ЗАМЕЧЕННЫЕ ОПЕЧАТКИ
Стр.
Строка
Напечатано
Стр.
Строка
Нужно
9
1 снизу
г)
9
16 снизу
г)
10
1 .
... демонстрация2).
10
• 1 .
... демонстрация1).
45
Помещена не та выноска. В выноске должно быть указано, что очерк о стачке 1903 г. помещен в N? 3 (8) „Летописи Революции" за 1924 г.
47
4 сверху
... известия о большевистской забастовке
47
4 сверху
...известия об октябрьской забастовке
56
15 „
Н
56
21 „
j)
68 .
8
Как только результаты стали известны
68
8 .
Как только результаты совещания стали известны
76
6 „
... первое время Сема Жайнмарк...
76
6 .
т.. первое время Сема Файермарк...
77
11
Шустерман, Дегуревич...
77
И »
Шустерман, Д. Гуревич...
79
11 снизу
... Ушеренко (председатель,т-Ку куй работал в профсоюзах),
79
11 снизу
... Ушеренко (председатель), Кукуй (работала в профсоюзах),
79
4
(Сентябрь 1919 г.)
79
4 .
(Октябрь 1919 г.)


ИСТПАРТ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ (0) УКРАИНЫ
ЛЕТОПИСЬ
РЕВОЛЮЦИИ
ЖУРНАЛ ПО ИСТОРИИ КП(б)У И ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ НА УКРАИНЕ
№ 4 (13)
ИЮЛЬ—АВГУСТ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО УКРАИНЫ
1925


Типография Госиздата Украины Х° 1, имени Г. Й. Петровского Харьков
Заказ № 1361
Тираж 3000 экз.


Содержание
Сгр.
До робИнишв та селян УкраТни 5
До вчасниюв революци 1905 року . . 6
ОТДЕЛ I. СТАТЬИ И ВОСПОМИНАНИЯ
1. Социал-демократическая организация 1904—1906 г.г.
на Черниговщине — Н. Черлюнчакевич 7 — 20
2. Из воспоминаний о 1905 годе в Конотопе — С. Минц . 21— 24
3. Из истории 1905 г. в Донбассе — А. Коломойцев . . 25— 44
4. Большевики в 1905»г. в Киеве — М. К 45— 53-
5. Зарождение и развитие Мариупольской организации
РСДРП — Шварцберг 54— 59
6. Ученическое движение 1905 года на Черниговщине —
Генр. Шкловский . . • 60— 73
ОТДЕЛ И. ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА НА УКРАИНЕ
7. 1919 год в Екатеринославе и Александровске—Коневец
(Гриш у та) 74— 88
а) Коммунисты среди партизан — Л е в к о
(Чет олин) • 89— 98
б) Лазарь Гуренштейн — И. С 99 — 103
8. Городнянщина в 1917 —1918 г.г. — Быструков *, . 104 —131
9. Как мы творили Октябрь—Ф. Зайцев 132—146
10. Февраль и Октябрь в Макеевке — А. Трошин. . : . 147 — 154
11. Из истории партизанской борьбы в Донбассе и Екатери- нославщине в 1918 —1919 г.г.—Максименко . . . 155 — 164
ОТДЕЛ III. ХРОНИКА
12. Всеукраинское совещание Истпартов . . - 165 — 174
13. Вокруг работы Истпарта—Е. Адамович 175 —181
14. Письма в редакцию .182 —188


ДО РОВ1ТНИК1В ТА СЕЛЯН УКРАШИ
Дорой товарипп, робиники й селяне У краши!
20 poKie минае, як у тяжкш 6opoTb6i розбитий пролетар1ят у 1905 рощ, мусив вщступити тд натиском сил царизму, помщшйв, фабриканив, бурягуазН. Селянство, через свою темряву своечасно його не пщтримала. Арм1я, яка була в руках царизму зброею пригтчена, пщтримала трон Миколи. Був розбитий пролетар1ят, а поим затоплеш в кровей пожежах нечисленш села. Революцию 1905 року було придушено.
Партп зради — меншовики, есери, буржуаз1Я — казали поим з докором робочим i селянам: „Не треба було брати 36poi‘yi над казематами, де конали в кайданах найкрапц робоч1 й селяни, каркал^ в найтемшип дш реакци.
Одна пария бшыповишв, як передова частина робочих i селян, керувала широкими масами в збройнШ боротьб1 з царизмом i не кидала ще! роботи в найпрпц часи, ,шд приводом Лешна гуртуючи сили, аби знову виступити й остаточно повалитй ворога. Револющя 1905 року з ушма помилками й поразками була початком Жовтня. 3 не! остаточно вийшли робоч1 й селяни з досвщом про необхщшсть наййсщ- шого союзу, в нш загартувалися ради робочих депутайв, як майбутщ органи дикТатури пролетар1ята. Без досвщу 1905 року ми не повалили-б так хутко ворога, не збудували-б РадянськоТ Республши.
Ось чому величезне значшня мае зараз, коли боротьба з катталом продовжуеться,—вивчити Bci вщйдки ще! боротьби, 3i6paTH вражшня сучасникгв !!, аби на них вчилося молоде поколшня.
Всеукра!нська KoMicia 20 - р1ччя 1905 року звертаеться з за- кликом до вйх робйник1в i селян надшлати ово! спогади й вражганя про 1905 pin на УкраШ й в других мштах СРСР. Матер1яли над- силати по ВУЦВК’у на iM’fl Г. I. Петровського.
Голова ВсеукрашськоТ KoMicii по влаштуванню 20-тир1ччя революцп 1905 р. — Нстровсъшй


ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
ДО ВЧАСНИК1В РЕВОЛЮЦП 1905 РОКУ
Дорой товарищ]!
Скоро мине 20 ромв, як podoai й селяни зробили перший виступ на боротьбу з царизмом, з кашталнзтами.
Ви були оргатзаторами, командирами, червоногвардшцями на барикадах, на широких полях в боротьб1 з царизмом, фабрикантами, буржуаз1ею. Своею кров'ю на сторшках icTopii боротьби за диктатуру пролетар1яту, Ви записали цей pin. Револющя 1905 року показала дШсний шлях для робочих i селян, щучи яким ми в 1917 рощ осилили. Baoii спогади, вражшня, матер1яли повинш ввШти в велику скарбницю пролетарськоТ революцП, аби Hoei поколшня, йдучи пщ прапором Ленша, ще бшып загартовувалися для майбутн!х бо!в про- летар1яту з свтвим катталом. Всеукрашська комМя по влаштуванню святкувань революцп 1905 року звертаеться до Вас з гарячим бра- терським закликом, надшлати сво! матер1яли, вражшня, спогади про 1905 piK по адреса: ВУЦВК, т. Петровському Г. I-
Голова Всеукра1*нсько1 KoMicii по влаштуванню 20-р1ччя револющ1 1905 р. — Петровсъкий


ОТДЕЛ I
СТАТЬИ И ВОСПОМИНАНИЯ
Социал - демократическая организация 1904—1906 г. на Черниговщине
Организация РСДРП возникла на Черниговщине несколько позднее организаций народнического типа, в частности эсэровской, для которой здесь складывались благоприятные условия, в виду крестьянского характера губернии. Известную роль в определении настроения местной интеллигенции сыграл проживавший в Чернигове старый народоволец П. Ф. Николаев. Первая группа с.-д. образовалась во второй половине 1903 г. Туда вошли: И. Г. Дроздов, В. А. Д ре л инг, В. В. Полуботок и я. Работа группы началась с выпуска гектографированных прокламаций, которые распространялись нами в районах, заселенных беднотой .(Лесковица, Холодный Яр) и рабочих мастерских, путем расклейки на домах, столбах и т. п.
Одновременно с этим наша группа принялась за марксистскую обработку отдельных рабочих, затронутых эсэровской агитацией, а затем приступила к созданию через их посредство кружков из рабочих и ремесленных подмастерьев и к агитации среди учащейся молодежи.
Всего более распространены были как в эсэровской, так и в нашей организации смешанные кружки из рабочих и интеллигентов. В них преподавались теории социализма, история революционного движения и начала политической экономии. На примерах из быта самих рабочих выявлялась, необходимость борьбы с хозяевами против эксплоатации, а вслед за тем — и с самодержавием, защищающим интересы этих хозяев.
Серьезным шагом в сторону оформления и укрепления на Черниговщине группы’ РСДРП (так называлась на1Йа первая с.- д. организация) послужило получение нами резолюций, а затем и протоколов второго партийного с’езда РСДРП. Они дали нам ясное и четкое понимание программы и тактики нашей партии и раз’яснили, в чем заключаются принципиальные разногласия между эсдеками, с одной стороны, и эсэрами и либералами — с другой (либералы были представлены на Черниговщине видными общественными деятелями: Хижняковым, Мухановым, Свечиным, Шрагом и другими).
1*


s
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Одновременно с этцм выяснилась необходимость сплочения всех революционно - марксистских элементов, живущих в Чернигове, в единую социал-демократическую организацию для противопоставления себя единым фронтом либерально - эсэровскому засилью. Таким образом, в нашу организацию вошли как те с.-д, которые определялись в сторону меньшевизма (Д релин г, Дроздов и др.), так и твердые большевики (Суворов- Борнеов, представлявший впоследствии нашу организацию на Стокгольмском с’езде партии, статистик Михайлов и пр.). Мы договорились относительно получения литературы обоих направлений (меныпев. и большевистской) и распространения ее на равных основаниях. Благодаря дружной сплоченной работе, нам удалось вовлечь в свою организацию лучших рабочих, как: 3 и с с м а н, Лейкин, Хоменко (ныне член КГ1(б)У на Киевщине), Лобац и друг., и распространить свое влияние на рабочую массу и учащуюся молодежь. В 1904 году, к началу войны с Японией, наша организация уже прочно связалась с Киевским Комитетом РСДРП и Южным Бюро ЦК РСДРП, в котором работали тогда А. А. Дубровинская — жена члена ЦК „Иннокентия" и Н. А. Рузер-Нирова1), и поставили систематическое получение выходившей нелегальщины. Взамен провалившихся и уезжавших для работы в другие города (Екатеринослав, Николаев, Киев, Одессу) работников, мы стали получать и подготовлять новых, и организация наша заметно окрепла, так что к лету 1904 года мы уже почувствовали себя тесно в рамках узко - кружковой работы.
В роще за рекой Десной нами была созвана первая массовка, на которой мне поручено было осветить отношение нашей партии к войне с Японией и на которой принята была резолюция, клеймящая позором самодержавие, вовлекшее страну в эту бессмысленную бойню. Моя корреспонденция 'из Чернигова, в которой был приведен текст этой резолюции, была напечатана в „Искре" к периоду Амстердамского Социалистического Конгресса и в моем присутствии кем-то из членов Конгресса была переведена нынешнему представителю Японии в Исполкоме Коминтерна, тов. Катайяме, наряду с двумя другими резолюциями, вынесенными русскими рабочими по поводу войныа). Нечего говорить, что рабочие Чернигова, как, впрочем, и революцион-
Ц Т. т. А. А. Дубровинская и Рузер - Кирова были в то время м-ками, и вообще в Южн. Бюро ЦК в тот период имелся меньшевистский уклон. — Авт.
2) Приводим полностью эту резолюцию черниговских рабочих против войны :
„Мы, черниговские организованные рабочие, на собрании в 100 человек единогласно приняли следующую резолюцию :'
Разделяя стремления всего б°рющегося российского пролетариата и с ненавистью относясь к российскому самодержавному правительству, которое, для удовлетворения алчных аппетитов капиталистов и укрепления своих основ, расшатанных борьбой российского пролетариата, проливает моря народной крови, мы с ужасом и отвращением смотрим на то гнусное и кровавое дело, которое совершается на Дальнем Востоке.


С.-Д. ОРГАНИЗАЦИЯ 1904- 1906 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ
9
ная интеллигенция того времени, были сплошь пораженцами и предложенную мною резолюцию приняли с энтузиазмом и единогласно. О большим вниманием и интересом заслушали они также после возвращения с Амстердамского Конгресса мой доклад о его par ботах, о победе Бебеля над Жоресом по вопросу о воспрещении социалистам вступать в состав буржуазных правительств, а также о том, что наша Черниговская резолюция стала известна самому Катай яме, который в знак „братания” демонстративно целовался на Конгрессе с Плехановым.
К концу 1904 года наша организация стала распространять свое влияние и на крестьянство, среди которого до того времени монопольно работали одни эсэры. Первым селом, в которое стали проникать наши прокламации, было село Горбов, куда их доставлял служитель Черниговской общественной библиотеки Тихон Смолянко, происходивший из крестьян этого села. Это был первый крестьянин — социал - демократ Черниговщины.
В это время начиналась уже либеральная „весна“, наступившая с заменой убитого эсэрами министра внутренних дел Плеве Свя- тополк-Мирским. В Чернигове эта „весна" дала себя почувствовать прежде всего в конспиративных собраниях либералов, на которые приглашались также представители эсэров и социал - демократов, Между прочим для заслушания и обсуждения составленного Милюковым и Ге с се.н ом проекта конституции. Либералы представляли себе процесс мирного завоевания конституции так: после челобитных царю, которые должны были исходить от предстоящих в конце года губернских земских собраний, с верноподданическим пожеланием со стороны „людей земли" всей страны собраться вместе на всероссийское совещание (подразумевался парламент) и совместно обсудить нужды страны и вопрос о том, как покончить со смутой1), царь-де
• Позором клеймим мы существующий капиталистический строй и нераздельно связанное с ним чудовище — милитаризм.
Все те темные силы, которые угнетают нашу родину, которые окружили нас кольцом бесправия и произвола, не в состоянии помешать нам выразить свою братскую* солидарность японским товарищам — социал - демократам в той борьбе, которую они, как один из отрядов великой армии всемирного пролетариата, ведут против существующего капиталистического строя и возгоревшейся войны на Дальнем Востоке, не могли помешать нам присоединиться к восторгу всех российских социал-демократов по поводу вашего приветствия, дорогие японские товарищи.
Долой милитаризм!
Да здравствует всемирная социал - демократия
Да здравствует братство народов!
Долой российское самодержавие ! “
(№ 70 „Искры* от 25-го июля 1904 года).
Н Впоследствии тов. Смолянко был приговорен особой сессией Киевской судебной палаты к ссылке на поселение в Сибирь, откуда он только недавно возвратился на Украину и работает сейчас на Полтавщине по кооперации.


10
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
предложит „лучшим" из них представить соответствующий „проект". На этот случай они и считали необходимым заранее обсудить и заготовить проект, который в готовом виде должен был ожидать своего часа. Наряду с этим подготовлялся либералами в Черниговском общественном клубе открытый банкет с участием более широких кругов земских и думских работников из „третьего элемента" (как тогда называли , служащих в земствах и в городских думах), адвокатуры и даже либеральних чиновников, на котором должны были произноситься застольные речи либерального характера (входной билет был определен, кажется, в два рубля).
Наша организация отнеслась отрицательно к участию рабочих в этом банкете, который, действительно, оказался крайне бессодержательным и прошел очень вяло и нудно, а участие таких лиц, как товарищ председателя окружного суда Спановский и друг, чиновники, сковало красноречие самых выдающихся адвокатов города (Шраг, Пухтинский). Однако, назначенную на декабрь сессию губернского земского собрания, на которой должен был быть принят адрес царю, решено было нами использовать в том направлении, чтобы в день принятия адреса в здании дворянского собрания, где происходила сессия, явилось возможно большее число рабочих с прокламациями, заканчивающимися обычным „долой самодержавие", „да здравствует учредительное собрание и РСДРП". Действительно прокламации удалось распространить среди присутствовавшей на этом „историческом" заседании губернского земского собрания многочисленной публики, впервые увидавшей в дворянских залах революционных рабочих.
Предполагавшегося первоначально обращения к земскому собранию с речью сделано не было, ввиду’..огромного стечения полиции и сыщиков и нецелесообразности жертвовать ради этого случая партийными работниками, тем более, что на январь 1905 года нами подготовлялась первая в Чернигове уличная демонстрация2).
i
. *) Обстоятельства, сопровождавшие выступление рабочих в' земском собрании
подробно изложены в корреспонденции из Чернигова (;Искра“ № 83)..
Черниговская социал-демократическая организация (склонившаяся, очевидно, в. то время к меньшевизму — Ред.) решила первый опыт проявления революционной активности рабочего класса произвести на заседании Черн. губ. земского собрания, на котором предполагалось принятие „адреса" царю.
Решение это было принято во исполнение известцого „обращений" „Искры" относительно участия рабочих в 'земской кампании.
Проведение плана публичного выступления рабочих на земском собрании поручено было комиссии из восьми рабочих и двух интеллигентов, пишет корреспондент „Искры" из Чернигова.
Работа ей предстояла двоякого рода: во-первых, ознакомить рабочую массу с текущим положением дел в России и с отношением к нему социал- демократической партии, во-вторых, организовать самое выступление рабочих перед земским собранием. Первая часть была проведена в полной мере.


С.-Д. ОРГАНИЗАЦИЯ 1904 — 1906 г. ИА ЧЕРНИГОВЩИНЕ
11
Одвако, организация демонстрации в таком городе, как Чернигов, при наличии в нем лишь мелких предприятий преимущественно кустарно - ремеЬленного типа, была делом нелегким, требующим весьма серьезного предварительного обсуждения.
После долгих колебаний, устраивать ли эту демонстрацию, какую ей придать форму и допустить ли соглашение по этому поводу с эсэрами, решено было в соглашение не вступать, а выпустить обращение к рабочим и трудящимся Чернигова от имени одной только нашей социал-демократической организации с призывом в ближайший праздничный день (не помню точно какой) выйти на главную улицу города под лозунгом: „Долой самодержавие, долой вой ну“ и т. п.
Предполагалось выкинуть при демонстрации красное знамя с этими лозунгами, но сделать этого не удалось, а самая демонстрация вылилась лишь в большое, необычное, по сравнению с другими праздничными днями, стечение рабочих, подмастерьев и ремесленников, заполнивших не только тротуары, но и значительную часть главной (Богоявленской) улицы. В толпе разбрасывались соответствующие прокламации, раздавались революционные возгласы.
Результаты этой демонстрации нельзя, однако, признать особенно удачными, а стоила она нам нескольких арестованных и избитых полицией, которая разогнала, в конце концов, всех, бывших в этот день на улице.
Состоялась одна массовая сходка, в которой участвовало 80 человек. Ораторы (один интеллигент и один рабочий) выяснили, какое огромное значение для социал- демократии, как политической партии, имеет сознательное и активное участие рабочих в настоящий момент в общественной жизни. Выяснено было значение земской опозиции, причины ее возникновения и роль, которую ей суждено сыграть в данный момент. Указывались условия, при которых революционный пролетариат может идти рядом с либералами для общей борьбы с самодержавием. Подробно выяснено, что лишь тогда, когда пролетариат в этой борьбе выступит как самостоятельная, сознающая свои классовые интересы, партия, этот союз с либералами будет полезен для рабочих, что, „лишь считаясь с организованной силой рабочего класса, либералы станут демократичнее и не обратят все выгоды от свержения самодержавия в свою пользу для вящего угнетения и эксплоатации пролетариата. В заключение была принята резолюция, отмечающая характерное значение данного момента для об’еди- ненной борьбы с самодержавием и условия союза с либералами (всенародное учредительное собрание). Эта же резолюция была затем проведена на нескольких небольших сходках и летучках. В общей сложности она была принята 150 рабочими. (Мы видим, что выступления и резолюции черниговских соц.-дем. носили явно меньшевистский характер — Ред.).
Что касается самого проявления политической активности пролетариата, то это дело поручено было делегации рабочих, которая доллсна была обратиться к собранию с речью. Другие же рабочие должны в это время разбрасывать прокламации. Провести этот план в полной мере не удалось. Земские либералы прослышали о готовящейся демонстрации и председатель распорядился закрыть хоры земского собрания. Все же рабочие явились (50 человек от организации и некоторые по доб-


12
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Известия о кровавом воскресении 9-го января 1905 года отодвинули в сторону все затеи либералов с их мирной конституцией й выпятили на первый план рабочий класс, как гегемона революции. Это обстоятельство особенно способствовало успеху нашей борьбы в Чернигове с эсэрами, постепенно терявшими всякое влияние в городе и обгонявшими убыль этого влияния тем, что они перенесли свою работу на село и приобрели там широкие связи.
Однако, дальнейшее развитие событий на Черниговщине не подтвердило их похвальбы. -
Что касается нашей организации, то она в 1905 году приобрела связи в губернской типографии (при губернском управлении). Рабочих этой типографии до этого ошибочно считали безнадежными черносотенцами, а между тем среди них оказались очень преданные делу товарищи, как например, тов. Ларченко и другие, которые тайно уносили из типографии шрифт для нашей подпольной техники. В нашу
ч
рой воле). Они застали кроме закрытых хоров усиленные наряды полиции околР здания собрания, а внутри — переодетых стражников, приставов и чинов жандармского управления. Все это заставило делегацию ограничиться лишь частью выработанного плана. Речи были отменены. Но когда был прочтен и принят адрес раздались среди аплодисментов публики крики: „долой самодержавие, да здравствует Всенародное Учредительное Собрание, да здравствует всеобщее избирательное право, да здравствует демократическая республика!" Тут же посыпались прокламации, на которых была отпечатана резолюция, принятая на рабочих собраниях и текст предполагавшейся речи. Приводим его здесь полностью.
„Г. Г. гласные, вам предстоит высказаться по поводу будущего политического строя России. Вы от имени народа будете требовать участия в законодательстве, свободы слова, печати, собраний и прочих. Но, чтобы говорить именем народа, вы должны выразить нужды народа; вы должны потребовать того, чего уж давно требует революционный пролетариат, вы должны принять освященный кровыо рабочих боевой лозунг: созыв учредительного собрания для выработки основных законов страны, избранного всеобщей, равной, прямой и тайной подачей голосов. Если же вы, прикрываясь именем народа, будете требовать политических прав только для себя, если вы захотите основать свою свободу на бесправии народа, то вы не только не умиротворите страны, но революционный пролетариат должен будет бороться против вас, как людей, добивающихся лишь новых узко - классовых привиллегий и неспособных далее в критический момент борьбы с общим врагом — самодержавием, стать на общенациональную точку зрения".
Эта листовка быстро розошлась по рукам. Но полиция толее не зевала и при выходе ловила „зачинщиков". Впрочем скоро всех выпустили.
По мнению корреспондента „Искры" это первое открытое выступление рабочих имело большое значение.
Он писал: „О демонстрации заговорили по городу. Многие интеллигенты говорили, что они впервые в Чернигове увидели сознательных рабочих социал-демократов и удивляются их выдержке и серьезному отношению к происходившему в собрании. Ремесленники-хозяева были тоже довольны, что демократы потребовали прав для всех. Среди рабочих, несмотря на невыполнение первоначального плана, большой под’ем духа. Надо думать, что теперь работа пойдет оживленнее. Масса, немного потерявшаяся в народной зале дворянского собрания, теперь станет смелее, и будущие выступления, молено надеяться, будут более внушительны". — Ред.


13
С.-Д. ОРГАНИЗАЦИЯ 1904 - 1906 г. ИА ЧЕРНИГОВЩИНЕ
организацию вошли также рабочие электрической станции, выделившие из своей среды организатора — Алексея Волкова, вошли рабочие- богомазы, связавшись с нами через организатора, Петра Коробца, и даже отдельные рабочие свечного завода, которые отличались особенной отсталостью и консервативностью, это об’яснялось тем, что они, имея свои собственные домики близ завода, работали на нем по наследству с деда и прадеда. Про еврейских рабочих можно сказать, что таковые за исключением небольшого числа бундовцев, сионистов и поалей- ционистов, почти поголовно входили в нашу организацию и вносили членские партийные взносы через своих организаторов по цехам портных (Злобинский), чулочниц (Голда), переплетчиков (Френкель), шляпочниц (Паша), прачешников (Исаак), столяров (Гдаля) и т. д.
Особенно надлежит остановиться на организации торговых служащих и приказчиков Чернигова. Среди них образовался довольно сильный профсоюз, настолько охвативший к лету 1905 г. массу приказчиков и рабочих торговых предприятий, что в августе ему без особого труда удалось провести всеобщую забастовку в торговых пред- приятиях города и добиться значительного повышения заработной платы и улучшения условий труда. Правление этого Союза почти целиком состояло из членов РСДРП и действовало под влиянием организации, имея в своем составе весьма энергичных и преданных делу работников, как тов. Хоменко Е. П. (ныне работник Киевщины), Щербань и другие. Действуя в качестве нелегальной организации, Союз этот имел свою „боевую группу", задачей которой было осуществлять постановлейия Правления в\ области взаимоотношений Союза с хозяевами, в частности—по взиманию штрафа, наложенного на того или другого предпринимателя, произвольно нарушившего договорные условия со своими служащими и рабочими. Большинство хозяев настолько считались с силой союза, что беспрекословно подчинялись его требованиям и некоторые из них вносили подчас довольно значительные суммы наложенного профсоюзом штрафа. Но были и непокорные, обращавшиеся к защите полиции; в отношении их применялись меры бойкота и т. п.
При таком широком охвате нашей организацией рабочего населения Чернигова летом 1905 г. было уже невозможно ограничиться летучками в конспиративных городских квартирах и подвалах (помещения снимались под одну летучку у какого - либо бедняка за один - два рубля). Мы перешли к широким собраниям, рабочих под открытым небом за рекой Десной. Ораторами на этих собраниях выступали товарищи: Альтшулер, Вольф (ныне работник Наркомзема УССР1),  *)*) Редакция запросила тов. Вольфа о его работе в Чернигове в эпоху первой революции и получила следующую справку:
„Я лично работал в Чернигове только один год. Моя работа заключалась в ведении кружков, выступлениях на массовках, писании прокламаций (все листовки,


14
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
я и отдельные рабочие из указанных выше членов организации. В этот период „Искра" и „Вперед" получались нами довольно аккуратно (через Киев), а нередко удавалось получить даже свеженький номер почтою, по адресам сочувствующих нам лиц, прямо из - за границы. Плотно сложенный номер газеты, отпечатанный на папиросной бумаге, производил впечатление поздравительной карточки и ускользал от взора перлюстраторов. Благодаря наличию свежей литературы, выступавшие ораторы имели всегда интересные темы для речей и полную возможность дать правильное освещение нароставших революционных событий.
К средине лета прибыло на Черниговщину несколько сот казаков, содержавшихся, главным образом, за счет крупных помещиков. Часть казаков была расквартирована в Чернигове и имела своей задачей следить за тем берегом Десны, на котором мы устраивали собрания. Ввиду этого, собрания наши, происходившие одно время регулярно и довольно часто, пришлось несколько сократить и соблюдать больше конспирации, особенно после того, как одна из наших массовок была настигнута казаками и подверглась жестокому избиению,— было это как раз накануне издания указа о Булыгинской Думе. Вопросу о значении Булыгинской Думы было посвящено особое собрание, на котором присутствовали, также некоторые крестьяне близлежащих деревень и, в частности, села Горбова.
Что касается отношения нашего к Булыгинской Думе, то этот вопрос не только обсуждался в Черниговской организации, но для его обсуждения была созвана специальная Южно-русская конференция РСДРП в Киеве, на которую я был делегирован в качестве представителя Черниговской организации J).  *)выпущенные организацией с осени 1904 года по ноябрь 1905 года написаны мною и участии в технике. Я помню, что летом 1905 года мною со склада транспортной конторы „Надежда" было перевезено за город в квартиру одного товарища (Ганжи) до 20 - ти пудов литературы, полученной, кажется, с Кавказа, затем литература через ту лее „Надежду" была отправлена в другие города. В этом деле нам оказывали помощь заведующий конторой народоправец. Помню, что Черниговская организация предполагала устроить типографию, для которой я, примерно, в сентябре 1905 года привез из Киева части и пудов 6-7 шрифта. До октябрьских дней типография не была налалсена. О дальнейшем лее я не знаю, потому что в ноябре 1905 года я перешел на нелегальное пололеение и уехал в Москву, где под кличкой „Семена Семеновича Семенова" стал работать в качестве профессионала^
*) Юлено - русская конференция РСДРП, называвшаяся „учредительной", имела место в Киеве в августе - сентябре 1905 года. В а ней были представлены: 1) Одесская социал-демократическая группа (очевидно, меньшевики', 2) Крымский областной комитет, 3) Харьковская организация, 4) Елисаветградская организация, 5) Полтавская организация, 6) Кременчугская организация, 7) Бердичевская организация 8) Белоцерковская, 9) Ростовская, 10) Киевская и 11) Черниговская.
Все организации, принявшие участие в конференции были меньшевистские или с меньшевистским преобладанием. В порядке дня конференции стояли вопросы организационные: устав, создание областных центров на юге и вопрос об об’едине-


С. - Д. ОРГАНИЗАЦИЯ 1904 - 1906 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ
15
К этому времени Черниговская организация завязала связи с Нежинской и Конотопской и время от времени снабжала их как нелегальной литературой, получаемой из-за границы, так и выпускаемыми Черниговской организацией прокламациями. В частности на меня было возложено доложить Нежинской и конотопской организациям о постановлениях Южно- русской конференции по вопросу о тактике по отношению к Булыгинской Думе. Черниговская организация стала в этом вопросе целиком на меньшевистскую платформу, т.-е. признала целесообразным участие в первых стадиях выборов, упустив из виду складывающуюся в это время в стране революционную переспективу, которую мы тогда недооценивали, переоценивая зато значение избирательной процедуры. Между тем, события быстро наростали, и настроение всей страны прорывалось наружу и в# Чернигове, — то в выступлениях рабочих на собрании страхового об - ва, то на собрании служащих губернской земской управы, объявивших забастовку протеста против увольнения губернской земской управой по требованию губернатора одного из наших товарищей статистика Альтшулера (Альтшулер был задержан полицией в гор. Березном, куда он направился с прокламациями вместе с присланным к нам украинской социал- демократической „Сшлкой“ нелегальным тов. Грицько).
нии обоих частей партии, тактические: об отношении к Государственной Думе (Булыгинской), профессиональным союзам и целый ряд мелких вопросов. В резолюции, принятой по вопросу о выборах в Государственную Думу, предлогалось образовывать агиткомиссии для превращения цензовых выборов явочным порядком во всеобщие, равные, прямые и т. д., в резолюции об об'единении указывалось, что никаких тактических разногласий между большевиками и м - ками не существует и нужно достигнуть соглашения лишь по организационной платформе. Проэкт устава дает обычную меньшевистскую схему с подчеркиванием демократизма и автономии местных организаций. Деловой целью Южно - русской конференции было избрание Южного областного комитета, который должен был заложить основу 4-х областных организаций : 1) Ростов, Таганрог, Северо - Кавказский Союз, Донецкий социал-демократический Союз; 2) Екатеринослав, Полтава, Кременчуг, Харьков; 3) Киев, Чернигов, Житомир, Бердичев, Белая - Церковь, Нежин, Умань Черкасы, Конотоп; 4) Одесса, Николаев, Крымский Союз, Кишинев, Елисаветград, Херсон.
Но конференция не довела своей работы до благополучного конца. Она была выслежена Киевской охранкой во время заседаний в Пуще - Водице (дачная местность под Киевом), где она провела большую часть своих работ и захвачена, очевидно; уже в конце своей деятельности на квартире Блувштейиа (активнейшего члена Киевской организации—меньшевика). Полиция захватила 42 человека, пытавшихся уничтожить имевшиеся при них рукописные материалы и нелегальные издания („Искра"). Полиция воспрепятствовала этому и в результате произошло кровавое столкновение между членами конференции, с одной стороны, и полицейскими жандармами—с другой. 5 человек из арестованных оказались тяжело ранеными. Всего было арестовано 42 человека. На них было сразу наложено взыскание в административном порядке за незаконную сходку. Охранное отделение департамента полиции имело большое желание создать большой судебный процесс, но Октябрьские события и манифест об амнистии от 21 - го октября, заставили их ликвидировать это дело.
Прим. Ред.


16
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Первые сведения о наростающей всеобщей забастовке застали нашу Черниговскую организацию вполне подготовленной к тому, чтобы явочным порядком начать осуществлять политические свободы, и» в частности, свободу собраний. Одно из таких собраний, закончившееся кровавым финалом, было назначено на 29 (16) октября 1905 г. в статистическом бюро губернского земства, помещавшемся на С.-Петербургской улице. Этот день был об’явлен началом всеобщей забастовки в Чернигове и наша организация добилась того, что с 12 часов дня забастовали рабочие всех предприятий, прекратили занятия все общественные учреждения и закрылись все лавки и магазины города.
Здесь сказалась большая дисциплинированность и сознательность не только членов нашей организации, но и профсоюза торговых служащих и приказчиков, который вынес постановление насильно снять приказчиков и добиться закрытия таких крупных магазинов, как магазин Свечникова, владелец которого был известен своим черносотенством и преданностью власти. Вечером статистическое бюро губернского земства было битком набито рабочими, служащими и учащимися занявшими не только зал, но и все боковые комнаты и корридоры. Первым оратором на этом митинге выступил тов. Божко - Божинский, недавно прибывший из Петербурга, где он работал под кличкой „Андрей". Но в середине речи раздался у двери громкий голос полицейского пристава с предложением разойтись. Собрание отказалось подчиниться его требованию и тов. Божинский заявил, что „времена не те“. Тогда полиция передала власть офицеру, прибывшему к этому времени с отрядом солдат. При помощи штыков помещение было быстро очищено, многие в панике взламывали окна и выскакивали на улицу, где ждали их пьяные казаки, хлеставшие нагайками всех попадавших под руку, и вооруженные резинами черносотенцы, организованные известным в Чернигове кучером быв. председателя окружного суда Скаржинского (прежней профессией этого кучера было палачество: сам он откровенно рассказывал, что ему довелось повесить не менее 20 человек за сдельное вознаграждение). Завязалась перестрелка, от которой пострадало несколько десятков рабочих и учащихся, часть которых в тяжелом состоянии была направлена в больницы. До поздней ночи пьяные казаки гарцовали по городу, погруженному в темноту, вследствие забастовки электрической станции, и избивали всех, кто показывался на улице. Тут попало и некоторым лойяльным обывателям, даже черносотенно настроенным.
Кровавыми насилиями, царской опричнины был ознаменован в Чернигове канун манифеста 30 (17) октября, подобно кануну манифеста о Булыгинской Думе несколькими месяцами раньше. Как только получены были в Чернигове известия о манифесте 30 (17) октября, городская дума наполнилась народом, и наша организация, в лице своего комитета, стала во главе митинга, выделив из числа своих


С.-Д. ОРГАНИЗАЦИЯ 1904 — 1906 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ
11
членов президиум и ораторов. В течение всего вечера, до поздней ночи беспрерывно произносились речи представителями разных партий, переходившие иногда во взаимные пререкания, но победителями оказывались мы, ибо настроение большинства было на нашей стороне.
На следующий день городская управа, реально оценивши соотношение сил, предложила для митингов, созываемых нашей организацией, самый большой в Чернигове зал ремесленного училища, рядом с думой, а для эсэров и других партий был отведен небольшой летний театр на горке (против Десны), где собралось несколько десятков их сторонников, главным образом, из учеников фельдшерской школы, любимым оратором которых был крайне неуравновешенный и взбалмошный юноша Сандлер. Полиции, а тем более жандармов нигде не было видно, точно они все сквозь землю провалились.
• Митинги продолжались три дня, в течение которых мы успели развернуть перед массой слушателей всю социал-демократическую программу: политическую, экономическую, аграрную и т. д. От имени первого митинга была послана приветственная телеграмма группе „Освобождение труда41 х), деятельности которой было посвящено слово тов. Дроздова (приветствие это было напечатано в „Начале"). В эти .же дни состоялось в ремесленном училище собрание, созванное союзом ^торговых служащих и приказчиков, которое, почти единогласно, избрало социал-демократический президиум. Эсэрам было отказано во введении в президиум даже одного их представителя. Это вызвало демонстративный уход около десятка эсэров, пытавшихся за дверью нарушить порядок нашего собрания, но, в конце - концов, совсем покинувших здание. На этом собрании под моим председательством при членах президиума т.т. Хоменко, Брусине, Кауфмане и др., был принят устав союза, в проект которого была целиком вклеена программа- минимум РСДРП. Собрание прошло с исключительным под’емом, при соблюдении образцового порядка, при активном участии всех членов собрания.
Заметим, кстати, что союз торговых служащих, а за ним союз богомазов и некоторые другие действовали в Чернигове в явочном порядке, без какой - либо легализации, что было весьма правильной мерой, дававшей возможность сохранять боевое ядро союзов.
Опыт с утверждением в конце 1906 (или в начале 1907 г.) устава союза приказчиков имел последствием преследование подписавших устав, обыски в правлении и опечатание дел союза и, наконец, арест всех членов правления и ревизионной комиссии в числе 11 человек и высылку в административном порядке председателя правления т. Хоменко и секретаря т. Щербакя на два года в Олонецкую губернию.  *)*) Группа „Осв. Труда” перестала формально существовать со 2-го с’езда, так что можно предположить, что телеграмма была послана бывшим членам группы, а не группе, как таковой. — Ред.


18
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
К началу ноября (конец октября ст. Cf.) получены были в Чернигове сведения о погромах в Одессе, Киеве, Нежине и стали распространяться слухи, что на 5 ноября (22 октября) (праздник казанской божьей матери) переодетыми городовыми и черносотенцами вызываются из окрестных сел в город крестьяне для разгрома еврейских лавок и дележа между собой еврейского имущества. Симптомом того, что черная сотня действительно мобилизует свои силы в Чернигове, было бросание камней в окна ремесленного училища, где 9 ноября (20 октября) происходил наш митинг. К этому времени появилась в Чернигове группа профессиональных, организаторов погромов, прибывшая из Киева, которая в трактирах и кабаках вела погромную агитацию и, ссылаясь на примеры других городов, доказывала, что громилам гарантирована царем полная безнаказанность.
Известия о погромах, происшедших в последние дни в других городах, всполошили еврейскую буржуазию в Чернигове. После безрезультатного обивания порогов в передних губернатора' и полицмейстера и крушения надежды на то, что погром будет предотвращен властями, она. обратилась к революционным организациям Чернигова, с предложением дать им средства на организацию боевой дружины для противодействия погромщикам. Эсэры обещали организовать сотню крестьян - дружинников, на приглашение и вооружение которых получили от еврейской буржуазии солидный куш, но ко дню погрома 4 ноября (22 октября), вместо этой „сотни" явилось не более десяти - пятнадцати крестьян села Горбова, поддерживавших связь также и с нашей организацией. Наша организация ложных обещаний не давала и выделила из своей среды небольшую боевую дружину, по числу имевшихся в распоряжении организации револьверов. Надо сказать, однако, что дружинники даже с револьверами не представляли сколько-нибудь серьезной боевой силы и никакого действительного противодействия погрому оказать не могли, так как имели против себя не только хулиганов, но и полицию, казаков и солдатские патрули, охранявшие погромщиков.
4 ноября (221 октября) был пасмурный день, накрапывал дождик; было грязно и сыро. Мы все находились на главной (Богоявленской) улице, наблюдая огромные массы прибывающих в Чернигов крестьян, среди которых шмыгали юркие фигуры черносотенцев, подготовлявших толпу к решительным действиям. Все ждали условного сигнала. И вот появилась процессия с крестами и хоругвями, которая двигалась от губернаторского дома к базарной площади. Как только толпа увидела возглавлявшую процессию фигуру губернатора, тотчас же раздался звон разбиваемых стекол в магазинах базарной площади и погромная стихия была развязана. Присутствие в церковной процессии губернатора означало, что царь разрешил громить евреев, и послужило сигналом к началу погрома. Первое время „работа" своди-


С.- Д. ОРГАНИЗАЦИЯ 1904 —1906 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ . 19
дилась к разгрому еврейских магазинов и лавок на базаре, принадлежащих преимущественно бедноте. Наиболее крупные магазины города, в том числе ювелирные, благодаря подкупу полицмейстера Гиршфельда, охранялись полицией. Тут же крестьяне делили между собой куски кожи, ситца, железа и другого добра. Вдруг раздался отчаянный крик и вой, поразивший меня настолько, что я бросился по направлению крика, не позаботившись о том, чтобы другие товарищи от меня не отставали. Вскоре я очутился перед лежащим в луже крови еврейским мальчиком. После моего вмешательства, громилы временно приостановили свои действия, как-бы несколько растерявшись, но в это время кто-то из толпы крикнул: „Что вы его слушаете, это жидовский оратор", и не успел я оглянуться, как получил удар колом по голове. Я все же удержался на ногах, но за первым ударом последовали другие сбившие меня на землю и тут, как сквозь сон я чувствовал сотни падавших на меня ударов. Очнувшись, я увидел себя окруженным конными казаками, почти раздетым, со страшной болью в области живота и головы и онемевшеими правой рукой и ногой. К счастью вскоре на меня наткнулись товарищи: семинарист, „Семен" и Людмила Соколовская, мать ныне известной б-^си Сони- Елены Соколовской. Несмотря на противодействие казаков, конвоировавших меня до самой больницы и пытавшихся препроводить в участок, им удалось меня спасти. В больнице была произведена операция из’ятия пули и наложения швов на две раны, нанесенные мне финским ножом. Дней через десять я выписался.
Дальнейшее развитие событий шло следующим образом: погром в Чернигове продолжался в течение двух дней, при чем на третий день к- городу хлынула такая масса крестьян, что у всех застав были поставлены заграждения из войска. Администрация не на шутку испугалась слишком быстро развивающейся разрушительной стихии. Среди приходивших в Чернигов крестьян раздавались голоса: „Жидами поснвдаем, панами пообщаем, а попами повечеряем". И, действительно, от погрома черниговских евреев крестьянская стихия перенеслась на' разгром помещичьих усадьб; была разгромлена до основания усадьба либерального земца Алексея Александровича Све- чина, бывш. тогда председателем губернской земской управы, и ряда других ему подобных либералов - помещиков. Черниговская губерния была об’явлена на военном положении. Для усмирения крестьянского восстания был вызван, на правах генерал-губернатора, позднейший усмиритель Москвы, генерал Дубасов. Начались выдачи крестьянами и уничтожение зачинщиков и руководителей крестьянских волнений, судебные процессы по аграрным делам и т. д.1).  *)*) Крестьянское движение на Черниговщине освещено на стр. „Лет Рев.“ в ст. Ефимовского Л. Р. № 2 (11).


20
ЛЁТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИЙ
Хотя конституционные свободы в самом Чернигове осуществились в очень умеренном виде, но наша организация все же использовала их для правильной постановки типографской техники. Эта техника, хотя крайне несовершенная, давала все же возможность выпускать листовки, раз’ясняющие смысл происходивших событий, распространявшихся в широких размерах в деревнях, городах и местечках Черниговщины. К концу 1905 и началу 1906 года организация наша уже состояла приблизительно из 250 членов, регулярно вносивших членские взносы, что дало ей право переименовать свою руководящую группу в комитет п послать делегата на Стокгольмский об’едини- тельный с’езд РСДРП. Нами был делегирован большевик т. Суворов (по с’езду Борисов). Директива партии о бойкоте первой Государственной Думы проведена была нашей организацией весьма энергично и успешно !).
На предвыборных собраниях, созывавшихся кадетами, наши представители выступали с призывом бойкотировать Думу и бороться за Учредительное Собрание.
Перед созывом первой Государственной Думы, ряд членов нашей организации и других партий были выслан, но это не помешало дальнейшему укреплению нашей организации, которая в 1906 году созвала в Чернигове конференцию из представителей важнейших с.-д. организаций губернии (происходила конференция в здании духовной семинарии).
Подготовка выборов во вторую Государственную Думу и выдвижение моей кандидатуры рабочими и левыми элементами послужили поводом к аресту и высылке меня из губернии.
Так кончилась моя работа на Черниговщине.
Н. ЧЕРЛЮИЧАКЕВИЧ
!) К сожалению, автором не выявлен процесс большевизации Черниговской организации. — Ред.


Из воспоминаний о 1905 годе в Конотопе
В истории нашей первой революции немаловажную роль сыграл один маленький провинциальный городок с большим рабочим населением Конотоп.
Конотоп является одним из промышленных центров Чёрнигов- ской губернии. Кроме рабочих ремесленников, портных, сапожникрв, колесников, кузнецов в Конотопе, являющемся крупным железнодорожным узлом, имеется в железнодорожном депо и мастерских до 5.000 рабочих. Эти железнодорожники являлись активнейшими участниками революционного движения.
В то время среди железнодорожников существовали две организации : эсдеки и эсэры, но наибольшим влиянием пользовалась группа социал-демократов, во главе которых стояли товарищи: М. Ц и р- лена, К. Зарахович, Эпштейн, Жук, Вайнштейн и друг.
Некоторые из этих интеллигентов принадлежат и сейчас к активу нашей партии — Зарахович, Эпштейн, а другие превратились в обывателей и мещан.
Социал-демократическая организация насчитывала в Конотопе до 200 членов и, главным образом, состояла из железнодорожников. Фактически вся партийная и общественная работа была сосредоточена вокруг группы железнодорожников, которые имели свою подпольную типографию. Во главе социал-демократического комитета, 1 руководившего работой среди железнодорожников, стояли рабочие "депо тов. Приходько (слесарь), бывш. депутат второй Государственной Думы, тов. Кравцов, рабочий - токарь (погибший во время январских дней 1905 г. от рук солдат, охранявших в то время депо), рабочий Денисенко — машинист и еще два интеллигента (их дальнейшая судьба мне неизвестна).
За несколько месяцев до 1905 года в Конотоп прибыл представитель Киевского областного комитета Р.С.Д.Р.П., большевик т. Ш о р — инженер по специальности, работавший в Киевском железнодорожном депо. Будучи талантливым организатором и красноречивым оратором, Шор приступил к реорганизации нашего Конотопского комитета, стремясь придать работе его более революционный, боевой характер.
2 Летопись Революции № 4 ' .


22
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Первым его делом было создание „десяток* из членов партии, которые обучались военному делу. Эти отряды, снабженные оружием (преимущественно медными перчатками) сыграли видную роль в борьбе с казацкими бандами и погромщиками.
Но вот грянул 1905 год со своим знаменитым манифестом о конституции. 30 (17-го) октября, вечером, рабочие станции Конотоп первые узнали о „дарованной конституции". После митинга в депо они двинулись манифестацией по городу, направляясь к тюрьме для освобождения находившихся там политических заключенных.
Руководитель этого митинга и манифестации был тов. Шор, умевший увлечь за собой массы. Все рабочие депо приняли участие, в манифестации, ни один не остался на станции —все двинулись в город. Эта манифестация произвела ошеломляющее впечатление на жителей города, увидавших впервые революционное шествие.
Рабочие и ремесленники целую ночь демонстрировали по городу, устраивая летучие митинги. В это время на станции Конотоп скопи-, лась масса войска с фронта, которые тоже приняли участие в демонстрации . >
На второй день уже начали прибывать отовсюду сведения, что>; манифест Николая Кровавого и Витте имел непосредственным результатом кровавые погромы, прокатившиеся по всем городам и местечкам России. В Конотрпе духовенство и казачество начали также подготовлять почву к устройству Варфоломеевской ночи. Везде и всюду, в том числе и среди рабочих-железнодорожников, стали распространяться воззвания с призывом к еврейскому погрому. Установили даже день — пятницу вечером 7-го ноября (20-го октября).
Но тут рабочие - железнодорожники показали свою сознательность и революционную организованность. Под руководством социал-демократического комитета стали формироваться отряды самообороны для защиты города и населения от погромов. В каждом цеху среди железнодорожников работал специальный представитель, который вел вербовку, и в течение двух дней в отряды самообороны было навербовано около 500 рабочих. Эти рабочие отряды были вооружены, как холодным, так и огнестрельным оружием. Они были разбросаны по, всем пунктам города и регулярно днем и ночью несли дежурство, выдерживая часто столкновения с духовенством и казачеством. И, трлько благодаря отряду самообороны железнодорожников, город Конотоп, единственный на Черниговщине, миновал погром.
Так взошли ростки рабочих дружин, заложенные тов. Шором.
Но рабочие-железнодорожники не удовлетворились только тем, что они сохранили Конотоп от погрома — они свои рабочие отряды начали перебрасывать и в другие уездные города, как Кролевец и Новгород-Северск, где происходили погромы. Рабочие выезжали отрядами и принимали участие, в подавлении этих погромов.


ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ О 1905 г. В КОНОТОПЕ
23
Об одном из этих отрядов самообороны1 необходимо сказать несколько слов. Этот отряд в числе 50 человек был уничтожен на ст. Новгород - Северск (из них половина была зарублена топорами) местными черносотенцами. Среди погибших было 12 рабочих железнодорожников, члены с.-д. и с.-р. организаций.
Несмотря на жертвы, которые приходилось нести отрядам самообороны, им все-таки удавалось разбивать громил и прекращать погромы в тех местностях, куда они являлись.
Но недолго рабочее движение пользовалось отрядами самообороны. Вскоре в Конотоп прибыли вооруженные банды чеченцев — и начались „черные дни" расправы с рабочими организациями и их отрядами. Лучшие руководители организаций были арестованы; вся партийная верхушка разгромлена. Не удовлетворившись разгромом рабочего движения в городе, чеченцы направились на борьбу с крестьянскими восстаниями, охватившими уже в то время окрестности, Конотопа. Одним из таких сел, принимавших участие в восстании, было село Поповка, где вместе с другими руководителями, движения (тов. Ерми- енко, Перцов и Савва) был арестован и пишущий эти строки „Сема Минц". Захваченные на селе подвергались особо жестоким издевательствам. Их привязывали, например, к хвостам лошадей и таким образом волокли до тюрьмы. Когда рабочие - железнодорожники узнали об этих пытках, они бросили работу и устроили протест, пошли манифестацией к тюрьме, требуя прекращения насилий над революционерами. Но манифестация была разогнана чеченской бандой, которая начала стрелять якобы в воздух, но пули попадали в ряды рабочих, и некоторые из них были ранены.
Начиная с последних чисел октября, в Конотопе, как и по всей России, восторжествовала черная реакция. И в Конотопе также движение замерло на несколько месяцев.
Оживление почувствовалось снова в связи с избирательной кампанией в первую Государственную Думу.
В Государственную Думу рабочие выставили кандидатуру руководителя октябрьского рабочего движения, тов. Шора, который в то время сидел в киевской тюрьме. Но эту кандидатуру пришлось снять ввиду отсутствия у тов. Шора имущественного ценза. После этого рабочие организации, под руководством социал - демократической партии большевиков, решили выборы в Думу бойкотировать, и очень малое количество рабочих явилось к избирательным урнам. Рабочие вместо выборов в Думу занялись опять митингами, демонстрациями ит.п.
На одном из митингов, происходившем в депо, накануне 1-го мая, был убит рабочий - железнодорожник за то, чго он перешел линию железной дороги без особого пропуска. Ответом на убийство этого рабочего, тов. Корниенко (если не ошибаюсь), был протест рабочих, требовавших немедленного смещения караула с депо железнодо- 2*


24
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
роясников и выдачи им трупа для устройства гражданских похорон. Труп этого рабочего был похоронен в день 1 - го мая; на похоронах присутствовало все население города Конотопа ; похороны превратились в сплошную манифестацию и митинги.
Так протекало рабочее революционное движение в городе ЬСоно- топе, продолжавшееся с перерывами до окончательного торжества реакции после роспуска первой Думы, когда в Конотопе были задушены все проблески революционного рабочего движения и лучшие руководители его сосланы в далекие тундры Сибири и на каторгу. В тюрьме погибли и активнейшие из конотопских большевиков Ермиенко и Вайнштейн.
И когда мы пишем сейчас историю революционного движения 1905 года, то нельзя не вспомнить о конотопском отряде всероссийского рабочего движения, о шести тысячах революционных железнодорожников и о тех героях, которые положили свою голову за освобождение рабочего класса в этом маленьком, глухом, но пролетарском городе.
с. МИНЦ


Из истории 1905 года в Донбаеее
(Пережитое)'
I
Когда 11-го сентября 1905 г. меня вызвали из арестной камеры при полиции в управление Александровского уездного исправника и сообщили, что в порядке усиленной охраны я высылаюсь на два года в Нарымский край, я был, признаться, очень обезкуражен. Мне казалось, что те три месяца, которые я провел в „каталажке" в так называемом административном порядке, вполне окупают небольшой дебош, который мы учинили во время забастовки. Наше представление о силе революционного процесса в стране и впечатление, которое он производил на растерявшуюся власть, диктовали как - будто большую к нам снисходительность. И вдруг—Нарым.
Но, как бы то ни было, вино было налито — и надо было его пить.
•12-го сентября в 9 часов утра мне, Брегеру и Луке было приказано собирать вещи, которых у нас было не ахти сколько, и в сопровождении шести городовых мы отправились в тюрьму.
Не стану описывать процедуру приемки нас по арматурному списку, опрос, обыск и пр. в тюремной конторе, это уже много раз „описано - воспето"...
Обыск был довольно поверхностный; нам удалось скрыть зашитые в одежде деньги и даже пронести в камеру табак. В частности, у меня в поясе брюк были спрятаны 15 руб. По тем временам, тем более, для арестанта, сумма изрядная.
Нас отвели прямо в пересыльную, что нас очень удивило, так как этап на Екатеринослав шел только через девять дней, а „политиков" обыкновенно изолировали до самого момента от’езда, но, освоившись со „сторожилами" пересыльной камеры, где содержались душ семь уголовных, мы узнали, что завтра идет этап на Харьков и что, очевидно, нас хотят непосредственно отправить на Москву.
Наши предположения оказались верными.
На рассвете 13-го сентября мы были внезапно разбужены, выведены в „подворотню", где снова (с тем же успехом)’ были обысканы, получили из цейхгауза по теплому бушлату и вместе с уголовными


26
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
пересыльными отправились на вокзал, где были водворены в „вагон- салон" с решетками.
Приходится удивляться энергии, внимательности и осведомленности, которые проявили в отношении нас наши товарищи „с воли". Несмотря на всю неожиданность высылки, они накануне внесли для нас в канцелярию тюрьмы триста рублей, передали нам платье и много с’естного, так что мы ехали в дальний путь в достаточной степени обеспеченные. С самого рассвета у нашего вагона, стоявшего на запасном пути, все время маячили фигуры нескольких „вольных", которые позже, при содействии деповских - рабочих, нашли возможность смягчить непреклонность наших стражей и на прощание крепко пожать нам руки, послать нам несколько ободряющих слов и передать кулек со сластями.
Часа в четыре дня, после длительных поездных маневров, мы двинулись в далекий путь.
За семафором на насыпи стояла небольшая группка людей, из которой долго махали нам красным платком, пока поезд не скрылся за бровкой пути. С Александровском было покончено.
Без приключений мы добрались до Харькова. В Харькове нас отвели в губернскую тюрьму и поместили в камере для политических.
Режим в губернской тюрьме тогда был довольно свободный, камеры, выражаясь технически, были „отбиты" и многочисленные обитатели верхнего этажа слонялись из камеры в камеру или толкались в коридорах, обсуждая местные „животрепещущие" темы, либо строя „предположения" о судьбах революции. Преобладала интеллигенция (студенчество) и беспартийные, но революционно - настроенные рабочие, было несколько солдат местного гарнизона, который, под влиянием событий и „победно" закончившейся манчжурской войны, стал проявлять заметные признаки революционности.
В этом непрекращаЮщемся шуме и толчее трое вновь прибывших составляли весьма незаметную величину. Первый день прошел в предварительном ознакомлении с порядками и „законами" общежития нашего нового приюта, в котором нам предстояло прожить неопределенное число дней, впредь до скомплектования московского „этапа".
Нового для меня обстановка тюрьмы не представляла, но, поскольку я во время предыдущих отсидок содержался в одиночном заключении, многое в общих камерах являлось для меня невиданным.
Начиная с шести часов утра и до восьми часов вечера в стенах тюрьмы жизнь кипела, как в горячем котле. Выходили и заходили бесчисленные смены „прогулок", сновали туда и обратно „старосты" и дежурные, метались как угорелые уборщики из уголовных, деловито шныряли из камеры в камеру „политики", и над всем этим


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ
27
глухим гомоном гудели .бесконечные разговоры. Говорили, пели хором и соло, просто орали, дискуссировали о чем угодно: от „щппих разногласий"— до гадания на кофейной гуще о грядущем.
Если принять во внимание, что среди нас были, кроме представителей разных течений с. - демократии, также с. - р., анархисты разных толков, „либералы" (будущие к.-д.), толстовцы и пр. и пр., что каждый хотел доказать во что бы то ни стало правильность „своей веры", что в подавляющем большинстве мы были молоды и экзальтированы, что в доводах мы зачастую не желали не только логики и истины (цель оправдывает средства...), но и своих глоток и чужих ушей, то станет ясно, какой бедлам представлял собою корпус политических.
Сначала нас, провинциалов, это очень занимало, поскольку мы зачастую узнавали о таких истинах и последних новинках, о которых в нашем провинциальном захолустьи и не подозревали, да и приятно было потолкаться среди людей после трехмесячного сидения в уездной „каталажке", но затем, и очень скоро, этот беспрерывный, шальной, бестолковый митинг стал нас утомлять, а затем стал просто невыносим, и мы искали забвения в каком - нибудь укромном уголке, зачитываясь новейшей заграничной нелегальщиной, которая циркулировала в тюрьме вполне открыто и в большом количестве.
Между делом я стал заводить знакомства, подыскивая связи для Нарыма и по пути. Между прочим, меня поставили в известность, что постановления губернатора вовсе не обязательны для того, кто имеет крепкие нервы и достаточно энергии, чтобы в пути воспользоваться удобным случаем для побега.
Попутно разговор иллюстрировался рядом примеров, и я на всякий случай запасся явками на Курск, Орел, Тулу и Москву.
Как окажется ниже, это было далеко не лишней предосторожностью.
22-го сентября „партия" была скомплектована и часов в 11 веч. мы, сопровождаемые „марсельезой", гремевшей из широких окон верхнего этажа, двинулись на вокзал, находившийся в десяти минутах ходу от тюрьмы.
В „партии" шло около 70 человек политиков и до 150 уголовных. Шарканье сотен ног, мрачный свет факелов стражи, отражавшийся на оружии конвойной команды, звон цепей уголовных, глухой гул двигавшейся толпы создавали в общем жуткую картину, в голову закрадывались невеселые мысли о предстоящих страданиях, а услужливое воображение рисовало картины тяжелой жизни в гиблом Нарыме.
На вокзале нас живо загнали в арестантские вагоны, окружив их густой цепью стражи. Время было тревожное, а среди нас было немало „серьезных" ребят, из-за которых потом хлопот не оберешься.


