р
А.КЛААТ, В.КОНАРАТЬЕ В
Быль
о „ЗОЛОТОМ
ЭШЕЛОНЕ

А. КЯАДТ, В, КОНДРАТЬЕВ
^7^
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва • 4962

9(С)22
К47,
В августе 1918 года белогвардейцы внезапно ворвались в
Казань и захватили в кладовых банка золотой запас Совет-
ской республики...
Много легенд было сложено о народном золоте, которое
больше года находилось в руках контрреволюции и побывало
за это время во многих городах Поволжья и Сибири.
В этой книге впервые столь полно, на основе новых ар-
хивных документов и свидетельств очевидцев, рассказывается,
при каких обстоятельствах попал золотой запас к врагам ре-
волюции, как расхищали народное золото колчаковцы и ин-
тервенты. В начале 1920 года золотой запас Советского госу-
дарства был спасен рабочими, партизанами Сибири и насту-
пающей Красной Армией. Авторы восстановили имена простых
советских людей, которые, рискуя жизнью, отбили золотой за-
пас у врага и по заданию В. И. Ленина вернули его в начале
1920 года обратно, в Казань.
Авторы этой книги — историки. Анатолий Павлович Кладт
работает в области истории гражданской войны в СССР, имеет
печатные труды, в том числе книгу «Братья по оружию» (Соц-
экгиз, 1960). Последняя написана совместно с кандидатом
исторических наук Владимиром Александровичем Кондратье-
вым — автором книги «Народный подарок Ленину» (Соцэкгиз,
1961) и ряда других книг и сборников по истории СССР.
Издательство просит читателей свои отзывы, замечания и
пожелания направлять по адресу: Москва, А-47, Миус-
ская пл., 7, Госполитиздат, редакция литературы по истории
советского общества,

Заседание Политбюро ЦК РКП (б) было в разгаре.
Боевой штаб Коммунистической партии во главе
с В. И. Лениным решал назревшие дела по восстанов-
лению народного хозяйства Страны Советов. Уже
были рассмотрены вопросы о праздновании 1 Мая
1920 года и проведении в этот день Всероссийского
субботника, о созыве партийной конференции пяти се-
верных губерний, реорганизации Наркомнаца, коман-
дировке Ф. Э. Дзержинского на Украину.
— Следующий вопрос повестки дня — о золоте,—
после небольшого перерыва объявил секретарь.— Дан-
ный вопрос внесен на рассмотрение Политбюро по
предложению Владимира Ильича.
Тысячи всевозможных дел приходилось решать в те
весенние дни 1920 года партии и Советскому прави-
тельству. Но вопрос о золотом запасе республики был
среди них особенно важен для страны. Члены Полит-
бюро внимательно выслушали сообщение о том, что в
районе Иркутска у бегущих колчаковцев был отбит зо-
лотой запас РСФСР, который еще летом 1918 года по-
пал в руки белогвардейцев и с тех пор прокочевал
почти по всем городам Поволжья и Сибири. Рабочие
и крестьяне Сибири, руководимые большевиками, сде-
лали все возможное, чтобы выполнить приказ Родины
и не дать врагам Советской власти вывезти народное
золото за границу.
Теперь, когда это золото, доставленное из Иркутска,
находилось уже в Омске, по предложению В. И. Ле-
нина было решено отправить его дальше — в центр
Советской республики, в город Казань, в то самое
3

здание Народного банка, откуда оно было украдено
белогвардейцами.
Обмен мнениями о перевозке золота был уже за-
кончен, когда Владимиру Ильичу подали срочную те-
лефонограмму из Народного комиссариата финансов,
В ней спрашивалось, куда отправлять золото.
В. И. Ленин написал на записке: Казань и особая
военная охрана.
Слова «Казань» и «особая» Владимир Ильич под-
черкнул дважды1.
В тот же день вечером в адрес Сибирского рев-
кома и Реввоенсовета 5-й армии, в распоряжении ко-
торых находился золотой запас, была отправлена
шифрованная телеграмма:
«Город Москва, 20 апреля 1920 года.
Все золото двух поездах прибавив имею-
щееся в Омске немедленно отправьте с безус-
ловно надежной достаточной военной охраной
Казань для передачи на хранение кладовых
Губфинотдела.
Предсовнаркома — Ленин»2.
Много заданий ЦК РКП (б) и лично В. И. Ленина
было выполнено большевиками Сибири, возглавив-
шими всенародную борьбу против белогвардейцев и
иностранных интервентов. И это новое задание вождя
было выполнено четко и оперативно.
...Прошло два месяца. В кабинет В. И. Ленина во-
шла группа военных и штатских. Они доложили Вла-
димиру Ильичу о выполнении порученного задания и
водворении золотого запаса в кладовые Казанского
народного банка. Их доклад был кратким. За скупыми
словами чувствовался славный подвиг, совершенный
простыми советскими людьми в борьбе за народное
золото. Этот подвиг в то героическое и бурное время
казался будничным, и, возможно, поэтому о нем так
мало было написано современниками.
1 Центральный партийный архив Института марксизма-лени-
низма при ЦК КПСС (ЦПА ИМЛ), ф. 2, оп, 1, д. 13 643, л. lf
автограф.
2 Ленинский сборник XXXV, стр. 117.

Заговор на Волге
Лето 1918 года было жарким, знойным...
Известия одно тревожнее другого доходили до сто-
лицы молодой Советской республики — Москвы. Все
газеты пестрели экстренными сообщениями: в Повол-
жье вспыхнул и быстро распространяется контррево-
люционный мятеж, подготовленный и спровоцирован-
ный агентами империалистических держав. Подни-
мали голову враги Советской власти на Дону, Украине,
на Дальнем Востоке.
30 мая 1918 года Москва была объявлена на воен-
ном положении. Рабочие и крестьянская беднота по
призыву Коммунистической партии снова взяли в руки
оружие.
«Снова, как в Октябре,— писала в те дни «Прав-
да»,— рабочая революция мобилизует свои силы.
К оружию—товарищи рабочие!
К оружию — братья пролетарии деревни!
Контрреволюция и голод идут на нас войной».
...С той поры как победила Великая Октябрьская
социалистическая революция, не было дня, чтобы
контрреволюция, где явно, где скрыто, не выступала
против новой власти рабочих и крестьян. В союзе
с империалистами других стран русские капиталисты
и помещики плели сети гнусных заговоров, лелея на-
дежду снова стать хозяевами страны, вернуть себе
былое право угнетать трудовой народ.
Советская республика мужественно проводила
одни революционные преобразования за другими.
Вслед за национализацией земли общенародным досто-
янием стали банки, заводы, фабрики, железные доро-
ги и другие предприятия общественного значения.
5

Отбивая атаки внутренних и внешних врагов, рабо-
чие и крестьяне под руководством Коммунистической
партии весной 1918 года завоевали мирную пере-
дышку и все свои силы направили на скорейшее вос-
становление разрушенного империалистической вой-
ной народного хозяйства, на дальнейшее укрепление
Советской власти и коренную перестройку всей жизни
страны на социалистических началах.
Но мирная передышка продолжалась недолго.
9 и 14 марта 1918 года в Мурманске, 5 апреля во Вла-
дивостоке высадились первые отряды английских,
французских, японских и американских интервентов.
Это было открытое вооруженное нападение на Страну
Советов империалистов Антанты, опиравшихся на рос-
сийскую буржуазно-помещичью контрреволюцию.
В наступлении на Советскую Россию империали-
сты особую роль отводили чехословацкому корпусу,
который был сформирован еще при царском самодер-
жавии из военнопленных чехов и словаков для уча-
стия в войне против кайзеровской Германии и Австро-
Венгрии.
Советское правительство, идя навстречу пожела-
ниям чехословаков, приняло решение эвакуировать их
на родину через Владивосток, так как путь на запад
был отрезан фронтами. К лету 1918 года эшелоны с
чехословаками растянулись по всей линии железной
дороги на участке Сызрань — Пенза — Владивосток.
Многие из солдат чехословацкого корпуса участво-
вали в борьбе за установление Советской власти в
России и в массе своей с симпатией относились к но-
вому строю. Однако в корпусе большую силу имело
реакционное офицерство. С помощью чешских и сло-
вацких правых социал-демократов, русских эсеров и
меньшевиков командование корпуса, спекулируя на
национальных чувствах солдат, проводило среди них
антисоветскую пропаганду, стараясь оклеветать и
очернить власть рабочих и крестьян, извратить миро-
любивую политику Советской России.
Глава чехословацких буржуазных националистов
Масарик в марте 1918 года, находясь в Вашингтоне,
согласился поднять чехословацкий корпус на мятеж
против Советской власти, потребовав за это последую-
щего признания империалистическими кругами Чехо-
6

словацкой буржуазной республики. Тогда же были
получены значительные суммы для контрреволюцион-
ных сил. Технические детали и план вооруженного
выступления были разработаны в конце апреля
1918 года на нелегальном совещании в Москве, в сте-
нах французской военной миссии, с участием извест-
ного английского разведчика Локкарта, хозяина дома
генерала Лаверня, полковника французского генштаба
Корбейля и уполномоченных от белогвардейского под-
полья— полковника Сыромятникова, генерала Иност-
ранцева и специально прибывшего представителя си-
бирской контрреволюции капитана Коншина.
Совещание заговорщиков длилось всю ночь. По
принятому плану чехословацкому корпусу ставилась
задача: внезапным ударом захватить важнейшие
пункты вдоль Сибирской железной дороги, овладеть
Уралом и Поволжьем и двинуться на Верхнюю Волгу,
где эсерами будут подготовлены контрреволюционные
выступления в 23 городах, далее соединиться с англо-
французскими войсками, которые после захвата Архан-
гельска должны следовать через Вологду в центр
страны.
В начале мая этот план был согласован и уточнен
с командованием чехословацкого корпуса на совеща-
нии в Челябинске. Тогда же были приведены в готов-
ность и все другие антисоветские силы.
Мятеж начался 25 мая 1918 года. В тот день чеш-
ские легионеры внезапно заняли станцию и город
Мариинск. 26 мая, преодолев упорное сопротивление
местных отрядов рабочих и крестьян, они овладели
Новониколаевском, (ныне Новосибирск), а в последую-
щие два дня — Челябинском и Нижнеудинском (ныне
Улан-Удэ). 29—30 мая пали Пенза, Сызрань и Канск,
а в начале июня — Омск.
Образовавшиеся четыре группы чехословацких
войск: пензенская, челябинская, сибирская и владиво-
стокская— при активной поддержке эсеров и меньше-
виков, вылезшей из подполья белогвардейщины по-
вели регулярное наступление против Советской власти.
Отряды рабочих добровольцев, первые отряды Крас-
ной Армии в ожесточенных схватках отбивали атаки
превосходящих сил врага.
8 июня пензенская группа белочехов захватила
7

Самару. Здесь с помощью иностранных штыков эсеры
создали свое «правительство»— Комитет членов Учре-
дительного собрания (Комуч).
Расширяя захваченную территорию, пензенская
группа белочехов 3 июля соединилась у станции
Миньяр с челябинскими частями чехословаков, дейст-
вовавшими под командой полковника Войцеховского,
а 5 июля захватила Уфу. Обеспечив себе тыл, бело-
чехи и белогвардейцы перенесли центр военных дей-
ствий на Волгу.
В помощь контрреволюционным мятежникам 6 ию-
ля 1918 года в Москве вспыхнул мятеж левых эсеров.
В тот же день в Рыбинске, Муроме, Костроме, Яро-
славле начались антисоветские мятежи. Они были под-
готовлены «Союзом защиты родины и свободы»—*
подпольной белогвардейской организацией, созданной
правым эсером авантюристом Б. В. Савинковым, кото-
рого снабжали деньгами и оружием помощники анг-
лийского разведчика Локкарта и французского посла
Нуланса.
Центральный Комитет Коммунистической партии
и Советское правительство призвали трудящихся рес-
публики встать на защиту социалистического отече-
ства. Военные вопросы находились в центре внимания
В. И. Ленина, требовавшего подчинить все силы рес-
публики задаче разгрома врага. Всюду в стране раз-
вернулась кипучая деятельность по организации реши-
тельного отпора силам контрреволюции. Рабочие и
крестьяне были преисполнены непоколебимой решимо-
сти грудью отстоять завоевания Октября.
В обстановке развертывающейся гражданской вой-
ны местные партийные организации и выехавшие на
места представители ЦК РКП (б), опираясь на кра-
сногвардейцев, добровольческие части и рабочие дру-
жины, быстро создавали красные дивизии и армии.
Был образован штаб Красной Армии чехословацкого
фронта, который разместился в Казани.
Казань... Еще недавно мирный, тыловой город, он
теперь неожиданно оказался в прифронтовой полосе.
Отсюда в Москву шли тревожные сводки о положении
на фронтах.
Казань приковывала к себе внимание врагов Со-
ветской власти: захват этого города открывал путь на
8

Москву — столицу столь ненавистной им республики
Советов. В случае успеха белогвардейцам доставался
крупный приз — золотой запас РСФСР, хранящийся в
кладовых Казанского банка. Последнее обстоятель-
ство до некоторой степени предопределило дальнейшее
развитие событий и-ход военных операций на поволж-
ском участке возникшего Восточного фронта.
Серые грозовые тучи, отражаясь в широкой ленте
Волги, медленно плыли над древним Казанским крем-
лем. По улицам города маршировали отряды рабочих-
добровольцев, взявшихся за оружие для отпора чер-
ным силам мятежников. По решению Казанской го-
родской конференции РКП (б) проводилось всеобщее
вооружение беднейшего населения города и близле-
жащих уездов.
У штаба фронта, что расположился на Малой Ка-
занке, появились броневики с алыми звездами. Внизу,
по Волге, маневрировали пароходы, вооруженные пуш-
ками и пулеметами. В штабе происходили бесконечно
заседания военных командиров. Вожаки рабочих-^
коммунисты В. Скачков, К. Якубов и другие — органи-
зовали десять отрядов из рабочих и татарской бед-
ноты. Под ружье встали почти все рабочие Заречья,
фабрики Алафузовых, мыловаренного завода, желез-
нодорожных мастерских.
В то время как большевики без сна и отдыха укреп-
ляли оборону города, левые эсеры и их представитель
М. А. Муравьев, ставший недавно по рекомендации
Троцкого командующим чехословацким фронтом, раз-
вернули подрывную работу. Одновременно с воору-
женными выступлениями эсеров в Москве и Ярославле
готовили антисоветский мятеж на фронте Муравьев и
его ставленники. По заданию ЦК партии эсеров
Муравьев, пользуясь правами командующего фрон-
том, тайно осуществлял свой заговор и предпринимал
меры к захвату золотого запаса, чтобы затем исполь-
зовать его в борьбе с Советской властью.
Золото...
К нему всегда тянулись грязные руки монархов
и князей, помещиков и попов, промышленников и
купцов, генералов и всяких завоевателей. Живя по
9

волчьим законам, они признавали лишь одну власть-—,
власть денег, власть богатства и силы.
В глубоких подвалах Казанского банка, который
стоял в центре города, у возвышенной его части, на-
против Казанского университета, в так называемых
золотой и серебряной кладовых хранились драгоцен-
ности, составлявшие в золотом исчислении свыше мил-
лиарда рублей. Здесь было золото, добытое русским
народом, намытое на сибирских рудниках и промыс-
лах многими поколениями рабочих, ссыльными декаб-
ристами, первыми каторжниками — народовольцами
и большевиками. Во имя этого золота цари и капита-
листы гноили заживо людей, вели малые и большие
войны, высасывали из народа последние жизненные
соки.
Царская Россия в начале XX века, и особенно во
время первой империалистической войны, испытывала
огромные экономические и финансовые трудности.
Эти затруднения были обострены глубоким кризисом
мировой системы капиталистического хозяйства, все
растущей экономической зависимостью самодержавия
от империалистов Англии, Франции и США. Государ-
ственный банк Российской империи спешил изъять из
обращения золотые монеты и слитки и заменить их
бумажными деньгами (кредитными билетами). Золото
необходимо было поместить в надежные хранилища,
так как это был основной резервный фонд государства
для расчетов по международным обязательствам.
Еще до революции, стремясь получше упрятать
золотые запасы, царское правительство начало кон-
центрировать их в Казани, подальше от фронтов импе-
риалистической войны. Выбор места хранения золотого
запаса не был случайным. Казанский банк — один из
немногих в России — располагал обширными кладо-
выми. Сам же город занимал удобное географическое
положение. Находясь на Волге, он имел также прямое
железнодорожное сообщение с центром страны. Еще
в 1915 году, когда германская армия ворвалась в При-
балтику и создала прямую угрозу Петрограду, в
Казань была отправлена первая партия золота из сто-
личного банка — 526 мешков с золотой монетой.
После Октябрьской революции в Казани, как во
всех крупных городах страны, у дверей кладовых Госу-
10

дарственного банка встали красногвардейцы и рево-
люционно настроенные солдаты. А когда 27 декабря
1917 года Советское правительство за подписью
В. И. Ленина опубликовало декрет о национализации
банков, все золото стало общенародным достоя-
нием и перешло в распоряжение Народного банка
РСФСР.
Насколько своевременными и разумными были
мероприятия Советской власти в области финансов,
хорошо видно из документов Государственного банка
за 1917 год. Документы, в частности, раскрывают, что
Временное правительство транжирило народное золо-
то, что глава его А. Керенский, договорившись с фи-
нансовыми кругами Швеции, переводил золото в швед-
ский Рикс-банк. Буквально за несколько дней до
Октябрьского вооруженного восстания золото в слит-
ках на сумму 5 миллионов рублей было погружено в
поезд «особого назначения» и направлено через Пет-
роград и Финляндию в Стокгольм. Немало золота
было переправлено в США, Англию и Францию, по-
ставлявшие военное снаряжение русской армии.
Советское правительство делало все необходимое,
чтобы не дать больше представителям эксплуата-
торских классов вывозить золото за границу и исполь-
зовать его во вред народной власти.
В начале 1918 года в связи с опасностью нового
наступления кайзеровской германской армии на За-
падном фронте Совет Народных Комиссаров, забо-
тясь о народных ценностях, дал указание продолжить
сосредоточение золота в Казани, находящейся в наи-
более безопасном в то беспокойное время районе.
В мае 1918 года в Казань прибыло золото, хранив-
шееся в Тамбовском отделении Госбанка, а в июне—■
золото из Московской и Самарской контор банка.
Вместе с золотом оттуда же были доставлены ценно-
сти, вывезенные из Петрограда, в том числе драго-
ценности Монетного двора, Главной палаты мер и ве-
сов и Горного института.
Эвакуированные драгоценности еще продолжали
поступать в кладовые Казанского банка, когда стало
очевидным, что и здесь небезопасно. Контрреволюци-
онный заговор на Волге изменил обстановку в этом
районе.
11

По поручению В. И. Ленина главный комиссар
Народного банка республики Т. И. Попов в середине
июня 1918 года предписал Казанскому банку подго-
товиться к возможной эвакуации ценностей. Финансо-
вые работники Казани с помощью местных партийных
и советских организаций приступили к подготовке
золота к эвакуации в Нижний Новгород. С этой целью
началась спешная замена прогнивших от времени
мешков, в которых хранилось золото с 1915 года.
27 июня в разгар работ управляющего Казанским
отделением Народного банка Марьина вызвал к себе
главком Муравьев. Громко стуча кулаком по столу, он
обвинил финансовых работников в паникерстве и тру-
сости.
•— Кто позволил разводить панику? — орал он в
^неистовстве.— Золото — в надежных руках. Запом-
ните: никакой эвакуации без моих распоряжений.
А наутро у здания банка встал усиленный наряд
из личной охраны Муравьева.
В тот же день Марьин телеграфировал в Москву:
«На чешском фронте дела в последние дни улуч-
шаются. Главнокомандующий фронтом Муравьев на
мой вопрос просил передать его подлинные слова:
«Политическое положение прекрасно, т. к. в Ка-
зани — я»» К
Подозрительное поведение Муравьева не могло не
вызвать чувства тревоги. «Не обольщайтесь само-
хвальством Муравьева,— писал в ответной телеграмме
Т. И. Попов,— продолжайте внимательно исследовать
положение. Телеграфируйте непосредственно мне...
Агентуре Комиссии борьбы с контрреволюцией все
важное сообщайте» 2.
Однако чего-либо эффективного предпринять уже
не удалось. В первых числах июля Муравьев по сиг-
налу ЦК партии эсеров сбросил маску. Прикрываясь
трескучими фразами о «защите» революции, он пы-
тался захватить власть в Казани и прежде всего овла-
деть кладовыми Казанского банка. Тогда же в порту
появился специально оборудованный пароход для тай-
1 Центральный государственный архив народного хозяйства
СССР (ЦГАНХ СССР), ф. 2324, оп. 1, д. 187, л. 74s
2 Там же.
12

ной перевозки золота из Казани в Симбирск (ныне
Ульяновск), где Муравьев надеялся закрепить свою
власть.
10 июля Муравьев в сопровождении многочисленной
охраны, состоявшей из матросов-анархистов и офице-
ров-савинковцев, прибыл в Симбирск. Здесь его встре-
тил командир 1-го Курского бронедивизиона Н. Н. Бе-
ретти — член партии левых эсеров. Из Симбирска
Муравьев дал телеграфное распоряжение по всему
фронту. В нем объявлялись перемирие с белочехами и
война Германии. Приказывалось войскам перестро-
иться и двигаться на Москву.
Окружив броневиками здание Совета, предатели
явились на заседание губисполкома, на котором пред-
седательствовал старый большевик И. М. Варейкис.
Эсеры пытались навязать Совету предложение о соз-
дании Поволжской республики с центром в Симбир-
ске. Когда это предложение было отвергнуто, взбешен-
ный Муравьев, выхватив маузер, пытался проложить
путь к своей охране, но был убит одним из красно-
армейцев.
Симбирские коммунисты с помощью красноармей-
цев 1-го Курского бронедивизиона и бойцов 4-го Ла-
тышского полка быстро расправились с муравьевской
охраной. Так закончилась авантюра Муравьева и пер-
вая попытка захвата золотого запаса, принадлежа-
щего народу.
Характерно, что везде, где возникали контрреволю-
ционные заговоры, их организаторы стремились пожи-
виться за счет богатств народа. Так произошло в Яро-
славле, где эсеровские заговорщики разграбили мест-
ное отделение Народного банка. А когда в мае
1918 года происходила эвакуация золота и серебра из
Екатеринодара, Ростова и Новочеркасска в центр Со-
ветской республики, на «золотой поезд» напал «сво-
бодный полк левых эсеров». Они арестовали охрану
поезда и тут же разделили между солдатами полка
серебряные монеты, обнаруженные в вагонах. Затем
грабители накинулись на золото. На другой день пред-
полагалось разграбление брильянтов и серебряных из-
делий.
Но утром 9 мая у станции Сарепта их окружили
рабочие отряды, присланные из Царицына (ныне Вол-
13

гоград). Ликвидацией бандитской шайки руководил
чрезвычайный комиссар Юга России Г. К. Орджони-
кидзе, который докладывал впоследствии: «Главные
виновники были арестованы, и разграбленное золото и
серебро, насколько возможно, было отобрано. Всего не
удалось отобрать, т. к. некоторые из грабителей, по-
чувствовав опасность, бежали. Отобранное серебро и
золото было ссыпано в мешки и при особой охране пре-
провождено в отдельных вагонах в Царицын...» х
Подобный грабеж, несомненно, грозил и золотому
запасу в Казани в случае торжества заговора Му-
равьева.
Ликвидировав контрреволюционный заговор, пар-
тийные и советские организации приступили к укреп-
лению обороны Казани, так как в результате измены
Муравьева обстановка на фронте ухудшилась.
Под ударами белочехов и белогвардейцев красные
отряды продолжали отступать. 22 июля после боев
пал Симбирск, а 25 июля — Екатеринбург (ныне
Свердловск). Под руководством коммунистов рабочие
и крестьяне предпринимали героические меры, чтобы
укрепить Красную Армию и остановить врага. Из Мос-
квы, Петрограда и других промышленных центров
на фронт срочно были мобилизованы рабочие. Они
должны были стать костяком отрядов Красной Армии,
внести в войска твердую организацию и дисциплину.
ЦК РКП (б) направил на фронт тысячи коммуни-
стов, опытных организаторов и руководителей масс.
Перед ними была поставлена задача: остановить от-
ступление на фронте, накопить резервы и организовать
контрнаступление. В районе Казани начала формиро-
ваться 5-я армия, сыгравшая важную роль в разгроме
белочехов и армий Колчака. В то же время Комуч го-
товился к осуществлению своего стратегического
плана. Группа войск белогвардейцев под командова-
нием подполковника генштаба Каппеля и представи-
теля военного ведомства Комуча Лебедева продвига-
лась вверх по Волге„и вскоре достигла Буинска, выйдя
на подступы к Казани.
Опьяненные успехом, контрреволюционеры бре-
дили походом на Москву. Отборные части белых стре-
1 ЦГАНХ СССР, ф. 2324, оп. 1, д. 187, л. 24.
14

мились быстрее овладеть Казанью. Это был, без-
условно, авантюристический план, но сложившаяся об-
становка содействовала его осуществлению.
В Казани, где укрывалось около 5 тысяч бывших
царских офицеров, назревал заговор, руководимый Са-
винковым. «Решил ехать на Волгу,— вспоминал он о
тех днях.— Надеюсь, что казанская организация бу-
дет счастливее, чем рыбинская, и что мы своими си-
лами возьмем город».
Белогвардейцы и чехи придавали большое значе-
ние захвату Казани. Вот что писал по этому поводу в
своем дневнике Лебедев: «В числе, правда, второсте-
пенных мотивов немаловажен и тот, что в Казани на-
ходится эвакуированный в нее золотой запас Государ-
ственного банка» К
В Казанском кремле стоял батальон сербов, сфор-
мированный из бывших военнопленных австро-герман-
ской армии. Он подчинялся сербской военной миссии,
находящейся в Архангельске, и был нейтрален по от-
ношению к местной Советской власти. Но мало кто
знал, что командир батальона майор Благотич, поте-
ряв связь со своей миссией и оставшись без денег,
очень быстро нашел поддержку во французской воен-
ной миссии, а затем примкнул к заговорщикам.
...26 июля поздно ночью по притихшим переулкам
Симбирска пробирался человек. Черное пальто и
шляпа с трудом скрывали его военную выправку.
Встречая военный патруль белогвардейцев, он четко
называл пароль «Казань». Ему отвечали «Москва» и
скороговоркой добавляли: «Проходи». Так он добрался
до Троицко-Спасской гостиницы, поднялся на второй
этаж и постучался в дверь, на которой еще висели
обрывки плаката, призывающего вступать в Красную
Армию. Его уже ждали.
За столом, на котором стояли бутылки вин и ле-
жала оперативная карта, сидели подполковник Кап-
пель, Лебедев, капитан Степанов и член Учредитель-:
ного собрания Фортунатов.
Сняв пальто, неизвестный представился:
■— Штабс-капитан Григорьев.
1 «Воля России» (Прага), 1928, № 8—9, стр. 136.
15

