Г3!
Лениздат

й9йЪ АВГУСТ

Н-Я-ИВАНОВ
крах
заговора
против
революции

В брошюре кандидата исторических наук
Н. Я. Иванова рассказывается о политической и
военной подготовке контрреволюционного заговора во
главе с генералом Корниловым в 1917 году, о
разгроме генеральско-кадетского мятежа
революционными массами под руководством партии большевиков,
об исторических уроках этого разгрома. Автор
раскрывает роль в заговоре не только корниловщины,
стремившейся подавить революцию грубо
насильственными, царистскими, методами, но и керенщины —
более замаскированной разновидности той же
контрреволюционной политики империалистической
буржуазии.
Особое внимание в брошюре уделено событиям
августа 1917 года в Петрограде и на подступах к
столице, борьбе питерских рабочих и солдат против
контрреволюционных заговорщиков.
Научный редактор
серии «Библиотечка Октября»
доктор исторических наук
А. Л. ФРАЙМАН
Составитель
Ю. А. ПРОХВАТИЛОВ
Индекс
1—6—4

Наступление
сил контрреволюции
V^/обытия З—4 июля 1917 года
в Петрограде круто изменили политическое
положение в стране. Силы контрреволюции
перешли в решительное наступление. Они
оттеснили эсеро-меныневистские Советы,
отказавшиеся в дни июльского выступления
масс взять власть в свои руки. Временное
правительство перестало делить власть с
Советами, кончилось двоевластие, исчезла
возможность мирного развития революции.
Советы, обессиленные соглашательской
политикой эсеров и меньшевиков,
превратились в безвластный придаток диктатуры
буржуазии.
В воззвании II Петроградской
конференции РСДРП(б) так говорилось о
политической обстановке тех дней: «Обыски и
разгромы, аресты и побои, истязания и
убийства, закрытие газет и организаций,
разоружение рабочих и расформирование
полков, роспуск финляндского сейма,
стеснение свобод и восстановление смертной
казни, разгул громил и контрразведчиков, ложь
5

и грязная клевета, все это с молчаливого
согласия эсеров и меньшевиков, — таковы
первые шаги контрреволюции» Ч
Основной политической силой,
сплотившей вокруг себя реакционных генералов и
офицеров, черносотенцев и монархистов, а
также подчинившей себе эсеров и
меньшевиков, была партия русской
империалистической буржуазии — партия кадетов.
«Контрреволюция сплачивается. Кадеты —
вот ее основа»2, — писал В. И. Ленин. За
спиной кадетов стоял международный
империализм, яростно боровшийся против
назревавшей в России социалистической
революции.
Буржуазия пыталась использовать
новую политическую обстановку для
установления ничем не ограниченной
террористической военной диктатуры. При этом главный
удар она направила против партии
большевиков. Репрессии сопровождались
кампанией злобной клеветы.
Буржуазно-черносотенная пресса усиленно распространяла гнусную
ложь о «шпионаже» большевиков в
пользу Германии, сваливала на них вину за
провал наступления на фронте, пыталась
представить выступление масс 3—4 июля как
«удар в спину», как выполнение
большевиками некоего «плана германского
генерального штаба» и т. п. Английский посол в
России Д. Бьюкенен требовал от Временно-
1 «Листовки петроградских большевиков. 1917—
1920», т. III. Л., 1957, стр. 58.
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 32.
6

го правительства расправиться с В. И.
Лениным и покончить с партией большевиков
«раз и навсегда». Правительства Англии,
Франции и США соглашались на новые
кредиты и военные поставки для России
только при условии наведения в стране
«порядка», то есть подавления революции.
Заговор против революции готовился
задолго до июльских событий. Еще 5 апреля*
1917 года в петроградской квартире
нефтепромышленника и крупного землевладельца
В. С. Завойко состоялось важное совещание.
В нем участвовали представители
влиятельных финансово-монополистических кругов,
реакционной прессы, монархически
настроенных командных верхов армии.
Собравшиеся оживленно обменивались мнениями о
текущих событиях. В центре внимания
находился приезд в Россию В. И. Ленина.
Комментируя отклики печати на
торжественную встречу вождя революции
трудящимися Петрограда и оглашение в Таврическом
дворце ленинских Апрельских тезисов,
участники совещания пришли к мнению,
что справиться с неудержимо нараставшей
революцией можно только с помощью
террористического режима военной диктатуры.
Перебирали имена возможных
диктаторов. В итоге, как вспоминал один из
участников совещания, «все сошлись на генерале
Корнилове».
Занимавший в то время должность
главнокомандующего Петроградским военным
* Все даты приведены по старому стилю.
7

округом, генерал Л. Г. Корнилов не
пользовался репутацией способного
военачальника. И в вопросах политики он разбирался
плохо. Это признавали даже его почитатели,
в частности генерал А. И. Деникин.
Корнилов привлекал внимание
контрреволюционных кругов своей лютой ненавистью к
революционным массам и готовностью к
решительным действиям. Это был генерал-палач,
«русский тип буржуазного Кавеньяка» !, по
меткой характеристике В. И. Ленина.
Через четыре дня после упомянутого
совещания Завойко встретился с Корниловым
и получил от него согласие возглавить
военную диктатуру. О результатах
переговоров с Корниловым Завойко немедленно
информировал виднейших финансистов А. И.
Путилова и А. И. Вышнеградского, которые
решили учредить особый центр для
финансирования подготовки военной диктатуры.
В целях маскировки этот центр назвали
«Обществом экономического возрождения
России». Капитал общества вскоре составил
4 млн. рублей.
На почве ширившегося движения за
установление военной диктатуры
вырастали, как ядовитые грибы, различные военные
и полувоенные контрреволюционные
организации. К середине 1917 года их
насчитывалось по стране не менее 20. Они
создавались главным образом в Петрограде. Здесь
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 36, стр. 194.
(Л.-Э. Кавеньяк — французский генерал, учинивший
жестокую расправу с восставшим парижским
пролетариатом в июне 1848 года.)

действовали крупнейшие из них —
«Республиканский центр», «Военная лига», совет
«Союза казачьих войск», филиалы «Союза
офицеров армии и флота», «Союза
георгиевских кавалеров» и др. Сеть офицерских
контрреволюционных организаций
опутывала Балтийский флот.
Финансово-монополистическая буржуазия
усиливала свою помощь движению за
военную диктатуру. Наряду с «Обществом
экономического возрождения России» в
финансировании контрреволюционных
организаций и буржуазно-черносотенных органов
печати, изо дня в день призывавших к
разгрому революции, активное участие
принимали отдельные банки, объединения
биржевиков, «Всероссийский союз торговли и
промышленности ». Лихорадочно
подготовлявшийся заговор против революции с самого
начала стал заговором российской
империалистической буржуазии и тесно связанных
с ней руководящих кругов международного
империализма.
Первую попытку выдвинуть на арену
событий своего Кавеньяка — генерала
Корнилова — заговорщики предприняли во время
стихийно возникших 20—21 апреля в
Петрограде массовых демонстраций протеста
против империалистической политики
Временного правительства. В разгар этих
демонстраций Корнилов отдал приказ о
вызове на Дворцовую площадь нескольких
частей гарнизона и артиллерийских батарей.
Затем он обратился к Временному
правительству за разрешением начать расстрел
9

безоружных участников демонстраций.
Правительство не решилось на такой шаг, но и
не пресекло злодейских приготовлений
распоясавшегося вояки. Это сделал Исполком
Петроградского Совета, запретив войскам
выполнять приказания командования без
своей санкции.
Временному правительству пришлось
отстранить оскандалившегося генерала от
должности командующего Петроградским
военным округом. Он был назначен
командующим 8-й армией Юго-Западного фронта. Но
буржуазные воротилы не хотели терять из
вида своего кандидата в военные
диктаторы — адъютантом Корнилова стал Завойко.
Через него потянулись связи корниловских
заговорщиков с финансистами и агентами
международного империализма. От
петроградских офицерских организаций к штабу
8-й армии был прикомандирован для связи
с Корниловым полковник граф Шувалов.
Паутина контрреволюционного заговора
разрасталась.
Пользуясь тем, что Временное
правительство по указке империалистов Антанты
развернуло подготовку наступления на фронте,
буржуазия лихорадочно создавала свою
«белую гвардию». Формировались
многочисленные батальоны ударников и
георгиевских кавалеров, польский и
чехословацкий корпуса. Казачьи части все более
подчинялись не армейскому командованию, а
контрреволюционному совету «Союза
казачьих войск». «Союз офицеров армии и
флота» развернул яростную борьбу за привле-
10

чение на сторону контрреволюции
100-тысячного офицерского корпуса русской
армии. Фронт и тыл наводнялись листовками
черносотенно-погромного содержания. По-
мещичье-кулацкий «Всероссийский союз
земельных собственников» создавал
многочисленные контрреволюционные организации,
возглавлявшиеся местными помещиками. К
июлю сеть таких организаций охватила до
тридцати губерний России. Силы реакции
вели контрреволюционную обработку
старообрядцев, насчитывавших 27 млн. человек,
взывали к «здоровому консерватизму»
мусульман России и т. п.
Буржуазная печать изо дня в день
призывала к началу решительных действий. Не
прекращались поиски кандидата в военные
диктаторы. Имея в запасе Корнилова,
буржуазно-кадетские круги предлагали в июне
1917 года эту роль верховному
главнокомандующему генералу А. А. Брусилову,
военному министру А. Ф. Керенскому и,
наконец, адмиралу А. В. Колчаку, которого
черноморские матросы прогнали с
должности командующего флотом за
контрреволюционную деятельность.
В первую очередь буржуазия готовила
расправу с партией большевиков. Керенский
впоследствии, уже будучи в эмиграции,
признавался, что Временное правительство
за два месяца до событий 3—4 июля тайно
готовило «внезапный удар» по
большевистской партии — арест и предание суду ее
руководящих деятелей во главе с В. И.
Лениным по ложному обвинению в агентурных
11

связях с Германией. По сообщению
Керенского, этот провокационный замысел возник
после его встречи с прибывшим в Россию
французским министром правым
социалистом А. Тома. Только двух членов
правительства — министра-председателя князя
Г. Е. Львова и министра иностранных дел
М. И. Терещенко — Керенский посвятил в
этот замысел. По воспоминаниям бывшего
начальника контрразведки Никитина, был
составлен список на 28 виднейших
большевиков, начиная с В. И. Ленина,
подлежавших аресту. Расправа с Лениным и его
ближайшими соратниками должна была
послужить сигналом к полному разгрому
большевистской партии и сил революции.
Партия большевиков проявляла
неизменную бдительность к проискам
контрреволюции. Она раскрывала опасность перехода
буржуазии к открытому насилию над
массами. На это указывала резолюция VII
(Апрельской) Всероссийской конференции
РСДРП(б) «Об отношении к Временному
правительству». В статье «Ищут
Наполеона», опубликованной в «Правде» 10 мая,
В. И. Ленин разоблачал поиски буржуазией
кандидата на роль «душителя свободы»,
«расстреливателя рабочих»1. Статья В. И.
Ленина «Из какого классового источника
приходят и «придут» Кавеньяки?»,
опубликованная в «Правде» 16 июня, — один из
выдающихся примеров марксистского предви-
1 См.: В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 32,
стр. 61.
12

дения событий на основе научного анализа
классовых отношений. В ней Ленин
пришел к выводу о наличии в России той
«объективной исторической почвы», на
которой в 1848 году появился «французский
кадет генерал Кавеньяк». Эту почву,
указывал В. И. Ленин, создает
контрреволюционность буржуазии и «луиблановщина» *
эсеров и меньшевиков — их бесконечные
пустые обещания массам, их
пресмыкательство перед буржуазией, добровольная
передача ей всей власти. Свою статью Ленин
закончил боевым мобилизующим призывом:
«Исключительно от стойкости и
бдительности, от силы революционных рабочих
России зависит то, победа или поражение ждет
русских Кавеньяков...» х
Временное правительство, которое после
событий 3—4 июля возглавил Керенский,
шаг за шагом усиливало
контрреволюционный натиск. Особенное ликование
буржуазии вызвал указ правительства от 12 июля
о восстановлении смертной казни на
фронте. Этот указ создал широкие возможности
для расправы с армейскими большевиками
и революционными солдатами. На это он и
был рассчитан. Буржуазия с нетерпением
ожидала следующего решающего шага —
введения смертной казни в тылу.
* «Луиблановщина» — мелкобуржуазная
политика подчинения пролетариата влиянию
буржуазии, названная по имени ее типичного
проводника в ходе революции 1848 г. французского
социалиста Луи Блана.
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 32, стр. 346.
13

Введения смертной казни на фронте
наиболее шумно требовал генерал Корнилов,
назначенный 8 июля командующим Юго-
Западным фронтом. Он даже пригрозил
самовольным уходом с занимаемой
должности, если это требование не будет исполнено.
На Юго-Западном фронте началась
свирепая расправа с революционными
солдатами. По распоряжению Корнилова
расстреливались солдатские митинги, творились
жестокие насилия над армейскими
большевиками, по отступавшим частям стреляли
из орудий и пулеметов, трупы
расстрелянных выставлялись для устрашения на
перекрестках дорог. В буржуазно-кадетских
кругах снова стала возрастать популярность
этого генерала-палача.
Силы крайней реакции толкали
Временное правительство на установление
открытой военной диктатуры. Показательным в
этом отношении было совещание в ставке,
созванное правительством 16 июля.
Выступивший с докладом генерал
А. И. Деникин, выражая настроение
командных верхов армии и военных миссий
союзных стран, потребовал безотлагательного
распространения режима смертной казни с
фронта на тыл, «на всех военных и
гражданских лиц». Он потребовал также
восстановления власти командного состава в ее
дореволюционном объеме, упразднения
комиссаров, армейских комитетов.
Керенский и министр иностранных дел
Терещенко выразили принципиальное
согласие с этой программой. Они не со-
14

гласились только на немедленную ее
реализацию, так как считали
возможным подавление революции лишь в
результате постепенного и осторожного
развертывания наступления
контрреволюционных сил. Они считали нецелесообразной
немедленную ликвидацию Советов,
армейских комитетов, института комиссаров,
полагая, что эти организации, рожденные
революцией, могут быть использованы и в
контрреволюционных целях, если
руководство ими будет сохранено в руках эсеро-
меныыевистских элементов. Главное,
считали Керенский, Терещенко и их эсеро-мень-
шевистские друзья, при переходе к военной
диктатуре надо избежать взрыва народного
негодования, который может смести не
только заговор против революции, но и
власть буржуазии.
Однако силы контрреволюции, все более
наглея, не мирились с колебаниями и
нерешительностью Временного правительства, с
его оглядкой на эсеро-меныпевистские
Советы. Они рассчитывали изменить
политику правительства, полностью подчинив его
влиянию кадетов. Под сильнейшим
давлением контрреволюционных кругов
Керенский сформировал 24 июля новый кабинет
министров, в состав которого вошли 7
«социалистов», а также 8 кадетов и близких
к ним представителей буржуазии.
Программа этого правительства была чисто
кадетской. На состоявшемся в конце июля
очередном съезде партии кадетов ее лидер
П. Н. Милюков подробно развивал тезис о
15

предстоявшем изменении правительства
«изнутри», путем «мирной эволюции» в
сторону «сильной власти», то есть военной
диктатуры. И угрожающе добавлял, что если
этого не произойдет, то не исключается
вооруженный захват влагтч.
Второе коалиционное правительство в
полной мере отразило изменения в
расстановке и соотношении сил партий и классов
после июльских событий. Предав и
обессилив Советы, соглашательские партии эсеров
и меньшевиков тем самым обессилили
самих себя. Министры-«социалисты» в новом
правительстве практически не шли дальше
простого исполнения приказов буржуазии.
Одержав победу 3—4 июля, буржуазия
уверовала в возможность быстрого
подавления революции. Торжеством победителей
были полны страницы буржуазных газет,
выступления лидеров буржуазии, крикли
вые приказы Керенского. Кадетская газета
«Речь» настолько поверила в действенное
своей собственной клеветы на большевиков,
что 7 июля писала: «В эту минуту
произошел исключительный по резкости перелом
настроения и большевизм умер, так
сказать, внезапной смертью». Эсеро-меныневи-
ки серьезно рассчитывали лишить
большевиков их депутатских мандатов в Советах,
если они откажутся безоговорочно
выполнять решения соглашательского больший-
ства этих органов.
Но история жестоко посмеялась над
расчетами и надеждами врагов революции.
Уже ход ближайших событий показал, что
16

партия большевиков не только выстояла
против обрушившихся на нее ударов, но и
с каждым днем набирает новые силы.
Переход буржуазии к грубому насилию вызвал
возмущение среди самых широких слоев
трудящегося населения. Массы
утверждались в мнении, что между обанкротившейся
политикой царизма и политикой
Временного правительства нет никакого различия.
Соучастие эсеров и меньшевиков в
проведении империалистической политики
раскрывало враждебность революции
соглашательских партий. Партия большевиков, писал
В. И. Ленин, «выиграла гигантски от 3—4
июля, ибо именно в эти тяжелые дни массы
поняли и увидали ее преданность и измену
эсеров и меньшевиков» 1. «...Именно после
июльских дней большинство народа стало
быстро переходить на сторону
большевиков» 2, — отмечал Ленин.
Трудящиеся массы давали решительный
отпор наступлению сил контрреволюции.
Петроградские рабочие не подчинились
приказу о сдаче оружия. Большая часть его
была спрятана в укромных местах. Рабочие
Выборгской стороны спасали у себя от банд
черносотенных, погромщиков Центральный
и Петербургский комитеты большевистской
партии. В. И. Ленина партия укрыла в
глубоком подполье. Добровольным сбором
денежных средств питерские рабочие и
солдаты обеспечили возобновление издания «Пра-
1 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 338.
2 Т а м же, стр. 399.
2 Н. Я. Иванов 17

вды» под новым названием «Рабочий и
солдат». За три недели июля в Петроградскую
организацию большевиков влилось более
4 тысяч новых членов.
В знак протеста против расправы с
питерским пролетариатом в 15 городах и
рабочих поселках состоялись политические
демонстрации, в которых участвовало
около 250 тысяч человек. Во многих местах
проходили митинги протеста. Резко
усилилось революционное брожение в армии.
Эсеро-меныыевистские комиссары 2-й, 5-й,
9-й, 10-й, 12-й и Особой армий, выступая
16 июля с докладами перед ЦИК,
вынуждены были признать, что рост массового
возмущения солдат против репрессий на
фронте и в тылу приобрел угрожающие
размеры. Усиливалось крестьянское движение.
По неполным данным милиции Временного
правительства, за июль было 1122 аграрных
«правонарушения», или в 2 раза больше,
чем в июне, и в 4 раза больше, чем в мае.
Но самым ярким показателем
нарастания сил революции и провала расчетов
буржуазии на торжество ее диктаторской
власти явился VI съезд РСДРП(б), заседавший
полулегально в Петрограде с 26 июля по
3 августа 1917 года. Делегаты съезда
представляли 240 тысяч членов партии.
Доклады ЦК, а также представителей местных
организаций показали огромные успехи
большевистской партии в укреплении своих
рядов и в завоевании масс. Они
убедительно подтверждали правильность ленинского
курса на социалистическую революцию, по-
18