28
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Часа через полтора поезд двинулся навстречу неизвестности...
Я все время сидел забившись между людьми и вещами, которыми вплотную был набит вагон, и строил планы освобождения один другого блестящее, но и один другого несбыточнее.
Между тем, проехали Белгород, Курск, Орел, целый ряд промежуточных больших станций, где наш поезд стоял подолгу, для чего-то бесцельно маневрируя, а долгожданный случай все не представлялся.
Вечером 24 сентября под’ехали к Туле.
Обычно наш поезд быстро размыкался и нас направляли в тупик. Здесь, однако, этого не- случилось; на первом и третьем путях, между которыми остановился наш поезд, стояли два длиннейших эшелона с демобилизованными солдатами с Дальнего Востока. Настроение их было далеко не мирное: вокруг эшелона и на перроне густо клубилась толпа озлобленных солдат, по большей части сильно подвыпивших. В воздухе висела ядреная русская брань. Кого - то требовали, кто - то не являлся, и явно назревал крупный скандал.
Машинист и бригада нашего поезда усердно хлопотали, чтобы как-нибудь выбраться из этой толкучки, пробовали дать контр-пар, но ничего нельзя было сделать, так как десятки солдат облепили поезд.
Наша стража принимала самое живое участие во всей этой суматохе и переговорах. Заключенные также столпились у решетчатых ..окон, а некоторые, осмелев, пробрались даже на площадки.
Случайно и без умысла попал туда и я, через головы товарищей наблюдая за происходившим. Вдруг где-то раздалась пронзительная начальственная брань, прозвучала оплеуха, револьверный выстрел, и публика метнулась сначала в сторону, а потом к перрону.
Под натиском стоявших сзади товарищей я кубарем полетел с площадки на платформу, мозг прорезала молнией мысль: „вот он, случай", и в общей кутерьме я нырнул под вагон и, согнувшись, бросился бежать под составом, туда, где гуще сгрудился народ. Сзади у нашего вагона конвойные злобно загоняли в вагон чересчур осмелевшую — „шпану", но вряд ли сразу обнаружили мое отсутствие; черезчур кругом было необычно: где-то зверски ухала толпа, кого-то били, кто-то неистово кричал тонким заячьим предсмертным криком, а я пугливо шнырял под вагонами, затем юркнул в толпу, прошел путями через полосу отчуждения и направился к городу.
В 1899 г. мне случилось провести в Туле два дня и это сослужило мне огромную службу. Я кое-как ориентировался и, осторожно пытая дорогу, добрался на Клиеновскую улицу, где жил товарищ, к которому мне дали явку в Харькове.
Дома оказалась его сестра, принявшая меня настороженно, и я провел весьма тревожных два часа. Все казалось, что вот-вот меня обнаружат и снова запрут. Товарищ явился домой только часам к 12 ночи. Он меня принял очень радушно и у него я и заночевал,


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ
29
а днем мы отправились на рабочую слободку, где я провел двое суток, пока мне устраивали „вид на жительство
27 сентября я уже стал обладателем новенького паспорта на имя Александра Николаевича Бояринова, саратовского мещанина, и тотчас же направился в родной Харьков.
Но в городе было достаточно работнике? и организация отправила меня для связи в Донецкий бассейн.
II
Я решил устроиться на заводе, что было конспиративнее и давало больше возможностей войти в семью рабочих. В Дружковке жила моя сестра - акушерка я у нее я поселился.
С помощью мужа сестры, популярного заводского врача, я быстро получил место по специальности в токарном цехе, хотя за последние четыре года сильно отстал в технике.
Донецкий рельсопрокатный завод в Дружковке в то время принадлежал анонимной французской компании. Работало там до 9 - ти тысяч человек, из коих около 1000 были привязаны к заводу поселковыми домиками, выстроенными на средства, взятые „взаймы" у дирекции завода.
Кроме того, на заводе насчитывалось до 400 французов и бельгийцев.
Эти обстоятельства клали особую мертвящую печать на рабочих. Среди них царил дух меркантильности и скопидомства, а оторванность от города не давала возможности приобщить их к общему движению. Правда, порою революционный вихрь захватывал своим бодрящим дыханием и эту отсталую массу, но оформить ее инстинктивные революционные стремления было некому.
Для агитатора тут было большое поле деятельности, но масса требовала особенно осторожного подхода к себе.
Нужно было найти повод сразу сосредоточить на себе внимание этой массы, так как путь постепенной систематической пропаганды был черезчур длительным для переживаемой боевой эпохи.
Такой повод был найден вскоре после моего приезда. Мне удалось уговорить наиболее передовых рабочих созвать общее заводское собрание по случаю происшедших в Харькове 12 декабря событий. Геройское поведение гельферихцев и паровозников, баррикады, зверская расправа казаков вызывали инстиктивное волнение среди рабочих.
Собрание состоялось в заводском театре и привлекло огромное количество публики. Кроме рабочих, собрание „почтила своим присутствием" высшая администрация (директор Вагнер, старший фабр, инспектор Островский), некоторые зараженные либерализмом служащие и, конечно, „господин" пристав.


30
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Собрание открыл рабочий Козыренко, весьма несвязно изложивший цель митинга, за ним взял слово местный фармацевт, если не ошибаюсь, тов. Конко, причислявший себя к эсэрам.
С обычной напыщенностью народников, он начал витиевато декламировать на тему о роли личности в революции и о сущности народных движений. За ним выступил врач Г., примыкавший к к.-д., тогда лишь организовавшимся в партию.
Как тот, так и другой сорвали аплодисменты, но, очевидно, не захватили пролетарской части аудитории.
Я подумал, что настало для меня время 'выступить, чтобы направить в надлежащее русло накалившееся настроение собравшихся.
Взяв слово и быстро очертив происшедшие события, я привел их в причинную , связь с отношением классов в современном обществе, с политической ситуацией, с ролью и значением в этой ситуации рабочего класса и с теми перспективами, которые перед пролетариатом встают.
Быть может в первый раз ярко и четко встала перед слушавшим рабочим его грустная доля, быть может впервые он понял, что ключ к лучшему будущему в его собственных руках.
И когда я под,шум долго несмолкавших аплодисментов сошел с трибуны, я чувствовал, что позиция мною накрепко завоевана, что работать можно бзщет и что работать здесь я буду.
Вокруг меня толпились десятки рабочих, благодарно жавших мне руку, удивленно глядевших на меня и с изумлением спрашивавших, как это „свой брат простой рабочий" может все знать и так. хорошо передавать.
После меня выступило еще несколько интеллигентов, старавшихся смягчить резкие тона моей речи, но их слушали, что называется, в пол - уха: слишком близки были серцам рабочих вызванные мною образы и перспективы.
Я в это время стоял в стороне, окруженный десятком, другим рабочих, наиболее живо затронутых моими словами, которые просили дать им возможность встретиться со мною и более подробно поговорить на затронутые мною темы. Лед был проломан, железо было раскалено и его нужно было ковать.
На следующий же день, вечером, мы собрались в поселке, в квартире зубного врача Г., сочувствовавшего с.-д., но активно не работавшего.
Пришло душ двенадцать; помнится были т.т. Гасенко, Триполка, Козаренко, Коробков, Дягилев, Котов и др.
Беседа велась о наших ближайших задачах и целях.
Я вкратце ознакомил собравшихся с разногласиями между эсдеками и эсэрами. Для большинства присутствовавших различия между социалистами разных толков были очень смутны. Особенно смущал


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ
31
вопрос о земле, поскольку наши рабочие еще не совсем потеряли связь с селом, но наши доводы быстро заставили умолкнуть рождавшиеся сомнения.
15 октября 1905 года родилась в Дружковке новая организация Р.С.Д.Р.П.
Работа ее развивалась быстро и успешно. Почти каждый день собирались заседания комитета, кружки самообразования, по нынешнему — политграмоты (их было три — вторым руководителем был т. Г. — зубной врач, а третьим — учитель Козырев), небольшие пропагандистские собрания, каждый раз в другой квартире, то на поселке, то на' Гавриловне. Не проходило ни одного воскресенья или праздника без митинга в театре, куда все больше и больше являлось народа и где все шире и шире развертывалась перед рабочей аудиторией программа нашей партии и перспективы революции.
' Организация росла буквально с каждом днем; к декабрю мы насчитывали свыше ста платящих и активных членов.
Наряду с нами пробовали работать эсэры, но, насколько мне помнится, больше 15 человек их ячейка никогда не насчитывала и рекрутировала она членов исключительно среди чернорабочих, временно работавших на заводе, как на отхожем промысле.
Никакого влияния эсэры в то время на заводе и, вообще, в Кон- стантиновско - Горловском районе не имели. Зато грандиозную роль играла с. - д. организация. Ни один вопрос заводской, да и вообще местной жизни, не проходил вне влияния эсдеков. Заводской комитет (старосты), кооператив, театр — все было захвачено в наши руки и в наших рядах стояли наиболее уважаемые и влиятельные рабочие.
Характерен следующий случай:
18 октября состоялся огромный митинг на площади возле заводских ворот, посвященный манифесту 17 октября и его расшифровке; попутно был затронут и национальный вопрос, в связи с антисемитскими настроениями в рабочей массе. В понятной, доступной форме ряд товарищей нарисовал трагедию народа-изгнанника и'раз’ясн ил причину гонения, которому он подвергается.
На следующий день в Бахмуте разразился еврейский погром и нам Дали об этом знать по телефону, прося помощи.
Достаточно было сообщить об этом по цехам, как через полчаса душ 60 вооруженных рабочих беспартийных, уже садились в поезд и отправились, в Бахмут спасать вчера еще ненавистных „жидов“.
В Бахмуте нам кое-чего удалось достигнуть в борьбе с погромщиками, но это к данному рассказу отношения не имеет и интересно лишь, как показатель нашего влияния.
Наспех сколотив ячейку я через Харьков связался е Константи- новкой и Горловкой. Константиново-Горловский район, подчинявшийся Донецкому комитету, который находился в Ростове, имел свой центр


32
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
в Горловке. Там работали Семен Горловский (Бердичевский), Мазанов, Павел, Горпина, Алексей и Ткаченко - Петренко. ’
В Константиновском подрайоне, об’единившем Краматорскую, Дружковку, Сантуриновку, Константиновку, Крввоторецкие рудники, Железную и Никитовку, работал Григорий Белоусов (впоследствии, член Государственной Думы, сосланный на каторгу, бежавший оттуда и умерший от чахотки в Америке, в каком-то захрлустье), Михайличенко, Сергей (Перли), Наташа (Золотарева), брат Белоусова — Павел и я.
Наша организация охватывала свыше 35 тысяч квалифицированных рабочих и вела среди них большую и интересную работу.
Кроме того, зачастую нас перебрасывали и на другие участки где „заедало".
В частности, мне приходилось, как члену комитета Константино- Горловской группы, часто бывать в Горловке, Енакиево (Петрово), Бахмуте, Славянске, изредка в Ростове и Луганске.
В последнем со мной случилось очень неприятное приключение.
Я выступал на митинге - массовке за, Гартмановским заводом. В самый разгар массовки на нас наскочили казаки. Митинг, конечно, разогнали и стали арестовывать всех походя.
Мне удалось ускользнуть и, переодевшись в велюровый „спин- джак“ и шапку, уступленные мне одним из рабочих, я спокойно отправился на явку.
К моему несчастью в боковую улицу, по которой- я проходил, хлынула спасавшаяся толпа и там захватили и меня и еще восемь рабочих, гнавшиеся по пятам, казаки.
Нас отвели в полицейское управление и, после обыска, заперли в арестантскую.
При этом нас зверски избили. Первым этой чести удостоился я, так как из - за моих очков во мне заподозрили агитатора.
Получив у входа адский тумак, я перелетел через всю камеру в угол комнаты, где меня взяли в работу трое городовых; спасая очки и глаза, я стал к ним спиной и подняв воротник теплого пиджака, предоставил им свою широкую спину, по которой они молотили минут пять, с усердием, достойным лучшей уйасти. От дальнейшей расправы меня избавило появление остальных отставших товарищей, некоторым из коих досталось гораздо солонее, чем мне.
Через четверть часа мы все, избитые, лежали в растяжку на нарах: кто всхлипывал от боли, кто унимал текшую кровь, кто ощупывал и поглаживал избитые ребра и спины.
История эта вызвала шум в городе и протесты „либерального общества", и через двое суток нас всех выпустили „за отсутствием улик". Я, конечно, поторопился „ушиться" во-свояси, пока эти улики не появились.


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ
35
Возвращаясь, я завернул в Горловку и там сразу попал в вооруженное восстание. Три дня длилась неравная борьба, когда несколько сот рабочих, вооруженных тремя десятками винтовок, полсотней охотничьих двухстволок, самодельными пиками и палицами, геройски сражались против количественно и технически гораздо более сильного неприятеля.
Сколько энтузиазма, веры и героизма было проявлено этими рабочими - массовиками!
Помню ночи на эстокаде и насыпях желдорори, когда мы отстреливались от роты солдат и казачьей cothi?, помню, с какой отвагой рвались наши отряды в бой, помню то, ни с чем несравнимое, одушевление, которое нас охватило, когда из Енакиево к нам прибыли на подмогу два эшелона рабочих, под руководством т.т. Мазанова,- Ткаченко-Петренко и телеграфиста Торопова.
Не менее ярко рисуется и наше поражение, когда из Юзовки явился карательный отряд казачьего генерала Боуфала с пушками и доселе невиданными пулеметами, с оренбургскими казаками из киргизов и калмыков.
Стойкая оборона все же быстро спасовала перед метким огнем „усмирителей1', а два-три выстрела из офудий сразу внесли панику в непривычную к бою толпу. Началась паническое бегство и лишь сотни две-три организованных рабочих отважно прикрывали отступающих. В тот же вечер в вагоны были погружены десяки арестованных, порою совершенно безвинных рабочих и увезены навстречу страшному будущему, сулившему одним — веревку и перекладину, другим — каторгу и долгие годы ссылки.
Чудом мне удалось выйти из этой кутерьмы, и окружным путем я добрался в свою Дружковку.
Вообще это было время беспрестанных раз’ездов и приключений
Все время всеобщей забастовки мы почти без отдыха летали в специальных делегатских поездах (паровоз и один - два вагона, обычно 1-го класса) по разным направлениям, устраивая летучие митинги и ведя бессменную агитационную и организационную работу, не давая падать настроению, внося в него сознательность и энтузиазм.
Почти все значительные станции в это время представляли собой полное запустение и анархию, застрявшие пассажиры бродили как осенние мухи, а вся администация и жандармерия, оторванная от центральной власти и лишенная авторитетных инструкций, сидела беспомощно по квартирам.
Сигнал о прибытии делегатского поезда с развевавшимся красным флагом и, часто, боевыми лозунгами, сразу вызывал оживление Пассажирский зал вплотную набивало бездействующее население станции, буфетная стойка превращалась в трибуну и начиналось митингование, сопровождавшееся информацией о событиях линейного и общероссийского характера.


34
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Впрочем, иногда полиция проявляла активность, обстреливая по ночам пролетавшие делегатские поезда, но мы ей давали соответствующую отповедь и она быстро ретировалась.
III
В феврале 1906 года, мы начали вести большую подготовительную кампанию по выборам в первую Гос. Думу. Хотя к этому времени среди нас активно работали большевики Антип (Сибиряк), Яша (Луганец) и Алексей, тем не менее, бойкотистского настроения у нас не было.
В воздухе чувствовался определенный под’ем; невиданный в России опыт парламентаризма, несмотря на все сюрпризы октября и декабря 1905 года, увлекал не только либеральное общество, но и рабочие массы и с Государственной Думой связывалось много надежд и ожиданий.
Поскольку первая русская революция широко раскрывала двери буржуазии, постольку предвыборная борьба делала особенно выпуклой классовую позицию пролетариата — заостряла все углы этой борьбы.
Митинги и предвыборные собрания привлекали всегда большое число слушателей и на трибунах разыгрывались страстные бои на влияние на массы между с.-д. и представителями капитала — разными к.-д., октябристами и др., старавшимися оплести и затемнить сознание рабочих масс.-
Разумеется, это были покушения с негодными средствами и мы беспощадно разоблачали наших многочисленных оппонентов из интеллигенции, которым зачастую приходилось уходить с митинга под свист и улюлюканье возбужденной толпы рабочих.
Кроме этих собраний велась серьезная агитационно - пропагандистская работа в массах, чему немало способствовала хорошо поставленная печать, а также с.-д. газета „Колокол", выходившая в Полтаве и корреспондентами которой в нашей группе бьыи, я (дядя Саша) и тов. Искра (Триполка). Газета эта имела огромный тираж на юге России и успешно будила сознание рабочих масс.
Я помню, с каким торжеством делились рабочие Донецкого (Друж- ковского) и Торецкого (там же) заводов впечатлениями от корреспонденций, в которых я выводил на чистую воду махинации заводской администрации. Особенно мне памятна одна корреспонденция о предвыборных шашнях завед. конторой Каминского и фабрич. инспектора Островского, изобличенных в подсыпке выборных бюллетеней при избрании выборщиков в Гос. Думу и вписывании своих кандидатов на записках неграмотных рабочих.
Каминский, под натиском возмущенных рабочих, должен был уехать „в бессрочный отпуск", а Островский — оставить уютную заводскую квартиру и перенести свою резиденцию на другой завод.


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ 35
\
Вообще, влияние нашего комитета к этому времени достигло •своего апогея; воля его была почти безапелляционна. Нам повиновались, не рассуждая, не только члены группы, но почти все население. Нам безгранично верили и не редкостью было, когда к членам комитета приходили советоваться даже по личным делам.
Случайность ли, но в организации подобралась исключительно •симпатичная публика.
Напр., т. Козырев—учитель-бессеребренник, с большим марксистским багажом, всегда ровный, спокойный, никогда не терявшийся. Его жена удивительно чуткий и хороший человек, готовая на все ради торжества нашей идеи. Электрик Петя Триполка (Искра), горячий и горящий юноша, незаметно, за 5 — 7 месяцев, выросший в борца - революционера, могучий приземистый Молот (Дягилев), методически упорно шедший в самое опасное место, тихий, но настойчивый Гр. Коробков — так трагически погибший при Дружковском расстреле.
Многих уже нет, а многие рассеялись по Руси - матушке: Только Петя Триполка работает, кажется, по старому, после ряда мытарств, все в той же Дружковке.
В это же время работали в нашем районе тов. Антип (Сибиряк), фигура крайне невзрачная на вид, дьячковского типа, но начитанный марксист и прекрасный товарищ, тов. Павел (Есманский), ныне профессор Екатеринославского Горного Института и Яша (Луганец) преданный большевик.
Наезжал изредка Алексей (Генкин) — „Начетчик", как его звали эсэры, которых он ел поедом при всяком удобном и неудобном случае.
Сил было достаточно й неудивительно, что предвыборная кампания шла у нас больше, чем удовлетворительно.
Я уверен, что, если бы не бесконечное сито куриальных выборов, Донбасс и тогда дал бы подавляющее число социал - демократов.
Судьбе угодно было иначе, и из всех наших кандидатур, в Гос. Думу попал одцн лишь Михайличенко, рабочий - горняк.
25 марта 1!Щ года в Железной (немецкая кол), в квартире техника Харченко, состоялась районная конференция Константиновско - Горловской группы; присутствовало душ двадцать пять. От Друж- ковки ездили я, „Искра“ (Триполка), „Марксист" (Козырев), Павел и Антип. Среди докладчиков были: Нил (Сандомирский). Андрей (вра^ из Ростова, впоследствии повешенный за Темерникекое восстание — фамилию его забыл) и Алексей.
Кардинальнейшим вопросом, кроме выборов в Гос. Думу, был IV с’езд и наша позиция там.
Борьба между большевиками и меньшевиками к этому времени достигла апогея страстности.
Но уж такова ирония судьбы, что мы, так страстно рвавшиеся в бой, пережившие не одну баррикаду, признававшие вооруженное


36
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
восстание де-факто, де-юре., все-таки были в плену меньшевистской фразеологии и на с’езд от нашей группы был избран Гр. Белоусов и а (как кандидат), с мандатом отстаивать точку зрения Мартова.
Как видно будет из дальнейшего, ни мне, ни тов. Григорию на Стокгольмский с’езд попасть не удалось.
Каждый из бывавших на подпольных с’ездах нашей группы поймет мор переживания в момент возвращения с районной конференции. С одной стороны, сознание исключительной важности возложенной на нас задачи, и сопряженных с ее выполнением технических трудностей по нелегальному выезду за границу, с другой — радость при мысли о почетности поручения и о возможности лично столкнуться с вождями и властителями наших дум.
Чувствовался необыкновенный под’ем энергии.
Вернувшись домой, ночью 25 марта, я с утра бодро принялся за укладку в корзины хранившейся у меня в тайниках партийной литературы и прочей нелегальщины) за которой тов. Триполка обещал заехать часов в двенадцать, после обеденного гудка.
Было часов девять утра, когда я, вытащив в подполье сарая корзины с литературой, стал убирать в чемодан и стол одежду и все оставшиеся мелочи.
В дверь раздался торопливый стук. Я быстро положил за висевшую у двери терракотовую картину бывший у меня в руках сверток чертежей, моделей бомб и спокойно открыл дверь, за которой стояла смертельно бледная Наташа, горничная доктора Г., у которого я снимал комнату.
Будучи мало сознательной, она, тем не менее, сочувствовала движению и не раз оказывала мелкие услуги.
— Обыск,— шепнула она трясущимися губами,— д м окружен
казаками. —:
Мешкать было некогда, я второпях схватил со стола небольшую пачку особенно секретных документов и сунул их за пазуху к Наташе ; в тот момент, как яЖотел это проделать и с чертежами, в кор- ридоре раздалось бряцанье шпор и Наташа стремглав бросилась в кухню- (Документы она успела припрятать и впоследствии вернула организации).
В комнату вошел громадного роста полицейский чин — бахмут- ский пом. исправника Ситников, пристав Козлов, жандармский ротмистр и целая свора полицейских; за ними маячили фигуры казаков.
Через минуту вошел и хозяин квартиры врач Г., слегка бледный, но спокойный.
— Разрешите, доктор, произвести у вас обыск, — важно сказал Ситников, — к нам поступило заявление, что у вас есть оружие.
— Ищите, — сказал доктор, пожалуйте в кабинет.
— Нет, мы здесь начнем, если г-н Бояринов,— подчеркнуло.,— ничего не имеет против.


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ
37
Усмехнувшись, я сделал пригласительный жест.
Начался обыск. Осторожно перетряхнули мои разбросанные перед от’ездом вещи, пересмотрели книги, полуочищенные ящики, недавно лишь освобожденные мною от революционной скверны. Все было благополучно и я, уже заблаговременно, торжествовал победу.
Непрошенные гости стали удаляться, как вдруг Ситников, мужчина громадного роста, задел головой за висевшее у двери терракотовое панно.
— Из чего это оно у Вас сделано? — полюбопытствовал полицейский, потирая ушибленное место, и пощупал картину, но при этом рука его неожиданно ощутила бумагу и он осторожно вытащил сверток... профилей бомб.
„Пропал С’езд", мелькнуло у меня в голрве.
Пом. Исправника с любопытством развернул чертежи и, увидав их содержание, громко засвистал.
— Это чье?—с изумлением спросил он у доктора Г.
— Мое,—спокойно констатировал я, к великому ужасу доктора.
— Твое?—переходя на ты,крикнул Ситников.—Взять его, сукиного сына. Обыскать.
Меня моментально схватили за руки два дюжих стражника, досужая рука влезла в карман и вытащила браунинг и, попутно, — кошелек.
Ко мне приставили двух часовых - казаков, а полицейская клика снова принялась за обыск.
Но это был уже обыск совсем иного рода. Взламывали полы, ломали печи, переворачивали всю мебель и рылись в подушках и в матрацах. Комнаты являли вид Мамаева побоища: летал пух от подушек, валялось выброшенное из ящиков белье, сломанная мебель и взорванные половицы, оказавшиеся ненужными бумаги белым ковром устилали пол.
Я прилег на кушетку, взял том Некрасова и стал читать, так как по опыту знал всю длительность этой процедуры. Покой мой охраняли два казака и местный пристав Козлов.
Помню, как он отечески выговаривал мне, пенял, что вот, мол, „такой умный молодой человек, хороший токарь, зарабатываете хорошо, жениться бы вам на хорошенькой барышне с приданым и жить припеваючи, а вы вон чем занялись"...
„И главное, ведь, бесцельно все это. Вы думаете, я вам не сочувствую, ну, да что поделаете? Ведь вы „их“ не переспорите, не победите ; ведь „их" — больше"...
В начале 6 - часов ве чера, башибузуки, все перерыв и найдя в подполье сарая две корзины с-д-кой литературы, а в шкапу у доктора тючок литературы с - р - ской, данной ему на сохранение каким-то знакомым с.-p., а также сотни три прокламаций к-д., к кото-
3. Летопись Революции № 4


38
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
рым принадлежал он сам, удалились, прихватив также меня и доктора. Нас усадили в два разных экипажа, к каждому сели по одному околотку и жандарму и, окруженные почетным эскортом из 20 казаков, мы двинулись на Гавриловну, где находилась канцелярия пристава и арестантская. ‘
Весть об обыске уже облетела завод и оба поселка, и на всех воротах , стояли -кучки народа, с грустью провожая глазами „дядю Сашу” и любимого доктора.
По дороге к Гавриловне мы встретили группу товарищей, в том числе и Козырева, который глазами дал понять, что „все обстоит благополучно".
Было ли тому причиной присутствие доктора Г., которому Козлов был обязан, с’ыграло ли тут роль веяние времени, но нас в „каталажку" не заперли, а поместили в гостинной у пристава, приставив к окнам и двери часовых.
Вскоре из внутренних комнат приставской квартиры вошел сын Козлова, Саша (член нашей организации, вскоре ушедший в ссылку), принес нам обильную яичницу, красного вина и даже... популярный, нелегальный сатирический журнал „Пулемет" Шеблева, где-то конфискованный приставом.
Часу во втором ночи нас в том же порядке снова усадили в экипаж и, под усиленным конвоем, отправили в Бахмутскую тюрьму, где немедленно- рассадили порознь, в 2 одиночки, единственные во всей тюрьме.
IV
Тюрьма эта представляла собою низкое старое одноэтажное здание, бывшее когда-то пивоваренным заводом; во дворе были такого же вида службы: кухня, цейхгауз, церковь и канцелярия. Тюрьма была окружена частоколом/вышиною аршин 5, и охранялась, кроме надзирательской команды, казачьими караулами 8 - го казачьего полка.
Камеры были довольно велики и достаточно светлы, но крайне низки и перенаселены. Всего в 8 камерах (из коих две одиночки) помещалось свыше 120 заключенных. Кроме нас с доктором Г., в качестве политических содержалось еще 11 человек: семеро — железнодорожников со ст. Попасная (Цыбулинский — начальник Депо, конторщик Петкус, машинцст Флор Матковский, табельщик Соловьев, учитель Шевченко и др.), арестованные за декабрьскую забастовку, затем аграрник Зубенко (с.-p.), два шахтера, Гаращенко и Воропаев, с Горловки и один товарищ с Никитовки, по обвинению в участии в Гор- ловском восстании.
Все это были люди весьма далекие от политики, лишь случайно втянутые в нее зубцами революционного маховика.
Но, в общем, все очень симпатичные, кампанейские ребята, близко принимавшие к сердцу все вопросы революционной жизни. Железно¬


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ
39
дорожники нам немедленно наладили связь с городом, что в значительной степени помогло освобождению доктора.
Впрочем, его отпустили после первого же допроса, так как я целиком принял на себя вину за хранение обнаруженной у него нелегальщины, вплоть до кадетских прокламаций, так как мне это,' конечно, не могло повредить.
Впервые меня допрашивали 16 апреля, т.-е. на 18-й день после ареста, причем из Луганска прискакал ради нас „сам" жандармский полковник Леус и тов. прокурора Муз иль.
Здесь повторилась, уже знакомая мне, процедура вежливого жандармского вступления, предложение папиросы, льстивая речь, уговаривание, затем, в ответ на мой отказ давать какие - либо показания, угрозы, снова уговоры, обещание отпустить, если я „назову" лиц, которые... и т. д.
Их разозлило чрезвычайно, когда я не только не пожелал сказать кто изображен на фото-группе, которую у меня взяли при обыске, но даже „нагло" заявил, что я „не знаю" лиц, снятых на ней вместе со мной.
Особенно усердствовал прокурор, — плюгавая, тщедушная, крайне •пронырливая фигурка. Жандарм был тактичнее и даже удерживал Музиля, когда он, угрожая, стал кричать и браниться.
В конце 'концов, мне. это надоело и я молча повернулся и направился к. дверям. Подписать протокол я также отказался.
Вечером меня снова, и с тем же результатом, вызвал к себе Леус. На завтра доктор был освобожден, а меня перевели из одиночки в общую камеру.
Бахмутское сидение оставило о себе впечатление каникул в глухом захолустьи.
Впрочем, Бахмут и был захолустьем в то время, не смотря на то, что он расположен в Донбассе и что вокруг него разбросано много соляных и угольных предприятий.
Все кругом дышало патриархальностью, начиная от старичка — •начальника тюрьмы, прослужившего в этой должности 34 года, до „старшего", длинноусого хохла Лазаренко, тратившего всю свою изворотливость на уловление „политиков", с целью доказать свою удаль, но никогда никого из нас не обижавшего.
Помню, как в весенние вечера мы, глядя на расположенное вблизи на горе кладбище, переполненное гуляющими, „сумовали" и начинали петь нежные украинские песни сначала тихо, а затем все громче, в конце концов, переходя к бурным тонам „Варшавянки" и „Красного Знамени".
„Старшой" сначала грозно приказывал „прекратить", но, получив резкий отпор, переходил к уговорам и, после короткого торга, миролюбиво предлагал': „сшвайте, але тихо".


40
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
К концу пребывания в Бахмуте быт этот, впрочем, резко изменился. Скоропостижно умер „старик", как звали начальника, и вместо- него был прислан из Екатеринослава новый „нач" Ветошкин, быв. тюремный фельдшер, — рыжая, щуплая, плюгавая во всех отношениях личность, низкопоклонная с Начальством и жестокая и наглая с подчиненными.
Он сразу стал вводить „режим". Недоразумения стали следовать за недоразумениями, скандал за скандалом.
Однажды, во время посещения тюрьмы Юзовским военным ген. - губернатором Боуфалом и Екатеринославским прокурором Котля- ревским, произошло столкновение между мною и генералом, закончившееся тем, что меня и Соловьева велели отвести в карцер.
Мы отказались итти. Тогда был вызван казачий караул, который силой выволок нас и запер в темный погреб, игравший роль карцера. Впрочем, казаки проделали всю эту операцию достаточно бережно, так как за эти 5 месяцев мы через окно совратили не одного часового - казака и постепенно разложили всю часть, выясняя перед ними сущность революции и значение ее для хлеборобов. За 7 месячное мое пребывание в тюрьме власти вынуждены были переменить в Бахмуте 3 сотни, так как неизбежное несение ими караулов в тюрьме неукоснительно вело к пред’явлению ими ряда требований к начальству и „бунту".
В карцере мы пробыли вместо 2 недель всего 6 дней, так как вся. тюрьма, включая уголовных, требовала нашего освобождения, в виду об’явленной нами голодовки, а на 6 день, в связи с этим, содержавшийся среди „политиков" цирковой атлет избил Ветошкина до полусмерти.
После этого Ветошкин значительно укротился, а к некоторым из нас стал даже питать почтение.
К этому времени в тюрьму нагнали душ 70 „дядьшв"— аграрников. Камеры переполнились до невероятия, но зато стала полнее и содержательней наша жизнь. Я попросил перевода в „аграрную" камеру и стал вести там пропаганду. Там я впервые серьезно окунулся в интересы деревни и доподлинно узнал, как революция преломилась в умах крестьянства, узнал, что пришлось вытерпеть ему „за землю и волю".
Украинская деревня послала в тюрьму своих типичнейших; представителей, начиная от „куркул1в“ до „латанного" батрака, по нынешнему — „незаможника". Много горя хлебнули они на своем „политическом" пути.
Как живая, рисуется мне семья Демида Кривошея, 90 летнего слепого старика из николаевских солдат, явившегося в тюрьму в сопровождении 2 сыновей и 5 внуков.
Ярко встает в памяти его могучая, слегка сутулая фигура, большая седая бородища и домотканная коричневая „свитка", на кото¬


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ
4L
рой тщательно были пришиты ярко начищенные „регалии" — медали и кресты, полученные за службу Николаю I и Александру II.
Помню, как, заканчивая колоритный рассказ о своих злоключениях, „дядько Демид", обычно говорил: „оце меш дав Микола I, а це Микола И",— следовал красноречивый жест в сторону невидимых для него, но жестоко чувствуемых решеток камеры.
Перед слушателем проходили жуткие сцены деревенской неправды, вставали картины ночных нападений казаков на „бунтующие" деревни, когда крестьян нескольких деревень насильники заставляли простаивать всю ночь в снегу на коленях, когда секли подряд всех, не разбирая ни пола, ни возраста, от 90-летних стариков до 10-летних девченок.
Процесс вовлечения крестьянства в революцию проходил совершенно стихийно, никем не направляемый и руководимый лишь слепым классовым инстинктом и совершенно нестерпимым положением деревни.
Большую роль сыграли вернувшиеся с войны дальневосточные „герои", которых картины военного тыла и неудачи империалистической авантюры кое-чему научили.
Мои беседы с представителями революционного селянства тоже не прошли для них безрезультатно.
Зачастую одно удачнб сказанное слово раскрывало многим из них глаза и их мысль упорно шла вперед, делая ряд весьма логичных выводов. Такие суб’екты вели уже самостоятельно дальнейшую работу по прояснению мозгов своих односельчан.
Особенно успешно подобные прозелиты подвизались перед нашими конвойными казаками, такими же как они хлеборобами.
Помнится картина: яркий летний месяц освещает задумчиво опершегося под окном на винтовку донца, внимательно слушающего горячий убеждающий шопот из - за решетки, где сгрудились в несколько ярусов взлохмаченные головы и бороды селян - узников. Едкость скептических вопросов казака быстро слабеет под напором аргументов и примеров из жизни села и деревенских отношений, которыми щедро сыпят импровизированные пропагандисты.
Не менее страстные споры велись между „аграрниками" и пролетариями. Первые весьма презрительно трактовали рабочих, считая их лодырями и расточителями.
— Та тож, — говорил какой-нибудь Рудый или Зубенко,— отмахал себе молотом или терпугом (напильником) свои 10 часов и прав, пошел „до дому" и спишь, а по праздникам „одяг" желтые скороходы и кепку „та подер с жинкою" под ручку гулять, або сел на велосипед и пошел собак дразнить. А мы с восхода солнца, и до поздней ночи все спины надрываем то в поле, то в лесу, то на току (на гумне) или по хозяйству. Ни летом, ни зимой нет отдыха.


42
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Особенно злили крестьян весьма популярные среди рабочих в Донбассе велосипеды, на которые село смотрело, как на дорогую игрушку и бесцельную трату времени.
— А ты что сделал бы с деньгами? — коварно спрашивает Гаращенко или Петкус.
— А-а-а,—сладострастно тянет оппонент, — я бы на т! rpoini земельки купыв бы.
— А потом ? — не отстает Петкус.
— Ну, орав бы, ciflB.
— Зачем?
— A xni6?
— Ну, продал хлеб, а дальше?
— Та ще земельки Купыв бы.
— А на черта она тебе, если от нее тебе никакой радости, кроме-
хлопот? ■
— А наякш 6ic To6i та чертопхайка, бодай би ты нею подавився?— со злостью бросает крестьянин и снова начинается сказка про белого бычка.
Порою подобные „дискуссии" кончались чуть ли не мордобоем,, и только авторитетом моим и Цибулинского удавалось кой-как потушить конфликт между „серпом и молотом".
В конце июля к нам привели т. т. Панова и Дягилева. Они сели в связи с знаменитой Дружковской трагедией.
Когда, после 72 дневного существования, была разогнана I Гос. Дума, после долгих мытарств и передряг попал к себе, в Донбасс, и т. Митрофан Михайличенко. Партийный Комитет решил использовать его, как докладчика о думских впечатлениях, во-первых, в порядке отчетном, во-вторых, для поднятия настроения масс, начинавшего падать под влиянием возраставшей реакции.
Если не ошибаюсь, 7 июля в Дружковке был об’явлен окружной митинг. Очевидцы передавали, что он являл собою грандиозное, необычайное зрелище. С раннего утра в воскресенье стали прибывать поезда огромного сортава по 40 — 50 вагонов, битком набитые рабочими с женами и чадами..
Поезда, разубранные зеленью и красными флагами, шли из Бахмута, Краматорской, Славянска, Константиновки, Никитовки, Де- бальцева, Енакиева, Горловки и т. д., и т. д.
Приезжавшие располагались табором на перроне и на площади за путями перед заводом.
Говорят, что в митинге приняло участие до 40000 человек.
Михайличенко ' стал делать доклад и весьма удачно. Хоть он и говорил дубоватым шахтерским слогом, но не без юмора,
Публика жадно слушала, как вдруг, без предупреждения, на. толпу налетел полуэскадрон драгун и ротмистр предложил немедленна прекратить „недозволенный" митинг и разойтись.


ИЗ ИСТОРИИ 1905 г. В ДОНБАССЕ
43
Толпа дрогнула, но все-таки осталась на месте. Дрожжи революции еще не успели выветриться из сердец рабочих Донбасса.
Тогда откуда-то сбоку налетел заводской пристав Козлов с 8 стражниками я открыл по толпе стрельбу пачками.
Это было так неожиданно, что вначале никто не понял даже в чем дело, но когда -стали раздаваться крики боли и стоны раненых, толпа впала в панику и бросилась врассыпную.
Часть рабочих вооружилась камнями и стала бомбардировать полицию.
Драгуны дали залп в воздух и внесли этим еще большее смятение.
На месте осталось 17 человек убитыми и около 40 ранеными. Стреляли, очевидно, в упор. Раненых тотчас же понесли на станцию и в поселок, где бывшие на митинге бр. Геккер (врачи) стали оказывать медицинскую помощь.
Виновник „победы", пристав Козлов, удрал с поля битвы домой, где через час нашел его сын Саша — член нашей организации, и расплатился с отцом - палачем двумя револьверными пулями. К сожалению, покушение это было неудачно, повидимому из - за волнения.
На завтра хоронили жертвы гнусной провокации.
Похороны получились невиданно - грандиозные. 17 красных гробов утопали в цветах и немало клятв о мести и дальнейшей беспощадной борьбе раздавалось над их могилами...
А там, все вошло в колею: рабочие вернулись к станкам, а полиция к своим делам; начались аресты и высылки...
19 августа мне, наконец, вручили обвинительный акт. Инкриминировались преступления по 125, 126, 129 и ... 101 ст. ст. Угол. Улож.
Последняя—за участие в вооруженном восстании на ст. Горловке в декабре 1905 г., которое откуда-то раскопали жандармы.
Дело начинало пахнуть петлей, а в лучшем случае — каторгой.
Стали придумывать способы побега, но предпринять ничего не удалось, так как 11 августа меня спешно погрузили и отправили этапом, через Харьков, в Екатеринослав, где я должен был судиться.
В Харьков я попал 16-го и сразу влип в „историю".
По случайному и незначительному поводу в тюрьме между политическими и тюремным инспектором разгорелся конфликт, вылившийся во всеобщую голодовку (голодали также и уголовные).
Несмотря на глупость повода, события приняли такой резкий характер, что голодовка длилась 7 дней. Лишь на 8-й день, когда одиночник Арончик дал пощечину тюремному врачу Дракину, сделавшему попытку искусственного, кормления, администрация пошла на уступки и конфликт был ликвидирован.
Однако, 26 августа в тюрьму был введен батальон пехоты, нас заковали в ручные и ножные кандалы и, под усиленным конвоем,


44
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
стали рассылать по разным тюрьмам. Меня отправили по месту назначения в Екатеринослав.
Жутко было облечься в серую арестантскую шкуру и чувствовать на себе железо; казалось, что уже свершилось осуждение и что предстоят долгие годы каторжного режима.
В Екатеринослав нас отослали второпях, без формуляров, и поэтому мы попали, как тяжко - уголовные (признак — двойные кандалы), в пересыльный подвал — настоящий круг Дантова ада.
Здесь я впервые столкнулся со всеми картинами „Мертвого Дома" и эти И дней никогда не изгладятся из моей памяти.
Лишь на 11-й день прибыли наши документы и нас расковали и, как подследственных политических, посадили в башню по одиночкам.
Это было легче, чем кошмар „пересылки", с ее нависшим сводом, парашей, бранью, насекомыми и „отверженными".
В Екатеринослав к этому времени нагнали массу народа к сессии Военного Суда.
Здесь я встретил многих знакомых по Горловским и Петровским заводам. Были: Гр. Ткаченко - Петренко, Бойченко, Маевский (учитель), Мочалов, Бродский, Андрей из Ростова и мн. другие.
В,сем „паяли" 126, 100 и 101 ст., многим грозила петля и многие ее приняли. Тем не менее, обстановка была хорошая, товарищеская и, если не считать мелких дрязг, присущих заключению, вполне коммунистическая.
ll-го сентября я судился Харьковской Судебной Палатой с сословными представителями под председательством Крестьянова. Защищал меня пр. повер. Б. Вальц, в то время активный с.-д. меньшевик.
Обстоятельства сложились весьма благоприятно. Прокурор попался не бойкий и старенький, и, после 7 часового судоговорения, я неожиданно получил 1V2 года крепостного одиночного заключения. Обвинение по ст. 101 суд отверг за недоказанностью.
Защита возбудила ходатайство об отдаче меня на поруки под залог до вхождения приговора в законную силу (14 дней), и ходатайство было удовлетворено.
На другой же день Екатеринославская организация внесла за меня через д-ра Г. 800 серебренников и я 12 сентября стал снова, правда, временно, „свободным гражданином".
А. КОЛОМОЙЦЕВ


Большевики в 1905 г. в Киеве
(По материалам вечера воспоминаний)
ПЕРВЫЕ БОЛЬШЕВИКИ В КИЕВЕ
Первым поднял знамя большевизма в Киеве Ал. Григ. Щлихтер.
Шлихтер приехал в Киев в 1902 г. и был, спустя неделю, кооптирован в Комитет партии. В этот период в Комитет входили: Френкель {кличка „Дед"), В. В. Вакар, Дижур и несколько рабочих — всего 7 — 8 человек.
В 1903 г. появились на киевском революционной горизонте Ишуф и Розанов (Мартын) — оба впоследствии меньшевики.
1903 год отмечается в Киеве двумя яркими моментами. Это, во-первых, летняя всеобщая стачка, захватившая весь рабочий Киев и явившаяся,, несомненно, репетицией октября 1905 г.1), во-вторых, II С!езд партии. Доклад об этом С’Дзде делал Розанов на заседании Комитета, происходившем на квартире Дижура. В результате трехчасовых прений один только тов. Шлихтер об’явил себя сторонником большевизма. Вскоре к нему примкнул Вакар (не присутствовавший на докладе). После этого большинство Комитета, сразу определившееся в сторону меньшевизма, стало всячески „выживать" большевиков. Особенно плохо приходилось тов. Шлихтеру, которого просто перестали допускать к партийной работе, не давали явок, не сообщали о собраниях, не давали поручений и т. д. Весь 1904 г. работа тов. Шлихтера, поэтому, протекала не систематически и сводилась, главным образом, к оказанию услуг большевистскому центру, который время от времени посылал своих агентов в Киев. Квартира т. Шлихтера стала своего рода большевистской явкой. К концу 1904 г. в Киеве появился член ЦК (избранного на II С’езде) большевик Крыжанов- ский. Работали так же как большевики т. т. Карпов, Казаренко, Скорняков. Но связь с массами этой большевистской, организационно неоформленной группы была не налажена и, вообще, слаба.
Вскоре ЦК партии, признавший в Одессе официальной своей организацией одесский большевистский комитет, компенсировал меньшевиков признанием киевской меньшевистской организации официальным органом партии.  *)*) В выступлении на вечере воспоминаний в Киеве в апреле 1925 г.


46
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Многие из Киевских большевиков были заняты областной работой в Южном Бюро ЦК, на обязанностях которого лежало обслуживание всего юга России, до Кавказа включительно. Явочная квартира Южбюро находилась у Дубровинской (жены „Иннокентия") на Фундуклеевскойул.,№б2. Роль раз’ездного агента по отделениям Южбюро выполнял некто Свитов.
Вспоминая о характере работ Южбюро т. Казаренко говорит: „Для того, чтобы составить себе о нашей работе ясное представление, нужно вспомнить, какова была тогда атмосфера и каковы были условия работы такой организации, как Южное Бюро, т.- е. Отделение Центрального Комитета на Юге России. После раскола на II С’езде, в Центральный Комитет были избраны только большевики, между тем как центральный орган остался в руках меньшевиков. Все современники эпохи помнят, каким огромным авторитетом пользовалась „Искра", жоторая создавалась совместными усилиями лучших работников партии. Положение меньшевиков, имевших в своих руках такое необычайно сильное орудие, как „Искра“, было гораздо более крепким, чем положение большевиков, которые обладали Центральным Комитетом, тем более, что Центральный Комитет был чрезвычайно примиренческим и невыдержанным. Особенно тяжело было положение большевиков,, пока они, подчиняясь директивам II С’езда, воздерживались от постановки своих собственных органов печати". Трудности общего масштаба отражались и на Южном Бюро. Ему немало сил приходилось тратить на улаживание конфликтов и разногласий между большевиками и меньшевиками. Эти конфликты имели место и в Киеве, хотя здесь отношение между двумя фракциями было еще, сравнительно, дружественное. Примером этого дружеского сожительства может служить постановка аппарата отправки Южбюро. Эта работа играла в то время большую роль, так как в Южбюро очень часто являлись товарищи, бежавшие из ссылки без документов и денег. Им нужно было оказать денежную помощь, предоставить ночевку и затем, в большинстве случаев, переправить за границу. И вот, отправкой большевиков ведал Леонтьев, для того же, чтобы переправиться меньшевику, нужно было обратиться в соседнюю комнату к жене Леонтьева, которая была м - кой. Такое же мирное „сожительство" было и в „Киевском Слове", где работали вместе большевики и меньшевики.
„Киевское Слово" перешло в руки социал-демократов обоих групп, примерно, в сентябре 1905 года. Собственником этого издания был некто Финн, не принадлежавший ни к какой партии, но очень сочувственно относившийся к революционному движению. Передавая свою газету в распоряжение с.- д. группы, он шутливо завещал вести ее „социалисимо-демократисимо".
Но, по мере того, как революционная волна наростала и атмосфера все больше накалялась, большевикам все труднее становилось уживаться вместе с меньшевиками.


БОЛЬШЕВИКИ В 1905 г. В КИЕВЕ
47
Большевики начали кое в чем проявлять свою инициативу. Самым крупным проявлением этой инициативы была организация двух железнодорожных забастовок. Когда были получены первые известия о большевистской забастовке в Питере и в Москве, большевики устроили ряд самостоятельных заседаний. И, несмотря на признанное существование Киевского Комитета, решено было выступить с обращением к рабочим отдельно от большевистской группы. Составление такого обращения было поручено Казаренко и Крыжановскому. Но это воззвание не увидело света, так как оказалось запоздавшим. Основным его принципом был призыв к всеобщей забастовке, а к тому времени, когда прокламация была написана, получился известный манифест о конституции, так что события приняли другое течение.
После октября Шлихтер и Крыжановский должны были скрыться из Киева. Южное Бюро также переехало, и первая киевская группа большевиков распалась.
Из выступлений большевиков публичного характера в эпо’ху подготовки первой революции и в эпоху 1905 года нужно отметить, во - первых, банкеты, где выступал товарищ Шлихтер, во - вторых, февральскую забастовку жел.-дор. служащих, проведением которой руководила группа большевиков, я, наконец, октябрьские митинги 1905 года, которыми руководил товарищ Шлихтер, завоевавший чрезвычайную популярность среди революционно настроенных кругов- киевского населения.
Банкет, на котором впервые раздалась большевистская речь, имел место в зале Литературно - Артистического Общества,*в день сорокалетия Судебной Реформы. Организован был этот банкет киевскими либералами и собрал человек 600 интеллигенции. Произносились демократические, радикальные речи, была почтена вставанием память борцов за свободу и принята резолюция, требовавшая Учредительного Собрания на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права и амнистии для всех политических преступников. На банкете выступали светила либерализма: Железнов,
кн. Трубецкой, Лучицкий; от Комитета РСДРП выступил Львов - Рога- чеВский, который, по характеристике тов. Шлихтера, произнес малосодержательную речь, не упомянув об основном,— о роли рабочего класса в революции. Тогда потребовал слово Шлихтер. В его воспоминаниях об этом выступлении мы читаем: „Моя задача заключалась исключительно в том, чтобы дать в „приличных" выражениях анализ возможных надежд, открывавшихся тогда, указать на роль в освободительном движении земского и городского нашего представительства с одной стороны, крестьянства и, главным образом, рабочего класса с другой. Я указал на рабочий класс, как на единственную силу, способную руководить движением и обеспечить его победу. Вот и все. Вероятно, я сказал это с достаточной экспрессией, хотя и старался не


48
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
выходить за рамки легальности. Костяковский бросил мне в ответ упрек в том. что я порчу все дело и разрушаю единство общественных сил в борьбе против самодержавия".
Пришлось Шлихтеру еще выступить на банкете в Житомире, который был организован также при участии революционных партий, в частности „Бунда".
На этом банкете Шлихтер сделал доклад об освободительном движении, присоединив сюда анализ русско - японской войны. Собрание было окружено полицией и участникам его едва удалось избегнуть ареста.
ЗАБАСТОВКА ЖЕЛ.-ДОР. СЛУЖАЩИХ
Забастовка железнодорожных служащих на Юго-Западной железной дороге произошла в значительной мере неожиданно. На Юго-Западной жел. дороге царило совершенно аполитическое настроение, которое об’яснялось, с одной стороны, чрезвычайной отсталостью служащих, с другой — той ловкой политикой, которую вел начальник жел. дороги Немишаев. Он обладал чисто фордовской способностью привлечения к работе рабочих и служащих. Это был образец чиновника - благотворителя. Поэтому, железнодорожная среда представляла крайне неблагоприятную почву для всякой революционной работы. Но все же, когда возникла забастовка на Рязано-Уральской жел. дороге, небольшая группа революционно - настроенных служащих (Щлихтер, его жена, Л. Н. Скорняков, Мурза Виктор, Леонтьев) решила поднять вопрос о присо'единении Юго - Западных жел. дорог. Скорняковым была написана первая листовка, начинавшаяся словами: „рвутся вековые цепи". Ее печатали на гектографе. И на следующий день утром эти прокламации оказались в столах и стульчиках не только всех низших служащих, но и у всех начальников, помощников и старших счетоводов. Такая „дерзость" чрезвычайно подняла настроение низщих служащих. Успешность этой прокламации показала, как можно даже отсталую массу при тактичном и умелом революционном подходе революционизировать. Пользуясь общей взбудораженностью, руководители движения вели „индивидуальную обработку" и так подготовили публику, что когда получилось предложение от рязано - уральцев присоединиться к ним, служащие Юго-Западных жел. дорог собрались огромной массой на митинг. По сообщению корреспондента „Вперед" собралось до 2.000 служащих. Председателем выбрали А. Б. Шлихтера. На собрании присутствовал начальник дорог — Александровский, пытавшийся сначала убедить служащих разойтись. Но тут Шлихтер решил выступить с открытым забралом. „Я ничего особенного не говорил, лишь самые обыкновенные вещи в устах революционера, но у железнодорожников это было так ново, так необычайно", читаем мы в воспоминаниях Шлихтера. „Как это,—какой-то Шлихтер, и решается пред’я¬


БОЛЬШЕВИКИ В 1905 г. В КИЕВЕ
49
влять какие - то свои требования начальнику дорог, который для всей этой массы был подобен богу. Это произвело решительный перелом в толпе. Эти люди, совершенно никудышные до настоящего момента, неспособные ни на какое, даже чисто экономическое выступление, все они моментально, как один человек, загорелись и пошли за мной. Начальство где-то пряталось в кабинетах, а меня окружала настоящая конторская шпана, готовая в ту минуту на самые решительные действия. Тут же мы выбрали представителя от служащих и заняли для заседаний знаменитый Круглый Зал, куда обычно простой смертный чиновник не имел права входа".
Забастовка развивалась чрезвычайно успешно. Даже, когда пришло распоряжение о переводе Юго-Западных жел. дорог на военное положение и об аресте всех „забастовщиков", засевших в управлении—это не испугало служащих. Заседание былооб’явлено непрерывным, и люди просидели всю ночь в управлении над выработкой требований. Интересно, что когда среди железнодорожников появилась листовка Киевского Комитета РСДРП, в которой были
перепечатаны выработанные А- г- ШлихтеР-
ими требования, это вызвало
со стороны служащих резкие протесты. Подпись Киевского Комитета с негодованием отрывалась. Точно так же встречались первые попытки политических речей и призыв к протесту против войны. Но скоро коллективно-организованная борьба преобразила служащих. .Особенно содействовало воспитанию массы ее непосредственное привлечение к участию во всем ходе борьбы: как только депутаты успевали обработать 2 — 3 пункта требований, эти требования тотчас же передавались на обсуждение общего собрания, которое заседало одновременно с


50
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
депутатами. Иные собрания длились непрерывно с 10 ч. утра до 10 ч. ночи". „Вперед" № 11 . . 23 марта 1905 года. Постепенно руководители забастовки переводили ее участников на политические рельсы, служащим становилось ясно, что та борьба, которую они ведут у себя в управлении, вынесенная за его стены, приобретает уже не экономический, а политический характер. . „От конкретных и знакомых им фактов я их незаметно перевел на широкое поле политической борьбы", говорит Шлихтер. К концу недели все те требования, которые зави- сили от местного начальства, были удовлетворены, об остальных был сделан телеграфный запрос в Питер. Понятно, как ободрила служащих эта первая победа. На последнем заседании речь о политической свободе в Учредительном Собрании была встречена с огромным энтузиазмом. Прокламации Комитета, вызывавшие ранее протесты, брались нарасхват. Так закончился первый этап работы.
Весной 1905 года в Киев приехал делегат с Рязано-Уральской жел. дороги. Он был уже связан с Московским узлом и поставил вопрос перед железнодорожниками Юго-Западных дорог о созыве Всероссийского Железнодорожного С’езда. Подготовительные работы по С’езду были вскоре закончены. Делегатами на Первый Всероссийский С’езд железнодорожников, имевший место в Москве, от Юго - Западных дорог отправились Шлихтер и Скорняков. Основной задачей этого С’езда было создание Всероссийского Железнодорожного Союза на нелегальных началах. Первый С’езд происходил в апреле, в июле уже состоялся второй, также в Москве. Представителями Юго - Западных дорог на нем были те же лица. Согласно воспоминаниям товарища Шлихтера на этом С’езде имели уже место политические выступления представителей революционных партий и выявилось два основных течения: первое, которое поддерживали представители Юго-Западных дорог — за установление организационной связи с политической партией, другое, возглавлявшееся Ореховым, представляло аполитические тенденции. Сначала на С’езде председательствовал Шлихтер, но к койцу ему, для сохранения порядка и единства, пришлось уступить место Орехову. На 2 - м Всероссийском С’езде железнодорожников была проведена работа по подготовке железнодорожной стачки во всероссий- еком масштабе. Тогда же и был избран Исполнительный Комитет. Уезжая из Москвы, Шлихтер условился таким образом, что когда ерок стачки будет назначен, дадут ему телеграмму: „свадьба Нади назначена на такое-то число". Такая телеграмма была, действительно, получена Шлихтером 7 - го октября, уже после того, как забастовка началась в столицах.
,ОКТЯБРЬСКИЕ ДНИ
Когда началась Октябрьская забастовка, к А. Г. Шлихтеру явились представители от железнодорожников с просьбой взять на себя


БОЛЬШЕВИКИ В 1905 г. В КИЕВЕ
51
снова руководство движением. Шлихтер пошел на собрание и, хотя он в то время был уже уволен с железной дороги, его немедленно избрали председателем. От председательствования на собрании железнодорожников Шлихтер перешел к председательствованию на общегражданских митингах, которые ежедневно устраивались в университете. В Октябрьские дни для координации руководства был создан из представителей революционных партий коалиционный Комитет. Туда входили представители от меньшевиков, большевиков, „Бунда", эсэров, анархистов, уэсдеков, с.-д. П. и Л. и т. д. Основной задачей этого Комитета была подготовка к всеобщей забастовке. Агитация за всеобщую забастовку шла успешно. Последние заявили о своем присоединении банковские служащие.
18-го октября, утром, получился знаменитый манифест. Товарищ Шлихтер описывает свою деятельность в этот знаменательный день следующим образом:
„С утра я прямо из того дома, где ночевал (я ночевал в Александровской больнице у какого - то доктора, домой же давно не являлся, опасаясь ареста), пошел в университет. Там была большая толпа. Я помню, что меня подхватили на руки, от этого никак^ нельзя было отбиться. Между прочим, следует отметить эту черту идеализации отдельных личностей, свойственную мелкобуржуазному движению и совершенно несвойственную пролетарской революции. Пролетарской революции чужда такая персонофикация. Тогда же толпа определенно искала, предмета культа. Итак, меня понесли на руках. Из университета вышла толпа, разлившаяся на два ручья: одна часть пошла по Прорезной улице, а другая по Фундуклеевской. Сначала меня усадили на табуретку, а потом какой - то железнодорожник, под’ехавший верхом, предложил мне сесть на свою лошадь (эта лошадь была гнедой, а не белой, как потом передавали). Она сослужила хорошую службу. Время от времени я с нее слезал, на нее взбирался какой-нибудь оратор, потом снова садился я. Таким образом, лошадь обратилась в живую трибуну. 7
Еще любопытный эпизод с коленопреклонением в честь павших, которое было совершено по моему предложению. Я помню, когда меня несли по Фундуклеевской улице, нам встретился трамвай. На его передней площадке какой - то бледный, как стена, юноша - студент закричал навстречу нашей процессии: „Вы празднуете, вы теперь свободно ходите с красными флагами, но те, которые десятки лет страдали в тюрьмах и на каторге, которые погибали на виселице, о них вы не помните". Тут у меня возникла мысль заставить эту мелкобуржуазную массу вспомнить о тех, которые проложили путь революции. Я предложил почтить память борцов коленопреклонением, и вся толпа стала на колени. Тех, которые отказывались стать на колени или снять шапки, заставляли это делать насильно.


52
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Когда мы вышли на Крещатик, там была большая толпа демонстрантов. Нам встретился небольшой отряд драгун, проскакавших по направлению к Демиевке. Казалось, что солдаты удирают, и это ободрило и рассмешило толпу. Мы подошли к Думе. Толпа, собравшаяся вокруг Думы, была по составу преимущественно мелкобуржуазной, рабочих там было сравнительно мало. В мою задачу входило окатить эту праздничную массу холодной водой, раз’яснив им истинное значение манифеста, доказав, что он не обеспечивает свободы и что без вооруженного восстания действительного изменения политического строя добиться не возможно. Тут же я говорил о необходимости образования милиции для охраны порядка в городе и призывал солдат присоединиться к народу. Главной задачей моей речи было доказать, что революция не закончилась, а только лишь начинается. Что же делалось в Думе? Там заседал Революционный Комитет и обсуждал вопрос об освобождении тюрьмы. Какой - то анархист заявил мне, что у него имеется 30 бомб, но это оказалось вымыслом. Не было также и оружия, всего пара револьверов, да и те поломанные. Поэтому я стал решительно возражать против наступления на тюрьму.
Когда началась стрельба в толпу около Думы, внутри Думы поднялась невероятная паника. Помню, как я вскочил на стол и стал ругаться последними словами, чтоб остановить эту вакханалию страха. Некоторого успокоения удалось достигнуть. Все стали ломать столы и стулья, чтоб использовать их как оружие и пробиться к выходу. Таким образом, все в Думе оказалось переломанным и разбитым. И этим воспользовались провокаторы, проколовшие глаза портрету Николая. Это, несомненно, была провокация, потому что революционной толпе было не до портретов^ Меня переодели и я вышел на площадь. Во время митинга на этой площади было 30 тысяч народу, теперь же она представляла пустыню, покрытую потерянными во время бегства вещами: галошами, шляпами, зонтами и т. д. Какой-то оборванец прохаживался по площади, поднимал обрывки красной материи и обвешивал себя ими. Впоследствии, на суде, этот поступок приписали мне. Меня изображали одетым во все красное.
Тут же начался погром. Хулиганы ломали окна и щиты магазинов, при чем у всех были одинаковые белые палки (несомненно, погромщики получили свое оружие от полиции). Город, между тем, принимал грозный вид. Чувствовалось, что надвигается что-то страшное. Проходя по улицам, в поисках пристанища, я заметил, что за мной кто - то идет. Я решил, что это шпик. Вдруг мой преследователь подходит ко мне и говорит: „Александр Григорьевич, вы меня не узнаете? я ваш первый ученик по социализму". Оказывается, этот товарищ шел ко мне, чтобы поменяться со мной шапкой, так как на мне была студенческая фуражка, а студентов в те дни избивали. Переждав в городе несколько дней, я принял меры к от’езду, так как


БОЛЬШЕВИКИ В 1905 г. В КИЕВЕ
53
арест мой был неизбежен* Побег мне устроил служащий железной дороги — Ломоносов. Ему удалось получить разрешение от начальника движения, кажется, от самого Хижнякова, чтобы поезд, шедший на Ковель (к границе), был остановлен на Святошинском раз’езде. Там он меня ‘ и' провел в вагон, как какое - то железнодорожное начальство. Так я проехал за. границу".
И лишь в конце 1908 г. т. Шлихтер был застигнут в Питере, арестован и препровожден в Киев, где военно-окружной суд приготовил ему достойную награду за его деятельность в революционном 1905 г., столь намозолившую глаза и уши попечительному начальству. В годовщину кровавого воскресенья 22(9) января 1909 г. А. Г. Шлихтер был осужден на вечное поселение.
м. к.