Это был прибывший из Казани савинковец, кото-
рый доставил' информацию о положении в Казани.
— В городе с марта 1918 года существует военная
организация офицеров,— докладывал он.— Многие
члены организации состоят на службе в штабах
фронта и округа и многочисленных тыловых военных
учреждениях. В июне органы ЧК арестовали началь-
ника штаба организации и некоторых его помощников,
но основные силы остались нетронутыми. Часть офице-
ров ушла в подполье. Оружия маловато, но Совдеп
дал распоряжение вооружить квартальные домовые
комитеты, а они почти все состоят из бывших офице-
ров. На некоторых заводах большим влиянием поль-
зуются меньшевики, с которыми удалось договориться.
Установлен личный контакт с майором Благртичем.
Подкрепления, обещанные Вацетису, еще не прибыли.
Подступы к городу со стороны Волги не прикрыты.
Установка батарей на Верхнем Услоне умышленно за-
тягивается. Но с мятежом медлить нельзя. Казанская
чрезвычайная комиссия преобразована в Чрезвычай-
ную комиссию по борьбе с контрреволюцией на чехо-
словацком фронте и усилена людьми. Нам долго не
продержаться.
Свой доклад Григорьев выпалил единым духом,
торопясь обрадовать собравшихся благоприятными
известиями.
На затянувшемся совещании казанская операция
была решена. Тут же были вызваны командир
1-го Чешского гусарского полка поручик Швец и ко-
мандир речной флотилии мичман Мейер и составлен
план операции. Решено было готовить десант на паро-
ходах с одновременным наступлением группы Каппеля
по берегу Волги. Мейеру поручили переоборудовать
некоторые баржи под плавучие батареи.
В ночь на 1 августа из Симбирска вверх по Волге,
вышли 6 вооруженных пароходов и 15 вспомогатель-
ных судов с артиллерией. На них разместился удар-
ный десантный отряд численностью в 2 тысячи
штыков.
Чехословацкое командование, боявшееся за судьбу
всего фронта, ослабленного за счет десанта, хотело
было в последний момент приостановить это наступ-
ление, но члены Комуча, уже подсчитывающие стои-
16

мость золотого запаса, запротестовали. «Прошу иметь
в виду,—горячо доказывал чехам Лебедев,—что в Ка-
зани наши предупреждены о дне наступления, а также
сербский батальон и офицерские организации».
И белочехи снова отдали приказ — десант вышел
в поход.
. Все эти дни Казань жила напряженной жизнью.
В 20-х числах июля сюда прибыл новый главнокоман-
дующий фронтом И. И. Вацетис. С ним прибыли ряд
оперативных работников, а также соратник Ф. Э. Дзер-
жинского— М. Я. Лацис, председатель ЧК фронта,
созданной 16 июля 1918 года.
Казань они застали встревоженной. Оперативные
сводки, поступающие из армий, были малоутеши-
.тельны. В самом городе неспокойно. В июле в Казани
проходил IV губернский съезд Советов, на котором
левые эсеры, опираясь на кулацкие элементы и мень-
шевиков, протащили резолюцию, оправдывающую
авантюру Муравьева. Казанские большевики разобла-
чили левых эсеров и закрыли съезд. Ввиду накала об-
становки вся власть была передана ревкому, во главе
которого встал коммунист Я. С. Шейкман — бывший
председатель Казанского Совета.
Совместно с губкомом партии ревком активизиро-
вал формирование рабочих дружин, но обучение и во-
оружение их, порученное военспецам, умышленно за-
тягивалось.
Учитывая обстановку, Вацетис вызвал в Казань
5-й Латышский полк, стоявший до того времени на
станции Бологое. Первая группа бойцов этого полка
прибыла в Казань вместе с ним в качестве охраны
штаба фронта. ЧК фронта под руководством М. Я. Ла-
циса приступила к работе. Уже 27 июля Лацис теле-
графировал в Москву Дзержинскому: «Разоружены
две эсеровские дружины, отнято 15 пулеметов,
160 винтовок, 150 000 патронов и револьверов. Сегодня
разоружается домовая охрана. Расстреляно 10 бело-
гвардейцев» 1.
Решительными действиями советского командова-
ния удалось стабилизировать фронт на Волге на
1 Центральный государственный архив Советской Армии
(ЦГАСА), ф. 106, он. 3, д. 15, л. 115.
2 А. Кладт, В. Кондратьев 17
I :

линии Корсунь — Буинск, Тетюши — Спасск. 28 июля
И. И. Вацетис направил в Москву план контрнаступ-
ления, сущность которого сводилась к захвату в клещи
противника, действовавшего на участке Симбирск —
Сызрань, двойным ударом по левому берегу Волги:
с севера — со стороны Чистополя на Симбирск и с
юга — со стороны Урбаха на Самару. Осуществление
этого плана зависело от маневренности войск и, глав-
ное, от действий 5-й армии, наносившей основной удар.
Но армия формировалась очень медленно. Вацетис
бомбардировал Москву телеграммами о высылке по-
полнений. «Из Москвы и других мест,— говорилось
в одной из них от 31 июля,— посланы на Восточный
фронт поддержки. С нетерпением их ожидаем. Просим
назначить расследование, почему они^так долго едут.
Прибыл только Полтавский полк».
ЦК партии и лично В. И. Ленин, занимаясь выяс-
нением причин неудач советских войск на Восточном
фронте, разработали ряд мероприятий по оказанию
помощи фронту. В. И. Ленин внимательно следил за
боевыми действиями войск и работой тыла, за деятель-
ностью военных специалистов, привлеченных в ряды
Красной Армии. Он учил черпать силу в народе, под-
сказывал пути и методы работы с массами. Именно
в эти дни В. И. Ленин спрашивал руководящих работ-
ников Восточного фронта: «Достаточно ли энергично
работают военные руководители и Вацетис? Хорошели
контроль комиссаров за ними?.. ,- '
Достаточно ли связи в военном деле с массам^ бед-
ноты? Делается ли все для ее подъема и привлече-
ния?» l \
Коммунисты Восточного фронта и Казани делали
все, чтобы остановить врага.
После авантюры Муравьева и особенно /падения
Симбирска руководители Казанского губкома партии
с тревогой думали о золотом запасе. По просьбе рев-
кома вопрос о судьбе золота обсуждался на заседании
Реввоенсовета фронта. Реввоенсовет решил усилить
охрану банка, но золото из города пока не эвакуиро-
вать.
1 В. И. Ленин. Военная переписка (1917—1920). М., Воен-
издат, 1956, стр. 57,
18

«Испытывая на себе обстановку фронта,— вспоми-
нает об этих днях участник заседания М. Я- Лацис,—■
нам казалось, что Казань сдавать нельзя, что сдача
Казани равняется открытию подступов к Москве, что
разбитая под Казанью наша армия покатится до Ниж-
него и неприятель, таким образом, тесным кольцом
окружит нас с Востока и Севера. Нам казалось, что
необходимо принять отчаянные усилия для защиты
Казани. А если все эти меры будут приняты, тогда
зачем вывозить золото?.. Но вывоз золота — это не та-
кая простая вещь... не перехватят ли этот ценный груз
в дороге? Деревни Поволжья определенно нена-
дежны» 1.
Ревком информировал Москву о положении дел и
запросил, как быть с золотым запасом.
Ввиду особой важности вопрос о золоте рассмат-
ривался Совнаркомом. Срочно была сформирована
группа из ответственных лиц, которой поручалось осу-
ществить эвакуацию золотого запаса из Казани. В эту
группу вошли К. П. Андрушкевич, Н. В. Наконечный,
С. М. Измайлов. Руководителю группы К. П. Андруш-
кевичу 27 июля был выдан мандат, подписанный
В. И. Лениным.
«Предъявитель сего инспектор Народного банка
К. П. Андрушкевич,— говорилось в мандате,— назна-
чен комендантом по выполнению поручения Совета
Народных Комиссаров особой важности, в связи с
эвакуацией ценностей Российской Социалистической
Федеративной Советской Республики»2.
В тот же день Особая экспедиция для эвакуации
золота выехала из Москвы. Уже вечером 28 июля
экспедиция прибыла в Казань. Она имела в своем рас-
поряжении несколько пароходов и барж, снаряжен-
ных в Нижнем Новгороде (ныне город Горький). Раз-
вернулись активные приготовления к вывозу золота
вверх по Волге.
Предстояло вывезти около 80 тысяч пудов драго-
ценностей. Были ускорены работы по прокладке подъ-
ездных путей от банка до пристани, налаживался
1 «Борьба за Казань». Казань, 1924, стр. 18.
2 Центральный государственный архив Татарской АССР
(ЦГА ТССР), ф. 324, оп. 2, д. 11, л. 7.
о*
19

транспорт, и велась проверка упаковки золота. Для
охраны золота в пути был сформирован конвой из
20 человек во главе с членом ревкома комиссаром фи-
нансов Казанского Совета А. И. Бочковым, членом
партии с 1904 года.
В разгар работ по подготовке к эвакуации золота
десант противника прорвался через Тетюши и прибли-
зился к городу. Для казанцев это было полной неожи-
данностью. Последние оперативные сводки говорили
об успехах советских войск на всех направлениях.
3 августа белогвардейские отряды (600 человек
пехоты, 3 орудия, 3 броневика) атаковали Буинск и
захватили его. Командующий на этом участке фронта
эсер Трофимовский — ранее один из приближенных
Муравьева — бежал с поля боя на пароходе. Воору-
женные суда Волжской военной флотилии «Братство»,
«Лев» и «Ольга», завязав бой с противником южнее
Тетюшей, не выдержали неравного боя и отступили к
Казани.
5 августа (в этот день намечалась эвакуация золо-
того запаса) на виду у города возле Верхнего Услона
развернулось сражение. На помощь советским паро-
ходам были высланы тихоходные пароходы «Белая
акация» и «Бурлак» — все, что имелось под рукой у
советского командования. Не имея снарядов к ору-
диям, они надеялись на пулеметы, но, подбитые
артиллерийским огнем противника, вынуждены были
пристать к берегу. Остальные пароходы флотилии,
неся потери, отступили вверх по Волге к Свияжскому
мосту, который впоследствии им удалось отстоять с
помощью бронепоезда. Вместе с ними ушли также па-
роходы Особой экспедиции. Золото осталось в Казани.
На его погрузку не хватило одной ночи.
Обстреляв город, флотилия белогвардейцев подо-
шла к устью реки Казанки и на Любимовской при-
стани в шесть часов вечера высадила десант.
О дальнейших событиях повествуют два документа,
написанные представителями той и другой сторон.
В телеграмме Вацетиса в Москву говорится:
«К 10 часам вечера удалось артиллерийским огнем за-
ставить флотилию противника отойти от Казани вниз
по течению... Десант противника, атакуемый в штыки
частями 5-го Латышского стрелкового советского
20

полка, был загнан на пароходы, 3-я рота 5-го Латыш-
ского полка взяла четыре пулемета. Командир
3-й роты во время атаки тяжело ранен. Флотилия
противника на якоре в верстах семи ниже города
у д. Нижний Услон. Причиной такого быстрого появле-
ния флотилии противника под Казанью является бег-
ство нашей флотилии и оставление сухопутными ар-
тиллеристами орудий в критическую минуту. Железно-
дорожный мост удалось отстоять... Резервы изнутри
республики совершенно на Казань не прибывают, и у
меня нет войск, чем противодействовать напору про-
тивника. Все, что я мог, то я двинул из Казани на
фронт Буинск — устье Камы — Чистополь»1...
А вот запись из дневника белогвардейца Лебедева:
«Наш десант встречен в штыки. Отложили наступле-
ние до следующего дня. Созвали совещание. Были:
Каппель, Фортунатов, Швец, Мейер, я, Степанов. Ре-
шено высадиться на левом берегу Волги».
Всю ночь обе стороны готовились к решающей
схватке. У здания губкома РКП (б) собирались воору-
женные рабочие дружины, получая последние ин-
струкции. Красные отряды были/распределены по рай-
онам. Бойцы 5-го Латышского полка, являвшиеся
основными силами казанцев, заняли, позиции на при-
стани, в районе штаба; фронта, находившегося в номе-
рах гостиницы Щетинкина на Большой Проломной, и
у здания губкома партии на Грузинской улице. Вместе
с бойцами были Вацетис и работники штаба.
Рано утром 6 августа белогвардейцы и чехи выса-
дились на левом болотистом берегу Волги и заняли
деревни Малые и Большие Отары. Отсюда три роты
белогвардейцев, возглавляемые Каппелем, пошли
в обход для удара с восточной стороны города. Четыре
роты чехов, которыми командовал Швец, начали на-
ступать с юга. Казанские пристани были обстреляны
артиллерийским огнем. .
Место высадки противника оказалось неожидан-
ным, и, пока рабочие дружины подошли к этому рай-
ону, чехи успели уже продвинуться к деревне Поповке.
Завязался неравный бой, длившийся несколько часов.
Здесь с особым упорством сражались отряды с
1 ДГАСА, ф. 106, оп. 3, д. 15, л. 244, 245.,
21

участием коммунистов и рабочих-татар. В самый кри-
тический момент боя, когда рабочие с помощью подо-
спевших латышских бойцов и нескольких орудий на-
чали теснить чехов и левый фланг их дрогнул, к ним
подоспели около 300 человек из сербского батальона
во главе с майором Благотичем. Сербы ударили с
фланга и прорвались к орудиям. В этот момент в горо-
де вспыхнуло контрреволюционное восстание военной
офицерской организации. С ее помощью Каппель легко
овладел Каргопольскими казармами и через Суконную
слободу л Рыбнорядскую площадь прошел в центр го-
рода. Обстреливаемые из-за угла, с чердаков и из окон
домов, советские войска и рабочие дружины, потеряв
связь друг с другом, продолжали борьбу за каждый
дом.
В этой тяжелой обстановке наряду с другими ге-
роями большое мужество проявили коммунисты, на
которых была возложена эвакуация золота. По реше-
нию ревкома и приказу Вацетиса форсировалась про-
кладка трамвайных путей от здания банка до при-
стани. Однако события на Волге развивались со стре-
мительной быстротой. 5 августа, когда положение Ка-
зани стало угрожающим, К. П. Андрушкевич, его по-
мощник С. М. Измайлов и комиссар финансов Казани
А. И. Бочков в сопровождении отряда дружинников
и чекистов подогнали к кладовым банка четыре авто-
мобиля и начали погрузку на них ящиков с золотом.
Работа кипела под грохот боя и разрывы артиллерий-
ских снарядов. На первую машину погрузили 20 ящи-
ков. Было решено, не дожидаясь, пока закончится по-
грузка других машин, отправить первую машину.
Когда взревел мотор и машина под охраной дружин-
ников готова была рвануться вперед, к Бочкову под-
бежал финансовый контролер Д. А. Доброхотов, слу-
живший в банке со времени мировой войны.
— Прошу подписать документик, товарищ комис-
сар.
И Бочков увидел у него акт, написанный на неболь-
шом листе бумаги, о выемке из хранилища золота.
Этот акт подписали К. П. Андрушкевич и С. М. Из-
майлов. Вот его содержание: «Получено для эвакуа-
ции из Казани согласно приказанию Председателя
Совнаркома Ленина и приказу главнокомандующего
22

фронтом Ващетиса 20 ящиков с золотой монетой на
сумму 1200 000 руб.»1.
На остальные машины погрузили еще 80 ящиков с
золотом. Поверх ящиков в последнюю минуту было
положено несколько мешков с кредитными билетами,
о чем также были составлены расписки.
Комиссарам Андрушкевичу, Измайлову и Бочкову
удалось вывезти часть золотого запаса из города и пе-
редать его в распоряжение советских органов.
К вечеру над Казанью разразилась сильнейшая
гроза. Раскаты грома сливались с треском пулеметов
и грохотом взрывов снарядов. В городе все смешалось.
Но и ливень не мог охладить накал боя, который
длился до глубокой ночи. Когда стало очевидно, что
город пал, Вацетис, в последние часы ходивший
в штыковую атаку вместе с латышскими бойцами, дал
приказ отступать.
Отступление прикрывал Латышский полк. В эти
два дня героической битвы бойцы полка были душой
обороны города и потеряли две трети своего состава.
Отвечая пулеметным огнем на каждую пулеметную
очередь белогвардейцев, пулей на каждый предатель-
ский выстрел из окон домов, латыши медленно отошли
из города, так и не дав возможности противнику орга-
низовать преследование.
Высокая оценка героизма участников боев за
Казань была дана в приказе командования Красной
Армии: «Необходимо отметить доблестное поведение
5-го Латышского Земгальского полка во время двух-
дневной обороны г. Казани. Все наиболее выдающиеся
атаки противника были отбиты частями этого полка.
Как в поле, так и в городе, в уличной схватке, с оди-
наковым самоотвержением и геройской отвагой ко-
мандный состав и стрелки 5-го Латышского Земгаль-
ского полка сражались, невзирая на тяжелые потери
убитыми и ранеными.
Только благодаря 5-му Латышскому Земгальскому
полку удалось удержать Казань в течение двух дней.
Это имеет громадное значение потому, что если бы
Казань перешла в руки противника 5 августа, то
6 августа он захватил бы также мост через Волгу
У ст. Свияжск.
1 ЦГА ТССР, ф. 324, оп. 2, д. 11, л. 2.
23

Героическая же оборона города Казани приковала-
там все силы противника. Потеря же моста через
Волгу у ст. Свияжск имела бы самые губительные
последствия для Советской республики» *.
Героизм замечательных бойцов и командиров был
отмечен Всероссийским Центральным Исполнитель-
ным Комитетом Советов. Постановлением Президиума
ВЦИК от 20 августа 1918 года полку было вручено по-
четное революционное Красное знамя. Это было пер-
вое в республике награждение полка недавно родив-
шейся и мужавшей в боях Красной Армии.
Золо&о
& fiiftcax конйь/грьеволюции
Белогвардейцы, укрепившись в Казани, 7 августа
торжественно отмечали свою победу. Это был дикий
разгул опьяневших бандитов. Они хватали людей с мо-
золистыми руками и расстреливали их тут же, у стен
домов. Были разгромлены рабочие районы. По Волге
плавали «баржи смерти».
На улицах появились объявления новой власти, в
которых слово «расстрел» употреблялось особенно
часто. Белогвардейцы не замедлили начать сбор с на-
селения разных налогов и недоимок, которые не были
уплачены еще за 1916 год. Эсеры и старые чиновники
спешили вывернуть карманы трудящихся в своих ко-
рыстных целях.
Не случайно было и то, что среди первых «государ-
ственных» актов оказалась ревизия банка. Не смея ве-
рить в свое счастье, особоуполномоченные Комуча
Лебедев и Фортунатов обходили кладовые, перебирая
своими жадными руками монеты и слитки из чистого
золота.
А из Самары их подстегивали телеграммы Комуча.
«10 августа— 15 час. 45 мин. Экстренно. Товарищу уп-
равляющему военным ведомством Лебедеву,— говори-
лось в одной из них.— Комитет предлагает вам при-
• ЦГАСА, ф. 1, оп. 2, д. 66, л. 258,
24

нять экстренные меры к немедленной отправке всего
золотого запаса в Самару, использовать для этой
цели все имеющиеся в вашем ведении перевозочные
средства» '.
Хотя и объявили самарские учредиловцы «поход на
Москву», но втайне не надеялись удержать даже
в своих руках Казань. Поэтому они и стремились
побыстрее использовать народное золото в своих це-
лях. Однако вывезти золотой запас из города было не
так-то просто. И в первую очередь это было ясно Лебе-
деву, которому Комуч поручил осуществить эту опера-
цию.
После захвата Казани белогвардейцы и чехи пыта-
лись развить наступление на северо-восток и на Сви-
яжск по левому берегу Волги, но натолкнулись на оже-
сточенное сопротивление. «Положение устойчивое,—•
говорилось в донесении штаба Красной Армии Восточ-
ного фронта от 9 августа,— попытки противника пере-
ходить в атаки отбиты. Активность его исчезла. В свою
очередь мы перешли в атаку по обоим берегам
Волги»2.
Труппа Каппеля, с ходу ворвавшаяся в Свияжск,
была выбита из города тут же. Здесь стояли эшелоны
с войсками, которые с таким нетерпением ожидал Ва-
цетис. Пять пехотных полков опоздали буквально на
сутки.
На другой день левобережная группа советских
войск после штыковой атаки заставила белочехов от-
ступить за реку Казанку.
Золотой запас, несмотря на требование Комуча,
продолжал лежать в кладовых банка. В ответ на уча-
стившиеся требования Лебедев писал в Самару: «Не
могу отправлять. Боюсь, что к Волге легко пробьются
большевики и в лучшем случае потопят»3.
Опасения Лебедева были не напрасны. Реввоенсо-
вет Восточного фронта готовил контрнаступление ча-
стей Красной Армии. Перед 1-й армией была постав-
лена задача; энергично атаковать белых у Симбирска.
2-й армии приказывалось организовать ударные
группы и штурмовать Казань совместно с частями
1 «Воля России», 1928, № 8—9, стр. 161
2 ЦГАСА, ф. 1, оп. 2, д. 66, л. 100.
3 «Воля России», 1928, №8-9, етр, 165. • ' -s
!
25

5-й армии. Штаб фронта предусматривал специаль-
ные меры по перехвату золотого запаса у белых.
«Пароходы противника отходят вниз,— говорилось
в оперативном приказе по фронту.— Пробиться к бе-
регу Волги ниже Казани части 5-й армии не могут, и
поэтому пароходы противника могут уйти беспрепятст-
венно вниз и увезти из Казани государственные цен-
ности. Поэтому в интересах всего нашего государства
прошу командарма Второй самым срочным образом
двинуть на судах и баржах вниз по Каме к устью
этой реки значительные силы — заслон для прекраще-
ния отступления пароходов противника. Командарма
Первой прошу такой же заслон выставить где-либо
ниже Симбирска»1.
Однако время было упущено. Комуч, мобилизовав
все свои силы и возможности, форсировал вывоз золо-
того запаса. Еще 16 августа в Казань прибыл специ-
альный пароход, на палубе которого за мешками с
песком стояли орудия и пулеметы. На берег сошел осо-
бый отряд, состоявший сплошь из русских офицеров.
Командир отряда разыскал Лебедева и вручил ему
пакет. В нем был категорический приказ Комуча:
«Комитет членов Учредительного собрания просит
в срочном порядке погрузить весь металлический за-
пас и разменные денежные знаки на пароходы и отпра-
вить в Самару, оставив себе 3 миллиона рублей раз-
менными денежными знаками. Если вам необходимо
иметь большее количество сумм, одновременно вой-
дите с ходатайством в Комитет».
Золотой запас был перевезен и погружен на два па-
рохода. В дополнение к особому отряду для охраны
золота были выделены офицеры Академии генераль-
ного штаба — участники военного заговора в Казани.
22 августа в самарском «Вестнике Комуча» было опуб-
ликовано сообщение: «В. Лебедев телеграфировал
Комучу, что им закончена отправка из г. Казани в
г. Самару российского золотого запаса. Весь золотой
запас исчисляется в нарицательной сумме 657 млн.,
руб., а по теперешней стоимости 6,5 млрд. руб., кроме
того, отправлено на 100 млн. руб. кредитными
1 ЦГАСА, ф. 1, оп. 2, д. 66, л. 140.
26

знаками, запасы платины и серебра и иные цен-
ности» 1.
Захват золотого запаса не принес успеха самарской
учредиловке ни в политике, ни на театре военных дей-
ствий. Казанская операция была последней победой
Поволжской армии белых.
Оборона Свияжска показала, что меры, принятые
ЦК РКП (б) и Советским правительством по укрепле-
нию Восточного фронта, способствовали быстрому
укреплению боевой мощи войск и упрочению тыла.
Тысячи коммунистов промышленных городов были от-
правлены на этот фронт. Прибыли подкрепления и с
других фронтов. Все это позволило советским войскам
в сентябре начать решительные наступательные опера-
ции. Разгром белогвардейских отрядов Каппеля послу-
жил началом успешного наступления советских войск.
После освобождения Красной Армией Казани
10 сентября 1918 года земля буквально горела под но-
гами белогвардейцев и учредиловцев. Выражая па-
нику и смятение бегущих белогвардейцев, самарская
газета «Волжский день» писала в те дни: «Теперь
опасность грозит Самаре с востока, если только совет-
ские войска, прельщенные громадными запасами и зо-
лотым фондом, находившимся в Самаре, захотят ее
обойти с тыла и тем отрезать путь на Сибирь»2.
Скоро самарские учредиловцы поняли, что сил у
них сдержать наступление Красной Армии нет. Тогда
было решено объединить все силы контрреволюции
1 Есть все основания считать, что стоимость золота, захва-
ченного в Казани, значительно преуменьшена в официальном
сообщении Комуча. Последний не был заинтересован в разгла-
шении истинной стоимости золота. Первая проверка золотого
запаса была проведена в апреле 1919 года колчаковским прави-
тельством, но проверкой было установлено только наличие зо-
лота, привезенного в Омск. Все учетные документы на золотой
запас (часть их пропала еще при Комуче) были вывезены кол-
чаковским правительством во Владивосток и в руки Советской
власти не попали, в связи с чем точная стоимость золотого за-
паса, вывезенного из Казани, до сих пор не установлена. Следует
заметить, что управляющий ведомством финансов Комуча Н. М«
Брушвит (по свидетельству белочехов) заявил, что банковские
чиновники оценили стоимость золотого запаса, привезенного из
Казани, в один миллиард сто миллионов рублей (см. «Белый
архив» (Париж), 1928, № 2—3, стр. 229).
2 «Воля России», 1928, № 10—11, стр. 151.
27

Поволжья, Урала и Сибири, создать «всероссийское
правительство»..В этом «правительстве», поддерживае-
мом интервентами, эсеры надеялись получить боль-
шинство.
И вот в один из погожих сентябрьских дней 1918 года
в Уфе под колокольный звон торжественным мо-
лебствием открылось совещание, на которое съеха-
лись представители многочисленных местных «прави-
тельств»: Комуча (самарского), сибирского (омского),
уральского (екатеринбургского), уральского войско-
вого (оренбургского) и других, образовавшихся в дни
мятежа белочехов.
Готовые перегрызть друг другу горло в борьбе за
власть, все они степенно подходили под благословение
уфимского архиепископа Андрея. Вместе с кадетами
эсеровские вожди Авксентьев, Аргунов и другие цело-
вали крест и терпеливо слушали речь церковника, при-
зывавшего к единству во имя монархии.
Уфимскому «государственному» совещанию потре-
бовалось три недели для образования «всероссийского
правительства». Оно вошло в историю контрреволюции
под именем Директории,
Прикрываясь именем Учредительного собрания и
довольно ловко козыряя в кулуарах совещания нали-
чием у них золотого запаса, эсеры сохранили свое
влияние в Директории., но полной власти так и не по-
лучили. К тому времени главарям белогвардейцев и
представителям интервентов стало ясно, что кре-
стьянские массы отвертываются от эсеров, что они —
люди звонкой фразы, не имеющие за собой никакой
твердой опоры. Что же касается представителей круп-
ной российской буржуазии, то они еще 7 сентября
1918 года на своем съезде в Уфе прямо выступили за
установление военной диктатуры. ;
Вот почему постепенно, но вполне определенно вся
фактическая власть перешла к сибирскому «правитель-
ству», явно ориентировавшемуся на реакцию и опирав-
шемуся на офицеров и казачьи части. Члены и сотруд-
ники Директории, переехавшие в Омск, даже не могли
получить в городе помещения и продолжали работать
и жить в вагонах эшелона, стоявшего на железнодо-
рожной ветке, в связи с чем получили прозвище «во-
робьиной директории», живущей на ветке, .
28

Вскоре при Директории был образован «совет мини-
стров», в состав которого вошли наиболее реакционные
министры сибирского «правительства». Пост военного
министра занял недавно прибывший в Омск вице-ад-
мирал Колчак. Дело дошло до того, что члены Дирек-
тории эсеры Авксентьев и Зензинов без разрешения
«своего» министра почт и телеграфа не могли дать те-
леграмму. Победила неприкрытая реакция, выражав-
шая интересы крупной буржуазии.
Пока шла эволюция власти Директории, поволж-
ский фронт не получал почти никакой помощи. Армия
Комуча таяла с каждым днем. Большие потери несли
и белочехи. 3 октября советские войска освободили
Сызрань. Через четыре дня белогвардейцы бежали из
Самары. Самарская учредиловка перебралась в Уфу.
Директория сохранила «совет управляющих ведомст-
вами».
В конце сентября учредиловцы приступили к вы-
возке золотого запаса из Самары. Подгоняемые тре-
вожными сводками, поступающими с фронта, бело-
гвардейцы по ночам грузили золото в железнодорож-
ные эшелоны. В спешке уже было не до соблюдения
банковских правил. Выемка золота производилась
без составления точных описей.
Финансовые работники, ведавшие золотым запасом,
мобилизованные белогвардейцами в Казани и Самаре,
едва-едва успевали на каждую партию золота, погру-
женную в железнодорожные вагоны, составлять акт,
в котором проставляли только общее число мест.
Всего, согласно этим актам, из Самары было вывезено
8399 ящиков, 2468 мешков и 18 сумок золота, погру-
женного в пять эшелонов. Часть золота из-за спешки
и отсутствия подходящей тары была зашита в старые
солдатские вещевые сумки.
— Ишь ты, куда народные деньги стали заворачи-
вать. Скоро небось и до подштанников дойдут, сво-
лочи,— ворчал контролер Гусев, пытаясь получше за-
помнить все происходящее.
Неожиданно к старому чиновнику подошел испач-
канный мазутом железнодорожник.
— Ты, папаша, не ворчи, а действуй. Скажи лучше,
куда увозят-то его.
— В Уфу, стало быть, а там, видать, в Омск или
29

