Author: Дёрнберг С. Семенов В.С. Зейдевич Х Земской И.Н. Кобляков И.К.
Tags: материалы ноты документы письма телеграммы советско-германские отношения
Year: 1977
Similar
Text
МИНИСТЕРСТВО ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР
МИНИСТЕРСТВО ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ГДР
СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЕ
ОТНОШЕНИЯ
1922—1925 гг.
ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ
Часть 1
Москва
ИЗДАТЕЛЬСТВО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1977
9{С)23
С56
10301—288 RQA- . 77
С 079 (02)—77 Б343—4—77 @ ПОЛИТИЗДАТ, 1977 г.
ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ
Часть 1
1922—1924 гг.
Редакционная коллегия:
С. ДЕРНБЕРГ, X. ЗЕИДЕВИЦ, И. Н. ЗЕМСКОВ,
И. К. КОБЛЯКОВ, В. С. СЕМЕНОВ, С. Л. ТИХВИНСКИЙ,
О. ФИШЕР, Г. ШУК
ПРЕДИСЛОВИЕ
Настоящий том документов «Советско-германские отношения.
1922—1925 гг> является продолжением изданных МИД СССР
совместно с МИД ГДР в течение 1968—1971 гг. двух томов
сборников документов под общим названием «Советско-германские
отношения от переговоров в Брест-Литовске до подписания Ра-
палльского договора (1917—1922 гг.)». Содержащиеся в этом
томе документы свидетельствуют о продолжении генеральной
линии в политике Советского государства, которая впервые была
выражена в Декрете о мире. Они наглядно показывают борьбу
Советского государства за осуществление ленинских принципов
мирного сосуществования государств с различным социальным
строем.
Публикуемые в сборнике документы охватывают период
после заключения Рапалльского договора до подписания советско-
германского экономического договора от 12 октября 1925 г.
Этот сравнительно небольшой отрезок времени имел важное
значение в становлении качественно новых отношений между
СССР и Германией на базе претворения в жизнь постановлений
Рапалльского договора. Он создал договорно-правовую основу
для нормального развития политических, экономических и
культурных связей между двумя государствами. Но значение
договора выходило за рамки двустороннего акта. В результате его
заключения были сорваны планы создания единого фронта
империалистических государств, направленного на
внешнеполитическую блокаду СССР и изоляцию Германии. Подписание
Рапалльского договора в то же время стимулировало процесс
нормализации отношений между СССР и капиталистическими странами.
Это было осуществление на практике ленинской политики
мирного сосуществования государств с различными социальными
системами.
Советское правительство расценивало Рапалльский договор
как действенное средство установления равноправных и взаимо-
5
выгодных отношений между социалистическим Советским
государством и капиталистическими странами. В. И. Ленин писал об
этом договоре, что «действительное равноправие двух систем
собственности хотя бы как временное состояние, пока весь мир не
отошел от частной собственности и порождаемых ею
экономического хаоса и войн к высшей системе собственности,— дано лишь
в Рапалльском договоре» К
Воплотить этот договор в жизнь, перестроить все сферы
советско-германских отношений на основе постановлений договора,
которые являлись широкой программой на многие годы, было
одной из важных задач внешней политики СССР и веймарской
Германии.
Рейхсканцлер И. Вирт, министр иностранных дел В. Ратенау,
а также граф У. Брокдорф-Ранцау (далее в тексте тома — Ран-
цау) и другие видные политические деятели Германии весьма
положительно оценили этот договор. Он положил начало новому,
рапалльскому этапу в развитии советско-германских отношений.
Их формирование было длительным и сложным процессом, на
него оказали серьезное влияние целый ряд факторов, в том числе
общая международная обстановка, а также процессы,
происходившие в империалистической Германии.
Это были годы серьезнейшего обострения общего кризиса
капитализма как системы, вызванного империалистической войной,
которую развязали крупные капиталисты и помещики во имя
своих прибылей, годы тяжелых для трудящихся последствий войны
и послевоенной разрухи. Вместе с тем это были годы прорыва
цепи империализма революционными массами в такой
гигантской стране, как Россия. Этот период ознаменовался, с одной
стороны, победой Советского Союза над силами интервенции и
внутренней контрреволюции, упрочением Советской власти и
основанием Коммунистического Интернационала, а с другой —
частичной стабилизацией капитализма, поражением еще незрелых
революционных выступлений западноевропейского пролетариата
и переходом буржуазии в наступление против трудящихся.
Заключительным звеном этого периода было поражение
германского пролетариата в 1923 г. (Гамбургское восстание, руководимое
КПГ и Эрнстом Тельманом). Конец 1923 г. оказался тем
рубежом, с которого начался период частичной и временной
стабилизации капиталистической системы.
Хотя капитализм и вступил в полосу частичной стабилизации,
которая выразилась в относительном росте мирового
производства и товарооборота, некотором упорядочении
денежно-валютной системы, она была неустойчивой. Это нашло свое отражение
в неравномерности экономического развития, хронической
безработице, в большой недогрузке возросших производственных
мощностей. Стабилизация была неустойчивой и потому, что строилась
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 193.
6
она на усилении эксплуатации рабочего класса, что вело к
ухудшению его положения и в конечном счете к значительному
сокращению емкости внутреннего капиталистического рынка.
В эти годы в самой Германии и вокруг Германии
переплетались узлы европейских и мировых противоречий. Она
продолжала оставаться слабым звеном капиталистической системы на
Европейском континенте, превратившись во второразрядное
государство и объект борьбы между державами-победительницами.
Об этом свидетельствует, например, борьба вокруг
репарационной проблемы, которая достигла особой остроты в 1921 г., когда
5 мая Германии был предъявлен ультиматум по
репарационному вопросу. Сформированное 10 мая 1921 г. правительство во
главе с И. Виртом, в котором пост министра восстановления, а
затем министра иностранных дел занял глава крупного
электротехнического концерна АЭГ В. Ратенау, приняло ультиматум.
Германский рейхстаг (парламент) одобрил это решение.
Однако влиятельные круги в Германии во главе со Стинне-
сом, некоронованным королем угля и стали, выступили против
такого решения правительства. Они добивались ценой известного
обострения отношений с Антантой достижения своих целей —
сепаратного сговора с крупнейшими французскими монополистами,
начало которому было положено соглашением Люберзак — Стин-
нес, ликвидации республиканского режима в Германии и
установления военной диктатуры для террористического подавления
революционного рабочего движения.
Растущая инфляция усиливала обнищание широких масс
трудящихся, продолжала расти армия безработных. «Пассивное
сопротивление», объявленное в 1923 г. правительством Куно, в
ответ на франко-бельгийскую оккупацию Рура, привело к
прекращению работы фабрик, шахт, предприятий и легло
дополнительным бременем прежде всего на плечи немецкого рабочего.
Всеобщая забастовка немецкого пролетариата в августе
1923 г. явилась ответом на реакционные действия и планы
буржуазии. Правительство Куно было вынуждено уйти в отставку.
К власти в Германии пришло правительство «большой коалиции»
с участием социал-демократов. Его возглавил председатель так
называемой «Немецкой народной партии» Штреземан, взявший
на себя также обязанности министра иностранных дел. Мощное
выступление германского пролетариата напугало правящие
классы Германии: правительство Штреземана заявило об отказе
Германии от «пассивного сопротивления» в Руре и одновременно с
помощью рейхсвера со все возрастающей жестокостью
выступило против рабочих. Правительства в Саксонии и Тюрингии,
созданные в результате достижения единства действий между
коммунистами и социал-демократами, были насильственно
устранены. Героическое восстание гамбургских рабочих в октябре 1923 г.
закончилось поражением. КПГ была вынуждена перейти на
нелегальное положение. В порядке солидарности класса буржуазии
7
против рабочих французское правительство также отказалось от
попыток решить репарационную проблему путем расширения
Версальского договора в пользу Франции. Буржуазный Париж
согласился с тем, что решение этой проблемы взяли в свои руки
США. Созданная под председательством американского банкира
Дауэса комиссия разработала план выплаты Германией
репараций, который был одобрен на Лондонской конференции в июне
1924 г. Это был так называемый «план Дауэса». Он
предусматривал выплату Германией репараций после того, как ей будут
предоставлены кредиты и займы для восстановления
промышленности. Для этой цели капиталистическая Германия получила
заем в 800 млн. долл.
Используя большие американские и английские кредиты,
крупномонополистическая немецкая промышленность
осуществила с 1924 г. реконструкцию, с которой начался экономический
подъем Германии. Этот подъем был частью неустойчивой
капиталистической стабилизации, начавшейся с конца 1923 г. после
того, как европейская буржуазия объединенными усилиями
подавила революционное рабочее движение.
Неудивительно, что непрочность частичной
капиталистической стабилизации скорее всего сказалась в Германии, где
«рационализация» в промышленности строилась прежде всего на
усилении эксплуатации, закрытии нерентабельных мелких
предприятий и увольнении рабочих, что привело к значительному
росту безработицы. Политическая нестабильность сказалась в
Германии уже в ноябре 1923 г., когда крайняя реакция при
участии гитлеровской партии организовала путч с целью свержения
веймарского республиканского режима и установления.военной
фашистской диктатуры.
Напротив, для Советского Союза это был период
восстановления разрушенного хозяйства, период первых значительных
успехов социалистического строительства. Однако экономическое
положение Советского Союза все еще оставалось тяжелым
вследствие огромных разрушений, причиненных первой мировой
войной, иностранной интервенцией и гражданской войной, а также
из-за вызванной всем этим общей хозяйственной разрухи.
За короткий срок, без помощи извне, в условиях враждебного
капиталистического окружения советская социалистическая
Россия восстановила разрушенные фабрики и заводы. Уже в 1924 г.
ее промышленное производство достигло 75% довоенного
уровня, а сельскохозяйственное превысило показатели довоенного
1913 г.
XIII съезд ленинской Коммунистической партии в мае 1924 г.
отметил общий хозяйственный подъем в стране и дал директиву
развернуть борьбу за металл, за подъем тяжелой
промышленности, за налаживание производства средств производства.
Таким образом, Страна Советов твердо стала на путь
реорганизации своей экономики. Это была не просто стабилизация на ста-
8
рой капиталистической основе, а строительство хозяйственной
жизни страны на новой, социалистической основе. Это
обеспечивало твердую и долговременную базу для развития
промышленного потенциала Советского государства.
Коммунистическая партия призвала советский народ
приложить все силы для преодоления экономической отсталости
России и начать соревнование в экономической области с развитыми
в промышленном отношении странами капиталистического мира.
Против этой исторической необходимости — мобилизовать все
силы для всестороннего строительства социализма в одной
стране — выступили троцкисты.
Собравшаяся в апреле 1925 г. XIV конференция РКП (б) дала
решительный отпор троцкистам, отрицавшим возможность
развития СССР по социалистическому пути и пытавшимся
подменить ленинизм троцкизмом. В своей резолюции она заявила, что
«партия пролетариата должна прилагать все усилия к тому,
чтобы строить социалистическое общество в уверенности, что это
строительство может быть и наверняка будет победоносным, если
удастся отстоять страну от всяких попыток реставрации»1.
Опираясь на успехи в развитии экономики страны,
Коммунистическая партия наметила на состоявшемся в декабре 1925 г.
XIV съезде ВКП(б) курс на социалистическую
индустриализацию страны. В его резолюции говорилось: «Съезд считает, что
борьба за победу социалистического строительства в СССР
является основной задачей нашей партии»2.
Выступление троцкистской оппозиции против политики
партии и в особенности против курса на социалистическую
индустриализацию было расценено международной буржуазией как
сигнал для усиления борьбы против Советского государства с
целью добиться реставрации капитализма в нашей стране. Особо
сильным нападкам подверглась монополия внешней торговли.
Германская буржуазия также активизировала свою деятельность
в этом направлении.
Чтобы покончить с планами международной буржуазии,
направленными на отмену монополии внешней торговли, Советское
правительство в отчете II Всесоюзному съезду Советов
решительно подчеркнуло: «Монополия внешней торговли, которую мы
удержали в самые трудные моменты, была и остается
незыблемой основой нашей политики. Мы знаем, что это броня, которая
предохраняет нашу страну, наш Союз, от расхищений, от
превращений его в объект колониальной эксплуатации. Мы знаем, что
это именно обстоятельство вызывает со стороны всех
капиталистических сил Европы больше всего ненависти по отношению к
монополии внешней торговли, больше всего стремления разор-
1 «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов
ЦК», т. 3. М., 1970, стр. 214.
2 Там же, стр. 246.
9
вать эту броню, продырявить ее. Но мы должны сказать прямо,
что принципами монополии внешней торговли мы тоже не
торгуем, что мы готовы лучше подождать с тем или другим договором,
с тем или другим соглашением, чем пойти на изменение
принципов монополии внешней торговли» *.
Успехи СССР в экономическом строительстве привели к
укреплению его позиций на международной арене. С 1924 г.
началась полоса «признания» Советского государства
капиталистическими странами.
На протяжении 1924—1925 гг. 13 государств признали
Советское государство и установили с ним нормальные
дипломатические отношения. Среди них были Англия, Франция, Италия и
другие страны. Только США продолжали свой прежний открыто
враждебный курс «непризнания» СССР.
Разумеется, признание СССР капиталистическими странами
вовсе не означало, что капиталисты отказались от своих планов
борьбы, в том числе вооруженной, против социалистического
Советского государства.
Враждебный характер политики империалистических держав
в отношении СССР проявлялся и в том, что они продолжали
проводить политику финансовой блокады и начали организацию
замкнутого политического союза западных держав с участием
Германии, направленного против Советского Союза.
Экономической основой такого блока должен был явиться
«план Дауэса». Создатели этого плана рассчитывали также, что
окрепшая экономически Германия с ее промышленностью,
восстановленной за счет американских и английских займов,
проникнет на русский рынок, превратит Советскую Россию в свой
аграрный придаток, что в конечном счете приведет к реставрации
там капиталистического строя.
Вместе с тем мировая реакция не прекращала борьбы
против Рапалльского договора, пытаясь опорочить этот договор,
представить его как «германо-русский военный союз»,
направленный против мира в Европе. Этим державы-победительницы
стремились опорочить миролюбивую советскую внешнюю
политику, а также ослабить внешнеполитические и экономические
позиции монополистического германского конкурента.
Из Лондона, Парижа, Варшавы, Бухареста и других столиц
западных стран оказывалось на германское правительство
давление, с тем чтобы вынудить Германию отказаться от
распространения Рапалльского договора на все другие Советские
республики. Об этом красноречиво говорят публикуемые в томе
беседы английского посла в Берлине лорда Д'Абернона с
государственными деятелями Германии. Но и в самой Германии против
Рапалльского договора выступали влиятельные силы.
Имеющиеся документы свидетельствуют, что в числе наиболее активных
1 «Известия», 31 января 1924 г.
10
противников Рапалльского договора были правые
социал-демократические лидеры СДПГ во главе с имперским президентом
Ф. Эбертом и редактором центрального органа СДПГ «Фор-
вертс» Ф. Штампфером.
Против договора также были крупные финансовые и
промышленные магнаты (Рехберг, Стиннес и др.) и влиятельная группа
военных во главе с Людендорфом и Гофманом.
Реакционные силы в Германии не замедлили использовать
свое влияние, чтобы максимально затянуть процедуру
ратификации Рапалльского договора, а также его распространение на
другие Советские республики. Этот вопрос стал поэтому предметом
сложной внутриполитической борьбы. Потребовались большие
усилия Советского правительства и прогрессивных сил в
Германии, прежде чем стало возможным подписать 5 ноября 1922 г.
договор о распространении Рапалльского договора на другие
Советские республики.
В тот же день состоялось вручение верительных грамот
прибывшим в Москву германским послом У. Брокдорф-Ранцау
Председателю ВЦИК М. И. Калинину. Ранцау дал согласие на
назначение послом в Советскую Россию только после заключения
Рапалльского договора, оговорив, что ему будет предоставлено
право непосредственных сношений с высшим государственным
органом (президентом), а также право оставить пост посла в
Советском Союзе, если в течение шести месяцев своего
пребывания в Москве он убедится в невозможности осуществить на деле
свой план налаживания взаимовыгодного сотрудничества
Германии и СССР, которое он рассматривал как единственное средство
добиться восстановления позиций своей страны на
международной арене и пересмотра наиболее тяжелых постановлений
Версальского договора.
Уже в первый месяц пребывания в Москве Ранцау имел
широкие возможности для бесед с советскими государственными
деятелями по вопросам дальнейшего развития германо-советских
отношений. Он убедился в больших возможностях развития
дружественных германо-советоких отношений и самого широкого
экономического сотрудничества. Такой вывод он сделал в своем
донесении от 6 декабря 1922 г. в Берлин, озаглавленном
«Общность судьбы Германии и России». Ранцау, «основываясь на
личном общении со здешними руководящими деятелями», отмечал:
«...можно констатировать, что авторитетные круги Германии
должны существенным образом пересмотреть прежнюю точку
зрения относительно возможностей, которые представляются здесь
для Германии как в экономическом, так и в политическом
отношении». Он рекомендовал без дальнейшего промедления
приступить к расширению с Советской страной торгово-экономических
связей, которые вместе с тем служили бы делу укрепления
политических германо-советских отношений. «Начнем же торговать!
Давайте торговать, пока еще не слишком поздно, может быть,
II
это не слишком поздно будет в последний раз!» ] —призывал он
свое правительство.
Действительно, расширение торгово-экономических
отношений было неотложным делом, это понимали как в Берлине, так
и в Москве. 2 августа 1922 г. при вручении верительных грамот
президенту Германии полномочный представитель РСФСР в
Германии Н. Н. Крестинский заявил, что Советское
правительство считает желательным заключение между Германией, с
одной стороны, и Советской Россией и союзными с нею
республиками, с другой, торгового договора, который оживил бы и
углубил их экономические отношения. В ответной речи президент
Германии Ф. Эберт сказал, что стремление развивать
хозяйственные связи между обеими странами найдет всемерную поддержку
со стороны германского правительства.
16 августа 1922 г. в Москве состоялось совещание комиссии
по подготовке советско-германского торгового договора.
Открывая совещание, народный комиссар внешней торговли Л. Б.
Красин сказал, что работа, которую предстоит выполнить комиссии,
является прямым продолжением дипломатической работы Нар-
коминдела, которая и привела к заключению Рапалльского
договора. Он отмечал: «Нам приходится держаться за монополию
внешней торговли для сохранения нашей экономической
самостоятельности. Со стороны Запада будут делаться попытки
разбить наш единый фронт, превратив Россию в такую же арену для
эксплуатации, какую представляют собой Австрия и сама
Германия... Надо признать, что значение торгового договора будет для
нас очень велико. Мы заинтересованы разбить ту стену, которую
создало влияние Антанты. Мы можем заявить германскому
правительству и, через его голову, германскому народу, что мы
пойдем на все жертвы, чтобы достигнуть полного соглашения и
развить финансовые и другие связи, которые уже начали
устанавливаться» 2.
Тщательно готовилась к экономическим переговорам с
Советским правительством и германская сторона. Отвечая на запрос
германского министерства хозяйства, эксперты в целом
высказались за развитие экономических связей с Советской Россией, но
при этом рекомендовали «осторожность в частных сделках»,
особенно в вопросе о предоставлении кредитов, некоторые эксперты
высказывались за предъявление требования смягчить
государственную монополию внешней торговли.
Назначенный в ноябре 1922 г. министром иностранных дел
фон Розенберг, участвовавший в свое время в переговорах о
заключении Брест-Литовского мирного договора, при своей первой
встрече с Г. В. Чичериным решительно отмежевался от
политики, проводимой германской стороной в Бресте, и подчеркнул свое
1 См. док. 40 сборника.
2 См. док. 19.
12
стремление развивать отношения между двумя странами на
основе Рапалло.
30 ноября 1922 г. в речи в комиссии по иностранным делам
рейхстага министр иностранных дел Розенберг подчеркнул:
«Ближайшая наша задача в отношениях с Россией заключается в том,
чтобы данный общий договор наполнить содержанием на основе
договоров, существовавших до войны между нами и Россией.
Имеется в виду особенно экономический договор, консульский
договор, соглашение о помощи в правовых делах, соглашение о
судоходстве, урегулирование вопросов международного частного
права и т. д.»1. Эта политика, направленная на развитие
торгово-экономических связей между Германией и Советским Союзом,
отвечала линии, проводимой послом Брокдорф-Ранцау. В
начале 1923 г. он предложил заключить германо-советское товарное
соглашение о покупке Германией советского зерна при условии,
что Советское правительство на вырученные от продажи деньги
сделает крупные заказы германской промышленности.
Советско-германские переговоры завершились в Москве
1 марта 1923 г. подписанием предварительного соглашения2.
3 июля 1923 г. состоялось подписание окончательного
договора. СССР обязывался поставить Германии 20 млн. пудов зерна
в течение 1923—1924 гг. Вырученные от продажи зерна деньги
СССР обязывался израсходовать на закупку изделий
германской промышленности.
Заключение этого товарообменного, или, как тогда часто
говорили, «хлебного договора» было серьезным шагом: он
создавал определенную основу для развития советско-германского
экономического сотрудничества. Советский Союз бесперебойно
поставлял в Германию зерно, строго соблюдая свои
обязательства.
В результате переговоров в конце января 1923 г. был
согласован, правда на временной основе, вопрос о консульских
сношениях. 28 января 1923 г. Советское правительство дало согласие
на учреждение германских консульств в Ново-Николаевске и
Владивостоке на основе предоставления СССР права открыть
консульства в Штеттине, Кенигсберге и Лейпциге. Впоследствии
Советское правительство дало разрешение на учреждение
германских консульств в Харькове и Одессе3.
В начале 1923 г. состоялись советско-германские переговоры
об эмбаргированных судах, прошедшие в деловой обстановке и
завершившиеся 23 апреля 1923 г. подписанием соглашения об
обмене эмбаргированными торговыми судами и взаимном
признании решений призовых судов. Тем самым был решен еще один
1 См. док. 35.
2 См. док. 63.
3 См. «НКИД СССР. Годовой отчет за 1923 г. к II съезду Советов». М.,
1924, стр. 56.
13
из оставшихся неурегулированных вопросов, который мог
осложнить дальнейшее развитие советско-германских отношений.
Однако правящие круги Германии не проявляли необходимой
последовательности в межгосударственном сотрудничестве с
СССР. В вопросе о заключении с СССР торгово-экономического
договора германское правительство заняло выжидательную
позицию. Оно считало, что характер развития экономики Советской
страны еще не определился и что для Германии нежелательно
брать на себя обязательства, которые в будущем могли бы
оказаться «невыгодными».
Германское буржуазное правительство не хотело, чтобы
Германия первой среди капиталистических стран пошла на
окончательное договорное урегулирование торгово-экономических
отношений с СССР. При этом особенно указывают на позицию
Америки и Англии,— сообщал Розенберг Ранцау в апреле
1923 с.— Можно помышлять собственно о возрождении русской
экономики, по мнению этих кругов, лишь с помощью
американского и английского капитала, который никогда не сможет
обойтись без немецкого умения работать и знания немцами русской
обстановки. Америка же, равно как и Англия, повела себя
сдержанно, с тем чтобы со временем добиться изменения
экономической системы в России. По мнению этих экономических кругов,
не подлежит сомнению, что в этих странах германо-русские
переговоры и заключение экономического соглашения могут
рассматриваться как акции, перечеркивающие англо-американскую
экономическую политику в отношении России.
Публикуемые впервые документы переписки (заведующего
отделом МИД Германии) В. Вальрота с германским послом в
Лондоне Штамером ! и послом в Москве Брокдорф-Ранцау ясно
говорят о том, что Вальрот активно противодействовал развитию
равноправных политических отношений Германии с Советским
Союзом и являлся противником равноправного, взаимовыгодного
экономического сотрудничества. Как свидетельствуют
документы, Вальрот предпринимал неоднократные попытки достичь
соглашения с английским правительством и разработать единую
германо-английскую тактику и политику в отношении Советского
Союза, и в частности по вопросу о заключении договора по
торговле и экономическим вопросам. Вместе с тем Вальрот пытался
выяснить возможность воздействия на английское правительство,
с тем чтобы последнее замедлило бы ход англо-советских
переговоров о заключении торгового договора. Не ограничиваясь этим,
Вальрот разработал целую систему мероприятий по организации
публикации в зарубежной прессе антисоветских статей с целью
дискредитации СССР и ослабления его позиций в период
германо-советских переговоров о заключении договора по
торгово-экономическим вопросам.
1 См. док. 159.
14
У. Брокдорф-Ранцау неоднократно напоминал в своих
телеграммах и донесениях в МИД Германии о необходимости
реализации комплекса вопросов, содержавшихся в статье 5 Рапалль-
ского договора.
Одновременно в Германии чувствовалось и влияние той части
деловых кругов, которые выступали, разумеется, исходя из
интересов буржуазной Германии, зажатой в тиски Версальского
договора, за скорейшее расширение торгово-экономических связей
с СССР: это крупнейшие машиностроительные концерны Круп-
па, Борзига, Маннесмана, а также различные объединения
предпринимателей, имевших к тому же традиционные связи с русским
рынком.
26 июня 1923 г. в Берлине начались советско-германские
переговоры на уровне экспертов по осуществлению важнейших
положений Рапалльского договора. Обсуждению подлежали
проекты консульского договора, конвенции о наследовании,
соглашения об оказании правовой помощи, о приеме высылаемых
граждан обоих государств и о морском судоходстве. 14 июля было
завершено второе чтение проекта договора о консульской службе.
СССР обусловил свое согласие на этот договор получением
согласия Германии предоставить торгпредству СССР в Берлине
статус государственного органа, пользующегося правами и
привилегиями консульских учреждений.
С 16 июля 1923 г. в этих переговорах был сделан перерыв.
Возобновились переговоры 13 сентября 1923 г. и велись вплоть
до полицейского налета на здание советского торгпредства в
Берлине, на Линденштрассе, 3 мая 1924 г.
Глава германской делегации Кернер в своем докладе от
16 июля 1923 г. отмечал, что переговоры проходили в деловой
атмосфере. В донесении от 19 сентября 1924 г. он писал: «В целом
переговоры протекали благоприятно, со стороны делегации
СССР заметно было явное желание содействовать успешному
ходу переговоров» К
В отношении Советского Союза к германскому государству и
народу нашли практическое воплощение основополагающие
принципы миролюбивой ленинской внешней политики. Это
особенно наглядно проявилось в связи с оккупацией Рура и
Рейнской области франко-бельгийскими войсками 11 января 1923 г.,
в результате чего была не только дезорганизована германская
экономика, но и создалась реальная угроза делу мира в Европе.
13 января 1923 г. германское правительство направило
Советскому правительству ноту, в которой информировало об этой
агрессивной акции. Советское правительство осудило
франко-бельгийскую оккупацию, расценив эту акцию как серьезную угрозу
миру2. Г. В. Чичерин дал указание поверенному в делах в Гер-
1 См. док. 220.
2 См. док. 52 и 53.
15
мании довести до сведения ее правительства следующее: «Мы
заверяем абсолютно германское правительство, что ничего не
предпримем и не поддержим, что носило бы характер агрессивной
политики против Германии. Мы все время оставались, остаемся и
будем оставаться верными соединяющей нас с Германией
политике взаимного дружелюбия» К
Советский Союз был единственным государством, которое
решительно выступило в защиту прав немецкого народа,
опубликовав 18 января 1923 г. Обращение ВЦИК к народам всего мира.
Ответственность за этот агрессивный акт, подчеркивалось в
обращении, «несет не только правящий Париж, ее несут также
правящие Лондон, Рим, Брюссель и Токио». «Жестокая нищета и
неслыханные угнетения грозят трудящимся массам Германии, а
всей Европе — усиление экономической разрухи»2.
В связи с растущей опасностью вооруженной
империалистической интервенции против Германии Советский Союз, советский
народ активизировали свои усилия в поддержку немецкого
рабочего класса, за сохранение мира. Руководствуясь идеями
пролетарского интернационализма, трудящиеся Советского Союза
оказывали помощь борющемуся немецкому рабочему классу,
рабочим Рура, оказавшимся в крайней нужде в связи с прекращением
работы всех предприятий этого промышленного центра
Германии. Так, ВЦСПС направил в Германию 10 тыс. т зерна и 100 тыс.
руб. золотом. По всей Советской стране трудящиеся производили
сбор средств, продовольствия, одежды3.
Проходивший в конце августа 1923 г. пленум Моссовета
принял специальную резолюцию, в которой говорилось:
«Трудящиеся массы России не могут оставаться равнодушными зрителями
событий, развивающихся в Германии. Порабощение Германии
империалистами Антанты, равно как и победа в Германии
фашизма представляли бы прямую угрозу для СССР»4. 4 сентября
1923 г. «Известия» опубликовала статью «Опасность интервенции
для Германии», в которой вновь подчеркивалась солидарность
народов СССР с немецким народом.
Одновременно Советское правительство приняло меры и по
дипломатической линии, чтобы добиться обеспечения
невмешательства третьих стран во внутренние дела немецкого народа.
НКИД направил члена Коллегии В. Коппа в Ригу, Ковно и
Варшаву, где он вел переговоры о заключении соглашения о
невмешательстве в германские дела и об обеспечении транзита в
третьи государства при всяких политических условиях5.
1 См. док. 49.
2 «Документы внешней политики СССР», т. VI. М., 1962, стр. 150—152.
См. док. 52.
3 Подробнее см. сб. «Рапалльский договор и проблема мирного
сосуществования». М., 1963, стр. 158.
4 «Пролетарская солидарность трудящихся в борьбе за мир (1917—
1924)». М., 1958, стр. 435—436.
6 «НКИД СССР. Годовой отчет за 1923 г. к II съезду Советов», стр. 42.
16
15'ноября 1923 г. советская печать опубликовала
правительственное сообщение, в котором внимание всех народов мира
обращалось на крайне напряженное положение в Центральной
Европе и заявлялось, что правительство СССР «направляло и
направляет свои главные усилия к тому, чтобы обеспечить от каких-
либо неожиданных потрясений государственные
взаимоотношения восточной части Европы и, таким образом, всемерно
содействовать сохранению мира и во всей Европе» К
Внутриполитическая напряженность в Германии продолжала
нарастать в течение весны и лета 1923 г. Снова активизировали
свои действия силы реакции и фашизма. При активном участии
правых социал-демократических лидеров германский
империализм повел борьбу против КПГ, чтобы сломить усиливающееся
влияние коммунистов на рабочий класс. В этой борьбе
использовались все средства, и в первую очередь антикоммунизм и
антисоветизм. Материальная помощь советских людей рабочим Рура
изображалась как «вмешательство во внутренние дела
Германии». Правительство Штреземана открыто пыталось перенести
внутриполитическую борьбу, которую вел германский
пролетариат против буржуазии, в сферу межгосударственных отношений
между Германией и СССР. Об этом свидетельствовали его
«протесты» правительству СССР против выступлений советской
печати в поддержку борьбы германского рабочего класса, решений
ВЦСПС, отдельных отраслевых профсоюзов и даже отдельных
рабочих коллективов об оказании германским рабочим
материальной помощи.
Подготавливая общественное мнение к введению в стране
чрезвычайного положения для подавления революционного
рабочего движения, правящие круги использовали печать
буржуазных партий, а также газеты СДПГ, включая и ее центральный
орган «Форвертс», для развертывания антисоветской кампании.
Так, «Форвертс» опубликовал без подписи заметку
«Русско-коммунистические склады оружия», имевшую форму официозного
сообщения. В ней говорилось, что «обнаруженные склады»
якобы «созданы должностными органами местного русского
представительства для целей гражданской войны в Германии». Это
было явной провокацией, направленной против СССР и
развития советско-германских межгосударственных отношений.
Советское полпредство заявило по этому поводу решительный
протест германскому правительству.
Правительство Штреземана было вынуждено дать
опровержение, которое поместил и «Форвертс» 19 октября 1923 г.
В конце ноября 1923 г. правительство Штреземана ушло в
отставку. Лидеры СДПГ отказались от участия в новом
правительстве, которое было сформировано 30 ноября В. Марксом —
одним из лидеров партии Центра. Штреземан остался министром
1 сНКИД СССР. Годовой отчет за 1923 г. к II съе^у Совете©!, стр. 44.
1\
иностранных дел. Новое правительство проводило политику
соглашения с Антантой, поддерживая одновременно с Советским
Союзом уже установившиеся добрососедские отношения и
развивая с ним торговые и экономические связи.
В выступлении на совещании главных редакторов ведущих
немецких газет, созванном рейхсканцлером 11 декабря 1923 г.,
Штреземан говорил о необходимости для Германии стараться не
терять связи с Советской Россией. Штреземан отмечал, что
международная ситуация в отношении России явно изменилась в
связи с экономическим укреплением России и ее сильной, весьма
сильной, политической консолидацией. Россия стоит в данный
момент в центре большой международной политики и
экономического состязания. Признание де-юре со стороны всех
политически важных держав — вопрос кратчайшего времени.
В эти годы в советской внешней экономической политике
определенная роль отводилась концессиям. В. И. Ленин придавал
этому вопросу важное значение. Он отмечал: «Существование
концессий есть экономический и политический довод против
войны. Те государства, которые могли бы с нами воевать, воевать не
смогут, если возьмут концессии...» К Стремление германских
деловых кругов к получению в СССР концессий было в течение
1922—1923 гг. довольно сильным. По числу заявок на получение
концессий и организацию смешанных акционерных обществ
Германия стояла на первом месте.
Однако на практике промышленных концессий было
заключено мало, так как крупные германские фирмы, как, впрочем, и
фирмы других западных стран, не хотели вкладывать
значительные капиталы в СССР, рассчитывая вместе с тем получать, и как
можно скорее, большие прибыли без серьезных
капиталовложений. Политика концессий не получила вследствие этого сколько-
нибудь значительного развития. Были заключены договоры на
организацию советско-германских смешанных обществ, таких,
как «Дерулюфт» — общество воздушных сообщений между СССР
и Германией, которое открыло в 1922 г. авиалинию Москва —
Кенигсберг — Берлин, «Дерутра» — германо-русское
транспортное общество, «Русгерторг» — торговое общество с участием
фирмы Отто Вольфа, «Дероп» — общество по сбыту в Германии
нефтепродуктов Советского Союза и некоторые другие. Начала
развиваться новая по тем временам форма сотрудничества —
заключение договоров Советским правительством с иностранными
фирмами об оказании технической помощи при строительстве
некоторых новых заводов. Веймарская Германия стояла в этом
тогда на первом месте2.
Данные статистики говорят о значительном росте
товарооборота между СССР и Германией. Положительное действие Ра-
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 76.
2 См. «Торговые отношения СССР с капиталистическими странами». М.,
1938, стр. 133.
18
палльского договора сказалось на развитии товарообмена между
обеими странами уже в 1922 г., когда Германия заняла второе
место во внешней торговле Советской России. В 1923 г. Германия
вышла на первое место среди капиталистических стран в
торговле с Советским Союзом. На ее долю в 1923 г. приходилось 30%
советского экспорта и 36% импорта К
На протяжении 1923 г. советско-германские отношения
строились в соответствии с постановлениями Рапалльского договора.
Отмечая первую годовщину Рапалльского договора, Г. В.
Чичерин в письме Ранцау подчеркивал значение этого договора:
«Открыто и искренне, перед всем миром, без тайных соглашений,
два народа заявили о необходимости дружественных отношений,
сближения, экономического сотрудничества... Так пусть же наши
страны вступят со всей энергией на этот путь — таково мое
пожелание к годовщине договора». Чичерин просил передать
бывшему рейхсканцлеру И. Вирту, «сколь высоко я и мои друзья
признаем и ценим его заслуги в осуществлении и сохранении
Рапалльского договора»2.
Германский министр иностранных дел прислал ответную
телеграмму, в которой писал: «Мы разделяем Ваше мнение о том,
что современное положение немецкого и русского народов
обусловило более тесную общность экономических интересов, чем
это имело место в прошлом, несмотря на их естественное
соседство» 3.
В годовом отчете II Всесоюзному съезду Советов НКИД дал
положительную оценку развитию советско-германских
экономических связей в 1923 г.: «Несмотря на тяжелое экономическое
положение Германии, сближение на хозяйственной почве между
СССР и Германией в отчетном году продолжало развиваться
вполне благоприятно»4.
Далее в этом отчете отмечалось: «С Германией нас связывает
ближе, чем с каким-нибудь другим государством, географическое
положение и общность экономических интересов». В отчете
также подчеркивалось: «...раздавленная торжествующим
империализмом Германия в лице своего правительства нашла в себе в
известный момент достаточно мужества и прозорливости, чтобы
заключить Рапалльский договор. Поэтому укрепление
дружественных отношений с Германией, увеличение экономических
связей и взаимная поддержка в развитии этих экономических
связей нами преследовались в прошлом и остаются также и для
будущего одной из основ нашей политики»5.
Первые два года действия Рапалльского договора
подтвердили силу ленинских идей мирного сосуществования государств
1 См. «Документы внешней политики СССР», т. VI, стр. 599—600.
2 См. док. 73.
3 См. док. 75.
4 «НКИД СССР. Годовой отчет за 1923 г. к II съезду Советов», стр. 57.
5 См. док. 145. ,
19
с различным общественным строем. В письме Ранцау в связи со
второй годовщиной Рапалльского договора Г. В. Чичерин вновь
подчеркнул 16 апреля 1924 г. его значение. Он писал: «Ни
присоединение к Лиге наций, ни «МИКУМ-договоры» !, ни
промышленники прозападной ориентации, ни носители свастики не
победили Рапалло, так же как и имеющиеся у нас неблагоприятные
обстоятельства не победили Рапалло. Рапалло не победить,— в
это я твердо верю. Рапалло — даже больше будущее, чем
прошлое. Итак, полный вперед! Курс остается прежним»2.
На дальнейшем развитии советско-германских отношений все
больше отражалась борьба двух противоречивых тенденций в
политике империалистической Германии — линия на
сотрудничество с СССР, которую последовательно поддерживало
революционное рабочее движение под руководством КПГ, и линия на
сближение с западными державами, которую весьма активно
поддерживали монополистические круги во главе со Стиннесом
и правые лидеры СДПГ.
Антисоветизм в политике германского правительства
отчетливо проявился при организации 3 мая 1924 г. провокационного
обыска здания торгового представительства СССР в Берлине.
Около 200 агентов уголовной и политической полиции ворвались
в здание торгпредства и произвели обыск служебных помещений
и кабинетов сотрудников, в том числе кабинета торгпреда и его
заместителя, взламывали ящики письменных столов, шкафов,
просматривали деловую переписку и т. п. Обыск производился
под предлогом розыска якобы скрывшегося в здании некоего
Боценгардта, являвшегося провокатором. В действительности
обыск производился с целью обнаружения «коминтерновских
материалов», которые подтверждали бы давно выдвигавшееся
реакцией лживое обвинение против сотрудников советских
учреждений в том, будто они занимаются недозволенной деятельностью
и готовят «революцию» в Германии. Такие материалы были бы
нужны реакции и для нанесения удара по КПГ, если бы удалось
«доказать», что германские коммунисты являются «агентами
Москвы». Это особенно хотелось сделать реакции после принятия
«плана Дауэса» и накануне выборов в германский рейхстаг.
Разумеется, никаких «коминтерновских материалов» в здании
торгпредства не было, и вся эта акция провалилась.
Полицейская провокация против советского торгпредства
вызвала осуждение не только со стороны КПГ, но и
определенной части германских деловых кругов, заинтересованных в разви-
1 МИКУМ (фр. MICUM Mission Interalliee de Controle des Usincs
et Mines, в переводе «Межсоюзническая миссия по контролю над заводами и
шахтами») — франко-бельгийская контрольная миссия в Руре. 23 ноября
1923 г. Стиннес заключил с МИКУМ соглашение о совместной эксплуатации
угольных шахт в Руре, по которому рурские промышленники обязывались
выплачивать в счет репараций по 10 франков за каждую проданную тонну
угля.
2 См. док. 162.
20
тии торгово-экономического сотрудничества К Посол Ранцау
также писал в своей телеграмме в МИД от 12 мая, что конфликт с
Советским Союзом нанес политический вред Германии.
Советский Союз с самого начала считал эту полицейскую
акцию совершенно недопустимой и реагировал на нее целым
рядом мероприятий.
Сразу же после полицейского налета торгпредство в Берлине
и его отделения в Гамбурге и Лейпциге по распоряжению
полномочного представителя СССР в Германии были закрыты; затем
были прекращены все торговые операции между СССР и
Германией, в том числе приостановлена продажа советского зерна в
Германии.
Налет берлинской полиции на советское торговое
представительство 3 мая 1924 г. наглядно показал необходимость
обеспечения экстерриториальности помещения торгового
представительства и тем самым подтвердил необходимость для
правительства СССР иметь полную гарантию недопущения подобного рода
событий.
Выступая на XIII съезде РКП (б) 26 мая 1924 г., народный
комиссар внешней торговли Л. Б. Красин подчеркнул, что
Советское правительство требует, чтобы международные обычаи
соблюдались Германией в отношении Советского Союза по
меньшей мере так же, как они соблюдаются в отношении других
стран. «Мы должны сказать прямо германскому министерству
иностранных дел, что монополия внешней торговли и
неприкосновенность нашего центрального торгового аппарата являются
кардинальным условием наших экономических отношений.
С другой стороны, мы должны определенно сказать, что мы
будем разговаривать о торговом договоре и других соглашениях
только тогда, когда эти элементарные права, признанные за
нами, несомненно, договором 6 мая 1921 г., будут восстановлены
и когда подлог берлинской полиции будет надлежащим образом
квалифицирован самим германским правительством»2.
Однако германское правительство не хотело считаться с этим
предупреждением, сделанным с трибуны съезда РКП (б). Оно
утверждало, что экстерриториальность здания торгового
представительства не была установлена германо-советским
соглашением от 6 мая 1921 г. Германское правительство намеревалось
обсудить эту проблему на предстоящих переговорах о
заключении торгового договора с СССР. Оно рассчитывало использовать
ее как средство для получения со стороны СССР значительных
уступок в экономической области. Понадобилось почти три
месяца для того, чтобы завершить переговоры об урегулировании
инцидента. Германское правительство признало
неприкосновенность «торгпредства в собственном смысле слова», т. е. лишь
1 См. док. 174, 177, 179.
2 «Тринадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет». М., 1962,
стр. 142. См. также док. 190. ,
21
«определенной части» занимаемого торгпредством здания, а не
всего здания, как того требовало Советское правительство.
Подписание протокола от 29 июля 1924 г. сделало для СССР
возможным возобновить работу торгпредства в Берлине.
Разумеется, Советское правительство считало это соглашение
недостаточным. Нарком Г. В. Чичерин заявил на сессии ЦИК
СССР 18 октября 1924 г., что экстерриториальность здания
торгпредства незыблемо установлена германо-советским договором
1921 г.1 Правительство Советского Союза продолжало
добиваться поэтому обеспечения полной неприкосновенности торгового
представительства и признания монополии внешней торговли на
переговорах о торговом договоре, начавшихся 15 ноября 1924 г.
Еще до открытия переговоров на состоявшемся в МИД
Германии совещании с участием экспертов и представителей
деловых кругов фон Кернер (глава делегации Германии на
переговорах в Москве) заявил: «Торговые договоры, которые Советский
Союз заключил с Швецией, Италией и Персией, содержат, так
же как и русско-английский договор, принципиальное признание
русской монополии внешней торговли... Также и с нашей
стороны переговоры с самого начала велись на основе
принципиального признания монополии внешней торговли»2.
Что касается статуса торгпредства, германская делегация
получила инструкцию по этому важнейшему вопросу не идти на
полное признание прав торгпредства СССР в Берлине и
соглашаться только на то, что было записано в германо-советском
протоколе от 29 июля 1924 г. об улаживании майского
конфликта.
На открытии переговоров в Москве 15 ноября 1924 г.
народный комиссар внешней торговли СССР Л. Б. Красин заявил, что
в Советском Союзе рассматривают «вопрос о монополии внешней
торговли не только как технический вопрос о способах
осуществления внешнеторговых сношений, но и как важнейший
принципиальный вопрос, до известной степени как вопрос
существования Советского Союза, и почему мы при всех переговорах о
торговых сношениях с внешним миром вынуждены настаивать
на самом строгом и точном соблюдении нашего основного
принципа внешней торговли»3.
Л. Б. Красин выразил мнение Советского правительства, что
заключение торгового договора и сотрудничество между
Советским Союзом и Германией улучшат международную обстановку
и экономическое положение в Европе. Предпосылкой этому
является уважение каждой стороной интересов другой стороны и
признание за каждой стороной права строить свою
хозяйственную систему по ее собственному усмотрению. К этому времени
в германских официальных кругах утверждалось понимание, что
i См. док. 233.
2 См. док. 227.
8 См. док. 241.
22
в вопросе о монополии внешней торговли советская сторона
не сделает никаких уступок.
В декабре 1924 г. московские переговоры были прерваны без
достижения существенных результатов, так как германская
сторона отказалась принять основные советские предложения (о
правах торгпредства, о заключении ветеринарной конвенции,
о таможенных пошлинах на сельскохозяйственную продукцию,
о предоставлении 200-миллионного кредита и др.). В этой связи
следует отметить, что в течение 1924—1925 гг. германской
стороной были предприняты кроме полицейского налета на
торгпредство и другие акции, которые отрицательно сказались на
советско-германских отношениях и осложняли ход переговоров по
торгово-экономическим вопросам.
Переговоры о торговом договоре не возобновлялись в
течение двух с половиной месяцев. Этот затянувшийся перерыв
объяснялся не только трудностями конкретного характера, но и
негативной позицией германского правительства. Оно затягивало
переговоры, так как в то время вело переговоры по
рекомендации английского посла в Берлине с Лондоном и Парижем о
заключении гарантийного Рейнского пакта.
О. Чемберлен, ставший министром иностранных дел в
консервативном правительстве С. Болдуина, развернул активную
деятельность по созданию антисоветского блока западных
держав с участием Германии. Для этого он использовал идею
гарантийного Рейнского пакта.
Вместе с тем участие Германии в этом пакте должно было, по
мысли Чемберлена, ослабить позиции Франции в Европе и
соответственно усилить влияние Англии, которая к тому же вместе с
Италией становилась гарантом пакта. Штреземан видел в
заключении такого гарантийного пакта подходящее средство для
осуществления своей политики соглашения с
державами-победительницами в целях пересмотра Версальского договора. Курс
на сближение с западными державами он начал с заключения
«плана Дауэса», за которым последовали и другие аналогичные
акции германской дипломатии. К ним, в частности, относился
германский меморандум от 29 сентября 1924 г., направленный
генеральному секретарю Лиги наций, в котором ставился вопрос
о вступлении Германии (при определенных условиях) в Лигу
наций. Не считаясь с неоднократными предостережениями СССР о
том, что вступление Германии в Лигу наций может повредить
развитию дружественных советско-германских отношений,
Штреземан упорно продолжал курс на соглашение с западными
державами, несмотря на то что об их планах организации
антисоветского блока открыто писали западноевропейские газеты
самых различных направлений.
Официальные протесты, представления по дипломатическим
каналам и статьи в германской печати с обвинениями СССР в
мнимом вмешательстве во внутренние дела Германир,
антисоветские выступления различных буржуазных политиков имели
23
также целью показать державам Антанты, что Германия при
определенных обстоятельствах тоже не прочь была бы выступить
единым фронтом с ними против рабоче-крестьянского Советского
государства.
Колебания такого рода в германской политике в отношении
СССР отмечали обозреватели ряда буржуазных газет стран
Антанты. Не случайно Г. В. Чичерин в письме Ранцау от 26 ноября
1924 г. сообщал германскому послу высказывания на этот счет
политического обозревателя газеты «Дейли ньюс» В. Харриса,
который писал 17 ноября в своей газете: «Здесь бесспорно две
политики,— может быть, даже три,— которые проводятся
упорно, и страна хорошо сделала бы, если бы учла это. Одна —
русская политика систематического развития отношений с
Германией. Другая — германская политика, более сомнительная и
менее решительная, систематического развития отношений с
Россией». Чичерин дипломатически призывал посла: «Не следует ли
над этим подумать!» 1
В конце декабря 1924 г. влиятельная германская газета «Бер-
линер Тагеблатт» также опубликовала статью «Россия и
западные державы. Призрак антирусского единого фронта», в которой
отмечала наличие подобного рода планов.
3 января 1925 г. газета «Цайт», являвшаяся органом
Немецкой народной партии, лидером которой был Штреземан, а
газета считалась его рупором, опубликовала статью «Фронт
против Советской России». В ней давалось понять, что Германия не
исключает возможности при определенных условиях вступить в
переговоры о присоединении к такому фронту. В тот же день
Штреземан направил германскому послу в Москве Ранцау
телеграмму, в которой сообщал об опубликовании этой статьи и
предписывал послу, чтобы последний информировал руководство
Наркоминдела о том, что Штреземан не имеет никакого
отношения к этой статье и даже не знал, что таковая готовится к
опубликованию2.
Таким образом, Штреземан вел двойную игру: западным
державам через германскую печать давал понять, что Германия
при определенных условиях будет готова начать с ними
переговоры об участии в антисоветском фронте. Советскому Союзу
делались заверения в том, что Германия остается верной ра-
палльскому курсу. В своем стремлении сговориться с
державами-победительницами Штреземан неоднократно предпринимал
такие акции, которые должны были показать Лондону и
Парижу его антисоветские настроения, о чем убедительно
свидетельствовали его многочисленные «протесты» с обвинениями
СССР во вмешательстве во внутренние дела Германии. Вместе
с тем Штреземан внимательно следил за тем, чтобы не
допустить серьезного осложнения отношений между Германией и
1 См. док. 243.
2 См. док. 253.
24
СССР, которое могло подорвать позиции Германии на
международной арене.
Курс Штреземана на соглашение с западными державами
объективно отражал те устремления германского империализма,
которые стали все заметнее проявляться во внешней политике
Германии по мере того, как с помощью американских и
английских кредитов возрождался ее экономический потенциал.
25 декабря 1924 г. Советский Союз внес предложения о
заключении нового политического договора, который должен был
в новой политической ситуации закрепить рапалльский курс в
отношениях между СССР и Германией.
Однако германское правительство заняло на переговорах
весьма уклончивую позицию и отказалось от заключения
нового политического договора. Оно предлагало ограничиться тем,
чтобы соответствующая формулировка, подтверждавшая
рапалльский курс, была включена в виде преамбулы в германо-
советский торговый договор. Советский Союз отклонил
требование германской стороны и повторил свое предложение о
заключении политического договора. Только 24 февраля 1925 г.
имперский кабинет на своем заседании вынес решение уполномочить
Штреземана вести переговоры с СССР о заключении
соответствующего политического договора. Но и после этого
переговоры умышленно затягивались немецкой стороной.
Аналогичной тактики придерживалась она при ведении переговоров о
заключении целого комплекса торгово-экономических соглашений
с Советским Союзом, хотя экстерриториальность советского
торгпредства фактически признавалась германским
правительством по соглашению от 6 мая 1921 г. Тем не менее германское
правительство дважды на своих заседаниях (14 февраля и 13 мая
1925 г.) принимало решение о нежелательности признания
экстерриториальности всего здания торгпредства в Берлине и его
отделения в Гамбурге, освобождения торгпредств от налогов и
отказывалось от предоставления кредитов. Германская сторона
также отклонила советское предложение о заключении
ветеринарной конвенции. Отсутствие такой конвенции затрудняло
экспорт из СССР в Германию скота и продуктов животноводства.
Прикрываясь требованиями «гигиены и ветеринарного
надзора», германские власти в интересах юнкеров-помещиков и
вопреки интересам широких масс немецкого народа всячески
затрудняли и ограничивали ввоз скота из СССР в Германию.
Отклонение важнейших советских предложений означало, что
переговоры оказались под угрозой срыва.
Однако полный срыв переговоров с СССР был опасен для
Германии, так как это неизбежно привело бы к ослаблению
позиции Берлина в переговорах с западными державами. В письме
статс-секретаря МИД Германии фон Шуберта министерству
внутренних дел от 11 мая 1925 г. говорилось, что если кабинет
отклонит основные советские требования о таможенных тари-
25
фах на продукты сельского хозяйства, о заключении
ветеринарной конвенции и о правах торгпредства, то это будет означать
срыв переговоров. «Крушение же переговоров с Россией,—
писал далее Шуберт,— как раз при нынешней расстановке
политических сил оказало бы в высшей степени неблагоприятное
воздействие» К Об этом же достаточно откровенно говорилось в
записке МИД Германии о состоянии советско-германских
экономических переговоров от 13 июля 1925 г.: «При вынесении этих
решений (о нежелательности срыва переговоров.— Ред.) торго-
во-политический комитет руководствовался тем соображением,
что разрыв германо-русских переговоров в настоящее время,
особенно в связи с незаконченными переговорами с Западом о
заключении гарантийного договора, имел бы самые серьезные
политические последствия. После неоднократных
недвусмысленных заявлений авторитетных представителей Советского
правительства не подлежит никакому сомнению, что даже саму
попытку отсрочки переговоров Советское правительство
истолковало бы как решительный отход от Советской России и
поворот к Западу.
Кроме того, напряженное торгово-политическое положение
Германии, которое уже создалось из-за трудностей на
переговорах с Францией и Польшей и может возникнуть на переговорах
с Испанией, делает весьма желательной договоренность
Германии с Советской Россией. Договоренность с Советской Россией,
пусть даже кажущаяся, привела бы к существенной разрядке
напряженности и создала бы для Германии значительно более
выгодную позицию на предстоящих переговорах»2. Тем не
менее германская сторона продолжала упорствовать, отказываясь
удовлетворить наиболее существенные требования советской
стороны. Так продолжалось до середины сентября 1925 г. К
этому времени вступили в завершающую стадию переговоры
Германии с западными державами и намечался созыв конференции
в Локарно, куда Германия не могла явиться, не укрепив свои
отношения с СССР заключением договора. Поэтому 18 сентября
1925 г. Штреземан в телеграмме германскому послу в Москве
потребовал добиваться скорейшего завершения переговоров. Он
писал: «Деловые соображения и внешнеполитические интересы
делают для меня крайне желательным скорейшее подписание
договора»3.
Вместе с тем экономическое положение Германии
характеризовалось глубоким противоречием между ее
производственными возможностями и общим положением ее как побежденной
страны. Высокое развитие промышленности,
производительность которой значительно превышала нужды внутреннего
рынка, и ее монополистическая концентрация в картелях и трестах
1 См. док. 293.
2 См. док. 325.
3 См. док. 374.
26
толкали Германию к империалистской политике1, что
прежде всего выражалось в постановке вопроса о возвращении
бывших германских колоний, отказе по Локарнскому пакту от
признания восточных границ, установленных Версальским
договором, и в требовании отмены его военных статей.
Весьма конкретное подтверждение стремления к проведению
такой политики содержится в письме Штреземана бывшему
кронпринцу в сентябре 1925 г., где изложена
внешнеполитическая программа Германии на ближайшие годы. Как следует из
письма Штреземана, главная цель этой политики заключалась
в следующем: восстановить статус-кво 1914 г., с тем чтобы иметь
возможность вести активную внешнюю политику. Другими
словами: создать предпосылки для ведения Германией активной
борьбы за возвращение ее бывших колоний, за получение
мандатов на управление колониями, за новый передел мира 2.
Таковы были внешнеполитические планы германской
дипломатии на будущее. Однако реальная действительность была
такова, что германская экономика нуждалась в
торгово-экономических связях с СССР, дальнейшее развитие которых серьезно
тормозилось отсутствием твердой договорной основы. Поэтому
правительство Лютера — Штреземана и решило подписать
советско-германское экономическое соглашение.
В докладной записке имперскому кабинету от 28 сентября
1925 г. Штреземан дал следующую оценку результатов
московских переговоров по экономическим вопросам: «Правда, не
удалось восстановить старые, довоенные основы для осуществления
русских сделок и с этой целью прорвать или обойти внутреннее
русское законодательство, русскую экономическую систему или
вновь отменить уже предоставленные права известной
неприкосновенности личности и помещений. Однако удалось — на
основе уже выраженной в соглашении от 6 мая 1921 г. и в протоколе
от 29 июля 1924 г. готовности считаться и сотрудничать с
существующей русской экономической системой, а также с учетом
предоставленных там прав — достичь урегулирования
существующих фактических экономических отношений в рамках
имеющихся реальностей и создать достаточную правовую основу для
этих существующих экономических отношений»3.
Штреземан подчеркивал, что настаивать далее на
выполнении отдельных германских требований значило бы отказаться
«от действительно достигнутого широкого урегулирования и
впервые созданной правовой основы для существующих
германо-русских экономических отношений». Он предостерегал
против отклонения всего договорного комплекса, которое
«неизбежно должно вести к внутреннему отчуждению и охлаждению
1 См. «Коммунистический Интернационал в документах. 1919—1932 гг.».
М., 1933, стр. 533.
2 См. док. 367.
3 См. док. 380. •
2?
между обеими странами со всеми вытекающими отсюда
последствиями». «Наконец,— писал он,— нельзя забывать, что данный
договорный комплекс и решение по этому договорному
комплексу должно иметь также и в политическом плане решающее
значение для развития*германо-русских отношений именно в
данный момент, когда переговоры с Западом не завершены и
Советская Россия питает глубокое недоверие, что Германия начинает
отходить от России и Рапалло» К
1 октября 1925 г. германское правительство на своем
заседании приняло решение подписать договор. Принимая это
решение, оно исходило не только из большой экономической выгоды,
которую Германия получает, заключив торговый договор с
СССР. Правительство Лютера — Штреземана хотело подписать
этот договор до открытия Локарнской конференции с расчетом
на то, что таким образом оно укрепит позиции Германии в
отношении западных держав и сумеет добиться от них больших
уступок.
Весьма высокую оценку этому договору дал нарком Г. В.
Чичерин на пресс-конференции в Берлине: «Торговый договор с
Германией, подписание которого предстоит, является, таким
образом, не только важным признаком дружественных отношений
между Советским Союзом и Германией, но и практической
необходимостью, соответствующей жизненным интересам обеих
сторон»2.
Подписание договора состоялось 12 октября 1925 г. Договор
включает кроме Общих постановлений, в которых вновь было
подчеркнуто сохранение в силе Рапалльского договора и
принципа наибольшего благоприятствования, следующие составные
части: соглашение о поселении и правовой защите;
экономическое соглашение; железнодорожное соглашение; соглашение о
судоходстве; соглашение о налогах; соглашение о торговых
третейских судах; соглашение об охране промышленной
собственности.
Договор определял характер советского торгпредства в
Германии, функции, права и рамки его юридической
ответственности, закреплял записанный в Рапалльском договоре принцип
взаимного наибольшего благоприятствования, содержал
обязательство заключить таможенную конвенцию. Кроме того, в нем
содержалось важное обязательство способствовать развитию
советско-германской торговли: «Договаривающиеся стороны
будут стремиться к тому, чтобы всячески содействовать развитию
взаимных торговых сношений, достигнуть возможной
устойчивости товарообмена и по мере успехов хозяйственного
восстановления довести участие обеих стран во взаимном вывозе и
1 См. док. 380.
2 См. док. 388.
28
ввозе до довоенного уровня, причем они будут
руководствоваться соображениями хозяйственного порядка» (ст. 1
экономического соглашения). Одновременно был подписан и договор о
консульской службе.
Характеризуя договор от 12 октября 1925 г., посол Ранцау
заявил тогда: «Было бы также бесполезно стремиться
высчитать, какая из обеих договаривающихся сторон извлечет из
этого договора больше выгоды. Будем твердо помнить, что
договор заключен и должен быть осуществлен в духе и согласно
смыслу Рапалльского договора, и тогда каждая из
договаривающихся сторон в одинаковой степени окажется в выгоде.
И тогда договор, полный неожиданности для всех тех, кто
косо смотрит на тесное сотрудничество германских народов и
народов СССР, будет содействовать мирному развитию наших
стран, а тем самым послужит делу умиротворения всего мира» 1.
В передовой статье газеты «Известия», озаглавленной
«В духе Рапалло!», договор получил высокую оценку. Газета
выражала согласие с высказанным послом Ранцау
утверждением и подчеркивала: «Мы тоже в этом убеждены. Советское
правительство намерено выполнять его в духе Рапалльского
договора. Вопрос состоит в том, сможет ли выполнить его в этом
духе германское правительство».
Характеризуя суть Рапалльского договора, газета
напоминала, что его экономическая идея — «это идея компромисса двух
факторов: с одной стороны, укрепляющегося в СССР
социализма, укрепляющегося рабоче-крестьянского государства и, с
другой стороны, существующего за границей капитализма. Рапалло
означает модус вивенди (условия сосуществования) между
этими противоположностями. На точку зрения этого модус
вивенди не стали еще капиталистические державы Запада, и вся
их политика стремится к тому, чтобы навязать свою волю СССР.
Против этой политики СССР будет вести решительную борьбу».
В статье также отмечалось, что «германское правительство
придало акту заключения новых экономических договоров
намеренно демонстративный характер. Но если Рапалло был
демонстрацией против Антанты, то Московский договор является
демонстрацией для Москвы. Мы ценим тенденцию германского
правительства успокоить общественное мнение СССР
относительно смысла переговоров в Локарно, но еще ценнее будут
действия.
СССР не ведет политики на основе гипотез. Он не спешит с
практическими выводами на основе предположений о том,
какие решения будут приняты в Локарно. Он охотно подождет
фактов, которые ответят на вопрос, способно ли германское
правительство выполнять новые договоры в духе Рапалло. Только
1 См. док. 407.
29
факты и могут устранить сомнения, вызываемые общим курсом
германской политики» 1.
Договор от 12 октября 1925 г., несомненно, имел важное
политическое значение. Оно состоит в том, что во всей истории
отношений между СССР и капиталистическими странами, начиная
с 20-х годов и до начала Великой Отечественной войны, не было
подобного примера такого одновременного и всеобъемлющего
урегулирования всего комплекса экономических и правовых
отношений между двумя странами. Он явился новым импульсом
для ускорения затянувшихся советско-германских переговоров
о заключении нового политического договора между обеими
странами. Это был существенный предельно конкретный шаг в
позитивном развитии отношений между СССР и Германией на
основе Рапалльского договора.
* * *
Большая часть опубликованных в данном томе документов
воспроизводится по экземплярам, хранящимся в архивах СССР
и ГДР, некоторые документы печатаются по имеющимся
изданиям. Под текстом документа указывается ссылка на источник.
К документам, которые воспроизводятся в этом томе по
архивным материалам, но были уже ранее опубликованы, кроме
ссылки на архив указываются также соответствующие издания.
Документы публикуются, как правило, полностью, отдельные
сокращения сделаны только в тех случаях, когда опускаемые
части документа не относятся к теме данного издания. Если
документ печатается с сокращениями, это указано в заголовке,
опущения в тексте обозначены отточием в квадратных скобках.
Заголовки документов принадлежат редакции.
Законодательные и договорные акты и некоторые другие
документы сохраняют собственные заголовки.
Все документы располагаются в хронологической
последовательности.
Исправления очевидных неточностей текста документов
(пропуски букв, опечатки, орфографические погрешности и т. п.), не
носящих смыслового значения, не оговариваются.
Восполняемые редакцией недостающие в некоторых
документах отдельные слова, части слов, даты и т. п. даются в
квадратных скобках.
В работе по выявлению документов и подготовке тома к
печати принимали участие: В. Керф, Н. Д. Гаврилова, Л. И. Дал-
матова, У. Реприхт, 3. Н. Саакян.
1 «Известия», 14 октября 1925 г.
1. Протокол заседания членов германского правительства,
входящих в состав германской делегации на Генуэзской
конференции *
Генуя, 17 апреля 1922 г.
Заседание кабинета
Начало в 10 час. 30 мин.
Присутствовали: канцлер Вирт, имперский министр
иностранных дел Ратенау, периодически имперский министр
финансов Гермес, имперский министр экономики Шмидт,
государственные секретари фон Симеон, Хирш и Хеммер, министериаль-
директор Оскар Мюллер;
государственный советник фон Мей-1 представители
нель и тайный советник Феллингер/ Баварии и Пруссии
Повестка дня:
1. Договор с Россией **
2. Ответ на ноту репарационной комиссии
По первому пункту:
Господин министр иностранных дел Ратенау доложил о
переговорах, которые привели к заключению договора с Россией,
и о возможных последствиях договора для Германии, а также о
его влиянии на атмосферу в Генуе. Он предположил, что Англия
примет заключение договора без существенных затруднений,
однако был озабочен серьезными нападками со стороны Фран-
* Заседание состоялось в Генуе под председательством рейхсканцлера
И. Вирта. В заседании участвовали все министры, входившие в состав
германской делегации на Генуэзской конференции.
** Речь идет о договоре, заключенном между РСФСР и Германией в
Рапа лло 16 апреля 1922 г. Здесь и далее см. сб. док. «Советско-германские
отношения. От переговоров в Брест-Литовске до подписания Рапалльского
договора. Сборник документов», т. 2 (1919—1922). М., 1971, док. 268.
31
ции вследствие общих политических мотивов. После интервью
итальянского министра иностранных дел Шанцера, в котором он
высказался в том смысле, что интересы Италии находятся на
стороне Англии, следует заключить, что Италия в этом вопросе
присоединится к мнению Англии.
Господин канцлер поблагодарил имперского министра Рате-
нау и господ фон Симеона, фон Мальцана и Гауса за ту
настойчивость и энергию в работе, с помощью которых они
привели переговоры к успеху.
Господин имперский министр экономики Шмидт
присоединился к высказанной благодарности. Договор будет
приветствоваться со стороны левых и в той же степени — со стороны
промышленных кругов, со стороны правых министр экономики
также не ожидает никаких затруднений. Вопросом остается, как
Генуя будет реагировать на договор.
Государственный советник фон Мейнель заявил, что он
будет способствовать тому, чтобы в Баварии договор был оценен
с необходимой объективностью.
По второму пункту:
После короткого выступления господина канцлера
присутствующие в Генуе имперские министры выразили свое мнение о
том, что на последнюю ноту репарационной комиссии не следует
давать ответ. Это мнение должно быть сообщено по телеграфу
берлинскому кабинету.
Составил протокол
д-р Хеммер
Окончание заседания в 11 час. 20 мин.
Печат. no ZStA (Zentrales Staatsarchiv),
Potsdam.
2. Телеграмма начальника рейхсканцелярии К. Вевера главе
германской делегации на Генуэзской конференции
рейхсканцлеру И. Вирту
19 апреля 1922 г.
Срочно
Кабинет считает, что информация о конференции в Генуе
недостаточна и поступает с опозданием. Кабинет желает получить
более подробную информацию относительно переговоров о
заключении договора с Россией и просит направить сюда
информированное лицо.
Кроме того, настойчиво рекомендую, чтобы при принятии
важных решений делались подробные сообщения также и о мотивах.
Ссылаясь на протокол заседания в Генуе от 17 апреля*, ви-
* См. док. 1.
32
це-канцлер полагает, что наименование «протокол заседания
кабинета», видимо, было употреблено по недосмотру, так как там
находится делегация, в то время как кабинет пребывает здесь.
Вевер
Печат. no ZStA, Potsdam.
3. Телеграмма посольства Германии в США министерству
иностранных дел Германии
Вашингтон, 19 апреля 1922 г.
В дополнение к телеграмме 59.
Государственный департамент рассматривает любые
переговоры с Советами как нежелательные, в особенности в
настоящее время, ввиду поступающих из России сообщений о
прогрессирующем разложении советской системы. Содержание
соглашения * было характеризовано в беседах со мной как неопасное,
время заключения договора — как психологически
неоправданное. В связи с высказываниями канцлера Виганду** и
заявлениями министра иностранных дел здесь продолжали указывать на
существенное различие между переговорами союзников и
заключением германо-русского соглашения.
Ланг
Печат. по ZStA, Potsdam.
4. Памятная записка германской делегации на Генуэзской
конференции о переговорах с представителями советской
делегации в связи с заключением Рапалльского договора
19 апреля 1922 г.
Результаты переговоров с русскими 19 апреля во второй
половине дня.
1. Ллойд Джордж желает расторжения германо-русского
договора. Мы информировали русских об этом факте.
2. Россия не согласна с расторжением.
3. Россия не намеревается отклонять переговоры с Англией,
а хочет найти приемлемое для Англии решение, которое
заключалось бы не в расторжении договора, а, возможно, в отсрочке
его применения вплоть до окончания конференции.
4. Такая договоренность может быть достигнута только с
нашего согласия и при нашем активном участии.
5. Россия будет за каждое формальное изменение требовать
определенных уступок, а именно не только для себя, но и для
Германии и с согласия Германии.
* Имеется в виду Рапалльский договор от 16 апреля 1922 г.
** Американский журналист в Берлине.
3 Заказ 1802
33
6. Если документы, подписанные в Генуе, или какая-то их
часть будут приняты с взаимного согласия Германии и России
вместо некоторых положений настоящего договора, то
существует договоренность о том, что те составные части договора,
которые не включены в документы конференции, будут сохранены в
форме особого соглашения.
Печат. no ZStA, Potsdam,
5. Письмо члена германской делегации на Генуэзской
конференции А. Мальцана советнику министерства иностранных дел
Германии Г. Гаушильду в связи с заключением Рапалльского
Д0Г0В°Ра Генуя, 20 апреля 1922 г.
Дорогой господин Гаушильд!
Большое спасибо за письмо от 18 апреля, присланное с
письмом Мюллера *, которое вскоре будет переслано министерству
иностранных дел.
О необходимости заключения германо-русского договора Вы,
должно быть, уже информированы. Подробные данные
содержатся в интервью, опубликованном в газете «Серра», которую
переслал Фосс. Мы действительно целую неделю были
исключены из переговоров Антанты с Россией. После соответствующей
информации, в особенности официозных сообщений
итальянского секретаря делегации канцлеру и Ратенау, которые тем
временем были сообщены в Берлин, после подобных же сообщений
от Бенеша ** не оставалось никакого сомнения, что во вторник
после пасхи русские заключили бы договор с французами. Как
объект торговли с русскими французы рассматривали
известную статью 116 Версальского договора. Это было бы для них
компенсацией русских довоенных долгов. Во всех других
выгодах, которые обеспечила бы себе Антанта, мы бы не имели
никакого участия. Мы должны были их опередить, поскольку
англичане были без сомнения информированы, факт, который
Л. Дж. *** в субботу признал, однако в понедельник под
давлением французов опровергнул. Ратенау трижды пытался добиться
свидания с Л. Дж., чтобы лично доложить о развитии германо-
русских контактов, последний принял его только во вторник
после обеда в присутствии канцлера и меня, когда уже все
завершилось.
Обстановка была до сих пор критическая, однако я
полагаю, что она вскоре снова нормализуется. Привлекают
внимание отклики вчерашней вечерней английской прессы, которая
* Указанное письмо не обнаружено.
** Э. Бенеш — чехословацкий буржуазный государственный деятель и
дипломат; возглавлял кабинет министров Чехословакии с сентября 1921 г. по
октябрь 1922 г.
*** Ллойд Джордж.
34
считает наш шаг вполне объяснимым. Пушечная канонада
является при этом довольно искусственной, напротив, некоторым
членам консорциума экспертов она постепенно начинает
действовать на нервы. Великолепны при этом Гильфердинг и Раумер *
а также Бернхард и Т[еодор] В[ольф] **.
Вы можете себе представить, что у меня полно работы.
Высылаемая завтра почта изменялась, пожалуй, раз десять,
каждый хотел еще что-нибудь добавить. Копию для господина фон
Ханиэля я прилагаю.
С приветом
искренне Ваш
Мальцан
Печат. no ZStA, Potsdam.
6. Письмо посла Германии в Великобритании Ф. Штамера
министерству иностранных дел Германии о реакции Лондона на
заключение Рапалльского договора
Лондон, 20 апреля 1922 г.
Подписание германо-русского Рапалльского договора
явилось здесь громом среди ясного неба и серьезно взволновало
здешние умы. В то время как в начале конференции одна
Франция подвергалась критике общественного мнения, теперь эта
критика обрушивается на наши плечи. Как следует из отзывов
прессы, осуждение нашего тактического поведения является
всеобщим. Единственным органом, который в соответствии со
своей политической линией выражает удовлетворение, является
«Дейли геральд». Кроме нее, вся пресса осуждает наши
действия, которые, по английскому мнению, не соответствуют идеям
Генуэзской конференции. Во всех беседах с лицами,
настроенными в пользу Германии, также преобладает нотка искреннего
сожаления. Националистически настроенная пресса,
разумеется, в ярости и осыпает «ненадежную» Германию упреками и
ругательствами. Однако же и в правой прессе приведены
высказывания германских делегатов, согласно которым подписание
договора было вызвано действиями государственных деятелей
Антанты, пытавшихся при исключении Германии и за счет ее
договориться с Россией; однако это не могло побудить прессу к
справедливой оценке положения вещей. Наши выступления в
существенной степени способствовали улучшению германской
позиции в глазах всех трезво мыслящих элементов. Умеренная
пресса в своих комментариях по достоинству отметила это,
несмотря на официальные английские опровержения. Так,
например, «Вестминстер газетт», несмотря на всю критику нашей
тактики, возлагает вину за развитие событий на государственных
деятелей Антанты, в особенности Великобритании и Франции, ко-
* Члены германской делегации на Генуэзской конференции.
** Немецкие журналисты. *
35
торые не хотели признать, что их политика править Европой с
помощью диктата Антанты является опасной страусовой
политикой. В частных беседах я также неоднократно встречал
определенное понимание нашего положения. Люди, которые
критически относятся к искренности Ллойд Джорджа, с глазу на глаз
склонялись скорее поверить утверждениям нашей делегации,
чем шитым белыми нитками опровержениям английской
делегации. Несмотря на все это, моим доверенным лицам были
неизвестны подробности переговоров в Генуе.
Определенный свет на намерения Ллойд Джорджа,
пытавшегося упредить опасное экономическое проникновение Германии в
Россию, проливает высылаемое в приложении открытое письмо
Бориса Савинкова Ллойд Джорджу, напечатанное в «Тайме»
7 апреля этого года.
Заключение Германией Рапалльского договора и
обусловленное этим крушение намерений Ллойд Джорджа, разумеется,
вначале не особенно способствовали укреплению позиции
премьер-министра, который в интересах своего политического
положения стремился взять на себя инициативу в Генуе. Разумеется,
консерваторы — противники Ллойд Джорджа злорадствовали по
поводу поражения его политики и еще энергичнее выступали за
усиление англо-французского сотрудничества, направленного
против Германии. Те лица, которые считают Ллойд Джорджа,
несмотря на его ненадежность, подходящим человеком для
восстановления Европы, сожалеют о том моральном ущербе,
который он понес, как они должны сами признать, вследствие своего
несправедливого отношения к Германии. Они указывают, что
было бы очень жаль, если его политика изоляции Франции с
целью образумить ее, политика, находящая здесь в стране, как
известно, многочисленных противников, потерпела бы крах из-за
действий Германии.
По существу сам [Рапалльский] договор по сравнению с
германской тактикой подвергается меньшей критике.
Принципиальные противники соглашения с большевиками и все
многочисленные кредиторы России, разумеется, в негодовании от
содержания договора. Тот, кто придерживается мнения, что всеобщая
ликвидация международных долгов является единственным
выходом из экономической нищеты в настоящее время, видит в
германо-русском договоре правильный путь. Признают, что
Германия учла тот факт, что прошлые требования в отношении России
не могут быть реализованы. Английские кредиторы России,
которые имеют более высокие требования к ней, чем мы, не
склонны просто так без дальнейших шагов отказаться от этих
требований.
Как я слышал от представителей влиятельных кругов Сити *,
там также признают, что в германо-русском договоре
Германией не затронуты права других. Однако придерживаются мне-
* Деловой центр Лондона.
36
ния, что этим соглашением создан прецедент, который способен
существенно укрепить позицию России при ее переговорах с
другими государствами не в пользу последних.
Кроме того, в широких кругах, а также и в Сити склонны
опасаться, что это соглашение может стать, пожалуй, серьезным
препятствием на пути умиротворения Европы, поскольку не
исключено, что создание новой группировки держав может
привести к взрывоопасной ситуации, чреватой новой войной.
Как я уже докладывал, консервативная профранцузски
настроенная пресса часто оперирует утверждением, что кроме
официального договора между Германией и РСФСР существует еще
якобы тайное соглашение, особая военная конвенция, которая
должна рассматриваться как угроза миру.
Эти сообщения заслуживают энергичного опровержения,
поскольку они способствуют сохранению опасений в отношении
Германии, которые и без того очень трудно развеять. Как
доказывает моя информация из Сити, такие сообщения, кроме
всего прочего, затрудняют столь необходимое успокоение в
финансовых кругах и трезвую оценку положения в мире, которая
безусловно требуется для процесса восстановления.
Печат. no ZStA, Potsdam.
7. Телеграмма статс-секретаря министерства иностранных дел
Германии Э. Ханиэля министру иностранных дел Германии
В. Ратенау в Геную
Берлин, 25 апреля 1922 г.
Только министру Ратенау лично/
Лорд Д'Абернон в подробной беседе дал следующие советы,
которые он, разумеется, просит рассматривать как чисто личные
и строго доверительные.
Во-первых. Еще одно опровержение опубликованных в «Дей-
ли мейл» 22 апреля пяти пунктов мнимого германо-советского
секретного договора. Весьма ценно, если бы мы могли дать
общее опровержение, что в наших переговорах с Россией военные
вопросы никогда даже не затрагивались. Наряду с этим
желательно срочное опровержение каждого из пяти пунктов в
отдельности. Так, например, пункт 4 (запрещение провоза военного
материала) сам по себе весьма правдоподобен, поскольку, как он
знает, Россия делала подобные предложения другим
государствам. Это также обсуждалось в чешском парламенте.
Далее посол считает необходимым заявление в возможно
внушительной форме, согласно которому заключение
русско-германского договора означает только договоренность между Россией
и Германией по определенным вопросам, оставшимся открыты-
ми после аннулирования Брестского мира *, а не переориента-
*Имеется в виду мирный договор между Россией, с одной стороны, и
Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией, с другой, от 3 марта 1918 г.
37
цию всей нашей внешней политики. И в кругах, обычно
благожелательно настроенных в отношении Германии, царит
впечатление, как будто бы мы хотим отныне делать политику с
Россией против союзников. Такого рода мнение было бы, кроме всего
прочего, вредно для вопроса репараций.
Несколько дней тому назад я уже показал послу почти весь
наш здешний материал, чтобы убедить его, что заключение
договора не является сенсацией, заранее втайне подготовленной
совместно с русскими. Его заключительные слова были: «1 am
afraid your delegation got stampeded» *.
Посол утверждает, что Визе ** и Джаннини *** были
неподходящими посредниками. На мое замечание, что я полагал,
будто бы Визе пользуется доверием у премьер-министра, он сказал:
«Я полагаю, что он скорее пользуется доверием у большевиков».
Ханиэль
Печат. no ZStA, Potsdam.
8. В Политбюро ЦК РКП(б) ****
Предлагаю дать телеграмму:
Стомонякову
«Обсудите вместе с Крестинским и Ломоносовым меры
воздействия на Круппа *****. О решении известите. Действуйте не
иначе, как по единогласному решению вас троих» ******.
Написано 29 апреля 1922 г.
Печат. по В. И. Ленин. Полк. собр. соч.
т. 54. стр. 249.
См. «Советско-германские отношения от переговоров в Брест-Литовске до
подписания Рапалльского договора. Сборник документов», т. 1 (1917—1918 гг.).
М., 1968, док. 178. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет
аннулировал этот договор 13 ноября 1918 г. См. там же, док. 287.
* «Боюсь, что ваша делегация поддалась панике» (англ.).
** Эдуард Ф. Визе входил в состав английской делегации на
Генуэзской конференции.
*** Ф. Джаннини — торговый атташе посольства Италии в
Великобритании, эксперт итальянской делегации на Генуэзской конференции.
"*** Имеется машинописная копия этого документа, на которой
напечатана подпись В. И. Ленина.
***** 23 марта 1922 года между правительством РСФСР и компанией
«Фридрих Крупп в Эссене» был заключен концессионный договор о сдаче
компании в эксплуатацию 50 тысяч десятин земли в Сальском округе Донской
губернии сроком на 24 года «для ведения рационального сельского хозяйства».
По этому договору концессионер обязан был обеспечить хозяйство
инвентарем, материалами, необходимыми сооружениями и в качестве платы за
концессию передавать Советскому правительству ежегодно 20 процентов общего
урожая. Договор был подписан представителем компании, однако директора
отказались утвердить его (см. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 54, прим. 349,
стр. 628—629).
****** Проект телеграммы написан В. И. Лениным под текстом письма
торгового представителя РСФСР в Германии Б. С. Стомонякова в Политбюро
38
9. Телеграмма статс-секретаря министерства иностранных дел
Германии Э. Ханиэля посольствам Германии в
Великобритании и Франции
Берлин, 1 мая 1922 г.
Просьба и в будущем настойчиво, в соответствующей форме
выступать против всех утверждений об особых военных
германо-русских соглашениях или о поддержке русских военных
планов, сооружений или предприятий любого рода, поскольку они
абсолютно необоснованны, и запрашивать в случае
необходимости местные официальные органы о точных данных или
документах, касающихся такого рода утверждений, с целью высылки
их в Берлин.
Ханиэль
Печат. no ZStA, Potsdam.
10. Письмо германо-восточноевропейского экономического
объединения * рейхсканцлеру И. Вирту об одобрении Рапалль-
ского договора
Эльберфельд, 2 мая 1922 г.
Мы имеем честь передать господину рейхсканцлеру
следующую резолюцию, принятую на очередном 16-м генеральном
собрании членов германо-восточноевропейского объединения.
РЕЗОЛЮЦИЯ
Примерно 500 владельцев и представителей ведущих фирм
промышленности и торговли из 32 городов и промышленных
районов Германии, которые долгие годы в мире торговали с
Россией, приветствуют по случаю 16-го генерального собрания
германо-восточноевропейского объединения в г. Эльберфельде заклю-
ЦК РКП (б) от 22 апреля 1922 года. Стомоняков сообщал о том, что
директора компании «Фридрих Крупп в Эссене» отказались утвердить договор о
сельскохозяйственной концессии в Сальском округе Донской области,
подписанный ее представителем в Москве 23 марта 1922 года. В связи с тем что
заводы компании выполняли заказы железнодорожной миссии на паровозы
для Советской России, Стомоняков просил дать указание руководителю
миссии Ю. В. Ломоносову изыскать совместно с торговым представительством
«способы воздействия на Круппа и приступить к их применению».
Политбюро ЦК РКП (б) в тот же день приняло решение послать Б. С. Сто-
монякову публикуемый текст телеграммы.
После дополнительных переговоров с компанией «Фридрих Крупп в
Эссене» и уточнения условий соглашения Совнарком утвердил 16 января 1923
года представленный Главным концессионным комитетом договор с Круппом,
а 17 марта того же года договор был подписан Круппом.
Сельскохозяйственная концессия Круппа существовала до октября 1934 года (см. В. И. Ленин.
Поли. собр. соч., т. 54, прим. 399, стр. 641).
* Ранее объединение германских промышленников и экспортеров по
торговле с Россией. »
39
ченное в Генуе германо-русское экономическое соглашение *.
Они видят в соглашении единственный путь восстановить
Германию и Россию, а также постепенно вывести их из теперешнего
неустойчивого состояния к лучшему будущему. Собравшиеся
призывают германское правительство непоколебимо следовать
дальше по выбранному пути и приложить усилия к тому, чтобы
Рапалльский договор не оставался просто бумагой, а приобрел
жизненно важное значение для Германии. В особенности
собравшиеся напоминают правительству, что Россию невозможно
восстановить без кредитов и что для этого нужно привлечь
иностранный капитал. Собравшиеся члены
германо-восточноевропейского экономического объединения ожидают от правительства
благосклонной поддержки в их попытках осуществлять на
практике германо-русский договор.
Германо-восточноевропейское
экономическое объединение
Мейер
Печат. no ZStA, Potsdam.
11. Запись беседы легационного советника МИД Германии
Г. Гаушильда с советниками полномочного
представительства РСФСР в Германии С. И. Бродовским и Е. Б. Пашука-
нисом
Берлин, 3 мая 1922 г.
Сегодня меня посетили в соответствии с договоренностью
г-н Пашуканис и г-н Бродовский из российского
дипломатического представительства с целью обсуждения различных
актуальных вопросов. Были рассмотрены следующие пункты:
1. Влияние Рапалльского договора на соглашение от 6 мая
1921 г.**.
Статья I. Оба представительства сразу же введены в ранг
«дипломатических представительств». Я заявил, что, по моему
мнению, имеется в виду сделать германское представительство
посольством. Русские объяснили, что обозначение «посольство»
у них не принято, что они используют только соответствующие
привилегии. Было выявлено общее согласие, что вопрос о
персонале остается пока без изменений. Однако для обоих
теперешних глав представительств необходимы верительные грамоты. Я,
впрочем, отметил, что этот вопрос должен рассматриваться
компетентным отделом I E.
* Имеется в виду Рапалльский договор от 16 апреля 1922 г.
** См. «Советско-германские отношения. От переговоров в Брест-Литов-
ске до подписания Рапалльского договора. Сборник документов», т. 2 (1919—
1922 гг.). М., 1971, док. 187.
40
Статья II. Я указал на то, что не все члены здешнего
советского представительства могут пользоваться дипломатическими
привилегиями. Вначале остается в силе прежняя
договоренность. С русской стороны, однако, будут сделаны более
детальные предложения, причем должна быть учтена сделанная мной
оговорка. В этой связи я указал на то, что в интересах
взаимности наши эксперты в России должны в будущем обладать теми
же правами, что и пользующиеся привилегиями
недипломатические члены здешнего советского представительства. С русской
стороны было замечено, что этому ничто не препятствует, если
бы эксперты были членами посольства.
Статья IV. Учитывая быстро растущие трудности со
снабжением продовольствием в России, я просил увеличить континген-
ты на ввоз продовольствия сверх до сих пор предусмотренных
40 кг на одно лицо в месяц. С русской стороны не имеется
никаких возражений, если ввоз продовольствия беспошлинный (что,
судя по здешней информации, действительно так). Во всяком
случае, русское представительство просит о письменных
предложениях, которые, как оно обещало, будут благоприятно
рассмотрены.
Статья VI. Достигнута договоренность о том, что
представительства теперь имеют полномочия согласно международному
праву и что из статьи IV не следует никаких ограничений
предоставленных до сих пор консульских прав.
Относительно соглашения о гражданском состоянии и
заключении браков мы ожидаем русских предложений.
Статьи VIII—XVII остаются без изменений.
2. Русские представят нам предложение о консульском
соглашении. Достигнуто согласие, что намеченные с обеих сторон
представители смогут тотчас же начать свою деятельность в
Петербурге и Гамбурге. Касательно открытия генеральных
консульств должны быть сделаны соответствующие заявления. В
качестве русского генерального консула в Гамбурге намечен доктор
Шкловский, который уже около года работает в здешнем
торгпредстве в области химической промышленности и в настоящее
время уже находится в Гамбурге. Но прежде чем будет выдана
экзекватура обоим генеральным консулам, должно состояться
вручение верительных грамот. Согласие на въезд тайного
советника фон Кеслера получено, и разрешение на въезд будет
тотчас же выдано.
3. Вопрос о здании для посольства.
Для русских возмещение ущерба, нанесенного разрушением
посольства в Петербурге, является не принципиальным, а
финансовым вопросом. Они в принципе были согласны признать свое
обязательство по замене здания; в ответ я предложил им, что
немецкая сторона могла бы на несколько лет отказаться от
предъявления своих прав на возмещение убытков при условии,
что российское правительство бесплатно предоставит» герман-
41
скому представительству в Москве соответственно обставленные
помещения. Об этих положениях ранее была достигнута
договоренность с отделом I D в том смысле, что нельзя отказываться
от посольского здания в Петербурге. Русские заявили, что они
должны направить своему правительству эти предложения,
которые еще должны быть направлены им письменно, однако в
принципе они, по-видимому, относятся к этому не отрицательно. Со
своей стороны они предъявили права на прежние посольские
здания, а именно в Штутгарте и Мюнхене, а также на мебель и
архив. Я заявил им, что и по этому вопросу я должен связаться
с отделом I E, и намекнул, что и в этом случае возврат
должен происходить постепенно. При этом должно быть принято
во внимание, что эти ценности будут выданы русским только
при наличии соответствующих гарантий за ущерб,
причиненный в России германским учреждениям и служащим.
Признание этого права на возмещение было в свое время оговорено в
одном из дополнительных соглашений к Брест-Литовскому
договору.
4. Права русской делегации.
Русским было указано на достигнутое с Боткиным
урегулирование, в особенности на то, что паспорта русской делегации
более не признаются и в дальнейшем имеется в виду изменение
названия «делегация».
В переговорах также принимали участие гг. советник Круль и
вице-консул доктор Ешке.
Направляется для сведения господину статс-секретарю
Копии — отделам: I Д
I E
I Н
фон Мальцану
Гс.
[Гаушильд]
Печат. no ZStA, Potsdam.
12. Из письма министра в отставке Г. Pay мера министру
иностранных дел Германии В. Ратенау
9 мая 1922 г.
Многоуважаемый господин Ратенау,
Большое Вам спасибо за строчки, полученные мною вчера
вечером. Тем временем у меня здесь сложилось следующее
мнение.
Здесь существует сильная группа, которая по-прежнему резко
критикует заключение русского договора. Для Вас не секрет, что
во главе этой группы стоит рейхспрезидент. К этой группе
относятся прежде всего правые социалисты, которые видят в Советах
своих заклятых врагов. Далее к этой группе относятся полити-
42
ки — сторонники строгого выполнения обязательств, которые
утверждают, что в результате заключения этого договора
«разорваны тонкие нити, которые Бергманн * устанавливал с Сейду в
Париже два года тому назад по вопросу заключения займа».
Эти противники выдвигают аргументы, что заключение договора
было совершенно излишним, так как надо было предвидеть, что
Антанта и русские не придут к соглашению, и они подтверждают
это мнение дальнейшим ходом переговоров.
Для того чтобы опровергнуть это, я там, где имелась
возможность, указывал на то, что статья 116** сыграла... роль как в
Лондонском меморандуме***, так и в переговорах с русскими на
вилле Альбертис в страстную пятницу и пасхальную субботу, и
неудивительно, что планы Антанты сорвались из-за взаимного
отказа РСФСР и Германии от возмещения своих военных
расходов и военных убытков.
Что же касается займа, то господа неправильно оценивают
значение этих так называемых тонких нитей, неправильно
оценивают значение дружеских высказываний, сделанных каким-то
второразрядным французским учреждением господину Бергман-
ну, который, по моему мнению, в течение всего времени своей
деятельности неправильно оценивал политическую обстановку.
Но вышеназванная группа и теперь уповает на Бергманна и
надеется, что он принесет рейху спасение от французской
опасности. Здесь создается впечатление, что есть группа, которая
постоянно будет подавлять любую попытку правильно оценить
русский договор. В этом свете встает вопрос, правильно ли было
назначать господина Раушера **** стражем общественного
мнения в Германии, некоторые здесь даже утверждают, что он,
опираясь на доверие рейхспрезидента и других
социал-демократических вождей, метит на пост министра иностранных дел.
В моей фракции и в промышленных кругах по-прежнему
выступают в поддержку русского договора. Противники хотя и ут-
* Статс-секретарь в отставке, представитель Немецкого банка.
** Имеется в виду статья 116 Версальского мирного договора от 28
июня 1919 г. Согласно этой статье, Германия признавала «независимость всех
территорий, входящих в состав бывшей Российской Империи к 1-му августа
1914 года», а также договоров, подписанных в Брест-Литовске и Бухаресте.
За Россией резервировалось право на получение репараций с Германии. Но в
соответствии со статьей 1а) Рапалльского договора «Российская Советская
Федеративная Социалистическая Республика и Германское Государство» взаимно
отказались от возмещения своих военных расходов, равно как и от
возмещения, военных убытков. Таким образом, РСФСР отказывалась и от получения
репараций.
*** Имеется в виду меморандум, выработанный в Лондоне 20—28 марта
1922 г. на совещании финансовых и экономических экспертов
Великобритании, Франции, Италии, Бельгии и Японии Лондонский меморандум содержал
совершенно неприемлемые требования стран Антанты к Советской России и
был выдвинут ими как основа для обсуждения на Генуэзской конференции.
Вместе с тем меморандум подтверждал право России на возмещение
убытков и ущерба, понесенных ее гражданами в связи с военными действиями.
**** Начальник отдела печати имперской канцелярии. •
43
верждают обратное, но я считаю, что моя позиция правильнее,
чем позиция тех, кто особенно заинтересован в искажении
фактов. На днях я еще раз выступал на большом собрании в
имперском клубе германской народной партии и, вероятно, на будущей
неделе буду говорить об этих делах в Госларе на больших
политических курсах для прессы сразу после доклада Хётча.
В любом случае Вы должны быть настроены по возвращении
на борьбу, и в этой борьбе должна быть полная солидарность
между Вами и рейхсканцлером, тем более что и на пост
последнего есть претенденты, которые используют в своих интересах
отсутствие Вас обоих и настроения ведущих
социал-демократических кругов.
Вчера я разговаривал с находившимся здесь проездом
Иоффе. У меня сложилось впечатление, что он не ожидал
договоренности в Генуе, но что, по-видимому, подготовлен особый договор
между Италией и Россией, и те расхождения, которые
препятствуют особому договору между Англией и Россией, ограничены
формулой возвращения социализированной собственности. В
остальном я обратил внимание господина Иоффе на то, что, по
моему мнению, Россия сможет добиться успеха только в том случае,
если она наконец предоставит заинтересованным лицам
разумные концессии. Русские, например, поставили перед немецкой
нефтяной компанией «Петролеум-гезельшафт» совершенно
неразумные требования для новой концессии. Я обратил внимание
господина Иоффе на то, что нет другого средства, чтобы привлечь
капиталистов других стран в Россию, кроме конкуренции.
Впрочем, он охарактеризовал дело с компанией «Шелл» как
«разговоры». Наконец, я порекомендовал ему поддержать Ллойд
Джорджа в его борьбе против Пуанкаре путем скорейшей
публикации дальнейших обвинительных материалов против
Пуанкаре относительно вины за войну. Русские подготовили второй, в
высшей степени обличительный том документов. Я посоветовал
ему выпустить не только эти тома документов, которые никто,
кроме нескольких исследователей истории, не читает, а также и
обвинительные брошюры, которые только в приложении имеют
ссылки на источники, в то время как основной материал можно
было бы найти в томах документов. Обвинительные брошюры
должны быть изданы на английском языке и распространены в
Англии и Америке. Он хотел последовать этому совету...
При чтении последнего меморандума Антанты и ответных
документов русских у меня создалось впечатление, что обе стороны
говорят, не слушая друг друга. Я встретился вчера вечером с
Кремером * и дискутировал с ним, нельзя ли с нашей стороны
найти какую-либо формулу. Я считаю целесообразным сделать
сейчас эту попытку, причем из Вашего письма смог понять, что
у нас была бы возможность предложить такую формулу обеим
* Члец правления имперского объединения германской промышленности.
44
сторонам. Я сказал Кремеру, что, по моему мнению, формулы
практически недостаточны, поскольку важнейшим пунктом
является вопрос о собственности, а не будущее обложение
налогами и т. д. При обсуждении этого вопроса Кремер предложил
возможность уплаты налогов со стороны вновь пробуждающейся
промышленности и участие государства оформить так, чтобы
связать это с займом. Налогообложение промышленности надо
ограничить обязательством уплаты взносов в пользу займа, и тем
самым был бы создан постоянно пополняющийся специальный
залоговый фонд для этого внешнего займа и для успешного
развития промышленности. Одновременно можно было бы заранее
фиксировать нагрузку на промышленность и привести в
правильное соотношение расходы и доходы предприятия. Такое
сочетание передачи промышленных предприятий иностранцам с
условием покрытия потребности в займах весьма облегчило бы
русскому правительству это дело во внутриполитическом плане.
Для русского народа будет приемлемо только такое
урегулирование, которое одновременно немедленно в результате
предоставления займов даст перспективу улучшения бедственного
положения.
Мы хотим сейчас заняться этим делом. Мы собираем все то,
что нам кажется полезным, и результат сообщим Вам по
возможности скоро, вероятно по телеграфу. Но я не мог не передать Вам
сразу же в самом срочном порядке основные соображения, чтобы
Вы обдумали положение вещей, и, если у Вас будет какое-то
предложение, могли бы уже подбросить его для дискуссии.
В надежде, что Вы чувствуете себя хорошо и что Вам все-таки
еще удастся посредничать между русскими и англичанами, с
наилучшими приветами, с уважением
всецело преданный Вам*
Раумер
Печат. no istA, Potsdam.
13. Из первого выступления заместителя председателя советской
делегации Г. В. Чичерина на четвертом заседании
подкомиссии Первой комиссии Генуэзской конференции
17 мая 1922 г.
[...] Мы пришли в Геную с намерением работать сообща,
невзирая на различие экономических систем, над восстановлением
Европы, но вместо этого другие державы предпочли разделить
конференцию на два лагеря — кредиторов и должников и хотят
применять эту систему и в будущем.
Мы сожалеем об этом, но признаем это как факт. Российская
делегация в особенности возражает против исключения
Германии из числа государств, долженствующих участвовать в
названной комиссии. Объяснения, данные российской делегации по
45
этому поводу в подкомиссии, только доказали, что исключение
Германии при одновременном приглашении государств,
имеющих с Россией договоры, гораздо далее идущие и гораздо более
полные, не может быть оправдано никаким серьезным мотивом,
тем более что участие Германии имеет огромное практическое
значение в вопросе о кредитах России, не затронутом Рапалль-
ским договором. [...]
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР», т. V.
М., 1961, стр. 387.
14. Речь депутата В. Штекера (КПГ) в рейхстаге
4 июля 1922 г.
Дамы и господа!
Моя фракция считает — по-видимому, в противоположность
всем остальным фракциям,— что нельзя обсуждать этот важный
договор *, не высказав, хотя бы кратко, свое мнение о его
истории, содержании и действии. Докладчик г-н д-р Браун
заблуждается, полагая, что на дебатах по Генуе ораторы от всех партий
уже определили свою позицию в отношении Рапалльского
договора. Напротив, многие выступавшие на этих дебатах
подчеркивали, что необходимо будет *еще при обсуждении Рапалльского
договора определить свое отношение к нему. Несколько
удивительно поэтому, что все другие партии не считают нужным
высказаться по этому договору.
При обсуждении этого договора хотелось бы воскликнуть:
«Лучше поздно, чем никогда!» Заключением этого мирного
договора завершается формально один из печальнейших периодов
нашей восточной политики. Ибо мы считаем необходимым
напомнить о том, что германская буржуазия до последнего
времени совершала в восточной политике прямо-таки роковые
ошибки. Достаточно вспомнить в этой связи о насильственном Брест-
Литовском мире, навязанном тогда русскому народу с помощью
штыка и при поддержке всех буржуазных партий, вспомнить о
тех днях, когда германская буржуазия и опьяненная своими
победами империалистическая правительственная клика
полагали возможным осчастливить окраинные государства России
пресловутым «правом на самоопределение», тем самым правом на
самоопределение, которое применяется сегодня Антантой в
отношении Саарской области и других стран. Таким правом на
самоопределение Курляндии, Литвы, Эстонии и других окраинных
государств, используя которое этим территориям намеревались
«подарить» немецкого герцога или даже — как финскому
народу — немецкого короля и осчастливить их во всем остальном
чисто прусским военным господством.
* Речь идет о Рапалльском договоре.
46
Вспомним далее в связи с этим о невероятной политике в
отношении Польши, а также о фальшивой и двуличной политике
Людендорфа и Гельфериха, направивших германские войска
через Украину в глубь Кавказа в те самые дни и недели, когда они
заключали Брест-Литовский мир, чтобы суметь осуществить там
империалистические планы, о которых тогда писали почти все
буржуазные газеты, о пресловутом германском мосте в Индию,
сооружаемом с помощью германской военщины посредством
угнетения всех других стран.
Мы считаем нужным напомнить об этом печальном периоде,
так как мы не хотим, чтобы у германского рабочего класса
возникали иллюзии, потому что мы должны ему сказать, каким
было бы сегодня положение на Востоке, если бы германский
империализм вышел победителем в мировой схватке. Тогда вся
Восточная Европа оказалась бы под пятой и под властью кнута
прусско-германского милитаризма.
Катастрофа на Западном фронте и Ноябрьская революция в
Германии положили конец этим империалистским и
авантюристским планам, а также всем позорным делам и преступлениям,
совершенным в то время на Востоке во имя кайзеровского
германского империализма.
Но, к сожалению, германская революция остановилась на
полпути. Точно так же, как во внутренней политике она
ограничилась тем, чтобы придать германскому государству внешне
иные формы, но ничего не менять во внутренней социальной
структуре и капиталистическом базисе, так и в области внешней
политики Ноябрьская революция не привела к решающим
поворотам. После Ноябрьской революции подлинно революционный
германский пролетариат в союзе с русской революцией
преобразил бы лицо Европы, смог бы совсем иначе, чем это произошло,
использовать глубокий кризис капитализма по окончании войны.
Но великий час не нашел, к сожалению, в рабочем классе
Германии должной силы. Каутский, этот «великий пророк»,
возвестил тогда — в конце 1918 года — крах Российского Советского
правительства и призвал революционное правительство
Германии не заключать никакого союза с Российским Советским
правительством. И Рудольф Гельферих еще летом 1918 года также
говорил о тонущем корабле Советского правительства! Это было
время, когда большевики во всей Европе были
отверженными, когда каждый день можно было читать в прессе,
что большевики съедают за завтраком маленьких детей и на
их совести всевозможные другие подобные постыдные
поступки.
После Ноябрьской революции наступило время
социал-демократических министров иностранных дел, время Филиппа Шей-
демана, время Кестера и Германа Мюллера. Но ничего не было
сделано в этот долгий период, чтобы действительно вступить с
Россией в более тесные отношения, не говоря уже об установлен
47
нии дипломатических отношений с Советской Россией. При этом
экономика Германии прямо-таки отчаянно нуждалась в более
тесных связях с Россией, так как, пожалуй, вряд ли найдутся в
мире два народа, экономика которых была бы так тесно
взаимосвязана, как русского и немецкого народов. Как часто
протягивало тогда Советское правительство руку мира! Как часто в те
годы мы, именно мы, коммунисты, все вновь и вновь требовали,
чтобы наконец заключили мир с русским народом и установили
с ним более тесные экономические и политические отношения!
Из одного только страха перед Антантой министры
социал-демократы не осмелились пойти на тот необходимый и такой
очевидный шаг, который теперь наконец осуществляет наше
правительство. Если бы не инициатива самих немецких
предпринимателей, немецких капиталистов в восстановлении и улучшении
экономических отношений с Россией, то это сближение, вероятно,
заставило бы себя еще долго ждать. В первое время после
установления экономических отношений с Россией
правительство Германской республики просто саботировало эти
отношения и вначале, прибегая к самым мелочным придиркам,
препятствовало действительному развитию оживленной торговли
с Россией.
Примечательно для коалиционной политики Германской
республики было то обстоятельство, что именно министры от
буржуазных партий — Симоне и Ратенау — постепенно, правда
слишком медленно, начали иной курс, чем их предшественники —
министры иностранных дел от социал-демократической партии.
Но и это изменение курса было не столько вызвано инициативой
германского правительства, особенно министерства иностранных
дел, сколько нажимом со стороны германских промышленных
кругов, немецких предпринимателей, которые непременно
стремились к восстановлению экономических связей с Россией. И
заключение Рапалльского договора следует объяснить не столько
рвением мелкобуржуазного правительства Германии, сколько
давлением со стороны крупных промышленных кругов
Германии.
Я не собираюсь подробно останавливаться на истории
Рапалльского договора, хочу лишь упомянуть, что министр
Ратенау вплоть до заключения этого договора был готов пойти на
участие в планируемом англичанами консорциуме для
совместной эксплуатации Советской России. И лишь в последний
момент — я не собираюсь расследовать, в результате каких
влияний это произошло,— германское правительство оказалось
готовым в Генуе заключить этот договор.
Отклик в немецкой печати на заключение договора
чрезвычайно показателен для позиции, которую партии,
представленные в рейхстаге, занимали и сейчас еще занимают в отношении
договора с Россией. Собственно, с искренним одобрением
договор был встречен в те дни лишь в коммунистической и правой
48
печати. Правительственные партии проявили большую
сдержанность. В особенности газета правой социал-демократии «Фор-
вертс» едва могла скрыть свое сильнейшее недовольство, когда
из Генуи пришло ошеломляющее известие о том, что германское
правительство, вопреки ожиданиям, изъявило готовность
заключить договор. Рудольф Брейтшайд, новый статс-секретарь
министерства иностранных дел, открыто сетовал на неумелость и
беспомощность германского правительства, осмелившегося, по его
словам, заключить этот договор, предварительно не
проконсультировавшись основательно у лорда Д'Абернона и Ллойд
Джорджа, «приемлем» ли данный договор. А Пауль Леви от
Независимой партии даже счел уместным говорить о «мартовской акции»
германского правительства, которое якобы позволило себя
одурачить «опытным русским дипломатам». В этом мы
усматриваем скрытый отказ этих кругов действительно выполнять
Рапалльский договор, претворить его в жизнь, в
действительности начать широкий экономический обмен с Советской
Россией, чтобы наконец сочетать большие взаимные интересы
русского и немецкого народов.
И даже само германское мелкобуржуазное правительство
медлило и колебалось. Когда Ллойд Джордж и ведущие
политические деятели Антанты выразили недовольство, а затем из
Генуи поступили сообщения о том, что германское правительство
снова отступило в вопросе о договоре, тогда в буржуазной и
правосоциалистической печати не раздалось ни одного голоса
протеста.
Несколько слов о самом договоре. Он содержит статью, по
которой правительство Германии оставляет за собой право
потребовать от Советского правительства возмещения за
социализацию германских капиталистических предприятий в России.
Германское правительство со спокойной совестью навязало эту
статью Советскому правительству, хотя, с другой стороны,
Советское правительство изъявило готовность добровольно
отказаться от применения статьи 116 Версальского договора. Мы
призываем германское правительство ни при каких
обстоятельствах не прибегать к применению этой статьи [Рапалльского]
договора.
Впрочем, мы и в этот час считаем необходимым заявить
рабочему классу, что Рапалльский договор окажется договором на
бумаге, если рабочий класс Германии не сумеет привнести
содержание и вдохнуть жизнь в этот договор. («Совершенно
верно!» — голоса коммунистов.)
Потому что наше мелкобуржуазное правительство мечется из
стороны в сторону и само, если только его к этому не будут
побуждать крупные экономические силы, не допустит из боязни
конфликтов с Антантой, чтобы договор действительно
осуществлялся и стал реальностью. («Очень верно!» — возгласы
коммунистов.) •
4 Закаа 1802
49
Поэтому и здесь сегодня мы открыто спрашиваем
германское правительство: «как обстоит дело со специальными
договорами, которые необходимы, поскольку Рапалльский договор
носит только общий характер? Как обстоит дело, в частности, с
торговым договором, который безусловно необходимо было бы
заключить как можно скорее, если мы хотим наконец начать
необходимое развитие экономического сотрудничества с Россией?
Мы спрашиваем, далее, германское правительство, как обстоит
дело с расширением действия договора на остальные Советские
республики — Украину, Грузию, Азербайджан и т. д.? Немецкий
рабочий класс требует немедленного распространения Рапалль-
ского договора и на другие Советские республики России. Если
Пауль Леви в дебатах по репарационному вопросу на
позапрошлой неделе, побуждаемый патологическим антибольшевизмом,
счел нужным предостеречь в рейхстаге германское
правительство от переговоров с Советскими республиками Грузии и
Читы *, то в противовес этому мы утверждаем: немецкие рабочие
хотят и стремятся к заключению этого договора со всем русским
народом. («Очень верно!» — возгласы коммунистов.)
Они хотят, наконец, мира со всей Россией, а не только с ее
частью. Мы хотим и требуем от правительства Германии, чтобы
оно отбросило все мелочные сомнения и заключило наконец этот
договор и с остальными Советскими республиками.
В заключение: мы считаем необходимым и в этот момент
ясно и определенно заявить немецким рабочим, что они сами
должны быть бдительны и все сделать для того, чтобы вдохнуть
жизнь в этот договор, наполнить его содержанием. Наше
мелкобуржуазное правительство раздирают самые противоречивые
интересы. Русскому народу, русским рабочим и крестьянам мы
должны сказать: вопреки министрам от социал-демократии в
германском правительстве и вопреки ожидаемому вступлению в
правительство Рудольфа Брейтшайда... (депутат Людвиг:
«Пустомеля!» — веселое оживление.)
Председатель. Господин депутат Людвиг, этот выкрик
неуместен в парламенте.
Депутат Штекер. Это правительство будет проводить в
отношении России только капиталистическую политику. А
немецкому рабочему классу мы говорим, что подлинный союз с Россией
может осуществить лишь рабочее правительство, которое
непременно придет вопреки всякому сопротивлению, вопреки всему.
(«Браво!» — со стороны коммунистов.)
Печат. no Verhandlungen des Reichstags,
1. Wahlperiode,
1922, S. 8269—8271.
* Так в тексте.
50
15. Запись беседы министериальдиректора МИД Германии
А. Мальцана с послом Великобритании в Германии Д'Абер-
ноном о Рапалльском договоре и его распространении на
Советские республики
Берлин, 6 июля 1922 г.
Секретно!
Лорд Д'Абернон просил меня сегодня в первой половине дня
встретиться и побеседовать о русских делах. Он упомянул
прежде всего нынешнее положение России, переговоры в Гааге, от
которых он, по-видимому, вряд ли ожидает общих позитивных
результатов, но не оспаривает возможности заключения
отдельных особых соглашений. Он осведомился о должностном
положении руководящих русских, деятелей, в частности Литвинова,
Чичерина, Сокольникова, Преображенского, Рыкова, Осинского
и др., и проявил в сравнении с прошлым повышенный интерес к
деталям и значительно большую осведомленность о личном
составе русского руководства.
Затем он заговорил о Рапалльском договоре, одобренном
вчера рейхстагом. Я сослался на нашу с ним последнюю беседу
перед Генуей о моих переговорах с Радеком и Чичериным. Я
подчеркнул, что постоянно, так же как и его, открыто и честно
информировал в Генуе англичан, но с разочарованием вынужден
был констатировать, что у других компетентных английских
ведомств сложилось, пусть даже лишь на какое-то время,
впечатление о наших тайных действиях за спиной англичан. Я доказал
ему безосновательность этого мнения, упомянув об отдельных
сведениях и лицах.
Лорд ДАбернон признал тогда, что заключение Рапалльско-
го договора не было для него неожиданностью. Насколько он был
осведомлен о событиях, это должно было случиться, но многие
упрекают нас за выбор момента заключения договора, по его
словам, нас слишком сильно подтолкнули на этот шаг события
в Генуе. Важно, сказал он, что теперь окончательно улажен
вопрос о роковой статье 116. Я указал ему, что это совсем не так,
напротив, французы рекомендовали латышам в качестве
государства-преемника предъявить нам претензии в соответствии со
ст. 116 и что наверняка не без ведома Антанты Скирмунт
немедленно после Рапалло направил нам ноту, в которой он заявил о
притязаниях Польши на все права, вытекающие из ст. 116*.
Лорд Д'Абернон осведомился затем о возможности
дальнейшего развития Рапалльского договора. Я разъяснил ему, что
договор должен включать особые договоры (о судоходстве, о
патентах, консульский договор) и должен быть распространен на
союзные с РСФСР республики, как это сделали Италия и
Чехословакия. Д'Абернон не выдвинул никаких возражений против
дополнительных особых договоров, но с распространением дого-
* См. прим. к док. 12.
51
вора на союзные республики советовал подождать, сославшись
на критическое положение Германии в настоящее время.
Необходимо, сказал он, при всех обстоятельствах задержать
угрожающее падение курса марки; Англия готова сделать все, чтобы
облегчить стабилизацию курса марки. На мое возражение о
трудности такой операции он заявил, что это вполне возможно и
легко. Распространение действия Рапалльского договора на
другие союзные с РСФСР республики может, по его словам, легко
быть истолковано Францией и некоторыми английскими кругами
как умышленное повторение эффекта внезапности, вызванного
Рапалльским договором, и может повлиять на общественное
мнение в мире, которое благоприятствует урегулированию
репарационной проблемы. Я заявил лорду Д'Абернону, что не может
быть и речи о неожиданности, я охотно, как и прежде, буду
держать его в курсе дела, информируя о возможных переговорах,
которые еще не начались. Кроме того, сказал я, два
дружественных странам Антанты государства, Италия и Чехословакия,
заключили договор со всеми союзными республиками. На этом
настаивает наша промышленность, так как в противном случае
будут под угрозой ее рынки сбыта и предприятия на Украине и в
Грузии, и сейчас возможно окончательно устранить вопрос о
400-миллионных фондах. В конце концов, остальные союзные с
РСФСР республики в случае, если на них не распространится
Рапалльский договор, могут частично, как это уже сделали
Польша и Литва, воспользоваться ст. 116. Лорд Д'Абернон
подчеркнул, что, возможно, предстоят благоприятные для нас
решения в репарационном вопросе, которым никоим образом нельзя
мешать. Тогда я заверил лорда Д'Абернона, что буду постоянно
информировать его о ходе еще не начавшихся переговоров о
союзных республиках.
Вопрос о назначении на пост посла в Москву лордом Д'Абер-
ноном не затрагивался.
Я воспользовался случаем и указал ему на франко-польско-
латвийское военное братство и французский подарок Латвии
(эсминец), что в связи с вопросом о Мемеле * позволяет сделать
вывод об определенной активности французов в районе
Балтийского моря.
Ма[льцан]
Печат. no ZStA, Potsdam.
16. Письмо министериальдиректора МИД Германии А. Мальца-
на рейхсканцлеру И. Вирту
Берлин, 21 июля 1922 г.
Русская комиссия сегодня вечером отправилась в путь из
Гааги и в субботу в течение дня прибудет в Берлин. Главная
комиссия сразу же поедет дальше в Москву. Господин Литвинов в по-
* Ныне г. Клайпеда.— Ред.
