Ф. Я. ПОЛЯНСКИЙ
СОЦИАЛИЗМ
И СОВРЕМЕННЫЙ
АНАРХИЗМ

Ф. Я. ПОЛЯНСКИЙ
СОЦИАЛИЗМ
И СОВРЕМЕННЫЙ
АНАРХИЗМ
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЭКОНОМИКА»
МОСКВА — 1973

33.049
П54
П
0172—105
011(01)—73
© Издательство «Экономика»,.!973 г.

ГЛАВА 1
АНАРХИСТСКИЕ ТРАКТОВКИ СОЦИАЛИЗМА
Борьба научного социализма с анархизмом продолжает¬
ся уже свыше ста лет. Появилась обширная литература,
посвященная разоблачению анархистских догм. Тем не
менее анархистские трактовки социализма возрождаются
вновь. Их критика остается актуальной и в настоящее
время. Шумные выступления сектантских элементов,
«левых» оппортунистов с демагогическими лозунгами о
немедленном «введении» коммунизма, социального ра¬
венства, ликвидации государства (прежде всего в социа¬
листических странах) нередко можно слышать во многих
странах капиталистического мира. Такая живучесть док¬
трины анархизма объясняется тем, что она отражает
мелкобуржуазные интересы разнородных групп населе¬
ния, их склонность к буржуазному индивидуализму. Эти
мелкобуржуазные элементы и порождают анархистские
настроения. Сказывается и влияние идеологической аг¬
рессии буржуазии, ее антикоммунистической пропаганды.
Пресловутый антиэтатизм часто оказывается идеологиче¬
ской маской ревизионизма, реформизма, буржуазной ре¬
акции, хотя и сдабривается «левой» фразеологией.
Одной из причин возрождения анархистских воззре¬
ний в капиталистических странах стало развитие
государственно-монополистического капитализма, соеди¬
няющего силу монополий с силой государства. «Государ¬
ство стало комитетом по управлению делами монопо¬
листической буржуазии. Резко усиливается бюрократи¬
зация всей хозяйственной жизни» Г Рабочие массы в
1	Программа Коммунистической партии Советского Союза. М.,
Политиздат, 1972, с. 26.
3

борьбе против капиталистической эксплуатации теперь
чаще, чем в XIX в., сталкиваются с буржуазным госу¬
дарством. Поэтому у идейно незрелых элементов насе¬
ления возникают антигосударственные настроения, ко¬
торые иногда приводят к отрицанию необходимости и
пролетарского государства, без которого невозможен
переход к социализму и коммунизму. Антиэтатизм име¬
ет антисоциалистический характер, поскольку отрицает¬
ся необходимость диктатуры пролетариата, государст¬
венной формы социалистической собственности, центра¬
лизованного планирования экономики, кооперирования
мелких товаропроизводителей (ремесленников, кресть¬
ян) и т. д.
Критика буржуазных и мелкобуржуазных трактовок
социализма должна непременно включать и критический
анализ анархистских доктрин. При этом неизбежно воз¬
никает вопрос об отношении анархизма к социализму:
является ли анархизм безгосударственным вариантом
социализма или может трактоваться как антисоциалис¬
тическое течение? Актуальность этого вопроса обуслов¬
ливается тем, что часто анархизм маскируется под «де¬
мократический социализм», «вольный коммунизм» анар¬
хо-коммунизм, свободолюбивый антиэтатизм и т. д.
Возникает сумятица представлений в сознании политиче¬
ски незрелых людей, склонных принимать политическую
демагогию за чистую монету. Между тем, как показал
В. И. Ленин в своих критических работах и исследовани¬
ях по истории экономической мысли, при оценке идейных
течений надо различать их видимость и сущность. Не
всегда можно сразу понять подлинные взгляды идеологов
разных классов. Идейная маскировка их интересов не¬
редко приобретает весьма причудливые формы.
Истории XIX—XX вв. были известны две основные
разновидности анархизма, различающиеся своим отно¬
шением к социализму,— анархо-индивидуализм и анар¬
хо-коммунизм.
Анархо-индивидуализм — это течение, которое на
всех этапах своего развития оставалось чуждым
социализму, относилось к нему враждебно, отвергало
социалистические проекты как покушение на исконные
права индивида. Будучи наиболее последовательной
формой анархизма, анархо-индивидуализм доводил
анархистскую доктрину до логического конца. Марксиз¬
4

мом доказано, что эта форма анархизма является лишь
разновидностью буржуазного индивидуализма и вовсе не
покушается на первоосновы капитализма. Задача своди¬
лась к тому, чтобы в условиях капитализма дать больше
простора для предпринимательской деятельности мелко¬
го буржуа.
Классическим представителем анархо-индивидуализ¬
ма в XIX в. был немецкий младогегельянец Макс Штир-
нер, опубликовавший в 1845 г. книгу «Единственный и
его собственность». Отвергая коммунизм, Штирнер объя¬
вил частную собственность вечной категорией и относил
ее к разряду священных установлений. Он утверждал,
что рабочие на фабрике взаимно эксплуатируют друг
друга, так как они передают «сработанное из рук в ру¬
ки» друг другу (в начале XIX в. эту теорию взаимной
эксплуатации развивал английский буржуазный социо¬
лог Бентам)L
Исходя из этой теории, Штирнер пытался доказать,
что все люди являются эгоистами и проектировал созда¬
ние «союза эгоистов».
Идеи, которые Штирнер прикрывал «левой» фразой,
имели буржуазный характер. В «Немецкой идеологии»
К. Маркс и Ф. Энгельс показали, что за штирнеровским
«Я» скрывается мелкий собственник. «Союз эгоистов»
проектировался Штирнером на почве товарного произ¬
водства при сохранении денежного обращения как разно¬
видность буржуазного общества. Основоположники
марксизма подчеркивали, что Штирнер выражал чаяния
«немецких мелких буржуа, стремящихся стать настоя¬
щим буржуа». Штирнерианство отразило «мелочность,
робость и ограниченность» практических выступлений
мелкого бюргерства Германии2.
Разновидностью анархо-индивидуализма был прудо¬
низм, французский вариант штирнерианства. В 1840 г.
Прудон выступил с книгой «Что такое собственность?»,
весьма сумбурной по содержанию, крикливой и развяз¬
ной по форме. Из критики буржуазной собственности он
не делал социалистических выводов об ее уничтожении.
1 См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 212, 409.
2 См. там же, с. 217, 218, 230, 236, 246, 268, 391, 395, 397, 400,
402, 409, 411, 440, 441.
5

Затем появилась его книга «Система экономических
противоречий или философия нищеты» (1846 г.), где
выдвигались мелкобуржуазные проекты устранения
«дурных сторон» капитализма, водворения «справедли¬
вого обмена», перехода к «конституированию стоимос¬
ти», укрепления позиций мелкого производства с по¬
мощью народного банка и запрета стачек.
Прудон выступал как мелкобуржуазный реформист,
чуждый социализму.
В написанной в 1847 г. работе «Нищета философии»
К. Маркс показал мелкобуржуазную ограниченность
проектов Прудона, несостоятельность его теоретических
взглядов, которые свидетельствуют о непонимании зако¬
нов развития товарного производства, неизбежно пре¬
вращающегося в капиталистическое производство.
К. Маркс писал о Прудоне, что «он хочет парить над
буржуа и пролетариями... но оказывается лишь мелким
буржуа, постоянно колеблющимся между капиталом и
трудом, между политической экономией и коммуниз¬
мом»1. Позднее в «Капитале» К. Маркс квалифицировал
«прудоновский социализм» как разновидность «филистер¬
ской утопии», как отражение воззрений мелкого буржуа,
который усматривает в товарном производстве высшее
олицетворение «человеческой свободы» и личной незави¬
симости» 2.
Активно участвуя в идеологической борьбе периода
революции 1848 г., Прудон оставался мелкобуржуазным
реформатором. Так, во введении к работе «Организация
кредита и обращения» (март 1848 г.) он утверждал, что
доктрина социалистов неспособна ликвидировать соци¬
альный кризис, что их экономическая политика «столь же
бесплодна, как и социализм». Сам Прудон проектировал
«разрешение социальной проблемы» без использования
налогов, займов, звонкой монеты, бумажных денег, так¬
сации цен, реквизиций, аграрного закона, взимания на¬
лога в пользу бедных, без ассоциаций, вмешательства
государства в экономику, при сохранении свободы тор¬
говли и промышленности, а главное «без .ущерба для
собственности». Задача усматривалась в том, чтобы «во¬
зобновить труд» и «восстановить кредит», уничтожить
1 Маркс К. иЭнгельсФ. Соч., т. 4, с. 147.
2 Маркс К. иЭнгельсФ. Соч., т. 23, с. 78.
6

налоги и обойтись без денег, увеличить в 2—3 раза объ¬
ем производства и «организовать обращение», ликвиди¬
ровать «королевские прерогативы золота», дабы «вся¬
кий товар становился деньгами». Французы обвинялись
им в пристрастии к государству, в склонности все отдать
ему и все осуществить с его помощью, причем в ущерб
личной свободе. По мнению Прудона, «свобода труда
должна быть абсолютной», правительства же существу¬
ют лишь для ее охраны, а не для регламентации и при¬
нуждения.
Попытки ликвидировать «противоположность инте¬
ресов, борьбу страстей, антагонизм идей, конкуренцию
трудящихся» Прудон считал предрассудком и фаталь¬
ной ошибкой коммунизма. Он сформулировал даже
закон «универсальности антагонизма», а его «формула
справедливости» сводилась к тому, что «продукт должен
обмениваться на продукт», ибо трудящиеся нуждаются
только во взаимности и «справедливости в обмене», в
организации кредита. Говоря о «разрешении социальной
проблемы», Прудон довольствовался предложениями о
снижении процента по ссудам, фиксации дивидендов
акционерных компаний, снижении арендной платы за
помещения и земельной ренты. Одновременно он реко¬
мендовал уменьшить заработную плату, удлинить рабо¬
чий день. Организация труда объявлялась им делом
индивидуальной свободы, а не государства.
Антиэтатизм Прудона оказывался очень ограничен¬
ным и антисоциалистическим. Отрицалась лишь необхо¬
димость использования государства для ликвидации ка¬
питализма, построения социализма, защиты классовых
интересов пролетариата. Поэтому М. Бакунин позднее
считал Прудона основоположником анархистской докт¬
рины, ценящим свободу якобы больше Маркса. Но на
самом деле Прудон защищал наемное рабство и пред¬
лагал использовать для его спасения буржуазное госу¬
дарство, возлагая на него такие функции, как организа¬
ция обмена, удешевление кредита, снижение заработной
платы, увеличение рабочего дня, подавление забастовок.
Прудон заигрывал с бонапартизмом, осуждал польское
восстание 1863 г., издевался над идеей эмансипации
женщин.
К концу своей жизни Прудон написал сочинение
«О дееспособности рабочего класса», где оправдывал
7

даже (полицейские репрессии против бастовавших уг¬
лекопов.
Прудоновский антиэтатизм был чужд научному социа¬
лизму. Это отчетливо показала и идейная борьба в
I Интернационале. На Женевском конгрессе (1866 г.)
прудонисты (Камелина, Шемале, Малон, Фрибур, Толен,
Мюро, Перрошон, Варлен и др.) представили меморан¬
дум, предлагавший «вести пролетариат к освобождению
и равенству прав», но трактовали труд и капитал как
«тождественные понятия об одной и той же вещи». Ис¬
точник «неравенства прав» они видели лишь в сфере
обращения, в неэквивалентности обмена, в существова¬
нии ростовщичества, а принципам коммунизма противо¬
поставляли свободный договор индивидов. Собираясь
«слить воедино все интересы» и водворить «абсолютное
равенство», авторы меморандума сеяли кооперативные
иллюзии, но осуждали стачки за то, что они наносят
ущерб капиталу. Обнаружилось, что прудонисты по-
прежнему идеализировали мелкотоварное производ¬
ство, а их мелкобуржуазный реформизм был чужд проле¬
тариату, не имел отношения к социализму. Не случайно
поэтому победа в I Итернационале осталась за марк¬
сизмом Ч
Ярким представителем анархо-индивидуализма в
конце XIX в. был В. Тэкер, публиковавший свои работы
в США. Он возрождал штирнерианство, воспевал эго¬
изм, пытался реабилитировать самые крайние формы
буржуазного индивидуализма, защищал частную соб¬
ственность.
Начиная с 1877 г. В. Тэкер длительное время пропа¬
гандировал анархистские идеи. Социализм он сводил к
«войне с лихоимством», к осуществлению библейской
заповеди «не укради». В буржуазном обществе он видел
два класса — «социалистов и воров». Призывая к борь¬
бе против «государственного социализма», В. Тэкер про¬
тивопоставлял ему «анархический социализм» как
торжество «свободы, равенства и солидарности». Считая
себя социалистом, но не марксистом, Тэкер определял
анархизм как «веру во всякую свободу» (за исключени¬
ем свободы захвата), как борьбу с властью. Конфликт
1	См. Полянский Ф. Я. Экономические идеи I Интерна¬
ционала. М., «Знание», 1964, с. 1—48.
8

между фритредерством и протекционизмом трактовался
чим как «одна из фаз борьбы между анархизмом и госу¬
дарственным социализмом». По мнению В. Тэкера,
анархист — это последовательный фритредер, а государ¬
ственный социалист — это последовательный протек¬
ционист.
Приписывая К. Марксу отождествление государства и
общества, Тэкер утверждал, что причиной всех бедствий
является «не суверенитет личности, а власть», поэто¬
му конфискация всего капитала государством неправо¬
мерна: это означало бы «полное разрушение человечес¬
кой свободы»; частная собственность должна существо¬
вать, чтобы люди могли вступать «в отношения наемника
и работодателя, если им это нравится» и чтобы не поя¬
вилось «государственной собственности на человеческие
жизни». Целью государственного социализма объявля¬
лось «разрушение личной жизни». Свобода производства
и обмена квалифицировалась как «самая важная из всех
свобрд», без которой все другие свободы теряли значе¬
ние. Анархизм отождествлялся с «абсолютной свободой».
Коммунизм трактовался как «угнетение' и рабство»,
оскорбление человеческого достоинства, как «эксплуата¬
ция сильного слабым», торжество посредственности,
когда умные работают на глупцов, трудолюбивые — на
лентяев, сильные — на слабых. По мнению В. Тэкера, пра¬
вомерно лишь «жертвовать собой из себялюбия, а не из
рабского долга». Выдвигая тезис о том, что «собствен¬
ность есть свобода», Тэкер расхваливал Прудона за то,
что он защищал это положение и разработал «банковую
систему». Читателям навязывалась мысль, будто част¬
ная собственность «не предполагает государство», оно
нужно только коммунизму.
Определяя анархизм как «последовательное манчес-
терство» и защищая систему наемного труда, Тэкер зая¬
влял, что цель анархистского социализма лишь в упразд¬
нении ростовщичества и в обеспечении каждому «всей
заработной платы». Для Тэкера неограниченная конку¬
ренция тождественна «истинной кооперации» и порожда¬
ет «совершеннейший мир», ибо там, где «царствует
свобода», якобы тождественны конкуренция и коопера¬
ция. Конкуренция в его представлении предполагает сво¬
бодное поле деятельности для всех, она доставляет
заработную плату труженику.
9

В.	Тэкер утверждал, что главная цель коммунистов со¬
стоит в разрушении «живой индивидуальности».
Строителем нового общества, по мнению В. Тэкера,
должна стать «свобода, а не власть». Время вооружен¬
ных восстаний прошло, и нужны новые методы. Посколь¬
ку «восстание легко подавить», рекомендовалось лишь
пассивное сопротивление власти (отказ платить налоги)
и в крайнем случае террор одиночек. Допускался выпуск
незаконной монеты. Если избиратели не могут убить
власть голосами, говорил Тэкер, то налогоплательщики
способны «уморить ее голодом». Для Тэкера «свобода
есть мать порядка, государство — мать насилия», самый
отвратительный род власти — «принудительный комму¬
низм»; государство в его представлении — это чудовище
тирании, его «нельзя исправить, его надо убить», причем
светом, утопив «в лучах свободы» L
Эти демагогические изречения наглядно показывают,
что и американский анархо-индивидуализм был чужд
социализму, хотя Тэкер выдавал себя за социалиста,
поклонника свободы, сторонника социальных преобра¬
зований радикального характера. На самом деле с по¬
зиций буржуазного индивидуализма отвергались любые
формы коллективизма в сфере производства и потребле¬
ния, частная собственность объявлялась социальным
идеалом, как «залог свободы», хотя именно на основе
такой собственности возникло античное рабство, средне¬
вековое крепостничество, наемное рабство буржуазной
эпохи. Превозносилась капиталистическая конкуренция,
разоряющая одних и обогащающая других. Волчьи
законы ее выдавались за добродетель «совершеннейшего
мира». Что конкуренция порождает монополии, усилива¬
ет диктатуру капитала — об этом умалчивалось. В конце
концов оказывалось, что «анархический социализм» в
истолковании Тэкера является идеализацией капитализ¬
ма, совпадает с фритредерством, допускает наемный
труд, отрицает лишь ростовщичество и не выходит за
рамки средневековых проклятий по адресу процента.
Обобществление средств производства отвергалось.
Тэкер выступал как апологет частной собственности,
наемного рабства, буржуазного режима. Критика «госу-
1	Т э к е р В. Социализм, коммунизм, методы. Сборник. Под ред.
О. Виконта, 1907.
10

дарственного социализма» перерастала в антисоциа¬
лизм, злобный антикоммунизм, в апологию капитализ¬
ма. Тэкер козырял своим антиэтатизмом, но предлагал
весьма наивные и примитивные средства для борьбы с
буржуазной диктатурой. Только пролетарская револю¬
ция способна сокрушить государственный аппарат капи¬
тализма, но она отвергалась Тэкером. Именно комму¬
низм делает возможным всестороннее развитие каждого
индивида, освобождая его от эксплуатации и нищеты.
Между тем Тэкер трактовал коммунизм как покушение
на индивида, как угрозу для умных и трудолюбивых.
Анархо-индивидуализм был агрессивной формой антиком¬
мунизма, буржуазной идеологии.
Истории общественной мысли России также были
известны разные формы анархо-индивидуализма. Для
них тоже было характерно враждебное отношение к со¬
циализму, который трактовался как «грядущее рабство».
Так, Л. Н. Толстой в работе «В чем моя вера?» (1883 г.)
предавал анафеме устройство «периодических револю¬
ций», осуждал в любой форме «революционное насилие»,
создание нового государства и уповал на христианскую
любовь, полагая, что «как огонь не тушит огня, так зло
не может потушить зла». В книге «Царство божие внут¬
ри нас» Л. Н. Толстой писал, что любовь к государ¬
ству «вещь невозможная», так как «законы суть произ¬
ведения корысти, обмана, борьбы партий». Социалистам
приписывалась «проповедь рабства», поскольку они
проектируют «насильственное переустройство общества»,
не имея «другого средства соединить людей». Следовал
вывод, что от рабства избавляет только «непротивление
злу» насилием. Эту проповедь непротивленчества
В. И. Ленин называл юродивой Ч Л. Н. Толстой ошибоч¬
но игнорировал различия в классовой природе государ¬
ства, отождествлял все виды насилия и приходил к чудо¬
вищному выводу, что «страждущие и обремененные»
должны любить своих угнетателей. Он не понимал гу¬
манных целей социализма и наивно полагал, будто со¬
циалисты ориентируются только на насилие. Его пропо¬
ведь «непротивления злу» насилием, проповедь «христи¬
анской любви» лишь сковывала революционные порывы
народных масс и помогала капиталистам эксплуатировать
1	См. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 17, с. 209.
И

трудящихся. «...Толстому ни „пассивизма", ни анархизма,
ни народничества, ни религии спускать нельзя», — писал
В. И. Ленин в Письме А. М. Горькому от 3/1 1911 г.1.
В статье «Лев Толстой, как зеркало русской револю¬
ции» В. И. Ленин подчеркивал, что кричащие противо¬
речия толстовщины не случайность, а выражение тех
противоречивых условий, в которые поставлена была
русская жизнь последней трети XIX в. Противоречия во
взглядах Толстого, указывал В. И. Ленин, надо оцени¬
вать «с точки зрения того протеста против надвигающе¬
гося капитализма, разорения и обезземеления масс,
который должен был быть порожден патриархальной
русской деревней»2. В. И. Ленин отмечал, что совокуп¬
ность взглядов Толстого выражает «особенности нашей
революции, как крестьянской буржуазной революции»,
их идейное содержание гораздо больше соответствует
крестьянскому стремлению «смести до основания и ка¬
зенную церковь, и помещиков, и помещичье правитель¬
ство, уничтожить все старые формы и распорядки земле¬
владения, расчистить землю, создать на место полицей-
ски-классового государства общежитие свободных и
равноправных мелких крестьян...»3, чем отвлеченному
христианскому анархизму.
Своеобразную разновидность анархо-индивидуализ¬
ма проповедовал В. К. Махайский (Вольский), написав¬
ший книгу «Умственный рабочий» (1898—1899 гг.).
Позднее активным проповедником идей Махайского
стал Е. Лозинский, возникла группа «Рабочего загово¬
ра». Эту разновидность анархо-индивидуализма можно
назвать антиинтеллигентским анархизмом. Махаевцы
третировали социализм как обман, выдумку «социалис¬
тической интеллигенции», жаждущей власти ради ко¬
рыстных интересов. Интеллигенция рассматривалась
ими как особый, паразитический класс; социализм будто
бы предназначался для укрепления ее классовых пози¬
ций. К. Маркс обвинялся в том, что допускал неравен¬
ство в оплате труда при социализме, выгодное для тех,
кто обладает «монополией знаний». В первой части
названной выше работы Махайский обвинял социал-де¬
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 48, с. 12.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 17, с. 210.
3 Т а м же, с. 211.
12

мократов в недооценке люмпен-пролетариата, в ориента¬
ции на интеллигенцию, хотя, по его мнению, она проти¬
востоит пролетариату, олицетворяет «новое сословие»
эксплуататоров, образующееся в условиях капитализма.
Во второй части, посвященной критике научного социа¬
лизма, он уверял, что проектируемая марксистами
экспроприация буржуазии может дать «новую опору»
капиталу и решительно отвергал экономическое учение
марксизма. Научный социализм Махайский объявлял
идеалом всего «образованного общества», которое доби¬
вается не уничтожения прибыли, а передачи ее в распо¬
ряжение нации, фактически же интеллигенции. Марк¬
сизм в интерпретации Махайского отождествлялся с
«государственным социализмом» Родбертуса.
В этом нагромождении инсинуаций не было' ни здра¬
вого смысла, ни логики. Возводить интеллигенцию в
ранг особого класса, якобы стоящего над пролетариа¬
том и эксплуатирующего его, не было' оснований. По¬
давляющая часть интеллигенции в условиях капитализ¬
ма состоит из разного рода тружеников (учителя, вра¬
чи, артисты, художники, писатели, ученые, инженеры,
конторщики и т. д.). Только администраторы капита¬
листических предприятий близки к буржуазии, поль¬
зуются ее дарами за счет рабочих, противостоят им,
эксплуатируют их, получая часть прибыли в виде тан¬
тьем, премий, высоких окладов и т. п.
В результате пролетарской революции появляется
возможность создания новой интеллигенции, которая
постоянно пополняется из средьи рабочих и крестьян.
История мировой социалистической системы наглядно
показывает, что к числу важных социальных изменений
в социалистических странах относится постоянно раз¬
вивающийся процесс сближения рабочего класса, крес¬
тьянства и интеллигенции. В Отчетном докладе ЦК
КПСС XXIV съезду партии отмечается, что- в нашей
стране этот процесс становится все более заметным.
Наша интеллигенция видит свое призвание в том, что¬
бы отдавать творческую энергию делу народа, делу
построения коммунистического общества. Численность
интеллигенции продолжает быстро расти
1 См. Материалы XXIV съезда КПСС. М., Политиздат, 1971,
с. 74.
13

Махаевщина не была обычной формой анархизма, она
расходилась с ним во многих пунктах. Это скорее анар¬
хистское проявление агрессивного экономизма чернора¬
бочих, безработных, пауперов. С ней отчасти соприка¬
сался максимализм, возникший среди эсеров в период
революции 1905—1907 гг.
Идеологию максималистов отчетливо отразил Е. Та-
гин (Троицкий) в книге «Принципы трудовой теории»
(1906 г.).
В этой книге интеллигенция относилась к раз¬
ряду эксплуататоров, как обладающая «монополией
знаний»; принижалась историческая роль рабочих масс,
которые якобы руководствуются лишь «минутными ин¬
тересами профессий». Социализм трактовался как «ис¬
тинно трудовое государство», дающее право на полный
продукт труда и отвечающее интересам «трудового
класса», а не только пролетариата. Большая семья и ар¬
тельное хозяйство объявлялись формами социализма,
возможного даже «на низших ступенях техники» как
«кооперация простого сотрудничества». Идеолог мак¬
сималистов давал мелкобуржуазную трактовку социа¬
лизма, наивно отрицал его исторические предпосылки,
сводил все к простой кооперации людей (в любой фор¬
ме), принижал революционную роль рабочего класса,
идеализировал крестьянство, выдавал его борьбу с
феодализмом за борьбу с капитализмом, повторял фра¬
зеологию эсеров о «социализации земли», воспроизво¬
дил домыслы махаевцев об интеллигенции, давал лас¬
сальянскую трактовку принципов социалистического
распределения общественного- продукта. Максималист¬
ская концепция социализма была чужда подлинному
социализму. Проповедовался политический авантюризм,
характерный для анархизма.
В период революции 1905—1907 гг. в России офор¬
милось воинственное индивидуалистическое направле¬
ние анархизма, сторонники которого- ориентировались
на самое широкое применение террора и непосредствен¬
ный бунт, отказывались от организационной работы в
массах (в том числе в профсоюзах). Общинные иллю¬
зии «анархического коммунизма» отвергались. Ставка
делалась на хозяйственную автономию, для которой да¬
же рамки «вольной общины» оказывались узкими. Эти
так называемые «активные анархисты» доводили анар¬
14

хистскую доктрину до абсурда, оправдывали обыкно¬
венный грабеж как «экспроприацию», допускали «без¬
мотивный террор».
К этому направлению анархизма можно отнести
группы безначальцев и чернознаменцев. Эти группы
отрицали необходимость строительства социализма, а тем
более с участием пролетарского государства. Социальная
революция в их трактовке низводилась до уровня кресть¬
янского бунта феодальной эпохи. Выступая с крикливы¬
ми заявлениями о необходимости немедленной ликвида¬
ции капитализма, они вместе с тем объявляли войну де¬
мократии, осуждали лозунг борьбы за 8-часовой рабочий
день, рассматривали борьбу за повышение заработной
платы как проявление буржуазности.
Среди анархистов-индивидуалистов появились свои
теоретики, которые очень резко и развязно формулиро¬
вали лозунги буржуазного индивидуализма. В Москве
возникло даже издательство «Индивид». В 1906 г. оно
опубликовало брошюру О. Виконта «Анархический ин¬
дивидуализм», ее девизом оказалось изречение ницше¬
анского толка: «Ты — индивид и потому должен быть
самобытен и силен». Автор отвергал даже «анархичес¬
кий коммунизм» как стеснительный для свободной лич¬
ности и предлагал ориентироваться просто на индиви¬
дуализм, на ниспровержение всякой организации, что¬
бы предоставить каждому человеку «жить во имя своего
личного блага».
Этим же издательством в 1907 г. был опубликован
сборник «Индивидуалист», где Штирнер восхвалялся
как «гений, не понятый веком» и «трусливой толпой», а
В. Тэкер оценивался как «великий публицист», выдви¬
гавший на первое место «личное благо, личную пользу,
интерес». О. Виконт провозглашал лозунг «долой брак,
семью и. супругов», а Н. Вронский цинично заявлял, что
анархический индивидуализм не имеет социальной про¬
граммы и не нуждается в ней, ибо> «отрицает всякую
организованную общественность».
Анархизм этого толка выступал как буржуазный ин¬
дивидуализм, чуждый социализму, рабочему движению,
классовым интересам пролетариата. Беря 'на вооруже¬
ние философию Ницше, В. Янчевецкий опубликовал кни¬
гу «Воспитание сверхчеловека» (1907 г.),в которой при¬
зывал «создавать русского сверхчеловека», так как
15

Россию «погубят овечьи добродетели». Будущее принадле¬
жит только1 сильным, нападающим, утверждал автор
книги. В конце концов «будет прав тот, кто. окажется
сильнее» и победит. В своей ориентации на сверхчело¬
века анархо-индивидуализм в конечном счете смыкался
с политической реакцией, контрреволюцией.
Главным теоретиком анархо-индивидуализма в Рос¬
сии той поры оказался А. Боровой. 5 апреля 1906 г. он
выступил в Историческом музее в Москве с публичной
лекцией на тему «Общественные идеалы современного
человечества». По' утверждению А. Борового, социализм
есть «философия ножа и вилки». Он накормит голодаю¬
щих, и в этом будет заключаться1 его бессмертная зас¬
луга перед человеком. Но, уничтожив страдание тела,
он остановится в бессилии перед страданиями духа; их
исцелить призван анархизм. Боровой признавал неиз¬
бежным и даже полезным торжество социализма, отод¬
вигал победу анархии на весьма отдаленный период, но
вместе с тем предсказывал, что анархистам придется
биться с социализмом «в последней борьбе». Он возла¬
гал надежды на то, что мелкая промышленность «ода¬
рена необыкновенной живучестью», сам технический
прогресс приводит «к интеграции экономических функ¬
ций производителя вместо' их дифференциации», а по¬
тому суверенный индивид вновь «станет самодовлею¬
щей хозяйственной единицей». Выражая чаяния богемы,
тоскующей о «самоопределении личности», он считал
стеснительными для нее даже «вольные общины», трети¬
ровал анархо-коммунизм Кропоткина как «либеральный
социализм», поднимал на щит крайний индивидуализм
М. Штирнера ( с его циничным эгоизмом) и учение Тэ¬
кера (признающего' правомерность частной собствен¬
ности).
По мнению Борового, «источником права» может
быть лишь отдельный индивид, а историческое развитие
общества сводится к эмансипации индивида. Боровой
не мог выйти за рамки буржуазного кругозора при истол¬
ковании любого вопроса.
Своеобразный вариант анархо-индивидуализма про¬
поведовал Лев Черный (П. Д. Турчанинов), опублико¬
вавший книгу «Новое направление в анархизме:
ассоциационный анархизм» (1907 г.). Автор книги отож¬
дествлял капитализме коммунизмом, а марксизм с хрис¬
16

тианством. Для буржуазного индивидуалиста коммунизм
оказывался неприемлемым, поскольку он якобы ставит
индивида «в полную зависимость от общества», порож¬
дает бюрократию, заставляет сильного работать в поль¬
зу слабого и т. д. Лев Черный признавал лишь «чистый
анархизма в виде двух вариантов: прудонизма (свойст¬
венного анархо-индивидуалистам) и «ассоциационного
анархизма» Штирнера, Тэкера. Он упрекал М. Бакуни¬
на, Л. Толстого и П. Кропоткина в том, что они погряз¬
ли «в предрассудках социализма и любви».
Позитивный план Льва Черного выражал мелкобур¬
жуазные иллюзии об устранении конкуренции при
сохранении частной собственности и мелкотоварного про¬
изводства, избавлении от язв капитализма при незыбле¬
мости его основ. Провозглашалась экспроприация бур¬
жуазии, но лишь для того, чтобы восстановить частную
собственность в виде паевой или акционерной собствен¬
ности. Надельное землевладение возводилось в степень
добродетели. Воинствующий прудонизм оказывался от¬
кровением «ассоциационного анархизма», подкреплялся
утопическими проектами социалистов-рикардианцев, ук¬
рашался ницшеанской фразеологией. Зато- отвергались
гуманные' цели коммунизма. Лев Черный предавался
пустословию, пользуясь циничным жаргоном ницшеан¬
ства.
Своеобразным глашатаем агрессивного анархо-инди¬
видуализма выступал в этот период Новомирский, опуб¬
ликовавший в Женеве брошюру «Что' такое анархизм?»
(1907 г.). В ней автор выступал под знаменем «револю¬
ционного индивидуализма», довольствуясь нелепым со¬
четанием слов. Формально он пытался отмежеваться от
М. Штирнера, В. Тэкера, Макея. Однако-, по- существу,
развивал их концепции. Научный социализм в брошюре
Новомирского подвергался злобной критике на том ос¬
новании, что он якобы «не уничтожает частной собствен¬
ности, а только видоизменяет ее», сохраняет «проклятую
стену» между человеком и вещами, не посягает на «свя¬
щенный институт» наемного труда, легализует жажду
накопления, которая «сгибает спину гордого человека и
превращает его в ползучего червяка». Социалистам
разъяснялось, что «презренность наемного труда состоит
не в его эксплуататорской природе», а в самом найме,
превращении человека в вещь, товар. Принцип распреде¬
17

ления «каждому по его труду» отождествлялся с лозун¬
гом Гизо «Обогащайтесь!», заработная 'плата — с возна¬
граждением за рабство, позор и даже за «измену самому
себе и законам природы».
Социализм трактовался как «облагороженный капи¬
тализм», сохраняющий конкуренцию между людьми,
извращающий их психику, сковывающий людей лишь
«общей рабочей повинностью», бессильный создать но¬
вый социальный строй и примиряющийся с положением,
в условиях которого «человек человеку волк». Отрица¬
лась сама возможность распределения общественного
продукта по труду, поскольку «объективного' мерила
ценности труда нет», часто желанная работа доставля¬
ет «глубочайшее наслаждение», а неугодное дело ока¬
зывается мучительной пыткой. Делался парадоксальный
вывод, будто социализм и капитализм страдают одним
и тем же «первородным грехом», заключают в себе не¬
примиримое противоречие, ибо вопреки коммунистичес¬
кому характеру производства сохраняется индивидуа¬
листическое распределение. Социализм определялся как
общественный строй, где интеллигенция организуется в
особый класс и концентрирует в своих руках власть.
Поэтому задача рабочего класса усматривалась в «унич¬
тожении интеллигенции как класса», в превращении
труда в «индивидуально-физиологический процесс». Со¬
циализму инкриминировалось отождествление общест¬
ва с организацией производства, принесение человека в
жертву развитию производительных сил. Социализм
объявлялся «непримиримым врагом личности».
Как видим, Новомирский повторял фразеологию ма-
хаевцев относительно интеллигенции и отвергал социа¬
лизм с позиций мелкобуржуазного индивидуализма.
Новомирский колебался между «революционным ин¬
дивидуализмом» и анархо-синдикализмом. Свобода
определялась им как «неограниченная автономия личнос¬
ти», буржуазный индивидуализм оставался определяю¬
щим принципом его мировоззрения. Анархизм тракто¬
вался не как разновидность социализма, а как
«беспощадный враг его». Тем самым открыто признак
вался антисоциалистический характер анархо-индиви¬
дуализма. Отрицая правомерность существования об¬
щества и даже коммун с малейшими элементами
коллективизма, Ново-мирский пропагандировал «анар¬
18

хизм естественного влечения», предлагая создавать мел¬
кие «группы по сходству» характера людей, их влечений,
страстей, настроений, идеологических направлений, ре¬
лигиозных убеждений.
В. И. Ленин в статье «Социализму анархизм», на¬
писанной в 1905 г., подчеркивал, что взгляды анархис¬
тов «выражают не будущее буржуазного строя, идущего
к обобществлению труда с неудержимой силой, а нас¬
тоящее и даже прошлое этого строя...» Г
В период революции 1905—1907 гг. в России появил¬
ся мистический анархизм, ставший знаменем буржуаз¬
ной интеллигенции декадентского толка, группировав¬
шейся вокруг сборников «Факелы». В 1906 г. вышел пер¬
вый сборник под редакцией Г. И. Чулкова с участием
многих поэтов (Г. Чулков, К. Эрберг, С. Городецкий,
П. Соловьев, С. Рафалович и другие). Анархизм богемы
находил в этом сборнике яркое отражение в кривотол¬
ках о свободе, призывах к разрушению, в отрицании
всякой власти.
В 1907 г. вышла вторая книга этого издания, в ко¬
торой поэзия получила отставку, рассказы и повести
были заменены публицистикой, статьями философско-
социологического характера, на вооружение брались
туманные рассуждения «о тайнах любви», «о любви
дерзающей», «о светлом пути», об утверждении личнос¬
ти. Специальная статья посвящалась М. Штирнеру.
Мистический анархизм тяготел к штирнерианству.
Оно квалифицировалось И. Давыдовым как «гордый
вызов всякому гнету». Г. Чулков для преодоления «ан¬
тиномии свободы и необходимости» призывал строить
жизнь «на началах свободного- анархического' союза в
любви», так как Эрос всегда чудотворен, а обществен¬
ность, построенная на основе права и принуждения, «не
утверждает, а убивает личность». Мейер отвергал со¬
циализм, уверяя, что' «коллективистическое общество»
не может обеспечить свободу творчества, которое якобы
«несовместимо с обязательным общественно необходи¬
мым трудом», с властью коллектива, «упорядочением
жизни».
Вячеслав Иванов аттестовал ницшеанство как «уче¬
ние дерзновенное». В статье И. Ветрова выставлялось
1	Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 12, с. 131.
19

вздорное требование, чтобы учение О' социализме стало
религиозным, так как только религия дает «источник
идеала».
Наиболее активным проповедником мистического
анархизма оказался Г. Чулков, изложивший свои идеи
в сборнике «О мистическом анархизме» (1906 .г.), где
призывал к освобождению индивида от всех обязатель¬
ных норм государственных и социальных, даже мораль¬
ных (вслед за Ницше), на основе «мистического опыта»
и отрицания самого мира, поскольку он «хаотичен и
смертен». .Во вступительной статье к этому сборнику
В. Иванов пропагандировал лозунг сверхиндивидуа¬
лизма. В 1907 г. М. Гофман выступил с книгой «Собор¬
ный индивидуализм», в которой развивал идеи в духе
мистического анархизма.
Мистический анархизм был антисоциалистическим
течением, разновидностью анархо-индивидуализма. Он
отрицал все социальные нормы и авторитеты и призна¬
вал правомерными лишь свободные союзы индивидов.
Актуальной считалась только задача разрушения. Пос¬
ледующее социальное строительство', а тем более на
коллективных началах не предусматривалось. Эта аб¬
солютизация разрушения должна была демонстриро¬
вать радикализм растерявшихся перед лицом насту¬
пившей реакции интеллигентов. Социально-экономичес¬
кие проблемы не интересовали поклонников мистического
анархизма. Главной проблемой они считали «ан¬
тиномию свободы и необходимости», а потому проекти¬
ровали устранение всех «внешних норм», торжество
«последней свободы», подлинное «утверждение личнос¬
ти», превращение воли в основу бытия, преодоление пра¬
ва, «убивающего личность и свободу». Речь шла, следо¬
вательно, О' программе буржуазного' индивидуализма,
неограниченного волюнтаризма. Творческая элита
буржуазной России хотела жить внутри общества,
но независимо от него, что, как показал В. И. Ленин,
объективно невозможно.
Мистический анархизм разделял общие пороки анар¬
хизма. Индивид противопоставлялся обществу и клас¬
сам и наделялся суверенным правом не считаться с ин¬
тересами других людей. Волчьи законы капиталисти¬
ческой конкуренции выдавались за социальный идеал.
Но зато с тем большей назойливостью поклонники мис-
20

тическо-го анархизма шумели о любви разных оттенков,
проектируя преодолеть «антиномию свободы и необ¬
ходимости» с помощью Эроса, с помощью «анархии
любви».
В 1917 г. идеи анархо-индивидуализма пропаганди¬
ровали А. А. Солонович, братья Гордины, Г. Д. Борзна.
В брошюре под крикливым названием «Долой анархию»
Гордины выступили с заявлениями, что- человек «сам се¬
бе закон и сам себе министр», поэтому большинство' не
может диктовать ему свою волю. Ставилась задача
освобождения детей от опеки родителей, гимназистов
от власти учителей и т. д. Г. Д. Борзна осуждал П. Кро¬
поткина за уступки социалистам, ратовал за «чистый
анархизм» и отвергал всякие реформы, хотя, нарушая
анархистские традиции, высказывался за демократичес¬
кую республику.
В целом анархо-индивидуализм, унаследовавший
звериный эгоизм М. Штирнера, мелкобуржуазный (ре¬
формизм П. Прудона, моральный цинизм Ницше, бур¬
жуазный индивидуализм В. Тэкера, сыграл реакцион¬
ную роль в истории трех революций в России, породив
махаевщину, мистический анархизм, неонигилизм. Анар¬
хо-индивидуализм (разоблачил себя как антисоциалис¬
тическое течение. В. И. Ленин подчеркивал, что меж¬
ду социализмом и анархизмом лежит целая пропасть,
что «миросозерцание анархистов есть вывороченное
наизнанку буржуазное миросозерцание. Их индиви¬
дуалистические теории, их индивидуалистический
идеал находятся в прямой противоположности к социа¬
лизму» Г
В тезисах «Анархизм и социализм» (1901 г.) В. И. Ле¬
нин отмечал: «Анархизм — вывороченный наизнанку
буржуазный индивидуализм. Индивидуализм, как осно¬
ва мировоззрения анархизма». В. И. Ленин показал,
что «анархизм — порождение отчаяния. Психология вы¬
битого из колеи интеллигента или босяка, а не проле¬
тария»2. Это сказывалось в непонимании развития об¬
щества — роли крупного- производства — развития
капитализма в социализм, в защите мелкой собственнос¬
ти и мелкого хозяйства на земле, отрицании объединяю¬
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 12, с. 131.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т, 5, с. 377—378.
21

щей и организующей силы власти, в непонимании клас¬
совой борьбы пролетариата L
В статье «Мелкобуржуазный и пролетарский социа¬
лизм» (1905 г.) В. И. Ленин отнес анархизм к отсталым
учениям, выражающим «точку зрения мелкого буржуа,
а не пролетария»2.
Сокрушительной критике анархизм был подвергнут
В. И. Лениным в статье «Партийная организация и пар¬
тийная литература» (ноябрь 1905 г.). «...Абсолютная
свобода,— писал В. И. Ленин,— есть буржуазная или
анархическая фраза (ибо, как миросозерцание, анар¬
хизм есть вывернутая наизнанку буржуазность). Жить
в обществе и быть свободным от общества нельзя. Сво¬
бода буржуазного писателя, художника, актрисы есть
лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая)
зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содер¬
жания» 3.
Вторая разновидность анархизма — анархо-комму¬
низм, представленный бакунизмом и кропоткианствоМ.
Эта разновидность анархизма отличалась двумя важ¬
ными особенностями — революционностью и признани¬
ем правомерности разных форм коллективизма в «об¬
ществе будущего».
Фактически основоположником анархо-коммунизма
был М. Бакунин (1814—1876 гг.), хотя он не употреблял
этого термина, ориентировался на «вольную общину» и
считал Прудона своим учителем. Но от Прудона М. Ба¬
кунин воспринял преимущественно антиэтатизм. Зато, в
отличие от Прудона Бакунин проявлял радикализм, про¬
ектировал «социальную ликвидацию» (уничтожение ка¬
питализма), разрабатывал программу мировой револю¬
ции, допускал коллективизм производства и потребления
после ее победы, хотя и в ограниченной мере.
Именно Бакунин придал анархизму революционный
характер. Этим бакунизм существенно отличается от
штирнёрианства, прудонизма, ницшеанства, толстовства,
махаевщины, максимализма, мистического анархизма,
неонигилизма, а также и других форм анархо-индивидуа¬
лизма.
L См. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 5, с. 377—378,
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 12, с. 39.
3 Т а м ж е, с. 104.
22

Позднее П. Кропоткин (1842—1921 гг.) воспринял
бакунинскую идею революционного бунта и выступил с
призывом к социальной революции. Он проектировал
ликвидацию капитализма и создание коммун, широко
используя термин анархо-коммунизм. В истории трех
русских революций кропоткианство' стало главным нап¬
равлением анархизма. Социал-демократизму и даже
большевизму противопоставлялся анархо-коммунизм
как якобы более радикальное течение, проектировавшее
немедленное уничтожение частной собственности и го¬
сударства, создание вольных коммун и распределение
продуктов по потребностям.
Однако терминологические ухищрения бакунистов и
кропоткинцев не должны нас дезориентировать. Ради¬
кализм Бакунина был не социалистическим, а револю¬
ционно-демократическим, антифеодальным и первона¬
чально отражал настроения крепостного крестьянства,
бунтовавшего против феодализма и царского деспотиз¬
ма, мечтавшего о вольной общине на земле, свободной
от барщин, оброков и налогов. Антифеодальную рево¬
люцию Бакунин трактовал как социалистическую, будучи
не в силах понять принципиального различия между
ними.
Оказавшись за границей, Бакунин стал лидером
разного рода мелкобуржуазных группировок, сущест¬
вовавших в Швейцарии, Франции, Италии, Испании.
Внутри I Интернационала бакунизм оказался злейшим
врагом марксизма.
Высмеивая буржуазный индивидуализм, Бакунин
писал, что только собаки не образуют общин и живут
по любимой формуле буржуазных экономистов «всякий
сам по себе, а бог — за всех», допускающей жестокую
конкуренцию и право сильного кусать слабого. В пись¬
ме к Эскиросу от 20 октября 1870 г. Бакунин заявлял,
что он был и остается социалистом, причем «не потому
только, что социализм — это подлинная свобода, под¬
линное равенство и подлинное братство, гуманизм и
вселенская справедливость», но^ и потому, что лишь крес¬
тьянство и пролетариат «могут спасти Европу от прус¬
ского милитаризма и бюрократизма». В своей «Испове¬
ди» (1851 г.) Бакунин уверял Николая I, что> коммунизм
следует трактовать как «естественный, необходимый,
неотвратимый результат экономического и политичес¬
23

кого развития Западной Европы», юную силу, призван¬
ную «обновить или разрушить вконец западные государ¬
ства».
Распространение коммунизма Бакунин связывал
с развитием фабричной промышленности, умножением
пролетариата и его возрастающей бедности.
Однако бакунинский анархизм был не социализмом,
а прежде всего своеобразным отражением идеологии
крестьянской революции, назревавшей в России, и при¬
способлением этой идеологии к мелкобуржуазным тече¬
ниям всякого рода в рабочем движении Западной Ев¬
ропы.
Как писал К. Маркс, в беседе с ним 3 ноября
1864 г. Бакунин ратовал за «крестьянский социализм»1.
Следуя за Сен-Симоном, Бакунин преувеличивал значе¬
ние ликвидации наследования собственности. Только на
том основании, что русские крестьяне ратовали за воль¬
ную общину, Бакунин делал вывод, что она может удов¬
летворить и социальные требования фабричного проле¬
тариата.
В своих программных документах Бакунин заявлял,
что основой политической организации должна стать
«автономная община», на базе которой могут возникать
более широкие федерации. Предусматривалось также
создание «экономических федераций». Земля должна
перейти в «собственность всех, но обладать ею будут
те, кто ее обрабатывает» — написано' в «Революционном
катехизисе» Бакунина (1866 г.). В опубликованной Ба¬
куниным в 1868 г. «Нашей программе» на первом плане
оказалось уничтожение права наследования собствен¬
ности. Проектировались ликвидация государства и соз¬
дание свободной федерации «вольных артелей» (земле¬
дельческих, фабрично-ремесленных). Подобные взгляды
нашли отражение в «Программе общества международ¬
ной революции», а также в «Программе Международно¬
го социалистического альянса» (1868 г. или начало
1869 г.).
Бакунинский коллективизм общинного характера
был далек от подлинного социализма. Бакунин отрицал
диктатуру пролетариата. В работе «Федерализм, социа¬
лизм и антитеологизм» (1867—1868 гг.) он уверял, что
1 См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 31, с. 13—14.
24

«социализм без свободы станет рабством» и объявлял
всякое государство ее антиподом. В статье «Бернские
медведи и петербургский медведь» (1870 г.) Бакунин
утверждал, что всякая политическая власть «стремится
неизбежно к деспотизму», является «отрицанием свобо¬
ды» и самого человечества. В «Письмах к французу»
(1870 г.) он предавал анафеме «государственных ком¬
мунистов» и «авторитарных социалистов», относя к их
разряду всех, кто собирался строить социализм с по¬
мощью «системы декретов».
Обращаясь к крестьянскому вопросу, Бакунин идеа¬
лизировал мелких собственников и совершенно игнори¬
ровал социальную двойственность мелких товаропроиз¬
водителей. В этом сказывалась мелкобуржуазность
бакунинского анархизма. Бакунин резко выступал про¬
тив «навязывания коллективизма» крестьянам, факти¬
чески отрицал активную роль города в социалистическом
преобразовании деревни.
В книге «Кнуто-германская империя и социальная ре¬
волюция» (1871 г.) он выступает от имени «коммунистов-
федералистов», которые «верят только в свободу» и отри¬
цают «принцип авторитета», против социалистов-коллек¬
тивистов.
Последней крупной работой Бакунина была книга
«Государственность и анархия» (1873—1874 гг.), где он
писал, что для славян всякое «государство есть гроб»,
обожать его могут только немцы. Бакунин игно¬
рировал классовую природу государства. Диктатура про¬
летариата отождествлялась им с другими государствен¬
ными* формами. «Если есть государство, — писал
Бакунин, — то непременно есть господство, следователь¬
но, и рабство». Социальную революцию Бакунин отожде¬
ствлял со «всенародным бунтом» против «всякого госу¬
дарства», а также с созданием братского союза «вольных
производительных ассоциаций, общин и областных феде¬
раций».
Бакунин фальсифицировал научный социализм. В
письме к Шассену (1868 г.) он приписывал марксизму
ориентацию на «государственный социализм», попытку
«соединения социализма с абсолютизмом». В простран¬
ном «Протесте Альянса» (1871 г.) Бакунин обвинял
К. Маркса и Ф. Энгельса в склонности к авторитарным
теориям, пускался в нелепые рассуждения о неизбеж¬
25

ности перерождения политических руководителей проле¬
тарского государства. Делались попытки политически
обезглавить рабочий класс.
К. Маркс и Ф. Энгельс подвергли бакунизм сокру¬
шительной критике. В своем конспекте книги Бакунина
«Государственность и анархия» К. Маркс писал, что
Бакунин «абсолютно ничего не смыслит в социальной
революции, знает о ней только политические фразы. Ее
экономические условия для него не существуют. Так как
все существовавшие до сих пор экономические формы,
развитые или неразвитые, включали порабощение работ¬
ника (будь то в форме наемного рабочего, крестьянина
и т. д.), то он полагает, что при всех этих формах одина¬
ково возможна радикальная революция. Более того! Он
хочет, чтобы европейская социальная революция, осно¬
вывающаяся на экономическом базисе капиталистичес¬
кого производства, произошла на уровне русских или
славянских земледельческих и пастушеских народов и
чтобы она не переступала этого уровня...»1. Таким обра¬
зом, «воля, а не экономические условия, является осно¬
вой его социальной революции»2.
Бакунизм представлял собой соединение разнородных
учений — прудонизма, народничества, коммунизма, демо¬
кратизма. В письме к Теодору Куно от 24 января
1872 г. Ф. Энгельс писал: «У Бакунина своеобразная
теория — смесь прудонизма с коммунизмом, причем са¬
мым существенным является прежде всего то, что глав¬
ным злом, которое следует устранить, он считает не ка¬
питал и, следовательно, не возникшую в результате
общественного развития классовую противоположность
между капиталистами и наемными рабочими, а государ¬
ство» 3.
Ф. Энгельс подчеркивал существенную разницу меж¬
ду бакунизмом и марксизмом: «Бакунин утверждает,
что государство создало капитал, что капиталист обла¬
дает своим капиталом только по милости государства.
Так как, следовательно, государство является главным
злом, то необходимо прежде всего упразднить государ¬
ство, и тогда капитал сам собой полетит к черту. Мы же
говорим обратное: «упраздните капитал — присвоение
1 Маркс К. иЭнгельсФ. Соч., т. 18, с. 615.
2 Т а м же.
3 М а р кс К. иЭнгельсФ. Соч., т. 33, с. 327—328.
26

