Author: Яруева В.Н.
Tags: индоиранские языки языки мира лингвистика энциклопедия этнография социология языкознание пособие для студентов иностранные языки
ISBN: 5-87444-205-7
Year: 2004
Text
© Институт языкознания РАН, 2004
© Коряков Ю.Б., 2004 alw@pisem.net
- — —- —— ■ - ~"| 1
Индоарийские языки древнего периода j
J
■
8
границы индоарийских языков в поздний ведийский период
КУРУ названия индоарийских языков и диалектов
пирата названия других языков
айодхья ■ древние города
КАЛИНГА древние государства или области
современные границы государств
современные административные границы внутри Индии
Современная политическая карта %
Джамму к/7
Кашмир
' ^КИТАЙ 2 Западная Бенгалия!
3 Ассам
ч. . 4 Мегхалая
Цифрами обозначены^
штаты Индии: п
1 Сикким 1
П
Ранее в рамках издания «Языки мира»
были опубликованы следующие тома:
Уральские языки
Тюркские языки
Монгольские языки. Тунгусо-маньчжурские языки
Японский язык. Корейский язык
Палеоазиатские языки
Иранские языки. I. Юго-западные иранские языки
Иранские языки. II. Северо-западные иранские
языки
Иранские языки. III. Восточноиранские языки
Дардские и нуристанские языки
Кавказские языки
Германские языки. Кельтские языки
Романские языки
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ ЯЗЫКОЗНАНИЯ
жш
Индоарийские языки
древнего и среднего периодов
Москва
Academia
2004
УДК 811.21/.22
ББК 81.2
И 60
Издание осуществлено при финансовой поддержке
Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ)
(проект № 03-04- 16007д)
Издание «Языки мира» основано В. Н. Ярцевой
Редакционная коллегия тома:
Т. Я. Елизаренкова, А. А. Кибрик, Л. И. Куликов
Группа «Языки мира»:
А. А. Кибрик, Ю. Б. Коряков, Ю. В. Мазурова,
Н. В. Рогова, О. //. Романова
Языки мира: Индоарийские языки древнего и среднего периодов. — М.: Academia,
2004. —160 с.
ISBN 5-87444-205-7
Настоящая книга является очередным томом многотомного энциклопедического издания «Языки мира»,
подготавливаемого в Институте языкознания РАН. В данном томе описаны языки индоарийской группы индо¬
европейской языковой семьи древнего и среднего периодов, существовавшие в литературном употреблении на¬
чиная с сер. II тыс. до н. э. и вплоть до сер. II тыс. н. э. Тексты на древнеиндийских языках на протяжении по
крайней мере тысячи лет передавались только устным путем, письменная фиксация наступила поздно. Санскрит
является языком великой культуры, философии и литературы. Все очерки тома написаны в соответствии с еди¬
ной типологически ориентированной схемой, которая применяется во всех выпусках данного издания (схема
существует в нескольких вариантах и рассчитана на языки разной степени распространенности и изученности).
Эта схема включает социолингвистическую, диахроническую и синхроническую структурную характеристику
описываемого языка. Книга представляет собой одновременно и фундаментальный труд, и справочное издание.
Она адресована как специалистам по индоевропейским языкам, так и широкому кругу читателей, включая лин¬
гвистов различной специализации, историков, этнографов, социологов, преподавателей и студентов вузов, а
также всех, кто интересуется проблемами языкознания и индоевропеистики.
Languages of the World: Indo-Aryan Languages of the Old and Middle Periods. — Moscow:
Academia, 2004. 160 pp.
This book continues the multi-volume encyclopaedic publication “Languages of the World”, which is being pre¬
pared at the Institute of Linguistics, Russian Academy of Sciences. This volume is devoted to the Indo-Aryan languages
(Indo-European language family) of the Old and Middle periods that were in literary use from the middle of the 2nd
millennium В. C. till the middle of the 2nd millennium A. D. Texts in old Indo-Aryan languages were used in the
oral form for at least 1000 years, the written representation came much later. Sanskrit is a language of great culture, phi¬
losophy, and literature. The articles in this volume are written in accordance with the standard typologically-oriented
template used throughout the publication. This template imposes sociolinguistic, diachronic and synchronic structural
characterization upon individual languages. The book is intended both as a fundamental study and as a reference source.
It is addressed to a broad audience, including linguists of various specializations, historians, cultural anthropologists,
sociologists, lecturers and students, as well as anyone interested in linguistics and in Indo-European studies.
ISBN 5-87444-205-7
ББК 81.2
© Институт языкознания РАН, 2004
© Российская академия наук, 2004
СОДЕРЖАНИЕ
Об издании «Языки мира» 7
Введение 9
Т. Я. Елизаренкова. Древнеиндийские языки ; 14
Т. Я, Елизаренкова. Ведийский язык 16
Т. Я\ Елизаренкова. Санскрит 25
71. >7. Елизаренкова. Среднеиндийские языки 70
Т. Я. Елизаренкова. Пали 73
Т. Я. Елизаренкова. Пракриты 106
Т. Я. Елизаренкова. Апабхранша * 123
Т. Я. Елизаренкова. Буддийский гибридный санскрит 136
Ю. Б. Коряков. Индийские письменности древнего и среднего периодов 142
Глоссарий 147
Принятые сокращения ; 149
Указатель названий индоарийских языков и диалектов древнего и среднего периодов. 151
Приложение: Типовые схемы статей 153
CONTENTS
About the publication “Languages of the World” 7
Introduction 9
T. Ya. Elizarenkova. Old Indo-Aryan 14
T. Ya. Elizarenkova. Vedic 16
T. Ya. Elizarenkova. Sanskrit 25
T. Ya. Elizarenkova. Middle Indo-Aryan 70
T. Ya. Elizarenkova. Pali 73
T. Ya. Elizarenkova. Prakrit 106
T. Ya. Elizarenkova. Apabhramsa 123
T. Ya. Elizarenkova. Buddhist Hybrid Sanskrit 136
Yu. B. Koryakov. Indian scripts of the Old and Middle periods 142
Glossary 147
Abbreviations 149
Index of the Indo-Aryan languages and dialects of the Old and Middle periods 151
Appendix: Templates 153
ОБ ИЗДАНИИ «ЯЗЫКИ МИРА»
Многотомное энциклопедическое издание «Языки мира» подготавливается однои¬
менной рабочей группой в Институте языкознания РАН в течение ряда лет. Целью изда¬
ния является описание возможно большего числа естественных языков. Главная идея из¬
дания состоит в том, что описание всех языков, независимо от их генетической принад¬
лежности и социального статуса, выполняется в сопоставимой форме, по единым стан¬
дартам. Таким образом, издание «Языки мира» формирует базу данных для любых со¬
поставительных и типологических исследований.
Статьи об индивидуальных языках и языковых группах написаны в соответствии с
типовыми схемами (см. Приложение к настоящему тому). Статьи включают общую и Со¬
циолингвистическую характеристику языков, сведения о диалектах, письменности и ис¬
тории языков, внутриструктурное описание фонетики, грамматики и лексики, а также ос¬
новную литературу. Схемы статей являются типологически обоснованными и приложи¬
мы к языкам самых различных типов.
В настоящем томе, по сравнению с предыдущими, есть инновация: том содержит
статью о письменностях индоарийских языков. Эта статья, в силу своей специфики, не
может основываться на типовых схемах для статей о языках и написана в свободной
форме. Статьи о письменностях планируются и в ряде последующих томов.
Еще одна особенность данного тома - помещенный в конце глоссарий терминов ин¬
дийской лингвистической традиции, которые могут быть неясны читателю без специаль¬
ной подготовки.
В перспективе нескольких ближайших лет готовятся к публикации тома, посвящен¬
ные, главным образом, языкам Евразии. Статьи группируются в тома по генетическому
принципу, а в тех случаях, когда это невозможно или неудобно, — по ареальному прин¬
ципу. Ранее были опубликованы тома: «Уральские языки» (М: Наука, 1993), «Тюркские
языки» (Бишкек: Издательский дом Кыргызстан, 1997; М.: Индрик, 1997), «Палеоазиат¬
ские языки» (М: Индрик, 1997), «Монгольские языки. Тунгусо-маньчжурские языки.
Японский язык. Корейский язык» (М.: Индрик, 1997), «Иранские языки. I. Юго-западные
иранские языки» (М.: Индрик, 1997), «Дардские и нуристанские языки» (М.: Индрик,
1999), «Кавказские языки» (М.: Academia, 1999), «Иранские языки. II. Северо-западные
иранские языки» (М.: Индрик, 2000), «Иранские языки. III. Восточноиранские языки»
(М.: Индрик, 2000), «Германские языки. Кельтские языки» (М.: Academia, 2000), «Роман¬
ские языки» (М.: Academia, 2001).
Вслед за настоящим томом в первую очередь должны выйти следующие тома:
«Славянские языки. Балтийские языки»;
«Семитские языки»;
«Индоевропейские и доиндоевропейские языки Средиземноморья и Ближнего Вос¬
тока»;
«Современные индоарийские языки. Дравидийские языки»;
«Карты языков Евразии».
8
Об издании «Языки мира»
В порядке подготовки к публикации «Языков мира» ранее были изданы следующие
коллективные монографии:
Принципы описания языков мира. М.: Наука, 1976.
Теоретические основы классификации языков. М.: Наука. Т. 1, 1980. Т. 2, 1982.
Языки и диалекты мира. М.: Наука, 1982.
Журинская М. А, Новиков А К, Ярославцева Е. И. Энциклопедическое описание
языков. Теоретические и прикладные аспекты. М.: Наука, 1986.
На формирование концепции «Языков мира» оказали влияние многие ученые, однако
в первую очередь необходимо упомянуть вклад В. А. Виноградова, М. А. Журинской,
В. П. Калыгина, И. Ш. Козинского, А. А. Королёва, В. Я. Порхомовского и Я. Г. Тестель-
ца, разработавших типовые схемы, лежащие в основе статей. Разумеется, создание томов
«Языков мира» не было бы возможно без огромной творческой работы авторов, пред¬
ставляющих различные научные центры, города и страны, без труда редакторов и техни¬
ческих работников, обрабатывавших материалы томов на самых разных этапах. Всем,
кто прямо или косвенно способствовал подготовке издания «Языки мира», редакционная
коллегия выражает самую искреннюю признательность.
Редакционная коллегия тома и группа «Языки мира» благодарят Российский гумани¬
тарный научный фонд за финансовую поддержку издания.
ВВЕДЕНИЕ
Данный том энциклопедического издания «Языки мира» посвящен описанию древ¬
неиндийских и среднеиндийских языков, т. е. вымерших языков индоарийской группы,
по типологическим схемам, положенным в основу этого многотомного издания.
Работа над статьями по индоарийским языкам началась еще в 1980-е гг. (о состоянии
изучения этих языков в тот период см. Елизаренкова 1981). Статьи по древнему и сред¬
нему периодам были написаны Т. Я. Елизаренковой. В дальнейшем текст их был пере¬
смотрен автором: были внесены дополнения, отражающие новые материалы, проблемы и
трактовки, возникшие в индоарийском языкознании за последние двадцать лет. Статьи
по новым индоарийским языкам были в свое время написаны Г. А. Зографом, видней¬
шим специалистом в этой области (Зограф 1990). После его ухода из жизни было решено
разделить статьи по индоарийским языкам на два тома. Такое решение оправдано и чис¬
то научными причинами: новые индоарийские языки принадлежат к иному типу, чем
древнеиндийский, — путь исторического развития Этой группы языков шел от флектив¬
ного строя древнего периода к аналитическому и далее в ряде случаев к агглютинатив¬
ному строю новых индоарийских языков (Bloch 1934; 1965; Зограф 1976). Для древних
индоарийских языков большое значение имеет проблема сохранения в них общеиндоев¬
ропейских архаизмов (Mayrhofer 1986-2001), для живых новых индоарийских языков—*
проблема контактов с языками других генетических семей (дравидийских, австроазиат¬
ских) и выработка ряда черт, общих для языков ареала Южной Азии (Masica 1991).
Название «индоарийские», или «индийские», языки может употребляться в двух
смыслах. Во-первых, оно может обозначать всю данную группу языков в ее историче¬
ском развитии: древние (ведийский и санскрит), средние (пали, пракриты, апабхранша) и
новые индоарийские языки (хинди, маратхи, гуджарати, панджаби, синдхи, непали, бен¬
гали, ассами, ория, сингальский и др.). Во-вторых, иногда его неправильно используют
только для обозначения новых индоарийских языков в противоположность другим гене¬
тическим семьям языков на территории Индии, например дравидийским. Здесь имеется в
виду более широкое понимание термина.
Индоарийские языки стали распространяться на п-ове Индостан с приходом в Севе¬
ро-Западную Индию племен ведийских ариев приблизительно в середине II тыс. до н. э.
(Гамкрелидзе, Иванов 1984, II, 914 исл.). Согласно новейшим исследованиям, просле¬
живается генетическая связь индоиранцев с андроновской культурой центрально¬
евразийской зоны (Кузьмина 1994). Предполагается, что индоарийцы отделились от
иранцев уже в Северном Причерноморье. Первыми отправились на юг индоарийцы, ос¬
тавляя на своем пути многочисленные лексические следы, более поздней была иранская
экспансия (Трубачев 1999).
Ведийские племена продвигались вглубь п-ова Индостан в общем направлении с се¬
веро-запада на юго-восток, одерживая победы над аборигенами (носителями австроази¬
атских и дравидийских языков) благодаря военному преимуществу — аборигены не зна¬
ли боевых колесниц, запряженных конями, •— смешиваясь с автохтонным населением и
усваивая новый хозяйственно-культурный комплекс. В настоящее время северная и цен¬
тральная части п-ова Индостан заняты, в основном, индоарийскими языками, южная —
10
Введение
дравидийскими. На северо-западе индоарийские языки граничат с иранскими и дардски-
ми языками, на северо-востоке и востоке — с сино-тибетскими, на востоке — с австроа¬
зиатскими языками, которые сохранились также и в других местах в виде отдельных
вкраплений в основную массу индоарийских языков. За пределами основного ареала рас¬
пространения находятся языки мигрантов из Индии: современный сингальский язык на
о. Шри-Ланка и близкородственный ему мальдивский язык на Мальдивских о-вах,
различные диалекты цыганского языка в разных частях света, язык парья в Таджикиста¬
не. Из древних языков к этой группе относится «митаннийский арийский» в Малой Азии
(XIV в. до н. э.), представленный отдельными собственными именами богов и царей, а
также коневодческими терминами в текстах на митаннийском языке. Слова «митанний-
ского арийского» характеризуются особыми фонетическими чертами. Учитывая, что в
состав индоарийских входят и древние языки, даже ориентировочное число языков ука¬
зать невозможно.
Индоарийские языки относятся к арийской ветви группы satom (см. статью «Санск¬
рит» в наст, издании) индоевропейской семьи языков. «Арья» является самоназванием
древних индийцев и иранцев (скр. агуа-, авест. airiia). Кроме индийских и иранских язы¬
ков (которые достаточно отчетливо противопоставлены друг другу начиная с самых ран¬
них текстов) к этой ветви принадлежат также дардские языки, засвидетельствованные
значительно позднее. В настоящее время нет сомнений в том, что эти языки, отличаю¬
щиеся и от индийских, и от иранских, следует трактовать как самостоятельную группу в
составе арийской ветви (Эдельман 1999). Ранее иногда дардские языки рассматривались
недифференцированно, вместе с новыми индоарийскими языками (Bloch 1965, Turner
1966).
Попытки трактовать «митаннийский арийский» как язык самостоятельного типа, от¬
личающийся от всех других известных групп языков арийской ветви, вряд ли следует
признать обоснованными. Характерные для него фонетические особенности вполне убе¬
дительно объясняются несовершенной передачей этих слов клинописным письмом
(Hauschild 1962).
Вполне вероятно, что в глубокой древности арийская ветвь языков включала в себя
еще одну группу, представленную условно называемым «андроновским арийским» язы¬
ком, о котором можно судить по ряду заимствований в финно-угорских языках, грани¬
чивших с территорией андроновской культуры. Сам же «андроновский арийский» исчез
еще в I тыс. до н. э. (Хелимский 1998).
Индоарийские языки являются языками великой культуры, развивающейся на про¬
тяжении приблизительно четырех тысяч лет. Тексты на этих языках представляют раз¬
личные религии (ведизм, индуизм, буддизм, джайнизм), самые разнообразные литера¬
турные жанры (религиозные гимны, эпос, лирическую поэзию, повествовательные и
драматургические произведения), научные и философские трактаты, а также многочис¬
ленные комментарии на них, эпиграфические надписи и проч. Принадлежность к этой
традиции и обусловила ту специфическую ситуацию, в которой развивались индоарий¬
ские языки.
Для мертвых индоарийских языков проблему составляет хронологическое деление на
древнеиндийский и среднеиндийский этапы, поскольку хронологически они в значи¬
тельной степени совмещаются и с определенного момента сосуществуют на протяжении
многих веков, употребляясь в разных сферах (в зависимости от жанра произведения или
от принадлежности его к той или иной религии). Поэтому во многих случаях дифферен¬
циальными являются не столько хронологические различия, сколько структурные. Наи¬
более отчетливо эти различия выражены в фонетике: в средний индоарийский период
происходит ассимиляция групп согласных древнего индоарийского и отпадение конеч¬
Введение
11
ных согласных; отсутствуют слоговые сонанты г9 / и дифтонги ai, аи; количественная
характеристика гласных регулируется законом двух мор и т. д. Все эти фонетические
изменения в свою очередь вызвали изменения в области морфологии и синтаксиса: уни¬
фикация типов склонения и спряжения за счет ликвидации согласных основ, развитие
полуаналитических конструкций и т. п.
Проблема осложняется еще и тем, что весьма непросто бывает решить на материале
мертвых языков соотношение языка и диалекта. Первые дошедшие до нас тексты на ин¬
доарийских языках — это ведийские поэтические собрания и ритуальные пояснения к
ним. Культовая поэтическая речь, адресованная богам, по своему назначению и стилю не
могла иметь много общего с разговорным языком того времени, о котором практически
нет оснований судить. Однако уже в самом раннем ведийском собрании — «Ригведе»
(веде гимнов) — встречаются отдельные пракритизмы, что вызвало оживленную дискус¬
сию ученых. Наконец, в пракритах, первоначально основанных на местных разговорных
диалектах, есть изоглоссы, объединяющие их с ведийским, но не с более поздним и нор¬
мированным санскритом. Относительно же санскрита, имеющего иную диалектную базу,
чем ведийский, так ц не решен окончательно вопрос, был ли это рафинированный, ис¬
кусственный язык (samskrta "составленный, сохраненный’ prakrta "естественный, при¬
родный’) высших слоев общества, их науки и культуры, или он был достаточно распро¬
страненным разговорным языком определенной области.
В древнеиндийской традиции язык был прочно закреплен за определенным классом
текстов или же литературным жанром. Так, в научной и комментаторской литературе
заметно преобладает именной строй, не используется в достаточной мере богатство лич¬
ных глагольных форм, широко употребляются существительные с абстрактными суф¬
фиксами; начиная с периода сутр (приблизительно 600-400 гг. до н. э.) становятся все
более употребительными длинные сложные слова вместо двучленных, более характер¬
ных для предшествующего периода брахман; в классической драме явно преобладает
пассивный строй и т. п. В результате можно сказать, что по своим морфологическим и
синтаксическим характеристикам язык разных классов текстов на санскрите принадле¬
жит к разным лингвистическим типам. Именно поэтому вполне оправдано мнение, что
лингвистическая эволюция в древней Индии определяется в большей мере жанром тек¬
стов, чем временем и местом (Renou 1956, 236).
Есть еще одно важное обстоятельство, оказавшее решающее воздействие на развитие
древних индоарийских языков, В древней Индии очень рано возникла и достигла очень
высокого уровня развития наука языкознание. Потребность в ней диктовалась необходи¬
мостью сохранять в неприкосновенности древние священные тексты, в то время как язык
продолжал изменяться. Высшим достижением древнеиндийского языкознания была
грамматика Панини (приблизительно V в. до н. э.), в которой дается системное изложе¬
ние правил, моделирующих санскрит (называемый bhasa < bhas- "говорить’). Считается,
что Панини описывал язык, близкий к периоду брахман, на котором говорила элита. Са¬
мое важное, что с момента создания грамматики Панини описанный им санскрит стал
рассматриваться как «вечный» язык, образец для подражания. Употреблять следовало
только «правильные» панинийские формы, а тот путь развития, которому следовал в
дальнейшем реальный язык, рассматривался как отход от нормы.
Согласно этим теоретическим воззрениям, развитие санскрита «прекратилось».
В действительности же на много веков утвердилось одновременное употребление санск¬
рита и пракритов (а затем и апабхранша), получивших к тому времени литературный
статус в разных классах текстов. Бывали случаи, когда санскрит мог постепенно вытес¬
нять среднеиндийские языки из первоначально закрепленной за ними сферы (ср., напри¬
мер, буддийские тексты в хронологической последовательности: пракритские надписи
12
Введение
Ашоки, Южный буддийский Канон на языке пали, Северный буддийский Канон на сан¬
скрите и контаминация пракритской и санскритской моделей вплоть до почти полной
санскритизации в текстах Северного буддизма на буддийском гибридном санскрите).
Возможной оказалась и такая парадоксальная ситуация, что расцвет санскрита классиче¬
ской литературы приходится на IV в. н. э., в то время как пракритские надписи Ашоки
датируются III в. до н. э. До X в. н. э. сосуществуют различные жанры санскритской и
пракритской литературы, начиная же с X в. с ними конкурирует в качестве литературно¬
го языка и апабхранша как язык лирической поэзии, джайнской литературы, поздних
буддийских гимнов.
За почти четырехтысячелетний путь развития индоарийские языки, естественно,
сменили свой строй, так что их краткую характеристику следует давать в диахрониче¬
ском плане, обозначив основные направления изменений в системе.
Наиболее устойчивыми оказались некоторые фонетические особенности этих язы¬
ков, существовавшие уже в ведийском и представленные (иногда в несколько трансфор¬
мированном виде) в большинстве новых индоарийских языков. Прежде всего это харак¬
терное для консонантизма наличие классов шумных церебральных и придыхательных
фонем. Церебральные фонемы, отсутствующие в общеиндоевропейском, засвидетельст¬
вованы начиная с первого памятника древнеиндийского языка «Ригведа», но здесь на их
дистрибуцию наложены немалые ограничения (Елизаренкова 1974, 69 80). Дальнейшее
расширение дистрибутивных возможностей этих фонем в индоарийских языках связано,
по-видимому, с дравидийским влиянием — наличием билингвизма при усвоении санск¬
рита носителями этих языков (Deshpande 1993, VIII).
Наличие класса шумных придыхательных фонем является в древнеиндийском сохра¬
нением общеиндоевропейского наследия. Этот класс фонем представлен и во многих
новых индоарийских языках, но в целом на протяжении истории развития он претерпел
немалые изменения (Елизаренкова 1974, 166—183). Звонкие придыхательные подверглись
наибольшим изменениям, переходя в одних новых индоарийских языках в сочетание
согласного с гортанной смычкой, в других давая музыкальный тон соседнему гласному.
Кроме того, в новоиндийский период эта оппозиция расширила свой объем, став реле¬
вантной во многих языках не только для шумных согласных, но и для сонантов (т mh,
n/nh, п nh, / /А, г rh, г rh, v vA), которые, однако, гораздо менее употребительны, чем шум¬
ные придыхательные.
Класс шумных спирантов в индоарийских языках всегда был представлен слабо: од¬
ной тремя фонемами, что составляет одно из отличий по сравнению с иранскими языками.
Характерна тенденция к назализации гласных в соседстве с новыми согласными в
определенных фонетических условиях, что в разные периоды трактовалось сначала как
позиционный вариант согласной носовой фонемы, затем как позиционный вариант глас¬
ной неносовой фонемы и, наконец, как особая носовая гласная фонема (Елизаренкова
1974,184-201).
Для морфологического строя древнеиндийских языков (ведийский, санскрит) харак¬
терна разветвленная система флексии имени и глагола. Всё формо- и словообразование
регулируется правилами морфонологических чередований гласных в корне и в суффиксе.
Морфонология всегда занимает высший уровень в иерархии. Ведийский язык богаче
флексией, но грамматически менее нормирован — в нем больше отклонений. Санскрит
следует предписаниям грамматики Панини, но в ряде жанров, как уже говорилось, пре¬
обладает именной строй, и, таким образом, личные глагольные формы оказываются
невостребованными.
Фонетические изменения среднеиндийского периода нанесли сокрушительный удар
по глагольной и именной флексии, которая оказалась сильно редуцированной (конечные
Введение
13
согласные не допускались). Монофтонгизация дифтонгов и закон двух мор, регулирую¬
щий структуру слога, нарушили систему морфонологических чередований. Ассимиляция
групп согласных сделала непрозрачной морфологическую структуру основы. В позднем
среднеиндийском— апабхранша— эти явления продолжали нарастать, различительная
сила флексии еще более снизилась, что вызвало необходимость употребления полувспо-
могательных и вспомогательных слов, а также устойчивых синтаксических сочетаний,
передающих, например, в глаголе оппозиции залога, вида, способа действия и проч.
В новоиндийский период они стали регулярными аналитическими конструкциями.
Система глагольных времен в среднеиндийский период сильно редуцируется, и при¬
частие прошедшего времени прочно входит в состав глагольной парадигмы. А это в
свою очередь кардинально меняет характер синтаксиса. Если древнеиндийский был язы¬
ком типа (S)OV, где V — личная форма глагола, которая соответствовала лицу субъекта
действия, то в среднеиндийском в прошедшем времени получает широкое распростране¬
ние пассивная по форме конструкция: имя деятеля стоит в инструментальном или роди¬
тельном падеже, имя прямого объекта — в именительном падеже, и с ним согласуется
сказуемое-причастие ('Я увидел девушку’ выражается как 'Мною (у меня) увидена де¬
вушка’). В новоиндийский период в ряде языков это привело к возникновению эргатив¬
ной или эргативообразной конструкции. Другие языки (прежде всего восточного ареала)
выработали новый агглютинативный тип личной глагольной флексии.
Карты, представленные на форзацах книги, созданы Ю. Б. Коряковым. При работе
над ними помимо текста статей использовались отечественные исторические карты и
карты из следующих исследований: Bloch 1961, Bubenik 1996, Glass 2000 и Witzel 1989.
ЛИТЕРАТУРА
Гамкрелидзе Т. В., Иванов В, В. Индоевропей¬
ский язык и индоевропейцы. Тбилиси, 1984, т. I II.
Елизаренкова Т. Я. Исследования по диахрониче¬
ской фонологии индоарийских языков. М., 1974.
Елизаренкова Т. Я. Индоарийские языки // Срав¬
нительно-историческое изучение языков разных се¬
мей. Современное состояние и проблемы. М, 1981.
Зограф Г. А. Морфологический строй новых ин¬
доарийских языков (Опыт структурно-типологиче¬
ского анализа). М., 1976.
Зограф Г\ А. Языки Южной Азии. М., 1990.
Кузьмина Е. Е. Откуда пришли индоарии. М., 1994.
Трубачев О. Н. Indoarica в Северном Причерно¬
морье. М., 1999.
Хелимский Е. А. Южные соседи финно-угров:
иранцы или исчезнувшая ветвь ариев («арии-
андроновцы»)? // ПоАутролоо. К 70-летию В. Н. То¬
порова, М., 1998.
ЭдельманД. И. Дардские языки / Языки мира:
Дардские и нурисганские языки. М., 1999.
Bloch J. Les inscriptions d’Asoka. Paris, 1961.
Bloch J. L'Indo-Aiyen du Veda aux temps moder-
nes. Paris, 1934 (Bloch J. Indo-Aryan from the Vedas
to Modem Times / Transl. by A. Master. Paris, 1965).
Bubenik V. The structure and development of Middle
Indo-Aryan dialects. Delhi, 1996.
Cardona G. The Indo-Aryan languages // Encyclo¬
paedia Britannica. 15th ed. London, 1974, v. 9.
Deshpande M. M. Sanskrit and Prakrit. Sociolinguis-
tic Issues. Delhi, 1993.
Glass Ar A Preliminary Study of Kharosthi Manu¬
script Paleography. M.A. Thesis. Washington, 2000.
HauschildR. Uber die fruhesten Arier im alten Ori¬
ent. Berlin, 1962.
Masica C. The Indo-Aryan Languages. Cambridge,
1991.
Mayrhofer M. Etymologisches WQrterbuch des
Altindoarischen. Heidelberg, 1986-2001, Bd. I—III.
Renou L. Histoire de la langue sanscrite. Paris, 1956;
Turner R.L. Comparative Dictionary of the Indo-
Aryan Languages. London, 1966.
Witzel M. Tracing the Vedic dialects - Dialectes
dans les litteratures indo-aryennes / Ed. par C. Caillat.
Paris, 1989.
Г. Я. Елизаренкова
Т. Я. Елизаренкова
ДРЕВНЕИНДИЙСКИЕ ЯЗЫКИ
1. Под названием «древнеиндийские языки» (Д.я.), или «древние индоарийские язы¬
ки», подразумеваются ведийский язык и санскрит (см. статьи «Ведийский язык» и «Сан¬
скрит» в наст, издании) вместе взятые, или иначе — санскрит в широком понимании
этого термина, охватывающего все разновидности Д.я. При всех хронологических, диа¬
лектных и стилистических различиях, существующих между ведийским языком и санск¬
ритом, система языка в своих основных чертах одна и та же, что дает основания отнести
ведийский язык и санскрит к одному этапу развития— древнеиндийскому, противо¬
стоящему среднеиндийскому этапу.
2. Д.я. были распространены в Северо-Западной, Северной и Центральной Индии на¬
чиная с середины II тыс. до н. э. С самого начала ведийский язык функционировал как
язык культа ведийских ариев, племена которых вторглись в Индию, а затем пришедший
ему на смену санскрит стал употребляться также как язык литературы, философии и нау¬
ки высших классов древнеиндийского общества. Был ли он когда-либо разговорным язы¬
ком, неизвестно. В этой же функции, но в гораздо более ограниченном объеме, он сохра¬
нился до наших дней. На протяжении тысячелетий санскрит существовал бок о бок сна¬
чала со среднеиндийскими, затем с новоиндийскими языками.
3. Вопрос о числе говорящих в связи с Д.я. не ставится.
4. Д.я. по происхождению представляют индийское ответвление индоиранской, или
арийской, ветви группы satom (см. статью «Санскрит» в наст, издании) индоевропейской
семьи языков. Наиболее близок к древним иранским языкам (в течение определенного
периода общей миграции существовала индоиранская общность языка, мифологии, куль¬
туры). Древнейший памятник Д.я. «Ригведа» по своей морфологии и лексике близок к
древнейшему памятнику иранских языков «Авесте» (см. статью «Авесты язык» в книге
«Языки мира: Иранские языки. III»). Ряд изоглосс объединяет Д.я. в пределах группы
satom с древнегреческим и армянским языками.
5. Хронология Д.я. весьма условна: легче обозначить ее начало, чем конец. Начало
относится приблизительно к середине II тыс. до н. э. (ведийский язык). О конце судить
трудно, так как Д.я. в форме санскрита употреблялся на протяжении многих веков наря¬
ду со среднеиндийскими языками и диалектами (так, расцвет санскритской драмы при¬
ходится на IV в. н. э., а первые среднеиндийские надписи на пракритах относятся к III в.
до н. э.) В настоящее время санскрит является языком религии, культуры, науки, литера¬
туры (ограниченно) и, по Конституции Индии, считается одним из государственных
языков.
Диалектные черты прослеживаются в Д.я. начиная с первого памятника «Ригведа».
Диалектная база ведийского языка (Северо-Запад Индии — совр. штат Пенджаб и приле¬
гающие районы Афганистана) иная, чем у санскрита (центральная часть Северной Ин¬
дии — совр. штат Уттар-Прадеш). Некоторые изоглоссы объединяют ведийский язык с
пракритами, минуя санскрит. Поскольку и ведийский язык, и санскрит представляют
собой литературное койне, удается реконструировать только отдельные диалектные от¬
клонения от нормы (см. работы М. Витцеля).
Т. Я. Елизаренкова. Древнеиндийские языки
15
6. Д.я. на всех уровнях характеризуются рядом специфических черт, противопостав¬
ляющих их среднеиндийским языкам. (Различия не только и не столько хронологиче¬
ские, а скорее относящиеся к лингвистическому типу.)
В области фонетики и фонологии для Д.я. характерно наличие слоговых
сонантов г (весьма распространенный звук), г, /, функционирующих в качестве гласных
между двумя согласными: krta- 'сделанный’, pitrn- 'отцов’ (вин. п. мн. ч.), k[pta-
'подходящий’, или в начале слова перед согласными: rksa- 'медведь*. Среди гласных
фонем существуют два дифтонга: ai9 аи9 фонологически противопоставленные другим
гласным по степени открытости (дифтонгичность фонологически иррелевантна). Для
гласных фонем фонологически значима оппозиция долготы — краткости, не зависящая
от синтагматических условий (т. е. от открытости или закрытости слога). Эта оппозиция
служит для идентификации пар: а — я, i — Г, и — й. Гласные среднего подъема: е, о и ai,
сш бывают всегда фонетически долгими. Класс непрерывных согласных представлен
тремя фонемами: s, s9 s. Придыхательными могут быть только шумные смычные соглас¬
ные (этот признак фонологичен), ср.: к — kh, g — gh и т. д., и не могут быть носовые или
сонорные. Для дистрибуции звуков Д.я. характерны строгие ограничения, налагаемые на
сочетания гласных, и весьма большая свобода, допустимая при сочетании согласных.
Слово в Д.я. может начинаться с сочетания двух-трех согласных и кончаться на один
(редко — два) согласных. Интервокальные сочетания согласных могут состоять их четы¬
рех (единично — пяти) разных согласных. Геминаты встречаются сравнительно редко —
обычно как результат определенного типа сандхи: buddha- 'пробужденный’ (< budh +
ta-). Геминаты непрерывных согласных фонем совсем редки и неустойчивы, притом что
в целом сочетания согласных отличаются большой устойчивостью. Фонологической мо¬
дели Д.я. в общем свойственна тенденция к независимости парадигматической характе¬
ристики фонемы от синтагматической.
Морфология. Д.я. базируются на системе трехступенчатых чередований глас¬
ных (или других, особых ее разновидностей) в корне или суффиксе, не обусловленных
правилами сандхи. Для каждого класса форм предписана определенная ступень корнево¬
го или суффиксального гласного. Основа имени или глагола отличается морфологиче¬
ской четкостью и прозрачностью. Среди типов основ преобладают тематические, и на¬
блюдается общая тенденция к тематизации, но при этом в обоих классах слов представ¬
лены многочисленные согласные типы основ (корневых и суффиксальных). Язык отли¬
чается крайней развитостью флексий. В глаголе четко противопоставлены первичная и
вторичная серия флексий, флексии активного и медиального залогов. В имени и глаголе
различаются флексии трех чисел: единственного — двойственного — множественного.
Для имени существует кардинальное различение флексий гласного и согласного типа, в
пределах которого имеются различные варианты наборов флексий в зависимости от типа
основы. Максимальной для имени и местоимения является восьмипадежная парадигма
склонения (включая звательную форму). Д.я. различают (для некоторых стилей текстов
это различие формально) три граммемы прошедшего времени глагола: имперфект, ао¬
рист и перфект.
Синтаксис. Для Д.я. характерна морфологическая самодостаточность слова, по¬
этому порядок слов в предложении может быть весьма свободным при общей тенденции
к конечной позиции глагольного сказуемого, начальной позиции подлежащего (тип SOV)
и препозиции зависимых слов по отношению к управляющему ими слову. В прошедшем
времени используются в качестве сказуемого как личные формы глагола, требующие
активной конструкции с субъектным согласованием: sa kanyam dadarsa 'Он увидел де¬
16
Древнеиндийские языки
вушку’, так и причастия, требующие в случае переходного глагола пассивной конструк¬
ции: tena капуа dr$ta 'Он увидел девушку’ (букв. 'Им увидена девушка’). Употребление
тех или иных конструкций обусловлено до некоторой степени стилем текста.
ЛИТЕРАТУРА
Епизаренкова Г Я. О типологии ведийского язы¬
ка ВЯ, 1980, №3.
Bloch J. In do-Ary an from the Vedas to Modem
Times / Transl. by A. Master. Paris, 1965.
GondaJ. Old Indian. Leiden, 1971.
Parpola A,. From the dialects of Old Indo-Aryan to
Proto-Indo-Aryan and Proto-Iranian // Indo-Iranian
languages and peoples Ed. by N. Sims-Williams.
Proceedings of the British Academy. 116. Oxford,
2002,
Renou L. Introduction ge^rale. Nouvelle edition du
texte [Wackemagel J. Altindische Grammatik] paru en
1896, au tome 1. Gottingen, 1957.
Wackemagel J., DebrunnerA. Altindische Gram¬
matik. Gdttingen, 1896-1954, Bd. 1-3.
Whitney W. D. A Sanskrit Grammar. Leipzig, 1879.
WitzelM. Tracing the Vedic dialects// Dialectes
dans les litteratures indo-aryennes / Ed. par C. Caillat.
Paris, 1989.
Witzel M. Early Indian Histoiy: Linguistic and Tex¬
tual Parametres // The Indo-Aryans of Ancient South
Asia: Language, Material Culture and Ethnicity / Ed.
by G. Erdosy. Berlin; New York. 1995.
T. Я. Елизаренкова
ВЕДИЙСКИЙ ЯЗЫК
1.0. Название «ведийский» происходит от слова veda '(священное) знание’ (ср. рус.
ведать, ведун), обозначающее древнейшие собрания культовых текстов в древней Ин¬
дии, которые заключали в себе все знания о космосе и человеке, о богах, ритуале и уст¬
ройстве социального мира ариев — носителей древней индоевропейской культуры, пле¬
мена которых вторглись в Индию предположительно в середине II тыс. до н. э.
Иногда ведийский язык (В.я.) называют также санскритом (см. статью «Санскрит» в
наст, издании) в широком понимании этого термина как обозначения всех разновидно¬
стей древнеиндийского языка, в том числе архаичного ведийского, не подчиняющегося
нормам, установленным в более поздний период грамматиками для литературного языка.
Употребляется также название «ведийский санскрит».
В.я. целесообразно рассматривать отдельно от санскрита, потому что эти два языка
различаются не только хронологически или по степени нормированности, но также и по
своей диалектной базе. Поскольку основной объем парадигматики у них общий и наибо¬
лее серьезные различия касаются отдельных граммем (прежде всего в глаголе) и вариан¬
тов граммем, В.я. удобно описывать, сравнивая его с санскритом (см. статью «Санскрит»
в наст, издании). Синтагматические различия между двумя языками достаточно велики,
и фрагменты общей для двух языков части парадигматики могут функционировать по-
разному в каждой из этих языковых систем.
2.0. Первоначально В.я. был распространен в Северо-Западной Индии и Пакистане
(бассейн р. Инд и ее притоков, Пенджаб), а наиболее древний его памятник, «Ригведа»,
связан также с прилегающими районами современного Афганистана.
По мере продвижения племен ариев на юго-восток В.я. распространялся на террито¬
рии центральной части Северной Индии (бассейн рр. Ганг и Ямуна, т. е. в Мадхьядег
Т. Я. Елизаренкова. Ведийский язык
17
ша— совр. штаты Мадхья-Прадеш и Уттар-Прадеш и далее в Видеха-Магадха— совр.
штат Бихар). В работах различных ведийских школ прослеживаются отдельные диалект¬
ные черты, отражающие разговорное употребление того времени.
Время существования В.я.: с середины II тыс. до н. э. до середины I тыс. до н. э., ко¬
гда его сменил санскрит.
Наиболее архаичным считается язык ведийской поэзии, представленный в ведийских
собраниях — самхитах. Ведийская проза менее древняя по языку, и прозаические позд¬
неведийские памятники свидетельствуют постепенный переход к санскриту.
3.0. В.я. принадлежит к индоарийской ветви индоевропейской языковой семьи.
4.0. Памятники В.я. относятся к культовой, религиозно-философской Литературе.
Самый древний ее пласт—четыре веды-самхигы: «Ригведа», или веда гимнов; «Самаве-
да», или веда мелодий; «Яджурведа», или веда жертвенных формул; «Атхарваведа», или
веда заклинаний. Из них «Ригведа» наиболее архаичная (как собрание формировалась
ориентировочно с середины П тыс. до рубежа II—I тыс. до н. э.). Она представляет собой
целиком метрический текст. Стихи из нее заимствуются всеми остальными ведами. За
ведами следуют прозаические жанры (проза составляет около одной шестой «Атхарваве-
ды» и значительную часть «Яджурведы»): брахманы-пояснения к отдельным самхитам в
области ритуала и мифологии (ок. IX-VII вв. до н. э.) с эзотерическими ритуально¬
философскими «лесными трактатами» — араньяками. Ведийский период завершается
«сокровенными учениями»— упанишадами— мистическими религиозно-философски¬
ми спекуляциями, исходящими из ведийской мифологии, но представляющими собой
уже новую систему монистического толка (наиболее древние из них датируются концом
первой половины I тыс. До н. э.). Язык упанишад является образцом именного стиля (см.
статью «Санскрит» в наст, издании), где не используется значительная часть богатства
флективных личных форм глагола, характерных для языка ведийской поэзии.
Ведийская литература принадлежала к устной традиции. Существовали ведийские
школы, в которых ведийские тексты хранились и передавались путем устного обучения
из поколения в поколение (М. Витцель). Письменная фиксация памятников отделена ты¬
сячелетиями от времени их создания, например, одно из первых упоминаний о записи
«Ригведы» встречается в XI в., ранние рукописи «Атхарваведы» относятся к XVI-
XVII вв. В индийских изданиях ведийские тексты исполнены обычно письмом деванага-
ри, в европейских научных изданиях они, кроме того, могут передаваться в латинской
транслитерации.
5.0. 0. Лингвистическая характеристика.
5.1.0. В отношении фонем В.я. совпадает почти целиком с санскритом по парадигма¬
тической оси (см. статью «Санскрит» в наст, издании) и различается в ряде отношений
по синтагматической (варианты фонем, дистрибуция, употребительность).
В наиболее архаичном В.я. у А не является фонемой: этот звук встречается единично в
звукоподражаниях. В древней части «Ригведы» из двух сонорных фонем *г и */ практи¬
чески существует только г, как в древнем иранском. Слова с / в этом памятнике редки и
принадлежат к иному диалекту или к заимствованиям. В «Ригведе» церебральные шум¬
ные (/, ф в интервокальном положении представлены церебральными сонантами /, /А: Т(/е
'я призываю9 произносится как Tie, votfhave 'чтобы везти9 — volhave. Употребительность
класса церебральных согласных фонем в В.я. вообще гораздо меньшая, чем в санскрите,
например, в «Ригведе» смычные церебральные не встречаются в начале корня. Есть точ¬
ка зрения, что в первоначальном тексте «Ригведы» церебральных фонем не было вообще
и что наличие их в дошедшем до нас тексте объясняется ситуацией билингвизма при
18
Древнеиндийские языки
устной передаче текста — тем, как дравиды усваивали речь ариев, переинтерпретируя ее
в духе своей фонологической системы (М. Дешпанде). Назализация гласного анунасика
(позиционный вариант фонемы п и иногда т, служащий пограничным сигналом в опре¬
деленном типе сандхи) употребляется в большем числе позиций в В.я., чем в санскрите.
Существенные различия имеют место в отношении трактовки комбинаций фонем. Если в
санскрите комбинации гласных в пределах слова категорически запрещены и при встре¬
че двух гласных автоматически действуют правила сандхи (см. статью «Санскрит» в
наст, издании), то в В.я. правила сандхи гласных (внутренние и внешние) часто бывают
факультативными, и зияние допустимо: siat (syat) * да будет’, tanua (tanva) ‘телом’, suas-
via- {svasvya-) ‘обладание прекрасными конями’, saptarsi- (saptarsi-) ‘семь мудрецов’.
Отсюда возможность в поэзии скандирования гласных на два слога в ряде грамматиче¬
ских форм: род. п. мн. ч. пагаат (пагат) ‘мужей’ и разная трактовка глайдов i/y, u/v в
В.я. и санскрите. Принципиально по-разному трактуются в В.я. и санскрите консонант¬
ные сочетания. В санскрите они сложнее и разнообразнее (до четырех-пяти элементов),
отличаются устойчивостью. В В.я. они упрощаются разными способами: с помощью
вставных сверхкратких гласных и вокализации глайдов.
Ударение в В.я. (самхиты и некоторые брахманы акцентуированы) было полумузы-
кальным подвижным фонематическим. Противопоставлялись высокий тон (udatta\ не¬
высокий (ianudatta), а в поздневедийском также восходяще-нисходящий тон (svarita букв,
‘звучный’), или циркумфлекс. В слове было, как правило, одно ударение, которое могло
приходиться на любой слог в зависимости от морфологического типа формы. Существо¬
вали некоторые классы форм с двумя ударениями: дательные инфинитивы на -tavai:
datavai ‘чтобы дать’; сложные слова, типа mitravarund ‘Митра и Варуна’, vanaspdti-
‘господин леса’ (‘большое дерево’). Во фразе ряд форм утрачивал ударение, например,
личная форма глагола в независимом предложении и звательная форма имени (если они
не стояли в начале фразы, представляющем собой акцентно сильную позицию): gayatram
tvo gayati sakvarlsu ‘Кто-то поет мелодию к (стихам) шаквари’ (Ригведа X, 71,11) и gayat
sdma nabhanyam yatha ver ‘Пусть запоет он песню, прорывающуюся, словно птица!’
(Ригведа I, 173, 1); sugo hi vo aryaman mitra pdntha ‘Ведь удобен, о Арьяман, о Митра,
ваш путь!’ (Ригведа II, 27, 6) и adite mitra varunota mrla ‘О Адити, о Митра, о Варуна,
помилуй!’ (Ригведа П, 27, 14). Всегда энклитиками были некоторые частицы и место¬
имения.
При встрече во фразе гласных с разными ударениями действовали правила сандхи
ударений. Общее правило: если хотя бы один из двух гласных имеет удатту, то удатта
сохраняется и у гласного сандхи: tubhyed < tubhya + id ‘ведь для тебя’. Однако / + i > I:
srucfva< sruci+ iva ‘как в ложке’. Если /, й переходят в согласный перед безударным
гласным, то этот гласный получает свариту: пу dsa < ni + osa ‘Сожги!’. При элизии на¬
чального безударного а после конечных е, о, имеющих удатту, удатта этих гласных ме¬
няется на свариту: so ’smakam < so + asmakam ‘он наш’. В «Ригведе» эти сандхи факуль¬
тативны, а сварита имеет чисто графический характер. В дальнейшем циркумфлекс в
сандхи функционирует как пограничный сигнал.
5.1.1. По структуре слога В.я. не отличается от санскрита. Специфическая особен¬
ность состоит в том, что в этом языке от квантитативной характеристики слога (лег-
кий/тяжелый) зависит рефлекс глайдов i/y и u/v. Тяжелый слог — это тот, который со¬
держит долгий гласный или краткий гласный, за которым следуют два согласных. Ос¬
тальные легкие. Краткий гласный + анусвара метрически приравнивается к долгому глас¬
ному. По закону Зиверса-Эджертона, ведийские постконсонантные у, v переходят
Т. Я. Елизаренкова. Ведийский язык
19
соответственно в iy, uv перед гласным после тяжелого слога, что соблюдалось в опреде¬
ленных грамматических формах. Согласно уточнению Е. Куриловича, безударный реф¬
лекс -iya- был обязателен после тяжелого слога, а после легкого возможны как -уа-,
так и -iya-.
5.1.2.6 основе морфологии и словообразования В.я. лежит система чередования
гласных в корне или суффиксе, не обусловленная правилами сандхи. Она едина для В.я.
и санскрита (см. статью «Санскрит» в наст, издании). Ступень чередования корневого
или суффиксального гласного каждого класса форм предписывалась морфонологически-
ми правилами, однако в В.я., в отличие от санскрита, в определенных формах встречают¬
ся отклонения от общей схемы чередования. Если исторически чередование гласных оп¬
ределялось перемещением ударения (полная ступень— под ударением, слабая сту¬
пень — без ударения), то это первоначальное соотношение в В.я. значительно нарушено.
Встречаются отдельные парадигмы имени и глагола с подвижным ударением, но без че¬
редования, есть парадигмы с чередованием, но с неподвижным ударением.
5.2.0. Морфология.
5.2.1. ‘В.я. является ярко выраженным флективным языком. Он располагает почти
200 флексиями, из которых две трети приходится на долю глагола, а остальные — на
долю имени и местоимения. Флексия имеет синтетический характер, выражая
одновременно несколько значений: han-ti 'он убивает’ — 3 л. ед. ч. наст. вр. индикатива
действ, з.; ahi-m 'змея’ — вин. п. ед. м. р. Несмотря на столь ярко выраженный флек¬
тивный тип языка наряду с падежами имени существительного довольно широко распро¬
странено употребление послелогов-предлогов: sve a dame 'в своем доме’, vanad adhi ес
дерева’, и таким образом имеют место полуаналитические конструкции.
Характерная особенность В.я. — наличие вариантов флексии у одной и той же грам¬
мемы. У имен: им. п. мн. ч. м. р. основ на -а-: -as/-asas; им.-вин. п. мн. ч. ср. р. основ на
-a-; -a/-ani\ инстр. п. мн. ч. основ на -а-: -ebhis/-ais; им.-вин.-зват. п. дв. ч.: -аи/-а. У лич¬
ных местоимений: 1 л. отл. п. дв. ч. avat, avabhyam; места, п. мн. ч. asme9 asmasu; 2 л.
инстр. п. ед. ч. tva7 tvaya\ места, п. ед. ч. tvayi, tve; род. п. дв. ч. yuvos, yuvayos; места, п.
мн. ч. yusme, yusmasu (в дв. числе вообще различается парадигма из пяти падежей в от¬
личие от трехпадежной в санскрите) и др. У глаголов: 1 л. мн. ч. прош. вр. индикатива
акт. з. -masi/-mas; 2 л. мн. ч. -tha/-thana\ 2 л. мн. ч. имперф. мед. з. -dhvam/-dhva\ 3 л.
мн. ч. -ran/-ram; 2 л. мн. ч. императива акт. з. -ta/-tana\ 2 л. ед. ч. субъюнктива мед. з.
-se/-sai\ 3 л. ед. ч. -te/-tai; 1 л. мн. ч. -mahe/-mahai; 3 л. mil ч. -nta/-ntai и др.
5.2.2. По характеру морфологических категорий и способам их выражения (не считая
особых вариантов флексий) В.я. в целом совпадает с санскритом. Различия касаются
прежде всего состава некоторых фрагментов глагольных категорий в парадигматике,
продуктивности и употребительности отдельных типов основ или именных и глагольных
граммем, составляющих общую часть обеих систем, и комбинаторных возможностей
ряда морфем в синтагматике. В общем, грамматические категории менее универсальны в
В.я., чем в санскрите, и комбинаторные возможности ведийских граммем шире.
В В.я. на две граммемы наклонения больше, чем в санскрите. Кроме индикатива, им¬
ператива, оптатива есть еще субъюнктив и инъюнктив (последний употребителен в языке
поэзии, прежде всего в «Ригведе»). Субъюнктив противостоит оптативу по выражению
неавтономной (т. е. зависящей от каких-то обстоятельств) условности в отличие от авто¬
номной. Субъюнктив выражает косвенную модальность и часто употребляется в прида¬
точных предложениях, оптатив может быть и в самостоятельном предложении, и в при¬
даточном, императив только в самостоятельном. Субъюнктив нарушает кардинальное
20
Древнеиндийские языки
деление двух серий флексий глагола: первичной и вторичной, используя обе, а также
имеет ряд «утяжеленных» медиальных окончаний на -ai. Наименее модальное значение
субъюнктива— выражение будущего времени. В языке «Ригведы» он является основ¬
ным средством передачи этого значения, а футурум редок. Субъюнктив образуется от
любой временной основы с помощью тематического гласного -а-. Примеры: d са gachan
mitram end dadhama 'Придет он— дружбу с ним заключим’ (Ригведа X, 108, 3); has ta
end ava srjad ayudhvT 'Кто же тебе их выдаст без борьбы?’ (Ригведа X, 108, 5).
Инъюнктив является архаичной, несистемной граммемой и по кругу своих значений
покрывает всю систему временных и модальных противопоставлений. Видимо, некогда
его основным значением была меморативность — упоминание, а не описание действия.
Формально слабо охарактеризован: равен безаугментной основе со вторичными оконча¬
ниями. Примеры: sa istibhir matibhl ramhyo bhut 'Да будет он мчаться благодаря нашим
жертвам и молитвам!’ (Ригведа И, 18, 1); dcha ravam prathama janatigat 'Знающая, она
первой отправилась на зов’ (Ригведа III, 31, 6); pra te purvani karanani vocam 'Я хочу про¬
возгласить твои прежние деяния’ (Ригведа V, 31, 6).
* Косвенные наклонения в В.я. образуются не только от основы презенса, как в санск¬
рите, а также от основы аориста и перфекта без какой-либо разницы в значении: оптатив
от Ыгй- 'быть* — bhavet, bhityat, babhuyat 'да будет’.
Есть в В.я. граммема плюсквамперфекта — аугментная основа перфекта со вторич¬
ными окончаниями, образованная по аналогии с имперфектом и аористом и совпадаю¬
щая по значению с разными граммемами прошедшего времени: каг- 'делать’, сакага 3 л.
ед. ч. перф., acakrat 3 л. ед. ч. шпоскв. 'он сделал’. Ко времени санскрита эта граммема
вышла из употребления.
В В.я. нет перифрастических времен: перифрастического перфекта и футурума П, ко¬
торые существуют в санскрите.
Граммемы прошедшего времени в В.я. различаются по видо-временным значениям:
имперфект — действие нейтрального или несовершенного вида в прошлом, не связанное
с настоящим, время повествования; аорист— действие совершенного вида, закончив¬
шееся в недавнем прошлом, иногда точечное действие; перфект — действие, характери¬
зуемое видовым значением состояния, результат действия, связанный с настоящим, од¬
нако эта оппозиция в целом выражена недостаточно отчетливо.
Десять классов презенса, общих для В.я. и санскрита, в этих двух языках функцио¬
нируют по-разному. Атематические классы, особенно корневой (класс II), широко пред¬
ставленные в В.я., в санскрите постепенно утрачивают значение, многие глаголы перехо¬
дят в тематическое спряжение. Различия по способу действия, сохранившиеся у некото¬
рых классов в В.я., в санскрите нивелируются. Резко сокращается число глаголов, обра¬
зующих презенс по нескольким классам.
Для В.я. характерно наличие глагольных форм или целых групп форм, принадлеж¬
ность которых к определенной системе глагола неясна: da- 'давать5, наст. вр. dddati, аор.
adat, но есть единичные формы с флексией настоящего времени dati. В нормализованном
санскрите такие формы упразднены.
Инфинитивы в В я. сохранили связь с соответствующим падежом отглагольного име¬
ни и образуются с помощью разных аффиксов: дательные инфинитивы на -е, -dse, -aye,
-tdye, -tave, -mane, -vane, -dhyai, -tavai; винительные на -aw, -turn (малоупотребительны);
отложительно-родительные на -as, -tos; местные на -i, -tari, -anU -mani, -sani.
Деепричастия от бесприставочных глаголов образуются в В.я. с помощью аффиксов
-tvl (самый употребительный), -tva, -tvaya, -aw.
В производном спряжении интенсивы более употребительны, чем дезидеративы.
Т. Я. Елизаренкова. Ведийский язык
21
В области имени различия меньшие, чем в глаголе, и касаются вариантов флексий и
употребительности отдельных типов основ. Для В.я. характерно большое число корне¬
вых основ, которые в дальнейшем выходят из употребления. Часть основ женского рода
на -/- в В.я. склоняется по согласному типу: ср. nadt- ж. р. 'река* — ед. ч. вин. п. nadiam,
инстр. п. nadid, дат. п. nadie, отл.-род. п. nadias и т. д., им.-вин. п. мн. ч. nadias и т. д. —и
devt- ж. р. 'богиня* — ед. ч. им. п. devf, вин. п. devlm, инстр. п. devya, дат. п. devyai,
отл.-род. ш devyds, места, п. devyam, им.-вин. п. мн. ч. devTs и т. д. По согласному типу
склоняются также имена женского рода на -и-, как tand- 'тело’, а также отдельные суще¬
ствительные на -/, -и.
В отличие от санскрита, в языке ведийской поэзии достаточно широко используются
формы с нулевой флексией в функции местного падежа ед. числа: dsman 'в скале’, Udhan
'в вымени’; инструментального падежа ед. числа: priyd 'с возлюбленной’, sravasyd 'из
желания славы’, suvfkti 'с помощью прекрасного подношения’; или формы с удлинением
основообразующего гласного типа citti 'с пониманием’ от citti- 'понимание’, иногда не¬
однозначные как инструментальный падеж ед. числа йti (наряду с utia) и дательный па¬
деж ед. числа (наряду с Шауё) от uti 'поддержка’.
В области местоимений различия касаются не только отмеченных ранее вариантов
флексий в парадигмах личных местоимений (см. 5.2.1,), но также и набора указательных
и других разрядов местоимений, примыкающих к указательным по типу парадигм,
Существует целая группа местоимений, тонических и энклитических, встречающихся в
виде отдельных падежных форм в «Ригведе», еще более редких в других самхитах и не
засвидетельствованных в санскрите, как tya- 'этот’, tva- 'тот’, 'другой’, tva- 'твой’^ пёта-
'иной’, sama- 'некий’, 'всякий’, sima- 'сам’, местоименные прилагательные с суффиксом
-ка- как taka- 'тот’, уака 'который’ и др. В функции возвратного местоимения в «Ригве¬
де» употребляется существительное tarn- 'тело’, а не atman- 'дух’, как в санскрите.
5.2.3. Основные способы словообразования в В.я. те же, что в санскрите. Разница за¬
ключается прежде всего в продуктивности отдельных типов. В области аффиксального
словопроизводства для В.я. характерно наличие «малых серий» суффиксов, ориенти¬
рующихся на какой-либо употребительный суффикс, например, наряду с первичным
-апа-у образующим многочисленные имена от глагольных корней в ступени guna под
ударением типа vand- 'прославлять’ — vandana- 'прославление’, существуют непродук¬
тивные -ani- и -апи-\ nad- 'шуметь’ — nadanu- 'шум’. На суффикс -га-, продуктивный в
функции образования прилагательных от глагольных корней типа ksip- 'бросать’ —
ksipra- 'быстрый’, ориентируются малоупотребительные -/га-, -ига-, -iru-. Во вторично^
словообразовании к очень продуктивному суффиксу -уа- (-/уд-) с широким кругом зна¬
чений — релятивных прилагательных, как div- 'небо’ — divyd- 'небесный’, или абст¬
рактных существительных, как grhapati- 'господин дома’ — gdrhapatya- 'господство в
доме’, примыкают малопродуктивные -еуа-у -епуа-у -йууа- (-ayiya-). На продуктивный
суффикс абстрактных существительных женского рода -ta-: avTra- 'немужественный’, 'не
имеющий сыновей’ avfratd- 'отсутствие сыновей’, опираются редкие -tati-, -tat-,
имеющие то же значение. Таким образом, ведийскому аффиксальному словообразова¬
нию свойственна йзофункциональностъ ряда суффиксов в гораздо большей степени, чем
санскриту. Многие ведийские суффиксы «малых серий» в санскрите не встречаются.
В области словосложения различия между В.я. и санскритом весьма существенны.
При том, что типы сложных слов одни и те же (т. е. одинаковы инварианты), их конкрет¬
ные воплощения (варианты) сильно различаются в этих двух языках. В.я. свойственны
двучленные сложные слова; длинных сложных слов, состоящих йз многих членов, не
имеется. В некоторых стилях санскрита употребительны очень длинные сложные слова,
22
Древнеиндийские языки
которые функционально заменяют предложение или его части (см. статью «Санскрит» в
наст, издании).
В В.я. в гораздо большей степени, чем в санскрите, сохранилась связь между слож¬
ным словом и словосочетанием, проявляющаяся в том, что в ряде сложных слов первый
член сохраняет флексию и каждый из членов сохраняет самостоятельное ударение. Для
мифологических слов сложносочиненного типа двандва— имен богов, это является
нормой: mitravarund 'Митра-и-Варуна’ (флексия дв. числа у каждого члена), при этом
возможно эллиптичное сложное слово mitrd 'Митра (-и-Варуна)’ (букв, 'два Митры’), то
же самое встречается иногда и в словах сложноподчиненного типа татпуруша: vastospati-
'господин богатства’ — имя бога (флексия род. падежа), vacaminkhaya- 'поднимающий
голос’ (флексия вин. падежа), vacastena- 'похищающий речью’ (флексия инстр. падежа),
rathesthd- 'стоящий на колеснице’ (флексия места, падежа).
Соединение глагольного корня с префиксами в В.я., в отличие от санскрита, нахо¬
дится* на грани словообразования и синтаксиса, так как в языке ведийской поэзии гла¬
гольные префиксы могут употребляться в качестве самостоятельных наречий отдельно
от личной формы глагола, образуя с ней, в то же время, семантическое единство: ара
dvara tamaso vahnlr avah 'Возница открыл врата мрака’ (Ригведа П1, 5,1) и tvam valasya
gomatd | 'pavar adrivo bilam 'Ты открыл пещеру Валы, богатого коровами, о господин
(давильных) камней’ (Ригведа I, 11, 5). В неличных формах глагола и в отглагольных
именах префиксы всегда являются морфемами, спаянными с корнем. Таким образом,
граница между словообразованием и синтаксисом в В.я. и в санскрите в этой области
проходит совсем по-разному.
53.0, Синтаксис.
53.1, Синтаксический строй В.я. сильно меняется в зависимости от характера памят¬
ника. Наиболее архаичен и отличен от санскрита синтаксис языка ведийской поэзии.
В ведийской прозе он может в целом быть описан с помощью санскритской лично¬
глагольной или именной модели (см. статью «Санскрит» в наст, издании).
Особенности синтаксиса ведийской поэзии являются в значительной степени проек¬
цией важных парадигматических различий. Длина слова в В.я. в общем гораздо меньше,
чем в санскрите, так как в В.я. нет длинных сложных слов, в нем очень употребителен
ряд классов коротких слов: наречия-префиксы, частицы, предлоги-послелоги, а кроме
того у глагола немало безаугментных форм инъюнктива. Благодаря существованию пре¬
жде всего в языке «Ригведы» таких классов полусамостоятельных слов, как наречия-
префиксы, и служебных, как предлоги-послелоги и частицы, для описания синтаксиче¬
ского строя требуется выделение двух ярусов. Один моделирует сочетание полнозначно¬
го слова с неполнозначным или полусамостоятельным, в состав другого входит сочета¬
ние двух полнозначных слов (в качестве одного из них может выступать конструкция
яруса I): a devan vaksi 'Привези богов!’ (a vaksi — конструкция яруса I и член конструк¬
ции яруса II: глагол + имя в вин. падеже). Для санскрита яруса I не существует.
Структура простого предложения в языке ведийской поэзии теоретически та же, что
в санскрите, практически же в связи с жанровыми особенностями поэтических памятни¬
ков порядок слов весьма свободный. В «Ригведе» ключевое место во фразе занимает
личная форма глагола. Общая тенденция такова, что личная глагольная форма находится
в конце фразы: indrasya пи viryani pra vocam 'Я хочу сейчас провозгласить героические
подвиги Индры’ (Ригведа I, 32, 1); vdsisfham ha varuno navy ddhad 'Ведь это Варуна уса¬
дил Васиштху на корабль’ (Ригведа VII, 88, 4). Начальное положение глагола во фразе
является маркированным, часто оно объясняется стилистическими причинами — анафо¬
Т. Я. Елизаренкова. Ведийский язык
23
рическими повторами, формулами и т. п.: dhann ahim parvate iisriyanam Юн убил змея,
покоившегося на горе’ (формула индоевропейского происхождения). Подлежащее-
местоимение обычно отсутствует (лицо субъекта ясно из глагольной флексии) и употг
ребляется чаще в целях эмфазы. Имя в именительном падеже нередко бывает не подле¬
жащим, а приложением при подразумеваемом подлежащем типа: sa sadma pari myate \
hota mandro divistisu \ uta pota m sfdati Юн обводится вокруг (своего) места, веселый
(жрец-) хотар на утренних обрядах, и он усаживается как (жрец-) потар’ (Ригведа IV, 9,
3). Такое употребление соответствует общей тенденции, проявляющейся в том, что ряды
определений, особенно эпитеты богов, строятся как приложения. Определения бывают
препозитивными и постпозитивными. Бели определение выражено причастием, имею¬
щим при себе зависимые слова, оно чаще бывает постпозитивным: Tie са tva ydjamano
havirbhih еИ я призываю тебя, почитая жертвенными возлияниями’ (букв.
'почитающий’) (Ригведа Ш, 1, 15). Согласующиеся причастные обороты выступают в
языке ведийской поэзии в той функции, которая в санскрите перешла к деепричастным
оборотам (редким в Ригведе). Ср. vrtram jaghanvah avrnlta somam еУбив Вритру, он
выбрал себе сому’ (букв, 'убивший’) (Ригведа III, 36,8).
В языке поэзии преобладает тип предложений со сказуемым, выраженным личной
формой глагола, притом что именное сказуемое (имя, местоимение или причастие) тоже
вполне допустимо, например: tvam agne raja varuno dhrtavratas 'Ты, о Агни,— царь
Варуна, чьи обеты крепки’ (Ригведа, II, 1, 4); apsvantar amrtam apsu bhesajam 'В водах —
амрита, в водах — целебное средство’ (Атхарваведа I, 4, 4) —* эллипсис глагола-связки;
aydm vam madhumattamab \ sutdh somah.., 'Вот выжат самый сладкий сома для вас дво¬
их’ (Ригведа I, 47, 1). В поздневедийской прозе (например, упанишадах) преобладает
именной стиль, как в научной прозе классического санскрита.