52
недельник останется здесь, проведет несколько дней в Бад-Эль-
стере и затем также возвратится в Москву для доклада.
Господин Чичерин просит теперь, если возможно — в понедельник,
встречи с господином рейхсканцлером, в ходе которой он хотел
бы вместе с Литвиновым и Крестинским обсудить
германо-русские вопросы по возможности также в присутствии господина
статс-секретаря по политическим вопросам и меня.
Чичерин намерен затронуть следующие темы:
1. Распространение Рапалльского договора на союзные с
РСФСР республики.
2. Наполнение Рапалльского договора содержанием.
3. Улучшение экономических отношений между РСФСР и
Германией.
4. Кадровые вопросы.
Учитывая, что Чичерин в начале августа, по всей
вероятности, тоже вернется в Москву и снова продолжительное время
будет вести там международные дела и что господин
рейхсканцлер в конце недели собирается идти в отпуск, я считаю очень
важным и полезным этот взаимный обмен мнениями в
соответствии с инициативой Чичерина. Покорнейше прошу определить
время продолжительностью не менее часа, в которое господин
рейхсканцлер желает видеть у себя господина Чичерина.
Настоящее покорнейше представлено
господину рейхсканцлеру
господину статс-секретарю
по политическим вопросам
Берлин, 21 июля 1922 г.
Ма[льцан]
Печат. no ZStA, Potsdam.
17. Речь полномочного представителя РСФСР в Германии
Н. Н. Крестинского при вручении им верительных грамот
президенту Германии Ф. Эберту
2 августа 1922 г.
Господин рейхспрезидент! Имею честь вручить Вам
верительную грамоту, которою я аккредитуюсь при германском
государстве в качестве полномочного представителя и посла Российского
правительства.
Для хозяйственного строительства обеих стран необходимо
полное восстановление оживленных и дружественных торговых
отношений. Сознание этой необходимости побудило
правительства обеих стран заключить между собой Рапалльский договор,
который должен создать прочную основу для экономических и
торговых отношений. Мое правительство считает, что
дальнейшим шагом, соответствующим хозяйственным интересам обеих
стран, явилось бы распространение уже заключенного^ согла-
53
шения на республики, связанные с РСФСР в одном общем
рабоче-крестьянском союзе. Мое правительство считает также
желательным заключение между Германией, с одной стороны, и
Россией и союзными с нею республиками — с другой, торгового
договора, который бы оживил и углубил экономические
отношения между ними.
Я позволяю себе выразить надежду, что Вы, господин рейхс-
президент, и ваше правительство в полной мере поддержите мое
стремление по мере сил содействовать развитию хозяйственных
отношений между обеими странами.
Приветствуя в Вашем лице президента Германской
республики, я прошу Вас принять выражение моих пожеланий о
процветании Германской республики и благополучии немецкого народа.
Печат. по газ. •Известия»,
6 августа 1922 г.
18. Речь президента Германии Ф. Эберта при вручении ему
верительных грамот полномочным представителем РСФСР в
Германии Н. Н. Крестинским
2 августа 1922 г.
Господин посол! Я имел честь получить от Вас верительную
грамоту, которою Всероссийский Центральный Исполнительный
Комитет аккредитует Вас в качестве полномочного
представителя и посла Российского правительства при германском
государстве.
Этим актом дипломатические отношения между нашими
двумя государствами возобновляются в полном объеме. Германское
правительство также преисполнено искренним стремлением в
пределах своих сил содействовать экономическому
восстановлению наших стран. Обусловленные Рапалльским договором
соглашения, преследующие лишь мирные цели, вытекают из
сознания необходимости возобновления нормальных экономических
отношений между обоими великими народами.
Я присоединяюсь к выраженному Вами пожеланию, чтобы в
скором времени на тех же основаниях были заключены
соответствующие соглашения в целях совместной экономической работы
и с государствами, объединенными союзом с Российским
Советским правительством. Я с удовлетворением принял к сведению,
что вы поставили себе главной своей задачей содействие
развитию хозяйственных взаимоотношений между обеими странами.
Будьте уверены, господин посол, что ваши стремления в этом
отношении найдут всемерную поддержку со стороны германского
правительства. Позволяю себе при этом также выразить
надежду, что как Вы, так и ваше правительство пойдете навстречу
нашим усилиям и желаниям в этом направлении, принимая в то
же время во внимание экономические условия Германии.
54
Искренне благодарю Вас за выраженные Вами дружеские
пожелания и от имени Германской республики приветствую Вас
в качестве посла Российского Советского правительства.
Печат. по газ. •Известия»,
6 августа 1922 г.
19. Сообщение об открытии совещания советской комиссии по
подготовке русско-германского торгового договора
17 августа 1922 г. *
Вчера под председательством наркома внешней торговли
тов. Л. Б. Красина состоялось совещание комиссии по
подготовке русско-германского торгового договора.
Открывая совещание, тов. Л. Б. Красин сказал, что работа,
которую предстоит выполнить комиссии, является прямым
продолжением дипломатической работы наркоминдела, которая
вылилась в Рапалльский договор.
— В этом договоре,— говорил он,— обе стороны обязались
признавать суверенные права друг друга, и, таким образом,
открывается возможность нормальных отношений республик.
— Нам придется разработать твердое основание для
повседневных сношений и придется считаться с некоторыми фактами,
которые делают наше положение, если можно так выразиться,
несколько деликатным. Поскольку мы остаемся государством,
основанным на диктатуре пролетариата, и поскольку хозяйство
наше не отрицает капиталистического общения, постольку мы не
сходны с Западом.
— Нам приходится держаться за монополию внешней
торговли для сохранения нашей экономической самостоятельности.
Со стороны Запада будут делаться попытки разбить наш единый
фронт, превратив Россию в такую же арену для эксплуатации,
какую представляют собой Австрия и сама Германия. Мы
должны отметить, что после заключения версальского мира Германия
находится в состоянии валютного кризиса. Мы имеем наиболее
катастрофическое понижение германской марки. Это есть почти
полная катастрофа, и мы знаем случаи, когда целый ряд
экономических сделок, уже заключенных немцами, не выполняется
ими, так как крах марки поставил их в условия, при которых
выполнение обязательств невозможно. Того инициативного
немца, который когда-то завоевал мир своими методами торговли,
теперь не существует. Деловые круги Германии пришиблены
катастрофой, и они нередко отказываются от чрезвычайно
выгодных предложений, если только есть возможность опасаться
соперничества со стороны Антанты.
— То значение, которое имеет для нас Германия, огромно.
С одной стороны, Россия, правда обедневшая, но с колоссальны-
* Дата опубликования.
65
ми возможностями и с запасом всякого рода богатств, и, с
другой стороны, Германия с сотнями тысяч технически и
инициативно развитых людей, все действия которых парализованы как
непосредственным воздействием Антанты, так и психологическим
состоянием пришибленности.
— Надо признать, что значение торгового договора будет для
нас очень велико. Мы заинтересованы разбить ту стену,
которую создало влияние Антанты. Мы можем заявить германскому
правительству и, через его голову, германскому народу, что мы
пойдем на все жертвы, чтобы достигнуть полного соглашения и
развить финансовые и другие связи, которые уже начали
устанавливаться.
Тов. Л. Б. Красин закончил свою речь пожеланием успеха в
работе комиссии, так как в заключении договора заинтересована
вся страна.
В первом заседании комиссии решено было организовать
целый ряд подготовительных комиссий: экономическую, по
международным вопросам и по вопросам таможенной политики. Кроме
того, при хозяйственных наркоматах должны работать
отдельные совещания, подготовляя вопросы, необходимые для
разрешения в торговом договоре, и специальная комиссия при Госплане,
которая также должна будет работать в контакте с комиссией
при НКВТ.
На Украине и в Закавказских республиках организуются
самостоятельные комиссии по подготовке договора в части,
касающейся означенных республик. Эти комиссии информируют
центральную комиссию о своей работе. Организация комиссий
должна быть закончена в 10 дней.
Печат. по газ. «Известия»,
17 августа 1922 г.
20. Письмо заместителя народного комиссара иностранных дел
РСФСР Л. М. Карахана советнику представительства
Германии в РСФСР В. Радовицу
18 августа 1922 г.
Милостивый государь, господин советник,
В ответ на письмо дипломатического представителя
Германии г-на Виденфельда от 6 июля сего года по вопросу о
вступлении в должность г-на фон Кеслера настоящим имею честь
сообщить, что Народный комиссариат по иностранным делам считает
вопрос об открытии генерального консульства в Петрограде
урегулированным на основании соглашения, достигнутого в
Берлине*.
Г-н Кеслер, равно как и русский консул в Гамбурге, гр-н
Шкловский, считаются приступившими к исполнению своих обя-
* По этому вопросу см. также док. 11.
56
занностей в качестве генеральных консулов, со всеми
вытекающими отсюда для них правами с момента их назначения,
независимо от срока подписания консульской конвенции.
Все остальные вопросы, связанные с образованием
генеральных консульств, подлежат урегулированию дополнительно, по
заключении консульской конвенции.
Соответствующие указания о признании г-на фон Кеслера
генеральным консулом в Петербурге даны местным властям.
Одновременно не могу не обратить Вашего внимания, г-н
советник, на помещенное в «Известиях» Всероссийского
Центрального Исполнительного Комитета от 28 июля сего года
объявление о переименовании германского консульского управления в
германское генеральное консульство, каковым объявлением
предусматривается округ деятельности упомянутого генерального
консульства.
Со своей стороны я полагал бы целесообразным и
желательным определение границ консульских округов производить по
предварительному соглашению между германским
дипломатическим представительством и Народным комиссариатом по
иностранным делам, что устранило бы возможность возникновения
недоразумений между местными властями и консульством.
Примите, г-н советник, уверение в совершенном моем
уважении.
Л. Карахан
Печат. по АВП СССР.
21. Нота Народного комиссариата иностранных дел РСФСР
представительству Германии в РСФСР
5 октября 1922 г.
Препровождая при сем документ, выданный гр-ке Онихимов-
ской самозваной «русской делегацией» в Берлине и
визированный германскими властями, Народный комиссариат по
иностранным делам имеет честь обратить внимание германского
дипломатического представительства на то, что визирование подобных
незаконно выдаваемых документов противоречит статье I
русско-германского соглашения от 6 мая 1921 года.
Народный комиссариат по иностранным делам настоятельно
просит германское дипломатическое представительство принять
необходимые меры для предотвращения на будущее время
возможности повторения нежелательных явлений, аналогичных
указанному выше, а также не отказать известить Народный
комиссариат по иностранным делам о последующем.
Прилагаемый документ Народный комиссариат по
иностранным делам просит ему возвратить по его использовании.
Печат. по АВП СССР.
»
57
22. Из письма советника полномочного представительства
РСФСР в Германии С. И. Бродовского заместителю
народного комиссара иностранных дел РСФСР Л. М. Карахану
12 октября 1922 г.
[...] Брокдорф-Ранцау через две-три недели едет в Москву.
От известного Вам Ваурика я узнал, что Ханиэль предлагал
Брокдорфу перед отъездом в Москву нанести визиты
французскому и английскому послам в Берлине. Брокдорф
категорически отказался, не считая для себя возможным связывать свою
будущую работу в Москве с ориентацией на Францию и Англию,
кроме того, считая такой шаг неприемлемым и по отношению к
нам. Это могло бы быть нами учтено как подчинение его работы
в России влиянию Франции и Англии. Вообще Ранцау намерен
идти самостоятельно, мало оглядываясь на Берлин, в надежде,
что ему удастся в Москве добиться больших выгод для обеих
стран в политическом и экономическом отношении. Если его
надежды не оправдались бы в ближайшем будущем, то он уйдет
со своего поста, так как для него приемлема лишь такая работа,
которая его имени может придать еще новый блеск. [...]
Печат. по АВП СССР.
23. Из письма народного комиссара иностранных дел РСФСР
Г. В. Чичерина советнику полномочного представительства
РСФСР в Германии С. И. Бродовскому
13 октября 1922 г.
[...] Относительно юридического положения торгпредства мы
приняли до сих пор только общее решение, что формула
договора 6 мая остается в силе и потому торгпредство рассматривается
как государственное учреждение. Детали еще будут выработаны.
Речь идет о временном решении, которое должно будет
оставаться в силе до момента вступления в силу торгового договора.
Когда т. Крестинский настаивал на том, что не следует
распространять на союзные республики договор 6 мая, он аргументировал
тем, что остающееся до подписания торгового договора короткое
время мы можем протянуть на базе договора 6 мая, но
нецелесообразно вновь распространять его, имея в виду его
устарелость, на другие республики. Вопрос о многочисленности
экстерриториальных лиц должен быть отделен от вопроса о
юридическом режиме торгпредства. Распространять малую
экстерриториальность на сотни сотрудников излишне, но самое
торгпредство должно быть гарантировано от вторжения иностранных
властей, и наши торговые книги не должны быть перед ними
раскрываемы. Детали этого вопроса мы еще будем обсуждать.
С коммунистическим приветом
Чичерин
Печат. по АВП СССР.
58
24. Из письма полномочного представителя РСФСР в Германии
Н. Н. Крестинского народному комиссару иностранных дел
РСФСР Г. В. Чичерину
Берлин, 18 октября 1922 г.
Многоуважаемый Георгий Васильевич!
Сегодня наконец тов. Бродовский и Аусем закончили
переговоры с Гаушильдом о распространении Рапалльского договора
на Украину, Грузию, Армению, Азербайджан, Белоруссию и
ДВР * и достигли соглашения по всем спорным пунктам.
Так как в процессе сегодняшних переговоров мы пошли на
уступку в одном пункте по сравнению с тем проектом, который
был нами предложен немцам с одобрения Максима
Максимовича, то мы предупредили немцев, что не подпишем соглашения
до получения утверждения из Москвы.
Завтра мы получаем из аусамта согласованный уже текст,
и завтрашней почтой я пошлю его Вам вместе с этим письмом
с просьбой возможно скорее рассмотреть и прислать
благословение на подписание. С целью ускорить прохождение этого вопроса
в Москве тов. Аусем хочет завтра вылететь в Москву на
аэроплане. Если Аусем почему-либо задержится или если доктор не
позволит ему лететь, рассмотрите, пожалуйста, вопрос, не
дожидаясь его приезда. Немцы достаточно долго тянули заключение
этого соглашения, сейчас они пошли на него, вероятно, в связи
с боязнью нашего сближения с Францией, но не исключена
возможность, что они вновь засаботируют, если это дело затянется
у нас.
В кратких словах изложу историю переговоров и обращу
Ваше внимание на те пункты, которые вызывали у нас
разногласие с немцами, а также на тот пункт, по которому с немцами не
было разногласия, но который вызывает возражения НКВТ.
Переговоры о распространении Рапалльского договора на
союзные с РСФСР республики начались во время проезда тов.
Литвинова из Генуи в Москву. Участвовали в этих переговорах
с нашей стороны: Литвинов, Аусем, Бродовский и я; с немецкой
стороны: Мальцан и его подчиненные. Так как Мальцан не имел
в то время полномочий от правительства и от президента и
действовал лишь с ведома и согласия Ратенау, то он не мог
подписать никакого, даже предварительного, договора и предлагал
нам подписать только протокол о нашей взаимной готовности
подписать соглашение о распространении Рапалльского
договора, как только им будет получено соответствующее полномочие.
Проект протокола был им тут же предложен. Подписание
протокола не состоялось тогда лишь потому, что немцы не
ограничились в нем распространением на Украину Рапалльского
договора, а специально оговаривали, что Украинское Советское
правительство отказывается от всех претензий на 450 миллио-
* Дальневосточная республика.
59
нов, оставленных в Рейхсбанке правительством Скоропадского.
Аусем, а затем и Раковский отказались от подписания такой
оговорки. В дальнейших переговорах немцы отказались от этого
своего требования и сошлись с Аусемом на формуле, что вопрос о
450 миллионах остается открытым и подлежит рассмотрению
специальной смешанной комиссии. Казалось бы, препятствие к
подписанию протокола было устранено. Но за это время немцы
изменили предлагавшийся ими текст протокола и включили туда
упоминание о том, что вместе с Рапалльским договором
распространяется и наш прежний договор от 6 мая 1921 г. Этот договор,
составленный годом раньше, чем Рапалльский, отражал совсем
иное соотношение сил между Россией и Германией, чем теперь.
Мы тогда были гораздо слабее, чем теперь, Германия —
экономически гораздо сильнее, чем теперь. Мы вынуждены были тогда
согласиться на некоторые пункты, в которых Германия и ее
подданные получали преимущество перед Россией и ее гражданами.
Главнейшим из таких пунктов был пункт, по которому все
спорные торговые дела между русским правительством и русскими
гражданами и немецкими гражданами в Германии разбираются
в немецких судах; что же касается аналогичных дел,
возникающих в России, то они разбираются не в российских судах, а в
третейских судах. Таким образом, договор 6 мая 1921 г.,
сохранивший и после Рапалло свою силу в регулировании торговых
взаимоотношений между Россией и Германией, ставит РСФСР
в неравноправное с Германией отношение. Мы не могли, конечно,
летом 1922 г. согласиться на признание такого же
неравноправия между Германией — с одной стороны, Украиной и другими
республиками — с другой, и поэтому я категорически отказался
включить в протокол упоминание о договоре 6 мая 1921 г. Этот
мой отказ был затем санкционирован тов. Литвиновым. Но
немцы настаивали, чтобы мы в таком случае, не упоминая названия
договора 6 мая 1921 г., взяли из него те пункты, которые
регулируют торговые отношения, внеся необходимые изменения в те
пункты, которые мы считаем наиболее одиозными. Тогда-то
тов. Пашуканисом — с нашей стороны и Гаушильдом — с
немецкой был выработан проект, легший в основу дальнейших
переговоров. Я внес в этот проект некоторые изменения, получил в
Гааге санкцию тов. Литвинова, и затем этот проект был сообщен
немцам в качестве нашего проекта. Разногласия у нас с немцами
были, главным образом, по следующим пунктам: во-первых,
немцы не хотели, чтобы в § 3 было сказано о подчинении немцев
в России русским законам. Они требовали, чтобы мы
представили им гражданское законодательство всех шести республик.
В ответ на это мы представили декрет, принятый майской
сессией ВЦИК, и сообщили, что этот закон распространяется на
все республики. Немцы не удовлетворились, требовали
представления законодательств отдельных республик, затем сказали, что
и по существу майский декрет их не удовлетворяет. Но мы кате-
60
горически отказались пойти в этом пункте на уступки, и при
сегодняшних переговорах они капитулировали. В результате
долгого совместного обсуждения пункт этот формулирован
чрезвычайно неуклюже, но в нем содержится указание на полную
взаимность в этом вопросе и на подчинение немцев в союзных
с нами советских республиках местным законам. В следующем
пункте относительно подсудности местным судам немцы сначала
предложили формулировку, подчеркивавшую, что русские
судятся в Германии в немецких гражданских судах, и оставлявшую
открытым вопрос о том, в каких судах разбираются споры
немцев на Украине, в Грузии и т. д. Мы не согласились, представили
свою формулировку, и немцы в конце концов согласились с нею.
В этой формулировке точно подчеркнута подсудность судам по
месту совершения договора — как в Германии, так и в России.
Но в этом же пункте был другой спорный вопрос, по которому на
уступку пошли сегодня мы. В договоре 6 мая 1921 г. говорится,
что в немецких судах и по немецким законам разрешаются не
только самые торговые договоры и споры по ним в Германии,
но что на основании этих же законов обсуждаются и
экономические результаты заключенных в Германии правовых сделок.
Фраза об экономических результатах очень неопределенна, но
из нее можно сделать вывод, что торговые сделки наших
представительств и, может быть, сами представительства подлежат
платежу германских налогов. Правда, до сих пор попыток в этом
направлении со стороны германских властей не было, и при
нынешних переговорах они утверждали, что и впредь таких
поползновений у них не будет, тем не менее нам очень не хотелось
распространять на остальные республики упоминание об
экономических результатах, и мы предлагали эти два слова
выбросить. В нашем проекте их не было. Немцы, однако, уперлись,
и пришлось им в этом уступить. Хотя тов. Литвинов при нашем
последнем разговоре здесь в Берлине недели полторы тому назад
и сказал, что можно не особенно настаивать на выбрасывании
этих слов, тем не менее эта наша уступка является одной из
главных причин, почему я не решился подписать соглашение без
предварительного вопроса. Второй причиной запроса является
возражение, сделанное тов. Стомоняковым и Новаконским
против того пункта соглашения, в котором говорится о торговых
представительствах Украины и других республик в Германии.
В договоре 6 мая 1921 г. было сказано, что «к делегациям
присоединяются торговые представительства». Таким образом,
договор 6 мая рассматривает торговое представительство как часть
политического представительства. В нашем же дополнительном
соглашении говорится, что в тех городах, в которых будут
дипломатические или консульские учреждения республик, могут быть
учреждены государственные торговые учреждения. Тут не
затрагивается вопрос о том, являются ли эти государственные
торговые органы частью дипломатических или нет. Тов. Стомоняков
61
видит в этом отказ от принципа, проведенного в договоре от б мая
1921 г., и настаивает на том, чтобы мы взяли формулировку,
приближающуюся к старой формулировке, и определенно
подчеркивающую, что торговые представительства республик, если они
будут учреждены, будут являться частью соответствующих
дипломатических представительств. По существу я не стал бы
возражать против предложения тов. Стомонякова, но мне кажется
чрезвычайно неудобным после того, как мы представили немцам
наш проект и достигли с ними соглашения, вносить изменения
в те статьи нашего проекта, которые они приняли. Конечно, это
формальное соображение не могло бы быть решающим, если бы
дело шло о заключении длительного торгового договора и
касалось бы не только союзных республик, но и самой РСФСР. Но
дело обстоит иначе. Взаимоотношения между дипломатическим
представительством РСФСР и торговым представительством той
же РСФСР зафиксированы договором от 6 мая 1921 г. в том виде,
как этого желает тов. Стомоняков, и останутся такими же и
после подписания этого дополнительного соглашения. Далее, мы
будем заключать с Германией торговый договор, регулирующий
экономические отношения между Германией — с одной стороны,
РСФСР и другими республиками — с другой стороны.
Подготовительные работы к заключению этого договора ведутся и у
немцев и у нас. Когда этот договор будет заключен, сами собой
отпадут нормы нынешнего дополнительного соглашения. Таким
образом, неопределенность во взаимоотношениях между
дипломатическим и торговым представительствами, против которой
возражает Стомоняков, будет существовать лишь в течение
нескольких месяцев, самое большее год, и притом только по
отношению к тем советским республикам, которые фактически ни
своего дипломатического, ни своего торгового.представительства
в Германии иметь не будут. Ясно, что никакой опасности
принятие опротестовываемого пункта не представляет. Если же мы
внесем предложение об его изменении, то, независимо от внешнего
неудобства, это вызовет серьезные возражения со стороны
немцев по существу. Немцы не хотят признавать торгпредства
частью дипломатических представительств. Рано или поздно нам
придется дать по этому вопросу бой. Если мы дадим этот бой
сейчас, то мы задержим этим заключение самого соглашения,
т. е. задержим признание союзных с нами республик, в
частности признание Грузии. [...]
Печат. по АВП СССР.
62
25. Записка, составленная министериальдиректором МИД
Германии А. Мальцаном, рейхсканцлеру об одобрении
президентом Германии проекта договора о распространении Рапалль-
ского договора на союзные с РСФСР республики
Берлин, 2 ноября 1922 г.
Господин рейхспрезидент в присутствии господина
статс-секретаря фон Ханиэля выслушал мой доклад о представленном
проекте договора *, касающегося распространения Рапалльского
договора, и заявил на это: «Я больше ничего не имею против
заключения договора».
Настоящее направляется для любезного ознакомления
господину статс-секретарю по политическим вопросам
господину рейхсканцлеру, господину Гаушильду
Ма[льцан]
Печат. no ZStA, Potsdam.
26. Протокольная запись совещания представителей ведомств в
министерстве иностранных дел Германии относительно
распространения Рапалльского договора на союзные с РСФСР
республики
4 ноября 1922 г.
Участвовали представители внутренних ведомств, указанные
в приложении **.
Председательствующий министериальдиректор барон фон
Мальцан открыл заседание и сначала сделал следующие
доверительные разъяснения к проекту:
Распространение Рапалльского договора является
предварительным условием претворения его в жизнь. До сих пор базис
имелся только для Советской России. Он был создан благодаря
договору от 6 мая 1921 г. и Рапалльскому договору от 16 апреля
1922 г. При предполагаемом распространении на союзные с
РСФСР государства Хива и Бухара не упоминались.
Во внутриполитическом плане в пользу распространения
договора говорят следующие соображения экономического
характера:
совпадающая информация от представителей в Москве,
Тифлисе, Харькове и Чите об усиливающейся политической и
экономической стабилизации, из которой следует необходимость
распространения;
* Договор о распространении на союзные с РСФСР республики договора,
заключенного 16 апреля 1922 г. в Рапалло между РСФСР и Германией, был
подписан в Берлине 5 ноября 1922 г. См. «Советско-германские отношения.
От переговоров в Брест-Литовске до подписания Рапалльского договора.
Сборник документов», т. 2 (1919—1922 гг.). М., 1971, док. 320.
** Упомянутое приложение не обнаружено.
63
ходатайства известных фирм в имперское министерство
хозяйства и министерство иностранных дел о том, чтобы создать
международно-правовой базис для дальнейшей торговой
деятельности;
и, наконец, возрастающая конкуренция третьих стран в
союзных с РСФСР государствах.
Исчезли существовавшие первоначально опасения держав
Антанты в отношении слишком сильного подчеркивания
значения Рапалльского договора; Италия сама заключила соглашение
с союзными с РСФСР государствами; договор между
Чехословакией и Украиной ратифицирован; английские сомнения,
принимая во внимание возможности франко-русского сплочения,
устранены, и Англия теперь скорее заинтересована в германо-русских
отношениях. Франция, если принять во внимание соглашение
Стиннеса — Люберзака, также склоняется к совместной
работе.
Наша задача состоит в том, чтобы в развитие Рапалльского
договора и еще сохраняющих силу положений договора от 6 мая
был заключен общий договор.
Представленные 16 июня пожелания ведомств учтены и
существовавшие трудности устранены. В частности, достигнуто
соглашение в отношении требования подчинения союзных с
РСФСР государств германскому судопроизводству и
налогообложению.
Господин рейхсканцлер 31 октября информирован о
предстоящей договоренности. Имперский совет также поставлен в
известность. Господин рейхспрезидент ознакомлен с прилагаемым
проектом и также дал свое согласие *.
Господин тайный советник Гаушильд остановится на
отдельных статьях договора.
Председательствующий предоставляет затем слово господину
легационному советнику Гаушильду.
Вначале Гаушильд указал на трудности при составлении
проекта договора, которые были результатом того, что русское
правительство по престижным соображениям хотело бы все
положения договора построить на взаимности. Поэтому проект
договора содержит внешне различные отклонения от майского
соглашения, положения которого, по существу, включены в
договор.
Затем выступающий остановился на отдельных статьях
проекта договора.
В отношении редакции преамбулы сказать особенно нечего.
Аусем является уполномоченным правительства УССР, в то
время как Крестинский — уполномоченным остальных союзных с
РСФСР государств.
* Речь идет о Договоре о распространении Рапалльского договора на
союзные с РСФСР республики. См. также прим. к док. 25.
64
Статья 1 содержит в конце ограничение: распространение Ра-
палльского договора относительно его статьи 2 касается только
законов и мер, нашедших применение до 16 апреля 1922 г. Это
положение было включено специально с учетом пожелания
заинтересованных в Грузии немецких фирм.
Положения в статье 2 об украинских активах приняты в
результате возражений репарационной комиссии.
Статья 3 по содержанию соответствует пункту 3 статьи VIII
майского соглашения.
Зафиксированное в статье 4 разрешение на создание
государственных торговых бюро союзными с РСФСР государствами
было необходимо, чтобы создать для этого правовую основу.
В действительности, однако, в этом положении следует
усматривать только теоретическую ценность, так как союзные
государства не намерены создавать самостоятельных торговых бюро или
объединять существующие.
Договоренности в статье 5 предшествовали чрезвычайные
трудности, так как с русской стороны не были готовы и дальше
односторонне подчинить свои торговые бюро германским
законам и судопроизводству. Поэтому была выбрана известная
ведомствам редакция. (Особенно большие трудности
представляло урегулирование вопроса о налогах, была угроза провала
договора.) Договоры будут оцениваться по законам того
государства, в котором они заключены. Зафиксированная в
результате этого взаимность в отношении государственных торговых
бюро не имеет для Германии практически значения, так как
подобные германские учреждения неизвестны.
Статья 6 взята из статьи IX майского соглашения. Принятие
ее было необходимо из-за трудностей, которые имели место при
выезде германских граждан, проживающих за границей,
особенно из Украины.
Статья 7 соответствует статье XV майского соглашения; она
дана в более краткой редакции с учетом ясного правового
положения, создавшегося в результате одновременного
восстановления дипломатических и консульских отношений. С РСФСР в
1921 г. при заключении майского соглашения еще не были
установлены нормальные отношения.
Статья 8 определяет порядок отказа от договора, в
частности в отношении статьи 4 Рапалльского договора о наибольшем
благоприятствовании. Установлен срок в три месяца по желанию
противоположной стороны.
Статья 9 предусматривает ратификацию договора, а именно
между Германией, с одной стороны, и каждым отдельным
союзным с РСФСР государством — с другой.
Отдельные положения договора были кратко обсуждены.
В частности, статья 5, пункт 1, дала повод представителю
имперского министерства юстиции для различных замечаний. Касаясь
статьи 8, абзац 3, представитель имперского министерства хо-
5 Заказ 1802
65
зяйства предлагал начатые торговые сделки непременно
согласовывать со сделками торговых представительств. Но поскольку
указанное положение было дословно взято из майского
соглашения, договорились сохранить избранную редакцию.
Представители ведомств заявили о своем согласии с
проектом, и заседание на этом было закрыто.
Печат. no ZStA, Potsdam.
27. Записка посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау о
беседе в связи с вручением им верительных грамот
Председателю Всероссийского Центрального Исполнительного
Комитета М. И. Калинину*
Москва, 5 ноября 1922 г.
Конфиденциально!
Сегодняшний прием у президента Калинина, о котором я уже
сообщал в другом месте, прошел особо торжественно. Шеф
протокола Флоринский заехал за мной по поручению комиссара
иностранных дел и сопровождал меня в Кремль. Члены посольства
следовали в немецких автомобилях. После вручения
верительных грамот я представил президенту членов посольства, в то
время как господин Калинин лично знакомил меня с русскими,
присутствовавшими на торжественной церемонии. Затем президент
имел со мной доверительную беседу, на которой присутствовал
только господин Чичерин в качестве переводчика. Господин
Калинин слывет типичным представителем русского крестьянства.
За границей его рисуют как человека с простыми манерами.
В противоположность этому я мог констатировать, что президент
исполнял свои обязанности на этой торжественной церемонии с
непринужденным достоинством и большим тактом. В начале
беседы господин Калинин повторил, что он рад приветствовать
меня в качестве посла в Москве, и заверил меня в том, что я могу
рассчитывать при выполнении моих трудных задач не только на
его поддержку как должностного лица, но и на его личную
симпатию. Он остановился затем подробно на русско-германских
отношениях и в сердечной форме заявил, что рассматривает
развитие более искренних взаимоотношений между обоими народами
как естественную необходимость. При этом господин Калинин
особое значение придавал развитию экономических отношений.
Он указал, что необходимо возобновлять прежние связи и
устанавливать новые. Президент не сделал никаких намеков,
которые можно было бы истолковать как военные притязания. На-
* Речи, которыми обменялись посол Германии в РСФСР У. Брокдорф-
Ранцау и Председатель ВЦИК М. И. Калинин при вручении послом
верительных грамот 5 ноября 1922 г., опубликованы в сб. «Советско-германские
отношения. От переговоров в Брест-Литовске до подписания Рапалльского
договора. Сборник документов», т. 2 (1919—1922 гг.). М., 1971, док. 319.
66
против, он особо подчеркивал на протяжении всей беседы
необходимость мирного восстановительного труда в области
экономики и культуры. Прощаясь, господин Калинин просил передать
от него лично привет господину рейхспрезиденту.
Брокдорф-Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
28. Записка министериальдиректора МИД Германии А. Мальца-
на о разговоре по телефону с послом Великобритании в
Германии лордом Д'Аберноном о подписании договора о
распространении Рапалльского договора на союзные с РСФСР
республики
Берлин, 6 ноября 1922 г.
Секретно
Сегодня лорд Д'Абернон позвонил мне по телефону и
поблагодарил за проект советско-германского договора, переданный
ему еще в субботу утром, а также за сообщение о подписании
договора, полученное им в воскресенье в 11 часов дня, и просил
подтвердить, что указанный договор о распространении
действия Рапалльского договора ограничивается только
постановлениями, содержащимися в Рапалльском договоре, и не
распространяется в будущем на другие государства, кроме тех, которые
прямо указаны в договоре.
Я со всей определенностью подтвердил это лорду Д'Абер-
нону.
Аналогичное сообщение было сделано доверенным лицом,
близко стоящим к английским консервативным кругам, в
Германском национальном клубе членам Немецкой народной
партии и германской национал-народной партии. Это доверенное
лицо высказалось в субботу, то есть до заключения договора о
распространении действия Рапалльского договора, за
необходимость этого шага, добавив, что Англия приветствует полностью
усиление и расширение деятельности германской
промышленности в России. Это, по его словам, лучший метод борьбы против
марксизма в России, и с настоящего времени Англия будет
только поддерживать подобные германские устремления.
Господину рейхсканцлеру
господину статс-секретарю
по политическим вопросам
господину Шуберту
Ма[льцан]
Печат. по ZStA, Potsdam.
67
29. Из статьи Г. В. Чичерина с Пять лет красной дипломатии*
7 ноября 1922 г.*
[...] Английская политика мирного внедрения приобрела
полную ясность в Каннской резолюции о всемирном консорциуме с
центром Лондоном, имевшем целью восстановление России. Под
именем восстановления подразумевалось, конечно, превращение
России в объект эксплуатации. Каннская резолюция о
консорциуме была лишь более ярким проявлением той же политики,
которая в ежедневной борьбе велась в особенности в Германии
при сношениях с нами. Программа английского капитала и
поддерживавшего его в то время Стиннеса в Германии заключалась
в создании общего международного капиталистического фронта
для эксплуатации России и в превращении Германии в пределах
этой комбинации в подсобную величину для технического
обслуживания международного капиталистического союза. Рапалль-
ский договор 1922 г. был результатом продолжительной и
сложной борьбы за право самостоятельного и сепаратного
экономического сотрудничества между Россией и Германией вне рамок
обязательного международного капиталистического фронта.
[...]
Печат. по Г. В. Чичерин.
Статьи и речи по вопросам
международной политики.
М., 1961, стр. 230.
30. Письмо посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Копия Москва, 7 ноября 1922 г.
Официозная газета «Известия» публикует сегодня, после
краткого описания церемонии вручения моих верительных
грамот в Кремле, текст речей, которыми обменялись Калинин и я.
В заключение газета пишет:
«Вручение германским послом верительной грамоты
Председателю ВЦИК означает полное восстановление
дипломатических сношений между Германией и Россией, прерванных в
1918 году. Мало того, впервые Германия представлена в
Советской России полноправным послом. Граф Мйрбах состоял
только дипломатическим представителем, что должно было
указывать на неравенство Советской России с другими державами в
глазах императорской Германии. Германский посол приступает
к своей деятельности в такое время, когда Россию и Германию
связывают настолько тесные дружественные отношения, что
германский посол в своей речи счел возможным от имени обоих го-
* Дата опубликования в газете «Известия».
68
сударств заявить, что «мы отвергаем всякую опеку». Цель
сотрудничества германского и русского народов посол определил
как создание культурных ценностей. Это вполне отвечает
стремлениям Советской России к тесной совместной работе с
Германией в области экономического и культурного строительства».
Брокдорф-Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
Опубл. в газ. * Известия»,
7 ноября 1922 г.
31. Письмо министерства хозяйства Германии заведующему
IV отделом министерства иностранных дел Германии
В. Вальроту
Копия Берлин, 10 ноября 1922 г.
Относительно подготовки русско-германских экономических
переговоров.
Поступили ответы на разосланную ряду экспертов анкету
имперского министерства хозяйства от 19 августа 1922 г.—
IV А I. № 5274,— копия которой была направлена министерству
иностранных дел. В виде краткого обзора я суммирую основные
точки зрения, высказанные ими, и наряду с этим отмечаю
некоторые детали, которые представляются мне важными для
дальнейшей обработки этого материала. Этот обзор не претендует,
разумеется, на исчерпывающее изложение всех принимаемых во
внимание точек зрения, тем более что не от всех еще получен
ответ; к тому же ответы отчасти противоречивы и нуждаются в
проверке.
Общие вопросы.
В общем предложения экспертов сплошь сводятся к
следующему: с большей или меньшей определенностью они отвечают
утвердительно на вопрос, следует ли развивать экономические
связи с Россией. Но при этом они рекомендуют осторожность в
частных сделках; это мнение относится, в частности, к вопросу
о предоставлении кредитов. Основные препятствия,
существующие еще в настоящее время для экономического обмена между
обеими странами, они усматривают в следующем:
а) в государственной монополии торговли в России;
б) в правовой неустойчивости в России;
в) в якобы несоблюдении договоров, на которое ссылаются
некоторые эксперты;
г) в неповоротливости русского административного аппарата.
Некоторые эксперты в своем требовании об устранении или
смягчении этих препятствий заходят слишком далеко, а именно
в такой степени, что подобные предложения вряд ли
представляются применимыми на переговорах. Так, некоторыми
выдвигается требование о ликвидации монополии внешней торговли.
69
Выдвигается требование о предоставлении немецким фирмам
права открывать свои филиалы в России. В этой связи хотелось
бы обратить внимание на один документ IVaRu9524, переданный
министерством иностранных дел 7 октября 1922 г., согласно
которому вопрос об открытии филиалов иностранных фирм
обсуждается в правительственных кругах в России.
В целом эксперты высказываются против участия в русских
смешанных обществах. Точно так же, по-видимому, относительно
незначительна тенденция к инвестиции капитала для
приобретения концессий. К этому вопросу я еще вернусь отдельно.
I. ОСНОВНЫЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ В ОТДЕЛЬНОСТИ
I. а) Ввоз русских товаров.
Требуют льгот для ввоза древесины, особенно сырьевого
лесоматериала, прежде всего лесосплава (увеличение русского
экспорта древесины возможно). Один эксперт по лесу в
Кенигсберге считает необходимым добиться гарантий для постоянной
таможенной политики в лесоэкспорте (в настоящее время, как
утверждают эксперты, Совет Народных Комиссаров
устанавливает пошлины на экспорт в каждом отдельном случае).
Далее требуют облегчения для экспорта меха и пушнины,
шерсти-сырца, щетины, кож и шкур, кишок, копыт, рыбьего клея,
яиц муравьев, затем конопли, льна, льняного семени, окалины,
хвойного экстракта сосны, пеньки. При существующих
обстоятельствах ряд этих товаров, возможно, и недоступен для
экспорта или только в ограниченной мере; это в большей или
меньшей степени относится и к перечисленным ниже товарам, заявки
на которые, в частности, предъявляет германская
электротехническая промышленность: платина, медь, асбест, слюда,
различные сорта масел (сосновый хвойный экстракт уже упоминался)
и нефтепродукты.
Большой интерес для Германии представляет, по мнению
одного эксперта, экспорт железных и марганцевых руд из России,
которые, как утверждают, хотя и не добываются сейчас, но
сравнительно большие запасы их хранятся в России на складах. Их
вывоз якобы затруднен плохим состоянием русских железных
дорог (особенно линии Кривой Рог — Николаев и Донбасс —
Мариуполь). Этот эксперт рекомендует, чтобы немецкие
предприниматели приняли участие в восстановлении этой
железнодорожной линии и получили бы оплату поставками упомянутых
запасов руд. В высшей степени сомнительно, чтобы такая сделка
пригодилась для включения в торговый договор; напротив,
заключение такого специального соглашения нужно было бы
предоставить частным заинтересованным лицам.
Что касается отходов производства и металлолома, то, по
мнению эксперта, этот экспорт встретит трудности по
внутриполитическим причинам. Я могу предполагать, что известны уже
имеющиеся сделки с немецкими заинтересованными лицами.
70
б) Сбыт германских товаров в Россию.
В сущности, во внимание принимаются почти все экспортные
товары; поэтому какие-то особые пожелания здесь не
приводятся.
И. ВОПРОС О РУССКОЙ МОНОПОЛИИ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ
Отдельные эксперты требуют следующие меры по смягчению
монополии внешней торговли:
1. Допуск для хозяйственной деятельности в России
торговых, промышленных, транспортных и страховых обществ или их
филиалов, а также частных лиц от германских экономических
кругов.
2. Разрешение устанавливать непосредственные деловые
связи и заключать сделки между представителями германской и
русской экономики (русских властей, товариществ, русских трестов,
привилегированных и прочих фирм).
3. Введение списков товаров, свободных от обложения
пошлинами, т. е. товаров, не подпадающих под действие
монополии. Особенно представители электротехнической
промышленности просили о составлении такого списка беспошлинных товаров,
прежде всего для продукции, которая и раньше не производилась
в России.
4. Одна любекская фирма выступила с инициативой
определить, при соблюдении формы монополии на торговлю, контин-
генты товаров для экспорта и импорта.
5. Допущение немецких складов для образцов, немецких
ярмарок и выставок и консигнационных складов, все это при
условии предоставления достаточных гарантий.
В этой связи заслуживает интереса донесение германской
миссии в Гельсингфорсе, о котором министерство иностранных
дел уведомляло в письме от 28 октября — IV aHd 5791 и в
котором говорится: «Финская торговая делегация обратилась в
российский Государственный банк с ходатайством о разрешении
создавать оптовые склады и конторы для поступающих из
Финляндии товаров».
Что касается упомянутых выше складов образцов, то, как
считает эксперт из Дрездена, гарантия с немецкой стороны за-
ключалась бы в том, что возможность создания таких складов
предоставлялась бы лишь коллективным представительствам
крупных концернов. Таким образом, русские власти имели бы
дело только с ограниченным числом представительств, с общей
обязанностью уведомления о своих деловых связях, что
облегчало бы проверку необходимости закупок и т. д.
6. Ограничение русского внешнеторгового контроля
определенными принципиальными решениями (например, контроль над
ценами), с предоставлением лицензионных сборов. В частности,
контора по торговле лубяным волокном требует, чтобы
надежные немецкие фирмы получали разрешение на торговую дея-
71
тельность в России в том случае, если будут собраны
лицензионные сборы и уплачены пошлины.
7. Вопрос об учреждении апелляционной инстанции против
решений русских иностранных официальных торговых ведомств
затрагивался только с одной стороны: контора по торговле
лубяным волокном отвергает разбирательство дел в таких
инстанциях, так как самое важное для торговца —^это быстрое
завершение сделки.
III. КОНЦЕССИИ
И СМЕШАННЫЕ ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ПРЕДПРИЯТИЯ
В начале обзора уже разъяснялось, что по этому вопросу
эксперты высказались отрицательно или, во всяком случае,
крайне сдержанно; это особенно относится к смешанным
экономическим обществам. Один из экспертов, который не отвергает
систему концессий, считает тем не менее этот путь приемлемым
лишь для некоторых отраслей хозяйства — в частности, для
сельскохозяйственных крупных предприятий, причем он, однако,
упоминает, что и в этих случаях предпочтительнее договоры об
аренде. Как он замечает при этом, в вопросе о концессиях часто
выдвигается требование о гарантиях против притязаний прежних
владельцев; по его мнению, такие гарантии — весьма
сомнительного свойства, если учитывать неустойчивость политического и
экономического развития в России.
В целом эксперты подчеркивали, что Германия больше
заинтересована в сбыте своих товаров в Россию, чем в концессиях в
России.
Некое германское акционерное объединение требует, чтобы
русское правительство обязалось предоставить в отношении
концессий определенные гарантии (возмещение в случае, если,
например, закон или какие-либо непредвиденные меры, как налоги
и т. д., сделали бы невозможным продолжение производства).
Представители электротехнической промышленности
считают, что речь может идти только о таких концессиях, предметом
которых является удовлетворение спроса в России или поставки
за границу, например лесные концессии, концессии на добычу
сырья и продажу другого рода и такие концессии, которые до
сих пор были прерогативой государства.
Как указывает один из крупных банков, оплата, требуемая
русскими за предоставление нефтяных концессий, не только
значительно превышает введенные в других странах нормы, но и
поддерживается на таком уровне, который исключает
процветание; ввиду различия объектов концессий и существующих
условий их эксплуатации вряд ли можно составить какие-то общие
концессионные принципы.
Что касается смешанных экономических обществ, то главное
препятствие видят в том, что не предоставляются соответствую-
72
щие возможности прибылей в сравнении с риском и
удорожанием денег в делах с Советским правительством.
Эксперты заняли крайне сдержанную позицию в вопросе,
будет ли правильным дать в государственном договоре некоторые
минимальные требования в пользу немецких контрагентов —
возможно, например, в форме общего договора. Выше уже
приводилась ссылка на мнение одного крупного банка. Тем не менее
можно обнаружить определенные моменты, которые, несомненно,
в большей или меньшей степени принимаются в расчет для
каждого договора. Я думаю, например, о предоставлении
владельцам концессий возможности свободно передавать свои права
третьей стороне, как это предлагает один из экспертов. Но здесь
следует предположить, что русское правительство вряд ли может
пойти на это. В вопросе о смешанных экономических обществах
сплошь выдвигается требование о достаточном обеспечении
влияния немецких участников. Можно подумать о предъявлении
одного из минимальных требований, чтобы русские власти не
могли потом отвести в какой-либо форме немецкую кандидатуру
от утверждения на пост директора или члена правления, если
контрагенты согласились об утверждении этого лица и его
функций.
Рекомендуется далее, чтобы в концессионных договорах
обязательно был урегулирован вопрос о возврате сооружений после
истечения срока договора.
Объединение по охране интересов химической
промышленности очень обстоятельно высказывается по вопросу об отдельных
условиях использования русских природных богатств, как они
сформулированы в Положении о применении постановления
Совета Народных Комиссаров от 5 июля 1921 г.; покорнейше
отсылаю к приложению 2.
По вопросу об обеспечении кредитов — об этом уже
говорилось— выдвигают требование, чтобы права по договору о
концессиях могли бы передаваться.
К вопросу об участии в прибылях один из экспертов дал
следующее разъяснение: если доля будет исчисляться из чистой
прибыли, то против этого в целом нет возражений. Но русские
возражали против этого; высокие брутто-налоги, разумеется,
крайне рискованны.
IV. ПРАВОВЫЕ ГАРАНТИИ
В качестве одного из важнейших пунктов эксперты
выдвигают требование о достаточных правовых гарантиях. С точки
зрения материального права испрашивают гарантий свободы
личности; в качестве довода ссылаются на то, что якобы в
первую очередь, например, в Москве господствует гнетущая система
надзора за иностранцами. Далее требуют обеспечения
неприкосновенности частной собственности, особенно товаров, затем
охраны промышленной собственности (охрана товарного знака), па-
73
тентов и т. д. Далее ссылаются на значение § 98 русского закона
об обязательности договоров, в котором за русским
правительством резервируется право расторжения всех договоров, которые
наносят вред интересам государства. В области процессуального
права эксперты требуют создания третейского разбирательства,
при этом ссылаются на советско-германское соглашение от 6 мая
1921 г. Любекская фирма считает необходимым создание
межгосударственного третейского суда на основе торговых обычаев.
V. НАЛОГИ
Особого внимания требует вопрос о налоговом обложении.
В этом вопросе больше всего жалоб. По мнению одного из
экспертов, следует добиться исключения всякого специального
налогового обложения. Далее нужно добиться заверения в том, что
эти соглашения не будут затронуты распоряжением местных
органов самоуправления о взимании налогов и сборов, а также
заверения в том, что будут насчитываться установленные
договором сборы с возможного будущего дохода и налоги с
собственности. Прежде всего требуют, чтобы никакие налоги не
устанавливались произвольно, т. е. без всякого основания, и чтобы они не
имели, как это было до сих пор, обратной силы.
VI. ОТДЕЛЬНЫЕ ДЕТАЛИ
Особенно настойчиво высказываются пожелания об
улучшении условий размещения в России, облегчении перевода денег.
Прежде всего требуют разрешения на открытие частных
банковских филиалов с поручением перевода денег за границу и
депозитных операций. В этой связи можно сослаться на донесение,
препровожденное ведомствам министерством иностранных дел
при письме от 9 октября 1922 г.— IVaRu8833. Согласно этому
донесению, шведская банковская группа Ашберг, выплатив
русскому Государственному банку 1 миллион в золотых рублях,
получила разрешение основать в Петербурге шведско-русский банк
с капиталом в 10 миллионов золотых рублей.
Далее разбирался целый ряд деталей, на которых я еще
остановлюсь подробнее в своих письмах, например вопрос об
условиях труда в России, особенно вопрос о заработной плате, затем
вопросы о железнодорожных тарифах, пожелания в отношении
пошлин, вопрос о создании территории свободной гавани в
Петербурге и т. д.
По поручению
фон Шёнебек
Печат. no ZStA, Potsdam.
74
32. Интервью посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
сотруднику РОСТА
И ноября 1922 г. *
Вновь назначенный германский посол в Москве граф
Брокдорф-Ранцау в беседе с сотрудником РОСТА отметил то
громадное впечатление, которое на него произвел прием, оказанный
тов. Калининым при вручении послом верительных грамот **.
Граф Брокдорф-Ранцау подчеркнул при этом, что в течение трех
лет он отказывался от дипломатических постов (до этого Брок-
дорф был германским министром иностранных дел и участвовал
как представитель Германии в Версальской конференции) и
согласился принять назначение только в Москву.
— Все виденное мною в Москве,— заявляет
Брокдорф-Ранцау,— эти громадные массы народа, праздновавшие 5-летний
юбилей революции, знакомство с русскими государственными
деятелями,— все это убедило меня в том, что возлагавшиеся
надежды на Россию не напрасны. Русский народ окреп и идет по
твердому государственному пути. Руководители Советской
власти являются именно теми людьми, в которых Россия наиболее
нуждается. Прием, который я у них встретил, отзывчивость и
сердечность, с которой велись наши беседы с Калининым и
Чичериным, дают мне основание полагать, что моя миссия не является
безуспешной. Я приложу все усилия, чтобы создать атмосферу
наибольшего доверия, дружбы и близости между русским и
германским народами. Я уеду отсюда, только выполнив эту миссию
до конца или же убедившись в ее невозможности. Пока мне этого
опасаться не приходится. Борьба, которую в течение пяти лет вел
русский народ, убедила все слои германского общества в
великой исторической роли России. Сочувствие германского народа
все время было на стороне революционной России. К сожалению,
Германия не могла и не может активно помочь Советской
России. Она сейчас обескровлена и не может дать больших
материальных ресурсов для восстановления русской промышленности.
Но немецкая энергия не умерла... Я надеюсь, что в России
сохранилась былая слава германской энергии и предприимчивости.
Это даст возможность усилить техническую помощь России,
наладить хозяйственную связь обоих государств, организовать
торговые обороты. И содействовать этому я считаю своей основной
задачей. Сейчас заканчиваются переговоры о заключении русско-
германского торгового договора, которое введет
взаимоотношения в твердые рамки, облегчит экономическое общение обоих
народов, даст устойчивость и государственную гарантию
начинаниям отдельных германских промышленников.
— Каково отношение Германии к ближневосточной
проблеме?
— Сейчас Германия не может активно участвовать в разре-
* Дата опубликования.
•• См. док. 27.
75
шении этого вопроса. Она не может позволить себе роскоши
посылать по этому поводу Пуанкаре и Керзону ноты, подобные тем,
которые с таким достоинством посылает Советская Россия. Но
Германия не разбита и при первой возможности поддержит
справедливые русские требования.
Печат. по газ. ж Известия»,
11 ноября 1922 г.
33. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
рейхсканцлеру В. Куно
Москва, 25 ноября 1922 г.
Секретно.
Рейхсканцлеру лично.
№ 697
В дополнение к телеграмме № 696.
Прошу оказать Чичерину дружеский прием. Он, по-видимому,
опасается, что в результате смены кабинета может измениться
наша позиция в отношении России. Я пытался по возможности
успокоить его и заявил, что убежден в доверии Вашего
превосходительства ко мне лично, а также в области политики.
Предлагаю на Ваше усмотрение ознакомиться до прибытия
Чичерина с моей секретной запиской-заключением о нашей
восточной политике от 15 августа этого года, которую читали и
лично одобрили д-р Вирт и рейхспрезидент.
Чичерин особенно озабочен тем, что русским
контрреволюционерам может быть оказана поддержка. Считаю необходимым
со всей определенностью успокоить его в этом отношении. На
основании своих впечатлений, не строя иллюзий относительно
конечных целей международной коммунистической политики, я
считаю, что в лице Чичерина мы имеем политического деятеля,
который, более чем кто-либо другой, выступает за проведение
взаимовыгодной германо-русской политики.
Ранцау
Печат. по ZStA, Potsdam.
34. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
министру иностранных дел Германии Ф. Розенбергу
26 ноября 1922 г.
Совершенно секретно.
Имперскому министру лично
Чичерин на первой встрече с Вами, возможно, будет
чувствовать себя стесненно, вспоминая о Брест-Литовске. Я не хочу,
давать непрошеные советы, но думаю, что это облегчило-бы ему
встречу и могло бы пойти на пользу дела, если бы у него сложи-
76
лось впечатление, что и по Вашему мнению... Брест-Литовск
остался позади нас и никогда не был счастливым отрезком в
развитии отношений между Германией и Россией.
Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam,
35. Проект речи министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга в комиссии по иностранным делам рейхстага о
значении Рапалльского договора *
30 ноября 1922 г.
ВВЕДЕНИЕ
Дамы и господа!
Я должен особо поблагодарить комиссию по иностранным
делам и, в частности, Объединенную социал-демократическую
партию, по предложению которой созвано настоящее заседание, за
предоставленную мне уже сегодня возможность высказаться о
нашем отношении к России.
Моя позиция ясна и понятна; я полностью присоединяюсь к
заявлению канцлера, что для нас не существует ни восточной,
ни западной ориентации, а есть только германская политика.
Впрочем, в этом смысле я вполне разделяю общеполитический
курс, проводимый господином рейхсканцлером Виртом в
качестве министра иностранных дел. Наконец, я буду продолжать
линию, принятую в отношении России, в частности и господином
рейхсканцлером Виртом. Я намерен развивать и углублять уже
существующие договоры, чтобы способствовать взаимному
экономическому восстановлению обеих стран, которые издавна
объединяют исторические традиции.
I. СУЩЕСТВУЮЩАЯ ДО СИХ ПОР
МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВАЯ ОСНОВА
ОТНОШЕНИИ С РОССИЕЙ
Наши отношения с нынешней Россией базируются в
настоящее время на трех договорах:
1. Договор от б мая 1921 г.
2. Рапалльский договор от 16 апреля 1922 г.
3. Договор от 5 ноября 1922 г. о расширении действия
Рапалльского договора.
Сегодня запрошены сведения об этом последнем договоре,
который затем будет представлен рейхсрату и парламенту для
ратификации.
Чтобы сделать более понятным свое выступление и весьма
запутанную политическую группировку стран в России, я поручил
изготовить цветные карты, отображающие географическую
структуру России, и таблицу, из которой ясны отношения
отдельных самостоятельных и автономных республик друг к другу.
* Проект речи написан А. Мальцаном.
77
Эти пособия, дамы и господа, насколько они вас удовлетворят,
находятся в вашем распоряжении. Одновременно я
осмеливаюсь обратить ваше внимание на книгу «Экономический
путеводитель по Советской России», изданную по инициативе
министерства иностранных дел. Она содержит свод последних
известных экономических постановлений России.
II. ДОГОВОР О РАСПРОСТРАНЕНИИ РАПАЛЛЬСКОГО ДОГОВОРА
НА СОЮЗНЫЕ С РСФСР РЕСПУБЛИКИ
Содержание:
Договор о распространении [на союзные с РСФСР
республики Рапалльского договора] расширяет нашу
международно-правовую базу, в той форме как она существовала сначала только
с РСФСР, то есть экономическое соглашение от 6 мая и Рапал-
льский договор, распространяя их и на остальные союзные
Советской Республике государства. Эти государства, как это
видно на карте и таблице, следующие:
1. Белоруссия, столица — Минск,
2. Украина, столица — Харьков,
3. Грузия, столица — Тифлис,
4. Азербайджан, столица — Баку,
5. Армения, столица — Ереван,
6. Дальневосточная республика, столица — Чита.
В договор пока не включены республики Хива и Бухара,
которые также упоминаются как независимые союзные
государства, так как государственно-правовое положение там в
настоящее время еще не ясно и мы не хотели без настоятельной
необходимости затрагивать возможные сферы интересов других
держав.
III. НЕОБХОДИМОСТЬ РАСПРОСТРАНЕНИЯ
[РАПАЛЛЬСКОГО ДОГОВОРА]
Я могу лишь привести причины, по которым необходимо
распространение Рапалльского договора на союзные государства:
Уже в начале июня этого года, после выяснения мнения
ведомств, состоялись ни к чему не обязывающие предварительные
переговоры с русскими о распространении Рапалльского
договора. Тогда проявились следующие препятствия:
IV. ПРЕПЯТСТВИЯ
a) При обсуждении вопроса о ратификации собственно
Рапалльского договора из рядов главенствующей партии
парламента было высказано пожелание не ускорять распространение
договора, учитывая особые отношения с Грузией. Это желание
было принято во внимание.
b) Одновременно мы провели, соблюдая осторожность,
зондаж настроений западных держав, их отношения к распростра-
78
нению Рапалльского договора. Нам неофициально дали понять,
что не следует спешить с распространением договора, принимая
во внимание непосредственно предстоящие тогда переговоры о
репарациях и нервозность, еще существовавшую на Западе из-
за Рапалльского договора.
с) Союзные государства также отказывались признать
несколько неудобное постановление майского договора, по
которому Советское правительство было .вынуждено согласиться,
чтобы сделки, заключенные в Германии, подпадали под
действие германской юрисдикции и германского принудительного
исполнения судебных решений. По этим трем причинам мы
затягивали уже начавшиеся тогда переговоры.
V. ТРЕБОВАНИЕ ОБ УСКОРЕНИИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ДОГОВОРА
В противовес этому появились сильные течения в пользу
немедленного распространения Рапалльского договора [на
союзные с РСФСР республики].
a) Сообщения представителей в Чите, Тифлисе, Харькове,
Москве и Петербурге подтверждали, что ширится недовольство,
направленное против нас и вызванное нашим промедлением,
оказывается предпочтение другим странам и под угрозой некоторые
благоприятные для нашей экономической жизни перспективы.
b) Большое число известных немецких фирм одна за другой
обращались к министерству иностранных дел, к господину
рейхсканцлеру и в имперское министерство хозяйства с
жалобами, что министерство иностранных дел недостаточно идет
навстречу их справедливым желаниям, что из-за недостаточной
международно-правовой базы останавливаются уже начатые
переговоры с союзными государствами.
c) Эти упреки в наш адрес нашли широкий отклик в
германской печати. Я упомяну в этой связи только «Borsenkurier»,
«Borsenzeitung>, «Germania», «Deutsche Allgemeine Zeitung» и
многочисленные провинциальные газеты, которые ставили в вину
министерству иностранных дел недостаточную активность и
недостаточное понимание экономических нужд.
d) Новую пищу этим упрекам дала успешная поездка Эррио.
Я сошлюсь на телеграмму Пуанкаре Ленину, на дружественный
обмен мнениями, состоявшийся между Эррио, Лениным и
Чичериным, сошлюсь на многочисленные речи Эррио о России, на его
посещение ярмарки в Нижнем Новгороде. В результате этого
визита Франция и Россия обещали обменяться экономическими
комиссиями. Уже назначена русская экономическая комиссия
для Марселя. Вслед за этим французская экономическая
комиссия направится через Берлин в Москву. Тогда же во Франции
был создан Институт Востока, который своей особой задачей
сделал изучение вопроса об отношениях с Россией. В работе
Института Востока участвовали известные представители
французских политических и научных кругов. Упомяну только такие
79
имена, как Франклин Буйон, Эррио, Альберт Тома, Жьез, Пэнле-
ве и Пелисье.
е) В то время как мы, по вышеупомянутым причинам,
проявляли в России известную сдержанность, другие государства, в
том числе даже государства Антанты, были готовы пойти на
широкие уступки России. Так, со стороны Англии был заключен
договор Уркарта, одновременно Италия и Чехословакия
заключили экономические договоры с Россией. То обстоятельство, что
договор Уркарта и итальянский договор не были
ратифицированы Россией, зависело не от недостатка в уступчивости со
стороны этих государств.
VI. ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДОГОВОРА 5 НОЯБРЯ 1922 г.
О РАСПРОСТРАНЕНИИ [РАПАЛЛЬСКОГО ДОГОВОРА
НА СОЮЗНЫЕ С РСФСР РЕСПУБЛИКИ]
С учетом всех этих обстоятельств министерство иностранных
дел Германии было вынуждено возобновить в середине октября
с одобрения рейхспрезидента переговоры о заключении договора
о распространении Рапалльского договора. Удалось устранить
все вышеупомянутые препятствия.
На заседании кабинета 31 октября и заседании комиссии
рейхсрата в конце октября господин рейхсканцлер Вирт сообщил о
предстоящем заключении договора о распространении
Рапалльского договора, и при этом не последовало возражений.
Западные державы, с которыми мы все это время находились
в контакте, дали нам понять, что они не будут возражать против
распространения действия Рапалльского договора, несмотря на
проводимые одновременно заседания репарационной комиссии
под председательством Барту. В действительности заключение
договора не вызвало поэтому резкой критики во влиятельных
кругах английской и французской печати.
Удалось далее в переговорах с русскими с большими
трудностями настоять на всех требованиях, выдвинутых ведомствами,
в частности на возобновлении оговорки об отказе от пропаганды,
а также на подчинении торгового представительства в Германии
германской юрисдикции. 5 ноября договор был подписан
представителем министерства иностранных дел Германии, с одной
стороны, и господином Крестинским, обладавшим генеральными
полномочиями от всех союзных государств, и господином Аусе-
мом как специальным уполномоченным Украины,— с другой.
VII. СОДЕРЖАНИЕ ДОГОВОРА
Сам договор, который также является прежде всего только
общим договором, не содержит никаких постановлений,
которые не были бы уже известны. В статье 1 он распространяет Ра-
палльский договор на упомянутые союзные государства. Статья
2 констатирует, что вопрос о зачете германо-украинских
взаимных послевоенных претензий, в частности вопрос об украинских
80
активах, учитывая его чрезвычайную сложность, будет
урегулирован в соглашении позднее. Устанавливается, что Украина не
может распоряжаться данным украинским фондом вплоть до
того, как будет произведен этот зачет.
Остальные пункты содержат обязательства по еще
необходимым статьям экономического соглашения от 6 мая 1921 г.,
которых я частично уже коснулся вначале и которые
предусматривают урегулирование экономических отношений с союзными
государствами на той же основе, на какой это делалось до сих пор
с Советской Россией.
В частности, следовало бы еще заметить по этому поводу, что
союзные государства не будут открывать свои собственные
торговые представительства. Украинское торговое
представительство уже ликвидировано и должно влиться в большое советское
торговое представительство. Но имеется в виду, что по-прежнему
будет существовать миссия Украины. В соответствии со статьей
3 Рапалльского договора возобновлены официальные отношения
с союзными государствами. Впрочем, договор, как я уже сказал,
будет представлен вслед за этим на рассмотрение высокому
парламенту.
VIII. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ
Заключение договора встретило всеобщее одобрение в
торговых и промышленных кругах и облегчило урегулирование новых
экономических соглашений с данными государствами. Для
защиты уже значительно возрастающих германских экономических
интересов в Харькове и Грузии мы намерены направить в эти
города генерального консула. Существовавшая до сих пор
миссия в Тифлисе будет преобразована из соображений экономии
в генеральное консульство.
Равным образом в дальнейшем предусмотрено открытие
консульств в Одессе и Чите, в то время как Белоруссию с Минском,
учитывая, что это район транзита, можно держать под
наблюдением из Москвы или Варшавы.
Ближайшая наша задача в наших отношениях с Россией
заключается в том, чтобы данный общий договор наполнить
содержанием на основе договоров, существовавших до войны между
нами и Россией. Имеется в виду особенно экономический
договор, консульский договор, соглашение о помощи в правовых
делах, соглашение о судоходстве, урегулирование вопросов
международного частного права и т. д.
Вести переговоры поручено посланнику Вальроту в Риге. [Он
присутствует здесь и может, если пожелаете, дать вам
справку.] * Отдельные вопросы будут рассматриваться семью
созданными здесь, в Германии, комиссиями, в которых практически
участвуют и будут от случая к случаю привлекаться заинтере-
* Текст в скобках — рукописная пометка Мальцана.
6 Заказ 1802
81
сованные торговые и экономические круги и соответствующие
синдикаты, поставившие себе целью специальное изучение
Восточной Европы. С русской стороны образованы
соответствующие встречные комиссии, но их работа не продвинулась еще
в той мере, как у нас. Учитывая существующую в России
совершенно отличную от нашей структуру экономики и принимая
далее во внимание, что русское законодательство длительное
время находится в стадии развития и медленно, но явно делает
уступки жестким принципам коммунизма, мы понимаем, что
предстоящая нам задача очень сложна и потребует много времени.
Но мы надеемся, что в ближайшие месяцы сможем дать
дальнейшее разъяснение комиссии по иностранным делам о ходе
этих работ.
Ма[льцан] 20IXI
Печат. no Z5M, Potsdam.
36. Телеграмма министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 1 декабря 1922 г.
Имел с Чичериным продолжительную откровенную беседу...
но воспоминание о Брест-Литовске самым дружественным
образом... * С обеих сторон подтверждена намеченная ранее
программа развития советско-германских отношений, равно как
готовность к обмену мнениями перед принятием важных
внешнеполитических решений, в частности общая позиция в вопросе о Лиге
наций. Чичерин предложил выработать совместно поправки к
существующему Уставу Лиги наций в случае возобновления
предложения о присоединении к Лиге.
Прием у рейхсканцлера также прошел в сердечной
обстановке. Рейхсканцлер подчеркнул, встретив подтверждение со
стороны Чичерина, что он первым устанавливал экономические
отношения с Советской Россией. Совсем недавно при
посредничестве Гамбурга Ломбар заключил договор с Россией.
Это служит доказательством существующего до сих пор и
будущего отношения к России. Чичерин особо выделил вопросы,
связанные с экономикой и транспортом, а также вопрос об
экономическом сотрудничестве в пограничных с Россией восточных
государствах. Рейхсканцлер подчеркнул в этой связи полезность
участия американского капитала и необходимость учитывать
привилегии англичан.
В обеих беседах было договорено... в Лозанне... *
В связи с заявлением Чичерина по вопросу о черноморских
проливах см. интервью, переданное телеграммой РОСТА.
Письменные инструкции высылаются.
Розенберг
Печат. no ZStA, Potsdam.
* Пропуск в тексте.
82
37. Письмо Народного комиссариата юстиции РСФСР
Народному комиссариату иностранных дел РСФСР
/ декабря 1922 г.
В ответ на отношение Наркоминдела, по Экономическо-
Правовому отделу, от 23 ноября сего года за № 8027, Отдел
законодательных] предписаний] и коди[фикаций] Н[ародного]
комиссариата] ю[стиции] сообщает, что внесенный проект
воздушной конвенции между РСФСР и Германией, подлежащий
конечному согласованию со всеми заинтересованными ведомствами
и прежде всего с Главвоздухфлотом, возражений не вызывает.
В ст. 9 там, где говорится о воспрещении ввозить оружие,
ядовитые газы и т. д., следовало бы также прибавить и «всякие
другие товары, вывоз которых воспрещается законом
договаривающихся стран» *.
[Отдел законодательных предписаний
и кодификаций
Народного комиссариата юстиции]
Печат. по АВП СССР.
38. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 2 декабря 1922 г.
Посол Крестинский в своем сообщении с большим
удовлетворением отозвался о первой встрече с имперским министром Ро-
зенбергом и подчеркнул дружеский характер состоявшегося
обмена мнениями **.
Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
39. Письмо полномочного представителя РСФСР в Германии
Н. Н. Крестинского заместителю народного комиссара
иностранных дел РСФСР М. М. Литвинову
Берлин, 2 декабря 1922 г.
Сообщаю Вам о тех встречах с немцами, которые были у
меня, Чичерина, Стомонякова со времени моего последнего письма.
Во вторник был у меня с визитом Розенберг. Ничего
значащего в разговоре не было. Он вспоминал о Бресте как об очень
тяжелой и неприятной странице в жизни обоих народов и
высказывал надежду, что брестские воспоминания не отразятся на
наших отношениях к нему. Рассыпался в комплиментах в адрес
отдельных наших представителей в Бресте.
* Соглашение не было подписано.
** См. док. 36.
83
На другой день я был у него с ответным визитом. Это было
уже после казни греческих министров и после совещания у
Мильерана. Немцы были встревожены этим последним.
Во вторник у меня был небольшой завтрак для Вирта.
В четверг приехала наша делегация, и мы и немцы
встречали ее утром. Предполагалось, что в 2 часа у Мальцана будет
завтрак Чичерина с Розенбергом и Виртом, а у Везендунка в то
же время для Мдивани. Оказалось, однако, что наши приехали
с очень большим опозданием, только в 3-м часу. Поэтому
завтраки были отменены, а у Мальцана в 4 часа был устроен чай с
приглашением Чичерина, Красина, нашего представительства и
человек 40—50 немцев, в том числе Розенберга, Вирта, Ханиэля
и др. От Мальцана Г. В. [Чичерин] со мною поехал к Куно, у
которого пробыли около получаса. Куно начал прямо с того, что он
уже имеет опыт совместной с нами хозяйственной работы в
Дерутре, что эта совместная работа является показателем его
отношений к совместной с Россией работе. В дальнейшем
коснулись вопроса о вступлении Германии в Лигу наций (эта
опасность нам сейчас не угрожает), наших интересов в Персии,
привлечения туда совместно с нами германского капитала и,
наконец, вопроса возможности привлечь в Россию американский
капитал для совместной работы с нами и немцами. Этот последний
вопрос был поставлен опять-таки Куно, который указал, что ему
удалось привлечь несколько Гарримана и что он надеется на
некоторые успехи в этой области. Впечатление от посещения
канцлера и разговора с ним у меня осталось очень благоприятное.
Стомоняков и Красин на днях завтракали с министром
народного хозяйства Беккером у Отто Вольфа. Было их всего
четверо, так как Вольф устроил этот завтрак специально для того,
чтобы.свести их с Беккером. Беккер, несмотря на свою очень
правую репутацию, произвел на них впечатление лично очень
порядочного и очень благоприятно к России настроенного
человека. По совету Беккера Стомоняков сегодня видится с
министром государственного имущества Альбертом для выяснения
некоторых связанных с нашим имуществом вопросов.
Далее, мы получили некоторые сведения об ориентации
Гермеса *. Так как были слухи, что Гермес против договора Отто
Вольфа** и будет чинить ему, как министр финансов, разные
* Имперский министр финансов.
** 9 октября 1922 г. в Берлине между правительством РСФСР и
консорциумом германских фирм, руководимым концерном Отто Вольфа, был
заключен договор об учреждении сРусско-германского торгового акционерного
общества» с капиталом в 300 тыс. зол. рубм вносимых пополам Российским
правительством и консорциумом Отто Вольфа. Правительство РСФСР
предоставило Русгерторгу торговую концессию, с правом открывать в России
отделения и производить под контролем HKBT операции импорта,
преимущественно изделий железоделательной, стальной и металлообрабатывающей
промышленности, а также по экспорту сырья из РСФСР. Консорциум
обязался предоставить смешанному обществу товарный кредит в размере 7,5 млн.
«4
препятствия, то Отто Вольф решил повидаться с Гермесом и
начистоту переговорить с ним. В результате этого разговора Вольф
совершенно успокоился и передал Стомонякову от имени
Гермеса, что тот никогда не был противником сближения с Россией,
а считал лишь политически неудобным по отношению к
Антанте подписывать договор с нами во время Генуэзской
конференции. Во всяком случае, Гермес сейчас обещает нам всяческое
содействие во всех наших начинаниях.
В хозяйственной области дело обстоит следующим образом.
Вчера наконец благополучно закончились переговоры с Круп-
пом. Еще накануне вечером, в результате долгого разговора с
директорами Зорге и Красом и с Клете, Стомоняков
констатировал, что переговоры не привели к желательному концу и что
Крупп отказывается от исполнения заключенного летом
договора *. Тогда Зорге попросил отсрочки до часу дня 1 декабря,
чтобы попытаться в течение ночи и утра получить согласие
главного владельца фирмы на наши окончательные условия. Спор шел
из-за размера долевого отчисления. Мы в процессе переговоров
с благословения НКЗ согласились понизить его до 17,5%; Крупп
же давал только 16%. Вчера в час дня Зорге телефонировал* что
Крупп согласился на 17,5% и что сегодня будет прислано
письмо, подтверждающее готовность Крупна принять к исполнению
июльский договор с теми изменениями, о которых состоялось
соглашение при дополнительных берлинских переговорах.
Благополучный исход конфликта с Круппом послужит
несомненно новым толчком к дальнейшим договорам с немцами.
Почти закончены переговоры с рядом химических заводов о
создании смешанного общества по образцу Отто Вольфа, но для
торговли химическими и фармацевтическими товарами.
Энергично ведутся переговоры о создании пары смешанных
обществ, главным образом для сбора и реализации нашего
сырья.
При содействии Отто Вольфа у Стомонякова появились вновь
чуть ли не все (5 человек) директора Дейче банк с
предложением совместной работы- Предложение Дейче банк сейчас
сводится к трем основным: 1. Дейче банк войдет в небольшой доле
участником в наше общество с Отто. Вольфом, причем
предоставит довольно значительный английский кредит. 2, Дейче банк
согласен возобновить переговоры о нефтяной концессии в
Грозном, которые велись несколько месяцев тому назад со Смилгой
и Рамзиным и затем затихли. 3. Дейче, банк хотел бы совместно
зол. руб. и кредит правительству РСФСР в размере 5 млн. зол. руб. Договор
был утвержден декретом Совнаркома от 19 октября 1922 г. В 1923 т. договор
успешно выполнялся. Но в дальнейшем консорциум стал уклоняться.от своих
обязательств ив 1924 г.. вышел из Русгерторга,
* Имеется в виду коицессионяый договор между правительством РСФСР
и компанией сФридрих Крупп в Эссене» о сельскохозяйственной концессии,
подписанный в Москве 23 марта 1922 г., и переговоры об условиях его
выполнения. ;
85
с банком де-Пари и де-Пеи Ба и с нами организовать большой
банк. Последнее предложение в конкретную форму еще не
вылилось.
Фрик сообщил мне, что переговоры о продаже леса во
Франции идут очень успешно и что на днях состоится здесь, в
Берлине, несколько совещаний между французами и немцами и
представителями Северолеса, а после этого, на будущей же неделе,—
большое совещание по этому поводу в Париже с участием Ли-
бермана и Швеца.
Вот, кажется, все наиболее существенное.
С товарищеским приветом
Н. Крестинский
Печат. по АВП СССР.
40. Из доклада посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
6 декабря 1922 г.
Ни от одного серьезного политика нельзя ожидать, чтобы он
мог за четыре недели личного наблюдения хотя бы
приблизительно оценить положение в России. Все же я думаю, что,
основываясь на личном общении со здешними руководящими
деятелями в течение первого месяца моей деятельности, можно
констатировать, что авторитетные круги Германии должны
существенным образом пересмотреть прежнюю точку зрения
относительно возможностей, которые представляются здесь для
Германии как в экономическом, так и в политическом отношении.
В памятной записке от 15 августа 1922 г. я изложил
принципиальное мнение, которого я придерживаюсь по вопросу о
восточной проблеме и опасности большевистских идей для
Германии. Я могу предполагать, что это уже известно, и не имею
никаких оснований менять свою точку зрения, в особенности же в
отношении того воздействия, которое окажет установление более
тесных отношений между Германией и Россией на наши
отношения с Англией.
Впечатления, которые я здесь высказываю, не являются
окончательным суждением, хотя они, как я надеюсь, будут
способствовать формированию убеждения в Германии, что в недалеком
будущем мы должны будем более ясно, чем до сих пор, решить
вопрос об урегулировании наших отношений с Россией и
определить линию, которую мы хотим проводить, даже рискуя
встретить сильное как внутриполитическое, так и внешнеполитическое
сопротивление. [...]
Коммунистическая партия целеустремленно осуществляет
консолидацию своих рядов. До октября в стране состоялась
проверка партийных ячеек, партийной печати, а также
пропагандистских органов на фабриках и в деревнях, чтобы очистить пар-
86
тию от ненадежных элементов. Эта чистка проводилась с
беспощадной энергией, и одновременно вступление в партию стало еще
более трудным, чем прежде. Подвергаются резкой и открытой
критике недостатки партийной организации и
административного аппарата. Подготовлены статистические данные о служащих
старого режима, которые еще работают в советских органах. На
основании этих статистических данных энергично и в ускорей-
ные сроки обучения проводится подготовка обученных в
коммунистическом духе административных служащих и технического
персонала, только на рабфаках Московского университета
подготовлено 1500 человек. Самый продолжительный срок
обучения — 1 год.
Таким образом, идет непрерывный процесс освобождения от
старых служащих. Окончившийся недавно конгресс
политических агитаторов * разработал точные предписания для
пропагандистской деятельности. Важное значение будут иметь решения
предстоящего съезда Советов, который особенно интенсивно
займется крестьянским вопросом. До 15 января, по слухам, все
пропагандистские органы должны разработать принятые
конгрессом теоретические установки как своего рода катехизис,
который должен быть усвоен до 15 февраля. После сданного
экзамена, с началом полевых работ, эти пропагандисты должны не
только давать указания по обработке земли, но и вести
коммунистическую пропаганду. [...]
Если не произойдут совершенно непредвиденные события, что
не исключено в этой стране неожиданностей, с угрозой
Советской власти можно считаться только в случае, если она
решится на военные эксперименты. Если Советская Армия будет
подорвана изнутри, то с Советской властью было бы покончено.
Поэтому внешняя политика Советской России, несмотря на
жесты в отношении Турции, подчинена стремлению не идти на
военный риск. Нельзя предугадать, повлияла ли бы агрессивная
интервенционистская политика на укрепление национального
единства; определяющую роль в этом играют сопутствующие
факторы. [...]
Но массовое омоложение административного аппарата ведет
к выдвижению все большего числа русских на руководящие
посты. Стремления к созданию союзного государства привлекают
новые силы, особенно из Сибири и других областей, в которых
не господствуют инертные, спокойные устои жизни, как в Вели-
короссии, где крепостное право сделало их непригодными для
личной инициативы. Таковы факты, которые мы не должны
упускать из виду при урегулировании наших отношений с Россией.
Давайте используем в наших целях время «компромиссов», от
которых Советское правительство, по его собственному
признанию, не может отказаться.
* По-видимому, имеется в виду IV конгресс Коммунистического
Интернационала, состоявшийся в Москве 5 ноября — 5 декабря 1922 г.
87
Многие представители буржуазных кругов, уже снова
сотрудничающие в положительном смысле, убеждены, что виной
всему— присоединение России к Антанте и разрыв с Германией. Из
таких политических соображений, несмотря на точную
осведомленность о бедственном экономическом положении Германии,
проистекает готовность сотрудничать, будучи объединенными
общностью судеб, в работе по национальному обновлению.
Именно самые деятельные люди, искренне восхищаясь достижениями
даже и скованной Германии, глубоко понимают, что тот, кто
работает, не должен отчаиваться. От таких людей можно слышать
резкие слова в адрес тех представителей их сословия, которые в
рваных башмаках стоят на углах улиц, предлагают свои ценные
вещи и мечтают о возвращении старого мира, перекрашенного
на французский манер.
Дальнейшее промедление в области позитивной
деятельности в России по той причине, что круги, заинтересованные в
чисто экономических вопросах, сомневаются в возможности
скорого получения прибылей, неизбежно приведет к тому, что
имеющаяся у нас в настоящее время исключительно благоприятная
возможность установить непосредственный контакт между
нашими народами останется неиспользованной и будет упущена.
Нынешняя ситуация напоминает положение летом 1907 г.
Укрепившиеся во время русско-японской войны чувства симпатии
к Германии и отрицательное отношение к Англии, сражавшейся
на стороне Японии, остались неиспользованными. Зародившийся
в либеральных кругах Думы национализм быстро попал в
английский фарватер. Постоянными посетителями английского
посольства были соглашатели из лагеря тогдашней оппозиции —
.кадеты, они превратились под английским покровительством в
«оппозицию Его Величества» и опору политики Сазонова. В
августе 1907 г. был заключен англо-русский договор о Персии, это
было поворотным пунктом в русской антианглийской
ориентации.
В настоящее время позволительно провести определенную
параллель. На заседании Госплана 5 декабря референт Громан
указал, что Россия безусловно нуждается в установлении
контакта с заграницей. С полным сознанием важности значения для
России порта С.-Петербурга над его восстановлением работают
с энергией, которая вообще отличает С.-Петербург от Москвы.
Разве есть какой-либо порт в мире, который Англия оставила бы
без внимания?
До возобновления судоходства остается еще четыре месяца,
эти месяцы можно использовать для углубления
русско-германских отношений.
Резолюция, предложенная одним немецким коммунистов на
заключительном заседании Коминтерна, была направлена
против, массового переселения германских рабочих в Россию. Если
хотят сохранить Россию как оплот коммунизма, приходится сна-
88
чала в силу необходимости пойти на то, чтобы допустить
«буржуев» к руководству предприятиями. Этим «буржуям» придется
здесь нелегко. Бестактные, назойливые поучения могут все
испортить. Выбор разумных людей, проявляющих понимание
русского народа и его психологии, является необходимой
предпосылкой для выполнения миссии, которая ждет нас здесь, если мы
за нее возьмемся.
Фраза: «В Россию никто не опоздает» — является глупостью,
как все громкие выражения. Если мы наконец не решимся
интенсивно участвовать в восстановлении России, мы упустим
случай, который не повторится вновь. Те круги в Германии, которые
еще относятся к этому негативно, должны подумать о том, что
восстановление означает в первую очередь не укрепление
Советской власти, а помощь русскому народу и тем самым служит
политико-экономическому сотрудничеству Германии и России.
Один видный политический деятель сказал мне здесь
недавно: «Если Германия придет на помощь России, а Россия окажет
поддержку Германии, то это означает для обеих стран помощь
себе». Это является истиной как в политическом, так и в
моральном смысле. Но практически более важное значение, особенно
для тех, кто желает заниматься не только политикой и моралью,
но и совершать сделки, имеют слова одного авторитетного
финансового деятеля: «Я хочу сотрудничать с Германией, я знаю
дело, и со мной можно торговать».
Так будем же торговать и торговать, не ограничиваясь тем,
что имел в виду этот услужливый финансист. В
действительности выбор путей, которые могут нас вывести из нищеты, теперь
ограничен. Прорицания Кассандры издавна вызывали недоверие.
Но мы все должны по крайней мере принять во внимание
горькую правду: мы упускали имевшиеся возможности.
Начнем же торговать! Давайте торговать, пока еще не
слишком поздно, может быть, это не слишком поздно будет в
последний раз!
Брокдорф-Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
41. Письмо торгового представителя РСФСР в Германии
Б. С. Стомонякова Председателю Совета Народных
Комиссаров РСФСР В. И. Ленину о заключенных в Берлине
договорах
13 декабря 1922 г.
Глубокоуважаемый Владимир Ильич!
Согласно Вашему требованию позволяю себе в
нижеследующем дать краткую сводку договоров, заключенных за последнее
время в Берлине и привезенных сюда для утверждения.
89
ДОГОВОРЫ ТОРГОВОГО ХАРАКТЕРА
1. Смешанное общество с консорциумом германских и
австрийских химических заводов, возглавляемых экспортной фирмой
«Михаэль и К0». Капитал 150 000 зол. руб., вносимых нами и
консорциумом пополам. Кроме того, консорциум дает
смешанному обществу кредит в 3 000 000 руб. и Российскому
правительству в три с половиной миллиона рублей. Общество
получает торговую концессию на тех же началах, что и общество,
образованное с Отто Вольфом. В договорах — ряд улучшений
по сравнению с договором Вольфа.
2. Смешанное общество с польско-французским
консорциумом, возглавляемым бывшим австро-венгерским и польским
министром Билинским. Капитал 300000 зол. руб., вносимый
пополам. Консорциум дает смешанному обществу и Российскому
правительству кредит в 17 000 000 зол. руб. Смешанное общество
получает торговую концессию на началах, подобных пункту
1-му, но с несколько более широкой номенклатурой товаров для
ввоза.
3. Кредитный договор с Дейч-Остэйропеише Виртшафтсбанк
в Эберфельде, по которому мы получаем право заказывать
любому германскому заводу товары, уплачивая этому банку 50%
стоимости и выдавая на остаток векселя на 3—12 месяцев.
Германско-имперский банк, письмо которого в наших руках,
обязался дисконтировать векселя торгпреда РСФСР в Германии. В этом
политическое значение договора.
4. Консигнационный договор с фирмой «Дрэйер, Розенкранц
и Дроп» в Ганновере, по которому эта фирма содержит
постоянно пополняемый склад арматуры для паровых котлов, машин
и вообще парового хозяйства в Москве или в другом месте, на
сумму не менее 100 000 зол. руб., с тем что продажа со склада
производится нами, расчет производится после продажи по
внутренним германским ценам. Вся разница между продажными
ценами в России и последними поступает в нашу пользу. Если
товар не будет продан в течение 12 месяцев, мы возвращаем его
фирме. (Выбор товара для склада принадлежит нам.)
5. Консигнационный договор с фирмой «Шэллер Шталь Ге-
зельшафт», аналогичный предыдущему во всех условиях, но
относящийся к инструментальной и другого рода
высокорежущей стали.
6. Консигнационный договор с фирмой «Петдинггауз— Ле-
ватор — Вэйерман Гезельшафт», аналогичный двум
предыдущим, но относящийся ко всякого рода подъемным
приспособлениям меньших размеров и принадлежностей к ним.
ДОГОВОРЫ ПРОИЗВОДСТВЕННОГО ХАРАКТЕРА
7. Договор с Круппом о сельскохозяйственной концессии, по
которому Крупп приступает к выполнению договора,
заключенного с нами 23 марта с. г. Внесен ряд изменений в договор
90
23 марта, признанных сегодня Пятаковым несущественными и
вполне приемлемыми.
8. Договор с группой Феникс — Буш о предоставлении им на
началах концессии их бывшей собственности, вагоно- и
паровозостроительного завода «Феникс» в Рыбинске, эвакуированного
в начале войны из Риги. Договор предварительный.
9. Смешанное общество с фирмой «Раббетге и Гизекке» для
производства селекционных свекловичных семян. Эта фирма —
первая в свете в этой области. С нею мы заключили в Берлине
полтора месяца тому назад предварительный договор о
предоставлении ей концессии на 30 сахарных заводов. Пятаков
сообщил мне сегодня, что переговоры о заключении окончательного
договора по этой концессии протекают весьма благоприятно.
10. Договор с фирмой «Сименс-Шуккерт», по которому
последняя посылает на свой счет штаб инженеров в Баку для
подготовительных работ по трамвайной концессии. Через 4 месяца
фирма представит нам окончательный проект концессии, на
основании которого мы устроим конкурс между различными
соискателями. При равных условиях мы должны предпочесть фирму
«Сименс-Шуккерт» в компенсацию за производимые теперь ею
расходы и за труды.
Особое внимание обращено нами в Берлине за последнее
время на основание смешанных обществ для поднятия
отдельных отраслей русского экспорта. Подготовляется и ожидается
в ближайшем будущем заключение договоров: 1) для поднятия
охоты, сбора и экспорта мехов (американская группа), 2) для
сбора и переплавки в России старых цветных металлов и
всяких остатков последних, 3) для сбора шерстяного тряпья,
кожевенных остатков, старой резины и костей (с крупнейшим
концерном специальных германских фирм, руководимых Дармштад-
ским банком), 4) по сбору и экспорту рыбьей чешуи, 5) по сбору
и экспорту кишок, 6) по сбору и экспорту пера, яиц и битой
птицы.
Подготовляется и близится к заключению целый ряд
консигнационных договоров с разными германскими заводами по
ряду технических товаров и принадлежностей массового
характера. Мы подготовляем открытие в России ряда складов, с
которых российская промышленность будет иметь возможность
получать технические материалы массового характера (то есть
не требующие специального запаса), не будучи вынужденной
ожидать их месяцами из-за границы, из-за чего ныне часто
останавливаются целые мастерские и даже заводы.
Система консигнационных договоров, подготовляемых нами
в Берлине, составит новую форму нашей внешней торговли. Мы
откроем сеть складов в стране, не затрачивая на них капитала,
91
удовлетворяя нужду страны в товарах и получая для казны всю
разницу между высокими русскими и низкими германскими
ценами.
Ведутся переговоры и подготовляется заключение договоров
по целому ряду смешанных обществ, причем мы стремимся
специализировать их по определенным отраслям товарообмена.
Несколько договоров было сорвано только вследствие
неустойчивости нашей политики в отношении монополии внешней
торговли. Так, например, близившиеся к окончанию переговоры
с концерном «Ганиель Мюллер* об образовании большого сме-
щанного общества были сорваны тем, что посланный концерном
в Россию директор Шверц, возвратившись недавно из Москвы,
сообщил, что нет нужды в основании смешанного общества, ибо
иностранные фирмы имеют возможность фактически открывать
свои конторы в Москве и Петрограде и вести внешнюю торговлю
с различными хозяйственными учреждениями. Шверц заявил
уполномоченному НКПС в Берлине тов. Дмитриевскому, что он
в середине ноября едет в Петроград для открытия конторы
своего концерна, в чем ему обещано содействие каких-то
российских учреждений. Результатом было то, что незадолго до моего
отъезда сюда концерн «Ганиель Мюллер» взял обратно свое
согласие дать нам кредит за предоставление торговых концессий
и заявил, что он готов образовать с нами смешанное общество,
только если мы откажемся от возложения на него обязательства
кредитования и если при паритетности участия капитала мы
дадим ему решающий голос в управлении обществом.
Предложения концерна, внесенные им в изменение прежних, дышат прямо
невероятной наглостью и преследуют явным образом срыв
переговоров о смешанном обществе.
По Вашему требованию я готов представить Вам
дальнейшие материалы, подтверждающие, что неустойчивое
проведение монополии * срывает наши переговоры о кредитах за
границей. Кредит является платой, которую мы берем за
разрешение легального участия в нашей внешней торговле.
Иностранный капитал предпочитает получить это участие без всякой
уплаты.
Если пленум подтвердит монополию внешней торговли и
прекратит травлю против нее и НКВТ, мы будем заключать
пачками договоры о смешанных обществах и всяких кредитах и
создадим новую широкую базу для нашей внешней торговли.
С коммунистическим приветом
Стомоняков
Печат. по АВП СССР.
?. Имеется в виду монополия внешней торговли.— Ред.
92
42. Письмо Центрального комитета Всероссийского объединения
работников химической промышленности борющимся
рабочим анилиновых фабрик в Людвигсхафене и Пфальце
16 декабря 1922 г.*
Товарищи по классу!
Рабочие химической промышленности России с
неослабевающим вниманием следят за вашей героической борьбой за
сохранение 8-часового рабочего дня, которого рабочие добились в
ожесточенных классовых боях, и вашей борьбой против увольнения
предпринимателями ваших доверенных лиц. Мы понимаем всю
тяжесть вашей борьбы против капитала и против предательской
политики профсоюзных лидеров, особенно руководителей
фабричного объединения рабочих, вставших на сторону
предпринимателей. Не падайте духом! Мы убеждены, вы победите, потому
что с вами подавляющее большинство всех рабочих. В знак
нашей солидарности, чтобы помочь вам выстоять, мы переводим
вашему стачечному комитету 31,3 миллиона марок из нашего
фонда борьбы.
Центральный комитет Всероссийского объединения
работников химической промышленности передает вам братский привет
от имени 200 000 рабочих.
Председатель комитета
Добровольский
Печат. по газ. *Die Rote Fahne»,
vom 16. Dezember J922.
43. Письмо советника полномочного представительства РСФСР
в Германии С. И. Бродовского заместителю народного
комиссара иностранных дел РСФСР М. М. Литвинову о беседе со
статс-секретарем МИД Германии А. Мальцаном
20 декабря 1922 г.
18-го сего месяца я посетил Мальцана, который, как вам
известно, назначен статс-секретарем на место Ханиэля. Мальцан
вступает в исполнение своих обязанностей 1 января. Я поздравил
Мальцана с повышением и выразил удовлетворение, что именно
ему поручен более ответственный пост, но, с другой стороны,
выразил и сожаление, что нам труднее теперь будет беспокоить его
по более мелким вопросам. Мальцан подтвердил мое опасение
и передал, что он сможет заниматься русским вопросом только
наравне с другими вопросами, но полагает, что его заместитель
нас сумеет удовлетворить. Мальцан сказал, что и он не очень
доволен своим назначением, потому что его новая должность
не позволит ему принимать такого активного участия в русской
работе, которую он считает для Германии чрезвычайно важной,
как до сих пор. Ему теперь придется уделить много внимания
* Дата опубликования.
93
репарационному вопросу. Одновременно Мальцан очень
определенно сказал, что его назначение вызвано, между прочим, в
значительной степени следующими соображениями: министр Розен-
берг хочет, таким образом, демонстрировать свою солидарность
с русской политикой Мальцана и рассеять все наши опасения,
которые могли бы появиться в связи с брестским прошлым Ро-
зенберга. Также и рейхсканцлер Куно, который в Рапалло был
противником Рапалльского договора, хотел подчеркнуть свою
полную солидарность с русской политикой Мальцана.
При случае обращаю внимание на заметку «Берлинер Таге-
блатт» по поводу назначения Мальцана, по-видимому
инспирированную самим Мальцаном, в которой говорится, что
назначение Мальцана не означает ориентацию на Восток и что Мальцан
будет вести политику Вирта и Куно, который в рейхстаге в
программной речи сказал, что для него нет ни ориентации на
Восток, ни ориентации на Запад.
Пользуясь случаем, я спросил Мальцана, какое его мнение
на счет перемены политики Франции (дебаты в парламенте после
заявления Пуанкаре) и есть ли серьезные виды на получение
американского займа. Мальцан сказал, что виды на заем очень
серьезны (это было 18-го), сегодня он бы этого уже не сказал,
а также что есть виды на то, что Франция действительно
образумится и изменит свою непримиримую политику по отношению
к Германии. Я зондировал дальше, в результате Мальцан
сказал, что соглашение с Францией ничуть не ухудшит отношений
Германии с Россией, а, наоборот, поможет Германии привлечь
французский капитал для работы в России, ибо Германия одна
без иностранного капитала, как мы все хорошо знаем (пример
Круппа), ничего сделать не может. При этом Мальцан указал,
что, насколько он понимает, у нас налаживаются отношения
с Францией, что является для Германии опять указанием на
необходимость для Германии столковаться и с Францией. Он
развил при этом своеобразную теорию, о которой за
недостатком времени придется мне написать в следующий раз.
С коммунистическим приветом
Бродовский
Печат. по АВП СССР.
44. Из записи беседы и. о. заведующего подотделом
Центральной Европы отдела Запада НКИД РСФСР А. А. Штанге с
тайным советником МИД Германии Р. Асмисом о
возможностях развития советско-германских экономических связей
25 декабря 1922 г.
Сегодня, 25 декабря, у меня был вернувшийся из поездки
по Сибири, Монголии, Китаю и Японии тайный советник Асмис.
Асмис говорит, что он вынес от посещения Сибири самое
благоприятное впечатление, особенно от восточной ее части, где он
94
видит широкое поприще для совместной русско-германской
работы. Асмис отмечает самое предупредительное и
благожелательное отношение со стороны властей РСФСР и бывшей
Дальневосточной республики *. На основании виденного им он
составил более или менее конкретные проекты применения
германского капитала и промышленности на Дальнем Востоке. Эти
проекты в принципе были согласованы с деятелями Д[альне]-
В[осточной] Республики] (тт. Кобозевым, Янсоном и др.). Асмис
предполагал говорить о них с руководителями наших
хозяйственных органов, но, по совету посла графа Ранцау, выезжает
предварительно в Берлин для того, чтобы обеспечить согласие
соответствующих групп промышленников и капиталистов. Лишь
заручившись необходимыми капиталами и кредитом, Асмис
предполагает приступить к конкретным переговорам. Свою поездку
в Берлин он считает необходимой, главным образом, потому, что
ему трудно ориентироваться, после нескольких месяцев
отсутствия, в нынешнем положении Германии и в том, насколько
группы, с которыми он вел переговоры перед своим отъездом,
сохранили готовность и возможность приступить к работе.
Асмис, указывая на чрезвычайно высокий уровень ведения
сельского хозяйства в Западной Сибири, значительно
превышающий уровень в Восточной Сибири и центральных районах
России, обращает внимание на то, что сельское хозяйство
пострадало в Восточной Сибири значительно меньше, чем в других
частях России. Он говорит, что площадь запашки там
сократилась процентов на 30—40 и может быть легко восстановлена
при условии предоставления населению износившихся машин.
Эти соображения являются отправным пунктом первого
проекта Асмиса — «Русско-Германского торгово-промышленного
общества».
Германские фирмы ввозят сельскохозяйственные машины,
которые предоставляются населению в кредит. Поскольку
предоставление машин в кредит не сулит обществу немедленных
выгод, оно попутно организует образцовую разработку золотых
приисков. Для того чтобы немецкие машины могли обходиться
дешево, необходимо обеспечить дешевый способ их доставки из
* Дальневосточная республика была демократическим государством,
созданным под руководством большевиков в условиях борьбы трудящихся масс
против иностранной военной интервенции на Дальнем Востоке. Она
существовала с 6 апреля 1920 г. до 14 ноября 1922 г. Образование Дальневосточной
республики, по своей форме демократического «буферного» государства,
проводившего в основном советскую политику, отвечало интересам Советской
России, которая стремилась избежать открытого военного столкновения с
японским империализмом и обеспечить себе более длительную передышку на
Восточном фронте.
После изгнания японских интервентов Народное собрание ДВР
обратилось во ВЦИК 14 ноября 1922 г. с просьбой о присоединении ДВР к РСФСР
и распространении действия Советской Конституции на ее территорию. 15
ноября 1922 г. ВЦИК принял декрет, по которому вся территория ДВР вошла
как составная часть в РСФСР.
95
Германии, для чего Асмис предполагает привлечь к участию в
обществе германские пароходные фирмы, на судах которых
доставлялись бы машины. Эта цель дешевой доставки может быть
достигнута лишь при условии предоставления пароходам
обратных грузов, что в свою очередь может быть достигнуто
организацией правильных лесных разработок и
деревообделочных заводов. Наконец, так как за предоставленный
крестьянам кредит они вряд ли будут в состоянии уплачивать
деньгами, ввиду недостатка денег, имеющихся в обращении,
представляется возможным получать от крестьян натуральные
продукты — зерно, для переработки которого общество построит
мельницу. Таким образом, деятельность общества составляли бы:
поставка сельскохозяйственных машин, организация
золотопромышленности, пароходное сообщение с Владивостоком, лесное
и мукомольное дело.
По словам Асмиса, этот проект он обсуждал совместно с
Дальбанком (деятельность которого он ставит очень высоко),
который высказал согласие и пожелание войти в это общество с
довольно крупным капиталом.
Асмис указывает, что помимо хозяйственных выгод создание
такого общества и развитие его деятельности имело бы для
России весьма крупное политическое значение: 1) освобождение от
зависимости от Китая, так как не было бы больше
необходимости ввозить хлеб из Маньчжурии; 2) в значительной мере
был бы облегчен переход монополии в местной торговли, так
как американские фирмы, стремясь противодействовать этой
монополии, или совсем закрывают свои отделения, или
значительно сокращают отказываемый ими кредит на
сельскохозяйственные машины.
Второй проект Асмиса — создание «Русско-Германского
торгово-промышленного общества» для работы с Монголией. Целью
этого общества было бы создание, по выражению Асмиса,
«пограничной, промышленности», т. е. создание на русской
территории заводов, перерабатывающих монгольское сырье —шерсть
и кожу.
По мысли Асмиса, эти заводы выделывали бы два рода
продукции: для потребления в России и потребностей монгольского
рынка. Так, они выделывали бы обувь и тонкие сукна для
населения Монголии и обувь и сукна обычного типа, имеющие сбыт
в России. Асмис указывает, что этим путем была бы достигнута
очень значительная степень экономического влияния на
Монголию, что, конечно, способствовало бы ее сближению с Россией.
Третий проект Асмиса касается создания общества для
развития пароходства по Амуру. Асмис говорит, что местные работ*
ники как будто в последнее время охладели к проекту
привлечения в этой области иностранного капитала, желая сохранить
все это пароходство всецело в руках правительства. Он обращает
внимание на одно обстоятельство, имея в виду которое, он ис-
96
ключительно полагает возможным интересоваться этим делом.
По имеющимся у него сведениям, значительная часть акций
пароходства по Амуру скуплена вместе с акциями... * банка
англичанами. Асмис думает, что ввиду этого обстоятельства к
участию в обществе удалось бы привлечь и английский капитал,
который не захочет потерять уже вложенные деньги. Асмис
полагает, что у него лично была бы возможность сделать
конкретные предложения через известных ему лиц заинтересованным
английским фирмам.
Четвертый проект Асмиса — создание сахарного завода в
г. Барнауле. Асмис вел по этому поводу переговоры с
Институтом сахарной промышленности при Томском университете. Ему
удалось также письменно снестись с группой немецких
профессоров-химиков и заинтересованных капиталистов. Он считает это
дело легко осуществимым и просит оказать ему содействие для
скорейшего получения ответа на ряд технических вопросов,
которые он поставил Томскому университету. [...]
27-го сего декабря Асмис предполагает выехать в Берлин, где
будет с докладом у барона Мальцана, а затем будет вести
переговоры с заинтересованными группами в Берлине, Гамбурге,
Лейпциге и других городах.
Если он встретит прежнее отношение к своим планам, он
рассчитывает через 3—4 недели вернуться в Москву.
Л. Штанге
Печат. по АВП СССР.
45. Письмо президента Германии Ф. Эберта Председателю
В ЦИК М. И. Калинину о назначении У. Брокдорф-Ранцау
послом в Москву
Копия Берлин, 27 декабря 1922 г.
Господин президент!
Имею честь сообщить Вам, что я решил назначить бывшего
до сих пор посла с чрезвычайной миссией господина графа Уль-
риха Брокдорф-Ранцау чрезвычайным и полномочным послом
Германии в Российской Социалистической Федеративной
Советской Республике. Он будет иметь честь вручить Вам настоящее
письмо, которое аккредитует его перед Вами в его новом
качестве.
Я прошу принять его с наибольшей благосклонностью и
полностью поверить всему, что он заявит от моего имени и по
поручению германского правительства.
Эберт
фон Розенберг
Печат. no ZStA, Potsdam.
* В тексте пропуск.
7 Заказ 1802 97
46. Из интервью торгового представителя РСФСР в Германии
Б. С. Стомонякова корреспонденту газеты с Известия» о
развитии торговых связей с Германией
29 декабря 1922 г. •
— В своей беседе с вами два месяца тому назад, когда я в
последний раз был в Москве,— говорил Б. С. Стомоняков,—
я высказал мнение, что Германия, несмотря на ее тяжелое
экономическое и политическое положение, не отпадает в качестве
крупнейшего фактора в экономических взаимоотношениях
России с заграницей. Это мнение получило за последние два месяца,
несмотря на дальнейшее ухудшение положения Германии, даже
большее подтверждение, чем можно было ожидать.
Договор с Отто Вольфом пробил значительную брешь в стене
недоверия и инерции, которая отделяла заграничный капитал от
России. То обстоятельство, что Отто Вольф — один из гигантов
капитализма и капиталистической предприимчивости — пошел
решительно на совместную работу с Советским правительством,
тот факт, что Лесли Уркарт выразил также желание и подписал
с нами договор,— все это заставило десятки и десятки
германских и других заграничных фирм заинтересоваться работой в
России и толкнуло их на завершение переговоров и заключение
сделок с нами.
Мы ведем сейчас по всей линии самые разнообразные
переговоры и уже заключили ряд договоров. Некоторые из них
рассматриваются сейчас в Главном концессионном комитете в Москве
и в ближайшем будущем, можно надеяться, последуют их
утверждения. Некоторые из этих договоров по своим размерам
являются более крупными, чем договор с Отто Вольфом.
Наибольший интерес вызывает за последнее время торговая концессия
по типу договора с Отто Вольфом. Ряд заграничных концернов
предложил нам еще большие кредиты, чем упомянутая фирма,
признавая все другие условия, заключавшиеся в этом договоре.
Мы находимся перед основанием целого ряда смешанных
обществ по различным специальностям, которые параллельно с
Наркомвнешторгом, под его руководством и контролем, будут
призваны поставить на более широкую базу нашу внешнюю
торговлю и в особенности привлечь в нее большие заграничные
капиталы, без участия которых наш экспорт и наша внешняя
торговля не могут развиваться в достаточной степени.
Помимо смешанных обществ, по подобию «Отто Вольф», мы
создаем ряд специальных обществ для поднятия отдельных
отраслей нашей экспортной торговли для вывоза масла, яиц, пера,
битой птицы, кишок, щетины, шерстяного тряпья, кожаных
остатков, костей, рыбьей чешуи и ряда других предметов нашего
экспорта, которые не могли быть до сего времени охвачены
нашим государственным аппаратом внешней торговли.
В некоторых кругах встречаются еще возражения против
образования смешанных обществ, деятельность которых якобы
* Дата опубликования.
98
может оказаться вредной для нашей промышленности как в
отношении импорта тех изделий, которые производятся в России,
так и в отношении экспорта необходимого для русской
промышленности сырья. Эти сомнения основаны на незнакомстве с
договорами торговых концессий. Согласно договорам, списки
товаров, подлежащих ввозу со стороны смешанных обществ, даются
Наркомвнешторгом, который вырабатывает эти списки,
принимая во внимание нужды и пожелания нашей промышленности.
Никаких товаров не может быть ввезено смешанными
обществами без предварительного разрешения наших органов. То же
самое относится и к экспорту. Как самый список товаров, так
и количество их устанавливаются для смешанных обществ
Наркомвнешторгом. Деятельность смешанных обществ не может
быть никоим образом вредна для русской промышленности.
Напротив, она поможет развитию последней, ибо облегчает
товарообмен в организационном отношении и в особенности тем, что
делает его возможным на началах кредита. Общество,
основанное нами с Отто Вольфом, уже прислало в Петербург первый
пароход с разнообразными техническими материалами и
открывает технические бюро в Москве и склады в Москве и
Петербурге. То же самое сделают и другие смешанные общества.
Российская промышленность не будет вынуждена за всякой мелочью
посылать за границу, а сможет получать необходимые
технические материалы со складов обществ в России.
В ближайшем будущем «Русско-Германское торговое
общество» организует на юге России завод для ремонта плугов и
другого сельскохозяйственного инвентаря, который разбросан в
бесконечном количестве по русским деревням. Вместо ввоза новых
сельскохозяйственных машин экономически несравненно более
целесообразно отремонтировать сперва такие плуги, которые
часто лежат без работы за недостатком каких-либо
незначительных частей.
Мы ведем, однако, переговоры не только в области торговых
концессий. Ряд договоров в отношении сельскохозяйственных и
промышленных концессий разрабатывается и в недалеком
будущем должен быть утвержден. Интерес заграничного капитала
распространяется почти на все отрасли русского народного
хозяйства. Нашей задачей является в этот момент ввести
планомерность и целесообразность в дело привлечения иностранного
капитала, направив его прежде всего к тем отраслям народного
хозяйства, которые не могли быть в достаточной степени
обслужены собственными силами.
Вся концессионная работа централизована с этой точки
зрения в руках Главного концессионного комитета в Москве, и все
заграничные переговоры ведутся по его поручению, по его
директивам.
Печат. по газ. «Известия»,
29 декабря 1922 г.
99
47. Германская ратификационная грамота Рапалльского
договора, подписанного 16 апреля 1922 г.
Берлин, 31 декабря 1922 г.
После того как советско-германский договор, подписанный
в Рапалло 16 апреля 1922 года и имеющий следующий текст:
(следует текст договора *)
получил одобрение законодательных органов Германии и
представлен мне, заявляю, что я ратифицирую настоящий
договор и обязуюсь поручить выполнять и осуществлять его.
Берлин, 31 декабря 1922 г.
Президент Германии
Эберт
фон Розенберг
Лечат, по АВП СССР.
48. Из статьи в центральном органе КП Г газете с Die Rote Fahne»
о мировой политике в 1922 г.
31 декабря 1922 г.
(...] Но прежде всего существует оплот международного
пролетариата — Союз Советских Социалистических Республик,
государство рабочих и крестьян, которое особенно укрепилось в
прошедшем году. Его признание капиталистическими странами,
участие в международной конференции с буржуазией, договоры,
заключенные с Советскими республиками капиталистическим
миром, уничтожение агентов мировой буржуазии внутри страны,
усиливающаяся консолидация ее экономики — все это признаки
возрастающей силы рабочего класса, все это выдвигает
Советскую Россию и союзные Советские республики в авангард
международного революционного движения. [...]
Пенат. по газ. «Die Rote Fahne»
vom 31. Dezember 1922.
49. Письмо народного комиссара иностранных дел РСФСР
Г. В. Чичерина поверенному в делах РСФСР в Германии
С. И. Бродовскому, из Лозанны
9 января 1923 г.
Уважаемый товарищ,
Специально обращаю Ваше внимание на желательность
успокоения германского правительства в связи с процедурой
нашего сближения с Францией. Мы заверяем абсолютно
германское правительство, что ничего не предпримем и не поддержим,
что носило бы характер агрессивной политики против Германии.
Мы все время оставались, остаемся и будем оставаться верными
соединяющей нас с Германией политике взаимного дружелюбия.
* См. сб. «Советско-германские отношения. От переговоров в Брест-Ли-
товске до подписания Рапалльского договора. Сборник документовэ, т. 2
(1919—1922 гг.). М., 1971, док. 268.
100
Если до Германии доходят какие-нибудь лживые слухи о
каких-либо наших мнимых заявлениях, которые были бы
направлены против Германии, то можно заранее объявить, что это все
ложь. Политике нападения на Германию или вторжения в
Германию мы никогда ни прямо, ни косвенно никакого содействия
не окажем, но мы считаем, что это не устраняет для нас
возможности политического сближения с Францией. Мы уверены,
что в самой Франции политика безрассудных агрессивных
действий против Германии все больше устраняется и скоро
окончательно устранится политикой разумных соглашений,
представителем которой был и продолжает быть Лушер *. Это, конечно,
не значит, что мы одобряем все то, что делает Лушер, это
означает только то, что мы усматриваем в его деятельности и
стремлениях признак выживания старой милитаристской агрессивной
политики Клемансо — Мильерана. Политика реальных
интересов не может не сменить во Франции политику милитаристской
романтики.
Развивающиеся между нами и Францией экономические
сношения представляют для нас большую выгоду и нисколько не
противоречат соединяющей нас с Германией политике.
Канцлер Вирт много раз говорил мне, что считает даже полезным
для Германии то наше сближение с Францией, которое
выразилось в моих беседах с Эррио и в его поездке в Москву. Он был
совершенно прав. Взять в области репарационных вопросов
сторону Франции против Германии мы абсолютно не можем уже
в силу тех принципов, которые лежат в самой основе нашего
существования и нашей политики. Жаловаться же, что мы
слишком мало проявляем активности в пользу Германии, последняя
не может уже потому, что она сама проявила весьма мало
активности в нашу пользу, в частности наша экономическая
совместная работа, как Вы знаете, принесла нам разочарование. Но
это отнюдь не значит, что мы были бы способны оказать хоть
какую-либо поддержку направленной против Германии
агрессивной милитаристской политике.
С коммунистическим приветом
Чичерин
Печат. по сб. € Документы
внешней политики СССР»,
г. VI. М., 1962, стр. 145—146.
50. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству РСФСР в Германии
9 января 1923 г.
Эксперт министерства иностранных дел по экономическим
вопросам г-н Шлезингер направляется в Москву на переговоры
с компетентными властями по различным вопросам, связанным
с осуществлением Рапалльского договора.
* Министр по восстановлению хозяйства Франции.
101
С согласия министерства иностранных дел две ведущие
фирмы германского синдиката, а именно «Allgemeine Elektrizitatsge-
sellschaft», Берлин, и «Linke — Hofmann — Werke», Бреслау,
поручили г-ну Шлезингеру вести в России переговоры, касающиеся
участия Германии в восстановлении подвижного
железнодорожного состава России.
Министерство иностранных дел имеет честь просить,
учитывая важный экономико-политический характер этих переговоров,
оказать содействие и проявить особое внимание со стороны
русских ведомств. На этих переговорах г-на Шлезингера будет
сопровождать эксперт — уполномоченный синдиката
правительственный советник по делам строительства г-н Леман.
Печат. по АВП СССР.
51. Нота посольства Германии в РСФСР Народному
комиссариату иностранных дел РСФСР
13 января 1923 г.
Французский посол и непосредственно вслед за ним
бельгийский поверенный в делах сделали в четверг днем
письменные и устные заявления министерству иностранных дел
Германии о том, что Франция и Бельгия решили, ввиду установленных
репарационной комиссией фактов невыполнения Германией
поставок леса и угля, немедленно послать в Рурскую область
контрольную комиссию, состоящую из инженеров и
сопровождаемую необходимым количеством войск, с тем чтобы
установить наблюдение за деятельностью угольного синдиката,
обеспечить осуществление программы репарационной комиссии и
добиться уплаты репараций. Контрольной комиссии во главе с
генералом Дегутом предоставляются диктаторские полномочия.
В случае неповиновения на местах будут приниматься
строжайшие меры принуждения и наказания.
Министр иностранных дел Германии заявил обоим
представителям протест против провозглашенных акций, так как они
являются нарушением договоров и международного права.