Зарождение и развитие Мариупольекой организации РСДРП
(От меньшевизма к большевизму)
Первый с’езд РСДРП в 1898 г. застал рабочих Мариупольского завода в состоянии полнейшей отсталости от общественной жизни. Только в 1899 г., с момента приезда из центра тов. Андрея Шестакова, связавшегося с отдельными, наиболее сознательными, рабочими завода, при помощи которых он поступил на работу в механический цех, началось постепенное накопление' сил для проникновения в рабочую толщу.
Проживая нелегально, Шестаков начал свою работу с получения литературы из более организованных центров, распространяя ее при помощи пятерки: Цобана, Семилова И., Дика А., Москви- ченко и Филипповича. Эти товарищи и явились его первыми соратниками по пропагандистской работе.
Через некоторое время, когда работа эта стала обращать на себя внимание властей, он вынужден был покинуть пределы завода; заместителем его стал бундовец Сашко (псевдоним). Благодаря предыдущей работе, Сашко имел возможность наладить кружковую работу, проводившуюся преимущественно в доме Семилова, и даже организовать несколько летучих собраний. Но она не могла долго оставаться незамеченной, и ему' так же, как и Шестакову, пришлось уступить свое место другим. Непосредственными заместителями его явились братья СойферыМ. иД.
К этому моменту работа организации приняла более массовый характер и охватила уже весь завод. Одновременно заводская ячейка, состоявшая, приблизительно, из 50 товарищей, распространила свое влияние также на город. К моменту ll-го с’езда 1903 г. в Мариуполе комитет был уже из 7-ми человек, связанный с Славяносербской уездной организацией.'
2-й С’езд в организацию не внес ничего нового. Раскол, произошедший на нем, не получил должной оценки Мариупольской организации и она продолжала сохранять единство. К этому времени работа еще более расширилась. Регулярно получалась „Искра",


ЗАРОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ МАРИУГ1. ОРГАНИЗАЦИИ-РСДРП.
55
проводились массовые собрания в домах сочувствующей городской радикальной интеллигенции и широкие массовки за речкой и за городским кладбищем, в балках.
Во время войны с Японией Мариупольская организация вела кампанию против войны, агитируя, среди мобилизованных и распространяя соответствующую литературу. Выступления эти возбудили внимание местных властей, в результате чего пошли аресты среди руководящих товарищей. В дальнейшем жандармерия, развивая свою „работу", устроила на заводе провокатора, некоего Цихановского, который провалил одного из активных товарищей, впоследствии покончившего с собой. Несмотря на это, рабочее движение в Мариуполе под руководством партийного комитета разросталось. Рабочие завода начали реагировать на политические события, организовывая митинги, демонстрации, экономические забастовки и друг, выступления.
События 9-го января вызвали протест со стороны рабочих против расстрела. Комитет организовал политическую забастовку на заводе „Никополь".' Никопольцы сняли с работы и рабочих с „Прови- да.нса", которые в политическом отношении значительно от них отставали. Забастовка, однако, прошла неудачно; на следующий день, благодаря стараниям полиции, рабочие стали поодиночке' выходить на работу; Результатом, как воегда, были отдельные аресты как в городе; так и на заводе. Однако, неудача не понизила боевого настроения масс. Вопреки запрещению комитета, началась подготовительная работа к более активному выступлению, выразившаяся. в изготовлении бомб.
В этот период вполне оформилась бундовская организация, которая зародилась в 19{)4 г. В сентябре 1905 г. комитет РСДРП установил с нею связь для подготовки совместных выступлений. Был организован общий руководящий центр для координирования ^действий, совместно выпускались листовки и проч.
За несколько дней до опубликования царского манифеста произошла политическая забастовка, в которой принимали участие рабочие завода и города, при чем общими силами была организована демонстрация, приведшая к вооруженному столкновению с полицией л жандармерией. Были попытки к постройке баррикад на углу бывших Екатерининской и Харлампиевской.улиц, но из этого ничего не вышло.
После получения манифеста усилилось движение в городе. Рабочие, организовав' шествия и демонстрации, освободили арестованных накануне активных рабочих, которые оказались в тюрьме избитыми до полусмерти. В последующие дни после демонстрации, т„-е. 21 и 22 сентября, начался еврейский погром. Для защиты еврейской бедноты рабочие организовали вооруженные дружины, которые не допустили к развитию погромов в Мариуполе.
Всеми этими политическими выступлениями руководила Мариупольская организация. Она же являлась главным руководителем в сов.


56
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ.
раб. деп., который был организован во время октябрьских событий в 1905 г. и заседал в-старом народном доме на заводе „Никополь". Из активных товарищей в 1905 г. необходимо отметить следующих: на заводе -г- братьёв Семиловых, Холина, Хобарова, Никуша (Ивана), 3 о б к*о в а, Волынцева, Мержиёвског о, Турова (Афанасия) и Ильина; в городе — Гринбаума, Монько, Броцкога и 0 с тру ш ко. В бундовской организации главным руководителем был Горохов (зубной врач).
В декабре, после подавления московского восстания и вооруженного выступления в других городах, было арестовано большинства активных социал-демократов и только в 1906 г. товарищи былц освобождены (за исключением Семилова Ивана, который был отправлен в ссылку). Несмотря на разгул реакции, социал - демократическая организация на заводе продолжала существовать и пользоваться значительным авторитетом среди рабочих1).
Вообще же выборы в первую и во вторую Думу, комитет провел в блоке с кадетской партией. В первую Думу целиком поддерживался список кадетский, а во вторую — из четырех выборщиков было, предоставлено одно место социал-демокр. (раб.> и одно — Бунду (зубной, врач Горохов). (Большевиков, очевидно; в Мариупольской организации в 1905 г. не было). Между дрочим, для предвыборной кампании во вторую Думу приезжал специально командированный Донецким комитетом товарищ под кличкой Роман. Кроме того, в Мариуполе к. тому моменту находились два профессиональйых работника — Тарас и Семен. Бунд также' прислал из своего центра профессионального работника для проведения работы среди еврейскрй бедноты. Такое исключительное внимание к Мариуполю об’ясняется, с одной стороны, черносотенной угрозой, а с другой — напором еврейской буржуазии, выступавшей против кандидата Бунда.
Последнее выступление Мариупольской организации произошла в 1907 году. Она ’заключалась в организации забастовки 1-го мая, которая была проведена удивительно стройно и организованно. Заводская администрация была поражена, когда на утро ни одно колеса ни в одном цехе не зашевелилось. Полиция, не ожидавшая такого сюрприза, совершенно растерялась и не приняла накануне никаких „предупредительных” мер.
Необходимо, однако, отметить, что полиция не осталась в долгу. Это было хотя яркое для того времени, но последнее выступление Мариупольской организации: она была окончательно разгромлена. Многие из активных работников были арестованы и пошли в ссылку,
*) Это подтверждает — посылка заводом „Никополь* на губернский с’езд выборщиков социал-демократов, которые'должны были избрать своего представителя в Государственную Думу первого и второго созыва. Меньшевики, проводившие эту кампанию, вопроса о бойкоте первой Думы не ставили даже в порядок дня.


ЗАРОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИИ МЛРИУП. ОРГАНИЗАЦИИ РСДРП
57
другие вынуждены были покинуть пределы завода. Арестованными ^казались: Хобаров, Ильин и С е ми л о в. Бежали: Нику ш Иван, Мержиевский и другие.
После разгрома организации было сделано несколько слабых попыток к ее восстановлению, но они не имели успеха. Оставшихся работников было мало, да и они убывали, так как среди-них не прекращались аресты и обыски. В эпоху реакции некоторые из уцелевших членов организации занялись культурничеством, пытаясь, путем выписки газет и журналов как ликвидаторского, так и большевистского направления, ознакомить рабочих с той борьбой, которая .велась в руководящих центрах обеих фракций. Газеты и журналы выписывались через библиотеку; однако, рабочие ’посещали ее довольно слабо, и попытки к пробуждению сознания масс оставались в большинстве случаев тщетными. Политическая жизнь совершенно замерла до 1912 г. Но все же наростание новых сил не прекращалось. Содействовал этому в значительной мере появившийся в это время тов., Петровский, который вначале устроился на заводе „Никополь", я. затем перешел на „Провиданс", откуда и был избран в уполномоченные на губернский с’езд выборщиков, а затем — членом'Государственной Думы.
С 1912 г. на заводе началось оживление. Период накопления сил приходил к концу, началась организационная работа: по цехам были созданы кружки и избран партийный комитет из следующих лиц: Медниса, старого большевика, который в 1917 г. вместе с тов. Варгановым явился первым пионером Мариупольской организации РСДРП (большевиков), Пахомова—теперь коммуниста и Усина. Во время страховой кампании выявилось руководство комитета, которое приобрело характер ясно выраженного классового подхода и определенной, хотя еще скрытой борьбы с работодателями, роль которых в. больничных кассах по николаевскому закону, как известно, была доминирующей.
К моменту об’явления войны организация заняла по отношению к ней вполне ясно очерченную классовую позицию. Организация тогда насчитывала на заводе до 40 кружков, во главе которых стоял партийный комитет из пяти преданных и стойких товарищей: Медниса (старый большевик), Калюжного Степана, Скрипки (теперь коммунист), Самарского и Назарова (теперь коммунист). Все они принадлежали к так называемому пораженческому течению, в отличие от оборонческого, которое выделилось, но не было оформлено ц возглавлялось Князевым и Д у н а е в.с к и м, впоследствии оказавши-^ мися охранниками.
Таким образом, с самого начала империалистической войны произошло уже явное размежевание. С одной стороны стояло оборонческое течение, которое держало связь с буржуазной интеллигенцией и,


58
ЛЕТОПИСЬ .РЕВОЛЮЦИИ
опираясь на более отсталые слои рабочих, „спасало отечество" путем устройства различных комитетов помощи раненым и других патриотических организаций, а ,с другой — группа, которая вела под руководством партийного комитета активную борьбу против патриотического угара и, путем организации кружков по цехам и массовок,, втягивала в эту борьбу все здоровые элементы из рабочей среды..
В это самое время партийный комитет установил связь с Макеевской, Юзовской и Екатеринославской организациями. Макеевка служила организационным центром, а Юзовка и Екатеринослав — снабжали литературой. Здесь необходимо остановиться на самом характере работы кружков и массовок. Основной работой кружков в Массовых собрайий явились вопросы, связанные с текущим моментом. Кроме того, велась кружковая теоретическая работа. Руководителем этих групп был ,тов. Хейфец (бывпг. поалей - ционист, сейчас член РКП), 'который читал рефераты, и лекции по истории рабочего движения. Местом сборища были квартиры некоторых рабочих (Шиншина, Домашенко, Качевана и др.) Массовки преимущественно устраивались в балках и за речкой. .
В течение периода 1912 —15 г. г. в Мариуполь приезжал тов. П е- тровский, но все попытки где-либо собраться не увенчивались успехом, так как жандармерия его преследовала по пятам-. Приезжал два раза член Государственной Думы Туляков (меньшедик) с докладом о революционном движении в Ленинграде и Москве. Цриезд. его в 1915 г. имел целью согласовать работу на местах с подготовкой к активному выступлению, которая велась в Москве и Ленинграде.
Таким образом, работа Марйупольской организации шла по двум направлениям: с одной стороны, устанавливалась все большая связь с революционными центрами, _ а с другой — организация проникала в толщу рабочих масс. В результате этого в 1915-16 годах влияние организации в массах было довольно сильно, угар патриотизмащтал испарятьсд. Встревоженная этим, полиция насторожилась и стала, таскать отдельных товарищей в участок для допросов.
Но все усилия остановить начавшееся движение были тщетны. Дороговизна жизни, которая увеличивалась все ■ больше и больше, толкала рабочих в сторону тех, кто стоял в оппозиции к империалистической войне. Тому же содействовала и политика заводоуправления, целиком поглощенногб приращением своих капиталов и ни помышлявшего хотя • бы отчасти, путем некоторых уступок рабочим улучшить их положение. Вот почему к тому моменту, когда чаша была переполнена, и рабочие массы решились на активное выступление, они всецело находились под влиянием большевистской организации.
В мае 1916 г. была об’явлева забастовка, в которой принял участие весь завод „Никополь". Это обстоятельство развязало жандар¬


ЗАРОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ МАРИУП. ОРГАНИЗАЦИИ РСДРП 59
мерии руки и она, давно выжидавшая благоприятного момента, решилась действовать. Массовые аресты разгромили организацию: многие пошли в ссылку, а еще больше было отправлено на фронт за забастовку. Из арестованных пошли в ссылку следующие лица: Назаров, Цобин, Коваль, Калюжный, Гришин, Чу б аре в, Кириенко, Новиков, Шварцберг, Шиншин, Скрипка и Домащенко. Посланными на фронт ока’задись: Мед ни с, Варганов, Н ейбах и другие.
Необходимо отметить, что не все из ссыльных и посланных на фронт в момент ареста находились в рядах пораженцев. Из более последовательных пораженцев можно отметить т. т. Назарова и Медниса. В данный момент из этой группы в рядах коммунистической партии находятся: т. т. Назаров, Гришин, Новиков, Шварц-берг, Скрипка, Меднис, Варганов и Нейбах.
ШВАРЦБЕРГ


Ученичеекое движение 1.905 г- на Черниговщине
Для того, чФобы осмыслить то движение, которое известно в первой русской революции как ученическое или школьное, мы считаем необходимым дать в нескольких,» правда, грубых чертах нечто в роде маленького очерка развития революционного движения среди студенчества. ;
Мы сознательно приравниваем студенчество к ученичеству, так как считаем, что по своему классовому составу между той и другой группой не было существенной разницы.
Студенчество в конце прошлого и начале настоящего столетия формировалось из буржуазии и той прослойки, которая носит собирательное имя: интеллигенция. Если мы определим интеллигенцию, как межклассовую прослойку, которая одним своим-крылом опирается на буржуазию в то время, к$к вторым примыкает к пролетариату, то для нас станет ясна ее классовая сущность. К этому нужно добавить, что интеллигенция в своем большинстве рассматривала себя в эпоху цервой революции не как составную часть рабочего класса, а как составную часть буржуазии и выступала об’единенно с так называемой либеральной буржуазией против царизма. И только мень- шиство сознательно стало в ряды рабочего класса.
В своей борьбе интеллигенция использовала студенчество как свой передовой отряд. Отчасти в этом была вина и социал-демократии, которая не обращала должного внимания на студенческое движение, концентрируя все свои силы на работе среди пролетариата. Поэтому студенческое движение не носило никогда йрко классового оттенка й выливалось в радикально - демократическое направление.
До 900-х годов студенчество выступало не столько против Царизма, сколько против произвола, который безраздельно царствовал в высшей школе. Только в дальнейшем, в 1900—1903 г.г., движение приняло определенно политический характер.
В кратких чертах история этого движения рисуется в следующем виде:, студенты Петербурга (теперь Ленинграда) были возмущены требованием ректора Петербургского университета Сергеевича соблю¬


УЧЕНИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ 1905 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ = 61
дать тишину и спокойствие в день 8-го февраля — годовщины университета. Ослушникам ректор угрожал всяческими карами. Студенты в этот день, явившись в университет, освистали ректора и с пением студенческой песни вышли на улицу. Около Румянцевского сквера они были избиты конным отрядом полиции. В ответ на это студенты решили объявить забастовку. Атмосфера произвола и насилия, существовавшего в высшей школе, располагала к этой забастовке, хотя часть студентов, так называемые „академисты4*, относились отрицательно к широкой борьбе студентов вне стен университета. Все же необходимость борьбы с начальством никем не опровергалась. Была найдена формула, примиряющая оба крыла студентов — академистов и политиков, которая заключалась в том, что борьба ведется в защиту „человеческого достоинства .и элементарных прав человеческой личности". Методом борьбы была избрана стачка. На выбор этой формы борьбы повлияло, несомненно, то , впечатление, которое произвела стачка петербургских ткачей 1896 года на широкие слои демократического общества. Для руководства всем движением был избран организационный комитет, под влиянием которого прошла забастовка всех высших учебных заведений, охватившая до 25.000 студентов. Правительство, обеспокоенное размерами движения, назначило для расследования „беспорядков** комиссию Ванновского. Она, правда, внесла временное успокоение, но при оглашении результатов ее работы, беспорядки "вспыхнули с еще „большей силой. В целях ликвидации беспорядков правительство прибегло к очень крутым мерам — сдаче • студенто’% в солдаты. Естественно что в результате борьбы студенческое движение начало все’больше оформляться. Этому в значительной степени содействовала поддержка его передовыми рабочими и то внимание, которое было ему оказано руководящими органами партии. Товарищ Ленин в Л'» ‘2 „Искры" посвятил специальную статью студенческому движению, останавливаясь подробно на сдаче 183 студентов в солдаты. Анализируя это движение и определяя путь, по которому оно должно пойти в будущем, товарищ Ленин связывал его с задачами пролетариата в революции. Он выражал надежду, что военная служба может сыграть для студентов роль революционной школы- „Конечно, не всем студентам под силу пройти : полный курс такой школы",—писал В. И —„Одних сломвд1 тяжелая лямка, погубит столкновение с военными властями, других — слабых и дряблых — запугает казарма, но третьих она закалит, расширит их кругозор, заставит их продумать и^ прочувствовать их освободительные стремления. Они допытают теперь всю силу произвола и угнетения на собственном опыте, когда все их человеческое достоинство будет поставлено в зависимость от усмотрения фельдфебеля, способного зачастую умышленно поглумиться над „образованным**. Они увидят, каково на деле положение простого народа, они изболрют за те надругательства и насилия,


63.
, ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
ежедневными свидетелями которых заставят их быть, и поймут, что те несправедливости и придирки, от которых страдают студенты — это капля в море народного угнетения. И дальше: кто поймет это, тот выйдет с военной службы с клятвой борьбы вместе с передовым классом народа за освобождение народа от деспотизма11.
о Из этой выписки мы видим, что ,В. И. не закрывал глаз на клас совую сущность студенчества и предсказывал, что только меньшинство пойдет совместно с рабочим классом на борьбу с деспотизмом. Но тем не менее он считал, что „ответ правительству на этот вызов (сдачу студентов в солдаты) должен дать и рабочий класс, который стоит во главе всех сознательных элементов и который уже поднял борьбу за освобождение. Он не сможет освободить себя, не освободив всего’народа от деспотизма, поэтому он обязан, прежде всего, и больше всего откликаться на всякий политический протест и оказывать ему всякую поддержку “’)• . - •
Действительно, в целом ряде городов рабочий класс выступил активно на поддержку студенческого движения, все же в дальнейшем движение пошло на убыль. Это обгоняется тем, что студенчеству в массе была чужда идея гегемонии пролетариата в революции..
Все же следует подчеркнуть, что революционное движение студенчества, несмотря на всю свою неоформленность, имело на массы большое революционизирующее значение. В атмосфере застенка, в которой задыхалась Россия, оно давало .наглядный урок широкой политической борьбы с царизмом. Несмотря на эту роль, студенчество все же оставалось только передовым отрядом либеральной буржуазии и, как таковой, его необходимо рассматривать. ~
Революционное движение студенчества, как самостоятельное движение, нужно считать законченным к концу 1903 и началу 1904 года. Революция 1905 года увлекает снова болыпуй) часть студенчества) но роль их не является в ней преобладающей. Ее можно рассматривать скорее как подсобную. Впоследствии большинство студентов, так же, как и вся масса интеллигенции, испугавшись широкого размаха революции и еще больше той роли, которую в ней захватил рабочий класс, ушло совсем от революционного движения. Остались только единицы, наиболее преданные идее освобождения рабочего класса и наиболее закаленные в боях с щаризмом.
Ученическое движение безусловно являлось отзвуком тех же революционных настроений, которые царили среди студенчества. Так же, как и студенческое, ученическое движение сыграло некоторую революционную роль. Но разница заключалась в том, что ученическое движение проходило большей частью, за мелкими только из’ятиями, под строгим партийным руководством. Предпочтительное внимание,  *)*) Собрание сочинений Ленина,, т. LV, стр. 24.


УЧЕНИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ 1905 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ 63
оказанное ученическому движению перед студенческим, об’ясняется тем,- что в годы студенческих волнений партия рабочего класса только еще оформлялась, а в 1905 году, когда стало прорываться возбуждение и в средней школе, это был уже боевой штаб наступающего класса. <
На втором с’езде РСДРП была принята, по предложению т. Ленина, резолюция об отношении к учащейся молодежи, „которая в основном сводилась к следующему: „Второй с’езд РСДРП приветствует оживление революционной самодеятельности среди учащейся молодежи, предлагает всем организациям, парши оказать всяческое содействие этой молодежи в ее стремлениях организоваться и рекомендует всем группам и кружкам учащихся, во-первых: поставить на первый план своей деятельности выработку среди своих членов цельного и последовательного социалистического мировозрения, серьезнбе ознакомление, с одной стороны, с марксизмом, а, с другой стороны,—с русским народничеством и западно - европейским оппортунизмом, как главными течениями среда современных борющихся передовых направлений; во вторых: стараться при переходе к практической деятельности заранее заводить связи с социал-демократическими организациями, чтобы воспользоваться их указаниями и избегать, по возможности, крупных ошибок в самом начале работы" Н-
Из проекта резолюции, предложенной-. Лениным, был выброшен по настоянию Мартова пункт, где говорилось, что необходимо остерегаться тех ложных друзей молодежи, которые отвлекают их от серьезного революционного воспитания пустой революционной идеалистической фразеологией и филистерскими сетованиями о вреде и ненужности резкой полемики между революционными и оппозиционными направлениями, так как эти ложные друзья на деле сохраняют только беспринципность и легкомысленное отношение к революционной работе".
Против из’ятия этого пункта тов. Ленин резко возражал, указывая, что под „ложными друзьями" следует понимать либералов и эсеров, но мнение мартовцев получило большинство. Резолюция в целом намекала общие вехи, по которым должно пойти ученическое движение, и указывала линию поведения партии по отношению к этому движению. Партия с конца 1904 года пыталась провести ее в жизнь. _ ' '
Следует подчеркнуть, что ученическое движение ушло от революции, не успев много сделать. И ученическое и студенческое движение оказалось в конечном счете лишь школой политической борьбы, из которой впоследствии был отобран самый преданный и закаленный слой.
>) Протокол второго е'езда.


64
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
* *
В революционном движении учащихся на Черниговщине мы видим все те черты студенческого’ и ученического движения, на которые мы выше в грубых чертах указывали. Безусловно, это движение находилось в тесной связи с общеполитическими событиями, которые происходили тогда по всей России, после известного январского расстрела в Ленинграде (тогдашнем Петербурге). Центром этого дви-. жения, судя по материалам, нужно считать Нежин, где оно развивалось чрезвычайно бурно. Хотя началось оно почти что одновременно в Чернигове, Новозыбкове, Конотопе, Стародубе, Глухове, докатилось даже до городка Шостка Глуховского уезда, но в одном месте оно выступало более резко, в другом — более слабо.
Интересном является тот факт, что бастовали не только гимназии, историко-филологический институт, но даже и духовные семинарии, при чем борьба доходила до чрезвычайного обострения между учениками, педагогическим персоналом и родителями. Последние вызы- . вались на совместные заседания с педагогическим персоналом и там их заставляли давать ручательство, что они примут все меры „воздействия" по отношению к своим детям, для того, чтобы отговорить их от участия в забастовке. Естественным является тот взрыв возмущения, который охватил учащихся после выявления результатов этих совещаний.
Началом забастовочной волны в средних-учебных заведениях Черниговской губернии нужно считать 27 января. -
В этот день волнения происходили почти по всей губернии, где только были рредние учебные заведения.
В Нежине, как в центре ученического революционного движения на Черниговщине, 27 января 1905 года забастовал Нежинский историко-филологический институт. Волнения перебросились после этого на мужскую гимназию, техническое училище и частично на женскую гимназию. В этот же день студентами была вынесена резолюция при нескольких воздержавшихся и неявившихся, характеризующая общеполитическое положение и указывающая, что при настоящих условиях царского режима дальнейшая *их' работа в институте является нецелесообразной.
Резолюция студентов была первой попыткой политической формулировки требований, которые пред’являли учащиеся к власти.
В ней подчеркивалось, что ненормальности государственного строя и, в частности, постановки народного образования в России за послед; нее время достигли вопиющего противоречия с насущными требованиями народной жизни. Благодаря опеке государства, народное просвещение поставлено в условия, которые совершенно искажают его смысл и задачи. Высшая, средняя и начальная школы находятся в таком положении, что совершенно' невозможна, правильная постановка


УЧЕНИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ 1905 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ
65
школьного дела. Студенты пришли к убеждению, что без осуществления полной свободы преподавания, недостижимой, однако, вне общегосударственной политической свободы, невозможна никакая плодотворная педагогическая деятельность. Свобода слова, печати, совести, личности, 'Союзов, собраний, участие общественных сил в государственном строительстве являются необходимыми предпосылками, без которых не может развиваться ни одно общество. До того времени, пока это не будет достигнуто, студенты постановили не возобновлять занятий. К этой резолюции студенты предложили присоединиться про- “фессуре и преподавателям, но последние отказались. Затем забастовала мужская гимназия, техническая, школа и частично женская гимназия.
Интересны методы борьбы, которыми ученики пользовались против своих преподавателей. Получив отказ со стороны администрации закрыть учебные заведения до i-го сентября, ученики прибегли к „химической обструкции", за что несколько учеников мужской гимназии было уволено. Однако, химическая обструкция не прекратилась, находя свое дальнейшее развитие как в гимназии, так и в других учебных заведениях Нежина. По мнению „компетентных" лиц, она не прекращалась потому, что уволенные из гимназии воспитанники находились в городе и ученики, оставшиеся jb гимназии,' держали с ними постоянную тееную связь. • -
Исключения, которыми школьная администрация думала запуга’гь учеников, произвели как раз обратное действие. Среди учеников старших классов создалась группа анархистов, которые, как показывают письма, начали применять по отношению к школьной администрации физический метод воздействия. Так, несколько раз в гимназии было „нанесено оскорбление действием" (просто дали по физиономии) заведующему гимназией Абрамову,. затем то же было проделано по отношению к директору гимназии Гельбке и после того, как и это не подействовало, ученики начали угрожать „изъятием" некоторых лиц, в том числе и директора гимназии Гельбке и зав. гимназией Абрамова. До этого ученики пытались разрушить школьные,здания путем взрывчатых химических веществ и т. п. Попытка оказалась неудачной, так как средства, которые для этого имелись, не могли повредить школьному" зданию. Но необходимый ремонт привел к тому, что ученики были распущены на несколько дней. В это время, т.-е. 18-го марта, ученики, соединившись с техническим училищем, прошли с пением по главной Гоголевской улице и сделали попытки прекратить занятия в женской гимназии.
19-го марта имела место на Гоголевской улице еще более крупная демонстрация, но, благодаря сильному отряду полиции, ученикам ничего сделать не удалось. В это же время зав. гимназией и директор получили нижеследующие письма, ясно доказывающие, что ученики имели свою руководящую организацию. ,


66
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
ПИСЬМА УЧЕНИКОВ I
М: Г. Фридрих Фердинандович! Анархическая группа нежинской гимназии сим уведомляет вас, что постановлением, вынесенным собранием вышеозначенной группы, решено прекратить занятия в нежинской гимназий до 1-го сентября сего года. Одним из средств достижения намеченной цели являетёя применение взрывчатых веществ как по отношению к самому зданию, так и к лицам, служащим препятствием нашему делу. Вы, Фридрих ФердинанДЬвйч, являетесь тем лицом, в руках которого находятся все.средства к мирному исполнению намеченных нами целей, и собрание группы постановило известить вас о своем решении в надежде, что вы сами не пожелаете доводить обострения отношения обеих сторон до того кульминационного пункта когда уже всякое мирное устранений конфликтов будет невозможным и когда группа, вынужденная вами же приступить к выполнению вышеозначенных средств, не обращая внимания ни на какие жертвы, и на каждый случай 'белого террора отвечая красным, пойдет на все, вплоть до массового избиения педагогов и вас в том числе в самом здании гимназии. .. *
Группа учеников нежинской гимназии анархистов - коммунистов.
Адрес: Здесь. Его Преврсходительству Ф. Ф. Гельбке. Г-ну директору гимназии. Почт, штемпель: 21 марта 1905 года.
П
М. Г. Андрей Федорович! Вас сим уведомляет группа учеников старших классов нежинской гимназии, что постановлением вышеозначенной группы решено положить конец вашей позорной деятельности в сфере гймназической жизни, но так как это постановление является уже рецидивом, ввиду того, что обычное в таких случаях средство по отношению к' вам оказалось недействительным, собрание признало одно только средство целесообразным, именно: из’ять вас из обращения. Сообразно уставу этой группы, вам посылается это письмо, как предупреждение, с назначением срока до 22-дю сего марта,по истечении которого собрание возвращает себе свободу действий.
Анархическая группа учеников нежинской гимназии.
Адрес: Нежин, Его Превосходительству . Андрею Федоровичу Абрамову. Завед. мужской гимназией. Почтовый штемпель: Нежин, 21 марта 1905-года.
То, что эти группы собирались действовать активно, доказывает тот факт, что группой анархистов было сделано неудачное, правда, покушение на пристава (фамилию не удалось выяснить) и что при ликвидации полицией этой группы уже в сентябре или октябре были


УЧЕНИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ 1905 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ 67
ранены околодочный надзиратель, один казак, четыре анархиста, при чем один из анархистов был убит.
Под влиянием писем, которые, кстати сказать, были немедленно переданы школьной администрацией жандармерии, было решено школьными властями созвать школьные педагогические советы совместно с родителями. Как только об этбм стало известно — ученики гимназии решили выпустить обращение к родителям;, в котором указать те требования, которые последние должны защищать. Требования, формулированные учениками в пяти пунктах, вкратце сводятся к следующему.
III
Узнав, что в нашей гимназии устраивается совещание с педагогическим персоналом, мы, гимназисты, находим своевременным и необходимым высказать вам назревшие в нашей гимназичеокой жизни нужды и просить вашего содействия в выполнении их. Нам необходимы:
1) 	' Полная амнистия всем ученикам, замеченным в демонстрациях и обструкциях, насколько это зависит от педагогического совета, так как подобного рода явления глубоко коренятся в ненормальностях русской жизни.'
2) Уничтожение внеклассового надзора: а) отмена общих квартир, которые так деморализующе влияют на нравственность учеников и стесняют их во многих отношениях совершенно бесцельно; б) посещение театров и общественных Ъобраний без особого на то со стороны начальства разрешения.
•3) Разрешение кружков с целью самообразования и предоставление для этого помещения в здании гимназии.
4) Разрешение гимназистам устраивать любительские спектакли, которые развивают в учащихся общительность, самодеятельность и дают им возможность приятно и полезно проводить свободное время.
5) Разрешение гимназистам иметь собственную библиотеку на свои средства, так как существующая при гимназии библиотека совершенно не удовлетворяет духовным запросам учащихся, или же радикальное улучшение гимназической библиотеки.
. Обращаясь к вам, родители, к нашим ближайшим защитникам, мы надеемся, что вы горячо примете к сердцу наши интересы и поможете нам в облегчении тяжелого гимназического режима.
Да здравствует единение семьи и школы!
В то же время школьная администрация, рассылая приглашения родителям, поставила на повестку дня следующие вопросы:
1) 	Случаи нарушения, правильного течения школьной жизни, имевшие место в последнее время, и средства их предотвращения путем совместного воздействия на учащихся со стороны семьи и школы.


68
ЛЕТОПИСЬ "РЕВОЛЮЦИИ
2) Меры для успокоения учащихся и предоставления им возможности не отвлекаться от их прямого школьного дела.
3) Способы оградить учащихся от печальных последствий беспорядков, как в школе, так и вне стен учебного заведения.
Формулировка эта показывает, что устремления^ школьного начальства шли не по пути улаживания конфликтов с учащимися, но по пути извлечения из состава родителей отдельных лиц для целей сыска. Как только'результаты стали известны, среди учащихся поднялась настоящая буря. Нежинской ученической боевой организацией было составлено в ,последний раз обращение к школьному начальству с указанием на то, что все приготовления к террористическим действиям уже закончены, и если начальство не пойдет навстречу законным требованиям, то здание гимназии будет взорвано, а также будут произведены отдельные покушения на некоторых административных лиц. Ответ на это последнее предупреждение мы читаем в письме одного ученика своему товарищу, где он, между прочим, пишет, что в саду происходят конспиративные собрания и что вчера (28 апреля) об’явили увольнение 13 учеников. Этот ответ был ветре чен учениками новыми демонстрациями, при чем по этому поводу были выпущены специальные листовки. Однако, подготовка к 1 мая как со стороны революционных, групп, так и со стороны полиции, временно отодвинуло ученические дела в сторону. Полиция, деятельно организовывавшая, черную сотню, начала готовиться к повальным избиениям. Так, градоначальник призвал „крестьян" я сказал им, что, кого они застанут в лесу, они могут избивать сколько угодно, так как они за это отвечать не будут. Деятельная подготовка с обеих сторон продолжалась до сентября месяца. Волнения все время не прекращались. Несомненно, что ученические группы Нежина теснойпостоян- ной связи с какими-нибудь политическими организациями не имели или они были настолько законспирированы, что большая часть деятелей ученического движения об этом ничего не знали.
Два ученика нежинской гимназии В. Н. Блинов и А. И. Сергеев в ‘письме , к Л. В. Панасюку в Киеве следующим образом описывали положение в Нежине: „... об организации рабочих ничего не могу сказать, так как думаю, что они имеют достаточно связей. В институте :есть кружок студентов, не являющихся вполне партийны ми (выделено мною.—Г. Ш.), который откликнется на предложение. В действительности студенты настроены не так уже оппозиционно, что выразилось в отношении к условным переводам. Из всего числа студентов 99, отказались от них человек 15-20. Это отношение повлияло на дальнейший ход студенческого движения, так как на сходке часть студентов отказалась участвовать в разрешении вопроса о требовании академической свободы. Недавно была накрыта в лесу массовка интеллигенции (выделено мною.—Г. Ш.), при чем были по-


УЧЕНИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ 1905 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ 69
страдавшие от казачни... Сегодня повесили одного товарища, покушавшегося летом на жизнь пристава. По этому поводу был выражен политический протест: бастовали институт, магазины (магазины добровольно были закрыты), в гимназии же были сорваны уроки и устроена демонстрация. Инициаторами было наше студенчество, инициативу и протест взяли на себя с.-д. организации, „Искра", Бунд и укр. рев. партия. На демонстрации, хотя казаки вели себя более или меннее корректно, но аресты были... Организационая работа растет вширь и вглубь. В общем настроение отличное “.
Это письмо, датированное концом сентября, характеризует настроение, которое тогда господствовало среди учащихся в Нежине. .
Положение, однако, резко меняется к моменту выхода царского манифеста—17 октября. Повидимому, к этому времени „союз русского народа" успел пустить корни в Нежине и соответствующим образом подготовиться. 18-го октября студенты филологического института и гимназисты двинулись к зданию женской гимназии, где заставили прекратить занятия. Затем все, под руководством бывшей сельской учительницы Солохненко пошли к техническому училищу, вбирая по дороге ремесленников и служащих. Подойдя к училищу, часть вошла в здание; разорвала портрет Николая, а затем с красными флагами направилась к камере прокурора. Прокурор, повидимому, испугавшись движения, на службу не явился. Часть демонстрантов зашла к нему в камеру и там также порвала портрет Николая. Затем несколько делегаций отправилось на почту, в полицию, казначейство, требуя повсюду прекращения работы.
Характерен ответ казначея, который заявил, что если переменится правительство, то об этом ему даст знать его начальство, а до того времени он будет выполнять только требования начальства. В тюрьму демонстрантов полицмейстер Желиховский не допустил. Демонстрация закончилась большим митингом на дворе института, на котором участвовало несколько тысяч человек (по мнению полиции больше 3.000 чел.). Руководителем митинга был студент Шеремет. Выступало на нем несколько десятков лиц, главным образом, из интеллигенции.
' Митинг продолжался весь день и закончился пением революционных песен. По предложению председателя собрания, студента Шеремет,- демонстранты разошлись спокойно по домам.
На второй день все магазины в городе были закрыты, зато полиция не бездействовала. Начиная с этого дня в Нежине в течение четырех дней устраивались систематические погромы, которым предшествовали патриотические демонстрации с хоругвями и портретом царя. В своем донесении о погромах полиция пишет, что, „благодаря казакам, многие из еврейских домов не давались разбиваться до опустошения".. По поводу погромов были устроены два совещания: одно.
5. Летопись Революции № 4


70
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
у председателя земской управы, а другое у уездного предводителя дворянства, но, кйк следовало ожидать, они ни к каким результатам не привели. Количество убитых во время погрома в Нежине установить, конечно, полиция не собиралась. Зато она тщательно следила за тем, чтобы погромщики не были кем бы то ни было обижены, оказывая им всяческое содействие.
Полицмейстер в своем рапорте в Чернигов относительно нежинских событий так резюмирует их:
1) За все время погрома ни войска, ни полиция к оружию не прибегали.
2) По справкам через земскую больницу обращалось за советами к4 врачу всего 6 евреев и 15 русских, между ними были тяжело раненые из револьверов.
3) Количество разграбленных еврейских домов и лавок пока не приведено в известность.
4) Студенты института раз’ехались. -
5) Паника между местным населением распространяется все больше и больше.
Конечно, количество пострадавших указано не верно, так как за помощью в земскую больницу обращались только тяжело раненые, в то время как легко раненые предпочитали лечиться дома, не регистрируясь нигде, так как последовавшие после этих дней аресты могли захватить и их.
События в других частях губернии проходили в то-же время не с таким под’емом. Однако, характерной является забастовка семинаристов и других школ в Чернигове, на которой следует более подробно остановиться.
Самой интересной, безусловно, является, забастовка духовной семинарии, которая началась под влиянием воззвания волынских семинаристов.
Черниговскими семинаристами была затем выработана петиция, которая разбивалась на три части: педагогическую, воспитательную и экономическую.
В первой части — вопросы ставились семинаристами в плоскости замены негодных преподавателей и обуздания тех из них, которые своими придирками мешают правильной работе. Во второй части — воспитательной — ставится резко вопрос о грубом обращении со стороны семинарского педагогического персонала. Ввиду этого требования семинаристов сводятся к уважению их человеческого достоинства, к уничтожению насилия, т. - е. избиения со стороны административного персонала, обращения с семинаристами, как с воспитанниками средней школы, предоставление свободных отлучек из семинарии, предоставление права семинаристам отлучаться в больницу и права на свободные развлечения.


УЧЕНИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ 1905 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ
71
Экономический же вопрос касался улучшения дела, обмундирования и разрешения контроля на кухне.
Эти больше чем скромные требования, не были удовлетворены и семинаристы забастовали.
Семинария была распоряжением синода закрыта и, спустя некоторое время, в „Черниговских Епархиальных Известиях11 появляется, с одобрения и по распоряжению епископа, письмо одного из родителей, где тот, каясь за своего сына, призывает остальных родителей слезно просить епископа об открытии семинарии. -
Однако, письмо никакой роли, не сыграло. Семинарское начальство должно было пойти на уступки и лишь тогда занятия в семинарии возобновились. Были 'удовлетворены все требования семинаристов, что вызвало недовольство жандармских властей. Это, конечно, сыграло очень большую роль в дальнейшем забастовочном движении в Чернигове.
Забастовка в гимназии (?) началась 27-го января 1905 года, при чем требования, которые выставили учащиеся, „сводились к следующему:
1. О вежливом обращении учителей с учениками на „вы“, а не на „ты“.
2. О замене сторожей, которые, по распоряжению директора гимназии, ставились в корридоре для наблюдения за порядком.
3. Об обратном приеме ученика 5-го класса Губарева, исключенного за неодобрительное поведение.
. 4. О разрешении воспитанникам гулять по городу позже установленного срока.
Эти требования учеников были представлены директору в письменной форме и на состоявшемся 2 - го февраля совещании учительского персонала совместно с родителями в присутствии губернатора было решено, что удовлетворять требования учеников не следует, так как они неосновательны и незаконны. Совещание предложило повлиять родителям на своих детей, с целью убедить их продолжать свои занятия.
Занятия, несмотря на выставленные гимназистами требования, не прерывались. В конце февраля состоялась демонстрация, в которой принимали участие духовная семинария, гимназия, торговая школа, при чем во время демонстрации были арестованы семинаристы и ученики разных учебных заведений.
Если в нежинских волнениях нельзя усмотреть под влиянием какой партии проходило ученическое движение, то в Чернигове это сделать легче. Вся работа среди семинаристов и учеников различных учебных заведений проходила под влиянием социал-демократов и, частично, эсэров.


72
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
В Новозыбкове движение началось позже, чем в Чернигове. Это обгоняется его отдаленностью от губернского центра. Забастовочная волна в учебных заведениях поднялась, примерно, 3-го февраля. Начало забастовки было об’явлено учениками сельско - хозяйственной школы, при чем, когда директор школы пытался собрату учеников в лабораторию для того, чтобы с ними поговорить, и об’явил час сбора, никто из учеников не явился. Забастовка сельско - хозяйственного училища возбуждающим образом подействовала на старшие классы реального училища и женской гимназии. Примерно, к 7 - му февраля ученики старших классов гимназии, реального училища, а также сельско - хозяйственного училища окончательно забастовалй. Было устроено несколько сходок для выработки требований, которые должны быть пред’явлены школьной администрации. Требования, большей частью, касались внутреннего распорядка училищной жизни.
Интересно отметить, что почти во всех требованиях высказывалось недовольство священниками - преподавателями, при чем ученики и ученицы требовали освобождения от церковных процедур. Между прочим, очень большую активность проявили ученицы старших классов.
В ответ на забастовку школьная администрация предложила ученикам в начале следующей недели приступить к занятиям, обещая, в случае выполнения этого требования, никого к ответственности не привлекать. \.
Одна сельско - хозяйственная школа, несмотря на угрозу исключения, не выполнила этого требования и была временно закрыта.
Но школа бездействовала не долго, так как нашелся один ученик, который подал заявление о желании в дальнейшем продолжать занятия. Школьная администрация решила занятия продолжать, хотя бы к с одним учеником. Это нанесло удар всей забастовке, так как за одним потянулись еще многие “И школьные занятия возобновились. Результаты этой первой забастовки выразились в увольнении тринадцати учениц из женской гимназий и нескольких учеников из реального училища.
Следующая революционная волна среди учеников намечается только к августу м-цу, в связи с переводом одного из учителей сельско - хозяйственного училища Родзиновского. На вокзале собрались его провожать ученики сельско - хоз. школы, реального училища и женской гимназии. После отхода поезда состоялась большая демонстрация, которая, однако, носила эпизодический характер. И только в декабре месяце забастовали ученики старших классов реального училища, официально требуя принятия обратно исключенного ученика Железнякова, который официально был исключен за самовольную отлучку из училища. В действительности же Железняков уже до этого сидел в тюрьме за агитацию среди рабочих. Школьная


УЧЕНИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ 1005 г. НА ЧЕРНИГОВЩИНЕ
73
администрация, под влиянием полиции, решила за забастовку исклю. чить всех учеников высших классов. Но эта угроза не была приведена в исполнение. С падением волны революционного движения, само собой приостановилось и забастовочное движение ученичества на Черниговщине и Новозыбков не был в этом отношении исключением.
Ученическое движение в других центрах губернии не носило постоянного характера. Как в Конотопе, так и Глухове были лишь единичные случаи волнения, интересные только тем, что в этих волнениях замешаны были учителя.
Революционное ученическое движение на Черниговщине, выражавшееся в забастовках, проходило активно только в трех пунктах, а именно: в Нежине, Чернигове и Новозыбкове. В движение была втянута вся масса студентов, учеников и учениц старших классов средней школы. Требования, пред’являемые учениками, повсюду носили политический характер, при чем в некоторых местах школьное начальство настолько растерялось, что удовлетворяло их полностью. Результаты забастовок: исключение нескольких десятков учеников и учениц, а-также аресты, произведенные полицией среди ученичества привели еще к большему революционизированию ученичества. Влияние, которое имели забастовки на окружающую рабочую массу, было также безусловно, революционным. Почти повсюду наблюдалось влияние на студенческое движение со стороны политических партий — социал - демократов и эсэров.
Это первое боевое крещение ученичества позволило ему окунуться в толщу рабочей массы, позволило революции отобрать из его рядов самый ценный, с революционной точки зрения, элемент.
Генр. ШКЛОВСКИЙ


ОТДЕЛ II
ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА НА УКРАИНЕ
—ащияитиимита——ивам—и
1919 год в Екатериноелаве и Алекеандровеке
ВВЕДЕНИЕ
Деникинщина на Екатеринославщине представляет эпоху чрезвычайно интересную и богатую событиями. Период власти белых для Екатеринослава был гораздо продолжительнее, "чем для большинства городов Украины. Белые взяли Екатеринослав еще 12 июня 1910 г., а оконтельно освобожден он был лишь 1 января 1920 г. Таким образом, в распоряжении добровольческого командования было б1/^ мес. — достаточно длительный срок для совершения полной реорганизации власти и общественных отношений.
Но этот срок значительно сократился на деле, благодаря вмешательству батьки Махно с его партизанами. „Мирное строительство1' деникинщины, выражавшееся на селе в грабежах и реставрации помещичьей власти, в городе— тоже в грабежах, насилиях и расстрелах, два раза прерывалось набегами партизан во главе с Махно, превращавшими Екатеринослав то на несколько дней, то на несколько недель в „вольный город".
Чрезвычайно своеобразно было положение екатеринославских коммунистов во время этих быстрых и неожиданных переходов от реакции к „безвластию" и снова назад к „старому режиму11. Им приходилось проявлять большую политическую гибкость и умение лавировать, чтобы более или менее ладить с махновским анархическим бандитизмом, который в борьбе с белогвардейщиной являлся положительным, революционным фактором. Эта „третья сила" в борьбе между красными и белыми играла в деникинском тылу значительную роль, так как именно к ней тяготело крестьянство (и не только в кулацкой своей части), крестьянство, которое в массе своей выступало враждебно по отношению к советской власти в период ее „второго прихода11 (1919 г.).
Если сейчас мы имеем возможность ставить вопрос о рабоче- крестьянском союзе под исключительной идейной гегемонией компартии, то в тот 'период союз этот, имевший своей непосредственной целью свержение белогвардейщины, приходилось осуществлять на Украине несколько иными путями,


1919 г. В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
75
Работа коммунистов в районе махновщины приобретала очень сложный характер. Поддерживая Махно, давая коммунистическое пополнение его комсоставу и бойцам, им приходилось з то же время вести настойчиво работу по разложению махновских частей, по распылению партизанщины в целях выделения из ее среды сознательно - революционных кадров, которые могли бы пойти на соединение с Красной армией и послужить боевой основой не для федерации „вольных советов", а для действительного восстановления советской власти. В те моменты, когда Махно занимал крупные городские центры, местные коммунисты оказывались в двусмысленном, полулегальном положении. Партийным организациям Махно существование разрешал, но жестоко преследовал ревкомы, которым как органам власти, конечно, не было места в нелепо - противоречивом строе, где батьковское самодержавие совмещалось с полным отсутствиек формально обязательных норм и государственных организаций. Коммунистов Махно допускал и в качестве командиров отрядов и в свой реввоенсовет, но достаточно было пустого подозрения батьке в „соперничестве" с его влиянием или в возможности измены, чтобы подвергнуть этих коммунистов, пользовавшихся, зачастую, очень большим авторитетом среди партизан, безжалостному уничтожению без всякого суда и следствия. Переходя рт деникинщины к махновщине, наши коммунистические организации подполья фактически попадали из огня в полымя. Но все же и махновщина, полная кровавых неожиданностей, являлась „передышкой" по сравнению с режимом деникинской оголтелой слепой и жестокой реакции. Эту передышку можно было использовать для агитационной и организационной работы, для укрепления и расширения влияния на массы. И так она нашей .коммунистической организацией и ис- пользовывалась.
Приводимые ниже статьи, воспоминания и. документы лишь в очень незначительной мере освещают интересный сложный й кровавый 1919 год на Екатеринославщине. Но и то немногое, что они дают, ценно ввиду совершенного отсутствия литературы по истории этой эпохиЦ.
ПЕРВЫЕ ШАГИ ПОДПОЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ
12 июня 1919 года Екатеринослав под напором белых был покинут советской властью и Красной армией. Губкомом была оставлена небольшая группа коммунистов для подпольной работы. Через три дня после ухода красных эти товарищи устроили заседание, на котором был избран первый подпольный губпарком Екатеринославщины. В состав его вошли: Михаил Колтун, Лазарь Гуренштейн, Леонов,
') Единственная статья, посвященная махновщине в ее взаимоотношениях с коммунистами, была помещена в „Пролет. Рев.* № 9; она принадлежит перу екатеринослав- ского подпольщика В. Мирошевского,


76
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Макс (Резников) и Xар нас. На первом заседании комитета роли в нем были распределены следующим образом: Колтун—председатель, Леонов — секретарь, Максу была поручена подпольная типография, а Харнасу—руководство Красным Крестом. На следующий же день сконструировался и Красный Крест, председателем которого состоял Харнас, а секретарем первое время Сема Жайнмарк. После скон- струирования комитета было приступлено к установлению связи с районами и учету товарищей, оставшихся по той или иной причине в Екатеринославе. Комитетом была установлена связь с районами: 1) городским, 2) кайдакским, 3) фабрично - чечеловским, 4) амур .нижнеднепровским, 5) деевским. Для установления связи с ново - московским и александровским были делегированы товарищи. Все учтенные подпольщики были* разбиты на пятерки, из которых каждая имела своего представителя для сношения с комитетом.
Одновременно было приступлено к созданию ревкома, в который вошли представители от всех районов. Ревком был разбит на отделы: военной разведки, внутренней контр - разведки, учетно - организационный и связи с фронтом. В распоряжении ревкома имелось немного оружия: тридцать винтовок, несколько бомб и три пулемета. Главная работа ревкома заключалась в установлении связи с партизанами, действовавшими в окрестностях1). Во главе ревкома стоял Лантух (Николашин). пользовавшийся одно время большой популярностью среди рабочих и крестьян Екатеринославщины, но впоследствии оказавшийся очень ненадежным человеком, даже сомнительным в смысле политической честности.
Сорганизовавшись, партийный комитет решил дать о себе знать массам, и в типографии „ Культура" был отпечатан первый подпольный листок. Листовка эта вышла в свет через две недели после прихода Деникина. Вскоре была создана и подпольная типография, которая печатала коммунистическую газету „Молот", имевшую довольно большое распространение (а впоследствии, при Махно, легальную „Звезду").
Партийная организация, насчитывавшая первое время приблизительно юо человек, развила довольно широкую работу в профсоюзах и кооперации. На первом пленуме губпрофсовета, состоявшемся приблизительно через неделю после прихода Деникина, большинство оказалось за коммунистами. Все предложения комфракции принимались. Несмотря на резко провокационную речь меньшевика Бердичевского, выступавшего против большевиков и советской власти, подавляющим большинством была принята резолюция протеста против царившего в городе белого террора. Резолюция требовала открытого протеста представителей рабочих на ближайшем заседании городской думы. Но на заседании думы эта резолюция оглашена не была, и социал- соглашательская дума никакого протеста не заявила.
’) См. доклад „подпольного паркома и ревкома". Архив Зафронтбюро.


1919 г. В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
77
Сохранившиеся в городе союзы: фармацевтов, химиков, табачников, строителей, приказчиков, швейников и т. д. находились также под коммунистическим влиянием. Особенно сильны были коммунисты среди швейников, печатников и фармацевтов. Вокруг фракции швейников группировалась вся подпольная организация.
Установив, таким образом, связь с районами и профсоюзами, коммунисты стали пробовать свои сили и на кооперативном поприще. При перевыборах в крупнейший кооператив города „Продовольствие и культура" коммунисты решили выступить со своим списком. В коммунистическом списке фигурировали: Брон, Каценельсон, Шустерман, Дегуревич, Марголин, Харнас. На общее собрание организация послала своих представителей, выступивших очень решительно против меньшевиков. После выступления им пришлось сейчас же спасаться, чтобы избегнуть ареста. Несмотря на такое „неустойчивое" положение большевиков, находившихся фактически „вне закона", их список в правление был принят полностью.
Тот факт, что кооператив очутился отчасти в коммунистических руках, оказался очень благоприятным для дальнейшего развития работы, в частности, работы Красного Креста. Основными работниками Красного Креста были, кроме упомянутых уже Харнаса и Фейермарка, Леви, Гриша Гуревич, Соня Оренбург, позже Колтун, Соня Гильбург, Фаня Черненькая, Соня Солнцева (Урина) и в особенности, Берта Певзнер. Последняя была раньше меньшевичкой - интернационалисткой, но с самого начала деникинщины примкнула к большевикам и работала самоотверженно, не отступая ни перед какими опасностями. Особенно много было сделано Красным Крестом для освобождения пленных красноармейцев. Работа по освобождению пленных проходила преимущественно через рабочую больницу, со служившей в ней фельдшерицей Синайской. Документы для пленных фабриковались в паспортном бюро, организованном при Красном Кресте. Мануфактурой для белья и одежды беглым пленным снабжали кооперативы „Продовольствие и культура^1 и Чечелевский. Но мануфактура, которую организация получала из кооперативов, имела большой недостаток: вся она была одинакова, это был ситец в горошках, вскоре ставший знаменитым. Деникинцы научились по этому ситцу разузнавать беглых красноармейцев и вообще членов организации.
Кроме работы по освобождению пленных, в деятельности Красного Креста значительное место занимал выкуп арестованных коммунистов. За крупную сумму не трудно было выкупить у белогвардейского офицерья арестованного, но только в том случае, если они не подозревали в нем крупного, отвётственного работника. Вели у белых являлась уверенность, что они поймали „комиссара", то его уже ни за какие деньги нельзя было вытащить из их лап. Такие товарищи, после пыток и избиений, или расстреливались „при по¬


78
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
пытке к бегству", или предавались казни по приговору военно- полевого суда.
В смысле финансовом организация первое время находилась в сравнительно хорошем положении. Некоторую сумму удалось получить из сорабкоопа. Кроме того у организации имелись деньги, оставленные для подпольной работы перед уходом соввласти и вложенные на фиктивное имя в рабочий банк. Деньги эти были внесены в советских знаках, но товарищ Харнас условился с директором банка — меньшевиком - интернационалистом Коганом, что вклад будет получен в ходячей монете. За получением денег ходил обыкновенно Харнас с Соней Гильбург, Однажды с ним произошел следующий курьез: бухгалтер банка, заполнявший ордер, спросил его фамилию. Харнас ответил вымышленным именем, но бухгалтер, оказалось, знал его и заявил в недоумении: „а мне казалось, что вы—Харнас: у вас такой же голос, как у него". Затем он отправился к директору и сообщил ему, что в банк явился Харйас, который хочет по чужой фамилии получить деньги, и что необходимо его арестовать.
— Не ваше дело, выдайте деньги—ответил директор и Харнас спокойно получил свои тридцать тысяч.
Для того, чтобы свести к минимуму опасность пропажи денег при провалах, их хранили в нескольких местах. Казначей организации при себе, обычно, денег не имел. Он выдавал только условные записки, по которым нуждающиеся получали деньги в условном месте. Таким образом, действительно, удалось сохранить, деньги несмотря «на бесчисленные обыски и аресты. Деньги удалось также получить из- за кордона. Еще тогда, когда центральный комитет находился в Киеве, товарищ Ушеренко отправился туда и привез целый мешок с „керенками".
Комитет в первой своей стадии существовал с незначительными изменениями, приблизительно, до сентября месяца. По сообщению тов. Мирошевского1), к концу августа в губком входили: Макс, Лазарь, Михаил, Колтун, Ушеренко, Изя Ольшевский и Владимир Мирошевский. В сентябре начались провалы, совершенно дезорганизовавшие работу. Провалились почти все существовавшие в Ека- теринославе явочные квартиры2). Был арестован ряд работников, в том числе был схвачен и зверски замучен тов. Лазарь (об обстоятельствах его смерти см. ниже). Наиболее скомпрометированным Харнасу и Мих. Колтуну пришлось срочно выехать. Произошел
*) Доклад в Зафронтбюро. Из арх. Ц.К.К.П.У.
2) Почти все явки находились в лавочках: на Первозвановской, на Харьковской, на Садовой в парикмахерской, в кондит. Левина (неофициальное место встреч подпольщиков, где они проедались на пирожном). Большинство явочных квартир были платные. Лишь две — в квартире Сони Солнцевой (Уриной) и у Авербух не оплачивались.


1919 г. В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
79
ряд провалов и в уездах: Павлограде, Каменском, Луганске. Все внимание пришлось направить на восстановление и укрепление постоянно рвавшихся связей и на спасение арестованных. Лишь незадолго до занятия Екатеринослава махновцами, организации удалось несколько оправиться от ударов. Была восстановлена и налажена работа: в Павлограде, Каменском, Александровске, Мариуполе, Луганске, Ново - Московске, Верхне - Днепровске, Токмаке и Мелитополе. Крупнейшие организации были в Александровске и Луганске. Губ- ревкомом был организован в Екатеринославе отряд подрывников, на Амуре и Кайдаках имелись боевые дружины. Связь с партизанами наладилась. Под непосредственным руководством губревкома действовал в Верхне - Днепровском уезде отряд Хмары, овладевший в октябре станцией Пятихатки. Незадолго до занятия Екатеринослава махновцами, губком связался также с отрядом Лантуха, оперировавшим в Ново - Московском уезде. Создана была партийная контр - разведка, доставлявшая некоторые осведомительные материалы о положении белых.
К концу первого периода деникинщины связи с центром были почти утеряны, имевшиеся до того времени деньги — израсходованы. Большие средства ушли на субсидирование уездных и районных организаций, на поддержку партизан, на Красный Крест и закупку оружия. До октября удалось выпустить несколько листовок и четыре номера газеты „Молот".
Вследствие развития махновщины, Екатеринослав к октябрю месяцу оказался отрезанным от уезда и работа парторганизации ревкома в это время сосредоточилась, главным образом, в самом Екатеринославе. Ко дню занятия Екатеринослава махновцами, в губком входили: Ушеренко (председатель,— Кукуй работал в профсоюзах), Изя Ольшевский (секретарь)х), В. Мирошевский и представители районных организаций. В губревкоме — В. Мирошевский (секретарь), Чесменский, Ф. Золотов и Иван Гончаров.
Со взятием Екатеринослава махновцами начался новый период в работе коммунистической организации.
с. ш.
Александровск
(Сентябрь 1919 г.)
6 - го октября, по предписанию ЦК КП(б)У, согласно мандата за № 981 за подписью тов. Рафаила, я прибыл в г. Екатеринослав для подпольной работы.
J) Изя Ольшевский трагически погиб в первый день взятия .Екатеринослава махновцами. Убийцей его была Вера Кукуй, член подпольного губкома, профработ- ница. Находясь вместе с т. Изей на заседании ревкома, она взяла у него револьвер и, предполагая, что он не заряжен, нажала курок. Револьвер оказался заряженным. Пуля попала тов. Изе прямо в сердце и он тут же умер (см. докл. В. Кукуй. Арх. Зафронтбюро).


