г
ГЕОРГИЙ
БОРИСОВ
ÎV
11%
ПРОЛЕТАРИАТА
и
Ты ни холоден, ни горяч; о, если
ты был холоден, или горяч!
Откровение святого Иоанна-
'о Д"'
W- г.
I
m#
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
ПЕТЕРБУРГ * 192О

Оглавление.
~
Стр.
Предисловие
••
3
I. Встутение
5
II. Социальная философия: ее задача и метод.
6
III. Коллективистический идеал
.
10
ч
ГУ. Практическая деятельность коммунизма
14
1. Советская власть
17
2. Красная армия
і
-2
3. Насилие
31
§ 1. Саботаж
......
32
§ 2. Учредительное Собрание
;33
§ 3. Террор .
.
.
37
-У . Хозяйственная разруха
43
VI. Заключение.
„Разрушение культурных и моральных
ценностей"
,
.
.
.
:
50
ПРЕДИСЛОВИЕ
Настоящая работа, в значительнейшей своей части, написана ми-
нувшей осенью, в канун тех грозных для Советской Республики
дней, когда полчища Деникина подкатывались к Туле, а банды
Юденича, как хищные звери, почуявшие добычу, рыскали около
Лигова и Кол пина. Красный Петербург казалось, был обречен на
суровую участь...
Но, как мифический Антей, повергаемый враждебной силой на
землю, в ней же, в матери-земле, находил новые источники силы
и вновь и вновь боролся со врагом,—так и коммунистическая пар-
тия обрела новую живую силу в лице молодых кадров питерского
пролетариата. Он, питерский рабочий, почуяв, что на его шее го-
това захлестнуться мертвая петля, наброшенная злой рукой ковар- '
ного хищника, ринулся в бой с теми, кто был готов потопить в
крови рабочих все завоевания Октябрьской революции, и увлек за
собой тех, кто, еще не вполне осознав свое пролетарское предна-
значение, стоял в нерешительности: его ли это дело защищает
коммунистическая партия?..
Отовсюду, из Всех градов и весей Северной области, потяну-
лись они, рабочие и крестьяне, дабы дать должный отпор наглому
врагу, дабы не дать потопить в братской крови тех же рабочих и
крестьян все великие завоевания светоча мировой революции, на-
шей Октябрьской революции.
И полчища Деникина и банды Юденича стремительно пока-
тились назад, под мощными ударами красных бойцов...
Оглядываясь назад, на это столь недавнее и уже столь дале-
кое от нас грозное прошлое, автор о чувством удовлетворения мо-
жет отметить, что его чаяния п надежды нашли яркое подтвержде-
ние в только что пережитых нами грозных событиях.
Поистине, веру свою коммунизм воздвиг на незыблемой скале,
4
•
1*

и имя этой скале не Петр
как в христианской легенде, а Про-
летарий.
Не порушить этой скалы всем враждебным пролетариату си-
лам. Не одолеть им ее ни в открытом кровавом бою, пи путем
адских козней контр-революции, ни железной петлей голодной бло-
кады!.. Не одолеть им ее и на поприще мирного хозяйственного
строительства...
В одном лишь вера автора не нашла еще себе яркого под-
тверждения: мировая революция не накопила еще в себе доста-
точно горючего материала, чтобы вспыхнуть ярким пламенем. Но
она грядет, мировая революция,—и рабочие Запада потребуют и
добьются, путем «прямого действия», власти, полной власти в
своих внутренних делах. Сполохи надвигающейся социальной ре-
волюции отчетливо обрисовывают уже жонтуры великих битв и
бурь, что вот-вот станут в порядок дня и в странах-победитель-
ницах. И окончательная победа мирового пролетариата неизбежна
и неминуема... А там, общими усилиями, спаянные духовно в одну
общую братскую и товарищескую семью, мировой пролетариат бы-
стро залечит кровавые раны, нанесенные человечеству империали-
стической бойней, и заложит прочные основы для новой, светлой,
радостной и разумной жизни людей.
Февраль 1920 года.
.
1) Имя „Петр" происходит от греческого слова петря (петра—камень, скала).
Вступление.
Среди исключительно тяжелых условий вынуждена вести свою
творческую работу коммунистическая партия. Мировой империа-
лизм, прекрасно учитывая ту смертельпую опасность, какую являет
собой для его безбреяшого хищничества Советская власть, напря-
гает все усилия, чтобы в корне заглушить все побеги коммуни-
стической идеи в России.
Железным кольцом блокады окружили империалисты нас. Они
создали вокруг Советской России окраинные очаги контр-револю-
ции. Они, ни перед чем не останавливаясь, поддерживают ,у нас
пожар гражданской войны.
В то же время, поистине, отравленная духовная атмосфера
окружает жизнь и деятельность коммунистов. Лола и клевета,
злоба и ненависть, наряду р тупоумием и ограниченностью, как
из рога изобилия, сыплются на деятелей коммунизма.
Коммунисты, в изображении их врагов, являют собой вопло-
щение всех возможных пороков и злодеяний: нет того преступле-
ния, на которое они не были бы способны, для них не существует
ни культурных, ни моральных ценностей; единственно злоба, не-
нависть и своекорыстие служат двигателями их деятельности,—
злоба и ненависть, к «истинным» представителям и воплотителям
в жизни культуры и морали.
И так думают и , так говорят не только люди темные, люди,
по которым крушение старого уклада жизни и созидание нового
ударило до нестерпимого больно. Нет, так думают итак говорят
нередко люди просвещенные, те, кто в полной мере вкусил от
плодов высшей культуры нашей эпохи, те, кто, в большей пли
меньшей мере, приобщился к завоеваниям духа человеческого в
области науки, философии, искусства, морали.
Когда сталкиваешься с подобного рода явлением, то до болез-
ненности резко начинаешь чувствовать, какую тонкую штукатурку
над «человеческим, слишком-человеческим» являют собой все наши
культурные, научные, философские и моральные навыки, когда они
сталкиваются с материальными интересами людей. Эта штукатурка

дает трещины по всем направлениям,—и
перед наблюдателем
вырисовывается далеко не привлекательный образ человека-хищника,
сбросившего с себя все «праздничные ризы» культуры и облек-
шегося в затрапезпый костюм мелких повседневных интересов и
стремлений.
Да не поймут меня превратно.
Автор менее всего склонен идеализировать рабочего. Да он
и не нулщается в этом. Спасение и счастие пролетариата не в
том, что он как бы соткан из одних идеальных стремлений и поры-
вов. Нет, он весь земляной и земной. Но в нем и через него
воплощается в мире новая идея, великая идея нашего века, ком-
мунистическая идея, идея окончательного освобождения человека
от, последней формы рабства—вольно -наемного труда. В этом не
заслуга пролетариата, а его счастье.
Этот объективный факт,' то. что пролетариат является носите-
лем и воплотителем в жизни наиболее прогрессивных начал на-
шего века, его грядущего, поднимает его высоко, в моральном
отношении, над буржуазией и ее идеологами, как бы «просве-
і щенны» и «образованны» ни были они. Ибо они, «образованные»,
«просвещенные», цепляются за прошлое, которое неудержимо стре-
мится к своему небытию, в ту историческую кунсткамеру, где
[ собраны образцы всех былых насильнических уйла'дов жизни.
Нет, именно в плоскости моральных оценок пролетариат и
его наиболее развитой, наиболее организованный, наиболее дей-
ственный авангард,
коммунистическая партия, в полной
мере выдержат экзамен. — какое бы строгое мерило мы ни приме-
няли к этим «разрушителям моральных и культурных ценностей»."
При оценке практической деятельности нашей коммунисти-
ческой партии мы станем на морально философскую плоскость, мы
подойдем к вопросу с точки зрения социальной философии.
II.
'
Социальная философия: ее задача и метод.
Самое сочетание таких понятий, как «социальный» и «фило-
софия», указывает нам на те_дв£ плоскости, в которых движется
социально-философская мысль: ее объектом служит общественное
бытие, как- особая форма существования людей, п это социальное
бытие освещается и оценивается философской мыслью, исходящей
из морального угла зрения.
Общественное бытие нам дано, как факт, не подлежащий
сомнению, оно образует собой тот общий фон, на основе которого
только и мыслима совместная деятельность людей. Не отдельный
человек, не отдельные индивидуумы образуют собой общественное
бытие, оно не есть последующее их совместной деятельности:
вначале была общественность—так можно и должно, наоборот,
охарактеризовать то взаимоотношение, какое и теоретически и
практически существует между общественностью и индивидуумом.
Робинзон есть фикция, такая лее, как, например, атом. В то лее
время общественность немыслима вне тех или иных форм регули-
рования совместной жизни людей. II это понятие регулирования,
которое находит свое внешнее выражение в так-называемых, нормах
права, приводит нас к понятию оценки, моральной оценки обществен-
ного бытия.
Необходимо помнить, что в социальной философии обществен-
ное бытие рассматривается не с точки зрения его возникновения
и развития. Социальное бытие здесь есть нечто данное,—и совер-
шенно безразлично, как возникло оно, и как оно развивалось.
Только одно, в данном отношении, не безразлично для социально-
философской мысли: общественное бытие признается, как причинно-
обусловленное, как все в мире явлений, и общественное бытие
движется в рамках схемы: причина—следствие, следствие—причина.
Для социального философа в развитии общественности нет никаких
перерывов, никаких пробелов, где бы исчезала причннная законо-
мерность. И для социально-философской мысли это безусловное
утверждение всеобщности за причинной закономерностью в цар-
стве становления имеет громадное и теоретическое и практическое
значение. Теоретическое—в том отношении, что социально-фило-
софская мысль стоит на почве современного, так-называемого,
научного понимания явлений, для которого все сущее, в своем
возникновении, подчинено строгой причинной необходимости, Пра-
ктическое же значение состоит в том, что социально-философ-
ская мысль, исходя из идеи конечной цели, ставит себе задачей
реформировать социальное бытие в направлении идеала. А рефор-
мирование есть практика в точном и строгом смысле этого слова,
и практика человека может воздействовать на мир явлений только
по закону причинности. Нужно познать действительность, нужно
выяснить ее закономерное возникновение и развитие, выяснить
эту самое закономерность, — и, только- исходя из познанной за-
кономерности, и можно осуществлять в жизни своп предначертания.
Итак, социально-философская мысль целиком признает, так-
называемую,, науку. Она, наука, дает ей в руки средства, она
указывает ей те пути, что скорее и прямее всего, наиболее целе-
сообразно ведут к цели, конечной цели, безусловному идеалу.

Но что же такое эта конечная цель, этот безусловный идеал0
Каков его источник? Каково его значение и ценность?
Эти вопросы н приводят нас к другой стороне социальной
философии, к ее философско-этическому углу зрения.
Помимо проблемы возникновения, есть проблема моральная
проблема оценки.
Человек есть не только существо познающее, но и существо
целеставящее, разумное, морально оценивающее и взвешивающее
Оценка движется в иной плоскости, нежели причинность. Я ценю
нечто не потому, что оно возникло, возникло по закону причии-
нои необходимости: ибо многое, возникшее по закону необходимости
я отвергаю, как бесценное, т. -е . как лишенное всякой цены. Я
ценю нечто не потому, что многие или большинство людей так
относятся к данному явлению,-многое, количество тут не играет
никакой роли: ибо часто, пожалуй, даже в подавляющем большин-
стве случаев, приходится бороться именно против того, что при-
знается ценным, святым со стороны большинства. Нет, я ценю
нечто потому, что это отвечает цоещ моральному самосознанию
голосу моей совести, моему конечному идеалу. И идеал этот ни
от чего не заимствует этого своего безусловного значения,—на-
ооорот, именно он освящает всю практику человеческую, именно
он сплетает все конкретно-практические шаги людей в одну гар-
монически выкованную цепь и отметает все несогласное с ним.
Ведь не по жизни, серой, беспринципной, оппортунистической
расценивают люди свой идеал, а, наоборот, по идеалу расценивают
онн самое жизнь.
Итак, человек не только познает, но и целеставит, ценит. И
тут, в рамках оценки, как и в сфере познания, разум человека
одинаково блюдет веления единства, гармоничности, завершенности.
Ііак в познании он утверждает бытие единой истины, как без-
условной нормы, так и здесь, в рамках моральных суждений, он
утверждает единство конечного идеала. Завершенность и внутрен-
няя гармония—это животворящий дух разума.
И • вот этот угол зрения единства моральных суждений
социально-философская мысль и прилагает к общественному бытию,
как внешним образом урегулированной совместной жизни людей.
Моральная заповедь гласит: действуй так, чтобы человечество,
как в ^воей собственной личности, так и в личности всякого другого..
всегда служило для тебя целью, но никогда просто средством. —
И, согласно этому, социальным идеалом может быть одно: общество
свободно-хотящих людей, где-бь} практическая деятельность человека
находила свое высшее освящение в моральных заповедях, Б голосе
ого совести.
И эта внутренняя автономия воли человеческой не замыкается
в себе, она менее всего может быть пассивной, недейственной Она
есть постольку, поскольку я сознаю ее, поскольку я устремляюсь
к ней, поскольку я жажду осуществить ее веления. Она повелевает
мне действенность, она повелевает мне работать над созданием
такого уклада жизни, где бы и моя личность, и личность всякого
другого «я» не являла собой простого средства в руках кого бы-
то ни было, а была бы, в то же время, и целью, самоценностью.
Таково что, цель, что указуется мне моим моральным само-
сознанием, моим социальным идеалом.
ч
1
А ответ на вопрос: как, какими путями, какими . средствами
осуществлять эту цель-этот ответ дает мне наука, и, в данном
случае, наукд социальная. И тут, из всех социальных концепций,
единственно «материалистическое» понимание истории может при-
тязать на общезначимость: в идее классовой пролетарской борьбы
в идее четвертого сословия мы имеем наиболее целесообразный'
наиболее прямо ведущий к цели путь. Ибо пролетарская идея чужда
ыасильничества: по своему сокровенному духовному содержанию
она есть исторически-конкретное выражение для моральной заповеди
о самоценности человеческой личности.
Итак, проблема цели и проблема средств — таково
содержание этой дисциплины, социальной философии. И проблема
средств, как это и отвечает назначению средства, играет служебную
роль по отношению к проблеме цели: именно цель, идеал освящает
все наши практические шаги и усилия, идеал осмысливает нашу
повседневную деятельность и, придает ей высшее Значение, какого
сама по себе она не может иметь. Только цель проникает одухо-
ѵ
творенностыо все, только идеал может этизировать и природу, и
человека, как комплекс естественно-исторических сил, и обществен-
ное бытие. Иначе, без цели, без идеала, все превращается в слепо
действующую стихию, непланомерную, признающую один только
принцип, принцип борьбы и одоления силы, грубой, элементарно^
косной в своем неосмысленном движении и развитии. Без идеала
нет человека, как носителя высшего мирового предназначения, нет
человеческой деятельности, разумной, целеставящей.