После вышеуказанных заявлений Франции и Бельгии нельзя
больше сомневаться, что не позднее пятницы
франко-бельгийская армия оккупирует Эссен и часть Рурской области. И это
совершается спустя четыре года после заключения мира по
отношению к беззащитному мирному народу.
В качестве основания указывается на то, что Германия в
1922 г. имеет задолженность по своим поставкам угля и леса. По
углю задолженность не составляет и 4% от того количества угля,
которое было поставлено Германией Антанте с 1921 г. В
поставки леса Франции на 1922 г. не вошли лишь 20 тыс. куб. м
пиленого леса и 135 тыс. телеграфных столбов. Франция и Бельгия
в своих действиях ссылаются на то, что Германия преднамеренно
102
не выполняет поставок и что это невыполнение дает обеим
державам право на односторонние принудительные меры в
отношении Германии.
Не одна только Германия оспаривает факт невыполнения. Но
совершенно независимо от этого франко-бельгийская акция
представляет собой нарушение Версальского мирного договора
в трех отношениях:
1. Согласно нотам репарационной комиссии от 21 марта 1922 г.
невыполнение Германией поставок леса и угля могло бы
послужить основанием лишь для требования произвести поставки
позже;
2. Версальский договор вообще не допускает никаких
территориальных санкций;
3. Допускаемые договором меры по отношению к Германии
могут предприниматься союзными державами лишь совместно,
а не отдельными державами под свою ответственность.
Германское правительство заявило протест против насилия
над Германией, противоречащего договору и международному
праву. Оно не намерено ни противодействовать силе силой, ни
отвечать на нарушение договора отказом от договора. Однако,
пока будет сохраняться положение, противоречащее договору,
Германия не будет в состоянии выполнять свои обязательства
перед державами, вызвавшими такое положение.
Печат. по сб. ^Документы
внешней политики СССР»,
т. VI. М., 1962, стр. 158—159.
52. Обращение Всероссийского Центрального Исполнительного
Комитета к народам всего мира в связи с оккупацией
Францией Рурской области
13 января 1923 г.
Войска империалистической Франции вступили в Рурскую
область*. Промышленное сердце Германии захвачено
иноземными поработителями. Германскому народу нанесен новый тяг-
* 11 января 1923 г. под предлогом невыполнения Германией
репарационных поставок угля французское правительство ввело свои войска в Рурскую
область. Действия Франции были поддержаны Бельгией. Французское
правительство отделило Рурскую область от Германии таможенной границей, ввело
пошлины и налоги, установило контроль над распределением угля и захватило
железнодорожный транспорт. В ответ на эти действия германское
правительство провозгласило политику «пассивного сопротивления».
Как видно из комментируемого документа, Советское правительство
протестовало против захвата Рура Францией и выступило в поддержку
германского народа. Оккупация Рура франко-бельгийскими войсками обострила
противоречия Франции с Англией и США. Рурский конфликт был урегулирован
в 1924 г. на Лондонской международной конференции. По принятому на ней
«плану Дауэса» Франция обязывалась возвратить Германии захваченное
имущество и эвакуировать свои войска из Рурской области в годичный срок.
Последние французские войска покинули Рур в июле—августе 1925 г.
103
чайший удар, а Европа поставлена перед угрозой новой и
жестокой международной бойни. В этот критический момент Рабоче-
Крестьянская Россия не может молчать. Верная своей
всегдашней борьбе против империализма, своей всегдашней защите
права народов на самоопределение и своим призывам к
разоружению, она и на этот раз подымает свой голос негодования и
протеста против совершаемого правительством Франции
преступления.
Пять лет назад четырехлетняя империалистическая война
закончилась позорным и бессмысленным версальским миром. Этот
мир перед всем светом открыто обнаружил лицемерие
государственных людей Антанты. Во время войны они торжественно
заверяли все страны и народы, что ведут борьбу ради интересов
свободы и во имя права наций на самоопределение. Когда
война кончилась, они сразу забыли о своих обещаниях и
«благородных» проповедях. Они съехались в Версале и
продиктовали побежденной Германии еще неслыханный в истории
мирный договор, который неопровержимо доказал, что
государственные люди Антанты думают не о свободе, а о
порабощении, и не о самоопределении наций, а об их жестоком
угнетении.
Насильственно отторгнув от Германии ряд провинций и
лишив ее средств самообороны, Версальский договор отнял у нее
почти весь торговый флот, одну треть ее угольной
промышленности и три четверти ее железной руды. Он взвалил на плечи
германского народа колоссальное бремя репараций, т. е. уплаты
деньгами, углем и товарами возмещений за разрушения,
произведенные войной в Бельгии и Франции. Версальский мир сковал
тяжелые цепи для германского народа и выдал его с головой
империалистам Франции. Версальский мир увековечил
господство ненависти между народами Европы и создал в Европе
экономический и политический хаос.
Рабоче-Крестьянская Россия в свое время решительно
протестовала против жестокого безумия версальского мира и
предрекала тягчайшие последствия для Европы и для всего мира от
его проведения в жизнь. Ее предсказания полностью
оправдались в действительности. Четыре с половиной года, прошедшие
со времени подписания версальского мира, были годами
непрекращающейся вражды между народами, годами непрерывного
роста вооружений и неудержимого разложения европейского
хозяйства.
Но нынешним правителям империалистической Франции
оказалось мало даже версальского мира. В своем ненасытном
стремлении к захватам они разорвали тот самый договор,
который был создан по [их] собственной инициативе для удушения
германского народа. Империалисты Франции вновь бросили
меч на весы истории и приступили к военной оккупации
важнейших промышленных областей Германии. Тем самым империали-
104
сты Франции взяли на себя тягчайшую ответственность за все
последствия этого дерзкого и безумного насилия.
Но не только империалистическая Франция. Ее союзники
могли помешать и не помешали совершению преступления. Они
либо принимают активное участие в захвате Рурской области,
либо предательски умыли руки, ограничившись словесными
протестами и бесплодными демонстрациями. И потому они тоже
повинны в преступлении. Ответственность за то, что совершается
и совершится, несет не только правящий Париж, ее несут также
правящие Лондон, Рим, Брюссель и Токио.
Суверенитет германского народа нарушен. Право
германского народа на самоопределение растоптано ногами.
Расшатанному народному хозяйству Германии нанесен новый
сокрушительный удар. Жестокая нищета и неслыханные угнетения
грозят трудящимся массам Германии, а всей Европе — усиление
экономической разрухи. Мир снова ввержен в состояние
предвоенной лихорадки. Искры сыплются в пороховой погреб,
созданный из Европы версальским миром.
В эти решающие дни Рабоче-Крестьянская Россия снова
подымает голос негодующего протеста против безумной
политики империалистической Франции и ее союзниц. Снова и с
особой энергией она протестует против подавления права
германского народа на самоопределение. Снова и с особой энергией
предостерегает она народы мира от нависшей над Европой
угрозы кровопролитий.
Народы Европы!
Делу мира угрожает смертельная опасность.
Судьба мира в ваших руках.
Председатель Всероссийского
Центрального Исполнительного Комитета
М. Калинин
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VI. М., 1962, стр. 150-152.
53. Нота Народного комиссариата иностранных дел РСФСР
посольству Германии в РСФСР
17 января 1923 г.
Народный комиссариат иностранных дел имеет честь
подтвердить получение ноты от 13 января с. г. *, содержащей
сообщение о насильственных действиях против Германии
французского и бельгийского правительств.
Еще до вручения вышеупомянутой ноты, по получении
первых достоверных сведений о захвате французскими и
бельгийскими войсками германской территории, Российское
правительство сочло необходимым заявить в своем обращении к народам
* См. док. 51.
105
всего мира от 13 января с. г.* категорический протест против
совершаемого правительством Франции преступления и
предостеречь народы от угрожающей миру опасности новой войны.
Являясь выразителем глубокого сочувствия русских
трудящихся масс германскому народу, Российское правительство с
неослабным вниманием следит за дальнейшим ходом событий,
полное веры в духовную мощь германского народа, которая даст
ему возможность преодолеть тяжелые препятствия,
поставленные преступной волей французского и бельгийского правительств
на пути его исторического развития.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VI. М., 1962, стр. 157—158.
54. Запись беседы и. о. заведующего подотделом Центральной
Европы отдела Запада НКИД РСФСР А. А. Штанге с
экспертом МИД Германии М. Шлезингером
24 января 1923 г.
Вчера, 23-го, меня посетил эксперт германского
министерства иностранных дел г-н Шлезингер, который заявил мне, что
целью его приезда в Москву являются нижеследующие
обстоятельства:
1. Выяснение русской точки зрения и условий, которые с
русской стороны будут признаны необходимыми при заключении
торгового договора. Шлезингер указал, что для того, чтобы при
официальных переговорах о подписании торгового договора
избежать длительных дебатов и осложнений, было бы крайне
важно предварительно неофициальным путем установить
принципиальные главнейшие требования обеих сторон. Шлезингер
полагает, что русская сторона в этом вопросе находится в лучшем
положении, так как ей заранее известно, что Германия согласна
предоставить России наибольшее благоприятствование, а с
другой стороны, русская сторона легко может быть осведомлена в
подробностях о существующих в Германии законах и о
заключенных Германией торговых договорах. Германской же стороне
очень трудно заранее предугадать точку зрения русского
правительства на целый ряд вопросов: права частных лиц, защита
этих прав, страхование и т. д. Изданные в последнее время в
России законы в Германии еще очень мало известны. Между
тем германской подготовительной комиссии приходится
считаться с требованием промышленных кругов при составлении
проекта договора. Можно было бы избежать многих осложнений
в будущем, если бы германская подготовительная комиссия
могла бы заранее знать точку зрения русского правительства на
* См. док. 52.
106
ряд вопросов. Обладая этими сведениями, германская комиссия
могла бы заинтересованным кругам заявить, что такие-то и
такие-то вопросы с точки зрения русских законов могут быть
разрешены только в определенном смысле и что поэтому не имеет
смысла вносить в германский проект требования, неприемлемые
с точки зрения русского закона.
Ввиду изложенного Шлезингер просит дать ему возможность
переговорить с компетентным лицом или лицами, которым он
мог бы развить принципиальные требования к торговому
договору германской стороны и получить компетентное разъяснение
русской стороны.
2. Указав на то, что хозяйственное сближение России и
Германии до сих пор не получило развития, предусмотренного Ра-
палльским договором, Шлезингер говорит, что германское
правительство ставит своей целью оказать содействие этому
сближению. Шлезингер полагает, что обе стороны виноваты в том,
что хозяйственное сближение не достигло желаемой степени.
В 1921 г. германские промышленные круги имели достаточно
широкое поле для работы в Германии и не интересовались работой
в России, отчасти опасаясь риска, связанного с работой в
России. В 1922 г., когда работа по восстановлению разрушенного
Версальским договором железнодорожного хозяйства Германии
и прочего была почти окончена и германская промышленность
должна была искать себе применения вовне, русская сторона
недооценила, с одной стороны, возможностей, которыми еще
сейчас располагает германская промышленность, а с другой
стороны, пыталась использовать, не всегда удачно, конкуренцию
и различие в интересах отдельных промышленных групп — Круп-
па, Стиннеса и т. д. Но германская промышленность сейчас
настолько ослаблена, что серьезная работа по восстановлению
хозяйства России, результаты которой имели бы значение
государственно-хозяйственного характера для России и Германии,
не под силу отдельным промышленникам, но может быть
выполнена лишь объединенными усилиями германской
промышленности. До сих пор большинство концессий и хозяйстэенных
договоров между Россией и германскими фирмами имели лишь
местное, частное значение как для России, так и для Германии, и,
собственно говоря, их политическое значение ничтожно.
Германское правительство ставит своей задачей объединить германскую
промышленность и подыскать по указанию русского
правительства подходящее поле применения для нее. По мнению
Шлезингера, для начала легче всего было бы применить для работы
в крупном масштабе в России концерн паровозостроительных и
машиностроительных заводов (А Е G, Борзиг, Крупп и др.)- Эти
заводы на опыте работы с Россией (заказы на паровозы)
убедились в возможности этой работы. Но русские заказы, давшие им
большую прибыль, также не имеют крупного государственно-
хозяйственного значения. Задачей для этого концерна могло бы
107
быть, по мнению Шлезингера, ремонт и восстановление в России
транспорта, в частности железных дорог, и
сельскохозяйственных машин. Германскому правительству, однако, необходимо
знать, считает ли принципиально русское правительство
приемлемым и желательным сотрудничество германских фирм в деле
восстановления русского транспорта и сельского хозяйства и в
какой мере и на каких условиях оно может быть осуществлено.
Он полагает, что здесь необходимо считаться с соображениями
финансового, политического и военного характера.
Одновременно он обращает внимание, что машиностроительная
промышленность в Германии смогла справиться с восстановлением
отечественного железнодорожного хозяйства. «Вы знаете, что от нас
было отобрано по Версальскому договору и в порядке
репарационных платежей. Сейчас в смысле подвижного состава
(количество подвижного состава на километр) германские железные
дороги оборудованы полнее и лучше, чем в мирное время».
Последнее сообщение Шлезингер просит считать доверительным.
Он просит указать ему, с кем он должен вести переговоры по
этому вопросу.
Печат. по АВП СССР.
55. Письмо полномочного представителя РСФСР в Германии
Н. Н. Крестинского заместителю народного комиссара
иностранных дел РСФСР М. М. Литвинову
27 января 1923 г.
Многоуважаемый Максим Максимович,
Будучи в Москве, я говорил Вам о том, что Гамбургский
окружной суд наложил по претензии быв. собственника арест
на несколько сот кип вывезенного нами конского волоса. По
этому поводу я обратился к Розенбергу с нотой, в которой,
ссылаясь на то, что это в течение последнего года уже третий
случай, просил через соответствующие ведомства издать
инструкцию, разъясняющую, что на основании ст. XIII договора от6 мая
1921 г. и ст. 2 Рапалльского договора принадлежащее нашему
правительству имущество пользуется в Германии защитой и что
никакой суд не может входить в обсуждение того, правильно или
неправильно это имущество стало собственностью русского
правительства. Эту ноту мы Вам своевременно переслали.
Когда Якубович передавал эту ноту Мальцану, он
внимательно прочел ее по пунктам, сказал, что целиком со всем
согласен, и стал при Якубовиче обдумывать, каким путем можно
преподать соответствующие указания, не нарушая независимости
суда. Тут же он нашел путь. Мы, сказал он, обратимся в
Верховный кассационный суд, членом которого является быв. министр
иностранных дел Симоне, и попросим этот суд дать обязательное
для всех судебных мест руководящее разъяснение.
108
Прошло недель пять, и четыре дня тому назад мы получили
за подписью того же Мальцана ноту прямо противоположного
содержания. Начинается эта нота с того, что германская
конституция гарантирует судам полную независимость и что
поэтому министерство иностранных дел лишено возможности
преподать им какие-либо разъяснения. Но и по существу аусамт*
с нами не согласен и думает, что мы неправильно поняли
решение суда. Ведь суд не только не отрицает обязательности для
себя советских законов о национализации, а прямо даже ее
подтверждает. Суд находит только, что инструкция, на
основании которой произведена была конфискация конского волоса,
издана ненадлежащими учреждениями и поэтому конфискация
не может почитаться правильной.
Получив эту ноту, я направил Якубовича к Мальцану с
предложением разъяснить ему, что эту ноту я не могу рассматривать
иначе как недружелюбный акт, попытку неправильно, узко
истолковать существующие между Россией и Германией договоры,
что подобное толкование ставит под угрозу неприкосновенность
любого нашего привезенного нами в Германию экспортного
товара, что я придаю этому делу принципиальное политическое
значение и предлагаю вопрос пересмотреть, так как иначе я
вынужден буду апеллировать к Розенбергу и написать об этом в
Москву.
Мальцан, подписавший ноту, по-видимому, не читая, из
доверия к Гаушильду и к Круллю, просил не давать пока хода этой
ноте, а устроить в субботу (сегодня) совещание с участием их
и наших юристов, на котором найти выход из создавшегося
положения.
Вчера днем я заехал к Брокдорфу, изложил ему возникший
конфликт и сказал, что не возражал бы особенно против ноты,
если бы аусамт солидаризировался с нашей точкой зрения по
существу, но не нашел бы способов преподать судам
указания. Мы были бы такой нотой не удовлетворены, продолжали
бы переписку, указывая аусамту совершенно законные способы
разъяснить судам содержание договоров между нами, но такую
ноту мы не считали бы враждебной и сумели бы использовать
ее содержание в судебном процессе.
Брокдорф абсолютно согласился с нашей точкой зрения и
обещал переговорить по этому поводу с Мальцаном, Розенбер-
гом и Куно, с последними двумя — с ведома Мальцана и в такой
форме, чтобы это не обидело Мальцана и не испортило наших
с ним отношений.
Днем Брокдорф переговорил с Мальцаном, и вечером, когда
мы снова встретились на обеде у Мальцана, последний был уже
подготовлен и сам сказал мне, что может взять ноту обратно.
В течение вечера Брокдорф, Якубович и юрисконсульт аусамта
* — министерство иностранных дел.
109
Гауе много говорили по этому вопросу. Гауе вполне согласился
с аргументами Якубовича и Брокдорфа, и на происходящем
сейчас в аусамте совещании инцидент с этой нотой будет, вероятно,
благополучно ликвидирован, и мы получим благоприятное для
нас принципиальное разъяснение.
Следующей почтой надеюсь прислать Вам все материалы по
этому вопросу, т. е. и опороченную нами ноту, и ту, которую мы,
надеюсь, получим вместо нее *.
С товарищеским приветом
полномочный представитель РСФСР в Германии
Печат. по сб. * Доку менты
внешней политики СССР»,
т. VI. М., 1962, стр. 167—169.
56. Речь Клары Цеткин на открытии VIII съезда
Коммунистической партии Германии в Лейпциге
28 января 1923 г.
Товарищи! Женщины и мужчины трудового народа!
Этот съезд Коммунистической партии Германии собрался в
мрачный исторический момент, в решающий час. В час, имеющий
важное значение для судеб не только немецкого народа, но всех
народов, страдающих еще под гнетом капитализма. Произнося
слова «народ» и «народы», я думаю, конечно, только о народе
труда, о трудящихся массах, а не о буржуазии, извлекающей
наживу как из войны, так и из нынешних тяжелых времен, а
страдания — сейчас, как и тогда,— выпадают на долю
трудящихся. Французский империализм, или, скорее, «политический
управляющий» французского империализма господин
Пуанкаре, отдал приказ войскам оккупировать Рурскую область.
Французские, бельгийские и итальянские инженеры и техники
должны руководить там производством и контролировать,
чтобы шахты прежде всего добывали уголь в уплату репараций.
Вокзалы заняты французскими и бельгийскими войсками,
железные дороги должны прежде всего пропускать французские
военные эшелоны и транспортировать из Германии уголь для
Франции и Бельгии. Молодой «политический управляющий»
германского капитализма, господин Куно, ответил на это призывом
к служащим, чиновникам и рабочим к пассивному
сопротивлению, к саботажу. Подумать только! Представитель тех самых
капиталистических кругов, которые в иное время отвечают на
забастовку и «пассивное сопротивление» только пулеметами и
тюрьмой.
* В результате дальнейших переговоров МИД Германии направил
полномочному представителю РСФСР в Германии ноту от 6 апреля 1923 г. См.
док. 68.
110
Господа капиталисты с обеих сторон в оправдание своих
действий ссылаются на нарушение права, нарушение договора.
Французские империалисты утверждают, что германское
правительство не выполнило обязательств, принятых по Версальскому
мирному договору, не осуществив поставки угля и леса, которые
обязано было выполнить по договору. Со своей стороны
германское правительство заявляет, что тем не менее захват земли в
залог и военная оккупация— незаконные средства и что это
нарушение Версальского договора. Я полагаю, немецкие рабочие
могут спокойно предоставить юристам решать, с чьей стороны
в этом случае нарушены право и договор. В политической
жизни действует только одно право — право, которое опирается на
власть. Немцам, пожалуй, не к лицу с благонравным
возмущением кричать о попранном договоре и жаловаться, и
бесполезно от декламации о попранном праве ожидать изменений
ситуации. Как мало значит ссылка на договор и право,
обнаружилось в августе 1914 года, когда все ссылки на попранный
нейтралитет Бельгии не в состоянии были задержать
рвущийся поток немецких солдат в серых шинелях, который
прокатился через Бельгию, опустошая и разрушая там места древней
культуры, уничтожая то, что создано трудом человека.
События в Рурской области ясно показывают то, что в иное
время скрыто от глаз широких масс. А именно, вопреки всем
так называемым мирным предложениям в действительности
продолжается империалистическая война между
капиталистами различных стран — война, где дело идет о власти, чтобы
эксплуатировать и угнетать массы,— но эта война ведется
сейчас другими средствами. Исходный пункт войны, да и даже
непосредственный объект войны остались те же самые.
Стремление к господству над углем и рудой в Центральной Европе как
условие установления неограниченной экономической и тем
самым политической власти над европейским континентом. В
результате исхода войны роли прежних участников переменились,
изменилась арена борьбы. В начале разбойничьей войны 1914
года именно немецкие капиталисты распорядились о
захватническом вторжении во Францию своих империалистических войск,
чтобы заполучить богатые запасы руды в Лонгви и Брийё и в
результате упрочить господство над экономикой Европы.
Сейчас, напротив, французские империалисты вторглись в
Германию, чтобы к богатым рудным месторождениям, хозяевами
которых они сейчас являются,— самому крупному месторождению
руды в Европе, второму по величине в целом мире —
присоединить контроль над углем Рурской области, а также и над
коксующимся углем. Без угля и кокса Рура рудные богатства
Франции не могут быть использованы в полном объеме для
производства и завоевания европейского рынка.
Одно время казалось, что соединение угля и железа в одних
руках последует путем договоренности между французскими
Ш
магнатами стали и немецкими угольными баронами.
Планировалось учреждение франко-германского
горно-металлургического треста. В настоящий момент похоже, что хотят добиться цели,
прибегая к неприкрытому насилию, военному нажиму и
конфискации земель, взятых под залог.
Какое значение имеет Рурская область для развития, жажды
власти и господства французского империализма, вполне
очевидно явствует из сообщения, сделанного в последнее время
неким господином Дариаком. Господин Дариак был направлен
Пуанкаре в оккупированную область с поручением изучить там
на месте экономическое и промышленное положение, всю
ситуацию на восточной границе Франции. Его оценка сводилась к
тому, что рейнские земли безусловно должны быть отторгнуты
от Германии. Таможенная граница, по его мнению, должна быть
отодвинута далеко на восток. Кроме того, рекомендовалось
стремиться к автономии рейнских земель, самостоятельному
бюджету, введению другой валюты в отличие от неустойчивой
валюты в марках и — что особенно характерно — автономное
новое рейнское государство должно стоять под военной защитой
Франции и Бельгии. Это условие ясно показывает суть дела:
полное присоединение Рейнской области к Франции.
Неизбежным побочным следствием этого было бы отделение Баварии от
Германской республики, расчленение государства.
Господин Дариак заявил еще следующее — и эта фраза
также заслуживает внимания: «Оккупированная территория по
своему характеру — высокоразвитая промышленная область, что
превращает этот район в залог чрезвычайной важности для нас,
т. е. Франции. Десять или двенадцать промышленников,
руководящих там предприятиями, правят прямо или косвенно, но
абсолютно экономическими судьбами Германии». Так из уст
противника звучит подтверждение того, что в настоящее время в
Германии управляют не те ничтожные государственные деятели,
которые занимают министерские кресла. Нет, в
действительности именно магнаты тяжелой промышленности определяют
судьбы Германии в области экономики, а значит, и политики, и
культуры.
Сообщение господина Дариака не привлекло в Германии
такого внимания, как в Англии. Английская пресса встревожилась
и намекала совершенно правильно, что в лице Франции может
вырасти новый могучий конкурент для господства Англии над
рынком Европы и даже всего мира. Без сомнения ситуация
такова: какой бы план ни одержал верх — договорятся ли
французские и германские капиталисты и создадут
горно-металлургический трест или сохранится военная оккупация Рура и дело
дойдет до более или менее завуалированного захвата и
политической аннексии Рейнской области,— судьба Германии не
изменится, если пролетариат не поднимется против капитализма
своей страны и иностранного. В обоих случаях Германии грозит
112
судьба деградировать до статуса колонии империализма
Антанты.
Но, товарищи, исключено, чтобы 60-миллионный народ,
стоящий на высшей ступени капиталистического развития,
позволил себя низвести до уровня колониального народа. Тем более
исключено в этот период упадка капитализма, когда даже самые
отсталые народности в Азии и Африке восстают, пусть даже это
вначале национальное повстанческое движение, против гнета
империализма. Поэтому захватнические устремления
французского империализма, пусть даже империалисты при этом
избирают мирные пути — если это можно назвать мирными
путями — или добиваются своего жестоким открытым насилием,
таят в себе опасность реваншистской войны, войны сопротивления
со стороны Германии. Этот факт ничего не меняет, идет ли
речь о капиталистической или коммунистической, о буржуазной
или пролетарской Германии. Напротив! Буржуазная
капиталистическая Германия примирится с низведением страны до
уровня колонии французского империализма, если буржуазия будет
компаньоном в колонизации, т. е. в усилившейся эксплуатации
и порабощении пролетариата. Но пролетарская
коммунистическая Германия никогда не сможет склониться под кнутом
иностранного капитализма. Это значило бы снова терпеть рабство
капитализма. Это значило бы предать отечество, которое было
бы завоевано для тех, кто сегодня еще лишен всего, завоевано в
результате экспроприации пролетариатом буржуазии
экономически и политически. Это значило бы вновь превратить наконец
завоеванное отечество коммунизма в добычу кучки
эксплуататоров.
Положение таково, что налицо угроза войны, опасность
войны, которая никогда не ограничилась бы Германией и
Францией. Нет, эта война неизбежно переросла бы вследствие мировых
экономических и политических взаимосвязей в новую мировую
войну еще больших масштабов и еще более страшного
характера, чем та, которую мы с ужасом пережили. Немецкий
пролетариат должен сейчас не только отразить опасность войны в
настоящем и будущем, но и дать отпор неизбежному обострению
и усилению его эксплуатации и закабалению капитализмом.
Поэтому пролетариат не может и не смеет разделять иллюзии,
за которые все еще цепляются вечно уповающие на лучшее.
Германия не должна ждать помощи от Англии, не должна
надеяться, что империалистическое противоречие между Англией
и Францией могло бы привести к решительной поддержке
Германии. Английский империализм применит все свои средства
принуждения, чтобы Франция не превратилась в нового страшного
противника британскому господству над Европейским
континентом и над большей частью мира, основанному на эксплуатации
и закабалении. Англия заинтересована в том, чтобы Германия
оставалась рынком сбыта товаров, чтобы она в скромной степе-
8 Заказ 1802
113
ни снова настолько окрепла, что это ограничило бы расцвет и
всемогущество французского империализма. Но
капиталистическая Англия никогда не потерпит, чтобы германский
капитализм снова стал опасным конкурентом. Кроме того, следует
учитывать, что между Англией и Францией существуют еще
важные объекты для конфликтов в Юго-Восточной Европе, в Малой
и Средней Азии. Там речь идет о больших территориях для
эксплуатации капитализмом, речь идет о железных дорогах,
пшенице, хлопке и нефти. Там дело идет о позициях, которые
закрепляют за Англией кратчайший сухопутный путь в
Восточную Индию. Германия играет в расчетах английского
империализма не большую роль, чем роль разменной монеты, которой
при случае можно откупить уступки у французского
империализма.
Так же мало следует Германии ждать помощи от
Соединенных Штатов. Конечно, Соединенные Штаты были бы рады, если
бы Германия снова стала старым добрым рынком для сырья и
продуктов питания. Тем более что теперь вследствие кризиса
сбыта сельскохозяйственной продукции все больше крепнет
движение фермеров против крупных капиталистических трестов,
становится все более угрожающим. Но янки очень хорошие
дельцы. Среди них имеются группы капиталистов, которые
были бы готовы ссудить и обанкротившейся Германской
республике. Но только под хорошие проценты. Французские железные
дороги и Югославия вынуждены за свои американские займы
платить от семи до восьми процентов. Мы можем быть уверены,
что от Германии потребуют еще более высокие проценты, в
уплату которых буржуазия выжимала бы из немецких рабочих
огромные суммы. Если американский капитализм собирается
полностью использовать имеющиеся в стране богатые
производственные возможности, то ему нужна дешевая и
высококвалифицированная рабочая сила. Ее он найдет в избытке не в
Соединенных Штатах, а, пожалуй, в Германии. Американский
капитализм учитывает, что немецкие рабочие получают теперь,
по данным, Опубликованным статистическим управлением
английского министерства труда, лишь четвертую или шестую часть
от реальной заработной платы американского рабочего.
Американский капитализм может подчинить себе немецких рабочих
как объект эксплуатации, вкладывая огромные суммы в
Германии. Чем большую ссуду дадут Соединенные Штаты Германской
республике, тем большие выгоды и концессии для
американского капитала станут они выбивать. Обусловленное этим
проникновение иностранного капитала было бы лишь иной формой
ограбления народа. Из плоти и крови немецких рабочих и здесь
создавались бы огромные богатства.
Немецкие рабочие в этой ситуации ни в коем случае не
должны разделять прекрасные иллюзии некоторых буржуазных и
особенно мелкобуржуазных кругов, питающих на краю гибели
114
надежду, что Англия или Америка спасут Роланда из лап
французского империализма. Но у нас есть еще наивные люди или
обманщики, которые проповедуют: Германия, мол, справится
сама, если только захочет. Разве господин Куно не выступил
как сильный национальный деятель? Разве не он отказал
империализму Антанты в послушании? Ах, товарищи,
сопротивление господина Куно господину Пуанкаре не что иное, как
только жест, жест, предназначенный для того, чтобы вызвать и
разжечь националистические чувства в самых широких массах. И
это с двоякой целью. «Кипящая народная душа» должна быть
средством нажима и обмана. И этим хотят запугать Пуанкаре.
Этим стремятся, кроме того, отвлечь внимание масс от того
факта, что за их спиной уже полным ходом предпринимаются
попытки договориться между французскими магнатами
металлургии и немецкими рыцарями угольных копей. В основном речь
идет еще только о процентах. Господин Стиннес, как сообщила
газета «Рейнише Вестфэлише Цайтунг», был еще раньше готов
к переговорам. Сделка сорвалась только из-за того, что ему не
удавалось стать совершенно полноправным партнером в
задуманном горно-металлургическом тресте и в дележе прибыли,
которую французские и немецкие капиталисты собирались выжать
из шахтеров. На долю немецких хозяев шахт пришлось бы
только 40% акций огромного дела учреждаемого
горно-металлургического треста, а на долю французских князей
металлургии— 60%.
Правда, в Германии имеются круги, крайне
заинтересованные в провоцировании в данный момент войны против Франции.
Но, товарищи, их желания и мечты лишены достаточно сильной
военной опоры. Даже если господин Куно и его правительство
втайне покровительствуют военным сборищам фашистов, то это
отнюдь не гарантирует самостоятельность и будущее Германии
от нападок и наступления французского империализма. Если
действительно дело дойдет до военных авантюр, то поражение
потерпит не французский империализм, а Германская
республика с ее скромными завоеваниями. Сильнейшие
националистические силы, разжигающие пропаганду войны и подстрекающие
к войне, сгруппировались в тех военно-монархистских кругах,
которые хотели бы возродить проклятой памяти прежнее
величие вильгельмовских времен. Торжество этого направления не
вызволило бы трудящиеся массы из их бедственного
положения. Напротив, победа этих кругов означала бы лишь
укрепление господства буржуазии, вплоть до установления
насильственной кровавой диктатуры над пролетариатом, и повлекла бы
еще большую эксплуатацию, более жестокую нужду и
закабаление.
Поэтому в этот час не может быть речи о том, чтобы
пролетариат для защиты своих интересов полагался на
правительство Куно, на какое бы то ни было буржуазное правительство в
115
Германии. Так как такое правительство—кто бы его ни
возглавлял, Куно или Вирт, кто бы его ни «украшал» для
ослепления пролетариата, прикрываясь более или менее
социал-демократической этикеткой,— в своей политике всегда остается
представителем и слугой имущих. Это правительство будет проводить
политику буржуазии и перед лицом иностранных государств
также предаст пролетариат.
Мы не должны забывать, что господин Куно своей
политикой отстаивает интересы именно той буржуазии, которая
ввергла немецкий пролетариат в нынешнее ужасное положение.
И дальше продолжает сказываться преступление, которое
буржуазия совершила в отношении немецкого пролетариата с
помощью и с благословения социал-демократических и
профсоюзных лидеров, погнав его на войну за свои
империалистические интересы. Это положение — результат преступления,
заключающегося в установлении такого мира, который был миром
только между эксплуататорами-капиталистами с обеих сторон,
а не миром свободных народов, которые могли бы
действительно осуществить свое право на самоопределение. Преступление
в том, что интересы немецкого пролетариата были преданы,
когда после свержения старого режима буржуазия при поддержке
социал-демократических и профсоюзных вождей вновь смогла
утвердить свою власть. Что было результатом? Германская
буржуазия оказалась вынуждена принять версальский мир. Ее
правительства болтали о «политике выполнения» в надежде, что
Антанта развалится прежде, чем будут выполнены взятые
обязательства. Еще несколько недель назад правительство Куно
в тысячный раз клялось выполнить взятые по мирному договору
обязательства. Но каким образом правительства выполняли их?
С первого до последнего дня с момента установления мира
единственно из трудящихся масс, рабочих, служащих, чиновников и
мелких лавочников выжимали миллиарды в деньгах и
ценностях, на которые претендовал империализм Антанты. Имущие
классы увиливали от уплаты. И более того! Они крупно
наживались на беде, к которой привела, неизбежно должна была
привести «политика выполнения» со стороны их правительств.
Но обнаружилось, что даже самое жестокое и безжалостное
взвинчивание налогов не может выжать из трудящихся масс те
баснословные суммы, которых требовал антантовский
империализм. И когда нужда становилась все нестерпимей, когда
вместе с ней надвигалась опасность, что империализм Антанты,
французский империализм, ни перед чем не останавливаясь,
безжалостно мечом вырвет отданный в залог кусок из живого
тела германской экономики, тогда германская буржуазия
отказала государству в средствах отвести беду. Принудительный
заем для покрытия подлежащих уплате репараций был жестоко
осмеян, как сама идея, так и цель. Стиннес и его друзья готовы
ссудить «отечеству» 18 миллиардов. Так заверили они политиче-
116
ских деятелей и «экспертов» за границей. Но точно так же, как
французский империализм от своего «заклятого врага», так и
они требуют залог от «соотечественников». Эти господа хотят,
чтобы немецкие железные дороги были отданы им на откуп. Где
же различие между требованием французских и немецких
капиталистов? Одни требуют залог здесь, другие требуют залог там.
И те и другие — братья по классу, капиталисты. И поэтому они
только конкуренты в борьбе за господство, за право
эксплуатации. У них есть только один общий смертельный враг — это
борющийся пролетариат.
Германская буржуазия это ясно показала: там, где дело идет
о репарационных требованиях Антанты, т. е. о голоде и нужде
трудового народа, там эти господа не знают пощады ни к
«соотечественникам», ни к «отечеству». В то время как
промышленные и банковские короли, дипломаты и военные играют
судьбой трудящегося народа в Германии, миллионеры и
миллиардеры вовсе не собираются сложить свои богатства на алтарь
«отечества».
Нет, они, как и прежде, присваивают едва поддающиеся
исчислению валютные прибыли, которые затем со спокойной
совестью сбывают за границу. Учитывая эту ситуацию, было бы
нелепо, было бы преступно, если немецкие рабочие позволят
себя уговорить, что они смогут дать отпор французскому
империализму с его угрозой обострения их мук и кабалы, лишь если
они создадут «национальный» единый фронт с германской
буржуазией, поддержат буржуазное правительство, ее политических
подручных, господина Куно. Нет! Ситуация ясно показывает,
что у немецкого пролетариата не один, а два врага, равно
опасные и ни перед чем не останавливающиеся, и необходимо
бороться одновременно против обоих с величайшей энергией и
страстью.
Враг пришел не только с Сены, он давно уже стоит у Шпрее
и Рура. Я спрашиваю шахтеров-рабов в Рурской области и
немецких рабочих: разве вы можете забыть, что Рурская область
сейчас не в первый раз подверглась военной оккупации?
Рурские рабочие были наголову разбиты бандами в стальных
касках, направленных туда по приказу Носке. Они были загнаны
пулеметами в шахты, когда намечались первые шаги к
обещанной социализации рудников и назначению облеченных властью
рабочих советов. И разве не приказал господин Эберт войскам
генерала Ваттера и другим белогвардейским офицерам
вторично занять Рурскую область, когда рабочие, проявив
достаточное великодушие, защитили президентское кресло господина
Эберта от Каппа и его сообщников; когда они всерьез отнеслись
к защите республики, стремясь силой оружия разбить военно-
монархистскую реакцию?
Разве могут рабочие Рурской области заблуждаться на тот
счет, что задолго до прихода французских солдат, инженеров и
117
техников для эксплуатации их в шахтах во имя Пуанкаре и
Шнейдера в том же самом Руре на рабочих, как самые
жестокие хозяева, наседали Стиннес и компания и их администрация
и беспощадно подавляли самые скромные требования,
малейшую борьбу против нищеты и нужды? И если
империалистические войска Пуанкаре уйдут сегодня, то уже завтра или
послезавтра горняки Рурской области страдали бы от такой же
эксплуатации и такой же нищеты. Они будут вынуждены бороться
за каждый кусок мяса, каждую крошку хлеба, каждый глоток
воздуха под солнцем.
Очевидно, что на долю наших братьев в Рурской области
прежде всех выпала вся тяжесть, но вместе с тем и первая часть
борьбы, которая должна вестись с равной силой и
непримиримостью на двух фронтах, против двух врагов. Но не менее ясно
и то, что эта двойная борьба не может быть задачей только
пролетариата в Рурской области, это должно стать задачей всего
немецкого пролетариата и, более того, задачей всего
международного пролетариата, особенно французского пролетариата.
Совместная борьба против общего врага в рядах единого
пролетарского фронта, национального и интернационального!
Никакого национального «гражданского мира», ожесточеннейшая
классовая борьба пролетариата!
Пуанкаре — это мы должны ясно сознавать — должен быть
разбит в Руре, но он будет там разбит только в том случае,
если Куно будет разбит на Шпрее. А Куно может быть разбит на
Шпрее, только если Пуанкаре будет разбит немецкими
рабочими в Руре. Пролетариат должен бороться против капитализма
не на жизнь, а на смерть, на каком бы языке он ни говорил и
где бы он ни стоял. Везде, где мы сталкиваемся с капитализмом,
мы говорим словами поэта: «Где враг? Враг здесь! Вот он! Его
и разобьем!»
В этот мрачный час нам с болью напоминают, что немецкие
пролетарии не преодолеют капитализм в один миг. Возможно,
пролетариат и мог бы повергнуть наземь своего смертельного
врага, если бы он этого захотел и боролся, потому что в
настоящий момент капитализм более не господствует. Основываясь на
достигнутом в истории, благодаря его собственной прочности и
силе он удерживает еще господствующие позиции только
вследствие недостаточного понимания, слабости воли и
недостаточной готовности к жертвам со стороны большинства рабочих.
Если когда-нибудь вообще, то именно сейчас нужно покончить с
этой слабостью и вступить в тяжелую борьбу. Борьбу на два
фронта, борьбу под перекрестным огнем, с одной стороны — под
натиском французских империалистов с их средствами насилия,
с другой стороны — подвергаясь нападкам германской
буржуазии. В этой борьбе немецкие пролетарии снова извлекли урок,
что часть их братьев покидает ряды борцов и идет на
гражданский мир с буржуазией. Единый фронт пролетариата — это на-
118
сущная необходимость. Важно добиться осуществления таких
мер, которые могут облегчить борьбу против французского
империализма. Это прежде всего учет вещевых и денежных
ценностей, проведение твердого принудительного займа, контроль
над экономикой со стороны рабочих и многое другое.
Капиталисты не имеют права более увиливать от оплаты бремени войны,
репараций. Наступление буржуазии против германского
пролетариата должно быть отбито. Это возможно, только если
пролетарии сплотятся в единую мощную силу. Она должна прежде
всего найти свое политическое выражение в создании рабочего
правительства, и за это правительство рабочих надо бороться.
Никакое буржуазное правительство, никакое коалиционное
правительство не осуществят мер революционного характера.
В этот час, когда немецкому пролетариату грозит
тяжелейшая опасность, когда он не сегодня-завтра может быть втянут
в новую войну, когда ему уготована жесточайшая
капиталистическая эксплуатация, реформистские рабочие вожди
Независимой социал-демократической партии и профсоюзов снова
заключили единый фронт с германской буржуазией и раздробили
единый фронт пролетариата как в национальном, так и в
интернациональном плане. Здесь, в Германии, Коммунистическая
партия снова и снова призывала Социал-демократическую
партию и Всеобщее германское объединение профсоюзов вступить
в единый фронт с КПГ и призвать немецких трудящихся к
борьбе за смягчение их величайших страданий, за облегчение их
гнетущего бремени, ответить на атаки буржуазии борьбой за
создание правительства рабочих. Это требование постоянно
отклонялось, даже в нынешнем угрожающем положении. В не
меньшей степени проявил себя предателем национальных и
интернациональных интересов пролетариата II Интернационал и тесно
связанный с ним Амстердамский интернационал профсоюзов*.
Только что смолкли священные клятвы на конгрессе в
Гааге, призывающие к сохранению мира! И сейчас, когда угроза
войны на пороге, когда война завтра уже, может быть, станет
ужасной реальностью, господа из руководства обоих
реформистских интернационалов отклонили всеобщую забастовку. Они
не услышали смиренной просьбы своих немецких собратьев о
такой всеобщей забастовке. Французские, бельгийские и
английские рабочие организации высказались против этого, так
как, по их мнению, забастовка явилась бы поддержкой герман-
* Имеется в виду международное объединение реформистских
профсоюзов, созданное в июле 1919 г. на конгрессе в Амстердаме. Амстердамский
интернационал, особенно заместитель его председателя Л. Жуо, проводил
реформистскую политику, открыто сотрудничал с буржуазией, вел борьбу
против революционного рабочего движения и занимал враждебную позицию в
отношении Советского Союза. В период второй мировой войны
Амстердамский интернационал прекратил свою деятельность; в связи с созданием
Всемирной федерации профсоюзов он был официально распущен 14 декабря
1945 г.
119
ской буржуазии. Снова обнаружилось, что реформистские вожди
попирают принцип интернационального долга, что идея
интернационального революционного пролетарского боевого фронта
не устояла перед их сотрудничеством с буржуазией. Они не на
стороне угнетаемых и закабаленных, а на стороне угнетателей
и господ; они так и остались тем, чем были четыре года бойни
народов,— лакеями буржуазии.
У германского пролетариата появился союзник в его
бедственном положении. Российская Советская Республика,
единственное рабочее государство в мире, является также
единственным государством, поднявшим свой голос с открытым протестом
против оккупации Рурской области *. Социал-демократические
газеты под предводительством «Форвертс», у которых от
восторга терялся разум, когда посредственный профессор и
изолгавшийся или наивный политик Вильсон удосуживался произнести
приветливое слово в адрес Германии, посмели издеваться над
протестом Советской России. Об этом не должны забывать
немецкие рабочие, если они хотят знать, где их друзья и где их
враги. В Москве, во всех крупных русских городах пролетариат
вышел на митинги, чтобы продемонстрировать свою
солидарность с рабочим классом Германии. В Италии активизировал
свои действия в знак протеста революционный авангард
пролетариата, несмотря на кровавые преследования со стороны
фашистских банд убийц. Во Франции коммунисты, а также
революционные профсоюзы выступили гордо и отважно, единым
фронтом и сплоченно в защиту немецких рабочих и против
французского империализма. Они заявили самый резкий
протест против оккупации Рурской области. Они потребовали
разорвать навязанный мечом насильственный версальский мир. Они
делают еще больше: они готовы совместно с пролетарскими
массами за это бороться. Они призвали массы готовиться к борьбе
с империализмом, готовиться к всеобщей забастовке, плечом к
плечу сражаться с общим врагом. Реформистская печать
Германии замалчивала этот факт или упоминала его между
прочим. В то время как газеты с рекламной шумихой возвещали
своим читателям, как велик патриотизм господина Тиссена, так
как он дал себя арестовать, предпринял автомобильную
поездку в Майнц и возвратился после уплаты 5100 франков
«штрафа», они едва отмечают, что Кашен, Монмуссо и их друзья идут
в тюрьмы, расплачиваясь за свою солидарность с немецкими
рабочими. Все это характерно и служит предостережением и
призывом к немецким рабочим решительно и мужественно под
руководством Коммунистической партии начать борьбу против
французского империализма и германского капитализма.
Мы не смеем забывать, что борьба между французским и
германским капитализмом за объединение руды и угля, за гос-
* См. док. 52.
120
подство в Европе разыгрывается на исторической почве, что
означает распад капитализма, гибель и отмирание капитализма.
Не дадим ввести себя в заблуждение — пролетарская мировая
революция уже началась. Пусть нас не обманывает то, что
капитализм кое-где, кажется, процветает, как, например, в
Америке, Англии и в других странах. Это только намалеванные
румяна, а не признак здоровья. Речь идет о временной конъюнктуре,
которая не в состоянии задержать, а лишь ускорит распад
капитализма. Капитализм как империалистический капитализм
достиг своей высшей точки. Производительные силы развились в
такой колоссальной степени, что у них уже нет достаточного
простора при дальнейшем существовании частной собственности на
средства производства, при капиталистической
заинтересованности в прибыли, и, вместо того чтобы стимулировать развитие
экономики и культуры, они разрушают их.
Во всех странах проявляется одно и то же: у буржуазии нет
ни способности, ни воли установить вместо капитализма более
высокие экономические и социальные формы жизненного
уклада. Смертельная борьба капитализма принимает самые
ужасные формы, повсюду он взваливает на рабочих величайшие
страдания. В разбойничьей мировой войне только рабочие были
побежденными, они одни были вынуждены страдать во имя
дальнейшего существования буржуазного строя, истекать кровью.
Государства-победители стремятся за счет пролетариата
восстановить капитализм в собственной стране и в побежденных
государствах. Сильнее всего проявилось политическое и
экономическое банкротство в Австрии, которая уже превращена в колонию
Антанты. Теперь следует банкротство в Германии. В Германии
обанкротилось не только государство, стервятник банкротства
навис не только над кассами империи, отдельных земель,
общин. В Германии обанкротилась сама экономика и буржуазия
не сможет более восстановить ее как капиталистическую
экономику. Германия сможет подняться как независимая
экономическая и политическая держава, только если вместо буржуазии
пролетариат как «нация», т. е. господствующий класс, учредит
и установит свою диктатуру. Мы должны поэтому
рассматривать все шаги и мероприятия с точки зрения их воздействия на
продвижение пролетариата к власти. Задача нашего съезда —
развивать и укреплять как организационные, так и
идеологические силы партии. Коммунистическая партия должна руководить
пролетарскими массами в борьбе за революцию. И только тогда
сбудутся слова поэта античной эпохи: «Нет ничего на земле
могущественнее Человека».
Да, товарищи, свержение капитализма и строительство
коммунизма будут доказательством того, что ничего нет
могущественнее человека. Но человека не как отдельной личности, а как
людей, сплотившихся в массы. Сознание масс, воля масс и их
дела, массовая борьба станут непреодолимой, могучей, преобра-
121
жающей мир и созидающей мир силой. А что может эта сила,
нам показала русская революция, величайшее волеизъявление,
которое знает история. Если немецкий пролетариат в муках
этого часа иногда и усомнился бы не только в своем настоящем,
но и в своем будущем, то Советская Россия показывает, что мир
капитализма может быть разрушен, если широкие трудящиеся
массы объединятся в борьбе. Там доказали, что экономическое
и политическое возрождение самым тесным образом связано с
завоеванием и удержанием государственной власти
пролетариатом, с беспощадным применением им этой политической власти
в своих классовых интересах, чтобы уничтожить капитализм и
в долгом упорном труде осуществить коммунизм.
Товарищи, вы уже здесь слышали слова песни, обращенной
к пролетариату: «Я жду тебя, день свободы». Я говорю вам: не
ждите, а боритесь за каждый день вашей свободы!
Пока вы будете ждать, вас будут обманывать. День
освобождения приблизится, если вы сами завоюете его в борьбе, в
борьбе всеми средствами, которые представятся, в том числе и
самыми крайними. Повышая как можно больше свою собственную
активность, Коммунистическая партия обретет силы и для
развития активности широчайших масс, для воспитания в них
непобедимых революционных сил.
В заключение я обращаюсь к вам, к массам: немецкий
пролетариат, как долго ты еще будешь оставаться прикованным к
скале капиталистического насилия и эксплуатации? Разбей свои
оковы! Следуй примеру твоих русских братьев! Выковывай из
этих разорванных цепей оружие для завоевания и утверждения
своей свободы! Куй из них орудие для строительства
коммунизма! Если мы эти взгляды сделаем достоянием самых широких
масс, руководством к их действию, их борьбе, то для
пролетариата Германии это будет означать: из тьмы к яркому свету,
из варварства и рабства к свободе. Вперед к борьбе!
Печат. по книге Clara Zetkin.
Ausgewuhlte Reden und Schrlften,
Bd. II, Berlin, 1960, S. 611-633.
57. Протокол об обмене ратификационными грамотами
германо-русского договора, заключенного между РСФСР и
Германией в Рапалло 16 апреля 1922 г.
Берлин, 31 января 1923 г.
Нижеподписавшиеся встретились сегодня в министерстве
иностранных дел для обмена ратификационными грамотами
германо-русского договора, заключенного 16 апреля 1922 г. в
Рапалло.
После предъявления ратификационных грамот, найденных в
должном порядке, состоялся обмен ими.
122
В удостоверение чего нижеподписавшиеся составили и
подписали настоящий протокол.
Совершено в двух подлинных экземплярах в Берлине, 31
января 1923 г.
Н. Крестинский фон Розенберг
Лечат, по АВП СССР.
58. Из статьи Клары Цеткин «К вопросу оккупации Рура»
Январь 1923 г.
Война! Французские войска вступили в Рурскую область,
оккупировали Эссен и другие центры немецкой угольной и
металлургической промышленности. Предстоит новая война со всеми
ее ужасами! А мы не преодолели еще нищету и преступления
минувшей войны! Так или примерно так наверняка воскликнули
тысячи женщин, сотни тысяч женщин, содрогаясь от ужаса,
ощутили это, подумали, когда газеты опубликовали роковое известие
о том, что 11 января французский империализм обрушил
вооруженный кулак на Рурскую область, сердце германской
промышленности.
В чувстве возмущения и протеста против случившегося и его
очевидных последствий инстинктивно проявляется то, что должно
бы стать долгом миллионов: борьба, самая решительная борьба
против охваченного бешеной жаждой власти и завоеваний
французского империализма и его ни на волос не лучшего собрата
и соучастника — германского капитализма. Несомненно, явно
вызывающе выступает оккупация Рура как
всемирно-историческое преступление французского империализма против трудового
народа в Германии, Франции, во всем мире. Она недвусмысленно
показывает не только суть этого насильственного акта, но и
преступную суть самого виновного. Но и не менее верно, что и
германский капитализм как соучастник в преступлении, имеющий
одинаковую природу с французским империализмом, тоже
должен быть на скамье подсудимых, против него также необходимо
бороться. Это он открыл ворота Пуанкаре для вторжения в
Рурскую область, и ради своей выгоды, эксплуатации и своего
господства над немецким пролетариатом он договорится со своим
конкурентом и временным врагом, примирится со всем тем злом,
которым грозит оккупация, включая мировую войну, низведение
Германии до уровня колонии, объекта эксплуатации союзниками,
раскол страны...
Борьба против оккупации Рура еще сильнее сплотила
пролетарский единый фронт. Коммунистическая партия и
революционные профсоюзы Франции активно выступили в знак
революционной солидарности, с верностью сдержав обещание, данное их
123
представителями на международной конференции в Эссене в
первые дни января *. С блестящим мужеством и пылом вместе с
немецкими пролетариями воспротивились они проводимой
Пуанкаре захватнической рурской политике. Они неустрашимы, вопреки
тому, что Кашен и Монмуссо и многие другие из лучших вождей
пролетариата были отправлены в тюрьмы за свою верность
международному революционному долгу, вопреки яростным
нападкам буржуазной прессы, вопреки тому, что буржуазное
государство беспощадно применяет против них все средства насилия.
На борьбу против жаждущего добычи империализма поднялись
достойные потомки прославленных парижских коммунаров,
сбросивших Вандомскую колонну как символ угнетения народов.
Смелая, упорная борьба французских коммунистов,
революционных профсоюзов, коммунистической молодежи Франции является
сильнейшей опорой для проникнутых классовым сознанием
немецких рабочих, ведущих борьбу на два фронта. Коммунисты и
Красные профсоюзы Чехословакии также с первого часа
призвали трудящиеся массы к солидарности со своими немецкими
братьями, и в других капиталистических странах происходит
то же самое. Только одно-единственное государство заявило
самый резкий протест против политики меча, проводимой
Пуанкаре: Рабоче-Крестьянская Республика Советская Россия**.
Мощные массовые демонстрации свидетельствуют каждый день,
что здесь весь пролетариат единодушно и сплоченно расценивает
борьбу немецких братьев и сестер как свое собственное дело и
готов оказать любую помощь, любую поддержку...
Печат. по книге Clara Zetkin.
Ausgewahlte Re den und Schriften,
Bd. II, Berlin, 1960, S. 597], und 608f.
59. Письмо генерального директора Всеобщей электрической
компании Ф. Дейча послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-
Ранцау об участии немецких фирм в строительстве
Волховской гидроэлектростанции
Берлин, 6 февраля 1923 г.
Ваше превосходительство,
Ссылаясь на нашу беседу, осмеливаюсь настоящим письмом
просить Вас о дружеской поддержке в следующем деле.
* Международная конференция представителей коммунистических
партий Германии, Франции, Великобритании, Италии, Бельгии, Нидерландов и
Чехословакии, состоявшаяся в Эссене 6—7 января 1923 г., обратилась к
рабочим всех стран с призывом сплотиться в единый фронт для совместной
борьбы против оккупации Рурской области, наступления капиталистов и угрозы
новой мировой войны.
** См. док. 52.
124
Как известно, русское правительство строит
гидроэлектростанцию на Волховских порогах. Механическая часть, то есть
гидротурбины, должна быть заказана в Швеции у фирмы «Линд-
квист и Холм». Передача заказа на электрическую часть (8
вертикальных трехфазных генераторов по 7000 киловатт каждый
и 2 вертикальных трехфазных генератора по 1000 киловатт
каждый) еще предстоит.
Несмотря на то что шведская промышленность уже занята
изготовлением механической части и что поэтому было бы
вполне справедливо при передаче заказа на электрическую часть
принять во внимание германские фирмы, в ведомствах,
принимающих решение по этому вопросу, идет спор о том, где
разместить этот заказ — в Германии или в Швеции. В пользу
последней высказывается главным образом руководитель строительства
Волховской гидроэлектростанции господин Графтио. Более
подробные данные о соответствующих условиях можно было бы
получить у нашего руководящего инженера господина Рудольфа
Фермана, Москва, Лубянка, 16, кв. 69.
Поскольку германская промышленность, а вместе с ней и
германские рабочие очень заинтересованы в том, чтобы этот заказ
был размещен здесь, то установление посольством контактов по
этому вопросу было бы, вероятно, полезным.
Нельзя, по-видимому, исключать того, что
заинтересованные ведомства, возможно, будут утверждать, что шведские
фирмы имеют больший технический опыт в строительстве
гидроэлектростанций, чем германские. На это следует возражать,
что многие шведские и норвежские электропредприятия, среди
них:
а) «Стура Коппарбергс Берлагс Актиебулагет», Швеция,
б) «Сюдсвенска Крафт А. Б.», Мальме, Швеция,
в) «Эмбретфес», Норвегия,
г) «Брэке Крафтверке», Норвегия,
и другие сами заказывали у нас электрическую часть.
Кроме того, германская электротехническая промышленность
поставляла оборудование для гидроэлектростанций во все
страны мира, например в Испанию, Южную Америку, Швейцарию,
Японию и другие.
В настоящее время в Баварии строятся, в частности,' очень
большая электростанция на озере Вальхен и электротехнические
предприятия. Применяемые при этом элементы больше по своим
размерам, чем те, которые проектируются для России (20000
киловольт-ампер).
С целью лучшей ориентации разрешите мне в приложении
переслать брошюру о вертикальных трехфазных генераторах,
которые приводятся в движение прямо от водяной турбины, и их
чертежи.
Поскольку Вы вряд ли сами лично сможете заняться этим
делом, хотел бы предложить, чтобы оно было поручено госпо-
125
дину генеральному консулу Граапу, который, как мне
представляется, особенно подходит для этого.
Обращаясь к Вам с просьбой, я заранее прошу, Ваше
превосходительство, принять мою большую благодарность.
С глубоким уважением
преданный Вам
Ф. Дейч
Печат. no ZStA, Potsdam.
60. Письмо торгового представителя РСФСР в Германии
Б. С. Стомонякова Центральному Комитету РКП(б) по
вопросу о концессиях
9 февраля 1923 г.
Из ряда докладов, писем и газетных вырезок, которые я
получил за последнее время из Берлина, следует, что под влиянием
растущего давления Франции с Запада все более усиливается
тяга германского капитала в Россию. Это отмечается прессой
различных течений и является уже достоянием широкого
общественного мнения. Концессионные переговоры, количество и
интенсивность которых непрерывно росли после подписания
договоров Уркарта * и Отто Вольфа, приняли особенно серьезный
характер после занятия Рурской области. Вместе с тем
значительно изменился объект этих переговоров. В то время как ранее
германские капиталисты интересовались концессиями и
смешанными обществами более или менее торгового характера, теперь
стремление спасти свои капиталы от французов толкает их
искать пути длительного вложения капитала в русское
производство. Соответственно с этим концессионные предложения
производственного характера, поступающие в берлинское
торгпредство после занятия Рурской области, преобладают над
предложениями торгового характера.
Чрезвычайно характерной для нового положения является
статья злейшего врага Советского правительства, одного из идео-
* Имеется в виду предварительный концессионный договор с английским
финансистом и промышленником Л. Уркартом, подписанный 9 сентября 1922 г.
в Берлине народным комиссаром внешней торговли РСФСР Л. Б. Красиным.
Согласно договору Уркарту предоставлялись в качестве концессии бывшие
горные предприятия «Русско-азиатского объединенного общества» на Урале
и в Сибири. 6 октября 1922 г. Совет Народных Комиссаров отклонил этот
договор ввиду некоторых неприемлемых для советской стороны условий, а
также ввиду враждебной политики английского правительства, направленной на
устранение Советского государства от равноправного с другими странами
обсуждения ближневосточных проблем и вопроса о черноморских проливах,
затрагивающих жизненно важные интересы Советских республик. В декрете
Совета Народных Комиссаров от 6 октября 1922 г. указывалось, что
«чрезвычайно широкий объем концессии, ее хозяйственное и политическое значение
требовало бы в первую очередь дружеских прочных и урегулированных
отношений» между Советской Республикой и Великобританией («Документы
внешней политики СССР», т. V. М., 1961, док. 273).
126
логов-шейдеманцев, быв. статс-секретаря д-ра Августа Мюллера
в еженедельнике «Дас Тагебух». Мюллер заявляет, что если до
сих пор достигнуты малые результаты в отношении установления
большей экономической связи между Германией и Россией, то
«объясняется это отнюдь не какими-либо особыми трудностями
этой проблемы, а просто недальновидностью немцев». Из
факторов, мешающих экономическим сношениям между обеими
странами, Мюллер называет нашу «пропаганду мировой
революции», «полное обесценение русской валюты, тяжелое
состояние транспорта, отсутствие жизненных припасов, недостаток в
сырье, отсутствие правовых гарантий и своеобразную
организацию монополии внешней торговли». Но он сейчас же заявляет,
что все эти затруднения не так значительны, чтобы
«капитулировать перед ними». Он согласен с тем, что отмена монополии
невозможна, но находит большим недостатком то, что мы «не
допускаем германского купца к русскому рынку»
непосредственно и не даем ему возможности использовать конъюнктуру,
продавая по внутренним русским, а не по низким немецким
ценам. Резюмируя теперешнее отношение германского капитала
к работе в России, Мюллер заявляет: «Период бездеятельности,
выжидания и безрезультатных переговоров, к счастью, уже
прошел. Теперешняя пора характеризуется напряженной
активностью германских финансистов и промышленников».
Из многих десятков новых концессионных дел,
обрабатываемых в берлинском торговом представительстве, отмечу
следующие:
I. Саламандер, крупнейший синдикат предприятий
механического производства обуви и кожевенных заводов Центральной
Европы, желает образовать с нами смешанное общество для
эксплуатации 4 кожевенных заводов и 3 обувных фабрик Вятского
треста. Переговоры ведутся торгпредством совместно с
представителями Кожсиндиката и принимают уже конкретный
характер.
II. Шраубенверке Нейссе просит концессии на завод «Старр»,
производящий гвозди и машинный текс для обуви,
эвакуированный в 1915 г. из Риги в Екатеринослав. Фирма вошла,
по-видимому, в соглашение с бывшими владельцами, готова образовать
с нами смешанное общество.
III. Союз химических заводов Германии, в который входят
15 крупнейших предприятий этой промышленности с мировыми
именами, подал заявление о желании получить
производственную концессию на русские фабрики Феррейн, Келлер, Шеринг,
Блюменталь и другие, а также торговую концессию на ввоз
своих изделий из Германии. Крупная химическая
промышленность в Германии занимала до последнего времени враждебную
позицию по отношению к нам. Переговоры с ними
наталкиваются поэтому на их большую требовательность. Торгпредство
пытается поэтому вступить в переговоры с отдельными членами
127
этого союза, которые проявляют большую умеренность в своих
требованиях.
IV. Фарбверке, Форм, Мейстер Люциус, Брюнинг являются
крупнейшим участником упомянутого в предыдущем пункте
союза; в конфиденциальных переговорах (т. е. в обход союза)
изъявляют желание получить концессию на свою прежнюю
фабрику красок в Москве, мотивируют это желанием обрабатывать
азиатский рынок из России и заявляют, что наступление
французов заставляет их передвигаться на Восток. Вероятно, удастся
образовать с ними смешанное общество для упомянутой цели.
V. Оренштейн и Коппель просят концессии на
вагоноремонтный или вагоностроительный завод в Москве или в провинции,
готовы дать кредит для выполнения заказов государства по
ремонту вагонов.
VI. Концерн «Инаг» объединяет большое количество заводов
в области производства хирургических, зубоврачебных,
электромедицинских инструментов, аппаратов и санитарных материалов,
ведет переговоры о получении торговой концессии по своей
специальности и об образовании с Государственным институтом
рентгенологии и радиологии в Петрограде смешанного общества
ремонта и производства рентгеновских аппаратов в Петрограде.
Предварительный договор с представителем упомянутого
института проф. Неменовым уже подписан в Берлине.
VII. МИАГ, синдикат заводов мельничного оборудования,
ведет переговоры о вхождении акционером в наше общество
Мельстрой. Предварительный договор подписан в Берлине
директорами Мельстроя тт. Коганом и Эрлангером.
VIII. Дейче вальд-унд Хольциндустри, крупная специальная
фирма в Мюнхене, желает образовать смешанное общество
производственного характера с Верхне-Волжским лесным трестом.
IX. Л. и Э. Крускаль, известная старая специальная фирма,
желает образовать с нами смешанное общество по производству
и вывозу спирта.
X. Рейс и К0, Фридрихсфельде, фирма с мировым именем,
интересуется хлопководством в Туркестане и специальной
концессией по обработке некоторых побочных продуктов,
получаемых в процессе извлечения хлопкового семени, т. н. линтерсов.
XI. Шрейнер-Фербанд (Союз плотничьих предприятий в
Баварии) изъявил готовность подписать предварительный договор
на лесную концессию.
XII. Союз фабрикантов дубильных машин предложил
образовать смешанное общество для ввоза своих машин в Россию.
XIII. В. Р. Мюллер, Гамбург, желает получить концессию на
производство рентгеновских трубок в России.
XIV. Нидера, Роттердам, и Макс Розенбаум, Гамбург,
крупнейшие прежние экспортеры хлеба из России, желают
образовать смешанное общество для вывоза хлеба из России. В деле
заинтересованы Дрезденер банк и банк Варбурга.
128
XV. Карл Шеер, Нейфельд и К0, известные старые
экспортеры хлеба из России, делают такое же предложение, как
упомянуто в предыдущем пункте.
XVI. Банк фюр керамише индустри, Дрезден, объединяющий
всю керамическую промышленность Германии, предлагает
образование смешанного общества для ввоза в Россию технического
фарфора, фарфоровой арматуры и фарфоровых изделий для
электротехнической промышленности, материалов для
инсталляции домов (ванны, трубы, клозеты, кафли), санитарного
оборудования и пр., предлагает кредит. Предложение представляет
интерес для нашего коммунального хозяйства.
XVII. Концерн Шпрингер предлагает образование
смешанного общества для производства фильмов в России и ввоза
материалов; дает кредит в 1 млн. зол. руб.
XVIII. Кюльтранзит, специальная фирма, предлагает
концессию на оборудование и эксплуатацию холодильников.
XIX. Арнольд Отто Меер, Гамбург, крупнейшая фирма по
импорту заокеанского сырья в Германию, добивается
образования смешанного общества для ввоза шерсти, хлопка, резины,
олова и других колониальных товаров в Россию, предлагает
кредит в 10 млн. зол. руб. Предварительный договор уже подписан
в Берлине.
Из негерманских предложений наиболее интересны
следующие:
XX. Французское общество Кривой Рог желает получить
концессию на свои прежние заводы, рудники и шахты — Гантке Де-
бальцево и др.; готовы комбинировать эту концессию с фирмой
Шодуар, требования о возмещении убытков не ставят.
XXI. Бельгийское общество Таганрогского кожевенного
завода, объединяющее самых крупных кожевенных
промышленников Бельгии, желает получить концессию на Таганрогский завод.
XXII. Диоси, делегат венгерского правительства,
представивший письмо председателя совета министров Бетлена, от имени
Объединения всей крупной промышленности Венгрии (Манфред
Вейс, Гофгер-Шранц, Ганц-Данубиус и др.) желает получить
концессию на один из николаевских судостроительных заводов,
Наваль или Руссуд, а также образовать с нами смешанное
общество для экспорта и импорта между Венгрией и Россией.
XXIII. Фернесс и Стоквис, крупнейший голландский концерн,
желает образовать смешанное общество для экспорта и импорта
между Голландией и Россией, предлагает крупный кредит.
XXIV. Фореман желает получить концессию на подрядное
бурение в Грозном.
XXV. Гедд и Боретти — французская группа — желает
получить концессию на нефтеперегонный завод.
XXVI. Отто Д. Шульгоф из Нью-Йорка предлагает учредить
смешанное о-во по вывозу наших мехов в Америку с кредитом
в 6 млн. зол. руб.; представил рекомендательные письма црези-
9 Заказ 1802
129
дента Гардинга, губернатора Нью-Йорка Смита и др., которые,
как курьез, прилагаю в фотографических снимках *.
Число концессионных предложений как из Германии, так и из
других стран быстро растет с каждым днем.
Заключению договоров с германскими фирмами мешает
катастрофическое падение германской марки, которое затрудняет
чрезвычайно всякие расчеты искателей концессий. Все же
безусловно замечается стремление прийти к положительным
результатам, о чем свидетельствует прежде всего ряд подписанных
договоров, а также готовность многих фирм подписать таковые
договоры по получении определенных ответов с нашей
стороны.
В отношении негерманских фирм, как и прежде, главным
препятствием является вопрос о бывших собственниках.
Во всяком случае, все приходящие из-за границы отчеты
свидетельствуют о том, что попытки контрреволюционных кругов
организовать концессионный бойкот путем образования единого
фронта русско-эмигрантского и заграничного капитала против
нас терпят определенную неудачу.
С коммунистическим приветом
Б. Стомоняков
Москва, 9 февраля 1923 г.
Печат. по сб. € Цоку менты
внешней политики СССР»,
т. VI. М.. 1962, стр. 183—187.
61. Письмо действительного тайного советника МИД Германии
П. Кернера послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
о переговорах с РСФСР в развитие Рапалльского договора
Берлин, 20 февраля 1923 г.
Доверительно!
Уважаемый господин граф!
После того как я взял на себя руководство переговорами с
Россией в развитие Рапалльского договора, я хотел бы не
преминуть сделать Вам некоторые сообщения о положении вещей.
Подготовительные работы к переговорам весьма основательно и
широко были проделаны под руководством господина министе-
риальдиректора Вальрота и при участии всех заинтересованных
официальных и неофициальных ведомств и учреждений. Они еще
не завершены, но все же продвинулись настолько, что господин
Вальрот мог вчера сделать доклад на два с половиной часа
перед высоким собранием представителей отдельных земель и
прусских и имперских ведомств о том, что уже сделано и решено.
* Не публикуются.
130
Содержание этого доклада было изложено господином Вальро-
том в доверительной памятной записке, которую, как только
напечатают, направят Вам — по-видимому, 3 марта с курьером.
Как в большинстве случаев, при разработке материала к
подобным переговорам мы идем несколько далее того, что в конечном
счете является применимым, так и в этом вопросе кое-что из
обширных работ, пожалуй, вообще не найдет применения на
практике или только со временем. Но лучше иметь побольше готового
материала, чем слишком мало.
Деление различных тем на отдельные соглашения, как это
приводится в памятной записке и приложениях к ней,
проистекало из их обработки в отдельных комиссиях и подкомиссиях.
Такое деление не должно быть определяющим для заключаемого
договора. Напротив, скорее всего будет необходимо связать
некоторые вопросы в более крупные комплексы. В особенности
торговый договор должен свести воедино большее число
указанных в памятной записке отдельных соглашений. Тем не менее на
последних переговорах .с Данией я счел весьма целесообразным
сгруппировать весь материал соответственно по его
принадлежности в отдельные соглашения и спаять их затем общим
договором, к которому отдельные соглашения образуют приложения.
В этом то преимущество, что можно заключать и парафировать
отдельные соглашения, однако весь договорный комплекс
вступит в силу только с подписанием и ратификацией общего
договора, если только не будет согласовано вступление в силу
отдельных частей независимо от общего договора.
Целью, к которой главным образом нужно стремиться на
переговорах, является возможность для наших заинтересованных
лиц вступать в прямые деловые контакты с русской
заинтересованной стороной, поскольку это достижимо при
принципиальном сохранении русской монополии внешней торговли. Только
если удастся, по крайней мере в некотором объеме, установить
такой прямой контакт, можно будет ожидать от наших людей
в России успешной деятельности. Это подчеркивалось всеми
нашими заинтересованными лицами. Правда, любое нарушение
государственной монополии на внешнюю торговлю натолкнется
на большие трудности. В крайнем случае придется пока
удовольствоваться облегчениями в осуществлении монополии.
Когда восемь дней назад здесь находились господа Чичерин,
Красин и Сабанин, я вел со всеми тремя детальные переговоры.
Я вынес из этих переговоров впечатление, что русская сторона
придает большое значение заключению договора, который будет
способствовать осуществлению Рапалльского договора, и что
события в Рурской области никак не изменили эту их позицию,
по крайней мере до сих пор. Последнее мне категорически
подтвердил Чичерин. И на этих переговорах проявилась известная
склонность русских к теоретическим и принципиальным
дискуссиям, которая и без того доставит нам трудности в дальнейшем.
131
На это я возразил русским, что, как показал мой опыт,
нецелесообразно начинать с принципиального обсуждения, намного
правильнее немедленно приступать к конкретным вопросам и по
возможности обходить принципиальные дискуссии.
Насколько продвинулись русские в своей предварительной
работе, я не смог установить, но мне кажется, что они недалеко
отошли от общих дискуссий, хотя в высказываниях их печати
и в речах их руководящих деятелей и говорится иное. Поэтому
нельзя еще ничего сказать о сроках начала переговоров. Пока
и мы сами еще не готовы.
Чичерин затронул также вопрос о месте переговоров, и затем
этот вопрос я обсуждал также с Красиным и Сабаниным. Я
сказал им, что для нас вряд ли возможно отправиться в Москву,
с одной стороны, из-за расстояния и обусловленной этим
трудности в привлечении необходимых для обсуждения отдельных
вопросов специалистов-референтов, с другой стороны, из-за
больших расходов, которые повлекло бы длительное пребывание
многочисленной делегации в Москве. По. поступившим мне
сведениям, за содержание одного лица придется рассчитывать на
сумму от 2 до 3 фунтов стерлингов, то есть более чем 200 тыс.
марок. А так как делегация состояла бы примерно из шести
постоянных членов, к которым присоединяются еще
соответственно эксперты по специальным вопросам, то расходы на
переговоры в Москве в течение нескольких месяцев составят такую
сумму, от которой имперское министерство финансов пришло бы
в ужас. Впрочем, русские представители, кажется, не относятся
отрицательно к переговорам в Берлине. О каком-либо
посредническом месте — я называл им Кенигсберг, Вену, на всякий
случай еще и Копенгаген и Стокгольм — они пока не хотели и
слышать. Они обещали мне обсудить еще этот вопрос в Москве
со своими. Я им только сказал, что, поскольку соглашение об
эмбарго-судах * заключают в Москве, было бы справедливо,
если следующие переговоры состоятся здесь, может быть затем,
в более поздней стадии, они последуют в Москве.
Соображения, по которым я настроен против начала
переговоров в Москве, в основном — независимо от немилости
данного времени года — следующие. Я считаю нецелесообразным,
невозможным разделение на два этапа: начальные
принципиальные переговоры в Москве и более поздние, специальные — в
Берлине. Невозможным потому, что отделение принципиальных
вопросов не затрагивает отдельные конкретные вопросы. Так,
например, вопрос об экстерриториальности здешнего
российского торгового представительства и его обложении налогами
нельзя отделить от консульского договора и соглашения о
налогах. Во всяком случае, для нас было бы невыгодным первые
вопросы рассматривать обособленно. С другой стороны, во всех
* Это соглашение было подписано в Москве 23 апреля 1923 г. См. док. 76.
132
конкретных вопросах сами по себе всплывают принципиальные
различия, но при обсуждении первых для нас будет легче
убедить русских, что почти всегда возможно найти практическое
решение отдельных вопросов, не затрагивая их системы и их
теорий. Я совершенно отчетливо высказал русским, что мы не
намереваемся подрывать их экономическую систему. Что для нас
было бы нецелесообразно вступать сначала в многоплановые
принципиальные дискуссии, я уже разъяснил выше и пытался
также преподать это русским. При склонности русских к таким
дискуссиям принципиальное обсуждение привело бы только к
бесполезным и излишним спорам, не ограниченным по времени,
и поставило бы под угрозу весь успех переговоров. Только на
примере решения конкретных отдельных вопросов мы постепенно
продвинемся вперед и преодолеем принципиальные трудности.
Но и из соображений общего характера мне представляется
нецелесообразным начинать переговоры в Москве. Как ни велико
в широких кругах желание оживить экономический обмен с
Россией и как бы ни поддерживалось это стремление
заинтересованными ведомствами, нельзя не признать, что в других кругах
имеются сомнения против сближения с нынешней Россией.
Выступить против этих сомнений и противопоставить им большую
экономическую заинтересованность в восстановлении более
тесных отношений с Россией гораздо легче здесь, чем в Москве, где
делегация будет лишена непосредственного воздействия на
здешние круги. Если бы мы начало переговоров отнесли в Москву,
то у тех, кто в общем скептически относится к возобновлению
связей с Россией, сложилось бы, по-видимому, впечатление, что
мы «ухаживаем» за русскими и придаем заключению договора
большее значение, чем они. Этого необходимо, по моему мнению,
избегать. Лучше, если они приедут сначала сюда. Мы начнем
здесь, а затем переговоры можно было бы продолжить в Москве
и, возможно, завершить их там. Охотнее всего я бы вел
переговоры в каком-либо третьем месте, так как ведение их здесь
связано с большими неудобствами и осложнениями для
руководителя переговоров из-за неповоротливости нашего аппарата и
препятствий в осуществлении важных решений. Мне это
известно по неоднократному опыту.
Я прошу Ваше превосходительство соблаговолить проверить
эти мои соображения и сообщить мне Ваше мнение... Я был бы
очень рад, если Вы присоединитесь к моей точке зрения.
С глубоким уважением
Вашему превосходительству преданный
фон Кернер
Печат. no ZStA, Potsdam.
133
62. Нота Народного комиссариата иностранных дел РСФСР
посольству Германии в РСФСР
28 февраля 1923 г.
В ответ на ноту германского посольства от 30 января сего
года за № А157, по вопросу об открытии германских консульств
в Омске и Владивостоке и назначении туда господина Грос-
скопфа и господина Норда, Народный комиссариат иностранных
дел имеет честь сообщить, что с его стороны не встречается
препятствий к временному, до заключения между РСФСР и
Германией консульской конвенции, учреждению германских
консульств в указанных пунктах, при условии согласия германского
правительства на учреждение, на началах взаимности,
консульств РСФСР в Штеттине*, Кенигсберге** и Лейпциге, а
также при условии согласия германского правительства на то,
чтобы деятельность временных германских консульств в РСФСР
регулировалась, впредь до заключения консульской конвенции,
«Положением о консульских представителях иностранных
государств при Рабоче-Крестьянском правительстве РСФСР» от
31 июня 1921 г.
Что же касается деятельности вновь открываемых в
Германии временных консульств РСФСР, то таковая могла бы
регулироваться общепринятыми нормами консульского права или
специальными правилами, вырабатываемыми по соглашению
обеих сторон.
Печат. по АВП СССР.
63. [Соглашение между РСФСР и Германией о продаже хлеба
Германии] ***
[/ марта 1923 г.]
Между народным комиссаром Российской Социалистической
Федеративной Советской Республики Л. Б. Красиным в Москве
и послом Германской Империи графом Брокдорф-Ранцау
заключено сего числа нижеследующее соглашение:
Российская Социалистическая Федеративная Советская
Республика [РСФСР] изъявляет принципиальную готовность
продать Германскому правительству зерновых хлебов и кормовых
средств до 25 миллионов пудов, но не менее 15 миллионов
пудов, из урожая 1923 г.
Германское правительство со своей стороны изъявляет
готовность предоставить на закупленный хлеб, по заявлению РСФСР,
* Ныне Щецин.— Ред.
** Ныне Калининград.— Ред.
*** Настоящее соглашение было предварительным. Ратифицирован был
текст, подписанный 5 июля 1923 г. Соглашение получило известность как
схлебный договор».
134
аванс, выплачиваемый в различные сроки в постоянной валюте,
общая величина которого должна быть установлена при
окончании переговоров.
Правительство РСФСР оставляет за собой право частично
или полностью отказаться от использования аванса.
Авансирование должно производиться таким образом, что
Германское правительство открывает в германских банках,
указываемых Российским правительством, аккредитив,
соответственно обусловленной общей сумме задатка, причем
предусматривается начисление обычных процентов на фактически
использованные суммы аванса. Этим аккредитивом правительство
РСФСР может пользоваться для покрытия платежей,
вытекающих из заказов товаров в Германии, поскольку таковые выданы
в течение определенного срока, подлежащего еще обоюдному
между сторонами соглашению. Снятие отдельных сумм с
аккредитива в определенный момент со стабильной валюты в
германской марке производится по официальным курсовым отметкам
дня фактического получения соответственной суммы.
Правительство РСФСР оставляет за собой право совершенно
свободного распоряжения теми суммами, которые будут
причитаться РСФСР от Германского правительства за уже
доставленный хлеб, таким образом, что обязательство употреблять
вырученную сумму для платежей в Германии будет распространяться
лишь на те суммы, которые фактически были использованы как
аванс.
Нормирование цен, способ расчета аванса, высота процентов
и условия приемки устанавливаются окончательным договором.
В случае, если предусмотренный настоящим соглашением
договор будет заключен, правительство РСФСР обязуется
предлагать Германскому правительству ежегодно до 337з% общего
российского экспорта хлебов и кормовых средств. Это
договорное обязательство может быть объявлено прекратившим свое
действие с заявлением о том за один год вперед.
Примечание. Правительство РСФСР освобождается от
обязательства исполнения поставки, если
вследствие недостаточного урожая
правительство РСФСР вынуждено будет объявить
полное запрещение вывоза за границу
хлебов и кормовых средств. На этот случай в
окончательном договоре должны быть
между обеими сторонами предусмотрены особые
статьи, обеспечивающие покрытие
полученных правительством РСФСР на основании
аккредитива сумм в течение срока,
устанавливаемого последующим соглашением.
Правительство РСФСР имеет право, на основании
подлежащего заключению договора, доставить Германскому правитель-
135
ству хлеб уже из урожая 1922 г., в количестве не свыше 5
миллионов пудов.
Настоящее предварительное соглашение теряет свою силу,
если оба правительства не придут по данному делу к
окончательному договору в течение шести недель, считая от сего числа.
Москва, 1 марта 1923 г.
Брокдорф-Ранцау Красин
Пвчат. по АВП СССР.
64. Письмо посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
тайному действительному советнику МИД Германии П.
Кернеру
Москва, 15 марта 1923 г.
Ваше превосходительство!
Простите мне мою запоздалую благодарность за очень
интересное письмо от 20-го прошлого месяца *. Оно пришло с
предпоследним курьером и из-за служебной поездки, которую я
предпринял в С.-Петербург, я не мог обстоятельно ответить.
И сегодня я, к сожалению, вынужден быть краток, так как
до такой степени перегружен совершенно актуальными
вопросами, требующими немедленного разрешения, что должен
оставить за собой право позднее отдельно высказаться по
предложениям Вашего превосходительства.
Конфиденциальная памятная записка господина посланника
Вальрота получена мною только вчера. Материал, как Ваше
превосходительство сами заметили, настолько обширен, что я
могу дать окончательное суждение только на основании
тщательной проверки.
Однако вопрос о месте переговоров я хотел бы затронуть уже
сегодня; в этом вопросе я отстаиваю, как я уже сообщал
доверительно господину статс-секретарю фон Мальцану, ту точку
зрения, чтобы в первую очередь в расчет принималась Москва.
Я вполне ценю соображения, приведенные Вашим
превосходительством против проведения переговоров в Москве, тем не
менее считаю, что нельзя отказываться от Москвы, так как, по
моему мнению, только здесь можно оказать на русских
достаточный нажим — экономически и политически,— чтобы добиться
удовлетворительного для нас результата.
Что касается тех кругов,у нас, которые в общем скептически
или даже отрицательно относятся к восстановлению
экономических и политических отношений с Россией, то пусть они спокойно
думают, что мы навязываемся русским. И без того этих людей
логическими аргументами не убедишь. А что касается
предположения, что мы придаем заключению договора большее значе-
* См. док. 61.
136
ние, чем русские, то, меж нами, посвященными, Вы, Ваше
превосходительство, точно так же, как я, ясно сознаете, что ввиду
возможностей, открытых для России и недоступных нам,
пожалуй, целесообразно не слишком вдаваться в этот вопрос.
Брокдорф-Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
65. Обращение Международной конференции рабочих к рабочим
всех стран
Франкфурт-на-Майне,
18 марта 1923 г.
Рабочие всех стран!
Вот уже свыше двух месяцев длится рурская война.
Ежедневно в жертву приносятся человеческие жизни. Наносятся
глубокие, неизлечимые раны экономической жизни Франции и
Германии, всей Европе, которые усиливают нужду рабочих
вследствие растущей дороговизны и безработицы. Чем дольше
длится рурская война, тем все ближе надвигается угроза, что
экономическая война в Руре превратится в новую
опустошительную ужасную войну. Как во Франции, так и в Германии часть
буржуазии совершенно сознательно ведет дело к этому концу.
Другая часть, в испуге перед пламенем пролетарской революции,
которое непременно взметнется в результате новой войны,
пытается оттянуть вооруженное столкновение и завершить рурскую
войну путем капиталистического сговора.
Рабочие, работницы! Такой капиталистический сговор не
может дать подлинного и прочного мира. Он означал бы лишь
передышку, некоторую оттяжку подготовки к войне, а расходы
такого капиталистического сговора лягут на нас, рабочих.
Новые налоги для рабочих, ликвидация восьмичасового рабочего
дня, снижение зарплаты, постепенная ликвидация социального
законодательства — это и есть программа капиталистического
сговора, это и есть программа Стиннеса, это и есть линия
сближения Пуанкаре и Стиннеса.
Угрозу войны усиливает активизация сил фашизма, ведущих
разнузданную пропаганду войны. Фашизм ставит своей целью
разгромить рабочие организации и сделать рабочих темными
рабами капитала.
Рабочие! В борьбе против рурской войны и грозящей
военной опасности позорно проявили себя вожди социал-демократии
и реформистских профсоюзов. Велеречивые обещания Гаагской
конференции организовать всеобщую забастовку против
грозящей военной опасности остались невыполненными. Не было даже
предпринято попытки оказать сопротивление войне и оккупации
Рура. Все требования Коммунистической партии, революционных
137
профсоюзов и производственных советов об образовании
международного пролетарского фронта борьбы были отвергнуты
вождями Амстердамского, Лондонского и Венского
интернационалов и всеми их секциями. Эти вожди, как и в мировую войну,
заключили гражданский мир со своей буржуазией.
Во главе трудящихся масс сражались только коммунисты,
революционные профсоюзы и производственные советы, к
которым примыкали социал-демократические, независимые и
беспартийные рабочие, а также коммунистическая и революционная
рабочая молодежь. Они не на словах, а на деле установили
интернациональные связи рабочего класса, бесстрашно
противостояли тюрьмам буржуазии, организовывали революционную
пропаганду среди оккупационных войск, мобилизовывали
широкие пролетарские массы.
Рабочие, работницы всех стран!
Франкфуртская интернациональная конференция,
объединяющая все силы международного пролетариата, которые вели и
готовы вести действительную борьбу против рурского
преступления и военной угрозы, призывает вас еще сплоченнее и шире
продолжать и усиливать начатую борьбу.
Конференция образовала интернациональный комитет
действий для единого руководства борьбой, для привлечения все
более широких рабочих масс и рабочих организаций к борьбе,
которую ведет уже возникшее ядро международного
пролетарского боевого фронта, благодаря чему становится возможным
созыв всемирного рабочего конгресса.
Рабочие, работницы! Под руководством интернационального
комитета действий сплачивайтесь, невзирая на все границы,
разделяющие страны и партии:
— чтобы разгромить грозящую военную опасность;
— чтобы добиться очищения Рурской области, равно как и
всех германских областей, оккупированных
империалистическими разбойниками;
— чтобы ликвидировать разбойничий Версальский договор;
— чтобы победоносно отразить усилившееся наступление
капитала на само ваше существование.
Усиливайте революционную пропаганду среди войск,
введенных в заблуждение империализмом и используемых им в
неблаговидных целях.
Добивайтесь освобождения всех пролетарских борцов,
находящихся в заключении.
Создавайте международные контрольные комитеты, чтобы
контролировать и не пропускать все воинские эшелоны с
оружием!
Для укрепления единства и усиления оборонительной борьбы
конференция назначает на 15—22 апреля 1923 г.
международную неделю пропаганды.
Организуйте повсюду массовые демонстрации!
138
Рабочие Франции и Бельгии, Большой* и Малой антанты**!
Ваш ответ на аресты ваших революционных вождей, на
жестокие преследования со стороны ваших правительств должен быть:
никакого промедления! Усиливайте борьбу на всех фронтах, где
вы противостоите предпринимателям и насилию буржуазного
государства. На вас лежит главная задача — добиться
ликвидации разбойничьего Версальского договора. Вместе с немецкими
рабочими просвещайте своих братьев в солдатской одежде,
чтобы они не позволяли больше использовать себя против своих
немецких товарищей по классу. Долой налоги с неимущих!
Долой налог с заработной платы! Изгнать Пуанкаре из Рура!
Долой разбойников из металлургического комитета!
Германские рабочие! Патриоты-процентщики, тысячи раз
клявшиеся: никаких переговоров с Пуанкаре, пока Рурская
область не будет очищена! — уже хладнокровно и цинично готовят
сговор с ним, в то время как напоказ они доводят
националистическую пропаганду до крайней степени. Они готовы
примириться с оккупацией Рурской области на неопределенное время,
если только французский капитал поделится с ними доходами
со своей колонии — Германии. Рабочие Рура и всей Германии!
С усиленной энергией продолжайте свою оборонительную
борьбу против Пуанкаре.
Если нужно принести жертвы, чтобы заставить разбойников
уйти, то пусть эти жертвы приносит германская буржуазия.
Никакое правительство Куно, никакая «большая» или «малая»
коалиция не добьется этого. Этого может добиться только
революционное рабочее правительство. Боритесь за его создание! Это
единственный путь обеспечить подлинный мир, ваше
существование и существование Германии. Репарационный кризис
порожден распадом капитализма и может быть окончательно
ликвидирован лишь свержением его.
Революционные германские рабочие хотят мира. Если не
удастся ликвидировать версальский мир путем борьбы
международного пролетариата, германские рабочие готовы добиваться мира
ценой тяжелейших материальных жертв за счет буржуазии,
чтобы выиграть время для укрепления власти рабочего класса.
Союз с Советской Россией укрепит силу германского
революционного рабочего правительства и явится дальнейшей
гарантией мира, а также обеспечит защиту рабочего государства, если
Ч
* «Большая Антанта» — имеется в виду группировка
империалистических государств, которые в период первой мировой войны 1914—1918 гг. вели
борьбу против кайзеровской Германской империи и ее союзников.
** «.Малая Антанта» — блок буржуазных правительств Чехословакии,
Румынии и Югославии в 1920—1938 гг., ставивший своей целью сохранение и
закрепление соотношения сил, сложившегося после первой мировой войны в
Юго-Восточной Европе. «Малая Антанта» являлась важным звеном
версальской системы межгосударственных отношений в Европе и была тесно связана
с Францией, под руководством которой она была создана.
139
международный капитал ни за какую цену не захочет дать мира
революционной Германии!
Рабочие, работницы всех стран!
Конференция призывает вас дать мощный отпор фашизму.
Там, где он еще организует свои ряды и борется за власть,
развертывайте самую широкую устную и печатную пропаганду, но
не ограничивайтесь этим. Создавайте одновременно свои
рабочие организации, чтобы разгромить его в самом начале. Там, где
фашизм победил, в Италии, объединяйте свои
интернациональные усилия, чтобы свергнуть его. Уничтожить в пух и прах
фашистских бестий!
Молодые рабочие! Вы, которые станете первыми жертвами
империалистической войны, должны особенно активно
участвовать в пролетарской борьбе против войны и фашизма, должны
становиться самыми самоотверженными борцами!
Война империалистической войне!
Долой разбойничий Версальский договор!
Долой фашизм!
Да здравствует международный пролетарский боевой фронт
во всех странах, несмотря на принадлежность к различным
партиям!
Франкфурт, 18 марта 1923 г.
Международная конференция
во Франкфурте-на-Майне
Печат. по газ. «Die Rote Fahne»,
vom. 22. Murz 1923.
66. Беседа торгового представителя РСФСР в Германии
Б. С. Стомонякова с представителем газеты
cDeutsche Allgemeine Zeitung* о торговых отношениях
между РСФСР и Германией
24 марта 1923 г. *
Русский торгпред в Германии Б. Стомоняков, недавно
возвратившийся из поездки в Москву, любезно согласился
встретиться с нашим постоянным сотрудником по вопросам торговли
с Востоком для беседы, в ходе которой он высказался
следующим образом:
В обеих странах все более ширится понимание того, что
Германия и Россия вследствие уложения дел в экономической и
политической областях связаны общностью интересов. Целиком
и полностью оправдалось также и мое оптимистическое мнение,
которого я постоянно придерживался в этой связи, что Германия,
несмотря на свое тяжелое экономическое и политическое
положение, призвана сыграть выдающуюся роль в возобновлении
экономических отношений России с Западом. Особого упомина-
* Дата опубликования.
140
ния заслуживает то обстоятельство, что новое политическое и
экономическое положение, созданное французской политикой
силы, еще в большей степени содействовало германо-русскому
сближению. Во всей России самым решительным образом
осуждается французская политика уничтожения, и оккупация Рура
вызвала живой протест во всех кругах русского населения, еще
более усилились растущие симпатии к притесняемой Францией
Германии. Оккупация Рура не может парализовать
экономическое сотрудничество между Германией и Россией, если даже
вследствие ее возникли трудности для поставок крупных
промышленных заказов, сделанных торговым представительством в
Рурской области. Так, например, расположенные в
оккупированной области заводы концерна «Отто Вольф» не могут в
настоящее время поставлять предназначенные для экспорта в Россию
товары.
Несмотря на все трудности в деле развития германо-русских
торговых отношений, последние развивались весьма
благоприятно, особенно в течение последнего года. Так, например,
значительно увеличился вывоз в Германию из России такого сырья,
как лен, кожи, металлолом и т. д. С другой стороны, нельзя,
однако, отрицать, что при более благоприятном положении дел
с германскими финансами германо-русские торговые отношения
могли бы иметь гораздо больший объем, поскольку главная
трудность в области деловых связей между Германией и
Россией, несомненно, заключается в вопросе кредитов. В настоящее
время Россия вследствие своего сложного экономического
положения и нехватки капиталов вынуждена осуществлять закупки
товаров и заказы с помощью долгосрочных кредитов, и этим
объясняется также то обстоятельство, что товарообмен между
Россией и Англией является гораздо более широким, чем между
Германией и Россией, поскольку Англия проявляет гораздо
большую готовность предоставить кредиты Советскому
правительству. Особое значение для развития германо-русских
торговых отношений имело создание в октябре прошлого года
«Германо-русского торгового акционерного общества» с участием
концерна «Отто Вольф», тем более что это общество является
первой значительной торговой концессией, которую Россия
предоставила германскому капиталу. Несмотря на то что начало
деятельности нового общества Русгерторг пришлось на довольно
неблагоприятное время для осуществления торговых операций,
а именно на зимние месяцы, в которые, как известно, в России
извечно наблюдается спад деловой активности, поскольку
крестьянское население реализует урожай осенью и запаслось
товарами, тем не менее удалось выгодно реализовать первые
значительные партии товаров. Поэтому общество Русгерторг смогло
также начать организацию экспортных операций и закупило
крупные партии товаров, особенно кож и масличных жмыхов,
которые будут доставлены из Новороссийска в Германию.
Ml
Большое значение для экономических отношений между
Германией и Россией имеет сельскохозяйственная концессия фирмы
«Ф. Крупп» в России, которая была подписана на днях в
окончательной форме в Берлине полномочным представителем
Советского правительства и фирмой «Ф. Крупп». Фирма «Ф. Крупп»
уже закупила различный сельскохозяйственный инвентарь для
сельскохозяйственной концессии в бассейне Дона. Фирма
получила от своего представителя в бассейне Дона в высшей степени
благоприятный доклад, и уже этой весной должны начать посев
кукурузы. Создание «Рашэн Лэнд-Консешн Маныч Лимитед»
для эксплуатации сельскохозяйственной концессии Круппа
показывает, что Германия в одиночку или с помощью английского
или американского капитала также и в дальнейшем может
играть ведущую роль в будущих экономических отношениях в
России. По образцу договора с Круппом в самое ближайшее время
будет заключен целый ряд дальнейших крупных и мелких
сельскохозяйственных и лесных концессий, и предварительные
переговоры с рядом немецких концернов и фирм продвинулись уже
настолько, что договоры вскоре будут заключены.
Если за последнее время можно наблюдать оживление в деле
возобновления германо-русских торговых отношений, то в
обоюдных интересах представляется необходимым договорное
урегулирование экономических отношений путем
советско-германского торгового договора. В Москве завершена подготовка к
нему, и в ближайшее время могут быть начаты переговоры.
Советское правительство предложило Германии вести переговоры в
Москве. Решающее значение при этом имеют не престижные
соображения, а то обстоятельство, что у Советского правительства
не столь большое число, как в Германии, пригодных для ведения
переговоров экономистов, чтобы отпустить их на
продолжительное время. С немецкой стороны в свою очередь предложен
Берлин в качестве места для ведения переговоров, и этот вопрос
еще не урегулирован между сторонами. На переговорах,
несомненно, возникнут трудности. В то время как раньше в торговых
договорах должны были быть примирены или сглажены
противоположные интересы капиталистических экономических кругов,
на этот раз необходимо преодолеть противоречие между
буржуазным и социалистическим государствами. По-видимому,
различие в общественном устройстве особенно остро проявится на
переговорах прежде всего по вопросу о русской монополии
внешней торговли, поскольку в Германии весьма распространено
желание осуществить переход России к системе совершенно
свободной внешней торговли. На это следует возразить следующее:
действительно отвечает ли это интересам германской экономики,
если русский рынок будет просто открыт для немецких
коммерсантов и всех конкурентов Германии? Открытая граница
означала бы, что в современных условиях, а именно при низкой
покупательной способности германской марки по сравнению с дол-
142
ларом, фунтом и гульденом, это было бы прежде всего ударом
по самой Германии. В существующих условиях рынка в России
это вело бы также к расцвету посреднической торговли, и
немецкие покупатели получали бы русское сырье по повышенным в
результате бесчисленных сделок по перепродаже ценам.
Монополия внешней торговли создает одну из основ Советского
государства, и поэтому в действительности нельзя и думать об отказе от
нее. Напротив, Советское правительство разработало целый ряд
новых декретов, указывающих на упрочение и усиление
монополии внешней торговли, и поэтому все слухи об отмене монополии
внешней торговли, которые постоянно распространяются время
от времени в иностранной печати, никоим образом не
соответствуют фактам. Несмотря на все трудности, которые, без сомнения,
возникнут на переговорах, следует все же надеяться, что
договоренность будет достигнута и что заключение договора будет
содействовать советско-германским торговым отношениям.
Печат. no ZStA, Potsdam.
67. Телеграмма легационного советника МИД Германии Г. Гау-
шильда послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 27 марта 1923 г.
Имперский министр иностранных дел заявил в сегодняшней
речи в комитете по иностранным делам, в частности, следующее:
«Позвольте мне особо сказать о России. При всем различии
внутриполитических структур нас объединяет одинаково
бедственное положение и одинаковая потребность в экономическом
восстановлении. Это нашло свое выражение в Рапалльском
договоре, на основе которого мы спокойно и мирно продолжаем
работать. Наши дружественные отношения с Россией вполне
сочетаются, как об этом недавно сказал русский народный
комиссар иностранных дел английскому корреспонденту, с желанием
поддерживать дружественные отношения также с другими
державами. Однако мы не хотим забыть, что русский народ был
первым, кто резко протестовал против вторжения в Рурскую
область *.
В наших договорных отношениях с Россией нет и речи о
секретных оговорках, которые кому-либо угрожают. Франция также
может быть спокойна в связи с тем, что в последнее время имеет
место настойчивое стремление выдвинуть на передний план
вопрос политической безопасности».
Вышеизложенное для доверительного сведения и
целесообразного использования.
Гаушильд
Печат. по ZStA, Potsdam.
* См. док. 52.
143
68. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству РСФСР в Германии
6 апреля 1923 г.
В связи с нашей устной беседой о позиции германского
правительства по вопросу о том, чьей собственностью являются
предметы, социализированные в России и доставленные Российским
правительством в Германию, я имею честь подтвердить вам
следующее:
Германское правительство, заключив Рапалльский договор,
признало на условии, предусмотренном ст. 2 этого договора,
законность декретов и мероприятий Советской Республики по
социализации и отказалось от претензий, вытекающих из факта
применения до 16 апреля 1922 г. законов и мероприятий
Российской Социалистической Федеративной Советской Республики к
германским гражданам и их частным правам, равно как и к
правам Германского государства и земель в отношении России. Эти
законы и мероприятия должны рассматриваться в Германии как
законные нормы и акты российского права и в качестве таковых
учитываться немецкими судами во всех случаях, когда вопрос
касается российского права. Из этого следует, что если прежние
владельцы социализированных в России предметов выставят в
Германии требование возвратить эти предметы или же, ссылаясь
на свои права собственников независимо от социализации,
войдут с предложением принять предварительное постановление, то
германские суды обязаны отклонять подобные иски.
Кроме того, я хочу указать на ст. XIII, абзац 2, Соглашения
от 6 мая 1921 г., согласно которой имущество Российского
правительства в Германии пользуется общей защитой согласно
международному праву*.
Что касается вашего вопроса, каким образом Российское
правительство в случае необходимости сможет представить
германским судам доказательство законной социализации
определенных предметов, то министерство иностранных дел, в случае если
какой-либо германский суд официально запросит министерство о
действующем в России праве, готово дать соответствующую
справку.
Вообще же я считаю, что также и официальная справка
здешнего Российского посольства по данному вопросу
рассматривалась бы немецкими судами как достаточное доказательство того,
имела ли место социализация или нет. Министерство
иностранных дел в любом случае будет признавать такую справку
совершенно законной.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VI. М., 1962, стр. 611.
* По данному вопросу см. также док Г>.">.
144
69. Меморандум экспертов министерства иностранных дел
Германии по вопросам русской экономики %
Берлин, 6 апреля 1923 г. *
Замечания по соглашению, заключенному 1 марта с. г. в
Москве между германским послом графом Брокдорф-Ранцау и
русским народным комиссаром господином Л. Б. Красиным **.
Весьма беспокоящий германского посла факт, что
германский ввоз в Россию подвержен в процентном отношении
постоянному сокращению и угрожает отступить с третьего на четвертое
место, явился поводом для следующей констатации.
Несоблюдение во многих случаях согласованных сроков
поставки, отсутствие твердых обязательств об уровне цен для
поставщиков, что последние неоднократно использовали для того,
чтобы заказанные Советским правительством товары после их
изготовления продавать в другом месте по более высоким ценам,
последствия оккупации Рура, которая не позволяет Советскому
правительству получать уже в течение нескольких месяцев
заказанные и частично уже оплаченные товары, являются
причинами того, что советские хозяйственные органы, а также
руководители полуофициальных трестов, которые попали в очень
трудное положение перед своими заказчиками, перестали теперь
размещать заказы преимущественно в Германии. Тот факт, что во
многих отраслях производства был достигнут или превзойден
уровень мировых цен, а также то обстоятельство, что даже
ведущие германские фирмы при заключении контрактов в
стабильной валюте требуют свободных цен и сроков поставки, делают
неизбежным дальнейший застой в германо-русских
экономических отношениях. К тому же особенно вопиющие случаи, когда
германские поставщики и даже ведущие фирмы, пользующиеся
мировой известностью, в результате невнимания к самым
основным, принятым в торговле порядкам отказались в ущерб всей
германской экономике от выполнения своих обязателвств по
поставкам, были использованы теми русскими хозяйственными
руководителями, которые раньше поддерживали связи с другими
государствами, для того, чтобы помешать размещению заказов
в Германии.
Советское правительство смогло подтвердить эти факты
огромным количеством материалов и смогло в дальнейшем
показать, что оно передало в Америку значительную часть заказов на
десятки тысяч долларов для покрытия своей потребности в
сельскохозяйственных машинах, поскольку американские цены
были ниже тех, которые предлагала Германия, не говоря уже
о сжатых сроках поставки и более подходящих условиях
оплаты.
* Дата направления меморандума рейхсканцлеру Г. Лютеру.
** См. док. 63.
Ю Заказ 1802
145
Если германскому послу благодаря его авторитетному
влиянию и удастся^ро многих случаях обеспечить размещение особо
важных заказов среди германских фирм, то в руководящих
русских экономических кругах все же сохранится мнение, что
никакая другая страна, ни ее граждане, которые нуждаются в
заказанных в Германии товарах для улучшения государственных
предприятий или для торговли, безусловно не несут такие
большие убытки в результате несоблюдения сроков поставки, как
Россия. Советское правительство, которое располагает лишь
относительно небольшими суммами для размещения заказов за
рубежом, срочно нуждается в заказанных товарах исключительно
в целях восстановления и не может, учитывая свое трудное
экономическое положение и свои недостаточные возможности,
подвергать себя опасности дальнейшего отставания из-за трудностей
производства в Германии. Дальнейшее ущемление германских
экономических интересов кажется неизбежным, если также
учесть, что Советское правительство в результате
нестабильности германской валюты прибегает к получению финансовых
средств на других мировых рынках и таким образом
поддерживает целый ряд важных и интересных связей за границей и что,
кроме того, в частности, хозяйственные руководители трестов в
интересах личной безопасности, дабы не попасть под подозрение
в саботаже, во что бы то ни стало стараются сделать максимум
того, что в их силах, и поэтому размещают свои заказы там, где
они с гарантией могут рассчитывать на их выполнение. Тот факт,
что итоги экономических взаимоотношений даже с учетом
ограниченности русских возможностей далеко не оправдали
обоснованных ожиданий германской стороны, и понимание
вышеизложенных причин, которые, по существу, сводятся к неизмеримым
трудностям, вытекающим, если речь идет о деятельности в
России, из неустойчивости правового положения и слишком
жесткой монополии внешней торговли, были достаточным поводом
для германского посла взвесить все возможности, чтобы по
меньшей мере привязать фактическую покупательную
способность Советского правительства к германскому рынку, несмотря
на обоснованные сомнения этого правительства.
С учетом того обстоятельства, что повсеместно рассчитывают
на усиление трудностей сбыта в ближайшее время, такая
возможность открылась бы только в случае, если будет найден
приемлемый путь к сбалансированию взаимных экономических
потребностей.
На основании этих тщательных наблюдений, серьезного
обмена мнениями с руководящими русскими деятелями,
занимающимися экономической политикой, и с полным учетом
фактических условий пришли к выводу, что единственным выходом
является путь, намеченный данным соглашением.
Лица, имеющие отношение к этому соглашению, в
особенности германский посол, ни на минуту не упускали из виду, что
146
содержащийся в нем финансовый риск для Германии вызовет
обоснованные сомнения ведомств. Но они также ясно
сознавали, что, даже совершенно независимо от необходимости в
предстоящие тяжелые времена возможно более прочно
закрепить для германской промышленности русский рынок,
определенная и необходимая согласованность в крупных политических
вопросах может быть сохранена только в том случае, если
между обоими государствами сначала будут созданы взаимные
экономические предпосылки, которые в результате их
политического и экономического взаимодействия позволят России
и Германии быть возможно более независимыми от других
держав.
Содержащаяся в представленном проекте договора идея
наладить обмен русского зерна на изделия германской
промышленности является здоровой и не нуждается поэтому в
особом обосновании, так же как авансирование запродажи
русского зерна является методом, который применялся еще до
войны.
Попытка установить такую связь путем договоренности с
частными промышленными предприятиями не удалась из-за
негативного отношения Советского правительства. Но такая
попытка вряд ли оказалась бы успешной, если судить по прошлому
опыту аналогичных официальных усилий, направленных на то,
чтобы побудить германскую промышленность к единству
действий в России. Таким образом, если германский посол не хотел
отказываться от инициативы, то он мог внести на рассмотрение
русских лишь одно предложение, которое, даже при всей
ограниченности, должно дать германскому правительству возможность
выступать в качестве связующего звена между потребностью в
кредитах и предоставлением товарного кредита.
Предложение необходимо было выдержать в указанных
рамках, если оно призвано учитывать основные принципы русской
экономической политики и при своем осуществлении
одновременно создавать в связи с авансированием запродажи зерна
предпосылки к обеспечению для германской промышленности
более легких условий оплаты дальнейших заказов.
По этой причине данное соглашение следует рассматривать
лишь как начало, которое создает достаточный фундамент для
того, чтобы в ходе расширенных переговоров с участвующими
промышленными кругами и путем стимулирующего
предоставления товарного кредита обеспечить непрерывные возможности
сбыта.
Нельзя не упомянуть, что финансовому риску со стороны
Германии противостоит товарный риск со стороны России, что
вызвало серьезные возражения российского Государственного
банка, так как предусмотренное в соглашении количество зерна
составляет значительную часть натурального налога, которым
до сих пор распоряжался этот банк.
147
Не только соображения экономической политики и
необходимость укрепления доверия к возможностям германского
производства, но и тот факт, что сравнительно ограниченному
германскому финансовому риску противостоит ряд немалых
экономических преимуществ для занятости в германской промышленности
и что покупка этого зерна осуществляется не на валюту, а на
бумажную марку с целью приобретения валютных ценностей,
обеспечат то, что это соглашение будет благожелательно
воспринято.
Ответ на вопрос о том, следует ли вообще рассматривать
Советское правительство как достойного контрагента для
заключения договоров, был найден в результате заключения Рапалль-
ского договора и выраженного в нем безусловного признания.
Шлезингер
Печат. no ZStA, Potsdam.
70. Нота посольства Германии в РСФСР Народному
комиссариату иностранных дел РСФСР
7 апреля 1923 г.
Германское посольство имеет честь сообщить Народному
комиссариату иностранных дел, что германское правительство
согласно с учреждением российских консульств в Штеттине и
Лейпциге*. Германское правительство согласно также с уч*
реждением российского консульства в Кенигсберге в случае,
если будет разрешено открыть германское консульство в
Одессе. Германское посольство имеет честь покорнейше просить
Народный комиссариат иностранных дел ходатайствовать перед
украинским правительством, чтобы было дано разрешение на
учреждение германского консульства в Одессе, и надеется на
возможно скорое соответствующее извещение.
Печат. по АВП СССР.
71. Письмо статс-секретаря МИД Германии А. Мальцана статс-
секретарю имперской канцелярии
Берлин, 11 апреля 1923 г.
Касательно германо-русского соглашения о товарных
поставках**.
Достигнутая 1 марта сего года между германским послом
графом Брокдорф-Ранцау и народным комиссаром Л. Б.
Красиным предварительная договоренность о германо-русском
соглашении по товарным поставкам между тем всесторонне обсужде-
* См. док. 62.
** См. док. 63.
148
на в заседаниях комиссий с участием представителей
министерства иностранных дел, имперского министерства финансов,
имперского министерства хозяйства и президента имперского
ведомства по зерну.
Независимо от определенных еще существующих у господина
имперского министра финансов опасений финансового
порядка,— эти сомнения будут взвешены и рассмотрены имперским
правительством, исходя из экономических и политических
преимуществ этого соглашения,— прочие сомнения, возникшие в
результате обсуждения заинтересованными сторонами, могут,
по мнению других заинтересованных ведомств, рассматриваться
как разрешенные, если в предстоящих заключительных
переговорах с русской стороной будет достигнуто единодушие по
следующим пунктам, являющимся отклонением от предварительной
договоренности, достигнутой в Москве.
1. Заявление о готовности имперского правительства
закупить в России зерно следует ограничить 15 млн. пудов —
245 000 тонн зерна — а именно: ржи и пшеницы (закупка
кормового зерна не принимается в расчет).
2. Заявление о готовности РСФСР использовать
предоставленный в ее распоряжение аванс должно быть обращено в
обязательство, которое гласит, что РСФСР обязана взять
предоставляемый ей по частям аванс в его полном объеме и
использовать его для закупки изделий германской
промышленности.
3. Общая величина аванса должна составить 50% покупной
цены. Аванс следует распределить таким образом, что первые
10% будут предоставлены германским правительством в виде
аккредитива через четыре недели после заключения договора,
соответственно последующие 10% будут предоставляться
ежемесячно, пока общая сумма не достигнет 50%, с тем
ограничением, что предоставление каждых приходящихся на данный
месяц 10% аванса должно осуществляться, лишь если предыдущий
аванс израсходован на «новые заказы» в Германии. Для
исчисления размера аванса к моменту заключения договора
устанавливается предварительная цена 75 голландских гульденов за
одну тонну зерна.
4. Снятие аванса в бумажных марках со стороны РСФСР
имеет своей границей эквивалент аккредитива, выставляемого
Германией в каждом случае в стабильной валюте. Выплата
процентов за аккредитив должна быть на 2%, минимум на 1% выше
учетной ставки банка той страны, в чьей валюте открывается
аккредитив.
Погашение авансов производится следующим образом. При
приеме документов об отдельных поставках зерна определенная
сумма из счета должна использоваться для уплаты за аванс; ее
величина должна в процентном отношении составлять такую же
долю счета, как и величина действительно использованного
149
аванса по отношению к покупной цене (см. пункт 3); 10% суммы
счета должны быть удержаны до осуществления всего торгового
договора, остаток уплачивается наличными с вычетом
соответственно набежавших процентов.
5. В рамках установленных при заключении соглашения
количеств от случая к случаю заключаются контракты между
РСФСР и названной имперским правительством организацией
по закупке (имперское ведомство по зерну или Общество по
импорту зерна и кормовых), причем РСФСР обязуется не
требовать более высоких цен, чем те, которые можно получить на
мировом рынке за равноценные товары. Для заключения
контрактов должны действовать положения германо-нидерландского
договора. Выгрузка должна производиться в сентябре, октябре и
ноябре сего года.
6. Правительство РСФСР должно быть освобождено от
выполнения обязательств по поставке, если оно вследствие
недостаточного урожая будет вынуждено отдавать распоряжение об
абсолютном запрете вывоза, исключающем выдачу лицензий в
любой форме на рожь и пшеницу. В этом случае Российское
правительство должно взять на себя обязательство покрыть до
15 октября взятый аванс, включая набежавшие проценты, путем
выдачи векселя российского Государственного банка на три
месяца; при этом оно должно специальным письмом взять на себя
четкое обязательство поручиться за это всем своим
находящимся за границей имуществом.
7. Предусмотренное право Советского правительства
поставить 5 миллионов пудов зерна еще из урожая 1922 года должно
рассматриваться и быть осуществлено как особая торговая
сделка, а именно таким образом, что между имперским ведомством
по зерну и РСФСР будет заключен торговый договор о поставке
80 000 тонн ржи при условии, что вся сумма оплаты этих
поставок, по крайней мере более чем наполовину, будет
использована для оплаты изделий немецкой промышленности в
Германии.
8. За все вытекающие из этого договора для РСФСР
обязательства солидарно ручаются союзные с РСФСР государства.
Для заключения измененного германо-русского
товарообменного соглашения в соответствии с дополнениями и
изменениями, указанными в пунктах 1—8, и на основании
одновременно приложенных пояснений, я прошу получить одобрение
имперского правительства.