лучившего на съезде дальнейшее развитие и
конкретизацию.
Решительный отпор масс под
руководством партии большевиков наступлению сил
контрреволюции делал временную победу
буржуазии шаткой, непрочной. Вследствие
этого объективное политическое положение
в стране уже на протяжении июля
претерпело существенные изменения. Фактическая
военная диктатура, как отмечал В. И.
Ленин, установившаяся в июльские дни,
вынуждена была несколько отступить. Новое
коалиционное правительство не решилось
открыто провозгласить принятую им
кадетскую контрреволюционную программу. Оно
вынуждено было лавировать между двумя
враждебными классами — пролетариатом и
буржуазией, которые более или менее
уравновешивали друг друга. Это правительство
старательно прикрывало свою
контрреволюционность призывами к забвению
«партийных распрей», к единению между классами
во имя выполнения «общенациональных
задач» и т. п. В. И. Ленин исключительно
глубоко и точно охарактеризовал новое
коалиционное правительство как
правительство первых шагов бонапартизма. Политика
лавирования между борющимися классами,
заигрывания с ними призвана была
прикрывать лихорадочные приготовления
буржуазии к нанесению решающего удара по
революции, к созданию такого перевеса сил
контрреволюции, который позволил бы
перейти к открытой, ничем не ограниченной
военно-буржуазной диктатуре.
2*

Корниловщина и керенщина
I 1осле июльских событий
поиски кандидата в военные диктаторы
усилились. Они прекратились, когда указом
Временного правительства 18 июля верховным
главнокомандующим вместо Брусилова был
назначен Корнилов. Все силы внутренней и
международной империалистической
реакции объединились вокруг этого зловещего
имени.
Назначения Корнилова на столь
высокий пост добивались все те
контрреволюционные круги, которые видели свое спасение
в военной диктатуре: реакционные
генералы и офицеры, кадеты, монархисты и
черносотенцы, союзные империалисты, некоторые
представители правоэсеровских кругов.
Лично значительную роль в этом сыграл
правый эсер Б. В. Савинков, являвшийся в то
время комиссаром Временного
правительства на Юго-Западном фронте. Этот
прожженный политический авантюрист, в прошлом
видный эсеровский террорист, после
свержения самодержавия сомкнулся со злейши-
20

ми врагами назревавшей социалистической
революции. В то время он уже был связан
с английской разведкой и состоял тайным
агентом французского правительства. В
Корнилове он увидел своего единомышленника
и союзника. Понимая, что генерал слабо
разбирается в вопросах политики, он решил
занять при нем место главного
политического советника и руководителя. В
выполнении этой задачи ему активно помогал
другой политический авантюрист, эсер
М. Филоненко — комиссар 8-й армии.
Керенский позаботился о назначении на
высокие должности не только Корнилова,
но и его друзей. Савинков стал
управляющим военного министерства, Филоненко —
верховным комиссаром армии.
После вступления Корнилова в новую
должность ставка верховного
главнокомандующего превратилась в один из главных
центров подготовки заговора. Туда
устремились для получения инструкций
представители контрреволюционных
организаций. Через них устанавливались связи с
партией кадетов, а также с так
называемыми «общественными деятелями»,
представлявшими блок кадетов, октябристов,
прогрессистов, влиятельных представителей
торгово-промышленной и финансовой
буржуазии, «Всероссийского союза земельных
собственников» и др.
Посланцы корниловской ставки
проводили секретные совещания в Петрограде и
Москве с кадетами и «общественными
деятелями», ставя их в известность о ходе подго-
21

товки заговора и заручаясь их поддержкой.
Представитель «Союза офицеров», по
воспоминаниям Деникина, так охарактеризовал
результаты этих совещаний: «Русские
общественные круги, в частности кадеты,
обещали нам свою полную поддержку. Мы
были у Милюкова и Рябушинского. И та и
другая группы обещали поддержку у
союзников, в правительстве, печати и деньгами».
Корнилов выступал на арену событий
как ставленник российской и
международной империалистической реакции. Он сам
незадолго до попытки контрреволюционного
переворота категорически утверждал в
беседе с одним из активных участников
заговора — генералом А. С. Лукомским, что ему
«приходилось говорить со многими
политическими деятелями и представителями
крупных общественных кругов, и он убежден,
что поддержка будет полная». В 1936—1937
годах в связи с приближавшимся 20-летием
событий 1917 года на страницах
белоэмигрантской прессы были опубликованы
запоздалые признания Путилова, Гучкова,
Третьякова и других видных представителей
финансово-монополистических и буржуазных
политических кругов в том, что корнилов-
ская авантюра была делом их рук.
Империалисты Англии, Франции, США
также активно участвовали в подготовке
корниловского заговора. Они располагали
мощными средствами для бесцеремонного
вмешательства во внутренние дела России.
За время войны ее экономическая
зависимость от этих стран резко усилилась. Зна-
22

чительная часть русского золотого запаса
перешла в сейфы английского казначейства
в качестве гарантии долговых обязательств.
Стоимость русского золота, находившегося
фактически в бесконтрольном
распоряжении английских империалистов, составляла
сумму почти в 3 млрд. рублей. Общая
задолженность России по военным займам за
границей на 1 июля 1917 года превысила
7,5 млрд. рублей.
Особенное стремление к
финансово-экономическому закабалению России
проявляли монополисты США. Они наиболее
активно скупали русские промышленные
предприятия, их особенно интересовал захват
американским капиталом русских
железных дорог, в первую очередь Сибирской
магистрали, а также эксплуатация
естественных богатств Сибири.
Новые кредиты и военные поставки
англо-французские и американские
империалисты неизменно обусловливали дальнейшим
усилением контроля над правительством,
экономикой и вооруженными силами
России. Страну наводняли всевозможные
иностранные агенты, шпионы, дельцы. Широко
практиковался подкуп политических
деятелей, органов печати. Среди платных
американских агентов был один из лидеров
партии народных социалистов Н. В.
Чайковский, министр последнего состава
Временного правительства эсер С. Л. Маслов,
адъютант Керенского Соскис. В июне 1917
года представитель американского Красного
Креста положил на банковский текущий
23

счет видной эсерки Е. К. Брешко-Брешков-
ской свыше 2 млн. рублей. Только на
американские деньги в России издавалось 17
газет крайне реакционного направления.
Партия большевиков неустанно
разоблачала заговор международного
империализма против русской революции. В манифесте
VI съезда РСДРП(б) говорилось, что перед
капиталистами всего мира во весь рост
встала задача «задушить русскую революцию
во что бы то ни стало, разрушить ее силы,
обезглавить международный пролетариат,
истребить его партию». В манифесте
отмечалось, что одна из целей вступления США
в войну состояла в том, чтобы на правах
союзника России, используя «свое оружие,
свои финансы, свою контрразведку и своих
дипломатов, затянуть потуже удавную
петлю на шее русской революции» \
Ставка на установление в России
военной диктатуры была наиболее характерной
чертой всей политики империалистов
Англии, Франции и США в 1917 году по
отношению к своему русскому союзнику. По
рекомендации Бьюкенена и военного атташе
в России генерала Нокса английский
премьер-министр Д. Ллойд-Джордж проявлял
большой интерес к Корнилову. Бьюкенен
был уполномочен «поговорить частным
образом» с Керенским о необходимости
наделить Корнилова «всей полнотой власти».
Требование уступить место Корнилову или
1 «Шестой съезд РСДРП(б)». Протоколы. М., 1958,
стр. 271—272.
24

действовать с ним заодно английский посол
выдвигал при каждой новой встрече с
руководителями Временного правительства.
Острый интерес к Корнилову проявляли
также президент Франции Пуанкаре и
премьер Рибо. Они выражали надежду перед
русскими дипломатическими
представителями в Париже, что Корнилов наконец
получит надлежащие полномочия и раздавит
русскую революцию.
Президент и государственный секретарь
США, как признают американские
прогрессивные историки, со второй половины
1917 года все свои надежды возлагали на
установление в России «деспотической
военной власти» как единственного средства
подавления революции.
Вся реакционная пресса Запада открыто
требовала установления в России военной
диктатуры, все чаще называя имя русского
Кавеньяка — Корнилова.
В показаниях перед специальной
сенатской комиссией США хорошо
осведомленный бывший помощник председателя
американского Красного Креста в России Рэй-
монд Робине к величайшему неудовольствию
сенаторов говорил, что посольства Англии,
США, Франции и Италии, а также разные
«официальные комиссии» от этих стран
были прямыми участниками корниловской
авантюры 1. Эту авантюру активно готовили
также тайные агенты международного им-
1 См.: «Октябрьская революция перед судом
американских сенаторов». М.—Л., 1927, стр. 134—135.
25

периализма. Среди них видную роль играл
разоблаченный большевистской печатью
английский агент А. Аладьин. Ему всемерно
помогал Б. Савинков. В августе 1917 года
по секретному заданию правительств
Англии и США в Россию прибыл английский
писатель разведчик Сомерсет Моэм. В своей
книге признаний «Подводя итоги» он, хотя
и скупо, рассказывает о лихорадочной
активности в России агентуры
международного империализма.
Основная цель корниловского заговора—
установление военной диктатуры с
Корниловым во главе и удушение революции —
определилась сразу. Дальнейшая
разработка программы заговора исходила из этой
основной цели. Заговорщики планировали
полную милитаризацию страны,
подчинение рабочих всех отраслей
промышленности, имеющих оборонное значение, а также
железнодорожников единой военной
дисциплине. Неисполнение приказаний
вышестоящего начальства, невыработка
установленного минимального количества изделий,
участие в стачках должны были караться
отправкой виновных на фронт или
уголовным наказанием. Все рабочие организации
запрещались, за исключением
контролируемых капиталистами советов старост,
больничных касс и «примирительных камер».
Намечалось распространить на всю страну
режим военно-полевых судов и смертных
казней.
Одной из главных задач заговора был
полный разгром ненавистных буржуазии
26

Советов, а также ликвидация солдатских и
крестьянских комитетов.
По вопросу о форме военно-диктаторской
власти среди контрреволюционных
заговорщиков были некоторые расхождения.
Корнилов и часть его ближайших сообщников
стояли за провозглашение единоличной
диктатуры. Другие считали более
целесообразным учреждение органа коллективной
диктатуры. При этом учитывалось, что
коллективная диктатура облегчит сговор
Корнилова с Керенским.
Созыва Учредительного собрания корни-
ловские заговорщики явно боялись. Даже
с помощью массового террора они не
надеялись добиться благоприятного для них
исхода выборов в этот орган. Поэтому
заговорщики намечали либо вовсе уклониться от
проведения таких выборов, либо разогнать
Учредительное собрание немедленно после
его избрания. В. И. Ленин неоднократно
отмечал, что корниловский заговор не
исключал возможности реставрации монархии в
России.
Планировавшаяся корниловцами
социально-экономическая политика имела ярко
выраженный реакционный характер. Она
предполагала сохранение крупного
помещичьего землевладения. Некоторое увеличение
крестьянского земельного фонда
допускалось только за счет наделения землей тех
солдат, которые послужили бы опорой
военной диктатуры. Для промышленников и
торговцев предусматривалась
неограниченная свобода предпринимательства, полная
27

отмена каких-либо государственных
монополий и ограничений.
Военная каторга для трудящихся, рай
для капиталистов и помещиков, пули,
виселицы, нагайки для непокорных — такой
хотели видеть Россию контрреволюционные
заговорщики.
Крайне реакционный характер корни-
ловской программы, разделявшейся
руководящими кругами буржуазии,
свидетельствовал о глубине кризиса буржуазного
демократизма в России. Принципиально новой,
советской демократии — демократии для
трудящихся, бурно выраставшей на почве
революционной России, корниловская
буржуазия пыталась противопоставить лишь
план возврата к прежнему царистскому,
грубо насильственному подавлению
трудящихся масс. Но такие попытки были
обречены на неминуемый провал.
Кадеты, союзные империалисты и
корниловская ставка возлагали главные надежды
на сговор Корнилова с Керенским, на
добровольную передачу Временным
правительством всей власти генералу. Основанием для
таких надежд являлось принципиальное
сходство контрреволюционных платформ
корниловщины и керенщины.
Готовясь к переговорам с Временным
правительством, Корнилов приказал своему
штабу подготовить докладную записку,
содержавшую основные положения корнилов-
ской программы. С этой запиской генерал
прибыл 3 августа в Петооград.
К этому времени Керенский, как он
28

пишет в своих воспоминаниях, уже
располагал сведениями о готовившемся в ставке
заговоре. В беседе с Корниловым с глазу на
глаз он пытался выяснить, насколько тверд
генерал в своем решении добиваться
установления военной диктатуры и как далеко
идут его личные намерения в борьбе за
власть.
На вопрос Керенского об отношении к
военной диктатуре Корнилов, не доверяя
собеседнику, осторожно ответил: «Что же,
может быть и на это придется решиться».
Керенский возразил: «Ваш путь
неизбежно приведет к новому избиению
офицерства?!» «Я это предусматриваю, но зато
оставшиеся в живых возьмут, наконец,
солдат в руки», — решительно заявил генерал.
Керенский продолжал стращать: «Чего же,
собственно, вы хотите? Вы окажетесь в
безвоздушном пространстве: дороги
остановятся, телеграф не будет действовать». Затем
Керенский стал выяснять наиболее
интересовавший его вопрос. Он спросил: «Ну,
положим, я уйду, что же из этого выйдет?»
Генерал уклончиво ответил, что хотя
влияние Керенского сильно понизилось, но ему
следует оставаться во главе правительства.
В итоге этой беседы Керенский, по его
словам, пришел к заключению, что
Корнилов решил идти напролом к личной военно-
диктаторской власти, действуя круто и
грубо насильнически. Такой путь Керенский
считал крайне опасной авантюрой.
Обострение тактических разногласий
между корниловщиной и керенщиной усугуб-
29

лялось резко усилившейся борьбой между
двумя претендентами на диктаторскую
власть.
По требованию министров-кадетов 11
августа записка Корнилова, содержавшая
программные требования контрреволюционных
заговорщиков, обсуждалась на заседании
Временного правительства. Никто из
министров (в том числе и из
министров-«социалистов») не выступил с принципиальным
отклонением этой записки. Она была принята
лишь с той оговоркой, что все
предлагавшиеся в ней меры насилия над массами,
вплоть до введения в тылу режима военно-
полевых судов и смертной казни, должны
проводиться постепенно «по обсуждении в
законодательном порядке отдельно каждой
данной конкретной меры».
Временное правительство, проводя
политику насилия над массами, практически уже
выполняло ту же корниловскую программу.
На следственной комиссии о корниловском
мятеже Керенский не без основания
неоднократно выражал ту мысль, что «существо
„требований" ген. Корнилова было вовсе не
Америкой, им открытой, а являлось только
своеобразной формулировкой тех мер,
которые уже отчасти проводились, отчасти
проектировались Временным правительством ».
Контрреволюционная керенщина смыкалась
с контрреволюционной корниловщиной.
Современные зарубежные реакционные
историки пытаются всячески обелить
Временное правительство, а самого Керенского
представить поборником «демократии» и
30

Под теплым крылышком «социалиста» Керенского.
Карикатура Кукрыниксы.
«свободы» в России 1917 года. Тем самым
они грубо попирают историческую правду.
И сам Керенский, подвизающийся в США,
еще пытается увидеть с высоты мусорной
свалки истории свое былое «величие». В
действительности, будучи, по меткой
характеристике В. И. Ленина, «подставной
фигурой» капиталистов, «типичным полукаде-
том», Керенский вместе с тем являлся
«самым опасным корниловцем» К Свою лютую
враждебность революции керенщина
особенно широко и охотно маскировала
бонапартистским лавированием между
классами, насквозь лживой игрой в буржуазный
демократизм и в «революционность».
1 См.: В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34,
стр. 185, 199, 349.
31

Керенщина и корниловщина
олицетворяли лишь две тактические линии
проведения одной и той же
контрреволюционной политики. Корниловщина
представляла крайне правое крыло
империалистической реакции, стоявшее за немедленное
установление в России кровавого режима
военной диктатуры, за широкое
использование царистских методов подавления
революции. Керенщина была ближе к тем кругам
империалистической буржуазии и
примыкавшим к ним правым эсерам и
меньшевикам, которые в борьбе с революцией
возлагали некоторые надежды на использование
опыта западноевропейских буржуазных
правительств, сочетавших прямое насилие
над массами с методом, как отмечал
В. И. Ленин, «обмана, лести, фразы,
миллиона обещаний, грошовых подачек, уступок
неважного, сохранения важного» *.
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 31, стр. 158.

Контрреволюционный
заговор назрел
СЭолыпое значение в
подготовке корниловского заговора имело
Государственное совещание, созванное Временным
правительством в Москве с целью создания
видимости «всенародного» одобрения его
контрреволюционной политики.
Подтасованное совещание призвано было сыграть роль
суррогата Учредительного собрания. Крайне
правые круги, поддерживавшие Корнилова,
надеялись при благоприятном стечении
обстоятельств использовать Государственное
совещание для провозглашения военной
диктатуры, выдав это за «волеизъявление»
народных масс.
Контрреволюционное сборище тщательно
готовилось. В Москву со всех концов
страны съехалось до двух с половиной тысяч
делегатов. Свыше двух третей из них
представляли буржуазию и помещиков. Эсеры
и меньшевики, активно поддержавшие
созыв совещания, входили в состав делегаций
от Советов, кооперации, верхушечных
армейских организаций и др.
3 Н. Я. Иванов
33

В порядке подготовки к
Государственному совещанию 8—10 августа в Москве
проводилось закрытое совещание
«общественных деятелей». Среди 400 его участников
находились активисты партий кадетов,
октябристов, прогрессистов, крупнейшие
промышленники и финансисты, влиятельные
реакционные генералы. На этом совещании
была рассмотрена и утверждена основная
политическая линия буржуазно-помещичьей
контрреволюции в России — линия на
установление в стране военной диктатуры.
В самый канун открытия
Государственного совещания, вечером 11 августа, состоялось
заседание главного штаба всех
контрреволюционных сил — Центрального
комитета партии кадетов. На нем
рассматривался все тот же вопрос — о путях разгрома
революции. Из 12 ораторов, выступивших
на заседании, большинство высказалось за
немедленное установление военной
диктатуры, хотя бы ценой разрыва блока с
эсерами и меньшевиками. Однако полученная в
последний момент информация о
неотвратимости грандиозной стачки протеста в
Москве, а также о неготовности московских
юнкеров, казаков и георгиевских кавалеров
к выступлению в поддержку военной
диктатуры, как видно, заставила кадетский центр
признать несвоевременность
контрреволюционного переворота в ходе Государственного
совещания.
Именно партия» большевиков в эти
тревожные дни сыграла главную роль в
срыве замыслов контрреволюции. Она горячо
34

разоблачала цели созыва Государственного
совещания, призывала рабочих, крестьян и
солдат к массовым протестам. Откликаясь
на призыв большевиков, трудящиеся
Москвы в день открытия совещания
организовали всеобщую стачку, в которой участвовало
до 400 тысяч человек. Одновременно
проводились митинги, на которых
ораторы-большевики разоблачали контрреволюционные
планы буржуазии и предательскую роль
эсеров и меньшевиков. Стачки или митинги
протеста проходили также в Петрограде,
Киеве, Костроме, Самаре, Саратове,
Царицыне, Харькове, Туле, Сормове, в ряде
городов Урала. Пролетариат сделал грозное
предупреждение контрреволюционным
заговорщикам.
Государственное совещание открылось в
Большом театре 12 августа речью
Керенского. В духе бонапартистского лавирования
между борющимися классами он яростно
угрожал покарать «железом и кровью»
большевиков, если они попытаются захватить
власть, и одновременно дал понять корни-
ловским заговорщикам, что Временное
правительство якобы намерено решительно
подавить возможные с их стороны попытки
низвергнуть с помощью штыков
«революционную власть» и заменить ее единоличной
военной диктатурой. Дальнейший сговор
правительства с заговорщиками возможен,
военный переворот исключается — таков
был основной смысл этой части речи
Керенского.
Демагогические угрозы Керенского в
3*
35

адрес корниловских заговорщиков вызвали
сильное недовольство у
буржуазно-помещичьих делегатов. «Верховный главноуговари-
вающий», — злословили они о Керенском,
ожидая решающего слова от верховного
главнокомандующего — Корнилова.
Встреча кандидата в военные диктаторы,
прибывшего в Москву 13 августа, вылилась
в демонстрацию контрреволюционных сил.
Вокзал и перрон вокзала были до отказа
забиты встречающими — представителями
московской буржуазии, офицерами,
юнкерами. Перед вокзалом выстроился казачий
полк. Всюду были расклеены портреты
Корнилова, бесплатно распространялась
брошюрка, в которой генералу приписывались
никогда не совершенные им боевые
подвиги. Юнкера несли генерала на руках от
вагона до привокзальной площади. В
приветственной речи кадет Родичев взывал к
Корнилову «спасти Россию», обещая
«увенчать» его за это. Многолюдная
буржуазная толпа криками и аплодисментами
выражала бурное одобрение словам оратора.
Весь день Корнилов принимал в своем
вагоне разных посланцев
контрреволюционных кругов. У него побывали генерал
М. В. Алексеев и атаман войска донского
А. М. Каледин. Первый заверил в
поддержке реакционными генералами и офицерами
кандидатуры Корнилова на роль военного
диктатора, второй обещал помощь донского
казачества. Тут же условились, что
программа заговорщиков получит на
совещании наиболее полное освещение в речи Ка-
36

<^mi
ьсг'щт
Встреча Корнилова, прибывшего в Москву на
Государственное совещание 13 августа 1917 г.