Газета „Молоторган екатеринославского губкома, дивший нелегально во время деникинщины в 1919:
выхо-
году


1919 г. В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
81
Связавшись с организацией, я тотчас же отправился с тов. Клавдией Даниленко и другим товарищем, учителем из Краматорской (расстрелянным впоследствии махновцами в г. Никополе 11-го декабря 1919 года), в город Александровск, к этому времени занятому батькой Махно.
Через три дня после выхода из Екатеринослава, мы добрались до Александровска. Вскоре я встретился с товарищем Полонским, приехавшим на предполагаемый махновский с’езд из города Бердянска.
На заседании полулегального александровского комитета, на котором присутствовали тов. Павлов (Миркин), Клавдия Даниленко, Коневец (Гришута), Петро, Новицкий, Полонский, Андрей Орлов (впоследствии расстрелянный ГПУ в гор. Харькове, как провокатор- белогвардеец), был разрешен вопрос о том, что мобилизуемые нами, под руководством нашего ревкома, отряды должны будут явиться в Стальной полк, командиром которого был сам т. Полонский. Решено было также организовать ячейки в других махновских частях и были выработаны соответствующие инструкции.
Одновременно намечены были коммунисты для посылки в Бердянск, Орехово, Большой Токмак, Никополь, Мелитополь для организации ячеек, так как там таковых или не было, или они были разгромлены' белыми.
Для начала работ мы получили от тов. Полонского 25.000 руб. „керенками"; дополнительно для изыскания средств были выделены т. т. Гришута и Миркин (Павлов), которым было поручено произвести заем у александровской буржуазии в счет контрибуции. Были выпущены листовки с призывом к рабочим Александровска вливаться в организуемый партийным комитетом вооруженный отряд для борьбы с белыми, и ряд других листовок.
Занятие всей южной части Екатеринославской губернии поставило перед Махно и его ближайшим сотрудником Волиным вопрос о закреплении занятой территории и создании власти на местах. Было решено созвать с’езд партизана С’езд состоялся в г. Алексан- дровске в последних числах октября. Модусом с’езда было — 1 делегат от 3.000. На с’езде были избраны делегатами представители от всех частей армии Махно, где модус был значительно ниже; такой же сниженный модус был проведен и для Гуляй - Польского района. Делегатами сел были исключительно кулаки. От всех же рабочих организаций гор. Александровска было всего 17 человек, а остальные города рабочих и не послали.
До с’езда в Александровске были проведены рабочие конференции союза железнодорожников, металлистов, союза иглы, и ряда других профорганов. Основным вопросом повестки дня конференции был вопрос о зарплате. Махно предоставил предприятия самим рабочим,


82
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
но, давая заказы по ремонту орудий, или пользуясь железной дорогой на участке Александровск — Мелитополь, сам ничего не платил, и рабочие в течение октября м-ца были без средств.
Вопрос о предстоящем с’езде на конференциях не подымался. Делегаты на с’езд были выдвинуты принудительно по распоряжению Махно и были посланы только для информации (за неприсылку делегатов Махно грозил репрессиями).
Другим центральным пунктом на всех конференциях, особенно железнодорожников и металлистов был выдвинутый наркомом вопрос о вооружении рабочих. Однако, благодаря политике меньшевиков и эсэров и, в частности Мартынова—старого меньшевика (бывшего делегатом от Александровска на 4-м об’единенном с’е8де РСДРП), ближайшего его сподвижника Мухина и эсэрки Боголюбовой1)» вопрос этот был сорван, хотя после конференции мы получили ряд товарищей добровольцев, пришедших к нам в индивидуальном порядке.
На с’езд собралось до 300 делегатов. От паркома с совещательным голосом был нами проведен Андрей Орлов, а от нелегальних союзов и, в частности, от союза иглы, тов. Новицкий, при чем последний получил задание выступить с коммунистической декларацией в прениях по докладу Волина о вольных советах.
Это выступление сыграло на с’езде большую роль, дав возможность сгруппировать сочувствующих советской власти и коммунистической партии. -
Что касается Мартынова, Мухина, Боголюбовой и других социалистов, бывших на с’езде, то они после того, как Махно назвал их „ублюдками буржуазии", демонстративно покинули заседание с’езда
Основной нашей целью было, во что бы то ни стало, провести Новицкого в (реввоенсовет. Это нам удалось. Вместе с ним были проведены крестьяне Александровского уезда, тов. Максимов — коммунист, Красноженов — коммунист и Айберт—сочувствующий. Председателем реввоенсовета был назначен самим батькой Махно Волин. От армии в реввоенсовет вошли " Каретников, Уралов, Белаш и ряд других видных махновцев.
Центральным выступлением на с’езде была речь Махно. Ее сущность сводилась, во первых, к призыву строить власть на местах для закрепления занятой территории и к фразам о свободе и пр. (при этом подчеркнуто было, что свобода может быть предоставлена и коммунистам, но только тем, кто не организует ревкомы, которые он будет расстреливать). Вторым моментом его речи был вопрос о дальнейшем укомплектовании армии путем мобилизации, а закончил
!) Боголюбова сделалась потом женой очень видного махновца Буданова и вела активную работу в махновской армии.


1919 г. В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКИ
83
он — ругая рабочих за их отрицательное отношение ко всем „благам" махновщиных).
С’езд прошел очень вяло; прений почти не было за исключением вопросов о мобилизации, вызвавших очень оживленное обсуждение со стороны делегатов, но, в конце концов, разрешено без определенного указания, как именно должно произойти комплектование армии — принудительно или добровольно.
23-го октября напор „шкуровцев" со стороны Большого Токмака и Полог заставил части, занимавшие Бердянск, отступить. Начавшиеся с этого дня неудачи заставили всю армию Махно 3-го — 4-го ноября отступить из гор. Александровска в направлении Екатерино- слава, по линии Кичкас, " Кронсвей, Многоотрадное, Михайловка, Войсковое, .Ново-Александровка, Краснополье, Сурское. Из прежде занятых крупных пунктов в руках Махно оставались лишь Никополь и Мелитополь.
Помню в это время свой приход к Махно за запиской на получение подвод для больных товарищей и пропуска через Кичкаский мост. Махно сидел тогда с Щусом и Белашем, отдававшим распоряжение Задову - Зиновскому (нач. махновск. кр. разв.) выкатить двадцать - тридцать бочек спирта для того, чтобы дать возможность напиться „шкуренцам" и этим задержать немного их напор по следам й намеченным отступлениям.
Эти часы отступления, с 12-ти часов дня до 6-7 часов вечера — на участке от гор. Александровска до Кичкаского моста, в сырой осенний день трудно обрисовать, до того они были кошмарны. Позади всех толпой в количестве 3.000 человек двигались босиком, в халатах,' в одном белье, закутанные в простыни и тряпки, больные и раненые, брошенные Махно на произвол судьбы.
Коммунисты разбились по частям махновской армии, примкнув, главным образом, к тем частям, где были уже ячейки, а таковые были почти везде, за исключением пулеметного полка Фомы Кожи, кавалерийских полков Щуса и контр - разведки (кстати сказать, она была укомплектована исключительно уголовным элементом, выпущенным из разгромленных махновцами тюрем.
Группой человек в тридцать, под моим руководством, мы направились на Екатеринослав, но до Екатеринослава дошли только Клавдия, Марзан и Коневец, а остальные были убиты немцами - колонистами в колонии Кронцвейт (колонисты мстили за разграбление махновцами своей колонии) и частью в селе Колосное — петлюровским отрядом, под командою Андрея Белого.
*) Подробно о с’езде и декларациях о вольных советах см. передовицы в газете „Путь к Свободе“ за 27 и 28-е октября, специальную брошюру, выпущенную „набатовцами", резолюцию, вынесенную на с’езде, в газете „Путь к Свободе" за 2-е ноября и доклад подпольного губкома. (Последний см. в этом же № „Л.Р.“—Ред.)*


84
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
В Екатеринославе
(Ноябрь 1919 года)
В период, прошедший от отступления из гор. Александров ска до окончательного взятия гор. Екатеринослава, Махно налетал на город три раза со стороны Ново - Александровки, но вынужден был отступить, дойдя уже до вокзала. Окончательно город был взят 13 Крымским полком под командой «Пашкевича. Белых в эти дни вытесняли из участка Екатеранослав — Синельниково — Амур — Нижяе- днепровск три повстанческих группы: 1) со стороны села Суроков — Ново - Александровна — армия Махно; 2) со стороны Верхнеднепровска и сел Карнауховка, Сухачевка — петлюровские отряды и 3) состороны Ново - Московска — отряды Колобова. Чрезвычайно сильную поддержку Махно получил еще в вооруженном выступлении рабочих Кайдак и Чечеловки — в самом городе.
К утру, после взятия гор. Екатеринослава, мы связались с коммунистами частей махновской армии и подпольным екатерино- славским губкомом. Бездеятельность последнего, чрезвычайная неорганизованность и полное отсутствие какого - либо руководства с его стороны выдвинула необходимость срочного созыва партийной конференции из представителей Мариуполя, Бердянска, Александровска, Ново- Московска, Орехово, Никополя, армии, Кайдак, Чечеловки и Верхнеднепровска, на которой был избран губком в составе т. Болыпунова Якова, Кузнецова, Павлова (Миркина), Клавдии Даниленко, Коневец - Гришуты, Владимира Мирошневского и секретаря Виктора Бродского (Бориса), редколлегия — в составе Большу- нова (Одесса), Макса (Олыпевец) и Владимира (Мирошневского). Для профработы были выдвинуты тов. Кукуй и тов. Марзан.
Первым делом нового губкома была мобилизация коммунистов, освобожденных из сожженной тюрьмы, для укомплектования ячеек армии. Затем, были посланы товарищи для связи и получения денег в ЦК, Одессу, Полтаву, Кременчуг и Киев, для связи с 58 - ой' дивизией— тов. Федько. Средства, имевшиеся в распоряжении губкома, были ничтожны. Это были буквально гроши, собранные из касс союзов, в правления которых мы после проведенных конференций ввели коммунистов. С этими деньгами мы и приступили к изданию газеты „Звезда",, начавшую сейчас же большую полемику с наба- товцами, а впоследствии и с боротьбистами и их органом „Шлях, до' Вол)“. Одновременно газета . расшифровала истинное лицо Махно, банды которого разграбили ломбард и государственный банк, произвели сотни других грабежей в рабочих районах и даже расстреливали рабочих и терроризировали еврейское население.
Большую поддержку работа в Екатеринославе получала со стороны рабочих" Кайдак, Чечеловки и железной дороги, где также


1919 год В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
85
были организованы революц. комитеты и мобилизованы все силы и средства.
Нужно отметить, что почти все части армии Махно из бывших красноармейских полков находились вне города. Полонский со своим Стальным полком стоял в Никополе. Третий Крымский, 13-й пулеметный и конница Щуса стояли в Екатеринославе, при чем первые два по очереди выходили на позиции, конница же Щуса, хозчасть, контр - разведка и пулеметный полк Фомы Кожи, т. - е. стержень Махновской армии, находились постоянно в Екатеринославе, занимаясь грабежами и пьянством. Между тем, крестьяне - кулаки, примкнувшие к армии в районах Екатеринославского и Верхнеднепровского уездов, по мере насыщения награбленным, раз’езжались по селам, домой. Напор частей Слащева, отступавшего из Херсона и Николаева через Пятихатку также1под нажимом повстанческих частей, все сильнее и сильнее требовал подкрепления фронтовых частей. Самочинный уход частей 3-го полка и смена 13-го полка некоторыми тыловыми частями дали себя знать, и дни с 20 — 30 - го ноября по день отступления были самыми напряженными для Махновской армии.
Наиболее характерным явлением этого времени явился расстрел тов. Полонского и около десятка других коммунистов. Расстрел этот произошел при следующих- обстоятельствах.
Обстановка, создавшаяся для Махновской армии благодаря долгой стоянке в Екатеринославе, способствовала быстрому разложению. Материал для грабежей был полностью использован и средства содержания армии быстро истощались, среди повстанцев и комсостава царило беспробудное пьянство, уничтожалось в обстановке сравнительно мирной жизни то психологическое единство, которое создавалось в боевых действиях между социально различными группами, входившими в состав махновских отрядов. С другой стороны, выявлялось все более и более остро недовольство рабочих и всего населения, благодаря тому, что изолированность города от села вызвала голод, а перспективы рисовались еще в худшем виде. Вести о приближении красных заставляли махновцев группами уходить из Екатеринослава и примыкать к частям Полонского, так как было известно, что это единственная часть махновской армии которая безболезненно столкнется с красными. Между тем, напор Слащева со стороны Верхнеднепровска все возрастал. Одновременно выявлялся отказ фронтовых частей Махно от защиты, в виду полного отсутствия снабжения, ибо фронт на месте с’ел все, а подвоза из города не было. Успехи же Володина в Крымском направлении все больше выявляли стремление Екатеринославских частей двинуться на Крым, где открывались новые перспективы. Все это, вместе заставило Махно созвать с’езд командного состава армии.
Этот период и Крымская кампания особенно ясно показали, что армия Махно — армия на срок, неспособная выдержать долгой стояйки
6. Летопись Революции № 4


86
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
позиционной войны и обладающая боеспособностью только тогда, когда все ее члены об’единялись в молодецких налетах на пункт, где можно было пограбить и побесчинствовать.
С’езд состоялся в Екатеринославе и на него прибыл из Никополя И- тов. Полонский. На заседании Губкома был заслушан его доклад о состоянии нашей коммунистической работы в армии и были отме-" чены большие успехи в смысле укомплектования командного состава партийцами.
Во время заседания к нам явился какой? то товарищ, назвавший себя представителем ЦК КП(б)У Захаровым и, в подкрепление сего, пред’явивший чрезвычайно большие мандаты на холсте, в которых говорилось о том, что он- послан якобы для руководства вооруженными отрядами в тылу. Не сомневаясь в правильности этих документов, мы, его ввели в курс наших дел, так как с этого дня задача наша сводилась, главным образом, к подготовке наибольшего количества махновских частей к переводу в ряды Красной армии.
После заседания мы расстались с тов. Полонским с тем, чтобы встретиться на следующий день и поделиться дополнительно сведениями после совещания командиров. Кроме того, мы условились рано утром послать к нему на квартиру за кой-какими сведениями для Центра .и деньгами. Вдруг, в 5 часов утра тов. Новицкий сообщил мне об аресте т. Полонского, а к 10-часам утра мы узнали, что контр - разведка устроила на квартире Полонского засаду и арестовала посланных нами с вечера т. т. Азархова Василия, Иванова и адыотанта Полонского, который должен был принести для нас деньги.
Подробности расстрела мне стали известны уже из Той информации, которую Губком получил от т. т. Новицкого, Уралова и от Сергея; эти сведения были затем подкреплены в беседах моих с Каретниковым при взятии Крыма.
Сведения эти сводились к следующему.
После совещания командиров, часов в 12 ночи, тов. Полонский, приехавший с женой и сыном (который, должно быть, еще и теперь в Екатеринославе, в одном из детских домов), пригласил Махно и еще нескольких приближенных к себе на квартиру на ужин по случаю именин жены. Что происходило там, в квартире — неизвестно, но приблизительно в час ночи Каретников, Чубенко и Васильевский вывели связанного' тов. Полонского по направлению к набережной Днепра. Первым выстрелил Полонскому в спину Каретников, после Чубенко и другие; раненый Полонский, приподнявшись на локоть, крикнул: „добейте, бандиты!" Его добили.
Кроме 3 — 4 товарищей, арестованных на квартире у тов. Полонского, на улице было схвачено еще околр 10-ти человек коммунистов. Ожидался набег на дом Хренникова, в котором находился Губком и Губревком. В связи с этим мы сейчас же перевели организацию на


1919 год В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВОЙ
87
нелегальное положение и занялись разведкой, чтобы предупредить дальнейший разгром. Сейчас же удалось установить, что приходивший за день до этого и выдавшей себя представителем ЦК Захаров — провокатор, идо посещения Губкома был у Махно и у Лаш- к'евича; поэтому, когда он явился к нам во второй раз, мы его арестовали и поручили т. Павлову (Миркину) расправиться с ним, но последний, провозившись с ним несколько дней, впоследствии его выпустил.
В тот же день, часам к 12-ти, мы, после предварительного выяснения положения дела с тов. Новицким, направились к Волину и Уралову с просьбой устроить нам свидание с Махно по вопросу об аресте наших товарищейУВолин категорически отказался что-либо предпринять в смысле выяснения положения и освобождения арестованных, но свидание все же устроил. В число делегатов к Махно был выделен тов. Золотов, Марзан—третьего товарища не помню.
В 2 часа дня Махно их принял. Суть разговоров сводилась к тому, что он коммунистов не трогает, но Ревкомы и вообще органы власти, поставленные коммунистами, будет расстреливать. На заявление делегатов, что они представители рабочих Екатеринослава и примут меры в случае неосвобождения коммунистов - рабочих, Махно буквально ответил: „Что же, будем расстреливать и рабочих". А на рабочих, не желающих ему помочь, он де вообще „плевать хотел”*).
Таким образом, делегация ушла ни с чем. К вечеру, в связи с расстрелом Полонского, в армии по отношению к штабу создалось напряженное настроение. На заседании Реввоенсовета, по инициативе Новицкого, было заявлено требование сделать доклад о причинах расстрела. Но, вместо изложения действительных причин, Махно и Щусь рассказали небылицу про какую-то отравленную закуску, которой Полонский якобы хотел угостить Махно.
Однако, Реввоенсовет не удовлетворился этим ответом и выделил для расследования дела комиссию, в состав которой вошел Волин, Уралов и Белаш.
Характерно, что в тот же день, но до заседания Реввоенсовета, на совещании командиров Махно требовал санкции расстрела Полонского, обвиняя его не в отравлении, а в измене — выдаче пропуска Слащевским частям. Совещание, однако, в большинстве своем отнеслось сдержанно к словам Махно.
Каретников, Махно, Чубенко, Задов - Зиньковский и др. продолжали играть эту комедию в течение нескольких дней, после фактического расстрела Полонского. Несмотря на это, а также на уверение Чубенко в том, что бекешу Полонского он одел тотчас же после расстрела, многие верили, что Полонский еще жив и сидит в камере контр - разведки.
*) В ст. В. Мнрошевского (Пр. Рев. № 9, 1922 г.) этот разговор с Махно излагается несколько иначе.


88
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Последующие аресты коммунистов заставили парторганизацию уйти в глубокое подполье. Мы перешли из дома Хренникова в клуб торговых служащих, а оружие и значительная часть коммунистов были переведены в пулеметную команду 13-го полка, где командиром был наш коммунист Сергей.
Между тем, трения между Реввоенсоветом, с одной стороны,, и Махно и его штабом, с другой, на почве расстрела Полонского дошли до того, что Реввоенсовет поставил вопрос о своем самороспуске.
Эта борьба за власть, после избрания Реввоенсовета разжигалась между Махно, Каретниковым, Белашом, с одной стороны,, и Реввоенсоветом с другой,—отчасти т. Новицким по заданиям партко- митета. Вскоре к группе Махно примкнул и сам Волин и борьба стала еще упорнее. И только незадолго до отступления из Екатерине слав а было достигнуто соглашение на том, что Реввоенсовету передаются административно - хозяйственные и финансовые функции (в распоряжение Реввоенсовета были переданы 3.000.000 руб. только совзнаками, керенки и николаевки остались у Махно). О перспективах делегатской работы на заседании Реввоенсовета был сделан доклад Махно, но углубление этого вопроса прервалось, благодаря отступлению из Екатеринослава в Никополь.
Заключительным аккордом махновщины в Екатеринославе был: взрыв Днепровского моста. Попытка вновь овладеть Екатеринославом в течение последующего шестидневного наступления ни к чему не привела, и Махно окончательно ушел в Никополь.
В Никополе вся работа штаба и Реввоенсовета сосредоточилась на развертывании госпиталей, в виду страшной эпидемии сыпного тифа, охватившей всю армию.
При приходе 6-й Латышской дивизии в Никополь, успели пройти в Александровск лишь сотня, вместо прежних тысяч' махновцев: вышли они оттуда уже только в количестве 150 сабель, а пришли в Гуляй - Поле только в количестве 35 человек, исключительно' командиров. Части же 3-го и 13-го Стального полков, вместе с оставшейся группой Реввоенсовета, во главе с Новицким и Максимовым,, влились в 46 - ую дивизию в г. Александровске.
КОНЕВЕЦ (ГРИШУТА)


1919 год В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВОЙ
89
КОММУНИСТЫ СРЕДИ ПАРТИЗАН
(Отчет Екатеринославского Губкома Зафронтбюро ЦКК11 (б) У *)
Движение махновских частей в период август—декабрь
17 августа с. г. Красная армия в составе 3-х бригад, окруженная около станции Помошной с севера, запада и востока белогвардейцами, с юга махновской дивизией, после совещания оставшегося командного состава и политкомов, разоружилась по требованию Махно. После разоружения, часть командного состава, политкомов и' т. т. красноармейцев - коммунистов была расстреляна по приказу самого Махно.
Оставшейся части войск было предложено, признав Махно, вооружиться -и двинуться на прорыв. К з -му сентября вся армия с Махно находилась на плацдарме 12 X !Р верст, окруженная тесным кольцом белых. Путь был избран на Умань. Прорвались. В Умани была встреча с подошедшими с запада частями петлюровцев. Было достигнуто соглашение о военном контакте до полнейшего уничтожения белых. Были оставлены в распоряжении петлюровцев около 3 - х тысяч больных и раненых (отправленных после в Галицию) красноармейцев.
Армия Махно была составлена теперь уже из старого махновского кавалерийского отряда в 900 человек и 3 - х бригад Крымской армии под командой Дьяченко, Маслова и политк. Губанова с полками:
1) 	1-й артиллерийский дивизион с политк. Мироновым, 2) 2-й артиллерийский дивиз. с политк. Виноградовым, 3) сводный Николаевский с политк. Судженко, 4) 5-й Заднепровский, 5) 6-й Заднепровский,
6) 	9-й Заднепровский, 7) сводный полк, 8) 1-й Новоспасский, 9) 2-й Новоспасский, 10) 3-й Новоспасский, 11) 4-й Новоспасский, 12) Интернациональный батальон на участке Кичкас — Херсон и политк. Эйман, 13) 1-й Александровский полк, 14) 514-й Советский полк в Елисав. уезде.
Путь западнее города — проселочными дорогами. В великом Тешдычке произошел бой с 5 - м Симферопольским офицерским полком и Славяно - Сербским, состоявшим, главным образом, из бывш. кр - цев Таманских войск II - й армии. Офицерский полк был разбит, Славяно- Сербский перешел на сторону Махно (впоследствии один из самых боевых полков). Было взято 5 полков, 2 авто-броневика,
2 	бронепоезда, много артиллерии и снаряжения. Дальнейший
') В этом отчете даются ценные сведения о состоянии махновских отрядов, о с’езде партизан и о взаимоотношениях между махновцами и коммунистами. Печатаем его с незначительными редакционными поправками.


90
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
путь: Кривой Рог—Долгинцево—Никополь. В Никополе было разбито- 3 корниловских формирующихся полка. Оставшиеся, около 300 человек, перерезаны. Взята военная добыча — 2 бронепоезда, артиллерия. Через Никополь, Кичкас двинулись на Александровск 5 октября. К 23 - му октября плацдарм, занятый Манхо, был: в Крымском направлении— Ново - Алексеевка, Перекоп, Бердянск, Мариуполь; Херсонское направление — Каховка, Апостолово; Екатеринославское направление— Синельниково. Шли упорные бои в районе Волноваха — Еле- новка — Царе - Константиновка. Махно стремился к захвату Волновахи, так как там были громадные склады вооружения и снарядов. 23 - го октября был занят со стороны Бердянска, Мариуполь 24-го утром — отступили, и отступление продолжалось сдачей Мариуполя, Бердянска, Гуляй-Поля, Александровска. Был взорван Кичкасский мост. Отступившие же части заняли Кичкас, Хортицу, Никополь, Апостолово,. 27 -го был взят Екатеринослав, 6-го ноября был отдан. Белые отступили на Пятихатки и на Амур - Нижнеднепровск и, под давлением пятихатской группы и поддержки с Амура, Махно был вытеснен. Оставление Екатеринослава махновцами было тесно связано с деятельностью оперировавшего в районе Каменского петлюровского повстанческого отряда. Этот отряд вошел в связь со штабом махновцев и получил от него. огнеприпасы и орудия. Однако, при наступлении белых на город, отряд от участия в военных действиях уклонился.
Отношение махновцев к петлюровскому движению отличалось подозрительностью, граничащей с враждебностью, которая особенно усилилась к концу Екатеринославского периода махновщины.
9-го ночью город снова был взят и был в руках Махно до 9 - го декабря. В период пребывания Махно в Екатеринославе площадь, занимаемая Махно, была: Екатеринослав, Верхнеднепровск, Кичкас, Никополь, Апостолово, Бреславль. Через Каховку перебрались части Володина, занимавшие Мелитополь и Днепровский уезд. Вокруг площади, занятой Махно, возник целый ряд повстанческих отрядов петлюровского типа „за Советскую власть", но антикоммунистические ; так, например : Каменское было занято мест¬
ными петлюровцами; Кривой Рог, Долгинцево — повстанцами, тяготевшими к Махно; Новомосковск — частями „за Советскую власть", но антикоммунистическими *). Выгнанный 11-го декабря из Екатеринослава, Махно занял плацдарм: Солоненькое, Ново - Александровку, Волосское, Кичкас, Никополь. Тесная связь после ухода нами была утеряна. Посланные товарищи не возвратились.
Из Екатеринослава Махно был вытеснен со стороны Пятихатки группой белых из Херсона— Николаева, выгнанных местными повстанцами.
*) Фактически все махновские части, выступавшие под лозунгом „вольных: советов", были антикоммунистическими.


1919 год В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
91
Боротьбисты и махновцы
Весьма знаменательна была роль екатеринославской организации „Боротьбистов". Во главе ее стоял некий Юрко (Медведев), всплывший после занятия Екатеринослава махновцами и именовавший себя членом Ц. И. К. У. (очевидно ЦК Укр. эсэров) — эсэр.
Боротьбисты от имени „Всеукраинского Ревкома" вели переговоры с представителями махновского Реввоенсовета и командования на предмет установления военно - политического контакта.
Переговоры привели к следующим результатам: отряды бороть- бистов, якобы оперировавшие на Екатеринославщине (впоследствии установлено вполне определенно, что эти отряды являлись мифом), были признаны подчиненными штабу махновцев.
Боротьбисты взяли на себя редактирование официального органа Реввоенсовета „Шлях до Bern", издававшегося на украинском языке и представлявшего точный сколок с „Пути к свободе".
Этому предшествовало опубликование заявления, в котором боротьбисты признали направление „Пути к свободе" наиболее соответствующим их точке зрения. Сотрудничество боротьбистов в махновских учреждениях — установленный факт.
В то же время боротьбисты предлагали нам совместную работу. Вообще их деятельность была настолько беспринципна и двусмысленна, что подчас вызывала подозрение в ловкой, провокационной авантюре.
С’езд повстанцев
\
Кульминационным пунктом (роста) Махновщины явился состоявшийся 27-го октября .с’езд крестьян, рабочих и повстанцев в г. Александровске, созванный по инициативе Реввоенсовета армии Махно (председатель Волин).
Целью с’езда было разрешение ряда вопросов, связанных с боевой деятельностью и организацией повстанческой армии.
Вопросы бйли следующие:'
1) Организация повстанческой армии.
2) Организация снабжения армии.
3) Организация с’ездом комиссии из крестьян, рабочих и повстанцев для созыва дальнейших с’ездов и конференций по вопросам социального и экономического строительства.
4) Текущий момент.,
Модус созыва с’езда — через волостные и сельские советы от 3000 человек — одного.
Был об’явлен проект Декларации.
Несмотря на агитацию, усиленную шумиху вокруг с’езда, рабочие города Александровска отнеслись к с’езду отрицательно и до 26-го выборы не были проведены.


92
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
26-го Реввоенсоветом было сделано предложение прислать по одному представителю от каждого профсоюза. Число делегатов на с’езде было около 270 человек, большинство представителей деревни были кулаки. С’езд продолжался е 27 - го октября по 2 - е ноября.
По первому вопросу было принято: отрицая в принципе регулярную армию, построенную на началах принудительной мобилизации, как противоречащую основным принципам интернационального социализма, в виду тяжелого положения на фронте и- необходимости физических сил, произвести добровольную уравнительную мобилизацию на территории, освобожденной от белых, от 19 лет до 39 по волостям, селам и уездам с командными составами и хозяйственным судебным органом при частях, начиная от полка. Стремиться превратить повстанческую армию, как таковую, во всенародную рабоче - крестьянскую повстанческую силу.
По вопросу второму—всемерно поддерживать (снабжение армии), стремясь к скорейшему созданию всюду на местах своих свободных общественно--хозяйственных организаций и их об’единению между собою. Создать комиссии из трудящихся по проведению конфискаций у буржуазии, наложению контрибуции, собиранию обмундирования.
Все эти комиссии обязаны работать в контакте с главной комиссией при отделе снабжения армии Махно.
На них же возлагается обеспечение семейств повстанцев и беднейшего населения. ’
По 3-му вопросу — выделена комиссия для подготовки и созыва следующего рабоче-крестьянского с’езда по вопросам общественно- экономического строительства.
По 4-му вопросу — о текущем моменте: а) по докладам с мест считать положение дел, в виду недавнего освобождения от белых, неудовлетворительным. Призвать к энергичной работе на местах, мобилизации повстанческих сил, внутренней организации тыла на началах общественной справедливости и дружного труда.
б) 0 Реввоенсовете — доизбрать 5 человек: 3 от крестьян, 2 от рабочих из участников с’езда,
в) Создать агитационную комиссий для успешного проведения мобилизации и хозяйственно - экономического строительства.
г) 0 положении, раненых и больных — создать комиссию из
100 человек для организации питательных пунктов, лазаретов и госпиталей. ‘
д) 0 пьянстве — предложить Реввоенсовету принять самые строгие меры, вплоть до расстрела, по борьбе с пьянством, разлагающим и расслабляющим армию пролетариата. Всю работу по выделке спирта, хранению и распределению взять Реввоенсовету в свои руки.
Рекомендуется, как крайняя мера — оставив самое необходимое количество для медико-санитарного отдела, — остаток уничтожить.


1919 год ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНД РОВСКЕ
93
О контр - разведке — выделить комиссию от Реввоенсовета в целях раз’яснения, улаживания и предания гласности дел контр-разведки.
Коммунист в махновской армии
Согласно принятой Александровским Комитетом Партии тактике по отношению к Махно — поддержка во всех военных начинаниях и отрицательное отношение к гражданскому, экономическому строительству—мы персонально через представительство от профсоюзов провели коммуниста на с’езд, где он был избран членом Реввоенсовета О- Этим преследовались две цели: первая—теснейшая связь с командным составом в смысле информации об административных, оперативных и хозяйственных распоряжениях, вторая — давление на Реввоенсовет.
Представители профсоюзов города Александровска типа меньшевиков и правых эсэров были выгнаны все со с’езда самим Махно с титулами „ублюдки буржуазии “.
3-го ноября Александровск был сдан под напором белых со стороны Полог-Орехово. Заняв Кичкас и подорвав мост, Махно двинулся на Екатеринослав, об’явив его своей базой.
Главной работой в Екатеринославе, со стороны командного состава (махновцев), была пропаганда в рядах повстанцев, натравливавшая „братишек" на красноармейцев.
Пьянство, разгул, грабеж.
Наложенные контрибуции:
В Александровске — 50.000.000—взято —10.000.000 В Екатеринославе—50.000.000— „ — 7.000.000
В Бердянске . .—25.000.000— „ —15.000.000
В Никополе ... — 15.000.000— „ — 8.000.000 * 2)
Кроме того, все наличие из банков, казначейств и проч.
Из собранных сумм, согласно показаниям нашего тов. Семена Новицкого, 3.000.000 руб. было отпущено в гор. Екатеринослав для раздачи бедному населению, выпущенным из тюрьмы и семействам красноармейцев.
Начиная с прибытия в гор. Александровск Махно,- нами была начата работа по связи с коммунистами в армии. К 18-му октября вокруг тов. Полонского (командира 3-го крымского полка) была создана группа товарищей, занимающих ответственные посты в армии.
Начали организовывать ячейки по инструкциям Александровского бюро (согл. инструкции ячейка обязана быть в курсе всех админи¬
*) Этим представителем был „Семен Новицкий".
2) Сбоку приписано рукой:
Наличие кассы в момент занятия Екатеринослава было 100.000.000 р., из них 45.000.000 руб. было забрано только Махно.


94
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
стративных, оперативных и хозяйственных распоряжений и быть готовой в нужный момент принять руководство своей части, если командный состав не соответствует).
Работа проводилась, безусловно, нелегально, но шла весьма и весьма успешно. Вокруг бюро сгруппировались уездные организации, была выравнена партийная тактика. Отступив в Екатеринослав и5 влившись в Губпартком, беспрерывно держали связь с Полонским (он был в Николаеве) и Реввоенсоветом. Подготовлялась работа по вопросу слияния приближающихся красных с повстанцами.
Благодаря провокаторству некоего Захарова, именовавшего себя инструктором района Херсон — Одесса по советским имениям, тов. Полонский и ряд других товарищей с ним — наша связь — были расстреляны.
Это гнусное убийство об’яснялось самим Махно перед Реввоенсоветом покушением на жизнь командного состава его армии. Перед собраниём командного состава он говорил об измене—выдача пропуска белым и проч., требуя санкции на расстрел.J)
Реввоенсовет санкционировать без следствия отказался. Между Реввоенсоветом и Махно и „иже с ним“ обострились отношения. Реввоенсовет предложил самороспуск.
Симпатии повстанцев были на стороне Реввоенсовета. Но положение это, имевшее громадное значение в смысле начала самой активной борьбы с махновщиной, в смысле распыления ее и недопущения дальнейшего ее развития, попользовано не было.
Состав партизанской армии
Количество партизан при соединении с Крымской армией было приблизительно около 20.000. По мере продвижения к Гуляй-Полю, несмотря на разбег по домам, отсутствие санитарных условий, оставление в Умани 3.000 человек больными, число войск в момент занятия города Александровска (5 - го октября) было около 25.000. В момент отступления ll-го декабря из Екатеринослава было действующей силы —25.000: пехоты—около 14.000, вся на тачанках, кавалерии — 6.000, остальные — койные отряды при полках службы — артиллерия.
Больных и раненых — около 10.000 человек.
Вооружение превосходное: 42 полевых, 3 скорострелки, 2 — 6", 4 бронеавтомобиля, 4 бронепоезда, около 1.000 пулеметов, ощущался недостаток в патронах. При отступлении были оставлены у белых; 2 бронеавтомобиля и 1 бронепоезд.
]) Автор доклада хочет сказать, очевидно, что Махно обвинял Полонского и его тов - щей в попытке уничтожить Махно. Махно говорил, что Полонский пытался отравить его. Но, в действительности, Махно боялся соперничества Полонского, благодаря его авторитету среди партизан.


1919 год В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
95
Настроение повстанцев: два самых сильных боевых полка, 33 и 3-й Крымский — коммунистическое; два — отряд Геркушина и 1-й Вкатеринославский полк имени Батько Махно — резко махновское; 26-й—промежуточное, преобладает настроение ожидания встреч с красными войсками. Интересно, что самым сильным стимулом наступления на Сйнельниково и продвижения на Харьков является тяготение к Красной армии. Отношение крестьян, бедноты и середняка — хорошее, поскольку это движение освободило их от ига белых. Весьма хорошее-кулаков1). Вообще же партизанщина поддерживается деревней, как борьба деревни с городом в смысле выкачивания материалов (бандитизма — в форме отправки в деревню предметов городского обихода). Все ответственные места, занимаемые по назначению, занимались кулаками (Александровск, Мариупольский уезд и Бердянск).
Отношение рабочих — отрицательное к махновщине, к повстанчеству— в зависимости от района.
(Подписи по докладу не имеется)
ВТОРОЙ ПЕРИОД ЕКАТЕРИНОСЛАВСКОГО ПОДПОЛЬЯ
(Октябрь — декабрь)
Доклад о подпольной работе на Екатеринославщине
зафронт бюро ЦККЦУ 2)
После командирования меня из Москвы на Екатеринославщину в качестве члена Екатеринославского Губпарткома я, благополучно переправившись через фронт, доехал до Курска. От Курска до Екате- ринослава в поездах чувствовалось, что белогвардейцы в беспокойстве; настроение в главных пунктах—Курск, Харьков, Белгород — уже было пониженным...
То был конец октября. Доехав до Харькова, я узнал, что на'Ека- теринославщине, в южной части ее, оперирует Махно с довольно сильными отрядами, наводя панику на белогвардейцев. Доехал до Амура, где явился на явку; через несколько дней переправился в Екатеринослав, который был занят Махно, значительными силами, до 10 —15 тысяч человек, выбившим белогвардейцев. Ввиду того, что Амур не имел явки Екатеринослава, мне лишь совершенно случайно удалось связаться там с группой александровских товарищей. Из бе-
' < х) Эта характеристика настроения кулаков подчеркнута нами оттого, что она говорит очень много для понимания соц. корней повстанческого движения.
2) Этот доклад дает общую картину работы парткома во время пребывания Махно в Екатериноелаве и в последний период деникинщины до возвращения Сов- власти. Печатаем его е незнач. сокращ. и ред. поправками.


96
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
седы с ними выяснилось, что положение таково: Махно начал операции с юга и постепенно захватил Никополь, Александровск, Пологи и т. д. Главной его резиденцией был Александровск, где его армия пробыла 4 недели.
Махно открыто вел линию анархизма, назначив председателем Реввоенсовета своей армии Волина, после выборов его на с’езде (партизан). На с’езде, согласно постановления Александровского Наркома, в Реввоенсовет был проведен т. Семен Новицкий, член Александровской организации. За время пребывания Махно в Александровске Парком связался (с его армией) и образовал во многих частях коммунистические ячейки, ширившиеся с каждым днем. >
Связь все время держалась полная.
В союзах также была развита как агитационная, так и организационная работа фракций.
После ухода Махно из Александровска, в виду сильного нажима белых, александровцы, оставив небольшое ядро, эвакуировались в Екатеринослав, куда вступил и Махно. Сейчас же после приезда, не имея возможности непосредственно связаться с Комитетом, я узнал по расспросам, что связь Губпаркома с уездами была чрезвычайно слабой и что работа производилась в городском масштабе, не простираясь далее окрестностей. Дело дошло до того, что Александровский Парком волей обстоятельств принужден был сделаться центром южных уездов: Мелитопольского, Мариупольского, Бердянского.
На следующий день Александровский Комитет, при поддержке (моей) и тов. Павла II (Онищенко), настоял на перевыборах Ккатерино- славского Комитета. Комитет был пополнен мной, Павлом II (Онищенко), тов. Гришутой (Коневцом), Александровым и тов. Клавой. В виду того, что был уже печальный пример в Александровске, решено было выделить подпольный комитет, губернскую тройку, которым поручить отобрать соответствующий кадр работников, законспирировав их (на случай возвращения в подполье). /
Подпольная тройка была выделена из следующих товарищей: Левко (Четолин), Павел II (Онищенко), и Гришута (Коневец). Участвуя в работе Комитета, мы, однако, стремились к тому, чтобы возможно меньшее количество знало нас. Набрав до 15 тов., которые мало приметны в Екатеринославе и могли бы работать с приходом белых, устроили целый ряд конспиративных квартир. В то же время Губпарком, выпуская ежедневный партийный орган „Звезду", не стесняясь вел открытую борьбу с анархо - махновцами, с их безвла- стничеством, побуждая рабочих противодействовать Махно и готовиться к близкому приходу красных советских войск. Лучшие силы были брошены в профессиональные союзы, некоторые из них начали нами восстанавливаться. Единственным юрмазом в работе служил большой недостаток средств.


1919 год В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ 97
В то же время Махно, ведя против нас агитацию, не принимал против Губпаркома и организации никаких решительных мер. Комитет вел энергичную работу среди махновских частей, продолжая работу, начатую уже раньше Александровским Упар комом.
Были значительно усилены ячейки не только в частях местного' гарнизона, но была налажена связь и с другими частями, в особенности с частями тов. Полонского — командира одной из крупных бригад Махно. Многие из членов партии были посланы в армию для усиления работы по разложению махновцев и выделению лучших частей, подготовляя их к соединению с красными войсками в безболезненной форме. Верховное командование Махно, повидимому, чувствовало нашу работу в частях и готовилось к отпору. В это время, к началу ноября, в Екатеринослав, несмотря на наши протесты, приехал тов. Полонский, а за ним еще несколько товарищей из Никопольского Уревкома. Екатеринославский Губревком немедленно связался с Полонским, получив от него свежие информации.
Однажды вечером тов. Азотов отправился на квартиру Полонского с некоторыми документами Губревкома и там был арестован вместе с Полонским и другими товарищами. Верховное командование и Махно об’явили, что' Полонский с своей женой и товарищами задумали заговор против его жизни, решив его отравить, и Полонский с некоторыми никопольскими членами партии, в том числе и Азотовым, в количестве 7 человек были приговорены к расстрелу. По постановлению Губпаркома была отправлена к Махно делегация из 3-х товарищей с ультимативными требованиями освобождения товарищей, так как они являются членами партии и неповинны ни в каком заговоре, который является инсценировкой для оправдания их ареста и расстрела. Несмотря на ультимативные требования делегации, несмотря на угрозу поднять партизан против гнусных убийц, против грабительской, безвластии ческой власти, ничто не помогло. Тогда Комитет выпустил листовку к рабочим и крестьянам с призывом взять на защиту лучших товарищей, которых хочет убить злодей и грабитель Махно. И уже была произведена подготовительная работа по фабрикам и заводам, как вдруг, внезапна, белогвардейцы, в продолжение четырех недель не покидавшие Нижне- днепровска, благодаря пришедшим подкреплениям со стороны Верхне- днепровска, выбили Махно из города.
Полулегальный Комитет, работавший в период пребывания Махно, должен был Эвакуироваться, чтобы не терять лишних жертв в лице, ответственных товарищей, в сторону Никополя, куда отступил Махно. Работу начала подпольная тройка, к которой и перешли функции прежнего Губпаркома. Пополнив состав товарищей Осипом (Шидма- ном), выделили Губревком в лице тов. Павла II и Осипа. Главным тормазом было то, что предыдущий Губпарком оставил всего 30.000'


98
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
руб. советскими денежными знаками. Пришлось переменить их на деникинские знаки. Немедленно же был составлен доклад в ЦК, который и повезли в ЦК т.т. Черный (Соловьев) и Великий.
В то же время были отправлены два курьера, тов. Клава и тов. Лазарев, в армию Харьковского направления для связи и информации их и в то же время обратной информации нас. Была издана первая оперативная сводка нашего фронта, где указывалось на взятие Харькова и близкое взятие Полтавы. Сводка произвела ошеломляющее впечатление, и буржуазия начала покидать город.
Изданные еще несколько листовок с оперативными сводками, указывающими на занятие городов и селений и приближение красного фронта к Екатеринославу, наводили панику . на буржуазию и подготовляли рабочих и крестьян к приходу Советской власти.
Наконец, 17 декабря из ЦК были привезены 515.000 р., и тогда наша деятельность была развита до максимума. Были посланы ответственные товарищи в Новомосковск, Мелитополь, Александровск, Мариуполь, Верхнеднепровск, Никополь со средствами для поддержки, развития и инструктирования уездных организаций, чтобы к моменту подхода советских войск иметь хорошую разведку и связь для срыва эвакуации и планомерного отступления белогвардейских банд. К 25—26 декабря были окончательно сформированы фракции в союзах и боевой отряд. Были выпущены приказы Ревкома с ..запрещением срывать об’явления, плакаты, летучки и оперативные сводки коммунистической партии; наряду с этим город почти ежедневно обклеивался и забрасывался большим количеством летучек и оперативных сводок. Благодаря тщательной конспирации в этот период, почти никто из товарищей не был арестован (за исключением Кайдак), и провалов Комитета не было. Было обращено главное внимание на работу в профсоюзах и организацию разведки в Амуре, Синельникове и Новомосковске. Мы были, поэтому, осведомлены о передвижении наших войск, и с 29- го на 30-е декабря заняли вокзал и> выпустили приказ Л° 1, с об’явлением о взятии власти в руки военно - революционного комитета. На следующий день в город вступили Советские войска, торжественно встреченные профсоюзами, Губревкомом и Губпаркомом с красными знаменами. Ликованию населения, рабочих и крестьян не было конца. Город оживился, как никогда. Далее начался период организации, работа военно - революционного комитета. Я, будучи секретарем Губпаркома, был и теперь вновь избран, и Комитет был пополнен до 7 человек. •
ЛЕВКО (ЧЕТОЛИН)


1919 год В ЕЕАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
99
ЛАЗАРЬ ГУРЕНШТЕЙН
(Памяти подпольщика - революционера)
Общественная работа тов. Лазаря началась с момента его возвращения с военной службы. Это было в 1902 году. Первое его знакомство с общественным движением произошло еще на военной службе в Польше, где он столкнулся с солдатами, уже задетыми революционной пропагандой, и с революционно настроенными рабочими текстильной промышленности. Не одним из последних стимулов, способствовавших пробуждению классового самосознания тов. Лазаря, явилось угнетение, которому самодержавное правительство подвергало национальные меньшинства: армян, грузин, поляков, евреев, в чьей среде тов. Лазарю постоянно приходилось жить.
Прямой в своих действиях, стойкий в невзгодах, тов. Лазарь не поддался тлетворному влиянию мещанского рвхчесленного быта; он сумел сохранить себя и собственными силами добился некоторых знаний, просиживая все свободное от занятий время над книжками.
Одним из первых общественных выступлений Гуренштейна было участие в забастовке рабочих и служащих масло - сыроваренного производства, когда бастующие выдвинули его в качестве своего представителя для переговоров с хозяевами.
Вокруг тов. Гуренштейна стали группироваться ремесленные рабочие и работницы (ювелиры, шляпочницы, сапожники и др.), искавшие путей к улучшению своего экономического положения.
Ему приходилось проводить забастовки в разных отраслях кустарного производства: среди ювелиров, шляпочников, мозаич¬
ников, приказчиков. Забастовки эти носили чисто- экономический характер и большей частью кончались частичной победой рабочих и служащих.
В это время тов. Лазарь уже был связан с различными революционными группами Закавказья, (он жил в Тифлисе). Сказать, чтобы уже тогда у него была определенная программа, или чтобы он принадлежал к одной из существовавших группировок, нельзя.
Но в начале 1904 года тов. Лазарь примкнул к оформившейся тогда группе Р.С. - Д.Р.П. большевиков и с того момента до самой своей смерти от руки деникинских палачей он не порывал связи с большевистской организацией.
В 1905 году тов. Гуренштейн впервые подвергся аресту. При обыске, жандармы не нашли ничего компрометирующего, но зато захватили с собой всех его 4-х братьев, одному из которых было в то время лишь 13 —14 лет. В тюрьме — Метехском замке — трв. Лазарь пробыл не более месяца. Выйдя оттуда, он продолжал свою революционную работу, хотя жандармы не выпускали его все время из виду и беспокоили постоянными обысками.


100
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Нужно отметить одно событие, относящееся к 1904 году, сильно- содействовавшее углублению революционного сознания тов. Лазаря: это была татаро - армянская резня, ' возникшая в Баку, а затем перекинувшаяся в Тифлис. , Во время этой резни агенты правительства бросали бомбы то в татарские, то в армянские части города, чтобы еще больше разжечь кровавое побоище, а тов. Лазарь все время вел пропаганду на улицах, раз’ясняя армянам и татарам, что эта резня затеяна царским правительством, в целях подавления революционного движения, и что она одинаково вредна обеим национальностям.
Надвигался 1905 год. Имея вокруг себя довольно большую группу сознательных ремесленников, тов. Лазарь способствовал организационному проведению всеобщей октябрьской забастовки. В этот период тов. Лазарь принимал участие и в работе военной организации Р. С. Д.-Р. ГГ. Ему, вместе с другими работниками, удалось склонить солдат 16-го Мингрельского полка на отказ от усмирения восставших рабочих и крестьян. Когда восстание в Гурии было подавлено, приблизительно в конце декабря 1905 года, тов. Лазарь принял участие в покушении на убийство начальника тифлисского гарнизона. Инициатива этого акта исходила от боевой дружины и „произведен он был с ведома местной большевистской организации. Но, вследствие провокации, дело не удалось довести до конца, и некоторые из участников покушения были арестованы на месте с бомбами в руках и тут же зверски убиты (тов. Вассер и Марцевалов). В начале 1908 г. он был снова арестован и заключен в Метехский замок, где на этот раз просидел 3 месяца. В годы реакции он продолжал свою подпольную работу в Тифлисе, участвуя в предвыборных кампаниях и выступая постоянно, как большевик. Но во второй половине 1908 года он был снова арестован и выслан в город Асхабад. Оттуда тов. Лазарь сейчас же бежал и отправился в Одессу, где ему удалось раздобыть паспорт. С этим паспортом он поселился в Ростове - на - Дону. Там он попрежнему вел подпольную работу в большевистских рядах до 1913 года, когда вынужден был покинуть Ростов по полицейским обстоятельствам и переехать в Екатеринослав. В Екатеринославе он сначала работал у хозяина в небольшой часовой мастерской, а потом перешел работать на фабрику.
В течение всей империалистической войны Лазарь вел революционную большевистскую пропаганду среди рабочих и спаял вокруг себя небольшую группу пролетарской молодежи, которая считала его своим учителем. Как только грянула Февральская революция, Лазарь сразу окунулся в широкую революционную работу. Он начал выступать на митингах и собраниях, проводя всюду большевистскую линию. Одновременно он вел работу по организации профсоюза металлистов. Он был выбран первым председателем правления района и на этой работе находился вплоть до прихода немцев. Когда Екатеринослав


1919 г. В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ 101
был взят германо - гайдамацкими войсками, тов. Лазарь на время v скрылся в Бердянск, но вскоре вернулся и принял участие в подпольной работе. Так прошел весь 1918 год—эпоха Скоропадского и Петлюры. Со вторичным приходом Советской власти тов. Лазарь был
Я
к
Я
*=с
н
о
о
и
о
л
послан на работу в Губотдел труда. Там он оставался до партийной мобилизации, проводившейся в связи с наступлением Деникина. В мае 1919 года тов. Лазарь отправился на фронт для работы в партизанском отряде. Но короткое пребывание на фронте очень тяжело подействовало на его нервную систему. По возвращении оттуда он начал заикаться, что- причиняло ему огромные страдания. Очевидно, вследствие
7. Летопись Революции № 4


102
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
этого неудачного опыта, тов. Лазарь решил, что он для фронта не годится, и с начала эвакуации в Екатеринославе стал требовать, чтобы его оставили для юдпольной работы. Никакие указания на угрожавшую ему опасность на него не действовали. И Екатеринославскому Губкому пришлось оставить его в группе подпольщиков.
Как уже указывалось в другом месте, тов. Лазарь вошел в первый Екатеринославский подпольный Губком и был назначен его казначеем. Так как его слишком хорошо знали в Екатеринославе, то он поселился отдельно от семьи, скрываясь по явочным квартирам. С женою он встречался только мимоходом, на улице. Но он у нее хранил деньги организации и денежные документы и когда нужно было делать выдачи, направлял к ней с соответствующими записками. Жена тов. Лазаря только незадолго до прихода Деникина вступила в организацию, но жила она тоже нелегально, сильно нуждаясь занимаясь пошивкой белья для беглых красноармейцев.
Накануне своего ареста, который произошел 7-го сентября, тов. Лазарь забрал у жены хранившуюся у нее отчетность и документы, говоря, что ему нужно пойти на доклад в какой-то из районов. Все эти бумаги были взяты у него при аресте, который произошел на его обычной явочной квартире в часовом магазине на Первозвановской улице. Часов в 10 утра туда явилась жена красноармейца Лендинская с отрядом казаков, которые окружили дом и, после длительного обыска, продолжавшегося до 3-х часов дня, арестовали Лазаря и всех на.хо- дившихся в квартире (еще человек 10).
Лендинская, эта, сыгравшая такую роковую роль в жизни Лазаря, раньше неоднократно получала у. него пособие и выполняла различные поручения по связи с Нижнеднепровском, где она жила. При последнем свидании Лазарь передал ей 15.000 руб. для освобождения какого-то арестованного товарища, литературу („Молот") и собственноручную записку. Все это Лендинская положила в корзинку под виноград, которым она торговала. Но по дороге в Нижнеднепровск ее задержали, как, мешочницу, перетряхнули ее багаж и, найдя в корзинке деньги, литературу и записку, взяли ее в жестокую работу. Под побоями и угрозами смерти Лендинская пошла на провокацию и в первую очередь выдала наиболее близко известного ей „комиссара" Лазаря.
Жена тов. Лазаря, узнав о казацком налете, заняла пост на углу Первозвановской улицы,, чтобы предупреждать товарищей, идущих на явку, и узнать судьбу Лазаря. Она видела, как его, вместе с другими арестованными, повели в контр - разведку. Ночью того же дня его отправили в Каменское на очную ставку. Тов. Гуренштейн последовала за мужем и там ей удалось увидеть его за тюремной оградой истерзанного, измученного пытками. Контр - разведчики, требуя от тов. Лазаря „откровенных" показаний, угрожали ему зарыть его живым


1919 г. В ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ И АЛЕКСАНДРОВСКЕ
103
в землю и даже начали приводить свой план в исполнение, но потом решили отложить окончательную расправу и снова отправили его в Екатеринослав. После ночевки в вагоне Лазаря повели в 6 - ю часть, а •оттуда в тюрьму, где водили по камерам для опознания арестованных. Видевшие его рассказывают, что Лазарь уже не был в состоянии говорить'. полумертвый, он на вопросы контр - разведчиков отвечал лишь отрицательным движением головы. В это время родные Лазаря метались в поисках связи с контр - разведкой для устройства ему побега или освобождения. Но сделать ничего нельзя было. Деникинцы поняли, что они поймали крупного работника,— таких они из рук не выпускали. В подпольной организации в это время царила полная растерянность. Почти одновременно с Лазарем провалились все явки, многие были -арестованы. Некоторое члены комитета, особенно скомпрометированные, вынуждены были срочно уехать из Екатеринослава. За хлопоты об освобождении взялась Соня Солнцева, которая поддерживала •спациально для таких дел знакомство с одним авантюристом, имевшим связи с деникинской администрацией. Он обещал помочь, но ничего не сделал. Да и времени было очень мало. Вторую ночь после приезда из Каменского Лазарь провел в участке. Жена едю до поздней ночи стояла у ворот, пока ее .не прогнали, а когда на рассвете •она снова явилась, то Лазаря уже не оказалось. После нескольких часов поисков, его труп был обнаружен на улице. В тот же день в газете была помещена заметка об аресте „комиссара Гуренштейна", у которого будто бы было найдено много николаевских денег (это •была неправда). В заметке сообщалось, что „комиссар" расстрелян при попытке побега.
• Так кончил свой боевой тяжкий путь Лазарь Гуренштейн.
и. с.


Городнянщина в 1917—1918 гг-1)
(Из истории гражданской войны на Черниговщине)
ПАДЕНИЕ ЦАРИЗМА
Городнянский уезд является одним из беднейших уездов Черниговской губернии. Значительная его часть находится под лесами, песками и обширнейшими болотами. Население уезда, в большинстве, состоит из бедняков-кустарей, занимающихся выделкой разных кустарных изделий из глины и дерева, гонкой дегтя и т. д.
В уезде было немало помещиков, довольно крупных землевладельцев. Значительная часть территории находилась под их поместьями. Малоземелье, частые штрафы за разные потравы и т. д.„ чрезвычайно обостряли отношения крестьян с помещиками.
Владычество исправника Конашевича, известного черносотенца, взяточника и прохвоста, а также своры его опричников,-рассеянных по всему уезду и вполне достойных своего патрона, тоже способствовали росту революционных настроений среди крестьян.
Первые сведения о перевороте в Петрограде получились в Го- родне 1-го марта, но, по настоянию председателя с’езда мировых судей Короткевича, были задержаны обнародованием на целые сутки. Лишь 3-го марта появился в печати манифест об отречении Николая II. Того же числа состоялся митинг в Городне и был организован комитет общественных организаций, к которому и перешла вся власть. Первые сообщения о событиях в Питере вызвали среди „отцов города* панику.
*) Эта статья является первой среди подготавливаемых автором к печати очерков по истории гражданской войны на Черниговщине. Излагаемые ниже факты и события охватывают собою период с февральской революции до изгнания гетмана и Петлюры.- К сожалению, многое приходится излагать ио памяти, так как часть материалов, охватывающих указанный период, затерялась или была сожжена при приближении Деникина, банды которого стояли уже на границе уезда.
Правда, часть товарищей, активнейших участников описываемых событий,, дала свои письменные заметки, но отсутствие этих т.т. в настоящий момент лишает возможности сделать необходимые раз’яснения к описываемым событиям и эпизодам. Поэтому задача партийных и беспартийных товарищей, участвовавших в этих событиях, пополнить могущие оказаться, вследствие этого, пробелы и недочеты.


ГОРОДНЯНЩИНА В 1917—1918 г. г. 105
Местное мещанство и чиновничество отнеслось к перевороту довольно сдержанно. Митинги в городской и земской управах проходили вяло. В земской управе еще несколько дней после отречения Николая висел царский портрет. И когда во время митинга раздался из толпы голос: „снимите со стенки этого палача",— эта фраза всех смутила. В зале земского управления серые полицейские шинели еще сохраняли свои посты: пом. исправника, воинский начальник и т. д. •Эти держиморды быстро ориентировались и сразу стали „ республиканцами “.
8-го марта в городе состоялась манифестация, в которой участвовало почти все население. Произносились революционные речи с призывом к закреплению революции и т. д.
Многие не отдавали себе еще полного отчета в сущности февральской революции, не уясняли ее буржуазной природы, считая и князя Львова и графа Бобринского революционерами. Осознали главное — нет ненавистного царизма. Будущее рисовалось в самом розовом свете. Таково было общее обывательское настроение в первые дни революции.
Наконец, после прокатившейся волны митингов, по городу началась окончательная „ликвидация" полицейских и их разоружение. -Сопротивления никакого не было оказано, и сама процедура ловли и разоружения полицейских носила довольно комический характер: во всю длину улицы бежит путающийся в своей шинели городовой, „селедка" бьет его по ногам. Толпы людей и уличных мальчишек -бегут вслед за „фараоном". Догоняют. Мирно разоружают... Самого .фараона" арестовывают. Более крупные чины: исправник, пристава— успели скрыться.
7-го марта мне довелось побывать на заседании комитета общественных организаций, с которого я ушел окончательно разочарованным. „Мирный" характер смены власти, участие в руководящих ролях помещиков, консервативнейших чиновников, заведомых монархистов, навели меня на невеселые думы. Не так рисовалась революция : хотелось чего - то нового, великого... Хотелось, чтобы дрожал весь мир, трепетали помещики, капиталисты, все „фараоны"... А тут... все старое. Знакомые и ненавистные лица пытаются стать хозяевами нового строя. Чувствовалось что-то неладное.
Иначе проходила революция в рабочих поселках, в деревне.
Посад Добрянка, насчитывающий до 10 тысяч рабочего населения, преимущественно каменщиков, волновался в ожидании директив уездного центра. Уже был опубликован манифест об отречении и Николая и Михаила, а уезд молчал... Власть посада, возглавляемая старостой, подрядчиком Прянишниковым, о котором ходили д посаде весьма упорно слухи о причастности его к „общественному” пирогу, а также регулярной уплате исправнику Конашевичу взяток, все не созывал общего собрания, продолжая править от имени старой


ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
,106
управы, тогда как со времени переворота в Петрограде прошло более? недели.
И вот, 8 - го марта явочным порядком было созвано общее собрание граждан п. Добрянки, которое носило столь бурный характер, что чуть не кончилось судом Линча и над старостой посада и над. полицейским надзирателем, у которого — погоны, пуговицы и все прочие знаки полицейских отличий были мигом сорваны, мундир- разорван в клочья, а сам полицейский надзиратель отправлен в арестное помещение, куда загонял перед этим тех же добрянцев. Одновременно в другой комнате пред’являлись „векселя" и открывались все прегрешения городского старосты Прянишникова. Сдышны были крики: „водить его по посаду в хомуте" и т. д. Но до этого не дошло. Собрание, в конце концов, приняло организованный характер, и на нем был избран Временный Революционный Комитет, в который вошли представители разных организаций: служащие, десятники, рабочие и разная мелкая буржуазия.
Первым председателем бы избран беспартийный, начальник почты,, старик, гр. Якимович, впоследствии оказавшийся изрядным монархистом, а в момент переворота выдававший себя за сторонника республики и заступника трудящихся.
В Исполкоме были представители всех почти политических течений—от крайних правых до крайних левых.
Был избран также и комиссар посада, который занялся административной работой и разработкой полицейских архивов-ео специальноорганизованной комиссией. ,
Поймать никого из сыщиков, конечно, не удалось, так как все,, кто чувствовал грешки за собой, успели во - время улизнуть.
8-го марта Исполкомом решено было отпраздновать день революции, для чего была организована грандиозная манифестация, в которой принимало участие до 30 тысяч местного и из окружающих сел населения.
Перед самой манифестацией старообрядческие попы попросили в. Исполкоме разрешение отслужить на площади молебен по поводу свержения царизма. Разрешение было дано, и молебен отслужен. После молебна начался митинг. Один за другим на трибуне, сорокаведерной, бочке, выкаченной одним лабазником, появились ораторы; слышались- горячие революционные речи. Были и сдержанные, холодные речи политических хамелеонов.
Площадь гудела... Манифестация направилась в м. Поддобрянку, где также состоялся митинг, на котором выступали еврейские рабочие-кожевники и клялись защищать революцию.
Долго еще, до самого вечера громадные толпы манифестантов е красными флагами ходили по улицам посада, долго еще слышались митинговые речи.