Я был бы очень благодарен за ускорение назначения срока
обсуждения этого вопроса кабинетом, по возможности на 13-е
этого месяца *, поскольку ввиду длительного обсуждения согла-
* Заседание кабинета состоялось 14 апреля 1923 г. Кабинет принял
данное письмо к сведению. Но из протокола этого совещания неясно, какое
решение было принято.
150
шения в подкомиссиях 12-го этого месяца истекает
восьминедельный срок, предусмотренный предварительным соглашением
для рассмотрения проекта договора; таким образом, при
продлении срока очень важно максимально ограничить его, а именно
двумя неделями.
Мальцан
Печат. no ZStA, Potsdam.
72. Разъяснения заведующего отделом IVa (Восточная Европа)
МИД Германии В. Вальрота к советско-германскому
соглашению о поставках товаров от 1 марта 1923 г. *
Берлин, 11 апреля 1923 г.
Смысл заключаемого соглашения состоит для русской
стороны, во-первых, в необходимости производить закупки товаров за
границей по возможности путем обмена на русские товары
вместо оплаты импорта валютой, а также в потребности
кредитования поставляемой продукции сельского хозяйства, такое
кредитование русских поставок зерна имело место и ранее.
Для Германии смысл соглашения заключается в гарантии
сбыта промышленной продукции в размере, составляющем как
минимум половину стоимости поставок зерна, т. е.
приблизительно 100 млн. бумажных марок = 20 млн. золотых марок;
200 млн. бумажных марок за 15 млн. пудов = 245 000 тонн зерна
и пшеницы.
Обеспечить в любом случае этот сбыт немецкой
промышленности важно еще и потому, что, пожалуй, можно предположить,
что участвующие в заказах и в настоящее время крайне
заинтересованные в сбыте своей продукции германские фирмы,
получающие полностью оплату в бумажных марках за свои
поставки, готовы получить от Советского правительства дальнейшие
заказы на облегченных условиях платежа.
Если в прошлом германская промышленность из-за
неоспоримой конкурентоспособности на внешнем рынке не нуждалась в
таких вспомогательных средствах, как государственные
договоры для поощрения сбыта своих товаров, то сегодня
обстоятельства, к сожалению, существенно изменились не в пользу
германского производства.
Как раз со стороны русских во время предварительных
переговоров с германским послом на примере многочисленных
материалов было доказано, что прошлое преимущество Германии в
большой степени превратилось в свою противоположность
вследствие того, что предлагаемые немцами цены неоднократно
превышали уровень мировых цен, вследствие редко достигаемых
твердых цен поставок, из-за достойного сожаления несоблюде-
• См. док. 63.
151
иия согласованных сроков поставок, из-за многократно
замечаемых отказов в выполнении взятых на себя обязательств и,
наконец, в не меньшей степени вследствие оккупации Рурской
области, на протяжении месяцев препятствующей поставкам товаров.
Многочисленные заказы, например в десятках тысяч долларов
на сельскохозяйственные машины, были, к сожалению, уже
размещены у американских и других иностранных фирм,
потому что они были в состоянии предложить более благоприятные
сроки поставок и условия платежей.
Если даже предположить, что германская промышленность
наконец преодолеет сегодняшние производственные трудности и
после достигнутой стабилизации экономических условий вернет
себе прежнюю конкурентоспособность, то все-таки стоит по
возможности помочь ей в этот переходный период преодолеть
существующие в настоящее время трудности и предотвратить,
насколько это от нас зависит, прекращение деловых отношений с
Россией, которые потом так трудно восстановить.
Поскольку, кроме того, для слабой в финансовом отношении
Германии отпадает оказание иной экономической помощи,
требующейся России, например предоставление широких
непосредственных государственных или частных кредитов на
восстановление экономики, и поскольку благоприятные для германской
промышленности краткосрочные и по возможности
гарантированные товарные кредиты представляют для нас единственное
доступное средство стимуляции экономики, то рекомендованное
с упомянутыми оговорками соглашение, на заключение
которого уполномочен руководитель российского торгового
представительства в Берлине г-н Стомоняков, представляется здесь
экономически целесообразным.
Это соглашение — согласно сопроводительному письму
германского посла — натолкнулось вначале на серьезные сомнения
при обсуждении его русскими экспертами, в особенности из-за
русского товарного риска, противостоящего германскому
финансовому риску, и из-за привязывания германских платежных
средств к соответствующим промышленным заказам. Однако
политические руководители России «пошли на это соглашение,
проявив готовность работать с нами как раз в период самого
тяжелого экономического положения в Германии».
Соответствующее рассмотрение упомянутого проекта немецкой стороной
представляет собой, по ярко выраженному убеждению
германского посла, не только экономическую, но и политическую
необходимость.
Вальрот
Печат. no ZStA, Potsdam.
152
73. Письмо народного комиссара иностранных дел РСФСР
Г. В. Чичерина послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ран-
цау по случаю годовщины Рапалльского договора *
Москва, 15 апреля 1923 г.
Глубокоуважаемый господин посол,
Мне доставляет особую радость приветствовать Вас в качестве
представителя дружественной Германии в связи с
исполняющейся завтра годовщиной Рапалльского договора, чрезвычайная
важность которого теперь не вызывает никакого сомнения. В
основе его заключения лежат глубокие исторические причины,
вследствие которых этот договор предстает в качестве
исторической вехи. Значение, которое придавала ему печать других
стран, является ясным свидетельством его подлинной роли.
Открыто и искренне, перед всем миром, без тайных соглашений
два народа заявили о необходимости дружественных отношений,
сближения, экономического сотрудничества. Отказ от взаимных
требований является, как известно, для нашего государства
единственно возможной основой для прочных договорных
отношений, и германское правительство, вступив на этот путь,
сделало возможным этот двусторонний исторический акт. Мы
придерживаемся мнения, что коренящееся в экономическом и
географическом положении взаимное хозяйственное тяготение
наших стран никогда в прошлом не находило истинного
выражения и впервые перед ними открыт свободный путь. Так пусть же
наши страны вступят со всей энергией на этот путь — таково
мое пожелание к годовщине договора. Последствия будут
большими и многообразными. Договор показал уже сейчас, каким
значительным фактором он является также в политической
области. Вспоминая с глубокой болью и теплотой трагически
погибшего д-ра Ратенау, который подписал вместе со мной
договор, прошу Вас передать приветствия по случаю этого
праздника дружбы наших народов г-ну имперскому канцлеру
д-ру Куно и г-ну имперскому министру д-ру фон Розенбергу и
поблагодарить этих двух глубокоуважаемых государственных
деятелей за их искренние усилия, направленные на дальнейшее
развитие этих отношений. Прошу Вас также сообщить бывшему
имперскому канцлеру д-ру Вирту, сколь высоко я и мои друзья
признаем и ценим его заслуги в осуществлении и сохранении
Рапалльского договора.
После того как статс-секретарь фон Мальцан соблаговолил
послать моему другу Литвинову и мне поздравительную
телеграмму по этому поводу, позвольте мне приложить здесь копию
нашей ответной телеграммы.
Вы можете легко понять, господин посол, что для меня
является особенно приятным совпадением возможность передать
эти приветствия, пользуясь Вашей любезностью, учитывая Ваше
* Оригинал на немецком языке.
153
личное большое и совершенно исключительное участие в нашем
общем деле, и выразить глубокое удовлетворение, которое я
испытываю от сотрудничества с Вами. С искренним выражением
глубокого уважения
остаюсь
Георгий Чичерин
Печат. no ZStA, Potsdam.
74. Письмо министериальдиректора МИД Германии В. Вальрота
торговому представителю РСФСР в Германии Б. С. Стомо-
някову о внесении дополнений в текст советско-германского
соглашения о поставках товаров
18 апреля 1923 г.
Министерство иностранных дел и компетентные ведомства
подробно обсудили предварительное соглашение об обмене
русского зерна на изделия немецкой промышленности, достигнутое
1 марта сего года между народным комиссаром внешней
торговли г-ном Красиным и германским послом графом Брокдорф-
Ранцау.
В ходе этих обсуждений было признано необходимым внести
некоторые дополнения к достигнутому в Москве
предварительному соглашению, которые и были в него включены. Имперский
кабинет утвердил эти дополнения.
В связи с вчерашним обсуждением и в соответствии с
высказанными пожеланиями направляем Вам для ознакомления
упомянутые дополнительные предложения.
Некоторые другие положения менее принципиального
характера, как, например, о дополнительной проверке использования
авансов с немецкой стороны, могут быть рассмотрены в ходе
дальнейших переговоров.
По поручению Вальрот
Печат. по АВП СССР.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Копия
Дополнительные положения
к достигнутой между
народным комиссаром внешней торговли
господином Л. Б. Красиным
и германским послом
графом Брокдорф-Ранцау
1 марта 1923 г.
договоренности об обмене русского зерна
на изделия германской промышленности
1) Заявление о готовности германского правительства
закупить зерно в России следует ограничить 15 миллионами пудов,
или 245 000 тонн зерна, а именно: ржи и пшеницы (не мо-
154
жет быть речи о заключении сделки на закупку кормовых
средств).
2) Заявление о готовности РСФСР использовать
предоставленный в ее распоряжение аванс должно быть обращено в
обязательство, которое гласит, что РСФСР обязана взять
предоставляемый ей по частям аванс в его полном объеме и
использовать его для закупки изделий германской промышленности.
3) Общая величина аванса должна составить 50% покупной
цены. Аванс следует распределить таким образом, что первые
10% будут предоставлены германским правительством в виде
аккредитива через четыре недели после заключения договора,
соответственно последующие 10% будут предоставляться
ежемесячно, пока общая сумма не достигнет 50%, с тем ограничением,
что предоставление каждых приходящихся на данный месяц
10% аванса должно осуществляться, лишь если предыдущий
аванс израсходован на «новые заказы» в Германии. Для
исчисления размера аванса к моменту заключения договора
устанавливается предварительная цена 75 голландских гульденов за
тонну (1000 кг) зерна.
4) Снятие аванса в бумажных марках со стороны РСФСР
имеет своей границей эквивалент аккредитива, выставляемого
германским государством в каждом случае в стабильной
валюте. Выплата процентов за аккредитив должна осуществляться в
размере, превышающем на 2% учетную ставку банка той
страны, в валюте которой выдан аккредитив. Погашение авансов
производится следующим образом. При приеме документов об
отдельных поставках зерна определенная сумма из счета должна
использоваться для уплаты за аванс; ее величина должна в
процентном отношении составлять такую же долю счета, как и
величина действительно использованного аванса по отношению к
покупной цене (см. пункт 3); 10% счета должны быть удержаны
до осуществления всего торгового договора, остаток
уплачивается наличными с вычетом соответственно набежавших
процентов.
5) В рамках установленных при заключении соглашения
количеств от случая к случаю заключаются контракты между
РСФСР и названной имперским правительством организацией по
закупке (имперское ведомство по зерну или Общество по
импорту зерна и кормовых), причем РСФСР обязуется не требовать
более высоких цен, чем те, которые можно получить на мировом
рынке за равноценные товары. Для заключения контрактов
должны действовать положения германо-нидерландского
договора. Выгрузка должна производиться в сентябре, октябре и
ноябре сего года.
6) Правительство РСФСР должно быть освобождено от
выполнения обязательств по поставке, если оно вследствие
недостаточного урожая будет вынуждено отдать распоряжение об
абсолютном запрете вывоза зерна, исключающем выдачу лицен-
155
зий в любой форме на рожь и пшеницу. В этом случае
Российское правительство должно взять на себя обязательство покрыть
до 15 октября взятый аванс, включая набежавшие проценты,
путем выдачи векселя российского Государственного банка на три
месяца; при этом оно должно специальным письмом взять на
себя ясное обязательство поручиться за это всем своим
находящимся за границей имуществом.
7) Предусмотренное право Советского правительства
поставить 5 миллионов пудов зерна еще из урожая 1922 г. должно
рассматриваться и быть осуществлено как особая торговая сделка,
а именно таким образом, что между имперским ведомством по
зерну и РСФСР будет заключен торговый договор на величину
до 80000 тонн ржи при условии, что весь эквивалент будет
использован для оплаты изделий немецкой промышленности в
Германии.
8) За все вытекающие из этого договора для РСФСР
обязательства солидарно ручаются союзные с РСФСР государства.
Плчат. яо АВП СССР.
75. Телеграмма министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
19 апреля 1923 г.
(Секретно)
Прошу Вас, Ваше превосходительство, передать Чичерину
следующее:
За письмо для г-на рейхсканцлера и меня, переданное через
посла графа Брокдорф-Ранцау, по случаю годовщины
подписания Рапалльского договора, за выраженные в нем
дружественные чувства я от себя и от имени рейхсканцлера выражаю Вам
сердечную благодарность *. Мы разделяем Ваше мнение о том,
что современное положение немецкого и русского народов
обусловило более тесную общность экономических интересов, чем
это имело место в прошлом, несмотря на их естественное
соседство. Мы тронуты Вашими теплыми, дружественными словами
о д-ре Ратенау, которого нет более среди нас. Уверены, что
убежденность обоих подписавших договор деятелей в том, что
они совершили дело широчайшего значения, будет подтверждена
будущим мирным развитием.
Имперский министр
[иностранных дел]
Печат. no ZStA, Potsdam.
* См. док. 73.
156
76. [Соглашение между правительством РСФСР и
правительством Германии относительно торговых судов, попавших во
власть другой стороны]
[23 апреля 1923 г.]
Между правительством Российской Социалистической
Федеративной Советской Республики, представленным заместителем
народного комиссара по иностранным делам Максимом
Литвиновым, с одной стороны, и германским правительством,
представленным германским послом графом Брокдорф-Ранцау, с
другой, заключено следующее соглашение относительно
торговых судов, попавших во власть другой стороны, во исполнение
пункта б ст. 1 договора от 16 апреля 1922 г.
Статья 1
Торговые суда договаривающихся сторон, которые к началу
военных действий находились в порту другой стороны и были
там задержаны, подлежат возвращению, поскольку они еще
находятся во власти другой стороны к моменту подписания
настоящего соглашения; поскольку они к этому времени находятся
во власти третьей стороны, взамен судна передается в подобном
случае право требования к третьей стороне о выдаче судна;
поскольку суда после подписания настоящего соглашения были от-
чуждены захватившим государством или были утрачены до
передачи их другой стороне, стоимость их в настоящий момент
взаимно возмещается в золотых марках или в золотых рублях.
Те же правила относятся и к остаткам (Wracks) упомянутых
судов, находящихся под или над водой.
Статья 2
Подлежащие выдаче согласно ст. 1 суда или остатки
(Wracks), обратное транспортирование которых, однако, по
мнению стороны, имеющей право требовать возврата, не
оправдывает себя, могут быть проданы этой стороной на месте или
использованы другими способами. Однако ни за это, ни за вывоз
вырученных сумм не могут взиматься какого-либо рода сборы.
Статья 3
Название судов и остатков (Wracks), подлежащих выдаче
согласно ст. 1, должны быть сообщены другой
договаривающейся стороне безусловно в течение трех месяцев после подписания
настоящего соглашения, а не позднее последующих четырех
недель подлежат выдаче.
В случае возникновения разногласий о том, подлежит ли то
или иное судно или остатки (Wracks) выдаче на основании
157
настоящего соглашения, и разрешения этого вопроса комиссией,
установленной в порядке ст. 6 настоящего соглашения,
четырехнедельный срок начинается только со времени объявления этого
решения.
Статья 4
Торговые суда договаривающихся сторон, взятые в качестве
призов и до 16 апреля 1922 г. признанные таковыми на
основании вошедших в законную силу решений призовых судов,
считаются окончательно перешедшими в собственность захватившей
их стороны.
Статья 5
Ни одна из договаривающихся сторон не будет предъявлять
претензий, вытекающих из мероприятий другой стороны в
отношении попавших в ее власть торговых судов и остатков
(Wracks), поскольку эти претензии не предусмотрены
настоящим соглашением.
Статья 6
Если при выполнении настоящего соглашения между
договаривающимися сторонами возникнут разногласия, то по
предложению одной стороны образуется комиссия в составе одного
представителя от каждой из договаривающихся сторон в
столице той из договаривающихся сторон, на территории которой
находится подлежащий возвращению объект. В случае, если
представители сторон не придут к соглашению, они привлекут
нейтрального посредника, о назначении коего в случае
надобности стороны будут просить д-ра Фритьофа Нансена.
Статья 7
Настоящее соглашение вступает в силу по его подписании.
Составлено в двух экземплярах на русском и немецком
языках.
Москва, 23 апреля 1923 года.
М. Литвинов Брокдорф-Ранцау
Пенат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
г. VI. М., 1962. стр. 266—268.
77. От Народного комиссариата иностранных дел РСФСР
25 апреля 1923 г. •
23 апреля между правительством РСФСР, представленным
тов. Литвиновым, с одной стороны, и германским
правительством, представленным германским послом графом Брокдорф-Ран-
* Дата опубликования.
158
цау — с другой, было, во исполнение п. б ст. 1 договора в Рапал-
ло от 16 апреля 1922 г., подписано соглашение относительно
торговых судов, попавших во власть другой стороны во время войны
1914—1918 гг.*
Соглашение, построенное на основе взаимности,
предусматривает взаимное признание решений призовых судов, т. е.
торговые суда, захваченные сторонами в открытом море во время
военных действий, остаются за захватившей стороной.
Относительно эмбаргированных судов (задержанных в портах сторон к
началу военных действий) соглашение устанавливает принцип
размена.
В случае разногласий при исполнении соглашения стороны
образуют комиссию в составе одного представителя от каждой
из договаривающихся сторон, которая, если не придет к
соглашению, привлекает нейтрального посредника. О назначении
такого посредника стороны в случае надобности будут просить
д-ра Фритьофа Нансена.
Настоящее соглашение является новым международным
актом, заключенным в развитие ст. 1 договора в Рапалло.
Печат. по газ. ж Известия»,
25 апреля 1923 г.
78. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
в МИД для рейхсканцлера в отставке И. Вирта по случаю
годовщины Рапалльского договора
Москва, 25 апреля 1923 г.
Прошу любезно передать нижеследующую телеграмму:
«Рейхсканцлеру в отставке д-ру Вирту
Г-н Чичерин лично попросил меня передать Вашему
высокоблагородию по случаю годовщины заключения Рапалльского
договора, как высоко он и его друзья признают и ценят заслуги
Вашего высокоблагородия в деле заключения и осуществления
Рапалльского договора. Граф Брокдорф-Ранцау».
Ранцау
Печат. по ZStA, Potsdam.
79. Письмо торгового представителя РСФСР в Германии
Б. С. Стомонякова министериальдиректору МИД Германии
В. Вальроту о дополнениях к советско-германскому
соглашению о поставках товаров
Копия 28 апреля 1923 г.
Направленные вместе с вашим № IV a Ru2773от 18апреля**
дополнительные положения к достигнутой между народным ко-
миссаром внешней торговли господином Л. Б. Красиным и гер-
* См. док. 76.
** См. док. 74.
159
манским послом графом Брокдорф-Ранцау 1 марта с. г.
договоренности * об обмене русского зерна на изделия немецкой
промышленности были подвергнуты здесь тщательному изучению на
основании инструкций компетентных учреждений Российского
правительства.
В приложении сообщается предварительное отношение к
вашим дополнительным положениям.
Руководствуясь желанием довести дело до заключения
имеющего большое значение для осуществления широкого
товарообмена договора, торговое представительство сделало все, чтобы
по возможности приблизиться к точке зрения министерства
иностранных дел. По причинам, кратко указанным в приложении,
Российскому правительству не представляется, однако,
возможным обратить высказанную в Москве готовность
воспользоваться предоставляемым авансом в жесткое обязательство в
соответствии с дополнительными положениями министерства
иностранных дел.
Российское правительство систематически пыталось в
последние годы по возможности широко удовлетворять свою
потребность в Германии в изделиях иностранной промышленности
и если это не имело места в большей степени, то это следует
объяснять трудностями, с которыми столкнулось торговое
представительство в Германии при создании рабочего аппарата, а с другой
стороны, нестабильностью условий рынка в Германии. В связи
с оккупацией Рура последняя в такой степени усилилась, что в
настоящее время при всем желании не представляется
возможным размещать крупные заказы в большинстве отраслей
промышленности в Германии.
При таком положении дел Российское правительство
выражает надежду, что германское правительство не будет
настаивать на своем предложении от 18 апреля и примет
содержащееся в приложении компромиссное предложение в качестве
основы для заключения окончательного договора. Как только
условия рынка в Германии улучшатся и появится большая
уверенность в отношении сроков поставок и цен, объем новых заказов
Российского правительства в Германии, судя по всему, сильно
увеличится, во всяком случае далеко превзойдет предложенные
в приложении обязательства.
Мы просим министерство иностранных дел по возможности
скорее высказаться по содержащемуся в приложении
предложению. Если и ваша сторона сочтет предложение приемлемой
основой, просьба определить новую дату, когда следует начать
дальнейшие устные переговоры с целью фиксации
окончательного текста договора.
Ст. [омоняков],
торговый представитель РСФСР
в Германии
Печат. по АВП СССР.
* См. ДОК. 63.
160
ПРИЛОЖЕНИЕ
Предварительные замечания
к достигнутой между народным комиссаром
внешней торговли РСФСР Л. Б. Красиным
и послом Германии У. Брокдорф-Ранцау
1 марта 1923 г.
договоренности об обмене русского зерна
на изделия германской промышленности
Берлин, 28 апреля 1923 г.
1. Российское правительство предлагает определить объем
поставок зерна и кормов в 20 миллионов пудов — 328000 тонн,
а именно: 15 миллионов пудов из урожая 1923 г. и 5 миллионов
пудов из урожая 1922 г., которые подлежат немедленной
поставке.
Московское соглашение предусматривает также поставку
кормовых средств. Российское правительство, учитывая
пожелания немецкой стороны, было бы готово не затрагивать вопрос
о поставке всех кормовых средств, за исключением ячменя. Но
на включении еще подлежащего согласованию количества
ячменя в общий объем поставок Российское правительство
вынуждено настаивать. Это относится только к поставкам из урожая
1923 г.; 5 миллионов пудов зерна урожая прошлого года
составят только поставки ржи — следовало бы еще определить
точнее количество ржи, пшеницы и ячменя в поставках 245 000 тонн
зерна из урожая 1923 г.
2. Российское правительство в соглашении от 1 марта 1923 г.
ясно оговорило свое право частично или полностью отказаться
от использования аванса. Оно сделало это, принимая во
внимание длительное неустойчивое состояние германского рынка.
Тем временем после 1 марта положение значительно
ухудшилось. Неопределенность как в отношении сроков поставок, так и
уровня цен стала для покупателя прямо-таки невыносимой.
Российское правительство вынуждено часто при
окончательном расчете с германскими промышленниками не только платить
по значительно более высоким ценам (в золоте), чем было
согласовано, но и мириться с неоднократными нарушениями
договорных сроков поставок. В условиях, когда большая часть
заказов предназначена для обновления промышленных
предприятий в России, продление сроков поставок означает часто простои
фабрик, для которых заказываются машины и запасные части.
При размещении таких заказов в Германии, по-видимому,
исключается любой расчет.
При таких обстоятельствах Российское правительство
сожалеет, что оно не может превратить в твердое обязательство
готовность РСФСР использовать предоставленный в ее
распоряжение аванс, как об этом договорились в Москве.
11 Заказ 1802
161
Российское правительство было бы готово и в этом пункте
пойти навстречу пожеланиям немецкой стороны и обязалось бы
использовать 50% общей стоимости поставок для закупки
изделий германской промышленности, но на следующих
условиях:
а) Для исчисления размера аванса в расчет принимаются
предварительные цены к моменту заключения договора, причем
в основу цен за рожь принимаются не 75 голландских
гульденов, а соответственно условиям рынка — 90 голландских
гульденов.
б) После заключения договора в распоряжение
Российского правительства предоставляется 25% покупной цены общей
поставки зерна (то есть эквивалент стоимости немедленно
поставляемых 5 миллионов пудов ржи) в стабильной валюте.
Правительство РСФСР оставляет за собой право совершенно
свободно распоряжаться этой суммой. На указанную сумму должны
начисляться проценты согласно § 3.
в) Остальные 50% покупной цены общей поставки зерна
предоставляются германским правительством в виде
аккредитива в стабильной валюте в течение двух недель после
заключения договора. Российское правительство может использовать
этот аккредитив для выполнения обязательств по платежам
за новые заказы на товары в Германии, а также для оплаты
таких заказов, которые были уже сделаны к моменту
заключения договора, но полностью еще не оплачены (старые
заказы).
г) Снятие сумм с аккредитива производится в германских
марках, но лишь поскольку правительству РСФСР будет дана
возможность как размещения новых заказов в германских
марках, так и производства оставшихся за прежние заказы
платежей в стабильной валюте, без потерь при перерасчете в
германской валюте.
Если не удастся убедить германских промышленников
согласиться на оплату заказов в германской валюте, должна быть
создана возможность оплачивать им заказы в стабильной
валюте из сумм этого аккредитива.
д) Погашение авансов производится следующим образом.
При приеме документов на отдельные соответствующие поставки
ржи за первые 5 миллионов пудов из каждого счета
удерживается соответствующая сумма в таком размере, что после
завершения поставки 5 миллионов пудов погашается весь аванс,
установленный в пункте «б». Остаток выплачивается
наличными.
Погашение аванса за остальные 15 миллионов пудов
производится следующим образом. При приеме документов на
отдельные партии зерна из суммы по каждой накладной
удерживается определенная сумма для погашения аванса. Ее величина
должна в процентном отношении составлять такую же долю счета,
162
как и величина действительно использованного аванса по
отношению к покупной цене (см. § 2а). 10% суммы счета могут быть
удержаны до окончательного осуществления каждого отдельного
договора. Остаток выплачивается наличными с вычетом
соответственно набежавших процентов и может быть свободно
использован Российским правительством только в том случае, если
50-процентный аванс, упомянутый в пункте «в», израсходован
исключительно на оплату новых заказов в Германии. Если это
не так, то недостающая сумма (то есть та сумма, которая
израсходована на погашение обязательств по платежам за ранее
сделанные заказы) задерживается на счете Российского
правительства на таких же условиях, как и установленный в пункте «б»
аванс. Правительство РСФСР будет затем снимать с этого
счета суммы только для оплаты новых заказов в течение четырех
месяцев после окончательного расчета за все поставки.
3. Начисление процентов на снятые с аккредитива суммы
должно производиться по учетной ставке государственного
банка той страны, в чьей валюте открывается аккредитив,
включая особую скидку в 1%; проценты и скидка, разумеется, только
временно. Сбор за предоставление аккредитива не должен
взиматься.
4. Сроки отгрузки можно наметить, ввиду возможностей
транспортировки внутри страны, не на сентябрь, октябрь и
ноябрь, а только до 15 декабря этого года.
5. Если возникнет необходимость возвращения аванса,
использованного РСФСР согласно § 2 в, то трехмесячный вексель
российского Государственного банка не может быть выдан
^октября, так как на практике к этому времени и в Германии не
может быть с достоверностью подсчитан урожай.
Это можно было бы урегулировать таким образом, что
российский Государственный банк выдаст трехмесячный вексель не
позднее чем через четыре недели после заявления правительства
РСФСР о невозможности выполнить поставки. Этот вексель
можно было бы по желанию правительства РСФСР дважды
продлить каждой раз на три месяца.
Не требуется особого письма о поручительстве РСФСР за
суммы аванса, подлежащие возврату, или вексель российского
Государственного банка, так как это поручительство всем
находящимся в Германии имуществом РСФСР вытекает из
договора от 6 мая 1921 г. Но не принимается во внимание особое
обязательство в отношении имущества РСФСР, находящегося в
других странах.
6. Предложение о совместном поручительстве союзных с
РСФСР Советских республик предлагается обсудить устно.
Печат. по АВП СССР.
163
80. Из статьи Клары Цеткин «За жизненные национальные
права Германии»
Апрель 1923 г.
[...] Коммунистическая партия Германии должна взять на себя
руководство пролетариями в борьбе за жизненные
национальные права Германии. Она должна смело, решительно и
целеустремленно повести их за собой по усеянному опасностями и
жертвами пути борьбы за конституирование их как класса, как
господствующего класса и тем самым как нации. Ей выпадает эта
историческая задача — собрать под своим боевым стягом
кроме широчайших пролетарских боевых колонн также и другие
социальные слои, материальные и культурные интересы которых
буржуазия бессовестно приносит в жертву своей жажде нажи-.
вы и власти. Таким образом, партия, в которой наиболее сильно,
ясно и сознательно представлены интернациональные начала,
одновременно также должна стать ведущей национальной
партией. И не завтра, в победоносном будущем, нет, уже сегодня в
боевой современности, с неколебимой верностью и энергией
отстаивая в борьбе против французского империализма и
германского капитализма общие интересы великой «нации»
трудящихся, ни в коем случае не упуская из виду следующую этапную
всемирно-историческую цель: завоевание политической власти
пролетариатом и создание его диктатуры в форме государства
Советов.
Русские пролетарии и их ведущая классовая революционная
партия, уплатив суровую цену Брест-Литовского мира с
превосходящим по силе, беспощадным германским империализмом,
явили бессмертное историческое доказательство того, что
трудовой народ может лишь тогда защититься от своих смертельных
зарубежных врагов, если он в беспощадной революционной
борьбе уничтожает смертельного врага пролетариата в собственной
стране. Революционная Советская Россия является сегодня
самым сильным, самым прочным национальным государством.
Решение ею «национального вопроса» на интернациональной
основе также может служить примером. В отличие от практики
капиталистического ограбления и порабощения, она сплотила
самые различные национальности, находящиеся на самых разных
ступенях общественного развития, под звездой устремленной в
коммунизм советской системы, в Федерации Социалистических
Советских Республик. Тем самым она достигла того, чего не
смог добиться всеми средствами насилия русский царизм, чего не
в состоянии добиться, прибегая к политике кнута и пряника,
английский империализм: сплочения многих национальностей в
великую державу, их сотрудничества в целях дальнейшего
развития и достижения высот культуры. В Федерации
Социалистических Советских Республик нашло свое воплощение и
творчески осуществляется гармоничное сочетание национального и
164
интернационального, как вдохновенный призыв «с
Интернационалом воспрянет род людской».
На фоне борьбы капиталистов за господство над углем и
рудой в Руре позиция Коммунистической партии Германии
показывает, что эта партия, выполняя поставленную задачу,
становится защитником жизненных национальных прав и вождем
«нации». Мы наблюдаем также соединение национального и
интернационального в неразрывную связь на примере совместной
братской борьбы коммунистов и революционных профсоюзов
Германии и Франции за уничтожение капитализма в обеих
странах, на примере великодушной помощи хлебом со стороны
русского пролетариата, щедрых поступлений от русских
профсоюзов и кооперативов в целях поддержки пролетариата Рура. Для
международного пролетариата борьба за жизненные
национальные права, за национальное самоутверждение является
борьбой за революцию на национальной почве, а практика
сочетания национального и интернационального — борьбой за
мировую революцию.
Лечат, по книге Clara Zetkin.
Ausgewuhlte Schriften
und Reden, Bd. II. Berlin, I960, S. 662—664.
81. Письмо советника полномочного представительства РСФСР
в Германии С. И. Бродовского заместителю народного
комиссара иностранных дел РСФСР М. М. Литвинову
3 мая 1923 г.
При сем прилагаю копию переписки между тов. Стомоняко-
вым и аусамтом по известной хлебной сделке*. Как видно из
этой переписки, до осуществления соглашения еще далеко. Вне
всякого сомнения, необходимо добиться выгоднейших для нас
условий, но, с другой стороны, не менее необходимо добиться
соглашения. Осуществление этого дела будет иметь крупнейшее
политическое значение, в особенности в настоящий момент ввиду
шантажистской травли, поднятой в некоторых странах против
нас. Эта хлебная сделка была бы первой крупной сделкой между
нами и государством, а не частными фирмами и концернами.
Полагаю, что НКИД должен непрерывно следить за ходом
переговоров.
С коммунистическим приветом
Бродовский
Печат. по АВП СССР.
* См. док. 63, 74 и 79.
165
82. Протокольная запись о совещании, состоявшемся в
имперском министерстве хозяйства 27 и 28 апреля 1923 г. по
вопросу о советско-германском соглашении о поставках товаров
Берлин, 3 мая 1923 г.
I. Предмет совещания: германо-русское товарообменное
соглашение (зерновая сделка) *.
II. Присутствовали: представители заинтересованных
отделов, а также основных отраслевых союзов.
III. Результаты совещания.
1. Со стороны представителей имперского правительства
было доведено до сведения содержание соглашения, а именно
с учетом тех отклонений, которые имперское правительство сочло
необходимым добавить к предварительной договоренности
между германским послом графом Брокдорф-Ранцау и русским
народным комиссаром господином Красиным:
a) Германское правительство готово купить 15 млн. пудов
русского зерна (ржи и пшеницы) =245 000 тонн урожая 1923
года
(объект: 200 млрд. бумажных марок);
b) Германия предоставляет России аккредитив в немецком
банке: прогрессивно нарастающий аванс (с процентами) в
стабильной валюте, используемый в имперских марках в размере
50% от стоимости закупок зерна. Аванс должен быть
распределен таким образом, что первые 10% предоставляются через
четыре недели после подписания договора и соответственно
следующие 10% ежемесячно до тех пор, пока аванс не достигнет
50% общей суммы, однако с оговоркой о том, что
предоставление каждых последующих ежемесячных 10% может иметь место
только в случае, если предшествующий аванс был израсходован
на «новые заказы» в Германии; для расчета суммы аванса к
подписанию договора устанавливается предварительная цена в
75 гульденов за тонну (1000 кг) зерна. Использование Россией
аванса в бумажных марках ограничено суммой аккредитива,
выставленного Германией в свободной валюте;
c) Россия обязуется использовать аванс для закупки
промышленных изделий в Германии;
d) России, кроме того, предоставлено право поставить в
Германию 5 млн. пудов зерна из урожая 1922 года. Будет ли на это
количество заключена особая сделка, или же оно будет
включено в общую вышеупомянутую сделку и на каких условиях —
подлежит еще уточнению;
e) Было сделано также предложение по возможности
включить в сделку кроме зерновых урожая 1923 года зерновые и
других урожаев;
f) Необходимо попытаться увеличить государственный
кредит еще на 50% за счет частного кредита, так чтобы весь объем
* См. док. 63.
166
заказов России увеличился с 20 млн. (это является половиной
стоимости зерновых) до 30 млн. золотых марок.
2. Представители приглашенных отраслевых союзов не
высказали окончательного мнения по поводу соглашения.
Преобладало мнение, что если сделка состоялась бы без привлечения
частных кредитов, т. е. только на основе государственного
кредита, то это вызвало бы оживленный интерес в германских
экономических кругах; в случае, если наряду с государственным
кредитом необходимо будет получить еще 10 млн. золотых
марок частного кредита, то это вызовет определенные трудности.
Однако и вторая альтернатива не была отклонена. Было
подчеркнуто, что это зависит от каждой отдельной сделки,
поскольку было бы трудно получить кредит без участия банков, и что
не может быть никакого акцепта векселей на срок до 12
месяцев без учета векселей имперским банком или другими банками.
Предложение о создании для осуществления сделки особой
организации опеки, которая, однако, не распределяла бы
отдельные заказы, должно быть еще раз изучено.
3. Было решено, что отраслевые союзы прежде всего как
можно скорее представят свои предложения имперскому
министерству хозяйства, как ответственному за это ведомству.
Печат. no ZStA, Potsdam.
83. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 10 мая 1923 г.
Имперскому министру лично
Чичерин, поскольку у него еще нет ясности относительно
последних намерений Англии *, обращается к Вашему
превосходительству с просьбой, если возможно, чтобы я
информировал его как можно скорее по телеграфу о наблюдениях наших
представительств в Лондоне, Париже и Вашингтоне.
Охотно поддерживаю просьбу Чичерина, ожидаю
соответствующих текущих сообщений по телеграфу.
Ранцау
Печат. по ZStA, Potsdam.
* Речь идет об антисоветской кампании, развязанной крайней реакцией в
Англии весной 1923 г., и о попытке английского правительства
спровоцировать разрыв отношений с Советской Россией. 8 мая 1923 г. министр
иностранных дел Англии Керзон направил Советскому правительству ноту, так
называемый «ультиматум Керзона», по вопросу о восточной политике и
потребовал отозвания советских полномочных представителей из Персии и
Афганистана. Выступая на пленуме Московского Совета 12 мая 1923 г., нарком
Г. В. Чичерин заявил: «...в настоящий момент сильно обострившихся мировых
антагонизмов, в настоящей напряженной атмосфере разрыв между Англией
и Россией означает величайшее усиление военной опасности, означает
возможность разрастания рурской авантюры в дальнейшие военные конфликты...»
Трудящиеся Советских республик дали решительный отпор этой провокации
империалистов.
167
84. Телеграмма министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 13 мая 1923 г.
Послу лично Сов- секретно
Для Вашей личной информации:
Посол в Лондоне узнал от хорошо информированной
стороны, что лорд Керзон пойдет на переговоры с русскими лишь
в случае соответствующей уступки Советского правительства.
Парламентский помощник статс-секретаря заявил 10 мая в
палате общин, что мысль о войне с Россией никогда не приходила
в голову английскому правительству. Эта мысль страшит его.
Согласно всему, что слышало посольство, английское
правительство действительно считает, что путем возможного разрыва
осуществит раскол Советского правительства, который, по
мнению англичан, повлечет за собой в конце концов свержение
левых экстремистов. Английское правительство предпочло бы,
однако, соответствующую уступку и надеется на появление
указывающих на это симптомов до следующего вторника, когда в
палате общин состоятся большие дебаты по русскому вопросу.
Правда, советская торговая делегация в Англии, кажется,
готова к разрыву.
Мы пытаемся в осторожной форме разъяснить англичанам,
что спекуляции относительно достижения раскола внутри
большевистского правительства путем разрыва являются
неправильными, надеемся также, что дело все же еще придет к согласию.
В Лондоне, как и в Москве, мы, конечно, должны избегать
вида, будто мы стремимся играть роль посредника.
Розенберг
Печат. no ZStA, Potsdam.
85. Призыв к оказанию поддержки Советской России,
опубликованный в центральном органе КПГ газете с Die Rote
Fahne»
13 мая 1923 г.
Руки прочь от Советской России!
Всем национальным комитетам Международной рабочей
помощи!
Рабочим всех стран!
Друзьям Советской России!
Мир наших дней — это война во всеоружии. Этот мир, так
же как и мировая война, требует миллионов жертв. Человечество
стонет от безумия капиталистической анархии. Если
капиталистические государства и ведут между собой ожесточенную
борьбу, то в одном они едины — в ненависти к Советской России. Еще
никогда никакой народ не переживал столь мощного натиска
своих врагов, как русский народ, с тех пор как он разбил свои
168
цепи. Блокада, война и гражданская война потребовали
многотысячных жертв. Советская Россия утвердилась, укрепилась и
усилилась, все новые силы идут ей на помощь: пламенная любовь
и солидарность всех пролетариев, которые видят в ней свое
великое отечество. Когда голод на Волге угрожал миллионам
русских крестьян и рабочих, рабочие всего мира проявили
пролетарскую солидарность и своей братской помощью спасли от
неминуемой гибели тысячи людей.
Советская Россия все больше и больше укрепляется, почти
во всех областях хозяйственной жизни наступил подъем:
фабрики начали работать, сельское хозяйство расцветает, за
границу отправились первые большие транспорты зерна. Началась
работа по мирному восстановлению: затягиваются раны,
нанесенные гражданской войной, блокадой и голодом. В этот
момент, когда Советская Россия все больше укрепляется и
выступает перед народами как великая пролетарская держава,
международный капитализм вновь пытается, невзирая на все
разочарования и поражения, постигшие его в России, организовать
новое наступление и изолировать Советскую Россию,
парализовать и удушить ее.
Английская дипломатия вьет веревку, которой хотят удушить
первую рабоче-крестьянскую республику. Англия, великий
палач всех угнетенных и борющихся за свою свободу народов,
намерена порвать торговые отношения с Россией. У до зубов
вооруженной Франции кружится голова от упоения своей мощью,
и она хочет превратить Европу в большую казарму. В Лозанне
готовятся махинации вокруг «самых святых богатств
человечества», вокруг турецкой нефти и других полезных ископаемых.
Советская Россия, непосредственно заинтересованная в
решении вопроса о режиме черноморских проливов и турецкой
проблемы, отстранена от участия в Лозаннской конференции.
Представитель Советской России товарищ Боровский подло убит,
убийство подготовлено реакционными элементами. Выстрел в
Лозанне — это ясный сигнал:
Выступление международного капитализма против Советской
России вновь началось.
Дорогие товарищи! Вы сплотили и организовали для помощи
Советской России широчайшие силы рабочих, сначала на помощь
голодающим, а затем на экономическую помощь. Пролетарская
солидарность и братская сознательность сплотили вас во всем
мире. Сегодня, когда кровь Воровского смешивается с кровью
всех мучеников, павших на посту в борьбе против капитализма,
сегодня мы призываем все наши земельные комитеты и всех
товарищей, сотрудничающих с нами, еще больше мобилизовать
своих друзей, пополнить свои комитеты привлечением новых
заинтересованных групп и поддержать все акции, проводимые
рабочими партиями, профсоюзами или иными группами. Во имя
собственной свободы и самостоятельности международный пролета-
169
риат не может бездеятельно наблюдать за наступлением
международного капитализма. Капиталисты во всем мире сняли свою
маску. Сегодня они еще вооружаются для решающего удара по
Советской России, но завтра они уже будут вооружаться против
пролетариата своей собственной страны.
В этот час опасности мы вновь должны показать свои силы.
Капиталисты хотят послать пушки в Россию, пролетарии —
машины и тракторы.
Проводя самую интенсивную пропаганду против атаки на
Советскую Россию, можно будет понести в массы пропаганду
в пользу международного рабочего займа. Этот поход следует
организовать повсюду, чтобы при крайнем обострении
политической обстановки были немедленно мобилизованы все силы на
защиту Советской России и чтобы все экономические и
политические средства в большой степени могли быть включены
одновременно с акцией всего рабочего класса. Дорог каждый
час. Вперед, за работу! Все те, кто лишь ждет возможности
схватить своими кровавыми руками Советскую Россию, должны
услышать миллионоголосый клич пролетариев и друзей
Советской России во всем мире:
Руки прочь от Советской России!
От имени Международной рабочей помощи
для Советской России:
Клара Цеткин, Вилли Мюнценберг, Мартин Андерсен Нексе,
Анри Барбюс, Максим Горький, Эптон Синклер, Макс Бартель.
Печат. по газ. <Die Rote Fahne»,
vom. 13. Mai 1923.
86. Письмо министра иностранных дел Германии Ф. Розенберга
послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау о начале
переговоров в развитие Рапалльского договора
Берлин, 16 мая 1923 г.
На доклад А1071 от 7 мая сего года и в дополнение к
телеграфным инструкциям IVa Ru R406 от 15 мая сего года.
Из указанного выше доклада я усматриваю, что Вы, Ваше
превосходительство, считаете, что пришло время приступить к
устным переговорам относительно акций в развитие
Рапалльского договора и что, по Вашему мнению, также целесообразно
начать переговоры в Берлине. Назначение инструктивного
письма IVa Ru R364 от 18 апреля сего года заключалось, в частности,
лишь в передаче взглядов авторитетных кругов германской
экономики, а также тех лиц, которые в последние годы сами вели
дела в России и заинтересованы в экономическом
восстановлении России. Эти круги не разделяют представлений о том, будто
бы возможности получения существенных экономических
преимуществ в России упущены, и придерживаются того мнения,
170
что момент для оформления связи в договорном порядке
наступит только тогда, когда благодаря более активным
экономическим отношениям практического плана лучше прояснится
будущее развитие русской экономической жизни, а тем самым и
линии на переговорах о заключении договора. Даже если эти
взгляды чем-то и оправдываются, все же вначале, в соответствии
с Вашей инициативой, следует создать правовую базу для
деловой активности путем заключения договора (предоставив
частной инициативе поиски возможных сделок и их оформление),
и это как раз составляет задачу предстоящих переговоров.
Конечно, для восстановления России и для немецкой экономики
необходимо заключение текущих и долгосрочных договоров о
поставках и концессиях с предоставлением кредита. Для
заключения таких договоров предпосылкой является наличие прочного
правового положения, а таковое должно быть создано с помощью
заключения планируемых нами соглашений.
Со ссылкой на имеющуюся у Вас памятную записку имею
честь переслать Вашему превосходительству перечень отдельных
вопросов для обсуждения на переговорах, где эти вопросы
приводятся в том порядке, который целесообразен для вынесения
на переговоры. Такой же перечень был сообщен тогдашнему
поверенному в делах г-ну Братман-Бродовскому по его желанию
в порядке предварительной информации. Г-н Братман-Бродов-
ский не выдвинул возражений ни против программы самой по
себе, ни против предложенного порядка вопросов и, что касается
его лично, был согласен с тем, чтобы в случае открытия
переговоров в Берлине начали с консульского договора, а затем
перешли и к некоторым вопросам меньшего значения, вроде
морского и речного судоходства, железнодорожного сообщения.
Поскольку таможенно-налоговые вопросы предположительно будут
совершенно исключены, можно было бы, очевидно, здесь
обсудить и таможенную проблему. Вопрос о том, в какой степени
отдельные проблемы могут быть сведены в единое целое в виде
торгового договора, может быть оставлен для размышлений на
более позднем этапе. Я, однако, хотел бы указать на то, что
консульским договором, с одной стороны, и торговым договором,
с другой стороны, предмет переговоров никоим образом не
будет исчерпан, напротив, очевидно, нужно будет заключить целый
ряд отдельных соглашений, которые следовало бы затем
объединить в нечто целое с помощью общего договора по
принципиальным вопросам.
В соответствии с этим прошу Ваше превосходительство
сделать тамошнему правительству предложение возможно скорее
начать переговоры здесь, в Берлине, а именно вначале о
заключении консульского договора и по некоторым вопросам
меньшей важности, имея в виду продолжить переговоры в Москве.
Предпосылкой такого перенесения переговоров является
возможность позаботиться о подходящих помещениях для переговоров
171
в Москве и о соответствующем размещении делегации. Весь
персонал делегации, включая одну женщину-секретаря и одного
канцелярского служащего, составит предположительно 10—12
человек.
Впрочем, прошу соизволить Ваше превосходительство
подчеркнуть, что мы исходим из той предпосылки, что русские
участники переговоров будут обладать полномочиями вести
переговоры от имени всех союзных с РСФСР республик.
Покорнейше прошу сообщить нам о принятии Вашего
предложения и при этом соблаговолить высказать свое мнение, на
каком уровне следует установить командировочные и прочие
ежедневные расходы на содержание делегации во время
пребывания в Москве.
Розенберг
Печат. no ZStA, Potsdam.
ПРИЛОЖЕНИЕ
к документу
IVa Ru R 406-11
1. Консульский договор.
2. Морское судоходство.
3. Речное судоходство.
4. Железнодорожное сообщение.
5. Таможенные вопросы.
6. Налоговое обложение.
7. Страхование.
8. Правовая помощь.
9. Концессионные вопросы,
урегулирование вопросов торговли,
общеправовая защита,
вопросы права на поселение и пребывание,
вопросы арбитражного судопроизводства.
10. Вопросы наследования.
11. Вопросы передачи граждан.
12. Частноправовые отношения между кредитором и
должником.
Лечат, по ZStA, Potsdam.
87. Телеграмма министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга посольству Германии в РСФСР
Берлин, 17 мая 1923 г.
На доклад А1071 от 7 мая 1923 г.
Прошу сообщить Российскому правительству, что
переговоры могут быть начаты здесь в любое время с консульского
договора. Сохраняется возможность переговоров по другим
вопросам в Берлине, для обсуждения которых посылка совершенно
необходимых (в Москву) лиц не требуется. С продолжением
переговоров в Москве согласны.
172
Состав германской делегации:
Его превосходительство фон Кернер,
легационсрат Штрубе или гезандтшафтсрат Хан из
министерства иностранных дел,
• министериальрат Сьёберг из министерства хозяйства
Германии,
министериальрат Дорн из министерства финансов Германии,
министериальрат Поссе из министерства торговли и г-н
Шлезингер —
в качестве постоянных членов;
необходимые специалисты-референты по отдельным
вопросам;
по вопросу о консульском договоре— легационсрат Крулль.
Телеграфируйте список русских членов делегации.
Письменные инструкции воспоследуют с ближайшим
курьером.
Розенберг
Печат. no ZStA, Potsdam.
88. Из письма заместителя народного комиссара иностранных
дел РСФСР М. М. Литвинова полномочному представителю
РСФСР в Германии Н. Н. Крестинскому
21 мая 1923 г.
[...] Завтра будет у меня Брокдорф-Ранцау и официально
предложит вести часть переговоров, а именно по правовым
вопросам, как, например, о консульской конвенции в Берлине,
приступив к этим переговорам немедленно, не дожидаясь начала
переговоров по торговому договору в Москве. Он сообщит состав
германской делегации и запросит о составе русской делегации.
Мы считаем требование о ведении переговоров по консульской
конвенции в Берлине справедливым и намерены удовлетворить
его. Прошу сообщить, считаете ли нужным командирование
кого-либо для переговоров из Москвы, или же у Вас найдется
достаточно сил для этого в Берлине.
Замнаркома Литвинов
Печат. по АВП СССР.
89. Телеграмма министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 25 мая 1923 г.
Послу лично
Крестинскому в ответ на аналогичную просьбу сегодня дано
согласие в имеющемся в виду случае взять на себя защиту
де-факто русских в Англии. Прошу передать соответствующее
сообщение Чичерину.
Розенберг
Печат. no ZStA, Potsdam.
173
90. Телеграмма министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 25 мая 1923 г.
Срочцо!
В связи с сегодняшней телеграммой *.
Был бы благодарен, если бы с русской стороны пока
доверительно отнеслись к нашему согласию взять на себя возможную
защиту де-факто русских в Англии. Согласно последним
донесениям из Лондона, разрыва, кажется, пока удастся избежать.
Розенберг
Печат. no ZStA, Potsdam.
91. Нота Народного комиссариата иностранных дел РСФСР
посольству Германии в РСФСР
29 мая 1923 г.
В ответ на вербальную ноту германского посольства от 18 мая
1923 г. за № Б/767 по вопросу о желательности заключения
между Россией и Германией Конвенции по воздушным сообщениям
Народный комиссариат иностранных дел имеет честь уведомить
германское посольство, что Российское правительство в
принципе согласно будет вступить в переговоры с германским
правительством на предмет заключения упомянутой конвенции.
В ближайшее время Народный комиссариат иностранных дел
сочтет своим долгом дополнительно сообщить посольству
контрпроект этой конвенции в редакции Российского правительства,
а равно свои соображения о времени и месте начала переговоров.
Печат. по АВП СССР.
92. Выписка из протокола заседания имперского кабинета о
запрещении въезда делегатов на сессию организации
Международная рабочая помощь Советской России
8 июня 1923 г.
9. Вне повестки дня. Сессия организации Международная
рабочая помощь Советской России. Господин имперский министр
внутренних дел сделал сообщение о том, что с 13 по 20 июня в
Берлине должна состояться сессия организации Международная
рабочая помощь Советской России. В этой связи сюда
намереваются прибыть иностранные коммунисты. Возникает вопрос:
желательна ли выдача этим коммунистам разрешений на въезд в
настоящее время. Он, министр, занимает отрицательную
позицию. Но, как он слышал, министерство иностранных дел высту-
* См. док. 89.
174
пает за выдачу разрешений на въезд. Поэтому он просит кабинет
согласиться с его точкой зрения и отказать в выдаче разрешений
на въезд.
Кабинет согласился с предложением господина имперского
министра внутренних дел.
Лечат, по ZStA, Potsdam.
93. Памятная записка полномочного представительства РСФСР
в Германии по вопросу о советской монополии внешней
торговли
Берлин, 11 июня 1923 г. *
1. Внешняя торговля в России является государственной
монополией. Законодательные органы Советской России
неоднократно в торжественных актах заявляли и настоятельно
указывали, что монополия внешней торговли представляет собой один
из основных законов Советского государства. Любое участие
частных лиц, физических или юридических, может вследствие
этого допускаться либо путем принятия особого закона в
порядке исключения для определенной группы, либо предоставлением
государственной концессии юридическому или физическому лицу.
2. Декрет от 12 апреля 1923 г. ни отменяет установленных
ранее для торговой деятельности иностранцев в России правовых
норм или принадлежащих иностранцам личных прав, ни
устанавливает новых принципов, ограничивающих права иностранцев,
он лишь уточняет уже существовавшее ранее правовое
положение в отношении деятельности иностранцев в области российской
внешней торговли.
3. Регулируемое декретом от 12 апреля 1923 г. правовое
положение в полном объеме вытекало из монополии внешней
торговли и до издания этого декрета. Однако, поскольку это
правовое положение было недостаточно детализировано в законах,
дело обернулось так, что в переходный период после введения
новой экономической политики в России целый ряд иностранных
фирм учредили там свои филиалы либо представительства.
Большей частью это происходило без всякого одобрения со стороны
властей, в других случаях путем отметки у местных властей,
отвечающих за регистрацию торговых предприятий внутри
страны. В последнем случае имеет место явное нарушение законов,
поскольку подобная регистрация предусмотрена только для
внутренней торговли, получившей послабления в 1921 г., а до тех
пор национализированной, а не для внешней торговли, которая,
как и прежде, монополизирована.
4. Задачей декрета от 12 апреля 1923 г. является устранение
этих недоразумений. Как указано, он не дает ничего нового, он
* Дата передачи настоящей записки советником полпредства С. И.
Бродовским министерству иностранных дел.
175
напоминает о существующей монополии внешней торговли и
вытекающих из этого правовых последствиях и имеет целью
предотвратить нарушения в тех областях применения принципа
монополии внешней торговли, которые, как уже упоминалось, не были
до сих пор достаточно детализированы с правовой точки зрения.
Декрет строжайшим образом указывает всем, в частности
местным органам, что открытие филиалов и представительств
зарубежных фирм в России и, следовательно, вовлечение таким
способом зарубежных фирм в сферу действия монополии внешней
торговли России может происходить не иначе, как путем
получения разрешения со стороны Главного концессионного
комитета.
В этом положении не содержится ничего нового, поскольку и
раньше участие частных лиц, будь то физических или
юридических, в осуществлении монополии внешней торговли, а
следовательно, возможность вести внешнюю торговлю через
представительства за границей было возможно лишь посредством
получения особой концессии от русского правительства. Декретом же
от 12 апреля 1923 г. вносится наконец ясность, а именно, в
известном смысле, не к ущербу, а на пользу иностранным фирмам.
Если, в частности, до опубликования этого декрета участие
зарубежных фирм в форме учреждения представительств и
отделений в России совершенно не регулировалось в
законодательном порядке и, следовательно, молчаливо должно было
рассматриваться как недопустимое ни при каких обстоятельствах, то
теперь указано направление, следуя которому это участие может
быть обеспечено.
Российская внешняя торговля, как и раньше, является
монополией государства, и участие в ее осуществлении, даже в
форме учреждения отделений и представительств, возможно лишь
посредством получения концессии, от русского правительства.
Само собой разумеется, что правительство оставляет за собой
право, не приводя никаких причин, отказывать в
предоставлении такой концессии, и при решении вопроса, предоставить ли
концессию, важное значение будет иметь то обстоятельство,
насколько деятельность отделения или представительства, которые
должны быть допущены, соответствует интересам народного
хозяйства России. Но если разрешение будет дано в соответствии
с предусмотренным декретом порядком, то фирмы, допущенные
такого рода разрешением, будут обеспечены правовой защитой
и, следовательно, окажутся в значительно лучшем положении,
чем это было до декрета. С этой точки зрения то новое, что дает
декрет, следует скорее рассматривать как благоприятный
момент для зарубежных фирм.
5. Одновременно декрет устанавливает, что не оформленные
ранее и тем самым незаконно учрежденные филиалы и
представительства иностранных фирм в России должны в пределах
месячного срока упорядочить свое правовое положение посредст-
т
вом указанной в декрете процедуры. Они должны либо получить
разрешение на продолжение деятельности от правительства
через соответствующий орган — Главный концессионный комитет и
тем самым получить право на правовую защиту, либо быть
ликвидированы. Правда, ликвидация не произойдет автоматически,
если в течение месячного срока в Главный концессионный
комитет будет направлено ходатайство о подтверждении концессии, в
этом случае ликвидация последует только тогда, когда будет
принято решение отклонить это ходатайство.
6. Из вышеизложенного со всей очевидностью явствует, что
при применении декрета от 12 апреля 1923 г. речь идет не о
лишении существующих прав, имеющем обратную силу, а
лишь, во-первых, о восстановлении правового положения,
нарушенного действиями частных лиц, иногда при участии отдельных
органов власти, а частично вследствие недоразумений,
возникших из-за неясности закона, и, возможно, также в отдельных
случаях в результате злоупотреблений, и, во-вторых, о
юридическом закреплении правового положения отделений и
представительств иностранных фирм в России.
7. Если будут выдвигаться возражения против декрета от
12 апреля 1923 г. в том смысле, что он нарушает принцип
взаимности, поскольку разрешается деятельность в Германии
торгового представительства и русских трестов без каких-либо особых
концессий, в то время как иностранные фирмы в России могут
учреждать отделения и представительства лишь на базе
концессий, то на это можно ответить следующим образом:
Русские тресты, равно как и торговые представительства,
являются не частными предприятиями, а государственными
хозяйственными учреждениями, а следовательно, тем самым и
носителями монополии российской внешней торговли. Принцип
взаимности был бы нарушен лишь в том случае, если бы Российское
правительство воспротивилось бы допуску германских
государственных хозяйственных органов (в России). Об этом в декрете
от 12 апреля 1923 г. речь не идет. Российское правительство не
претендует на допущение русских частных фирм в Германии на
иных условиях, чем те, что предусмотрены в декрете от 12
апреля 1923 г. для немецких фирм в России. Поскольку, однако,
соглашением от 6 мая 1921 г. и Рапалльским договором Германия
признала Советское правительство с его экономической
системой, а следовательно, и с системой монополии внешней
торговли, она должна также допустить государственную деятельность
в Германии органов Российского правительства, поскольку они
являются носителями монополии российской внешней торговли,
и может также потребовать взаимности в этой области. Однако,
ввиду того что внешняя торговля в Германии является
свободной и организована на началах частнособственнической
экономики, именно в этой области взаимность не может иметь и
места. Если же Германия в какой-то степени и в какой-либо форме
12 Заказ 1802
177
перешла бы к монополии внешней торговли, то Российское
правительство предоставило бы носителям этой германской,
всеобщей или частичной, монополии внешней торговли те же самые
права, на которые оно претендует для своих носителей
монополии.
Печат. no ZStA, Potsdam.
94. Телеграмма IV отдела МИД Германии посольству Германии
в РСФСР, германскому консульству в Петрограде и
генеральному консульству в Харькове
Берлин, 13 июня 1923 г.
Имперский кабинет принял решение отказать в выдаче
разрешений на въезд иностранных коммунистов на берлинскую
сессию организации Международная рабочая помощь *. Это
решение в целом направлено против коммунистов всех стран, а не
только против русских коммунистов. Просьба в случае
необходимости оказать в этом смысле успокаивающее воздействие на
правительство страны вашего пребывания.
Вальрот
Печат. по ZStA, Potsdam.
95. Письмо председателя рейхстага П. Лёбе министерству
иностранных дел о принятии 19 июня 1923 г. проекта закона о
договоре между Германией и Советскими республиками от
5 ноября 1922 г.
Берлин, 20 июня 1923 г.
Рейхстаг на своем заседании 19 июня 1923 г. без изменений
принял представленный ему на решение проект закона о
договоре между Германской империей и Советскими республиками
Украиной, Белоруссией, Грузией, Азербайджаном, Арменией и
Дальневосточной республикой от 5 ноября 1922 г.
Печат. по ZStA, Potsdam.
96. Телеграмма министериальдиректора МИД Германии
А. Мальцана послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 25 июня 1923 г.
Во вчерашней примечательной речи рейхсканцлера в
Кенигсберге** была подчеркнута необходимость упрочения наших
отношений с Востоком, в ней, в частности, говорилось:
* См. док. 92.
** Имеется в виду выступление рейхсканцлера В. Куно при посещении Ке-
нигсбергской ярмарки 24 июня 1923 г.
178
«Я сам три года назад заключил с Россией первый договор о
судоходстве из Гамбурга, поскольку, учитывая экономические
отношения Гамбурга с Востоком и Западом, я отдавал себе
отчет в особом значении возобновления связи с Востоком».
Мальцан
Пенат. no ZStA, Potsdam.
97. Из протокола первого заседания советской и германской
делегаций на переговорах о заключении договора между
Германией и СССР
Берлин, 26 июня 1923 г.
Его превосходительство господин фон Кернер открыл
заседание следующей вступительной речью:
«Господа! Я открываю первое заседание комиссии по
переговорам между Германией и Российской Социалистической
Федеративной Советской Республикой с целью расширения Ра-
палльского договора и приветствую русских представителей,
желая, чтобы наши переговоры привели к плодотворному
взаимному согласию о соглашениях, которые необходимы для
претворения в жизнь договора от 16 апреля 1922 г. Этот договор,
правда, содержит целый ряд законченных положений, однако в
нем есть и такие, которые представляют собой скорее программу
дальнейшего развития договорных основ экономических
отношений между Германией и Россией. Поэтому этот договор для
претворения в жизнь нуждается в дальнейших договорах,
благодаря которым он наконец наполнится жизнью и содержанием.
Задача предстоящих переговоров, которые будут проходить
частично здесь, частично в Москве, должна заключаться в том,
чтобы договориться о заключении этих соглашений. По нашему
мнению, эти договоры должны будут охватывать сравнительно
большое число различных вопросов.
Предварительный перечень этих вопросов я уже сообщил на
предыдущих переговорах советнику посольства господину
Бродовскому, а именно *:
1. Консульский договор
2. Морское судоходство
3. Речное судоходство
4. Железнодорожное сообщение
5. Таможенные вопросы
6. Налоговое обложение
7. Страхование
8. Правовая помощь
9. Концессионные вопросы
* В этой связи см. также письмо министра иностранных дел Ф. Розен-
берга послу У. Брокдорф-Ранцау от 16 мая 1923 г. См. док. 86. •
179
Урегулирование вопросов торговли
общеправовая защита
вопросы права на поселение и пребывание
вопросы арбитражного судопроизводства
10. Вопросы наследования
И. Вопросы передачи граждан
12. Частноправовые отношения между кредитором и
должником.
Я не хотел бы рассматривать этот список как законченный и
полагаю, что обеим сторонам предоставлена свобода предлагать
для рассмотрения в ходе переговоров и другие вопросы.
В какой мере отдельные вопросы будут рассматриваться как
самостоятельные части общего договора или будут объединены
в более широкий комплекс, как, например, торговый договор,
подлежит, пожалуй, последующему уточнению. Во всяком
случае, представляется целесообразным объединение отдельных
частей договора в одно целое, в один общий договор, в котором
были бы включены такие действующие для обеих сторон
положения, как срок действия, расторжение договора, его
ратификация и т. п. Эти общие замечания я хотел бы предпослать
обсуждению той части всех наших вопросов, которая, согласно
предварительным беседам, должна составить предмет наших первых
переговоров, т. е. вопрос о консульском договоре.
В заключение я хотел бы, господа, еще раз приветствовать
вас и выразить убеждение в том, что наши переговоры оживят
развитие уже сложившихся экономических связей между
Германией и Россией и тем самым будут служить на благо и на
пользу обеих стран, связанных между собой долголетними
отношениями и географическим положением».
Советник посольства Бродовский ответил:
«Господа! Разрешите мне от имени нашей делегации
выразить благодарность Его превосходительству господину фон
Кернеру за эти дружественные слова. Мы не обманываемся в
отношении тех трудностей, которые возникнут при переговорах
между представителями двух различных экономических систем.
Однако трехлетняя практика и постоянное развитие взаимных
экономических отношений доказали, что эти отношения не только
возможны, но и являются для обеих стран очень выгодными.
Наша задача заключается теперь в том, чтобы придать этим
отношениям твердые контуры. Германское правительство вырази*
ло желание проводить эти переговоры в Берлине, а не в Москве.
Для нашей стороны это представляет большие трудности,
поскольку здесь, в Берлине, мы не располагаем необходимыми
возможностями. Однако мы пошли навстречу желанию
Германского правительства и готовы вести по крайней мере часть
переговоров здесь, в Берлине. Позвольте мне с нашей стороны
пожелать успеха переговоров. Так как с обеих сторон имеется
твердое желание развивать и углублять уже существующие отноше-
180
ния, то наше пожелание довести переговоры до успешного конца
представляет собой не обычную вежливость, а твердую
обоснованную надежду».
Братман-Бродовский фон Кернер
Печат. no ZStA, Potsdam.
98. Сообщение центрального органа КПГ газеты с Die Rote Fahne»
о создании «Общества друзей новой России»
30 июня 1923 г.
В последнее время увеличилось число здравомыслящих в
кругах буржуазной интеллигенции, понимающих, какое
огромное всемирно-историческое значение не только для развития
всеобщей культуры, но особенно для дальнейшего культурного
и экономического существования Германии и даже Европы
имеет переворот, совершившийся в России. Повсюду хотят знать,
слышать, что, собственно, произошло в Советской России.
Стремление узнать правду о новой России охватывает все более
широкие круги по мере возвращения из России ученых, работников
искусства, врачей, педагогов, хозяйственников, техников,
представителей прессы и целых комиссий по изучению России,
отчеты которых опровергают лживые утверждения буржуазной
прессы. Люди, возвратившиеся из России, стоит напомнить
только такие имена, как профессор Клемпнер и профессор Фогт,
находятся под сильным впечатлением виденного и считают
необходимым рассказать Европе, и особенно Германии, правду о
России, так как они признают, что революция в России
освободила все силы народа, бывшего до тех пор темным и
неграмотным, и что только теперь ставший свободным народ может
освоить громадные богатства земли и экономические ресурсы, из
которых когда-нибудь будет черпать вся Европа.
Россия — расцветающая страна, это становится все
очевиднее, и все, кто побывал в России, говорят об этом. Располагая
большими экономическими ресурсами и людскими резервами,
она обогатит культуру Запада. «Общество друзей новой России»
создали люди, знающие Россию, и те, кто стремится узнать ее,
для того, чтобы информацию об этой стране донести до сознания
все более широких слоев. Они хотят не только распространить
правду о России, но также содействовать обмену идеями и
опытом во всех областях хозяйственной и культурной жизни и
особенно пропагандировать мысль, что Россия и Германия в
экономическом и культурном отношении могут дополнять друг друга
в силу своего географического и внешнеполитического
положения.
«Друзья новой России», среди которых представлены
выдающиеся и известные немецкие и-русские ученые, работники искус-
Ж
ства, педагоги и врачи, собрались в среду вечером в доме союза
учителей на первое собрание, на нем присутствовали кроме
прочих профессор Фогт, профессор Фильхнер, д-р Бене,
Зигфрид Каперау, д-р Эстеррейх, Хелене Штекер, профессор
Крылов.
После вступительного слова и ряда выступлений д-р Бене
сделал инструктивный доклад, сопровождавшийся показом
фотоснимков, о развитии русского искусства, особенно архитектуры,
который должен был опровергнуть сказку о византийском
происхождении и характере русского искусства и одновременно
раскрыть его суть. Затем демонстрировались фотоснимки,
характеризующие заботу о детях в России. Общество ставит своей
задачей привлекать друзей и распространять правду путем
организации докладов, обеспечения книгами и другими материалами и
посредством обмена делегациями деятелей культуры. С этой
целью должна быть создана немецко-русская библиотека и
приданное ей посредническое бюро. Устав объединения
подчеркивает, что при этом никаких политических целей преследоваться не
должно.
Хотя мы и не верим, что таким путем можно достичь
желаемого, однако мы охотно будем помогать тем, кто хочет узнать
что-либо о России.
Печат. по газ. «Die Rote Fahne»,
vom 30. Juni 1923.
99. Из интервью посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
газете «Известия»
/ июля 1923 г. *
— Вы спрашиваете, каковы мои впечатления от посещения
сельскохозяйственной выставки. В ответ на это я могу сослаться
на ту речь, с которой я обратился к устроителям выставки после
3-часового осмотра ее. Вот что я им сказал:
— Я чувствую потребность выразить вам искреннюю
благодарность за то, что вы дали мне возможность осмотреть ту
огромную работу, которую вы здесь ведете. Я знаю, с какими
трудностями вам пришлось бороться и что вам пришлось создавать
из ничего все то, что мы сегодня осмотрели. Я далек от того,
чтобы заниматься критикой посетивших выставку до меня, но
выражать удивление по поводу выставки стало почти привычкой. Я не
хочу выражать никакого удивления. Я поздравляю вас от
чистого сердца с тем, чего вы достигли. Это меня нисколько не
поражает, потому что я знаю, что может выполнить русская работа и
русский дух предприимчивости. Живой интерес, который
Германия принимает в этой выставке, доказывается необычайно боль-
* Дата опубликования в газете «Известия».
182
шим участием германской промышленности и сельского
хозяйства. Этот интерес Германии свидетельствует, что мы решились,
совместно с Россией, работать на восстановление наших стран.
И я твердо убежден, что мы при взаимном доверчивом
сотрудничестве достигнем той цели, которую мы себе поставили. Я имею
в виду быть «а открытии этой выставки лично для того, чтобы
присутствовать на празднике русской работы. И эта выставка
будет, как я глубоко надеюсь, доказательством того, что
Германия не только формально стала первым другом Советской
России, но останется самым верным другом и на будущее время.
Позвольте мне закончить сердечным пожеланием успеха этого
грандиозного предприятия в интересах России и всего
культурного мира.
Вы можете видеть из этой речи, как глубоко я восхищен всем
тем, что видел.
За 30 лет моей дипломатической деятельности я видел
огромное число международных выставок, но что особенно поразило
меня в вашей выставке — это то, что в ней одновременно
сказывается и интернациональный, и национальный характер ее. [...]
Вы спрашиваете, каковы размеры германского участия на
выставке?
Должен сказать, что я получаю ежедневные запросы из
Германии от промышленников, интересующихся выставкой. На
выставке будут представлены следующие отрасли германской
промышленности: земледельческие орудия,
электропромышленность, химическая промышленность во всех ее разновидностях
(удобрительная, фармацевтическая, красочная,
физико-химическая и т. д.), оптическая промышленность, деревообделочная и
кожевенная. Из крупных предприятий на выставке участвуют:
Всеобщая Компания Электричества, Крупп, Зак, Мерк, Гауман,
Сименс и Шуккерт, Цейс, Кенигсбергское объединение
деревообделочных заводов и Эльберфельдское объединение скобяного
производства.
Германское правительство относится к выставке чрезвычайно
благожелательно. Промышленники, выразившие желание
участвовать в выставке, не только беспрепятственно получают
разрешение на вывоз экспонатов, но освобождаются от вывозных
пошлин. Союзы промышленников, как эльберфельдский, кениг-
сбергский и саксонский, оказывают своим участникам полное
содействие.
Что касается вопроса о том, что я намерен рекомендовать
германским промышленникам по приезде своем в Берлин, то
могу сказать, что как посол я порекомендую им принять участие
в выставке не только из коммерческих, но также и из
политических соображений. Я убежден, что если немецкие
промышленники получат правильное представление о России, то они поймут,
что с Россией можно и нужно работать. В качестве
государственного деятеля я смотрю на всякое политическое дело,
183
как на коммерческое дело, которое может иметь успех только в
том случае, если обе стороны будут удовлетворены.
В заключение должен сказать, что я очень доволен тем
местом, которое предоставлено на выставочной площади
германским промышленникам. Оно безусловно даст возможность всем
участникам широко развернуться и обставить свои отделы с
надлежащей полнотой.
Печат. по газ. € Известия»,
1 июля 1923 г.
100. Договор между торговым представительством РСФСР в
Германии и имперским кредитным обществом с
ограниченной ответственностью *
Берлин, 3 июля 1923 г.
Между торговым представительством Российской
Социалистической Федеративной Советской Республики, с одной
стороны, представленным: торговым представителем Российской
Социалистической Федеративной Советской Республики
господином Борисом Стомоняковым и имперским кредитным обществом
с ограниченной ответственностью, с другой стороны,
представленным: коммерческим директором господином регирунгсратом
Феликсом Хейманом и господином директором Зигфридом Сим-
мондсом, заключено следующее соглашение:
I. Торговое представительство обязуется поставить
германскому имперскому ведомству по зерну, торговому отделу
общества с ограниченной ответственностью или указанной им
организации 20 (двадцать) миллионов пудов (1 пуд = 16,38 кг) зерна
(пшеницы и ржи), из которых имперское ведомство по зерну
вправе потребовать по меньшей мере 5 (пять) миллионов пудов
пшеницы из урожая 1923 года. Отдельные торговые контракты
на каждую поставку заключаются между имперским ведомством
по зерну, торговым отделом общества с ограниченной
ответственностью или указанной им организацией и торговым
представительством, причем торговое представительство обязуется при
заключении этих отдельных контрактов не требовать более
высоких цен, чем цены на мировом рынке за эквивалентный товар,
включая стоимость, страхование и доставку в немецкий порт.
Поскольку настоящий договор не содержит иных
постановлений, отдельные торговые контракты заключаются и
осуществляются на основе положений прилагаемого к этому соглашению
договора между Германией и Нидерландами.
Отгрузка первых 5 (пяти) миллионов пудов ржи должна
производиться исключительно из русских морских портов в июле и
августе 1923 г., а остальных 15 (пятнадцати) миллионов пудов
ржи и пшеницы — в сентябре — ноябре 1923 г.
* Перевод с немецкого.
184
II. Торговое представительство обязуется в соответствии с
нижестоящими условиями до 1 мая 1924 г. разместить новые
заказы на промышленную продукцию, изготовленную в Германии
и там же закупаемую на сумму в размере 50% общей покупной
цены, и оплатить эти заказы не позднее 31 декабря 1924 г.
III. Имперское кредитное общество с ограниченной
ответственностью открывает торговому представительству аккредитив
в золотых марках в качестве аванса в счет покупной цены общей
поставки зерна. Величина аванса должна составлять 50% общей
покупной цены, что составляет цену 10 (десяти) миллионов
пудов зерновых на основе цены в гульденах за тысячу
килограммов, которая должна быть согласована между торговым
представительством и имперским кредитным обществом до 8 июля
с. г., причем перерасчет гульденов в золотые марки
производится на основе доллар равен 4.20 золотых марок, и соотношение
гульдена к доллару в первый после 8 июля с. г. день биржи в
Берлине должно определять валютный курс.
Из этой суммы аккредитива в золотых марках 10 июля и
10 августа 1923 г. соответственно половина предоставляется в
распоряжение торгового представительства.
IV. Торговое представительство, не нарушая обязательство,
вытекающее из пункта II этого договора, использует снимаемые
с аккредитива суммы только для оплаты изготовленной в
Германии и там же закупаемой промышленной продукции для вывоза
в Россию, как по прежним заказам, сделанным до заключения
настоящего договора, так и по новым заказам, размещаемым
после заключения этого договора.
V. Снятие со счета аккредитива производится в бумажных
марках по курсу того дня, когда снимается сумма. В качестве
этого курса считается средняя стоимость официально
регистрируемых валютных курсов и курсов ценных бумаг на берлинской
бирже для выплаты в Нью-Йорк, из расчета доллар равен 4.20
золотых марок.
На отдельные суммы, снятые с аккредитива, начисляются
6% годовых вплоть до их погашения.
VI. Выплата соответствующих затребованных из аккредитива
сумм производится немедленно имперским кредитным обществом
с ограниченной ответственностью каждый раз на основании
требования торгового представительства, которое должно
содержать заявление, что затребованная сумма будет использована
для оплаты заказа на германскую промышленную продукцию,
и далее данные с указанием даты, общей суммы данного заказа,
а также фирмы-поставщика, которой непосредственно или, по
ее распоряжению, другой немецкой организации должна быть
выплачена требуемая сумма. Эти данные должны
использоваться имперским кредитным обществом с ограниченной
ответственностью для банковских операций и не должны сообщаться
частным лицам и фирмам, кроме той фирмы, которой в отдельном
185
случае по распоряжению торгового представительства следует
непосредственно выплатить требуемую сумму.
VII. Расчеты по отдельным поставкам зерна и погашение
снятых с аккредитива сумм производятся следующим образом:
1. Вплоть до выполнения каждого отдельного договора о
поставке зерна удерживаются 10% суммы счета, лежащего в
основе каждой отдельной поставки зерна. После полного
выполнения каждого отдельного договора о поставке зерна удержанная
сумма в 10% немедленно выплачивается в валюте торговому
представительству после перерасчета процентов (6% годовых),
накопившихся в пользу торгового представительства соразмерно
доле участия.
2. Снятые с аккредитива суммы покрываются путем
перерасчета суммами по накладным за отдельные поставки зерна, а
именно следующим образом:
а) при поставке первых 5 (пяти) миллионов пудов с сумм по
накладным удерживаются отчисления, лишь поскольку снятие
сумм с аккредитива уже произведено для оплаты всех прежних
заказов, то есть уже сделанных до подписания этого договора.
Таким образом, не делаются отчисления для покрытия тех сумм,
которые тем временем были сняты с аккредитива для оплаты
новых, размещенных после заключения этого договора заказов,
кроме тех случаев, когда это определенно требует торговое
представительство в соответствии со следующим абзацем.
Сумма, остающаяся после возможных отчислений, должна
выплачиваться торговому представительству в девизах, но,
включая удержанные 10%, не более 2/з счета, причем исчисление
этой квоты производится не по каждому отдельному счету, а в
основу берется вся сумма платежа за 5 миллионов пудов (ср.
пункт VII, подпункт 2в, вв). Торговое представительство
имеет право произвести расчет по уже снятым суммам для заказов
в счете за 5 миллионов пудов зерна в размере до 7з всей его
суммы. Оставшийся затем, возможно, остаток удержанной суммы
записывается на кредит торговому представительству на счет в
золотых марках под 6%; он служит вместо неиспользованных
аккредитивных сумм для оплаты промышленных заказов.
Применяется постановление последней части пункта VII, 2в, вв;
в) при поставке остальных 15 (пятнадцати) миллионов пудов
расчет должен производиться по тому принципу, что по
окончании поставок зерна, о которых здесь идет речь, должна
удерживаться сумма, которая соответствует размеру аккредитива. В
частности, расчет при поставке 15 миллионов пудов производится
следующим образом:
аа) От сумм по накладным за каждую поставку зерна из
этих 15 (пятнадцати) миллионов пудов и от уплачиваемых
наличными в валюте сумм удерживаются 10% тех сумм, которые
были сняты с аккредитива для оплаты всех заказов. С этих
удержанных сумм торговому представительству начисляются 6%
186
годовых, и указанные суммы записываются на инвалютный счет
в имперском кредитном обществе с ограниченной
ответственностью и должны только всегда составлять 10% недостающих
новых заказов. В той мере, в какой торговое представительство
дает новые заказы, соответствующие суммы высвобождаются,
а именно: в конце каждого месяца.
Если торговое представительство до 1 мая 1924 г. не
разместит новые заказы в Германии на всю величину аккредитива,
не выданная до того времени часть этого инвалютного счета
переходит в пользу немецкого контрагента с учетом условий,
изложенных в пункте VII.
Как только торговое представительство разместит в
Германии новые заказы на всю сумму аккредитива, возможная
остаточная сумма на этом инвалютном счете, включая набежавшие
проценты, немедленно выплачивается в валюте.
вв) Снятые с аккредитива суммы должны таким образом
распределяться на остающиеся суммы по накладным за
отдельные поставки зерна из числа 15 (пятнадцати) миллионов пудов
после вычета отчислений, упомянутых в пункте VII, подпункт 1,
что эти суммы по накладным за поступающие после снятия
аккредитивных средств поставки зерна погашаются в том же
соотношении, в каком соотносятся данные поставки зерна и весь
объем еще не выполненных зерновых поставок, по которым
соответственно еще не произведен расчет;
ее) Сумма, остающаяся по каждой накладной после вычета
отчислений, упомянутых в пункте VII, подпункт 1, и пункте VIII,
подпункт 2аа), и после погашения, произведенного в
соответствии с пунктом VII, подпункт 2вв), выплачивается торговому
представительству наличными в валюте. Но если при расчете за
какую-либо поставку зерна окажется, что торговое
представительство, в случае выплаты ему такой остаточной суммы в
валюте, получило в целом более 50% общей стоимости поставок
зерна вследствие того, что в недостаточном объеме производилось
снятие средств с аккредитива, суммы, превышающие стоимость
10 (десяти) миллионов пудов зерна, не будут более
выплачиваться торговому представительству в валюте, а будут
записываться на кредит торгового представительства на счет в золотых
марках с начислением 6% годовых. Возникающий при случае
таким образом счет торгового представительства в золотых
марках в имперском кредитном обществе с ограниченной
ответственностью служит вместо неиспользованной аккредитивной
суммы для оплаты русских заказов на продукцию германской
промышленности. Но в случае, если торговое представительство не
распределит в согласованном объеме новые заказы до 1 мая
1924 г. и не будет освобождено от этого обязательства
арбитражным судом (XIII), в результате чего суммы, удержанные в
соответствии с пунктом VII, 2аа), переходят в пользу немецкого
контрагента, то сумма, задержанная на золотом счете, включая
187
набежавшие проценты, немедленно выплачивается торговому
представительству.
VIII. В случае, если торговое представительство представит
доказательство, что от него вследствие состояния германской
экономики, по справедливости, при соблюдении принципа
добросовестного выполнения обязательств, нельзя ожидать, что
оно в полном размере аккредитива до 1 мая 1924 г. разместит в
Германии новые заказы на такие товары, которые Российское
правительство ввозит из-за границы в период, подписания этого
договора, торговое представительство имеет право потребовать
соответственной отсрочки для размещения еще недостающих
новых заказов. Если торговое представительство в течение
этого дополнительного срока не сможет, по той же причине, по
справедливости и при соблюдении принципа добросовестного
выполнения обязательств, разместить недостающие новые заказы в
Германии, то оно освобождается от своего обязательства о
размещении новых заказов в Германии в полном размере
аккредитива, и немедленно выплачиваются суммы, удержанные в
соответствии с пунктом VII, 2аа), включая набежавшие годовые
проценты (6%).
В случае возникновения расхождений во мнениях между
договаривающимися сторонами, следует ли предоставить отсрочку
торговому представительству, и/или подлежит ли торговое
представительство освобождению от его обязательств по истечении
этой отсрочки, и/или подлежат ли выплате торговому
представительству на таких условиях удержанные в соответствии с
пунктом VII, 2аа) суммы, решение по этим вопросам выносится
арбитражным судом, предусмотренным в пункте XIII.
IX. Во время войны или блокады настоящий договор может
быть расторгнут по требованию одной из сторон. В этом случае
торговое представительство может — если оно поставило зерно
и не может применить в духе этого соглашения кредитованную
на счете в золотых марках сумму — свободно распоряжаться
счетом в золотых марках.
X. Торговое представительство до 1 февраля 1924 г.
предложит имперскому кредитному обществу с ограниченной
ответственностью 20 (двадцать) миллионов пудов ржи и пшеницы.
Обе стороны обязуются до 1 марта 1924 г. достигнуть
договоренности, на какой основе должен быть заключен новый
договор.
XI. Имперское кредитное общество с ограниченной
ответственностью вправе после предварительной договоренности с
торговым представительством передать третьей стороне свои права,
вытекающие из этого договора.
XII. Для опубликования этого договора или его части
необходимо согласие обоих контрагентов.
XIII. Упомянутый в пунктах VII, 2сс) и VIII третейский суд,
в чью компетенцию входит также разбирательство, исключая
188
обычный судебный порядок, всех других споров, которые могут
возникнуть при выполнении этого договора, принимает решения
в составе 1 председателя и 2 арбитров.
Каждая сторона в течение 14 дней, после того как одна из
сторон обратилась в третейский суд, назначает арбитра,
арбитры избирают председателя.
Если арбитры в течение следующих 14 (четырнадцати) дней
не смогут договориться о кандидатуре председателя, он
назначается Верховным административным судом Дании.
Третейский суд имеет местопребывание в Берлине и
принимает решения по справедливости.
Берлин, 3 июля 1923 г.
Борис Стомоняков
Печат. no ZStA, Potsdam.
101. Нота торгового представительства РСФСР в Германии
министерству иностранных дел Германии
Копия Берлин, 3 июля 1923 г.
Нижеподписавшийся торговый представитель Российской
Социалистической Федеративной Советской Республики в
Германии подписал сегодня соглашение между торговым
представительством РСФСР в Германии, с одной стороны, и имперским
кредитным обществом с ограниченной ответственностью *, с
другой стороны. Подписание было произведено на основании
устной договоренности подписавшего с господином министром
Вальротом, министериальдиректором в министерстве
иностранных дел, на следующих условиях:
1) что не позднее 6 июля этого года подписанное
вышеназванными лицами соглашение будет аналогичным образом в
законном порядке подписано правлением имперского кредитного
общества и один экземпляр соглашения, изготовленного в двух
экземплярах, будет передан торговому представительству
Российской Социалистической Федеративной Советской Республики
в Германии;
2) что торговому представительству Российской
Социалистической Федеративной Советской Республики в Германии не
позднее дня одобрения указанного соглашения германским
правительством будет передано письмо имперского кредитного
общества следующего содержания:
Имперское кредитное общество с ограниченной
ответственностью подтверждает:
а) имперское кредитное общество во исполнение своего
соглашения с торговым представительством РСФСР в Германии
* См. док. 100.
189
откроет германским фирмам, которым будет поручено
исполнение упомянутых в соглашении новых заказов, счета в золотых
марках;
б) имперское кредитное общество подтверждает к пункту 1
вышеназванного соглашения, что отдельные контракты на
каждую поставку в счет 20 млн. пудов зерна будут заключаться
только между имперским кредитным обществом с ограниченной
ответственностью и/или обществом с ограниченной
ответственностью по импорту зерна и кормовых, с одной стороны, и
торгпредством РСФСР в Германии, с другой стороны.
Если условие, указанное в пункте 1 этого письма, не будет
выполнено, то состоявшееся сегодня подписание соглашения
между торгпредством Российской Социалистической
Федеративной Советской Республики в Германии и имперским кредитным
обществом должно считаться недействительным.
Если условие, указанное в пункте 2 этого письма, не будет
выполнено, то соглашение будет считаться незаключенным, даже
если оно тем временем будет одобрено обоими правительствами.
Борис Стомоняков,
торговый представитель РСФСР
в Германии
Печат. no ZStA, Potsdam.
102. Письмо торгового представителя РСФСР в Германии
министерству иностранных дел Германии о присоединении
союзных с РСФСР Советских республик к соглашению,
заключенному между торгпредством РСФСР в Германии и
имперским кредитным обществом
Копия Берлин, 3 июля 1923 г.
Подписавшийся торговый представитель Российской
Социалистической Федеративной Советской Республики в Германии
заявляет, что торговые представительства других союзных с
РСФСР Советских республик до 1 августа сего года
присоединятся к заключенному между торгпредством РСФСР в Германии
и имперским кредитным обществом с ограниченной
ответственностью соглашению * о поставке 20 миллионов пудов зерна и что,
если до вышеуказанного срока благодаря вступлению в силу
нового союзного договора между Советскими республиками
торгпредство РСФСР в Германии будет уполномочено к
представительству всех союзных с РСФСР Советских республик, это
соглашение должно быть действительно и на территории этих
Советских республик.
Стомоняков,
торговый представитель РСФСР в Германии
Печат. по ZStA, Potsdam.
* См. ДОК. 100.
190
103. Письмо министериальдиректора МИД Германии В. Вальро-
та торговому представителю РСФСР в Германии Б. С. Сто-
монякову
Копия Берлин, 4 июля 1923 г.
Господин торговый представитель!
Как Вы мне сообщили письмом от 3 июля сего года *, Вы
заявили, что торговые представительства других союзных с РСФСР
Советских республик до 1 августа сего года присоединятся к
заключенному между торгпредством РСФСР в Германии
и имперским кредитным обществом с ограниченной
ответственностью соглашению** о поставке 20 миллионов пудов
зерна и что, если до вышеуказанного срока благодаря
вступлению в силу нового союзного договора между Советскими
республиками торгпредство РСФСР в Германии будет
уполномочено к представительству всех союзных с РСФСР Советских
республик, это соглашение должно быть действительно и на
территории этих Советских республик.
От имени моего правительства я принимаю это к сведению и
имею честь сообщить, что мое правительство согласно с этим
заявлением.
Вальрот,
министериальдиректор
Печат. no ZStA. Potsdam.
104. Письмо министериальдиректора МИД Германии В. Валь-
рота торговому представительству РСФСР в Германии
Копия 4 июля 1923 г.
Нижеподписавшийся имеет честь подтвердить этим письмом
получение ноты от 3 июля сего года *** относительно условий,
при которых совершено подписание соглашения между торговым
представительством РСФСР в Германии и имперским
кредитным обществом с ограниченной ответственностью.
Вальрот,
министериальдиректор
Печат. no ZStA. Potsdam.
* См. док. 102.
** См. док. 100.
*** См. док. 101.
191
105. Письмо статс-секретаря МИД Германии А. Мальцана статс-
секретарю имперской канцелярии о советско-германском
соглашении о поставках товаров
Копия Берлин, 4 июля 1923 г.
Содержание: германо-русское соглашение о поставках
товаров.
Главное содержание и цель заключенного 1 марта сего года в
Москве между германским послом графом фон Брокдорф-Ран-
цау и народным комиссаром Л. Б. Красиным предварительного
соглашения * о поставках русского зерна и кормовых в обмен на
продукцию немецкой промышленности, о котором министерство
иностранных дел располагает информацией, заключались в
следующем:
1. Обеспечить России прочный германский рынок сбыта по
меньшей мере 20 миллионов пудов указанной земледельческой
продукции по ценам мирового рынка и одновременно пойти
навстречу потребности России в кредитах путем аванса,
предоставляемого по частям;
2. Использовать этот аванс с немецкой стороны, во-первых,
для облегчения получения валюты и далее в интересах
немецкой промышленности, поскольку данный аванс, который
выплачивается в твердой валюте, но эти средства должны сниматься
со счетов в германских марках, может быть использован
только для оплаты русских промышленных заказов в Германии.
16 апреля сего года министерство иностранных дел одобрило
эту основополагающую идею указанного московского
соглашения, отвечающую одновременно интересам Германии и России,
однако в то же время потребовало в форме директив для
дальнейших переговоров, которые надлежит провести здесь, чтобы:
а) соглашение было ограничено поставками ржи и пшеницы
(15 миллионов пудов = 245 000 тонн из урожая текущего года
и 5 миллионов пудов из прошлогоднего урожая);
б) использование аванса на заказы на промышленную
продукцию из простого права на такие заказы превратилось в
твердое обязательство русской стороны;
в) аванс в размере 50% обязательных поставок зерна
частями по 10% использовался в качестве компенсации за уже
произведенные новые заказы на промышленную продукцию **.
Кроме того, министерством иностранных дел выдвинуты
условия для снятия со счетов сумм в бумажных марках, для
начисления процентов на аккредитив и его погашения, для
совершения имперским бюро по зерну и т. д. отдельных сделок по
закупке зерна в том виде, в каком они в существенных пунктах
сформулированы в новом договорном соглашении.
* См. док. 63.
** См. док. 74.
192
Проведенные на этой основе переговоры с уполномоченным
на то руководителем прежнего российского торгового
представительства г-ном Стомоняковым, проходившие с трудностями и
потребовавшие много времени, имели в конце концов своим
результатом содержащееся в приложении в 25 экземплярах германо-
русское соглашение о товарных поставках наряду с
относящимся к нему обменом нотами *, контрагентами в котором по
соображениям целесообразности вместо правительств обеих
сторон выступают имперское кредитное общество и торговое
представительство РСФСР. Выдвинутые немецкой стороной основные
принципы нашли свое отражение в этом соглашении, хотя и в
другой форме.
Основные принципы вышеупомянутой договоренности
следующие:
1. Обязательствам России по поставкам 20 миллионов пудов
ржи и пшеницы по ценам мирового рынка (с отгрузкой 5
миллионов пудов в июле — августе, а 15 миллионов пудов в сентябре —
ноябре) с немецкой стороны противостоит обязательство о
предоставлении двумя частями оплачиваемого германскими
марками аккредитива в размере 50% покупной цены, составляющей
сегодня приблизительно 51 миллион золотых марок, а также о
выплате остатка в девизах по прибытии зерна.
2. 50-процентный аванс в конечном счете должен быть
использован исключительно на оплату новых русских заказов на
промышленную продукцию в Германии.
3. Погашение сумм, оплачиваемых через аккредитив, а
также обеспечение выполнения задачи, упомянутой в пункте 2,
осуществляется таким образом, что при поступлении отдельных
поставок зерна из общей покупной цены каждой отдельной партии
изымаются и удерживаются соответствующие доли наличной
выплаты в девизах, которые в соответствии с согласованной для
этой цели формулой дадут возможность погашать упомянутый
аванс с непременной оговоркой о том, что эквивалент за 10
миллионов пудов зерна (50%) должен быть удержан для оплаты
русских заказов на промышленную продукцию.
4. В качестве гарантии использования 50-процентного
суммарного аккредитива для осуществления новых заказов на
промышленную продукцию служит переходящая имперскому
кредитному обществу, в случае невыполнения этих обязательств,
залоговая сумма в размере 10% средств, использованных на
оплату прежних обязательств.
5. Продолжение действия договора в следующем году в
надлежащей форме определяется соответствующими
постановлениями договора (пункты X и XI).
В целях пояснения и дополнения к этому огромной важности
содержанию данного договора можно еще добавить следующее.
* См. док. 100— 104.
13 Заказ 1802
193
Трудность сбалансирования интересов заключалась прежде
всего в том, чтобы увязать большую и настоятельную
потребность России в кредитах с потребностью Германии в
максимальной загрузке своей промышленности при максимально
возможном облегчении положения на валютном рынке.
Препятствующие этому обстоятельства заключались в первую очередь в
объективной невозможности решительно требуемого немецкой
стороной приблизительно одновременного осуществления закупок
зерна, с одной стороны, и поставок промышленных товаров —
с другой. Русская сторона постоянно подчеркивала и
многократно доказывала, что возникшие благодаря оккупации Рурской
области затруднения дл^ поставок немецкой промышленности в
сочетании с продолжающимся падением курса марки не только
препятствуют размещению новых промышленных заказов, но
даже мешают и задерживают выполнение всех промышленных
заказов в такой степени, что становится практически
невозможным само по себе желательное полное погашение частями
предоставленного в рассрочку аванса на оплату уже
произведенных новы-х заказов из расчетных сумм за отдельные поставки
зерна.
Русская сторона поэтому потребовала, по возможности с
освобождением первых 5 миллионов пудов от обязательных
сборов, права временного покрытия задолженности по прежним
промышленным заказам за счет аккредитива при условии
подтверждения размещения новых заказов в размере всего
аккредитива только к 1 мая 1924 г. Наряду с этим русская сторона
потребовала, чтобы при наличии непреодолимых затруднений для
поставок, легко устанавливаемых арбитражным судом, она
имела бы право поставить еще вопрос о соответствующей
дальнейшей отсрочке для этих новых заказов, а в необходимых случаях
и о частичном освобождении от обязанности делать новые
заказы.
Если с этими ограничениями и пришлось по справедливости
и вынужденно согласиться, то все же удалось выторговать для
первых 5 миллионов пудов урожая текущего года сохранение в
любом случае остатка в 7з всей совокупной стоимости, который
вообще должен служить вместо неиспользованных сумм
аккредитива для расчетов по промышленным заказам. Фактическое
размещение новых заказов в размере 50% покупной цены
обеспечивается, однако, в достаточной степени благодаря тому, что
из накладных сумм каждой партии зерна из поставок 15
миллионов пудов и из сумм, которые должны выплачиваться наличной
валютой, удерживаются в качестве залоговой суммы 10% тех
средств, которые были сняты с аккредитива для оплаты старых
заказов. В угрозе лишиться этой не выходящей за пределы 10%
недостающих новых заказов залоговой суммы можно было
увидеть достаточную гарантию того, что при условии сохранения в
принципе способности немцев осуществлять поставки выданный
194
аккредитив в конечном счете полностью будет использован на
новые промышленные заказы. Эти уступки русских в сочетании
с их отказом, которого наконец удалось добиться, от упорно
отстаиваемой и с самого начала чрезвычайно мешавшей
осуществлению договора клаузулы о неурожае, а также явившаяся
результатом этого отмена большой и принципиальной уступки о
погашении в случае неурожая задолженности за аванс путем
выдачи векселей русской стороной сделали наконец возможным
заключение договора. Оценка основных идей, заложенных в
соглашении, одобренном министерством иностранных дел при его
обсуждении 16 апреля, дается ниже.
Германия закупила в этом году свыше 200 000 тонн зерновых
в России, но это не гарантировало от утечки за границу
израсходованных на это валютных сумм; оказалось также
невозможным использовать эти суммы непосредственно для обеспечения
занятости и оживления германской промышленности.
Невозможно было также предотвратить, чтобы немецкие деньги не
потекли за границу в виде русских заказов, а тенденция к этому
бесспорно наблюдалась в последние месяцы.
Значение данного соглашения возрастает, наконец, в
результате создания в этот период опекунского консорциума, который
на первых порах состоит из пятнадцати крупных немецких
промышленных, банковских и торговых фирм и который должен
быть пополнен. В соответствии с подлежащими еще
согласованию с российским торговым представительством и наиболее
заинтересованными ведомствами условиями этот консорциум, по-
видимому, готов содействовать добровольным промышленным
дополнительным кредитам в размере примерно 10 миллионов
золотых марок в обмен на векселя русского Государственного
банка путем предоставления им Российскому правительству
кредита на сумму до 5 миллионов золотых марок, приняв к
учету векселя русского Государственного банка, причем эти
средства должны пойти на новые закупки промышленных изделий.
Тем самым была бы создана дальнейшая важная предпосылка
для преодоления столь опасного для торговли с Россией раскола
в немецких экономических кругах, которая также, выходя за
пределы настоящего договора, обещает стать чрезвычайно
важной для укрепления связей между немецкой и русской
экономикой.
Поскольку первое предоставление средств по аккредитиву
российскому торговому представительству имперским кредитным
обществом должно иметь место уже 10 июля сего года,
почтительнейше просил бы поставить прилагаемый проект договора
в повестку дня заседания кабинета еще на этой неделе, с тем
чтобы этот договор был одобрен имперским правительством.
Мальцан
Печат. no ZStA, Potsdam. ,
195
106. Телеграмма заместителя народного комиссара иностранных
дел РСФСР М. М. Литвинова полномочному представителю
РСФСР в Германии Н. Н. Крестинскому
9 июля 1923 г.
Срочно сообщите нотой германскому правительству, что
«хлебный договор» на 20 миллионов пудов, подписанный 5
июля *, ратифицирован правительством Союзных Советских
Республик.
Литвинов
Печат. по АВП СССР.
107. Выписка из протокола заседания имперского кабинета о
советско-германском соглашении о поставках товаров
9 июля 1923 г.
3) Германо-советское соглашение о поставках товаров ** —
Rk7712 —
Г-н имперский министр иностранных дел излагает
содержание проекта.
Г-н имперский министр продовольствия и сельского
хозяйства предлагает, чтобы валюта для приобретения русского зерна
была предоставлена особо, а не изымалась из средств, уже
предоставленных имперскому ведомству по зерну для закупки зерна.
Кабинет одобряет проект с оговоркой г-на имперского
министра продовольствия и сельского хозяйства.
Печат. no ZStA, Potsdam.
108. Телеграмма министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга послу Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 9 июля 1923 г.
Договор о зерне *** только что принят кабинетом, несмотря
на серьезные сомнения, главным образом относительно
возможностей русских осуществлять поставки. Прошу оказать
воздействие в плане пунктуального соблюдения сроков поставок, за
которое ясно и без оговорок выступил МИД. Согласованное с
торговым представительством сообщение для печати следует.
Розенберг
Печат. по ZStA, Potsdam.
* См. док. 100. Упомянутое соглашение («хлебный договор») было
подписано представителями имперского кредитного общества 5 июля 1923 г.
** См. док. 100.
*** См. там же.
196
109. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 17 июля 1923 г.
Имел обстоятельную беседу со Стомоняковым, который
сообщил мне, что Российское правительство намерено также со
своей стороны опубликовать сообщение. Только что он прислал
мне нижеследующий проект, составленный им и господином
Красиным.
Возобновление экспорта зерна привело к заключению
важного договора, который представляет собой новый шаг в
советско-германском сближении на основе Рапалльского договора.
5 июля сего года в Берлине между торговым представительством
РСФСР и имперским кредитным обществом или имперским
ведомством по зерну заключено соглашение о поставке 20
миллионов пудов зерна в Германию *. Отправка первых 5 миллионов
пудов из урожая 1922 г. начнется немедленно, дальнейшие 15
миллионов пудов должны быть поставлены из нового урожая, а
именно до конца ноября из русских портов. Имперское ведомство по
зерну дает торговому представительству задаток в размере 50%
всей стоимости поставляемого зерна. Торговое
представительство воспользуется этим задатком для размещения новых заказов
в Германии.
Следует полагать, что этот новый договор будет эффективно
содействовать экспорту зерна из России в Германию и германо-
русскому товарообмену.
Стомоняков просил сообщить, имеются ли сомнения с
немецкой стороны в отношении вышеприведенного текста, и добавил:
«В случае принятия нашего проекта у нас не было бы
возражений против опубликования немецкого коммюнике в соответствии
с переданным мне вчера текстом».
Прошу сообщить о решении по телеграфу.
Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
ПО. Нота народного комиссара иностранных дел РСФСР
Г. В. Чичерина поверенному в делах Германии в РСФСР
В. Радовицу **
21 июля 1923 г.
В силу Декларации и Договора ***, принятых Российской
Социалистической Федеративной Советской Республикой, Украин-
ской Социалистической Советской Республикой, Белорусской
* См. док. 100.
** Аналогичные ноты были направлены 21 июля 1923 г. представителям
Австрии, Афганистана, Великобритании, Италии, Китая, Латвии, Литвы,
Монголии, Норвегии, Персии, Польши, Турции, Финляндии, Чехословакии,
Эстонии в РСФСР.
*** Декларация и Договор об образовании Союза Советских
Социалистических Республик от 30 декабря 1922 г. (см. «Документы внешней политики
СССР», т. VI. М., 1962, док. 58, 59).
197
Социалистической Советской Республикой и Закавказской
Социалистической Федеративной Советской Республикой,
включающей Социалистическую Советскую Республику
Азербайджана, Социалистическую Советскую Республику Грузии и
Социалистическую Советскую Республику Армении, и после
одобрения верховной властью этих Республик, утвержденных
Центральным Исполнительным Комитетом Союза Советских
Социалистических Республик 6 июля 1923 г. как Основной закон
Союза Советских Социалистических Республик, Российская
Социалистическая Федеративная Советская Республика вошла в
числе прочих вышеназванных Республик в состав
образованного означенным актом союзного государства, принявшего
наименование Союза Советских Социалистических Республик.
Суверенитет РСФСР, ограниченный отныне пределами, указанными в
Основном законе Союза, по предметам, отнесенным к
компетенции Союза, в остальном будет осуществляться РСФСР,
суверенные права которой будут охраняться Союзом Советских
Социалистических Республик.
Международные отношения Союза, включая РСФСР и
прочие вышепоименованные Республики, а также его внешние
торговые сношения, таможенная система, управление путями
сообщения, почтой и телеграфом и заключение концессионных
договоров, как общесоюзных, так и от имени РСФСР, будут
отныне осуществляться через уполномоченные на то Основным
законом СССР органы центральной власти Союза.
Согласно изложенному, РСФСР передала Союзу Советских
Социалистических Республик ведение всех ее международных
сношений и в том числе проведение в жизнь всех заключенных
ею международных договоров и соглашений, которые, как равно
и концессионные договоры, вступившие до сего времени в
действие на территории РСФСР в соответствии с ее
законодательством, будут Союзом Советских Социалистических Республик
сохраняемы на территории РСФСР в их прежней силе, и
осуществление внешних торговых сношений, которые впредь будут
производиться внутренними и заграничными органами Народного
комиссариата внешней торговли СССР.
НКИД РСФСР имеет честь обратиться к Вам с просьбой
довести настоящее сообщение до сведения вашего правительства *.
Примите, господин поверенный в делах, уверения в самом
высоком к Вам уважении.
Г. Чичерин
Лечат, по сб. * Документы
внешней политики СССР»,
т. VI. М., 1962, стр. 394—395.
* НКИД УССР вручил представителям иностранных государств ноты
аналогичного содержания 16 июля 1923 г. в Харькове, НКИД БССР —21 июля
1923 г. в Минске и НКИД ЗСФСР —21 июля 1923 г. в Тифлисе.
198
111. Нота народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина поверенному в делах Германии в СССР
В. Радовицу *
23 июля 1923 г.
Центральный Исполнительный Комитет Союза Советских
Социалистических Республик утвердил и ввел в действие 6 июля
сего года как Основной закон Союза Советских
Социалистических Республик Декларацию и Договор, принятые Российской
Социалистической Федеративной Советской Республикой,
Украинской Социалистической Советской Республикой, Белорусской
Социалистической Советской Республикой и Закавказской
Социалистической Федеративной Советской Республикой,
включающей Социалистическую Советскую Республику
Азербайджана, Социалистическую Советскую Республику Грузии и
Социалистическую Советскую Республику Армении. В силу этого акта,
одобренного верховной властью названных Республик, они
составляют отныне союзное государство, которое приняло
наименование Союза Советских Социалистических Республик и
которое включает в свои границы территории означенных выше
республик в пределах, существующих к моменту вступления в силу
вышеуказанных Декларации и Договора, причем суверенитет
Союзных Республик, ограниченный пределами, указанными в
Основном законе Союза, по предметам, отнесенным к компетенции
Союза, в остальном осуществляется вышепоименованными
республиками, которых суверенные права охраняются Союзом
Советских Социалистических Республик.
Союзом Советских Социалистических Республик через
уполномоченные на то Основным законом органы центральной
союзной власти будут отныне осуществляться международные
отношения Союза, включая входящие в его состав Республики, а
также их внешние торговые сношения, таможенная система,
управление путями сообщения, почтой и телеграфом и
заключение концессионных договоров, как общесоюзных, так и от имени
Союзных Республик.
Согласно изложенному, на НКИД СССР возложено ведение
от имени Союза всех его международных отношений, в том
числе проведение в жизнь всех заключенных вышепоименованными
республиками с другими государствами договоров и соглашений,
которые сохраняют на территориях соответствующих республик
свою прежнюю силу.
Ввиду объединения Основным законом СССР внешней
торговли Союза на основе государственной монополии,
осуществление ее возложено на внутренние и заграничные органы НКВТ
* Аналогичные ноты были направлены 23 июля 1923 г. представителям
Австрии, Афганистана, Великобритании, Италии, Китая, Латвии, Литвы,
Монголии, Норвегии, Персии, Польши, Турции, Финляндии, Чехословакии,
Эстонии в СССР.
199
СССР, отныне заменяющие собою прежние органы внешней
торговли вышепоименованных Республик.
Концессионные договоры, вступившие до сего времени в
действие в Союзных Республиках в соответствии с их
законодательством, сохраняют свою прежнюю силу.
Ставя об этом в известность правительство Германии,
правительство СССР заявляет о своем неуклонном стремлении к
дальнейшему развитию установившихся с Германией дружественных
отношений в соответствии с договорами.
НКИД СССР имеет честь обратиться к Вам с просьбой
довести изложенное выше сообщение до сведения вашего
правительства.
Примите, господин поверенный в делах, уверения в самом
высоком к Вам уважении.
Л Чичерин
Печат. по сб. сДокументы
внешней политики СССР»,
т. VI. М.. 1962. стр. 395—396.
112. Телеграмма министра иностранных дел Германии Ф. Розен-
берга послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 27 июля 1923 г.
Прошу передать Чичерину благодарность за сообщение*, а
также поздравления германского правительства по случаю
государственно-правовой консолидации Советского Союза.
Германское правительство также будет искренне стремиться к тому,
чтобы укреплять и развивать дружественные отношения со всем
союзным государством.
Розенберг
Печат. по ZStA, Potsdam.
113. Нота поверенного в делах Германии в СССР В. Радовица
народному комиссару иностранных дел СССР Г. В.
Чичерину
29 июля 1923 г.
Подтверждая с глубочайшей благодарностью последовавшую
23 июля нотификацию об образовании «Союза Советских
Социалистических Республик» **, имею честь передать поздравления
моего правительства по случаю этого знаменательного
государственного акта.
Германское правительство будет также искренне стремиться
к укреплению и развитию дружественных отношений с обра-
* См. док. ПО и 111.
** См. там же.
200
зованным ныне Союзом Советских Социалистических
Республик.
Пользуюсь случаем, господин народный комиссар, чтобы
передать Вам уверения в самом высоком к Вам уважении.
Радовиц
Печат. по сб. ^Документы
внешней политики СССР»,
т. VI. М., 1962. стр. 396.
114. Письмо народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина поверенному в делах Германии в СССР
В. Радовицу о развитии экономических связей с Германией
3 августа 1923 г.
Милостивый государь господин поверенный в делах,
Тесная экономическая связь Германии с Союзом Советских
Социалистических Республик требует самого оживленного
общения представителей государственных и хозяйственных органов
Союза с представителями торгово-промышленного мира
Германии.
Поскольку Союз Советских Социалистических Республик
имеет в Германии торговое представительство, правомочное на
месте вести все переговоры по заключению всякого рода сделок,
германский торгово-промышленный мир имеет полную
возможность через торговое представительство завязать необходимые
переговоры, а в дальнейшем и заключать договоры. Лишь только
переговоры требуют по тем или другим причинам германских
представителей в Россию, им немедленно дается виза.
Совсем в другом положении находятся представители
хозяйственных и государственных учреждений Союза Советских
Социалистических Республик.
С удовлетворением и признательностью было принято у нас
сделанное графом Брокдорф-Ранцау перед своей поездкой в
Германию обещание, что германское посольство намерено
облегчить получение виз для поездок лиц, командируемых в
Германию нашими учреждениями. Обстоятельства последних
недель все же заставляют меня указать, господин поверенный в
делах, что вопрос о визах не перестал быть для нас вопросом,
вызывающим бесконечные недоразумения и нежелательные
осложнения в нашей повседневной работе.
Особенно много затруднений при выдаче виз чинит
паспортный отдел германского посольства лицам, едущим в Германию
от наших хозяйственных органов, а также лицам, едущим с
научной целью или с целью лечения.
Последние недели, однако, доказывают, что германское
посольство во многих случаях, где речь идет о поездках лиц,
командируемых нашими государственными органами, чинит со-
201
вершенно исключительные затруднения, значительно большие,
чем лицам, обращающимся к германскому посольству в частном
порядке.
Из 276 ходатайств 65 осталось вообще неудовлетворенными,
многие ходатайства были удовлетворены только спустя один-два
месяца, а относительно отдельных поездок германское
посольство выставляло такие требования, которые не могут быть иначе
истолкованы, как только желанием затянуть удовлетворение
ходатайства о визе. Особенно ярко было обнаружено такое
отношение при поездке нижеследующих лиц:
1) Мандельштам 30/V ЗВ/1238
2) Кушнер 7/V1 » /1311
3) Фрадкин 11/VI » /1348
4) Слиозберг 13/VI » /1445
5) Мелиоранский 21/VI » /1474
6) Чертов 30/VI » /1592
7) Тер-Ваганян 6/VII » /1633
8) Савельев 6/VII » /1634
9) Равдель 17/VII » /1737
10) Мещеряков 19/VII » /1753
При этом я должен указать, что мы никогда не становились
на точку зрения, что при удовлетворении взаимных ходатайств
о визах может быть поднят вопрос о количественном
соотношении между выдаваемыми Германией и СССР визами. Ввиду,
однако, того, что заведующий паспортным отделом германского
посольства при переговорах с отделом Запада Народного
комиссариата по иностранным делам в последнее время стал на эту
точку зрения, я считаю необходимым упомянуть здесь, что за
последние месяцы полномочное представительство выдавало
145 виз в месяц средним числом, а германское посольство,
согласно сделанному графом Брокдорф-Ранцау Крестинскому
заявлению,— около 100.
При затруднениях, чинимых последнее время германским
посольством в деле получения виз, особенно бросается в глаза то
обстоятельство, что эти затруднения выдвинуты с явным
намерением затяжки вопроса или его отрицательного разрешения.
Зная, с каким исключительным вниманием вместе с
господином послом, Вы, господин поверенный в делах, всегда относились
ко всем трудностям, которые встречались на пути нашего
экономического и политического сближения, я прошу Вас проверить,
не объясняются ли затруднения последнего времени действиями
отдельных чиновников паспортного отдела германского
посольства, не уяснивших себе необходимость подходить к делу
удовлетворения каждого ходатайства с добрым намерением.
Этим случаем я пользуюсь, чтобы выразить Вам, господин
поверенный в делах, твердую уверенность, что устранение всех
202
этих мелких затруднений в деле получения виз будет
способствовать в значительной мере более успешной совместной работе.
Разрешите мне, господин поверенный в делах, выразить Вам
при этом случае чувство моего глубокого к Вам уважения и
преданности.
Чичерин
Печат. по АВП СССР.
115. Письмо полномочного представителя СССР в Германии
Н. Н. Крестинского народному комиссару иностранных дел
СССР Г. В. Чичерину об участии Германии в
международной транспортной конференции и планах вступления в Лигу
наций
3 августа 1923 г.
Многоуважаемый Георгий Васильевич,
По поводу Вашего запроса об участии Германии в
международной транспортной конференции и ее намерений вступить в
Лигу наций сообщаю о разговоре, который я имел позавчера у
нас за ужином с Мальцаном.