ледина, а не Корнилова. Заговорщики
старались до поры до времени оберегать от
народного гнева намечавшегося российского
Кавеньяка.
Посетили генерала два влиятельнейших
представителя финансового мира — Путилов
и Вышнеградский. Путилов впоследствии
так передавал содержание обращенной к
Корнилову речи: «Мы готовы идти на
любые жертвы, чтобы помочь восстановить
порядок... Деньги есть... Мы уверены, что
товарищи наши согласятся предоставить все
собранные средства в ваше распоряжение».
В готовности тряхнуть мошной ради
удушения революции заверил Корнилова (через
Завойко) и представитель московских
миллионеров — С. Н. Третьяков.
Не менее значительным было посещение
Корнилова Милюковым. Уже будучи в
эмиграции, кадетский лидер признавался, что
он предупредил генерала о
несвоевременности попытки контрреволюционного
переворота в дни работы Государственного
совещания, а также условился с ним о переносе
такой попытки на конец августа, когда
буржуазия надеялась спровоцировать в
Петрограде стихийное неорганизованное
выступление масс в связи с полугодовщиной
Февральской революции.
Таким образом, за Корниловым
неотступно стояли те силы реакции,
ставленником которых он являлся.
В своей речи на Государственном
совещании Корнилов обрушился на
революционную армию й рабочий класс страны со
38

злобными клеветническими нападками. Он
настойчиво подчеркивал, что «разницы
между фронтом и тылом относительно
суровости режима не должно быть», и выразил
уверенность, что меры по милитаризации
страны «будут проведены безотлагательно».
Свою речь генерал закончил плохо скрытой
угрозой сдачи немцам Риги в том случае,
если его требования не будут выполняться
немедленно.
Генерал Каледин согласно
договоренности с Корниловым огласил в своей речи
важнейшие программные требования
заговорщиков: 1) запрещение политической
деятельности для всех военнослужащих;
2) упразднение всех Советов и комитетов
как в армии, так и в тылу; 3)
восстановление дисциплины в армии самыми
решительными и беспощадными мерами; 4) полная
милитаризация тыла; 5) восстановление
дореволюционных прав и власти
начальствующих лиц на фронте и в тылу.
Буржуазно-помещичьи делегаты
неистовыми криками и бурными аплодисментами
выражали полное одобрение этой
программе. Эсеры и меньшевики, напротив,
пытались протестовать. Тогда Каледин, обратясь
к ним, с солдатской откровенностью
заявил: «Ведь вы же сами, господа министры-
социалисты, призвали нас 3 июля на
помощь!..»
В. И. Ленин, характеризуя эти слова
Каледина как «самое существенное
политическое заявление, сделанное на Московском
совещании», как на редкость откровенное
39

разоблачение тайных сделок эсеро-меныые-
виков с контрреволюцией, писал: «Никто
не посмел опровергнуть Каледина на
Московском совещании, потому что он сказал
правду. Каледин издевался над
меньшевиками и эсерами, которые вынуждены были
молчать. Им плюнул казачий генерал в
физиономию, а они утерлись и сказали:
„божья роса"!» 1.
Меньшевики и эсеры огласили на
Государственном совещании так называемую
«Декларацию 14 августа». Это был один из
наиболее демагогических программных
документов, в котором под шелухой пустых
«революционных» фраз скрывалась
дальнейшая сдача соглашательскими партиями
их политических позиций. Декларация
признавала необходимой ликвидацию Советов
после создания «сильных органов местного
самоуправления», в ней содержался призыв
к «решительному подавлению всяких
проявлений анархии», то есть революционного
движения, и в этой связи признавалось за
правительством «право» на
«исключительные мероприятия» против большевиков и
революционных масс. В декларации
выражалась надежда, что к этим мерам насилия
«народ отнесется с доверием» и «будет
видеть в них ...необходимость,
продиктованную жизненными интересами страны и
революции». Так эсеро-меньшевики старались
исподволь подготовить сознание
трудящихся к корниловскому разгрому революции.
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 127.
40

Большевистская печать дала предельно
точную оценку итогам Государственного
совещания, разъясняя массам, что там
произошло объединение во всероссийском
масштабе всех сил контрреволюции — от
реакционных генералов и кадетов до эсеров и
меньшевиков. «Коронация
контрреволюции — вот результат Московского
совещания»,— писал ЦО партии «Пролетарий».
Только на редкость организованная
всеобщая стачка протеста трудящихся Москвы,
поддержка москвичей рабочими
Петрограда и других городов сорвали намерение
заговорщиков воспользоваться совещанием
для провозглашения военной диктатуры.
«Переворот этс т, — проницательно
указывала газета московских большевиков
«Социал-демократ»,— отложен, но не отменен».
Печать большевиков помогала
трудящимся уяснить на опыте событий ту истину,
что именно эсеры и меньшевики всем своим
предательским поведением развязывают
силы контрреволюции. Она призывала массы
к величайшей бдительности, выдержке,
хладнокровию и организованности, чтобы,
не поддаваясь на провокации врагов, быть
готовыми дать заговорщикам
сокрушительный отпор.
Ход событий доказывал правильность
оценки большевиками Московского
совещания как важного звена в подготовке
контрреволюционного заговора. Керенский, боясь
утратить поддержку буржуазно-кадетских
кругов, после возвращения с
Государственного совещания встал на путь прямого
41

сотрудничества с корниловцами. Он поручил
Савинкову разработать законопроект о
контрреволюционных мероприятиях в тылу,
в первую очередь о введении там военно-
«революционных» (то есть военно-полевых)
судов и смертной казни. Временное
правительство, информированное о подготовке
этого законопроекта, дало согласие на
введение в Петрограде военного положения и
вызове в столицу конного корпуса.
Еще более повысилась
контрреволюционная активность кадетов. На заседании
20 августа Центральный комитет партии
кадетов обсуждал вопрос о политическом
положении в стране после Государственного
совещания и задачах партии.
Подавляющее большинство участников заседания
признало неизбежность и необходимость
установления военной диктатуры. «Дело идет к
расстрелу, так как слова бессильны... И в
перспективе уже показывается диктатор»,—
говорил один из руководителей кадетской
партии А. И. Шингарев. «Другого выхода
нет, только через кровь», — вторила ему
член кадетского Центрального комитета
А. В. Тыркова. Милюков в кругу своих
единомышленников говорил о причастности
кадетской партии к корниловскому заговору
как о деле, само собой разумеющемся. Его
больше всего занимал вопрос о том, чтобы
готовившаяся «хирургическая операция»
(так кадетский лидер называл расправу с
революцией) прошла с наибольшим
эффектом. Для этого, считал он, первостепенное
значение имеет дальнейший сговор Керен-
42

ского и Корнилова о совместных действиях.
У Керенского, говорил Милюков, нет
выбора. Он может идти только по пути с
Савинковым и Корниловым. Оратор подчеркивал
крайнюю важность того, чтобы инициатива
репрессий против революционных масс
принадлежала не будущему военному
диктатору, а «почти социалистическому»
правительству Керенского1.
Корниловцы развернули лихорадочную
военную подготовку заговора против
революции. Но отсутствие массовой
политической опоры в стране лишало их серьезной
поддержки и со стороны революционно
настроенной армии. «...Там только заговор
генералов, которые рассчитывали увлечь
часть войск обманом и силой
приказания» 2, — писал В. И. Ленин о
корниловщине.
Из всей приблизительно 10-миллионной
русской армии заговорщики практически
не могли отобрать даже нескольких
воинских частей, на которые они могли бы
вполне положиться. Наибольшие надежды
вызывали у них войска Юго-Западного фронта,
где особенно активно проводилась
антибольшевистская, главным образом эсеровская,
агитация. Корниловцы пытались в первую
очередь использовать в своих целях нахо-
1 См.: «Революционное движение в России в
августе 1917 г. Разгром корниловского мятежа.
Документы и материалы». М., 1959, стр. 373—376.
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 217.
43

дившуюся на этом фронте Кавказскую
туземную дивизию, прозванную «дикой». В
состав дивизии входили 6 конных полков
малого состава — Дагестанский,
Ингушский, Кабардинский, Татарский, Черкесский
и Чеченский. Ее командование почти сплошь
состояло из монархически настроенных
представителей горской феодальной знати,
широко использовавших для укрепления
своей власти темноту и неграмотность
горцев, их национальные и
патриархально-родовые обычаи, религиозные предрассудки.
Корниловцы цинично говорили, что горцам
«все равно, кого резать», лишь бы
оставались с ними их начальники.
7 августа Корнилов приказал срочно
начать переброску Кавказской туземной
дивизии к Петрограду. Такой же приказ в этот
день был дан 5-й Кавказской казачьей
дивизии, дислоцировавшейся в Финляндии.
Через пять дней приказ о срочной
переброске с Юго-Западного фронта к столице
получил 3-й конный корпус в составе 1-й
Донской и Уссурийской казачьих дивизий. К
отправке на север готовились две-три
казачьи дивизии с Дона. Серьезные надежды
ставка возлагала на иностранные войска в
России: английский бронедивизион, а
также формировавшиеся чехословацкий и
польский корпуса. Усиливалось создание
«белой гвардии» буржуазии — ударных и
георгиевских батальонов. Ко времени кор-
ниловского выступления уже насчитывалось
33 ударных батальона, в среднем по тысяче
бойцов в каждом. 12 августа Корнилов при-
44

казал срочно приступить к формированию
четырех георгиевских пехотных полков — в
Пскове, Минске, Киеве и Одессе,
подчиненных непосредственно верховному
главнокомандующему. Это было попыткой
создания ядра личной гвардии Корнилова.
Важная роль отводилась корниловскими
заговорщиками многочисленным военным и
полувоенным контрреволюционным
организациям. В Петрограде вокруг военной
секции «Республиканского центра»
объединялось до 4 тысяч офицеров и юнкеров. Эти
боевые силы контрреволюции намечалось
пополнить за счет вызова в столицу не
менее 3 тысяч офицеров с фронта под
предлогом обучения их стрельбе из новейших
английских минометов.
Крупная буржуазия не скупилась в
финансировании офицерских организаций,
возлагая на них особенно большие надежды
в подавлении революции. Так, по личной
просьбе Корнилова «Общество
экономического возрождения России» накануне
выступления заговорщиков выдало
петроградским офицерским организациям 800 тысяч
рублей, а затем намеревалось выделить им
еще 1 млн. 200 тысяч рублей.
Нацеливая главный удар против
Петрограда, заговорщики стремились
максимально ослабить силу его возможного военного
сопротивления. Став верховным
главнокомандующим, Корнилов не переставал
требовать выполнения в полном объеме
постановления Временного правительства об
отправке из Петрограда на фронт 100 тысяч
45

солдат гарнизона — участников
демонстрации 3—4 июля. При поддержке Керенского
корниловская ставка разработала план
ликвидации крепости Кронштадт, вывода на
материк и разоружения ее гарнизона.
Замышлялись также использование боевых
кораблей Балтфлота для усмирения рабочих
и солдат Гельсингфорса, расправа силами
ударного полка с революционными ревель-
скими матросами и т. п.
Одним из решающих условий подавления
революционных сил Петрограда и
Кронштадта корниловская ставка считала
включение Петроградского военного округа в
фронтовую полосу и полное подчинение
войск этого округа верховному
главнокомандующему. Корнилов настойчиво
добивался от Временного правительства
реализации этого замысла, понимая, что это, во-
первых, позволило бы распространить на
Петроград и прилегавшие к нему районы
суровый фронтовой режим, включая
применение военно-полевых судов и смертной
казни, и, во-вторых, отдало бы столицу и
находящиеся в ней высшие правительственные
учреждения под фактическую власть
верховного главнокомандующего. Керенский
впоследствии не без основания говорил, что
реализацией этого плана ставки Временное
правительство отдало бы себя на съедение
Корнилову. Не доверяя своему сопернику
в борьбе за власть, Керенский согласился
передать в его подчинение лишь район
Петроградского военного округа, за
исключением Петрограда с ближайшими окрестно-
46

стями. Кронштадт из числа этих
окрестностей исключался, он отдавался ставке на
расправу.
Корниловские заговорщики имели еще
один злодейский план, рассчитанный на
ускорение захвата ими всей власти в стране.
Этот план они связывали с реализацией
угрозы, высказанной Корниловым на
Государственном совещании, о сдаче немцам
Риги. Заговорщики готовились свалить вину
за это поражение на большевиков и
революционные организации, якобы
«разлагающие» армию. Вместе с тем сдача Риги
ставила Петроград под непосредственную
военную опасность, а это облегчало
заговорщикам включение столицы в фронтовую зону
и подтягивание к ней карательных войск
якобы для выполнения оперативных задач.
Готовясь к сдаче Риги, корниловское
командование заранее обрекало русские
войска на поражение. Так, например,
артиллерийские средства обороны в районе
ожидавшегося прорыва противника не
усиливались, а, наоборот, систематически
ослаблялись. Многие партии патронов,
доставленных в войска 12-й армии, оборонявшие
Ригу, оказались японскими, непригодными
для винтовок русского образца.
Противогазы, незадолго до прорыва присланные в
армию, в большинстве своем оказались
неисправными. Общее оперативное
руководство войсками было поставлено из рук вон
плохо и т. п.
Однако, по единодушному свидетельству
очевидцев событий, настроение войск, обо-
47

ронявших Ригу, было на редкость боевым.
Благодаря энергичной разъяснительной
работе большевистских и
общедемократических организаций Северного фронта солдаты
понимали первостепенное значение обороны
Риги для безопасности революционного
Петрограда. Части латышских стрелков,
находившиеся под сильнейшим влиянием
большевиков, готовы были стоять насмерть за
свою родную Ригу.
Когда 19 августа, после мощной
артиллерийской подготовки, немецкие войска
перешли в наступление, части 12-й армии
оказывали им поистине героическое
сопротивление. В ходе развернувшегося сражения,
даже по признаниям командования,
неоднократно создавались возможности для
успешного отражения врага. Но использование
этих возможностей не входило в расчет
генералов-корниловцев. Они преднамеренно
губили солдат революционно настроенных
частей. При первых же успехах немецкого
наступления командование 12-й армии
фактически прекратило всякое оперативное
руководство войсками. Штаб армии в полном
составе отбыл из Риги на север. Только
через 18 часов выяснилось новое
местонахождение штаба, а нормальная связь с ним
установилась лишь на третьи сутки.
Оборона Риги была окончательно сорвана
предательским приказом Корнилова 20 августа
об оставлении этого города русскими
войсками.
Корнилов фактически даже и не пытался
скрывать преднамеренность сдачи Риги.
48

Так, например, 22 августа он сообщил
находившемуся в ставке румынскому послу
для передачи правительству Румынии, что
«войска оставили Ригу по его приказанию»
и что он, Корнилов, рассчитывал при этом
«на впечатление, которое взятие Риги
произведет в общественном мнении».
Несколькими днями позднее такое же признание
Корнилов сделал командующему
Московским военным округом полковнику А. И.
Верховскому. И в официальных докладах
Керенскому он не переставал утверждать,
что сдача Риги вызвана медлительностью
Временного правительства с принятием и
выполнением его, Корнилова,
контрреволюционной программы.
В заявлениях, предназначенных для
печати, корниловская ставка взвалила всю
вину за поражение под Ригой на солдат,
большевиков и массовые солдатские
организации. Эта ложь была подхвачена всей
буржуазно-черносотенной прессой.
Контрреволюция открыто требовала немедленного
установления военной диктатуры.
Большевики горячо разоблачали перед
массами контрреволюционные цели сдачи
Риги немцам. Это встречало полное
понимание со стороны рабочих и солдатских
организаций. На совещаниях этих организаций,
а также на массовых митингах рабочие и
солдаты выражали решительный протест
против клеветы корниловской ставки и
буржуазной печати на героических защитников
Риги, резко осуждали новые
соглашательские маневры эсеров и меньшевиков, требо-
4 Н. Я. Иванов
49

вали перехода всей власти в руки
пролетариата и беднейшего крестьянства.
Предательской сдачей Риги
контрреволюционные заговорщики не сумели запугать
и деморализовать силы революции.
Напротив, это послужило еще одним жестоким
уроком классовой борьбы, убеждавшим
рабочих, солдат и крестьян в том, что
империалистическая буржуазия ради
сохранения и расширения своей власти не
останавливается перед национальной изменой —
открытием врагу фронта. Вслед за Ригой
могла наступить очередь и Петрограда. Массы
с новой силой убеждались в правоте
большевиков, призывавших к революционной
бдительности и готовности дать
решительный отпор заговорщикам.
Чем выше вздымались волны революции,
тем судорожнее хваталась буржуазия за
свой авантюристический план установления
военной диктатуры. Именно в эти дни
Керенский под давлением кадетов и союзных
империалистов пытался окончательно
договориться с Корниловым о совместных
действиях по удушению революции. С этой
целью он направил 22 августа
управляющего военным министерством Савинкова в
ставку. Позднее, уже находясь в эмиграции,
он говорил Бьюкенену, что послал
Савинкова к Корнилову, чтобы «попытаться
выработать с ним практическое соглашение».
О характере этого соглашения можно судить
по протоколам переговоров в ставке.
Вначале Корнилов не проявлял
сговорчивости. Он заявил Савинкову, что не верит
50