еще дальше, за границу, может быть. От этого воронья
всего можно ожидать.
— Спасибо, отец. Надо думать, далеко не убегут.
Наш брат тоже ухо держит востро.
И, сказав это, рабочий исчез под колесами вагона.
К ночи один за другим эшелоны № 52 и 54 с золо-
том отбыли со станции в сторону Уфы. В Уфе под лич-
ным присмотром руководителей финансового ведом-
ства Комуча было приступлено к разгрузке вагонов.
Солдаты, подгоняемые офицерами, быстро выносили
ящики с золотом и укладывали их на подводы. Но вот
золотые монеты вдруг зазвенели по перрону — из по-
врежденного ящика высыпались золотые рубли. Тут
же возникла свалка... И хотя порядок был сравни-
тельно быстро восстановлен, но 410 рублей исчезло
бесследно. Этот случай явного мародерства был за-
мят, так как никто из белогвардейцев не был заинте-
ресован в расследовании. Кража 410 рублей по
сравнению с другими крупными хищническими опе-
рациями казалась мелочью.
Начальник контрразведки уфимского штаба белых
армий подполковник Солодовников — один из тех, кому
была поручена охрана золотого запаса,— украл 8 пу-
дов золота '. Но это тоже было «мелочью», если иметь
в виду, какие крупные суммы попадали в карманы
официальных лиц. По требованиям власть имущих
только по таким статьям расходов, как «бесспорные»,
«непредвиденные», «текущие расходы», «неопределен-
ные расходы», «на неотложные надобности», из банка
выдавались сотни тысяч рублей. Управляющий ведом-
ством иностранных дел эсер Веденяпин вообще без вся-
кого оформления и решения, используя свое служеб-
ное положение, «израсходовал» 5 миллионов рублей 2.
Еще не закончив разгружать первый эшелон, чи-
новники банка получили распоряжение Комуча гру-
зить золото обратно. Окруженные плотной охраной
«золотые эшелоны» простояли на тупиковой ветке
около недели.
Все это время между Директорией и уфимским
«советом управляющих ведомствами» шли ожесточен-
1 См. «Былое», 1921, № 16, стр. 34.
2 См. «Колчаковщина», Сборник воспоминаний. Л., 1930,
стр. 39s
30

-ные споры о месте хранения золотого запаса. Уфим-
ский «совет управляющих» пытался задержать золото
в Уфе, но был вынужден выполнить приказ Директо-
рии о вывозе золота в Омск.
6 октября два эшелона с золотом под охраной спе-
циального 2-го батальона и в сопровождении офицер-
ского караула были отправлены из Уфы. С большим
трудом пробивая себе дорогу через занятые воинскими
составами железнодорожные пути, эшелоны 13 ок-
тября прибыли в Омск. Золото было размещено в двух
кладовых Омского отделения Госбанка.
16 ноября в Омске в здании военно-промышленного
комитета открылась конференция партии кадетов. В ее
работе приняли участие иностранные генералы, пред-
ставители омского «Союза возрождения» и ряда дру-
гих контрреволюционных организаций. Конференция
единодушно высказалась за установление военной дик-
татуры. В ночь на 18 ноября были арестованы члены
Директории Авксентьев и Зензинов. Утром Глава «со-
вета министров» и член Директории Вологодский соб-
рал совет, который принял заранее подготовленное
решение: Директория сливается с «советом минист-
ров», последний берет на себя всю полноту власти. Эта
власть по настоянию интервентов вскоре была вручена
Колчаку.
Свершилось то, о чем еще ранее писал секретный
агент французского генерального штаба майор Пи-
шон: «Мы сможем поставить то правительство, какое
найдем нужным, без необходимости предварительно
загромождать себя и стеснять свои действия присутст-
вием манекена, которому мы же придадим ореол вели-
кого человека» 1.
Через два дня в Екатеринбурге белогвардейцы
восторженно встречали диктатора Колчака. Колча-
ковцы тут же разогнали съезд членов Учредительного
собрания. Тогда же в Уфе был ликвидирован и остав-
шийся от Комуча «совет управляющих ведомствами».
Уходя с арены политической борьбы, он предпри-
нял попытку не дать Колчаку овладеть золотым запа-
сом. 23 ноября «совет» направил в Екатеринбург
«чехословацкому национальному совету» телеграмму.
1 См. «Союзническая интервенция на Дальнем Востоке и в
Сибири». М,—Л., 1925, стр. 17,
31

«При взятии чехословаками и войсками народной ар-
мии в августе месяце Казани,— говорилось в ней,—
захвачены были находившиеся в Государственном
банке золото, платина и серебро, к вывозу которых в
-Москву большевики приступили за два дня до падения
Казани, но успели захватить с собой только несколько
десятков пудов золота. Всего в Казани взято было
40 000 пудов золота и платины в слитках и монете,
т, е. большая часть всего запаса золота, принадлежа-
щего Российскому государству, и 30 000 пудов серебра.
Чтобы сохранить эти ценности от возможности обрат-
ного захвата их большевиками, Комитет членов Учре-
дительного собрания распорядился перевезти их в
Самару, а затем в Сибирь с тем, чтобы передать их
потом, как всенародное достояние, Временному все-
российскому правительству. Однако эта передача не
успела состояться, и с падением Всероссийского прави-
тельства возникает опасность, что захваченные от
большевиков ценности попадут в руки тех, которые
используют их во вред России. Поэтому совет управ-
ляющих ведомствами в заседании 28 сего ноября по-
становил: вверить указанные выше ценности чешскому
народу в лице чехо-совета для охраны и затем пере-
дачи Учредительному собранию или общепризнан-
ному правительству с тем, чтобы до этой передачи
никто этими ценностями распоряжаться не мог»1.
Телеграмма эта никаких последствий не имела. За-
поздалая ссылка учредиловцев на то, что золотой
запас является всенародным достоянием, после того
как они сами его хищнически тратили, выглядела
смешно. Расчет же на то, что чехи не дадут Колчаку
золотой запас, был наивным.
«Российское отделение чехословацкого националь-
ного совета», стоявшее во главе чехословацкого кор-
пуса, действительно охотно поддерживало связи с уч-
редиловцами, так как это помогало им одурачивать
своих солдат, настроенных демократически.
Однако, отправляя телеграмму, учредиловцы не
знали, что в тот же день в Челябинске, в главной
квартире чехословацких войск, Состоялось совещание
приехавших сюда английского генерала Нокса, глава-
1 «Новости жизни» (Харбин), 21 декабря 1918 г,
32

■рей белочешских легионеров и представителей белой
армии. Это совещание приняло решение о поддержке
Колчака. Правда, такая переориентировка чехов от
учредиловки и Директории к Колчаку и реакции дол-
жна была быть санкционирована съездом чешской
армии, но генералы просто решили съезд не проводить.
В ответ на отмену съезда в солдатской массе чехо-
словацкого корпуса произошли волнения, особенно
бурные в частях, расположенных в Екатеринбурге.
В результате чешские войска были отведены в тыл и
.заменены на фронте колчаковскими войсками. Чехо-
словакам обещали ускорить отправку домой. Пока же
они были поставлены на охрану Сибирской железнодо-
рожной магистрали, что в условиях боевых действий
сибирских партизан для Колчака было очень важно.
Белочехи охраняли его тыл и коммуникации.
* *
*
Российская буржуазия и помещики перехватили
власть у мелкобуржуазных партий эсеров и меньше-
виков, установили диктатуру Колчака. Это произошло
. при прямой поддержке Антанты и американских импе-
риалистов.
В:дни колчаковского переворота английские сол-
даты батальона полковника Уорда охраняли Колчака
и были в боевой готовности.
Прибывшие в Омск представители США, Англии,
Франции, а затем и Японии поздравили Колчака и за-
верили в том, что ему будет оказана всяческая по-
мощь. Впоследствии это сделал и ставленник японцев
атаман Семенов.
В августе 1918 года войска интервентов получили
крупную поддержку: во Владивосток прибыли амери-
канские части — более 9 тысяч солдат и офицеров.
Обеспечив охрану тыла Колчака, охватывавшего по
территории всю Сибирь, интервенты приступили к соз-
данию и вооружению крупных армий белых.
14 декабря 1918 года в Омске, где его ждал анг-
лийский генерал Нокс — фактический хозяин Колчака,
появился со своим штабом французский генерал Жа-
нен. Жанен имел полномочия от Верховного союзного
совета Антанты возглавить колчаковскую армию и
33

сделать ее ударной силой похода на Москву. Однако
Колчак не хотел расстаться со своим титулом «вер-
ховного главнокомандующего», и интервенты, не же-
лавшие афишировать свои действия, согласились с
последним. Впрочем, многие офицеры колчаковского
штаба жалели об этом. Между собой они говорили,
что адмирал, может быть, и знает морскую службу, но
в боевых действиях на суше мало разбирается.
В январе 1919 года состоялось соглашение между
Колчаком, Жаненом и Ноксом, по которому Колчак
остался главнокомандующим белогвардейскими ар-
миями, Жанен — всеми иностранными войсками, в том
числе и чехословацкими. Ноксу поручили снабжение
армии Колчака оружием и обмундированием,
Молча/с
илсмншн наличными
Представители интервентов развили кипучую дея-
тельность, и вскоре колчаковская армия, значительно
пополненная насильно мобилизованными солдатами,
получила оружие и была неплохо одета. Деньги на
оружие и военное снаряжение находили за границей.
Ведь еще в 1915—1916 годах царское правительство от-
правило за границу золото на сумму 567,4 миллиона
рублей согласно русско-британскому финансовому со-
глашению от 1 октября 1915 года. В счет этого золота
всемирно известный банк братьев Берингов в Лондоне,
Национальный банк в Нью-Йорке и ряд других от-
крыли кредит на оплату военных заказов России за
границей.
В 1917 году правительство США предоставило бур-
жуазному Временному правительству ряд займов на
общую сумму в 329 миллионов долларов. После Вели-
кой Октябрьской социалистической революции эти
банки закрыли счета, и русские заготовительные ко-
митеты в Англии и Америке вынуждены были прекра-
тить свою деятельность. Оставшиеся неизрасходован-
ными крупные суммы денег по требованию бывших
34

послов России в США, Англии, Франции были неза-
конно переведены на текущие счета их финансовых
агентов.
Финансовый агент в Америке Угет оставил интерес-
ный документ. «Целесообразность принятых послом
мер ограждения правительственных сумм довольно
быстро подтвердилась,—сообщалось в нем,— т. к. На-
циональным банком была получена телеграмма от
большевистских властей из Петрограда с требованием
прекратить выдачи с правительственных счетов и дер-
жать суммы в распоряжении Советского правитель-
ства, но, считаясь с установленным соглашением, Бан-
ком заявление было оставлено без всякого внимания...
Было достигнуто устное соглашение с банкирским до-
мом братьев Берингов в Лондоне о том, что никакие
приказы Петрограда не будут выполняться Банком
без соответствующего их подтверждения уполномочен-
ным Министерства финансов, о состоявшемся согла-
шении их было сообщено Британскому казначейству,
которое вполне согласилось с целесообразностью при-
нятых мер».
Правительства стран Антанты позволили также
•русским белогвардейцам спокойно реализовать иму-
щество комитетов по заказам и получить от различных
фирм ранее заказанное оружие и другие военные за-
казы. Князь Львов, посланный Колчаком для этих це-
лей в ноябре 1918 года в Америку, докладывал ему из
Нью-Йорка: «Посольство и его финансовые загото-
вительные отделы были вынуждены приступить к лик-
видации заказов, сделанных соответственно обеща-
ниям Америки и отпущенным средствам. Ликвидация
почти закончена. В счет имущества, полученного от
ликвидации, выслано чехам 100 000 винтовок, 100 пу-
леметов, 22 полевых орудия, 4,5 млн. оружейных пат-
ронов...» Армия Колчака получила также оружие,
заказанное в США правительством Керенского, на
сумму около ПО миллионов долларов1.
В знак благодарности Колчак признал все долги
царского и Временного буржуазного правительств,
исчислявшиеся в сумме 16 миллиардов рублей золо-
1 См. С. Ф. Найда. О некоторых вопросах истории граждан-
ской войны в СССР. М, 1958, стр. 82, 93.
35

том. Он предоставил интервентам для эксплуатации
богатейшую территорию востока России—часть
Урала, Сибирь и Дальний Восток.
Созданная и вооруженная с помощью Антанты ар-
мия Колчака зиму 1918/19 года провела в боях. Кол-
чаковцы предприняли попытку прорваться на левом
крыле Восточного фронта и соединиться с интервен-
тами и белогвардейцами, действовавшими на Севере.
В конце декабря 1918 года армия генерала Гайды
захватила Пермь. Это был последний успех этой кол-
чаковской армии. Сильно поредевшая в боях 3-я со-
ветская армия с помощью 2-й армии остановила врага
на линии реки Камы.
Вскоре инициатива снова перешла к Красной Ар-
мии. Советское командование, осуществляя общий
план разгрома белых на Восточном фронте, разрабо-
танный ЦК РКП (б) под руководством В. И. Ленина,
развернуло активные наступательные действия. В ночь
на 31 декабря 1918 года войска 5-й армии освободили
Уфу и вбили тем самым глубокий клин в центр колча-
ковского фронта. 22 января 1919 года войска 1-й армии
вступили в Оренбург и соединились с туркестанскими
частями, а 24 января прославленные 25-я чапаевская
и 22-я стрелковые дивизии 4-й армии штурмом овла-
дели Уральском, где было гнездо белоказаков.
Красная Армия, наступавшая на юге страны, на-
несла интервентам и белогвардейцам сокрушительный
удар. Уже в январе 1919 года интервентам стало ясно,
что их планы рушатся. В связи с этим ими был заду-
ман новый, более подготовленный поход на Совет-
скую Россию — концентрированный удар армий Кол-
чака, Деникина, Юденича при широкой помощи интер-
вентов.
Главную роль в этом походе, вошедшем в историю
под названием «первый поход Антанты», должны были
сыграть колчаковские войска.
Наступление колчаковских армий началось весной
1919 года. Белогвардейские войска были хорошо под-
готовлены. Некоторые потери за период зимних боев
в оружии и снаряжении, полученных из Америки
в 1918 году, были восполнены. Колчаковцы получили
из Англии обмундирование и снаряжение на 240 ты-
сяч солдат, сотни тысяч винтовок, пулеметов и мил-
36

лионы патронов к ним. Франция передала колчаковцам
400 орудий, 1700 пулеметов и 30 аэропланов'.
Наступление, начавшееся 4 марта, открыла Сибир-
ская армия генерала Гайды. Ее наступательный по-
рыв, натолкнувшись на упорное сопротивление 3-й со-
ветской армии, вскоре ослабел. Зато армия Ханжина,
используя свое почти четырехкратное численное пре-
восходство, смяла части 27-й стрелковой дивизии, сто-
явшие на левом фланге 5-й армии, и ворвалась в ее
тылы. Красноармейцы сражались героически, но клю-
чевые позиции перед Уфой уже оказались в руках
белых.
Вскоре белогвардейцы вышли на берега реки Бе-
лой, прорвав тем самым центр Восточного фронта.
Боевые операции на фронте, естественно, требовали
от Колчака не только все новых и новых людских ре-
зервов, но и военного снаряжения. Доверенные лица
«верховного правителя» — представитель министерства
финансов Новицкий, финансовые агенты: Угет в Аме-
рике, Замен в Англии, Рафалович во Франции и Мил-
лер в Японии — рыскали в банковских и деловых кру-
гах в поисках поставщиков оружия в кредит. : .,
Спустя несколько дней после начала наступления
в особняке Колчака проходило секретное совещание,
на котором присутствовал начальник штаба генерал
Лебедев, товарищ министра иностранных дел омского
«правительства» Сукин, известный своими связями с
американскими империалистами, и Михайлов — ми-
нистр финансов колчаковского правительства.
На совещании Сукин коротко доложил собрав-
шимся о положении дел, выразил надежду, что успехи
белогвардейцев на фронте принесут Колчаку призна-
ние всеми странами, в первую очередь правительством
США, и что тогда можно будет получить заем. Но
пока это сделать очень трудно. Михайлов зачитал те-
леграмму Новицкого и Угета из Нью-Йорка. В ней, в
частности, говорилось: «Считаясь с невозможностью
получить сколько-нибудь значительных финансовых
ресурсов за границей, в силу общей политической об-
становки, необходимо пожертвовать частью металли-
■ ' См. Л. М, Спирин. Разгром армии Колчака. М., 1957,
СТР.. 90. ■-■.;,; .
37

ческого запаса, спасенного от большевиков и находя-:
щегося в Омске».
Выслушав мнение сторон, Колчак дал приказ
срочно начать переговоры с частными фирмами на по-
ставку оружия под золотое обеспечение.
На другой день канцелярия по кредитной части кол-
чаковского министерства финансов, образованная для
сношения с иностранными государствами, получила
соответствующее указание, и незамедлительно в Ом-
ское отделение банка явилась группа чиновников с
конвоем. Она предъявила управляющему отделением
Племянникову особый мандат. В нем предписывалось
срочно вывезти 1236 ящиков с золотом во Владиво-
стокское отделение банка. Вскоре эти ящики были от-
везены на интендантскую ветку Омской железной до-
роги, где их погрузили в пять пульмановских вагонов
и с курьерским поездом отправили во Владивосток.
Сколько золота было в увезенных ящиках, никто
не знал. Присутствовавшие при отправке вагонов
представители госконтроля на составленном акте о
выемке золота записали: «Отсортировка указанных в
акте ящиков производилась чинами Госбанка без
вскрытия упаковки их, а потому представители гос-
контроля, удостоверяя количество ящиков, лишены,
однако, возможности засвидетельствовать отмеченное
в акте их содержимое» К
Лишь контролер Гусев, внимательно сличив номера
оставшихся ящиков с золотом по учетным книгам цен-
ностей, сделал краткую запись в своей книжечке:
«10 марта 1919 г. Отправлено во Владивосток
1235 ящиков со слитками золота и один ящик с золо-
той монетой. Примерно на 69 млн. золотых рублей».
Так народное золото, добытое кровью и потом ра-
бочих и крестьян России, утекало за границу на по-
купку оружия, из которого белогвардейцы и интер-
венты расстреливали потом тех же рабочих и крестьян.
Эта крупная партия золота без особых приключе-
ний была доставлена во Владивосток и размещена в
местном отделении Госбанка. Но долго ее здесь не
задержали. Срочные платежи за границей требовали
денег. В течение ближайших месяцев золото было про-
1 ЦГАНХ СССР, ф. 2881, оп. 2, д. 33, л. 36 об.
38

дано, а полученная валюта переведена на текущие
счета фирм, поставляющих оружие и военное снаря-
жение для колчаковской армии. Всего было продано
3232 пуда золота1, в том числе в мае 1919 года 126 пу-
дов во Францию и 516 пудов в Англию, в июне
1919 года 698 пудов в Англию и Францию и 140 пудов
в Японию, в августе 1919 года 502 пуда в Японию, в
сентябре 1919 года 500 пудов в Японию, 750 пудов во
Францию. Часть этого золота осталась в распоряже-
нии финансовых агентов и впоследствии была исполь-
зована белой эмиграцией.
Финансовые агенты, получив золото, заключали
один контракт за другим. Активно действовал Замен,
находившийся в Лондоне. Это он 28 июня 1919 года
телеграфировал колчаковскому министру финансов
Михайлову: «Выработал такой контракт. Распределе-
ние займа: 3 млн. фунтов — Лондон, один — Париж.
Шесть — Америка. Лондон и Америка окончательно со-
гласились. Условия несколько лучше. Первые три мил-
лиона кредитуются в фунтах и долларах немедленно
по получении золота... Париж должен окончательно
ответить на днях. В Америке участвуют Сити-банк,
Гаранти-трест, Сиддер-пибоди и, вероятно, Морган»2.
Используя военные успехи белых армий — к сере-
дине апреля 1919 года они вышли на подступы к Вол-
ге,— агенты Колчака 12 апреля 1919 года обратились
с декларацией к Верховному совету союзников с
просьбой о международном признании колчаковского
правительства. Сам же Колчак, подготавливая почву
к признанию омского «правительства» в качестве «пра-
вительства всероссийского» помимо наступления на
фронте решил продемонстрировать представителям
Антанты и свое финансовое благополучие.
В первых числах мая чиновники отдела кредитных
билетов и прикомандированные к ним служащие мест-
ных учреждений Госбанка приступили к проверке зо-
лотого запаса. Во главе этой группы был поставлен
Николай Петрович Кулябко — опытный финансовый
работник, которого гражданская война застала в Са-
маре. Колчаковская контрразведка долго проверяла
1 См. «Сибревком». Сборник документов. Новосибирск, 1959,
стр. 118.
2 См. «Исторический архив», 1960, № 6, стр. 14.
39

одинокого старика, а затем привезла в Омск, где под
руководством Гусева уже велся пересчет металличе-
ских ценностей.
Пришлось вскрыть все ящики и мешки, в которых
находилось золото. Около 400 поврежденных ящиков
и мешков с золотой монетой были пересчитаны на спе-
циальных столах. По учетным данным, в каждом оди-
нарном мешке должно было быть золотых монет на
30 тысяч рублей. В каждом ящике лежало два таких
опечатанных мешка. В случае недостачи мешки попол-
нялись золотой монетой. На всех неповрежденных
ящиках и мешках были проверены ярлыки и печати.
В глазах чиновников рябило от золотого дождя
российских десяти- и пятирублевок, фунтов стерлин-
гов, американских долларов, французских франков,
голландских гульденов, японских иен и монет других
стран. Тут были золотые деньги почти всех стран
мира.
Затем были вскрыты другие ящики. Чего только в
них не было! Золотые слитки, полосы, кружки. Опять
слитки и полосы, из которых штамповали золотые мо-
неты. В ящиках Монетного двора оказались золотые
части приборов, принадлежащих Главной палате мер
и весов, платиновые и золотые самородки Горного ин-
ститута.
К Ю мая проверка золота была закончена. О ее
результатах Н. Кулябко составил акт1.
" * В этом акте указывалось: «В наличности оказалось следую-
щее количество мест:
с российской монетой — 6517 ящиков, 1803 двойных и 8 оди-
нарных мешков на сумму 499 435 177 руб. 65 коп.;
с иностранной монетой—220 ящиков, 381 двойных и 12 оди-,
нарных мешков на сумму 40 577 839 рублей 36 коп.;
с переоцененной (дефектной) монетой—261 двойных и
3 одинарных мешков на сумму 15 385 566 рублей 13 коп.;
со слитками —391 ящик, плюс 1235 ящиков, отосланных во
Владивосток на сумму 95 078 493 руб. 25 коп.;
с полосами — 9 ящиков на сумму 529 594 руб. 24 коП.;
с кружками — 7 ящиков на сумму 525 447 руб. 23 коп.
Итого на сумму 651 532 117 руб. 86 коп.
Кроме того, в трех ящиках с 17 почтовыми посылками с цен-
ностями Лаборатории на имя Монетного двора, указанные суммы
в учетных документах (499 898 руб.) не соответствовали их
оценке после проверки (486 598 руб.), в силу чего в итоговую
сумму их не включили» (ЦГАНХ СССР, ф. 2881, оп. 2, д. 33,
л. 27—28, 31-а —31-6). ;; ч, г, ..,;„-,..
40?,

Когда Колчаку доложили об итогах проверки зо-
лота, он не замедлил распорядиться показать ценно-
сти представителям Антанты. Для большей убедитель-
ности в богатстве омского «правительства» и зрелищ-
ного эффекта Михайлов (пройдоха в таких делах)
распорядился также вытащить из хранилищ и разло-
жить на виду старинные драгоценности русской ари-
стократии, поступившие в банки по счетам переходя-
щих ценностей.
22 мая генерал Жанен записал в свой дневник:
«Mti ходили большой группой в банк, по приглаше-
нию правительства, чтобы присутствовать при проверке
денежного звонкого наличия, спасенного чехами в
Казани. Над подвалом, где находились ящики с золо-
тыми слитками и платиновым песком, можно было
видеть настоящую выставку золотых и серебряных
вещей... Эта выставка странствующих вещей, усколь-
знувших от грабежа, имела зловещий вид, что, однако,
не мешало каналье — министру Михайлову, служив-
шему нам проводником, шутить, как гробовщику на
похоронах»Л .'"—
Сам того не ведая, французский генерал довольно
точно предсказал судьбу омского «правительства» и
определил роль Михайлова: гробовщик золотого за-
паса.
Прорыв колчаковцами Восточного фронта прико-
вал внимание всей Советской республики. Восточный
фронт вновь стал главным фронтом. Центральный. Ко-
митет партии и Советское правительство предприняли
решительные шаги для исправления положения. 12 ап-
реля 1919 года были опубликованы «Тезисы ЦК
РКП (б) в связи с положением Восточного фронта»,
написанные В. И. Лениным.
Тезисы явились программой мобилизации всех сил
республики для отпора врагу. На укрепление армий
фронта были брошены лучшие партийные силы —бо-
лее 20 тысяч коммунистов. Деревенская беднота фор-
мировала свои полки. Профсоюзы Петрограда моби-
лизовали 10 процентов своей организации. Этот почин
подхватила вся страна.
1 См. «Колчаковщина», стр. 118.
41

10 апреля на объединенном заседании реввоен-
советов республики и Восточного фронта все войска
фронта были разделены на две группы — Северную
|(2-я и 3-я армии) и Южную (1-я, 4-я, 5-я и Туркестан-
ская армии). Во главе Южной группы был поставлен
выдающийся пролетарский полководец М. В. Фрунзе,
членом Реввоенсовета группы стал виднейший деятель
Коммунистической партии В. В. Куйбышев. Искусно
перегруппировав войска и не дожидаясь сосредоточе-
ния всех сил, чтобы не терять времени, М. В. Фрунзе
ударной группой войск, собранной в районе Бузулука,
нанес контрудар по левому флангу противника. В ап-
реле— июне 1919 года войска Южной группы успешно
провели бугурусланскую, белебеевскую и уфимскую
операции по разгрому колчаковской армии. В начале
июня началось контрнаступление всех войск Восточ-
ного фронта. На всех направлениях колчаковцы были
биты.
Деникин, пристально следивший за боевыми дей-
ствиями колчаковцев, так оценивал положение: «И За-
падная, и Южная [Оренбургская] армии покатились
назад. Покатились так же быстро, как шли вперед,
благодаря тысяче и одной причинам... После потери
Уфы Гайда перешел в наступление в направлении
Вятки и взял Глазов. На этом все и кончилось. Под
давлением общей обстановки началось поспешное от-
ступление и Сибирской армии»1.
Колчак, его правительство и интервенты делали
отчаянные усилия, стремясь восстановить боеспособ-
ность армии. Проблема людских резервов, оружия и
снабжения в связи с большими потерями стала исклю-
чительно острой.
7 июня в Омске был устроен парад войск в связи
с годовщиной захвата города белогвардейцами. Вер-
нувшись с парада, Жанен записал в дневнике: «Бого-
служение в соборе, затем парад на площади. [Генерал]
Матковский показывает войска, в которых пятый не
имеет ружья. Обучение элементарное. Все поражены
малым ростом и молодостью солдат».
1 А. И. Деникин. Очерки русской смуты, т. 5, Прага, 1928,
стр. 93, 94.
42