Мальцан сказал, что он и Розенберг считают себя
связанными обещанием, данным Вам, не предпринимать никаких шагов
для вступления в Лигу наций, не поставив об этом в известность
русское правительство. В настоящее время германское
правительство не намерено что-либо делать для вступления в Лигу
наций, хотя на него производится в этом направлении усиленное
давление со стороны Англии и некоторых политических партий,
главным образом социал-демократов. Если бы, однако,
германскому правительству пришлось изменить свою точку зрения и
принять какое-либо решение, меняющее его отношение к Лиге
наций, то оно немедленно же поставило бы об этом в известность
русское правительство через Брокдорф-Ранцау или через меня.
С товарищеским приветом
Н. Крестинский
Печат. по АВП СССР.
116. Телеграмма заведующего информационным отделом
торгового представительства СССР в Германии заместителю
народного комиссара иностранных дел СССР М. М. Литвинову
16 августа 1923 г.
Постановлением берлинского биржевого комитета от 14 сего
месяца все русские ценные бумаги, котировавшиеся до войны
на берлинской бирже, допущены с 1 сентября сего года вновь к
официальной котировке на берлинской бирже.
Фельдман
П*чат. по АВП СССР.
603
117. Речи полномочного представителя СССР в Германии
Н. Н. Крестинского и президента Германии Ф. Эберта по
случаю вручения верительных грамот полномочным
представителем СССР в Германии
Берлин, 18 августа 1923 г.
1. Речь полномочного представителя СССР в Германии.
Г-н рейхспрезидент!
До июля месяца текущего года четыре Советские республики,
в декабре 1922 г. соединившиеся в Союз Советских
Социалистических Республик, а именно: Российская Социалистическая
Федеративная Советская Республика, Украинская
Социалистическая Советская Республика, Закавказская Социалистическая
Федеративная Советская Республика и Белорусская
Социалистическая Советская Республика — имели каждая свое
особое дипломатическое и торговое представительство пои
правительстве Германской Демократической * Республики. И хотя я и
исполнял функции дипломатического представителя трех из
четырех союзных республик, Союз Республик, как таковой, це
имел общего представителя. Не было и единого торгового
представительства — каждая из четырех республик имела отдельного
торгового представителя.
6 июля сего года Центральный Исполнительный Комитет
Союза Советских Социалистических Республик принял решение
создать для всех союзных республик единый Народный
комиссариат по иностранным делам и единый Народный комиссариат
внешней торговли и в соответствии с этим заменить отдельные
представительства союзных республик во всех [имеющих
отношения] с Союзом Советских Социалистических Республик
[странах]**— среди них также в Германии — едиными
дипломатическими и торговыми представительствами. Подобная организация
представительства Союза Советских Социалистических
Республик несомненно облегчит и ускорит процесс хозяйственного,
культурного и политического сближения между Германией и
возникшими на территории бывшей Российской империи
Советскими республиками.
Мне выпала честь быть первым дипломатическим
представителем Союза Советских Социалистических Республик при
правительстве Германской Республики, которую Вы, г-н
рейхспрезидент, возглавляете. Уже почти два года я работаю на посту
полномочного представителя Российской Социалистической
Федеративной Советской Республики при германском
правительстве, отдавая все силы на всестороннее сближение между
Германией и Россией. В этой работе мне постоянно оказывалась помощь
со стороны германского правительства и также с Вашей стороны,
г-н рейхспрезидент. Это дает мне повод выразить мое
глубочайшее убеждение в том, что эта доброжелательная поддержка бу-
* Так в тексте.
** Текст s скобках пропущен.
204
дет оказываться мне и в моей новой, более обширной
деятельности — представительстве интересов всего Союза Советских
Социалистических Республик.
Вручая Вам аккредитующие меня верительные грамоты,
пользуюсь возможностью, чтобы приветствовать Вас и в Вашем
лице весь немецкий народ.
2Ч Речь рейхспрезидента.
Г-н посол!
С большим интересом я следил за развитием вашей страны,
которое привело к тому, что объединившиеся с декабря 1922 г.
Советские республики России, Украины, Закавказья и
Белоруссии образовали 6 июля [1923 г.] Союз Советских
Социалистических Республик. Я искренне желаю, чтобы новая государственно-
правовая форма способствовала процветанию как всего Союза,
так и объединившихся в нем народов. В благосостоянии этих
народов я усматриваю новую гарантию дальнейшего развития
экономических, культурных и политических отношений между
возникшими на территории бывшей Российской империи
Советскими республиками и Германией.
Г-н посол, я разделяю Ваше желание, чтобы новая
организация представительства Советских республик в Германии,
проистекающая из принятого 6 июля Основного закона, также
содействовала сближению между представляемыми Вами
народами и Германией. Имею честь принять из Ваших рук верительные
грамоты, которыми Председатель Центрального
Исполнительного Комитета Союза Советских [Социалистических] Республик
аккредитует Вас в качестве своего полномочного представителя в
Германии, и прошу Вас в будущем, как и прежде, во время
Вашей почти двухлетней деятельности в Берлине, при исполнении
Ваших новых расширенных функций быть уверенным в моей и
моего правительства действенной поддержке в осуществлении
Вашей деятельности, служащей сближению между нашими
двумя народами.
Высказывая Вам свою искреннюю благодарность за Ваши
дружественные слова, от имени Германского государства
приветствую Вас, г-н посол, в качестве полномочного представителя
Союза Советских Социалистических Республик.
Печат. no ZStA, Potsdam.
118. Письмо народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина поверенному в делах СССР в Германии
С. И. Бродовскому об участии Германии в международной
транспортной конференции Лиги наций
27 августа 1923 г.
Уважаемый товарищ,
Почему-то германское правительство сначала утверждало,
что не будет участвовать в транспортном конгрессе Лиги наций *.
* См. док. 115.
205
Из сообщений Радовица совершенно ясно, что германское
правительство отлично будет участвовать, только ставит условием
свое равноправное участие. Мы туда не приглашены, а Германия
приглашена. Не есть ли это как бы первый шаг Германии по
вхождению в Лигу наций. После всех успокоительных заверений
Мальцана и Ранцау этот шаг внушает некоторые сомнения в
прочности этих заверений.
С товарищеским приветом
Чичерин
Печат. по АВП СССР.
119. Из письма народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина поверенному в делах СССР в Германии
С. И. Бродовскому о возобновлении котировки на
берлинской бирже довоенных русских ценных бумаг
27 августа 1923 г.
Уважаемый товарищ,
Удивляюсь, что так мало обращено внимания на
поразительный факт допущения аннулированных русских бумаг к
котировке на бирже в Берлине. Постановлением Берлинского биржевого
комитета от 14 августа довоенные ценные русские бумаги
допускаются с 1 сентября к официальной котировке на берлинской
бирже. Не получив опровержения этого, я в один из ближайших
дней уже обращусь по этому поводу к Радовицу. Обращаю Ваше
внимание на серьезность этого известия. Если оно
подтверждается, надо, чтобы и Вы со своей стороны предприняли шаги.
Допущение аннулированных нами бумаг к котировке на
берлинской бирже есть акт прямо враждебный нам и являющийся
несомненным нарушением Рапалльского договора. Наше дело,
аннулируем ли мы наши бумаги или нет. Если мы их
аннулировали, то их допущение к официальной котировке есть
противодействие нашим правительственным мероприятиям.
Практически это поведет к тому, что публика будет покупать эти бумаги,
думая, что они наши, и тем самым публика будет финансировать
белогвардейщину, которая имеет у себя запасы этих бумаг и
которая их теперь выпустит на биржу. Это есть определенней-
ший враждебный акт против нас. В то же время ни червонцы не
допускаются к ввозу в Германию, ни наши займы не
допускаются на берлинскую биржу.
С товарищеским приветом
Чичерин
Печат. по АВП СССР.
206
120. Верительная грамота посла Германии в СССР У. Брокдорф-
Ранцау
Берлин, 30 августа 1923 г.
Фридрих Эберт
Президент Германии
Председателю Центрального Исполнительного Комитета
Союза Советских Социалистических Республик
Господин Председатель!
Руководствуясь стремлением продолжать развивать
взаимные отношения, учитывая новую Конституцию Союза Советских
Социалистических Республик, я решил назначить графа Ульри-
ха Брокдорф-Ранцау чрезвычайным и полномочным послом
Германии в Союзе Советских Социалистических Республик. Он
будет иметь честь вручить Вам настоящее письмо, которым он
аккредитуется в качестве посла.
Я прошу Вас принять его самым благосклонным образом и
относиться с полным доверием ко всему тому, что он сообщит
Вам от моего имени и по поручению германского правительства.
Берлин, 30 августа 1923 г.
Эберт
Штреземан
Печат. по АВП СССР.
121. Письмо торгового представителя СССР в Германии
Б. С. Стомонякова министерству иностранных дел Германии
Копия Берлин, 12 сентября 1923 г.
Ссылаясь на переговоры о планах образования
консорциумом немецких банков и промышленных фирм
русско-германского посреднического общества — в связи с предоставлением
валютного кредита для русских государственных заказов в
Германии, нижеподписавшийся имеет честь сообщить
министерству иностранных дел, что правительство Союза Советских
Социалистических Республик приветствует такие действия,
поскольку они могут способствовать экономическому сближению
между Германией и Россией. В связи с этим правительство
Союза с готовностью поддержало бы такое начинание; однако оно
по-прежнему отрицательно относится к предложению передать
целиком или частично расчеты по соглашению о пшенице от
5 июля сего года * указанному консорциуму или
посредническому обществу. Тем не менее правительство Союза по инициативе
нижеподписавшегося охотно готово вновь обсудить этот вопрос
* См. док. юо.
207
с германским послом в Москве господином графом Брокдорф-
Ранцау и вновь изучить доводы, выдвигаемые немецкой
стороной, в пользу передачи расчетов по соглашению о пшенице
консорциуму или посредническому обществу.
Стомоняков,
торговый представитель
Союза Советских Социалистических Республик
в Германии
Печат. по АВП СССР.
122. Письмо Народного комиссариата иностранных дел СССР
полномочному представителю СССР в Германии Н. Н. Кре-
стинскому
24 сентября 1923 г.
В связи с образованием Союза Советских Социалистических
Республик Наркоминдел полагает необходимым предпринять
перед германским правительством некоторые шаги, которые
урегулировали бы вопросы, возникающие в связи с образованием
СССР и в связи с необходимостью распространить некоторые из
договоров, заключенных с Германией, и на весь Союз.
При разрешении данных вопросов возникают два момента:
1) о распространении на весь Союз договоров, заключенных
РСФСР с Германией, и
2) о дальнейшей судьбе соглашения о распространении
Рапалльского договора на союзные республики, заключенного 5
ноября 1922 г.
По п. 1 Народный комиссариат иностранных дел полагает,
что действующие соглашения в настоящее время возможно
распределить на три категории:
а) соглашения, которые по своему содержанию утеряли силу,
почему без ущерба могут быть объявлены потерявшими силу,
как-то: 1) соглашение от 19 апреля 1920 г. об отправлении на
родину военнопленных и интернированных гражданских лиц*,
2) соглашение от 23 апреля 1920 г. относительно осуществления
возвращения на родину военнопленных, 3) дополнительное
соглашение о возвращении на родину военнопленных и
гражданских интернированных от 7 июля 1920 г. **, 4) дополнительное
соглашение от 22 января 1921 г. о реэвакуации на родину
транзитом через Латвию и Литву пленных и гражданских
интернированных***, 5) дополнительное соглашение от 6 мая 1921 г. о
* См. сб. «Советско-германские отношения. От переговоров в Брест-Ли-
товске до подписания Рапалльского договора. Сборник документов», т. 2
(1919—1922 гг.). М., 1971, док. 93.
** См. там же, док. 104.
*** Там же, док. 170.
208
реэвакуации военнопленных и гражданских
интернированных *;
б) соглашения, каковые утеряли свою силу частично —
временное соглашение от 6 мая 1921 г. **. Вопрос о его судьбе
изложен ниже;
в) соглашения, сохраняющие свою силу: 1) договор,
заключенный в Рапалло 16 апреля 1922 г., 2) обмен нотами
относительно курьерской службы от 6—25 мая 1921 г. ***, 3)
соглашение относительно торговых судов, попавших во власть другой
стороны, от 23 апреля 1923 г. ****.
Что касается п. 2, т. е. судьбы договора 5 ноября 1922 г., то
НКИД полагает прежде всего необходимым окончательно
оформить еще не законченные внешние формальности путем обмена
ратификационными грамотами союзных республик, как Вам
были препровождены 16 мая сего года при отношении №6817/3.1,
за исключением УССР, которая своевременно должна была
представить ратификационную грамоту непосредственно
полпредству. При обмене грамотами необходимо обменяться
протоколами, проект которого, касающийся Дальневосточной
республики, препровожден был одновременно с ратификационными
грамотами.
НКИД принял меры к тому, чтобы вопрос об украинской
грамоте был немедленно выяснен.
Одновременно Наркоминдел полагает, что после завершения
этих формальностей или даже независимо от них можно было
бы заявить германскому правительству о готовности Советского
правительства распространить договор 5 ноября на весь Союз.
Этим почти что в полной мере была бы достигнута возможность
объявления договора 6 мая 1921 г., потерявшим силу ввиду его
несоответствия, как договора де-факто, существующим между
Союзом и Германией правоотношениям. Но тут приходится
иметь в виду, что договор 6 мая регулирует основные положения,
касающиеся правового положения нашего торгового
представительства и его сотрудников, что договор 5 ноября ссылается на
эти положения и что, таким образом, до заключения торгового
договора и консульской конвенции полное аннулирование
соглашения 6 мая в подлежащей его части могло бы отрицательно
отразиться на интересах дела.
В силу всего вышеизложенного Наркоминдел просит Вас в
срочном порядке дать следующее заключение.
Полагаете ли Вы целесообразным:
подписание с германским правительством особого протокола, в
силу коего:
* См. сб. «Советско-германские отношения. От переговоров в Брест-
Литовске до подписания Рапалльского договора. Сборник документов>, т. 2
(1919—1922 гг.) М., 1971, док. 188.
** Там же, док. 187.
*** Там же, док. 189.
**** Там же, док. 76.
14 Заказ 1802
209
1) признаются ли потерявшими силу ввиду их выполнения
договоры между РСФСР и Германией, поименованные выше под
лит. «а»,
2) признаются распространяющимися на весь Союз
договоры, поименованные выше под лит. «в», и соглашение 5 ноября
1922 г.,
3) из договора 6 мая 1921 г. признаются действующими
впредь до отмены статьи, определение коих может быть лучше
всего произведено Вами.
Давая Ваше заключение, прошу Вас осветить вопрос, в какой
мере с германской стороны для такой процедуры нужно согласие
рейхстага.
Упомянутые выше запоздалые формальности по договору
5 ноября могут производиться параллельно.
Народный комиссар
по иностранным делам
Чичерин
Заведующий
экономическо-правовым отделом
Сабанин
Печат. по АВП СССР.
123. Письмо народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина полномочному представителю СССР в
Германии Н. Н. Крестинскому об усилении антисоветских
тенденций в германской политике
/ октября 1923 г.
Новая ситуация в германо-советских отношениях только
начинает вырисовываться. Независимо от инцидента с Петровым *
нас поражает совершенно изменившийся тон германской прессы:
и столичной, и провинциальной. Газеты типа «Локаль Анцейгер»
вдруг приняли опять тот враждебный тон, который был
употребителен до 1921 г. Одновременно мы имеем чрезвычайно важную
информацию о собраниях промышленников вроде имевшего
место 17 сентября в помещении Леве, где доминировал старый
франкофил и большевикоед Рехберг. Даже в момент рапалль-
ского медового месяца Рехберг оставался почти таким же
неугомонным большевикоедом, как Людендорф и Гофман. Промыш-
* Имеется в виду провокационное выступление центрального органа
СДПГ газеты «Форвертс», опубликовавшей 25 сентября 1923 г.
клеветническую, явно инспирированную правительственными кругами заметку «Русско-
коммунистические склады оружия>. В заметке советское полномочное
представительство обвинялось в организации «складов оружия» «для целей
гражданской войны в Германии*. Называлась, в частности, фамилия советского
военного атташе Петрова. Полпредство заявило решительный протест
правительству Германии. См. док. 125, 126.
210
ленники как будто в своей массе возрождают старую программу
превращения Германии в подсобное орудие для эксплуатации
России силами Франции и Англии. Это было программой Рате-
нау в его первый, каннский период. Но потом он с этим
абсолютно порвал, и весь последующий период был временем
самостоятельной работы Германии у нас. Возвращение германских
промышленников к системе услужения антантовскому капиталу при
его стремлениях эксплуатировать Советские республики
являлось бы крупнейшим поворотом в наших отношениях с
Германией и в экономической и в политической области. Я боюсь, однако,
впадать в преувеличение. Необходимо проверять наши здешние
впечатления Вашими берлинскими наблюдениями. В разговорах
с Ранцау я уже отчасти принял тон обвиняющий и
предостерегающий. Но это надо также проделывать с большим тактом, а то
они подумают, что мы нарочно разыгрываем такую симфонию
для прикрытия наших собственных враждебных им сделок. В
последнем пункте я тоже просил бы Ваших указаний. Являются
ли заподазривания Ранцау, который проявляет громадную
тревогу по поводу наших мнимых соглашений с Францией и
Польшей, его личной зондировкой и маскировкой германской
переориентации, или же в германских правящих кругах
действительно существуют такие опасения, и насколько надо к ним
относиться серьезно. В Ваших последних докладах я на это
не нашел указаний. В данный момент мне даже вообще
неясно, насколько назрела возможность германо-французского
соглашения, с образованием в результате этого антисоветской
германо-французской политической и экономической
группировки.
Вы указываете, что известные элементы, с которыми у нас
были отношения в германской правящей среде, продолжают
прежнюю линию. Это как будто нарушает гипотезу сплошной
германской переориентации. Насколько серьезна и глубока
переориентация промышленников, и нет ли тут значительной доли
блефа.
С коммунистическим приветом
Чичерин
Печат. по АВП СССР.
124. Нота посольства Германии в СССР Народному
комиссариату иностранных дел СССР
Москва, 3 октября 1923 г.
Германское посольство, ссылаясь на беседу господина посла
с господином Штанге от 28 сентября, имеет честь сообщить
Народному комиссариату иностранных дел, что министерство
иностранных дел Германии вновь напоминает, принимая во
внимание настоящее положение, о правилах въезда в Германию. По
основным пунктам министерство ввело еще более строгие
-21-1
предписания и категорически настаивает на их точном
выполнении.
Посольство с сожалением вынуждено сообщить, что в
будущем предусматриваются ограничения также и в отношении
служебных поездок в Германию и что оно сможет, в частности,
разрешать въезд в Германию только одному русскому специальному
курьеру в месяц.
Лечат, по АВП СССР.
125. Из письма полномочного представителя СССР в Германии
Н. Н. Крестинского народному комиссару иностранных дел
СССР Г. В. Чичерину об опубликовании в газете «Форвертс»
провокационного сообщения о так называемых «складах
оружия»
5 октября 1923 г.
Сегодня пришло от Вас письмо, извещающее, что решено
выпустить коммюнике по вопросу о так называемых «складах
оружия». Я немедленно телеграфировал с просьбой задержать
коммюнике до получения этого моего письма. Излагаю дальнейший
ход истории. Официально мы не имеем никаких сведений от
аусамта. Неофициально д-р Иордан, бывший редактор одного из
отделов «Берлинер Тагеблатт», сообщил во время последнего
приема прессы Устинову, что у него был разговор с Вальротом.
Вальрот не скрыл от него, что они находятся в довольно
затруднительном положении. Свидетели, на которых основывалось
выступление «Форвертса», сейчас отказываются дать показания,
и аусамт ничего не может предъявить нам. Придется,
по-видимому, говорил Вальоот, выступить с реабилитирующим посольство
опровержением. В пришедшем сюда вчера номере «Дейли
телеграф» имеется сообщение их берлинского корреспондента, что
по производстве дознания выяснилась непричастность русского
посольства к складам оружия. Эти склады являются, дескать,
действительно коммунистическими, но оружие закупалось
самими германскими коммунистами. По сведениям
корреспондента, министерство иностранных дел выразило уже русскому послу
сожаление по поводу имевшего место недружелюбного
выступления газеты. Есть у нас и некоторые другие указания на то, что
это дело должно благополучно разрешиться и что опровержение
последует от самих немцев. [...]
Вы просите написать, считаю ли я уже совершившимся
фактом поворот против нас германской буржуазии и германского
общественного мнения. Я не считаю, чтобы это было так.
Несомненен тот факт, что Штреземан дал печати указание меньше
писать о России (и хорошего и дурного) и что большая часть
прессы этому указанию следует. Но, по-моему, это скорее
тактический шаг, чем отражение олределенной экономической ори-
2X2
ентации. Сам Штреземан и стоящие за ним круги не против нас.
Приходящие ему на смену в правительстве, тяжелая индустрия
неоднородны в своих отношениях к нам. Если Стиннес до сих пор
враждебен нам, то Крупп уже более или менее нейтрален, Тиссен
завязывает с нами сношения. Кроме того, тяжелая индустрия
будет править в тесном контакте с военной консервативной
группой фон Секта. Эта же группа, как показывают сообщения всех
источников, безусловно за сохранение отношений с Россией. [...]
Печат. по АВП СССР.
126. От отдела печати НКИД СССР
6 октября 1923 г. *
Газета «Форвертс», орган правого крыла германской сониал-
демокоатии, являвшейся сильнейшей партией правительственной
коалиции до кризиса германского кабинета, открыла шумный
клеветнический поход против Советских республик. 25 сентября
в «Форвертсе» на видном месте появилось явно
инспирированное сообщение под заголовком «Русско-коммунистические
склады оружия». Дело заключалось в том, что незалолго перед этим
в Берлине были обнаружены два склада оружия, владельцы
которых неизвестны. Лицо, нанявшее сарай, в котором оказался
один из складов оружия, некий Гедике, говорило, что это
поручение дано ему спекулянтами. Между тем «Форвертс» без
колебаний объявил эти склады российско-коммунистическими и
утверждал, что они были устроены официальными органами рос:
сийского полпредства в целях гражданской войны в Германии.
Доказательством этого служило то обстоятельство, что якобы
извозчик, привезший оружие, иногда возил вещи для российского
торгпредства. Этого извозчика якобы нанимал для торгпредства
служащий последнего Фрике, который, кроме того, занимался
по поручению российского полпредства легальной покупкой
оружия для Советского правительства, действуя по поручению
военного атташе полпредства Петрова. Дальше объявлялось, что
оружие, находившееся в одном из только что найденных складов,
было куплено Петровым.
Последнее утверждение является чистейшей выдумкой и
совершенной ложью. За тех же извозчиков, которых иногда
приходится нанимать полпредству или торгпредству, последние не
могут брать на себя ответственность. Все обвинение «Форвертса»
против советского представительства лишено, таким образом,
хоть сколько-нибудь серьезных оснований. Это — чистое
измышление. Между тем в том же сообщении «Форвертс» заявляет, что
этот случай представляет разительное сходство с происшедшим
в ноябре 1918 г. делом Иоффе. Вслед за тем «Форвертс», столь
* Дата опубликования.
213
неосновательно назвавший эти склады
российско-коммунистическими, принимает благожелательный вид, выражая надежду,
что дальнейшее расследование не даст отягчающего материала
против высших руководителей российского полпредства и
торгпредства.
Напоминание о деле Иоффе надо признать крайне
неудачным, если мы вспомним, что это дело заключалось в том, что
посланный из Москвы берлинскому полпредству ящик слишком
кстати распался на берлинском вокзале, и в нем оказались
революционные листки, которых никто в Москве в этот ящик не клал.
Это неудачное воспоминание «Форвертса» тем более серьезно,
что этот случай послужил поводом для высылки из Германии
тов. Иоффе и для разрыва дипломатических сношений с Россией,
длившегося несколько лет и вряд ли послужившего на пользу
Германии. Как раз за высылкой тов. Иоффе последовал тот
период, когда руководитель германской внешней политики
Каутский говорил, что Германия должна кокетничать с Антантой, а
глава германского правительства Шейдеман при всяком
удобном случае заявлял, что Германия якобы находится в войне с
Россией.
В день появления клеветнической заметки «Форвертса»,
25 сентября, советский полпред тов. Крестинский дал в вечерние
газеты коротенькое сообщение, где заявлял, что в посольстве и
торгпредстве имеется несколько Петровых и что все они
категорически отвергали свою причастность к указанным в «Форверт-
се» складам оружия; сообщение «Форвертса» приходится
объяснить или продолжением систематической кампании против
Советских республик и их представительств, или, в лучшем
случае, заблуждением, основанным на обстоятельствах, не
подвергавшихся никакому расследованию.
При первой встрече с представителями германского
правительства полпред тов. Крестинский указал, что, если бы у
правительства были данные, заставляющие его предполагать
нелояльность кого-либо из членов миссии по отношению к
германскому правительству, последнее должно было бы прежде всего
поставить в известность об этом полпреда, и, если бы данные об
этом были убедительными, полпред поступил бы так, как в этом
случае должен поступить; если бы даже эти данные не
показались ему достаточными, но германское правительство считало
бы обвиняемое лицо нежелательным членом дипломатического
корпуса, вопрос был бы исчерпан без всяких осложнений между
правительствами; вместо этого в официальном центральном
органе крупнейшей правительственной партии появляется
совершенно непроверенное сообщение, обвиняющее Советское
правительство в серьезном вмешательстве во внутренние дела
Германии, возбуждающее, таким образом, общественное мнение против
Советских республик и советского представительства и
развязывающее руки всяким авантюристам справа.
214
Советское правительство прождало почти две недели, не
предавая инцидента гласности, в надежде, что германское
правительство отмежуется от клеветнического и опасного для
добрососедских отношений между обеими странами выступления
«Форвертса». К сожалению, германское правительство этого до
сих пор не сделало и тем создало такое впечатление, как если
бы оно одобряло кампанию, начатую против нашего берлинского
полпредства. Советское правительство, лояльно стоящее на
почве Рапалльского договора и глубоко сочувствующее
германскому народу в его тяжелые минуты, надеется, что его
предположение окажется неосновательным *.
Печат. по газ. «Известия»,
6 октября 1923 г.
127. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
12 октября 1923 г.
Значительные затруднения, испытываемые Народным
комиссариатом иностранных дел за последнее время при получении
виз на въезд в Германию для русских граждан, в том числе и
командируемых по служебным делам и даже случайных
дипломатических курьеров, вынуждают Народный комиссариат
иностранных дел отнестись к создавшемуся положению с самым
серьезным вниманием.
Народный комиссариат иностранных дел считает долгом
довести до сведения германского посольства, что указанные
факты, особенно поскольку они носят не случайный характер, а
подтверждены официально письмом г-на Динстмана от 18 сентября
сего года и нотой германского посольства от 3 октября сего года
за № 110/23**, внушают ему опасения за дальнейшее
безболезненное развитие хозяйственных сношений между СССР и
Германией.
Народный комиссариат иностранных дел обращает внимание
германского посольства на то, что ходатайства на въезд русских
граждан возбуждались лишь в необходимых случаях, когда
этого требовали насущные государственные интересы, или интересы
развития дружественных отношений между обоими
государствами, или в исключительных случаях для лечения, когда жизни или
здоровью отдельных лиц угрожала серьезная опасность.
Ввиду изложенного Народный комиссариат иностранных дел
имеет честь просить германское посольство предпринять перед
его правительством необходимые шаги для того, чтобы урегули-
* Правительство Штреземана было вынуждено опровергнуть
провокационное сообщение «Форвертса» от 25 сентября 1923 г. 19 октября 1923 г. в
этой же газете было опубликовано опровержение.
** См. док. 124.
215
ровать создавшееся положение и по возможности облегчить
чрезмерные препятствия для въезда русских граждан в
Германию, устранив тем самым необходимость для правительства
СССР ограничить число разрешений, выдаваемых германским
гражданам на въезд в пределы Союза, так как само собою
разумеется, что интересы Союза требуют, чтобы условия въезда
германских граждан в СССР находились в соответствии с
правилами, установленными на этот предмет германским
правительством для граждан СССР.
Печат. по АВП СССР.
128. Протокол [об обмене ратификационными грамотами
заключенного 5 ноября 1922 г. Договора между СССР и
Германией о распространении на союзные с РСФСР республики
договора, заключенного 16 апреля 1922 г. в Рапалло между
РСФСР и Германией]
[26 октября 1923 г]
Нижеподписавшийся статс-секретарь министерства
иностранных дел Германского государства и нижеподписавшийся
полномочный представитель (посол) Союза Советских
Социалистических Республик, в котором в настоящее время
объединены в союзное государство Дальневосточная республика
и государства Украина, Белоруссия, Грузия, Азербайджан и
Армения,
собрались в министерстве иностранных дел для обмена
ратификационными грамотами заключенного 5 ноября 1922 г.
договора между Германским государством, с одной стороны, и
советскими республиками Украиной, Белоруссией, Грузией,
Азербайджаном и Арменией, равно как и Дальневосточной
республикой. .. - ,:^(
Нижеподписавшийся полномочный представитель (посол)
СССР заявил при этом от имени Союза, что об обмене
грамотами с Дальневосточной республикой не может быть вопроса, так
как эта республика решением своего Народного собрания от
15 ноября 1922 г. прекратила свое существование и присоединила
свою территорию к РСФСР.
Так как, таким образом, Дальневосточная республика стала
составной частью Российской Социалистической Федеративной
Советской Республики — договоры, заключенные между
Германским государством и РСФСР, именно Временное соглашение от
6 мая 1921 г. и Рапалльский договор от 16 апреля 1922 г. тем
самым действительны также для территории Дальнего Востока.
Нижеподписавшийся посол заявил далее, что ошибочно
пропущенный в ратификационных грамотах Украины, Грузии,
Азербайджана и Армении немецкий текст также должен считаться
аутентичным текстом.
216
После того как были взаимно предъявлены ратификационные
грамоты и найдены в остальном в добром порядке, состоялся
обмен таковыми.
В удостоверение чего нижеподписавшиеся составили и
подписали этот протокол.
Изготовлено в двух подлинных экземплярах в Берлине 26
октября 1923 г.
Крестинс.кий Мальцан
Печат. по АВП СССР.
129. Из с Правительственной программы» генерала Секта*
Октябрь 1923 г.
Внешняя политика:
и
Принципиальное признание репарационных обязательств в
размерах, которые не превышают возможностей Германии.
Никакого нового признания Версальского договора, твердая
позиция в оценке его принудительного характера, оспаривание
содержащихся в нем долговых обязательств.
Отказ от вступления в Лигу наций.
Отклонение любых новых обязательств сверх содержащихся
в рамках Версальского договора, включая и относящиеся к
Рейнской области...
Ресурсы Германии, как военные, так и экономические,
открыты всему миру; не нужно слов для доказательства того, что
их недостаточно для проведения собственной политики силы, для
нарушения мира путем агрессии, даже если бы какое-то
германское правительство и выразило свою готовность к подобным
предприятиям. Но одно мир должен знать, а именно: для
самозащиты, для последней борьбы за национальное «быть
или не быть» всегда найдется германская рука или германский
меч...
От обеих великих англосаксонских держав рейх ожидает
растущего понимания его положения, а также признания
принесенных и приносимых им жертв...
Кроме того, важнейшим делом правительства будет
осуществление экономического сближения с Россией, поскольку оно
убеждено, что обстоятельства связали оба государства друг с
другом, а оказание взаимопомощи в экономической области
отвечает обоюдным интересам. При этом совершенно различные
формы правления в обоих государствах не должны и не могут
* Генерал-полковник Ганс фон Сект был командующим сухопутными
войсками рейхсвера с марта 1920 г. по октябрь 1926 г. В октябре 1926 г. из-за
своих тесных связей с бывшим германским кронпринцем Сект был вынужден
вследствие протестов демократической общественности уйти в отставку.
217
служить препятствием, поскольку Германия столь же мало
помышляет о вмешательстве в русские внутренние дела, сколь
преисполнена решимости отразить и воспрепятствовать любому
внешнему воздействию на ее внутренние порядки, с какой бы
стороны это ни исходило...
Печат. no Geschlchte der deutschen
Arbeiterbewegung, Bd. 3. Berlin,
1966, S. 668—669.
130. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
19 ноября 1923 г.
В сегодняшнем письме, адресованном лично мне, Фрумкин *
вновь подчеркивает, что Советское правительство проявляет
самый большой интерес к выполнению соглашения о поставках
зерна и полностью гарантирует его выполнение**. Однако
вопрос о базе расчетов вследствие поступившей с опозданием
вербальной ноты Красина должен быть решен после
дополнительной проверки. Советское правительство заявляет о своей
готовности принять платежи рентными марками, но, чтобы
предохранить себя от возможных убытков, оно должно настаивать на том,
чтобы разница, могущая возникнуть в случае недостижения
рентной маркой золотого паритета, была покрыта германской
стороной.
Я дал понять ответственным лицам в Народном
комиссариате по иностранным делам, что требование Фрумкина означает
недоверие к германской финансовой реформе, поддержку
которой мы были вправе ожидать от дружественного государства.
Предоставляю на ваше усмотрение использование этого
аргумента в беседах с Красиным.
О принятом решении прошу информировать по телеграфу.
Ранцау
Печат. по ZStA. Potsdam.
131. Телеграмма министериальдиректора МИД Германии
В. Вальрота послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
22 ноября 1923 г.
Окончательно выделено необходимое для выполнения
соглашения о поставках зерна *** количество рентных марок.
Возможные отказы фирм от приема рентных марок будут в случае
необходимости преодолены вмешательством с нашей стороны.
* Заместитель наркома внешней торговли.
** См. док. 100.
*** См. там же.
218
Правительство готово всячески поддержать и гарантировать
выполнение соглашения, однако отклоняет предоставление
формальных гарантий покрытия возможной курсовой разницы
рентной марки. Такое заявление в момент начала эмиссии рентной
марки невозможно.
Вальрот
Печат. no ZStA, Potsdam.
132. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
15—17 декабря 1923 г.
В ответ на вербальную ноту германского посольства от 14
ноября 1923 года за № 1572 Народный комиссариат по
иностранным делам имеет честь довести до сведения германского
посольства в Москве нижеследующее:
В целях практического осуществления указанного в ноте от
23 мая сего года намерения Народного комиссариата по
иностранным делам оформить в соответствии с действующими
декретами правовое положение лиц, составляющих официальный
консульский персонал иностранных консульств на территории
СССР, издана особая Инструкция «Отделам Управления
Народного комиссариата внутренних дел об официальном консульском
персонале иностранных консульств в РСФСР», причем
аналогичный порядок установлен в других республиках, входящих в
состав Союза ССР.
В упомянутой инструкции, помимо формального порядка
признания какого-либо лица принадлежащим к официальному
консульскому персоналу и порядка выдачи такому лицу
установленных настоящей инструкцией документов, в статьях 5, 6 и 7
установлены права и преимущества, присвоенные лицам,
принадлежащим к официальному консульскому персоналу
иностранных консульств, пребывающих в СССР.
Согласно этим статьям, консульский персонал иностранных
консульств, признанный таковым в порядке указанной
инструкции, пользуется, за исключением лиц, принадлежащих к
российскому гражданству, преимуществами:
А. Правом проживания по национальным паспортам,
зарегистрированным в Народном комиссариате по иностранным
делам уполномоченным Народного комиссариата по иностранным
делам или губернским отделом Управления.
Б. Не могут подвергаться личному задержанию без
постановления судебной власти в порядке соответствующего
судебного приговора; в порядке же предварительного заключения
задержание может быть допущено лишь в случае возбуждения
судебного преследования за деяния, подсудные Верховному Суду
РСФСР или губернскому суду.
219
В. Не подсудны судебному установлению РСФСР за
неправильные действия и превышение своих полномочий по делам
службы.
Положение всех прочих служащих иностранных консульств
определяется общими правилами относительно иностранцев,
проживающих в СССР, или советских граждан — в зависимости
от гражданства служащих.
Лечат, по АВЛ СССР.
133. Из речи народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина на Всесоюзном совещании уполномоченных
Народного комиссариата внешней торговли
7 января 1924 г.
[...]Можно сказать, что мы ежечасно во всей нашей работе
ощущаем решающее значение экономического фактора.
Экономический фактор в то же самое время является одним
из решающих факторов нашей политической работы. Почему,
например, с Германией нам удалось наладить такие прочные
отношения, которые в недавний довольно тяжелый момент
пережили все затруднения? Потому что они основаны на взаимной
экономической необходимости^..]
Лечат, по Г. В. Чичерин.
Статьи и речи по вопросам
международной политики.
М., 1961, стр. 274.
134. Интервью председателя комиссии по заключению торгового
договора с Германией С. И. Бродовского газете «Известия»
9 января 1924 г. *
Ведущиеся в Берлине с июня прошлого года переговоры с
германским правительством касаются не только торгового договора,
но и целого ряда других вопросов, регулирующих отношения
между обеими странами и их гражданами,— консульских
учреждений, морских путей и сообщений между обеими странами,
железнодорожного сообщения, таможенных учреждений, концессий,
регулирования торговли, выдачи преступников, права убежища
и других вопросов.
При переговорах нами решено, что соглашения получат силу
лишь тогда, когда будет подписан договор о всех ведущихся
вопросах. До сих пор переговоры происходили в Берлине, теперь
же они частью будут перенесены в Москву, и подписание
договора, очевидно, произойдет в Москве. В переговорах, которые
велись до сих пор, уже обработаны договоры о консульских
учреждениях, о выдаче преступников, о морских путях и др.
* Дата опубликования.
220
Переговоры о консульском договоре также закончены.
Вследствие большого количества вопросов переговоры
потребуют, однако, по крайней мере год.
Несмотря на различия экономической и социальной
структуры обоих государств, до сих пор в переговорах не наблюдалось
каких-нибудь неодолимых трудностей.
Со стороны Германии будет председательствовать г. фон
Кернер. Кроме него в германской делегации участвуют гг.: Штру-
бе, Мартиус Ган, Круль, Шлезингер, Дорн, Зеберг, Поссе и др.
В нашей делегации, работающей под моим
председательством, будут участвовать тт.: Якубович, Раппопорт и Гольдштейн.
Мое прибытие в Москву связано с настоящими переговорами
и имеет целью установить личные связи с Наркоминделом и
другими учреждениями, потому что письменные сношения
препятствуют быстрому ходу переговоров.
Печат. по газ. € Известия»,
9 января 1924 г.
135. Из краткого обзора внешней политики СССР за 1923 г.*
14 января 1924 г.
[...Чрезвычайно серьезное положение было создано в
результате событий, начавших развертываться в Германии в связи с
французской оккупацией Рура и с наступлением в самой
Германии фашизма. Советское правительство держится принципа
невмешательства во внутренние дела других государств, но с тем
условием, чтобы того же принципа держались и другие.
Наступление мировой реакции и открытие ею военных действий в
Германии было бы первым шагом к новому наступлению ее на нас.
С целью предотвращения всеобщих потрясений т. Копп по
поручению Советского правительства объехал Ригу, Ковно и
Варшаву и предложил польскому правительству соглашение о
невмешательстве в германские дела и об обеспечении транзита в
третьи государства при всяких политических условиях. Это
последнее предложение польское правительство приняло лишь
устно, но отказалось подписать. Латвия сначала согласилась на
наши предложения, но затем латвийский м[инистр] иностранных]
д[ел] Мееровиц уклонился от этого, выдвинув план созыва
«широкой конференции» из балтийских государств, СССР и
отвергающей наше предложение Польши.[...]
Печат. по сб. ^Документы
внешней политики СССР»,
т. VI. М., 1962. стр. 593.
* Направлен народным комиссаром иностранных дел Г. В. Чичериным
Совету Народных Комиссаров СССР.
221
136. Из меморандума правительства СССР по вопросам
торговли, заказов и концессий за 1923 г. *
16 января 1924 г.
Кон цессии
За два года Главный концессионный комитет в Москве и его
отделения за границей получили около 700 предложений, из
которых 500 заслуживают особенного внимания. Из этих
предложений 36% —от Германии, 12% —от Великобритании, 12% —от
Франции, 8% —от Соединенных Штатов, примерно по 2—3% —
от Италии, Швеции, Норвегии, Голландии и Австрии. Из всех
предоставленных концессий больше всего в процентном
отношении приходится на Германию. До 1 октября Германия получила
14 концессий, Великобритания — 5, Соединенные Штаты — 8 и
Франция—1. Большое количество концессий, предоставленных
Соединенным Штатам, объясняется тем фактом, что из них более
половины были предоставлены американским трудовым
кооперативным ассоциациям, причем эти концессии не имеют
большого экономического значения.
...Если Германия, несмотря на отсутствие капитала, могла
получить 14 крупных концессий в России — в промышленности,
в лесном хозяйстве, в торговле, сельском хозяйстве, на
транспорте,— то это исключительно благодаря Рапалльскому договору,
который создал благоприятную атмосферу по отношению к
Германии не только в правительственных кругах, но и среди
населения Советских республик.[...]
Печат. по сб. € Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 31, 32.
137. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 22 января 1924 г.
Вчера вечером в Горках, под Москвой, внезапно скончался
Ленин.
Ранцау
Печат. по ZStA, Potsdam.
138. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 23 января 1924 г.
По поручению Чичерина сегодня, во второй половине дня,
посольство посетил заведующий протокольным отделом Флорин-
ский, чтобы передать мне просьбу русского правительства взять
* Настоящий меморандум является приложением к письму официального
представителя СССР в Великобритании лидеру лейбористской партии Макдо-
нальду от 16 января 1924 г.
222
на себя руководство переговорами с дипломатическим корпусом
о церемонии по случаю кончины Ленина, хотя я не являюсь
дуайеном. Я заявил о своей готовности.
Прошу подтвердить.
Печат. no ZStA, Potsdam.
Ранцау
139. Телеграмма статс-секретаря МИД Германии А. Мальцана
послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 23 января 1924 г.
Ответ на телеграмму № 52 *.
Послу лично.
Согласен.
Текст соболезнования имперского министра и моего
собственного** будет передан отдельно с целью использования в случае,
если он там не был получен.
Мальцан
23.1.24 г. 12 час. 50 мин.
Печат. по ZStA, Potsdam.
140. Телеграмма статс-секретаря МИД Германии А. Мальцана
народному комиссару иностранных дел СССР Г. В.
Чичерину
23 января 1924 г.
По поводу кончины вашего великого вождя я позволяю себе
выразить Вам и Советскому правительству чувство глубокого
соболезнования.
Защищаемая Лениным идея о сотрудничестве соседних
германского и русского народов, которые нуждаются друг в друге,
пустила глубокие корни в сознании этих народов. Будущее обоих
народов покажет, насколько глубоко эта идея проникла в
народные массы.
Мальцан
Печат. по ZStA, Potsdam.
Опубл. в газ. * Известия»,
27 января 1924 г.
* См. док. 138.
** См. прим. к док. 142 и док. 140.
223
141. Обращение к партии руководства Коммунистической партии
Германии в связи со смертью В. И. Ленина
Конец января 1924 г.
По случаю смерти В. И. Ленина
Обращение к партии!
Товарищи! Международный борющийся пролетариат и вместе
с ним революционный рабочий класс Германии понесли тяжелую
утрату!
Умер наш великий, дорогой вождь Ленин!
Именно сейчас потеря нашего друга и вождя вдвойне тяжела.
Международный капитал ведет жестокое, безжалостное
наступление против революционных рабочих и крестьян всего мира.
Советская Россия — оплот мировой революции, государство,
созданное нашими русскими братьями под руководством Ленина,—
все еще одна противостоит окружению злейших врагов.
Буржуазия в Германии, опираясь на предательство социал-
демократов и реформистских профсоюзных лидеров, установила
диктатуру белых генералов.
С помощью пулеметов и кровавых законов хотят
окончательно закабалить германский пролетариат, выжать из него все соки
и, безоружного, продать его в колониальное рабство
международному капиталу. Только революционный путь, указанный нам
Лениным, может спасти трудящихся!
Тем большую ответственность несет Коммунистическая
партия Германии перед германским рабочим классом, перед
революционными рабочими и крестьянами России, перед
Коммунистические Интернационалом. Реформизм и меньшевизм ввергли
рабочий класс в нищету, а ленинизм является организатором
пролетарской революции.
Наша партия вынуждена находиться на нелегальном
положении. Многие наши мужественные борцы томятся в застенках и
каторжных тюрьмах.
Около 80% членов нашей партии являются безработными.
В самой партии идет серьезная борьба за правильные методы и
средства разрешения ближайших революционных задач.
Товарищи! Коммунистическая партия Германии должна,
несмотря на это, выполнить свой долг в интернациональной и
национальной оборонительной борьбе пролетариата. Белый террор
должен послужить для нас школой борьбы, в ходе которой мы
сумеем осуществить политические и организационные ленинские
принципы.
Именно сейчас нужно сплотить силы партии, ликвидировать
старые ошибки, показать зубы белому террору и объединить под
целеустремленным революционным руководством широкие
массы, восставшие против рабства и голода. Наша задача —
укрепить в германском рабочем классе волю к завоеванию политиче-
224
ской власти, сломить парализующее влияние реформистских
предателей, организовать, объединить и активизировать
начинающуюся борьбу масс за хлеб, повышение заработной платы и
сокращение рабочего дня и направить усилия на достижение
стратегической цели, осуществление массовой забастовки и
вооруженного восстания для установления пролетарской диктатуры.
Товарищи! Партия может выполнить эту задачу, если она
полностью овладеет основополагающим учением Ленина, глубоко
осмыслит его и примет его к руководству в своей повседневной
практике. Наш вождь Ленин умер — но Ленин жив и будет жить
в сердцах, умах миллионов, в делах германского пролетариата,
пролетариата всего мира.
Коммунистическая партия Германии и вместе с ней
миллионные массы революционных немецких пролетариев испытывают
чувство глубокой благодарности к усопшему дорогому вождю.
Но у его гроба нельзя просто предаваться скорби.
По-революционному почтим память Ленина, дав нерушимую клятву
продолжать и усиливать борьбу, как завещал нам Ленин.
Мы не выпустим из своих рук оружие, выкованное под
руководством Ленина, до тех пор, пока не будет повержен
смертельный враг рабочего класса — буржуазия.
В этот час мы протягиваем руку в знак братской боевой
клятвы к Коммунистической партии России, которая под
руководством Ленина первой подняла знамя революции, русскому
рабочему классу, который под руководством Ленина установил власть
Советов.
Союз революционного немецкого и русского пролетариата
создает ту непобедимую армию трудового народа, который
понесет знамя революции по всему миру.
Товарищи! Нашего вождя больше нет с нами — но миллионы
сплотятся, чтобы заменить его. Врагу не удастся торжествовать.
Пролетариат, стихийное классовое движение которого породило
Маркса и Ленина, этот пролетариат под руководством
Коммунистического Интернационала, выступая целеустремленно,
осуществит завещание своих вождей.
Вперед, товарищи, к борьбе!
Да здравствует пролетарская революция в Германии!
Да здравствует Коммунистический Интернационал!
Да здравствует Советская Россия!
Да здравствует Ленин!
Конец января 1924 г.
Руководство КПГ
Печат. по газ. «Die Fahne der Revolution*,
1924. № 10.
15 Заказ 1802
225
142. Соболезнование президента Германии в связи со смертью
В. И. Ленина
29 января 1924 г. *
Президент Германской республики поручил мне выразить
лично соболезнование от его имени Председателю ЦИК СССР
г. Калинину по поводу кончины В. И. Ленина; одновременно
г. рейхсканцлер также поручил мне выразить г. Калинину
соболезнование германского правительства.
С глубоким чувством соболезнования разделяем мы печаль
Советского правительства по поводу кончины его высокочтимого
главы, а также глубокую скорбь русского народа, потерявшего
своего любимого учителя и вождя.
Значение личности Ленина и влияние его на судьбы русского
народа и всего мира столь велики, что справедливая оценка их
может быть дана лишь будущими поколениями. У могилы этого
великого человека, положившего свою жизнь за благо его
великого народа, имя которого войдет в историю, я прошу принять
выражения моего глубокого соболезнования и скорби **.
Печат. по газ. «Известия»,
30 января 1924 г.
143. Соболезнование фракции КПГ германского рейхстага в
связи со смертью В. И. Ленина
29 января 1924 г. ***
В глубочайшей печали мы стоим с вами у гроба нашего
несравненного вождя товарища Ленина. Его великие заслуги
ставят его в число людей, которых международный пролетариат
навеки запечатлел в своем сердце. Пролетариат всего мира
вместе с русскими рабочими и крестьянами переживает скорбную и
незаменимую потерю товарища Ленина. Смерть вырвала
товарища Ленина из рядов революционного фронта, но его учение
остается бессмертным. Революционный пролетариат будет
продолжать завещанное товарищем Лениным дело и победоносно
закончит его.
Печат. по газ. € Известия»,
29 января 1924 г.
* Соболезнование передано послом Германии в СССР У. Брокдорф-Ран-
цау 29 января 1924 г.
** Министр иностранных дел Германии Г. Штреземан направил
народному комиссару иностранных дел СССР Г. В. Чичерину телеграмму, в которой
говорилось:
«По поводу кончины вашего великого государственного деятеля я позволю
себе выразить правительству СССР мое глубокое соболезнование. Германия
знает, что все помыслы покойного были направлены к тому, чтобы служить
благу своего народа. История, несомненно, оценит это...» (см. «Документы
внешней политики СССР», т. VII. М., 1963, стр. 701).
*** Дата опубликования.
226
144. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 29 января 1924 г.
Ответ на телеграмму № 48 от 23.1 *.
Президент Калинин принял меня сегодня в 2 часа пополудни.
После того как я исполнил поручения господина рейхспрезиден-
та и рейхсканцлера, Калинин взял слово и говорил сравнительно
долго. Прежде всего он просил меня передать лично господину
рейхспрезиденту благодарность за соболезнование и
одновременно поблагодарить рейхсканцлера за соболезнование, выраженное
германским правительством. Калинин продолжал далее, и я
привожу его заявление почти дословно: не забыты будут... **
участие, высказанное германским правительством, и дань уважения
и признания, принесенная Ленину в Германии. Он, Калинин, со
своей стороны, глубоко убежден, что русский и немецкий народы
должны поддерживать друг друга как в области экономики, так
и политики, и он работает в этом направлении.
Я ответил, что рад услышать это заверение из уст главы
государства. Я руководствуюсь этим же убеждением при выполнении
выпавшей здесь на мою долю не всегда легкой задачи. При этом,
сказал я, мне представляется особенно важным всегда помнить,
что одна сторона не должна быть постоянно дающей, а
другая— принимающей, напротив, оба народа равноправны и в
равной мере нуждаются в поддержке друг друга.
Калинин с живостью согласился со мной и заявил, что
русский народ охотно готов учиться у немецкого народа; с теплым
чувством он добавил, что горд тем, что в своей технической
подготовке, как русский рабочий, он многому научился у Германии
и в настоящее время он с величайшим интересом следит за всеми
достижениями в Германии в области культуры и политики.
К[алинин] говорил без всякой позы, просто и ясно. Он
говорил незаученный текст. Поблагодарив меня за мою работу, он
указал на «большие успехи», достигнутые, по его словам, за
последние годы в углублении германо-русских отношений. Я
ответил президенту, что хотел бы, чтобы было возможно добиться
большего, но готов трудиться дальше, если я здесь пользуюсь
доверием, как это я, к своему удовлетворению, понял из его слов.
Калинин очень благожелательно воспринял это заверение.
В заключение беседы, на которой присутствовал только
сотрудник Комиссариата иностранных дел в качестве переводчика,
Калинин еще раз просил меня передать его горячую благодарность
господину рейхспрезиденту.
Телеграммы с соболезнованием от господина министра
иностранных дел и статс-секретаря официально полностью опублико-
* См. док. 139.
** Пропуск в тексте.
227
ваны в газете «Известия» *. Чичерин просил передать им
искреннюю благодарность и заявил мне, что соболезнования
руководящих государственных деятелей Германии в момент глубокой
скорби расцениваются не только как доказательство проявления
личного участия в связи с невосполнимой утратой, понесенной
советским народом, но имеют также важное политическое
значение.
Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
145. Из отчета правительства СССР на II Всесоюзном съезде
Советов
30 января 1924 г.
[...] С Германией нас связывает ближе, чем с каким-нибудь
другим государством, географическое положение и общность
экономических интересов, связывает нас также и то, что
раздавленная торжествующим империализмом Германия в лице своего
правительства нашла в себе в известный момент достаточно
мужества и прозорливости, чтобы подписать Рапалльский договор.
Поэтому укрепление дружественных отношений с Германией,
увеличение экономических связей и взаимная поддержка в
развитии этих экономических связей нами преследовались в
прошлом и остаются также и для будущего одной из основ нашей
политики. Но в течение отчетного периода обнаружилось не только
это.
Советское правительство не могло пройти мимо того октябрь-
ско-ноябрьского кризиса, который потряс всю Германию **, не
только потому, что и пролетарское сознание не может спокойно
относиться к тому, что где бы то ни было на земном шаре
пролетариат напрягается для того, чтобы завоевать для себя лучшие
условия существования. Не только* потому, что наши Советы
служат рупором настроений, интересов, энтузиазма широких
пролетарских масс и не могут отказаться от своего долга и своих
обязанностей этим рупором служить, но и по другим деловым
государственным соображениям. Министр иностранных дел Штрезе-
ман заявил, что в дни этого октябрьско-ноябрьского кризиса
судьба Советской России была связана с судьбами Германии.
И это как раз такой пункт, в котором мы были абсолютно
согласны с министром Штреземаном. Победа фашизма, победа
милитаристски-реакционных кругов в Германии означала бы открытие
дверей для мирового империализма в Советскую Республику.
Продвижение французских войск из Рейнской области дальше
в глубь страны обозначало бы потрясение тех основ устойчиво-
* См. док. 140 и прим. к док. 142.
** Имеются в виду революционные выступления в период послевоенного
кризиса в Германии, когда германская буржуазия пыталась лишить рабочий
класс его революционных завоеваний.
228
сти и равновесия в мировом положении, на которых стоит
Советская Республика. Было бы странно требовать, чтобы нами не
были приняты предупредительные меры, которые диктовались
тем обстоятельством, что мы находились накануне такого
момента, когда вся система средней Европы могла быть потрясена.
Чувство государственной безопасности и чувство охраны
завоеваний Октябрьской революции требовали от нас принятия этих
предупредительных мер, и эти предупредительные меры были
приняты. Лучшим выражением нашей политики в эти месяцы
служит поездка тов. Коппа в Латвию, Литву и Польшу. Мы
пытались добиться от наших соседей взаимных гарантий
невмешательства в германские дела; с другой стороны, мы пытались
добиться таких соглашений, которые обеспечивали бы нам
свободный транзит между СССР и Центральной Европой, независимо
от тех политических изменений и изменений социального
порядка, которые могут там наступить. Оба эти требования
свидетельствуют о неизменном нашем миролюбии и вместе с тем о том,
что мы желали упрочить мирное состояние Восточной Европы и
ее беспрепятственный контакт с Центральной Европой.
Таким образом, все, что мы имеем, как новые факты из
области определяющих факторов мировой политики, указывает на то,
что СССР давно перешел в Европе тот рубикон, когда должен
был добиваться признания или покупать признание. Дело
обстоит иначе, и горе тем правительствам, которые не видят глубоких
изменений, которые произошли в положении Советского прави-
тельства.[...]
Печат. по газ. жИзвестия»,
31 января 1924 г.
146. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
18 февраля 1924 г.
В связи с нотами германского посольства № 2617 от 11
января и 8 февраля сего года Народный комиссариат по
иностранным делам имеет честь вернуться к вопросам, возбужденным в
переписке между Народным комиссариатом и посольством по
делу парохода «Иртыш — Дортмунд».
Предварительно Народный комиссариат позволяет себе в
соответствии с наведенными им справками остановиться на
фактической стороне этого дела.
Пароход «Иртыш — Дортмунд» был задержан во
Владивостоке в 1914 г. и передан Добровольному флоту*. Вместе с другими
* Добровольный флот был создан в России в 1878 г. с целью содействия
развитию торгового судоходства. Он финансировался из средств, собранных
населением. К началу первой мировой войны Добровольный флот располагал
более чем 40 судами, общий тоннаж которых составлял 100 000 тонн, а также
недвижимым имуществом в России и за границей. После Октябрьской рево-
229
пароходами он затем был в 1918 г. уведен белыми из
Архангельска за границу и состоял в ведении и распоряжении
самозванного парижского правления Добровольного флота. В конце 1922 г.
пароход был арестован за долги и продан с аукциона английской
фирме «Дуттон—Массей и компания». Купчая была
зарегистрирована, и названная фирма получила свидетельство от
английского правительства. С этого момента пароход получил
английский флаг. Затем пароход был куплен обществом «Аркос»,
которое в свою очередь продало пароход «Русско-Норвежскому
пароходному обществу». Как общество «Аркос», так и «Русско-
Норвежское пароходное общество» являются
зарегистрированными в Англии юридическими лицами, в частности 60% акций
«Русско-Норвежского общества» принадлежат норвежцам.
Таким образом, из изложенных фактических обстоятельств
явствует, что пароход «Иртыш — Дортмунд» не может
почитаться судном, которое подлежало бы возвращению Германии,
согласно договора от 23 апреля 1923 г. * Народный комиссариат
приходит к этому выводу на том основании, что как акционерное
общество «Аркос», так и «Русско-Норвежское пароходное
общество» являются в такой же мере органами Советской власти, как
и любое другое иностранное юридическое лицо, с которым
Советская власть имеет хотя бы и крайне тесные регулярные торговые
взаимоотношения.
Независимо, однако, от этого бесспорного обстоятельства,
Народный комиссариат имеет честь обратиться и к другим
моментам настоящего дела.
Согласно точного смысла статьи 1 соглашения от 23 апреля
1923 г., установившей принцип размена эмбаргированных
сторонами судов, подлежат возвращению суда, поскольку они «еще
находятся во власти другой стороны к моменту подписания
настоящего соглашения».
Народный комиссариат имеет честь фиксировать внимание
посольства на том, что это правило статьи 1 соглашения
предполагает непрерывность правового статуса парохода с момента его
эмбаргирования до момента подписания соглашения от 23
апреля 1923 г. Это правило нашло свое выражение в понятии: «еще
находятся...», т. е. поскольку все осталось неизменно на прежнем
основании. А между тем пароход «Иртыш — Дортмунд» с 1918 г.,
как это было указано выше, коренным образом изменил свое
фактическое и правовое положение сравнительно с тем моментом,
люции иностранные государства, а также незаконно созданные за границей
суправления» Добровольного флота присвоили большую часть его имущества.
Деятельность Добровольного флота была возобновлена согласно декрету
Совета Народных Комиссаров от 11 января 1922 г. Совет Народных
Комиссаров поручил Управлению Добровольного флота спринять меры к учету всех
кораблей Добровольного флота, его денежных средств, прибрежных
сооружений и прочего имущества, где бы оно ни находилось».
* См. док. 76.
230
когда он был задержан, причем главнейшим изменением должно
считать его публичную продажу с аукциона, которая, согласно
общим положениям права, сугубо изменяет положение купленной
таким способом вещи, создавая новое правооснование.
В соответствии с этим Народный комиссариат не может не
заметить в противности отмеченного в ноте посольства от 11
января сего года, что формальной является именно позиция
посольства, упустившего эту основную мысль статьи 1 соглашения от
23 апреля 1923 г., а также всю последующую с момента увода
парохода «Иртыш — Дортмунд» историю его.
Народный комиссариат, исходя из соображений права и
справедливости, на которых базирует свои выводы посольство,
должен опровергнуть указание германского посольства о
незадержании парохода «Иртыш — Дортмунд», многократно
заходившего, по сообщению посольства, в гавани СССР.
Предварительно должно указать, что Союзное правительство
считает непоколебленным свои права на те суда, которые,
согласно законам СССР, являются достоянием государства. В
соответствии с этим правилом и предъявляются иски на право
собственности похищенных пароходов.
Пароход «Иртыш — Дортмунд», как эмбаргированный
пароход, не являлся судном, которое, согласно законам СССР, могло
бы почитаться достоянием Союза. Независимо от сего,
соглашение от 23 апреля 1923 г. обязует Советское правительство
возвращать эмбаргированные суда, как это было указано выше,
лишь поскольку они еще находятся в его власти; во всех
остальных случаях, как это точно предусматривается статьей 1
соглашения, речь может идти лишь о передаче права требования.
Таким образом, соглашение от 23 апреля 1923 г. не дает по
мнению Союзного правительства германской стороне права
требовать от правительства Союза, чтобы оно производило в своих
портах на основе указанного соглашения задержание пароходов,
плавающих под чужим флагом и принадлежащих иностранным
собственникам.
В силу сего Народный комиссариат считает не подлежащим
сомнению, что не только в силу фактических обстоятельств и
соглашения от 23 апреля 1923 г., но и в силу общих положений
права, если несколько более глубоко вникнуть в настоящее дело,
пароход «Иртыш — Дортмунд» не является объектом, могущим
подпасть под действие указанного соглашения.
В соответствии с этим Народный комиссариат по
иностранным делам не усматривает оснований к применению в настоящем
случае положений статьи 6 соглашения от 23 апреля 1923 г.
Вместе с тем Народный комиссариат позволяет себе выразить
надежду, что германское правительство пересмотрит свою позицию
в вопросе о применении указанной статьи. Бесспорный характер
этого дела, с одной стороны, с другой — дружественные
отношения обоих государств, казалось бы, делают нецелесообразным
231
применение в настоящем случае столь крайней меры, каковой, по
мнению Народного комиссариата, является желание применить
статью 6-ю соглашения.
Печат. по АВП СССР.
147. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
18 февраля 1924 г.
Ввиду того что за истекшие три года германские
военнопленные, находившиеся на территории Союза Советских
Социалистических Республик, имели полную возможность воспользоваться
предоставленным им правом возвращения на родину и что
поступающие от административных органов республик, входящих
в состав Союза, сведения и незначительное количество
заявлений, подаваемых военнопленными, свидетельствуют о том, что в
настоящее время на территории Союза из числа военнопленных
остались только единичные лица, которые желают возвратиться
в Германию, Народный комиссариат по иностранным делам
имеет честь уведомить германское посольство, что Союзное
правительство считает эвакуацию германских военнопленных
законченной.
Однако в целях надлежащего оформления этого
обстоятельства и предоставления возможности выехать тем отдельным
военнопленным, которые до сего времени откладывали свой отъезд,
Союзное правительство назначило предельный срок для
получения военнопленными виз на выезд,в порядке, установленном для
эвакуации военнопленных, на 1 мая сего года.
Об окончании эвакуации и установлении вышеуказанного
порядка административными органами республик, входящих в
состав Союза, будет сделано широкое оповещение.
К сказанному Народный комиссариат по иностранным делам
считает необходимым добавить, что лица, пропустившие
вышеуказанный срок, равно как и не выехавшие в течение сроков, на
которые им будет выдана виза на выезд, не смогут быть
отправлены в эвакуационном порядке, что, однако, естественно, не
лишит их права на возвращение в Германию в общем порядке
выезда иностранцев из пределов Союза.
Принимая во внимание, что окончательное согласование с
посольством всех подробностей указанного выше вопроса требует
детального обсуждения с лицами, руководящими в настоящее
время в посольстве делами эвакуации, Народный комиссариат по
иностранным делам имеет честь просить посольство не отказать
направить своего представителя в ближайшие дни в комиссариат
для переговоров по указанному делу.
Печат. по АВП СССР.
232
148. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
20 февраля 1924 г.
Возвращаясь к переписке по вопросу о подлежащих выдаче
СССР, согласно договора от 23 апреля 1923 года*, эмбаргиро-
ванных в Германии судов, Народный комиссариат по
иностранным делам имеет честь остановить внимание германского
посольства на нижеследующем:
В разъяснениях германской стороны, препровожденных при
нотах от 13 сентября 1923 года № 1918 и от 8 декабря того же
года № 2485 — по представленному Народным комиссариатом
при ноте от 26 июля 1923 года № 10201 списку,— в отношении
целого ряда судов указывается, что они являются призовыми.
Сюда относятся суда: «Густав», «Иосиф», «Альма», «Браво»,
«Беда», «Вильгельмина», «Генриета», «Дорес», «Лайнетор»,
«Лювия», «Норден», «Плейоне», «Сара», «Сумалайтен»,
«Суоми», «Гехти» («Техти»), «Тойво», «Фелиция», «Фрамиес»,
«Фрида», «Эрос» и «Эномия».
Ввиду того что эти сведения несколько противоречат
материалам, имеющимся у морских органов СССР, которые считают,
что эти суда являются судами эмбарго, Народный комиссариат
по иностранным делам имеет честь просить германское
посольство не отказать препроводить в Народный комиссариат копии
решений, по которым эти суда были признаны призовыми. При
этом Народный комиссариат полагает, что, согласно точного
смысла соглашения от 23 апреля 1923 года, ни одно из
перечисленных судовых названий, поскольку оно находилось ко дню
подписания соглашения во власти германской стороны, независимо
от того, призовое ли оно или эмбарго, не могло быть передано
кому бы то ни было на основе какого-либо другого
обязательства.
В отношении другой категории судов: «Адам», «Мария»,
«Гельми», «Лайне», «Лотус» и др.— Народный комиссариат
считает, равным образом, необходимым отметить, что соглашение от
23 апреля 1923 года освобождает германское правительство от
передачи Советскому [правительству] лишь тех судов, кои,
согласно статье 1 соглашения, к моменту его подписания находятся
во власти третьей стороны. По отношению к этим судам
советская сторона сохраняет лишь право требования.
Народный комиссариат полагает, что германское
правительство после 23 апреля 1923 года не имело права передачи кому-
либо на основании других обязательств судов, формально
подпадающих под действие соглашения. Однако в противоречие
этому смыслу соглашения нота германского посольства от 8
декабря 1923 года № 2485 в отношении судна «Мария» указывает,
например, что «судно затребовано латвийским правительством»,
* См. док. 76.
233
ввиду того, что его собственником является латвийский
гражданин.
В отношении судов этой категории, о которых посольство
сообщает, что они переданы третьей стороне, Народный
комиссариат, основываясь на указанной выше точке зрения, просит
сообщить, когда они были переданы третьей стороне, до или после
заключения соглашения 23 апреля 1923 года. Народный
комиссариат оставляет за собой право требовать, согласно статье 1
соглашения, стоимость судов в золотом исчислении в том случае,
если они были переданы кому-либо после подписания
соглашения.
Во всяком случае, Народный комиссариат позволяет себе
заявить, что правительство Союза сохраняет все свои права, как
на суда уже переданные после 23 апреля 1923 года, так и на еще
не переданные, подпадающие под действие соглашения.
Таким образом, Народный комиссариат по иностранным
делам имеет честь просить сообщения от германского
правительства по следующим вопросам: 1) какие судебные решения в
отношения судов, признанных призами, 2) какие из судов,
предъявленных к возврату со стороны Советского правительства в ноте
от 26 июля 1923 года № 10201, были переданы третьей стороне
до 23 апреля 1923 года и какие после; 3) когда и где германское
правительство может передать Советскому [правительству] на
основе соглашения от 23 апреля 1923 года находящиеся в его
распоряжении суда.
Народный комиссариат будет иметь честь ожидать
уведомления о тех вопросах, которые он счел своим долгом поставить
перед посольством.
Нечат. по АВЦ СССР.
149. Статья Г. В. Чичерина «Германия и Лига наций»
22 февраля 1924 г. *
Вчера телеграф принес известие о чрезвычайно важном
заявлении, сделанном германским министром иностранных дел
Штреземаном в комиссии рейхстага 18 февраля. Коснувшись
вопроса о расходах по рурской оккупации, Штреземан указал на
возможность благоприятного разрешения этого вопроса в случае
вхождения Германии в Лигу наций; но, с другой стороны, по его
словам, сохранение хороших отношений с СССР для Германии
гораздо важнее, чем вопрос о вхождении в Лигу наций.
Это заявление Штреземана мы горячо приветствуем. Оно
прежде всего доказывает, что германское правительство
продолжает строго держаться по отношению к СССР того
политического курса, который был установлен при канцлере Вирте, твердо
стоявшем до конца на почве Рапалльского договора. Чем бы ни
ознаменовывались различные моменты в наших отношениях,
* Дата опубликования в газете сИзвестия».
234
Советское правительство твердо стоит на почве этого
соглашения, и заявление Штреземана от 18 февраля показывает, что и
германское правительство неизменно держится того же
политического базиса наших отношений. Этот факт имеет очень
большое международно-политическое значение и влияет на всю
совокупность современных политических отношений. Возросшие за
последнее время в Германии враждебные течения, направленные
против нас, как, например, резко враждебное отношение к нам
некоторой части руководителей демократической печати, вроде
известного Теодора Вольфа, все же являются слишком слабым
фактором, чтобы хоть сколько-нибудь подействовать на
основные исторические причины, сближающие наши два
правительства. Мы знаем также о чрезвычайно оживленной деятельности
известного Рехберга, который был в Германии наиболее
активным поборником пропаганды за германо-французскую трестифи-
кацию и в то же время является одним из самых ярых врагов
Советской Республики. Такие элементы, как этот Рехберг,
стремились к тому, чтобы ценой разрыва Германии с нами произошло
франко-германское сближение. Нет сомнений, что многие
французские политические и экономические дельцы желали бы, чтобы
Германия именно этой ценой купила сближение с Францией.
Заявление Штреземана показывает, в чем, впрочем, можно было
быть уверенным заранее, что все эти второстепенные факторы
не могут изменить вытекающих из самой природы вещей
основных политических тенденций. Незыблемость же русской
политики Вирта отвечает одной из основных современных
политических тенденций. Совершенно ясно, что германский политик,
который пренебрег бы этим фактом, этим обнаружил бы лишь
свою крайнюю близорукость. В международной политике тот, кто
сильнее, заключает более выгодные соглашения. И Германия
заключит с Францией соглашение на более выгодных условиях,
если она, Германия, будет сильнее, а она будет сильнее в том
случае, если система канцлера Вирта останется в силе. Германия
будет говорить с Францией другим языком, если установленные
Рапалльским договором отношения будут незыблемыми. А на это
именно и указывает заявление Штреземана. То же самое можно
сказать и о Советском правительстве. Во всех тех переговорах и
комбинациях, которые ему предстоят, незыблемость рапалль-
ской системы является для него источником силы. Однажды
установленная и прошедшая через испытание истории система
политических отношений является большой силой для всех ее
участников. Это можно сказать в данном случае и о Германии,
и о нашем правительстве.
Лишь крайне легкомысленный политик может обменивать
верное на неверное, существующее на ожидаемое. Прошедшая
через историческое испытание рапалльская система есть и для
Германии, и для СССР нечто прочное и надежное. Оба
участника могут вступать в другие соглашения, имеют целый ряд дру-
235
гих политических комбинаций в своем арсенале, но эта основная
и уже упрочившаяся комбинация есть для обоих нечто твердое и
постоянное. Таковой она должна остаться, и на этот именно
факт указывает заявление Штреземана от 18 февраля.
В нашей прессе уже писали о системах двух авгуров,
английского и французского. Английский авгур хочет создать
комбинацию: Англия — Германия — Польша — СССР; французский
авгур создает комбинацию: Франция — Германия — Польша —
СССР. Эта последняя комбинация — это есть так называемая
«континентальная система». Чрезвычайно знаменательно, что в
обоих случаях фигурирует соединение Германии и СССР и что
и английский авгур, и французский не усматривают каких-либо
противоречий между существованием этого факта, т. е. рапалль-
ской системы, и дополнением этого факта присоединением к той
же системе в одном случае Англии, в другом случае Франции.
Таким образом, авгуры двух сильнейших европейских стран не
усматривают противоречия между существованием рапалльской
системы и жизненными интересами их стран.
Сегодня есть Макдональд, завтра не будет Макдональда —
или не завтра, но через пару месяцев, что сводится к тому же.
Будут ли налажены прочные отношения у нас с Англией, это
покажет будущее. Удается ли такие отношения наладить с
Францией, точно так же покажет будущее. С Германией они уже
налажены. Что есть, от этого ни один участник не должен
отказываться.
Ни один из двух авгуров не упомянул об Италии. Однако в
современных европейских отношениях Италия начала играть
значительно более активную и яркую роль, чем прежде. Прочно
налаженные политические отношения требуют и налаживания
отношений с ней. Это для нас весьма желательно, но это точно
так же есть проблема хоть и близкого будущего, но все-таки
будущего. Это приложится, но все же надо держаться за то, что
уже есть.
Заявление Штреземана тем более интересно, если мы
припомним историю этого вопроса. Еще в тот период, когда Ллойд
Джордж не весьма удачно разыгрывал из себя роль
покровителя канцлера Вирта, причем фактически не раздобыл для него
даже приличного займа, английская :дипломатия непрерывно
нажимала на искавшего ее помощи канцлера, чтобы заставить
его добиваться вхождения в Лигу наций. Было весьма
сомнительно, чтобы Франдия согласилась на это. Но об отношении к
этому вопросу Франции ничего еще-не говорилось, а речь шла
только о соглашении по этому вопросу Англии и Германии.
Всякому, сколько-нибудь осведомленному в международных делах,
хорошо известно, что нажим со стороны Ллойд Джорджа был
весьма силен. Присоединение Германии к Лиге наций было для
него желательным козырем с целью укрепления как авторитета
Лиги наций, так и авторитета английского правительства в свя-
236
зи с Лигой наций. Как раз при Ллойд Джордже и канцлере Вир-
те были наиболее сильные, наиболее постоянные нажимы со
стороны Англии на германское правительство, имевшие целью
заставить последнее просить о своем принятии в Лигу наций.
К чести канцлера Вирта надо сказать, что он нисколько на это
не поддался. Ему было ясно, что вхождение в Лигу наций без
Советской Республики означает присоединение Германии к
враждебной нам коалиции. Германия, наравне с другими участниками
Лиги наций, была бы обязана поддерживать Польшу,
Финляндию и т. д. в случае конфликтов против Советской Республики.
Это означало бы конец рапалльской системы. И канцлер Вирт
был совершенно прав, с полной твердостью и
последовательностью отклонив все нажимы Ллойд Джорджа. Были моменты и
при нем, и после него, когда все господствующие германские
партии нажимали на свое правительство, чтобы принудить его
поставить вопрос о вхождении Германии в Лигу наций. Особенно
усердствовали социал-демократы, принимавшие на своих
съездах решения в этом смысле. Но германское правительство
осталось непреклонным. Заявление Штреземана от 18 февраля
показывает, что оно этой линии и теперь продолжает твердо
держаться. Неоднократно высказывавшаяся в германских правящих
кругах мысль, что Германия и Советская Республика должны
были бы одновременно и совместно вступить в общество
народов, если бы последнее имело подходящую для этого форму,
остается, таким образом, в силе. Или входить вместе, или совсем
не входить. Было бы весьма желательно присоединить к этой
двойке и Турцию. Но, по-видимому, в связи с переговорами о
Моссуле кемалистское правительство готово заплатить за успех
своим вхождением в Лигу наций. Произойдет ли это, еще
неизвестно, так как до сих пор нет никаких указаний на успешное
развитие переговоров о Моссуле.
Совершенно ясно, что Германия и Советская Республика
могут вступить в общество народов лишь в том случае, если оно
будет иметь совершенно другую форму, чем нынешняя Лига
наций. Наша делегация в Генуе противопоставила новую
программу существующему устройству Лиги наций. Равенство между
всеми государствами, привлечение всех ко всемирным
конгрессам, добровольные соглашения без военных экзекуций и вообще
без репрессивных мер — вот основные черты программы,
которую развивала наша генуэзская делегация. Наше правительство
несчетное число раз говорило, что нынешняя Лига наций есть
только коалиция победителей и что какие бы то ни было системы
репрессивных мер и военных экзекуций являются лишь орудием
господства этой коалиции. Чрезвычайно знаменательно, что
совершенно те же взгляды по отношению к последним
предложениям Лиги наций мы находим у английских
радикалов-пацифистов. Еще раз Советское правительство оказалось в авангарде в
борьбе за всеобщий мир и международную справедливость.
237
В издаваемом известным пацифистом Морелем органе «Форейн
Аффэрс» в № от 8 февраля пацифистка г-жа Свонвик
чрезвычайно резко критикует предлагаемый Лигой наций проект
международного договора о предотвращении войн, так называемого
«гарантийного договора». Как уже указывалось в нашей печати,
в этом договоре слились две системы, английская и
французская. Английская программа имеет в виду создать диктатуру
Совета Лиги наций, который, в случае военного конфликта,
решает в 4 дня, кто является нападающей стороной, после чего все
государства обязаны соединиться против этой нападающей
стороны. Ввиду преобладающего влияния Англии в Совете Лиги
наций это означает диктатуру Англии. Ее вечный соперник —
Франция, наоборот, стремится разлагать централистическое
устройство Лиги наций и требует признания Лигой наций
отдельных союзов, которые должны, однако, в случае военных
столкновений, пользоваться поддержкой всех других участников Лиги.
Это означало бы чрезмерное усиление французских
континентальных союзов. В проекте «гарантийного договора», как уже
указывалось в нашей печати, обе противоположные системы
механически соединены вместе. Г-жа Свонвик характеризует этот
проект договора так: «Все это здание построено на особой нужде
победителей мировой войны в обезопасении самих себя». Как
настоящая буржуазная пацифистка, г-жа Свонвик еще не
изжила своих иллюзий по отношению к Лиге наций, но она говорит:
«Если Лига наций даст себя использовать для такого маневра,
это будет концом Лиги как силы, действующей в пользу мира».
Самый факт существования французской программы
отдельных союзов, означающей разложение Лиги наций, показывает,
что Франция является, в сущности, противницей последней.
Чрезвычайно резкая оппозиция итальянского правительства
против Лиги наций уже достаточно ярко проявилась. Кем же
держится нынешняя система Лиги? До сих пор она держалась
Англией. Лига наций была одним из главных орудий английской
политики. Но именно эту сторону английской политики вряд ли
можно назвать весьма дальновидной. Теперь во главе
английского правительства стал Макдональд, который был весьма
близок до сих пор к г-же Свонвик и к ее единомышленникам. Мы
отнюдь не ожидаем того, чтобы Макдональд действовал против
английских интересов, но мы думаем, что в понимании этих
интересов он будет дальновиднее и Ллойд Джорджа, и Керзона.
Посмотрим, каково будет его отношение к последним проектам
Лиги наций и вообще к ее устройству. Совершенно ясно, что ни
Германия, ни Советская Республика ни в коем случае не
согласятся служить украшением в триумфальном шествии
победоносной коалиции. Наше правительство достаточно часто и
достаточно громко говорило о том, что нынешняя Лига наций есть лишь
лицемерное покрытие такого триумфального шествия.
Разложение Лиги наций в форме двух противоположных систем, англий-
238
ской и французской, есть признак более общего явления —
разложения Антанты. Сумеет ли Макдональд найти для английской
политики новые пути также и в этой области, это покажет
ближайшее будущее. В настоящее время наше правительство
достаточно красноречиво засвидетельствовало свое отрицательное
отношение к этой Лиге наций. Заявление Штреземана показывает,
что и германское правительство остается твердым в своем
отрицательном отношении к вхождению в нее при настоящих
условиях.
Марко Поло *
Печат. по газ. € Известия»,
22 февраля 1924 г.
150. Письмо представителя компании «Даймлер-Моторен Ге-
зельшафт» Р. Катценштайна министерству иностранных дел
Германии
Франкфурт-на-Майне,
26 февраля 1924 г.
Глубокоуважаемый господин граф!
Разрешите мне обратиться к Вашему превосходительству с
покорнейшей просьбой передать господину статс-секретарю
барону фон Мальцану благодарность компании
«Даймлер-Моторен» и мою лично за те шаги, которые были предприняты
органами министерства иностранных дел по защите интересов всей
немецкой заинтересованной автомобильной промышленности на
оккупированной территории.
Одновременно прошу Вас передать тем ведомствам, которые
официально занимались ведением этого дела, прилагаемое
письмо в качестве ответа на переданное мне официальное
сообщение.
Далее, я имею честь любезно просить Вас при случае в связи
с русскими делами сделать господину статс-секретарю
следующее сообщение:
С благодарностью вспоминая заинтересованность, которую
господин статс-секретарь и министерство иностранных дел
проявляют к деятельности нашей промышленности в деле освоения
русского экономического рынка, компания
«Даймлер-Моторен» решила, несмотря на неясность положения в России, как
оно изображено в представленном Вам докладе господина Шот-
та, установить новые связи путем заключения консигнационного
договора в области автомобильной промышленности.
Руководствуясь советами господина статс-секретаря и теми советами,
которые дал нам посол Германии в Москве граф Ранцау, мы сочли
правильным, вопреки всем трудностям и сомнениям, и в
дальнейшем развивать установленные связи, с тем чтобы путем
согласованного экономического влияния по мере наших скромных сил
* Псевдоним Г. В. Чичерина.
239
содействовать политической работе, которую проводит Ваше
ведомство. Следовало бы заметить, что осторожности ради мы, со
своей стороны, ограничили сделки, которые предложил нам
господин Красин, и стараемся делать только то, что позволяют
сейчас экономические и производственные возможности. Но, во
всяком случае, мы, послав на днях наши проекты в Лондон,
выразили в духе Ваших устремлений нашу твердую решимость
неуклонно продолжать идти по пути выгодного для обеих сторон
обмена в экономической области и в этом смысле стараться
придерживаться такой линии. Во всяком случае, некоторые
события, денонсация договора с Отто Вольфом и т. п. и царящая
сейчас неясность в отношении развития внутренней русской
торговой жизни не удержали нас от намерения продолжать работу
с верой в успех Ваших устремлений и с надлежащей
осторожностью, соответствующей обстоятельствам.
Нижеподписавшийся предполагает, что такой ход дела с
определенным удовлетворением будет воспринят господином статс-
секретарем и господином послом.
Заранее выражая благодарность, нижеподписавшийся
пользуется этой возможностью, чтобы выразить >Вам свое самое
глубокое почтение, и подписывается с выражением весьма большого
уважения.
Роберт Катценштайн
Лечат, по ZSM, Potsdam.
151. Письмо заведующего подотделом отдела Центральной
Европы НКИД СССР А. А. Штанге советнику посольства
Германии в СССР В. Радовицу
Москва, 8 марта 1924 г.
Дорогой господин фон Радовиц,
Рад сообщить Вам, что вопрос об открытии консульства в
Киеве, как Вы этого желали, можно рассматривать решенным.
Господин Стефани незамедлительно получит экзекватуру.
Принятие такого решения с нашей стороны было особенно
затруднено тем, что мы до сих пор еще не имеем ответа
германского правительства на наш, без сомнения, оправданный запрос
об открытии консульства в Штутгарте.
Принимая во внимание, однако, Ваш запрос и надеясь, что
Вы будете способствовать скорому и благоприятному для нас
решению вопроса о штутгартском консульстве, Народный
комиссариат иностранных дел счел возможным незамедлительно пойти
навстречу Вашему пожеланию.
С наилучшим приветом
преданный Вам
Штанге
Печат. по АВП СССР.
240
152. Письмо советника посольства Германии в СССР В. Радови*
ца заведующему подотделом отдела Центральной Европы
НКИД СССР А. А. Штанге
Москва, 10 марта 1924 г.
Дорогой господин Штанге!
Сердечно благодарю Вас за Ваше любезное письмо от
8 марта *. В том, что Народный комиссариат иностранных дел
выполнил мою просьбу о скорейшей выдаче экзекватуры для
господина Стефани в Киев, я вижу любезность, за которую я хотел
бы выразить Вам особую благодарность. Разрешите также
просить Вас передать мою благодарность господину Литвинову.
Мне не нужно особо подчеркивать, что я сделаю все, что в моих
силах, для скорейшего и положительного решения вопроса о
консульстве в Штутгарте.
С наилучшим приветом
остаюсь всегда Ваш
преданный Вам
Радовиц
Печат. по АВП СССР.
153. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству СССР в Германии
21 марта 1924 г.
N1V a Ru 1221B 11987
Министерство иностранных дел имеет честь сообщить
полномочному представительству (посольству) Союза Советских
Социалистических Республик в ответ на вербальную ноту № 4599
от 12 ноября 1923 г. ** следующее:
Правовое положение торгового представительства Союза
Советских Социалистических Республик определяется
исключительно договорами, в соответствии с которыми оно было
допущено германским правительством, а именно соглашением от 6 мая
1921 г., договором от 5 ноября 1922 г., заключенным с
государствами, союзными с Российской Советской Федеративной
Социалистической Республикой. Эти договоры не устанавливают для
торгового представительства привилегий экстерриториальности.
Вследствие этого и поскольку договоры не предусматривают
* См. док. 151.
** В ноте полномочного представительства СССР от 12 ноября 1923 г.
содержался протест против действий германской полиции, выразившихся в
задержке и обыске при транспортировке фирмой «Карл Мейснер» грузов,
принадлежавших торговому представительству и запломбированных им.
Полномочное представительство указывало, что подобные действия «резко
противоречат нормам и обычаям международно-правового порядка и представляют
собой абсолютно недопустимые помехи деятельности торгового
представительства» (сб. «Документы внешней политики СССР», т. VII. М., 1963,
стр. 708).
16 Закал 18ГУ?
241
исключений, торговое представительство подпадает под действие
существующих в Германии полицейских и административных
предписаний. Поэтому нельзя оспаривать право полицейских
органов производить досмотр пересылаемых товаров, которые дают
повод подозревать наличие действий, противоречащих
германским законам. В данном случае, как показало предпринятое
расследование, полицейские органы, которым показался
подозрительным груз фирмы «Карл Мейснер» в связи с его накладной,
сочли правильным связаться в целях выяснения существа дела
с вышестоящей инстанцией и во избежание обсуждения дела на
открытой улице препроводить груз вначале в полицей-президиум.
Эта процедура должна быть признана правомерной. Связанная
с этим потеря времени зависит от самой природы полицейской
службы безопасности. В полицей-президиуме печати торгового
представительства нарушены не были, ящики не открывались;
напротив, как только было установлено, что возникшее вначале
у полицейских чиновников подозрение не обосновано, груз далее
не задерживался.
На этом основании министерство иностранных дел должно
отклонить обвинение в противоречащих международному праву
действиях полицейских органов по отношению к торговому
представительству. Министерство иностранных дел пользуется
настоящим случаем, чтобы сообщить полномочному
представительству (посольству) Союза Советских Социалистических
Республик, что оно всегда, так же как и в связи с данным делом, в
интересах беспрепятственного осуществления деятельности
торговым представительством отстаивает перед подлежащими
властями такое положение, когда вопрос о полицейских мерах
против помещений, отправлений или не пользующихся правом
экстерриториальности сотрудников торгового представительства
может ставиться лишь при наличии подозрения в серьезном
нарушении германских законов.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 257—258.
154. Нота посольства Германии в СССР Народному
комиссариату иностранных дел СССР
22 марта 1924 г.
№ CNa/122—24 EA
В ответ на вербальную ноту * Народного комиссариата
иностранных дел от 18-го прошлого месяца № 1993 Э/IV посольство
Германии имеет честь направить Народному комиссариату
иностранных дел копию сообщения германского консульства в Но-
вониколаевске** относительно эвакуации бывших немецких*
* См. док. 147.
** Не публикуется.
242
военнопленных и просить, в соответствии с предложением
консульства, о продлении до 1 октября сего года срока,
установленного в вербальной ноте Народного комиссариата, так как в
противном случае все действия по эвакуации военнопленных из
Сибири не достигнут цели в связи с перечисленными в сообщении
консульства обстоятельствами, с чем согласно также и
посольство. Посольство просит Народный комиссариат иностранных
дел сообщить о решении, которое будет принято, с тем чтобы
можно было поставить в известность германское консульство в
Новониколаевске.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
г. VII. М., 1963, стр. 216.
155. Письмо главы германской делегации на переговорах о
заключении торгового договора между СССР и Германией
П. Кернера заведующему IV отделом МИД Германии
В. Вальроту о ходе советско-германских переговоров
Москва, 24 марта 1924 г.
Уважаемый господин министериальдиректор!
Я получил вчера Ваше ценное послание от 19 марта и в
соответствии с содержавшейся в конце его просьбой направил
телеграфное сообщение о том, что присылка сюда, наряду с
находящимися здесь господами Штрубе и Шлезингером, еще одного
представителя отдела не кажется необходимой, судя по ходу
переговоров, так как в настоящее время не ожидается принятия
никаких основополагающих решений. Переговоры проходят так,
как я предвидел и предсказывал еще в Берлине перед нашим
отъездом. Они медленно, шаг за шагом, продвигаются вперед.
Поскольку мы не хотим или готовы лишь частично
удовлетворить главные пожелания русских, такие, как расширение прав
торгового представительства, сельскохозяйственные пошлины,
конвенции по эпизоотии, кредиты и исключение из принципа
наибольшего благоприятствования для восточных границ, а
также, поскольку мы в настоящее время не можем делать
обязывающие заявления, что касается, например, кредитов, то
неудивительно, что и русские не особенно торопятся с выполнением
наших пожеланий. Однако все же было достигнуто единое
мнение относительно соглашения о поселении и содержащейся в нем
договоренности об облегчении и гарантиях въезда и пребывания
наших граждан, так что ориентировочно в течение этой недели
могут быть завершены переговоры об этой важной части
договора. Равно как удастся, по-видимому, завершить консультации
касательно соглашения о мореплавании, соглашения о
наследстве и, может быть, соглашения о передаче прав собственности.
Как известно, консульское соглашение и соглашение об общепра-
243
вовой защите уже согласованы. По экономическому соглашению,
очевидно, не удастся завершить переговоры до пасхи, так как в
нем остаются открытыми такие важные вопросы, как право
приобретения, импортные квоты, пересылка почтовых посылок,
транзит. Впрочем, что касается транзитного сообщения, то
неправильно утверждать, что мы оставляем окоп за окопом.
Вначале мы сохраняли свое требование о свободном проезде, однако
после отклонения его русскими и их предложения о выдаче
концессии одной или нескольким транзитным торговым фирмам мы
оставили за собой предложение об организации транспортной
фирмы. Такие детали, как будет ли это смешанная или чисто
немецкая фирма, участие в прибылях по доверенности и т. д., не
обсуждались.
Все еще ведутся переговоры о праве приобретения и
предложенных русскими к нему заменах. Предположение о том, что
немецкие коммерсанты до сих пор имели право заключать
сделки с Внешторгом без регистрации, является ошибочным.
Также полным ходом ведутся переговоры об обмене
почтовыми посылками и импортных квотах.
Требование о регулярном направлении по телеграфу отчетов
об изменяющихся день за днем фазах переговоров не всегда
выполнимо. Это будет иметь место, насколько возможно и
насколько это представляет интерес для берлинских инстанций.
Русские предполагают, что мы перед пасхой вернемся в
Германию и после пасхи возвратимся назад. В этой связи я не
связывал себя никакими обязательствами, а придерживаюсь
мнения, что прежде всего необходимо обождать результатов
следующих дней переговоров. Если положение будет складываться
так, что будет целесообразно отправить часть делегации в
Берлин за получением инструкций, а другую часть оставить здесь,
то я бы запросил решения по этому вопросу. В этом случае
возникает вопрос о присылке еще одного представителя отдела.
Эксперты, которые еще находятся здесь, заявили, что они не
хотят оставаться здесь позднее 2 апреля.
С совершенным почтением.
Вашему превосходительству
преданный
фон Кернер
Лечат, по ZStA, Potsdam.
156. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
25 марта 1924 г.
Народный комиссариат по иностранным делам настоящим
имеет честь подтвердить получение ноты германского посольства
от 3 марта сего года за № Ра/4 и выражает свою признатель-
244
•
ность за любезное предоставление виз пяти сотрудникам
торгового представительства в Берлине.
Германское посольство сочло возможным и необходимым
указать в своей ноте, что оно предполагает в дальнейшем
поставить в зависимость выдачу виз постоянным сотрудникам
торгового представительства СССР в Берлине от того или иного
решения по ходатайствам о въезде германских граждан,
намеревающихся въехать в пределы СССР по своим частным
коммерческим делам.
Народный комиссариат по иностранным делам, отмечая с
сожалением намерение германского посольства стать на путь
репрессий по отношению к сотрудникам государственного
учреждения СССР, командируемым в интересах Союза, вынужден
заявить о своем принципиальном несогласии с точкой зрения
германского посольства.
Народный комиссариат по иностранным делам считает
необходимым поставить вопрос об отношении германского
посольства к сотрудникам торгового представительства СССР в Берлине
во всей его широте и внести в него полную ясность, так как
положение, занимаемое ныне в этом вопросе германским
посольством, по мнению Народного комиссариата по иностранным делам,
угрожает правильной деятельности торгового представительства
и ставит под вопрос самую возможность дальнейшего развития
торговых отношений между Союзом ССР и Германией.
Народный комиссариат по иностранным делам просит
германское посольство принять во внимание следующие
обстоятельства:
При установленной в Союзе Советских Социалистических
Республик монополии внешней торговли торговые отношения
Союза с Германией могут осуществляться лишь при посредстве
соответствующего государственного аппарата, каковым и
является торговое представительство Союза в Берлине. До
последнего времени операции, производимые торговым
представительством в Германии, успешно развивались и приняли весьма
значительный объем.
Для характеристики этих операций Народный комиссариат по
иностранным делам позволяет себе привести нижеследующие
данные.
Торговым представительством было продано хлеба:
За июль 1923 года 36 500 тонн
» август > 81500 >
» сентябрь у> 103 800 »
» октябрь » 184190 »
» январь 1924 года 314 236 »
» февраль » 82 339 »
Значение для Германии этого хлебного экспорта
увеличивается тем обстоятельством, что значительная часть стоимости хле-
245
ба осталась в Германии в уплату за сделанные там заказы
СССР.
За 1922 год в Германии было куплено товаров на 30 166931
золотых рублей, за первые же 9 месяцев 1923 года торговым
представительством было куплено товаров на 24 миллиона с лишним.
Необходимо иметь в виду, что эти цифры относятся
исключительно к непосредственной деятельности торгового
представительства и не включают в себя операций представительств
отдельных государственных и хозяйственных органов Союза,
также регулируемых торговым представительством. Принимая во
внимание обороты последних, приведенные цифры следовало бы,
вероятно, удвоить.
Для полной характеристики деятельности торгового
представительства необходимо принять во внимание большую
концессионную и вообще экономическую деятельность торгового
представительства, а также регулирование им деятельности
представительств государственных учреждений и предприятий,
кооперативных организаций и смешанных обществ в Германии.
Приведенные данные не оставляют, по мнению Народного
комиссариата по иностранным делам, никаких сомнений в том,
что деятельность торгового представительства может протекать
нормально лишь при наличии правильно функционирующего
аппарата, причем, само собой разумеется, личный состав этого
аппарата не может оставаться неизменным и нуждается в развитии
и периодическом обновлении. Не подлежит никакому сомнению,
что государственные интересы Союза, требующие возможной
экономии, являются наилучшей гарантией против излишнего
разбухания аппарата. Достаточно указать, что за период с 21
ноября 1923 года по 20 февраля 1924 года было откомандировано
из торгового представительства 18 человек; за этот же период
туда было командировано всего 3 сотрудника. Список тех и
других при сем прилагается. Но само собою разумеется, что
торговое представительство ни в какой мере не может взять на себя
каких бы то ни было обязательств ограничить число своих
сотрудников. Число сотрудников находится в прямой зависимости
от развития торговых сношений Союза с Германией. Поскольку
торговое представительство СССР в Берлине, в соответствии с
видами своего правительства, ставит своей основной задачей
возможное оживление экономического сотрудничества с Германией,
оно должно быть обеспечено от перебоев в работе, вызываемых
отказами в разрешении на въезд необходимых ему сотрудников.
Однако в связи с упомянутой нотой германского посольства
возникает вопрос о том, считает ли Германское правительство
развитие экономических отношений с Союзом для себя
желательным. Путь репрессий, на который становится в отношении
торгового представительства германское посольство, делает это
развитие невозможным и не может не отразиться пагубно на
экономических интересах обеих стран.
246
В надежде, что подобное сужение экономического
сотрудничества Германии с Союзом ССР не входит в виды германского
посольства, Народный комиссариат по иностранным делам
просит германское посольство пересмотреть свое решение по вопросу
о выдаче виз сотрудникам торгового представительства и не
отказать поставить его об этом в известность...
Народный комиссариат по иностранным делам в ближайшее
время будет иметь честь препроводить германскому посольству
список германских граждан, разрешение на въезд которым было
выдано. Этот список представляется весьма значительным, и
германское посольство легко усмотрит из него наличие
максимальной благожелательности по отношению к германским
гражданам, выразившим пожелание въехать в пределы СССР.
Необходимо добавить, что командирование сотрудников
торгового представительства производится для выполнения ими
определенных конкретных обязанностей в связи с операциями
представительства.
С другой стороны, возбуждение германскими гражданами
ходатайств о въезде весьма часто являлось следствием их
незнакомства с законодательством СССР и условиями возможности
торговой деятельности частных граждан на территории Союза.
Такие поездки, без определенной цели, основаны на
неправильном представлении недостаточно осведомленных лиц, имели
своим последствием материальный ущерб самого
заинтересованного, не вызывались интересами обеих сторон и, конечно,
наносили вред отношениям между СССР и Германией, создавая в
мало осведомленных кругах атмосферу недоверия и
разочарования.
Для избежания подобных печальных недоразумений
единственно правильным представляется предварительное обсуждение
германскими гражданами интересующих их коммерческих
вопросов с торговым представительством СССР в Берлине, которое
может дать на месте все необходимые разъяснения и указать на
целесообразность поездки, если таковая не соответствует
объективным условиям развития экономических отношений между
СССР и Германией.
Печат. по АВП СССР.
157. Из предвыборного воззвания КПГ в связи с выборами в
рейхстаг в 1924 году
2 апреля 1924 г.
[...] Вас хотят запугать утверждением, будто коммунисты
действуют по приказу из Москвы. Но в Советской России рабочие и
крестьяне послали к черту своих эксплуататоров, защитили свои
границы от целого мира врагов и сегодня медленно, но верно
восстанавливают свое хозяйство. Россия стоит на ногах, в то
247
время как Германия разваливается. В России рабочему есть
что есть, в то время как в Германии трудящийся голодает;
в России крестьянин имеет землю, в то время как в Германии
сотни тысяч поселенцев и мелких крестьян ждут земельного
надела.
На русской земле нет ни одного солдата Антанты, Советское
государство не платит ни единой копейки военных долгов. Ни
одно капиталистическое государство не осмеливается открыто
напасть на Россию. Только оборонительно-наступательный союз
Германской республики Советов с русским рабоче-крестьянским
государством может освободить и нас от диктата Антанты, лишь
в союзе с Советской Россией возникнет свободная рабочая
Германия.^...]
Печат. по газ. €Dle Rote Fahne»
vom 4. April 1924.
158. Письмо действительного тайного советника МИД Германии
П. Кернера послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау о
ходе советско-германских переговоров
Берлин, 3 апреля 1924 г.
Ваше превосходительство!
Вчера г-н Бродовский сообщил мне, что он получил новые
инструкции из Москвы, в соответствии с которыми он готов вести
с нами переговоры относительно соглашения о выдаче
преступников, соглашения об оказании правовой помощи и соглашения
о праве наследования. С другой стороны, он не получил
полномочий вступить здесь в переговоры относительно соглашения о
мореплавании и судоходстве и соглашения о поселении; более того,
эти вопросы будто бы должны быть обсуждены в Москве в связи
с положениями о торговле, поскольку, по мнению русских, они
находятся в непосредственной взаимосвязи с торговыми
отношениями. В отношении соглашения о мореплавании и судоходстве
это мнение, безусловно, неправильно, ибо соглашение о
мореплавании и судоходстве не содержит постановлений по общим
вопросам торговых или экономических связей. Что касается
соглашения о поселении, то в нем действительно предусмотрены
положения о торговой деятельности частных лиц и коммерческих
обществ; однако рассмотрение этих положений отдельно, в связи
с соглашением по общим вопросам торговли, не представило бы
затруднений. Поэтому я уже раньше предлагал Бродовскому
отставить эти положения и вести здесь переговоры только об
остальном содержании соглашения о поселении, которое имеет
решительно юридический характер. Г-н Бродовский сослался на то,
что Ваше превосходительство имели беседу с г-ном Чичериным
относительно рабочей программы и что на результатах этой
беседы основываются инструкции, которые он получил из Москвы.
Я не знаю, в какой степени это соответствует действительности,
248
но хотел бы представить Вашему превосходительству следующие
соображения.
Мы весьма заинтересованы в том, чтобы по возможности
сократить наше пребывание в Москве, а потому и ограничить
вопросы, которые должны быть там обсуждены. Поскольку с самого
начала предполагалось вопросы, имеющие скорее юридический
характер, обсуждать здесь, а в Москве вести переговоры только
лишь по экономическим вопросам, я все же весьма
рекомендовал бы попытаться, чтобы русское правительство уполномочило
своих здешних представителей вести с нами переговоры
относительно соглашения о поселении здесь. Что касается последнего
соглашения, то следует еще особенно учесть, что о нем мы уже
вели обстоятельные переговоры с русскими и договориться еще
осталось по немногим пунктам. Относительно арбитражного
соглашения, которое тоже в целом имеет чисто юридический
характер, я также хотел бы вести переговоры здесь, против чего
г-н Бродовский, кажется, не имеет особых возражений. Причина,
по которой русское правительство хочет вести переговоры
относительно соглашения о поселении и соглашения о мореплавании
и судоходстве в Москве, как мне кажется, заключается главным
образом в том, что оно хочет, чтобы при переговорах о торговых
отношениях учитывались те уступки, которые оно, возможно,
сделает нам в обоих этих соглашениях. Но нам не следовало бы
считаться с подобной точкой зрения.
Поэтому я хотел бы просить Ваше превосходительство
поговорить в вышеизложенном смысле с г-ном Чичериным, дабы
убедить его заявить о своем согласии на расширение здешних
переговоров.
Кроме того, я был бы весьма благодарен Вам, если Вы
соизволите направить мне информацию, любезно обещанную мне
Вами во время нашей последней беседы, об общем настроении в
отношении наших переговоров и их продолжении, с которым Вы там
ознакомились.
С высоким уважением
преданный Вашему превосходительству
фон Кернер
Печат. no ZStA, Potsdam.
159. Из письма заведующего IV отделом МИД Германии В. Валь-
рота послу Германии в Великобритании Ф. Штамеру
Берлин, 7 апреля 1924 г.
Секретно
Глубокоуважаемый г-н посол!
Предстоящие в ближайшем будущем англо-русские
переговоры и их значение для будущего оформления экономических
отношений между Германией и Россией, значение, которое в
настоящее время еще не может быть должным образом оценено, дают
249
мне повод — притом в полном согласии с руководителем
переговоров о германо-русском торговом договоре Его
превосходительством фон Кернером — переслать в приложении Вашему
превосходительству составленный мной секретный меморандум,
которому я дал заглавие «Россия на распутье?».
1. Отдавая должное работе Советского правительства,
проделанной им по укреплению государственной власти, я попытался
в этом небольшом меморандуме доказать непрочность русского
коммунистического государственного хозяйства, независимо от
того, выступает ли оно в форме государственной
промышленности, государственной организации сельского хозяйства или
государственной экспортной торговли. Далее, я попытался раскрыть
серьезные последствия этого факта в определении общего
финансового положения Советского государства и в конце концов
показать на основе цифровых данных, по моему мнению весьма
убедительных, как Россия, благодаря своему злополучному
коммунистическому государственному хозяйству, на беду и себе и
всему миру, в настоящее время практически почти выбывает из
мирового хозяйства (см. стр. 3 и стр. 13/14 меморандума) и
насколько малое значение имеет, вследствие этого, даже для
Германии этот государственный коммунистический рынок (только
1,5% общего германского экспорта!), хотя Германия — что
весьма характерно — занимает первое место в общем импорте
России, а именно 41,3% (см. стр. 15/16 меморандума), т. е. стоит
впереди Англии, на долю которой падает 25,2% русского
импорта.
Итак, общие интересы Германии и Англии абсолютно
требуют по возможности скорейшего уничтожения современной
русской системы государственной торговли, в особенности
уничтожения русской монополии внешней торговли, которая, как
показывают прилагаемые мной цифровые данные, своей
тяжеловесностью и исключительностью подавляет всякую частную торговую
инициативу и тем самым снижает торговый обмен до почти что
карликовых размеров. Это отвечало бы и подлинным
хозяйственным интересам России; ибо Россия останется экономически
нежизнеспособным организмом, пока не повернет руль от
государственного хозяйства к частному (...).
Практически дело идет в первую очередь о том, чтобы это
естественное развитие не тормозилось, т. е. чтобы этот
необходимый процесс перестройки не затягивался искусственно извне. Тем
самым я подхожу к вопросу об Англии.
Пусть Англия спокойно приобретает концессии в
промышленности или концессии на лес и землю. Даже если они будут
выгодны для нее, они едва ли могут нам повредить, потому что поле
нашей деятельности а России, как я показал в своем
меморандуме, лежит не в этой области. Такая экономическая интервенция,
которая займет место прежней политической иностранной
интервенции, по всей вероятности, ускорит под капиталистическим
250
диктатом процесс перерождения в России на пользу для всех
нас.
Пусть Англия также пытается с помощью краткосрочных
товарных кредитов содействовать сбыту своих товаров в Россию.
Как я уже изложил, мы при этом, по крайней мере пока,
потеряем немного, и размеры этого сбыта будут, во всяком случае,
весьма ограниченны, пока Англия не будет упускать из вида
момента экономической безопасности.
Но для нас было бы роковым, если Англия, вопреки
предположениям посольства в Лондоне, кроме краткосрочных товарных
кредитов предоставит России государственные кредиты, при этом
совершенно безразлично, будет ли с английской стороны идти
речь о государственных («offentliche») или о крупных частных
кредитах, предоставляемых русскому государству, о кредитах, на
которые русские могут предъявить настоятельные претензии в
связи с концессиями в промышленности или торговле, не только
в целях развития промышленности, но и для укрепления
государственной казны. Ибо такие кредиты только дали бы Советскому
правительству возможность искусственно продолжать ведение
государственного хозяйства, являющегося, по существу,
убыточным, не учитывая возможных последствий еще большего
финансового краха.
Далее, было бы роковым для нас, если бы Англия повела
общие переговоры о торговом договоре не так осторожно и
выжидательно, как Германия. Ибо подлинно удовлетворительных
уступок в направлении экономической свободы действий,
несомненно, можно ожидать от России только тогда, когда она вследствие
неизбежного дальнейшего обострения ее хозяйственного и
финансового положения окажется поставленной перед настоятельной
необходимостью коренного изменения курса. До того, как
наступит этот, по-видимому, уже не слишком далекий момент, всякая
попытка перекинуть мост между двумя государственными
правовыми и экономическими системами более или менее
равносильна попытке решить квадратуру круга.
Это положение относится в равной мере к урегулированию
общих правовых вопросов о поселении ремесленных рабочих, об
осуществлении торговой деятельности, в частности внешней
торговли в России, необходимой правовой защиты собственности и
лиц, права третейских судов, права въезда и выезда,
наследственного права и т. д. и т. д.
Я могу себе легко представить, что при достаточной
осторожности можно было бы наладить известное сотрудничество Англии
и Германии в том направлении, какое я начертил выше, по
крайней мере что касается тактических шагов: правда, это было бы
возможно только при наличии полной уверенности, что речь идет
о негласном сотрудничестве. Имеются ли предпосылки для
такого сотрудничества там, [в Англии], и в каком масштабе — об этом
можно, конечно, судить, только находясь в лондонском посольст-
251
ве. Однако было бы целесообразно обсудить этот вопрос устно
с согласия Вашего превосходительства здесь, в Берлине, что
было бы наиболее удобно, и, может быть, в присутствии советника
посольства Дюфура, который скоро будет здесь.
Независимо от этого возникает важный вопрос, нельзя ли уже
теперь обходным путем, т. е. так, чтобы немецкое влияние не было
заметно, действовать в том направлении, чтобы в общих чертах
информировать английскую общественность, в особенности
английских посредников, об экономическом положении в России. Не
предвосхищая тамошних решений, можно было бы наметить для
этого, пожалуй, на первое время два возможных пути.
1) Первым эффективным путем могло бы послужить
опубликование в прессе статьи, касающейся цитированной в моем
меморандуме последней работы прежнего русского министра
финансов и председателя совета министров графа Коковцева; эта
статья опубликована в «Revue des deux Mondes» от 15 февраля
этого года (Sixieme annee de dictature bolchevique). Для этой цели
я сделал сжатое и, как мне кажется, весьма убедительное
извлечение из этой статьи, которое я позволяю себе переслать в
приложении. Такое обсуждение вопроса, несомненно весьма
актуальное для Англии в настоящий момент ввиду начинающихся
переговоров с Россией (разумеется, вышедшее из-под пера
англичанина!), могло бы — при условии, что немецкий
источник останется скрытым,— принести, без сомнения, огромную
пользу.
2) Вторым путем могло бы быть распространение и
одновременное использование сравнительной сводки внешней торговли,
касающейся России и других восточных государств; эта сводка с
соответствующими выводами находится на стр. 13/14
прилагаемой рукописи. Поскольку эта сводка особенно ярко показывает,
что Финляндия со своими 3,1 млн. жителей удивительным
образом имеет оборот внешней торговли, превышающий на 43%
внешнеторговый оборот огромной России, насчитывающей 134 млн.
жителей, то, может быть, удастся незаметно навести советника
по экономическим делам при финской миссии в Англии на мысль
по его собственной инициативе взяться за опубликование этих
материалов, что имело бы для Финляндии значение хорошей
рекламы. В этих целях я позволю себе со ссылкой на стр. 20
приложить небольшой печатный деловой календарь для Восточной
Европы, изданный Экономическим институтом по России
и восточным государствам; этот календарь приводит
соответствующие цифры за первое полугодие 1923 г., причем не в золотых
марках, а в американских долларах. Если бы для Финляндии
было желательно привести цифровой материал за весь 1923 г.,
для этой цели могла бы послужить прилагаемая в конце таблица
из журнала «Восточно-европейский рынок> (орган германской
восточной ярмарки и Экономического института по России и
восточным государствам) № 12 от 15 марта сего года; по этой таб-
252
лице золотые марки могут легко быть переведены на английские
фунты.
С согласия г-на статс-секретаря фон Мальцана, а также г-на
посла графа Брокдорф-Ранцау, которым я излагал мои
соображения по пунктам 1 и 2, я в интересах Германии особенно
горячо приветствовал бы возможность использования в ближайшее
время одного из указанных выше путей, не подвергаясь
опасности скомпрометировать себя в глазах русских. Помимо этого для
министерства иностранных дел, а также в интересах переговоров,
которые ведет Его превосходительство фон Кернер, было бы,
конечно, чрезвычайно ценно, если бы мы получали непрерывную
информацию от вашего посольства о ходе проходящих теперь
англо-русских переговоров и об их перспективах, в особенности
о том, возможно ли иметь в виду известное негласное
сотрудничество, при соблюдении необходимой осторожности, хотя бы в
форме выработки общей тактики поведения с английской и
германской сторон.
В заключение позволю себе заметить, что г-н фон Шуберт,
разумеется, осведомлен об этом моем шаге по отношению к
Вашему превосходительству и со своей стороны одобряет его. Прошу
извинить меня за то, что выполнение моей сегодняшней просьбы
доставит Вам значительные трудности, но это дело слишком
горячо интересует меня. С удовольствием вспоминая наши
прежние встречи в Гамбурге, остаюсь с совершеннейшим уважением
и шлю мой почтительнейший привет.
Весьма преданный вам
Вальрот
Печат. no ZStA, Potsdam.
160. Сообщение об утверждении Советом Народных Комиссаров
СССР текста консульской конвенции между СССР и
Германией
// апреля 1924 г. *
Одобренный на днях Совнаркомом СССР текст консульской
конвенции подлежит в ближайшем будущем так называемому
парафированию с представителями германского правительства, т. е.
констатированию представителями обеих сторон, что текст
договора ими согласован. Формальное же подписание конвенции
состоится несколько позднее**.
Самый текст конвенции соответствует нормальному типу
консульских соглашений, но содержит некоторые изъятия,
вызванные различными законодательствами СССР и Германии.
* Дата опубликования.
** Консульский договор между СССР и Германией был подписан 12
октября 1924 г. См. док. 401.
253
В этом отношении заключенный договор имеет большое
значение, так как вносит в современное международное право
некоторые изменения, не известные до сих пор международному
праву.
Общее содержание конвенции заключается в вопросе о
допущении консулов на территорию обеих сторон, о предоставлении
консулам льгот, соответствующих их должности, об определении
консульских должностных функций и о предоставлении консулам
льгот, соответствующих обычному консульскому соглашению.
Существенное отличие против обычного типа консульских
соглашений сводится к тому, что Советское правительство
относится сдержанно к институту внештатных консулов, т. е. местных
жителей, которые наряду со своими обычными занятиями
(торговля, маклерство и т. п.) исполняют обязанности консулов.
Опыт консульской работы показал, что такие лица к
исполнению своих консульских обязанностей не относятся так
старательно, как консулы-профессионалы.
Поэтому подписанный текст соглашения, не отрицая
возможности существования таких консулов в теории, содержит
указания, что как в СССР, так и в Германии институт внештатных
консулов вводиться не будет.
Другое отличие состоит в том, что согласованный текст
консульской конвенции несколько увеличивает личную
неприкосновенность консулов против нормального типа консульских
конвенций, которые знает международное право.
Это объясняется принципиальным желанием Советского
правительства поднять формальное положение консулов по
сравнению с другими странами Европы, в частности с Германией, где
имеется ряд законов, например в отношении неприкосновенности
жилищ, которые принято не распространять на консулов.
Изменение же, внесенное в конвенцию с Германией, распространяет
это право неприкосновенности ^килищ на консулов обеих стран.
Очень важным нововведением является уточнение в тексте
соглашения консульских прав в области брачного права.
Стоя в этой области на точке зрения советского
законодательства, конвенция фиксирует за консулами права загса (отдела
записей актов гражданского состояния) за границей. Консул
имеет право совершать и регистрировать брак, если оба брачащие-
ся являются гражданами страны, которую представляет консул.
Помимо этого представители германского правительства
согласились предоставить нашим консулам одностороннее право
совершать разводы тех граждан, которые совершили брак перед
консулом.
Этого нововведения не имеется ни в одном европейском
консульском соглашении. Оно является большим завоеванием с
точки зрения советского законодательства на брачное право.