5.3.2. Типы сложных предложений в В.я. те же, что в санскрите. Бессоюзие в ведий¬
ской поэзии распространено значительной шире, чем в санскрите. Важным критерием
является фразовое ударение. Если существует смысловое противопоставление двух про¬
стых предложений, объединяющее их в сложносочиненное предложение, то личная фор¬
ма глагола бывает обычно ударной: aharsam tvavidani tva \ рйпаг agah punamava 'Я при¬
нес тебя, я нашел тебя, (а) ты снова явился, о новорожденный’ (Ригведа X, 161, 5); ср.
безударность личной формы в самостоятельном предложении: ichan vavrim avidat
piisandsya 'Ища укрытия, он нашел (укрытие) Пушана’ (Ригведа X, 5, 5). Частицы игра¬
ют очень важную роль в организации сложноподчиненных предложений, функционируя
в качестве союзов: dameva vatsad vi mumugdhy amho \ nahi tvad are nimisas canese 'Сними
с меня узость, как веревку с теленка! Вдалеке от тебя я не могу (быть) ни мгновения!’
(Ригведа II, 28, 6). Среди сложноподчиненных предложений, как и в санскрите, наиболее
распространены предложения с относительным придаточным с местоимением уа-
'который’: препозитивные — vayoye te sahasrino rdthasas tebhir a gahi 'О Ваю, которых
у тебя тысяча колесниц, на них приезжай’ (Ригведа 1Г, 41, 1); уё nah sapatna ара te bha-
vantu 'Кто наши соперники—да сгинут ониР (Атхарваведа V, 3, 10), или постпозитив¬
ные — sa citrena cikite ramsu bhasa\ jujurvanyo mithur a yuvd bhiit Юн радостно светит
ярким светом, (тот,) кто, состарившись, в мгновение становится юным’ (Ригведа II, 4,5);
йптипса pasams tvam agna esam | trdyas tribhir utsitayebhir asan 'Избавь ты их, о Агни, от
оков тройных, в которые пойманы трое!’ (Атхарваведа VI, 112, 2) с широким кругом
значений. При всем разнообразии типов сложноподчиненных предложений в языке по¬
эзии с ними изофункциональны простые предложения с причастными оборотами и ин¬
финитивами и именные конструкции: арб yahvfr asrjat sartavd и 'Юные воды он выпус¬
24
Древнеиндийские языки
тил, чтобы они текли’ (букв, 'для течения’) (Ригведа V, 29, 2); emam yajnam anumatir
jagama \ suksetratayai suvlratayai sujatam *Анумати приблизилась к этой жертве, прекрас¬
но рожденной, чтоб у нас были Хорошие поля, хорошие мужи’ (букв, 'для наличия хо¬
роших полей, хороших мужей’).
5.4*0. Основной запас лексики В.я. имеет индоевропейское происхождение. Индоев¬
ропейская лексика представлена здесь гораздо шире, чем в более позднем санскрите, так
как в процессе развития языка ряд древних слов с индоевропейской этимологией вышел
из употребления и иногда был заменен словами, заимствованными из субстрата, т. е. не¬
индоевропейских языков Индии. Первоначально считалось, что в тексте самого древнего
памятника В.я. «Ригведы» заимствования из субстрата единичны. Теперь благодаря но¬
вым исследованиям (Эмено, Кёйпер, Витцель) языковая ситуация того времени расцени¬
вается совершенно иначе. Уже в «Ригведе» находят свыше трехсот заимствований из
неиндоевропейских языков, причем древнейшим субстратом являются австроазиатские
(прото-мунда), а не дравидийские языки, влияние которых на В.я. проявилось позднее —
в период брахманической прозы. Австроазиатское происхождение предполагается, на¬
пример, для таких слов в «Ригведе», как китага- 'мальчик’, ganga название реки, jarayu
'сброшенная кожа змеи\prapharvt 'развратная женщина’, sambara- имя демона и многие
другие; дравидийское для ani 'чека’ (на оси колеса), ukha 'горшок’, bala 'сила’ идр.
В более поздний ведийский период: в «Атхарваведе», «Яджурведе» и брахманах — ко¬
личество неиндоевропейских заимствований из разговорного языка заметно возрастает.
Из заимствований в языке «Ригведы» встречаются также отдельные пракритизмы типа
jyotis 'свет’ (dyut- 'светить’) с частичной ассимиляцией группы согласных, kitava- 'игрок’
(ср. krta- 'счастливый бросок костей’) с заменой гласным слогового сонанта и др., и та¬
кие факты подтверждают предположение о том, что в разговорной речи того периода
уже имели место среднеиндийские фонетические особенности.
Увеличение количества заимствований из языков неарийского субстрата Индии сви¬
детельствует о продвижении племен ариев из Северо-Западной Индии (Пенджаб) на юго-
восток, вглубь п-ова Индостан. О том же говорит изменение лексического состава «Ат-
харваведы» по сравнению с более ранней «Ригведой».
Из гидронимов в «Ригведе» хорошо засвидетельствованы названия рек бассейна Ин¬
да, а Ганг и Ямуна упоминаются единично в поздних частях памятника — в «Атхарваве¬
де» они уже хорошо известны. В «Ригведе» нет упоминаний о рисе (не растущем на се¬
веро-западе Индии), в обрядах «Атхарваведы» употребляются ритуальные рисовые ле¬
пешки odandВ «Ригведе» не встречается название тигра (водится прежде всего в Бен¬
галии), в то время как в царских обрядах «Атхарваведы» используется тигровая шкура,
царь зовется тигром (vyaghra-) и т. п. Вся эта лексика, отражающая географические и
культурные реалии, подтверждает перемещение племен-носителей В.я. из Северо-
Западной в Северную и Центральную Индию.
6.0.0 диалектном членении В.я. судить трудно, поскольку это был койне — язык
культовой поэзии, религии и философии. Диалектные черты языка «Ригведы» переход
интервокальных d > /, dh > lh и заметное преобладание г над /. По-видимому, отражением
разных диалектов служит трактовка местоимения 2-го лица ед. числа tvdm/tuvam, раз¬
личные рефлексы конечного г, употребление отдельных грамматических форм. Согласно
последним исследованиям (Витцель) существовало три основные области инноваций и
диалектных черт в поздневедийском языке: Курукшетра (Восточный Пенджаб, Хариана,
Западный Уттар-Прадеш), Панчала (Центральный Уттар-Прадеш) и Видеха (Северный
Бихар). Диалектный характер, видимо, носила трактовка отдельных правил сандхи в раз¬
Г. Я. Елизаренкова. Санскрит
25
ных ведийских школах. У В.я. в целом была иная диалектная база, чем у санскрита: диа¬
лект северо-запада (Пенджаб) в противоположность диалекту Северной и Центральной
Индии (Мадхьядеша).
ЛИТЕРАТУРА
Елизаренкова Т. Я. О типологии ведийского язы¬
ка//ВЯ, 1980, №3.
Елизаренкова Т. Я. Грамматика ведийского язы¬
ка. М, 1982.
Елизаренкова Т. Я. Ведийский язык. М„ 1987.
Елизаренкова Т. Я, Язык и стиль ведийских ри-
ши. М., 1993.
Bloch J. Indo-Aryan from the Vedas to Modem
Times / Transl. by A. Master. Paris, 1965.
BohtlingkO. Sanskrit-Worterbuch in kiirzerer Fas-
sung. St. Petersburg, 1879-1889,1-VII.
Bohtlingk O. und Roth R. S an skrit-W6rterbuch. St.
Petersburg, 1855-1875,1-VH.
Dandekar R. N. Vedic Bibliography. Poona, 1946,
vol. I; 1978, vol. H; 1973, vol. Ill; 1985, vol. IV; 1993,
vol. V.
Deshpande M M. Genesis of Rgvedic Retroflexion:
a Historical and Sociolinguistic Investigation/ San¬
skrit and Prakrit. Sociolinguistic Issues. Delhi, 1993.
GrassmannH, W6rterbuch zum l^gveda. 6. uberar-
beitete und erganzte Auflage von M. Kozianka. Wies¬
baden, 1996.
Hettrich H. Untersuchungen zur Hypotaxe im Vedi-
schen. Berlin; New York, 1988.
Klein J. S. Toward a Discourse Grammar of the Rig¬
veda. Heidelberg, 1985, vol. 1 (2 parts).
KuiperF. B.J. Aryans in the Rigveda. Amsterdam;
Atlanta, 1991.
KupferK. Die Demonstrativpronomina im Rigveda.
Frankfurt am Main, 2002.
Macdonell A. A. Vedic Grammar. Strassburg, 1910.
Macdonell A. A. A Vedic Grammar for Students.
Oxford, 1916.
Mayrhofer M. Etymologisches W6rterbuch des Alt-
indoarischen. Heidelberg, 1986-2001, Bd. I-III.
Monier Williams M. A Sanskrit English Dictionary.
Oxford, 1970 [1-еизд. 1899].
RenouL. Grammaire de la langue vedique. Lyon;
Paris, 1952.
Renou L. Histoire de la langue sanscrite. Paris, 1956.
Renou L. Introduction gёnёrale. Nouvelle edition du
texte [Wackemagel J. Altindische Grammatik] paru en
1896, au tome 1. Gottingen, 1957.
Speijer J’ S. Vedische und Sanskrit-Syntax. Strass¬
burg, 1896.
Wackemagel J., DebrunnerA. Altindische Gram¬
matik. Gottingen, 1896-1954, Bd. 1-3.
Whitney W. D. The Roots, Verb-Forms and Primary
Derivatives of the Sanskrit Language. Leipzig, 1885.
Whitney W. D. A Sanskrit Grammar. Leipzig, 1879.
Witzel M. Tracing the Vedic dialects// Dialectes
dans les litteratures indo-aryennes / Ed. par C. Caillat
Paris, 1989.
Witzel M. The Development of the Vedic Canon and
its Schools: The Social and Political Milieu (Materials
of the Vedic sakhas, 8) / Inside the texts, beyond the
texts: New approaches to the study of the Vedas. Har¬
vard Oriental Series, Opera minora, 2. Cambridge
(Mass.), 1997.
T. Я. Елизаренкова
САНСКРИТ
1Л.0, Название «санскрит» (С.) впервые встречается в эпосе «Рамаяна» (ок. Ш-
П вв. до н. э.) Слово samskrta 'сделанный; совершенный; украшенный’ противостоит
обозначающему среднеиндийские диалекты слову prakrta 'естественный; обычный; ipy-
бый\ У древнеиндийских грамматиков, начиная с Панини (V в. до н. э.), С. называется
bhasa 'речь’ (от bha$ 'говорить’) в противоположность chandas 'метрика’, соотносимому
С языком ведийской поэзии.
26
Древнеиндийские языки
В современном языкознании термин «санскрит» употребляется в двух смыслах. В
узком смысле он обозначает нормативный язык, соответствующий правилам граммати¬
ков, в широком смысле — весь древнеиндийский язык, включая более древний, доклас-
сический ведийский язык (ок. середины П тыс. до н. э. — ок. середины I тыс. до н. э.), во
многом не соответствующий предписаниям грамматик и имеющий иную диалектную
базу, чем язык классического периода.
1.1.1. Вариантов названия нет; англ. Sanskrit, нем. Sanskrit фр. sanskrit/sanscrit.
1.1.2. С. принадлежит к индоарийской ветви индоевропейских языков. Становление и
развитие сравнительно-исторической грамматики этих языков связано с открытием С.
европейскими учеными в конце XVIII в. На первом этапе развития компаративистики с
С. почти отождествляли праязык. В пределах индоевропейских языков С. относится к
группе satom (классификация, основанная на рефлексах индоевропейского к' в слове
’сто’, с сохранением его в виде смычного, как в лат. centum, или с отражением его в виде
сибилянта, как в авест. satdm) вместе с иранским, балтийским, славянским, армянским,
албанским и др. языками. Из группы centum наиболее тесные связи С. имеет с греческим
(прежде всего в области глагола). В группе satam С. образует вместе с иранским, митан-
нийским арийским и дардским одну ветвь — арийскую, или индоарийскую. Есть точка
зрения, что дардские языки, близкородственные индоиранским, тем не менее не входят в
эту общность, а составляют отдельную подгруппу (см. том «Языки мира: Дардские и
нуристанские языки»). Тесное сходство в области лексики, словообразования, фонетики,
морфологии, синтаксиса прослеживается при сопоставлении языков древнейшего индий¬
ского памятника «Ригведа» и древнейшего иранского памятника «Авеста», что предпола¬
гает существование определенного периода индоиранской общности. Многочисленные
изоглоссы объединяют индоиранский с балто-славянским.
1.13. С. был распространен в Северной и Центральной Индии начиная примерно
с V в. до н. э., когда он сменил ведийский язык (см. статью «Ведийский язык» в наст,
издании). К середине I тыс. до н. э. С. употреблялся на территории от Гималаев на севере
до гор Виндхья на юге, отделяющих Декан от Северной и Центральной Индии. Центр
санскритской культуры к этому времени постепенно переместился из бассейна р. Инд в
бассейн Ганга-Ямуны (совр. Джамна), С этих пор и до настоящего времени С. продол¬
жает существовать в Индии как язык культуры, литературы, религии и философии.
1.2.0. Лингвогеографические сведения.
1.2.1. Диалектной базой С. был предположительно диалект центральной части Се¬
верной Индии (Мадхьядеша — совр. штаты Уттар-Прадеш, Мадхья-Прадеш). О наличии
диалектных черт в самом С., существовавшем на протяжении многих веков на обширной
территории, судить трудно. Согласно традиционной индийской идеологии, С. считался
вечным, божественным языком; его правила были раз и навсегда зафиксированы в грам¬
матике Панини (ок. V в. до н. э.). При этом у Панини есть упоминания о разных местно¬
стях и школах, также у последующих грамматиков Катьяяны (ок. III в. до н. э.) и Па-
танджали (ок. II -1 вв. до н. э.). Не-панинийские формы нередко встречаются в языке
эпоса, что свидетельствует о развитии языка. Однако авторитет грамматики Панини был
таков, что восстановить это развитие сколько-нибудь полно и описать диалекты не пред¬
ставляется возможным.
1.3.0. Социолингвистические сведения.
13.1. В Древней Индии С. был языком литературы, культуры, религии, философии,
науки, законодательства и государственного управления. О разговорном статусе С. све¬
дений нет. На этот счет существуют две точки зрения. Согласно одной (представляется
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
27
более вероятной), в какой-то период С. был разговорным языком высших образованных
слоев общества (брахманов, кшатриев), и Панини в своей грамматике выработал норму
для современной ему живой речи (Л. Рену, Т. Барроу). Другая точка зрения отвергает
такую возможность и трактует С. как не более чем историю стилей искусственного лите¬
ратурного языка (Ж. Блок).
С начала существования С. с ним конкурировали среднеиндийские языки в разных
областях, в том числе в области религии и литературы (для Индии характеристика языка
как древне- или среднеиндийского является чисто лингвистической, а не хронологиче¬
ской). Расцвет литературы на среднеиндийских языках на много веков опережает расцвет
санскритской классической литературы (TV в. н. э.). С V в. до н. э., когда возникли буд¬
дизм и джайнизм, эти новые религии избрали языком своей проповеди не С., а среднеин¬
дийский: буддизм — различные пракриты (надписи Ашоки) и пали как язык буддийского
Канона, джайнизм — пракрит ардхамагадхи и др. К началу н. э. северные буддисты
(Махаяна) принимают С., а джайны начинают употреблять С. наряду с пракритами с
VI в. н. э. По-видимому, в качестве языка религии С. постепенно вытесняет среднеин¬
дийские языки и наречия, так как будучи «застывшим» раз и навсегда, нормированным
языком, он остается единым и неизменным, а следовательно удобным средством объеди¬
нения людей, в то время как всё большие взаимные расхождения среднеиндийских язы¬
ков, отражавшие лингвистическую эволюцию разных местных говоров, могли обеспе¬
чить каждому из них лишь небольшую аудиторию.
С первых веков н. э. начинается развитие самостоятельной литературы на пракритах.
К V в. пракриты прочно закрепляются за двумя видами классической литературы: лири¬
ческой поэзией малых форм и рассказом. Эта литература сосуществует с санскритской
вплоть до Х-ХП вв., когда начинается новоиндийский период.
Опосредованным образом классическая санскритская драма (III—IV вв.) отражает
языковую ситуацию того времени. Действующие лица говорят друг с другом на разных
языках, что предполагает понимание ими друг друга, с одной стороны, и понимание всех
их зрителями, с другой. Выбор языка диктуется главным образом социальным рангом
персонажа: на С. говорят образованные мужчины знатного происхождения, иногда и
образованные знатные женщины. Все остальные говорят на разных пракритах (см. ста¬
тью «Пракриты» в наст, издании).
С начала новоиндийского периода среднеиндийский полностью выходит из литера¬
турного употребления, а С. остается в этой функции, конкурируя теперь уже с новоин¬
дийскими языками, подвергшимися литературной обработке.
В настоящее время С. является одним из 14 официальных языков Индии. С. — язык
индуистской религии, на нем выпускаются газеты и журналы, пишутся литературные
произведения, научные статьи, ведутся научные диспуты. В современной Индии это язык
традиционной культуры и учености. На С. говорят ученые-пандиты, происходящие из
высшей касты брахманов и получившие специальное ортодоксальное образование. Со¬
гласно переписям населения (последняя была в 1999 г.), несколько сот человек объявили
С. своим родным языков, что продиктовано соображениями престижа, поскольку для
каждого из них языком повседневного бытового общения может быть только один из
новоиндийских языков, а также английский.
С. служит источником заимствований для всех новоиндийских языков. Заимствуется
культурная лексика, и из санскритских элементов создаются различные специальные
терминологии новоиндийских языков.
28
Древнеиндийские языки
1.3.2. С. дошел до нас как литературный язык, обладающий высшей степенью стан¬
дартизации. Авторитет древнеиндийской грамматики был настолько велик, что литера¬
турное произведение считалось прекрасным, только если его язык соответствовал норме,
установленной раз и навсегда. В силу этого С.1— язык, лишенный истории лингвистиче¬
ского развития в обычном понимании. В применении к С. можно говорить скорее об ис¬
тории стилей, в значительной степени сосуществующих друг с другом.
С. является языком великой культуры Древней и Средневековой Индии. Литература
на С. представлена огромными эпическими произведениями, драматургией, повествова¬
тельными жанрами, лирической поэзией, философскими и религиозными трактатами
разных школ, научными трактатами в самых разнообразных областях, среди которых
почетное место занимает языкознание, комментариями на произведения более древних
авторитетов и комментариями на комментарии, сводами законов, эпиграфическими над¬
писями и х. д. Все эти произведения с определенной степенью условности можно отне¬
сти к нескольким основным стилям или разновидностям С.
Эпический С. засвидетельствован двумя эпическими поэмами — «Махабхара-
той» (корпус которой сложился к III в. до н. э. в западной части бассейна р. Ганг) и «Ра¬
маяной» (складывалась в единое произведение с III в. до н. э., но в основном позднее, в
восточной части бассейна р. Ганг). Эта разновидность С. объединяет в себе оба стиля,
свойственные данному языку: именной и глагольный. В именном стиле сказуемое выра¬
жено причастием, согласование происходит в роде и числе, но не в лице, и при переход¬
ном глаголе конструкция бывает пассивной, или же сказуемое выражено именем сущест¬
вительным: тапо'пикШат budhabuddhivardhanam tvaya yad uktam vacanam hitasrayam
'Речь, которую ты произнесла (букв, 'которая произнесенная тобою речь’) (мне) по ду¬
ше, (она) умножающая мудрые мысли, основанная на справедливом’. Этот стиль широко
использует сложные слова, но в эпосе они обычно не слишком длинны и не заменяют
целых предложений. В глагольном стиле сказуемое выражено личными формами глаго¬
ла, в том числе в прошедшем времени, и согласование бывает субъектным. Из прошед¬
ших времен особенно употребителен перфект. Семантические различия между перфек¬
том, имперфектом, аористом минимальны. Для эпического стиля характерны повторы
(эпитетов, формул, конструкций). Большое количество новой лексики; возрастает сино¬
нимия: один предмет имеет много названий в соответствии с разными признаками.
В области морфологии наблюдается немало отклонений от предписаний грамматик, осо¬
бенно в глаголе. С одной стороны, встречаются отдельные архаизмы, с другой — усили¬
ваются новые тенденции, такие как тематизация глаголов, распространение соедини¬
тельного гласного -/-, смешение активной и медиальной флексии глагола, смешение зна¬
чений некоторых падежей, распространение перифрастического футурума. На эпический
С. в отношении языка и стиля опирались такие классы текстов, как псевдоисторические
пураны и многочисленные сутры — трактаты в разных областях древнеиндийской науки
(форма всегда Метрическая).
Классический С. (начало не ранее П1 в. н. э.) представлен языком коммента¬
торской и научной литературы, повествовательной художественной прозы типа сборни¬
ков рассказов «Панчатантра» и «Хитопадеша», сценического С., языка высокой поэзии
стиля махакавья. Это наиболее нормализованная разновидность языка, соответствующая
предписаниям грамматиков. По коммуникативным установкам, наиболее далеки друг от
друга язык научной литературы и язык высокой поэзии. Первый является крайним выра¬
жением именного стиля и терминологической однозначности лексики, в предельных
случаях доходящей до уровня математической символики, как в грамматике Панини.
В функции сказуемых выступают причастия или имена существительные. Личные фор¬
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
29
мы глаголов бывают обычно связками. Очень употребительны абстрактные существи¬
тельные с суф. -tva-, -(а- и др., а также сложные слова. Особые оттенки значения, харак¬
терные для этих текстов, имеют отложительный, инструментальный и местный падежи.
При именном строе широко используются выделительные средства языка— частицы
и т. п. Типичный пример: notpattimatram svabhavapratibaddham buddhimaddhetutvena
'Сам факт возникновения не связан еще естественным образом с наличием понятной
причины’ (Рену, 1956, с. 143). Язык высокой поэзии является образцом искусственного
языка, в котором стилевой уровень преобладает над всеми остальными. Его лингвисти¬
ческие характеристики в чистом виде трудно выделимы — они диктуются в значитель¬
ной степени стилем данного автора. Одни авторы различают в соответствии с Панини
все грамматические значения прошедших времен, у других эти значения смешиваются.
Могут встречаться нарочито оживленные архаизмы типа императивов на -tat-y абсолюти-
вов на -am или корневых имен. Широко представлены элементы именного стиля. Очень
распространены сложные слова, иногда эквивалентные по смыслу предложению: sa-
kaialokahrdaydnandajananas (candrodaya iva) '(словно восход луны,) который порождает
радость в сердцах всех людей’. Общий принцип состоит в том, чтобы употреблять не
более одной личной формы глагола на строфу. От сложных слов образуются отыменные
глаголы. Возросла роль различных перифрастических образований (на ч-кг-9 -I-bhU-
и т. п.). Лексика подчинена требованиям поэтики: она многозначна и определяется сугге¬
стивным стилем. Исключительно богата синонимия: синонимы важных в поэзии понятий
образуют длинные ряды.
Эпиграфический С., или С. надписей, засвидетельствован с первых веков
н. э. и практически до нового времени. Первые надписи в Индии — наскальные надписи
буддийского царя Ашоки Сделаны на среднеиндийских языках — пракритах, а не на С.
В течение многих веков С. конкурировал с пракритами в этой функции, пока не вытес¬
нил их окончательно (в целом после XII в.). В отличие от произведений художественной
литературы, санскритские надписи точно датированы и локализованы. Содержание над¬
писей разнообразно: от весьма распространенных стихотворных панегириков царям до
стихотворных и прозаических дарственных надписей, связанных с землей, воздвижением
храмов и т. п. Этот язык не отличается единством стиля. Панегирики по языку ближе к
эпическому С., однако в области стиля подражают высокой поэзии. Прозаические надпи¬
си приближаются по стилю к научной прозе. На Севере Индии стиль надписей в целом
проще и менее украшен, чем на Юге.
Кроме разновидностей собственно С. существуют также языки смешанного типа,
возникшие в результате санскритизации определенного пракрита и употребляющиеся в
качестве литературного языка некоторыми неортодоксальными религиями (см. статью
«Буддийский гибридный санскрит» в наст, издании).
1.3.3. С начала существования собственно санскритской традиции, т. е. с середины
I тыс. до н. э., в Индии были традиционные школы, цель которых заключалась в переда¬
че, комментировании и изучении древних текстов, а в дальнейшем также возникли раз¬
личные новые религиозные, философские и научные школы. Обучение велось устно на
С. в брахманской среде, и эта традиция передавалась из поколения в поколение. Языко¬
знание занимает почетное место в древнеиндийской культуре, оно возникло из необхо¬
димости хранить в чистоте священные веды (см. статью «Ведийский язык» в наст, изда¬
нии), и одна из двух дошедших до нас редакций текста «Ригведы» (середина II тыс. до
н. э.)— падапатха— есть результат деятельности ученых брахманов, разделивших ве¬
дийский текст на отдельные слова (при этом часто нарушалась ведийская метрика).
30
Древнеиндийские языки
Традиция устного обучения С. сохранилась в Индии до настоящего времени в орто¬
доксальных санскритских колледжах. Набор изучаемых таким образом предметов огра¬
ничен: религия, философия, языкознание, астрология, аюрведа (традиционная медицина)
и др. Центром традиционной санскритской учености является Санскритский университет
в Бенаресе.
Язык С. преподается в Индии, кроме того, в колледжах на английском языке или на
одном из новоиндийских языков. До недавнего времени С. входил в число обязательных
предметов в индийской средней школе.
1.4.0. С. использует письмо деванагари. Запись санскритских текстов графическими
средствами началась сравнительно поздно, с первых веков н. э. (см. 1.3.2.), до этого сан¬
скритские тексты передавались устным путем.
Слоговое письмо деванагари в применении к С. приближается к фонетической
транскрипции: в нем фиксируются изменения звуков на морфемных швах и на грани¬
це двух слов.
В европейских изданиях санскритские тексты могут быть записаны в латинской
транслитераций (принятой на X Конгрессе ориенталистов в Женеве в 1894 г.).
1.5.0. История лингвистического развития С. полностью затемнена практикой со¬
блюдения требований грамматики Панини (см. 1.3.2.).
1.6.0. По мере продвижения племен ариев Вглубь п-ова Индостан с северо-запада на
юго-восток происходило смешение с туземными племенами, австроазиатскими и драви¬
дийскими по языку. Дравидийское влияние было особенно сильным и активно действо¬
вало начиная с поздневедийского периода. Постепенно осуществлялась так называемая
«дравидизация» С. Существует точка зрения, согласно которой послеведийское общест¬
во было уже смешанным, включавшим в себя не только арийские, но и широко пред¬
ставленные неарийские элементы, и что лингвистическая теория контактов в полной ме¬
ре применима к языку этого периода.
Общепризнанными являются следующие изменения в С. под влиянием дравидийских
языков:
1) в фонетике — развитие самостоятельного ряда церебральных согласных, вклю¬
чавших шумные смычные и фрикативные, а также носовые сонорные. Начало этого про¬
цесса имеет индоевропейское происхождение в С., но масштабы его распространения,
приведшие к созданию самостоятельного ряда согласных фонем, объясняются дравидий¬
ским влиянием. В «Ригведе» этот ряд фонем сформировался еще не полностью (см. ста¬
тью «Ведийский язык» в наст, издании);
2) в синтаксисе — широкое распространение оборотов с абсолютивами, приведшее к
тому, что при наличии нескольких одновременных действий в прошедшем времени лич¬
ной формой глагола выражено только последнее из них, а все предыдущие абсолютива¬
ми — конструкция, типичная для дравидийских языков и мало распространенная в «Риг¬
веде»;
3) в лексике — резким усилением синонимии (прежде всего у имен) за счет заимст¬
вований из дравидийских языков. В С. разных стилей такие заимствования уже вполне
ассимилировались (ср. kala- "черный’, кий- 'хижина’, pinda- 'ком’, mala- 'венок’, sava-
'труп’ идр.). В дальнейшем иногда заимствованное слово вытесняло исконное, напри¬
мер, ghofaka- 'конь’ вытесняет asva-, и в новоиндийских языках засвидетельствованы
рефлексы первого.
Влияние австроазиатских языков не вызвало системных изменений. Оно ограничено
лексическими заимствованиями (названия местных растений, предметов быта и хозяйст¬
ва: kadalT- 'банан’, karpasa- 'хлопок’, marica- 'перец’, langala- 'плуг’ и др.).
Т. Я, Елизаренкова. Санскрит
31
2.0. 0. Лингвистическая характеристика.
2.1.0. Фонологические сведения.
2.1.1. Звуковой состав.
Гласные
Подъем
Ряд
Передний
Средний
Задний
Верхний
I
и
й
Средний
е
ai
а
о
аи
Нижний
а
Гласные делятся на простые: краткие — а, /, и\ долгие — а, I, й, е, о (у двух послед¬
них долгота в транскрипции не отмечается, так как нет кратких коррелятов), и дифтонги:
at, аи (фонетически долгие, первый элемент слогообразующий фонетически краткий).
В индийской традиции е, о считались дифтонгами: они были таковыми исторически, а в
синхронном плане чередовались соответственно с ау9 av.
Для С. характерны слогообразующие плавные г, г, /. Они считались гласными, а фо¬
нетически состояли из гласных призвуков неопределенного тембра (между которыми
был согласный элемент, т. е. эгэ9 э1э). Их традиционное индийское произношение ri, И.
Индийские грамматики дают для системы еще I, в текстах не встречающееся.
Согласные
По месту
образования
По способу образования
Шумные смычные
Сонанты
Шумные фрикативные
глухие
звонкие
носовые
неносовые
глухие
звонкие
непридыхат.
придыхат.
непридыхат.
придыхат.
Фарингальные
h
Гуттуральные
к
kh
g
gh
n
Палатальные
с
ch
j
jh
ft
У
S
Церебральные
t
th
d
dh
n
г
5
Дентальные
t
th
d
dh
n
1
S
Лабиальные
Р
ph
b
bh
m
V
Пр и м е ч а н и с: Способ организации согласных фонем, использованный в таблице, соответствует ин¬
дийской традиции.
Для консонантизма характерен ряд церебральных (ретрофлексных, какуминальных)
звуков. Характерен также такой способ артикуляции, как придыхатсльность в сочетании
с консонантностью. Класс придыхательных согласных образован единой артикуляцией:
придыхание звонкое у звонких согласных, глухое у глухих. Сочетание звонкости с при-
дыхательностью менее устойчиво, чем глухости с придыхательностью.
Из пяти рядов смычных палатальному ряду свойственно слегка аффрикативное про¬
изношение (что не было отмечено индийскими грамматистами). Пяти изоморфным ря¬
дам смычных соответствует носовой того же ряда.
Среди неносоВых сонантов у является согласным вариантом f, v-— согласным вари¬
антом й, г — г, а /—/.
32
Древнеиндийские языки
Графически в деванагари с помощью вспомогательных знаков передается -А — виса-
гра, или глухой фарингальный фрикативный; -т — анусвара, или призвук после гласной,
лишенный смычки; п — анунасика, или сопутствующая гласной назализация.
Фонемы С.: а, a, i/y, f/y, u/v, й/v, е, о, ai, аи, г/г, 1/1, к, kh, g, gh, (п), с, chjjh, (, fh, d,
dh, л, t, th, d, dh, n, /?, ph, 6, AA, m, i, £, 5, A.
Дифтонги ai, аи могут встретиться в противопоставлении сочетаниям гласных а + /,
а+и только как пограничные сигналы, возникающие на границе двух слов в результате
изменений по правилам сандхи.
Варианты фонем i, г, и, и, г, / встречаются перед согласными, у, v, г, / — перед глас¬
ными (вариант / засвидетельствован только в одном корне kip- 'соответствовать’).
Для согласных фонем характерно наличие пяти изоморфных рядов смычных фонем
разного места образования (включая палатальный ряд), где каждая фонема отличается от
соседней на один признак: глухая непридыхательная — глухая придыхательная — звон¬
кая придыхательная — звонкая непридыхательная. Четырем рядам из пяти соответствует
носовая фонема того же места образования (кроме палатальных), при этом гуттуральная
и мало фонологична. Трем рядам: палатальному, церебральному, дентальному соответ¬
ствует также глухая шумная фрикативная того же места образования, из них s мало фо¬
нологична.
2.1.2. Об ударении в С. трудно судить, так как тексты не акцентуированы. Четыре
веды и отдельные поздневедийские тексты были акцентуированы, и по месту ведийского
ударения делают выводы об ударении в санскритских текстах (см. статью «Ведийский
язык» в наст, издании).
Если санскритское слово не было засвидетельствовано в ведах, к нему принято при¬
менять правила латинского ударения: многосложные слова не могли нести ударения на
последнем слоге, оно падало на первый долгий слог от конца. В применении к С. эти
правила были искусственны.
Долгота гласных в С. фонологически значима для а — a, i — Г, и — й. Она служит
для различения грамматических и лексических значений: им. п. ед. ч. devas — им. п.
мн. ч. devas от deva- 'бог’, kula- 'род; семья’ — кШа- 'берег’. Для г — г противопостав¬
ление по долготе не фонологично: г — достаточно употребительный звук, а г встречает¬
ся лишь в нескольких именных формах по аналогии с долгими гласными других пара¬
дигм.
2.1.3. В звуковой цепи на сочетания фонем налагаются ограничения, называемые
«сандхи» {samdhi 'соединение’). Различают внешние сандхи на границе двух слов (также
между частями сложного слова, перед флексиями с начальным -АА, перед -su) и внутрен¬
ние в пределах слова. В значительной части внешние и внутренние сандхи совпадают.
Сандхи гласных. Два гласных одинакового качества дают долгий гласный: й +
а> р, I + J> I, й + й> й: kutra + adhuna > kutradhuna 'куда теперь’, devT+ iva > devlva
'словно богиня’, su + ukta > sukta- 'гимн’ (букв, 'хорошо произнесенный’). Два гласных
разного качества дают: а + 7 > е, а + й> о, а + г > дг, а + е, ai> ai, а + о, аи> аи:
sukhena+ iha> sukheneha 'счастливо здесь’, ека + йпа+ vimsati> ekonavimsati
'девятнадцать’ (букв, 'без одного двадцать’)р maha + r§i- > mahar$i- 'великий мудрец’,
tatha + eva > tathaiva 'так же’, рапса + odana > paheaudana 'пять рисовых .лепешек’.
Перед последующими гласными f >у, й > v, £ >’r: Ш + adi > ityadi 'и так далее’, инстр. п.
ед. ч. dhem + d> dhenva от dhenu- 'дойная корова’, дат. п. ед. ч. pitr + е> pitre от
pitr- 'отец’.
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
33
Внутренние сандхи. Перед гласной е > ау9 о > av, ai > dy9 cm > av: nay-ati 'ведет’ (но
ne-tar 'вождь’), pavate 'очищается’ (но potar 'очиститель’), инстр. п. ед. ч. гау-а от rai-
'богатство’, инстр. п. nav-a от паи- 'лодка’.
Внешние сандхи. Конечные е9 о сохраняются перед начальным а9 которое исчезает
(помечается в деванагари знаком аваграха, а в латинской транскрипции — ’): nagare +
agacchan > nagare ’gacchan 'они пошли в город’, so + abravit> so ’bravit 'он сказал’. Пе¬
ред прочими гласными -е9 -о > a: nagare + agacchan > nagara agacchan 'они пришли в
город’, sadho + ihi > sadha ihi 'о святой, иди’. Перед любыми начальными гласными ко¬
нечные ai > а9 аи> av: tasmai + uktam > tasma uktam 'ему сказано’, nrpau + atra > nrpav
atra 'два царя здесь’.
Ряд грамматических форм не претерпевает сандхи гласных. Рефлексы Г, й перед
гласным соответственно как -у- или -iy-9 -v- или -uv- зависят от ряда фонетических и
морфологических причин.
Сандхи согласных. В абсолютном исходе из шумных смычных согласных мо¬
гут находиться к9 /, t, р. Шумные согласные в абсолютном исходе и внутри слова перед s
флексии дают рефлексы: к9 kh, g, gh9 с9 ch9j9 s9h> к; /, /А, <j, dh9 ch9j9 s9s9h> /; t9 th9 d9 dh >
t; p, ph9 b9 bh > p. Рефлексы j9 s9 h зависят от происхождения этих звуков и синхронно
не мотивированы: vac- 'речь’ — им. п. ед. ч. vak9 dis- 'сторона* — им. п. ед. ч. dik9
места, п. мн. ч. dik-su9 usij- имя собств. — им. п. ед. ч. usik, dvis- 'ненавидеть’ — 2 л.
ед. ч. наст. вр. акт. з. dvek-si9 raj- 'царь’ — им. п. ед. ч. га/, vis- 'племя’ — им. п. ед. ч. vit9
yudh- 'битва’ — места, ц. мн. ч. yut-su, kakubh- 'вершина’ — им. п. ед. ч. какир.
При этом сандхи конца слова, если корень оканчивается на gh, dh9 bh9 h и начинается
на g, d9 ft, то придыхание переносится на начальный звонкий: duh- 'доить’ — им. п. ед. ч.
°dhuk9 budh- 'бодрствовать’ — им. п. ед. ч. °bhut.
В абсолютном исходе из группы согласных, как правило, остается только первый:
ргапс- 'восточный’ — им. п. ед. ч. prafi (< *prahk-s).
Внутренние сандхи. Церебрализация s: после любой гласной, кроме а9 а также после
к, г неконечное s (не стоящее перед г) дает ср.: места, п. мн. ч. girisu 'в горах’, satrusu
'среди врагов’у devesu 'среди богов’, pitrsu 'среди предков’, viksu 'среди племен’, но
kanydsu 'среди девиц’. Церебрализация п: если перед п9 за которым следует гласный или
сонант, находится s9 г9 г9 предшествующие даже не непосредственно, то п > р. Церебра¬
лизация не происходит, если между звуком, вызывающим ее, и п находятся палатальный
(кроме у), церебральный или зубной согласный: кг та- 'черный’, kslna- 'пропавший’,
кагапа- 'причина’, brahmana- 'брахман’ (но vardhana- 'увеличение’).
Изменения шумных согласных
t
th
dh
к, kh, g, cj
kt
kth
gdh
U tK 4
tt
tik
№
t9th9d
tt
tth
ddh '
. , P’Phyb
Pt
pth
bdh
s,?,ch,j
st
?th
ddh
Примеры: ис + ta- > ukta- 'сказанный’, ij + ta- > i$(a- 'пожертвовавший’, i<j+ te> Ще-
'восхваляет^ dis t ta- > disfa- 'показанный’, dvis + dhve > dviddhve 'вы ненавидите себя’,
prch + to- > prsta* 'спрошенный*.
Характер рефлекса j зависит от его происхождения.
34
Древнеиндийские языки
Изменения звонких придыхательных и h
t, th, dh
gh/h
Zdh
dm
ddh
bh
bdh
h
dh
При рефлексе dh меняется предшествующий гласный: i > г9 и > й, а > о.
Примеры: snih + ta- > snigdha- 'любимый’, budh+ ta-> buddha- 'пробужденный’,
nah+ ta-> naddha- 'связанный’, labh+ ta-> labdha- 'полученный’, lih + ta- > lldha-
'облизанный’, uh + ta- > Udha- 'увезенный’, sah + ta- > sodha- 'выдержанный’.
Перед суффиксом причастия -па- конечные с (sc)9j (не всегда), d дают соответствен¬
но к, g, п: vrSc + па- > vrkna- 'срубленный’, bhuj + па- > bhugna- 'изогнутый’, pad + па- >
раппа- 'упавший’.
Изменения носовых. Носовая перед шумной взрывной переходит в носовую того же
ряда, что шумная взрывная, а перед фрикативной— в анусвару; ср. характер носового
инфикса у глаголов VI класса: тис-9 muhcati 'освобождать’, vid-, vindati 'находить’, lip-,
limpati 'липнуть’, pis-,pirnsati 'украшать’.
c + n> cn,j + n > jn: yac + па >yacna- 'просьба’, raj + n + e> rajhe 'царю’.
Внешние сандхи. Конечные к, f, t, р озвончаются перед начальным звонким и перед
гласным; t уподобляется последующим с, ch, j, jh, t, th, d, dh, l во всем, кроме придыха¬
ния; -t+ s- > cch или (реже) cs. Примеры: tadrk+ rupavati> tadrg rupavatT 'столь краси¬
вая’, dvit + bhis > dvidbhis 'с врагами’, tristup + jagafi> tristub jagati '(размеры) триштубх
и джагати’, marut + bhis> marudbhis 'с Марутами’, tat + ca> tac ca 'и это’, tat + srutva>
tac chrutva 'услышав это’, tat + asti> tad asti 'это есть’, tat + labdhva> tal labdhva
'взяв это’.
Конечные сандхи. Конечные к, /, /, р перед начальным носовым (иногда в начале
суффикса) могут переходить в носовой своего ряда: vak + тауа- > vanmaya- 'связанный с
речью’, tat + namah > tan патаЬ ето поклонение’. После конечного к, t, t, р начальный h
может перейти в соответствующий звонкий придыхательный: vak + hi > vdg ghi 'ведь
речь’, sat + hastdh > saddhastah 'шесть рук’, tat + hi > tad dhi 'ведь это’.
Конечные носовые п, nfn после краткого гласного перед последующим гласным уд¬
ваиваются: etasmin + eva > etasminn eva 'в этом самом’.
Изменения конечного п в разных сочетаниях: п + j,jh > hj, hjh; п + s > hch (реже ms);
n + / > nil; n + t, th > mst9 msth; n + t, th > mst9 msth; n + c9ch> msc9 msch: tan + janati > tan
janati 'их знает’, tan + sasati > tan chasati 'их учит’, tan + labhate > tan! labhate 'их полу¬
чает’, tan + sahate > tarns sahatei 'их терпит’.
Конечный m перед согласным переходит в анусвару (перед губными— факульта¬
тивно): tam + kalam^tam Шат 'в то время’.
Сандхи s и г совпадают; разница проявляется только после а. В абсолютном исходе s9
r> h: devfs > devlh '-богини’, gTr > gih 'песня’. Перед глухими согласными дают: s — пе¬
ред /, th; s— перед f, th; i—перед с, ch; h — перед остальными: atas + tvam > atas tvam
'поэтому тебя’, punar + tatra > punas tatra 'снова там’, nas + ca> nas ca 'и нас’, punar +
ca *> punas ca Чг Ьнова* Starcotf + Srutva > vacah Srutva 'услышав речь’, punar + srutva >
punah Srutva 'снова ^слышавт. Перед звонкими согласными (кроме г) и перед гласными
($ не после а) дают г. Sris + iva > SrJr iva 'словно богиня красоты’^ gunls + dandena > gu-
rur dandena 'учитель палкой’, рй№ asi& рйг asi 'ты— крепость’. Перед г звуки s (не
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
35
после Л) и г исчезают, удлиняя предшествующий гласный: agnis + rocate > agm rocate
'огонь сверкает’.
Конечное as перед звонкими согласными дает о; перед а также дает о, причем а ис¬
чезает; перед прочими гласными дает a: sadrsas +- nipe > sadrso гире 'похожий обликом’,
kamas + abhUt > kamo 'bhut 'возникла любовь’, markandeyas + uvaca > markandeya uvaca
'Маркандейя сказал’.
Конечное as перед звонкими согласными и перед гласными дает a: devds + iicuh >
deva iicuh 'боги сказали’.
2.1.4. В С. допустимы слоги разнообразной структуры. Теоретическая максимальная
модель слога — C1C2C3VC4C5. Одновременно в этой модели бывают заняты четыре по¬
зиции; слоги из шести элементов не зафиксированы. Нередуцируемый элемент — V —
представлен гласным или слоговым сонантом: i-mah 'мы идем’, r-sih 'мудрец’. ССС пе¬
ред V встречаются редко: stri- 'женщина’; СС после V — в единичных случаях: a-vart
'повернулся’ (обе согласные должны принадлежать корню).
В группе согласных, состоящей из шумных и сонорных, непосредственно рядом с
гласным находится сонорный: styd-ya-te 'сгущается’, йгк 'питание’. При этом сонант Сз
не должен совпадать с сонантом С4, а придыхательный или h не может занимать пози¬
цию одновременно перед V и после него.
Слоги могут быть открытыми и закрытыми, открытые преобладают. Элемент V мо¬
жет быть представлен кратким или долгим гласным независимо от характера слога:
sa-tam 'сто’, sd-ld 'хижина’, sas-tram 'оружие’, sds-tram 'обучение’, т. е. долгота гласного
не является позиционной. В индийской традиции слоги имеют просодическую характе¬
ристику, что важно для силлабического стихосложения. Критерием классификации явля¬
ется исход слога (начало во внимание не принимается). Слоги, содержащие V или VC,
являются легкими, остальные — тяжелыми.
2.2.0. Морфонологические сведения.
2.2.1. На фонемный состав конца слова наложены больщие ограничения. В этой по¬
зиции допустимы все слогообразующие фонемы (гласные и слоговые сонанты), кроме /
(г встречается редко), из согласных фонем допустимы к, (, (9 р9 m/вариант т, п9 п (редко)
и вариант А, представляющий фонемы s и г. Сочетания согласных запрещены, кроме еди¬
ничных случаев корневых -г/, -гк.
В начале слова допустимы все слогообразующие фонемы, кроме /, и все согласные
фонемы, кроме п9 п. Широко распространены разнообразные начальные сочетания двух
согласных фонем, реже— трех: jnana- 'знание’, (yaga- 'покидание’, krostar- 'шакал’,
sphota- 'разрыв’, vyaghra- 'тигр’_, mriyate- 'умирает’, stri- 'женщина’, ksnauti 'точит’.
Наиболее сложные сочетания согласных фонем — до четырех элементов — встре¬
чаются в середине слова на морфемных швах: laksmyas отл.-родп. ед. ч. от laksmT-
'счастливый признак’, runddhve 'вы удерживаете’ (2 л. мн. ч. мед. з. от rudh-
• 'удерживать’), anktva *намазав\
Корень (по индийской традиции это глагольный корень — число именных корней
невелико) всегда односложный. Теоретически фонологическая модель корня совпадает с
фонологической моделью слога (см. 2.1.4.), но на дистрибуцию фонем в пределах слога,
равного корню, наложены дополнительные ограничения. Так, если корень равен V, то V
может быть только кратким звуком: есть корни /, м, г, но нет корней *а9 *Г, *й. Нет корня
*а9 так как исход на -а для корней запрещен. Если Q и С2 в корне C1VC2 представлены
неносовыми смычными или аффрикатами, то они не могут принадлежать к одному ряду,
т. е. запрещены корни типа *kag-9 *kagh- (исключения единичны). Если Cj и С2 в корне
CiVC2 — неносовые смычные или аффрикаты, то при С\ звонком С2 не может быть глу-'
36
Древнеиндийские языки
хим, т. е. допустимы корни типов: 1) С\ глухой + V + С2 глухой: pat- ’летать’; 2) Q глу¬
хой + V + Сг звонкий: pad- ’падать’; 3) Ci звонкий + V + Сг звонкий: bhaj- ’вкушать’.
2.2.2. Имя и глагол не различаются на фонологическом уровне. Теоретически от гла¬
гольного корня с помощью разных серий флексий, основообразующих суффиксов и пра¬
вил морфонологических чередований гласного корня или суффикса можно произвести
любую форму глагола или имени.
Фонологические различия корня и суффикса. Корень всегда односложен, суффиксы
могут быть односложными (34%), двусложными (61%), трехсложными (5%). Более 60%
суффиксов имеют исход на -а-9 запрещенный для корня. Суффиксы имеют ограниченный
набор допустимых конечных согласных: г, n,s,t и сочетание nt; согласные исходы кор¬
ней разнообразны, консонантные сочетания многочисленны (но nt не встречается). Из
начальных консонантных сочетаний в суффиксах встречаются tv9 ty; в корне консонант¬
ные сочетания разнообразны и сложны. Около 15% суффиксов по своей структуре сов¬
падают с корнями (например, i ’идти’ — суф. ап- ’дышать’ — суф. -an-, tar-
'пересекать’ — суф. -tar-, уа- 'двигаться’ — суф. -уа- и т. д.).
Формальные отличия префиксов от корней в основном те же, что у суффиксов: 70%
префиксов двусложны, 20% имеют исход на -а; 15% имеют структуру, встречающуюся у
корней.
2.2.3. Морфология и словообразование С. основаны на системе морфонологических
чередований гласных фонем. Чередованию подвергается или гласный корня, или глас¬
ный суффикса. Для каждого класса форм предписана определенная ступень корневого
или суффиксального гласного.
Исторически чередование в изменяемых основах имени и глагола было связано с пе¬
ремещением ударения.
Для С. фундаментальной системой чередований являются трехступенчатые чередо¬
вания, не зависящие от правил сандхи. В изменяющихся корнях или суффиксах им под¬
вергаются простые гласные и слогообразующие сонанты. Они отражают также истори¬
ческие чередования, связанные со слоговыми носовыми сонантами (условное обозначе¬
ние *т, *«).
Чередования основного типа
Тип фонем
Слабая
ступень
Ступень гуна
(скр. guna)
Ступень вриддхи
(скр. v/ddhi)
Гласные
а
0
а
а
Гланды
Т
Ж
1
е
ai
и
и
о
аи
Плавные
сонанты
г
г
аг
аг
/
1
а1
а!
Носовые
сонанты
У
а
am
am
*п
а
ап
ап
Особые типы чередований
Тип фонем
Слабая
ступень
Ступень гуна
(скр. gupa)
Ступень вриддхи
(скр. vrddhi)
Гласные
а
I
а
а
Плавные сонанты
*г
гг, йг
аг
аг
Носовые сонанты
У
am
am
am
а
ап
ап
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
37
Примеры основного типа чередований: as- 'быть’, s-anti еони суть’— as-ti 'он
есть’ — as-a 'он был’ (перфект); hi- 'вести’, ni-ta- 'уведенный’ — ne-tar- 'вождь’ —
a-nai-sit 'он увел’ (аорист); stu- 'восхвалять’, stu-ta- 'восхваленный’ — tu-sto-tha 'ты вос¬
хвалил’ (перфект) — stau-ti 'он восхваляет’; кг- 'делать’, kr-ta- 'сделанный’ —kar-oti 'он
делает’ — a-kar-sit 'он сделал’ (аорист); kip- 'соответствовать’, klp-ta-
'соответственный’ — kalp-ate 'он соответствует’; yam- 'обуздывать’, ya-ta-
'обузданный’— yam-а- 'узда’— a-ydm-i 'он был обуздан’; man- 'думать’, ma-ta-
'подуманный’ — man-as- 'мысль’ — тап-а- 'уважение’.
Примеры особых типов чередований: stha- 'стоять’, sthi-ta- 'остановившийся’ —
stha-tar- 'тот, кто стоит’ —stha-payati 'он ставит’; tr- 'переправляться; спасаться’, tir-na-
'переправившийся’ — tar-ati 'он переправляется’ — tar-ayati 'он переправляет’; кгат-
'ступать’, kran-ta- 'ступивший’ — kram-ate 'он ступает’ — kram-ayati 'он заставляет сту¬
пать’; jan- 'рождаться’, ja-ta- 'рожденный’ — jan-ati 'он рождает’ — ja-jan-a 'он родил’
(перфект).
Во всех рядах чередования *т> *п в слабых формах перед гласной (после одной со¬
гласной) рефлекс бывает т, п: gam- 'идти’, ja-gm-ur 'они ушли’ (перфект); han- 'бить;
убивать’, ghn-anti 'они убивают’.
Если в корне перед а стоит щелевой сонанту, v или плавный сонант г, то происходят
двойные чередования (скр. samprasarana):
слабая ступень: i
и
г
о
Г
й
ступень гуна: уа
va
га
уа
va
ступень вриддхи: уа
va
га
№
va
Примеры: yaj- 'жертвовать’
, ij-yate
'он
жертвуется’
— yaj-ati — 'он жертвует’ —
i-yaj-a 'он пожертвовал’ (перфект); yah- 'увозить’, uh-yate 'он увозится’ — vah-ati 'он
увозит’ — u-vah-a 'он увез’ (перфект); grah- 'схватывать’, grh-yate 'он схватывается* —
grah-i$yati 'он будет схватывать’ — ja-grah-a 'он схватил’ (перфект); суффикс оптатива
Г—у a: duh-T-ta 'пусть доится’ — duh-ya-t 'пусть доит’; hva- 'звать’, hU-ta- 'позванный’,
hvd-y-ayati 'он вызывает’.
2.3.0. Семантико-грамматические сведения.
По морфологическому типу С. является языком с развитой флексией: насчитывается
более 150 флексий, из которых две трети приходится на глагол, остальные— на имя и
местоимение. Флексия в большинстве случаев синтетического характера: рар-ауа дат. п.
ед. ч. м. р. и ср. р. от papa- 'злодей’, рар-ауа инстр. п. ед. ч. ж. р. от papa- 'злодейка’.
Аналитически выражается одна граммема времени глагола— перифрастический
перфект, образуемый сочетанием адвербиальной формы на -am от спрягаемого глагола
со вспомогательными глаголами as- 'быть’, ЬНй- 'становиться’, каг- 'делать’: Jksam asa
'он смотрел’, bodhayam babhuva 'он дал знать’. По этому типу образуют перфект глаголы
производного спряжения (каузативы, интенсивы, дезидеративы) или основного спряже¬
ния, обладающего определенной структурой с начальным долгим гласным или с началь¬
ным а перед группой согласных.
Собственно предлоги в С. немногочисленны и гораздо менее употребительны, чем в
ведийском языке. Нет падежей, которые употреблялись бы только с предлогами; есть
предлоги, употребляющиеся с несколькими падежами. Предлоги могут выступать также
в функции послелогов: saha bharyaya или bharyaya saha 'вместе с женой’.
В глаголе распространены различные неграмматикализованные аналитические спо¬
собы выражения видов, способов действия и f. п. оттенков значения: сочетания причас¬
тий с глаголом-связкой, причастий и деепричастий друг с другом: bhaktasi те tvam 'ты
38
Древнеиндийские языки
предана мне’ (букв. еты преданная мне есть’), sayyatale nibhrto bhiitva sthitah 'он прятал¬
ся под кроватью’ (букв, 'будучи спрятанным, он оставался под кроватью’).
2.3.1, Семантико-грамматические разряды слов, или части речи, четко различаются
на морфологическом уровне с помощью средств формо- и словообразования. Карди¬
нальным является противопоставление имени и глагола.
Имя и глагол резко разграничены с помощью разных серий флексии, основообра¬
зующих суффиксов и морфонологических правил. Примеры: dvis- 'ненавидеть’ —
наст. вр. акт. з. ед. ч.: 1 л. dves-mi 'я ненавижу’, 2 л. dvek-si 'ты ненавидишь’, 3 л. dvep-ti
'он ненавидит’ ит. д.; имперфект акт. з. ед. ч.: 1 л. a-dves-am 'я ненавидел’, 2 л. a-dvet
'ты ненавидел’, 3 л. a-dvet 'он ненавидел’ и т. д.; dvis- 'враг’ — ед. ч.: им. п. dvit 'враг’,
вин. п. dvis-am 'врага’, инстр. п. dvis-a 'врагом’ и т. д.
В пределах имени существительные и прилагательные морфологически не разграни¬
чены: они имеют одни и те же типы основ и флексии: papa- 'злой’, м. р. 'злодей’; kar-tar-
'делающий’, м. р. 'деятель’. Немногие суффиксы образуют прилагательные по преиму¬
ществу, но ввиду частой субстантивизации граница снова оказывается размытой:
patatr-in 'крылатый’, м. р. 'птица’ (отpatatra- 'крыло’), satya-vant- 'правдивый’, м. р. имя
собств. царя (от satya- 'правда’). Граница между существительными и прилагательными
стирается также благодаря функционированию синтаксических адъективных сложных
слов типа бахуврихи (скр. bahuvrihi): (bhimah) prajakamas '(Бхима), желающий потомст¬
ва’ (букв, 'имеющий желание (сущ.) в отношении потомства’). Прилагательные отлича¬
ются от существительных на словообразовательном уровне, обладая способностью обра¬
зовывать степени сравнения с помощью особых суффиксов.
Числительные выделяются среди имен отчасти способом образования основы, отчас¬
ти более ограниченной способностью выражать категорию числа.
Местоимения отличаются от имен (существительного, прилагательного, числитель¬
ного) супплетивным характером парадигмы склонения и некоторыми специфическими
флексиями. Указательные местоимения отличаются также элементами, предшествую¬
щими флексии и выражающими противопоставление по роду (дат. п. ед. ч. ta-sm-ai
'ему’ — ta-sy-ai 'ей’); личные местоимения — наличием энклитических форм в ряде па¬
дежей.
К классу неизменяемых слов относятся наречия, предлоги-послелоги, частицы и
союзы. Наречия отождествляются как морфологически членимые формы. Предлоги-
послелоги, частицы и союзы характеризуются морфологической нечленимостъю и раз¬
личаются семантически и синтаксически. Формальное разбиение на наречия и прочие
неизменяемые классы слов не безусловно: есть небольшая группа непроизводных наре¬
чий (kva 'где’, 'куда’, пи 'теперь’); в качестве предлогов функционируют отдельные
формально охарактеризованные слова (rte, vina 'без’). Кроме того, есть слова, входящие
одновременно более чем в один класс слов: yatha 'как; чтобы’. Таким образом, среди
неизменяемых классов слов четкая граница проведена не до конца.
Класс имени характеризуется тремя пересекающимися грамматическими категория¬
ми: рода, числа и падежа. Те же категории характеризуют класс местоимений. Глагол
характеризуется грамматическими категориями лица, числа, вида, времени, наклонения,
залога, производности действия (каузативности), (рода). Этот класс состоит из личных и
неличных форм (причастий, отглагольных прилагательных, деепричастий, инфинитива).
2.3.2. Категория рода складывается из противопоставления трех граммем: муж¬
ского, женского и среднего рода. В тех случаях, когда мужской и женский род вместе
противопоставлены среднему, их объединяет название «одушевленного» рода. Разные
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
39
подклассы имени в неодинаковой степени связаны с категорией рода. Наиболее полно ее
выражают существительные и прилагательные. У существительных эта категория связа¬
на с лексическим значением слова и самостоятельна. Она является классифицирующей:
для каждой основы род фиксирован. У* прилагательных и адъективных местоимений это
словоизменительная категория, обусловленная синтаксически и проявляющаяся в согла¬
совании. У числительных категория рода выражена слабо, поскольку она не релевантна
для числительных от «пяти» до «десяти» включительно. У местоимений род выражают
только указательные и те, которые ориентируются на их парадигму, и не выражают лич¬
ные местоимения.
Формально категория рода выражается отчасти противопоставлением типа основы
и отчасти типа флексии. Есть типы основ, способные выражать все три рода (корневые,
на -/-, -м-); два рода (на -а-, -ап м. р., ср. р.; на -аг- м. р., ж. р.); один род преимуществен¬
но (на -S- ср. р., реже — м. р. и ж. р.) или исключительно (некоторые основы на -а-, -Г-,
-й- ж. р.).
Для флексии среднего рода характерно совпадение именительного и винительно¬
го падежа во всех числах. Для основ женского рода характерна выработка особого «уси¬
ленного» типа флексии в ряде падежей. Немногие корневые основы не выражают проти¬
вопоставления мужского и женского рода ни конечным элементом основы, ни типом
флексии: dvis- м. р. 'враг’, ж. р. 'врагиня’.
Флексия выражает категорию рода наряду с категориями числа и падежа.
2.3.3. Категория числа складывается из противопоставления трех граммем:
единственного, двойственного и множественного числа. Двойственное число предпола¬
гает наличие двух одинаковых (aksf 'два глаза5), или двух разных (putrau 'два сына’)
предметов, понятий, лиц.
Эта грамматическая категория свойственна имени, местоимению и глаголу (личным
формам и причастиям). В личных формах глагола она выражает число субъекта дейст¬
вия. Из именных классов слов категория числа слабо выражена у числительных: «один»
склоняется только в ед. числе (во мн. числе это слово переходит в класс местоимений:
ед. ч. ека- 'один5 — мн. ч. еке 'некоторые’); «два».— только в дв. числе; от «трех» до
«десяти» — только во мн. числе. Названия десятков, начиная со второго, — чаще в
ед. числе (в силу своего собирательного значения); sata- 'сто’, sahasra- 'тысяча’ и крат¬
ные им большие числа склоняются во всех трех числах (так как являются собственно не
числительными, а именами существительными).
Формально категория числа выражается противопоставлением флексий. У глагола
флексия выражает одновременно противопоставления лица и времени, у имени рода и
падежа. В именных парадигмах характер сочетания категории числа и падежа определяет
схему падежных противопоставлений. Максимальная схема падежных противопоставле¬
ний реализуется в ед. числе (до семи различных форм). Во мн. числе в зависимости от
типа основы эта схема редуцируется на один-два шага. В дв. числе она сводится к трех¬
членному противопоставлению. В глагольных парадигмах способность к различению
других граммем не зависит от граммемы числа.
2ЗА. Категория падежа складывается из противопоставления семи граммем
(порядок перечисления следует индийской традиции):
именительный — субъект действия: aham bravlmi 'я говорю’, asti salmalitaruh 'су¬
ществует дерево шалмали’; именная часть сказуемого: sa hantavyah 'он должен быть
убит’, aham indrah 'Я Индра’, (yadi) bharya (tvarri) bhavethah '(если ты) станешь женой’;
винительный— прямой объект при переходном глаголе: satyam vadata 'говорите
правду’; цель при глаголах движения: nagarim gacchati 'он идет в город’; косвенный объ-
40
Древнеиндийские языки
объект при глаголах говорения и некоторых других: (raja) rajanam abravit '(царь) сказал
царю’; время (длительность): naktam 'ночью’; двойной винительный при глаголах гово¬
рения, восприятия и т. п.: viddhi mam уатат 'узнай, что я Яма’, rajanam imam manyante
'они считают его царем’; объект каузации при каузативных глаголах: asayac camrtam
devan 'он дал вкусить богам напиток бессмертия’;
инструментальный— орудие или средство действия: kandena hatva 'поразив стре¬
лой’, manobhir abhyapiijayan 'они почтили (его) мыслями’; социативность: какепа saha
calitah 'отправился вместе с вороном’; деятель при пассивном глаголе: (vidalah) munina
drstah '(кошка) увидена мудрецом’, tena kariavyam 'им должно быть сделано’; причина:
sriya (yasah) ргара 'благодаря красоте она достигла (славы)’; место: esi pathibhis 'ты
идешь по дорогам’; время: kdlena babhuva 'в (свое) время (она) стала’;
дательный —- косвенный объект (атрибуции, назначения): tasmai (varam) dadau 'он
дал ему (подарок)’; лицо, в интересах которого совершается действие: (panditah)
sisyebhyah (sabdasastram) vyavrriot '(Пандит) объяснил ученикам (науку о звуках)’; цель:
(ima) apah snanaya '(эта) вода для омовения’;
отложительный — отправная точка движения: gramad ayati 'он приходит из дерев¬
ни’; отделение, отчуждение: cyutah (sma) raj у ad... tapasvinah '(ведь) лишенные царства
(отшельники)’; причина: abhijagmur bhTmasasanat 'прибыли по приказу Бхимы’; сравне¬
ние: tvadапуат purusam 'иного, чем ты, мужчину’;
родительный — принадлежность: bhartuh kulam 'род (семья) мужа’, duhkham (mahan)
mama 'у меня (большое) горе’; субъектность: damayantyah svayamvaram 'собственный
выбор Дамаянти (т. е. женихов)’; объектность: parTksa strindm 'испытание женщин’; пар-
титивность: suranam rsisattamau 'два Лучших мудреца из богов’; косвенный объект:
samas tasya 'равные ему’; прямой объект: tasya veda 'знает его’; деятель при пассивном
причастии: tasya krtam 'сделано им’; абсолютный родительный: pasyatas tasya 'пока (ко¬
гда) он смотрел’;
местный — место: nagare prativasati sma 'жил в городе’; направление: nagare
pravisfa 'она вошла в город’; время: asmin dine 'в тот день’; изъяснительность: mantre...
bhavana 'вера в священное изречение...’; косвенный объект: таprayacchesvare (dhanam)
'не давай (денег) богатому’; абсолютный местный: etasmin kathyamane 'когда это гово¬
рилось’.
Одно и то же значение может бвыть выражено разными падежами. Субъект действия:
именительный, а также инструментальный, родительный, абсолютный местный; прямой
объект действия: винительный, а также родительный, местный; цель действия: датель¬
ный, винительный, местный; причина действия: отложительный, инструментальный;
косвенный объект при глаголах давания: дательный, родительный; направление при гла¬
голах движения: винительный, местный; место действия: местный, инструментальный,
винительный; время действия: винительный, местный, инструментальный, родительный;
деятель при страдательном причастии: инструментальный, родительный и т. д.
пР инадлежность выражается конструкцией с родительным, а также слож¬
ными словами типа татпуруша (tatpurusa): vidarbharaja 'царь видарбхов’ (= vidarbhanam
(род. п. мн. ч.) raja, vidarbhesu (мести, п. мн. ч.) raja9 букв, 'царь среди видарбхов’) и ти¬
па бахуврихи (bahuvnhi): ayatalocana 'продолговатоглазая’, букв, 'обладающая продол¬
говатыми глазами (им, п. locana 'глаз’).
Падеж выражается противопоставлением флексий, передающих одновременно зна¬
чение рода и числа. Максимальное противопоставление граммем падежа (всех семи)
имеет место в парадигме ед. числа основ на -а и в ед. и мн. числе личных и указательных
местоимений. Минимальная схема противопоставления реализована в дв. числе всех па¬
Т. Я. Елпзаренкова. Санскрит
41
радигм: именительный— винительный— звательная форма, инструментальный— да¬
тельный— отложительный, родительный — местный. Остальные парадигмы представ¬
ляют собой разные степени редукции максимальной парадигмы. Во всех именных типах,
кроме основ на -а, в ед. числе совпадают отложительный и родительный, а во мн. числе
дательный и отложительный. Во всех парадигмах среднего рода совпадают именитель¬
ный и винительный в пределах каждого числа. Остальные типы редукции представлены
парадигмами, свойственными отдельным типам основ.