немногими всех средств производства,— и тогда госу¬
дарство падет само собой» Ч
Попытки свести социальную революцию к упраздне¬
нию государства Ф. Энгельс считал сущей бессмысли¬
цей.
«...Упразднение государства без осуществления преж¬
де социального переворота — бессмыслица, — писал
Ф. Энгельс, — упразднение же капитала — это и есть со¬
циальный переворот и заключает в себе преобразование
всего способа производства»2.
Идеалом будущего общества Бакунин считал общест¬
во, где не существует никакого авторитета, так как
авторитет — это государство, а государство — абсолют¬
ное зло; прекращает также существовать и авторитет
большинства по отношению к меньшинству: каждая
личность, каждая община автономны. Критикуя
это положение, Фридрих Энгельс в скобках замеча¬
ет: «Каким образом люди будут пускать в ход
фабрики, пользоваться железными дорогами, управ¬
лять кораблем’ без единой, решающей в последней
инстанции воли, без единого руководства,— этого нам,
конечно, не говорят»3. В статье «Об авторитете» (напи¬
сана в октябре 1872—марте 1873 г.) Ф. Энгельс гово¬
рит о том, что нелепо изображать принцип авторитета
абсолютно плохим, а принцип автономии — абсолютно
хорошим. «Авторитет и автономия,— пишет Ф. Эн¬
гельс,— вещи относительные, и область их применения
меняется вместе с различными фазами общественного
развития»4.
Ф. Энгельс подчеркивает, что в результате развития
разделения труда «комбинированная деятельность и ус¬
ложнение процессов, зависящих друг от друга, становят¬
ся на место независимой деятельности отдельных лиц».
Но комбинированная деятельность означает организа¬
цию, а организация невозможна без авторитета. «...С
развитием крупной промышленности и крупного земле¬
делия,— пишет Ф. Энгельс,— материальные условия
производства и обращения неизбежно усложняются и
1 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 328.
2 Та м же.
3 Т а м ж е, с. 329.
4 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 304.
27

стремятся ко все большему расширению сферы этого
авторитета» L
После смерти Бакунина идеи анархо-коммунизма
развивал П. Кропоткин. Кропоткианство мало отлича¬
лось от бакунизма и подобно ему сохраняло ориентацию
в основном на крестьянские массы. Кропоткин призывал
к революционному бунту, проектировал немедленную
ликвидацию государства и частной собственности, соз¬
дание коммун и переход к распределению продуктов по
потребностям. Бакунинская идея вольной общины про¬
пагандировалась под новым наименованием. Смена
ярлыков не изменила существа дела. Смешение антифео¬
дальной революции с социалистической оставалось орга¬
ническим пороком и кропоткианства. Так же как и Ба¬
кунин, П. Кропоткин противопоставлял свой революци¬
онный демократизм крестьянского происхождения
социализму и широко пользовался анархистской фразео¬
логией для маскировки слабости своих позиций.
Критикой «государственного социализма» Кропот¬
кин занимался начиная с 1879 г. и до конца своей жизни.
В его работах: «Завоевание хлеба» (1892 г.), «Век ожи¬
дания», «Анархия, ее философия и идеал» (1896 г.),
«Коммунизм и анархизм» (1900 г.), «Современная наука
и анархизм» (1901 г.), «Анархия» (1912 г.) и др. затра¬
гивались острые вопросы политической экономии социа¬
лизма, однако аргументация была слабой. Предвосхи¬
щая антисоциалистическую фразеологию современного
реформизма, Кропоткин утверждал, что государствен-
на'я форма социалистической собственности порождает
государственный капитализм. При этом он отрицал не¬
обходимость централизованного планирования, говорил
о невозможности распределения продуктов по труду
и т. д.
Кропоткин именовал свое вероучение анархо-комму¬
низмом и обвинял социалистов в буржуазности, но фак¬
тически не проявлял последовательности и допускал
серьезные отступления от революционной доктрины ба¬
кунизма. В противоречии с ней оказалась социология
кропоткианства, дающая чисто буржуазную трактовку
1 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 304.
28

мировой истории с позиции вульгарного эволюционизма,
спенсерианства. Социальная революция в этой трактов¬
ке оказывалась экономически необоснованной, истори¬
чески случайной. В природе и обществе Кропоткин упор¬
но искал «закон взаимопомощи», фактически отрицая
классовую борьбу. Назойливая критика «государствен¬
ного социализма» доводилась до противопоставления
сельского хозяйства промышленности, мелкого произ¬
водства — крупной фабрике. Экономическим идеалом
кропоткианства оказывалось кустарное производство.
От анархо-коммунизма фактически ничего не оставалось.
Во взглядах П. Кропоткина явно обнаруживалась мелко¬
буржуазность. Анархо-коммунизм фактически оказывал¬
ся анархо-индивидуализмом.
С конца XIX в. Кропоткин все больше капитулировал
перед реформизмом, пускаясь в поиски коммунизма в ус¬
ловиях капитализма. Гостиницы, частные пансионаты,
рестораны, благоустроенные дороги, мосты и т. д. ква¬
лифицировались им как «ростки коммунизма», достой¬
ные восхищения. Фактически Кропоткин проповедовал
муниципальный социализм самого вульгарного толка.
Вместе с тем для кропоткианства становится характер¬
ным кооперативный реформизм. Со времени возникнове¬
ния анархо-синдикализма во Франции и Италии его
влияние на кропоткианство сказывалось все сильнее. В
годы первой мировой войны Кропоткин еще сильнее по¬
вернул вправо и оказался на позициях анархо-шовиниз¬
ма. Он не понял задач пролетарской социалистической
революции даже в 1917 г. Во время гражданской войны
анархо-коммунизм окончательно разоблачил себя. Он
стал знаменем махновщины, кулацкой контрреволюции.
Кооперативный реформизм Кропоткина использовался
в ту пору всякого рода контрреволюционными элемента¬
ми для борьбы против социализма, пролетарской ре¬
волюции.
На протяжении многих лет В. И. Ленин вел неустан¬
ную борьбу со всеми формами анархизма, разоблачая
его мелкобуржуазность, теоретическую несостоятель¬
ность, практическую бесплодность Г В работе «Задачи
пролетариата в нашей революции» (Проект платформы
1	См. Критика экономических теорий предшественников совре¬
менного ревизионизма. Под ред. Ф. Я. Полянского. М-, Соцэкгиз,
1960, с. 333—341.
29

пролетарской партии), написанной в апреле 1917 г.,
В. И. Ленин подчеркивал: «Марксизм отличается от
анархизма тем, что признает необходимость государства
и государственной власти в революционный период во¬
обще, в эпоху перехода от капитализма- к социализму в
частности» L Обобщая опыт Великой Октябрьской социа¬
листической революции, В. И. Ленин писал: «Диктату¬
ра пролетариата является безусловной необходимостью
при переходе от капитализма, к социализму, и в нашей
революции эта истина получила свое полное практичес¬
кое подтверждение» 2. Опыт строительства социализма в
СССР и других социалистических странах наглядно по¬
казал правильность марксистско-ленинской теории.
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 31, с. 163.
2 Л е н и н В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 36, с. 279.

ГЛАВА 2
СИНДИКАЛИСТСКИЕ ТЕОРИИ СОЦИАЛИЗМА
И СОВРЕМЕННЫЙ АНАРХИЗМ
С конца XIX в. во Франции, Италии, Испании, Португа¬
лии, Аргентине и других странах широкое распростране¬
ние получили синдикалистские трактовки социализма.
Они были идейным детищем анархизма, отражали его
приспособление к новым историческим условиям. В этот
период огромный размах получило профсоюзное движе¬
ние, и анархисты пытались овладеть им, противопостав¬
ляя синдикаты рабочих социалистическим партиям,
используя их парламентские иллюзии для дискредитации
научного социализма. Стародавняя борьба между марк¬
сизмом и анархизмом продолжалась на новой основе.
Возник анархо-синдикализм, шумевший о своем радика¬
лизме, но принижавший историческую роль пролетариа¬
та, проповедовавший аполитизм, отрицавший необходи¬
мость политической организации рабочих, создания но¬
вого государства, односторонне идеализировавший
профсоюзные методы экономической борьбы, выдавав¬
ший синдикаты рабочих за зародыши социализма. Фак¬
тически синдикализм давал мелкобуржуазное истолко¬
вание социализму, возрождал прудонизм, идеализировал
слабые стороны рабочего движения.
ФРАНЦУЗСКИЙ АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМ
Будучи изгнаны из социалистической партии, некото¬
рые анархо-коммунисты (Пеллутье, Пуже) проникли в
синдикалистское движение Франции и толкали его на не¬
правильный путь. Важным документом французского
синдикализма стала хартия 1906 г., принятая на Амьен¬
ском конгрессе Всеобщей конфедерации труда (ВКТ).
31

В ней говорилось, что классовая борьба в экономической
области «противопоставляет восставших рабочих всем
формам эксплуатации и притеснения». Указывалось, что
в своих повседневных требованиях «синдикализм пресле¬
дует задачу координирования всех сил пролетариата»,
повышения материального благосостояния трудящихся
(путем сокращения рабочего дня, увеличения заработ¬
ной платы и т. д.) и вместе с тем их «полного освобож¬
дения», которое может быть достигнуто «только путем
экспроприации капиталистов», в итоге всеобщей забас¬
товки. Синдикатам в будущем отводилась «роль объе¬
динения рабочих для производства и распределения»,
они рассматривались как «основная ячейка социального
переустройства». Профсоюзы, как отмечалось в хартии,
должны «выступать вне всякой связи с различными пар¬
тиями и сектами», чтобы «экономическая деятельность
синдикатов была непосредственно направлена против
буржуазного строя».
Таково кредо французского синдикализма, сформу¬
лированное и закрепленное на длительный срок в реше¬
нии Амьенского конгресса Всеобщей конфедерации
труда. Несостоятельность этой хартии очевидна. Про¬
возглашался аполитизм, но он мог лишь ослабить пози¬
ции профсоюзов. Декларировалась монополия профсо¬
юзов в борьбе за социальное освобождение пролетариа¬
та, но это означало его политическую изоляцию, идейное
разоружение. Абсолютным и единственным средством
борьбы за социальное освобождение пролетариата была
признана всеобщая стачка, однако с ее помощью невоз¬
можно было экспроприировать буржуазию. Синдикаты
производителей объявлялись формой нового обществен¬
ного строя, а это означало серьезную уступку реформиз¬
му. Принимался его тезис о непосредственном перерас¬
тании капитализма в социализм. Псевдореволюционная
фразеология не изменяла существа дела. Научному со¬
циализму противопоставлялся принцип групповой соб¬
ственности, на базе которой была бы невозможна победа
социализма.
Синдикализм имел различные течения. Так, Жорж
Сорель, Гюбер Лагарделль и Эдуард Берт выдавали се¬
бя за представителей «новой школы в марксизме». К
этому течению в Италии примыкали Артуро Лабриола,
Энрико Леонэ, Паннуцио и т. д. Другие синдикалисты,
32

проявляя открытую враждебность к марксизму, брали
за основу анархистскую доктрину.
Главным теоретиком анархо-синдикализма во Фран¬
ции начала XX в. стал Жорж Сорель, опубликовавший
множество статей в разного рода журналах (француз¬
ских, немецких, итальянских), а также книг и брошюр по
вопросам философии, социологии, психологии, политэко¬
номии социализма, рабочего движения, политической
борьбы.
Сорель многократно выступал в роли критика марк¬
сизма и опубликовал книгу «Очерк критики марксизма»
(Милан, 1903 г.). Своеобразной трактовке синдикализма
была посвящена книга «Будущее социалистических син¬
дикатов» (1901 г.). Социально-экономические проблемы
освещались в монографиях «Введение в изучение сов¬
ременного хозяйства» (1903 г.), «Социальные очерки
современной экономии» (1903 г.), «Размышления о на¬
силии» (1906 г.). О Сореле писали как о главе «новой
школы марксистов», но о>н оказался далеко- от марксиз¬
ма. В его трактовке социальная революция выглядела
как великая катастрофа. Взгляды Сореля были близки
к ницшеанству: он отрицал современную культуру, трак¬
товал социализм как искусство, а не как науку, отрицал
значение городов и крупной промышленности для фор¬
мирования предпосылок социализма, видел опору социа¬
лизма в фабричных поселках, объявлял демократию
опасной для будущих пролетарских масс, зачеркивал ее
роль в борьбе за социализм.
В статье «Эволюция социализма» Сорель расхвали¬
вал Э. Бернштейна и уверял, что идеи «новой школы
марксизма» основаны на фактах современной действи¬
тельности и совпадают с тем, что является «самым суще¬
ственным в марксизме самого Маркса». Марксизму при¬
писывалось отрицание «понятия партии», которое будто
бы характерно только для бланкизма. Но это утвержде¬
ние было грубой фальсификацией марксистских идей.
Экономические воззрения Сореля нашли отражение
в его монографии «Введение в изучение современного
хозяйства», русский перевод которой вышел в 1908 г. В
предисловии к этому переводу Сорель заявлял, что
существует большое различие между производством и
обменом, причем крупные последствия этого различия,
по его мнению, лучше всего выяснил Прудон. В заслугу
2—3238
33

Прудону ставилось разграничение «области производ¬
ства и экономической среды», но указывалось, что проб¬
лема не была исчерпана. Задача усматривалась в том,
чтобы показать как «социализация среды может поро¬
дить большое количество реформ, не задевающих соб¬
ственности». Сорель сомневался в пользе усилий «циви¬
лизовать рабочие массы», так как это повлечет за собой
их обуржуазивание, ослабит связь рабочих с их профес¬
сиями.
Сорель возрождал прудонизм, маскируя это псевдо-
революционной фразеологией. Но прудонизм был мелко¬
буржуазным реформизмом, чуждым социализму и про¬
летарской революции, считавшим частную собственность
залогом свободы индивида, а мелкое производство эко¬
номическим идеалом. Принимая наивные планы Прудона
о реформе товарного обращения (как среды), водворе¬
нии в нем справедливости, преодолении ростовщичества,
Сорель считал, что экспорт капитала из Франции есть
«вырождение капитализма», возврат к «ростовщическо¬
му началу», потеря «идеи производителя», деградация
французов до уровня полинезийцев, видящих в человеке
прежде всего потребителя. Вновь гальванизировалось
изречение Прудона, что человечество в конце концов не
придет ни к частной собственности, ни к коммунизму.
Ценным признавалось то, что Прудон связывал собст¬
венность с политической свободой, видел оправдание
для собственности в ее политических целях, так как
она «действительный показатель верховных прав граж¬
данина».
По мнению Сореля, кооперация «такая же ложь, как
и демократия», всякий «демократ — горожанин по натуре»
видит идеал человека в литераторе, ораторе, журналис¬
те, демократия противоположна социализму, поскольку
все вопросы решаются с точки зрения интересов государ¬
ства, а у социализма «нет партийных чувств и государ¬
ственных соображений». Критика буржуазной демокра¬
тии была справедливой. Но эта критика сопровождалась
нелепыми умозаключениями, будто к демократии пита¬
ют пристрастие только горожане, делался вывод о невоз¬
можности пролетарской демократии и о том, что социа¬
лизму чужда всякая государственность.
В предисловии к русскому изданию своей работы
«Социальные очерки современной экономии» Ж. Сорель
34

уверял, что ученики Маркса «глядят в прошлое, новая
же школа обращает свои взоры к будущему» и не соби¬
рается ограничиваться защитой «несовершенных резуль¬
татов» работ Маркса. Ее цель — использовать умение
Маркса познавать действительность, ибо «самое важ¬
ное — идти вперед». Социализм обвинялся в вырожде¬
нии и моральном упадке, поскольку у социалистов «душа
совершенно пуста, а воля подчинена азарту интересов».
Это произведение «главного теоретика» синдикализма
(как и другие работы Сореля) отличается крайней сум¬
бурностью и безответственностью суждений, хаотич¬
ностью изложения, отсутствием в нем элементарной ло¬
гики. Но идейные тенденции синдикализма выступают в
нем достаточно определенно. Автор критикует научный
социализм с позиций прудонизма, мелкобуржуазного
реформизма, умалчивая о том, что анархизм и мелко¬
буржуазность учения Прудона были разоблачены
К. Марксом. Критика научного социализма сводилась к
повторению буржуазных инсинуаций. Марксизму припи¬
сывался фатализм только на том основании, что
К. Маркс и Ф. Энгельс много внимания уделяли выясне¬
нию объективных предпосылок социалистической рево¬
люции, анализу противоречий капитализма. Сорель
выступал под знаменем социального' волюнтаризма, фак¬
тически покидая почву науки. Пролетарская революция
в его интерпретации оказывалась исторически беспоч¬
венной, случайной.
Совершенно не понимая природы финансового капи¬
тала, монополий, современного капитализма, Сорель
разглагольствовал о возрождении античного ростовщи¬
чества, крушении экономической теории марксизма. На¬
ивным было отрицание прогрессивной роли городов,
отождествление буржуазной демократии с античной.
Фактически Сорель идеализировал капитализм, уверяя
будто для него не опасны социальные противоречия.
Идея социалистической революции, объективно неиз¬
бежной и закономерной, подменялась жалкими надеж¬
дами на «социальные мифы», которые якобы будут
вдохновлять рабочих. Социализм сводился к повседнев¬
ной деятельности профсоюзов, которая вполне уклады¬
вается в рамки капитализма. Сорель приписывал Марксу
идеализацию производственных товариществ, хотя имен¬
но синдикализм отождествлял социализм с такими
2*
35

товариществами, с ассоциациями трудовых коллективов
на базе отдельных предприятий. Для Сореля «социа¬
лизм— это организация восстания», по его мнению, нет
другого учреждения, обладающего столь же «специфи¬
чески социалистическим характером, как революционный
рабочий синдикат».
Идейное убожество синдикализма отчетливо обнару¬
жилось в работе Сореля «Размышления о насилии».
Фактически он капитулировал перед реформизмом, объ¬
явив фабрику формой социализма, предлагая идти «по
пути капитализма». Формальная критика реформизма не
меняла существа его взглядов. Не случайна апелляция
Сореля к Бернштейну. Синдикализм перекликался с
бернштейнианством.
Хотя «новая школа» объявила себя революционной и
даже марксистской, но с точки зрения синдикалистов
«весь социализм заключен во всеобщей забастовке», ибо
она и есть искомая «мифологическая концепция», даю¬
щая «средство воздействия на настоящее». Политике со¬
циальных реформ, медленного прогресса противопостав¬
лялась «картина всеобщей катастрофы» — всеобщей
забастовки. Однако оказывалось, что синдикалистам «не
нужно никаких программ будущего, сама Згабрика есть
уже осуществление программы» и надо «просто идти по
путям, указанным самим капитализмом». Сорель призна¬
вался, что для него социализм остается «неясным вопро¬
сом», но утверждал, что не следует передавать управле¬
ние крупными предприятиями правительству, хотя оно
и регулирует денежное обращение, контролирует си¬
стему мер.
Сорель отождествлял социализм со всеобщей стач¬
кой, но чисто экономической, которая сама по себе бес¬
сильна сокрушить капитализм. Однако он утверждал, что
социализму может угрожать стачка политическая, пере¬
растающая в пролетарскую революцию. По мнению Со¬
реля, всеобщая политическая стачка «не предполагает
наличности классовой борьбы пролетариата и буржуазии»,
поскольку сторонники таких стачек возвращаются к ста¬
рому делению людей на классы богатых и бедных. Как
заявлял Сорель, всеобщая политическая забастовка
сохранит государство и лишь переменит хозяев, и потому
«новая школа» не хочет подражать буржуазии XVIII в. и
сводить грандиозную революцию к сомнительной «пере-
36

мене власти». Суть дела сводилась к тому, чтобы удер¬
жать рабочих Франции в рамках чисто экономических
конфликтов, предотвратить пролетарскую революцию,
сделать ее всего лишь «социальным мифом».
Идеи французского' синдикализма весьма активно
проповедовал Г. Лагарделль. В статье «Пролетариат и
демократия» Лагарделль утверждал, что социалистиче¬
ские партии «находятся вне пролетариата», тесно связа¬
ны с государственным механизмом, поэтому и возникло
«революционно-синдикалистское движение», показавшее
образцы' классовой борьбы при посредстве классовой
организации и ставящее целью не использование госу¬
дарства, а «полное его разрушение». Таким образом,
противопоставлялись «социализм политических партий
и социализм рабочих учреждений». Автор статьи утвер¬
ждал, что классы имеют «двойную основу: экономичес¬
кую и идейную». Называя К. Маркса «великим теорети¬
ком социализма», он вместе с тем утверждал, чтосведение
социального развития к экономической необходи¬
мости— это «смешная карикатура исторического ма¬
териализма», ибо «необходимость ничего- не может без
воли». Предпочтение отдавалось Прудону, который яко¬
бы «хорошо предвосхитил и формулировал» условия об¬
разования классов.
Критикуя парламентские иллюзии, Лагарделль заяв¬
лял, что «гражданин — король современного государст¬
ва, но король немощный», обособленный и через пар¬
ламентаризм «нельзя приобщаться к жизни тот общест¬
ва, которое хочешь разрушить», между столкновением
интересов и борьбой классов нет ничего общего, надо
отбросить «тщету грезы о воспитании демократии» и
контроле избирателей над партиями, раз сами партии
заимствуют у государства «власть и иерархию», олицет¬
воряют «правительство- в малом виде». Выдвигался те¬
зис, что «истинный социализм заключается в синдика¬
лизме», поскольку именно в нем проявляется классовая
борьба.
Главной целью классовой борьбы пролетариата Ла¬
гарделль считал создание «истинно свободного общества
без хозяйской и государственной власти», ибо «социа¬
листический порядок вещей может быть только- добро¬
вольной ассоциацией производителей», не знающей па¬
разитизма, власти, правительства. «Классовую борьбу
37

рабочих,— утверждал Лагарделль,— могут вести лишь
революционные синдикаты, а не политические партии»,
даже сама идеология пролетарского характера «рождает¬
ся только в рабочих группах». Именно^ синдикаты пос¬
тепенно «отнимают у хозяев их функции внутри фабри¬
ки, а у государства его, функции внутри общества».
Синдикаты не пытаются завоевать государство, но хо¬
тят «уничтожить и поглотить его в экономическом
обществе». Лагарделль называл всеобщую стачку «все¬
общим восстанием всех производителей», считал ее образ¬
цом тактики «непосредственного действия». Социалисти¬
ческие партии он относил к разряду межклассовых
группировок, ведущих к сотрудничеству классов, призы¬
вал освободиться от предрассудков относительно роли
партий и государства, помочь рабочему классу «найти
самого себя».
Всеобщая конфедерация труда (возникшая в 1895 г.)
расхваливалась им за то, что на ее Амьенском конгрессе
«синдикализм утвердился в своей самоценности», при¬
чем независимой одновременно от социализма и от
«традиционного анархизма». Парламентаризму социа¬
листов и антипарламентаризму анархистов Лагарделль
противопоставлял «внепарламентскую политику» син¬
дикалистов.
В этой словесной шелухе, несомненно, можно обнару¬
жить и зерна истины. Лагарделль делал попытки отме¬
жеваться (хотя бы формально) от анархизма. Положи¬
тельным моментом была острая критика парламентских
иллюзий реформизма. Г Лагарделль был решительным
противником милитаризма. Разоблачению милитаризма
он посвятил брошюру «Пролетариат и милитаризм во
Франции и Бельгии». Но все это обесценивалось специ¬
фически синдикалистской фразеологией, поскольку сле¬
довал нелепый вывод, будто классовую борьбу могут
вести только профсоюзы, будто пролетарской партии в
принципе чужда бо-рьба за социализм. По мнению Ла-
гарделля, нужно вообще отказаться от использования
парламентских форм борьбы.
Концепцию синдикализма развивал Эмиль Пуже —
редактор органа Всеобщей конфедерации труда (La
Voix du peuple). В статье «Организация и деятельность
конфедерации труда» Пуже одобрял ее устав, призывав¬
ший к объединению производителей в синдикаты, что¬
38

бы бороться «до полного исчезновения наемного тру¬
да и класса предпринимателей», прославлял ее полити¬
ческий нейтрализм. Конфедерация, по мнению Э. Пуже,
«крепко держится политической почвы и ставит целью
уничтожение силы- угнетения в лице государства и си¬
лы эксплуатации в образе капитала». Синдикаты трак¬
товались как «союзы для производства, обмена и рас¬
пределения», даже как «зародыши организмов нового
общества», клеточки «экономического федерализма».
Подчеркивалось, что цель Конфедерации «тождественна
с идеалами всех социалистических школ», но синдика¬
лизм превосходит их «по силе революционности», ибо
соединяет «идею и действие», отрицает парламентаризм
и патриотизм, выступает под девизом «Благосостояние
и Свобода».
Амьенский конгресс Всеобщей конфедерации труда
объявил эту организацию автономной и отверг предло¬
жение об установлении связи с социалистической пар¬
тией, признал осуществимыми «посредством общей за¬
бастовки экспроприацию капиталистического общест¬
ва и переустройство социального строя». В этом Пуже
увидел новый аргумент для прославления синдикализма.
С помощью софистики политическое бессилие синдика¬
лизма превращалось в добродетель; идейно и организа¬
ционно разоружался рабочий класс, который должен
был уступить буржуазии политические методы борьбы.
Тактика «прямого действия» оказывалась крайне
односторонней и убогой, она не могла поколебать гос¬
подства буржуазии. Такие формы борьбы, как стачки
и бойкоты, не выходят за рамки экономических конф¬
ликтов, нередко подавляемых с помощью локаутов и по¬
литических репрессий. Экспроприация даже отдельных
капиталистов недостижима, если стачка не превращает¬
ся в политическую акцию. Ликвидация буржуазной соб¬
ственности невозможна без завоевания пролетариатом
политической власти. При всех условиях экспроприация
экспроприаторов мыслима только^ как революционный,
политический акт. Между тем Пуже активно добивался
политической изоляции рабочего класса, его разоруже¬
ния на арене классовой борьбы. Профсоюзы объявля¬
лись зародышами «нового общества», хотя вовсе не ре¬
шали основных проблем рабочего класса даже в усло¬
виях старого режима.
39

Большое участие в пропаганде синдикализма во
Франции .принимал Эдуард Берт — сотрудник журнала
«Социалистическое движение», в котором он публиковал
рецензии, критикуя в них «старый социализм». В статье
«Идеология производителей» Берт акцентировал
внимание на том, что Амьенский конгресс ВКТ решил
оставаться нейтральным в борьбе партий, «не делать
никакой политики». Синдикаты, подчеркивал Берт, это
«не партия, не секта, но движение рабочего класса», а
гедизм является «совершенной формой политического
социализма», который предполагается осуществить в
рамках современного государства, придав ему «рабочее
содержание». Жоресизм третировался как побочная
форма, как вырождение такого социализма. Социалис¬
тическое движение обвинялось в том, что оно построено
по «унитарному диктаторскому плану» (даже наполео¬
новскому), превращающему рабочую партию в «партию
порядка».
Для синдикалистов идеалом социалистического об¬
щества оказывается «экономическое общество», осво¬
божденное от «политической оболочки», а точнее, мас¬
терская как «свободное и равное для всех соединение
рабочих, владеющих средствами производства, хозяев
своей коллективной силы, прежде отчуждаемой в поль¬
зу капитала и государства». По мнению Берта, синди¬
кализм и капитализм — два полюса, между которыми
«ничего не стоит». Социализм отождествлялся Бертом с
революционным синдикализмом, который определялся
как «философия производителей», поскольку в нем до¬
минирует «категорический императив производства» и
поскольку синдикалисты собираются перестроить об¬
щество «по образу и подобию фабрики, но фабрики без
хозяев».
Анархизм осуждался как «бунт ленивой личности»,
первобытного дикаря, тоскующего о «естественном со¬
стоянии». По мнению Берта, анархистская философия
есть «атомистическая метафизика», допускающая лишь
механическое соединение людей, абсолютизирующая
индивида. Штирнер обвинялся в индивидуализме, но с
Прудона снимался ярлык анархиста и мелкого буржуа,
ибо основная мысль Прудона, как говорит Берт, своди¬
лась к замене солдата рабочим, войн — промышленной
конкуренцией.
40

Как видим, Берт воспроизводил обычную для синди¬
калистов фразеологию о чисто' «экономическом общест¬
ве» и призывал общество' избавиться от «политической
оболочки». Его воинствующий аполитизм был архаизмом,
отражавшим давно' пройденный этап рабочего движе¬
ния. Критика оппортунизма, жоресизма была прогрес¬
сивным моментом, но велась с порочных позиций анар¬
хо-синдикализма и приобретала антисоциалистический
характер, ибо отрицалась необходимость создания про¬
летарского государства, его роль в строительстве социа¬
лизма. Практически это означало разоружение рабочего
класса в борьбе с контрреволюцией, пережитками капи¬
тализма, мелкобуржуазной стихией. Без государства
невозможна мобилизация экономических ресурсов, не¬
обходимых для строительства социализма, плановое ру¬
ководство народным хозяйством.
Синдикалистский социализм фактически был анар¬
хизмом. Правда, Берт пытался отмежеваться от анар¬
хизма, но эти попытки выглядели весьма жалко. Потре¬
бовалась реабилитация Прудона от совершенно справед¬
ливых обвинений в мелкобуржуазности. Словесная
перебранка с анархистами ничего не доказывала. Берт
ориентировался лишь на групповую собственность и тем
самым отдавал дань индивидуализму, анархизму. От¬
рицание революционной роли пролетарских партий так¬
же имело анархистский характер. Берт клеветал на на¬
учный 'социализм, уверяя, будто марксизм предполагает
осуществление социализма в рамках буржуазного' госу¬
дарства.
Амьенская хартия 1906 г. и антивоенные резолюции
последующих конгрессов Всеобщей конфедерации труда
(в Марселе, Гавре, Париже) не помешали ее лидерам
переметнуться в августе 1914 г. на сторону правитель¬
ства, ведущего империалистическую войну. Анархо-син¬
дикалисты пошли по стопам социал-демократов, предав¬
ших дело пролетарской революции. О независимости
ВКТ не могло быть и, речи. После окончания войны
лидеры ВКТ принимали участие в выработке Версаль¬
ского договора, ездили в Вашингтон за счет правитель¬
ства, сотрудничали в министерствах, буржуазных газе¬
тах и т. д.
41

ИТАЛЬЯНСКИЙ АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМ
В Италии идеи синдикализма получили значитель¬
ное распространение в начале XX в. На съезде Социа¬
листической партии в Риме (сентябрь 1906 г.) столкну¬
лись три течения — реформистское (возглавляемое Ф. Ту-
рати), синдикалистское (А. Лабриола) и революционное
(Ферри). Синдикалисты остались в партии, но продол¬
жали исповедовать свою веру. Наряду с Леонэ и други¬
ми активнейшее участие в пропаганде синдикализма
принимал Артуро Лабриола, выступивший как теоретик
и как пропагандист. В своей крупной монографии «Ре¬
форма и социальная революция» он пытался обосновать
и развить доктрину синдикализма. Книга была переведена
на испанский и французский языки. В 1907 г. вышло ее
русское издание под редакцией А. В. Луначарского. Дру¬
гое издание появилось под редакцией В. Ф. Тотомианца.
В предисловии автора к русскому изданию книги Жорж
Сорель был назван «величайшим социалистическим мыс¬
лителем», подчеркивалось, что осуществить настоящий
социализм может лишь «профессиональный синдикат».
По мнению Лабриолы, капиталистическая фабрика
олицетворяет современную действительность, а «синди¬
кат— будущее», так как фабрика представляет «произ¬
водительную ассоциацию, синдикат — идеальную форму
справедливого распределения продуктов». «Идеал рабо¬
чего мира — это экономическое общество», существую¬
щее «без тюрем, армии и законов» на базе «чисто дого¬
ворной организации людей». Выдвигался лозунг «От
парламентаризма к синдикализму».
Лабриола анализировал разные методы решения
социальных проблем, уверяя, будто революция выража¬
ется «не в восстании и не в изменении законов», а в
«ломке старых властей» и имеет «объектом государст¬
во, целью — его разрушение». При этом он ссылался на
опыт французской революции 1789—1794 гг. Борьба про¬
тив власти, по его мнению, и есть «вся революция».
Осуждался ^реформаторский метод», поскольку нена¬
висть к насилию является «характернейшим признаком
реформистского мышления», а результаты реформ про¬
тивоположны целям самих реформаторов, поскольку пре¬
образования осуществляются с помощью государства
«к выгоде господствующего класса».
42

Лабриола декларировал, что «синдикат вполне за¬
меняет собой государство», а революционный метод со¬
циалистического движения состоит в побуждении рабо¬
чих к захвату их организациями «ведения производства»
и разложению всякой авторитарной власти (вроде госу¬
дарства, партии), чуждой чисто рабочей организации.
Лабриола ратовал за «рабочий социализм», подчер¬
кивая, что социализм «не может участвовать в практи¬
ке буржуазного общества без риска вырождения», ста¬
новится 'бессильным, облачаясь в парламентскую форму.
Идеал Лабриолы— «автономное руководство производ¬
ством со стороны рабочего класса», ибо «базис и сущ¬
ность социализма — это рабочая организация». Прослав¬
ляя общество, в котором развитие производства подчи¬
няется «чисто экономическим законам», Лабриола
предлагал положить конец отделению политики от эко¬
номики; политическая деятельность пролетариата «долж¬
на исходить от синдиката», социализму «необходимо
снова стать пролетарским» и ориентироваться на все¬
общую забастовку как «чисто пролетарское орудие
борьбы».
Лабриола определял социализм как превращение
капиталистического хозяйства в «экономическое пред¬
приятие ассоциированных рабочих», причем «не посте¬
пенно, а вдруг», в результате революции как «истинного
скачка». Только для изменения социальной среды при¬
знавались эффективными реформы, эволюционные про¬
цессы. Но, по- мнению Лабриолы, они не затрагивают
«социального организма», реформистская тактика не
является социалистической. Вывод гласил, что нет необ¬
ходимой связи между «демократическим реформизмом
и социалистическим революционаризмом».
В многословных рассуждениях А. Лабриолы были
правильные и прогрессивные мысли: осуждался псевдо-
социалистический реформизм, клеймился мильеранизм
как предательство классовых интересов пролетариата,
пресмыкательство перед буржуазией, акцентировалось
внимание на том, что социализм имеет свою экономичес¬
кую и классовую базу в условиях капитализма. Лабриола
правильно подчеркивал,что сокрушить наемное рабство
может лишь пролетариат, именно он является могильщи¬
ком буржуазии,социальная революция может победить
только как пролетарская. Признание важной роли проф¬
43

союзов или синдикатов рабочих в борьбе за социальное
освобождение рабочего класса вполне закономерно. Как
наиболее массовая организация рабочих они активно
помогают мобилизации сил пролетариата. По ряду воп¬
росов Лабриола воспроизводил отдельные положения
марксизма, хотя и вульгаризировал их.
Однако все это обесценивалось навязчивыми догмами,
характерными для синдикалистской доктрины и назой¬
ливо повторяемыми Лабриолой. Научного- обоснования
они не получали. Дело сводилось к пустым деклараци¬
ям, нелепым вымыслам, антимарксистским инсинуациям.
Критика реформизма перерастала в дискредитацию на¬
учного социализма. Лабриола не разделял парламент¬
ских иллюзий реформистов и осуждал их. Вместе с тем
он третировал марксизм как разновидность «политичес¬
кого социализма», нимало не смущаясь тем, что именно
К. Маркс и Ф. Энгельс определили экономическую базу
социалистической революции, показали ее пролетар¬
ский характер и определили историческую роль рабоче¬
го класса в этой революции. Основоположники марксиз¬
ма подчеркивали, что социалистическая революция не
только- политический, но и экономический переворот. Ее
существенное содержание составляет экспроприация
экспроприаторов, формирование общественной собствен¬
ности на средства производства, как экономической
первоосновы социализма. Именно основоположники
марксизма выдвинули гениальную идею диктатуры про¬
летариата, а Лабриола обвинял сторонников научного
социализма в игнорировании революционной роли рабо¬
чего класса, в сведении социальной «революции к парла¬
ментским комбинациям и компромиссам.
Нелепо отрицая саму возможность создания проле¬
тарской партии, Лабриола фактически становился на
путь дезорганизации пролетарских масс, их идеологиче¬
ского разоружения. Поэтому славословие по адресу
рабочих организаций оказывалось пустословием. Все
партии объявлялись буржуазными, раз они занимались
политикой. Но оставался без ответа вопрос: как проле¬
тариат сможет совершить социальный переворот, оста¬
ваясь политически обезглавленным, неорганизованным?
Синдикализм фактически зачеркивал революционную
роль пролетариата, объявляя его неспособным к полити¬
ческой борьбе. Социализм получал весьма убогое истол¬
44

кование. Экспроприация буржуазии невозможна без за¬
воевания пролетариатом политического господства, без
законодательного закрепления его- победы, но все это
отрицалось. Только с помощью пролетарской диктатуры
можно ликвидировать капитализм и построить социа¬
лизм. Между тем Лабриола осуждал все планы созда¬
ния такого государства. Реальная власть заранее усту¬
палась буржуазии. Социализм трактовался как чисто
экономическое явление и отождествлялся с переходом
фабрик в руки обособленных коллективов рабочих и
служащих. Подлинно общественная собственность на
средства производства исключалась, а это означало со¬
хранение конкуренции, экономической анархии, кризи¬
сов. Синдикализм выступал под знаменем групповой
собственности, 'отрицая настоящий социализм. Не слу¬
чайно Лабриола идеализировал конкуренцию, обнару¬
живал ее благотворное влияние на заработную плату,
приписывал конкуренции антикапиталистическую роль
и наивно уверял, будто наемный труд не является ха¬
рактерной чертой капитализма. Мелкобуржуазность
итальянского синдикализма сказывалась в этом весьма
отчетливо. Лабриола критиковал Лассаля за пристрас¬
тие к «государственному социализму», но фактически
пропагандировал лассальянские проекты насаждения
«производительных ассоциаций» (только самостийным
путем, без помощи государства).
В популярной брошюре «Синдикализм и социализм»
Лабриола утверждал, что. синдикализм является резуль¬
татом естественной эволюции профессиональных орга¬
низаций и разложения «парламентского социализма». Ис¬
кать социализм рекомендовалось в «классовой органи¬
зации рабочих». Но Лабриола не звал к уничтожению
самого «принципа капитализма», считая капитализм
«отцом и учителем» будущего социалистического об¬
щества. Как утверждал Лабриола, капитализм все свои
экономические успехи обеспечил на базе двух принци¬
пов— «сотрудничества и личной ответственности».
Больше того, предсказывалось, будто «социализм пой¬
дет еще далее в распространении и приложении эконо¬
мических принципов капитализма», устранив его
социально-иерархическую организацию путем восстанов¬
ления «социального, синтеза рабочего и орудия произ¬
водства», осуществления рабочей революции.
45

Подчеркивалось, что «основа социальной революции
чисто экономическая», только рабочие организации мо¬
гут «освободить мастерскую от всякой внешней власти»,
осуществить революцию и устранить зависимость «жи¬
вого труда от мертвого, наемного рабочего от работо¬
дателя, управляемого от управляющего» (будь то част¬
ный капиталист или государство). Создавая же новую
власть, социалисты закрепляют эту зависимость. Со¬
циальная революция нуждается в «орудиях чисто эко¬
номического характера», ее элементами не могут быть
политические партии и акты социального законодатель¬
ства, надо ориентироваться на «самодеятельность рабо¬
чего класса».
В этой брошюре идеи синдикализма излагались в
более вульгарной форме, отчетливо обнаруживалась их
псевдореволюционность. Речь шла не об бтрицании
принципов капитализма, а об их более широком приме¬
нении. Сущность капитализма наивно усматривалась
в сотрудничестве, личной ответственности. Проблема
объективных предпосылок социальной революции не
интересовала Лабриолу. Для него, как и вообще для
анархистов, был характерен исторический волюнтаризм.
Социализм трактовался как прямое продолжение капита¬
лизма, а не как его отрицание. Зато подлинный научный
социализм отождествлялся с капитализмом и только на
том основании, что он допускает профессиональную диф¬
ференциацию трудящихся, предусматривает создание
управленческого аппарата, использование политических
методов строительства социализма (наряду с экономи¬
ческими), сочетание кооперативных форм общественной
собственности с государственными.
Энрико Леонэ противопоставлял всеобщие стачки по¬
литической борьбе. По мнению Леонэ, социализм, «уза¬
коненный парламентаризмом», стал вырождаться. По¬
скольку государство есть орган господствующего' класса,
пролетариату для овладения властью «недостаточно од¬
них избирательных бюллетеней», нужна техническая
подготовка., чтобы он смог управлять экономикой социа¬
листического общества. Это может осуществить лишь
синдикат как «зародыш всех будущих формаций». Лео¬
нэ делал вывод, что синдикаты являются «лучшим ору¬
дием рабочего класса» и парламентская борьба- должна
быть подчинена синдикалистскому движению.
46

ИСПАНСКИЙ АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМ
В Испании почва для анархо-синдикализма была под¬
готовлена распространением идей бакунизма и прудо¬
низма. Еще в 1870 г. па Барселонском конгрессе анар¬
хистов была создана Испанская федерация, отрицавшая
«авторитарный принцип» как в своей структуре, так и в
планах создания «общества 'будущего». Конгресс анар¬
хистов в Кордове (1872 г.) в своем воззвании пропаган¬
дировал «солидарность, анархию и коллективизм»,
используя бакунинскую фразеологию.
На Барселонском конгрессе из 140 делегатов 132 объя¬
вили себя анархо-коллективистами, но- раскололись на
два лагеря, причем анархо-коммунисты отрицали необ¬
ходимость какой-либо организации, а коллективисты
выступали за «свободную федерацию свободных союзов
и свободных производителей». Поражение всеобщей
забастовки в Барселоне (1902 г.) нанесло тяжелый удар
анархо-синдикализму, и в последующие годы многие
анархисты оказались в лагере буржуазного радикализ¬
ма, республиканизма, бравшего на вооружение антикле¬
рикализм, отчасти анархистскую фразеологию. Только
немногие анархисты (Ансельмо Лоренсо, Прато) оста¬
лись вне буржуазного радикализма, добивались разви¬
тия профсоюзов. С 1909 г. вновь усилилась анархист¬
ская пропаганда под девизом «политика — это фарс».
В 1911 г., была создана Национальная конфедерация
труда.
В Испании не возникло «чистого синдикализма»,
анархизм в основном отражал настроения крестьян
(особенно Андалузии), боровшихся за земли и за осво¬
бождение от налогов. Испанский анархизм испытывал
сильное влияние иностранной литературы анархистско¬
го толка (прежде всего итальянской). Особенностью
испанского анархизма было то, что его теоретики пред¬
почитали толковать о вопросах философии и морали, не
затрагивая экономических проблем. Во время первой
мировой войны некоторые идеологи испанского анархиз¬
ма (Мелья, Квитанилья, Педро- Сиерра) выступали ее
сторонниками, защищая права буржуазии.
Терроризм широко проповедовался в Испании под
лозунгом «прямого действия». За период 1917—1921 гг.
47

только в одной Барселоне 'было- убито- 400 хозяев. Про¬
клиная политику, анархо-синдикалисты активно участ¬
вовали в ней, яростно боролись .против социалистов и
коммунистов вместе с буржуазными республиканцами,
прямо заявляя, что они «более близки к классическому
либерализму, чем к современному коммунизму». По-сле
установления диктатуры генерала Примо де Ривера ли¬
дер испанских анархистов признавал, что они «предпо¬
читают диктатуру правой буржуазии диктатуре комму¬
нистов».
В гражданской войне в Испании 30-х годов анархо-
синдикалисты играли дезорганизующую роль. Падение
республики в значительной мере объяснялось их стихий¬
ными выступлениями, отрицанием дисциплины, партий¬
ного руководства, централизма, государственности.
БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА С АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМОМ
Современный анархизм очень многое унаследовал от
анархо-синдикализма начала XX в., хотя его- сторонники
кричат о модернизме своих воззрений. На самом деле
эти воззрения вовсе не являются «последним словом»
революционной теории: они давно были разоблачены
В. И. Лениным.
Великая Октябрьская социалистическая революция
стала триумфом марксизма-ленинизма, доказала прак¬
тическую бесплодность анархистских прожектов, в том
числе синдикалистского толка. Банкротство анархо-син¬
дикализма стало настолько очевидным, что очень мно¬
гие сторонники его во Франции, Италии, Испании, Ла¬
тинской Америке в последующие годы примкнули к ком¬
мунистическому движению.
Однако и в наши дни еще существуют разного рода
«левацкие» группы, которые стремятся возродить синди¬
кализм. Они проектируют осуществление «социальной
революции», но отнюдь не социалистической без всякой
предварительной подготовки, партийного руководства,
массовых организаций пролетариата. Аполитизм вновь
делается лозунгом, монополия на политическую борьбу
и организованные действия уступается буржуазии. Под
предлогом критики парламентских иллюзий неоправ¬
данно упрощаются многообразные формы борьбы рабо¬
чего класса и односторонне сводятся к стачкам или к
48

тактике «прямого' действия». В вопросах об определении
характера социальной революции и выбора методов
борьбы современный анархизм все еще стоит на пози¬
циях Амьенской хартии. Социалистическая революция
по-прежнему сводится к «экономическому перевороту»,
поскольку отрицается необходимость установления дик¬
татуры пролетариата, создания государства нового типа.
Сам социализм получает превратное истолкование и
отождествляется с самоуправлением рабочих коллекти¬
вов, обособлением предприятий, с переходом от частной
собственности к групповой.
Эта типично анархо-синдикалистская концепция со¬
циализма явно несостоятельна и порочна. Она явля¬
ется вариантом кооперативного социализма, пропове¬
дуемого реформистами и не составляющего антитезы ка¬
питализму. Капитализм довольно широко ассимилирует
производственные товарищества (в свое время создание
таких товариществ проектировал Лассаль) и использу¬
ет «торговые точки» потребительской кооперации для
реализации готовой продукции. Групповая собственность
исключает общенародную, не дает базы для народнохо¬
зяйственного планирования, порождает конкуренцию.
Становится возможным лишь так называемой «рыноч¬
ный социализм», широко рекламируемый реформистами,
поскольку он мало отличается от «неокапитализма» и яв¬
ляется его немного усовершенствованной моделью. Ис¬
ключая общенародную собственность, существование про¬
летарского государства, политическую организованность
рабочего класса, руководящую роль его партийного
авангарда, централизованное планирование экономики,
подчинение ее общенародным интересам, современные
анархисты фактически ведут борьбу против социализма,
апеллируют к идеологическому хламу анархо-синдика¬
лизма начала XX в., обнаруживают крайний архаизм
своих воззрений и проектов, их полную несостоятель¬
ность.
Большой заслугой В. И. Ленина была острая, прин¬
ципиальная критика анархо-синдикализма, который в
начале XX в. получил широкое распространение ВО' мно¬
гих странах.
В России это оппортунистическое течение возникло
в период спада революции и особенно активизировалось
в годы реакции. Роль пролетарской партии умалялась
49

оппортунистическими элементами всякого рода, появи¬
лись ликвидаторы, отрицавшие необходимость существо¬
вания нелегальной партии пролетариата. Оппортунисты
начали выдвигать лозунг беспартийного рабочего съезда,
который, по их замыслам, должен был стать руководя¬
щим центром и свести на нет роль большевиков как
подлинно пролетарской партии. В проектах подобного
рода отчетливо сказывались анархо-синдикалистские
влияния и колебания мелкобуржуазных элементов внут¬
ри рабочего класса.
В. И. Ленин начал 'решительную борьбу с русской
разновидностью анархо-синдикализма, дезориентирую¬
щего рабочие массы и возрождающего «экономизм»
предшествующего периода.
В феврале 1907 г. В. И. Лениным был подготовлен
проект резолюции к V съезду РСДРП «О беспартийных
рабочих организациях в связи с анархо-синдикалистским
течением в пролетариате». В проекте отмечалось, «что
в РСДРП наметилось, в связи с агитацией тов. Аксель¬
рода за беспартийный рабочий съезд, течение (Ларин,
Щегло, Эль, Ивановский, Миров, одесское издание «Ос¬
вобождение труда»), направленное к уничтожению с.-д.
рабочей партии и к замене ее беспартийной политичес¬
кой организацией пролетариата.
...Наряду с этим вне партии и прямо против партии
ведется среди пролетариата анархо-синдикалистская аги¬
тация, бросающая тот же лозунг беспартийного рабоче¬
го съезда и беспартийных организаций...» \ как об этом
свидетельствует деятельность в Москве группы «Союз¬
ное дело», появление анархистской печати в Одессе и
т. д. Поэтому В. И. Ленин предлагал записать в резо¬
люции, что «необходима самая решительная и принци¬
пиальная борьба с анархо-синдикалистским движением
в пролетариате и с аксельродовскими и ларинскими
идеями в социал-демократии»2.
В статье «Интеллигентские воители против господ¬
ства интеллигенции» (1907 г.) В. И. Ленин, критикуя
рассуждения анархистов о необходимости ориентиро¬
ваться только на беспартийные организации рабочих,
писал, что « „беспартийность” ...есть лишь прикрытая и
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 15, с. 9—10.
2 Там же, с. 10.
50

потому особенно вредная форма подчинения рабочих
буржуазной идеологии, буржуазной политике».
В. И. Ленин подчеркивал, что социал-демократы
«должны содействовать устройству различных рабочих
обществ, например потребительных, заботясь при этом
неуклонно о том, чтобы всякие рабочие общества слу¬
жили очагом именно с.-д. пропаганды, агитации, органи¬
зации» L
В том же 1907 г. в «Предисловии к брошюре Воинова
(А. В. Луначарского) об отношении партии к про¬
фессиональным союзам» В. И. Ленин писал: «В Запад¬
ной Европе революционный синдикализм во многих стра¬
нах явился прямым и неизбежным результатом оппорту¬
низма, реформизма, парламентского кретинизма. У нас
первые шаги „думской деятельности” тоже усилили в гро¬
мадных размерах оппортунизм, довели меньшевиков до
раболепства перед кадетами». Поэтому «синдикализм
не может не развиваться на -русской почве, как реакция
против этого позорного поведения „выдающихся” соци¬
ал-демократов»2. Отмечая черты синдикализма, указан¬
ные Воиновым, «с полной рельефностью обрисовываю¬
щие его фальшь: 1) „анархическая рассыпчатость орга¬
низации”; 2) нервное взвинчивание рабочих вместо соз¬
дания прочной „твердыни классовой организации”; 3)
мещански-индивидуалистические черты идеала и прудо-
новской теории; 4) нелепое „отвращение к политике”»,
В, И. Ленин подчеркивал, что* у синдикализма «не мало
черт сходства с старым „экономизмом”»3.
В. И. Ленин показал, что сторонники легализма и
анархо-синдикализма одинаково отдают дань пустой
фразеологии, подменяя ею подлинную борьбу за тор¬
жество революции в России. Так, в статье «Разговор ле-
галиста с противником ликвидаторства», опубликован¬
ной в 1911 г., В. И. Ленин писал, что у сторонников чис¬
то легальных методов борьбы получается «гимнастика
легалистская», как у анархо-синдикалистов царит «рево¬
люционная гимнастика» 4.
В.	И. Ленин решительно осуждал ликвидаторские
мотивы меньшевиков и организационный нигилизм анар¬
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 15, с. 174.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 16, с. 188—189.
3 Т а м ж е, с. 190.
4 См, Ленин В. И. Поли. собр. соч., Изд. 5-е, т. 20, с. 242.
51