В сложившейся обстановке Колчак еще сильнее
хватается за золото. Уже ни с кем не советуясь, он
2 июля санкционирует сделку Угета с американской
фирмой «Ремингтон Арме юнион маталлик Картридж
К0» на немедленную отправку 112,5 тысячи винтовок
во Владивосток. Стоимость сделки — более 3 миллио-
нов долларов. 10 июля он уполномочивает Угета вести
переговоры с американским правительством о покупке
еще 268 тысяч трехлинейных винтовок на сумму
6,7 миллиона долларов. В обеспечение этих заказов
19 и 20 июля 1919 года было вынуто из кладовых
Омского отделения Госбанка и отправлено во Влади-
восток в распоряжение Иностранного отделения кре-
дитной канцелярии 1259 ящиков и 754 двойных мешка
с золотой монетой на сумму около 125 миллионов
рублей.
Как и в марте, золото было вывезено в строжай-
шей тайне и без ведома банка. Полковник из личной
охраны Колчака позволил лишь Кулябко пересчитать
ящики и мешки с золотом, не вскрывая их. Старика
Гусева уже не было. Однажды ночью к нему на квар-
тиру пришли двое из колчаковской контрразведки.
С тех пор его уже не видели.
Характерно, что, чем хуже шли дела у Колчака,
тем больше помощи он получал от американских им-
периалистов. Конкурируя со своими союзниками, и
прежде всего с японцами, американцы, пользуясь стес-
ненными обстоятельствами омского «правительства»,
пытались захватить все ключевые позиции в Сибири
и на Дальнем Востоке. Американский посол в Японии
и неофициальный дипломатический представитель
США при Колчаке Моррис доносил своему правитель-
ству в эти дни: «Благодаря нашей своевременной и
активной поддержке Колчак сможет удержаться, а мы
окажемся в преимущественном положении для того,
чтобы взять в свои руки дело реконструкции России».
Пренебрегая общественным мнением и не дожи-
даясь решения конгресса о признании Колчака, прави-
тельство США не только предоставило ему по льгот-
ной цене оружие, но и проявило необычную оператив-
ность в доставке его заказчику. Первая партия оружия
(14 тысяч винтовок) была направлена во Владивосток
на пароходе «Томас» 26 июля, затем 43 260 винтовок —
43

на пароходе «Логамнусте» 16 августа. 13 сентября
было отправлено из Манилы 11 692 винтовки, а 11 сен-
тября из Сан-Франциско — 36 961 винтовка. Почти
одновременно по распоряжению командующего амери-
канскими экспедиционными войсками на Дальнем
Востоке генерала Грэвса золото на миллион долларов
было изъято из Русско-Азиатского банка и отправлено
на хранение в Федеральное казначейство в Сан-Фран-
циско.
«Все усилия,— говорилось в одном из писем воен-
ного министра США Бекера,— прилагаются прави-
тельством Соединенных Штатов для выполнения со-
глашения межсоюзнической конференции в Париже,
касающегося снабжения правительства Колчака воен-
ными материалами. Как вооружение, так и обмунди-
рование в значительном количестве поставляются те-
перь правительством Соединенных Штатов» 1.
Получаемое из-за океана оружие тут же направля-
лось на фронт. Его вручали все новым и новым солда-
там, насильно мобилизованным в сибирских деревнях.
Колчак и представители интервентов спешили начать
новое наступление на фронте. Большие надежды воз-
лагали они на новый план военных действий, разрабо-
танный генералом Лебедевым.
План Колчака учитывал, что иностранными прави-
тельствами намечен новый комбинированный поход
на Москву с главным ударом уже со стороны юга Рос-
сии. 150-тысячная армия Деникина (которому, кстати
говоря, Колчак переуступил 100 тысяч винтовок, по-
лученных из Америки) давно уже подготавливалась
интервентами к наступлению на центральные районы
Советской республики. Не случайно и омское «прави-
тельство» в течение августа провело несколько моби-
лизаций, сформировав 15 полков. Костяком этих пол-
ков стали кулацкие элементы, особенно из среды си-
бирского казачества.
В первых числах сентября колчаковцы перешли в
наступление на правом фланге 5-й советской армии,
имея на главном направлении полуторное превосход-
ство в численности войск. Усталые части 26, 27 и
1 3. Грэвс. Американская авантюра в Сибири (1918—1920),
М.; 1932, стр. XXXII. -■'"- ■:■ ';--.-
44

35-й стрелковых дивизий 5-й армии, прошедшие с
боями свыше 700 километров, мужественно и стойко
встретили врага.
Упорное сопротивление советских войск на фронте
все активнее подкреплялось партизанскими выступле-
ниями в тылу колчаковцев. Сибирские большевики,
пренебрегая опасностью и не страшась репрессий и
расправ озверевшей контрразведки белых, вели в под-
полье большую работу по организации сопротивления
врагу. На борьбу с белогвардейцами и иностранными
интервентами поднялись широкие народные массы, ко-
торые на собственной спине испытали все «прелести»
кровавого режима Колчака. В сибирские леса уходили
тысячи крестьян и вливались в создававшиеся по-
всюду партизанские отряды. Силами сопротивления
в тылу колчаковцев руководили Центральный Комитет
РКП (б) и Сибирское бюро ЦК. Огромную политиче-
скую и организационную работу в массах вели под-
польные большевистские комитеты Омска, Иркутска,
Красноярска и других городов Сибири и Дальнего
Востока.
Известия о восстаниях в тылу, о крушениях на же-
лезных дорогах, диверсиях и саботаже волновали
колчаковцев не меньше, чем поражения на фронте. Эти
известия изрядно портили настроение колчаковским
генералам и офицерам. Все мрачнее становился сам
«верховный правитель». Адъютанты с опаской входили
к нему в кабинет, боясь участившихся за последнее
время припадков ярости у адмирала.
Однажды на стол Колчака положили небольшую
полоску серой бумаги. На ней было напечатано воз-
звание Омского подпольного комитета РКП (б), обна-
руженное на улицах недалеко от дома «верховного
правителя».
«Вот уже год, как трудовая Сибирь обливается
кровью безумной диктатуры Колчака,— четко вырисо-
вывались типографские буквы.— И вот уже год, как
там, за Уралом, революционная Советская Россия
смело и твердо держит красное знамя свободы трудя-
щихся не только перед сибирской, но и перед бур-
жуазией всего мира». .........
. — Прошу вас, генерал, читать не столь громко,—
прервал Колчак директора полиции, который явился
45

лично для доклада о растущей подпольной работе в
городе и окрестностях.
— «Чаша народного терпения переполнилась всю-
ду»,— дрожащим голосом продолжал генерал.
— «Да здравствуют Советы — власть трудящихся!
Долой кровавую власть Колчака!»
Последние слова потонули в гневном крике «пра-
вителя»:
— Сжечь! Разыскать! Уничтожить!
И началась очередная истерика. Все чаще и чаще
Колчак впадал в невменяемое состояние.
После ожесточенных боев, проходивших на фронте
с переменным успехом, Красная Армия к 1 октября
укрепилась на реке Тоболе. Наступило временное за-
тишье. Обе стороны готовились к боям, причем для
колчаковцев это была последняя ставка. Колчак делал
все для того, чтобы выиграть время, мобилизовать и
вооружить новые части.
И в этот момент опять начались операции с золо-
том. Его расхищение развернулось с новой силой. Тре-
бовалось оплатить золотом старые заказы, в том числе
115,5 миллиона патронов, купленных в США. Срочно
были сделаны новые заказы: в Англии — на сумму
1610 тысяч фунтов стерлингов, в Японии — на 16 145 ты-
сяч иен, в Америке — более чем на 30 миллионов дол-
ларов и ряд других.
На столе у Колчака лежали письма и телеграммы
с требованием оплаты по счетам, с требованием зо-
лота. И он платил русским золотом.
Угет доносил из Нью-Йорка: «После длительных
переговоров с Морлин Роквель и Сити-банком согла-
шение по приобретению 963 пулеметов Кольта оконча-
тельно разработано. Контракт будет подписан немед-
ленно по установлению депозита золотом во Владиво-
стоке на имя Сити-банка в 503 595 долларов 69 цен-
тов». Это золото было положено на имя Национального
городского банка в Нью-Йорке 17 сентября 1919 года,
а контракт подписан 29 октября того же года.
Военный министр барон Будберг докладывал: «До-
стигнуто соглашение с японскими банками об откры-
тии кредита за приобретаемые в Японии 50 000 винто-
вок и 20 млн. патронов (ежемесячно). Прошу упла-
тить срочно валютой за оружие».
46

Для расширения военных поставок из Америки и
размещения новых заказов за океан в сентябре
1919 года выехал генерал Э. К. Гермониус. 19 сентября
управляющий делами госдепартамента США Филиппс,
сообщая Омску о благополучном прибытии Гермо-
ниуса, одновременно писал: «Американское правитель-
ство вполне отдает себе отчет в той обстановке, в кото-
рой приходится действовать адмиралу Колчаку, и на-
деется в пределах своей законной власти продолжать
свое содействие» *.
8 сентября 1919 года Колчак распорядился произ-
вести новую выемку золота из кладовых Омского
отделения банка. Вновь солдаты грузили на подводы
ящики с золотом и везли на 14-й санитарный путь Ом-
ской железной дороги. На вагонах, в которые грузи-
лось золото для отправки во Владивосток, ярко выде-
лялись большие красные кресты на белом фоне. Путь
до Владивостока стал небезопасен, и колчаковцы при-
нимали свои меры по охране поезда не только от парти-
зан (в районе станции Тайшет они действовали очень
удачно), но и от банд атамана Семенова, которые за
Байкалом чувствовали себя вольно и забирали порой
целые вагоны с оружием, идущие в адрес Колчака.
Об этой отправке золота Н. П. Кулябко записал
в своей книжечке: «8 сентября отправлено 22 ящика
со слитками золота, 9 ящиков золотых полос, 7 ящи-
ков с кружками, 34 ящика с разными ценностями Мо-
нетного двора и Горного института и Главной палаты
мер и весов. А всего на сумму около 4 млн. рублей зо-
лотом».
Прошло всего десять дней, и началась новая от-
правка золота во Владивосток. На этот раз было вы-
везено 172 ящика со слитками золота и 550 ящиков
с российской золотой монетой более чем на 43,5 мил-
лиона рублей. Но эта партия золота до Владивостока
не дошла: по приказу атамана Семенова вагоны с зо-
лотом были разгружены на станции Чита и переправ-
лены в местное отделение Госбанка.
В ответ на запрос колчаковского министерства
финансов о судьбе золота было получено письмо
за подписью начальника штаба семеновской армии
См. «Исторический архив», 1960, № 6, стр. 25,
47

полковника Зубковского. «По приказанию командую-
щего войсками и походного атамана генерал-майора
Семенова,— говорилось в нем,—докладываю: если
испрашиваемые кредиты не будут открыты, то для
покрытия расходов нужд войск будет тронут в Гос-
банке золотой запас»1.
Несколькими днями позже управляющий Читин-
ским отделением Госбанка сообщил, что золото выве-
зено Семеновым в неизвестном направлении и что
необходимо начать расследование этих «незаконных»
действий. Колчаковское командование хотело было
принять меры к возврату золота, но вскоре отказалось
от этого намерения: стоило ли спорить о каких-то
двух вагонах золота, когда в их распоряжении нахо-
дился целый эшелон с золотом. Теперь все острее
вставал вопрос о сохранности всего этого эшелона,
так как на фронте началось стремительное наступле-
ние красных войск, а в тылу то и дело вспыхивали
восстания против Колчака.
Еще 14 октября 1919 года войска 5-й советской
армии, опередив намечавшееся наступление колчаков-
ских армий, неожиданно форсировали Тобол. В завя-
завшихся ожесточенных боях, длившихся несколько
суток, сопротивление колчаковцев было сломлено, и
они отошли за реку Ишим. На ряде участков фронта
этот отход превратился в бегство. Белочехи уводили
свои части к железнодорожным станциям, овладевали
вагонами, и состав за составом уходили на восток.
29 октября советские войска с ходу овладели го-
родом Петропавловском, захватив мост через реку,
а 4 ноября был взят город Ишим. Таким образом, путь
на Омск был открыт.
Не особенно рассчитывая на стойкость армии, ом-
ское «правительство» и окружение Колчака стало
собираться в дорогу. Сам Колчак уже не бил исте-
рически себя в грудь, крича, что он «сам возглавит
1 Государственный архив Иркутской области (ГАИО),
ф. 260-р, on. 1, д. 225, л. 8. По некоторым данным, около
11 миллионов рублей золотом Семенов истратил на покупку ору-
жия, а с остальными 33 миллионами рублей золотом бежал
вместе с японцами за границу. Но воспользоваться золотом Се-
менову не удалось, так как по обстоятельствам военного времени
он бьш вынужден отдать золото на временную сохранность япон-
цам, которые впоследствии его не вернули. <
48

армию». В кабинете «верховного» шли беспрерывные
заседания. Всех интересовал вопрос о золотом запасе.
Но с Колчаком нельзя было говорить на эту тему.
После случая с кражей золота Семеновым он подо-
зревал всех и категорически отверг предложения
своих министров и иностранных советников о срочной
отправке золота на восток. Он неоднократно повто-
рял, что «правительство, армия и золото должны быть
вместе». В этом наша сила, наше спасение,— вторили
его приближенные.
Именно в эти дни к Колчаку пришли представи-
тели всего дипломатического корпуса, находившегося
в Омске. Дипломатические, гражданские и военные
иностранные чиновники предлагали адмиралу взять
под международную охрану золотой запас и вывезти
его во Владивосток. По словам бывшего управляю-
щего делами колчаковского «совета министров»
Гинса, адмирал ответил им, что он не видит осно-
ваний особенно спешить с вывозом золота, но что
если бы даже это основание было, то он все равно не
принял бы предложения союзников. «Я вам не ве-
рю»,— сказал он...'.
По-видимому, Колчак понимал, что, лишенный
силы, войск, власти, он будет не нужен иностранцам,
что присутствие золота еще как-то сохранит его авто-
ритет, поможет ему оказывать влияние на политику.
Всячески скрывая свои действия, Колчак принял ряд
подготовительных мер к эвакуации золота. В строгой
тайне подбиралась охрана золотого эшелона, гото-
вились добротные вагоны.
Во всех этих работах участвовали директор банка
Николай Казановский — опытный чиновник, видевший
в сохранении золотого запаса весь смысл своей жи-
зни, А. М. Племянников, Н. П. Кулябко и А. Д. Ар-
батский, назначенный вскоре начальником золотого
эшелона по финансовой части. За их действиями зорко
наблюдали агенты колчаковской контрразведки.
В конце октября 1919 года, собравшись в банке,
Казановский, Арбатский и Кулябко, знавшие друг
друга давно, провели неофициальную ревизию золота
и подвели баланс. Было установлено, что Колчаком и
См. «Колчаковщина», стр. 81.
А. Кладт, В. Кондратьев 49

его людьми истрачено более 11500 пудов золота. Но
как ни старались финансовые чиновники собрать всю
необходимую документацию о выемке золота, это им
не удалось. Поэтому все установленные цифры были,
безусловно, занижены.
По предложению Кулябко, пользовавшегося у бан-
ковских работников большим авторитетом, было ре-
шено начать сбор всех документов, которые впослед-
ствии помогут правдиво рассказать народу о золотом
запасе1. Этого предложения давно ожидал Н. Каза-
новский. Доверительно посмотрев на своих старых то-
варищей по работе, он осторожно вытащил из особого
ящика массивного банковского сейфа документ и, об-
ращаясь к Арбатскому, сказал:
— На, положи ко всем документам, хотя это и
копия. Видно, придется нам отчитываться скоро.
Документом была совершенно секретная нота ом-
ского «правительства» государственному департа-
менту США от 21 октября 1919 года, в которой содер-
жалась просьба Колчака о предоставлении ему займа
в 300 миллионов долларов.
«В течение истекшего времени,— говорилось в
ноте,— союзные правительства сочли возможным ока-
зать серьезную помощь вооруженным силам Россий-
ского правительства, а также Добровольческой армии
генерала Деникина и другим русским воинским частям
в их борьбе с большевиками, снабжая их оружием,
обмундированием и другим необходимым снаряже-
нием... Частные иностранные банки финансируют пра-
вительство пока только при условии золотого обеспе-
чения. При таких условиях уже в минувшем июне яви-
лось необходимостью отделить около 13 тысяч пудов
золота для обеспечения срочных платежей. Из этой
суммы уже пришлось продать свыше трех тысяч пудов
и депонировать по займам в Лондоне, Нью-Йорке и
Токио 7,5 тысячи пудов. Указанные ценности были
употреблены на приобретение винтовок, предметов
снаряжения и обмундирования, а также для оплаты
некоторых покупок генерала Деникина и генерала
1 Собранные Н. П. Кулябко, А. Д. Арбатским и Н. А. Каза-
новским заметки, акты и другие документы по расходу золотого
запаса Колчаком были в середине 1920 года объединены в одно
дело, которое и хранится в ЦГАНХ СССР (ф. 2881, оп. 2, д. 33).
50

Юденича. Предстоящие же платежи пойдут на новые
приобретения ружей и обмундирования у американ-
ского правительства, военного имущества у фирмы
Ремингтон, Кольта и другие...»
Тяжело было на душе у финансовых чиновников.
Хорошо зная цену золота, понимая, на что его исполь-
зуют Колчак и интервенты, они с надеждой читали
оперативные сводки с фронта, где победу за победой
одерживала Красная Армия,
*Бегап0о ойг возмездие
В Омске царила паника. Быстро развивалось на-
ступление Красной Армии. Под ее натиском бежали
отборные части колчаковцев. Тревожные сводки с
фронтов заставляли чиновников колчаковского прави-
тельства и «эмиссаров» иностранных держав все чаще
думать о том, как бы побыстрее удрать на восток,
подальше от наступающей Красной Армии.
В тылу у белых одно за другим разгорались во-
оруженные восстания рабочих, солдат и крестьян.
Сибирские партизаны, расширяя район своих дейст-
вий, пополнялись все новыми и новыми бойцами. Их
отряды в ряде мест грозили прорваться к линии же-
лезной дороги и отрезать пути к отступлению колча-
ковцам и интервентам. Над Омском и другими горо-
дами кружили краснозвездные самолеты. Они сбра-
сывали листовки, и эти листовки были страшнее пуль,
страшнее бомб.
Прячась от офицеров, солдаты с жадностью читали
воззвание ВЦИК и СНК РСФСР к трудящимся Си-
бири за подписью М. И. Калинина и В. И. Ленина.
«Сибирская реакция,— говорилось в воззвании,— не-
смотря на поддержку иностранных пушек и горы зо-
лота, разбита и бежит на восток. Час освобождения
рабочих и крестьян Сибири приближается...»
Не в силах остановить крушение своей власти,
Колчак предписал своему правительству выехать в Ир-
кутск. Фронт трещал по всем швам, и стало ясно, что
дни колчаковской власти в Омске сочтены. Именно
3
51

тогда английский генерал Нокс вышел из себя и бро-
сил в лицо колчаковским министрам:
— Мы доставили в Сибирь сотни тысяч винтовок,
сотни орудий, тысячи пулеметов, несколько сот ты-
сяч комплектов обмундирования, снаряжения... Мы
сделали все, что могли, черт возьми, а вы...
Лозунг «Спасайся, кто может!» овладел власть
имущими. На городском вокзале творилось что-то не-
вероятное. В толпе бегущих выделялись высшие бело-
гвардейские .офицеры, представители иностранных
держав, члены колчаковского правительства. Все они
пытались прихватить с собой награбленное добро...
К.31 октября 1919 года по распоряжению Колчака
золотой запас был полностью перевезен из Омского
отделения банка на городскую станцию и подготовлен
к вывозу на Восток. Перевоз золота из банка произво-
дился ночами, под усиленным конвоем. И все же один
мешок с золотом из вагона № 344 036 пропал. В нем
было 60 тысяч золотых рублей. Вместе с ним в неиз-
вестном направлении исчезли два доверенных офи-
цера Колчака.
Кулябко хотел было дать показания о личности бе-
жавших, но его резко оборвал начальник контрраз-
ведки:
—. Не мешайся под ногами, старик; молчание — вот
твое золото.
Ценности были размещены в пульмановских ва-
гонах, вокруг которых стояли офицерские посты с
пулеметами. Все 29 вагонов были поставлены на са-
нитарный путь, на некоторых из них ярко выделялись
красные кресты. И вот 12 ноября последовала
команда: следовать на восток. «Золотой эшелон» ухо-
дил на восток под грохот пушек Красной Армии, ко-
торая стремилась к «столице» Колчака. А через два
дня, 14 ноября, красные воины уже были на улицах
города. Омск снова стал советским.
Бегство «верховного правителя» первое время со-
вершалось в полной тайне. Пока его поезд не прибыл
в Новониколаевск, белогвардейские газеты наперебой
уверяли, что Колчак находится на фронте и вдохнов-
ляет «свои доблестные войска на новые подвиги».
Литерные поезда с Колчаком и золотом двигались
крайне медленно. Железнодорожные станции и полу-
52

станки были забиты эшелонами с чехословацкими вой-
сками, вагонами с ранеными. Высланный вперед
бронепоезд расчищал дорогу.
В Новониколаевске задержались до 1 декабря.
Поезд с золотом, следовавший за литером «Д», попол-
нился здесь двумя ящиками с золотыми слитками
весом более 4 пудов, прихваченными белогвардейцами
из Пермского отделения банка.
Длительная остановка произошла на станции
Тайга, где белочехи захватили все пригодные для них
паровозы и никого не хотели пропускать вперед
раньше своих эшелонов. Вызванный к Колчаку чеш-
ский комендант станции в ответ на упреки «верхов-
ного правителя» надменно заявил, что, адмиралу
придется подождать...
Взбешенный Колчак созвал экстренное совещание
своих командиров. Он потребовал принять самые
энергичные меры для продвижения поездов и прика-
зал главнокомандующему своими войсками генералу
Сахарову лично обеспечить это. Сконфуженный гене-
рал оправдывался в своем бессилии, ругал союзников,
требовал чрезвычайных полномочий.
Адмирал, ежась от холода, все глубже утопал в
своем черном кресле и все больше поддавался мрач-
ным мыслям. Его впавшие глаза были полузакрыты.
Слова Сахарова, казалось, убаюкивали потерявшего
покой и сон «правителя».
— Хорошо, генерал. Действуйте. Порядок должен
быть восстановлен.
Поезда в тот же день проследовали дальше, но на
другой день опять остановились. И снова — экстрен-
ное совещание. Колчак окончательно впал в исте-
рику, чувствуя, что даже самые приближенные к нему
лица перестали считаться с его волей. Теряя силы,
Колчак слабеющим голосом выкрикнул: «Каппель!»
Так генерал Каппель, тот самый, что участвовал
в захвате золотого запаса в Казани, тот самый, кото-
рого нещадно били потом красные части под коман-
дованием В. И. Чапаева, теперь превратился в нового
главнокомандующего бегущих колчаковских войск.
11 декабря Жанен в своем дневнике сделал запись:
«Адмирал одержим манией величия и наивным лу-
кавством умопомешанного. Известно, что он вел по
53

прямому проводу переговоры с Семеновым, побуждая
его двинуться сюда, чтобы повесить министров, обе-
щая ему даже часть вагонов с золотом, которые он
за собой тащит» К
Чем дальше шли поезда на восток, тем чаще и
длительнее случались остановки. Около поездов стали
обычными жаркие споры и стычки, часто переходя-
щие в потасовки между колчаковцами и белочехами.
Последние, ссылаясь на предписание своего коман-
дира генерала Сырового и приказ Жанена от 12 дека-
бря 1919 года, силой овладевали паровозами и при-
цепляли их к своим составам.
«На станции Красноярск задержан поезд верхов-
ного правителя и верховного главнокомандующего
русских армий, с попыткой отобрать силой паровозы...
Требую немедленного извинения... Отмените ваше рас-
поряжение» — так писал Каппель генералу Сыровому.
Еле сдерживая себя от гневных слов и руга-
тельств, командующий подыскивал корректные слова,
нервно перечеркивал неподходящие фразы. Но вот
вагон резко качнуло, и перо выпало из рук, брызнула
жирная клякса на стол.
— Что там еще, адъютант?
— Ваше превосходительство. Чехословаки только
что отцепили... наш паровоз.
— О черт! Срочно свяжите меня по прямому про-
воду с их генералом Сыровым.
Разговор был бурным. Каппель, выйдя из себя, не
нашел ничего лучшего, как вызвать чехословацкого
генерала на дуэль. Тот терпеливо все выслушал и спо-
койно ответил: «Мне сейчас некогда».
По дороге поступали одно сообщение тревожнее
другого. Красная Армия стремительно продвигалась
вперед. 14 декабря был взят Новониколаевск. Из тай-
ги к железной дороге все смелее выходили сибирские
партизаны. К середине декабря они вплотную подо-
шли к Нижнеудинску, Тулуну и Зиме. А утром 21 де-
кабря на столе адмирала появилась новая телеграф-
ная лента, она сообщала о восстании рабочих и сол-
дат в Черемхове и прекращении прямой связи с
Иркутском.
1 См. «Колчаковщина», стр. 136.
54

Славный и трудный путь прошли бойцы и командиры
262-го стрелкового Красноуфимского полка по военным доро-
гам Урала и Сибири. На снимке: командир 3-го батальона этого
полка Н. П. Паначев вместе со своими боевыми' товарищами.
Это они охраняли золотой запас Советского государства от
Иркутска до Ачинска.
Это известие особенно встревожило колчаковцев и
белочехов.
«Что произошло в Черемхове?» «Какие шансы бес-
препятственного продвижения поездов верховного
правителя и золотого запаса?» — подобные вопросы
без конца летели по проводам на восток.
Но ответы были настолько путаны и противоре-
чивы, что вносили еще большую сумятицу в свиту
Колчака.
Отрезанный от своей разваливающейся армии и
«совета министров», Колчак окончательно превра-
тился в омертвевшего авантюриста, хотя имя его по-
прежнему являлось синонимом крайней реакции, тер-
рора и ужаса.
55

Первыми от него постарались отмежеваться бело-
чехи, выступившие со специальным меморандумом,
в котором открыто обвиняли колчаковцев в творимых
ими ужасах, «потрясших весь мир». Говоря о своем
«нейтралитете», белочехи стремились побыстрее и
любой ценой вырваться за Байкал и далее — к Вла-
дивостоку. С этой позицией чехов молчаливо согла-
шался генерал Жанен, неохотно отвечавший на за-
просы Колчака.
23 декабря Колчак снова послал телеграмму с во-
просом: «Каково положение в Черемхове и Иркут-
ске?»
В ответ — долгое молчание, а затем — никаких
утешительных известий.
А между тем эшелон с золотом тащился вслед за
поездом Колчака и также подолгу простаивал на
станциях и полустанках.
Густо падавший снег окутал крыши вагонов и не-
подвижные фигуры часовых, стоявших на переходах
между вагонами. Часовые из караульного полка еле-
еле выдерживали два часа дежурства.
— Когда же кончится эта собачья жизнь? — ду-
мал про себя солдат Алексей Семенов, застывший на
посту у головного вагона.— Вот везем золото, а для
кого? Куда?
Обо всем этом хотелось поговорить с другими сол-
датами охраны, но такой откровенный разговор мог
закончиться плачевно. О том же думали в томитель-
ные ночные часы и многие другие солдаты, которые
насильно попали в белую армию и вот теперь волею
судьбы оказались в охране таинственных вагонов,
опечатанных многими пломбами.
Колчаковские офицеры запрещали солдатам раз-
говаривать о назначении поезда, о том, какой груз
они везут. Только некоторым из них удалось узнать,
что они охраняют золото, которое белые захватили
у Советской власти.
Солдаты пытались наладить более тесные связи с
финансовыми работниками поезда, но офицеры почти
всегда как тень вставали между ними.
...На рассвете 27 декабря 1919 года колчаковские
поезда прибыли на станцию Нижнеудинск. Их отвели
на запасный путь. «Придется постоять на станции»,
56