Склонение имен заключается в их изменении по падежам и числам. Для склонения
нужна информация о типе основы: корневая / суффиксальная, согласная / гласная, изме¬
няемая / неизменяемая, а в случае изменяемых основ — о типе чередования корневого
или суффиксального гласного. По характеру чередования падежи у изменяемых основ
делятся на сильные: именительный, винительный ед. и дв. числа, именительный
мн. числа мужского и женского рода; именительно-винительный мн. числа средне¬
го рода; остальные — слабые. У некоторых типов основ различаются сильные, средние
(флексия начинается с согласного) и слабые (флексия начинается с гласного) падежи.
Основными при склонении являются трехступенчатые чередования (см. 2.2.3.).
Сильным падежам обычно свойственна ступень гуна или вриддхи, слабым — слабая
ступень.
От типа основы зависит выбор типа именной флексии; наибольшие отклонения от
общего образца наблюдаются у основ на -а, у имен женского рода с «усиленной» флек¬
сией, у местоимений.
2.3.5. Залоговые значения у глагола выражаются на разных уровнях: средствами
формо- и словообразования. Грамматическая категория залога, обозначающая необ-
ращенность или обращенность действия на субъект, складывается из противопоставле¬
ния двух граммем: активного (parasmaipadam 'слово для другого’) и медиального (atman-
epadam 'слово для себя’). Формально она выражается противопоставлением активной и
медиальной флексии во всех глагольных системах (личные формы и причастия). Кроме
того, существует в производном спряжении (относимом к глагольному словообразова¬
нию) особый тип пассива, представленный только парадигмой настоящего времени и
изолированной формой 3-го лица ед. числа аориста пассивного залога. Во всех осталь¬
ных парадигмах значение пассива передается медиальной флексией.
Образование пассива: корень в слабой ступени + суф. -уа- + медиальная флексия (ис¬
торически суффикс ударный): vid- 'находить’ — 3 л. ед. ч. vid-ya-te 'находится; имеется’,
тис- 'освобождать’ — 3 л. ед. ч. muc-ya-te 'освобождается’.
Корни с конечным -м удлиняют его перед суффиксом пассива: ji- 'побеждать’ —
3 л. ед. 4.jT-ya-te, sru- 'слышать’ — 3 л. ед. ч. srU-ya-te.
Корни с конечным -дг перед суффиксом пассива имеют -п- после одного согласного:
kar^ 'делать’ -г- 3 л. ед. ч. kri-ya-te и -аг после двух согласных: smar- 'помнить’ — 3 л.
ед. ч. smar-ya-te.
Особый тип чередования: gar- 'глотать’ — 3 л. ед. ч. gir-ya-te9 par- 'наполнять’ —
3 л. ед. ч.рйг-ya-te и др. (см. 2.2.3.).
Ряд корней с конечным -а перед суффиксом пассива меняет его на -Т: da- 'давать’ —
3 л. ед. ч. dl-yate, dha- 'класть’ — 3 л. ед. ч. dhi-ya-te, ga- 'петь’ — 3 л. ед. ч. gi-ya-te и др.
Образование форм 3-го лица ед. числа аориста пассивного залога: аугмент + корень в
ступени вриддхи или гуна + флексия -г. Ступень корневого гласного та же, что в 3-м лице
перфекта активного залога. Примеры: a-kar-i 'он был сделан’ (каг-\ a-jna-y-i 'он был
познан’ ijnd-\ a-dars-i 'он был увиден’ (dars-).
Видовые значения неразрывно связаны с временными значениями и выражают¬
ся временными основами, но поскольку система оппозиций личных форм в прошедших
42
Древнеиндийские языки
временах постепенно приходила в упадок и эти оппозиции на семантическом уровне
стерлись, основной для С. является оппозиция неличных форм, а именно причастий:
причастие настоящего времени/несовершенный вид— причастие прошедшего време-
ни/совершенный вид. Второй член этой оппозиции может быть назван причастием лишь
условно: это отглагольное прилагательное, образуемое не от временной основы, а непо¬
средственно от корня в слабом звуковом виде с помощью суф. -ta- или — реже па-.
От переходных глаголов эти отглагольные прилагательные имеют пассивное значение.
Примеры: gam- "идти’, gachant- "идущий5 — gata- "ушедший5, каг- "делать5, kurvant-
"делающий5 — krta- 'сделанный5. Эта асимметричная система дополняется третьим чле¬
ном: вторичным отглагольным прилагательным на -tavant- (-ta- + vant-) по значению
дублирующим малоупотребительное перфектное причастие активного залога на -vams-:
gatavant- "ушедший5, krtavant- "сделавший5.
Категория наклонения у глагола складывается из противопоставления четырех
граммем: индикатив, императив, оптатив (с разновидностью — прекативом), кондицио¬
налис. Эту категорию выражают все личные формы глагола и не выражают неличные.
Индикатив, выражающий безусловную модальность, различает в отличие от других
граммем наклонения все оппозиции граммем времени, свойственные С. Императив, ха¬
рактеризуемый направленной условной модальностью (приказ, повеление, просьба, при¬
глашение), образуется от основы презенса с помощью особой серии личных окончаний
(см. 2.4.O.): varam caturtham varayasvagacha ca "Выбирай себе четвертый дар и иди!5.
Оптатив, выражающий ненаправленную условную модальность, не соотносимую с
действительностью (желание, предписание, возможность, вероятность и т. п.), образуется
от основы презенса в слабом звуковом виде (если она чередующаяся) с помощью суф.
-уа- (исторически ударная форма) для активного залога атематического спряжения и его
варианта -Г- для всех остальных парадигм (у тематического спряжения примета оптатива
-е- < а + Т) и вторичных окончаний: parijnanam bhavet "Да произойдет узнавание!5, vasTta
carma cTram va say am snayat prage tatha "Он должен носить шкуру или лыковое платье,
должен купаться вечером, а также рано утром5.
Прекатив, выражающий пожелание, благословение (суженная сфера модальности
оптатива), образуется в активном залоге от основы аориста в слабой ступени, аугмента +
суф. -yds- + вторичные окончания: 1 л. ед. ч. bhu-yas-am, 2 л. ед. ч. bhU-yasy 3 л. ед. ч.
bhii-yat и тч д. В медиальном залоге, который в послеведийский период почти не встреча¬
ется, прекатив образуется от сигматической основы аориста. Никакой временной диффе¬
ренциации между оптативом и прекативом не существует. Пример: vTraprasava bhiiyah
"Да породишь ты героя!5 (Renou, Gr. skr., § 331).
Кондиционалис выражает условную модальность, соотносимую с действительно¬
стью как нереальность; употребляется крайне редко. Образуется от основы футурума с
помощью аугмента и вторичных окончаний: ЪЫ- 'быть5 — a-bhavisya-m "если бы я был5
(но я не был), каг- "делать5 — a-karisya-s "если бы ты сделал5 (но ты не сделал). Употреб¬
ляется в условных предложениях.
К парадигме примыкает изолированная форма 2-гО лица ед. числа инъюнктива (см.
статью «Ведийский язык» в наст, издании) с запретительным отрицанием та: та bhaisls
'Не бойся5 от ЪЫ- 'бояться5.
Переходность или непереходность глагола зависит от его лекси¬
ческого значения и не грамматикализуется. Соединение с рядом префиксов делает непе¬
реходные глаголы переходными, иногда придавая им новое лексическое значение: gam-
'идти5 — adhi-gam 'достигать5, ava-gam "узнавать; понимать5.
Т. Я. Елизаренкова,. Санскрит
43
С выражением переходности связан также один из типов глагольного словообразо¬
вания — каузативные глаголы, по форме в основном совпадающие с глаголами класса X
(см. 2.3.6.). Обычная структура каузатива: корень в ступени гуна + суф. -ауа- (историче¬
ски -ауа-); у корней с конечным а и некоторых других форма суффикса бывает -рауа
stha- 'стоять’, stha-paya-ti, аг- 'двигаться’, ar-paya-ti и др.
Собственно каузативное значение («вызывать действие, обозначаемое исходным гла¬
голом») имеют только каузативы от переходных глаголов: т- 'вести’, nayayati 'он велит
вести’. Каузативы от непереходных глаголов имеют просто переходное значение, и при
наличии более чем одной основы презенса они семантически ничем не отличаются от
соответствующего простого презенса с переходным значением: jan- 'рождаться’, jay ate
(класс IV) 'рождается’ — janati (класс I\janayati (каузатив) 'рождает’. В ряде случаев с
каузативом связано также новое лексическое значение: sru- 'слышать’, srrioti (класс V)
'он слышит* — sravayati 'он рассказывает’, vid- 'знать’, vetti (класс И) 'он знает’ — ve-
dayati 'он сообщает’.
2.3.6. Дейктические категории и способы их выражения. Местоимения выражают
противопоставления лица: участники речи, т. е. адресант (1-е лицо) и адресат (2-е ли¬
цо) и неучастники речи (3-е лицо). Личные местоимения 1-го и 2-го лица: aham 'я’, avam
'мы двое’, vayam 'мы’; tvam 'ты\yuvam 'вы двое’, уйуат 'вы’ по типу склонения отли¬
чаются от местоимений 3-го лица (указательных). Они различаются набором флексий и
репрезентацией категории рода, которая недействительна для личных местоимений, но
действительна для указательных. Указательные местоимения в отличие от личных про¬
тивопоставлены по степени удаленности: sa 'он’, 'тот’ — esa 'этот’, asau 'тот’ — ауат
'этот*. Семантические соотношения между местоимениями этих двух формальных оппо¬
зиций неоднозначны, и допустимы перекрестные оппозиции типа sa — ауат. Sa является
анафорическим, а не дейктическим местоимением и часто заменяет название лица или
предмета, уже упомянутого, нередко выступая в роли личного местоимения 3-го лица.
Ауат чисто указательное местоимение, ср. ауат janah 'я’, букв, 'этот человек’. Esa —
эмфатическое местоимение, соотносящееся обычно с тем, что было уже упомянуто. Asau
также нередко имеет экспрессивный характер, при этом соотносясь как с ранее упомяну¬
тым референтом, так и с тем, который последует.
Из дейктических категорий для глагола характерны категории лица и времени.
Категория лица характеризует санскритский глагол, различающий граммемы 1-го,
2-го и 3-го лица с помощью флексий, выражающих одновременно число, залог и, менее
отчетливо, время и наклонение. Эта категория выражает лицо субъекта действия. Кате¬
гория лица несовместима с категорией рода: личные формы глагола выражают катего¬
рию лица и не выражают категории рода, неличные формы (причастия и отглагольные
прилагательные) не выражают категории лица, но выражают категорию рода (при пере¬
ходных глаголах это род логического объекта, а не субъекта действия). Эта особенность
существенна для С., в некоторых стилях которого преобладает именной строй.
В системе серий личных окончаний совпадения граммем не происходит. При реали¬
зации системы у атематических глаголов в результате сандхи могут совпадать формы
2-го и 3-го лица ед. числа имперфекта активного залога (см. 2.3.1.). Непарадигматическая
флексия императива -tat употребляется недифференцированно в формах 2-го лица
ед. числа (обычно) и 3-го лица ед. числа, в форме 2-го лица мн. числа — редко.
Среди личных окончаний глагола различается несколько серий, обслуживающих
граммемы определенных времен и наклонений ц противопоставленных по активному —
медиальному залогу. Первичные окончания свойственны презенсу и футуруму; вторич¬
44
Древнеиндийские языки
ные — имперфекту, аористу, кондиционалису (т. е. всем аугментным основам) и оптати¬
ву; у перфекта и императива свои серии окончаний (см. 2.4.O.).
Категория времени у глагола выражает различия между настоящим, прошед¬
шим и будущим с помощью формального противопоставления шести граммем: презенса
(наст, вр.) — имперфекта, аориста, перфекта (прош. вр.) — футурума простого и футу-
рума перифрастического (буд. вр.). Различение граммем времени происходит только в
пределах изъявительного наклонения.
Формальной оппозиции трех граммем в прошедшем времени в классическом С.
практически не Соответствуют семантические различия (они были более релевантны для
ведийского языка). За исключением отдельных архаичных формул, употребление им¬
перфекта, аориста или перфекта диктуется стилистическими требованиями. Старое видо¬
временное противопоставление — имперфект (прошедшее, не связанное с настоящим,
несовершенный вид) — аорист (действие, только что произошедшее на глазах у субъек¬
та, совершенный вид) — перфект (состояние, являющееся результатом действия в про¬
шлом) — сохранялось в ранний послеведийский период (хотя и недостаточно отчетли¬
во), но затем почти нивелировалось. Разница между футурумом простым и перифрасти¬
ческим состоит в том, что первый выражает более общее будущее время, а второй
более конкретное будущее, соотнесенное с определенным моментом.
Формально временные различия в С. выражаются противопоставлением типа осно¬
вы, наличием или отсутствием префигируемого аугмента а-9 противопоставлением типа
флексии.
Основная часть парадигмы (т. е. личные формы и причастия) делится на системы,
или группы форм, образованные от одной и той же основы. В эти системы на основании
указанного признака входят граммемы времени и наклонения:
1) система презенса: презенс, имперфект, императив, оптатив, причастия презенса;
2) система аориста: аорист, прекатив, инъюнктив (изолированные непарадигматиче¬
ские формы);
3) система перфекта: простой перфект и причастия перфекта;
4) система футурума: простой футурум, кондиционалис, причастия футурума.
Вне этих систем по своей структуре стоят перифрастические перфект и футурум, а из
неличных форм — отглагольные прилагательные, инфинитивы, абсолютивы, образуемые
непосредственно от корня.
В системе презенса различаются спряжения: тематическое — основа оканчи¬
вается на тематический гласный -а (включая суффиксы с конечным -а)9 и атематиче-
ское— основа оканчивается на иной звук. Тематическое спряжение лишено чередова¬
ния, атематическому спряжению свойственно чередование в основе.
К тематическому спряжению относятся классы презенса I, IV, VI, X индийских грам¬
матиков:
класс I — ступень корня гуна + а (исторически ударение на корне): т- "вести’ — 3 л.
ед. ч. nay-a-ti, Ыгй- "быть* — 3 л. ед. ч. bhav-a-ti, vart- "вертеться’ — 3 л. ед. ч. vart-a-te.
Особые случаи: 1) основы с суф. -cha-: gam- "идти* — 3 л. ед. ч. ga-cha-ti9 yam-
"сдерживать’ — 3 л. ед. ч. ya-cha-ti; 2) основы с редупликацией: ра- "пить’ — 3 л. ед. ч.
piba-ti9 stha- "стоять’ —* 3 л. ед. ч.-tistha-ti, sad- "сидеть’ — 3 л. ед. ч. sTda-ti (< *si-zd-ati)\
класс VI— слабая ступень корня + а (исторически ударение на a): vis- "входить’ —
3 л. ед. ч. vis-a-ti9 ги- "реветь’ — 3 л, ед. ч. ruv-a-ti9 kars- "пахать’ — 3 л. ед. ч. krs-a-ti.
Особые случаи: 1) основы с суф. -cha-: is- "хотеть’— 3 л. ед. ч. i-cha-ti9 vas-
"зажигаться’ — 3 л. ед. ч. u-cha-ti9 аг- "двигать’ — 3 л1, ед. ч. r-cha-ti; 2) основы с носо¬
Т. Я. Елызаренковск, Санскрит
45
вым инфиксом: pis- 'украшать* — 3 л. ед. ч. pi-m-sa-ti, lip- 'липнуть* — 3 л. ед. ч.
li-m-p-a-ti, v/V/- 'находить* — 3 л. ед. ч. vi-n-d-a-ti, sic- 'поливать* — 3 л. ед. ч. si-h-c-a-ti9
тис- 'освобождать* — 3 л. ед. ч. mu-n-c-a-ti, lup- 'ломать* — 3 л. ед. ч. lu-m-p-a-ti, kart-
'резать* — 3 д. ед. ч. kr-n-t-a-ti;
класс IV — слабая ступень корня + уа (исторически ударение на корне): nas-
'гибнуть* — 3 л. ед. ч. nas-ya-ti9 snih- 'любить* — 3 л. ед. ч. snih-ya-ti. Группа корней на
-am следует особому типу чередования (см. 2.2.3.): bhram- 'бродить*— Зл. ед. ч.
bhram-ya-ti и др. Корень jan- 'рождаться* следует также особому типу чередования (см.
2.2.3.) — 3 л. ед. ч.ja-ya-te;
класс X— корень в ступени гуна + ауа (исторически ударение на -ауа-): сиг-
'воровать* — 3 л. ед. ч. cor-aya-tL Фактически этот класс содержит много не первичных,
а производных глаголов.
Атематическое спряжение характеризуется чередованием гласного в корне или суф¬
фиксе. У изменяемых корней различаются сильные и слабые формы. Сильными являют¬
ся формы ед. числа презенса и имперфекта активного залога, 1-го лица ед., дв., мн. числа
императива активного и медиального залога, 3-го лица ед. числа императива активного
залога. Остальные формы — слабые. В сильных формах чередующийся гласный бывает
в ступени гуна (редко — вридцхи), в слабых формах — в слабой ступени:
класс II — основа равна корню (в сильных формах гуна корневого гласного, в слабых
формах— слабая): /- 'идти* — презенс акт. з. 1 л. ед. ч. e-mi, 1 л. мн. ч. i-mas. Особые
случаи: 1) корни на -и в сильных формах имеют вридцхи корневого гласного перед окон¬
чаниями с начальным согласным: stu- 'прославлять* — 1л. ед. ч. презенс акт. з. stau-mi,
но 1 л. ед. ч. имперфект акт, з. a-stav-am; 2) ступень вридцхи в сильных формах имеет
корень marj- 'чистить* — 1л. ед. ч. презенс акт. з. marj-mi; 3) корни ап- "дышать*, jaks-
'пожирать*, rud- 'плакать*, svas- 'вздыхать*, svap- 'спать* перед начальным согласным
окончания имеют 3 л. ед. ч. * презенс акт. з. соотв. an-i-ti, svap-i-ti и т. д., а в формах
2-го и 3-го лица ед. числа имперфекта акт. залога -Г-: 1 л. asvap-am, 2 л. asvap-1-s, 3 л. as-
vap-i-t; 4) корень Ъгй- 'говорить* в сильных формах имеет -Г- перед окончаниями: 1 л.
ед. ч. презенс акт. з. brav-J-mi\ 5) у корня as- 'быть* в слабых формах гласный представ¬
лен нулем: презенс акт. з. 1 л. ед. ч. as-mi, 1 л. мн. ч. s-mas; 6) корень ban- 'убивать* в
слабых формах перед окончаниями с начальным а имеет форму ghn-: презенс акт. з. 3 л.
ед. ч. han-ti, 3 л. мн. ч. ghn-anti; 7) корень sas- 'приказывать* в ряде слабых форм пред¬
ставлен в виде sis-: презенс акт. з. 1 л. ед. ч. s as-mi, 2 л. ед. ч. sas-si, 3 л. ед. ч. sas-ti, 1 л.
мн. ч. sis-mas, 2 л. мн. ч. sis-fha, 3 л. мн. ч. sas-ati; 2 л. ед* ч. императив акт. з. sa-dhi9 оп¬
татив si$-ya-m\ 8) корень si- 'лежать* (медиальный залог) во всей парадигме презенса
представлен ступенью гуна, кроме того имеет особые окончания: презенс ед. ч.: 1л.
say-e9 2 л. se-se, 3 л, se-te; мн, ч.: 1л. se-mahe, 2 л. se-dhve, 3 л. se-rate; имперфект 3 л.
мн. ч. ase-rata; императив 3 л. мн. ч. se-ratam;
класс III — основа равна слогу редупликации + корень, чередуется гласный корнево¬
го слога. Кроме класса Ш презенса удвоение встречается в перфекте, одном из типов
аориста, интенсивах и дезидеративах.
Правила, общие для этих классов форм: 1) согласный слога удвоения повторяет пер¬
вый согласный корня: tud- 'ударять* -5- перфект tu-tod-, prach- 'спрашивать* — перфект
pa-prach-\ 2) придыхательный согласный заменяется соответствующим непридыхатель¬
ным: dha- 'класть* —- перфект da-dha3) k, kh передаются через с, a g, gA, А — через j:
каг- 'делать* — перфект ca-karИи- 'возливать* — перфект ju-ho- (в ряде корней, наобо¬
рот, после слога удвоения вместо с, j9 А выступают к9 g, gA: ci- 'замечать* — перфект
46
Древнеиндийские языки
ci-ke-ti9 han- 'бить; убивать’ — аорист a-jl-ghan-at); 4) в корне, начинающемся с группы
£ + шумный согласный, повторяется шумный согласный: stha- 'стоять’— презенс
ti-stha-.
. Гласный слога удвоения зависит от ряда чередования и от класса форм. В классе 1П
редуплицированный гласный бывает только кратким, корни с й имеют в слоге удвоения
и9 корни с ?, г — i, корни с а — а или /: hu- 'возливать’ — 3 л. ед. ч. презенс акт. з.
ju-ho-ti9 bhi- 'бояться’ — 3 л. ед. ч. презенс акт. з. bi-bhe-ti, bhar- 'нести’ — 3 л. ед. ч. пре¬
зенс акт. з. bi-bhar-rti9 та- 'мерить’ — 3 л. ед. ч. презенс акт. з. mi-ma-ti, da- 'давать’ —
3 л. ед. ч. презенс акт. з. da-da-tu В 3-м лице мн. числа имперфекта акт. залога перед
окончанием -иг корни не на -а имеют ступень гуна: a-ju-hav-ur9 a-bi-bhay-ur, a-bi-bhar-ur.
Корни на -а опускают этот гласный в слабых формах перед гласным окончанием, а
перед согласными окончаниями некоторые заменяют его на Г(/'): ha- 'оставлять’: презенс
акт. з. 1 л. ед. ч. ja-ha-mi, 1 л. мн. ч. ja-hl-mas/ja-hi-mas, 3 л. мн. ч. ja-h-atL
Корни da- 'давать’, dha- 'класть’, имеющие гласный удвоения а, в слабых формах,
кроме 2-го лица ед. числа императива активного залога, представлены в виде dad-9 dadh-:
dha-, презенс акт. з. 1 л. ед. ч. da-dha-mi9 1 л. мн. ч. dadh-mas; 2 л. ед. ч. императив акт. з.
соотв.: de-hi, dhe-hi.
класс V — корень в слабой ступени + суф. -по-/-пи- (соотв. в сильных и слабых фор¬
мах). Конечный и основы может опускаться перед начальными т, v флексии: su-
'выжиматъ’, презенс акт. з. 1 л. ед. ч. su-no-mi, 1 л. мн. ч. su-nu-mas/su-n-mas. Форма 2-го
лица ед. числа императива акт. залога равна чистой основе — sunu;
класс VIII — корень в ступени гуна + суф. -о-/-и-. Единственный достоверный при¬
мер этого класса каг- 'делать’: презенс акт. з. 3 Д. ед. ч. kar-o-ti9 3 л. мн. ч. kur-v-anti. Ос¬
тальные корни оканчиваются на п9 и презенсы от них могут трактоваться как класс V:
tan- 'тянуть’: презенс акт. з. 3 л. ед. ч. tan-o-ti или ta-no-ti;
класс IX —- корень в слабой ступени + суф. -па-/-пТ- (соотв. в сильных и слабых фор¬
мах). Ряд открытых корней на долгий гласный сокращает его перед суффиксом. Перед
гласными окончаниями гласный суффикса выпадает. Корни на согласный образуют
форму 2-го лица ед. числа императива активного залога по модели: корень в слабой
ступени + апа: рй- 'очищать’ — 3 л. ед. ч. презенс акт. з. pu-na-ti9 2 л. ед. ч. императив
акт. з. pu-ni-hi9 3 л. мн. ч. презенс акт. з. pu-n-anti; grah- 'хватать’ — 2 л. ед. ч. императив
акт. з. grh-ana. Особый случай: глаголjna- 'знать’ —jd-na-ti9ja-m-hi\
класс УП образуют только корни, оканчивающиеся на шумный согласный — корень
в слабой ступени, перед конечным согласным которого вставлен инфикс -па-/-п- (соотв.
в сильных и слабых формах): rudh- 'препятствовать’ — презенс акт. з. 1 л. ед. ч.
ru-na-dh-mi, 1 л. мн. ч. ru-n-dh-mas. Ряд корней, имеющих носовой в корне, также обра¬
зует презенс по этому классу: ahj- 'мазать’ — a-na-k-ti9 bhahj- 'ломать’ — bha-na-k-ti9
hims- 'вредить’ — hi-na-s-ti. Корень tarh- 'раздроблять’ имеет в сильных формах ано¬
мальный вид: 3 л. ед. ч. презенс акт. з. trnedhi, 3 л. ед. ч. императив акт. з. trnedhu.
Имперфект образуется от основы презенса с помощью аугмента и вторичных
окончаний. Соединяясь с начальным гласным корня, аугмент образует гласный ступени
вриддхи (а не гуна в соответствий с сандхи): /- 'идти’ — 1л. мн. ч. aima, uks-
'кропить’ — 1л* мн. ч. auksama. Если глагол имеет префикс, аугмент занимает место
между префиксом и корнем: adhi + gam- 'достигать’ — 3 л. ед. Ч. adhy-a-gacha-t.
Причастия настоящего времени образуются по модели: основа презен¬
са + суф- -a(n)t- (м. р., ср. р.), -a(n)tТ- (ж. р.) — в активном залоге; основа презенса + суф.
-тапй- (м. р., ср. р.), *тапа- (ж. р.) — в медиальном залоге.
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
47
У отдельных глаголов возможно образование презенса более чем по одному классу.
Аорист образуется от основы, не совпадающей с основой презенса, с помощью
аугмента и вторичных личных окончаний: da- 'давать* — презенс dada-ti, имперфект
a-dada-t, аорист a-da-t; тис- 'освобождать* — презенс muhca-ti, имперфект a-munca-t,
аорист a-muca-t
У первичных глаголов имеется семь типов аориста. У некоторых глаголов аорист об¬
разуется по нескольким типам.
Аорист делится на асигматический — без суф. s, и сигматический — с суф. s.
Асигматический аорист. Аорист 1 (корневой) образуется от корней на -а и от bhii-
'быть* только в активном залоге: da 1л. ед. ч. a-dam, bhu 1л. ед. ч. a-bhiiv-am.
Парадигма совпадает с парадигмой имперфекта класса П. Аорист 2 (простой тематиче¬
ский) — корень в слабой ступени + а (совпадает с имперфектом класса VI), а корни на
-an, -am, -аг бывают в ступени гуна + a: vid- 'находить* — a-vida-tу но gam- 'идти* —
a-gama-t. Аорист 3 (редуплицированный) — слог редупликации + корень в слабом зву¬
ковом виде + а. Корни на -an, -am, -аг представлены ступенью гуна. При корневом й
гласный редупликации бывает й, в остальных случаях — Г. Гласный бывает долгим в
слоге редупликации, если в корне имеет место краткий гласный перед одним согласным.
В соответствии с ритмом основы долгий гласный корня может сокращаться. Спряжение
как у тематического имперфекта. Значение — переходно-каузативное. Примеры: kram-
'ступать* — a-ci-kram-a-t 'он велел ступить’,yaw- ерождатъ(ся)* — q-ji-jan-a-t 'он родил’,
stha- 'стоять* — a-ti-sthi-p-a-t 'он поставил’ (элемент -р- заимствован из основы кауза¬
тивного презенса на -payа-). Особый случай: vac- 'говорить* — a-voc-a-t В С. аорист 3
на основании семантики считается аористом каузативных глаголов.
Сигматический аорист. Аорист 4 — чередующийся корень + s. Чередование проис¬
ходит между парадигмами активного и медиального залогов. В активном залоге наблю¬
дается ступень вриддхи, в медиальном — обычно слабая ступень, но у открытых корней
на Г, м — ступень гуна, а у корней на -an, -am — колебания: пТ- 'вести* — акт. з. anais
мед. з. ones-, budh- 'пробуждаться* — акт. з. abhauts-, мед. з. abhuts-. Особенности спря¬
жения: во 2-м, 3-м лице ед. числа активного залога перед окончанием вставляется Г:
пТ- — 2 л. ед. ч. a-nais-J-s, 3 л. ед. ч. a-nais-T-t. Во 2-м, 3-м лице медиального залога s от¬
сутствует (т. е. окончания присоединяются непосредственно к корню), если корень в
этих формах оканчивается на краткий гласный или на согласный: stha- 'стоять* — 2 л.
ед. ч. a-sthi-thas, 3 д. ед. ч. a-sthi-ta, bhaj- 'наделять* — 2 л. ед. ч. a-bhak-thas, 3 л. ед. ч.
a-bhak-ta. Аорист 5 — корень (чередующийся или нет в зависимости от структуры) + is.
При наличии чередования различаются основы активных и медиальных форм: в актив¬
ном залоге ступень вриддхи у открытых корней и некоторых корней с -а-, в медиальном
залоге ступень гуна: рй- 'очищать* —- акт. з. a-pavis- —мед. з. apavis-, vad- 'говорить* —5
акт. з. avadis мед. з. avadis-. При отсутствии чередования корень всегда представлен
ступенью гуна. Особенности спряжения: во 2-м, 3-м лице ед. числа активного залога ис¬
ход форм представлен соотв. -is, -it: рй- — 2 л. ед. ч. apavis, 3 л. ед. ч. apavit.
Распределение аориста на -s- и -is- между корнями первоначально соответствовало
разбиению корней на классы set и anit. Первые требуют соединительного гласного i пе¬
ред рядом словообразовательных и формообразовательных аффиксов с начальным tns:
-ta-, -tva-, -turn-, -tavya-, -tar-, -sya-, -sa-, -sа вторые — нет. Впоследствии аорист на -is-
сильно распространяется.
Аорист 6 корень в ступени гуна + sis: уа- 'идти* — ayasis-, пат- 'кланяться* —
anamsis-. Этот тип аориста встречается редко, употребляется только в активном залоге.
48
Древнеиндийские языки
Спряжение как у аориста 5. Аорист 7 — слабый вид корней с окончаниями s, h + sa
(что дает по правилам сандхи ksa): dis- ’указывать’ — adiksa-, duh- ’доить’ — adhuksa-.
Спрягается по образцу имперфекта класса 6 в активном залоге и с некоторыми отклоне¬
ниями во флексии — в медиальном залоге.
Система перфекта. Простой перфект образуется по модели: слог удвое¬
ния + корневой слог с чередующимся гласным + перфектные окончания. Гласный удвое¬
ния: / — при корневом гласном ?, и — при корневом гласном и, а — в остальных случа¬
ях. Особый случай: глагол Ыгй- ’быть* — ba-bhuv-a.
Парадигма перфекта делится на сильные формы — ед. число активного залога и сла¬
бые — все остальные. В 3-м лице ед. числа бывает вридцхи у корней открытых слогов и
у корней структуры а + один согласный. В 1-м, 2-м лице ед. числа — ступень гуна (если
в 3-м лице имеет место вридцхи, то эта ступень может быть наряду с гуна и в 1-м лице).
В остальных формах — слабая ступень, кроме закрытых корней на -an, -am, имеющих
ступень гуна. Примеры изменяемых корней (3 л. ед. ч. — 3 л. мн. ч. перфект акт. з.):
bhid- ’раскалывать’: bibheda— bibhidur, stu- ’прославлять’: tustava— tustuvur, bhar-
’нести*: babhara babhrur.
Особые случаи: 1) корни, начинающиеся с краткого гласного, повторяют этот глас¬
ный в слоге удвоения, при этом перед гласным другого качества / > iy, и > uv: ad- ’есть,
кушать’, ada, i$- ’искать’, iyesa— Tsur, ис- ’нравиться’, uvoca — йсиг. Если корень имеет
структуру ап или аг + согласный, слог удвоения бывает ап: ahj- 'мазать’ — anahja, агс-
’сиять’ — апагса; 2) корни, чередующиеся по типу сампрасарана (samprasarana), имеют
схему огласовки в перфекте: I—ya/i, и — va/u, как vyacfh- ’пронзать’: vivyadha— vivid-
hur, svap- 'спать’: susvapa — susupur; 3) ряд корней структуры «согласный + а + соглас¬
ный» образуют в слабых формах основу перфекта без удвоения, меняя а на е: pat-
’лететь’ — 3 л. мн. ч. petur, yam- ’сдерживать’ — 3 л. мн. ч. уетиг, 4) глагол vid- ’знать’
образует перфект без удвоения, который передает значение презенса: veda ’я знаю’, 'он
знает’; 5) глагол ah- ’говорить’ имеет только неполную парадигму перфекта (2-е, 3-е ли¬
цо ед. и мн. числа) в значении настоящего и прошедшего времени: aha 'он сказал’, 'он
говорит’.
Причастия перфекта образуются по моделям: слабая основа перфекта + суф. -vams*~
(м. р., ср. р.; если основа односложна, перед суффиксом вставляется i), -щ1- (ж. р. акт. з.);
слабая основа + суф. -апа- (м. р., ср. р.), -and- (ж. р. мед. з.). В послеведийский период
употребляются редко.
Перифрастический перфект образуется от производных и некоторых простых глаго¬
лов по модели: адвербиальная форма на -dm от основы презенса (в случае редуплициро¬
ванной основы — от сильной формы) + личные формы перфекта вспомогательных гла¬
голов каг- 'делать*, as- 'быть*, bhu- ’становиться; быть’: bodhayam asa 'он разбудил’ (от
каузатива от budh-), bubhutsam babhuva 'он хотел проснуться’ (от дезидератива от budh-).
Система футурума. Простой футурум образуется по модели: корень в сту¬
пени гуна + суф. -sya- (-isya* у корней set, у всех корней на -аг- и у ряда других) + пер¬
вичные окончания: т- 'вести’ — 3 л. ед. ч. ne-sya-ti, budh- 'пробуждаться* — 3 л. ед. ч.
bhot-sya-ti, каг- 'делать’ -— 3 л. ед. ч. kar-isya-ti, gam- 'идти* — 3 л. ед. ч. gam-isya-ti.
Причастия футурума образуются по модели: основа футурума + те же суффиксы, что
и у тематического презенса.
Перифрастический футурум в активном залоге в 1-м, 2-м лице образуется путем со¬
единения формы именительного падежа ед. числа имени деятеля на -tar от соответст¬
вующего глагола с личными формами глагола as- 'быть’, а в 3-м лице равняется имени
деятеля: ЪЫ- ’быть’ — 1л. ед. ч. bhavitdsmi, 3 л. ед. ч. bhavita.
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
49
Отрицание выражается на синтаксическом уровне с помощью отрицательных
частиц: 1) па "не; ни; нет’ — выражает как общее, так и частное отрицание и стоит в на¬
чале фразы перед глаголом или перед соответствующим словом; 2) та 'не’ — выражает
запрет: па cainam abhyabhasanta 'Они не заговорили с ним’, па naktam па diva sete 'Она
не лежит ни днем, ни ночью’, па samas tasya manusah 'Нет равных ему людей’, та
vicaraya 'Не медли!’. Отрицание выражается также на словообразовательном уровне с
помощью именного суффикса а-/ап- 'не’ (варианты перед согласным/гласным): a-yukta-
'неуместный’, an-rta- 'неправда, ложь’.
2.3.7. Имя характеризуется наличием трех грамматических категорий: рода, числа
и падежа. Они обязательны для всех подклассов имени (существительных, прилагатель¬
ных, числительных), а также для местоимений, но выражаются этими частями речи по-
разному или приобретают у них разное содержание.
Существительное. Классы или типы склонения определяются структурой
именной основы. С этой точки зрения важно разбиение основ на корневые и некорневые
(первые немногочисленны, архаичны, встречаются в С. в отличие от ведийского языка
чаще как конечные элементы сложных слов). Некорневые основы состоят из корня и од¬
ного или более суффиксов. Частным случаем суффиксов являются основообразующие
элементы (суффиксы, лишенные значения и служащие формальным распространителем
основы).
Прилагательное. Эта часть речи характеризуется теми же грамматическими
категориями, что и существительное, но для прилагательного данные категории являют¬
ся согласовательными, т. е. определяемыми тем существительным, от которого зависит
прилагательное. На уровне словообразования прилагательное характеризуется особыми
суффиксами, выражающими степени сравнения: сравнительную и превосходную. Пер¬
вичные суффиксы: -(i)yams- сравнительной степени и -istha- превосходной присоединя¬
ются непосредственно к корню, а гораздо более продуктивные вторичные, соответствен¬
но -tara- и -tama к основе, например: laghu- 'легкий’ — laghiyams- 'более легкий’ —
laghistha- 'самый легкий’,priya- 'приятный’ —priyatara- 'более приятный’ —priyatama-
'самый приятный’.
Местоимение в отличие от существительного и прилагательного обладает
особой семантикой: референтами его единиц являются участники или неучастники рече¬
вого акта. По этому признаку местоимения делятся на личные (местоимения 1-го и 2-го
лица) и указательные (местоимения 3-го лица) (см. 23.6.). Все остальные местоимения,
связанные с указательными: вопросительные, относительные, неопределенные, ориенти¬
руются на их парадигму.
Местоимениям свойственны те же грамматические категории, что и существитель¬
ным, но выражают они их несколько иначе. Их отличает супплетивизм основ в парадиг¬
ме и некоторые специфические флексии (см. 23.1.). В большинстве парадигм основа
именительного падежа противостоит основе остальных падежей (в том числе вин. паде¬
жу). Отсутствует грамматически значимое регулярное чередование гласных. Имеется ряд
флексий, не встречающихся у имени (набор их зависит от типа местоимений). Нет спе¬
циальной звательной формы.
По способности выражать грамматические категории и характеру их выражения лич¬
ные местоимения противостоят местоимениям 3-го лица. Личные местоимения не выра¬
жают категорию рода, но она свойственна указательным местоимениям. Личные
местоимения ограниченно выражают категорию числа: число обозначают прежде всего
разные лексические основы (aham 'я’ — avam 'мы двое’ — vayam 'мы’; tvam *ты’ —уи-
50
Древнеиндийские языки
vam 'вы двое’ —уйуат 'вы’). Указательные местоимения передают эту категорию в ос¬
новном грамматически, т. е. противопоставлением флексий.
Категория падежа выражена у местоимений всех типов достаточно полно — пара¬
дигма склонения состоит из семи-шести падежей. Однако устройство этой парадигмы
совсем иное, чем у имени существительного. Наибольшие отличия свойственны личным
местоимениям. Это отличия во флексии и в том, что в ряде косвенных падежей есть
краткие энклитические формы, употребляющиеся тогда, когда нет смыслового акцента
на категории лица. Парадигма указательных местоимений по типу флексии в целом
близка парадигме существительных на -а- мужского рода и на -а- женского рода. Специ¬
фика в том, что в ед. числе в ряде косвенных падежей в мужском роде этой флексии
предшествует элемент sm-, а в женском роде элемент sy-.
Указательные местоимения, функционирующие как местоимения 3-го лица, проти¬
вопоставлены друг другу по степени удаленности (см. 2.3.6.). Указательным местоиме¬
ниям следуют по своему типу парадигмы вопросительного местоимения ка- 'кто?’,
'какой?’; относительногоуа- 'кто’, 'который’ и др.
Числительное. Только числительные «один» — «десять» выражены непроиз¬
водными основами: ека- 'один’, dva- 'два’, tri- 'три’, catur- 'четыре’, рапса- 'пять’, sas~
'шесть5, sapta- 'семь’, asta- 'восемь5, nava- 'девять5, dasa- 'десять5. Числа, являющиеся
результатом сложения единиц с десятками, выражены сложными словами, где на первом
месте единицы (при сложении их основы могут иметь несколько видоизмененную фор¬
му), а на втором десятки: ekadasa 'одиннадцать5, dvadasa 'двенадцать’ ит. д. Тот же
принцип соблюдается при сложении единиц и десятков с сотнями: ekasatam 'сто один’,
catuhsahasram 'тысяча четыре’. Числительные, обозначающие десятки, выражаются ocj
новами женского рода с суффиксами -satU -sat: vimsati 'двадцать’, trimsat 'тридцать5
и т. д. Для обозначения чисел, оканчивающихся на 9, употребительны сложные слова,
обозначающие 'двадцать минус один’, 'тридцать минус один’ и т. д.: ekonavimsati
'девятнадцать’ (букв, 'с недостающей единицей двадцать’). Наряду с этими способами
для выражения чисел употребляются синтаксические сочетания: catvari sahasrani
'четыре тысячи’, satam ekam са 'сто один’ (букв, 'сто и один’).
Глагол обладает разветвленной системой форм, объединяемой лексическим зна¬
чением глагольного корня, и характеризуется наличием шести грамматических катего¬
рий: лица, числа, залога, наклонения, времени, вида, производности действия (каузати¬
ва^- категории, находящейся на грани формообразования и словообразования). Личные
формы составляют основную часть глагольной парадигмы, выражающую категории ли¬
ца, числа, залога, наклонения, времени. В С. они почти не выражают категорию вида и не
способны выражать категорию рода.
Неличные формы глагола делятся на изменяемые и неизменяемые. Изме¬
няемые формы — причастия и отглагольные прилагательные —г выражают именные ка¬
тегории рода, числа и падежа (склоняются) и глагольные категории: залог, вид, время,
производность действия. Весь набор именных и глагольных категорий выражается толь¬
ко у причастий, образованных от временной основы. Отглагольные прилагательные,
произведенные с помощью разных суффиксов непосредственно от корня, менее отчетли¬
во передают чисто глагольные категории. Это прилагательные на -ta-, -па- и -tavant- (см.
2.3.5.), а также прилагательные долженствования, образуемые от корня в ступени гуна
(иногда вридцхи) с помощью суффиксов -iуа-, -tavya-, -атуа-. От глаголов переходных
они имеют пассивное значение. На основании семантики эти формы называют также
participium futuri passivi или participium necessitatis. Примеры: bhu- 'быть5 — bhavya-
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
51
(bhavya-) 'долженствующий быть’, kar- 'делать’ — karya-, kartaVya-, karanvya- 'должен¬
ствующий быть сделанным’.
К неизменяемым неличным формам относятся деепричастия (абсолютивы) и инфи¬
нитивы. Деепричастия образуются от корня в слабом звуковом виде + суф. -tva, если гла¬
гол без префикса, и суф. -уа, если глагол с префиксом: dark- 'видеть’ — drstva 'увидев’,
но sam+dars- 'принимать во внимание’ — samdrsya 'приняв во внимание’. Инфинитивы
образуются от корня в ступени гуна + суффикс -(i)tum: gam- 'идти’ — gantum, bhti-
'быть’ — bhavitum. Эти неизменяемые формы включаются в систему глагола благодаря
лексическому значению глагольного корня и глагольному управлению на синтаксиче¬
ском уровне, хотя по своей морфологической структуре они близки неизменяемым клас¬
сам слов: наречиям и др.
Неизменяемые классы слов: наречия, частицы, предлоги-послелоги, союзы различа¬
ются только на синтаксическом уровне.
Ядро наречий составляют слова, произведенные от местоименных и именных
основ с помощью наречных суффиксов. Наиболее употребительны следующие суффик¬
сы: -tas (местоименное окончание отл. падежа) образует наречия с выраженным значени¬
ем отложительного падежа: itas 'отсюда’, kutas 'откуда’, sarvatas 'со всех сторон’ и др.;
-tra — наречия места (иногда времени): tatra 'там’, kutra 'где’, sarvatra 'повсюду’, 'в лю¬
бое время’; -da— наречия времени: tada 'тогда’, kada 'когда’, sada 'всегда’; -dha— на¬
речия счетные (в основном от числительных): ekadha 'единожды’, dvidha 'дважды’,
'двояко’, tridha 'трояко’; -sas— наречия количественно-распределительные: ekasah 'по
одному’, dvisah 'по двое’,padasah 'шаг за шагом’; -vat — наречия подобия: brahmanavat
'подобно брахману’, manuvat 'как у Ману’, tadvat 'таким образом’ (букв, 'подобно
тому’).
В функции наречий широко употребляются «застывшие» флективные формы, преж¬
де всего местоименные и именные: вин. п. ед. ч. idam 'здесь’, пата 'по имени’, prak
'вперед’; инстр. п. ед. ч. diva 'днем’, antarena 'между тем’; отл. п. ед. ч. tasmat 'поэтому’,
saksdt 'перед глазами; непосредственно’; местн. п. ед. ч. agre 'вначале’ и др. Реже упот¬
ребляются «застывшие» глагольные формы: sydt 'может быть’ (букв, 'да будет’).
Частицы в С, достаточно многочисленны, но не играют той роли в структуре
предложения, что в ведийском языке. Они не имеют единой морфологической структу¬
ры, и семантика их довольно расплывчата. Частицы могут соотноситься с одним сло¬
вом — и тогда стоят после этого слова, или с целым предложением — и тогда стоят в
начале этого предложения, обычно на втором месте. К первой группе относятся: api
'тоже; даже’, id 'именно; как раз; только’, iva 'как’, eva 'именно’, vai 'ибо; же’ и др.; ко
второй группе относятся: kila 'конечно’, khalu 'действительно’, пи 'вот; еще’, svid
'вероятно’, hi 'ведь’ и др. С помощью частиц па и та выражается соответственно просто
отрицание и запрет (см. 2.3.6.). Частица sma придает глаголу в настоящем времени зна¬
чение прошедшего времени. Частицы api9 са, сапа, cid, употребляясь с вопросительными
наречиями и местоимениями, придают им неопределенное значение: kada cid 'когда-
нибудь’ — kada 'когда’. Частица iti выделяет прямую речь.
В функции частиц употребляются падежные формы имени: вин. п. kdmam
'конечно’ — ката- 'желание’, вин. п. пата 'действительно’ — патап- 'имя’ и др.
Предлоги-послелоги немногочисленны. Слов, для которых эта функция
была бы единственной, практически нет. В качестве предлогов-послелогов употребляют¬
ся некоторые глагольные префиксы (в С. они являются морфемой в составе соответст¬
вующей глагольной формы в отличие от ведийского языка): апи 'вслед; за’ (обычно с
52
Древнеиндийские языки
вин. п.), а 'из; до* (с отл. п.), prati "к; против; по отношению к’ (с вин. п.) и др.; наречия:
adhas 'под; внизу’ (с род. п.), antar 'внутри; в’ (с род. и местн. п.), bahis 'вне* (с отл. п.),
vina 'без* (с вин., инстр., отл. п.), saha 'с; вместе’ (с инстр. п.) и др.; отдельные адверби¬
альные падежные формы: arthe (также artham, arthena, arthaya) "ради’ (с род. п.), £te
'без’ (с вин. и отл. п.), par am 'после’ (с отл. п .\pascdt 'позади’ (с род. п.) и др.
Предлоги-послелоги, как правило, не управляют именем, а уточняют значение паде¬
жа, который вполне может употребляться и самостоятельно. Чаще — постпозитивно, а
не препозитивно.
В функции послелогов нередко употребляются деепричастия: adaya 'вместе с’ (букв,
'взяв’), arabhya 'начиная с’ (букв, 'ухватившись’), muktva 'кроме’ (букв, 'освободив’)
идр.
Так называемый класс союзов состоит морфологически из нескольких частиц,
группы специализированных наречий, образованных большей частью из местоимений, и
нескольких местоименных падежных форм. Среди них очень мало слов, для которых
функция союза была бы единственной.
Несмотря на наличие союзов, весьма распространено бессоюзие и употребление раз¬
личных синтаксических оборотов (с деепричастиями, с местным абсолютным падежом^ с
родительным абсолютным падежом, с функционированием прямой речи вместо косвен¬
ной и др.) при выражении подчинительной связи.
В независимом предложении в качестве союзов употребляются частицы са *и’, va
'или’, tu 'а; но; же’, hi 'ведь; так как; же’. Они стоят после последнего из связываемых
ими слов, а са и va могут стоять после каждого из них: puspani са phalani са 'цветы и
плоды’. Из наречий наиболее употребительны atha 'тогда; потом; и; же; но; однако’ (сто¬
ит в начале предложения) и tatas (отл. п. от /а- 'тот’) 'потом; тогда; поэтому* и др.
Нередко встречаются различные комбинации: kim са 'далее’ (kirn 'что’), ар/... са 'также’,
api tu 'но’, athava (atha + va) 'или’ и др.
Подчинительная связь в сложных предложениях выражается преимущественно с по¬
мощью союзов, построенных на относительном местоимении уа- 'который’ в придаточ¬
ном, а в главном предложении им соответствует указательное местоимение (чаще ta-
'тот’) или наречие, при этом придаточное предложение обычно предшествует главному:
yada... tada 'когда... тогда’, yatha.,. tatha 'как... так’, у ad... tad 'так как... то’ ит. п. Союзы
yadi и ced (са + id) 'если’ таких соответствий в главном предложении не имеют. Союзы
со значением 'чтобы’: yad9 уепа, yatha употребляются в придаточных, стоящих после
главного предложения.
Междометия представлены в основном простыми, непроизводными словами.
Радость и печаль выражают aho, ahaha 'ах!; ох!’; удивление, потрясенность— ауе9 ayi,
ha, haha 'а!; ах!; ой!’; гнев, отвращение — dhik 'тьфу!’; обращение, призыв (часто со
зват. формой) — ayi, he, haye 'эй!’; звукоподражания — phat 'трах!’, phut с глаголом каг-
('делать’) 'пыхтеть’ и др. Имеются междометия, происходящие из падежных форм: are
'эй!’ (зват. форма от ari- 'друг; враг’), bhos/bho 'о (господин/госпожа)’ (из зват. формы
bhavas от bhavant- прич. наст. вр. от ЬИй- 'быть’). В качестве междометий могут функ¬
ционировать такие имена, как kastam 'горе; увы’, svasti 'счастье; ура!’ и т. д.
2.4.0, Образцы парадигм.
Существительные и прилагательные
Для практического удобства вопреки индийской традиции в парадигмы включена
звательная форма, выражающая ориентацию на адресата высказывания и не являющаяся
падежом.
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
53
Ударение указывается в соответствии с ведийской акцентуацией. В дв. и мн. числе
звательная форма равна именительному падежу.
Основы на -а-
Основы на -а-
М. р. deva
- 'бог’
Ж. р. sdla-
'хижина’
Падеж
Ед. число
Падеж
Ед. число
Им.
devds
Им.
said
Вин.
devdm
Вин.
sdlam
Инстр.
devena
Инстр.
salaya
Дат.
devdya
Дат.
salayai
Отл.
devdt
Род.
devasya
Отл.-род.
salayas
Мести.
deve
Места.
saldydm
Зват.
diva
Зват.
sale
Дв. число
Дв. число
Им.-вин.-зват.
devau
Им.-вин.-зват.
sale
Инстр.-дат.-отл.
devabhyam
Инстр. -дат.-отл.
salabhyam
Род.-местн.
devayos
Род.-местн.
salayos
Мн. число
Мн. число
Им.-зват.
devds
Им.-вин.-зват.
salds
Вин.
devdn
Инстр.
devais
Инстр.
salabhis
Дат.-отл.
devebhyas
Дат.-отл.
sdlabhyas
Род.
devanam
Род.
sdlanam
Места.
deve$u
Места.
saldsu
Cp. p.phala- 'плод’
Им.-вин-зват.
ед. ч. phdlam
дв. ч. phale
мн. 4.phalani
Остальные падежи среднего рода как в мужском роде.
Основы на -J-, -и-
М. р. agni- 'огонь’ Ж. р. sakti- 'сила’ Ср. р. vari- 'вода’
Падеж
Им.
agnis
Вин.
agnim
Инстр.
agnina
Дат.
agndye
Отл.-род.
agnes
Места.
agnau
Зват.
agne
Им.-вин.-зват.
agnt
Инстр.-дат.-отл.
agnibhyam
Род.-местн.
agnyos
Им.-зват.
agnayas
Вин.
agnin
Инстр.
agnibhis
Дат.-о*л.
agnibhyas
Род.
aghfndm
Места.
agni$u
Ед. число
saktis
vari
saktim
vari
saktyd
varind
saktaye, saktydi
varine
sakteSy saktyas
varinas
saktauy saktydm
varm
sdkte
vari, vdre
Дв. число
sakti
varini
saktibhyam
varibhyam
saktyos
varinos
Мн. число
saktdyas
varini
saktis
varini
saktibhis
vdribhis
saktibhyas
varibhyas
saktifnam
vdrmam
iaktisu
vdrifu
54
Древнеиндийские языки
Основы на -и- склоняются по образцу основ на перед гласными окончаниями u>v.
Основы на -F-, -й- Корневые имена на -F-, -й-
Ж. р. devi- ‘богиня’ Ж. р. vadhd- ‘женщина; жена’ Ж. р. dhi- ‘мысль’
Падеж
Ед. число
Им.
devi
vadhds
dhTs
Вин.
devim
vadhim
dhiyam
Инстр.
devya
vadhva
dhiyd
Дат.
devyai
vadhvai
dhiye, dhiyai
Отл.-род.
devyas
vadhvas
dhiyds, dhiyds
Места.
devyam
vadhvam
dhiyi, dhiyam
Зват.
devi
vadhu
Дв. число
dhts
Им.-вин.-зват.
devydu
vadhvau
dhiyau
Инстр.-дат.-отл.
devibhydm
vadhiibhyam
dhtbhydm
Род.-местн.
devyos
vadhvos
Мн. число
dhiyds
Им.-зват.
devyas
vadhvas
dhiyas
Вин.
devis
vadhus
dhiyas
Инстр.
devibhis
vadhubhis
dhibhis
Дат.-отл.
devibhyas
Vadiibhyas
dhibhyas
Род.
devinam
vadhiinam
dhiyam, dhmam
Места.
devisu
vadhusu
dhlsu
Корневые имена на -м- склоняются по образцу корневых имен на -i~, перед гласными
окончаниями u>uv.
Основы на -or
Имена деятеля на -tar. м. р. datar ‘дающий; податель’, ср. р. datr- ‘дающее’
M.p.
Cp. p.
M. p. Cp. p.
Падеж Ед. число Падеж
Дв. число
Им. datd
datr Им.-вин.-зват.
datardu datrni
Вин. dataram
datr Инстр.-дат.-отл.
datrbhyam
Инстр. datrd
datfna Род.-местн.
datros datrnos
Дат. datre
datrne
Отл.-род. ddtur
datrnas
Места. datari
datrni “
Зват. datar
datr
Мн. число
Им.-зват. dataras
Им.
datmi
Вин. datm
Вин.
datrni
Инстр.
datrbhis
Дат.-отл.
datrbhyas
Род.
datrnam
Места.
datrsu
Имена родства на -tar, -or: м. р. pitar- ‘отец’,
ж. p. matar ‘мать’
Падеж
Ед. число
Падеж Дв. число
Падеж Мн. число
Им.
pita, mata
Им.-вин.-зват. pitdrau, matarau Им. pitaras, mdtaras
Вин.
pitdram, mataram
Вин. pitni, matrs
Зват.
pitar, matar
Зват. pitaras, mdtaras
Остальные падежи, как у имен деятеля на -tar-.
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
55
Основы на -ап-
Основы на -ant-
М. р. rajan-
Cp. p. naman- M. p. patant-
Cp. p. pata
ецарь’
имя
летящий’
'летящее’
Падеж
Ед. число
Им.
raja
nama
patan
patat
Вин.
rajanam
nama
patantam
patat
Инстр.
rajna
namna
patata
Дат.
rajne
namne
patate
Отл.-род.
rajnas
namnas
patatas
Места.
rajni
namni
patati
rajani
namani
Зват.
rajan
naman, nama
patan
patat
Дв. число
Им.-вин.-звагг.
rajanau
namni, namani patantau
patantl
Инстр.-дат.-отл.
rajabhyam
namabhyam
patadbbyam
Род.-местн.
rajnos
namnos
patatos
Мн. число
Им.-зват.
raj anas
namani
patantas
patanti
Вин.
rajnas
namani
patatas
pdtanti
Инстр.
rajabhis
namabhis
patadbhis
Дат.-отл.
rajabhyas
namabhyas
patddbhyas
Род.
raj bam
namnam
patatdm
Места.
rajasu
namasu
patatsii
Основы на -in- имеют флексию, аналогичную основам на -апно лишены чередова¬
ния гласного в суффиксе. Пример: paksin 'крылатый; птица’ — ед. ч.: им. п. paksT, вин. п.
paksirtam, зват. paksin; мн. ч.: им. п. paksinas, инстр. п. paksibhis и т. д.
Основы на -апс- (прилагательные со значением направления) имеют три ступени че¬
редования: в сильных формах -апс-, в средних -ас-, в слабых -с- с удлинением предшест¬
вующего гласного. Примеры: pratyanc- ’западный’ — ед. ч.: им. п. pratyan, вин. п. рга-
tydhcam, инстр. п. prafica и т. д.; visvanc- 'расходящийся в разные стороны’ — ед. ч.:
им. п. visvan, вин. п. visvahcam, инстр. п. visuca.
Основы на -yams- (прилагательные в сравнительной степени) имеют три ступени че¬
редования: в сильных формах -yams-, в зват. форме ед. числа -уап-ь в слабых формах
-уas-. Пример: bhuyams- 'больший’ — ед. ч.: им. п. ЬШуап, вин. п. bhiiyamsam, инстр. п.
bhUyasa, зват. Ыгйуап.
Основы на -vams- (прич. перф. акт. з.) имеют аномальное чередование: в сильных
формах -vams-, в средних -vat-, но в зват. форме -van-, в слабых формах -us-. Пример:
vidvams- 'знающий’ — ед. ч.: им. п. vidvan, вин. п. vidvamsam, зват. vidvan; мн. ч.:
инстр. п. vidvadbhis, род. п. viditsam.
Основы на -as-: ср. р. mdtnas- 'мысль’
Падеж
Ед. число
Падеж
Дв. число
Падеж
Мн. число
Им.-вин.-зват.
manas
Им.-вин.-зват.
manasl
Им.-вин.-зват.
mdnamsi
Инстр.
manasa
Инстр.-дат.-отл.
mdnobhydm
Инстр.
manobhis
Дат.
manase
Дат.-отл.
manobhyas
Отл.-род.
manasas
Род.-местн.
manasos
Род.
manasam
Места.
mdnasi
Места.
manahsu
Основы на -is-, -us- склоняются по образцу основ на -as-.
56
Древнеиндийские языки
Числительные
Ёка- 'один* — ед. ч.: им. п. ekas м. р., ёка ж. р., ёкат ср. р. В остальных падежах
склоняется как указательное местоимение tad 'то’. Форм дв. числа нет. Во мн. числе еке
является местоимением 'некоторые’;
dva- 'два’ — склоняется только в дв. числе: им. п., вин. п. dvau; инстр. п., дат. п.,
отл. п. dvabhyam; род. п., места, п. dvayos.
tri- (
‘три’, catur-
'четыре’
Падеж
М. р. Ср. р.
Ж.р.
M. p. Cp. p.
Ж. p.
Им.-зват.
trayas trini
tisras
catvdras catvari
catasras
Вин.
trm trini
tisras
caturas catvari
catasras
Инстр.
tribhis
tisrbhis
caturbhis
catasrbhis
Дат.-отл.
tribhyas
tisrbhyas
caturbhyas
catasrbhyas
Род.
trayanam
tisrnam
caturnam
catasrnam
Места.
trisu
tisfsu
catursu
catasrsu
Числительные после «четырех» не различают родов:
рапса- 'пять’ — им. п., вин. п. рапса, инстр. п. pancdbhis, дат. п., отл. п. pancabhyas,
места, п. pancasu;
sapta- 'семь’, asta- 'восемь’, nova- 'девять’, dasa- 'десять’ склоняются как рапса-, при
этом 'восемь’ имеет второй вариант asta-: им. п., вин. п. astern, инстр. п. asfdbhis и т. д.;
sds- 'шесть’ — им. п., вин. п. $at, инстр. п. §adbhis, дат. п., отл. п. sadbhyas, род. п.
sannam, места, п. satsu.
Местоимения
Личные
1-е л. — aham 'я’, avam 'мы двое’, vayam 'мы’
2-е л. — tvam 'ты\yuydm 'вы двое', уйуdm 'вы’
Падеж
Ед. число
VbL
ahani
tvam
Вин.
mdm,ma
tvam, tva
Инстр.
maya
tvaya
Дат.
mahyam, me
tubhyam, te
Отл.
mad
tvad
Род.
mama, me
tava, te
Места.
mayi
Дв. число
tvdyi
Им.-вин.
avam; вин. п. паи
yuvam; вин. n. vam
Инстр.-дат.-отл.
avdbhyam; дат. п. паи
yuvabhyam; дат. n. vam
Род.-местн.
avdyos; род. п. паи
Мн. число
yuvayos; род. n. vam
Им.
vayam
уйуат
Вин.
asmdn, nas
yu$mdn, vas
Инстр.
asmabhis
yu§mabhis
Дат.
asmabhyam, nas
ytymabhyam, vas
Отл.
asmad
yu$mad
Род.
asmdkam, nas
yu$mdkam, vas
Места.
asmdsu
yuymdsu
Г. Я. Елизаренкова. Санскрит
57
Указательные
sd 'тот; он’, ауат 'этот’
, asau
'tot’
М. р.
Ж. р.
M. p.
Ж. p.
M. p.
Ж.р.
Падеж
Ед. число
Им.
sas9sd
sd
aydm
iyam
asau
asau
Вин.
tam
tam
imam
imam
amum
amum
Инстр.
tena
tayd
anena
andyd
amuna
amuya
Дат.
tasmai
tdsyai
asmai
asyai
amufmai
amusyai
Отл.
tasmad
tdsyas
asmad
asyds
amusmad
amusyas
Род.
tdsya
tasyas
asya
asyds
amusya
amu$yas
Места.
tasmin
tasyam
asm in
asyam
amusmin
атщуат
Дв. число
Им.-вин.
tdu
te
imdu
ime
атй
Инстр .-дат.-отл.
tdbhydm
dbhydm
amubhyam
Род.-местн.
tayos
anayos
antuyos
Мн
. число
Им.
te
tds
ime
imas
ami
amiis
Вин.
tdn
tas
iman
imas
атйп
amus
Инстр.
tais
tabhis
ebhis
abhis
amibhis
amubhis
Дат.-отл.
tebhyas
tabhyas
ebhyds
abhyds
amfbhyas
amubhyas
Род.
tesdm
tdsam
esam
asam
amis dm
amiis dm
Места.
tesu
tasu
esu
asu
amlsu
amtisu
Формы
среднего рода, отличающиеся от форм мужского рода
Им.-вин.
ед. число
tad
iddm
adds
дв. число
te
ime
атй
мн. число tani
imdni
amUni
Г л а г о л
Личные окончания
Первичные окончания
Активный залог Медиальный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
1 Л.
-mi
-vas
-mas
-е
-vahe
-make
2 л.
-si
-thas
-tha
-se.
-athe
-dhve
3 л.
-ti
-tas
-anti
-te
-ate
-ate
Вторичные окончания
*
Активный залог
Медиальный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
1 л.
-am
-va
-та
-i
-vahi
-mahi
2 л.
-5
-tam
-ta
-thas
-dthdm
-dhvam
3 л.
-tam
-an
-ta
-dtam
-ata
Окончания перфекта
Активный залог
£д. число Дв. число Ми. число
1 л. -л -va -та
2 л. -tha -athur -а
3 л. -л -atur
Медиальный залог
Ед. число Дв. число Мн. число
-e
-vahe
-mahe
-se
-athe
-dhve
-e
-ate
-(Ore
-иг
58
Древнеиндийские языки
Окончания императива
Активный залог Медиальный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
1 л.
-ani
-ova
-dma
-ai
-avahai
-amahai
2 л.
0, -dhi, -hi
-torn
-ta
-sva
-atham
-dhvam
Зл.
-to
-tam
-antu
-tam
-atom
-atom
Спряжение
глагола
Система презенса
Тематическое спряжение
ji- 'побеждать* (класс I)
Активный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Презенс
Имперфект
1л.
jay ami
jdyavas
jayamas
ajayam
ajayava
ajaydma
2 л.
jdyasi
jay at has
jayatha
ajayas
ajayat am
djayata
3 л.
jayati
jdyatas
jay anti
ajayat
djayatdm
ajayan
Императив
Оптатив
I л.
jayani
jayava
jayama
jayeyam
jayeva
jayema
2 л.
jdya
jay at am
jay at a
jayes
jayetam
jayeta
3 л.
jayatu
jayatom
jdyantu
jayet
jayetam
jdyeyur
Причастие: jayant-
Медиальный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Презенс
Имперфект
1 л.
jaye
jdydvahe
jayamahe
ajaye
djayavahi
ajayamahi
2 л.
jayase
jayethe
jayadhve
ajayat has
ajayetham
ajayadhvam
3 л.
jdyate
jayete
jayante
djayata
djayetam
ajayanta
Императив
Оптатив
1л.
jayai
jayavahai
jayamahai
jayeya
jayevahi
jayemahi
2 л.
jayasva
jayethdm
jayadhvam
jayethas
jayeyatham
jaye dhvam
Зл.
jay at am
jayetam
jayantdm
jayeta
jayeyatdm
jayeran
Причастие: jayamana-
Атематическое спряжение
hu- * возливать жертву’ (класс Ш)
Активный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Презенс
Имперфект
1 Л.
juhomi
juhuvas
juhumas
djuhavam
ajuhuva
djuhuma
2 Л.
jtthopi
juhuthas
juhuthd
ajuhos
djuhutam
djuhuta
3 Л.
juhotl
juhutds
juhvati
djuhot
djuhutam
djuhavur
Императив
Оптатив
1 Л.
juhavani
juhavdva
juhavama
juhuydm
juhuyava
juhuydma
2 Л.
juhudhi
juhutam
juhutd
juhuyds
juhuyatam
juhuydta
3 Л.
juhotu
juhutdm
juhvatu
juhuyat
juhuyatdm
juhuyur1
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
59
Медиальный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мш число
Презенс
Имперфект
1 л.
juhve
juhuvahe
juhumdhe
djuhvi
ajuhuvahi
djuhumahi
2 л.
juhufie
juhvathe
juhudhve
ajuhuthas
ajuhvatham
ajuhudhvam
Зл.
juhute
juhvate
juhvate
djuhuta
djuhvdtam
djuhvata
Императив
Оптатив
1 л.
juhavai
juhdvavahai juhavamahai
juhvlya
juhvrvahi
juhvimahi
2 л.