Керенскому и Временному правительству,
которые, по его мнению, не способны к
решительным действиям. В ответ на это
Савинков показал генералу подготовленный
по поручению Керенского законопроект
о распространении с фронта на тыл режима
смертной казни и военно-полевых судов. Он
заверил Корнилова, что законопроект будет
принят Временным правительством «в
ближайшие дни». Только после этого
доказательства готовности правительства к
«решительным действиям» генерал согласился на
переговоры.
В итоге Савинков и Корнилов
договорились, что ко дню опубликования закона
о введении смертной казни в тылу
(ориентировочно 28 августа) в окрестностях столицы
будут сосредоточены корниловские конные
дивизии и приведены в боевую готовность
силы офицерских организаций внутри
города.
При этом заговорщики стремились
действовать излюбленным методом
контрреволюционеров — методом провокации. Им
хотелось во что бы то ни стало представить
намечавшуюся расправу с большевиками и
революционными массами в качестве
«ответной меры». Они жаждали повторения
таких же стихийных выступлений масс, как
3—4 июля. Для этого разного рода
провокаторы, действуя по заданию заговорщиков,
упорно подбивали питерских рабочих и
солдат к уличным выступлениям в день
полугодовщины Февральской революции — 27
августа. Но партия большевиков своевремен-
4*
51

но разгадала замысел врагов революции.
Всякие призывы к уличным выступлениям
в той обстановке она объявила
провокационными. Учитывая это, заговорщики не
останавливались даже перед намерением
инсценировать «уличные беспорядки» в столице
силами переодетых членов
контрреволюционных организаций. Савинков выразил
Корнилову уверенность, что в конечном счете
стихийное выступление масс будет
спровоцировано опубликованием закона о
введении смертной казни в тылу и тогда, обещал
он, правительство немедленно воспользуется
этим для объявления Петрограда, а затем и
всей страны на военном положении.
Остальное, полагали заговорщики, довершат
стянутые к столице корниловские войска.
«Действия должны быть самые
решительные и беспощадные», — наставлял Савинков
Корнилова. На это генерал обидчиво
ответил, что он «иных действий и не понимает»,
что он «уже отдал приказ о предании суду
тех начальников, которые допустят
стрельбу в воздух». Так Корнилов в «задушевной»
беседе с корниловцем Савинковым,
представлявшим Временное правительство,
сговаривался о злодейской расправе с питерским
пролетариатом.
По возвращении в Петроград 25 августа
Савинков доложил Керенскому о
результатах переговоров в ставке. Сам он
характеризовал итог переговоров как «выполнение
всех поручений» министра-председателя.
Однако один, особенно занимавший
Керенского, вопрос оставался до конца невыяснен-
52

ным, а именно: намерен ли Корнилов
в предстоящем контрреволюционном
перевороте действовать в подчинении воле
Временного правительства и его главы?
Керенский и его единомышленники были твердо
уверены в том, что попытка Корнилова
установить личную военную диктатуру
немедленно обнажит контрреволюционную
сущность переворота и вызовет самое
решительное противодействие масс. Особенно
страшил их гнев армии, в глазах которой
Корнилов олицетворял режим смертных
казней и репрессий. Только Керенский и
поддерживавшие его эсеро-меныпевики, как
считали сторонники керенщины, могут с
помощью лживых заверений и
«революционных» фраз ослабить силу сопротивления
масс.
Сходная контрреволюционная программа
объединяла Керенского и Корнилова, но
тактические расхождения и личная борьба
за власть разъединяли их. В этом таилась
серьезная опасность конфликта между
двумя фракциями контрреволюционного лагеря.
Буржуазно-кадетские круги учитывали эту
опасность и пытались удержать Корнилова
от таких действий, которые могли бы
расстроить сговор ставки и Временного
правительства. Но авантюризм, столь
характерный для корниловщины, в последний момент
проявился с особенной силой и ускорил
провал генеральско-кадетского заговора против
революции.

Корниловский мятеж
■ Корнилов и его окружение
восприняли визит Савинкова как проявление
слабости Временного правительства и его
главы, готовности к принятию корниловско-
го курса на немедленное установление
военной диктатуры. Далекий от понимания
сложности политического положения в
стране, опьяненный слепой верой во
всемогущество пули и казацкой нагайки, Корнилов
решил немедля приступить к захвату
власти. Заговор против революции, который
подготавливался как Временным
правительством, так и корниловской ставкой,
причудливо сплелся в одно целое с мятежом
верховного главнокомандующего против
правительства.
Такой внезапный поворот событий
свидетельствовал о глубине кризиса,
захватившего буржуазную власть в обстановке
революционной России, об остроте раздиравших ее
противоречий. Принятое Корниловым
решение — сбросить мимоходом правительство
Керенского, а затем направить всю свою
54

ярость на подавление революции методами
самого грубого, царистского насилия —
отражало нежелание буржуазно-помещичьей
реакции мириться с дальнейшим
проведением политики колебаний и
бонапартистского лавирования между борющимися
классами, характерными для керенщины. Но эта
попытка сторонников корниловщины и
керенщины решить между собой спор о
характере власти без участия в этом истинного
хозяина положения — высоко
организованных революционных масс, возглавлявшихся
большевистской партией, — была с самого
начала, по характеристике В. И. Ленина,
«жалкой авантюрой» *, обреченной на
провал.
Вечером 24 августа Корнилов вызвал
командующего 3-м конным корпусом
генерала А. М. Крымова и, назначив его
главнокомандующим Отдельной Петроградской
армией, поставил следующие задачи: как
только удастся спровоцировать массовые
выступления в столице, немедленно занять
город войсками, обезоружить революционно
настроенные части гарнизона, матросов
Кронштадта, петроградских рабочих и
разогнать Совет. Эту общую директиву Крымов
обязался детализировать в приказе № 1
главнокомандующего Отдельной
Петроградской армией.
На другой день этот приказ был готов.
В нем особенно ярко раскрывалась сущность
1 См.: В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 35,
стр. 37.
55

того зверского режима насилий, который
намеревались установить корниловские
заговорщики. Согласно приказу Петроград и
губерния, Кронштадт, Эстония и Финляндия
объявлялись на осадном положении. На всей
этой территории, а также на кораблях,
базах Балтийского флота и в береговых частях
предписывалось создание военно-полевых
судов (каждый из них в составе трех
офицеров). Строжайше запрещались, под
угрозой расстрела на месте, митинги и собрания,
забастовки, ношение и хранение оружия,
появление на улицах раньше 7 и позднее
19 часов. Запрещался выпуск газет и
журналов без предварительной цензуры. В тех
случаях, когда виновные в различных
нарушениях приказа не расстреливались на
месте, они должны были препровождаться
в ближайший военно-полевой суд.
«Предупреждаю всех, — зловеще говорилось в
приказе, — что на основании повеления
верховного главнокомандующего войска не будут
стрелять в воздух» 1. За словами приказа
должны были последовать кровавые дела
ярого корниловца. Генералу Крымову сам
Корнилов дал такую выразительную
аттестацию: «Он не задумается, в случае если
это понадобится, перевешать весь состав
Совета рабочих и солдатских депутатов».
Затем Крымов подготовил приказы,
определявшие задачи каждой из дивизий,
направлявшихся к столице. Они также были
1 «Революционное движение в России в августе
1917 г.», стр. 433—434.
56

проникнуты категорическим требованием
«силой оружия усмирять все попытки к
беспорядкам и всякое неповиновение» и
содержали подробные указания о воинских
частях гарнизона, а также о рабочих
коллективах, подлежавших первоочередному
разоружению и репрессированию.
Крымов предписал карательным войскам
«ни в коем случае» не исполнять ничьих
распоряжений, кроме его собственных. Тем
самым правительство и даже министр-
председатель ставились в положение
полного бессилия перед корниловскими
войсками.
Таким образом, вместо условленной во
время переговоров с Савинковым переброски
конного корпуса в распоряжение
Временного правительства готовился прямой
вооруженный захват столицы и установление
там неограниченной власти корниловского
ставленника Крымова. Эти действия уже не
могли даже Керенским характеризоваться
иначе, как явно мятежные.
26 августа Корнилов отдал приказ о
срочной отправке эшелонов 3-го конного корпуса
и Кавказской туземной дивизии из районов
их сосредоточения к Петрограду.
Одновременно он послал Савинкову условленную
сигнальную телеграмму для принятия и
обнародования Временным правительством
закона о смертной казни и военно-полевых
судах в тылу. В телеграмме говорилось:
«Корпус сосредоточился в окрестностях
Петрограда к вечеру 28 августа. Прошу
объявить Петроград на военном положении два-
57

дцать девятого августа» К Весьма
характерно, что Корнилов, готовясь вырвать власть
у правительства Керенского, вместе с тем
стремился как можно полнее
воспользоваться договоренностью с ним о совместных
действиях и выставить его в качестве
инициатора репрессий.
Не полагаясь только на силы четырех
конных дивизий, предназначенных для
занятия Петрограда, ставка лихорадочно
изыскивала дополнительные «надежные»
войска. Приказы об отправке таких войск к
столице и другим крупным центрам страны
чуть ли не ежечасно направлялись в эти
дни к главнокомандующим фронтами и в
Новочеркасск Каледину. Приготовления к
активным действиям проводились также
в петроградских и периферийных
контрреволюционных организациях: создавались
оперативные боевые группы для захвата
правительственных учреждений,
составлялись списки и выявлялись адреса
руководящих деятелей Советов и видных
большевиков, чтобы учинить над ними расправу.
Корниловские заговорщики намеревались
не позднее 28—29 августа захватить власть
в стране, но бывший член Временного
правительства В. Н. Львов неожиданно для
всех и для самого себя, по образному
выражению одного из участников тех событий,
«взорвал приготовленную мину на два дня
раньше срока».
1 «Революционное движение в России в августе
1917 г.», стр. 439.
58

В. Н. Львов был тесно связан с
московскими «общественными деятелями»,
кадетами, представителями банков, торговли и
промышленности. Вместе с тем он
пользовался личным доверием Керенского. Эту
широту связей Львова и решили
использовать те буржуазные круги, которые
стремились добиться мирного перехода власти
к Корнилову и одновременно обеспечить на
наиболее выгодных условиях свое участие
в правительстве военной диктатуры. Словом,
Львову предназначалась роль посредника
в переговорах с Керенским и Корниловым.
22 августа Львов явился к Керенскому
и, обрисовав ему тяжелое положение
правительства, предложил от лица кадетов, тор-
гово-промышленников, казачества, «Союза
офицеров» и других начать переговоры о
«реконструкции власти» в стране. Хотя
Львов и не назвал корниловскую ставку
в числе тех сил, от лица которых он
предлагал вести переговоры, но Керенскому было
ясно, что ставка займет в этом одно из
главных мест. Учитывая это,
министр-председатель согласился на переговоры, чтобы,
как он признался позднее, воспользоваться
«миссией Львова» для более полного
выяснения намерений своего главного соперника
в борьбе за власть — Корнилова. Керенский
сказал Львову, что хочет услышать
определенно и ясно изложенные требования к нему
тех кругов, которые послали своего
представителя для переговоров.
Львов первоначально выехал в Москву и
поставил в известность руководящую вер-
59

хушку «общественных деятелей» — Родзян-
ко, Рябушинского, Третьякова и других —
о согласии Керенского на переговоры. Затем
он выехал в Могилев для свидания с
Корниловым.
Приезд Львова после только что
закончившихся переговоров с Савинковым
окончательно вскружил голову генералу и его
единомышленникам, К тому же Львов еще
раз засвидетельствовал полную поддержку
злодейских планов Корнилова кадетами и
влиятельными кругами московской
буржуазии. В этой обстановке Корнилов, вообразив
себя хозяином положения, сделал крайне
опрометчивый шаг. Утром 25 августа он
поручил Львову передать Керенскому
следующие свои требования: «1) объявить
Петроград на военном положении; 2) передать
всю власть, военную и гражданскую, в руки
верховного главнокомандующего; 3)
отставка всех министров, не исключая и
министра-председателя, впредь до образования
кабинета верховным главнокомандующим» К
Эти требования носили характер
ультиматума, налицо был мятеж верховного
главнокомандующего против «законного»
правительства страны.
26 августа, около 6 часов вечера, перед
заседанием Временного правительства, на
котором предполагалось рассмотрение
законопроекта о введении смертной казни в
тылу, Керенский принял прибывшего из став-
1 «Революционное движение в России в августе
1917 г.», стр. 442.
60

ки Львова. Подробно осветив содержание
своих переговоров с Корниловым и передав
требование последнего об отставке
правительства, Львов ничтоже сумняшеся
сообщил, что лично к Керенскому ставка
относится враждебно и готова арестовать его.
Вместе с тем Львов пытался убедить
Керенского в том, что вся сила на стороне
Корнилова и остается только одно — исполнить
все его требования.
Керенский был ошеломлен и крайне
взволнован сообщением Львова.
Оказывалось, что дерзость корниловских
заговорщиков дошла до открытой попытки
отстранения от власти его, Керенского! Причем даже
личная безопасность главы правительства
ставилась под угрозу! Бегая взад и вперед
по своему огромному кабинету, Керенский
обдумывал создавшееся положение. Уже не
было сомнений в том, что Корнилов,
ободряемый силами крайне правой реакции,
действовал как зарвавшийся азартный
игрок, что он окончательно встал на тот
путь реализации контрреволюционного
заговора, который Керенский и его
единомышленники считали гибельным.
Охваченный страхом перед
революционными массами и вместе с тем еще надеясь
удержаться у власти, Керенский в этот
последний момент решил отмежеваться от
Корнилова, открыто объявить о его мятеже
против Временного правительства.
Лживыми фразами о защите революции он
надеялся усыпить революционную бдительность
народа по отношению к буржуазной власти и
61

заодно укрепить свой сильно
пошатнувшийся престиж. Под видом борьбы с
контрреволюцией он рассчитывал сосредоточить
в своих руках всю полноту власти и
использовать это для постепенной реализации по
существу той же корниловской программы.
«Керенский — корниловец, рассорившийся
с Корниловым случайно и продолжающий
быть в интимнейшем союзе с другими
корниловцами» 1,— писал В. И. Ленин. Этим
указанием Владимир Ильич подчеркивал
отсутствие принципиальных расхождений
между двумя главными соучастниками
заговора против революции. Только
тактические разногласия и личная борьба за власть
послужили причиной их раздора.
Для обвинения Корнилова в мятеже
нужны были документальные
доказательства. Поэтому Керенский попросил Львова
написать на листке бумаги и скрепить своей
подписью три ультимативных требования
верховного главнокомандующего к
правительству. Львов охотно исполнил просьбу,
полагая, что без такого документа министр-
председатель не может вынести требования
Корнилова на рассмотрение кабинета
министров.
Затем Керенский вызвал верховного
главнокомандующего для переговоров по
прямому проводу. Хотя генерал и старался
избегать прямых ответов на поставленные
вопросы, но полномочия Львова на передачу
1 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 250.
62

правительству «определенных требований»
подтвердил.
В заключение Керенский настоял на том,
чтобы Львов повторил весь свой рассказ
о посещении ставки и переговорах с
Корниловым. Но на этот раз в его кабинете
находился укрытый от глаз свидетель —
помощник начальника главного управления
милиции, записавший рассказ Львова.
Заручившись всем необходимым для
обвинения Корнилова в мятеже, Керенский
приказал арестовать Львова, а сам
устремился на заседание правительства.
«Доклад Керенского произвел на всех
министров ошеломляющее впечатление», —
рассказывал один из участников этого
заседания. «Социалистические» и буржуазные
министры были ошеломлены, разумеется, не
сведениями о контрреволюционном
заговоре, так как участие в нем Временного
правительства ни для кого из них не являлось
секретом, а внезапным разрывом Керенского
с Корниловым. Никто из них не ожидал
такого поворота событий, который принудил
Керенского объявить своего политического
единомышленника мятежником. Однако
доказательства мятежа были
неопровержимыми, поэтому никто из членов правительства
не решился открыто выступить в защиту
генерала.
Министры-кадеты выразили свою
поддержку Корнилова демонстративным
уходом в отставку. Министры-« социалисты»
также заявили об отставке, мотивируя это
тем, что Керенский, сосредоточив в своих
68

руках всю власть, может успешнее
развернуть борьбу с Корниловым. Налицо был
очередной правительственный кризис,
усугублявшийся резким обострением кризиса
буржуазной власти вообще.
Керенский тотчас воспользовался своими
чрезвычайными полномочиями. Он
телеграфировал в ставку приказ о смещении
Корнилова с должности, который произвел там
впечатление внезапно разорвавшейся бомбы.
Корнилов решил не подчиняться приказу.
Он надеялся «разрешить» конфликт с
правительством при помощи подходивших
к Петрограду конных дивизий. Керенский
пытался остановить в пути эшелоны с кор-
ниловскими войсками. В ответ на это
Корнилов приказал не исполнять распоряжений
главы правительства и военного министра.
Положение с каждым часом становилось
все более напряженным.
В ночь на 27 августа Савинков и один из
кадетских руководителей В. А. Маклаков
в переговорах по прямому проводу пытались
уговорить Корнилова подчиниться приказу
Керенского и сдать должность верховного
главнокомандующего. Личный провал
Корнилова, рассуждали они, — это еще не
провал всего заговора. Но генерал продолжал
стоять на своем, требуя немедленной
отмены приказа о его отставке.
Поскольку переговоры с Корниловым не
увенчались успехом, Керенский 27 августа
передал в прессу свое заявление «От
министра-председателя», в котором мятеж
предавался широкой гласности. Корнилов ответил
64

на это заявление сумбурным «Обращением
к населению», в котором обвинял Временное
правительство в измене. Между двумя
претендентами на роль «спасителя России» от
революции развернулась ожесточенная
«бумажная война». Внезапно рассорившиеся
представители двух фракций контрреволю
ции вынуждены были посредством лживых
самооправданий и взаимообвинений апелли
ровать к тем самым массам революционного
народа, против которых они только что
готовили совместный удар. Такой
неожиданный зигзаг истории объективно ускорял
политическое обучение масс на опыте событий
и способствовал дальнейшему обострению
кризиса буржуазной власти. Партия
большевиков всемерно помогала массам извлечь
правильные уроки из конфликта между
корниловщиной и керенщиной, уяснить
контрреволюционную сущность не только первой,
но и второй.
Тем временем кадеты, «общественные
деятели», империалисты союзных стран
всеми путями и средствами старались
расчистить Корнилову путь к власти. Они
упорно добивались примирения между
правительством и ставкой, надеясь, что в
конечном счете конные дивизии позволят
Корнилову решить спор о власти в свою пользу.
Эсеры и меньшевики со своей стороны
спасали керенщину. Они заявили о полной
поддержке главы Временного правительства,
одобрили на заседании ЦИК проект
Керенского о создании вместо развалившегося
коалиционного правительства особого орга-
5 Н. Я. Иванов
65