ГОРОДНЯНЩИНЛ В 1917—1918 г. г.
107
Нельзя обойти молчанием еще одного места на Городнянщине, где февральская революция проходила довольно бурно.
Это — поселок Сновск. находящийся при жел. дороге, имеющий железнодорожное депо и насчитывающий до 10 тысяч населения.
Как и в других местах, известия о беспорядках в Петрограде получились в Сновске с запозданием.
Городняпский Ревком ',
Местная буржуазия быстро овладела инициативой и 5-го марта успела уже организовать комитет общественной безопасности в составе 18 -ти человек. В этот комитет вошло только два рабочих и один солдат. На собрании, при организации комитета, присутствовало рабочих не больше 15°/о. Но, несмотря на это, когда в начальники милиции была выдвинута кандидатура станового пристава, рабочими был поднят такой скандал, что дело чуть не дошло до рукопашной.
7 -го марта рабочие ж.-д. депо, в составе 300 человек, совместно с рабочими типографии и лесопильных заводов избрали Исполнительный Комитет Рабочих и Солдатских Депутатов. В него вошли следующие лица: Николаевский (наборщик), Шйце (булочник), Шостак (машинист), Коваленко (телеграфист), Горловский (распиловщик), Аста-, хов (учитель), Лаурутас (пом. машиниста), один солдат и еще один


108
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
рабочий. После первых заседаний Исполнительного Комитета стало ясно, что между ним и комитетом общественной безопасности существует целая пропасть. Так, например, против воли комитета общественной безопасности, Исполкомом был выдвинз^т и назначен начальник милиции, был издан приказ о невыселении рабочих из квартир без ведома жилищной комиссии, организованной при Исполкоме, поднята заработная плата, приобретено оружие, захвачена Советом типография, где и начала печататься газета „Известия Сновского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов".
В первых числах апреля Сновский Совет проездом посетил Керенский. На заседании Совета в своих речах целый ряд ораторов (Горловский и др.) выступили против Временного Правительства с требованием мира и с лозунгом: „Вся власть Советам*...
Буржуазия этими речами была чрезвычайно встревожена и растерялась. 15 мая комитет общественной безопасности в полном составе подал в отставку. Власть перешла к Совету, который, хотя и не являлся по партийности однородным, но имел зато преобладающий рабочий состав.
Приблизительно таким же порядком проходил февральский переворот ивм. Радуле, старообрядческом поселке, население которого состояло исключительно из плотовщиков. В первую очередь, конечно, досталось полицейским и главарям союза русского народа, старым подрядчикам.
В селах уезда крестьянство стало также шевелиться. Кое - где начались конфликты с помещиками. Сразу же пред’являлись требования конфискации земли и т. д.
*
В средине марта, наконец, Черниговом был назначен в з^езд комиссар Временного Правительства гр. Ковач, местный помещик, говоривший в день переворота: „Как я могу поддерживать республику, когда я монархист?". Это заявление не помешало ему, однако, стать во главе местных меньшевиков и олицетворять „революционную"• власть.
Далее начался организационный, период. Уездным комиссаром были даны на места распоряжения об организации в селах, вместо старост, — сельских комитетов, вместо волостных правлений — волостных комитетов. Кроме того, вместо комитета общественных организаций в уезде был создан уездный Исполнительный Комитет и избран уездный нач. милиции.
Вся власть в уездном центре (Городня) находилась в руках эсеров и меньшевиков, представители которых раз’езжали по селам и организовывали там административный аппарат.


ГОРОДНЯШЦИНА В 1917-1918 г. г.
109
15-го апреля состоялся первый уездный с’езц представителей селянства, продолжавшийся три дня, на котором был сконструирован выборный Исполнительный Комитет. Председателем его был избран бывш. меньшевик В. Л. Морегодов.
В этот период революции организации большевиков в уезде не существовало. Доминирующую роль играли социалисты - революционеры. Наиболее видными членами их являлись: И. Петровский (сосланный затем немцами в Германию и убитый по возвращении, при переходе им границы для работы в подпольи на гетманской Украине), М. Жук, Т. Науменко и другие.
В городе имелся эсеровский комитет. В земском собрании фракция эсеров насчитывала до 28 человек. Кроме того, в целом ряде волостей были также эсеровские организации и земская управа находилась в их руках. Председателем ее был только что приехавший из ссылки эсер М. Жук. , —
В городе также существовала организация меньшевиков, лидером которой был местный учитель С. Д. Слемзин. В нее входил целый ряд местных видных деятелей: В. Морегодов, С. Иванов," Ковач и др. Между этими организациями на всех с’ездах и собраниях велась отчаянная грызня, особенно по земельному вопросу.
Летом была избрана Городская Дума, во главе которой стал меньшевик Иванов. Кроме того, были произведены перевыборы мировых судей, органов местного самоуправления в городских поселках, проведено земское собрание и кампания по выборам в Украинское Учредительное Собрание и т. д.
Но уже в начале лета в уезде стала появляться большевистская литература и отдельные большевики. Желтая пресса, получаемая в уезде в достаточном количестве, беспощадно травила большевиков, называя их немецкими шпионами. Значительная часть революционного элемента сразу не могла ориентироваться в происходящих событиях и поддерживала эсеров. Однако, возвращение к власти бывших полицейских, приставов, жандармов и т. п. раскрыло глаза всему крестьянству и революционной части товарищей, бывших в рядах с. - рев. и меньшевиков.
Между тем, неудавшееся наступление Керенского и корниловская авантюра резко изменили настроение крестьянских масс, которые вышли из-под влияния и эсеров и меньшевиков и присоединились к большевистским лозунгам. Таким образом, с влиянием эсеров было скоро покончено. Летом уже деревня стала неузнаваема. Никакие распоряжения и угрозы из уездного центра не могли удержать крестьян от дележа земли, изгнания помещиков, конфискации их инвентаря и т. д.
Прибывающие с фронта целыми массами солдаты внесли в деревню оживление и распропагандировали ее. Началось расслоение


110
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
деревни на кулаков и бедняков. Лозунги классовой борьбы быстро воспринялись. Имели место стычки с властями на почве дележа земли, отказы в подчинении. Все вокруг представляло бушующую стихию.
К осени уездная власть стала фикцией. Никто не правил. Чувствовалось дыхание Октября.
По мере углубления революции и нарастания революционных настроений являлась необходимость в организации руководящего революционного органа, каковым могла в то время быть только организация большевиков. Одной из первых таких организаций была добрянская, возникшая в сентябре месяце 1917 года. Во главе ее стояли Поляковская, Москвичев и целый ряд других товарищей.
В начале октября в Добрянку прибыл местный работник, большевик Костылев, который энергично взялся за работу: он об’единил вокруг бюро организации Р.С.Д.Р.П. (большевиков) массы, устраивая целый ряд митингов, собраний и быстро вербуя в ряды организации местное население. Организация быстро расширилась и начала приобретать влияние даже в Городской Думе. Тут же рядом существовала и эсеровская организация, которая, однако, тесной связи ни с уездом, ни с губернским своим центром не имела. Организация эта вскоре распалась, так как среди нее оказалось достаточно буржуазных сынков с контр-революционными тенденциями.
Часть работников этой организации начала затем работать с большевиками, а часть стушевалась или раз’ехалась.
Что же касается Сновска, то там, хотя и не было оформленной организации большевиков, но зато настроение рабочих и вообще трудящихся масс было вполне сочувственное к большевикам. Так например: председателем Совета, Николаевским, 15-го мая в Сновске было погружено 2 вагона хлеба в адрес одной из большевистских частей, за что от Оберучева, ставленника Керенского, получен выговор предсовдепу.
Летом здесь же был организован общий городской профсоюз, затем, под руководством Собесской и Просяниковой (жен рабочих), — союз женщин - работниц и кооператив профессиональных союзов. Тогда же из Гомеля в распоряжение Сновского Совдепа прибыла конная сотня. В Совете преобладающее значение имели сочувствующие большевикам рабочие депо. В описываемый период в Сновске существовали следующие политические организации: группа бундовцев - интернационалистов, группа меньшевиков - интернационалистов, небольшая группа эсеров и довольно внушительная сионистская организация, которая, впрочем, при проведении кампании по выборам в земство, была дискредитирована и покинута трудовыми элементами.


ГОРОДНЯНЩИНА В 1917—1918 г. г.
111
ОКТЯБРЬ
Из Петрограда (Ленинграда) смутно доходили до уезда сведения о готовящемся большевиками перевороте. Когда он произошел, слух об этом быстро распространился по всему уезду. Уездная власть растерялась. Растерянность эта стала еще большей, когда стали известны события в Киеве.
Уездный центр представлял из себя островок среди бушующего моря и держался только кучкой гайдамаков. Отряд „вшьного коза- цтва“ раз’езжал по уезду для выкачки оружия, принесенного фронтовиками, и для разных карательных операций против крестьян.
Между уездным центром и поселком Добрянкой существовали довольно неприязненные отношения. Уездная власть смотрела на пос. Добрянку, как на очаг большевистской заразы. Быстрый рост организации, единственной в то время во всем уезде (да чуть ли и не во всей губернии), не на шутку тревожил уездный центр. Выступление добрянЦев не заставило себя долго ждать.
1-го ноября предполагалась ярмарка. За неделю до нее стали носиться слухи о еврейском погроме. Нач. милиции, бывший становой пристав Марченко, абсолютно никаких предупредительных мер не принимал. Местные черносотенцы, преимущественно торговцы, усиленно вели погромную агитацию Среди крестьянства, приезжавшего на базар.
Тогда местная организация большевиков решила создать охрану. С этой целью она получила от нач. милиции Марченко 15 винтовок, но он вслед за этим сейчас же сообщил в Городню о высылке карательного отряда для ареста большевиков. Такой отряд, в количестве
15-ти георгиевских кавалеров,- прибыл в Добрянку на следующий день.
В ночь с 30 на 31 октября, по вызову Добрянской организации, из Гомеля прибыл отряд красногвардейцев под командою коммуниста. Общими силами, совместно с местными большевиками, милиция и присланный отряд кавалеров были разоружены, а нач. милиции Марченко арестован. В тот же день был организован военно - революционный комитет.
Это выступление большевиков произвело страшный переполох. К этому времени уездная и губернская власть, представлявшая уже Центральную Раду, стала готовить к посылке в Добрянку отряды. В Городне по целым ночам по всему городу носились ночные караулы, при чем ходили самые разйообразные слухи о готовящемся наступлении на Городню Красной Гвардии. В Добрянке точно так- же ожидали наступления из Городни и Чернигова „вшьних козашв", которые так и не прибыли из-за опасения ослабить охрану уезда и губернии, тем более, что к этому времени в город сбежались все дво¬


112
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
ряне и помещики. Между тем, под влиянием слухов о наступлении, добрянский Ревком перешел в подполье, а часть его членов раз’- ехалась.
Прошло несколько дней. В Добрянке было полное безвластие. Отряды из Городни уже боялись показываться. Тем временем Октябрьский переворот, как факт свершившийся, стал известен со всеми его подробностями. В Добрянке снова появились члены Ревкома — Костылев, Щукин и др. с газетами о перевороте в Петрограде и декретами советской власти о земле, мире и образовании советского правительства, и Ревком вернулся к легальному положению.
В ноябре был сконструирован Совет Рабочих Депутатов, куда вошли следующие т. т.: Костылев, Москвичев, Пискунов, Мясников, Синицин, Литвинов, Колышков, Щукин, Дубинин и др., при чем параллельно первое время продолжала существовать и Городская Управа в составе 20-ти гласных.
Одною из первых мер Совдепа была вербовка красногвардейцев. В короткий срок их было набрано и вооружено до 35-ти чел., не считая окружающих сел, которые, в случае необходимости, моглд прислать в помощь Совету достаточное количество вооруженных людей.
Таким образом, после целого ряда перипетий, в п. Добрянке начал существовать революционный пролетарский орган, имеющий опору в лице Красной гвардии.
Совдеп ввел в Городскую Управу свой контроль и следил затем, чтобы распоряжения уездного. центра, где еще была власть Центральной Рады, несогласные с духом Советской власти, не проводились в жизнь.
В начале января были назначены, новые выборы Совдепа, в который вошли те жо товарищи, а также Дорофеев, Быструков, Чекулаев и др.
Одним из .первых и решительных мероприятий нового Совдепа было обложение контрибуцией местной буржуазии. Этот вопрос рассматривался в открытом заседании Совета в присутствии беднейшего населения посада и решение было принято единогласно.
Кроме того, этим Совдепом была избрана городская милиция, народный судья и целый ряд разных комиссий. Вся полнота власти в Добрянке, таким образом, сосредоточилась в руках большевиков.
ПЕРВЫЙ ПЕРИОД СУЩЕСТВОВАНИЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ НА ГОРОДНЯНЩИНЕ
До конца декабря 1917 года Городня находилась под непосредственным административным руководством губернии, где властью являлась Центральная Рада.


ГОРОДНЯНЩИИА В 1917—1918 г. г.
113
Уездная власть доживала свои последние дни и на периферию своего влияния уже не распространяла, так как кругом клокотала большевистская стихия: делилась земля/ инвентарь, изгонялись помещики, шли „сражения" между кулачьем и беднотой за излишки земли и т. д.
Губерния сделала было попытку к укреплению своего авторитета, но неудачно. Вот некоторые подробности этой попытки.
В декабре месяце на станции Сновск неожиданно появились отряды Центральной Рады. Сновский Совет, хотя и не чисто большевистский, но зато с преобладающим рабочим составом, немедленно снесся с Гомелем и получил от тов. Берзина (впоследствии члена Реввоенсовета) целый ряд директив, которые принял к исполнению.
В то же время, 31-го декабря, передовые отряды тов. Берзина под командой тов. Гудинского начали наступление по направлению Бахмач — Киев.
Атаман войск Центральной Рады, желая воспрепятствовать этому продвижению, послал подрывную команду для взрыва железнодорожного моста через р. Снов. Тогда рабочие ж. - д. депо произвели налет на подрывную команду и разоружили ее, а охрану моста взял на себя отряд Совета под командой тов. Шице.
Атаман войск Рады стал угрожать расстрелом охраны и бомбардировкой города. Им уже было сделано распоряжение навести батарею на Сновск, но передовые отряды тов. Берзина подоспели во-время. Завязался бой. Через несколько часов войска Рады отступили, потеряв одиннадцать убитыми. Из отряда Совета и тов. Берзина было убито 2.
Эта победа вызвала революционный энтузиазм среди рабочих жел.-дор. депо, которые пополнили отряды Берзина бойцами. Отряд Совдепа также влился в эти части. Таким образом, войскам Центральной Рады был дан дружный отпор, после которого они больше' уже не появлялись.
Затем, в конце декабря, на станции Городня вечером появился 151-й пехотный Пятигорский полк —одна из тех большевистских частей, штаб которых находился в Минске. Получив соответствующую информацию от местных большевиков и сочувствующих, часть полка заняла Городню. В этот вечер в народном доме происходил спектакль. Матросами и пехотой народный дом был оцеплен и произведен обыск, давший положительные результаты в смысле выявления контр - революционного элемента.
В тот же вечер (27 - го декабря) в Городне была официально организована фракция большевиков, в состав которой вошли: Яков Белый, Алексей Сукачев, Павел Бойтюшенко, Макар, Иосиф и Иван Помогаевы, Иосиф Зенченко, Андрей Сырокваша и др. т. т. Фракция заняла помещение бывшей дворянской опеки, но развернуть работу оказалось не так легко, за отсутствием денежных средств. Вокруг


114
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
фракции1) быстро сгруппировалась местная молодежь, которая устроила целый ряд спектаклей и специальный сбор в ее пользу.
В итоге в кассу организации поступило до 300 рублей, что позволило ей развернуть работу.
В январе 1918 года были назначены выборы Совета. От организации большевиков в Совет Рабочих и Солдатских Депутатов вошли следующие т. т.: Иосиф Помогаев, Павел Щербин, Иван Варлыга, Михаил Абдулов и от Пятигорского полка т. Вфремкин. В президиум, кроме большевиков, вошли и эсэры. Председателем Совета был избран популярнейший в уезде эсэр И. Петровский.
С самого момента избрания в президиуме обнаружился кризис: Петровский отказался от председательствования, считая более удобным выдвинуть председателем Совета большевика. Состоялось специальное заседание, на котором был переизбран президиум и председателем Совета был избран тов. Ефремкин.
Это был первый Совет в Городне, в президиуме которого преобладали большевики.
Жизнь в уезде пошла по-новому. Почувствовалась твердая рабоче - крестьянская власть. Немедленно было приступлено к организации Советов по периферии. В уезде во все учреждения назначены комиссары, поставлена газета, произведена чистка учреждений и из’ятие буржуазного элемента из них, введен налог в пользу Совета. В селах были организованы вооруженные отряды из сочувствующих большевикам крестьян, которые служили твердой опорой Советов. Расслоение в деревне все более и более углублялось. Экспроприация помещичьей земли и распределение ее между селянами шли стихийным порядком. Помещики окончательно были изгнаны из деревни. Казалось, что работа по организации Советской власти пойдет довольно быстро при имеющейся поддержке со стороны крестьянских масс.
Но вскоре усиленно стали циркулировать слухи о мире, заключенном Центральной Радой с немцами, и о приходе немцев на Украину. Под влиянием этих слухов кулачье, и вообще реакционный элемент, повел самую злостную агитацию против власти Советов. Эта агитация имела своим последствием переход к активной деятельности антисоветского элемента.
В Добрянке, например, группа заядлых монархистов стала подстрекать темную массу против местного Совдепа.
Однажды, толпа до 500 чел. подошла к Совдепу, угрожая разгоном. Раздались крики с требованием самосуда не только над большевиками, но и над теми, кто „продался" .им, т.-е. всеми теми, кто сотрудничал в Совдепе. Возбуждение толпы было настолько сильно,
!) Очевидно, под названием фракции автор подразумевает инициативную группу б - ков в Городне.


ГОРОДНЯНЩИНА В 1917-1918 г. г.
115
что она начала напирать на запертые ворота, ведущие во двор Совдепа. Буйные головы из красногвардейцев, после долгой перебранки с толпой, сквозь щели в запертых воротах чуть было не начали стрельбы по толпе. В конце - концов, после двух залпов вверх, толпа отхлынула от здания Совдепа, где в это время происходило заседание президиума. Этими выстрелами было предупреждено кровавое столкновение. На утро в Добрянке появился грузовик с отрядом большевиков, прибывших из Чернигова для поддержки местного Совдепа, и произвел ряд арестов контр - революционеров. Часть арестованных этот отряд увез с собою в Чернигов. Такая быстрая и неожиданная для местной контр - революции „операция" до того напугала эту публику, что до самой немецкой оккуплации, она совершенно не показывалась не только на собраниях, но и на улицу высматривала из-за калитки.
Меж тем, события быстро разворачивались. По брестскому миру Советские войска должны были очистить Украину. В феврале месяце из России поступило распоряжение об эвакуации Советских войск из Украины, в силу которого стоявший в Чернигове Пятигорский большевистский полк, с командиром Порадиным, оставил Чернигов и эвакуировался в Городню.
После этого Чернигов, остался во власти меньшевиков и русских эсэров.
16-го февраля, в виду приближения со стороны Гомеля немецких войск, а со стороны Чернигова — петлюровцев, Городнянский Совет Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов самораспустился. Также ликвидировался Совет в Сновске и других местах.
Несколько дольше продержался Совдеп в п. Добрянке. В Гомель специально был командирован член Совдепа, тов. Щукин, который через два дня возвратился и подтвердил слухи о приближении немцев, находившихся уже около Калинкович, в 90 верстах от Гомеля.
Несмотря на это, было внесено предложение не распускать.Совета, а собрать все силы из окружающих сел и держаться до последнего. Й лишь после горячих прений было принято решение о роспуске Совета. Это было в ночь с 23 на 24 февраля. Так не стало последнего на Черниговщине Совета.
В день ликвидации Добрянского Совета контр - революционная свора снова зашумела. По городу ходили кучки торговцев и прочей буржуазии и подстрекали массы к расправе с большевиками.
24 - гэ февраля состоялось общее собрание граждан, которое потребовало отчет от председателя Городской Управы (большевика Костылева). Раздались крики о расправе с ним самосудом. Вдруг появился на балконе Совета Костылев. Все притихло. Костылев дал ответы на все вопросы. В конце - концов, было вынесено постановление о разоружении большевиков. Черносотенные элементы хотели использовать момент для захвата оружия, но этот маневр не удался, так как


116
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
местная учащаяся молодежь из „Социалистического кружка", получившая оружие от большевиков еще до ликвидации Совета, взяла охрану города в свои руки. Благодаря этой же молодежи удалось предупредить самосуд над некоторыми товарищами из большевиков, о чем -уже было вынесено решение черносотенцами.
После ликвидации Советов на местах появились агенты Центральной Рады.
В Городне некто Бондаренко, рекомендовавший себя уполномоченным Центральной Рады и эсером, взял в свои руки власть. Началась административная реорганизация. Противодействия нигде не оказывалось, так как через день - два ожидалось прибытие немцев. Начальником милиции Бондаренко назначил некоего Масича, которому поручил составить список всех, „неблагонадежных". Последний имел своим помощником станового пристава Кунцевича, прославившегося как специалист - экзекутор.
Вскоре в Городне появились первые немецкие части, которые • были встречены на вокзале нач. милиции Масичем и его помощником Кунцевичем, и здесь же, на вокзале, лейтенанту Клемгу были переданы сппски „неблагонадежных11.
ОККУПАЦИЯ
18-го февраля уездный центр, Городня, был занят немцами. На улицах появились немецкие патрули. В городе создалась комбинированная власть: украинская, „демократическая" и немецкая. Фактически властвовали немцы. Местная буржуазия и помещики принялись за организацию гайдамацких отрядов, начавши снова свои неистовые экзекуции. Между тем, Городня все больше и больше наполнялась немцами. Партийные и революционные организации подверглись разгрому. Началась борьба с болыпевистски-настроенными крестьянами, рассеянными небольшими вооруженными отрядами по окраинам уезда.
Но на экзекуции революционное крестьянство и рабочие отвечали красным террором. Немцы и гайдамаки рыскали по всему уезду с заранее заготовленными списками не только большевиков, но и вообще революционно - настроенных крестьян. Гайдамацкие отряды в своих жестокостях далеко превосходили немцев. Крестьян избивали до полусмерти или же расстреливали йа месте без суда и следствия.
Таким экзекуциям особенно часто подвергались : Добрянка, Перепись, Макишин, Вербовка и др. села и местечки. Вот маленькая иллюстрация одного из налетов гайдамаков на с. Макишин. В школе расположился штаб, ведет допрос, избивают крестьян и даже учителей ... После от’езда карательного отряда в школе весь пол, буквально, залит кровью...


ГОРОДНЯНЩИНА В .1917—1918 г.г.
117
А вот другой случай, достойный того, чтобы его отметить.
В Добрянке вдруг появилось свыше 300 человек немедкой кавалерии. За кавалерией следовали пулеметы. Были уже приготовлены списки большевиков, на которых и началась самая гнусная облава. Люди связывались по 2 — 3 вместе веревками, привязывались к седлу/ лошади и тащились кавалеристами на веревке, как скоты. Энергичное содействие этим бандитам оказывала местная контр - революция и нач. милиции Марченко, который еще в 1905 году успел, загнать немало революционеров в крепость и на виселицу.
Трудно перечесть все картинки, подобные этим, из гайдамацких и немецких налетов по уезду. Необходимо отметить, что немцы на Городнянщине вели, себя чрезвычайно враждебно по отношению к местному населению.
Правда, у них были к этому до известной степени причины, а именно: появление первого немецкого броневика было встречено обстрелом рабочими Сновского депо. Немцы этой встречи не забыли и жестоко за нее расплатились. Многие рабочие были арестованы, часть из них сослана в Германию, часть погибла неизвестно где.
Таковы были последствия визита немцев, которых Центральная Рада пригласила для „спасения" украинского народа от большевиков.
. Революционные элементы Городнянщины, опомнившись от первого удара, стали понемногу собирать свои разбитые силы.
Не нужна была уже никакая агитация ни против немцев, ни против гайдамаков. Сами факты были настолько вопиющими, столько было пролито крови и слез, что поднять массы против гетманщины не составляло большого труда.
Партийным организациям оставалось только использовать нарастающее недовольство крестьянских масс, которых немцы не „забывали" при своих налетах по выкачке фуража и продовольствия.
Одной из сильнейших большевистских ячеек при гетмане на Городнянщине .была Дроздовицкая ячейка, возникшая в марте месяце по инициативе т.т. В. Шобика, И. Петровского, А. Кулеша и насчитывавшая в своем составе до 70 человек. Эта ячейка сумела развить интенсивную деятельность и охватить своим влиянием целый ряд волостей. 1
На одном из нелегальных собраний в лесу, где присутствовало более 100 чел. подпольщиков, было вынесено решение о посылке аги-' таторов по смежным селам и волостям для выяснения положения на местах и организации ‘коммунистических ячеек. Таким образом возникли организаци в Туйичевской, Ярыловской, Новоборовинской, Мбщенской, Велико - Щимельской и др. волостях и установилась связь с ячейкой п. Добрянки.
Ответственными руководителями по указанным волостям были следующие товарищи: Т. Петренко, Сухицкий, Н. Туз, Левкович,
8 Летопись Революции № 4 .


118
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Голик (впоследствии замученный бандитами), Кошуба, Лычак, Ле- бедько, Литвин, Криволап, Дорофеев и др.
В июне месяце в указанных волостях был проведен целый ряд подпольных собраний, а также районный с’езд, на котором избран подпольный ревком. В состав его вошли: К. Дорофеев, Е. Шобик, . Т. Петренко, Ф. Чугай, П. Мано'йленко, П. Петренко, А. Кулеш, И. Петровский.
Вскоре после организации ревкома побитовому комиссару и немцам стало известно о существовании Дроздовицкой организации. Начались облавы и аресты. Среди жертв немецко - гайдамацкого разгула оказались совершенно непричастные к подполью. Поголовное избиение, грабежи, насилия, восстановление в правах помещиков и кулаков приняли массовый характер. Неоднократно бывали случаи,* когда до полусмерти избивались или по дороге в Городню расстреливались крестьяне только за то, что не сняли шапку перед каким-нибудь гайдамаком.
В мае месяце в п. Добрянке на одн.ом из нелегальных собраний организовался также подпольный ревком, куда вошли товарищи: Дорофеев, Москвичев, Хвостенко, И. Воронов и И. Гутников. Добрянская организация имела непосредственное сношение с Гомельской организацией Р.К.П., а также установила связь с Дроздо- вицей и Черниговом, посылала своих представителей и в Москву на с’езды.
Добрянские коммунисты работали в контакте с боротьбистами, штаб и конспиративная квартира которых находились в пос. Добрянке. Гайдамакам, однако, удалось и здесь нащупать подпольные группы. Снова начались налеты, расправы, расстрелы. Но это не пугало организацию, а, наоборот, закаляло.
Когда, однажды, добрянской вартой (стражей) было арестовано несколько товарищей, в том числе и быв. председатель добрянского совета—Костылев, которому грозил расстрел, — на варту был сделан смелый налет, вартовые разоружены и Костылев освобожден...
После этого снова появились гайдамацкие отряды и снова пошли облавы и порка... В этот же приезд гайдамаки проведали о подпольной организации боротьбистов, и на квартиру тов. Быструкова, где находился их штаб, в котором работали Григоренко, Левдашский, Коноваленко и др., был произведен налет, но неудачно: за три минуты до обыска перед самым носом гайдамаков боротьбистский штаб с литературой и проч. „эвакуировался", перенеся свою квартиру в деревню Волчуги. В один из таких налетов, в июле месяце, гайдамаки произвели обыск у члена Ревкома тов. Дорофеева и арестовали его. Вслед за этим был произведен арест и Быструкова, попытавшегося освободить тов. Дорофеева, и оба они были немедленно сосланы в Бялы.


ГОРОДИЯНЩИНА В 1917-1918 г.г.
119
После этого добрянская организация стала вести свою работу более осторожно, не ослабляя, однако, организации своих боевых отрядов.
Постепенно вокруг нее сгруппировались сельские ячейки, из которых самыми сильными были: глубоцкая, марковицкая, Вербовская, горностаевская, ярыловская, Комаровская. Все эти ячейки имели оружие и помогали добрянскому ревкому производить различные операции по разоружению вартовых и даже целых варт.
В мае месяце городнянский уездный ревком связался с Черниговским и Нежинским уездами через т.т. Точеного и Кобца. На одном из подпольных с’ездов в Веркиевских лесах Нежинщины был намечен общий план восстания.
Уездн. ревком затем сделал попытку получить из России оружие, но потерпел неудачу: в Конотопе гайдамаками был обнаружен вагон с дровами, в которых находилось и оружие, транспортируемое из России одним из товарищей, успевшим, однако, благополучно скрыться.
В августе месяце был созван второй подпольный с’езд ревкомов, что также стало известным гайдамакам. В Дроздовице немедленно появился смешанный отряд из немцев и гайдамаков, и начались аресты.
Необходимость вооружения подпольщиков, а также усиливавшиеся репрессии со стороны гайдамацко - немецкой власти, вынудили Ревком перейти к активным действиям. Был намечен план постепенного разоружения волостных варт и в первую очередь добрянской.
В первых числах ноября месяца вербовская и добрянская ячейки произвели чрезвычайно смелый налет. Добрянская варта, в количестве 25-ти человек, была разоружена. Этой операцией руководил т. Е. Голик, впоследствии замученный бандитами. При налете было взято все оружие варты и 6 лошадей. Лихой налет на варту произвел панику на весь уезд. Срочно была вызвана в Добрянку карательная экспедиция. Из Гомеля и Чернигова прибыли отряды с пулеметами! Начались снова расправы: двое из подпольщиков в с. Вербовке убито, ■сожжено гумно, разграблено имущество видных повстанцев.
Третий уездный подпольный с’езд, заканчивающий уже в это время свою работу, на котором присутствовало 70 делегатов от 1300 повстанцев, хотел выступить против карательных отрядов, но урок неудавшегося июльского выступления на Нежинщине заставил от этого воздержаться и обратить большее внимание на концентрацию сил повстанцев.
К этому времени в составе ревкома находился уже и тов. Дорофеев, бежавший из ссылки (немецких концентрационных лагерей). Кроме того, в ноябре месяце из ссылки возвратился целый ряд т.т., сосланных в Бялы еще летом, как - то: Быструков, Слемзин, Ткач, Чаус, €ветличный и др. Часть из этих товарищей немедленно приступила к активной подпольной работе, Быструков же попал в Добрянке снова в лапы разъяренных черкесов отряда генерала Иванова.
8*


120
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Тем временем в Добрянке и прилегающих селах расположилось свыше 400 чел. гайдамаков, где они начали творить суд я расправу. Еще долго после этих памятных дней в вербовской школе полы, стены и двери носили следы человеческой крови.
Наступил декабрь. Боротьбисты сделали в Чернигове под руководством тов. Заливчаго выступление. Городнянская организация большевиков, находясь в крайне стесненных условиях, окруженная почти со всех сторон гайдамацкими отрядами, все же выделила помощь боротьбистам — вооруженный отряд из Тупичевской волости.
3-го декабря на рассвете тов. Заливчий с имеющимися в его распоряжении повстанцами (к сожалению значительная часть их опоздала) начал восстание.
Захватив в гараже, где имелся член организации, шоффер Кобыща, 2 броневика, он направился к тюрьме, откуда освободил всех заключенных. По плану восстания предполагалось после захвата тюрьмы овладеть арсеналом, но выступившие в это время гайдамаки открыли сильный пулеметный и даже артиллерийский огонь.
Началась паника. Силы были не равны... Вскоре поле сражения осталось за гайдамаками.... Тов. Заливчий и шоффер Кобыща лежали мертвыми у своего броневика, который они не сдали, пока не легли смертью храбрых. Хотя победа осталась за гайдамаками, но все же факт возможности восстания подорвал веру в прочность гайдамацкой власти и поднял революционный энтузиазм среди повстанцев. В числе выпущенных из тюрьмы был Д. Петровский, анархист, сыгравший затем довольно видную роль в разоружении петлюровцами гетманских отрядов на Городнянщине.
В начале декабря в Киеве произошел переворот. Петлюра захватил власть. Через несколько дней такой же переворот произошел в Чернигове.
. Но на Городнянщине все еще продолжали сидеть гетманские власти.
Ревком, обсудив создавшееся положение, решил перейти к общему выступлению. Было избрано военное командование. Командиром сводного отряда был назначен тов. Лось, опытный офицер (из крестьян), начальником штаба — А. Кулеш. Затем было отдано распоряжение приступить к разоружению волостных варт, что и проделалось в целом ряде волостей весьма успешно.
3-го декабря в распоряжение ревкома в Дроздовицу явилось свыше 300 повстанцев. Села также были обеспечены вооруженной силой, имевшей задание наблюдать за отступающими белогвардейскими частями и разоружать их. Кроме того, было приступлено к организации комбедов.
Между тем, в северной части уезда стали скопляться, и в довольно значительном количестве, белогвардейские отряды, которые могли угрожать Добрянке.


ГОРОДНЯНЩИНА В 1917-1918 г.г.
121
Тогда ревком немедленно отправил часть отрядов, которые заняли расположение около Ярылович и Тереховки. Вскоре отряду, расположенному около шоссе, пришлось столкнуться с отступающим из Гомеля отрядом польского графа Вельжинского. Началась перестрелка, а затем и рукопашный бой. В результате—отряд был изрублен, а граф с женой и двумя польскими представителями взяты в плен.
Необходимо отметить, что население Городнянщины весьма сочувственно относилось к повстанцам, снабжало их в достаточном количестве продовольствием и сообщало им сведения о расположении белогвардейских отрядов. Удалось даже ввести осведомителей в уездную варту, откуда Ревкомом получались информации о намерениях гайдамацкого командования.
5 - го декабря партизаны в селе Дроздовица были приведены в полную боевую готовность, так как каждый день можно было ожидать наступления гайдамаков и немцев. Чтобы не быть захваченным врасплох, повстанческий штаб выставил по всем дорогам заставы, что оказалось потом весьма кстати.
На одном из заседаний ревкома стал вопрос о немцах: будут ли они сохранять нейтралитет на случай занятия повстанцами уезда (соседство немцев было очень близкое: с одной стороны они находились в 12 верстах, а с другой —в 5). Чтббы выяснить этот вопрос, к немцам была послана наша делегация—два повстанца, которая получила от них обещание нейтралитета.
Наступило 5-е декабря. Погода резко изменилась: поднялась сильная мятель... Мороз... Усталые и измученные большими переходами и бессонными ночами партизаны в большинстве спали. День прошел спокойно... Начало вечереть... Вдруг с поста послышался тревожный сигнал, и как раз с той стороны, откуда ожидалось наступление гайдамаков. Началась частая перестрелка.... Все моментально бросились к оружию и выбежали на улицу, где' были разделены на два отряда, и под командой товарищей Лося и Кулеша направились по направлению перестрелки. Оказалось, что отряд гайдамаков в количестве 80-ти человек хотел было проникнуть, пользуясь вьюгой, в деревню. Но застава повстанцев встретила его обстрелом и привела в полное расстройство: гайдамаки быстро повернули назад и через час уже были в Городне, где наделали панику. По дороге они было захватили возвращавшуюся от немцев нашу делегацию и хотели расстрелять, но в замешательстве как-то упустили ее. В руках партизан под Дроздовицей остался гайдамацкий разведчик — поручик Гулак, которого застава обнаружила в крестьянском возу с горшками.
Таким образом, гайдамаки получили первый дружный отпор со стороны партизан.


122
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
ДР03Д0ВИЦКИЙ БОЙ
Отогнав гайдамаков, партизаны начали приводить свои части в: боевой порядок, ожидая повторного наступления. Но эта ночь прошла спокойно. Наступил следующий день. Гайдамаки не показывались. Повстанцы разошлись по хатам обедать, но пообедать им в этот день не удалось.
В одиннадцать часов, со стороны заставы по Городнянскому шляху раздался выстрел. Началась тревога... Как оказалось, на Дроздовицу
Дроздовым,кий партизанский отряд
наступали карательные отряды из пехоты, кавалерии и немецкой пу- леметной команды. Во главе отряда были прославившиеся своею кровожадностью гайдамацкие офицеры: Рембалович, Палащецко, Теренец, братья Плоские, Ярошевские и др.
Партизаны под командой Лося, Кулеша и Манойленко бросились занимать свои опорные пункты. Отряд Манойленко занял дорогу у моста, по которой стремились прорваться гайдамаки. Кулеш со своим отрядом направился в обход гайдамакам. Отряд Лося занял расположение возле усадьбы земского начальника Ждановича, где сходились в село три дороги. Часть партизан была выделена специально для обстрела кавалерии. Гайдамаки встретили партизан сильным пулеметным огнем. Часть партизан было дрогнула, но быстро


123
ГОРОДНЯНЩИНА В 1917—1918 г.г.
I
оправилась. Разгорелся бой... Атака кавалерии .партизанами была с первого же раза отбита дружным ружейным огнем, — гайдамаки кувырком слетали с лошадей, которые без всадников бешено носились по полю сражения ... Немецкие пулеметчики начали устанавливать, между тем, свои пулеметы на более выгодных позициях у мельниц, что угрожало повстанцам тяжелыми потерями... Но меткая рука партизана, которая жалела каждый патрон и верно целилась, сумела во - время снять немецкую пулеметную прислугу... Это был решающий момент. Гайдамакам удалось, между тем, зайти в тыл одному из наших отрядов и обстрелять его: был убит Нагорный и тяжело ранены Манойленко1 и И. Шобик. Манойленко лежал в луже крови с перебитой разрывной пулей ногой, продолжая отстреливаться от наседавших на. него гайдамаков. Одной из метких пуль он уложил ранившего его гайдамака, после чего потерял сознание, успев крикнуть окружавшим еш партизанам: „Марш в бой, спасайте население и себя". Партизаны дружным напором ударили на наседавших гайдамаков, потеснили их и заняли выгодные для себя позиции.
Вот еще момент героизма и мужества одного из погибших партизан, Нагорного. Он, будучи тяжело ранен в живот и умирая, требовал самой точной информации о результатах боя. Узнав, что победа осталась на стороне партизан и что взяты значительные трофеи, что нам на помощь идут партизаны, он улыбнулся и просил, передать всем товарищам, что он теперь спокойно умрет... Через несколько минут его не стало... Приехавший врач застал только труп.
• -Между тем, на отдельных участках продолжался бой... Но еще один дружный натиск и меткий огонь красных партизан, и гайдамаки дрогнули, среди них началась паника. Убегая, они не успевали подобрать даже своих убитых и раненых, так как партизаны начали уже отрезать им путь к отступлению.
В результате сражения мы получили 2 пулемета, 28 лент, 4 лошадей, обоз, 6 винтовок, свыше 100 бомб и т. д. Гайдамаки потеряли убитыми 10 офицеров, не считая раненых, которые частью остались на поле сражения, а частью бежали, спасаясь от преследования партизан в лес и на болота, где и нашли себе могилу. Весною под растаявшим снегом были найдены их трупы. В числе убитых, сверх указанных 10 офицеров, было 2 немецких пулеметчика. Кроме того, убито было 6 лошадей из гайдамацкой кавалерии.
К 4 часам все успокоилось... Поле сражения было усеяно трупами гайдамаков и их ранеными, убитыми лошадьми, разбросанным оружием, оставленными обозами, ящиками с патронами, в достаточном количестве обеспечившими партизанские отряды, и т. п.
Трудно выделить отдельные героические фигуры этого решительного выступления партизан, трудно описать революционный энтузиазм, который был проявлен в этом бою.


124
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
После состоявшихся похорон тов. Нагорного, на которых присутствовали все партизаны и население, мы сделали подсчет силам, при чем оказалось, что у нас было вооруженных в одной только Дроздовице свыше 300 человек, не считая отрядов, распыленных по разным местам уезда. После этой победы партизаны почувствовали себя силой... Но несмотря на это, положение отрядов было все же критическое: кругом двигались отступающие с севера гайдамацкие части, недалеко находились немцы, могущие ежеминутно напасть. Они уже нарушили раз свое обещание держать нейтралитет, предоставив 6-го декабря гайдамакам 2 пулемета с немецкими пулеметчиками. Все это, взятое вместе, говорило за то, что праздновать окончательно победу еще рано. Положение партизан ухудшалось еще тем обстоятельством, что у них не было установлено постоянной связи с Советскими войсками, теснившими с севера белогвардейские части.
Между тем, в Городне, после разгрома гайдамаков под Дроздо- вицей, началась страшная паника среди буржуазии. Все ожидали наступления партизан, о которых распространялись самые невероятные слухи, преувеличивавшие значительно их силы. Помнится, что с этого дня в Городне повстанцев стали называть уже большевиками, и среди населения слышалось, что у большевиков имеется связь с Москвой и что, вообще, повстанцев нельзя рассматривать как обыкновенных бандитов, какими их считали раньше, и что не мешало бы гражданской власти войти с ними в переговоры, и выяснить их платформу и требования. Необходимо отметить, что такие настроения были и среди „отцов" города, т. - е. земства и городской думы. Эти настроения, правда, значительно подогревали два бывших полит, каторжанина, эсэры М. Жук и Т. Науменко, состоявшие в земской управе, оказавшие затем партизанам значительную услугу в смысле давления на генерала Иванова, который хотел артиллерийским огнем уничтожить Дроздовицу.
Состоявшиеся в Городне похороны гайдамаков, убитых в Дроз-> довицком бою, на которых присутствовали все воинские части белогвардейского гарнизона, убедили белогвардейцев, что Городнян- щина не похожа на те места, где они безнаказанно усмиряли без-, оружных крестьян, что Городнянские крестьяне за кроць платят кровью.
ПЕРЕГОВОРЫ С НЕМЦАМИ И ГОРОДСКИМ САМОУПРАВЛЕНИЕМ
„ Уездный ревком .7 -го декабря, обсудив создавшуюся обстановку и угрозу генерала Иванова смести с лица земли Дроздовицу, решил отвести свои отряды в тыл, в п. Добрянку, верст за 20 от Дроздовицы, оставив в Дроздовице отряд в 50 человек. Кроме того, ревком выслал


ГОРОДНЯНЩИНА В 1917-1918 г.г.
125
двух представителей от повстанцев, — Арендаренко и Колбасу, для поездки в Городню к немцам, с целью выяснения причин выдачи немцами гайдамакам пулеметов с пулеметной прислугой, погибшей в Дроздовицком бою с партизанами 6-го декабря. Из об’яснений с немецким командованием выяснилось, что гайдамаки выпросили у немцев пулемет для операции по разгону банды, и что они, немцы, не знали о существовании в Дроздовице революционной организации. Затем наши делегаты были приглашены на заседание немецкого Совета Солдатских Депутатов, куда также пришли и гетманские офицеры, успевшие уже безболезненно превратиться в представителей петлюровской власти. Эти офицеры сразу же потребовали от наших делегатов об’яснения по поводу событий, происшедших в Дроздовице 6-го декабря. На это наши делегаты ответили полным отказом, ссылаясь на то, что у них не имеется полномочий от ревкома разговаривать с ними. На вопрос полковника Приходько, признают ли повстанцы петлюровскую власть, был дан тацже уклончивый ответ. После этого полковник Приходько об’явил нашу делегацию арестованной, но-осуществить этого ареста ему не удалось, так как немецкий Совет Солдатских Депутатов этому категорически воспротивился, заявив присутствующим гайдамацким офицерам, что делегация повстанцев, как присланная непосредственно к ним, немцам, находится под покровительством» их Совета. Тогда гайдамаки стали всячески срывать переговоры, убеждая, что в Дроздовице находятся настоящие бандиты, которые мучают вартовых,, заставляют их бегать босыми по снегу и т. д. Но старания их были напрасны и не произвели желательного впечатления. Наши делегаты, договорившись с немцами о сроке более обстоятельных переговоров, направились обратно в Дроздовицу под немецкой охраной.
После от’езда наших делегатов из Городни, гайдамаки все же решили повести переговоры с повстанцами, выдвинув условием, посылку повстанцами на хутор Лубянку (на полдороге между Дроздовицей и Городней.) 10 человек заложников, которые должны будут находиться под смешанным немецко - гайдамацким караулом до конца переговоров. Повстанцами это предложение было отвергнуто и гайдамакам категорически заявлено о принципиальном нежелании разговаривать с ними. *
Между тем, Дроздовица была наготове. По всем улицам при в’езде в деревню были расставлены патрули. Кроме того, был выставлен специальный пост, который должен был предупредить ревком на случай появления ожидавшейся из Городни делегации немцев и членов земской и городской управы. Делегация эта имела своею целью предупредить ожидавшийся налет на Городню; об этом в Городне ходили упорные слухи, которые сильно нервировали и обывателя и гайдамаков.


126
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
И вот, 8-го декабря, в 12 часов дня, ожидаемая делегация явилась в Дроздовицы. Делегация эта состояла из представителей: земской управы — тов. Науменко, от Думы — В. Данченко и пяти немцев, среди которых был и немецкий комендант.
На состоявшемся заседании немцы еще раз заверили Ревком, что выдача гайдамакам немецких пулеметов является недоразумением, называли гайдамаков негодяями, мерзавцами и бандитами; говорили, что они были введены ими в заблуждение. Но вместе с тем, немцы пред’явили требование о возвращении пулеметов, взятых партизанами в дроздовицком бою. На это ревком ответил, что добытые кровью трофеи обратно не возвращаются и что эти пулеметы необходимы повстанцам для дальнейшей борьбы. Немцы заявили, что д таком случае и они будут их отбивать „кровью".
Но, в конце концов, убедившись, что дроздовицкие повстанцы являются организацией, тесно связанной с Россией, откуда уже движутся сформировавшиеся на пограничной зоне украинские большевистские полки, немцы согласились на нейтралитет.
На этом же совещании и представители думы и земской управы воочию убедились, что имеют дело с политической боевой организацией, а отнюдь не с бандитами.
Ревком на этом совещании все время зондировал почву насчет возможности получения оружия для охраны революционного порядка в уезде и окончательного изгнания белогвардейских отрядов. В коцце концов, решено было созвать еще одно совещание в уезде.
Это совещание имело место 9-го декабря, в Городне. В нем участвовали представители Думы, партизан и немцев, от нас были командированы т. т.: Е. Шобик, К. Дорофеев, К. Петровский, М. Лось и друг.
Совещание это, однако, снова ни к чему реальному не привело. Представители повстанцев требовали: 1) освобождения всех политических заключенных, находящихся ,в тюрьме, 2) предания суду всех виновных в посылке по уезду карательных отрядов, 3) разоружения карательных отрядов, находящихся в Городне и 4) выдачи пулеметов и 500 винтовок для вооружения повстанцев.
Предъявление таких требований совещанию взбесило присутствовавших на нем гайдамаков. По распоряжению генерала Иванова была выставлена на базаре батарея и направлена на Дроздовицу. Момент был острый. Совещание всполошилось, сознавая всю серьезность создавшейся обстановки. Гайдамакам нечего было терять, все равно большевики с севера все сильней и сильней теснили их. Часть земцев — т.т. Жук и Науменко заявили протест против такой жестокой меры, как расстрел поселка. Кроме того, произошел один весьма интересный инцидент, помешавший генералу Иванову привести свою угрозу в исполнение.


ГОРОДНЯНЩИНА В 1917-1918 г.г.
127
Дело в том, что наши партизаны научились „дипломатии". Когда петлюровские власти задавали им вопросы о их политической платформе, они искусно увиливали от прямых ответов, говоря, что они только — против гетмана и гайдамаков. Создавалось впечатление, будто партизаны не прочь поддержать и петлюровщину. И это впечатление партизаны сумели использовать для себя очень удачно. В момент совещания, о котором говорилось выше, в Городне петлюровских войск не было, а была ^только петлюровская гражданская власть. Гайдамаки же и белогвардейские части продолжали старую линию поведения, именуя себя также петлюровцами.
Кроме того, ревкому было известно о продвижении петлюровских войск под командой атамана Палея со стороны Бахмача. С целью выяснения сил и настроения кошевого атамана, был послан туда один из энергичных партизан, Д. Петровский (брат упоминавшегося выше с.-р. Петровского, замученного на нейтральной зоне), который, добившись аудиенции у атамана Палея, настоял на разоружении Город- нянских гайдамаков, указывая, что их безобразное поведение дискредитирует самих петлюровцев. Атаман распорядился срочно выслать две сотни казаков для разоружения гайдамацких отрядов,"находящихся в Городне. И вот, 9 - го декабря, эти две сотни неожиданно появились на ст. Городня и разоружили отряды генерала Иванова. Это совпало как раз с тем моментом, когда на Дроздовицу была направлена генералом Ивановым батарея.
Только после разоружения белогвардейцев, петлюровцы узнали, что Д. Петровский являлся от большевиков, и что, находящиеся в Дроздовице повстанцы,—большевики. Но думать об этом было уже поздно: наступавшие большевистские полки были уже недалеко... Пришлось быстро, вместе с разоруженными белогвардейцами, повернуть на Бахмач, чтобы не быть отрезанными со стороны Сновска.
Приблизительно в это же время в Сновске, в квартире Шица, происходило секретное совещание, на котором присутствовал командир Богунского полка т. Щорс. На этом совещании, где приняли участие т.т. Ильюшко, Петрунин, Николаевский, Н. Горловский, Лауружец, организовался подпольный ревком Сновска.
Между тем, дроздовицкий ревком, после бесплодных переговоров, решил воспользоваться моментом разногласий между гайдамаками и земством и начать против Городни более решительные действия, связавшись предварительно с наступающими Богунцами и Тара- щанцами. '
Когда это решение было принято, из Городни вдруг прибыли посланцы от гайдамаков с просьбой срочно выслать делегацию для обсуждения весьма важных дел.
Хотя посылать делегацию после того, как гайдамаки угрожали снести Дроздовицу артиллерийским огнем и учинить насилие над


128
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
делегатами и было рискованно, все же ревком решил де тегацию послать, но говорить только з земской управой.
Делегатами были выделены т.т. И. Ткач и Арендаренко, которые немедленно направились в Городню, получив от ревкома соответствующие директивы. Когда наши делегаты прибыли в Городню на совещание, на которое явились также и немцы, им был задан целый ряд вопросов о наступающих с севера бандах; им рассказали, что эти банды уже недалеко .от Мощенки, терроризуют варту и хотят перерезать путь между Городней и Сновском и т. д.
Наши делегаты сделали вид, что они сами не знают, кто движется по направлению Мощенки, хотя в действительности знали о предполагавшемся наступлении большевистских полков.
В результате, довольно-таки „нервных“ дебатов, было вынесено решение — послать к наступающим специальную делегацию.
Эта делегация, в составе помощника уездного комиссара (представителя петлюровской власти) Мохнатко, наших делегатов—Арендаренко и Ткача, а также нескольких военных представителей, отправилась в Мощенку, где встретилась с Богунским и Таращанским полками.
На состоявшемся совещании командованием этих полков был пред’явлен ультиматум о немедленной сдаче Городни без боя. Наши представители — Ткач и Арендаренко оказали значительное давление на Мохнатко и других представителей делегации, в смысле безотговорочного принятия предложения штаба Советских войск, доказывая им всю нецелесообразность вооруженного сопротивления со стороны Городни, при чем дали понять Городнянским делегатам, что они солидарны с Советскими войсками. Правда, делегация, узнав о громадных силах наступающих большевиков, и без того была согласна принять какое угодно условие.
Между тем, наши товарищи, Ткач и Арендаренко, дали штабу Советских войск самую полную информацию о том, что происходило в последнее время на Городнянщине, о всех гайдамацких карательных экспедициях, о выступлении партизан, о дроздовицком бое, происходивших затем переговорах и т. д.
Военным командованием указанных большевистских полков, в лице т.т. Щорса, Боженко и Шафранского, был дан партизанским отрядам целый ряд директив, а также выделен для связи ком. бригады тов. Черноус (впоследствии замученный деникинцами). Кроме того, партизанам были даны штабом Советских войск 120 винтовок и 6 ящиков патронов. После этого наши делегаты с обозом оружия и тов. Черноусом прибыли в ) Дроздовицу. Петлюровский комиссар Мохнатко и прочие, прибыв в Городню, нагнали такого страху рвоими разговорами, что из гражданской власти никто уж и не помышлял о сопротивлении большевикам, а среди гайдамаков началось разложение и массовое дезертирство.


ГОРОДНЯНЩИНА В 1917-1918 г.г.
129
ГОРОДНЯНСКИЙ БОЙ
15-го декабря, 6-я рота Таращанского полка, зайдя со стороны села Бутовки, заняла станцию Городня, разоружив дежуривший на станции петлюровский эскадрон и взвод пехоты, при чем взяла 17 пулеметов системы „Максим", один пулемет австрийской системы „Шверз- Шлоза", 75 лошадей и т. д. .
15- 	го и 16-го продолжались переговоры с находившимися в Городне немцами, от которых нужно было добиться согласия держать нейтралитет при занятии города. Такое согласие немцами было дано, что значительно облегчило намеченный оперативный план по взятию Городни.
16- 	го декабря большевистскими частями была выслана в Городню для переговоров с петлюровскими властями делегация в составе комиссара Шафранского, командира батареи Антошина и Богуша.
Эта делегация сначала была встречена весьма любезно комендантом города Пашкевичем и приглашена для переговоров в кабинет. Но когда она предъявила коменданту требование о немедленной сдаче Городни без боя, он об’явил делегацию арестованной, называя ее бандитской. Тут вмешались немцы и приняли меры к освобождению делегации из - под ареста, предоставив для ее охраны и сопровождения свой конвой. Таким образом, попытка большевистских полков овладеть городом без боя ни к чему не привела. Нужно было готовиться к бою...
В это же время Дроздовицкий уездный ревком, вооружив за счет полученного оружия прибывших в Дроздовицу из разных сел партизан, занял позицию по линии Хоробичи, Хотивля, Смячка, хут. Корицкого, Горошковку, Черниговский шлях, Камку и т. д.
Такое расположение представляло из се0д не что иное, как капкан, с трех сторон города соприкасавшийся с левым и правым крылом Богунского и Таращанского полков, наступавших с севера.
После вторичного отказа коменданта Пашкевича сдать город,
17-го числа в 10 часов утра большевики с вокзала начали артиллерийский обстрел окраин, где находились гайдамацкие заставы. Между тем, комендант Пашкевич собрал все имеющиеся в Городне вооруженные силы (свыше 500 человек) и повел их в бой. Артиллерийский огонь был перенесен большевиками на то место, где сконцентрировались гайдамацкие силы. Под прикрытием артиллерийского огня, большевистская кавалерия сделала лихой налет на гайдамацкие расположения. Пехота цепью двигалась за кавалерией... Партизаны, расположенные вокруг города, не сдержали революционного порыва и, снявшись со своих позиций, направились в город, оставив засады по всем дорогам. Город замер. На улицах — ни души. Артиллерийский огонь как бы придушил все. Пулемет и винтовка слышались все ближе


130
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
и ближе к городу. Железное кольцо партизан и большевистских полков сжималось вокруг города все сильней и сильней. Наконец, левое крыло частей, наступавщих со стороны вокзала, появилось у самого города. Гайдамаки дрогнули и начали беспорядочно отступать... Отдельные их кучки, одержимые паникой, метались по городу и окраинам в поисках выхода, но везде наталкивались на цепи повстанцев и их заставы. По городу, как вихрь, носилась большевистская кавалерия, снимая отдельные кучки гайдамаков. Везде валялись трупы гайдамаков, белогвардейских офицеров, вартовых и т. д. Еще один нажим, и... город наш. ]В наши руки попало целиком все гайдамацкое имущество: оружие, лошади, снаряжение и масса пленных. Немцы держали нейтралитет, выбросив на своей комендатуре белый флаг, а через 2 часа благоразумно эвакуировались.
Так была взята Городня, гнездо гайдаматчины и белогвардей- щины, терроризировавших рабочих и крестьян более года.
ВРЕМЕННЫЙ ВОЕННО-РЕВОЛЮЦИОННЫЙ КОМИТЕТ
На второй день после разгрома гайдамаков и похорон нашей единственной жертвы—пулеметчика, в Городне состоялось об’единенное заседание бывшего подпольного уездного ревкома с военным командованием большевистских полков — Шафранским, Щерсом, Боженко и Черноусом. На этом совещании был организован временный военно- революционный комитет, который принял на себя всю" полноту власти как в городе, так и в уезде.
В состав ревкома вошли: П. Петровский (председатель), А. Кулеш, Шобик, Лось, Дорофеев, Д. Петровский и Слемзин. Кроме того, на тов. Черноуса возложена была разгрузка тюрьмы, в которой находилось до 800 человек гайдамаков и разных контр - революционеров. Тов. И. Ткач был назначен комиссаром тюрьмы.
В тот же день была сконструирована чрезвычайная комиссия в составе Н. Воробьева, А. Кулеша и И. Ткача.
Организованный в Сновске за три дня до вступления Советских войск ревком 1?-го декабря вышел из подполья и взял в свои руки власть. Город был занят Советскими войсками. Немецкие эшелоны находились еще на станции. Между ними и большевиками возник какой-то конфликт, окончившийся пулеметной перестрелкой. Вскоре после этого немцы уехали из Сндвска.
Сновский ревком приступил к работе: организовал чрезвычайную комиссию и отряд по борьбе с контр - революцией, в который целиком вошли рабочие лесопильных заводов.
На второй день, после разгрома в уезде гайдамаков, в город потянулись целыми лавами партизаны и селянская молодежь, которые добровольцами стали вступать в Богунский и Таращанский полки.