}uhu$va
juhvatham
juhudhvam
juhvithas
juhvfyathdm juhvldhvam
.Зл.
juhutdm
juhvatam
juhvatam
juhvfta
juhvfydtam
juhviran
Причастие: juhvana-
Аорист
Аорист 4 (на -л-): n\
Г- 'вести’
Активный залог
Медиальный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
1 л.
стацат
dnaisva
anaisma
ctne$i
anesvahi
dnesmahi
2 л.
anaisis
anaistam
cmaista
anesthas
anesatham
anedhvam
Зл.
anaisit
anaistam
anaisur
anesta
dne$atam
dnesata
Аорист 5 (на рй-
'очищать*
Дктивный залог
Медиальный залог
Ед. число
Дв. число
Мн. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
1 л.
apavisam
apavisva
apavi$ma
dpavisi
apavisvahi
apavismahi
2 л.
apavls
apavistam
apavigfa
dpavipfhas
dpavifdtham
dpavidhvam
3 л.
dpdvit
apavistam
apavisur
apavista
apavisatam
dpavi$ata
Перфект
bhl- 'бояться
9
Активный залог
Медиальный залог
Ед. число
Дв. число
Ми. число
Ед. число
Дв. число
Мн. число
1 л.
bibhaya
bibhyivd
bibhyimd
bibhye
bibhyivahe
bibhyimdhe
2 л.
bibhetha
bibhydthur
bibhya
bibhyise
bibhydthe
bibhyidhve
Зл.
bibhaya
bibhyatur
bibhyur
bibhye
bibhycite
bibhyire
Причастие: bibhJvams- Причастие: bibhyana-
2.5.0. Морфосинтаксические сведения.
2.5.1. Наибольшей сложностью обладают глагольные словоформы. Максимальная
теоретическая модель для личных глагольных форм состоит из семи элементов: пре¬
фикс + аугмент + удвоение + корень + суффикс основы + модальный суффикс + флексия.
В реальной глагольной форме может встречаться не более шести элементов, так как ауг¬
мент и модальный суффикс несовместимы, практически же обычно встречаются формы,
состоящие не более чем из пяти элементов: ny-a-ya-cha-n (префикс + аугмент + корень +
суффикс основы + флексия) 'они удержали’ — 3 л. мн. ч. имперфект акт. з. от корняуат-
с префиксом ni-9 или разные ступени редукции этой модели: su-nu-ya-t (корень + суф¬
фикс основы + модальный суффикс + флексия) "пусть он выжимает’ — 3 л. ед. ч. оптатив
акт. з. от su-, ca-kar-a (удвоение + корень + флексия) 'он сделал’ — 3 л. ед. ч. перфект
60
Древнеиндийские языки
акт. з. от kar-y ha-ta (корень + флексия) 'убейте!’ 2 л. мн. ч. императив акт. з. от han-.
Нередуцируемыми элементами являются корень и окончание.
В двух позициях модели возможна циклизация элементов: в префиксе и в суффиксе
основы. Три префикса встречаются крайне редко, обычно число префиксов не превыша¬
ет двух. Число суффиксов не может превышать двух: kar-ay-isya-ti (корень + суффикс +
суффикс + флексия) еон будет делать’ — 3 л/ ед. ч. футурум кауз. акт. з. от каг~ или
kdr-ay-itd-smi (корень + суффикс + суффикс + флексия) 'я буду делать’ — 1л. ед. ч. пе-
рифр. футурум кауз. от каг-.
Максимальная теоретическая модель для имен состоит из шести элементов: пре¬
фикс + удвоение + корень + первичный суффикс + вторичный суффикс + флексия. Уд¬
воение встречается главным образом у небольшой группы дезидеративных имен: суще¬
ствительных и прилагательных, как pari-su-sru-sa-m (префикс + удвоение + корень +
первичный суффикс + флексия) 'полное послушание’ (вин. п. ед. ч. ж. р.) или
bi-bhaks-ay-isu-bhis (удвоение + корень + первичный суффикс + вторичный суффикс +
флексия) 'желающими есть’ (инстр. п. мн. ч.). Обычная именная модель не содержит
удвоения: praty-aks-a-tama-sya (префикс + корень + первичный суффикс + вторичный
суффикс + флексия) 'самого очевидного’ (род. п. ед. ч. м. р., превосходная степень при¬
лагательного) и состоит максимум из пяти элементов. Редуцируются все элементы, кро¬
ме корня и флексии (нулевая флексия проявляет себя на морфонологическом уровне):
dik-su (корень + флексия) 'в странах’ (местн. п. мн. ч. от dis-).
В именной модели возможна циклизация префикса и вторичного суффикса. В засви¬
детельствованных именах встречается не более двух префиксов и двух вторичных суф¬
фиксов: sam-prati-pat-ti-mat-a (префикс + префикс + корень + первичный суффикс + вто¬
ричный суффикс + флексия) 'обладающим пониманием’ — инстр. п. ед. ч. dhu-ma-vat-
tva-dt > dhiimavattvat (корень + первичный суффикс + вторичный суффикс + вторичный
суффикс + флексия) 'по причине состояния наличия дыма’ — отл. п. ед. ч.
Префиксация характерна прежде всего для глагола, в именном словообразовании она
большей частью имеет отглагольное происхождение (образование имен от глаголов с
префиксами). Суффиксация свойственна и глагольному, и именному словообразованию
(разные наборы суффиксов). Типичными для имен являются вторичные суффиксы, при¬
соединяемые к первичным основообразующим суффиксам. Инфиксация у имен отсутст¬
вует, в глаголе с помощью носового инфикса образуется класс УП презентных основ, что
с синхронной точки зрения выглядит как аномалия.
2.5.2. Словообразование в С. разделяют на: 1) аффиксальное словопроизводство, 2) сло¬
восложение, 3) соединение с префиксами (промежуточный тип).
Собственно словопроизводство может быть глагольным и именным.
Глаголы, образуемые от исходных простых глаголов или от имен, принято относить
к производному спряжению (что равно глагольному словообразованию). Сюда относятся
каузативы, интенсивы, дезидеративы и деноминативы. О каузативах см. 2.3.6.
Интенсивы, или фреквентативы, в классическом С. Довольно редки. Выражают зна¬
чение «усиленно или часто производить исходное действие». Имеется два способа обра¬
зования интенсивов, характеризующиеся усиленным удвоением: атематический бессуф-
фиксальный (первичное образование основы) и тематический суффиксальный (вторич¬
ное образование основы). При интенсивном удвоении, полном или частичном, вокализм
слога удвоения представлен ступенью гуна, а от корней на а и г — а; гласный корневого
слога чередуется и в сильных формах представлен ступенью гуна, а в слабых — слабой
ступенью. Большинство удвоительных слогов с конечным гласным принимает соедини¬
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
61
тельный гласный Г (после одного согласного) или г (после двух согласных). Тип спряже¬
ния как у глаголов класса III, но ряд согласных флексий может присоединяться к корню
посредством Г. Флексия активная. Примеры: рас-, 'варить’ — papakti, papacTli 'усиленно
варит; часто варит’, brand- 'реветь’ — kanikrantti, kanikradati 'громко ревет’* Этот тип в
классическом С. встречается редко.
Вторичные интенсивы образуются от первичной основы со слабым корневым вока¬
лизмом с помощью суф. -уа- (в ведийском языке ударного). Флексия медиальная. При¬
меры: mrj- 'чистить’ — marmrjyate 'сильно чистит’, svap- 'спать’ — sosupyate 'крепко
спит’.
Дезидеративы имеют значение «хотеть совершить исходное действие». В отдельных
случаях у дезидератива может возникать новое лексическое значение. Образуются от
корня в слабой ступени или в ступени гуна р помощью обычного удвоения (в ведах под
ударением) и суф. -sa-(/isa-). Гласный удвоения и у корней на и и i— у остальных. Кор¬
невой гласный у корней с конечным I, й, г бывает в слабой ступени, причем i> Т> и > й,
г>Тг или йг, а также обычно am > dm, an > ап\ у корней с серединными ?, м, р — в слабой
ступени перед -sa-, в ступени гуна перед -isaу прочих корней обычно — гуна. Приме¬
ры: т- 'вести’ — niriisati 'он хочет вести*; bhuj- 'есть’ bubhuksati 'он хочет есть’; kar-
'делать’ — ciklrsati он хочет делать’; рас- 'варить’ —pipaksati 'он хочет варить’; man-
'думать’ — mimamsati 'он доказывает; он сомневается’.
У некоторых корней начальные палатальные заменяются на гуттуральные: cit-
'замечать’ — cikitsatiji- 'побеждать’ — jigTsati.
Отдельные корни (на синхронном уровне) образуют дезидератив без удвоения: ар-
'достигать’ — Ipsati(-te) 'желает’, bhaj- 'распределять’ — bhiksati 'просит милостыню*,
sak- 'мочь’ — siksati 'обучает’, а также da- 'давать’ — ditsati и др. с обычным дезидера-
тивным значением.
Деноминативы образуются от именных основ с помощью суф. -уа-. Передают значе¬
ние «быть подобным исходному имени», «становиться...», «желать...» идр. Семантика
этих глаголов разнообразна. Конечный гласный именной основы может подвергаться
изменениям: /им обычно удлиняются, а может давать Т: namas- 'поклонение’ — па-
masyati 'он поклоняется’, putra- 'сын’ —putriyati 'он желает сына’, satru- 'враг’ —satrii-
yati 'он враждует’,Jala- 'вода’ —jaldyate 'становится водой’.
В именном словопроизводстве принято различать первичные и вторичные суффиксы.
Первичные суффиксы образуют имена от корней, вторичные — от основ. Самый продук¬
тивный суффикс — основообразующий тематический гласный -а- (и некоторые другие)
функционирует и как первичный, и как вторичный.
Основные первичные суффиксы: нулевой 0 образует от корней имена деятеля, суще¬
ствительные и прилагательные, и имена действия от первичных глаголов. Корневые
имена бывают всех трех родов. Они немногочисленны и встречаются обычно в качест¬
ве последнего элемента сложных слов: drub- 'вредящий’ — м. р., ж. р. 'вредитель, вреди-
тельница’, ж. р. 'вред’; gir- 'зовущий’ — м. р. 'восхвалитель’, ж. р. 'слово; зов; хвала’;
суф. -а- образует имена деятеля и имена действия мужского и среднего рода от кор¬
ней в ступени гуна или (реже) вридцхи, а также прилагательные: vid- 'знать’ — м. р.
veda- '(свяЩенное) знание’, bhu- 'быть’— bhava- м. р. 'становление; бытие’, var-
'выбирать’ vara- 'отборный’, м. р., ср. р. 'выбор’, 'дар’, м. р. 'жених; муж’;
суф. -апа- от корня в ступени гуна образует имена той же семантики, что и суф. -а-;
преобладают имена действия среднего рода: kar« 'делать’ — karana 'делающий’, м. р.
'помощник’, ср. р. 'деяние; дело; инструмент’ и т. д., ni + vrt 'возвращаться’ — nivartana-
'возвращающий’, м. р. 'возвращение; прекращение’;
62
Древнеиндийские языки
суф. -as- от корня в ступени туна образует абстрактные имена среднего рода, ино¬
гда— результат действия: man- 'думать’— manas- 'дух; мысль’, sru- 'слышать’ —
sravas- 'слава’; а суффиксы -is- и -us- образуют имена среднего рода чаще с конкретным
значением: arc- ‘сверкать’ — arcis- 'луч; пламя’, caks- 'смотреть’ — caksus- 'свет; зре¬
ние; глаз’;
элементы -и-, -ап- являются основообразующими и лишены ясно выраженной се¬
мантики;
значение суф. -тап-9 присоединяемого к корню в ступени гуна, также весьма широ¬
ко: asman- м. р. 'камень’, brahman- м. р. 'название разряда жрецов’, ср. р. 'молитва’,
varsman- ср. р. 'верх; высота’; ’
суф. -tar- образует имена деятеля от глагольных корней в ступени гуна, а также име¬
на родства мужского и женского рода: т- 'вести’ — netar- 'вождь’, каг- 'делать’ — каг-
tar- 'деятель’; pitar- 'отец’, matar- 'мать’, bhratar- 'брат’, duhitar- 'дочь’ и др.; суф. -tra
от корня в ступени Гуна образует названия орудий среднего рода: ра- 'пить’ — patra
'сосуд для питья’, саг- 'бродить’ — caritra 'нога5;
суф. -//-, присоединяемый к корню в слабой ступени, образует абстрактные имена
женского рода: как- 'мочь’ —sakti- 'сила’, sam- 'успокаиваться’ — santi- 'успокоение’;
суффиксы -(i)yams-9 -istha- образуют от корня прилагательного в ступени гуна прила¬
гательные соответственно в сравнительной и превосходной степени: vasu- 'хороший’ —
vasyams-, vasiyams vasistha-, ksipra- 'быстрый’ — ksepTyams ksepistha-.
Основные вторичные суффиксы. При вторичном словообразовании конечные а и /
исчезают перед суффиксом, начинающимся с гласного или с у; чередующаяся основа
представлена перед суффиксом слабым звуковым видом; конечный гласный основы пе¬
ред некоторыми суффиксами может удлиняться; гласный первого слога при присоедине¬
нии к основе ряда суффиксов приобретает ступень вриддхи. В ведийском языке с вто¬
ричным словообразованием было связано также перемещение ударения.
С помощью вторичных суффиксов образуются прилагательные от имен и неизме¬
няемых слов, абстрактные существительные от прилагательных или выражается моди¬
фикация лексического значения (уменьшительные суффиксы и т. п.):
самый продуктивный вторичный суф. -а- образует имена с широким кругом вторич¬
ных значений: релятивные прилагательные: parthiva- 'земной’, м. р. 'житель земли’,
ср. р. 'земной простор’ — prthivT- 'земля’; патронимические имена: naisadha- 'царь из
(племени) нишадхов — ni$adha- название племени; имена с абстрактным и собиратель¬
ным значением: daurhrda- 'жестокосердие’ — durhrd- 'жестокосердный; враг’. Иногда а
выступает в роли формального распространителя основы, лишенного семантики, как в
pada- 'нога’ от pad- 'нога’ и др.;
второй по употребительности суф. -уа- (-iya-) также обладает широкой семантикой:
k$atriya- 'наделенный властью’, м. р. 'кшатрий’ — ksatra- 'власть’, vaipulya- 'большой
объем; толщина’ — vipula- 'большой; толстый’, saubhagya- 'счастье’ — subhaga-
' счастливый’;
менее употребительны адъективные суффиксы -iya-, -еуа-\
суффиксы -in, -vant-9 -mant- образуют посессивные прилагательные, которые нередко
субстантивируются: patatrin- 'крылатый’, м. р. 'птица’ — patatra- 'крыло’, satyavant-
'правдивый’, имя собств.— satya- 'правда’, krtavant- 'сделавший’-— krta- 'сделанный’
(от каг- 'делать’), buddhimant- 'разумный’ — buddhi- 'разум’;
продуктивный суф. -ка- {-ika-) обладает широким кругом значений, образует дими-
нутивы: devaka- 'божок’ — deva- *бог’, релятивные прилагательные (часто с вриддхи):
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
63
trika- 'троякий’ —- tri- 'три’, laukika- 'народный’ — loka- 'народ’, имена деятеля мужско¬
го рода: pathika- 'путник’— patha- 'путь’. Иногда он плеонастичен: ksudraka-
'маленький’ — k$udra- 'маленький’ и т. д.;
суффиксы -/ага-, -tama- продуктивны в функции образования сравнительной и пре¬
восходной степени сравнения прилагательных (в отличие от малопродуктивных первич¬
ных -Tyams-у -istha-): mahattara 'более великий’— mahattama- 'самый великий’ от
mahant- 'великий’;
суффиксы ср. р. -tva- и ж. р. -ta- образуют абстрактные имена, отличаясь большой
продуктивностью: bhrdtrtva- 'братство’ — bhratar- 'брат’, gotva- 'состояние коровы; ха¬
рактерные качества коровы’ — go- 'корова’, svadhTnata- 'независимость’ — svadhma-
'независимый’, hetuta- 'существование причины’ — hetu- 'причина’;
суффиксы -а- и -F- (а также ряд суффиксов с исходом на -а-, -Г-) образуют имена жен¬
ского рода от имен мужского рода. Имена женского рода на -а- образуются только от
основ мужского рода на -а-, имена женского рода на -Г- — от всех типов основ мужско¬
го рода (в том числе и от основ на -a-): asva- 'кобыла’—1 asva- 'жеребец’, ргтуа-
'приятная’, ж. р. 'возлюбленная’ — ргтуа- 'приятный’, nayika- 'героиня’ — пауака-
'вождь; герой’, но simhT 'львица’ — simha- 'лев’, devT- 'богиня’ — deva- 'бог’, laghvi-
'легкая’ — laghu- 'легкий’, naptrl 'внучка’ — naptar- 'внук’, rajni- 'царица’ — rajan-
'царь’.
Словосложение в С. распространено очень широко. В ряде литературных
жанров классического периода оно является одним из основных средств передачи син¬
таксических отношений. Сложное слово представляет собой последовательное соедине¬
ние ряда основ (минимум двух, притом что для классического С. характерны сложные
слова из многих основ). Сложное слово отличается цельнооформленностью: граммати¬
ческие категории выражает только последний член своей флексией, все остальные пред¬
ставлены в виде основы (чередующиеся основы бывают в слабом звуковом виде). Если
имеется суффикс, то он присоединяется к последнему члену, оформляя все слово целиком.
Сложные слова делятся на первичные — значение определяется из смыслового соот¬
ношения их членов, и вторичные, синтаксические, — значение определяется из согласо¬
вания с каким-либо словом в предложении.
Первичные сложные слова бывают сложносочиненными и сложноподчиненными.
В сложносочиненных словах двандва (dvandva 'два-и-два’) первый и второй члены по
смыслу могут быть соединены союзом V. Последний член обычно имеет флексию дв.
или мн. числа в соответствии с числом обозначаемых предметов: hamsakakau 'лебедь-и-
ворона’ (дв. ч.), ammiilaphalabhiksabhih 'водой, кореньями, плодами, подаяниями’
(мн. ч.). При выражении собирательного значения (редко) последний член оформлен
флексией именительного падежа ед. числа: ahoratram 'день-и-ночь’, 'сутки’.
В сложноподчиненных сложных словах первый член по смыслу определяет или до¬
полняет второй. Различают два типа таких слов: 1) татпуруша (tatpurusa 'его человек’) —
первый член по смыслу эквивалентен какому-либо косвенному падежу имени или место¬
имения; 2) кармадхарая (karmadharaya, буквальное значение неясно) — первый член яв¬
ляется определением ко второму, выраженным прилагательным, именем-приложением
или определяющим второй член наречием. Примеры татпуруша: rajaputra- 'сын царя;
царский сын’, namadheya- 'название’ (букв, 'установление имени’), devayukta-
'запряженный богами’, grhastha- 'домохозяин’ (букв, 'находящийся в доме’).
При сильна развитой именной флексии в С. (прежде всего в эпическом) получили
распространение сложные слова, второй элемент которых, утратив до определенной сте¬
64
Древнеиндийские языки
пени самостоятельное лексическое значение, приобретает значение грамматического
показателя падежа: -arthe, -arthaya "ради’ (artha- "цель; выгода’), -sakase 'вблизи; у’
(sakasa- 'близость’), -madhye 'среди’ (madhya- 'середина’) идр., например, prajarthe
'ради потомства’, sakhmadhye 'среди подруг’. Реже они употребляются в синтаксиче¬
ских сочетаниях типа naisadhasya samlpe 'у Нишадха’ (род. п.) (samipa- 'близость’
места, п.). (В синтаксических сочетаниях в функции служебных слов употребляются
деепричастия: adaya 'с’, arabhya 'из-за5, upetya 'к; в’ и др., например, tarn adaya 'с ним’,
букв, 'взяв его’).
Примеры кармадхарая: nflavastra- 'синяя одежда’, maharsi- 'великий мудрец’, sar-
vaguna- 'все добродетели’, rajahamsa- 'царь-лебедь’, punarbhava- 'рождение вновь’. По
индийской традиции, сюда же относятся и «ложные» сложные слова — соединения имен
с префиксами и адъективными суффиксами: supati- 'хороший муж’, durvarpa- 'дурной
цвет’* abhava- 'отсутствие; небытие’.
Особую подгруппу кармадхарая составляют сложные слова, первый член которых —
количественное числительное (dvigu 'две коровы’, хотя, по индийской традиции, сюда
включаются также бахуврихи данной структуры): triloka- 'три мира’, saptarsi- 'семеро
мудрецов’.
Вторичные сложные слова — бахуврихи (bahuvrihi 'имеющий много риса’) — явля¬
ются прилагательными со значением «обладающий тем, что выражено исходным татпу-
руша или кармадхарая» (в ведийском языке они отличались от исходных сложных слов
местом ударения). Последний член этих сложных слов выражает род, число и падеж того
существительного, с которым согласуется все сложное слово: (snatako...) yathavadvijiten-
driyafi '(человек, совершающий ритуальное омовение,) имеющий чувства, должным об¬
разом побежденные’ (бахуврихи муж. рода при indriya- ср. рода). Примеры бахуврихи на
почве: 1) татпуруша: prajakama- 'желающий потомства’ (ката- 'желание’), gosambhava-
'происходящий от коровы’ (sambhava- 'происхождение’), matsyagandha- 'пахнущий ры¬
бой’ (gandha- 'запах’); 2) кармадхарая (более частые): mahatman- 'имеющий великую
душу’, krtanjali- 'со сложенными ладонями’, dvijati- 'дважды рожденный’, suvarcas-
'обладающий прекрасным блеском’.
Согласно индийской традиции, в качестве сложных слов avyaylbhava ('имеющий не¬
изменяемую природу’) рассматривались также неизменяемые наречные формы от имен с
префиксами (глагольными и адъективными): anupUrvam 'по очереди’, abhimukham
'навстречу’, pratyaksam 'воочию’, savismayam 'с удивлением’; или с наречиями, в том
числе местоименными, в качестве первого члена: adhaspadam 'под ноги; под ногами’,
tirojanam 'в стороне от людей’, yathakamam 'по желанию’, yavajjivam 'пока живу’.
В классическом С. художественной литературы, перегруженном длинными сложны¬
ми словами, они могли заменять целые предложения: ghana-darpa-kandarpa-saundarya-
sodarya-hrdya-niravadya-riipo bhiipah 'царь, который безупречно благодаря пленительной
красоте (был) равен убийственно гордому богу любви’.
Соединение с префиксами характерно прежде всего для глагольных
корней, с которыми они образуют единую основу. Семантически префиксы уточняют и
видоизменяют лексическое значение глагольного корня: gam- 'идти; двигаться’,
ami + gam 'следовать’, a + gam 'приходить’* upa + gam- 'подходить’, ud+gam-
'восходить’, sam + gam- 'сходиться5, upati (< ира + ati) + gam 'переходить через’ и т. д.
Иногда соединение с префиксом дает новое лексическое значение: da- 'давать’ —
а ^ da- 'брать’ (а 'к’, приближение), /- 'идти’— adhi + i 'изучать’ {adhi 'на’), stha-
'стоять’ — pra+stha- 'отправляться’ (рга 'вперед’), yarn- 'сдерживать’— рга+уат-
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
65
'давать’. Некоторые префиксы придают переходное значение непереходным глаголам;
kram- 'ступать’— а + kram- 'наступать; нападать’, vart- 'вертеться; катиться’ (непере-
ходн.) — ati + vart- 'проезжать (местность); переправляться (через реку)’.
Широко распространено именное словообразование от глагольных корней с префик¬
сами: upagama 'прибытие; достижение’, upagamana- 'достижение (процесс)’, upagati
'подход’ от ира + gam- 'подходить; прибывать; достигать’.
Менее распространены соединения наречий с глагольными корнями, от которых так¬
же образуются имена: каг- 'делать’ — alam + каг- 'украшать’ (alam 'довольно’) —
alamkara- 'украшение’, dha- 'класть; ставить’ — puras + dha- 'ставить впереди’ (puras
'впереди’) — прич. прош. вр. purohita 'поставленный впереди’ (название разряда жре¬
цов) —purohiti 'обязанности жреца-пурохиты’.
2.5.3. В разных литературных стилях С. модели предложения сильно различаются.
Значительная часть санскритской литературы имеет метрическую форму (в том, числе
научные трактаты, своды законов и т. п.), а для стихотворных текстов характерен весьма
свободный порядок слов.
В целом для повествовательной прозы свойственна структура простого предложения
SOV. Слово, выражающее субъект действия, стоит в начале предложения, а предикат —
в конце. Между ними расположены олова, выражающие прямой и косвенный объект, при
этом прямой объект имеет тенденцию находиться непосредственно перед глаголом, хотя
иногда глаголу непосредственно предшествуют инструментальный или местный падеж.
Определение (в широком смысле слова) стоит перед определяемым: прилагательное или
родительный падеж — перед существительным, абсолютив — перед личной формой гла¬
гола, однако определения-причастные обороты чаще бывают постпозитивными. Конеч¬
ное место глагола фиксировано более твердо, чем начальное место подлежащего в име¬
нительном падеже: перед подлежащим часто находятся обстоятельства, выражающие
место (мест, падеж) и время (нередко наречия). Частицы, имеющие разнообразные функ¬
ции (эмфаза, осуществление синтаксической связи между словами и предложениями
и др.), стоят после того слова, к которому относятся, или на втором месте в предложе¬
нии, если относятся ко всему высказыванию в целом. Примеры; iha hi kasmimscit sarasi
bharuntfa noma paksinah prativasanti sma 'Вот здесь в одном пруду жили птицы по имени
бхарунда’, tatah sa rajakas tena citkarasabdena prabuddho nidrdvimardakopad utthdya gard-
abham lagudena tadayam dsa 'Тогда тот красильщик, разбуженный таким шумом, вскочив
от гнева из-за прерванного сна, побил осла палкой’.
В начале предложения нередко стоит предикат, выраженный глаголом-связкой as-
'быть’: asti kasmimscid valmike mahakayah krsnasarpo ’tidarpo ndma 'Есть в одном мура¬
вейнике огромная черная змея по имени Атидарпа’. Структура предложения VS выгля¬
дит в данном примере как формула, употребляющаяся в начале рассказа. Начальное по¬
ложение глагола во фразе встречается, как правило, в разного рода маркированных кон¬
струкциях.
Во всех случаях, когда предикат выражен личной формой глагола, в предложении
употребляется активная конструкция.
Предикат часто бывает выражен причастием; в случае переходного глагола это при¬
частие имеет пассивное значение, и предложение представляет собой пассивную конст¬
рукцию: имя субъекта в инструментальном падеже, имя прямого объекта в именитель¬
ном падеже, с которым согласуется предикат-причастие: апепа munina ’yam тщако
vyaghratam rtitah 'Тот мудрец превратил эту мышь в тигра’ (букв. 'Тем мудрецом эта
мышь приведена в состояние тигра’). При отсутствии логического прямого дополнения
66
Древнеиндийские языки
причастие стоит в форме именительного падежа среднего рода, и тогда имеет место
«нейтральная» конструкция. Абсолютивы от переходных глаголов в разного рода пас¬
сивных конструкциях приобретают также пассивное значение. Примеры: sa са samyamya
rajakulam nita uktas ca dharmadhikarakaih 'И его привели связанным в царский дворец.
И сказали (ему) судьи’ (букв. 'И он, будучи связанным, был приведен в царский дворец.
И он был сказан судьями’). Иногда субъект пассивного причастия бывает выражен роди¬
тельным падежом: atitheh pratikulam te па kartavyam kathancana Ты не должен никак
противоречить гостю’ (букв. 'У тебя никак противоречие гостю не должно быть сде¬
лано’).
В случае непереходного глагола, представленного причастием, в предложении упот¬
ребляется активная конструкция, но при этом предикат не выражает лица субъекта дей¬
ствия, согласуясь с соответствующим именем в роде и числе: tau calitau 'Они оба отпра¬
вились (= 'отправившиеся’)’,...sarveJana nagaratpalayitah '...все люди убежали из горо¬
да (= 'убежавшие’)’. В классическом С. настолько распространена тенденция к пассив¬
ным оборотам с причастием в роли сказуемого, что в этом контексте употребляются и
формы страдательного залога от непереходных глаголов со значением императива типа
gamyatam (3 л. ед. ч. пасс. з. от gam- 'идти’) 'Пойдем!’ (букв, 'должно быть уйдено’).
В абсолютных причастных оборотах, функционально эквивалентных придаточным
предложениям — временным и условным, отношение субъекта-предиката выражается
особым образом: предикат, выраженный причастием, согласуется с именем субъекта,
причем оба они стоят в местном падеже (местный абсолютный, весьма употребитель¬
ный) или в родительном падеже (родительный абсолютный, более редкий): prapte kale tu
susuve капу am rajwalocanam 'Когда исполнился срок, она родила голубоглазую дочь’,
athaharartham nirgatayah sukyas tau putrau vyadhena grhitau 'А когда попугаиха отправи¬
лась за кормом, охотник схватил этих двух (ее) птенцов’.
При строгом именном стиле, когда в роли предиката выступает имя прилагательное
или существительное, предикат довольно часто (но не обязательно) стоит перед субъек¬
том: kinca prapattipadarthah saranagamanam 'Однако, уход под защиту (составляет) ос¬
новной смысл припадения (к божеству)’, parvato vahniman dhiimavattvat 'В горе заклю¬
чен огонь, так как она дымится (букв. Тора— обладающая огнем по причине наличия
дыма’) (пример Рену).
В классической художественной литературе высокого стиля место синтаксических
конструкций (иногда придаточных предложений) занимают длинные сложные слова;
встречаются целые периоды, состоящие только из сложных слов и завершающиеся од¬
ной личной формой глагола.
Вопрос выражается прежде всего с помощью вопросительных местоимений или на¬
речий местоименного происхождения, которые могут сопровождаться эмфатической
частицей,, а также с помощью частицы, занимающей начальное положение во фразе.
Иногда вопрос не выражается формальными средствами и выделяется только с помощью
семантического критерия. Примеры: kim etat? kuta idam audasinyam? kva gatas tava may-
yasadharano ’nuragah? 'Что же это? Откуда такое равнодушие? Куда девалась твоя не¬
обычайная страсть ко мне?’.
Эмфатические конструкции связаны с нарушением обычного порядка слов и упот¬
реблением эмфатических частиц: srutvai ’va са bruvan hrsta \ gachamo vctyam ару uta
'Едва только услышав, они радостно сказали: "И мы тоже пойдем!’”.,
Отрицание выражается с помощью отрицательной частицы «а, стоящей в начале
предложения при общем отрицании и перед соответствующим словом при частном от¬
Т. Я. Елизаренкова. Санскрит
67
рицании: па kamaye bhartrvinakrta sriyam, «о bhartrhma vyavasami jivitum 'He хочу я сча¬
стья без мужа, не стремлюсь я жить, лишившись мужа’, па devesu па raksesu \ tadrg гй-
pavatl kvacit 'Ни среди богов, ни среди людей, нигде нет такой красавицы’. Отрицание
при запрете выражается частицей та: amba та bhaisih 'Не бойся, матушка!’.
2.5.4. В С, не всегда отчетливо выражена граница между предложениями. Нередко
последовательность предложений в тексте допускает различную синтаксическую интер¬
претацию. Широко распространено бессоюзие. Союзы отчасти совпадают с эмфатиче¬
скими частицами, отчасти — с местоимениями или местоименными наречиями. В мет¬
рических текстах графически отмечаются границы не предложений, а стихотворных
строк и стихов: ayam surapate ghoro visvamitro mahamunih \ krodham utsraksyate ghoram
mayi deva na samsayah | tato hi me bhayam devaprasadam kartum arhasi 'О господин богов,
1розный Вишвамитра, великий мудрец, проявит грозный гнев — у меня, о бог, нет со¬
мнения — ведь от этого у меня страх, о бог, — ты должен оказать милость’.
Наиболее распространены сложносочиненные предложения, союзные и бессоюзные.
В роли сочинительных союзов выступают: соединительные са 'и’, atha 'затем; тогда; тут;
и’, api 'а также’; разделительные va, athava 'или’; противительные tu 'но’, hi 'однако;
ведь’ (в значении причинного союза hi используется в сложноподчиненных предложени¬
ях). Союзы, являющиеся частицами (энклитики са, va и ударные api, tu, hi), стоят после
первого слова в предложении, причем са и va могут повторяться также и во втором
предложении, остальные — начинают предложение. Союзы могут комбинироваться ме¬
жду собой (свойство частиц): tvam са ’pi ratnam narinam \ naresu са nalo narah 'Ты со¬
кровище среди женщин, и Наль — муж среди мужчин’.
Из сложноподчиненных предложений самым употребительным является предложе¬
ние с придаточным определительным. В придаточном содержится относительное место-
имение уа- 'который’, в главном предложении ему соответствует указательное место-
имение (иногда отсутствует). Чаще придаточное предшествует главному. Семантика
предложений с относительным местоимением широка: придаточное может трактоваться
как определительное, гипотетическое, причинное, следственное: yah svabhavo hi yasya
syat tasya ’sau duratikramah 'Уж какая природа у кого будет, ее ему трудно избежать’. По
этому принципу строится большая часть сложноподчиненных предложений с помощью
различных соотносительных союзов и местоимений: yada... tada 'когда... тогда’, yatra,...
tatra 'где/куда... там/туда’, yatha... tatha 'как... так’, yadi... tat/tatah/tatra/atha 'если... то’
и т. д.: yatra те nlyate bharta svayam va yatra gachati mayo*pi tatra gantavyam 'Куда ведут
моего мужа, или куда он сам идет, туда должна идти и я’.
В придаточных дополнительных или изъяснительных употребляется союз yad 'что’:
aha bata mahatpapam savitrya nrpate krtam ajanantya yad anaya gunavan satyavan vrtah
'Увы, большое несчастье навлекла несведущая Савитри, что выбрала достойного Сатья-
ванта’. Этот тип придаточных предложений встречается сравнительно редко. Не послед¬
нюю роль в этом сыграла и та особенность С., что в нем нет косвенной речи, и любые
передаваемые слова и мысли имеют форму прямой речи, обычно завершаемой частицей
Ш 'так’: praveksyasl ’ti tarn sakrah punar eva ’bhyabhasata '"Ты войдешь", — снова сказал
ему могучий’ (а не 'сказал, что он войдет’).
Сложноподчиненным придаточным предложениям в С. эквиваленты причастные и
деепричастные обороты, особые конструкции с винительным падежом в простых пред¬
ложениях, а также различные типы широко употребительных сложных слов.
2.6.0. Основная часть лексики имеет индоевропейское происхождение. Наиболее
важными источниками заимствования являются среднеиндийские языки — пракриты и
68
Древнеиндийские языки
соседние неиндоевропейские языки на территории Индии, прежде всего дравидийские, в
гораздо меньшей мере австроазиатские.
Особенности языковой ситуации в древней Индии (см. 1.3.1.) объясняют наличие
пракритизмов с самого начала засвидетельствованной санскритской литературной тра¬
диции. Пракритизмы распознаются прежде всего по фонетическим особенностям: асси¬
миляции групп согласных, распространению церебральных, замене гласными санскрит¬
ского гит. д. Примеры: скр. gharitd ‘колокольчик* <*grantha — ср. скр. granthi то же,
скр.jhara- ‘водопад’ от ср.-инд. корня jhar- < скр. ksar- ‘течь’, скр. vikata- ‘ужасный’ —
ср. скр. vikrta ‘измененный’.
Основная масса дравидийских заимствований относится ко времени между послеве-
дийским периодом и формированием классического языка, т. е. к периоду брахман.
К началу нашей эры число заимствований уменьшается. Период интенсивного заимство¬
вания территориально связан с Северной и Центральной Индией, где тогда тоже были
распространены дравидийские языки. Примеры: скр. Ша- ‘черный’ — тамильский каг,
каннада каг ‘чернота’, karga ‘чернеть’; скр. копа- ‘угол’ — тамильский коп 'изогнутость;
угол’, копи- ‘быть согнутым’, малаялам коп ‘угол’, котка ‘сгибать’ ит. д.; скр. cumb-
‘целовать’ — тамильский сирри ‘сосать’^ сйтри ‘сосать; ласкать губами’, тулу jumbuni
‘сосать’ ит.д.; скр. pandita- ‘мудрый; ученый’ (букв, ‘созревший’)— телугу pandu
'созревать; зрелый’, panda ‘мудрость; ум’, парджиpand- ‘созревать’, гонди, колами pand-
‘зреть’.
Об австроазиатских заимствованиях труднее судить, поскольку эти языки недоста¬
точно изучены (хотя такие заимствования встречаются в достаточном количестве уже в
ведийском языке, начиная с «Ригведы»). Примеры: скр. karpasa- ‘хлопок’ — малайский
kapas и т. д.; форма без префикса в чрау pas, bas, стиенг patic; скр. marica- ‘перец’ — ср.
савара marid-sa- и сокращенная форма mid- и др. Для целого ряда слов, которые раньше
считались дравидийскими заимствованиями в С., в настоящее время предполагается ав¬
строазиатское происхождение, например, mandala- ‘круг’, тауйга- ‘павлин’ и др.
2.7.0. С. является строго нормированным литературным языком, для которого пред¬
писания грамматики Панини считались строго обязательными. Такое отношение к языку
не предполагает возможности его развития и диалектного членения. История С., по мне¬
нию Рену, это история его различных стилей.
С. на протяжении многих веков сосуществовал с другими языками, функциониро¬
вавшими как разговорные, и это не могло не сказаться на нем. В разных санскритских
текстах встречаются отдельные не-панинийские формы. Некоторые выводы о наличии
диалектов в С. можно сделать также по комментариям к Панини более* поздних грамма¬
тиков; Катьяяны и Патанджали.
ЛИТЕРАТУРА
Барроу Т. Санскрит / Пер. с англ. Н. Лариной. М.,
1976.
БюлерГ. Руководство к элементарному курсу
санскритского языка. Стокгольм, 1923.
Зализняк А. А. Морфонологическая классифика¬
ция древнеиндийских глагольных корней II Очерки
по фонологии восточных языков. М., 1975.
Зализняк А. А. Грамматический очерк санскри¬
та//В. А. Кочергина. Санскритско-русский словарь.
М., 1978.
Иванов В. В., Топоров В. И. Санскрит. М., i960.
кочергина В. А. Учебник санскрита. М., 1994.
Bloch J. La phrase nominate en Sanskrit / Memoires
de la Societe de Linguistique de Paris, 1906-1908,114.
Т. Я. Епизаренкова. Санскрит
69
Bloch J. Indo-Aryan from the Vedas to Modem
Times / Transl. by A. Master. Paris, 1965.
DelbhickB. Altindische Syntax. Halle, 1888; re¬
print: Darmstadt, 1968.
Emeneau M. B. Dravidian and Indo-Aryan: The In¬
dian Linguistic Area // Symposium on Dravidian Civi¬
lization. Austin (Texas), 1971.
Macdonell A. A. A Sanskrit Grammar for Students.
Oxford, 1926.
Oberlies Th. A grammar of Epic Sanskrit. Berlin,
2003.
RenouL. Histoire de la langue sanskrite. Paris, 1956.
Renou L, Grammaire sanskrite. Paris, 1961,1—II,
SpeijerJ\ S. Sanskrit Syntax. Leiden, 1886; reprint:
Delhi, 1973.
Studies in Sanskrit Syntax. A volume in honor of the
centennial of Speyer’s Sanskrit Syntax/ Ed. by
H. H. Hock. Delhi, 1991.
Thumb A., HauschildR. Handbuch des Sanskrit.
Heidelberg, 1953-1958,1-II.
Tikkanen B. The Sanskrit gerund: a synchronic, dia¬
chronic and typological analysis// Studia Orientalia,
1987,62 (Helsinki).
Wackemagel J.t DebrunnerA. Altindische Gram-
matik. Gottingen, 1896-1954, Bd. 1-3.
Whitney W. D. The Roots, Verb-Forms and Primary
Derivatives of the Sanskrit Language. Cambridge
(Mass.), 1955 [1-еизд. 1885].
Whitney W. D. A Sanskrit Grammar. Leipzig, 1879.
Словари
Кочергина В. А. Санскритско-русский словарь.
М., 1978.
BoktlingkO. Sanskrit-Worterbuch in kiirzerer Fas-
sung. St.-Petersburg, 1879-1889,1—VII.
BdhtlingkO., Roth R. Sanskrit-WOrtefbuch. St.-
Petersburg, 1855-1875,1—VII.
Macdonell A. A. A Practical Sanskrit Dictionary.
Oxford, 1954.
Mayrhofer M. Etymologisches WOrterbuch des
Altindoarischen. Heidelberg, 1986-2001,1—III.
Monier Williams M. A Dictionary English and San¬
skrit. Delhi; Varanasi; Patna, 1956 [1-е изд. 1851].
Monier Williams M A Sanskrit-English Dictionary.
Oxford, 1970 [1-е изд. 1899].
Г. Я. Елизаренкова
СРЕДНЕИНДИЙСКИЕ ЯЗЫКИ
1. Название «среднеиндийские языки» (С.я.) является прежде всего лингвистической
характеристикой определенного этапа развития языков Древней Индии. Оно объединяет
собой пали, пракриты и апабхранша (см. статьи «Пали», «Пракриты», «Апабхранша» в
наст, издании) как противопоставленные вместе по своим лингвистическим особенно¬
стям, с одной стороны, — древнему индоарийскому (см. статью «Древнеиндийские язы¬
ки» в наст, издании), т. е. ведийскому языку и санскриту (см. статьи «Ведийский язык» и
«Санскрит» в наст, издании), с другой стороны,— новым индоарийским языкам (см.
«Введение» в наст, издании). Оно обозначает также ряд литературных языков, «надстро¬
енных» над исчезнувшими разговорными диалектами.
2. Ся. были распространены в Северной и Центральной Индии. Условные хроноло¬
гические рамки этого периода: середина I тыс. до н. э. — Х-ХП вв. н. э. Они ограничи¬
вают время существования разновидностей С.я. в литературном употреблении, при этом
из двух рубежей достоверен только верхний, за которым следует литература на новых
индоарийских языках. Нижний рубеж установлен гипотетически, поскольку разговорные
языки среднеиндийского лингвистического типа существовали, по-видимому, на много
веков раньше. Об этом можно судить по наличию «пракритизмов» (слов, имеющих
пракритский фонетический облик) не только в санскрите, но и в самой архаичной разно¬
видности древнего индоарийского — ведийском языке. На протяжении по меньшей мере
полутора тысячелетий С.я. сосуществовали с древними индоарийскими языками. Разде¬
ление сфер (сначала довольно четкое) происходило по религиозным и жанровым призна¬
кам. Индуизм использовал санскрит, новые религии — буддизм и джайнизм — начали
вести свои проповеди на среднеиндийских языках (буддийские эдикты царя Ашоки —
архаичные пракриты, Канон южного буддизма хинаяна — пали, джайнские сочинения —
пракрит ардхамагадхи и некоторые другие). С начала н. э. засвидетельствованы тексты
северного буддизма махаяны на санскрите, а с VI в. н. э. санскритом начинают пользо¬
ваться джайнские авторы. В древнеиндийской классической литературе С.я. закрепляют¬
ся за произведениями малых жанров: лирической поэзией малых форм и рассказом (кат-
ха). Разновидность С.я. — сценические пракриты — употребляется с первых веков н. э.
наряду с санскритом в классической индийской драме, причем выбор языка, на котором
говорят персонажи, определяется их социальным рангом (см. статью «Пракриты» в наст,
издании).
С распространением буддизма С.я. выходят за пределы Индии. Так, язык пали еще
до н. э. был перенесен на о. Шри-Ланка (устар. Цейлон), а затем на рубеже I и II тыс. н. э.
в те страны к востоку от Индии, которые приняли южный буддизм хинаяна (совр. Мьян¬
ма, Таиланд, Лаос, Камбоджа). Отдельные формы пракритов были занесены буддийски¬
ми монахами в Центральную Азию (пракрит Нийя и др.), вплоть до районов Южного
Таджикистана.
3. Вопрос о числе говорящих в связи с С.я. не ставится.
4. С.я. представляют собой дальнейший этап развития древних индоарийских языков,
с которыми они связаны генетически. Связь эта, однако, не прямолинейна и не одно¬
Т. Я. Елизаренкова. Среднеиндийские языки
71
значна. Дело в том, что ни одну разновидность С.я. нельзя прямо возвести к санскриту,
который ему непосредственно предшествовал. Здесь обычно имеет место сдвиг диалект¬
ной базы. Существует ряд изоглосс* объединяющих С.я. и архаичный ведийский язык,
минуя санскрит. Сюда относятся некоторые особенности дистрибуции гласных и трак¬
товка правил сочетания звуков (сандхи), отдельные формы местоимений, глагольных и
именных флексий, словообразовательных суффиксов.
5. В отношении С.я. речь может идти не о хронологии разделения, а о попытках не¬
которой весьма условной периодизации. Трудность заключается в том, что в Древней и
Средневековой Индии на протяжении многих веков сосуществовали в литературном
употреблении языки, принадлежащие к разным этапам лингвистического развития. По¬
этому история развития языков предстает скорее как история определенных классов тек¬
стов или литературных жанров и стилей.
Наиболее распространена следующая общая периодизация С.я. (в целом совпадаю¬
щая со схемой, предложенной А. Вулнером и М. А. Мехендале): 1) ранние С.я. — пали,
пракриты надписей; 2) средние С.я.— литературные и сценические пракриты;
3) поздние С.я. — апабхранша с его поздней разновидностью авахаттха. Условная дати¬
ровка этих периодов: ранние С.я. — вторая половина I тыс. до н. э.* средние С.я. — с на¬
чала н. э. до V в. н. э., поздние С.я. — с V в. до Х-ХП вв. При этом пракриты продолжали
оставаться в литературном употреблении и после V в. вплоть до конца среднеиндийского
периода, а различные апабхранша, базирующиеся на лингвистически более продвинутых
местных говорах, лишь постепенно завоевывали позиции литературных языков, упот¬
ребляясь наряду с пракритами и санскритом, а затем и наряду с новоиндийскими язы¬
ками.
Предлагалась и иная хронологическая схема для разных этапов развития С.я. (Суку-
мар Сен): 1) ранние С.я. — пали, надписи Ашоки; 2) вторичные С.я. — ранняя эпиграфи¬
ка, пракриты Нийя, буддийский гибридный санскрит; 3) литературные пракриты и апаб¬
хранша; 4) авахаттха. Вызывает сомнения включение в эту схему буддийского гибридно¬
го санскрита (см. статью «Буддийский гибридный санскрит» в наст, издании), возникше¬
го в результате контаминации двух моделей: среднеиндийской, на которую была нало¬
жена древнеиндийская. Данная классификация не во всех Случаях адекватно отражает
расстояние между разновидностями С.я., относимыми к одному или к разным периодам.
Так, различия между апабхранша и авахаттха явно меньшие, чем те, которые разделяют
пали и пракриты Ашоки. Преимущества данной схемы заключаются в дифференциро¬
ванном подходе к эпиграфическим пракритам.
6. С.я. обладают определенными лингвистическими характеристиками, которые про¬
тивопоставляют их древнему индоарийскому на всех уровнях.
Особенно резко эти отличия выражены В фонетике и фонологии. Для
С.я. характерны следующие черты: отсутствие слоговых сонантов г, /; отсутствие ди¬
фтонгов; запрет на консонантный исход слова (слово может оканчиваться или на чистый
гласный, или на гласный + носовой неполной смычки т)\ регулирование оппозиции дол¬
гота— краткость у гласных законом двух мор; тенденция к сильному ограничению соче¬
таний согласных при наличии большой свободы сочетаний гласных. Степень проведения
этой тенденции в отдельных разновидностях С.я. неодинаковая. Например, при общем
запрете на начальные сочетания согласных отдельные их типы встречаются в северо-
западных пракритах Ашоки и в пракритах из Центральной Азии. Одним из основных
типов интервокальных сочетаний согласных являются разнообразные геминаты. Сочета¬
ния согласных бывают только двучленными. Среди них имеется сочетание «носовой со¬
72
Среднеиндийские языки
гласный + А» (находящееся на пути к фонологизации), отсутствующее в древнем индоа¬
рийском. Палатальный носовой п является фонемой. Сильно выражена тенденция к на¬
личию в системе только одной фонемы-сибилянта. В целом, в С.я. прослеживается зави¬
симость парадигматической характеристики фонемы от синтагматической.
Морфонологйческие чередования гласных, представленные оп¬
позицией двух (а не трех, как в древнем индоарийском) ступеней, занимают весьма
скромное место в формо- и словообразовании имени и глагола, не образуя единой и
стройной системы.
Морфологическая структура основы имени и глагола весьма часто бывает
неясной из-за фонетической размытости морфемных швов. В целом, основы могут окан¬
чиваться только на гласные, следы древних атематических основ отражены как отдель¬
ные нерегулярности в склонении и спряжении. Склонение в значительной степени уни¬
фицировано, а в именной флексии сильно сказывается влияние местоименной парадиг¬
мы. Нет четкости в противопоставлении глагольных флексий разных серий. Оппозиция
активного — медиального залогов не является системной. Личные формы с медиальной
флексией функционируют как дублеты форм с активной флексией без какой-либо разни¬
цы в значении. В имени и глаголе различаются флексии двух чисел: единственного и
множественного (двойственного числа нет). Максимальной для имени и местоимения
является шестипадежная парадигма склонения. Для многих граммем падежа характерно
наличие дублетных форм. Система глагольных времен складывается из противопостав¬
ления трех (настоящее— прошедшее— будущее) иди двух (настоящее— будущее)
граммем, выражаемых личными глагольными формами. Во всех разновидностях С.я.,
кроме пали, значение прошедшего времени выражается с помощью причастий.
В целом, тенденции, характерные для среднеиндийской морфологии, сводятся к ос¬
лаблению синтетической структуры языка.
Эта морфологическая тенденция, проецируясь на синтаксический уровень, проявля¬
ется в изменении объема семантики отдельных граммем, а именно в его расширении.
В связи с уменьшением числа граммем, из оппозиций которых складывается та или иная
грамматическая категория, каждая граммема в С.я. имеет более широкий круг значений,
чем в древнем индоарийском. Это относится к такой универсальной грамматической ка¬
тегории, как категория числа; у имени и местоимения — к категории падежа; у глаго¬
ла — к категории залога, времени, наклонения.
Синтаксис. Порядок слов тот же, что в древнем индоарийском; сказуемое стоит
в конце предложения, подлежащее тяготеет к начальному месту в предложении, все
остальные члены предложения расположены между ними. Имя в винительном падеже,
выражающее прямое дополнение, стоит непосредственно перед сказуемым, а косвенные
дополнения обычно предшествуют прямому. Определения разного рода находятся перед
определяемым.
Важная синтаксическая особенность, отличающая все разновидности С .я., кроме па¬
ли, от древнего индоарийского, состоит в том, что при переходном глаголе в прошедшем
времени — во всех пракритах и апабхранша эта граммема выражена причастием совер¬
шенного вида— конструкция формально может быть только пассивной с инструмен¬
тальным падежом имени логического деятеля и именительным падежом логического
прямого объекта, т. е. с объектным согласованием (состояние, предшествующее возник¬
новению эргативной конструкции). Например: iyam dhammalipT devanam priyena Pri-
yadasina rdha lekhapita 'Этот религиозный эдикт приказал написать царь Приядаси, ми¬
Т. Я. Елизаренкова. Пали
73
лый богам’, букв. 'Этот религиозный эдикт (им. п., ед. ч. ж. р.) записан (пассивное прич.
им. п. ед. ч. ж. р> каузатив) царем (твор. п.) Приядаси, милым богам’.
ЛИТЕРАТУРА
OberliesTh. Middle Indo-Aryan and (the) Vedic
(Dialects). (Miscellanea Palica, VII) Ь Historische
Sprachforschung, 1999, Bd. 112.
Sen S. Histoncal Syntax of Middle Indo-Aryan // In¬
dian Linguistics, 1953, vol. 13.
Sen S. A Comparative Grammar of Middle Indo-
Aryan. Poona, 1960.
Woolner A. C. Introduction to Prakrit. Lahore, 1938
[переизд. Delhi, 1966].
Bloch J. Indo-Aryan from the Vedas 'to Modem
Times / Transl. by A. Master. Paris, 1965.
Bubenik V. The structure and development of Middle
Indo-Aryan dialects. Delhi, 1996.
Deshpande M. M. Sanskrit and Prakrit. Sociolinguis-
tic Issues. Delhi, 1993.
Hinuber O. von. Das Slteste Mittelindisch im Uber-
blick. Wien, 1986 [2-е изд. 2001].
T. Я. Елизаренкова
ПАЛИ
1.1.0. Пали является названием языка буддийского Канона южного буддизма хиная¬
на, распространенного на о. Шри-Ланка (устар. Цейлон) и в ряде стран Юго-Восточной
Азии. Слово palilpali (букв. * линия’, 'ряд’) обозначало первоначально 'текст’, а затем
'священный текст’. В самом Каноне это слово не встречается. Впервые сочетание
palibhasa 'язык пали’ появляется не ранее V в. н. э. у Буддхагхоши в комментариях к
буддийскому Канону, обозначая язык Канона в отличие от языка комментариев. Так по¬
степенно расширялось значение слова pair. Канон — язык Канона — язык всей литера¬
туры южного буддизма.
1.1.1. Вариантов названия нет — везде употребляется слово Pali.
1.1.2. Язык пали (П.) принадлежит к индоарийской языковой группе, входящей в со¬
став индоевропейской семьи языков, и представляет собой один из ранних среднеиндий¬
ских языков (наряду с архаичными пракритами надписей царя Ашоки). В основе разде¬
ления языков на древне- и среднеиндийские лежит не только хронологический, но и лин¬
гвистический критерий (см. статью «Санскрит» в наст, издании). Будучи по своему лин¬
гвистическому типу среднеиндийским языком, П. по сравнению с пракритами (см. ста¬
тью «Пракриты» в наст, издании) наиболее близок к древнеиндийскому состоянию. При
этом генетически нельзя возвести П. прямо к санскриту, который ему непосредственно
хронологически предшествовал (а затем сосуществовал и конкурировал с ним на протя¬
жении многих веков). П. обладает некоторыми архаичными особенностями, которые ве¬
дут свое начало из ведийского языка (некоторые фонетические особенности, местоимен¬
ные формы, глагольные окончания, суффиксы и т. д.). Это дает основание утверждать,
что, несмотря на свою архаичность, П. по сравнению с классическими пракритами наи¬
менее зависим от санскрита (Ж. Блок).
Место П. среди среднеиндийских языков и диалектов определяется двумя следую¬
щими характеристиками. С одной стороны, П. обладает целым рядом особенностей, об¬
щих для подавляющего большинства среднеиндийских языков и диалектов (отсутствие
слоговых сонантов, дифтонгов, строгие ограничения на типы консонантных сочетаний,
74
Среднеиндийские языки
запрет на согласные в конце слова, зависимость количества гласного от закона двух мор;
отсутствие двойственного числа; значительная роль местоименной флексии в именном
склонении; сравнительная простота глагольной системы). С другой стороны, П. не раз¬
деляет ряда особенностей, представленных в той или иной форме в пракритах (измене¬
ния одиночных интервокальных смычных согласных вплоть до их Исчезновения в неко¬
торых пракритах; аналитизм в имени; отсутствие личных форм глагола в прошедшем
времени и связанное с этим отсутствие синтаксических конструкций с субъектным со¬
гласованием при переходном глаголе в прошедшем времени). В результате П. достаточ¬
но четко противостоит как санскриту, так и пракритам.
1.1.3. П. существовал в Индии уже в середине I тыс. до и. э., употребляясь первона¬
чально в устной, а затем и в письменной форме. С распространением буддизма хинаяна
он был занесен из Индии сначала на Шри-Ланку в III в. до н. э., а затем в конце I тыс.
н. э. и в первых веках II тыс. н. э. в ряд соседних стран, расположенных к востоку от Ин¬
дии (совр. Мьянма, Таиланд, Лаос, Камбоджа).
1.2.0. Лингвогеографические сведения.
1.2.1. Решение вопроса о диалектной основе П. непосредственно связано с интерпре¬
тацией характера буддистского Канона. Первоначально (а на Шри-Ланке и в настоящее
время) считалось, что создателем буддийского Канона является сам Будда. Текст Канона
был окончательно фиксирован в его теперешнем виде вскоре после смерти Будды на
Первом Соборе в Раджагрихе, из чего делался вывод, что язык Канона, а именно П., яв¬
ляется языком Будды, т. е. языком Магадхи (Северо-Восток Индии), где Будда родился и
вырос и где он проповедовал. В дальнейшем в связи с открытием центральноазиатских
буддийских текстов северного буддизма махаяны, не связанного с П., стало ясно, что
палийская редакция Канона была не единственной и наряду с ней существовали редак¬
ции на классическом и гибридном санскрите; таким образом, возникла необходимость
реконструкции пра-Канона. Одним из средств этой реконструкции явился анализ языка
палийского Канона и вскрытие в нем различных отступлений от лингвистической нормы.
Г. Людерсом было доказано (сравнением с пракритами Ашоки), что в основе П. цейлон¬
ского Канона лежит западный среднеиндийский диалект. При этом наряду с западной
основой П. содержит ряд восточных черт — «магадхизмов», которые могли сохраниться
в нем от языка «пра-Канона».
К восточным элементам в П. относятся: г в ряде именных форм, как зватель¬
ная форма bhikkhave 'о, монахи’ наряду с bhikkhavo; именительный падеж мн. числа на
-ase как panditase 'мудрые’ наряду с pandita; наличие большого числа слов с / вм. г в со¬
ответствующих западных диалектах, как в префиксе pali- 'вокруг’ наряду с pari. Случаи
«гиперпализации» заставляют предположить также восточное происхождение у ряда
палийских слов, ср., например, kira- 'действительно’ наряду с Ша при ведийском kila;
supana- ’'собака’ наряду с suvana при санскритском svan-.
Проблема пространственной локализации П. при всем том не может считаться окон¬
чательно решенной, что связано с недостаточным знанием Лингвистической географии
отдельных среднеиндийских черт. Среди разнообразных точек зрения по этому вопросу
высказывалась и такая, что П., будучи языком Канона, должен был выйти за пределы
своей первоначальной области и вобрать в себя по мере распространения отдельные чер¬
ты также и других диалектов.
1.3.0. Социолингвистические сведения.
1.3.1. П. является языком южного буддизма хинаяна, распространенного на о. Шри-
Ланка и в ряде стран Юго-Восточной Азии: Мьянме, Таиланде, Лаосе, Камбодже. Это
язык текстов, составляющих Канон, и язык буддийского культа.
Т. Я. Елизаренкова, Пали
75
1.3.2. Вопрос о степени стандартизации IL был рассмотрен в 1.2.1.
П. является языком великой культуры. На нем создана обширная литература: рели¬
гиозная, философская, научная, художественная, игравшая важную роль в развитии
культуры Индии и стран Юго-Восточной Азии, а в дальнейшем также оказавшая влияние
на мировую культуру. По настоящее время сохранилось употребление П. также в устной
форме в монастырях южного буддизма.
Литература на П. сосредоточена вокруг буддийского Канона, носящего название
«Типитака» ('Три корзины’) и состоящего соответственно из трех основных частей:
«Винаяпитаки», где описываются правила поведения членов буддийской общины; «Сут-
та-питаки», посвященной изложению основ буддийского учения— дхаммы; «Абхид-
хаммапитаки», в которой буддийское учение трактуется в метафизическом и этико¬
психологическом аспектах. Каждая из этих «корзин» состоит в свою очередь из много¬
численных самостоятельных произведений, по форме метрических, прозаических или
таких, где стихи чередуются с прозой. По художественным достоинствам наиболее вы¬
деляется «Сутта-питака», в состав которой входят такие выдающиеся произведения, как
«Махапариниббана-сутга» — повествование о последних днях жизни Будды, сборник
изречений «Дхаммапада», морально-этическое учение раннего буддизма «Сутта-нипата»,
песни монахов и монахинь «Тхера-гатха» и «Тхери-гатха», джатаки — рассказы о про¬
шлых рождениях Будды; и др. Таким образом, Канон представляет собой самостоятель¬
ную литературу в литературе на П.
В неканонической литературе на П. самым распространенным жанром являются ком¬
ментарии: первичные, относящиеся непосредственно к Канону (Буддхагхоша — V в. на
о. Шри-Ланка и др.), и вторичные комментарии на комментарии — тика (tika) (Маха-
кассапа, Сарипутта и др.). Самостоятельное направление представлено в трудах, посвя¬
щенных изучению П. в разных аспектах (грамматика, лексика, метрика и т. д.), из кото¬
рых наиболее известна грамматика Каччаяны (условно V-VII вв.). Самым знаменитым
неканоническим философским произведением на П. являются «Вопросы царя Милинды»
(«Милинда-паньха»), в которых в форме диалога анализируются, а иногда и критикуются
отдельные положения раннего буддизма. Особый жанр неканонической литературы на
П. представлен цейлонскими хрониками полуисторического-полумифологического ха¬
рактера типа «Дипавансы» и др.
Литература на П. за пределами Шри-Ланки в странах Юго-Восточной Азии (пример¬
но с XI в. до настоящего времени) помимо комментариев к Канону представлена также
оригинальными лингвистическими, законодательными, юридическими и историческими
сочинениями.
Таким образом, начавшись в Индии в середине I тыс. до н. э., литература на П. рас¬
пространилась затем на о. Шри-Ланка и далее в страны Юго-Восточной Азии, практиче¬
ски продолжая там существовать, хотя и в очень ограниченном виде, вплоть до нашего
времени.
1.3.3. П. в настоящее время преподается в монастырских школах и университетах в
странах южного буддизма: в Шри-Ланке, Мьянме, Таиланде, Лаосе, Камбодже. Там же
он служит языком устного общения ученых-монахов.
1.4.0. В западных изданиях палийские тексты приводятся в латинской транскрипции.
В странах южного буддизма они передаются тем типом письменности, который принят
для государственного языка данной страны: сингальским алфавитом на о. Шри-Ланка*
бирманским — в Мьянме и т. д. Для первых записей палийских текстов использовались
разные алфавиты, восходящие к индийскому письму брахми.
76
Среднеиндийские языки
1.5.0. Для П. принята хронологическая периодизация, предложенная В. Гайгером, со¬
гласно которой различаются четыре его разновидности: 1) язык стихотворных частей
Канона— гатх (gatha), отличающийся наибольшей архаичностью (наличие ряда форм,
восходящих непосредственно к ведийским источникам, как им. падеж мн. числа на -ase;
инстр. падеж мн. числа у основ на -а на -ЪЫ\ абсолютивы на -tvana; инфинитивы на -taye;
личные формы глагола медиального залога; флексия 1-го лица мн. числа оптатива -ти
и др.) и наряду с этим допускающий, как вообще всякий поэтический язык, ряд новооб¬
разований; 2) язык канонической прозы, гораздо более однородный и упорядоченный,
который может служить эталоном П.; 3) язык неканонической прозы («Милинда-паньхи»
и классической комментаторской литературы), более ученый и искусственный, чем язык
канонической прозы, свидетельствующей об отрыве от живой разговорной речи и еще
менее архаичный (в целом различия между пунктом 3 и 2 не столь велики, как между
пунктом 2 и 1); 4) язык поздних произведений, весьма искусственный и неоднородный,
допускающий употребление как санскритизмов, так и противоречащих палийской кано¬
нической норме новообразований.
Язык палийских произведений в странах Юго-Восточной Азии не учитывается этой
классификацией, поскольку его особенности нельзя объяснить только хронологическими
различиями.
1.6.0. Язык палийских произведений, созданных за пределами Индии и Шри-Ланки,
отличается рядом специфических черт, являющихся результатом взаимодействия палий¬
ской и индокитайской языковой модели (под последней подразумевается некая абст¬
рактная сумма типологически сходных характеристик бирманского, тайского, лаосского
и кхмерского языков). Степень взаимодействия этих двух моделей различается в
зависимости от места и времени создания текста, уровня палийской образованности его
автора и т. п. Тем не менее можно проследить некоторые устойчивые закономерности,
характерные в целом для палийских текстов этого региона. Для фонетики наиболее
типичны следующие: 1) смешение геминированных и одиночных согласных;
2) смешение дентальных и церебральных согласных; 3) смешение придыхательных и
непридыхательных согласных; 4) смешение звонких и глухих согласных; 5) смешение
долготы и краткости у гласных /, и. Все эти оппозиции не имеют фонологического
статуса в «индокитайской» модели, чем и вызвано неразличение их в П.
Влияние «индокитайской» морфологической модели проявляется прежде всего в
трактовке палийских классов слов. Так, смешиваются существительные, с одной сторо¬
ны, и прилагательные или причастия, с другой (в кхмерском и других языках класс при¬
лагательных как таковой или вообще отсутствует или входит в состав класса предикати¬
вов, примыкающего к глаголу). Палийские слова kale 'во время’ и thane 'в месте’ функ¬
ционируют в этих текстах как полуаффиксы (класс морфем-полуаффиксов существует в
языках этого региона).
Трактовка палийских грамматических категорий заметно определяется «индо-
китайской» категориальной схемой. В области имени это проявляется в следующем: 1) в
смешении граммем рода и отсутствии регулярного согласования в роде между существи¬
тельным и прилагательным; 2) в смешении граммем падежа и тенденции винительно¬
го падежа брать на себя функции родительного падежа; 3) в особом выражении грамме¬
мы мн. числа с помощью слов со значением *все’, 'много’ — sabbe, bahu, выступающих
в функции морфем-полуаффиксов, или с помощью счетных слов (что определяется
кхмерским и другими образцами).
В области глагола влияние «индокитайской» модели проявляется в следующем: 1) в
тенденции дифференцировать видовые значения глагола, передавая их с помощью со¬
I. Ж Елизаренкова. Пали
77
провождающих глагол слов; 2) в смешении граммем времени: настоящего, прошедшего
и будущего; 3) в смешении граммем залога: активного и пассивного; 4) в создании целой
системы перифрастических времен. В области синтаксиса влияние проявляется в распро¬
странении бессоюзия и связанного с этим соположения личных глагольных форм; в от¬
клоняющемся от палийской нормы употреблении наклонений (например, допустимость
императива в придаточных предложениях), падежном управлении и т. д.