на высшей власти — директории из 5 лиц,
создали при ЦИК «Комитет народной
борьбы с контрреволюцией», наделенный
широкими полномочиями. Большевики, стремясь
использовать всякую возможность для
организации отпора заговорщикам, вошли в этот
комитет с информационными целями,
сохранив при этом полную самостоятельность
политической линии партии.
Кризис власти Временного правительства
обострялся. Большинство буржуазии
поддерживало Корнилова.
Буржуазно-черносотенная печать оказывала на правительство
бешеное моральное давление, побуждая его
к сдаче всех позиций кандидату в
российские Кавеньяки. О поддержке мятежного
генерала заявили почти все командующие
фронтами. Биржа ответила на выступление
Корнилова повышением курса всех ценных
бумаг. В этой обстановке Керенский уже
склонялся к капитуляции: вечером 28
августа он заявил, что готов передать власть
тем лицам, которые чувствуют за собой
силу. Милюков немедленно предложил
кандидатуру корниловца генерала Алексеева
в качестве главы правительства. Казалось,
что военная диктатура, если не во главе
с Корниловым, то во главе с Алексеевым,
обеспечена. Но в это время политическое
положение в стране стало круто меняться.
В Зимний дворец стали поступать сведения
о начавшемся в Петрограде и по всей
стране могучем выступлении революционных
масс против корниловских заговорщиков.
Передача власти явному монархисту гене-
66

ралу Алексееву грозила вызвать еще более
мощный революционный протест. В
интересах спасения заколебавшейся власти
буржуазии Керенский решил остаться в роли
главы правительства, ибо при резко
обнаружившемся перевесе сил революции над
силами контрреволюции снова на первый
план выдвигалась политика лавирования
между борющимися классами и эсеро-мень-
шевистского обмана масс посредством
пустых обещаний и «революционных» фраз.
Начинавшийся мощный революционный
подъем в стране оказал решающее влияние
и на положение в корниловской ставке.
Первоначально там царила уверенность в том,
что для решения спора о власти в пользу
Корнилова войскам Крымова потребуется не
более двух-трех дней. Кроме того, генерал
обратился с просьбой к Каледину —
«надавить», то есть двинуть казачьи части с Дона
на Москву, Петроград, Харьков, города
Донбасса. Главнокомандующему Западным
фронтом генералу Балуеву ставка
приказала занять «надежными» воинскими частями
узловые станции в прифронтовой полосе,
дабы тем самым лишить Временное
правительство возможной помощи со стороны
действующей армии.
Однако вскоре появились первые грозные
признаки изоляции ставки от армии и
страны : почтово-телеграфные служащие под
разными предлогами отказывали
заговорщикам в телеграфной и телефонной связи,
революционно настроенные части уже при
первых известиях о заговоре Корнилова
5*
67

прочно заняли узловые железнодорожные
станции.
Неблагополучно было и в ближайшем
тылу заговорщиков — в Могилеве. Силами
местного Совета и других массовых
организаций там активно проводилась противо-
корниловская агитация. Под ее влиянием
одна из частей гарнизона — георгиевский
батальон — заявила о готовности вступить
в сражение с войсками, верными
Корнилову. Генерал пытался было навести
«порядок» в собственном доме путем расстрелов
отдельных непокорных солдат, но это не
дало ожидаемого эффекта. И среди самих
заговорщиков началась деморализация:
почувствовав недоброе, некоторые из них
поспешили отмежеваться от Корнилова. 29
августа даже один из главных
вдохновителей заговора кадетский лидер Милюков
срочно выехал «отдыхать в Крым». Другой
активный корниловец — Родзянко в этот
день клялся корреспондентам печати, что
о заговоре Корнилова «узнал только из
газет и к нему не причастен». Вся буржуазно-
черносотенная пресса от фактически
открытой поддержки мятежного генерала
перешла к попыткам его реабилитации,
называя корниловскую авантюру «актом
патриотического отчаяния» и т. п.
Но никакие ухищрения буржуазии не
могли остановить стремительно
нараставший революционный отпор широких масс
трудящихся наглой генеральско-кадетской
авантюре.

Под большевистским руководством
на борьбу с корниловщиной
СЭлагодаря революционной
бдительности большевистской партии, ее тесной
идейной и организационной связи с
массами контрреволюционный заговор не застал
рабочих и солдат врасплох. В эти дни
суровых испытаний перед ними с особенной
силой раскрылась правота большевиков,
неустанно разоблачавших
контрреволюционность кадетов, командных верхов армии,
правительства Керенского и несущих
полную ответственность за всю его политику
эсеров и меньшевиков. На новом крутом
повороте истории революционное сознание
масс сделало гигантский шаг вперед.
В создавшейся сложной политической об
становке партия большевиков наметила
четкую революционную тактику борьбы с
корниловщиной, проведение которой
способствовало дальнейшему высвобождению масс
из плена соглашательских иллюзий,
ускоряло назревание социалистической революции.
Принципиальную основу этой
тактической линии В. И. Ленин прозорливо опреде-
69

лил еще за неделю до корниловского
мятежа. В статье «Слухи о заговоре» он писал:
«...наши рабочие, наши солдаты будут
сражаться с контрреволюционными войсками,
если те начнут наступление сейчас протид
Временного правительства, защищая не это
правительство, звавшее Каледина и К0
третьего июля, а самостоятельно защищая
революцию, преследуя цели свои, цели победы
рабочих, победы бедных, победы дела мира,
а не победы империалистов — Керенского,
Авксентьева, Церетели, Скобелева и К0...
Малейшее доверие к меньшевикам было бы
такой же изменой революции теперь, как
доверие кадетам в 1905—1917 годах» К
Как только заговор контрреволюции
выплыл наружу, Центральный Комитет
большевиков приступил к разъяснению массам
трудящихся сути происходящих событий и
тактической линии партии.
Уже 27 августа была издана листовка
«Ко всем трудящимся, ко всем рабочим и
солдатам Петрограда» за подписью ЦК, ПК
и Военной организации РСДРП(б),
Центрального совета фабзавкомов и
большевистских фракций ЦИК и Петроградского
Совета. В ней раскрывалась грозная опасность,
нависшая над революцией: «торжество
Корнилова — гибель воли, потеря земли,
торжество и всевластие помещика над
крестьянином, капиталиста над рабочим, генерала над
солдатом». Вся буржуазия во главе с
партией кадетов, говорилось в листовке, стоит
В. И. Ленин. Поли, собр., соч., т. 34, стр. 76.
70

Экстренный выпуск большевистской газеты
«Солдат» с призывом к борьбе против корниловского
заговора.
за Корнилова. Временное правительство и
соглашательские партии несут прямую
ответственность за его дерзкое выступление.
Спасение революции — в создании рабоче-
крестьянской власти, которая надежно
преградит путь корниловщине.
71

Позиция большевиков в борьбе с
корниловщиной получила подробное освещение
на страницах партийной печати.
Центральный Орган партии «Рабочий» писал 28
августа: «В происходящей теперь борьбе
между коалиционным правительством и
партией Корнилова выступают не
революция и контрреволюция, а два различных
метода контрреволюционной политики...»
Указав, что Корнилов — злейший враг
революции, газета вместе с тем призывала не
верить Временному правительству, которое
ищет путей к компромиссу с
заговорщиками. Большевики раскрывали бессилие
эсеров и меньшевиков перед лицом заговора,
их неразрывную связь с
контрреволюционной керенщиной, их готовность пойти на
новые постыдные сделки с
корниловцами-кадетами.
В те дни партия большевиков особенно
энергично добивалась слияния в единый
поток борьбы широких народных масс за
спасение завоеванных демократических свобод
от корниловской опасности с борьбой
авангарда трудящихся — рабочего класса — за
социалистический переворот.
Наиболее полное и глубокое освещение
тактики большевиков в борьбе с
корниловщиной содержалось в письме В. И. Ленина
Центральному Комитету партии,
написанном 30 августа в Гельсингфорсе. Суть
указаний Владимира Ильича сводилась к
следующему : партия большевиков, направляя
главный удар против Корнилова как
главной непосредственной опасности для рево-
72

люции, вместе с тем ни на одну минуту не
должна ослаблять борьбы против
Керенского, видоизменив лишь форму этой борьбы.
В создавшейся обстановке первостепенное
значение приобретало разоблачение перед
массами слабости и шатаний Керенского, его
тайных связей с корниловщиной.
Наилучшим средством такого разоблачения
являлось выставление требований о
развертывании против Корнилова истинно
революционной войны, а это было невозможным без
ареста Милюкова, Родзянко и других
главарей контрреволюции, без вооружения
питерских рабочих, без приступа к решению
коренных задач революции (о мире, о земле,
о рабочем контроле). Керенский, конечно,
не согласился бы на такие действия, тем
самым раскрыв лживость всех
источавшихся им «революционных» фраз, свою
неразрывную связь с корниловщиной. Столь же
беспощадную борьбу, указывал В. И. Ленин,
следовало в те дни вести против пустых
фраз и обещаний эсеро-меньшевиков, требуя
от них дела, то есть революционной войны
против Корнилова. На такой путь надо
в первую очередь толкать, отмечал В. И.
Ленин, «низы» партий эсеров и меньшевиков —
рабочих и крестьян, еще не вырвавшихся
из плена соглашательских иллюзий.
Через день после написания своего
письма В. И. Ленин, учитывая быстро
менявшееся объективное политическое положение,
предложил в статье «О компромиссах»
весьма существенное развитие тактической
линии партии в борьбе с корниловщиной.
73

В связи с начавшимся бурным оживлением
Советов, а также вынужденными
заявлениями эсеро-меныневистских лидеров о
разрыве с корниловцами-кадетами В. И. Ленин
считал целесообразным предложение
компромисса соглашательским партиям. В той
конкретной обстановке компромиссом со
стороны большевиков был бы отказ «от
выставления немедленно требования перехода
власти к пролетариату и беднейшим
крестьянам...» 1 Принятие компромисса эсерами
и меньшевиками обязывало последних
разорвать блок с буржуазией, выполнить
народное требование о переходе к Советам всей
власти в центре и на местах, создать из
представителей партий советского
большинства, то есть эсеров и меньшевиков,
правительство, «целиком и исключительно
ответственное перед Советами»2. Такой
компромисс открывал возможность перехода к
диктатуре пролетариата в порядке мирного
развития революции (как в доиюльские дни)
путем перевыборов Советов, их
революционного обновления, мирного изживания
партийной борьбы внутри Советов.
Однако, как показал ход ближайших
событий, компромисс стал невозможным из-за
нового предательства эсерами и
меньшевиками интересов революции. Соглашатели
вступили в новые постыдные сделки с
Керенским и через него — с
корниловцами-кадетами. Но и в этой обстановке предложение
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 135.
2 Т а м же.
74

большевиками компромисса сохраняло все-
таки большое значение, так как
способствовало дальнейшему разоблачению
соглашательских партий, по вине которых была
упущена последняя кратковременная
возможность мирного развития революции,
открывшаяся в дни ликвидации корниловскои
авантюры.
Революционное тактическое искусство
партии большевиков, ее громадная идейная
и организаторская работа в массах явились
решающим условием успешного
разоблачения корниловцев всех оттенков, а также
сторонников керенщины, лжедрузей
революции эсеров и меньшевиков. «Корниловщина
и последующие события, как практические
уроки, сделали возможной октябрьскую
победу»1, — говорил В. И. Ленин в марте
1918 года на VII съезде РКП(б).
В дни борьбы с корниловским заговором
партия большевиков, как всегда, тесно
соединяла политическую разъяснительную
работу с организацией масс. Корнилов
нацеливал главный удар против Петрограда.
Поэтому быстрый и решительный разгром ге-
неральско-кадетской авантюры в огромной
мере зависел от боевой революционной
активности пролетарских масс столицы.
В Петрограде, как известно,
сосредоточивался один из самых мощных отрядов
российского рабочего класса. Здесь в 1917 году
насчитывалось свыше 400 тысяч
промышленных рабочих, из которых более 60 про-
В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 36, стр. 4.
75

центов составляли металлисты. Более трех
четвертей всех рабочих города объединялись
в профсоюзах и фабзавкомах, руководящая
роль в которых принадлежала большевикам.
Петроградская организация
большевиков была крупнейшей и наиболее сильной
в стране. Она насчитывала в августе 1917
года более 40 тысяч членов. В созданном
в это время Петроградском
Социалистическом Союзе рабочей молодежи числилось
13 тысяч членов.
Ко времени корниловского мятежа
большевизация петроградского пролетариата в
основном завершилась. За ленинской
партией шла передовая и наиболее активная
часть рабочих столицы, способная увлечь
за собой всю массу трудящихся.
Объективным показателем быстрого
роста большевистского влияния на
трудящихся столицы был усиливавшийся отход
Петроградского Совета от соглашательской
политики. Пленарное заседание Совета 18
августа вопреки эсеро-меныневистскому
руководству потребовало отмены смертной казни
на фронте и осудило преследование
большевиков. Секция депутатов Совета от рабочих
окончательно утвердилась на
большевистских позициях. В августе большевики
возглавили руководящий центр районных
Советов Петрограда — Междурайонное
совещание. Его председателем стал А. М. Горин,
заместителями председателя большевики
М. Я. Лацис и Д. 3. Мануильский, членами
совещания — С. М. Нахимсон, В. Н. Павлов,
А. К. Скороходов, В. К. Слуцкая и другие.
76

Показательными были и выборы в
Петроградскую городскую думу, проходившие
20 августа. Большевики, поставленные в
особенно трудные условия проведения
избирательной кампании, получили одну треть
всех голосов избирателей, а в таких
крупнейших пролетарских районах города, как
Выборгский, Петергофский, Василеостров-
ский, — большинство голосов. Меньшевики
потерпели сокрушительное поражение,
получив лишь 4 процента голосов избирателей.
Настроение питерских рабочих и солдат
характеризовала также решительная
защита ими большевистской печати против ее
преследований Временным правительством.
Только с 10 августа по 2 сентября трижды
налагался запрет на выпуск Центрального
Органа партии. Эти репрессии следовали в
ответ на разоблачение большевистской
печатью контрреволюционных заговорщиков,
на призывы не поддаваться провокациям
врагов революции. Но благодаря моральной
и материальной поддержке рабочих и
солдат каждый раз возобновлялось издание
большевистской «Правды» под измененным
наименованием. Около 100 тысяч питерских
рабочих участвовало в сборах средств для
Центрального Органа партии.
Чутко отзываясь на призывы
большевиков, рабочие и солдаты Петрограда
готовились к отражению назревавшего
выступления корниловских заговорщиков. Так,
например, совещание Петроградского совета
профсоюзов и Центрального совета фабзав-
комов совместно с представителями заводов
77

и фабрик, созванное 22 августа для
обсуждения вопроса об обороне Петрограда в
связи со сдачей немцам Риги, потребовало
очищения столицы от контрреволюционных
генералов, установления контроля Совета над
командованием гарнизона, прекращения
преследований большевиков, немедленной
легализации боевых вооруженных отрядов
рабочего класса. Состоявшееся в тот же день
собрание полковых комитетов гарнизона
выразило недоверие контрреволюционному
командованию и призвало солдат к
готовности защищать революцию с оружием
в руках.
Растущее доверие трудящихся масс к
большевикам свидетельствовало о провале
всей буржуазной и эсеро-меныыевистской
кампании клеветы и репрессий против
партии пролетариата. Рост сил революции
решительно обгонял мобилизацию
контрреволюционных сил.
При первых известиях о корниловском
мятеже вечером 27 августа под
председательством С. В. Косиора состоялось
экстренное заседание Петербургского комитета
РСДРП(б), на котором член ЦК А. С.
Бубнов доложил о текущем моменте и тактике
партии в борьбе с заговором. Заседание
наметило план немедленных действий:
установление непрерывных связей ПК с
массовыми организациями, развертывание
широкой разъяснительной и агитационной
работы и др.
С утра 28 августа пришли в движение все
силы большевиков в Петрограде и его при-
78

городах. Большевики устремились на
предприятия и в солдатские казармы. Среди них
были лучшие агитаторы партии — В.
Володарский, М. И. Калинин, В. И. Невский,
Б. Н. Позерн, К. Н. Самойлова, В. К.
Слуцкая, Н. Г. Толмачев и другие. Волной
прокатившиеся многолюдные митинги
повсеместно завершались принятием резолюций,
которые показывали революционную
зрелость питерского пролетарского авангарда.
Выражая безграничную решимость
преградить путь Корнилову, трудящиеся столицы
вместе с тем сурово осуждали
соглашательскую политику эсеров и меньшевиков. Они
категорически потребовали прекратить
преследование единственной подлинно
революционной партии — партии большевиков.
Красной нитью через все резолюции
проходило требование вооружения рабочих.
Исключительно важное значение в
организации петроградского пролетариата на
борьбу с корниловщиной имели районные
Советы столицы, многие из которых
возглавлялись большевиками.
Выборгский районный Совет
(председатель — большевик И. Ф. Антюхин) в дни
борьбы с корниловщиной фактически
сосредоточил в своих руках всю полноту местной
власти. Он установил силами
красногвардейцев охрану общественного порядка, взял
под свой контроль промышленные
предприятия, правительственные учреждения,
типографии, магазины и лавки,
увеселительные учреждения и др. Постановления и
распоряжения райсовета выполнялись беспре-
79

Формирование боевой дружины для отражения
корниловских войск.
кословно, дисциплина и порядок в районе
поднялись на небывало высокий уровень.
Главное внимание обращалось на
укрепление и пополнение пятитысячной Красной
гвардии района, перешедшей в те дни на
легальное положение (как до событий 3—4
июля). Все нити руководства боевой
революционной мобилизацией рабочих района
сходились в Выборгский райком большевиков
и к его секретарю Е. Н. Егоровой.
В Петергофском районе, где находилось
крупнейшее предприятие города — славный
своими революционными традициями Пути-
ловский завод, также установилась
фактически полная власть местного райсовета
(председатель — рабочий-путиловец
большевик И. Г. Егоров). Райсовет развернул энер-
80

гичную деятельность по созданию в районе
Красной гвардии, сформировал ревком из
18 человек, главным образом большевиков.
Его руководящее ядро составили болыпеви-
ки-путиловцы С. М. Корчагин (заместитель
председателя райсовета), И. И. Грязнов
(член Исполкома), председатель завкома Пу-
тиловского завода А. Е. Васильев,
представитель райкома большевиков, выдающийся
организатор революционной рабочей
молодежи В. П. Алексеев. Ревком возглавил
организацию местных сил для отпора
корниловщине. При этом главной опорой
большевиков Петергофского района оставался Пу-
тиловский завод. В течение трех суток с
завода выступило для отражения корнилов-
ских войск более десяти отрядов. Они
создали фронт между Пулковом и Дудергофом,
соорудив здесь линию обороны, а также
отправились к Луге и Гатчине. Оставшиеся
на заводе рабочие за три дня изготовили
более 100 артиллерийских орудий, выполнив
почти месячную программу. Путиловские
батареи с орудийными расчетами из
рабочих отправлялись на создававшийся проти-
вокорниловский фронт. С. М. Корчагин
вспоминает, что по Петергофскому району в
общей сложности было организовано и
отправлено навстречу корниловским войскам
«около 10 тысяч пролетарских бойцов» '.
Невский район эсеры и меньшевики
считали своим оплотом. Здесь была особенно
1 «Нарвская застава в 1917 году в
воспоминаниях и документах». Л., 1960, стр. 163.
6 Н. Я. Иванов 81

