ISSN O130.-5972
ХИМИЯ И ЖИЗНЬ
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЙ ЖУРНАЛ
АНАДЕМИИ НАУК СССР
ю
1990

ж/г ; ,

ХИМИЯ И ЖИЧНк *ж°м*с"чны* научно-популярный журна
№ 10 октябрь
Москва 1990
|ук СССР
Издается
с 196S годя
Технология и
природа
Научный комментатор
Из дальних поездок
Страницы истории
И химия — и жизнь!
Продолжение
Вещи и вещества
А почему бы и нет?
Тема дня
Вещи и вещества
Земля и ее обитатели
Классика науки
Гипотезы
Ученые досуги
Ноу-хау
Проблемы и методы
современной науки
Гипотезы
Размышления
С намагниченных лент
Из писем
в редакцию
СОЕДИНЕНИЕ ВРЕМЕН. Н. Н. Ротт
ОБРАЩЕНИЕ К ГЛОБАЛЬНОМУ ФОРУМУ
КОВАРНЕЙШИЙ ВРАГ — ПАУ. А. Я. Бушков
ПРОЛОГ ХИМИЧЕСКОЙ БИОНИКИ. Ю. А. Афанасьев
КАК РОЖДАЕТСЯ БИОПРОТОНИКА. Л. И. Верховский
СЕМИНАР В РЕХОВОТЕ
ЭШЕЛОН. И. С. Шкловский
ГОРЮЧЕЕ ИЗ МЕЛАССЫ. Е. В. Грузинов, В. Л. Яровенко
ЧТО ЗАЛИВАТЬ В БЕНЗОБАК? В. Н. Зайцев, Ф. Г. Шаяхметов
КОКТЕЙЛЬ ДЛЯ ВОДОЛАЗА. А. Ю. Следков
НЛО — ЭТО ПУЗЫРИ? А. И. Месеняшин
БУРАВЧИКИ МЯГКИХ ТКАНЕЙ. М. А. Алевский
ПРОПОЛИС. Е. С. Курапова
НАЗАД К БУТЫЛКЕ. Е. Арбатов
ПУХЛЯКИ-«БОМЖИ». М. Ю. Марковец, С. Ю. Афонькин
МОЗАИКА НАШЕГО ОРГАНИЗМА. С. Н. Румянцев, В. К. Герасимов
ПОПАСТЬ В ТАКТ! В. М. Кошкин, Ю. Н. Елдышев,
И. В. Любомирский
ИДЕАЛЬНЫЙ АВТОМОБИЛЬ. Е. Айрапетян
УРОКИ СКОРОЧТЕНИЯ. В. Левенталь
ПЕРЕПЛЕТЕМ КНИГУ? Д. С. Шокин
О КОМПЬЮТЕРАХ, ШАХМАТАХ И ОРГАНИЧЕСКОМ СИНТЕЗЕ.
Г. Б. Шульпин
МИСС МАРПЛ И СЛЕДСТВИЕ О ТУНГУССКОЙ КАТАСТРОФЕ.
Г. М. Палий, Г. А. Сальникова
СЕКСОЛОГИЧЕСКИЕ ЭТЮДЫ. В. Е. Каган
«И ДУША РИСОВАЛА КАРТИНЫ...» Д. Сухарев
ПАФОС ОБЫДЕННОГО, ИЛИ ТРАГЕДИЯ ОДНОГО АФОРИЗМА.
А. Гланц
2
5
6
10
16
18
34
42
45
46
49
52
54
57
58
60
64
67
68
71
76
88
92
98
102
НА ОБЛОЖКЕ: рисунок
художника И. Гончарука к
статье «Мозаика нашего
организма».
НА ВТОРОЙ СТРАНИЦЕ
ОБЛОЖКИ: картина А. Сера
«Канкан в Мулен-Руж».
Музыкальный ритм подчиняет
себе тела танцовщиц и сердце
зрителей. О том, как можно
управлять биосистемами с
помощью периодических
воздействий, читайте в статье
«Попасть в такт!»
ПОСЛЕДНИЕ ИЗВЕСТИЯ
ОБОЗРЕНИЕ
ДОМАШНИЕ ЗАБОТЫ
ИНФОРМАЦИЯ
КЛУБ ЮНЫЙ ХИМИК
КОРОТКИЕ ЗАМЕТКИ
ПИШУТ, ЧТО..,
ПЕРЕПИСКА
15
32
74
81, 97, 106
82
ПО
ПО
112
1

ч1
4
лл;
Борис Николаевич Вепринцев A928—1990

Соединение
времен
«Распалась связь времен...
Зачем же я связать ее рожден?»
ШЕКСПИР
Каждый выдающийся человек имеет некую
глобальную идею. Она может остаться
незамеченной при жизни этого человека из-за
внешнего многообразия его интересов и
занятий. Больше того, она может остаться не
вполне осознанной самим человеком и
высветиться только с его уходом, когда близкие к
нему люди мучительно пытаются решить
загадку его личности...
Для Бориса Николаевича Вепринцева,
биофизика, орнитолога, создателя серии
приборов для микрохирургии клетки,
основателя генного банка редких и исчезающих
видов — такой главной идеей было
воссоздание разрушенной связи времен.
Что соединяет времена? Что позволяет нам
ощутить время как некую непрерывность,
что создает для нас более или менее
правильное представление о минувшем, не
виденном нами? Это, во-первых, живая
память человеческая, память близких нам
людей старших поколений; во-вторых, это
записанная память — книги, архивные
документы, картины, рисунки, фотографии,
кинофильмы, магнитофонные записи;
в-третьих, это вечная краса природы, которая
сияет для нас практически так же, как и для
далеких предков.
Но что происходит Сейчас с этими
средствами связи между прошедшим, настоящим и
будущим? Живая память катастрофически
разрушается неправильным образом жизни,
перегрузками и стрессами. Записанная
память понесла огромный урон во время
революции, войн и репрессий, которым
подвергались не только люди, но и книги,
и архивы. Сколько бесценных произведений
искусства и документов было обменено на
трактора! Сколько домашних архивов было
уничтожено либо гонимыми, либо
преследователями как опасное свидетельство
«неблагонадежности» их владельцев! И, наконец,
вечная краса природы оказалась совсем не
вечной — за последние десятилетия она
пережила столько покушений, сколько их не
было за все существование человечества.
Исчезают целые виды, мельчают выжившие,
падает их плодовитость, укорачиваются
сроки жизни.
Осознание связи поколений было у Б. Н.
очень обострено. Он писал книгу про
своего отца — профессионального
революционера, до конца преданного идее, умершего
в ссылке в 1941 г. Для Вепринцева было
важно, что председатель Всемирного фонда
дикой природы сэр Питер Скотт — отпрыск
Роберта Скотта, героической и трагической
фигуры среди великих путешественников.
И было важно, что близко друживший с
ним историк Лев Николаевич Гумилев —
сын Николая Гумилева и Анны Ахматовой.
Он записывал воспоминания своих родных
и друзей, составлял их родословные.
Научные интересы Б. Н. были неразрывно
связаны с задачей сохранения связи времен.
Его докторская диссертация — о
механизмах памяти. Формально — хобби, а по
существу, высокопрофессиональной была его
деятельность по записи птичьих голосов. Он
начал ее еще студентом и продолжал
потом всю жизнь, уезжая каждый год в
длительные экспедиции по самым
отдаленным регионам. Результатом явилось
создание первой в нашей стране фонотеки
голосов животных. Вышли двадцать шесть
пластинок с записями голосов пернатых,
которые стали уникальным пособием не
только для любителей, но и ц^\я профессионалов.
Но с наибольшей силой забота о
сохранении связи времен проявилась в лебединой
песне Б. Н. — идее создать генетические
банки. Мы уже писали об этом замысле
в «Химии и жизни» A979, № 8; 1988, № 6).
Напомню, что в 1975 г. Вепринцев впервые
предложил создать банк глубокозаморожен-
ных половых и соматических клеток
редких и исчезающих видов животных и
растений. Он рассчитывал, что в будущем
можно будет возродить содержащуюся в
клетках генетическую информацию с
помощью методов биологии развития.
Идея консервации и возрождения
родилась на стыке трех отраслей знания.
Зоологии — поскольку во время своих
экспедиций Б. Н. с растущей тревогой наблюдал
оскудение природы в самых отдаленных
районах. Биофизики клетки — поскольку Б. Н.
научился методам микрохирургии и создал
серию приборов, которые позволили усовер-
1*
3

шенствовать манипуляции с клетками (за
эту работу ему и группе его коллег в
1982 г. была присуждена Государственная
премия). Наконец эмбриологии — с нею
Б. Н. познакомился по книге Гексли и де
Бера «Экспериментальная эмбриология». Эту
книгу, присланную другом, Б. Н. разделил
на отдельные брошюры и тайком читал в
лагере — был в его жизни и такой
четырехлетний «эпизод».
Итак, идея была высказана. И —
наткнулась на дружное сопротивление зоологов
и эмбриологов.
Эмбриологи считали ее невыполнимой,
так как некоторые этапы превращения
замороженной клетки в живой организм
казались непреодолимыми в то время.
Например, невозможным казалось, что самка
какого-либо вида млекопитающих может
выносить плод другого вида. Но уже в 1977 г.
оказался успешным межвидовой перенос
зигот, а сейчас мы знаем двадцать
комбинаций разных видов! Назову, например,
такие: дикий баран муфлон и домашняя
овца, зебра — лошадь, дикий бык гаур —
домашняя корова, даже коза — овца!
Экспериментаторы овладели искусством
трансплантации ядер у млекопитающих, а это
необходимые условия для проявления
информации, сохраненной в соматических клетках.
Зоологи не хотели признавать генные
банки как способ сохранения редких и
исчезающих видов, они опасались, что власть
предержащие ухватятся за такую идею
как за дешевую альтернативу зоопаркам
и заповедникам.
Однако Б. Н. постоянно подчеркивал,
что лишь в триединстве этих методов —
путь к спасению природы. Генные банки,
и только они, позволяют сохранять
наследственную информацию в полном объеме и
практически в неизменном состоянии в
течение десятков, а то и сотен лет, пока
человечество не одумается и не примет мер к
тому, чтобы воссоздать на Земле
приемлемые условия для жизни всех животных и
растений — в том числе и тех, которые
сохранятся в виде глубокозамороженных
клеток.
С момента последней нашей публикации
в «Химии и жизни» ситуация с
воплощением идеи Вепринцева несколько
изменилась к лучшему. Генный банк в Институте
биофизики в Пущино переезжает из
сарайчика в просторное помещение, где можно
разместить не только сосуды Дьюара, но и
необходимое оборудование. Неформальный
коллектив, занятый проблемой сохранения и
реализации генетической информации,
насчитывает не одну сотню людей из нескольких
десятков научных учреждений. Каждый год
проходят совещания — чтобы
информировать о сделанном и координировать работу.
Издано около тридцати брошюр с
обзорами теоретических и экспериментальных
исследований по разным аспектам проблемы.
Созданы небольшие банки для хранения
глубокозамороженных семян, эмбриоидов
и пыльцы растений, спермы сельско-хозяйст-
венных млекопитающих и птиц, в том
числе редких и исчезающих пород,
микроорганизмов.
Наконец, в 1990 г. были впервые
выделены деньги для этих исследований и
утверждена целевая программа
«Низкотемпературный генетический банк промысловых и
редких видов рыб и водных беспозвоночных».
Финансируют ее Минрыбхоз, ГКНТ,
АН СССР и ВАСХНИЛ. К работам
проявляют интерес Госкомприрода, Всемирный
фонд выживания и развития человечества.
Но время, то время, соединению
которого Б. Н. посвятил жизнь, оказалось
безжалостным к нему. Как раз тогда, когда
появилась реальная надежда воплотить идею,—
жестокая болезнь сразила его. Он умер
11 апреля 1990 г., через неделю после того,
как ему исполнилось 62 года...
Совсем незадолго до кончины Б. Н. еще
раз проявил то чувство личной
ответственности за судьбу человечества и то редкое
мужество, которыми был глубоко одарен
этот скромный, легко ранимый человек.
Через несколько дней после тяжелейшей
операции, находясь в реанимационном
отделении больницы, он написал обращение к
участникам проходившего в те дни в Москве
Глобального форума по окружающей среде
и развитию в целях выживания. Это
обращение вы прочтете. Оно — последнее слово
человека, обращенное ко всем нам, еще
живым, и потому обязанным продолжать дело
его жизни.
Доктор биологических наук
Я. И. РОТТ
4

Обращение к Глобальному форуму
по окружающей среде и развитию в целях выживания,
состоявшемуся в Москве 15—19 января 1990 года
Дорогие друзья, волею судеб я оказался на операционном столе и не могу быть среди
вас.
Но проблема, которая стоит перед нами, превосходит по важности все мыслимые проблемы,
стоявшие перед человечеством.
Чудо природы, чудо космической эволюции — Земля с ее водой, зелеными силуэтами
листьев, невероятной красоты животные и даже люди стоят на грани уничтожения. Это,
кажется, понимают многие из могучих мира сего, а не только зоологи и ботаники и те, кто
живет в мире природы и питается ее плодами.
Где выход?! Как его обрести?
Мы, это люди, объединенные Международным союзом охраны природы, Всемирным
фондом дикой природы, Программой ООН по окружающей среде, имевшие счастье
общаться с сэром Питером Скоттом, принцем Филиппом, Алексеем Я блоковым, Эндрю Хаксли,
Конрадом Лоренцем и другими, видим три пути:
I. Сохранить основные естественные экосистемы в их нативном состоянии, полностью
исключенными из хозяйственного, культурного и научного освоения. Только мониторинг,
слежение.
Это должны быть самоподдерживающиеся системы с охранной зоной, охраняемые так же
жестко, как советские границы в период культа, с привлечением всей современной
оборонной техники. С этим надо примириться. Это надо понять. Это естественные хранилища
генофонда Земли. Это гарантия ее будущего.
Размеры? Пока расчеты дают очень широкий спектр площадей. Для разных регионов
разные. Наиболее авторитетные эксперты называют до 30 % территории Земли. Здесь нет смысла
рассуждать, накормим ли мы страждущее человечество лишь вырубив леса, распахав остатки
земли и опустошив океанские глубины. Человечество, как расширяющийся газ — оно не хочет
знать ограничений могучему инстинкту сохранения жизни и освоения пространства.
Мы уже дошли до последней черты — last frontieres — мы должны сейчас, не теряя ни
секунды, перестраивать экономику, быт, традиции. Выхода нет. Здесь на самом деле много
возможностей. Но, думаю, пока не стоит их обсуждать.
II. Разводить животных и растения в условиях неволи.
Идея поддерживающего развития — sustainable development — положительна, но она
тупиковая. Она не спасет чудо Земли. Она прекрасна лишь для охранной зоны, для
поддержания в ней генетического разнообразия, для реинтродукции видов в закрытую зону.
III. Создать низкотемпературный генетический банк зародышевых клеток животных и
растений. Современные методы криоконсервации, биологии развития и биологии животных
дают надежные гарантии сохранения многих редчайших видов геномов в этом Ноевом ковчеге
XX веке и воскрешения из них полноценных редчайших животных.
Теперь я хочу коснуться крайне чувствительного вопроса, однако не коснуться его нельзя.
Где границы роста популяции человечества? Я видел своими глазами перенаселенные
районы — это ужас. Так жить нельзя. Это источник всех видов преступлений, не говоря уже о
чувстве индивидуальности и ценности собственной жизни, присущей человеку. Экспертные
оценки варьируются в диапазоне 20—12 миллиардов человек. Это, конечно, оценки, основанные
на подсчетах ресурсов энергетики. Оценки, основанные на особенностях поведения человека,
не поднимаются выше 1 миллиарда жителей на планете, если мы хотим для каждого иметь
дом с удобствами, душевный покой, нормальную физическую и интеллектуальную работу.
Мы подходим уже к 6 миллиардам — с массой нерешенных проблем.
Здесь мы стоим. Отсюда мы должны начать движение.
Мы должны быть мудрыми и добрыми.
Профессор Б. Н. ВЕПРИНЦЕВ, доктор биологических наук, зав. лабораторией
биофизики клетки ИБФ АН СССР, руководитель Программы «Низкотемпературный
генетический банк промысловых и редких видов рыб и водных беспозвоночных»
АН СССР, ВАСХНИЛ СССР, Ыинрыбхоза СССР, Госкомприроды СССР и ГКНТ
СССР, руководитель группы консервации геномов редких и исчезающих видов
Международного союза охраны природы, лауреат Государственной премии СССР
5