2.0. 0. Лингвистическая характеристика.
2.1.0. Фонологические сведения.
2.1.1. Звуковой состав.
Гласные
Подъем
Ряд
Передний
Средний
Задний
Верхний
I
и
и
Средний
е
а
О
Нижний
а
Вокализм П. характеризуется: 1) отсутствием дифтонгов; 2) отсутствием противо¬
поставления по долготе — краткости у гласных среднего подъема е, о; 3) значительным
различием по подъему у долгого и краткого гласных среднего ряда: а — а в отличие от
соответствующих пар гласных переднего ряда Г — i и заднего ряда м — и.
Согласные
По месту
образования
По способу образования
Шумные
смычные
Сонанты
Шумные
фрикативные
глухие
звонкие
носовые
неносовые
глу-
хие
звон¬
кие
непри-
дых.
при¬
дых.
непри-
дых.
при¬
дых.
щеле¬
вые
смычные
дрожа-
щие
боковые
непри-
дых.
при¬
дых.
Фарингальные
h
Гуттуральные
к
kh
g
gh
n
Палатальные
с
ch
j
jh
Й
У
Церебральные
t
th
d
n
г
1
№
Дентальные
t
th
d
dh
n
1
S
Лабиальные
« Р
ph
b
bh
m
V
Примечание: Способ организации согласных фонем, использованный в таблице, соответствует ин¬
дийской традиции.
Особенности, характерные для консонантизма IL: 1) наличие обширного класса це¬
ребральных звуков (см. статью «Санскрит» в наст, издании), включающего церебраль¬
ные сонанты; 2) наличие класса придыхательных согласных (придыхательные корреляты
есть у всех шумных смычных, а также у бокового смычного церебрального сонанта /—
/А); 3) изоморфизм четырехчленных структур всех пяти рядов шумных смычных:, глухой
78
Среднеиндийские языки
непридыхательный — глухой придыхательный звонкий непридыхательный — звон¬
кий придыхательный, каждому из которых соответствует смычный носовой сонант того
же места образования; 4) бедность класса шумных фрикативных.
Плавные сонанты г, / не могут быть слогообразующими, и в Этом отношении ничем
не отличаются от прочих согласных (ср. санскрит, где ситуация отличается).
Кроме различающихся по ряду носовых согласных полной смычки в П. существует
носовой неполной смычки, называемый палийскими грамматиками ниггахита (niggahita
'ограниченный’, 'остановленный’, 'воспрепятствованный’), который встречается только
после кратких гласных (род назализации этих гласных) в конце слова или же на границе
префикса и корня: dram 'долго’, aggim 'огонь’ (вин. п. ед. ч.), bhikkhum 'нищего монаха’
(вин. п. ед. ч.), samyama- 'обуздание’, samharati 'собирать’ и т. п.
Фонологическая система П. образуется оппозициями следующих 33 фонем: a, i/y, u/v,
е, о, к, kh, g, gh, с, chjjh, Я, /, /А, $///, dh/lh, и, t, /А, d, dh, n,p,ph, b, bh, m, r, 1, s, A.
Различение ряда гласных по долготе— краткости рассматривается как просодиче¬
ский признак.
Монофонемная трактовка гласного и согласного вариантов глайдов i/y, u/v объясня¬
ется их дополнительным распределением в тексте: /, и — перед согласным, у, v — перед
гласным. Возможны также аллофоны одного слова типа ittha-lyittha- 'пожертвованный’,
utta-lvutta- 'сказанный’. (Ср. их бифонемную интерпретацию у Дзунгхре (Junghare), ко¬
торая различает неслоговые фонемы у, w и слоговые i, Г, и, м.)
Те же соображения принимались во внимание при интерпретации шумного и сонор¬
ного церебральных как вариантов фонем ф/\, dh/lh. Сонорные варианты встречаются
только в интервокальном положении, шумные — во всех остальных, например dahati
'сжигать’, но vilayhati 'гореть’ (этимологически один корень), vaddhati 'возрастать’, но
ulha- 'увезенный’ (от vahati 'везти’).
Из смычных носовых гуттуральный А является вариантом дентальной фонемы п в
позиции перед гуттуральным шумным смычным: ankusa- 'крюк’, sahgha- 'община’. Все
остальные смычные носовые согласные встречаются в независимом положении, ср. папа
'по-разному’ — папа- 'знание’ — тапа- 'гордость’. Ниггахита представляет собой пози¬
ционный вариант фонем т и п в конце слова и на стыке двух морфем, ср. sam-vattati
'развертываться’ и sam-ayati 'соединяться’, araharri 'достойный’ (им. п. ед. ч.) и
arahantam 'достойного’ (вин. п. ед. ч.).
2.1.2. Невозможно сказать что-либо определенное о характере ударения в П., по¬
скольку палийские тексты не акцентуированы. По некоторым косвенным данным можно
предположить, что ударение было, вероятно, экспираторным, и что сохранялось его ста¬
рое (по сравнению с ведийским) место.
Фонологически значимым было противопоставление по долготе для трех пар глас¬
ных: а — а, I — г, и — й. Это противопоставление осуществлялось только в открытых
слогах и служило для различения как лексических, так и грамматических значений: sara-
'звук’ — sara- 'ядро’, 'косточка’, tassa 'его’ — tassa 'ее’, sira- 'голова’ — sTra- 'плуг’,
aggi- 'огонь’ — aggT 'огни’, kula- 'семья’ — Ша- 'берег’, assu- 'слеза’ — assU 'слёзы’.
Гласные е, о бывают фонетически долгими в независимом положении в открытом
слоге, краткими в закрытом: сё-la- 'одежда’, rd-sa- 'гнев’, но vet-ta- 'ползучее растение’,
ot-tha 'губа’ (на письме это различие не отмечается).
В ряде случаев проявляется тенденция к сингармонизму гласных соседних слогов:
timissa 'мрак’ — скр. tamisra, susu- 'мальчик’ — скр. sisu-, ayasmant- 'почтенный’ — скр.
ayugmant-. Это не носит характера закономерности.
Т. Я. Елизаренкова. Пали
79
2.1.3. В П. действуют строгие правила дистрибуции звуков, что определяет особен¬
ности реализации фонем в тексте. В конце слова допустимы только гласные или сочета¬
ние кратких а, i, и с ниггахитой: па *нe\jana 'люди’, hi 'ведь’, kimi- 'червяк’, hotu 'да
будет’, ahu 'он стал’, уе 'которые^, so 'он’, idam 'это’, kittim 'хвалу’ (вин. п. ед. ч.), ahe-
sum 'они были’. В начале слова допустимы любой гласный и любой согласный звук,
кроме U 4К и. Комбинации согласных встречаются, как правило, только в середине слова
(санскритизмы в П. здесь не принимаются во внимание). Они всегда только двучленны и
насчитывают несколько типов: 1) двойной согласный (не встречаются ппу //, НИ—- гра*
фическое обозначение геминации придыхательного, выражающейся в долготе затвора,
rr, w, АА); 2) носовой + смычный согласный одного места образования: pinda-
'поминальная клецка’, ananda- 'радость’, bimba- 'образ’ и т. д.; 3) сонорный согласный +
шумный фрикативный: а) смычный носовой + A: panha- 'вопрос’, unha- 'горячий’, cinha-
*знак’, vamha- 'хвастовство’; б) нигтахита + щелевой согласный: ms, mh, my, mr, mv, (со¬
четания ниггахиты с / нет); при этом ms встречается как в середине морфемы: amsa-
'плечо’, bhimsa- 'страшный’, napumsaka 'бесполый’, так и на стыке префикса и корня:
sam-sarati 'трансмигрировать’, а все остальные сочетания этого рода выступают только в
роли пограничных сигналов: sam-hasati 'смеяться вместе’, sam-yunjati 'соединяться’,
sam-rakkhati 'охранять’, sam-vaddhati 'усиливаться’; в) щелевой сонорный + A: yh, vA, как
в tuyham 'тебе’, avhana- 'зов’. Следует отметить, что ряд сочетаний этого класса являют¬
ся неустойчивыми. Например, mh в местоименных парадигмах в ряде случаев функцио¬
нирует как вариант санскритской консонантной группы sm\ amhe/asme 'нас’,
imamha/imasma 'от этого’ ит. д. Сочетание nh является очень редким. Дважды оно
встречается в начале слова как результат стяжения: nhayati/nahayati 'купаться’,
nharu/naharu 'сухожилие’.
В речевой последовательности звуков П. действуют правила сандхи (букв, 'соеди¬
нение, соположение’), ограничивающие возможность комбинации друг с другом двух
смежных звуков на границе двух морфем или слов. Поскольку в П. морфологическая
структура основы, где есть сочетания согласных, обычно бывает непрозрачной, и по¬
скольку слова не могут оканчиваться на согласный, говорить о правилах сандхи соглас¬
ных представляется нецелесообразным. Фонетический уровень в П. занимает более вы¬
сокое место, чем морфологический или словообразовательный. Поэтому между внутрен¬
ними и внешними сандхи (см. статью «Санскрит» в наст, издании) принципиальной раз¬
ницы нет. В результате для П. действительны сандхи гласных между собой и ниггахиты с
последующим звуком.
Сандхи на стыке слов бывают факультативными. Кроме того, они бывают вариа¬
тивными, т. е. к одному результату могут привести разные исходные элементы и наобо¬
рот, одинаковые исходные элементы могут привести к разным результатам, например:
e = a + i или а + е, или i + е; а + i = е или а, или а + /.
Сравнительно часто в палийских текстах реализуются следующие сандхи.
1. Два гласных одинакового качества дают гласный того же качества, который быва¬
ет долгим в открытом слоге, кратким в закрытом: а + а > a, i+ i > г, и + и > i/, е + е > е,
о + о> о, (из-за малой употребительности е по два последних правила встречаются ред¬
ко). Например: са + assa > ca’ssa 'и его’, са + api > capi 'а также’, itthi + indriya > itthin-
driya 'женский принцип’, satthu + upajfvino > satthupajlvino 'живущие учителем’.
2. Два гласных разного качества дают новый гласный, не совпадающий ни с одним
из исходных, а именно: a + i = e9a+u = o: maha + isi = mahesi- 'великий мудрец’, maha +
uraga = mahoraga- 'большая змея’.
80
Среднеиндийские языки
3. Перед последующим гласным i, и выступают в виде согласных аллофонов у, v; vi +
avayati > уyavayati 'исчезать*, su + agata > svagata 'желанный*. В целом сандхи принад¬
лежит скорее дистрибутивной модели санскрита, хотя в единичных случаях данному
типу могут следовать в П. также е и о: е > у, о >v, причем последующий гласный удлиня¬
ется, как в so + aham > svaham 'этот я\
4. При встрече двух разных гласных один исчезает, а оставшийся гласный в откры¬
том слоге может иногда приобретать долготу: tena + upasamkami > ten* upasamkami 'туда
пошел’, sadhu + iti > sadhuti 'хорошо так’ и т. д. Точных правил, определяющих, какой
гласный остается, нет.
5. При встрече двух гласных они могут быть разделены эпентетическим согласным,
указывающим на границу двух слов. В роли таких пограничных сигналов могут высту¬
пать у, г, v, т, пу dy t. Например: па + imam> na-y-imam 'не этого’, sasapo+ iva>
sasapo-r-iva 'словно горчичное зерно’, idha + ahu > idha-m-ahu 'здесь они сказали*.
6. При встрече двух гласных оба гласных могут сохраняться (хотя все предыдущие
правила имеют целью предотвратить зияние гласных). В палийских текстах зияние глас¬
ных встречается достаточно часто: gathaya ajjhabhasi 'он обратился со стихом’, hoti
abrahmano 'является не-брахманом’, lakkhane itihase 'в предсказании будущего’, 'в исто¬
рии’.
Те же факультативность и вариативность действуют и в отношении сочетания нигга-
хиты с последующим звуком. Она может: 1) уподобляться последующему согласному по
месту образования: aharitum + ti> aharitun ti 'сказать так’, kim+ са> kin са 'и что’;
2) выступать в виде т перед следующим гласным: sallam attano 'свою стрелу’, и перед
последующим губным согласным: mayham pi 'мне ведь’, sambhavo 'происхождение’
{sam + bhavo)\ 3) сохраняться независимо от качества последующей фонемы: athaparam
etad 'затем это’ д др.
Подводя итог, можно сказать, что в той мере, в какой сандхи соблюдаются в П., они
служат в этом языке пограничными сигналами, маркирующими границы слогов, морфем,
слов. Той же цели служит такая особенность дистрибуции фонем П., как возможное уд¬
воение согласного на границе префикса и корня или второго префикса: abhi + kamati >
abhikkamati 'выступать вперед’, abhi + pa-modati > abhippamodati 'радовать*. В единич¬
ных случаях это встречается также на границе двух слов (одно из них служебное):
na-ppajananti 'не знают*.
2.1.4. Максимальная модель слога в П. — CVC, минимальная— V. Слоги типа CVC
или VC (т. е. закрытые) являются маркированными и сравнительно редкими, так как они
не могут занимать место в конце слова (кроме варианта слога, оканчивающегося на ниг-
гахиту). Типичными для П. являются открытые слоги: CV, V, которые, будучи немарки¬
рованными, встречаются в любых позициях в слове.
В П. действует так называемый закон двух мор, регулирующий количество гласного
в зависимости от структуры слога. Слог не может содержать более двух мор (начальный
согласный при этом во внимание не принимается). Отсюда вытекают три возможности:
1) открытый слог с кратким гласным, т. е. одна мора, типа a-tha 'и’, 'но*, vi-ca-ra-ti 'он
бродит’; 2) открытый слог с долгим гласным, т. е. две моры, типа а-га 'вдали’, со-го
'вор*; 3) закрытый слог с кратким гласным, т. е. две моры, типа ак-кЫт 'глаз’, net-tam
'глаз*. Из этого следует, что диагностической позицией для различения количества глас¬
ного являются только открытые слоги.
В целом, П. представляет собой язык многосложных слов. Глаголы и имена одно¬
сложными не бывают. Глагольные и именные формы насчитывают от двух до семи ело-
Г. Я. Елизаренкова. Пали
81
гов, длина сложных слов не ограничена. Односложными бывают некоторые частицы,
междометия.
2.2.0, Морфонологические сведения.
2.2.1.0 фонологической структуре морфемы в П. трудно говорить из-за недостаточ¬
но ясной морфологической структуры слова. Слово членится на морфемы: 1) всегда, ес¬
ли в его составе не встречается сочетаний согласных, как в a-yam-a-ti 'он протягивает’
(префикс + корень + суффикс + флексия), ni-ves-ana-m 'вход’, 'жилище’; 2) в редких слу¬
чаях (не поддающихся точному описанию) и при наличии сочетаний согласных, как
в a-yam-issa-ti 'он протянет’ (префикс + корень + суффикс футурума + флексия). Боль¬
шей частью, однако, сочетания согласных размывают морфемные швы, и выделение
морфем возможно только с помощью диахронического анализа, ср. ajjhabhasi
(< *adhi+a+bhas+Ti) 3 л. ед. ч. прош. вр. от adhibhasati 'обращаться’, nibbindati
(< *wr+vwrf+a+/i) 'отворачиваться’, vindati 'знать’, 'находить’ — пассив vijjati
(< *vid-ya-ti) 'быть известным’. Именно по этой причине глагол в палийских словарях
представлен в виде основы презенса, а не в виде корня (как в санскритских словарях).
О фонологической структуре слова см. 2.1.3. и 2.1.4.
2.2.2. Основа, являющаяся в П. наименьшей морфологической единицей, выделяе¬
мой в любом фонетическом контексте, не имеет особой фонологической маркировки в
зависимости от того, принадлежит ли она глагольной или именной форме. Ср., например,
омонимичные основы tittha- 'сухой’, 'грубый’ (ед. ч.: им. п. tittho, вин. п. tittham,
инстр. п. titthena и т. д.) и tittha основа презенса глагола 'стоять’ (ед. ч.: 1 л. titthami,
2 л. titthasi, 3 л. titthati и т. д.). Различение осуществляется с помощью флексии или осно¬
вообразующих суффиксов. Например, основа vaddha-, соединяясь с глагольной флекси¬
ей, образует личные формы глагола: 1 л. vaddhami 'я увеличиваю’, 2 л. vaddhasi и т. д., а
соединяясь с именной флексией — парадигму склонения имени: им.-вин. п. vaddham
'увеличение’, инстр. п. vatfdhena и т. д. Но основа vaddhaka, образованная с помощью
адъективного суффикса -fa-, является чисто именной.
Знаменательные и служебные слова могут различаться по числу слогов (см. 2.1.4.).
2.2.3. В П. существует система морфонологических чередований гласных, исполь¬
зуемая в формо- и словообразовании глагола и имени. Эта система используется непо¬
следовательно и с большими ограничениями. В наиболее продвинутой модели П., стоя¬
щей, по-видимому, ближе всего к разговорному языку, она используется минимально. В
более архаичной морфологической модели языка, приближающейся к санскриту, эта сис¬
тема чередования применяется шире.
В морфологии П. используются следующие типы чередований: чередование гласной
с ее отсутствием, т. е. с нулем; чередование гласной с глайдом; чередование краткой
гласной с долгой; чередование сонантов с их отсутствием.
Схема основных чередований
Тип фонемы
Ряд чередования
Слабая ступень
Полная ступень
Сильная ступень
Гласные
а
0
а
а
Глайды
м
1
Ж
1
е/ау*
ау
й
й
o/av*
av
Плавные сонанты
V
а
аг
аг
Носовые сонанты
а
am
am
а
ап
ап
82
Среднеиндийские языки
Варианты е, о выбираются перед последующим согласным, варианты ay, av —- перед
последующим гласным, например: e-ti 'он идет’ — ау-а- 'приход’, so-ta 'поток* —^sav-ati
'течь*. Иногда одна и та же граммема бывает представлена в П. одновременно обоими
вариантами: sayati/seti 'лежать’, bhavati/hoti 'быть’.
Примеры морфонологических чередований: santi (с нулем корневого гласного) 'они
суть’ —^ atthi (< as-ti) 'он есть’, где чередование завуалировано группой согласных; patati
'падать’ — каузатив pateti 'валить’; mta- 'уведенный’ — neti/nayati 'вести’ — пауака
'вождь’; bhuta 'бывший’, hutva 'побывав’ — bhavati/hoti 'быть’ — bhaveti 'производить’;
kata- 'сделанный’ karoti 'делать” — kareti 'строить’; gata- 'ушедший’ — gamissati 'он
уйдет’ <— gamika- 'идущий’; mata- 'подуманный’— mahhati 'думать’— maneti 'ува¬
жать’ \jdta- 'рожденный’ —janati 'рождать*.
В формообразовании глагола эти чередования представлены более полно, чем у име¬
ни, где они сохранились только у немногих непродуктивных типов основ на согласный
(-ar-, -an-, -ant-), причем обычно существуют также более продуктивные дублеты без
чередований.
Особый случай того же типа чередований (тип сампрасарана) имеет место у некото¬
рых глаголов с корневым глайдом, когда происходит перестановка закономерных эле¬
ментов полной (ay, av) и сильной (ay, av) ступеней, соответственно уа, va и уа, va.
Схема чередования сампрасарана
Тип фонемы
Ряд чередования
Слабая ступень
Полная ступень
Сильная ступень
Г лайды
/
(y)i
уа
уа
и
(v)u
va
va
Примеры: ittha-/yittha- 'пожертвованный’ — yajati 'жертвовать’ — yajetl 'содейство¬
вать пожертвованию’, vuccati 'говориться’ — vatti 'говорить’ — vaceti 'учить’.
Даже в глаголе чередование гласных не образует стройной системы. Наряду с фор¬
мами, где ступень чередования соблюдается, всегда есть и такие, где она нарушается.
Наконец, продуктивные типы глагольного формообразования и словообразования обыч¬
но лишены чередований (буд. время на -issati, причастие прош. времени на -ita, пассив на
-Tyati, каузатив на -apeti).
Морфонологическое чередование согласных не носит системного характера и встре¬
чается редко. Более или менее регулярно оно используется при противопоставлении ос¬
новы активного залога основе пассива. Маркированной является основа пассива, харак¬
теризуемая геминированной согласной: hanati 'он убивает’ — hahhati 'он убивается’,
'его убивают’;pacati 'он печет’ —paccati 'он печется’, 'его пекут’ и т. д.
2.3.0. Семантико-грамматические сведения.
П. представляет собой язык преимущественно флективного типа. Основные грамма¬
тические категории имени и глагола выражаются с помощью флексии. При этом, однако,
флексии несравненно менее многочисленны, чем в древнеиндийский период (ведийский,
санскрит): различаются 37 глагольных и 27 именных флексий. Характерным для П. яв¬
ляется употребление многочисленных устойчивых синтаксических сочетаний (или полу-
аналитических конструкций), в которых определенная флективная падежная форма
управляется постпозитивным (реже — препозитивным) элементом полуслужебного ха¬
рактера: наречием (ок. 40) или абсолютивом (более 15): purisehi (инстр. п.) vina 'без лю¬
дей’, etissa (род. п.) upari kodho 'гнев на нее’, tato (отл. п.) parani 'после этого’ и т. д.;
parisam (вин. п.) adaya 'со свитой’ (букв, 'взяв свиту’), каттат (вин. п.) paticca 'из-за
Т. Я. Елизаренкова. Пали
83
кармы9 (букв, 'приняв во внимание карму9) и т. д. В составе этих конструкций никогда
не употребляется именительный падеж, очень редко местный падеж. Все обороты с аб-
солютивами употребляются с винительным падежом.
В роли служебных слов, уточняющих значение падежей, могут в свою очередь вы¬
ступать флективные формы имен, обозначающих место, время, образ действия, причину
и т. п., например: Bhagavato santike 'у Благословенного* (букв, 'в близости Благословен¬
ного9), Bhagavantam sammukha 'Благословенному9, 'перед Благословенным9, (sammukha-
'обращенный лицом9) и т. д., в той же функции эти слова могут употребляться также как
последний член сложного слова: bhikkhumajjhe (места, п.) 'среди монахов9, 'у монахов*
(majjha- 'середина9), sincanatthaya (дат. д.) 'для поливания9 (attha- 'цель9) и т. д.
Предлоги как особый класс слов в П. практически не существуют. Есть три мало¬
употребительных предлога: adhi 'на9, 'к9 (вин. п.), апи 'вслед за9 (вин. п., места, п.), рай
'к9, 'против9 (вин. п.).
Наряду с основной синтетической парадигмой глагола широко употребляются раз¬
личные сочетания причастий со вспомогательными глаголами, функционирующие как
описательные времена, в которых более отчетливо, чем в синтетических формах, выра¬
жено видовое значение: sumsumdra vahcito me'si 'О, крокодил, я обманул тебя9 (букв, 'ты
есть обманутый мною9); so... majjhantikasuriyo viya са obhasam muhcanto atthdsi 'И он,
словно полуденное солнце, продолжал излучать сияние9 (букв, 'остался излучающим9);
или же это сочетание с абсолютивом типа geham samparivaretva atthamsu 'Они окружили
дом9 (букв, 'окружив дом, остались9).
С помощью синтаксических конструкций могут выражаться и некоторые модальные
значения, для которых существует также и формообразовательный, или словообразова¬
тельный, способ выражения, например: khaditum па vattati 'он не должен есть9, vijahitum
па sakhissama 'мы не сможем бросить* и т. д.
2.3Л. Два основных класса слов четко разграничены в П. с помощью флексии: имя и
глагол (см. 2.2.2.).
Различие между именем и глаголом проводится также на словообразовательном
уровне с помощью разных суффиксов. Так, основа, оканчивающаяся на -е9 может соеди¬
няться только с глагольной флексией, образуя каузативы: vaddheti или vaddhapeti
'увеличивать9, 'содействовать росту9, а основа с суффиксом -ала- — только с именной
флексией: vaddhana- 'усиление9, 'увеличение9.
В пределах класса имени существительные и прилагательные практически не разгра¬
ничены: у них одни и те же типы основ и одна и та же флексия. Есть суффиксы, обра¬
зующие прилагательные по преимуществу, но нередко происходит субстантивизация,
что снова размывает границу, например: kathika- 'рассказывающий9 (прилагательное на
-ika- от katha- 'рассказ9) и существительное 'проповедник9, 'рассказчик9. Лишь немногие
суффиксы, образующие имена с абстрактным значением, свойственны только именам
существительным как -/a-, -tta-: dukkhata- или dukkhatta- 'состояние горя9 (от dukkha-
'горестный9, 'горе9), которые при этом формально по типу склонения ничем не отлича¬
ются от прилагательных (ср. khata- 'разрушенная*, matta- 'опьяненный9). Только прила¬
гательным свойственны суффиксы, выражающие степени сравнения: сравнительную и
превосходную. Продуктивным является суффикс сравнительной степени -/ага-, присое¬
диняемый к основе прилагательного в положительной степени; суффикс превосходной
стбпени -tama- встречается реже (suci- 'чистый9 — sucitara- 'чище9 — sucitama-
'чистейший9). Малоупотребительны суффиксы степеней сравнения, соответственно -iya-,
-iftha-, присоединяемые к корню (там, где он выделим): papa- 'злой9 — papiya- 'злее9
papittha- 'злейший9.
84
Среднеиндийские языки
Числительные выделяются среди именных подклассов сравнительно ограниченной
способностью выражать категорию числа; кроме того, ряд числительных не выражает
категории рода. Члены этого подкласса отличаются также по типу образования основы.
Только числа от «одного» до «десяти» выражены непроизводными основами: ека, dvi, //,
catu, рапса, cha, satta, attha, nava, das а. Все числа, являющиеся результатом сложения
единиц разных порядков, выражены сложными словами особой струюурыг на первом
месте у них стоит числительное, обозначающее единицы, на втором —1 числительные,
обозначающие десятки, при этом на стыке двух членов могут происходить фонетические
изменения (<ekadasa, ekdrasa ‘одиннадцать’, dvadasa, barasa ‘двенадцать’, paheemsati,
pannavTsati 'двадцать пять’ и др.). Если такое числительное оканчивается на «девять»,
его структура такова: ека ‘один’ + прилагательное йпа- 'недостающий’ + числительное,
обозначающее соответствующий десяток или сотню: ekunavisati 'девятнадцать’
('двадцать без одного’), ekuna-atthasatam 'семьсот девяносто девять’ ('восемь сотен без
одного’). Числительные, обозначающие десятки, образуются с помощью особых суф¬
фиксов: -sa-9 -sati-, -ti- (кроме числительного «шестьдесят») и формально трактуются как
существительные: visa-, visati- 'двадцать’, sattati- 'семьдесят’ и т. д., но satthi-
'шестьдесят’. Кроме того, для выражения чисел употребляются синтаксические сочета¬
ния: atthasatthi satasahassam 'сто шестьдесят восемь тысяч’, т. е. 'восемь-и-шестьдесят
(и) сто тысяч’.
Местоимения отличаются от разных подклассов имени супплетивным характером
парадигмы склонения, некоторыми особыми флексиями, наличием энклитических форм
в ряде падежей личных местоимений, иррелевантностью категории рода для личных ме¬
стоимений и, наконец, по типу образования основы — наличием большого количества
односложных форм: тат 'меня’, tam 'тебя’, so 'он’, пат 'его’, ко 'кто’ и т. д. (существи¬
тельные и прилагательные всегда многосложны, среди числительных односложны всего
три слова: dvi, ti, cha).
Все эти классы слов вместе противостоят неизменяемым классам слов: наречиям,
союзам, частицам. Из них наречия являются морфологически членимыми формами, а
остальные подклассы, не обладая морфологией, относятся к синтаксическому уровню.
В центре подкласса наречий находятся наречия, произведенные от местоименных основ,
как ato 'отсюда’, 'поэтому’; ito 'отсюда’, 'с этого времени’; tato 'от этого’, 'далее’; yato
'откуда’, 'почему’ (относительное); kuto 'откуда’, 'куда’ и т. д. В функции наречий вы¬
ступают «застывшие» падежные формы прилагательных и существительных, как rattim
'ночью’ (вин. п.), sigham 'быстро’ (вин. п.), апириЪЪепа 'постепенно’ (инстр. п.),
dakkhinato 'справа’ (отл. п.), kale 'в (любое) время’, 'всегда’ (местн. п.) и др. В функции
наречий и/или союзов употребляются также отдельные падежные формы местоимений:
yena Bhagava ten’ upasamkami 'Он подошел к Благословенному’ (букв, 'где (инстр. п.)
Благословенный, туда (инстр. п.) подошел’), tena hi sadhukam sunohi 'Поэтому (инстр. п.)
хорошенько слушай!’.
Предлоги-послелоги как особый подкласс неизменяемых слов устанавливаются на
основании их семантики и синтаксических функций. Специфика П. заключается в том,
что собственно предлогов почти нет (см. 2.3.0.), и как единицы этого подкласса функ¬
ционируют формы, морфологически принадлежащие к другим подклассам или классам:
наречия, «застывшие» падежные формы, абсолютивы, союзы, ср., например, сочетания с
союзом yatha: yatha катат (вин. п.) 'по желанию’ (букв, 'как желание’), yathd padese
(местн. п.) 'в соответствии с местом’.
Т. Я. Елизаренкова. Пали
85
Союзы и частицы выделяются в соответствующие подклассы прежде всего по их
синтаксической функции. Эти два подкласса отчасти пересекаются друг с другом: арг
'даже5, 'если’; va 'или’, эмфатическая частица в сочетании с другими частицами; или с
подклассом наречий: теперь’, 'но’\yatha 'как’, 'подобно’, 'чтобы’, 'же’, 'даже’.
Междометия также выделяются по их синтаксической функции. Они выражают раз¬
личные эмоции (типаje 'о!’, 'a!’, dhi 'фу!’, ahe 'ах!’, 'увы’, vata 'конечно’, 'увы’, пипа —
утверждение, сомнение и т. д.) или призыв-обращение (ambho *эй\ 'послушай’, ham id.,
he 'эй’, are 'ну’, 'послушай’ и т. д.). Междометия второго типа обычно предполагают
наличие звательной формы. В качестве таковой используется также междометие bho
(<зват. форма от bhavant- 'господин’), мн. ч. bhante— обращение к равным. В тексте
междометия часто комбинируются друг с другом.
Таким образом, четкой границы между подклассами неизменяемых слов в П. нет.
Класс имени образуется пересечением трех грамматических категорий: рода, числа,
падежа. В целом они свойственны всем его подклассам: существительным, прилагатель¬
ным, числительным, но каждому из этих подклассов свойственны свои особенности в их
выражении. Те же категории, но выраженные несколько по-другому, характеризуют
класс местоимений, отличающийся также некоторыми особенностями построения осно¬
вы. Подкласс прилагательных выделяется на словообразовательном уровне способно¬
стью соединяться с суффиксами, выражающими степени сравнения: сравнительную и
превосходную. Класс глагола образуется пересечением грамматических категорий лица,
числа, времени, наклонения, залога, вида, (рода), производности действия (каузативно-
сти). Этот класс состоит из личных и неличных форм (разделение по способно-
сти/неспособности выражать категорию лица); к последним относятся причастия, абсо-
лютивы, инфинитивы. Личные и неличные глагольные формы обладают неодинаковой
способностью выражать грамматические категории, В принципе наибольшее число гла¬
гольных категорий выражают личные формы, наименьшее — абсолютивы и инфинити¬
вы, однако только причастия различают такие категории, как вид и род. Принадлежа к
периферии глагола, неличные формы входят отчасти и в другие классы слов.
2.3.2. Категория рода образована противопоставлением трех граммем: мужского,
женского и среднего рода. Ее выражает класс имени и класс местоимений, кроме лич¬
ных. Разные подклассы имени выражают ее в неодинаковой степени. Для существитель¬
ных это классифицирующая категория, т. е. род фиксирован: м. р. purisa- 'мужчина’,
ж. р. itthi- 'женщина’, ср. р. phala- 'плод’. Для прилагательных — словоизменительная
категория, проявляющаяся в согласовании: sukho puriso 'приятный мужчина’, sukha itthi
'приятная женщина’, sukham phalam 'приятный плод’. Среди числительных не выражают
категорию рода: dve 'два’, рапса 'пять’, cha 'шесть’, satta 'семь’, attha 'восемь’, nova
'девять’, dasa 'десять’.
Граммемы рода формально выражаются отчасти противопоставлением типа основ,
отчасти — типа флексий. Общее правило таково, что основы на долгий гласный -а-, -Г-,
-й- бывают женского рода (кроме корневых), основы на -а-, -ап мужского или, реже,
среднего рода, а остальные типы (т. е. на -*-, -и-, -tar-) могут выражать все ^ри рода. В
отношении флексии маркированным является женский род, для которого характерны в
ряде падежей особые признаки, противопоставляющие его флексии мужского и средне¬
го рода. Средний род отличается от мужского только в именительно-винительном паде¬
же — флексия этих падежей совпадает в парадигме среднего рода й различается в пара¬
дигме мужского рода.
86
Среднеиндийские языки
Типы склонения имен определяются конечным элементом основы: основообразую¬
щим элементом* лишенным значения, или конечным элементом суффикса.
Флексия выражает одновременно категории рода, числа и падежа.
2.3.3. Категория числа образована противопоставлением двух граммем: единст¬
венного и множественного числа. Ее выражают класс имени, местоимения, глагола. Под¬
класс имен числительных обладает ограниченной способностью ее выражения. Числи¬
тельное ека- 'один* склоняется только в ед. числе, а числительные от «двух» до «десяти»
только во мн. числе (иногда с особой формой именительно-винительного падежа). Чис*
лительные, оканчивающиеся на -й и -я, склоняются как имена женского рода в ед. числе;
на -am — как имена среднего рода в обоих числах; на -а- представлены неизменяемой
формой ед. числа в именительно-винительном падеже и формами мн. числа в остальных
падежах, например: atfhavlsati nakkhattani 'двадцать восемь (ед. ч.) созвездий (мн. ч.)’,
dasa putte 'десять (ед. ч.) сыновей (мн. ч.)’, при dasah’ angehi 'десятью (мн. ч.) членами
(мн. ч.)’; satam 'сто’ —satani 'сотни’, sahassam 'тысяча’ —sahassani 'тысячи’.
Маркированной является граммема мн. числа, сфера употребления которой уже, чем
у ед. числа.
Категория числа выражается противопоставлением флексии. Подробнее о числи¬
тельных см. 2.3.1.
2.3.4. Категория падежа складывается из противопоставления шести граммем:
именительного, винительного, творительного, родительного, отложительного и местного
падежей. Звательная форма, ориентирующая на адресата высказывания и не являющаяся
падежом, может быть включена в парадигму склонения лишь условно (часто она совпа¬
дает с именительным падежом, иногда выражена чистой основой, редко — специальной
флексией).
Основные значения падежей следующие:
именительный — субъект действия: te vadimsu 'Они сказали’; именная часть сказуе¬
мого: nava gata 'Корабль отправился’, sanram sitalam hoti 'Тело бывает холодным’, tvam
raja 'Ты царь’;
винительный — прямой объект: udakam sihcatha 'Вы льете воду’; непрямой объект:
bhikkhu Bhagavantam etad avoca 'Монах сказал это Благословенному’; цель: Buddham
saranam gacchami 'Я иду к Будде под защиту’; направление движения: gadrabham yavak-
hettam vissajjesi 'Он выпустил осла на поле ячменя’; место: ekamantam nisidi 'Он сел в
стороне’; время: satta divasani 'в течение семи дней’;
инструментальный — субъект при пассивном глаголе (часто выраженном причасти-г
ем): bhasitam-p'etam Bhagavata 'Ведь сказано это Благословенным’; орудие действия или
средство: hatthena parimadditva 'ощупав рукой’; naccehi gTtehi vaditehi malehi gandhehi
sakkarimsu 'Они выражали почтение танцами, песнями, музыкой, венками, благовония¬
ми’; социативность: bhikkhusamghena saddhim avasari 'отправился с монашеской общи¬
ной’; причина: кепа кагапепа 'по какой причине?’; место: udakam angulantarikahi
paggharati 'вода вытекает между пальцев’; время: tena kho рапа samayena 'в это самое
время’; ограничительность: sadhu jivhaya samvaro 'Хороша сдержанность в языке’; цена:
dehi etam bhattam satasahassena 'Отдай эту еду за сто тысяч!’; сравнение: па vijjati anno
samano Bhagavata bhiyyo abhihhataro 'Нет другого отшельника, более ученого, чем Бла¬
гословенный’;
отложительный— исходная точка в пространстве: agarasma anagariyam pabbajati
'Он уходит из дома в бездомность’; исходная точка до времени: abhikkantaya rattiya 'по
прошествии ночи’; разъединенность, отделенность: bhikkhu sabbadukkha pamuccati
Т. Я. Елизаренкова. Пали
87
'Монах освобождается от всякого зла’; причина: asavangni khaya samano hoti
'Отшельником становятся в результате уничтожения страстей’; сравнение: sutta jagari-
tam seyyo 'Бодрствование лучше сна’;
родительный— посессивность: assa bhariya 'его жена’, Bodhisattassa sariram 'тело
Бодхисаттвы’; субъектность: buddhassa sasanam 'учение Будды’; объектность: piyanam
adassanarri dukkham 'Горестно невидение приятных (людей)’; партитивность: him su have
sadutaram rasanam 'Что же слаще из соков’; субъект при пассивном причастии: Jcatam те
karanlyarn 'Мною сделано, что должно быть сделано’; косвенный объект при ряде глаго¬
лов (bhavati 'быть’, deti 'давать’, uppajati 'возникать’ и др.): atha kho Bhagavato etadahosi
'Затем это случилось с Благословенным’, raja tassa attha kahapane dapesi 'Царь велел
дать ему восемь монет’; лицо, в чьих интересах или вопреки чьим интересам происходит
действие: vihesa v’esa Tathagaiassa 'Ведь это неприятность для Совершенного’; время в
абсолютных оборотах: purisassa hi jatassa kutharf jayate mukhe 'Ведь когда родится чело¬
век, во рту (у него) рождается топор (чтобы рубить дурные слова)’;
местный— место: Bodhisatto Himavante vasi 'Бодхисаттва жил в Гималаях’, dvayesu
dhammesu paragU 'достигнувший совершенства в обоих законах’; направление: ayoge
yuhjam attanam yogasmim ca ayojayam 'погруженный в отвлечение и не погружающий
себя в медитацию’; косвенный объект при глаголах хватания, прикосновения: tam kesesu
ganhati 'Он хватает его за волосы’; изъяснительность: indriyesu susamvuta 'очень дисцип¬
линированная в отношении чувств’; время: afite 'в прошлом’, 'некогда’; время в абсо¬
лютных оборотах: kirn anando niccam pajjalite sati 'К чему радость, когда мир постоянно
горит?’. Помимо этого, местный падеж широко синонимичен другим падежам.
Непарадигматические именные формы на -ауа-, исторически восходящие к датель¬
ному падежу^ в архаичной модели П. выражают значение цели, близкое к инфинитиву:
Bhagavantam dassanaya 'чтобы увидеть Благословенного’,
Падежные значения выражаются флексией, передающей также значение рода и чис¬
ла. Максимальная для П. парадигма различает шесть падежей, минимальная — три.
Склонение состоит в изменении имен по падежам и числам. Для склонения необхо¬
димо знать тип основы и ее род (иногда он определяется автоматически типом основы), а
для непродуктивных согласных основ — также морфонологические правила (см. 2.2.3. и
соответствующий раздел в статье «Санскрит» в наст, издании). В П. подавляющее число
основ кончается на гласный, у немногочисленных согласных основ в разных падежах
употребляются варианты по гласному типу.
Принадлежность выражается конструкциями с родительным падежом, а
также сложными словами типа татпуруша: buddhacakkhu- 'глаз Будды’, bhikkhusangha-
'монашеская община’, или бахуврихи nibbanamanaso (паго) '(человек,) имеющий мысль,
сосредоточенную на нирване’.
2.3,5. Категория залога вП. описывается с помощью двух моделей. Первая
включает противопоставление двух граммем: активного и медиального залогов, разли¬
чающихся по обращенности (медиальный залог) или необращенности (активный залог)
действия на его субъект. У личных глагольных форм эта категория выражается противо¬
поставлением двух серий флексий во всех временах и наклонениях, у причастий— про¬
тивопоставлением суффиксов: акт. залог -anta- и мед. залог -тапа- (в языке поэзии из¬
редка -апа-% присоединяемых к презентной основе (иногда видоизмененной): titfhanto —
titthamano от titthati 'стоять’. Маркированной является граммема медиального залога,
употребляющаяся гораздо реже активного залога. Медиальные окончания малоупотре¬
бительны в прошедшем времени, кроме 3-го лица ед. числа; в оптативе, кроме 3-го лица
88
Среднеиндийские языки
ед. числа и 1-го лица мн. числа; в императиве, кроме 2-го лица ед. числа; в кондициона¬
лисе, кроме 3-го лица ед. числа. Суффикс причастий -тапа-9 наоборот, весьма употреби¬
телен. Эта модель представлена прежде всего в архаичном П., в гатхах; в более поздних
разновидностях языка с формальными различиями активного— медиального залогов
какие-либо семантические различия могут не связываться.
Вторая модель также включает противопоставление двух граммем: активного — пас¬
сивного залогов, различающихся по обращенности действия на его объект (активный
залог) или его необращенности на объект действия (пассивный залог). В плане содержа¬
ния форм глагола при упоминании о деятеле выбирается активный залог, а при отсутст¬
вии такового — пассивный, который тем самым трактуется как непереходно-безличное
действие. Формально различение активного и пассивного залогов выражается
противопоставлением типов основ (флексия у основы пассивного залога активная).
Маркирована основа пассива, образуемая суффиксом -у a-Alya-. Алломорф -гуа-
выбирается для производных глаголов, в остальных случаях употребляется -уа-.
Алломорф -уа- представлен после гласной в неизменном виде, после согласной — в виде
геминаты, после корней на -А — в прерывистой форме -yha-: sunati 'он слышит’ —
suyati/suyyati 'он слышен’; hanati 'он убивает’ — hannati 'он убиваем’; ghatapeti 'он
приказывает убить’ —ghatiyatl 'он убиваем по приказу’; vahati 'он увозит’ — vuyhati 'он
увозится’. Различение пассивного и медиального залогов осуществляется прежде всего в
настоящем времени и причастиях несовершенного вида: hananto- 'ударяющий’ —
hannamano 'ударяемый’; менее последовательно в будущем времени: hahhissati 'он будет
ударяем’, совсем редко в прошедшем: hannimsu 'они были убиты’.
Пассивные значения в прошедшем времени выражают причастия совершенного вида
от переходных глаголов: hato 'убитый’, но gato 'ушедший’. Однако это не моделируется
грамматической категорией залога, поскольку для каждого данного глагола нет выбора.
Категория вида выражается в подклассе причастий. Она образуется противопос¬
тавлением двух граммем: несовершенного вида, выражаемого причастиями на -nta-9
-тапа-9 и совершенного, представленного причастиями с суффиксами -ta-9 -па-. Напри¬
мер, gacchanta- 'идущий’ — gata- 'ушедший’, dayhamana- 'сжигаемый’ — daddha-
'сожженный’ (< dah + ta-). Употребляясь предикативно (прежде всего причастия совер¬
шенного вида) или входя в состав сложного предиката в сочетании с глаголом-связкой,
эти причастия объединяют в себе значения вида и времени: несовершенный
вид/настоящее время — совершенный вид/прошедшее время. Например: upasankamanta
kho атй sappurisa yena ayasma Sariputto tena dhammasavanaya 'Приходят же добрые лю¬
ди к почтенному Сарипутте услышать учение’, evam те sutam 'Так я слышал’, rathena-
ham agato 9$mi 'Я приехал на колеснице’.
Причастия долженствования не знают видовых различий.
Категория наклонения складывается из противопоставления четырех грам¬
мем: изъявительное (индикатив), повелительное (императив), желательное (оптатив),
ирреальное (кондиционалис). Императив характеризуется признаком направленности,
оптатив — ненаправленностй и условности, кондиционалис — ненаправленное™, услов¬
ности и неосуществимое™, а индикатав — ненаправленное™, безусловное™, осущест¬
вимое™. Немаркированный индикатав, в пределах которого различаются три граммемы
времени, противостоит остальным косвенным наклонениям, среди которых очень редкий
кондиционалис маркирован по сравнению с оптативом. Эти различия передаются проти¬
вопоставлением типов основ и флексий.
Инвариантное значение императава обычно реализуется как приказ или запрет, а яр¬
че всего выражено в формах 2-го лица: appamadena sampadetha 'Прилежно стремитесь к
Т. Я. Елизаренкова. Пали
89
достижению цели’, та ghata 'Не убивай!’. В значении запрета употребляются также
непарадигматические формы инъюнктива (безаугментного претерита): та kandi 'Не
кричи!’.
Наиболее типичные Значения оптатива— пожелание: nannamahnassa dukkham ic-
cheya 'Да не пожелает (человек) несчастья своему ближнему!’; вежливое побуждение к
действию: gaccheyasi рапа tvam marisa tassa Bhagavato upaffhanam 'Шел бы ты, почтен¬
ный, посетить этого Совершенного!’; долженствование: kim пи kho so maharaja puriso
dandappatto bhaveyya 'Должен ли, о махараджа, быть наказан этот человек?’; разные ви¬
ды условно-следственной связи: kareyya sa... itthl.. papakammam, na sa kareyya, sacek-
hanarri va raho va nimantakam va pi tadisam labheyya 'Совершит эта женщина прегреше¬
ние или не совершит, если ей представится подходящее время, уединенное место или
тот, кто пригласит?’; возможность, сомнение и т. п.: atta hi attano natho ko hi natho paro
siya 'Ты сам себе хозяин, кто другой мог бы быть хозяином?’; сравнение: seyyathdpi bho
Gotamo nikkujjitam va ukkujjeyya... evam eva... anekapariyayena dhammopakasito 'Подобно
тому как, почтенный Готама, упавшего ставят на ноги, так разными методами сделано
ясным учение’.
Инвариантное значение кондиционалиса— неосуществимость действия. Эта грам¬
мема образуется от основы будущего времени с помощью вторичных окончаний (с ме¬
диальной флексией встречается только 3-го лица ед. числа): sace Pesso muhuttam
nisldeyya mahata atthena samyutto agamissa 'Если бы Песса посидел подольше, он ушел
бы, обретя великое достижение’. Кондиционалис употребляется очень редко. Формально
четко отграниченный от оптатива, семантически он часто с ним совпадает— оптатив
может выражать то же значение.
Переходность — непереходность глагола зависит от его лексиче¬
ского значения. Некоторые префиксы придают переходность непереходным глаголам;
atikkamati 'превосходить’, 'побеждать’ — kamati 'шагать’, 'ступать’; abhinandati
'одобрять’ — nandati 'радоваться’.
С переходностью непосредственно связана каузативность, выражающая степень про-
изводности действия от другого действия, тождественного ему по значению. В П.
образование каузативных глаголов находится на 1рани формо- и словообразования. Они
отличаются от соответствующих исходных глаголов типом основы. Каузативная основа
характеризуется суффиксами -е-/-ауа- (алломорфы) и -аре-. Суффикс -аре- присоединя¬
ется к корням на -а- и к разным презентным и производным основам: hapeti
'объяснять’ — janati 'знать’, likhapeti 'велеть записать’ — likhati 'записывать’. Суффикс
-е-/-ауа-, присоединяясь к чередующимся корням, требует сильной или полной ступени
корневого гласного: pateti 'ронять’ — patati 'падать’, chedeti 'велеть отрезать’ —ehindati
'отрезать’, saved 'говорить’, 'объявлять’ — sunati 'слышать’. Из этих двух способов про¬
дуктивным является образование каузативов на -аре-, и нередко глаголы имеют оба типа
каузативов: chedeti и chedapeti. Между этими двумя типами каузативов существуют се¬
мантические различия: первый означает непосредственную производность действия
(ichedeti 'самому велеть отрезать’ — chedapeti 'с помощью посредника велеть отрезать’).
Исходный глагол может быть и непереходным: marati 'умирать’ — mareti 'убивать’ —
marapeti 'велеть убивать’- Следует отметить, что собственно каузативное значение име¬
ют каузативы от исходных переходных глаголов, а при исходном непереходном глаголе
каузатив имеет просто переходное значение. Грамматическое значение каузативности
нередко трансформируется в новое лексическое значение по сравнению со значением
исходного глагола.
90
Среднеиндийские языки
2.3.6. Категория лица. Личные местоимения своим лексическим значением проти¬
вопоставлены по лицам как участники речи (1-е лицо — адресант, 2-е лицо — адресат),
неучастникам речи (3-е лицо). Конкретные формы и парадигмы местоимений см. в 2.4.0.
Местоимения 1-го и 2-го лица отличаются от местоимений 3-го лица, которые являются
указательными, по способности выражать грамматические значения, набору флексий,
устройству парадигмы. В отличие от местоимений 3-го лица, местоимения 1-го и 2-го
лица не выражают категорию рода. Парадигма местоимений 1-го и 2-го лица состоит из
полных и энклитических форм, чего нет у местоимений 3-го лица. Местоимения 3-го
лица противопоставлены друг другу по степени удаленности. Самым нейтральным из
них является sa/so 'он’г 'тот’, (соотв. ж. р. sa 'она’, 'та’, ср. р. tam/ta\d\ 'оно*, 'то’); имен¬
но это местоимение употребляется в функции личного местоимения 3-го лица. Одновре¬
менно оно является указательным анафорическим местоимением с референтом, упомя¬
нутым ранее. Sa находится в Оппозиции с эмфатическим местоимением ближнего плана
esa/eso, употребляющимся гораздо реже. Другая пара указательных местоимений, проти¬
вопоставленных друг другу по степени удаленности: ауат 'этот\ 'эта* (idam 'это’) —
ати 'тот (далёкий)’, 'та (далёкая)’, adum 'то (далёкое)’; последнее нередко имеет экс¬
прессивный характер. Наречия, образованные от указательных местоимений, выражают
соответственно ту же пространственную ориентацию: idha, ettha 'здесь’ — idam 'этот’,
amutra 'там’, 'в другом месте’ — ати 'тот (далёкий)’, tattha/tatra 'там’ —- ta(d) 'то’ и др.
Категория лица в глаголе образуется противопоставлением трех граммем: 1-го, 2-го,
3-го лица. Нерелевантна для причастий, абсолютивов, инфинитивов. Выражается флек¬
сией, передающей одновременно и другие грамматические значения (число, залог
и проч.). Во 2-м и 3-м лице ед. числа прошедшего времени и отчасти оптатива сняты раз¬
личия лица: agama, agami 'ты, он пошел’, cintesi 'ты, он подумал’, rakkheyya 'да охраня¬
ешь ты’, 'да охраняет он’. В некоторых парадигмах оптатива различие по лицам вообще
снято в ед. числе: labhe 'пусть я получу, ты получишь, он получит’.
Категория времени глагола в П. образована противопоставлением трех грам¬
мем: настоящего, прошедшего, будущего. Граммемы времени различаются с помощью
противопоставлений типов основ и флексий. Как правило, их удается отождествить уже
на уровне основ. Основа будущего времени характеризуется суффиксом -issa-1-ssa-. Рас¬
пределение алломорфов можно описать лишь в общем: -issa- после согласных, -ssa- по¬
сле гласных, как gamissati 'пойдет’, но jessati 'победит’. Однако иногда в суффиксе бу¬
дущего времени встречается иная, чем -ss-, гемината, как в mokkhati 'освободит’
(наст. вр. muncati), lacchati 'получит’ (наст. вр. labhati) и др., или бывают отдельные
аномальные основы будущего времени с долгим гласным перед h: kahati/kahiti 'сделает’
(наст. вр. karoti), hohiti/hehiti 'будет’ (наст. вр. bhavati/hoti), hahati/hahiti 'удержит’
(наст. вр. harati).
Основы презенса обычно оканчиваются на гласный -а или -е: vasati 'живет’ — vaseti,
vasapeti 'поселяет’ и т. д. У небольшого количества глаголов основа бывает на другие
гласные: -о, как karoti 'делает’, sakkoti 'может’, sunoti (суффикс -по-) 'слышит’ и др., или
-а, как janati 'знает’, minati 'меряет’ (суффикс -па-), а также dadati 'дает’, jahati
'покидает’ (последние две основы редуплицированные). Прочие структурные типы основ
принадлежат прошедшему времени. Для определенной их части характерно употребле¬
ние аугментам, предшествующего основе: agami 'он пошел’.
С помощью флексии различаются настоящее и будущее время, с одной стороны, и
прошедшее — с другой. Флексии настоящего и будущего времени называются первич¬
ными, прошедшего времени — вторичными. Форма будущего времени активного залога
ед. числа выражается как первичной, так и вторичной флексией: gamissamU gamissam 'я
пойду’.
Т. Я. Елизаренкова. Пали
91
Прошедшее время представлено несколькими типами, различающимися структурой
основы и флексий, но не семантически (все они выражают предшествование моменту
речи). С синхронной точки зрения целесообразно различать три формальные разновид¬
ности этой граммемы. I: аугмент + корень + флексия. У неодносложных форм аугмент
иногда опускается. В корне происходит чередование гласных. Флексия бывает двух ти¬
пов — без элемента -s- в группе 1а и с наличием этого элемента в группе lb: ada-m 'я
дал’, но asso-sim 'я услышал’, II: (возможный) аугмент + корень+ а + флексия без -s-\
(a)gama~m 'я ушел’. III: (возможный) аугмент + корень + i + флексия (в том числе с -s-):
agamisam, agamimi 'я ушел’. В разновидностях II и III не бывает чередования гласных в
корне* Таким образом, вторичные флексии образуют несколько подтипов, обслуживаю¬
щих соответствующие разновидности прошедшего времени (см. таблицу флексий ниже).
Наряду с этим в П. сильно выражена тенденция образовывать все три граммемы времени
от основы настоящего времени: gacchati 'он идет’, agacchi 'он пошел’, gacchissati 'он
пойдет’.
Личные окончания (первичные, вторичные и окончания императива активного и ме¬
диального залога) см. в 2.4.0.
Отрицание выражается синтаксически посредством сочетания с отрицатель¬
ной частицей. Частица па 'не’, 'ни’я 'нет’, выражающая общее и частное отрицание, мо¬
жет стоять в начале фразы или непосредственно перед тем словом, к которому относит¬
ся; нередко она встречается в комбинации с эмфатическими частицами: па brahmanassa
pahareyya 'Нельзя ударять брахмана’, па jatahi па gottena па jacca hoti brahmano
'Брахманом становятся не благодаря спутанным волосам, происхождению или касте’.
Частица та 'не’ выражает запрет: та gaccha 'не ходи!’. На словообразовательном уров¬
не отрицание выражается посредством частицы а-/ап- (варианты перед согласным и глас¬
ным), префигируемой к именам: adhamma- 'неправедность’, anagamin-
'невозвращающийся’.
23Л. Семантико-грамматические разряды слов, или части речи, в П. весьма четко
разграничены. Прежде всего противопоставлены друг другу имена и личные формы гла¬
гола. Они различаются формально флексиями и отчасти основообразующими аффиксами
(суффиксами, аугментом). Их характеризует разный набор категорий, пересекающийся
лишь в небольшой части.
Имя характеризуется тремя категориями: рода, числа, падежа. Эти категории обя¬
зательны для всех его подклассов (существительные, прилагательные, числительные), а
также местоимений, но выражаются ими по-разному. Особенно выделяются по структу¬
ре основ, типу парадигм и репрезентации грамматических категорий местоимения.
Г л а г о л обладает наиболее обширной системой форм, объединяемой лексиче¬
ским значением глагольного корня и группирующейся формально отчасти вокруг гла¬
гольного корня (если он фонетически ясен), отчасти вокруг основы презенса. В целом,
глагол характеризуется шестью грамматическими категориями: лица, числа, времени,
залога, наклонения, вида. Категория производности действия, или каузативности, нахо¬
дится на грани формообразования и словообразования. В зависимости от способности
передавать категорию лица формы глагола делятся на личные и неличные. Личные фор¬
мы выражают категории лица, числа, времени, залога, наклонения, составляя основную
часть парадигмы. Они не выражают категории вида. Неличные формы делятся на изме¬
няемые и неизменяемые. К изменяемым относятся причастия, характеризуемые одно¬
временно именными и глагольными грамматическими категориями. Как имена они вы¬
ражают категории рода, числа и падежа, как глаголы — категории залога, вида (а упот¬
ребляясь предикативно также категорию времени). Не все причастия способны выражать
категорию вида. В основе видовой модели лежит оппозиция причастий совершенного
92
Среднеиндийские языки
вида на -ta-, -па- и несовершенного на -nta- (см. 2.3.6.). Причастия долженствования ней¬
тральны в отношении вида. Они образуются присоединением к корню в полной ступени
или к основе презенса суффиксов -(i)tabba-, -апТуа-/-апеууа-9 -уа- (или гемината + а),
-taya-/-tayya~, -teyya- и имеют пассивное значение от переходных глаголов: gantabba-
'долженствующий уйти’, dass ату а- 'долженствующий быть увиденным’. В предикатив¬
ном употреблении они приобретают значение будущего времени: so taya nibbahitabbo
'Ты должен будешь его разрешить’ (букв, 'он должен быть тобой разрешен’) — 'Ты его
разрешишь’.
К неизменяемым неличным формам глагола относятся инфинитивы и абсолютивы,
выражающие побочное действие. Из всех глагольных категорий они выражают только
одну, наиболее словообразовательную, а именно каузативность. Они образуются от кор¬
ня в полной ступени или от основы презенса: инфинитивы с помощью суффикса -(i)tum
(в архаичных текстах также -tave, -taye, -Шуе), абсолютивы с помощью суффиксов (i)tva
(в архаичном П. также -(i)tvana) или -(i)ya (или гемината + а), если глагол с префиксом (в
архаичном П. также -tuna, -уапа). Например: gantum или gacchitum 'идти’, gantva или
gantuna 'пойдя’, agamma 'придя’.
Распределение алломорфов абсолютивов соблюдается не строго.
Неизменяемые классы слов — наречия, частицы, послелоги, сою¬
зы различаются прежде всего на синтаксическом уровне. Часть наречий отождествля¬
ется также на словообразовательном уровне с помощью адвербиальных аффиксов.
2.4.0. Образцы парадигм.
Склонение имен
Основы на -а-
М. р. purisa- 'человек’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
puriso
Им.-зват.
purisa
Вин.
pur is am,
Вин.
purise
Инстр.
Отл.
purisena
purisa, purisasma, purisamha
Инстр.-отл.
purisehi
Дат.-род.
purisassa
Дат.-род.
purisanarn
Места.
Зват.
purise, purisasmim, purisamhi Места.
purisa
Cp. p. гйра- 'форма*
purisesu
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.- ВИН.- ЗВаТ;
Остальные падежные
гйрат
формы как в мужском роде.
Основы на -а-
Ж. р. sola- 'зал*
Им.-зват.
Вин.
rupdni, гйра
гйрат, гире
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
said
Им.-вин.-зват.
salayo, said
Вин.
salary
Инстр.-отл.
salahi
Инстр.-отл.-дат.-род. salaya
Дат.-род.
saldnam
Места.
Зват.
sal ay am, salaya
sale
Места.
sdlasu
Т.Я. Елизаренкова. Пали
93
Основы на
М. р. aggi- 'огонь’
Падеж
Ед. число
Падеж
Ми. число
Им.
aggi
Им.-вин.-зват. aggayo, aggi
Вин.
aggim
Инстр.
aggina
Инстр.-отл.
aggihi
Отл.
aggina, aggisma, aggimha
Дат.-род.
aggino, aggissa
Дат.-род.
agginam
Места.
aggismim, aggimhi
Места.
aggisu
Зват.
aggi
Cp. p. akkhi- 'глаз’
Падеж
Ед. число
Падеж
Mu. число
Им.-вин.-зват.
akkhi, akkhi m
Им.-вин.-зват.
. akkhiniy akkhi
Остальные падежные
формы как в мужском роде.
Основы на -F-
Ж. р. nadi- 'река’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.-зват.
nadi
Им.-вин.-зват.
nadiyo, nadi
Вин.
nadim
Инстр.-отл.
nadihi
Инстр.-отл.-дат.-род.
nadiya
Дат.-род.
nadinam
Места.
nadiyam, nadiya
Места.
nadisu
По этому же типу склоняются имена женского рода на имеющие отличный
нительный падеж ед. числа: jati- 'род’ ^им. п. ед. ч.jatu
Основы на -w-
M. p. bhikku- 'буддийский монах’
Падеж
Ед. число
Падеж
Ми. число
Им.-зват.
bhikkhu
Им.-вин.-зват.
bhikkhavo, bhikkhu
Вин.
bhikkhum
Инстр.
bhikkhuna
Инстр.-отл.
bhikkhuhi
Отл.
bhikkhuna, bhikkhusma, bhikkhumha
Дат.-род.
bhikkhuno, bhikkhussa
Дат.-род.
bhikkhunam
Места.
bhikkhusmim, bhikkhumhi
Места.
bhikkhtisu
Cp. p. assu- 'слеза’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.-вин.-зват.
assu, assum
Им.-вин.-зват.
assiini, assu
Остальные падежные формы как в мужском роде.
94
Среднеиндийские языки
Падеж
Им.-зват.
Вин.
Инстр.-отл.-дат.-род.
Места.
Основы на -й-
Ж. р. vadhu- 'невестка’
Ед. число
vadhu
vadhum
vadhuya
vadhuyam, vadhuya
Падеж
Им.-вин.-зват.
Инстр.-отл.
Дат.-род.
Места.
Мн. число
vadhuyOy vadhu
vadhuhi
vadhUnam
vadhusu
По этому же типу склоняются имена женского рода на -иимеющие отличный име¬
нительный падеж ед. числа: dhenu- 'корова’ — им. п. ед. ч. dheriu.
Основы на -п-
М. р.
rajan- 'царь’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
raja
Им.-вин.-зват.
rajano
Вин.
rajanam
Инстр.-отл.
rahna
Инстр.-отл.
rajiiht
Дат.-род.
rahho
Места.
rajini
Дат.-род.
rajitnam, rahham
Зват.
raja
Места.
rajusu
В разных падежах существуют также дублеты по гласному склонению от основ raja
raji-, г anna-.
Основы на -г-
М. р. pitar- 'отец’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.-зват.
pita
Им.-вин.-зват.
pitaro
Вин.
pitaram
Инстр.-отл.
pitara
Инстр.-отл.
pituhi
Дат.-род.
pitu
Дат.-род.
pitiinam
Места.
pitari
Места.
pitiisu
Кроме того, есть ряд дублетных форм по гласному склонению.
У основ на -г- со значением имени деятеля в винительном падеже ед. числа и в фор¬
мах им.-вин.-зват. падежей мн. числа последний гласный основы бывает долгим: saithar-
'учитель* — вин. п. ед. ч. sattharam, им.-вин.-зват. п. мн. ч. sattharo, т. е. в парадигме
происходит чередование (иногда -а- обобщается и в других падежах).
Падеж
Им.
Вин.
Инстр.-отл,
Дат.-род.
Места.
Зват.
Основы на -ant-
arahant- 'достойный, арахант’
Ед. число
araham, araha
arahantam
arahata
arahato
arahati
araha
Падеж
Им.-зват.
Вин.
Инстр.-отл.
Дат.-род.
Места.
Мн. число
arahanto, arahanta
arahanto, arahante
arahantehi
arah at am у arahantanam
arahantesu
Т. Я. Елизаренкова. Пали
95
Кроме того, в ед. числе существует полная параллельная парадигма от основы на -а-
arahanta-.
Числительные
dvi 'два’
ti 'три’
Падеж
Мн. число
Мн. число
M. p.
Ср. р. Ж. р.
Им.-вин.
dve
tayo
tmi tisso
Инстр.-отл.
dvThi
tThi
txhi tihi
Дат.-род.
dvinnam
tinnam,
tinnannani tinnam tissannam
Места.
dvfsu
fisu
fisu Hsu
catu 'четыре’ рапса 'пять’
Падеж
Мн. число
> Мн. число
•
M. p.
Ср. р.
Ж.р.
Им.-вин.
cattaro, caturo
cattari
catasso рапса
Инстр.-отд.
catiihi
catiihi pancahi
Дат.-род.
catunnam
catassannam pahcannam
Места.
catiisu
catiisu pahcasu
Склонение местоимений
Личные
1-е лицо aharrt 'я’, mayam 'мы’
Падеж Ед. число
Им. aham
Вин. mam, mamam
Инстр.-отл. may а
Дат.-род. mama, mayham, mamam, amham asmakam, amhakam, amham
Места. mayi amhesu
Мн. число
mayam, as me, amhe
asme, amhe, asmakam, amhakam
amhehi
Энклитические формы: инстр.-дат.-род. п. ед. ч. те, вин.-инстр.-дат.-род. п.
мн. ч. по.
2-е лицо tvam 'ты’, tumhe 'вы’
Падеж Ед. число Мн. число
Им. tvam, tuvam tumhe
Вин. tank, tvam, tuvam tumhe, tumhakam
Инстр.-отл. taya, tVaya tumhehi
Дат.-род. tava, tuyham, tavam, tumham tumhakam, tumham
Места. tayi, tvayi tumhesu
Энклитические формы: инстр.-дат.-род, п. ед. ч. te9 вин.-инстр.-дат.-род. п. мн. ч. уо.
96
Среднеиндийские языки
Указательные
sa *он\ 'тот’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
so
Им.-вин.
te,ne
Вин.
tam, пат
Инстр.
tena
Инстр.-отл.
tehi
Отл.
tasma, tamha
Дат.-род.
tassa
Дат.-род.
tesam, nesam, tesanam
Места.
tasmim, tamhi
Места.
tesu
sa
*она\ 'та*
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
sa
Им.-вин.
ta, tayo
Вин.
tam
Инстр.-отл.
taya
Инстр.-отл.
tahi
Дат.-род.
tassa, tksa, t is say a, taya
Дат.-род.
tasam, tasanam
Места.
tassam, tissam, tasam, tayam
Места.
tasu
В парадигме среднего рода им.-вин. п. ед. ч. tarn, им.-вин. п. мн. ч. tani, остальные
как в мужском роде.