ГОРОДНЯНЩИНА В 1917—1918 г.г. 131
Через два дня эти полки, укомплектованные довольно солидно революционным крестьянским элементом, оставили Городню и направились на Чернигов, сметая все петлюровские препятствия, попадавшиеся на пути. Еще день, и... пал Чернигов, а большевистские полки и красные партизаны понесли дальше к Черному морю красное знамя.
Партизаны красной Городнянщины любят свое революционное прошлое, гордятся им, дружны между собой и по сие время. Каждый год они собираются 6-го декабря в Дроздовице для празднования своего революционного праздника — дня победы над гайдамаками.
БЫСТРУКОВ


Как мы творили Октябрь
(1917 —18 г.г. в Юзовке)
ПЕРЕД РЕВОЛЮЦИЕЙ
В 1914 г., после некоторого перерыва (с конца 1912 г. по середину 1914 г.), я вновь попал в свое родное гнездо, в царство металла и угля — Юзовку. Во время отсутствия я работал в Криворожском рудном районе и Петровском заводе, откуда вылетел после забастовки, происходившей в апреле-мае 1914 г., которая руководилась Юзово- Петровским комитетом и была разгромлена путем ареста руководителей. Приехав в Юзовку/ я поступил на завод. Это было незадолго до об’явления войны. Мобилизация на немецкий фронт волнений среди рабочих не вызвала, так как рабочие завода и рудников получили отсрочку.
Верноподданные же, во главе с лидером черной сотни Зузулей, в ответ на мобилизацию, устроили шествие с хоругвями и пением „боже царя храни". Демонстрация вышла зцалкая. Город, который имел 60.000 населения, выставил на демонстрацию всего какую-нибудь сотню обывателей. Я лично был настроен против войны й даже пытался издеваться над демонстрантами. Эта попытка окончилась наступлением со стороны обывателей и полицейского околоточного ва меня, и мне с т. Зинуковым Григорием, заводским рабочим, пришлось быстро ретироваться.
Было также короткое выступление против войны со стороны меньшевика Долгополого. h
Вначале войну не только большевики, но и меньшевики (не интеллигенты) встретили отрицательно. Но скоро плехановская проповедь и вся патриотическая печать сделали свое дело — большинство меньшевиков, даже рабочих, настроились патриотически. Время шло. Пришел 1915 год. В Юзовку приехал мой старый товарищ Алферов Павел, питерский большевик. В этот период я как раз вошел в партию. В заводской ячейке (группе) правоверных большевиков, было 6 - 7: Александр Шишкин, Василий Соваль, Дмитрий Зиньковский, Ф. Зайцев, Ал. Спицин и еще пара других. Выковывалось крепкое


КАК МЫ ТВОРИЛИ ОКТЯБРЬ
133
большевистское ядро, которое вело определенную антивоенную политику. Но и директор завода, г - н Свицин, тонко вел политику, он выказывал себя демократом, при аресте пары меньшевиков содействовал их освобождению. Свицинская натур - зарплата — хлеб и колбаса, плюс меньшевики-оборонцы — держали в смирении рабочих нашего завода. В районе на рудниках была картина иная: там вспыхивали забастовки.
Тесно связанному с нами т. Алферову в период 1915-16 г. пришлось кочевать с одного предприятия на другое из-за подымаемых им волынок.
Получив Циммервальдский манифест, мы стали пытаться выпускать свои прокламации. За прокламации и Циммервальдский манифест поплатилось несколько человек арестом, в том числе Зиньковский. Около этого периода попал к нам бежавший из ссылки тов. Вениамин, но был сейчас же захвачен и вновь препровожден куда следует.
Конец 16 года внес большое оживление в парторганизации. На рудниках шевелились — бастовали. Устраивались иногда летучие митинги. В Юзовке от полиции прохода не было: обыски и на улице и в квартирах. Зимой в 1916 году в Юзовку заглянул один из меньшевистских светил—Абросимов, который приехал официально с комиссией от военно-промышленного комитета, а неофициально — с поручением охранного отделения. После февральского переворота выяснилось, что он был провокатор.
ФЕВРАЛЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ
О февральском перевороте мы узнали 3-4 марта По получении известий о перевороте, мы с Алферовым пошли к своим, но, проходя через главную улицу, наткнулись на группы ратовавшей за Родзянко и К0 местной интеллигенции из городских учителей. Нас это возмутило, и мы вступили с ними в отчаянную дискуссию, говоря, что рабочие не поддержат буржуазный Думский Комитет. Для нас тогда еще не совсем ясна была форма власти, но революционное правительство мы мыслили в составе представителей рабочих и солдат, как непосредственных творцов революции.
Нас, большевиков, вышедших из подполья, было мало (Каше- рович1), его жена, Алферов, Зайцев, Спицин А., Шишкин А., Коваль В., Окунь, Годос и другие), отдельной организацией при легальности, при усиленной агитационной работе, требующей расходов, жить было невозможно, поэтому мы вошли в сожительство с об’- единенцами.
Сожительство это было возможно в первое время оттого, что большинство юзовских меньшевиков принадлежало к партийцам (кроме
') Под этой фамилией работал тогда тов. Каганович, нынешний секр. ЦККП(б)У.
9. Летопись Революции № 4.


134
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
нескольких интеллигентов - ликвидаторов). В об’единенный комитет, состоявший, кажется, человек из 7-ми, вошло наших двое или трое, в том числе и я. На первых общих собраниях набиралось до 20 — 30 членов организации, работавших раньше в подпольи.
На другой день по получении вестей о перевороте, заводская' группа (больш. и менып.) и часть городских с.-д. (руководителей) собрались в главной конторе завода для обсуждения создавшегося положения. Помнится характерная сценка, когда в момент горячих дебатов о создании временного Юзовского комитета и о разоружении полиции, вдруг, звякая шпорами, вошел пристав Синьковский (бывший учитель, за какое-то предательство в Екатеринославе получивший хлебное место пристава в Юзовке). У многих малодушных сердце замерло, каждый подумал, что переворот ликвидирован и что контора окружена. Но эта сановитая фигура в жалко - заискивающем тоне принесла нам жалобу на черносотенца Зузулю, который якобы послал на него жалобу Екатеринославскому губернатору.
Какая наивность! Он думал, что если пристава революцией сметаются, то губернаторы останутся.
Его не стали слушать и попросили удалиться.
Споры на этом собрании не дали положительных результатов. Решили на Совете Раб. Деп., который только что был избран, „демократически* выбрать делегатов для разоружения полиции и принятия дел у прежнего начальства. Но так как в совете более активными оказались меньшевики и администрация, то разоружение как раз было поручено одному из директоров завода, Желондеку, с Клюевым. Же- лондек был выбран нач. милиции. Хорошая карьера—от директора завода до нач. милиции заводского поселка! Здесь была определенная политика: надо было заме'ети некоторые следы связи заводоуправления с охранкой. Наш завод всегда отличался обилием провокаторов, между тем как открыты были только явно известные — провалившиеся и которым раньше уже не доверяли, а также состоявшие по спискам в Луганске и губернии. Но имена тех, которым платило заводоуправление от себя и учет которых не был централизован, так и остались неизвестными.
Это предположение, подтверждается тем фактом, что мне только в 1922 г. попались клочки политического архива заводоуправления (который в, 1919 г., при Деникине, был передан в заводскую типографию для сожжения), переданные мне печатниками. „Революционные1" директора об этом архиве умолчали, несмотря на то, что были выбраны (и пошли) в революционные органы.
Таков был состав первого совета. Председателем его был меньшевик, т. Косенко (погиб от банд Махно на продфронте); в Исполкоме было обилие администрации и вообще мало революционной публики. Нас, молодых (по летам), в Исполком постарались забаллотировать, а молодежь - то как раз и была большевистской.„


КАК МЫ ТВОРИЛИ ОКТЯБРЬ
135
Сожительство наше с меньшевиками было плачевное. Споры, доходили до грубостей. Однажды, председательствующий даже предложил мне удалиться с собрания за оскорбление меньшевички Гербапенко. -Я отказался, и собрание было сорвано. Наконец, нам стало вместе жить невтерпежь, в особенности, когда в организацию налезло мещанство. Наша надежда завоевать большинство и выгнать меньшевиков рушилась.
Пришлось, при активном нажиме со стороны т. Залмаева Як., прибывшего из ссылки, уйти из об’единения.
Первое наше большевистское собрание состоялось- в доме, где жил т. Алжеров. Всего на собрании было 18 человек и двое „посредников", Трескунов и Троянский Семен, которые колебались между меньшевизмом и большевизмом и хотели нас отговорить от „ложного шага". На этом собрании и был решен вопрос о выходе из об’еди- ненной организации.
Ушедшие по первому протоколу от 17 мая 1917 г. были: Зал- маев, Алферов, Зайцев Ф., Спицин А. (в июне перешел к меньшевикам), Коваль В., Годос Соня, Окунь Соня, Певцева Сима, Славин И., Славина Ханна, Эйдельнанд Як., Бирюков Дмитрий, Гусаров, Петров, Самылин С., Шишкин, Александр, Семченко, Бирюков Ф. и Малов (последние трое ушли впоследствии к анархистам1). Был выбран городской комитет, председателем которого был Алферов, а секретарем я. Как я уже ранее сказал, мы при слабости нашей организации не были в состоянии должным образом поставить агитацию. Но мало того,—нам ни один домовладелец не хотел сдать помещения, и лишь с помощью союза швейников, нанявшего себе магазин с верхним этажом, нам удалось вселить свой комитет. >
Получив это помещение, мы устроили действительный штаб организации, который стал распространять свое влияние на рудники вплоть до Гришинского района. С нами имели связь даже некоторые •села, как Селидовка (главным образом, рабочие тамошних мелких
шахт). В этом помещении у нас бывали и т. Артем и Гр. Ив. Петровский.
\
БОРЬБА С МЕНЬШЕВИКАМИ И ЭСЭРАМИ ЗА СОВЕТ
Юзовский (ныне Сталинский) Совет Раб. Деп., выбранный в марте 1917 г., как я уже указывал, был в большинстве меныпевистско - эс- эровский. Такая же картина наблюдалась (исключая Щегловскую труп-' пу рудников) по всему району. Почти на всех рудниках главенствовали в советах до мая-июня меньшевики, а после — эсэры.
В нашем совете с июльских дней большевиков было человек десять : Яков Залмаев, Павел Алферов, Ф. Зайцев, М. Толмачев, Вл; Рыжев, Шишкин и другие. Провести больше было невозможно, ибо кле-
!) Т. Кашеровича в этот период не было: он в конце марта или в апреле выбыл из Юзовкн.


136
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
вета на большевиков гуляла во всю. Злобную и злостную' клевету идейно вдохновляла столичная и местная печать. К последней принадлежали: зсэровский „Клич Народа” и „Донецкая Мысль" Альтшулера, члена „Серповцев", местного миллионера, меныпевиетско - эсеровские „Известия Совета Р. Д.“, которые, также печатали статьи о- безответственных , авантюристах — большевиках. Нашей печати было слишком мало — „Правда" и „Пролетарий" (Харьковский)—единственные газеты, которые мы тогда распространяли. К тому же у нас было мало умеющих хорошо говорить рабочих - вождей, которые могли бы противопоставить свое красноречие плеяде интеллигентов из враждебных дам политических партий.
Первое активное наступление на нас контр - революции произошло 25-го июня 1917 г., когда у нас проходила демонстрация по созыву I Всероссийского С’езда Советов С. Д. с лозунгом: „Вперед в наступление на немцев". Мы вышли со своими лозунгами: „Долой десять министров - капиталистов" и „Вся власть Советам Р. и Кр. Деп.“. Но наша группа была разбита, разогнана толпой черносотенцев во главе с комиссаром милиции, эсэром Клюевым. Наши знамена были порваны, много товарищей избито и арестовано. В тот же день вечером начальник милиции, меньшевик Легкий, пришел в наш парткомитет цскать литературу и оружие. К слову сказать, нашему комитету также досталось: были выбиты каменьями стекла в окнах.
Прошли события 3 — 5 июля в Питере. 8 июля было созвано экстренное заседание Горсовета. На повестке дня стояли: 1) события в Питере и 2) доклад о поездке на фронт. У всех членов Горсовета было напряженное состояние. Распространялся слух, что Керенский убит большевиками. На нас бросали злобные взгляды: того гляди начнут бить. Я сел на подоконник, с мыслью) что при избиении выпрыгну в окно. Я не помню, кто делал доклад, но по докладу говорило человек 20 и все — эсэры и меньшевики.
На заседании было всего человек 5 — 6 большевиков, а 200 прочих. Залмаев, наиболее активный товарищ, был в это время в Екате- ринославе, а Алферов — на Рыковском р - ке.
По резолюции мне пришлось выступить. Я предложил резолюцию с приветствием авангарда революции — Питерских рабочих, которые с оружием в руках борются за власть Советов. Моя резолюция собрала единицы голосов, за их же, — осуждавшую выступление питерских рабочих,---поднялся целый лес рук.
Второй доклад был сплошным наветом на большевиков. Докладчик-эсэр рисовал ужасы отступления с фронта, указывал, что большевистские полки бежали в панике, что беглецы стаскивали с поездов раненых и т. д.
После этой провокационной . агиткампании на заводской и центральной Щахтах гонялись с обушками за большевиками - рабочими..


КАК МЫ ТВОРИЛИ ОКТЯБРЬ
137
.Многие из наших, чтобы иметь возможность работать, заявляли, что они вне партии. Организация перешла на полулегальное существование. Аресты наших товарищей продолжались. Но скоро настроение рабочих стало меняться в нашу пользу. Этому способствовали те репрессии к нам, которые применялись эсэро-меныневистской милицией.
. Как раз подоспели выборы в городскую думу. Фигурировало € списков: с.-д. меныи., с.-р., беспартийных социалистов, поалей- цион, кадетов и наш, большевистский. На агитацию по выборам меньшевики истратили около 3.000 р., которые они задолжали местной буржуазии (владельцам типографий и т. д.), эсэры — еще больше. У нас же не было ни денег, ни кредита у предпринимателей. Наши об’явления отказывались печатать, и только к концу кампании нам удалось отпечатать афишу в 100 экз. и небольшую летучку с плат-1 формой. Все это стоило рублей 70. Чтоб не сорвали наши об’явления, мы их ночью тайком наклеивали повыше на заводские трубы и на вторые этажи домов. ;
В Думу прошло около 50 эсэров, 10 меньшевиков, 6 большевиков,: 1 бесп. социалист, 1 поалей - ционист и 5 кадетов.
Постепенно мы завоевывали на свою сторону все большее и боль-! ■шее количество рабочих. В августе большинство рабочих завода было- на нашей стороне, но, несмотря на это, в сентябрьские перевыборы^ Совета мы еще не получили большинства, а только одну треть мест. В Президиум от нас прошли два человека: Як. Залмаев и я, от эсеров два и от меньшевиков три. '
Причиной нашей неудачи было следующее: во-первых, город-, ские полуремесленные рабочие, служащие и приказчики не давали •нам ни одного места (за исключением союза булочников), во - вторых, ■ 'представительство организаций (партии и профсоюзов) давало нашим, противникам без выборов до 20 мест. Поэтому меньшевики и эсэры имели в Совете большинство, несмотря на то, что индустриальный пролетариат, был за нас.
В октябре на II Всероссийский С’езд Советов от Юзовки поехало двое — Яков Залмаев (болып.) и Семен Троянский (менып.-интерн.). Как только получили сведения- о перевороте, меньшевики собрали совещание qt всех общественных и политических организаций, где ■они главенствовали, и вынесли резолюцию протеста против „авантюры" большевиков, грозя прекратить доставку угля в Питер. По Совет на это уже смотрел другими глазами; на докладе тов. Залмаева о перевороте большинство высказалось за переворот.
Совет стал большевистским, переизбрали Исполком, и в Исполком в большинстве вошли большевики. Председателем Совета и Исполкома стал тов. Залмаев, тов. председателя тов. Алферов и второй от меньшевиков, секретарем — я, от меньшевиков — Манаенко Иосиф и кто - то еще вошел от. эсэров.


138
■ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Полной власти мы еще не имели — мы ее делили с городской думой. Поговаривали о разгоне управы, но по некоторым соображениям от этого пока воздерживались. Нам управа помогла отстоять- город от расквартирования реакционных войсковых частей. Так, нам хотели поставить в город и район кавалерийскую дивизию кубанцев, которая враждебно относилась к Соввласти. Поездка управцев к командованию уладила вопрос и дивизия не была расквартирована.
Прошли выборы в Учредительное Собрание. Мы по городу получили (включая и завод) 50°/о голосов. На рудниках же голосовало за наш список 80°/о.
КРАСНАЯ ГВАРДИЯ И БОРЬБА С КАЛЕДИНЫМ
Ноябрь месяц. Мы начали организовывать красную гвардию, но- оружия было слишком мало. Послали тов. Алферова за оружием в Питер. Оружие он доставил, с некоторыми приключениями, в начале декабря.- Получили всего 600 винтовок, 8 пулеметов, 30 наганов, патроны, ленты- и другие принадлежности.
В это время на донской стороне началась казацкая экзекуция. Есаул Чернецов с бандой, состоящей из всякого сброда, прошел с карательной целью по Ясиновскому руднику, Ханженкову, Буросову, Макеевке, Берестово - Богодуховскому и Прохоровскому рудникам. Конечный пункт карателя был Рыковский рудник, что в версте от Юзовки. Ре^с Чернецова стоил рабочим 3 — 4 десятков -жизней.
В момент налета на Рыковку, я с т. Бирюковым Дмитрием, под видом рабочих, пришли на рудник посмотреть, что творят там бандиты. Мы застали только конвой, который сопровождал в Макеевку арестованных членов Исполкома. Помещение же самого Исполкома было разгромлено. Шашками порублены столы, шкафы и телефон.
В это время наш юзов'ский Исполком представлял из себя лагерь беженцев. Во всех комнатах, на полу, на окнах и на столах сидели, лежали и стояли люди. Тут—и члены рудничных Исполкомов, и профработники, и рабочие, и красногвардейцы. Всех нужно было кормить. Тут - то и было положено начало реквизициям. Реквизировали, главным образом, пищевые продукты. Все реквизированное шло на кормежку беженцев и красногвардейцев.
Волна беженцев внесла тревогу. Был образован под председательством т. Залмаева военно - революционный штаб Юзово - Макеевского района и приняты меры к обороне города. Красногвардейцы были созваны со всего района, стеклось до 1000 человек, вооруженных винтовками. Выставлены были на донскую сторону (Юзовка на границе Д. 0.) цепи и патрули.
Ночью с нашей стороны началось. наступление на Рыковскую экономию, где находилось казацкое офицерство. Казаков стрельба.


КАК МЫ ТВОРИЛИ ОКТЯБРЬ
139
испугала, и они ночью же ушли из экономии и ближайших к нам рудников в макеевские казармы. Из макеевской резиденции генерал Балабин издал приказ, в котором говорил, что казаки не будут применять репрессий к рабочему населению, если оно „не будет делать ничего противозаконного",
Как раз в этот период на Прохоровке (ныне Буденовском р-ке) было убито несколько казацких офицеров, которые хотели разогнать там митинг. Красногвардейцы не стерпели и пристрелили их прямо среди толпы. Одного офицера (не казака), чиновника правительства Керенского, забрали в плен и доставили к нам в Исполком. Мы его держали в гостинице с одним (бессменным) часовым что - то очень долго. Потом он вступил в ряды Красных войск.
Гражданская война обострялась все больше и больше. На помощь нашей красной гвардии шел с севера т. Сивере. 25 декабря военно- революционный штаб получил секретное оперативное приказание т. Сиверса об удержании силами красной гвардии ж. -_д. линии от Ясиноватой на Щегловку, Йушкетово, Караванная, Ларино и другие.
В Юзовке был об’явлен сбор красной гвардии. Стеклось до 2000 человек. Войско большое, а. организованности никакой. В ночь на 25 декабря мы, всей массой, двинулись на Макеевку. Общего командира не было. Выделились своей энергией т. Полунов, а также студент т. Суглицкий, но никто из них и из нас в стратегии ни черта не смыслил. Шли беспорядочно, кучей. Дошли почти до балки, на полдороге к Макеевке остановились, подумали и решили, что так итти на казацкие, защищенные проволокой, казармы не следует и что нужно действовать, согласно приказа тов. Сиверса о занятии ж.-д. линии. Пришли на ст. Чумаково и оттуда заняли указанные т. Си- версом станции.
Через Ларино, где в этот момент наших было совсем мало, мы прямо пропустили двенадцать эшелонов вооруженных казаков, возвращавшихся с фронта. С ними произошло братание, и казаки обещали, приехав на Дон, свергнуть Каледина.
Сивере перекинулся с боем в Макеевку, наши отряды также пошли дальше завоевывать Дон. Из-под Харцызска я и т. Алферов вернулись в Юзовку к своим обязанностям в Исполкоме (о чем было соответствующее предписание). Занятые борьбой с калединцами, мы совсем забыли об Управе. Она все еще существовала, но уже как ненужное и совершенно неавторитетное учреждение.
В феврале к нам приехал организовавшийся центроштаб красной армии Донбасса. Председатель штаба был тов. Харечко (Тарас), начальником штаба —тов. Круссель. Политические работники штаба — т.т. Гарин и Вербицкий. Задачей штаба было организовать красную армию. Но организация эта была так же кустарна, как и наша красная гвардия. Кроме центроштаба, были штабы и по районам.


140 ,
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
В нашем районном штабе были т.т.: Пелюхов Семен (погиб под Кронштадтом), Гаргаев, Квашин, Сурин и другие. '
В феврале же из Юзовки выбыл тов. Як. Залмаев. Как раз началась перевыборная кампания Советов. В новом Совете председателем был т. Алферов Павел, товарищи председателя (зампреды) — я и т. Самылин Сергей, секретарем — т. Толмачев и еще два члена президиума, левых эсэра (один—т. Сурель, другого фамилию забыл). Меньшевиков ни в президиум, ни в исполком мы ни одного не провели. По инициативе тов. Вербицкого, в связи с волнениями, происходившими в Юзовке на почве убийства четырех комиссаров милиции, был создан так называемый ЦИК Советов Юзово - Макеевского района. Но этому ЦИК’у ни мы, ни другие Советы района не подчинялись.
НАСТУПЛЕНИЕ НЕМЦЕВ
В марте мы провели принудительный заем у буржуазии для завода, собрали, путем большого нажима, около 2lh миллионов рублей. А через некоторое время и центроштаб наложил на буржуазию контрибуцию в 5.000.000 рублей (сколько ему удалось собрать, я не знаю).
Пришел апрель — последний месяц Советской власти в Донбассе. Центроштаб эвакуировался еще в начале апреля, оставив лишь свой советско - инструкторский аппарат. Были эвакуированы и банки (в Юзовке было 5 банков). Наконец, фронт приблизился -вплотную. Чего-либо организованного для защиты от регулярной армии немцев у нас не было. Остатки центроштаба, которые пытались было организовать защиту, не умели даже защитить себя от ночного нападения анархистов. Так, в одну из последних ночей, федерация анархистов сделала налет-демонстрацию на ЦИК и остатки центроштаба. В эту ночь мне пришлось пробыть в Исполкоме до 4 - х часов; возвращался я домой с членом Исполкома, тов. Болоцким. Дойдя до угла Первой линии и Среднего проспекта, где помещался центроштаб, я увидел стоящих на углу—председателя нашей „Цвкуки“, т. Кочубея и т. Гордон (женщину). Обратился к ним:
— Чего стоите? — идемте домой.
Отвечают:
— Мы арестованы.
Меня это рассмешило. Кто это, думаю, мог самую власть арестовать ? ' Заглянул в центроштаб. Там анархисты хозяйничают. Думаю, что же, поднять тревогу, созвать войско и арестовать бунтарей? Но сил у нас не было. Центроштаб оставил кав. отряд, целиком анархический, под командой анархиста. Юзовские анархисты Малов и Бирюков Федор нас заметили. Подскочили арестовывать. Заглянули в лицо. Малов произнес:


КАК МЫ ТВОРИИИ ОКТЯБРЬ
141
— А - а-а, свои.
Они нас считали „своими". Немножко не лестно. Говорю Болоц- кому: „идем домой". Анархисты говорят:
— Дайте честное слово, что не подымете шума.
Отвечаю:
— Подите вы со своим честным словом, я не даю и не обещаю.
Повернулся и ушел, потянув за собой и Болоцкого.
Дорогой совесть мучила, что я не принял мер к освобождению товарищей. Но на утро все арестованные были освобождены. Мы потребовали от анархистов возвращения отобранного оружия, которое они и вернули Исполкому. Анархисты юзовские были честные, в общем, ребята и впоследствии, в 18-19 г.г., мне пришлось вместе с ними бороться и с красновцами, и с* гетманцами, и даже с самим Махно.
Досидел я с т. Алферовым в городе до дня занятия его немцами. Из города вышли за несколько часов до вступления немцев. Дней за пять-шесть до этого с’ездили в разведку на автомобиле по направлению Волновахи. Нас обстрелял отходящий по железной дороге последний наш броневик. Мы прибыли на Волноваху, где нас с удивлением встретили телеграфные служащие. На станции телефонов и телеграфных аппаратов не было: их поснимала команда обстрелявшего нас броневика. Разузнали, что немцы уже в Розовке. Мотели ехать дальше, но машина застопорилась и, провозившись с ней часа два, мы вернулись в Юзовку.
Отступление было самое неорганизованное. Каждый эшелон выбирал себе маршрут. Сражался по собственному желанию, а не по распоряжению общего командования.
В Александрове - Грушевске мы имели бой с отрядом Парамонова. Отряд Парамонова, который на рудниках побил много рабочих-китайцев, от нас отступил. Углубляться за ними не приходилось — сзади напирали немцы, а впереди донское казачество все более и более подымало голову.
Кое - как ко времени праздника пасхи мы добрались до Новочеркасска. В Новочеркасске контр - революция старалась во всю, кем - то были открыты винные погреба и шла попойка, так что ни один эшелон не хотел оттуда выезжать. Все же ночью мы выехали, а через два часа восставшие казаки заняли Новочеркасск, и началось побоище. Очевидцы могут рассказать о тех ужасах, которые пришлось пережить пленным. Немногие из них дождались импровизированного суда, а большинство в местах заточения (сараях) было порублено и умерло с голоду.
Эшелоны двигались черепашьим шагом. Алферов и я пешком пришли в Ростов. В этот момент в Ростове шла какая-то беспорядочная стрельба из винтовок и из пулеметов. Люди в штатском бросали во дворы гранаты и стреляли из револьверов. Натолкнулись на


142
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
одного знакомого товарища и пошли к нему в Нахичевань пересидеть беспорядки. Узнали, что вся эта стрельба поднята в связи с хозяйничаньем анархистов и развивающейся грабиловкой темных элементов^ В скорости все утихло. На второй день прибыл и наш эшелон, но он безнадежно застрял, продвинуться к мосту через Дон он никак не мог.
К этому времени к Ростову уже подступали немцы. Над городом все время парили аэропланы. Собрали заседание и постановили, что всем оставаться нет смысла. Лучше перебраться на Батайск.
С делами остался предисполкома, секретарь исполкома и секретарь трибунала. Все же остальные двинулись по путям ж. дороги намост. В это время показалась из - за опушки леса кавалерия. Железнодорожный сторож заявил, что это немцы. Они остановились в отдалении и наблюдали. Мы продвигались вперед. Аэропланы неприятеля делали разведку. Наконец, начался обстрел эшелонов. Мы кое-как успели проскочить мост. Все, что осталось за мостом, было отрезано, в том числе и -наши товарищи Алферов, Толмачев и другие, которые пережили довольно тяжелые и, одновременно, захватывающие приключения. В конце концов, им удалось все же вырваться из лап контрреволюции.
В дальнейшем у нас был бой лишь под Сосыкой, где также восставшие белые преградили нам путь. Наконец, я попал в Царицин, а оттуда через некоторое время в Курск, где проработал месяца два.
ПЕРИОД ПАРТИЗАНЩИНЫ
В конце июля через закордонное бюро Ц. К. К П. У. с паспортом на имя Федора Ивановича Корнева, с запиской к тов. Саенко (который имел резиденцию на ст. Беленихино) относительно переправы через демаркационную линию, я отправился в Донбасс. Но приезд был неудачный : в Юзовке на Ларинской стороне меня захватила в ванне варта. Отсидел в Юзовке и Бахмутской тюрьме два месяца. Заключение было очень тяжелое. Я заболел сильным малокровием и накожными болезнями. Выручил меня подпольный красный крест за 5.000 рублей.
Приехал опять в Юзовку. Стал сугубо осторожен. В квартире,, где жили жена и мать, не ночевал. Связался с Комитетом. Здесь активно работали т. т.: Кизлярский (Коваль Андрей), Зимин Егор, Болдырев Александр, Окунь Соня, Годос Соня и Лапутенко. Организация была связана с наезжавшими членами областного комитета КПУ Донбасса т. Титовым (Толмачевым) и т. Егоровым (Евдокимовым). Был выделен подпольный ревком. Председателем ревкома был избран я, членами: Кизлярский, Высоцкий (он же Хорват), Бояровский. Были распределены обязанности. Бояровский связался с офицером меньшевиком - интернационалистом т. Хорошко, с которым мы и составили


КАК МЫ ТВОРИЛИ ОКТЯБРЬ
143.
проект, в случае чего, захватить город. В этот период Хорошко перешел к нам в партию.
Наступил ноябрь. В Германии — революция. Немцы стали' уходить на родину. Скоропадский уступил Краснову охрану 25 - верстной полосы по границе Донской области. Казаки быстро оккупировали нашу местность. Если с немцами было не сладко, то с казачеством стало- еще хуже.
7-го ноября по новому стилю, в годовщину Октября, наш комитет призвал рабочих к однодневной забастовке, которая прошла на рудниках полностью и частично на заводе. В этот день высокие трубы заводов и рудников были украшены красными флагами с лозунгом:: „Да здравствует годовщина Советской власти1'. Варта бесилась. Платила большие деньги, тому, кто сорвет флаги. В этот момент мы легко могли бы захватить город в свои руки, но мы понимали, что продержаться больше двух дней не удастся. К тому же соответствующей директивы из центра не поступало.
В ноябре же на Вознесенском (ныне Петровском) руднике, в подвале клуба, мы устроили военное совещание Юзовского района. Совещание охранялось вооруженными вартовыми, которые были членами партии. Главным вопросом совещания был вопрос о выступлении. Решили недели через две выступить. Выбран был штаб. Начальником штаба назначили тов. Хорошко, а помощником—тов. Шота—анархиста, членом штаба—тов. Косьминского, который впоследствии и стал командиром отряда. С отрядом было поручено выступить мне, как пред-, седателю ревкома. Сборным пунктом был назначен тот же Вознесенский рудник, на который менее всего распространялась оккупация казачертва.
В конце ноября меньшевики об’явили однодневную забастовку протеста против репрессий со стороны гетманской власти. Мы проводили эту забастовку под лозунгом вооруженного восстания против буржуазного правительства за Советскую власть, указывая в то же время на половинчатость протеста меньшевиков.
Состоялся на заводе большой митинг. От нас по поручению, с нашей платформой, выступали Бояровский и Кизлярский. В результате этой забастовки есаул Чернецов издал приказ о введении осадного положения. Сейчас же начались самые бешеные репрессии. Рабочие избивались. После 6 часов вечера улицы пустели и из квартир никто не показывался.
Начавшееся крестьянское движение и убийство на донской стороне в одной из станиц нескольких казаков вызвали знаменитый приказ генерала Денисова, который цитировался юзовской и макеевской комендатурой. Приказ гласил: „Рабочих арестовывать — запрещаю,, предлагаю же на месте, при сборе 3—5 человек, расстреливать, а еще лучше вешать на телеграфных столбах на главной улице". В день-


144
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
опубликования .приказа и во исполнение его ночью вартой и казаками были повешены на телеграфных столбах два беспартийных рабочих.
Наконец, пришел срок сбора повстанцев. Я с т. Ковалем Василием выехал" на Вознесенку. Перед от’ездом мы пригрозиди одному из „сыскал“, который следил за нами. Он отстал. На сборный пункт стеклось значительное количество народа, но оружия было мало. Вооружили мы кое-как человек 75. Всех, желающих получить оружие,: даже не могло удовлетворить разоружение Вознесенской варты, тем более, что часть вартовых вошла к нам в отряд.
Мы выступили дальше для соединения с партизанским отрядом батьки Клепенко (махновцы), который находился в Максимилиановке. В этом отряде был комиссаром наш коммунист, т. Сотников, который' раньше участвовал в нашем военном совещании.
По пути, на утро, около имения Пестеревой мы встретились с полусотней казаков. Казаки, завидев нас, остановились на почтительном расстоянии. Сделав несколько выстрелов, мы прошли дальше на Марьинку (имение Пестеревой примыкает вплотную к Марьинке). Из Марьинки часа через два мы прибыли в Максимилиановку.
Белые проводили определенный план ликвидации повстания в нашем районе. Они выпустили отряд помещика Шаповалова в 150 сабель и штыков, при двух пулеметах, в обход нас с востока. С запада же, по линии ж. д. Рутченково — Острый, курсировал броневик и та полусотня, с которой мы уже имели встречу. Но все это у них вышло разрозненно. Бронепоезд прибыл на Максимилиановку в день нашего соединения, а Шаповалов нагрянул внезапно уже на второй день, когда бронепоезд, боясь быть отрезанным, ушел за ст. Рутченково.
В момент нападения Шаповалова у нас получилась заминка-, Началась беспорядочная суета. Батько Клепенко не проявил никакого: руководства. Наш же отряд под командой т. Косьминского дружно бросился в наступление цепью. Все командование над махновцами, и нашим отрядом перешло к т. Косьминскому. Клепенко же, не надеясь на победу (противник обстреливал из пулеметов), на паровозе двинул в Гришино за патронами, как будто там была фабрика патронов. Несмотря на то, что у нас было лишь по 3 — 5 патронов на вйнтовку; (у махновцев немного более), Шаповалов быстро Отступил, уводя с собой убитых и раненых. Победа нам досталась благодаря тому, что возчик - крестьянин, перевозивший пулеметы белых, успел у них отвинтить пару винтов: через пять минут работы они замолчали.
Последствия тюремного заключения давали себя чувствовать. Я буквально зарос язвами. Комитет было предложил мне выехать в Нижнеднепровск в Областной Комитет с тем, чтобы в Екатерино: славе подлечиться. Но я в Нижнеднепровск не попал, так как наткнулся на беспорядочное отступление наших повстанцев из Екате-


КАК МЫ ТВОРИЛИ ОКТЯБРЬ
145-
ринослава и Амур - Нижнеднепровска. Это отступление происходило после нашего набега на Екатеринослав.
' Нам удалось занять Екатеринослав, благодаря тому, что артиллерия петлюровцев, находившаяся под командой т. Мартыненко (коммуниста1, перешла к нам, повернула пушки на штаб Горобца, который и отступил из Екатеринослава. Нам досталась богатейшая добыча, громадное количество пулеметов, орудий, аэропланов (все это немецкое) й т. д.
Сам захват был подготовлен удачно. Но беспечное предводитель- ствование Махно (которому Областной Комитет поручил общее коман - дование над всеми отрядами), грабиловка и пьянство махновцев дали возможность выбитым петлюровцам быстрым ударом занять вновь город.
После такого казуса Областной Комитет назначил командующим, вместо Махно, тов. Колосова, который и концентрировал части вокруг Павлограда, куда переехали все наши штабы и организации. Я также Прибыл в Павлоград. Здесь начал лечиться. Комитет мне и т. Борису поручил редактирование нашей газеты „Донецкий Коммунист". Газету мы целиком писали вдвоем. В ней развили большую агитацию против бандитских и антисемитских выступлений махновцев,
Как раз в это время наш Юзовский отряд в Гришино был разгромлен махновцами при следующих обстоятельствах: Петренко, один из батек Махно, дегенерат, навел террор не только на население, но и на свой отряд. Представители отряда внесли предложение в Юзовский штаб об аресте Петренко. Он был арестован. Телеграфист со ст. Гришино тайком передал об этом в Гуляй - Поле Махно, а последний послал на усмирение свой отряд под командой брата Петренко. Отряд этот наши товарищи готовились встретить достойно. Но махновцы пустились на злостную провокацию. Так, под’езжая к Гришино, они высадились из поезда на одну станцию раньше и оттуда, с красными знаменами и революционными песнями, двинулись на наш отряд, ожидавший их с пулеметами и винтовками. Стрелять в такую демонстрацию руки не поднялись. Отряд соединился; началось братание,, а ночью махновцы совершили предательское нападение на штаб Юзов- ского района и убили нач. штаба анархиста т. Шота (Хорошко в это время был в Павлограде). Отряд наш был разгромлен. После этого мы с Махно перешли в состояние открытой вражды.
Он со своими частями занимал район Полог—Гуляй-Поле. Наши же отряды занимали Лозовую до Павлограда, а также район Гришино..
Еще до этого махновцы с лев. эсэрами торговались с. нами за составление коалиционного губернского ревкома. Мы им предложили пропорцию, по. которой наших голосов было бы в два раза больше,, чем их, вместе взятых. Они же требовали одинакового представительства от большевиков, махновцев и лев. эсэров — по одному от каждой группы. Соглашение не состоялось, и губревком был организован коммунистами целиком. В ревком от Юзовского района вошел и я..


146
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Наступление петлюровцец на Павлоград сдерживалось. У нас было .критическое положение с оружием, в особенности, с патронами. Мы отбивались и держались стойко, ожидая со дня на день прихода тов. Дыбенко с его группой войск. В этот период мы вели бои не только с петлюровцами, но и с войсками Май - Маевского, главным образом,, за Гришино.
Май-Маевский своим генерал-губернаторством избрал Юзовку. На Юзовку мы и обратили особое внимание. Мы целыми партиями отправляли туда листовки, которые распространялись там нашими товарищами. Двое из наших посланных, т. Богачев и т. Кобзенко, погибли от рук палачей (первый застрелен, а' второй повешен).
Наконец, произошло долгожданное соединение с группой войск тов. Дыбенко. Мы предложили ему расправиться с Махно, который не имел в тот момент никакой силы (абсолютное отсутствие патронов). Но тов. Дыбенко привел определенную директиву из Москвы .о военном союзе с Махно. Мы этому подчинились.
Вскоре был занят и Екатеринослав.
Я отправился за Гришино на ст. Острый, гДе опять стояли наши старые товарищи - повстанцы, в том числе и т. т. Косьминский, Сотников, прибывший Высоцкий, а также еще человек 10—15 новых коммунистов, перебежавших из неприятельской зоны. Были тут и махновцы (братья Клепенко и другие). Йз всех этих отрядов организовался 8-й интернациональный полк (мы его назвали интернациональным потому, что в нем было много русских, украинцев и греков). Командиром его был назначен Клепенко (батько), комиссаром Сотников, помощником т. Высоцкий. Два месяца мы находились в непосредственном соприкосновении с неприятелем. Полк наш вошел в регулярную дивизию (кажется, 9-ю) и был переименован в 13-й. В Юзовке же в это время репрессии были самые ужасные. Май-Маевский издал приказ, угрожавший за предоставление ночевки большевику военным судом.
Предвидя скорое занятие Юзовки красными, мы. предложили более активным и известным товарищам перекочевать через фронт к нам. К нам перекочевали чледы Комитета т. т. Кизлярский, Лагутенко и Болдырев. Товарищ Поддубный, оставшийся на месте, был арестован, подвергнут пытке и, уже мертвым; повешен.
В период апреля — мая мы два раза занимали Юзовку. В первый раз мы там находились четыре дня, во второй — 20 дней. В эти последние 20 дней я был председателем Юзовского районного ревкома. Находясь все время под обстрелом неприятеля, мы успели собрать контрибуцию с буржуазии, выпустить газету „Донецкая Правда” и даже часть денег выдали заводоуправлению для рабочих и больницы. Нас выбили, но с нами в красную армию ушли тысячи рабочих. Дальнейшая наша борьба протекала уже в рядах регулярной армии против Деникина. ф. зайцев


Февраль и Октябрь в Макеевке
Роковой для царизма месяц февраль на исходе. На рудниках в Макеевке все спокойно. Замечается только необычайный для шахтеров интерес к газете „Русское Слово". Других газет нет, за исключением журнала „Прикубанские Степи", появившегося к этому времени в необычайно большом для тогдашнего времени количестве. Числа 26 или 27 февраля и эта единственная буржуазная газета — „Русское Слово"—не появилась. К этому времени слухов циркулировало очень много. Даже полиция изменилась и не знала, какой тактики ей следует держаться. Неугомонная шахтерская ливенка и та на это время затихла.
Пять дней не было никаких вестей из Питера. Наконец, вечером 2 марта почтальон привез питерскую газету „Р. С.“, которая сообщила о совершившейся революции. Правда, эта весть, принесенная „Р. С.“, была сильно подмочена Милюковым и Алексинским, но все же это была радостная весть о революции, о свержении ненавистного царского кровавого трона. Несмотря на то, что вышеупомянутые „господа" писали, что „божьей милостью" Николай кровавый отрекся от престола в пользу своего брата Михаила, рабочие все же этому не верили. Товарищи социал-демократы — большевики, в лице т. Батова Андрея с шахты София), Малышенко и Кириненко (с Берестово - Бо- годуховзкого рудника), уже начали свою работу по вовлечению в партию наиболее активных рабочих, по раз’яснению происшедшего и по агитации за Советы рабочих и крестьянских депутатов.
3 	марта, ночыо, в правлении больничной кассы организовался из социал-демократических партий временный комитет, взявший на себя функции по созыву Совета рабочих и крестьянских депутатов, который и был созван ночью 5 марта. На первом собрании было решено немедленно разоружить царскую полицию. Во время разоружения было обнаружено, что у пристава Макеевского района имеется секретный циркуляр, в котором ему предлагалось: „в случае чего — быть наготове и пуль не жалеть".
Правда, этот циркуляр и стоявшая на бугре сотня казаков кое- кого пугали, но, тем не менее, рабочими эта свора была благополучно разоружена. Нельзя не отметить трусости и низости этих людишек. Куда только девалась их храбрость. Одни из них перевязали себе


148
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
шеи, других лихорадило, и они легли под .одеяло. Нашлись даже- среди них „революционеры", которые плакались на свою судьбу, указывая, что они не так давно были гонимы из полиции за „революционность", а теперь их гонят, — за что ?..
Одновременно с Советом возник кадетско - мясницкий так называемый гражданский комитет, на деятельности которого останавливаться не стоит, так как он быстро ликвидировался, влив своих представителей в рабоче-крестьянский Совет. Совет руководился тогда меньшевиками, в лице ийженера Вознесенского и старого закаленного- оппортуниста Соломона Телия. '
Организация Совета проходила без резких партийных разногласий, так как организация, в основном, была * меншевистской. Но появление т. т. Вишнякова, Заломаева, а затем Лутовинова Юрия, который прочел несколько докладов, изменили все дело. Лозунги: „долой грабительскую, царем затеянную, войну", „да здравствует мир без аннексий и контрибуций", „долой министров - капиталистов'" стали рабочим весьма понятными. Партия большевиков, хотя была не многочисленна и росла медленно, но летучие митинги, которые проходили в массовом количестве, стали ежедневным явлением. На всех этих летучих митингах обязательно присутствовал большевик-рабо-. чий, который старался отвечать на все задаваемые ему вопросы. Часто кончалось тем, что толпа, под наущением меньшевиков и контрреволюционеров, тащила в милицию наших товарищей й даже избивала.
Но все это были только цветочки, так как пока силы контр-революции проявлялись только в мелких инцидентах. Нам удалось за это время провести довольно организованно два громадных десятитысячных митинга е манифестациями — один в первых числах апреля другой—в конце мая. Прошел, относительно незаметно, и вопрос о- „займе свободы", по которому группа большевиков в Совете предложила следующее: „ни копейки денег буржуазному правительству,, собирающему их для расстрела трудящихся". Конечно, это предложение не было принято, так как на 90 членов Совета, большевиков было всего 7 человек. Показателем настроения большевиков служит резолюция, которую внес тов. Семин, вагонщик с шахты „София"„ гласящая следующее: „Кыда Керенскому хотца воевать, пусть берет пушку на плечо и идет воевать".
На один из громадных митингов - манифестаций мы вышли со- знаменем, на котором был лозунг: „Да здравствует III интернационал!". С какой ехидной улыбкой и иронией меньшевик Телий спрашивал, указывая на знамя пальцем, — „что это"?.. Но на этот раз все кончилось только насмешками.
В июне месяце на манифестации в Юзовке реакционеры набросились на наши знамена, порвали*- и поломали их, а шедших под.


ФЕВРАЛЬ И ОКТЯБРЬ В МАКЕЕВКЕ 149
этими знаменами, чуть не потопили в ставке. По отношению же к местным юзовским большевикам применялись меры еще более репрессивные, вплоть до постановлений, которые выносились руководителями юзовских меньшевиков и эсеров, о недопущении работать в цехах. В Макеевке же, в силу большого сочувствия партии рабочих, до этого не доходило и ограничивалось только мелкими эксцесами.
В совет первого состава, как мы уже указывали выше, прошло только 7 человек на девяносто, но, тем не менее, милиция, как вооруженная сила, конструировалась на местах в большинстве своем из большевиков и им сочувствующих. Это мешало контр - революционерам проводить репрессии по отношению к большевикам, и, одновременно, благоприятствовала организации новой вооруженной исторической силы—красной гвардии. К моменту перевыборов и создания совета нового состава, в Макеевку прибыли болыпёвики, в лице инженера Бажанова, Гариколя и Пассов а, так что силы большевиков увеличились и качественно улучшились. Ставя перед собой задачу создания большинства в совете, мы развили большую работу, но большинство все же осталось за меншевиками. Эсеры же никакого влияния в совете не имели, и ими просто пользовались местные меньшевики для создания своего большинства.
В начале июня месяца все партий вели лихорадочную подготовительную работу по выборам в учредилку. По списку социал - реакционеров проходил Керенский, на которого чуть ли не молилась вся интеллигенция. Всем казалось, что партия, имея у себя такую вывеску, безусловно победит, но измена Корнилова изменила соотношение сил в нашу пользу. По случаю.исполнения полугодия со дня февральской революции, готовился грандиозный митинг - манифестация, на который сЬбралось до 10.000 рабочих и работниц. Казалось, что празднование для меньшевиков пройдет вполне благоприятно, — большевистских ораторов не было, и им должно было удаться лишний раз восхвалить буржуазное „социалистическое" правительство и призвать собравшихся к войне „до победного конца". Митинг должен был быть проведен под председательством меньшевика Вознесенского, но к этому времени было получено извещение о том, что „контр - революционный генерал Корнилов, снявши часть обманутых солдат с фронта, ведет их йа Питерский совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов". Это известие явилось самым красноречивым и активным большевистским агитатором. Немедленно митинг был закрыт, а вместо него было созвано экстренное, внеочередное заседание совета рабочих и крестьянских депутатов, на котором руководители меньшевиков и эсеров настолько растерялись, что вся инициатива перешла в руки большевиков. На этом же заседании присутствовал есаул, командир казачьей сотни Нернецов, ярый контр - революционер, который на заданный ему вопрос: „кому он в данную минуту подчинится и чьи
10. Летопись Революции X? 4


150
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
приказы будет выполнятьм,' заявил, что „я, как офицер, выполняю и буду выполнять приказы и волю генералов". Он не был арестован только благодаря вмешательству тов. Бажанова, заявившего, что судьба революции не зависит от ареста этого жандарма. Между прочим Чернецов был членом совета от казацкой сотни и членом „комитета спасения родины и революции", который был организован при участии представителей всех партий, до монархистов включительно. Туда входил от монархистов — Чернецов. Не хватало там только официального представителя кадетов, и на первом же организационном заседании „Спаскома", меньшевиками было поставлено требование введения официального представителя от партии—Милюкова, мотивируя это тем, что для спасения овец должны быть приглашены'и волки. О такой постановкой вопроса не согласились большевики и решение его было перенесено на заседание совета рабочих и крестьянских депутатов, на котором была отмечена реакционность этого комитета. Это предопределило судьбу организации: она умерла не родившись.
После неудачного Корниловского выступления, контр - революция пыталась повести наступление на совет. В середине сентября есаул Чернецов со своей казачьей ватагой окружил здание совета, в котором в это время происходило заседание, и предложил в 15-ти минутный срок очистить помещение, угрожая, в случае неисполнения, стрельбой по совету. Члены совета, уступая силе, согласились на это требование, но безоружные рабочие, которых было в помещении до 1000 человек, никак не хотели с этим примириться, и лишь с большим трудом удалось призвать их уступить вооруженным с ног до головы бандитам. Помещение совета было .опечатано и исполнительный комитет совдепа превратился в блуждающий метеор. Большевики же перешли в подполье, где и был выдвинут вопрос о приобретении оружия для массового вооружения рабочих. Одновременно с этим велась дипломатическая работа по открытию запечатанного совета, у которого, несмотря на закрытое помещение, ежедневно собирались толпами рабочие и не давали покоя членам исполкома • большевикам вопросами: „почему не открывается совет?” „почему их не призвали на защиту его" ? и т. д. После долгих переговоров совет был открцт и возобновил свою работу.
Нами был послан представитель тов. Горбачев Корней в Киев к тов. Пятакову за оружием, но так как и в Киеве, по общим пра^ вилам, руководящая роль находилась в руках социал - предателей, то он возвратился оттуда ни с чем и его пришлось командировать за оружием уже в Москву.
К этому времени в Макеевке Чернецов, роль которого нам известна, сорганизовал отряд казаков в тысячу человек. Поход с их стороны начался с того, что они потребовали замены выборной рабочей милиции старыми жандармами, урядниками и полицией. Для этой


ФЕВРАЛЬ И ОКТЯБРЬ В МАКЕЕВКЕ
151
цели генералом Калединым под командой полковника Балабина, произведенного им в генералы, были присланы соответствующие лица, при чем, надо полагать, для их водворения была прислана также и сотня драгун, которая расквартировалась в слободе Макеевке. Крестьяне из Макеевки так „дружелюбно1' отнеслись к этх а незванным непрошенным гостям, что они не могли не только достать продовольствия и фуража, но даже достаточного количества воды. Это заставило их обратиться к совету, где большинство уже принадлежало большевикам, с просьбой оказать им содействие в получении необходимых продуктов, при чем они просили, в случае невозможности это вы полнить, отправить их обратно. Совет прежде всего им раз’яснил, что их привезли в Макеевку для того, чтобы убивать рабочих, и предложили им присоединиться к большевикам, не слушая контр - революционеров офицеров. Драгуны на это предложение не дали определенного согласия, но пригласили представителей совета провести у них собрание для выявления мнений всей сотни. Поездка к ним представителей привела к тому, что драгуны дали слово не стрелять в рабочих, оставаться в Макеевке все же они не хотели, а желали возвратиться в свою часть. Эти заявления, между прочим, помогли восстановить им хорошие взаимоотношения с крестьянами. Но зазнавшиеся царско- калединские кровопийцы все-такине успоко ились и пробовали силой заменить рабочую милицию старой жандармской полицией.
В сентябре собралась в г. Дмитриевске вся, вооруженная чем попало, милиция с Буросовского, Ханжонковского, Ясиновского, Бересто- во - Богодуховского и Моснино - Ряснянского рудников, а также несколько тысяч вооруженных и невооруженных рабочих с целью недо- пустить бывших жандармов захватить милицию. Настроение было приподнятое, и совету стоило больших усилий удержать плохо вооруженную массу от столкновения с казаками. Это. настроение, повиди- мому, повлияло на полковника Балабина, по требованию совета немедленно покинувшего город. Однако, такое выступление совета вызвало сильнейшее наводнение нашего района казаками, против чего рабочие возмущались, требуя их увода. На настроение рабочих также сильно повлияло распоряжение Керенского о повышении цен на хлеб на 100 проц. с предупреждением, что это не может служить причиною к повышению заработной платы. В результате создалось забастовочное настроение, с которым казакам трудно было бороться. Линия нашего поведения в данном случае заключалась в назначении срока переворота, который мы наметили к 20-му октября. Отсюда ясно, что, преждевременная забастовка была для нас невыгодной, даже вредной. Исходя из этого положения, мы должны были сдерживать настроение масс, однако, обстоятельства так сложились, что мы не выдержали и под напором рабочих об’явили стачку, на 10-е октября, полагая, что эта стачка будет обще - донецкой. Этого не произошло, ю*


152
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИЙ
10-го утром забастовали рудники. В 12 часов ночи приехал наш депутат из Петрограда, который привез наказ во чтобы то ни стало удержать рабочих от забастовки. В этом отношении ничего сделать мы уже не могли.
Только после забастовки мы получили известие о совершившемся в Петрограде перевороте. К этому времени в наше распоряжение было привезено оружие, которое было немедленно разобрано рабочими. На этой почве возникла борьба между рабочими и казаками во главе с есаулом Чернецовым, ультимативно требовавшим сдачи оружия. Получив отказ, Чернецов, который от имени казаков вел переговоры, начал клонить дело к вооруженному выступлению. Безусловно, к этому бы пришло,' если бы не вмешалась "буржуазно-социал-предательская городская дума в лице Муромцева, Жаворонкова и меньшевика Ше- лихова, которые предложили, свое посредничество, требуя взамен, чтобы рабочие сдали оружие под их благосклонное представительство, сложив таковое в сарай. Охранять оружие должна была стража, составленная на паритетных началах и состоящая из безоружного большевика, вооруженного предательством меньшевика и вооруженного всеми военными доспехами казака.
На такое предложение мы, конечно, не согласились. Но и вступить в бой с казаками мы со своими макеевскими силами также . не решались. Во избежание столкновений было решено часть вооруженных рабочих вывести за пределы „Всевеликого Дона“ ва территорию Екатеринославской губернии, — куда власть казацкого генерала не распространялась. 7-го декабря из Макеевки выступил первый отряд рабочей красной гвардии, численностью в% 700, человек. Оставшиеся же рабочие спрятали свое оружие до более подходящего момента. На этом и окончилась борьба за оружие. К этому, времени, на 9 декабря, дирекция О-ва „Унион" об’явила локаут, и на улице оказались выброшенными 15.000 рабочих, вместе с семьями. Количество оставшихся без хлеба доходило до 50.000 человек. В ответ на это мы призвали рабочих не прерывать ни на один день работы. Было сорганизовано рабочее правление, которое и должно было продолжать руководить работами макеевских предприятий. Контр - революция, не помирившись с этим, окружила ll-го декабря утром помещение совета, где заседало рабочее правление. Чернецовские партизаны арестовали 26 человек. Арестованные товарищи частью потом были отпущены, частью отправлены в Новочеркасск, при чем некоторые бежали в Горловку, где формировались и обучались рабочие - красногвардейцы.
В Макеевке настало время безвластия. На военную власть, олицетворявшуюся Чернецовым, оставшееся население смотрело, как на насильников; городская дума никого не обслуживала и не могла обслужить, предприятия стояли, рабочие голодали и уходили в красную гвардию. Переворот в Макеевском районе произошел к 25-му


ФЕВРАЛЬ II ОКТЯБРЬ В МАКЕЕВКЕ
153
декабря. Ожидая выступления большевиков, контр - революционные генералы сосредоточили большое количество солдат в районах Горловки и Никитовки, которые к этому времени при помощи рабочих, с тов. Харечко. во главе, были нейтрализованы. 23 декабря на руднике Прохоровки начались перестрелки с казаками. К этому времени был приурочен призыв рабочих, оставшихся на месте с оружием, и из них был создан отряд красной гвардии. 25 числа вечером со стороны станции Ясиноватая мы начали наступать на Грузскую экономию и казачьи казармы, где стояло более 1000 человек. Позиционный бой между рабочими и калединскими казаками продолжался 6 суток.
Я ночь подл января было дано распоряжение отступить. Отступление продолжалось до 6-го января. Во время отступления мы понесли много жертв. Когда рабочие выбили обратно белогвардейцев, то они увидели ужасную картину белогвардейского зверства: на станции Ханжонково в кучах навоза лежали зверски изрубленные трупы рабочих, в навозе при казацких казармах происходило то же самое; ужасные зверства были проделаны на Ясиновских рудниках, где было заколото и зарублено 120 человек рабочих, в большинстве „бывших военнопленных. Эта экзекуция проводилась таким образом : их ставили в ряды, заставляли рыть для себя ямы и потом расстреливали. Зверства доходили до того, что белогвардейцы приходили прямо на квартиры и в присутствии родных, жен и детей, прикалывали штыками рабочих.
В ночь на 9-е января рабочими была взята станция Харцызск, где сразу жё было приступлено к пуску завода, что должно было дать работу 15.000 безработных рабочих.’ При отсутствии аппарата, средств и материалов много нельзя было сделать. Рабочие требовали довольствия, работы или отправки на родину. Были созданы революционный комитет и рабочее правление. Совет наложил на местную буржуазию контрибуцию, давшую 35.000 руб. На эти деньги, а также на 20.000 руб., полученных из Харькова, были сорганизованы бесплатные столовые, которые ежедневно пропускали 51 /•> тыс. душ. Конечно, этих денег для такого громадного предприятия было убийственно мало. К этому нужно добавить тяжелое положение фабрик из-за отсутствия бензина, смазочных материалов, при невозможности выехать за ними в Царицын или Грозный. Гражданская война была в разгаре, и двинуться куда-либо за материалами нельзя было. Перешедшие к нам работать инженеры, в лице Ветошкина, Пум баш а и др., заявили, что отсутствие материалов на предприятиях вызвано дирекцией „У нион“ искусственно, так как в течение года предприятия систематически не снабжались материалами. При этих условиях и при наличии саботажа техников восстановить предприятия было чрезвычайно затруднительно. Наконец благодаря энергии и усилиям т.т. Бажанова и Рябцева, к февралю месяцу работа предприятий была налажена.


154
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
В начале апреля каска немецкого генерала, приглашенного Петлюрой и идущего на помощь русским Калединым, Красновым и Ско- ропадским, сорвала эту работу. Красная гвардия не могла противопоставить себя немцам. Она начала вести подготовительную работу к отступлению.
В это время настает страшная пора травли большевиков меньшевиками. Они ставили рогатки в эвакуации и не допускали вывоза ценных материалов. Все-таки, несмотря на бешеную травлю друзей германских генералов, удалось вывезти готовое литье, медь, алюминий и др. ценные материалы и продукты. Всей этой работой в Юзовке руководил центральный штаб красной гвардии, во главе которого стоял тов. Харечко. 23-го апреля 1918 года советская власть из Макеевки эвакуировалась. Черная пора настала для оставшихся рабочих, которые при активном содействии меньшевиков вылавливались. Подозреваемыми в большевизме рабочими набивались, в буквальном смысле слова, все арестные дома.'
Многие были расстреляны без суда и следствия, и если случалось, что кто - ниб.удь из расстрелянных оставался живым -и попадал в больницу, то его снова мучили и приканчивали там же револьверным выстрелом.
Таких случаев и жертв рабочий класс может насчитать сотни и тысячи, но они пали за коммунизм — за светлое будущее человечества.
А. ТРОШИН


Из истории парт'изанекой борьбы в Донбассе и Екатериноелавщине в 1918—19 году
Гетманско - германская реакция своими гонениями и преследованиями с первых дней занятия Юзовки заставила меня бежать.
Пробравшись в Гришинский район, я поступил работать по своей специальности на рудники — шахтером. Там попытался связаться с организацией большевиков, но ничего из этого не вышло. Мне пришлось ограничиться собиранием вокруг себя группы товарищей, из которой я стремился создать боевую дружину. Ожидая вооруженного восстания против контр - революции, мы, в момент железнодорожной забастовки в июне месяце, чуть не выступили, полагая, что "это есть начало вооруженного выступления.
В окрестных селах в то время происходили вооруженные выступления крестьян, с которыми жестоко расправлялись. Но, несмотря на это, количество выступлений не уменьшалось, а, наоборот, увеличивалось. Из листовок - воззваний большевиков, которые были разбросаны, мы узнали, что выступление должно состояться и мы должны быть к нему готовыми, ожидая сигнала. Хотя срок ожидания был довольно длительный и томительный, все же расширять организацию не представлялось возможным из - за опасения быть раскрытыми.
Наконец нам удалось связаться с железнодорожным революционным штабом большевиков, откуда начали получать указания и инструкции. В последних числах ноября (кажется, 20) был получен ‘ приказ о выступлении. Наша группа, состоящая из 15 человек, обезоружила варту и нескольких немцев в селе Святогорске. Забрав оружие мы пошли в Криворожскую, Троицкую и Славянскую волости, где, обезоружив варту (в Славянской мы немцев перебили), забрали оружие, между ним захватили два пулемета. В с. Троицком я провел митинг, после которого к нам присоединилось еще 30 человек.
Уже будучи хорошо вооруженными, мы узнали, что в Сергеевских' хуторах остановился преследуемый нами отряд немцев. Мы сделали налет. Завязался бой и в результате боя 18 из них было убито, а остальные разбежались. С нашей стороны было 2 убитых и 8 раненых. Это был наш первый открытый бой и из этого боя мы вышли победителями.