Технология и природа
Коварнейший
враг — ПАУ
Конечно, модные ныне протесты против
строительства новых АЭС во многом
справедливы. Но не кроется ли за естественным
страхом перед потенциальной атомной
угрозой, которая у всех на виду, незнание тихих
бед сегодняшнего дня? Когда-то А. Т.
Твардовский писал о «войне незнаменитой».
Увы, незнаменитыми бывают не только
войны.
Несколько цифр, без которых не обойтись.
В 1980 г. в структуре онкологических
заболеваний населения страны рак легких
занимал второе место после рака желудка
B9,4 и 36,9 случаев соответственно на
100 тысяч человек). А теперь сравним
те же показатели в 1970 г.: 20,8 против
42,3 («Вопросы онкологии», 1982, № 10).
Налицо заметное сокращение
заболеваемости раком желудка и еще более частая
заболеваемость раком легкого. Между тем ни

о каком Чернобыле в то десятилетие мир
еще не знал. Причины роста легочной онко-
заболеваемости иные.
Полагают, что вероятность заболевания
раком на 75—80 % зависит от внешней
среды, в основном от химических
канцерогенов. Среди них ведущее место
принадлежит полициклическим ароматическим
углеводородам (ПАУ).
Так уж получилось (поистине велик и
могуч русский язык), что некоторые
сокращения, состоящие из трех начальных букв,
несут оттенок двусмысленности. Например,
КПЗ. Казалось бы,— комплекс с переносом
заряда. Ан нет — еще и камера
предварительного заключения. Аналогично СТК — не
только совет трудового коллектива, но и
спортивно-техническая комиссия.
Мне кажется, что сокращение ПАУ такой
двусмысленностью пока не отличается.
Однако, чтобы покончить с терминологией,
придется сделать одно пояснение. Читателей
«Химии и жизни», не знакомых с химией,
но хорошо знающих жизнь, не должно
сбивать с толку понятие «ароматические
углеводороды». Это чисто химический
термин, никакого отношения к житейским
ароматам не имеющий. Простейший
ароматический углеводород — бензол. Модель этой
молекулы в учебниках химии выглядит
как обыкновенная гайка. Возьмите две
гайки, состыкуйте их. У вас получится
модель молекулы всем хорошо известного
нафталина. Если же взять несколько гаек,
то число возможных стыковочных
комбинаций резко увеличится. Из пяти гаек можно,
например, собрать модель молекулы бенз(а)-
пирена (БП) — крайне опасного
канцерогена. Канцерогенны и многие другие ПАУ.
Вот эти самые ПАУ все мы вдыхаем.
В большей или меньшей степени.
ОТКУДА ОНИ БЕРУТСЯ В ВОЗДУХЕ?
Главных источников несколько. Это и
транспорт (в основном автомобильный), и
металлургия, нефтехимия, коксохимия и
тепловые электростанции.
Каковы же сегодняшние реалии?
ПДК (предельно допустимая
концентрация) БП в воздухе — 1 нанограмм, то есть
одна миллиардная грамма на кубометр.
Несмотря на кажущуюся ничтожную
малость, величина эта вполне достоверна и
взята не с потолка.
Экстраполяция результатов
экспериментов с подопытными животными на человека
позволяет вычислить критическую массу БП,
то есть ту дозу, получение которой делает
заболевание весьма вероятным. Поделив эту
вычисленную массу (всего 2 мг!) на общий
объем воздуха, который
среднестатистический житель пропускает через легкие в
течение жизни C83 000 м3 — не так уж и
много, например объем лужниковской
стадионной чаши больше) и введя некоторый
запас прочности, можно получить
вышеприведенную величину ПДК. Во всяком случае
именно так утверждает журнал «Гигиена
труда и профессиональные заболевания»
A988, № 9).
Введение «некоторого запаса прочности»
совсем не лишне. Об этом напомнила
недавняя работа группы наших ученых,
установивших статистически достоверную высокую
заболеваемость злокачественными
опухолями у людей, длительное время дышавших
воздухом с концентрацией БП 2—7 нг/м3.
Во многих городах концентрация БП в
атмосфере давно превысила ПДК. Так, в
Ростове-на-Дону этот показатель превышен
примерно в 8(!) раз.
Откуда же взялся бенз(а)пирен в городе,
где очень мало металлургии и совсем нет
нефте- и коксохимии? Остаются две
причины — автомобильные выхлопы во всей
своей многоликости (грузовые, легковые,
дизельные, карбюраторные и т. д.) и
расположенная невдалеке мощная
Новочеркасская ГРЭС. Однако ее дымовые выбросы,
как выяснили недавно, содержат очень
мало бенз(а)пирена. Значит, главный
виновник — автомобиль.
ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА?
Автомобиль — не роскошь, а средство
передвижения, утверждал любитель
перетаскивать королевскую пешку с поля е2 на поле е4.
Вероятно, только усталость после карлсбад-
ского турнира помешала Остапу
Ибрагимовичу сформулировать свою мысль несколькр
иначе. Да, средство передвижения, только
очень опасное. Опасное для всех.
Многочисленные научные данные свидетельствуют:
выхлопные газы автомобилей содержат
канцерогенные ПАУ. Особенно много их
выделяется во время разгона, торможения,
при работе двигателя на холостом ходу,
а также при езде по ямам и колдобинам.
Надежно выявлена и прямая
зависимость между интенсивностью движения
автотранспорта и концентрацией ПАУ в
приземном слое атмосферы. За рубежом такая
информация давно осознана. В странах
ЕЭС введен жесткий закон «Об
автомобильном топливе и выхлопных газах в
Европе». Во всем мире идут обширные
исследования. Например, ВВС США занялись
идентификацией ПАУ в выхлопных газах
авиационных двигателей.
Выхлопная труба современного
зарубежного автомобиля, как правило, имеет
каталитический конвертер — устройство, «до-
7

мцшорАЗ-схвпфн
Некоторые вещества из мрачного сонма ПАУ
жигающее» вредные примеси (в основном
окись углерода и углеводороды, в том
числе и ПАУ). Есть и так называемые
трехцелевые конвертеры (для одновременной
очистки от СО, углеводородов и окислов
азота). Решена проблема рекуперации
платины, палладия и родия из отработанных
конвертеров. Судя по последним
зарубежным публикациям, изучение атмосферных
канцерогенов поднимается на новый
уровень. Исследуют уже не только и не столько
ПАУ, сколько их многочисленные
производные, появившиеся в атмосфере из-за
химических и фотохимических реакций.
ПАУ И НЕСКОЛЬКО
ПАТРИОТИЧЕСКИХ СЛОВ
Ныне есть два основных аналитических
подхода к выявлению ПАУ в окружающей
среде, причем оба базируются на
фундаментальных открытиях наших
соотечественников. Я надеюсь избежать упрека в
приверженности небезызвестной идее
«Россия — родина слонов», сознавая, что
некоторые черты того мутного исторического
периода (например, разгоревшаяся борьба с
«безродными космополитами») опять
проступают на политическом лице Отечества.
Но ближе к делу.
Сейчас для анализа ПАУ в ходу эффект
Шпольского*. Суть здесь в том, что спектры
* Шпольский Э. В. A892—1975) — советский
физик, лауреат Государственной премии СССР,
основатель журнала «Успехи физических наук».
В возрасте 60 лет открыл эффект, носящий его
имя.
i
s,o-
6Р-
нр^
&>-
1 «
it
Ji
I \s
11 *
П
111
1_
i 9 io
lAiJLJL
, 1 ^
fy*4<4{JWj
S # 15 10
Хроматограмма выхлопа дизельного
двигателя: 1 — фенантрен; 2 — флуорантен;
3 — парен, 4 — бенз(а)антрацен,
5 — 2,2 бинафтил (внутренний стандарт),
6 — бенз(е)пирен, 7 — бенз(Ь)флуорантен,
8 — бенз(к)флуорантен, 9 — бенз(а)пирен;
10 — индено( 1,2,3-Cdjnupen,
11 — антантрен, 12 — коронен
люминесценции сложных органических
соединений, в том числе и ПАУ, при низких
температурах (—196 °С и ниже) состоят из
серий узких спектральных линий
(квазилинейчатые спектры) с ярко выраженной
индивидуальностью. Иначе говоря, даже у
близких по структуре ПАУ свои, только им
присущие отпечатки пальцев —
квазилинейчатые спектры. Люминесцентный анализ
смеси с помощью эффекта Шпольского
позволяет выявить сразу несколько
компонентов и очень чувствителен.
Второй подход тоже основан на
открытии, сделанном в нашей стране в начале
нынешнего века,— речь идет о
хроматографии. Хроматографы состоят из двух
основных частей — хроматографической колонки
с неподвижным адсорбентом и детектора.
Компоненты смеси перемещаются вдоль
колонки с разной скоростью: хорошо
сорбируемые — медленнее, плохо
сорбируемые — быстрее. На выходе из колонки
появление того или иного вещества
автоматически регистрирует детектор,
соединенный с самописцем, выдающим хрома-
тограмму.
Для извлечения количественной
информации в анализируемую смесь обычно вводят
строго определенную массу заведомо
известного препарата — внутреннего стандарта.
ПОРА БИТЬ ТРЕВОГУ
Принятые на Западе строгие
законодательные акты, жесткие эксплуатационные
стандарты возымели свое действие: воздух стал
чище. Об этом лишний раз напомнил
медовый месяц любви и братания
западных и восточных немцев. Тысячи
восточногерманских «трабантов», устремившись на
Запад, заметно ухудшили экологическую
обстановку в ФРГ.
Что же до загазованности наших
городов, то мы, обойдясь без «датчан и разных
8

прочих шведов», уже подошли к крайне
опасной черте, а фактически перешагнули ее.
Автомобильно-экологическая
безграмотность наводит на грустные размышления.
Даже центральные газеты пишут о
неэтилированном бензине как об экологически
чистом топливе. При этом забывают, что и
самое идеальное топливо сгорает не в
идеальных, а в самых что ни на есть реальных,
технически несовершенных двигателях
наших драгоценных «Волг» и «Жигулей»,
«Москвичей» и «Запорожцев». Есть ли среди
них хотя бы одна машина, полностью
соответствующая нынешним международным
стандартам?
Между тем «всеобщая автомобилизация»
продолжается. Соглашение о создании
совместного производства с «Фиатом»
предусматривает выпуск еще 300 000
автомобилей в год. В дальнейшем это число хотят
утроить. Итальянскую сторону, подписавшую
соглашение, понять можно — выгоды
очевидны, тем более, что наши автолюбители,
в подавляющем большинстве не искушенные
в тонких различиях между «тойотами» и
«мерседесами», возьмут все, что угодно.
Советских представителей тоже можно
понять — найден мощный рычаг стабилизации
потребительского рынка.
И все же возникают естественные
вопросы — а каковы будут экологические
последствия, кто и когда их подсчитывал
и прогнозировал? Существуют ли хотя бы
приблизительные оценки, какой будет
концентрация ПАУ в воздухе наших городов,
когда армада, обойденная вниманием
нашего ненавязчивого автосервиса, ринется по
узким улицам и разбитым дорогам, изрыгая
тонны пролонгированной смерти? Один из
парадоксов нашей повседневной жизни
состоит в том, что даже 8-кратное
превышение ПДК БП (как в Ростове-на-Дону)
уже не считается чем-то чрезвычайным.
А ведь в воздухе городов, где интенсивно
не только автомобильное движение, но и
металлургическое, коксохимическое
производства, это превышение достигает 15—
25-кратного уровня.
ПОСЛЕДСТВИЯ НЕПРЕДСКАЗУЕМЫ?
После столь модной сейчас фразы о
«непредсказуемых последствиях» можно было бы
поставить не вопросительный знак, а точку.
Однако последствия безудержного роста
канцерогенных выбросов в окружающую
среду вполне предсказуемы и весьма
печальны.
Поэтому в ближайшее время надо
безотлагательно решить такие задачи.
Часть имеющейся «экологической» валюты
следует потратить на приобретение
новейшей аппаратуры, позволяющей оперативно
наблюдать за концентрацией ПАУ в
атмосфере крупных городов и промышленных
регионов. Сейчас такой аппаратуры
катастрофически не хватает.
Совместными усилиями химиков и
физиков, врачей, юристов и инженеров надо
выработать новые законодательные акты,
аналогичные существующим в развитых
странах, и перенять передовой зарубежный опыт.
Может быть, организационные структуры
«быстрого реагирования», адекватные данной
п роблеме, следует создать в рамках
возрождающейся Российской Академии наук?
Конечно, наше беспокойное время, когда
шаман на телевизионном экране уверенно
ликвидирует ртутные испарения, а народный
депутат СССР намекает на то, что в наших
бедах виноваты «академики — космические
и всякие» (В. Белов),— далеко не лучшая
пора для фундаментальных исследований.
В такой обстановке многие интересные идеи
рискуют быть выброшенными за борт
тяжеловесного административно-научного
корабля. А новинка есть. Не так давно, например,
при исследовании дымовых выбросов
Назарове кой ГРЭС стало ясно, что здесь
отношение концентраций пирена и БП серьезно
отличается от аналогичных характеристик
других источников загрязнения, что может
служить своеобразной меткой источника.
Если такая идея верна, то, вероятно,
возможно не просто констатировать
превышение ПДК по бенз(а)пирену, но и как-то
«пометить» его, и оперируя уже не
абсолютными, а относительными величинами,
выявить родословную опасного
канцерогена для каждого города или региона...
Обрисовав одну из причин скачка раковых
заболеваний, автор, естественно, не мог столь
же подробно сказать о других причинах, в
частности, о курении. А между тем
действующим канцерогенным началом сигаретного
дыма служит совсем не никотин, а все те
же самые ПАУ. Немало их и в дыме
другого сорта — в том, который ежегодно в
сентябре-октябре окутывает наши города и
поселки при сжигании опавшей листвы. В это
время невольным курильщиком, по существу,
становится каждый человек — от грудного
младенца до почтенного старца. Изредка,
правда, местные власти обращаются к
«уважаемым гражданам» с просьбой
отказаться от вредного занятия, однако, как
правило, гражданам на такие обращения
наплевать — как жгли, так и жгут.
Когда же мы научимся беречь самих себя?
Кандидат химических наук
Л. Я. БУШКОВ,
НИИ физической и органической химии РГУ
9