По этому же типу склоняются: эмфатическое местоимение esa- 'этот’; относительное
местоимениеуа- 'кто’, 'который* и вопросительное местоимение Лаг- 'кто?*, 'который?*.
М. р. ауат 'этот*
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
ауат
Им.-вин.
ime
Вин.
imam
Инстр.
imina, апепа
Инстр.-отл.
imehi, ehi
Отл.
imasma, imamha, asma, amha
Дат.-род.
imassa, assa
Дат.-род.
imesam, imesanam, esam, esanam
Места.
imasmim, imamhi, asmim
Места.
imesu, esw
Ж. p. ayam
'эта*
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
ауат
Им.-вин.
ima, imayo
Вин.
imam
Инстр.-отл.
imaya
Инстр.-отл.
imahi
Дат.-род.
imissa, imissaya, imaya, assa, assaya
Дат.-род.
imasam, imasanam, asam
Места.
imayam, imissam, imissa, assam
Места.
imasu
В парадигме среднего рода им.-вин. п. ед. ч. idam, imam, им.-вин. п. мн. ч. imani, ос¬
тальные как в мужском роде.
По этому же типу склоняются asu- 'тот*: им. п. ед. ч. аэщ ати, остальные падежи
ед. числа от основы ати-; им.-вин. п. мн. ч. атй, остальные падежи мн. числа от основы
атй-; asu- 'та*: им. п. ед. ч. asu, остальные падежи ед. числа от основы ати-, им.-вин. п.
мн. ч. атй, атиуо, остальные падежи женского рода мн. числа такие же, как в муж¬
ском роде мн. числа. Отличающиеся падежи среднего рода: им.-вин. п. ед. ч. adum,
ИМ.-ВИН. п. мн. ч. атйт, атй.
Т. Я. Елизаренкова. Пали
97
Глагол
Личные окончания
Первичные
Активный залог
Медиальный залог
Ед. число
Мн. число
Ед. число
Мн. число
1 л.
-mi
-та
-е
-mhe, -mase
2 л.
-si
-tha
-se
-vhe
3 л.
-ti
-nti
-te
-nte, -re
Вторичные
Активный залог
Медиальный залог
Ед. число
Мн. число
Ед. число
Мн. число
1 л.
-m, -am, -sim, -sam -0
-та, -mha, -ти
_*
-mhase
2 л.
-0, -i, -si, -a
-tha, -ttha
-tho, -ttho
-vho
3 л.
-0, -i, -si, -a
-ит, -й, -sum, -msu
-tha, ttha
-rum
Примечание:* Здесь используется соответствующая активная флексия.
2 л.
3 л.
Окончания императива
Активный залог
Медиальный залог
Ед. число
-0, -hi
-tu
Мн. число
tha
-ntu
Ед. число
-SSU
-tam
Мн. число
-vho
-ntam
Примечание: В 1-м лице ед. и мн. числа в императиве используется презенты ая флексия.
Спряжение глагола
Настоящее время
atthi 'быть’ (акт. залог)
Ед. число
Мн. число
1 Л.
asmi, amhi
asma, amha
2 л.
asi
attha
3 л.
atthi
santi
labhati 'получать’
Активный залог Медиальный залог
Ед. число
Мн. число
Ед. число
Мн. число
1 Л.
labhami
labhama
labhe
labhamhe
2 л.
labhasi
labhatha
labhase
labhavhe
Зл.
labhati
labhanti
labhate
labhante, labhare
По этому образцу спрягаются также глаголы с основой на -е-, -о-9 -а-.
Императив
Активный залог Медиальный залог
Ед. число
Мн. число
Ед. число
Мн. число
1 Л.
labhami
labhama
labhe
labhamhe
2 л.
labha, labhahi
labhatha
labhassu
labhavho
Зл.
labhatu
labhantu
labhatam
labhantam
98
Среднеиндийские языки
Оптатив
Активный залог Медиальный залог
Ед. число
1 л.
labheyyam
labhe
labheyydmi
labheyyam
2 л.
labhe
labheyya
labheyyasi
labhetho
3 л.
labhe
labheyya
labheyyati
labhetha
Мн. число
1 л.
labhema
labhemu
labheyyama
labhemase, labheyyamhe
2 л.
labhetha
labheyydtha
labheyyavho
3 л.
labheyyum
labheyyu
labheyyum
labheram
Будущее время
bhavati 'становиться*
Активный залог
Медиальный залог
Ед. число
Мн. число
Ед. число
Mu. число
1 л.
bhavissami, bhavissam
bhavissama
bhavisse
bhavissamhe
2 л.
bhavissasi
bhavissatha
bhavissase
bhavissavhe
3 л.
bhavissati
bhavissanti
bhavissate
bhavissante
Кондиционалис
Активный залог
Ед. число
Мн. число
1 л.
abhavissam
abhavissama
2 л.
abhavissa
abhavissatha
3 л.
abhavissa
abhavissamsu
Прошедшее время
I a: dadati ’давать*
I b: sunati 'слышать*
•
Активный залог
Ед. число
Мн. число
Ед. число
Мн. число
1 л.
adam
adamha
assosim
assumha
2 л.
add, ado
adattha
assosi
assuttha
3 л.
add
add, adum
assosi
assosum
II: gacchati ’идти*
II: cinteti 'думать*
•
Активный залог
Ед. число
Мн. число
Ед. число
Мн. число
1 л.
agamarn
agamama, agamamha**
cintesim
cintayimha
2 л.
agamd*
agamatha, agamattha**
cintesi
cintayittha
3 л.
agamd*
agamum
cintesi
cintesum, cintayimsu
Примечания: ^Тематический гласный в этих формах удлиняется. **Формы образованы по аналогии с IЬ.
Ill: gacchati 'идти’
Ед. число
Me. число
X л.
agamisam, agamim
agamimha
2 л.
agami
agamittha
Зл.
agami
agamimsu, agamisum
Т. Я, Елизаренкова. Пали
99
2.5.0. Морфосинтаксические сведения.
2.5.1. Структура палийского слова описывается с помощью максимальной модели:
Рг+ ... + Pr+ R + ... + R+ ... + Sf+ ... + Sf (где Рг— префикс, R— корень, Sf—-суф¬
фикс). При этом корень на синхронном уровне выделйм только в тех словоформах, где
нет консонантных сочетаний на исторических морфемных швах. Например, из форм
karoti 'он делает’, kareti, karapeti 'он строит’ (каузатив) выделяется корень kar- в разных
ступенях чередования, но из форм будущего времени kassati 'он будет делать’ (ср.
наст, время другого глагола— kassati 'он пашет’), kahati 'он будет делать* и форм на¬
стоящего времени иного типа — kubbati 'он делает’ или kicca- 'долженствующий быть
сделанным’ — корень невыводим, и эти формы соотносятся с корнем kar- только на ос¬
новании значения. То же относится к выделимости суффиксов и префиксов. Например, в
bhuma- 'почва’, 'страна’ идр. выделш суффикс -та- (<скр. -mart-), так как в П. есть
bhiita- 'бывший’ от корня Ыгй- 'быть’, с одной стороны, и 1ота- 'волосок на теле’, sama
'напев’ и т. д. — с другой. Но, с синхронной точки зрения, основы катта- 'действие’
(< скр. кагтап-) или atta- 'душа’ (< скр. atman-) являются неразложимыми. Или же пре¬
фикс ай- выделйм в форме ati-kamati 'превосходить’, но выделйм в acceti 'проходить’ (о
времени) (< скр. atyeti). Лишь с этими ограничениями палийские слова поддаются син¬
хронному словообразовательному анализу.
В простом (не сложном) слове корень бывает один, а префиксы и суффиксы могут
образовывать циклы. Число префиксов и суффиксов обычно не превышает трех:
sam-ud-a-gacchati 'возникать’, upas-a-ka-tta- 'состояние верующего мирянина’. Префик¬
сация свойственна прежде всего глагольному словообразованию, а в именном словооб¬
разовании она чаще имеет отглагольное происхождение (кроме адъективных префиксов
и привативной частицы а, характерных для именного словообразования). В некоторой
части случаев глагольные префиксы присоединяются и к чисто именным основам:
atikanha- 'очень черный’, adhikusala 'в высшей степени достойный’. Суффиксация свой¬
ственна и глагольному, и именному словообразованию, инфиксация же не характерна ни
для того, ни для другого.
2.5.2. Словообразование в П. делится на 1) суффиксальное словопроизводство;
2) словосложение; 3) соединение с префиксом (промежуточный тип).
Суффиксы в IL делятся на три подкласса: основообразующие элементы, лишенные
определенной семантики; собственно суффиксы, имеющие самостоятельное дериваци¬
онное значение;, суффиксальные детерминативы, употребляющиеся при обозначении
определенных классов именных понятий и находящиеся на грани суффикса и самостоя¬
тельного слова.
Семантически пустые основообразующие элементы служат формальным распро¬
странением основы глагола и имени. Это -0, -а-, -ап-, -а-, -Г-, -и-, -е-, -о-, -па-, -по-,
-уа-. Например, у тлаголов: han-ti 'убивать’, vad-a-ti 'говорить’, cint-e-ti 'думать’, kar-o-ti
'делать’, su-na-ti, su-no-ti 'слышать’, va-ya-ti 'дуть’, или у имен: dev-a- 'бог’, raj-an-
'царь\ sabh-a- 'зал для собраний’, kap-i- 'обезьяна’, itth-г- 'женщина’, madh-u- 'мёд’,
vadh-й- 'невестка’.
• Самым продуктивным у имен и глаголов является основообразующий гласный -а-.
Основообразующий элемент в слове всегда один. Суффиксов может быть несколько, и
по тому, присоединяются ли они непосредственно к корню или к основе, различают пер¬
вичные и вторичные суффиксы*
Собственно суффиксы бывают именными и глагольными (первые многочисленны и
разнообразны).
too
Среднеиндийские языки
Глаголы считаются производными, если они образованы от исходных простых гла¬
голов или от имен. В П. это каузативы (они на грани формо- и словообразования) и де-
номиративы. О каузативах см. 2.3.6.
Деноминативы образуются от именных основ с помощью суффикса -уа-, которому
всегда предшествует долгий гласный, например: cirayati 'он медлит’ — cira- "'долгий’,
tarihiyati 'он жаждет’ — tanka- 'жажда’. Иногда последовательность -дуа- перекодирует¬
ся в -е-, как в kdmeti 'он желает’ от ката- 'желание’. Изредка деноминативы образуются
с помощью нулевого суффикса, как в santvoharati 'он торгует’ от samvohara- 'торговле*.
В целом, деноминативы мало продуктивны.
При разнообразии именных суффиксов в П. целесообразно рассмотреть их с семан¬
тической точки зрения.
Слова со значением имени деятеля образуют суффиксы: -tar-, присоединяемый к гла¬
гольному корню или основе с корневым гласным в полной иди долгой ступени (если это
допускает структура слога): netar- 'вождь’, pucchitar- 'вопрошающий’ (а также группу
имен родства: pitar- 'отец’, matar- 'мать’, bhatar- 'брат’ и др.), адъективные суффиксы:
-ка-, -ака-, -ika-t присоединяемые к именной основе: пассака- 'танцор’ — пасса- 'танец’,
kutumbika- 'собственник’ — kutumba- 'семейная собственность’; -апа-, присоединяемый
к глагольному корню в полной ступени: janana- 'родитель’, 'порождающий’.
Слова, обозначающие лица женского пола от названий лиц мужского пола, образу¬
ются с помощью следующих суффиксов: ж. р. -Г- от м. р. на -а- или на согласный, как в
devi- 'богиня’ — deva- 'бог’, hatthini- 'слониха’ — hatthin- 'слон’; ж. р. -hi- от м. р. на -и,
как bhikkhuni- 'монашка’ — bhikkhu- 'монах’; ж. р. -ini- от м. р. на -а-, -ап,- как в уак-
khini- наряду с yakkhi- *демонша’ от yakkha- 'демон’; иногда -ani- от м. р. на -а- , как
matulani- 'тетка’ от м. р. matula- 'дядя’. У прилагательных ж. р. на -а- соответствует
м. р. на -а-, как в jata- 'рожденная’ от jata- 'рожденный’.
Слова с абстрактным значением образуются с помощью первичных суффиксов: -апа-
(процесс действия) и редкого -and-, требующих обычно полной ступени корневого глас¬
ного, как в arohana- 'восхождение’, gamana- 'движение’, уасапа- и уасапа- 'прошение’;
-as-, как в manas- 'мысль’, tapas- 'аскеза’ (малопродуктивный суффикс); -ti- (статичное
абстрактное понятие), присоединяемый к корню в слабом звуковом виде, как niti-
'традиция’. Они образуются также с помощью вторичных суффиксов: -уа-/-туа- (сочета¬
ние -у с последним согласным основы дает геминату), иногда требующих полной ступе¬
ни гласного первого слога исходной основы, ср. viriya- 'героизм’ при vira 'герой’, но
периппа- 'искусность’— nipuna- 'искусный’; -ta- и -tta- (состояние) как в rajata-
'состояние царской власти’ — raja- 'царь’, thitatta- 'состояние помещенности’ — thita-
'находящийся’.
Ряд суффиксов используется для образования прилагательных от разных классов
слов. От имен образуются относительные прилагательные с помощью суффиксов: -ка-,
-ika-, -iya-^ -еууа-, как рапсака- 'состоящий из пяти’ от рапса- 'пять’, lokiya- или lokika-
'мирской’* 'обычный’ от loka- 'мир’, dassaneyya- 'красивый’от dassana- 'вид\ Прилага¬
тельные, выражающие наделенность качеством, образуются от существительных с по¬
мощью суффиксов -mant-, -vant-, -in-, -vin-, -avin- (последние три также от глагольных
основ): buddhimant- 'мудрый’— buddhi- 'мудрость’, puhnaxant- 'добродетельный’ —
риппа- 'добродетель’, sukhin- 'счастливый’ —sukha- 'счастье’, mayavin- 'обманчивый’ —
тпауа- 'обман’, katavin- 'сделавший’ — kata- 'сделанный’. Суффикс -ка- может быть ино¬
гда плеонастическим: jettha-Jetthaka- 'старший’. Этот суффикс встречается также с уни¬
чижительным и уменьшительным значением: nagaraka- 'городок’ при nagara- 'город’,
samanaka- 'презренный аскет’ при samana- 'аскет’.
I Я. Елизаренкова. Пали
101
Суффиксы -tara-, -tama- образуют соответственно сравнительную и превосходную
степени прилагательных: sucitara- 'более чистый’, sucitama- 'самый чистый’ при suci-
'чистый’. Суффикс -та- образует порядковые числительные: dasama- 'десятый’ при dasa
'десять’.
Синонимия суффиксов в П. развита сильно.
Суффиксальные детерминативы встречаются в названиях деревень: -gama-,
-vitthi-/-vitfhika-/-vittha- и др.; городов: -nagara-, -рига-; гор: -pabbata-, -gir/- идр.* рек:
-nadl9 -ganga-, а также в названиях текстов, их частей, доктрин: -pitaka-nikaya-, -patha-9
-vagga-, -sutta-, -vada- ит.д. В составе этих названий они играют роль детерминатива
определенного класса понятий и наряду с этим могут употребляться и как самостоятель¬
ные слова; ср. названия рек Jayaganga, Mangalaganga, а также реки Ganga.
Словосложение широко распространено в П. Оно заключается в соединении ряда ос¬
нов, отличаясь при этом цельнооформленностью. Только последний член сложного сло¬
ва имеет флексию и может присоединять к себе суффиксы. Теоретически количество
членов не ограничено. Практически в архаичном П. употребительны двух-, трехчленные
слова, а в позднем It. встречаются и многочленные (особенно в «Милиндапаньхе»).
Сложные слова делятся на первичные, значение которых устанавливается из семан¬
тического соотношения их членов, и вторичные, синтаксические, значение которых оп¬
ределяется из согласования с каким-либо членом предложения. Первичные сложные сло¬
ва бывают сложносочиненными и сложноподчиненными, образуя следующие три типа.
Двандва (dvandva)— сочетание двух или более элементов, находящихся между
собой в сочинительной связи. Чаще всего эти слова имеют форму мн. числа:
samanabrahmanesu 'среди аскетов и брахманов’. В случае собирательного значения, не¬
зависимо от количества членов, сложное слово бывает в ед. числе: subhasubham
'хорошее и плохое’, jatijarabyadhimaranam 'рождение, старость, болезнь, смерть’.
Татпуруша (tappurisa) — сочетание элементов, находящихся в подчинительной связи
типа падежного управления, причем управляющим является последний член: jatikkayam
'прекращение рождения’, dhammajivi 'живущий по закону’, saddhavimutto 'освобож¬
денный с помощью веры’.
Кармадхарая (kammadharaya) — сочетание элементов, находящихся в подчинитель¬
ной связи типа согласования. Зависимый элемент обычно стоит на первом месте и выра¬
жен прилагательным, местоименным прилагательным, наречием, числительным (под¬
класс двигу, digu) или существительным-приложением: ariyasaccani 'благородные исти¬
ны’, sabbadukkha 'от всего страдания’, sammasambodhi 'просветление в полной мере’,
Шока 'три мира’, Todeyyabrahmano 'брахман Тодейя’.
Вторичные сложные слова представлены одним типом бахуврихи (bahubbthi), кото¬
рый в целом является прилагательным, согласующимся с каким-либо словом в предло¬
жении (иногда он может иметь также суффикс прилагательного: -ка-9 -ika-9 -in-):
(brahmanarri) mattisambhavam '(брахмана), по матери происходящего...’ при sambhava-
'происхождение’, vyasattamanasam (пагат) '(мужа,) чьи мысли привязаны (к земному
бытию)’ при manas- 'мысль’# kanhabhijatiko 'имеющий черное рождение’, 'занимающий
низкий социальный ранг’ при jati- 'рождение’.
Согласно индийской традиции, к сложным словам относят также сочетания, назы¬
ваемые «авьяйибхава» (avyayTbhava), у которых первый, определяющий элемент — наре¬
чие или префикс, а второй представлен «застывшей» падежной формой: yatharaham 'как
должно’* ydvadattham 'сколько нужно’, апириЪЬепа 'постепенно’. Однако здесь положен
102
Среднеиндийские языки
в основу иной принцип классификации, и к сложным словам этот тип не следует отно¬
сить.
На грани словообразования и словосложения находятся слова с конечными элемен¬
тами -кага- 'делающий’, -vadin- 'говорящий’, -vada- 'говорение’, -bhava- 'существова¬
ние’ и др.: раракага- 'злодей’ или 'делающий зло’, musavadin- 'лжец’ или 'говорящий
ложно’, bhikkhubhava- 'монашество’ или 'существование в качестве монаха’.
К классу префиксов относятся отглагольные префиксы (лишь некоторые из них мо¬
гут иногда соединяться также с именными неотглагольными основами, см. 2.5Л.), не¬
многочисленные адъективные префиксы, соединяющиеся с именными основами: su-
'хороший’, du(r)- 'плохой’, sa- 'с’, 'обладающий’, отдельные наречные префиксы, прива-
тивная частица а-/ап-> соединяющаяся с именами, и аугмент а-, присоединяемый к лич¬
ным глагольным формам (об аугменте в личных глагольных формах прош. времени см.
2.3.6.). При комбинации единиц этого класса привативная частица всегда стоит на пер¬
вом месте, аугмент на последнем.
Собственно префиксы соединяются прежде всего с глагольными корнями. Они вхо¬
дят в состав личных форм глагола или отглагольных имен в качестве морфем, уточняя
лексическое значение глагола, а в некоторых случаях придавая новое лексическое значе¬
ние или превращая непереходный глагол в переходный: gacchati 'идет’, atigacchati
'превосходит’, adhigacchati 'достигает’, 'приобретает’, anugacchati 'следует’, anvagac-
chati 'преследует’, anupagacchati 'направляется’, 'возвращается’, vyapagacchati 'уходит’,
samagacchati 'встречается’ и т. д. Отсюда соответственные отглагольные имена: atiga-,
adhigama-, agama-, agamana-, upaga-, upagamana- ит. д. Именные префиксы su du(r)~
имеют антонимическое значение, как в sumati- 'умный’ — dummati 'глупый’ (mati-
'мысль’), subhikkha- 'обилие подаяний’ — dubbhikkha- 'нехватка подаяний’ (bhikkha-
'подаяние’). Гораздо реже встречается соединение с наречиями: antovasati 'жить внутри’,
'обитать’ (anto 'внутри’, vasati 'жить’), patukaroti 'делать видимым’, 'манифестировать’
(patur- 'открыто’, karoti 'делать’). Привативная частица имеет два варианта: а- перед со¬
гласным, ап- перед гласным: abhaya- 'отсутствие страха’, 'безопасность’ {bhaya-
'страх’), anasana- 'невкушение’, 'пост’, 'голод’, (asana- 'вкушение’). Адъективный пре¬
фикс sa-, присоединяясь к именам (изредка к местоимениям), образует прилагательные
со значением обладания, нацеленности каким-либо качеством и социативности: saraga
'со страстью’, 'страстный’; sakincana- 'имеющий нечто’ (Шсапа-), 'привязанный к мир¬
ской жизни’, sapati 'имеющая общего мужа с другой женщиной’.
Образование прилагательных с префиксом sa- может Сопровождаться также упот¬
реблением адъективного суффикса: sarajaka- 'включающий царя’, sadevaka- '(мир) при¬
надлежащий богам’.
2.5.3. Отвлекаясь от стиля различных метрических и прозаических текстов П. разных
жанров, в целом можно проследить следующие тенденции в отношении порядка слов.
В простом предложении нейтрального стиля сказуемое обычно на последнем мес¬
те, подлежащее на первом, а между ними расположены остальные члены предложения,
т. е. тип предложения SOV: so tatha akasi 'Он так поступил’; aham sdrni etassa kapirajassa
hadayamamsam khaditukama 'Я, о господин, желаю съесть мясо сердца у этого царя
обезьян’. Если сказуемое составное, личная форма глагола занимает последнее место:
tato raja tuttho ahosi 'От этого царь обрадовался’ (букв, 'обрадованным стал’).
Перед подлежащим могут выноситься слова, обозначающие место и время: tada
ranno uyyane bahu makkata vasanti 'Тогда в парке у царя жило много обезьян’. Определе¬
ние (широко понимаемое) стоит перед определяемым. Только определение, выраженное
Г. Я. Елизаренкова. Пали
103
причастным оборотом (особенно при переходном глаголе), употребляется обычно в
постпозиции: tasmim kale еко vanijo gadrabhabhdrakena vohdram karonto vicarati 'В это
время странствовал один купец, торговавший грузом, перевозимым на осле’. При нали¬
чии нескольких имен в разных падежах ближе к глаголу стоит прямое дополнение в ви¬
нительном падеже: idhaloke garahabhaya khanam па passi 'В этом мире из страха перед
виной (нужного) мгновения не увидел он’. Если в предложении есть несколько глаголов,
то только последний из них представлен личной формой, а все остальные —
деепричастиями: atha sa jetthayakkhinl., utthdya gantva karanaghare manusse maretva
mamsant khaditva agacchati fH вот старшая яккхини... поднявшись, уйдя, убив людей в
темнице, поев мяса, возвращается’.
В П. в прошедшем времени наряду с основной активной конструкцией с личной
формой глагола в роли сказуемого и субъектным согласованием достаточно распростра¬
нена пассивная конструкция с причастием-сказуемым и объектным согласованием: bhd-
sitam-p'etam Bhagavata 'Ведь это сказал Благословенный’ (букв. 'Ведь это сказано Бла¬
гословенным’). Особенно часто в этой функции употребляются причастия долженство¬
вания: tayap'etam maharaja hatabbam 'Ведь это ты должен знать, о махараджа!’ (букв.
'Ведь это тобой должно быть постигнуто’).
Для выражения вопроса употребляются вопросительные местоимения и наречия (ко.
'кто?’, 'какой?’* ка 'какая?’, kirn 'что?*, katamo 'который?’, katham 'как?’, kada 'когда?’,
kuto 'откуда?’ идр.), вопросительные частицы (api 'не ли*, api пи 'разве не’, пи kho
'действительно ли’, рапа 'ли в самом деле’ и др.). Они занимают обычно первое место в
предложении, а при комбинации частица занимает второе: ко пи haso? 'Что за смех?’,
katamam ettha karanam? 'Какая тут причина?’, api kind labhdmase? 'Разве мы не получим
что-нибудь?’.
При эмфазе нарушается обычный порядок слов, и употребляются эмфатические час-*
тицы; alattha kho Kasibharadvajo brahmano Bhagavato santike pabbajam, alattha upasam-
padam 'Получил же Касибхарадваджа от Благословенного посвящение, получил приня¬
тие в монахи’.
2.5.4. Сложные предложения в П. делятся на сложносочиненные и сложнопод¬
чиненные. Среди сложносочиненных предложений наиболее распространены бессоюз¬
ные, образованные путем чистого сочинения: tinadosani khettani dosadosa ayam paja
'Плевелы портят поля, страсть портит этих людей’. Для П. характерно отсутствие четко¬
го критерия между бессоюзными сложносочиненными и сложноподчиненными предло¬
жениями, в которых имплицируется тот или иной тип подчинительной связи (в приве¬
денном примере — сравнение). Но это уже, скорее, относится к элементам стиля. Среди
сочинительных союзов наиболее распространены парные союзы или частицы, высту¬
пающие в этой функции: са... са 'и... и’, га.. vd 'или... или’ и др., значительно реже
встречаются одинарные союзы: са 'и’, 'а% 'но’, vd 'или’; atha 'и’, 'а также’, 'но’, tathapi
'также и’: mahatl vata te bondU па ca pahha tadupikd 'Велико, конечно, твое тело, но ра¬
зум ему не соответствует’; idam avoca Bhagava, idam vatvd Sugato athaparam etad avoca
Sattha 'Это сказал Благословенный, и произнеся это, Блаженный Учитель далее сказал’;
uyyogamukhe са titthasi, patheyyam pi са te па vijjati 'И ты стоишь у порога смерти, и у
тебя нет даже запаса на дорогу’.
Среди сложноподчиненных предложений преобладает связь управления, несколько
более редко согласование. Управление формально осуществляется с помощью союзов:
са, sace 'если’, yadi 'если’, 'когда’, yada 'когда’, yattha 'где’; yatha 'как’, 'чтобы’,
seyyathapi 'подобно тому, как’, yam 'что’, 'чтобы’, 'когда’, 'потому что’ и др., а согласо-
I
104
Среднеиндийские языки
ванне — падежными формами относительного местоимения уа- 'который’. Для построе¬
ния сложноподчиненного предложения в IL характерно использование парных, соотно¬
сительных служебных слов. Союзу или союзному слову в придаточном предложении в
главном часто соответствует наречие или местоимение: yatha... tatha, yada... tada, yo... so
и т. д. (кроме союза yam). Эти предложения в зависимости от союза выражают отноше¬
ния условности, времени, места, сравнения, изъяснительности, причины и т. д. Порядок
слов в придаточном предложении тот же, что в главном. Придаточное предложение
большей частью предшествует главному (кроме как с союзом yarn). Вот некоторые при¬
меры: уattKarahanto viharanti tam bhumim rdmaneyyakam 'Где бы ни жили арахаты, (лю¬
бая) земля там приятна’; yatha assa patitatthanam па pass ami, tatha пат chatfdessami
'Чтобы не увидеть его падения, я брошу его’; yadi bhante Nagasena kanho pi sukko pi
samasamagatika honti, tena hi kusalam-pi akusalam-pi samasamavipakam hoti 'Если, о поч¬
тенный Нагасена, черный и белый идут одним и тем же путем, то тогда хорошее и пло¬
хое ведут к одному и тому же результату’; halo hoti yam Bhagavantam etam attham
patipuccheyyama 'Сейчас время, чтобы мы расспросили Благословенного об этом деле’;
yam akusalam tampahinam 'Что нехорошо, то отброшено’.
Наряду со сложноподчиненными предложениями в П. распространены различные
синтаксические конструкции, выступающие в функции этих предложений. В роли при¬
даточных цели употребляются обороты с инфинитивами: yakkhim esa, darakam khaditum
ganhi 'Она яккхини, она схватила мальчика, чтобы съесть’; сложные слова, оканчиваю¬
щиеся на полуслужебное слово в дательном падеже ед. числа atthaya/atthaya 'для’,
'ради’, 'чтобы’ (attha-/attha- 'цель’, 'результат’): dassanatthaya 'чтобы увидеть’ или das-
sanaya id. (дат. п. от dassana- 'видение’). В роли придаточных времени употребляются
абсолютные обороты с причастиями в местном или родительном падеже: Afite
Baranasiyam Brahmadatte rajjam karente Bodhisatto Himavantapadese vanatayoniyam nib-
batti 'В прошлом, когда в Бенаресе правил Брахмадатта, Бодхисатгва родился в области
Гималаев в лоне обезьяны’; tassa vayappattassa pitamaho kalam akasi 'Когда он достиг
соответствующего возраста, дед умер’.
Косвенной речи в П. практически нет, чье-либо высказывание или мысль передаются
только в виде прямой речи, которая вводится с помощью постпозитивной частицы Ш
'так’: yo have inam adaya cujjamano palayati “na hi te inam atthi” ti, tam jahha "vasalo ” iti
'Кто, взяв долг, бежит, вынуждаемый отдавать (, со словами): «Нет ведь у меня долга по
отношению к тебе!» — знайте его: «(Это) негодяй»’.
2.6.0. Палийская лексика в своей основной части восходит к древнеиндийскому пе¬
риоду, т. е. имеет индоевропейское происхождение. Согласно индийской классификации,
лексика любого индоарийского языка после санскрита делится на три части: татсама
(tatsama, букв, 'ему подобный’) — заимствования из санскрита в той фонетической фор¬
ме, которая была им свойственна в санскрите; тадбхава (tadbhava 'происходящий от не¬
го’)-— слова, происходящие из санскрита и подвергшиеся фонетическим изменениям,
характерным для той или иной эпохи; дешья (desya) — местные слова с неясной этимо¬
логией (обычно представляют собой неопознанные заимствования из каких-либо индоа¬
рийских разговорных диалектов или из языков субстрата).
П. резко отличается от древнеиндийского (т. е. ведийского и санскрита) фонетиче¬
скими правилами дистрибуции звуков в слове. Слова татсама нетрудно распознать по
наличию групп согласных в начале и середине слова. Поскольку П. является письмен¬
ным языком религии, философии, науки и литературы, в текстах всех жанров неизбежно
встречается определенный процент слов татсама. Проблему составляет, не являются ли
эти слова лишь графическими татсама, которые на самом деле произносились на средне¬
Т. Я. Елизаренкова, Пали
105
индийский лад, о чем в ряде случаев свидетельствует наличие вариантов. Ср., например,
философский термин indriya- 'орган чувственного восприятия’ и inda- (< др.-инд. indra-)
имя собств. бога, варианты одного слова vyuha-Zbiiha- 'куча’, 'масса’, vyadhi-Zbyadhi-
'болезнь’, где byadhi- — ardhatatsama 'полу-татсама’ (т. е. слово татсама, полуассими-
лировавшееся в устах говорящих на ср.-инд. языке), vyakara-Zviyakara- 'приготовле¬
ние’ и др.
Другим источником заимствований для IL, как и для санскрита (см. статью «Санск¬
рит» в наст, издании), были слова из языков субстрата неиндоевропейского происхожде¬
ния, прежде всего из дравидийских языков, а также отдельные слова из австроазиатских
языков. Значительная их часть перешла в П. вместе с древнеиндийской лексикой, в со¬
став которой они вошли еще ранее. Из-за особенностей языковой ситуации в древней
Индии, когда санскрит на протяжении многих веков сосуществовал со среднеиндийски¬
ми языками (см. статью «Санскрит» в наст, издании), трудно точно определить пути
проникновения в П. субстратных заимствований. С уверенностью можно только сказать,
что период 500-300 гг. до н. э., к которому восходят канонические тексты на П., был ак¬
тивным в отношении заимствований из языков субстрата. Примеры дравидийских заим¬
ствований в П.: kuti- 'хижина’, toya- 'вода’, candana- 'сандаловое дерево’ и многие дру¬
гие. Австроазиатского происхождения, например, слова kadati- 'банан’, kappasa-
'хлопок’, marica- 'перец’, sasapa- 'горчица’ и др.
Различные местные среднеиндийские говоры индоарийского происхождения, кото¬
рые могли отличаться от санскрита по своей диалектной базе (некоторые из них могли
потом исчезнуть), также служили источником отдельных лексических заимствований в
П. Пласт лексики дешья объединяет в себе слова весьма разнородного происхождения, и
можно утверждать только то, что часть его составляют заимствования из этого источни¬
ка.' Этот материал мало разработан, и можно только предполагать, что к такого рода де¬
шья относятся слова типа avici название одной из разновидностей ада, ратрака —
название разновидности обезьяны и др.
Основная же часть лексики П. принадлежит к тадбхава — ср., например, одну и ту
же фразу на П. и санскрите: пали idam kho рапа bhikkhave dukkhanirodham ariyasaccam —
скр. ayam bhiksavo duhkhanirodho aryasatyah 'Вот это, о монахи, благородная истина о
прекращен™ страдания’.
2.7.0. Проблема диалектной системы не актуальна для П., который был литератур¬
ным языком, койне, вобравшим в себя черты разных диалектов (см. 1.2.1.).
ЛИТЕРАТУРА
Елизаренкова Т. Я. Опыт синхронического опи¬
сания палийского глагола// Вопросы структуры
языка. М., 1964.
Елизаренкова 71 Я., Топоров В. Н. Язык пали. М.л
2003 [1-е изд. 1966].
Минаев И. П. Очерк фонетики и морфологии
языка пали. СПб., 1872.
Ваша A. Introduction to Pali. Varanasi, 1965.
BechertHOber den Gebrauch der indikativischen
Tempora in Pali ft Miinchener Studien 2ur Sprachwis-
senschaft 3, 1958,55^72.
Bechert И. (Hrsg.) Die Sprache der altesten buddhis-
tischen Uberlieferung. Gottingen, 1980.
Bloch J. Indo-Aryan from the Vedas to Modem
Times / Transl. by A. Master. Paris, 1965.
Buddhadatta A. P Pali-English Dictionary. Colom¬
bo, 1949.
Buddhadatta A. P. English-Pali Dictionary. Colom¬
bo, 1955.
Childers R.C. A Dictionary of the Pali Language.
New Delhi, 1993 [1-еизд. 1874].
De Vreese K. Dravidian Idioms in Later Pali // Ori-
entalia Lovanensia Periodica, 1980,11.
Elizarenkova T. У, Toporov V. N. The Pali Language.
Moscow, 1976.
Fahs A. Grammatik des Pali. Leipzig, 1985.
106
Среднеиндийские языки
Geiger W. Pali: Literatur und Sprache. Strassburg,
1916 (англ, пер.: Pali Literature and Language. Cal¬
cutta, 1956).
Hendriksen H. Syntax of the Infinite Verb-forms of
Pali. Copenhagen, 1944.
Henry V. Precis de grammaire Palie. Paris, 1894
[2-е изд. 1904].
Hiniiber O. von. Studien zur Kasussyntax des Pali,
besonders des Vinaya-Pijaka. Mtinchen, 1968.
Hiniiber O. von. Das altere Mittelindisch im
Uberblick [2-е изд.] Wjen, 2001.
Jungharel. Y. Topics in Pali Historical Phonology.
Delhi; Varanasi; Patna, 1979.
Mahathera A. P., Buddhadatta P. B. English-Pali
Dictionary. Delhi, 1997.
Malalasekera G. P. Dictionary of Pali Proper
Names. London, 1937, v. I-П [2-е изд. 1960].
Mayrhofer M. Handbuch des Pali. Heidelberg, 1951,
Bd. 1-П.
Murray R. W. Consonant cluster developments in
Pali/FoliaLinguisticaHistorica, 1982, 111.
Norman К R. Pali Literature Including the Canoni¬
cal Literature in Prakrit and Sanskrit of All the HI-
nayana Schools of Buddhism// A History of Indian
Literature. Wiesbaden, 1983, v. VII, 2.
Oberlies Th. Pali: A grammar of the language of the
Theravada Tipitaka. Berlin, 2001.
Pemiola V. A Grammar of the Pali Language. Co¬
lombo, 1958.
Peterson J. Grammatical relations in Pali and the
emergence of ergativity in Indo-Aryan. Miinchen,
1998.
Find О. H. Studies in the Pali Grammarians / Journal
of the Pali Text Society, 1990, v. II, 1,14.
Rhys Davids T. W., Stede W. The Pali Text Society’s
Pali-English Dictionary. London, 1921-1925, Pt. 1-8.
Trenckner V. A Critical Pali Dictionary / Continued
by D. Andersen, H. Smith; ed. by O. von Hiniiber and
О. H. Pind. Copenhagen, 1924-1997, v. I—III.
Warder A. K. Introduction to Pali. London, 1963.
WidurupolaP. English Pali Dictionary. Colombo,
1949.
T. Я. Елизаренкова
ПРАКРИТЫ
1. Пракритами (П.) называется группа литературных языков и диалектов в литера¬
турном употреблении, относящихся к среднему индоарийскому и противопоставляемых
в пределах этой стадии развития языка, с одной стороны, языку пали, с другой — позд¬
нему этапу, представленному апабхранша.
Название prakrta букв, 'естественный; природный; обычный; вульгарный; грубый’
произведено от prakrti 'предпосылка; естественная форма; природа; основа; образец’
(абстрактное существительное от глагола pra+ кг 'исполнять; осуществлять; устраи¬
вать’). Это название толковалось средневековыми пракритскими грамматиками, а вслед
за ними и западными учеными в двух планах, при этом оба толкования исходили из оп¬
позиции prakrta— samskrta 'пракрит— санскрит’. Одни рассматривали пракрит как
имеющий санскрит в качестве основы. Другие видели здесь противопоставление естест¬
венного, грубого пракрита сделанному, т. е. искусственному и рафинированному, санск¬
риту. Вторая интерпретация правомерна только в отношении первоначальных, не до¬
шедших до нас разговорных диалектов местных языков, на почве которых сформирова¬
лись литературные языки. Первое, генетическое, толкование справедливо только в том
случае, если санскрит понимается широко, включая не только классический или эпичес¬
кий, но и ведийский язык. По мнению В. В. Вертоградовой, это толкование в рамках ин¬
дийской грамматической традиции имеет в виду не чисто генетическую связь, а лишь
конструктивную преемственность.
Т.Я. Елизаренкова. Пракриты
107
Содержание термина «пракрит» понимается также неоднозначно. Представляется
целесообразным широкое его понимание как названия не одних лишь литературных
пракритов, зафиксированных в классической индийской драме (II -V вв.) и произведени¬
ях малых жанров (лирической поэзии и рассказа) (I-XI вв.) или в литературе джайнского
Канона (середина I тыс. до н. э.), но и разнообразных вариантов языка эпиграфики: буд¬
дийских эдиктов царя Ашоки в Индии (III в. до н. э.) и более поздних надписей, а также
языка деловых документов из Нийи в Китайском Туркестане (III в.) или языка фрагмен¬
тов драмы Ашвагхоши (I в.) из Центральной Азии (Турфан) и др. Одинаково неоправ¬
данным выглядит как сужение понятия «пракриты» до сценических и литературных язы¬
ков (когда вся эпиграфика и пракриты за пределами Индии из него исключаются), так и
распространение его на весь средний индоарийский, включая пали и более поздние апаб-
хранша. Критериями отнесения того или иного среднеиндийского языка к П. могут слу¬
жить только его лингвистические характеристики, из которых складывается определен¬
ный тип языка, а не степень его нормированное™ или его принадлежность к определен¬
ному литературному жанру.
2. В III в. до н. э., при буддийском царе Ашоке, надписи на П. встречаются во всех
концах его громадной империи. Они распространены на п-ове Индостан, образуя четыре
основные диалектные группы, к которым примыкает и ряд поздних надписей II-I вв. до
н. э.: 1) северо-западная группа (надписи в Шахбазгархи и Мансехра) в северной части
Пакистана; 2) западная (надписи в Гирнаре и Сопара) — соответственно в Гуджарате и в
Махараштре — к северу от Бомбея; 3) восточно-центральная (надписи в Калси и в Топ-
ра) — соответственно район Дехра Дуна в Уттар-Анчале и Дели; 4) восточная (надписи в
Дхаули и в Джаугада) в Ориссе.
Зга надписи и наскальные эдикты Ашоки, кроме северо-западной группы, а также
более поздние надписи в пещерах и на медных табличках выполнены письмом брахми
(читается слева направо, характер слоговой, долгота — краткость гласных различается с
помощью диакритических знаков, группы согласных и геминаты передаются лигатура¬
ми), из которого впоследствии развились деванагари и другие алфавиты новоиндийских
языков. Надписи северо-западной группы выполнены письмом кхароштхи (читается
справа налево, долгота — краткость гласных не обозначается, геминированные соглас¬
ные пишутся как простые).
Надписи Ашоки представляют собой образцы первой письменной фиксации индоа¬
рийского языка (санскритская эпиграфика начинается с конца I в.).
В связи с распространением буддизма за пределы Индии в первые века н. э. пракрит¬
ские надписи и тексты встречаются отдельными островками в иноязычной среде. В Цен¬
тральной Азии это — П. фрагментов драмы буддиста Ашвагхоши* представленные от¬
рывками нескольких диалектов, очень близких к диалектам Ашоки (изданы
Г. Людерсом); также группа диалектов, засвидетельствованных официальными докумен¬
тами, выполненными письмом кхароштхи, так называемый «пракрит из Нийи» (открыт
сэром О. Стейном). В этих диалектах прослеживается сильное влияние соседних иран¬
ских и неарийских языков. В Южном Узбекистане в Кара-Тепе около Термеза обнаруже¬
ны фрагменты надписей на пракрите северо-западного тапа на стенах буддийского мона¬
стыря и на керамических сосудах (относятся к Кушанской эпохе, первые века н. э.; изда¬
ны Т. В. Грек, В. В. Вертоградовой). Надписи выполнены письмом брахми, кхароштхи и
неизвестным письмом. В их языке прослеживается некоторое влияние иранских языков.
Эпиграфика на Шри-Ланке (I в. до н. э. - III в.) по языку ближе всего стоит к восточно¬
центральной группе надписей Ашоки.
108
Среднеиндийские языки
3. В отношении П. не встает вопрос о числе говорящих.
4. Являясь одной из разновидностей среднего индоарийского (см. статью «Средне¬
индийские языки» в наст, издании), IL генетически представляют собой промежуточный
этап развития между древним индоарийским и новыми индоарийскими языками. Неко-.
торые особенности П. находят соответствия в ведийском языке, но не разделяются сан¬
скритом, который хронологически ближе к IL, что объясняется сдвигом в отношении
диалектной базы, лежащей в основе этих литературных языков. Пракритско-ведийские
соответствия не носят системного характера. Однако они охватывают достаточно разно¬
образные отдельные факты из области фонетики и морфологии: сочетания гласных в
пределах слова (ограничены в ведийском, сильно продвинуты в П., запрещены в санск¬
рите), факультативный характер некоторых правил сандхи (прежде всего в «Ригведе» и
П.); нестойкость некоторых сочетаний согласных в языке ведийской поэзии (где они мо¬
гут разделяться сверхкраткими гласными) и возможность отражения ряда древнеиндий¬
ских сочетаний согласных в П. как разделенных эпентетическим гласным; наличие от¬
дельных форм местоимений, глагольных и именных флексий, словообразовательных
суффиксов, отсутствующих в санскрите.
При этом необходимо учитывать, что в истории развития языков древней Индии диа¬
лектное членение впервые засвидетельствовано лишь пракритом Ашоки (санскрит был
общелитературным языком всей Древней* Индии, ведийский — языком культа ариев,
первоначально базировавшихся в Северо-Западной Индии; и тот и другой были едиными
искусственными языками, и проследить диалектные различия в пределах каждого из них
не удается — отдельные диалектные черты удается лишь реконструировать.
5. Хронология разделения П. условна. Абсолютная хронология известна лишь в от¬
ношении некоторой части П. (надписи Ашоки). Во всех остальных случаях имеется в
виду относительная хронология: в качестве критерия датировки может служить как
соотнесенность данного пракрита с одним из П. Ашоки, так и степень продвинутости
определенных фонетических (в меньшей мере морфологических) изменений. На хроно¬
логические, диалектные и типологические характеристики наслаиваются жанрово¬
литературные особенности функционирования П., во многом затушевывающие все ука¬
занные характеристики.
Четыре группы диалектов надписей Ашоки датируются П1 в. до н. э. (на который
приходится период правления этого царя). Вместе с пали (см. статью «Пали» в наст, из¬
дании) П. Ашоки относят к раннему среднеиндийскому периоду. Языковые различия,
которые разделяют пали и ранние П., не всегда свидетельствуют о более архаичном со¬
стоянии языка пали по сравнению с IL Ашоки. Это относится прежде всего к фонетике.
Так, в ранних П. (в северо-восточной и западной группах) допустимы некоторые типы
консонантных сочетаний в начале слова (что было запрещено в пали), ср.: trayo "три’ —
пали tayoy priyo 'милый5 — пали piyo, mrugo 'зверь5 — пали migo, spagro/svago 'небо5 —
пали saggo9 vraco 'загон5 — пали vajo и т. д. В ранних П. более разнообразны, чем в па¬
ли, интервокальные сочетания согласных, в частности допустимы сочетания двух гетеро¬
генных шумных согласных и шумной с сонорной или с глайдом: agro 'начало5 — пали
aggo> asti '(он) есть5 — пали atthi, asvo 'конь5 — пали asso, isya 'ревность5 — пали assa-,
samya (и др. варианты) 'полностью5 — пали samma, sesto 'лучший5 >— пали settho и т. д.
Таким образом, в наиболее архаичных из П. Ашоки явления фонетической ассимиляции
по сравнению с древнеиндийским языком зашли не столь далеко* как в пали.
Класс сибилянтов в пали представлен одной фонемой /s/, в северо-западных П. Ашо¬
ки имеются три фонемы: Ш9 /$/, /s/ (что отражает древнеиндийское состояние).
Т.Я. Елизаренкова. Пракриты
109
В морфологии ранние П. находятся на более продвинутом этапе, чем пали. При вы¬
ражении прошедшего времени в них преобладает употребление причастий совершенно¬
го вида, а не личных форм глагола. С точки зрения исторического развития важно, что
личные формы претерита (одна граммема) все-таки употребляются. Ни в одном из П.
личные формы претерита не образуют полной парадигмы, подобно презенсу или футу-
руму. На синтаксическом уровне эта ситуация отражается в том, что в ранних П. в пред¬
ложении с переходным глаголом в прошедшем времени преобладает конструкция с объ¬
ектным согласованием: глагол в форме причастия и имя деятеля в инструменталь¬
ном падеже (в пали часто употребляется конструкция с субъектным согласованием), ср.$
пракр. maya bahu kayane kate 'Я совершил много добрых дел’ (букв. 'Мною (инстр. п.
ед. ч.) совершены (им. п. мн. ч.) многие добрые дела (им. п. мн. ч.)’); пали Bodhisatto гта
gatha avoca 'Бодхисаттва (им. п. ед. ч. м. р.) произнес эти стихи (вин. п. мн. ч. ж. р.)\
Судя по лингвистическим параметрам, переходное место между наиболее архаичны¬
ми П. Ашоки и сценическими и литературными П. занимают П. джайнского Канона
(ардхамагадхи и др.). Так, в ардхамагадхи имеется парадигма личных глагольных форм и
соответственно употребляется субъектная конструкция в прошедшем времени переход¬
ных глаголов наряду с объектной конструкцией, где в функции предиката выступает
причастие. Но эта парадигма не выражает категории лица, так как состоит только из двух
форм, противопоставляемых по числу, например, от глагола bhunja- 'есть’: bhunjittha '(я,
ты, он/она) съел(-а)’ bhunjimsu '(мы, вы, они) съели’.
На фонетическом уровне П. джайнского Канона значительно более продвинуты в
своих изменениях, чем П. Ашоки; в этом отношении они принадлежат к тому же типу,
что и наиболее продвинутые сценические П. В них запрещены любые начальные сочета¬
ния согласных, строго ограничены интервокальные сочетания согласных, недопустимы в
интервокальном положении одиночные смычные глухие согласные, кроме церебраль¬
ных: пага 'мужчина’, nava 'девять’, naha- 'небо’, но паТ- 'река’ (<скр. nadi-), пауага-
'город’ (<скр. nagara-); kajja- 'работа’, kada- 'сделанный’, kadhina- 'твердый’, katto
'откуда?; где?’, но kai- 'обезьяна’ (< скр. kapi-)9 kayattha- 'счастливый’ (< krtartha-).
Сценические и литературные IL, засвидетельствованные с первых веков н. э., пред¬
ставляют хронологически более поздний слой, чем джайнские П. и П. Ашоки. Это искус¬
ственные языки, сохранившие некоторую связь с диалектами, на базе которых они воз¬
никли. Они представлены несколькими разновидностями* Описания их строя и особен¬
ностей функционирования даны у пракритских грамматиков (Вараручи, IV-V вв., Хема-
чандра, XII в. и др.) и в санскритских трактатах о сценическом искусстве (трактат «Нать-
яшастра» Бхараты, III—IV вв. и др.).
Из литературных П. известны махараштри, шаурасени, магадхи и пайшачи.
Махарапггри получил название по области Махараштра на Декане (совр. штат в Ин¬
дии). Пракритские грамматики считали его основным пракритом и из сопоставления с
ним строили описание остальных П. Фонетические изменения, характерные для средне¬
индийского периода, зашли в этом пракрите особеннр далеко. По мнению некоторых
ученых (Сукумар Сен), материал данного литературного языка дошел до наших дней в
том виде, который не позволяет связать его с определенной диалектной базой.
Шаурасени назван по области Шурасена, находящейся вокруг г. Матхура (совр. штат
Уттар-Прадеш). Этот пракрит подвергся сильному влиянию санскрита, к которому он
стоит ближе других П. по своей диалектной базе (территория Мадхьядеши).
Магадхи называется по имени области Магадха (совр. штаты Бихар и Джаркханд).
Отражает ряд особенностей восточной группы П. Ашоки.
по
Среднеиндийские языки
Еще более важным для этих П., чем их реальная или гипотетическая соотнесенность
с определенным диалектом, была предписанная им древнеиндийской поэтикой сфера
функционирования. В древнеиндийской драме, засвидетельствованной с первых веков
н. э., разные персонажи говорили на разных языках в соответствии со своим социальным
рангом. Герой и мужчины высокого происхождения, кроме друга-соперника героя —
видушаки, говорили и пели на санскрите. В виде исключения этим языком могли пользо¬
ваться также женщины высокого происхождения. Как правило, женщины говорили на
шаурасени, а пели на махараштри (характеризуется многочисленными сочетаниями
гласных, возникшими в результате выпадения интервокальных согласных). На шаурасе¬
ни говорил также видушака. Магадхи считался языком персонажей низшего ранга: слуг,
рыбаков, погонщиков слонов, иностранцев и др. Эта смесь языков отражает не реальную
языковую ситуацию, а степень ее сложности, поскольку сценические П. представляют
собой продукт литературной стилизации (Ж. Блок).
Из грамматик известен еще один литературный пракрит— пайшачи (букв, «язык
пишачей», т. е. демонов) с его разновидностью чулика-пайшачи, сложившийся в Маха¬
раштре в начале н. э.- На нем известны лишь короткие отрывки. Этот язык, противопос¬
тавленный остальным П. по своим фонетическим особенностям, по-видимому, явился
результатом интерференции среднего индоарийского языка и какого-то соседнего языка
неарийского происхождения (В. В. Вертоградова).
Разновидности языка джайнского Канона называют по сценическим П., хотя часто
эта связь весьма условна. Наиболее известен ардхамагадхи (букв, «полу-магадхи»), язык
Канона секты шветамбаров, другое название— арша («язык риши-мудрецов»). Этот
язык, по-видимому, отражал определенные черты говоров восточной части Индии—•
Магадхи. К нему близок более поздний джайн-махараштри язык неканонических книг
шветамбаров. Менее изучен так называемый джайн-шаурасени— язык сочинений
джайнской секты дигамбаров. (За последние десятилетия XX в. прогресс в изучении
джайнских П. был достигнут благодаря работам К. Кайя и Н. Балбир.) Джайнские П. по
своему составу неоднородны и датируются условно от III в. до н. э. до III в. н. э.
Таким образом в отношении IL речь может идти скорее о хронологии определенных
литературных жанров или текстов, принадлежащих к той или иной религиозной тради¬
ции, чем о строго лингвистической хронологии.
6, Описание типичных фонетико-грамматических характеристик П. в данной статье
дается в следующем порядке: в начале перечисляются характеристики П. как представи¬
телей среднеиндийского языка вообще; затем дается система шаурасени как некоего
«среднего» пракрита; после этого указываются основные отличия других П. от шаура¬
сени.
Фонетика и фонология. Фонетика П. характеризуется рядом черт, кото¬
рые они разделяют со всеми прочими среднеиндийскими языками. В вокализме отсутст¬
вуют дифтонги. Нет слоговых сонантов, и, таким образом, г и I являются сонорными со¬
гласными наряду с носовыми и др. Долгие гласные встречаются только в открытом сло¬
ге, так как структура слога не может превышать двух мор (т. е. тяжелый слог кончается
или на долгий гласный, или на краткий гласный + согласный). Слово кончается только на
гласный или гласный + носовой согласный с неполной смычкой —> анусвару т (сочета¬
ние, фонетически близкое к назализации гласного). На дистрибуцию согласных наложе¬
ны сильные ограничения (различающиеся по языкам).
Состав звуков основных сценических П.: шаурасени, махараштри и магадхи (по
В. В. Вертоградовой):
Т.Я. рлцзаренкова. Пракриты
111
Гласные:
Краткие а, /, и9 е, о
Долгие а, Г, й9 ё9 б
Носовые а, Т9 ц, е, о
Согласные смычные:
Гуттуральные k, kh9 g9 gh9 п
Палатальные с, ch9j9jh9 п
Церебральные /, /А, d9 dh9 п
Зубные t, th9 d9 dh9 n
Губные p9 ph9 b9 bh9 m
Набор смычных является общим для этих трех П.
Сонанты:
мах., шаур. г, /, v; маг. l9y9 v
Шумные фрикативные:
мах., шаур. s; маг. s9 s9 s; мах., шаур., маг. А
Признак долготы — краткости является фонологичным для трех пар: а — a, i — Г,
и — й. Эта оппозиция реализуется только в открытых слогах, поскольку в закрытых в
силу закона двух мор гласный бывает кратким. Примеры: kaha "как?’ — kaha- 'рассказ’,
viand- 'боль’ — viana 'веера* (им. п. мн. ч.), ruva 'плачь!* — riiva- 'форма*. Для гласных
среднего подъема е9 о противопоставление по количеству не фонологично, поскольку в
открытых слогах они всегда долгие, а в закрытых — краткие.
Так называемые носовые гласные всегда долгие; за ними может следовать только
один согласный, что свидетельствует в пользу их бифонемной трактовки. Однако допус¬
тимость сочетания «гласный + т» в конечном положении, где, кроме этого, бывают толь¬
ко гласные, является аргументом в пользу их монофонемной трактовки. Видимо, в П. это
был тип сочетаний звуков (е и Т) среди них очень редки, так как не входят в состав флек¬
сии), находившийся на пути к фонологизации.
Противопоставление рядов шумных смычных (и аффрикат) по месту образования
фонологично. Согласные пяти рядов (как в древнеиндийском) образуют четыре изо¬
морфных четырехугольника, в которых каждый член отличается от соседнего на один
дифференциальный признак: глухой непридыхательный— глухой придыхательный —
звонкий придыхательный — звонкий непридыхательный. Четырехугольнику губных фо¬
нем в шаурасени и махараштри соответствует носовая фонема т9 остальным — цереб¬
ральная фонема п. Гуттуральный носовой А, палатальный п и дентальный п являются
позиционными вариантами церебральной фонемы п9 так как встречаются лишь в сочета¬
нии с гоморганными смычными неносовыми: anga- 'член*, рапса- 'пять*, gandha-
'запах*, но пата- 'имя*, кепа 'почему?** аппа- 'другой* ит. д. В шаурасени п является
фонемой в связи с тем, что встречается в интервокальном положении в виде геминаты,
как вриппа- 'чистый*.
Класс палатальных фонем в этих трех П. представлен аффрикатами. В махараштри
(судя по некоторым особенностям графики) не исключено денто-палатальное произно¬
шение этого ряда (ср. наличие дентальных аффрикат в современном маратхи).
Фонетически придыхательными в П. бывают не только шумные смычные и аффри¬
каты, но также сонорные согласные: mh9 nh, IK Так как перед ними гласный всегда крат¬
кий (gimha- 'лето*, kanha- 'черный*, kalha- 'шакал’), целесообразно трактовать их как
112
Среднеиндийские языки
сочетание двух фонем. Однако сочетание носовой с придыханием встречается в начале
слова (хотя и в немногих словах: тЫ 'я есмь’, nhana 'купание’), что свидетельствует о
тенденции к их фонологизации.
Отсутствие г в магадхи является признаком восточного диалекта (г в шаурасени и
махараштри соответствует / в магадхи).
Из трех шумных фрикативных в махараштри палатальный s является фонемой, а
дентальный s и церебральный s — ее вариантами, встречающимися в сочетании с опре¬
деленными смычными: sunudha 'слушайте’, badisa- 'крючок’, но hasta- 'рука’, saspa-
'молодая трава’, cistha 'стой’.
Правила дистрибуции фонем в этих трех П. различны, притом что в каждом из них
прослеживаются, хотя в разной степени, общие тенденции к наложению ограничений на
дистрибуцию согласных и расширению (по сравнению с древнеиндийским) дистрибу¬
тивных возможностей гласных.
Шаурасени и махараштри, обладая одинаковым набором фонем (различия касаются
вариантов), характеризуются различиями в правилах дистрибуции. Общей для них явля¬
ется тенденция к ограничению дистрибуции согласных. Двучленные консонантные соче¬
тания встречаются только в середине слова в интервокальном положении. Они представ¬
лены типами: геминаты, носовой + гоморганный шумный смычный, носовой или плав¬
ный сонант 1+ h, носовой т + фрикативный s или v. Геминируются все согласные, кроме
r9 ht Геминаты придыхательных (т. е. придыхательные с долгой смычкой) графически
изображаются как kkh9 ggh, cch и т. д. Примера консонантных сочетаний: lajjasi 'ты сты¬
дишься’, metta- 'дружба’, pajjussua- 'взволнованный’, vaddhida- 'усилившийся’, ewam
'так’; ananga- 'бог любви’, bhunjiadi 'он доставляет удовольствие’, ganfhi- 'узел’; unha-
'горячий’д amhe 'мы; нас’; hamsa- 'гусь’, satpvidha- 'устройство’.
В магадхи, кроме этих интервокальных сочетаний согласных, допустимы сочетания
шумного спиранта со смычным: gasca 'иди’, peskami 'я вижу’, asti 'он есть’, puspa-
'цветок’, ci$tha 'стой’.
Во всех П. на дистрибуцию одиночных согласных в интервокальном положении
также наложены ограничения. Из согласных фонем в этом положении встречаются носо¬
вые плавные и фрикативные фонемы, характерные для каждого из этих П. Все П., кроме
пайшачи, отмечены фонетическим процессом ослабления интервокальных одиночных
шумных смычных, что выражается в последовательном озвончении и спирантизации (в
виде д, дИ), а в махараштри — также в выпадении. В этой позиции допустимы только
церебральные: d (иногда дает /) и dh. В шаурасени и магадхи здесь встречаются также с/,
dh (фонетически фрикативные). Все остальные смычные представлены в виде геминат.
Примеры: шаур. jadha, маг. yadha, мах. jaha 'как’ (скр. yatha)\ шаур. jada-, мах. jaa-
'рожденный; ребенок’ (скр. jata-)\ мах. saada-, маг. saala- 'повозка’ (скр. sakata-); шаур.
п?ш-, мах. гйа- 'форма’ (скр. гйра-); шаур. pTsedi, маx.pfsei 'он давит’.
По этому параметру махараштри оказывается фонетически самым продвинутым язы¬
ком. Для него характерны последовательности гласных, образовавшиеся в результате
выпадения интервокальных согласных длиной от двух до четырех фонем: soa 'горе’, vaai
(инстр. п. ед. ч. ж. р.) 'речью’, viaraium (инфинитив) 'судить’, 'пришедший’, mukkoaaim
(вин. п. Мн. ч. ср. р.) 'освободившиеся воды’ и т. п.
Во всех разновидностях пайшачи одиночные шумные смычные в интервокальной
позиции оглушаются вопреки общей тенденции П., в чем просматривается влияние не¬
индоарийской фонологической системы (В. В. Вертоградова): gakana- 'небо’ (скр. ga-
gana-\ hitapaka- 'сердце’ (скр. hrdayaka-).
Т.Я. Елизаренкова. Пракриты
113
Джайнские П. в отношении правил дистрибуции фонем близки к сценическим П. В
П. Ашоки нет строгих ограничений в дистрибуции согласных. Допускается ряд двучлен¬
ных консонантных сочетаний не только в середине, но и в начале слова (см. 5.), интерво¬
кальные одиночные согласные, глухие и звонкие, сохраняются.
Наличие в сценических и литературных П. одиночного глухого смычного в интерво¬
кальном положении служит сигналом, отмечающим границу двух морфем и двух основ в
пределах сложного слова. Так, в магадхи регулярно сигнализируется употребительный
именной суффикс -ka< mamsaka- 'мясо’, kalaka- 'делающий; деятель’. В П. сигнализиру¬
ется начальный смычный корня на границе с префигируемой морфемой (префикс, части¬
ца отрицания и др.): мах. acaria- 'учитель’, ардхамаг. aphala- 'бесполезный’, parituttha^
'очень довольный’, supurisa- 'хороший человек’, или граница двух префиксов, как в ард-
хамагадхи: viparinama- 'менять’. В остальных П. этот сигнал служит для выделения гра¬
ниц основ в сложных словах: мах. paua-kawam 'пракритская поэма’, шаур. issara-putta
'сыновья богатых людей’, маг. bhinna-kamsa-khankhanae 'из треснувшего медного рога’.
Сандхи (правила сочетания звуков на стыке двух морфем или слов) распространяют¬
ся только на гласные (поскольку слово оканчивается на гласный; если на границе двух
морфем исторически имело место сочетание согласных, на синхронном уровне П. оно
предстает в виде нечленимых результатов ассимиляций: геминат и прочих допустимых в
П. бинарных сочетаний согласных). Сандхи гласных также не обязательны. Они, скорее,
принадлежат предшествующей системе, поскольку в П. широко распространено зияние
гласных. Чаще всего сандхи происходят в пределах сложного слова.
Два одинаковых гласных при встрече дают гласный того же качества, долгий в от¬
крытом слоге, краткий в закрытом: джайн-мах. sasankena *с сомнением’ < sa+ asankena,
шаур. avatthantaram 'перемена в положении’ < avattha + antaram, ардхамаг. mumsara-
'владыка мудрецов’ < muni + isara, bahiidaga- 'обильная вода’ < bahu + udaga-. Практи¬
чески это правило, если оно действует, распространяется на гласные а, Г, й.
При встрече двух гласных разного качества могут произойти разные изменения:
а+ i> е, а+ и> о, при этом количество гласного сандхи регулируется законом двух мор:
шаур. raesi- 'царственный мудрец’ < гаа + ш, damsanovao 'средство увидеть’
< damsana + uvao. Гораздо чаще первый гласный а выпадает перед гласным иного каче¬
ства, т. е. а + i > /, а + и > иу а + е > е, а + о > о: шаур. nar'inda- 'Индра среди мужей’
< пата + inda-, мах. dukkh*uttara- 'спасающий от беды’ < dukkha + uttara7 ардхамаг. iheva
'вот здесь’ < iha + eva, vasenolla- 'мокрый от дождя’ < vasena + о Па-. Оба гласных могут
сохраняться, и сандхи не происходит: мах. gola-ada-tthiam 'находящегося на берегу Го¬
давари’, ардхамаг. bahu-uppala- 'имеющий много лотосов’, appa-udaga- 'имеющий мало
воды’.
Изредка е + а > е, о + а > о: мах. pio'jja- 'приятный сегодня’ <pio + ajja.
Сандхи гласных разного качества никогда не происходит на границе основы и флек¬
сии: шаур. им.-вин. п. мн. ч.phalaim отphala- 'плод’, инстр.-род.-местн. п. ед. ч. malae от
mala- 'венок’, мах. 3 л. ед. ч. императиваpucchau отpuccha- 'спрашивать’.
Сандхи на границе двух слов очень редки. Как правило, вступают в сандхи отрица¬
ние па, местоимения, наречия, частицы, т. е. короткие слова: natthi 'нет’ < па + atthi,
naham 'не я’ < па + aham.
В целом, сандхи как система в П. не существует.
П. принадлежат к типу языков с преобладанием открытых слогов: CV, V. Закрытые
слоги VC, CVC встречаются только в начале и в середине слова. В конце слова закрытый
114
Среднеиндийские языки
слог может быть только в том случае, когда конечный С представлен т. Гласный закры¬
того слога бывает только кратким. Примеры: vi-o-o 'разлука’, та-a 'мать’, hi-a-e 'в серд¬
це’, su-a-si 'ты спешишь’, aj-jha-i-um 'изучать’, et-tha 'здесь’.
О характере ударения в П. нет достоверных сведений (тексты не акцентуированы, в
грамматиках нет описаний). Можно отметить, что ритмическая структура форм приобре¬
тает большее значение по сравнению с древнеиндийским.