хистов, перекликающиеся друг с другом. В сентябре
1913 г. в статье «Как В. Засулич убивает ликвидатор¬
ство» В. И. Ленин писал, что «абсолютно невозможно
определить волю широкого слоя, если он не. организо¬
ван в одну организацию — это поймет даже ребенок.
В том-то и беда В. Засулич, как и других ликвидаторов,
что, став на наклонную плоскость организационного' оп¬
портунизма, они скатываются постоянно в болото злей¬
шего анархизма... Когда против организации апелли¬
руют к широким слоям или к массе, признавая невоз¬
можность организации этих широких слоев или этой
массы,— писал далее В. И. Ленин,— это есть чистейший
анархизм. Анархисты потому и составляют один из наи¬
более вредных элементов рабочего движения, что, всегда
крича о массе угнетенных классов (или даже о массе уг¬
нетенных вообще), всегда разрушая доброе имя любой
социалистической организации, они сами никакой иной
организации противопоставить и создать не могут» L
Борьба Ленина с анархо-синдикализмом сыграла
важную роль в укреплении большевистской партии, рас¬
ширении ее влияния на массы. Именно В. И. Ленин
отстоял идею партийности в самые тяжелые годы реак¬
ции. К 1917 г. большевики пришли сплоченными рядами.
Только под руководством монолитной партии ленинско¬
го типа пролетариат России в 1917 г. смог совершить
свой революционный подвиг и победить. Об этом полез¬
но напомнить и сейчас, поскольку современные ревизио¬
нисты повторяют фразеологию анархо-синдикализма,
отрицают руководящую роль коммунистических партий,
.предлагают превратить их в аморфные «политические
ассоциации» и т. п. Ревизионисты выдвигают доктрины,
которые обанкротились в истории русской революции и.
были разоблачены В. И. Лениным еще полвека назад
как хвостизм, оппортунизм и анархо-синдикализм, ве¬
дущие к идейному и организационному разоружению
рабочего класса.
Борьба с анархо-синдикализмом приобрела чрезвы¬
чайно важное значение для международного рабочего
движения, и В. И. Ленин принял в ней самое активное
участие. Он вскрыл социальные корни анархо-синдика¬
лизма и разоблачил его оппортунизм. В статье «Разно-
1	Л е н и н В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 24, с. 36—37.
52

гласил в европейском рабочем движении», опубликован¬
ной в декабре 1910 г., В. И. Ленин отмечад, что основ¬
ные тактические разногласия в современном рабочем
движении Европы и Америки сводятся к борьбе с дву¬
мя крупными направлениями, отступающими от марк¬
сизма,— ревизионизмом (оппортунизм, реформизм) и
анархизмом (анархо-синдикализм, анархо-социализм).
Оба эти отступления от господствущей в -рабочем движе¬
нии марксистской теории и марсистской тактики наблюда¬
ются в различных формах и с различными оттенками во
всех цивилизованных странах на протяжении более чем
полувековой истории массового рабочего движения Ч
Объясняя причины этих отступлений, В. И. Ленин
подчеркивал, что «должны быть коренные причины, ле¬
жащие в экономическом строе и в характере развития
всех капиталистических -стран и постоянно порождаю¬
щие эти отступления»2. Одной из наиболее глубоких
причин, периодически порождающих разногласия нас¬
чет тактики, В. И. Ленин считал рост рабочего движе¬
ния. Втягивание новых слоев трудящихся в рабочее дви¬
жение, как писал В. И. Ленин, «неизбежно' должно со¬
провождаться шатаниями в области теории и тактики,
повторениями старых ошибок, временным возвратом к
устарелым взглядам и к устарелым приемам и т. д.»3.
Важной причиной является неодинаковая быстрота
развития капитализма в разных странах и разных об¬
ластях народного' хозяйства. Марксизм, указывал
В. И. Ленин, всего легче, всего быстрее, полнее и проч¬
нее усваивается рабочим классом и его идеологами в
условиях наибольшего развития крупной промышленнос¬
ти. Отсталые или отстающие в своем развитии экономи¬
ческие отношения постоянно ведут к появлению таких
сторонников рабочего- движения, которые усваивают
лишь некоторые стороны марксизма, «не будучи в сос¬
тоянии решительно порвать со всеми традициями бур¬
жуазного миросозерцания вообще и буржуазно-демок¬
ратического миросозерцания в частности»4.
Отмечая, «что постоянным источником разногласий
является диалектический характер общественного разви¬
1 См. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 20, с. 62.
2 Т а м же.
3 Т а м ж е, с. 65.
4 Т а м же.
53

тия, идущего в противоречиях и путем противоречий» \
В. И. Ленин указывал, что «анархо-синдикализм и ре¬
формизм, хватающиеся за одну сторону рабочего движе¬
ния, возводящие односторонность в теорию, объявляю¬
щие взаимно исключающими такие тенденции или та¬
кие черты этого движения, которые составляют специ¬
фическую особенность того или иного- периода, тех или
иных условий деятельности рабочего класса» надо счи¬
тать прямым продуктом буржуазного миросозерцания
и его влияния. «И те и другие тормозят самое важное,
самое насущное дело: сплочение рабочих в крупные,
сильные, хорошо функционирующие, умеющие при вся¬
ких условиях хорошо функционировать, организации,
проникнутые духом классовой борьбы, ясно сознающие
свои цели, воспитываемые в действительно марксист¬
ском миросозерцании»2.
Наконец, чрезвычайно важной причиной, «порождаю¬
щей разногласия среди участников рабочего- движения,
В. И. Ленин считал изменения в тактике правящих клас¬
сов вообще, буржуазии в особенности. В. И. Ленин от¬
мечает, что буржуазия во всех странах на деле неизбеж¬
но вырабатывает два метода борьбы за свои интересы,
которые то сменяют друг друга, то> переплетаются вмес¬
те в различных сочетаниях. Первый метод — метод на¬
силия, метод отказа от всяких уступок рабочему дви¬
жению, метод непримиримого отрицания реформ. Вто¬
рой метод — это метод «либерализма», шагов в сторону
развития политических прав, в сторону реформ и усту¬
пок. Буржуазия переходит от одного метода к другому
в силу коренной противоречивости ее собственного по¬
ложения.
Анархизм иногда возникал как реакция народных
масс на тот или иной метод борьбы буржуазии за свои
интересы. Так, в Германии 80-х годов исключительные
законы против социалистов породили анархизм в рабо¬
чем движении (Иоган Мост) 3.
Борьбу с анархизмом В. И. Ленин тесно увязывал с
разоблачением социал-демократического оппортунизма и
много раз подчеркивал, что анархистские выступления
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 20, с. 65.
2 Т а м ж е, с. 66—67.
3 См. там ж е, с. 68.
54

часто порождались парламентскими иллюзиями рефор¬
мистов, их пресмыкательством перед буржуазией. В от¬
вет на это прорывалась революционная энергия рабочего
класса, которая не получала правильного руководства.
Возникали уродливые формы рабочего движения, пред¬
ставленные анархо-синдикализмом, который своими
вздорными концепциями мешал борьбе рабочего класса
за коренные интересы, за победу социалистической рево¬
люции.
Рабочий класс стал грозной силой и на политиче¬
ской арене. Однако анархисты удерживали его в рам¬
ках лишь экономической борьбы, стачечного движения,
копеечных интересов и фактически разлагали пролетар¬
ское движение. В. И. Ленин призывал марксистов к
принципиальной борьбе против анархо-синдикализма,
который вносил дезорганизацию в пролетарские ряды.
В. И. Ленин показал, что за трескучей революционной
фразеологией анархо-синдикалистов скрывается своеоб¬
разный фатализм, ориентация на пассивное ожидание
«великих дней», которые лишь маскировали полную бес¬
помощность в организационной работе и явное нежелание
вести ее.
Ярким примером того, как оппортунизм правых соци¬
алистов подготавливает почву для анархо-синдикалист¬
ских выступлений, В. И. Ленин считал поведение социал-
демократов в Швейцарии во время всеобщей стачки в
Цюрихе 12 июля 1912 г. В заметке «В Швейцарии», напи¬
санной в августе 1912 г., В. И. Ленин рассказывает о том,
как политические вожди швейцарских рабочих дошли в
своем оппортунизме до прямой измены партии. Цюрих¬
ская городская управа, защищая интересы капиталистов,
запретила стачечные пикеты, и рабочие решили протес¬
товать против этого однодневной всеобщей стачкой.
Запрещение пикетов было принято городской управой
единогласно, хотя в ней из девяти членов было четыре
социал-демократа. Затем буржуазная городская управа
обрушилась рядом преследований на тех рабочих и слу¬
жащих, которые принимали участие в стачке. Эти реше¬
ния были приняты также единогласно, т. е. при участии
социал-демократов. Такое поведение социал-демократов
дало возможность анархо-синдикалистам иметь извест¬
ный успех в Швейцарии, так как они смогли «критиковать
перед рабочими такую социалистическую партию, кото¬
55

рая терпит в своих рядах подобных оппортунистов-из¬
менников» L
В статье «Английское рабочее движение в 1912 г.»
(опубликованной в «Правде» 1 января 1913 г.) В. И. Ле¬
нин отмечал, что в Англии оппортунизм парламентских
представителей «Независимой рабочей партии» «вызыва¬
ет среди рабочих, как и всегда, синдикалистские вея¬
ния» 2. В заключении к сборнику «Марксизм и ликвидатор¬
ство» (написано в апреле 1914 г.) В. И. Ленин указывал,
что «во Франции традиции республиканского мелкобур¬
жуазного радикализма превратили и превращают очень
многих рабочих в сторонников „радикальной” буржуаз¬
ной партии или не менее буржуазного анархизма» 3.
В. И. Ленин показал идейную близость оппортунизма
и анархизма. Оба течения возникали на мелкобуржуаз¬
ной основе, обобщали отдельные методы борьбы, выдви¬
гали их на первый план и дезориентировали рабочие
массы, отвлекая их от политической борьбы за социалис¬
тическую революцию. Анархизм и оппортунизм дополняли
друг друга и играли в пролетарском движении одина¬
ково-вредную роль. Разоблачив оппортунистическую при¬
роду анархо-синдикализма и буржуазность его мировоз¬
зрения, В. И. Ленин сыграл выдающуюся роль в идейном
развитии международного рабочего движения.
В предвоенные годы Ленин в ряде работ подверг
критике анархистскую фразеологию голландского социа¬
листа Эрве, который идеализировал роль стачки в борьбе
с империалистическими войнами. В статье «Международ¬
ный социалистический конгресс в Штутгарте» (сентябрь
1907 г.) В. И. Ленин писал: «Проект Эрве — „ответить”
на какую бы то ни было войну стачкой и восстанием —
обнаружил полное непонимание того, что применение
того или иного средства борьбы зависит не от предвари¬
тельного решения революционеров, а от объективных ус¬
ловий того кризиса, и экономического и политического,
который война вызовет» 4.
В статьях, написанных в годы первой мировой войны,
В. И. Ленин решительно разоблачает анархо-шовинизм,
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 22, с. 78.
2 См. там ж е , с. 272.
3 Л е н и н В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 25, с. 122.
4 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 16, с. 86—87.
56

подчеркивая, что анархо-синдикализм — это «естествен¬
ное „дополнение” оппортунизма,— столь же буржуазное
и враждебное пролетарской, т. е. марксистской точке
зрения...» L Представители этого течения позорно повто¬
ряли лозунги шовинизма, в результате чего после войны
начался глубокий кризис анархо-синдикализма.
В 1917 г. вопрос об отношении к анархизму приобрел
особую остроту, так как подготовка к социалистической
революции была невозможна без организационного спло¬
чения пролетарских масс. Вместе с тем лидеры буржуаз¬
ной контрреволюции и ее соглашательские подголоски
усилили нападки на большевиков, которых обвиняли в
анархизме. Плеханов, например, приписывал В. И. Лени¬
ну политический волюнтаризм Бакунина. В таких усло¬
виях ленинские работы приобрели совершенно исключи¬
тельное значение, так как они показывали принципиаль¬
ное расхождение между анархизмом и большевизмом.
В. И. Ленин решительно осуждал всякие попытки
сближения социалистической и анархистской точек зрения
по вопросу о государстве. Так, в заметке «Интернационал
молодежи», написанной в декабре 1916 г., В. И. Ленин
подчеркивает «главное в различии отношения социали¬
стов и анархистов к государству. Социалисты стоят за ис¬
пользование современного государства и его учреждений
в борьбе за освобождение рабочего класса, а равно за
необходимость использовать государство для своеобраз¬
ной переходной формы от капитализма к социализму.
Такой переходной формой, тоже государством, является
диктатура пролетариата.
Анархисты хотят „отменить” государство... Социалис¬
ты... признают „отмирание”, постепенное „засыпание” го¬
сударства после экспроприации буржуазии»2.
В апреле 1917 г. В. И. Ленин пишет о том, что анар¬
хизм — это отрицание государства для переходного
периода от капитализма к социализму. Отвергая обвине¬
ния в анархизме в адрес большевиков в вопросе о госу¬
дарстве, В. И. Ленин вновь подчеркивает, что «все мы
безусловно за необходимость государства и организации
власти не только в данное время, но и для позднейшего
исторического момента перехода от капитализма к со¬
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 26, с. 20—21.
2 Л е н и н В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 30, с. 227—228.
57

циализму... Вопрос в том, — говорит В. И. Ленин, — ка¬
кую „организацию власти” мы предлагаем народу».
Большевики ориентировали массы на создание нового
государства в лице Советов, которые были рождены ре¬
волюцией. Капиталисты же называли Советы «анархией»,
поскольку «такая организация власти не связывает на¬
род заранее и безусловно игом капиталистов, а дает сво¬
боду и порядок вместе с возможностью мирного и посте¬
пенного перехода к социализму» Г
В работе «Государство и революция» (август — сен¬
тябрь 1917 г.) В. И. Ленин писал, что марксисты, ставя
своей целью полное уничтожение государства, признают
ее «осуществимой лишь после уничтожения классов со¬
циалистической революцией, как результат установления
социализма,, ведущего к отмиранию государства», между
тем как анархисты «хотят полного уничтожения государ¬
ства с сегодня на завтра, не понимая условий осуществи¬
мости такого уничтожения»2.
Марксисты признают необходимым, чтобы пролетари¬
ат, завоевав политическую власть, разрушил старую госу¬
дарственную машину и заменил ее новой, по типу ком¬
муны. Анархисты же, отстаивая разрушение государ¬
ственной машины, не имеют ясного представления о том,
чем пролетариат может ее заменить и как он будет поль¬
зоваться революционной властью. Анархисты, отмечает
В. И. Ленин, даже отрицают использование власти рево¬
люционным пролетариатом, отрицают его революционную
диктатуру. Марксисты требуют подготовки пролетариата
к революции путем использования современного государ¬
ства; анархисты это отрицают3.
Приведенные высказывания показывают, насколько
четко В. И. Ленин проводил грань между анархизмом и
большевизмом в 1916—1917 гг. В условиях подготовки
социалистической революции это имело исключительно
важное значение. В. И. Ленин категорически осуждал
любые уступки анархистской фразеологии со стороны
Бухарина и Радека, подчеркивая принципиальность рас¬
хождения большевиков с анархистами. Домыслы Буха¬
рина о том, что эти расхождения сводятся лишь к ориен¬
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 31, с. 218—219.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 33, с. 112.
3 См. там ж е, с. 113.
58

тации марксистов на крупное общественное производство
и к пристрастию анархистов к мелкому'хозяйству, реши¬
тельно отвергались В. И. Лениным. Он подчеркивал
принципиальное расхождение политического характера,
поскольку анархисты с порога отрицают всякое государ¬
ство, а марксисты ориентируются на создание пролетар¬
ской диктатуры. Речь шла о программном вопросе,
от правильного разрешения которого зависел исход
событий.
После победы Великой Октябрьской социалистичес¬
кой революции анархисты вступили на путь борьбы с
диктатурой пролетариата и оказались в стане контррево¬
люции. Делались попытки дать идеологическое обоснова¬
ние махновщине. В условиях, когда необходимо было на¬
лаживать новые организационные связи, укреплять дис¬
циплину, создавать новый государственный аппарат,
анархистские лозунги могли лишь деморализовать тру¬
дящиеся массы. Теперь наглядно подтвердилось, как
правильно марксистское положение, что анархизм и
анархо-синдикализм являются буржуазными течениями,
находящимися в непримиримом противоречии с социа¬
лизмом, пролетарской диктатурой, коммунизмом L
В работе «Очередные задачи Советской власти» (ап¬
рель 1918 г.) В. И. Ленин подчеркивает, что «во всякой
социалистической революции, после того как решена
задача завоевания власти пролетариатом и по мере того
как решается в главном и основном задача: экспропри¬
ировать экспроприаторов и подавить их сопротивление,
выдвигается необходимо на первый план коренная зада¬
ча создания высшего, чем капитализм, общественного
уклада, именно: повышение производительности труда, а
в связи с этим (и для этого) его высшая организация»2.
Проведение в жизнь этих задач требует принуждения в
форме диктатуры. В. И. Ленин писал: «...Было бы вели¬
чайшей глупостью и самым вздорным утопизмом пола¬
гать, что без принуждения и без диктатуры возможен пе¬
реход от капитализма к социализму» 3.
Необходимо было прежде всего ввести всесторонний
государственный учет и контроль за производством и
1 См. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 36, с. 184.
2 Т а м ж е, с. 187.
3 Т а м ж е, с. 194.
59

распределением продуктов. В. И. Ленин подчеркивал, что
без этого «власть трудящихся, свобода трудящихся удер¬
жаться не может, возврат под иго капитализма неиз-
бежен»1. Борьба за внедрение в массы советского —
государственного контроля и учета, за проведение этой
идеи в жизнь, по определению В. И. Ленина, есть вели¬
чайшая, имеющая всемирно-историческое значение борь¬
ба социалистической сознательности против буржуазно¬
анархической стихийности 2.
Выступления В. И. Ленина в 1918—1920 гг. с критикой
анархо-синдикализма, разоблачением его мелкобуржуаз¬
ных истоков, сыграли выдающуюся роль в истории
международного коммунистического движения, его идей¬
ной консолидации. Очень многие анархо-синдикалисты
во Франции, Италии и других странах перешли на пози¬
ции коммунизма.
Однако в условиях хозяйственной разрухи в 1921 г. в
Советской России активизировали свою деятельность
анархо-синдикалистские элементы, особенно в профсою¬
зах. В этом нашло отражение давление мелкобуржуаз¬
ной стихии на рабочий класс. Возникла так называемая
«рабочая оппозиция» (под руководством Шляпникова,
Коллонтай и др.), пытавшаяся найти опору и внутри
Коммунистической партии, навязать ей свою платформу
анархо-синдикалистского толка, предусматривающую
отмену единоначалия, передачу предприятий в управле¬
ние обособленным коллективам, замену ВСНХ съездом
производителей и т. д. Опасность положения увеличива¬
лась тем, что Н. Бухарин делал уступки этой платформе,
ориентируясь на компромисс между большевизмом и
анархо-синдикализмом.
В. И. Ленин подверг резкой критике рассуждения
Шляпникова о возможности обойтись без принуждения в
экономическом руководстве, о необходимости передать
управление производством в руки профсоюзов ради пре¬
одоления бюрократизма, а также бухаринское предложе¬
ние относительно обязательных кандидатур профсоюзов.
Он указывал, что такого рода проекты губят диктатуру
пролетариата 3.
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 36, с. 184.
2 См. там ж е, с. 185.
3 См. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 42, с. 251.
60

С развернутой критикой анархо-синдикализма
В. И Ленин выступил в марте 1921 г. на X съезде
РКП (б).
Ленинская критика анархо-синдикализма сыграла
важную роль в истории социалистического строительства
и не утратила своего значения до сих пор, ибо ревизио¬
нистские элементы вновь и вновь возрождают анархо¬
синдикалистские лозунги, маскируя свой переход на
позиции реформизма, антисоциализма, отрицая социа¬
листический характер государственной собственности,
необходимость централизованного планирования эконо¬
мики, покушаясь на руководящую роль коммунистичес¬
кой партии и т. д.

ГЛАВА 3
НЕОНИГИЛИЗМ «СВОБОДНЫХ АНАРХИСТОВ»
Современные анархисты говорят о «модернизме» и
«сверхрадикализме» своих идей, кичатся их левизной и
противопоставляют коммунизму проекты «посткоммунис¬
тической революции». Но история идейной борьбы
1917 г. показывает явную абсурдность претензий подоб¬
ного рода. Анархизм является пройденным этапом идей¬
ной борьбы, его преодоление было непременным условием
социального освобождения рабочего класса. Современ¬
ные анархисты-питаются отбросами духовной пищи сво¬
их предшественников и гальванизируют идеи весьма
архаического происхождения, отброшенные Великой Ок¬
тябрьской социалистической революцией. История пока¬
зала, что за криками о свободе может скрываться бур¬
жуазный индивидуализм и что абсолютизация свободы
ведет на позиции буржуазной контрреволюции. Тогда
анархистская левизна оказывается «левее» разума и за¬
водит в тупик даже подлинных революционеров, а не
только пустых .фразеров, какими всегда были и остаются
анархисты.
Убедительное представление об этом дает история
так называемого неонигилизма в России 1917 г. Сторон¬
ники этого течения именовали себя «свободными анар¬
хистами», гордились разрушительностью своих идей,
возводили отрицание всего существующего в абсолют,
выдавали разрушение за созидание, покушались на лю¬
бые формы партийности и государственности, пропове-
дывали организационный нигилизм, идеализировали туне¬
ядство, осуждали труд, причем ради будто бы неограни¬
ченной свободы индивида. Таким образом абсолютизация
свободы маскировала воинствующий индивидуализм и
становилась формой идеологической диверсии буржуаз¬
ной контрреволюции.
62

Все это характерно и для современного анархизма с
его лживой фразеологией и антикоммунистической
демагогией. Концепции и фразеология неонигилизма на¬
шли наиболее полное выражение в выступлениях А. Анд¬
реева. Он развивал идеи анархо-индивидуализма, выра¬
жая настроения мелкобуржуазных элементов.
Выступая 14 апреля 1917 г. с докладом на собрании
петроградской организации анархистов, Андреев аттесто¬
вал себя как «космополитического анархиста» и «пред¬
ставителя единственно самого себя» и возмущался раз¬
говорами о создании анархистской организации. По его
мнению, говорить об организации могут лишь мнимые
анархисты, воспитанные на «социалистической закваске».
Не может быть организации среди подлинных анархис¬
тов, составляющих лишь всемирную «ассоциацию неор¬
ганизованных», которые не считают нужным руководст¬
воваться мнением большинства, толпы. Проектировалась
«настоящая коммуна» как сознательное соглашение ин¬
дивидуалистов с «цельным мировоззрением». Однако
Андреев утверждал, что «говорить о коммуне будуще¬
го — смешно», об организации людей для завтрашнего
дня — нелепо, ассоциация должна каждому анархисту
сейчас же дать выгоду, а не минус (иначе возникнет «ин¬
теллектуальная прибавочная стоимость»).
Осуждалась организация «замкнутой касты рабочих»,
именующих себя анархистами. Как говорилось в докладе,
«не труд физический освящает анархиста, а анархист
очищает человека», быть владыкой — гнусное дело, но и
«быть рабом — не священная задача». Между тем рабо¬
чий, который трудится на фабрике, откармливая своим
потом буржуазию,— раб, «тянуть лямку рабского, подне¬
вольного труда, чтобы насытить желудок и прикрыть
его,— не дело анархистов». Заключительный вывод со¬
стоит в том, что «нужна ассоциация анархистов, а не ор¬
ганизация», чтобы каждый из них мог действовать само¬
стоятельно.
8 мая 1917 г. в первом номере журнала «Свобода
внутри нас», издававшегося киевскими «свободными
анархистами», Андреев опубликовал свое кредо — статью
программного характера. Она начиналась с заявления,
что, хотя еще Аристотель считал человека «обществен¬
ным животным», многие «интеллектуальные личности»
покидают общество, так как в жизни сталкиваются два
63

элемента — «независимость личная и обязанность к об¬
ществу». Автор статьи писал, что общественная структу¬
ра характеризуется захватом богатств земли энергичным
меньшинством, превращением большинства людей в ра¬
бов, разделением человечества на два класса — буржуа¬
зию и пролетариат (на базе частной собственности),
превращением подневольного труда в «ярмо раба», появ¬
лением миллионной армии чиновников, «пожирающих
жатву как саранча», созданием мощной государствен¬
ной машины, требующей «постоянной смазки из чело¬
веческой крови и слез».
Наследие предков, утверждал Андреев, ставит перед
индивидом альтернативу — «превратиться в палача или
быть убиваемым, владеть другими или стать рабом»;
реальностью становятся «голод и нищета, тюрьма и
больница, сифилис и чахотка, дома терпимости и алко¬
голь, казни и кандалы, страшный одуряющий труд од¬
них и безделье других».
Выход Андреев видел в коммунизме с его принци¬
пом «от каждого по. способностям, каждому по потреб¬
ностям». По его мнению, в анархистской коммуне гармо¬
нично сливается индивидуальная свобода со свободой
всех на основе взаимной справедливости (без участия
государства), путем решения вопросов добровольным
соглашением. Правда, способности людей не равны, и
существует много детей, стариков, больных, а филантро¬
пия коммуны ущемляла бы независимость, свободу лю¬
дей «анархического общежития». Но автор статьи заяв¬
лял, покушаясь на принцип распределения по труду, что
даже лентяй, не желающий трудиться, может претендо¬
вать на долю богатств, созданных ранее, ибо' «все при¬
надлежит всем».
Андреев признавал, что коммуна, охватывающая
весь мир, требует активного центра «для руководства
разделением труда», однако он считал, что организовать
производство все равно, что «надеть смирительную ру¬
башку на (волю», так как появятся «организаторы и ор¬
ганизуемые», потребуются различные специалисты и
техника соглашений окажется «камнем преткновения»
для коммуны.
Все сказанное против коммуны — даже, как он го¬
ворил, в квадрате — Андреев относил и к социалисти¬
ческому государству, так как личность в условиях тако¬
64

го гдсударства, по его мнению, будет «во имя общего
блага подавлена и подчинена большинству», возникнет
«самодержавие большинства» и окажется, что подобный
«демократизм страшнее аристократизма», поскольку
«возмущение почти немыслимо». Затем делался чудо¬
вищный вывод, будто социализм марксистов «ничего
общего не имеет с пролетарским социализмом будуще¬
го», а научный социализм якобы превратился в «помесь
идей» пролетарских, интеллигентских, буржуазных. Бур¬
жуазность марксистов усматривалась даже в том, что
они признавали... брак.
В упрек социалистам ставилось то, что они работают
на фабриках и тем самым «куют узду» для себя, сами
увеличивают капитал и «дают новое оружие в руки вра¬
гов». Обращаясь к современнику, Андреев восклицал:
«Отбрось будущее, оно принадлежит послерожденным»,
начни поражать врагов их же оружием, причем «в самое
больное и смертельное место — в капитал», не ожидая
всеобщей забастовки, «скрести руки, прекрати созида¬
ние — и ты победишь!» Андреев призывал «не заглушать
свою самобытность, а проявлять ее», так как «быть са¬
мим собою в великом и низком, в красоте и безобразии,
в радости и горе, а тем более в идеях — вот в чем цель
человеческого* существования».
Эпиграфом статьи служило изречение Бакунина:
«Дух разрушения есть созидающий дух». Но разруше¬
ние для созидания и созидание ради разрушения каза¬
лось Андрееву «верчением белки в колесе». Вывод гла¬
сит, что «мир прогнил до1 основания», лечение не помо¬
жет, человек «заживо погребен». Все предшествующие
революции, по мнению А. Андреева, затрагивали «толь¬
ко верхушки деревьев — власти и рабства». Только «пла¬
менное дыхание перманентной революции несет с собой
проблеск зари нового дня». Осуждались те, у кого бу¬
дущее, завтра растягивается на столетие; это признава¬
лось неприемлемым для неонигилизма.
В этом же номере журнала «Свобода внутри нас»
была опубликована другая статья А. Андреева под наз¬
ванием «Анархия», где анархист аттестовался, как но¬
вейший Адам, который «не намерен скрывать свою на¬
готу» и считает, что для него «прошлое и будущее не су¬
ществуют», а идеал —это эшафот, на который наивных
людей «подтягивают на бесконечно длинной веревке»,
3-3238
65

между тем как задача состоит в том, чтобы выпить»«ча¬
шу жизни до, дна». Предаваясь фразеологии, автор за¬
являл, что «свобода внутри нас» и «идеал — это Я».
Признавалось правильным бакунинское понимание ре¬
волюции как разнуздание «дурных страстей» для разру¬
шения так называемого общественного порядка. Парла¬
ментаризм третировался как «последнее изобретение
буржуазии». «Организовать массы, значит потушить ре¬
волюцию»,— утверждал Андреев.
В 1917 г. в журнале «Хлеб и воля» (№ 8) появилась
статья Андреева «Анархисты ли анархисты?» Изощряясь
в словесности, он писал, что в современном «омуте го¬
сударственности» спасение дается не экономическим
освобождением, а «внутренним просветлением», ибо
«свобода внутри нас, а воля будет завоевываться непри¬
миримостью». Конечный вывод гласил, что «неприемле¬
мость мира — истинный дух анархизма».
Позднее в этом журнале была опубликована статья
Андреева «Анархисты-трудовики», где он вновь и вновь
уверял, что тот, кто работает на буржуазию, создавая
прибавочную стоимость, не может называться анархис¬
том, так как сам откармливает буржуазию. Признание
правомерности производительного труда, по утвержде¬
нию Андреева, влечет за собой и апологию войны для
защиты созданных богатств. Демонстративно осужда¬
лась даже покупка предметов, нужных анархисту, пос¬
кольку это означало бы поддержку буржуазной системы
производства, базисом которой служит «частная власть
на вещи и труд». Андреев писал: «...если я не произвожу,
то тем самым и не покупаю, а только экспроприирую и
разрушаю, дезорганизую — и в этом истинный смысл
анархии». Признав же «противоестественность труда»,
создающего прибавочную стоимость, анархист должен
решиться на «самоубийство или экспроприацию», ибо,
трудясь на капиталистов, анархисты занимаются филан¬
тропией, перестают быть эгоистами. Отрицание труда
не признавалось проявлением паразитизма. Напротив,
по мнению Андреева, в современном ему обществе «труд
является потворствованием существованию паразитиз¬
ма» и для анархиста «так же не уместен, как ношение
государственного мундира». Труд — это «кинжал в спи¬
ну анархизма». Автор статьи восторженно восклицал:
«Да будем эгоистами все, и мир зацветет от счастья!»
66

В том же номере журнала «Хлеб и воля» была напе¬
чатана статья А. Андреева «Свобода и коммуна», где
декларировалось, что «индивидуализм предшествует
коммунизму» и «без индивидуализма нет коммунизма».
Автор призывал к немедленному переходу к коммуниз¬
му, но извращал его принципы и предлагал заменить
принцип «от каждого по его способностям» более льгот¬
ным требованием «от каждого по его желанию», чтобы
избежать ущемления свободы индивида. Вместо принци¬
па «каждому по его потребностям» рекомендовался прин¬
цип «каждому по его желанию», чтобы устранить угрозу
«принудительной спайки», стирающей специфику анар¬
хической коммуны.
Эти разглагольствования идеолога «свободных анар¬
хистов» наглядно показывают мелкобуржуазность анар¬
хизма, его никчемность, идейное и политическое банк¬
ротство. Даже в условиях революционной ситуации
1917 г., когда открывалось широчайшее поле для дея¬
тельности всех подлинных революционеров, для прояв¬
ления их политической активности и творческих дер¬
заний, анархизм не мог предложить ничего, кроме пус¬
того фразерства. За этот незабываемый год Россия
пережила две революции, между которыми легла грань
двух эпох. Шла острая классовая борьба, велись актив¬
ные поиски новых форм социальной жизни, решался ко¬
ренной вопрос — быть капитализму или социализму.
Продолжалась империалистическая война, не был ре¬
шен аграрный вопрос, обострялся продовольственный
кризис, голод становился невыносим для рабочих пред¬
местий, надвигалась хозяйственная разруха, и усилива¬
лась угроза контрреволюции.
Однако все это- не волновало «свободных анархис¬
тов», представителей неонигилизма. Они по'-прежнему
витали в облаках, затыкали уши, чтобы не слышать, и
закрывали глаза, чтобы не видеть, продолжали изобре¬
тать новые ярлыки для старой рухляди, клеветать на
социализм. Они довольствовались бранью по адресу ка¬
питализма и стремились избавить себя от всяких обязан¬
ностей по отношению к рабочему классу, трудящимся
массам. Многочисленные декларации и демагогия А. Ан¬
дреева дают достаточно оснований для такого вывода.
А.	Андреев не имел научного представления о харак¬
тере капиталистического способа производства, о свое¬
з*
67

образии его генезиса и развития, о специфике его проти¬
воречий. Поэтому пустой фразой оставались заявления
о присвоении богатств меньшинством. Игнорировались
этапы развития капитализма, начало его перехода к
высшей, монополистической стадии, ускоряющей созре¬
вание предпосылок социалистической революции. Не бы¬
ли объяснены причины первой мировой империалисти¬
ческой войны. В своей критике государства Андреев не
выделял специфических пороков буржуазной государ¬
ственности, порожденных классовыми интересами бур¬
жуазии. Виновником всех бед в его трактовке выступа¬
ло чиновничество. Это искажало историческую картину.
Чиновничество лишь обслуживает интересы господ¬
ствующего класса. Андреев умалчивал о прогрессивном
значении антифеодальных революций, о положительной
роли ликвидации дворянского абсолютизма и утвержде¬
ния республиканского образа правления. Политический
нигилизм обосновывался автором путем искажения ис¬
тории.
В докладах и публицистике А. Андреев фактически
уклонялся от рассмотрения насущных экономических и
политических вопросов, проблем, стоявших перед Рос¬
сией в 1917 г. Они затрагивались лишь отчасти и мимо¬
ходом, серьезно не анализировались и решались декла¬
ративно. Упоминалось «дыхание перманентной револю¬
ции», но' не раскрывался ее характер, не определялись
стоящие перед ней задачи.
Это потребовало бы глубокого анализа революцион¬
ной ситуации, ее развития, закономерностей перераста¬
ния буржуазно-демократической революции в социали¬
стическую. Теоретик неонигилизма довольствовался тем,
что призывал своих современников держаться «ближе
к солнцу».
Идеолог неонигилизма бравировал -своим радика¬
лизмом, но позорно начинал искать положительные мо¬
менты в кровавом побоище мирового- масштаба, говоря,
что оно «всколыхнуло мир». Эта мнимая «заслуга» ми¬
ровой войны якобы не умаляется даже гибелью миллио¬
нов людей. Трудно придумать более нелепое заключение.
Оказывалось, что. ультрареволюционная фразеология
«свободных анархистов» вполне мирилась с реабилита¬
цией милитаризма, империалистической агрессии, миро¬
вой войны.
68

В России 1917 г. социалистические идеи получили
широчайшее распространение, социализм стал реальной
и единственной альтернативой капитализму, диктатуре
монополий, империализму. Именем социализма клялись
даже мелкобуржуазные политиканы (меньшевики, эсе¬
ры), боясь потерять свою популярность среди револю¬
ционных масс. Между тем пророк «свободных анархис¬
тов» продолжал выступать с критикой социализма. «Со¬
циалистическая закваска» объявлялась противопоказан¬
ной для истинных анархистов, хотя в 1917 г. именно
борьба за социализм стала единственно актуальной за¬
дачей, а отношение к нему — главным критерием раз¬
граничения политических партий, оценки их программ.
Читатели запугивались «самодержавием большин¬
ства», якобы угрожающим свободе индивида в услови¬
ях социализма. Но крепкие словечки в данном случае
лишь маскировали убожество мысли. Разглагольствова¬
ния о «самодержавии большинства» и провокационный
вывод о том, что будто демократизм может оказаться
хуже аристократизма, если победит социализм, закан¬
чивались апологией политического деспотизма.
Тезис о том, что марксизм будто- бы не имеет ничего
общего с пролетарским социализмом, был глумлением
над историей социализма. Марксизм и возник как про¬
летарский социализм, получил затем широкое распрост¬
ранение именно в среде пролетариата, стал его бое¬
вым оружием и в октябре 1917 г. одержал блестящую
победу.
Анекдотичным было обвинение марксистов в буржу¬
азности на том основании, что они признают правомер¬
ность заключения браков, существования семьи. Семья
появилась задолго до возникновения капитализма и
сама по себе не может считаться явлением буржуазным.
Несомненно, что в условиях капитализма наблюдается
обуржуазивание семьи, она строится на базе частной
собственности и буржуазного паразитизма. Но в усло¬
виях социализма, когда исчезает тлетворное влияние
капиталистической собственности, семья приобретает
иной характер. Материальные интересы только отчасти
связывают мужа и жену, имеют трудовую основу и огра¬
ничиваются сферой совместного потребления. Опре¬
деляющее значение приобретают личные симпатии,
любовь, воспитание детей. Социализм тоже должен
69

решать демографические проблемы, а это невозможно
без моногамной семьи, ответственности мужа и жены за
воспитание потомства.
Центральное место в докладах и статьях А. Андрее¬
ва занимало изложение и разъяснение программы «сво¬
бодных анархистов». Эта программа производит удру¬
чающее впечатление, отличаясь крайней сумбурностью
и очевидной несостоятельностью. Идейное размежева¬
ние с другими разновидностями анархизма свелось к
разного рода намекам. Полемика с анархо-коммунизмом
велась в скрытой форме, без упоминания имен и нап¬
равлений. Не восхвалялся анархо-индивидуализм, хотя
фактически и пропагандировались его идеи. Не подни¬
мался на щит и бакунизм, несмотря на то, что его бунтар¬
ские проекты брались на вооружение. Пренебрежитель¬
но относясь к профсоюзному реформизму, Андреев тем
самым косвенно осуждал анархо-синдикализм. Получа¬
лось эклектическое сочетание разнородных доктрин
анархизма, завуалированное потоком безудержной де¬
магогии.
В порядок дня ставилось осуществление бунтарских
проектов -бакунизма, создание коммунистических общин
по рецептам кропоткианства. Но такие общины рассмат¬
ривались с позиций анархо-индивидуализма, штирне-
рианства. Предлагалось ориентироваться не на общины
коллективистов или коммунистов, а на штирнерианские
«союзы эгоистов», свободные от всяких социальных ог¬
раничений и обязанностей по отношению к обществу и
даже к самим себе. В этой абсолютности свободы от
общественных норм (включая классовые, партийные,
групповые, семейные), а тем более от социального долга,
по-видимому, и усматривался основной признак неониги¬
лизма, критерий идеологии «свободных анархистов».
Фактически это означало переход на позиции воинствую¬
щего индивидуализма, для сторонников которого даже
общины, строящиеся сообразно принципам крбпоткиан-
ского анархо-коммунизма, оказывались слингом стесни¬
тельными. Для «свободных анархистов» конечной целью
оказывались «союзы эгоистов», не признающих право¬
мерности самого существования общества, а тем более
его полномочий на установление порядка, норм, ограниче¬
ний. Идея социального долга отрицалась с порога. Нео-
нигилизм «свободных анархистов» был вариантом штир-
70

нерианства, крайней формы буржуазного индивидуализ¬
ма с примесью бакунинского бунтарства.
Возникала уродливая и странная смесь штирнериан-
ства с бакунизмом, которая рекламировалась как нео¬
нигилизм, откровение «свободных анархистов». Особен¬
ность новой разновидности анархо-индивидуализма
состояла в том, что тунеядские настроения пауперов и
деклассированной интеллигенции нашли в ней Очень
резкое выражение. Правда, «право на лень» отстаивал
еще М. Бакунин, но А. Андреев пошел значительно даль¬
ше и объявил лень боевым оружием борьбы за социаль¬
ное освобождение. У Бакунина речь шла о. правомернос¬
ти безделья в условиях общин, которые проектировалось
создать после крушения капитализма. С водворением
анархии должна была отпасть и обязательность труда.
Андреев же призывал к прекращению труда всеми рабо¬
чими в условиях капитализма, надеясь с помощью такой
мнимо революционной, тактики «скрещенных рук» сок¬
рушить капитализм. Но на самом деле в этом сказыва¬
лось презрительное отношение к производительному
труду. Борьба с капитализмом получала превратное ис¬
толкование, чуждое пролетариату, фактически речь шла
об апологии тунеядства. Перманентная стачка «скре¬
щенных рук» была отголоском анархо-синдикалистских
проектов и одновременно карикатурой на них. Неони¬
гилизм дискредитировал анархо-синдикализм.
«Свободные анархисты» открыто противопоставляли
себя народным массам, без поддержки которых любое
общественное движение обрекалось на поражение. Ниги¬
лизм «свободных анархистов» был чужд классовым ин¬
тересам пролетариата, крестьянства. Буржуазный инди¬
видуализм обнаруживался в тезисе об избранности анар¬
хистов, в осуждении рабочих организаций. А. Андреев
категорически отрицал историческое значение, револю¬
ционную роль рабочего класса, посягал на его право
создавать свои классовые организации. Теоретик нео¬
нигилизма оказывался врагом пролетариата, его осво¬
бодительного движения. А. Андреев громко кричал
о революционных подвигах анархистов, а вместе с тем
протестовал против всяких попыток организовать на¬
родные массы, усматривая в этом стремление «поту¬
шить революцию». Но победа революции невозможна
без политической организации рабочего класса, и поту-
71

шить революцию в 1917 г. пытались как раз те, кто
вносил дезорганизацию в ряды пролетариата. Этому
и служили громкие, но бессмысленные слова о том, что
будто бы всякая организация — ярмо, порабощение
меньшинства, враг личности и даже революции. Такие
изречения показывают, что буржуазный индивидуализм
смыкался с контрреволюцией.
Буржуазность мировоззрения А. Андреева сказыва¬
лась и в том, что извечным объявлялся антагонизм меж¬
ду индивидом и обществом, стремлением отдельного
человека к независимости и его социальным долгом.
Даже Аристотель оказывался слишком радикальным,
поскольку трактовал человека как «общественное
животное». Предпочтение отдавалось фразеологии бур¬
жуазных социологов, возводивших в универсальный
закон принципы капиталистической конкуренции. Эти
принципы легли в основу программы «свободных анар¬
хистов». Правда, коммунизм признавался как выход из
положения и путь к социальной гармонии. Но тут же ут¬
верждалось, что помощь коммуны неработоспособным
ущемляла бы свободу людей. «Трудным» признавался
и вопрос о распределении «гастрономических деликате¬
сов», а также удовлетворении нужд лентяев, тем более,
что принцип приоритета большинства голосов отвергал¬
ся. Идеалы буржуазного индивидуализма не укладыва¬
лись в рамки коммуны.
Усматривая цель человеческого существования в
проявлении самобытности, неонигилисты невольно ра¬
зоблачали убожество своих замыслов, их мелкобуржуаз¬
ность. Бакунин все-таки связывал разрушение с сози¬
данием, а новоявленный нигилист Андреев категорически
отрицал последнее, усматривая в этом свой особый ра¬
дикализм. Но разрушение без созидания становилось
чисто негативный и бесплодным процессом, зачеркиваю¬
щим достижения человечества за долгие века его исто¬
рии. А. Андреев абсолютизировал разрушение, полагая,
что оно теряет смысл, если за ним последует созидание.
«Свободные анархисты» открыто признавали, что они
ставят перед собой чисто негативные задачи, заранее
признают социальную бесплодность своих целей, проек¬
тов, начинаний.
Даже после победы Октябрьской революции, в кон¬
це 1917 г., А. Андреев доказывал, что участие в произ-
72

водительном труде противопоказано анархистам, озна¬
чает работу на буржуазию, укрепление ее позиций ит. д.
Фактически это были призывы к дезорганизации социа¬
листического производства., -реабилитации тунеядства.
Контрреволюционная роль неонигилизма .вырисовыва¬
лась достаточно определенно. Анархистам рекомендова¬
лось добывать средства к существованию лишь путем
экспроприаций, отказ от участия в общественном труде
возводился в принцип.
С позиций агрессивного неонигилизма Андреев при¬
зывал к немедленному переходу к коммунизму, но свя¬
зывал это с торжеством индивидуализма, «абсолютным
освобождением» лйчности и подчеркивал, что «без ин¬
дивидуализма нет коммунизма». Это- «абсолютное» ос¬
вобождение трактовалось как снятие всяких ограниче¬
ний, мешающих самоуправству индивида, его произволу,
как отрицание любых норм, регулирующих взаимоотно¬
шения отдельного человека с обществом. Само понятие
социального долга категорически отвергалось. Его осу¬
ществление допускалось лишь «с соизволения» суверен¬
ного индивида. Выше мы уже отмечали, что А. Андреев
считал неприемлемым участие в труде каждого индиви¬
да сообразно его способностям как слишком обремени¬
тельное для него. Рекомендовалось довольствоваться
работой по желанию. Теоретик неонигилизма отстаивал
право на леность, тунеядство даже в условиях «анар¬
хической коммуны». Зато в сфере потребления защища¬
лись максимальные нормы. Даже распределение про¬
дуктов по потребностям представлялось А. Андрееву
недостаточно учитывающим интересы индивида, само¬
влюбленного и прожорливого эгоиста. Поэтому давались
советы раздавать продукты соответственно желанию
каждого индивида, т. е, даже сверх его потребностей.
Но желания могут быть капризными и неумеренными.
Тогда под угрозой оказывались бы интересы других
членов коммуны, принципы справедливости, сами эконо¬
мические ресурсы. Такие концепции не имеют ничего об¬
щего с коммунизмом.
О взглядах «свободных анархистов» в предоктябрь¬
ский период можно судить по- их печатному органу «Сво¬
бода внутри нас». Он издавался в Киеве и именовался
журналом, но выглядел весьма жалко (его объем сос¬
тавлял 8 страниц). Группировавшиеся вокруг этого
73

журнала «свободные анархисты» усматривали «трагизм
русской революции» в том, что она вызвала к жизни
только разрушительные силы, а должна была стать од¬
новременно процессом созидания. Трактовка же основ¬
ных положений идеологии «свободных анархистов» в из¬
ложении официального органа киевской ассоциации
свободных анархистов и А. Андреева в основном совпа¬
дает.
Самым поразительным было то, что «свободные анар¬
хисты» киевского образца выступали под лозунгом со¬
зидания, социального творчества и по этой части предъ¬
являли претензии к русской 'революции, обвиняя ее в
чисто разрушительном характере. Но*именнО| анархисты
со времен Бакунина больше всех шумели о первосте¬
пенном значении задач разрушения, его тождестве с
созиданием и т. д. Истошно кричали об этом и «сво¬
бодные анархисты», доходя до абсолютизации разруше¬
ния, прославляя его дух (как то делал А. Андреев). Поэ¬
тому упрекать других в игнорировании созидательных
задач революции эти анархисты не имели права. Анар¬
хисты способны лишь дезорганизовать борьбу за рево¬
люцию, даже антифеодальную и тем более пролетар¬
скую (как показал опыт России 1917 г.), а журнал
клялся, будто только- они гарантируют триумф револю¬
ции, могут обеспечить его.
Со страниц журнала «Свобода внутри нас» раздавал¬
ся клич — «Коммуна!». Но она трактовалась в анархист¬
ском понимании и резко противопоставлялась социа¬
лизму.
Преимущество «свободных анархистов» перед социа¬
листами усматривалось в стремлении идти «прямо' к
цели», к распределению продуктов по потребностям, без
использования политических методов и промежуточных
форм, на которые ориентируются социалисты.
В России в условиях назревания пролетарской ре¬
волюции, грандиозных успехов рабочего движения
анархистские идеи, чуждые делу пролетариата, не по¬
лучили большого распространения. Как раз в 1917 г.
демократические завоевания народных масс оказались
огромными и сыграли выдающуюся роль в подготовке
Октябрьской социалистической революции. Ее победа
создала новый тип демократии — пролетарской, совет¬
ской, социалистической. Между тем «свободные анар-
74

хисты» уверяли, будто историческая действительность
уже вынесла смертный приговор демократии. От исхода
борьбы за власть зависели судьбы революции, а «сво¬
бодные анархисты» уверяли, будто эта борьба искажает
характер революции, дает ей ложное направление. Опыт
Великой Октябрьской социалистической революции впер¬
вые практически доказал, как важно для пролетариата
завоевание власти, создание государства нового типа и
использование его для построения социализма. Этот опыт
получил дальнейшее подтверждение и развитие в прак¬
тике социалистического строительства в других странах
социализма.