Технология и природа
Пролог
химической бионики
Начнем с тривиального. В последнее время
одна из самых многотоннажных областей
приложения химической науки —
химическая промышленность — стала непопулярной
и часто вызывает на себя огонь критики.
Ее считают главным виновником
загрязнения окружающей среды, хотя во многих
случаях это не совсем справедливо, если
вспомнить хотя бы о «заслугах»
энергетики, угольной промышленности и даже
сельского хозяйства. Но вместе с тем,
многие наши повседневные дефициты связаны
как раз со слабым развитием химической
промышленности: мало мыла, поскольку
мало щелочей; мало стиральных порошков,
потому что мало сульфанола... К тому же
традиционные виды сырья, которые сегодня
потребляются химическими заводами, рано
или поздно будут исчерпаны — причем,
кажется, скорее рано, чем поздно.
Недостатков у сегодняшней химической
технологии, что и говорить, хватает. Хорошо
бы придумать какую-нибудь принципиально
другую. Только где ее искать?
Вспоминаются мысли академика
А. Е. Ферсмана, недавно прозвучавшие в
одной из статей «Химии и жизни»: нужно к
сырью подбирать процессы, а не наоборот,—
и вообще, в технологии следует
основываться на том, что дает нам природа, а не идти
против нее...* Пусть высказано это по
другому поводу — чем негож такой подход
для химии?
Почин принадлежит техникам и
архитекторам: они уже давно пытаются черпать
идеи своих решений у живых существ —
это называется бионикой. Не открыть ли
нам новое направление: химическую
бионику?
Поясним, что мы имеем в виду.
Выбор пути химической реакции схож
с выбором пути странником. Посмотрите
на рис. 1 (с. 13). Пусть конечная цель
путника пункт В. Тогда из пункта А он сможет
* См. статью «Концепция зациклен ноет и»: «Химия
и жизнь», 1988, № 8.
попасть в пункт В по пути I через перевал
высотой 1000 м и по пути II через перевал
высотой 600 м. Не правда ли, ведь вы
изберете путь II, хотя он несколько длиннее?
А если наш путник начинает путешествие
из пункта Б, то у него, кроме пути III с
перевалом в 300 м, есть еще возможность
воспользоваться туннелем на пути IV. В левой
части схемы показаны четыре аналогичных
пути для реакции от А или Б до В. Роль
перевалов играют энергетические барьеры.
В этом случае так же весьма
привлекателен путь IV — туннельный эффект, хорошо
известный в ядерной физике, но
встречаемый и в химических реакциях.
Как будто ясно без долгих дискуссий,
что путь IV — самый выгодный. Но мы все-
таки выскажем ряд соображений, чтобы
знать, за что воюем. Итак, зачем нужна
мягкая технология, чем она лучше
традиционной, жесткой?
Протекание процесса в природе — лучшее
свидетельство его экологической
безвредности или, по крайней мере, способности
природы компенсировать его последствия с
наименьшим для себя ущербом. Поскольку
отходы этого процесса уже заведомо
присутствуют в природе,— они менее опасны,
чем то, что получается на наших
противоестественных по отношению к природе
производствах. При мягкой технологии —
например при более низкой температуре —
меньше будет сожжено топлива. Значит, в
атмосферу попадет меньше продуктов
сгорания, уменьшится и тепловое загрязнение,
работающее на парниковый эффект. Мягкий,
щадящий режим работы оборудования
снизит вероятность аварий, в последние годы
буквально замучивших человечество.
Обратимся теперь к конкретным
примерам существующих технологий и их
гипотетическим мягким альтернативам.
Классическое получение аммиака по
реакции
N2+3H^2NH3
происходит сегодня при температурах около
880 К F07 °С) и давлении 20—30 МПа.
А в природе бобовые растения связывают
азот воздуха при обычных температурах и
давлении. Химики долго не могли разгадать
механизм их работы или создать его модель.
Лишь в конце 60-х годов были найдены
комплексные соединения молибдена, железа
и некоторых других металлов, способных к
фиксации азота. Почему бы со временем
этому процессу не заменить современные
заводы по производству аммиака?
Предвижу скептические возражения:
природные процессы все до единого медленны,
малопроизводительны — читай: экономиче-
11

ски невыгодны. Но — вот тут и должна бы
поработать химия. Если производительность
моделируемого природного процесса в самом
деле мала, то наиболее очевидная причина
этого — малая скорость (плохая кинетика)
самого процесса или доставки исходных
продуктов. Эти недостатки можно
попытаться устранить: подобрать катализаторы,
которых нет в природе, или организовать доставку
сырья в нужных количествах. Природа
блюдет свои интересы — кто же мешает нам,
заимствуя ее патенты без лицензий,
блюсти свои?
Примеры некоторых начальных успехов
в таком подходе уже можно привести.
Углеводороды сегодня получают из
природного газа и нефти, запасы которых
начинают иссякать. Можно, конечно,
синтезировать метан из углерода и водорода,
но получится еще накладнее: такой синтез
идет при температуре около 1500К. В
природе же, как недавно выяснено, в зонах
тектонических разломов может протекать
следующая реакция:
Со1" + 7Н2О+8ё-кСН4+10ОН-.
Подобное взаимодействие осуществлено в
лабораторных условиях, при этом, кроме
метана, выделяются и другие
углеводороды, как газообразные, так и жидкие.
Оптимальная температура вполне божеская:
373К (или 100 °С). При использовании
морской воды выход углеводородов возрастает.
Мы просчитали термодинамику этой реакции
и пришли к выводу, что еще более вероятен
следующий механизм:
СаСОэ+8гГ +8ё^Са(СОJ+СН4+Н20.
Есть основания предполагать возможность
протекания этой реакции в океане в зоне
прибоя, где всегда есть известняки, а также
оксиды и другие соединения тяжелых
металлов, служащие источником свободных
электронов. Кроме того, в достатке энергия
прибоя, а местные перегревы при
соударениях гальки и известняка обеспечивают
вполне приличную температуру. И вот,
если немного пофантазировать, можно
представить себе завод по производству
углеводородов, схему которого мы попытались
представить на рис. 2 (с. 13).
Н. В. Черский и В. П. Царев* в простой
установке, собранной по этой схеме,
используя 1 кг исходного материала при 100° С,
за 10 суток получили 200 мл газообразных
и 20 г жидких углеводородов. Для
лабораторных условий, учитывая случайный состав
♦ДАН СССР, 1984, т. 279, № 3, с. 730—735.
12
шихты и жидкой фазы, результат
безусловно обнадеживающий. Тем более что недавно
те же исследователи сумели увеличить
выход продуктов, используя морскую воду —
по-видимому, содержащиеся в ней
микроэлементы катализируют процесс.
Видится альтернатива и известному
процессу получения серной кислоты, обычно
состоящему из высокотемпературного
обжига пирита FeS2 и столь же
высокотемпературного окисления сернистого газа.
Г. М. Гусев (Институт биологии и
геофизики СО АН СССР), изучая процессы
измельчения различных веществ, нашел,
что при диспергировании пирита в водных
растворах образуется серная кислота. Как и
в предыдущем случае, эта реакция скорее
всего непрерывно идет в зоне прибоя
Мирового океана, поставляя в него новые порции
сульфатов. И вот, на рис. 3 (с. 14) вы можете
видеть блок-схему нового гипотетического
завода серной кислоты.
Для полноты картины укажем еще два
океанических процесса, также потенциально
технологичных.
В анаэробных (не содержащих
кислорода) зонах океана (например в Черном
море) происходит химическое и
бактериальное восстановление оксидной серы,
ведущей к образованию сероводорода. Кажется,
сегодня об этой особенности Черного моря
знают все. Нам удалось показать, что в
стандартных условиях B98К; 0,1 МПа)
термодинамически разрешены реакции
восстановления сульфат-ионов многими
органическими веществами, присутствующими в
морской воде. Так, глюкоза восстанавливает
сульфат-ион до сероводорода по реакции
3SO^ +C6H,206^3H2S-|-6HCOr.
Примечательный факт: в присутствии
кислорода эта и подобная реакции сдвигаются
влево. Выходит, и здесь есть над чем
подумать технологам, ищущим альтернативу
современным «жестким» заводам!
В Мировом о кеане, где условия, как
можно догадаться, совсем не те, что в
химическом реакторе, при концентрациях
тяжелых металлов в воде порядка
микрограммов на литр, образуются так называемые
железо-марганцевые конкреции* — особый
вид глубоководных осадков, содержащих
до 26 % железа, до 52 % марганца, медь,
никель, кобальт... По сравнению с морской
водой металлы в конкрециях
концентрируются в миллионы раз. Традиционная технология
вообще не знает приемов проведения подоб-
* См. статью «Страсти по сырью стратегическому»,
«Химия и жизнь», 1990, № 7.

В химии, как и в жизни, короткий
энергетический путь — самый
выгодный
Схема мягкого производства
углеводородов
yi4elo%b&ii п№ещмщ+1{&та44ша*ти>4>
*«фекал<£&$
4. JOiuteafntrib-tfliMUtnu**
«#>4Hf4Cf

g£& H*0+ 0Ku&*tni&4i fO?)
Нд&Оу/kotm
4. /wdfr&mtfi- сл*г0*е?7г&*€
Схема мягкого производства
серной кислоты
ных процессов. Но нам удалось в
лабораторных экспериментах сначала частично
растворить один из образцов конкреции, а
затем снова нарастить, изменяя давление и
температуру. Если научиться выращивать
конкреции в промышленных масштабах —
какой бы новый сырьевой источник мы
получили! Правда, приступая к такому
производству, нельзя не задуматься над
последствиями для океана такого нарушения
концентрации тяжелых металлов в морской воде —
но как пример для размышления это,
согласитесь, вполне годится.
Как видите, есть все основания полагать,
что одни и те же продукты можно получать
как в жестких, так и в мягких условиях —
и природа неизменно предпочитает
последние. Есть, впрочем, в земных недрах и
высокотемпературные геохимические
процессы. По крайней мере один из них — синтез
алмаза из графита — человечество
использует. Хотя и для этого процесса давно
найдены куда более мягкие условия.
Факты побед мягкой технологии над
жесткой встречаются и в практической химии.
Вспомним: первые соединения благородных
газов после многих лет безуспешных
попыток (несмотря на самые разнообразные
сочетания температур и давлений,
применявшихся в этих опытах) были получены в
60-е годы... при комнатной температуре —
и именно после этой победы началось самое
бурное развитие химии благородных газов.
Даже такая непослушная реакция как
синтез воды из водорода и кислорода (у нас
она со школьных лет ассоциируется только
со взрывом и огнем) в топливном элементе
протекает плавно и регулируется при самых
прозаических температурах.
А сложные органические вещества,
находимые в составе комет и в космическом
пространстве? Откуда они там? Не могут ли они
образовываться в ледяных условиях комет-
ного вещества и открытого космоса? Может,
и органикам полезно порой отойти от своих
кипящих колб?
С низкотемпературным термоядом пока
не вышло, но я уверен: это только первый
блин. Главное, что теперь этот путь перестал
быть запретным.
Доктор химических наук
Ю. А. АФАНАСЬЕВ
14

последние известия
Торжество
плюрализма
Синтезированы
органические молекулы, в которых
связь С—С, в
зависимости от условий,
разрывается по любому из
четырех известных
механизмов.
®
^Hj-c-W
1S1
МО,
®
Большинство химических реакций сводится к тому, что
рвутся одни связи между атомами и образуются новые. Это,
пожалуй, единственный пункт, в котором исследователи
единодушны. Но любая попытка расшифровать конкретные
механизмы разрыва или воссоединения вызывает споры, по
накалу порой не уступающие парламентским. В принципе ясно,
что связь, соединяющая два атома (или атомные группы) А
и В, может расщепиться либо по радикальному типу, когда
два ее электрона делятся «по-братски», либо по ионному, при
котором А берет оба электрона себе, превращаясь в анион, а
В не достается ни единого и он становится катионом.
В последние десятилетия добавились еще два варианта,
которые стали причиной особенно яростных дискуссий:
молекула А — В в целом может потерять один электрон —
окислиться, переродившись в катион-радикал, или
Приобрести его, обернувшись анион-радикалом. А уж
связь порвется потом, причем одна из
«половинок» молекулы станет ионом, другая же — радикалом.
Теоретики-экстремисты страстно агитируют за то, что во всех
случаях жизни реализуется только одноэлектронный
сценарий.
Исследователи из Пенсильванского университета П. Мас-
лак и Дж. Нарваес («Angewandte Chemie, International
Edition», 1990, т. 29, № 3, с. 283) представили изящный, чисто
химический аргумент в пользу плюрализма: синтезировали
вещество, в котором центральная связь С—С может
разрываться по любому из названных выше механизмов. Его
молекула (формула показана рядом) почти симметрична. Но в
бензольном кольце одна из половинок (А) —
диметиламиногруппа, которая способна стабилизировать
положительный заряд. В другой же половинке (В) —
электроотрицательная нитрогруппа, стабилизирующая анионы.
При нагревании до 130 °С в неполярной среде дейтериро-
ванного ортоксилола, к которому добавлен тиофенол (он
легко отдает атом водорода свободным радикалам), это
вещество быстро превращается в пару радикалов, которые
«обдирают» тиофенол, и образуется смесь соединений
«А—Н» и «В—Н».
Нагревание до 100 °С в сильно ионизирующем диметил-
сульфоксиде (тоже сполна дейтерированном) приводит к
иному результату. Фрагмент А теряет протон, превращаясь
в соответствующий олефин, а В этот протон подбирает,
давая уже известный «В—Н».
То же вещество, если его восстанавливать на электроде
при комнатной температуре при потенциале — 1,26 В,
присоединяет один электрон (это доказано электрохимическими
методами), а образующийся анион-радикал распадается на
продукты, отвечающие радикалу А и аниону В.
Особенно легко это поразительное вещество разрушается
при одноэлектронном окислении (потенциал -|-0,66 В).
Распад начинается при минус 95 °С.
Единственное, к чему можно придраться в этой работе,—
терминология: авторы называют одноэлектронный распад
«мезолитическим», что вызывает несправедливые
ассоциации с каменным веком.
В. ЗЯБЛОВ
15

Как признают сами мембранологи, у них накопилось так
много экспериментальных данных, что стало трудно
ориентироваться; требуются какие-то новые обобщающие идеи.
Интересной попыткой стала опубликованная в «Химии и
жизни» A990, № 4) гипотеза Р.-Х. Н. Микельсаара о сото-
подобной структуре мембраны.
Неожиданная и даже на первый взгляд парадоксальная
ее особенность в том, что так называемый гидрофобный
слой мембраны (куда заключены липидные хвосты) может,
оказывается, в большой степени состоять из воды. Правда,
не обычной — жидкой, а структурированной, льдоподобной.
Входящие внутрь фосфолипидных призм ажурные трубочки
из связанных между собой молекул Н20 были названы
«шафтами». Так как липидные матрицы и без того уже
ограничивают подвижность воды в «шафтах», как бы
замораживают ее, то изменение агрегатного состояния типа «вода —
лед» и связанный с ним фазовый переход всей липидной
пленки будут наблюдаться не при нуле по Цельсию, а при
более высокой, возможно, физиологической температуре
(она прежде всего зависит от конкретного состава липидов).
Фазовый переход мембраны в свою очередь скажется
на мембранных ферментах — включатся, заработают новые
каскады реакций, что изменит свойства клетки в целом.
Как результат — многократно усилится тот, быть может,
совсем слабый исходный сигнал, который вызвал фазовую
перестройку. Другими словами, такая мембрана будет
служить очень чувствительным биосенсором. Химическим,
когда переход индуцируется даже единичными молекулами,
скажем, гормона или простагландина (об этом говорилось
в статье). Или физическим, например при тепловом
излучении.
Действительно, при изучении проблемы «экстрасенсов»
в Институте радиотехники и электроники АН СССР было
обнаружено, что у некоторых людей клетки кожи обладают
поразительно высокой чувствительностью к такому
излучению. Но ведь известно, что вода хорошо поглощает именно
в инфракрасном диапазоне, поэтому излучение спровоцирует
фазовый переход сотоподобной мембраны и, значит, сигнал
будет воспринят.
Вообще, на агрегатное состояние воды в шафтах будут
влиять самые разные факторы, в том числе, конечно, и
мембранный потенциал. Это обстоятельство, по-видимому,
способно пролить свет на одну из ключевых загадок
биоэнергетики: как образуется универсальное клеточное
горючее — знаменитый АТФ. Предложенная Питером Митчелом
хемиосмотическая теория (Нобелевская премия за 1978 г.)
утверждает, что при окислении жиров и углеводов
ферментами дыхательной цепи через мембрану переносятся
электрические заряды, а затем созданный электрохимический
градиент протонов используется другим ферментом — АТФ-
синтетазой, которая присоединяет к АДФ неорганический
фосфат:
АДФ+ФН ^± АТФ+Н20.
Получается, и это уже твердо установлено, что
мембранный потенциал — связующее звено окисления и фосфори-
лирования (см. статью «Протонный цикл» — «Химия и
жизнь», 1979, №№ 10—11). Но при этом так и неясно,
как же данный потенциал приводит к синтезу АТФ.
Некоторые исследователи считают, что сначала он вызывает кон-
формационное изменение фермента, а потом уже
внутренняя энергия белка используется для образования химиче-