/
Коллективистический идеал.
Каковы лее идеал, цели,1 задачи и стремления коммунистам
ской партии? какова ее практика, те пути, которыми она идет в
направлении к своему идеалу, те средства, при помощи которых
она думает осуществить в жизни свой идеал?
Фр. Энгельс в следующих словах выражает коллективисти-
ческий идеал. «Возможность, благодаря общественному произ-
водству, обеспечить всем членам общества такое существование,
которое не только было бы вполне достаточно в материальном от-
ношении, но и гарантировало бы им также и полное свободное
развитие и применение их телесных и духовных задатков, — эта
возможность впервые является теперь».
Полное
свободное развитие и применение
те-
лесных и духовных задатков всех членов общества,—
вот к чему сводится конечная цель стремлений коммунистической
партии. Человек, во всей своей многосложности и многогранности
своих стремлений и запросов,—во имя этого человека грядущего
зовет коммунизм творить новую жизнь. В этой новой жизни, радост-
ной,'-светлой и свободной, всякая личность явит собой самоцен-
ность, она никогда не будет служить просто средством. JI и ч-
ность человека,- а
не всеобщий эквивалент—деньги,
будет
высшей ценностью, во имя которой коммунистическая партия стре-
мится к обмирщению жизни;- начиная от ее экономических основ
и кончая ее высшими идеологическими формами. Именно эта идея
человека, как самоцели, зовет к действенной борьбе против эмпири-
ческого зла, ' угнетающего эту личность, зла внешнего и внутрен-
него. Именно эта идея не допускает ни малейшего умаления лич-
ности во имя чего бы то ни было внешнего для нее, какими бы
пышными именами ни именовалось это посягательство. Безразлично,
будет ли это, так-называемое, «национальное богатство»,
«эконо-
мический прогресс», «общее благо» и т. п.
Нужно раз навсегда уяснить себе, что до тех пор, пока в
современной жизни будет царить принцип свободной конкуренции,—
до тех пор—но именно лишь до тех пор—*-будет длиться это ума-
ление личности, до тех пор она будет играть служебную подчинен-
ную роль вещи, и на всей социальной жизни, будет лежать печать
рабства, зависимости от власть и блага имущих.
Если «капитал» захватил и захватывает все в большей к
большей мере б свои цепкие руки всю жизнь человеческую; если
—
И—
этот же «капиталистический» взгляд на вещи порождает все отри-
цательные, стороны современной культуры.—т о само собою ясно,
что создание новых, принципиально, хсто'ев жизни необходимо
повлечет за собой устранение зла, выросшего на иной, принци-
пиально, почве.^/"
Если А есть причина а,—то устранение причины А необ-
ходимо повлечет за собой и устранение следствия а. Это ясно и
не может подлежать никакому сомнению.
Мы готовы согласиться, что у грядущего человечества, быть
может, явятся новые недуги, что вечно человек должен бѵдет
бороться за морально-разумное и счастливое устроительство своей
жизни. Но что жё из того? Разве это может освящать, хотя бы в
отдаленнейшей степени, то, что наша теоретическая и практическая
мысль склонна считать наиболее важным источником современного
общественного неустройства? Зло сегодняшнего дня не перестает
быть злом только от того, что завтра, быть может, явится иное
зло: для морального сознания человека оно—все то же зло, с ко-
торым должно ' бороться,, во имя идеала.
''-Довлеет дневи злоба его. Предоставим «будущему» бороться
за разумное устроительство его «настоящего». А на нашу доліЬ с
избытком хватит работы на разумное устроительство нашего на-
стоящего.
Основоположники научного социализма прекрасно сознавали
это. «До тех пор, пока общество бѵдет основано на классовых
противоречиях, до тех пор всякая общественная
эволюция
будет сопровождаться политической революцией»—гласит глубокий
прогноз нашего великого учителя.
Общественная эволюция—неустанно совершающийся процесс.
Оозданпе коммунистического уклада жизни не полежит и не может
положить ей предела. Иначе коммунизм оказался бы попыткой с
негодными средствами против законов неустанно развивающейся
жизни. Но чему он положит конец,—это бессмысленному и глубоко
безнравственному расточению сил, и материальных и духовных,
которым неизбежно сопровождается ныне, при господстве в жизни
принципа свободной конкуренции, всякий прогрессивный шаг чело-
вечества. Катаклизмы, революции, кризисы, голод и нужда масс,
при громадных избытках продуктов, которых капитал часто не знает
куда девать, за отсутствием рынков сбыта, и чего ради буржуазия
готова ежеминутно зажечь пожар империалистической войны. — во т
этим taux frais—непроизводительным издержкам—капиталистического
строя жизни будет раз навсегда положен конец.
Только тупость и ограниченность мысли и чувства буржуазных
идеологов может смешивать эти исторические категории, моменты
Ф

преходящие, временные, случайные, по отношению к бесконечно
совершающейся общественной, эволюции, отрешенной от всего
случайного, временного, наносного, с общественной эволюцией,
как•категорией логической.
Указания на то, что сам человек плох; что он вновь и вновь, -
благодаря своей «прирожденной греховности»,
будет впадать в
«грехопадение» перед лицом человечности, перед лицом морального
закона,—это указание лишено всякого значения. Нельзя рассматри-
вать человеческую психику,, человеческое «я» вне определенной
исторической обстановки и дедуцировать из этого, лишенного всяких
определений времени и пространства, формального «я» то, что", на
самом деле, необходимо носит на себе печать своего времени и
своего места. Вместо беспристрастного анализа человеческого «я»
человеческой психики, нам*преподносится, в таких случаях, знакомый
нам образ насильника,—а не образ «человека-вообще»,
И мы не считаем людей за ангелов,—но> зачем же клеветать
на человека? Зачем наши собственные безобразия возводить в
ранг «обще-человеческого»?
«Зло, как конкретное явление, всегда есть явление социоло-
гическое... Общие психологические элементы принимают, при раз-
личных исторических условиях, специальные формы. И—что всего
важнее—общество, в различных формах и функциях- своих, всегда
является, при этом, соопределяющим фактором. Вид и интенсив-
ность, с какими выступает зло, обусловлены отношениями и фор-
мами общественной жизни. Преступник, как и святой или иной
великий человек, есть дитя своего времени и своей расы»
Это положение о зависимости человеческого «я»—со стороны
его содержания—от условий места и времени и, прежде всего, от
окружающей его социальной среды, находит себе полное подтвер-
ждение и в данных психологии, и в данных истории, и в ежеднев-
ном нашем опыте. Всякая перемена в обстановке необходимо
приводит и выражается в тех или иных изменениях умственного,
нравственного и физического облика человека.
В сущности, все это—трюизмы, настаивать на которых было
бы даже несколько неудобно.
Если нашим социальным идеаіом доллсно быть «общество
свободно-хотящих людей», если, согласно этому идеалу, никто из
нас, как бы мал и- незначителен ни был он сам по себе, не мо-
жет и не должен служить в руках других только средством, не
являясь, в то же время, и целью,—то не ясно ли, что лишь уничто-
жение принципа, абсолютно ко всему, кроме капитала, кроме де-
')F.Г,еффдинг, Этика, стр.75.
нег, прилагающего точку зрения средства,1 и замена его принци-
пом, диаметрально ему противоположным, является единственным
средством, единственной гарантией, что усилия наши в направле-
нии к осуществлению конечного идеала не останутся тщетными?
Я наперед скажу, что человек, с иным строем мыслей и чувств,
с иным отношением к проблеме обмирщения жизни, найдет, все
сказанное и мало.- убедителыіым, и ^мало-доказательным,—и, при
современном состоянии социальной иауки и социальной философии,
это неизбежно. Здесь перед нами не абстрактная задача, не мате-
матические отношения числа и меры,—а нечто, лишь формулирую-
щееся, в смысле приближения к тем требованиям, какие соста-
вляют неотъемлемую собственность, так-называемых, точных наук,
и—da ist der Hund begraben!—нечто чересчур сильно затрагиваю-
щее наши интпмиейшие интересы, наши сокровениейшие настрое-
ния и чаяния.
И, все лее, я позволяю себе думать, что из всех обществен-
иьіх течений нашего времени, идея обмирщения жизни может
предъявить больше, в смысле обоснованности и мотивированности—
1 я имею, в данном случае, в виду обоснованность научную, а не
моральную: ибо моралі.ная заповедь не мол;ет не освящать той
идеи, которая борется во имя носителя морального закона,—не-
жели какое-либо иное смежное с ним общественное течение.
«Умеренность»,
сама по себе, не есть еще признак научной
обоснованности. Умеренность—это задерживающие моменты в на- '
оіеп исихпке, это—нечто механическое, выражение той традиции,
которая, из далекого прошлого, целыми мириадами невидимых
нитей, тянет нас назад или удерживает на месте; это, наконец,
выражение того «непроизвольного», которое может быть осмыслено
только сознанием, этим бесконечным мечтателем, «иллюзионистом»,
этим прирожденным разрушителем, для которого существует только
одна заповедь, заповедь Заратустры:; «Что падает, то нужно еще
и толкать»!
II для развивающейся жизни,—а
жизнь не может не
-
быть развивающемся, не отказываясь от себя самой,—умеренность
не может служить принципом: ее место в деле непосредственной
пракімки, там, где прилаживается камень к камню, где взор наш,
в силу практической необходимости, прикован к конкретно-инди-
видуальному.
{
Хотеть п стремиться только к «малому»,\ пепооредственпо-
осязаемому,—это значит наперед ограничить свий кругозор, это
значит наперед осудить на бесплодие свою мысль и волю, это
значит
посягать на истинную природу и назначение человека,
который лишь в идее бесконечного, в идее абсолютного может
г

найти себе «предел»: «бесконечное» должно быть пределом и гра-
ницей для вечно мятущегося духа человеческого: да будет мерой
для человека его безмерность...
Если мораль современного человека требует «переоценки»,
-
то переоценка эта должна, прежде всего, начаться с индивид,али-
стичеекого принципа в его исторически-- дан пой форме. Я
подчеркиваю: «исторически-данной» форме, так как сам по себе
индивидуалистический принцип неотделим от развитого морального
самосознания.
А исторически-данная форма индивидуалистического прин-
ципа находит свое наиболее яркое и полное выражение в свобод-
ной конкуренции, с ее полным забвением и игнорированием всего
«человеческого»,
всего истинно-индивидуального, с ее проклоне-
,/ннем перед «довольством». — II та же свободная конкуренция (-ле-
жит, в свою очередь, для пего наиболее прочной опорой и основой.
•
«Грядущее» дети,—вот
на что возлагал все свои надежды
Ницше, так неустанно звавший людей вырваться из тех нестер-
пимо-узких рамок современности, за* которыми не видно стало че-
ловека.
'
ч
,
Но ведь «грядущее», словно губка, впитывает в себя все
.
«настоящее»,—и если мы жаждем нового будущего, то мы должны
прежде всего заложить новые основы в нашем настоящем. —Фило-
соф-моралист,-лишь для видимости драпировавшийся в тоіѴ иммо-
рализма, мог забывать о настоящем: ибо его взор чересчур был
прикован к грядѵшемѵ,—но
тот. кто призван преврати ь мысль,
слово в дело, кто должен эту мысль облечь в плоть и кровь,—тот
не может игнорировать настоящего, тот в пом же. в настоящем,
должен отыскивать то «новое», на чем он сможет заложить проч-
ную основу для «грядущего».
IV.
Практическая деятельность коммунизма.
В таких общих очертаниях вырисовывается цереі нами с
точки зре ша социальной фи ,<><•.,фиш идея коммѵниспіческмо идеала
и тог оощий путь, единственно который-только и может привесіи
к его осуще-твлешно в жнзші.
В условиях нашей, русской, действительности впервые в
истории власть государственная оказалае.. в руках представителей
рабочих и крестьян. Взяв власть в свои руки, Советы вынуждены
были создать совершенно небывалую еще "в истории человечества
организацию, хозяйственную, политическую, военную, культурно-
просветительную и т. д. Прошлое человечества ре"давало им ни-
каких образцов в этом отношении, не указывало никаких путей,
какими они могли бы и должны были итти. Поистине, в дре-
мучем лесу, окруженные отовсюду хищными зверями, которые
подстерегают каждый ошибочный шаг путника, пролагают пионеры
коммунизма тропу к разумной, светлой и радостной жизни гряду-
щего. Враг не только окружает рабоче-крестьянскую власть, он
проник в ее среду, и тут лее среди нас, пытается творить свое
злое, человеконенавистническое дело. Враг, не отделен от пас не-
прерывной линией фронта или баррикадой,— он
притаился среди
вас, облекаясь нередко в маску безразличия, беспартийности, и
зорко выслеживает каждый промах коммунизма, каждую слабую,
наиболее уязвимую точку в нашей деятельности, чтобы извнутри
взорвать созидающееся здание коммунизма. Мы не можем отгоро-
диться стеной от «врага внутреннего», ибо через него, в значи-
тельной мере, рабоче-крестьянская власть вынуждена претворять в
практику новые начала.
Суройые условия работы, необходимость быть ежесекѵндно
ні-чеку вынуждают рабоче-крестьянекѵю власть применять суровые
меры, быть беспощадным как в нападении, так и в самозащите.
Иоо мы живем и дышим атмосферой наиболее ужасной из войн,
атмосферой гражданской
войны, для которой не существует
никаких установленных норм и законов.
Если враги рабоче-крестьянской власти, в борьбе против но-
вого уклада жизни в России, призывают себе на помощь все силы
неоа и ада, то что же делать коммунистам?! Ограничиться верой
в святость и незыблемость гвоих идеалов? Одной проповедью своих
лозунгов? Уподобиться Щедринскому карасю, который, перед пастью
щуки, взывал к правде?
Действие равно противодействию—гласит^физический закон.
Нам не избыть суровых требований этого закона, пока враг не
будет окончательно низвергнут и обессилен.
Мы нарушаем тем моральною заповедь о безусловном зна-
чении человеческой личности? Мы пятнаем тем ЧИСТОТУ наших
идеалов?
Пет, и тысячу раз нет!
Заповедь о безусловном значении человеческой личности тре-
бует от нас не массивного созерцания, а действенного
вы-
явления нашей воли. Она требует п р а-к т и к и,—как бы сурова и
тяжела ни была она. А практика—в точном значении этого слова—

это не область морали, здесь царит другой закон—закон техни -
ческой
рациональности,
закон технической целесообраз-
.
ности. Ибо проблема средств движется в той плоскости,
где законы действии диктуются наукой. А наука, как таковая,
менее всего может и должна руководиться в своей области мо-
ральными заповедями >).
Наше моральное сознание, в стремлении утвердить в жизни
незыблемые права человеческой личности, не может не проводить,
в сфере
практики,
глубокого различия между насилием, как
целью,инасилием,••как
средотвом.
Да, мы боремся против насилия насилием. Но мы боремся
насилием не для того, чтобы утвердить в жизни начало насилия
по отношению к инакомыслящим, по отношению к нашим про-
-
тивпикам. Мы берем и взяли в руки оружие насилия лишь для
борьбы данной минуты, а завтра же, но миновешш борьбы, мы
отбросим в сторону это оружие. Ибо коммунистический уклад
жизни не знает никаких классовых перегородок, не знает ни господ,
ни рабов. Он всех в одинаковой мере зовет к единой трапезе жизни.
Ые то наши враги Для них насилие есть цель, ибо они хо-
тят властвовать над широкой трудящейся массой. Они стремятся •
утвердить в жизни на-веки-вечные начало насилия, дабы сохранить
свое привилегированное положение па социальной лёстнице.
Этого глубокого различия мы не должны забивать. Оно вно-
сит примиряющую ноту в наше моральное сознание, которое не
может безболезненно воспринимать окружающие нас ужасы гра-
жданской войны.
"Б дальнейшем мы рассмотрим наиболее крупные и, в то же
время, наиболее- одиозные, с Точки зрения наших противников,
факты коммун игтиче кой практики, строго памятуя при этом, что
в этой практической-деятельности человек может и должен руко-
водиться исключительно соображениями технической рациопаль-
; ности. Важно, в данном случае, одно: каждый шаг нашей практи-
ческой деятельности должен -вплетаться, как звено, в общую цепь
того п\ти, который ведет нас к нашей конечной цели — созданию
коммунистического уклада жизни. H этом наша практическая дея-
тельность может и должна находить свое высшее освящение.
\
') Автор не склонен забывать, что в конечном итоге, для фнлософско-мо-
ральной мысли здесь вскрывается глубокая аніинимия. Но здесь не место и нй
ві-еми трактовать эту проблему.
1. Советская власть.
Самая идея Советской власти вызвала и вызывает к себе
резко отрицательное отношение со стороны противников комму-
низма.
Советский режим—режим насилия, новая система эксплоа-
тации одной части населения другою, господствующей. Оправды-
вается как бы вещее предсказание историка Иоганна Шерра, что
«четвертое сословие», достигнув власти и господства, превратится
Б новых эксплоататоров «пятого сословия».
Так, в представлении противников -коммунизма, с установле-
нием советского стфоя, лишь* одна форма рабства сменяется другой.
Мы ни . на. шаг не приближаемся к осуществлению идеалов великих
утопистов, к истинной свободе, равенству и братству людей. Так
чего же ради жертвовать всеми завоеваниями культуры, науки и
искусства, собранными буржуазным строем? Чего ради лучшая,
наиболее просвещенная часть общества должна деградировать—во
имя стремления широких масс приобщиться к сомнительным благам
материальной культуры? Нет, Советская власть есть лишь одно
голое выявление насилия, насилия над лучшей частью общества!
Так говорят и думают многие из противников коммунизма.
Но гнев, злоба, ненависть, наряду с материальной заинтере-
сованностью, плохие советчики.
Они меньше всего могут помочь
разобраться в том сложном клубке общественных противоречий,
какой являет собой окружающая нас, поистине, кровавая действи-
тельность.
Небольшая доза беспристрастия достаточна для того, чтобы
вскрыть-всю ту неправду, какая кроется в такого рода рассу-
ждениях.
,
.
гг.
Конституция Российской Социалистической Федеративной Со-
ветской Республики гласит: «Всероссийский Съезд Советов Ра-
бочих,'Солдатских и Крестьянских Депутатов полагает, что теперь,
в момент решительной борьбы пролетариата с его
экепл о ат агорами, эксплоататорам не может быть места ни в
одном из органов власти. Власть должна принадлежать целиком
исключительно трудящимся массам и их полномочному предста-
> вителю — Советам Рабочих, Солдатских и Крестьянских Дену •
татов» ')•
•'
') Раздел первый, глава четвертая, § 7.
Диктатура пролетариата.