значительной прослойка
высокооплачиваемых рабочих, занятых на военных
предприятиях. Они-то и являлись проводниками
эсеро-меныпевистского влияния в районе.
Но корниловщина открыла глаза и этой,
еще заблуждавшейся, части питерского
пролетариата. На ведущем предприятии
Невского района — гигантском Обуховском
заводе — в дни борьбы с мятежом рабочие
отказались слушать соглашательские речи
эсеров и меньшевиков. Вся масса рабочих
района окончательно повернула в сторону
большевиков. Боевые дружины Обуховского,
Невского судостроительного заводов и
других предприятий изготовились вблизи села
Рыбацкого для отражения корниловской
конницы. Выдающуюся роль в организации
боевых сил рабочих района играли
секретарь райкома большевиков А. И. Слуцкий и
один из руководителей Красной гвардии
старый большевик Е. П. Онуфриев.
Большевистская печать отмечала
высокую боевую активность, проявленную в те
дни также районными Советами и массами
рабочих Василеостровского, Петроградского,
Московского, Колпинского, 1-го и 2-го
Городских и других районов столицы. Вот,
например, что писал в своем отчете районный
Совет 2-го Городского района: «У себя в
районе мы действовали революционным путем.
Мы добывали оружие, мы разъясняли
необходимость революционного отпора.
Громадные очереди стояли перед комиссариатом,
где помещался Совет, когда наступал
Корнилов... Царило воодушевление. Мы разда-
82

Военное обучение красногвардейцев фабрики «Невка»
(ныне прядильно-ниточный комбинат имени С. М.
Кирова) в дни борьбы с корниловским мятежом.
вали надежным товарищам оружие, мы
старались внушить отправляющимся на фронт
товарищам, чтобы они не разлучались
с винтовкой» 1.
Рука об руку с большевистскими
райсоветами действовали петроградские
профсоюзы и фабзавкомы. Они активно участвовали
в создании рабочих боевых отрядов,
изыскивали для них оружие, участвовали в
политической разъяснительной работе.
Фабзавкомы решительно пресекали попытки
капиталистов остановить производство и
объявить локауты в целях провоцирования ра-
1 «Творчество революционных рабочих 2-го
Городского района». Пг„ 1918, стр. 34.
6* 83

бочих на стихийные неорганизованные
выступления, обеспечили охрану предприятий
от корниловских диверсантов. Профсоюз
металлистов передал крупную сумму денег и
весь штат своих работников для нужд
органов по борьбе с контрреволюцией. Профсоюз
шоферов и автомобильных техников
предоставил для борьбы с Корниловым все свои
автомашины, обеспечив их обслуживание.
Булочники через свой профсоюз приняли
все возможные меры для бесперебойного
снабжения населения хлебом. Печатники
установили контроль над типографиями.
Неоценимую помощь оказали
железнодорожники, организованные вокруг своих
профорганизаций и дорожных комитетов.
Они разобрали железнодорожные пути на
подступах к Петрограду, задержав
продвижение эшелонов с корниловскими войсками,
установили свой контроль над линиями
телеграфной и телефонной связи. Ни явная
поддержка Корнилова высшим
железнодорожным начальством, ни генеральские и
офицерские окрики и угрозы расстрелом —
ничто не могло сломить волю путевых
обходчиков, стрелочников, сцепщиков,
паровозных машинистов, рабочих депо,
телеграфистов, проводников. Все они решительно
включились в борьбу с контрреволюцией.
Партия большевиков через свои
организации и своих представителей в Советах,
фабзавкомах, профсоюзах, Красной гвардии
цементировала и направляла всю массу
трудящихся, поднявшихся на борьбу с гене-
ральско-кадетской авантюрой.
84

Дом, в котором находился штаб боевых отрядов
рабочих Путиловского завода.
Особое внимание партия обращала на
боевую организацию и вооружение рабочих.
Военная организация при ЦК и ПК
РСДРП(б), возглавлявшаяся выдающимися
деятелями большевистской партии Н. И.
Подвойским, В. И. Невским, М. С. Кедровым,
К. А. Механошиным и другими, направила
на предприятия сотни инструкторов для
оказания помощи в создании пролетарских
боевых сил.
Ф. Э. Дзержинский, являясь одним из
представителей большевиков в Комитете
народной борьбы с контрреволюцией, широко
пользовался своими полномочиями для
выдачи рабочим нарядов на получение оружия
с военных складов. По неполным данным,
85

около 2700 винтовок с патронами выдал для
рабочих Сестрорецкий оружейный завод,
завком которого возглавлял большевик
С. П. Восков. Повсеместно рабочие сами
изготовляли себе оружие. Но в целом оружия
не хватало. Виновниками такого положения
были эсеро-меныыевистские предатели
революции, всеми силами саботировавшие
вооружение рабочих.
Показателем решимости питерских
рабочих преградить путь Корнилову являлось
их массовое вступление в боевые отряды. По
сообщениям печати, в них вступило 25
тысяч человек. Вместе с 15 тысячами рабочих,
ранее находившихся в рядах петроградской
Красной гвардии, это составляло
внушительную силу пролетарских бойцов, готовых
сражаться насмерть против корниловских
войск.
Создание боевых сил для отпора
корниловщине развернулось почти на всех
предприятиях города, особенно крупных.
Наряду с путиловцами и обуховцами большой
отряд, почти в 800 бойцов, имели рабочие
завода «Новый Лесснер», по нескольку
сотен бойцов состояли в отрядах заводов:
Трубочного, Балтийского, Адмиралтейского,
Франко-Русского, «Розенкранц»,
Металлического, Барановского, «Феникс», «Парвиай-
нен» и др. Рабочие фабрики «Скороход» под
руководством своего энергичного
большевистского организатора Я. А. Калинина
создали отряд в 350 бойцов. Завком
вагоностроительного завода Речкина,
возглавлявшийся большевиком И. Е. Егоровым, довел
86

Отряд революционных солдат на защите
Петрограда от корниловских войск.
численность заводского отряда до 200
бойцов и т. д.
Те рабочие отряды, которые не
выступили на противокорниловский фронт,
выполняли важную задачу по патрулированию
районов, охране предприятий, тем самым
парализуя активность контрреволюционной
агентуры. На помощь Петрограду спешили
рабочие его пригородов. Так, например, из
Шлиссельбурга прибыл на барже отряд
Порохового завода из 600 бойцов, который
привез с собой 32 тысячи пироксилиновых
шашек для минирования подступов к столице.
Наряду с рабочими на борьбу с
корниловщиной поднялись солдаты
Петроградского гарнизона. Партия большевиков через
голову военных властей начала готовить сол-
87

дат к вооруженному отпору
контрреволюции. В ночь на 28 августа состоялось
делегатское собрание Военной организации
большевиков, на котором были представлены
почти все части гарнизона. Собранием
руководили Я. М. Свердлов и Ф. Э.
Дзержинский. В принятой резолюции говорилось:
«Немедленно развернуть гарнизон
Петербурга в боевой порядок и совместно с
представителями солдатских организаций
обсудить план обороны и подавления
контрреволюционного наступления...» 1 В обращении
«Ко всем солдатам Петроградского
гарнизона» Военная организация разъясняла смысл
происходивших событий, раскрывала всю
глубину опасности, нависшей над
революцией, горячо разоблачала
корниловцев-кадетов, нежелание Керенского вести с
заговорщиками настоящую борьбу, бессилие
эсеро-меньшевиков. Военная организация
призвала солдат грудью встать на защиту
революции, теснее сплотиться с рабочими,
помочь им в создании Красной гвардии.
Волной прокатились по гарнизону
солдатские противокорниловские митинги. Они
выявили безграничную ненависть солдат к
контрреволюционной авантюре и готовность
дать ей сокрушительный отпор. Солдаты в
эти дни, как никогда раньше, стали
осознавать ту истину, что только партия
большевиков является подлинной выразительницей
и защитницей интересов трудящихся. И
армейские большевики развернули напряжен-
1 «Солдат», № 13, 29 августа 1917 г.
88

Сторожевая застава на подступах к Петрограду
в дни борьбы с корниловщиной.
ную работу по организации солдат на
борьбу с корниловщиной.
Приказы корниловца Савинкова,
назначенного Керенским на должность
петроградского генерал-губернатора, а также
заговорщиков из командования округом имели
своей целью создание лишь видимости
борьбы против антиправительственного
заговора. Савинков, например, вскоре открыто
признался, что его главная цель состояла в том,
чтобы развернуть борьбу против
большевиков, а не против Корнилова. Актив
солдатских комитетов не выполнял приказов и
распоряжений ни Савинкова, ни других
замаскированных корниловцев.
В этих условиях решающее значение
89

приобретали указания Военной организации
большевиков, с ними в первую очередь и
считались солдаты гарнизона. «В Военную
организацию ...стекались донесения от
воинских частей о том, что такой-то или
такой-то полк выступает против Корнилова,
выступает под большевистскими лозунгами
защиты революции» *, — вспоминал Н. И.
Подвойский.
Большевистская печать с гордостью
сообщала, что уже днем 28 августа первые
отряды рабочей Красной гвардии совместно с
революционными солдатами 180-го
стрелкового резервного полка, 2-го запасного
пулеметного полка и других частей выступили
навстречу корниловским войскам. 29
августа, сообщала печать, через Московский
район прошли революционные части,
направлявшиеся к Гатчине. Сводные отряды для
отражения корниловскои конницы создали
солдаты многих гвардейских и армейских
частей. Общая численность войск
гарнизона, выступивших на противокорниловский
фронт, определяется в одном документе, по
неполным данным, в 12 тысяч солдат.
Грубый просчет корниловских авантюристов в
оценке возможной силы сопротивления
Петроградского гарнизона был очевидным.
Борьба с корниловщиной завершила
большевизацию Петроградского гарнизона —
около 30 воинских частей, в том числе все
армейские и почти все гвардейские полки,
1 Н. И. Подвойский. Год 1917. М., 1958,
стр. 84.
90

приняли большевистские резолюции по
вопросу о власти.
Самым важным свидетельством сдвига
в развитии революции явилась
большевизация Петроградского Совета. В ночь с 31
августа на 1 сентября пленарное заседание
Совета после бурных прений 279 голосами
против 115 (при 51 воздержавшемся)
впервые приняло предложенную большевистской
фракцией резолюцию «О власти». На
многочисленных массовых митингах рабочие и
солдаты Петрограда горячо одобряли новый
большевистский курс своего Совета.
Таким образом, борьба с корниловщиной
закрепила за Петроградом его роль
важнейшего оплота большевизма.
Переход Петроградского Совета на
большевистские позиции и повсеместное резкое
возрастание влияния большевиков вызвали
сильнейшую тревогу в контрреволюционном
лагере. Керенский и кадеты решили сами
попытаться реализовать корниловскии план
подавления революционного Петрограда.
Многочисленные провокаторы изо всех сил
подбивали рабочих и солдат к стихийному
выступлению на улицы. В боевую
готовность приводились петроградские военные
училища. Керенский усиленно ухаживал за
офицерами корниловских конных дивизий.
Его палаческие намерения неопровержимо
обличал отданный им строго секретный
приказ от 2 сентября о немедленном
сосредоточении 3-го конного корпуса в районе
Павловск — Царское Село — Гатчина —
Петергоф, якобы для последующей отправки в
91

Финляндию. Командующий Петроградским
военным округом при встрече 4 сентября с
командиром корпуса генералом Красновым
разъяснил, что приказ имел своей
действительной целью разгром Петроградского
Совета. Но партия большевиков своевременно
разгадала провокаторский план Керенского
и его корниловских друзей, она удержала
рабочих и солдат от выступлений,
контрреволюция не могла найти ни одного
предлога для вторжения карательных войск в
столицу.
С большой энергией и организованностью
поднялись на борьбу с контрреволюционным
заговором тесно связанные с Петроградом
матросы Балтийского флота. На главной
базе флота — в Гельсингфорсе 28 августа
состоялось совместное заседание депутатов
местных Советов и делегатов судовых и
полковых комитетов. Зал заседания до отказа
заполнили более 600 матросов, солдат,
рабочих. С первых же выступлений ораторов это
заседание превратилось в суд над всей эсе-
ро-меныпевистской политикой, сделавшей
возможной корниловщину.
«Настоящая контрреволюция, опасная
для завоеванных свобод, — говорил один из
ораторов, матрос, — имеет гнездо в самом
Временном правительстве и в наших
центральных органах — в их кадетствующих
кругах. Корнилов на Московском совещании
сделал смотр контрреволюционным силам...
Контрреволюция сказала ему: «Корнилов,
действуй!..» Вся буржуазия идет против
нас и поддерживает Корнилова,,, Наша пер-
92

вая задача теперь — это окончательная
расправа с Корниловым, но не языком
Керенского... Вторая наша задача — это то, чтобы
у нас была власть не коалиционная, а
пролетарская... Долой коалиционное
правительство, которое сажает Ленина в тюрьму, а
негодяям и мерзавцам позволяет гулять на
воле! Долой репрессии против левых!»
Заключительные слова оратора были
покрыты громом аплодисментов.
Выступивший затем представитель
одного из полковых комитетов заявил:
«Большевики давно указывают путь спасения
страны и революции — путь диктатуры
пролетариата... В моем полку, как только
было получено известие о действиях
Корнилова, был созван митинг, на котором решили,
что диктатура пролетариата неизбежна... В
полку постоянно дежурит член полкового
комитета, и если надо, то по первому зову
комитет поведет полк на защиту
революции».
Речь представителя соглашательского
ЦИК Н. Д. Соколова, призывавшего к
сплочению вокруг Временного правительства и
ЦИК, прерывалась смехом и криками:
«Псалмопевец!». Выступивший вслед за ним
оратор под горячее одобрение собрания
говорил: «Мы должны воспрянуть от спячки.
Нас все время тревожат эти псалмопевцы,
которые приезжают сюда и сбивают с
толку товарищей. Они все время указывали нам
налево, налево и налево как на опасность
для революции, а направо никогда не
указывали».
93

«Можем ли мы доверять Временному
правительству?» — задавал вопрос
следующий оратор и отвечал: «Нет! Перед нами,
товарищи, пропасть, и эту пропасть вырыло
правительство своими попущениями и
потачками вправо... Только диктатура
пролетариата может спасти страну».
Постановлением этого заседания был
создан Революционный комитет из 24
человек, наделенный неограниченными
полномочиями по борьбе с контрреволюцией на
всей территории Финляндии. Комиссары
ревкома, назначенные во все важнейшие
управления и штабы войск, парализовали
активность корниловских заговорщиков.
Вместе с тем по приказу ревкома 30
августа в столицу прибыл сводный отряд
гарнизона города Выборга в составе 1500 штыков
при двух легких батареях и шести
бронеавтомобилях.
Важную роль в борьбе с корниловщиной
сыграл также Центробалт (Центральный
комитет Балтийского флота). По его
постановлению из Гельсингфорса в Петроград было
отправлено два миноносца. В «дикую
дивизию» для политической разъяснительной
работы Центробалт направил до ста матросов.
Боевую революционную активность
проявила в эти дни и Ревельская база флота.
Здесь по решению местных Советов,
флотского и армейского комитетов также был
создан руководящий орган для борьбы с
корниловщиной. Он установил контроль
над органами власти, флотскими и
армейскими штабами, разоружил прибывший в
94

Ревель батальон ударников, арестовал
командующего 1-м конным корпусом
генерала Долгорукова, направлявшегося из
ставки в Финляндию для выполнения корни-
ловских директив.
Но наиболее значительную
непосредственную помощь Петрограду оказал всегда
тесно связанный с ним славный
революционный Кронштадт. Местный большевистский
Совет создал военно-техническую комиссию,
наделив ее правами высшего
военно-распорядительного органа. Эта комиссия
сформировала сводный отряд кронштадтцев,
насчитывавший более 3 тысяч бойцов. 29 августа
отряд прибыл в Петроград, установив
охрану правительственных учреждений,
вокзалов, мостов.
Корниловщина и борьба с ней явилась
тем последним уроком (в ряду многих
уроков), благодаря которому весь Балтийский
флот, а также войска, расположенные в
Финляндии, окончательно закрепились на
большевистских позициях. Об этом
свидетельствовало, в частности, совместное
заседание Гельсингфорсского Совета,
Областного комитета армии, флота и рабочих
Финляндии и Центробалта с судовыми и
полковыми комитетами, состоявшееся 2 сентября.
Заседание подавляющим большинством в
600 голосов против 13, при 36
воздержавшихся, приняло резолюцию о власти,
предложенную большевиками. Такую же
резолюцию принял и Ревельский Совет.