ГЛАВА 4
АНТИКОММУНИСТИЧЕСКИЕ ДИВЕРСИИ
СОВРЕМЕННОГО АНАРХИЗМА
В ходе Великой Октябрьской социалистической револю¬
ции анархизм потерпел сокрушительное поражение и
совсем обанкротился перед лицом грандиозных задач
строительства социализма. Однако в зарубежных стра¬
нах продолжали предприниматься попытки гальванизиро¬
вать анархизм, противопоставить его коммунизму, пере¬
ориентировать анархистские группы на борьбу с комму¬
низмом. В этом состоял социальный заказ буржуазии.
Анархизм смыкается с буржуазной реакцией, использу¬
ется ею для борьбы с коммунизмом. В условиях общего
кризиса капитализма борьба между анархизмом и ком¬
мунизмом вступила в новую фазу, приобрела иной харак¬
тер, стала отражением борьбы двух мировых систем на
идеологической арене. Анархизм становится формой
идеологической агрессии мировой буржуазной реакции.
В декабре 1922 г. в Берлине состоялась Международ¬
ная конференция анархистов, на которой присутствовали
представители всех организаций «революционных Синди¬
калистов». Она вновь декларировала все принципы анар¬
хо-синдикализма, отвергла идею диктатуры пролетари¬
ата. Было заявлено, что «революционный синдикализм»
является врагом любой формы «экономической и соци¬
альной монополии», стремится к уничтожению ее, к пере¬
даче фабрик и заводов рабочим Советам, «свободным от
субординации правительствам или политическим парти¬
ям». Государству и партиям противопоставлялась эко¬
номическая организация рабочих, вместо формирования
правительств рекомендовалось ориентироваться на уп¬
равление вещами. Задача усматривалась не в завоевании
76

власти, а в уничтожении государства, ибо вместе с моно¬
полией собственности должна исчезнуть и «монополия
господства». Выдвигался тезис, будто диктатура проле¬
тариата не может быть орудием освобождения, так как
порождает «новую монополию и новые привилегии».
Эти нелепые изречения показывают новую роль анар¬
хизма как воинствующего антикоммунизма. Декларации
конференции не могли поколебать устои капитализма.
Но зато укреплению его позиций помогала беспардонная
клевета на Октябрьскую революцию, пролетарскую госу¬
дарственность, партийный авангард рабочего класса. По¬
добные инсинуации оказывались находкой для буржуаз¬
ной реакции. Ведь власть оставалась за буржуазией, путь
пролетарской диктатуры отвергался, создание общена¬
родной собственности осуждалось. Проектировались мел¬
кие самоуправляющиеся общины, владеющие отдельны¬
ми предприятиями, но подавление таких общин не пред¬
ставлялось трудным для мощной машины современного
империализма. Чтобы спасти монополию буржуазии на
власть и собственность, лидеры конференции приписыва¬
ли склонность к монополизму революционному проле¬
тариату, его коммунистическому авангарду. Эта ложь
выдавалась за признак особого радикализма, подлинно¬
го понимания интересов рабочих масс. На самом деле
речь шла об их политической дезорганизации, идейной
дезориентации.
В период между первой и второй мировыми войнами
довольно сильное движение анархо-синдикалистского
характера наблюдалось в Испании и Италии. Так, в Испа¬
нии существовала Анархистская федерация и синдика¬
листская Национальная конфедерация труда, объединяв¬
шая 2,5 млн. человек. В Италии тоже имелся Союз анар¬
хистов,- к которому примыкало профсоюзное объединение.
Муссолини расправился с этими союзами. В Испании
анархизм оказался более живучим, его сторонники в 30-х
годах вели борьбу (вместе с коммунистами) за спасение
республики,- против банд генерала Франко. Однако и
здесь анархисты дискредитировали себя своими «экспе¬
риментами», экспроприациями, эгалитарными лозунгами,
фразерством, дезорганизаторскими выступлениями.
В 1923 г. в Австрии Пьер Рамус выпустил второе
издание объемистой книги, в которой доказывал возмож¬
ность переустройства буржуазного общества с помощью
77

«коммунистического анархизма» В книге приводились
экономические расчеты, которые должны были показать
возможность существования анархо-коммунистических
общин.
Отождествляя социализм с государственным капита¬
лизмом, Пьер Рамус утверждал, что «истинный комму¬
низм» должен подводить пролетарские массы к уничто¬
жению государства, освобождению от труда. Начало
социальной революции по методу анархо-коммунизма пе¬
реносилось «в условия капитализма и государства». По
мнению Рамуса, революция «должна стать троянским ко¬
нем, порождая внутри существующей системы тысячи
новых форм жизни и хозяйства». Социальная революция
трактовалась как «революция меньшинства», не нужда¬
ющаяся в применении оружия. В упрек русским больше¬
викам ставилось то, что они выступали под лозунгом
«Мир любой ценой!», а пришли к созданию военной сис¬
темы.
По мнению Рамуса, «социальная революция поте¬
ряна, если она ведет к войне», ибо каждая война закан¬
чивается победой господствующей группы. Рамус спеку¬
лировал на потерях, понесенных Советской Россией в
гражданской войне, осуждал попытки Советского прави¬
тельства привлечь иностранный капитал для борьбы с
хозяйственной разрухой.
Игнорируя исторический опыт Великой Октябрьской
социалистической революции, который подтвердил необ¬
ходимость создания пролетарского государства, Рамус
буквально повторял фразеологию Бакунина и Кропотки¬
на, подвергнутую нами критическому анализу в пред¬
шествующих главах. В условиях иностранной интервен¬
ции и гражданской войны в России он рекомендовал
сдаваться на милость белогвардейских генералов и счи¬
тал, что создание Красной Армии — это отход от ком¬
мунизма.
Приклеивая ко всему ярлык государственности, автор
цитируемой книги произвольно отождествлял социализм
с капитализмом, забывая, что государственность может
быть и пролетарской, а не только буржуазной, феодаль¬
ной, рабовладельческой. Исходной посылкой служила
1 Pierre Ramus Die Neuschopfung der Gesellschaft durch den
kommunistischen Anarchismus. Wien, 1923.
78

нелепая мысль, будто государство всегда порождает ка¬
питализм и потому превращает в него даже социализм.
На самом деле капитализм возник в XVII—XVIII вв. в
сфере экономики в борьбе с дворянским государством и
восторжествовал лишь в итоге крушения абсолютизма
под ударами антифеодальных революций. В дальнейшем
капитализм использовал буржуазное государство для ук¬
репления своих позиций, форсирования экономической
экспансии, агрессии колониализма, но сохранял свою
социальную природу.
Социализм возникает в огне пролетарской революции.
Буржуазное государство уничтожается пролетариатом в
процессе революции, поскольку он берет государствен¬
ную власть и превращает средства производства в госу¬
дарственную собственность. Однако для борьбы с контр¬
революцией, для подавления сопротивления свергнутых
эксплуататорских классов и строительства нового об¬
щества пролетариату необходимо государство, но это
государство нового типа: его природа определяется ха¬
рактером нового экономического строя, а функции — ин¬
тересами пролетариата, задачами революции.
Государство вовсе не превращается в самодовлею¬
щий фактор и не деформирует социализм, не превращает
его в капитализм. Наивно усматривать признаки капита¬
лизма в наведении трудовой дисциплины, увеличении
производительности труда, как это делают анархисты.
В обществе трудящихся не должно быть места для тунеяд¬
цев. Ослепленный ненавистью к коммунизму, Рамус защи¬
щал «право на леность», социальный паразитизм. Анар¬
хизм доводился ДО' абсурда.
После Великой Октябрьской социалистической рево¬
люции влияние анархистов в Западной Европе резко
уменьшилось. Во Франции многие группы анархо-син¬
дикалистов вошли в Коммунистическую партию. Однако,
несмотря на банкротство анархизма, во многих странах
продолжали переиздаваться работы основоположников
анархизма, дополненные клеветническими предисловия¬
ми антикоммунистического характера. Так, в начале
20-х годов в Германии вышло немецкое издание сочине¬
ний М. Бакунина. В предисловии к I тому Э. Рольфе уве¬
рял, будто К. Маркс «третировал неподвижную массу
людей», навязывал ей вождей, а Бакунин олицетворял
«дух свободы». Позднее в предисловии к III тому анар¬
79

хист Макс Неттлау вновь повторил выдумки об «интри¬
ганстве Маркса», расколе по его вине международного
рабочего движения.
В 1927 г. под редакцией Р. Н. Балдуина в США был
издан сборник революционных памфлетов П. Кропотки¬
на. Среди них оказались «Письмо- западноевропейским
рабочим» (1920 г.) и наброски статьи «Что делать?»
(1921 г.), которые не заключали в себе ничего револю¬
ционного и носили антисоветский характер. Вопреки
логике и смыслу эти два документа выдавались за «ре¬
волюционные памфлеты», так как предназначались для
антисоветской пропаганды. Во> введении к этому изданию
Балдуин превозносил Кропоткина, оправдывал его за¬
щиту «дела Антанты», ее империалистической агрессии,
акцентировал внимание на антисоветских настроениях
Кропоткина, предсказывая его идеям долгую жизнь, как
якобы вдохновляющим «веру людей в свободу».
В пропаганде анархистских идей активную роль иг¬
рал Макс Неттлау, последователь Бакунина., назойливый
клеветник. Свою работу «Анархизм от Прудона до Кро¬
поткина» (1859—1880 гг.), изданную в Берлине в 1927 г.,
он заполнял фальсификациями марксизма, уверяя чита¬
телей в том, будто1 К. Маркс, Ф. Энгельс, В. Либкнехт
и другие марксисты были врагами «свободного развития
социализма», а потому «действительные социалисты
противостоят двум смертельным врагам — капитализму
(государству) и социал-демократическо-болыпевистской
фаланге». Утверждая, что он признает только- абсолют¬
ную свободу, Неттлау проповедовал буржуазный инди¬
видуализм, звериный антиколлективизм, чуждый трудя¬
щимся массам. В 1931 г. в Берлине была издана книга
Макса Неттлау «Анархисты и социальные революционе¬
ры», в которой освещался период 1880—1886 гг. Неттлау
датировал возникновение анархо-коммунизма 1876 го¬
дом и большую роль отводил в этом П. Кропоткину. В
книге детально излагались статьи Кропоткина, публико¬
вавшиеся в 1880—1882 гг.
В 1942 г. в Англии вышел из печати сборник отрывков
из работ П. Кропоткина под редакцией Герберта Рида.
В предисловии к этому изданию выражалось сомнение
в том, что в России «социализм достиг конечной цели и
обрел типичные формы», и утверждалось, будто ком¬
мунистическая доктрина «лишена человеческой этики».
80

Даже во время кровавых битв советского народа с
фашизмом в годы Великой Отечественной войны анар¬
хисты продолжали клеветать на марксизм-ленинизм,
советский опыт строительства социализма. Об этом сви¬
детельствует жалкий и лживый журнальчик «Пробуж¬
дение анархиста» («Le reveil anarchiste»), издававший¬
ся в ту пору в Женеве на. французском и итальянском
языках. Так, в январе 1945 г. Советскому Союзу припи¬
сывалось ущемление «хозяйственной демократии», по¬
скольку в условиях военного времени запрещался уход
рабочих и служащих с предприятия; советское руковод¬
ство обвинялось в отказе от интернационализма. Звери¬
ная ненависть к коммунизму, первому в мировой истории
социалистическому государству разоблачала швейцар¬
ских анархистов как пособнико-в буржуазной реакции.
Единственным критерием исторических событий и со¬
циальных систем служила абсолютность свободы само¬
влюбленного индивида, для которого чужды интересы
коллектива, партии, класса, общества. Такой индивид
руководствуется только своими, сугубо эгоистическими
интересами. Ради этих интересов он готов пожертвовать
судьбами великой революции, социализма, делом осво¬
бождения пролетариата.
После второй мировой войны интерес к анархизму
продолжает поддерживаться переизданием сочинений
первоучителей анархизма. Даже спустя столетие вокруг
имени Бакунина плетутся политические интриги, а его
литературное наследие используется буржуазными эле¬
ментами для борьбы против коммунизма. Об этом сви¬
детельствует подготовка многотомного издания «Архив
Бакунина», начатого в Голландии Интернациональным
институтом социальной истории (Амстердам) при под¬
держке Немецкого, исследовательского общества (ФРГ),
Нидерландского общества организации чисто научных
исследований и Рокфеллеровского фонда. В 1963 г. выш¬
ла вторая часть I тома, посвященная теме «М. Бакунин
и Италия (1871 —1872 гг.)». Огромное приложение ока¬
залось заполненным материалами, отражающими взаи¬
моотношения К. Маркса и Бакунина. Этой же теме по¬
священо и введение, написанное Артуром Ленингом,
который тенденциозно инкриминировал К. Марксу
«личное господство» в Генеральном совете I Интерна¬
ционала.
81

Капитальные издания подобного' рода дополняются
пропагандистскими облегченными брошюрками. Так,
в 1968 г. в Лондоне были изданы отрывки из работ Ба¬
кунина, посвященных критике «государственного социа¬
лизма». Издание сопровождалось тенденциозными ком¬
ментариями, в которых подчеркивалось, что сторонни¬
ками такого социализма были К. Маркс и Лассаль.
Бакунин характеризовался как борец против «социализ¬
ма -без свободы». Большевизм злостно' обвинялся в
пристрастии, к «государственному социализму», который
будто бы неизбежно эволюционирует к государственно¬
му капитализму. Советские директора объявлялись соб¬
ственниками государственных предприятий, отождест¬
влялись с американскими менеджерами. Выдвигался
тезис, что «государственный капитализм эволюционирует
в государственный социализм так же, как государствен¬
ный социализм превращается в государственный капита¬
лизм». Со временем может возникнуть единая система.
Так, на вооружение бралась пресловутая легенда о кон¬
вергенции капитализма и социализма, идеи анархизма
оказывались на службе буржуазной реакции.
В послевоенный период федерация анархистов изда¬
вала во Франции журнал «Освобождение» («Le Libera¬
tion»), подчеркивая в рекламных объявлениях, что он
служит только рабочему классу, издается «рабочими
для рабочих». В 1952 г. в этом журнале была опублико¬
вана статья Фонтени «Манифест свободного коммуниз¬
ма». Позднее она вышла отдельной брошюрой. Автор
статьи пытался рассматривать много вопросов, причем
злостно клеветал на коммунизм. Фашистский национал-
социализм, французский дирижизм и социализм в его
трактовке одинаково относятся к государственному ка¬
питализму.
Анархистские идеи развивает и Даниэль Герэн, автор
ряда крупных работ: «Деколонизация черных американ¬
цев» (1963 г.), «О фашизме» (1965 г.), «Анархизм»
(1965 г.), «Ни бога, ни хозяина» (1965 г.). В 1967 г. во
Франкфурте вышло немецкое издание его книги об анар¬
хизме. В ней прослеживалась история теории «свободно¬
го анархизма» с 1848 г. до современности, которая сдаб¬
ривалась антикоммунистическими фальсификациями.
В работах и этого анархиста содержится поток стандарт¬
ной клеветы на Октябрьскую революцию, советский
82

опыт социалистического строительства. Здесь Герэн идет
по дорожке, утрамбованной другими анархистами. Од¬
нако антисоветская клевета не делала домыслы автора
убедительными.
Как в довоенный, так и в послевоенный период с
апологией анархизма выступает Герберт Рид — англий¬
ский поэт, прозаик, мемуарист, литературный критик,
искусствовед, философ. В 1953 г. он опубликовал сборник
своих статей под общим заглавием «Анархия и порядок»,
куда вошли статьи «Поэзия и анархия» (1938 г.), «Фи¬
лософия анархизма» (1940 г.), «Парадоксы анархизма»
(1941 г.), «Экзистенциализм, марксизм и анархизм»
(1949 г.), а также отрывки из разных произведений
о свободе (1946—1952 гг.). Книга буржуазного- эстета
оказалась напичканной антикоммунистическими фаль¬
сификациями и ничего не давала для обоснования анар¬
хизма. Так, утверждалось, будто русская революция
вдохновлялась «утопизмом Карла Маркса», как англий¬
ская— утопизмом Уинстенли и французская — Руссо.
Эти рискованные параллели совершенно беспочвенны.
Утопизм Уинстенли или Руссо не доказывает утопичнос¬
ти марксизма. Октябрьская революция вдохновлялась
марксистскими идеями. Социализм победил в России и
этим практически доказал правильность, научность,
объективность марксистских идей.
В оценке капиталистического- общества Рид повто¬
рял реформистскую фразеологию о мнимой «трансфор¬
мации капитализма», полном изменении его социальной
природы под влиянием технического прогресса. Однако
таких чудес в истории не бывает.
В 1951 г. в Швейцарии была опубликована книга Пе¬
тера Гейнтца «Анархизм и современность». Вслед за
Бакуниным автор книги обвинял Маркса в доктринерст¬
ве. Избегая критики капитализма и фашизма, автор
книги — поклонник прудонизма обрушивал поток кле¬
веты на коммунизм, пускался на поиски общих черт
прудонизма и марксизма, хотя и признавал их различие
в главных вопросах. Вряд ли стоит повторять здесь из¬
вестную истину, что мелкобуржуазный реформизм и про¬
летарский социализм были и остаются антиподами. Это
исчерпывающе показал К. Маркс в своих работах, разоб¬
лачивших идейное убожество Прудона, несостоятель¬
ность и мелкобуржуазность его проектов.
83

В 60-х годах, особенно во второй их половине, наблю¬
далось своеобразное возрождение анархизма на почве
студенческого движения. Стихийный анархизм отражает
бунтарские настроения политически незрелой молодежи.
Эти настроения буржуазные политиканы пытались ис¬
пользовать для антикоммунистических диверсий. На¬
глядный пример этому дают инсинуации братьев Кон-
Бендит.
Наиболее ярко анархистские идеи студенческого
гошизма отразил Даниэль Кон-Бендит, ставший лидером
студентов Нантера, их «движения 22 марта» и затем
пытавшийся играть руководящую роль в событиях так
называемой «майской революции» 1968 г. в Париже. Во
время массовой демонстрации 13 мая в Париже (с учас¬
тием рабочих, служащих, студентов) он выступал на
крупном митинге. Для буржуазной пропаганды Д. Кон-
Бендит явился настоящей находкой, поскольку он обли¬
вал грязью французских коммунистов и «советских
дирижистов», противопоставлял В. И. Ленину ренегата
Троцкого, отрицал революционность рабочих организа¬
ций, превозносил студенческое бунтарство, проповедовал
анархо-синдикализм. Вся эта левацкая фразеология
маскировала попытки идеологически и организационно
разоружить рабочий класс. Буржуазные газеты и жур¬
налы усиленно печатали портреты и интервью новояв¬
ленного пророка.
Вместе с братом Габриэлем (профессором универси¬
тета в Сен-Назаре, Франция) Даниэль Кон-Бендит на¬
писал книгу «Гошизм»1, в подзаголовке которой авторы
претендовали на открытие нового лекарства от «стар¬
ческих, болезней коммунизма». Понятно, что подобное
«сочинение» было вполне приемлемым для буржуазных
издательств. Они даже сами заказали его, а затем сра¬
зу же опубликовали в Париже и Гамбурге (в 1968 г.).
На книжный рынок был выброшен ходкий товар с анти¬
коммунистической начинкой. Братья Кон-Бендит вполне
оправдали надежды своих хозяев, услужливо подарив
им своего рода «идеологическую бомбу», начиненную
антикоммунистическими фальсификациями.
В начале мая 1968 г. Даниэль Кон-Бендит дал ин¬
тервью Пьеру Гану и заявил, что давно является анар¬
1 Гошизм — от французского слова gauche (левый).
84

хистом, стал им под влиянием брата Габриэля, исклю¬
ченного из компартии. Себя Даниэль Кон-Бендит согла¬
шался называть и марксистом, но лишь в том смысле,
в каком марксистом был Бакунин, когда переводил ра¬
боты К. Маркса на русский язык, считая, что они дают
исходную базу для критики буржуазной культуры. Одна¬
ко влияние Бакунина на. свое мировоззрение Д. Кон-
Бендит считал более серьезным, чем влияние К. Маркса.
Попытки Д. Кон-Бендита «преодолеть» марксизм-лени¬
низм с помощью бакунизма- носят наивный характер.
Идеализация махновщины и кронштадтской белогвардей-
щины дает наглядное представление о том, что пред¬
ставляет собой современный анархизм.
Д. Кон-Бендит умалчивает о влиянии на его миро¬
воззрение реформизма, буржуазного индивидуализма,
прокапиталистического антикоммунизма, но- открыто
признает, что современный анархизм ассимилировал
многие положения троцкизма. Констатируется полити¬
ческая незрелость «раннего троцкизма» времен граждан¬
ской войны, но берутся на вооружение антисоветские
домыслы «позднего троцкизма». Возник своеобразный
симбиоз троцкизма и анархизма на базе агрессивного
антисоветизма. Современный троцкизм заканчивает свою
эволюцию явной капитуляцией перед анархизмом, что
характерно и для других форм реформизма. Расхожде¬
ния между Троцким и Д. Кон-Бендитом оказывались не¬
принципиальными. Тот и другой клеветали на Советский
Союз, толковали О' мнимом «вырождении рабочего го¬
сударства».
В свете событий так называемой «майской револю¬
ции» анархистские идеи развивает Робер Фоссар, автор
книг: «Будущее капитализма» (1961 г.), «Социалисти¬
ческий договор» (1969 г.).
Рассуждения Фоссара показывают, как мнимый ра¬
дикализм гошизма быстро исчезает при решении корен¬
ных проблем современности и оказывается обыкновен¬
ным реформизмом, даже буржуазным либерализмом.
Фразеология гошизма, анархизма и воинствующего ан¬
тиэтатизма используется лишь для дискредитации ком¬
мунизма, а коренной вопрос о судьбах социализма реша¬
ется с позиций реформизма, буржуазного апологетизма.
Фоссар делал безответственный вывод, будто совет¬
ская экономика является разновидностью госкапитализ¬
85

ма, поскольку она управляется централизованно и
опирается на государственную собственность. Ноэто умо¬
заключение анархистского толка оказывается произволь¬
ным, тенденциозным, 'совершенно не обоснованным. Если
искать аналогии в истории, то можно- напомнить, что
Римская империя была чудовищем бюрократизма и цент¬
рализации, но это не послужило причиной для развития
капитализма. Позднее бюрократизм и централизация
не помешали развитию феодализма в Византийской
империи. Таковой же оказалась и Поднебесная империя
китайских богдыханов, Российская держава петербург¬
ских самодержцев. Зато автономные города средневе¬
ковья послужили базой генезиса капитализма.
Связывать существование капитализма с политичес¬
ким централизмом и бюрократизмом могут только не¬
грамотные люди. Да и централизм может быть разный —
самодержавный в условиях абсолютизма и демократи¬
ческий в условиях социализма. Игнорировать это раз¬
личие совершенно- нелепо. Бюрократизм чиновничества
культивируется абсолютизмом, но искореняется в ус¬
ловиях пролетарской демократии, преследуется как пре¬
ступление, осуждается общественностью.
В. И. Ленин неоднократно подчеркивал, что «нет ни¬
чего ошибочней, как смешение демократического- центра¬
лизма с бюрократизмом и с шаблонизацией». «Мы стоим
за демократический централизм, — писал В. И. Ленин,—
и надо ясно понять, как далеко отличается демократи¬
ческий централизм, с одной стороны, от централизма
бюрократического, с другой стороны — от анархизма.
Противники централизма постоянно выдвигают автоно¬
мию и федерацию, как средства борьбы со случайностя¬
ми централизма. На самом деле демократический цент¬
рализм нисколько не исключает автономию, а напротив—
предполагает ее необходимость» L
Фоссар претендует на новое определение социализма,
но проявляет лишь пафос клеветника, уверяя, -будто ком¬
мунисты отождествляют социализм с простым обобщест¬
влением средств производства. Приводить доказатель¬
ства считалось излишним. Их заменяли разглагольство¬
вания, сдобренные верой в непогрешимость автора. На
самом деле никто из теоретиков научного социализма
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 36, с. 152, 151.
86

не допускал столь грубой ошибки. Марксистско-ленин¬
ская теория предусматривает переходный период от ка¬
питализма к социализму, в течение которого происходит
становление нового способа производства. Еще более
сложным и длительным процессом с точки зрения марк¬
сизма-ленинизма надо считать преобразование всех
социальных отношений, изживание пережитков капита¬
лизма в сознании людей, формирование нового челове¬
ка, его моральное обновление. Фоссар занимается фаль¬
сификациями, ведет борьбу нечестными методами, кле¬
вещет нЪ коммунизм, подпевая буржуазной реакции. За
напыщенной фразеологией анархизма скрывается агрес¬
сивный антикоммунизм.
Представителем крайне агрессивного анархизма во
Франции выступает Морис Жуайё, опубликовавший кни¬
гу «Анархия и современное общество» (Париж, 1969 г.).
Уже на первой странице автор дает набор бакунинских
изречений, а затем довольно часто обращается к ним
для подкрепления своих домыслов. Другие главы откры¬
ваются афоризмами Прудона, который наравне с «рус¬
ским бунтарем» неизменно фигурирует как пророк
анархизма, якобы предусмотревший наилучшее решение
социальных проблем второй половины XX в. На аван¬
сцену выдвигаются и другие предшественники современ¬
ного анархизма. *
Выступая в роли критика научного' социализма,
Жуайё повторяет избитую фразеологию антикоммуниз¬
ма, украшая ее анархистской терминологией. Главная
атака неизменно направлялась против государственной
формы социалистической собственности, хотя имен-но
она сыграла решающую роль в строительстве социа¬
лизма в СССР и ряде других стран. Существование про¬
летарской демократии, социалистической государствен¬
ности объявляется угрозой свободы индивида. Жуайё
утверждает, что всякое государство' порождает «правя¬
щий класс». Но это^леграмотно с точки зрения истории
и социологии, ибо классы порождают государство, а не
наоборот.
В условиях же социализма идет процесс постепенно¬
го стирания граней между классами, который приведет
к их ликвидации при коммунизме, поэтому на пролетар¬
скую государственность нельзя распространять бюро¬
кратические тенденции буржуазной государственности.
87

Жуайё усматривает процессы классообразования при
социализме в профессиональной дифференциации на¬
селения. Он выступает против принципа распределения
по труду и ратует за уравниловку, хотя практическим
опытом и научным анализом давно доказано, что урав¬
ниловка в распределении общественного продукта сни¬
жает производительность труда, сдерживает повышение
квалификации, тормозит технический прогресс, порож¬
дает несправедливость в отношении честных тружеников,
поощряет лентяев, прогульщиков, тунеядцев. Распреде¬
ление сообразно качеству и количеству труда является
в условиях социализма наиболее справедливым, целе¬
сообразным, экономически эффективным.
Выше мы отмечали, что и испанский анархо-синдика¬
лизм сыграл роковую роль во время гражданской войны
на территории Испании в 30-е годы, но теперь делают¬
ся попытки возродить его. Об этом свидетельствует
книга Цезаря Лоренцо «Испанские анархисты и власть»
(Париж, 1969 г.). Уже во введении Лоренцо выступает
с позиций агрессивного антикоммунизма и декларирует
принципы анархо-синдикализма, апеллирует к М. Баку¬
нину и П. Кропоткину, предается националистической
демагогии, подчеркивая, что именно в Испании «свобод¬
ный социализм оставил след», наложил свою печать «на
ее народ и землю».
Лоренцо повторяет тезис Бакунина о необходимости
уничтожения всякой политической системы «в принципе
и фактически» и предлагает «категорически отвергнуть»
строительство социализма с помощью пролетарского го¬
сударства. Он призывает «формировать свободных лю¬
дей, так как только они и смогут создать новый мир».
Эта туманная формула подкрепляется изречением М. Ба¬
кунина о том, что истинная свобода индивида предпола¬
гает свободу всех окружающих его людей, а «социа¬
лизм без свободы означает рабство и жестокость».
Лоренцо выступает в роли агрессивного критика
научного социализма, смыкаясь с буржуазной реакцией,
мало заботясь об аргументации своих вымыслов. Так,
зачеркивается роль пролетарских партий в борьбе за
построение социализма. Им противопоставляются проф¬
союзы как подлинно демократические организации, зака¬
ленные в повседневных боях и способные сразу стать
административными центрами, управлять экономикой.
88

Но это уже отступление от анархизма, ибо выходит, что
для победы социализма все-таки необходимо «организа¬
ционное начало». Речь идет лишь о замене партийных
организаций профсоюзными, о преувеличении роли по¬
следних. Анархизм Лоренцо оказывается половинчатым,
непоследовательным. Ему не удается зачеркнуть организа¬
ционные формы борьбы за социализм. Идеализация роли
профсоюзов остается пороком и современного анархо-
синдикализма. Между тем профсоюзы нуждаются в пар¬
тийном руководстве, поскольку объединяют и рабочих,
еще не освободившихся от буржуазных предрассудков,
религиозных традиций, мелкобуржуазных представлений.
Для рассуждений Лоренцо характерны крайний
антиисторизм и метафизический подход к оценке общест¬
венных явлений. Ему чужд классовый анализ государст¬
ва: в его трактовке оно всегда остается чем-то неизмен¬
ным, застывшим элементом в мировой истории. Развитие
политических систем исключается, возникновение госу¬
дарства нового типа, пролетарского по природе, вопреки
историческим фактам объявляется невозможным.
Атакуя научный социализм, Лоренцо тенденциозно
сводит его к экономическим преобразованиям. Но эта
клевета опровергается историей и современностью, опы¬
том построения социализма в соответствии с марксист¬
ско-ленинским учением. В Советском Союзе и других
социалистических странах торжество социализма связа¬
но с глубокими преобразованиями во всех сферах жизни,
не исключая и духовной. Марксизм-ленинизм ориентиру¬
ется на расцвет личности, духовный подъем каждого
человека, всесторонеее удовлетворение его потребностей.
В этой области социалистические страны достигли огром¬
ных успехов.
Противопоставляя научному социализму свой «соци¬
альный идеал», Лоренцо обращается к заветам П. Кро¬
поткина и предлагает ориентироваться на «вольные ас¬
социации», «автономные общины», самоуправляющиеся
предприятия. Государственная форма социалистической
собственности отвергается, поскольку всякая государ¬
ственность подлежит ликвидации.
Но торжество социализма невозможно, если проле¬
тариат откажется от создания своего государства. Про¬
летарское государство абсолютно необходимо, а значит,
естественно и возникновение государственной формы со¬
89

циалистической собственности. Иначе государство нового
типа не сможет играть свою роль в строительстве социа¬
лизма. Автономные общины не в состоянии решать проб¬
лемы, связанные с организацией современных предприя¬
тий, мощных производительных сил.
Экспроприация буржуазной собственности, естествен¬
но, приводит к ее национализации, передаче средств
производства государству как наиболее широкой органи¬
зации народных масс. Социалистическая собственность
становится подлинно общенародной. Передача ее в руки
коллективов отдельных предприятий была бы шагом на¬
зад. Раздробление экономических ресурсов стало бы воз¬
рождать корпоративные формы частной собственности,
затруднять планирование, возрождать конкуренцию
предприятий, дух стяжательства, ослаблять трудовую
дисциплину, порождать расточительство. Самоуправле¬
ние предприятий тоже не может обойтись без сложного
аппарата и не исключает бюрократических извращений и
злоупотреблений. Участие же трудящихся в управлении
и планировании, как показывает опыт социалистических
стран, необходимо и возможно и на базе государствен¬
ной формы социалистической собственности. При этом
профсоюзные организации играют очень важную роль.
Как и другие анархисты, Лоренцо стоит на позициях
буржуазного индивидуализма и поэтому отвергает пла¬
нирование экономики, государственное руководство ее
развитием, всякое проявление государственного начала
объявляет антитезой свободы, злостно приписывает со¬
циализму регламентацию личной жизни индивида.
В 1970 г. в Мюнхене вышла книга Хорста Бинека о
Бакунине, где последний аттестовался как великий рево¬
люционер и пророк, указавший человечеству единствен¬
ный путь к свободе, счастью. Вместе с тем делались по¬
пытки доказать, будто бакунизм сохраняет свое значение
и в наши дни. Задача современных анархистов усматри¬
валась в борьбе против монополий и государственного
капитализма, всех форм власти государства. Они должны
быть уничтожены путем экспроприации, ибо «без анар¬
хизма, без свободы невозможен гуманный социализм».
Борьбу против монополий, государственно-монополисти¬
ческого капитализма предлагается ориентировать и на
борьбу против социализма, поскольку последний тоже не
может обойтись без политической организации народных
90

масс, государственности. Выдвигался тезис о дискреди¬
тации «государственного коммунизма» и вырождении
«классической демократии» в авторитарную, что якобы
и делает популярными идеи Бакунина. Поддерживался
лозунг «Вся власть Советам!», но предусматривался ее
переход к профсоюзам.
В этом наборе звонких фраз нет ничего нового. Шаб¬
лонные суждения кочуют из одного издания в другое и
остаются на вооружении современного анархизма, ис¬
пользуются для борьбы с коммунизмом.
В книге Бинека приводятся интервью анархистов, в
том числе интервью Артура Ленинга, издателя сочинений
М. Бакунина (г. Амстердам), уверявшего, что Бакунин
был «основоположником анархо-синдикализма». Домыс¬
лы Ленинга несостоятельны. М. Бакунин вовсе не был
основоположником анархо-синдикализма, он имел при¬
страстие к конспирациям и не возлагал на профсоюзы
особых надежд. Это течение возникло позднее, в начале
XX в., когда во Франции, Италии, Испании широко раз¬
вернулось профсоюзное движение. Амстердамский баку¬
нист плетется в хвосте современной реакции, будучи не в
силах освободиться от анархистской догмы о тождестве
всех государств, известных мировой истории, и всех эко¬
номических систем, если они порождают ту или иную
форму государственности. Эта антинаучная догма толка¬
ет анархистов на путь отождествления социализма и ка¬
питализма, недостойных выпадов против марксизма, кле¬
веты на мировую социалистическую систему. Анархизм
смыкается с буржуазным антикоммунизмом.
Если буржуазная псевдодемократия, естественно, вы¬
рождается и с обострением классовых противоречий по¬
рождает фашизм, то лишь потому, что она является за¬
маскированной формой диктатуры монополий. Но это
вовсе не исключает возможности пролетарской демокра¬
тии на социалистической основе в результате завоевания
пролетариатом политической власти. Реальной формой
такой демократии и становится диктатура пролетариата.
Это блестяще доказал В. И. Ленин в полемике с эсерами,
меньшевиками, а также с лидерами западноевропейского
реформизма — К. Каутским, О. Бауэром, Э. Вандервель-
де, Р. Макдональдом. Пролетариату необходим органи¬
зованный авангард, сплоченная партия как руководитель,
вдохновитель, стойкий защитник интересов трудящихся.
91

Анархистская клевета о неизбежности «диктатуры пар¬
тии» в условиях социалистической государственности
рассчитана на то, чтобы политически обезглавить и де¬
зорганизовать рабочий класс, облегчить агрессию импе¬
риализма.
Ленинг повторяет анархистскую догму, согласно ко¬
торой авангард пролетариата обязательно чужд ему как
классу и любая пролетарская партия неизбежно оказы¬
вается буржуазной, ибо все партии, по его мнению, бур¬
жуазны по своей природе. Бессмысленность этой догмы
очевидна. Если возможны профсоюзы как действительно
рабочие организации, то почему надо делать исключение
для партий?
В рассуждениях современных анархистов отсут¬
ствует элементарная логика. Если партия объединяет
лишь наиболее передовых, сознательных и стойких ра¬
бочих, то это не значит, что она перестает в силу этого
быть пролетарской организацией. Конечно, как показала
история реформизма, отдельные рабочие партии могут
сползать на позиции буржуазии. В. И. Ленин еще в нача¬
ле XX в. квалифицировал английский лейборизм как
либеральную, хотя и рабочую партию. Но требуется кон¬
кретный анализ политики определенных партий, а его-то
и избегают современные анархисты, которые голословно
переносят пороки реформизма на коммунистические
партии.
Любопытно, что Ленинг опасался и «профсоюзной дик¬
татуры», его одолевали страхи перед любой формой орга¬
низованности рабочих масс. Боязнь диктатуры пролета¬
риата совершенно дезориентирует анархистов и в наши
дни, лишает анархистское движение всякой перспективы.
Антиэтатизм и организационный нигилизм неизменно
заводят анархизм в тупик.
Анализ анархистской литературы послевоенного пе¬
риода показывает, что в условиях образования мировой
социалистической системы, расширения коммунистичес¬
кого и рабочего движения, возрастания авторитета Со¬
ветского Союза на международной арене многие авторы
предпочитают не называть себя анархистами и пропаган¬
ду анархистских идей ведут под маской защиты демокра¬
тии, свободы, автономии, самоуправления. Первоздан¬
ный анархизм представляется теперь уже недостаточно
респектабельным и грубоватым.
92

Современные анархисты довольствуются переиздани¬
ем старых работ своих «классиков», повторением их дав¬
но опровергнутых изречений и клеветой на коммунизм.
Анархизм получил преимущественно негативный анти¬
коммунистический характер. Антикоммунистические
фальсификации составляют основной «идейный багаж»
современного анархизма. Современный анархизм — это
воинствующий антикоммунизм. Критика капитализма
оказалась на заднем плане, а позитивная трактовка «об¬
щества будущего» дается лишь мимоходом. Это свиде¬
тельствует о деградации анархизма, его идейном и поли¬
тическом банкротстве.

ГЛАВА 5
СОЦИАЛИЗМ И АНАРХИСТСКИЙ
АНТИЭТАТИЗМ
Специфической чертой современного анархизма оста¬
ется воинствующий антиэтатизм. Принципиальное отри¬
цание всякой государственности анархисты и сейчас счи¬
тают своей величайшей добродетелью. В этом они усмат¬
ривают главный признак превосходства анархизма над
научным социализмом. Борьба с капитализмом, дикта¬
турой монополий подменяется анархистами борьбой про¬
тив любой формы государственности, в том числе про¬
летарской, и обращается против социализма.
В январе 1945 г. анархисты, издававшие в Женеве
журнал «Пробуждение анархиста», утверждали, что со¬
ветская экономическая система ущемляет «хозяйствен¬
ную демократию», так как «корреспондирует политичес¬
кому абсолютизму». В июле 1945 г. в этом журнале была
перепечатана старая статья Л. Бертони (1929 г.), в кото¬
рой говорилось, будто большевики заменяют суверенитет
народа формулой диктатуры пролетариата, означающей
«отрицание прав индивида от имени прав коллектива»,
влекущей узурпацию власти. В другом номере этого жур¬
нальчика безапелляционно утверждалось, что «государ¬
ственный капитализм делает и государство капиталисти¬
ческим, а не социалистическим». Даже в защите совет¬
ским народом своей Родины от агрессии фашизма
усматривалось нечто предосудительное.
Анархистская догма о тождестве любого государства
с капитализмом абсурдна. Конечно, капитализм делает
и государство капиталистическим, но только там, где он
господствует, определяет характер экономики и полити¬
ческой системы. В истории же Советского государства не
было такого периода. Даже в первые годы нэпа госкапи-
94

талистические формы допускались лишь при сохранении
командных высот экономики в руках пролетариата. Про¬
тивопоставлять диктатуру пролетариата «народному су¬
веренитету» могут только буржуазные апологеты. Имен¬
но диктатура пролетариата и утверждает этот суверени¬
тет, становится высшей формой социалистической
демократии, опирающейся на пролетарские массы.
Диктатура пролетариата отрицает «права» индивида
на эксплуатацию других людей и антиобщественную
«деятельность». Все другие права гарантируются любому
гражданину. Говорить об ущемлении привилегий инди¬
вида в условиях социализма могут только защитники
буржуазного паразитизма. Пролетарская демократия
никому не запрещает честно трудиться, гарантирует каж¬
дому справедливую долю в совокупном продукте, обес¬
печивает всех работой, создает возможности для повы¬
шения квалификации, приобщения к науке и культуре,
участия в политической деятельности. Из сферы поли¬
тической жизни исключаются только враги социализма.
Анархисты кричат о суверенитете индивида, а фактичес¬
ки отстаивают право эксплуататоров и их агентуры на
борьбу с социализмом.
Анархисты отрицают необходимость государства пос¬
ле победы социалистической революции, так как, по их
мнению, оно якобы порождает «экономическую эксплуа¬
тацию, политическое принуждение и идеологическую мис¬
тификацию», проводит «разграничительную черту между
классами эксплуататоров и эксплуатируемых в системе
управления производством». Для «замены всякой влас¬
ти», уничтожения привилегий меньшинства, утверждения
«истинной демократии» они предлагают самоуправление
трудящихся, с тем чтобы ’сразу перейти от управления
людьми к управлению вещами. По их мнению, это будет
«власть народа, а не государства», исключающая геге¬
монию одного класса или господство «политической бю¬
рократии».
Так, один из теоретиков современного анархизма —
Фонтени в своем «Манифесте свободного коммунизма»
понимает революцию как «захват средств производства
и обмена организациями народных масс», дополняемый
ликвидацией «юридических институтов государства»,
искоренением его традиций, идей. Учение о переходном
периоде квалифицировалось им как «отрицание подлин-
95

ной революции, консервация элементов эксплуататорской
системы, тенденция к ее укреплению и развитию». Отвер¬
гались сами термины «диктатура пролетариата», «захват
политической власти», «рабочее государство», «социа¬
листическое государство», «пролетарское государство».
Любое государство трактовалось как «аппарат класса и
организация класса», как «форма господства буржуазии
над пролетариатом». Фонтени выступал за «прямую
власть рабочих», осуществляемую в рамках советов, син¬
дикатов, коммун, исключающую «бюрократию специалис¬
тов», централизацию власти, иерархию. По его мнению,
это должно привести к исчезновению «механических от¬
ношений между правительством и управляемыми», кон¬
фликты будут устраняться арбитрами (присяжными), а
не судебными репрессиями буржуазного характера.
В «Манифесте свободного коммунизма» Фонтени
лишь упоминал Парижскую коммуну и Октябрьскую ре¬
волюцию, так как первая была зародышем нового госу¬
дарства пролетарского типа, а вторая привела к его соз¬
данию и смогла закрепить свою победу лишь с помощью
пролетарской диктатуры. Он считал приемлемой лишь
незавершенную революцию. Такова была Парижская
коммуна, олицетворявшая лишь начальный этап проле¬
тарской революции. Фонтени избегал постановки вопро¬
са о перспективах ее развития. Иначе пришлось бы при¬
знать, что для достижения победы коммунарам нельзя
обойтись без дальнейшей консолидации государствен¬
ности, что именно незрелость государственности явилась
одной из причин поражения Парижской коммуны. Как
известно, коммунары недостаточно использовали госу¬
дарственные формы борьбы, в этом сказалось и влияние
анархистов прудонистского толка. Так, Французский
банк остался в руках буржуазии и смог финансировать
версальцев, контрреволюционные элементы не были ин¬
тернированы, для создания регулярной армии не прини¬
малось необходимых мер. Среди коммунаров не было
единства, возникали острые разногласия, шла борьба
между якобинцами, бланкистами, фурьеристами, марк¬
систами. Между тем анархисты до сих пор идеализируют
слабости Парижской коммуны и незрелость ее государ¬
ственности выдают за добродетель.
Поддерживая анархистскую догму о непримиримом
антагонизме между государственностью и пролетарской
96

революцией, Фонтени превозносил махновщину. Но имен¬
но махновщина наглядно показала практический вред
анархизма, его политическое банкротство. Вспоминать
о ней не следовало бы современным эпигонам анархизма,
а тем более при составлении манифестов. Хорошо извест¬
но, что махновщина вылилась в разновидность кулацкой
контрреволюции.
Чтобы подправить неприглядную картину банкрот¬
ства анархизма, Фонтени начинал клеветать на совет¬
ский опыт строительства социализма, отождествляя го¬
сударственную форму социалистической собственности
с государственным капитализмом, а экономическую роль
социалистического государства с экономической ролью
буржуазного государства. Навязчивой идеей Фонтени,
как и других анархистов, является догма о невозможнос¬
ти пролетарской государственности. Но эта догма опро¬
вергнута теорией и практикой, историей и современ¬
ностью. Если Фонтени заявляет, что любое государство
является классовым, естественно, возникает вопрос: по¬
чему же оно не может быть пролетарским? Но если оно
станет таковым, то какие имеются основания утверждать,
будто оно окажется антинародным, эксплуататорским?
Таких оснований нет и выдумать их невозможно.
Революция определялась Фонтени как захват средств
производства и ликвидация государства. Но как сохра¬
нить средства производства в руках народных масс без
использования нового государства? — на этот вопрос
по существу не давалось ответа. «Манифест свободного
коммунизма» заполнялся пустыми декларациями о доб¬
родетелях самоуправления. Однако и самоуправление
не может обойтись без принудительных мер, но, поль¬
зуясь ими, оно превращается в разновидность госу¬
дарственности, причем даже в рамках отдельного
предприятия. Выходя же за рамки предприятия, по¬
добная' государственность все больше усложняется,
порождает свой аппарат принуждения. Таково местное
самоуправление. Но в этих условиях нельзя решать
экономические и политические проблемы большой стра¬
ны. Поэтому неизбежно возведение государственной над¬
стройки над самоуправлением локального характера, а
это невозможно без существования национального пра¬
вительства. Короче говоря, самоуправление не исклю¬
чает государственности централизованного типа. Без
4-3238
97

централизованной государственности самоуправление,
полная автономия предприятий, их производственных
коллективов привели бы к хаосу.
Наивно отрицание переходного периода от капита¬
лизма к социализму, как это делают анархисты, в част¬
ности Фонтени. Не найдя более серьезной аргументации,
чем необоснованные заявления и проклятия, Фонтени
уверял, будто такой период означал бы консервацию ка¬
питалистической эксплуатации, ее увековечение. Но это
противоречит самому понятию переходного периода да
и историческому опыту социалистических стран. Станов¬
ление социализма не может быть моментальным, необхо¬
димо осуществить ряд переходных мер, что требует дли¬
тельного времени.
В 1964 г. во Франции с идеями анархизма выступал
Пьер Бертье, автор ряда романов, очерков. Бертье по¬
вторял старую догму анархизма, согласно которой всякое
государство порождает социальные касты, наделяет их
привилегиями. Но история показывает, что классы возни¬
кают раньше государства, которое становится необходи¬
мым для защиты их интересов. Конечно, после своего
возникновения государство расширяет привилегии гос¬
подствующих классов. Но откуда следует, будто все это
характерно и для пролетарской демократии, социалисти¬
ческой государственности? Ведь классовая сущность ее
иная, а главная задача состоит в искоренении капита¬
лизма, социальных привилегий, буржуазного паразитиз¬
ма, в построении социализма. Выдвигался лозунг ассо-
ционизма, но не расшифровывался. Фактически речь шла
об освобождении суверенного индивида от социального
бремени, обязанностей в отношении общества, госу¬
дарства.
Бертье цинично выражал взгляды мещанина, пропо¬
ведовал анархо-индивидуализм.
В упоминавшейся выше работе Д. Герэна «Анархизм»
(1965 г.) без всяких оснований отрицается правомер¬
ность социалистической государственности и партийного
руководства, придается решающее значение «независи¬
мым профсоюзам», исключаются государственные формы
социалистической собственности, абсолютизируется авто¬
номия предприятий и групповая собственность произ¬
водственных коллективов. Проповедуется махровый
анархо-синдикализм, пороки которого были разоблачены
98

В.	И. Лениным еще в начале XX в. Да и исторический
опыт показывает, что чисто профсоюзными методами
нельзя сокрушить капитализм, отстоять победу рабочего
класса, построить социализм.
Система автономных, самоуправляющихся предприя¬
тий оказывает тормозящее влияние на экономическое
развитие, поскольку ограничивается роль народнохозяй¬
ственного планирования, мало используются экономиче¬
ские возможности государства, возрождается вредная
конкуренция, становится неизбежным экономическое
расточительство, технический прогресс локализуется и
ограничивается рамками изолированных предприятий.
«Демократизм» подобной системы оплачивается слиш¬
ком дорогой ценой, да и оказывается вредным в полити¬
ческом отношении, если подрывает руководящую роль
пролетарского авангарда — Коммунистической партии.
Не случайно буржуазная контрреволюция в Венгрии
(1956 г.) и Чехословакии (1968 г.) выступала под лозун¬
гом производственного самоуправления, воинствующего
антиэтатизма, чтобы сокрушить диктатуру пролетариа¬
та, ликвидировать социалистическую собственность на
средства производства и реставрировать капитализм под
вывеской «демократического социализма», экономиче¬
ского плюрализма.
Со времен Штирнера, Прудона и Бакунина анархизм
неизменно терпит одно поражение за другим, будучи не
в силах создать устойчивые организации, завоевать проч¬
ные позиции в революционном движении, предложить
ему реальную программу, указать путь к победе. Бан¬
кротство анархизма сказывается повсюду. Однако на
протяжении последних лет во многих капиталистических
странах наблюдается возрождение анархизма.
Это объясняется целым рядом причин, связанных с
особенностями современного капитализма и характером
идеологической борьбы в наши дни. На стадии империа¬
лизма резко усиливается бюрократизация экономической
жизни. Развитие государственно-монополистического ка¬
питализма еще больше усиливает эти тенденции. Бур¬
жуазное государство начинает непосредственно вмеши¬
ваться в процесс капиталистического воспроизводства в
интересах финансовой олигархии, проводит разного рода
регулирующие мероприятия, использует огосударствле¬
ние отдельных отраслей экономики. Как отмечается в
4*
99

Программе КПСС, государство стало комитетом по
управлению делами монополистической буржуазии Ч
Все это порождает разные формы антиэтатизма, свой¬
ственного анархизму. Активизируются мелкобуржуазные
элементы, которым угрожает экспансия монополизма.
Осуждая капитализм и не приемля коммунизм, эти эле¬
менты мечутся между двумя основными, антагонистиче¬
скими классами буржуазного общества и бросаются в
крайности, берут на вооружение анархистскую фразеоло¬
гию. Ее мнимый радикализм кажется мелкому буржуа
спасительным. Сказывается и неустойчивость интелли¬
генции, склонйой к индивидуализму, абсолютизации сво¬
боды, к забвению экономических проблем, исторической
роли пролетариата. Опорой анархизма часто служат де¬
классированные элементы. Глашатаями буржуазного ин¬
дивидуализма, разновидностью которого является анар¬
хизм, как правило, становятся представители так назы¬
ваемых «свободных профессий».
Во всех странах увеличивается численность студенче¬
ства. Студенты в капиталистических странах часто тер¬
пят материальные лишения, вынуждены дорого оплачи¬
вать свое обучение. Для молодежи пролетарского проис¬
хождения оно оказывается обычно недоступным. Поэтому
во многих странах капиталистического мира возникло
массовое студенческое движение. Оно отличается значи¬
тельным радикализмом, но страдает идеологической не¬
зрелостью. Бесшабашное бунтарство порождает анархи¬
стские настроения.
Нельзя игнорировать и то обстоятельство, что совре¬
менный реформизм все больше капитулирует перед анар¬
хизмом, обоготворяя суверенного индивида, абсолютизи¬
руя его свободу, отрицая диктатуру пролетариата,
отвергая государственную форму социалистической соб¬
ственности, третируя ее как госкапиталистическую, идеа¬
лизируя кооперацию, осуждая централизованное плани¬
рование/ прославляя автономию предприятий, ориенти¬
руясь на самоуправление и федерализм. Антиэтатизм
стал боевым оружием реформистского антикоммунизма.
Можно утверждать, что современный реформизм воз¬
рождает анархизм, хотя в свое время II Интернационал
1	См. Программа Коммунистической партии Советского Союза.
М., Политиздат, 1972, с. 26.
100

гордился нетерпимостью к анархистам. Теперь сложи¬
лась иная ситуация, и реформизм усиленно пропаганди¬
рует анархистские догмы. Наконец, следует отметить,
что буржуазная'пропаганда нередко оперирует анархи¬
стской фразеологией, чтобы дискредитировать советский
опыт строительства социализма. Назойливо выдвигается
фальшивый тезис, будто государственная собственность
и в условиях социализма порождает госкапитализм. По¬
литически незрелые юнцы часто принимают эти домыслы
за чистую монету и переходят на позиции «принципиаль¬
ного антиэтатизма», начинают отрицать позитивную роль
пролетарского государства, во всех его формах усматри¬
вают проявление бюрократизма и иерархизма. Во многих
случаях гальванизация анархизма оказывается побоч¬
ным продуктом идеологической агрессии буржуазного
антикоммунизма. Знаменем буржуазной реакции стал
индивидуализм, а его пропаганда при известных услови¬
ях стимулирует пропаганду анархизма.