Консульская конвенция в Германии также удачно разрешает
вопрос о тех преступлениях, по которым консул может быть при-
254
влечен к суду. Согласно обычного консульского права, консул
привлекается к суду за все те преступления, которые караются
законами страны, где пребывает консул.
Советское законодательство отрицает также положение,
вследствие чего согласие с представителями германского
правительства было достигнуто на следующей почве: в самой
конвенции и в примечании к ней точно перечисляются с указанием
статей уголовного кодекса обоих государств те виды преступления,
в случае совершения которых консул привлекается к суду. Этот
подход к делу устраняет неясности положения консулов и вместе
с тем укрепляет их положение.
Утвержденный проект конвенции является результатом
тщательной и серьезной работы, проходившей в Берлине под
руководством с нашей стороны тов. Бродовского и представителей
германского правительства, и, несомненно, будет содействовать
нормальному экономическому сотрудничеству обеих стран, так как
для этого важно правильное положение консула.
Печат. по газ. € Известиям,
11 апреля 1924 г.
161. Заявление народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина представителям советской печати в связи со
2-й годовщиной подписания Рапалльского договора
16 апреля 1924 г. *
Заключение Рапалльского договора было самым громким
событием периода Генуэзской конференции. Всякий, принимавший
участие в международно-политической жизни того времени, не
может не помнить, какой громовой неожиданностью весть о Ра-
палльском договоре разразилась в самый разгар переговоров
между Антантой и Советским правительством. Не только узкие
правящие круги, но и широкие массы чутьем поняли громадное
всемирно-историческое значение этого договора, явившегося
сюрпризом для коалиции победителей мировой войны и вдруг
вскрывшего перед их глазами нарастание новых международно-
политических сил. Рапалльский договор был концом первого
послевоенного периода триумфа победителей. Без ведома
последних и вопреки их воле явился на свет этот столь важный договор
между побежденной Германией и международным изгоем —
Советской Россией. Из Генуи, где Антанта надеялась поставить на
колени строптивую Советскую Россию и где волей Пуанкаре был
устранен самый вопрос о германских репарациях,
державы-победительницы вернулись домой ни с чем, Советская же Россия и
Германия вернулись с договором, явившимся краеугольным
камнем целого периода их отношений.
* Дата опубликования.
255
С точки зрения дипломатических комбинаций в узком смысле
этого слова Рапалльский договор дал серьезнейшие политические
выгоды обоим участникам. Международное положение обоих
стало более твердым. Не только Советская Россия приобрела
первостепенной важности политический опорный пункт, но и
Германия сразу стала более значительной международной
величиной, и ее удельный вес сразу возрос. Близорукие политиканы, не
видящие дальше сегодняшнего дня, плакались в Германии, что
Рапалльский договор якобы повредил их налаживающимся
отношениям с Антантой. Эти жалобы были продуктом простого
неумения схватывать политическое положение в целом. Мнимое
налаживание отношений с Антантой превратилось бы в
действительности в отнятие у Германии самостоятельности по
отношению к Антанте, если бы международное положение Германии не
было поставлено на более широкий базис, ибо в международных
отношениях считаются только с реальностями и с действительно
существующими силами. Действительная же сила как Германии,
так и Советской России могла лишь возрасти от заключенного
между ними договора.
Широкие массы в Германии и в Советских республиках
сразу почувствовали, что Рапалльский договор означает нечто
большее и что его действительное значение гораздо глубже. За весь
период, предшествовавший его заключению, всякий контакт с
широкими массами германского народа обнаруживал, насколько
глубоко залегло в них убеждение в громадном значении
сближения русского и германского народов для всего будущего их
развития. Независимо от политических комбинаций правящих
кругов, широкие массы обоих государств усматривали в Рапалльском
договоре начало осуществления идей, имеющих величайшее
значение для будущего. Громадное экономическое значение
Советской Республики для Германии и Германии для Советской
Республики было ясно широким массам обоих народов. Три
основных момента в Рапалльском договоре определили его
историческую роль: во-первых, происходило взаимное аннулирование всех
претензий, государственных и частных, с обеих сторон, как
вытекающих из военных расходов и убытков, так и вытекающих из
нашего революционного законодательства. Советское
правительство считало этот способ разрешения вопроса о претензиях
образцом для всех будущих договоров. Во-вторых, по Рапалльскому
договору восстановились в полной мере дипломатические
отношения между Германией и Россией, таким образом, за
пределами лимитрофов и восточных государств первая
западноевропейская держава вступила с Советской Россией в полные
юридические отношения. В-третьих, принципиально выдвигался лозунг
экономического сближения обеих стран и, таким образом, в
официальную форму облекался тот принцип, которому еще суждено
сыграть крупнейшую роль.
Рапалльский договор был, однако, в то же время проявлением
256
и некоторых еще более глубоких особенностей советской
политики. Перед всемирным коллективом правительств Советское
правительство выступало как друг наиболее угнетенной
страны— Германии, самое существование которой подвергалось
наибольшей угрозе. Эта роль Советских республик как друга
народов угнетенных или подвергающихся угрозам со стороны других
является одной из их основных политических особенностей.
И другие государства, если бы они попали в такое положение
угнетенных и угрожаемых извне, могут рассчитывать на то, что
Советские республики будут на их стороне.
Двухлетний срок, истекший со времени заключения Рапалль-
ского договора, настолько краток, что до сих пор едва могли
выявиться лишь первые начатки его исторического значения. Ра-
палльский договор является руководящим указателем для
будущего, и все значение легших в его основу политических
концепций развернется лишь в будущем.
Печат. по сб. ^Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М.. 1963. стр. 208-210.
162. Письмо народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ран-
цау в связи со 2-й годовщиной подписания Рапалльского
договора
16 апреля 1924 г
Глубокоуважаемый господин посол,
Разрешите мне поздравить Вас по случаю 2-й годовщины
Рапалльского договора и просить передать мои наилучшие
поздравления господину д-ру Штреземану и барону Мальцану. Ни
«присоединение к Лиге наций», ни «МИКУМ-договоры» *, ни
промышленники прозападной ориентации, ни носители свастики **
не победили Рапалло,также как и имеющиеся у нас
неблагоприятные обстоятельства не победили Рапалло. Рапалло не
победить,— в это я твердо верю. Рапалло — даже больше будущее,
чем прошлое. Итак, полный вперед! Курс остается прежним.
В этот день я с особой радостью обращаюсь к Вам лично,
глубокоуважаемый господин посол, памятуя о Вашей исключительной
роли на этом перспективном пути.
Остаюсь, высокоуважаемый господин посол,
с величайшим уважением
преданный Вам
Георгий Чичерин
Печат. по ZStA, Potsdam.
* МИКУМ (фр. MICUM Mission Interalliee de Controle des Usines et
Mines) —франко-бельгийская контрольная комиссия в Руре. 23 ноября 1923 г.
Стиннес заключил с МИКУМ соглашение о совместной эксплуатации угольных
шахт в Руре, по которому рурские промышленники обязывались выплачивать
в счет репараций по 10 франков за каждую проданную тонну угля.
** Имеются в виду германские национал-социалисты.
17 Заказ 1802
257
163. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 16 апреля 1924 г.
Только что получил собственноручно написанное Чичериным
письмо * следующего содержания:
«Разрешите мне поздравить Вас по случаю 2-й годовщины
Рапалльского договора и просить передать мои наилучшие
поздравления господину д-ру Штреземану и барону Мальцану. Ни
«присоединение к Лиге наций», ни «МИКУМ-договоры», ни
промышленники прозападной ориентации, ни носители свастики не
победили Рапалло, так же как и имеющиеся у нас
неблагоприятные обстоятельства не победили Рапалло. Рапалло не
победить,—в это я твердо верю. Рапалло — даже больше будущее,
чем прошлое. Итак, полный вперед! Курс остается прежним. В
этот день я с особой радостью обращаюсь к Вам лично,
глубокоуважаемый господин посол, памятуя о Вашей исключительной
роли на этом перспективном пути».
Разрешите лично выразить Крестинскому удовлетворение по
поводу письма, одновременно прошу полномочий лично
выразить Чичерину благодарность по возможности со ссылкой на
барона Мальцана.
Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
164. Письмо министра иностранных дел Германии Г. Штрезема-
на полномочному представителю СССР в Германии
Н. Н. Крестинскому в связи со 2-й годовщиной подписания
Рапалльского договора
Берлин, 17 апреля 1924 г.
Многоуважаемый господин посол!
Меня чрезвычайно обрадовали сердечные поздравления,
которые Вы передали мне от господина народного комиссара
Чичерина по случаю 2-й годовщины подписания Рапалльского
договора **. Прошу передать господину народному комиссару мою
искреннюю благодарность за это поздравление и одновременно
сообщить ему, что искренним желанием германского имперского
правительства является дальнейшее развитие и укрепление
отношений между Союзом Советских [Социалистических]
Республик и Германией на основе этого договора.
Я крайне сожалею, что вчера, когда я был у Вас в
посольстве, я не смог поблагодарить Вас лично, поскольку
ознакомился с Вашим столь любезным письмом только по своем
возвращении.
• См. док. 162.
** См. там же.
258
Я пользуюсь случаем, чтобы возобновить Вам,
многоуважаемый господин посол, уверения в моем искреннем
уважении.
Штреземан
Печат. по АВП СССР.
165. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
24 апреля 1924 г..
№ 4501 Э/IV
В ответ на вербальную ноту германского посольства в
Москве от 22 марта сего года * № CNa/122-24 EA относительно
продления срока эвакуации германских военнопленных из Союза
Советских Социалистических Республик Народный комиссариат
по иностранным делам имеет честь довести до сведения
посольства о том, что Народный комиссариат согласен на продление
срока окончания упомянутой эвакуации до 1 июля текущего
года. Соответственные указания подлежащим властям даны
одновременно с настоящим.
Вместе с тем Народный комиссариат позволяет себе
выразить уверенность в том, что эвакуация русских военнопленных
из Германии встретит со стороны надлежащих германских
властей столь же благожелательное отношение.
В частности, Народный комиссариат считал бы
желательным, чтобы сборным пунктом для русских военнопленных,
эвакуирующихся из Германии, оставался, как и прежде, лагерь
в г. Свинемюнде.
Печат. по сб. ^Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 215-216.
166. Записка действительного тайного советника МИД Германии
П. Кернера о необходимости продолжения
советско-германских переговоров о соглашении о выдаче преступников
24 апреля 1924 г.
24 апреля 1924 г. я вместе с г-ном директором Гаусом вначале
сделал доклад г-ну рейхсканцлеру относительно необходимости
продолжения переговоров о германо-советском соглашении о
выдаче преступников, а затем присутствовал на заседании
кабинета, на котором статс-секретарь Иоль изложил точку зрения
министерства юстиции в отношении этого соглашения. После
того как министр Штреземан доложил этот вопрос и
рекомендовал продолжение переговоров, я также изложил мотивы в пользу
их продолжения. В результате длительной дискуссии было
решено, вопреки мнению ведомства юстиции, продолжить
переговоры.
фон Кернер
Печат. по ZStA, Potsdam.
* См. док. 154.
259
167. Телеграмма полномочного представителя СССР в Германии
Н. Н. Крестинского заместителю народного комиссара
иностранных дел СССР М. М. Литвинову
3 мая 1924 г.
Сегодня в первом часу дня полиция ворвалась в
торгпредство, объявила всех задержанными, запретила выход из здания,
мешала вначале телефонным разговорам и приступила к
обыску. По получении сообщения немедленно был у Штреземана,
протестовал, потребовал вывода полиции. Штреземан снесся с
министерством иностранных дел, заявил, что полиция
немедленно будет выведена. Через пятнадцать минут он позвонил
дополнительно, сказал, что полиция уже выведена, тем не менее обыск
до сих пор продолжается. Бродовский, Дмитриев и
представитель аусамта поехали туда для непосредственного
противодействия обыску. О дальнейшем немедленно сообщу.
Крестинский
Печат. по АВП СССР.
168. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 3 мая 1924 г.
Сегодня в 7 часов 30 минут по поручению Народного
комиссариата по иностранным делам меня посетил господин Штанге
и сообщил о полученной сегодня в 5 часов в Москве телеграмме
из Берлина следующего содержания: «Сегодня, в первой
половине дня, полиция окружила берлинское торговое
представительство и производит обыск. РОСТА>.
При условии, если указанная телеграмма берлинского
корреспондента РОСТА соответствует действительности, господин
Штанге от имени Народного комиссариата по иностранным
делам выразил самый решительный протест против действий
берлинской полиции, в которых Советское правительство
усматривает грубое нарушение экстерриториальности, так как русское
торговое представительство рассматривается здесь как часть
посольства, обладающая правами экстерриториальности.
Одновременно господин Штанге по поручению Советского правительства
обратил внимание на очевидные последствия действий
берлинской полиции, если сообщение РОСТА соответствует
действительности, в то же время он заявил, что ответственные местные
правительственные органы надеются, что телеграмма РОСТА —
фальшивка, так как до сих пор от посла Крестинского не
поступило сообщения об этом инциденте.
Я формально принял к сведению заявления господина
Штанге, одновременно обещал дать достоверную информацию, так
как до сих пор у меня нет никакого сообщения. Заявив о
намерении немедленно запросить по телеграфу официальные ведом-
260
ства Берлина, я присоединился к высказанному в разговоре со
мной пожеланию, что в интересах германо-советских отношений
сообщение следует считать ошибочным. Прошу ответить
телеграфом.
Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
169. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству СССР в Германии
3 мая 1924 г.,
№ IVaRu 2840
В ответ на поднятый советским послом вопрос об инциденте
в здешнем торговом представительстве Союза Советских
Социалистических Республик министерство иностранных дел имеет
честь переслать посольству Союза Советских Социалистических
Республик записку, основанную на служебном отчете обоих
причастных к этому делу служащих германской уголовной полиции.
Из этой записки явствует, что служащие торгового
представительства способствовали побегу арестованного немца, силой
помешав сопровождавшим его чиновникам уголовной полиции
преследовать его. Установлено также, что служащие торгового
представительства незаконно задерживали обоих чиновников
уголовной полиции некоторое время в здании и вынудили их к
определенным действиям. Поведение служащих торгового
представительства дало полицейскому управлению повод окружить
здание торгового представительства полицией, произвести обыск
здания для обнаружения бежавшего и арестовать пять
служащих торгпредства, участвовавших в мероприятиях против
чиновников уголовной полиции, а именно: 1) Алексея Фомина, 2)
Павла Геланского, 3) Александра Постникова, 4) Федора Каплана,
5) Оскара Вишерупа. Далее, при обыске были арестованы за
оказание сопротивления государственной власти еще два
служащих торгового представительства — Нельсон Шиффрин и Фриц
Мейер, а также служащий торгового представительства Ионас
Посс за обнаружившуюся при этом просрочку паспорта. Касаясь
действий полиции, министерство иностранных дел имеет честь
указать на тот факт, что арендованному торговым
представительством зданию не принадлежат те преимущества, которыми
пользуются здания аккредитованных здесь миссий.
Министерство иностранных дел вынуждено заявить энергичный протест
против поведения служащих торгового представительства,
являющегося грубым нарушением германских законов. Германским
судебным властям будет поручено установить ответственность
причастных к этому инциденту лиц сообразно германским
законам.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»
т. VI/. М., 1963, стр. 239.
261
[ПРИЛОЖЕНИЕ]
Записка
«Двум чиновникам вюртембергской уголовной полиции Грю-
неру и Кессеру было поручено препроводить находящегося под
следствием Боценгардта из Штутгарта через Берлин в Штар-
гард. Ввиду опоздания поезда, которым они ехали, они
пропустили поезд на Штаргард и решили закусить в городе. По совету
Боценгардта чиновники вошли в здание на Линденштрассе, в
котором, по словам Боценгардта, находилось подходящее для
них кафе, не зная, что в означенном здании помещается
российское торговое представительство. В приемной комнате, куда он
их провел, Боценгардт обратился к присутствующим: «Я
здешний служащий Боценгардт, а это два вюртембергских
полицейских, которые арестовали меня в Вюртемберге по обвинению в
государственной измене и везут в Штаргард», и затем бросился
бежать. Обоим чиновникам помешали преследовать
арестованного присутствовавшие сотрудники российского торгового
представительства, которые, кроме того, вынудили их пройти к
господину, которого они назвали «директором». Когда чиновники
вошли в комнату директора, дверь за ними заперли. Только после
того, как их заставили написать свои имена, дверь снова была
открыта и им было разрешено покинуть здание».
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 240.
170. Официальное сообщение полномочного представительства
СССР в Германии
4 мая 1924 г. •
Сегодня около полудня большой отряд полицейских и
представителей тайной полиции вторгся в экстерриториальное здание
торгпредставительства СССР на Линденштрассе. Помещение
конторы было занято, сотрудники были выгнаны во двор,
письменные столы и шкафы взломаны при помощи штыков, и
повсюду произведены обыски. Даже руководители торгпредства,
принадлежащие к дипломатическому корпусу, были самым грубым
образом лишены свободы движения, и у одного из них был
отнят дипломатический паспорт. Некоторые из сотрудников
торгпредства подверглись физическим оскорблениям, многие
арестованы и перевезены в полицейское бюро. Действиями полиции
лично руководил правительственный советник Вейс. Все
действия полиции отличались необычайной грубостью.
Несмотря на то что полпред СССР тов. Крестинский
немедленно отправился к министру иностранных дел Штреземану,
* Дата опубликования в германской печати.
262
признавшему недопустимость действий полиции и давшему
обещание немедленно прекратить обыск, все же полиция оставалась
в здании торгпредства с полудня до 4 часов 20 минут.
Полпредство рассматривает этот поступок германских
властей как неслыханное нарушение экстерриториальности, а также
как грубое попрание международных дипломатических обычаев.
Пшчат. по газ. € Известия»,
6 мая 1924 s.
171. Нота полномочного представителя СССР в Германии
Н. Н. Крестинского министру иностранных дел Германии
Г. Штреземану
4 мая 1924 г.,
№ 1344
Господин министр,
Вчера, в субботу 3 мая, в 10 часов 15 минут утра помощник
управляющего домом торгового представительства,
помещающегося на Линденштрассе № 20/25, г. Фомин, спускаясь с лестницы,
встретил на площадке второго этажа двух незнакомых людей,
которые с револьверами в руках подымались по лестнице. Фомин
задержал их и предложил последовать за ним в рабочий кабинет
управляющего делами торгового представительства г.
Постникова. Г-н Постников предложил незнакомым положить оружие и
спросил их, кто они такие. Когда он узнал, что неизвестные —
чиновники полиции, он объяснил им, что они незаконно вошли в
экстерриториальное здание представительства СССР, записал
их имена и потребовал, чтобы они удалились, что оба чиновника
немедленно исполнили. Само собой разумеется, что по
отношению к ним не было применено никакого насилия. На лестнице
их задержал один г. Фомин. В рабочем кабинете г. Постникова
присутствовали только г. Фомин и один служащий, явившийся
для доклада, причем все трое, конечно, были безоружны, в то
время как оба полицейских чиновника имели при себе оружие.
Как только чиновники удалились, г. Постников по телефону
сообщил мне об инциденте. Я приказал представить мне
подробный письменный доклад, чтобы протестовать перед
министерством иностранных дел. Противозаконность действий
полицейских чиновников для меня и теперь не подлежит сомнению.
Согласно тексту и духу соглашения от 6 мая 1921 г., так же
как и Рапалльского договора, торговое представительство
является неотъемлемой частью представительства СССР, и
занимаемое им помещение пользуется тем же правом
неприкосновенности, как и помещение посольства. Это правовое положение
ничуть не меняется вследствие того обстоятельства, что торговое
представительство помещается не в собственном, а в
арендованном доме, так как дипломатические миссии, не имеющие
собственных домов, а помещающиеся в нанятых помещениях ц квар-
263
тирах, пользуются правом экстерриториальности в той же
степени, как и те, которые владеют собственными домами. В
торговом представительстве, как и вообще в посольстве СССР,
служит много германских подданных. Очень многие германские
подданные в часы занятий посещают присутственные места
СССР по различным делам. Разумеется, не исключена
возможность, что среди многочисленных служащих и посетителей могут
оказаться лица, преследуемые полицией за политические либо
за уголовные преступления. Германская полиция имеет полную
возможность задерживать подобных лиц на их квартирах и на
улице до их вступления в экстерриториальное здание или после
их выхода оттуда. Если у полиции появилось подозрение, что
преследуемый имеет намерение спрятаться в здании
представительства СССР, то она должна была, согласно нормам
международного права, обратиться ко мне через посредство министерства
иностранных дел, и я бы, естественно, положил конец
незаконному пребыванию преследуемого немецкого подданного в нашем
помещении.
Ввиду вышеизложенного я считаю поведение обоих
полицейских чиновников грубым нарушением международного права и
еще вчера имел намерение заявить министерству иностранных
дел протест, когда мне вскоре после 1 часа дня сообщили по
телефону, что торговое представительство окружено отрядом
полиции, некоторые из служащих объявлены арестованными и
полиция собирается произвести обыск служебных помещений.
Я немедленно вызвал по телефону заместителя торгового
представителя г. Турова. Он подтвердил, что с час тому назад
многочисленный отряд полиции под командованием комиссара
Геллера проник в здание торгового представительства. Комиссар
Геллер отказался предъявить письменный приказ об обыске и
не дал никаких объяснений причины и цели обыска. Он
арестовал заместителя торгового представителя, члена
дипломатического корпуса г. Старкова в рабочем кабинете другого
заместителя торгового представителя — г. Турова и заключил его под
стражу. Г-н Туров, который также является членом
дипломатического корпуса, насильственным путем был удален из своего
рабочего кабинета. Обоим им было воспрещено отправиться ко
мне для доклада. Когда г. Туров направился к телефону, чтобы
вызвать меня, его насильно удалили от аппарата. Вследствие
этого я узнал о событиях в торговом представительстве только
спустя час после появления полиции. Мой разговор по телефону
с г. Туровым мог состояться только потому, что в этот момент в
комнате, где находился г. Туров, временно не было полицейского
чиновника.
Я сразу же обратился к Вам, г. министр, с просьбой
назначить мне немедленно аудиенцию и при этом по телефону сообщил
Вам о причинах моего ходатайства. Около 2 часов дня я был
Вами принят. Вы мне сообщили, что Вы только что, уже после
264
телефонного разговора со мной, получили отчет полицейских
властей. Содержание этого отчета сводилось к тому, что
служащие торгового представительства задержали утром двух
чиновников полиции и что появление полицейского отряда в торговом
представительстве имело целью освободить арестованных
германских служащих. Я тут же опроверг сообщенный Вам ложный
отчет о событии. Вы мне заявили, что считаете поступок полиции
незаконным, вне зависимости от правильности или
неправильности полицейского сообщения. Далее Вы заявили, что полиция
не вправе входить в экстерриториальное здание. Если бы даже
и случилось, что служащие торгового представительства
задержали чинов германской полиции и арестовали их, то все же, по
Вашему мнению, полицейским властям следовало бы сначала
снестись с Вами. Вы бы тогда обратились ко мне с
предложением освободить задержанных и потребовали бы удовлетворения
за инцидент. В заключение Вы заявили, что Вы немедленно
обратитесь к надлежащим властям, чтобы удалить полицию из
здания торгового представительства.
Вслед за этим я выразил желание обождать в министерстве
иностранных дел результатов переговоров, чтобы
непосредственно вслед за этим отправиться в торговое представительство.
Через четверть часа меня снова пригласили к Вам, чтобы
выслушать сообщение о результате Вашего совещания с директором
департамента прусского министерства внутренних дел г. Абегг.
Вы сообщили мне, что последний подтвердил полученное Вами
утром сообщение об инциденте, однако с той существенной
разницей, что полицейские чиновники не были задержаны в
торговом представительстве и что отряд берлинской полиции явился
почти 2 часа спустя в торговое представительство не с целью
освободить задержанных полицейских, а чтобы продолжать
преследование якобы бежавшего арестованного. При этом
г. Абегг заявил Вам, что прусское министерство внутренних дел
не считает здание торгового представительства
экстерриториальным. Вы ему ответили, что вне зависимости от разрешения этого
вопроса министерство иностранных дел и Вы сами
придерживаетесь той точки зрения, что по отношению к торговому
представительству, которое в качестве государственного учреждения
СССР подчинено посольству, недопустимы никакие полицейские
мероприятия без предварительного извещения посла через
посредство министерства иностранных дел. Г-н Абегг вполне
согласился с Вашим мнением и обещал немедленно распорядиться
об удалении полиции из торгового представительства.
Минут десять спустя мне от Вашего имени сообщили по
телефону, что полиция уже удалена из торгового представительства.
Между тем гг. Старков и Туров сообщили мне оттуда, что
полиция все еще находится в здании, ведет себя по-прежнему грубо,
продолжает взламывать письменные столы и шкафы и рыться
в них.
2*5
Мои попытки добиться личной беседы с Вами, со
статс-секретарем бароном фон Мальцаном или с имперским канцлером
д-ром Марксом потерпели неудачу, так как никого из названных
господ я не застал ни в министерствах, ни на их частных
квартирах. Между тем меня дважды по телефону заверяли, что
старший правительственный советник Вейс уже получил приказ
удалить полицию.
Через чиновника, с которым я говорил по телефону, я
предложил, чтобы министерство иностранных дел, а также прусское
министерство внутренних дел отправили своих представителей
в торговое представительство, чтобы на месте положить конец
противозаконным действиям. Я сам отправил туда советника
посольства г. Бродовского, в сопровождении которого я был у
Вас, а также секретаря посольства г. Дмитриева. Оба они
прибыли в торговое представительство в 3 часа 30 минут дня, т. е.
спустя 1 час 15 минут после получения мною заявления, что
полиция из торгового представительства удаляется; они
констатировали, что хозяйничанье полиции все еще в полном разгаре. На
вопрос советника посольства г. Бродовского г. Вейс подтвердил,
что он имеет приказ об удалении полиции, причем он добавил,
что нас совершенно не касается, когда и каким образом он,
г. Вейс, выполнит данное ему предписание. Его обращение при
этом было грубым и вызывающим.
Обыск производился следующим образом: служащие
удалялись из их рабочих помещений, в их отсутствие письменные
столы взламывались ружейными прикладами, а вынутые из них
документы просматривались.
Совершенно излишне доказывать, что не было никаких
шансов найти бежавшего арестованного в ящиках столов и что обыск
в письменных столах, и притом без свидетелей, мог
преследовать любую цель, но только не ту, о которой было заявлено
официально для мотивировки указанных действий полиции. Точно
так же обыскивались: письменный стол начальника
концессионного отделения профессора д-ра Гольдштейна, начальника
зернового отдела г. Вельтмана, рабочий кабинет г. Аврамова,
пользующийся правом экстерриториальности, далее, письменный
стол супруги советника посольства г. Бродовского инженера
г-жи Бродовской. Взломанные предметы были позднее
осмотрены в присутствии советника посольства г. Бродовского и
прибывшего в 4 часа представителя министерства иностранных дел
г. консула Дрюффеля.
Полиция потребовала выдать ключи от кабинета торгового
представителя и члена дипломатического корпуса г. Стомоня-
кова, находящегося в Лондоне в качестве члена делегации СССР
для переговоров с правительством Великобритании. Г-н Туров,
разумеется, отказался выдать ключи. После этого полиция
ворвалась в помещение секретариата г. Стомонякова, взломала
письменный стол секретаря, в котором находились ключи от ка-
266
бинета, письменных столов и шкафов, и, силой удалив
присутствовавших в помещении секретарей, проникла в кабинет г. Сто-
монякова.
Член совета торгового представительства, уполномоченный
Народного комиссариата земледелия г. Фридрихсон,
прикомандированный к посольству и имеющий дипломатический паспорт,
подвергся грубейшему обращению со стороны полиции, ему был
воспрещен доступ к руководителям торгового представительства
гг. Старкову и Турову, а дипломатический паспорт отобран.
Атташе посольства г. Фишман также, несмотря на
предъявленный им дипломатический паспорт, подвергся грубому
обращению и насилию.
Целый ряд служащих торгового представительства, в том
числе и управляющий делами г. Постников, арестованы, причем
некоторые из них в наручниках были отведены в полицию, где и
находятся до сих пор. Полиция покинула здание торгового
представительства только в 4 часа 20 минут дня.
Полицейские чиновники отказались назвать свои фамилии и
этим значительно затруднили установление вышеизложенных
и подобных им случаев грубого нарушения неприкосновенности
личности. В настоящее время я навожу справки о' целом ряде
фактов совершенно недопустимого поведения полиции, включая
и ее грубое обращение со служащими. Приведенных случаев,
однако, достаточно, чтобы дать Вам, г. министр, представление
о значении событий, которые разыгрались вчера в помещении
торгового представительства.
Оставляя за собой право моего правительства сделать из
факта нанесенного ему тяжкого оскорбления те выводы, которые
оно сочтет необходимым, я считаю себя вынужденным уже
теперь в добавление к моим вчерашним устным представлениям
выразить самый решительный протест против обыска в торговом
представительстве, вопиющего нарушения дипломатической
неприкосновенности гг. Стомонякова, Старкова, Турова, Фридрих-
сона, Фишмана, г-жи Бродовской и других, против
противозаконного ареста целого ряда служащих торгового
представительства, на освобождение которых я, разумеется, рассчитываю, и
против совершенных во время обыска противозаконных
действий.
Пользуюсь случаем возобновить Вам, г. министр, уверение
в моем совершенном почтении.
Полномочный представитель СССР
в Германии
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 232—236.
267
172. Нота полномочного представителя СССР в Германии
Н. Н. Крестинского министру иностранных дел Германии
Г. Штреземану
4 мая 1924 г.,
М 1345
Господин министр,
Сегодня ночью я получил вербальную ноту министерства
иностранных дел от 3 мая № IVa Ru 2840 *, которая уже
опубликована в сегодняшних утренних газетах.
Содержание этой вербальной ноты настолько меня изумило,
что я считаю необходимым, г. министр, ответить на нее лично
Вам.
Основное содержание ноты представляет сообщение обоих
чинов штутгартской полиции Грюнера и Кессера. Их отчет в
высшей степени неправдоподобен. Трудно себе представить, каким
образом полицейские чиновники, сопровождающие
арестованного из Штутгарта в Штаргард и вынужденные провести в
ожидании своего поезда несколько часов в Берлине, расхаживают по
кафе и ресторанам, вместо того чтобы отправиться с ним в
полицию. Не менее странно, каким образом они по пути с Ангальт-
ского на Штеттинский вокзал могли попасть на Линденштрассе.
И, наконец, совершенно не выяснено, как могли они перед
большим учреждением, вывески на котором указывают, что в нем
помещается торговое представительство СССР, поверить
арестованному, что в этом доме они могут закусить.
Если даже обойти молчанием вопрос о правдоподобности
отчета полицейских чиновников, то все же они в своих действиях
проявили такую халатность, что вполне заслуживают
дисциплинарного или даже судебного взыскания. У этих подчиненных
служащих в данном случае, естественно, должно было явиться
желание уменьшить свою вину, пытаясь представить дело в
таком свете, что арестованному удалось скрыться только в
результате учиненного над ними насилия. Однако объяснение
чиновников штутгартской полиции, каким образом они неожиданно
очутились вместе с арестованным перед зданием торгового
представительства, звучит так загадочно, что невольно возникает
предположение о других, мне неизвестных, причинах, которые
привели их в наше помещение.
Последняя часть отчета о событиях в самом здании лишена
всякой правдоподобности.
В то же время объективная правдивость отчета,
представленного мне вчера управляющим делами торгового
представительства инженером Постниковым, содержание которого я Вам вчера
же сообщил, не может подлежать никакому сомнению. По
лестнице многоэтажного дома, в котором насчитывается несколько
сот комнат, расхаживают двое незнакомых людей в штатском
платье с револьверами в руках. Встретивший их случайно по-
* См. док. 169.
263
мощник управляющего домом г. Фомин задерживает их и
предлагает отправиться с ним вместе к его начальнику —
управляющему делами г. Постникову. Тем самым служащий выполнил
только свою обязанность, и каждый добросовестный
управляющий домом должен был бы при подобных обстоятельствах
поступить точно так же, вне зависимости от того, в германском или
иностранном доме он бы находился.
Г-н Постников путем опроса устанавливает, что оба
приведенные к нему неизвестные являются полицейскими
чиновниками, и предлагает им, согласно имеющимся у него служебным
инструкциям, по которым он обязан считать здание торгового
представительства экстерриториальным, покинуть здание, что
они и исполняют без возражений.
И, располагая, с одной стороны, моим описанием события,
а с другой —безусловно неправдоподобным заявлением
полицейских чиновников, министерство иностранных дел в своей
вербальной ноте принимает на веру совершенно необоснованные и
невероятные утверждения лично заинтересованных чиновников.
Что же касается действий берлинской полиции, которая
ворвалась в торговое представительство и грубо учинила там
обыск, то вербальная нота министерства иностранных дел в
полном противоречии с Вашими заявлениями, г. министр, и в
совершенном пренебрежении существующих между СССР и
Германией соглашений утверждает, что торговое представительство не
пользуется правом экстерриториальности на том, по меньшей
мере странном, основании, что оно помещается не в собственном,
а в арендованном помещении. И на основании этого
утверждения вербальная нота министерства иностранных дел
оправдывает все противозаконные действия полиции.
Наконец, на заявленный мною вчера устный протест против
неслыханно грубого нарушения прав нашего представительства
и нанесенного тем самым моему правительству тяжкого
оскорбления министерство иностранных дел сочло возможным в ответ
на мои представления заявить протест против верного долгу
поведения служащих торгового представительства; оно сочло
даже возможным оправдать противозаконный арест последних и
попытку возбудить против них судебное преследование.
Ввиду вышеизложенного я считаю себя вынужденным
отклонить протест министерства иностранных дел.
Пользуюсь случаем, г. министр, принести Вам уверение в
моем совершенном почтении.
Полномочный представитель СССР
в Германии
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»
т. VII. М.. 1963. стр. 237—239
269
173. Нота министра иностранных дел Германии Г. Штреземана
полномочному представителю СССР в Германии Н. Н. Кре-
стинскому
5 мая 1924 г.,
№ IVa Ru 2865
Я имею честь подтвердить получение Вашей только что
поступившей сюда ноты от 4 мая за № 1344* относительно
событий, имевших место в торговом представительстве СССР 3 мая.
Уже в вербальной ноте министерства иностранных дел от
3 мая **, на которую Вы в Вашей ноте не ссылаетесь, посольству
СССР было сообщено, в чем заключалось существо дела,
согласно имевшимся в то время в министерстве иностранных дел
отчетам внутренних германских властей. Передаваемое Вами теперь
описание событий существенно расходится с этими отчетами.
Полученные здесь с субботы доклады германских властей также
не совпадают с Вашими сообщениями в некоторых существенных
пунктах.
Чтобы незамедлительно достичь дальнейшего разъяснения
этого случая, я сообщил содержание Вашей ноты
соответствующим властям, чтобы они высказали свое мнение относительно ее
содержания, а главным образом относительно требования об
освобождении арестованных. Я позволю себе вернуться к этому
вопросу, как только закончится начатое расследование, которое
по возможности ускоряется.
Печат. по сб. * Доку менты
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963. стр. 237.
174. Письмо представителя компании «Шмидт и Доннер» Г. Дон-
нера министру иностранных дел Германии Г. Штреземану
об осуждении полицейской акции против торгового
представительства СССР в Берлине
Берлин, 5 мая 1924 г.
Глубокоуважаемый господин имперский министр!
Если оставить в стороне вопрос о том, был ли необходим обыск
в здании русского торгового представительства и имелись ли
основания для того, чтобы его произвести, ни у одного мыслящего
немца нет, очевидно, никаких сомнений в том, что грубый метод
проведения этого обыска не только противоречит официальным
и дружественным отношениям Германии с Россией, но и наносит
большой ущерб интересам Германии, и особенно в плане
экономической политики.
Тот, кто, подобно нижеподписавшемуся, был свидетелем
этого события, которое произошло в русском торговом представи-
* См. док. 171.
** См. док. 169.
270
тельстве, не только может понять возмущение русских
официальных властей, но и должен сам, как немец, испытывать чувство
глубокого возмущения.
Согласно версии, появившейся в газетах, одному немцу,
обвиняемому в политических преступлениях, удалось скрыться от
двух полицейских. Но этой опрометчивости нашей полиции
оказалось недостаточно, и она сразу же допускает еще большую, не
давая себе отчета в том, какой ущерб она тем самым наносит.
Она ищет в русском торговом представительстве беглого
арестанта; вместо того чтобы в вежливой и корректной форме
объяснить руководству этого учреждения свою задачу, полиция
начинает погоню; шкафы и письменные столы обыскиваются,
некоторые из них взламываются; руководящие лица временно
арестовываются, а их дипломатические паспорта с издевкой
объявляются клочками бумаги. Имеет ли такой образ действий
хоть что-то общее с розыском беглеца и разве есть
возможность не рассматривать их как преднамеренное оскорбление?
Сегодня этот вопрос ставят перед собой многие наши русские
друзья.
Но ужасающим для всех было бессилие министерства
иностранных дел, которое, как все убеждены, с самого начала
сожалело об этом инциденте. Подчиненный орган, полиция, только
через полтора часа соблаговолил выполнить указание
министерства иностранных дел и прекратить свои бесчинства. Но трудно
восполнимый ущерб был уже нанесен. Кто защитит нас,
германских граждан, от последствий таких действий подчиненных
органов?!
Рапалльский договор устранил многие препятствия;
экономические отношения торговых и промышленных кругов с Россией
сегодня шире и важнее, чем отношения с какой-либо другой
страной. Германия пользовалась в России явной привилегией. Как
раз в последнее время бывшие вражеские государства и
нейтралы добиваются на переговорах с Россией получения для себя
части этих привилегий. И в такое критическое время
подчиненному органу удается своими грубыми действиями подорвать
русские симпатии к Германии!
Многие коллеги нижеподписавшегося из торговых и
промышленных кругов, которые в интересах своего немецкого
отечества неустанно трудились в направлении восстановления
отношений с Россией и благодарны немецким ведомствам за
полную понимания поддержку, с ужасом и возмущением узнали о
вышеизложенных событиях. Поэтому я думаю, что выражаю
мнение всех дружественно настроенных к России кругов, когда
протестую против такого рода акций, направленных против
наших русских друзей, и покорнейше прошу министерство
иностранных дел о том, чтобы компетентные органы не допускали
повторения подобных инцидентов. Смею надеяться, что на этот раз
удастся соответствующим образом и без ущерба для Германии
271
ликвидировать этот инцидент, или Германская республика хочет
повторить ошибки империи и в конце концов вновь остаться в
мире без друзей?
С глубоким уважением
преданный Вам Доннер
Печат. no ZStA, Potsdam.
175. Заявление для советской печати заместителя народного
комиссара иностранных дел СССР М. М. Литвинова
6 мая 1924 г. *
В беседе с сотрудником советской печати М. Литвинов по
поводу обыска в берлинском торгпредстве** заявил: «Нами
еще не получен подробный доклад из Берлина, и нам еще
неизвестны в достаточной мере детали дела, чтобы правительство
могло принять окончательное решение относительно тех шагов,
которыми оно должно будет ответить на дерзкий вызов
германских властей.
Неожиданное и бессмысленное нападение берлинской
полиции на торгпредство является не только формальным
нарушением экстерриториальности и оскорблением Советского
правительства, но и действием, лишающим наше торгпредство
необходимых условий для спокойной работы. Экстерриториальность
торгпредства вытекает из советско-германского соглашения
1921 г., которое Рапалльским договором отменено не было.
Согласно этому соглашению, торгпредство является частью
полномочного представительства, а следовательно, пользуется всеми
теми привилегиями, которые присвоены самому
полпредству. Экстерриториальность торгпредства до сих пор никаких
сомнений не вызывала. Но если бы даже германские власти на
четвертом году существования торгпредства вдруг усомнились в
его формальных правах, это все же не могло бы служить
основанием совершенного берлинской полицией налета. Во время
европейской войны союзные государства имели друг у друга свои
торгпредства под названием правительственных комитетов,
колоссальные аппараты с сотнями и тысячами служащих. Права
этих комитетов нигде не были оговорены на бумаге, но тем не
менее обыск в здании такого комитета, взламывание
письменных ящиков, заглядывание в бумаги комитета пострадавшее
правительство рассматривало бы как недружелюбный акт,
равносильный нарушению экстерриториальности его официального
представительства. В кичащейся своей буржуазной
цивилизованностью Германии должен был бы считаться недопустимым
полицейский обыск без постановления суда. Какой шум подняла
бы германская печать, если бы наша милиция позволила себе ни
с того ни с сего, без достаточного основания обыскать контору
* Дата опубликования.
** См. док. 167—173.
272
какого-нибудь германского концессионера со взламыванием
столов и просмотром бумаг! А ведь таких случаев у нас еще не
было. .^*4&4
Объяснение, которое германское министерство иностранных
дел пытается дать действиям полиции, несомненно, отдает
веселым водевилем и вряд ли может быть принято всерьез *. Так все
просто и понятно. Вюртембергские полицейские сопровождают
тяжкого преступника через Берлин. Опоздав к поезду и пожелав
освежиться, они не могут найти возле вокзала или на
близлежащих улицах подходящего пивного заведения или ресторана и
наивно отдаются в распоряжение арестанта, который ведет их
за несколько верст, как раз на ту улицу, где находится
торгпредство, чтобы там достать кружку пива. Вюртембергские
полицейские никогда не видали, вероятно, пивного заведения и
принимают за таковое солидное здание советского торгпредства. Не
прочитав надписи на дверях, они, ничтоже сумняшеся, по
приглашению арестанта в поисках кружки пива входят в
незнакомый им дом, а там арестант проваливается и над самими
полицейскими учиняется насилие. Вздорность и неправдоподобность
подобного объяснения совершенно очевидны.
Но если даже допустить правильность этой версии, опытная
берлинская полиция могла бы легко выйти из затруднительного
положения, обратившись, согласно установленному обычаю,
через министерство иностранных дел к нашему полпреду с
требованием о выдаче скрывающегося в советском правительственном
здании преступника и приняв тем временем меры, чтобы не дать
ему ускользнуть. Она предпочла, однако, нарушение
экстерриториальности торгпредства, сочла возможным грубо ворваться
в помещение, в течение пяти часов разыскивать скрывавшегося
арестанта в письменных ящиках и в папках бумаг. Действовала
ли полиция на собственный риск и страх? Очевидно, нет.
Берлинская полиция слишком дисциплинированна и достаточно
видала видов на своем веку, чтобы ворваться в
экстерриториальное помещение без благословения своего начальства. Если
вначале еще можно было думать, что мы имеем дело с наивными
шалостями зарвавшейся полиции, то после дерзкой ноты **,
полученной полпредом СССР т. Крестинским от министерства
иностранных дел, не приходится сомневаться в том, что полиция
действовала в данном случае в полном согласии с центральными
органами правительства.
Широкие массы рабочих и крестьян, внимательно следящие
за нашей внешней политикой, будут, естественно, задавать себе
вопрос о значении и смысле неожиданного провокационного
вызова германских властей по адресу Советского правительства.
Они будут спрашивать себя, не означает ли это перемены
* Имеется в виду нота МИД Германии от 3 мая 1924 г. и приложенная
к ней служебная записка. См. док. 169.
** См. док. 169.
|8 Заказ 1802
273
фронта германского правительства и конца тех дружественных
отношений, начало которым было положено Рапалльским
договором.
На этот вопрос можно, не колеблясь, ответить отрицательно.
Общность экономических и политических интересов, которая
вызвала к жизни Рапалльский договор и установленные им
отношения, еще сохраняет и сохранит свою силу надолго. Я не
допускаю ни на одну минуту мысли, чтобы германское
правительство сознательно стремилось к изменению существующих между
Советскими республиками и Германией отношений.
Действия германских властей можно, однако, легко
объяснить себе, если вспомнить о двух крупных явлениях, имеющих
место в настоящее время в международной жизни. Это,
во-первых, переговоры Германии с Францией по репарационному
вопросу, а во-вторых, советско-английская конференция в Лондоне.
Что Пуанкаре кровно заинтересован в том, чтобы испортить
советско-германские отношения, это всем известно. В настоящий
момент Пуанкаре преследует еще особую задачу: сорвать
англосоветские переговоры.
Нам в то же время известно, что англо-советское
экономическое сближение не улыбается также и некоторым деловым
кругам Германии. В этих кругах сильную тревогу вызывает
перспектива англо-советского соглашения, получение Советским
правительством значительных кредитов и возможное увеличение
нашего импорта из Англии за счет Германии. Срыв Лондонской
конференции, таким образом, одинаково отвечает задачам как
Пуанкаре, так и некоторых германских деловых кругов. При
свете этой комбинации нам станет несколько понятней
кажущаяся иначе совершенно бессмысленной враждебная выходка
германских властей. Она явилась, с одной стороны, приятной
улыбкой по адресу Пуанкаре и намеком на охлаждение
советско-германских отношений, а с другой стороны, рассчитана была
на то, что полиции удастся обнаружить в торгпредстве бомбы,
склады оружия и прочий компрометирующий материал, чтобы
пугнуть Макдональда и сорвать конференцию, или ло крайней
мере уменьшить шансы на удовлетворительный исход
конференции, усилив позицию английских консерваторов в их кампании
против конференции. Мы будем недалеки от истины, если
охарактеризуем действия германских властей как
франко-германский заговор против Лондонской конференции.
Заговор, однако, не удался, и поставленная им цель не будет
достигнута. Некоторое удовольствие Пуанкаре, вероятно,
получит. Но германское правительство результаты вряд ли могут
радовать. Стоило ли ради доставления приятных минут
Пуанкаре испытывать советско-германскую дружбу и игнорировать
те последствия, которые может вызвать враждебный акт
германского правительства? А что этот акт нанес чувствительный удар
советско-германским отношениям, должно быть ясно и самому
274
германскому правительству. От него теперь зависит ликвидация
досадного инцидента и предотвращение тех тяжелых
последствий, к которым может привести дальнейшее отстаивание той
позиции, которую пока заняло германское министерство
иностранных дел. Мы тем временем предложили т. Крестинскому в
случае неполучения им полного удовлетворения выехать в Москву
для подробного доклада правительству и совместного
обсуждения наших ответных шагов.
Я, однако, глубоко убежден, что германское правительство,
ценя не меньше нашего сохранение и дальнейшее развитие
дружественных советско-германских отношений, проявит в
достаточной мере добрую волю, чтобы скорейшим образом загладить
и изжить допущенную им ошибку.
Во всяком случае, германский народ отдает себе, наверное,
отчет в выгодах, предоставляемых для обеих сторон
установленными Рапалльским договором советско-германскими
отношениями, и позаботится о том, чтобы идея, положенная в основу
этого договора, пробила себе дорогу через все провокационные
полицейские ловушки и преграды».
Печат. по сб. *Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 253-256.
176. Письмо статс-секретаря МИД Германии А. Мальцана
прусскому министру внутренних дел о полицейской акции
против торгового представительства СССР в Берлине
Берлин, 6 мая 1924 г.
В связи с событиями в русском торговом представительстве
3 мая * имею честь изложить Вам причины, по которым я
должен охарактеризовать действия управления полиции Берлина
как нанесение серьезного ущерба важным внешнеполитическим
интересам рейха и поэтому как неправильные.
Первое сообщение об инциденте в здании русского торгового
представительства я получил через русское посольство. После
этого я тотчас же принял посла господина Крестинского, который
попросил меня о защите торгового представительства, и
связался с Вашим министерством на предмет немедленного
прекращения полицейского обыска.
Здесь я должен прежде всего констатировать, что
распоряжение об обыске и его проведение были осуществлены без
консультации с министерством иностранных дел, как единственным
ведомством, ответственным за внешнюю политику. В данном
случае эти действия местной полиции являются тем более
безответственными, что вопрос, может ли быть полиции разрешено
вообще и в каких случаях входить в служебные помещения русского
* См. док. 170.
275
торгового представительства, еще в прошлом месяце был
предметом обмена письмами между заинтересованными
министерствами. При этом я сошлюсь на письмо нашего министерства от
23 октября прошлого года IV a Ru 7103 п, в котором дословно
говорится следующее: «На практике служебные помещения
русского торгового представительства до сих пор рассматривались
как неприкосновенные. Министерство иностранных дел должно
по политическим причинам придавать значение тому, чтобы пока
этого придерживаться и впредь». После этого в Вашем
министерстве, так же как и в местном управлении полиции, не могло
оставаться сомнений в отношении политических последствий,
которые мог бы иметь обыск помещений торгового представительства
для германо-русских отношений. Если управление полиции тем
не менее действовало, не запросив мнения моего министерства,
то помимо пренебрежения насущными политическими
интересами я могу усмотреть в этом лишь преднамеренное игнорирование
моего министерства. Далеко идущие политические и
экономические последствия этих действий полиции носят серьезный
характер и уже явно дают о себе знать здесь и в Москве.
Далее, не подлежит никакому сомнению, что подобные
действия против представительства иностранной державы, с
которой мы находимся в нормальных отношениях, будут и в других
странах неблагоприятно рассматриваться как грубое нарушение
всех международных обычаев. Тем самым новую поддержку
получает весьма вредная для интересов рейха точка зрения, что
Германии якобы не хватает сильного централизованного
правительства и последовательной политики.
Впрочем, действия полиции несовместимы и с соглашением
от 6 мая 1921 года.
Согласно статье II, § 2, п. I этого соглашения обязанности
полиции состояли в том, чтобы по крайней мере немедленно
информировать министерство иностранных дел об обыске русского
торгового представительства и не допустить того, чтобы оно
узнало о нем только через русское посольство. Этого, однако, не
случилось. Я не могу принять возражение, что не было
необходимости немедленно, как это предусмотрено, поставить по
телефону в известность министерство иностранных дел о
мероприятии, которое потребовало участия почти 100 полицейских.
Вследствие этого не было осуществлено и привлечение к обыску
представителя министерства иностранных дел, которое было
гарантировано русскому правительству в договорном порядке.
Я должен со всей настоятельностью подчеркнуть, что
совершенно невозможно соблюдать внешнеполитические интересы
рейха, если намерения ответственных за это ведомств срываются
таким образом, как это произошло в данном случае. Я хотел бы
предполагать, что Вы согласны с этим мнением и поэтому не
одобряете действий полиции. Я был бы Вам благодарен за
быстрое сообщение Вашего мнения по этой принципиальной стороне
276
дела. О дальнейшем ведении этого дела по существу разрешите
мне сообщить в отдельном письме.
Копию данного письма я распорядился направить господину
рейхсканцлеру, господину имперскому министру внутренних дел
и господину президенту прусского кабинета.
По поручению Ма[льцан]
Печат. no ZSiA, Potsdam.
177. Из сообщения центрального органа КПГ газеты «Die Rote
Fahne» о массовых митингах в защиту Советской России
7 мая 1924 г.
Мощными массовыми митингами и стихийными
демонстрациями перед советским посольством в прошлый вторник
берлинские рабочие продемонстрировали свою нерушимую
солидарность с Советской Россией и одновременно выступили в защиту
политических заключенных.
Состоявшиеся в прошлый вторник четыре массовых митинга
единогласно приняли следующую резолюцию:
«Собравшиеся 5 мая решительно протестуют против
позорного провокационного акта со стороны германского правительства
в отношении Советской России *. Собравшиеся единодушно
выступают в защиту рабоче-крестьянского государства и
призывают к этому всех рабочих и работниц.
Именно сейчас, когда подготовленное империалистами
«заключение экспертов»** несет немецкому рабочему классу еще
большую нищету, когда все явственнее становятся планы
международной буржуазии по окружению единственного рабочего
государства в мире, немецкие пролетарии не потерпят нападок
на Советскую Россию, осуществляемых прислужниками
буржуазии, социал-демократами Зеверингом и Рихтером.
Торжественно клянемся всеми средствами защищать
твердыню мировой революции.
Наглая провокация против Советской России
непосредственно означает также угрозу жизненному уровню немецких
рабочих. Будут взвинчены цены на продовольственные товары, а
кризис сбыта продукции немецкой промышленности, главным
рынком которой сегодня является Советская Россия, вызовет
массовую безработицу. И поэтому мы призываем всех рабочих
Германии самым энергичным образом осудить провокацию
против Советской России.
* Имеется в виду налет полиции на советское торгпредство в Берлине.
** Имеется в виду план выплаты репараций Германией, разработанный
комиссией экспертов под председательством американского банкира Ч. Дауэ-
са. Предложения комиссии экспертов легли в основу так называемого сплана
Дауэса», принятого на Лондонской конференции держав-победительниц
(16. VII—16. VIII 1924 г.).
277
Да здравствует революционный единый фронт немецких и
русских рабочих!»
...Согласно решению этих же митингов в адрес Компартии
России была направлена следующая телеграмма:
«Тысячи берлинских рабочих приветствуют своих русских
товарищей и клянутся не потерпеть наглого вызова со стороны
правительства германской буржуазии и дать ему достойный
ответ.
Миллионы, отдавшие КПГ свои голоса на выборах в рейхстаг
и показавшие свою готовность следовать вашим путем, докажут
эту свою готовность не только своим голосованием, но в скором
времени и делом. Плечом к плечу с вами мы хотим бороться с
врагами русского и немецкого рабочего класса, против планов
окружения и порабощения, которые угрожают вам и нам! Да
здравствует союз борющегося русского и немецкого
пролетариата!»
Печат. по газ. *Die Rote Fahne*
vom 7. Mai 1924.
178. Нота полномочного представительства СССР в Германии
министерству иностранных дел Германии
7 мая 1924 г.,
№ 1388
Полномочное представительство (посольство) Союза
Советских Социалистических Республик имеет честь сообщить
министерству иностранных дел, ссылаясь на его вербальную ноту от
21 марта 1924 г. № IVa Ru 1221 В 11987*, что ответ на эту ноту
задержался в связи с необходимостью собрать дальнейшие
данные и материал по спорному делу фирмы «Карл Мейснер».
Что касается попутно затронутого министерством
иностранных дел в названной ноте вопроса о преимущественных правах
торгового представительства, то г. советник Владимир Аусем в
беседе с г. тайным советником Гаушильдом указывал, что
посольство по-прежнему настаивает на своей точке зрения,
согласно которой торговое представительство обладает правом полной
экстерриториальности. Г-н тайный советник Гаушильд
подчеркнул при этом, что этот вопрос требует более тщательного
изучения со стороны министерства иностранных дел с привлечением
специалистов международного права.
Посольство констатирует настоящим, что оно никогда не
меняло своей точки зрения и никоим образом не отказывалось от
экстерриториальных льгот для государственных учреждений
Союза Советских Социалистических Республик. Напротив, оно
использовало каждую возможность, чтобы характеризовать эти
преимущественные права как предпосылку для успешной дея-
* См. док. 153.
278
тельности государственных хозяйственных и торговых органов
Союза Советских Социалистических Республик в Германии в
интересах обеих стран.
Печат. по сб. ^Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М.. 1963. стр. 256-257.
179. Резолюция, принятая на созванном по инициативе КПГ в
Хемниц-Габленце митинге протеста против полицейского
налета на торговое представительство СССР в Берлине
7 мая 1924 г.
К имперскому правительству
Участники созванного КПГ митинга протеста против
нападения на советское торговое представительство заявляют самый
решительный протест против действий германского
правительства в отношении первой Страны Советов. Неслыханно, что
правительство, которое обычно повинуется любому указанию
международных разбойников, позволяет себе подобные
злоупотребления в отношении Советской власти. Германское
правительство, которое сейчас намерено отдать немецкий народ в
распоряжение горстки эксплуататоров, одновременно провоцирует
власть Советов в России, власть, которая одна из всех
существующих правительств протестует против порабощения Версалем,
против закабаления Германии иностранным капиталом и готова
совместно с трудящимися Германии бороться за освобождение
немецкого народа.
Вместо того чтобы вместе с Советским правительством вести
эту борьбу, германское правительство встает на сторону души-
телей Германии и в интересах международной контрреволюции
начинает новое наступление на Советскую Россию.
Неслыханные действия германского правительства несут новые бедствия
немецкому народу. Международные грабители уже используют
прекращение русских поставок зерна в Германию для
взвинчивания цен на зерно. Все биржи сообщают о повышении цен на
американское зерно. Эксплуататоры Германии смогут покупать
и по высоким ценам, а трудящиеся вновь будут голодать.
Собрание напоминает германскому правительству, что
германский рабочий класс не намерен мириться с чреватой
тяжелыми последствиями катастрофической политикой обреченного на
гибель класса. Германское правительство просчитается, если
думает с помощью провокаций против Советской России получить
возможность для заключения союза с капиталистами Англии и
Франции, направленного против Советской власти, против
рабочего класса. Последние выборы должны были бы стать
достаточным предостережением для германского правительства.
Рабочий класс Германии не допустит нападения на Советскую
279
Россию. Миллионы рабочих защитят первое пролетарское
государство и дадут отпор каждому, кто посмеет напасть на
Советскую власть.
Печат. no ZStA, Potsdam.
180. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 12 мая 1924 г.
Со вчерашнего дня со ссылкой на политический конфликт и
с выражением сожаления прекращены все переговоры с
находящимися здесь представителями немецких торговых и
промышленных кругов.
Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
181. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 12 мая 1924 г.
Сегодня большое количество рабочих массовыми
демонстрациями протестовало против берлинского инцидента *. Красные
плакаты содержали резкое осуждение правонарушения и
требовали полного удовлетворения. Здание посольства было надежно
защищено усиленными нарядами конной и пешей полиции.
Попытки демонстрантов приблизиться к зданию посольства были
пресечены конной полицией.
Ранцау
Печат. по ZStA, Potsdam.
182. Нота народного комиссара иностранных дел СССР Г. В.
Чичерина послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
12 мая 1924 г.,
№ ЗВ/601
Милостивый государь господин посол,
Как я уже имел честь сообщить Вам устно при Вашем
последнем посещении меня, Народный комиссариат по иностранным
делам в своем неуклонном стремлении к сохранению
дружественных отношений между СССР и Германией, желая скорейшей
ликвидации прискорбного события, имевшего место в Берлине
3 мая 1924 г. *, вызвал в Москву для доклада посла СССР в
Германии г. Крестинского, поручив ему перед отъездом произ-
* См. док. 167.
280
вести тщательное расследование всех обстоятельств, связанных
с действиями берлинской полиции в нашем торговом
представительстве.
В то же время Народный комиссариат по иностранным делам
надеялся, что германское правительство само поймет все
политическое значение этого события и поспешит само сделать из
него надлежащие выводы, дав правительству СССР
удовлетворение, не дожидаясь предъявления последним требования об этом.
К сожалению, оказалось, что расследование, произведенное
г. Крестинским и главою берлинского торгового
представительства г. Стомоняковым, специально приехавшим для этой цели в
Берлин из Лондона, не только полностью подтвердило
обстоятельства, изложенные г. Крестинским в его нотах на имя г.
министра иностранных дел Германии от 4 мая за № 1344 и 1345*,
но и установило еще более яркую картину полицейского
произвола и насилия.
В то же время министерство иностранных дел не только не
поспешило осудить действия полиции, а, напротив, в ряде нот
(от 3 мая за № IVa Ru 2840 **, от 4 мая за № IVa Ru 2865 *** и
от 5 мая за № IVa Ru 2875) попыталось эти действия оправдать.
Поэтому Народный комиссариат по иностранным делам, не
останавливаясь в настоящей ноте на изложении фактической
стороны событий 3 мая, подробно описанных в указанных выше
нотах г. Крестинского, видит себя вынужденным полностью
поддержать заявленный г. Крестинским протест и констатировать,
что действия берлинской полиции представляют из себя грубое
нарушение экстерриториальности торгового представительства,
установленной договором от 6 мая 1921 г.
Наше торговое представительство, совершающее от имени и
за счет правительства СССР огромные операции по импорту в
СССР германских товаров и экспорту в Германию хлеба и сырья
из СССР, ведущее секретнейшие концессионные переговоры и
заключающее в результате этих переговоров самые
ответственные договоры, не может выполнять нормально своей работы,
если оно не будет иметь полной уверенности в том, что в его
помещения не ворвется полиция и не начнет под каким-нибудь
выдуманным предлогом ломать ящики письменных столов и
просматривать, а может быть, и уносить с собой составляющие
бесспорную коммерческую и государственную тайну материалы,
документы и договоры.
Именно эту цель преследовало правительство РСФСР,
включая в мае 1921 г. в свой договор с Германией статьи,
гарантирующие экстерриториальность торгового представительства, как
неразрывной части полномочного представительства.
* См. док. 171 и 172.
** См. док. 169.
*** Имеется в виду нота от 5 мая 1924 г.; см. док. 173.
281
Действия полиции в торговом представительстве 3 мая
1924 г. как нельзя более ярко доказали необходимость
обеспечения экстерриториальности помещения торгового
представительства и тем самым подтвердили необходимость для
правительства СССР полной гарантии невозможности повторения в
дальнейшем печальных событий, имевших место 3 мая.
Народный комиссариат по иностранным делам
рассматривает обыск в торговом представительстве 3 мая не только как
нарушение существующего между СССР и Германией договора.
В этом обыске, особенно принимая во внимание внешнюю его
обстановку — нарушение личной неприкосновенности членов
дипломатического корпуса и лиц, пользующихся дипломатическими
привилегиями, насилие над некоторыми сотрудниками, арест и
противозаконное содержание в течение нескольких дней под
стражей ряда сотрудников, грубое обращение со всеми без
исключения работниками торгового представительства, взломы
ящиков, просмотр деловой переписки и т. д.,— Народный
комиссариат по иностранным делам усматривает грубое оскорбление,
нанесенное правительству СССР и его берлинскому
представительству.
Поэтому Народный комиссариат по иностранным делам
считает, что первое, что должно сделать германское правительство,
если желает, чтобы прискорбные события 3 мая перестали быть
непреодолимым препятствием на пути прежнего дружественного
развития взаимоотношений между обоими народами,— это
принести необходимые извинения правительству СССР.
Не подлежит, далее, никакому сомнению, что чины полиции и
другие лица, явившиеся инициаторами и руководителями
незаконного вторжения полиции в торговое представительство,
ответственные поэтому и за все допущенные полицией внутри
торгового представительства правонарушения и эксцессы, должны
понести заслуженное наказание.
Не останавливаюсь особо на само собой разумеющейся
обязанности германского правительства возместить причиненный
действиями полиции личный и имущественный ущерб.
Таким образом, правительство СССР, одушевляемое самым
искренним желанием сохранить с германским правительством и
народом все те отношения, которые неизменно расширялись и
развивались в результате договоров от 6 мая 1921 г. и 16
апреля 1922 г., ждет от германского правительства:
1. Безотлагательного принесения правительству СССР, в
установленной международной практикой форме, извинений за
действия германских властей по отношению к берлинскому
торговому представительству, имевшие место 3 мая 1924 г.
2. Столь же безотлагательного и притом вполне
удовлетворяющего правительство СССР наказания всех должностных лиц,
виновных в вышеуказанных незаконных действиях, равно как и
возмещения причиненного этими действиями ущерба.
282
3. Наконец, категорического заявления, что германское
правительство в полном согласии с договором от 6 мая 1921 г.
рассматривает торговое представительство как экстерриториальную
часть посольства СССР в Германии и тем гарантирует в
будущем полную невозможность проникновения полиции и других
германских властей в помещения торгового представительства и
производства ими каких-либо обысков, выемок и арестов.
Немедленное удовлетворение германским правительством
перечисленных выше минимальных, в высшей степени умеренных
требований правительства СССР обеспечит дальнейшее
нормальное развитие дружественных отношений между СССР и
Германией, столь необходимых для обеих стран, и поведет в
ближайшем будущем к устранению того осадка по отношению к
германскому правительству, который не мог не создаться за
последние дни у населения СССР.
Вышеизложенное прошу Вас, г. посол, не отказать
безотлагательно довести до сведения вашего правительства.
Прошу Вас, г. посол, принять уверения в совершенном моем
уважении.
Чичерин
Печат. по сб. жДокументы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963. стр. 267-270.
183. Нота министра иностранных дел Германии Г. Штреземана
временному поверенному в делах СССР в Германии
С. И. Бродовскому
12 мая 1924 г.,
Л£ IVa Ru 3050
Ноты, которыми до сих пор обменялись германское
министерство иностранных дел и посольство Союза Советских
Социалистических Республик *, не привели к ликвидации инцидента в
здании торгового представительства. Они, напротив, сохранили
неизменным существенное расхождение мнений как
относительно фактического хода событий, так и оснований для их
юридической оценки. Германское правительство, со своей стороны, по-
прежнему готово сделать все, что может способствовать
устранению этого различия мнений.
Что же касается дальнейшего фактического дознания,
которое я обещал г. послу в моей ноте от 5 мая с. г. № IVa Ru 2865 **,
то оно, к сожалению, еще не могло быть доведено до конца. В
настоящий момент еще недостает результатов новых переговоров,
касающихся первой части конфликта — бегства
подследственного заключенного Боценгардта. Это объясняется тем, что оба
чиновника вюртембергской уголовной полиции, распоряжение о
* См. док. 169, 171, 172.
** См. док. 173.
283
вторичном опросе которых было отдано немедленно после
получения ноты г. посла Крестинского от 4 мая за № 1344 *, тогда
уже успели возвратиться к месту своей службы. Однако, чтобы
избежать всякого ненужного промедления, я имею честь уже
сегодня переслать Вам полученный по сие время министерством
иностранных дел материал, а именно: служебный отчет
комиссаров уголовной полиции Бонатца и Геллера, а также
служебное заявление начальника политической полиции д-ра Вейса **, в
которых эти чиновники определяют свою позицию по отношению
к русскому изложению второй части инцидента — обыска в
здании торгпредства. Если правительство Союза Советских
Социалистических Республик останется при мнении, что прилагаемый
новый материал и ожидаемое в ближайшие дни добавление к
нему также будут недостаточными для выяснения существа дела,
то различия между германской и русской точкой зрения легче
всего могли бы быть устранены поручением комиссии из
представителей обеих сторон установить действительный ход
событий. После такого установления фактов разногласия в их
юридической оценке можно было бы, в случае надобности, устранить
в созданной по обоюдному соглашению инстанции. Если
Российское правительство для разрешения деловых и юридических
вопросов предпочитает единую процедуру, то разрешение всего
инцидента, как я уже заявлял в нашей позавчерашней беседе,
могло бы быть немедленно передано третейскому суду. Германское
правительство готово к каждому из этих способов разрешения
конфликта и просит по возможности скорее сообщить ему
отношение Российского правительства к этому предложению.
Кроме того, я позволю себе заметить по этому делу еще
следующее. Как от нашей беседы, так и от других сообщений у меня
создалось впечатление, что правительство Союза Советских
Социалистических Республик в отношении конфликта
руководствовалось соображением, что ему немедленно и безусловно должно
было быть дано удовлетворение за совершенные, по его мнению,
германской стороной ошибки. Правительство Союза Советских
Социалистических Республик основывается на предпосылке, что
вина германского правительства с самого начала не подлежала
никакому сомнению, а о вине русских даже не может быть и
речи. Я не могу присоединиться к этой двойной предпосылке
Российского правительства. Нельзя забывать, что исходным пунктом
для событий 3 мая сего года послужило бегство в здание
торгового представительства германского арестованного,
находящегося под следствием по обвинению в государственной измене.
Если я в связи с производящимся еще дознанием вынужден
воздержаться от окончательного суждения об этой части дела, то,
во всяком случае, не может быть и речи о том, чтобы германское
* См. док. 171.
** Не публикуются.
284
правительство могло с самого начала, не задумываясь,
возложить на Германию ответственность за весь конфликт.
Если в результате окончательного разъяснения обстоятельств
дела будет установлено, что вина на германской стороне, то
германское правительство не замедлит сделать из этого обычные
при международных сношениях с дружественной страной
выводы. Оно предполагает, что Российское правительство в случае
установления русской вины сделает то же самое. Уже в
теперешнем положении расследования германское правительство может
и готово признать, что участвовавшие в обыске здания после
бегства германского арестованного германские чиновники
предприняли по отношению к отдельным экстерриториальным русским
чиновникам такие действия, которые с объективной точки зрения
нарушали прерогативы этих русских чиновников, хотя
субъективно германские чиновники и не отдавали себе в этом отчета.
Германское правительство не колеблется выразить по поводу
этих действий свое сожаление. Оно не сомневается, что и
прусское правительство примет надлежащие меры по отношению к
замешанным в инциденте чиновникам.
Германское правительство рассчитывает, что Российское
правительство благосклонно примет эти сообщения и воспользуется
этим случаем, чтобы со своей стороны приготовиться к
спокойному обсуждению инцидента, которое одно может повести к
урегулированию, отвечающему интересам обеих сторон. Российское
правительство при суждении о конфликте не должно также
обходить вниманием то обстоятельство, что некоторые имевшие
место раньше события не могли остаться без последствий.
Германскому правительству за последние месяцы неоднократно
приходилось указывать Российскому правительству, что видные
лица в России открыто пытались влиять на развитие внутригер-
манских отношений. Этот факт объясняет распространенное в
Германии предположение, что при наличии обширного
персонала торгового представительства некоторые из его служащих
позволили втянуть себя в подобные стремления. Поэтому понятно,
что полицейское управление придало совершенно особое
значение сообщению, согласно которому коммунисту Боценгардту,
преследуемому за государственную измену, удалось совершить
побег в здание торгового представительства.
Принятие во внимание этого обстоятельства будет
способствовать тому, что и в глазах Российского правительства
вмешательство полицейских властей утратит какое бы то ни было
подобие преднамеренного вызова.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР».
т. VII. M.t I963. стр. 353-355.
285
184. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
14 мая 1924 г..
М 5129 Э/11
В дополнение к ноте от 14 января сего года за № 622 Э/П *,
Народный комиссариат по иностранным делам имеет честь
довести до сведения германского посольства, что полученные НКИД
дополнительные сведения подтверждают, что оружие, ввезенное
фирмой «Альбрехт Кинд», как предназначенное для вооружений
противосоветских организаций, не подлежит возвращению
названной фирме.
Печат. по АВП СССР.
185. Сообщение советской печати о закрытии торгового
представительства СССР в Германии в связи с провокационными
действиями германской полиции
14 мая 1924 г.
По полученным от замторгпреда т. Турова сведениям, наше
берлинское торгпредство с момента налета на него, согласно
распоряжению полпреда СССР в Германии т. Крестинского,
закрыто.
При наличии монополии внешней торговли закрытие
берлинского торгпредства равносильно прекращению всех торговых
операций между СССР и Германией. Прекращение торговли
распространяется не только на органы НКВТ, но и на все синдикаты,
тресты и другие хозяйственные организации, имеющие право
самостоятельного выхода на внешний рынок.
Переговоры с германскими фирмами о новых сделках
прерваны. Никаких новых договоров и сделок заключаться не будет
впредь до отмены изданного полпредом распоряжения.
Торгпредство будет заканчивать расчеты по сделкам,
заключенным до налета.
Торгпредство перевело все свои суммы из германских банков
в банки других стран.
Существующие отделения торгпредства в Гамбурге и
Лейпциге закрыты. Предполагавшееся в ближайшее время открытие
отделения торгпредства в Кенигсберге не состоится.
Перед отъездом 8 мая торгпред т. Стомоняков распорядился
об увольнении всех служащих торгпредства к 1 июля.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 274.
* В ноте от 14 января 1924 г. НКИД сообщал, что он «затрудняется
оказать в дипломатическом порядке содействие к удовлетворению ходатайства
фирмы «Альбрехт Кинд» о снятии конфискации с ввезенного ею во
Владивосток оружия и о предоставлении фирме права вывезти указанную партию
оружия обратно в Германию. Фирма «Альбрехт Кинд» может при желании
оспаривать в судебном порядке правильность конфискации принадлежавшего ей
оружия» (АВП СССР).
286
186. Сообщение советской печати о прекращении экономических
отношений с Германией в связи с налетом германской
полиции на торговое представительство СССР в Германии
17 мая 1924 г.
Получены новые сведения о мерах, принятых нашим
торгпредством в связи с берлинским конфликтом.
С понедельника, 5 мая, окончательно приостановлена всякая
продажа советского зерна в Германии. Всем советским
пароходам с зерном запрещено заходить в германские гавани.
Продовольственные грузы из СССР в Германию не выпускаются.
Подобно изменению маршрута предназначенного для Германии
транспорта украинских яиц через Данциг в Лондон, тем же
путем отправлено еще несколько предназначенных для Германии
транспортных грузов. Кроме торгпредства в Берлине, его
отделений в Гамбурге и Лейпциге и отделений различных трестов и
синдикатов закрыты также все отделения Центросоюза.
Открытие отделений Резинотреста, которое должно было состояться
как раз в день обыска, 3 мая, отменено. Сотрудники
Резинотреста выехали обратно в СССР. Прибывшим накануне конфликта
представителям Госмедторга для закупки большой партии
медикаментов предписано закупить их в других странах.
Торгпредство открыто только с 11 до 12 час. дня для переговоров с
представителями германских фирм о ликвидации сделок и
расторжении договоров. Член торгпредства т. Старков, заменяющий в
настоящее время уехавших в Москву тт. Стомонякова и Турова, не
принимает представителей германских фирм по другим делам.
Аннулировано заказов одних только наиболее крупных советских
хозяйственных органов на сумму в 8 140 000 зол. долл.
Торгпредство отменило данное им прежде согласие на участие в июньском
аукционе щетины в Лейпциге.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»»
т. VII. М.. 1963. стр. 286.
187. Телеграмма полномочного представителя СССР в Германии
Н. Н. Крестинского Народному комиссариату иностранных
дел СССР
22 мая 1924 г.
Пароход Рустранзита «Энзели», зашедший под советским
флагом в Штеттин, был два раза обыскан полицией, которая
искала коммунистов, литературу и оружие. Консул Фомин не был
извещен вопреки международным обычаям и германским
законам.
Полпред
Печат. по АВП СССР.
287
188. Нота посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
народному комиссару иностранных дел СССР Г. В. Чичерину
23 мая 1924 г.,
№ 1069
По поручению моего правительства имею честь ответить на
Вашу ноту от 12 мая № ЗВ/601 * относительно инцидента в
торговом представительстве Союза ССР следующее:
Эта нота совпала по времени с другой нотой**, переданной
г. министром иностранных дел г. поверенному в делах Братман-
Бродовскому в Берлине 12 мая и которая, по-видимому, уже
получена правительством Союза ССР. Германское правительство
предполагает, что его позиция после этой немецкой ноты будет
оцениваться правительством Союза ССР существенно по-иному,
чем это сделано в Вашей ноте от 12 мая. Германское
правительство с удовлетворением восприняло подчеркнутое в Вашей ноте
желание правительства Союза ССР сохранить дружественные
отношения между Германией и Союзом ССР и возможно скорее
ликвидировать последствия событий 3 мая. Правительство Союза
ССР может быть уверено, что германское правительство
исполнено такого же желания. В связи с обоюдным желанием обоих
правительств естественно надеяться, что при наличии доброй
воли нетрудно будет достигнуть согласия также о деталях
улаживания инцидента.
Правительство Союза ССР видит удовлетворительное
решение дела в незамедлительном выполнении германским
правительством трех выставленных в конце Вашей ноты требований.
Прежде чем входить в подробное рассмотрение этих требований,
я хотел бы заметить, что формулирование подобных требований
становится понятным лишь в том случае, если считать
фактический ход событий 3 мая окончательно установленным, а
сомнение в правовом положении торгового представительства
невозможным. Однако, по мнению германского правительства, нельзя
считать выполненным это условие. В дополнение переданных
уже посольству Союза ССР в Берлине материалов я позволю
себе переслать Вам для уяснения существа дела
дополнительный материал ***, а именно:
1) два протокола о судебном допросе обоих вюртембергских
полицейских служащих.. В связи с происходящим судом просьба
обращаться с протоколами доверительным образом;
2) различные служебные донесения полицей-президиума в
Берлине;
3) записку о вторичном аресте Боценгардта.
Что касается правовой стороны вопроса, мне хотелось бы,
не излагая подробно юридическую точку зрения германского
* См. док. 182.
** См. док. 183.
*** Не публикуется.
288
правительства, сослаться еще раз на вербальную ноту
министерства иностранных дел от 21 марта 1924 г.*, которая
недвусмысленно отрицает экстерриториальность торгового
представительства и является доказательством того, что защищаемая
теперь германским правительством юридическая точка зрения
сформулирована не только в связи с инцидентом и в целях
оправдания действий полиции.
Германское правительство ни на одной из стадий развития
дела не претендовало на то, чтобы выдвигаемые им
доказательства и юридические обоснования были бы с самого начала
окончательными. Точно так же правительство Союза Советских
Социалистических Республик должно признать, что нельзя
рассматривать показания его сотрудников и служащих, когда они
не совпадают с показаниями германских служащих,
доказанными, а русскую юридическую точку зрения — безусловно
решающей. Разногласия по поводу расследования и в
юридических вопросах могут быть в конце концов устранены лишь
путем особой совместной процедуры, как это уже предложено в
германской ноте от 12 мая.
Германское правительство сожалеет, что не приняты во
внимание его объяснения относительно первого эпизода инцидента,
бегства Боценгардта. Этого эпизода, положившего начало
дальнейшим событиям, касаются вышеупомянутые протоколы нового
допроса обоих служащих вюртембергской полиции. Исходя из
этих показаний, до тех пор пока они не опровергнуты,
германское правительство вынуждено придерживаться вывода, что
служащие торгового представительства противозаконно
содействовали побегу Боценгардта. По мнению германского
правительства, этот вывод подтверждается также последними
сообщениями берлинских полицейских властей об установлении за
прошедшее время того факта, что Боценгардт был служащим
торгового представительства и лишь временно находился в
отпуске, использовав его для участия в предвыборной кампании,
и что другой служащий торгового представительства, по
фамилии Леман, помог ему выйти из здания торгового
представительства, укрыл его в своей квартире и получил для него
причитавшееся жалованье.
Все еще остающееся в силе германское предложение об
особой согласительной процедуре отнюдь не продиктовано
недостаточной заинтересованностью в скорейшем окончании дела, и это
доказывается, если только доказательства требуются, уже тем
фактом, что германское правительство не преминуло, со своей
стороны, еще до окончательного выяснения дела сделать те
выводы, которые следовали из установленных до сих пор
подробностей. Уже в ноте г. рейхсминистра д-ра Штреземана оно
признало, что германские чиновники объективно нарушили
* См. док. 153.
19 Заказ 18Л2
289
исключительные права отдельных, пользующихся
экстерриториальностью сотрудников торгового представительства. Оно
выразило в связи с этим в обычной форме свое сожаление и
заявило одновременно, что прусское правительство примет
надлежащие меры к виновным германским чиновникам. К этим
заявлениям я могу теперь добавить, что германские чиновники
будут подвергнуты полагающемуся дисциплинарному наказанию
и что чиновник, распорядившийся о полицейских действиях под
свою ответственность, без согласования с вышестоящей
инстанцией, освобожден от своих служебных обязанностей.
Тем самым выставленные Вами первые два требования были
учтены еще до получения Вашей ноты. В обоих требованиях
остается неудовлетворенной лишь та часть, где говорится о
возмещении причиненного германскими чиновниками ущерба.
Германское правительство просит дать точное перечисление всех
повреждений с целью проверки, действительно ли и насколько
германские чиновники повинны в их нанесении, подлежат ли
они и в какой степени возмещению Германией.
Наряду с этими требованиями Вы, г. народный комиссар,
настаиваете, чтобы было сделано заявление о том, что германское
правительство в полном соответствии с соглашением от 6 мая
1921 г. рассматривает торговое представительство как
экстерриториальную часть посольства Союза ССР в Германии и в
будущем гарантирует полную невозможность проникновения
полиции или иных германских властей в помещения торгового
представительства, а также невозможность проведения каких-
либо обысков в здании, изъятий и арестов. Что касается этого
требования, то германское правительство не желало бы
подробно вдаваться в объяснение того обстоятельства, что
неограниченное признание экстерриториальности торгового
представительства поставило бы все помещения торгового
представительства и всех его сотрудников на один уровень со зданиями и
членами дипломатических миссий и создало бы для них
положение, не только противоречащее точному тексту соглашения от
6 мая 1921 г., но и неосуществимое на практике. Германское
правительство вынуждено сразу же подчеркнуть, что этим
требованием, как бы ни толковать его отдельные части,
правительство Союза ССР пытается предвосхитить урегулирование в
будущем принципиального вопроса о положении торгового
представительства и выдвигает тем самым проблему, выходящую за
пределы разрешения инцидента 3 мая. Этого не меняет тот факт,
что в Вашей ноте Вы утверждаете, будто требуемое заявление
соответствовало бы соглашению 1921 г. Вполне возможны
различные мнения о правовом значении отдельных положений этого
соглашения, и германское правительство заявило о своей
готовности ликвидировать путем арбитража разногласия,
существенные для оценки инцидента. Однако из многократных
разъяснений германского правительства явствует, что нельзя требовать
290
признания неограниченной экстерриториальности торгового
представительства на основании соглашения.
В связи с этим германское правительство может лишь
выразить надежду, что правительство Союза ССР воздержится от
связывания вопроса о положении торгового представительства
с вопросом о ликвидации инцидента. Вопрос о положении
торгового представительства, скорейшее разрешение которого имеет,
и германское правительство охотно с этим соглашается,
немаловажное значение для развития взаимных экономических
отношений, может обсуждаться лишь в связи с этими
экономическими отношениями. Поэтому, как известно правительству
Союза ССР, он является, вместе с вопросом урегулирования
взаимной экономической деятельности, одним из важнейших
предметов ведущихся переговоров о расширении Рапалльского
договора. Однако германское правительство проявляет полное
понимание желания правительства Союза ССР не откладывать
устранение выявившихся во время инцидента неясностей до
окончания этих переговоров. Оно готово немедленно и
независимо от разрешения инцидента начать специальные совещания,
чтобы устранить эти неясности путем временного, не
предрешающего окончательного урегулирования, соглашения, и с этой
целью послать в Москву полномочных представителей.
Псчат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 355—357.
189. Письмо министра внутренних дел министерству
иностранных дел Германии о советско-германском экономическом
соглашении
Берлин, 24 мая 1924 г.
N IVa Ru R 810
Касательно: германо-русского экономического соглашения.
С точки зрения моих служебных обязанностей, я должен
выдвинуть серьезные возражения против положений, имеющихся
в ст. 1, абз. 3, проекта германо-русского экономического
соглашения. Я, правда, могу согласиться с тем, чтобы за
руководителем торгового представительства, поскольку он не пользуется
дипломатическими привилегиями, при осуществлении его
полномочий признавались привилегии, льготы и преимущества
консульских чиновников. С другой стороны, в условиях неясности
подлинного характера торгового представительства я считаю
слишком далеко идущим и с внутриполитической точки зрения
недопустимым предоставление этих привилегий и другим
членам торгового представительства. В отличие от
внешнеполитических и экономических соображений, в первую очередь, по
моему мнению, нужно учитывать потребности защиты германского
291
рейха от ведущейся с русской стороны коммунистической
вербовочной деятельности.
Как я слышал, в настоящее время идет третье чтение
соглашения. Я сожалею, что мое ведомство не было привлечено к
участию уже на более ранней стадии переговоров, и прошу
приглашать меня на возможные дальнейшие экспертизы и
обсуждения соглашения, чтобы иметь возможность устно и в более
подробной форме излагать мою точку зрения.
По поручению
имперского министра
Лечат, по ZStA, Potsdam.
190. Выступление народного комиссара внешней торговли СССР
Л. Б. Красина на XIII съезде РКП(б)
26 мая 1924 г.
Товарищи! Я беру слово для того, чтобы остановиться на
одном вопросе, который в докладе т. Зиновьева, по-моему, не был
затронут с достаточной обстоятельностью. Я имею в виду
германо-советский конфликт — конфликт, который вырос из
полицейского налета берлинского полицей-президиума на наше
берлинское торгпредство.
Значение этого инцидента далеко превышает то внимание,
которое мы до сих пор ему посвятили. В известном смысле мы
имеем здесь дело с событием такой же приблизительно
важности, как наш конфликт с Керзоном год тому назад. Советское
правительство со своей стороны сделало все возможное, чтобы
не раздувать этого конфликта, чтобы дать возможность
германскому правительству исправить то возмутительное беззаконие»
которое было совершено берлинской полицией, по утверждению
германского министерства иностранных дел без ведома
последнего, и мы хотим верить, что это было действительно так. К
сожалению, миролюбивая позиция, занятая Советским
правительством, не встретила отклика со стороны германского
министерства иностранных дел. Германский министр иностранных дел
после некоторых колебаний решительно встал на сторону
берлинской полиции и принял ее под свою защиту.
Наше правительство избегает предъявлять Германии какие
бы то ни было требования, исполнение которых могло бы быть
понято как желание унизить или поставить правительство
Германии в затруднительное положение.
Наши требования состоят в том, что является совершенно
необходимым в данном случае. Мы требуем извинения за
оскорбление, нанесенное нашему правительству в лице его
представительства в Берлине. Мы требуем наказания виновных,
возмещения ущерба и подтверждения германским правительством той
неприкосновенности нашего торгпредства, которая признана
договором от 6 мая 1921 г.
292
Со стороны Германии не было и намека на то извинение,
которого мы требовали, за оскорбление, нанесенное СССР,—
извинение в той форме, как это принято дипломатическими
международными обычаями.
Германское правительство великолепно знает, как приносят
извинения в подобных случаях. Когда речь идет о том, что
нанесено оскорбление какому-нибудь французскому или
бельгийскому сержанту, то германское министерство иностранных дел,
министр иностранных дел Германии, во всей форме является и
приносит свои извинения французскому или бельгийскому послу.
Извинения часто приносятся в парадной форме — отдается честь
антантовскому флагу и т. п.
Мы не требовали и не требуем никаких унизительных
церемоний, но мы должны потребовать, чтобы элементарные правила
приличия и международные обычаи соблюдались Германией в
отношении нас по меньшей мере так же, как они соблюдаются
в отношении других стран. Что же касается того, что начальник
берлинской охранки Вейс уволен лишь в отпуск, мы опять-таки
имеем полное основание предполагать, что германское
правительство изберет для привлечения к ответственности вместо
Вейса лишь второстепенную или третьестепенную фигуру, а что
действительные виновники налета не будут подвергнуты
наказанию. Что же касается возмещения ущерба, германское
правительство хочет, чтобы мы указали размеры этих ущербов, но нам
неизвестно, готово ли оно их удовлетворить или нет. Между тем
там помимо нанесения материального ущерба нашему
правительству имеются факты избиения наших сотрудников до крови,
аресты, содержание под стражей в таких условиях, что даже
беспартийные наши сотрудники вынуждены были объявить
голодовку и голодали от 50 до 80 часов.
Наконец, самый главный вопрос о гарантиях, что наше
торгпредство не будет и впредь подвергаться подобным погромам и
налетам, вопрос экстерриториальности нашего торгпредства,
с несомненностью установленный нашим договором с
Германией от 6 мая 1921 г.— договором, который занесен в
германскую книгу законов и получил полную силу в германских
имперских законах. На основании этого закона помещения нашего
торгпредства признаются неприкосновенными, и министерство
иностранных дел и берлинская полиция фактически до этого
последнего налета признавали экстерриториальность нашего
торгпредства. Правда, германское правительство упоминает теперь
о какой-то мелкой ноте от 21 марта *, в которой оно заявило, что
оно отрицает экстерриториальность нашего торгпредства, но оно
не может путем одностороннего заявления отменить то, что
скреплено формальным договором — актом, внесенным в свод
законов Германской республики.
* См. док. 153.
293
Нам говорят о том, что экстерриториальность торгпредства
отменена. Говорят, что после того, когда Рапалльский договор
восстановил нормальные отношения, эта экстерриториальность
перешла, дескать, на посольство, но, товарищи, такое
толкование абсолютно недопустимо, ибо Рапалльский договор был
договором о дружбе, о восстановлении полных дипломатических
сношении, и он не мог умалить ни в какой части прав одной из
сторон. О том, что сам министр иностранных дел Германии в
полной мере признал экстерриториальность берлинского
торгпредства, свидетельствует первая нота * т. Крестинского, не
опровергнутая ответной нотой г. Штреземана **. Я вам прочту
выдержку из статьи германской газеты «Вельтбюне», которая
обращает внимание на то, что все служащие советского
торгпредства, поскольку они не являются германскими подданными,
имеют особую личную карточку от министерства иностранных
дел с фотографией и что на оборотной стороне этой карточки
имеется следующая надпись германского министерства
иностранных дел: «На основании статьи 2 договора от 6 мая 1921 г.
в отношении занятых в представительствах и не
принадлежащих к гражданам страны пребывания лиц оба правительства
обязуются принять необходимые меры к тому, чтобы домашние
обыски у этих лиц производились лишь при извещении
центрального ведомства иностранных дел страны пребывания,
поскольку они не застигнуты непосредственно на месте
преступления, и притом непременно в присутствии чиновника этого
центрального ведомства».
Буржуазная газета справедливо замечает: «А ведь здесь
идет дело лишь об обысках в частных квартирах служащих.
И вот теперь вдруг наши власти объявляют, что самое торговое
представительство нельзя рассматривать как
экстерриториальное. Почему же,— спрашивает газета,— мининдел до
настоящего времени выдавал такие личные карточки служащим
берлинского торгпредства? Неужели же то, что недопустимо в
отношении частных квартир служащих, допустимо в отношении
здания того правительственного учреждения, именно
торгпредства, в котором эти служащие заняты?» ***.
Мы имеем все данные, которые говорят о том, что налет был
организован провокаторски, что тот Боценгардт, под предлогом
поимки которого вошла в торгпредство полиция,— провокатор,
что его помощник Леман также провокатор, об этом имеются не
только неопровержимые доказательства, но и официальное
заявление Германской коммунистической партии.
Сам налет явился нарушением не только международного
права, ибо без разрешения нашего посла и без извещения мини-
* См док. 171.
** См. док. 173.
*** «Die Weltbuhne», XX. Jahrgang, 1924, N 21. S. 712 f.
294
стсрства иностранных дел полиция не могла войти в здание, этот
налет явился нарушением и германских законов, ибо по
германским законам обыск в отсутствие обыскиваемых недопустим.
Дело в том, что полиция, прежде чем производить обыск,
сгоняла во двор обыскиваемых сотрудников.
Затем, почему полиция накинулась на торгпредство? Если
искали коммунистов, если искали нити, указывающие на
поддержку Коммунистической партии, то почему их искали в
торгпредстве? А потому, товарищи, что здесь мы имеем
определенный удар, направленный против нашей системы торговли; мы
имеем определенную попытку так или иначе ослабить или
прорвать наш фронт монополии внешней торговли. Мы не можем
торговать без экстерриториальности, без неприкосновенности
нашего торгпредства, потому что мы ведем нашу торговлю в
государственном масштабе. Мы не можем допустить, чтобы наш
государственный экспортный и импортный планы в любую
минуту очутились в руках германской полиции; мы не можем
допустить, чтобы план нашей экспортной хлебной кампании в
любую минуту мог быть получен германским министерством
народного хозяйства; мы не можем допустить, чтобы наша политика
цеп, торговых соглашений и торговых договоров в любой момент
по желанию германской полиции была выявлена; мы не можем
допустить, чтобы наши переговоры о концессиях в любое время
явились добычей берлинской полиции; мы не можем допустить,
чтобы наши военные заказы, связанные с обороной страны, в
любой момент попали в руки чуждого нам правительства. Но нам
могут сказать: позвольте, почему вы требуете прав больше, чем
частная иностранная фирма? Торгуйте, как частные
иностранные фирмы. Так ставить вопрос нельзя, потому что мы ведем
государственную плановую торговлю. А затем я хотел бы
посмотреть на то германское министерство, полиция которого
посмела бы сделать обыск у крупной частной фирмы —
бельгийской, французской и т. д. Во-вторых, обыск у частной
французской фирмы не может дать германской полиции и одной
десятитысячной торгового плана или торговой политики Франции.
В нашем же торгпредстве находятся все нити нашей торговли,
торговли всего Советского государства в целом. Поэтому
указание на частные фирмы абсолютно бьет мимо цели.
Экстерриториальность нужна нашему торгпредству по меньшей мере в той
же степени, в какой она нужна полпредству, потому что
наиболее реальные, наиболее жизненные интересы страны связаны с
внешними торговыми сношениями.
Мы должны сказать прямо германскому министерству
иностранных дел, что монополия внешней торговли и
неприкосновенность нашего центрального торгового аппарата являются
кардинальным условием наших экономических отношений.
С другой стороны, мы должны определенно сказать, что мы
будем разговаривать о торговом договоре и других соглашениях
295
только тогда, когда эти элементарные права, признанные за
нами, несомненно, договором 6 мая 1921 г., будут
восстановлены и когда подлог берлинской полиции будет надлежащим
образом квалифицирован самим германским правительством.
Италия признала экстерриториальность нашего торгпредства.
Это зафиксировано в итальянском договоре *. Почему же
Германия, которая признавала в течение трех лет эту
экстерриториальность, теперь вдруг пытается ее отменить?
Мы не можем отказаться от своих требований в этом вопросе
также и потому, что это могло бы послужить сигналом для
других.
Что это не есть пустое опасение, вот вам факт. После того
как нота германского правительства была получена в Москве,
мы получили сообщение о двух новых возмутительных актах
германской полиции. Телеграмма** из Берлина сообщает, что
пароход Рустранзита «Энзели», зашедший под советским
флагом в Штеттин и направлявшийся в Персию, был два раза
обыскан полицией, которая искала коммунистов, оружие и
литературу. Консул Фомин не был извещен, вопреки международным
обычаям. Германская полиция вламывалась в каюты моряков
с вопросом: «Вы — коммунисты, у вас есть оружие, есть
литература?» Каюты германских моряков оставлялись полицией без
внимания, каюты же наших моряков были обысканы два раза.
Такой же случай произошел с пароходом «Делегат» в
Кенигсберге. По международным правилам пароход считается
территорией той страны, флаг которой он носит. Оба эти парохода
были советскими пароходами, под советским флагом. Здесь мы
констатируем опять нарушение международного права, потому
что по международному праву полиция не имеет права делать
обыски на пароходе иначе, как в присутствии консула, в
данном случае советского консула.
А вот какое отражение имеют эти события на политику
других стран. Мы недавно на основании торгового соглашения
послали в Канаду нашу торговую делегацию во главе с т.
Языковым ***. Он сообщает, что канадский премьер-министр имел
смелость вчера в присутствии министров военного и юстиции
заявить, что отныне т. Языков лишается консульских функций и
права сношений с советскими гражданами ввиду того, что в
Германии, мол, нам предъявлено обвинение в пропаганде. Вы
видите здесь начало того, что мы будем иметь в будущем, если
бы позволили германскому правительству односторонним актом
уничтожить экстерриториальность нашего торгпредства.
* Имеется в виду Договор о торговле и мореплавании между СССР и
Италией от 7 февраля 1924 г. (см. сб. сДокументы внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, док.39).
** См. док 187.
*** См. сб. «Документы внешней политики СССР», т. VII. М., 1963, док. 7.
296
Мы должны настаивать, по крайней мере, на тех
минимальных требованиях, о которых сообщалось в нашей печати. Если
германское правительство налет и разгром в берлинском
торгпредстве думало сделать вступлением, прелюдией к
переговорам о торговом договоре, то мы должны сказать, что нам не
нужно торгового договора. Мы подождем с возобновлением
торговых операций и переговоров о торговом договоре до того
момента, когда германское правительство даст нам
удовлетворение по нашим основным требованиям. В ожидании же этого мы
должны сократить и привести к минимуму наши экономические
торговые сношения с Германией.
Товарищи, мы должны отдавать себе отчет в том, что здесь
речь идет не об «эпизоде», а о крупном конфликте, который при
нынешнем настроении германского правительства, как оно
проявилось в его официальных нотах и инспирируемой им газетной
кампании, может затянуться на долгие месяцы. Выдержим ли
мы? Можем ли мы это сделать без большого вреда для самих
себя? Я на основании анализа нашей внешней торговли и на
основании опыта последних лет утверждаю, что мы можем, потому
что в этом споре мы экономически сильнее Германии.
Рассмотрим это дело немного подробнее.
В области экспорта Германия представляла для нас главный
интерес как рынок для нашего хлеба. Но и здесь
заинтересованность германского правительства больше, чем наша. Недаром в
прошлом году германское правительство первое предложило нам
обеспечить за Германией 30 млн. пудов ржи. Германия более
нуждается в нашем хлебе, нежели мы в ней как в рынке.
Во-первых, в предстоящем году вывоз хлеба из Америки сильно
сократится, и наш хлеб еще более нужен Европе, чем в прошлом, и,
во-вторых, и это самое главное, за наш хлеб Германия платит
нам своими фабричными изделиями, а за американский она
должна платить долларами, т. е. золотом. К тому же мы свой хлеб
можем вывозить и вывозим и в другие страны — в Англию,
Францию, Голландию, Италию, скандинавские страны и пр. Германия
бьет себя, а не нас.
Второй важный экспортный товар — пушнина. Мы уже
начинаем теперь переключать наши сделки по пушнине на Англию
и особенно на Америку. Рынок Германии был рынком
посредническим, и пушная ярмарка в Лейпциге служила главным
образом посредником между нами и Америкой.
Казалось бы, гораздо важнее значение Германии в области
импорта. Здесь нельзя отрицать, что Германия является для нас
рынком прежде всего для получения целого ряда машин, красок,
лекарств, химических товаров. Но и здесь центр тяжести
нетрудно будет переместить в другие страны. Германская
промышленность при том развале, который явился результатом целого
ряда причин, уже не является достаточно конкурентоспособной, в
области больших объектов она уже уступает промышленности
297
других стран. Если присоединить к этому, что в Англии и в
других странах мы начинаем получать долгосрочные кредиты по
дешевым процентным ставкам, которых бедная Германия дать нам
не может, то вы увидите, что наша зависимость от Германии и в
области импорта далеко не так велика, как это можно было бы
ожидать теоретически на основании предыдущих наших
сношений с этой страной. В частности, в области электротехнической
мы имеем великолепные рынки Англии, Италии, Швеции,
Чехословакии.
Не особенно велико значение Германии также и в области
концессий, потому что, как я уже сказал, Германия не обладает
свободными наличными капиталами и не может при теперешнем
катастрофическом состоянии и неурегулированности вопроса о
репарациях вести серьезной и смелой концессионной политики.
Вообще я должен сказать, что размер наших торговых операций
с Германией был нами искусственно увеличен вследствие
политических отношений, установившихся между нами в результате
Рапалльского договора. У нас было определенное желание по-
добрососедски помочь Германии, увеличив максимально наш
торговый оборот с этой страной. В охотниках занять место
Германии в экономике СССР недостатка не было и не будет.
Мы не знаем истинных мотивов налета. Возможно, что Штре-
земан прав, что этот налет был предпринят полицией без его
ведома. Но г. Штреземан, опасаясь, вероятно, таких же упреков,
какие он имел в отношении своей слишком большой
уступчивости к Антанте, по-видимому, хотел отыграться твердой позицией
по отношению к нам. Но мы, товарищи, тоже сделаны из
довольно твердого материала. Может быть, здесь играют известную
роль надежды, которые возникли в Германии, в некоторых
кругах, после французских выборов,— надежды в том смысле, что
после ухода Пуанкаре Германии легче будет сговориться с
французским правительством и устроить нечто вроде соглашения с
Францией.
На это мы можем политикам с Вильгельмштрассе ответить,
что, пожалуй, коли на то пошло, Советский Союз, если
пожелает, дорогу в Париж найдет скорее, нежели германское
министерство иностранных дел. Г-н Штреземан, по-видимому, полагает,
что у Германии слишком много друзей. Германское
правительство должно определенно уяснить себе серьезность создавшегося
положения. На карте стоит «безделица», на карте стоят добрые
отношения России и Германии, на карте стоит экономическое
сотрудничество этих двух стран, которые по объективным
условиям как бы созданы друг для друга. Мы обязаны предостеречь
германское правительство, указать ему, что оно играет с огнем,
ибо события имеют свою логику, и что, чем дальше, чем больше
оно будет медлить дать нам удовлетворение за навязанный нам
конфликт, тем труднее будет восстановить прежнее положение.
Мы должны полностью подтвердить все наши требования, мы
2S8
должны категорически заявить: «Никаких уступок», и при
надлежащей твердости и выдержке мы победим, как мы побеждали
в других, более опасных и более серьезных конфликтах.
Печат. по сб. ^Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М.. 1963. стр. 317-324.
191. Нота народного комиссара иностранных дел СССР Г. В.
Чичерина послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
31 мая 1924 г.,
№ 2421ч
Милостивый государь господин посол,
Как видно из Вашей ноты от 23 мая за № 1069*, германское
правительство полагает, что после ознакомления с нотой г.
министра иностранных дел д-ра Штреземана на имя г. Братман-
Бродовского от 12 мая** правительство СССР значительно
изменило свою оценку образа действий германского правительства
в отношении событий 3 мая по сравнению с той, какую оно дало
в ноте Народного комиссариата по иностранным делам от
12 мая ***.
Я позволю себе поэтому напомнить Вам, что заместитель
народного комиссара по иностранным делам г. Литвинов в
разговоре, который он имел честь вести с Вами 16 мая по поводу ноты
министра иностранных дел д-ра Штреземана, сообщил Вам, что
эта нота не меняет отношения правительства СССР к
происшествию 3 мая и что Народный комиссариат по иностранным
делам ожидает от германского правительства ответа на свою ноту
от 12 мая.
Что касается содержания нот германского правительства от
12 и 23 мая, то обе они исходят из положения, что обстоятельства
проникновения полиции 3-го сего мая в здание торгового
представительства СССР в Берлине и производства ею там обыска
не могут почитаться точно установленными ввиду противоречия
между показаниями работников торгового представительства и
показаниями чинов полиции.
Для подтверждения наличия этих разногласий германское
правительство приложило к своим нотам ряд донесений чинов
полиции и следственных материалов.
Правительство СССР не может признать представленные ему
германским правительством материалы достаточно
доказательными как ввиду их внутренней противоречивости, так и
вследствие противоречия их в целом ряде существенных моментов
имеющимся в распоряжении правительства СССР достоверным дан-
* См. док. 188.
** См. док. 183.
** См. док. 182.
299
ным. В прилагаемом меморандуме * правительство СССР дает
предварительный разбор присланных ему материалов, оставляя
за собой право вернуться в дальнейшем к этому вопросу.
Но даже этих полицейских материалов в связи с теми
заявлениями, которые устно и письменно сделало министерство
иностранных дел, вполне достаточно для того, чтобы признать
установленными основные правонарушения, перечисленные в нотах
г. Крестинского от 4 мая **. В указанной выше беседе с Вами
16 мая г. Литвинов сообщил Вам, что правительство СССР не
усматривает необходимости в обращении к третейскому суду или
в организации смешанной комиссии для установления
фактической стороны происшествия 3 мая, так как германское
правительство не оспаривает большинства фактов, легших в основу
предъявленных правительством СССР правительству Германии
требований.
Факты эти следующие:
1. Имевшее место 3 мая проникновение в помещение
торгового представительства под предлогом поимки скрывшегося
преступника сначала двух вооруженных полицейских агентов, а
[через] 2 часа после этого и большого вооруженного отряда
берлинской полиции — в обоих случаях не только без разрешения, но
даже и без уведомления посла СССР и германского
министерства иностранных дел и, следовательно, без присутствия
представителей того и другого.
2. Явно не имевшее отношения к поимке преступника
производство в помещении торгового представительства многочислен
ного *** обыска, сопровождавшегося взломом шкафов и
письменных столов.
3. Производство обыска в отдельных помещениях торгового
представительства не только в отсутствие представителей
посольства и администрации торгового представительства, но даже
в отсутствие сотрудников, ответственных за обыскиваемые столы
и шкафы, причем сотрудники эти в значительной части были
согнаны во двор дома торгового представительства.
4. Просмотр явной и тайной полицией государственных
документов СССР, находившихся в его торговом представительстве
в Берлине.
5. Нарушение прав лиц, имевших дипломатические
удостоверения от министерства иностранных дел, в том числе лиц, при-
* В упоминаемом меморандуме от 31 мая 1924 г. подробно
анализировались приложенные к германским нотам материалы о налете берлинской
полиции на здание торгового представительства СССР в Берлине 3 мая 1924 г.
В нем указывалось на многочисленные вопиющие противоречия в донесениях
полицейских чиновников, руководивших налетом, отмечался бездоказательный
и произвольный характер многих содержавшихся в них утверждений,
приводились конкретные факты незаконных действий полиции, явившихся
грубейшим нарушением общепринятых норм международного права.
** См. док. 171 it 172.
*** Так в тексте.
300
надлежащих к дипломатическому корпусу и занесенных в
изданный министерством иностранных дел официальный список
дипломатического корпуса, известный также и берлинской полиции.
6. Арест сотрудников торгового представительства —
советских граждан, произведенный в помещении торгового
представительства, и попытка предания их германскому суду за действия,
совершенные ими в здании представительства СССР при
исполнении ими их служебных обязанностей.
Независимо от того, как толкует в настоящее время
германское правительство договор от 6 мая 1921 г. в отношении
экстерриториальности торгового представительства СССР в Германии,
все перечисленные действия представляют тяжелое нарушение
этого договора в целом, а также и общепринятых, особенно
между дружественными державами, норм международного права и
являются поэтому тяжелым оскорблением СССР в лице его
представительства в Германии.
В ноте от 23 мая * германское правительство отмечает далее,
что правительство СССР при оценке событий 3 мая не учитывает
в достаточной мере сообщение германского правительства
относительно эпизода с Боценгардтом, послужившего исходным
пунктом этих событий.
По этому вопросу правительство СССР считает прежде всего
необходимым подчеркнуть, что в центре его внимания в
отношении событий 3 мая^находился и находится набег берлинской
полиции на торговое представительство СССР в Берлине, а не
действия Боценгардта. В самом деле, если даже принять на веру
утверждение полиции относительно бегства Боценгардта в
торговое представительство и содействие некоторых сотрудников его
побегу, то и тогда действия этих отдельных сотрудников не
давали бы берлинской полиции достаточно законного основания
для последующих действий по отношению к торговому
представительству. Это заявил не кто иной, как сам министр
иностранных дел д-р Штреземан, как это установлено в ноте г. Крестин-
ского от 4 мая.
Но теперь уже не может подлежать ни малейшему сомнению,
как это подробно выясняется в прилагаемом меморандуме, что
сообщение полиции не соответствует действительности и что весь
«побег» Боценгардта носит явно провокационный характер.
Правительство СССР оставляет за собой право вернуться
впоследствии в специальной ноте к этому способу действий германской
полиции по отношению к учреждению СССР.
Судя по ноте от 23 мая, германское правительство,
по-видимому, склонно возложить на правительство СССР
ответственность за действия сотрудников торгового представительства —
германских граждан, производимые ими вне стен торгового
представительства.
* См. док. 188.
301
Правительство СССР при самом учреждении своего
представительства в Берлине, строго руководствуясь договором от
6 мая 1921 г., воспретило всем своим сотрудникам принимать
какое бы то ни было участие во внутренней политической жизни
Германии. Однако этот свой запрет правительство СССР
распространяет лишь на тех сотрудников, которые не являются
германскими гражданами. По отношению к последним оно не считает
себя вправе распространять свой контроль на их общественную
деятельность вне стен учреждений, так как иначе это означало
бы лишение этих сотрудников их гражданских и политических
прав. Правительство СССР никогда не требовало привилегий
или иммунитета какого бы то ни было рода для этих своих
немецких сотрудников, но зато оно и не может нести какую-либо
ответственность перед германским правительством за деятельность
этих сотрудников вне экстерриториальных помещений советского
представительства.
Если в составе советских учреждений в Берлине, и прежде
всего торгового представительства, работает значительное
количество германских граждан, это объясняется главным образом
затруднениями, на которые Народный комиссариат по
иностранным делам постоянно наталкивался при исходатайствовании
разрешения на въезд в Германию для новых постоянных
сотрудников берлинского торгового представительства. Правительство
СССР приветствовало бы устранение этих препятствий, которое
дало бы ему возможность постепенно заменить значительное
число немецких сотрудников советскими гражданами, за
политическое поведение которых оно могло бы нести ответственность.
Основываясь на указанных выше незаконных действиях
полиции, фактическая сторона коих не оспаривается германским
правительством, правительство СССР сочло себя вынужденным
потребовать от германского правительства прежде всего
принесения извинения за нанесенные СССР оскорбления, наказания всех
инициаторов и руководителей набега полиции на торговое
представительство, а также возмещения причиненного материального
ущерба. Советское правительство вынуждено с сожалением
констатировать, что ноты германского правительства от 12 и 23 мая
не содержат удовлетворения этих само собою разумеющихся
требований.
Правда, в этих нотах выражается сожаление по поводу
нарушения некоторыми чинами полиции, участвовавшими в обыске,
прав сотрудников с дипломатическими привилегиями. Но ни одна
из нот не дает правительству СССР ни малейшего
удовлетворения по поводу всех остальных перечисленных выше основных
правонарушений, представляющих, несомненно, тяжкое
оскорбление СССР.
Правительство не может, далее, признать вполне
удовлетворительным ответ по второму требованию его ноты от 12 мая.
Германское правительство сообщает в ноте от 23 мая, что полицей-
302
ский чиновник, предпринявший на свои страх без сношений с
высшими правительственными органами полицейскую акцию,
смещен с должности.
Правительство СССР полагает, что речь идет о регирунгс-
директоре Вейсе, руководившем обыском и заявившем в газетах,
что производство обыска было решено и предписано им.
Правительство СССР полагает, что чиновник, совершивший столь
тяжелое правонарушение, вызвавший своими действиями
серьезные осложнения между двумя дружественными государствами,
должен быть не только освобожден от своих служебных
обязанностей, но по меньшей мере уволен со службы, если германское
правительство считает возможным не предавать его суду.
По вопросу о возмещении ущерба германское правительство
в ноте от 23 мая просит о сообщении ему размера этого ущерба
для того, чтобы установить, причинен ли он германскими
органами и должно ли вообще германское правительство его
возмещать. Формулируя это естественное требование в своей ноте от
12 мая, правительство СССР стремилось получить
принципиальное согласие германского правительства на возмещение
причиненного событиями 3 мая ущерба, с тем чтобы размер ущерба и
техника возмещения были установлены путем дальнейших
переговоров. К сожалению, ответ германского правительства не дает
удовлетворения правительству СССР также и по этому вопросу.
Перехожу к третьему требованию, выставленному в ноте
Советского правительства от 12 мая. Правительство СССР
потребовало от германского правительства категорического признания
экстерриториальности торгового представительства как
гарантию невозможности повторения событий, которые имели место
3 мая. В ноте от 23 мая германское правительство отклоняет это
требование под тем предлогом, что принятием этого требования
был бы предрешен один из основных вопросов будущего
торгового договора между СССР и Германией.
В устной беседе с Вами, г. посол, заместитель народного
комиссара по иностранным делам г. Литвинов уже разъяснил, что
правительство СССР ни в коем случае не имеет в виду,
воспользовавшись прискорбным событием 3 мая, предрешить
содержание будущего торгового договора в части, касающейся
положения о торговом представительстве СССР в Германии.
Выдвигая требование признания экстерриториальности
торгового представительства в рамках договора 6 мая 1921 г.,
правительство СССР отнюдь не имело в виду получение новых прав
и привилегий, а преследовало лишь цель подтверждения и
закрепления того статуса торгового представительства, который
уже существовал до 3 мая в течение трех лет.
Каково бы ни было толкование германским правительством
в настоящее время тех статей договора 6 мая 1921 г., которые
регулируют положение торгового представительства СССР,
германское правительство не может отрицать, что в течение истек-
зоз
ших трех лет торговое представительство пользовалось
фактической экстерриториальностью.
Правительство СССР изъявляет готовность принять все меры
для скорейшего проведения переговоров о торговом договоре.
Оно считает, однако, необходимым закрепление этой
фактической экстерриториальности на время, оставшееся до подписания
торгового договора. Необходимость этого диктуется следующими
соображениями:
1) Невозможностью для правительства СССР согласиться на
одностороннее изменение германским правительством положения
торгового представительства СССР, существовавшего де-юре и,
главное, де-факто до 3 мая сего года, в особенности на
изменение в порядке незаконного и оскорбительного для СССР
вторжения полиции в торговое представительство. Правительство СССР
полагает, что события 3 мая, нанесшие оскорбление СССР, ни в
коем случае не должны иметь последствием умаление прав
торгового представительства, что обозначало бы выигрыш стороны,
виновной в нанесении оскорблений.
2) Невозможностью для торгового представительства в
Берлине выполнять свои важные для германо-советских
экономических отношений функции под дальнейшей угрозой повторения
произвольных действий со стороны подчиненных органов
германской администрации.
3) Необходимостью в интересах обоих государств внести
большую устойчивость в положение и устранить возможность
повторения таких случаев, когда в результате действий
второстепенных органов ставятся на карту дружественные отношения
между СССР и Германией.
Германскому правительству известно, что до 3 мая сего года
полиция и другие исполнительные органы германского
правительства не переступали порога торгового представительства.
Ему известно, что все сотрудники торгового представительства,
за исключением германских граждан, получают от министерства
иностранных дел специальные удостоверения, которые со
ссылкой на договор от 6 мая 1921 г. обеспечивают этим сотрудникам
известные привилегии, такие же, какими пользуется большинство
не внесенных в число лиц, пользующихся дипломатическими
привилегиями, сотрудников посольства СССР. Далее, германское
правительство знает, что сотрудники торгового
представительства, за исключением, конечно, германских граждан, фактически
не платят налогов. Германское правительство знает, что от
уплаты налогов свободно и само торговое представительство как
учреждение. Германскому правительству известно, наконец, что
судебные, финансовые и другие правительственные и
общественные учреждения Германии рассматривали до сих пор торговое
представительство как экстерриториальное учреждение
иностранного государства, не применяли по отношению к нему каких-
либо мер взыскания, за исключением случаев, предусмотренных
304
договором 6 мая, и не обращались к нему ни с какими
требованиями о предоставлении каких-либо данных
контрольно-отчетного характера.
Правительство СССР не отрицает за германским
правительством права при обсуждении торгового договора подвергнуть
рассмотрению все эти преимущества торгового
представительства. При этом обсуждении правительство СССР будет,
конечно, защищать экстерриториальность торгового
представительства.