«Нет паровозов», «Нет угля», «Пути перерезаны пар-
тизанами»,— слышалось повсюду.
Поезда с Колчаком и золотом застряли тут
надолго. Охрана поездов потихоньку разбегалась.
К станции не раз подходили местные рабочие и кре-
стьяне и открыто требовали ареста и выдачи адми-
рала. Рабочие-железнодорожники, руководимые боль-
шевистским подпольем, бойкотировали снабжение бе-
гущих белогвардейцев подвижным составом. Один за
другим выходили из строя паровозы, вагоны «слу-
чайно» сталкивались при маневрировании, портились
железнодорожные стрелки и т. п.
Белочехи расстреляли нескольких машинистов,
были взяты заложниками группы рабочих и крестьян,
но и после этого удавалось составлять и отправлять
на восток лишь три-четыре состава, сверх меры наби-
тые чехословаками.
Генералу Каппелю и остаткам армий Колчака
ничего не оставалось, как покинуть свои теплушки и
где пешком, а где на лошадях, боясь попасть в руки
партизан и Красной Армии, удирать на восток по за-
снеженным таежным дорогам.
«Великое сидение» Колчака на станции Нижне-
удинск закончилось тем, что 4 января 1920 года к
нему явились чешские офицеры и объявили, что он
взят под охрану чехословацких войск и что ему не-
обходимо перейти в другой вагон, подготовленный че-
хами.
«Чешская охрана,— информировал об этом гене-
рал Жанен колчаковских министров в Иркутске,—■
получила от меня приказ защищать его, а также по-
езда с золотым запасом, следующие вместе с ним».
По существу, Колчак превратился в заложника
у чехов и, как показали дальнейшие события, не без
выгоды был использован ими в собственных интере-
сах. Для приличия было объявлено, что он взят под
«высокую руку» союзных держав. Над поездом были
вывешены флаги стран Антанты, включая и русский
андреевский флаг.
Эти действия белочехов объяснялись реальной об-
становкой, сложившейся к тому времени. Чехи уже
знали, что и в Черемхове, и в Иркутске власть кол-
чаковцев фактически пала, что вот-вот сибирские
57

партизаны, согласовав свои действия с 5-й советской
армией, выступят из тайги и перережут железную до-
рогу.
Действительно, в конце декабря партизанский от-
ряд под командованием Н. А. Бурлова вышел на под-
ступы к станции Тулун, находившейся в 120 километ-
рах от Нижнеудинска. Отдельные партизанские от-
ряды тогда же вышли к линии железной дороги.
Чехословаки вынуждены были вступить с ними в мир-
ные переговоры...
К сожалению, партизаны в то время не имели до-
статочных сил для успешной борьбы на два фронта —
против белогвардейцев и белочехов. Н. А. Бурлов вы-
нужден был заключить с последними компромиссное
соглашение. Чехословацкое командование гарантиро-
вало невмешательство в боевые операции партизан, а
последние гарантировали пропуск эшелонов с частями
чехословаков, следовавших во Владивосток.
Боевые действия сибирских партизан активизиро-
вались в связи с успешным продвижением вперед
Красной Армии. Радостные вести с фронта вызывали
большой подъем среди трудящихся Сибири, подымали
их на решительную борьбу с ненавистными угнета-
телями.
Колчак, не видя никакого иного выхода из создав-
шегося положения, полностью подчинился требова-
ниям чехов и союзников. 5 января 1920 года он оста-
вил следующую запись в своем дневнике: «Сегодня я
начал передачу поезда с государственными ценно-
стями под охрану чехословацкой вооруженной силы».
В вагоны с золотом были перенесены 20 ящиков с
монетой, которые хранились в купе «верховного пра-
вителя». Причем это было далеко не все золото, ко-
торое хранил у себя Колчак.
В тот же день адмирал после мучительных раз-
думий подписал акт об отречении от верховного прав-
ления в России в пользу генерала Деникина 1.
1 Деникин, узнав об отречении Колчака, тотчас написал
ему письмо с требованием передачи в его распоряжение золо-
того запаса. А несколько позже видный деятель русской контр-
революции Нератов писал по поручению Деникина Сазонову в
Лондон: «Мысль о необходимости надежного помещения за гра-
ницей находящегося в Сибири золотого запаса, передача- права
58

Вечером того же дня чехословацкое командование
провело осмотр вагонов с золотым запасом. Рядом с
пломбами отдела кредитных билетов банка и госу-
дарственного контроля появились пломбы чехословац-
кой охраны, и у вагонов была выставлена военная
команда из чехов. Ими командовали майор Кадниц и
капитан Эмр. Русской частью охраны командовал
подполковник Сургутанов. Попытка чехов полностью
взять на себя «охрану» золотого запаса успеха не
имела, так как русские солдаты ответили категориче-
ским отказом на предложение капитана Эмра оста-
вить свои посты. Решение солдат поддержали
Н. С. Казановский, Н. П. Кулябко и другие банков-
ские сотрудники, бывшие в эшелоне. Чехословацкому
командованию пришлось согласиться оставить у ва-
гонов с золотом и русскую команду. Среди этих сол-
дат были А. Семенов и С. Жуков, которые давно уже
задумывались над тем, какое место им занять в бурно
разворачивавшихся событиях. Во время стоянки в
Нижнеудинске они сумели установить связи с мест-
ными рабочими и железнодорожниками и с их по-
мощью правильно ответить на мучившие их сомнения.
Их желания целиком отвечали планам предстоящей
борьбы за народное золото...
Прошло несколько дней, и поезда с Колчаком и
золотым запасом вывели на главный путь. 10 января,
догоняя только что ушедшие вагоны с Колчаком, тро-
нулся на восток и поезд с золотом, охраняемый сме-
шанной командой из русских и чехословацких солдат.
Что ожидало их впереди? Какие испытания сулила
им бегущая навстречу снежная и, казалось, бескрай-
няя сибирская тайга?
В тревожных раздумьях миновали Тулун, в районе
которого оперировали крупные партизанские отряды,
затем Шерагул. Медленно проследовали Куйтун.
Поздно вечером 11 января, когда вот-вот должна
распоряжения этим запасом правительству генерала [Деникина]
представляется бесспорной... Необходимо немедленно вывезти
золото за границу, депонировав его на хранение с целью полу-
чения под обеспечение им по мере надобности кредитов в Англии,
С. А. С. Штатах, Японии, приблизительно в равных долях...»
(см. «Исторический архив», 1961, № 6, стр. 99).
59

была заблестеть огоньками станция Зима, «золотой
эшелон» внезапно остановился в поле. По боевой тре-
воге чехословаки окружили поезд усиленными наря-
дами. Пулеметы, установленные на крышах вагонов,
готовы были смертоносным огнем озарить темноту
подступавшей к вагонам тайги. По приказу майора
Кадница всем русским категорически был запрещен
выход из вагонов. По существу, это был арест. Так
прошли два часа... Затем поезд медленно двинулся
дальше.
Что же случилось? Оказалось, что на станции
Зима партизаны из Балаганской дивизии Н. В. Дво-
рянова, выйдя к железной дороге, предприняли по-
пытку захватить поезд с Колчаком. Не обращая
внимания на сорокаградусный мороз, бойцы 5-го Зи-
минского партизанского кавалерийского полка, воз-
главляемые И. М. Новокшановым, обложили станцию и
овладели всеми паровозами. Был отцеплен паровоз и
от поезда, в котором под охраной пулеметной роты
находился адмирал Колчак.
Начав переговоры с чешским комендантом со
странной фамилией Ваня, И. М. Новокшанов потребо-
вал выдачи Колчака и следовавшего за ним «золо-
того эшелона». Белочехи напомнили партизанам о
тулунском соглашении с Н. А. Бурловым.
—■ Это соглашение на Колчака и русское золото не
распространяется,— ответил Новокшанов.
Чехи не приняли во внимание заявление предста-
вителя партизан. Тогда зимиицы, прежде чем вернуть
паровозы чехам, добились согласия последних по-
садить в вагоны с Колчаком представителя парти-
зан — храброго разведчика Соседко.
— Так-то будет вернее,— решили Новокшанов и
его товарищи, хотя и понимали, что эта мера недоста-
точна.
...В тревожной тишине, готовой ежеминутно взор-
ваться кипящим боем, прибывший на станцию Зима
«золотой эшелон» менял паровоз. По требованию Ка-
зановского чехи разрешили осмотреть и произвести
смену русских постов у вагонов. Сопровождаемый
чешским унтер-офицером Сливой, проявлявшим подо-
зрительную торопливость, дежурный чиновник Гос-
банка С. В. Колпаков обошел эшелон. В свете узкого
60

луча фонарика Колпакова на вагонах тускло блестели
свисающие пломбы. Кажется, все в порядке. Смена
караулов, и снова в путь. Еще несколько перегонов —
и Черемхово. В эту ночь почти никто не спал. Осо-
бенно нервничали чехи, о чем-то бурно спорившие
между собой.
Всем было ясно, что события нарастают с неимо-
верной быстротой.
На исходе ночи, когда едва-едва забрезжил рас-
свет, в морозном воздухе, заглушая мерный стук ко-
лес, прогремел выстрел. Это стрелял солдат С. Жу-
ков, вставший на станции Тыреть на пост у вагона
№ 566 027 и не обнаруживший на его дверях пломб.
После тщательного осмотра вагона была установ-
лена пропажа 13 ящиков на сумму 760 тысяч рублей
золотом.
Произведенные тут же следствие и обыски не дали
каких-либо результатов. В акте о пропаже золота было
зафиксировано, что две пломбы — отдела кредитных
билетов и государственного контроля оказались сре-
занными каким-то режущим инструментом, а третья
пломба, навешенная чехословацкой охраной в Нижне-
удинске, висела на оборванной бечеве.
Капитан Эмр, командовавший чехословацкой охра-
ной, написал по этому поводу объяснение: «Пломба,
висевшая на бечеве, до вскрытия вагона производила
исправное впечатление, и ее повреждение обнаружено
только после ее снятия щипцами» '.
По настоянию Н. П. Кулябко в акт о пропаже зо-
лота в пункт 9 была сделана приписка: «На основании
сего, а также принимая особенно во внимание: 1) что
при осмотре вагонов вечером 11 января с. г. на
ст. Зима все пломбы были целы и 2) что пломбы, на-
вешенные на бечеве на ст. Нижнеудинск представи-
телями чехвоиск, принимавшими золото под свою
охрану, оказались на ст. Тыреть оборванными, а дру-
гие две пломбы, висевшие на проволоке, оказались от-
резанными, установили, что выемка тринадцати ящи-
ков из вагона № 566 027 могла произойти лишь на
ст. Зима или на перегоне между этой станцией и
ст. Тыреть».
1 См. «Исторический архив», 1961, № 1, стр. 45.
61

Это происшествие,' похожее на чудо и покрытое
тайной, взбудоражило всю охрану «золотого поезда».
Впоследствии в окрестных местах люди долго гово-
рили о пропавшем золоте, создавая вокруг него ле-
генды о закопанных в придорожной тайге кладах.
А поезд, в котором никто не смыкал глаз, продол-
жал свой путь. В тот же день начались новые, бурные
события»
ЛС/гебожно и/дя/н
iuaxiftu Че$гемхова
Черемховский район, расположенный в 130 кило-
метрах западнее Иркутска, являлся крупным про-
мышленным центром. Здесь издавна велась разра-
ботка и добыча каменного угля, которым питались
железнодорожная сеть и предприятия Восточной Си-
бири.
Оказавшись под игом колчаковцев, черемховские
рабочие, возглавляемые большевиками, развернули
активную борьбу против врагов Советской власти.
После ухода в тайгу черемховской Красной гвардии
и многих коммунистов рабочие-шахтеры под руковод-
ством профсоюза горняков, где ведущее положение
сохранили большевики, уже в 1918 году и еще чаще
в 1919 году подымались на. забастовки и отказыва-
лись давать уголь для перевозки белых армий.
Летом 1919 года в Черемхово прибыла Е. В.^Берд-
никова, направленная на подпольную работу Ир-
кутским губкомом РКП (б). «Елена», как звали ее то-
варищи, сумела быстро сколотить крепкую больше-
вистскую организацию, которая развернула кипучую
деятельность, установила связи со всеми предприяти-
ями и шахтами района, а также партизанским отря-
дом черемховских шахтеров под командованием Кар-
наухова.
Обстановка на станции, шахтах и рабочих посел-
ках накалялась с каждым днем. В Черемхово прибыли
крупные силы чехословаков, которые, применяя силу,
заставляли шахтеров давать уголь для своих эшело-
62

нов. Ведь уголь — это
хлеб для паровозов,
это — спасение... Вся-
чески саботируя добы-
чу угля, черемховцы
ждали сигнала, чтобы
взяться за оружие.
6 декабря в домике
одного шахтера, в рай-
оне Андреевского руд-
ника, для выработки
плана выступления со-
бралась нелегальная
сходка коммунистов
Черемховского района.
По предложению «Еле-
ны» и члена партийного
комитета П. П. Перси-
кова — рабочего-крас-
ногвардейца было ре-
шено подтянуть парти-
зан к городу, организо-
вать диверсии на же-
лезной дороге и, если
потребуется, взорвать
копи, а главное, 19 де-
кабря объявить всеоб-
щую забастовку, чтобы
затем перевести ее в
вооруженное восстание. Активную роль в восстании
должны были сыграть солдаты 17-го батальона, не раз
выражавшие недовольство колчаковским режимом.
Когда собрание уже подходило к концу, на рудник
нагрянула колчаковская контрразведка во главе с
полковником Виноградовым, наведенная провокато-
ром. Ряд товарищей был арестован. Е. Бердникова
избежала ареста хитростью: она подсела к люльке с
ребенком и выдала себя за молодую хозяйку дома.
Несмотря на провал, черемховские коммунисты
активно готовились к выступлению. «Елена» поехала
по копям, была в Забитуе, Касьяновке. В Балаганск,
к партизанам Н. В. Дворянова, был послан предста-
витель комитета Я. Станкевич, затем В. Буров, который
Славную роль в возвраще-
нии золотого запаса республики
сыграли шахтеры и партизаны
Черемховского района. Их бое-
вым организатором был под-
польный большевистский коми-
тет. На снимке: Е. В. Бердникова
(«Елена») — руководитель этого
комитета. Декабрь 1919 г.
63

установил связи с Д. Я. Зверевым. К Черемхову
подходили партизаны из отряда Карнаухова. Это был
небольшой, но сплоченный отряд, состоящий в основ-
ном из бывших красногвардейцев. Активизировали
свои действия и другие отряды, действовавшие в рай-
оне Черемхова и Зимы.
В городе, на шахтах и на станции развернулось
формирование боевых дружин из черемховских рабо-
чих, но не хватало оружия. По заданию партийного
комитета несколько коммунистов вели работу среди
солдат гарнизона, находившегося под влиянием офи-
церов-эсеров.
10 декабря Иркутский комитет РКП (б), действо-
вавший еще в глубоком подполье, дал черемховским
большевикам директиву: «Всячески срывайте движе-
ние белых на восток» 1.
Через несколько дней на Рассушинских копях снова
собрались черемховские коммунисты. Они заслушали
доклад Е. Бердниковой о ходе подготовки к выступ-
лению. После жарких прений постановили: назна-
чить общее выступление в ночь с 20 на 21 декабря,
продолжать вооружение шахтеров, сделать все, чтобы
остановить поезд с Колчаком и золотым запасом.
Эсеры и меньшевики из черемховского Полит-
центра — земской и эсеро-меньшевистской организа-
ции, стремясь быть на вершине революционной волны,
дали указание эсерам — офицерам 17-го батальона
выступить против колчаковцев. Это выступление со-
стоялось в ночь на 20 декабря.
Утром того же дня черемховские коммунисты, об-
судив^ создавшееся положение, призвали рабочих к
восстанию. Рабочие ответили очень дружно, и в Че-
ремхове власть колчаковцев быстро пала. Земцы и
эсеры вскоре были отстранены от руководства собы-
тиями. Солдаты 17-го батальона после выступления
перед ними большевиков перешли на сторону рабо-
чих. Таким образом, и гарнизон, и железнодорожники
целиком встали на сторону Черемховского комитета
РКП (б).
В разгар этих событий вооруженный отряд черем-
ховских шахтеров, выступивший по железной дороге
«Красный углекоп» (Черемхово), 18 декабря 1920 г.
64

на запад, на станцию Забитуй (30 километров от
Черемхова), остановил движение поездов и задержал
«эшелон смерти», который колчаковцы гнали на во-
сток. В нем находилось 250 заложников — активных
подпольщиков из Красноярска, Минусинска и других
городов. Их везли на расправу к бандам атамана
Семенова, зверствовавшего за Байкалом.
Среди тех, кто получил свободу, находились опыт-
ные партийные и советские работники А. И. Плотни-
ков, Л. С. Субботина, А. В. Померанцева — член пар-
тии с 1903 года, Е. Л. Фаерман, бывший начальник
штаба Сибирского подпольного комитета, венгерский
интернационалист Э. Радо, его соратник, организатор
партизанских отрядов венгр Ф. Патаки и другие. Ос-
вобожденные товарищи тут же включились в актив-
ную революционную работу.
Штаб восставших, куда вошли Е. Бердникова,
В. Буров, П. Персиков, Э. Радо, Ф. Патаки, рабочий
Александров и другие, превратился в орган власти
Черемховского района. Партийный комитет во главе
с Е. Бердниковой и А. Померанцевой приступил к
объединению рудничных стачечных комитетов шахте-
ров. Было избрано бюро стачечных комитетов, пред-
седателем которого стал Александров. Штаб восстав-
ших и бюро стачечных комитетов развернули среди
чехословацких войск широкую агитацию. В казармах
и эшелонах распространялись листовки, разъяснявшие
смысл происходящих вокруг событий и призывавшие
солдат к поддержке русских трудящихся. Командо-
вание чехословаков неоднократно выражало протесты
против распространения листовок, но солдаты не да-
вали арестовывать тех, кто их приносил в казармы.
Более того, солдаты открыто стали на сторону
рабочих, когда командование пыталось освободить
двух местных колчаковцев, арестованных восстав-
шими.
Большевики Черемхова, опираясь на рабочие от-
ряды и отряды местных партизан, постепенно распро-
странили свое влияние и на станцию Черемхово.
Явочным порядком железнодорожникам удалось ов-
ладеть телеграфом и тем самым помешать даже тем
случайным переговорам, которые велись из Иркутска
с Колчаком. «Никаких сообщений ему не передадим,
65

кроме как перейти под нашу охрану»,— отвечали
члены ВРК на позывные со стороны Иркутска.
По поручению черемховских шахтеров коммуни-
сты предъявили местному чехословацкому командо-
ванию требования о невмешательстве в русские дела
и предоставлении права контроля над проходящими
через станцию поездами колчаковцев.
Эти требования не были удовлетворены. Тогда, они
еще более настойчиво прозвучали на конференции
рудничных стачечных комитетов, собравшейся 31 де-
кабря, в канун нового года. Шахтеры решительно за-
явили о том, что не пропустят через Черемхово нена-
вистного диктатора и вагоны с народным богатством.
Первые дни 1920 года были до предела насыщены
мобилизацией сил для встречи колчаковских поездов.
В Черемхово прибыл представитель Иркутского коми-
тета РКП (б) А. Я. Флюков — Антон Таежный. Он
объехал районы партизанской борьбы, чтобы уско-
рить продвижение отрядов к железной дороге и к
Иркутску, информировал черемховцев о положении
в Иркутске и принял участие в разработке мероприя-
тий по укреплению власти восставших в Черемхове
и на близлежащих станциях.
Черемховские большевики по договоренности с
Иннокентьевским партийным комитетом РКП (б) на-
метили три основных заслона, которые должны были
преградить путь «верховному правителю» и золотому
запасу: станция Черемхово, разъезды у станций Гри-
шево и Половина (12—16 километров от Черемхова)
и Иннокентьевская — последняя крупная станция пе-
ред Иркутском. На каждом из этих пунктов концент-
рировались рабочие отряды, поддерживавшие между
собой постоянную связь.
Особые надежды возлагались на рабочих-парти-
зан из отряда Карнаухова и другой, более крупный
партизанский отряд, в ряды которого недавно вошли
рабочие Хайтинской фарфорово-фаянсовой фабрики
и во главе которого был поставлен. В. И. Буров.
А в это время в Черемхове события разворачива-
лись с нарастающей быстротой. Шахтеры предъявили
начальнику чехословацкого гарнизона ультиматум:
остановить поезда с Колчаком и золотым запасом и
передать их под охрану рабочих, иначе — всеобщая
66

забастовка и ни одного пуда угля для паровозов, ни
одного машиниста, ни одного кочегара. На примене-
ние оружия будет отвечено тем же. Последовал отри-
цательный ответ. Тогда члены большевистского коми-
тета, представители рудничных комитетов и железно-
дорожного стачечного комитета лично явились к
начальнику гарнизона и предупредили, что вся ответ-
ственность за могущие произойти последствия ляжет
на чехословацкое командование.
Утром 12 января, когда со станции Зима передали,
что поезд Колчака следует в направлении Черемхова,
штаб восставших собрал двухтысячный митинг в На-
родном доме. Один за другим выступали рабочие,
говоря о готовности шахтеров бороться до конца. Де-
легаты рудничных комитетов от имени пославших их
рабочих предложили тут же объявить всеобщую заба-
стовку и объявить бойкот чехам. Возгласами одобре-
ния и аплодисментами были встречены выступления
«Елены», члена партийного комитета А. В. Померан-
цевой, большевика Ивана Кудрявцева и других това-
рищей, призвавших задержать поезда с Колчаком и
золотым запасом. Выступившие на митинге предста-
вители крестьян близлежащих волостей сообщили,
что у них упраздняются волостные земские управы и
повсюду создаются волостные Советы рабочих и кре-
стьянских депутатов. В Голуметской волости такой
Совет уже начал действовать.
Восставшие рабочие и крестьяне требовали вы-
дачи Колчака и золота.
На следующий день по тревожным гудкам черем-
ховских шахт и паровозов около 6 тысяч рабочих,
бросив работу, пришли в город. Они выстроились в
длинные колонны и с красными знаменами направи-
лись к станции. На плакатах было начертано: «Не да-
дим угля, пока не выдадите Колчака» 1. Это было гроз-
ное, внушительное шествие, которое не на шутку испу-
гало чехословацкое командование.
Со станции навстречу демонстрантам выехали
верхом на лошадях два офицера, они вручили их
представителям согласие начальника чехословацкого
гарнизона допустить рабочую дружину в охрану
1 См. «Годы огневые, годы боевые»^ Иркутск, 1961, стр, 176.
67

эшелонов с Колчаком и золотом но их прибытии на
станцию.
«Чехи,— вспоминал через год после этих событий
И. Кудрявцев,— дали заверение в том, что Колчака и
все находящееся при нем золото они сдадут в Иркут-
ске, и предоставили право сопровождать этот поезд
представителям рабочих до Иркутска» '.
Боевое настроение черемховских рабочих возросло
еще больше, когда 12 января к рудникам подошли
первые отряды партизан соединения Н. Д. Дворянова,
прибывшие из Балаганска.
Выставив усиленные пикеты, черемховские рабо-
чие и партизаны с нетерпением ожидали поезд с Кол-
чаком и золотом.
Вот уже начало смеркаться, а злополучных поез-
дов все не было и не было. Наконец, когда сумерки
окутали Черемхово, К вокзалу подошел поезд. Не ос-
танавливаясь и набирая ход, он промчался мимо,
увозя «верховного правителя».
«Закрыть выходы со станции! Следом идет эшелон
с золотом!» — это приказание быстро подняло всех на
ноги. Ждать пришлось недолго. Поезд с золотом тя-
жело подошел к станции и остановился у водокачки.
Возле вагонов встали вооруженные шахтеры и парти-
заны.
О том, что поезд с Колчаком проскочил Черемхово,
сразу же стало известно на всех станциях, вплоть до
Иннокентьевской. Кроме телеграфа об этом на всю
округу возвестили пронзительные гудки шахт и паро-
возов.
Вслед за поездом с Колчаком помчался паровоз
с вооруженными дружинниками, отправленный из Че-
ремхова по распоряжению местного партийного коми-
тета.
На станциях Гришево и Половина отряды воору-
женных черемховцев и партизан закрыли все пути и
выезды на восток. Прибывший сюда вскоре поезд с
Колчаком без единого выстрела покорно остановился.
Здесь его нагнал паровоз с черемховскими дружинни-
ками. После недолгих переговоров в вагоны поезда
сели семь вооруженных дружинников — представите-
1 «Красный углекоп», 18 декабря 1920 г.
68

лей черемховских рабочих, после чего поезд тронулся
дальше, до станции Иннокентьевская, где, как было
уже известно, стоял более сильный заслон.
Иннокентьевские большевики, зная о продвижении
колчаковских поездов на восток, решили сделать все
возможное, чтобы задержать их на своей станции.
Усиленные за счет дружинников из Черемхова и ок-
рестных деревень иннокентьевцьг ускорили свои при-
готовления к встрече Колчака.
Когда же из Черемхова сообщили о дальнейшем
движении поездов, железнодорожники быстро осво-
бодили запасный путь. Вокруг станции заняли посты
вооруженные партизаны и дружинники. Отряд пуле-
метчиков под командованием рабочего Салова занял
позиции на переднем крае. Справа и слева раз-
местились бойцы из рот А. Суркова, Г. Тягунова,
В. Черных и других. Томительно тянулось время.
И вот на рассвете 15 января показался поезд. Его
остановили недалеко от депо, как раз там, где вид-
нелись пулеметные расчеты. Последовала четкая
команда, и вагоны окружили вооруженные рабочие.
Когда отцепляли паровоз, чешская охрана выдвинула
пулеметы, вскинула винтовки. Установившаяся ти-
шина грозила вот-вот прерваться звонкими очере-
дями выстрелов.
Вперед выступил начальник штаба К. П. Комаль-
ков. Охрипшим голосом он прокричал вышедшему из
теплого салона чешскому офицеру:
— Рабочие и крестьяне предъявляют вам ульти-
матум. Они сами хотят охранять Колчака. Если не
согласитесь на условия, не дадим паровоз, разрушим
путь и вы не уедете.
«Вскоре,— сообщают в своих воспоминаниях инно-
кентьевские большевики, активные участники этих
событий И. В. Землянский, К. П. Комальков и
В. В. Ворошин,— было получено согласие на ввод сме-
шанного с чехами караула для сопровождения поез-
дов с Колчаком и золотом до Иркутска. О происшед-
шем было немедленно сообщено Иркутской органи-
зации РКП (б) с тем, чтобы она приняла все необхо-
димые меры» '.
См. «Годы огневые, годы боевые», стр. 103.
69

К поезду с Колчаком был прицеплен маневровый
паровоз. Представители рабоче-крестьянских дружин
встали в охрану поезда. Отряд черемховских и инно-
кентьевских бойцов разместился в прицепном вагоне.
Днем в Иннокентьевскую прибыл поезд с золотом.
Там в охране уже был небольшой отряд из Черем-
хова — десять рабочих и группа партизан-карнаухов-
цев. На Иннокентьевской эта охрана была усилена,
и «золотой поезд», догоняя поезд с Колчаком, под
двойной охраной рабочих и чехов отправился в Ир-
кутск, где его уже давно ждали.
Улыпимсмпцж рабочих
и на/гйшзан CuSuftu
Путь от Иннокентьевской до Иркутска короткий.
Уже в полдень 15 января 1920 года на путях станции
Иркутск-I остановился тот поезд, в котором находи-
лись Колчак и его свита во главе с министром
В. Н. Пепеляевым.
Из поезда вышла охрана и заняла посты у дверей
пульмановского вагона, в окнах которого то и дело
появлялось бледное лицо адмирала. Среди чехосло-
вацких солдат заметно выделялись фигуры рабочих-
дружинников, приехавших с этим поездом. На пер-
роне с группой вооруженных рабочих находились
член Иркутского комитета РКП (б) В. Букатый и
председатель Знаменского районного комитета боль-
шевиков И. Сурнов.
Одновременно с прибытием поезда с Колчаком со
станции Иннокентьевская был получен запрос: когда
и на какой путь станция Иркутск-I сможет принять
эшелон с золотом?
Для необычного поезда был отведен один из ту-
пиков, расположенный вблизи здания вокзала. Сюда
и прибыл через несколько часов «золотой эшелон».
Рабочие-дружинники под руководством В. Букатого
окутали вагоны проволокой и разобрали позади них
железнодорожное полотно.
70