ской связи. Однако такое представление кажется чересчур общим и мало что
объясняет.
Давайте еще раз взглянем на приведенную выше реакцию синтеза-гидролиза АТФ. Ясно,
что ее равновесие можно сместить вправо, если отводить один из ее конечных продуктов —
воду. Причем ее необязательно куда-то физически переносить, а достаточно лишь понизить
ее химическую активность. Ну, например, переводя в лед, то есть вымораживая. А эту
функцию как раз и мог бы выполнять мембранный потенциал.
В самом деле, пусть работает дыхательная цепь, мембрана заряжается. Вследствие этого
в ней идут структурные перестройки, фазовые изменения. При зарядке мембраны вода в ней
станет жидкой (об этом сообщают встроенные в мембрану флуоресцентные зонды). Но если
теперь в каком-то месте несколько протонов пройдут через нее вниз по градиенту их
концентрации, то локально, на какой-то миг, мембрана разрядится и вода в шафтах замерзнет.
Значит, равновесие сместится вправо — к синтезу АТФ. И в обратную сторону: мембрана не
заряжена, вода в ней — в кристаллическом состоянии. Но если перебросить через мембрану
несколько протонов, то опять же локально лед расплавится и наша реакция пойдет влево —
гидролиз. В этом случае фермент работает в режиме ионного насоса — перекачивает
протоны через мембрану, используя энергию АТФ.
Кроме этого белка, в разных мембранах есть и другие ионные помпы (натриево-калиевая,
кальциевая), которые транспортируют ионы через мембрану или, наоборот, синтезируют АТФ
при разрядке мембранного конденсатора. Естественно предположить, что они действуют по
такому же принципу, который, наверное, можно было бы назвать «аквахемиосмотиче-
ским».
Присутствие в мембране ледяных шафтов позволяет на новом уровне вернуться к
аналогии, на которую указали в 1958 г. будущий нобелевский лауреат Манфред Эйген и Лео де Мейер
из ФРГ. Они обратили внимание на то, что «эстафетный» механизм протонной
проводимости не имеет ничего общего с диффузией ионов, а напоминает движение электронов
и «дырок» в обычных полупроводниках. При этом полупроводнику электронного, п-типа
соответствует лед с избытком протонов, а дырочного, р-типа — с избытком гицроксилов,
которые тоже являются как бы «дырками» в молекулах воды, потерявших один атом
водорода.
Если соединить два куска льда с разным типом носителей, то на разделяющей их границе
возникает запорный потенциал — аналог п—р-перехода в полупроводниках, то есть получится
протонный выпрямитель, диод. Эйген и де Мейер заметили, что поскольку в «порах
протеиновых мембран» имеются льдоподобные структуры, то это было бы важно для биологии, где
комбинации таких элементов могли бы дать системы, похожие на те, что изучает
техническая кибернетика.
В сотоподобной мембране шафты способны пропускать протоны в одном направлении —
в соответствии с их ориентацией, а для других ионов липидную мембрану можно считать
непроницаемым барьером. С другой стороны, отдельные отсеки (компартменты) клетки могут
сильно различаться по концентрации водородных ионов (по своему рН). В одном отсеке
возможна кислотная среда, в другом — щелочная (см. статью «Протонное непостоянство
клетки» — «Химия и жизнь», 1983, N. 10). По градиенту своей концентрации избыточные
носители начнут просачиваться в соседние отсеки, и на разделяющей их мембране появится
запорный потенциал.
Понятно, что такая мембрана будет очень восприимчива к электрическим полям:
определенным образом приложенное поле обогатит носителями тока примембранную зону, через
границу потечет ток, потенциал снимется. А это вызовет в ней фазовый переход со всеми
вытекающими отсюда последствиями. Проясняется очень важная, но пока еще плохо
понятная роль электрических полей в организме.
Но ведь в клетке есть сложная, разветвленная сеть мембран — эндоплазматический
ретикулум. Значит, там возможны комплексы из трех отсеков, разделенных двумя
мембранами,— аналог п—р—п- или р—п—р-переходов в полупроводниках, которые образуют триод —
основной элемент радиосхем. А если так, то что мешает собрать в клетке из таких протонных
транзисторов радиоприемник или вычислительное устройство?
Еще один нобелевский лауреат, Альберт Сент-Дьердьи, написал маленькую книжку под
названием «Биоэлектроника» (М.: Мир, 1971). Если гипотеза о сотоподобной структуре
биомембран подтвердится, то, судя по всему, можно будет начинать писать «Био-
протонику».
Л. И. ВЕРХОВСКИЙ
17

Из дальних поездок
Семинар в Реховоте
1 * -i;VA\-4
Начало
ПОСЕТИМ ЕЛЬ
Осенью прошлого года в редакции раздался
телефонный звонок. Официальный голос из
Академии наук сообщил, что в Москву
прибыл из Израиля известный молекулярный
биолог, профессор Эдуард Трифонов и хочет
посетить нашу редакцию.
Ну вот, не прошло и четырнадцати лет,
как вернулся на Родину, но уже гостем,
Эдуард Николаевич Трифонов, яркий ученый,
блестящий популяризатор. Одним из пунктов
его обширной программы значилось и
посещение нашей редакции. Видимо, не забылись
дружелюбные дотошные редакторы и
совместные поездки на устные выпуски журнала,
где Эдуард Николаевич (для друзей просто
Эдик) неизменно был душой компании.
Напомним читателям, что наш журнал не раз
публиковал статьи Трифонова A973, № 10,
1974, № 1; 19?5, № 7 и 1975, № 10).
В редакции на гостя обрушилась масса
вопросов, ответы на которые, думаем, будут
интересны нашим читателям.
18

Вы работаете в крупном исследовательском
центре — Институте науки имени Веицмана. Много ли
там наших бывших сограждан?
Пятьдесят процентов профессуры —
коренные израильтяне, сорок процентов —
эмигранты, и меньше пяти процентов —
эмигранты из СССР. Наших берут неохотно.
Главный критерий приема на работу —
научный авторитет и публикации в
международных журналах. Мне предложили работу после
семинара, где я рассказывал о своих
исследованиях. Помню, я спросил тогда
сотрудников института: «Почему так неохотно берете
русских?» Мне ответили, что русские —
плохие ученые, потому что у них, как правило,
нет публикаций в международных журналах.
Вот и у вас только две публикации — это
маловато. Я жутко обозлился и сказал, что
есть такие большие страны, как Россия,
Соединенные Штаты, где много своих научных
журналов и ученым нет необходимости
печататься за рубежом. А есть такие маленькие
страны, как, например, Израиль, где очень
мало журналов и нет другого выхода, как
печататься в международных.
Чем вы сейчас занимаетесь?
Когда я приехал в Израиль и оценил обста-
19

новку, то понял, что с экспериментальной
работой придется распрощаться, потому что
очень долго буду искать деньги на
необходимое оборудование. А через два года мне надо
показать себя, опубликовать несколько
статей по результатам работы. Поэтому с
плавлением ДНК — проблемой, которой я
занимался в Союзе, пришлось покончить и
переключиться на теоретическую работу —
анализ нуклеотидных последовательностей.
Где вы берете деньги на исследования?
С деньгами очень сложно. Небольшие
средства университетам и научным центрам
отпускает государство. На эти деньги
оборудования не купишь. Половина средств на
науку в нашем институте поступает от
богатых людей со всего мира — евреев, немцев,
канадцев. Ксть/и, все, что есть в нашем
институте, приобретено на такие вот
пожертвования или подарено. Каждый прибор должен
иметь вывеску, кем и когда он подарен
институту. Но повесить все таблички
невозможно — ступить будет негде. Поэтому
приходится следить, чтобы хотя бы к приезду
благодетеля...
Деньги поступают и в виде
индивидуальных грантов: каждый ученый имеет право
обратиться с просьбой о финансировании
в любую организацию или фонд в мире.
Кстати, составление таких заявок — дело
непростое. Это все равно что написать хорошую
научную статью. Я подготовил штук двадцать
подобных заявок и потихонечку продолжаю
это занятие, но деньги получил только один
раз. Да и то не очень большую сумму,
хватившую едва на половину лаборанта.
В чем же причина неуспеха? Не верится, что вы
не можете обоснованно и красиво написать
заявку.
Дело в отношении к науке. На Западе в цене
прикладные исследования, ъе, что принесут
пользу сегодня. А фундаментальные — дело
второе! В этом советская и западная науки
отличаются разительно. Конечно, деньги
могут дать просто под известное научное имя
или просто так, чтобы поддержать
исследователя, не требуя отчета о расходах.
Ученый может на эти деньги хоть целый год
кататься на яхте. Ну и хорошо. Все равно в
дальнейшем окупится. Но отношение к
фундаментальным наукам в Израиле явно
негативное.
Вот вам еще один штрих. Долгое время
у меня не было ни одного израильского
студента, закончившего университет и
желавшего под моим руководством изготовить
магистерскую работу. Но недавно такой
подопечный у меня появился. (Кстати,
научных руководителей здесь выбирает себе сам
студент). Я спросил его, почему ко мне не
идут израильские студенты? Он ответил:
«С вашей фундаментальной наукой трудно
будет устроиться на работу. Я пришел
потому, что мне все это жутко интересно и
потому что я ненормальный». Но я-то знаю, что у
него не будет проблем в будущем, потому
что его отец — стоматолог, весьма
состоятельный человек.
Правда, в последнее время я вижу, что
интерес к моей работе у студентов возрос.
Связано это с тем, что двоих моих
подопечных пригласили поработать в Сгэнфордском
университете в США. А с такой школой они
потом всегда найдут работу.
У вас большая научная группа?
Вся моя группа — это я, мне помогают
секретарша департамента и студенты. Иметь
студентов очень выгодно, потому что они
приходят с деньгами, которые им дает аспирантура
или другие субсидирующие организации.
Значит, между преподавателями идет борьба за
студентов?
У нас есть профессора, которые уже давно не
имеют студентов.
То есть сачки, грубо говоря. Почему же их держат?
Потому, что они на постоянной работе,
уволить их невозможно. Новый человек долго
работает временно, к нему присматриваются,
следят за научными результатами. Когда,
наконец, его должно оценивают, то
переводят на постоянную работу. И с этого дня
он может уже на работу не ходить, потому что
все равно будет получать зарплату. За него
горой стоит профсоюз. Раз вы его взяли,
значит, он хороший ученый, значит, платите ему.
Говорите, что он ничего не делает? Откуда
вы это знаете? Может быть, он пишет книгу,
которую опубликуют после его смерти...
Какое место в иерархии профессий занимает в
Израиле ученый?
Ученым платят чуть больше средней
зарплаты в стране. Я получаю тысячу долларов в
месяц, и еще у меня есть командировочный
фонд — две тысячи шестьдесят долларов в
год. На эти деньги можно шикарно съездить
один раз в Штаты или два раза в Европу. Но
я езжу скромно и с женой. За четырнадцать
лет побывали за границей в командировках
сорок шесть раз. Для меня это отдых,
потому что за границей по субботам и
воскресеньям не работают. А в Израиле работаю каждый
день. Хотя у меня есть ежегодный месячный
отпуск, но я его еще ни разу не брал. А кроме
того, ученые могут ездить в отпуск на целый
год — один раз в семь лет. Это называется
шабатон или sabbatical. Этот год можно
потратить на развлечения, но, как правило, все
20

это время люди работают в других странах.
Молодежь охотно идет в институты и
университеты?
А почему бы и не пойти? Можно прослушать
весь курс и, ничего не делая, только сдавая
экзамены, получить степень бакалавра. Но
самые популярные профессии — юрист и
врач. Это образование сразу же дает
возможность частной практики, а значит — скорых
денег.
Можно вопрос «не по теме»? Мы здесь наслышаны
об израильской военщине. На ваш взгляд, чем она
отличается от Советской Армии?
На мой взгляд, она более гуманна. Там,
например, солдат отпускают на субботу домой,
не позволяют единственному сыну или
дочери служить на передовой. Там, если человек
испугался, то его никто не погонит в атаку.
Одним словом, человека в армии уважают.
Там служат все — юноши и девушки, и
весьма охотно. Для них армия, когда нет войны,—
некий молодежный клуб, где они знакомятся,
выходят замуж, женятся.
Чтобы попасть в армию, надо пройти
медицинскую комиссию. Она заполняет на вас
специальный рейтинговый лист, куда заносит
все ваши болезни, прошлые и настоящие,
травмы и прочее. Каждая болезнь и травма
Делаем жизнь
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Эдуард ТРИФОНОВ
Это было совершенно невозможно еще
совсем недавно, а сегодня это удалось: первый
израильско-советский семинар по
биомолекулярным структурам состоялся в городе
Реховоте, в Институте науки имени Вейц-
мана.
Организаторы научной встречи,
профессора Йоэль Суссман, Ада Йонат и автор
этой заметки, поначалу хотели принять у
себя запросто, по-домашнему, трех-четырех
советских коллег, занимающихся
биологическими структурами. А в итоге все это
превратилось в серьезное научное собрание
тридцати четырех ученых, в том числе
одиннадцати из Москвы, Киева и Пущино.
Приехали и известные советские ученые —
член-корреспондент Академии наук Михаил
Владимирович Волькенштейн, академик
Александр Сергеевич Спирин, профессор
Максим Давидович Франк-Каменецкий, про-
имеют определенное число баллов. Их
складывают и вычитают из первоначальной
стартовой суммы, которая равна ста. Если вы
набираете меньше определенного нижнего
предела, то вас в армию не возьмут. (В
качестве курьеза — чистокровный еврей,
абсолютно здоровый, всегда имеет не более
девяноста семи баллов — три балла сбрасывают
на операцию обрезания.) Важный момент: на
тех, кто не служил, смотрят подозрительно —
значит, в чем-то неполноценен или как-то
словчил.
Для меня армия, месяц в году — как бы
отпуск. И, как и в отпуске, ухитряюсь иногда
написать статью — на свободную голову.
Одна из целей вашей поездки на родину —
повидаться с друзьями?
Да, а также прочитать лекции. И главное —
пригласить советских ученых на первую
советско-израильскую научную встречу,
которую организует наш институт.
А не хотите ли вы позвать научных журналистов
на эту встречу?!
Именно это я и собирался сделать. Думаю,
что корреспонденту вашего журнала было бы
интересно на ней поприсутствовать.
Дежурный редактор
Л. СТРЕЛЬНИКОВА
фессор Валерий Иванович Иванов.
Израильские ученые из Реховота, Иерусалима,
Тель-Авива, Хайфы, Беэр-Шевы и Бет-Даго-
на представили интересные доклады.
Этому событию предшествовал мой визит
в СССР по приглашению научного центра
биологических исследований Академии наук
(Пущино). Мы с Леной (это моя жена) были
очень тепло и открыто приняты коллегами
и друзьями в Пущино, в Москве и Ленинграде.
Мы не почувствовали никаких барьеров для
общения, никакого постороннего присутствия
или вмешательства. Стало казаться, что,
похоже, ничто не помешает нам организовать
встречу более широкую, чем было задумано
вначале.
Раздавая щедро приглашения в Москве,
я только мысленно крякал, прикидывая, где
же мы возьмем довольно большие средства
на конференцию. Наш опыт подсказывал,
что можно, в конце концов, расселить гостей
по домам, взять их на домашний кошт, и это
будет расценено не иначе как естественное
гостеприимство «по-русски». Однако
средства на гостеприимство «по-западному»,
конечно же, нашлись. Центр имени Киммель-
манов по биомолекулярным структурам и
Фонд Гольдшлегеров выделили суммы,
достаточные для проведения обстоятельной, инте-
21

ресной и, по общему мнению, необычной
конференции.
Конференцию (семинар, как мы в самом
начале это осторожно называли, еще не зная
что получится) открыл профессор Шнейор
Лифсон. Он предложил почтить память
Андрея Дмитриевича Сахарова минутой
молчания. Затем к участникам обратился
профессор Эфраим Кацир, в прошлом —
президент государства Израиль.
После двух дней интенсивной работы:
докладов, обсуждений и посещения
лабораторий мы отправились с нашими русскими
друзьями в экскурсию по стране. Походили
по Иерусалиму, были на Мертвом море, на
Гениссаретском озере, ночевали на берегу
Иордана в кибуце «Кфар Блюм», заехали
на винный завод около Кацрина. «Делали
жизнь», как у нас тут говорят. А в первый
день Нового года, который здесь вовсе не
празднуется (хотя, конечно, в новогоднюю
ночь мы хорошо погуляли), наши советские
коллеги разъехались с лекциями по
университетам в Иерусалим, Тель-Авив и Хайфу.
Мне было приятно видеть, что израильская
наука и сама страна произвели на наших
гостей сильное (и, соответственно, очень
сильное) впечатление. Как бывший советский
гражданин, я порадовался тому, что наши
советские коллеги могут сегодня приехать
даже в дипломатически отвергнутую страну
без сопровождающих «в штатском» и даже
с женами (да как же, собственно, еще?).
Интересный Прецедент — участие в
конференции научного корреспондента из Москвы
Веры Черниковой, журналиста, редактора
отдела журнала «Химия и жизнь». Грамотно
адаптированное освещение научных встреч
в печати очень важно для контакта между
учеными и налогоплательщиками.
Передо мной лежит телеграмма со словами
восхищения и признательности уже оттуда,
из Москвы: «Мы никогда не забудем эту
нашу первую (и, надеемся, не последнюю)
поездку на Святую землю».
Мы с Леной и коллегами тоже надеемся
на продолжение. Потому и семинар назван
Первым. Как оказалось, это была
действительно первая израильско-советская научная
конференция, вообще первая. «Делаем
историю»,— с улыбкой сказала девушка из
службы безопасности в аэропорту Л од,
проверяя, как и у всех, нет ли оружия или
взрывчатки в багаже наших гостей.
ш&
~--*»<^
Ьу ** >v
21