Но правительство СССР категорически протестует против
того, чтобы какое-либо изменение существующего положения
произошло до заключения торгового договора без согласия
Советского правительства и особенно в результате
охарактеризованного выше неслыханного выступления германской
полиции.
Ввиду всего этого, не предрешая того, в какие формы
выльется положение торгового представительства в результате
обсуждаемого ныне торгового договора, правительство СССР считает
необходимым в интересах обеих стран требовать категорического
заявления германского правительства о том, что оно впредь до
заключения торгового договора будет признавать
экстерриториальность торгового представительства СССР в том объеме, в
каком она фактически существовала до 3 мая, и тем гарантирует
невозможность повторения событий, имевших место 3 мая.
По удовлетворении указанных в ноте от 12 мая и подробно
мотивированных в настоящей ноте требований правительство
СССР не будет возражать против того, чтобы комиссии, ведущие
в течение последнего года переговоры о заключении торгового
договора, приступили немедленно и в ускоренном порядке к
обсуждению тех пунктов торгового договора, которые должны
заменить договор 6 мая 1921 г. в отношении урегулирования
положения торгового представительства. Вопрос о положении
торгового представительства можно будет тогда в согласии с
желанием германского правительства обсудить во всей его полноте под
углом зрения германо-советских экономических
взаимоотношений в целом.
Без предварительного удовлетворения упомянутых
требований правительство СССР не может почитать себя
удовлетворенным и не видит возможности продолжать переговоры о торговом
договоре в целом или в той его части, которая должна
регулировать положение торгового представительства.
Пользуюсь настоящим случаем, господин посол, чтобы
просить Вас принять уверение в моем глубочайшем уважении и
совершенной преданности.
Чичерин
Печат. по сб. ^Документы
внешней политики СССР».
т. VII. М., 1963, стр. 346-353.
20 Заказ 180?
305
192. Сообщение посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии о беседе с
народным комиссаром иностранных дел СССР Г. В. Чичериным
Москва, 3 июня 1924 г.
Конфиденциально!
Содержание: беседа с народным комиссаром Чичериным об
инциденте, связанном с советским торговым представительством в
Берлине.
Как я уже сообщил по телеграфу, Чичерин принял меня
ночью 31 мая с 1 до 2.30, чтобы лично передать мне русскую
ответную ноту *. Я ожидал, что к ноте будет приложен немецкий
перевод. Но его не оказалось, и Чичерин ограничился замечанием,
что он несколько дней назад уже сообщил мне в основном
содержание ноты. Было очевидно, что он избегал упоминать
подробности. Принимая во внимание беседу с Радеком 29 мая, я считал
себя вправе мимоходом упомянуть предложение относительно
протокола, подчеркнув, что мы хотели бы завершить обмен
нотами; я выразил опасение, что русская ответная нота вызовет
новое промедление в улаживании инцидента.
Я заметил одновременно, что немецкая сторона, при условии
немедленного урегулирования конфликта, имела в виду
определенные предложения, которых я коснулся. Чичерин тотчас же
заявил, что эти предложения отнюдь не достаточны для
устранения последствий инцидента. Более того, Российское
правительство вынуждено, по его словам, настаивать на своих
первоначальных требованиях, с учетом намеченных им вчера изменений
формального характера. Я возразил на это следующее. В
предвидении, что эта точка зрения будет здесь зафиксирована, я
воздержался от официальных шагов, но хотел бы тем не менее
заметить, что содержащиеся в протоколе предложения являются
пределом уступок с немецкой стороны. Чичерин возразил с
раздражением, что это, по существу, новый «ультиматум», на что я
ответил дословно следующее: «Нет, никоим образом не
ультиматум, а только, трезво поразмыслив, мы с тревогой констатируем,
что конфликт не будет улажен, если русская сторона будет и
дальше настаивать на требованиях, превышающих размеры того,
что приемлемо для нашей политики». Господин Чичерин заявил
тогда, что это значит вновь говорить на языке победителя с
побежденным. Я ответил очень резко, что если уж он намерен
прибегнуть к этому сравнению, то я хотел бы обратить его
внимание на то, что занятая здесь позиция напоминает поведение
боксера, который, когда борьба уже окончена, пытается нанести
пинок противнику. Чичерин замолчал.
Что касается постоянно подчеркиваемого ультимативного
характера немецких требовании, то, продолжал я, мне непонятно,
* См. док. 191.
306
как в таком случае следует расценивать положение, когда здесь
три недели говорят о минимальных требованиях, на которые ни
в коем случае нельзя согласиться. Мне неясно, сказал я, что же,
собственно, следует считать максимальными требованиями.
Чичерин ответил, что если бы хотели предъявить
максимальные требования, то имели бы в виду, например, в качестве
удовлетворения оказание воинской почести русскому флагу и визит
германского министра иностранных дел для принесения личных
извинений. Я отшутился, заметив, что я уже ответил господину
Литвинову на подобный намек вопросом, имеется ли уже у
Советского Союза торговый флаг, поскольку конфликт возник
именно из-за русского торгового представительства, и не перед этим
ли флагом требует Советский Союз оказания воинских почестей.
Дело сводится именно к тому, продолжал я, что здесь
превращают этот инцидент в вопрос престижа, хотя меня всегда
заверяли, что, в отличие от буржуазных государств, здесь не
придают престижу преувеличенного значения. Чичерин возразил, что
для Советского правительства речь идет не о престиже, а о
весьма реальных ценностях, которые оно должно защищать.
После этой полемики беседа приняла более спокойный
характер. Как заявил Чичерин, протокол содержит и «здравые мысли».
Я выразил надежду, что это относится и к русской ноте и что в
этом случае «здравые мысли» обеих сторон можно было бы
объединить, чтобы добиться взаимопонимания, к которому
настоятельно стремятся.
Прощаясь через полтора часа, я высказал надежду,
поскольку я не знал еще содержания русской ноты, что конфликт
удастся как можно скорее уладить. Чичерин присоединился к этому
пожеланию, не проявив ни малейшего признака раздражения
из-за сделанных мной замечаний.
Брокдорф-Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
193. Записка действительного тайного советника IV отдела МИД
Германии П. Кернера относительно специальных
переговоров о статусе торгового представительства СССР в
Германии
Берлин, 3 июня 1924 г.
Записка относительно специальных переговоров о статусе
русского торгового представительства.
В связи с мнением г-на советника посольства Штрубе,
высказанным 25 мая, я хотел бы заметить следующее. В ноте *,
направленной германскому послу в Москве с предписанием от 20 мая
для передачи Советскому правительству, в заключительной
* См. док. 188. Указанная нота была передана народному комиссару
иностранных дел СССР Г. В. Чичерину послом Германии в СССР У. Брок-
Дорф-Ранцау 23 мая 1924 г.
307
части содержится заявление о готовности германского
правительства, независимо от разрешения конфликта, начать специальные
консультации с Советским правительством, чтобы устранить
проявившиеся в связи с инцидентом неясности в вопросе о
положении русского торгового представительства в Берлине. Имеется
в виду осуществить это с помощью временного соглашения,
которое не предвосхищает окончательного урегулирования. Таким
образом, задачей специальной комиссии, направляемой с этой
целью в Москву, было бы установление по согласованию с
московским правительством статуса, которым надлежит
пользоваться торговому представительству и его членам и служащим
на основе действующих в настоящее время договорных и
общепризнанных международно-правовых норм.
В качестве договорной основы в данном случае принимаются
во внимание соглашение от 6 мая 1921 г., Рапалльский договор
от 16 апреля 1922 г. и договор от 5 ноября 1922 г. о
распространении Рапалльского договора ка остальные республики,
образующие Союз Советских Социалистических Республик.
Касающиеся торгового представительства положения, которые содержатся
в статьях I, II и XII соглашения от 6 мая 1921 г., не дают вполне
ясной основы для правового статуса торгового
представительства; особенно после того, как «представительства», взаимно
учрежденные по соглашению от 1921 г., были в исполнение
Рапалльского договора заменены дипломатическими миссиями
(посольствами). Рапалльский договор и договор от 5 ноября 1922 г.
также не устраняют эти неясности. Поэтому нельзя оставлять без
внимания фактическое положение торгового представительства,
как оно развивалось после подписания соглашения 1921 г.
С русской стороны, по всей вероятности, попытаются уже на
предложенных нами специальных переговорах добиваться не
только временного, но и окончательного урегулирования вопроса
о положении торгового представительства, а именно по образцу
русско-итальянского договора (статья 3, абзац 2) в духе
признания полной экстерриториальности торгового представительства.
Этим попыткам, безусловно, необходимо воспротивиться, и
поэтому следовало бы соответственно ограничить полномочия
нашей комиссии. Так как если бы уже сейчас последовало
окончательное урегулирование вопроса о правах торгового
представительства, вполне или в преобладающей степени отвечающее
желаниям русских, то в результате отпадал бы важнейший предмет
главных переговоров. Поскольку мы и без того оказываемся на
этих переговорах в невыгодном положении, так как можем
предложить русским лишь немногое, а вынуждены требовать
значительные уступки для деятельности наших заинтересованных лиц
в России, мы не должны из тех немногих встречных уступок, на
которые мы можем пойти, преждевременно жертвовать ни одной,
а особенно столь важной уступкой, как в вопросе о правовом
статусе торгового представительства. Поэтому, чтобы не.поста-
308
вить под угрозу общий итог основных переговоров, необходимо,
безусловно, стараться придать временный характер уступкам,
которые будут сделаны на специальных переговорах, связывая
это с утрачивающим силу соглашением 1921 г. Этот временный
характер нужно будет еще особо гарантировать и подкрепить,
договорившись об ограниченном сроке действия соглашения
или установив краткий срок для предупреждения о его
денонсации.
Если это окажется абсолютно необходимым для
урегулирования возникшего между нами и Советским правительством
конфликта, который последнее неподобающе раздуло по понятным
внутри- и внешнеполитическим причинам, можно было бы дать
обещание — в любом случае при условии сохранения временного
характера соглашения,— которое сводилось бы либо к тому, что
1. предоставляются привилегии консульских
представительств (неприкосновенность) для определенной части
используемого торговым представительством здания, размеры которой
оговариваются и ограничиваются и где размещены рабочие
места и архивы сотрудников торгового представительства,
пользующихся правами личной экстерриториальности, число которых,
однако, можно было бы несколько увеличить; или
2. производится разграничение между той частью торгового
представительства, в которой осуществляется контроль над
внешней торговлей как функция государственного суверенитета,
и той частью, которая занимается коммерческими и деловыми
сделками. При этом консульские привилегии предоставляются
лишь для первой категории. И в этом случае также требуется
разграничить и помещения для обеих частей. Какое из этих
двух вероятных решений следует избрать, будет зависеть от
хода переговоров. Возможно, русские предпочтут второй
вариант.
В остальном на специальных переговорах следует
подчеркнуть нашу готовность к возобновлению основных переговоров
после урегулирования конфликта и при этом рекомендовать
завершить прежде всего обсуждение тех вопросов, по которым уже,
кроме отдельных деталей, достигнуто согласие обеих сторон или
по которым немецкая сторона давно сообщила свои проекты
уполномоченным Советского Союза. К ссылке на расторжимость
соглашения от 1921 г. следует прибегать лишь с большой
осторожностью.
Я не рекомендовал бы пытаться уже на специальных
переговорах добиваться от русских отдельных уступок в области
торговли, так как такая попытка повлекла бы опасность того, что
мы тем самым свяжем себе руки на основных переговорах.
Кернер
Печат. no ZStA, Potsdam.
309
194. Телеграмма министерства иностранных дел Германии
посольству Германии в СССР
9 июня 1924 г.,
№265
В дополнение к письму
IVa Ru 3714
Вопреки ожиданиям, Копп не выехал, а продолжал здесь
переговоры по проекту протокола. На этих переговорах был
составлен новый проект, который он сегодня самолетом направляет в
Москву. Русское правительство передаст Вашему
превосходительству копию проекта.
Проект, идущий чрезвычайно далеко, не обязателен и для
нас, поскольку нужно еще одобрение рейхсминистра и,
возможно, кабинета. Копп собирается ждать здесь решения своего
правительства по этому проекту. Принимается во внимание, что при
известных обстоятельствах подписание протокола состоится в
Москве. Если у Вашего превосходительства будут особые
соображения относительно редакции протокола, прошу срочно
телеграфировать.
Гаушильд
ПРОЕКТ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОГО ПРОТОКОЛА
9 июня 1924 г. *
Движимые стремлением дружественным образом разрешить
инцидент, вызванный обстоятельствами, происшедшими в
торгпредстве СССР 3 мая,
германское правительство, представленное
и правительство СССР, представленное
пришли к соглашению о подписании нижеследующего протокола.
1. Оба правительства считают обмен нотами по поводу
инцидента законченным.
2. Германское правительство заявляет, что действия
полицейских властей в Берлине, направленные против торгпредства
3 мая, состоялись без ведома и помимо волн германского
правительства. Оно выражает ту точку зрения, что полученное 3 мая
полицейскими властями известие о бегстве Боценгардта не
являлось достаточным мотивом для предпринятых полицией
действий. На этом основании и имея в виду дружественные
отношения между Германией и СССР, оно порицает (миссбиллигт) эту
акцию, которая придала инциденту столь достойное сожаления
развитие. Оно доводит до сведения Советского правительства,
что руководитель этой акции уволен от своей прежней
служебной деятельности. По поводу мер, предпринятых германскими
должностными лицами против экстерриториальных должностных
* Дата вручения проекта А. Мальцаном В. Л. Копну. Проект составлен
на немецком языке, перевод сделан Г. В. Чичериным.
310
лиц СССР, германское правительство уже ранее выразило свое
сожаление. Виновные германские должностные лица будут
наказаны.
3. Германское правительство заявляет о своей готовности
предупредительным образом компенсировать произведенный
германскими должностными лицами в здании торгового
представительства материальный ущерб.
4. Если будет установлено, что служащие торгпредства
сделали возможным пли облегчили бегство Боценгардта из здания
торгпредства, правительство СССР будет порицать такой образ
действий. Оно заявляет, что оно, согласно заключенным
договорам, запретило всем своим сотрудникам в какой-либо форме
принимать участие во внутриполитической жизни Германии, и оно
будет заботиться о соблюдении этого запрета, естественно не
распространяющегося на образ действий германских служащих вне
их деятельности для торгпредства.
5. Оба правительства признают, что инцидент 3 мая не
изменил правового положения торгпредства, как оно вытекает из
заключенных договоров. Так как, однако, по поводу инцидента
возникли разногласия относительно объема принадлежащих
торгпредству по этим договорам особых привилегий, то оба
правительства пришли к соглашению, что из комплекса причисляемых
в настоящее время к торгпредству помещений по обоюдному
соглашению будут выделены как неприкосновенные те помещения,
которые предназначены для торгпредства в собственном смысле
(ди айгентлихе), т. е. для деятельности экстерриториальных
сотрудников и их бюро (отделений). Этим выделением не
затрагиваются вытекающие из соглашения 6 мая другие права и льготы;
в особенности остаются в силе постановления второго абзаца
2-й ст. для остального комплекса торгпредства.
Это провизорное соглашение о применении договоров должно
пока оставаться в силе до 1 апреля 1925 г., поскольку не будет
достигнуто раньше, к чему стремятся обе стороны,
окончательное урегулирование путем доведения до конца происходящих
переговоров о торгдоговоре. Если 1 апреля 1925 г. такое
окончательное урегулирование еще не будет достигнуто, то оба
правительства сейчас же вступят в переговоры относительно
продления вышеизложенного провизориума или относительно другого
разрешения вопроса.
6. Оба правительства будут заботиться о том, чтобы
мероприятия, предпринятые заинтересованными учреждениями в
связи с инцидентом, были устранены и чтобы новые мероприятия
такого рода не предпринимались.
7. Протокол вступает в силу в день его подписания. Он
изготовляется на немецком и на русском языках. Оба текста
считаются аутентичными.
Печат. no ZStA. Pots Jam.
311
195. Интерпелляция депутата германского рейхстага Эрнста
Тельмана и фракции КПГ правительству Германии
Берлин, 12 июня 1924 г.
3 мая 1924 г. в нарушение всех норм международного права
вооруженный многочисленный наряд прусской полиции,
возглавляемый старшим правительственным советником д-ром Вейсом,
ворвался в служебное здание торгового представительства
Советского Союза в Берлине и учинил там обыск. Вместо того
чтобы, как этого требует международно-правовая практика,
обратиться через министра иностранных дел к послу Советского
Союза с просьбой о выдаче бежавшего арестованного, было занято
здание в нарушение права экстерриториальности, при этом были
организованы не поиски беглеца, а перерыты дела и взломаны
письменные столы и шкафы служебных помещений, в которых ни
при каких обстоятельствах не мог спрятаться беглец. При этом
обыске полиция действовала провокационно. Шкафы
взламывались штыками, папки с документами были перерыты и
разбросаны, весь персонал насильственно, с применением оружия,
удалили из помещений во двор, у одного из представителей
дипломатического корпуса отобрали удостоверение дипломата, а
нескольких служащих торгпредства, с полным основанием
воспротивившихся этим противоречащим международному праву
действиям полиции, выволокли из здания, надели им наручники и по
улицам Берлина доставили в полицейский участок.
Это все произошло без предварительного извещения
руководителя посольства или торгового представительства, не был
поставлен в известность ни один представитель Советского Союза.
Многочасовой обыск, без сомнения, был произведен по заранее
подготовленному плану, чтобы захватить секретные торговые и
государственные документы Советской Республики.
Это грубое нарушение договоров и международно-правовых
обычаев наносит тяжелейший ущерб политическим и
экономическим интересам, объединяющим немецких и русских рабочих и
крестьян. Вместо того чтобы теснее и глубже развивать
отношения с Советским Союзом, организаторы нападения и налета на
здание торгового представительства Советского Союза
грубейшим образом препятствуют развитию экономических и
политических отношений с Российской рабоче-крестьянской республикой
и изолируют немецких рабочих и крестьян от их естественного
союзника в борьбе против позорного Версальского договора.
Кроме того, это затрудняет снабжение населения
продовольствием и ведет в результате нарушения экономических связей к
росту безработицы.
Правительство Советского Союза с полным правом
немедленно ответило на невероятные действия берлинской полиции
разрывом экономических отношений и потребовало в соответствии
с международным правом полного удовлетворения.
312
Уже несколько недель германское правительство затягивает
переговоры и отказывается дать требуемое удовлетворение. Тем
самым оно вновь наносит тяжелейший ущерб интересам
немецкого рабочего класса и крестьянства.
Готово ли имперское правительство дать рейхстагу полный
отчет и объяснить чудовищные действия полиции, учинившей
налет на торговое представительство Советского Союза?
Готово ли имперское правительство открыто дать
разъяснения о зачинщиках этого нападения на здание русского торгового
представительства и об их интересах и намерениях?
Готово ли правительство отказаться, наконец, от враждебной
России позиции, занимаемой им в этом инциденте?
Готово ли германское правительство дать, наконец, в полной
мере требуемое удовлетворение правительству Советского
Союза и, в частности, наказать должностных лиц, ответственных за
это противоречащее международному праву нападение, и
признать закрепленную в договорном порядке экстерриториальность
торгового представительства и таким образом восстановить
экономические и политические отношения с Советским Союзом?
Тельман, Штекер. Фрау Бакенеккер. Бартельс
(Грефельд). Бенквитц. Кройцбург. Денгель.
Эбнер. Эппштейн. Эссер (Гамбург). Флорин.
Грилевич. Хаман. Хеккерт. Д-р Херцфельд.
Хайм. Хёллейн. Яендрош. Кенцлер. Кёнен.
Фрау Крюгер (Галле). Лангенфельд.
Масловский. Мюллер (Франкфурт). Нагель. Фрау
Райтлер. Розенбаум. Д-р Розенберг. Шолем.
Шрёер (Дюссельдорф). Шуберт. Шютц. Шван.
Штрётцель. Сихалла. Томас.
Печат. no ZStA, Potsdam.
196. Письмо министра иностранных дел Германии Г. Штрезема-
на министру хозяйства Э. Хамму по вопросу об
экстерриториальности торгового представительства СССР
Копия Берлин, 12 июня 1924 г.
Многоуважаемый г-н министр!
В ответ на Ваше письмо от 24 мая сего года позвольте
сообщить Вам, что министерство иностранных дел не собирается
менять свою позицию в вопросе об экстерриториальности торгового
представительства. Во время разразившегося между русским
правительством и нами конфликта мы вновь подчеркнули, что не
в состоянии признать эту экстерриториальность. Более того, мы
намерены пойти в этом вопросе лишь не далее того признания,
что правом экстерриториальности, как и прежде, будут пользо-
313
ваться те чиновники посольства, которые работают в торговом
представительстве. Мы намерены также с нашей стороны
распространить право экстерриториальности для лиц,
проживающих в определенной части здания [торгпредства], на эту часть
здания. Тем самым практически в прежней позиции в вопросе
о торговом представительстве ничего не изменится. На случай,
если в результате переговоров в какой-то мере возникнет вопрос
о возможных дальнейших уступках по отношению к русским, я
придерживаюсь вместе с Вами того мнения, что такие уступки
не должны делаться преждевременно, без каких-то ответных
уступок. Пока что, однако, я не усматриваю возможности
дальнейших уступок с нашей стороны.
С наилучшими пожеланиями
Ваш Штрезсман
Печат. no ZStA, Potsdam.
197. Письмо народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ран-
цау о возможности мирного разрешения конфликта между
СССР и Германией*
Москва, 14 июня 1924 г.
Высокоуважаемый г-н посол!
Настоящим позволяю себе сообщить Вам редакцию, в коей
примирительный протокол, который положил бы конец
конфликту между нашими странами, будет приемлемым для Советского
правительства.
Пункт 1 переданного бароном фон Мальцаном 9.VI второго
германского проекта ** остается без изменений.
Пункт 2: «Германское правительство заявляет, что действия
полицейских властей в Берлине, направленные против торгового
представительства 3 мая, имели место без ведома и помимо
желания германского правительства. Оно считает, что полученное
3 мая полицейскими властями известие о побеге Боценгардта
никоим образом не могло служить достаточным основанием для
выступления, предпринятого по распоряжению полицейских
властей. Вследствие этого и на основаниях, указанных в пункте 5
данного протокола относительно неприкосновенности служебных
помещений торгового представительства, а также имея в виду
дружественные отношения между Германией и СССР,
германское правительство порицает это выступление, которое придало
инциденту столь достойное сожаления развитие, и приносит по
этому поводу правительству СССР выражения своего
сожаления. Германское правительство доводит, далее, до сведения
правительства СССР, что руководитель этого выступления отстранен
от своей прежней служебной деятельности. По поводу мер, пред-
* Публикуется в переводе с немецкого языка.
** См. док. 194.
314
принятых германскими должностными лицами против
экстерриториальных должностных лиц СССР, германское правительство
уже ранее выразило свое сожаление. Виновные германские
должностные лица будут наказаны».
Пункт 3 второго германского проекта остается без
изменений.
Пункт 4: «Правительство СССР подтверждает, что еще при
учреждении своего представительства в Германии оно, согласно
заключенным договорам, запретило всем сотрудникам этого
представительства и подчиненных ему органов СССР в
Германии в какой-либо форме принимать участие во
внутриполитической жизни Германии и что оно постоянно заботилось и будет
заботиться о выполнении этого запрета, который, естественно, не
распространяется на поведение германских служащих вне их
деятельности по представительству СССР».
В пункте 5 остаются без изменения первые девять строк.
Далее следует: «...которые предназначены для торгового
представительства в собственном смысле, то есть за исключением
представительств трестов, синдикатов, кооперативов и смешанных
обществ. Этим разделением не затрагиваются вытекающие из
соглашения 6 мая прочие права и льготы. Тем самым
восстанавливается статус-кво в отношении торгового представительства и
его сотрудников. Это временное соглашение о применении
договоров остается в силе до завершения незаконченных
переговоров о торговом договоре».
Пункт 6 второго германского проекта остается без изменений,
однако с дополнением: «Кроме того, германское правительство
даст указайие отказаться от обвинения, выдвинутого против
арестованных 3 мая в торговом представительстве сотрудников —
Постникова, Каплана, Винклера, Фомина, Вншеропа и Гелан-
ского».
Пункт 7 остается без изменений.
В качестве пояснения позволю себе добавить, что наше
правительство не может принести извинений в связи с бегством Бо-
ценгардта по той простой причине, что, по собственным
показаниям соответствующих чиновников уголовной полиции, которые
были доведены до сведения нашего правительства, этим
чиновникам не было причинено никакого насилия, а выходы, а также
проходы в здании были известны Боценгардту и без посторонней
помощи.
Позволю выразить надежду, что нашедшая свое выражение
в данном случае уступчивость нашего правительства,
доведенная до самых крайних пределов, приведет к скорому завершению
инцидента.
Прошу, высокоуважаемый г-н посол, принять выражения
моего глубокого уважения.
Чичерин
Печат. no ZStA, Potsdam.
315
198. Телеграмма министерства иностранных дел Германии
послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 17 июня 1924 г.
№ 289
(секретно)
Лично послу
Германо-русский инцидент обсуждался сегодня в качестве
третьего пункта повестки дня на закрытом заседании комитета
по иностранным делам. Была достигнута договоренность с
правительственными партиями, социал-демократами и германской
национальной партией по возможности избегать существа
обсуждаемого вопроса. В соответствии с этим имперский министр дал
на запросы коммунистов *, которые не содержали новых
моментов, лишь краткие ответы со ссылкой на то, что переговоры еще
не закончились, и, помимо прочего, подчеркнул, что все
торговое представительство не может быть объявлено
экстерриториальным, но, с другой стороны, можно признать ограничение
помещений определенной части здания, используемых членами
торгового представительства, обладающими правами
экстерриториальности. Вирт лично заявил, что такого разграничения
недостаточно, и подчеркнул необходимость урегулирования и
проявления готовности пойти навстречу пожеланиям другой
стороны, исходя из причин экономического порядка. Он не ожидает
успеха от миссии Коппа**. Представитель германской народной
партии Вулле сослался на интерпелляцию, внесенную его
партией, и заявил, что соображениям экономического порядка,
высказанным Виртом, противостоят политические опасения, в
особенности угроза пропагандистской деятельности торгового
представительства. После того как в поддержку русских требований
выступил коммунист Розенберг, а Хётч сделал краткое
заявление о том, что он воздерживается от высказывания оценки по
существу до получения ответа на запросы, сделанные
представителями коммунистической партии и германской народной
партии, заседание было закрыто.
Обсуждение продолжалось недолго. Поскольку
преднамеренно уклонялись от более детального рассмотрения существа
вопроса, на основании состоявшихся прений нельзя сделать вывод
и относительно общей оценки проблемы комитетом по
иностранным делам.
Гаушильд
Печат. no ZStA, Potsdam.
* См. док. 195.
** В июне 1924 г. член коллегии НКИД СССР В. Л. Копп вел
предварительные переговоры с МИД Германии по выработке протокола об
урегулировании инцидента, вызванного действиями германской полиции против
торгового представительства СССР в Германии. Составленный В. Л. Коппом и
А. Мальцаном 9 июня первоначальный проект протокола был подвергнут
тщательному критическому анализу со стороны наркома Г. В. Чичерина (см. док.
197). Переговоры в Германии в дальнейшем продолжил М. М. Литвинов. Но
основные переговоры велись в Москве при личном участии Г. В. Чичерина.
316
199. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
25 июня 1924 г.
На ноту № 233—24 Эа Народный комиссариат по
иностранным делам имеет честь сообщить германскому посольству о
своем согласии на продление эвакуации германских военнопленных
из Сибири до 1 октября сего года.
Одновременно Народный комиссариат сносится об этом с
соответствующими учреждениями.
Печат. по АВП СССР.
200. Записка тайного советника МИД Германии Г. Гаушильда
для министра иностранных дел Г. Штреземана к его беседе
с заместителем народного комиссара иностранных дел СССР
М. М. Литвиновым
Берлин, 30 июня 1924 г.
Предложение Литвинова о признании обеими сторонами
статус-кво явно преследует цель обеспечить признание точки
зрения, выраженной русскими в их последней ноте от 31 мая*.
В этой ноте говорится, что Советское правительство ни в коей
мере не имело в виду получить новые права и привилегии, а
лишь стремилось подтвердить и подкрепить то положение
торгового представительства, которое уже существовало в течение
трех лет до 3 мая. Германское правительство, говорилось далее,
не может отрицать, что в течение прошедших трех лет торговое
представительство фактически пользовалось правом
экстерриториальности. Советское правительство считает необходимым
подтверждение этой фактической экстерриториальности на время до
подписания торгового договора.
Если бы с обеих сторон был признан лишь статус-кво, то
Советское правительство, несомненно, стало бы претендовать на
привилегированное положение, которым фактически пользуется
в порядке любезности, и потребовало бы, например, также
права на защиту от полицейского вторжения и всех прочих льгот
(например, отсрочки выплаты налогов, уклонения от
контрольных мероприятий и т. д.). Подобное заверение поэтому
недопустимо. Формулировка в пункте V последнего проекта протокола
представляет собой попытку дать такую формулировку, которая
исключила бы эту угрозу.
Если, однако, будет достигнуто соглашение, говорящее лишь
о том, что действующие договоры не подверглись изменениям, то
встает вопрос, какую цель преследуют этой декларацией.
Подлинные трудности тем самым не устраняются, и существует
опасность того, что в следующий раз по поводу какого-то нового
* См. лок. 191.
317
практического случая, например в связи с налогообложением,
вопрос снова обострится.
Было бы поэтому целесообразно побудить г-на Литвинова
согласиться на позитивную формулировку, но не оставлять у
него никаких сомнений на тот счет, что признание даже
фактического статус-кво для нас не подлежит обсуждению.
Настоящим направляется с почтением г-ну рейхсминистру
д-ру Штреземану.
Г[аушильд]
Печат. no ZStA. Potsdam.
201. Из письма заместителя народного комиссара иностранных
дел СССР М. М. Литвинова народному комиссару
иностранных дел СССР Г. В. Чичерину о беседе с министром
иностранных дел Германии Г. Штреземаном
Берлин, 1 июля 1924 г.
Я уже передал Вам вчера вкратце содержание моей
вчерашней беседы со Штреземаном. Она продолжалась около полутора
часов и так как Штреземан говорит очень быстро, то наговорено
было очень много.
По долгу вежливости я должен был посетить Штреземана
в первые же дни своего пребывания в Берлине. Я должен был
откладывать свой визит вследствие запаздывания информации
из Москвы и отсутствия здесь сведений о положении конфликта.
Кроме того, я хотел избежать впечатления, будто бы мы
напрашиваемся на параллельные переговоры, в которые я лично ни
в коем случае не хотел бы быть втянут.
Вначале мы долгое время беседовали на безразличные темы,
ибо никто из нас не хотел первым заговорить о конфликте.
Заметив у Штреземана на столе папку русских бумаг, я догадался,
что могу выжидать инициативы с его стороны. После длинного
предисловия Штреземан действительно заговорил на
интересующую нас тему.
Он перебирал мельчайшие детали конфликта, начиная с
«преступного» коммюнике * тов. Крестинского. Много раз повторял,
что ни один из министров не был предупрежден о готовившемся
налете и что все дело было затеяно Вейсом **. Мое сообщение,
что полиция была мобилизована для налета еще с раннего утра,
* Речь идет об официальном сообщении полномочного представительства
СССР в Германии о налете берлинской полиции на здание советского
торгпредства 3 мая 1924 г. Сообщение было опубликовано в германской печати
4 мая и в советской печати 6 мая 1924 г. (см. док. 170).
** — правительственный советник полиции в Берлине, руководил
полицейской акцией 3 мая 1924 г., направленной против советского
торгпредства.
318
до появления Боценгардта в торгпредстве, явилось для него
сюрпризом. Он, по-видимому, продолжает верить полицейской
версии о случайном заходе Боценгардта и сопровождавших его
полицейских в торгпредство. Он не скупился на ругательства по
адресу полиции. Рассказывал, как в течение десяти дней он не
мог добиться полицейского отчета. Но как он ни осуждал
действия полиции, он не считал возможным дезавуировать ее до
получения от нее объяснения. На мой прямой вопрос, почему он
не поспешил дезавуировать ее после получения доклада, он
смущенно пробормотал что-то насчет принесенных им в известной
ноте извинений. Он знал давнее враждебное отношение полиции
к торгпредству, но до сих пор не может понять, зачем ей нужен
был этот обыск. Полиция должна была понимать, что секретные
материалы мы можем хранить в посольстве. Он высмеивал
подозрение полиции относительно заговорщической деятельности
торгпредства и намекал, что его лично толки о нашей
пропаганде совершенно не трогают. Он все еще не знает, нашла ли
полиция какой-либо компрометирующий материал, что именно она
забрала из торгпредства. Он слышал о какой-то пачке листков
«к армии», но этому он не придает никакого значения и об этом
никогда никому не говорил.
Он критиковал высказанное Вами и мною предположение о
перемене германской ориентации, о заговоре против нас и о
покупке милостей Пуанкаре за счет нашей дружбы. Он напоминал
о его отношении к Рапалльскому договору, говорил о заслугах
Мальцана в создании советско-германской дружбы, опровергал
приписываемое Мальцану замечание о неустойчивости Рапалль-
ского договора. Он продолжает верить в дружбу с нами и в
заинтересованность обеих стран в экономическом сотрудничестве.
Обе страны как бы созданы для любви и дружбы.
Я возразил, что нам тем менее понятна позиция германского
правительства в нынешнем конфликте. Если мы первые дни
еще склонны были допускать случайный и исключительно
полицейский характер налета, то после нот министерства
иностранных дел, в которых полиция была взята под защиту
правительства, и после отказа в удовлетворении мы должны были искать
более глубоких объяснений инцидента и, естественно,
наталкивались на предположение о новой ориентации германского
правительства. Нам и теперь непонятны упорное отстаивание аусам-
том формул, не дающих нам никакого удовлетворения, и
затягивание конфликта. Мы проявили достаточно уступчивости, мы
избегали навязывания германскому правительству каких бы то
ни было унизительных форм удовлетворения, но мы дошли до
крайнего предела уступчивости, и если аусамт не примет наших
последних предложений, то я себе не представляю, каким
образом конфликт может быть изжит.
Штреземан признал, что, согласно последним сообщениям из
Москвы, мы решительно уперлись в тупик. Он твердо стоит на
319
той точке зрения, что договор 6 мая нам экстерриториальности
не давал, о чем мы были извещены официально февральской
нотой. Он не может допустить, чтобы благодаря инциденту мы
получили экстерриториальность, которой раньше не имели.
Против этого возражают коммерческие круги, указывающие на
неравенство сторон: наше торгпредство может делать все, что
угодно, под прикрытием экстерриториальности, немецкие же
купцы в Советской республике совершенно бесправны и
подвергаются уголовному наказанию, как за экономический шпионаж,
за хранение ничтожнейших документов и составление отчетов о
нашей экономике. Отрицая же за торгпредством
экстерриториальность, он не может принести извинение в требуемой нами
форме за всю акцию полиции, ибо из этого можно было бы
вывести отсутствие у полиции права посещения торгпредства, то есть
ту же экстерриториальность. Кроме того, по международному
праву, экстерриториальность помещений не существует, а есть
лишь экстерриториальность лиц. Экстерриториально посольство
потому, что там находится посол. Он поэтому логически
предлагает эстерриториальность тех комнат, в которых находятся
руководители торгпредства с признанным иммунитетом.
Я вежливо заметил Штреземану, что развитая им теория
международного права глубоко ошибочна. В качестве примера я
ему привел консулов, которые, по международному праву, сами
экстерриториальностью не пользуются, могут привлекаться к
суду и даже арестовываться, между тем как их помещения, то
есть канцелярии и архивы, экстерриториальны. Штреземан
несколько растерялся и попытался перевести спор на тему о
несоответствии торгпредства положению консульства. Я поспешил
напомнить ему, что не об этом идет у нас спор и что я имел в виду
лишь доказать, что экстерриториальны бывают не только лица,
но и помещения. Нас мало интересует личный иммунитет
сотрудников, но мы должны обеспечить неприкосновенность всему
делопроизводству и архивам торгпредства, охватывающим всю
нашу экономику и составляющим государственную тайну. О
положении германских купцов в союзных республиках уместно
будет говорить при обсуждении торгового договора. Теперь же мы
не добиваемся какого-либо нового статута для нашего
торгпредства, нового договора, а восстановления статус-кво анте впредь
до заключения нового договора. Мы не стремимся навязывать
аусамту нашей интерпретации договора 6 мая, но и не можем
принять германской интерпретации только потому, что в спор
вмешалась полиция и попыталась решить его явочным порядком.
Торгпредство могло развить свою деятельность в Берлине
только в полном убеждении своей неприкосновенности, которой оно
до 3 мая фактически и пользовалось. Мы требуем, чтобы это же
положение было продлено на все то время, что нас отделяет от.
заключения нового договора. Если германское правительство
интересует только юридическая сторона, а нас — фактическая,
320
то, казалось бы, выход может быть найден. Нам важно, чтобы
для прусской полиции не оставалось никаких сомнений
относительно недопустимости в дальнейшем налетов на торгпредство.
Для этого нам необходимо публичное осуждение действий
полиции в целом. Сказать, что вы извиняетесь лишь за развитие
инцидента,— значит намекнуть полиции, что незаконно было
лишь взламывание столов, грубое обращение и т. п., но не само
нашествие полиции. Этот намек будет понят и использован
полицией. Не только мы, но и Германия заинтересована в
недопущении второго конфликта на той же почве.
На замечание Штреземана, что фактическая
неприкосновенность нам обеспечена, что после борьбы, которую он вел в
течение месяцев против полиции и министерства внутренних дел, он
отбил у них всякую охоту повторения налетов и что полиция
будет бояться наказания, постигшего Вейса, я решительно
возразил, что у моих берлинских товарищей, лучше меня
ознакомленных с методами и менталитетом прусской полиции, этой
уверенности нет, что нам дальнейшая судьба Вейса неизвестна и что
его дальнейшее движение по службе может как раз поощрять
полицию на новые подвиги.
Предупредив Штреземана, что я отнюдь не намерен делать
ему какие-либо новые предложения и что я противник
параллельных переговоров, я осторожно спросил Штреземана, не
может ли он предложить нам формулу, которая без всяких
юридических фраз обеспечила бы торгпредству все те права и
привилегии, которыми оно пользовалось до 3 мая. Штреземан
ответил, что эта идея не приходила ему в голову и что над ней стоит
подумать. Далее я ему указывал на внешние причины,
мешающие ускорению ликвидации конфликта: недостаточность
полномочий Ранцау, являющегося к нам то и дело с личными
предложениями и не решающегося распространить на них
ответственность правительства, отсутствие воздушной связи между
германским посольством и Берлином и др. Штреземан поспешил
заверить, что он всецело полагается на суждение Ранцау, готов
расширить его полномочия и даже дать ему карт-бланш, чтобы
он сам мог решать все на месте. Но он тут же добавил, что, по
сообщениям Ранцау, Вы тоже не имеете полномочий, чтобы
давать ответы на предложения Ранцау, и что в каждом случае
Вы откладываете ответ до решения «политического
комиссариата». Он имел в виду, конечно, Политбюро. Я заметил, что такого
комиссариата у нас нет, и так как вопрос затрагивает главным
образом наши хозяйственные органы, то мы, естественно,
должны советоваться с ними, а главным образом с тов. Красиным.
Мы не подпишем такого соглашения, которое не удовлетворяло
бы НКВТ. [...]
Узнав при прощании, что я собираюсь уезжать лишь
вечером следующего дня, Штреземан настойчиво просил, чтобы я с
ним еще раз встретился. Я согласился.
21 Заказ 1802
321
Общее впечатление, что Штреземан, безусловно, тяготится
конфликтом и очень хотел бы скорейшего улаживания его. Его
держат в руках чиновники, пугающие его экстерриториальностью
и созданием прецедента, который не позволит продать нам эту
экстерриториальность в торговом договоре за намеченную ими
цену. Штреземан готов, по-видимому, включить в
экстерриториальный список почти все те комнаты, которые мы ему укажем.
Во всяком случае, этого можно было бы добиться, если бы
переговоры вел он непосредственно, а не через чиновников аусамта и
посольства в Москве. О других пунктах разногласий мы с ним не
говорили. Их, вероятно, коснемся в сегодняшней беседе. [...]
Тов. Стомоняков согласен со мной, что нам предстоит
выбрать между формулой, разделяющей торгпредство в той или
иной пропорции на экстерриториальную и неэкстерриториальную
части, и той формулой, которую я предлагал еще в Москве и
которая, не упоминая слова «экстерриториальность», дает нам все
прежние фактические права. Эта же формула была мною
продиктована здесь тов. Коппу, должна была войти в его
контрпроект протокола, приложена в качестве второго варианта 4-го
пункта к оставленному здесь экземпляру копповского контрпроекта
и которая, как мне теперь сообщает Туров, Мальцану
предъявлена не была. Выбор надо будет сделать в зависимости от
пропорции предоставляемых нам экстерриториальных комнат.
Первую формулу можно предпочесть, если в список действительно
будет включено все торгпредство, в противном случае следует
выдвинуть вторую формулу.
Штреземан, между прочим, жаловался на исключение
Ранцау из числа приглашенных дипломатов на какой-то раут или
парад, имевший место дней десять тому назад. Об этом Ранцау
известил его телеграфно. От себя добавлю, что это, вероятно,
и послужило причиной появившегося у Ранцау желания покинуть
Москву. Ранцау особенно чувствителен к подобным
оскорблениям. Штреземан не понимает политики булавочных уколов. Он-де
в подобных случаях не делает различия между
дипломатическими представителями и всюду приглашал даже французского
посла в моменты наиболее острых отношений между странами.
В начале беседы Штреземан долго говорил о репарационном
вопросе, предстоящей Лондонской конференции, о правительстве
Эррио и т. п. Штреземан не очень оптимистически настроен и,
во всяком случае, считает срок, остающийся до Лондонской
конференции, недостаточным для подготовки и решения вопросов,
стоящих на очереди. Он видит еще много препятствий на пути к
полному соглашению. [...]
Печат. по АВП СССР.
322
202. Телеграмма министра иностранных дел Германии Г. Штре-
земана послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 1 июля 1924 г.,
№ 323
Лично послу
Литвинов первым направил мне визитную карточку и
запросил вчера аудиенцию, которая состоялась в 5 часов пополудни.
Беседа вначале вращалась вокруг общего положения в Европе
и вопросов личного характера, не относящихся к политике,
которые, очевидно, были затронуты намеренно, чтобы отвлечь
внимание от главного предмета.
Однако затем речь пошла о решающем вопросе. Из
высказываний Литвинова, как мне показалось, можно сделать вывод, что
Литвинов, равно как и пославшие его, заинтересован в
окончании конфликта. Он неоднократно осведомлялся, имеет ли Ваше
превосходительство полномочия на завершение дела, заявлял,
что сейчас самое время возобновить отношения и достичь
договоренности, а также не выдвигал слишком упорных возражений
против моих заявлений о том, что германское правительство не
стремится к внесению каких-либо изменений в свою политику и
что было глупо придавать подобное значение неправильным
действиям полиции. Цель его рассуждений заключалась в том,
чтобы добиться от германского правительства заявления о
сохранении статус-кво торгового представительства. Тем самым, по его
мысли, вопрос до его окончательного урегулирования мог бы
оставаться в подвешенном состоянии. Само по себе это
предложение неуязвимо, поскольку оно означает, что должны оставаться
в силе действующие до сих пор соглашения о положении
торгового представительства. Однако оно заключает в себе угрозу, что
русское правительство из того факта, что торговое
представительство до 3 мая не подвергалось никакому вторжению,
сделает вывод, будто торговое представительство фактически
обладало экстерриториальностью и должно также обладать ею и
впредь.
Беседа будет продолжена сегодня во второй половине дня.
Вам будет направлена информация об этом.
Статье в [шведской газете] «Гетеборг Ханделс-Тиднинг» я не
придаю большого значения. Является ли автор немцем, отсюда
едва ли можно установить. Прошу Ваше превосходительство со
своей стороны также соизволить рассматривать это
выступление лишь как отражение различных оценок и течений,
существующих в настоящее время в отношении России.
Штреземан
Печат. no ZStA, Potsdam.
323
203. Телеграмма министра иностранных дел Германии Г. Штре-
земана посольству Германии в СССР
Берлин, 3 июля 1924 г.,
№325
В дополнение к телеграмме № 323 * и в ответ на телеграмму
№ 487.
Вчера во второй половине дня продолжил беседу с
Литвиновым, причем вначале речь зашла по вопросу о формулировке
двустороннего признания статус-кво. Мое предложение гласило:
«Обе стороны признают, что в отношении правового положения
торгового представительства в статус-кво, как он вытекает из
заключенных договоров, в результате инцидента ничто не
изменилось». Но в нем не содержится никакого обязательства
признать фактический статус-кво до 3 мая в качестве обязательного
на будущее. Литвинов заявил, что не может согласиться с таким
предложением, и предложил формулировку в том смысле, что
правовое положение и объем прав и привилегий торгового
представительства в результате инцидента не изменились, но, чтобы
сделать невозможным подобные события, торговое
представительство и в будущем, то есть до заключения торгового договора,
будет пользоваться теми же льготами и привилегиями, в
частности в отношении неприкосновенности своих помещений и
чиновников, которыми оно де-факто пользовалось до 3 мая. Я
отклонил эту формулировку по причинам, указанным в
вышеупомянутой телеграмме, поскольку в ней содержится признание де-юре
этого положения. Литвинов тотчас же выдвинул в качестве
предложения новую формулировку пункта 5. Вместо
заключительного предложения первого абзаца: «Этим разделением и т. д.» —
должно быть: «Эти помещения тех отделов и отделений
торгового представительства, которыми руководят экстерриториальные
сотрудники, а также относящиеся к ним лестницы и коридоры
обозначены на прилагаемом плане. Этим разделением не
затрагиваются вытекающие из соглашения от 6 мая прочие права и
льготы. Тем самым этим протоколом восстанавливается
существовавший до 3 мая 1924 г. статус-кво, чтобы сделать
невозможными инциденты, подобные случившимся 3 мая». Предложения
1 и 3 новые. В отношении этого я хотел бы констатировать
следующее:
1. К предложению 1: Об отделах и отделениях речь не
может идти. Г-н фон Мальцан в свое время в устной беседе с Коп-
пом по поводу реплики последнего, будто в русском языке слово
«бюро» должно заменяться словом «отдел, отделение», заявил,
что перевод утвердившегося в немецком языке выражения
«бюро» он предоставляет ему, во всяком случае в немецком тексте
выражение «бюро» вполне отражает суть дела. Я, однако,
полагал бы подходящим дать это предложение в следующей форму-
* См. док. 202.
324
лировке: «Эти помещения, выделенные в соответствии с
упомянутой выше обоюдной договоренностью, более подробно
обозначены на прилагаемом плане». Отмечу при этом, что, вообще-то
говоря, можно было бы полностью предоставить на усмотрение
русского правительства, должна ли эта договоренность быть
достигнута уже до подписания протокола или нет.
2. Предложение 3 охарактеризовал как неприемлемое,
руководствуясь основаниями, изложенными в телеграмме № 323.
В ходе бесед с Литвиновым мы были с ним едины в том, что
эти беседы следует рассматривать лишь как подготовку
окончательного текста, которая ведется параллельно беседам в Москве
и не предрешает исхода собственно переговоров Вашего
превосходительства. Литвинов со своей стороны тоже охарактеризовал
свои формулировки лишь как предложения. Я представлю на
Ваше усмотрение использование изложенных выше результатов
бесед.
По вопросам, поставленным в Вашей телеграмме № 487, я
предполагаю в дальнейшем высказать свои предложения. Когда
я получил эти вопросы, Литвинов был уже в отъезде, так что
обмена мнениями с ним по этому поводу состояться не могло.
И[мперский] м[инистр]
Штреземан
Печат. no ZStA, Potsdam.
204. Политический доклад посла Германии в СССР У. Брокдорф-
Ранцау
Москва, 4 июля 1924 г.
Конфиденциально
Ссылаясь на другие сообщения, честь имею направить в
приложении полученное мною 30 июня письмо господина Чичерина,
содержащее «поправки» к проекту протокола *, который в свое
время был обсужден с господином Коппом в Берлине.
Замечу по этому поводу, что я, разумеется, никогда не обещал
господину Чичерину передать его предложения в Берлин, не
говоря уже о поддержке его «поправок», прежде чем мне будет
известен их точный текст. 2 июля в присутствии посла Крестин-
ского и господина Коппа я высказал ему, в частности, свои
сомнения в отношении его предложений. Но Чичерин настаивал в
основном на том, что эти предложения — предел уступок со
стороны русских. Ввиду различий, существующих во взглядах
немецкой и русской сторон на важнейшие вопросы, я не вижу,
каким образом можно разрешить это противоречие, поскольку
обе стороны неизменно придерживаются своей точки зрения.
Отсюда я не могу судить, позволяют ли интересы нашей политики
* См. док. 194.
22 Заказ 1802 325
пойти еще дальше навстречу желаниям русских. Последнюю
неделю Чичерин высказывался в том смысле, что вряд ли можно
ожидать уступок с его стороны. Тем не менее я стараюсь со
всей энергией повлиять на него и заявил ему во время
переговоров Литвинова в Берлине *, что я сомневаюсь в
целесообразности передачи его предложений моему правительству и, более
того, намерен прежде подождать результатов переговоров
между господином имперским министром и господином
Литвиновым.
Однако по получении информации от господина имперского
министра о его беседах с господином Литвиновым я считаю
нужным направить сейчас в Берлин предложенные господином
Чичериным «поправки», прежде чем Литвинов прибудет в
Москву. В интересах урегулирования конфликта чрезвычайно
прискорбно, что господин Литвинов преждевременно выехал из
Берлина; судя по обстоятельствам, прямые переговоры между
ним и господином имперским министром не только значительно
ускорили бы, но и облегчили позитивное решение вопроса.
Брокдорф-Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
205. Телеграмма министра иностранных дел Германии Г. Штре-
земана посольству Германии в СССР
Берлин, 5 июля 1924 г.,
№ 329
В дополнение к телеграмме № 325 **.
Предложение Чичерина о твердом процентном разграничении
неприкосновенных и не считающихся таковыми помещений
можно, пожалуй, сформулировать так, что это позволит наконец
сдвинуться с мертвой точки. При этом необходимо только учесть три
момента.
Во-первых. Мы не можем отказаться от принципа, что
неприкосновенность помещений является лишь следствием
экстерриториальности определенных отдельных лиц.
Во-вторых. Необходимо лишить русских возможности
вследствие любого увеличения помещений торгового
представительства повышать по своему усмотрению и процентное соотношение
неприкосновенных помещений.
В-третьих. Указанное вначале Чичериным соотношение семи к
восьми или четырех к пяти представляется слишком большим.
В этих обстоятельствах можно было бы попытаться в пункт
5 согласованного здесь с Коппом проекта после фразы о
разделении помещений для пользующихся экстерриториальностью
* См. док. 202 и 203.
** См. док. 203.
326
сотрудников и их бюро включить еще одно положение, примерно
следующего содержания:
«Оба правительства согласились в том, что это разделение
должно последовать на основе соотношения двух к пяти, то есть,
что из используемых в настоящее время в здании торгового
представительства по Линденштрассе помещений две седьмых
должны считаться неприкосновенными».
Поскольку дом на Линденштрассе вмещает несколько сотен
комнат, по возможности не следует превышать это соотношение
двух к пяти, чтобы соблюсти хотя бы видимость того, что речь
идет о помещениях, которые непосредственно используются
экстерриториальными лицами и их бюро.
В случае, если русские выразят желание установить такое
процентное разделение помещений торгового представительства
не только в доме по Линденштрассе, но и в различных других
занимаемых им домах, то на это мы пойти не можем.
Неприкосновенные помещения должны, безусловно, находиться в одном-
единственном здании. Но, пожалуй, мы могли бы принять в
расчет, что мы признаем меньшее по размерам здание, чем дом на
Линденштрассе, полностью экстерриториальным. Это здание
можно было бы выбрать по обоюдному согласию.
Что касается срока действия этого временного соглашения,
то если оно останется в силе до заключения торгового договора,
это привело бы лишь к тому, что торговый договор вообще не
будет заключен. В крайнем случае мы могли бы согласиться с
таким определением срока действия этого временного
соглашения, если при этом будет констатировано, что оно ни в коем
случае не будет действительно больший срок, чем майское
соглашение. Собственно, это понятно, так как временное соглашение
является лишь интерпретацией соглашения от мая 1921 года, но
тем не менее это следует оговорить особо. У нас будет тогда
возможность при денонсации майского договора расторгнуть и все
эти соглашения.
Печат. no ZStA, Potsdam.
206. Телеграмма министра иностранных дел Германии Г. Штре-
земана послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 9 июля 1924 г.,
№ 332
На телеграмму № 501
Лично послу
Искренне благодарю за успешные усилия. С переговорами на
указанной Вашим превосходительством основе согласен.
Произвольное увеличение числа экстерриториальных
сотрудников торгового представительства сверх status quo, т. е. в
настоящее время около 20,— невозможно. С этой точки зрения
327
выделение по обоюдному согласию меньшего по объему здания,
хотя я в принципе вполне понимаю опасения Вашего
превосходительства, не представляется нецелесообразным, так как это
дало бы возможность сослаться на то, что в нем размещены
экстерриториальные сотрудники, уже ранее причисленные к
торговому представительству. Правда, предпосылкой этого было бы
условие, чтобы число помещений в данном доме было
рассчитано только на потребности этих 20 сотрудников. Такое
урегулирование облегчило бы также внутренним властям надзор и
официальные связи. С другой стороны, следует подумать, что уже в
результате выраженных в нашей телеграмме № 329 * уступок в
вопросе процентного разделения помещений в доме на Линден-
штрассе экстерриториальная часть торгового представительства
достигнет такого объема, который также трудно привести в
соответствие с числом экстерриториальных сотрудников, так как
здание по Линденштрассе вмещает около 500 комнат. Таким
образом, обе эти формы урегулирования в принципе равноценны.
Поэтому выбор предоставляется Вам.
Дополнение к временному соглашению относительно
стремления в течение года заключить торговый договор не вызывает
сомнений. Но все же следует особо оговорить в заключительной
части, как это упомянуто в телеграмме № 329, что временное
соглашение действует и утрачивает силу вместе с майским
договором **.
Прошу перед заключением соглашения послать сообщение
по телеграфу, так как я хотел бы оставить за собой право
окончательного решения.
Штреземан
Ма[льцан]
Лечат, по ZStA, Potsdam.
207. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
министерству иностранных дел Германии
Москва, 26 июля 1924 г.
Срочно
Чичерин пригласил меня, хотя он еще болен, к себе сегодня
ночью в 12 часов и сообщил, что в понедельник, 28 июля, во
второй половине дня, состоится назначенное уже несколько недель
тому назад расширенное заседание Президиума Центрального
Исполнительного Комитета Советского Союза (ЦИК); по его
словам, он вынужден в связи с этим заседанием представить
отчет о международном положении, в частности о нынешнем
состоянии дела с германо-русским инцидентом.
* См. док. 205.
** Имеется в виду соглашение между РСФСР и Германией от 6 мая
1921 г.
328
Народный комиссар заявил — при этом он выглядел
возбужденным, но выражался в дружественной форме,— что отложить
заседание невозможно, и просил до середины дня понедельника
дать краткую информацию о позиции германского правительства
в отношении проекта протокола. При этом Чичерин решительно
заметил, что Советское правительство, чтобы сделать
возможным достижение договоренности, готово в случае необходимости
вести переговоры об изменениях редакционного характера,
однако должно, безусловно, предупредить, что настаивает на
данном содержании протокола как самом крайнем пределе
допустимого для него. Судя по положению дел, русское правительство,
по моему мнению, безусловно, будет придерживаться этой точки
зрения.
Прошу телеграфной информации, поскольку нет ясности в
отношении принятого решения; против выполнения просьбы
Чичерина возражений нет.
Ранцау
Печат. no ZStA, Potsdam.
208. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
29 июля 1924 г.
В ответ на ноту германского посольства от 11-го сего июля
за № Д/с 13 Народный комиссариат по иностранным делам
сообщает, что имеющиеся в его распоряжении сведения, очевидно
неизвестные германскому посольству, не позволяют
сомневаться в том, что оружие, ввезенное во Владивосток фирмой «Кинд»,
фактически предназначалось для противосоветских организаций.
При этом не лишено вероятия, что фирма «Кинд» не обладала
достаточными данными о фактическом назначении посылаемого
ею оружия, хотя в силу общей политической обстановки,
существовавшей на Дальнем Востоке ко времени посылки оружия
(декабрь 1922 г.), должно было представляться возможным
преступное использование оружия, что в данном случае на практике
действительно имело место.
Основываясь на изложенном и ссылаясь на ноты
комиссариата от 14 мая сего года * за № 51293/V и от 14 января 1924 г. за
№ 622Э/И, Народный комиссариат по иностранным делам
сообщает, что он не видит оснований для пересмотра вопроса о
конфискации во Владивостоке оружия, ввезенного фирмой «Кинд».
Печат. по АВП СССР.
* См. док. 184.
329
209. Протокол [об урегулировании инцидента, вызванного
действиями германской полиции против торгового
представительства СССР в Германии]
[29 июля 1924 г.]
Руководимые стремлением разрешить дружественным
образом инцидент, вызванный обстоятельствами, происшедшими в
торговом представительстве Союза Советских Социалистических
Республик 3 мая,
Правительство Союза Советских Социалистических
Республик, представленное его поверенным в делах г-ном Братман-
Бродовским,и
Германское правительство, представленное министром
иностранных дел д-ром Штреземаном, пришли к соглашению о
подписании нижеследующего протокола.
1. Оба правительства считают обмен нотами по поводу
инцидента законченным.
2. Германское правительство заявляет, что действия
полицейских властей в Берлине, направленные против торгового
представительства 3 мая, явились самовольным выступлением
германской полиции. Оно считает, что полученное 3 мая полицейскими
властями известие о побеге Боценгардта никоим образом не
могло служить основанием для выступления, предпринятого по
распоряжению полицейских властей. На этом основании, а также
имея в виду дружественные отношения между Германией и
Союзом Советских Социалистических Республик, германское
правительство порицает это выступление и сожалеет, что из-за него
инцидент получил такое расширение. Оно доводит до сведения
Советского правительства, что руководитель этого выступления
отстранен от своей прежней служебной деятельности. Что же
касается мер, предпринятых германскими должностными лицами
против экстерриториальных должностных лиц Союза Советских
Социалистических Республик, то германское правительство уже
ранее выразило свое сожаление по этому поводу. Виновные
германские должностные лица будут наказаны.
3. Германское правительство заявляет о своей готовности
возместить произведенный германскими должностными лицами
в здании торгового представительства материальный ущерб,
высказывая при этом предупредительное отношение.
4. Правительство Союза Советских Социалистических
Республик подтверждает, что оно, согласно с существующими
договорами, на основе взаимности воспретило всем своим
должностным лицам и служащим, а стало быть и сотрудникам торгового
представительства, в какой-либо форме принимать участие во
внутриполитической жизни Германии. Оно будет и впредь, как
и до сих пор, заботиться о выполнении этого запрета, который,
естественно, не распространяется на поведение служащих
германских подданных вне их деятельности по торговому предста-
330
вительству. Правительство Союза Советских Социалистических
Республик будет под этим углом зрения трактовать также и
вопросы, возникшие в связи с данным инцидентом.
5. Оба правительства признают, что инцидент 3 мая не
изменил вытекающего из существующих договоров правового
положения торгового представительства. Так как, однако, в связи с
инцидентом возникли разногласия относительно пределов
принадлежащих торговому представительству по этим договорам
особых привилегий, то оба правительства пришли к
соглашению, что из совокупности причисляемых в настоящее время к
торговому представительству помещений по обоюдному
соглашению будет выделен как неприкосновенный связанный
комплекс помещений торгового представительства в собственном
смысле, который будет совершенно отделен от остальной части
здания и будет иметь свой особый вход с улицы. Торговым
представительством в собственном смысле считается совокупность
экстерриториальных сотрудников и руководимых ими отделов с
относящимися к ним помещениями. Разделение дома на две
совершенно обособленные части будет произведено согласно
прилагаемому плану *, который считается составной частью
настоящего соглашения. Этим разделением не затрагиваются
вытекающие из соглашения 6 мая [1921 г.]** прочие права и льготы
торгового представительства; в частности, для остальных
причисляемых к торговому представительству помещений остаются в
силе постановления 2-го абзаца 2-й ст. этого соглашения.
Это временное соглашение остается в силе в течение срока
действия соглашения от 6 мая 1921 г. Тем временем оба
правительства, руководимые желанием возможно скорее заключить
торговый договор, будут стремиться довести переговоры до
конца не позднее чем в течение года со дня подписания этого
протокола.
6. Оба правительства озаботятся, чтобы надлежащие
учреждения отменили меры, принятые в связи с инцидентом, вновь
привели дела, подвергшиеся изменению вследствие этих мер, в то
положение, в каком они находились до инцидента, и не
предпринимали дальнейших мер такого рода.
7. Протокол вступает в силу в день его подписания. Он
изготовляется на русском и немецком языках. Оба текста считаются
аутентичными.
Берлин, 29 июля 1924 г.
С. Братман-Бродовский Штреземан
* Не публикуется.
** Имеется в виду временное соглашение между РСФСР и Германией от
6 мая 1921 г.
331
[ПРИЛОЖЕНИЕ]
При состоявшемся сегодня подписании Протокола о
разрешении инцидента, имевшего место в помещениях торгового
представительства Союза Советских Социалистических Республик в
Берлине, обе стороны согласились в том, что разделение дома
торгового представительства на две совершенно обособленные
части должно последовать на основе соотношения трех к двум
(3:2), то есть, что как неприкосновенные должны быть
выделены три пятых из совокупности всех причисляемых в настоящее
время к торговому представительству помещений.
Берлин, 29 июля 1924 г.
С. Братман-Бродовский Штреземан
Лечат, по сб. сДокументы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 409—411.
210. Телеграмма статс-секретаря министерства иностранных дел
Германии А. Мальцана всем германским дипломатическим
представительствам
Берлин, 29 июля 1924 г.
Секретно
В дополнение к телеграмме от 29 июля.
Для личной информации.
Далеко идущую готовность германского правительства пойти
навстречу русским требованиям определял тот взгляд на
внешнеполитические проблемы, который отражает заинтересованность
в поддержании экономических и прежде всего важных
общеполитических отношений с Россией; в противоположность этому
соображения внутриполитического и полицейского характера
должны были отступить на второй план. В своих беседах,
однако, не допускайте, чтобы возникали сомнения относительно
позиции германского правительства, которое неизменно будет
давать самый решительный отпор устремлениям большевистской
пропаганды и коммунистической агитации. Сообщенные в
настоящее время прессой слухи о коммунистических путчистских
намерениях рассматриваются как безосновательные; в случае же
необходимости попытки путча будут пресекаться решительным
образом.
Мальцан
Печат. no ZStA, Potsdam.
332
211. Телеграмма народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина министру иностранных дел Германии
Г. Штреземану
Москва, 30 июля 1924 г.
Приношу глубокую благодарность за переданное господином
послом Ваше дружественное осведомление о моем здоровье и
выражаю мое большое удовлетворение по случаю
урегулирования инцидента от 3 мая. Особенно рад, что могу позволить себе
отметить Ваше выдающееся личное участие в достижении этого
примирения.
Чичерин
Печат. no ZStA, Potsdam.
212. Телеграмма министра иностранных дел Германии Г. Штре-
земана народному комиссару иностранных дел СССР
Г. В. Чичерину
/ августа 1924 г.
Весьма благодарен за Вашу дружескую телеграмму от
31 июля. Я также чрезвычайно рад, что достигнуто согласие по
урегулированию инцидента 3 мая. И со своей стороны хотел бы
поблагодарить Вас за Ваши личные усилия в достижении этого
согласия. Я связываю с этим надежду, что отныне вновь
полностью открыт путь плодотворному развитию мирного и
дружественного сотрудничества между немецким и русским народами.
Штреземан
Печат. по АВП СССР.
213. Письмо посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
народному комиссару иностранных дел СССР Г. В. Чичерину
3 августа 1924 г.
Господин народный комиссар!
Ссылаясь на беседу, которую я вчера имел честь вести с Вами,
спешу с готовностью направить Вам при сем копию письма
господина президента Германии господину Председателю
Центрального Исполнительного Комитета Союза Советских
Социалистических Республик, которым я назначен чрезвычайным и
полномочным послом Германии при Союзе Советских
Социалистических Республик и аккредитован при господине председателе в
этом качестве.
Примите, господин народный комиссар, выражение моего
высокого уважения.
Печат. no ZStA, Potsdam.
333
214. Письмо народного комиссара иностранных дел СССР.
Г. В. Чичерина послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ран-
цау
Москва, 12 августа 1924 г.
Господин посол,
Настоящим имею честь подтвердить получение верительной
грамоты, направленной президентом Германской республики
Председателю Центрального Исполнительного Комитета [Союза]
Советских Социалистических Республик, в соответствии с
которой Вы назначаетесь чрезвычайным и полномочным послом
Германской республики при Союзе Советских Социалистических
Республик и в этом качестве аккредитованы при господине
председателе, и сообщить, что я, в соответствии с Вашим
пожеланием, передал верительную грамоту господину председателю.
Пользуюсь этим случаем, многоуважаемый господин посол,
чтобы возобновить Вам выражение моего высокого уважения.
Пенат. по АВП СССР.
215. Телеграмма министерства иностранных дел Германии
имперскому министерству внутренних дел *
Берлин, 12 августа 1924 г.
Между министерством иностранных дел и посольством Союза
Советских Социалистических Республик вновь имел место
обмен нотами по вопросу регламентации германо-русского
курьерского сообщения, который еще не нашел своего завершения.
С точки зрения министерства иностранных дел не имеется
возражений против того, чтобы в порядке отклонения от общих
правил пойти навстречу русскому правительству в том смысле,
чтобы курьерская почта для Германии и для стран за ее пределами
доставлялась курьерами из Москвы в Берлин, а отсюда с
помощью других курьеров челночным способом
транспортировалась бы далее к месту назначения.
Этот способ регламентации, который представляется
оправданным как с учетом установленного между Германией и
Россией авиационного сообщения, так и для избежания направления
нескольких курьеров в различные страны путем использования
той же линии (Москва— Германия), может быть, однако,
допущен лишь при следующих условиях:
1. Поступающие в Германию русские курьерские
отправления, предназначенные к транспортировке в различные страны,
должны быть упакованы отдельно и подтверждены для пункта
назначения в отдельных курьерских реестрах.
* Копни этой телеграммы были направлены также имперскому министер
ству финансов и прусскому министерству внутренних лел.
334
2. Отправляющиеся из Берлина в другие страны челночные
курьеры имеют право везти с собой исключительно
предназначенные для конечного пункта депеши русского правительства из
Москвы, удостоверяемые предъявляемыми в пункте назначения
курьерскими реестрами, а следовательно, не депеши русских
представительств в Берлине или в других местах.
3. Длительность пребывания курьеров в Берлине не должна
превышать трех дней; соответственно визы должны иметь
ограниченный срок.
Для обсуждения вышеизложенного дела имею честь с
почтением пригласить в пятницу, 15 августа, в 10 часов утра, в
министерство иностранных дел на Вильгельмштрассе, 74, кабинет
№21.
фон Кюхлер
Печат. no ZStA, Potsdam.
216. Доклад представителя имперского министра внутренних дел
о совещании, состоявшемся в министерстве иностранных дел
Германии 18 августа 1924 г., о дипломатической курьерской
связи *
Берлин, 19 августа 1924 г.
Доклад о совещании в министерстве иностранных дел 18
августа 1924 г.
Следует вначале сделать некоторые общие предварительные
замечания о дипломатической курьерской связи.
Обычным является курьерское сообщение между
центральным учреждением и каждым заграничным представительством
по отдельности.
Под релейным курьерским сообщением понимается такое,
когда центральное учреждение вручает свои депеши для
нескольких своих заграничных представительств одному курьеру,
который отправляется в одно из заграничных представительств и
там оставляет депеши, а затем из этого представительства
предназначенные для других представительств депеши
транспортируются далее новыми курьерами.
Под челночным сообщением понимают непосредственную
доставку депеш от одного из заграничных представительств к
другому.
Далее различают постоянных курьеров и специальных
курьеров. Первые в большинстве случаев относятся к персоналу
посольства и пользуются соответствующими привилегиями.
Русские хотят релейного курьерского сообщения,
организованного таким образом, что курьер из Москвы в Берлин
доставляет не только депеши, предназначенные для берлинского
* Копии этого доклада были направлены имперскому министру
внутренних дел и статс-секретарю министерства внутренних дел. ,
335
представительства, но и депеши, предназначенные для русских
представительств, например, в Париже, Лондоне и Риме, и что
эти депеши транспортируются из Берлина курьерами здешнего
русского представительства.
Министерство иностранных дел придерживается того мнения,
что это релейное сообщение следует разрешить, поскольку оно
в международно-правовом отношении является обычным наряду
с регулярным курьерским сообщением.
Из высказываний председателя г-ну имперскому министру
финансов, сославшегося на действующие в настоящее время
указания таможенным органам, вытекало, что фактически такое
сообщение уже имеет место, хотя и не в качестве официального
курьерского сообщения, а как так называемое сообщение с
добавочными грузами. Эти добавочные грузы доставляются
опечатанными таможней с германо-русской границы в Берлин, а здесь
после таможенного досмотра предоставляются в распоряжение
русского посольства.
Я попросил разъяснений, не идет ли речь в случае желаемого
русской стороной релейного сообщения об отклонении от
обычного регламентирования курьерского сообщения, как об этом
говорится в пригласительном письме министерства иностранных
дел. В таком случае нам следовало бы по известным причинам
высказаться против такой уступки русским.
Министерство иностранных дел заявило, что такое релейное
сообщение, правда, нуждается в особом регламентировании, но
что оно не представляет собою исключения в
международно-правовом отношении и что одобрение такового соответствует
существующим между Германией и Россией международно-правовым
и дипломатическим отношениям.
Необходимо будет признать за курьерами, следующими из
Москвы в Берлин, право провоза по 15 кг курьерского багажа
для каждого русского представительства, которому они
доставляют депеши. Эти курьерские отправления должны быть
упакованы отдельно для различных представительств, которым они
предназначены, и должны быть подтверждены для пункта
назначения в соответствующем отдельном курьерском реестре.
Курьерский багаж не может быть досмотрен. (В этом заключается
отличие от упомянутого выше сообщения с добавочными
грузами.)
Я поставил следующие вопросы:
Каким образом гарантируется, что курьерский багаж,
который предназначается для представительств, находящихся в
странах за пределами Германии, действительно в свою очередь
вывозится из Германии и что вывозимый багаж является также
действительно тем самым, что и был ввезен в Германию?
Не существует ли опасность того, что таким путем в
Германию доставляются коммунистические агитационные
материалы и т. п.?
336
Каким способом обеспечивается то, что прибывающие из
Москвы в Берлин курьеры действительно покидают Германию в
трехдневный срок, который должен отмечаться в их визах? Не
должно ли все это предприятие русских служить тому, чтобы
заполучить новые возможности для их планов большевизации?
Представитель прусского министерства внутренних дел
высказался в том же духе.
Министерство иностранных дел заявило, что действительной
причиной русских пожеланий, без сомнения, является
стремление вести большевистскую пропаганду и что приводимый
русскими довод об удешевлении курьерского сообщения является
лишь предлогом. Однако как раз при существующих между
Германией и Россией дипломатических отношениях является
невозможным отказать русским в удовлетворении их пожеланий. Дело
состоит лишь в том, как, несмотря на это, защитить себя.
При этом, естественно, пришли к выводу, что эта задача —
защитить себя — является трудным делом, поскольку с русским
курьерским багажом нельзя обращаться иначе, как это обычно
принято делать в курьерском сообщении. Было предложено опе-
чатание либо штемпелевание немецкими властями курьерского
багажа, предназначенного для находящихся вне пределов
Германии русских представительств, который должен быть лишь
транзитом провезен через Берлин.
Министерство иностранных дел заявило, что это бесполезно,
поскольку точно известно, что русское посольство имеет
немецкие печати. Я возразил, что, если уж русские подобным образом
нарушают дипломатические обычаи, за ними нельзя также
признать привилегии, которые вообще-то являются обычными
согласно правилам дипломатической службы. Я указал, что с точки
зрения имперского ведомства внутренних дел должен заявить
о своих самых решительных возражениях против планируемого
регламентирования. Во всяком случае, не существует какой-либо
возможности воспрепятствовать тому, чтобы с курьерским
багажом в Германию доставлялись агитационные материалы и т. п.
Что касается превышения сроков действия виз
прибывающими в Берлин курьерами, то в случаях констатации нарушений
соответствующие курьеры, если они являются постоянными,
должны быть вычеркнуты из списка, если же они являются
специальными курьерами, они не должны более допускаться в
дальнейшем.
Министерство иностранных дел вступит с русским
посольством в нотную переписку с целью разрешения желаемого
релейного курьерского сообщения.
Псчат. no ZStA, Potsdam.
337
217. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
28—29 августа 1924 г.
Народный комиссариат по иностранным делам имеет честь
уведомить германское посольство о получении его ноты от 6
августа сего года за № Д/391 и сообщить, что Союзное
правительство считает принцип наибольшего благоприятствования
подлежащим применению к текущим торговым сношениям
между СССР и Германией в тех пределах, какие даны этому
принципу в ст. 4 договора, заключенного в Рапалло 16 апреля 1922 г.
Из текста указанной статьи явствует, что принцип наибольшего
благоприятствования в экономической области должен
действовать между обеими странами для общего урегулирования их
обоюдных торговых и хозяйственных отношений.
Союзное правительство затрудняется в изложенном видеть
какие-либо обязательства по распространению на Германию
отдельных административных распоряжений.
Печат. по АВП СССР.
218. Из воззвания Центрального Комитета КПГ в связи с
принятием рейхстагом закона о «плане Дауэса»
29 августа 1924 г.
Рабочие! Служащие! Женщины-работницы!
Рейхстаг принял законы по «плану Дауэса»* 314 голосами
против 127. Он отдал Германский Рейхсбанк в руки морганов-
* Этим законом был одобрен «план Дауэса», план германских
репарационных поставок, принятый в 1924 г. «План Дауэса» получил свое название
по имени председателя комиссии экспертов по германским репарационным
платежам Ч. Г. Дауэса, директора банка Моргана в Чикаго. Но этот «план»
не определил общий объем репараций, а лишь размер ежегодных платежей,
а именно, как отмечала комиссия экспертов держав-победительниц в первой
мировой войне, в соответствии с изменениями в «жизненном уровне»
Германии. По «плану Дауэса» Германия должна была выплатить в первый год
(1924/25) 1 млрд. золотых марок и, постепенно повышая сумму платежей в
переходный период, с 1928/29 г.—ежегодно 2,5 млрд. золотых марок. В
качестве источника репарационных платежей «план Дауэса» предусматривал
доходы из государственного бюджета. Отчисления из прибылей промышленности
должны были составлять наименьшую часть репарационных платежей. Для
производства репарационных платежей из бюджетных сумм «план Дауэса»
предусматривал введение высоких косвенных налогов на предметы общего
потребления (сахар, табак, пиво, текстиль, обувь), а также обложение
налогами железнодорожного транспорта и т. д. Принятие «плана Дауэса»
означало поэтому снижение жизненного уровня немецких трудящихся, на плечи
которых легла большая часть репарационных обязательств. Но основной
целью этого «плана» было восстановление германского военно-промышленного
потенциала, проникновение американского капитала в Европу, установление
экономического контроля над Германией, чтобы воспрепятствовать ее
развитию как конкурента, использование германского военного потенциала для
борьбы против Советского Союза, а также использование германского
империализма в качестве бастиона против революционного движения в
Центральной Европе, прежде всего, разумеется, в самой Германии.
338
ских банкиров. Он сделал эмиссаров держав-победительниц
господами над индустрией, налогами и пошлинами. Он передал
германские имперские железные дороги Антанте. Решение
вынесено! Германия прекратила существовать как самостоятельное
государство. Политики из Немецкой национальной партии за
свою мнимую оппозиционность получают требуемое
вознаграждение: покровительственные пошлины и буржуазный блок!..
В Германии осуществление Лондонского пакта * начинается
с подготовки буржуазного блока, с ужесточения курса против
рабочего класса. Социал-демократия, будучи партией
буржуазии, беспрекословно и не сопротивляясь приняла Лондонский
пакт. СДПГ хочет защитить буржуазию от рабочего класса, а
капитализм — от революции...
Борьба немецкого рабочего класса против его угнетателей и
эксплуататоров вступает теперь в новую фазу. Рабочие должны
сплотиться, чтобы сбросить бремя, возлагаемое на них, и только
на них, Лондонским пактом. Коммунисты открыто заявляют
рабочим:
Выход из вашей нищеты, дорога к свободе ведет только через
союз с рабоче-крестьянским государством — Россией, а не через
подчинение диктату англо-американо-французской буржуазии!
Возьмите в свои руки, руки рабочего класса, банки, дороги
и промышленность!
Вместо разбойников-эмиссаров американского капитала
установите рабочий контроль!
Вместо колонизации осуществите социализацию!
Вот какие рекомендации сделали истинные эксперты, сделали
рабочие!
Следующий этап борьбы — это мобилизация масс .на
предприятиях и в профсоюзах на борьбу за повышение заработной
платы, за восьмичасовой рабочий день, на борьбу с
безработицей.
В любой форме борьба немецких рабочих за лучшие
жизненные условия нарушает разбойничьи планы эксплуататоров во
всем мире. В любой форме борьба против налогового бремени,
предусмотренного для вас Лондонским пактом, срывает планы
превращения 20 миллионов немецких пролетариев в 20
миллионов кули, из которых Морган и компания с помощью
социал-демократов собираются выжать все до последней
марки!
Комедия в рейхстаге завершилась! Скандальная пьеса
окончилась! Начинается осуществление законов! Слово теперь за
рабочим классом!
Рабочий класс должен разорвать разбойничий Лондонский
договор, рабочий класс должен сорвать империалистические
планы!
* Имеется в виду «план Дауэса».
339
Спасение не в трусливом подчинении плетке адвокатов,
а в совместной борьбе за насущные требования рабочего
класса!
Печат. no *Geschichte
der deutschen Arbeiterbewegung»,
Bd. 4. Berlin, 1966, S. 405—406.
219. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
17 сентября 1924 г.
Подтверждая получение ноты германского посольства от
27 августа сего года за № Ра/15, Народный комиссариат по
иностранным делам вынужден категорически возражать против
изложенного в ней проекта нового порядка выдачи виз
сотрудникам торгового представительства СССР в Берлине.
Вопрос о выдаче виз сотрудникам, командируемым для
работы в берлинском торговом представительстве, уже
неоднократно являлся предметом обсуждения между центральными
учреждениями иностранных дел и соответствующими посольствами
СССР и Германии.
Народный комиссариат по иностранным делам неизменно
указывал, что только возможность получения в германском
посольстве в Москве разрешений на въезд в Германию
сотрудникам торгового представительства, командируемым из Москвы,
может обеспечить необходимую в торговых делах быстроту и
срочность работы торгового представительства и тем самым
гарантировать нормальное развитие экономических сношений
СССР с Германией.
В свое время германское правительство признало
справедливость этих доводов и предоставило своему посольству в Москве
право выдачи виз на месте по своему усмотрению.
Указанный порядок фактически сохранился до события 3 мая
и связанных с ним обстоятельств. Народный комиссариат по
иностранным делам имел все основания рассчитывать, что после
подписания протокола от 29 июля * существовавший ранее
порядок будет полностью восстановлен. Однако устанавливаемый,
согласно ноте от 27 августа, в настоящее время порядок выдачи
сотрудникам торгового представительства виз создает условия
значительно более тяжелые и неприемлемые, чем те, против
которых в свое время Народный комиссариат по иностранным делам
был вынужден протестовать.
На этот раз германское министерство иностранных дел
требует не только перенесения рассмотрения вопроса о разрешении
въезда персонально тому или иному сотруднику из Москвы в
Берлин, что само по себе является неприемлемым по
вышеуказанным соображениям, но выставляет совершенно неосуществи-
* См. док. 209.
340
мое требование обоснования и указания причин, вызывающих в
каждом отдельном случае необходимость увеличения персонала
торгового представительства. Народный комиссариат по
иностранным делам полагает, что подобное требование могло быть
вызвано исключительно каким-либо недоразумением. Число
сотрудников торгового представительства находится в тесной
зависимости от его торговых оборотов. Вопрос о том, какое
количество сотрудников является необходимым для обслуживания
торгового представительства, является вопросом внутренней
организации представительства и может быть разрешен
исключительно лицами, его возглавляющими и ответственными за
успешность его работы.
Требование министерства иностранных дел является, по
существу, требованием предоставления ему права контроля над
организацией аппарата торгового представительства СССР.
Народный комиссариат по иностранным делам полагает, что
неприемлемость подобного требования как с правовой, так и с
деловой точки зрения очевидна сама по себе. Особенно
несвоевременным и необъяснимым представляется предъявление этого
требования в настоящий момент, когда торговое
представительство СССР в Берлине, озабоченное возобновлением в полном
объеме своей экономической деятельности, приступило к
восстановлению своего аппарата, значительно сокращенного (примерно
на 200 человек) в связи с событиями 3 мая. Торговое
представительство СССР в Берлине может успешно выполнить свою
задачу, только обладая гибким и подвижным аппаратом,
приспособленным к обслуживанию всех торговых и экономических
сношений СССР в Германии. Намеченные германским
министерством иностранных дел мероприятия не только лишают аппарат
этих качеств, но отнимают уверенность в том, что в нужный
момент аппарат удастся развить до степени мощности, требуемой
развитием оборотов торгового представительства.
Народный комиссариат по иностранным делам не может
допустить мысли, чтобы при существующих между СССР и
Германией дружественных отношениях германское правительство
не было заинтересовано в максимальном развитии
экономического сотрудничества между обеими странами.
Указанные выше затруднения в связи с необходимостью в
настоящее время для торгового представительства пополнить
число своих сотрудников, очевидно, вынудят последнее
приглашать их в большинстве случаев на месте из числа германских
граждан. Поскольку внеслужебная деятельность подобных
сотрудников не может быть контролируема торговым
представительством, Народный комиссариат по иностранным делам
считает этот выход мало желательным и вызывающим опасения
возможных недоразумений и осложнений.
Народный комиссариат по иностранным делам вынужден
протестовать против вновь вводимых мероприятий, которые
341
изменяют фактическое положение торгового представительства,
существовавшее до инцидента 3 мая, и являются нарушением
протокола от 29 июля сего года.
Одновременно Народный комиссариат по иностранным делам
имеет честь просить германское посольство предпринять
необходимые шаги для отмены вводимых стеснений и установления
прежнего порядка выдачи виз германским посольством в Москве
по его усмотрению. Стеснения, устанавливаемые новыми
правилами, являются, по мнению Народного комиссариата по
иностранным делам, особенно нежелательными, так как введение их
не сможет не вызвать со стороны советских органов ответных
мероприятий, ведущих к сокращению оборотов торгового
представительства.
Народный комиссариат по иностранным делам со своей
стороны полагает, что лишь прежний порядок, сохраняя за
германским посольством возможность персонального контроля и
проверки командируемых сотрудников, сможет одновременно
обеспечить беспрепятственное развитие экономического сближения
между СССР и Германией, и твердо рассчитывает, что
германское правительство немедленно распорядится о сохранении
прежнего порядка получения виз для сотрудников торгового
представительства.
Печат. по АВП СССР.
220. Из доклада председателя германской делегации на
переговорах с СССР П. Кернера министру иностранных дел
Германии Г. Штреземану
Берлин, 19 сентября 1924 г.
После летней паузы почти в два месяца переговоры германо-
русской комиссии в развитие Рапалльского договора были
возобновлены 13 сентября 1923 г. в министерстве иностранных
дел и без перерыва продолжались до конфликта на Линден-
штрассе.
Предметом переговоров явились консульский договор и
соглашения о наследовании, об оказании правовой помощи, о
приеме высылаемых граждан обоих государств, о выдаче
преступников и о морском судоходстве. За исключением вопроса о
выдаче преступников, по которому со стороны СССР был внесен
проект соглашения, в основу переговоров по всем указанным
вопросам были положены немецкие проекты соглашений, так
что ведущая роль на переговорах продолжала оставаться за
немецкой стороной. Кроме того, с немецкой стороны делегации
СССР был представлен проект соглашения о поселении и
общеправовой защите. Делегация СССР довела этот проект до
сведения своего правительства, однако до сих пор еще не вступила
в переговоры по этому проекту.
342
В целом переговоры протекали благоприятно, со стороны
делегации СССР заметно было явное желание содействовать
успешному ходу переговоров. Это, в частности, проявилось при
фактических или мнимых расхождениях в правовых воззрениях
немецкой и русской сторон, когда в большинстве случаев, иногда
после предварительных переговоров в подкомиссиях, удавалось
достичь договоренности. Однако зачастую существенные
задержки, даже торможение переговоров происходили потому,
что полномочия, которыми делегаты СССР были облечены
своим правительством, были весьма ограниченными и
инструкции очень связывали инициативу делегации. В этой связи во
многих случаях отклонения немецкой от русской точки зрения,
даже если речь шла и не о вопросах большой важности,
делегации СССР требовалось обращаться с запросами к своему
правительству или отдельным его органам, что зачастую вело
к существенному промедлению, поскольку часто приходилось
подолгу ждать ответа из Москвы. [...]
фон Кернер
Печат. no ZStA, Potsdam.
221. Из записи беседы заместителя народного комиссара
иностранных дел СССР М. М. Литвинова с поверенным в делах
Германии в СССР В. Радовицем
22 сентября 1924 г.
Звонил фон Радовиц и просил принять его сегодня. Принял
его. Затронул несколько вопросов:
1) Лига наций. Завтра германское правительство будет
обсуждать вопрос об отношении к Лиге наций, и Мальцан поручил
Радовицу сообщить мне о положении дел. После
многочисленных предложений со стороны Англии, после выступления Мак-
дональда в Женеве германское правительство сообщило (в
какой форме — Радовиц не мог мне сказать) английскому
правительству условия пересмотра отношения Германии к вопросу
о вступлении в Лигу наций: а) Германии должно быть
обеспечено немедленно место в Совете Лиги; б) принятие Германии
в Лигу должно произойти без длительной процедуры и
дискуссий; в) вступление в Лигу не должно быть рассматриваемо как
новое подтверждение Версальского договора; г) Германия
оговаривается (verwahrt sich) по вопросу о виновности за войну;
д) Германия заранее отказывается от участия в блокаде и каких
бы то ни было экзекуционных действиях по решению Лиги. В
случае гарантирования английским правительством означенных
условий германское правительство готово пересмотреть свое
отношение к вступлению в Лигу наций. От себя, а может быть по
поручению Мальцана, фон Радовиц добавил, что в Германии
имеется сильное течение в пользу вступления в Лигу и что
присутствие в Лиге дружественно расположенной к нам Германии
343
должно отвечать нашим интересам. Он поэтому не видит
оснований к каким-либо возражениям с нашей стороны против
предполагаемого шага германского] правительства], но хотел бы
еще раз выслушать мое мнение.
Я ответил фон Радовицу, что наше мнение о Лиге наций,
хорошо известное германскому правительству со времени Генуи и
Рапалльского договора, не изменилось. Мы, наоборот, все более
и более убеждаемся в необходимости длительной борьбы против
Лиги наций, по-прежнему являющейся орудием
стран-победительниц. Мы по-прежнему убеждены, что Лига в общем
враждебна как интересам СССР, так и Германии. Если мы
советовали и советуем Германии держаться вдали от Лиги, то мы это
делаем не только в своих интересах, но и в интересах Германии,
а главным образом советско-германской дружбы. Несмотря на
противоречия интересов Англии и Франции, Германия все же
будет в Лиге изолированной. Более того, появление Германии
в Лиге заставит Францию и ее сателлитов еще больше
насторожиться и сплотиться в единый блок, направленный против
Германии. Я не допускаю ни на одну минуту, чтобы
выставленные Германией условия были приняты, но даже при этих
условиях Германия может оказаться втянутой в интриги и действия
против СССР, и наши нынешние отношения не могут не
пострадать. Для себя мы ничего хорошего от присоединения
Германии к Лиге не ожидаем и должны лишь констатировать,
что Германия намерена усилить Лигу, вдохнуть в нее новую
жизнь в самый критический для нее момент. Самые горячие
сторонники Лиги неоднократно указывали,- что без Германии,
СССР и Соединенных Штатов Лига лишена всякой
жизнеспособности. Они умалчивают при этом, что Италия и некоторые
другие члены Лиги не менее нашего настроены враждебно к
этой организации и были бы рады ее распаду. Германия берет
на себя большую историческую ответственность, подпирая эту
организацию, явно враждебную ей.
Фон Радовиц стал читать мне выдержки из донесения
германского посла в Риме, в котором сообщается о нашей
готовности посылки в Лигу наблюдателя. Фон Радовиц спрашивал,
как мы себе мыслим роль и права этого наблюдателя. Мы
ссылаемся как будто на пример Америки, между тем представитель
последней в Лиге не имеет никаких прав, кроме получения
материалов и участия в некоторых второстепенных комиссиях. Я
объяснил, что Лига слишком молода, чтобы для сношений с ней
обязательно ссылаться на прецеденты, и что мы сами можем
требовать установления прецедента. Мы будем требовать
предоставления нашему наблюдателю прав не только получения
литературы, но и присутствия и выступления на всех заседаниях
Лиги, Совета и комиссий для изложения наших взглядов. Мы
не будем нести никакой ответственности, ни формально, ни
морально, за действия Лиги и ни в малейшей мере не будем соли-
344
даризироваться с ней. Германия также могла бы лучше
защищать свои интересы в Лиге, имея там наблюдателя и не беря
на себя никаких обязательств перед Лигой, чем при получении
одного решающего голоса, который будет тонуть во
враждебном ей хоре голосов. [...]
Литвинов
Печат. по АВП СССР.
222. Меморандум правительства Германии правительству СССР
26 сентября 1924 г. *
В протоколе о разрешении германо-русского инцидента **
оба правительства подчеркнули свое стремление закончить
переговоры о торговом договоре не позднее чем в течение года со
дня подписания протокола. Желая соблюсти это обязательство,
германское правительство не может не присоединиться к
сообщенному также г. Литвиновым, со ссылкой на переговоры в
Риме и Лондоне, выводу, что будет целесообразным
экономические вопросы обсуждать в Москве. В беседе Его
превосходительства фон Кернера и г. Литвинова было предусмотрено
закончить в Берлине полностью вначале подготовку более
мелких соглашений юридического характера, а затем начать в
Москве экономические переговоры. Но поскольку русской стороне,
по-видимому, затруднительно начать в ближайшее время в
Берлине переговоры о вышеназванных соглашениях, германское
правительство в интересах ускорения готово, во изменение
предыдущей договоренности, перенести в Москву дальнейшее
обсуждение уже рассматривавшихся в Берлине вопросов. Германское
правительство надеется значительно облегчить этим задачу
русских делегатов и внести свой вклад в скорейшее завершение
дела.
Со стороны германского правительства предлагается в связи
с этим, чтобы германская делегация во второй половине октября
направилась в Москву и чтобы сразу же начались собственно
экономические переговоры на основе переданных уже в начале
сего года Российскому правительству проектов соглашений о
поселении и о мореплавании. Германское правительство готово
представить выработанные дополнительно к этому предложения
по торговому договору. Перерывы, обусловленные изучением
этих предложений, могли бы быть использованы для окончания
уже начатых в Берлине вышеназванных переговоров по
другим вопросам. Если данный порядок переговоров будет принят,
* Дата передачи настоящего меморандума советником посольства
Германии В. Радовицем заместителю народного комиссара иностранных дел
СССР М. М. Литвинову.
** См. док. 209.
23 Заказ 1802
345
то окажется излишним желательное для г. Литвинова сообщение
германских экономических предложений до отъезда германской
делегации в Москву.
Печат. по сб. 'Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М.. 1963. стр. 482—483.
223. Доклад представителя имперского министра внутренних дел
о совещаниях, состоявшихся в министерстве иностранных
дел Германии 23, 26 и 30 сентября 1924 г., по вопросу о
проекте советско-германского экономического соглашения
Берлин, 7 октября 1924 г.
По вопросу о проекте германо-русского экономического
соглашения 23, 26 и 30 сентября 1924 г. в министерстве
иностранных дел состоялись совещания под председательством Его
высокопревосходительства фон Кернера и при участии всех
заинтересованных ведомств рейха и Пруссии.
Я выразил наши значительные сомнения по поводу
положений ст. 1, абз. 3*, и сказал, что, во всяком случае, мы могли бы
заявить о своем согласии, с тем чтобы за руководителем
торгового представительства при исполнении им своих обязанностей
могли бы быть признаны привилегии, льготы и преимущества
консульских чиновников и ни в коем случае не за другими
служащими. Подробному обсуждению подвергся вопрос о русском
торговом представительстве. Я систематически указывал на то,
что главной целью этого представительства является проведение
большевистской пропаганды, а торговые дела являются лишь
второстепенной задачей. Я заявил также, что протокол от 29 июля
1924 г.**, которым завершился возникший по вопросу о
торговом представительстве германо-русский инцидент, не отвечает
внутриполитическим интересам Германии, так как он полностью
обходит доказанные факты о том, что русское торговое
представительство до сих пор, во всяком случае в весьма значительной
степени, посвятило себя делу большевистской пропаганды. При
этом выяснилось, что председатель не имел представления о
найденных в свое время в торговом представительстве листовках,
которые я продемонстрировал. Председательствующий сообщил,
что на основании протокола из всех помещений торгового
представительства приблизительно 70% объявлены
экстерриториальными и неприкосновенными. Посетив представительство, он
убедился, что оставшиеся 30% помещений совершенно пусты, в них
вообще никого нет. По этому поводу я тотчас же заметил, что
тем самым все же вновь доказывается, что русские в своем
торговом представительстве занимаются такими делами, которые
* См. док. 189.
** См. док. 209.
346
опасно выставлять на свет общественного мнения, ибо ведь в
противном случае представительству было бы не нужно в
осуществлении всей своей деятельности ограничиваться
экстерриториальными помещениями, принимая во внимание связанные с
этим многие неудобства. Председательствующий сообщил далее,
что г-н Красин уже заявил ему, что все помещения торгового
представительства должны быть закреплены за ^последним в
качестве экстерриториальных. У меня нет сомнений на тот счет,
что в ходе переговоров об экономическом соглашении русские
станут выдвигать это требование и что министерство
иностранных дел, которое полностью пренебрегает внутриполитическими
потребностями, уступит этому требованию.
Председательствующий заявил, что он уже дал понять г-ну Красину о возможности
подобной уступки.
Я нашел полную поддержку моих позиций со стороны
представителя г-на министра внутренних дел Пруссии, а также со
стороны представителей экономических ведомств. Министерство
иностранных дел, напротив, не проявляет, можно сказать,
никакого понимания. Оно заявило, что следует пойти как на
предоставление консульских привилегий и т. д. и другим членам
торгового представительства, так и на экстерриториальность
помещений, которая вытекает из экстерриториальности отдельных
лиц. Председательствующий обратил мое внимание на то, что
русские и без своего торгового представительства будут вести
большевистскую пропаганду и что поэтому оформление статуса
торгового представительства не имеет большого значения. Я
согласился с первым утверждением, но решительно указал на то,
что благодаря экстерриториальности торгового
представительства русским чрезвычайно облегчается ведение их
большевистской пропаганды и что они могут использовать торговое
представительство как большевистский опорный пункт,
недосягаемый для полиции.
Мне удалось лишь добиться следующих незначительных
поправок.
В ст. 1, абз. 1, добавляется: «Местом пребывания торгового
представительства является Берлин». Установленные в абз. 3
привилегии предоставляются только находящимся в Берлине
членам торгового представительства. Тем самым не должно
исключаться учреждение филиалов торгового представительства
и в других местах; но эти организации в таком случае не будут
пользоваться привилегиями экстерриториальности. Тем самым
мы, во всяком случае, избегаем такого положения, когда вся
Германия будет покрыта сетью экстерриториальных торговых
представительств. Кроме того, в абз. 3 вносится дополнение:
«Руководителю торгового представительства лично
предоставляются...», взамен этого вычеркиваются слова: «при исполнении
своих обязанностей». Я заявил о своем согласии с этой
поправкой.
347
С другой стороны, соглашение должно быть расширено и в
заключительном протоколе в ст. 1 должна быть также признана
неприкосновенность жилищ упомянутых в ст. 1, абз. 3, лиц. На
мой вопрос, для какого числа новых сотрудников торгового
представительства предусматриваются эти права
экстерриториальности, мне было сказано, что имеются в виду приблизительно
10 человек. В ответ на это я констатировал, что, таким образом,
если эти 10 человек купят или снимут в Берлине 10 возможно
очень больших вилл, еще 10 зданий, используемых в целях
большевистской пропаганды, станут недосягаемыми для действий
полиции, и заявил, что я ни в коем случае не могу согласиться
с этим. Представитель министерства иностранных дел возразил,
что экстерриториальность жилищ уже была предусмотрена в
германо-русском соглашении от 6 мая 1921 г. («Reichsgesetz-
blatt», стр. 929) и что предусматриваемые теперь постановления
означают даже ограничение по сравнению с вышеозначенным
соглашением. Разумеется, в этом соглашении (ст. 2, абз. 1, п. 2)
членам тогдашнего русского представительства предоставлялись
привилегии и льготы членов аккредитованных миссий. По моему
мнению, немецкая сторона должна отстаивать такую позицию,
что вопрос об этих предоставленных тогда привилегиях был
разрешен учреждением позднее русского посольства в Берлине и что
предоставление этих привилегий членам теперешнего торгового
представительства ни в коей мере не является само собой
разумеющимся делом. Далее, со стороны министерства иностранных
дел было указано на положения германо-русского консульского
договора, согласно которым немецкие власти имеют право
вторгаться в жилища консулов лишь с согласия последних. Затем
по моей инициативе заключительный протокол германо-русского
экономического соглашения был сформулирован в том
ограничительном смысле, что консульские привилегии лицам,
названным в ст. 1, абз. 3, предоставляются в соответствии с
постановлениями германо-русского консульского договора. Тем самым
жилища сами по себе не являются неприкосновенными, но в них
можно войти лишь с согласия владельцев. Практически для
немецкой полиции это не означает, с моей точки зрения, никакого
улучшения по сравнению с полной неприкосновенностью.
Благодаря ссылке на постановления консульского договора удалось
все-таки добиться того, что жилища никогда не могут служить
в качестве убежища (это положение подчеркнуто в консульском
договоре).
С моей точки зрения, незначительные поправки, которых я
добился, не соответствуют внутриполитическим интересам. В ходе
всех совещаний в министерстве иностранных дел я не мог
избавиться от того впечатления, что министерство иностранных дел
чересчур легко относится к этим внутриполитическим
интересам. Нужно будет взвесить, не следует ли нам еще раз
решительно протестовать против включенных ныне в проект относя-
348
щихся к этому положений германо-русского экономического
соглашения. Практически, впрочем, следует действовать таким
образом, чтобы немецкая сторона представила соглашение с
русскими без положений относительно торгового
представительства, ожидая от русских предложения в отношении этих
положений. И такой способ действий я тоже не считаю особенно
подходящим.
Печат. no ZStA, Potsdam.
224. Письмо советника полномочного представительства СССР
в Германии С. И. Бродовского Народному комиссариату
иностранных дел СССР о ходе переговоров о торговом
договоре между СССР и Германией
Берлин, 8 октября 1924 г.
Ввиду того что переговоры с Германией о торговом договоре
станут в ближайшее время в порядок дня, считаю нужным
вкратце информировать Вас о результатах переговоров,
которые велись до сих пор.
Нижеследующие 6 проектов, предложенных частью немцами,
частью нами, вовсе не были еще предметом обсуждения:
1. Проект железнодорожной конвенции. Этот проект
предложен был немцами. В заседании 15 марта сего года мы им
заявили, что мы не имеем полномочий вести переговоры по этой
конвенции. В наших совещаниях между собою мы стали на ту
точку зрения, что этот проект не может рассматриваться
отдельно от торгового договора, так как он регулирует вопросы
транзита и тарифов.
2. Проект конвенции о правах граждан (Niederlassungs —
Abkommen). Так как этот проект в большинстве своих
положений трактует уже прямо и непосредственно вопросы торгового
договора, то мы от обсуждения его отказались. Независимо от
этого, мы в свое время констатировали, что в своих пожеланиях
немцы идут в этом проекте очень далеко (например, по вопросу
о представительствах иностранных фирм, о юридических лицах).
Я думаю, что ныне, когда мы имеем перед собою английский
договор *, будет целесообразным предложить немцам
сформулировать относящиеся к правам граждан статьи торгового договора
по образцу английского, внеся некоторые поправки.
3. Проект конвенции о третейском суде. Этот проект
официально немцами нам передан не был. Он получен приватно от
одного из немецких членов комиссии. В общем и целом он
представляется приемлемым. Однако есть там положения, против
которых нужно возражать (например, ст. 2, запрещающая коронным
судам ** принимать к производству дела на сумму до 5000 зол.
* Имеются в виду Общий договор и Договор о торговле и мореплавании
между СССР и Великобританией от 8 августа 1924 г. (см. сб. «Документы
внешней политики СССР», т. VII. М., 1963. Приложения 3 и 4).
** Так в оригинале.
349
марок до предварительного рассмотрения спора в третейском
суде); другие статьи немцами не заполнены, как, например,
вопрос о составе суда. Правильнее было бы и положение о
третейском суде рассматривать в совокупности с торговым договором.
4. Проект конвенции о воздухоплавании. Этот проект
передан нами немцам, которые считают всю конвенцию
преждевременной, о чем я писал недавно отдельно.
5 и 6. Проекты конвенций о браке и разводе. Эти проекты
нами немцам еще не передавались.
Детальному обсуждению с немцами подвергались следующие
6 проектов:
1. Консульская конвенция. Как Вам известно, окончательный
проект этой конвенции был выработан и согласован. Ныне
предстоит добиться от немцев согласия на включение 4 поправок
к ст. 17, п. 5, 22, 23 и 24, каковые поправки сообщены нам при
письме НКИЦ от 15 апреля с. г. за № 1694.
2. Проект договора о мореплавании. В этом проекте
остались неразрешенными два основных вопроса, а именно:
а) о тех льготах, предоставляемых национальному торговому
флоту, которые не распространяются на суда другой страны;
б) о судах, уведенных в свое время Врангелем.
Быть может, и статьи о мореплавании было бы возможно
теперь сформулировать в редакции, принятой в английском
договоре. Это относится в особенности к вопросу об уведенных судах.
3. Проект конвенции об исполнении судебных поручений.
Здесь остался неразрешенным только один вопрос — об
издержках за исполнение поручений: в то время, как немцы настаивают,
чтобы все издержки, кроме вознаграждения свидетелей и
экспертов, падали на сторону, выполняющую поручение, Москва до
сих пор требует, чтобы эти издержки несла сторона, дающая
поручение.
4. Проект конвенции о выдаче преступников. Кроме вопроса
об издержках, который и здесь не разрешен, в этой конвенции
до сих пор висит в воздухе вопрос о списке преступлений, по
которым должна иметь место выдача.
5. Проект конвенции о наследовании. В этом проекте были
пройдены и почти по всем пунктам согласованы с немцами
первые 12 статей. Открытыми остались вопросы по ст. За, 4, 9 и 10.
Разногласия здесь очень незначительные. Что касается
последних статей проекта— 13—18, регулирующих
материально-правовое положение наследства, то мы в комиссии их еще не
обсуждали. Вы помните, вероятно, что спор идет здесь по вопросу о
применении начала подданства или места нахождения
наследственной массы. Вы помните, что итальянский договор в
значительной мере предрешил этот вопрос в том духе, как это
предлагается немцами.
6. Проект конвенции об оказании помощи гражданам.
Обсуждение этого проекта было уже сильно двинуто вперед.
350
Коснусь еще в двух словах будущего торгового договора.
Больными вопросами в этом договоре — не касаясь таможенного
договора, который представляет собою совершенно особую
главу, несомненно весьма сложную, особенно в связи с
предполагаемым немцами введением ввозных пошлин на предметы
сельскохозяйственного производства,— являются следующие:
а) о правовом положении торгпредства;
б) о транзите;
в) о правах граждан;
г) о представительствах фирм и юридических лицах.
С коммунистическим приветом
Бродовский
Пенат. по АВП СССР.
225. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
9 октября 1924 г.,
№ U496 Э1IV
Выраженное в меморандуме*, переданном 26-го минувшего
сентября г. советником посольства фон Радовицем заместителю
народного комиссара по иностранным делам, пожелание о том,
чтобы переговоры по торговому договору возобновились в
ближайшем будущем в Москве, вполне разделяется Союзным
правительством. Союзное правительство не имеет в виду выделение
в особые соглашения каких-либо отдельных предметов, как,
например, право въезда и поселения или мореходство, так как эти
предметы, по существу, входят в круг предметов торгового
договора как единого целого.
Союзное правительство приняло к сведению готовность
германского правительства еще до выезда гг. германских делегатов
сообщить предложения германской стороны по экономическим
вопросам, подлежащим включению в число предметов
обсуждения, и будет благодарно в случае возможно скорого сообщения
ему этих предложений.
Ввиду ограниченного срока времени, оставшегося до
намечаемого германским правительством времени возобновления
переговоров, Союзное правительство полагало бы, если к тому
нет возражений, назначить возобновление переговоров на 5—10
ноября.
Состав союзной делегации, уполномоченной на заключение
торгового договора, будет в самое ближайшее время доведен
до сведения германского правительства.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 482.
* См. док. 222.
351
226. Из ноты Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
14 октября 1924 г.
[...] Хотя Народный комиссариат по иностранным делам не
уясняет себе мотивов требования германского посольства о
принятии НКИД на себя специального обязательства о воздержании
командируемых сотрудников от какой-либо пропагандистской
деятельности, тем более что вся предшествующая практика
могла служить достаточной гарантией того, что сотрудники
торгового представительства строго воздерживаются от какого-либо
вмешательства во внутренние дела Германии, Народный
комиссариат по иностранным делам тем не менее готов подтвердить,
что гарантирует полное невмешательство сотрудников
торгового представительства в какой бы то ни было форме во
внутренние дела Германии.
Псчат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М.. 1963. стр. 720—721.
227. Из речи председателя германской делегации на переговорах
с СССР П. Кернера на совещании в министерстве
иностранных дел Германии
14 октября 1924 г.
«Господа!
Целью сегодняшнего собрания является доложить вам о
теперешнем состоянии наших переговоров с Союзом Советских
Республик касательно расширения Рапалльского договора.
Предмет доклада подразумевает, что я должен просить вас
относиться доверительно к нашим сообщениям, которые не должны быть
известны общественности. Программа этих переговоров
известна большинству из вас из собраний от 20 февраля 1923 г. в
министерстве иностранных дел * и от И апреля 1923 г. в имперском
министерстве хозяйства **. При выполнении этой программы мы
исходили из необходимости урегулирования отдельных вопросов
в особых соглашениях и объединения этих соглашений в один
главный договор. Этот метод представлялся целесообразным из-
за многообразия отдельных вопросов и хорошо зарекомендовал
себя при аналогичных обстоятельствах во время переговоров с
Данией о вопросах, возникших в связи с отделением в ее пользу
Северного Шлезвига.
Поэтому в дополнение к известным вам проделанным
предварительным работам мы составили ряд проектов, о содержании
которых вам в дальнейшем будет доложено.
По нашей инициативе переговоры с представителями
Советских республик начались с обсуждения предложенного нами про-
* См. док. 61.
** См. док. 72.
352
екта консульского соглашения. При этом мы исходили из того,
что для достижения успеха переговоры, охватывающие такой
широкий круг вопросов, целесообразно начинать не с вопросов,
по которым имеются более глубокие противоречия между обеими
сторонами и от которых поэтому следует ожидать больших
трудностей, а с тех, в которых не существует больших различий во
мнениях.
Эти переговоры начались в Берлине 26 июня прошлого года *.
В середине июля они были прерваны на два месяца и затем
продолжены с середины сентября. С того времени и до перерыва,
вызванного конфликтом на Линденштрассе, был обсужден ряд
отдельных проектов».
Далее Его превосходительство господин фон Кернер,
остановившись на уже обсужденных, подготовленных и намечаемых
для переговоров вопросах, продолжал:
«Переговоры с представителями Советских республик были
прерваны 3 мая 1924 г. в результате конфликта из-за русского
торгового представительства. После урегулирования этого
конфликта было оговорено и подтверждено протоколом от 29 июля
1924 г. ** возобновление переговоров таким образом, чтобы они
были завершены в течение года. Пребывание в прошлом
месяце в Берлине заместителя народного комиссара иностранных дел
Литвинова и народного комиссара внешней торговли Красина
дало возможность обсудить с этими руководящими деятелями
продолжение переговоров, и в ходе этого обсуждения русское
правительство заявило о своем согласии вновь начать
переговоры в начале ноября.
С самого начала имелось в виду обсудить в Москве
экономические вопросы, потому что компетентные русские деятели не
могут покинуть Москву на длительное время, и смена места
переговоров в данном случае справедлива. Поэтому мы
намереваемся в начале ноября продолжить переговоры в Москве, а именно
там теперь должны быть рассмотрены главным образом
экономическое соглашение (торговый договор), соглашение о
поселении, соглашение о мореплавании, а также соглашение о
третейских судах, кроме того, должны быть доведены до конца
незавершенные переговоры касательно юридических вопросов.
Перспективы успеха переговоров еще пока трудно
предвидеть. Однако следует предположить, что намечаемые теперь до
середины декабря переговоры «в Москве дадут более ясную
картину, какой конечный результат можно ожидать. Трудно
ожидать, что переговоры будут завершены полностью до того
времени, поскольку объем обсуждаемых вопросов слишком велик.
Однако то, что со стороны Москвы имеется желание прийти с
нами к соглашению, было подтверждено мне как господином
* См. док. 97.
** См. док. 209.
353
Литвиновым, так и господином Красиным. Оба выразили
мнение, что договор между нами и Союзом необходим и что
заключение или не заключение русско-английских договоров ничего в
этом не меняет. И это, пожалуй, действительно так. В случае
заключения этих договоров мы будем иметь те же уступки,
которые получила Англия, даже только на основании принципа
наибольшего благоприятствования по Рапалльскому договору. Это
облегчит наши переговоры. Если эти договоры не будут
заключены, то у русских появится еще большее желание заключить
договор с нами. В обоих случаях мы остаемся в выигрыше. То же
самое относится и к тому случаю, если между Союзом и
Францией или другими государствами будут начаты переговоры.
Торговые договоры, которые Советский Союз заключил до сих
пор с Швецией, Италией и Персией, содержат, так же как и
русско-английский договор, принципиальное признание русской
монополии внешней торговли и определенных привилегий для
русского торгового представительства. Также и с нашей
стороны переговоры с самого начала велись на основе
принципиального признания монополии внешней торговли, и протокол об
урегулировании конфликта на Линденштрассе содержит на
время его действия предоставление определенных привилегий для
здешнего русского торгового представительства, в частности
ограниченной неприкосновенности его служебных помещений.
Каким образом мы попытаемся облегчить деятельность наших
заинтересованных лиц на территории Союза, несмотря на
принципиальное признание монополии внешней торговли и торгового
представительства, будет более подробно изложено вам при
обсуждении соглашения о поселении и экономического соглашения.
В обеспечении собственных возможностей деятельности для
наших заинтересованных лиц, насколько это допускает
монополия внешней торговли, мы, как и прежде, усматриваем одну из
самых главных задач в наших переговорах, а также,
разумеется, одну из самых больших трудностей.
Печат. no ZStA, Potsdam.
228. Записка ландрата имперского министерства внутренних дел
д-ра Хентцшеля о совещании в министерстве иностранных
дел Германии по вопросу о состоянии переговоров о
торговом договоре между СССР и Германией
Берлин, 15 октября 1924 г.
На заседании в министерстве иностранных дел 14 октября
1924 г. * кроме представителей заинтересованных имперских
ведомств присутствовали представители торговли, ремесла,
банков и промышленности, заинтересованные в развитии отноше-
* См. док. 227.
354
ний с Россией. Председательствующий и эксперты подробно
доложили о нынешнем положении в переговорах, о сделанных
немецкой стороной предложениях и о возражениях, которые
следует ожидать с русской стороны. Представитель банков, д-р Кем-
пнер из банкирского дома «Мендельсон», одновременно
выступавший от имени банковских фирм «Бляйхрёдер», «Дисконтоге-
зельшафт» и «Берлинер Хандельсгезельшафт», выразил
недовольство тем, что в немецких требованиях к России ни слова не
говорится о размещенных в Германии русских займах. По его
мнению, необходимо в принципе, как это сделала английская
сторона, потребовать признания русских государственных долгов
Германии, тем более что речь идет о значительных суммах в
размере нескольких миллиардов золотых марок. Министерство
иностранных дел заявило в связи с этим, что в этом вопросе следует
подождать результатов русско-английских переговоров. Если
русские сделают англичанам какую-то уступку в этом
отношении, подобное требование будет выдвинуто и немецкой стороной.
Представитель торговой палаты Восточной Пруссии в связи с
соглашением о судоходстве указал на то, что развитая восточно-
прусская деревообрабатывающая промышленность находится
в зависимости от поставок русского леса. Эти поставки, которые
производятся путем сплава по Мемелю *, в настоящее время
парализованы тем, что Литва делает невозможным сплав, облагая
сплавной лес поразмерно пошлиной, превышающей стоимость
самого леса. Представитель министерства иностранных дел обещал
разобраться и в этом вопросе. Оживленные дебаты развернулись
по поводу поставленного на обсуждение министерством
иностранных дел предложения об учреждении в какой-то форме
германского торгового представительства в Москве. Этот план
исходит из тех соображений, что до тех пор, тюка существует
русская монополия внешней торговли, частный коммерсант в
одиночку будет оставаться в России довольно беззащитным и что
вследствие этого могло бы быть целесообразным по типу
русского торгового представительства в Берлине учредить что-то вроде
официального германского торгового представительства в
Москве, задачей которого должна быть главным образом защита прав
немецких коммерсантов при осуществлении ими сделок в России.