156
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Остановившись с.отрядом в имении Зудермана, я через т. Брусова получил приказ от железнодорожного штаба занять Гришино. Предварительно нами был послан, совместно с прибывшим курьером, для связи с штабом тов Требу и др., которые, как потом выяснилось, были убиты немцами. По дороге к Гришино мы были окружены отрядом Мелашко, петлюровца, занимавшего совместно с немцами Гришино. Для того, чтобы выйти из этого положения и не быть обезоруженными, мы вынуждены были присоединиться к полку Мелашко и отправиться вместе с его полком в Екатеринослав. До Синельникова мы доехали благополучно, но дальше мы не могли двинуться, так как Нижне- днепровск был занят нашими — большевиками. Среди петлюровского комсостава началась суета. Ввиду того, что большевики не пропускали, они начали готовиться к бою. Нами были приняты меры, чтобы в случае боя ударить по петлюровцам, количество которых доходило до 300 человек. Желая напасть на Нижнеднепровск врасплох, атаман Мелашко послал туда бронепоезд, одновременно телеграфируя, что выезжает для переговоров делегация, но он до Н. - Днепровска не дошел. Бронепоезд, приблизительно к часу ночи, со всеми предосторожностями подошел к заводу Гантке около Нижнеднепровска. Отряд, который был высажен из бронепоезда, начал вместе с ним цепью двигаться к станции. Поравнявшись с заводом Гантке, „делегация", т.-е. бронепоезд и цепь были забросаны бомбами. Этот „прием" заставил бронепоезд совместно с отрядом панически отступить, при чем Мелашко и я попали в плен. Нас отвели в штаб, где тов. Иванишин-Макаров и Снегов-Колос стали нас допрашивать.
По пред’явЛении документов, я был направлен тов. Колосом обратно к петлюровцам, при 'чем в мое задание входило рассказать петлюровцам какие силы у большевиков имеются и убедить их,, что большевиков можно без затруднения разогнать и проехать. Одновременно мне нужно было подготовить свой отряд к удару изнутри и повести агитацию среди петлюровских повстанцев не сражаться-с большевиками. Между прочим, когда я вернулся в Игрень, где стояли эшелоны, первое что мне бросилось в глаза, это избиение петлюровским штабом большевистского коменданта, плетками. Избиение вызвало возмущение среди петлюровских повстанцев. Этим обстоятельством я воспользовался для агн^ции среди петлюровцев. Рано утром мы со своими двумя эшелонами, во главе с бронепоездом, отправились на Екатеринослав. Поравнявшись с заводом Гантке, мы были остановлены и окружены со всех сторон большевиками, предложившими нам сдать оружие. При помощи также нашего отряда петлюровцы были обезоружены.
Наш отряд, вместе с вновь перешедшими на сторону красных, был влит в другие отряды и из них составилась группа, во главе с т. Колосом, которая стала подготовляться в поход. Вся группа сосго-


ИЗ ИСТОРИИ ПАРТИЗАН. БОРЬБЫ В ДОНБАССЕ И ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ 157
яла из бронеотряда в 75 человек при 6 пулеметах, 2-х бомбометах и 2-х кустарно-бронированных вагонов, 200 ч.лехоты при 4-х пулеметах, 50 сабель и подрывной команде в 15 человек. Перед выездом, для ознакомления с предстоящей операцией, было созвано совещание командиров, на котором т. Колосом был сделан доклад о методах партизанской борьбы. В доклады указывалось, что наступая на противника не нужно давать ему опомниться и не страшиться его сил и техники. Возможные жертвы и неудачи не должны нас смущать, но, самое главное— не теряться и, отступая, по пути нападать на врага. После доклада наметили план действий, по которому мы должны были обезоружить немцев, захватить оружие и продвигаться по линии железной дороги, разгоняя петлюровские курени, и, главное, об’единяя по дороге все красные повстанческие отряды, — пробиться с ними в Донбасс, где имеются наши штабы и повстанцы - шахтеры. Нам необходимо было считаться с необходимостью первыми нападать на красновцев, не давая им инициативы наступления на нас.
В развитие нашего плана мы послали вперед нашу связь и ночью двинулись за ними, занимая целый ряд станций, захватывая немцев врасплох и обезоруживая их. На всех станциях мы ставили своих комендантов, а там, где были подпольщики ранее назначенные, там они снова вступали в свои обязанности. Таким образом мы заняли станцию Синельниково, где, обезоружив роту немцев, взяли 7 пулеметов, бомбометы, около 200 винтовок и другого военного снаряжения. У станции Раздор немцы оказали нам1 сопротивление, в результате они были разбиты. Там же к нам присоединились: отряд т. Панченко, отряд т. Мотуза из села Васильевки, отряд тов. Опеля из села Павловки и другие, всего около 500 - 600 человек. Закрепив за собой занятые пункты и организовав в селах военно - революционные комитеты, мы двинулась дальше на станцию Чаплино. Заняв ее и обезоружив немцев, мы сделали временную передышку.
К нам здесь опять присоединились новые отряды: отряд т. Лени, т. Рыбина, всего около 400 500 человек. Кроме того, стали прибывать один за другим малые отряды от 15 до 50-ти человек, а также одиночки добровольцы. К этому времени наша ударная группа войск уже насчитывала в своих рядах полторы с лишним тысячи бойцов и представляла собой внушительную военную силу. Однако военному оформлению и введению твердой дисциплины мешали две причины: первая—та, что нам приходилось разбрасывать отряды для закрепления занятых нами пунктов и вторая, что нам все время приходилось наступать и преследовать противника, не имея возможности воспользоваться передышкой для переформирования.
Наш жел. - дор. революционный штаб все же реорганизовался и переименовал себя в штаб юго-восточной группы войск. Мы стали подготовлять наступление на Гришино, но у станции Просяной и её


158
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
окрестностях мы встретили сильное сопротивление немцев.. Прибывающие к нам со всех сторон крестьянские делегации и.з сел доносили, что разбросанные малыми отрядами по разным экономиям, немцы начинают группироваться, сосредотачивая силы против нас. Одновременно мы узнали, что в селах петлюровские атаманы проводят мобилизацию крестьян, преимущественно из зажиточных слоев и интеллигенции для выступления против нас. Это заставило нас замедлить наступление на Гришино и повести наступление на вновь формируемые силы с тем, чтобы захватить их врасплох. Наше тяжелое положение усугублялось еще тем, что, не имея отдыха и смены, нашему штабу приходилось работать день и ночь, при чем нужно отметить, что кроме военной у нас была большая организационная и агитационная работа.
Неожиданно, по телеграмме дорожного ревкома, тов. Колос был вызван в Н. - Днеггровск. Он оставил меня своим заместителем. Мне было предложено продолжать беспрерывно наступление, но там, где наши силы могут оказаться слабей, ограничиться только налетами в тыл противника. Кроме того, нам было поручено занять Просяную и Гайчур и повести разведку в Гуляй-Поле, не производя соприкосновения с махновскими отрядами, для выявления их численности и вооружения. Мы также имели задание одновременно приступить к организации кавалерийских эскадронов и легко передвижных отрядов пехоты, для чего должны были конфисковать тачанки и конский состав, имеющийся в окрестностях.
С занятием Гайчура я получил из Гуляй-Поля от Махно телеграфный запрос: „что за отряд и кто командует*? Я ответил, что — отряд большевиков и на этом наша связь закончилась.
Спустя несколько дней возвратился командир группы т. Колос и вместе с ним прибыл отряд т. Луценко и некоторые работники, как т. т. Тесленко, Косько и другие. Как выяснилось, Колоса хотели отозвать для работы в дорожном ревкоме, но губревком с этим не согласился и предложил ему выполнить ранее намеченный план оперативных действий. Одновременно ему было поручено вести переговоры с Махно для того, чтобы создать единый фронт против белых и петлюровцев.
Перейдя в Гришинском направлении в наступление, мы окружили немецкую дивизию и предложили командованию ультиматум, в котором требовали немедленной сдачи оружия. Расположение наших отрядов было следующее: один наш отряд занял станцию Желанная со стороны Авдеевки, другой — станцию Островец, на юг от Гришино, в районе станции Удачная.
Немцы, чувствуя нашу силу, выслали делегацию для переговоров, но в это время мы уже вступили в пределы станции Гришино. В результате переговоров с немцами часть оружия они нам сдали, при


ИЗ ИСТОРИИ ПАРТИЗАН. БОРЬБЫ В ДОНБАССЕ И ЕКАТЕРИНОСЛАВЩ. 159
чем были лишены всякой власти. Временно, до подачи вагонов, им было разрешено остаться в городе. Спустя некоторое время подоспели наши главные силы и мы, отобрав у немцев остальное оружие и излишки, погрузили их в вагоны и отправили.
После этого командир группы Колос и я выехали для переговоров в Г.-Поле к Махно. Махно мы застали больным. У него в это время было человек 300-400 пехоты и человек 150 конницы, по особому вызову могло явиться еще около 2.000 вооруженных крестьян Гуляй - Польского района, так называемые поденщики - повстанцы.
Переговоры с Махно привели к тому, что он из’явил согласие подчиниться губревкому большевиков в части единого фронта против белых, немцев, гетманцев и петлюровцев. Он послал своего представителя Шевченко в губернский штаб для связи и согласился совместно с нами занять участок Кременчик — Гуляй - Поле — Пологи — Царе - Константиновка и повести наступление в восточном направлении. После этого я выехал в Гришино, а т. Колос в Н. -Днепровск в губ- ревком с докладом. Положение на наших фронтах менялось почти ежечасно. Немцы, которые ранее вели себя спокойно, начали активно действовать, нападая на наши отряды по селам, обезоруживая их, захватывая гужевой транспорт для передвижения. Один из немецких отрядов захватил станцию Синельниково Екатеринославской г.; им был захвачен ехавший в Нижнеднепровск т. Колос. Как передавал т. Иванов, ехавший с Колосом в числе других, наши товарищи, очутившись в таком положении, об’явили немцам, что они окружены и, во избежание излишнего кровопролития, они приехали для переговоров. Когда же немцы узнали, что Павлоград уже занят, они пошли на переговоры. В результате мы предоставили им вагоны для проезда и немцы уехали. Одновременно было передано в Павлоград сообщение о проезде немцев и Павлоградский полк их обезоружил.
В это время к нам прибыли отряды из Краматоровки и Дружовки под командой т. Курочкина,' и т. Левченко из Константиновки, отряд тов. Топчего Гришинского района, отряд Горбенко и Поднозова, Юзов- ский отряд тов. Шота и отряд Клименко.
Всего у нас набралось 6.000 человек. Продолжающие прибывать отряды мы, из - за недостатка оружия, вынуждены были отправлять обратно по селам.
Ввиду количественного усиления нашей группы пришлось вновь наш штаб реорганизовать и пополнить работниками Гришинского райпаркома. Отряды тоже были наскоро реорганизованы по типу особо действующих баталионов, и мы заняли участок от Сергиевки, недалеко от Краматоровки и далее Очеретино, а южнее Мандрыкино, село Марьевку, подготовляя наступление на Юзовку.
На этом участке мы встретились с контр - наступлением белых. Бои происходили с переменным успехом. Мы не отступали, но не


160
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИЙ
могли перейти и в наступление, так как белые нас превосходили своей кавалерией и железнодорожными бронепоездами. Пришлось организовывать бронепоезда, создавать легко передвижные пехотные отряды на тачанках, приспосабливая к ним пулеметы. Эти отряды имели значительный успех, так как наносили чувствительные удары противнику.
В дальнейшем положение немного облегчилось тем, что к нам прибыла делегация от подпольного ревкома города Александровска, которая, настаивая на занятии нами города, заявила, что там все подготовлено к восстанию и они нуждаются только в нашей помощи. В качестве поготовительной операции нами была занята линия железной дороги от Синельнйково по направлению к Александровску. Для руководства этой организацией в этот район выехал командир группы тов. Колос, с отрядом и бронегруппой.
Но положение неожиданно изменилось. В районе станции Раздор, неизвестно откуда, появился отряд немцев в 600 человек при 30 с лишним пулеметах и прочим снаряжением и захватив станцию, стал готовиться к продвижению. Нами были высланы отряды со стороны Чаплино и Синельниково, которые выбили их со станции, при чем немцы часть снаряжения бросили. Оттесненные со стороны станции, они двинулись на Павлоград. Кавалерия, посланная вслед за немцами, угнала по пути их продвижения весь гужевой транспорт, а мы тем временем сообщили в Павлоград о том, что немцы туда двигаются и предложили против них выслать имевшийся там полк.
Около Павлограда немецкий отряд, преследуемый нашей кавалерией и окруженный павлоградским полком под командой тов. Ча- рого, был обезоружен. Комсостав за сопротивление был расстрелян, а рядовые солдаты, на положении пленных, переведены в павлоград- ские казармы.
В Екатеринославе в это время петлюровцы, выбив 8-й корпус из города, перешли в наступление против нас. Обезоружив Кайдак- ский отряд тов. Золотова, арестовав его штаб, стали готовиться в наступление на Н.- Днепровск, где находились партийные и военные организации. Нами было получено' распоряжение от губштаба повести наступление на Екатеринослав и вьщелить некоторую часть войск в Н - Днепровск в распоряжение губштаба для. защиты города. Получив распоряжение, мы вызвали Махно с его отрядом и, добавив туда отряд под командой тов. Тееленко, предназначенный вначале для наступления на Александровск, направили их в распоряжение губштаба. Возвратившийся же из-под Александровска тов. Колос снял с Гри- шинского участка один отряд и выступил с ним в наступление на Екатеринослав. ^
Таким образом, наступление на Екатеринослав не дало нам возможности наступать на Александровск и Юзовку и мы были вынуж¬


ИЗ ИСТОРИИ ПАРТИЗАН. БОРЬБЫ В ДОНБАССЕ И ЕКАТЕРИНОСЛАВЕ 161
дены, в связи со снятием нашего и махновского Отрядов, занять на этом участке оборонительную позицию.
Белые в это время со своей кавалерией прорвались до станции Гайчур, но дальнейшее их продвижение было остановлено. Они были окружены и разбиты.
Тем временем из Екатеринослава были получены сведения, что город занят нашими, но одновременно последовало распоряжение т. Колоса о принятии мер к непропущекию и задержанию на станции Чаплино махновских эшелонов со снаряжением. Не успели мы. опомниться после этого распоряжения, как было получено второе о приведении в боевой порядок всех частей восточного участка и отправке поездами или гужем в определенном направлении. Это обеспокоило Гришинскую организацию и полевой штаб, которые ввиду невозможности получить более точные сведения, направили в Екатеринослав тов. Сидоренко для получения точных информаций. Но к вечеру были получены сведения о сдаче города.
На второй день после отступления из Екатеринослава-»прибыл тов. Колос и на заседании Гришвнской организации сообщил о махновско-эсеровской измене. Было решено на Гришиноком участке^ оставить только заградительный отряд, а все остальные части перебросить в Синельниково для контр - наступления в Екатеринославском направлении.
Согласно этому решению, мы с Гришинской организацией выехали в Синельниково, куда были стянуты еще некоторые отряды. Всего бцло сконцентрировано в Синельниково около 4.000 бойцов, которые были переформированы в 4 полка и один кавалерийский отряд под командой т. т. Топчева, Курочкина, Поднозова и Тимченко. Туда же прибыли отступавшие из Новомосковска организации. '
В Синельникове была созвана конференция (совещание) с представителем областкома т. Егоровым и другими. Был избран реввоенсовет в составе тов. Колоса, Данченко, Масленко, Сидоренко и пятого, фамилии не помню. Там же было решено перейти в наступление на Н.-Днепровск с тем, чтобы вытеснить противника за Днепр и повести, по выяснении возможности, наступление на Екатеринослав.
Но выполнить этого решения нам не удалось, так как переехавший в это время в Павлоград, губштаб , повел с павлоградским полком наступление на Лозовую и, потерпев неудачу, потребовал переброски двух полков из нашей группы на Лозовской участок. С оставшимися силами мы могли занять только оборонительную позицию. Через некоторое время было потребовано еще подкрепление на Лозовской участок и туда выехал командир Колос с бронегруппой, оставив на Синельникове начальника штаба, тов. Данченко. По прибытии на станцию Варваровка, мы застали там начгубштаба т. Вано-Кузнецова, Мартыненко и Котова, начальника павлоградского гарнизона


162
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
(левый эсер). После некоторых переговоров мы выехали на станцию Самойловку, где был штаб боевого участка. По прибытии мы констатировали разложение Павлоградского полка, состоявшего из крестьян. Пришлось, ввиду отказа одной роты этого полка идти в бой, по распоряжению тов. Колоса, разоружить ее и отправить в Павлоград.
Перейдя в наступление на Лозовском участке, мы, несмотря на то, что противник сосредоточил там крупные силы, не менее 5-6 тысяч, удачным обходом его вывели и, захватив трофеи, отправили их в Павлоград. Через некоторое время противник, собравшись с новыми силами, перешел в контр - наступление, вытеснив нас снова за город. Завязался длительный бой. В это время нашу военную базу в Павлограде расхитили котовцы. Наши организации там перешли на полулегальное положение. После получения такого сообщения тов. Колос снял один полк и выехал в Павлоград, где им были произведены аресты среди котовцев и на второй день восстановлен порядок. В это же время областном назначил .тов. Колоса командующим всеми повстанческими войсками и расформировал губернбкий штаб.
Но измена котовцев (левых эсеров), повидимому, согласованная с петлюровцами, отразилась на состоянии фронта. Положение наше тогда было таким: петлюровцы наступали со стороны Екатеринослава и со стороны Лозовой на Павлоград, белые же в это время наступали на Гришинском участке. Положение стало еще более напряженным к 1 - му января по старому стилю, когда Павлоград был отрезан и петлюровцами был пред’явлен нам ультиматум о сдаче в определенный срок города. . —
В ответ на это тов. Колос мобилизовал не только весь гарнизон, но и нестроевых, отдав приказ о решительном контр - наступлении.
Не получив ответа к определенному времени, противник начал наступление со стороны Синельниково, пустив в ход свой бронепоезд. Из дессанта нашего бронепоезда, стоящего на станции, некоторые трусы - шкурники начали убегать. Меры, принятые против них, сразу оздоровили, части. Положение было все же критическое, так как связь с другими участками была временно прервана. Гонцами были разосланы приказы о переброске подкрепления. Город замер. Организации, кроме штаба перешли на нелегальное положение. Очень немногие верили, что удержим город.
Тов. Колос перешел в наступление. В наших цепях на снегу лежали повстанцы полураздетые, у некоторых сапоги были без подошв, но никто об отступлении не думал. Командиром был дан приказ идти в бой. Этому бою тов. Колос, придавал громадное значение, так как петлюровский план заключался в соединении по линии железной дороги с Лозовой и походе на Харьков, который был занят Красной армией. На утро инициатива наступления была нами у противника вырвана. Несмотря на то, что смены у нас не было и мороз доходил


ИЗ ИСТОРИИ ПАРТИЗАН. БОРЬБЫ В ДОНБАССЕ И ЕКАТЕРИНОСЛАВЩ. до
до того, что бойцы отмораживали пальцы, настроение было настолько приподнятое, что бои в течение нескольких дней не прекращались. К этому времени мы получили известие от Дыбенко о том, что он наступает на Лозовую. Это также подействовало ободряющим образом, хотя к этому времени, — это было, кажется, числа 4 - го, — положение уже настолько улучшилось, что мы, заняв Синельниково и Новомосковск, могли выручить Махно, которым уже было сдано Гуляй-Поле.
В это время Дыбенко занял Лозовую, а петлюровцы, которые там были, бросились на Самойловку, но наш полк, находящийся под командой тов. Курочкина, покончил с ними, и мы соединились с группой тов. Дыбенко. На следующий день прибыли мы, и совместными силами перешли в наступление на Екатеринослав.
По приезде командующего украинскими войсками т. А у с с е м а, нашему штабу было поручено переформировать наши отряды в регулярные полки. Из тех наших отрядов, которые не были влиты в группу Дыбенко, были сформированы 4-й и 6-й Заднепровские полки, а из остальных — 8 - й и 9-й (не помню названия), а переданная тов. Дыбенко кавалерия была сформирована в Кавказский полк.
Так закончилась наша повстанческая партизанская борьба в 1918 году.
Заканчивая свои воспоминания, носящие характер только общей сводки, мы совершенно не коснулись чисто военно - тактических моментов. Мы также совершенно не вспомнили о крестьянской массе, которая стихийно восставала в момент нашего наступления и оказывала нам помощь в борьбе с контр - революцией. Отрицательная сторона крестьянского движения с точки зрения тактики заключалась в том, что они после боя расходились по своим хатам. Правда, из них мы составляли местные гарнизоны, но они не считались в составе наших действующих частей. Все же количественно их можно было насчитать у нас не меньше двадцати тысяч человек.
Попутно интересно вспомнить и характерные моменты нашей борьбы внутри нашей действующей армии, которые касались, главным образом, комсостава, назначаемого нами в отряды, состоящие из одних рабочих или крестьян. Нужно отдать справедливость, в рабочих отрядах никогда не было нареканий против назначения, в то время как в отрядах, скомплектованных из одних крестьян, не всегда удавалось провести командиром нужного товарища. Это происходило потому, что они стояли не столько за выборность, сколько за своих вожаков, а с этим нелегко было бороться. Обыкновенно и дисциплина в таких отрядах была слабей.
Наша тактика по отношению к неприятелю всегда заключалась в ловких маневрах, маскировках, а главное, в решительности и смелости нашего передвижения. Благодаря большому количеству сочувствующих, мы имели хорошо разветвленную осведомительную сеть,


164
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
но тактика зависила, почти в каждом отдельном случае, от ловкости каждого отдельного руководителя отряда.
Если дать общую оценку повстанчеству 1918-19 годов, мы должны будем констатировать, что в то время, как в 1918 году повстанчество успешно боролось с деникинщиной и другими войсками, являясь в смысле дисциплины единым цельным отрядом, в 1919 году, благодаря батькам Махно, Григорьеву, оно разложилось и в смысле качества много потеряло.
По-нашему, для того, чтобы завладеть и руководить этой стихией восстания, составить из повстанцев действующие части, имел не малое значение подбор руководителей - командиров, которые могли быть одновременно и лучшими командирами, и лучшими агитаторами, умеющими подходить к массам. Удачный подбор таких руководителей позволял подчинить руководству и дисциплине эту стихию.
В заключение-нужно указать, что в своих воспоминаниях мы не коснулись целого ряда эпизодов, которые являются характерными для этой войны, но об этом мы думаем сказать в следующий раз.
МАКСИМЕНКО


ОТДЕЛ III
ХРОНИКА
Вееукраинекое совещание йетпартов
(Окончание)
НА УТРЕННЕМ ЗАСЕДАНИИ 26 ЯНВАРЯ
Прения по докладу то в. Иванова о плане работы
Истпарта
Гарин. Прежде всего я хочу остановиться на собирании материалов до 1905 года. Речь идет о 90-х годах, т.-е. о зарождении и развитии социал - демократической организации. Я считаю, что включение этого вопроса в наш план*) сейчас неуместно, так как мы сейчас работаем над 1905 годом; после этого мы приступаем к работе над годами революции и гражданской войны, при чем годы реакции и годы войны остаются неразработанными. Я считаю поэтому, что, во избежание разрыва связи между отдельными периодами и для сохранения исторической связи, было бы правильнее сейчас, в качестве основной задачи, соразмерно с силами каждого Истпарта и в зависимости от местных возможностей, после разработки 1905 года начать разработку материалов, относящихся к годам реакции, под’ема, а также войны.
1 Манилов. Я не согласен с тов. Гариным о необходимости вслед за изучением 1905 года перенести центр тяжести на изучение годов реакции, под’ема, войны. Мне кажется, что, в()лед за 1905 годом, надо перенести центр тяжести в область разработки истории Октябрьской революции.
В отношении эпохи реакции и под’ема дело, в смысле наличия документов и материалов, обстоит более или менее благополучно, так как архивы в большей части сохранились. Задача же, поставленная планом в отношении изучения истории социал-демократической организации 1905 года, слишком обширна, й потому, если принять во внимание весь план, то мы с этой задачей не справимся. По-моему;, нужно особо выделить искровский период, который является одним из наиболее важных и интересных с точки зрения первых шагов нашей партии, и его проработать. '
Как одну из важнейших предпосылок этого периода необходимо отметить июльскую стачку 1903 года. Этот момент на Украине имеет большое значение, а, между тем, ему посвящено очень мало внимания.
*) План работы был помещен в № 2 (11) «Летописи Революции".
И Летопись Революции № 4.


166 ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИЙ
Кроме того, в план надо внести задачу издания ряда популярных очерков по истории партии.
Эпштейн. Я не согласен ни с тов. М а н и л о в ы м, ни с тов. Г а- риным. Необходимо взяться за разработку периода империалистической войны. В этот период все-таки кое-что делали. В Донецком бассейне, начиная с 1915 г., шла довольно значительная работа среди рабочих, явившаяся подготовкой к Октябрьской революции на Украине. Этот период совершенно не изучен, а мы должны его изучить: поэтому я буду поддерживать тов. Гарина в вопросе о необходимости включения периода империалистической войны, как предпосылки Октябрьской революция.
Скворчевский (Екатёринослав). Я несколько не согласен с планом. Прежде всего бросается в глаза его лихорадочность, с одной стороны, и отсутствие углубленной и направляющей линии — с другой. В письме Покровского и Истпарта при ЦК РКП указывается, что Истпарт должен развернуть, длительную систематическую углу- , бленную работу. А у нас этого нет. Мы то работаем на хронике, то сразу переходим к альбому или начинаем собирать материалы по „Народной Воле“, исходя из того, что она сейчас наиболее интересна. Сроки для собирания материалов и исследований назначаются агит- проповские, ударные. Вот, например, к 1 мая закончить 1905 год, а ведь это — невозможная вещь.
Но самое основное и главное — ни не указали методов работы. Создается представление, что методов в работе Истпарта нет.
Затем, совершенно нет организационной увязки: эти советы содействия, коллегии и т. д. Оказывается тоже, что можно делать что угодно и как угодно: и советы и литературные коллегии и т. п. Тогда пусть нам скажут, что мы пока еще находимся в организационной стадии.
В области музейной работы тоже туманно. Сказано „руководить41. Здесь у вас, в Харькове, все ясно: музей находится под крылом ВУЦИК’а и, вообще,—это центральный музей; а у нас каждый должен делать, как хочет и что хочет. Нам надо дать указания, какой частью руководить: подбором ли материалов, организационным строительством музеев, распределением хозяйственных кредитов или экскурсиями. Нам нужны также указания относительно того, кто должен непосредственно руководить, как увязать работу с Политпросветом, Наробразом и проч. Это чрезвычайно важно, так как внесет много ясности и избавит нас от разговоров о том, что Истпарт надо рекламировать через музей. При таком лихорадочном плане нам, действительно, надо стать чем-то вроде рекламы.
Не указаны также методы вовлечения масс. Коллегии и советы содействия нельзя считать массовой работой.
Неладно и в смысле фундамента Истпарта в центре. Нет лите ратурной коллегии, нет совета содействия; есть лишь два работника,


ХРОНИКА
167
которых затаскивают до отчаяния, потому что нужно все сделать: и с планом нужно поспеть, и в секретариат нужно сходить, и в Оргбюро— одним словом, опять ударность и лихорадочность..
Шрейбер (ред. „Летописи Революции"). Тов. Скворчевский все время выступает так, что трудно понять, чего он хочет. С одной стороны, он указывает на кипучесть работы и на боевые задания в плане, с другой — говорит, что план ничего не дает, в результате чего каждый Истпарт предоставлен ( самому себе и будет работать на месте, как вздумает.
Тов. Скворчевский не находит планомерности в начнем плане. Но всякому, кто внимательно прочтет этот план, станет ясно, что дело идет о двух эпохах, изучение которых мы ставим в порядок дня: первая — это эпоха нарастания ревдвижения, которая заканчивается первой революцией 1905 года, вторая — эпоха совершенно новая, отделенная от периода реакции и нового под’ема империалистической войны и составляющая эпоху революции 1917 г. и гражданской войны.
Здесь товарищи говорили о необходимости немедленно приступить к изучению предвоенных годов и годов войны, потому что они ближе к современности и совершенно не разработаны. Это все верно: эпоха реакции и империалистической войны, несомненно, чрезвычайно интересна и важна для нас, но следует ли из этого, что мы должны немедленно перескочить к ней, не закончив, бросив посредине тот исторический период, разработка которого ведется уже давно всеми Истпартами, но еще нигде не закончена.
Нельзя, ведь, Истпарту так перепрыгивать с одного предмета на другой, это было бы действительно лихорадкой.
Повторяю, у- нас в плане намечены две эпохи: к первой относится революция 1905 года, хроника, альбом, история черноморского восстания, с ним связана также и история „Сшлки“; вторая-^ связана с приближающимся десятилетием Октябрьской революции и мы должны уже сейчас, не медля, приступить к систематической проработке и подготовке материалов пролетарской революции и гражданской войны на Украине. Эта последняя эпоха для нас особенно важна, и тут совершенно прав тов. Манилов, говоря что гвоздем нашей работы должна быть история Октября. Но об этом наш план и говорит.
Задача совещания и Центрального Истпарта дать основное направление работы, указать главные области, по которым она должна идти, а дело мест индивидуализировать эти задания, сосредоточить внимание предпочтительно на тех или иных моментах.
Что касается издания популярной литературы по истории Октября, то, по - моему, Истпарт взять на себя эту обязанность не может — у него просто не хватит для этого сил и работников. Но если на местах есть такая возможность, то возражать против издания популярной литературы, конечно, нельзя.
11*


ie>8
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИЙ
Что касается вопроса о коллегии Истпарта — это форма желательная, но центр не хочет предписывать местам, а считает более целесообразным подождать,.пока Истпарт использует различные организационные формы, чтобы потом, на оснозании накопленного им опыта, выбрать наилучшие.
Щербаков. План разбит на две основных части: одна предусматривает издательское дело, главным образом, центра, а другая — указывает на некоторые мероприятия, правда, очень небольшие, в отношении создания общественности вокруг Истпарта и привлечения тех или иных сил для организации помощи истпартовской работе. Я считаю, что эти две части плана не исчерпывают всей работы Истпарта в целом. Одним из самых больных наших вопросов является вопрос о руководстве. Какие мероприятия намечаются в этом направлении в дальнейшем, как Центральный Истпарт будет выравнивать линию в отношении руководства местными Истпартами ? К той работе, которая проводится на местах, нужно применять более или менее однообразный план. Этого мы в плане не видим. Необходимо наметить целый ряд мероприятий в отношении инструктирования мест. В особенности необходимы выезды на места из центра для инструктирования и руководства, с одной стороны, и для ознакомления с положением, на местах и выяснения условий работы —с другой.
Иванов (Истпарт ЦК).Т.т.,то, что предложенный нами план обсуждался здесь с такою горячностью, является признаком действительно серьезного к нему отношения. Но в этой горячности есть и нездоровое.
Вчера только мы слышали в прениях, что у нас будто не было плана, что работали мы без руля и без ветрил; это не раз подчеркивалось, а сегодня говорят: конечно, в общем, план можно принять, но дайте возможность местам работать в зависимости от их условий, и дайте возможность местам делать то, что они захотят. Оказывается, что Одесса может заниматься изучением 90-х годов, Киев — исключительно эпохой реакции, Волынь — другими моментами и т. д. Но тогда к чему сводится весь план? Тогда можно было бы сказать: давайте работать, как мы работали до сих пор.
Так подходить к вопросу о плане, конечно, нельзя. Это не значит, что мы рекомендуем вполне исчерпывающий и безукоризненный план. Мы представляем вам только ориентировочный план, который предлагаем совместно обсудить, разработать и принять в законченном виде. В нем, т. т., бросается в глаза отсутствие политпросветработы, на которую следовало бы обратить внимание, а вчера тов. Гарин особенно резко цеплялся за музей и всякого рода подсобные мероприятия. Далее есть указания на необходимость включения в план эпохи реакции, но обнять все сразу мы, конечно, не сможем. Исходя из этого, мы наметили себе два периода, на которых необходимо сосредоточить наше внимание.


ХРОНИКА
169
Первый из- этих периодов — это эпоха Октябрьской революции на Украине. Эпоха эта необычайно сложна, запутана и не имеет почти материалов, да и иметь их не может, так как процесс борьбы на бумаге, ведь, не фиксировался. О нем могут лишь рассказать сами участники, а участники распыляются. Вот почему к этой работе нужно приступить теперь же, вот почему мы говорили о ней в плане: приступить к более планомерной систематической работе по собиранию, разработке и подготовке материалов к печати по истории Октябрьской борьбы на Украине. И, действительно, нужно подготовиться: мы ставим задачу подготовки материалов для составления хронологии Октябрьской борьбы.
Вторым основным моментом, который имеется в плане, является 1905 год и предшествующая ему эпоха. Дело в том, что нам нужно брать что - нибудь реальное, с чем мы могли бы справиться. Для Екатеринослава эта эпоха связана с первоначальным периодом социал - демократической организации до 2-го с’езда и уже почти вполне изучена; для Киева этот вопрос тоже уже исчерпан материалами до
1-го с’езда ; однако, по целому ряду городов этот вопрос остается еще неизученным и стягивать этот период все-таки нецелесообразно.
У 	нас первоначально имелись в плане и эпоха реакции и подготовка революции 1905 года, но мы обсудили этот вопрос и" решили сократиться и сделать план более реальным и осуществимым. Я думаю, что если мы справимся с этими двумя основными моментами, мы сделаем многое в смысле подготовки материалов по изучению Октября.
К десятилетию революции необходимо подготовиться. Мы ставим себе задачу — начать систематическую, планомерную работу по собиранию и обработке материалов. Мы наметили к десятилетию выпустить полную хронологию революции на Украине; очевидно, она будет такого характера, как и подготовляемая нами хронология по 1905 году. Места, конечно, выполнят свою долю работы, центр — свою. Необходимо при этом исходить из наших сил и сообразоваться с ними.
Крамер. Скворчевский поднял очень важный вопрос о методах нашей научной работы и, в частности, о том, надо ли к ней привлечь профессуру. И здесь следовало бы ответить Скворчевскому, что у нас есть живая современная работа, к которой вообще нельзя привлекать беспартийных, с другой стороны — имеется работа другого свойства— 80 и 90 г. г., крестьянское движение на Украине, 1905 год и эпоха до 1905 года и т. д., которую мы можем поручить профессорам. Это дело столичного Истпарта и столичного ’архива; это делает и сам Покровский, так что вопрос о привлечении научных сил разрешается местами, в зависимости от характера работы.
Между прочим, я думаю, что надо включить в план еще один пункт. Это — издание популярных очерков, которое предлагает Мани-


по
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
лов. От этого отказываться нельзя ни в коем случае. Такие очерки имеют большое пропагандистское значение, если выпускаются хорошо» содержательно.
Тут еще говорили о музеях - выставках и музеях, существующих отдельно от наших Истпартов. Я не знаю как на местах, но в Харькове, в условиях центра я был противником эмансипирования музеев от Истпарта.
Манилов (Киев). При обсуждении плана поставлен вопрос о выполнении его в течение этого года. Мне кажется, что это неправильно. План расчитан на более продолжительный период, и если Истпарт имеет в этом году ряд специальных заданий, то из этого вовсе не следует, что и весь план необходимо и можно выполнить в течение одного года. А ведь, по существу говоря, предложения т.т. Сквор- чевского и Гарина сводятся к тому, что вся работа, начивая от декабристов и кончая Октябрьской революцией, должна быть выполнена именно за этот год.
Вопрос надо поставить более реально, практически: что мы в состоянии сделать в течение этого года—с одной стороны, и с другой— что представляется нам в течение этого периода особенно важным, ударным. Здесь уже определенно наметим два момента: 1905 год — ввиду 20-тилетия в этом году, и 1917 г., ввиду приближения годовщины Октябрьской революции. Необходимость заранее начать подготовку к этому юбилею тем более ясна, что период 1917 года в смысле разработки и изучения представляется наиболее трудным. Отсюда вытекает, естественно, правильное построение плана работы Истпарта на текущий год.
Такие моменты, как период 80 и 90 годов, надо отбросить. Никто не оспаривает, что период реакции и войны является тоже очень важным и интересным, но мы с ним в течение года не справимся. В Киеве есть крупные литературные силы, как, например, Балабанов, которому мы поручили разработать материал о Южно- Русском Рабочем Союзе 80-х годов. Отсюда следует, что отдельные моменты освещать можно, если только это не нарушает общего плана работы.
Тов. Скворчевский поднял вопрос о методах работы. Вопрос очень важный, но ошибочна ,его постановка. Вся трудность нашей работы заключается в том, что у нас нет достаточно серьезных научных с,ил. В конечном счете вся эта работа, которая ведете^ Истпартом,— это работа научная, и здесь выезжать на коньке примитивности ни в коем случае нельзя.
Я хотел бы отметить, что этот чрезвычайно важный вопрос распадается на несколько моментов:
1. 	Собирание документальных материалов. Эта работа по собиранию документов является, главным образом, делом 'архивов.


ХРОНИКА
171
Наша задача заключается в том, чтобы оказывать давление на архивы и обеспечить себе возможность извлекать оттуда нужные нам материалы.
2. Собирание воспоминаний, которые касаются непосредственно Истпарта и довольно мало разработаны. Правда, о 1905 годе нам были даны указания в виде анкет; эти анкеты очень ценны и их нужно широко распространить и размножить с тем, чтобы они служили руководством на местах. Но нам надо выработать еще ряд инструкций, как пользоваться этими анкетами. Необходимо, также, чтобы Истпарт разработал такие анкеты для собирания материалов и воспоминаний по 1917 году.
3. Подготовка материалов к научной обработке, которая касается не Истпарта, а архива, и задачи центрального архива ею руководить. Необходимо, однако, чтобы это дело было бы поставлено так, чтобы в любое время можно было получить любую справку или приступить к разработке любых материалов.
4. Проработка уже подготовленных материалов с научно-историческим подходом к ним. Этот вопрос надо поставить серьезно и его надо предусмотреть и разработать в плане. Все мы — люди, мало подготовленные к этой работе. Л поэтому было бы возможно и необходимо создание краткосрочных курсов для истпартовских работников, где этот вопрос был бы проработан детально. Этй курсы можно создать где - нибудь при Артемовне или Свердловке и привлечь туда наших лучших историков. Такие курсы особенно необходимы, т. к. без них мы не сумеем подойти научно к отдельным вопросам и из работы нашей ничего не получится, или получится нечто подобное сборнику, который издал Екатервнославский Истпарт и который с научной точки зрения не выдерживает никакой критики.
Что же касается вопроса об организационных формах Истпарта, то необходимо подчеркнуть, что Истпарт должен обрасти истпартов- ской общественностью, о которой говорил Гарин и которого я поддерживаю. В этом смысле Истпарт, как руководящий орган, должен решить этот вопрос и по основной линии дать руководящие указания местам.
Иванов (Истпарт 1Щ), Прения по этому вопросу исчерпаны; обмен мнений показал, что в целом этот план признается приемлемым. Вопрос, стало - быть, тут в некоторых деталях: одни предлагают заниматься 90-ми годами, другие — годами под’ема и войны; но это уже детали.
Есть два предложения: одно отмечено в плане — заниматься изучением с.-д. организаций эпохи, предшествующей революции 1905 г., при чем это предложение несколько суживает тов. Манилов, ограничивая его искровским периодом; второе предложение тов. Гарина — заниматься сейчас кануном революции 1917 года,


172
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Голосование показало, что следует поставить себе задачей изучение эпохи, предшествующей 1905 году. Я не знаю почему т.т. так против этого. Тут, по-моему, говорят не интересы истории, а интересы агитпропа. Заниматься историей Октябрьской борьбы, конечно, легче, и задача эта более выигрышная, но вам не следует забывать и тех этапов борьбы, которые выковывали большевизм в первоначальный его период и изучить которые с каждым годом становится труднее.
Закрытие совещания
Иванов. Т. т., все разговоры, которые здесь пришлось слышать, чрезвычайно ценны в том отношении, что они позволят легче наметить действительно более или менее реальную, правильную линию в дальнейшей работе. Тут указывали, что в работе истпартовских отделов замечается крайняя пестрота и что Истпарт ЦК недостаточно был тверд в выправлении этой пестроты. Правильно, что центр слабо руководил во многих случаях, что у центра не было подчас твердой линии; что центр не давал определенных методических указаний по работе. Это действительно крупный дефект, но это скорее не вина, а беда центра, так как об’ясняется это, как уже указывала т. Шрейбер, недостаточностью наших сил, а отчасти и сепаратизмом, мест. Если бы мы действительно поставили себе задачу поставить работу на местах и с методической стороны и со стороны общего руководства достаточно хорошо, мы должны были бы увеличить тогда штат по крайней мере вдвое. При наличных силах, мы этой работы не "могли выполнить, и получилось впечатление, что мы вообще не выполнили своей миссии. !
Особенно много разговоров вызвал вопрос об издании. Тут т. т. говорили о столкновении интересов мест и центра. Я только мельком заметил, что часть материалов определенного свойства должна обязательно помещаться в наш центральный журнал, а другая часть, имеющая более местное значение, менее интересная, должна издаваться на местах. Из этого указания можно было понять, что мы вовсе не выступаем такими держимордами в смысле издательской работы на местах. Это было сделано,в некотором смысле, по отношению к 5-му году и то не в такой острой форме, как это представляется товарищам. Более того, я думаю, что часть материалов мы не сможем печатать, на этом тов. Шрейбер достаточно подробно останавливалась. Мы не сможем использовать все эти материалы, так как они представляют слишком мелкий интерес, слабо написаны и могут служить материалами линь для какой-нибудь сводной статьи, и то в том случае, если они достаточно проверены с фактической стороны. Я думаю, что в результате этих разговоров мы придем к определенному решению. Тов. Гарин дважды выступал и каждый раз говорил, что „Летопись


ХРОНИКА
173
Революции*1 надо поставить хорошо, что для „Летописи Революции" мы будем давать соответствующий материал. Тут, очевидно, нужно практически поставить вопрос. Со стороны т. т. мы не слышали возражений тому, что они будут давать материал для „Летописи Революции". Это говорит за то, что „Летопись Революции** признается обще - украинским журналом, следовательно, при горячем и близком участии всех Истпартов, мы действительно сумеем поставить его на надлежащую высоту. Нужно подчеркнуть, что он не будет нормальным до тех пор, пока мы не будем встречать должной поддержки со стороны мест.
Второй вопрос, о котором особенно много говорили —это вопрос о музее. Тут дело t представляется таким образом, что если, как говорит тов. Скворчевский, отнять музей от Истпарта, тогда не нужен и сам йстпарт. Но если ставить так вопрос, тогда действительно Ист- парт не нужен. Я думаю, что все эти страхи, к.оторые т. т. здесь рисуют, совершенно неосновательны и совершенно неправильны. Я подхожу к вопросу о музее иначе. Я говорил уже, что одно время необходимо было заниматься архивами, и своим авторитетным вмешательством в это дело мы принесли громадную пользу. Мы проделали громадную работу, но наступил момент, когда мы можем и должны от этого дела освободиться. Это не значит, что с завтрашнего дня мы бросаем архив, а это значит, что мы, должны направить свои усилия к тому, чтобы добиться в архивах коммунистического засилья, укрепить эти архивы коммунистами, чтобы с политической стороны мы были в этом отношении спокойны, и, таким образом, оставили за собой только общее руководство, общий контроль. То же самое и относительно выставки. Допустим, что действительно через эту выставку увеличится авторитет и популярность Истпарта. Пусть будет так. Но если музеи революции вы передаете в соответствующие учреждения, оставляя за собой общее руководство, это не значит, что с того времени, когда вы свои силы не будете вкладывать, а оставлять общее руководство,— массы перестанут завтра в вас верить, а увеличат свою любовь и проникнутся большим уважением к музею. Эго неправильный подход к делу. Музей остается музеем. То, что приобрел Истпарт через музей, он это сохранит. Но тут дело не в этом. Истпарт имеет чрезвычайно ограниченные штаты, а потому т. т. держатся за музеи и за архивы, так как оттуда можно притянуть работников. Вопрос надо ставить прямо, а о музее надо говорить, как о музее, и я думаю, что плох был бы Истпарт, если бы он терял вес с закрытием или переходом музея. Это показывало бы только, что авторитетом пользовался не Истпарт, а музей.
Теперь—об общих средствах, о которых я не говорил, но о которых говорить нужно. Коль скоро у нас оказалось недостаточно сил Истпарта, необходимо найти эти силы вне себя. В этом направлении


174
Л ЕТ0П1 ICb PE!>ОЛЮЦ!Ш
большую работу провел Киевский Истпарт: он создал громадное количество всякого рода комиссий. В общем, это верное направление. Вез этих общественных сил, без тесной связи с активнейшими участниками революционной борьбы, мы материалов по 1917 году собрать не сможем. Но тут нужно также сохранить чувство меры. Не надо особенно увлекаться и всякого рода комиссиями да организациями ' красногвардейцев, ибо тут тоже легко утонуть и ничего для Истпарта не сделать.
Теперь насчет штатов. Тов. Гарин говорит: „Домилуйте, если бы у нас был центральный Истпарт получше, он бы сумел придти в ЦК и сказать: „даешь штатыи дали бы штаты". Товарищи, дело обстоит сложней. Мы о штатах поднимали вопрос, но штаты не здесь устанавливаются. Штаты общепартийного аппарата были урезаны в этом году, а в связи с этим урезали и штаты Истпарта. В текущей партийной работе роль Истпарта- занимает последнее место и ей отводится меньше финансовых возможностей. Вопрос о штатах разбирался не у нас, а в ЦК РКП. Мы написали смету, в который были выставлены, по нашему мнению,все доводы за: мы указывали, что Украина имеет много особенностей в истории революционной борьбы и ’ этим нужно заняться; но при рассмотрении сметы, вероятно, были более веские обстоятельства, которые привели к сокращению.
Вопрос о коллегиях : это, по - моему, вопрос исторический. Мне кажется, что такое положение, какое сейчас имеется в Киеве и Чернигове, когда есть зав. Истпартом и председатель Истпарта, не совсем правильно. В’прошлом году говорилось о том, что нужно создать коллегию, в которой бы зав. Истпартом являлся в то же время и председатёлем. А когда заведующий — особая статья, а председатель коллегии тоже особая статья, то это не особенно полезно для работы. Я отметил, что наш Истпарт тоже прошел эту стадию. Были коллегии, были заведующие коллегиями, было рабочее ядро в количестве 2 — 3 человек. Так как коллегии были оторваны от практической работы, то рабочее ядро было связано по рукам и по ногам и не имело возможности предпринять самостоятельных шагов в работе. Это поставило вопрос об окончательной ликвидации коллегии: перешли только на заведующих, но и это не решило вопроса. Тут основательно стала ощущаться потребность — как бы связаться с общественностью. Но эти формы взаимодействия Истпарта с живыми участниками, с теми, которые важны для Истпарта, эти формы должны намечаться.
С руководством дело обстояло не совсем хорошо. Несмотря на имевшееся руководство, мы все-таки не получили на 100% того, что можно было ожидать, поэтому большее руководство, большие задания увеличивали процент невыполнения.


Вокруг работы Иетпарта
Работы по истории 1905 г. на Украине продолжают стоять в центре внимания Истпартов, как в центре, так и на местах.
Разослан ряд инструкций и указаний по этой работе (о методах собирания материалов' и воспоминаний, об организации кружков п групп содействия, о подготовке материалов для „альбома", о способах работы по^выяснению роли и участия в революционном движении работниц и крестьянок и т. д.). '
Вовлечены сотни участников как для воспоминаний и их проверки, так и для освещения событий.
Собирается и систематизируется изобразительный материал для подготовляемого Истпартом ЦК „Альбома деятелей и революционных событий 1905 г.“.
Имеются уже очень интересные, редкие снимки, но материал не полон, так как Губистпарты присылают его медленно, по частям, часто без должных пояснений, что задерживает издание.
„Летопись Революции" (вышел А» 3-й) также помещает ряд статей и материалов по истории 1905 года.
Статьи для „Летописи Революции" из губерний, по разосланному календарному плану, поступают очень слабо, несмотря на настояние Губистпартов такой план им разослать.
Работы по подбору материалов к „Хронике революционных событий 1905 г." по губерниям подходят к концу. В ряде губерний начаты выборки по документам 1906 года.
На основании этих материалов в центре подготовлена к печати хроника событий за январь — сентябрь; приступлено к редактированию ее с тем, чтобы сдать в печать первый том в средине или конце августа; второй (октябрь — декабрь) — в октябре.
Запоздание об’ясняется трудностью работы на местах при ничтожных средствах, отсутствии штатов и т. п. (часть работы производилась вузовскими семинарами и др. удешевленными способами).
Сдан в печать сборник „Потемкинские дни на Черном море в 1905 г.“ (сюда вошли: восстание на „Потемкине" и „Пруте" и июньские дни в Одессе) —15 печатных листов — и сборник „ 1905 г. в Харькове", составленный совместно с Харьк. Истпартом — 20 печати, листов, со вступительной статьей, большим количеством иллюстраций, прило¬


176
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
жением архивных документов и прокламаций, выпущенных с. - д. организацией в 1905 г.
Подготовляющиеся на местах сборники пока в процессе работы.
Уже выпустил сборник „Красные Вехи“ Зиновьевский Истпарт, где не полагается по штату работников, но „добровольцы" проделали крупную и интересную работу, сделав первый опыт втягивания в работу Истпарта селян, давший хорошие результаты, как видно из ниже помещаемого отчета. Они собирали по 200 чел. селян. К сожалению, наши крупные Истпарты, например, Екатеринославский и Одесский, имеющие штат и представляющие громадные центры, где, казалось бы, легче найти и привлечь литературно-исследовательские силы, до сих пор не вышли за пределы города, да и в городе не собирали для воспоминаний по 200 человек.
Опыт собирания массовых воспоминаний сделал также Киев в связи с 7-й годовщиной январского восстания в Киеве.
Этот опыт необходимо учесть и продолжить, так как он имеет значение не только для истории, но легко связывается с текущими политическими моментами, будит самодеятельность и политическое сознание широких масс.
При энергии и инициативе Губистпартов партийные и советские работники, въезжающие в мелкие города и села, могли бы быть втянуты в работу Истпарта, собрать массу материалов и организовать такие коллективные воспоминания на местах.
Партийным органам следовало бы также обратить внимание на эту сторону истпартовской работы, как имеющую широкое политикопросветительное значение и поддержать ее как материально, так и морально.'
Особенно это важно при предстоящем районировании.
При районировании утверждены следующие штаты : Киеву, Ека- теринославу, Одессе и Харькову по 2 работника: один—ответственный, другой — технический. ■
Николаеву, Чернигову, Житомиру, Виннице, Артемовску — по одному ответственному; Полтаве, Луганску, Запорожью, Зиновьевску, Кременчугу и Каменец-Подольску — по одному техническому. Всего 19 человек.
Недостающие силы должны быть дополнены местными парторганизациями.
Пока, как видно из краткого описания работы отдельных Ист- партов, местные органы мало поддерживают Истпарты.
КИЕВСКИЙ ИСТПАРТ
Часть I — IV. Подготовляется к изданию ряд работ; из них можно отметить сборник из эпохи „Звезды и Правды" 1908—1912 г.г.


ХРОНИКА
177
Продолжаются работы по 1905 году.
Юбилейная комиссия по празднованию 20-летия 1905 г., в которой Истпарт принимает деятельное участие, разослала окрисполкомам циркуляр о задачах комиссии, предлагающий организовать окрко- миссии по типу губкомиссий. Губкомиссия создала ряд подкомиссий.
Литературная подкомиссия с участием Истпарта произвела разбивку тем по 1905 году и распределила их между товарищами для разработки. Организован подсобный семинар из студентов ВУЗ’ов в помощь разрабатывающим темы.
Работа производится в научном кабинете Истпарта.
Кроме планомерной длйтельной работы, Киевский Истпарт откликается на текущие события и юбилеи.
Так, по его инициативе торжественно ознаменована 7-я годовщина январского восстания в 1918 г. Была создана общегородская комиссия, районные уполномоченные, которые произвели учет участников восстания.
Истпарт устроил 2 вечера воспоминаний, собравших 88 чел.
По районным клубам были проведены вечера воспоминаний, узловые митинги, а в день годовщины был организован торжественный обкцегородской вечер для боевиков январского восстания. „
Несмотря на массу воспоминаний, материал еще не исчерпан и Истпарт предлагает провести еще несколько дополнительных вечеров. Из собранных материалов предполагается составить сборник. Произведен ряд фото-снимков участников восстания, митингов и т. п. Снимки и воспоминания Истпарт поместил в местных^ журналах и газетах в день годовщины.
Усилилась работа уполномоченных Истпарта в округах и районах, но все же оставляет желать многого. Каждый окруполномочен- ный Истпарта получает конкретное задание в смысле выявления нужных материалов, частые запросы и напоминания о работе.
Работа кружка подпольщиков (80 ч.) продолжается; утвержден план работы кружка, составлены тезисы, начиная с Октябрьского переворота, кончая польско - петлюровским подпольем.
Истпарт установил связь с рядом товарищей вне Киева, которые обещают писать о периоде своей работы в Киевской организации; для этой цели он через Истпарт ЦК РКП организовывает в Москве кружок старых киевских работников (моек. - киевское землячество в Москве), которые будут, работать для Киевского Истпарта Ц.
При Истпарте сорганизовано общество старых большевиков; выбрано бюро.
По отчету Музея Революции за январь — март успешно продолжаются работы по расширению Ленинского Отдела Музея, юбилейной выставки 1905 г. и др. отделов музея — от 80-х годов до
1) Этот метод Истпарт ЦК рекомендует и др. Истпартам, о чем пишет особо.


178 ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИЙ
2-го с’езда Р.С.-Д.Р.П., периода империалистической войны и выставки к l-му мая.
К годовщине смерти В. И. Ленива была открыта дополнительная третья комната и совместно с Госиздатом была развернута выставка литературы: Ленин, ленинизм и о Ленине, в количестве 200 — 250 единиц: были изданы открытки и диапозитивы по материалам музея, быстро разошедшиеся. Посещение Ленинского отдела, связанное с годовщиной смерти продолжалось весь январь, так как было слишком много экскурсий, проходивших планомерно по путевкам агитпропов, райкомов и проч. За 3 мес. посетило выставку 4821 чел. Из них—чл. КП(б)У—1093, ЛКСМУ--1093, беспартийных — 30 — 32, пионеров—172.
На это время было привлечено к руководству экскурсиями 12 ч. партлекторов военной школы, но они скоро отошли за перегруженностью. Штатных групповодов нет, а „свои групповоды", приводимые экскурсиями, часто бывают далеко не на высоте. Потребность в штатных групповодах ’ или постоянно прикрепленных в порядке партна- грузки давно назрела. Киевский Истпарт, как и другие, добивается этого в губкомах.
При музее открыт кабинет- по истории партии и Октябрьской революции. Он составлен из бывшей жандармской библиотеки, ист- партовской и текущей литературы, всего 6.000 единиц. Этот кабинет вполне обеспечивает работу научного характера. В среднем, за отчетное время посещаемость его равна 8 —10 научным работникам, плюс студенты-историки, являющиеся техническими помощниками. При музее создался богатый специальный архив, который систематизируется и пополняется.
Получены очень ценные иллюстрированные материалы, а также найдены протоколы совета раб. депут. и заседаний комитета конца 1917 года в архиве гетманской охранки.
Надо отметить еще одно начинание Киева, которое можно рекомендовать и другим Истпартам: создание комиссии по собиранию, изучению и охране памятников революции.
Одесский Истпарт (l/I—1/IV-25 г.) Одесский Истпарт продолжает разбрасываться в работе, несмотря на указания центра.
Предполагается издание популярного сборника по 1905 г., исчерпывающего основные темы: рабочее революционное, аграрное, профессиональное, партийное и проч. движения. Вопрос о сборнике стоит под вопросом до рассмотрения его в центре для редактирования и координации, так как в центр прислан уже давно ряд статей тех же авторов и на те же темы.
Началась работа по организации групп содействия Истпарту на предприятиях: уже организовано 8 крупных предприятий, выбраны уполномоченные по некоторым районам. Оживилась работа кружков при Истпарте, особенно кружка подпольных работников 1918—19 г.г.,


ХРОНИКА
179
которые готовят особый сборник, и кружка партизан Херсонского и Балтского округов. Работает и кружок работников 1905 г. Для получения воспоминаний видных работников 1905 г. командирован в Москву член коллегии. Усилился приток исторических материалов от частных лиц. Губженотделом выделено два товарища для работы по выявлению роли и участия женщин в революционном движении.
К годовщине Потемкинских событий готовится статья об участии женщин в этом движении.
По Музею Революции продолжается интенсивная работа. Расширяется отдел революции 1905 г.
За 3 мес. прошло 220 экскурсий с 5209 посет. и 3843 чел. одиночек и групп, всего 9052 человек.
Архив революции находится до сих пор в ведении Истпарта.
ЗИНОВЬЕВСКИЙ ИСТПАРТ
Зиновьевский Истпарт, как видно из присланного отчета, организовался в сентябре 1924 г. Окрпаркомом было выделено бюро Истпарта в составе 7 чел.
Бюро созвало старых подпольных работников и участников революционного движения разных эпох революции и письменно связалось с участниками движения Зиновьевского округа, находящимися в других городах, а также с рядом сельских товарищей - революционеров. Таким способом Истпарту удалось и раскопать историю ревдвижения с народовольческого периода 1880 г., и'выявить стройную последовательность в революционном движении округа и ряд интереснейших моментов от кружка Южно - Русского Рабочего Союза в 1897 г. до последних времен.
Ввиду этого появилась возможность издать сборник; он составлен как по архивным данным, так и на основании ряда воспоминаний участников. 1
Для собирания их было совершено 9 выездов в села, что дало возможность проследить как аграрное движение 1905 —1907 г.г., так и восстания периода Гражданской войны. Воспоминания составлялись на месте коллективно участниками движения разных эпох, под руководством представителя Истпарта.
На одном из коллективных воспоминаний в селе Каниже, где происходило восстание против гетмана и австро - германцев, участвовало около 200 крестьян, которые выделили представителей для участия в составлении очерка и все время вносили поправки в рассказы участников.
При этих об’ездах было собрано свыше 400 фотографий, часть которых помещена в первом сборнике „Красные Вехи", вышедшем наднях под редакцией тов. Магри, кооптированного в члены бюро Истпарта.


180 ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Сборник в 220 стр. охватывает период с 1880 по 1909 г.; выпущено 3200 экземп., сбыт которых обеспечен на месте, даже в селах. Цена 1 руб. — не дорогая Ц Подготовляется следующий сборник. Для работы йстпартом организовано 15 кружков по изучению различных революционных эпох. Некоторые из них работают очень успешно.
. В селах округа организован институт истпартовских работников, через которых продолжает поступать значительное количество материалов, которые, конечно, не совершенны, но дают вехи для дальнейшей работы.
Необходимы систематические выезды на село, чтобы на основе этих материалов составить более детализированные воспоминания. Для предстоящего сборника имеется уже 57 статей, по разным эпохам гражданской войны с 1917 — 1921 г.
Изучен сравнительно небольшой район; об’езд остальных районов дал бы громадный материал, но полное отсутствие средств задерживает работу.
До сих пор средства получались случайно: 200 р. от постановки картин и 417 руб. от окружного комитета.
В дальнейшем притока „случайных" средств не предвидится, и. для развертывания работы требуются средства, на которые также нет надежды, ибо Истпарту ЦК средства также не ассигнуются.
В Зиновьевский округ при районировании дается только один технический работник.
ЕКАТЕРИНОСЛАВСКИЙ ИСТПАРТ
Отчет Екатеринославского Истпарта за апрель - май до сих пор не получен. Вообще, оттуда нет никаких сообщений; для улучшения положения Йстпартом ЦК приняты меры.
ЧЕРНИГОВСКИЙ ИСТПАРТ
Из отчета на 1 марта с.г. видно, что материальное положение Губ- истпарта не улучшилось. По - прежнему нет штатных работников * 2) и сокращение штатов в архиве революции до одного человека еще более ухудшило дело.
Все же, наряду с текущей работой, идет работа по собиранию , материалов по истории с. - д. организации на Черниговщине. Разослан ряд писем старым черниговским партийцам с просьбой прислать воспоминания, фотографии и документы. Часть воспоминаний уже получена. Идет разработка этой же эпохи и по архивным материалам.
*) Отзыв о сборнике будет дан особо.
2) По новым штатам при проведении районирования Чернигов получит одного работника.