В § 9 мы читаем, далее: «Основная задача рассчитанной на
настоящий
переходный момент конституции Российской
Социалистической Федеративной Советской Республики заключается
в. установлении диктатуры городского и сельского пролетариата и
беднейшего крестьянства в виде мощной Всероссийской Советской
власти, в целях полного подавления буржуазии, уни-
чтожения эксплоатации человека человеком и водво-
рения социализма, при котором не будет ни деления на классы,
ни государственной власти»
Итак, эксплоататорам не может быть места ни в одном из
органов власти в момент решительной борьбы пролета-
риата сего эксплоататорам и. Самая конституция, в ее
нынешней форме, рассчитана «на настоящий
переходный
момент... в целях полного подавления
буржуазий,
уничтожения эксплоатации человека человеком».
Ожесточенная гражданская война—такова окружающая нас
повседневная действительность. Враг употребляет все усилия, чтобы
ниспровергнуть ненавистный ему советский строй". В" своей борьбе
против рабоче-крестьянской власти он готов призвать себе на
помощь все силы ада. Ему обеспечены золото и пЬмощь хищников
международного империализма. И среди всех кровавых ужасов
гражданской войны от нас требуют, чтобы мы сами, своими соб-
ственными руками, вооружили своих злейших врагов, дали им в
руки то оружие, которым они могли бы нанести нам смертельный
удар в спину.
Во имя чего можно требовать от нас этого? Во имя того,,
чтобы утвердить в жизни начала насилия, начала эксплоатации чело-
века человеком? Да, закладывая основы новой жизни на почве,
взращенной насилием, обильно пропитанной страданиями, кровью
и слезами широких народных масс, мы не можем, мы не имеем
права, в защите и осуществлении в жизни своих идеалов, огра-
ничиваться одной только бездейственной моральной проповедью.
Это было бы величайшей і изменой делу пролетариата. И к кому
должны были бы мы обращать эту свою моральную проповедь?
К тем, кто жил, лсивет и жаждет жить насилием, кто на каждом'
шагу грубо чпопирает ногами все самое ценное и возвышенное и в
человеке и в обще-человеческой морали.
В момент обостренной гражданской войны уравнять в правах
бывших эксплоататоров с эксплоатируемыми—это
значило бы
обессилить себя, создать в тылу и в собственной среде самый опас-
ный внутренний фронт. Это значило бы пустить волка в овчарню.
') Раздел второй, глава пятая.
Мы попираем тем самым демократические начала?
Но разве, так-называемые,- демократические начала—это не
плоть от плоти, не кость от кости буржуазных-иначе насильни-
ческих—начал pur sang? Где, на Западе'Европы, в Соединенных
Штатах Северной Америки или в Австралии, осуществлены и про-
тачала? В ЖИЗНЬ аі0ИС'ГИне и
в полной мере эти демократические
Нигде этого нет и не может быть при господстве в жизни
принципа частной собственности на средства и орудия производства.
чеы же
и как
буржуазия могла бы утвердить в общественной
жизни и обеспечить за собой свое привилегированное положение,
как не путем насилия, часто явно-грубого, открытого, часто за-
маскированного?!
-
О какой свободе выражения своих мнений может быть речь
для трудящихся, раз печать находится почти в полной зависимости
от капитала?
Свобода собраний? Ее нет, раз трудящиеся, буде пожелает
власть, не могут получить в свое распоряжение необходимых для
народных собраний помещений.
Они лишаются возможности устраивать митинги, шествия.
О какой действительной свободе союзов может быть речь,
при тех фактических и формально-юридических рогатках, какие
воздвигаются против трудящихся буржуазными правительствами во
всех культурных странах?!
И все эти фактические ограничения практикуются буржуазией
не в момент обостренной гражданской войны, а при «нормальных»,
«мирных» условиях жизни современного общества. \
Буржуазия изощрена в искусстве брать обратно одной рукой
то, что она дает другой. Она до виртуозности изобретательна в этом
отношении, она насквозь лицемерна и фальшива и умеет чрезвы-
чайно искусно облекать в ажурные идеологические формы свой
хищнические инстинкты и стремления. К ее услугам в этом от-
ношении церковь, печать, литература, искусство," наука—все завое-
вания человеческой культуры, где должно было бы царить одно
начало, дух истинного свободомыслия, полнейшей отрешенности от
всякого интереса. .
Так должно было бы быть. Но,,в действительности, этого нет
и не может быть, пока жизнь общественная не выбьется из тисков
классового расслоения на господ и рабов.
Меньше всего идеологи буржуазии, с ее авангардом, «чистой
демократией», имеют моральное и политическое право обвинять
большевизм в насилии.
«Врачу, исцелися сам!»—имеет полное
основание ответить большевизм, ибо для него «насилие» есть, по-

истине, временное средство, которое од завтра же, иокончив4 с
гражданской войной, отбросит в сторону. À основные стремления
«чистой демократии», ее существо, наоборот! неотторжимо от на-
силия. Она немыслима вне рамок насильнического строя.
Идея Советской власти, это порождение «азиатского социа-
лизма»—по мнению ее противников—логически, по своему внутрен-
нему содержанию, меньше всего может быть приурочена к специ-
фически русским: условиям.
Правда, она впервые- зародилась в России в 1905 году, в
год нашей первой революции. Но пролетариат был разбит враждеб-
ными ему силами, и идея советов исчезла, казалось, безо всякой
преемственности. Годы мрачной реакции, казалось, вытравили самое
память о советах.
Но идея советов тлела в толще социальной жизни, и февраль-
ская буря вдохнула новую жизнь в тлевшую искру, и она вспых-
нула ярким, могущим пламенем.
Искры от нее разнеслись по миру,—и
всюду среди трудя-
щихся идея советов нашла живой отклик и подражание.
TâK, советы возникли в конце 1918 года в Германии, в
Австрии и Венгрии. I Soveti Russi (русские советы)—говорят
рабочие и крестьяне Италии. Идея советов проникла в отдаленней-
шие уголки Азии, она проникла в Корею, в Японию, в Китай и
Индию. Она выдвигается, в той или иной форме; в порядок дня
во Франции, Англии и Соединенных Штатах Северной Америки.
Так, порождение «азиатского социализма»,
идея. Советской
власти, в действительности, выявило свою
космополитическую
природу, полную отрешенности от условий взрастившей ее среды.
В условиях нашей, российской, действительности идея советов
настолько проникла в широкие народные массы, настолько она отвечает
их запросам и нуждам, что враги Советской власти, наши контр-
революционеры, вынуждены, в своих темных деяниях и стремле-
ниях, считаться с ней, признавать ее, на словах.
«Долой гражданскую войну! Долой кровопролитие! Долой ком-,
мунястов!»—кричат они среди бела дня. Но «о советах умалчи-
вайте»—мудро наставляет своих друзей из белого стана нынче
расстреленный в Москве бывший председатель
«Национального
центра» Щепкин.
Да, «о советах ' умалчивайте»,
ибо советов тронуть нельзя,
ибо за ними и на их стороне сочувствие народных масс.
Но «советов не трогайте!»—это лишь до поры до времени.
Вот удастся «окружить все места, где имеются коммунисты—мечтают
контр-революционеры—и перестрелять их,, как бешеных собак»,
удастся разделаться с авангардом рабочей революции,—коммуни-
стической партией,—тогда смело можно будет «тронуть» советы,'
а заодно свести на-нет и все завоевания Октябрьской революции.
По своему государственно-правовому значению, идея советов
есть, несомненно, дальнейшая ступень в развитии государственных
форм современности, последняя форма государственной власти тру-
дящихся. Да, воистину,
«последняя форма государственности».
Ибо минет нынешняя переходная эпоха,—и самая идея государ-
ств, как организации принуждения, умрет естественной смертью,
отойдет в область преданий. Тогда государственная машина, по
образному выражению Фридриха Энгельса, «будет отправлена туда,
где ей будет настоящее место, в музей древностей, рядом с прял-
кой и бронзовым топором».
'
;
А пока мы не изживем нынешней переходной эпохи, пока
кипит гражданская война, пока нам еще приходится бороться
за самое уничтожение классов, за уничтожение эксплоатации че-
ловека человеком,—до тех пор советы—могучее оружие борьбы в
руках пролетариата и беднейшего крестьянства.
Советы—это форма диктатуры пролетариата, в противополож-
ность. парламентаризму, который является формой диктатуры бур-
жуазии, не исключая и, так-называемой,
«чистой демократии»
Благодаря советам, пролетариат, в действительности, обеспе-
чивает себе свои права и свободу. Через советы широкие массы .
вплотную подходят к государственной машине, постепенно все тру-
дящиеся приобщаются, в той или иной форме, к делу управления
государством. Советы—это наиболее близкая,
непосредственная
форма представительства интересов масс. Ежечасно ежеминутно
,
они находятся в самом тесном, близком контакте с трудящимися,
которые на деле могут осуществлять действенный контроль над
своими избранниками. •
Короткий срок перевыборов в советы; право отозвания не-
угодных для избирателей депутатов; обязанность представителей -
давать, отчет своим избирателям и, благодаря этому, могучая сила
Ч Вот в каких чертах немецкий социал-соглашатель Штребель характеризует
„чистую демократию" Германии: „Демократическая" республика правит посредством
осадного положения и, в свою очередь, находится во власти монархической офи-
церской касты, в руках которой и многочисленное войско наемников, .и отряды
тыловой охраны, и дружины обывателей... Всякая общего характера реформ а,—
продолжает
Штребель, — в
управлении
терпит
крушение,
благодаря
обструкции біорократии прежнего феодального государства, всякое внутреннее
обновление школы и дела народного образования наталкивается на сопроти-
вление соправительствующей партии центра, а всякая серьезно задуманная попытка
социализации—на протест плутократии,
которая под покровом демо-
кратии мошенническим образом правит
страной" („Известия
Петроградского Совета Рабочих и Красноармейских Депутатов" No 270 , от
27 ноября 1919 г.:
„Что такое ,.демократическая республика"?).

морального воздействия со стороны массы на представителей; Оди-
наковость социального и культурного уровня между избирателями
и избранниками; полнейшая отрешенность от всяких ограничений,
связанных с полом, религией, расой и национальностью,—все это,
поистине, делает советы формой господства подлинной демо-
кратии в отличие от «чистой демократии», демократии буржуазной *).
ГІо, все же, формой господства? Да, формой господства,—
пока не минет необходимость борьбы за утверждение
основ но-
вого, коммунистического, уклада жизни. А там пролетариат пер-
вый же.,
по собственной инициативе,
«отправит в музей» и эту
последнюю форму государственности.'Ибо настанет царство свободы.
2. Красная армия.
Одним из основных лозунгов, под которыми прошла Октябрь-
ская революция, был лозунг: «Долой империалистическую войну!».
Три с лишком года рабоче-крестьянская масса, из которой,
главным образом, рекрутировалась царская армия, поливала своею
кровью, свои и зарубежные нивы; три с лишком года империали-
стическая война все более и более разрушала все основы жизни.
А конца ей не видно было... Хищнические инстинкты буржуазии
гнали ее все дальше и дальше... Февральская революция, по суще-
ству, ничего не изменила в этом отношении. Власть оказалась в
руках коалиции буржуазных и социал-соглашательских элементов,—
и военный разгром Германии, захват Дарданелл, по-прежнему, явля-
лись для них «конечной делыо».
Несмотря на крайнюю усталость масс от этой бесконечной
кровавой бойни, «революционная» власть, не понимая того, -что тво-
рится кругом ее и в ее же собственной среде, тупо, ограниченно
твердила одно: «Война до победного конца!».
\
г
Деятели Октябрьской революции, со свойственной им револю-
ционной смелостью, в упор подошли к этому, жгучему вопросу о
продолжении хищнической войны и провозгласили: «Мир, мир во
что бы то ни стало! Мир, какою бы то ни было ценой!».
Но на пути к этому миру стояла громадная, многомиллионная
армия, худо ли, хорошо ли организованная, спаянная воедино и
J) В резком отличии от конституции „чистой демократии" политические
права российских граждан, по Советской Конституции, признаются за
всеми
иностранцами,
трудящимися и проживающими в пределах Советской Рес-
публики, и за крестьянами, не пользующимися наемным трудом.
являвшаяся все еще грозной силой в руках высшего командования.
Грозной силой не столько против внешнего, сколько против «вну-
ѵ трепнего врага»—больщевизма.
Нужно было развалить армию, точнее, довершить тот
развал, который, со стихийной силой, все более и более охваты-
вал все ее части и вширь и вглубь.
«Братайся со своим «врагом»! Заключай с ним мир, где и
как можешь! Бросай оружие и иди домой!»...—эти лозунги все
более и более охватывали бывшую царскую армию. И скоро она
перестала существовать, как единая организованная сила.
Армия развалилась... И если бы кто-либо в тот момент ре-
шился заявить, что на наших глазах, нашими усилиями, усилиями
этих разрушителей армйи—большевиков, будет создана новая армия—
Красная армия,—его подияли бы на смех, сочли бы за сума-
сшедшего! Так, казалось, прочно была развалена армия, так не
мирилась с обликом большевизма идея создания новой армии.
А эта армия, несмотря на невероятные трудности, создана,
создана усилиями исключительно большевиков.
Созданием Красной армии большевизм блестяще выдержал
экзамен на, так-называемую, государственноеь—эту,высшую
аттестацию для человека и партии в глазах буржуазных идеологов.
В данном случае, как и в других областях строительства но-
вой жизни, большевизм не имел перед собой образцов, которым
он мог бы следовать в своей практической деятельности. Ему все
приходилось и приводится начинать сызнова, отыскивая .не только
материал, необходимый для созидания,' но и открывая новые пути,
новые приемы использования этого материала.
Армия развалилась, развалилась окончательно, в значительной
мере усилиями большевизма. И тот же большевизм обратился с
призывом к рабоче-крестьянской массе итти служить в новую армию,
итти защищать свое, рабоче-крестьянское отечество. Ибо враги,
и внешние и внутренние, не могли мириться и не мирились с со-
зданием рабоче-крестьянской власти, призванной раз-навсегда поло-
жить конец всякому
насилию, всякой эксплоаташш
человека
человеком.
Хищный германский империализм почуял богатую поживу:
безоружная Россия, раздираемая гражданской войной, как бы сама
давалась в руки хищнику. И «культурный» германский империализм
вел себя, как с ног до головы вооруженный разбойник, ночью, в
темном лесу встретивший безоружного путника: все, что можно
было урвать у безоружной России, вплоть до «веревочки», кото-
рая «в дороге тоже может, пригодиться»—все это он старался
урвать, издевательски-грубо, как это и подобает хищнику импе-