ГЛАВА 6
«СОЦИАЛЬНЫЙ ИДЕАЛ» СОВРЕМЕННОГО
АНАРХИЗМА
Свой «социальный идеал» современные анархисты трак-
туют с позиций агрессивного антикоммунизма и воин¬
ствующего антиэтатизма, сообразно классовым интере¬
сам мелкобуржуазных группировок разлого рода, стра¬
дающих от капитализма, но не приемлющих и социализм.
При этом воспроизводятся стародавние догмы анархиз¬
ма, которые, однако, выдаются за откровения «постком¬
мунистической революции».
Так, в упоминавшемся выше «Манифесте свободного
коммунизма» Фонтени не проявлял оригинальности суж¬
дений и стремился лишь наиболее доступно изложить
анархистские идеи, программу, стратегические и тактиче¬
ские принципы анархизма. В «Манифесте» нашли отра¬
жение воззрения «основоположников и лучших теорети¬
ков анархо-коммунизма» (как их называет Фонтени) —
Бакунина, Кропоткина, Малатесты, статут бакунинского
«Альянса», махновская «Платформа», программа «Сою¬
за итальянских анархистов» (1920 г.), тезисы анархист¬
ских групп «пролетарских действий» (Италия), принци¬
пы испанского анархизма и его «опыта 1936 года».
В «Манифесте» признавалось, что многие анархисты
отрицают классовый характер анархизма, определяют
его как «философию индивида или человека вообще».
Подчеркивалось, что обычно анархисты апеллируют к
«абстрактному человеку», игнорируют среду его суще¬
ствования, но «социальный анархизм» (т. е. анархо-ком¬
мунизм, или свободный коммунизм) адресуется к проле¬
тариату и является революционной доктриной.
Игнорируя проблемы социализма, автор «Манифе¬
ста» сразу переходил к определению коммунизма, счи-
102

тая наилучшим выражением его формулу «от каждого —
по способностям, каждому — по потребностям». Что же
касается низшей фазы коммунизма, когда, как пишет ав¬
тор «Манифеста», еще отсутствует изобилие предметов
потребления и допустимо «ограничение их потребления»,
то для этой фазы, по мнению Фонтени, обязательно
«стремление к уравнительности» насколько это возможно
в соответствующих условиях.
Противореча сам себе и оказываясь в конфликтах с
анархо-коммунизмом, с его лозунгом немедленного пере¬
хода к коммунизму, Фонтени допускал существование
социализма как низшей фазы коммунизма. Различия
между двумя фазами коммунизма четко обоснованы
марксизмом. Однако Фонтени игнорировал эти различия
и выражал непоколебимую веру анархистов в мелкобур¬
жуазную уравниловку при распределении общественно¬
го продукта. Опыт социалистических стран показывает,
что уравниловка затрудняет решение экономических про¬
блем социализма, тормозит развитие производства, по¬
вышение производительности труда, ускорение техниче¬
ского прогресса. Но это не останавливает анархистов, ко¬
торые продолжают пропагандировать старые догмы.
В этом так называемом «Манифесте» слишком само¬
уверенного автора содержался полный набор анархист¬
ской фразеологии, но не было элементарной логики.
Анархо-коммунизм, допуская возможность разных форм
коллективизма в сфере производства и потребления, от¬
нюдь не избавлялся от тлетворного влияния буржуазно¬
го индивидуализма. Буржуазный индивидуализм лишь
модифицируется, принимает иные формы, маскируется
под коммунизм. Это остается характерным и для сторон¬
ников бакунизма, кропоткианства, анархо-синдикализма.
Дело в том, что коллективизм политических действий от¬
рицается или допускается лишь в очень ограниченной ме¬
ре, в узких рамках небольших групп. Необходимость по¬
литической партии пролетариата ставится под сомнение,
а ликвидация любых форм государства объявляется
главной задачей. Поэтому пролетариат лишается органи¬
заций (партийных и государственных), необходимых для
коллективных акций общеклассового масштаба.
Новейший анархо-коммунизм оказывается в близком
родстве с анархо-индивидуализмом. Тот и другой ищут
вдохновение в идеалах буржуазного индивидуализма,
103

добиваются его реабилитации. Это сказывается и в отри¬
цании общественной собственности на средства произ¬
водства, и в ориентации на групповую форму частной
собственности, дающую широкий простор для разных
проявлений индивидуализма. Поэтому попытка Фонтени
принципиально отмежеваться от анархо-индивидуализма
явно неубедительна. Для всех разновидностей анархизма
характерны индивидуализм, ориентация на абстрактного
человека, противопоставление его коллективу, отход от
пролетарской точки зрения. Если анархо-коммунизм и
апеллирует иногда к пролетарским массам, то фактиче¬
ски с мелкобуржуазных, индивидуалистических позиций.
Автор «Манифеста» явно фальшивил, когда выдавал
анархо-коммунизм за пролетарское течение обществен¬
ной мысли. Батько Махно наглядно показал своей кро¬
вавой деятельностью нелепость подобных домыслов.
Обнаружилось, что анархо-коммунизм является антипро-
летарским движением мелкобуржуазных масс, растрево¬
женных революцией. Участие кропоткинских эмиссаров в
злодеяниях махновщины разоблачило подлинную сущ¬
ность анархо-коммунизма. Он не выдержал практическо¬
го испытания на пролетарский характер, сомкнулся с
мелкобуржуазной контрреволюцией, был окончательно
дискредитирован.
Идеи анархизма во Франции пытается возродить
Шарль-Огюст Бонтем. В 1963 г. в Париже была издана
книга Бонтема «Анархизм и действительность». В ней,
в частности, излагались принципы анархистской морали,
ориентирующейся на «законы инстинктов», «реальности
физические и психические», выяснялись возможности
перевоспитания людей «вопреки биологической детерми¬
нации», а также возможности устранения «власти и авто¬
ритетов». Анархизму давалось весьма туманное опреде¬
ление: по утверждению Бонтема, цель анархизма — при¬
общать к прекрасному, к гармонии бытия. Поскольку
человек хочет быть свободным, анархисты не в состоянии
оставаться безразличными к социальной эволюции, часто
мешающей самоутверждению личности.
Анархизм трактовался в основном как «воспитатель».
Характерными чертами анархизма признавались «скеп¬
тицизм, внимательность, объективность, лояльность к
другим и благородство стремлений, терпимость к инако¬
мыслящим».
104

В этом потоке пустых фраз отчетливо проявляется
буржуазный индивидуализм, характерный для всех раз¬
новидностей анархизма, а особенно для анархо-индиви¬
дуализма. Многие анархисты маскируют это псевдорево-
люционной терминологией, кривотолками о «свободном
коммунизме», проектах его немедленного водворения. Но
Бонтем стоял на позициях анархо-индивидуализма и не
скрьивал этого, открыто демонстрировал свое пристра¬
стие к буржуазному индивидуализму. Богемные настрое¬
ния, очевидно, играли в этом важную роль. Главная
задача усматривалась в освобождении животных инстинк¬
тов каждого индивида от сдерживающих начал. Крити¬
ка авторитаризма, государственности перерастала в от¬
рицание всякого коллективизма, самого существования
общества, поскольку оно порождает ограничительные
нормы, сдерживает проявление инстинктов суверенного
индивида. Возвращение индивида в звероподобное со¬
стояние оказалось социальным идеалом анархо-индиви¬
дуализма. Асоциальность такого идеала очевидна.
Под предлогом забот о «свободе духа», его проявле¬
ний фактически велась борьба за свободу предпринима¬
тельской, эксплуататорской деятельности буржуа, кото¬
рого одолевают приобретательские инстинкты. Чтобы
замаскировать это, Бонтем акцентировал внимание на вос¬
питательных функциях анархизма, его моральных ценно¬
стях. Но как можно эффективно осуществлять эти функ¬
ции, если свободное проявление инстинктов признавалось
идеалом? Рассуждения о воспитательной роли анархиз¬
ма понадобились Бонтему и для маскировки фактическо¬
го отказа от революционной перспективы, от решения
социальных проблем капиталистического общества. Пу¬
стая фразеология о «самоутверждении личности» не мог¬
ла замаскировать банкротства анархо-индивидуализма.
В истолковании Бонтема анархо-индивидуализм разоб¬
лачал сам себя, обнажая свою буржуазную сущность,
чуждую освободительному движению пролетариата.
Подобно Бонтему вр Франции анархо-индивидуализм
исповедует и Пьер Бертье, противопоставляя его не толь¬
ко научному социалйзму, но и так называемому анархо¬
коммунизму. Бертье выступал с апологией капитализма,
буржуазного паразитизма, маскируя это рассуждениями
о добродетелях конкуренции не только в экономической,
но и в духовной сфере, смешивая совершенно разнород-
105

ные явления. Пропагандируя свободную конкуренцию,
Бертье игнорирует особенности современного капитализ¬
ма, вопреки фактам старается не замечать, что в усло¬
виях империализма, господства монополий конкуренция
изменила свои формы, сохранился лишь призрак свобод¬
ной конкуренции, за которой скрывается диктат всевла¬
стных монополий.
Автор упоминавшейся ранее книги «Анархизм»
Д. Герэн предсказывал будущее самоуправлению. По его
мнению, оно «идентично социализму», означает «исчез¬
новение системы заработной платы», стимулирует про¬
изводительность труда, ликвидирует отчуждение рабочих
от средств производства и продукции, действует как фак¬
тор «демократизации режима».
Нельзя отрицать некоторой оригинальности подхода
Д. Гэрина к проблемам современности. Учитывая ее тре¬
бования, он пытался модернизировать анархизм, отбро¬
сить его негативные, разрушительные проекты и выдви¬
нуть на первый план созидательные цели. Для этого при¬
шлось значительно упростить анархистскую доктрину.
Так возник «конструктивный анархизм». Всесторонне
обыгрывался опыт самоуправления производственных
коллективов в Югославии и Алжире как доказательство
жизнеспособности прудонизма, анархо-синдикализма.
Прудонизм и анархо-синдикализм объявлялись вполне
совместимыми с техническим прогрессом XX в. Вместе с
тем, как это стало обычным для анархистской литерату¬
ры, книга содержала избыток стандартной клеветы на
Великую Октябрьскую социалистическую революцию,
советский опыт социалистического строительства.
Однако модернизация анархизма оказалась неудач¬
ной. Возникало слишком много неувязок, логических про¬
валов, противоречий с общеизвестными фактами истории
и современности. «Конструктивный анархизм», который
Д. Герэн противопоставлял научному социализму, ока¬
зался обыкновенным реформизмом. Подобно реформи¬
стам Д. Герэн пытается дискредитировать коммунизм, но
если лидеры реформизма в наше время берут на воору--
жение фразеологию анархизма в борьбе с коммунизмом,
то Д. Герэн капитулирует перед реформизмом, дефор¬
мирует сам анархизм.
Пытаясь модернизировать анархистские теории, автор
книги «Анархизм» упрощал их, сводил анархизм к само-
106

управлению производственных коллективов, чтобы дока¬
зать его жизнеспособность даже в условиях XX в. Но ока¬
залось, что анархизм не в состоянии гарантировать
успешное решение индустриальных, технических, соци¬
альных, политических, научных и культурных задач,
стоящих перед современным человечеством. Этому меша¬
ет ориентация на мелкое производство, автономизацию
предприятий, отрицание коллективизма, необходимости
распределения общественного продукта по труду, плани¬
рования, концентрации производства, использования
централизованных форм управления, необходимости
соблюдения трудовой дисциплины и т. д.
Если Бакунин держал курс на «вольную общину» в
дремучих лесах России, а Кропоткин идеализировал «ку¬
старную светелку» русского крестьянина и хозяйство
французского огородника, то в этом была своя логика,
она соответствовала мелкобуржуазному экономическому
идеалу анархизма. Но Герэн осмеливался рекомендовать
прудоновские рецепты («труд, как и любовь, требует
уединения») для современного человечества. Подобные
рекомендации в наше время выглядят наивно и смешно
и лишены всякого смысла.
Английский анархист Г. Рид довольно отчетливо
обрисовал свой «позитивный идеал» экономического
строя в предисловии к сборнику отрывков из работ Кро¬
поткина (1942 г.). Предложения Кропоткина превратить
политическую экономию в «науку о потреблении» и при¬
нять за основу экономическую систему производства
предметов личного потребления Рид признавал «удиви¬
тельно подходящими для современности». Отмечалось
«огромное значение для идеологии социализма» учения
Кропоткина о взаимопомощи как факторе эволюции
и подчеркивалось, что только это учение дает «основу
для разумной надежды людей на прогресс и счастье»,
ибо иначе станет «неизбежным превращение социализма
в авторитарную систему государственного контроля».
Рид собирался победить капитализм с помощью мел¬
кобуржуазных иллюзий и моральных сентенций кропот¬
кианства. Но культивированием безобидной взаимопо¬
мощи долгие годы занимались всякого рода благотвори¬
тельные организации, в том числе и христианские. Между
тем эксплуатация людей продолжалась. Обнаружи¬
лось, что ее нельзя искоренить с помощью нравоучений,
107

пропаганды абстрактных принципов взаимопомощи. Кто
довольствуется этим, тот фактически примиряется с ка¬
питализмом, буржуазным паразитизмом, диктатурой мо¬
нополий.
Весьма неопределенны представления Петера Гейнт-
ца о «социальном идеале» анархистов. В книге «Анар¬
хизм и современность» он ставил в заслугу Годвину,
Прудону, Бакунину и Кропоткину то, что они «поставили
под вопрос правомерность власти как таковой», а не
только господство того или иного класса, сословия, госу¬
дарства. Анархизм объявлялся протестом жизни против
окаменелости и схематизма общественных институтов.
Автор книги считал «главным признаком анархизма» от¬
рицание всяких авторитетов. Свою задачу он видел в том,
чтобы сопоставить негативный и позитивный анархизм.
При этом бакунизм определялся как «тотальный комму¬
низм», анархизм — как «чистый бунт». Анархистский мя¬
теж трактовался как мирный процесс эмансипации от¬
дельных индивидов, оказывающих влияние затем на со¬
временников.
П. Гейнтц вынужден был признать, что «позитивный
анархизм не дает готового решения какой-либо общей
проблемы» и является всего лишь попыткой определить
отношение человека к действительности, ставит задачи
«протеста против унижения человека и духовного опусто¬
шения».
Свое отношение к анархизму Петер Гейнтц отразил
также в книге «Проблематика авторитета в работах
Прудона» (1956г., Кельн). Автор книги противопоставлял
идеи Прудона воззрениям К. Маркса. В монографии ста¬
вилась задача «выявления сущности антиавторитарных
идей Прудона» на базе «чисто имманентной критики».
Прудону отводилось выдающееся место в истории фран¬
цузского социализма. Автор обнаруживал в прудонов-
ском анархизме «либеральную экономическую систему»,
замену «политического режима» экономическим, постро¬
енным на свободе обмена и делающим каждого индивида
автократом. Ценным признавалось то, что Прудон «не
оставлял авторитаризму места» в социальной жизни.
В приложении давалась характеристика прудонизма,
оценка его значения для современности. Прудон аттесто¬
вался как «философ бунта», выдающийся представитель
«интеллектуального самоутверждения различных соци-
108

альных классов и разных географически-культурных
районов». Гейнтц обнаруживал много общего в мировоз¬
зрении Бакунина и Маркса лишь на том основании, что
не только К. Маркс, но и Прудон и Бакунин формирова¬
ли свое мировоззрение в полемике с Гегелем, брали его
идеи за исходные. По мнению Гейнтца, многие идеи Пру¬
дона могут быть истолкованы как проявление материа¬
лизма, но общие идеи Прудона и Маркса не исключают
расхождения в главном. Гейнтц противопоставляет Пру¬
дона Марксу как философа революции, считая его мел¬
кобуржуазную доктрину более революционной, чем мар¬
ксизм. Но Прудон не был ни социалистом, ни револю¬
ционером, осуждал революции и ориентировался на
реформы мелкобуржуазного характера. Противопостав¬
ление мелкобуржуазного реформизма как революцион¬
ной доктрины марксизму-ленинизму совершенно нелепо.
П. Гейнтц не выдвигал никакой программы револю¬
ционных действий, радикального преобразования бур¬
жуазного общества. Оставалась неясной даже его пози¬
ция в отношении капитализма. Задачи борьбы за социа¬
лизм не ставились.
Буржуазное общество, видимо, было вполне приемле¬
мо для Гейнтца. Он не проявлял бунтарских наклонно¬
стей, не был воинствующим анархистом. Это сказыва¬
лось и в его толковании анархизма как учения о мирной
эмансипации отдельных индивидов без потрясения со¬
циальных основ, обострения классовых конфликтов, раз¬
вертывания революционных битв. Решающее значение
придавалось самосознанию индивида, его отрицательно¬
му отношению к авторитаризму, насилию. О социальном
перевороте, преобразовании экономической системы не
было и речи. Анархизм трактовался на христианский ма¬
нер как доктрина духовного освобождения индивида не¬
зависимо от социально-экономических условий. Такое
«освобождение» в духе христианской доктрины не угро¬
жает интересам эксплуататоров. Подобная проповедь
безвредна и для эксплуататорской системы современного
капитализма.
Гейнтц пытался несколько «облагораживать» бур¬
жуазный индивидуализм с помощью анархизма, особен¬
но прудонизма. Поэтому он расхваливал Прудона как
мудрого философа, великого экономиста, выдающегося
революционера, поборника подлинной свободы, рецепты
109

которого якобы сохраняют свое значение и в настоящее
время. Но как мелкое производство, на которое ориенти¬
ровался Прудон, может устоять в борьбе с мощными мо¬
нополиями и быть оплотом социальной справедливости,
свободной конкуренции? На этот вопрос Гейнтц не давал
ответа.
Мнимый поклонник свободы, противник авторитариз¬
ма, Гейнтц не отрицает, что Прудон сыграл известную
роль в формировании фашистской доктрины. Вместе с
тем он делает попытку отмежеваться от штирнерианства.
Однако буржуазный индивидуализм характерен не толь¬
ко для штирнерианства, но и для прудонизма. Гейнтц
расписывал добродетели «позитивного анархизма», но
фактически отказывался от революционных лозунгов ба¬
кунизма, переориентировался на мелкобуржуазный ре¬
формизм, прудонизм.
Идейная борьба вокруг вопроса о взаимоотношениях
анархизма и бакунизма осложняется тем, что анархист¬
ские течения и группировки все еще сохраняются. Так, в
Испании с анархистскими концепциями продолжают вы¬
ступать Д. Сантильяне, Г. Прадас, X. Барко, Леваль, Ба-
рас и др. Отражая деградацию анархизма, они отказы¬
ваются от лозунга социальной революции и уничтожения
государства, отвергают вмешательство людей в обще¬
ственную жизнь и, следовательно, отрицают даже рефор¬
мы, уповая на независимое развитие сознания людей,
усовершенствование их морали. Распространяется леген¬
да, что достаточно лишь повысить моральный уровень
людей и государство отомрет. По мнению Прадаса, в
XIX в. ошибочно «приписывались внезапным револю¬
циям результаты постоянной эволюции», и эта догма «по¬
родила идею насильственной пролетарской революции».
Английские анархисты (Герберт Рид, Алекс Комфорт)
объявляют идею такой революции давно умершей, а
французские анархо-синдикалисты третируют ее как бес¬
плодную мечту.
Идеологи современного анархизма обвиняют Бакуни¬
на в марксизме, в пристрастии к стачкам, восстаниям, ре¬
волюциям и даже к диктатуре пролетариата. В книге
«Пролетарская революция» Г. Прадас утверждает, что
Бакунин «принял марксистский миф пролетарской рево¬
люции и диктатуры пролетариата», отрицал неограни¬
ченную свободу личности. Ненависть к коммунизму
по

настолько велика, что современные анархисты видят мар¬
ксизм во взглядах Бакунина, который был основополож¬
ником анархистского движения, автором его многочис¬
ленных программ, врагом Карла Маркса.
Проблемы анархизма продолжают дискутироваться и
в современной Индии. В 1964 г. там вышла книга Ади
Доктора «Анархистская мысль в Индии» L Автор изла¬
гает концепции европейского анархизма, уделяя много
внимания воззрениям Бакунина, Кропоткина, Л. Толсто¬
го. Русский анархизм оказался в книге на первом плане.
Однако революционные проекты Бакунина и Кропоткина
рассматривались лишь в конце главы и довольно бегло.
Автора книги больше привлекали бакунинские идеи соли¬
дарности и кропоткинские сентенции о взаимной помощи.
В названной книге анализируются также анархист¬
ские идеи, нашедшие отражение в работах индийских ав¬
торов. В заключительной главе А. Доктор вступает в по¬
лемику с анархистами и утверждает, что анархистские
проекты «не осуществимы или могут лишь ухудшить по¬
ложение».
Ценность этой работы состоит в том, что она показы¬
вает несостоятельность утверждений будто для развива¬
ющихся стран (например, для Индии) анархисты пред¬
лагают наиболее эффективную тактику.
Как уже отмечалось, современные анархисты проти¬
вопоставляют коммунистическому движению студенче¬
ское бунтарство как более радикальное течение. Но как
показали студенческие выступления в Париже в мае
1968 г., «социальный идеал» подобных выступлений ока¬
зывается весьма неопределенным.
Студенческое бунтарство не решает коренных про¬
блем пролетарской революции. Движение студентов во
Франции было идеологически незрелым, противоречивым
и не имело определенной программы. Насущные пробле¬
мы современности нередко отождествлялись с легализаци¬
ей потребления наркотиков, а требования политического
характера сопровождались призывами сжечь Сорбон¬
ну, потому что «культура извращает жизнь». Выдвига¬
лись туманные проекты создания «новой цивилизации».
Можно было услышать призывы к «сексуальной револю¬
ции», к ниспровержению «сексуального капитализма».
1 A d i Doctor. Anarchist Thought in India. Bombey, 1964.
Ill

Пропагандировался даже тезис, что буржуазная револю¬
ция была юридической, пролетарская — экономической,
а студенческая революция будет социальной, культурной
и сексуальной.
Экономические проблемы рабочего класса Франции
третировались как недостойные внимания подлинных ре¬
волюционеров. Много говорилось о предстоящем ниспро¬
вержении «бюрократического капитализма», но реальной
и отчетливой программы социальной революции не вы¬
двигалось. Она сводилась к туманным фразам о ликви¬
дации «отчуждения» людей во имя их солидарности и не¬
ограниченного общения, о необходимости уничтожения
барьеров между студентами и профессорами, мужчинами
и женщинами, детьми и родителями, рабочими и патро¬
нами. На этой основе якобы и должна возникнуть «но¬
вая цивилизация», оставляющая позади себя и капита¬
лизм и социализм. Настанет эпоха всеобщего единения,
для каждого индивида станет доступным все. Это напо¬
минает пананархизм, пропагандировавшийся в 1917 г. в
России братьями Гордиными как средство освобожде¬
ния гимназиста от опеки учителя, женщины — от власти
мужа и т. д.
Правда, студенты в ходе майских событий выдвигали
ряд серьезных требований весьма радикального характе¬
ра, говорили о необходимости улучшить положение сту¬
денчества, демократизировать систему высшего образо¬
вания, гневно осуждали грязную войну США во Вьетна¬
ме, отвергали расовую дискриминацию и т. д. Но в целом
идеология и программа студенческого бунтарства оказа¬
лись очень сумбурными, незрелыми, противоречивыми.
Отождествляя социализм с капитализмом, так как и
тот и другой не могут обойтись без администраторов, го¬
сударства, гошисты развивали анархистскую концепцию,
давно сданную историей в архив, и оказывали услугу
буржуазной реакции, смыкались с ней в одном из важ¬
нейших вопросов современности. Не случайно буржуаз¬
ные апологеты так широко используют фразеологию го-
шистов о «социалистической бюрократии» и «государ¬
ственном капитализме» в социалистических странах для
антикоммунистических целей. В «майской революции»
активное участие принимали маоисты и троцкисты, кото¬
рые своими криками о советском ревизионизме и пекин¬
ском «марксизме», призывами к немедленной революции
112

в мировом масштабе вносили еще большую сумятицу в
идеологию студенческого бунтарства.
Действовала и организованная группа анархистов,
распространявшая свои листовки, поставлявшая орато¬
ров для шумных митингов. Но она не смогла овладеть
движением. Отчасти это объяснялось организационным
бессилием, составляющим исконный порок анархизма.
Эта группа призывала к немедленной ликвидации авто¬
ритаризма, бюрократизма, иерархизма, профессионализ¬
ма, капитализма, а заодно и социализма. Выше всего
ставились интересы самовлюбленного индивида, который
становился фетишем. Буржуазный индивидуализм про¬
должает оставаться характерной чертой анархизма.
Есть основания утверждать, что для студенческого
бунтарства во Франции 1968 г. был типичен преимуще¬
ственно стихийный анархизм. Число его сторонников не
поддается точному определению. Однако идеология та¬
кого анархизма ярко отразилась в лозунгах и изрече¬
ниях, которые украшали стены жилых домов и заборов
на улицах Парижа, театра Одеон, аудитории Сорбонны.
Один из призывов гласил: «Будь реалистом — требуй не¬
возможного!». Политический волюнтаризм, издавна ха¬
рактерный для анархизма, сказывался в этом лозунге
очень отчетливо.
Был подготовлен краткий словарь «бешеных» (так
называли себя студенты-бунтари, намекая на «бешеных»
времен французской революции конца XVIII в., которые
под руководством Жака Ру вели борьбу с якобинским
правительством М. Робеспьера, выражая'требования го¬
родской бедноты). В этом словаре преобладают изрече¬
ния анархистского толка, хотя встречаются и маоистские,
троцкистские. Они уживаются в одной книжице, так как
маоисты принимают некоторые тезисы анархистов (на¬
пример, о готовности любой страны к социальной рево¬
люции, о правомерности эгалитаризма в потреблении), а
троцкисты смыкаются с анархистами на базе организа¬
ционного нигилизма (проповедуя свободу фракций, идеа¬
лизируя стихийность революционных выступлений народ¬
ных масс). Троцкистов, маоистов и анархистов объеди¬
няет антисоветизм. Их псевдореволюционная борьба
против реального социализма «советского образца» на
самом деле носит контрреволюционный характер, льет
воду на мельницу буржуазной реакции.
113

Этот вывод становится неизбежным и при анализе
изречений Даниэля Кон-Бендита, а также книги «Го-
шизм» (1968 г.), в которой братья Кон-Бендит пытаются
определить свой «социальный идеал».
О характере любой социальной доктрины отчетливое
представление дает ее отношение к капитализму. Этот
режим эксплуатации все еще господствует во многих
странах. В этих условиях борьба за победу социализма
остается главной задачей рабочего класса, широких
масс трудящихся, их революционного авангарда. Поэтому
критический анализ капитализма оказывается и сей¬
час исходной базой социальных концепций. Как же трак¬
тует его современный анархизм, ставший на путь анти¬
коммунизма и ассимилирующий троцкистский антисове¬
тизм?
В мае 1968 г. Д. Кон-Бендит изрекал, что «общество
потребления должно погибнуть насильственной смертью.
Общество отчуждения — тоже. Мы хотим нового и ори¬
гинального мира. Мы отрицаем мир, где угроза голодной
смерти заменяется риском умереть от скуки, забот, от¬
вращения». В другом случае он говорил, что трехцветное
французское знамя следовало разорвать или «сделать
красным».
В книге братьев Кон-Бендит критика капитализма за¬
нимает значительное место, но часто сводится к осужде¬
нию университетской системы, ее анархизма, бюрокра¬
тизма, иерархизма. Капитализм получил определение
«бюрократического капитализма». Это определение вос¬
производилось в разных вариантах, и много раз. Его до¬
полняла формула, отождествляющая капитализм и со¬
циализм с «обществом отчуждения». Выражалось сожа¬
ление, что университеты перестали играть культурную и
научную роль.
Главное противоречие капиталистической системы
сводилось к ее иррациональности, бюрократизации. От¬
рицалось марксистское положение о поляризации клас¬
сов и утверждалось, что пролетаризация изменила свой
характер, порождает теперь «социальную пирамиду» со¬
образно степени бюрократизации, но число «промежу¬
точных этажей» не уменьшается. По мнению братьев
Кон-Бендит, события 1968 г. якобы показали, что капи¬
тализм во Франции опирается только на «манипуляции
бюрократии», в разряд которой относились и все партии.
114

Говорилось о «кризисе культуры», существовании экс¬
плуатации, проявлениях перепроизводства и классовой
борьбы, однако отрицалось вызревание объективных
предпосылок социалистической революции, а ее субъек¬
тивные факторы трактовались лишь в «психологическом
смысле», ибо «ни одно социальное событие немыслимо
вне человеческой деятельности». Авторы книги «Гошизм»
утверждали, что поведение классов и групп «не управ¬
ляется какими-либо законами», важно накопление исто¬
рического опыта. Подчеркивалось, что экономические
проблемы теряют значение для рабочих; их больше ин¬
тересует «правда жизни», ее смысл, организация труда,
ориентация в «конкретной жизни» (отношения с женой,
детьми, социальными группами).
Нельзя отрицать, что некоторые положения, выдви¬
гавшиеся братьями Кон-Бендит, имели прогрессивный
характер, поскольку они содержали критику капитализ¬
ма, отмечали некоторые его противоречия, осуждали
эксплуатацию и капиталистическую форму распределе¬
ния доходов, констатировали кризис буржуазной куль¬
туры и иерархизм университетской системы. Но в этом
перечне недостатков капитализма мало нового. Они
давно уже отмечались в критической литературе и были
глубоко проанализированы в трудах К. Маркса, Ф. Эн¬
гельса, В. И. Ленина. Новым моментом оказывалась, по¬
жалуй, только своеобразная критика университетской
системы и буржуазной культуры. Зато умалчивалось о
главном — господстве монополий.
Монополия не попадает в поле зрения авторов кни¬
ги. Они говорят о концентрации производства, но не
показывают, что она неизбежно ведет к торжеству моно¬
полистического капитализма. Трескучая фразеология о
бюрократическом капитализме лишь маскировала сущ¬
ность государственно-монополистической системы. За
все в ответе оказывались управляющие, а не капиталис¬
ты, не монополии. В сущности говоря, братья Кон-Бен¬
дит принимали буржуазную теорию «управленческой
революции». Критика буржуазной собственности, как и
в работах реформистов, отодвигается на задний план.
Анархизм, кичившийся своим радикализмом, переклика¬
ется с реформизмом, буржуазной апологетикой.
Принимается лживый тезис буржуазных реформистов
о том, что вмешательство буржуазного- государства в
115

экономику дает возможность смягчить или даже устра¬
нить все противоречия современного капитализма. В ис¬
толковании братьев Кон-Бендит бюрократический капи¬
тализм отличается магической способностью самовос-
производства. Но это было характерно для классического
капитализма XIX в. Начиная с Кейнса даже буржуаз¬
ные экономисты признают, что современный капитализм
потерял способность к автоматическому саморегулиро¬
ванию, а потому и требуется вмешательство- государства
в процесс воспроизводства. Косвенно- тем самым при¬
знается, что капитализм вступил в период общего кри¬
зиса. Между тем братья Кон-Бендит игнорируют этот
факт. Они ничего не говорят о возникно1вении и разви¬
тии общего кризиса капитализма. Ведь иначе пришлось
бы признать общеисторическое и международное значе¬
ние Великой Октябрьской социалистической революции,
победы социализма в СССР, образования мировой си¬
стемы социализма, а это не устраивало новоявленных
проповедников анархизма. В жертву антикоммунистиче¬
ской демагогии приносится и анализ капитализма. Умал¬
чивается и о крахе колониальных империй. В целом
искажается картина развития современного капита¬
лизма.
Критику капитализма в названной книге часто под¬
меняет идеализация буржуазного строя. Так, мы уже
отмечали, что принимается тезис апологетов капитализ¬
ма о- существовании во Франции, а тем более в США
«общества потребления»; экономические проблемы, стоя¬
щие перед рабочим классом, подменяются вопросами
второстепенного характера (о «смысле жизни» и т. д.).
Утверждается, будто пролетарские массы страдают от
недостатка потребностей. Самые демагогические измыш¬
ления У Ростоу оказались на вооружении современных
анархистов. Между тем братья Кон-Бендит признавали,
что большие массы трудящихся вынуждены жить в ус¬
ловиях бедности. Грандиозный размах стачечного дви¬
жения весной 1968 г. показал, как далеко еще современ¬
ной Франции до «общества потребления». В отрицании
обнищания пролетариата современный анархизм также
перекликается с реформизмом, буржуазным апологетиз-
мом. Это маскируется критикой «культа вещей», свой¬
ственного мещанству, буржуазии. Однако подобный ра¬
дикализм оказывается явно фальшивым.
116

Критика марксистского учения о поляризации кла¬
ссов смыкалась с буржуазно-реформистской апологети¬
кой. Выходило, что на этажах капиталистической пира¬
миды всем найдется место и безработица, нищета не
угрожают разоренному крестьянину или 'ремесленнику.
Они могут подняться даже на более высокие ступени
социальной лестницы. Таким образом, современные
анархисты пропагандируют тезис апологетов капитализ¬
ма о формировании в его условиях «средних слоев», о
возрождении мелкой буржуазии в новом виде, О' «не¬
истребимости» мелкого производства.
Однако факты показывают, что разорение крестьян¬
ства во Франции, Западной Германии и других капита¬
листических странах никогда еще не имело такого боль¬
шого размаха, как сейчас. Оно стало даже целью
государственной политики, ибо экономическая несостоя¬
тельность мелкого производства признается и буржуаз¬
ными экономистами. Похоже на то, что братья Кон-Бен¬
дит пытаются за деревьями спрятать лес. В «социальной
пирамиде» разорившиеся крестьяне и ремесленники ока¬
зываются на положении пролетариев, а это и означает
поляризацию классов. Растет число служащих, но подав¬
ляющая часть их тоже эксплуатируется, живет в проле¬
тарских условиях, бедствует. В забастовках 1968 г. участ¬
вовали не только рабочие. Нелепо отождествление всех
служащих с управляющими. Но тем самым падает и пи¬
рамида «промежуточных этажей». Поразительно, что
братья Кон-Бендит упрекали монополистический капи¬
тализм Франции в недостаточно энергичном разорении
мелкого производства, отсталых форм хозяйства. Выхо¬
дит, что монополизм и является экономическим идеалом
современного анархизма, а шумные фразы о бюрократи¬
ческом капитализме предназначены для простаков.
Сводя противоречия капитализма к иррациональнос¬
ти, т. е. к стихийности движения его экономики, сов¬
ременные анархисты пытаются искать в стихийном по¬
токе капиталистического- производства рациональную
цель. Но она чужда ему, поскольку решающую роль иг¬
рает присвоение прибыли, ее максимизация. К. Маркс
исчерпывающе доказал, что стихийность, анархия капи¬
талистического производства есть порождение основного
противоречия капитализма между общественным харак¬
тером производства и частнокапиталистическим присвое¬
117

нием его продукции, обусловленным буржуазной моно¬
полией на средства производства. Братья Кон-Бендит
сетовали на отсутствие справедливости в распределении
общественного продукта, но ее и не может быть в ус¬
ловиях капитализма. Такая постановка вопроса сама по
себе уже носит реформистский характер.
Не случайно отрицалось значение противоречий ка¬
питализма для формирования объективных предпосы¬
лок социалистической революции. Это было связано с
игнорированием или маскировкой таких противоречий.
Делалась попытка обосновать политический волюнта¬
ризм, свойственный издавна анархизму. Предпосылки
социального переворота сводились к психологическим
моментам, бунтарским настроениям. Но они могут сыг¬
рать положительную роль лишь при наличии объектив¬
ных условий победы пролетариата. Наивно и заявление,
будто капитализм опирается только на бюрократию. Оно
воспроизводило стародавнее изречение Бакунина, что
капитализм есть порождение государства. Эта идеалис¬
тическая интерпретация капитализма бесконечно' далека
от научной теории капитализма.
Рассуждения о бюрократическом капитализме пона¬
добились братьям Кон-Бендит для отождествления его
с социализмом. Поэтому пресловутое «отчуждение ин¬
дивида» приписывается и социализму, хотя в условиях
общественной ‘собственности на средства производства
для этого отчуждения не осталось базы. Существование
же администрации не является аргументом для отождест¬
вления капитализма и социализма. Иначе пришлось бы
отождествлять монополистический капитализм и с родо¬
вой или сельской общиной, поскольку они тоже имели
своих руководителей. Современные анархисты. в своих
аналогиях не утруждают себя доказательствами. Бюро¬
кратический капитализм отождествлялся и с феодализ¬
мом и с корпоративизмом. Их наивные умозаключения
раскрывали полное непонимание природы капиталисти¬
ческого способа производства.
Говоря об «обществе будущего», Д. и Г Кон-Бендит
предусматривали «передачу руководства производством
самим производителям», создание «ассоциаций свобод¬
ных и равных производителей». Каждое .предприятие
мыслилось как «клеточка огромной экономической систе¬
мы», органически единой «системы обмена». Интеграция
118

таких клеточек мыслилась на базе равенства, превра¬
щения времени труда в «единственную единицу учета
производства и потребления», в норму для всеобщего
контроля. Считалось, что на этой основе руководство
производством перестанет быть произвольным.
Авторы книги «Гошизм» решительно отвергали выде¬
ление руководителей предприятий, уверяя, что это- яко¬
бы будет означать обособление авангарда от масс, но¬
вое разделение общества на классы. Рекомендовалось
самоуправление. Допускалось планирование производст¬
ва и распределения, цен и кредита, но «на новой основе»
и самими производителями. Утверждалось со ссылкой
на современную историю, что '«уничтожение частной
собственности на средства производства, если это необ¬
ходимо, все-таки не совпадает обязательно с уничтоже¬
нием эксплуатации».
Совершенно очевидно, что экономический идеал
братьев Кон-Бендит является анархо-синдикалистским
и унаследован ими от Ж. Сореля, Лагарделля, А. Лабрио-
лы и других теоретиков этого течения, пропагандировав¬
ших свои идеи еще в начале XX в. Возрождаются про¬
екты, которые были отвергнуты рабочим движением,
самой историей. После Великой Октябрьской социали¬
стической революции французские анархо-синдикалисты
признали ошибочность своей концепции и перешли на
позиции коммунизма. Выдающуюся роль сыграла ленин¬
ская критика анархо-синдикализма. В 1920 г. возникла
Французская коммунистическая партия, которая за пол¬
века прошла трудный и славный путь борьбы. Советский
опыт строительства социализма дал блестящие резуль¬
таты и нашел признание во многих странах.
Между тем Д. и Г Кон-Бендит возрождают архаи¬
ческие и явно несостоятельные проекты анархо-синди¬
калистов, ссылаясь на Амьенскую хартию (1906 г.)
французских профсоюзов. Но то, что было- ошибкой
хартии, стало теперь для анархистов политической ди¬
версией, так как имеется уже практический опыт строи¬
тельства социализма, проверенный жизнью и опровер¬
гающий анархо-синдикалистские идеи.
Братья Кон-Бендит ставят задачу идейного' и органи¬
зационного разоружения рабочего класса в борьбе за
социализм, когда отрицают необходимость пролетарских
партий, их участия в руководстве экономикой. Активная
119

роль партийных организаций в экономике необходима.
Обойтись без руководителей рабочий коллектив не мо¬
жет, иначе пришлось бы митинговать ПО' поводу мно¬
жества текущих вопросов. Гигантским предприятиям
нашего времени требуется оперативное и квалифициро¬
ванное руководство на основе единоначалия, НО' конт¬
ролируемое сверху и снизу. Анархо-синдикализм не
решает этой проблемы, делает невозможным экономиче¬
ское соревнование социализма с капитализмом. Органи¬
зационное разоружение социализма стало бы барьером
для его успехов.
В сущности говоря, братья Кон-Бендит проектирова¬
ли сохранение экономической анархии, характерной для
капитализма, так как мыслили экономику ‘будущего
общества лишь как «систему обмена». Но' это' и харак¬
терно для капитализма, в рамках которого' автономные
предприятия связаны только обменом. Выходит, что- эко¬
номика «будущего общества» мало отличается от ка¬
питалистической. Роль социалистической собственности
отрицалась, хотя она-то и должна служить базой новой
экономической системы. Каждый рабочий коллектив
предлагалось сделать собственником предприятия. Но
это влечет за собой новую атомизацию экономики. В
этих условиях вновь неизбежной становится анархия
производства и распределения. Избавление от конкурен¬
ции оказывается невозможным, а она. ведет ко> множест¬
ву злоупотреблений, росту цен, экономическому расто¬
чительству, несправедливости в распределении общест¬
венного продукта, создает условия для проявления
рвачества. Сомнительным оказывается и утверждение
о превращении времени труда в норму учета и распреде¬
ления. Ведь конкуренция может давать спекулятивную
прибыль, получаемую с помощью разного рода махина¬
ций. Братья Кон-Бендит допускали планирование, но оно
лишалось реальной основы, так как предполагалось, что
каждое предприятие наделялось абсолютной автономи¬
ей. В таких условиях мыслимо лишь частичное и косвен¬
ное планирование. Но попытки такого частичного регу¬
лирования производства характерны и для современного
капитализма.
Современный анархизм обнаруживает идейное род¬
ство с реформизмом, поскольку фактически пропаганди¬
руется его концепция «рыночного социализма». Воспро-
120

изводится и характерный для современных реформистов
тезис, согласно которому ликвидация буржуазной моно¬
полии на средства производства якобы не является пер¬
воочередной задачей, так как она не устраняет эксплуа¬
тацию рабочих. Эта выдумка стала боевым оружием
реформистского антикоммунизма и его* анархистского
варианта. Между тем совершенно очевидно, что экспро¬
приация капиталистов кладет конец буржуазному .пара¬
зитизму, а следовательно, и эксплуатации; если непос¬
редственный производитель и .после этого не получает
полный продукт труда, то лишь потому, что часть про¬
дукта труда идет в распоряжение всего- общества, так¬
же используется в интересах трудящихся.
Извращенное понимание современного капитализма,
идеологический груз реформизма и- анархо-синдикализ¬
ма, наслоения троцкизма и буржуазного антикоммуниз¬
ма, сопровождающиеся трескучей фразеологией, сделали
невозможным правильное и четкое определение задач
революционного пролетариата.
В интервью, данном Пьеру Гану в начале мая 1968 г.,
Д. Кон-Бендит заявил, что считает первоочередными три
задачи — борьбу против «сексуальных репрессий», за
свободу политических идей и «политизацию студенчест¬
ва». Далее проектировалось развивать «новую страте¬
гию» постановки политических проблем, включая воп¬
росы реформы университетов и всей системы народного
образования, развития связей с рабочими.
Выше мы подробно цитировали программные требова¬
ния современного анархизма, сформулированные в кни¬
ге «Гошизм» и в выступлениях Д. Кон-Бендита'. В сум¬
бурном нагромождении различных проблем не оказалось
места для определения главной задачи пролетарской
революции. Этой задачей является экспроприация бур¬
жуазии. Но Д. Кон-Бендит сразу провозглашает принцип
самоуправления предприятий, хотя осуществление этого
принципа предполагает сначала их обобществление. Со¬
ответственно принципам современного реформизма лик¬
видация частной собственности на средства производ¬
ства как центральная задача снималась с повестки дня.
Ниспровержение капитализма отождествлялось с разру-
щением государства. Между тем разгром государствен¬
ного аппарата буржуазии составляет лишь начальную
фазу пролетарской революции. Уничтожение капитализ-
121

ма не сводится к политическому перевороту. Перед дик¬
татурой пролетариата стоит более сложная задача —
создание социалистической экономики. Братья же Кон-
Бендит наивно полагают, что на другой день после ре¬
волюции все проблемы ее будут уже разрешены. Придет
спасительное самоуправление. Но оно, как отмечалось
выше, не решает экономических проблем революции.
Выдвигалась задача борьбы с любой иерархизацией, но
под этим подразумевалось организационное разоруже¬
ние пролетариата.
Наивно требование о немедленной ликвидации раз¬
деления труда. Оно остается и на стадии социализма.
Социализм может лишь уничтожить препятствия для
межпрофессиональной миграции трудящихся, сделать
доступными для них все виды технического мастерства и
знаний. Это и достигнуто1 в социалистических странах.
Разделение труда исчезнет при коммунизме. Большую
роль в развитии этого процесса будет играть дальнейшее
сокращение рабочей недели, повышение технической
культуры, приобщение народных масс к науке, чередо¬
вание физического труда с умственным и т. д.
В политических задачах, выдвигаемых братьями Кон-
Бендит, отразилось влияние современного! реформизма,
троцкизма. Высшей добродетелью объявлялась буржу¬
азная демократия. На первом плане оказывался «идео¬
логический плюрализм», хотя он лишь маскировал борь¬
бу за сохранение буржуазного- общества. Лозунг «сво¬
бодной циркуляции» идей и знаний не выходил за рамки
демократизации образования и печати в условиях капи¬
тализма.
В уже упоминавшейся нами книге «Социалистичес¬
кий договор» (1969 г.) Робер Фоссар, пускаясь в поиски
определения социализма, признавал, что у гошистов
1968 г. не было ясного представления по столь важному
вопросу. Однако по. мнению Фоссара, майские события
1968 г. показали, что- «идея социализма не потеряла
своей силы», ибо она порождена успехами и противоре¬
чиями капитализма, который «решительно изменил ритм
социальной истории», создал сложную социальную сис¬
тему, умножил материальное богатство, вызвал «спон¬
танную жажду еще более быстрых изменений».
В книге Фоссара воспроизводилась реформистская
концепция современного капитализма. Фоссар утвер-
122

ждал, что частная собственность при капитализме пре¬
вращается в коллективную (с помощью акций), даже
национальную, а патрональная власть отчуждается
в пользу технократов.
Подобно реформистам Фоссар добивался превраще¬
ния социализма в благие пожелания безобидного харак¬
тера. Он определял социализм как «метод социальной
организации», гарантирующий каждому равные возмож¬
ности определять свою судьбу, выбирать свое будущее.
По мнению Фоссара, под социализмом надо понимать
«реорганизацию системы власти в обществе, причем
прежде всего ради устранения препятствий к улучшению
коллективного руководства, социального развития». Это
предполагает «умиротворение конфликтов», а следова¬
тельно, наличие «системы уравновешивающих сил»,
своего рода контрвласти, возможностей координации
и арбитража. Во Франции, как считает Фоссар, надо
ориентироваться на «исправление границы между част¬
ным и общественным секторами экономики», но путем
«дезэтатизации публичных фирм и усиления государ¬
ственного планирования».
Фоссар фактически держал курс на- «смешанную
экономику», находя в ней «три полюса» (сектора) —об¬
щественный, частный (во главе с многонациональными
фирмами) и частнонациональный. Этот курс предлага¬
лось сочетать с ориентацией на отмирание государства,
на «европейский компромисс».
Определяющее значение для «социального идеала»
Р. Фоссара приобрел его тезис о социальной ограничен¬
ности общенародной собственности. Но этот тезис не вы¬
держивает критики. Ведь именно общенародная соб¬
ственность открывает неограниченные возможности для
развития производительных сил, устранения пережитков
капитализма, стирания классовых различий, установле¬
ния наиболее справедливой системы распределения
общественного продукта, самой эффективной системы
мобилизации экономических ресурсов и планирования
роста производства.
Фоссар отдает предпочтение самоуправлению произ¬
водственных коллективов, автономии фирм, освобожде¬
нию их от государственной опеки. Но этой автономией
фирмы пользуются и в условиях капитализма. Самоуп¬
равление обособленных коллективов имеет преимуще-
123

ства по сравнению с капитализмом, но' страдает многи¬
ми недостатками -с точки зрения социализма. Оно
затрудняет народнохозяйственное планирование, ослаб¬
ляет позиции социалистической собственности, разрыва¬
ет связи между предприятиями, создает локальные
барьеры для технического прогресса, возрождает кон¬
куренцию, открывает простор для спекуляции и взвинчи¬
вания цен, культивирует местнические тенденции, зат¬
рудняет мобилизацию экономических ресурсов в нацио¬
нальном масштабе, порождает расточительство, снижает
оперативность экономического руководства. Такой «де¬
мократизм» не является абсолютной ценностью. Истина
всегда конкретна и должна соответствовать историчес¬
ким условиям, а они очень сложны. Перед социализмом
стоят очень многие задачи. Демократизация управления
экономикой является только одной из них.
Разговоры о преимуществах автономии производ¬
ственных коллективов и фирм понадобились Фоссару
только для маскировки его подлинного идеала. Им ока¬
зывается «смешанная экономика», допускающая обще¬
ственный сектор, НО' без общенародной собственности
и лишь наряду с частным, капиталистическим сектором
как доминирующим. Развитие государственного' моно¬
полизма .продвинулось настолько' далеко, что его необ¬
ходимость признают не только реформисты, но и
правоверные буржуа. Фоссар не выходит за рамки их
представлений. Частичная национализация банков
и промышленности стала искупительной жертвой совре¬
менного капитализма. Это считается необходимым для
его стабилизации. Фоссар толкует о* социалистической
Франции, но мыслит ее в рамках империалистической
интеграции, господства международных монополий. Со¬
хранение частного предпринимательства само собой
разумеется. Сентенции о недостатках частной собствен¬
ности теряют значение.
На самом деле Фоссар ориентировался на капиталис¬
тическую перспективу развития Франции, и от мнимого
радикализма, сочувствия гошизму ничего не оставалось.
Об этом свидетельствует и реформистская идеализация
современного капитализма, характерная для его книги.
Эта книга — наглядный пример аляповатого симбиоза
реформизма и буржуазного либерализма. За анархист¬
ской фразеологией Фоссара скрывается антисоциализм,
124

заурядный реформизм, даже буржуазный апологетизм.
В идейной борьбе нашего времени он оказывается в ла¬
гере врагов социализма.
Поклонники современного анархизма увязли в тря¬
сине буржуазного индивидуализма.
Об этом свидетельствует и книга Мориса Жуайё
«Анархия и современное общество» (Париж, 1969 г.).
Автор книги выступает против отождествления револю¬
ционного класса с пролетариатом на том основании, что
рабочие якобы заинтересованы лишь в «экономической
трансформации». По его -мнению, «нельзя экономически¬
ми проблемами маскировать проблемы человеческие».
В книге утверждается, что капитализм уже создал «об¬
щество потребления», хотя и на базе экономического
неравенства, опровегнув «марксистскую схему». Поэтому
«экономика не является больше единственным и глав¬
ным фактором революции», рабочий класс, ограничен¬
ный экономическими интересами, перестал быть «доми¬
нирующим революционным элементом». В каждом
лавочнике усматривалось живое опровержение марксист¬
ской теории, ее учения о концентрации предприятий
и пауперизации рабочего' класса. Исходя из этого ре¬
комендовалось «искать людей на улице, когда раздаются
призывы к борьбе», а не внутри партии, ибо «непосред¬
ственная цель революционной партии — сама партия».
Автор книги не отрицал возможности применения мир¬
ных средств борьбы, но подчеркивал, что они лишь ви¬
доизменяют эксплуатацию и потому насилие, социаль¬
ная революция оказываются неизбежными.
В подготовке революции большая роль отводилась
«интеллектуалам». По мнению Жуайё, Парижская ком¬
муна была «первоначально бунтом интеллектуалов».
Определяя цели революции, Жуайё заявлял, что
первым принципом должна стать непрерывная эволю¬
ция, а вторым—равенство, ибо' «равенство в раз¬
нообразии— лучшая форма социалистической эко¬
номики», только «равенство и свобода являются двумя
ценностями, гарантирующими человеку автономию».
Третьим принципом объявлялась свобода, хотя «жизнь
в обществе накладывает на нее ограничения»; эти огра*-
ничения проектировалось свести к минимуму путем «со¬
глашений между соучастниками труда». Выставлялся
прудоновский лозунг федерализма и анархии, с которой
125