Акт о прибытии золотого запаса был крайне ску-
пым. В нем упоминалось, что на станцию Иркутск-1
прибыло 1678 мешков и 5143 ящика с золотом, находя-
щиеся в 29 вагонах, да еще 7 вагонов с платиной и
серебром 1.
Вокруг вокзала в тот день было немало войск —
чешских, японских, польских. Были тут и рабочие
вооруженные дружины.
Такое развитие событий явилось результатом той
борьбы, которая характеризовала жизнь последней
столицы колчаковщины — Иркутска на пороге нового,
1920 года.
С конца 1919 года под влиянием все растущих
ударов Красной Армии и партизанских отрядов в
Иркутск потянулась вся свора белогвардейщины,
контрреволюции и реакции. Город был переполнен
всевозможными эвакуированными колчаковскими уч-
реждениями. Значительно обновленное по своему со-
ставу, правительство Колчака еще цеплялось за власть.
На центральных улицах разместились военные и
дипломатические миссии интервентов, опиравшиеся на
большой гарнизон белочехов, имевших здесь свою
штаб-квартиру. Последние думали об одном: как ис-
пользовать все возможности и средства, чтобы без
потерь эвакуировать свои войска во Владивосток?
23 декабря под станцией Тайга 27-я стрелковая
дивизия 5-й советской армии настигла отступающую
в арьергарде дивизию колчаковцев и почти целиком
ее уничтожила. После этого белочехи чувствовали
себя неспокойно даже в Иркутске.
Еще 12 ноября 1919 года в Иркутске образовался
Политический центр— орган земско-городских деяте-
лей и эсеро-меньшевистского подполья. Эсеры и мень-
шевики, проложившие путь к власти военной дикта-
туре Колчака, вновь выходили на политическую арену,
чтобы попытаться возглавить нарастающее революци-
онное движение и направить его по пути спасения
власти буржуазии.
Не рассчитывая на поддержку трудящихся, мень-
шевики и эсеры из Политцентра опирались на город-
1 См. «Иркутск». Очерки истории города. Иркутск, 1958.
стр. 334.
71

скую интеллигенцию и часть колчаковских офицеров.
В дальнейшем они планировали из отступающей кол-
чаковской армии создать свою армию, которую можно
было бы противопоставить Красной Армии.
Главари Политцентра нашли полное понимание у
белочехов, генерала Жанена и других интервентов.
В Иркутске в глубоком подполье в период кол-
чаковщины активно действовал комитет РКП (б). Ир-
кутские коммунисты прошли тяжелую школу бело-
гвардейского террора и, несмотря на ряд провалов, в
основном сохранили свои кадры. Крепкие организа-
ции были созданы среди железнодорожников города,
его предместий Глазкова и Знаменского, на ряде стан-
ций и в мастерских. Большую работу вели боль-
шевики среди местного гарнизона, среди иностранных
солдат и офицеров, особенно среди чехословаков.
С помощью интернационалистов-иностранцев распро-
странялась большевистская литература, добывались
ценные сведения о положении в стане врага.
Иркутский комитет РКП (б) фактически являлся
организатором и руководителем мощного партизан-
ского движения на огромной территории Восточной
Сибири. Выполняя решения и указания Центрального
Комитета партии, в частности решение Политбюро и
Оргбюро ЦК РКП (б) от 19 июля 1919 года о развер-
тывании борьбы сибирских партизан, иркутские боль-
шевики установили тесную связь с партизанскими от-
рядами, объединяли разрозненные отряды в крупные
соединения, создали централизованное командование.
В упорной борьбе с колчаковской тиранией комму-
нисты сплачивали ряды рабочих и крестьян под ло-
зунгом «За власть Советов!», организовывали и воо-
ружали рабочие дружины, крестьянские массы в
таежных деревнях. '
К декабрю 1919 года из небольших и разрознен-
ных групп народных мстителей выросла многотысяч-
ная армия партизан, образовавшая Северо-Восточный
фронт. Это позволило уже в ноябре на освобожден-
ной от колчаковцев территории собрать съезд Советов
и выбрать Временный краевой военно-революцион-
ный совет (Крайсовет).
Прославленные в боях партизанские отряды
Н. А. Бурлова, Н. В. Дворянова, Д. Е. Зверева*
72

В тылу колчаковцев и интервентов бушевало пламя народ-
ного восстания. Борьбой рабочих и крестьян Сибири руководили
большевики-ленинцы. На снимке: заседание Иркутского ревкома,
возглавившего восстание в Иркутске против Колчака. Второй
справа — председатель ревкома А. А. Ширямов, Начало 1920 г.
Н. А. Каландарашвили и другие ежедневно попол-
нялись взявшимися за оружие рабочими и крестья-
нами. Среди них были и рядовые солдаты колчаков-
ских гарнизонов. Партизанские отряды реорганизовы-
вались в полки. Они теснили колчаковцев к железной
дороге.
С большим трудом в ноябре 1919 года в Иркутске
нелегально собрались представители большевиков
Иркутска, Томска, Новониколаевска и Владивостока.
Совещание избрало Сибирский комитет РКП (б) во
главе с А. А. Ширямовым — видным партийным дея-
телем Сибири и Дальнего Востока, талантливым ор-
ганизатором и руководителем масс.
Сибирский комитет РКП (б), поставив задачу лик-
видации колчаковщины путем вооруженного восста-
ния, возглавил революционную борьбу рабочих и
крестьян за повсеместное восстановление власти Со-
ветов.
73

Составной частью этой борьбы была задача
вырвать у белогвардейцев и сохранить золотой
запас Советской республики. Необходимо было от-
бить это золото у врага, не дать увезти его на Восток.
Колчаковские министры, не рассчитывая сохра-
нить власть в Иркутске, думали пробраться в За-
байкалье, чтобы организовать там новую армию. Зо-
лото могло помочь им сохранить свои силы, свою
власть. И они, сколь могли, цеплялись за него. Влия-
тельный член правительства Третьяков срочно выехал
в Читу для того, чтобы договориться о помощи со сто-
роны атамана Семенова.
Но вывезти все золото на восток колчаковцы уже
не могли, это особенно стало ясно в конце декабря
1919 года. Тем энергичнее они принимали меры к за-
креплению за белоэмигрантами и своими агентами
уже вывезенного за границу золота. Колчаковский
министр финансов Бурышкин незадолго до краха
своей власти весьма конфиденциально писал в теле-
графном распоряжении финансовому агенту Колчака
в Японии Миллеру: «Я дал распоряжение Николь-
скому поставить все суммы инотдела в Японии в ваше
распоряжение, в Америке — в распоряжение Угета, во
Франции и Англии — в распоряжение Замена. По-
ставьте их на особые частные счета ваши в банках,
пользующихся наибольшим доверием, и примите все
меры к сохранению этих сумм...»
Вместе с тем Бурышкин сделал «ход конем», пы-
таясь доставить золотой запас во Владивосток. Он
предложил передать его на хранение правительству
США в расчете на то, что при известном давлении со
стороны Грэвса чехи передадут золотой запас под
охрану американских интервентов. «Не согласится
ли,— писал он бывшему царскому послу в Вашинг-
тоне Бахметьеву,— американское правительство обе-
щать нам, что, если золото будет передано американ-
ским банкам, на него не будет наложено ни секве-
стра, ни взысканий».
Бахметьев не замедлил с ответом. «Американское
правительство,— писал он из Вашингтона,— готово
принять золото на хранение, но не берет на себя до-
ставку золота во Владивосток. Провоз до моря
74

должны обеспечить чехи. Формула хранения золота
передана на рассмотрение президента...»
Впрочем, если даже Бурышкину удалось бы дого-
вориться по этому вопросу, то вряд ли белочехи вы-
дали бы золотой запас американцам. Попав в ло-
вушку на подходе к Иркутску, отрезавшему путь на
восток, они готовы были отдать золото кому угодно,
лишь бы те имели власть и гарантировали безопас-
ный выезд на Родину. В декабре 1919 года чехам ка-
залось, что власть будет принадлежать Политцентру.
Убеждены были в этом й сами эсеры и меньшевики.
Но это только казалось...
Сибирский комитет РКП (б), запретив партийным
организациям заключать временные соглашения с
другими организациями, выступающими «не под ло-
зунгом Советской власти», до поры до времени умело
использовал, хотя и робкие, эсеровские действия про-
тив колчаковщины. Большевики Сибири всемерно
укрепляли свое влияние в массах и власть возникаю-
щих местных Советов. Иркутские коммунисты, руко-
водя из подполья рабочими дружинами и партиза-
нами, накапливали силы и не раскрывали оконча-
тельно своих планов, так как Красная Армия пока
еще была далеко, партизанские части только двига-
лись к городу, белочехи в это время имели крупный
гарнизон, да и японцы могли появиться в любой мо-
мент.
22 декабря 1919 года колчаковская контрразведка
произвела первые аресты. Трусливо и неуверенно По-
литцентр дал указание по своей организации о начале
восстания, предварительно договорившись с белоче-
хами об их дружественном «нейтралитете».
24 декабря поздно вечером восстали солдаты 53-го
полка. Его выступление поддержали железнодорож-
ные рабочие, возглавляемые большевиками. В корот-
кий срок было захвачено предместье Иркутска Глаз-
ково и станция, затем ряд ближайших станций. На
другой день состоялось объединенное совещание
Сибирского и Иркутского комитетов РКП (б). Внима-
тельно проанализировав сложившуюся обстановку,
совещание коммунистов решило активно поддержать
начавшееся восстание, развернуть формирование ра-
боче-крестьянских дружин, но не сливать их с силами
75

Политцентра. Совещание одобрило приказ военного
штаба, действовавшего при Иркутском губернском
комитете РКП (б), о следовании партизанских отрядов
к Иркутску *.
Вечером 27 декабря восстание перекинулось в Ир-
кутск.
Шесть дней сражались рабочие и революционно
настроенные солдаты с белогвардейскими частями Ир-
кутского гарнизона под командованием генерала Сы-
чева и семеновцами генерала Панченко. Исход боев
решили вовремя подошедшие дружинники Черемхова
и Иннокентьевской. С их помощью колчаковцы и при-
шедшие к ним на помощь семеновцы были отброшены.
Воспользовавшись наступившей передышкой, сле-
дившие за развертыванием событий в Иркутске «вы-
сокие эмиссары» Франции, Англии, США., Японии на
этом этапе решили вмешаться. 2 января 1920 года в
салон-вагоне Жанена и под его председательством на-
чались переговоры о сдаче власти омским «правитель-
ством» Политическому центру. Заключив временное
перемирие, обе стороны продолжали торг, начатый в
номерах гостиницы «Модерн».
Воспользовавшись этими переговорами, многие
колчаковцы бежали на восток. К утру 5 января Ир-
кутск был очищен от белогвардейцев.
Политцентр с самого начала не имел главного —
силы и поддержки трудящегося населения. Трудно
было скрыть, что широкая революционная волна, на-
правленная против колчаковщины, шла под флагом
восстановления власти Советов, что фактически власть
в городе принадлежит Иркутскому губкому РКП (б)
и его Центральному штабу рабоче-крестьянских дру-
жин.
В тот же день состоялось заседание Главного
штаба по подготовке восстания.
От Сибирского комитета РКП (б) здесь были
А. А. Ширямов, К- В. Миронов, И. В. Сурнов. Иркут^
ский губернский комитет РКП (б) и Центральный штаб
рабоче-крестьянских дружин представляли: А. Я- Флю-
ков (Антон Таежный) — начальник Центрального
штаба, только что прибывший из партизанского от-
1 ГАИО, ф. 2370-р, оп. 1, д. 1, л. 1,
76

ряда Каландарашвили, куда он ездил, чтобы ускорить
его продвижение к Иркутску, Митрофан Туманов
(партийная кличка Бородка), ведавший в подполье
делами контрразведки, а также А. Л. Сноскарев —
секретарь военного штаба.
Кроме этих товарищей в заседании участвовали
Александр Бойков — один из организаторов Иркут-
ского подпольного комитета РКП (б) и Василий Бу-
катый — член комитета со дня его образования. Оба
они только 30 декабря были освобождены восстав-
шими из камеры смертников Иркутской тюрьмы, куда
,заточила их колчаковская контрразведка. В руки вос-
ставших попал подлинный доклад начальника контр-
разведывательного отделения штаба Иркутского во-
енного округа, брошенный в панике его автором.
В докладе говорилось о допросах А. Бойкова и В. Бу-
катого: «В Александре видна выдержка, положитель-
ность и твердость характера... При допросе Букатый
держал себя с очень большой выдержкой и заявлял,
что он хотя и уверен, что ему грозит смертная казнь,
но даже для замены ее каторгой не желает давать
каких-либо разъяснений или пояснений»1.
Это была неплохая аттестация для тех, кто встал
во главе восстания иркутских рабочих.
По поводу Колчака и золота спорили много. Ре-
шили главное, а именно: не дать чехам увезти золо-
той запас, для чего избегать конфликтов с послед-
ними, особенно в Иркутске, где их силы были значи-
тельны. Нужно, прикрываясь Политцентром как
ширмой, активно собирать силы и продолжить фор-
мирование и вооружение рабоче-крестьянских дружин.
Бить сначала отступающих колчаковцев, а уж затем и
интервентов, если они не уйдут к тому времени. Со-
вещание единодушно приняло предложенное А. А. Ши-
рямовым решение.
«Выступление при неосведомленности о силах,—
говорилось в нем,— является политической авантюрой
и преступлением перед рабочими массами, которые
мы втягиваем в борьбу. До выяснения положения с
золотым запасом, которое покажет действительную
1 См. «Борьба за власть Советов в Иркутской губернии
(1918—1920 гг.)». Сборник документов. Иркутск, 1960, стр. 36.
77

силу чехов, необходимо отклонить вопрос о выступле-
нии. Вся борьба должна быть сосредоточена на зо-
лотом запасе, вокруг которого мы должны концент-
рировать все силы свои и политического центра и
развивать эту борьбу в целях захвата власти»1.
Принятое решение, как показали дальнейшие со-
бытия, было единственно верным и принесло полный
успех иркутским коммунистам. Всюду формировались
новые рабочие дружины, в город входили партизаны.
По указанию Иркутского губкома РКП (б) партийные
организации Зимы, Черемхова, Иннокентьевской вни-
мательно следили за продвижением «золотого эше-
лона» и поезда с Колчаком, предъявив решительные
требования чехословацкому командованию об их вы-
даче.
Такое же категорическое требование белочехи по-
лучили от Реввоенсовета 5-й армии. Им было предло-
жено разоружиться, выдать Колчака и золото...
Когда поезда с Колчаком и золотом прибыли в Ир-
кутск, генералу Жанену был вручен ультиматум;
в нем иркутские большевики от имени всего совет-
ского народа требовали немедленной выдачи Колчака
и золота, угрожая в противном случае прекратить
снабжение углем эшелонов с войсками интервентов,
а в качестве крайней меры — взорвать мосты и тон-
нели.
Решительное поведение вооруженных рабочих на
вокзале, где стояли колчаковские поезда, еще раз
подтвердило, что за этим ультиматумом стоят серьез-
ные силы восставших рабочих и крестьян, готовых вы-
полнить свою угрозу.
Поздно вечером 15 января 1920 года белочехи с
согласия Жанена известили Политцентр, что они го-
товы передать ему Колчака и золото. Это был хорошо
рассчитанный жест, направленный на укрепление вла-
сти Политцентра и обеспечивавший проезд на восток.
Но не так-то просто было теперь распоряжаться
судьбой Колчака и золота...
Иркутские большевики, зная о последних аферах
с золотом представителей колчаковского правитель-
ства, сделали все возможное, чтобы усилить охрану
См. «Годы огневые, годы боевые», стр. 34.
78

эшелона. У вагонов вместе с ротой чехословаков
стояли проверенные бойцы из рабочих Черемхова,
Иннокентьевской и Глазкова. У выходов со станции
были выставлены заслоны, из партизан и железнодо-
рожников, руководимых большевиками.
Члены Иркутского губкома РКП (б) большое вни-
мание уделяли сбору документов о золотом запасе,
выяснению фактического наличия оставшихся драго-
ценностей. В этом, в частности, им не замедлили по-
мочь финансовые работники, сопровождавшие золото.
— Прошу взять вот эти документы для пущей со-
хранности,— обратился Н. П. Кулябко к большевику
М. Багаеву, которому был поручен отбор рабочих для
несения охраны «золотого поезда».
Узнав, что его записи и копии с документов были
переданы членам Иркутского ревкома, старик растро-
гался и, скрывая слезу в затуманившихся глазах, тихо
проговорил:
— А теперь вот и помирать можно.
— Что вы, Николай Петрович! — встревожился та-
ким настроением Багаев.— Вы еще в Москву поедете,
возвращать золото будете.
В первую же ночь пребывания в Иркутске рабо-
чие из охраны «золотого эшелона» оказались редкими
свидетелями перевода «верховного правителя» со
станции в одиночную камеру губернской тюрьмы.
Это произошло ровно в полночь 16 января. Адми-
рал, ссутулившись, закутавшись в меховую шубу,
устало вышел из вагона и медленно направился в го-
род по льду Ангары. Следом шел Пепеляев, потеряв-
ший осанку бравого генерала. Их сопровождали 20 че-
ловек глазковской железнодорожной дружины во
главе с коммунистами Якубицким и Закаблуновским,
10 партизан смоленского крестьянского отряда и осо-
бая чехословацкая инструкторская рота.
Над Ангарой висела луна. Ее бледный свет зали-
вал заснеженные просторы реки, по льду которой
проходила узенькая тропинка, по ней длинной цепоч-
кой растянулась вся процессия с пленником Колчаком.
На снежном фоне долго выделялась высокая фигура
«верховного правителя», пока наконец не слилась с
темным массивом городских построек на том бе-
регу.
79

— А ведь грозился покончить с большевиками,—•
прервал общее молчание рабочий Спирин, стоявший с
винтовкой у вагонов с золотом.
• — Ан случилось-то наоборот.
— С Колчаком решили, с чехами скоро тоже ре-
шим. Вот бы теперь с золотом решить окончательно —
и порядок,— ответил за всех молодой, еще безусый па-
рень в длинном, не по росту тулупе.
Наутро в один из вагонов поезда перенесли около
6 пудов серебра, 7 миллионов рублей бумажных де-
нег и целый мешок разных золотых и бриллиантовых
вещей — все это было отобрано у Колчака и его
любовницы княгини Темировой. Крупная сумма
денег поступила и от Пепеляева — последнего пред-
седателя «совета министров» колчаковского пра-
вительства, также препровожденного в губернскую
тюрьму.
Политцентр, стремясь завоевать авторитет среди
населения, поднял шумную кампанию вокруг ареста
Колчака и золотого запаса.
«Наконец-то золото в руках народа»,— уверял от
имени Политцентра вновь испеченный «уполномочен-
ный» по ведомству финансов А. Погребецкий. И в под-
тверждение этому в газете «Народная мысль» было
напечатано его послание консульствам иностранных
держав об отмене распоряжений колчаковского мини-
стра финансов П. А. Бурышкина и прекращении за
границей всех валютных операций на основе золотого
запаса.
Но как ни пытались деятели Политцентра выдать
себя за новых хозяев золота, так и не сумели. Эшелон
с золотом по-прежнему охранялся смешанной коман-
дой рабочих и чехословацких солдат. Чехословацкие
власти официально заявили, что они будут охранять
золотой запас вплоть до того времени, когда из Ир-
кутска благополучно отойдет последний эшелон с их
войсками.
Рабочие Иркутска терпеливо отнеслись к таким за-
явлениям. Это объяснялось тем, что они полностью
контролировали все действия чехословацкой части
охраны поезда и постепенно становились хозяевами
положения.
По указанию губкома большевиков на другой день
80

после прибытия эшелона с золотом в Иркутск в ва-
гонных мастерских состоялось экстренное собрание
железнодорожников. Сюда пришли также рабочие
депо, мастеровые ремонтного цеха, стрелочники, те-
леграфисты. Перед ними выступил Я. Шумяцкий —
известный сибирский большевик, член Иркутского
губкома. «Надо бдительно охранять железнодорож-
ные пути» — с таким решением разошлись собрав-
шиеся по своим рабочим местам. Вокруг железнодо-
рожной станции в помощь рабочим и охране поезда
было организовано круглосуточное дежурство воору-
женных дружинников, готовых в любую минуту пре-
сечь провокации и защитить вагоны с золотом. Рабо-
чие-дружинники из охраны бдительно следили за тем,
чтобы ни одно распоряжение относительно золотого
запаса не могло быть осуществлено без санкции на
то Иркутского губкома или Военно-революционного
комитета.
С наступлением темноты вокруг поезда с золотом
зажигались прожектора, выставлялся усиленный на-
ряд часовых и удваивались рабочие патрули в рай-
оне железнодорожной станции. Смена караулов про-
изводилась через каждый час: больше на морозе не
выдерживали часовые.
17 января 1920 года в Иркутский губком РКП (б)
поступили первые известия о появлении у Нижне-
удинска группы генерала Каппеля. Эта группа числен-
ностью 10—15 тысяч человек двигалась по старому
Сибирскому тракту вдоль железной дороги. С каждым
часом сведения о движении этой группы, состоящей
из недобитых остатков трех колчаковских армий, ста-
новились все более угрожающими. Уничтожив мелкие
заслоны партизан, каппелевцы прорвались к Нижне-
удинску и покатились на Черемхово и Иркутск...
В группу входили отборные колчаковские части, заре-
комендовавшие себя кровавыми злодеяниями как на
фронте, так и в тылу и потому не ждавшие пощады от
Советской власти. Охваченные отчаянием, они шли
напролом, все сметая на своем пути.
Над Иркутском нависла новая угроза...
Политцентр не принимал никаких мер для защиты
города.
Военные миссии во главе с Жаненом бежали во
А. Кладт, В. Кондратьев 81

Владивосток. Белочехи охранять город не собирались.
В эти тревожные дни только коммунисты возглавили
оборону города.
20 января 1920 года на объединенном совещании
представителей Иркутского губкома РКП (б), Цент-
рального штаба рабоче-крестьянских дружин, а так-
же присоединившихся к ним левых эсеров было при-
нято решение, в котором говорилось:
«Принимая во внимание, что
а) до созыва Совета рабочих, солдатских и кресть-
янских депутатов осталось несколько дней, в течение
которых могут быть существенные изменения как в
военном, так и во внутреннем положении края,
б) Политический центр даже в течение этого ко-
роткого времени не может поручиться массе, что от-
стоит территорию и население от нашествия бело-
гвардейских банд,
в) противник, пользуясь неопределенностью поло-
жения и бессилием Политического центра, пытается
занять важные в военном отношении пункты для на-
ступления на город, а также увезти народные ценно-
сти и
г) медлительность передачи власти во всех отно-
шениях вредна для массы,
— постановили: предложить Политическому цен-
тру передать власть... Военно-революционному коми-
тету» !.
21 января Политцентр, окончательно потеряв до-
верие трудящихся, все свои полномочия вынужден
был передать Иркутскому военно-революционному ко-
митету. Одновременно руководители Политцентра от-
казались от ведения переговоров с командованием
Красной Армии, которые они начали в надежде дого-
вориться об организации своего, «буферного» государ*
ства.
В эти напряженные дни иркутские коммунисты,
несмотря на сравнительно большое расстояние, отде-
ляющее их от передовых частей Красной Армии, чув-
ствовали поддержку всего советского народа. Пред-
седатель Иркутского ревкома А. А. Ширямов еже-
дневно информировал Сибревком о происходящих
См. «Колчаковщина», стр, 193,
82

событиях, зная, что эти сведения с нетерпением ждут
в Красноярске, Томске и Москве.
, Вот и на этот раз, закончив очередное заседание
ревкома, А. Ширямов, усталый, с воспаленными от
бессонницы глазами, пришел в полночь к прямому
проводу.
— Колчак и Пепеляев со штабом,— диктовал он
телеграфисту,— несколько дней тому назад приняты
от чехов и находятся в иркутской тюрьме. Вчера пере-
везено с вокзала в кладовые Государственного банка
серебро в количестве. семи вагонов. Относительно
передачи золотого запаса принципиальное согласие че-
хов получено. Задержка вызывается распоряжением
Гирса из Владивостока, который полагает, что нахож-
дение золота в руках чехов может служить им гаран-
тией свободного проезда на восток. Имеются данные,
что завтра этот вопрос будет разрешен в благоприят-
ном для нас смысле. Остатки колчаковской армии в
количестве двух отрядов двигаются по Московскому
тракту...х
Пока продолжался разговор по прямому проводу,
наступило утро, утро нового дня, который был до пре-
дела заполнен работой по укреплению революцион-
ного порядка в городе.
Взяв власть в свои руки, ревком принял дополни-
тельные меры по усилению охраны эшелона с золотом.
Члены ревкома во главе с председателем А. А. Ши-
рямовым прибыли на вокзал и внимательно осмотрели
эшелон. По распоряжению ВРК охрана эшелона была
усилена за счет лучших партизан, отличившихся в
боях с колчаковцами. В поезд прибыл официально
назначенный ВРК специальный комиссар по охране
золотого запаса большевик М. Багаев. Тогда же при
Иркутском ВРК был создан «комиссариат по охране
государственных ценностей и золотого запаса» в со-
ставе девяти опытных работников. Комиссариат
должен был провести учет золотого запаса. На него
была возложена также ревизия сейфов имущих лиц
и реквизиция слитков драгоценных металлов и всех
золотых и серебряных русских и иностранных монет.
Членам комиссариата была поручена первоочеред-
1 ЦГАСА, ф. 185, оп. I, д. 42, л. 313—317,
4*
83

ная задача — охрана золотого запаса, а также охрана
пушнины и культурных ценностей1.
Комиссариат заменил русскую охрану «золотого
эшелона». В частности, солдаты, прибывшие из Омска
и жившие поблизости в восьми теплушках, были от-
правлены по домам. Получив увольнительную, ту са-
мую, что гак жадно ждали в дни колчаковщины,
А. Семенов,,С Жуков и их товарищи неохотно расста-
вались со службой. Уж больно им хотелось до конца
охранять народное золото, до возвращения его «в кла-
довые Советской власти», как выразился на прощание
один из солдат.
Охрану поезда приняла 5-я рота 10-го партизан-
ского полка во главе с бывалым партизаном Царе-
городцевым 2. Однако и эта охрана не удовлетворила
членов губкома РКП (б). Придирчиво проверив посты
и убедившись в том, что бывшие партизаны слабо раз-
бираются в караульной службе, они начали формиро-
вать специальный отряд по охране государствен-
ных ценностей. Начальником отряда был назначен
Н. И. Токарев, испытанный в подполье иркутский ком-
мунист.
На железнодорожных путях рядом с вагонами «зо-
лотого эшелона» появились два бронепоезда и уси-
ленная пулеметная команда. Это еще раз подтверж-
дает, что иркутские большевики основательно гото-
вились дать отпор двигавшимся к городу каппелев-
цам.
Иркутские большевики руководили всем делом обо-
роны города. Спешно формировались новые доброволь-
ческие дружины. На улицах появились завалы из бре-
вен и баррикады из камня и ледяных валов. Вся линия
первых домов по берегу Ангары была занята воору-
женными рабочими и солдатами. Удобные подходы к
городу пришлось заминировать.
В начале февраля каппелевцы двумя колоннами
начали наступление на отряды Иркутского ревкома
около деревни Пономарево, откуда открывался выход
на Якутский тракт, ведущий к городу. После пяти-
часового жаркого боя белые вынуждены были отсту-
• ГАИО, ф. 42-р, оп. 1, д. 7, л. 27.
2 Там же, л. 43.
84