раализма, не знающему над собою узды в виде другого более силь-
ного хйщника. Ибо иной морали, кроме «морали грубой силы»,
хищник не признает.
А,, наряду с тем, отовсюду, из всех щелей , и темных зако-
улков тянулись не менее хищные руки отечественных насильни-
ков, контр-революционеров и белогвардейцев, всех рангов и оттен-
ков. И каждый, в меру своих хищных сил и своекорыстного раз-
умения, старался заглушить юные побеги новой рабоче-крестьянской
власти.
А за спиной нашей отечественной контр-революции стояли и
стоят наши «благородные союзники», хищники , столь же высокой"
марки, как и германский империализм. А там, где это было нужно
и выгодно нашим «союзникам»,
они выступали открыто против
Советской ' власти, грубо попирая все «божеские и человеческие
законы».
Что же было делать Советской власти? Моральной проповедью
насилия не осилить. Силе необходимо противопоставить силу, во-
оруженную тем же смертоносным физическим оружием.
«Нам нзгжна трехмиллионная Красная армия!»—заявил
тов.
Ленин.
Многим это показалось бравадой, простым бряцанием оружием.
Но последующие события показали, что тов. Ленин был прав.
Контр-революция и возглавляющая ее Антанта двинули против
нас все адские полчища Вельзевула. И без мощной Красной армии
мы давно погибли бы, несмотря на общечеловеческую красоту и
высокую моральную ценность наших идеалов..
Зигзагами, ощупью, шли мы и в деле создания Красной армии.
Мы изведали пути добровольчества, повстанчества и партизанщины.
И скоро убедились, что эти пути не выведут нас из тупика, не
создадут нам такой силы, при помощи которой мы смело могли бы
надеяться одолеть наших врагов. Нужно было создать регуляр-
ную армию, построенную на принципах-современной военной
А науки,—иного
выхода не было. Но где взять командный COQTBB?-
И тут Советской власти пришлось проделать тяжелый и рискован-
ный опыт: пришлось привлечь в ряды Красной армии офицерство,
выросшее в иной социальной обстановке, враждебной стремлениям
рабочих и крестьян, прошедшее муштру военной дисциплины цар-
ских времен. Вновь созданный институт военных комиссаров дол-
жен был ослабить опасность риска.
Этот рискованный опыт, к счастью, был куплен не особенно
дорогой ценой: были случаи измены,' предательства, со стороны
отдельных представителей командного .состава, случаи открытия
фронта. Но, в общем и целом, бывшее офицерство свято блюло и
блюдет принятый на себя долг—защищать, в меру сил и разумения,
интересы, рабоче-крестьянской власти, которая, в сущности, есть
и их власть,—поскольку они готовы отрешиться от навыков и
стремлений взрастившей их насильнической среды.
Наряду с случаями измены со стороны отдельных пред-
ставителей командного состава, красное офицерство может указать
и на противоположные случаи верности долгу, самоотверженности
и героизма со стороны того лее офицерства. Образ геройски по-
гибшего
от руки белогвардейцев бывшего царского генерала
'
Александра Панфиловича Николаева, который, попав в плен к бе-
лым, под Ямбургом, не только не отрекся от своей связи с Крас-
ной армией, но и бросил гордый вызов своим палачам, воскликнув
в предсмертную минуту: «Вы молсете лишить меня чинов, орденов,
вы можете отнять у меня жизнь,—но вы не можете отнять у меня •
веры в грядущее счастье человечества!»—этот образ навсегда оста-
нется в благодарной памяти рабочих и крестьян.
А вот другой образ, образ престарелого 62-летнего бывшего
генерала Станкевича, столь лее влекущий к себе своей моральной
красотой. Попав в плен к белым под Орлом, тов. Станкевич, на
предложение белых перейти на их сторону, ответил им: «Я служу
Советам целый год, служу не за страх, а за совесть. Дело рабо-
чих и крестьян должно победить. Скоро мощная Красная армия
разобьет вас». «Культурные» белые выжгли ему на груди каленым
железом нашу красную звезду. Он сам, престарелый генерал, на-
дел на себя веревку, Ьттолкнув палача.
И это далеко не единственные случаи, когда представители
• бывшего офицерства слулшт истинно-народному делу не за страх,
à за совесть.
И по мере того, как будет крепнуть рабоче-крестьянская
власть, по мере того, как истинно-товарищеские отношения будут
упрочиваться в рядах Красной армии,—бывшее офицерство почув-
ствует глубокую правду рабочего' двилюния и будет все более и
более сливаться морально с рядовыми красноармейцами и обра-
зует, в конце-концов, единую товарищескую семью, спаянную един-
ством идеалов и стремлений.
В этом отношении чрезвычайно показательно «Письмо к офи-
церам армии Деникина» от имени 137 бывших офицеров царской
армии, для которых Красная армия стала родной, товарищеской
средой.
,
Тов. бывшие офицеры говорят в своем письме: «В противо-
положность прежней армии—вас не спрашивают, кто ваши роди-
тели, вас спрашивают только о двух вещах: 1) честный ли вы
человек, и 2) что вы умеете. Честный, знающий,' трудолюбивый '

офицер быстро поднимается но военно-административной лестнице,
всюду встречая уважение, внимание и самое доброжелательное
отношение... Чем дольше мы служим в Красной армии,—продол-
жают авторы письма,—тем все " более и более убеждаемся, что
служба в Красной армии не является для нас тягостной. Многие
из нас начали службу в рядах Красной армии скрепя сердце, из-за
куска хлеба, а чем дольше мщ оставались в армии, тем все больше
и больше убеждались в возможности .честной и добросовестной
службы в этой армии... Мы делаем то, что подсказывает нам со-
весть наша в интересах многомиллионного трудящегося населения,
к .которому принадлежит ведь и подавляющее большинство офи-
церства» ').
Гак, правда рабоче-крестьянских стремлений находит. себе до-
ступ и в ту среду, которая по всему своему психическому укладу
должна была бы выявить наибольшую враждебность по отношению
к коммунистическому строительству жизни.
Ведь нужно помнить, что, создавая Красную армию, Совет-'
екая власть меньше всего думала и думает о создании' новой по-
стоянной армии. Возникшая, как средство самозащиты,
7
предназначенная охранять драгоценные для рабочих и беднейших
крестьян завоевания Октябрьской революции против попыток раз-
ных отечественных и зарубежных контр-революционеров потопить
в крови рабоче-крестьянской массы самое идею,—об истинной
свободе трудового народа, идею коммунистического строительства • 1
жизни,—Красная армия, покончив с навязанным ей кровавым
делом, исчезнет из жизни Советской Республики. Ее место займет
милиционная система.
4
.
Здоровый инстинкт самосохранения подсказал и подсказывает
рабочим и беднейшим крестьянам необходимость существования
Красной армии в условиях переживаемого нами исторического "мо-
мента. И, в то время, как боевая сила бывшей царской армии
неуклонно таяла под
кровавыми ударами
империалистической
войны,—в войне гражданской, навязанной нам контр-революцией,
она. наоборот, крепнет и слагается во внѵшительнѵю силу в са-
мом процессе борьбы.
Лозунг тов. Ленина: «трехмиллионная Красная армия», дан-
ный нам в позапрошлом году, оказался жизненным, здоровым ло-
1) „Известия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Со-
ветов Рабочих, Крестьянских, Казачьих и Красноармейских Депутатов и Москов-
ского Совета Рабоч. и Красноарм. Депутатов",
No 183 от 19 августа 1919 г. —
Любопытно отметить, что среди подписавшихся под письмом на долю старших
офицерских чинов, начиная с штабс-капитана, приходится 23°/о.
•'
Г
•вунгом, выраліением назревшей потребности , в самозащите от вра-
'гов
коммунистической идеи.
Ведь, ^ поистине, мы переживаем «эпоху наемных банд».
Крупные хищники-империалисты вынуждены экономно расходовать
кровь «своих» рабочих'и крестьян и путем подкупа они бро-
сают на нас банды наемников.
Тут и одураченные империалистами чехо-словацкие отряды.
Тут и «известный корпус Галлера, составленный из отбросов поль-
ского народа, деклассированных головорезов, организованных на
деньги Антанты и натасканных ею на злобу и резвость для травлш"
рабочих и крестьян как в России, Литве, Белоруссии и Галиции,
так и в собственной стране» І).. Тут и английские добровольцы,
за время империалистической войны вошедшие во вкус своего кро-
вавого ремесла. Тут и банды фон-дер Гольц-паши, обретшие новое
:/ отечество в Прибалтике. Тут и сербские братушки, демобилизо-
ванные американцы, белые эстонцы, латыши, литовцы, финны и как
их еще там звать. И все одинаково натасканные империалистиче-
скими хищниками на крови эксплоатируемых ими трудовых масс,
на насилии, человеконенавистничестве. Й все, поскольку тут есть
представители рабочих и крестьян, одинаково одураченные" и сби-
тые с толку ловкой фальсификаторской работой империалистиче-
ских хищников.
Нам бросают в ответ упрек, что й Советская власть поль-
зуется-де в своей борьбе «наемниками», всеми этими китайцами,
корейцами, башкирами и др., и, в этом отношении, Советская власть
идет-де теми же путями, действует теми лее средствами, что и вра-
ждебная ей коалиция союзников.
Но так ли это? Равнекачественны ли те действия, какие в
этом отношении совершает Советская власть и вралсдебные ей силы?
Нет, и тысячу раз нет!
В этом презрительном отношении к китайцам, корейцам,
башкирам, как к «наемникам», сказывается обычное «господское»
отношение представителей «державной» народности к «низшим»
расам, «людям черной кости». Все это есть выявление того гнус-
ного общественно-политического воспитания, когда щірское прави-
тельство натравливало темную народную массу против инородца,
против—в первую голову—еврея, поляка, татарина и др. Те интел-
лигенты и культурные люди, которые в настоящее время, преиспол-
ненные презрения, говорят о китайце, корейце и башкире, как о
«наемниках», как о чем-то низшем, «духовно» сливаются с черной
*) Ю. Стекло в, Кондотьери нашего времени („Известия Всероссийского
Центрального Исполнительного Комитета Советов", No 203 от 13 октября 1919 г.). '

—
28
—
V
*
>
сотней, столь искусно натасканной царским режимом на «жиде».
Ведь говорят же те же интеллигенты, что Советская власть стрвг
мится уничтожить «русскую» интеллигенцию.
«Аргумент» из лексикона Евгения Маркова.
Это, во-первых.
А во-вторых, наши критики забывают, что не преторьянцев
создает Советская власть в лице китайцев, корейцев, башкир, не
одурманенную фальсификацией силу, которая пригодна только для
насилия и погромов. Нет, эти китайцы, корейцы, башкиры—дети
того лее трудового народа, плотью и кровью от которого является
Советская власть. Китайцы, корейцы, башкиры призваны защищать
свое пролетарское дело, они призваны взять в свои руки дело
своего народа, быть кузнецами своей собственной судьбы.
Вот этого глубокого различия между наемником, призванным
защищать интересы- власть и блага имущих за жалкую подачку,
выброшенную «господами» -против своего же народа, против
рабочих и беднейших крестьян, из среды которых часто вербуются
эти наемники, и «наемником», стоящим на стралщ интересов трудо-
вых слоев, интересов рабочих и беднейших крестьян,—наши интел-
лигентные критики оказываются неспособными понять. Так зату-
манено их сознание злобной неправдой по отношению к ненавист-
ной им Советской власти
Рабоче-крестьянская власть всюду ищет себе, друзей и то-
варищей для той борьбы, что навязала ей враждебными силами,
которые вновь хотели бы заковать восставшего «раба» в 'разбитые
им цепи. И для Советской власти нет в этой борьбе, ни эллина,
ни иудея. «Веруешь ты в обіцечелове ч е с К у ю правду? Стре-
мишься ты положить конец хищничеству, насилию в общественной
жизни людей? Готов ты бороться с насильником, какими бы лжи-
выми ярлыками • ни прикрывал он свою волчью натуру?. Если ты
по духу коммунист,—становись в наши ряды, и в горе и в радости,
и в победе и поражении мы будем едины, мы будем товарищами,
как бы ни был различен наш национальный облик.
Глубокой неправдой и ложыо звучит это обвинение Советской
Да не заподозрят меня в несправедливо?»! пристрастном «отношении к
нашей интеллигенции. Я—не враг ей, ибо я сам, прежде всего, интеллигент. Я
болезненно
переживал и переживаю политический разрыв между Советской
властью и интеллигенцией. Но как из песни слова не выкинешь, так нельзя и
преступно затушевывать1 эту крайне печальную черту в поведении нашей интел-
лигенции. Я сам слышал из уст интеллигентов, считающих себя социалистами,
эти „аргументы" из лексикона Евгения Маркова, эти глубоко безнравственные и
возмутительные нелепости о наших товарищах китайцах, беззаветно сражающихся
з рядах Красной армии, как о „людоедах", торгующих на рынках мясом казнен-
ных ими людей.
ѵ
Это—дико, невероятно! Но это, к сожалению, факт.
власти, что она, в защите пролетарских интересов, пользуется будто
* бы услугами «наемников», «прёторьянцев».
Такой же ложью и клеветой звучат речи о «большевистском
империализме».
Большевизм, точнее, коммунизм, и империализм суть взаимно-
исключающие друг друга понятия.
Империализм сплошь и насквозь проникнут хищничеством и
насилием, он стремится захватить в свои цепкие руки экономиче-
ски и культурно мало развитые области, он стремится превратить
их в свои колонии, нередко оставляя им видимость самостбя-
тельного или полусамостоятельного существования. Турция, Китай,
Персия—наглядные жертвы империалистического хищничества, так-
называемых, великих держав. Й в этом стремлении прибрать к
рукам все, что плохо лежит, Левиафаны империализма, где это им
выгодно, идут путем «мирного» захвата, путем установления своего
политического и экономического" влияния, путем создания протек-
4 тората. А там, где «мирные» средства и пути оказываются непри-
годными, там они бесстрашно бросают народные массы в кровавую
схватку. И в том и в другом случае один и тот же мотив движет
их поступками—жажда прибыли, барыша.
Что общего имеет с этой волчьей, хищнической натурой боль-
шевизм? Газве он стремится к утверждению в жизни начал наси-
лия? Газве ему нужно властвовать -над экономически и культурно
мало развитыми народами? Газве стремление к барышу движет его
поступками?
Нет, именно большевизм стремится уничтожить в жизни самое
идею барыша, построив всю хозяйственную жизнь страны на основе
удовлетворения потребностей широких народных масс. Не товар,
не деньги, не барыш, а потребительную ценность хозяй-
ственных благ кладет он в основу экономического уклада жизни.
Не силой оружия, а словом убеждения, пропагандой коммунистиче-
ских идей стремится он завоевать весь мир. Ни одному народу не
навязывает он той формы правления, которую русские рабочие и
крестьяне установили, у себя дома. Большевизм глубоко убежден
в том, что, рано или поздно, трудящиеся каждой страны сами придут
к установлению у себя советского строя,
Таков, в действительности, этот «большевистский империализм»,
о котором поведали миру заклятые враги рабочих и крестьян,
международные империалисты.
Обычная повадка вора, пойманного с поличным. Держите, -,
держите вора!—кричит он, пытаясь таким приемом отвлечь от себя
внимание преследователей и направить их на ложный путь.
Но тщетны надежды империалистов: рабочие и крестьяне всех