отождествлялся «эгалитарный и либератарный социа¬
лизм», основанный «на трех принципах — свободы, равен¬
ства, движения». Анархия выдавалась за «единственную
надежду человечества», поскольку исключалась практи¬
ка управления другими людьми. Речь шла об «анархо¬
коллективизме», как «матери и прародительнице всякого
социализма».
В текстах Бакунина предлагалось искать решение
социальных проблем, хотя и признавалось, что фабрич¬
ное .производство нуждается в порядке, ритме, руковод¬
стве. По мнению Жуайё, следует различать «власть
компетенции» и «власть дисциплинарную». Всякая дис¬
циплинарная власть объявлялась злом, поскольку она не
оправдывается компетенцией, ибо это «не только' проблем
ма экономики, класса, но и проблема человека». Госу¬
дарство трактовалось как «персонификация глобальной
власти», порождающая технократию, «управляющий
класс». Рассуждения Руссо и ранних социалистов об ис¬
конных добродетелях людей были признаны ошибочны¬
ми. Но Жуайё заявлял, что федерализм дает возмож¬
ность (как это предусматривал Прудон) координиро¬
вать жизнь коллектива, общества «социалистического
и эгалитарного». Поэтому именно' федерализм должен
стать «формой организации» такого' общества. Как и
Прудон, Жуайё рекомендовал ориентироваться на фе¬
дерации сотрудничества, взаимопомощи, коммун.
Автор цитируемой книги полагает, что профсоюзы
перестали быть носителями революционных традиций,
так как они связаны с партиями. Тем не менее револю¬
ционерам рекомендовалось поддерживать их ради про¬
паганды своих идей и решения организационных проблем
экономики «индустриального общества», ибо по своей
природе профсоюзы могут взять на себя администриро¬
вание- предприятиями. Тезис гошистов о способности
ниспровергнуть капитализм с помощью забастовок,
«скрещенных рук» отвергался на том основании, что ос¬
тановка производства ударит и по рабочим. Признава¬
лась необходимость революционной борьбы с участием
профсоюзов, роль которых должна стать огромной, по¬
скольку будет осуществлено самоуправление предприя¬
тий. При определении революционной тактики рекомен¬
довалось вновь и вновь обращаться к советам Прудона, а
особенно Бланки.
126

В заключение Жуайё заявлял, что анархисты «хотят
коллективизма», его победы в итоге социальной револю¬
ции, исчезновения государства, устранения экономичес¬
кого неравенства, торжества федерализма, и объявлял
Прудона «наиболее молодым и наиболее современным
теоретиком», восхваляя его за то, что он определял сте¬
пень свободы индивида по его участию в общих делах, а
также в зависимости от того, насколько люди освобожда¬
ются от «мифов отечества, религии, партии, расы, семьи,
класса, клана ради постоянной эволюции». Повторяя
архаические суждения Прудона и Бакунина, давно от¬
брошенные историей, разоблаченные марксизмом, автор
цитируемой книги пространно рассуждает о лучших фор¬
мах борьбы за социализм, выдвигает свои модели, но не
считает нужным проанализировать реальный социализм,
существующий во многих странах, изучить и обобщить
исторический опыт его построения.
В характеристике современного капитализма Жуайё
смыкается с реформизмом, берет на вооружение буржу¬
азно-реформистскую легенду о «неокапитализме», о
трансформации капитализма.
Толкуя о социальной революции, автор книги «Анар¬
хия и современное общество» в то же время зачеркивает
историческую роль рабочего класса как главной силы ре¬
волюции, отрицает необходимость подготовки революции
и видит порок величайшей в истории Октябрьской соци¬
алистической революции в том, что она была подготов¬
лена большевиками.
Однако без решающего участия пролетариата не¬
возможно ниспровержение капитализма и торжество
социализма, а неподготовленная революция неизбеж¬
но потерпит поражение. Фактически Жуайё яростно
борется против пролетарской революции, хотя и клянет¬
ся ее именем, маскируется псевдореволюционными
фразами.
Это характерно и для книги Цезаря Лоренцо «Испан¬
ские анархисты и власть» (Париж, 1969 г.). Лоренцо зая¬
влял, что профсоюзы (синдикаты), организующие сегод¬
ня рабочих на борьбу и взаимопомощь, завтра станут
«красной администрацией», которая откроет наиболее
широкий простор для «федерализма и демократии».
Цитата из сочинений П. Кропоткина подкрепляла тезис,
что новое общество будет состоять из множества ассоци-
127

аций, «федераций производителей» разных профессий,
«потребительских коммун».
Книга посвящалась изложению истории испанского
анархо-синдикализма, особенно в 30-х годах. Автор вы¬
нужден был признать сокрушительное поражение анар¬
хистов, их экспериментов в Каталонии (1936 г.), упадок
«прямых акций против диктатуры» Франко в 1948—
1962 гг. Характеризуя положение в Испании, перспекти¬
вы анархо-синдикализма, Лоренцо предлагает ориенти¬
роваться на «кризис международного коммунизма». В
заслугу испанским анархо-синдикалистам ставилось
пробуждение среди трудящихся чувства достоинства,
любви к свободе и подчеркивалось, что Национальная
конфедерация труда «никогда не считала, будто решение
экономических проблем повлечет за собой освобождение
пролетариата», ибо оно предполагает «борьбу против ка¬
питализма и отрицание традиций, религии, патриотизма,
армии, буржуазной культуры, сексуальных табу». Выра¬
жалась надежда, что молодежь рано или поздно оценит
анархо-синдикализм как «наиболее интересное явление
в истории современной Испании». Маоистский вариант
«культурной революции» трактовался как опровержение
марксистского тезиса об автоматическом изменении тра¬
диций и старого образа мысли вслед за преобразованием
производственных отношений. В заслугу Национальной
конфедерации труда ставился урок тактики «прямого
действия, рабочей демократии, городской партизанщи¬
ны», пробуждение самостоятельности, идеализма, геро¬
изма, гуманизма среди народных масс.
Таков «идейный багаж» современных эпигонов испан¬
ского анархо-синдикализма. Они вновь и вновь с порази¬
тельным упорством повторяют его догмы, взывают к
«апостолам разрушения», гордятся «революционной ро¬
мантикой» и тактикой «прямого действия» как добро¬
детелью анархо-синдикализма, хотя он не выдержал «ис¬
пытания огнем» в истории испанской революции. Все это
похоже на попытки выдавать порок за добродетель, пора¬
жение за победу, банкротство за достижение и делается
вопреки фактам прошлого и настоящего, логике и смыс¬
лу. В рассуждениях Лоренцо нет даже подобия аргумен¬
тации. Ее заменяет поток словесности, совершенно пустой
и шаблонной. Одна декларация следует за другой, но
они не подкрепляются фактами, их объективным анали-
128

зом. Отлучения и проклятия по адресу научного социа¬
лизма сыплются как из «рога изобилия», но остаются
голословными, абсолютно необоснованными. Современ¬
ные эпигоны анархизма прочно хранят порочные тради¬
ции своих предков, их полемические приемы, которые со
времен М. Бакунина сводились к нагромождению ин¬
синуаций.
Автор оказался не в состоянии объективно анализи¬
ровать историю испанского анархо-синдикализма и сде¬
лать научно обоснованные выводы. В 30-х годах круше¬
ние анархо-синдикализма в Испании стало фактом. В
послевоенный период он выродился в анархо-роялизм,
тактика «прямого действия» была отвергнута. В этих
условиях, естественно, напрашивался вывод о необходи¬
мости ориентироваться на другие методы борьбы. Однако
вместо этого в книге Лоренцо следовали хвастливые за¬
явления о достижениях и добродетелях анархо-синдика¬
лизма, о его революционном энтузиазме, гуманизме, сво¬
бодолюбии, пристрастии к импровизациям, стихийным
выступлениям, автономизму, федерализму, самоуправ¬
лению. Но если все это не гарантирует трудящимся побе¬
ды, то грош цена подобным добродетелям. Они оказыва¬
ются мнимыми. Анархо-синдикализм лишь дезорганизу¬
ет рабочие массы Испании, дезориентирует их и обрекает
на жалкое существование под гнетом диктатуры Франко.
В названной книге коммунисты изображаются как
«консервативный фактор», хотя в 30-х годах они прояви¬
ли чудеса героизма в борьбе за республику, а в послево¬
енный период в условиях франкистского режима идут в
авангарде революционной борьбы. Лоренцо не считает
зазорным апеллировать к изречениям Бакунина и Кро¬
поткина, а испанских коммунистов третирует как «анти¬
национальную силу» только потому, что они идейно и
организационно связаны с мировым коммунистическим
движением.
Любопытную профанацию современного анархизма
дает Джером Таккилл в книге «Радикальный либертари-
анизм», изданной в США (1970 г.). Он доказывает, что
анархизм вполне приемлем для «левых консерваторов»,
сторонников Голдуотера, членов союза «Американская
молодежь за свободу» и даже логически вытекает из их
воззрений, отрицающих активное вмешательство государ¬
ства в экономическую жизнь, так как это ущемляет
5—3238
129

свободу индивида, проявления частной инициативы, а
точнее, капиталистического предпринимательства. В кни¬
ге приводится заявление анархиста Торо, что «наилуч¬
шим явлением такое правительство, которое совсем не
управляет».
Анархизм определялся в «строгом смысле», как
«жизнь без правительства», но не без порядка, социаль¬
ной структуры или социальной организации, ибо анархия
гарантирует полную свободу индивиду, однако в рамках
уважения свободы других. Авторитетом по этому вопросу
признается анархо-индивидуалист В. Тэкер, предлагав¬
ший строить социальный порядок на «социальном дого¬
воре» и считавший его совместимым с анархизмом.
Марксизму, ориентирующемуся на диктатуру проле¬
тариата, противопоставляются бакунизм и концепции
«европейских радикалов» (Д. Кон-Бендит). Подчеркива¬
ется, что центральная альтернатива, разделявшая
К. Маркса и М. Бакунина в XIX в., остается актуальной
и сейчас, отделяя «тоталитарный коммунизм от левого
анархизма». При этом обыгрываются всякие клеветни¬
ческие заявления о Марксе, «государственном социализ¬
ме», а затем следует вывод о тождестве фашизма и ком¬
мунизма, об «искусственности разделения левых и
правых».
Излагая свой социальный идеал, Таккилл заявляет,
что для людей «абсолютно необходимы самоконтроль
над их жизнью», ограничение и затем конечно устранение
государственной власти. Автор высказывается за капита¬
лизм, но, как он говорит, «не гибридный, полуфашистский
капитализм государственных корпораций, существую¬
щий сейчас, а подлинно конкурентный, чуждый регла¬
ментации, немонополистический, свободно-рыночный,
каковой может существовать только в свободном общест¬
ве». Однако Таккилл признает, что такого ^капитализма
никогда не было в истории человечества.
По мнению автора, «человек вообще индивидуалист,
стремится достигнуть собственного счастья на земле,
является целью в себе, желает возвышаться и падать
соответственно своим заслугам, без моральных претензий
на жизнь и собственность других индивидов». Примире¬
ние противоречивых стремлений проектировалось «в рам¬
ках анархизма», ибо правительства не в состоянии раз¬
решить социальных проблем народа.
130

Рассуждения Таккилла весьма примечательны и за¬
служивают внимания со многих точек зрения, так как
ярко показывают буржуазную сущность анархизма, до¬
кументально разоблачают бе. Автор вполне владеет анар¬
хистской фразеологией и жаргоном буржуазного анти¬
коммунизма. Он ратует за абсолютную свободу и «спон¬
танный социализм», а реально существующий социализм
отождествляет с государственным капитализмом, отри¬
цает любую форму вмешательства государства в эконо¬
мику.. В вылазках буржуазной контрреволюции в Чехо¬
словакии он обнаруживает тенденции освобождения от
«государственного коммунизма» и реализации идеала
«свободного социализма».
Книга апеллирует к Бакунину и Кропоткину, проек¬
тирует торжество социального идеала анархизма, отра¬
жает его «круг идей». В ней достаточно проклятий по ад¬
ресу «государственного коммунизма», которые издавна
считаются критерием анархистской ортодоксии. Баку¬
низм все еще объявляется противостоящим марксизму.
Вместе с тем обнаруживается, что «спонтанный со¬
циализм» вовсе не устраивает автора, он хочет испытать
свои силы «на открытом рынке», в свободной конкурен¬
ции с противниками. С их сокрушением и связывалось
материальное благополучие, обогащение, счастье. Этой
жажде личного обогащения находилось и подходящее
обоснование. Оно сводилось к ссылкам на исконный ин¬
дивидуализм каждого человека. Так принималась основ¬
ная догма буржуазного индивидуализма.
Таккилл открыто заявляет, что является сторонником
капитализма. Правда, социальным идеалом новоявлен¬
ного глашатая анархизма оказывался фритредерский ка¬
питализм, но это не изменяет существа дела. Такой
капитализм давно отошел в прошлое, уступив место моно¬
полистическим корпорациям, их диктатуре. Фритредер¬
ские иллюзии современного анархизма лишь показывают
наивность и архаизм его воззрений. Их буржуазность
становится очевидной. Они чужды пролетариату и отра¬
жают интересы мелкого собственника.
Ратуя за фритредерский капитализм, Таккилл выдает
сокровенную тайну анархизма, в том числе и современ¬
ного, поскольку обнаруживается, что антикоммунистиче¬
ская фразеология лишь маскирует идеализацию одной из
форм капитализма, борьба ведется на его почве, не выхо-
5*
131

дит из рамок противопоставления фритредерства и моно¬
полизма. Речь идет о смягчении диктатуры монополий, а
не о ее искоренении. Абсолютизация личной свободы,
противопоставление ее коммунизму является в современ¬
ных условиях формой борьбы за спасение капитализма.
Именно этим определяется реальная классовая роль
анархизма. В идейной борьбе нашего времени анархи¬
сты оказываются в лагере буржуазной реакции, хотя и
критикуют «бюрократический капитализм», шумно про¬
тестуют, сталкиваясь с рядом его проявлений. Таккилл
красноречиво доказывал, что буржуазная реакция в
США вполне может взять на вооружение анархизм, его
антиэтатизм. При этом он трактует фритредерство и
анархизм как две разновидности антиэтатизма на почве
капитализма. Затем, естественно; следует вывод, что они
дополняют друг друга, родственны, и, следовательно,
анархизм вполне вписывается в политику буржуазной
реакции.
Конечно, автор цитируемой книги не упускает случая
потолковать о «спонтанном социализме», добродетелях
«вольных коммун» как альтернативе капитализму. Но
они признаются лишь возможной альтернативой, предна¬
значаются только для мечтателей всякого рода и исполь¬
зуются для выпадов против научного социализма. На са¬
мом деле эта альтернатива иллюзорна, поскольку пред¬
усматривается сохранение капиталистического режима.
Проекты Таккилла давали яркий пример профанации
анархизма, его несостоятельности перед лицом социаль¬
ных проблем нашего времени. Предлагалось «разукруп¬
нение городов» на более мелкие административные еди¬
ницы, культивирование локальной автономии, городско¬
го самоуправления. Но столь куцая реформа не затраги¬
вала капитализма; монополизма. Таккилл выдвигал про¬
вокационный тезис о тождестве правых и левых тече¬
ний общественной мысли, но «доказывал» его с помощью
софизма.
Современные анархисты в борьбе с коммунизмом по¬
вторяют догматы столетней давности, разоблаченные
марксизмом, отвергнутые рабочим движением, дискреди¬
тированные в ходе великих революционных событий, по¬
срамленные самой историей.
Критику новейших форм анархизма приходится начи¬
нать с их предыстории. Поскольку современные анар-
132

хисты выступают под знаменем гошизма, левачества и
собираются дискредитировать коммунизм своей мнимой
сверхреволюционностью, они начинают повторять трес¬
кучую фразеологию бакунизма. Их буржуазный индиви¬
дуализм восходит и к анархо-индивидуализму, прудониз¬
му, даже штирнерианству, а псевдорадикализм перекли¬
кается с кропоткианством, анархо-синдикализмом, его
тактикой «прямого действия». Поэтому, естественно, воз¬
никает задача анализа исторической преемственности
идей бакунизма и современного анархизма. Особый ин¬
терес представляют с этой точки зрения полемические
работы М. Бакунина, где он пытался дать развернутое
обоснование анархизма, «сокрушить» идеи научного со¬
циализма и обрисовать свое понимание «общества буду¬
щего». Сопоставление замыслов современных гошистов с
прожектами знаменитого «апостола анархизма» весьма
поучительно.
Банкротство бакунизма — идейное, политическое, ор¬
ганизационное и практическое — засвидетельствовано
историей. Бакунисты были изгнаны из I Интернационала
и оказались вне мирового рабочего движения. Бакунизм
был разоблачен марксизмом как разновидность мелко¬
буржуазного радикализма, чуждого пролетарскому со¬
циализму, вредного для рабочего движения политическо¬
го авантюризма. Однако спустя 100 лет современные
анархисты, как показали события «майской революции»
во Франции (1968 г.), гальванизируют фразеологию
«русского бунтаря» да еще претендуют на новое истол¬
кование социализма, «преодоление коммунизма», осуще¬
ствление «посткоммунистической революции», момен¬
тальное преобразование мира, создание «новой цивили¬
зации». Фамилия М. Бакунина часто упоминалась на ми¬
тингах, украшала гошистские плакаты. Студенческое
бунтарство развертывалось под потрепанным и изрядно
полинявшим знаменем бакунизма, его псевдорадикаль-
ные изречения украшали красноречие экзальтированных
ораторов. Для стихийного студенческого анархизма ха¬
рактерна идеология бакунизма. Об этом свидетельствуют
лозунги и плакаты «майской революции»г ее публицисти¬
ка и воззвания, сЪдержание краткого словаря «беше¬
ных», составленного гошистами. Вместе с тем гошисты
искали вдохновение и в декларациях Маркузе, Троцкого,
Мао, всуе упоминая К. Маркса и В. И. Ленина.
133

Свойственный бакунизму исторический волюнтаризм
находил яркое выражение в уже упоминавшемся нами
лозунге гошистов «Будь реалистом, требуй невозможно¬
го». Требование невозможного возводилось в принцип,
хотя вело к политическому авантюризму. Революция
объявлялась возможной в любой стране и немедленно,
проблема предпосылок и подготовки революционного пе¬
реворота в принципе снималась. Это один' из догматов
бакунизма, породивший ряд авантюрных выступлений
его сторонников еще в XIX в. Ф. Энгельс квалифициро¬
вал такие выступления как вспышкопускательство.
Лозунги студенческого бунтарства возводили анти¬
этатизм в абсолют. Этому содействовали конфликты с
полицией, с репрессивным аппаратом буржуазного госу¬
дарства. Спустя много времени вновь возрождались вы¬
ступления бакунинского образца против всех форм госу¬
дарственности как первоисточника социальных зол лю¬
бого рода, олицетворения авторитаризма, деспотизма.
Широко использовался термин «бюрократический капи¬
тализм», чтобы оттенить его государственное происхож¬
дение.
Осуждался парламентаризм как разновидность все
той же государственности. Вслед за Прудоном и Баку¬
ниным централизму противопоставлялся федерализм.
Систему парламентаризма предлагалось заменить «пря¬
мым народоправством» с помощью референдумов, новей¬
ших форм связи, телевизионной информации. Отрица¬
лись организованные формы революционного движения.
В них усматривались проявления все того же «принципа
авторитаризма». Сообразно этому отвергалась руково¬
дящая роль пролетарских партий, сама структура их на
основе принципа демократического централизма. Совре¬
менные анархисты покушаются на организационную
роль профсоюзов, хотя они уже занимают сильные пози¬
ции в борьбе с монополиями, их диктатурой. Утверж¬
дается, что для революционного дела достаточно лишь
«комитетов действия», митингов и информационных цен¬
тров.
И сейчас повторяются фразы, что свобода должна
быть детищем свободы, завоевана ею самой в битвах на
баррикадах. Но это полное отрицание организационного
начала в судьбах революции означает покушение на нее,
ибо влечет за собой катастрофические последствия. Про-
134

летарским массам предлагается выступать стихийно и
неорганизованными толпами против хорошо организо¬
ванного врага, опирающегося на силу капитала, мощь
своих корпораций, диктатуру монополий, государствен¬
ный аппарат, вышколенное чиновничество, сплоченный
генералитет, армию, разветвленную систему буржуаз¬
ных, мелкобуржуазных и реформистских партий, всеобъ¬
емлющий аппарат политической дезориентации (пресса,
радио и телевидение, кино и т. п.), иерархию церковни¬
ков. Понятно, что такие стихийные выступления могут
привести только к поражениям. Словесность бакунист-
ского толка опасна для рабочего движения и в настоя¬
щее время. Абсолютизация «свободы баррикад» сводит¬
ся к демагогии.
В трактовке «социального идеала» и «общества буду¬
щего» современный анархизм также повторяет фразеоло¬
гию бакунизма. Возрождается характерный для него
буржуазный индивидуализм, третируется «восточный со¬
циализм». Государственная форма социалистической соб¬
ственности демагогически отождествляется с государ¬
ственным капитализмом, авторитаризмом, деспотизмом.
Забывается только, что эти перлы анархистского пусто¬
словия и клеветы принадлежат бакунизму. История про¬
шла мимо них, а научный социализм уже с 1917 г. стал
реальностью, приобрел мировое значение.
Абсолютизацию свободы суверенного индивида
Бакунин доводил до признания «права на леность», кото¬
рое фактически означало бы право на социальный пара¬
зитизм. Но аналогичным образом поступают и современ¬
ные анархисты. Так Даниэль Кон-Бендит, идеолог фран¬
цузских гошистов, отрицает правомерность и необходи¬
мость централизованного планирования экономики, ее
государственного руководства, существования хозяй¬
ственной администрации, трудовой дисциплины на социа¬
листических предприятиях, придавая этому антисовет¬
ский смысл, используя свои анархистские изречения для
антикоммунистической демагогии. Если Бакунин ориен¬
тировался на «вольные общины» мелких производителей,
то современные анархисты держат курс на «производ¬
ственные коллективы» обособленного характера, совер¬
шенно автономные и противостоящие обществу. Понят¬
но, что в подобной концепции для социализма не остает¬
ся места. Коллективные формы частной собственности
135

на средства производства не являются настоящей и эф¬
фективной формой их обобществления, антитезой капи¬
тализму. Он великолепно уживается с кооперацией, даже
производственной, и использует ее для разрешения ряда
экономических задач.
Анархисты нашего времени при трактовке экономики
социализма выступают под знаменем уравниловки, отри¬
цают необходимость дифференциации в оплате труда,
обнаруживают в советской экономике признаки госкапи¬
тализма, поскольку в ее системе специалисты получают
более высокие оклады с учетом количества и качества их
труда, квалификации. Но за уравниловку ратовал еще
Бакунин, и в повторении его фразеологии нелепо усматг
ривать признак особого радикализма. Практика социа¬
листического строительства показала, что социализм не
может разрешить свои экономические проблемы на базе
уравниловки, превзойти капитализм в развитии произво¬
дительных сил, обеспечить нужный темп технического
прогресса, роста производительности труда. Уравнилов¬
ка означала бы полную дезорганизацию экономики со¬
циализма. Так, эгалитарная политика маоистов вызвала
в Китае экономический застой.
Как известно, Бакунин проектировал «уравнение
классов», имея весьма смутное представление об усло¬
виях их исчезновения и придавая непомерно большое
значение ликвидации наследственной собственности.
Современные анархисты идут по тому же пути, провоз¬
глашая немедленное падение всех барьеров между людь¬
ми всех возрастов, студентами и профессорами, началь¬
никами и подчиненными, детьми и родителями, даже
между мужчинами и женщинами. Декларируется, что
должно моментально восторжествовать всеобщее едине¬
ние людского рода, исключающее все социальные раз¬
личия.
Между тем ликвидация эксплуататорских классов
предполагает экспроприацию их собственности, подавле¬
ние буржуазной реакции, использование для этого про¬
летарской диктатуры, социалистической перестройки эко¬
номики. После ликвидации эксплуататорских классов
еще долго остаются различия между дружественными
классами — рабочим классом и крестьянством. Устране¬
ние всех социальных барьеров и классовых различий за¬
висит от экономической зрелости социалистического
136

производства, это постепенный процесс, который осуще¬
ствляется по мере сглаживания профессиональных раз¬
личий труда, преодоления существенных различий меж¬
ду городом и деревней, роста культурного уровня насе¬
ления, решения множества задач социального характера.
Современный анархизм сближает с бакунизмом и
пренебрежительное отношение к науке, культуре. Мы
уже отмечали, что весной 1968 г. парижские гошисты
объявляли искусство «извращением жизни», предлагали
сжечь Сорбонну, призывали студентов третировать
профессоров, не сдавать экзаменов и т. д. В вопиющем
противоречии с этим оказывались крикливые лозунги
о создании «новой цивилизации». В конце концов обна¬
ружилось, что она связывается преимущественно с побе¬
дой так называемой «сексуальной революции», правом
потребления наркотиков, неповиновения родителям, ор¬
ганизаторам, руководителям.
В целом можно утверждать, что все откровения со¬
временного анархизма страдают крайним архаизмом, их
можно найти в сочинениях Бакунина. Бакунинская про¬
грамма «социальной ликвидации» была в свое время
разоблачена К. Марксом и Ф. Энгельсом, а позднее
В. И. Лениным как совершенно несостоятельная, мелко¬
буржуазная, чуждая пролетарскому социализму.
Не следует, однако, отождествлять современный
анархизм с бакунизмом. Между ними существуют серь¬
езные различия. Ведь бакунизм первоначально был
отражением революционно-демократических порывов рус¬
ского крестьянства, страдавшего от пережитков крепо¬
стничества, фискального грабежа, полицейского деспо¬
тизма и мечтавшего о возрождении «вольной общины».
Но все это чуждо современному анархизму. Бакунин
боролся с крепостничеством и наемным рабством. Для
современных же анархистов главной задачей стало «со¬
крушение коммунизма». Они снимают экономические
проблемы с повестки дня, уверяя, будто в «обществе по¬
требления» эти проблемы уже решены. Как известно,
Бакунин допускал разные формы коллективизма в эко¬
номической жизни, но современный анархизм отвергает
их, толкуя о «диктатуре коллектива» как порождении
коммунизма, антитезе свободы индивида.
Можно утверждать, что современный анархизм яв¬
ляется деградацией бакунизма и сделал много шагов
6—3238
137

назад. Возникла более воинствующая форма антисо¬
циализма, буржуазный индивидуализм стал более агрес¬
сивным, борьба с капитализмом подменяется борьбой с
коммунизмом, необузданный индивидуализм доводится
до сексуализма, задачи социальной революции снима¬
ются, лишаются экономического обоснования.
В некоторых вопросах возрождаются стародавние
иллюзии анархо-синдикализма, поскольку предлагается
ориентироваться на тактику «.прямого действия», систе¬
му самоуправления в сфере экономики, отрицается пра¬
вомерность существования партийных организаций
и т. д. Но и по сравнению с анархо-синдикализмом со¬
временные эпигоны анархизма делают шаг назад, по¬
скольку организационный нигилизм возводят в принцип,
распространяют его и на профсоюзы, покушаются на их
существование, усматривают в них разновидность «дик¬
татуры коллектива». Старый анархо-синдикализм оши¬
бался в решении проблем социализма, но создавал бое¬
вые организации пролетариата, хотя и не шел дальше
профсоюзных форм. Современные же анархисты пыта¬
ются дезорганизовать профсоюзное движение, чтобы со¬
всем обезглавить рабочий класс. Они игнорируют эко¬
номические проблемы, стоящие перед рабочим классом,
а старый анархо-синдикализм, наоборот, выдвигал их на
первый план.
Напрашивается вывод, что для современных анархи¬
стов характерен главным образом анархо-индивидуа¬
лизм, восходящий к Штирнеру, Прудону, Тэкеру, Боро¬
вому и др. Буржуазный индивидуализм, свойственный
этим авторам, получает дальнейшее развитие в концеп¬
циях современных анархистов, становится более агрес¬
сивным, откровенным и циничным. Об этом свидетель¬
ствует абсолютизация свободы индивида, ориентация на
антиколлективизм, организационный нигилизм, воин-
ствукиций антикоммунизм и пошлый сексуализм. В этой
сфере наблюдается значительный «прогресс», сделан
большой «шаг вперед». Старомодный анархо-индиви¬
дуализм явно модернизируется, но тем самым еще боль¬
ше разоблачает себя как течение, чуждое рабочему клас¬
су, его коренным интересам, социализму. Становится
еще более очевидным антинародный, антисоциалистиче¬
ский характер современного анархизма.

ГЛАВА 7
АНАРХИЗМ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ
КОНЦЕПЦИЯ ГЕРБЕРТА МАРКУЗЕ
В буржуазной прессе большую популярность с середины
60-х годов приобрел американизированный философ не¬
мецкой выучки Герберт Маркузе. Его- книги расходятся
большими тиражами, о нем говорят как о новом проро¬
ке, преодолевшем схематизм и догматизм марксистско¬
го учения. Он форсирует свои публикации, выступает на
международных форумах, посещает разные страны За¬
падной Европы. Возникла значительная литература,
освещающая или критикующая разные стороны миро¬
воззрения Маркузе, основные этапы его идейной эволю¬
ции, политической и научной деятельности.
Первоначально мировоззрение Маркузе формирова¬
лось под влиянием крушения кайзеровской империи, со¬
циальных и политических потрясений ноябрьской рево¬
люции 1918 г. в Германии, радикализации народных
масс. Он оказался под влиянием левых социал-демокра¬
тов, стал членом одного из районных Советов рабочих и
солдатских депутатов в Берлине. Но юношеский ради¬
кализм остался только эпизодом. Как студент Берлин¬
ского и Фрейбургского университетов Маркузе попа¬
дает на выучку к буржуазным философам и осваивает
модные концепции экзистенциализма, феноменологии,
позднее фрейдизма, неогегельянства. Сотрудничество' с
профессором М. Хайдегером в качестве ассистента уси¬
ливает влияние экзистенциализма, с его позиций Марку¬
зе пытался «критически осмыслить» марксизм.
Антифашистские настроения заставили его эмигри¬
ровать во Францию, затем в США. В 1954 г. Маркузе
стал профессором Брандейского университета, а спустя
десяток лет—Калифорнийского. Некоторые работы гото¬
б*
139

вились при финансовой поддержке «благотворительных
фондов» олигархов долларовой империи.
С середины 60-х годов Маркузе стал проявлять бун¬
тарские настроения, вызвав переполох в среде своих по¬
кровителей. Он начал систематически критиковать эко¬
номическую, социальную и политическую систему США.
Эта критика оказалась довольно ядовитой, стала пе¬
реноситься на другие страны капиталистического ми¬
ра, находя отклик среди молодежи, особенно студен¬
чества.
Но радикализм Маркузе не следует преувеличивать.
В 1968 г. он называл себя «неомарксистом, свободным
от догматизма», и заявлял, что «в теорию Маркса необхо¬
димо входят Фрейд и Фурье». Многое было заимство¬
вано у французского социолога Раймона Арона и У. Ро-
стоу, поскольку в работах Маркузе развивается теория
«единого индустриального общества», конвергенции ка¬
питализма и социализма.
Идеи маркузианства тесно связаны с концепциями
«идеологии интеграции», пропагандирующими «струк¬
турный функционализм», иллюзии «единого индустри¬
ального общества», теорию «стадий роста», технократи¬
ческие концепции, тезис о развитии процессов деидеоло¬
гизации. В конце 50-х годов это стало модой среди
буржуазных философов, социологов, политиков. Идея
«одномерного общества», развиваемая Г. Маркузе, не
•была оригинальной
Но главный порок заключается в том, что свою кри¬
тику капитализма Маркузе переносил на социализм, ис¬
пользовал ее для антисоветских инсинуаций. Величе¬
ственной программе борьбы за коммунизм противопо¬
ставлялась анархистская утопия. Маркузе оказывался
на позициях антисоциализма. В великом идейном раз*
межевании нашего времени Маркузе остается в бур¬
жуазном, антикоммунистическом лагере.
Свой «истинный социализм» Маркузе выдавал за
«третий путь», собираясь экспортировать свои идеи в
социалистические страны, хотя оказывался на позициях
эклектизма, повторял фразеологию клерикальной крити¬
ки марксизма-ленинизма, ревизионистские идеи Люкаса.
1 См. Борьба классов и современный мир. М., «Наука», 1970,
с. 207.
140

Марксисты ведут активную борьбу с маркузиан-
ством. Так, в 1969 г. в ГДР была издана капитальная
монография западногерманского коммуниста Роберта
Штейгервальда «Третий путь» Герберта Маркузе»1.
С позиций марксизма-ленинизма автор подвергает раз¬
носторонней критике маркузианство, выясняет истоки
философии и политики «третьего пути», опровергает
домыслы о философских разногласиях между К- Марк¬
сом и Ф. Энгельсом, прослеживает три этапа в идей¬
ной эволюции Г. Маркузе (1928—1932, 1933—1941,
1942—1968 гг.) и ставит вопрос о возможности четвер¬
того этапа, опираясь на тщательное изучение работ
этого философа. Штейгервальд убедительно показы¬
вает, что именно индивидуалистическое понимание со¬
циализма послужило базой для маркузианской критики
социализма.
В нашей печати опубликован целый ряд специаль¬
ных работ, посвященных критике маркузианства2. Од-
нако1 большинство этих работ концентрирует внимание
на выяснении генезиса философских идей Маркузе, их
эволюции, на биографии Маркузе, на маркузианской
критике капитализма. Менее освещен главный вопрос —
о социальном содержании его концепций и его месте в
идейной борьбе XX в. Нельзя согласиться с попытками
целиком перенести на Маркузе критику, которую
К. Маркс адресовал Прудону, как это делает В. Э. Пет¬
ровский в статье «Анти-Прудон. Философия интеллек¬
туальной нищеты»3.
В содержании своих идей Маркузе близок к Прудону:
он стоит на позициях анархо-индивидуализма в трак¬
товке социальных вопросов, в проектах их позитивного
1 Robert Steigerwald. Drifter Weg Herbert Marcuses. Berlin, 1969.
2 См. Быховский Б. Философия мелкобуржуазного бун¬
тарства.— «Коммунист», 1969. № 9; Улле. Критические заметки
к социальной философии Герберта Маркузе. — «Вопросы фило¬
софии», 1968, № 3; Замошкин Ю. А., Митрошилова Н. В.
Критична ли «Критическая история общества» Герберта Маркузе.—
^«Вопросы философии», 1968, № 10; Ди лиге некий Г., Новин-
ск ая М. Студенчество Запада и антимонополистическая борьба. —
«Мировая экономика и международные отношения», 1969, № 2;
Чепраков В. Социально-экономическая концепция Герберта Мар¬
кузе.— «Мировая экономика и международные отношения», 1969.
№ 4.
3 См. Борьба классов и современный мир. М., «Наука», 1970,
с. 181—207.

решения. Можно утверждать, что его взгляды являются
модернизированной разновидностью анархо-индивидуа¬
лизма. Его «негативная диалектика» и критика капита¬
лизма ведут лишь к призрачному радикализму, а точ¬
нее, к антисоветизму, антисоциализму. Радикальная
фразеология оказывается фальшивой, а программа —
несостоятельной: она вдохновляет студенческое бунтар¬
ство, но не ведет к победе, социальному освобождению
народных масс, созданию подлинно нового общества.
Буржуазная пресса потому и афиширует Маркузе, что
его идеи не страшны для устоев капитализма, но зато
могут быть использованы для антикоммунистической де¬
магогии.
Этот вывод подтверждается многочисленными рабо¬
тами Маркузе. Переходим к их анализу, учитывая, что
отношение к ре-альному социализму 'современности яв¬
ляется главным критерием оценки социальных теорий.
Г. Маркузе является автором многих работ: «Онто¬
логия Гегеля и основы теории историзма» (1932 г.),
«Разум и революция» (1941 г.), «Эрос и цивилизация»
(1956 г.), «Советский марксизм» (1958 г.), «Одномер¬
ный человек» (1964 г.), «Культура и общество» (1965 г.),
«Репрессивная терпимость» (1965 г.), «Индивид в „ве¬
ликом обществе”» (1966 г.), «Конец утопии» (1967 г.),
«Очерк об освобождении» (1969 г.) и др. В этих рабо¬
тах отчетливо прослеживается буржуазность маркузиан-
ских идей, их идеализм и эклектизм. Вместе с тем в них
кристаллизуются догмы анархо-индивидуализма, сдоб¬
ренные антимарксистскими фальсификациями.
Уже в 1932 г. для работ Маркузе характерны тен¬
денциозные попытки гегельянской, идеалистической ин¬
терпретации марксизма. Маркузе противопоставлял
раннего Маркса позднему и, чтобы дискредитировать ве¬
ликого мыслителя, обыгрывал некоторые положения из
его ранних работ, когда он еще только становился на
путь научного коммунизма.
Позднее, в 1934—1938 гг., Маркузе были написаны
статьи «Борьба против либерализма в тоталитарном
учении о государстве», «Об утвердительном характере
культуры», «Философия и критическая теория», «К кри¬
тике гедонизма». В 60-х годах, когда их автор стал по¬
пулярным, они стали переиздаваться в специальных
сборниках.
1-12

К 1936 г. относится статья Г Маркузе «Этюд об ав¬
торитете и семье», где подчеркивалось, что речь идет о
возможностях автономии и свободы (мысли, воли, дей¬
ствия). Давался очерк воззрений по- этому вопросу Лю¬
тера и Кальвина, Канта и Гегеля, Маркса и Сореля,
Парето. Эта статья представляет интерес при выявле¬
нии генезиса анархистских воззрений Маркузе, посколь¬
ку он высказывался по острым вопросам полемики мар¬
ксизма с анархизмом о правомерности «авторитарного
начала» в социальной жизни или абсолютизации свобо¬
ды. Формально Маркузе выступал в роли критика фа¬
шизма, а фактически бросал тень на коммунизм, при¬
писывая ему тоталитаризм, культ насилия. Это лживое
отождествление коммунизма с тоталитаризмом ведет
свое происхождение от анархизма. Оно' стало- боевым
оружием современного реформизма. Возможность про¬
летарской демократии заранее исключалась: она отож¬
дествлялась с буржуазной демократией.
В 1941 г. Г. Маркузе опубликовал фолиант «Разум
и революция» (Нью-Йорк), где широко- трактовал влия¬
ние гегельянства на развитие социальной теории со
времен Французской революции конца XVIII в. и до
второй мировой войны. Половину книги занимала интер¬
претация гегельянства, его теологии, философии, фено¬
менологии, логики, политической концепции, философии
истории. Целый раздел посвящался влиянию гегельян¬
ства на фейербахианство, марксизм, а также формиро¬
ванию позитивизма (в работах Сен-Симона, Огюста
Конта, Фридриха Шталя, Лоренца Штейна). В заклю¬
чение рассматривался британский неоидеализм, фаши¬
стский вариант гегельянства.
Маркузе приписывает К. Марксу гегельянское ис¬
толкование развития капитализма как процесса универ¬
сализации его принципов. Коммунизм объявляется «но¬
вой формой индивидуализма». Эта работа не оставляет
Сомнений в том, что Маркузе уже давно стоял на- пози¬
циях анархо-индивидуализма, и студенческое бунтарство
послевоенного периода лишь усилило анархистские тра¬
диции его воззрений. Вновь делалась попытка гегелья-
низации марксизма, его идеалистической интерпретации,
явного искажения материалистической диалектики. Это
стало традицией, характерной для работ Маркузе. Ка¬
питализм и социализм трактовались им крайне одно¬
143

сторонне, с позиций буржуазного индивидуализма,
рассматривались только как покушение на «самостоятель¬
ность индивида», его замыслы, творчество и даже отож¬
дествлялись. Делался анархистский вывод, будто со¬
циализм, утверждая коллективизм в социальной жизни,
так же чужд гуманизму, как и капитализм.
Между тем исторический опыт реального социализ¬
ма подтвердил теоретическое положение марксизма-ле¬
нинизма, что ликвидация капитализма влечет за собой
исчезновение всех форм наемного рабства, а не только
отчуждения рабочего от средств производства и продук¬
та его труда, от других людей и т. д. Возникает коллек¬
тив трудящихся, который ставит перед собой разумные,
гуманные и творческие цели и с энтузиазмом работает
ради их осуществления. Поскольку ликвидируется хо¬
зяйский деспотизм и буржуазный паразитизм, эти цели
в основном совпадают с общественными потребностями.
Поэтому противопоставление индивида и общества, ха¬
рактерное для работ Маркузе, явно несостоятельно,ко¬
гда речь идет о социализме. Да и в эпоху капитализма
интересы индивида ущемляет эксплуатирующая его
буржуазия, а не общество «как таковое».
Торжество индивидуализма провозглашалось Марку¬
зе главной задачей современности, грядущего' будущего.
Но ведь вся история капитализма развивалась под зна¬
менем буржуазного индивидуализма.
Маркузе гальванизировал буржуазный индивидуа¬
лизм и придал своему антимонополизму реакционный
характер. Лозунг «Индивид — вот цель!» обращался те¬
перь не только против монополизма, но и против социа¬
лизма. С позиций анархизма отрицался приоритет об¬
щественных интересов, правомерность их представи¬
тельства, самого существования социальных институтов.
Все это объявлялось угрозой для индивида, его сувере¬
нитета и свободы. Анархистская абсолютизация свобо¬
ды, навязчивая идея неискоренимости антагонизма меж¬
ду индивидом и обществом довлеют и над рассуждения¬
ми Маркузе. Под сомнением оказывается правомерность
существования самого общества, любых общественных
организаций, даже таких, как профсоюзы, кооперативы,
студенческие союзы и т. д. Ведь каждая из них нуж¬
дается в руководящем центре, олицетворяющем общие
интересы большой массы индивидов, и признании при¬
144

оритета этих интересов. Ради дискредитации социализ¬
ма Маркузе готов был пожертвовать самим обществом,
капитулировал перед буржуазным индивидуализмом.
Анархо-индивидуализм Маркузе ярко сказывается в
отрицании государственной формы социалистической
собственности. Последняя признавалась социалистиче¬
ской лишь в том случае, если становилась достоянием
отдельных индивидов или их групп. Эта анархистская
догма стала основным оружием и реформистского анти¬
коммунизма. Ее ученически повторяет и Маркузе. Он
исходит из того, что и после пролетарской революции
государство остается буржуазным, эксплуататорским.
Но это умозаключение опровергнуто как в теории, таки
на практике — опытом социалистического строительства,
начиная с октября 1917 г. Критерием социализма в ра¬
ботах Маркузе провозглашалась частная собственность,
которая маскировалась под групповую. Суверенитет ин¬
дивида переносился и в сферу собственности на средства
производства. Общенародная собственность исключа¬
лась, а это означало' покушение на социализм.
Победившему пролетариату приходится решать мно*
го задач. Это требует крупных расходов. Существова¬
ние капиталистического окружения, империалистиче¬
ских блоков, угрозы новой агрессии заставляют тратить
значительную часть национального дохода на оборону.
Игнорируя все это, Маркузе спекулирует на трудностях
социалистического строительства, дает социализму явно
мещанское, чисто потребительское толкование, харак¬
терное для реформизма и анархизма. Рассуждая как
обыватель, не терпящий экономических «жертв револю¬
ции», Маркузе иждивенчески смотрит на нее.
Пролетарская революция сразу улучшает экономиче¬
ское положение народных масс. Но дальнейшее улучше¬
ние материального благосостояния зависит от решения
ряда неотложных задач, темпов развития производи¬
тельных сил, инициативы и энтузиазма самих трудя¬
щихся, исторических условий. Решения XXIV съезда
КПСС и их успешная реализация показывают, как вели¬
ки возможности социализма в удовлетворении потреб¬
ностей народных масс на этапе развитого социализма.
Умаляя значение экспроприации экспроприаторов,
Маркузе (как и другие реформисты) фактически защи¬
щает монополию буржуазии на средства производства,
145

оберегая буржуазный паразитизм. Между тем ее лик¬
видация выходит за рамки чисто «экономического фак¬
та», влечет за собой социальные преобразования огром¬
ного значения. Формирование общественной собственно¬
сти закладывает основу нового, социалистического
способа производства, становящегося экономической ба¬
зой полного преобразования общества.
Даже фрейдистскую интерпретацию мировой исто¬
рии Г Маркузе использовал для выпадов против социа¬
лизма, коммунизма. В книге «Эрос и цивилизация»
(1956 г.) он пытался истолковать судьбы цивилизации с
позиций фрейдизма и писал, что «психологические ка¬
тегории стали политическими». Разграничительная ли¬
ния между психологией и политикой, социальной
философией в современных условиях, по мнению Мар¬
кузе, якобы потеряла значение, поскольку теперь авто¬
номность и идентичность психических процессов «погло¬
щается функциями индивида, государственно-общест¬
венным бытием человека». Поэтому «психологические
проблемы превращаются в политические», а «тоталитар¬
ные тенденции сказываются даже там, где нет тотали¬
тарного государства». С прогрессом техники дело услож¬
няется и, как утверждал Маркузе, возникает «почти
полное отчуждение труда», «освобождающегося от вся¬
кой связи с человеческими возможностями». Человечен
ское существование становится статическим, характер¬
ным оказывается «автоматизм реакции», сознание осво¬
бождается от бремени автономности и стремится свести
свои задачи к координации действий индивида с дейст¬
виями коллектива, механизмов.
Характерной для «индустриальной цивилизации»
чертой признавалась борьба за высокую производи¬
тельность (труда, предприятия), ибо' она стала крите¬
рием оценки человека и означает степень преобразова¬
ния природы и господства над ней при любом обще¬
ственном строе.
Эта работа показывает, как далек Маркузе от мар¬
ксизма, хотя иногда и пользуется марксистской терми¬
нологией. Коренные вопросы мировой истории решают¬
ся в ней с позиций идеализма, фрейдизма, сексуализма.
Важнейшие проблемы односторонне и произвольно- сво¬
дятся к укрощению инстинктов, прежде всего- сексуаль¬
ных. Как будто у человечества не было более важных
146

дел и его история не знала творческих исканий, освобо¬
дительных движений, великих революций. Все это' игно¬
рировалось без всяких оснований.
Маркузе довольствовался мещанским истолкованием
не только социализма, но- и мировой истории, забывая,
что человека создал труд (это блестяще доказал
Ф. Энгельс). Именно повседневный труд формирует че¬
ловека, включает его в социальный коллектив, сложную
систему производственных отношений. Маркузе же ис¬
кал у людей извечный «инстинкт разрушения» на всех
этапах истории. Однако подобные «инстинкты» обуслов¬
лены не биологическими, а социальными факторами и
проявляются у эксплуататоров, затевающих войны ради
собственной наживы и порабощения народных масс. За
обе мировые войны XX в. несет ответственность моно¬
полистическая буржуазия, которая привела к гибели
миллионов людей ради грабительских и реакционных
интересов капиталистических монополий.
Не довольствуясь фальсификацией истории, Маркузе
пытался исказить и картину современности, давая ее со¬
бытиям чисто психологическую интерпретацию. Крити¬
ка капитализма перемещалась в сферу психологии, а
главный его порок усматривался в обеднении духовной
жизни людей, стандартизации их жизни. Эта критика
переносилась и на социализм.
Маркузе критиковал капитализм лишь для того, что¬
бы опозорить социализм. Даже борьба за повышение
эффективности производства объявлялась предосуди¬
тельной, хотя 'без этого нельзя решить коренные про¬
блемы социалистической экономики. Мнимый радика¬
лизм Маркузе оборачивался антисоциализмом, который
в его работах приобретал очень агрессивный характер,
смыкался с буржуазной реакцией.
В 1958 г. Г. Маркузе опубликовал книгу «Советский
марксизм», переведенную позднее на французский
(1963 г.) и немецкий (1964 г.) языки. Первая часть ее
посвящена выяснению политических тенденций совре¬
менности, причем затрагивались такие вопросы, как
марксистская концепция перехода к социализму и пере¬
ход от социализма к коммунизму. Маркузе уверял, будто
«советская интерпретация марксизма», опирающаяся на
ленинское учение, не сопровождается «возвратом к пер¬
воначальной теории марксизма». Выражалось сожале-
147

ние, что советскими экономистами отвергалась теория
«ультраимпериализма» и организованного капитализма.
Собираясь определить «рациональные принципы строи¬
тельства советского социализма», Маркузе обнаружи¬
вает «сходство» между капиталистической и социалисти¬
ческой индустриализацией. К «исходным» чертам относи¬
лись передача власти экономической и политической
бюрократии, привлечение в промышленность рабочей
силы с помощью «массовых средств». Национализации
средств производства не придавалось значения «фунда¬
ментального критерия», поскольку в Советском Союзе
производство оказывается централизованным и контро¬
лируется якобы «без всякого участия населения». По
мнению Маркузе, если даже Советское государство и вы¬
ражает интересы общества, то они все-таки «не совпада¬
ют с интересами управляемого народа», который хочет
поменьше работать, побольше потреблять, пользоваться
свободой.
Как видим, Маркузе не оригинален в критике научно¬
го социализма. Дело в основном сводится к повторению
буржуазной апологетики, реформистской фразеологии.
Антисоветские выпады в изобилии уснащали книгу Мар¬
кузе, будущего кумира «новых левых». На самом деле он
отнюдь не проявлял левизны в своих суждениях, стоял
на антисоциалистических позициях, осуждал практичес¬
кое осуществление научного социализма, покушался на
авторитет величайшей из революций в мировой истории.
Даже благородные цели построения коммунизма, про¬
возглашенные советскими коммунистами, вызывают не¬
годование Маркузе. Он смыкается с буржуазной
реакцией в борьбе с реальным социализмом. Правда,
антисоветские инсинуации маскировались под теорети¬
ческую полемику с «советским марксизмом», но это не
меняет сущности маркузианского антисоветизма как
разновидности буржуазной реакции.
Особенность его заключается лишь в том, что очень
сильно сказывались анархистские тенденции. Это стало
характерным для современного реформизма, который,
как уже отмечалось выше, ведет борьбу с коммунизмом,
отравленным оружием анархизма. Для Маркузе это осо¬
бенно характерно. В Советском Союзе ему мерещатся
одни только бюрократы. Народа, построившего социа¬
лизм, он не замечает, все общественные организации тре-
148