Ликвидация
генеральско-кадетской авантюры
CD to время, когда под
большевистским руководством петроградские
рабочие и солдаты, кронштадтские и выборгские
матросы создавали для отпора Корнилову
мощную вооруженную силу почти в 60
тысяч бойцов, на подступах к столице
развернулись события, приведшие генеральско-ка-
детскую авантюру и без боев к быстрому
бесславному концу.
Генерал Крымов стягивал к Петрограду
конные дивизии. С вечера 27 августа
эшелоны 1-й Донской казачьей дивизии стали
скапливаться на станции Луга. Но
дальнейшее их продвижение к столице оказалось
невозможным: железнодорожники забили
станционные пути вагонами, угнали или
вывели из строя сменные паровозы,
разобрали ряд участков железной дороги.
Прибывшие из Петрограда посланцы
массовых рабочих и солдатских
организаций развернули в казачьих эшелонах
энергичную политико-разъяснительную работу.
Они разоблачали грубую ложь корнилов-
96

ских офицеров о якобы начавшемся в
Петрограде «большевистском восстании» под
лозунгом «Да здравствует Германия!», об
аресте восставшими Временного
правительства, о совершаемых ими массовых
убийствах, грабежах и т. п. Угар корниловского
обмана постепенно рассеивался, казаки шаг
за шагом втягивались в
общедемократический революционный подъем, охвативший в
те дни широкие массы народа. И ни
командные окрики офицеров, ни их угрозы
жестокой расправы за общение с
«большевистскими агитаторами» не могли остановить
начавшееся революционное брожение в кор-
ниловских войсках. Крымов пытался
изолировать казаков, отдав приказ о разгрузке
эшелонов и отводе казачьих частей в
удаленные от Луги деревни. Но из этого
ничего не получилось — агитаторы пришли в
эти деревни следом за казаками.
Корнилов прислал новый грозный
приказ о наступлении на Петроград «во что бы
то ни стало». Выполняя этот приказ,
Крымов предписал Донской казачьей дивизии в
ночь на 30 августа пройти походным
порядком через город Лугу и выйти затем в
район станции Вырица. Здесь же должна была
сосредоточиться Кавказская туземная
дивизия. Уссурийской казачьей дивизии Крымов
приказал не позднее 31 августа занять
Гатчину. Из района Вырицы и Гатчины
предполагалось развернуть наступление корни-
ловских войск на Петроград.
Но выполнение этого плана
натолкнулось на непреодолимые препятствия. Путь
7 Н. Я. Иванов
97

походной казачьей колонне, пытавшейся
пройти через Лугу, преградили
вооруженные солдаты Лужского гарнизона. Уже
распропагандированные казаки отказались
вступить в бой с солдатами и вообще
выполнять приказы корниловского
командования. Они просили исполком Лужского
Совета дать им приказ об аресте Крымова и
его штаба. Но эсеровский исполком
уклонился от столь решительной меры.
Крымов и его начальник штаба,
сознавая провал затеянной авантюры, по
предложению Керенского, который гарантировал
им «честным словом» неприкосновенность,
выехали в Петроград. Вскоре после бурной
встречи с Керенским, резких упреков и
обвинений в адрес этого внезапно
отступившего соучастника заговора Крымов
застрелился.
Катастрофический провал постиг
корниловцев и в попытках использования для
своих черных целей Кавказской туземной
дивизии.
По приказанию ставки погрузка
эшелонов дивизии на станции Дно началась
утром 27 августа. При этом корниловские
офицеры тупо и однообразно твердили, что
большевики якобы захватили столицу,
готовятся сдать ее немцам и дивизия призвана
восстановить «порядок». Перед отправкой
эшелонов корниловцы прибегли к грубой
провокации. В толпу горцев, стоявших на
платформе, «неизвестным лицом» была
брошена бомба. Офицеры тут же стали
говорить, как по заученной шпаргалке, что ди-
98

версия совершена по заданию
петроградских большевиков, а пролитая кровь
земляков требует беспощадной мести...
Однако никакие ухищрения не помогли
корниловцам уйти от разоблачения. Уже на
другой день, 28 августа, всему личному
составу дивизии стало известно о корнилов-
ском мятеже, о взаимообвинениях
Керенского и Корнилова. Офицеры открыто
встали на сторону мятежников. Русские
солдаты, составлявшие технические команды
(артиллеристов, пулеметчиков, связистов,
санитаров и др.), сразу же заняли антикор-
ниловскую позицию, увлекая за собой
политически развитых горцев из числа членов
дивизионного, полковых и сотенных
комитетов.
Тем временем эшелоны дивизии были
остановлены на станции Вырица:
железнодорожники разобрали пути и завалили их
опрокинутыми вагонами. Как и под Лугой,
навстречу корниловским конникам
устремились петроградские агитаторы. Среди них
видную роль сыграла делегация матросов,
ранее служивших в технических командах
дивизии. Конники радушно встретили
своих прежних однополчан и не позволили
офицерам расправиться с ними. Матросы
разъясняли горцам политическое
положение, горячо призывая отказаться от роли
слепого орудия в руках
контрреволюционных заговорщиков.
Важное значение в просветлении
политического сознания солдат-горцев имела
также мусульманская делегация, инициатива
7*
99

посылки которой принадлежала С. М.
Кирову. В нее вошли антикорниловски
настроенные делегаты проходившего в то время в
Петрограде мусульманского съезда.
На Кавказскую туземную дивизию
оказывал все большее влияние мощный
революционный подъем трудящихся. Солдаты кор-
ниловских войск стали переходить на
сторону защитников столицы. Так, 30 августа
в Гатчину прибыли 104 русских солдата,
составлявших команды связистов и
пулеметчиков Татарского полка «дикой
дивизии». В этот же день в Петроград прибыла
делегация горцев во главе с урядником
Татарского полка Хаджи Муратом Дзарахохо-
вым*, чтобы «разобрать всю правду и
поведать ее своим». Широко развернулось
братание конников из «дикой дивизии» с
солдатами сводных отрядов Петроградского
гарнизона, занявших позиции в районе
Царского Села. Командование дивизии,
страшась гнева собственных солдат, лицемерно
заявило о своей непричастности к корнилов-
ской авантюре, о «незнании» целей
переброски горцев к Петрограду и т. п.
Такая же неудача постигла
заговорщиков в попытках опереться на Уссурийскую
казачью дивизию. Большинство ее
эшелонов, продвигавшихся к столице от Пскова
через территорию Эстонии, было
остановлено железнодорожниками в Нарве. Только
три эшелона, восстанавливая рельсы и
ликвидируя завалы, добрались до Ямбурга. И
* Впоследствии один из героев гражданской
войны на Севере, член РКП(б) с 1919 года.
100

Представитель «дикой дивизии» Хаджи Мурат Дза-
рахохов клянется на боевом оружии в верности
революции.
здесь надежным заслоном на пути
корниловцев встали революционные агитаторы.
Организованные выдающимся эстонским
большевиком В. Э. Кингисеппом, местные и
петроградские агитаторы успешно
добивались бескровной ликвидации корниловской
авантюры. Узнав об истинных целях
Корнилова и К0, казаки на полковых и
сотенных митингах принимали решения об
аресте наиболее реакционно настроенных
офицеров. Объединенное заседание
дивизионного и полковых комитетов с представителями
Нарвского Совета и гарнизона,
состоявшееся 30 августа в Нарве, полностью
покончило с подчинением дивизии преступным
приказам Корнилова.
101

Из-под власти корниловцев ушли также
Кубанская казачья дивизия,
направлявшаяся к Петрограду из Финляндии,
Приморский драгунский полк, задержанный в
Пскове, и ряд других частей и соединений.
Таким образом, контрреволюционный
генерал остался без армии. Расчеты на обман
и силу привычки солдат к слепому
подчинению оказались абсолютно
несостоятельными в борьбе с глубоко народной
революцией. Мощный революционный подъем
захватил в те дни даже оторванных от
общерусской демократии казаков и горцев Кавказа.
События под Петроградом особенно
убедительно показали, что партия
большевиков, умело соединяя героическую борьбу
пролетариата за свержение власти
буржуазии с отстаиванием общедемократических
требований народа, добилась объединения
усилий различных массовых организаций,
в том числе находящихся под влиянием
эсеров и меньшевиков, в общей борьбе с
контрреволюцией. Перед этим единым
фронтом контрреволюция оказалась бессильной.
Впоследствии один из французских
журналистов задал Корнилову вопрос, почему
он после конфликта с Керенским не
возглавил лично войска, двинутые на Петроград.
Корнилов, как вспоминает в своих
мемуарах П. Н. Милюков, ответил, что если бы
это случилось, то его дивизии «вошли бы
в Петроград почти без боя». «Но я был
болен, — сказал он далее, — у меня был
сильный приступ лихорадки и не было моей
обычной энергии». Эта смехотворная попыт-
102

ка объяснения причин провала затеянной
авантюры лишний раз характеризует
уровень политического мышления генерала, на
которого контрреволюция возлагала так
много надежд...
В. И. Ленин, рассматривая корниловское
выступление как фактическое начало
гражданской войны, развязанной буржуазией
против трудящихся, писал: «...начало
гражданской войны со стороны пролетариата
обнаружило силу, сознательность,
почвенность, рост и упорство движения. Начало
гражданской войны со стороны буржуазии
никакой силы, никакой сознательности
масс, никакой почвенности, никаких шансов
на победу не обнаружило» К
Петроград был важнейшим, но далеко не
единственным оплотом революционных сил,
дававших отпор корниловщине. Борьба с ге-
неральско-кадетским заговором приобрела
всенародный размах. Волна острого
негодования против наглой вылазки
контрреволюции прокатилась по всей стране. Отклики
на корниловщину в виде резолюций,
телеграмм, информации, писем, отражавшие
крутой поворот в сознании масс, потоком
направлялись в Петроград из многих
городов, поселков, деревень, с фронта.
Отклики с мест объединяло общее
требование самого решительного подавления
заговора, отклонение какого-либо компро-
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 221.
103

мисса с корниловщиной. В них осуждалась
коалиция эсеров и меньшевиков с
кадетами, а нередко и коалиция с буржуазией
вообще. Это означало провал самой основы
всей политики эсеров и меньшевиков,
пытавшихся создать союз крупной и средней
буржуазии с мелкобуржуазными слоями
населения против пролетариата и
беднейшего крестьянства.
Все отклики на корниловский заговор
отражали резкое обострение проблемы
власти в стране. Но в это время процесс
высвобождения масс из-под влияния
соглашательских партий еще не завершился, особенно
на периферии. Представления о характере
той власти, которая способна вывести
страну из тупика, отличались значительным
разнообразием. Однако общеполитические
требования к правительству весьма часто
повторяли важнейшие положения
большевистской программы власти.
В большинстве резолюций, поступивших
с мест, еще выражалась поддержка
Временному правительству, но при непременном
условии, что это правительство порвет с
корниловцами-кадетами и будет опираться
на Советы. Такая позиция, по сути дела,
граничила с недоверием к Временному
правительству со стороны народных масс.
Необычайно широко развернувшееся по всей
стране предъявление коренных
революционных требований объективно играло в те
дни роль своеобразного народного
ультиматума буржуазной власти, невыполнение
которого обрекало ее на гибель.
104

В те дни с особенной силой сказалась
правота В. И. Ленина, выразившего сразу
после июльских событий непоколебимую
уверенность в том, что Советы,
«обновленные огнем борьбы, закаленные, обученные,
пересозданные ходом борьбы» \ снова
возродятся, но уже не как органы
соглашательства с буржуазией, а как боевые,
революционные органы союза пролетариата и
беднейшего крестьянства. Именно в борьбе с
корниловщиной началось бурное оживление
Советов, высвобождение их из эсеро-меныпе-
вистского плена. Более 200 местных
Советов немедленно известили ЦИК о
готовности дать решительный отпор
контрреволюции. Практически все Советы, которых
насчитывалось не менее 400, заняли такую же
позицию. По сообщениям печати, 126
Советов отвергли в те дни соглашательскую
политику ЦИК.
По неполным данным, в 100 городах
были созданы (как правило, при местных
Советах) революционные центры борьбы с
корниловщиной. Они назывались
по-разному : революционными комитетами,
революционными штабами, комитетами борьбы с
контрреволюцией и т. п., но чаще всего их
именовали просто ревкомами.
Комплектовались ревкомы, как правило, по типу
Комитета народной борьбы с контрреволюцией,
действовавшего при ЦИК в Петрограде. В
ревкомы входили представители Советов,
партийных организаций большевиков, эсе-
В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 17.
105

ров и меньшевиков, массовых рабочих
организаций, войсковых комитетов. Обычно
ревкомы объявляли себя временными
чрезвычайными органами власти на местах и
часто действовали с большой энергией и
решительностью. По существу это было
репетицией взятия власти Советами и их
ревкомами, ибо эти органы обычно оттесняли
представителей Временного правительства и
брали в свои руки все нити гражданского
и военного управления. Следовательно, это
было не восстановление двоевластия,
закончившегося временной победой
контрреволюции в июльские дни, а громадный шаг
вперед. Наиболее решительно и
последовательно Советы и их ревкомы, борясь с
корниловщиной, осуществляли свою власть там, где
пролетариат был лучше организован, где
сильнее было влияние большевиков.
Наряду с городскими создавались
губернские и областные ревкомы, например
Уральский в Екатеринбурге, Финляндский в
Гельсингфорсе, Западно-Сибирский в Омске,
губернские — Московский, Нижегородский,
Минский, Самарский, Ревельский и др.
Ревкомы создавались также на отдельных
крупных предприятиях, узловых
железнодорожных станциях, в районах Петрограда и
Москвы, в войсковых соединениях и армиях.
Практически власть ревкомов
распространилась на все жизненные центры страны и
основную часть армии и флота.
Эсеры и меньшевики добивались
пропорционального представительства
социалистических партий в ревкомах, надеясь, что
106

это обеспечит им преобладание над
большевиками. Но сила большевиков и их
действительная роль определялись не формальным
численным соотношением, а тем громадным
влиянием, которым они пользовались среди
рабочих и солдат, в массовых организациях,
и исключительно быстрым нарастанием
этого влияния в дни борьбы с корниловщиной.
Я. М. Свердлов, приветствуя создание
ревкомов, сообщал в те дни на страницах
Центрального Органа партии: «Надо отметить,
что большевистская партия в этих
организациях имела огромное и решающее влияние,
на которое указывают корреспонденты из
самых различных мест» х.
Бурное оживление деятельности Советов,
повсеместное создание на их базе ревкомов
доказывали могучую жизненную силу
Советского строя, рожденного революционным
творчеством масс.
После Петрограда особенно крупный
вклад в разгром корниловскои авантюры
внесли рабочие и солдаты Москвы и
примыкавшего к ней обширного
промышленного района. Своей боевой активностью они
отвели опасность превращения второй
столицы в одну из главных опор заговора.
В Москве, как и в Петрограде,
подлинным руководителем масс в борьбе с
корниловщиной являлась большевистская
организация, насчитывавшая 15 тысяч членов
партии в городе и более 50 тысяч вместе с
областью. Московские большевики развернули
«Рабочий путь», № 3, 5 сентября 1917 г.
107

огромную политико-разъяснительную
работу, подымая массы на решительную
борьбу с заговором. Повсеместно проходившие
митинги рабочих и солдат вылились во
всеобщее требование к Советам прекратить
политику колебаний и соглашательства, взять
власть в свои руки, подавить
контрреволюцию и приступить немедленно к
проведению революционных преобразований. Как и
в Петрограде, во всех резолюциях рабочих
содержалось требование оружия.
В городе и примыкавшем
промышленном районе развернулось создание боевых
дружин рабочего класса, укреплялись
отряды Красной гвардии. Всего в боевых
дружинах рабочих Москвы состояло в эти дни
30 тысяч бойцов.
Огромный Московский гарнизон,
достигавший двух корпусов, преобразился.
Бывший его начальник А. И. Верховский
вспоминал, что от упадка дисциплины и
уклонения от военных занятий не осталось и
следа, солдаты рвались в бой с войсками
контрреволюционных заговорщиков. Москва
стала центром формирования крупнейшего
(силой до корпуса) экспедиционного
отряда для похода на корниловскую ставку.
Эсеро-меныпевистское руководство
Советов Москвы (Совета рабочих депутатов и
Совета солдатских депутатов) проводило
двойственную линию: оно вынуждено было
принимать некоторые меры по отражению
корниловской опасности, но вместе с тем,
напуганное мощным революционным
подъемом, стремилось удержать массы от актив-
108

ных действий. Соглашатели в первую
очередь старались сорвать вооружение
рабочих, а Красную гвардию превратить в
придаток буржуазной милиции. Но все их
маневры в конечном счете потерпели крах.
Соглашательское руководство Советами
Москвы доживало свои дни. 5 сентября
объединенный пленум обоих московских
Советов большинством в 355 голосов против 254
принял большевистскую резолюцию «О
власти», тем самым порвав с прежней
соглашательской политикой. Это был еще один
из важнейших показателей наступившего
перелома в развитии революции.
Революционная активность московского
пролетариата в борьбе с корниловщиной
нашла горячую поддержку среди рабочих
всего огромного Центрально-промышленного
района. В борьбу с заговором активно
включились рабочие и солдаты Серпухова, Шуи,
Коврова, Иваново-Вознесенска, Ярославля,
Владимира и многих других городов.
После петроградского и московского
пролетариата особо важную роль в борьбе с
корниловщиной играли массы трудящихся
обширной прифронтовой полосы,
протянувшейся от Пскова через районы Белоруссии
и Правобережной Украины вплоть до
Одессы, а также солдаты Северного, Западного
и Юго-Западного фронтов.
На Северном фронте особенно высокий
революционный накал наблюдался в 12-й
армии, понесшей тяжкие потери из-за кор-
ниловского предательства под Ригой. Части
латышских стрелков также готовились в
109

случае необходимости выступить на защиту
Петрограда. В Пскове местные большевики
и железнодорожники развернули
энергичную агитационную работу среди
задержанных там корниловских войск. В
ближайших к Северному фронту тыловых
гарнизонах формировались маршевые роты и
батальоны на случай боевых действий против
корниловцев.
В Минске действовал
Военно-революционный комитет, в руководстве которым
видную роль играли выдающиеся большевики
М. В. Фрунзе и А. Ф. Мясников. При этом
комитете был создан Штаб революционных
войск Минского района во главе с Фрунзе.
Штаб установил контроль над приказами
командования фронта и Минского
гарнизона, над телеграфом, ввел строгую охрану
города и окрестных районов. Местные
большевики совместно с профсоюзами создавали
рабочие дружины.
Орша стала базой формирования
5-тысячного сводного отряда войск для похода
на корниловскую ставку. В Гомеле,
Витебске, Речице, Смоленске накапливались
революционные войска и красногвардейские
отряды для выполнения этой же задачи.
Все армии Западного фронта через свои
комитеты изъявили готовность выделить
необходимые силы для подавления мятежа.
Бурные события развернулись на Юго-
Западном фронте. Командующий фронтом
генерал Деникин — один из главных
сообщников Корнилова —пытался собрать
вокруг себя казачьи войска и офицерство, что-
110

бы внезапным ударом разгромить
солдатские организации, а затем обманом,
угрозой и силой приказания двинуть части
фронта на Киев, Одессу, Петроград и Москву. Но
революционные солдаты фронта, опираясь
на свои организации, в частности на
сильную фронтовую Военную организацию
большевиков, опередили корниловских
заговорщиков. При первых известиях о заговоре в
частях фронта была проведена энергичная
разъяснительная работа. Всюду била
ключом солдатская ненависть к корниловцам.
Некоторые части немедленно двинулись в
Бердичев, где находилась ставка фронта.
Уже собранных здесь казаков принудили
занять позицию нейтралитета. Деникин и
его штаб были арестованы.
Мобилизация революционных сил на
борьбу с корниловщиной развернулась
также в наиболее крупных центрах
Юго-Запада страны — Киеве и Одессе. Местные
большевистские организации проводили
митинги на предприятиях и в солдатских
казармах, руководили созданием боевых отрядов
из рабочих, с помощью революционных
воинских частей обеспечивали охрану
общественного порядка. Крупные силы
контрреволюции, готовившиеся к выступлению в
Киеве и Одессе, были парализованы.
Победа над Корниловым была бы
невозможна без подавления одного из главных
очагов заговора, находившегося в Области
Войска Донского. Оттуда казачий атаман
Каледин нацеливал удар на пролетарские
центры Юга и далее на Москву.
ill

Каледин открыто присоединился к
Корнилову и пытался «поднять Дон» для
похода на Север. В его подчинении находилось
до 17 казачьих полков. По приказам кале-
динского штаба десятки эшелонов с
казаками ежедневно отбывали в северном
направлении. По сговору с Корниловым казачьи
части снимались с фронта и направлялись
в намеченные пункты.
Только революционная энергия,
проявленная массами трудящихся и
большевистскими организациями Донбасса, Харькова,
Ростова-на-Дону, Царицына, Саратова,
Самары, Воронежа и многих других городов и
рабочих поселков Юга и Юго-Востока,
устранила серьезную опасность со стороны
казацкой Вандеи.
Один из выдающихся примеров
решительного отпора корниловско-калединскои
контрреволюции дали рабочие Донбасса.
Так, в Луганске после многолюдных
митингов рабочих и солдат по решению Совета
был создан Комитет спасения революции
под председательством К. Е. Ворошилова. К
Комитету перешла вся полнота власти. По
его решению создавалась луганская
Красная гвардия во главе с А. В. Пархоменко.
Красногвардейцы, солдаты,
железнодорожники установили охрану подступов к
городу, задерживали казацкие эшелоны,
разъясняли обманутым казакам истинные цели
Корнилова и Каледина. По приказам
Комитета производились аресты местных
контрреволюционеров.
Так же действовали большевистские ор-
112