«Мы ждали давно»
Из выступления профессора Эфраима Каци-
ра на открытии Первого
советско-израильского симпозиума
...Мы приветствуем наших русских гостей,
впервые приехавших в Израиль. На самом
деле, мы уже встречали многих из них либо
в Америке, либо в СССР, и мы ждали давно,
когда же они смогут приехать в Израиль.
Я думаю, что перестройка и гласность в
Советском Союзе привели к серьезным
сдвигам, поскольку наши гости действительно
смогли приехать к нам.
Мне кажется символическим, что встреча
наша происходит сейчас, на пороге Нового
года. И другой аспект этой символики
заключается в том, что сейчас у нас в стране
праздник, который называется «Хану к а»,
символизирующий обновление.
Я химик и естествоиспытатель, поэтому
я смотрю на нынешний Израиль как на
модель того, чего можно достигнуть. На нашу
землю приехали евреи из более чем ста
стран мира. Мы обновили и воссоздали нашу
нацию, мы заговорили на иврите, который
был мертв в течение двух тысяч лет. Мы
стремимся воссоздать нашу культуру и наше
наследие. Израиль был начат евреями —
выходцами из России много лет назад, и
поэтому замечательно, что у нас теперь
возникает возможность возродить связи с
Россией и с русскими евреями.
Я думаю, что наука есть совместное
предприятие ученых всего мира, что у ученых
есть общий язык, на котором они говорят,
и общие цели, к которым они стремятся.
Мы рады тому, что здесь присутствуют
русские ученые, потому что знаем, что в
России есть интеллектуалы, которые
относятся с глубоким уважением не только к
науке, но и к культуре, к музыке, к искусству,
и мы очень рады, что у нас возникли
контакты с такими людьми.
Мой брат Аарон Качальский, убитый
террористами около семнадцати лет назад,
посетил Москву в 1957 году. Он был первым
израильским ученым, посетившим СССР
после создания государства Израиль.
Сохранился его отчет об этой поездке, из которого
следует, с каким энтузиазмом он отнесся
к увиденному. Он встретился в Москве с
профессором Волькенштейном. В отчете он
писал о том, что был бы необыкновенно
рад, если бы русские ученые приехали бы
к нам с визитом. Я глубоко сожалею, что
моего брата сейчас нет с нами — ведь он
столько сделал для развития биофизики и
для взаимопонимания деятелей науки разных
стран.
В 1948 году десять ученых пришли на то
место, где сейчас расположен Институт
Вейцмана. Здесь было маленькое научное
заведение, где работал сам Вейцман. И мы,
несколько друзей, в числе которых был и мой
брат, решили, что должны создать здесь
большой институт — как бы подарок Вейц-
ману, которому тогда исполнилось 70 лет.
Теперь в этом институте работают 3000
человек, и он превратился в крупное научное
учреждение, широко известное в области
естественных наук. 500 студентов делают
здесь диссертации, и трудятся около
200 постдокторантов, то есть молодых людей,
приехавших со всех концов мира.
Поскольку мы присутствуем на симпозиуме
по молекулярным структурам, я бы хотел
сослаться на книгу Михаила Волькенштейна
«Молекула и жизнь». В начале этой книги
цитируются Тютчев и Тургенев. Тютчев
написал: «Не то, что мните вы, Природа — не
слепок, не бездушный лик. В ней есть душа,
в ней есть свобода, в ней есть любовь, в ней
есть язык». Природа — действительно не
бездушный лик, не структура, где
воспроизводятся другие подобные структуры.
Тургенев же сказал: «Природа — не храм, а
мастерская, и человек в ней работник».
Мне кажется, что в образе ученого должно
сочетаться высказанное замечательными
художниками: ученый должен осознавать
красоту Природы, но он должен также
понять, как все это устроено.
Корр. «Химии и жизни»: Правда ли, что на пост
президента страны не раз выбирали директора
Вейцмановского института?
Кацир: Правда. Сорок лет назад, когда мы
были молодыми людьми, я частенько
приходил к профессору Хаиму Вейцману и
рассказывал ему, что нового в науке. Он
всегда спрашивал меня, что есть новенького.
В то время он был уже первым президентом
государства Израиль. И однажды он мне
сказал: «Послушайте, юноша, вы станете
хорошим химиком, но мой вам совет — не
лезьте в политику. Если вы полезете в
политику, то кончите так же, как и я —
станете президентом страны». Я был молодым
человеком, не послушался его и кончил тем
же самым. Конечно же, мое пребывание на
посту президента — совершенно1 необыкно-
23

FFWP9
*^^V^4*y*Jtt«* < ЛЛГГйАГ- - •: <**7 ,,*
венные переживания, необыкновенный опыт,
но все-таки мой главный интерес — химия.
Следует отметить, что в Израиле должность
президента весьма символическая — нечто
подобное правлению английской королевы.
Сохранилась такая история о Вейцмане.
Он очень не любил военных парадов. Но
президентам приходится присутствовать на
парадах. Во время одного из них он потерял
носовой платок и начал его искать. Его друг
сказал: «Ну, в чем же дело, возьми мой».—
«Нет, я хочу именно свой! Потому что в
Израиле носовой платок — это единственное
место, куда я могу сунуть свой нос!»
Я рассказываю это к тому, что с наукой
дело обстоит, конечно, лучше — вы здесь
свободны делать то, что хотите.
Я вижу, что в вашей стране стремятся выдвигать
ученых людей.
Я был четвертым президентом-ученым.
Первый президент — профессор Вейцман, был
химик по образованию. Я тоже химик. Из
четырех президентов — два химика.
Неплохо! Поэтому я говорю своим студентам,
что если они будут учить химию, то у них
есть вероятность стать президентами.
24

7>'
|?
T>
*£ *
Г-&
'fU
Вы улыбаетесь, а мне эта тема представляется
очень важной. Сейчас отношение к науке
приобретает характер некоторого кризиса. Кризис
доверия, кризис уважения как к роду занятий,
и мне кажется достаточно символичным, что на
пост президента выдвигается именно человек из
науки. Это прекрасная традиция.
Я думаю, вам следует знать, что в нашей
стране очень глубоко уважение к учению.
Это традиционная национальная черта,
потому что каждая еврейская мама хочет, чтобы
ее сын был образованным ученым,
инженером, врачом. Я и мои друзья старались
Участники научной встречи в Реховоте.
Многие из них — авторы журнала «Химия и
жизнь»
развивать фундаментальные исследования,
преследующие цель понять, «почему и как».
Но одновременно мы всегда очень
беспокоились о том, как и что из понятого можно
приложить к делу, применить в технологии,
в промышленности. Наше сельское хозяйство
совершило огромный скачок благодаря
прекрасной и современной технологии, но
она стремительно развивается как раз
потому, что для нее есть фундаментальная
научная база.
25

Это иная
научная игра
ВПЕЧАТЛЕНИЯ
Марк АЗБЕЛЬ
Автор этой статьи, доктор
физико-математических наук, родился в 1932 году в
Харькове. В Израиле живет с 1977 г., профессор
физики Тель-Авивского университета. Он
принял живое участие в беседе за круглым
столом, организованным устроителями
семинара и корреспондентом «Химии и жизни».
Тема беседы — эмиграция ученых из
СССР — вызвала огромный интерес. На
встречу собрались ученые, служащие
государственных учреждений, журналисты. Рассказ
об этой беседе еще предстоит, а пока —
суждения М. Азбеля, изложенные им в
сборнике «Ученые» из серии «Место работы»,
над которой уже несколько лет работает
израильский журналист Владимир Лазарис.
Мои коллеги с изумлением рассказали мне,
что один из известнейших советских
физиков, подавший заявление на выезд в Израиль,
сообщил: по приезде сюда он готов возглавить
здешние исследования по физике плазмы.
Об этом рассказывали как о шутке.
Я помню обиды бывшего советского
физика, профессора. В СССР он входил во
Всесоюзный совет Академии наук по тонким
ферромагнитным пленкам. Приехав в
Израиль, он выразил готовность возглавить
институт по исследованию этих пленок
(такого института в Израиле не было, и его
следовало создать специально). На худой
конец профессор был готов удовлетвориться
должностью штатного профессора —
разумеется, с «квиютом» (постоянство (ивр.), то
есть постоянная работа). Ему предложили
«квиют», но в должности, эквивалентной
доценту, или должность штатного
профессора, но — без «квиюта». Он это воспринял
как «типично израильское издевательство».
Таким же издевательством прозвучало для
него и предложение Тель-Авивского
университета отложить менее актуальные
ферромагнитные пленки и заняться тонкими
пленками из полупроводников, которые нужны
промышленности и более интересны
сегодняшней науке. Полагая, что от крупного
ученого нельзя требовать отказа от личных
интересов во имя суетных, сиюминутных
соображений, гордый профессор отправился
в Америку. Не встретив ожидаемого
понимания и там, он перебрался в Канаду, где
в конце концов принял весьма нелестное
предложение какой-то отнюдь не престижной
фирмы. Тематику при этом все равно
пришлось сменить.
В отношениях советских (и бывших
советских) ученых с научным миром Запада
вообще есть настораживающие моменты.
Почему многие известнейшие советские
ученые так регулярно жалуются, что их
работы мало цитируются западными
коллегами? Почему, спустя годы, их открытия
порой переоткрываются в Америке? Почему
те, кого больше всего цитируют в США,
зачастую не пользуются наибольшей
известностью в России? Не говорит ли все это о
каком-то загадочном «несовпадении
тональностей» науки по-советски и науки
по-американски?
...Во время одного из моих визитов в США
произошло печальное событие: в России умер
один из крупнейших советских физиков.
Я предложил американским коллегам послать
телеграмму соболезнования. В ответ я
услышал: «А кто он такой?» Дело, замечу,
происходило в одном из лучших американских
научных центров — Ай-Би-Эм.
После этого я отправился в библиотеку
и стал листать «Индекс научного
цитирования» (ИНИ) — журнал, где указываются
все ссылки на ту или иную научную работу
каждого автора. Этот журнал создан с чисто
научной целью — помочь ученым в их работе.
Если я начинаю исследования в новой для
меня области и знаю только имя одного из ее
основателей, мне достаточно заглянуть в
ИНИ, чтобы найти названия тридцати,
пятидесяти, ста статей, цитирующих его работу
и охватывающих все последние достижения
в интересующей меня области. Но есть тут
и другой аспект. По числу ссылок на ту или
иную работу можно оценить ее
относительную научную значимость. Появился даже
термин «научный бестселлер» — так
называется статья, собравшая 100—150 ссылок на
протяжении десяти лет. Будущая
«нобелевская» статья собирает обычно свыше
1000 ссылок. Среднее же количество ссылок
на неплохую статью — 7. Очень многие
статьи вообще никогда не цитируются. Это
означает, что они были написаны зря.
Непризнанные гении утешают себя: нас, мол,
прочтут через двадцать-пятьдесят лет. Увы!
Если статью не заметили в первые два-три
года, то... есть еще шансы, что результат статьи
переоткроют со временем (если в нем было
26

что-то значительное), но практически нет
шансов, что статью перечтут. Старые
журналы никто не перечитывает!
Итак, степень научного цитирования —
один из наиболее объективных критериев
реального вклада в науку. И вот я открываю
И НИ и обнаруживаю, что ситуация с
советской наукой — катастрофическая. Хороший
американский (или израильский) ученый
получает, как правило, вдвое, втрое больше
ссылок, чем крупный, а иногда и крупнейший
советский ученый. А это означает, что
воздействие на науку среднего американского
физика оказывается подчас более
значительным, чем крупного советского ученого.
Заинтригованный этим, я попытался
проследить — в той области физики, где я мог
судить профессионально,— всегда ли так
было. Оказалось, что всего лишь 18 лет назад
ситуация была более или менее
«объективной»: цитирование бесспорных «корифеев»
хотя и шло в пользу американцев, но с
разницей не больше 50 процентов. Но с годами
эта разница непрерывно росла.
Значит, дело не только, а иногда и не
столько в степени таланта. Дело в чем-то
ином. Мои израильские коллеги в 1977 году
подтверждали этот вывод. «Конечно,—
говорили они,— вы, как ученый, крупнее нас,
однако в очереди на приглашения в лучшие
научные центры вы будете последним». И в
течение первых двух-трех лет это абсолютно
соответствовало действительности. Даже
студенты, только что окончившие
докторантуру (по советским меркам —
свежеиспеченные кандидаты), подчас получали больше
приглашений, чем маститые советские
профессора.
Сегодня, думается мне, я понимаю, в чем
здесь дело...
Если бы мне предложили сформулировать
в одной фразе, в чем разница между физикой
в Советском Союзе и физикой на Западе —
я бы ответил: в Союзе физика — это
искусство; в Америке (а значит, и в Израиле,
который в научном отношении является 51-м
американским штатом) физика — это
бизнес (...)
В России вершину научной иерархии
венчает фундаментальное Знание, то есть
Теория и теоретики. Ниже располагаются
экспериментаторы, почтительно взирающие
на теоретиков снизу вверх. И уж только
отпетые неудачники отправляются в
прикладную науку и работают, скажем, в
каком-нибудь институте огнеупоров или стали и
сплавов.
Возможен ли такой подход на Западе,
где основу основ составляет бизнес? И если
даже отвлечься от материальных
соображений... Западная наука восходит к Ньютону,
а кредо Ньютона: «Гипотез не измышляю!»
Именно этому кредо следовали великие
Фарадей и Резерфорд. И потому в Америке
пирамиду науки венчают «прикладники»,
пониже толпятся экспериментаторы, и уж
вовсе у подножия пирамиды находятся
теоретики, которые обслуживают
экспериментаторов,— делают то, что велит Его Величество
Эксперимент. Потому и роль теоретиков, как
и всякой обслуги,— пошевеливаться и
поживее перебегать туда, куда надобно. Впрочем,
таковы должны быть и все остальные.
Никому в американской физике не дозволено
слишком замыкаться в башне из слоновой
кости.
А теперь сопоставим работу научных
учреждений в СССР и на Западе. Характерной
для России является чрезвычайно высокая
концентрация ученых в одном месте. (Я
каждый раз имею в виду физику, еще точнее —
физику твердого тела; кажется мне, однако,
что мои наблюдения типичны даже и не
только для науки.) Количество крупных
ученых, работающих в Москве, составляет,
вероятно, 70 процентов общесоюзного. Доля
ученых, сосредоточенных в Москве,
Ленинграде, Харькове, Новосибирске, Киеве
приближается, пожалуй, к 90 процентам, а
может, и выше. Это означает, что наиболее
значительные научные семинары и
коллоквиумы посещают большинство физиков
страны. На семинаре, основанном Ландау, можно
было получить представление обо всем, что
происходит в советской и мировой физике.
Если советский физик в России делал
интересную работу, ему достаточно было
доложить ее на семинаре Ландау или на
коллоквиуме Капицы. После этого все знали
о существовании этой работы, и все, кого
она интересовала, могли лично связаться с
автором, узнать все подробности, получить
исчерпывающую информацию.
Может показаться, что советская система
гораздо эффективнее, поскольку позволяет
ученым грраздо проще и быстрее общаться
друг с другом. В действительности она
приводит к высокой мере единообразия —
и в научном подходе, и в выборе научной
проблемы. На Западе многообразие —
буквально закон. Хороший университет, как
правило, не примет в докторантуру
собственного выпускника, чтобы ученик не оказался
слишком похожим в научном отношении на
своего учителя. Считается абсолютно
обязательным для будущего ученого побывать в
плавильном котле десятка разных научных
школ, ибо, лишь повидав великое
многообразие стилей, он выработает свой путь
в науке — а попутно избавится от чрезмер-
у