стран все более и более начинают прозревать, они начинают раз-
рывать ту хитро сплетенную, сеть лжи, обмана, фальсификации,
которою опутали их сознание их же заклятые враги, капиталисты
и .помещики, вкупе с социал-соглашателями.
Эта басня о ? большевистском империализме» продиктована
империалистам их страхом перед действенной силой коммунистиче-
ской пропаганды среди подвластных им малокультурных народов.
В особенности, страшит' Англию пропаганда коммунизма на
Востоке, в Средней Азии, на границе с Индией. Она чувствует
угрозу своему владычеству в этой «лучшей жемчужине велико-
британской императорской короны».
Отсюда,, гнев, ярость и не-
преклонность английского империализма в его антисоветской по-
литике.
/
,
.
Меньше всего мечтает Советская Россия о владычестве над
другими народностями. Не в ее интересах и не к лицу ей это.
Ведь именно она, рабоче-крестьянская власть, провозгласила лозунг:
Мир без аннексий и контрибуций! Свобода самоопределения народов!
•И не только провозгласила она эти лозунги. Она практически стала
осуществлять их в своей международной политике. И не по ее
вине и не по ее инициативе загорелась война между Советской
Россией и окраинными государствами: белыми Эстонией, Латвией.
Литвой, Польшей и др.
Те же хищники—мировые ^ империалисты—натравливали -и
натравливают на нас белые окраинные правительства, дабы их
руками и кровью рабочих и крестьян «чужих» им народностей
загасить факел всемирной революции, нашу рабоче-крестьянскую
власть.
И не для завоеваний, не для захватов чужого добра, а для
самозащиты от хищников, нужна нам Красная армия. Ради этого
она возникла, ради этого она растет и крепнет и ради этого не
выпустит она винтовки из рук,—пока не минет всякая опасность
для завоеваний Октябрьской революции.
Ложь, клевета и злоба врагов не скроют этого истинного
характера и предназначения Красной армии от наших зарубежных
товарищей, рабочих и крестьян.
»
3. Насилие.
I
г-
.'
Обвинительный акт против большевизма далеко не исчерпан
сказанным.
В перечне преступлений коммунистической партии значатся
еще: борьба с, так-называ'емьш, саботажем, разгон Учредительного
Собрания, террор, лишение свободы, неприкосновенности личности,
свободы слова, печати,« применение заложничества и т. д. и т. д!
.
Все эти «преступления» большевизма можно охватить одним
понятием насилие.
Вместо режима свободы, равенства и братства—как об этом -
гласит программа коммунистической партии—большевизм, зачатый
в насилии, создал и непрестанно практикует насилие, и вне насилия
он немыслим—так говорят враждебные коммунизму силы.
Да, насилие! Но, ведь, вся человеческая. история, на всем
своем бесконечном протяжении, вопреки мечтаниям абстрактных
моралистов, шла и идет путями насилия. Угнетаемый, эксплоати-
. Р Уемый неповинен—морально—в том, что сбросить иго насильника
он может, только противопоставив - ему силу. Иначе он был бы
обречен на вечную кабалу, он должен был бы отказаться от
нрава
на
революцию,
.от
права быть истинно-свободным
человеком.
-Самая Октябрьская, революция только и могла быть совершена
путем насилия, путем, восстания против стоявши тогда у власти
коалиции буржуазно-помещичьих и социал-соглашательских элемен-
тов. Революции не совершаются академическим путем, путем со-
глашения с теми, кого нужно низвергнуть. Сила решает тяжбѵ
между грядущим и стоящим ему на пути прошлым и настоящим.
К моменту Октябрьской революции Керенский и К0 ѵже
являли собой одноликого Януса, упорно обращавшего свой
взор назад, к отмирающему прошлому, с его принципами частной
собственности и свободной торговли. К моменту Октябрьской рево-
люции они уже изжили себя, они перестали выражать жизненное
начало общественного развития. И поэтому так легко было столкнуть
их с пьедестала власти. Буйные побеги" грядущей коммунистиче-
1
ской идеи легко разорвали сковывавшую их оболочку.
Le mort saisit le vif—умирающий хочет жить—жить во что
бы то ни стало, жить за счет нарождающегося, живого, жить его
соками. И коалиция буржуазно-помещичьих и социал-соглашатель-
ских элементов, опираясь на генеральскую шпагу, не задумываясь
над морально-философскими проблемами, бросила против рабочих

и крестьян контр-революционную силу, которую большевизм мог
одолеть только силой же, насилием. Иного исхода не было и не
могло быть.
»
,.
Рабоче-крестьянская власть стала ярким фактом российской
действительности.
Враждебные ей силы ответили саботажем.
§ 1. Саботаж.
Если в первые дни саботажа демократические элементы,
участвовавшие в нем, еще могли предаваться иллюзии, что они
таким путем свалят рабоче-крестьянскую власть,—то
вскоре, по
"мере того, как саботаж все более и более затягивался, и Совет-
ская власть все более и более'овладевала административно-прави-
тельственным аппаратом, и слепым должно было стать ясным, что
попытка саботажа обречена на полную неудачу.
Саботаж, по своей природе, может быть действительным лишь
как сильно-действующее средство; удар должен быть сконцентри-
рованным во времени, он должен, вместе с тем, захватывать наи-
большую часть работников. Иначе его сила распыляется,—и он
больнее всего ударяет по тем, кто оказывается в сетях длитель-
ного саботажа.
Так оно и случилось. Саботаж противников Советской власти
больнее всего ударил именно по его участникам, он поставил их
в тяжелое материальное и моральное положение. И, в конце-кон-'
цов, участники саботажа вынуждены были пойти в Еаноссу,
А, помимо того, тот же саботаж причинил большой вред
интересам государства. В момент перехода власти в руки сторон-
ников коммунизма, в тот момент, который и сам по себе, помимо
всяких наносных пертурбационных влияний, не может не\ быть
болезненным, не может не -причинять серьезного расстройства в
работе государственной машины, саботаж не мог не усугубить в
еще большей мере болезненности переходного момента, и тем при-
чинил великий вред и общественным, и государственным интере-
сам. Он породил, кроме того, вполне законное глубокое недоверие
и неприязнь к интеллигенции со стороны рабоче-крестьянской
массы. Ибо пролетариат болезненно почувствовал, что в борьбе со
своим вековечным врагом — капиталом
—
он одинок и не может
воспользоваться помощью тех, на кого он имел моральное право
рассчитывать и кто до того всегда шел под знаменем служения
народу.
Саботирующая интеллигенция могла и должна была пон^ь,
что, вольно и невольно, она становится на сторону насилия. Ii. г
саботаж, прежде всего, имел своей задачей сломить зародившуюся
рабоче-крестьянскую власть, в интересах капитала, и мате-
риально поддерживался буржуазией, хотя первую скрипку в сонме
саботирующих играли меньшевики, эти заблудшиеся социалисты,
на деле ведшие линию «чистой демократии».
Так, на поддержку саботажа больше миллиона рублей посту-
пило от кадета Кутлера, бывшего царского министра. Такие же
; крупные суммы поступили от торгового дома И. Стахова и К0 в
Москве, от правления табачной фабрики Богданова, от ТУЛЬСКОГО
Поземельного банка и др.
Когда представители служащих бывшего Военно-Промышлен-
ного Комитета, опасаясь за свои сбережения, находившиеся в
одном из банков в Петербурге, просили выдать им эти сбережения
на руки, то из уст одного из руководителей банка они услышали
успокоительные речи: «Вы можете быть спокойны за свои сбере-
жения, вы получите их все до последней копейки. Двери банка
, открыты для вас. днем и ночью. Если доступ в банк будет пре-
гражден для публики, то для вас всегда открыт черный ход».
Банкиры и их ставленники чувствовали себя еще господами
положения. Они были убеждены, что большевистское навож.дение
исчезнет перед живительными лучами... надвигавшейся контр-рево-
люции. Интеллигенция, «чпстаядемократия» были сплетены в один
неразрывный клубок с верхами буржуазии, этим заклятым врагом
рабочих и беднейших крестьян.
Чувство самозащиты, обязанность стоять на страже пролетар-
ских, а, следовательно, и общечеловеческих
завоеваний Октябрь-
ской революции повелительно диктовали большевизму необходи-
мость принять все, самые суровые, меры, дабы сломить саботаж.
И Всероссийская Чрезвычайная Комиссия сумела справиться
с этой задачей к разрушила материальную и моральную основу
помощи саботажа со стороны врагов Советской власти.'"
Понятно, представители «чистой демократии» подняли вопль
по поводу «насилий»,, чинимых врагам Советской власти. И боль-
шевизм еще и еще раз был обвинен в том, что он посягает на
самые основы общедемократических свободі
Так, каждый акт самозащиты со стороны Советской' власти
превращался, в истолковании ее врагов, в акт чистейшего насилия.
§ 2. Учредительное
Собрание.
Применяя в разных формах и видах саботаж, враги диктатуры
пролетариата, в то же время, выставили своим ЛОЗУНГОМ «Учреди-
тельное Собрание»!
N
Диктатура пролетариата
3

Некогда, действительно, общедемократический и революцион-
ный лозунг, идея Учредительного Собрания, с изменением обще-
ственно-политических задач исторического момента, на наших гла-
зах превращалась и превратилась в свою противоположность: все
отсталое, нерешительное, все приверженное к основам насильниче-
ского частно-правового уклада жизни,—все это прячется в склад-
ках когда-то торжественно-величественной тоги Учредительного
Собрания. Кого только нет среди сторонников и защитников идеи
Учредительного Собрания: тут и скромные либералы, национали-
сты-октябристыг прогрессисты, кадеты, тут и трудовики и народ-
ные социалисты, никогда не отдававшие себе ясного отчета относи-
тельно своего политического и социального credo; тут и меньше-
вики и эс-эры, интернационалисты, отчасти не осознавшие своей
мещанской природы, отчасти заблудшиеся среди сложнейших про-
блем, выдвинутых в порядок дня кровавой империалистической
войной; тут, наконец, и представители чистой черной реакции. Все
цвета и оттепки социально-политической радуги наших истори-
ческих дней,—за исключением ярко-красного.
Поистине, Vernunft wird Unsinn,
Wohltat—Plage...
На общественно-исторической
сцене нередко трагическое,
исполненное глубокого, захватывающего смысла, превращается в
фарс, в комический пассаж.
Крез от нефти Лианозов; царский
генерал-от -шіфаытерии
Юденич, с свободолюбивой рукой которого прекрасно познакоми-
лись народы Востока в последнюю империалистическую войну;
сухопутный адмирал Колчак,
«верховный правитель» великодер-
жавной Руси, неудачливый кандидат в диктаторы; генерал Дени-
кин, в мечтаниях своих уже затопивший в крови десятков тысяч
русских коммунистов пожар мировой революции,—вот они
истин-
ные защитники и сторонники лозунга Учредительного Собрания
наших дней!
Все—«демократы» pur sang!..
Неужели для искренне мыслящих и чувствующих людей, не
одурманенных окончательно классового ненавистью к пролетариату
и беднейшему крестьянству, до очевидности не ясно, в какое по-
литической болото заводит их в наши дни лозунг Учредительного
Собрания?! Тут последнее общественно-политическое прибежище
черносотенной помещичье-буржуазной реакции. Бледно-розовые тона
и оттенки «чистой демократии», умеренного социализма бессильны
превратить черный цвет реакции в Красный цвет социальной рево-
люции, пусть даже идущей под флагом реформизма.
Нет, роветская власть, положив конец этой последней поли-
тической иллюзии, Учредительному Собранию, меньше всего посяг-
нула на основы истинного демократизма. Да, буржуазный
демократизм,получил смертельный удар, но истинный пролетар-
ский демократизм нашел полное жизненное утверждение в Совет-
ском строе жизни. Нужно судить о явлениях не по их внешности,
не по видимости, как бы блестяща и заманчива ни была она для
поверхностного взора, а по их внутреннему, реальному содержанию.
И, с этой точки зрения, именно интересы пролетариата и бедней-
шего крестьянства повелительно диктовали раз навсегда положить
конец этой иллюзии Учредительного Собрания!
В этом отношении чрезвычайно убедителен и показателен
пример Германии, Австрии и Венгрии.
В Германии контр-революция, возглавляемая социал-соглаша-
телями, сурово расправилась со спартаковцами. Она увенчала свое
кровавое деяние созывом Учредительного Собрания.
И что же мы видим в Германии? Царство реформистского
социализма? Реки молочные в кисельных берегах?
«Социалистическая»
республика,
созданная
под лозунгом
Учредительного Собрания, являлась и является оплотом помещичье-
капиталистических интересов и стремлений. Принципы частной
собственности и свободной торговли стоят незыблемо. А, наряду
с тем столь же незыблемы голод и нужда широких народных
масс. И в международных своих отношениях, в особенности к
Советской России, та же «социалистическая» Германия играет явно
реакционную роль.
•
Так, на практике разоблачает себя истинно-демократический
лозунг Учредительного Собрания.
Ту же, по существу, картину наблюдаем мы в Австрии: буржу-
азия, по-прежнему, сохраняет свои привилегии,—а на долю народных
масс, также по-прежнему, судьба ниспосылает голод, холод и нужду.
Трагедия Советской Венгрии громко вопиет о том же: лозунг
У чредительного Собрания—это красивые ширмы для защиты и
охраны помещичье-капиталистических интересов и стремлений.
В Австрии и, особенно, в Венгрии, ко всем этим благам,
ниспосылаемым народу «чистой демократией»,
с ее лозунгом
Учредительного Собрания, присоединяется еще один яркий штрих:
явный,
неприкрытый фиговым листком лицемерного приличия
антисемитизм, этот шиболет «чистой демократии».
Вообще, в наши дни «переоценки всех политических ценно-
стей», нелицеприятно творимой в горниле суровой действительности,
«чистая демократия» обогащается такими штрихами, о которых-
«в доброе, старое время» нельзя было и помыслить.
/

Да, в наши суровые дни, когда со всего вовлекается мишур-
ный блеск, когда жизнь беспощадно отбрасывает в сторону всякий
флер, всякие фиговые листки, как бы ажурно-идеологически ни
были они выкованы на наковальне фальсификации, «чистая де-
мократия» неотторжимо сплетается в один нераздельный клубок с
человеконенавистничеством.
Негрские погромы в «чистой демократии» Соединенных Шта-
тов Северной Америки.
\
Волна еще неслыханных еврейских погромов прокатилась по
Украине >в ^период господства там петлюровской «самостийной»
демократии. Жертвы их исчисляются десятками тысяч одних убитых1).
Те же черты человеконенавистничества являет собой и де-
мократия белой Эстонии. А ведь у власти стоят здесь патентован-
ные представители «чистой демократии» меньшевики и эс-эры2).
Едва ли нужно упоминать о том, что «чистая демократия»
Польши пропитана тем же человеконенавистническим ядом антисе-
митизма: под высокой рукой «социалиста» Иилсудского и утончен-
ного художника звуков Падеревского, польская демократия, став
хозяином в своей «собственной» стране, справляет, поистине, кан-
нибальские пиршества.
1) Вот что сообщает американское радио от 6-го октября минувшего 1919 г
из Лиона: „Эксцессы антисемитизма в южной и восточной Европе продолжают
свирепствовать. Погромная мания достигла таких ужасающих размеров, что весьма
возможно выступление мировой конференции на защиту еврейского населения
Известия из Южной России говорят о том, что деникииские
войска грабят еврейские города и избивают еврейских муж-
чин, женщин Цдетей. Эти погромы являются непосредственным продол-
жением тех, которые недавно -устраивались петлюровскими бандами,
и офи-
циальносанкционируютсяДеникиным. По отношению к евреям Дени-
кин восстанавливает царистский режим, и его офицеры открыто призывают
солдат к погромам"
(Известия Всероссийского Центрального Исполнительного
Комитета Советов", No 224 от 8 октября 1919 г.).
2) За подписью „Солдаты Эстонской демократической армии" белоэстонцы
разбрасывали среди наших войск под Псковом листовку такого содержания-
Много воззваний посылают к нам ваши коммунисты и комиссары-жиды
Мало правды в них сказано.
(
Жидовской лжи не верит свободный эстонский солдат, рабочий и крестьянин
Знайте, красноармейцы, что мы защищаем до последней капли крови только
нашу свободу, нашу землю и дома, наших жен и детей от жидовской лжи и
коммунистической власти.
тах
У НЗС Демократия
на деле
'
У вас на словах—В обманчивых еврейских декре-
• Имейте всегда в виду, что мы не начинали войны, мы только защищаем
свою свободу от жидовского насилия.
Но если вы хотите свергнуть гнусное иго горсточки еврейских комис-
по!ѵюгать!аД В£ЛИКИМ РУ-им народом, то дайте руку, товарищи, мы готовы вам
Долго ли будете терпеть тиранию жидов-комиссаров?"
(.Правда" No261, от 15 ноября 1919 г.; ст.:
„Погромная демократия").
С поразительным чутьем большевизм во-время разгадал истин-
ную природу «чистой демократии» с ее лозунгом Учредительного
Собрания и отбросил то и другое в сторону, как негодную ветошку.
Будущий историк наших дней в полной мере признает пра-
вильность линии поведения большевизма в этом вопросе о роли и
значении лозунга Учредительного Собрания в условиях пережи-
ваемого нами общественно-политического момента. Нет, не стремле-
ние к насилию продиктовало большевизму разгон Учредительного
Собрания, а правильная оценка- его значения, как лозунга, объеди-
няющего в настоящее время все контр-революционные силы мира.
Мы можем закончить настоящий параграф глубоко-справедли-
выми словами, тов. Куусинена: «Если капиталистическая си-
стема народного хозяйства уже настолько расшатана, что власть
капитализма может быть свергнута, то демократический строй
является неудобной и ненужной ширмой для откры-
того господства рабочего класса. Истинного лее,, вполне
последовательного демократизма не может быть ни в том, ни в
другом случае»1).
.
'
§ 3. Террор.
I
Революция, сама по себе, в идее, не равнозначуща с насилием
Насилие вызывается противодействием консервативных сил, сто,
ронников обреченного уклада жизни. Но само собою разумеется-
что было бы наивностью думать, что революция, которая необхо-
димо выражается в смене власти одной господствующей группы
властью другой, противоположной, группы, интересы которой анта-
гонистичны интересам. первой, может выразиться и осуществиться
мирным путем, путем соглашения.
•
Недавний пример Венгерской революции, где власть перешла
из рук буржуазии в руки пролетариата именно мирным путем,
особенно показателен в этом отношении. Мир, соглашение очень
скоро сменились борьбой, сперва глухой, скрытой борьбой, а затем
борьбой явной, которая, при создавшихся в Венгрии условиях,
привела к падению пролетарской революции и ее. завоеваний.
Борьба, суровая, ожесточенная борьба, тем более неизбежна
при социальной революций. Ведь тут спор и тяжба идут за два
диаметрально противоположных интереса, между которыми не мо-
жет быть никакого компромисса, никакого примирения.
,
Если при, так-называемых, политических революциях против-
ники, в своих стремлениях, движутся, как бы в одной плоскости;
4) Революция в Финляндии, стр. 37.