ганизации и Советы Горловки, Щербинов-
ки, Макеевки, Енакиева и других
горняцких городов и поселков.
На пути калединской контрреволюции
встал индустриальный Харьков. Созданный
здесь губернский ревком сосредоточил в
своих руках всю власть. «Фактически это
было декретированием республики
Харьковской губернии» \—сообщал в ЦК РСДРП(б)
один из руководителей украинских
большевиков член ЦК Ф. А. Артем (Сергеев).
Борьба против корниловщины
развернулась и в районах, весьма удаленных от
основных очагов заговора. Так, например,
энергично действовали ревкомы
Екатеринбурга и Челябинска. В знак протеста
против корниловщины рабочие Урала провели
1 сентября всеобщую политическую стачку,
в которой участвовало до 110 тысяч
человек. Ревкомы взяли в свои руки всю
полноту местной власти в Омске и Владивостоке,
в пролетарском Баку.
Борьба с корниловщиной послужила
одним из мощных толчков нарастания
революции в деревне. Крестьяне остро
почувствовали, что торжество Корнилова — это
возврат к неограниченной власти
помещиков и кулаков, чиновников, генералов и
офицеров, гибель всех надежд на скорое и
справедливое решение жгучих вопросов о
земле, о мире и др. Крестьянская беднота
1 «Переписка секретариата ЦК РСДРП(б) с
местными партийными организациями (Март — октябрь
1917 г.)», т. 1. М., 1957, стр. 204.
8 Н. Я. Иванов
113

теснее сомкнулась в союзе с рабочим
классом, ближе к революции стал средний
крестьянин. Разгоревшееся в
сентябре—октябре фактически всероссийское крестьянское
восстание красноречиво говорило о крутом
повороте в сознании крестьянства. Уроки
корниловщины сыграли немаловажную
роль в этом повороте.
В. И. Ленин отмечал, что одним из
условий быстрой и легкой победы над
Корниловым явился союз «большевиков с эсерами и
меньшевиками против кадетов, против
буржуазии», испытанный «только в течение
пяти дней, 26—31 августа...» 1 Под этим
«союзом» Ленин подразумевал один из
многочисленных в истории большевистской
партии примеров «практического
компромисса», умелого использования «всякой, хотя
бы малейшей, „трещины" между врагами» 2.
Поскольку неожиданный и крутой поворот
событий вынудил соглашателей пойти на
временный разрыв с
корниловцами-кадетами и объявить войну Корнилову, постольку
большевики не могли игнорировать
полезность технической координации действий
против общего противника.
Вместе с тем партия большевиков
учитывала, что «верхи» и «низы»
соглашательских партий не одно и то же, что раскол
этих партий на правых и «левых» шел
неудержимо. «Низы» этих партий составляли
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 221.
2 См: В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, стр.
56, 55.
114

рабочие и крестьяне, еще не избавившиеся
от соглашательских иллюзий. Среди них,
отмечал В. И. Ленин в начале сентября,
большинство «левые» х. Одновременно он
указывал, что один из источников силы
большевиков — «в симпатиях эсеровских и
меньшевистских „низов" (т. е. рабочих и
беднейших крестьян) к большевистским
лозунгам» 2. Большевики, объединяя под своими
лозунгами и организуя на борьбу с
корниловщиной не только большевистски
настроенные, но и эсеро-меныпевистские массы,
тем самым дали один из выдающихся
ранних примеров создания единого фронта
трудящихся против буржуазии.
«Союз» большевиков с эсерами и
меньшевиками как «союз» партии с партиями
исчерпал себя уже 31 августа. Иной была
судьба сложившегося в борьбе с
корниловщиной единого фронта трудящихся. Он
укреплялся и ширился. Около середины
сентября В. И. Ленин отмечал: «...эсеры и
меньшевики изменили народу и
революции... действительным вождем масс, даже
эсеровских и меньшевистских, становятся
большевики» 3.
* * *
Корнилова победили революционные
массы, народ, но у власти по-прежнему
оставались корниловцы. Они делали все зависящее
1 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 230.
2 Там же, стр. 218.
3 Т а м же, стр. 186.
8*
115

от них, чтобы свести на нет эту победу,
оставить все по-старому. Именно при
ликвидации мятежа особенно отчетливо проявилось
родство корниловщины и керенщины.
На заседании 30 августа Временное
правительство назначило Керенского верховным
главнокомандующим. Начальником штаба
при новом главковерхе был назначен
генерал Алексеев. Этот ярый корниловец затем
неоднократно «разъяснял», что принял
должность с целью «облегчить судьбу»
Корнилова и его сообщников и что это встретило со
стороны Керенского «полное понимание».
«Три раза я взывал к совести Керенского, три
раза он давал мне честное слово, что
Корнилов будет помилован»,—писал Алексеев
Каледину.
Тогда же Временное правительство
назначило чрезвычайную следственную
комиссию по делу Корнилова. Керенский дал
указание комиссии «сузить следствие
небольшим кругом лиц, причастных к заговору»,
что нужно расценивать как попытку скрыть
участие в заговоре кадетской партии,
финансистов, союзных империалистов,
Временного правительства, самого Керенского и др.
Позднее Керенский заверил кадетских
руководителей, что он не допустит суда над
Корниловым и его сообщниками.
31 августа по поручению Керенского
Алексеев выехал в Могилев для формальной
ликвидации уже провалившейся корнилов-
ской авантюры. В пути он подолгу
останавливался на крупных станциях, бесцеремонно
понося местные революционные организа-
116

ции за принятые ими меры по борьбе с
заговором. Особенную ярость у генерала
вызвали отряды солдат и рабочих,
готовившиеся к походу на ставку. В Витебске и Орше
он приказал расформировать такие отряды.
По прибытии в Могилев (1 сентября)
Алексеев в течение многих часов совещался
с Корниловым, взвешивая шансы «за» и
«против» продолжения мятежа. Нарастание
революции и угроза похода солдатских и
рабочих отрядов на ставку в конце концов
заставили Алексеева объявить об аресте
некоторых видных участников мятежа во
главе с Корниловым.
Арестованные контрреволюционеры
сначала были размещены в номерах лучшей
гостиницы Могилева, а затем в прекрасном
здании женской гимназии города Быхова,
окруженном старым тенистым садом.
Буржуазно-черносотенная печать со
слезливым лицемерием называла арестованных
корниловцев «быховскими узниками». Но
эти «узники» были окружены комфортом,
пользовались полной свободой прогулок и
общения с кем угодно и когда угодно.
Бежать из места «заключения» они могли
практически в любое время. Местные
солдаты называли их «дачниками» *.
* 19 ноября 1917 г. Корнилов и его сообщники
бежали из Быхова на Дон. Здесь Корнилов
возглавил белогвардейскую так называемую
«добровольческую армию». В марте 1918 г. в бою под Екатерино-
даром (ныне — Краснодар) с частями Красной
Армии возмездие настигло Корнилова. Он был убит.
Командующим «доброармией» стал Деникин.
117

Не менее безнаказанно вели себя
Каледин и его приспешники. Войсковой казачий
круг, состоявший из представителей
казацкой верхушки, полностью «оправдал» все
действия Каледина, потребовал отмены
распоряжения Временного правительства об
отрешении последнего от должности
войскового атамана, а также опровержения
правительственного сообщения о мятеже на Дону.
Керенский, руководствуясь заповедью «не
плюй в колодец...», выполнил требования
казацкой Вандеи.
Ближайший ход событий показал, что
безнаказанность корниловских
заговорщиков была лишь одним из звеньев немедленно
развернувшейся подготовки нового заговора
против революции, названного В. И.
Лениным «второй корниловщиной» \
В статье «Один из коренных вопросов
революции», опубликованной в газете
«Рабочий путь» 14 сентября, В. И. Ленин дал
предельно точную политическую оценку
поведения Временного правительства. Он
писал: «И кто не хочет нарочно закрывать
глаз, тот не может не видеть, что после
корниловщины правительство Керенского все
оставляет по-старому, что оно на деле вос-
становляет корниловщину. Назначение
Алексеева, „мир" с Клембовскими,
Гагариными, Багратионами и прочими корниловцами,
мягкость обращения с самим Корниловым
и Калединым — все это яснее ясного пока-
1 См.: В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34,
стр. 393.
118

зывает, что Керенский на деле восстановляет
корниловщину» !. Без перехода власти к
Советам, указывал В. И. Ленин, нельзя ни
подавить корниловскую контрреволюцию, ни
расследовать ее, ни «обеспечить Россию от
неизбежного повторения „корниловских"
попыток» 2.
Окончательный приговор генеральско-ка-
детским заговорщикам вынесла победа
Великой Октябрьской социалистической
революции.
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 205.
2 Т а м же, стр. 236.

Исторические уроки
V^ сенью 1917 года перед
трудящимися массами России определились два
возможных исхода: или победа
корниловщины и крушение всех надежд на решение
неотложных социально-экономических
проблем, или установление власти Советов и
выход на дорогу социалистического
преобразования страны. Народные массы
сделали выбор. Они вверили свою судьбу
пролетариату и его партии — ленинской партии
большевиков. Великий Октябрь спас страну
от кошмара генеральско-кадетскои военной
диктатуры, от угрозы экономической и
национальной катастрофы, от расчленения и
порабощения страны международным
империализмом.
Корниловщина объединила всех врагов
социалистической революции с партией
кадетов во главе. За ней стояла сила
международного финансово-монополистического
капитала. Но перед могучим союзом
рабочего класса и беднейшего крестьянства (то
есть большинством народа), возглавленным
120

партией большевиков, корниловщина
обнаружила свое бессилие. Революция такой
глубины и такого масштаба, как
Октябрьская, была непобедима. Корниловцы с
отчаянием обреченных пытались сохранить
свою власть с помощью особо ненавистного
народу грубо насильнического, царистского
способа подавления революционных масс.
У пролетариата и его партии не оставалось
иного средства, как ответить на насилие
насилием же — свержением власти буржуазии
путем вооруженного восстания.
Корниловщина была одним из ярких
проявлений общего кризиса буржуазного
демократизма в эпоху империализма. Этот
кризис с наибольшей силой разразился на
почве революционной России, породившей
широкое народное движение за создание
в лице Советов принципиально новой
демократии — демократии для трудящихся.
В. И. Ленин неоднократно подчеркивал, что
без Советов, созданных революционным
творчеством масс, победа социалистической
революции в России была бы невозможной.
Буржуазия с помощью эсеров и
меньшевиков всеми силами пыталась оттеснить
Советы, свести их на нет, подменить неудержимо
выраставший новый, советский, демократизм
насквозь лживой, бонапартистской игрой
в демократизм, особенно характерной для
керенщины. Но трудящиеся массы России
с помощью большевиков быстро распознали
этот маневр буржуазии и ее социал-лакеев,
Керенщина дискредитировала себя.
Буржуазия убедилась в ее бессилии перед револю-
121

цией. Керенщину стала оттеснять
корниловщина. Первая все более смыкалась со
второй.
Таким образом, контрреволюционность
империалистической буржуазии, резко
усилившаяся в обстановке демократической
революции, явилась первой исторической
предпосылкой корниловщины. Мятеж
Корнилова, а затем подготовка «второй
корниловщины» полностью раскрыли перед
массами контрреволюционность буржуазии,
похоронили последние остатки доверия к ней.
И уже никакие потуги меньшевиков и
эсеров обелить буржуазию не имели успеха.
Другой не менее важной исторической
предпосылкой корниловщины была «луи-
блановщина» мелкобуржуазных партий
меньшевиков и эсеров, то есть их
соглашательство с буржуазией, добровольная
передача ей власти, стремление подменить
революционную борьбу масс реформизмом и
сохранить устои капитализма. Колеблясь то
вправо, то влево, эсеры и меньшевики
оставались верными прислужниками
буржуазии. Блокируясь с кадетами и всемерно
поддерживая контрреволюционную керенщину,
они стали косвенными соучастниками
корниловщины.
Партия большевиков систематически,
терпеливо, на опыте событий разоблачала
контрреволюционность эсеров и
меньшевиков. Корниловский мятеж означал крах всей
соглашательской политики этих партий.
Восстановив после ликвидации мятежа
временно распавшийся союз с корниловцами-каде-
122

тами, эсеры и меньшевики тем самым
подписали себе смертный приговор.
Большинство народа решительно повернуло в
сторону пролетариата и его партии. Потеряв
в лице обанкротившихся мелкобуржуазных
партий свою главную опору, буржуазия уже
не могла противостоять могучему натиску
сил революции.
В. И. Ленин неоднократно подчеркивал
огромное значение уроков корниловщины и
борьбы с ней для победы социалистической
революции. Именно в дни борьбы с корни-
ловским мятежом, как с гордостью отмечал
В. И. Ленин, партия большевиков показала
всему народу значение своего руководства \
Она дала выдающиеся примеры
тактического искусства, обеспечивая образование
подлинно единого революционного фронта
трудящихся против контрреволюции. Умелое
слияние в единый революционный поток
сознательной борьбы рабочего класса за
социалистический переворот с борьбой
широких народных масс за коренные
демократические требования являлось одной из
главных особенностей тактики большевиков.
В борьбе с корниловщиной эта тактическая
линия получила наиболее яркое
воплощение. Тем самым большевики внесли
неоценимый вклад в сокровищницу мирового
опыта освободительной борьбы трудящихся,
В. И. Ленин неоднократно указывал, что
не некоторые, а все основные уроки Октябрь-
1 См.: В. И, Ленин. Поли. собр. соч., т. 34,
стр. 244.
123

ской революции имеют не только русское,
но и международное значение. И
корниловщина отнюдь не специфически русское
явление. «Восстание Корнилова доказало для
России то, — писал В. И. Ленин, — что для
всех стран доказала вся история, именно, что
буржуазия предаст родину и пойдет на все
преступления, лишь бы отстоять свою власть
над народом и свои доходы» \ В
современной международной обстановке
империалистическая реакция, напуганная и
озлобленная упрочением мирового
социалистического лагеря, крушением колониальной
системы и ростом революционного движения
в собственных странах, проявляет особую
склонность к организации
контрреволюционных заговоров, к подавлению
освободительной борьбы трудящихся посредством военно-
террористической диктаторской власти.
Империалисты США, превратившие свою
страну в мирового жандарма, дают наиболее
убедительные доказательства этого в странах
Латинской Америки, Юго-Восточной Азии
и всюду, где представляется малейшая
возможность для их грубого вмешательства во
внутренние дела стран и народов.
И контрреволюционная керенщина тоже
не ограничена историческим опытом России.
Еще в 1920 году В. И. Ленин указывал:
«Почти везде рядом с буржуазией
встречаются элементы керенщины»2.
Видоизменяясь применительно к национальным осо-
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 146.
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 402.
124

бенностям разных стран, керенщина как
политическое явление сохраняет свое
значение более замаскированной разновидности
той же контрреволюционной политики
империалистической буржуазии.
Исторические уроки разгрома
корниловщины и керенщины и обеспечения победы
социалистической революции в России учат
глубоко принципиальному, смелому и
своевременному разоблачению тайных планов
врагов революции и решительной
мобилизации трудящихся масс для их пресечения.
Этот опыт обязывает к последовательному
и беспощадному раскрытию перед
трудящимися предательства правых социалистов
типа русских меньшевиков и эсеров,
являющихся верной опорой империалистической
буржуазии. Он показывает, что только
подлинно революционная боевая партия
пролетариата, опирающаяся на массовые
организации, пользующаяся доверием и
поддержкой широких трудящихся масс, способна
с успехом возглавить отпор любому натиску
сил реакции и привести эксплуатируемых
к полной победе над эксплуататорами.

Краткая библиография
В. И. Ленин. Из какого классового источника
приходят и «придут» Кавеньяки? Поли. собр.
соч., т. 32.
В. И. Ленин. К лозунгам. Поли. собр. соч., т. 34.
В. И. Ленин. Начало бонапартизма. Поли. собр.
соч., т. 34.
В. И. Ленин. Слухи о заговоре. Поли. собр. соч.,
т. 34.
В. И. Ленин. В Центральный Комитет РСДРП.
Поли. собр. соч., т. 34.
В. И. Ленин. О компромиссах. Поли. собр. соч.,
т. 34.
В. И. Ленин. Проект резолюции о современном
политическом положении. Поли. собр. соч., т. 34.
В. И. Ленин. Русская революция и гражданская
война. Полн. собр. соч., т. 34.
Революционное движение в России в августе 1917 г.
Разгром корниловского мятежа. Документы и
материалы. М., 1959.
А. Я. Грунт. Заговор обреченных (Разгром
корниловщины). М., 1962.
Н. Я. Иванов. Корниловщина и ее разгром. Из
истории борьбы с контрреволюцией в 1917 г. Л.,
1965.
126

Оглавление
Наступление сил контрреволюции 5
Корниловщина и керенщина 20
Контрреволюционный заговор назрел .... 33
Корниловский мятеж 54
Под большевистским руководством на борьбу
с корниловщиной 69
Ликвидация генеральско-кадетской авантюры 96
Исторические уроки 120
Краткая библиография 126
Николай Яковлевич
Иванов
„Крах заговора против революции"
Редактор Ю. А. Прохватилов
Художник Б. А. Комаров
Художник-редактор О. И. Маслаков
Технический редактор А. И. Сергеева
Корректор Э. Г. Поварская
Сдано в набор 20/XII 1966 г. Подписано к печати 11/П 1967 г.
Формат бумаги 70 X 90 V3S. Бум. тип. № 2. Уел печ. л. 4,68.
Уч.-изд. л. 4,45. Тираж 25 000 экз. М-09094.
Заказ № 1907. Цена 14 коп.
Работа объявлена в Т. п. 1967 г., № 35
В брошюре использованы архивные документальные фотографии.
Лениздат, Ленинград, Д-23, Фонтанка, 59.
Типография им. Володарского Лениздата, Фонтанка, 57.

«Библиотечка Октября», выпускаемая
редакцией историко-партийной литературы
Лениздата, последовательно, месяц за
месяцем, освещает все важнейшие события
революционного 1917 года в Петрограде.
Серия состоит из следующих брошюр:
1. И. П. Л ей б еров. Свержение
царизма.
2. Ю. С. Токарев. Апрельский кризис.
3. Ю. А. Прохватило в. Июньская
демонстрация.
4. 3. В. Степанов. Июльские
события.
5. Н. Я. Иванов. Крах заговора
против революции.
6. А. Я. Великанов а. Накануне
штурма.
7. Е. П. Путырский. Восстание
совершилось!
8. А. Л. Фрайман. Революция дает
отпор.
9. О. Н. Знаменский. Конец
Учредительного собрания.
10. А. В. Красникова. Мы новый
мир построим!