ного пиетета перед каждым из носителей
разных стилей. При том, что для связи с
любым местом западного мира достаточно
снять телефонную трубку и набрать (за счет
своего университета) довольно длинный
номер, новости распространяются здесь
буквально со световой скоростью. Конечно, при
условии, что они заслуживают такой
скорости!
Поэтому, как был построен доклад и
насколько понятно написана статья,
оказывалось не столь уж важным. При том, что
были ограничения на объем статьи и ни
зарплата, ни положение автора от качества
ее написания не зависели, возникало
своеобразное высокомерие по отношению к
слушателю и читателю. «Хорошую статью
все равно прочтут. Если дурак-читатель ее
не понимает, тем хуже для него». Таков
был подход автора, таков был подход
рецензента. Докладывая у Ландау, я обращался
лично к Ландау и убеждал в своих идеях
именно его. Десяток-другой лучших физиков
страны в первых рядах, видя согласие с
докладом великого Дау, напряженно
постигали его содержание и изредка задавали
вопросы. Полторы сотни остальных
присутствовавших безмолствовали. Свои статьи в
СССР я писал сразу «набело», не
затрудняясь даже перечитывать их.
Американские ученые разбросаны по
градам и весям. Крупнейший научный центр —
Гарвардский университет — имеет трех-че-
тырех постоянных теоретиков в области
физики твердого тела. Их коллеги на
западном берегу находятся на расстоянии пяти
часов лета и трех часов разницы в поясном
времени. До коллег в Европе — семь часов
лета и шесть-семь часов разницы во времени.
Доложить работу сразу всем практически
невозможно. Поэтому роль доклада на
международной конференции и впечатления,
которые были вынесены слушателями после
доклада в крупном университете, возрастают
неизмеримо. Качество написания статьи
оказывается столь важным, что недооценка
этого фактора научной смерти подобна.
Гигантское, поистине фантастическое
предложение статей со стороны тысяч ученых,
практическая невозможность прочесть даже
малую толику публикуемых работ — и,
следовательно, весьма невысокий спрос —
приводит к ситуации, типичной для западного
рынка вообще: перепроизводству товаров и
необходимости завоевывать покупателя. Эта
ситуация обостряется буквально с каждым
месяцем. Один американский физик
рассказывал мне, что всего 10—15 лет назад,
когда крупнейший американский физический
журнал «Физикал ревью» выходил раз в
месяц в виде одного тома, он просматривал
в журнале все статьи и прочитывал все
статьи по своей специальности и все письма
в редакцию (письма в редакцию — наиболее
интересные, наиболее актуальные
результаты, оформленные в виде небольшой статьи).
Сегодня журнал выходит уже в шести (!)
огромных томах каждый месяц, письма в
редакцию — еженедельный томик, и потому:
«Теперь я просматриваю письма в редакцию
и статьи по своей специальности, а
некоторые из них, наиболее важные — читаю».
Значит, когда взгляд читателя
останавливается на статье, судьба ее решается буквально
в первые минуты, необходимые, чтобы
просмотреть резюме и выводы. Если в этот
момент читатель потерян, он, может быть,
потерян навсегда. Вот почему написание
статьи все больше и больше становится на
Западе почти таким же искусством, как
телевизионная реклама. Нужно уже в резюме
убедить читателя, что ему необходимо эту
статью прочесть. Нужно изложить выводы
так, чтобы он их сразу усвоил и сразу понял,
как их можно применить в его работе.
Каждый параграф, каждая глава должны
строиться так, чтобы уже начало чтения давало
основную информацию.
Такое написание статьи может отнять до
тридцати процентов времени ученого. Но
только при этом условии его статьи будут
читаться. Ни у кого на Западе нет времени
заниматься расшифровкой статей, которые
могут оказаться — а могут, с куда большей
вероятностью, и не оказаться —
интересными. Думаю, именно поэтому цитируемость
советских статей падает. Вал научной
продукции удваивается сейчас каждые несколько
лет, и статьи в советских журналах —
которые, как правило, написаны плохо,— все чаще
остаются непрочитанными.
Аналогична на Западе ситуация с
докладами. Доклад — это час, в течение которого
приводятся не выкладки, не доказательства,
а выводы, результаты и их место в общей
системе знания. Приводятся для слушателя,
как правило, не работающего в данной
области, но желающего понять, как он может
использовать новое знание в своей работе.
Короче говоря, это опять в какой-то мере
реклама. И в ней не работает советский
метод: от общего к частному (к тому же,
упоминаемому как бы между прочим).
Американский метод предельно конкретен:
от сугубо частного к общему, упоминаемому
всего лишь между прочим.
Завоевание слушателя и читателя должно
происходить в Америке непрерывно. В России
с той минуты, как ученый попал в научный
институт или университет, ему нужно хорошо
«потрудиться», чтобы оттуда «вылететь».
Когда молодой кандидат наук поступает
28

младшим научным сотрудником в хорошее
место, его дальнейшая карьера практически
обеспечена. А если он сделает что-то
серьезное в науке, специально для него могут
добиться новой должности. Заниматься в
чисто научном институте он может тем, что
ему Бог на душу положит,— кому какое дело?
Путь американского ученого совсем иной.
Он поступает, например, в Гарвардский
университет. Там он кончает первые три года
обучения. Следующие годы он учится в Кор-
неллском университете, где получает
докторат («кандидатскую»), «Стажировку»
(постдокторат) проходит в университете Беркли.
После этого он поступает на работу (я
перечисляю лучшие места) в «Лаборатории Белл».
Пройдет лет пять-шесть, прежде чем его
работа будет оформлена как постоянная.
В каждом новом месте, новой школе, среди
новых учителей он должен снова и снова
доказывать свою значимость! Но и после того,
как он получит постоянную работу, его
зарплата, его возможность роста, все, что
связано с научной карьерой, будет до
отставки — или до гробовой доски — зависеть от
того, как он себя проявляет. Он будет
заново оцениваться на каждом докладе, на
каждой конференции. Даже Нобелевский
лауреат знает, что после первого же
неудачного доклада поползет слушок: может,
выдохся? А выдохся — это значит: все, больше
не интересен. Как в спорте: свой класс надо
подтверждать непрерывно. Ибо даже сама
возможность заниматься наукой, то есть
получение средств на нее — так называемых
«грантов»*, зависит от того, чем занимается
ученый, насколько это актуально, какие
результаты он получает и как он их
преподносит.
Мобильность — условие научного
выживания на Западе. Хотя почти любая научная
проблема стареет в течение короткого
времени, в России тем не менее человек может
* «Гранты» являются одним из основных способов
финансирования научных исследований на Западе.
Любое научное исследование требует денег — на
аппаратуру, на поездки к коллегам, на оплату
публикации статей, на оплату студентов, докторантов,
постдокторантов, временных сотрудников и так далее.
Эти деньги, гранты, можно получить из множества
правительственных и специальных научных фондов.
Условие получения — положительная рецензия на
«заявку». В заявке указываются тема, публикации по
теме, предположительное содержание работ, сроки
и т. п. Не следует смешивать это с советским
«планированием». Втирать очки здесь не приходится. Заявка
обычно посылается на отзыв нескольким рецензентам.
Замечу, кстати, что рецензирование — вообще
обязательная часть научной жизни на Западе. Оно
начинается с той секунды, когда ученый оформляется в
докторантуру, и кончается только с его уходом в отставку.
Поэтому во всех своих неудачах винить приходится не
университет, не фирмы, а то негласное общественное
мнение, которое об ученом сложилось (и которое в
его силах изменить).
заниматься одним и тем же вопросом и
десять, и двадцать лет, а подчас и всю жизнь.
В СССР ученые шутят: «Мы делаем то, что
можно, так, как нужно; в Америке делают то,
что нужно, так, как можно». Они не
подозревают, как много правды в этой шутке. В США
студент, который делал докторат по теории
элементарных частиц, может затем заняться
прикладной физикой, и это никого не удивит.
И наоборот: такая сугубо «земная» (и потому
сверхбогатая) фирма, как Ай-Би-Эм, тратит
на чисто научные исследования больше, чем
весь Израиль. В Ай-Би-Эм, например,
пытаются обнаружить «монополь Дирака» —
элементарный носитель одного магнитного
полюса. Ай-Би-Эм поступает так не только
потому, что человек, поднявшийся до вершин
научного эксперимента, незаменим в
прикладной физике и технике. И потому также,
что, например, Скотт Киркпатрик, изучая
сугубо академический вопрос о поведении
так называемых «спиновых стекол», внес
очень важный вклад в конструирование
компьютеров. В отличие от России, на Западе
наука не разделена на непроницаемые отсеки.
Мобильность приводит к невиданному в
условиях России взаимодействию ученых: я знаю,
что делать; ты знаешь, как делать; он знает,
для чего это нужно; а еще кто-то знает, где
это можно сделать,— давайте же
объединимся и в течение двух недель сделаем
прекрасную работу!
Я хорошо помню, как, совершая свою
первую научную поездку по Америке,
чувствовал, что вот-вот скончаюсь от
переутомления. Меня приводили в университет в девять
утра, где я встречался с ученым А. В 9.45
меня уже ждал ученый Б. В 10.30 —
ученый В. Затем за ланчем мы разговаривали
все вместе. Это беличье колесо вертелось
до пяти-шести вечера. Оно было тем
мучительней, что, когда я только начинал всерьез
обсуждение проблемы, уже надо было идти
на следующую встречу. Я еще не знал тогда,
как это много — 45 минут,— для того чтобы
понять, целесообразно ли дальнейшее
научное общение. Я еще не знал, что цель
приезда — это интенсивнейшее
взаимодействие. Когда во время этой первой поездки
меня спросили — дело происходило в
«Лабораториях Белл»,— собираюсь ли я
«взаимодействовать» с тамошними учеными, я гордо
ответил: «Конечно, если их заинтересует
биофизика, которой я занимаюсь сегодня,
а не физика твердого тела, которой
занимаются они и которой я занимался вчера».
После такого ответа только что сделанное
мне предложение: провести в «Лабораториях»
неограниченное время, и чем больше, тем
лучше — вдруг оказалось недействительным
«из-за урезанного финансирования». Когда
29

я усвоил урок,— деньги тут же нашлись.
Подобный урок тем важнее усвоить, что
в противном случае ты оказываешься за
бортом мировой науки. Кто не
«взаимодействует», кто не участвует в коллективной
охоте на проблему — тот работает «в стол»,
то есть на научную свалку. К сожалению,
именно такой оказалась судьба многих
советских и бывших советских ученых. Попытка
заниматься сугубо своей, уже устаревшей
или еще не ставшей актуальной темой
обречена на провал. Именно поэтому сегодня
зазвучали имена, вчера еще незнакомые. Это
имена тех, кто оказался на гребне
сегодняшних научных интересов, и потому полученные
ими результаты взволновали всех,
работающих в данной области. Сегодня они —
произнесем это слово — в моде. Их всюду
жаждут видеть. Им готовы оплатить приезд
на научную конференцию. Через несколько
лет тема будет исчерпана, и, если они вовремя
ее не покинут, они будут забыты.
Я вынужден констатировать, что так же, как
западный бизнес, не одержимый никакими
идеалистическими соображениями,
заваливает потребителя прекрасными товарами, так
же и прагматическая, быть может, даже не
слишком симпатичная западная наука с
ошеломляющей скоростью решает задачи,
сама возможность решения которых де-
сять-двадцать лет назад и не снилась никому
из нас. При этом западные ученые решают
задачи в областях, казалось бы, необычайно
от них далеких. Крупнейший теоретик в
области физики твердого тела нобелевский
лауреат Филипп Андерсон пишет статьи по
теории биологической эволюции! Эта широта,
мобильность, готовность взяться за любую
интересную задачу, достичь в ней конкретных
результатов, до отказа использовав
современную научную технику (и прежде всего
компьютеры), и обязательно довести
решение до понимания и сознания специалистов
(а не высокомерно отделаться написанием
«высоколобой», но непонятной статьи) — в
высшей степени характерная черта самых
выдающихся западных ученых.
Я бы не хотел, чтобы мои слова прозвучали
апофеозом американскому пути в науке.
Меньше всего мне симпатичны рассуждения
о том, «что такое хорошо и что такое плохо».
Я всего лишь рассказываю об особенностях
американского пути. Именно так движется
сегодня американская (а значит, и
израильская) наука. Этот путь можно принять, его
можно отвергнуть, им, как Нью-Йорком,
можно восхищаться или возмущаться, но в
современном прагматическом западном мире
этот путь — и чем дальше, тем больше —
оказывается единственно возможным.
Если бы мои коллеги из СССР, выехавшие
в Израиль, в Америку, во Францию, спросили
меня, что я могу им посоветовать, я сказал
бы, пожалуй, так: хотите остаться в науке —
поймите, что это иная научная игра, чем та,
к которой вы привыкли в России. Не жалейте
ни сил, ни времени на то, чтобы выучить
правила этой новой для вас игры. Чем больше
времени вы «сэкономите» на обучении, тем
больше потеряете потом. Каких бы
результатов вы ни достигли, все научные отзывы
на вас будут отрицательными.
В будущем, вероятно, различие между
советской и американской наукой окажется
предметом глубоких и внимательных
исследований. Но понимание этого различия
советскими и экс-советскими учеными мне
представляет абсолютно необходимым уже
сегодня, если они хотят внести серьезный
вклад в сегодняшную мировую науку или
сегодняшнюю культуру. Единственный путь
что-то сказать Западу — это выучить его
язык, его подход, его систему восприятий.
Иного пути в западную цивилизацию нет.
А пожизненная роль непризнанного гения —
худшее, что можно пожелать человеку.
ВМЕСТО ПРИЛОЖЕНИЯ
Мне бы хотелось закончить несколькими
конкретными рекомендациями тем коллегам,
которые сегодня пытаются абсорбироваться
в западной науке. Для начала возьмите И НИ
за последние годы и подсчитайте количество
ссылок на ваши статьи в западных журналах.
Сравните это с количеством ссылок на статьи
тех, кого вы считаете равными себе в научном
отношении. Это даст вам первое
представление о вашем месте в западном научном
мире. Чтобы уточнить оценку, полезно
проверить, ссылаются ли на ваши работы
крупнейшие ученые в данной области.
Если результат покажется вам глубоко
несправедливым, то ради вашего же будущего
благополучия осознайте, что именно таков
он в глазах ваших западных коллег и все
дальнейшее зависит только от вас самих.
Следующий шаг — задайте себе вопрос:
насколько область, в которой я работаю,
представляет сегодня интерес для науки
вообще и для того коллектива, где я работаю?
И если вы заключите, что тема устарела,
то, как это ни тяжело, бросьте ее, найдите
другую, которая будет интересовать не только
вас. Наука на Западе, как правило,
коллективный процесс.
(Кстати: способность вписаться в научный
коллектив — важнейший и обязательный
вопрос при рекомендации на любую
должность на «индивидуалистическом» Западе.)
И если сегодня в моде баскетбол, то средний
баскетболист ценится выше, чем хороший
30