Морфология. По морфологическому типу П. являются языками синтетическо¬
го строя. Основным средством выражения грамматических значений служит флексия
(выражает значительно меньшее число категорий и граммем, чем в древнем индоарий¬
ском). Различительная сила флексии еще достаточно велика, и поэтому в употреблении
послелогов с именами нет необходимости, как и в регулярном использовании аналитиче¬
ских форм глагола. Парадигмы имени и глагола целиком синтетические. Сильно выра¬
жена тенденция к унификации. В имени она проявляется в том, что практически сущест¬
вуют только основы на гласные, среди которых преобладают основы на -а- (остатки от
основ на согласные образуют исключения). В глаголе заметно преобладает основа пре-
зенса, также оканчивающаяся только на гласный: на -а- (чаще) или на -е*. Морфонологи-
ческие чередования не образуют системы. Это осколки старой древнеиндийской систе¬
мы, представленные в П. как особые характеристики исключений. Продуктивная тенден¬
ция в формообразовании и словообразовании заключается в том, что к неизменяемой
основе на гласный присоединяется неизменяемый суффикс или флексия. Формообразо¬
вание и деривация исходят из неизменяемой основы (а не из корня в определенной сту¬
пени чередования гласного).
Класс имени включает подклассы существительного, прилагательного и числитель¬
ного. Этот класс образуется пересечением трех грамматических категорий: рода, числа и
падежа. Каждый из подклассов имеет свои особенности в выражении этих категорий. Те
же категории характеризуют класс местоимения, но выражаются здесь несколько иначе,
кроме того имя и местоимение различаются структурой основы. Флексия выражает зна¬
чения всех трех грамматических категорий одновременно.
Категория рода складывается из противопоставления трех граммем: мужского, жен¬
ского и среднего рода. В сценических П. намечается тенденция к некоторому ослабле¬
нию противопоставления между двумя граммемами, выражающими одушевленность,
т. е. мужским и женским родом, с одной стороны, и граммемой среднего рода — с дру¬
гой. Это проявляется в виде встречающихся колебаний одного и того же слова между
флексией мужского и среднего рода или женского и среднего рода. Колебания между
мужским и женским родом отсутствуют.
Противопоставление граммем рода передается флексией и типом основы. Различие
по роду при склонении выражается полным противопоставлением парадигм во всех
формах (женский род — мужскому и среднему, причем маркирована граммема женско¬
го рода) или только противопоставлением отдельных форм парадигмы (им. падеж и
вин. падеж в парадигмах мужского и среднего рода).
Конечный элемент основы (всегда гласный) также является показателем категории
рода. Основы на -а- всегда женского рода, основы на -а мужского и среднего рода,
основы на -Г-, -W- — преимущественно женского, иногда мужского рода (в последнем
случае при склонении в них обычно сокращается основообразующий гласный), основы
на -Ц -и- — мужского, женского и среднего рода.
Т.Я. Елизаренкова. Пракриты
115
Категория рода является классифицирующей для существительных и синтаксической
для прилагательных, которые согласуются с существительными в роде, числе и падеже.
Категория числа складывается из противопоставления двух граммем: единственного
и множественного.
Категория падежа образуется противопоставлением шести граммем: именительного,
винительного, инструментального, родительного, отложительного и местного. Граммема
родительного падежа объединяет традиционные значения родительного и дательного
падежей. Все шесть граммем падежа различаются в парадигме склонения основ на -а-
мужского рода ед. числа и в одном из подтипов склонения основ мужского рода
ед. числа с основой на -i-, -м-. Во всех остальных парадигмах редуцируются противопос¬
тавления между отдельными падежами вплоть до того, что остается трехпадежная пара¬
дигма у основ на -w-, -Г-, -й- женского рода ед. числа в определенном варианте. Сте¬
пень редукции парадигмы является для П. некоей абстракцией, поскольку многие грам¬
мемы падежа представлены несколькими вариантами, что характерно для пракритской
системы склонения. Кроме того, у основ на -а- отмечается употребление чистой основы в
функции косвенных падежей ед. числа.
Звательная форма, выражающая обращение к адресату и не являющаяся по своей
функции падежом, приводится в составе парадигм из соображений практического удоб¬
ства. Во мн. числе она всегда равна форме именительного падежа.
Образцы склонения существительных
Основы мужского рода на -а-
putta- 'сын’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
putto
Им.
putta
Вин.
puttam
Вин.
putte
Инстр.
puttena
Инстр.-отл.
puttehim
Отл.
puttado
Род.
puttassa
Род.
puttdnam
Места.
putte
Места.
puttesum
Зват»
putta
Основы среднего рода, как phala- (ср. р.) 'плод', склоняются по образцу мужско¬
го рода, кроме следующих падежей: им.-вин. п. ед. ч. phalam — им.-вин. п. мн. ч.
phalaim.
Характерное отличие магадхи — форма именительного падежа ед. числа на -е: putte
(признак восточного диалекта). В остальном в махараштри и магадхи парадигма в прин¬
ципе та же с учетом соответствующих фонетических изменений: мах. отл. п. ед. ч.риМао,
маг. род. п. ед. ч. puttassa. Во всех трех П. делается попытка дифференцировать отложи¬
тельный и инструментальный падежи мн. числа, добавляя к форме инструментально¬
го падежа мн. числа наречную флексию -to: шаур. puttehimto, ардхамаг. puttehinto 'от
сыновей’ (в ардхамагадхи это нередкая форма). Для махараштри характерна большая,
чем для шаурасени и магадхи, вариативность падежей, ср. мах. отл. п. ед. ч. от основы
1оа- 'мир’: loa, loahi9 loahirn, loahimto, loao, loau.
116
Среднейндийские языки
Основы мужского рода на
aggi- 'огонь’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
aggi
Им.
aggT°, aggino
Вин.
aggim
Вин.
aggino
Инстр.
aggina
Инстр.-отл.
aggihim
Отл.
aggJdo
Род.
aggino
Род.
aggmam
Места.
aggimmi
Места.
aggisum
Зват.
<*ggi
Основы среднего рода, как dahi- ‘простокваша’, отличаются от основ мужского рода
следующими падежами: им.-вин. п. ед. ч. dahim — им.-вин. п. мн. ч. dahlim.
В магадхи соответствующая парадигма совпадает с шаурасени. В махараштри боль¬
шая часть падежей представлена несколькими вариантами. Например от pai-
'господин* — ед. ч.: инстр. п. раю, роли, рато, род. п. paino, paissa; мн. ч.: им. п. рал,
раю, раао, рааи, рато, вин. п. pal, раао, рато, инстр. п. paihi, paihim, отл. п. pdihimto,
palsumto, рало, род. п. рата, ратат (даны только отличающиеся падежи).
Основы мужского рода на -и-
vau-'ветер*
Падеж
Ед. число
Падеж
Ми. число
Им.
\ай
Им.-вин.
vaavo, vauno
Вин.
vaum
Инстр.
vauna
Инстр.-отл.
vaiihim
Род.
vauno,vaussa
Род.
vaiinam
Места.
vaummi
Места.
vaiisum
Зват.
vail
Основы среднего рода, как madhu- ‘мёд’, отличаются от основ мужского рода сле¬
дующими падежами: им.-вин. п. ед. ч. madhum — им.-вин. п. мн. ч. madhuim.
Эта парадигма по типу параллельна парадигме основ муж. рода на -i-.
Махараштри отличается вариантами отдельных падежей. Пример от основы таппи-
егнев’ — ед. ч.: отл. п. таппио, таппии, mannuhimto, таппипо\ мн. ч.: им. п. таппй,
таппйо, тапггао, таппипо, отл. п. таппио, mannuhimto, mannusumto.
Основы женского рода на -а-, -Т-, -й-
mala- 'гирлянда*, nadi- 'река*, vadhii- 'невеста*
Падеж
Ед. число
Им.
mala
nadi
vadhii
Вин.
malam
nadim
vadhum
Инстр.-род.-местн.
malae
nadie
vadhue
Отл.
malado
nadido
vadhUdo
Зват.
male
nadi
Мн. число
vadhu
Им.-вин.
mala, malao
nadio
vadhUo
Инстр.-отл.
malahim
nacRhim
vadhiihim
Род.
mdlanam
nadinam
vadhiinam
Места.
maldsum
nadisum
vadhiisum
Т.Я. Елизаренкова. Пракриты
117
При склонении этих трех типов основ используется один и тот же тип флексии. Он
обслуживает также парадигмы основ женского рода на -/-, -и-.
Остатки согласного склонения (см. статью «Санскрит» в наст, издании) представле¬
ны в П. в виде форм некоторых падежей в гласных парадигмах бывших согласных основ.
Например, в магадхи от основы на -tar- образуется винительный падеж ед. числа
таагат, в то время как остальная парадигма образуется от основ mdd-/mdf-/mdu-/maara-
'мать\ А от основы на -ап- образуется именительный падеж ед. числа rad 'царь’, притом
что винительный падеж ед. числа уже имеет дублетные формы гаат и гаапат.
В П. Ашоки встречаются отдельные формы самостоятельного дательного падежа на
-Iауа и остатки согласного склонения представлены более полно.
Подкласс прилагательных выделяется на словообразовательном уровне способно¬
стью основ соединяться с суффиксами, выражающими степени сравнения: сравнительная
степень — шаур. -dara- или -га- (мах. -ага- или -ia-, маг. -dala- или -/а-), и превосходная
степень — шаур., маг. -dama- или -ittha- (мах. -ата- или -i(tha-). Возможны контамина¬
ции этих суффиксов.
Подкласс числительных в П. не выражает категории рода и категории числа. Исклю¬
чение составляет слово ekka- 'один’, следующее местоименному склонению.
Класс местоимений в целом отличается супплетивизмом основ в склонении (хотя в
* П. эта тенденция ослабевает) и рядом специфичных окончаний. Он состоит из личных и
неличных местоимений (указательных, относительных, вопросительных, неопределен¬
ных), противостоящих друг другу по характеру выражения грамматических категорий.
Личные местоимения не выражают категории рода. В парадигме их склонения сочетают¬
ся полные формы и энклитичные. Они отличаются от неличных местоимений некоторы¬
ми специфичными флексиями (на именную флексию оказала влияние флексия неличных
местоимений). Неличные местоимения выражают категорию рода, и в их парадигме
склонения слабее проявляется тенденция к супплетивизму.
Для П. характерно наличие большого числа вариантов форм одной и той же грамме¬
мы падежа местоимения (прежде всего в махараштри). Это фонетические варианты, об¬
разования по аналогии или отражения генетически разных форм в одной пракритской
граммеме, ср. в махараштри варианты граммемы родительного падежа ед. числа место¬
имения 1-го лица ед. числа: mama, татат, maha, maham, majjha, majjham.
Склонение личных местоимений
1-е лицо — aham 'я’, vaam 'мы’
Падеж Ед. число
Падеж
Им.
Вин.
Мн. число
Им. aham
Вин. тат
Инстр. тае
Инстр.-отл. amhehim
vaam
amhe
Отл. matt о, mamatto, majjhatto
Род. mamas maha9 majjha
Места. mai
Род.
Места.
amhanam
amhesu
В махараштри употребляется также отложительный падеж ед. числа татао, отложи¬
тельный падеж мн. числа amhasumto, mamatto и др. Магадхи выделяется самостоятель¬
ными формами именительного падежа ед. числа: ham, hage, hagge? hake, ahake. В маха-
118
Среднеиндийские языки
раштри совпадают именительный и винительный падежи мн. числа: amhe/amha, в магад-
хи в одном варианте они совпадают, в другом — различаются: им. п. мн. ч. asme, hage —>
вин. п. мн. ч. asme.
2-е лицо — Штат еты’, ШтИе 'вы’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.-вин.
Штат
Им.-вин.
tumhe
Инстр.
tae
Инстр.-отл.
tumhehim
Отл.
tatto, tuvatto, tumahimto
Род.
tuha, tava, tujjha
Род.
tumhanam
Места.
tai
Места.
tumhasu
Личные местоимения характеризуются также употреблением энклитических форм в
ряде падежей. Засвидетельствованы для местоимений 1-го лица ед. числа родительно¬
го падежа— те, 1-го лица мн. числа винительного и родительного падежей — по; 2-го
лица ед. числа винительного и родительного падежей — te, 2-го лица мн. числа вини¬
тельного падежа — vo.
Указательное местоимение sa-/ta- 'тот; он*
Ед. число Мн. число
Падеж
М. р.
Cp.p.
Падеж
Ж.р.
Падеж
М. р., ср. р.
Падеж
Ж. р.
Им.
so
tam
Им.
sa
Им.-вин.
te, taint
Им.-вин.
tao
Вин.
tam
Вин.
tam
Инстр.
tern
Инстр.-род.
tae
Инстр.
tehim
Инстр.
tahim
Отл.
tado
Род.
tassa
Род.
tanam
Род.
tartarР
Места.
tassim
Места.
test*, tesum
Места.
tasu
Характерное отличие магадхи: им. п. ед. ч. м. р. se.
Парадигма местоимения служит образцом для склонения остальных неличных ме¬
стоимений. Сюда относятся указательные eso, аат 'этот’, относительное jo 'который’,
вопросительное ко 'который?’.
Класс глагола состоит из личных и неличных форм (причастия, абсолютивы, инфи¬
нитив).
Глагол характеризуется категориями лица, числа, рода, времени, вида, наклонения,
залога, производности действия.
Видо-временные протавопоставления выражены в пракритском глаголе следующей
простой, но асимметричной системой. Категория времени складывается из противопос¬
тавления трех граммем: настоящего — будущего — прошедшего. Из них граммемы на¬
стоящего и будущего времени представлены парадигмами личных форм, выражающих
категории лица и числа флексий, а категорию времени — типом основ.
В изъявительном наклонении основы представлены только гласными типами.
В настоящем времени они практически оканчиваются на -а-, -е-: pekJcha-di 'он видит’,
kadhe-di 'он говорит’. Отдельные глаголы могут иметь основу на другие гласные: bhodi
'он ecrb\janadi 'он знает’. Основы будущего времени, как правило, образуются суффик¬
сами -issa-, -iha-, -ha-, присоединяемыми большей частью к основе настоящего времени:
pucchissarQ 'я буду спрашивать’ — pucchami 'я спрашиваю’. Эти основы нейтральны в
Т.Я. Елизаренкова. Пракриты
119
отношении вида. Граммема прошедшего времени представлена причастием совершенно¬
го вида, которое изменяется по родам, но не выражает категории лица.
Категория наклонения свойственна личным формам глагола. Она образуется оппози¬
цией трех граммем: изъявительного, императива и оптатива (последняя граммема встре¬
чается в шаурасени и магадхи). Формально граммемы наклонения противопоставлены по
флексии и типу основы.
Императив имеет основу презенса: pucchasi 'ты спрашиваешь’ — puccha/pucchasu
'спроси’. Оптатив образуется с помощью суффиксов: мах. -ejja-9 -ijja-, маг., шаур. -е-9
-еа-\ мах. karejjasu 'пусть ты сделаешь’, маг., шаур. bhave 'если ты будешь’.
Категория залога (находящаяся на грани формо- и словообразования) свойственна
личным формам глагола, а из неличных — определенным подклассам причастий. Она
состоит из оппозиции двух граммем: активного и пассивного залогов, выражаемых ти¬
пом основы. Для основы пассива характерны суффиксы -jja-/-ijja- или -Та-; иногда основа
пассивного залога отличается от основы активного залога геминатой: мах. jujjai
'соединяется’ —- junjai 'он соединяет’, pucchijjai 'он спрашивается’ — pucchai 'он спра¬
шивает’, шаур. kariadi 'он делается’ — karedi 'он делает’, мах. muccai 'он освобождает¬
ся’ — muhcai 'он освобождает’, мах. jiwai 'он побеждается’ — jinai 'он побеждает’.
В основах с корневым гласным /, и этот гласный часто сохраняется в неизмененном виде
(т. е. в исконной слабой позиции). Остатки личной флексии медиального залога пред¬
ставляют собой варианты флексии активного залога, так как они не образуют системы и
не передают семантических различий. Противопоставление по залогу сочетается с про¬
тивопоставлением по времени у личных форм глагола (т. е. в настоящем и буду¬
щем времени). Залоговые противопоставления передают также причастия несовершен¬
ного вида с помощью противопоставления типа глагольной основы (но не залоговых
суффиксов: -nta- активный тара- медиальный, как это было в ранних П.): pucchanto
'спрашивающий’ — pucchTanto 'спрашиваемый’.
Категория производности действия, или каузативности (также пограничная между
формо- и словообразованием), свойственна всем формам глагола: личным и неличным.
Она выражается с помощью суффиксов -е-9 -ve-9 ave-. Корневой гласный иногда бывает
представлен в каузативах полной или сильной ступенью чередования: е от /, о от и, а от
а. Чаще чередования гласного не происходит, и суффикс присоединяется к основе пре¬
зенса. Примеры: шаур. karedi 'он побуждает сделать’ — karedi 'он делает’, мах. nivesavei
'он усаживает’, пассивное причастае nivesavio 'усаженный’ — nivesei 'он садится’, ард-
хамаг. kovei 'он вызывает гнев’ — kuppai 'он гневается’. В П., так же как в классическом
санскрите, широко распространена тенденция к пассивизации каузативов: та gummahi-
ariehim raakulam pavesTasi (2 л. ед. ч. наст. вр. каузатив в пасс, залоге) 'Чтобы начальни¬
ки из свиты не привели тебя в царскую палатку’.
Спряжение глагола
puccha- 'спрашивать’
Настоящее время
Будущее время
Ед. число 1 л.
pucchami
pucchissam, pucchissami
2 л.
pucchasi
pucchissasi
3 л.
pucchadi
pucchissadi
Мн. число 1 л.
pucchamo
pucchissamo
2л.
pucchadha
pucchissadha
3 л.
pucchanti
pucchisSanii
120
Среднеиндийские языки
Фонетические варианты отдельных флексий активного залога в махараштри: 3 л.
ед. ч. pucchai (флексия произносится в два слога), 2 л. мн. ч. pucchaha (то же в других
граммемах времени и наклонения).
Вариантные формы медиальной флексии в презенсе от глагола jana- 'знать’: мах. 1 л.
ед. ч Jane, 2 л. ед. ч.janase, 3 л. ед. ч.]апае9 3 л. мн. 4.jdnante.
В ардхамагадхи существует альтернативная форма суффикса будущего времени -/А/-:
pasa- 'видеть’ — 3 л. ед. ч. буд. вр. pasihiL
Личные формы прошедшего времени, не образующие цельной формальной системы,
засвидетельствованы только в П. Ашоки (от восьми глаголов) и в ардхамагадхи. В П.
Ашоки это остатки старой системы имперфекта (aho 'он стал’) или сигматического аори¬
ста {husam 'я стал’), с аугментом или без аугмента, активной или медиальной флексией.
Еще беднее эти формы представлены в ардхамагадхи.
puccha- 'спрашивать*, мах. hasa- 'смеяться*
Императив
Оптатив
1 л.
—
hasejja, hasejjami
2 л.
puccha
hasejjay hasejasiy hasejjahi
3 л.
pucchadu
hasejja
1 л.
pucchamha
hasejjama
2 л.
pucchadha
hasejjaha
3 л.
pucchantu
hasejja
В махараштри вариантной формой 2-го лица повелительного наклонения активного
залога является флексия -A/: kahehi от kahe- 'рассказывать’, и медиальная флексия -su:
pucchasu, kahesu. Форма 1-го лица ед. числа императива в текстах не встречается.
Вариантной формой оптатива с медиальной флексией является 2-е лицо: hasejjasu.
Причастия составляют подкласс, члены которого выражают именные и глагольные
категории. Они характеризуются именными категориями рода и падежа, глагольными
категориями залога, производности действия, вида, общей для имени и глагола катего¬
рии числа.
Категория вида складывается из противопоставления двух граммем: совершенно¬
го — несовершенного вида, которому соответствует оппозиция причастий с суффиксом:
шаур., маг. -da-lмах. -а шаур., маг., мах. -anta-, -тапа-. Примеры: несов. вид рис-
chanto/pucchamano 'спрашивающий’ (активный залог), pucchianto 'спрашиваемый’ (пас¬
сивный залог) — сов. вид puttho 'спрошенный’, или gacchanto 'идущий’ — gadao, gaa
'ушедший’.
Противопоставления по виду нет у причастий долженствования, или пассивных при¬
частий. Они образуются с помощью суффиксов: шаур., маг. -dawa-, ania-9 -Та- и их вари¬
антов в мах. -awa-, -anijja-ja-. Суффиксы присоединяются к основе презенса или к ис¬
ходному корню в полной звуковой ступени: hodawa- 'долженствующий произойти’,
ghettawa 'долженствующий быть схваченным’, кагата-, kajja- 'долженствующий быть
сделанным’.
Инфинитивы характеризуются только категорией производности действия; образу¬
ются путем присоединения к основе глагола аффикса -um/-tum (иногда с помощью со¬
единительного гласного -/-), шаур., маг. -dumf-tum: мах. каит, шаур. kadum 'делать’, ка-
redum 'помогать делать’, gantum 'идти’. По происхождению это инфинитивы с флексией
Т.Я. Елизаренкова. Пракриты
121
винительного падежа ед. числа. В П. Ашоки и ардхамагадхи встречаются также инфини¬
тивы с флексией дательного падежа ед. числа: Ашока khamitave 'чтобы простить’, ард-
хамаг. bhottae 'чтобы вкусить’.
Абсолютивы очень употребительны; обозначают побочное действие; образуются
присоединением к основе или корню глагола аффиксов: мах. -йпа(т)9 шаур., маг. -dma-9
-ia-9 -иа-: мах. pucchima, шаур. pucchia 'спросив’, шаур., маг. gadua 'уйдя\ В ардхама¬
гадхи наиболее употребительна форма аффикса -(it)ta: ganta 'уйдя’, karitta 'сделав’. В
надписях Ашоки представлено большое разнообразие аффиксов.
Словообразование характеризуется прежде всего суффиксацией.
Отличительная черта заключается в наличии вторичных плеонастических суффик¬
сов, функционирующих как формальные распространители основы имени (морфологи¬
ческая структура которой утратила ясность). Наиболее употребительным из них является
суф. -ка-, а также различные его производные: -ка- (> -id) ж. р., -i(k)a-, -i(k)a- ж. р.,
Ша-ка- и т. д.; образует прилагательные и имена деятеля: Ашока striyaka- 'женский’,
svamika- 'хозяйский’, nagalaka- 'город’, шаур. dhammia- 'праведный’, angaliaa- 'кольцо’,
ардхамаг. kumariga- 'девица’, ajjiyd- 'бабушка’.
Синтаксис. Порядок слов в предложении нейтрального стиля в целом опреде¬
ляется следующими тенденциями. Подлежащее стоит в начале предложения, сказуе¬
мое — в конце, и все члены предложения расположены между ними, т. е. тип SOV. Все
зависимые слова предшествуют тем словам, от которых зависят: определение — опреде¬
ляемому (однако причастие-определение нередко бывает в постпозиции), дополнение —
сказуемому, причем прямое дополнение находится непосредственно перед сказуемым.
Личная форма глагола занимает конечное положение, ей предшествует именная часть
сказуемого. Перед подлежащим иногда выносится обстоятельство места и времени.
Примеры: джайн-мах. tahe\ so2 аппат3 nagardrakkhiyam4 thavei5 'Затем! он2 назначает5
другогоз защитника4 города’; coro\ asina2 kaddiena3 pitthao4 ei$ 'Bopi с обнаженнымз ме-
чом2 идет5 позади^; шаур. tam\jjeva2 savanna- saadiam3 dehU 'А2 ТЫ| дай» золотую повоз-
ку3’.
В языке поэзии порядок слов бывает весьма свободным. Вообще обычный порядок
SOV нарушается под влиянием прагматики и стиля.
Отличительная черта синтаксиса сценических и литературных П.— при личной
форме глагола в настоящем или будущем времени в предложении употребляется субъ¬
ектная конструкция: глагол-сказуемое согласуется с именем подлежащего, но если дей¬
ствие имело место в прошлом, то при переходном глаголе употребляется объектная кон¬
струкция: причастие прошедшего времени согласуется с именительным падежом имени,
выражающего прямой объект, а имя логического субъекта стоит в инструменталь¬
ном падеже (иногда в род. падеже). Примеры: шаур. analarrikida-sarlro vi candamuho
anandeti mama hiaam 'Хоть и не наряженный, но луноликий, он (им. п.) радует мое серд¬
це (вин. п.)’; джайн-мах. AbhiT... anaiyam anavayaggam samsdra-kantaram anupariyattissai
'Абхиджит (им. п.)... будет все пробираться сквозь дебри (вин. п.) рождений, не имею¬
щие ни начала, ни конца’; tattha-bhavada maanusarina assama-padampavittheria...Sauntald
пата ka vi tdvasa-kannaa dittha 'Господин (инстр. п. ед. ч. м. р.), преследующий дичь,
вступивший на землю ашрамы, увидел (им. п. ед. ч. ж. р. прия. прош. вр.) какую-то де-
вушку-отшельницу (им. п. ед. ч. ж. р.) по имени Шакунтала’ (букв, 'господином увидена
девушка’); шаур. sahi, ко eso tae alihido 'Подружка, кого (им. п. ед. ч. м. р.) это ты
(инстр. п. ед. ч.) нарисовала?’ (букв, 'кто этот тобой нарисован’); джайн-мах. gao Ujjenim
122
Среднеиндийские языки
Pajjoo еПрадьота (им. п. ед. ч. м. р.) отправился (им. п. ед. ч. м. р. прич. прош. вр.) в Уд-
жайн\
Исследователями (П. К. Андерсен, В. Бубеник) отмечено: если имя логического дея¬
теля выражено инструментальным падежом, оно передает новую информацию, в то вре¬
мя как имя прямого объекта в именительном падеже передает старую информацию; при
родительном падеже логического деятеля всё происходит наоборот: пракрит Ашоки
...devanampiyasa piyadasine lajine kaliga vijita 'Царь Пиядасин (род. п.), приятный богам,
завоевал калингов (им. п. мн. ч.)\
Если при переходном глаголе в прошедшем времени нет слова, выражающего логи¬
ческий прямой объект, то сказуемое-причастие стоит в форме именительного падежа
ед. числа среднего рода. т. е. имеет место так называемая центральная конструкция:
джайн-мах. raina bhaniyam 'Царь сказал’ (букв. 'Царем сказано’).
Такого же рода пассивная конструкция с объектным согласованием употребляется
при причастиях долженствования: с переходными глаголами всегда, а иногда даже с не¬
переходными глаголами: шаур. tado sa maharaena parinedawa 'Поэтому махараджа дол¬
жен на ней жениться’ (букв, 'она должна быть обведена вокруг (огня) махараджей’); ка-
him тае gantawam? 'Куда я должен идти?’ (букв, 'куда мной должно быть уйдено?’).
Судя по всему, конструкция с объектным согласованием в прошедшем времени не
воспринималась как пассивная, т. е. как противостоящая активной конструкции в на¬
стоящем и будущем времени. При этом, как правило, именительный и винитель¬
ный падежи формально твердо различаются во всех парадигмах ед. числа мужского и
женского рода (во мн. числе в большинстве типов они совпадают — если не в основных
формах, то в вариантах). По сравнению с древнеиндийским состоянием в П. сделан еще
один шаг к эргативной конструкции (засвидетельствованной в ряде языков нового ин¬
доарийского периода).
ЛИТЕРАТУРА
Вертоградова В. В. Структурная типология сред¬
неиндийских фонологических систем. М., 1967.
Вертоградова В. В. Пракриты. М, 1978 [2-е изд.
2003].
Вертоградова В. В. Индийская эпиграфика из
Кара-тепе в Старом Термезе. М„ 1995.
Елизаренкова Т. Я. Исследования по диахрони¬
ческой фонологии индоарийских языков. М, 1974.
AlsdorfL. Kleine Schriften. Wiesbaden, 1974.
Andersen P. K. Die ta- Partizipialkonstruktion bei
A£oka: Passiv oder Ergativ// Zeitschrift fur verglei-
chende Sprachforschung, 1986, Bd. 99.
BalbirN,, CaillatC. Notes de Bibliographie Jaina//
Journal Asiatique, 1983.
Berger H. Zwei Probleme der Mittelindischen Laut-
lehre. Munchen, 1955.
Bloch J. Les inscriptions d'Asoka. Paris, 1961.
Bloch J. Indo-Aryan from the Vedas to Modem
Times / Transl. by A. Master. Paris, 1965.
Brough J. The bandhan Dharmapada. London,
1962.
Bubenik V. The Structure and Development of Mid¬
dle Indo-Aryan Dialects. Delhi, 1996.
Burrow J. The Language of the KharosthT Docu¬
ments from Chinese Turkestan. Cambridge, 1937.
CaillatC. Notes de Bibliographie Moyen-Indienne
et Jama // Journal Asiatique, 1968; 1972; 1976.
Catterji S. K. and Sen S. Middle Indo-Aryan Reader.
Calcutta, 1957, pt. I II.
Deshpande M. M. Sanskrit and Prakrit. Sociolinguis-
tic Issues. Delhi, 1993.
Ghatage A. M. Introduction to Ardha-Magadhi. Kol¬
hapur, 1951.
Ghatage A. M. A comprehensive and critical dic¬
tionary of the Prakrit languages with special reference
to Jain literature. Poona, 1993, vol. I; 1995, vol, \\;
1996, vol. III.
Hiniiber, O. von. Das altere Mittelindisch im Uber-
blick. [2-е изд.]. Wien, 2001.
Jacobi H. Ausgewahlte Erzahlungen in Maharashtri.
Zur Einfiihrung in das Studium des Prakrits. Leipzig,
1886.
Т. Я. Елизареикова. Апабхранша
123
Katre S. Prakrit Languages and Their Contribution
to Indian Culture // Bharatiya Vidya Studies. Bombay,
1945, №3.
Mehendale M. A. Historical Grammar of Inscrip-
tional Prakrits. Poona, 1948.
Nitti-Dolci L. Les grammairiens prakrits. Paris, 1938.
PischelR. Grammatik der Prakrit-Sprachen. Strass-
burg, 1900.
Schmidt R. Elementarbuch der SaurasenT mit Ver-
gleichung der Maharashtri und MagadhT. Hannover,
1924.
Sen S, Comparative Grammar of Middle Indo-Aryan.
Calcutta, 1951.
Sen S. Historical Syntax of Middle Indo-Aryan / In¬
dian Linguistics, 1953, vol. XII.
Sheth H. D. T. Paia-sadda-mahannavo. A Compre¬
hensive Prakrit-Hindi Dictionary, Calcutta, 1928 [ne-
реизд. Benares, 1963].
WoolnerA. C. Asoka Text and Glossary. Calcutta,
1924,1-II.
WoolnerA. C Introduction to Prakrit Lahore, 1939
[переизд. Delhi, 1966].
T. Я. Елизареикова
АПАБХРАНН1А
1. Название языков апабхранша (А.) происходит от существительного apabhrcamsa
'отпадение; падение’ (от санскрита или по сравнению с санскритом). В узком смысле
этот термин употребляется в работах западных ученых как обозначение самой поздней
стадии развития среднего индоарийского языка, лингвистически более продвинутого в
своей эволюции по сравнению со сценическими пракритами и непосредственно предше¬
ствующего новому индоарийскому — V-XII вв. В индийской грамматической традиции
слово «апабхранша» употреблялось в более широком смысле. Сначала оно могло обо¬
значать самые различные формы среднеиндийского в противоположность санскриту как
неправильные разговорные языки в отличие от нормированного литературного санскри¬
та (например, в «Махабхашья» Патанджали П-1 вв. до н. э., где это название встречается
впервые). В дальнейшем с утверждением пракритов в функции литературных языков под
А. стали подразумеваться более продвинутые в своей эволюции формы разговорных
языков, не получивших еще литературного признания, т. е. в этот период уже имела ме¬
сто оппозиция: пракрит — апабхранша. Наконец, ближе к X в. н. э. словом «апабхранша»
называют литературный язык определенного лингвистического типа, закрепленный за
рядом литературных жанров: лирическая поэзия, джайнская литература, поздние буд¬
дийские гимны. В этот период стихи на А. анализируются в санскритских грамматиках и
трактатах по поэтике (прозаических текстов на апабхранша до нас не дошло).
Таким образом, апабхранша, обозначая первоначально группы среднеиндийских
диалектных говоров, связанных с различными местностями, в дальнейшем* становится
обозначением позднего среднеиндийского литературного языка, распространившегося на
большую территорию и утратившего в значительной степени связь с диалектами, т. е.
своего рода литературного койне.
Литературный язык, называемый термином «апабхранша», обычно носит смешанный
характер: в той или иной (иногда весьма значительной) степени он бывает смешан с
пракритами. Поэтому парадоксальная точка зрения, что А. хотя и обладает чертами,
предполагающими особую стадию языкового развития, не представляет самостоятельно¬
го языка (Ж. Блок), имеет под собой некоторые основания.
Самый поздний период развития А. с VIII по XII вв. н. э. получил название «авахатг-
ха» ((avahaftha 'упавший’). Некоторые индийские авторы называют его также «лаукика»
124
Среднеиндийские языки
(laukika 'народный*). Это язык, непосредственно предшествующий новому индоарий¬
скому.
2. А. употреблялся в качестве литературного языка Северной и Центральной Индии в
период около V-XII вв. наряду с санскритом и пракритами. Истоками литературного А.
считается Западная Индия (группа диалектов, восходящая к литературному пракриту
шаурасени). В IX-XII вв., благодаря престижу в Северной Индии царских домов рад-
жпутов, западный А. распространяется по всей территории Индии, занимаемой языками
индоарийского происхождения: от Гуджарата и Пенджаба до Бенгалии (С. К. Чаттер-
джи). Как язык поэзии А. продолжает употребляться и в начале нового индоарийского
периода (приблизительно вплоть до середины XV в.). В это время он сильно смешан с
различными новоиндийскими языками. Около X в. в Раджастхане местная разновидность
литературного авахаттха называется «пингала» (pingala, в противоположность dingala —
местным новоиндийским раджастханским диалектам), в Уттар-Прадеше он приближает¬
ся к местному новоиндийскому брадж-бхакха и т. д. Самый ранний образец А. засвиде¬
тельствован в IV в. в пьесе Калидасы «Викраморваши» (отдельные стихи в четвертом
действии), однако некоторые специалисты подвергают сомнению их подлинность.
Из индийских средневековых грамматик и риторик известна следующая классифика¬
ция литературных А. Основной и наиболее распространенной разновидностью литера¬
турного А. считается нагара-апабхранша (nagara 'городской’), истоки которого связы¬
вают с областью Раджастхана-Гуджарата и который использовался джайнами секты шве-
тамбара. Именно эта разновидность описана в индийских грамматиках. Упоминается
также врачада-апабхранша (vracada\ связанный с Синдхом, а также совсем не охаракте¬
ризованный упанагара (upanagara 'близкий к нагара’) и др. Из них врачада — язык пас-
тухов-абхиров в Синдхе — считается наиболее древним. Географическая соотнесенность
отдельных видов литературных А. в этой традиционной классификации весьма условна.
Существует географическая классификация А., предложенная Г. В. Тагаре на осно¬
вании того, в каких местах были созданы различные произведения на этих языках. Со¬
гласно этой классификации, различаются три основные группы диалектов А.:
1) западный А.— приблизительно область пракрита шаурасени, а из новоиндийских
языков — гуджарати, раджастхани, хинди; 2) южный А. — приблизительно область
пракрита махараштри, современная область распространения маратхи и Хайдерабад;
3) восточный А. — приблизительно область пракрита магадхи, а из новоиндийских язы¬
ков — бенгали, бихари, ория. Преимущества этой классификации заключаются в уста¬
новлении хронологии развития отдельных явлений, характерных для стадии А., в соот¬
несении с разными географическими ареалами, а также в установлении хотя бы общих
соответствий между поздним среднеиндийским и новоиндийским географическим чле¬
нением языков. Недостаток подхода состоит в том, что критерием является история пе¬
реходов отдельных явлений, а не история смены друг другом синхронных срезов, пред¬
ставляющих всю систему данного периода.
3. В отношении А. не встает вопрос о числе говорящих.
4. А. представляет собой разновидность среднеиндийского (см. статью «Среднеин¬
дийские языки» в наст, издании), его поздний этап развития, по своему лингвистическо¬
му типу занимающий промежуточное положение между сценическими пракритами (см.
статью «Пракриты» в наст, издании) и новым индоарийским. Прямое однозначное соот¬
несение разновидностей А. с известными сценическими и литературными пракритами
обычно бывает затруднительным, поскольку и в случае пракритов речь идет о литера¬
турных языках, большей частью оторвавшихся от своей диалектной базы и закрепленных
Т. Я. Елизаренкова. Апабхранша
125
за определенным литературным жанром или связанных с текстами определенной рели¬
гиозной традиции. Как известно, история развития индоарийских языков настолько тесно
связана с историей развития литературных жанров и стилей, что одно оказывается неот¬
делимым от другого.
Считается, что нагара-А. является наиболее близким по диалектной базе продолжав
телем сценического пракрита шаурасени. Существует мнение, что поздняя разновид¬
ность А.— авахатгха, представленная поздними буддийскими гимнами и оказавшая
влияние на вишнуитские гимны поэта Видьяпати (XIV-XV вв.) из Митхилы (области,
примыкающей с северо-запада к Бенгалии), восходит к древнему восточному диалекту
(Ж. Блок). Ничего более определенного сказать невозможно.
По тем же причинам не имеют большого успеха попытки дать генетическую класси¬
фикацию А., исходя из распределения современных новых индоарийских языков. Автор
«Лингвистического обзора Индии» Дж. Грирсон приписывал свой А. каждому новоин¬
дийскому языку, однако эти А. в подавляющем большинстве случаев не засвидетельст¬
вованы, и трудно сказать, в какой мере диалектное членение в поздний среднеиндийский
период совпадало с новоиндийским распределением диалектов по территории Индии.
Реалистичнее выглядит более общая схема соотнесения А. с новоиндийскими языками,
предложенная Г. В. Тагаре (см. 2.).
5. Период А. условно датируется V-XII вв. При этом, согласно распространенному
мнению, черты А. во всей совокупности прочно установились в ряде памятников VI в.,
но отдельные особенности А. («окраска» А.) встречаются в пракритских текстах и ранее.
Из литературных А. лучше всего зафиксирован памятниками и описан в грамматиках
центрально-западный нагара-А. (именно он берется за основу и в данной статье). Но в
тех же средневековых грамматиках упоминается крайне западный (Синдх) врачада-А.,
который признается более древним, однако на нем не сохранилось текстов. Восточный
А. засвидетельствован только в более позднем хронологическом срезе— авахатгха. Не¬
сомненно, он возник на базе более древних разговорных А., но литературным языком в
тот период и на западе, и на востоке индоарийского ареала служил западный нагара-А.
Из указанных в грамматиках отдельных изолированных (часто случайно выбранных)
черт других говоров А. нельзя сделать никаких выводов о хронологии разделения этих
говоров.
6. А. отличается от пракритов прежде всего в области морфологии и синтаксиса (но¬
вый тип парадигм отражается на синтаксическом уровне в виде новых типов конструк¬
ций) и в гораздо меньшей степени в области фонологии.
Фонология. Набор фонем в А. в принципе тот же, что в пракритах (см. статью
«Пракриты» в наст, издании). В том фрагменте фонологической системы, которым отли¬
чаются друг от друга пракриты — сонорные и шумные фрикативные согласные, А. сов¬
падает с пракритами шаурасени и махараштри, имея набор сонорных неносовых соглас¬
ных фонем: г, /, v и шумную фрикативную фонему s (согласно Г. В. Тагаре, s кое-где
встречается в восточном А., особенно в интервокальной позиции). Звук j встречается на
фонетическом уровне как разделитель гласных: niya- 'свой\рапфуа 'мудрый5 и т. п.
Различия между фонологическими системами А. и пракритов лежат в области син¬
тагматики и употребительности отдельных фонем и их вариантов. Правила дистрибуции
фонем А. в целом наиболее близки к махараштри. Ограничения распространяются не
только на консонантные сочетания, но и на одиночные интервокальные шумные смыч¬
ные согласные, которые в этой позиции ослабляются, т. е. озвончаются, спирантизиру-
ются и выпадают (кроме церебральных d9 ф). Глухие одиночные смычные согласные
126
Среднеиндийские языки
могут встречаться в А. только в функции пограничных сигналов, отмечающих границу
двух морфем простого слова или двух членов сложного слова vi-phura 'он дергается’,
а-ката- 'отсутствие желаний’, tuku-tuku 'полегоньку’, niya-punna- 'собственная доброде¬
тель’. В пределах простого слова даже на границе двух морфем одиночный глухой со¬
гласный большей частью выпадает (особенно это относится к суффиксам, прежде всего к
употребительному суффиксу ~ка~): bahuya- (< bahu-ka-) 'многий’, piyara- (<priya-tara)
'очень милый’; нередко утрата глухого смычного происходит и на границе членов слож¬
ного слова: каррааги- (< kalpa-taru-) 'райское дерево’, mahuara- (< madhu-kara-) 'пчела’,
(букв, 'делатель меда’).
Звонкие смычные встречаются в ряде случаев в интервокальном положении: gaja-
*слон\jaga 'мир’, 'вселенная’, nabha 'небосвод’. Однако значительно чаще имеет место
выпадение непридыхательного звонкого (при этом между гласными нередко возникает
эпентетический звук -у-) — ср. сложное слово gainda- (< gajendra-) 'Индра среди сло¬
нов’, 'огромный слон’. Одиночные придыхательные в интервокальном положении, звон¬
кие и глухие, обычно представлены в виде -А-: kahia- (< скр. kathita-) 'сказанный’, niroha*
(< скр. nirodha-) 'препятствие’. На границе двух членов сложного слова h может высту¬
пать как вариант любой придыхательной фонемы, ср. gharu 'дом’ и uara-harai 'в верхнем
доме’.
Непоследовательность в отражении одиночных шумных смычных интервокальных
согласных может объясняться или несоответствием между графикой и фонетикой, или
смешанным характером текста (например, наличием многочисленных пракритиз-
мов-шаурасени в тексте А.), или же переходным, подвижным характером фонетики са¬
мого А.
Устойчивыми в интервокальном положении были из одиночных шумных смычных
только звонкие церебральные d, dh, которые, видимо, обладали максимальной степенью
сонорности, допустимой для шумных согласных (ср. их интервокальные варианты -/-,
-/А- в пали и в рукописях южного А.)*
Все остальные согласные, т. е. сонорные носовые и неносовые и шумные фрикатив¬
ные, допускаются в интервокальном положении в негеминированном виде: tena 'поэто¬
му’, bhamara-lbhavara- 'пчела’, tava 'пока’, varu 'лучший’, kasu 'кого’, 'кому’, sihu 'лев’.
Для А. характерно наличие интервокального варианта фонемы т в виде назализо¬
ванного -V- (на письме -mv-> или не обозначается): kavala- (< kamala-) 'лотос’, Javuna-
(< Yamuna-) 'Джамна’ (название реки). Тем же вариантом бывает иногда представлен
интервокальный v: eva (< eva) 'так’, keva 'как?’.
В A.i как и в пракритах, встречаются придыхательные сонорные согласные звуки mh,
nh, lh, находящиеся на пути к фонологизации, поскольку в небольшом числе форм они
занимают начальное положение, где в принципе запрещены группы согласных mhi 'я
есмь’, mha 'мы суть’, nhai 'выкупавшись’, Ihiisadu- 'разрушительный’*
Из согласных очень употребительна фонема А, широко представленная в интерво¬
кальном положении и входящая в состав ряда флексий имени и глагола.
Отмечаемая средневековыми грамматиками такая противоречащая всем правилам
дистрибуции звуков А. особенность, как наличие сочетаний шумных согласных с -г в
ряде слов, является, по-видимому, результатом стилизации (Г. В. Тагаре), т„ е. несистем¬
ным фактом.
Большое распространение на фонетическом уровне получили носовые гласные.
В именных и глагольных парадигмах имеет место назализация конечных гласных (что в
графике обычно не отражено). Есть граммемы, для которых назальность: неназальность
Т. Я. Елизаренкова. Апабхранша
127
гласного служит единственным различительным признаком: от именной основы putta-
‘сын’* род. п. ед. ч. puttaha — род. п, мн. ч. puttaha, отл. п. ед. ч. puttahu — отл. п. мн. ч.
puttahu; от глагольной основы vatta- 'вертеться’ наст. вр. 2 л. мн. ч. vattahu — 1л. мн. ч.
vattahu, 2 л. ед. ч. vaftahi — 3 л. мн. ч. vattahu Наряду с этим есть граммемы, где назали¬
зация факультативна, например инстр. п. мн. ч. puttahi(m). По этому параметру система
имеет, по-видимому, переходный характер, и допустима двоякая фонологическая интер¬
претация назализации гласных.
А. является, подобно пракритам, языком открытых слогов. Однако в А. распростра¬
нение этих слогов зашло еще дальше, поскольку сочетание конечного гласного с анусва-
рой (см. статью «Пракриты» в наст, издании) фонетически превратилось в назализацию
гласного. Вокализм А. также подчиняется действию закона двух мор, который налагает
еще большие, чем в пракритах, ограничения на возможности реализации количественной
оппозиции гласных а — a, i — Г, и — й. В связи с тем, что в А. конечные гласные под¬
вержены редукции, количественная оппозиция гласных в конечных открытых слогах не
реализуется (не случайно, что эта оппозиция не используется для идентификации флек^
сий А.). Единственной диагностической позицией для противопоставления гласных А. по
долготе — краткости остается открытый слог внутри слова, например: soya 'сто’ —saya-
'вкус’, rina- 'долг’ — гТпа- 'усталый’, tura 'спеши’ — tura- (название музыкального ин¬
струмента).
Морфология. По своему морфологическому типу А. является в целом флек¬
тивным языком, в котором флексии обладают слабой различительной силой, в связи с
чем достаточно широко используются также аналитические конструкции.
По набору грамматических категорий, характеризующих имя и глагол, А. совпадает
с пракритами, но содержание этих категорий, их употребительность и способы формаль¬
ного выражения сильно различаются.
Класс имени характеризуется пересечением категорий рода, числа и падежа. Эти ка¬
тегории выражаются с помощью противопоставления флексий, обладающих (вследствие
фонетических изменений системы в целом и ограничений, наложенных на конец слова)
слабой различительной силой. На протяжении периода существования А. система флек¬
сий подвергается разрушению (это относится и к глаголу), она подвижна, утрачиваются
старые и вырабатываются новые оппозиции, в результате чего создается новый тип язы¬
ка: от флективного к аналитическому (широкое использование служебных слов) с эле¬
ментами агглютинации. Поздний А., т. е. авахаттха, значительно отличается по своему
типу от раннего А.
Категория рода складывается теоретически из противопоставления трех граммем:
мужского, среднего и женского рода. Практически в начале периода А. речь идет о не
очень четком различении мужского и среднего рода, с одной стороны, и женского ро¬
да-— с другой, поскольку мужской и средний род между Собой весьма слабо дифферен¬
цированы. Кроме того, флексии мужского и среднего рода могут взаимозаменяться, а
основы женского рода тем или иным формальным способом переходить в основы на -а-
мужского рода. Противопоставление по роду формально выражается типом основы, ти¬
пом парадигмы (схемой совпадения разных падежных значений в той или иной граммеме
падежу), конкретными падежными флексиями. Однако смешение граммем рода в пользу
основ мужского рода на -а- является ярко выраженной тенденцией. Все основы в А*
оканчиваются только на гласные, среди них самым многочисленным и употребительным
типом являются основы на -а- мужского рода. Характерные для среднего рода флексии
постепенно утрачивают свою различительную силу* Этому типу основ противостоят ос-
128
Среднеиндийские языки
новы на -я-, выражающие женский род. Аналогичным образом с краткостью конечного
гласного связано грамматическое значение мужского рода у основ на а с долго¬
той — значение женского рода у основ на -F-, -й-, которые склоняются по типу основ на
-а- или присоединяют продуктивный суффикс -я- (< -ка-) и переходят в другое склоне¬
ние. Парадигма склонения основ на -я- служит образцом для именных и местоименных
парадигм, своего рода нормой.
Категория числа образована противопоставлением двух граммем: ед. и мн. числа.
Различие по числу выражается флексией. Новый тип оппозиции ед. и мн. числа в А. вы¬
ражается с помощью противопоставления в некоторых падежах конечного простого
гласного назализованному. В авахаттха нередко встречаются случаи невыраженное™
граммемы мн. числа с помощью именной флексии, и диагностическими являются формы
согласующегося глагола, предикативного прилагательного или числительного. Напри¬
мер: Jinavara ema bhananti 'Так говорят высшие Джины’ (Subhadra Kumar Sen, 65). Для
подчеркивания множественности могут употребляться сложные слова, последний член
которых значит 'люди’ (скр. loka-), 'народ’ (скр. Jana-): pandialoa 'мудрецы’, pasuloa
'животные* (ib.).
Подкласс числительных не выражает грамматической категории числа: числительное
«один» склоняется только в ед. числе, остальные — только во мн. числе.
Категория падежа складывается из противопоставления пяти граммем: имени¬
тельно-винительного, инструментального, отложительного, родительного (который вы¬
ражает также значение дательного падежа) и местного падежей. Иную функцию имеет
звательная форма — обращение к адресату, которая в ед. и мн. числе отличается от флек¬
сии именительно-винительного падежа. Противопоставление пяти граммем падежа
является максимальной схемой именной и местоименной парадигм. Минимальная пара¬
дигма в А. бывает трехпадежной. Максимальной различительной силой обладает пара¬
дигма склонения продуктивного типа основ на -я- мужского рода ед. числа. В остальных
типах именных парадигм в ед. числе обычно совпадают отложительный и родительный,
а во мн. числе — инструментальный и местный падежи. Минимальная трехпадежная
схема падежных противопоставлений встречается в парадигмах личных местоимений в
ед. числе и у ряда числительных. Тенденция к совпадению отдельных падежных флексий
наблюдается и в парадигме продуктивных основ на -я- (часто это инстр. и места., отл. и
род. падежи). Встречаются формы именительно-винительного падежа, представленные
чистой основой, лишенной флексии.
Устойчивое совпадение именительного и винительного падежей во всех типах пара¬
дигм в А., т. е. неразличение падежа субъекта и падежа объекта действия, создает пред¬
посылки для возникновения в д
альнейшем эргативной конструкции в ряде новых индоарийских языков.
Специфическая особенность именных и местоименных парадигм в А. заключается в
их вариативности. Наряду с основной для данной парадигмы формой встречаются фор¬
мы, образованные по аналогии с другими именными парадигмами или возникшие под
влиянием парадигмы продуктивных основ на -я-. Кроме того, в текстах на А. встречают¬
ся и пракритские формы имен, представляющие парадигмы иного типа. В результате в
отдельных случаях может создаться ситуация, когда невозможно определить устойчивую
парадигму для данного типа основ, например для основ на -/-, -м-. При Наличии несколь¬
ких имен в одном и том же падеже в А. может употребляться групповая флексия. На¬
пример: mina paangama kari bhamara pekkhaha harinaha jutta 'Посмотрите на поведение
рыб, молей, слонов, пчел, антилоп!’ (Subhadra Kumar Sen, 42). В целом, в А. намечается
Т. Я. Елизаренкова. Апабхранша
129
противопоставление прямого падежа (именительно-винительного) двум группам косвен¬
ных падежей: инстр.-местн. и дат.-род.-отл., а категории рода и числа выражены в А.
гораздо менее отчетливо, чем в пракритах.
Образцы склонения существительный
В случаях большой вариативности указаны лишь основные варианты данной грам¬
мемы падежа.
Основы мужского рода на -а-
putta- 'сын’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.-вин.
puttu
Им.-вин.
putta
Инстр,
puite
Инстр.-местн.
puttahi, puttahi
Отл,
puttahe, puttahu, putt ah д
Отл.
puttahu
Род.
puttassu, puttaho, puttaha
Род.
puttaha
Местн.
putti, puttahi
Зват.
putta
Зват.
puttahu, putta
Основы среднего рода склоняются по образцу мужского рода, кроме формы имени¬
тельно-винительного падежа мн. числаphalaT'плоды’.
В восточном А. употребляется характерное окончание именительно-винительного
падежа ед. числа -е.
Основы женского рода на -д-
mala- 'гирлянда’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.-вин.
mala
Им.-вин.
malau
Инстр.
та1аё
Инстр.-местн.
malahi
Отл.-род.
та1аЬё
Отл.
malahu
Местн.
malahi
Род.
malaha, malahu
Зват.
та1ё, mali
Зват.
malahu
Основы мужского рода на
aggi-
'огонь’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.-вин.
oggi
Им.-вин.
<*ggi
Инстр.
aggina, aggt, aggie
Инстр.-местн.
aggihi, aggihi
Отл.
aggM, agglu
Отл.
aggihu
Род.
agg№
Род.
aggiha, aggihu
Местн.
oggihi
Зват.
aggi
Зват.
aggihu
Основы среднего рода, как dahU 'простокваша’, склоняются по образцу мужского
рода, кроме формы именительно-винительного падежа мн. числа dahn.
Основы мужского и среднего рода на -м-*, как vau- (м. р.) 'ветер*, склоняются анало¬
гично основам на -/-.
В целом, этот тип парадигм включает ряд форм, образованных по аналогии с други¬
ми парадигмами, в связи с чем состав основной парадигмы не вполне ясен.
130
Среднеиндийские языки
Прилагательные имеют те же типы основ, что и существительные, от которых они не
отличаются в склонении.
Вследствие слабой различительной силы именной флексии в А., выражающейся как
в совпадении граммем разных падежей в ряде парадигм, так и в большой фонетической
близости флексий не совпавших падежей, значение отдельных падежей часто уточняется
на синтаксическом уровне с помощью сочетаний падежных форм имени со служебными
словами. Эти служебные слова, восходящие обычно к причастиям и прилагательным, а
иногда к наречиям, употребляются, как правило, в роли послелогов, следующих за соот¬
ветствующей падежной формой или основой (но могут употребляться и препозитивно),
например: hiaya-tthiu 'из сердца’, pai-pasi 'рядом с мужем’, kammaha кегаи 'ради
кармы’ и др.
В склонении местоимений различаются два типа парадигм: у личных местоимений
1-го и 2-го лица и у адъективных местоимений (указательных, служащих также место¬
имением 3-го лица, относительных, вопросительных). Личные местоимения характери¬
зуются в парадигме ед. числа супплетивизмом основ (именительный и винитель¬
ный падежи представлены разными основами), набором флексий, отличных от именного,
и иной схемой совпадения падежей, в которой следует отметить синкретизм винительно¬
го падежа (падежа объекта) и инструментального падежа (падежа деятеля), существен¬
ный в дальнейшем при возникновении эргативной конструкции. Во мн. числе супплети¬
визма основ нет, а формы именительного и винительного падежей совпадают, как у
имен.
Склонение местоимений
Личные
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
1 л. 'я’
1 л. 'мы*
Им.
Иай
Им .-вин.
amhe> amhai
Вин.-инстр.-местн.
таТ
Инстр.
amhehi
Отл.-род.
mahu, majjhu
Отл.-род
amhaha
Места.
arnhdsu
2 л. 'ты’
2 л. 'вы’
Им.
tuhu
Им.-вин.
tumhe, tumhai
Вин.-инстр.-местн.
tai, pai
Инстр.
tumhehf
Отл.-род.
tujjhuy tujjhaha, tuha, tau
Отл.-род.
tumhahdy tumhaha, tumha
Места.
tumhasu
Указательные
M. p. sa-/ta-
'тот’, 'он’
Падеж
Ед. число
Падеж
Мн. число
Им.
SO, su
Им.-вин.
te
Вин.
ta
Инстр.
/e, tina
Инстр.
tehi
Отл.
tamha, ta9 tahu
Отл.-род.
tanay (aha, taha
Род.
tasa, tasuy taho> tassu
Места.
tahT
Места.
tahT
Cp. p.
ТО
Им.-вин.
tdy tau
Им.-вин.
tai
Т. Я. Елизаренкова. Апабхранша
131
Основа женского рода sa-/ta- склоняется по образцу именной парадигмы женско¬
го рода на -а-.
По образцу sa-/ta- склоняются местоимения еа-/еуа- 'этот’, ауа-/аа- 'этот’, ja-
' который’ (относительное), ка- 'который?’ (вопросительное).
Кроме того, в текстах А. засвидетельствованы отдельные формы от других основ
указательных местоимений, не всегда ясной морфологической структуры. Среди них
есть ряд новообразований. При обилии вариантов в местоименной парадигме норма не
всегда отчетливо выражена. Ряд значений граммем отдельных падежей передается с по¬
мощью наречных образований.
Класс глагола в А. характеризуется теми же грамматическими категориями,
что в пракритах: лица, числа, рода, времени, вида, наклонения, залога, производности
действия (см. статью «Пракриты» в наст, издании). Эти категории складываются из про¬
тивопоставления тех же граммем, что в пракритах. Разница заключается в формальных
способах выражения, употребительности в каждой из глагольных систем и в том, как
делится сфера выражения различных глагольных значений между морфологией и син¬
таксисом.
Видо-временные различия передаются оппозицией трех граммем: настоящего — бу¬
дущего — прошедшего времени. Из них две первые представлены парадигмами личных
форм, а последняя — формой причастия прошедшего времени, не выражающей катего¬
рии лица, но характеризуемой в отличие от них категориями рода и вида. Формы буду¬
щего времени не очень употребительны и в авахаттха встречаются редко. Граммемы на¬
стоящего и будущего времени нейтральны в отношении вида. Эта несбалансированная
асимметричная система дополнялась на синтаксическом уровне использованием причас¬
тий несовершенного вида и их сочетаниями со вспомогательными глаголами. Настоящее
и будущее время различаются типом основы: основа будущего времени образуется суф¬
фиксом -ш-, присоединяемым к корню, или его более распространенными вариантами
-sa-, -ha-. Эти две граммемы времени обслуживаются в принципе одним набором флек¬
сий (в отдельных формах будущего времени иногда употребляются особые варианты).
Категория наклонения свойственна только личным формам глагола. Системный ха¬
рактер имеет оппозиция двух граммем наклонения, изъявительного и императива, разли¬
чающихся флексией, присоединяемой к основе настоящего времени. Третья граммема
наклонения— оптатив — представлена отдельными малоупотребительными формами,
лишенными ясной морфологической структуры. Эта граммема отличается от двух дру¬
гих и типом основы, образуемой суффиксом -ijja-/ijja-, и отчасти типом флексии: 2 л.
ед. ч. acchijjahi от accha- 'быть’, bhumjejjasu от bhumja- 'вкушать’, 3 л. ед. ч. caijja от
сауа- 'покидать’, 'оставлять’. Однако суффикс оптатива практически совпадает в А. с
суффиксом пассива (который к тому же иногда встречается у основ с активным значени¬
ем). Флексия же не составляет единого ряда. Отдельные формы 2-го лица ед. числа с
окончанием -i вообще лишены суффикса оптатива: viari 'пусть ты подумаешь’, kari
'пусть ты сделаешь’, каЫ 'пусть ты скажешь’ (Тагаре классифицирует их как 2-е лицо
ед. числа императива). Различные модальные значения косвенных наклонений передают¬
ся в А. причастием долженствования и причастием несовершенного вида, употребляе¬
мыми в функции сказуемого. Особенность глагольной системы А. заключается в том, что
некоторая часть видовых и модальных значений выражается не регулярной глагольной
парадигмой, а на синтаксическом уровне с помощью конструкций с причастиями в роли
сказуемого.
Категории залога и производности действия находятся на грани формо- и словообра¬
зования. Они выражаются с помощью основообразующих суффиксов и поэтому свойст¬
132
Среднеиндийские языки
венны также и тем неличным формам, которые образованы от основы настоящего вре¬
мени.
Категория залога складывается из оппозиции двух граммем: активного и пассивного
залогов. Основа пассивного залога характеризуется суффиксом -ijja-. По флексии грам¬
мемы разных залогов не дифференцируются. Например: bhanai 'говорит’ — bhanijjai
'говорится’, lahai 'получает’ — lahijjai 'получается’. Семантически эти две граммемы не
всегда различаются, так как основа пассивного залога может иметь активное значение:
kijjai 'он делает’, dijjai 'он дает’. От основы пассива образуются также формы косвенных
наклонений и будущего времени. В А. начинается также процесс образования аналити¬
ческого пассива: причастие прошедшего времени в сочетании с формами глагола gam-
'идти’, 'двигаться’, встречающегося очень редко. Например: so vane ditthu gau 'Он был
увиден в лесу’ (Bubenik, 1998, 125).
Категория производности действия образована противопоставлением двух граммем:
простого и производного, или каузативного, действия. Она выражается оппозицией типа
основ. Каузативная основа образуется суффиксом -ava- в западном А., дающим в сочета¬
нии с тематическим гласным -ava- (в восточном A. -aba-/-aba-). Например: cintai
'думает’ — cintavai 'побуждает думать’, thai 'стоит’ (havai 'ставит’. Иногда у каузати¬
вов встречается усиленный вокализм корневого гласного: bhesavai 'он пугает’ (полная
ступень), lehaviya- 'продиктованный’ — ср. lihia- 'написанный’, bhaiya- 'вызванный к
жизни’ — ср. hua-/huya- 'существовавший’, haravei 'он велит взять’ (сильная ступень) —
harau 'я беру’. От основы каузатива образуются все личные и неличные формы глагола.
В А. широко распространена тенденция к образованию пассива от каузативов. Например:
padilahiu risi vaisavana-ghare 'Было приказано одарить риши в доме Вайшраваны’
(Bubenik, 1998,167).
Образцы спряжения глаголов
Настоящее время
puccha- 'спрашивать’
Ед. число
Мн. число
1 Л.
pucchau
pucchahu
2 л.
pucchasi, pucchahi
pucchahuy pucchaha
3 л.
pucchai
pucchahi
Будущее время
ho- 'быть’, kara 'делать*
Ед. число
Мн. число
1 л.
hosami, karisu
karissahu
2 л.
hohisi, karlsi
—
3 л.
hosai / hose, karihai
hosahT
Для 2-го лица мн. числа в грамматиках приводится от ho- форма hohittha.
Императив
puccha- 'спрашивать’, ho- 'быть’, Kara- 'делать’, bhana- 'говорить’
Ед. число Мн. число
2 л. puccha, karahi, kijjasu, bhanu hoha9 karaha, karahu
3 л. hou, karahu hontu9 karantu
Г. Я Елизаренкова. Апабхранша
133
В А. встречается немало случаев присоединения флексии из другой серии, взятой
у граммемы того же лица и числа, или из своей серии, взятой из другого числа того же
лица.
Неличные формы глагола в А. те же, что в пракритах (см. статью «Пракриты» в наст,
издании), и характеризуются теми же грамматическими категориями. Разница может
быть в формальном выражении и особенностях функционирования.
Основной для А. является оппозиция причастия настоящего времени на -anta- (редко
на -тапа-) и причастия прошедшего времени на -ia-, -iu-, -гуд-, -iyau-, -iaa-, -iau- (исто¬
рически восходящие к -ita- или -ita + ka-) или на -а-, -и- с предшествующей геминатой
(отражение исторических сочетаний конечного согласного корня с начальным согласным
суффиксов -ta-y -па-)9 с которой связано различение несовершенного и совершенного
видов: pucchanta- Опрашивающий’ — puttha- Опрошенный*, bhanjanta- 'ломающий* —
bhanjia- 'сломанный’, причем прослеживается тенденция, как в последнем примере, об¬
разовывать причастия прошедшего времени от основы презенса. Причастия прошедшего
времени от переходных глаголов имеют пассивное значение.
Категория вида не свойственна причастиям долженствования или пассивным при¬
частиям будущего времени, которые образуются суффиксом -ewa-, -eva- (восточный А.
-eba-, -Ъа-): kariewau 'долженствующий быть сделанным’, mariewau 'долженствующий
умереть’, marevvau 'долженствующий быть убитым’, soevau 'долженствующий заснуть’.
У некоторых причастий суффикс не выделяется на синхронном уровне, поскольку пред¬
ставлен геминатой (восходящей к сочетанию конечного согласного корня с -уа~у. dugge-
jjha- 'трудно схватываемый’ (< скр. dur-grhya-).
От переходных глаголов эти причастия имеют пассивное значение и требуют пас¬
сивной конструкции с именем деятеля в инструментальном падеже. В А. причастия дол¬
женствования в роли сказуемого нередко выражают значение будущего времени: mat
karewau 'Я должен (это) сделать’ -> 'Я сделаю это’ (букв. '(Это) должно быть мною
сделано’) (Bubenik, 1998, 193).
Инфинитивы и абсолютивы выражают только категорию производности действия.
В А. они образуются, как и другие неличные формы, либо от исторического корня глаго¬
ла, либо от основы презенса. Инфинитавы характеризуются суффиксом имени действия
-ала-, причем зависящее от инфинитива имя стоит в винительном или родитель¬
ном падеже: kahana 'рассказывать’, ёсскапа 'хотеть’. Абсолютавы образуются с помо¬
щью нескольких суффиксов, не различающихся по значению: -ppi/-pi/-vi; -ppinu. На¬
пример: gai 'уйдя’, dai/de 'дав’, mari 'избив’, jmeppi/jeppi 'победив’, piavi 'выпив’,
genheppinu 'схватав’. В А. абсолютивы часто употребляются в функции инфинитивов и
наоборот.
Для словообразования А. характерно широкое употребление вторичных
именных суффиксов или даже цепочек суффиксов, часть из которых имеет плеонастиче¬
ский характер и является только формальным распространением основы, как -а- (< -ka-),
-da-, -la-, -alia-, -ilia-, -ulla- и др. Например: суффикс -а-/-уа- (< -ka-) наряду со значени¬
ем имени деятеля, как в тагапаа- 'убийца’ (от тагапа- 'убийство’), bhasartaa- 'лающий’
(от bhasana- 'лай’), может не менять значения слова, как в bahua- (< bahu-ka) 'многий’,
sinidhaa- (< snigdha-ka-) 'любимый’, vippiaaraa(< vipriya-kara-ka) 'причинитель непри¬
ятного’. Этот суффикс как самый продуктивный может присоединяться к другому суф¬
фиксу такого же рода, как в jualaa- (<yuga-la-ka-) 'пара’. Примеры других суффиксов:
ettafa- 'столький’, dosatfa- 'rpzx\ jihadl 'язык’, mahalla- 'великий’, kudullT 'хижина’ и ДР-
134
Среднеиндийские языки
Синтаксические особенности А. по сравнению с пракритами не¬
посредственно отражают те изменения, которые произошли в морфологии за этот
период.