пить. Под Олонками и Усть-Кудой бой продолжался
три часа при тридцатиградусном морозе. И здесь,
понеся большие потери, враг отступил.
6 февраля, когда ожесточенные бои с каппелев-
цами были в разгаре, на места был разослан приказ
Иркутского ВРК. В нем говорилось: «Ни в коем слу-
чае не допустить движения по линии Заб[айкальской]
ж. д. на восток от Иркутска поезда с золотым за-
пасом России, кто бы его ни сопровождал. Портить
путь, взрывать мосты, тоннели. Уничтожать средства
передвижения, открытым боем вырвать эти ценности
из рук шайки грабителей, кто бы они ни были.
Председатель ВРК — Ширямов» К
В сложной обстановке, чреватой всевозможными
неожиданностями, ревком вынужден был прекратить
допросы Колчака и приговорить его к расстрелу. Рано
утром 7 февраля приговор был приведен в исполне-
ние. Город был объявлен на осадном положении.
Каппелевцы, не в силах пробиться вперед, рассе-
янные и деморализованные, в поспешном бегстве обо-
шли Иркутск стороной и двинулись на восток, увозя
с собой труп Каппеля.
12 февраля начальник обороны Иркутска член
ревкома А. Л. Сноскарев объявил о снятии осадного
положения. Город зажил бурной жизнью восстановле-
ния.
Народное золо&о —
в надежных /и/шх
В начале февраля 1920 года Военно-революцион-
ный комитет смог приступить к пересчету находяще-
гося в вагонах золотого запаса.
17 февраля в Москву на имя Председателя СНК
РСФСР В. И. Ленина Сибревком отправил теле-
грамму: «Сообщаем о находящихся в нашем распоря-
жении ценностях, захваченных от павшей власти.
1 «Известия Иркутского Военно-революционного комитета»
№ 13, 7 февраля 1920 г,
85

На вокзале в Иркутске находится в вагонах под сме-
шанной охраной — нашей и чехов — запас золота по
оценке пять рублей пятьдесят копеек золотник в слит-
ках — на тринадцать миллионов пять тысяч триста
пятьдесят девять рублей сорок пять копеек, в монете
на триста девяносто шесть миллионов шестьдесят две
тысячи семьсот сорок три рубля семьдесят восемь ко-
пеек, всего на четыреста девять миллионов шестьде-
сят восемь тысяч сто три рубля двадцать три ко-
пейки» '.
Ревком понимал, что сразу везти это золото в центр
Советской республики было не только опасно, по-
скольку вокруг Иркутска еще действовали отряды
белых, но и невозможно: почти все мосты и железно-
дорожные пути были взорваны отступающими кол-
чаковцами. Да и белочешские легионеры все еще нахо-
дились в охране золотого запаса. Они ожидали завер-
шения полной эвакуации своих войск. Ясно, что увоз
золота на запад мог бы вызвать ненужный конфликт
с чехословаками.
Наряду с обеспечением надежной сохранности зо-
лотого запаса иркутские коммунисты провели учет
драгоценностей в местном отделении банка, где ока-
залось более 295 пудов золота и около 4 тысяч пудов
серебра.
Иркутский ревком продолжал укреплять Совет-
скую власть и готовился к встрече Красной Армии.
К тому времени передовые отряды 5-й армии уже за-
няли Черемхово и вскоре должны были появиться на
подступах к Иркутску.
Наступая на восток, Красная Армия установила
перемирие с чехословацкими войсками и старалась
без боев и жертв следовать за арьергардными частями
чехов. В числе важнейших условий перемирия был
специальный пункт о полной сохранности золотого
запаса РСФСР. «Золотой запас, принадлежащий
РСФСР,— говорилось в шестом пункте условий пере-
мирия, подписанного еще 7 февраля 1920 года,— ни
в коем случае не вывозится на восток, остается в
Иркутске, охраняется смешанными патрулями чехо-
словацких и русских войск и передается Иркутскому
» ЦГАНХ СССР, ф. 2881, оп. 2, д. 33, л. 17,
86

исполкому при уходе последнего чешского эшелона
из Иркутска» К
Это условие, подкрепленное реальной силой Крас-
ной Армии, партизан и вооруженных рабочих Иркут-
ска, выполнялось с обеих сторон без особых нару-
шений.
4 марта 1920 года последние чехословацкие части
оставили Иркутск, и охрана поезда с золотым запасом
окончательно перешла в руки Военно-революционного
комитета. А когда в город стройными рядами вошли
красноармейцы 5-й армии, у эшелона с золотом была
выставлена охрана из пулеметчиков 264-го полка
30-й стрелковой дивизии, прошедшей с боями долгий
путь от самого Урала.
В вагонах «золотого поезда» началась новая пе-
репроверка и перекладка монеты из обветшалых меш-
ков в прочные ящики, сделанные по особому заказу
иркутскими рабочими. Всего в 13 вагонах оказалось
199 ящиков со слитками золота весом 619 пудов
29 фунтов 68 долей и 6616 ящиков с монетой разных
чеканок весом 20 823 пуда2. Общая стоимость этого
золота, по приблизительному подсчету, составляла
409 625 870 рублей 23 копейки по номинальной оценке.
Таким образом, впервые были подсчитаны потери зо-
лотого запаса РСФСР в результате его пребывания
в руках контрреволюции. Даже если считать, что зо-
лотой запас, привезенный в Омск, оценивался на
сумму 651532 117 рублей 86 копеек, то выходило, что
было расхищено народного золота на сумму около
242 миллионов золотом (почти 11,5 тысячи пудов).
По решению Сибирского революционного комитета
и Реввоенсовета 5-й армии рабочие станции Иркутск
приступили к ремонту и оборудованию нового желез-
нодорожного состава для золотого запаса. Для охраны
поезда со станции Зима прибыл 3-й батальон 262-го
Красноуфимского стрелкового полка 30-й дивизии,
прославившийся в непрерывных боях на Восточном
фронте.
11 марта Сибревком вновь доложил В. И. Ленину
о золотом запасе и сообщил о подготовительных мерах
1 «Пролетарская революция», 1926, № 1(48), стр. 246,
2 ЦГАНХ СССР, ф. 2881, оп. 2, д. 33, л. 13.
87

для скорейшей отправки золота в центр республики.
«Настоящее время,— сообщалось в Москву,— золотой
запас перегружается в новые вагоны и проверяется».
Через два дня из Москвы пришло распоряжение:
эшелон с золотым запасом отправить в столицу Со-
ветской республики. И тут же в комнате председателя
Иркутского ревкома собрались члены ревкома, пред-
ставители Реввоенсовета 5-й армии, командования
местного гарнизона, ответственные сотрудники особого
отдела ВЧК при 5-й армии и местных финансовых
органов. Они обсудили план безопасной перевозки
«золотого эшелона», наметили необходимые мероприя-
тия и решили, кому доверить столь ответственное и
такое необычное задание.
По предложению А. А. Ширямова и начальника
Иркутского гарнизона И. К- Грязнова главная ответ-
ственность за выполнение этого задания партии и
Советского правительства была возложена на опыт-
ного чекиста, оперативного сотрудника особого отдела
ВЧК при 5-й армии Александра Афанасьевича Косу-
хина. Коммунист, преданный партии боец, он имел
уже достаточный опыт борьбы с врагом. Вместе с
частями 5-й армии он прошел всю Сибирь, проявив
немало героизма и смекалки в борьбе с колчаковской
контрразведкой. Недавно он возвратился со станции
Иннокентьевская, где раскрыл ушедшую в подполье
белогвардейскую организацию. Затем начал расследо-
вание действий бывших министров Колчака, несколько
раз допрашивал самого адмирала. Смелый, находчи-
вый, честный, он пользовался всеобщим уважением
в армии, и поэтому не случайно на совещании его
фамилия, названная первой, не вызвала каких-либо
споров.
А. А. Косухина пригласили на совещание, и перед
его участниками предстал подтянутый, стройный чер-
новолосый молодой человек. На вид ему было не
больше двадцати лет. Только короткая курчавая бо-
родка, обрамлявшая строгое красивое лицо, делала его
немного старше.
— Александр Косухин по вашему вызову явился,—
четко отрапортовал он.
Навстречу Косухину поднялся Ширямов.
■— Здравствуйте, Александр Афанасьевич. Това-
88

рищи хотели побеседовать с вами, предупредить о
трудностях поручаемого дела, узнать о ваших сообра-
жениях...
Председательствовал на совещании Я- Д- Янсон —
кадровый партийный работник, председатель Иркут-
ского Совета в 1917 году, а сейчас новый председатель
Иркутского губернского ревкома.
— Расскажите нам, товарищ Косухин, немного о
себе,— попросил Я. Д- Янсон.
Давно не волновался Косухин так, как в этот раз.
Он не стал говорить про босоногое, сиротское детство,
про углы в чужих домах, про батрачество у курских
кулаков. Начал просто:
— В партии большевиков— с 1918 года. В Красной
Армии — с 1919 года. До этого больше года партиза-
нил в Курских лесах, в рядах 1-го Путиловского от-
ряда. Был ранен, сидел в тюрьме у деникинцев, бежал.
Работал в Щигровско.й уездной ЧК. Затем уехал на
Туркестанский фронт.
Далее Александр Косухин коротко рассказал о
боевом пути в рядах 5-й армии и закончил твердо:
— Задание будет выполнено.
Подойдя к столу, он положил на него заявление.
«Прошу командировать меня с поездом золота в Мос-
кву...»— выделялась написанная крупным почерком
первая фраза. На заявлении была резолюция началь-
ника особого отдела 5-й армии, ходатайствующего
об- удовлетворении просьбы своего лучшего сотруд-
ника.
Участники совещания задали еще ряд вопросов и
стали обмениваться мнениями. Всеобщее внимание
привлекло выступление представителя железнодорож-
ников. Сокрушенно вздыхая, он проинформировал о
состоянии железной дороги.
• — Трудновато будет ехать «а запад,— говорил
он.— После отступления Колчака и ухода чешских
войск повреждено, взорвано и сожжено 167 железно-
дорожных мостов. Движение, по существу, закрыто.
На реке Ие мост полностью уничтожен, правда, уже
восстановлены два пролета. На реке Уде мост разру-
шен на 400 метров. На Иртыше — на 650 метров. На
реке Бирюссе — на 370 метров.
Свою информацию он закончил словами: — Восста-
89

новить мосты даже вре-
менно, и то трудно.
Совещание затяну-
лось допоздна. 'Когда
все вопросы были ре-
шены, А, А. Косухину
выдали удостовере-
ние. В нем значилось:
«Предъявитель сего
тов. Косухин Алек-
сандр является стар-
шим ответственным
представителем от осо-
бого отдела ВЧК при
5-й армии, при золотом
запасе РСФСР, отправ-
ляющегося из Иркут-
ска в Москву.
Тов. Косухину, как
главе ответственности
за поезд, предоставля-
ются права: 1) контро-
ля поезда во всех отно-
шениях; 2) в случае ка-
ких-либо преступлений
со стороны сопровож-
дающих поездов—аре-
стов; 3) пользование: а) телеграфом и прямым про-
водом, б) продовольствием для поезда за плату по
интендантским ценам от сельских, уездных и губерн-
ских продкомов, в) вне всяких очередей передвижным
составом до Москвы и обратно до Иркутска, а потому
от имени Реввоенсовета 5-й армии всем комендантам
станций, военным и гражданским властям предла-
гается оказывать тов. Косухину самое широкое содей-
ствие в его требованиях и просьбах, что подписями
и приложением печати удостоверяется».
Удостоверение подписали председатель Иркутского
губревкома Я- Д. Янсон, один из членов Реввоен-
совета 5-й армии, военком госконтроля 5-й армии, на-
чальник отдела ВЧК при 5-й армии и начальник гар-
низона Иркутска И. К- Грязнов. Против каждой фа-
милии были оттиснуты большие гербовые печати.
шт^шт
Доставку золотого запаса
республики из Иркутска в Казань
возглавил чекист Александр Ко-
сухин, человек кристально чест-
ный и безгранично преданный
революции... Март 1920 года.
90

А. А. Ширямов, вручая Косухину удостоверение,
крепко расцеловал его и от имени всех присутствовав-
ших пожелал удачи.
Заведующим поездом с золотом по финансовой ли-
нии был назначен >Н. С. Казановский, тот самый фи-
нансовый работник, который сопровождал золото из
Омска в Иркутск. При поезде были оставлены и дру-
гие работники, честно исполнявшие свои обязанности,
в том числе Н. П. Кулябко, Н. Брянцев, Б. Челноков
и другие. Получив полномочия от Иркутского тубфин-
отдела, они отвечали за целостность и сохранность
золотого запаса и обеспечивали проверку и пересчет
ценностей в случае необходимости. Иркутская рабоче-
крестьянская инспекция выделила трех своих контро-
леров во главе с Н. Никольским.
В поезд были назначены работники железнодорож-
ной службы, в том числе комиссар по транспорту
В. Дидюк. На них была возложена ответственность
за техническую исправность поезда и правильное его
продвижение.
Охрана поезда поручалась бойцам 3-го батальона
262-го Красноуфимского стрелкового полка. Это был
надежный и боеспособный батальон, состоявший из
671 человека. Его командиром являлся тридцатидвух-
летний коммунист Н. П. Паначев, прошедший в рядах
батальона весь путь от Уральских гор до Ангары.
Военным комиссаром стал М. И. Багданович — быв-
ший начальник Штаба Шиткинских партизанских от-
рядов.
17 марта у начальника Иркутского гарнизона
И. К. Грязнова состоялось специальное совещание,
на котором детально были обсуждены все вопросы об
отправке золотого запаса. Когда были распределены
обязанности среди ответственных за «золотой поезд»
лиц, И. К- Грязнов вручил Александру Косухину
утвержденную инструкцию и пожелал всем доброго
пути.
Получив необходимые полномочия, А. А. Косухин
и другие вновь назначенные лица приступили к при-
емке золотого запаса. Они внимательно пересчитали
все ящики с золотом, сложенные штабелями в 13 боль-
ших вагонах американского типа.
Прошло три дня. Все они были заполнены послед-:
91

ними приготовлениями. Наконец А. Косухин доложил
ревкому о готовности следовать в дальний рейс. С вол-
нением ожидали бойцы охраны решения ревкома.
22 марта ранним утром на станцию прибыла комис-
сия из представителей армейских, партийных и совет-
ских организаций. Придирчиво осматривала она не-
обычный поезд, составленный из 26 вагонов. В пер-
вом вагоне разместилась караульная часть охраны,
затем шли все 13 вагонов с ценным грузом, за ними —
вагоны с охраной и служебным персоналом. Еще раз
опробовали телефонную связь, проложенную между
вагонами, и — разрешение на выезд получено. В че-
тыре часа дня «золотой поезд», провожаемый рабо-
чими Иркутска, тронулся в путь.
Задание В. U. Ленина
выполнено
Отъехав от города, поезд остановился и разделился
на два эшелона. В первом был золотой запас, охраня-
емый одной ротой батальона с пятью пулеметами.
Во втором находились вагоны с остальными бойцами
и спальный вагон второго класса, где разместились
А. Косухин, Н. Казановский и другие ответственные
лица. Н. П. Паначев ехал в теплушке вместе с команд-
ным составом батальона.
Проехав станцию Иннокентьевскую, А. Косухин
лично обследовал посты и принялся составлять пер-
вое донесение в Иркутск о продвижении поезда.
«Следование поезда с золотым запасом,— писал
он,—таково: впереди идет указанный эшелон с ротой
охраны до 150 человек. Во время движения на крышах
вагонов, на задних тормозах и на паровозе находятся
часовые, а во время стоянок —часовые у вагонов, впе-
реди пулемет с командой и патруль около поезда. Че-
рез пролет от поезда с золотым запасом следует поезд
с остальной охраной и последний догоняет первый
для смены караула и т. п. В таком положении нахо-
дится охрана поезда».
Закончив писать донесение, Косухин направился в
92

теплушку к бойцам. «Что руководит этими людьми?
Ведь никто из них лично ничего не выгадывает и ни
на какую долю золота «е рассчитывает...» — разду-
мывал он, проходя по вагонам.
В теплушке было шумно. Бойцы, только что при-
шедшие с постов, плотно сидели вокруг печки-вре-
мянки и готовились ужинать. На печке шумно кипел
большой закопченный чайник. Командир 9-й роты
Быстряев резал на небольшие ломтики краюху хлеба,
затем штыком стал колоть головку сахара — всем по
разу положить в рот.
— Подсаживайтесь, товарищ Косухин, к нам,—•
раздавалось со всех сторон, едва его завидели бой-
цы.— Эх и чаек у нас сегодня — с брусничным ли-
стом...
Обжигаясь душистым кипятком, весело подтруни-
вая друг над другом, бойцы принялись за ужин. И не-
вольно, слово к слову начался задушевный разговор
о доме и детишках, о разгроме белых армий, о Совет-
ской власти и Ленине...
Косухин пытливо всматривался в лица парней и
уже пожилых людей, стараясь больше слушать, чем
говорить. Но вот очередь дошла до него.
— Говорят, в вагоне у Колчака нашли сто пудов
золота?
— Сто не сто, а шесть пудов наши чекисты вы-
гребли оттуда...
— Ишь сволочь! Все они — генералы да адми-
ралы — с ума посходили от золота...
— Хочется мне рассказать вам одну историю,—•
после небольшой паузы начал Александр Афанасье-
вич.— Дзержинского, нашего главного чекиста, все,
наверное, знаете?
— Кто ж его не знает, грозу мировой буржуа-
зии!— за всех ответил один из бойцов.
— Так вот. Случилось это уже после Октябрьской
революции, в самом конце 1917 года. Дзержинский,
будучи уже председателем ВЧК, поехал на родину, в
Литву. Ну, приехал он домой, погостил как положено.
При нем в саду откопали драгоценности сестры его,
что были закопаны здесь еще во время войны. Вынули
клад — а там: женские золотые браслеты, броши, пер-
стень с аметистами.
93

Бойцы затихли, еще плотнее уселись вокруг Косу-
хина.
— Так вот... Феликс очень любил свою сестру.
Но взял он все эти драгоценности, кроме медальона
одного, и говорит: надо сдать их Советской власти.
Сестре же написал: лишиться этих памятных вещей
тебе, безусловно, будет больно, но иначе поступить я
не могу, ибо таков советский закон о золоте.
Так и стали эти-драгоценности достоянием народа.
Об этом мне доверительно рассказывали наши чеки-
сты, что работали с Дзержинским...
Косухин кончил рассказ, а бойцы продолжали
еще долго молча сидеть вокруг него, представляя, ви-
димо, себе светлый образ «железного Феликса».
Вместе с Паначевым Александр Афанасьевич вы-
шел из теплушки и, застегивая полушубок, сказал ему:
— Мороз крепчает. Надо почаще менять людей на
постах.
И затем, закурив по толстой цигарке, они долго
стояли в тамбуре, ожидая прибытия в Черемхово.
В Черемхове пришлось сделать остановку. Пока
менялся очередной караул, местные рабочие уговорили
охрану загрузить в поезд добротного угля, чтобы не
заботиться о топливе в дороге. С напутствиями счаст-
ливого пути поезд отправился дальше.
Ночью движение поезда согласно разработанным
ранее инструкциям было замедлено до десяти верст
в час. Впереди паровоза на платформу были выстав-
лены два пулемета. Часовые, ехавшие в будке маши-
ниста, то и дело включали прожектора.
С утра скорость поезда вновь увеличилась, и он
в тот же день благополучно прибыл на станцию
Зима.
Выставив вокруг поезда усиленные наряды, А. Ко-
сухин и Н. Паначев отправились в комендатуру вы-
яснить возможности скорейшей отправки дальше. Но
перспективы оказались неутешительными: взорванный
колчаковцами мост через реку Ию до сих пор не был
исправлен и движения на запад не было.
Бойцы батальона вспоминали, как они в начале
февраля 1920 года с боем ворвались на эту станцию,
как в день второй годовщины Красной Армии строй-
ными рядами шагали на параде и как в тот же день
94

они получили приказ грузиться в вагоны для выпол-
нения особого задания.
— Ваш батальон всегда выходил победителем из
любых боев,— сказали Н. П. Паначеву в штабе 30-й
дивизии.— Поэтому мы поручаем вам охрану «золо-
того эшелона», стоящего в Иркутске.
Воспоминания одно за другим нахлынули на Ни-
колая Павловича. Вспомнилось, как его бойцы шумно
рассаживались в специально поданных для них ваго-
нах, как впервые за все время гражданской войны они
поехали, а не пошли пешком, готовые каждую минуту
вступить в бой с врагом...
По всему их пути виднелись следы разбоя колча-
ковцев. Многие мосты были взорваны. Вместо домов
на черных пожарищах возвышались столбы печных
труб. На заснеженных полях видны были замерзшие
трупы лошадей, офицеров и солдат.
В Иркутске батальон встретили радостно, разме-
стили его в теплушках рядом с «золотым поездом».
Помнится, бойцы отказались от положенного им от-
дыха и тут же заступили на посты.
...И вот его батальон снова здесь, на станции Зима.
К эшелону из стоявших на станции поездов подхо-
дили красноармейцы, местные рабочие и крестьяне.
.Они приветствовали бойцов. Многих из них интересо-
вал маршрут следования, некоторые искали знакомых,
и почти всем им хотелось поговорить с охраной поезда.
Однако вести какие-либо разговоры запрещалось бой-
цам. Не разрешалось также подпускать к вагонам по-
сторонних лиц ближе чем на 50 метров.
По совету Н. Паначева бойцы пошли на хитрость.
Отвечая на вопросы любопытных, они нарочито громко,
чтобы все слышали, говорили: «Пленных везем. Офи-
церов да нескольких колчаковских генералов. Вот и
стоим здесь на морозе, смотрим, чтоб не убегли, сво-
лочи».
Такой ответ, не вызывая подозрений, оказывал
нужное действие, и у вагонов сразу же пустело. По-
добными ответами приходилось часто пользоваться и
в последующие дни.
Во время стоянки А. А. Косухин еще ближе позна*
комился с сопровождавшими поезд лицами, с коман-
дирами и бойцами 3-го батальона. Он близко сошелся
95

с Паначевым, чей жизненный путь был очень похож
на его. Тот тоже с детства испытал нужду, рано стал
работать на богачей, затем добровольно вступил в
Красную Армию и за два года боев на Восточном
фронте от рядового бойца вырос до командира баталь-
она, награжденного орденом Красного Знамени.
Бойцы любили своего командира. Часто Косухину
приходилось слышать от них о бесстрашии и удиви-
тельной храбрости Паначева.
Одиннадцать суток пришлось простоять поезду на
станции Зима. Ожидали исправления моста через реку
Ия между станциями Нюра и Тулун. За это время
была проверена техническая исправность подвижного
состава, заменены непрочные замки в двух вагонах с
золотом, сделаны продовольственные запасы для ох-
раны поезда. Бойцы батальона в свободное от службы
время участвовали в восстановительных работах. На-
конец к вечеру 4 апреля мост был наведен, и можно
было двигаться дальше.
Однако мост был не настолько прочен, чтобы вы-
держать тяжесть всего состава с паровозом. Пришлось
все 26 вагонов перекатывать через него вручную. А это
было нелегкое дело...
Сильный, пронизывающий ветер леденил лицо и
руки. Мокрый снег пронизывал сыростью. Мост нахо-
дился на возвышенности, и вагоны с трудом катились
вверх по полотну. Красноармейцы во главе с Косухи-
ным, Паначевым, военкомом Богдановичем, ротными
командирами Кожеваткиным, Говорухиным, Быстряе-
вым при помощи рабочих, чинивших мост, самоотвер-
женно перекатывали золотой груз, желая быстрее до-
ставить его в центр республики.
— Эй, ухнем! Еще раз... ухнем!—дружные воз-
гласы бойцов громко раскатывались над просторами
реки. Нужна была большая слаженная сила, чтобы ва-
гон весом в сотни пудов, медленно набирая скорость,
начинал мерно катиться по мосту.
Упираясь плечом в платформу вагона, рослый
красноармеец, тяжело переводя дыхание, вел разго-
вор со своим соседом.
— Как ты думаешь, друг, на какие надобности
пойдет это вот золото, когда доставим его по назна-
чению, а?
96

— Думаю, что вначале надобно детишек голодных
накормить — хлеба, значит, накупить, а потом — бур-
жуям кукиш показать, и свое дело вести исправно да
экономно.
Неудовлетворенный, видимо, таким ответом, крас-
ноармеец, утирая мокрое лицо, снова спросил:
— А можь, его всем бедным раздадут, а?
— Да ты что? Разве в нем сила-то у бедных? Зо-
лото, оно только буржуев с ума сводит. Слыхал не-
бось, что наш чекист о Дзержинском рассказывал.
Если бы не заморский капитал, мы б из этого золота
нужники для народа наделали, ей-богу... Помяни мое
слово...
Но вот вагон перевалил через середину моста и
уже без посторонней помощи покатился на другой бе-
рег реки.
Шесть часов подряд —до трех часов ночи 5 ап-
реля— продолжалась эта необычная работа, и наконец
поезд снова покатил на запад. В тот же день он при-
был к Тулуну.
Моста через широкую реку Тулун не было. Взор-
ванные белыми части моста валялись по сторонам,
зловеще чернея из-под снега.
— Нам некогда было ждать, когда саперы по-
строят времянку,— вспоминает Н. П. Паначев.—Ре-
шили строить ледяной мост, то есть из льда, воды и
снега. Такие мосты не раз делали во время преследо-
вания колчаковцев. Но теперь нужен был особо проч-
ный мост. И вот работа закипела. Бойцы срывали снег
с берегов, поливали его водой и наращивали льдом
полотно, укладывали по нему шпалы, рельсы. И все
это при морозе и пронизывающем ветре.
Три дня шло сражение за ледяной мост. Бойцы ра-
ботали и дни и ночи и снова вышли победителями.
Преодолев Тулун, поезд с золотом благополучно
миновал Нижнеудинск.
Еще дважды —через реки Уда и Бирюсса — при-
ходилось перекатывать поезд по вагону, причем
тоже по рельсам, установленным прямо по льду этих
рек.
Особенно опасно было перекатывать вагоны с зо-
лотом. Лед был уже не столь прочен, и бойцы не раз
слышали его глухой треск под рельсами.
97

Два дня поезд простоял на станции Канск и только
11 апреля достиг Ачинска.
Ночью Паначева разбудил вестовой.
— Вас срочно требуют к коменданту станции.
Здесь его уже ждал Косухин. С ним были двое, по
виду нерусские. Один из них, высокого роста, черный
как смоль, дружески улыбаясь и коверкая русские
слова, сказал:
— Понимаешь, товарищ! Сдавай охрану. Есть при-
каз нашему полку сопровождать «золотой эшелон».
Паначев посмотрел на Косухина. Тот отвел его
в сторону.
— Документы у них в порядке. Мандат по всей
форме. Да и сюда их привел знакомый чекист. Люди
известные — венгерские интернационалисты. Но вот
пароля не знают. Да и почему из армии нам нет ука-
заний?
— Подожди, брат. Тут надо разобраться. Как бы
не было промашки. Не дрова везем.
Паначев вышел из комнаты, и по его приказу у две-
рей встали часовые. Затем он и Косухин прошли в ап-
паратную.
— Давай,—^сказал Паначев телеграфисту,— сроч-
ную.
«В Реввоенсовет 5-й армии,— застучал аппарат.—
Не могу передать охрану государственных ценностей
республики Интернациональному полку, не имея на то
ни от кого официального приказания. Жду распоря-
жений у аппарата.
Командир 3 батальона 262 полка Паначев» К
Прошло несколько томительных минут...
Наконец из аппарата быстро поползла лента:
«Командиру 3 батальона 262 полка Паначеву. Копия:
командиру первого Интернационального полка. При-
казываю вам передать возложенную на вас охрану
государственных ценностей охране от первого полка ди-
визии имени Третьего Интернационала. Находящийся в
вашем распоряжении подвижной состав передать ин-
терполку по предоставлении вам другого подвижного
состава, получив который отправляйтесь обратно в
Иркутск. Об исполнении донести...»
> ЦГАСА, ф. 185, оп. 1, д. 12, л. 45,
98