футболист, а прекрасный игрок в лапту и
вовсе никому не нужен.
Если ваша тема интересна и актуальна,
но на вас тем не менее ссылаются мало,—
значит, ваши статьи написаны плохо. Не
пожалейте времени на то, чтобы сделать их
понятными даже студенту. На телевизионном
диспуте Рейган и Мондейл имели по две
минуты для ответа на вопрос, по одной — для
возражения оппоненту и по четыре — для
заключительного выступления; регламент —
свидетельствую, сам видел! — выдерживался
жестко: президента прерывали на полуслове.
Научитесь и вы за 60 секунд завоевывать
читателя или слушателя. Научитесь на
полустранице объяснить «невежественному»
(я подчеркиваю — невежественному,
незаинтересованному в ваших результатах)
читателю, что такого вы сделали, что оправдало
бы время, затраченное им на чтение вашей
статьи. Переписывайте и переписывайте ваши
статьи, пока они не станут понятными.
Если вы получаете рецензии, которые
удивляют вас своей глупостью и
непониманием, вспомните — рецензент всего лишь
моделирует несколько улучшенного читателя.
Как и средний читатель, он тоже не желает
тратить на вас свое время, но зато тему он
знает, как правило, куда лучше, чем средний
читатель. Своим непониманием он
сигнализирует вам: ваши статьи пишутся зря! А потому
лучше написать одну статью, которую
прочтут, поймут и будут использовать, чем пять,
которые незаслуженно, но неизбежно пойдут
на научную свалку.
Если вы сделали доклад и не услышали
после него вопросов,— лучше бы вам его не
делать. Ибо не сделанный доклад лучше
доклада провалившегося. Если вас не
приглашают делать доклады,— значит, ваша
репутация пожирателя чужого времени прочно
установилась. Знаю по собственному опыту:
научиться писать и докладывать
«по-западному» очень трудно. Покидая Россию, я
полагал, что на это потребуются часы; спустя
полгода я думал, что окажется достаточно
трех лет; сегодня, на восьмом году, я все
еще учусь. Вот несколько правил, которые
я уже усвоил. Статья должна строиться
так же, как в газете: информативное заглавие;
суть, излагаемая в первом же абзаце;
основные факты, излагаемые в нескольких
следующих абзацах; отдельные небольшие главки,
посвященные частным, менее значительным
деталям; обязательные четкие выводы из
главок и статьи в целом; никаких «конспектов
на будущее», столь модных в советских
статьях. Если есть несколько вещей, о
которых хочется сказать,— значит, нужно
написать несколько статей, ибо основное
правило таково: одна статья — одно научное
утверждение — одна мысль; один доклад —
одно научное утверждение — одна научная
мысль, если мыслей в статье три, то
потеряются все три.
И последний совет — сугубое внимание к
эксперименту. Теория на Западе имеет смысл
лишь постольку, поскольку ее можно
проверить экспериментом. Один из известных
советских теоретиков, член-корреспондент
Академии наук СССР, на международной
конференции величественно поправил
молодого английского экспериментатора: «В
теории Мотта не бывает квадратного корня из
температуры, в одномерном случае
температура входит только в первой степени». Эта
история дошла до меня в США как научный
анекдот. Уважаемый теоретик был
совершенно прав, но только — теоретически.
Действительно, в бесконечно больших одномерных
системах этого «никогда не бывает», однако
в тех конкретных образцах, с которыми имел
дело экспериментатор, только это и
встречается. Конференция происходила в Европе,
теоретик был из Москвы, а я об этом услышал
в Америке от английского физика.
Публикация подготовлена
специальным корреспондентом
«Химии и жизни»
В. ЧЕРНИКОВОЙ
31

ОБОЗРЕНИЕ ОБОЗРЕНИЕ ОБОЗРЕНИЕ ОБОЗРЕНИЕ ОБОЗРЕНИЕ
Колючий амулет
Слабое радиационное
излучение компьютерных
терминалов — причина так
называемого конторского
синдрома: головной боли,
слезящихся глаз, усталости,
сонливости. Оказалось, что
все эти неприятные
симптомы как рукой снимет, если
поставить рядом с ЭВМ ...
обыкновенный кактус. «Я не
знаю, как воздействуют на
радиацию эти растения,—
говорит автор открытия
англичанин Питер Кэмп-
белл,—но опыт показывает,
что они существенно
снижают радиационный фон у
видеотерминалов»
(сообщение ТАСС из Лондона от
23 апреля 1990 г.).
Обратите внимание, что речь
здесь идет о воздействии
кактусов на компьютеры,
а не на оператора! Загадка.
Но пока специалисты
ломают над ней голову,
предприимчивый Питер уже
продает саженцы перуанского
кактуса по цене — ни много
ни мало — девять фунтов
стерлингов за штуку.
О пользе скуки
Исследования, проведенные
в Луисвилльском
университете (США), показали: у
скучающих людей
притупляется ощущение боли.
Выяснилось это в таком
эксперименте: две группы
женщин работали с ЭВМ.
Первая группа в течение двух
часов смотрела на пустой
экран дисплея, вторая —
решала увлекательную и
сложную задачу. После этого
с помощью специального
прибора провели проверку на
болевые ощущения, и
оказалось, что представители
второй группы гораздо
чувствительнее.
Рекомендации такой
благотворной скуки
напрашиваются сами собой: прежде
всего для больных,
готовящихся к хирургической
операции («OMNI», 1990,
т. 12, № 5). И тут нам
есть чем гордиться: по
данному виду анестезии
отечественные больницы вне
конкуренции!
Экологическое досье
Из всего объема сырья, взятого у природы, человечество
превращает в полезный продукт лишь один процент.
Остальные девяносто девять возвращаются обратно в
природу, но уже в экологически опасном виде.
Ежегодно в развитых капиталистических странах
накапливается в среднем по 300 миллионов тонн вредных и
токсичных отходов. Из них более 250 миллионов тонн —
в США.
В почвах, возделываемых под табак в американском штате
Коннектикут, обнаружен этиленбромид, которым
обрабатывали растения более двадцати лет назад.
Автомобиль поглощает за год четыре тонны кислорода.
Выбрасывает: оксидов углерода — 600—800 кг, оксидов
азота — 40 кг, несгоревших углеводородов — 200 кг.
В ФРГ при заправке одних только грузовых автомобилей
в воздух ежегодно попадает около 50 тысяч тонн паров
бензина.
Металлы, входящие в состав автопокрышек, обнаружены
в придорожных почвах магистралей в концентрациях,
многократно превышающих норму.
В Чечено-Ингушской АССР площадь лесов уменьшилась
вдвое, сток малых рек — на 20—25 %.
Уровень воды в Женевском озере упал до такой степени,
что возникли трудности с движением водного транспорта.
За последние годы прирост древесины у 30—40-летних
деревьев в польских Судетах уменьшился вдвое.
По материалам РЖ «Охрана окружающей среды
и воспроизводство природных ресурсов»
Цитаты
В природопользовании
налоговая политика должна
формироваться (там, где это
возможно) на основе замены
нынешних денежных выплат
предпри яти ями государству
на натуральное возмещение
ущерба окружающей среде.
Потребил воду, чистый
воздух, лес и другие ресурсы —
отдай очищенную воду,
возврати очищенный воздух,
посади и вырасти лес и т. п.
И. МАЛЫГИН,
В. БОНДАРЕВ,
Р. ИЛЬИНА,
«Плановое хозяйство»,
1990, № 6, с. 78
Опираясь на многообразие
потребностей, мы можем
определить личность как
индивидуально неповторимую
композицию и внутреннюю
иерархию основных
(витальных, социальных,
идеальных) потребностей данного
человека, включая их
разновидности сохранения и
развития, «для себя» и «для
других». (...)
Главенствующая потребность — вот
подлинное ядро личности, ее
самая существенная
черта.
П. В. СИМОНОВ,
«Журнал высшей нервной
деятельности
имени И. П. Павлова»,
1990, т. 40, выпуск 2, с. 215
0С6610С»С31

ю
X
к
2
я
С помощью проволочки
и пузырька
В отношении к экстрасенсам
явно прибавилось
деловитости. Лишний раз
подтверждает это статья «Газ ищут
экстрасенсы»,
опубликованная в майском номере
журнала «Газовое хозяйство».
Буднично, без всякой помпы,
в порядке обмена опытом
в ней рассказывается о
трудовом договоре,
заключенном «Туркменгазпромом» с
экстрасенсами. Те,
вооружившись проволочной
рамкой и пузырьком с газом,—
для резонанса —
определяют газовые пласты. А
заменив пузырек на коробочку,
полную ржавых опилок,—
места коррозии
трубопроводов. По рекомендациям
экстрасенсов уже заложено
несколько новых скважин,
отремонтированы многие
километры труб.
Читателя, возможно,
заинтересует, сколько
получают за свои труды
обладатели редкого дара? Немало:
десятки тысяч рублей за
сезон. Но ведь и экономят они
сотни тысяч, а то и
миллионы!
Нерадивые студенты
В одном вузе
прохронометрировали студенческие
будни. Выяснилось, что свобод-
К 2000 году в окружающей
среде за счет деятельности
АЭС будет накоплено
26,6-101 Бк. трития, почти
в четыре раза больше, чем
сейчас. Для сравнения:
космическое излучение
«поставного времени у студентов не
так уж и мало — четыре
часа восемь минут в день.
Из них час с лишним отдан
общению с друзьями, еще
час — телевизору, радио и
магнитофону. Сорок семь
минут занимает
бездеятельный отдых, полчаса —
походы в кино, театр, на
выставки. Двадцать одна минута
посвящена физкультуре,
прогулкам и различным
хобби. На чтение остается
двадцать минут («Гигиена и
санитария», 1990, № 5).
Двадцать минут: много
это или мало? Мнения,
вероятно, разделятся. Но вот
что важно: тринадцать минут
из двадцати отдано прессе,
пять — художественной
литературе и две — только
две — научной!
...Кто сам без греха,
пусть первым спросит
название вуза.
ляет» 1,3-10'8 Бк. трития,
испытания ядерного
оружия—37-Ю1
Бк.
«Гигиена и санитария»,
1990, № 2
...ЛЯ&ШШО
Многим кажется парадоксом и вызывает даже
презрительную усмешку, когда я как музыкант формулирую мое
отношение к познанию: все познаваемое музыкально. Мне
возражали: разве можно сказать, что периодическая таблица
Менделеева «музыкальна»? (...)
Но разве непонятно, что периодическая таблица как
открытие, как великий подвиг человеческого ума, как метод
познания природы (с которой художники бывают иногда более
тесно связаны, чем ученые, исследующие ее) далеко выходит
за строгие границы химии и постигший ее музыкант, если
он обладает способностью к ассоциативным связям, к
мышлению широкими аналогиями (...) — такой музыкант не раз
вспомнит о ней, углубляясь в бесконечные закономерности
своего искусства?..
Г. НЕЙГАУЗ,
Об искусстве фортепианной игры, 1958
Очевидное — не всегда
вероятное
Как вы думаете, почему на
речке лед тает быстрее, чем в
ПРУДУ? Большинство,
вероятно, ответит: потому что
течение просто размывает лед...
Оказывается, все гораздо
сложнее. Математическая
модель процесса,
составленная в Московском
университете показала: между
холодным льдом (О °С) и
сравнительно теплым дном E—
б °С) постоянно идет
теплообмен, причем потоки
воды завихряются
(«Метеорология и гидрогеология» 1990,
№ 2). Слабое течение
поддерживает вихри, более
сильное — оттесняет их в
глубину, не допуская до льда.
И чем выше скорость воды,
тем лед тает медленнее!
Но стоит течению достичь
определенной пороговой
быстроты, как вихри меняют
форму и прорываются на
поверхность. Скорость таяния
льда при этом сразу
увеличивается в 50 раз! Так что
течение действует на лед
вовсе не механически, а скорее
информационно, регулируя
теплообмен.
ОБОЗРЕНИЕ ОБОЗРЕНИЕ ОБОЗРЕНИЕ ОБОЗРЕНИЕ ОБОЗРЕНИЕ

V ' * ^ "т. 1 ^< X ft*

Страницы истории
По просьбе читателей продолжаем публикацию воспоминаний известного советского ученого члена-
корреспондента АН СССР Иосифа Самуиловича Шкловского A916—1985). При чтении их следует иметь
в виду* что автор не успел подготовить рукопись к печати и поэтому в ней могут попадаться
разного рода неточности. О некоторых из них сообщается, в частности, в письме* одного из
персонажей «Амадо мио_>, публикуемом вслед за этим рассказом*
ЭШЕЛОН
Глава из рукописи
АМАДО МИО, ИЛИ О ТОМ, КАК «СБЫЛАСЬ МЕЧТА ИДИОТА»
Откуда же мне было тогда знать, что весна и первая половина лета далекого 1947 года будут
самыми яркими и, пожалуй, самыми счастливыми в моей сложной, теперь уже
приближающейся к финишу жизни? В ту третью послевоенную весну, до края наполненный здоровьем,
молодостью и непоколебимой верой в бесконечное и радостное будущее, я считал само собой
разумеющимся, что предстоящая экспедиция к тропику Козерога — в далекую сказочно
прекрасную Бразилию — это только начало. Что будет еще очень, очень много хорошего,
волнующего душу, пока неведомого.
После убогой, довоенной юности, после тяжких мучений военных лет передо мной вдруг
наконец-то открылся мир — таким, каким он казался в детстве, когда я в своем маленьком
родном Глухове замирал в ожидании очередного номера выписанного мне волшебного журнала
«Всемирный Следопыт» с его многочисленными приложениями. Читая запоем «Маракотову
бездну» Конан Дойля или, скажем, «Путешествие на Снарке» Лондона, я был за тысячи миль
от родной Черниговщины. Соленые брызги моря, свист ветра в корабельных снастях,
прокаленные тропическим солнцем отважные люди — вот чем я тогда грезил.
Вообще у меня осталось ощущение от детства как от парада удивительно ярких и сочных
красок. На всю жизнь врезалось воспоминание об одном летнем утре. Проснувшись, я долго
смотрел в окно, где на ярчайшее синее небо проецировались сочные зеленые листья старой
груши. Меня пронзила мысль о радикальном отличии синего и зеленого цвета. А ведь я в своих
тогдашних художнических занятиях по причине отсутствия хорошей зеленой краски
(нищета!) смешивал синию и желтую. «Что же я делаю? Ведь синий и зеленый цвета — это цвета
моря и равнины». В пору моего детства я бредил географическими картами. Мои школьные
тетрадки всегда были испещрены начерченными от руки всевозможными картами, которые я
часто раскрашивал, не ведая про топологическую задачу о «трех красках», я до нее дошел
сугубо эмпирически. С тех пор страсть к географии дальних стран поглотила меня целиком.
Я и сейчас не могу равнодушно пройти мимо географической карты.
А потом пришла суровая и бедная юность. Муза дальних странствий ушла куда-то в область
подсознания. Живя в далеком Владивостоке и случайно бросив взгляд на карту Родины, я
неизменно ежился: «Куда же это меня занесло!» А в войну карты фронтов уже вызывали
совершенно другие эмоции — вначале страшные, а потом вселяли надежду.
Война закончилась. Спасаясь от убогой реальности, я жадно увлекся наукой. Мне очень
повезло, что начало моей научной карьеры почти точно совпадало с наступлением эпохи
«бури и натиска» в науке о небе. Пришла «вторая революция» в астрономии, и я это понял всем
своим существом. Вот где мне помогли детские мечты о дальних странах!
Глубоко убежден, что без детских грез за чтением «Всемирного следопыта», Лондона и
Стивенсона я никогда не сделал бы в науке того, что сделал. В этой самой науке я был странной
смесью художника и конкистадора. Подобные феномены появляются только в эпохи ломки
привычных, устоявшихся представлений и замены их новыми. Уже сейчас такой стиль работы
невозможен. Наполеоновское правило «Бог на стороне больших батальонов» в наши дни
действует неукоснительно.
Но вернемся к событиям тех давно прошедших лет. В конце 1946 года стала
организовываться Бразильская экспедиция, в состав которой был включен и я. До этого я участвовал в
экспедиции по наблюдению полного солнечного затмения в Рыбинске. Это было первое
послевоенное лето. В этой экспедиции я, тогда лаборант, исполнял обязанности разнорабочего,
Продолжение. Начало — в «Химии и жизни», 1988, № 9; 1989, № 1—3.
2* 35