Падежные формы имени нередко входят в состав конструкций со вспомогательными
словами, уточняющими значение падежа. Это еще не послелоги (они возникнут в новом
индоарийском), а синтаксические сочетания. Вспомогательные слова в значительной
степени сохраняют самостоятельное лексическое значение и свойственное им управле¬
ние: именные с родительным или местным падежом, глагольные с винительным или дру¬
гими падежами. Например: gharai agge 'на доме’ (agge 'на вершине’), ига bhitari 'в гру¬
ди’ (bhitari 'внутри’), gharini lai 'с женой’ (букв, 'взяв жену’), riivahu laggi 'из-за красо¬
ты’ (букв, 'приникнув к красоте’) и т. д. Отмечаются более или менее устойчивые соче¬
тания вспомогательных слов-послелогов с определенными падежами: причастие настоя¬
щего времени от глагола ho- 'быть’ honta, hontau, honti с отложительным падежом; при¬
частие прошедшего времени от tha 'стоять’, 'находиться’ thiu с местным падежом, что
придает значение отложительного падежа; прилагательное кегаа, кега, ж. р. kerf
'связанный с’, 'относящийся к’ с родительным падежом и др.: hiaa-tthiu 'из сердца’,
rayaho keri 'связанная с царем’, 'царская’.
Неличные формы глагола в функции сказуемого могут образовывать синтаксические
сочетания с глаголом-связкой или другими вспомогательными глаголами. Эти сочетания
выражают разные значения вида и способа действия. В сочетании с причастиями и дее¬
причастиями от основного глагола формы глаголов-связок acch- 'быть’ (наст. вр. acchai,
прош. вр. acchiu) и fha- 'стоять’, 'находиться’ (наст. вр. thakkai, прош. вр. thiu) образуют¬
ся «описательные» времена со значением перфективное™ и прогрессивности. Например:
atthe tuttho si 'Ты доволен выгодой’ (букв, 'доволен есть’), vane vijjau arahanta thiu 'Он
почитал священное знание в лесу’ (букв, 'был почитающим’) (Bubenik, 1998, 109). Син¬
таксические сочетания с другим набором вспомогательных глаголов выражают разные
виды способов действия: с lag(g) 'приникать’ — начало действия, с ja- 'двигаться’ —
конец действия и др. Об установившемся аналитическом способе образования здесь го¬
ворить еще нельзя, вспомогательные глаголы могут иногда предшествовать основным
глаголам и быть отделенными от них другими словами.
Очень употребительны деепричастные обороты, причем функции абсолютивов и ин¬
финитивов во многих контекстах бывают крайне близкими. Например: kintaha tittha ta-
povana jai mokkha ki labbhaipam nhai 'Разве от ухода (букв, 'уйдя’) на места омовений, в
священные леса, от купания (букв, 'выкупавшись’) в воде получается освобождение?’.
Синтаксические функции причастай в А. весьма широки. Причастае прошедшего
времени входит в состав регулярной парадигмы глагола, употребляясь в функции про¬
шедшего времени. Как и в пракритах, при переходных глаголах используется пассивная
конструкция с объектным согласованием. Например: dinnu anantu dahu tau bappe 'Твой
отец причинил бесконечное горе’ (букв. 'Бесконечное горе (им. п. ед. ч. м. р.) дано
(им. п. ед. ч. м. р.) твоим отцом (инстр. п. ед. ч. м. р.)’); jai tuTpiaama sa mahu ditthf ta
aakkhahi mahu 'Если ты видела эту мою возлюбленную, то расскажи мне!’ (букв. 'Если
эта возлюбленная (им. п. ед. ч. ж. р.) увидена (им. п. ед. ч. ж. р.) тобой (инстр. п.)’). От¬
личие от пракритов состоит в том, что именительный и винительный падежи в А. совпа¬
дают, образуя своего рода прямой падеж грамматического подлежащего, выражающего
логический объект действия и противопоставляемого в этих конструкциях инструмен¬
тальному падежу имени логического субъекта. Это прообраз эргатавной конструкции, но
об эргативном строе А. говорить еще нельзя, поскольку нет ни особого маркера эргатив¬
Т. Я. Елизаренкова. Апабхранша
135
ного падежа (логический субъект выражается инстр. и иногда род. падежом), ни четкого
формального противопоставления страдательного залога прошедшему времени от пере¬
ходных глаголов.
Из неличных форм в функции сказуемого употребляются также причастия должен¬
ствования, которые тоже требуют пассивной конструкции (даже в случае непереходных
глаголов). Например: tena samanu maT-mi jaiwau | ta vohitthu tiri laiwau 'С ним вместе и я
должен уехать’ (букв, "мною (инстр. п.) должно быть уехано’). Этот корабль надо под¬
вести к берегу’ (букв. 'Этот корабль (им. п. ед. ч.) должен быть подведен (им. п. ед. ч.)’).
Пассивная конструкция получила в А. очень широкое распространение именно с
предикативными причастиями, в результате чего грамматическое лицо субъекта дейст¬
вия оказалось невыраженным. В то же время личные формы глаголов страдательного
залога всё больше теряют грамматическое значение этого залога, выражая безличное
действие и употребляясь в конструкциях, где деятель не упоминается. Например: navi
mariyai navi coriyai paradaraha gamanu nivariyai | thovathou daviyai saggi tukutuku jaiyai
'Нельзя убивать, нельзя воровать, надо воздерживаться входить к чужой жене, надо по¬
немногу давать (милостыню) — тогда легко отправиться на небо’ (букв, 'не убивается,
не воруется, заставляется воздерживаться, заставляется даваться, идется’).
Причастия настоящего времени употребляются чаще всего в различных оборотах,
выражающих побочное действие несовершенного вида, при этом причастие, будучи фор¬
мально согласующимся определением, стоит обычно (в отличие от прилагательных) в
постпозиции к определяемому слову. Например: khani-khani аи galanta picchaha
'Следите за сроком жизни, убывающим каждый миг!’ или 'Следите, как каждый миг
убывает срок жизни!’. Эти причастия (как и причастия прошедшего времени) могут об¬
разовывать абсолютные конструкции. Например: bhava bhunjante niwano по sijjhai
'Когда наслаждаешься бытием, нирвана не достигается’ (букв, 'у вкушающего (места, п.)
бытие (вин. п.)’).
Предикативное употребление причастия настоящего времен^ также встречается в А.
В качестве предикатов эти причастия выражают не настоящее время, а прошедшее несо¬
вершенное или изредка ирреальное наклонение (Ж. Блок), например: jo ciru Aggimittu diu
hontao, so eu Tilayadlu sampattao 'Кто раньше был (прич. наст, вр.) брахманом Агнимит-
рой, тот прибыл в Тилакадвипу’.
Порядок слов в А. в принципе тот же, что в пракритах, т. е. предложению свойствен¬
на рамочная конструкция SOV: сказуемое в конце, подлежащее в начале. Между ними
располагаются остальные члены предложения, из них прямое дополнение стоит непо¬
средственно перед сказуемым. Все зависимые полнозначные слова находятся в препози¬
ции, а служебные слова в постпозиции по отношению к управляемым ими словам (нару¬
шение этого правила причастиями подтверждает автономный характер причастных обо¬
ротов). Например: vada\ bahuyaha2 chaya3 karai4 'Баньян! создает4 тень3 для многих2\ В
поэтических текстах А. этот порядок слов постоянно нарушается.
ЛИТЕРАТУРА
AlsdorfL. Bemerkungen zu Pischels «Materialen zur
Kenntnis des Apabhrarpsa» // Festschrift M. Winter-
nitz. Leipzig, 1933.
Bloch J. Indo-Aryan from the Vedas to Modem
Times / Transl. by A. Master. Paris, 1965.
AlsdorfL. Apabhramsa-Studien / Abhandlungen flu-
die Kunde des'Morgenlandes. Leipzig, 1937, Bd. XXII,
H. 2.
Bubenik V. The Structure and Development of Mid¬
dle Indo-Aryan Dialects. Delhi, 1996.
Bubenik V. A Historical Syntax of Late Middle Indo-
Aryan (Apabhramsa). Amsterdam, 1998.
136
Среднеиндийские языки
Chatter]it Simifi Kumar and Sen* Sukumar. A
Middle Indo-Aryan Reader. In Two Parts. Calcutta,
1957.
Mishra, Madhusudan. A Grammar of Apabhramsa.
Delhi, 1992.
PischelR. Materialen zur Kenntnis des Apab¬
hramsa // Abhandlungen der Koniglichen Gesellschaft
der Wissenschaften zu Gottingen, phil.-hist. Klasse.
Neue Folge. Berlin, 1902, Bd. V, № 4.
Sen, Sukumar. Comparative Grammar of Middle
Indo-Aryan. Calcutta, 1951.
Sen, Sukumar. Historical Syntax of Middle Indo-
Aryan ll Indian Linguistics, 1953, vol. ХЦ.
Sen, Subhadra Kumar. Proto-New Indo-Aryan. Cal¬
cutta, 1973.
Singh, RamAdhar. Syntax of Apabhramsa. Calcutta,
1980.
Tagare, Ganesh Vasudev. Historical Grammar of
Apabhramsa. Poone, 1948.
Woolner A. G. Introduction to Prakrit. Delhi, 1966.
{1-е изд. Lahore, 1939].
T. Я. Елизаренкова
БУДДИЙСКИЙ ГИБРИДНЫЙ САНСКРИТ
1.0. Название «буддийский гибридный санскрит» (Б.г.с.) соотносится с языком ряда
памятников северного буддизма начала нашей эры, по своему лингвистическому типу
представляющим собой контаминацию двух моделей: пракритской и санскритской.
В основе этого языка лежит среднеиндийская модель, на которую с течением времени
все более налагалась санскритская. Исходный среднеиндийский язык, по-видимому, во¬
брал в себя черты разных среднеиндийских диалектов и поэтому не поддается более точ¬
ной локализации. Наиболее характерная черта Б.г.с. заключается в том, что с самого на¬
чала засвидетельствованной традиции этот язык во все возрастающей степени подвер¬
гался усиленной санскритизации на всех уровнях, так что к концу соответствующего
периода практически совпал с правильным санскритом, подчиняющимся правилам Па-
нини. Таким образом, здесь имеет место уникальный в истории развития языков случай
восстановления мертвого языка в литературном употреблении.
Название «буддийский гибридный санскрит» дано языку этой литературной тради¬
ции Ф. Эджертоном. Язык такого же типа, представленный в эпиграфических надписях
I-V вв. в Северной Индии (район Матхуры между Дели и Агрой) называют «эпиграфи¬
ческим гибридным санскритом».
2.0. Вопросы локализации, времени существования и периодизации Б.г.с. непосред¬
ственно связаны с историей буддийской литературной традиции в Индии. Буддийские
религиозные тексты сохранились по меньшей мере на четырех языках древней Индии:
санскрите (например, произведения Ашвагхоши П в.), пали (Канон южного буддизма
хинаяна), пракритах (надписи царя Ашоки III в. до н. э. и др.), Б.г.с. (тексты северного
буддизма махаяна). Поскольку Будда был сторонником распространения своего учения
на местных языках, первоначально буддийская доктрина проповедовалась не на санскри¬
те. С течением времени санскрит стал завоевывать свои позиции и в этой сфере, что кон¬
чилось полной санскритизацией текстов северного буддизма. Этот процесс занял много
веков: приблизительно со П в. до н. э. вплоть до V в. н. э. Памятники, а также разные
части одного памятника (стихи и проза) различаются по степени санскритизации.
Согласно Ф. Эджертону, различаются три класса текстов на Б.г.с.: 1) как прозаиче¬
ские, так и стихотворные части текста имеют полностью гибридный среднеиндийско¬
Т. Я Елизаренкова. Буддийский гибридный санскрит
137
санскритский характер («Махавасту» и опубликованные уже после Ф. Эджертона «Пра-
тимокшасутра», «Бхикшувиная», «Абхисамачарика»); 2) стихи гибридного характера; но
в прозе признаки среднеиндийской фонологии и морфологии незначительны, при этом
лексика и фразеология прозаических частей типична для Б.г.с. («Саддхармапундарика»,
«Лалитавистара», «Гандавьюха» идр.); 3) стихи (если они есть) и проза в одинаковой
мере существенно санскритизированы, не-санскритские формы редки, лексика свиде¬
тельствует о принадлежности к традиции Б.г.с. («Муласарвастивадавиная», «Дивьявада-
на» и др.). Первый класс самый древний и малочисленный, третий — наиболее поздний и
многочисленный (более двадцати текстов). Древнее ядро «Махавасту», самого раннего
памятника на Б.г.с., относится, видимо, ко II в. до н. э.
3.0. Б.гх. является языком индоевропейского происхождения, поскольку обе состав¬
ляющие его лингвистические модели, санскритская и пракритская, принадлежат языкам
индоарийской группы, входящей вместе с иранскими языками в состав арийской ветви
индоевропейской семьи языков.
4.0. Б.гх. представлен памятниками религиозной традиции северного буддизма ма-
хаяна и буддийской эпиграфикой (главным образом посвятительными и дарственными
надписями). Рукописи и надписи на сосудах исполнены письмом брахми.
Б.гх. является искусственно созданным языком религии, который, по мнению
Ф. Эджертона, никогда не выступал в функции народного разговорного языка.
5.0. 0. Лингвистическая характеристика.
Лингвистическая характеристика Б.г.с. может быть дана только исходя из двух язы¬
ковых систем: пракритов и санскрита (см. статьи «Санскрит» и «Пракриты» в наст, изда¬
нии). Его можно описывать в разных терминах (как нарушения в последовательном про¬
ведении среднеиндийских тенденций в фонетике и морфологии или как противоречия
правилам, предписанным Панини для санскрита), смысл которых должен быть один —
фиксирование степени интерференции двух языковых систем. Реальным такое описание
является лишь для отдельного памятника, для всего языка в целом как некоторой сово¬
купности текстов это описание является абстракцией.
5.1.0. На уровне фонетики и фонологии в текстах Б.г.с. класса 1 и в стихах класса 2 в
определенном пласте лексики представлены некоторые особенности среднеиндийской
системы. В инвентаре фонем отсутствуют г и дифтонги, количество гласных в целом
регулируется законом двух мор, слова оканчиваются на гласный или гласный + анусвара
(редко — на гласный + висарга), группы согласных в середине и в начале слова более
или менее ассимилированы (т. е. допустйм, как и в пракритах, очень ограниченный на¬
бор консонантных сочетаний). Примеры: amata 'бессмертный’ (скр. amrta-)9 pucchati 'он
спрашивает’ (скр. prchati), ujju- 'прямой’ (скр. £/«-), cetiya- 'могильный холм’ (скр.
caitya-), orasa- 'врожденный; собственный’ (скр. aurasa-\jaga- 'вселенная’ (скр. jagat-)9
tayana- 'спасение’ (скр. trayana-), fhapeti 'устанавливает’ (скр. sthapayati\ vutta-
'посеянный’ (скр. upta-\ ariya 'благородный’ (скр. dry а-). Законом двух мор объясняется
наличие таких ритмических пар, когда последовательность VC приравнивается к после¬
довательности VCC: tataka-/tattaka 'столь многий’.
В области вокализма характерны отклонения от санскрита, не регулируемые законом
двух .мор. Они проявляются в отношении количества гласных: puja-> 'почитание’ (скр.
рй]а-\ сагапа- 'поведение’ (скр. carana-\ afisaya- 'избыток’ (скр. atisaya-\ или в отно¬
шении качества гласных ahu 'я’ (скр. aham\ etti 'эти’ (скр. ete), anopalipta-
' незапятнанный’ (скр. anupalipta-),
138
Среднеиндийские языки
В области консонантизма отмечаются колебания в трактовке двойных и одиночных,
придыхательных и непридыхательных согласных: атасса~/атаса- 'советник’ (скр.
amatya-), а также определенная тенденция к упрощению геминат, upala название ми¬
фической эры (скр. utpala-), niguna- 'лишенный добродетели’ (скр. nirguna
О том, что санскритская фонетическая модель служила в большей или меньшей сте¬
пени образцом для авторов, у которых родным был какой-либо среднеиндийский диа¬
лект, говорит немалое число гиперсанскритизмов, встречающихся'во все периоды суще¬
ствования Б.гх.: sista 'рисовая клецка’— ср. пали sitthaно скр. sikthabharika
'жена* — ср. ср.-инд. bhariya, но скр. bharya, upahrta 'испорченный’ — скр. upahata-.
В текстах класса 3 фонологическая модель Б.г.с. совпадает с санскритской.
В связи с Б.г.с. как искусственным языком письменной литературной традиции во¬
прос об ударении не ставится.
5.1.1. В зависимости от класса текстов допустимы либо все типы санскритских сло¬
гов, либо действуют ограничения, которые регулируют типы и последовательности сло¬
гов в пракритах.
5.1.2. Действует система санскритских морфонологических чередований, сохран¬
ность которой зависит от степени санскритизации текста.
5.2.0. Морфология.
Морфология Б.г.с. описывается с помощью тех же грамматических категорий, что и
санскритская, однако, ввиду гибридного характера языка, противопоставления граммем
этих категорий весьма нечетки, а число граммем в пределах одной категории бывает не¬
редко меньшим, чем в санскрите.
5.2.1. Язык флективный. Из-за обилия вариантов различительная сила флексии не
всегда бывает достаточной, однако вспомогательные полуслужебные слова типа upadaya
(с вин. падежом) 'имея в виду; из-за; благодаря’, pratitya (с вин. падежом) 'основываясь
на; в зависимости от’, sammukham (с род. падежом) 'в присутствии’ (с местн. и
род. падежом) 'к’ и др. не утратили полностью своего лексического значения и не стали
послелогами. Обилие сложных слов в текстах Б.г.с. является специфичной чертой стиля,
а не языковой системы.
5.2.2. Категория числа (как в санскрите) складывается из оппозиции трех грам¬
мем: единственного, двойственного и множественного числа; выражается флексией.
Противопоставление между граммемами нечеткое: двойственное число интенсивно вы¬
тесняется множественным, ед. и мн. число часто взаимозаменяются.
Категория рода (как в санскрите) состоит из оппозиции трех граммем: мужского,
женского и среднего; выражается типом основы и флексией. Различительная сила этой
оппозиции сравнительно невелика. В отношении рода ситуация близка к тому, что за¬
свидетельствовано в апабхранша (см. статью «Апабхранша» в наст, издании), когда в
самом продуктивном типе основ на -а- трудно установить различия во флексии между
мужским и средним родом, которые вместе противостоят основам женского рода на -я-,
а основы на -и- практически объединяют все три рода. Имеет место не только смеше¬
ние флексии, но и смешение родов при согласовании прилагательных с существитель¬
ными, например jyotisanl patantah 'падающие (им. п. мн. ч. м. р.) светила (им. п. мн. ч.
ср. р.)’.
Категория падежа у имен образована (как и в санскрите) оппозицией семи
граммем: именительный, винительный, инструментальный, дательный, отложительный,
родительный, местный. Функционально отлична от падежей звательная форма, выра¬
жающая обращение к адресату. Падежные противопоставления выражаются флексиями,
Т. Я. Елизаренкова, Буддийский гибридный санскрит
139
передающими одновременно значения рода и числа. Выбор серии флексии зависит от
типа основы. В текстах класса 1 наиболее ярко выражена тенденция к морфологическому
и синтаксическому смешению граммем отдельных падежей. Происходит процесс слия¬
ния дательного и родительного падежей, синтаксическое смешение разных граммем па¬
дежей: именительный падеж употребляется в функции инструментального, винитель¬
ный — вм. местного или дательного, инструментальный — вм. местного, отложитель¬
ный— вм. инструментального, местный— вм. инструментального, отложительного,
дательного или родительного падежей и т. д. Типы именных основ практически оканчи¬
ваются только на гласные, согласные склонения представлены отдельными аномальными
формами в пределах гласного склонения. Морфологическое смешение граммем разных
падежей происходит за счет того, что каждая из граммем, как правило, представлена не¬
сколькими вариантами, из которых часть совпадает с вариантами других граммем. Так, у
типа основ на -а- в именительном падеже мн. числа встречаются окончания: -а, -а, -е, -i,
-ауо, -ауа, -ah, -о, -и, -ап или -am, -ani, из которых каждое служит, кроме того, окончани¬
ем еще какого-нибудь падежа в этом или в другом типе основ. В функции косвенных
падежей ед. числа может употребляться также чистая основа, что особенно часто встре¬
чается у основ на -а-.
Вся система глагольных форм, личных и неличных, образуется от основы презенса,
выступающей в роли корня. Все основы кончаются на гласные, а подавляющее число
основ относится к тематическому спряжению на -а-.
В грамматической категории лица встречаются случаи смешения граммем, когда
глагол с флексией 3-го лица ед. числа употребляется с местоимением иного лица и числа:
jived aham 'Да буду я жить* (букв. 'Я да-будет-он-жить’).
Категория времени складывается из противопоставления трех граммем: на¬
стоящего, прошедшего и будущего времени, или презенса, аориста (в состав которого
вошел также исторический имперфект) и футурума (как его вариант изредка встречаются
формы описательного футурума). Отдельные формы перфекта с удвоением зафиксиро¬
ваны, но не образуют системы. В целом ситуация с временами напоминает то, что засви¬
детельствовано в пали (см. статью «Пали» в наст, издании). Временные противопостав¬
ления (как в санскрите) передаются формальным противопоставлением типов основ и
рядов флексий. Употребление аугмента с формами претерита не обязательно. В Б.г.с.
аугмент употребляется менее последовательно, чем в пали, поскольку с аугментом со¬
единяются также основы презенса и футурума: adhibhase или adhyabhase 'он (я) сказал*
или 'он говорит’, 'я говорю’. Основа футурума характеризуется суф. -sya- (-jsyn-) или
-ha-. Презенс и футурум имеют первичные окончания, претерит — вторичные, но сме¬
шение отдельных окончаний этих двух серий также встречается.
Категория наклонения складывается из оппозиции трех граммем: изъяви¬
тельного — императива— оптатива. Формальным различителем являются ряды флексий
и отчасти основообразующие суффиксы.
Категория вида состоит из оппозиции двух граммем: совершенный — несовер¬
шенный вид. Она свойственна причастиям, различающимся по типу основы:
gachanta-ka-/gaehamana-ka- 'идущий’ — gata- 'ушедший’. Ее не выражают причастия
долженствования.
Категория залога образована оппозицией двух граммем: активного и пассивно-
пх Формально они различаются типом основы: пассивная основа характеризуется суф.
-гуа-Муа- и факультативным употреблением двух серий флексии — активной и медиаль¬
140
Среднеиндийские языки
ной. Самостоятельной оппозиции активного — медиального залогов в системе глагола
Б.г.с. нет.
Категория производности действия (каузативности) включает про¬
тивопоставление двух граммем: простого — производного действия. Каузативность вы¬
ражается с помощью основообразующих суффиксов -ауа-/-арауа-. Эту категорию, как и
категорию залога, выражают и личные, и неличные формы глагола. По своему характеру
они находятся на стыке формо- и словообразования.
5.23. Основным способом словообразования (как в санскрите) является суффикса¬
ция. Для Б.г.с. специфично употребление плеонастического суф. -Ля- с основами сущест¬
вительных, прилагательных, причастий: jnatika- 'родственник’, dirghaka- 'долгий’, jivan-
taka- 'живущий’, atltaka- 'минувший’.
5.3.0. Синтаксис.
Синтаксис Б.г.с. по своей сути является среднеиндийским. Санскриту и среднеин¬
дийским языкам свойствен в принципе один и тот же порядок слов в предложении со
сказуемым в конце и подлежащим, тяготеющим к началу предложения, т. е. тип SOV.
Общими характеристиками являются также препозитивное употребление всех зависи¬
мых членов предложения (падежных форм, согласующихся определений, если это не
причастия с зависящими от них словами), широкое использование деепричастных и при¬
частных оборотов. Различия касаются прежде всего синтаксиса форм: употребления
граммем падежей, времен, наклонений.
Повторы отдельных формул и синтаксических единиц (членов предложения, оборо¬
тов, предложений), создающих особую ритмическую структуру буддийских текстов, от¬
носятся к стилистическому уровню и находят себе параллели в палийских текстах.
5.3.1. В структуре простого предложения в Б.г.с. отмечается следую¬
щая особенность: в прошедшем времени сказуемое может быть выражено как личной
формой претерита — употребляется конструкция субъектного согласования, так и при¬
частием прошедшего времени — в случае переходного глагола используется конструк¬
ция с объектным согласованием. Примеры: tusto attamana imam udanam udanaye
'Довольный, радостный духом, он произнес (аорист) это изречение’, tenasau drstah
stUpah 'Он увидел ту ступу’ (букв. 'Та ступа увидена им’). По этому параметру Б.г.с.
объединяется с санскритом и пали и отличается от пракритов и апабхранша, в которых в
данном контексте возможна только пассивная конструкция. При сказуемом, выраженном
причастием долженствования, пассивная конструкция употребляется во всех этих язы¬
ках, в том числе и в Б.г.с.: па bhiksavo yusmabhir adisitavyam bhiksayam labdhdyam 'О мо¬
нахи, вы не должны приветствовать (дарителя), когда получили милостыню’ (букв, 'вами
не должно быть приветствовано...’). Как отмечает Ф. Эджертон, в Б.г.с. в абсолютном
употреблении встречаются не только местный (как в предыдущем примере) или роди¬
тельный, но и именительный падеж, выступающий обычно в роли логического субъекта
в деепричастном обороте: tato sudhanu kumdro pitarena subahuna bandhanagdre bandhitvd
aham visarjita 'Затем, когда принц Судхану был заключен в тюрьму своим отцом Субаху,
я был смещен’ (букв. 'Затем принц Судхану будучи заключен в тюрьму... — я был сме¬
щен’).
5.3.2. По типам сложных предложений Б.г.с. мало отличается от сан¬
скрита или пали. Среди сложносочиненных предложений довольно распространены бес¬
союзные: (tato bodhisattva aha:) uddisata уйуат, aham niksepsyamiti '(Тогда Бодхисаттва
сказал:) «Вы предложите, а я разработаю»’. Для сложносочиненных предложений харак¬
терно использование парных соотносительных служебных слов (союзов, местоимений,
Т. Я. Елизаренкова. Буддийский гибридный санскрит
141
наречий): «которые— те», «когда— тогда», «если— то» ит. д.: te satpurusah ye
catitasphutitan viharan pratisamskaram kurvanti 'Те добродетельные люди, кто чинит раз¬
валившиеся, разрушившиеся монастыри...’, yam maya kusalamulam arjitam, tena me bha-
vatu sarvadarsita 'Поскольку я достиг корня добродетели, поэтому да будет мне состоя¬
ние Будды!’.
5.4.0. Лексика Б.г.с. генетически является результатом контаминации санскритской и
среднеиндийской лексики. Различные ее пласты имеют соответствия в санскрите, пали,
ардхамагадхи или других пракритах. Некоторая часть не имеет подобных параллелей
(прежде всего в текстах класса 1) и принадлежит к разряду дешья (см. статью «Пали» в
наст, издании). Поскольку речь идет о лексике замкнутой литературной традиции одного
из направлений буддизма, которую можно рассматривать как единый текст, этот текст
соотносится с определенной системой понятий, реализацией которой он является. По¬
этому даже те слова, которые структурно совпадают с санскритскими, часто употребля¬
ются в иных, чем в санскрите, значениях: akhila- 'грубый’ (скр. 'весь; полный; целый’),
adhyalambati 'хватает’ (скр. 'догоняет; достигает’), prativahana- 'возражение; непослу¬
шание’ (скр. 'приведение обратно’), nifisarana- 'избавление от мира; спасение’ (скр.
'высовывание; выход; средство избавления; последнее избавление’ — значение, зафик¬
сированное у лексикографов) и др. Причем лексика этого рода отражает не только спе¬
цифические религиозные понятия. Другая часть лексики Б.г.с. построена в соответствии
с санскритскими правилами, но именно данного сочетания морфем в санскрите не засви¬
детельствовано: sukhila- 'счастливый’ (скр. sukha- или sukhi-), anuparitta- 'передан¬
ный; врученный’ (в санскрите нет anu-pari-da-> есть только pari-da- 'передавать; вру¬
чать’).
Самостоятельный характер лексики Б.г.с. свидетельствует о том, что речь идет здесь
о реальном языке, а не о механической контаминации двух языковых моделей: санскрит¬
ской и среднеиндийской.
6.0. В связи с Б.г.с. вопрос о диалектах не ставится.
ЛИТЕРАТУРА
Brough J. The Language of Buddhist Sanskrit
Texts // Bulletin of the School of Oriental and African
Studies, 1954, vol. 16.
Damsteegt F. Epigraphical Hybrid Sanskrit. Leiden,
1978.
EdgertonF. Buddhist Hybrid Sanskrit. Grammar
and Dictionary. New Haven, 1953, vol. 1-2.
Hinuber, O. von. Origin and Varieties of Buddhist
Sanskrit//Dialectes dans les litteratures indo-aryen-
nes/ lid. par C. Caillat. Paris, 1989.
Oguibenine B. Initiation pratique & l’£tude du San¬
skrit Buddhique. Paris, 1996.
Raghavan V. Buddhist Hybrid Sanskrit // Indian
Linguistics, 16 (S. K. Chatterji Jubilee Volume),
1955.
Sen, Sukumar. An Outline of Syntax of Buddhistic
Sanskrit // Journal of the Department of Letters (Cal¬
cutta University), 1928,17.
Ю. Б. Коряков
ИНДИЙСКИЕ ПИСЬМЕННОСТИ
ДРЕВНЕГО И СРЕДНЕГО ПЕРИОДОВ
Традиционная древнеиндийская культура была ориентирована на устную передачу
знаний, и поэтому древнеиндийские языки — ведийский и ранний санскрит - не знали
письменности. Первые системы письма в Индии - брахми и кхароштхи - были ориенти¬
рованы на среднеиндийские языки: в них, в частности, не было знаков для дифтонгов и
слоговых сонантов, имеющихся в санскрите, но отсутствовавших в пракритах. Первые
надписи в Индии — наскальные надписи буддийского царя Ашоки на пракритах - поя¬
вились уже в V в. до н. э. Запись санскритских текстов графическими средствами нача¬
лась сравнительно поздно, с первых веков н. э.
Изначально для индоарийских языков использовались две системы письма: брахми,
явившаяся родоначальницей позднейших собственно индийских письменностей, и кха¬
роштхи, которая постепенно была вытеснена первой. Оба письма были консонантно¬
слоговыми, при этом базовым был слог с гласной а, слоги с другими гласными, а также
без гласной образовывались на его основе путем стандартной модификации или добав¬
лением специальных знаков. Предположительно они связаны с восточными разновидно¬
стями арамейского письма, распространенными в то время и на Северо-Западе Индии.
Брахми (Brahmi). Появилось не позднее V в. до н. э., самые ранние прочитанные па¬
мятники: медная пластинка из Сохгауры, округ Горахпур (IV в. до н. э.), эдикты импера¬
тора Ашоки (III в. до н. э.). Обычный порядок письма слева направо. В брахми, в отличие
от кхароштхи и систем письма, позднее развившихся из самого брахми, изменение глас¬
ного обозначалось скорее путем модификации знака для согласного, нежели прибавле¬
нием отдельного знака или диакритики.
Уже в ранних памятниках письма брахми выделяются его местные разновидности, на
основе которых впоследствии сложились три основные ветви индийского письма: север¬
ная, южная и юго-восточная.
Северная разновидность брахми - гуптское письмо. Оно оформилось к началу IV в.
н. э. и просуществовало примерно до VIII в. и использовалось по всей Северной Индии и
в ряде мест Центральной Азии (где оно сменило письмо кхароштхи) для записи текстов
на поздних пракритах и апабхранша, санскрите, сакском, кучанском и др. языках.
К VIII в. из его западной разновидности развилось письмо шарада, а из восточной -
письмо нагари. Шарада было распространено на Северо-Западе Индии: в Кашмире и
Пенджабе, где на его основе сложились такие системы письма, как ланда (позднее раз¬
вившееся в гурмукхи), кашмири и такри. Нагари использовалось в остальной части Се¬
верной Индии, где положило начало письму деванагари, наиболее распространенному
ныне в Индии, а также нандинагари, бенгальскому, тибетскому и некоторым другим сис¬
темам письма.
Южная ветвь, характеризующаяся округлостью очертаний букв, представлена пись¬
мом грантха (развивается с V-VI вв.), употреблявшимся для записи санскритских тек¬
стов. Впоследствие на его основе сложились алфавиты для дравидийских языков Южной
Индии: каннада, телугу, малаяльского и тамильского.
Ю. Б. Коряков. Индийские письменности древнего и среднего периодов
143
К юго-восточной ветви относятся письменности, развившиеся за пределами Индии:
сингальское, бирманское, кхмерское, лаосское, тайское письмо, старые письменности
Индокитая и Индонезии.
Гласные брахми и кхароштхи
Самостоятельные знаки
Диакритики в сочетании с согласными
Брахми
Кхароштхи
Значение
Брахми:
Кхароштхи
k + V
Диакритики
n + V
и
а
+
)
я-
а
f
/
i
4
*
I
4
3
и
-t
Ь-':
s
L
й
-t
J
I
is5
*
д
?-
е
4
\.s
У
а
ai
4
г
э
о
*
A
Знак долготы
r\
Кхароштхи (Kharo§thT), индобактрийское письмо. В отличие от широко распростра¬
ненного письма брахми, кхароштхи использовалось в основном на Северо-Западе Ин¬
дии- в области Гандхара (современный Северный Пакистан и Восточный Афганистан)
для местного пракрита гандхари (Gandhan) и санскрита, а также смешанных форм ганд-
харского гибридного санскрита. Древнейшие надписи - эдикты Ашоки - найдены в
Шахбазгархи и Мансехра и датируются около 251 г. до н. э. К первым векам н. э. отно¬
сятся надписи из южных районов Узбекистана (около Термеза) и Таджикистана (Аджи-
на-Тепе) и Северного Афганистана (Кундуз) На пракрите северо-западного типа. Надпи¬
си выполнены письмом кхароштхи и брахми. В этих областях кхароштхи продолжало
использоваться до III в. н. э., после чего было вытеснено местными вариантами брахми.
Но область использования кхароштхи переместилась в Восточный Туркестан: гг. Хотан,
Нийя и Лу-лань (надписи и документы III—IV вв. н. э.) и район гг. Куча и Кызыл к северу
(вплоть до VII в.).
144 .
Индийские письменности
Направление*письма: справа налево. К другим отличиям от брахми относятся: отсут¬
ствие отдельных знаков для долгих и кратких гласных (хотя иногда долгие гласные обо¬
значаются с помощью специальной диакритики), неразличение геминат.
В отличие от письма брахми кхароштхи не оставило после себя «потомков».
Для большего удобства знаки брахми и кхароштхи приводятся здесь по отдельности:
сначала все знаки для гласных — как самостоятельные, так и диакритики, затем — со¬
гласные. Алфавит деванагари приводится в традиционном виде.
Согласные брахми и кхароштхи
Брахми
Кхароштхи
Значение
+
%
ка
?
с
kha
А
<е
ga
L
а
gha
6
са
6
ф
cha
е
У
ja
V
jha
ъ
р
na
с
1
ta
О
э
tha
г1
ч
da
<i
т
dh
I
'\
na
л
у
ta
О
*
tha
!>
Ъ
da
D
dha
1
5
na
Брахми
Кхароштхи
Значение
L
b
pa
b
b
pha
□
<1
ba
rV
T>
bha
ъ
и
ma
A
ya
1
У
ra
J
i
la
i
7
va
П
sa
к
9 •
$a
?
sa
У
za
L
2
ha
я
ka
<?
tha
M* [anri]
9
-m анусвара
0
-h висарга
Таким образом, можно заключить, что изменения письма и живых языков в средне¬
индийский (как и в новоиндийский) период происходили параллельно: как правило, один,
язык использовал одну систему письма (но не наоборот). В то же время, санскрит, буду¬
чи уже языком искусственным ко времени появления на нем письменности, использовал
письмо соответствующего места и времени, сам не меняясь. За две тысячи лет санскрит¬
ские тексты записывались такими системами письма, как брахми, кхароштхи, гупта, на-
гари, грантха и др. В течение последних столетий стандартным письмом для санскрита в
Индии является деванагари, которое используется также для новоиндийских языков:
хинди, маратхи, непали, гархвали, кумауни и некоторых других, и для некоторых языков
Ю. Б. Коряков. Индийские письменности древнего и среднего периодов
14$
мунда, сино-тибетских и дравидийских: хо, марвари, мундари, гонди, сантали, невари и
других.
Аналогичная ситуация сложилась впоследствии и с языком пали: в каждой стране он
передается местным типом письменности: сингальским на Шри-Ланке, бирманским в
Мьянме и т.д.
Помимо традиционных систем письма тексты на древне- и среднеиндийских языках
в европейских изданиях могут быть записаны в латинской транслитерации (принятой на
X Конгрессе ориенталистов в Женеве в 1894 г.). Она, в частности, используется для за¬
писи всех примеров в данном издании.
Алфавит деванагари
ЗТа
ЗТТа
f i
It
3 U
^ a
^ Г
о
0
*z\
4 i
•
Че
^ ai
3^0
au
Чэ ka
• kha
И ga
Я gha
'З* па
Щ са
cha
*Tja
Щ jha
*Тйа
Z ta
Б tha
^ 4a
<o 4ha
Щ ца
cf ta
Ч tha
da
4 dha
Я па
Ч pa
4J pha
Я ba
4 bha
Ч та
4 ya
*ra
cTla
Я va
4 4a
4 $a
sa
f ha
-m анусвара
* анунасика
: -h висарга
В следующей таблице показаны специальные знаки (matra) для обозначения других
гласных, кроме а или нуля гласного (вирама), и примеры с согласной к-.
146
Индийские письменности
а Т а f i Т% Ч Т ^ u ^ ^ u \
. Г ¥ * ? ^ „ 1 ^ П I \
^ е % ^ ai % > О ^ ^ ап ЧЯ ^вирама ^
Для обозначения отсутствия гласного после согласного существует знак вирама, од¬
нако для обозначения сочетаний согласных используются специальные лигатуры. Наи¬
более употребительные из них приведены ниже:
ЧЧэ kka, Ч^ kkha, ЧЯ kca, ЧЯ [tF] kta, Чс<7 ktva, ЧН kma, 4^7 kya, kra, ksa, ksma, ?гЯ ksya,
¥4 khya,
Щ gga, Щ gda, *Я gdha, Щ gma, *Я ghya, Я ghra, fi nka, Щ nkha, Щ nga,
^ cca, ^5 ccha, ^7 cya, 'J'Jl jjja, ^ jjjha, jfta, ^Я jya, 'Я jra, чЯ jva,
Щ flea, ncha,37 nja,
\ tta,^ pta,^ nda,^ pya,
tka, tT tta, тЧ ttya, тЯ ttva, сЯ ttha, ?Я tna, Я7 tpa, C*T tma, C*-4 tmya, сЯ tya, <?7 Я tra, ^7 trya,
c4 tva, cH tsa, сЧгЯ tsna, tsya, ^Я thya,
? dda, *5 ddha, dbha, ^7 dma, ^7 dya, 5 dra, 5 dva,
^7 dhna,^H dhma, dhya, Я dhra,^4 dhva, •
47 nta, «тЧ ntya, ntra, «Я ntha, nda, ndra, "Я ndha, *^Я ndhya, 57 nna, *~4 nma, ^7 nya, Я nra,
^ nha,
pta, Ч1Ч ptya, *Я pna, *Я pya, Я pra, 4$ pla, 47 psa,
bda, ®Я bdha, bna, ^7 bya, Я bra, ^Я bhya, Я bhra, *Я bhva,
*Я mba,^4 mbha, ^7 mya, mla,
*Я yya, c4 lpa, 47 lya,^4 На, сЯ lva, ^Я vya, Я vra,
sea, Scya, ^5 scha, 5Я sna,?4 sya, Я sra, 54 sla, 5Я sva,
$ka, §kra, 41 $ta, 4> stha, sna, ^7 §pa, ^4 spra,
ska, skha, ^Я sta, w stra, stha, ^Я sna, spa, sma, sra, sva,
^ hna, §7 hma, Щ hya, Ж hra, hla, Щ hva.
Гласные с некоторыми согласными также образуют лигатуры, например, с согласной г:
ги, ^ ш.
В данной статье использованы шрифты: Brahmi_.ttf - для письма брахми; Rhino.ttf и
KhU PUA.ttf- для письма кхароштхи. Шрифты предоставлены Эндрю Глассом (Andrew
Glass), который разработал их для проекта Вашингтонского университета и библиотеки
Британского музея по исследованию древних буддийских рукописей (Early Buddhist
Manuscripts Project; http://depts.washington.edu/ebmpA.
ГЛОССАРИИ
В данном Глоссарии собраны лингвистические понятия, представляющие собой за¬
имствования из индийской языковедческой традиции.
Авьяйибхава (скр. avyayibhava 'имеющий неизменяемую природу’) — сочетания, у
которых первый, определяющий элемент — наречие или префикс, а второй представлен
«застывшей» падежной формой. В индийской традиции рассматривались в качестве
сложных слов. См. ст. «Санскрит», «Пали», п. 2.5.2. -
Анунасика — сопутствующая гласной назализация п (позиционный вариант фоне¬
мы п и иногда т, служащий пограничным сигналом в определенном типе сандхи). См. ст.
«Санскрит», п. 2.1.1., «Ведийский язык», п. 5.1.О., ст. «Индийские письменности древне¬
го и среднего периодов». ,
Анусвара —- носовой призвук после гласной, лишенный смычки -т. Аналогичное
явление в пали называется ниггахита (см.). См^ ст. «Санскрит», п. 2.1.1., ст. «Индийские
письменности древнего и среднего периодов».
Бахуврихи (скр. bahuvrihi'имеющий много риса’, ср.-инд. bahubbihi) — вторичные
сложные слова, являющиеся прилагательными со значением «обладающий тем, что вы¬
ражено исходным татпуругиа или кармадхарайя» (в ведийском языке они отличались от
исходных сложных слов местом ударения). Последний член этих сложных слов выража¬
ет род, число и падеж того существительного, с которым согласуется все сложное слово.
См. ст. «Санскрит», «Пали», п. 2.5.2.
Вирама — специальный знак в индийских письменностях, используемый для обо¬
значения отсутствия гласного после согласного. См. ст. «Индийские письменности древ¬
него и среднего периодов».
Висарга — глухой фарингальный фрикативный -А в отличие от звонкого фарингаль-
ного А, придыхание после гласного. См. ст. «Санскрит», п. 2.1.1., ст. «Индийские пись¬
менности древнего и среднего периодов».
Вриддхи (скр. vrddhi) — ступень чередования, иначе называемая сильной. В этой
ступени обычно выступает соответствующий долгий гласный, дифтонг или долгий глас¬
ный и сонант. См. подробнее ст. «Санскрит», п. 2.2.3.
Гуна (скр. guna) — ступень чередования, иначе называемая полной. В этой ступени
обычно выступает соответствующий краткий гласный или краткий гласный и сонант.
См. подробнее ст. «Санскрит», п. 2.2.3.
Двандва (скр. dvandva 'два-и-два’) — первичные сложные слова, представляющие
собой сочетание двух или более элементов, находящихся между собой в сочинительной
связи. Чаще всего эти слова имеют форму дв. числа. См. ст. «Санскрит», «Пали»,
п. 2.5.2.; «Ведийский язык», п. 5.2.3.
Составитель Ю.Б. Коряков.
148
Глоссарий
Дешья (скр. desya) — местные слова средне- или новоиндоарийского языка с неяс¬
ной этимологией. Обычнр представляют собой заимствования из разговорных индоарий¬
ских диалектов или из языков субстрата. См. ст. «Пали», п. 2.6.0.
Кармадхарайя (скр. karmadhdraya, буквальное значение неясно, ср.-инд. катта-
dharaya) — первичные сложные слова, представляющие собой сочетание элементов,
находящихся в подчинительной связи типа согласования. Зависимый элемент обычно
стоит на первом месте и выражен прилагательным, местоименным прилагательным, на¬
речием, числительным (подкласс dvigu, ср.-инд. digu) или существительным-
приложением. См. ст. «Санскрит», «Пали», п. 2.5.2.
Ниггахита (скр. niggahTta ‘ограниченный, остановленный, воспрепятствован-
ный’)— носовой неполной смычки в языке пали, который встречается только после
кратких гласных (род назализации этих гласных) в конце слова или же на границе пре¬
фикса и корня. Аналогичен анусваре (см.). См. ст. «Пали», п. 2.1.1.
Сампрасарана (скр. samprasarana 'двойные чередования’) — чередования, которые
происходят, если корневому гласному предшествуют сонанты у9 v или г. См. подробнее
ст. «Санскрит», п. 2.2.3., «Пали», п. 2.2.3.
Сандхи (скр. samdhi 'соединение’) — ограничения, налагаемые в звуковой цепи на
сочетания фонем. Различают внешние сандхи на границе двух слов (также между двумя
членами сложного слова, перед флексиями с начальным -bh, перед -su) и внутренние
сандхи в пределах слова. В значительной части внешние и внутренние сандхи совпа¬
дают. См. ст. «Санскрит», п. 2.1.З., также «Пракриты», п. 6., «Пали», п. 2.1.3., «Ведий¬
ский язык», п. 5.1.0.
Тадбхава (скр. tadbhava 'происходящий от него’)—* заимствования из санскрита,
подвергшиеся фонетическим изменениям, характерным для той Или иной эпохи. См. ст.
«Пали», п. 2.6.0.
Татпуруша (скр. tatpurusa 'его человек’, ср.-инд. tappurisd) — первичные сложные
слова, представляющие собой сочетание элементов, находящихся в подчинительной свя¬
зи типа падежного управления, причем управляющим является последний член. См. ст.
«Санскрит», «Пали», п. 2.5.2.; «Ведийский язык», п. 5.2.3.
Татсама (скр. tatsama 'ему подобный’) — заимствования из санскрита в той фонети¬
ческой форме, которая была им свойственна в санскрите. См. ст. «Пали», п. 2.6.0.
ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
Сокращения названий языков при словесных примерах
Индоарийские языки:
ардхамаг[адхи]
джайн-мах[араштри]
др.-инд. — древнеиндийский
маг[адхи]
мах[араштри]
пракр[ит]
скр. — санскрит
ср.-инд. — среднеиндийский
шаур[асени]
Прочие языки:
авест[ийский]
англ[ийский]
лат[инский]
нем[ецкий]
рус[ский]
фр[анцузский]
Сокращения грамматических терминов
вид
несов[ершенный]
совершенный]
вр[емя]
аор[ист]
буд[ущее]
имперф[ект]
наст[оящее]
перифр[астический] футурум
перф[ект]
ф плюскв[амперфект]
прош[едшее]
з[алог]
акт[ивный]
действ[ительный]
мед[иальный]
пасс[ивный]
зват[ельная форма]
кауз[атив]
л[ицо]
п[адеж]
вин[ительный]
дат[ельный]
им[енительный]
им[енительно]-вин[ительный]
инструментальный]
местн[ый]
отл[ожительный]
род[ительный]
твор[ительный]
прич[астие]
р[од]
ж[енский]
м[ужской]
ср[едний]
сущ[ествительное]
су ф [фикс]
ч[исло]
дв[ойственное]
ед[инственное]
мн[ожественное]
Сокращенные пометы при языковых примерах
букв[ально] придыхательные]
вм[есто] соотв[етственно]
имя собств[енное] ср[авни]
непридых[ательные]
150
Принятые сокращения
жен[ский]
муж[ской]
ок[оло]
о[стров]
пол[овина]
п-ов — полуостров
проч[ее]
Некоторые другие сокращения в тексте
сер[едина]
следующий]
совр[еменный]
устар[евшее]
ib[idem] — там же
id[em] — то(т) же
УКАЗАТЕЛЬ НАЗВАНИИ ИНДОАРИИСКИХ
ЯЗЫКОВ И ДИАЛЕКТОВ ДРЕВНЕГО И СРЕДНЕГО ПЕРИОДОВ
Условные обозначения:
• полужирным шрифтом выделены лингвонимы, которым соответствуют отдельные статьи в данном томе
• знак равенства (=) обозначает синонимию наименований или иноязычные соответствия
• знак => означает отсылку к лингвониму более высокого уровня, чем отдельный язык
• см. — указывает на отсылку к статье в данном томе, где упоминается данный лингвоним
Авахаттха языки см. Апабхранша (языки)
Апабхранша языки => среднеиндийские языки
Ардхамагадхи язык => джайнского Канона пракриты; см. Пракриты
Арша язык = ардха-магадхи язык
Ашвагхоши пракрит см. Пракриты
Ашоки пракриты см. Пракриты
Буддийский гибридный санскрит
Ведийский санскрит = ведийский язык
Ведийский язык => древнеиндийские языки
Восточно-центральный пракрит => Ашоки пракриты; см. Пракриты
Восточный авахаттха язык = пингала язык
Восточный апабхранша см. Апабхранша (языки)
Восточный пракрит => Ашоки пракриты; см. Пракриты
Врачада-апабхранша см. Апабхранша (языки)
Гандхари язык = северо-западный пракрит; см. Индийские письменности древнего и среднего пе¬
риодов
Гандхарский гибридный санскрит см. Индийские письменности древнего и среднего периодов
Джайн(ий)ского Канона пракриты см. Пракриты
Джайн-махараштри язык => джайнского Канона пракриты; см. Пракриты
Джайн-шаурасени язык => джайнского Канона пракриты; см. Пракриты
Древнеиндийские языки
Древнеиндоарийские языки = древнеиндийские языки
Древний индоарийский язык = древнеиндийские языки
Западный апабхранша = нагара-апабхранша
Западный пракрит => Ашоки пракриты; см. Пракриты
Индийские языки = индоарийские языки
Индоарийские языки
Классический санскрит см. Санскрит
Составитель Ю.Б. Коряков.
152
Указатель .
Крайне-западный апабхранша = врачада-апабхранша
Лаукика языки = авахаттха языки; апабхранша (языки)
Литературные пракриты см. Пракриты
Магадхи язык => литературные пракриты; см. Пракриты
Махарапггри язык => литературные пракриты; см. Пракриты
Нагара-апабхранша см. Апабхранша (языки)
Надписей буддийского царя Ашоки пракриты = Ашоки пракриты; см. Пракриты
Нийя пракрит см. Пракриты
Пайшачи язык => литературные пракриты; см. пракриты
Пали => среднеиндийские языки
Пингала язык => авахаттха языки; апабхранша (языки)
Поздние апабхранша = авахаттха языки
Пракриты => среднеиндийские языки
Санскрит (в широком смысле слова) = древнеиндийские языки
Санскрит => древнеиндийские языки
Санскрит надписей = эпиграфический санскрит
Северо-западный пракрит => Ашоки пракриты; см. Пракриты
Среднеиндийские языки
Среднеиндоарийские языки = среднеиндийские языки
Сценические пракриты см. Пракриты
Упанагара язык см. Апабхранша (языки)
Фрагментов драмы буд диста Ашвагхоши пракрит = Ашвагхоши пракрит; см. Пракриты
Цейлонский пракрит => эпиграфические пракриты; см. Пракриты
Центрально-западный апабхранша = нагара-апабхранша
Чулика-пайшачи => пайшачи язык; см. Пракриты
Шаурасени язык => литературные пракриты; см. Пракриты
Эпиграфические пракриты см. Пракриты
Эпиграфический гибридный санскрит см. Буддийский гибридный санскрит
Эпиграфический санскрит см. Санскрит
Эпический санскрит см. Санскрит
Южный апабхранша см. Апабхранша (языки)
ApabhramSa = апабхранша (языки)
Avahattha = авахаттха языки
Bhasa = санскрит
Laukika = лаукика языки
Nagara apabhramsa = нагара-апабхранша
Pali = пали
Palibhasa = пали
Pingala = пингала язык
Prakrta = Пракриты
Sanskrit = санскрит
Samskrta = санскрит
Upanagara = упанагара язык
Vracada = вргачада-апабхранша
ПРИЛОЖЕНИЕ
ТИПОВЫЕ СХЕМЫ СТАТЕЙ
I. Статья о семье языков, группе языков, группе диалектов
1. Название
2. Локализация и основные представители
3. Ориентировочное число говорящих
4. Принципы и варианты генетической классификации
5. Хронология разделения — для крупных языковых семей
6. Типичные фонетико-грамматические характеристики
II. Статья о языке
1.1.0. Общие сведения *
1.1.1. варианты названия
1.1.2. генеалогические сведения
1.1.3. распространение; число говорящих
1.2.0. Лингвогеографические сведения
1.2.1. общий диалектный состав
1.3.0. Социолингвистические сведения
1.3.1. коммуникативно-функциональный статус и ранг языка
1.3.2. степень стандартизации
1.3.3. учебно-педагогический статус
1.4.0. Тип письменности ,
1.5.0. Краткая периодизация истории языка
1.6.0. Внутриструктурные явления, обусловленные внешнеязыковыми контактами
2.0. 0. Лингвистическая характеристика
2.1.0. Фонологические сведения
2.1.1. фонемный состав
2.1.2. просодический состав
2.1.3. позиционная реализация фонем и просодем
2.1.4. слог; наличие и статус долготных противопоставлений
2.2.0. Морфонологические сведения
2.2.1. фонологическая структура морфемы и/или слова; соотношение слога и морфемы
2.2.2. наличие фонологических противопоставлений морфологических единиц и категорий
2.2.3. типы чередований
2.3.0. Семантико-грамматические сведения
2.3.1. критерии выделения частей речи; категориальные способы выражения универсальных зна¬
чений (общая характеристика)
2.3.2. характер и способ выражения качественных именных классификаций
2.3.3. категория числа и способы ее выражения
2.3.4. падежные значения и их выражение; характер категорий принадлежности и их выражение
154
Приложение
2.3.5. характер и способ выражения качественных глагольных классификаций: залоговые, видовые
или видо-временные значения, наклонения, переходность, породы, версии
2.3.6. дейктические категории и способы их выражения: категория лица в имени и в глаголе, кате¬
гория неопределенности/определенности в имени, категория времени в глаголе или в пред¬
ложении, указание и пространственная ориентация, анафорические средства; выражение от¬
рицания
2.3.7. семантико-грамматические разряды слов
2.4.0. Образцы парадигм
2.5.0. Морфосинтаксические сведения
2.5.1. типичная структура словоформы (для языков с развитой морфологией); тенденция к суф¬
фиксации и инфиксации; морфологически аномальные разряды слов
2.5.2. основные способы и правила словообразования
2.5.3. типичная структура простого предложения (или его эквивалента — для языков с нерасчле-
ненной синтаксической структурой) и способы выражения субъектно-объектных отноше¬
ний; синтаксические позиции; разновидности простого предложения
2.5.4. основные правила построения сложных предложений; характерные типы сложных предло¬
жений; основные закономерности порядка слов
2.6.0. Источник, объем и роль лексических заимствований
2.7.0. Диалектная система
III. Статья о диалекте
1. Название языка
2. Позиция в диалектной группе (отношение к литературному/стандартному языку, особенно¬
сти лингвистической характеристики)
3. Распространение, по возможности — число говорящих
4. Функциональная нагрузка
IV. Статья об отдельном языке (объемом менее 0,5 а.л.)
1.0. Название
2.0. Локализация (для мертвых языков — время существования)
3.0. Г енетическая принадлежность
4.0. Характер памятников; тип письменности
5.0. 0. Лингвистическая характеристика
5.1.0. Фонологические сведения (включая сведения об ударении, тоне и т. д.)
5.1.1. слог
5.1.2. типы чередований
5.2.0. Морфология
5.2.1. морфологический тип языка (агглютинативный, флективный и т. д.)
5.2.2. состав и характер морфологических категорий; способы их выражения
5.2.3. основные способы словообразования
5.3.0. Синтаксис
5.3.1. структура простого предложения (его эквивалента)
5.3.2. характерные типы сложного предложения
5.4.0. Генетическая и ареальная характеристика лексики
6.0. Сведения о диалектах
Институт языкознания РАН
и издательство “Academia”
готовят к изданию книгу:
«Языки мира: Славянские языки. Балтийские языки»
В книге будут представлены подробные очерки обо всех
славянских и балтийских языках — как живых, так и мертвых, а также
общие статьи о группах языков. Наряду с крупными и известными
языками, будут описаны менее известные языки и диалекты, которым
обычно уделяется мало внимания — такие, как полабский,
серболужицкий, кашубский, древненовгородский диалект русского
языка, славянские литературные микроязыки, латгальский
язык/диалект. В числе авторов статей — крупнейшие отечественные
слависты и баптисты, а также исследователи из Австрии, Белоруссии,
Германии, Латвии, Эстонии. Каждая статья следует типологически
ориентированной схеме энциклопедии «Языки мира», что
обеспечивает сопоставимость описаний различных языков. Описание
языка включает сведения о его структурных особенностях на уровне
фонологии, морфологии, синтаксиса, а также о социолингвистическом
статусе, истории, письменности, диалектном членении и лексическом
составе. Этот подход является новым для отечественного славянского
языкознания, традиционно рассматривавшего славянские языки вне
рамок типологического изучения. Со времени опубликования
последних работ по сравнительной грамматике славянских языков
наукой были выявлены новые факты, появились новые гипотезы и
целые научные направления, которые учитываются в данном труде.
Согласно схеме издания «Языки мира», интерпретируется структура
современных славянских языков, что позволяет описать их по
сравнению с традицией в подчас непривычном, однако тем более
интересном ракурсе. Подробно описывается материал балтийских
языков, которые сравнительно редко становятся предметом
лингвистического описания в отечественном языкознании, хотя
являются чрезвычайно привлекательными для специалистов по
сравнительно-историческому языкознанию архаичными
индоевропейскими языками. В новом, ареальном аспекте
представлены балто-славянские языковые отношения, начиная с
глубокой древности и вплоть до современных языковых контактов.
Институт языкознания РАН
и издательство “Academia”
готовят к изданию книгу:
«Языки мира: Семитские языки»
В книге будут представлены описания древних (мертвых) и
живых семитских языков, выполненные с позиций
типологического подхода к изучению естественных языков.
Это первый в мировой лингвистике опыт типологического
сопоставления семитских языков в формате монографического
исследования, поскольку традиционно семитские языки, к
которым относится значительная часть древнеписьменных
языков, изучаются в сравнительно-историческом аспекте. В числе
авторов статей — крупнейшие отечественные и зарубежные
специалисты. Каждая статья следует типологически
ориентированной схеме энциклопедии «Языки мира», что
обеспечивает сопоставимость описаний различных языков.
Описание языка включает сведения о его структурных
особенностях на уровне фонологии, морфологии, синтаксиса, а
также о социолингвистическом статусе, истории, письменности,
диалектном членении и лексическом составе. В книгу входят
очерки языков и диалектов всех групп семитских языков:
вымершие аккадский, эблаитский, угаритский, финикийский,
ханаанейские, древнееврейский, мандейский языки,
староарамейский язык и арамейские диалекты, формы речи,
объединяемые под общим названием «южноаравийские
эпиграфические языки», геэз, гафат, живые иврит, сирийский,
арабский (с многочисленными диалектами), мальтийский,
тигринья, тигре, амхарский, аргобба, харари, гураге, мехри,
джиббали, сокотрийский языки, новоарамейские диалекты.
Помимо этого, книга будет содержать очерки с обобщающей
характеристикой отдельных групп семитских языков, таких как
эфиосемитские языки и современные южноаравийские языки.
В том войдет также обобщающая статья «Афразийские языки», в
которой приведены типологические характеристики афразийской
макросемьи языков в целом, одной из ветвей которой, наряду с
древнеегипетским языком, берберо-ливийскими, чадскими,
кушитскими и омотскими языками являются семитские языки.
Институт языкознания РАН
и издательство “Academia”
готовят к изданию книгу:
«Языки мира: Индоевропейские и доиндоевропейские языки
Средиземноморья и Ближнего Востока»
В данный том будут включены те языки Европы и Ближнего
Востока, которые до сих пор не были освещены в рамках
энциклопедии «Языки мира». Статьи тома будут разделены на
две части: (1) индоевропейские языки (анатолийские, италийские,
греческие, албанский, армянский, тохарские, фракийский,
иллирийский и некоторые другие реликтовые языки); (2) языки, на
которых говорили в Европе и на Ближнем Востоке до
распространения там индоевропейских и семитских языков.
К последним относятся такие мертвые языки, как этрусский,
шумерский, иберский, тартессийский, урартский, хаттский,
эламский, этеокритский, кипро-минойский, пиктский и другие, а
также один язык, доживший до наших дней — баскский. Для
многих из этих языков не существует даже краткого описания на
русском языке. Книга представляет собой уникальный в мировой
практике пример объединения языков данного ареала в
сочетании с их подробными описаниями. Логика предлагаемого
объединения языков в одном проекте обусловлена в частности и
тем, что Средиземноморье и Ближний Восток — это культурно¬
языковой ареал с многотысячелетней историей. Относящиеся
сюда языки неоднократно заимствовали многие материальные
элементы друг у друга, и в не меньшей степени это относится к
письменностям ареала. В книге будут рассмотрены многие языки,
известные лишь по обрывочным письменным документам.
В числе авторов статей — крупнейшие отечественные и
зарубежные специалисты. Каждая статья следует типологически
ориентированной схеме энциклопедии «Языки мира», что
обеспечивает сопоставимость описаний различных языков.
Описание языка включает сведения о его структурных
особенностях на уровне фонологии, морфологии, синтаксиса, а
также о социолингвистическом статусе, истории, письменности,
диалектном пленении и лексическом составе.
Институт языкознания РАН
и издательство “Academia”
, готовят к изданию книгу:
«Языки мира: Современные индоарийские языки.
Дравидийские языки».
В этом томе предполагается объединить по географическому
принципу языки двух разных языковых семей — языки индоарийской
ветви индоевропейской языковой семьи и дравидийские языки.
Индоарийская часть будет логическим продолжением настоящего
тома — в ней будут описаны современные индоарийские языки.
Одновременно эта часть завершит серию томов издания «Языки
мира» по индоевропейским языкам. Будут описаны как крупные, так и
более мелкие индоарийские языки, а также диалекты и группы
языков/диалектов. В дравидийской части тома предполагается описать
большие дравидийские языки, а также поместить обобщающие статьи
о группах дравидийской языковой семьи. В числе авторов статей —
крупнейшие отечественные и зарубежные специалисты. Каждая
статья следует типологически ориентированной схеме энциклопедии
«Языки мира», что обеспечивает сопоставимость описаний различных
языков. Описание языка включает сведения о его структурных
особенностях на уровне фонологии, морфологии, синтаксиса, а также
о социолингвистическом статусе, истории, письменности, диалектном
членении и лексическом составе. Чрезвычайно важной задачей
является описание индоарийских и дравидийских языков в рамках
единой типологической схемы, что позволит вывести на новый
уровень как исторические грамматики этих двух языковых
объединений, так и изучение их взаимного влияния и проблемы
формирования южноазиатского языкового союза. До последнего
времени типологическая характеристика языков Южной Азии как в
отечественном, так и в зарубежном языкознании преимущественно
ограничивалась материалами нескольких наиболее известных языков
этого ареала, таких как хинди-урду, бенгальский, маратхи и
тамильский. Привлечение максимально большего количества
индоарийских и дравидийских языков, в том числе и малоизвестных, к
структурно-типологическому описанию на едином научном основании
даст новые результаты как для общей типологии, так и для
индологической (индоарийской и дравидийской) лингвистики. Кроме
того, единое описание новых индоарийских и дравидийских языков
будет способствовать разработке фундаментальной проблемы
возникновения и развития языковых союзов в целом.
Институт языкознания РДН
и издательство “Academia”
готовят к изданию книгу:
«Языки мира: Карты языков Евразии»
Данная книга является специальным выпуском энциклопедии
«Языки мира», посвященным языковым картам. В нее войдут все
карты к томам, которые уже были снабжены картами (это «Кавказские
языки», «Дардские и нуристанские языки», «Иранские языки»,
«Германские языки. Кельтские языки», «Романские языки»), хотя с
некоторыми дополнениями и изменениями. Специально для данной
книги создаются карты, относящиеся к тем ранее опубликованным
томам «Языков мира», которые были лишены такого иллюстративного
материала, а именно к томам «Уральские языки», «Тюркские языки»,
«Монгольские языки. Тунгусо-маньчжурские языки. Японский язык.
Корейский язык» и «Палеоазиатские языки». Все карты будут сделаны
цветными, по единой схеме в единой системе обозначений. Для
удобства поиска нужного языка карты будут снабжены двумя
индексами: генетическим и алфавитным. Данная книга будет
представлять собой первое в отечественной лингвистике
картографическое издание такого охвата и подробности.
Научное издание
ЯЗЫКИ МИРА
Индоарийские языки древнего и среднего периодов
Главный редактор издательства
В. А. Попов
Редакторы
Ю. Б1 Коряков, Ю. В. Мазурова, //. В. Рогова, <9. Романова
Корректор
Е. Д Баринова
Компьютерная верстка
//. Самариной
Оригинал-макет подготовлен
группой «Языки мира»
Института языкознания РАН
Подписано к печати 27.01.2004 г.
Формат 70xl00Vi6. Гарнитура Таймс.
Уел. печ. л. 10,00. Уч.-изд. л.
Тираж 800 экз. Заказ № 2538.
Отпечатано с готовых диапозитивов
в ОАО «Можайский полиграфический комбинат».
143200, г. Можайск, ул. Мира, 93.
Щ\
u
_ t'7*—
° > ! ^
у Р К
0
4
H
E
/с
T
Л
Лсылянь
^У/>
Л
s
—L.
ен
-—/
*v
зоны формирования литературных пракритов ^
места находок надписей царя Ашоки ,
ZZZ
области распространения письма кхароштхи |
o>
территория современных индоарийских языков М
территория современных дардских языков *
.
Матхура ■
древние города JJ
КАЛИНГА
древние государства или области |
шаурасени
названия языков 1
г0" *>
ч^. ^
современные границы государств Щ
современные административные границы внутри Индии ^
и
ЦНД|
о
—ул
ш
V‘\riT»
J
м
rfVtljjI
^TL. V
© Институт языкознания РАН, 2004
© Коряков Ю.Б., 2004 alw@pisem.net
Индоарийские языки среднего периода
|ЛАНКА