ХРОНИКА
181
Предполагается издать сборник по 1905 г. в конце года, если будут средства, на что мало надежд. Истпарт ЦК предлагает прислать сборник для издания в центр.
Собираются материалы по истории партизанской борьбы на Черниговщине, по предложению центра, связавшегося с одним из участников этого периода, начавшим большую работу в этом направлении.
НИКОЛАЕВСКИЙ ИСТПАРТ
Прислана в центр составленная хроника событий 1905 г. на Ни- колаевщине (январь — сентябрь) и ряд очень ценных групповых, тюремных и одиночных снимков партийных работников 1905 года..
Подготовляется хроника событий октябрь — декабрь и сборник по 1905 года. !
Полтавский и Подольский Истпарты, а также уже районированный Донбасс, не имеющие особых платных работников, с апреля месяца не прислали ни одного сообщения о работе.
Е. АДАМОВИЧ


Письма в редакцию
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ТОВ. АУССЕМУ Многоуважаемый товарищ Ауссем!
Недавно, читая Вашу статью о Е .Б. Бош („Летопись Революции" № 2), я натолкнулась на то, что Вы даете в печати сведения о В. М. Шахрае, которые не соответствуют действительности. Так как Вы это делаете уже не в первый раз, то я считаю необходимым в интересах истины внести кое-какие коррективы в Ваши заявления. Оговариваюсь заранее: я не думаю, что Вы умышленно давали неправильные сведения о Шахрае.' Просто, с того времени, о котором Вы упоминаете, события сменялись с такой головокружительной быстротой, что нет ничего удивительного, если некоторые явления, которые Вы попытались воспроизвести по памяти, изображены Вами в искаженной форме и приняли не ту окраску, какую они имели в действительности. Особенно, когда речь идет о таких явлениях, свидетелем которых Вы не были.
Позвольте, поэтому, кое-что Вам напомнить и кое в чем Вас поправить.
Начну с Вашего последнего выступления.
На странице IV вышеупомянутого журнала Вы пишете: „ Чтобы вполне понять обстановку, в которой тов. Бош очутилась по приезде своем в Киев, надо сказать, в каком состоянии находились тогда партийные организации на Украине. Даже такие крупные организации, как Екатеринославская, Кременчугская, Полтавская большей частью являлись организациями об’единенными, в которых мирно уживались эсдеки всех мастей порою до оборонцев включительно". И несколько ниже: „Подтверждением этого может служить хотя бы факт откола от организации впоследствии как отдельных лиц, так и целых групп в разные острые моменты партийной жизни". А в примечании к этому абзацу Вы,, упомянув несколько имен отколовшихся, кончаете так: ... ушел в 1919 г., в момент наи¬
более острой гражданской войны на Украине, В. Шахрай (член Полтавского комитета)".
Мне приходилось слышать от совершенно посторонних, а, следовательно, вполне беспристрастных людей, что это примечание, в связи


ПИСЬМА В РЕДАКЦИЮ
183
с абзацем, наводит на вполне определенные размышления: очевидно, В. Шахрай в Полтавской об’единенной организации принадлежал к „эсдекам разных мастей, порою до оборонцев включительно" и нет ничего удивительного в том, что он „в самый острый момент гражданской войны“ покинул партию. Этот вывод, сам собою напрашивающийся из Ваших слов, конечно, совершенно не верен. Я не буду здесь останавливаться на том, что представлял собою В. М. Шахрай до революции. Об этом в свое время и в своем месте будет рассказано теми, кто его знал тогда. Утверждаю только вот что: с самого того момента, как Виленское военное училище, после учиненной там В. М. Шахраем" „революции"г), послало его делегатом в совет рабочих и солдатских депутатов (в начале марта 1917 г.), В. М. Шахрай вступил хоть и в об’единенную Полтавскую организацию РСДРП (другой тогда в Полтаве не было), но работал все время как большевик и в полном контакте с другими товарищами большевиками той же организации. Думаю, что это охотно подтвердят т.т. Мазлах, Дробнис, Козюра, Вагранские (он и она) и многие другие.
Правда, В. М. Шахрай пользовался тогда в Полтаве довольно большой популярностью (кроме всего прочего, это был единственный большевик украинец, выступавший на украинском языке и не принадлежавший к украинским национальным партиям, что очень кое- кого раздражало) и каждая фракция об’единенной организации охотно видела бы его в своих рядах. Тем не менее линия Шахрая была с самого вступления его в Полтавскую организацию вполне определенная. Этому можно было бы привести многочисленные доказательства, но тогда письмо слишком разрослось бы. Думаю, что вполне достаточно свидетельства вышеупомянутых товарищей. Допускаю, что Вы, тов. Ауссем, знать этого не можете, так как сами-то Вы приехали в Полтаву незадолго до Октября.
Правда, о прежней позиции В. М., Вы, пожалуй, могли бы судить по той позиции, которую он при Вас занимал. Но с тех пор не только много воды, много крови утекло. Многое могло забыться — забыли кое-что и Вы.
•Дальше. Ваше заявление, тов. Ауссем, что В. Шахрай в 1919 году, в самый разгар гражданской войны на Украине, „ушел из партии"—абс о лютно неверно. В. М. Шахрая ушли из партии, а не он ушел. Тут мне даже не нужно ссылаться на свидетельства товарищей. Об этом имеются печатные документы. О том, почему, как'  *)*) В. М. Шахрай 2-го февраля 1917 года окончил Виленское военное училище, находившееся тогда в Полтаве и был оставлен там же преподавателем. Почти целый месяц после Февральской революции в училище царили старые порядки. Потребовалась специальная революция в самой школе, чтобы там повеяло новым духом. Эту - то революцию организовал и провел В. М. Шахрай.
12*


184
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
ж при каких обстоятельствах его ушли, здесь не место говорить. В свое время товарищи, знающие близко работу и политическую линию В. М. Шахрая, надеюсь, осветят этот вопрос.
Мне, по крайней мере, тов. Дробнис в июне 1919 года говорил, что была допущена ошибка в его отсутствии, и, если бы В. М. не поторопился исполнить постановление Губисполкома, то, с возвращением тов. Дробниса из КЛва, ошибка была бы исправлена.
Но в это время Деникин уже наседал и началась эвакуация. Эвакуировался вместе со всеми и В. М., при чем товарищи уехали в Россию, а Шахрай решил, что его место на Украине в рядах украинского пролетариата, борющегося за советскую власть.
Перехожу к другому Вашему заявлению о В. М. Шахрае, сделанном еще в 1922 г., которое я тоже считаю неправильным и постараюсь это доказать.
На вечере воспоминаний в Харькове в декабре 1922 года, вспоминая первую Киевскую партконференцию, которая происходила одновременно с так называемым „с’ездом советов", созванным организационным комитетом и подтасованным Центральною Радою, Вы сказали: „уже тогда (т. - е. на партконференции. О. Ш.) В. Шахрай выступал с предложениями, от которых несло националистическим душком". (Цитирую по ’Коммунисту" от 17 декабря 1922 года, курсив мой).
Достаточно вспомнить выступления В. М. Шахрая на вышеупомянутом с’езде советов от большевистской фракции против Винниченко et tutti quanti, достаточно вспомнить все его многочисленные выступления на всевозможных с'ездах, конференциях и т. п. как в Полтаве, так и в Киеве, в продолжение всего 1917 года, выступления, за которые его не раз продергивали в тогдашней „истинно - украинской" печати, называя его „бьлыповицьким запроданцем" (а раз даже Полтавские УСД и УСР подали официальный протест против его выступления на с’езде селянской спилки), достаточно все это вспомнить, чтобы a priori сказать, что с такими предложениями, от которых „несло националистическим душком", Шахрай выступать тогда не мог.
Но есть и документальные доказательства нейравильности этого утверждения. В брошюре „До хвилР‘ на 80-й странице В. Шахрай тоже вспоминает о первой партконференции, о том, что боевым вопросом на этой конференции был вопрос о выпущенной перед конференцией Киевской организацией прокламации, в которой большевики Украины призывались к организации совершенно отдельной, независимой и самостоятельной украинской партии, которая бы ни в чем не подчинялась российской партии J). О своей роли на этой конференции В. Шахрай говорит следующее:  *)*) Прим. Ред. У нас нет оригинала упоминаемой листовки, но приведенная здесь формулировка, которая составлялась Затонским и Куликом, совершенно невероятна в изд. Киевск. к - та б - ков.


ПИСЬМА В РЕДАКЦИЮ
185
„Самий гарячий протест проти цього вчинку, проти прокламаци висловив один з нас (т. - е. один из авторов брошюры. — О. III.), котрий брав участь i на конференцаi на з’1зд1 — В. Шахрай. Т о д i Шахрай був проти „окремо!" партП „укр аьнсько!" i за „едину нед1лиму“ рос1йську партью"1)-
Так как этот факт нигде не был опровергнут (брошюра вышла в декабре 1918 г. и все живые участники конференции ее без сомнения читали), то, я полагаю, что нет основания сомневаться в его правдивости. Как же, скажите, пожалуйста, тов. Ауссем, согласовать одновременно выступление на с’езде против Винниченко и на конференции против прокламации и за единую партию с предложениями, от которых „несло националистическим душком"?.. Думаю, что никакая человеческая логика согласовать этого не сможет.
Далее, Вы, вероятно, все - таки помните, тов. Ауссем, дальнейший ход событий после конференции. Вы помните, что Шахрай, цочти сорвавши „с’езд советов" (насколько мне помнится, он один выступал на этом с’езде от большевистской фракции), вместе с Вами и другими членами фракции уехал в Харьков, где состоялся (действительный, не подтасованный) с’езд советов. На этом с’езде было организовано первое большевистское правительство на Украине, членами, которого оказались, между прочим, и Вы и В. М. Шахрай. Вы были „народшм секретарем фшаншв", а В. Шахрай—„народшм секретарем вШськових справ". А еще месяц спустя, это правительство послало Шахрая на мирную конференцию в Брест своим представителем.
Думаете ли Вы, тов. Ауссем, что Шахраю давали бы тогда такие ответственные поручения, если бы от него хоть в какой-либо мере „несло националистическим душком"? „Я лично убеждена, что — нет, и особенно с тех пор, как я прочитала в Вашей статье оЕ.Бош Вашу собственную характеристику тогдашних настроений многих членов партии.
Очевидно, тов. Ауссем, и в данном случае, по той же вышеуказанной причине Вам просто память изменила.
Беру на себя смелость утверждать, что и в дальнейших выступлениях В. М. Шахрая в 1918 и 19 г.г. не было ни атома „националистического душка". Просто, живя в эмиграции во время гетманщины, он имел возможность внимательней со стороны присмотреться к тому „що Д1еться на УкраТш й з Украшою". Присмотревшись, он увидел то, о чем говорите Вы в своей статье, а именно: что „В 1917 году партия была еще далеко недостаточно вооружена в области национальных отношений", что „существовала группа, которая не разделяла позиции ЦК во главе с Владимиром. Ильичей"2), что, наконец, „среди членов партии имело место... отрицание самого наличия
*) Серий Мазлах i Василь Шахрай — „До ХвилР‘, стр. 80.<
2) Ауссем — Е. Б. Бош „Летопись Революции" № 2, стр. V.


186
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
Украины и украинского народа, как страны и народа, отличных от России и русских" *)• Так как он обладал известной долей политического чутья, в чем, я надеюсь, и Вы ему не откажете, то, увидевши, он не замолчал своих выводов, а громко сказал о них. Вполне допускаю, что даже слишком громко для того времени. К сожалению, тогда на Украине было еще очень мало товарищей, которые, подобно Е. Бош, поняли, что „голый лозунг —право наций на самоопределение — нам в тогдашней украинской обстановке ничего не давал" 1 2), и В. М. политически пал жертвой своей собственной прозорливости. Через каких - нибудь 7-8 месяцев голос В. Шахрая уже не казался бы таким диким, но, к сожалению, самого Шахрая уже не было в живых.
Заканчивая, я хочу еще два - три слова сказать Вам, тов. Ауссем, о тех мотивах, которые побудили меня выступить с этим письмом. То, что Шахрай был мне близким человеком и память о нем мне дорога, играло тут самую последнюю роль. Главный мотив заключается вот в чем: имя В. М. Шахрая, как и имя Е. Б. Бош и многих других погибших революционеров - коммунистов, за последнее время приобрело общественное значение. Рабочие и крестьяне Украины прочитали в газетах, что при ВУДИК’е образована .комиссия по увековечению памяти павших бойцов революции. В числе этих павших значится и имя В. М. Шахрая. Рабоче - крестьянские массы также прочитали, что Полтавский Губисполком его память уже увековечил, назвавши его именем Колонийскуто улицу. Вполне естественно, что рабоче-крестьянские массы начинают интересоваться тем, какие заслуги имеет В. Шахрай перед революцией. И вот читают:
„В 1919 году в самый острый момент гражданской войны на Украине В. Шахрай ушел из партии". '
Как Вы думаете, тов. Ауссем, какое впечатление это произведет на рабоче-крестьянские массы? Если они, по меньшей мере, будут недоумевать по этому поводу, они, конечно, будут совершенно правы.
Поэтому, тов. Ауссем, позвольте обратиться к Вам со следующей просьбой: если в дальнейшем у Вас будет охота писать о Шахрае, то, будьте добры, поступить так, как Вы поступили со статьей о тов. Е. Бош, т.-е., будьте добры, сведения о Шахрае согласовать со мной, как Вы сведения о Е. Б о ш согласовали с ее дочерьми. Только в таком случае мы будем в дальнейшем застрахованы от тех недоразумений, которые имели место до сих пор.
С товарищеским приветом
О. 	Шахрай
1) Ibid.
2) Ibid.


ПИСЬМА В РЕДАКЦИЮ
187
ОТВЕТ О. ШАХРАЙ
Уважаемый товарищ!
Я никак не ожидал, чго те немногие слова, в которых я упоминал о т. Шахрае, вызовут столь пространное и возбужденное обсуждение, и хотел бы в ответ на него констатировать: е 1) что в моих словах совершенно не содержится анализа степени добровольности ухода т. Шахрая, хотя самый факт, что он никаких шагов к восстановлению себя в правах члена партии не сделал, а продолжал вести свою революционную работу, как он ее понимал, не по директивам, а на собственный страх и риск х)* дает основание считать, что эта степень добровольности была довольно высока;
2) что, по времени, его „уход" из партии совпал с моментом наибольшего обострения, гражданской войны на Украине, когда требовался максимум сплоченности партии;
3) что я отнюдь не собирался преуменьшать заслуг т. Шахрая по части дискуссии с Винниченко и К0. Наоборот, могу подтвердить, что его выступления на с’езде в декабре 1917 года были великолепны и он себя проявил в них как истый революционер; '
4Х что я никогда и нигде отнюдь не обвинял т. Шахрая в намерении расколоть партию и создать совершенно независимую украинскую партию, но констатировал, что внутри партии он вел по национальному вопросу особую линию,— линию, которая, в конце - концов, вывела его за пределы партии.
В заключение позвольте, уважаемый товарищ, поблагодарить. Вас за любезное предложение согласовать мои воспоминания с Вами; но я боюсь, что в политических вопросах Вы, стоявшая все это время очень далеко и от политики и от партии, вряд ли сможете дать какие-нибудь коррективы к моей памяти, которую я не считаю вовсе такой слабой.
С товарищеским приветом В. Ауссем.
*) Другой товарищ, одновременно с ним исключенный, принял необходимые меры и был восстановлен.
12. Летопись Революции № 4.


18ё
ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ
В РЕДАКЦИЮ ЖУРНАЛА ИСТПАРТА ЦК КП(б.)У „ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ".
Уважаемые товарищи!
В стенограмму моего сообщения о работе Черниговского Истпарта на всеукраинском совещании, опубликованную в „Летописи Революции" № 2, вкрались некоторые неточности. Не откажите, в связи с этим, опубликовать следующее:
1. Говоря о работниках Истпарта, я обратил внимание совещания на то сокращение штата Губарха, которое'в то время проводилось Черниговским Губисполкомом в связи с финансовыми затруднениями и благодаря которому могла пострадать работа историко-революционного архива, тесно связанная с работой Истпарта. О штате историко- революционного архива в три человека я не говорил.
2. В тот томент, KOI да работа Истпарта и историко - революционного архива сосредоточивалась, главным образом, на собирании архивных материалов, которые растаскивались из различвых учреждений и складочных мест, необходимо было иметь во главе историко-революционного архива авторитетного партийного товарища для нужного иногда „нажима" и установления тесной связи с отдельными учреждениями и лицами. Беспартийный же товарищ, стоящий во главе историко-революционного архива, несмотря на свою работоспособность и честность, не в состоянии был иногда сделать того, что мог бы заведующий из членов партии. В этом заключалась моя мысль. В отчете же написано, будто бы материалы растаскивались из архива, благодаря беспартийности заведующего, — чего я не говорил.
3. Я говорил о том, что при Черниговском Истпарте существовала в 1922 г. выставка, но скоро была расформирована. Сейчас материалы от выставки хранятся в историко - революционном архиве. В отчете же написано, будто бы выставка эта существует и сейчас.
4. В отношении связи с Губархом. я указывал на контакт в работе Истпарта с Губархом и на идейное руководство работой Губарха со стороны Истпарта.
С коммунистическим приветом
Зав. Черниговским Истпартом Щербаков.


ДВУХМЕСЯЧНЫЙ ЖУРНАЛ ИСТПАРТД ЦККП(Б)У
„ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ"
Задачей „ЛЕТОПИСИ РЕВОЛЮЦИИ" является восстановление героического прошлого партии пролетариата и выявление тех путей, которыми рабочие и крестЬянские массЫ УкраинЫ пришли к освобождению от экономического, политического и национального порабощения.
летопись
РЕВОЛЮЦИИ
журнал истпАРпи Арлины
№2
„ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ"
освещает историю КП[б)V к РСДРП (б-ов), историю весового революционного движения и вооруженной борьбы о царизмом, историю Украинской Революции и гражданской войны на Украине.
„ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ"
дает исследовательские статьи по истории партии и ревдвижения, написанные на основании архивных материалов.
„ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ"
помещает воспоминания участников ревдвижения, работников царского подполья и подполья белогвардейской оккупации.
„ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ"
стремится воскресить в памяти старого революционного актива уроки прошлой борьбы, а партийному и комсомольскому молодняку дать по- - нимание того процесса освободительной борьбы
русских и украинских рабоче - крестьянских масс, который они призваны довести
до конца.
„ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ" Аает eS^c^lTo^epo“ -ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ'
.ГООДАРОПОЕННОВ ИЗЛЛЯ1Е\ЬСШОО >КРЛИНЫ IQ25
помещает исторические революционные документы, отражающие ушедшую эпоху.
„ЛЕТОПИСЬ РЕВОЛЮЦИИ" лает ХР°Гт^р™Вв“кУраДиенеТеЛЬН0СТЬ
ППППИГК DFRO/lini П/11/1гг бУАУЩил историкам революции и партии IL I vjl 1г |\^и \j\jl Ilwi4r IKI готовит фактический материал, а партийной массе помогает в серьезном и углубленном усвоении истории партии и
Октября.
УСЛОВИЯ ПОДПИСКИ:
на один год — б р., на 6 месяцев — 4 рубля, отдельный номер — 1 руб. 50 к.
ИЗДАЕТ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО УКРАИНЫ
ПОДПИСКУ ПРИНИМАЕТ
ГЛАВНАЯ КОНТОРА ПЕРИОДИЧЕСКИХ ИЗДАНИЙ
ХарЬков, пл. Р. Люксембург, 23.
а такЖе все местнЫе конторЫ период, изданий ГИУ


U-Ш
ВСЕУКРАИНСНИЙ КООПЕРАТИВНЫЙ СОЮЗ
„ВУКОПСП1ЛКА"
1111 ПРАВЛЕНИЕ: ХАРЬКОВ, пл. ТЕВЕЛЕВА, 19 1111 ТОРГОВЫЙ ОТДЕЛ: ХАРЬКОВ, пл. ТЕВЕЛЕВА, 19 ГОРЯИНОВСКИЙ пер., 3
ТЕЛЕФОНЫ : чл. Правл. 27 - 08, общ. отд. 16 - 13
□□□□□
□□□
□
□
□
□
ПОКУПАЕТ
□
^ □ □ □ □ □ □ О □
ВСЕ
ТОВАРЫ ПОТРЕБИТЕЛЬСК. СПРОСА
СНАБЖАЕТ
□□□□□
□□□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
ВСЮ
ПОТРЕБИТЕЛЬСКУЮ КООПЕРАЦИЮ
КОНТОРЫ и БАЗЫ:
ХАРЬКОВ, КИЕВ, ОДЕССА, РОСТОВ н/Д., МОСКВА, ЛЕНИНГРАД, БАКУ и др.
ЗА ГРАНИЦЕЙ:
ЛОНДОН, БЕРЛИН
шШШ
[йЛдщ®
гг
г


ТЁ
ХОЗЯЙСТВЕННО - МАТЕРИАЛЬНЫЙ ОТДЕЛ ПРАВЛЕНИЯ ЮЖНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ
ПРОСИТ
ГОСОРГАНЫ И КООПЕРАТИВНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ
ПРЕДЛАГАТЬ ЕМУ ПРОДУКЦИЮ ИХ ПРОИЗВОДСТВ, КАК-ТО:
ШПАЛЫ,
ПИЛОЛЕСОМДТЕРИАЛЫ, ОБМУНДИРОВАНИЕ, МАНУФАКТУРНЫЕ ИЗДЕЛИЯ, ХИМИЧЕСКИЕ
И МОСКАТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ, ЭЛЕКТРОМАТЕРИАЛЫ, ПОДБЙВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ И Т. П. МАТЕРИАЛЫ, НУЖНЫЕ ДЛЯ ЮЖНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ
ПРЕДЛОЖЕНИЯ АДРЕСОВАТЬ
Начальнику Хоз. Материального Отдела Южных ж. д. г. Харьков, ул. Красноармейца № 7


юмт
<£F
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ХАРЬКОВСКИЙ
имени КОМИНТЕРНА
Jr
ЕШЬ
Р \
ИЗГОТОВЛЯЕТ
ПАРОВОЗЫ,
ТРАКТОРЫ, НЕФТЯНЫЕ ДВИГАТЕЛИ,
НАСОСЫ, КОМПРЕССОРЫ
- котлы, =
КОЛЕНЧАТЫЕ ВАЛЫ И ЗАПАСНЫЕ ЧАСТИ
□ □ □
ИМЕЮТСЯ НА СКЛАДЕ
ДИЗЕЛЯ, НЕФТЯНЫЕ ДВИГАТЕЛИ, НАСОСЫ, КОМПРЕССОРЫ, КОТЛЫ И ЗАПАСНЫЕ ЧАСТИ
ДЛЯ
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО ТРАНСПОРТА И ДВИГАТЕЛЕЙ
V
о
Адрес завода:
Г. ХАРЬКОВ, УЛ. ПЛЕХАНОВА, № 126 ДЛЯ ТЕЛЕГРАММ:
ХАРЬКОВ — КОМИНТЕРНЗАВОД


В. С. Н.
н. т. о.
ТЕПЛО-СИЛОВОЕ БЮРО
в
□
□
Р
□
□
□
□
П
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □ □
□ □ □ □ G □ □ □ □ □
ПРОИЗВОДСТВО
ОБСЛЕДОВАНИЙ
И ИСПЫТАНИЙ
ТЕПЛО-СИЛОВЫХ
УСТАНОВОК
□ □□
КОНСУЛЬТАЦИИ
ПО ВОПРОСАМ ТЕПЛОВОГО И СИЛОВОГО
хозяйств
□ □□
■□□□□□□□□□□□□ВРРРРРРРРРРР9
ГИБКИЕ СТАЛЬНЫЕ ВАЛЫ,
БРОНИРОВАННЫЕ ПАРОМЕРЫ, ВОДОМЕРЫ, ВЕНТУРЫ. КОМПЛЕКТНЫЕ АППАРАТЫ ДЛЯ ЧИСТКИ ПАРОВЫХ котлов
ОТ НАКИПИ.
ФРЕЗЕРНЫЕ ГОЛОВКИ
ИЗГОТОВЛЯЕТ
СПЕЦИАЛЬНО ОБОРУДОВАННАЯ МАСТЕРСКАЯ
ТЕПЛО-СИЛОВОГО БЮРО
АДРЕС Царьков, Ветеринарн.,25а, тепло-Силовое Бюро
ТЕЛЕГРАФНЫЙ: Харьков, Калория, телефон 12 - 66 МАСТЕРСКАЯ: Харьков, Старо - Московская, 21, телефон 33 - 84 □ □□
■□□□□□□□□□□□□□I
ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ ЧАСТЬ
ВСЕУКРАИНСКОГО УПРАВЛЕНИЯ ЛЕСАМИ
г. Харьков, ул. Революции, 12
ИМЕЕТ СВОИ ФИЛИАЛЫ—РАЙОННЫЕ ОТДЕЛЕНИЯ В БОЛЬШИХ ГУБЕРНСКИХ ГОРОДАХ УКРАИНЫ
ВЫРАБАТЫВАЕТ:
ЭКСПОРТНЫЙ ЛЕСОМАТЕРИАЛ, ПИЛОМАТЕРИАЛ, СКИПИДАР, КАНИФОЛЬ, ДЕГОТЬ, ОБОДЬЯ, СПИЦЫ, СТУПИЦЫ, НОЧВЫ, ЛОПАТЫ, ГОНТУ И ПР. МЕЛКИЙ ПОДЕЛОЧНЫЙ МАТЕРИАЛ
ПРОДАЕТ
ВСЕ, ЧТО ВЫРАБАТЫВАЕТ
И. Ч. ВУПЛ’а, СОВЕРШАЕТ РАЗНОГО РОДА СДЕЛКИ ПО ПРОДАЖЕ ЛЕСНОГО СЫРЬЯ И ГОТОВОЙ ПРОДУКЦИИ
I
I


ВБШБЩ&ЗЁШЕШБШЕШ
ЩОМ1СЯЧНИЙ ЖУРНАЛ ЦК КП(б)У
„БШЬШОВИК"
ПРИСВЯЧЕНИЙ ПИТАНИЯМ. TEOPII Й ПРАКТИКИ МАРКСИЗМУ Й ЛЕН1Н13МУ.
На росшськш та украТнськш мовах.
ЗА РЕДАКЦ16Ю KBipiHra А., Лебедя Д., * Попова Н., Равича - ЧеркасЬкого Н., ШумсЬкого А.
ЮМ1Т|Й ю
БН
1ЫШВ
ИК
. ОРГАН
ЦПОГГАЛЫГОГО КОШТПТУ КОМУИ1СТИЧНО! ПАГТ11 (*1иш) УКРАШИ
№1
KBITEHb
1925
ДВРЖАВНВ ВИДАВНИЦТВО УКРА1НИ
«ЫЛЬШОВИК» П0Аае cmammi 3 ОСНОВНИХ ПИг
■■и шанЬ meopii марксизму й лет-
н1зму, а такоЖ теоретичних питанЬ в галуз1 ekoHOMikn.
«ШАЬШОВИК» ^стит^ cmammi з основних —■ ■ питанЬ внутршнЬого партш-
ного Життя, м1ЖнароднЬо! пол1тики та cmammi в звязку з партшними i радянсЬк. кампашями diAbmoro маштабу.
«ЫЛЬШОВИК» ОСВ1тлюе СП1РН1 питания cbi-
—— I ——■ товоТ i радянсЬко! ekoHOMikn.
«ЫЛЬШОВИК» УА1Ляе В1Ап°в1Дне мюце досяг-
■■ нениям в raAy3i нащоналЬного
6yAiBHHumBa на Укранп та осв1тленню становища cyciA- Hix з УкраГною дерЖав, а такоЖ питаниям культурного буд1вництва на УкраГнь
«ЫЛЬШОВИК» Мае 6i6AiorPa0i4HHH BiAAiA 3
— реценз1ями на найб1лЬш ваЖт
книжки та Журнали, 3Ae6iAbmoro на mi, що видаютЬся * на УкраТнк
. УМОЬИ ПЕРЕДПЛАТИ:
На 12 лйсящв 4 крб. — коп.
„ 6 „ . . . - 2 „ 25 „
„ 3 „ 1 „ 15 „
Окреме число — 40 коп.
вилле
ДЕРЖАБНЕ ВИДАВНИЦТВО УКРА'ГНИ
ПЕРЕДПЛАТУ ПРИЙМА6:
ГОЛОБНЛ КОНТОРА ПЕРЮДИЧН. БИДАНЬ
Xapkie, пл. Р. Люксембург, >6 23.
а такоЖ eci мюц. коншори перюд. виданЬ ДВУ


ЛУГАНСКАЯ
ТОВАРНАЯ БИРЖА
ЛУГАНСК, ул. К. МАРКСА, 39 ТЕЛЕФОНА 1-31
Текущий счет в „ГОСБАНКЕ"
1) Предложение и спрос товаров
2) Регистрация внебиржевых сделок
3) Выдача справок о ценах рынка
4) Информация по вопросам товарооборота
5) Арбитражная Комиссия по рассмотрению споров по торговым сделкам
— - Z3C ~
КАНЦЕЛЯРИЯ БИРЖЕВОГО 1111 КОМИТЕТА ОТКРЫТА НИ
ЕЖЕДНЕВНО, КРОМЕ ПРАЗДНИКОВ, от 9 до 15'/г ЧАСОВ
ввввввввввввввввввввввввввввввввввввввв


КООПЕРАТИВНОЕ
ИЗДАТЕЛЬСТВО
ПРОЛЕТАРИЙ
ВЫШЛИ ИЗ ПЕЧАТИ:
Миронов—Хрестоматия по детскому движению.
Кильколых— Лагерь - Коммуна.
Мироигевский — История КИМ
Луговской—Летние работы в клубах. Программа и устав РКП.
Колесников — Рабочее и профессиональное движение.
Крупская — Моя жизнь.
• Ельницкий—История рабочего движения.
Поль Луи — Закат буржуазного общества.
Моносов — Два восстания лионских рабочих.
Баскин и Чудновский — Систе- матич. хрестоматия по марксизму.
Ожиганов — На борьбу с вредителями огородов.
Бауэр — История Австрийской Революции.
Правление и Базисный Склад: г. Харьков, ул. Своб. Академии, 5, тел. 10-07. Центральн. книжн. и нотный магаз : г. Харьков, ул. 1 мая, 18, тел. 16-31. Московское Отделение: г. Москва, Петровские линии, № V20, тел. 3-01-99.
н. К. п. с.
□ □ □
ДОНЕЦКАЯ УГОЛЬНАЯ
ПРНЕВИО-РАСЧЕТВАЯ Н18Т0РЙ ДРАНСПОРТТОП"
р □□
АДРЕС:
ХАРЬКОВ, УЛ. КРАСНОАРМЕЙЦА №7, ЗДАНИЕ УПРАВЛЕНИЯ ЮЖН. Ж. Д. 4-й ЭТАЖ, КОМНАТА, № 8-19
О □ □
ТЕЛЕФОНЫ:
ГОРОДСКОЙ № 366 ЮЖНЫХ № № 405, 406 и 519
аоа
ОРГАНИЗОВАНА В Г. ХАРЬКОВЕ
ПРИ ПРАВЛЕНИИ ДОНЕЦКИХ Ж. Д.
I. КАЧЕСТВЕННУЮ
_ и =
КОЛИЧЕСТВЕННУЮ
ПРИЕМКУ ВСЕГО ТОПЛИВА И ВСЕХ МАРОК ДОНЕЦКОГО БАССЕЙНА В АДРЕС ОРГАНОВ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО И ВОДНОГО ТРАНСПОРТА
II. РАСЧЕТЫ
ЗА ВСЕ ПЛАНОВОЕ ТОПЛИВО,
ПОСТАВЛЯЕМОЕ ДОНУГЛЕМ ОРГАНАМ ТРАНСПОРТА


JJ ВСЕУКРАИНСКПЯ KOHTOPR
ГОСУДАРСТВЕННОГО БАНКА
Ш
№
Щ
ОБЯВЛЯЕТ,
что Конторой и Городскими Агентствами в гор. Харькове:
1- 	м Агентством .
2- 	м
... Кацарская ул., № 6/8,
. . . Пл. Р. Люксембург (д. гост. „Спартак"),
3-  м „ Плехановская ул., № 66,
4-  м „ Здание управления юж¬
ных жел. дор., г
Вечерним Агентством . . . Театральная пл., № 2 ^
Производится покупка и продажа облигаций
1- 	го ВЫИГРЫШНОГО ЗОЛОТОГО ЗАЙМА 1922г.,
2- 	го ВЫИГРЫШНОГО ЗАЙМА 1924 г. КРЕСТЬЯНСКОГО ВЫИГРЫШИ. ЗАЙМА 1924 г., 5°/о КРАТКОСРОЧНОГО ВНУТР. ЗАЙМА 1925 г.
ПРОИЗВОДИТСЯ ВЫДАЧА ССУД
(срочные и ОНКАЛЬ) под облигации
1-го ВЫИГРЫШНОГО ЗОЛОТОГО ЗАЙМА 1922 г., КРЕСТЬЯНСКОГО ВЫИГРЫШИ. ЗАЙМА 1924 г., 5°/о КРАТКОСРОЧНОГО ВНУТР. ЗАЙМА 1925 г.
всем учреждениям и частным лидам без ограничения сумм
II


ВСЕУКРПИНСКИЙ
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ РАБОЧИЙ КООПЕРАТИВНЫЙ КОМИТЕТ
М
р
р
Царьков, улица Энгельса, N2 11
Московское а - во : Москва, Николаевская, N2 5 о□□□□□□ , (
Ведет заготовку продуктов питания, товаров и предметов широкого потребления для снабжения таковыми рабкооп и ЦРК Украины
зштштша
■ ва в а ■ ■ ■ ■ ■ ■ в ■ ■ ■ ■ ■ а в ■ а в в а а a ■ ■ ■ в а в а щи
ОДЕССКИЙ ГУБЕРНСКИЙ
ТРЕСТ ПИЩЕВОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
ОДЕССА, ул. ЭНГЕЛЬСА, № 34 ТЕЛЕФОНЫ №№ 12-49 и 7-89
ПРОДАЕТ ИЗДЕЛИЯ СВОЕГО ПРОИЗВОДСТВА:
ш i
I
I КОНДИТ. ИЗДЕЛИЯ:
1
I
I \mmmrmmrmm
коньяк
ВИНА:
ШОКОЛАД,
КОНФЕТЫ,
ПЕЧЕНЬЕ,
КОНСЕРВЫ:
ДЕСЕРТНЫЕ,
шя
ХАЛВА,
РЫБН Ы Е,
К Р Е П К И Е,
БИСКВИТЫ,
ОВОЩНЫЕ,
СТОЛОВЫЕ
ДРОЖЖИ,
пиво
СЛИВКИ,
ВОДЫ,
ФРУКТОВЫЕ
МАКАРОНЫ
Г ППРРРА 3 МАГАЧИШ1 АЛЕКСАНДРОВСКАЯ, 6; ул. ЛАССАЛЯ, 16; I* ид С и и А = 111 HI ЙОпПи1. ХМЕЛЬНИЦКАЯ, 21 и ПИВНЫЕ БАРЫ


УПРАВЛЕНИЕ
Нраивторскии Машиностроительный и Метюшургнчесннм Зшююи Допри
ПРЕДЛАГАЕТ:
ЧУГУН ЛИТЕЙНЫЙ И ПЕРЕДЕЛЬНЫЙ, ЖЕЛЕЗО СОРТОВОЕ, ШИННОЕ, ОБРУЧНОЕ, П ШВЕЛЛЕРА, БАЛКЫ ВРЯ ПРОВОЛОКУ КАТАННУЮ, РЕЛЬСЫ РУДНИЧНЫЕ, ПОДКЛАДКИ, БОЛТЫ, ЗАКЛЕПКИ И КОСТЫЛИ ■ оа
ПРИНИМАЕТ ЗАКАЗЫ:
НА ПРОКАТНЫЕ СТАНЫ, ПОД’ЕМНЫЕ КРАНЫ, ПАРОВЫЕ МОЛОТА, ПАРОВЫЕ МАШИНЫ, БЕНЗИНОВОЗЫ, ЭЛЕКТРОВОЗЫ, ВРУБОВЫЕ МАШИНЫ, СТАНКИ ТОКАРНЫЕ, СВЕРЛИЛЬНЫЕ, ФРЕЗЕРНЫЕ, ДЫРОПРОБИВНЫЕ ПРЕССА, НОЖНИЦЫ, МАСЛОБОЙНЫЕ УСТРОЙСТВА,
ЧУГУНО,Е И СТАЛЬНОЕ ЛИТЫЕ, ЖЕЛЕЗНЫЕ КОНСТРУКЦИИ
ПГЖУПАРТ* лом ЧУГУННЬ1Й и железный, стальную и ЖЕЛЕЗ-
IIVJfiV *7 1 . ную СТРУЖКУ, ОЛОВО, СВИНЕЦ, ЦИНК И ПРОЧИЕ
■— МАТЕРИАЛЫ, НЕОБХОДИМЫЕ ДЛЯ ЗАВОДСКОГО ПРОИЗВОДСТВА
ОБРАЩАТЬСЯ: Харьков, площадь Тевелева дом № 28 и во все представительства Донугля на территории СССР


СЕВЕРО-ЗАПАДНОЕ АКЦИОНЕРНОЕ ТОРГОВОЕ ОБЩЕСТВО
„СЕВЗАПТОРГ
УКРАИНСКАЯ КОНТОРА
г. Харьков, ул. К. Либкнехта, № 2. Тел. №№ 6-02, 7-92.
ГЕНЕРАЛЬНОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО НА ТЕРРИТОРИИ УССР
СЕВЗАПЛЕС, НОРДРЕВТРЕСТ, ПЕНЬКОТРЕСТ, КРОВЛЕТРЕСТ, ЗАВОД „ИЛЬИЧ", „ПРОЛЕТАРСКИЙ ТРУД\
ПРОДАЖА металло - технических товаров.
Обувь „СКОРОХОД", клеенка.
ПРИЕМ ЗАКАЗОВ и поставок на всевозможные лесоматериалы. ПОКУПКА —МЕТАЛЛЫ И СЫРЬЕ
ОДЕССКИЙ МЕТАЛЛТРЕСТ
Одесса, ул. Энгельса, № 34. Телеграфный адрес: Одесса МЕТАЛЛТРЕСТ.
ЗАВОДЫ:
Весовой (б. инж. Каца) им. СТАРОСТИНА Жестяных изделий (б. Жако) им. КАЛИНИНА Машиностроительный (б. Беллино - Фендерих) имени ЛЕНИНА Посудный (б. инж. Люльки) имени ПЕТРОВСКОГО
□□□□£]□□□□□□□□ I | □□□□□□□□□□□□□
RPPKI ВСЕХ СИСТЕМ И ГРУЗО- DCVjDI IIIIIIII ПОД ЕМНОСТЕИ ШИП
ГИРИ МЕДНЫЕ и 1 Г*ГП ЧУГУННЫЕ
РЕМОНТ и ОБОРУДОВАНИЕ
ФАБР.-ЗАВОДСК. ПРЕДПРИЯТИЙ
И МАСЛОБОЕН ПАРОВОДЯНАЯ АРМАТУРА,
чугунное JIHTKF
И МЕДНОЕ «Jlrl I DL
ВОДОМЕРЫ, ЖЕСТЯНЫЕ ИЗДЕЛИЯ, ПОРТРЕТЫ ВОЖДЕЙ, ЛИТОГРАФСКИЕ РАБОТЫ ПО ЖЕСТИ, ВАКСА, СКОВОРОДЫ, ПОСУДА ЭМАЛИРОВАННАЯ, ЛУЖЕНАЯ, ВЕДРА ОЦИНКОВАННЫЕ, ПРОВОЛОКА, БУЛАВКИ, КРЮЧКИ И ПЕТЛИ, ГВОЗДИ,


ПРАВЛЕНИЕ
ЮЖНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ
Г. ХАРЬКОВ, УЛ. КРАСНОАРМЕЙЦА, ДОМ № 7.
КОММЕРЧЕСКИ - ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ ПРЕДПРИЯТИЯ
На Южных жел. дорогах для удобства населения, тор- гово - промышленных предприятий, сельских хозяйств имеются горстанции, роль и значение которых заключаются не только в привлечении грузов для перевозки по железным дорогам, но, главным образом, в снижении накладных расходов, по сравнению с другими транспортно- экспедиторскими конторами, путем взимания за свои услуги комиссионных сборов в минимальном размере. Станции эти за весьма умеренную дополнительную плату производят:
1) Заблаговременную продажу билетов на все поезда и доставку билетов на дом, по заказам пассажиров.
2) Прием поручений по доставке багажа и груза, как на вокзал, так и в склады грузохозяев и на дом.
3) Кредитование платежей по перевозкам и выдачу ссуд под товары.
4) Хранение, страхование и выдачу груза по частям.
5) Выдачу всевозможных справок, связанных с операц ями горстанций.
Горстанции имеются в городах: Харькове, Полтаве, Черкассах, Прилуках, Ромнах, Кременчуге, Сумах, Павло, граде, Александровске, Мелитополе, Симферополе; Севастополе, Ялте; Евпатории, Керчи, Бахчисарае, Алуште, и отделения в Саках, Алупке, Судаке и Карасубазаре.
Кроме того, правлением дорог на 116 железнодорожных станциях открыты операции по долгосрочному хранению хлебных и других грузов, со взиманием пониженных такс:
1) За хранение с тонны в день . . .
4,5
КОП.
2) „ нагрузку „ „ „ „ . . . .
24,4
и
3) „ выгрузку ,, „ „ •
21,4
п
4) „ взвешивание с тонны
15,0
)1
5) ,, страхование „ . в день . . .
0,5
»


'I
п
ВСЕСОЮЗНИИ ЦУКРОВИИ ТРЕСТ
ХНРКШСЬКА ФШ1Я ЦУКОРТРЕСТУ:
XapKie, вул. К. ТПбкнехта Ч. 17/19, тел. 5-39 ^
ОБ’€ДНУ€:
Цукроварень — 43 Рафшарень — 3 Винокурень — 9
ПРОДНе:
Цукор nicoK, Цукор рафшад
■I I
ХАРЬКОВСКОЕ ГУБЕРНСКОЕ ОБ’ЕДИНЕНИЕ ПРЕДПРИЯТИЙ ХИМИЧЕСКОЙ
ПРОМЫШЛЕННОСТИ
„ХАРГОСХИМКОМБИНАТ"
г.^Харьков, Дмитриевская ул., № 19/1. Телефоны №№ 18-60, 34-31, 33-48.
ФАБРИЧНЫЕ МАГАЗИНЫ № 1—ул. Свободной Академии, 45, тел. № 26-15 № 2—ул. Свободной Академии, 36.
ПРЕДПРИЯТИЯ ХАРГОСХИМКОМБИНАТА ИЗГОТОВЛЯЮТ :
Мыло бельевое и туалетное высших сортов, галеновые, химико-фармацевтические препараты, ДОМАШНИЕ АПТЕЧКИ, антифрикционные самосмазывающие набивки, зеркала, масляные
краски и уксус.
ХАРГОСХИМКОМБИНАТ ПОКУПАЕТ :
Техническое сало, Растительн. масла, Поташ, Тальк, Асбестовый шн>р, Лектравы и разн. химикалии.
ПРАВЛЕНИЕ
^ few л и i i иг- w^-.irm ^
ХАРЬКОВСКАЯ ОБЛАСТНАЯ КОНТОРА МОСКОВСКОГО
СОЮЗА ПОТРЕБИТЕЛЬСКИХ ОБЩЕСТВ
Ул. Свободной Якадемии, N2 20. Телефон N2 709.
П0КУПНЕТ: ЗЕРНО — ПРОДУКТЫ, МУКУ И ЖИРОВЫЕ ВЕЩЕСТВА
_ ПАРФЮМЕРНЫЕ И КОНДИТЕРСКИЕ ИЗДЕЛИЯ ФАБРИКИ
П РОД RET: .большевик- (бывш. сиу и к-о) примусы и метал-
ЛИЧЕСКИЕ ИЗДЕЛИЯ ФАБРИКИ „МС.П.О.1'


ДОНЕЦКИЙ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТРЕСТ
ПО ПРОИЗВОДСТВУ И ПРОДАЖЕ^ УГЛЯ и АНТРАЦИТА *
„ДОНУГОЛЬ“ I
^ • л
УГОЛЬ:
ПАРОВИЧНЫЙ ЖИРНЫЙ, СПЕКАЮЩИЙСЯ, КОКСОВЫЙ, ПЛАМЕННЫЙ, ДЛИННОПЛАМЕННЫЙ
АНТРАЦИТ:
ПЛИТНО-КУЛАЧНЫЙ, КРУПНЫЙ И МЕЛКИЙ ОРЕХ, СЕМЯЧКО
КОКС:
МЕТАЛЛУРГИЧЕСКИЙ И ЛИТЕЙНЫЙ
БРИКЕТЫ:
КАМЕННОУГОЛЬНЫЕ
СПЕЦИАЛЬНЫЕ МАРКИ:
УГОЛЬ-КУЗНЕЧНЫЙ МЫТЫЙ, АНТРАЦИТ ГАЗОГЕНЕРАТОРНЫЙ, ЛИТЕЙНЫЙ
ПРОДАЖА ПРОИЗВОДИТСЯ С ГАРАНТИЕЙ КАЧЕСТВА И СРОКОВ ПОГРУЗКИ
ПРАВЛЕНИЕ „ДОНУГЛЯ“ Харьков, пл. Тевелева, № 28
ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА, АГЕНТСТВА И СКЛАДЫ ТОПЛИВА —ВО ВСЕХ РАЙОНАХ С. С. С. Р.


народный коиисса
О Б’Я В
что 4-й тираж облигаций Крестьянского Займа начался .25-го Июля на пароходе, курсирующем по Волге между Нижним Новгородом и Астраханью. Каждое заседание Тиражной Комиссии устраивается в другом пункте при широком участии селян прибрежного населенного пункта. Этот тираж предположено закончить 20 — 22 Августа.
5-й тираж Крестзайма предположен в декабре с. г., остальные 3 тиража состоятся в 1926 году.
Выкуп Государством облигаций Крестзайма начнется 1-го Апреля 1926 г. и будет продолжаться до 31 / XII - 26 г. Выкуп будет производиться полным’ рублем—т.-е. по цене обозначенной на облигации. Находящиеся при облигациях купоны, наступивших сроков, оплачиваются Финорганами беспрепятственно.
Облигации с зачетом стоимости купонов принимаются также по нарицательной цене в счет Сельхозналога.


РИАТ ФИНАНСОВ УССР
Л Я Е Т,
Таким образом, Крестьянский Заем является самой доходной бумагой для селянства, а равно и для городского населения. * Он облегчает взнос Сельхозналога. Приносит 5 коп. дохода на каждую рублевую облигацию. Разница между покупною ценой и ценой по которой выкупается заем Госу-^ дарством с 1-го Апреля 1926 года или по которой он принимается в зачет Сельхозналога, достигает 13 —15 коп. на каждом рубле при заблаговременной покупке займа.
Через каждые 2—3 месяца производятся очередние розыгрыши или тиражи выигрышей, во время которых можно, выиграть до 1000 руб. на свою облигацию.
Крестзаем освобожден от всяких налогов и сборов и беспрепятственно принимается в залог учреждениями Госбанка и Сберкассами при выдаче ссуд под него.
Кто желает получить наибольшие выгоды от Крестзайма, должен приобретать его как можно раньше и задерживать облигацию подольше до дня выкупа Крестзайма Государством—1-го Апреля 1926 года.


ф ф ф ф ф ф ф ф
7® Ч
доводит до сведения государственных, кооперативных, общественных, частных предприятий, учреждений, организаций и частных лиц, что им принимаются всевозможные технические работы:
УСТРОЙСТВО
водопроводных
ответвлений,
канализаций, центрального ВОДЯНОГО и ПАРОВОГО ОТОПЛЕНИЯ И ИХ РЕМОНТ.
Устройство новых водопроводов, бурение артезианских скважин, установка разного родадвигателей,'насосовит.п.
ОБОРУДОВАНИЕ и РЕМОНТ
ЭЛЕКТРИЧЕСКИХ УСТАНОВОК,
устройство сигнализации, звонков, электрических вентиляторов, оборудование электростанций, РЕМОНТ И УСТАНОВКА МОТОРОВ.
В МАГАЗИНЕ ВОДОСВЕТА
(уг. Гоголевской и Ленинской ул.) имеются электрические принадлежности для освещения, вентиляторы, телефонные аппараты, водопроводные трубы, арматура, соединительные
части и проч.
ПОЛУЧЕНЫ ЗАГРАНИЧНЫЕ И РУССКИЕ ЛАМПЫ САМОГО ВЫСШЕГО КАЧЕСТВА.
ОТПУСК ВСЕМ ГРАЖДАНАМ-ЦЕНЫ ЗНАЧИТЕЛЬНО ПОНИЖЕНЫ.
На устройство электрического освещения и водопровода для членов профсоюзов и организаций предоставляются льготные условия.
УПРАВЛЕНИЕ ВОДОСВЕТА
Полтава, Гоголевская, № 26. Телефон № 278 и 87.
1 **>*■****** Г


!! ВНИМАНИЕ!!
1АБЙКТГЕСТ УКРАИНЫ
УДОСТОЕН ВЫСШЕЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ НАГРАДЫ НА ОСЕСОЮЗНОЙ СЕЛЬСКО-ХОЗ. ВЫСТАВКЕ 1923 Г.
ЛУЧШЕ И ДЕШЕВЛЕ ВСЕХ
ПАПИРОСЫ и ТАБАК
ТАБАКТРЕСТА УКРАИНЫ
ПРАВЛЕНИЕ: в гор. ХАРЬКОВЕ, ул. К. ЛИБКНЕХТА, 17-19
ОТДЕЛЕНИЯ, ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА, МАГАЗИНЫ И АГЕНТСТВА ВО ВСЕХ НАСЕЛЕННЫХ ПУНКТАХ С. С С. Р.
ГОСУДАРСТВЕННЫМ УЧРЕЖДЕНИЯМ И КООПЕРАТИВНЫМ ОРГАНИЗАЦИЯМ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЛЬГОТН. ОТПУСКН
ПОКУПАЙТЕ ПАПИРОСЫ и ТАБАК
ТОЛЬКО
ТАБАКТРЕСТА УКРАИНЫ!
{ТРЕБУЙТЕ ВЕЗДЕ!
у-Лх.'х- п ' y*i‘ ;■


з>!1Х0®'».Mm®® шштт ыыьтштт
и ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИТЕЙНО - МЕХАНИЧЕСКИЙ ЗАВОД И
"о ИМЕНИ ТОВ. БУДЕННОГО (В ЛУГАНСКЕ) ■"
IIIII Улица имени т. Троцкого (бывш. Вокзальная). Телефон № 55 IIIII
■и ПРОИЗВОДИТ: шш
ЧУГУННОЕ И МЕДНОЕ ЛИТЬЕ И ЕГО МЕХАНИЧЕСКУЮ ОБРАБОТКУ, п° О РЕМОНТ ВСЕВОЗМОЖНЫХ МАШИН, “в
■ ИЗГОТОВЛЯЕТ НЕФТЯНЫЕ ДВИГАТЕЛИ ДО 40 ЛОШАДИНЫХ СИЛ, ■
■я ' -" -г'-цая ПАРОВЫЕ НАСОСЫ, ""■ ;
Я ПАРОВЫЕ ЛЕБЕДКИ ДО 35 ЛОШ. СИЛ
иО И МОТОРНЫЕ ДРЕЗИНЫ Ж.-Д. ТИПА
JJi ПРИОБРЕТАЕТ:
"■ ВСЕ НЕОБХОДИМЫЕ ПОДСОБНЫЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ И СЫРЬЕ, КАКТО : ИНСТРУМЕНТ, МЕДЬ, ОЛОВО, БАБИТ, ЖЕЛЕЗО,
Я ЧУГУН, КОКС И УГОЛЬ


ГОСУДАРСТВЕННАЯ
ТОРГОВАЯ ИМПОРТНО-ЭКСПОРТНАЯ КОНТОРА ..ГОСТОРГ" рсГср
ГОСТОРГ является крупнейшей организацией внешней торговли всего Союза Советских Социалистических Республик. Его основной капитал равен в настоящее время 600 миллионам франков.
ГОСТОРГ производит закупку за границей всякого рода импортных товаров, а также вывозит за - границу экспортные товары Советского Союза, как за свой счет, так и на комиссионных началах, по поручению государственных органов, кооперативных организаций, частных лиц и предприятий.
Заведывание всеми операциями ГОСТОРГА лежит на его Правлении (Москва, Ильинка, 14), которое об’единяет специальные и местные органы: главные конторы, специализировавшиеся на отдельных отраслях импорта и экспорта, областные отделения и губернские конторы, об'единяющие работу филиалов по крупным административным районам, и наконец, те отделения, агентства и фактории, которые ведут непосредственную техническую работу по заготовке экспортных товаров и по сбыту импортных товаров. /
Главных Контор ГОСТОРГА—девять. Из них три: торговая, техническая и химико-фармацевтическая импортируют из-за границы товары, потребные для русского рынка. Остальные шесть: хлебная, пушно-сырьевая, Кишечная, Льняная, Масло-экспортная и контора по экспорту лесоматериалов заготовляют и вывозят за - границу товары российского происхождения.
Громадный торговый аппарат ГОСТОРГА раскинут по всей территории РСФСР. Триста отделений и их более мелкие филиалы идут далеко вглубь страны, организуя заготовку экспортных товаров по уездам и селам.
ГОСТОРГ ввозит: хлопок, шерсть, джут, пряжу, южно-американскую тяжелую кожу, выделанную легкую кожу, сырье для галантереи, целлулоид бумагу газетную и иную, технические и колониальные товары (рис, какао, кофе в бобах, перец, гвоздику, корицу, чай и сахар), химические и фармацевтические товары, краски, гарпиус, дубители, галантерею, канцелярские принадлежности, металлы, металлические полуфабрикаты, инструменты, и принадлежности промышленного оборудования, машины и машинные части, электроматериалы всякого рода, автомобили, автобусы, тракторы, и сельско - хозяйственные орудия, оборудование для нужд коммунального хозяйства и т. п,
ГОСТОРГ вывозит: хлеб, кормовые зерна, лен, пеньку и кудель, табак, лекарственные травы, вино, фрукты свежие и сушеные, жмыхи и растительные масла, масло сливочные и яйца, рыбу и рыбные продукты, дичь, коконы шелковичных червей, пушнину, кожевенное сырье, щетину, конский волос и конские хвосты, рога и копыта, шерсть (грубые сорта), лесоматериалы, в частности, ценные породы леса, фанеру и дубовую французскую клепку.


= СЕВЕРО-КАВКАЗСКОЕ КРАЕВОЕ ОТДЕЛЕНИЕМ
ГОСУДАРСТВЕННЫХ СЕЛЬСКО - ХОЗЯЙСТВЕННЫХ СКЛАДОВ
•ни*
„ГОССЕЛЬСКЛАДЫ"
В РОСТОВЕ Н/Д., УЛ. ФР. ЭНГЕЛЬСА, 87
*1 in ■
КОНТОРЫ И ОТДЕЛЕНИЯ ПО КРАЮ:
КРАСНОДАР, АРМАВИР, СТАВРОПОЛЬ, ЕЙСК, ПЯТИГОРСК, ГЕОРГИЕВСК, ■ ■ВО ПРИКУМСК И МИЛЛЕРОВО В В В В
ОТДЕЛ СЕЛЬСКО-ХОЗЯЙСТВЕННЫХ МАШИН ПРЕДЛАГАЕТ
СЛЕДУЮЩИЕ МАШИНЫ И ОРУДИЯ:
ПОЧВООБРАБАТЫВАЮЩИЕ, ПОСЕВНЫЕ, УБОРОЧНЫЕ, ЗЕРНООЧИСТИТЕЛЬНЫЕ, ДЛЯ ОБРАБОТКИ УРОЖАЯ, ДЛЯ ПОДГОТОВКИ КОРМОВ Я В ■
ДЛЯ МОЛОЧНОГО ХОЗЯЙСТВА
СЕПАРАТОРЫ, МАСЛОБОИ,
МАСЛООБРАБОТНИКИ
ЗАПАСНЫЕ ЧАСТИ
КОВСЕМ УБОРОЧНЫМ МАШИНАМ
в в в
ТЕХНИЧЕСКИЕ И СКОБЯНЫЕ ТОВАРЫ
В В В
ВСЕ ДЛЯ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА
BBBBBBBBBBBBBBBI
СЕМЕННОЙ ОТДЕЛ
ПРЕДЛАГАЕТ СЕМЕНА:
ОГОРОДНЫЕ, КОРМОВЫЕ, ПЛОДОВЫЕ, ПОЛЕВЫЕ
ТРЕБУЙТЕ КАТАЛОГИ!


ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ ОТДЕЛ
ПРАВЛЕНИЯ
ЮЖНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ И КРЫМОДЕЛА
42)
<£F
ОТПУСКАЕТ
ИЗЛИШКИ ПРОИЗВОДИМОЙ НА своих ПРЕДПРИЯТИЯХ ПРОДУКЦИИ, А ИМЕННО:
1. КИРПИЧ строительный
БЕЛГОРОД, РОМНЫ, ХАРЬКОВ, АЛЕКСАНДРОВСК
'I ^
2. ЧЕРЕПИЦА марсельская
АЛЕКСАНДРОВСК, СЕВАСТОПОЛЬ
Э МЕЛ ком°вый, молотый,
* И ИЗВЕСТЬ в БЕЛГОРОД
4. МЫЛО мраморное
И ЯДРОВОЕ ХАРЬКОВ .
5 КАМЕНЬ БУТОВЫЙ (гранит), ЩЕБЕНЬ БЕТОН- НЫЙ И КАМЕНЬ ТЕСОВЫЙ II IIIIIIIIII
СТ. КРЮКОВ НА ДНЕПРЕ
6. КРАСКИ МАСЛЯНЫЕ
ХАРЬКОВ
АДРЕС: г. ХАРЬКОВ ЗДАНИЕ ЮЖНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ, ул. КРАСНОАРМЕЙЦА № 7.
Тел. 3 — 38, 5 — 38 (5-й этаж), комната 36.
Ш
№


ОБ’ЯВЛЕНИЕ

для клиентов, как по проезду в поездах, так и по транспортировке грузов,
ОТКРЫТЫ ГОРОДСКИЕ СТАНЦИИ В ГОРОДАХ:
Харькове (Рождественская улица,
№ 15), Артемовске (пл. Свободы,
№ 185) и Луганске (площадь Революции дом бывш. Кушнарева).
ОЗНАЧЕННЫЕ СТАНЦИИ ПРОИЗВОДЯТ СЛЕДУЮЩИЕ ОПЕРАЦИИ:
1) Продажу пассажирских билетов и плацкарт, с доставкой их на дом.
2) Прием и выдачу багажа и грузов на дому или складе клиента.
3) Хранение ручной клади, багажа и грузов, с частичной выдачей.
4) Кредитование платежей по перевозкам.
5) Транспортировку кладей по городу и другие услуги.
S