если между ними тяжба идет как бы о количественном моменте —
то ничего подобного нет в социальной революции. Раб хочет раз
навсегда покончить с рабством, он борется не за улучшение своего
положения, как раба, а против самого принципа рабства. Его
противников лучшем случае, готов был бы поступиться некоторой
долей своей власти, своего господства: но он, по-прежнему, хочет
и стремится быть и оставаться господином. ТУТ не может 'быть
никакого примирения, а лишь беспощадная борьба, которая должна
закончиться поражением и уничтожением одной из борющихся сто-
рон. нужно раз навсегда отбросить все маниловские мечтания
что человечество в один прекрасный день как-то незаметно для
себя совершит «скачок из царства необходимости в царство сво-
боды». Нет, перед пролетариатом лежит только один пѵть путь
беспощадной, кровавой борьбы, который не может не сопровождаться
насилием.
1
Не потому пролетариат берет в руки оружие насилия, что он
груб, некультурен что он-насильник по самой природе своей.
Нет, не поэтому; В сравнении со своим вековечным врагом, буржуа-
зией, он в этом отношении являет поистине образ невинного агнца
Мартиролог пролетариата-это длинный, бесконечный свиток жертв
хищничества буржуазии. Культурные, галантные, воспитанные Виль-
соны, Ллойд-Джорджи, Клемансо и как их еще там звать, несмотря
на свои внешний лоск, поистине, напоминают тех блаженной па-
мяти офицеров доброго николаевского времени, которые, только
что прогнав сквозь строй солдата и едва не забив его шпицруте-
нами на смерть, отправлялись, после этой кровавой расправы, в
салоны, где вели затем галантные разговоры с дамами на высокие
темы.
Нет, насилия в кровавой схвадке с буржуазией пролетариату
не избыть,—и вины его в том нет.
Когда произошла пролетарская революция, и пал царский
трон,—всякому, знакомому с историей и умеющему разбираться в
окружающих нас суровых событиях, ясно было, что последнему
Романову не сносить головы, раз только начнется натиск реакции
на революционные завоевания. Так оно и сбылось.
А о чем говорит пример Великой Французской революции?
Все о том же, что действие равно противодействию: французская
оуржѵазия конца XVIII века воздвигла гильотину не потому что
она была кровожадна. Нет, террор в ее руках был средством' са-
мозащиты против натиска реакционеров, которые стремились ликви-
дировать завоевания Великой Французской революции.
Таким же средством самозащиты является в руках Советской
власти и Всероссийская Чрезвычайная Комиссия, которая вызывает
к себе сугубую ненависть со стороны всех врагов Октябрьской
революции.
Во главе ее стал один из гуманнейших людей, чуткий, отзыв-
чивый на горе людское, всю жизнь свою отдавший на дело защиты
общечел'овеческих идеалов пролетариата, покойный тов..
М. С . Урицкий. Он стал на этом посту и, как суровый воин,
нес свою тяжелую службу. Он был чист перед своею совестью, и
чистый облик его найдет достойную оценку на страницах будущей
истории наших дней.
,
Всякому беспристрастному человеку не может не быть ясным,
что в лице В. Ч. К . мы имеем нечто диаметрально противоположное
блаженной памяти департаменту полиции.
Не то, что делает человек, решает вопрос о ценности его
поступка, а то, во имя чего он делает это. Это «во имя» осмы-
сливает и освящает иоступки человека, которые сами по себе, как
простой физический акт, ни моральны, ни неморальны. Не из себя
могут они черпать это свое качество. Это качество привходит к
нашим поступкам извне, . из сокровищницы нашего морального
сознания, н тут они находят • свое высшее н окончательное освя-
щение.
Акт убийства, как физический акт, ничего не говорит о со-
вершившем его. Убийство тирана, убийство, как акт самозащиты,
напавшего на меня разбойника, убийство, расстрел рабочих, которые
путем стачки хотят
повысить на пятачок свою
заработную
плату,.—все эти акты, сами по себе, как акты физические,'равно-
ценны, точнее, они б)есценны, аморальны. Качество моральности
привходит сюда из сокровищницы морального сознания человека.
И тогда мы скажем, что убийство тирана, убийство разбойника,
как акт необходимой самообороны, суть акты моральные. Расстрел
рабочих, какими бы пышными словами о государственном инте-
ресе, о национальном богатстве прихвостни буржуазии ни стара-
лись освятить этот акт грубого своекорыстия, остается' актом глу-
боко-безнравственным.
И террор, применяемый рабоче-крестьянской властью в борьбе..
с коытр-рсволюцией, как средство самозащиты, как средство
отстоять и утвердить завоевания Октябрьской революции, не мо-
жет быть поставлен в вину большевизму. В данном случае .он не
был нападающей стороной: окруженный отовсюду врагами, не оста-
навливающимися ни перед чем, в" своем стремлении низвергнуть
рабоче-крестьянскую власть, большевизм только крайним напряже-
нием борьбы, только применением самых острых и тяжелых средств
мог отстоять пролетарское дело, на страже которого он обязан
стоять.

Весь тыл кипел контрреволюционными силами, которые не-
устанно плели густую сеть измены, предательства, заговоров. «Бла-
городные» союзники щедро сыпали золото в руки всех, кто готов
оыл бороться против большевизма. Восстание в Ярославле, чехо-
словацкая авантюра, попытки разрушить транспорт путем взрыва
железнодорожных мбстов, злостный саботаж, тяжелое сознание
что в деле защиты завоеваний Октябрьской революции нельзя по-
ложиться даже на меньшевистские и эс-эровские элементы- убий-
ство тов. Володарского и Урицкого, покушение на тов. Ленина-
всюду измены и заговоры, заговоры и измены,-что было делать
Советской власти, как не взять в руки острое и тяжелое оружие
террора, дабы сломить настойчивость злостного врага?!...
А враг, в случае успеха своих козней, грозил смести с лица
земли не только все завоевания Октябрьской революции, но иско-
ренить и самое память о большевизме. Он мечтал уже о той во-
жделенной минуте, когда десятки тысяч коммунистов станут жертвой
белых палачей.
J
г
Вот что писала выходившая в Царицыне белогвардейская га-
зета «Призыв»: «Коммунистов надо истреблять поголовно и бес-
пощадно во всей России и истребить несколько десятков тысяч
человек. Коммунисты страшны тем, что они большевики не по при-
нуждению, не за деньги, не по слабости характера, а по убежде-
нию. Им не страшны ни пытки, ни смерть» г).
Врач раскаленным железом выжигает язвѵ на человеческом
теле, дабы спасти жизнь человека, дабы не дать гангрене зара-
зить весь организм. Ради той же щели он бестрепетно пускает в >
дело острый нож. Именно в роли такого врача находилась и на-
ходится рабоче-крестьянская власть, когда она вынуждена бывает
пользоваться оружием террора.
И те, кто освятил избиение ,10 миллионов цветущих жизней
в расцвете сил и таланта, во имя грубо-своекорыстных целей импе-
риалистического хищничества, менее всего имеют право вопить о
жестокости большевизма. Не большевизм жесток, а жестока суровая
действительность, которая заковала рабочие массы в железные кан-
далы, от которых освободиться можно только при помощи жесто-
г
кого и сурового оружия террора 2). И морально в этом нет
греха для большевизма.
-
/
Да, большевизм—«жесток»!
Новот «не-жестокие» отечественные белые правительства
Евой «победный» путь к Москве и Петербургу они усеяли моги-
2 Ср. „Известия Петроградского Совета", No 223, от 2 октября 1919 г
1Q1R г „ ЫІ!г покойный
либеральный публицист Арсеньев писал в апреле
г
"
что
Советская власть не применяла по отношению к своим врагам террора
—
41—
•
лами многих и многих тысяч замученных, убитых и повешенных
ими сибирских и уральских рабочих и крестьян, донецких шахте-
ров, громадными братскими могилами под Ямбѵргом и т д и т д
«Известны случаи, когда сотни наших красноармейцев были
, Расстреляны после того, как принуждены были выкопать для себя
могилы, в которых иногда их хЬронили еще живыми. Известны
случаи когда дома или баржи, наполненные красноармейскими плен-
ными, были сожжены белогвардейцами, и обуглившиеся останки
наших мучеников были позднее найдены среди развалин и в гру-
дах пепла. Сколько раз Красная армия, подвигаясь вперед, нахо-
дила после отступления белогвардейцев останки своих товарищей
по оружию, попавших в руки врага, носящие следы самых ужас-
ных мучении.
J
«Бесчисленны известные нам случаи, когда попадающие в
.руки белогвардейцев борцы из Красной армии подвергались вся-
ким пыткам и предавались казни в обстановке самых утонченных
жестокостѳй, причем иногда жертвами были лишь те, кто отказы-
вался подчиниться угрозам победителя, с негодованием отвергая
их предложения изменить делу трудящихся и перейти в лагерь
контр-революционеров. Иногда же, наоборот, кровавым ужасам под-
вергались оез разбора сотни красных пленников» ') 2).
т> ПпИІ1пНяРЖTMЛоГраМоа НаР°дного Комиссара по иностранным делам Чичерина«
в Лондон, Париж, Рим, Вашингтон и Токио.
СТраТЬІЙ -
челове
ческий документ",
ярко рисующий „культурные"
«Етмііиос
"
одства
.
беды*' листокпод заглавием: „Кто виноват в оставлении Пскова?",
выпущенный некиим беспартийным гражданином Серебр, нииковым в белом Ревеле;
„по, увы!.. Спокойствию этому скоро пришел конец.
ппя
" ÄS.
неделю, как-то вечером в городе (Пскове) раздались крики „ура",
ГГГ неболь!Р
я
^лонна русских солдат, а вместе с ней появился ее Пред-
водитель атаман Булак-Ьалахович. Все задвигалось и побежало, быстро собралась
"
Р=1Т0ЛП3'
ВСе искР
енко
и
Радостно встретили своих солдат. К мощной и
стойкой защите эстонских солдат присоединялись свои родные солдаты, и обыватель
эту ночь заснул еще крепче.
„Утро следующего дня я никогда не забуду. Снова бежал народ, снова пришло
все в движение, но не было ка лицах радостных, счастливых улыбок. Большин-
ство встречных растерянно качало головой, пожимало плечами, а немногие, скверно
скаля зубы и злобно торжествуя, указывали пальцем на базарную площадь. За
толпой народа, возвышаясь над ней, впереди белело и качалось что-то. Только
подойдя ближе, я увидел, что на фонаре висел какой-то человек в одном белье,
а перед ним толпа, в которой было много детей. Дул ветер, накрапывал дождь,
и труп качался на своей петле... Я молча закрыл глаза и бросился на тротуар,
стояли
какие-то люди, и один из них, обращаясь ко мне, сказал: „зачем это,
0Н? н?
жно
'
ведь та к
даже
большевики не делали, а дети, зачем им такое
J" А дальше пошло все в том же духе, но много хуже и отвратительнее.
Бешали буквально каждый день, в центре города, на глазах у всех на фонарях.
мК!Щк
понемног
У становилось привычным: толпа заранее скапливалась около
штаба Ьалаховича и часами ждала очередной драмы.
;
Наконец, вели жертву к фонарю, заставляли делать себе петлю, иногда
устраивали жестоким диспут с обреченным, глумились, били его, и приговоренный

—
42—
-
.
.'
.
Вот зарубежная белая Финляндия.
Тот дикий разгул террора по отношению к побежденномѵ
пролетариату, который явила нам белая Финляндия, даже в наши
суровые, кровавые дни, не мнжет не поразить всякого беспристраст-
ного наблюдателя: десятки тысяч рабочих истреблены белыми в
этой культурной стране «культурными белыми»ч
Вот зарубежная Венгрия,
«освободившаяся» от
«ужасов»
«азиатского социализма».
•Австрийские социал-соглашатели вынуждены признать, что,
«в противоположность красному террору, который повлек за собой
всего около 500 жертв, число лщртв белого террора, с момента
падения Советской власти в Венгрии, достигает свыше 5.000»
И жертвой этой кровожадной расправы является уже повер-
женный, разбитый пролетариат. Этот террор уже не средство
самозащиты, а выявление того кровожадного хишкичества, которое
неотторжимо от буржуазной психологии.
' В противоположность этому,, красный террор не есть иоро-'
ждение существа большевизма, он был навязан рабоче-крестьян-
ской власти. Искренний и беспристрастный человек не может не-
согласиться с тем, что и терроризм был вызван нашествием все-
мирно-могущественной Антанты. .А разве это не террор, когда
всемирный флот блокирует голодную страну, разве это не террор,
когда иностранные представители," опираясь на, бѵдто бы, дипло-
матическую неприкосновенность, организовывают белогвардейские
восстания?.. Международный империализм для подавления револю-
ции поставил все на карту, он пе останавливается ни перед чем...
Если бы мы попробовали на войска, созданные международным
хищничеством, озверевшие от войны, действовать словами, убежде-
ниями, воздействовать как-нибудь иначе, не террором, мы" бы не
продержались и двух месяцев... Террор навязан нам терроризмом
умирал в петле-днем, при -всех, на глазах у женщин и детей. Часто вешали по
нескольку за-раз, олаго фонари во Пскове широкие, железные, трехгранные Когда
умирающая жертва начинала сильно мучиться, окружающие солдаты хватали ее
за ноги и не давали ей мотать ногами. Я сам видел эти сцены почти садизма
и видел, как за углом плакали мужчины и женщины, хватающие детей чтобы они
не смотрели на умирающего. Покойники потом висели на фонарях по суткам и
оолее, чуткие люди старались обходить улицу. А рднажды приходилось обходить
тротуар на улице: человек во время казни сорвался с петли и побежал, его догнали
пристрелили из револьвера и волоком за оставшуюся веревку на шее стащили
по тротуару к реке, на тротуаре по всему пути осталась широкая засохшая
полоса крови".
-
1
(Ср. Г . 3 и но в ь е в, К беспартийным (Письмо из Красного Питера) в „Известиях
Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов«, No 229 от
14 октября 1919 г.).
1) -Известия Петроградского Совета" No 223, от 2 октября 1919 г., ст.-
Ком-'
мунисты и контр-революпия".
Антанты, террором всемирно-могущественного капитализма, кото-
рый душит, душит и осуждает на голодную смерть рабочих и
крестьян за то, что они борются за свободу страны» V 2)
Кончится навязанная нам гражданская война,—и на дру-
гой же день большевизм отбросит в сторону это лгестокое оружие
террора, которое но существу ему столь же чуждо и ненавистно
как всякой насилие, где бы и как и кем бы оно ни применялось',
террор, как одна из форм насилия, порожден насильническим
строем буржуазной эксплоатации, и, с' падением последней, он
исчезнет из памяти людской з).
'
''
•
'
V.
4
Хозяйственная разрзсха.
Большевизм—в представлении его противников—повинен не
только в.семи смертных грехах. Он превысил.этѵ меру традицион-
ной греховности и породил небывалые на земле" бедствия. Именно
он, оольшевизм, повинен в той хозяйственной разрухе, которую
переживает ныне Советская Россия, и в том голоде, холоде, море
которые, словно из ящика Пандоры, сыплются на нас.
Но мещанин, как бы рафинированно-культурен ни был он
как и полагается обывателю, безнадежно близорук, ограничен'
память его не идет дальше переживаемой им минуты.
Он забыл уже, что мы пережили грандиознейшую империали-
стическую воину, которая разрушила все устои жизни и. в первую
очередь, основы современной хозяйственной жизни. Три с полови-'
нои года гибли миллионы молодых жизней в кровавой империалк-
Пг
Речь тов. Ленина на VII Всероссийском Съезде Советов ( Известия
Всероссийского Исполнительного Комитета Советов", No 275, от 7 декабря 1Ш9 г )
nmnfiJ :LB0HM
во ен
ньім террором табориты спасли гусситскую революцию
бѵржѵазTM' певп,ГСЛеІ7яВоИИ' В 175 Г0ДУ'
санкюЛ0ТЬІ спасли своим террором
Ньшешний^обл^ителГгп 89 Г0Да
"
(К 3 Р Л КаУтский, История социализма),
ваетсяntu^rlT
большевистского террора. К . Каутский, когда-то, оказы-
как средства ѵтврп-от"и^ Р°ЛЬ
* ЗНЗЧеНИе ТерР°Р3'
как
^едстви самозащиты,
как средства утвердить и отстоять революционные завоевания.
Совета НаппИ.нк[ТкпИи,бЫЛН
написаны
До .отмены расстрелов, по постановлению
блщ-одаоя пХиѵ Кп! сэров, в виду упрочившегося положения Советской России,
bocÏHS
ир
ТTM" Эт0
служит новым доказательством справедли-
инГиат^
Херр0р 6ЫЛ НЗМ Навязан нашимк вРагами. — Любопьітно, что
инициатива в данном случае исходила от В. Ч. К .