тирует как бюрократические, социалистическое государ¬
ство изображает чудовищем бюрократизма. Критика
бюрократизма доводится до отрицания всякого «автори¬
тарного начала» как элемента социальной жизни. Мар¬
кузе приходит к организационному нигилизму, уверяя,
будто всякая попытка организовать революционные
акции и социальное творчество народных масс порож¬
дает бюрократизм, авторитаризм и только. Вот если бы
социализм возник «сам собой» и сразу были бы удов¬
летворены все потребности, тогда псевдорадикал Марку¬
зе быть может одобрил бы его. Но в социальной жизни
не бывает чудес, за социализм приходится вести долгую
и решительную борьбу. Поэтому обойтись без авторитар¬
ных средств невозможно.
Книга Маркузе — симбиоз реформизма и анархизма.
Ее анархистский псевдорадикализм лишь маскирует
буржуазный индивидуализм, антисоветизм. Выдумывая
«советский марксизм», который якобы существенным
образом отличается от подлинного марксизма, Маркузе
не утруждает себя аргументацией. Ведь подобное про¬
тивопоставление традиционно для буржуазного антиком¬
мунизма и его реформистских подголосков. В. И. Ленин
в борьбе с «легальным марксизмом», ревизионизмом,
реформизмом и анархо-синдикализмом отстоял позиции
ортодоксального марксизма, его революционные идеи,
обобщив исторический опыт всех стран.
Софизм рассуждений Маркузе заключается в том, что
всякое развитие, идейное обогащение марксизма выдает¬
ся за его деформацию, руссификацию, советизацию. Но
марксисты не могут стоять на месте и превращать свое
учение в догму. Это многократно подчеркивал В. И. Ле¬
нин. Ленинизм — это живой марксизм, а не его отрица¬
ние. Маркузе же допускает лишь попятное движение и
обвиняет советских марксистов в том, что они не апел¬
лируют к ранним работам Маркса. Но в этих работах
отражался процесс формирования марксистских идей,
процесс становления марксизма. Реформисты спекулиру¬
ют на незрелости ранних работ Маркса. По этому же пу¬
ти идет и Маркузе.
Октябрьская социалистическая революция, развер¬
нувшаяся под знаменем марксизма-ленинизма, постави¬
ла новые проблемы. Нужно было не только определить
особенности новой стадии в развитии капитализма, всту-
149

пившего в общий кризис, но и решать неотложные проб¬
лемы социалистического строительства. Эти проблемы
нашли гениальное решение в ленинском плане построения
социализма, в решениях КПСС. Ленинские идеи получи¬
ли дальнейшее развитие в исследованиях советских
ученых.
Однако это не устраивает врагов марксизма, и Мар¬
кузе выдумывает «советский марксизм», чтобы бросить
тень на ленинизм, подчеркнуть его локальный характер,
теоретическую ограниченность. Для фальсификатора
Маркузе каждый шаг в развитии ленинских идей заранее
исключен. Ему нужна лишь догма об окаменелости марк¬
сизма и невозможности его развития в Советском Союзе,
раз царская Россия была страной экономически отсталой.
Даже решение вопроса о возможности построения соци¬
ализма трактовалось Маркузе как извращение марксиз¬
ма. На самом деле речь шла о вполне логичном выводе
из опыта Октябрьской революции. Если в силу неравно¬
мерности экономического и политического развития от¬
дельных стран на стадии империализма стала реальной
победа пролетарской революции в одной из них, то, зна¬
чит, возможно и построение социализма на территории
такой страны. Отступление означало бы капитуляцию,
недостойную для марксистов, пролетарских революционе¬
ров. Эта капитуляция стала уделом троцкизма, а не
большевизма.
Трактуя советский опыт строительства социализма с
позиции анархизма, Маркузе повсюду обнаруживал на¬
росты бюрократизма, не замечая массового и повседнев¬
ного героизма советских людей. В соответствии с догма¬
ми анархизма всякое руководство социальными преобра¬
зованиями объявлялось бюрократическим, антинародным,
чуждым социализму. В планировании Маркузе усматри¬
вал покушение на личную инициативу.
Всякое применение «массовых средств» исключалось,
так как онЦ могли потревожить самовлюбленного инди¬
вида. Но как можно обойтись без этих средств, если при¬
ходится решать экономические проблемы огромной стра¬
ны? Подобные вопросы не волнуют Маркузе. Он вновь
пытается уверять, будто национализация средств произ¬
водства не имеет значения для строительства социализма,
поскольку они становятся «достоянием государства, а не
народа и контролируются централистически». Но разве
150

само государство не становится иным в ходе пролетар¬
ской революции? Само противопоставление социалисти¬
ческого государства и народа как двух антиподов нелепо.
Маркузе закрывал глаза на реальную действительность,
игнорировал исторический опыт Октябрьской революции
и довольствовался повторением анархистских догм об
антинародном характере любой формы государствен¬
ности, в том числе и пролетарской, раз и она не обходит¬
ся без обязательных постановлений, применения прину¬
дительных средств.
В книге «Советский марксизм» Маркузе вновь утвер¬
ждает, что обобществление средств производства яв¬
ляется всего лишь «техно-политическим мероприятием»,
рассчитанным на развитие производительных сил и со¬
хранение господства буржуазии бюрократического про¬
исхождения. Но исторический опыт социалистических
стран показал, что экспроприация буржуазной собствен¬
ности означает глубокий социальный переворот, рожде¬
ние нового способа производства, радикальное изменение
структуры общества. Маркузе же вновь произвольно
отождествляет социалистическую национализацию сред¬
ств производства с буржуазной, государственно-капита¬
листической, а затем пускается в инсинуации по адресу
социализма.
Совершенно бездоказательно социализму приписыва¬
ется эксплуатация, хотя в его условиях прибавочный про¬
дукт поступает в распоряжение общества, используется
для его нужд. Это наглядно показывают советские госу¬
дарственные бюджеты. Но Маркузе предусмотрительно
уклоняется от их анализа.
Поскольку построение социализма, а следовательно,
и коммунизма невозможно без использования пролетар¬
ского государства, постольку и отмирание государства
возможно только через укрепление диктатуры пролетари¬
ата. Другого пути нет. Предлагая немедленную ликвида¬
цию всякой государственности, анархисты зачеркивают
возможность победы социализма, построения коммуниз¬
ма, а тем самым и перспективу отмирания государства.
В работе «Одномерный человек» (1964 г.) Г. Маркузе
выступал в роли критика современного капитализма и
прослыл после этого радикалом. Однако эта критика
оказывалась не лучше буржуазной апологетики, посколь¬
ку оставляла в тени основное противоречие капитализма,
151

акцентировала внимание на второстепенных моментах
технического характера и переносилась на социализм. В
этом и сказывалось коварство подобной критики. Суть
дела состояла в отождествлении социализма с капитализ¬
мом, в распространении буржуазной легенды относи¬
тельно их мнимой конвергенции, в дискредитации соци¬
ализма под предлогом критики капитализма. В книге
сильно сказывался анархизм, смыкающийся с буржуаз¬
ным антикоммунизмом. По вопросам социализма Марку¬
зе повторял положения, выдвинутые им в книге «Совет¬
ский марксизм».
В докладе «Конец утопии» (июль 1967 г., Западный
Берлин) Маркузе утверждал, будто К. Маркс находился
в плену «идеи непрерывного прогресса», и потому марк¬
систская теория социализма не является достаточно
«решительным отрицанием капитализма». Поэтому тре¬
буется новое определение социализма, ибо марксистская
концепция не соответствует современному развитию
производительных сил. Маркузе придает большое значе¬
ние пробуждению новых потребностей, в том числе био¬
логического характера. Провозглашаются задачи созда¬
ния «новой антропологии». Создание свободного
общества связывается с удовлетворением этих потреб¬
ностей с помощью техники, поскольку она стала всемогу¬
щей. После этого предсказывалась и трансформация от¬
ношений между людьми обязательно с избавлением от
«язв индустриализма». Маркузе призывает не отождест¬
влять социализм с ростом производительных сил, ибо
важна эстетико-эротическая сторона дела, нужно прев¬
ращать в игру даже социально необходимый труд. Мар¬
кузе апеллировал к идеям Фурье, призывал к органи¬
зации труда сообразно «свободным стремлениям, ин¬
стинктивным потребностям, спонтанным склонностям
индивида».
И в данной работе Маркузе не обходился без инси¬
нуаций по адресу марксизма. Они стали непременным
элементом его рассуждений. Признание прогрессивности
капитализма не исключает его реакционности на опре¬
деленном этапе исторического развития. Опыт социали¬
стических стран практически доказал, что марксистско-
ленинская теория научного социализма действительно
отрицает капитализм целиком и полностью, ибо ставит
грандиозную задачу его искоренения путем экспроприа-
152

ции экспроприаторов, а не путем абстрактного отри¬
цания.
Маркузе ссылался на то, что социализм еще не поры¬
вает с «царством необходимости», поскольку каждому
суверенному индивиду приходится трудиться, а сокра¬
щение рабочего дня не делает человека свободным: он
и в нерабочее время остается под контролем общества,
так как слушает радио, смотрит кинофильмы, поглощает
информацию телевизора. Эти взгляды отражают чуждый
пролетариату, явно анархистский подход к проблемам
социализма. Маркузе не интересуют экономические про¬
блемы рабочего класса, в том числе и сокращение рабо¬
чего времени. Свобода мыслится лишь за пределами об¬
щества. Вновь и вновь исходным оказывается буржуаз¬
ный индивидуализм, прокламирующий неискоренимость
антагонизма между обществом и индивидом. Но в усло¬
виях социализма этот антагонизм исчезает вместе с
ликвидацией эксплуататорских классов. Отпадает и «от¬
чуждение труда», поскольку исчезает эксплуатация.
Становится возможной реальная свобода. Сокраще¬
ние рабочего дня оказывается одним из ее выра¬
жений.
Если социалистические страны форсируют развитие
производительных сил, то это вовсе не означает отож¬
дествления социализма с их ростом. Рост производитель¬
ных сил служит лишь материальной базой для решения
множества экономических, социальных, культурных, вос¬
питательных и других задач. В социалистических стра¬
нах осуществляется преобразование не только экономи¬
ки, но и социальной жизни, психологии людей. Без мощ¬
ного развития производительных сил эти страны не смог¬
ли бы противостоять империалистическому лагерю. Но
Маркузе не интересуют судьбы реального социализма,
его успехи. Он трактует его с мещанских, потребитель¬
ских позиций, с точки зрения эстетики и эротики.
Маркузе собирался уничтожить наемное рабство
с помощью новых потребностей, да еще эстетических,
эротических, и становился жертвой своей антикоммуни¬
стической, анархистской фразеологии. Фактически Мар¬
кузе толковал не о социализме, а о пресловутом «об¬
ществе потребления», допуская его возможность в рам¬
ках современного капитализма. Именно оно оказывалось
социальным идеалом Маркузе.
153

Маркузе открыто признавал,-что критикует не только
капитализм, но и социализм как разновидность «репрес¬
сивного общества», использующего- даже комфорт, ма¬
териальное благосостояние и свободное время людей
для «репрессивных целей». Чтобы изменить положение,
по его мнению, необходимо преобразование не только
учреждений, но и людей, их инстинктов, целей, крите¬
риев, дополняемое повседневным протестом. Высоко
оценивался студенческий анархизм как более демокра¬
тичное и вдохновляющее течение, чем 'большевистская
революция, поскольку политический переворот проекти¬
ровался без участия вождей, партий, а новый обществен¬
ный строй планировался ч«без строгих принципов». Од¬
нако Маркузе не считал себя анархистом и подчеркивал,
что допускает применение насилия даже в «свободном
обществе» (для борьбы с загрязнением воздуха, изъя¬
тия оружия, запрета расизма, фашизма). Но, когда
речь заходила о борьбе с буржуазной контрреволюцией
в Венгрии (1956 г.) и Чехословакии (1968 г.), Маркузе
пускался в антисоветские инсинуации.
Формально отмежевавшись от анархизма, Маркузе
фактически смыкался с ним, хотя проявлял непоследо¬
вательность, когда в «свободном обществе» допускал
возможность применения принудительных мер. Еще
большая непоследовательность проявлялась в отрицании
права социалистических стран на борьбу с контрреволю¬
цией. Но если «свободное общество» правомочно запре¬
щать расизм, колониализм и фашизм, то почему же вы¬
лазки буржуазной реакции против социализма должны
оставаться безнаказанными? И неужели активные ме¬
роприятия против нее должны квалифицироваться как
отклонение от «первоначального коммунизма»?
Характерно, что Маркузе солидаризировался с го-
шизмом, анархизмом, ставил студенческое бунтарство
выше Октябрьской 'революции, хотя совершенно очевид¬
но, что без партийного авангарда, политической органи¬
зации пролетарских .масс победа революции невозможна,
а студенческое бунтарство останется бурей в стакане
воды. Да и сами гошисты во время «майской револю¬
ции» во Франции (1968 г.) усиленно создавали «коми¬
теты действия» и не могли обойтись без вождей, идеоло¬
гов. Вот только социализму Маркузе не прощал полити¬
ческой организованности пролетариата, существования
154

коммунистических партий, их руководящей роли. Если
современные анархисты проектируют «общество' будуще¬
го» без определенных принципов, то это свидетельствует
лишь О' сумятице гошистских идей. Такое общество, ока¬
завшись «без руля и без ветрил», может легко повернуть
от социализма к капитализму, зайти в тупик, стать на
путь деградации. Однако' все это не смущало жалкого
фигляра от философии. Он отождествлял реализм с тре¬
бованием невозможного, открыто признавая, что' стоит
на позициях исторического .волюнтаризма, политического
авантюризма, неизбежно ведущих к поражению.
Маркузе игнорировал принципиальное различие
между социализмом и капитализмом, давал им вульгар¬
ное, техноэкономическое истолкование, а затем произ¬
вольно переносил на социализм черты, свойственные
капитализму. Социалистическое общество, подобно капи¬
талистическому, объявлялось репрессивным и не только
потому, что оно допускает применение принудительных
мер в отношении преступников, контрреволюционных
элементов, -бюрократов, интервентов и т. д. Признаки
репрессивности усматриваются даже в организованнос¬
ти, коллективизме социалистического- общества. Это
логично- для анархо-индивидуализма, но приводит к раз¬
нузданному произволу в использовании понятия репрес¬
сивности. Свой анархо-индивидуализм Маркузе доводил
до абсурда, придавая ему антисоциалистический ха¬
рактер.
Собственно маркузианское понимание социализма
оказывалось крайне убогим, сумбурным и мещанским.
Избавление от фетишизации вещей, к которому призы¬
вал Маркузе, несомненно, важный момент перевоспита¬
ния народных масс, но отнюдь не решающий для пере¬
хода к социализму. Этот переход трактовался вульгарно,
технологически как простое расширение машинизации
производства, его автоматизации. Но- тогда возникает
вопрос, чем же маркузианство отличается от 'буржуазно¬
реформистских теорий «трансформации капитализма»
в социализм под влиянием технического прогресса?
В соответствии с мещанскими вожделениями крушение
капитализма толковалось как «конец труда», хотя лик¬
видация буржуазного- паразитизма не означает такого
конца. Социалистическое общество немыслимо без учас¬
тия всех граждан в производительном или полезном
155

труде. Это трудовое содружество, а не потребительская
община, составляющая идеал анархистов. Даже при
коммунизме человек останется тружеником, а полное
вытеснение труда автоматикой является утопией.
Обратимся к книге Г. Маркузе «Очерк об освобожде¬
нии» (1969 г.), где трактовались «биологические основы»
социализма, силы социального переворота, возможности
человеческой солидарности.
Уже во введении социализм отождествляется с капи¬
тализмом, поскольку даже коллективный контроль «не¬
посредственных производителей» якобы не устраняет
эксплуатации и нищеты; «общество благоденствия» ока¬
зывается бюрократическим и передвигается на вторую
стадию социализма. Между тем «рост производительнос¬
ти свидетельствует о возможности человеческой свобо¬
ды», так как удовлетворение жизненных потребностей
индивида освободило бы его от борьбы за существова¬
ние, от бремени экономической необходимости.
Особенно большие надежды автор книги возлагает
на фантазию «нового- человека», которая должна превра¬
тить процесс производства в творческий процесс, обес¬
печить «вторжение свободы в царство' необходимости»,
сделать возможным скачок от Маркса к Фурье, от реа¬
лизма к сюрреализму. Осуществимость этого доказыва¬
лась ссылками на студенческое бунтарство во Франции
(1968 г.). Ошибка научного социализма усматривалась
в ориентации на увеличение нерабочего времени, в отож¬
дествлении его со свободой, в сохранении «царства не¬
обходимости» в сфере производства. Целая глава пос¬
вящалась характеристике «нового мироощущения»,
в том числе со стороны эстетической, моральной, эроти¬
ческой и т. д.
Торжество общественной собственности, коллектив¬
ного контроля, планирования производства и распреде¬
ления считалось Маркузе «необходимой, но недоста¬
точной основой социального освобождения». Под¬
черкивалось* что новое должно состоять не только в
•модернизации техники, но и в изменении потребнос¬
тей и отношения к их удовлетворению. Это новое долж¬
но проистекать из «живой солидарности в труде и целях»,
находящей выражение в подлинном согласовании об¬
щественных и индивидуальных целей, «познанной необ¬
ходимости и свободного развития». Такая солидарность
156

трактовалась как «противоположность управляемой
и принудительной гармонии».
Маркузе рекомендовал переориентировать произ¬
водство на эстетические цели, освободить человека от
подчинения техническому аппарату и от борьбы за су¬
ществование, заставляющей трудящихся работать все
более интенсивно, чтобы создавать как можно1 больше
товаров. Подчеркивалось, что освобождение человека
от господства товаров является «предпосылкой всякого
освобождения». Предсказывалось и изменение стимулов
к труду, «освобождение от погони за повышением про¬
дуктивности ради поддержания уровня жизни».
Эта словесность не оставляет сомнений в анархист¬
ском характере вымыслов Маркузе. Все помыслы Мар¬
кузе сводились к тому, как бы избавить суверенного
индивида от социального бремени, вывести за рамки
трудового коллектива, сделать возможным абсолютный
индивидуализм. Поэтому социализм отождествлялся
с правом на немедленное и полное удовлетворение лич¬
ных потребностей всего населения. Но' как быть, если
социалистическая страна унаследует от прошлого хо¬
зяйственную разруху, техническую отсталость, неблаго¬
приятную структуру экономики? Неужели все это- можно
игнорировать и допустить проедание основных фондов
только для того, чтобы сразу же согласно анархистским
рецептам удовлетворить все потребности каждого ин¬
дивида? Ведь тогда неизбежным станет поражение со¬
циалистической революции.
Чисто потребительское, мещанское толкование со¬
циализма завершалось апологией тунеядства, социаль¬
ного паразитизма. Именно поэтому в упрек научному
социализму ставилось сохранение в сфере производства
«царства необходимости». Кто согласен честно трудить¬
ся в производственном коллективе, тот не боится этой
необходимости. Современное производство немыслимо
без твердой дисциплины. Поэтому в сфере производ¬
ства свобода возможна лишь как познанная необходи¬
мость. Но эта необходимость не исключает относитель¬
ной самостоятельности производственного коллектива в
решении хозяйственных вопросов. Маркузе слишком
односторонне, чисто технологически толковал ее, игно¬
рировал производственные отношения, их социальную
природу. В итоге и социалистическое производство
157

рисовалось как чудовище «железной необходимости»,
страшное для обывателя, склонного к индивидуализму
мещанина.
С позиций анархо-индивидуализма Маркузе трети¬
ровал централизованное руководство производством,
организованное сотрудничество людей. Но при современ¬
ном уровне производительных сил без такого руковод¬
ства не обойтись. Если социализм, ликвидируя социаль¬
ный паразитизм, вовлекает суверенного индивида в сфе¬
ру «технологической необходимости», то это вызывает
негодование Маркузе, оберегающего подобный парази¬
тизм. Но в чем же повинен социализм, обеспечивающий
неуклонное сокращение рабочего дня, увеличение сво¬
бодного времени, на протяжении которого этот индивид
оказывается за пределами такой необходимости? В рас¬
суждениях Маркузе логика отсутствует. Индивид в ис¬
толковании Маркузе может быть свободен лишь за пре¬
делами общества, свобода отождествляется с социаль¬
ным паразитизмом и отшельничеством.
Маркузианство возрождает идеологический хлам
прошлого, унаследованный от анархо-индивидуализма.
Его мелкобуржуазность и реакционность очевидны. Без¬
ответственно снимаются экономические проблемы со<-
циализма, отвергается лозунг экономического соревно¬
вания с капитализмом, повышения производительности
труда. Для него характерно барское отношение к нуждам
народных масс, полное непонимание задач пролетариа¬
та, условий борьбы двух мировых систем. Социализм
должен доказать свою прогрессивность, а это невозмож¬
но без роста производительности труда. Игнорируя
проблемы экономического развития, Маркузе добивает¬
ся ослабления позиций мировой системы социализма в
борьбе с лагерем империализма.
Для Маркузе характерно интеллигентское, мелко¬
буржуазное толкование социализма с позиций лиц так
называемых «свободных профессий». Именно этим объ¬
ясняется игнорирование задач пролетариата, приниже¬
ние роли общественной собственности на средства про¬
изводства. Сказывается и влияние реформизма. Толкуя
о важности проблемы преобразования личных отноше¬
ний людей, критик коммунизма вновь ломится в откры¬
тую дверь. Он противопоставляет эту проблему экспро¬
приации экспроприаторов и собирается сокрушить ка-
158

питализм с помощью эстетики и сублимации эротики,
дезориентируя пролетарские массы. Мощная система
современного капитализма вполне выдержит все бури
в области эстетики и эротики. Реальную угрозу капита¬
лизму создает лишь пролетарская революция, грядущая
под знаменем марксизма-ленинизма.
Истошный призыв к попятному движению от науч¬
ного социализма к утопизму, от Маркса к Фурье (а фак¬
тически к Прудону) носит реакционный характер. Этот
призыв разоблачает Маркузе, свидетельствует о его
идейном и политическом банкротстве. За псевдора-
дикальной, левацкой фразеологией скрывается антисо¬
циализм, буржуазный индивидуализм и заурядный ре¬
формизм, агрессивный анархо-индивидуализм, историче¬
ский волюнтаризм, фрейдизм, пошлый сексуализм.

ГЛАВА 8
АНАРХИЗМ И СОВРЕМЕННЫЙ РЕФОРМИЗМ
Происхождение современного ревизионизма неразрывно
связано с реформизмом, его распространением в рабо¬
чем движении с конца XIX в. Родоначальником совре¬
менного ревизионизма был Э. Бернштейн, который вскоре
после смерти Ф. Энгельса с большим шумом выступил
с фальсификацией марксизма. Позднее К- Каутский
лишь пережевывал то, что до него развязно пропаганди¬
ровали бернштейнианцы. Снимая задачу борьбы за со¬
циализм, Бернштейн пытался маскироваться разговора¬
ми о мирном переходе к социализму, выдавая себя за
социалиста. Но эта маскировка могла обмануть только
простаков. На самом деле Бернштейн вел активную борь¬
бу против социализма.
В статье «Марксизм и ревизионизм» В. И. Ленин,
критикуя отношение Бернштейна к конечной цели ком¬
мунистического движения, приводит бернштейнианскую
формулу: «Конечная цель — ничто, движение — все» —
и подчеркивает, что «это крылатое словечко Бернштейна
выражает сущность ревизионизма лучше многих длин¬
ных рассуждений. От случая к случаю определять свое
поведение, приспособляться к событиям дня, к поворо¬
там политических мелочей, забывать коренные интересы
пролетариата и основные черты всего капиталистическо¬
го строя, всей капиталистической эволюции, жертвовать
этими коренными интересами ради действительных или
предполагаемых выгод минуты, — такова ревизионист¬
ская политика» L
Все это относится и к современному реформизму.
Современный реформизм является детищем каутскиан-
1	Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 17, с. 24.
160

ства и бернштейнианства. Ревизионисты нашего времени
повторяют затасканную фразеологию реформистов вся¬
кого рода, в том числе и русских меньшевиков L
Но не следует упрощать дело и слишком схематизи¬
ровать генезис современного реформизма, который впи¬
тал в себя много разнообразных влияний. Так, нельзя
понять современный реформизм без учета новейших
форм апологии капитализма, характерных для буржуаз¬
ной политической экономии. Кейнсианские рецепты оз¬
доровления капитализма и регулирования его экономики
оказались на вооружении современных ревизионистов.
Очевидно огромное влияние на них идеологической аг¬
рессии воинствующего американизма как новейшей фор¬
мы буржуазной реакции.
В некоторых социалистических странах ревизионист¬
ские настроения подогреваются буржуазным национа¬
лизмом. В ходе строительства социализма обостряются
классовые противоречия и мелкобуржуазные элементы
всякого рода пытаются отстоять последние позиции ка¬
питализма под маской «национального коммунизма». Во
времена Бернштейна такие проблемы не стояли.
Современный реформизм многолик, он скрывает свои
цели под ширмой демократической фразеологии, даже
основные его разновидности показывают как разнообраз¬
ны его истоки. Одной из них является реформизм социал-
демократических партий Западной Германии, Австрии,
унаследовавший непосредственно традиции берштейни-
анства и каутскианства. Программы австрийских социа¬
листов (1958 г.) и немецких социал-демократов (1959 г.)
дают о нем наглядное представление. Другая разновид¬
ность современного реформизма сложилась в социали¬
стических партиях таких капиталистических стран, как
США, Дания, Франция, Англия, Швеция, Италия. Наи¬
более отчетливо ее программные установки выразили
английские лейбористы. Влияние буржуазной политэко¬
номии, философии, социологии, давление буржуазной
пропаганды сказывается в демагогии реформистов этого
вида особенно ярко.
Третья разновидность современного реформизма
сформировалась после второй мировой войны в комму-
1	См. Критика экономических теорий предшественников совре¬
менного ревизионизма. М., Соцэкгиз, 1960, с. 213—279.
161

нистических и рабочих партиях некоторых стран, перед
которыми непосредственно встала задача ликвидации
капитализма и которые избрали путь социализма. Спе¬
цифической чертой реформизма этого типа является бур¬
жуазный национализм. Под его знаменем выступают те
мелкобуржуазные элементы, которых не устраивает ре¬
жим пролетарской диктатуры и широкий размах социа¬
листического строительства. Пытаясь сорвать его, реви¬
зионисты преувеличивают национальные особенности ис¬
торического развития и доказывают, что каждая страна
должна идти своим особенным путем. Реформизм такого
типа отразил реакцию мелкобуржуазных элементов на
победоносное шествие социализма в социалистических
странах. Попытки реформистов достичь компромисса
между социализмом и капитализмом, как правило, за¬
канчивались обыкновенным предательством, хотя оно и
маскировалось националистической фразеологией. Собы¬
тия 1956 г. в Венгрии и 1968 г. в Чехословакии наглядно
показали народным массам, к чему в действительности
приводит подобная реформистская тактика.
Истоки современного реформизма и ревизионизма
разнообразны. Поэтому вполне правомерна постановка
вопроса о влиянии анархизма на реформистские концеп¬
ции новейшего времени. Эта сторона вопроса до сих пор
не освещалась в нашей литературе. Между тем тщатель¬
ный анализ экономических воззрений и политической
платформы русского анархизма показывает, что между
анархо-синдикализмом и современным реформизмом
имеется много общего. Больше того, современный рефор¬
мизм соприкасается с анархо-коммунизмом кропоткиан-
ского толка и часто повторяет его фразеологию. По ряду
вопросов домыслы новейших реформистов мало отлича¬
ются от изречений Бакунина. В своих лозунгах о свободе
современные реформисты воспроизводят сентенции анар¬
хо-индивидуализма, восходящие еще к Максу Штир-
неру.
Как известно, анархисты неизменно выдавали себя за
крайних революционеров и много раз обвиняли марк¬
систов в оппортунизме, подчеркивая, что критикуют их
якобы с «левых» позиций. Но за этой демагогией и псев-
дореволюционной фразеологией анархистов скрывалось
оппортунистическое содержание. Так, Прудон собирался
устранить капиталистическую эксплуатацию с помощью
162

конституирования стоимости и создания банка дешевого
кредита. Бакунин много шумел о своих революционных
планах, но все-таки допускал сохранение мелкого про¬
изводства и «права на безделье» даже после ниспровер¬
жения капитализма и торжества коллективизма. Позд¬
нее Кропоткин сближается с синдикализмом, ориенти¬
руется на «коммунальный социализм», уповая на
кооперацию и вызревание коммунизма в недрах капита¬
лизма. Это не мешало ему повторять революционные
формулы, унаследованные от бакунизма. Анархо-инди-
видуаЛисты не имели программы революционного пре¬
образования буржуазного общества и мирились с его
существованием, отодвигая реализацию своих идеалов
в далекое будущее (А. Боровой) или довольствовались
эксцессами безмотивного террора и примитивного бун¬
тарства. Экономическая и политическая платформа
анархо-синдикализма в 1921 г. была оппортунистической
и опасной для пролетарской революции.
За последние годы вышло много работ, в которых
обстоятельно излагаются экономические, философские
и социологические концепции реформизма и ревизиониз¬
ма, его политическая платформа. Задача настоящей гла¬
вы состоит в сопоставлении основных положений, вы¬
двигаемых современным реформизмом, с анархистскими
воззрениями.
Начнем с вопросов методологии. И для анархизма и
для современного реформизма характерен идеализм. Это
сказывается в отрицании объективных законов истори¬
ческого развития, в нападках на материалистическое по¬
нимание истории, в переоценке роли государства. Анар¬
хисты со времени Бакунина объявляли рабство,
феодализм и капитализм порождением абстрактного
государства, давая идеалистическое истолкование миро¬
вой истории. Современные реформисты поступают ана¬
логичным образом, утверждая будто в наши дни вне¬
классовое государство само по себе преобразует капита¬
лизм в социализм без пролетарской революции.
Анархизм и современный реформизм сближает об¬
щая ненависть к марксизму. Американские ревизионис¬
ты открыто порывают с марксизмом и доказывают, что
капиталистическая система США не укладывается
в марксистские схемы. Австрийские социалисты и немец¬
кие социал-демократы объявили марксизм устаревшим.
163

Однако задолго до современных ревизионистов яростную
борьбу с марксизмом вели анархисты разных направле¬
ний. Кропоткин отождествлял марксистское учение
с якобинством и выдвигал тезис об архаизме марксист¬
ской теории даже раньше Бернштейна, а тем более со¬
временных эпигонов бернштейнианства.
Это совпадение не случайно. Оно свидетельствует об
идейной близости анархизма и современного рефор¬
мизма. Для того и другого характерно игнорирование ле¬
нинизма как нового этапа в развитии марксизма. Так,
австрийские реформисты трактуют марксизм как явле¬
ние XIX в. и утверждают, что современный капитализм
нельзя понять с точки зрения Маркса. Игнорируя лени¬
низм, современные реформисты пытаются обезглавить
марксизм, фальсифицируя его историю. Если обратиться
к прошлому, то следует напомнить, что в свое время
Кропоткин также игнорировал работы В. И. Ленина.
Лидер анархо-коммунизма просто продолжал полемику
Бакунина с Марксом, не интересуясь новыми явлениями
в истории марксизма.
Отрицая объективные закономерности перехода от
капитализма к социализму, неизбежность краха капита¬
листической системы, австрийские и немецкие рефор¬
мисты утверждают, будто марксистская трактовка этих
вопросов устарела и весь ход исторического развития
всецело зависит от намерений самих людей. Снимая про¬
блему объективных предпосылок социалистической ре¬
волюции, реформисты пророчат одряхлевшему капита¬
лизму долгую жизнь и все социальные реформы ставят
в зависимость от распространения демократических
идей. Практически это означает переход на позиции по¬
литического волюнтаризма, столь характерного для
анархизма всех оттенков.
Коренным пороком анархизма всегда было смешение
буржуазной и пролетарской революции: крушение фео¬
дального режима объявлялось равнозначным торжеству
«социальной справедливости». Проектируя ниспроверже¬
ние существующего строя и выдвигая анархистскую про¬
грамму «социальной ликвидации», Бакунин считал ос¬
новной задачей завершение того дела, которое начала
антифеодальная революция во Франции конца XVIII в.
Он не понял специфики задач социалистической револю¬
ции, ее принципиального отличия от революции буржу-
Ш4

азной. Современный реформизм реставрирует фразеоло-
гию анархистского толка. В программе австрийских
социалистов, подготовленной под руководством Бенедик¬
та Каутского, прямо говорится, что задача рабочего дви¬
жения нашего времени состоит в реализации завещания
французской революции 1789—1794 гг., ее лозунгов
о свободе, равенстве и братстве.
Современному реформизму свойственно преклонение
перед буржуазным либерализмом. Из всех политических
проблем на первое место ставится борьба за абстракт¬
ную свободу, хотя ничего не говорится о ликвидации
эксплуатации. В программе австрийских социалистов эта
свобода получает чисто буржуазное истолкование, а со¬
временный социализм объявляется наследником буржу¬
азного либерализма XIX в. Между тем фразеология по¬
добного рода весьма давнего происхождения: она укра¬
шала программные документы анархизма.
Апофеоз индивидуализма всегда был отличительной
чертой анархизма. Суверенная личность неизменно ока¬
зывалась в центре забот анархистов, и Бакунин настой¬
чиво повторял утверждение, будто всякая дисциплина
в социальной жизни вредна, раз она может стал¬
киваться с интересами отдельного индивида. В наше
время это стало характерно и для реформизма. Совре¬
менные реформисты уверовали в антисоциальную и со¬
вершенно вздорную демагогию анархистов. Противопо¬
ставление личности и коллектива используется для
инсинуаций в адрес социализма. От имени суверенной
личности реформисты разного толка требуют свободы
для деятельности буржуазных партий и т. д.
В условиях обострения идеологической борьбы ре¬
формисты пытаются дискредитировать Страны социа¬
лизма. Зато с большим усердием они пропагандируют
тезис об исключительности исторического развития
США. Так, Э. Браудер утверждает, будто оно не укла¬
дывается в рамки марксистской схемы капитализма, сво¬
бодно от классовых противоречий, гарантирует народ¬
ным массам высокий уровень благосостояния, чуждо
колониализму и т. д.
Идеализация американского капитализма свойствен¬
на и европейскому реформизму. При этом реформистская
фразеология самым неожиданным образом опять пере¬
кликается с анархистской.
165

К идеализации американского капитализма склонял¬
ся еще Кропоткин. Он много писал о гармоничности его
развития, поскольку в США рост промышленности про¬
исходил одновременно с развитием сельского хозяйства,
и противопоставлял аграрно-индустриальную экономику
США фабричной Англии. Но «апостол анархизма» игно¬
рировал тот факт, что США даже в XIX в. не избежали
жестоких экономических кризисов, а фабричная Англия
тоже имела свою аграрную периферию в Канаде, Юж¬
ной Африке, Австралии, Новой Зеландии.
Тезис о вызревании социализма в недрах капитализ¬
ма стал непременным элементом социальной демагогии
современного реформизма. В этом вопросе наблюдается
полное единодушие австрийских и немецких реформис¬
тов. Те и другие, перекликаясь с английскими лейборис¬
тами, утверждают, что широкое вмешательство буржу¬
азного государства в экономику капиталистических
стран «толкает их на путь социализма, приводит к фор¬
мированию «регулируемого капитализма», близкого
к социализму. Таким образом, диктатура монополий вы¬
дается за «государство народного благоденствия», а си¬
стема государственно-монополистического капитализ¬
ма — за форму перехода к социализму.
Прославляя роль буржуазного государства, совре¬
менные реформисты всячески принижают значение
пролетарской диктатуры для строительства социализма.
Они выступают под знаменем антиэтатизма, обвиняя
коммунистические и рабочие партии в преклонении пе¬
ред государством. Фактически же речь идет о политичес¬
ком разоружении рабочего класса.
Отрицая правомерность переходного периода от
капитализма к социализму анархисты осуждали всякие
попытки использовать государство для борьбы с капита¬
лизмом. Современные реформисты иногда склонны рек¬
ламировать их нелепые проекты немедленного уничтоже¬
ния государства.
Государственную форму социалистической собствен¬
ности реформисты третируют как проявление этатизма
и государственного капитализма. Вслед за Бенедиктом
Каутским они находят в Советском Союзе лишь госка-
питалистические предприятия, ссылаясь на государст¬
венную форму общественной собственности. Тем самым
реформисты возрождают троцкистские трактовки этого
166

вопроса. Как известно, Сокольников в свое время пытал¬
ся доказать, что советская промышленность является
госкапиталистической.
Много раньше Кропоткин утверждал, что всякий со¬
циализм становится неизбежно госкапитализмом, если
средства производства передаются в ведение государст¬
ва. Следовательно, троцкизм и реформизм не сказали
нового слова в этом вопросе.
Реформисты противопоставляют государственной
собственности кооперативную форму, которую они счита¬
ют высшей формой социалистической собственности.
В качестве аргумента служит ссылка на то, что коопера¬
тивная форма собственности открывает больше возмож¬
ностей для самодеятельности населения и не оставляет
места Для бюрократизма. Так, в широком распростране¬
нии кооперативных предприятий в Швеции усматривает¬
ся важное преимущество «шведского пути» к социа¬
лизму.
Общеизвестно, что в странах социализма коопера¬
тивная система социалистических предприятий получила
самое широкое распространение. Наглядное представле¬
ние об этом дает процесс коллективизации крестьянских
хозяйств в социалистических странах. Осуществление
ленинского кооперативного плана, естественно, приводит
к тому, что кооперативная форма собственности приоб¬
ретает большое экономическое значение в ходе социали¬
стического строительства. Однако это не дает оснований
ставить ее выше государственной. Поступая таким об¬
разом, реформисты идут по стопам анархистов, повторя¬
ют то, что до них писал Кропоткин.
Современный реформизм выступает против директив¬
ного планирования, предлагая ориентироваться на сти¬
хийно складывающиеся пропорции в соотношении
отдельных отраслей народного хозяйства. Предательская
деятельность группы Имре Надя в Венгрии в событиях
1956 г. полностью раскрыла установки ревизионистов по
столь важному вопросу.
Антисоциалистические элементы в Чехословакии
(1968 г.) заняли аналогичную позицию.
Ориентируясь на стихийное развитие экономики, ре¬
формисты доказывают, будто автономия предприятий
составляет добродетель некоего «демократического
пути» к социализму. Эта автономия толкуется очень ши¬
167

роко: предполагается, что руководителям отдельных
предприятий может быть предоставлено право нарушать
хозяйственную дисциплину и действовать в ущерб обще¬
государственным планам развития народного хозяйства.
Конкуренция между однородными по профилю фабрика¬
ми и заводами считается нормальным явлением, а хаос
цен, выгодный только для спекулянтов, объявляется ве¬
личайшим достижением «демократического социализма».
Автономное предприятие давно является лозунгом баку¬
нистов и кропоткинцев, ориентировавшихся на «вольную
общину». Последняя признавалась наиболее рациональ¬
ной формой организации промышленного производства.
О преимуществах такой системы автономных товари¬
ществ и общин много раз писал Кропоткин.
Особенно ярко идейная близость современного реви¬
зионизма к анархизму сказывается в отрицании руково¬
дящей роли партии. Американские ревизионисты зашли
в этом вопросе настолько далеко, что выдвинули предло¬
жение о превращении компартии США в бесформенную
политическую ассоциацию — нечто вроде дискуссионно¬
го клуба. Настаивая на утверждении, что партия не долж¬
на решать коренные вопросы хозяйственного развития
и политической жизни, ревизионисты повсюду пытаются
свести ее значение к организации пропагандистской
работы.
В. И. Ленин неоднократно подчеркивал, что антипар¬
тийность является исконным пороком анархизма. Между
тем современные ревизионисты выдают анархистские
идейки за свое теоретическое прозрение.
Поскольку отрицается руководящая роль коммуни¬
стических партий, постольку неизбежной становится
ориентация на профсоюзы. В деятельности американских
ревизионистов эта ориентация сказывается очень силь¬
но. В их выступлениях очень часто можно услышать ут¬
верждение, что в США роль коммунистической партии
выполняют обыкновенные профсоюзы. Современные ре¬
формисты и ревизионисты свои антикоммунистические
выступления заканчивают апелляцией к профсоюзам,
которые они считают подлинными выразителями проле¬
тарских интересов и носителями рабочей демократии.
Но эти демагогические выступления рассчитаны на лю¬
дей, не знающих истории марксизма и его борьбы
с анархизмом.
168

Легко доказать, что реформистская фразеология
о преимуществах профсоюзной демократии унаследова¬
на от анархо-синдикалистов, которые еще в начале XX в.
доказывали, будто для свержения господства капитализ¬
ма рабочему классу достаточно профсоюзных органи¬
заций, способных возглавить экономические стачки.
Сблизившись с анархо-синдикалистами, Кропоткин не¬
однократно развивал этот тезис. После поражения рево¬
люции 1905 г. ликвидаторы всякого рода выдвигали
идею созыва рабочего съезда на беспартийной основе.
В. И. Ленин в целом ряде своих работ показал несостоя¬
тельность анархо-синдикалистских воззрений и ликвида¬
торских проектов, их хвостистский характер.
Анархо-синдикалисты пытались политически обезгла¬
вить рабочий класс и льстили профсоюзам, выдавая себя
за их покровителей. Но, освобождаясь от руководства
пролетарских партий, профсоюзы неизбежно попадают
под влияние буржуазии и плетутся в хвосте ее партий
либерального толка. История английского тред-юниониз¬
ма дает наглядный урок рабочему классу. Профсоюзные
боссы США служат монополиям.
Чрезвычайно отчетливо анархо-синдикалистские ис¬
токи современного реформизма выступают в проектах
передачи промышленности в руки непосредственных
производителей, чтобы рабочие советы на предприятиях
пользовались всей полнотой хозяйственной власти. От¬
вергая принцип единоначалия и демократического цен¬
трализма в хозяйственном руководстве, реформисты ре¬
комендуют рабочие советы как одну из добродетелей
«демократического пути» к социализму. Во время мяте¬
жа в Венгрии (1956 г.) контрреволюция также выступа¬
ла под лозунгом рабочих советов, прикрывая демокра¬
тической фразеологией свое предательство пролетарских
интересов.
Истоки этой демагогии очень прозаичны: под шум
разговоров о демократизации руководства хозяйствен¬
ной жизни современные реформисты возрождают анар¬
хо-синдикалистские проекты «Рабочей оппозиции»,
которая в 1921 г. пыталась дезорганизовать ряды про¬
летариата и ослабить его диктатуру поощрением мел¬
кобуржуазных тенденций, культом узкоцеховых интере¬
сов, передачей промышленных предприятий в руки
непосредственных производителей. Тогда же В. И. Ленин
7—-3238
169

показал вред и мелкобуржуазную сущность этих проек¬
тов, заклеймив их как проявление анархо-синдикализма,
чуждого коренным интересам пролетариата. Но спустя
много лет современные реформисты воскрешают мелко¬
буржуазные иллюзии анархо-синдикализма и выдают их
за творческое развитие марксизма.
Реформисты стремятся принизить значение индустри¬
ализации в социалистических странах, отрицают ее ре¬
шающую роль в борьбе за победу социализма. Это
сказывается в экономической политике, стремлении
задержать процесс индустриализации, поставить многие
страны в зависимость от промышленности империали¬
стических держав. Современные реформисты отрицают
первостепенное значение ускоренного роста тяжелой
промышленности. Ориентация на легкую промышлен¬
ность и даже на сохранение аграрной структуры эконо¬
мики характерна для ревизионистов, хотя это и маски¬
руется тщательным образом. Само собой разумеется, что
установки подобного рода чужды пролетариату, марк¬
систско-ленинской теории. Зато они с давних пор свойст¬
венны анархистским течениям. Анархизм всегда был
противником индустриализма, и в понимании экономи¬
ческой роли промышленности современный реформизм,
несомненно, соприкасается с анархизмом.
Как известно, реформисты и ревизионисты отрица¬
тельно относятся к коллективизации крестьянского хо¬
зяйства и ориентируются на мелкое хозяйство, отвергая
планы борьбы за торжество социализма в деревне. Аг¬
рарный ревизионизм — явление давнего происхождения.
Многие реформисты развивали тезис об устойчивости
крестьянского хозяйства еще в начале XX в. Защита
мелкого производства была характерна для прудонизма,
кропоткианства и анархо-индивидуализма. В период ре¬
волюции 1905 г. в России многие анархисты доказывали,
что сам технический прогресс укрепляет позиции мелко¬
го производства, и особенно в сельском хозяйстве. Мы
не будем утверждать, будто современный ревизионизм
являлся копией кропоткианства. Генетические связи
реформистов с литературной традицией анархизма вы¬
явить очень трудно. Но идейная близость совершенно
очевидна, иногда можно говорить о тождестве взгля¬
дов. По очень многим вопросам современный реформизм
возрождает вздорные концепции анархизма.
170

Так, австрийские реформисты в своей программе,
принятой в 1958 г., вновь делают ставку на сохранение
мелкого производства в деревне при любых условиях. Во
время событий 1956 г. в Венгрии группа Имре Надя
вела активную борьбу против производственного коопе¬
рирования крестьянства.
Имеется достаточно оснований утверждать, что анар¬
хистские тенденции в современном реформизме очень
сильны, и в этом состоит одно из отличий его от старого
ревизионизма бернштейнианско-каутскианского толка.
Естественно, возникает вопрос о причинах гальвани¬
зации анархистских иллюзий и проектов в новой оболоч¬
ке в середине XX в. Одной из причин, несомненно,
является изменение форм классовой борьбы и осо¬
бенно идеологической агрессии буржуазной реакции.
Никогда в своей истории буржуазия так широко не экс¬
плуатировала слово «свобода», как в наши дни. Прости¬
туируя само понятие свободы для обмана рабочего
класса, буржуазная агентура объявила «свободным ми¬
ром» жестокий режим наемного рабства и колониализ¬
ма. Лживая фразеология о свободе оказалась на воору¬
жении буржуазии. Истошные вопли анархистов о свобо¬
де индивида, об абсолютности свободы производят впе¬
чатление на мелкобуржуазные элементы. Анархистская
фразеология приобрела среди них популярность.
Но главная причина заключается в том, что борьба
между капитализмом и социализмом после второй миро¬
вой войны вступила в новую фазу. Возникла мировая
социалистическая система. Начался новый этап общего
кризиса капитализма, развал колониальных империй
стал историческим фактом, а диктатура пролетариата —
интернациональным явлением. Современный реформизм
отражает мелкобуржуазные надежды тех, кого не устра¬
ивало расширение социалистической революции и тор¬
жество народной демократии как формы диктатуры про¬
летариата. Это реакция мелкобуржуазных элементов на
укрепление диктатуры пролетариата. Анархизм и совре¬
менный реформизм сближает общность их социальной
базы, ее мелкобуржуазность.
В свое время К. Маркс и Ф. Энгельс вели решитель¬
ную борьбу против прудонизма и бакунизма. В конспек¬
те книги М. Бакунина «Государственность и анархия»
К. Маркс писал, что «покуда существуют другие классы,
7*
171

в особенности класс капиталистический, покуда пролета¬
риат с ним борется (ибо с приходом пролетариата к вла¬
сти еще не исчезают его враги, не исчезает старая орга¬
низация общества), он должен применять меры насилия,
стало быть, правительственные меры; если сам он еще
остается классом и не исчезли еще экономические усло¬
вия, на которых основывается классовая борьба и су¬
ществование классов, они должны быть насильственно
устранены или преобразованы, и процесс их преобразо^
вания должен быть насильственно ускорен» Г Кри¬
тикуя Готскую программу немецкой социал-демократии,
К. Маркс подчеркивает, что «между капиталистическим
и коммунистическим обществом лежит период револю¬
ционного превращения первого во второе. Этому периоду
соответствует и политический переходный период, и
государство этого периода не может быть ничем
иным, кроме как революционной диктатурой пролета¬
риата» 2.
Исключительно важную роль в борьбе с русским и
международным анархизмом сыграл В. И. Ленин. Воз¬
вращаясь к критике анархизма вновь и вновь,
В. И. Ленин сформулировал целый ряд положений пер¬
востепенного значения, показал полную несостоятель¬
ность теоретических основ анархизма. Литература со¬
временного реформизма дает достаточно оснований для
такого вывода. Обратимся прежде всего к рассуждениям
Фрица Кленнера, занявшего видное место в иерархии
австрийского реформизма.
Отражая реформистское понимание социализма,
австрийский социалист, Ф. Кленнер в книге «Das Unbe¬
hagen in der Demokratie», изданной в 1956 г. в Вене,
пишет, что «неприемлем экономический прогресс, дости¬
гаемый лишь ценой усилий и жертв людей», нужно пре¬
одолеть фальшивое толкование материализма, ибо соци¬
альные закономерности «не существуют вне сферы чело¬
веческой воли и действий индивида». «Мера всех вещей —
человек», — провозглашал Кленнер, — искусство и наука
могут развиваться лишь в условиях свободы, вне давления
интересов государства. Задача усматривалась в том, что¬
бы «разрушить мыльные пузыри» иллюзий о социали¬
1 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 611.
2 Маркс К- и Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 27.
172

стическом рае, выдвинуть новые проблемы, так как и
после французской революции и наполеоновских войн
«либерально-буржуазная эпоха не могла сказать, что
находится в зените своего развития». Социализм в трак¬
товке Клейнера становился утопией, сводился к «очело¬
вечению отношений», задачи классовой борьбы пролета¬
риата снимались с повестки дня.
В изречениях Ф. Клейнера причудливо сочетаются
реформизм и анархизм. Преобладание первого очевидно,
но очень многие формулы реформистской интерпретации
социализма получают анархистский оттенок. Так, Клей¬
нер апеллировал к историческому волюнтаризму, харак¬
терному для методологии анархизма, чтобы ниспроверг¬
нуть исторический материализм, доказать беспочвен¬
ность социализма. Социализм он объявлял всего лишь
«векселем на будущее», простым обещанием социалис¬
тов, реализация которого ставилась в зависимость от
множества обстоятельств случайного характера. Иро¬
нические сентенции о «социалистическом рае» ярко по¬
казывают переход Кленнера на позиции антисоциализ¬
ма. Он только маскируется под гуманизм, прикрывается
формулой древнегреческих философов о человеке как
«мере всех вещей». Кленнер отрицал всякое «давление
государства», если речь шла об утверждении социализ¬
ма, по одобрял это давление, когда стояла задача спа¬
сения капитализма.
Вместе с анархистами Кленнер тенденциозно объяв¬
лял социалистическое планирование тоталитарным,
поскольку оно является государственным, централизо¬
ванным, директивным. Реформистская критика этого
планирования носит анархистский характер. С позиций
анархизма социалистическому коллективизму противо¬
поставлялась свобода индивида. Но рабочий обретает
свободу только в рамках коллектива. Это показала ис¬
тория классовой борьбы пролетариата в условиях капи¬
тализма. С переходом к социализму коллективизм труда
и потребления становится краеугольным камнем свобо¬
ды человека. Отрицая коллективизм с позиций буржу¬
азного индивидуализма, австрийский реформист смы¬
кался с анархизмом. С его позиций осуждалась государ¬
ственная форма социалистической собственности как
угроза для свободы индивида, интересов потребителя.
Но эта угроза является мнимой.
173