Наряду с этим задачей этого учреждения должно быть
обеспечение немецкой торговли и немецкой промышленности
достоверной информацией о положении в России в целом.
Присутствовавшие представители торговли и промышленности самым горячим
образом приветствовали это предложение. Они согласились, что
нынешняя информация из России является в высшей степени
недостаточной и что, хотя некоторые из них хорошо осведомлены
о положении дел в отдельных частях России и в ряде вопросов,
в настоящее время никто из них не знает подлинной картины
* Река Неман.— Ред.
355
положения дел в целом во всех частях России. Министерство
иностранных дел вместе с министерством хозяйства Германии
будет и далее заниматься этим вопросом.
Большое внимание было уделено обсуждению тактики,
которую следует применять немецкой стороне в ходе переговоров о
торговом договоре. Представители министерства иностранных
дел ,и министерства хозяйства Германии заявили
присутствовавшим представителям торговых кругов о безнадежности
немецкой попытки побудить Россию отказаться от русской монополии
внешней торговли. Тайный советник Дойч на основании своей
личной информации решительно поддержал эту точку зрения и
сообщил, что один высокопоставленный чиновник русского
правительства заявил ему, что отказ от монополии торговли был бы
равнозначен отказу от Советской власти в России. Все
присутствовавшие пришли поэтому к единому мнению о том, что
немецкая сторона могла бы направить свои устремления лишь к
размыванию русской монополии внешней торговли с помощью
возможно большего числа исключений из правила и что следует
попытаться позднее практическими действиями максимально
возможно расширять пробитые таким образом бреши в монополии.
В целом у присутствовавших имелось согласие по поводу того,
что -весь русский вопрос следует рассматривать не только с
учетом нынешнего его значения, но и в первую очередь с точки
зрения будущего. Нынешнее значение всех соглашений следует
расценивать как небольшое. До тех пор пока остаются русская
монополия внешней торговли и Советская власть в нынешней
форме, не следует ожидать возвращения к условиям торговли, хоть
в какой-то степени сравнимым с условиями довоенного времени.
Несмотря на это, все присутствовавшие считают необходимым
действовать таким образом, чтобы в случае отмены монополии
внешней торговли или существенного изменения формы
правления в России немецкая торговля и немецкая промышленность
имели бы возможность немедленно вновь занять позиции,
принадлежавшие им ранее в России, без необходимости в таком
случае вести новые продолжительные переговоры о торговом
договоре.
Переговоры о заключении ряда экономических соглашений,
включая консульское соглашение, начинаются в Москве 6
ноября 1924 г. На этих переговорах, как меня заверил референт
министерства иностранных дел легационсрат Штрубе, политические
вопросы затрагиваться не будут, поскольку они предусмотрены
лишь для заключительного протокола, заключение которого в
этом году ни в коем случае не будет иметь места.
С почтением направляется г-ну министериальдиректору
д-ру Брехту с просьбой ознакомиться и для дальнейшего
использования.
Д-р Хентцшель
Печат. no ZStA, Potsdam.
356
229. Сообщение печати о помощи германского правительства
населению Ленинграда, пострадавшему от наводнения
16 октября 1924 г.
Во вторник, 14 октября, германский поверенный в делах г. фон
Радовиц посетил народного комиссара по иностранным делам
Г. В. Чичерина и вручил ему от имени германского
правительства тысячу рублей в пользу пострадавших от наводнения в
Ленинграде. Германский поверенный в делах отметил, что эта
посильная помощь, оказываемая германским народом в тяжелую
для него минуту, есть выражение неизменной дружбы,
связывающей его с народами СССР.
Тов. Чичерин, выражая благодарность от имени
правительства и народов СССР, указал, что теплое сочувствие германского
народа, проявленное в минуту бедствия, постигшего Ленинград,
в момент не изжитых им материальных затруднений, служит
новым звеном, связующим узами дружбы народы обеих стран.
Печат. по газ. «Известия»,
16 октября 1924 г.
230. Сообщение печати о назначении Советом Народных
Комиссаров СССР делегации на переговоры о торговом договоре
с Германией
16 октября 1924 г.
Совнаркомом СССР назначена делегация по переговорам с
Германией о заключении между СССР и Германией торгового
договора.
Председатель делегации член коллегии Наркомвнешторга
т. Ганецкий, заместители — член Коллегии Наркомвнешторга
т. Янсон и советник полномочного представительства СССР в
Германии т. Бродовский; члены делегации — заведующий эконо-
мическо-правовым отделом Наркоминдела т. Сабанин,
заведующий подотделом Прибалтики и Польши НКИД т. Штейн и
т. Александровский.
Переговоры о торговом договоре должны начаться в начале
ноября в Москве.
Печат. по газ. «Известия»,
16 октября 1924 г.
231. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству СССР в Германии
Берлин, 17 октября 1924 г.
Министерство иностранных дел имеет честь сообщить
полномочному представительству (посольству) Союза Советских
Социалистических Республик, что германская делегация для уча-
357
стия в переговорах о развитии Рапалльского договора должна
прибыть в Москву 10 ноября сего года в первой половине дня и
будет готова начать переговоры 11 ноября. В состав делегации
входят:
1) Его превосходительство д-р фон Кернер, действительный
тайный советник, глава делегации,
2) легационсрат д-р Штрубе из министерства иностранных
дел,
3) фортрагендер легационсрат д-р Марциус из министерства
иностранных дел,
4) генеральный консул Шлезингер из министерства
иностранных дел,
5) советник миссии д-р Хан из министерства иностранных
дел,
6) министериальрат д-р Дорн из имперского министерства
финансов,
7) министериальрат д-р Сьёберг из имперского министерства
хозяйства,
8) министериальрат д-р Зоммер из прусского министерства
торговли, а также
9) атташе д-р Хензель из министерства иностранных дел,
протоколист,
и следующий вспомогательный персонал:
10) г-жа Геде, стенографистка,
11) г-жа Альберти, стенографистка,
12) кастелян Оберюрген.
Печат. по АВП СССР.
232. Запись беседы заместителя народного комиссара
иностранных дел СССР М. М. Литвинова с поверенным в делах
Германии в СССР В. Радовицем
17 октября 1924 г.
Принял фон Радовица и снова говорил с ним по поводу
предполагаемого вступления Германии в Лигу наций. Сказал ему,
что из аргументации германских сторонников Лиги нас
особенно возмущает часто высказываемое в печати и на собраниях
предположение о возможном вступлении *в Лигу СССР раньше
Германии. Прочитал ему соответственное место из доклада Пи-
пера * о заявлении д-ра Симонса в «Миттвох Гезельшафт». При-
* В докладе секретаря торгового представительства СССР в Германии
И. А. Пипера полпреду СССР в Германии от 9 октября 1924 г. приводилось
заявление правительственного советника в отставке Г. Симонса о том, что в
определенных германских кругах существует мнение, что «если Германия в
ближайшее время не вступит в Лигу наций, то однажды, и даже довольно
скоро, может сложиться такая ситуация, при которой Россия станет членом
Лиги наций прежде Германии, и тогда Германия, находясь вне Лиги наций,
оказалась бы полностью изолированной» (сб. «Документы внешней политики
СССР», т. VII. М., 1963, стр. 717).
358
писывать нам намерение самостоятельного вступления в Лигу
наций после того, как мы пытались дружескими советами и
предостережениями удержать от этого шага Германию,— значит
абсолютно ничего не понимать в нашей политике, абсолютно
исключающей возможность подобного коварства. Чтобы лишний
раз доказать германскому правительству искренность нашей
политики в отношении Лиги наций и лишить почвы наших
противников для указанных мною инсинуаций, я уполномочен заявить,
о чем и прошу фон Радовица передать в Берлин, что Советское
правительство готово заключить с германским правительством
формальное соглашение, по которому ни одна сторона не имела
бы права вступать «в Лигу без согласия другой. Это заявление
должно внести полную ясность в наши отношения к Лиге наций.
Мы это заявление делаем в такой момент, когда газеты полны
слухов о предстоящем в ближайшие же дни признании СССР
Францией.
Радовиц записал мое заявление и обещал немедленно
протелеграфировать в Берлин, выразив радость и намекнув, что этот
шаг усилит позицию его единомышленников, противников Лиги
наций.
Литвинов
Печат. по сб. «гДокументы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 489—490.
233. Из доклада народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина на II сессии Центрального Исполнительного
Комитета СССР 2-го созыва
18 октября 1924 г.
Значительно изменилось за истекший год положение
Германии. Конец прошлого года в истории Германии был отмечен так
называемой капитуляцией перед Францией в рурском вопросе, в
конечном счете не осуществившей надежд французского
национального блока, но ускорившей создание сплоченного блока
капиталистических государств по вопросу об урегулировании
положения Германии, а также был отмечен чрезвычайно острым
внутренним кризисом. В настоящее время в результате
международного вмешательства во внешние и внутренние германские
отношения в положении последней достигнута некоторая
устойчивость, но ценой потери Германией полноты экономической, а
отчасти и политической самостоятельности. Осуществляемый в
форме так называемого «плана Дауэса» международный
контроль над основными отраслями хозяйственной жизни Германии
должен сильно отразиться и на самостоятельности ее внешней
политики. Империалистические державы обнаруживают
намерение при этом посягнуть и на независимость внешних
экономических отношений Союза ССР, но в этом отношении они никогда
359
не достигнут ни малейшего успеха, и все их попытки будут нами
отражены самым решительным образом.
Дружественные отношения Союза ССР с Германией
основываются на чрезвычайно сильной экономической потребности этих
двух государств друг в друге, а также на том политическом
факте, что господствующие империалистические державы являются
угрозой и для Союза ССР, и для Германии. Наши
дружественные отношения с Германией прошли через довольно тяжелые
испытания, но благополучно их выдержали. Таким испытанием
был налет берлинской полиции на торгпредство 3 мая,
совершившийся без ведома германского министерства иностранных
дел, но в тесном контакте с германскими правыми партиями. Это
происходило в тот момент, когда ожидалась смена
коалиционного правительства консервативным правительством или, по
крайней мере, правительством с преобладанием консерваторов.
Вряд ли можно утверждать, что самый налет и довольно долго
длившееся вслед за тем неурегулированное отношение к нам
Германии вызывались сознательным стремлением угодить
Франции и облегчить для себя соглашение с нею, но нет сомнения, что
в общественных настроениях в Германии в связи с
германо-советским конфликтом неблагоприятную роль играли стремление
к западной ориентации и преувеличенные надежды, связанные
в то время у значительной части германского общества с
«планом Дауэса». Роль враждебного фактора по отношению к нам
играла и германская социал-демократия.
В начавшихся после налета переговорах главную роль играл
вопрос о неприкосновенности торгпредства. Мы считаем, что она
незыблемо установлена германо-советским договором 1921 г.
Германское правительство, однако, держалось другого взгляда.
Фактически до самого налета 3 мая германское правительство
всегда строго соблюдало неприкосновенность не только нашего
полпредства, но и торгпредства. Не было поэтому немедленной
необходимости в уточнении этого вопроса. Между тем факт
налета поставил этот вопрос ребром, и его нельзя было больше
обходить молчанием. Германское правительство имело в виду
сделать этот вопрос объектом переговоров при предстоящем
заключении торгового договора с Союзом ССР, и оно потому всячески
сопротивлялось немедленному благоприятному для нас
разрешению этого вопроса. Между тем мы считаем
неприкосновенность торгпредства не только основанной на договоре 1921 г. и
на непрерывной практике наших отношений с германским
правительством, но и, по существу, абсолютно необходимой
предпосылкой деятельности НКВТ за границей вообще и в данном
случае в Германии. Все это объясняет длительность вызванного
налетом конфликта. В первое время германское правительство
решительнейшим образом отвергало всякую мысль об
официальном признании неприкосновенности торгпредства. Впервые в
июне при проезде члена коллегии НКИД т. Коппа через Берлин
360
встретившийся с ним статс-секретарь, т. е. товарищ министра
иностранных дел, Мальцан набросал вместе с ним проект
соглашения, по которому германское правительство признавало
неприкосновенность «торгпредства в собственном смысле слова»,
т. е. определенной части занимаемого торгпредством здания.
После этого, однако, в политике германского правительства в этом
вопросе произошел ряд колебаний, и соглашение было
достигнуто лишь в конце июля *.
Оно дало нам возможность возобновить работу торгпредства.
Разумеется, Советское правительство считает это соглашение
недостаточным и в предстоящих торговых переговорах с
Германией будет добиваться полной неприкосновенности всего здания,
где находится торгпредство. Во время конфликта
торгово-промышленные круги Германии по большей части проявляли
сильное недовольство конфликтом и благоприятно относились к
нашим основным требованиям. И в настоящее время в германских
торгово-промышленных кругах имеется сильная тяга к развитию
с нами экономических сношений.
Очень сильны, однако, в Германии и западнофильские
тенденции, нашедшие себе выражение в стремлении значительной
части правящих кругов Германии ко вступлению в Лигу 'наций.
Наше правительство, как известно, считает нынешнюю Лигу
наций, с ее нынешней конструкцией и нынешней физиономией,—
плохо прикрытой коалицией держав-победительниц, созданной
для того, чтобы оберегать их приобретения и завоевания.
Распространившиеся за последнее время сообщения о том, что якобы
Советское правительство или какие-либо его представители когда-
либо заявляли о возможности вступления в нынешнюю Лигу
наций, хотя бы вместе с другим государством, относятся всецело к
области чистых измышлений. Неоднократно «наше правительство
заявляло, что считает для себя допустимым лишь участие в
периодических конгрессах всех государств мира на основе полного
равенства, без искусственно созданного преобладания некоторых
держав и с полным устранением принципа экзекуций и
принудительных мероприятий. Это, конечно, не исключает возможности
посылки в Лигу наций наблюдателя. Что же касается тех
совершенно недопустимых и нелепых заподазриваний, что мы якобы
полемизируем против «вхождения Германии в Лигу наций, с тем
чтобы самим влезть в нее первыми, то мы дали Германии
достаточно доказательств того, что самая возможность таких
маневров с нашей стороны исключена, и против этих возмутительных
заподазриваний мы самым резким образом протестуем.
Вступление в нынешнюю Лигу наций означает, по мнению
нашего правительства, отказ от самостоятельной политики и
подчинение политике держав Антанты. Так же мы оцениваем и
вступление Германии в Лигу наций. Силой -вещей Германия по-
* См. док. 209.
24 Заказ 1802
361
еле этого может быть вовлечена в комбинации, при которых она
окажется противником Союза ССР. В германских правящих
кругах нет в этом отношении полного единомыслия, и в связи с
имеющейся борьбой мнений по этому вопросу германское
правительство в своем обращении к Лиге наций по вопросу о своем
вступлении «в ее состав выдвинуло ряд условий, сильно затрудняющих
ее принятие. Франция, Англия и Бельгия, соглашаясь
предоставить Германии место в Совете, требуют, однако, от нее
вступления на общих основаниях без постановки особых условий.
Таково в данный момент положение этого вопроса.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 493—496.
234. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
21 октября 1924 г.
В дополнение к ноте от 9 октября 1924 г. за № 11496 *
Народный комиссариат по иностранным делам имеет честь осведомить
германское посольство, что, согласно постановлению Совета
Народных Комиссаров от 14-го сего октября, делегация Союза
[ССР] для ведения переговоров по заключению торгового
договора между СССР и Германией сконструирована в следующем
составе: председатель делегации — член Коллегии Народного
комиссариата внешней торговли Яков Станиславович Ганецкий,
заместители председателя — член Коллегии Народного
комиссариата внешней торговли Яков Давыдович Янсон и советник
полномочного представительства (посольства) Союза в Берлине
Стефан Иоахимович Бродовский, члены делегации —
заведующий экономическо-прагаовым отделом Народного комиссариата
по иностранным делам Андрей Владимирович Сабанин,
заведующий п/отделом Прибалтийских стран и Польши Народного
комиссариата по иностранным делам Борис Ефимович Штейн и
Сергей Сергеевич Александровский.
Печат. по АВП СССР.
235. Запись беседы заместителя народного комиссара
иностранных дел СССР М. М. Литвинова с временным поверенным
в делах Германии в СССР В. Радовицем
24 октября 1924 г.
Приходил фон Радовиц передать следующий ответ Штрезе-
мана на наше предложение ** относительно Лиги наций:
«Выводы «молодого» д-ра Симонса, а также других лиц на
заседании «Миттвох Гезельшафт» не являются показательными
* См. док. 225.
•• См. док. 232.
362
(massgebend) для позиции германского правительства. Само
Советское правительство признает, что вопрос о соответствии
интересам Германии ее вступления в Лигу наций является
самостоятельным вопросом. Этим самым оно признает, что окончательное
решение вопроса принадлежит германскому правительству. Из
переданного Союзным правительствам меморандума *
Советское правительство должно было бы убедиться, что германское
правительство ставит свое вступление в Лигу наций в
зависимость от таких условий, которые продиктованы стремлением
недопущения при всяких обстоятельствах нарушения
существующих между русским и германским народами дружественных
отношений, углублению которых германское правительство
придает огромнейшее значение. Руководимое этим стремлением,
германское правительство готово вступить с Советским
правительством в доверительный обмен мнениями относительно
дальнейшего развития вопроса о вступлении обеих стран в Лигу наций.
На днях предстоит приезд в Москву Брокдорф-Ранцау, который
и вступит с нами в переговоры по вопросу о Лиге наций».
Печат. по АВП СССР.
* Впервые вопрос об условиях вступления Германии в Лигу наций был
поставлен германским правительством перед руководящими западными
державами в меморандуме от 29 сентября 1924 г. Основные положения этого
меморандума были сформулированы на заседании германского правительства от
23 сентября, которое происходило под председательством президента Эберта.
В указанном меморандуме германское правительство сформулировало
четыре вопроса, получение удовлетворительных ответов на которые оно
ставило условием вступления Германии в Лигу наций:
а) будет ли обеспечено Германии место постоянного члена Совета Лиги
наций и равноправное представительство в других органах Лиги, и прежде
всего в Генеральном секретариате;
б) о невозможности для Германии участвовать в карательных акциях
Лиги наций против нарушителей мира в соответствии с обязательствами
ст. 16. В этой связи в меморандуме говорилось:
«До тех пор пока сохраняется существующее в настоящее время
неравенство Германии в области вооружении, вытекающее из факта разоружения
Германии, последняя, в противоположность другим членам Лиги наций,
полностью лишена возможности принимать участие в каких-либо репрессивных
акциях согласно ст. 16». Исходя из этого, германское правительство и
заявляло о том, что Германия не может отказаться от своего права сохранять
нейтралитет в случае возникновения какого-либо международного конфликта;
в) должна ли Германия сделать новое заявление об ответственности за
воину;
г) получит ли Германия колониальный мандат?
«Германия,— говорилось в ■меморандуме,— отстраненная со времени
проигранной войны от всякой колониальной деятельности, надеется в настоящее
время стать активным участником мандатной системы Лиги наций» (см.
Schulthess. Europaischer Geschichtskalender. 1924, Bd. 65, S. 85—87. «Локарн-
ская конференция 1925 г. Документы». М., 1959, стр. 508).
363
236. Нота Народного комиссариата иностранных дел СССР
посольству Германии в СССР
28 октября 1924 г.,
№ 3B/U72
Во избежание возможных недоразумений Народный
комиссариат по иностранным делам в дополнение к своей вербальной
ноте от 14 октября сего года за № ЗВ/1132* считает своим
долгом разъяснить, что в осуществление принятых на себя
обязательств относительно поведения сотрудников торгового
представительства Народным комиссариатом по иностранным делам
и соответствующими ведомствами устанавливается следующий
порядок:
Все вновь командируемые сотрудники торгового
представительства предупреждаются о необходимости строго
воздерживаться от какого-либо вмешательства в политическую жизнь
Германии. Они также предупреждаются о том, что .в случае
нарушения ими этих обязательств они будут привлечены к
ответственности за нарушение ими служебного долга. Народный
комиссариат по иностранным делам полагает, что эти меры являются
достаточными для устранения каких-либо нежелательных
инцидентов. Само собой разумеется, однако, что, если с умыслом или
даже по неосторожности кто-либо из сотрудников торгового
представительства нарушит установленное правило, он будет
подвергнут самой суровой ответственности.
Народный комиссариат по иностранным делам просит в
вышеуказанном смысле и понимать ту гарантию, о которой
говорится в его вербальной ноте от 14 октября.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 520-521.
237. Из записи беседы народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина с послом Германии в СССР У. Брок-
дорф-Ранцау
3 ноября 1924 г.
Приехавший вчера Ранцау пришел ко мне, чтобы этим
визитом возобновить свою работу. Он прежде всего и очень много
говорил о кампании против вступления Германии в Лигу наций,
причем приписывал самому себе долю заслуги в связи с
германскими условиями вступления. Он считает очень вероятным, что
в результате выборов в новое германское правительство вступят
консерваторы, то есть собственно дейтш национале, и в таком
случае вопрос о вступлении в Лигу наций будет похоронен. [...]
Он вслед за тем припомнил, что тов. Литвинов предложил
Радовицу уговориться о том, что Германия и СССР друг без
* См. док. 226.
364
друга, поодиночке, не вступят в Лигу наций. При известном
отношении СССР к Лиге наций это равносильно обещанию
никогда в нее не вступать. Я сказал, что могут быть различные
градации и различные формулы по этому вопросу и что можно
было бы условиться о том, чтобы одна из сторон не вступала в
Лигу наций без соглашения с другой стороной. Ранцау указал
в ответ, что Германия уже не свободна, ибо послала свой
меморандум *. Весьма мало вероятно, чтобы меморандум был
принят, но логически можно представить себе такой случай, когда
меморандум будет принят державами. В таком случае
Германия будет обязана вступить в Лигу наций. Таким образом, она
уже не свободна. Я на это ответил, что можно в наш уговор
внести исключение. Можно договориться о том, что мы не
вступим без соглашения друг с другом в Лигу наций, за
исключением того случая, если германский меморандум будет принят
державами. Он сказал, что эта мысль ему [в голову] не
приходила и что ее надо обдумать. [...]
По поводу торговых переговоров он спросил, не будет ли
открыта конференция речью с моей стороны и речью с его
стороны. Я сказал, что переговоры торговые и что поэтому,
вероятно, вступительную речь произнесет Красин.
Чичерин
Печат. по АВП СССР.
238. Запись беседы народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина с послом Германии в СССР У. Брокдорф-
Ранцау и председателем германской делегации на
переговорах о заключении торгового договора между СССР и
Германией П. Кернером
12 ноября 1924 г.
12 ноября 1924 г. Ранцау привел ко мне только что
приехавшего Кернера. В момент их ухода Ранцау задержался на пару
секунд и шепотом благодарил меня за любезный прием мною
Кернера.
Сам Кернер держался в высшей степени любезно и говорил
о необходимости идти навстречу друг другу и о том, что
заключение торгового договора имеет и серьезное политическое
значение и что, наоборот, незаключение торгового договора
отражается весьма неблагоприятно на политических отношениях
этих государств. Немцы приехали с готовыми проектами, и с
самого начала конференции Кернер готов вручить нам свой
проект «хозяйственного соглашения». Он предполагает, что сейчас
же после этого мы будем внимательно изучать этот немецкий
проект и что, пока мы его изучаем, можно будет заняться
другими вопросами. Он много раз говорил о том, что у германского
* См. прим. к док. 235.
365
правительства и в мыслях нет идти против монополии внешней
торговли, ибо немцы понимают, что это есть один из основных
столпов Советской Республики.
Он подчеркнул, что те вопросы, которые были необычайно
острыми при заключении торгового договора 1904 г. *, теперь
потеряли остроту. Он вообще предложит выделить вопрос о
таможенных ставках и передать его особой комиссии для
разрешения его в будущем. Сама Германия еще не выработала
своего таможенного тарифа. Вообще для целого ряда вопросов он
считает возможным держаться итальянского образца **,
представляющего удачный компромисс. Он согласился со мной, что
материальная взаимность неприемлема, т. е. нельзя лишать
наших граждан в Германии тех прав землевладения и т. п.,
которых все вообще граждане лишены в СССР, причем он по этому
поводу, как опытный делец по торговым договорам, заявляет,
что вообще он считает взаимность неудачным принципом в
применении к торговым договорам. В разговоре мы набрели на
вопрос о транзите, и он высказал, что одним из труднейших
вопросов будет транзит в азиатские страны. Я указал на изъятие
лимитрофов из наибольшего благоприятствования в Рапалльском
договоре***, но он выразил сомнение, чтобы это можно было
отнести к Польше, ввиду того что в Польшу вошли Познань и
Галиция. По-видимому, в этом пункте будут предстоять
большие дебаты. Всякий раз он возвращался к тому, что при
желании и доброй воле можно всегда найти компромисс. Он хотел
бы на рождество вернуться к себе домой, и к этому моменту
выяснится, надо ли ему будет вернуться в Москву после
рождества, или же это будет безнадежно. Этот заключительный
аккорд не совсем гармонировал с его непрерывной мелодией в
духе всегдашней возможности при желании найти компромисс.
Наркоминдел Чичерин
Печат. по сб. * Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963, стр. 538—539.
* Имеется в виду дополнительная русско-германская конвенция от
15 (28) июля 1904 г. к договору о торговле и мореплавании между Россией
и Германией от 29 января (10 февраля) 1894 г.
** Имеется в виду Договор о торговле и мореплавании между СССР и
Италией от 7 февраля 1924 г. (см. сб. «Документы внешней политики СССР>,
т. VII. М., 1963, док. 39).
*** В статье 4 советско-германского договора, заключенного в Рапалло
16 апреля 1922 г., говорилось: «Принцип наибольшего благоприятствования не
распространяется на преимущества и льготы, которые РСФСР предоставляет
другой Советской Республике или государству, которое раньше было
составной частью Российского государства> (см. сб. «Советско-германские
отношения. От переговоров в Брест-Литовске до подписания Рапалльокого договора.
Сборник документов», т. 2 (1919—1922 гг.). М., 1971, стр. 480).
366
239. Изложение выступления министра иностранных дел
Германии Г. Штреземана на заседании правления Германской
народной партии в Дортмунде
13 ноября 1924 г.
Коснувшись происходящих в настоящее время
экономических переговоров с Францией и Англией, а также предстоящих
переговоров с Польшей, Штреземан затем перешел к советско-
германским переговорам о торговом договоре.
«Соглашение, заключенное в Рапалло с СССР,— сказал
Штреземан,— по-прежнему соответствует жизненным
политическим и экономическим интересам Германии. Экономические
переговоры в Москве будут нелегки, так как в первую очередь
дело идет о согласовании на реально-политической основе двух
государственных систем, построенных на совершенно различных
экономических основах. Обоюдное уважение к правам и
потребностям каждой из сторон преодолевает эти трудности и, в
частности, приведет к разрешению возникших недавно разногласий
относительно работы германских промышленных обществ в
Закавказье. Советскому правительству, как мы надеемся, удастся
воспрепятствовать в будущем вмешательству
внутриполитического характера, против которого мы возражаем. Стоящие перед
нами затруднения, во всяком случае, не непреодолимы».
Приветствуя признание СССР Францией, Штреземан заявил:
«Как и до войны, так и теперь французские и германские
интересы в России не сталкиваются между собою. Быть может,
даже мирное сотрудничество на Востоке приведет к разряжению
той напряженной атмосферы, которая создалась в наших
взаимоотношениях с Францией».
Германия и Лига наций
Относительно Лиги наций Штреземан заявил, что Германия
твердо решила добиваться вступления в Лигу. «К сожалению,—
сказал Штреземан,— обращение Германии к правительствам по
этому вопросу не оправдало возлагавшихся на него надежд.
Пока на него ответили лишь немногие из держав. Полученные
ответы свидетельствуют о непонимании исключительности
положения Германии. Разоруженная Германия ни в коем случае не
может отказаться от последнего средства защиты, а именно от
права сохранять нейтралитет». В заключение Штреземан
выразил надежду, что в конце концов по этому вопросу будет
достигнуто соглашение.
Печат. по газ. «Известия»,
15 ноября 1924 г.
Зв7
240. Интервью председателя германской делегации на
переговорах о заключении торгового договора между СССР и
Германией П. Кернера корреспонденту газеты «Известия» о
ходе переговоров
14 ноября 1924 г. *
В беседе с корреспондентом глава только что прибывшей в
Москву германской делегации для переговоров о заключении
советско-германского торгового договора г. фон Кернер на
вопрос о состоянии переговоров в настоящий момент ответил:
— В Берлине мы закончили обсуждение консульской
конвенции и ряда соглашений юридического характера. Здесь нам
предстоит перейти к обсуждению соглашений преимущественно
экономического характера.
Соглашения эти, являющиеся существеннейшей частью
будущего договора, должны подвести экономическую базу под Ра-
палльский договор, связавший Германию и СССР прочными
узами дружбы, и должны способствовать развитию и укреплению
экономических взаимоотношений.
Германская делегация воодушевлена желанием завершить в
Москве переговоры так же успешно, как они были начаты в
Берлине. Она приложит все усилия к тому, чтобы совместно с
советской делегацией выработать такой договор, который
отвечал интересам и обеспечил бы дальнейший рост начавшегося
экономического сближения обоих государств.
В этом смысле, я надеюсь, мы оправдаем надежды
заинтересованных кругов как в Германии, так и в СССР.
Печат. по газ. € Известия»,
14 ноября 1924 г.
241. Выступление народного комиссара внешней торговли СССР
Л. Б. Красина на открытии советско-германских
переговоров о заключении торгового договора
15 ноября 1924 г.
Уважаемый господин посол, господа председатель и члены
германской делегации,
Позвольте мне прежде всего по поручению моего
правительства и от имени Народного комиссариата внешней торговли
сердечно приветствовать вас в главном городе Союза Советских
Социалистических Республик. Благодаря достойному
признательности согласию германского правительства мы имеем
возможность продолжить в Москве переговоры о заключении
торгового договора, начатые в Берлине и уже увенчавшиеся там
значительным успехом.
* Дата опубликования.
368
Основная мысль, из которой приходится исходить, думая о
задачах конференции,— это мысль об общности тех интересов,
которые связывают народы Союза Советских Социалистических
Республик, с одной стороны, и германский народ — с другой.
Эта общность интересов обеих стран часто формулируется в
весьма употребительном выражении: обе страны — Советский Союз
и Германия — как бы созданы друг для друга, созданы для
постоянного экономического сотрудничества.
Эта общность интересов объясняется прежде всего
географическим положением обоих государств, их хозяйственной
структурой и до известной степени также исторически сложившимися
отношениями обеих стран. Мощная промышленная структура
Германии, ее необыкновенно развитый производственный
аппарат, почти нисколько не затронутый войной, высокий уровень
производительности труда и техники и в то же время
постоянная потребность в сырых материалах и произведениях и
продуктах сельского хозяйства для крупных промышленных
центров — все это создает предпосылки для весьма оживленных
экономических отношений между обеими странами и позволяет
надеяться на значительное развитие их в будущем.
В такой же мере и Союз Советских Социалистических
Республик по естественным условиям своей экономики тяготеет к
сношениям с Германией. В качестве страны крестьянского
хозяйства и сельскохозяйственного производства, а также
производства всякого сырья Россия уже до войны доставляла
значительные количества всех этих продуктов в Германию. Но в то
же время в Союзе Советских Республик уже создались
известные предпосылки для развития крупной промышленности, и мы
можем отметить здесь, что германская техника и германская
промышленность в сильнейшей степени содействовали развитию
и распространению промышленных предприятий в
дореволюционной России.
Здесь я должен упомянуть о том весьма распространенном
неправильном представлении, которое господствует в отношении
Союза Советских Республик как о стране по преимуществу и
даже исключительно сельскохозяйственной. Россия и до войны
была страной больших противоположностей, и наряду с
крестьянским и кустарным производством имелись крупные и
крупнейшие предприятия, масштаб работы которых вполне отвечал
крупнейшим предприятиям западных стран. Это
обстоятельство— наличность крупной и достаточно высокоразвитой
промышленности— было причиной образования значительного
промышленного рабочего класса, который сыграл решающую роль
в послевоенных событиях и явился вождем и главной
двигательной силой Октябрьской революции 1917 г.
Я особенно подчеркиваю это обстоятельство, именно: что
Союз Советских Социалистических Республик нельзя
рассматривать как исключительно сельскохозяйственную страну, потому
369
что только при понимании этого факта можно уяснить в
правильной перспективе наши экономические отношения с другими
странами, и в первую очередь с Германией.
Если мы вспомним, что торговые отношения были наиболее
интенсивными как раз между странами с высокоразвитой
промышленностью, каковы: Германия, Англия, Франция, то мы
придем к выводу, что промышленное развитие такой страны, как
Союз Советских Республик, отнюдь не будет означать
уменьшения спроса на изделия иностранной промышленности.
Перед войной, по мере того как промышленное развитие
нашей страны шло вперед, все больше и больше становился
торговый оборот между Россией и Германией, в особенности
поскольку дело касалось более сложных машин, химических
продуктов, различных патентованных изделий и т. п.
Мы полагаем, что опасения, весьма нередко высказываемые
в Германии, что промышленное развитие России является до
известной степени нежелательным с точки зрения германской
промышленности и германской торговли, так как оно будто бы
уменьшит спрос на германские продукты, эти опасения
являются совершенно неосновательными, и мы надеемся, напротив, что
и в Германии укоренится более правильное понимание того, что
промышленное развитие Советских республик будет лишь
благоприятным для советско-германской торговли и будет
содействовать дальнейшему развитию экономических отношений.
Развитие промышленности во что бы то ни стало является
для нашей страны требованием, которое обусловливается не
только необъятными размерами нашего государства и
величиной его населения, и в первую очередь также
непосредственными потребностями крестьянства, но его необходимость стоит
также в прямой связи с политическими завоеваниями рабочего
класса в Октябрьской революции. Конечно, развитие нашей
промышленности совершенно необходимо и неизбежно уже хотя бы
в целях обслуживания нашего железнодорожного и водного
транспорта, который в свою очередь необходим для
передвижения громадных масс сельскохозяйственных продуктов и хлеба.
Развитие целого ряда фабрик и заводов необходимо для нашей
страны не только в целях снабжения крестьянства
сельскохозяйственными орудиями и машинами, что еще могло бы быть
ввезено из-за границы, но и для ремонта этого громадного
сельскохозяйственного инвентаря, ремонта, который, конечно,
никогда не может быть исполнен за границей, а лишь внутри страны.
Эти экономические моменты, однако, не являются
единственно решающими в деле промышленного развития нашей страны.
В основе нашего государства лежит переход государственной
власти к трудящимся классам, и прежде всего к
промышленному пролетариату. Уже из этого одного ясно, что развитие
промышленности, увеличение числа и концентрации промышленных
предприятий, а следовательно, и увеличение самого рабочего
370
класса и его роль в общей экономике страны являются одной из
главнейших заповедей и одной из главных опор нашей
государственной системы.
Здесь мы подходим к центральному пункту того комплекса
вопросов, которые непосредственно связаны с нашими
переговорами о торговом соглашении, именно к нашей советской
системе внешней торговли. Советская система внешней торговли,
характеризующаяся государственной монополией внешней
торговли, является сама следствием того факта, что Советское
государство основано рабочим классом и что государственная
власть перешла к трудящимся.
Стоит только подумать о разрухе войны, об интервенции,
блокаде, падающей валюте, товарном голоде внутри страны и
одновременно сильном экономическом натиске извне, который мы
выдерживаем со времени возобновления экономических и
торговых сношений со странами, обладающими более сильной
экономикой и твердой валютой. Если бы не было нашей системы
монополии внешней торговли, то не подлежит сомнению, что
Советский Союз, вероятно, был бы принижен до положения
колонии вследствие экономического давления со стороны тех
государств, которые вышли победителями из мировой войны и
которые обладают почти неограниченными финансовыми
средствами для осуществления такого давления на нашу экономику.
Лишь благодаря тому обстоятельству, что государственная
власть во время Октябрьской революции перешла к
пролетариату, оказалось возможным создать и укрепить нашу
советскую систему внешней торговли, основанную на
государственной монополии, и только эта система торговли спасла
Советские республики от той судьбы, которой неминуемо должна
была бы подпасть вся более или менее крупная часть
крестьянского государства в современной международной
империалистической обстановке. Это делает понятным, почему мы
рассматриваем вопрос о монополии внешней торговли не только как
технический вопрос о способах осуществления внешнеторговых
сношений, но и как важнейший принципиальный вопрос, до
известной степени как вопрос существования Советского Союза,
и почему мы при всех переговорах о торговых сношениях с
внешним миром вынуждены настаивать на самом строгом и
точном соблюдении нашего основного принципа внешней торговли.
Некоторые трудности, которые мы имели при нашей
торговле в первые годы, проистекали не из монополии внешней
торговли, а из того обстоятельства, что во многих странах, даже
после того как официальные отношения с Советским Союзом
были уже возобновлены, как деловой мир, так и правительства
часто с недоверием относились к нашим торговым
представителям и ставили те или иные препятствия в их работе. В
настоящее время большая часть трудностей этого рода может
считаться уже изжитой, и имеющие с нами дела представители
371
торгового мира, банков и других экономических институтов вряд
ли смогут основываться на каких-либо фактах, утверждать, что
монополия внешней торговли принципиально или технически
представляет препятствия вполне нормальному развитию
торговых отношений.
Неправильно также было бы утверждать, что монополия
внешней торговли служит причиной сокращения объема
торговых операций и что при господстве системы частной торговли
общий оборот внешней торговли мог бы быть значительно
больше. При советской системе это совершенно невозможно, так как
при ней независимо от системы внешней торговли экспорт
всегда будет подлежать регулированию в таком смысле, чтобы
привести его в постоянное соотношение с собственными
потребностями народа и с имеющимися в распоряжении запасами.
Независимо от наличности монополии внешней торговли Советское
государство, являющееся в первую очередь представителем
интересов трудящихся классов, должно стремиться к тому,
чтобы было обеспечено потребление населения и снабжение
необходимым сырьем и продовольствием отечественной
промышленности. Поэтому Советское государство никогда не может пойти
на установление порядка, существующего в капиталистических
государствах, при котором можно экспортировать из страны все
те продукты и товары, которые продаются на внутреннем
рынке. В Советском государстве экспорт неизбежно ограничивается
в зависимости от имеющихся запасов и потребностей народного
потребления и промышленности. Объем же наших
внешнеторговых операций с различными странами обусловливается нашим
экономическим положением и может быть увеличен только
путем восстановления нашей промышленности, транспорта и
сельского хозяйства, и в первую очередь, разумеется, крестьянского
хозяйства. Единственная возможность увеличить объем наших
торговых операций с заграницей состоит в увеличении
производительности труда крестьянина и в развитии и
усовершенствовании нашей промышленности и транспорта. Без исполнения
этих предпосылок мы не сможем добиться особенно
значительного увеличения нашей внешней торговли, в особенности
принимая во внимание потрясения, испытанные нашим хозяйством
в годы войны и революции.
Цифры нашей торговой статистики за последние 4 года
доказывают также, что монополия внешней торговли отнюдь не
являлась препятствием для развития торговых отношений. Эти
цифры показывают, что общий баланс нашей внешней торговли
каждый год почти удваивается. Что абсолютно цифры ввоза и
вывоза все еще довольно низки, это факт, который не может
удивлять никого сколько-нибудь знакомого с условиями
вопроса. Советское государство экспортирует лишь действительные
излишки, и если наша промышленность, как мы приблизительно
оцениваем ее сегодня, поднялась приблизительно до 60% ее до-
372
военного уровня, а наше сельское хозяйство восстановилось
приблизительно до 75—80% его довоенной мощности, то нет
ничего удивительного в том, что наша внешняя торговля
выражается пока лишь 20—25% ее довоенного объема.
Союз Советских Республик в настоящий момент
представляет собою потенциально наиболее мощный новый рынок для
сбыта продуктов западноевропейской промышленности. С другой
стороны, Германия своими мощными фабриками и заводами
потенциально способна была бы удовлетворить большую часть
потребностей нашей страны в машинном оборудовании,
металлических изделиях, продуктах химической промышленности и пр.
Кроме того, Германия — естественный потребитель тех
сельскохозяйственных продуктов и сырья, которые производит и вывозит
наша страна. Для того чтобы эти две гигантские потенциальные
возможности могли реализоваться в полной мере, недостает
одного капитала, денежных средств, которыми ни Советский Союз,
ни Германия в данный момент в достаточной мере не обладают.
В этом, именно в получении необходимого капитала,
достаточно значительных по объему и долгосрочных кредитах, и
заключается центр тяжести вопроса. Разрешение проблемы
кредита, достаточно долгосрочного и по своим размерам
соответствующего грандиозности задачи,— таково главное условие
действительно широкого развития взаимной торговли между
СССР и Германией в условиях переживаемого момента. Здесь
лежит ключ не только к разрешению вопроса о
советско-германских торговых отношениях, здесь именно находится и
разрешение более общего вопроса о хозяйственном восстановлении всей
Европы.
В этом вопросе организации кредитов, достаточных по
размеру и по их продолжительности, правильно понятые интересы
Германии и Советского Союза идут вполне параллельно, и здесь
мы подходим уже к вопросам, касающимся и области общей
политики.
Я позволю себе высказать надежду, что наши переговоры по
поводу торгового договора будут способствовать выяснению
этой необходимой совместной работы Германии и Советского
Союза в направлении достижения таких условий, которые в
неизмеримо более полной степени, чем теперь, позволят развить
производительные силы обеих стран.
Экономическая устойчивость мира разрушена войной.
Восстановление потерянного равновесия, восстановление того
правильного кровообращения в экономическом организме Европы,
которое является предметом усилий государственных деятелей
и политиков всех стран,— все эти задачи остаются до сих пор
нерешенными. Здесь необходимо предпринять какой-то крупный
шаг, необходимо включить в цепь какие-то новые звенья, чтобы
открыть для западной промышленности громадный рынок
Советского Союза с его 20 миллионами крестьянских семей, кото-
373
рые хотят работать и которые умеют работать и которые уже
вполне созрели для весьма значительного технического
прогресса. Открытие такого рынка будет лучшим средством борьбы с
европейской безработицей и безысходным кризисом сбыта.
Успешное заключение торгового договора на основе
взаимного уважения каждой стороной интересов другой стороны, и в
первую очередь на основе открытого и искреннего признания за
каждой стороной права строить свою хозяйственную систему по
ее собственному усмотрению, способно в значительной степени
облегчить совместную работу Советского Союза и Германии по
такому воздействию на общеевропейскую и мировую
обстановку, которое могло бы облегчить осуществление указанной выше
предпосылки экономического восстановления Европы.
Разрешите мне на этом закончить те общие соображения,
которые я считал уместным здесь вам изложить в моей
приветственной речи.
Я надеюсь, что переговоры, к продолжению которых мы
теперь приступаем, несмотря на значительные трудности, которые
нам предстоит преодолеть, при том единодушном желании
достигнуть успешного результата, которое воодушевляет обе
стороны, приведут к более или менее полному успеху и
окончательно устранят всякие промахи и препятствия нормальному
развитию экономических и торговых отношений между двумя
великими народами.
Я еще раз желаю полного успеха нашим переговорам и
объявляю заседание конференции по ведению переговоров о
заключении торгового договора между Союзом Советских
Социалистических Республик и Германией открытым.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М.. 1963. стр. 541—547.
242. Речь посла Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау на
открытии советско-германских переговоров о заключении
торгового договора
15 ноября 1924 г.
Господин народный комиссар,
Я Вас благодарю за чрезвычайно интересные сообщения, за
сердечный прием и за дружественные приветствия *, которые
встретили с нашей стороны горячее сочувствие.
Я также не создаю себе иллюзий относительно затруднений,
которые могут встретиться в процессе ведения переговоров, но
при твердом желании обоих правительств превозмочь эти
затруднения, я надеюсь, мы сумеем устранить их с нашего пути.
Когда два года назад я принял на себя почетную должность
германского посла в Москве, я заявил при вручении моей вери-
* См. док. 241.
374
тельной грамоты, что никто не сможет помешать мирному
сотрудничеству германского народа с народами Советского Союза.
Я и сейчас стою на той же точке зрения.
Германский народ знает, что представляет для него
свободный доступ к Востоку, закрепленный дружбой. Он решил
вступить на этот путь не как проситель и не как захватчик, а как
искренний друг, дабы восстановить совместно с народами
Советского Союза то, что было разрушено войной. Если Россия
поможет Германии, а Германия поддержит Россию, то мы этим
сами себе поможем.
Начавшиеся сегодня переговоры обозначают важный этап на
пути к достижению этой цели.
Мы приступаем к работе с твердым намерением оказывать
при переговорах взаимное уважение к законным интересам
другой стороны, а также с ясным сознанием того, что каждая
страна имеет право устраивать свою экономическую жизнь по
своему усмотрению. Германское правительство проникнуто
искренним желанием, чтобы переговоры привели к благоприятным
результатам. Дело мира и блага человечества гораздо больше
выиграют от плодотворной работы, чем от самых блестящих
фраз. В этом смысле я желаю, чтобы переговоры привели к
самым благоприятным результатам.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963. стр. 547.
243. Письмо народного комиссара иностранных дел СССР
Г. В. Чичерина послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ран-
цау
Москва, 26 ноября 1924 г.
Глубокоуважаемый господин посол,
Я хотел бы обратить Ваше внимание на статью известного
писателя Вильсона Харриса, политического обозревателя «Дей-
ли ньюс», от 17 ноября. Он говорит о нашем отношении к
Германии буквально следующее: «Здесь, бесспорно, две
политики,— может быть, даже три,— которые проводятся упорно, и
страна хорошо сделала бы, если бы учла это. Одна — русская
политика систематического развития отношений с Германией.
Другая — германская политика, более сомнительная и менее
решительная, систематического развития отношений с Россией».
Таковы наши отношения в глазах компетентного
обозревателя!
Не следует ли над этим подумать!
С выражением глубочайшего уважения
остаюсь
Георгий Чичерин
Печат. по ZStA, Potsdam.
375
244. Телеграмма статс-секретаря МИД Германии А. Мальцана
послу Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау
Берлин, 28 ноября 1924 г.
На телеграмму № 817
Лично послу
В известных кругах по-прежнему имеются сомнения.
Постараюсь вновь поднять вопрос о поездке* в подходящее время,
возможно после выборов.
Мальцан
Рукописная пометка имперского президента
на поступившей телеграмме:
Я считаю ошибочной, особенно с учетом положения дел в
Англии, поездку, о которой наверняка стало бы известно в
кругах Лнтанты — об этом уж русские позаботятся. Кроме того, я
должен в принципе решительно высказаться против подобной
связи нашей внешней политики с Москвой. Посол был
достаточно проинформирован о нашей позиции по вопросу о Лиге
наций, а на совещаниях в Москве речь не может идти о чем-то
большем, нежели обмен информацией.
Мне было бы желательно получить сообщение о решении,
принятом в связи с данным предложением посла.
Эберт
Печат. no ZStA, Potsdam.
245. Советский проект положения о статусе торгового
представительства СССР в Германии **
/ декабря 1924 г.
Статья 1
Торгпредство СССР в Германии составляет часть
дипломатического представительства (посольства) и осуществляет
функции государственной монополии внешней торговли СССР. В
соответствии с этим торгпредство всегда выступает как
представитель СССР, а не как юридическое лицо частного права.
Статья 2
Задачей торгового представительства является:
а) содействовать внешнеторговому обмену между
Германией и СССР, используя информацию об экономическом
положении, а также другие средства, которые необходимы для разви-
* Речь идет о намечавшейся поездке в Москву заведующего европейским
отделом МИД Германии Б. Бюлова.
** Публикуется в переводе с немецкого языка.
376
тия экономических и торговых отношений между обоими
государствами;
б) наблюдать за выполнением законов и распоряжений,
касающихся монополии внешней торговли, государственными
органами, физическими и юридическими лицами в их торговой
деятельности в Германии, а также осуществлять регулирование
внешней торговли и товарообмена между СССР и Германией;
в) осуществлять торговую деятельность СССР в Германии,
а также представлять интересы СССР в области внешней
торговли.
Статья 3
Служебные помещения, занимаемые торгпредством СССР в
Германии, а также его органами на территории Германии,
являются экстерриториальными. Перечень экстерриториальных
помещений будет передан для сведения министерства
иностранных дел по дипломатическим каналам.
Заключительный протокол
Сообщение перечня занимаемых торгпредством помещений
не может служить поводом для постановки вопроса об изъятии
отдельных частей этих помещений из экстерриториальности.
Статья 4
В тех случаях, когда торгпредство по согласованию с
министерством иностранных дел Германии приобрело земельные
участки, то органами власти, предусмотренными в статье...
вводного закона к гражданскому кодексу Германии,
торгпредству выдается разрешение на владение земельными участками.
Статья 5
Торгпредство имеет право сноситься непосредственно со
всеми государственными органами и учреждениями Германии по
всем вопросам, входящим в сферу его деятельности.
Статья 6
Торгпредство освобождается от прямых или косвенных
подоходных и имущественных налогов, а также от прочих прямых
налогов и финансового контроля. Торгпредство, учитывая
государственный характер своей деятельности, не нуждается, далее,
во внесении в торговый реестр и не подвергается контролю,
связанному с этой регистрацией.
25 Заказ 1802
377
Сатья 7
Правительство СССР берет на себя ответственность за все
торговые сделки, которые заключаются торгпредством СССР в
Германии. За сделки, совершенные другими государственными
органами СССР, несут ответственность сами эти органы в
соответствии с действующим в СССР законодательством.
Статья 8
Торгпредство в отношении заключенных им в Германии
торговых сделок подчиняется немецким финансовым и
процессуальным законам. Относительно других претензий, которые
проистекают не из совершенных торговых сделок, торгпредство,
согласно пункту 1, является неподсудным немецкому
законодательству.
Статья 9
Все товары, ввезенные торгпредством и другими
государственными органами СССР, являются собственностью
правительства СССР. Вещные претензии, которые относятся к этим
товарам, являются недопустимыми.
Относительно имущества, являющегося собственностью
торгпредства или находящегося в его распоряжении,
предварительные судебные меры также недопустимы.
Статья 10
Торговые представители СССР и члены Совета торгпредства
пользуются привилегиями и преимуществами членов
аккредитованных миссий.
Статья 11
На сотрудников торгпредства, не относящихся к категории
лиц, перечисленных в пункте 10, и не являющихся гражданами
Германской империи, распространяются положения,
действительные для консульских сотрудников СССР в Германии и
предусмотренные в консульском договоре между СССР и
Германией.
Печат. no ZStA, Potsdam.
246. Сообщение советской печати о ходе советско-германских
переговоров о заключении торгового договора
3 декабря 1924 г.
Переговоры между СССР и Германией при взаимно
проявляемой доброй воле протекают успешно. Выдвинутая пленумом
правовая комиссия работает над юридическими вопросами:
права граждан, исполнение поручений, вопросы наследства и т. п.
378
Пленум в первую очередь занимался экономическими
вопросами, являющимися основой переговоров. Председатель
советской делегации т. Ганецкий выразил готовность всеми
средствами способствовать дальнейшему развитию экономических
сношений между СССР и Германией в пределах монополии
внешней торговли. Германская делегация признала для переговоров
монополию внешней торговли как основу экономической
структуры другой стороны и выразила надежду, что, несмотря на
разницу в экономических системах обеих стран, интересы
германского хозяйства в советской внешней торговле будут
полностью удовлетворены. Переговоры представляют значительные
затруднения, вытекающие из существа обязательств; все же есть
основания ожидать, что при проявленных обеими сторонами
серьезных усилиях удастся превозмочь эти затруднения в
интересах развития взаимных экономических сношений, столь
ценных для обеих сторон.
Печат. по сб. жДокументы
внешней политики СССР»,
т. VII. М., 1963. стр. 565.
247. Письмо министерства иностранных дел Германии
германской делегации на переговорах о заключении торгового
договора между СССР и Германией
Копия Берлин, 4 декабря 1924 г.
На письмо германской делегации от 17.XI.
В соответствии с переданным в вышеуказанном письме
пожеланием г-на Чичерина имею честь в приложении переслать
копию подлинного текста заключения экспертов, а также копию
Лондонского соглашения * и относящихся к этому соглашений
(«Рейхсгезетцблатт» от 30 августа 1924 г., № 32, стр. 290 и
далее) и прошу организовать передачу этих печатных материалов
в распоряжение г-на Чичерина. Экземпляр немецкой «Белой
книги» о лондонских переговорах, которая вскоре должна быть
издана, будет выслан в дальнейшем.
Если, впрочем, г-н Чичерин вновь вернется к вопросу о том,
дает ли заключение экспертов представителю, занимающемуся
вопросами трансферта, возможность оказывать воздействие на
наши внешнеторговые отношения и в какой степени, я прошу
категорически отвергнуть такое предположение. Напротив, в ряде
мест план в решительной форме гарантирует нам
восстановление нашего полного экономического суверенитета (напр.,
стр. 47). Он, далее, исходит из того, что в мире постепенно будут
восстановлены нормальные условия для товарообмена.
* Имеются в виду различные документы, составляющие основу «плана
Дауэса». По этому вопросу см. также прим. к док. 218.
379
Далее, никакая иностранная организация не должна
препятствовать Германии или ущемлять ее интересы, в том числе и
путем предусмотренных мер контроля (стр. 4). А валютный
контроль не предусматривается ни в одном месте «плана Дауэса».
Из устных бесед с нынешним уполномоченным по
репарационным платежам Джилбертом следует заключить, что он сам не
считает себя вправе оказывать такое влияние и отказывается
делать это. В частности, он считает совершенно независящим от
его одобрения или содействия получение частными германскими
фирмами и предприятиями иностранных кредитов и выплату
процентов и платежей погашения на такие кредиты.
Розыски упомянутой г-ном Чичериным статьи газеты «Тан»
еще не дали окончательного результата. Возможно, имелась в
виду статья в «Тан» от 12 мая, в которой выдвигалось
требование об увеличении обязательств по платежам для тех отраслей
промышленности, которые в первую очередь служат целям
экспорта и поэтому обладают особенно большими запасами
валюты. Однако все попытки противной стороны навязать такие
особые обязательства, как известно, потерпели неудачу.
По поручению
Риттер
Печат. no ZStA, Potsdam.
248. Доклад председателя германской делегации на переговорах
о заключении торгового договора между СССР и
Германией П. Кернера министерству иностранных дел Германии
Москва, 6 декабря 1924 г.
Содержание: германо-русские переговоры по вопросам развития
Рапалльского договора.
Делегация прибыла в Москву 12 ноября. После завершения
обычных формальностей и установления обоюдного личного
контакта 15 ноября г-н Красин открыл заседание, обратившись
к присутствующим с большой речью *. Указав на общность
экономических интересов, г-н Красин высказал надежду, что будет
принято во внимание существующее у обеих сторон безусловное
желание довести переговоры до благоприятного результата,
несмотря на все имеющиеся трудности. В речи можно отметить
следующие отдельные моменты: восстановление русской
промышленности является жизненно необходимым с экономической
и политической точек зрения. Желательна помощь Германии в
этом деле, которая принесла бы пользу и Германии. Было бы
заблуждением предполагать, что промышленное развитие
страны означает уменьшение спроса на промышленные изделия.
Точно так же сохранение монополии внешней торговли является
* См. док. 241.
380
жизненно важным вопросом для Союза, и ее следует
принципиально придерживаться. Единственная возможность расширить
внешнюю торговлю Союза заключается в том, чтобы повысить
производительность труда, развивать промышленность и
транспорт. Однако для этого и тем самым для увеличения русского
ввоза и вывоза в самую первую очередь необходимо обеспечить
кредиты. То же самое относится к Германии, и в этом вопросе —
который затрагивает также и область общей политики —
интересы Германии и Союза полностью параллельны; он надеется, что
переговоры приведут также к успешному решению вопроса о
кредитах.
Посол кратко ответил *, что он тоже надеется, что окажется
возможным перекинуть мост между обеими различными
экономическими системами.
17 ноября состоялось первое пленарное заседание, на
котором вначале со стороны Союза был предложен порядок работы.
Обращает на себя внимание предложение о попеременном пред-
седательствовании председателей делегации Союза и немецкой
делегации. Было отмечено, что такой порядок не является
обычным, и он был принят как проявление любезности по
отношению к председателю немецкой делегации. С нашей стороны был
передан текст немецкого [проекта] экономического соглашения
без статей о торговом представительстве, а затем приступили к
обсуждению соглашения о поселении. Подробное обсуждение
этого соглашения, а также правовые вопросы были переданы
подкомиссии, которая после этого собиралась почти ежедневно.
25 и 26 ноября состоялись пленарные заседания, на которых
кратко обсуждалось экономическое соглашение. В общем
обмене мнениями можно выделить следующие моменты, на
обсуждении которых был сделан особый упор со стороны Союза:
1. Торговое представительство.
2. Свободный от обложения ввоз зерна.
3. Предоставление кредитов путем образования
государственного фонда для оказания поддержки германской
промышленности.
4. Подготовка русских инженеров, техников и рабочих в
Германии.
Со ссылкой на статью 8, абзац 2, к пункту а)
экономического соглашения было также названо желательным заключение
ветеринарной конвенции.
С немецкой стороны был дан ответ в том смысле, что мы
ожидаем представления проекта соглашения о торговом
представительстве** (эта акция между тем состоялась, соглашение
представлено министерству иностранных дел с донесением от
29 числа прошлого месяца). По вопросам таможенных отноше-
* См. док. 242.
** См. док. 245.
381
ний вести переговоры нет возможности в связи с тем, что еще не
имеется нового немецкого таможенного тарифа. О
государственном кредитном фонде, очевидно, не может быть и речи, равным
образом нельзя рассчитывать и на заключение конвенции об эпи-
зоотиях. Вопрос о технической подготовке в Германии можно
обсудить. Всестороннее обсуждение экономического соглашения в
деталях было также поручено подкомиссии.
22 ноября прибыл эксперт г-н фон Грольман, за которым
28 ноября последовали гг. Шотт, Штраувен, Эшенбург и Грате-
нау. 5 декабря появился г-н Зайбель. Все господа по прибытии
приняли весьма активное участие в закрытых совещаниях.
Общее впечатление, произведенное к настоящему времени
ходом переговоров, следующее: по форме — исключительная
предупредительность со стороны Советского правительства и его
представителей. С другой стороны, по существу дела — налицо
совершенно несомненно желание заключить договор. Очевидно,
причины этого имеют преимущественно политический характер.
Тем не менее переговоры ведут хозяйственники, которым,
видимо, даны указания по возможности добиться результата, хотя и
без директивы о том, как это должно произойти.
Будет ли вообще возможно и в какой степени преодолеть
коренную противоположность немецкой и русской экономических
систем с помощью построенных на базе общего торгового права
формулировок, можно будет судить лишь тогда, когда
подвергнутся обсуждению все основные вопросы, что ожидается к
середине декабря.
Нынешнее состояние переговоров по отдельным вопросам
таково:
Правовая комиссия так продвинулась с подготовкой
соглашения о поселении, что его обсуждение на пленарном заседании
может состояться в понедельник, во второй половине дня. Главное
затруднение встретилось в области операционной деятельности
обществ (ст. 20). Точно так же еще открытым остается вопрос
об обращении с гражданами на территории другой стороны
(ст. 2). В других областях договоренность либо уже достигнута
без отказа от существенных немецких пожеланий, либо будет
достигнута на пленарном заседании. Соглашения, в большей части
уже согласованные в Берлине (консульский договор, соглашение
о наследовании и договор об оказании правовой помощи), здесь
вновь подверглись обсуждению с учетом имеющихся еще
открытых пунктов. Здесь можно считаться с возможностью достижения
единства, причем, правда, еще неясно, согласятся ли русские уже
теперь на приемлемую для нас форму ликвидации переходящих
русскому государству наследств.
Что касается переговоров об экономическом соглашении, то
русская делегация до сих пор занимала отрицательную позицию
в отношении главных наших требований (аквизиционное право,
торговый шпионаж, контингенты, общий свободный транзит).
382
С нашими предложениями относительно права на разработку
ископаемых русские в принципе согласны. В отношении
концессионного дела договоренность кажется возможной. Но
принципиальные различия во мнениях проявились в решительном отказе
русских допускать вмешательство в трудовое право. По разделу
«Товарооборот», урегулирование которого в целом, кажется, не
доставит больших затруднений, переговоры будут вестись на
основе других формулировок. Однако еще неясно, пойдут ли
русские на то, чтобы обусловить предоставление импортных и
экспортных лицензий определенным сроком. Но они определенно
отказались включить в договор подобное обязательство. Мы
теперь предложили это в ноте. Переговоры поаквизиционному
праву проходят очень трудно. Выяснилось, что в очень ограниченном
объеме (письменные оферты, случайные сделки, единичные
вояжи коммерсантов) аквизиция без регистрации возможна уже в
силу сегодняшней практики. При этом и здесь нет правовых
гарантий. Русские до сих пор отклоняли более широкое толкование
своих постановлений в пользу аквизиционного права. Является
проблематичным, возможно ли достичь цели с помощью
упрощенной регистрации. Переговоры по остальным принципиальным
вопросам экономического соглашения состоятся в подкомиссии
сегодня и в ближайшие дни, так что об этом еще нельзя сказать
ничего определенного. Почти наверняка следует ожидать
отклонения нашего предложения о контингентах. В ответ на наше
требование об общем свободном транзите до сих пор было лишь
высказано замечание о том, что согласно русско-итальянскому
договору на такой транзит можно согласиться, если речь идет об
открытых транзитных путях. Однако, судя по высказыванию Га-
нецкого на вчерашнем заседании председателей делегаций, это
может иметь лишь то значение, что для свободного транзита
пути вообще не будут открыты. С другой стороны, русские,
кажется, намерены дать заверения относительно транзита смешанным
экономическим обществам вне рамок договора.
Из упомянутых выше предложений, о которых мы
уведомлены, еще ни одно нам не передано, за исключением относящихся
к торговому представительству.
На состоявшемся вчера заседании президиума обеих
делегаций, в котором приняли участие с нашей стороны кроме
нижеподписавшегося г-н легационсрат д-р Марциус и г-н легацион-
срат д-р Штрубе, с русской стороны — г-н Ганецкий, г-н Янсон и
г-н Бродовский, был согласован следующий план работы в ходе
дальнейших переговоров: на следующей неделе, начинающейся
7 числа сего месяца, на двух пленарных заседаниях должны
быть обсуждены и утверждены результаты обсуждения в
подкомиссии соглашения о поселении, экономического соглашения,
консульского соглашения, соглашения о наследовании и
соглашения об оказании правовой помощи. При этом, очевидно, смогут
быть окончательно подготовлены три последних названных со-
383
глашения. Что касается соглашения о поселении и особенно
экономического соглашения, то в них должны быть зафиксированы
те пункты, в отношении которых единство до сих пор еще не
достигнуто. В соглашении о поселении, по-видимому, будет лишь
немного пунктов, в то время как в экономическом соглашении
остаются нерешенными сравнительно большое число вопросов,
и как раз главных вопросов, а к решению их в настоящее время
еще не найден подход.
Результаты состоявшихся переговоров должны быть
зафиксированы в протоколе, который будет служить основой для
дальнейших переговоров.
Наше предложение разрешить в течение ближайшей недели
еще несколько других проблем, в частности железнодорожное
соглашение и вопрос о правовой защите промысла, натолкнулось
на сопротивление со стороны русских, поскольку они, по их
словам, еще не имели возможности заняться нашими
соответствующими проектами. Только после рождества они смогут вести
переговоры по этим новым проектам. Может быть, все же удастся
решить вопрос о железнодорожном соглашении,
воспользовавшись фактом присутствия наших железнодорожных
специалистов. Вопрос о правовой защите промысла, в частности о праве
приоритета, мы тоже хотим попытаться пробить, если это как-то
можно, но перспектив на это мало.
После этого, примерно 15-го, наша деятельность здесь
должна будет временно закончиться, и поэтому мы намереваемся в
этот день или в один из последующих дней выехать отсюда.
В качестве дня отъезда, как указано выше, русским заранее
назвали 15 декабря. Участниками переговоров, равно как и в
здешней прессе, этот срок воспринят как непреложный факт, и
русские со своей стороны также считаются с этим, причем в
русской делегации до сих пор других пожеланий не высказывалось.
Явившись успехом намеченной тактики, это возымело свое
действие, заставив и русскую сторону интенсивно работать и
пунктуальнейшим образом соблюдать сроки переговоров. Шансы на
возможность продвинуться в работе к середине декабря
настолько, чтобы можно было к этому сроку или по меньшей мере в
ближайшее время завершить переговоры, с самого начала
расценивались как крайне незначительные, и фактически эта
возможность в результате проведенных до сих пор переговоров
оказалась исключенной. Более того, как указывалось выше,
обнаружилось такое количество пунктов разногласий, что
рассчитывать на скорое завершение переговоров нельзя. Делегация, в
частности представители хозяйственных ведомств, равно как и все
присутствующие здесь эксперты, считает необходимым после
назначенного на будущую неделю сквозного обсуждения
соглашения о поселении и экономического соглашения предложить
устроить перерыв в переговорах. Такое решение определено
следующими соображениями.
384
По существу дела значительное продление переговоров,
несомненно, должно было бы пробудить впечатление, будто
немецкая делегация, столкнувшись с упорным сопротивлением,
которое русские до сих пор оказывали в отношении наших
требований, была бы готова уступить. Без такой уступчивости в
настоящее время было бы и фактически невозможно продолжение
переговоров. Однако подобной уступчивости противостоят самые
серьезные сомнения, тем более что представители хозяйственных
ведомств категорически заявляют о невозможности для себя
продолжать переговоры без личного контакта со своими
министерствами (министерство хозяйства Германии, министерство
продовольствия и сельского хозяйства Германии, министерство
торговли Пруссии).
Равным образом представляется невозможным продолжение
переговоров в отсутствие экспертов. Все присутствующие здесь
эксперты заявили, что в силу причин делового и личного
характера они вынуждены уехать в середине декабря.
Представители хозяйственных ведомств подчеркнули, что их позиция в
значительной степени зависит от отъезда экспертов. Эксперты, по
их заявлениям, с января находятся в распоряжении делегации
для продолжения переговоров в течение длительного времени.
Исходя из положения вещей, следует ожидать, что после
рождественского перерыва русские представители будут более
склонны пойти нам навстречу в некоторых пунктах.
Г-н посол заявил мне о своем согласии с подобной оценкой
положения.
Следует ли после рождества вести переговоры в Берлине или
снова здесь — это пока вопрос открытый. До сих пор с русской
стороны подчеркивалось, что, принимая во внимание занятость
должностных лиц, было бы затруднительно вести переговоры по
экономическим вопросам вне Москвы. Этот вопрос, возможно,
следует еще выяснить в Берлине.
Из пересланного сюда с письмом министерства иностранных
дел от 27 ноября сего года — IV Ru R1127 — заявления
имперского союза германской промышленности от того же числа —
№ 2856 VII — явствует, что имперский союз, как таковой, занял
официальную позицию в отношении проектов экономического
соглашения и договора о поселении. Эти проекты были
предоставлены в распоряжение имперского союза в результате
настоятельных обращений тайного советника Бюхера к г-ну
статс-секретарю после отъезда делегации при условии, что они могут служить
исключительно для личного конфиденциального пользования.
Это было сделано с учетом того, что были категорически
отвергнуты неоднократные просьбы о предоставлении проектов со
стороны других ведущих объединений и правительств ряда земель.
Я осмеливаюсь упомянуть это на тот случай, если поступят
жалобы с другой стороны, и прошу проявить крайнюю
сдержанность в ознакомлении отдельных лиц с проектами.
385
Прошу направить прилагаемые копии данного доклада
заинтересованным хозяйственным ведомствам (министерству
хозяйства Германии, министерству продовольствия 1ермании,
министерству торговли Пруссии).
фон Кернер
Печат. no ZStA, Potsdam.
249. Протокол переговоров о заключении договора между СССР
и Германией
Москва, 16 декабря 1924 г.
Германская делегация,
возглавляемая
действительным тайным советником фон Кернером,
и советская делегация,
возглавляемая
членом коллегии Народного комиссариата внешней торговли
Ганецким,
вели переговоры с 12 ноября по 17 декабря 1924 г.
Результаты переговоров более детально видны из
приложенных протоколов пленарных заседаний 15, 17, 25 и 26 ноября и 9,
10, 12, 14 и 16 декабря. Из этих протоколов видно, в каких
вопросах уже достигнуто согласие и какие пункты еще остаются
спорными. Существует единодушие в том, что приложенные к
протоколам заседаний статьи не являются окончательной редакцией
и все положения договора должны быть определены после
окончания переговоров с обоюдного согласия. Открытыми остались,
в частности, следующие основные пункты:
I. Соглашение о поселении
Германское требование:
Акционерные и торговые общества любого вида поставить в
равное положение с подобными внутренними предприятиями.
Делегация Союза заявляет, что немецкие юридические лица
на территории Союза будут пользоваться правами юридических
лиц частного права Союза.
II. Экономическое соглашение
Германское требование:
1. Транзит.
Делегация Союза заявляет, что в ходе дальнейших
переговоров будут приняты во внимание определенные льготы при
применении действующего в Союзе декрета об открытых для транзита
путях, при этом делегация Союза выражает надежду, что в ходе
конкретных переговоров об этом будет найдена форма, которая
приведет к удовлетворению пожеланий германской делегации.
2. Почтовое сообщение.
Делегация Союза стоит на точке зрения, что этот вопрос
следует урегулировать в ходе переговоров о заключении почтовой
конвенции.
386
3. Вербовка покупателей, поездки и образцы.
Делегация Союза считает, что переданный ею проект о
выставках образцов отвечает в значительной степени пожеланиям
германской делегации по вопросу о вербовке покупателей.
Учитывая действующий в Союзе декрет об обязательной регистрации
иностранных фирм для ведения переговоров о сделках, а также
для заключения сделок об экспорте и импорте в Союзе,
делегация Союза заявляет, что в вопросе о процедуре регистрации
могут быть сделаны некоторые облегчения, которые расширили бы
по сравнению с существующей сейчас процедурой возможности
для германских торговых обществ и юридических лиц вести на
территории Союза переговоры о сделках и заключать сделки.
4. Контингенты.
Делегация Союза констатирует еще раз невозможность
лицензирования, не говоря уже о принятии решения в отношении
твердой закупки определенного количества товаров в Германии,
и выражает надежду, что практическое выполнение ее
предложения о консигнационных договорах и о специальном фонде для
германской торговли в Союзе значительно расширит деловые
связи Германии с Советским Союзом и позволит германской
промышленности определить возможности сбыта на территории
Советского Союза.
Требования СССР:
1. Торговое представительство.
Заявление германской делегации:
Несмотря на имеющееся расхождение во мнениях по данному
вопросу, германская делегация видит необходимость его
практического решения и выдвигает контрпредложения о
возобновлении переговоров в январе, тем более что она еще не имеет
инструкций своего правительства в отношении проекта СССР.
2. Таможенная конвенция.
Заявление германской делегации:
Работа по созданию нового всеобщего германского
таможенного тарифа еще не завершена; время завершения работы еще
невозможно предвидеть. В этих обстоятельствах переговоры о
практических таможенных соглашениях еще невозможны.
Германская делегация готова договориться о формальных
таможенных положениях, как это следует из проекта экономического
соглашения.
3. Ветеринарная конвенция.
Заявление германской делегации:
Опыт последнего времени, как показало заключение
конвенций такого рода с различными странами, дает делегации повод
выразить свои сомнения в отношении предложения Советского
Союза. Недавно переданный проект делегации СССР послан для
изучения в Берлин. Результат этого изучения будет сообщен так
скоро, как только возможно.
4. Германские кредиты.
387
Заявление германской делегации:
Германская делегация ссылается на пересланную ею по этому
вопросу «неофициальную программу».
III. Условия наибольшего благоприятствования общего
договора
В то время как делегация Союза заявила о готовности в
ходе дальнейших переговоров обсудить германский проект по
этому вопросу, сегодня она уже заявляет, что правительство
Советского Союза не в состоянии предоставить Германии те особые
привилегии, которые являются следствием особых отношений,
сложившихся в течение веков с азиатскими странами, с
которыми СССР имеет сухопутную границу.
Переговоры должны быть продолжены в январе 1925 г.
фон Кернер Ганецкий
д-р Хензель Зонненштраль-Пискорский
Печат. no ZStA, Potsdam.
250. К советско-германским переговорам (официальное
сообщение советской и германской делегаций)
19 декабря 1924 г. *
В начавшихся в Москве 12 ноября советско-германских
переговорах сделан, как имелось в виду с самого начала, перерыв
ввиду наступающих рождественских праздников.
Члены германской делегации 17-го сего месяца уехали в
Берлин.
Переговоры велись в течение истекшего периода главным
образом по вопросам о правах граждан (проект о водворении**)
и об экономическом соглашении. В отношении многих вопросов
уже достигнуто соглашение. В то же время разрешение
некоторых вопросов, связанных с рядом существенных требований
обеих сторон, пока отложено.
Переговоры будут продолжены после праздничного перерыва.
По ходу происходивших переговоров обе делегации имеют
основание ожидать, что обнаруженные во время переговоров
обеими сторонами понимание взаимных требований и желание
находить путь к соглашению позволят найти соответствующие
решения и для тех вопросов, которые остались пока открытыми.
Печат. по газ. «Известия»,
19 декабря 1924 г.
* Дата опубликования в советской печати.
** Проект соглашения о поселении.
388
251. Предложение правительства СССР правительству Германии
о заключении между СССР и Германией политического
договора
25 декабря 1924 г. *
СССР и Германия берут на себя обязательство не вступать
ни в политические, ни в экономические блоки, договоры,
соглашения или комбинации с третьими державами против другой
договаривающейся стороны.
СССР и Германия обязуются в дальнейшем координировать
свои действия по вопросу о вступлении в Лигу наций или о
посылке в Лигу наций наблюдателя.
Печат. по сб. «Документы
внешней политики СССР»,
т. VIII. М., 1963, стр. 785.
252. Письмо министра внутренних дел Германии министерству
иностранных дел Германии о советско-германском
экономическом соглашении
Берлин, 31 декабря 1924 г.
Содержание: о германо-русском экономическом соглашении.
На этих днях возвращается в Берлин немецкая делегация,
которая вела в Москве переговоры по проектам германо-русских
договоров. Что касается проекта соглашения об облегчении
обоюдных хозяйственных связей, то после переговоров, которые
в свое время министерство иностранных дел практиковало с
другими ведомствами, следовало бы ожидать предложений русских
относительно постановлений, касающихся торгового
представительства СССР, а не представлять таковые русским с немецкой
стороны. Чтобы не допускать никаких неясностей, я хотел бы
еще раз решительно заявить, что постановления относительно
русского торгового представительства, в каком виде они
содержатся в последнем представленном министерством иностранных
дел проекте и как они частично были изменены в ходе совещаний
от 23, 26 и 30 сентября сего года, для меня вряд ли являются
приемлемыми. В особенности я не могу заявить о своем согласии
с тем, что кроме руководителя торгового представительства и
другим сотрудникам будут предоставлены привилегии,
преимущества и льготы. Равным образом для меня недопустимо то, что
в заключительном протоколе к ст. I руководителю торгового
представительства и целому ряду других сотрудников
предоставляются консульские привилегии в соответствии с
постановлениями германо-русского консульского договора, так что в их
жилища можно получить доступ только с согласия владельцев.
* Дата передачи настоящего предложения народным комиссаром
иностранных дел СССР Г. В. Чичериным послу Германии в СССР У. Брокдорф-
Ранцау.
389
Экстерриториальность также и жилищ лиц, названных в ст. I,
абз. 3, соглашения, не может быть признана ни в коем случае.
Я могу лишь постоянно предостерегать против того, чтобы
для получения сомнительных преимуществ в области внешней
и экономической политики приносились в жертву
внутриполитические интересы рейха таким образом, что могут подвергнуться
угрозе устои его конституции. Сошлюсь на мои письма от 15
сентября 1924 г. —Р.7268 —и от 12 ноября 1924 г. —Р.7814 II,—в
которых было показано, сколь действенным образом посвящают
себя делу большевизации Германии официальные русские
представительства в Германии. Далее, сошлюсь на поступившее от
имперского комиссара по вопросам контроля над общественным
порядком донесение от 15 ноября 1924 г. — № 10006/24 II,—
согласно которому при разгоне одного собрания коммунистов двое
из арестованных лиц оказались сотрудниками русского
посольства либо русского торгового представительства. Кроме того,
прилагаю копии еще двух донесений, поступивших ко мне через
посредство г-на прусского министра внутренних дел. Одно
содержит весьма примечательные высказывания о русском
торговом представительстве в Берлине; из другого явствует, что как
раз экстерриториальные жилища и должны служить для
хранения коммунистического оружия. Наконец, прилагаю еще копию
донесения комиссара по вопросам контроля над общественным
порядком от 16 декабря 1924 г. — № 10385/24 II, — из которого
видна связь между немецкими коммунистами и официальными
русскими учреждениями.
Печат. no ZStA, Potsdam.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 5
1. Протокол заседания членов германского
правительства, входящих в состав германской
делегации на Генуэзской конференции 17 апреля
1922 г. 31
2. Телеграмма начальника рейхсканцелярии К. Ве-
вера главе германской делегации на Генуэзской
конференции рейхсканцлеру И. Вирту .... 19 апреля
1922 г. 32
3. Телеграмма посольства Германии в США
министерству иностранных дел Германии 19 апреля
1922 г. 33
4. Памятная записка германской делегации на
Генуэзской конференции о переговорах с
представителями советской делегации в связи с
заключением Рапалльского договора 19 апреля
1922 г. —
5. Письмо члена германской делегации на
Генуэзской конференции А. Мальцана советнику
министерства иностранных дел Германии Г. Гаушиль-
ду в связи с заключением Рапалльского
договора 20 апреля
1922 г. 34
6. Письмо посла Германии в Великобритании
Ф. Штамера министерству иностранных дел
Германии о реакции Лондона на заключение
Рапалльского договора 20 апреля
1922 г. 35
7. Телеграмма статс-секретаря министерства
иностранных дел Германии Э. Ханиэля министру
иностранных дел Германии В. Ратенау в Геную 25 апреля
1922 г. 37
8. В Политбюро ЦК РКП (б) 29 апреля
1922 г. 38
9. Телеграмма статс-секретаря министерства
иностранных дел Германии Э. Ханиэля посольствам
Германии в Великобритании и Франции ... / мая 1922 а. 39
10. Письмо германо-восточноевропейского
экономического объединения рейхсканцлеру И. Вирту об
одобрении Рапалльского договора 2 мая 1922 г. 39
11. Запись беседы легационного советника МИД
Германии Г. Гаушильда с советниками
полномочного представительства РСФСР в Германии
С. И. Бродовским и Е. Б. Пашуканисом . . . 3 мая 1922 г. 40
12. Из письма министра в отставке Г. Раумера
министру иностранных дел Германии В. Ратенау . 9 мая 1922 г. 42
13. Из первого выступления заместителя
председателя Советской делегации Г. В. Чичерина на
четвертом заседании подкомиссии Первой
комиссии Генуэзской конференции 17 мая 1922 г. 45
14. Речь депутата В. Штекера (КПГ) в рейхстаге . 4 июля 1922 г. 46
15. Запись беседы министериальдиректора МИД
Германии А. Мальцана с послом Великобритании
в Германии Д'Аберноном о Рапалльском
договоре и его распространении на Советские
республики 6 июля 1922 г. 51
16. Письмо министериальдиректора МИД Германии
А. Мальцана рейхсканцлеру И. Вирту .... 21 июля 1922 г. 52
17. Речь полномочного представителя РСФСР в
Германии Н. Н. Крестинского при вручении им
верительных грамот президенту Германии
Ф. Эберту 2 августа
V У 1922 г. 53
18. Речь президента Германии Ф. Эберта при
вручении ему верительных грамот полномочным
представителем РСФСР в Германии Н. Н. Крестин-
ским 2 августа
1922 г. 54
19. Сообщение об открытии совещания советской
комиссии по подготовке русско-германского
торгового договора 17 августа
1922 г. 55
20. Письмо заместителя народного комиссара
иностранных дел РСФСР Л. М. Карахана советнику
представительства Германии в РСФСР В. Радо-
вицу 18 августа
1922 г. 56
21. Нота Народного комиссариата иностранных дел
РСФСР представительству Германии в РСФСР 5 октября
1922 г. 57
22. Из письма советника полномочного
представительства РСФСР в Германии С. И. Бродовского
заместителю народного комиссара иностранных
дел РСФСР Л. М. Карахану 12 октября
1922 г. 58
23. Из письма народного комиссара иностранных дел
РСФСР Г. В. Чичерина советнику полномочного
представительства РСФСР в Германии С. И.
Бродовскому 13 октября
1922 г. —
392
24. Из письма полномочного представителя РСФСР
в Германии Н. Н. Крестинского народному
комиссару иностранных дел РСФСР Г. В.
Чичерину 18 октября
1922 г. 59
25. Записка, составленная министериальдиректором
МИД Германии А. Мальцаном, рейхсканцлеру об
одобрении президентом Германии проекта
договора о распространении Рапалльского договора
на союзные с РСФСР республики 2 ноября
1922 г. 63
26. Протокольная запись совещания представителей
ведомств в министерстве иностранных дел
Германии относительно распространения
Рапалльского договора на союзные с РСФСР республики 4 ноября
1922 г. —
27. Записка посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-
Ранцау о беседе в связи с вручением им
верительных грамот Председателю Всероссийского
Центрального Исполнительного Комитета
М. И. Калинину 5 ноября
1922 г. 66
28. Записка министериальдиректора МИД
Германии А. Мальцана о разговоре по телефону с
послом Великобритании в Германии лордом
Д'Аберноном о подписании договора о
распространении Рапалльского договора на союзные с
РСФСР республики 6 ноября
1922 г. 67
29. Из статьи Г. В. Чичерина сПять лет красной
дипломатии» 7 ноября
1922 г. 68
30. Письмо посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-
Ранцау министерству иностранных дел Германии 7 ноября
1922 г. —
31. Письмо министерства хозяйства Германии
заведующему IV отделом министерства иностранных
дел Германии В. Вальроту 10 ноября
1922 г. 69
32. Интервью посла Германии в РСФСР У. Брок-
дорф-Ранцау сотруднику РОСТА ...... // ноября
1922 г. 75
33. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брок-
дорф-Ранцау рейхсканцлеру В. Куно .... 25 ноября
1922 г. 76
34. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брок-
дорф-Ранцау министру иностранных дел
Германии Ф. Розенбергу 26 ноября
1922 г. —
35. Проект речи министра иностранных дел
Германии Ф. Розенберга в комиссии по иностранным
делам рейхстага о значении Рапалльского
договора 30 ноября
1922 г. 11
36. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Ф. Розенберга послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау / декабря
1922 г. . 82
26 Заказ 1802
393
37. Письмо Народного комиссариата юстиции
РСФСР Народному комиссариату иностранных
дел РСФСР / декабря
1922 г. 83
38. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брок-
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 2 декабря
1922 г. —
39. Письмо полномочного представителя РСФСР в
Германии Н. Н. Крестинского заместителю
народного комиссара иностранных дел РСФСР
М. М. Литвинову 2 декабря
1922 г. —
40. Из доклада посла Германии в РСФСР У. Брок-
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 6 декабря
1922 г. 86
41. Письмо торгового представителя РСФСР в
Германии Б. С. Стомонякова Председателю Совета
Народных Комиссаров РСФСР В. И. Ленину
о заключенных в Берлине договорах 13 декабря
1922 г. 89
42. Письмо Центрального Комитета Всероссийского
объединения работников химической
промышленности борющимся рабочим анилиновых фабрик
в Людвигсхафене и Пфальце 16 декабря
1922 г. 93
43. Письмо советника полномочного
представительства РСФСР в Германии С. И. Бродовского
заместителю народного комиссара иностранных
дел РСФСР М. М. Литвинову о беседе со статс-
секретарем МИД Германии А. Мальцаном . . 20 декабря
1922 г. —
44. Из записи беседы и. о. заведующего подотделом
Центральной Европы отдела Запада НКИД
РСФСР А. А. Штанге с тайным советником МИД
Германии Р. Асмисом о возможностях развития
советско-германских экономических связей . . 25 декабря
1922 г. 94
45. Письмо президента Германии Ф. Эберта
Председателю ВЦИК М. И. Калинину о назначении
У. Брокдорф-Ранцау послом в Москву .... 27 декабря
1922 г. 97
46. Из интервью торгового представителя РСФСР в
Германии Б. С. Стомонякова корреспонденту
газеты «Известия» о развитии торговых связей с
Германией 29 декабря
1922 г. 98
47. Германская ратификационная грамота Рапалль-
ского договора, подписанного 16 апреля 1922 г. 31 декабря
1922 г. 100
48. Из статьи в центральном органе КПГ газете
«Die Rote Fahne» о мировой политике в 1922 г. 31 декабря
1922 г. —
49. Письмо народного комиссара иностранных дел
РСФСР Г. В. Чичерина поверенному в делах
РСФСР в Германии ('. И. Бродовскому, из
Лозанны 9 января
1923 г. —
394
50. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству РСФСР в
Германии 9 января
1923 г. 101
51. Нота посольства Германии в РСФСР Народному
комиссариату иностранных дел РСФСР ... 13 января
1923 г. 102
52. Обращение Всероссийского Центрального
Исполнительного Комитета к народам всего мира в
связи с оккупацией Францией Рурской области 13 января
1923 г. 103
53. Нота Народного комиссариата иностранных дел
РСФСР посольству Германии в РСФСР ... 17 января
1923 г. 105
54. Запись беседы и. о. заведующего подотделом
Центральной Европы отдела Запада НКИД
РСФСР А. А. Штанге с экспертом МИД
Германии М. Шлезингером 24 января
1923 г. 106
55. Письмо полномочного представителя РСФСР в
Германии Н. Н. Крестинского заместителю
народного комиссара иностранных дел РСФСР
М. М. Литвинову 27 января
1923 г. 108
56. Речь Клары Цеткин на открытии VIII съезда
Коммунистической партии Германии в Лейпциге 28 января
1923 г. 110
57. Протокол об обмене ратификационными
грамотами германо-русского договора, заключенного
между РСФСР и Германией в Рапалло 16
апреля 1922 г 31 января
1923 г. 122
58. Из статьи Клары Цеткин сК вопросу оккупации
Рура» Январь 1923 г. 123
59. Письмо генерального директора Всеобщей
электрической компании Ф. Дейча послу Германии в
РСФСР У. Брокдорф-Ранцау об участии
немецких фирм в строительстве Волховской
гидроэлектростанции 6 февраля
1923 г. 124
60. Письмо торгового представителя РСФСР в
Германии Б. С. Стомонякова Центральному
Комитету РКП (б) по вопросу о концессиях .... 9 февраля
1923 г. 126
61. Письмо действительного тайного советника МИД
Германии П. Кернера послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау о переговорах с РСФСР в
развитие Рапалльского договора 20 февраля
1923 г. 130
62. Нота Народного комиссариата иностранных дел
РСФСР посольству Германии в РСФСР . . . 28 февраля
1923 г. 134
63. [Соглашение между РСФСР и Германией о
продаже хлеба Германии] [/ марта
1923 г.] —
64. Письмо посла Германии в РСФСР У. Брокдорф-
Ранцау тайному действительному советнику
МИД Германии П. Кернеру 15 марта
1923 г. 136
395
65. Обращение Международной конференции
рабочих к рабочим всех стран 18 марта
1923 г. 137
66. Беседа торгового представителя РСФСР в
Германии Б. С. Стомонякова с представителем
газеты «Deutsche Allgemeine Zeitung» о торговых
отношениях между РСФСР и Германией . . . 24 марта
1923 г. 140
67. Телеграмма легационного советника МИД
Германии Г. Гаушильда послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау 27 марта
1923 г. 143
68. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству РСФСР в
Германии 6 апреля
1923 г. 144
69. Меморандум экспертов министерства
иностранных дел Германии по вопросам русской
экономики о апреля
1923 г. 14о
70. Нота посольства Германии в РСФСР Народному
комиссариату иностранных дел РСФСР . . . 10апреля
71. Письмо статс-секретаря МИД Германии А. Маль-
цана статс-секретарю имперской канцелярии !Lfш
72. Разъяснения заведующего отделом IVa
(Восточная Европа) МИД Германии В. Вальрота к
советско-германскому соглашению о поставках
товаров от 1 марта 1923 г и апреля
1923 г. 151
73. Письмо народного комиссара иностранных дел
РСФСР Г. В. Чичерина послу Германии в
РСФСР У. Брокдорф-Ранцау по случаю
годовщины Рапалльского договора 1ПОапрвЛЯ
1923 <?. loo
74. Письмо министериальдиректора МИД Германии
В. Вальрота торговому представителю РСФСР в
Германии Б. С. Стомонякову о внесении
дополнений в текст советско-германского соглашения
о поставках товаров '8 апреля
1923 г. 154
75. Телеграмма министра иностранных дел Германии
Ф. Розенберга послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау 19 апреля
1923 г. 156
76. [Соглашение между правительством РСФСР и
правительством Германии относительно
торговых судов, попавших во власть другой стороны] [23 апреля
1923 г.] 157
77. От Народного комиссариата иностранных дел
РСФСР , 25 апреля
1923 г. 158
78. Телеграмма посла Германии в РСФСР У.
Брокдорф-Ранцау в МИД для рейхсканцлера в
отставке И. Вирта по случаю годовщины
Рапалльского договора 25 апреля
1923 г. 159
396
79. Письмо торгового представителя РСФСР в
Германии Б. С. Стомонякова министериальдиректо-
ру МИД Германии В. Вальроту о дополнениях
к советско-германскому соглашению о
поставках товаров 28 апреля
1923 г. 159
80. Из статьи Клары Цеткин «За жизненные
национальные права Германии» Апрель 1923 г. 164
81. Письмо советника полномочного
представительства РСФСР в Германии С. И. Бродовского
заместителю народного комиссара иностранных дел
РСФСР М. М. Литвинову 3 мая 1923 г. 165
82. Протокольная запись о совещании,
состоявшемся в имперском министерстве хозяйства 27 и
28 апреля 1923 г. по вопросу о советско-гермчч-
ском соглашении о поставках товаров .... 3 мая 1923 г. 166
83. Телеграмма посла Германии в РСФСР У. Брок-
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 10 мая 1923 г. 167
84. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Ф. Розенберга послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау 13 мая 1923 г. 168
85. Призыв к оказанию поддержки Советской
России, опубликованный в центральном органе КПГ
газете «Die Rote Fahne» 13 мая 1923 г. —
86. Письмо министра иностранных дел Германии
Ф. Розенберга послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау о начале переговоров в
развитие Рапалльского договора 16 мая 1923 г. 170
87. Телеграмма министра иностранных дел Германии
Ф. Розенберга посольству Германии в РСФСР 17 мая 1923 г. 172
88. Из письма заместителя народного комиссара
иностранных дел РСФСР М. М. Литвинова
полномочному представителю РСФСР в Германии
Н. Н. Крестинскому 21 мая 1923 г. 173
89. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Ф. Розенберга послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау 25 мая 1923 г. —
90. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Ф. Розенберга послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау 25 мая 1923 г. 174
91. Нота Народного комиссариата иностранных дел
РСФСР посольству Германии в РСФСР . . . 29 мая 1923 г. —
92. Выписка из протокола заседания имперского
кабинета о запрещении въезда делегатов на
сессию организации Международная рабочая
помощь Советской России 8 июня 1923 г. —
93. Памятная записка полномочного
представительства РСФСР в Германии по вопросу о советской
монополии внешней торговли // июня 1923 г. 175
94. Телеграмма IV отдела МИД Германии
посольству Германии в РСФСР, германскому
консульству в Петрограде и генеральному консульству
в Харькове , % , . 13 июня 1923 а 178
397
95. Письмо председателя рейхстага П. Лёбе
министерству иностранных дел о принятии 19 июня
1923 г. проекта закона о договоре между
Германией и Советскими республиками от 5
ноября 1922 г 20 июня 1923 г. 178
96. Телеграмма министериальдиректора МИД
Германии А. Мальцана послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау 25 июня 1923 г. —
97. Из протокола первого заседания советской и
германской делегаций на переговорах о
заключении договора между Германией и СССР ... 26 июня 1923 г. 179
98. Сообщение центрального органа КПГ газеты
«Die Rote Fahne» о создании «Общества друзей
Новой России» 30 июня 1923 г. 181
99. Из интервью посла Германии в СССР У.
Брокдорф-Ранцау газете «Известия» 1 июля 1923 г. 182
100. Договор между торговым, представительством
РСФСР в Германии и имперским кредитным
обществом с ограниченной ответственностью . . 3 июля 1923 г. 184
101. Нота торгового представительства РСФСР в
Германии министерству иностранных дел Германии 3 июля 1923 г. 189
102. Письмо торгового представителя РСФСР в
Германии министерству иностранных дел Германии
о присоединении союзных с РСФСР Советских
республик к соглашению, заключенному между
торгпредством РСФСР в Германии и имперским
кредитным обществом 3 июля 1923 г. 19Э
103. Письмо министериальдиректора МИД Германии
В. Вальрота торговому представителю РСФСР в
Германии Б. С. Стомонякову 4 июля 1923 г. 191
104. Письмо министериальдиректора МИД Германии
В. Вальрота торговому представительству
РСФСР в Германии 4 июля 1923 г. —
105. Письмо статс-секретаря МИД Германии А.
Мальцана статс-секретарю имперской канцелярии о
советско-германском соглашении о поставках
товаров 4 июля 1923 г. 192
106. Телеграмма заместителя народного комиссара
иностранных дел РСФСР М. М. Литвинова
полномочному представителю РСФСР в Германии
Н. Н. Крестинскому 9 июля 1923 г. 196
107. Выписка из протокола заседания имперского
кабинета о советско-германском соглашении о
поставках товаров 9 июля 1923 г. —
108. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Ф. Розенберга послу Германии в РСФСР
У. Брокдорф-Ранцау 9 июля 1923 г. —
109. Телеграмма посла Германии в РСФСР У.
Брокдорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 17 июля 1923 г. 197
ПО. Нота народного комиссара иностранных дел
РСФСР Г. В. Чичерина поверенному в делах
' Германии в РСФСР В. Радовицу 21 июля 1923 г. —
398
111. Нота народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина поверенному в делах
Германии в СССР В. Радовицу 23 июля 1923 г. 199
112. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Ф. Розенберга послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 27 июля 1923 г. 200
113. Нота поверенного в делах Германии в СССР
В. Радовица народному комиссару иностранных
дел СССР Г. В. Чичерину 29 июля 1923 г. —
114. Письмо народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина поверенному в делах
Германии в СССР В. Радовицу о развитии
экономических связей с Германией 3 августа
1923 г. 201
115. Письмо полномочного представителя СССР в
Германии Н. Н. Крестинского народному
комиссару иностранных дел СССР Г. В. Чичерину об
участии Германии в международной
транспортной конференции и планах вступления в Лигу
наций 3 августа
1923 г. 203
116. Телеграмма заведующего информационным
отделом торгового представительства СССР в
Германии заместителю народного комиссара
иностранных дел СССР М. М. Литвинову 16 августа
1923 г. —
117. Речи полномочного представителя СССР в
Германии Н. Н. Крестинского и президента
Германии Ф. Эберта по случаю вручения верительных
грамот полномочным представителем СССР в
Германии 18 августа
1923 г. 204
118. Письмо народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина поверенному в делах
СССР в Германии С. И. Бродовскому об
участии Германии в международной транспортной
конференции Лиги наций 27 августа
1923 г. 205
119. Из письма народного комиссара иностранных
дел СССР Г. В. Чичерина поверенному в делах
СССР в Германии С. И. Бродовскому о
возобновлении котировки на берлинской бирже
довоенных русских ценных бумаг 27 августа
1923 г. 206
120. Верительная грамота посла Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 30 августа
1923 г. 207
121. Письмо торгового представителя СССР в
Германии Б. С. Стомонякова министерству
иностранных дел Германии 12 сентября
1923 г. —
122. Письмо Народного комиссариата иностранных
дел СССР полномочному представителю СССР
в Германии Н. Н. Крестинскому 24 сентября
1923 г. 208
123. Письмо народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина полномочному
представителю СССР в Германии Н. Н. Крестинскому об
399
усилении антисоветских тенденций в германской
политике / октября
1923 г. 210
124. Нота посольства Германии в СССР Народному
комиссариату иностранных дел СССР .... 3 октября
1923 г. 211
125. Из письма полномочного представителя СССР в
Германии Н. Н. Крестинского народному
комиссару иностранных дел СССР Г. В. Чичерину об
опубликовании в газете «Форвертс»
провокационного сообщения о так называемых «складах
оружия» 5 октября
1923 г. 212
126. От отдела печати НКИД СССР в октября
1923 г. 213
127. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 12 октября
1923 г. 215
128. Протокол [об обмене ратификационными
грамотами заключенного 5 ноября 1922 г. Договора
между СССР и Германией о распространении на
союзные с РСФСР республики договора,
заключенного 16 апреля 1922 г. в Рапалло между
РСФСР и Германией] [26 октября
1923 г.] 210
129. Из «Правительственной программы» генерала
Секта Октябрь 1923 г. 217
130. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брок-
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 19 ноября
1923 г. 218
131. Телеграмма министериальдиректора МИД
Германии В. Вальрота послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 22 ноября
1923 г. -
132. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 15—17 декабря
1923 г. 219
133. Из речи народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина на Всесоюзном
совещании уполномоченных Народного комиссариата
внешней торговли 7 января
1924 г. 220
134. Интервью председателя комиссии по заключению
торгового договора с Германией С. И.
Бродовского газете «Известия» 9 января
1924 г —
135. Из краткого обзора внешней политики СССР за
1923 г 14 января
1924 г 221
136. Из меморандума правительства СССР по
вопросам торговли, заказов и концессий за 1923 г. . 16 января
137. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брок- 1924 г' 222
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 22 января
138. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брок- г' "~
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 23 января
1924 г. —
400
139. Телеграмма статс-секретаря МИД Германии
А. Мальцана послу Германии в СССР У. Брок-
дорф-Ранцау 23 января
1924 г. 223
140. Телеграмма статс-секретаря МИД Германии
A. Мальцана народному комиссару иностранных
дел СССР Г. В. Чичерину 23 января
1924 г. —
141. Обращение к партии руководства
Коммунистической партии Германии в связи со смертью
B. И. Ленина Конец января
1924 г. 224
142. Соболезнование президента Германии в связи
со смертью В. И. Ленина 29 января
1924 г. 22G
143. Соболезнование фракции КПГ германского
рейхстага в связи со смертью В. И. Ленина . . 29 января
1924 г. —
144. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брок-
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 29 января
1924 г. 227
145. Из отчета правительства СССР на II
Всесоюзном съезде Советов 30 января
1924 г. 228
146. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 18 февраля
1924 г. 229
147. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 18 февраля
1924 г. 232
148. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 20 февраля
1924 г. 233
149. Статья Г. В. Чичерина сГермания и Лига наций» 22 февраля
1924 г 234
150. Письмо представителя компании «Даймлер-Мо-
торен Гезельшафт» Р. Катценштайна
министерству иностранных дел Германии 26 февраля
1924 г. 239
151. Письмо заведующего подотделом отдела
Центральной Европы НКИД СССР А. А. Штанге
советнику посольства Германии в СССР В. Радо-
вицу 8 марта 1924 г. 240
152. Письмо советника посольства Германии в СССР
В. Радовица заведующему подотделом отдела
Центральной Европы НКИД СССР А. А. Штанге 10 марта 1924 г. 241
153. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству СССР в
Германии 21 марта 1924 г. —
154. Нота посольства Германии в СССР Народному
комиссариату иностранных дел СССР .... 22 марта 1924 г. 242
155. Письмо главы германской делегации на
переговорах о заключении торгового договора между
СССР и Германией П. Кернера заведующему
IV отделом МИД Германии В. Вальроту о ходе
советско-германских переговоров ...... 24 марта 1924 г. 243
401
156. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 25 марта 1924 г. 244
157. Из предвыборного воззвания КПГ в связи с
выборами в рейхстаг в 1924 году 2 апреля 1924 г. 247
158. Письмо действительного тайного советника МИД
Германии П. Кернера послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау о ходе советско-германских
переговоров 3 апреля 1924 г. 248
159. Из письма заведующего IV отделом МИД
Германии В. Вальрота послу Германии в
Великобритании Ф. Штамеру 7 апреля 1924 г. 249
160. Сообщение об утверждении Советом Народных
Комиссаров СССР текста консульской
конвенции между СССР и Германией // апреля
1924 г. 253
161. Заявление народного комиссара иностранных
дел СССР Г. В. Чичерина представителям
советской печати в связи со 2-й годовщиной
подписания Рапалльского договора 16 апреля
1924 г. 255
162. Письмо народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау в связи со 2-й годовщиной
подписания Рапалльского договора 16 апреля
1924 г. 257
163. Телеграмма посла Германии в СССР У.
Брокдорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 16 апреля
1924 г. 258
164. Письмо министра иностранных дел Германии
Г. Штреземана полномочному представителю
СССР в Германии Н. Н. Крестинскому в связи
со 2-й годовщиной подписания Рапалльского
договора 17 апреля
1924 г. —
165. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР .... 24 апреля
1924 г. 259
166. Записка действительного тайного советника
МИД Германии П. Кернера о необходимости
продолжения советско-германских переговоров
о соглашении о выдаче преступников .... 24 апреля
1924 г. —
167. Телеграмма полномочного представителя СССР
в Германии Н. Н. Крестинского заместителю
народного комиссара иностранных дел СССР
М. М. Литвинову 3 мая 1924 г. 260
168. Телеграмма посла Германии в СССР У.
Брокдорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 3 мая 1924 г. —
169. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству СССР в
Германии 3 мая 1924 г. 261
170. Официальное сообщение полномочного
представительства СССР в Германии 4 мая 1924 г. 262
402
171. Нота полномочного представителя СССР в
Германии Н. Н. Крестинского министру
иностранных дел Германии Г. Штреземану 4 мая 1924 г. 263
172. Нота полномочного представителя СССР в
Германии Н. Н. Крестинского министру
иностранных дел Германии Г. Штреземану 4 мая 1924 г. 268
173. Нота министра иностранных дел Германии
Г. Штреземана полномочному представителю
СССР в Германии Н. Н. Крестинскому .... 5 мая 1924 г. 270
174. Письмо представителя компании «Шмидт и Дон-
нер» Г. Доннера министру иностранных дел
Германии Г. Штреземану об осуждении
полицейской акции против торгового представительства
СССР в Берлине 5 мая 1924 г. —
175. Заявление для советской печати заместителя
народного комиссара иностранных дел СССР
М. М. Литвинова 6 мая 1924 г. 272
176. Письмо статс-секретаря МИД Германии
А. Мальцана прусскому министру внутренних
дел о полицейской акции против торгового
представительства СССР в Берлине 6 мая 1924 г. 275
177. Из сообщения центрального органа КПГ газеты
«Die Rote Fahne» о массовых митингах в защиту
Советской России 7 мая 1924 г. 277
178. Нота полномочного представительства СССР в
Германии министерству иностранных дел
Германии 7 мая 1924 г. 278
179. Резолюция, принятая на созванном по
инициативе КПГ в Хемниц-Габленце митинге протеста
против полицейского налета на торговое
представительство СССР в Берлине 7 мая 1924 г. 279
180. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брок-
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 12 мая 1924 г. 280
181. Телеграмма посла Германии в СССР У. Брок-
дорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 12 мая 1924 г. —
182. Нота народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 12 мая 1924 г. —
183. Нота министра иностранных дел Германии
Г. Штреземана временному поверенному в делах
СССР в Германии С. И. Бродовскому .... 12 мая 1924 г. 283
184. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 14 мая 1924 г. 286
185. Сообщение советской печати о закрытии
торгового представительства СССР в Германии в
связи с провокационными действиями германской
полиции 14 мая 1924 г. —
403
186. Сообщение советской печати о прекращении
экономических отношений с Германией в связи с
налетом германской полиции на торговое
представительство СССР в Германии 17 мая 1924 г. 287
187. Телеграмма полномочного представителя СССР
в Германии Н. Н. Крестинского Народному
комиссариату иностранных дел СССР 22 мая 1924 г. —
188. Нота посла Германии в СССР У. Брокдорф-
Ранцау народному комиссару иностранных дел
СССР Г. В. Чичерину 23 мая 1924 г. 288
189. Письмо министра внутренних дел министерству
иностранных дел Германии о
советско-германском экономическом соглашении 24 мая 1924 г. 291
190. Выступление народного комиссара внешней
торговли СССР Л. Б. Красина на XIII съезде
РКП(б) 26 мая 1924 г. 292
191. Нота народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 31 мая 1924 г. 299
192. Сообщение посла Германии в СССР У.
Брокдорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии о беседе с народным комиссаром
иностранных дел СССР Г. В. Чичериным .... 3 июня 1924 г. 306
193. Записка действительного тайного советника
IV отдела МИД Германии П. Кернера
относительно специальных переговоров о статусе
торгового представительства СССР в Германии . . 3 июня 1924 г. 307
194. Телеграмма министерства иностранных дел
Германии посольству Германии в СССР .... д июня 1924 г. 310
195. Интерпелляция депутата германского рейхстага
Эрнста Тельмана и фракции КПГ
правительству Германии ]2 июня 1924 г. 312
196. Письмо министра иностранных дел Германии
Г. Штреземана министру хозяйства Э. Хамму по
вопросу об экстерриториальности торгового
представительства СССР /2 июня 1924 г. 313
197. Письмо народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау о возможности мирного
разрешения конфликта между СССР и Германией 14 июня 1924 г. 314
198. Телеграмма министерства иностранных дел
Германии послу Германии в СССР У. Брокдорф-
Ранцау 17 июня 1924 г. 316
199. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 25 июня 1924 г. 317
200. Записка тайного советника МИД Германии
Г. Гаушильда для министра иностранных дел
Г. Штреземана к его беседе с заместителем
народного комиссара иностранных дел СССР
М. М. Литвиновым 30 июня 1924 г. —
404
201. Из письма заместителя народного комиссара
иностранных дел СССР М. М. Литвинова
народному комиссару иностранных дел СССР
Г. В. Чичерину о беседе с министром
иностранных дел Германии Г. Штреземаном / июля 1924 г. 318
202. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Г. Штреземана послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау / июля 1924 г. 323
203. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Г. Штреземана посольству Германии в
СССР 3 июля 1924 г. 324
204. Политический доклад посла Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 4 июля 1924 г. 325
205. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Г. Штреземана посольству Германии в СССР 5 июля 1924 г. 326
206. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Г. Штреземана послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 9 июля 1924 г. 327
207. Телеграмма посла Германии в СССР У.
Брокдорф-Ранцау министерству иностранных дел
Германии 26 июля 1924 г. 328
208. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 29 июля 1924 г. 329
209. Протокол [об урегулировании инцидента,
вызванного действиями германской полиции против
торгового представительства СССР в Германии] [29 июля
1924 г.] 330
210. Телеграмма статс-секретаря министерства
иностранных дел Германии А. Мальцана всем
германским дипломатическим представительствам 29 июля 1924 г. 332
211. Телеграмма народного комиссара иностранных
дел СССР Г. В. Чичерина министру иностранных
дел Германии Г. Штреземану 30 июля 1924 г. 333
212. Телеграмма министра иностранных дел
Германии Г. Штреземана народному комиссару
иностранных дел СССР Г. В. Чичерину / августа
1924 г. —
213. Письмо посла Германии в СССР У. Брокдорф-
Ранцау народному комиссару иностранных дел
СССР Г. В. Чичерину 3 августа
1924 г. —
214. Письмо народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 12 августа
1924 г. 334
215. Телеграмма министерства иностранных дел
Германии имперскому министерству внутренних дел 12 августа
1924 г. —
216. Доклад представителя имперского министра
внутренних дел о совещании, состоявшемся в
министерстве иностранных дел Германии 18
августа 1924 г., о дипломатической курьерской связи 19 августа
1924 г 335
405
217. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР .... 28—29 августа
1924 г. 338
218. Из воззвания Центрального Комитета КПГ в
связи с принятием рейхстагом закона о «плане
Дауэса» 29 августа
1924 г. —
219. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР 17 сентября
1924 г. 340
220. Из доклада председателя германской делегации
на переговорах с СССР П. Кернера министру
иностранных дел Германии Г. Штреземану . . 19 сентября
1924 г. 342
221. Из записи беседы заместителя народного
комиссара иностранных дел СССР М. М. Литвинова с
поверенным в делах Германии в СССР В. Радо-
вицем 22 сентября
1924 г. 343
222. Меморандум правительства Германии
правительству СССР 26 сентября
1924 г. 345
223. Доклад представителя имперского министра
внутренних дел о совещаниях, состоявшихся в
министерстве иностранных дел Германии 23, 26
и 30 сентября 1924 г., по вопросу о проекте
советско-германского экономического соглашения 7 октября
1924 г. 346
224. Письмо советника полномочного
представительства СССР в Германии С. И. Бродовского
Народному комиссариату иностранных дел СССР
о ходе переговоров о торговом договоре между
СССР и Германией 8 октября
1924 г. 349
225. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР .... 9 октября
1924 г. 351
226. Из ноты Народного комиссариата иностранных
дел СССР посольству Германии в СССР ... 14 октября
1924 г. 352
227. Из речи председателя германской делегации на
переговорах с СССР П. Кернера на совещании
в министерстве иностранных дел Германии . . 14 октября
1924 г. —
228. Записка ландрата имперского министерства
внутренних дел д-ра Хентцшеля о совещании в
министерстве иностранных дел Германии по
вопросу о состоянии переговоров о торговом
договоре между СССР и Германией 15 октября
1924 г. 354
229. Сообщение печати о помощи германского
правительства населению Ленинграда,
пострадавшему от наводнения 16 октября
1924 г. 357
230. Сообщение печати о назначении Советом
Народных Комиссаров СССР делегации на
переговоры о торговом договоре с Германией . . 16 октября
1924 г. —
406
231. Нота министерства иностранных дел Германии
полномочному представительству СССР в
Германии 17 октября
232. Запись беседы заместителя народного комисса- г*
ра иностранных дел СССР М. М. Литвинова с
поверенным в делах Германии в СССР В. Радо-
вицем 17 октября
233. Из доклада народного комиссара иностранных
дел СССР Г. В. Чичерина на II сессии
Центрального Исполнительного Комитета СССР 2-го
созыва 18 октября
1924 г. 359
234. Нота Народного комиссариата иностранных
дел СССР посольству Германии в СССР ... 21 октября
1924 г. 362
235. Запись беседы заместителя народного
комиссара иностранных дел СССР М. М. Литвинова
с временным поверенным в делах Германии в
СССР В. Радовицем 24 октября
1924 г. —
236. Нота Народного комиссариата иностранных дел
СССР посольству Германии в СССР .... 28 октября
1924 г. 364
237. Из записи беседы народного комиссара
иностранных дел СССР Г. В. Чичерина с послом
Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау .... 3 ноября
У 1924 г. —
238. Запись беседы народного комиссара
иностранных дел СССР Г. В. Чичерина с послом
Германии в СССР У. Брокдорф-Ранцау и
председателем германской делегации на переговорах о
заключении торгового договора между СССР и
Германией П. Кернером 12 ноября
1924 г. 365
239. Изложение выступления министра
иностранных дел Германии Г. Штреземана на заседании
правления Германской народной партии в
Дортмунде 13 ноября
1924 г. 367
240. Интервью председателя германской делегации
на переговорах о заключении торгового
договора между СССР и Германией П. Кернера
корреспонденту газеты «Известия» о ходе
переговоров 14 ноября
1924 г. 368
241. Выступление народного комиссара внешней
торговли СССР Л. Б. Красина на открытии
советско-германских переговоров о заключении
торгового договора 15 ноября
1924 г. —
242. Речь посла Германии в СССР У.
Брокдорф-Ранцау на открытии советско-германских
переговоров о заключении торгового договора .... 15 ноября
1924 г. 374
243. Письмо народного комиссара иностранных дел
СССР Г. В. Чичерина послу Германии в СССР
У. Брокдорф-Ранцау 26 ноября
1924 г. 375
407
244. Телеграмма статс-секретаря МИД Германии
А. Мальцана послу Германии в СССР У. Брок-
дорф-Ранцау 28 ноября
1924 г. 376
245. Советский проект положения о статусе
торгового представительства СССР в Германии . . / декабря
1924 г. —
246. Сообщение советской печати о ходе советско-
германских переговоров о заключении
торгового договора 3 декабря
1924 г. 378
247. Письмо министерства иностранных дел
Германии германской делегации на переговорах о
заключении торгового договора между СССР и
Германией 4 декабря
1924 г. 379
248. Доклад председателя германской делегации на
переговорах о заключении торгового договора
между СССР и Германией П. Кернера
министерству иностранных дел Германии .... 6 декабря
1924 г. 380
249. Протокол переговоров о заключении договора
между СССР и Германией 16 декабря
1924 г. 386
250. К советско-германским переговорам
(официальное сообщение советской и германской
делегаций) 19 декабря
1924 г. 388
251. Предложение правительства СССР
правительству Германии о заключении между СССР и
Германией политического договора 25 декабря
1924 г. 389
252. Письмо министра внутренних дел Германии
министерству иностранных дел Германии о
советско-германском экономическом соглашении . . 31 декабря
1924 г. ~
СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ.
1922—1925 гг.
ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ
Часть I
1922—1924 гг.
Заведующий редакцией А. В. Никольский
Редактор Е. А. Сакович
Художественный редактор А. М. Ясинский
Технический редактор Н. П. Межерицкая
ИБ № 1549
Сдано в набор 1 июня 1977 г. Подписано в печать 6 сентября 1977 г.
Формат 60 X 90'/i6. Бумага типографская № 1.
Условн. печ. л. 25.5. Учетно-нзд. л. 27,18.
Заказ № 1779. Цена 1 р. 30 к.
Политиздат. 125811, ГСП,
Москва, А-47, Миусская пл., 7.
Ордена Ленина типография «Красный пролетарий».
Москва, Краснопролетарская, 16.