стическои схватке. Три с половиной года разрушалась, калечилась
4
наша
хозяйственная жизнь. Три с половиной года все наши силы,
и физические и духовные, растрачивались во славу империалисти-
ческого хищничества. Три с половиной года... Пал царский трон
Власть перешла в руки коалиции буржуазных и социал-соглаша-
тельских элементов,—а
кровь сынов России все лилась и лилась
хозяйственная • жизнь все разрушалась и разрушалась., .
Только
громкий призыв большевизма: «Долой империалистическую войну!»
вырвал Россию из тисков кровавой схватки рародов.
Но обыватель уже запамятовал обо всем этом.
Он запамятовал, далее, что вспыхнувшая после Октябрьской
революции длительная гражданская война была навязана боль-
шевизму контр-революционными силами, при явном незамаскиро-
ванном содействии «благородных союзников». Все силы Советской
России пришлось направить на борьбу с контр-революцией. А хозяй-
ство и транспорт, благодаря этому, все более и более разрушались.
Он запамятовал также, что большинство культурных и интел-
лигентных работников, прибегнув к, так-называемому, саботажу,
внесло еще большую разруху и в без того уже сильно расшатан-
ную хозяйственную жизнь.
Не малую роль играло в данном отношении и то обстоятель-
ство,^ что Советской власти в своей деятельности приходилось, да
и сейчас еще приходится, пользоваться услугами служебного ап-
парата, за малым исключением, воспитавшегося в навыках капита-
листического * хозяйства, с его развращающей погоней за наживой,
с его ненасытной жаждой денег. Те гнусные формы спекуляции,
которая, словно гнойный лишайник, покрыла все тело Советской
России и стремится разложить с трудом налаживающийся хозяй-
ственный уклад жизни, во многом повинны в нашей хозяйственной
разрухе.
А ведь спекуляция есть наиболее яркое выявление того же
«священного» принципа частного хозяйства и свободной торговли.
~
С своей стороны, рабоче-крестьянская власть делала и делает
все, что в ее силах, чтобы более или менее наладить хозяйствен-
ную жизнь. И ее положительные усилия в этом направлении
должны были признать и ее заклятые враги—представители нашей
крупной буржуазии.
В августе 'прошлого, 1919, года в Москве имели место не-
гласные совещания представителей крупной промышленной бур-
жуазии. В то время все контр-революционные силы питали боль-
шие надежды на продвижение-Деникина к центру России.
Собравшиеся обсуждали программу организации промышлен-
ности после прихода Деникина.
\
Нас интересуют здесь следующие штрихи этих совещаний.
Докладчики, выступавшие на совещаниях,
констатировали
рост трудов.ой дисциплины и постеленный подъем
старательности рабочих, не взирая на тяжелые условия
жизни. Представители буржуазии находили, что после страш-
ного военного переутомления и истощения,
пожа-
луй, и нельзя было бы быстрее «опять
приучит.ь
рабочих к труду», ерш бы их лучшие элементы не считали,
что стараются для самого пролетариата. В бтом смысле временное
господство среди рабочих надежд на прочность пролетарского
государства признается далее «исторически полезным для промыш-
ленности».
В то же время на совещаниях были даны директивы сводить,
на-нёт влияние в предприятиях рабочих комитетов («в процессе
укрепления рабочей дисциплины» *).
А вот штрих, ярко характеризующий стремление буржуазных
элементов возмолшо больше тормозить дело налаживания хозяй-
ственной лсизни. страны.
Констатируя оживление работ по заготовке сырья", участники
совещания дали директиву накоплять его возможно больше на
государственный счет уже теперь, стараясь, вместе с тем, израс-
ходовать его «при большевиках» Овозможно меньше, дабы «при
Деникине» пустить дело полным ходом.
И эти «радетели» о восстановлении разрушенной хозяйствен-
ной жизни преспокойно разместились по всяким советским учре-
ждениям и национализированным предприятиям.
Вот где, в известной мере, следует искать корней угнетающей
нас хозяйственной разрухи.
\
Ту же полояѵйтельную оценку деятельности русского проле-
тариата в деле восстановления разрушенного империалистической
войной хозяйства встречаем мы и на страницах социал-соглаша-
тельского «Форвертса».
Рисуя печальное нололсение дел в хозяйственной жизни Гер-
мании, социал-соглашатели пишут:
«То ненадежное положение, в котором находится сейчас Гер-
мания,—пишет газета,—может быть исправлено только увеличением
производительности труда. Со времени дней революции было про-
изнесено без счета золотых слов для пробуждения чувства долга по
отношению к целому, но без успеха. Наш народ болен, настолько
болен, что советы врача больше недостаточны для исцеления»...
9 Ср. Ю. Ларин, Программа русской буржуазии. („Экономическая жизнь",
No 188, от 26 августа 1919 г.).
»

Б Венгрии, как и в России;—пишет «Форвертс»,—пришлось
прибегнуть к созданию побудительного стимула."
к'повышению
трудового эффекта, и выход нашли в оплате действительно произ-
веденной работы, вместо рабочего времени. Там перешли к аккорд-
ной работе, к системе премий и добились таким пѵтем хороших
результатов
ч
Так, «страна азиатского социализма» являет собой достойный
подражания образец для одной из культурнейших стран, для Эльдо-
радо Учредительного Собрания.
Над этим фактом не мешало бы очень и очень задуматься
всем противникам Советской власти.
И, в меру сил и в меру представляющейся возможности.
Советская власть стремится наладить нашу разрушенную хозяй-
ственную жизнь.
-
.
В связи с поднятием нашей промышленности, с поднятием
производства и культурной жизни страны, ВЫДВИНУТ на очередь
вопрос об электрофикации Советской России. Уже в настоящее
время можно указать целый ряд местечек и городков, где электри-
ческие станции или уже сооружены или сооружаются. Целый ряд
деревень, поистине, каким-то чудом создал у'себя электрические
установки и освещается уже не керосином "или лучиной, а элек-
тричеством.
В настоящее время сооружаются две мощные электрические
станции по 40 тыс. килоуатт-часов каждая—Каширская и ІПадѵр-
ская Имеется в виду, кроме того, создать электрические станции
на Волхове, Свири, в Иванове-Вознесенске и Симбирске 2).
В Москве и в ближайших к ней местностях, благодаря со-
зданию единого электрического хозяйства, единой электрической
станции, ^электропередачи 1886 года, станции трамвайной и те-
кстильнои, создана единая сеть электроснабжения, и. достигнута
экономия в 30% топлива.
"
'
В настоящее время главнейшие заводы и фабрики Москвы
работают на энергии, полученной из электропередачи, при помощи
той же энергии разгружаются дрова, подвозятся к фабрикам и
домам и т. п.
Нет, неповинен большевизм в нашей хозяйственной разрухе.
Да, национализация промышленности, банков, конфискация
помещичьих земель, домов и т. д. не могли не вызвать сильного
расстройства в нашем -хозяйственном укладе. Вообще, переход от
!>
-Правда", No 215, от 24 сентября 1919 г.
( Извести«'R^u/08- Ры
"
ова
на заседании от 3 февраля 1920 г. В. Ц. И К
{„Известия Веер. Исполнит. Комитета Советов"; No 24. от 4 февраля 1920 года)
частно-правового хозяйства к хозяйству коммунистическому не мог
и не может не сопровождаться тяжелыми последствиями для пред- .
ставителей имущих классов. Это — неизбежно при той коренной
ломке хозяйства, какую представляет собой создание коммунисти-
ческого строя жизни на развалинах капиталистического хозяйства.
Но если бы жизнь не была так разрушена трехлетней империали-
стической войной: если бы Антанта и наша контр-революция своей
черной работой не продолжали еще далее этого дела разрушения,—
то переход к новому, коммунистическому строю жцзни, несмотря
на неизбежную болезненность этого перехода, не носил бы того
катастрофически-разрушительного характера для имущих классов,
каким, в действительности, он оказался для них.
Последние победы Красной армии, разгром Колчака, Юденича,
Деникина, близкая перспектива заключения мирного соглашения с
Эстонией дают нам твердую уверенность, что близок уже тот час,
когда Красная армия превратится в Трудовую армию. Нет, не
только превратится: она уже превращается: постановлением Совета
рабоче-крестьянской обороны 3-ья
-рабоче-крестьянская Красная
армия используется для трудовых целей в районном масштабе, как
цельная организация.
,
Этим именно путем, путем превращения военных батальонов
в батальоны трудовые и пойдет, в дальнейшем, воскрешение нашей
разрушенной хозяйственной жизни, нашего разрушенного транспорта.
Нет, не большевизм повинен в нашей хозяйственной разрухе!
Разве хозяйственная разруха, голод, холод, это наследие
империалистической войны, составляют удел только Советской Рос-
сии? Разве «победители», те, кто не знает ни Советской власти,
ни гражданской войны, ни блокады, живут ныпе в довольстве,
тепле? Разве все ужасы голода п холода не стучатся настойчиво в
их двери?
'
V
Факты из жизни Западной Европы дают красноречивый ответ
на эти вопросы.
Угольный кризис с каждым днем-все больше и больше при-
обретает мировое значение.
Вот, что сообщает по этому поводу в «Форвертсе» от 26 ав-
густа 1919 г. Отто Гюэ:
«Англия, Германия, Франция, Бельгия и Австро-Венгрия,
вместе взятые, добыли в 1913 г. около 593 миллионов тонн угля, а в
1918 году всего 430, в 1919 году будет приблизительно добыто около
362 милл. тоне, т. - е. только .60% добычи последнего мирного года».
Но помогут Европе и Северо-Американские' Соединенные
Штаты. Ибо производство«угля в Соединенных Штатах, доходив-
шее до 54,61 милл. тонн в октябре 1918 г.,
значительно упало:

в марте и апреле этого года оно выражалось только цифрой
в 32.5 милл. тонн».
«Да и помимо этого,—продолжает Отто Гюэ,'—условия транс-
порта таковы, что Америка не может доставкой угля смягчить->
угольный кризис в Европе».
Но, помимо угольного кризиса, Европа переживает серьезный
продовольственный и вообще сырьевой кризис.
Всюду, помимо того, наблюдается серьезное расстройство'
транспорта.
-
Вот в каких красйах рисует «Humanité» от 4 ноября 1919 г
положение -вещей в Париже: «В домах нет огня, нет даже газа в
целом ряде кварталов; многие рестораны не имеют топлива (52 уже
закрылись); трамваи и подземные дороги останавливаются из-за
отсутствия тока, заводы закрываются».
Парижская газета «Matin» от 11 января 1920 г. сообщает, мне-
ние высокопоставленного чиновника, заведывающего кру/пными рын-
ками и предметами питания: «Я не знаю, где остановится повы-
шение цен,— говорит этот чиновник,—если немедленно не перейдут
к строгим ограничениям, как возврат к строгому рационированию .
хлеба (установление карточек, регламентация производства молока,
контингентирование сыра, запрещение производства сливочного
сыра и карточки на масло), восстановление трех мясопустных дней
в неделе, ограничение двумя блюдами обедов в ресторанах, огра-
ничение винокурения в Алжире и цо Франции».
• А позднейшие сведения от 3 февраля говорят о том что
конференцией французских министров продовольствия, земледелия,
торговли и финансов постановлено предложить кабинету министров
повысить с 1 марта цены на хлеб.
А вот, что сообщает «Journal de Genève» про Венѵ, где также
нет советов, где идея Учредительного Собрания стала фактом жизни:
«В Вене нет ни хлеба, ни угля, ни сырья для фабрик и заво-
дов. Но улицам бродят свыше 100 тысяч безработных, страдания
которых неописуемы. Вследствие полного отсутствия- молока, смерт-
ность среди детей увеличилась до необычайных размеров. Населе-
нию по карточкам продовольствие раздается в самых гомеопатиче-
ских дозах: 12 грамм жиру на 8 дней, 500 грамм рису на 15 дней
и 60 килограмм картофеля на год.
*
«Цены на продукты растут неимоверно. Для рабочих и трудя-
щихся они. недоступны, для размножившейся же в Вене своры
авантюристов, спекулянтов и т. п . сброда они не являются страш-
ными».
.
Из Берлина радио рт 3 февраля 1920 г. сообщает, что 9 фев-
раля ожидается уменьшение еженедельного хлебного, пайка с 1.900-
до 900 граммов, так как имеющегося запаса зернк оказывается
недостаточно.
.
В середине февраля/при обсуждении в палате общин тронной
речи английского короля, Ллойд-Джордж, заявил, между прочим:
«Европа нуждается во всем, что ей может дать Россия. В Англии,
Франции и Италии ужасная дороговизна, а в центре
Европы голод».
И там, где нет Советской власти, мы повсюду видим подни-
мающуюся волну стачек, повсюду наблюдается скрытый, несозна-
тельный, а иногда и сознательно проводимый саботаж рабочих
против капиталистов. Производительность труда падает.
Повсюду наблюдается усталость, пассивность. «Волна лени»,—
как выражаются идеологи буржуазии,—разлилась по лицу земли.
Буржуазные проповедники интенсивного труда не хотят или не
могут учесть того, что народные массы истощены войной* что они
не в состоянии работать так напряженно, как они работали перед
войной. Буржуазные идеологи, ослепленные классовым эгоизмом,
не видят, что народные массы подняты войной душевно, что они
почувствовали свою мощь, что пелена фальсификации все более и
более спадает с их» глаз, и ойи хотят уже работать не на капи-
талиста, а на себя.
Та же. «волна лени» охватила, после революции, и наши
народные массы. И казалось, что люди стремятся к одному—завое-
вать себе «право на леность». Но мы, в известной мере, изжили
и все более изживаем .эту «болезнь».-
.
Мы приводили выше отзывы представителей нашей крупной
буржуазии, что среди наших рабочих наблюдается рост трудовой
дисциплины, постепенный подъем старательности.
,0 том лее свидетельствуют и, так-называемые, «субботники»,
«воскресники», когда рабочие и слулеащие, после трудового дня,
добровольно продолжают трудиться несколько часов.
t
Так, хозяйственная разруха не есть специфически - русское
явление, она — явление мировое, и вызвана она, в своих основа-
ниях, империалистической войной. У нас лее в Советской России
она осложнилась гражданской войной и блокадой, в которых
.
повинны, в конечном счете, опять-таки, те же мировые хищники
империализма.
И выход для человечества, в данном ^отношении, один: путь
создания коммунистического уклада жизни.
Иного выхода нет, ибо капиталистический империализм зашел
в тупик. В том же тупике оказались и сторонники социал-согла-
шательства.
«Выхода нет,—говорит один из руководителей германской пар-
Диктатура пролетариата.
/4