; ,;.-■. - 5?щщ ; ш«t»* .;• .•, • -, ft** даift' ftft»;*; .«'■;\ Q:t'^^ % ■ ЪI ■ l ■ \ Ш. Щ;- Ш^
i;- '.•'.■■-■..-.,,.■,.-,•-,.■><•..- ftft ft*ft э - -v :<. :;:;■..
. , SfesS*;:ft%»f»ft:ft«:::% . -i-,, • , rvv -(,.•.-'.!■ -. ■* • -> *. Ч Щ
■*lftfftf^кй>»:;m;m.'^ . ШтЩ1 ^g- ■»■•■,•.•-, ;.-,-,.t■;ftft£':;;■ {;;
* *3 ' ■ r, ,- ■-■ глф^ .'.'-д..-./-,.-,. j;*|>8|:pfi.' -' 't.J4br - • '. ft
•'•....".,'.''..„•._- .-,. ••-..,_.-,., л<;. ., ,. %
;««e*jgi; ■•.'.••-'-...■'-.-«•..,-,:,• ч ._,,.,..,„.,,
: аз 5 fe;&pfll*i»4^;as»f ftstw»: Щ; ft ftft ftaftiiftl'ftiifti й||*;.:'
■ ;--,.,,:,.",- ;, <■„ ! ^ с- - . *Щ1Й-iff 1Й.».
''."•.,.•--- //■.:<• -.:*: ■••-,•-. ;л--\.;,-..»./<•,.., ,-(.
> :-,-,„ -..*.-••- ,[..
Ж
- ■ , ,- ^ •;..-,--' 4 . . v.. .'.-•.•-.,,,!.<>-,•„,
;|:::?|:;Ч|Ша::'
ftft«:*fta ' -/: , ^
:.;*ft;-*:
..; ^ -- - -; w, . ,, ,;;■ .„„...,/. :ftfti?';:#^ft$i»»-~~: fts4^ftft??*ft'
ftft/lft:' ft--:? ft'.;. -. ft-i :ft..':. , ft. .-.,.- „ ft ft, ;ft ':.^ftftft. ■
?.:■;■■* ,.-::-•;'.;:■■ ■ ■'■■■-.,-,:"s••:;',:■::.:-:--;'::- : ■ .■ * ft*-ft'".': :' : ^^;-v,-v;v~,;^:: '«^M*ii3:>-:":.-■■■■:■".:^v
,,- '■■ - .. » • - , <-, ,
;jA:;■£ ,:r. ■'■;;■:■ ;; . * •.. , ,» - - i, v.. , , - ;: !.ftft;.".
-.
*^;''♦'.'-»-■>•■ ft. .... J^'^^ r'
■/•"•-•"■"'/• '•' ft ft ••• *;V. -'■--• j
kfti^ftitft-:^ftift^
BDail°flMH И3 интеРеснь'х документов, связанных с воз-
пеоелТ. л ЗОЛОТОГ° запаса из Иркутска в Казань. Акт о
охо?нЯГ,?1и°Хрань1 «Зо^того эшелона». Сопровождавшие и
их vceoZ; еГ° беРегли «««ДУЮ крупинку золота. Благодаря
народа ДРаг°ненности были сохранены для советского

Все стало ясно: 3-й батальон отзывался на фронт,
чтобы принять участие в завершающих ударах по
разгромленным армиям белых, а охрана золота воз-
лагалась на 1-й Интернациональный полк дивизии
имени III Интернационала, посылаемого на запад для
последующего формирования.
Передача охраны поезда с золотым запасом со-
стоялась \2 апреля в четыре часа дня. Акт о приеме
охраны подписали командир полка Иштван Варга и
военком полка Колман Михали.
На митинге, провожая бойцов 3-го батальона,
А. Косухин обратился к ним с теплым словом.
— Ввиду смены охраны Интернациональным пол-
ком для дальнейшего сопровождения поезда с золо-
том,— сказал он,— выражаю вам глубокую благодар-
ность— командирам, военкому и товарищам красно-
армейцам—за честную, безукоризненную и правиль-
ную охрану достояния республики.
Сожалею, что не пришлось вам следовать до места
назначения «золотого поезда», и искренне желаю ус-
пеха в другом — не менее почетном и достойном —
деле, куда вас Реввоенсовет 5-й армии отзывает, как
лучшее, дисциплинированное и преданное делу рево-
люции подразделение.
С ответной речью выступил Н. Паначев. Он дал
клятву от имени своих товарищей высоко нести знамя
Красной Армии, до конца быть преданными делу ра-
бочих и крестьян.
Забегая вперед, скажем, что бойцы 3-го батальона
262-го Красноуфимского полка во главе со своим ко-
мандиром мужественно сражались с интервентами
в Забайкалье, затем были переброшены на Врангелев-
ский фронт, где показали чудеса храбрости и самоот-
верженности.
1-й Интернациональный полк начал свой путь не-
давно: он был сформирован в январе 1920 года в ходе
боев с колчаковцами под Иркутском. Он состоял в ос-
новном из венгров, немцев, австрийцев, чехов, которые
волею судьбы оказались в Сибири и в решительный
момент встали на защиту Советской власти. Были
здесь также русские и украинские бойцы.
Командиром полка являлся двадцатишестилетний
Иштван Варга, венгерский интернационалист, член
100

КПСС с 1920 года, бывший штабс-капитан австро-вен-
герской армии, который в 1916 году попал в плен и
был водворен в лагерь для военнопленных под Красно-
ярском. Бежав из лагеря, И. Варга, как и его друзья-
однополчане Р. Хедрих, К. Михали, Г. Ольден,
И. Папп, А. Погони и другие, добровольцем вступил
в ряды Красной Армии и с оружием в руках бил вра-
гов Советской власти. Командиром одной из рот этого
полка служил Матэ Залка (будущий известный писа-
тель). Командирами рот являлись также русские
И. Н. Васикин, С. Т. Тимошенков, украинцы С. И. Пет-
русь и В. С. Сокач.
Внешне командиры и бойцы Интернационального
полка производили странное впечатление. Многие из
них были одеты в светло-серую добротную форму, ко-
торую они с боем отбили у польских легионеров, бе-
жавших от Красной Армии в районе Иркутска. Эта
форма иередко приводила к различным недоразуме-
ниям, но красные нашивки и звезды на папахах вы-
ручали интернационалистов.
Под охраной двух батальонов интернационалистов
(третий батальон полка остался в Красноярске) «зо-
лотой поезд» продвигался «а запад. Ежедневно не ме-
нее трех раз производились наружные осмотры ваго-
нов и замков на их дверях. И каждый раз в книгу
осмотров, хранившуюся в купе А. Косухина, записы-
вался короткий рапорт: «Осмотр произведен. Все в
порядке».
Поезд мчался вперед, и о его следовании ежедневно
посылались телеграммы В. И. Ленину.
- Телеграфные аппараты Совета Народных Комисса-
ров работали круглосуточно. Московский Кремль, по-
лучив 17 февраля 1920 года первую телеграмму о зо-
лотом запасе РСФСР, установил прямую связь с Ир-
кутском. Вторая, более подробная, информация была
"прислана Сибревкомом 11 марта 1920 года.
Вечером 16 апреля на имя В. И. Ленина поступила
телеграмма о прибытии «золотого поезда» в Омск.
Одновременно Сибревком запрашивал о времени и
маршруте дальнейшего следования. Аналогичные те-
леграммы были посланы и в Наркомат финансов
РСФСР. 20 апреля 1920 года после решения вопроса о
золотом запасе на заседании Политбюро ЦК РКП (б)
101

в Омск, в адрес Сибрев-
кома, была отправлена
правительственная теле-
грамма, предписывавшая
доставить золото в Ка-
зань под надежной воен-
ной охраной.
Эта телеграмма, под-
писанная лично В. И. Ле-
ниным, вдохновила бой-
цов охраны и сопровож-
давших поезд лиц. Срочно
были закончены все при-
готовления. В дополни-
тельно прицепленные ва-
гоны погрузили золото из
Омского отделения банка.
Отъезд из Омска был
назначен на вечер 21 ап-
реля. А. Косухин и И. Вар-
га еще раз проверили ка-
раулы, усилили пулемета-
ми головные вагоны: в
городе усиленно погова-
ривали о налетах банди-
тов на железнодорожные
поезда. Наступило время
отправления. За несколь-
ко минут до отъезда А. Косухин, Н. Казановский и
В. Дидюк забежали в телеграфную вокзала и по пря-
мому проводу дали срочную телеграмму:
«Из Омска, Кремль, товарищу Ленину.
21 апреля, 19 час. 45 мин. Вне очереди, срочно.
Эшелон особой важности № 10950 вышел из Омска
21 апреля 20 часов московскому времени на запад».
Миновав только что возведенный мост через Ир-
тыш — движение по нему открылось лишь три дня
назад,— поезд, соблюдая осторожность, быстро дви-
нулся вперед. По прямому проводу особым шифром
о следовании золота докладывалось В. И. Ленину.
25 апреля поезд миновал Златоуст, на другой
день — Уфу. Здесь произошла неожиданная остановка
почти на трое суток. Учитывая тяжесть поезда с золо-
Охрану «золотого эшело-
на» от Ачинска до Казани нес-
ли бойцы Интернационального
полка. На снимке: их командир,
славный сын венгерского наро-
да Иштван Варга, с честью вы-
полнивший почетное задание.
Фото 1920 года.
102

тым запасом — свыше 60 тысяч пудов, непрочность
полотна Бугульминской железной дороги и неисправ-
ность некоторых мостов, пришлось запросить Москву
об изменении маршрута. 28 апреля поезд, вместо сле-
дования через станции Чимша — Симбирск — Ала-
тырь, направился на Самару (ныне Куйбышев).
Ехать в этом районе было небезопасно. Кругом
орудовали шайки кулаков и недобитых белогвардей-
цев. Все бойцы охраны находились на постах, в пол-
ной боевой готовности. Приходилось не спать сутками,
бессменно простаивая у вагонов с золотом, несмотря
ни на пронизывающий ветер, ни на дождь. Многие
бойцы простуженно кашляли, чихали, но постов не по-
кидали. Сильно простыли Косухин и Варга, почти все
время дежурившие на открытом воздухе.
На исходе следующего дня на подходе к Самаре
поезд был обстрелян из придорожного леса. По при-
казу Косухина бойцы охраны ударили из пулеметов
в густую темноту ночи. Вспыхнувшие прожекторы вы-
хватили из мглы силуэты конных казаков. Меткая пу-
леметная стрельба сделала свое дело — нападавшие
скрылись в лесу.
"Вскоре показалась Самара. На мосту под городом
пришлось снова ненадолго задержаться. Местная ин-
женерная служба не гарантировала благополучный
проезд через мост такого тяжелого поезда. Опять на-
чалась повагонная перекатка поезда, но уже с по-
мощью паровоза, который раскатывал каждый вагон
и толкал его на тот берег.
30 апреля поезд прибыл на станцию Сызрань.
Проезжая по Заволжью, бойцы охраны видели, как
преображались повсюду города, станции и деревни,
встречавшие 1 Мая. Рабочие и крестьяне выходили на
воскресники и демонстрации. Весь этот край кипел в
радостных трудовых буднях восстановления, бурного
подъема жизни.
2 мая поезд прибыл на станцию Алатырь, а утром
3 мая он был уже в Казани.
Жители города немало были удивлены, когда уз-
нали, что всю площадь напротив университета и улицы
рядом с банком заполнили патрули из бойцов, говоря-
щих на каком-то иностранном языке и одетых в
светло-серую форму. Вскоре под охраной таких же
103

бойцов к зданию банка стали подъезжать автомобили,
груженные деревянными ящиками. Это началась раз-
грузка золотого запаса РСФСР в те же кладовые, от-
куда они были увезены почти два года тому назад.
— Ну, вот и возвратилось наше золото,— с ка-
ким-то особым смыслом сказал Н. С. Казановский
Александру Косухину.— Разрешите начать пересчет
ценностей.,
— Разрешаю. Жаль только, что нет сейчас здесь
многих наших людей, которые столько сил отдали во
имя этого возвращения.
С этими словами Александр Афанасьевич снял фу-
ражку. То же проделали его товарищи, застывшие в
минутном молчании.
О выгрузке золота по всей форме был составлен
акт. В нем говорилось:
«Разгрузка вагонов на станции Казань и приемка
ящиков с золотым запасом началась утром 4 мая
1920 года. При наружном осмотре каждого вагона
с золотым запасом все имевшиеся на вагонах пломбы,
замки и затворы, а равно стенки, крыши и дно вагонов
оказались в полной исправности... Количество ящиков
с золотом, как во всех вагонах, так и в каждом в от-
дельности, оказалось в полном соответствии...
Разгрузка всех вагонов продолжалась в течение
четырех дней и закончилась 7 мая 1920 года в 10 часов
вечера. Ящики с золотом уложены в двух кладовых
Народного банка: 4474 ящика — в так называемой зо-
лотой кладовой и 2341 ящик — в так называемой се-
ребряной кладовой» '.
Сдачу и прием золота производили А. А. Косухин,
Н. С. Казановский, его заместитель М. Гайский, В. Ди-
дюк, от Интернационального полка — Хедрих (И. Варга
заболел воспалением легких) и Михали, сотрудники
финансовых органов и рабоче-крестьянской инспек-
ции Иркутска и Казани.
Когда закончилась выгрузка золота, бойцы охраны
под руководством А. А. Косухина собрали в вагонах
всю пыль и, просеяв ее, сдали в банк еще несколько
крупинок золота, осыпавшихся во время поездки.
А. А. Косухин, сильно простудившийся во время по-
1 См. «Исторический архив», 1961', № 1, стр. 49—50.
104

ездки, получил разрешение особого отдела 5-й армии,
куда он доложил о выполнении задания, на пятиднев-
ный отпуск. «Сначала отчитаюсь перед правительст-
вом, а потом отдохну» — таково было его решение.
Отчет по финансовой линии составил Н. С. Каза-
новский. Отправив его вместе с оправдательными до-
кументами секретным пакетом в Москву, в Народный
комиссариат финансов РСФСР, он выехал в Самару
для работы в местном отделении Народного банка.
Разъехались вскоре и другие лица, сопровождав-
шие золото. Одни из них вернулись в Омск и Иркутск,
другие остались при золоте, третьи отправились на
фронт.
Все они выполнили свой долг перед Советской рес-
публикой, и теперь их руки, знания и опыт требова-
лись в другом месте. В частности, бойцы 1-го Интерна-
ционального полка получили приказ остаться в Казани
и войти в состав Запасной армии республики. На базе
этого полка началось формирование и обучение других
интернациональных частей, которые летом 1920 года
были отправлены на Юго-Западный фронт добивать
банды Врангеля и в Туркестан на борьбу с басмачами.
В Туркестан уехал и И. Варга со своими товарищами.
Он отважно сражался там за Советскую власть, не раз
отличился в боях, за что получил орден Красного Зна-
мени.
Оправившись от болезни и отчитавшись перед пра-
вительством, А. Косухин собрался было выехать
обратно в Иркутск, где его ждала прежняя работа.
Но 2 июня 1920 года на его имя в Казанский комитет
РКП (б) поступил из Москвы вызов — его приглашали
в Наркомат внутренних дел для представления
В. И. Ленину.
Москва встретила Александра Афанасьевича лас-
ковым солнцем, звоном трамваев, шумом улиц и пло-
щадей. Долго бродил он по столице. Его мысли
невольно обращались к В. И. Ленину, к Кремлю, к
Красной площади, по которой он шагал в новенькой
серой шинели, только что полученной со склада ВЧК-
И вот наконец в сопровождении ответственных со-
трудников ВЧК А. А. Косухин прибыл в Кремль, в
тот кабинет, откуда В. И. Ленин руководил страной,
всем строительством новой жизни.
105

Встреча с вождем была очень интересной.
Владимир Ильич подробно расспросил о том, как
было доставлено золото, и остался очень доволен, что
запас был помещен в те же кладовые, откуда его вы-
везли белогвардейцы.
— Теперь это золото мы употребим на покупку
машин за границей, на строительство электростан-
ций, на нужды народного здравоохранения и просве-
щения,— сказал Владимир Ильич.
Ленин интересовался подробностями перевозки
золота, расспрашивал о трудностях, встречавшихся в
пути, о настроениях бойцов охраны.
Тогда-то Косухин и решил рассказать о думах
красноармейцев про золото.
— Правы, тысячу раз правы ваши бойцы, Алек-
сандр Афанасьевич,— оживился Владимир Ильич.—
Значение золота для Советской власти совершенно
иного свойства, чем для капиталистов. Господа капи-
талисты перебили из-за золота миллионы и миллионы
людей, за счет кровавых войн и разбоя наживали все
свои богатства.
Затем наклонился к Косухину и, улыбаясь,
спросил:
— Так вы говорите, боец так прямо и выразился:
золотые общественные места, мол, после победы по-
строим? Ну, каков... А?
И Ленин заразительно рассмеялся.
— А ведь мудро, по-народному мудро сказано и
по существу правильно...
■— Мы вынуждены,— продолжал Владимир Иль-
ич,— считаться с тем, что вокруг нашей страны бушует
море капитала. Как говорится, с ^ волками жить —
по-волчьи выть. Золото нужно нам для торговли с
капиталистическими странами, необходимо беречь
золотой запас, продавать им подороже, покупать поде-
шевле...
Во время беседы в кабинет вошла Надежда Кон-
стантиновна Крупская. Поздоровавшись за руку с
А. Косухиным, она обратила внимание на бинты, тор-
чащие из его рукавов.
— А это что у вас? Ранены?
— Нет, Надежда Константиновна. Это от сибир-
ских морозов и ветров. Когда приходилось перекаты-
106

вать вагоны через мосты, многие бойцы студились.
И мне вот досталось — чирьи одолели.
Владимир Ильич распорядился выдать вознаграж-
дение бойцам охраны, а А. Косухину немедленно
предоставить место в лучшей московской лечебнице.
— Что Вы, Владимир Ильич,— смутился Алек-
сандр Афанасьевич.— Меня дела ждут, товарищи в
Сибири. Спасибо за заботу. Когда-нибудь позднее под-
лечусь обязательно...
— Вот люди,— говорил Владимир Ильич на про-
щание,—все умеют делать, все исполнят, а вот забо-
титься о себе — нет, не умеют.
Окрыленный встречей с вождем, А. А. Косухин в
тот же день выехал на восток, чтобы там снова стать
в ряды простых, скромных советских людей, людей
нового склада, строителей светлого будущего.
т ж
*
А золотой запас? Его вскоре из Казани перевезли
в Москву. А когда 12 октября 1921 года был создан
Государственный банк РСФСР, все возвращенное
золото было передано ему.
Золото народа было поставлено на службу восста-
новления народного хозяйства. Советский червонец
сыграл важную роль в строительстве социалистиче-
ской экономики. На золото Советская страна закупала
хлеб во время голода в 1921 —1922 годах, приобретала
оборудование для «Волховстроя» и Днепрогэса. По
указанию В. И. Ленина часть золотого запаса была
использована для развитие и поддержки отечествен-
ной науки. Так, значительные суммы были выделены
академику И. П. Павлову на приобретение за грани-
цей необходимых приборов и строительство новых
зданий, в которых затем великий физиолог произво-
дил свои замечательные опыты.
Да мало ли еще больших и малых дел сделал со-
ветский народ с помощью того самого золотого запаса,
что героически был спасен зимой и весной 1920 года!
Крепкий, устойчивый советский рубль твердо вышел
на международную арену, укрепляя экономику и рас-
ширяя торговлю первой в мире страны социализма»

ЛослеслоЗие
История спасения золотого запаса РСФСР поис-
тине легендарна. Она является одним из важных и
интересных моментов гражданской войны и иностран-
ной военной интервенции в СССР в 1918—1920 годах.
К сожалению, до недавнего времени немногие знали
об этой истории. Не были известны имена и подвиги
тех, кто, жертвуя жизнью, отбивал этот золотой запас
у колчаковцев, кто охранял его в Иркутске и по зада-
нию В. И. Ленина в сохранности доставил в центр
республики. Далеко не все было известно о судьбе
народного золота, находившегося столь долгое время в
руках контрреволюции.
Нам удалось разыскать в архивах страны новые
документы, собрать воспоминания участников и совре-
менников борьбы за золотой запас и выяснить многие
вопросы *.
j_. Изучая документы Центрального государственного
архива Советской Армии о венгерских интернациона-
листах в Сибири, нам удалось узнать, что сопровож-
дение «золотого эшелона» в центр республики было
поручено 1-му Интернациональному полку. Затем
были найдены некоторые документы этого полка, при-
чем они свидетельствовали, что охрана эшелона была
принята полком от 3-го батальона 262-го Красноуфим-
ского стрелкового полка 30-й дивизии 5-й Советской
армии.
Заманчиво было отыскать документы 262-го полка
и узнать, когда и откуда его 3-й батальон был назна-
чен для охраны золотого запаса. С помощью научных
1 Часть этих документов опубликована нами в газете «Со-
ветская Россия» (3 ноября I960 г.) и в журнале «Исторический
архив» (1961, № 1, стр. 20—53).
103

сотрудников ЦГАСА было найдено несколько дел об
этом батальоне и боевом пути 262-го полка. Сохра-
нилась, в частности, книга приказов по батальону,
в которой упоминались фамилии его командира
Н. П. Паначева и других командиров и бойцов баталь-
она. Здесь же говорилось о времени и пути следова-
ния «золотого эшелона» от станции Иркутск до стан-
ции Ачинск. В переписке батальона со штабом 30-й
дивизии и Реввоенсоветом 5-й армии были найдены
документы о передаче охраны «золотого эшелона»
1-му Интернациональному полку на станции Ачинск
12 апреля 1920 года. В переписке назывались фами-
лии командира Интернационального полка Варги,
военкома полка Михали, а также фамилии присут-
ствовавших при передаче ответственных лиц, в том
числе особоуполномоченного ВЧК при 5-й армии
А. Косухина и представителя финансовых органов
Н. Казановского и других.
Прошло довольно много времени, прежде чем в
Центральном государственном архиве народного хо-
зяйства СССР, который разместился на Большой
Пироговской улице в громадном многоэтажном зда-
нии, на одном из ярусов, в фонде Наркомата финан-
сов РСФСР, удалось найти одно поистине бесценное
дело. Оно было заведено секретариатом Центрального
бюджетно-расчетного управления Наркомата в марте
1920 года под заголовком: «О эвакуации золота из
города Иркутска в европейскую часть Российской
Советской Федеративной Социалистической Респуб-
лики». В деле оказался доклад Н. С. Казановского о
золотом запасе РСФСР с многочисленными приложе-
ниями и актами к нему.
Поиски архивных материалов развернулись с но-
вой силой. Теперь уже каждый обрывок бумаги, где
упоминались лица, связанные с «золотым эшелоном»,
получал свое место в строю происходивших тогда
событий. Недоставало лишь одного — узнать судьбу
этих лиц.
Мы узнали, что в Москве живет жена А. А. Косу-
хина—Елена Николаевна Борисова.
И вот мы у Е. Н. Борисовой в небольшой скромной
комнатке в новом доме по переулку Стопани. Встреча
была радостной. В разговорах время летело неза-
109

метно, перед нами мелькали фотографии Косухина,
его мандаты, удостоверения... Пожелтевший лист га-
зеты «Курская правда» от 2 августа 1939 года. В чер-
ной рамке — некролог о А. А. Косухине группы его
товарищей. Сжато, скупо говорится в нем о замеча-
тельном человеке, несгибаемом большевике, отдавшем
все свои силы партии, советскому народу. Как об
одном из этапов его недолгой жизни сказано: «Являлся
руководителем «золотого поезда»».
Елена Николаевна, член партии с 1918 года, мно-
гое рассказала об Александре Афанасьевиче, вручила
нам все имевшиеся у нее документы...
3 ноября 1960 года в газете «Советская Россия»
нами был опубликован очерк «Быль о «золотом эше-
лоне»», в котором рассказывалось о том, что удалось
узнать о спасении золотого запаса РСФСР.
Газета — живой посредник между людьми. В ре-
дакцию стали поступать многочисленные отклики
читателей на опубликованную статью. Писали и вете-
раны революционного движения, и очевидцы событий,
и домохозяйки^ студенты, писатели...
Особенно дорогим было письмо от Николая Павло-
вича Паначева — бывшего командира 3-го батальона
262-го полка. Он живет в поселке Арти, Свердловской
области. За подвиги в гражданской войне он был
награжден орденом Красного Знамени, в 1924 году
демобилизовался и до начала Великой Отечественной
войны был на руководящей советской и хозяйственной
работе.
Пришло письмо и от жены Варги — Анны Алек-
сеевны. Она бережно сохранила грамоты И. И. Варги,
его фотографии, письма. Сам герой умер в 1946 году.
Ценные сведения об участии иркутских, черемхов-
ских, зиминских и иннокентьевских рабочих и сибир-
ских партизан в борьбе за золотой запас содержали
документальные публикации, изданные в Иркутске в
1959—1960 годах в связи с сорокалетием освобожде-
ния Сибири от колчаковщины. Впервые опублико-
ванные воспоминания очевидцев тех событий, и в осо-
бенности волнующие рассказы здравствующих ныне
Е. В. Бердниковой и Е. Л. Фаерман, существенно
дополнили фактический материал, почерпнутый из ар-
хивных документов.
ПО

Так от документа к документу, от человека к чело-
веку шли авторы настоящей книги. Перед нами посте-
пенно возникла подлинная картина борьбы советских
людей за золотой запас нашей страны в годы граж-
данской войны.
За большую помощь в работе над книгой авторы
выражают сердечную благодарность Е. Н. Борисовой,
Е, В. Бердниковой, Н. П. Паначеву, А. А. Варга,
Е. Л. Фаерман и другим товарищам, передавшим инте-
ресные материалы о борьбе за сохранение золотого
запаса.
Заканчивая книгу, авторы далеки от мысли, что
все уже освещено с достаточной полнотой. Дальней-
шие поиски документов и очевидцев раскроют еще
ярче картину борьбы за возвращение золотого запаса
молодого Советского государства.

СОДЕРЖАНИЕ
Заговор на Волге . . . . . . ... ... . . . . 5
Золото в руках контрреволюции 24
Колчак платит наличными . . . . 34
Бегство от возмездия 51
Тревожно гудят шахты Черемхова ......... 62
Ультиматум рабочих и партизан Сибири . . . ...... . . 70
Народное золото — в надежных руках . . . v .... 85
Задание В. И, Ленина выполнено . . . . h . . . . 92
Послесловие . . . . . . . ... . . . . . . 108
Кладт Анатолий Павлович и Кондратьев Владимир Александрович
БЫЛЬ О «ЗОЛОТОМ ЭШЕЛОНЕ». М., Госполитиздат, 1962.
112 с. с илл. 9(С)22
Редактор 3. Политое
Художник А. Соколов
Художественный редактор Я. Симагин
Технический редактор А. Данилина
Сдано в набор 17 марта 1962 г. Подписано в печать 20 июня 1962 г.
Формат 84X108732. Физ. печ. л. З'/'г- Условн. печ. л. 5,74. Учетно-изд. л. 5,71.
Тираж 152 тыс. экз. А 04175. Заказ № 1690. Цена 13 коп.
Госполитиздат, Москва, А-47, Миусская пл., 7.
Отпечатано в типографии № 1 «Печатный Двор» им. А. М. Горького УПП
ЛенСНХ. Ленинград, Гатчинская, 26 с матриц типографии «Красный про-
летарий» Госполитиздата Министерства культуры СССР.
Москва, Краснопролетарская, 16.