Характерна апелляция Кленнера к Ницше. Она по¬
казывает, что современный реформизм, как и анархизм,
действительно стал рупором буржуазного индивидуа¬
лизма. Этот индивидуализм тенденциозно приписывался
и рабочим массам. Но он не свойствен им. Пролетар¬
ская классовая солидарность сохраняется, крепнет.
В 1962 г. вышла книга Эдит Рейх «Австрийский со¬
циализм после 1945 г.». Ставя вопрос: что такое социа¬
лизм? — автор книги уверяет, будто современный капи¬
тализм сильно изменился, в том числе под влиянием
социализма и «классические теории социализма теперь
большей частью потеряли значение». Для Рейх социа¬
лизм— это вопрос морали, социальной справедливости,
свободы и достоинства человека. Цель социализма сво¬
дилась к «усовершенствованию индивида», пробуждению
его духовных и культурных потребностей.
Развиваемая в книге Э. Рейх реформистская концеп¬
ция социализма соприкасается и перекликается с анар¬
хистской интерпретацией социализма. Подобно анархис¬
там, Эдит Рейх с позиций исторического волюнтаризма
объявляет социализм всего лишь «нравственной идеей»,
случайным явлением в мировой истории. О закономер'
ности победы социализма как нового общественного
строя нет и речи. Обобществление средств производства
толкуется как психологическая проблема, а не как ре¬
шение коренных, социально-экономических проблем со¬
временности. Социализм лишается классовой пролетар¬
ской основы, получает этическую интерпретацию
идеалистического характера. Это во многом совпадает
с моральными сентенциями анархизма. Провозглаша¬
лись анархистские принципы федерализма и автономии,
социализм объявлялся исключающим все формы «внеш¬
него принуждения». Отождествление социализма с демо¬
кратизмом доводилось до антиэтатизма, пропаганды
анархизма.
Анархистский антиэтатизм в названной книге сказы¬
вался весьма отчетливо. Допускалось лишь частичное
обобществление средств производства, но отвергалось
их огосударствление. Предпочтение отдавалось комму¬
нальным, кооперативным и частным формам собствен¬
ности, исключалось участие пролетарского государства
в строительстве социализма. Планирование социалисти¬
ческой экономики с помощью государства допускалось
174

лишь в очень ограниченной мере, причем опять-таки под
предлогом забот о свободе индивида. В основных вопро¬
сах строительства социализма Рейх стояла на позициях
анархистского антиэтатизма. К этому неизбежно вело
отрицание исторической роли диктатуры пролетариата.
Капитуляция перед анархизмом оказывалась логическим
завершением антикоммунистической демагогии.
Для характеристики представлений западногерман¬
ских реформистов о социализме любопытный материал
дает брошюра профессора Г. Риттига, опубликованная
в 1954 г. в Ганновере. Основой для нее послужил доклад
на заседании «Группы социалистических издателей и
книготорговцев», состоявшемся 26 июня 1953 г. Автор
брошюры объявлял «логически несостоятельным поло¬
жение, что сущность социализма исчерпывается улучше¬
нием социально-экономических программ или идентична
с этим».
Собираясь формулировать основные положения тео¬
рии социализма, имеющие значение и для современно¬
сти, Риттиг заявлял, что «исходным пунктом и целью
должен быть человек как целое», причем «именно каж¬
дый человек без исключения», чтобы «социальные воз¬
можности» распространялись на всех индивидов.
Лозунгом объявлялось достижение «максимальной
и справедливой свободы для каждого индивида». Стави¬
лась даже задача «защиты свободной и справедливой
системы от ее необходимых институтов». При этом под¬
черкивалось, что попытки сделать человека «господином
хозяйства» и исключить «самоотчуждение» с помощью
«организационных форм» (социализации, планирования,
создания ведомственных учреждений, занимающихся
вопросами монополий) не надежны, ибо возможно раз¬
витие бюрократизма, стремление новых учреждений
к «собственной жизни».
Поразительна агрессивность буржуазного индивидуа¬
лизма, под знаменем которого выступал социал-демокра¬
тический профессор. Его циничные сентенции особенно
ярко показывали идейную близость современного рефор¬
мизма и анархизма. Собираясь переосмыслить социа¬
лизм, Риттиг фактически переходил на позиции анархиз¬
ма, буржуазного индивидуализма. Исторический волюн¬
таризм, свойственный анархизму, характерен и для
рассуждений Г. Риттига о социализме, который в его
175

интерпретации превращался в благое пожелание, ли¬
шенное реального значения, классовой базы. Связь меж¬
ду социализмом и рабочим классом, его экономическими
требованиями и политическими задачами категорически
отрицалась. Все подчинялось интересам изолированного
индивида, хотя они не могут быть удовлетворены вне
коллектива, класса, общества. Антагонизм между инди¬
видом и обществом, свойственный капитализму, усмат¬
ривался и при социализме. Риттиг множество раз повто¬
рял, что свобода, справедливость и материальное
благополучие должны быть гарантированы каждому ин¬
дивиду, это должно составлять высшую задачу социа¬
лизма. Под предлогом «переосмысливания социализма»
и забот <об индивиде он яростно защищал буржуазный
паразитизм, незыблемость капитализма.
Абсолютизация прав индивида, характерная для
анархизма, служит исходной посылкой рассуждений
Риттига. Его не интересует социальная природа эконо¬
мической системы. Важно лишь то, чтобы эта система
была подчинена интересам индивида. Одинаково прием¬
лемым оказывался как капитализм, так и социализм.
Риттиг уверял, будто пролетарские интересы являются
всего лишь групповыми интересами и должны игнориро¬
ваться. Тем самым открыто признавалось, что под пред¬
логом забот об индивиде, о каждом обывателе современ¬
ные реформисты ведут активную борьбу против интере¬
сов рабочего класса.
Анархистские тенденции свойственны и французским
реформистам. Об этом свидетельствует, например, книга
Ги Молле «Шансы социализма» (1968 г.). Социализм
трактуется Ги Молле как доктрина оптимизма и актив¬
ной борьбы за «освобождение людей от всех видов угне-*
тения», в том числе физических (болезни, физические не¬
достатки, стихийные бедствия), социальных (политиче¬
ских, колониальных, империалистических, духовных,
социально-экономических), за торжество гуманизма, что¬
бы «каждый индивид имел условия для полного расцве¬
та его личности».
Определяя социализм как «философию счастья», ав¬
тор книги уверял, будто борьба за социализм началась
во Франции с 1789 г., поскольку Декларация прав чело¬
века и гражданина провозгласила политическое и юри¬
дическое равенство людей.
176

Ги Молле третировал опыт советской демократии и
отвергал марксистский тезис об авангардной роли про¬
летариата, так как, ino его мнению, это якобы ведет к на¬
вязыванию воли «активного меньшинства» большей час¬
ти населения.
Сокрушить капитализм (а заодно и коммунизм)
Ги Молле собирался под знаменем свободы, равенства
и братства, ища подкрепления своим планам в изрече¬
ниях буржуазного социолога Дюркгейма, знаменитого
Вольтера, Канта и в Декларации прав человека и граж¬
данина.
Ги Молле не отрицал значения революции, но подчер¬
кивал, что нужны еще моральные преобразования. Автор
цитируемой книги обвинял капитализм в подмене «нрав¬
ственных начал» погоней за прибылью, а коммунистов —
в пристрастии к государству и утверждал, что они ото¬
двигают торжество свободы в отдаленное будущее. Ком¬
мунистам приписывалось «забвение индивида», создание
«бюрократического чудовища», обезличение индивида.
Социализм ставился в один ряд с капитализмом в «от¬
рицании демократии». Лозунг диктатуры пролетариата
отвергался как якобы рассчитанный на «диктатуру мень¬
шинства». Умалчивалось о ленинском обосновании этого
лозунга, но рекламировались ошибочные взгляды Розы
Люксембург.
В ряде мест своей работы лидер французских рефор¬
мистов формально осуждал индивидуалистов, анархис¬
тов, сторонников «неограниченной свободы». Однако эта
словесность не изменяла общего направления идей Ги
Молле, выступавшего с позиций антикоммунизма. Так,
Молле буквально повторял определение Октябрьской
революции, характерное для французских гошистов,
анархистов «новой генерации». Пытаясь принизить ее
значение, он трактовал ее только как экономическую ре¬
волюцию, крайне ограниченную в социальном отноше¬
нии. Эта клевета решительно опровергается фактами.
Они показывают, что Октябрьская революция была ве¬
личайшей в истории революцией, которая привела к кру¬
шению капитализма в России и повлекла за собой все¬
стороннее преобразование общества, открыла новую
эпоху в истории человечества, послужила примером для
других народов, приобрела всемирно-историческое зна¬
чение.
177

Ставя большевикам в вину признание авангардной
роли пролетариата в социалистической революции,
Ги Молле вновь подтвердил мелкобуржуазность как
анархизма, так и реформизма. Известно, что отрицание
этой роли рабочего класса издавна характерно для мел¬
кобуржуазного радикализма и оппортунистического рё-
формизма. Ги Молле идет по тому же пути. Он, как и
анархисты, отрицает значение организованных выступле¬
ний рабочего класса, его право на создание политиче¬
ских организаций. Эта роль заранее уступалась
буржуазии. Существование буржуазного государства не
ставилось под сомнение, но зато осуждалось создание
нового, пролетарского государства, хотя без него невоз¬
можно закрепление победы социалистической револю¬
ции, расширение и углубление ее завоеваний. Ги Молле
пускался в анархистские рассуждения о том, что это оз¬
начало бы покушение на принцип «самоосвобождения»
пролетариата, навязывание воли меньшинства населения
его большинству. Практически же речь шла о полити¬
ческом, военном и административном разоружении про¬
летариата перед лицом буржуазной реакции.
Ги Молле вновь повторял азбуку анархо-синдика¬
лизма, трактуя синдикализм как «своего рода социа¬
лизм». В оборот пускалась словесность Жоржа Сореля,
Лагарделля, Артуро Лабриолы и других глашатаев
анархо-синдикализма, отождествляющих социализм с
профсоюзами еще в начале XX в., хотя сам Ги Молле
умалчивал об источниках своего вдохновения. Профсо¬
юзный реформизм неизбежно ведет к анархо-синдика¬
лизму. Капитуляцию перед ним Ги Молле маскировал
дифирамбами демократизму, но явно безуспешно. Ком¬
мунистам приписывалось забвение интересов индивида,
покушение на его свободу, стремление к созданию систе¬
мы государственного, капитализма. Но все это твердят
уже свыше 100 лет анархисты разных оттенков, и Ги Мол¬
ле не проявил оригинальности.
Как показал исторический опыт, социалистическая
государственность отнюдь не противостоит свободе и ин¬
тересам индивида, а является их гарантом, служит им,
означает торжество новой формы демократии — проле¬
тарской демократии, открывающей перед трудящимися
огромные возможности. Эта форма демократии отрицает
интересы эксплуататоров и тунеядцев, искореняет бур-
178

жуазный паразитизм. Экспроприация средств производ¬
ства, превращение их в общенародное достояние озна¬
чают устранение экономической базы отчуждения инди¬
вида от продуктов его труда, от других людей, от
общества. Социалистическая государственность не мо¬
жет существовать без своего аппарата, обслуживающе¬
го его персонала. Но отсюда не следует вывод, будто на¬
учный социализм означает превращение всех людей
в солдат или чиновников. Ги Молле явно повторял анар¬
хистский вздор, пугая французского -мещанина «бюро¬
кратическим чудовищем».
Подобно анархистам Ги Молле ставил знак равенст¬
ва между революцией и любым бунтом, заговором, воен¬
ным переворотом. В его концепциях наблюдается при¬
чудливый симбиоз анархизма с новейшим реформизмом.
Революция оказывается обыкновенным протестом бла¬
гонамеренных реформистов против той или иной не¬
справедливости. Этот протест может быть словесным,
газетным, парламентским. Пролетарская революция,
низведенная до бунта, лишалась права *на использование
мер принудительного характера.
Реформистские проекты в книге Ги Молле смыкались
с анархистскими по вопросу о национализации. Повто¬
рялась реформистская фраза, что национализация не
является целью социализма. Социалистическое обоб¬
ществление средств производства отождествлялось
с буржуазной национализацией. Причем, если буржуаз¬
ная национализация одобрялась, то государственная
форма социалистической собственности ставилась под
сомнение. Социалистическое обобществление предлага¬
лось заменить контролем над производством.

ГЛАВА 9
АНАРХИЗМ И РЕФОРМИСТСКИЙ
РЕВИЗИОНИЗМ
Анархистские тенденции характерны и для современного
ревизионизма, причем как оппортунистического, рефор¬
мистского, так и левацкого, маоистского. Коренная
причина этого состоит в том, что отход от марксизма-лени¬
низма влечет за собой сползание на позиции мелкобур¬
жуазного характера. Ревизионизм справа и ревизио¬
низм «слева» одинаково берут на вооружение догмы
анархизма, хотя и в силу разных причин, под влиянием
неодинаковых факторов. Первый в основном отражает
влияние современного реформизма, мелкобуржуазного
индивидуализма и приходит к анархизму в итоге абсо¬
лютизации свободы, отождествления социализма с демо¬
кратизмом буржуазного типа, под влиянием антиэтатиз-
ма и проповеди «рыночного социализма». Левацкий
ревизионизм маоистскоготипа отражает традиции кресть¬
янского бунтарства, идеализирует его опыт, отрицает
историческую роль пролетариата, значение индустриаль¬
ных предпосылок социализма и в итоге сползает на по¬
зицию исторического волюнтаризма, характерного для
анархизма. Уделом маоистов оказывается политический
авантюризм, «большие скачки» заводят их в тупик.
Задачей настоящей главы является критический ана¬
лиз анархистской фразеологии реформистского ревизио¬
низма. Его агрессивными представителями стали в пос¬
ледние годы Роже Гароди (Франция), Эрнст Фишер
(Австрия), Ота Шик (Чехословакия) и др. Ранее они
были связаны с коммунистическим движением и уверя¬
ли, будто речь идет лишь об усовершенствовании «моде¬
лей социализма».
180

Р. Гароди, исключенный из ФКП, с холуйским усер¬
дием и иезуитским фарисейством защищает интересы
буржуазной реакции, хотя и маскирует это довольно час¬
то марксистской терминологией. Правда, идейное падение
Гароди произошло не сразу, оно имеет свою историю.
Известное время он пытался оставаться на позициях
марксизма. Но уже в 1963 г. Р. Гароди опубликовал тен¬
денциозную книгу «Реализм без берегов», отрицающую
социалистический реализм, под предлогом защиты демо¬
кратизма, а во второй половине 60-х годов стал пропа¬
гандистом реформистского ревизионизма, антисоветизма,
политического плюрализма, моделей «рыночного социа¬
лизма». Так, в книге «Марксизм XX века» (Париж,
1966 г.) Гароди пускается в антисоветские измышления и
призывает ориентироваться на «гармонизацию экономи¬
ки» с помощью закона стоимости, на базе рынка. При
этом он советует учиться у Ота Шика, ратует за плюра¬
лизм «моделей социализма» и «непосредственную эконо¬
мическую демократию», уверяя, что централизованное
планирование необходимо лишь «на определенном эта¬
пе», а затем должно отпадать. Оно якобы может порож¬
дать «технократические и бюрократические деформации»,
вызывать «новое отчуждение» между людьми, руковод¬
ством, партией,государством.
Позднее, в книге «Китайская проблема» (1967 г.)
Гароди усиленно обыгрывал «китайскую карту» — идео¬
логию маоизма для обоснования своего тезиса о право¬
мерности плюрализма «моделей социализма». Исходным
оказывалось положение о господстве в Китае «азиатско¬
го способа производства».
Как сложившийся ревизионист реформистского тол¬
ка Гароди выступает в книге «Можно ли быть в наше
время коммунистом?», где критика капитализма дана
в реформистской и даже анархистской интерпре¬
тации.
В книге дана тенденциозная трактовка «китайского
опыта» строительства «бестракторного социализма», с
опорой на сельское хозяйство, путем прямой мобилизации
«человеческого фактора», осуществления «культурной
революции», сокрушения бюрократии и достижения един¬
ства народа с помощью «красных книжечек». Все это
выдавалось за реализацию ленинских идей о непосред¬
ственном переходе от феодализма к социализму.
181

Чехословацкие события 1968 г. и студенческое бун¬
тарство во Франции вызвали у Гароди прилив вдохнове¬
ния. Он еще раз издал названную выше книгу, но под
другим крикливым названием «За французскую модель
социализма». Содержание и структура книги в основном
остались прежними, но Гароди «отводил душу» в пре¬
дисловии, объявляя агрессию буржуазной контрреволю¬
ции в Чехословакии доказательством необходимости
плюрализма «национальных моделей» социализма, а
Дубчека автором «великого эксперимента» в деле «воз¬
рождения социализма».
Все эти кривотолки о «моделях социализма» лишь
маскировали переход Гароди на позиции реформизма,
антисоветизма, антикоммунизма. Свою генеральную за¬
дачу Гароди усматривал в дискредитации Октябрьской
социалистической революции, советского опыта строи¬
тельства социализма. Отлично понимая, что Советский
Союз является основной базой социализма, его несокру¬
шимой цитаделью, мировая реакция свой главный удар
направляет против него, а Гароди следует ее примеру,
как и Мао Цзэ-дун, предлагающий «бить по голове» со¬
временного коммунизма. Чтобы доказать локальную,
историческую и социальную ограниченность «советской
модели», Гароди пускал в оборот серию фальсификаций,
но явно .не сводил концов с концами.
Гароди повторяет лживые утверждения буржуазных
апологетов о незрелости России 1917 года для социали¬
стической революции, хотя они давно были разоблачены
В. И. Лениным, опровергнуты ходом исторических со¬
бытий.
Правда, отрицая общеисторическое значение совет¬
ского опыта строительства социализма, Гароди все вре¬
мя подчеркивает, что он вовсе не хочет умалить значение
Октябрьской революции, и даже восторгается энтузиаз¬
мом ее участников. Но «советская модель» социализма,
которую он критикует, формировалась в ходе Октябрь¬
ской революции. Кто зачеркивает опыт социалистическо¬
го строительства в СССР, его общеисторическое значе¬
ние, тот покушается и на Октябрьскую революцию.
Именно так и поступает Гароди, маскируя свое ренегат¬
ство фарисейскими реверансами. Его коварный замысел
состоит в противопоставлении демократизма Октябрь¬
ской революции выдуманному им бюрократизму «совет-
182

ской модели» социализма. Но для такого противопостав¬
ления нет оснований, если не толковать советский опыт
с позиций анархизма.
Гароди безответственно плодил «модели социализ¬
ма», не имея к тому абсолютно никаких оснований и идя
на поводу агрессивного антисоветизма, ставшего глав¬
ной формой -буржуазного и реформистского антикомму¬
низма. Он толковал об азиатском, африканском, мусуль¬
манском, кооперативном, демократическом, государст¬
венном, муниципальном, скандинавском, национальном,
гуманном социализме и т. д. Между тем опыт развития
социалистических стран показывает, что их успехи были
достигнуты благодаря правильному применению общих
закономерностей социалистического строительства с уче¬
том исторических особенностей каждой страны и интере¬
сов социалистической системы в целом, благодаря уси¬
лиям народов этих стран, их тесному братскому сотруд¬
ничеству, взаимной интернациональной помощи, и в
первую очередь благодаря братской интернациональной
помощи Советского Союза. Это положение записано
з Заявлении Совещания представителей коммунистичес¬
ких и рабочих партий, состоявшегося в Москве в ноябре
1960 г.1.
Гароди исходит из навязчивой идеи, будто государст¬
во после победы социалистической революции остается
прежним, буржуазным, антинародным. Но ревизионист¬
ская игра в антиэтатизм, когда речь идет о социализме,
совершенно нелепа. Она носит анархистский характер.
Марксистская теория и опыт социалистического строи¬
тельства показали, что социалистическая государствен¬
ность является формой политической организации самых
широких масс трудящихся и выражает их интересы.
Свой «позитивный идеал» Гароди обстоятельно рису¬
ет в книге «Великий поворот социализма» (1969 г.). Он
выступает с позиций не только реформизма, но и анархо-
синдикализма. Гароди утверждает, что «модель социа¬
лизма», для которой характерно постоянное отождест¬
вление общественной собственности с государственной,
порождает «монополию специалистов, как особой про¬
фессиональной группы, на управление производством».
1 См. Программные документы борьбы за мир, демократию и
социализм. М., Политиздат, 1961, с. 49.
183

Правда, это не приводит к образованию «класса бюро¬
кратии», поскольку она не имеет собственности на сред¬
ства производства, не обладает наследственными приви¬
легиями. Но подобная модель, страдая «бюрократизмом
и централизмом», не дает возможности использовать
достижения научно-технической революции, сдерживает
«творческую инициативу», исключает «дезотчуждение,
составляющее высшую цель социализма», превращает
трудящихся «в наемных рабочих государства». Государ¬
ственную собственность, по мнению Гароди, можно счи¬
тать лишь одной из форм общественной собственности.
Учитывая, что возможны три типа собственников — ин¬
дивид, группа, государство, Гароди предлагает проекти¬
ровать разные модели социализма.
Гароди утверждает, что революционные функции го¬
сударства угасают по мере завершения революции. Оно
должно отказаться от роли «универсального правителя»
и передать трудящимся «право собственности и распо¬
ряжения прибавочной стоимостью», уступить поле дея¬
тельности «другим факторам социальной интеграции»,
которые не являются «ни административными, ни авто¬
ритарными», будут ориентировать производство на удо¬
влетворение насущных потребностей, создавать формы
руководства, гарантирующие «максимум продуктивности
посредством максимального участия трудящихся в уп¬
равлении производством». В отличие от «этатической и
централистской модели» потребности будут определять¬
ся не директивами сверху, а «игрой рынка», которая
устранит субъективизм «всезнающих правителей», но не
сделает экономику капиталистической, так как на рынке
станут торговать социалистические предприятия. В при¬
мер ставилась югославская конституция 1963 года, как
гарантирующая неприкосновенность общественной соб¬
ственности, но ставящая задачу ликвидации отчуждения
человека от средств производства, допускающая само¬
управление, делающая труд единственной основой при¬
своения продуктов и участия в управлении производ¬
ством.
По мнению Гароди, самоуправление кладет конец
технократии, хотя не исключает использования специа¬
листов (но под контролем рабочего коллектива, по его
выбору), допускает полюбовное разделение прибавочной
стоимости между государством и коллективом. Юго¬
184

славский опыт объявлялся закономерным выражением
«внутренней логики развития социалистического общест¬
ва» и противопоставлялся странам, в которых укорени¬
лась «этатическая модель социализма», страдающая
централизмом. Гароди проповедует отказ от руководя¬
щей роли коммунистической партии в экономике. По его
мнению, партия должна служить «фактором интеграции
и синтеза», выявлять общие интересы «множества авто¬
номных центров», координировать силы и пробуждать
инициативу путем «информации и воспитания» масс.
Отличительной чертой «модели самоуправления» Га¬
роди считает большую роль банков, которые становятся
жизненными центрами экономики, мобилизуют ресурсы
и инвестируют их, влияют на долгосрочное планирова¬
ние. По мере развития научно-технической революции
должны все более терять роль «административные, авто¬
ритарные и централистские решения», ибо без них госу¬
дарственный банк может другими методами ориентиро¬
вать производство (путем распределения инвестиций,
кредитов). Государство должно играть лишь «роль по¬
средника в ориентации трудовых коллективов и учебных
общин», чтобы сохранялось «равновесие между произ¬
водительным трудом и трудом воспитателей», избегая
вмешательства ради «императива рентабельности». Как
уверял Гароди, эта «дезэтатизация экономики будет оз¬
начать не атомизацию ее, а создание более сложного,
живого и свободного единства» соответственно объектив¬
ным экономическим законам и требованиям эффектив¬
ности.
Рассуждая о «диалектике плана—рынка», Гароди
заявлял, что чисто рыночной экономики нет и в США, а
строго централизованного, «тотального планирования»
не найти и в Советском Союзе, поскольку и здесь под
давлением закона стоимости все больше места отводит¬
ся рынку. Капиталистическое и советское общество
сближалось на том «основании», что в условиях того и
другого «продуктивность труда увеличивается принуди¬
тельно», под давлением частной собственности или госу¬
дарства. Только в рамках «самоуправленческой модели»
социализма эта продуктивность растет на добровольной
основе. Приемлемым объявлялось лишь косвенное пла¬
нирование с помощью «экономических методов, а не по¬
литических», без фиксации показателей, путем воздейст¬
185

вия на цены, внешнюю торговлю, регулирование налогов
и т. д. Цели планирования рекомендовалось искать на
рынке, а частные и общие интересы координировать
с «помощью авторегулирования, а не командования».
Государству останется лишь задача ориентирования и
синтезирования. Исключалось существование экономи¬
ческого центра, предписывающего предприятиям ассор¬
тимент продукции и выбор ее покупателей. Планирова¬
нием должны заниматься научные институты, разраба¬
тывающие модель экономического роста, опирающуюся
на максимум информации о рыночных процессах и со¬
держащую предвидение потребностей. Исходя из этой
информации, предприятие должно самостоятельно раз¬
решать стоящие перед ним экономические проблемы.
За государством сохраняется право на «экономическое,
а не административное» вмешательство ради «реализа¬
ции оптимальной модели». Прямое, даже финансовое,
вмешательство государства допускается только в ограни¬
ченной мере в рамках смешанных предприятий, поскольку
это порождает опасность их этатизации, возрождения
централизма и бюрократизма.
Ставится задача «дезэтатизации планирования».
Цены отдаются на усмотрение рынка; давление на них
государства предусматривается только в исключитель¬
ных случаях (по социальным соображениям, для стиму¬
лирования металлургии, восстановления рыночного рав¬
новесия и т. п.). Большие надежды возлагались на
регулирование экспорта и таможенных пошлин, но с раз¬
решением отдельным предприятиям непосредственных
связей с внешним рынком и при использовании иност¬
ранного капитала. Регулировать равновесие между на¬
коплением и потреблением прибавочной стоимости пред¬
лагалось только с помощью налогов.
Как утверждал Гароди, «концепция государственной
собственности глубоко противоречива», она якобы «уве¬
ковечивает отчуждение средств производства от трудя¬
щихся», исключает их участие в решении вопросов про¬
изводства и распределения прибавочной стоимости. По¬
этому надо проводить различие «между общественной
и государственной собственностью». Последняя будто бы
«не допускает социализации политических функций», ве¬
дет к монополизации их «корпусом делегатов», превра¬
щению трудящихся в пассивных избирателей. Автоном¬
186

ность самоуправляющихся коллективов пропагандиро¬
валась и в сфере социального обеспечения, народного
образования, медицинского обслуживания. Рекомендо¬
валось ориентироваться на «автономные коммуны», а не
на государство. Парижская коммуна признавалась об¬
разцом социалистической демократии, -поскольку унич¬
тожала «дуализм законодательной и исполнительной
власти», реализовала принцип «прямой демократии».
Идеалом Гароди оказывалось самоустранение коммуни¬
стических партий от решения государственных вопросов,
проведения государственной политики.
Таков «социальный идеал» новейшего трубадура ре¬
формистского ревизионизма. Легко доказать, что Гароди
явно повторяет фразеологию современного реформизма,
когда противопоставляет общественную собственность
государственной, отрицает директивное планирование,
отождествляет социализм с капитализмом, ориентирует¬
ся на «рыночный социализм», считает неизбежной капи¬
туляцию социалистического планирования перед зако¬
ном стоимости, рыночной стихией. Заурядную пропаган¬
ду реформизма Гароди выдает за дальнейшее развитие
'марксизма, идейное обновление коммунизма.
Работы Гароди означают «попятное движение» обще¬
ственной мысли, так как игнорируют уроки новейшей
истории, ценнейший опыт социалистических стран. Гаро-‘
ди собирается модернизировать коммунизм с помощью
догматов реформизма и так увлекается, что не замечает
глупости своей затеи. Она аналогична попыткам Эд.
Бернштейна обновить марксизм с помощью буржуазного
либерализма. Гароди терпит такое же фиаско, как и
патриарх реформизма.
Больше того, можно утверждать, что формирование
«социального идеала» Гароди происходило под сильным
влиянием анархизма. Это вполне естественно, поскольку
современный реформизм под влиянием антикоммунисти¬
ческой истерии сползает на позиции анархизма, берет
на вооружение его фразеологию. По тому же скользкому
пути идет и Гароди, переходя от проповеди реформизма к
пропаганде анархизма. Так, критика бюрократизма и
централизма доводилась до полного и принципиального
отрицания экономической роли социалистического госу¬
дарства, государственной формы социалистической соб¬
ственности, руководящей роли коммунистических партий,
187

централизованного распределения национального дохо¬
да, планомерной концентрации производства и эконо¬
мической интеграции социалистических стран. Вслед за
анархистами провозглашались и абсолютизировались
принципы федерализма и автономии. Панацеей от всех
зол считалось самоуправление «непосредственных про¬
изводителей» и повторялась фразеология анархо-синди¬
калистов начала XX века. Она сдабривалась жаргоном
Даниэля Кон-Бендита. Не хватало лишь тактики «пря¬
мого действия», поскольку над мировоззрением Гароди
довлел груз реформизма.
Основной вопрос, ставший темой кривотолков Гароди,
сводится в конце концов к определению экономической
роли социалистического государства. Вслед за реформис¬
тами и анархистами экономическая роль социалистичес¬
кого государства объявляется вредной, опасной, хотя в
условиях капитализма и признается благотворной. Гаро¬
ди не сводит концов с концами, когда третирует социали¬
стическое государство как антипод гуманизма, демокра¬
тизма, подлинного социализма. Набор анархистских
фраз оказывается слишком слабым доказательством. Как
и анархисты, Гароди исходит из нелепой мысли о прин¬
ципиальной, исконной, органической и неустранимой
отчужденности между государством и господствующим
классом, их глубоком антагонизме. Но эта анархистская
догма находится в вопиющем противоречии с историей и
современностью. В досоциалистические эпохи государство
служило интересам господствующих классов — рабовла¬
дельцев, феодалов, капиталистов. Классовая борьба
преследовала цели не уничтожения государства, а лишь
более полного использования политической власти в своих
интересах. В условиях современного капитализма бур¬
жуазия в невиданных ранее масштабах использует свое
государство для консолидации режима наемного рабства,
стабилизации капитализма. Существует полная гармо¬
ния между буржуазией как господствующим классом и
государством как ее политической организацией.
Социалистическая же государственность как форма
пролетарской демократии адекватна интересам рабочего
класса и служит его интересам.
Анархисты всех оттенков клевещут на пролетарское
государство, приписывая ему социальные пороки буржу¬
азного или даже феодального или рабовладельческого
188

государства, чем доводят антисоциалистическую дема¬
гогию до абсурда.
Анархистский догмат об антагонизме между социали¬
стическим государством и трудящимся человеком разби¬
вается при соприкосновении с фактами истории и совре¬
менности. Но вместе с этой догмой падает тезис Гароди
об антинародности государственной формы социалисти¬
ческой собственности как якобы барьера между рабочим
классом и средствами производства. Раз государство
теряет эксплуататорский характер, становится пролетар¬
ским, а затем и общенародным, эти домыслы отметаются
как идеологический хлам анархистского происхождения.
Гароди противопоставляет государственной собственно¬
сти общественную, однако без всяких оснований, к тому
же неправомерно смешивая буржуазную национализа¬
цию средств производства с социалистической и подобно
реформистам, умаляя огромное значение экспроприации
экспроприаторов. Между тем эта экспроприация яв¬
ляется великим историческим актом, имеющим
основополагающее значение для формирования социа¬
листического способа производства. Пролетарское
государство становится наиболее широкой и представи¬
тельной организацией трудящихся масс, а потому социа¬
листический, общенародный характер новой собственно¬
сти проявляется в ее государственной форме особенно
отчетливо, полно, разносторонне и последовательно.
Отрицая правомерность государственной формы со¬
циалистической собственности, Гароди фактически пере¬
ходит на позиции реформизма и даже анархизма, хотя
и пытается маскировать этот переход. Самоуправляю¬
щийся коллектив мыслится им как собственник пред¬
приятия, совершенно автономного, связанного с другими
предприятиями лишь через рынок. Реформистская кон¬
цепция «рыночного социализма» получает анархо-синди¬
калистское истолкование. Гароди ратует за групповую,
а не социалистическую собственность, ведет борьбу с со¬
циализмом с позиций анархо-синдикализма.
Путь от анархизма до антисоциализма оказывается
коротким, и Гароди проходит его с необыкновенной лег¬
костью. Он выступает в незавидной роли эпигона анар¬
хизма.
Переходим к анализу работ Ота Шика, на которого
столь часто и совершенно не случайно ссылается Р. Га-

роди. Во время антисоциалистических выступлений бур¬
жуазной реакции в Чехословакии (1968—1969 гг.) Шик
стал ее главным теоретиком. Сейчас, находясь в эмигра¬
ции, он быстро эволюционирует вправо, занимается кле¬
ветой на Коммунистическую партию Чехословакии, Со¬
ветский Союз, ведет активную борьбу против социализма
с позиций реформизма, мнимого гуманизма, лжедемокра-
тизма. На самом деле речь идет о реставрации капита¬
лизма. Выступая под знаменем антиэтатизма, Ота Шик
смыкается с анархизмом.
Такая эволюция во взглядах Шика вполне законо¬
мерна. Уже в статьях 1958 г., а позднее в книге «Эконо¬
мика. Интересы. Политика», где разбирались преиму¬
щественно методологические вопросы экономической
науки, обвинял марксистов в упрощении основных
экономических категорий и в игнорировании вопросов
психологии. Основным противоречием, стимулирующим
социальное развитие, объявлялось противоречие между
природой и обществом, а признание примата производ¬
ства над распределением относилось к разряду «сталин¬
ской догматики». Трактовка буржуазной собственности
в качестве основы капитализма третировалась как про¬
явление метафизики, отклонение от марксизма. Вместе с
тем под сомнение ставилось и понятие общественной соб¬
ственности. Шик утверждал, что «национализация сама
по себе» не создает общественной собственности. Форми¬
рование экономических отношений в истории человечест¬
ва связывалось в основном с разделением труда, а воз¬
никновение разных форм собственности — с развитием
«технической стороны труда» (через формирование эко¬
номических отношений). Отрицалось совпадение политики
Коммунистической партии и интересов рабочего класса.
Подобно Прудону Шик преувеличивал роль разделе¬
ния труда в формировании экономических категорий,
отрицал основополагающее значение собственности в
системе производственных отношений. Это характерно и
для анархистов. Принижая роль национализации средств
производства в становлении социализма, Шик смыкался
с реформистскими и анархистскими концепциями. Попыт¬
ка объявить противоречивым, несостоятельным само
понятие общественной собственности вела к отрицанию
государственной формы социалистической собственности.
Пристрастие к «психологическим моментам» характерно
190

и для современных анархистов, а примат распределения
является их догмой. Они полагают, что все социальные
проблемы якобы сразу же могут быть решены уравни¬
тельным перераспределением предметов потребления.
Несостоятельность домыслов Шика совершенно оче¬
видна. История человечества имеет свою логику разви¬
тия, и это развитие определяется внутренними, а не
внешними противоречиями. Поэтому противоречие между
природой и обществом не может быть главным для соци¬
ального развития. Конечно, разделение труда играет в
этом развитии важную роль, но оно не определяет харак¬
тера социальных отношений. Конститутивным началом
является собственность на средства производства, значе¬
ние которой недооценивает Шик. Именно она определяет
способ производства, систему производственных отноше¬
ний, социальный строй. Формирование собственности на
средства производства отнюдь не является функцией
«технической стороны труда», а происходит под влияни¬
ем развития производительных сил.
Анархистские тенденции сказываются и в работе Ота
Шика «План и рынок, при социализме» (1967 г.). Шик
обвиняет марксистов в упрощенном толковании понятий
«производственные отношения» и «собственность», высту¬
пая против «догматического усвоения» концепции товар¬
но-денежных отношений при социализме, которая связы¬
вает их с существованием двух форм собственности,
отрицает товарность связи между государственными
предприятиями. Большой раздел книги посвящался кри¬
тике применения в Чехословакии «ошибочных теорий»
товарно-денежных отношений и административных мето¬
дов управления экономикой.
Автор книги пытается доказать необходимость исполь¬
зования «специфических рыночных отношений» в усло¬
виях социалистической экономики. По его мнению, это
единственный путь, позволяющий примирить индивиду¬
альные и групповые интересы с общественными, исклю¬
чающий односторонние экономические решения. Согласно
концепции Шика планирование должно осуществляться
сообразно показателям рынка. Предлагалось использо¬
вать опыт капиталистических монополий в прогнозирова¬
нии рыночных колебаний, хотя отмечалось, что только
социалистическая экономика может создать условия для
«качественно новой гармонии между производством и
191

рынком», поскольку она обладает несравненно большими
возможностями в прогнозировании будущих тенденций в
структуре спроса. При долгосрочном планировании
«производство должно связываться с потреблением через
рынок», утверждает Шик, тогда предприятия не будут
скрывать своих резервов и станут производить то, что
нужно обществу, произойдет слияние индивидуально¬
групповых и общественных интересов. Рынок признавал¬
ся противоядием против монополизма, спекуляции, по¬
скольку потребитель сможет влиять через него на плани¬
рование производства, на его структуру. Директивные
методы планирования осуждались как «не отражающие
фундаментальных условий экономического развития».
Отрицание экономической роли социалистического
государства — основной мотив названной книги. На про¬
тяжении сотен страниц ее автор упорно доказывает,
будто все беды чехословацкой экономики проистекают от
государства. Предлагая отказаться от централизованного
планирования экономики, Шик советовал свести плани¬
рование к прогнозированию и передать решение основ¬
ных вопросов экономики на усмотрение рынка. Чудесный
механизм рынка все исцелит и согласует. Станет возмож¬
на социальная гармония. Оказывается, что социальный
идеал Ота Шика ограничивается фритредерством. Но
ведь это идеал либерального манчестерства, унаследован¬
ный современным неолиберализмом (маскирующим ка¬
питализм под безобидное «рыночное хозяйство»), рефор¬
мизмом (выдающим капитализм за «рыночный социа¬
лизм») и анархизмом.
Ота Шик занимался демагогией, спекулировал на
трудностях социалистического планирования, исключал
возможность его усовершенствования, а затем предла¬
гал капитуляцию перед рыночной стихией, капитализмом.
Критика носила чисто негативный характер, велась с по¬
зиций реформистской концепции «рыночного социализма»
и заканчивалась прокапиталистическими рекомендаци¬
ями. В рыночном механизме колебаний спроса и предло¬
жения, свободной конкуренции и частной инициативы
Шик усматривал альтернативу социализма. Какие только
добродетели не приписывались рынку. Он идеализирует
классический капитализм, допускающий свободную кон¬
куренцию, и противопоставляет его социализму. Но тако¬
го капитализма уже нет, он стал достоянием прошлого.
192

Рыночная конъюнктура в концепциях Шика станови¬
лась исходной основой планирования. Практически это
означало, что планирование теряло активную роль, само
становилось отражением стихийных процессов. Рестав¬
рация капитализма оказывалась неизбежной. Рыночное
хозяйство, предоставленное самому себе, освобожденное
от государственного регулирования и социалистического
планирования, открывает пути для нее, возрождая капи¬
талистические тенденции.
Шиковская критика советского опыта строительства
социализма, планирования и хозяйственного руководства
ничем не отличается от антисоветских выступлений сов¬
ременных либералов, реформистов и анархистов. Все они
громко кричат о советском этатизме, бюрократизации
социалистической экономики, ее неэффективности, вред¬
ной роли директивного планирования и централизован¬
ного управления.
Чтобы замаскировать свой антисоциализм, Шик ста¬
новится в позу критика «сталинизма», участника дискус¬
сии о товарном производстве при социализме, пытается
противопоставлять административные и экономические
методы в руководстве экономикой социализма.
Но директивное планирование является одним из
главных принципов руководства социалистической эко¬
номикой. Это вновь подчеркивается в документах XXIV
съезда КПСС. В Отчетном докладе ЦК КПСС XXIV
съезду партии говорится, что в своей работе по совершен¬
ствованию руководства народным хозяйством партия
твердо придерживается курса на правильное сочетание
директивных заданий центральных органов с использо¬
ванием экономических рычагов воздействия на производ¬
ство и исходит из того, что ведущим и определяющим
является директивное планирование. При этом указы¬
вается, что товарно-денежные отношения могут и должны
использоваться в интересах укрепления планового руко¬
водства народным хозяйством и развития инициативы
предприятий и объединений на началах хозяйственного
расчета. Подчеркивается, что «мы отвергаем всякие оши¬
бочные концепции, подменяющие рыночным регулирова¬
нием ведущую роль государственного централизованного
планирования» L
1	См. Материалы XXIV съезда КПСС. М., Политиздат, 1971,
с. 69, 169.
193

Полностью Ота Шик раскрыл свой замысел в ходе
чехословацких событий 1968—1969 гг., выступив вдохно¬
вителем и идеологом буржуазной реакции, маскирующей¬
ся под «гуманный социализм», призывающей к «демокра¬
тизации социализма». «Рыночный социализм» Ота Шика
пришелся как нельзя кстати и стал лозунгом буржуазной
контрреволюции. Оказавшись среди эмигрантского от¬
ребья, Шик заговорил еще более циничным языком и стал
открыто призывать к ликвидации социализма в Чехосло¬
вакии. Обнаружилось, что именно для этого и предназна¬
чалась его модель «совершенствования» социализма.
Подготовленная под руководством Шика программа
реализации «новой модели социализма» включала ликви¬
дацию общенародной собственности на средства произ¬
водства, передачу их производственным коллективам,
«освобождение государства от предпринимательских
функций», превращение его в информационный центр,
подготавливающий «прогнозы будущих пропорций» в
экономике на основе «апостериорного учета» колебаний
рыночной конъюнктуры. Шик третировал «огосударствле¬
ние экономики» как отражение упрощенных и консерва¬
тивных представлений о социализме. Предусматривалось
отстранение Коммунистической партии от руководства
экономикой, превращение ее в своеобразный институт
социологических исследований. Она должна была лишь
«изучать развитие структуры, интересы и потребности
людей», отражение тех и других в политическом созна¬
нии. Предприятиям гарантировалось право на автоно¬
мию, установление цен, конкуренцию, импорт и экспорт
товаров. Предусматривалась ликвидация монополии го¬
сударства на внешнюю торговлю. Позднее, в ноябре
1969 г., Шик признал, что имелось в виду «поставить
предприятия в условия рынка, основанного на конкурен¬
ции и открытого для заграницы», и обойтись без контак¬
тов с социалистическими странами, поскольку «военный
и экономический аспекты этих контактов не существен¬
ны». В одной из статей 1968 г. Шик писал, что в форме
рыночного механизма проектируется создать «оппонента
государственному плану», что «необходимо перенести
этот принцип и в область политики». Фактически речь
шла о формировании многопартийного парламента,
открывающего простор для деятельности буржуазной
реакции.
194

Статья «Константы социализма», появившаяся в сен¬
тябре 1968 г. в журнале «Нова мысл», венчала шиков-
скую программу водворения в Чехословакии «демократи¬
ческого социализма». В этой статье национализация
средств производства трактовалась как «социальное зло»,
лишившее «простого человека возможности творческого
руководства экономикой». В канун 1969 г. Шик уверял
западногерманских и швейцарских телезрителей, будто
марксизм-ленинизм является лишь «методом познания».
Тем самым принимался на вооружение чисто рефор¬
мистский тезис.
В одной из своих последних работ — «Демократичес¬
кий социализм», опубликованной в Швейцарии, Шик рас¬
суждает об «отчуждении людей от производительных
сил». При этом он исключает рабочую силу из состава
производительных сил, которые в его интерпретации
сводятся лишь к технике. В этой книге пропагандируется
тезис о мнимом сближении капитализма и социализма,
навязывается мысль, будто переход к социализму будет
происходить иными путями, чем предусматривали «орто-
доксанальные марксисты», новая социальная система
окажется отличной как от капитализма, так и от со¬
циализма.
Эволюция взглядов Шика завершилась полным пере¬
ходом на позиции буржуазного антикоммунизма. В доку¬
менте «Уроки кризисного развития в Компартии Чехосло¬
вакии и обществе после XIII съезда КПЧ», принятом на
пленуме ЦК КПЧ в декабре 1970 г., отмечается, что от
своих ревизионистских концепций в экономической об¬
ласти и «теоретических» предложений об изменении поли¬
тической системы О. Шик постепенно дошел до прямого
предательства социализма и в конце концов оказался
мелким прислужником антикоммунистических центров на
Западе L
1	См. Уроки кризисного развития в Компартии Чехословакии
и обществе после XIII съезда КПЧ. Документ, принятый на пле¬
нуме ЦК КПЧ в декабре 1970 г. (Пер. с чеш.). М., Политиздат,
1971, с. 34.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Критический анализ концепций анархизма в их лю¬
бом варианте убедительно показывает, что ни в прош¬
лом, ни в настоящем анархизм не создал ни новой тео¬
рии, ни правильной революционной тактики. В истории
освободительной борьбы за анархизмом не числится ни¬
каких заслуг, он всегда приводил к раздроблению рево¬
люционного движения. Анархисты дезорганизуют рево¬
люционное движение, прикрывая свою раскольническую
деятельность левацкой фразеологией, болтовней о «за¬
щите демократии».
В: И. Ленин писал, что анархизм «не дал ничего кро¬
ме общих фраз против эксплуатации. Более 2000 лет эти
фразы в ходу. Недостает (а) понимания причин эксплуа¬
тации; (Р) понимания развития общества, ведущего к со¬
циализму; (у), понимания классовой борьбы, как творче¬
ской силы осуществления социализма». Эта характе¬
ристика целиком и полностью может быть отнесена к
современному анархизму. Незыблемым остается и вывод
В. И. Ленина о том, что анархизм ведет линию на «под¬
чинение рабочего класса буржуазной политике под
видом отрицания политики» Ч
Возрождение анархизма объясняется развитием госу¬
дарственно-монополистического капитализма, ускорен¬
ным разорением мелкой буржуазии, формированием ее
новых разновидностей, обострением идеологической и
политической борьбы на мировой арене, гигантскими
успехами научного социализма, укреплением мировой
системы социализма. В современном анархизме очень
сильны позиции анархо-индивидуализма, индивидуализм
остается основой мировоззрения анархизма. Левацкая
фразеология не в состоянии скрыть его мелкобуржуаз¬
ность.
1	См. Ленин В. И. Полн. сббр. соч. Изд. 5-е, т. 5, с. 377—378.
196

Новым моментом в идеологии современного анархиз¬
ма является ассимиляция ряда концепций реформизма,
троцкизма, маоизма, маркузианства, эксистенциализма,
новейшего апологетизма. Но это не приводит к синтезу
противоречивых идей, а еще больше увеличивает сумя¬
тицу представлений, обычную для анархистов. Современ¬
ные анархисты не создали капитальных экономических
исследований и не выдвинули принципиально новых кон¬
цепций по вопросам экономики социализма. Основным
остается тезис о неправомерности государственной фор¬
мы социалистической собственности, а следовательно, и
народнохозяйственного планирования, централизации
управления, приоритета общественных интересов. Отри¬
цается руководящая роль пролетарского авангарда —
коммунистических партий — в борьбе рабочего класса за
власть и в строительстве социализма.
Как отмечается в докладе тов. М. А. Суслова на тор¬
жественном заседании в г. Москве, посвященном 70-ле¬
тию II съезда РСДРП (13 июля 1973 г.), вопрос о месте
и роли коммунистической партии в революционном дви¬
жении и строительстве нового общества является в наше
время самым острым и самым актуальным в борьбе
марксистов-ленинцев с представителями буржуазной
идеологии, а также с различного рода ревизионистами,
правыми и «левыми» оппортунистами. И это, конечно, не
случайно. Судьбы освободительного движения пролета¬
риата, судьбы социализма неразрывно связаны с нали¬
чием у рабочего класса боевой, марксистско-ленинской
партии. Только такая партия в состоянии противостоять
всем и всяким мелкобуржуазным шатаниям, рецидивам
оппортунизма, анархо-синдикализма, сектантства и экст¬
ремизма. Только такая партия, закаленная в борьбе и
сплоченная общими идейно-политическими и организа¬
ционными принципами, в состоянии успешно руководить
великой борьбой за коммунизм L
Коммунистическая партия и Советское государство
последовательно проводят в жизнь ленинскую политику
мирного сосуществования государств с различным соци¬
альным строем, успешно осуществляют разработанную
XXIV съездом КПСС Программу мира. Но мы не долж¬
ны забывать о том, что положительные сдвиги в между-
1 См. Суслов М. А. Второй съезд РСДРП и его всемирно-
историческое значение. М., Политиздат, 1973, с. 23—24.
197

народной обстановке достигнуты в результате острой
борьбы с силами империализма, что в настоящее время
их сопротивление ослаблению международной напря¬
женности еще полностью не преодолено. Нельзя забы¬
вать и о том, что нет и не может быть мирного сосущест¬
вования между социализмом и капитализмом в идеоло¬
гии L
В современных условиях анархистские идеи стали
оружием буржуазной реакции, воинствующего антисове¬
тизма. Борьба с ними является одной из актуальнейших
задач мирового коммунистического движения. В Отчет¬
ном докладе ЦК КПСС XXIV съезду партии подчерки¬
вается: «Наша партия вела и будет вести непримиримую
борьбу против любых позиций, которые подчиняют рабо¬
чее движение интересам монополистического капитала,
подрывают дело борьбы трудящихся за мир, демократию
и социализм»2.
1 См. Суслов М. А. Второй съезд РСДРП и его всемирно-
историческое значение. М„ Политиздат, 1973, с. 29—30.
2 Материалы XXIV съезда КПСС. М., Политиздат, 1971, с. 22.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава 1. Анархистские трактовки социализма	 3
Глава 2. Синдикалистские теории социализма и современ¬
ный анархизм			   31
Глава 3. Неонигилизм «свободных анархистов» .... 		      62
Глава 4. Антикоммунистические диверсии современного
анархизма			   76
Глава 5. Социализм и анархистский антиэтатизм .... 94
Глава 6. «Социальный идеал» современного анархизма 102
Глава 7. Анархизм и социально-экономическая концепция
Герберта Маркузе			 139
Глава 8. Анархизм и современный реформизм	  160
Глава 9. Анархизм и реформистский ревизионизм . . . .		    180
Заключение 	.196

Полянский Федор Яковлевич.
П54 Социализм и современный анархизм. М.,
«Экономика», 1973.
199 с.
В арсенале идеологического оружия апологетов современного
империализма видное место занимают концепции анархизма.
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена критике этих
теорий. Автор разоблачает антинаучные взгляды современных
анархистов на социализм, вскрывает их идейные истоки. Большое
место в работе уделено разбору анархистских концепций XIX —
начала XX в., показана их органическая взаимосвязь с современ¬
ным анархизмом.
Книга представляет интерес для преподавателей, аспирантов
и студентов высших учебных заведений, пропагандистов и широко¬
го круга читателей.
0172—105
011(01)—73
10—73
33.049
Редакторы Д. Д. СТОЛЯРОВ и Р. В. МАЦУК
Мл. редактор В. А. СЛЕПЧЕНКО
Худож. редактор В. П. РАФАЛЬСКИЙ
Техн, редактор Г. В. ПРИВЕЗЕНЦЕВА
Корректор Н. Ю. МИХАЙЛОВА
Обложка художника В. В. АШМАРОВА
Сдано в набор 26/VI 1973 г. Подписано к печати 6/XI 1973 г. А 01316.
Формат 84Х1081/з2. Печ. л. 10,5. Уч.-изд. л. 10,5. Изд. № 3313
Тираж 10 000 экз. Цена 75 коп. Зак. 3238 ТП изд. «Экономика»
1973 г.	№ 10.	Бумага типографская № 3
Издательство «Экономика» 121864. Москва, Г-59, Бережковская наб., 6
Московская типография № 8 «Союзполиграфпрома»
при Государственном комитете Совета Министров СССР
по -делам издательств, полиграфии и книжной торговли,
Хохловский пер., 7. Зак. 3238.

Цена 75 коп.