тяи шейдемановцев, Га им а н;—мы проваливаемся... из ничего нельзя
ничего сделать, а 'после* мы иродадим себя американскому капи-
талу. Когда мы продадим ему фабрики, он будет работать на наших
фабриках нашими руками для своей прибыли, и мы 30 лет будем
рабами американского капитала. Но он нас прокормит. Но теперь
весь вопрос в том, чтобы не умереть»
Но мы, сторонники коммунистической идеи, не «проваливаемся»
и ни провалимся. Дайте нам только изжить гражданскую войну;
дайте нам только освободиться от железных тисков блокады,—и
мы восстановим нашу разрушенную хозяйственную жизнь. И нужда,
голод, холод, мор отойдут в область преданий 2).
П.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
„Разрушение культурных и моральных ценностей".
Да, большевизм повинен в этом прегрешении и в полной
мере готов нести ответственность за содеянное им.
Да, он разрушал, разрушает и будет неуклонно разрушать те
культурные ценности, которые пропитаны ядом буржуазных инте-
ресов и служили капиталу, как прикраса, его жизни. Эти культур-
ные ценности, поскольку они пропитаны духом капитала, в ка-
ких бы утонченных формах ни выявлялось это, большевизм, не-
сомненно, ,разр ушит. Ибо он не хочет и не станет отравлять душу
народных масс отравленной духовной нищей. Мы и так в своих ;
навыках, привычках, вкусах, стремлениях, в :своих симпатиях- и
>) К. Радек, Разложение капитализма и наши задачи (Речь на III съезде
С. H. X.) („Правда" No 20, от 29 января 1920 г.).
2) Утопающий хватается за соломинку. И некоторые,
„более разумные"
враги Советской власти, видя, что силой не одолеть рабоче-крестьянской власти,
тешат себя таким соображеньем: „Пусть большевизм получит возможность при-
ступить к мирной работе: вот тут-то и окажется его полное банкротство, его
полная неспособность к положительной творческой работе; и массы народные
вновь потянутся к благам частной собственности и свободной торговли. Больше-
визм тогда будет изжит быстрр и радикально". ,
'-
.
Да, и мы ждем той вожделенной минуты, когда мы сможем перековать мечи
в орала. Только этого мы и жаждем. И мир, в изумлении, увидит тогда, на что
способны рабочие и крестьяне, разбившие сковывавшие их
вековечные цепи
рабства.
антипатиях носим на себе чрезмерно ярко выраженную печать взра-
стившей нас буржуазно-капиталистической почвы. И не скоро, к'
сожалению, удастся нам совлечь с себя ветхого Адама.
В том культурном наследии буржуазного строя, которое стало
ныне достоянием рабоче-крестьянской власти, есть и-такие создания,
которые совсем или очень мало пропитаны развращающим ядом
капитализма. Эти творения человеческого духа рабоче-крестьянская
власть сделает достоянием широких народных масс. Она употре-
бляет и употребит все усилия, дабы приобщить рабочих и крестьян
к пользованию теми ценностями, которые до сих пор составляли
исключительную монополию имущих классов.
Да, большевики—разрушители
культурных ценностей: ибо
театр они делают достоянием широких народных масс, ибо народ-
ные массы имеют ныне полную возмолшость посещать не только
кино-театры, но и онеру, балет, симфонические концерты.
Разве не разрушение культурных ценностей то, что больше-
визм несет свет разумных^ одухотворенных музыкальных и сцени-
ческих впечатлений в глушь нашей деревни? Да, своими неустан-
ными усилиями поднять возмолшо больше культурный уровень ши-
роких народных масс большевизм, несомненно, разрушает куль-
туру..: буржуазии.
Да большевики—разрушители культурных ценностей: ибо они
чтут Радищева, Новикова, Пушкина, Лермонтова, Толстого, Достоев-
ского и т. д. и т . д ., хотя они выросли на почве иомещичье-бюро-
кратического насилия и, в известной мере, отравили свой дух и
великие замыслы ядом насилия и господства.
Эти разрушители культурных , ценностей, большевики, чтут
тех великих вождей буржуазии, которые когда-то,'на заре бурліѵаз-
ной культуры, возвестили человечеству новые лозунги, выраліав-
шие в то время прогрессивное начало жизни. Они чтут и Мирабо,
и Робеспьера, и Дантонами С. -Жюста и других искренних, само-
отверженных деятелей Великой Французской революции.
Да, большевики разрушают культурные ценности г ибо они
чтут всех искренних и бескорыстных деятелей науки, философской
мысли, искусства, прикладного знания.
„ Они поставили в тяжелые условия деятелей науки, искусства
и т. д.? Нет, в этом большевизм неповинен. Ибо деятели науки,
искусства и др., поскольку они резко восстали против завоеваний
Октябрьской революции, сами поставили себя в это тяжелое поло-
жение, примкнув к, так-называемому, саботажу и тем еще более
затруднив и без того трудное положение Советской России.
И,
все же, рабоче-крестьянская власть, в меру сил и возможности,
стремится создать для представителей науки и искусства более

отвечающие их призванию условия жизни. Не нужно тоііько тре-
бовать невозможного, невыполнимого при тех невероятно-трудных
условиях, в каких поднесь находится Советская Россия.
"
•
Да, разве не разрушение культурных ценностей то, что боль-
шевики стремятся превратить в грамотных всю серую безграмот-
ную Россию, что они усиленно расширяют школьную сеть и энер-
гично ведут вперед дело просвещения народных масс '). /
,
Лекции, рефераты; различного рода курсы, все виды внешколь-
ного просвещения масс, различные съезды просветительного харак-
тера, культурно-педагогическая и социально-политическая пропаганда
и агитация,—все это делает Советская власть, дабы приобщить
широкие народные массы к благам культуры, дабы просветить их
умы, дабы дать им возможность стать, воистину, кузнецами своей
судьбы и судьбы, отныне, своей, кровью и потом отвоеванной
у насильников, России.
Да, большевизм сугубо повинен в том, что разрушает насильни-
ческий строй старой России и полными пригоршнями бросает в
народную ниву семена света, разума, права, свободы и обществен-
ной правды. И тучными злаками заколосится . рабоче-крестьянская
нива, и солнечно-яркой, светлой и красочной, одухотворенной станет
наша новая, коммунистическая, жизнь.
И в полной мере повинны будут в этом те же злокозненные
большевики.
'
Только враг просвещения, большевизм, мог придумать такую
меру, как выдавать ежемесячное «жалованье» учащимся высших учеб-
ных заведений.
_
„
Да, большевизм повинен и в разрушении моральных ценностей:
ибо он стремится превратить человеческую личность в ту самодовлею-
щую ценность, когда никто из нас не может и не будет уже служить
простым средством в руках другого человека, не являясь, в то же
время, целью. Да, они, разрушители моральных ценностей, стремятся
х
) В учебном 1917-1918 г. открыто 1.650 новых Школ, т.лГ., приблизительно,
столько же, сколько открывалось каждый год до войны. В учебном '1918-1919 г.
открыто 5.700 школ. - —Количество учащихся поднялось, приблизительно, вдвое:
2. бІч.ООО .учащихся в школах 1-ой ступени и, приблизительно, 200.000 учащихся в
школах второй-ступени, при 400.000 учителей. — Считая
число детей школьного
возраста в 9 миллионов, получаем, что в настоящее время обучается в школах
27% всех детей.— Статистика по 30 губерниям дает, в общем, около Ф/2 тысяч
детских садов и т. п. заведений при 200.000 детей, что составляет, приблизительно,
5% всех детей дошкольного возраста. —Народным Комиссариатом по Просвещению
распределено: 5.800.000 учебников для учеников и 200.000 книг для учителей.
Одежду полностью или частично .получили в России 2.458.000 детей, обувь—
9.450 000, что представляет почти соответствующую нужде цифру. (См.
„Доклад.
Народного Комиссара по Просвещению на секции VII съезда по народному юбра-
зов шик)" [„ Известия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета
Советов" No285, от 19 декабря 1919 года]).
раз навсегда положить конец эксплоатации человека человеком. И
именно в этом их величайшее прегрешение перед рыцарями прин-
ципа частной собственности и свободной торговли.
Да, онй—разрушители моральных ценностей: ибо, как зеницу
ока, блюдут они интересы детей, полагая все силы на то, чтобы
среди тех ужасов, в которых протекает наша жизнь, ребенок не^
чувствовал себя обделенным и обойденным.
И не вина больше-
визма, если мало, очень мало ему удалось создать, в этом на-
правлении.
'"
j-
Вот только что газеты принесли радостную для нас весть, что
Верховный Союзный Совет решил снять блокаду с Советской Рос-
сии и вступить с ней в торговые и коммерческие сношения.
Разрывается железное кольцо блокады, и перед нами откры-
ваются грандиознейшие перспективы творчества .новой хозяйствен-
ной жизни. И тогда весь мир воочию узрит, какой великой заботой
и любовью проникнуты большевики, эти разрушители моральных
ценностей, по отношению к. детям, нашему грядущему, нашим
светлым, лучшим чаяниям и надеждам.
Да, большевизм разрушает моральные ценности: ибо он реши-
тельно порвал с тем улилным развратом, который служил чуть- ли
не лучшим украшением буржуазного Невского проспекта.
Проституция есть родное детище свободной торговли, ибо, на
всенародном торжище все должно продаваться, все должно иметь
свою цену: и женское тело, и совесть людская для рыцарей свобод-
ной торговли есть лишь просто товар.
Быть может, нагло открытый разврат лишь укрылся в подполье?
Да, возможно, даже вероятно, что он стремится приспособиться к
новым условиям жизни. И искоренить его окончательно будет не
так-то легко.
Но важно, в' данном случае, принципиальное отношение: нигде
в мире буржуазная государственная власть, какую бы высокую марку-
демократичности ни носила она, не делала, не делает и не может сде-
лать серьезной попытки положить конец проституции—этому махро-
вому цветку буржуазно-капиталистического уклада жизни. Дальше
лицемерно-филантропических попыток в этом направлении буржуаз-
ная общественность и государственность не шла и не пойдет.
-
В борьбе против посягательств на завоевания Октябрьской
революции Советская власть вынуждена была прибегнуть к созда-
нию концентрационных лагерей.
Когда-то, при царском режиме, в концентрационных лагерях
у нас гибли сотнями4 и тысячами военнопленные немцы и австрийцы.
В концентрационных лагерях Германии мучились и мучаются до-
ныне от голода, холода и бесчеловечного обращения наши братья

рабочие и крестьяне. Французы не останавливались перед массовыми
расстрелами русских солдат в концентрационных лагерях.
И вот, большевики, эти разрушители моральных ценностей,
сумели создать для заключенных в московских концентрационных
лагерях такие условия жизни, которые носят на себе печать гуман-
ного, человечного отношения к подневольным обитателям лагерей.
И так заявляют сами обитатели лагерей. Есть, конечно, дефекты
в организации лагерей, есть и недостаток тех или иных необходимых
для заключенных вещей.
Но^ разве, мы, живущие на свободе, не терпим ныне массы
лишений, не ведем полуголодного существования? В меру объектив,
ной возможности, нужды и запросы заключенных удовлетворяются
администрацией
Да, несомненно, большевизм—разрушитель моральных ценностей.
-
*
*
*
Да не подумает читатель, что автор склонен писать апологию
большевизма. Менееч всего ставит он себе такую задачу. Да боль-
шевизм и не нуждается в апологиях. Он менее всего склонен к
лицемерию, затушевыванию, фальсификации. Его сила кроется,
наоборот, в той безбоязненной смелости, с какою он перед лицом
всего мира готов обнажить недостатки и отрицательные стороны
своей деятельности.
-
'
*
Да, недостатков и отрицательных сторон много. Но как им
не быть, если строитель небывалого еще в мире уклада жизни
,
вынужден, не отрекаясь от своей основной задачи, прежде всего,
разрушить старое здание, в котором так тепло и уютно жилось
некоторым, тем, кто насилие возвел в .основной принцип своей
жизни.
Как не быть недостаткам", когда к делу строительства новой
жизни примазались многие из истинных сынов старого строя,
ведающие лишь один мотив жизни и деятельности—наживу. -В
мутной воде так легко ловить рыбу.
Но, и помимо того, суровая действительность наших дней
ставит в настоящее время людей перед столь тяжелыми испытаниями,
, что недостаточно морально стойкие люди легко поддаются соблазну
и становятся на скользкую почву заботы о личном преуспеянии.
Дайте нам изжить нынешний острый период перехода к новому
укладу жизни,—и
многое мутное, отрицательное, отвратительное.
') В одном из московских лагерей. Ивановском, имеется даже культурно-
просветительный кружок, зарегистрированный в Народном Комиссариате по Про-
свещению. Ср. Кирон, Московские концентрационные лагери („Известия Цен-
трального Исполнительного Комитета Советов" No 234, от 19 октября 1919 г.) .
преступное отпадет само собой. Ибо не из существа, не из
природы большевизма и коммунизма проистекают эти отрица-
тельные явления. Они порождены теми условиями, среди которых
приходится осуществлять в жизци коммунистические идеалы, они
проистекают из негодности того материала, из, которого пока при-
ходится строить 'новую жизнь.
Минет острый переходный ; период,—и
не будет уже почвы,
которая питала бы эти гнойные порождения насильнического
буржуазно-капиталистического строя.
Мы не склонны идеализировать человека. Но и безобразие
наших дней, явление чисто-временное, нельзя, не" насилуя истори-
ческих фактов и логики, возводить в ранг «человеческого вообще».
И не только в будущем появятся ираведники на болыпе^рст-
ской почве. Они есть и ныне,—и много их, искренних, чистых,
непричастных к тем безобразиям, что нередко творятся под флагом
коммунизма, отдавших свои лучшие помыслы и стремления
и
самое жизнь свою на осуществление светлого, радостного, разум-
ного уклада жизни.
Если бы существовал во вселенной Верховный Судия, и перед
его трибуналом предстали бы сторонники коммунизма и те, что
борются во имя своекорыстного строя жизни,—то приговор Верхов-
ного Судии был бы один: он признал бы правду в делах и по-
ступках большевизма. Ибо то насилие, что вынуждены были творить
и творят большевики, есть лишь простое, неизбежное средство в
борьбе против тех, кто самой жизни не мыслит вне насильнических
форм. И если бы можно было все зло и, насилие, что сотворили-
большевики и их антагонисты, взвесить на двух чашках весов,—то
какой ничтожной величиной оказалось бы зло, содеянное больше-
визмом, в сравнении с тем злом, что сотворили их враги.
Ведь, все эти культурные,
«благородные» Вильсоны, Ллойд-
Джорджи и Клемансо, эти истинные вдохновители хищнической
империалистической войны и действительные вожди и руковоДители
нашей контр-революции, весь мир залили кровью, весь мир опу-
стошили.
'
-,
Детской игрой пока лютея то зло и опустошение, что порождено
большевизмом,—если 'бы далее он был не защищающейся, а напа-
дающей стороной. Ведь 10 миллионов молодых жизней, в расцвете
сил и таланта, бросили эти «благородные», «культурные» люди в
пасть Молоху войны.
j Нет, с точки зрения количественного масштаба—если бы,
вообще, тут можно было говорить о количественном
масштабе—
кровь, пролитая по вине большевизма, и зло, содеянное им, есть,
поистине, детская игра.
J

А в о и м я чего лилась кровь рыцарями империализма? Во
имя грубого своекорыстия; во имя наживы, во имя наглого хищни-
чества. И все это прикрывалось и прикрывается лицемерно-фари-
сейскими словами о свободе, равенстве и братстве людей, словами
о праве малых наций на самоопределение, словами о.праве и
правде.
Единый только грех, грех неизбывный, тяготеет на больше-
визме: они «не теплы» и «не холодны», а «горячи». Но, по слову
Апокалипсиса:
«Знаю твои дела: ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был
холоден, или горяч!
«Но как ты тенл, а не горяч и'не холоден, то извергну тебя
из ѵст моих».
И этот «грех» Верховный Судия зачел бы большевизму в
добродетель.
•
; «f-
/V
•г. -
15-я государственн. тип . Іітгр., Звекигор. 11.
Напечатано в количестве 20,000 экз.
t
I
і