в основном грузил и выгружал разного рода тяжести. Конечно, в день затмения было
пасмурно — потом это стало традицией во всех экспедициях, в которых я принимал участие...
Когда до меня дошло, что «сбылась мечта идиота» и я могу поехать в Южную Америку, я
был буквально залит горячей волной радости. Много лет находившаяся в анабиозе муза
дальних странствий очнулась и завладела мной целиком. Начались радостные экспедиционные
хлопоты. Часто приходилось ездить в Ленинград. Останавливался обычно в холодной,
полупустой «Астории». Не всегда удавалось достать обратный билет — как-то возвращался в Москву
зайцем, на очень узкой третьей продольной полке, привязавшись (чтобы во сне не упасть)
ремнем к невероятно горячей трубе отопления. Меня три раза штрафовали — всего
удивительнее то, что наша бухгалтерша Зоя Степановна без звука оплатила штрафные квитанции —
какие были времена!... Ночами вместе с моим шефом Николаем Николаевичем Парийским
юстировал спектрограф, короче говоря — жизнь кипела!
Потом приехали в Либаву и поселились на борту нашего незабвенного «Грибоедова» (...)
В Ангра дос Рейс я занялся привычной погрузочно-разгрузочной деятельностью. Со мной
вместе трудились на этом поприще рыжий многоопытный техник Гофман и еще один техник
из ИЗМИРАНа* Дахновский. Это были веселые, жизнерадостные люди. Увы, оба уже
умерли — все-таки прошло почти 40 лет. Для контактов с местными властями незаменимым
человеком был тамошний армянин со странной фамилией Дукат, мечтавший о репатриации в
свою Армению и потому самоотверженно помогавший нам. Без него мы бы просто провалили
все дело — ведь до затмения Солнца B0 мая) оставалось всего лишь немногим больше
недели. А трудностей с транспортировкой грузов до пункта наблюдений (Араша,
километров 700 от Ангра дос Рейс) было немало. Ну, хотя бы отсутствие единой ширины колеи на
бразильских железных дорогах весьма осложняло выбор маршрута. Кстати, я был немало
удивлен, когда убедился, что шпалы на этих дорогах сделаны... из красного дерева! Наш
великолепный Николай Иванович — старый московский мастеровой — на такое неслыханное
расточительство просто не мог смотреть. А что прикажешь делать, если сосна в тех краях
не растет, а климат убийственно влажный? Наш ангел-хранитель Дукат нежно заботился о
нашей троице и всячески оберегал от неизбежных в чужой стране промашек. Как-то раз
он обратился к нам с речью: «Помните, товарищи, что в этой стране язык — португальский,
для вас совершенно чужой и незнакомый. Так, например, слова, совершенно пристойные на
русском языке, могут звучать совершенно неприлично на португальском. При всех условиях,
например, никогда, ни при каких обстоятельствах не произносите слов «куда» и «пирог». По
причине спешки мы так и не попросили дать перевод этих вполне невинных русских слов.
Однако рекомендацию Дуката я запомнил крепко.
Готовя экспедицию, наше руководство решило, что жить участникам экспедиции
придется если не в сельве, то по крайней мере в саванне или каких-нибудь там пампасах. У нас были
палатки и куча всякой всячины, необходимой для проживания в сложных тропических
условиях. Все вышло не так. В Араше оказался знаменитый на всю Латинскую Америку источник
минеральных вод («Агуа де Араша») и богатые водолечебницы. По этой причине там был
незадолго до нашего приезда построен суперсовременный роскошнейший отель — один из лучших
на этом экзотическом континенте. Достаточно сказать, что, как мы скоро узнали, в этом отеле
жил и лечился экс-король Румынии Кароль (его сын Михай еще был тогда «действующим»
королем этого народно-демократического государства). Скромный номер в отеле стоил 20
долларов в сутки — цена по тем временам фантастически высокая. Конечно, платить таких
денег мы не могли. Но тут наши гостеприимные хозяева сделали широкий жест: они объявили
нас гостями штата Минас-Жерайс. Как следствие, проживание в отеле и роскошное
трехразовое питание стало для нас бесплатным.
Площадку для нас отвели на краю территории, в полукилометре от отеля, неподалеку от
курятника. Рядом стеной стояла совершенно непроходимая сельва, из которой время от
времени на нашу территорию вторгались представители здешней экзотической фауны. Над
нами проносились ослепительно яркие комочки радуги. Это были колибри. Очень
непосредственно рассказывал о своей встрече с броненосцем Миша Вашакидзе, который как раз в это
время на кромке се львы справлял некую нужду... Кстати, эти самые броненосцы имели
прямое отношение к нашей экспедиции. Корабельный врач Балуев (великолепный
преферансист и ничтожный медик) имел, как мы выяснили, тайное, совершенно секретное задание —
собирать каких-то паразитов, обитающих на броненосцах. Паразиты столь необычного
происхождения, оказывается, были совершенно необходимы для изготовления препарата
«К. Р.» (расшифровывается как «препарат Клюевой — Роскина») — якобы вакцины против
рака, бывшей тогда величайшей тайной советской науки... Потом, много позже, они разболтали
* Институт земного магнетизма, ионосферы и распространения радиоволн АН СССР.— Ред.
36

об этом таинственном препарате англо-американским шпионам, принявшим личины ученых.
За этот антипатриотический поступок Клюева и Роскин были судимы судом чести
(кажется, исторически первое такого рода судилище) и лишены всех научных степеней, званий и
постов. Это была едва ли не первая капля надвигавшейся черной тучей бури послевоенного
мракобесия (Лысенко, Лепешинская и др.).
Был еще один запомнившийся мне случай контакта с отдельными представителями
здешней фауны. Как-то я в заброшенном сарае на краю площадки коптил магниевый экран. Рядом
местный столяр что-то строгал на верстаке. И вдруг я вижу, что по земляному полу ползет
ослепительно красивая полутораметровая змея. Она была огненно-красная, с черными
бархатистыми пятнами. «Жозе!» — окликнул я своего бразильского тезку. Тот оглянулся и
молниеносно сделал совершенно фантастический прыжок в сторону, крича мне что-то непонятное.
Затем схватил доску и с необыкновенной ловкостью зажал змее голову, сам находясь от
извивающейся гадины на почтительном расстоянии. Только тут до меня дошло, что положение
серьезное. Я схватил один из валявшихся на полу камней и несколькими ударами
размозжил змее голову. Лицо Жозе было перекошено гримасой страха и отвращения, он весь был
какой-то мокрый. Я же, беспечный невежда, сгреб змею на лопату и отправился к соседнему
бараку, где трудились наши девушки Зоя и Алина. Идиотски ухмыляясь, я просунул лопату
в окно и окликнул сидевшую спиной ко мне Алину. Боже, как она запрыгала! Прыжок у нее
был даже эффектнее, чем у Жозе. После того, как шум улегся, выяснилось, что я с помощью
тезки убил коралловую змею — одну из наиболее ядовитых змей Южной Америки! Все это
могло бы кончиться совсем не весело.
После трудового дня мы, усталые и перемазанные бразильским красноземом, шли к себе в
отель, принимали душ, переодевались в специально пошитые для нас Академснабом белые
шерстяные костюмы и шли в обеденный зал. Наши столы были точно посредине зала, и мы все
время обеда находились под взглядами жильцов отеля. Такое расположение столов было
отнюдь не случайно. Администрация отеля сделала огромную рекламу предстоящему
затмению солнца, гвоздем которого было присутствие большой команды «Руссо-Советико». Это
можно было понять — мы были первые советские люди в этих краях. Недавно
окончившаяся страшная война как бы освещала нас своим багровым светом. Не ведая того, мы были
в некотором смысле если не героями, то уж заведомо необычными людьми. Администрация
отеля неплохо на этом нажилась: если до нас отель почти пустовал, то накануне затмения он
был переполнен. И вполне естественно, что приехавшие сюда толстосумы за свои крузейро
хотели видеть заморских диковинных гостей, так сказать, «без обмана».
Находиться под перекрестными взглядами жадно глазеющих на тебя бездельников не
очень-то приятно. Особенно тяжело было мне и другим молодым участникам, не имевшим
опыта светских раутов и не знавшим тонкостей правил поведения за столом. Какие уж тут
тонкости, когда всю войну я воспитывал свой характер в направлении стоицизма: донести целым
домой довесок пайкового хлеба... Я постоянно попадал впросак. Трудности начинались с
заказа: меню было на французском языке. Дабы упростить ситуацию, я всегда садился рядом с
Александром Александровичем Михайловым — начальником нашей экспедиции, что было,
конечно, не так-то просто. После этого я механически повторял его заказ. Скоро, однако, я
убедился, что такая стратегия порочна, так как лишает меня возможности отведать
неслыханно вкусных мясных жареных блюд. Увы, наши с А. А. вкусы оказались полярно различны —
он был на строгой диете. И тогда я пустился в опасную самодеятельность, в критические
минуты обращаясь к начальству за консультацией. Помню, как-то я довольно безуспешно
ковырял какую-то экзотическую рыбину вилкой. «Что вы делаете?»— тихо прошипел А. А.
«Пытаюсь вилкой, ведь нельзя же рыбу ножом»— пролепетал я. «Вот именно ножом,
специальным рыбным ножом, который лежит слева от вас!» Поди, знай! В другой раз на мой какой-то
дурацкий вопрос А. А. тихо, но отчетливо сказал: «И вообще, И. С, больше самодеятельности.
Нужно руководствоваться основным принципом: человек за столом должен быть как можно
дальше от собаки. Собака ест вот так (А. А. низко нагнулся над тарелкой и стал к удивлению
окружающих быстро елозить руками), а человек — вот так (он откинулся к спинке стула и
держал нож и вилку в почти вытянутых руках)». После такого объяснения я к А. А. больше за
консультацией не обращался.*
* Через несколько недель после этого, когда мы уже плыли в Аргентину, я взял у А. А. реванш.
Как-то в кают-компании за послеобеденным трепом я решил продемонстрировать свою эрудицию,
процитировав по памяти прелестный афоризм Анатоля Франса: «...В некоторых отношениях наша
цивилизация ушла далеко назад от палеолита: первобытные люди своих стариков съедали — мы же
выбираем их в академики...» Присутствовавший при этом А. А. даже бровью не повел — все-таки
старое воспитание, но навсегда сохранил ко мне настороженно-холодное отношение.
37

Зато ленч мы пожирали в привычных и вполне естественных условиях. Еду нам привозили
на машине два ливрейных официанта прямо на площадку. Грязные, как черти, сидя на
экспедиционных ящиках, мы смаковали яства бразильской кухни и обучали славных
ребят-официантов кое-каким русским словам.
Между тем работа на площадке кипела. Мы уже вкалывали и днем и ночью, цейтнот был
страшный. Особенно неистово трудился мой товарищ по комнате в отеле Александр
Игнатович Лебединский — он почти не спал, изнемогая в единоборстве со своим слишком
переусложненным спектрографом. Недаром в местной прессе была помещена его очень смешная
фотография с подписью: «Это — профессор Саша — изобретатель машины с девятью
объективами». И как всегда, на всех затмениях, площадку украшали похожие на огромные
мостовые фермы опоры установки А. А. Михайлова для наблюдения эффекта Эйнштейна —
отклонения луча от звезды при прохождении его около края солнечного диска. К 20 мая все
было в ажуре — для поддержания порядка на сверкающую чистотой площадку пришел
наряд полиции. Увы, за пару часов до затмения откуда-то пришли тучи, хотя целый месяц до
и много недель позже погода была идеально ясной.
На душе было тоже пасмурно, но мы держались. Я храню снимок, где изображен играющим
с Гинзбургом на расчерченной пыльной земле в какую-то местную игру, аналогичную
«крестикам и ноликам». Снимок сделан кем-то точно в момент полной фазы — не так уж бывает тогда
темно, как многие думают... К вечеру я от удара судьбы уже «оклемался», понимая, что не
единым затмением жив человек и что, как любил выражаться Григорий Абрамович Шайн, «не
человек создан для субботы, а суббота для человека». Все же разбирать с огромным трудом
собранные так и не сработавшие установки, опять заниматься осточертевшими упаковочными
работами, находить куда-то запропастившиеся детали — дело невеселое. В разгар этой
деятельности мы узнали, что администрация отеля через пару дней устраивает бал для своих
гостей и участников иностранных экспедиций. Кроме нашей, были еще американская,
финская, шведская, чешская и еще какая-то экспедиция — кстати, бразильской экспедиции не
было по причине отсутствия астрономической науки в этой огромной и богатой стране.
Бал обещал быть роскошным, что по замыслу устроителей должно было в какой-то степени
скомпенсировать подлость погоды. Жильцы отеля с южно-американским темпераментом
готовили обширный концерт самодеятельности, участвовать в котором пригласили и
иностранных астрономов. И тут мне пришла в голову необыкновенно коварная идея.
Дело в том, что в составе нашей экспедиции был некий «освобожденный товарищ», который
должен был обеспечить — как бы это деликатнее выразиться?— идейную выдержанность
нашего поведения. Звали его Михаил Иванович, был он худой и длинный. Умом не блистал,
дело свое делал ненавязчиво, короче говоря, могло быть гораздо хуже... Водилась за Михаилом
Ивановичем одна маленькая слабость — обладая жиденьким тенорком, до самозабвения
обожал петь. «Все-таки нехорошо, Михаил Иванович,— вкрадчиво сказал я ему,— что наши
люди совсем не участвуют в предстоящем концерте самодеятельности. По этой причине
возможны даже всякие антисоветские инсинуации!..» «Но у нас нет талантов. Кто из наших смог
бы выступить?» — клюнул Михаил Иванович. «А вот вы, например, у вас же прекрасный
тенор!» Собеседник мой был явно польщен. «Что же им спеть?» — робко спросил он. «Только
классический репертуар! Всякие там самбы и румбы — не наш стиль. Почему бы вам не спеть
арию Ленского?» В этом была вся идея — я хорошо помнил советы Дуката. В общем, я
уговорил М. И., как солдат Дуньку — быстро и без труда.
И вот наступил вечер бала. С невероятным шумом прошли выборы «мисс Эклипс»*. Хотя
голосование было тайное, выбрали почему-то неуклюжую плосколицую девицу — дочь
здешнего богатого плантатора. Как говорится, «их нравы» — а сколько было красоток!
Потом пошло пение. Я заранее предупредил своих верных друзей, что будет цирк. Наконец,
на эстраде появилась нелепая долговязая фигура нашего «искусствоведа», который по этому
поводу напялил на себя строгий черный костюм. Жиденьким козлетоном он заблеял: «Куда,
куда вы удалились»... Боже, что тут случилось! Всех сеньорит сдуло как ветром. А сеньоры
ржали как жеребцы, бурно аплодируя и что-то крича. Даже я не ожидал такой реакции зала.
М. И. все это посчитал за бурное одобрение и усилил звучок. Остальные номера уже никто не
смотрел и не слушал**.
На следующий день мы отправились в очаровательный, совершенно гриновский городок со
сказочно-красивым названием Белу-Хоризонте — это была столица штата (эстадо) Минас-
* «Мисс Затмение» (англ.).— Ред.
** Не исключено, что это озорство обошлось мне очень дорого. Следующие 18 лет меня уже никуда
за границу не пускали — в моем досье лежала «телега». Никаких других проступков за мной не было.
38

Жерайс, гостями которого мы были. Запомнился базар, где прямо на земле, «буртами»,
лежали огромные пирамиды спелых ананасов — совсем так, как на моей Черниговщине лежат
бураки. А какие цветы, какой пряный запах1
А еще мы затеяли поездку на машинах за сотни километров посмотреть «минас» — самые
глубокие в мире золотодобывающие шахты. По дороге я был свидетелем запомнившейся мне
сценки. Дело в том, что мы были объектом пристального внимания не только «изнутри»,
но и, так сказать, «снаружи». Откуда-то появились субъекты, хорошо говорившие по-русски и
навязчиво пристававшие к нам с предложениями всякого рода сомнительных услуг. Среди
них явно выделялся некий украинец, представлявшийся профессиональным певцом и даже не
скрывавший своей связи с местной полицией. Похоже было на то, что его задачей было
оградить трудящихся Бразилии от тлетворного влияния красной пропаганды. В автобусе, по иронии
судьбы, этот тип сел рядом с нашим Михаилом Ивановичем. Почувствовав пикантность
ситуации, я сел точно сзади них, посадив рядом с собой Славу Гневышева. По дороге они
разговорились, касаясь преимущественно профессиональных (я имею в виду, конечно, вокальных)
тем — на чистом русском языке, конечно. «А у вас сейчас после войны много новых песен?» —
спросил бразилоукрайней. «О, да!» — удовлетворенно сказал наш. «И какую же песню поют
чаще всего?» «Я думаю, что чаще всего поется «Широка страна моя родная». «А я этой песни не
зиаю — научите, пожалуйста!» И всю дорогу два представителя одной из наиболее древнейших
профессий очень дружно пели песню Дунаевского. У «тутошнего» оказался совсем неплохой
баритон. Весь автобус замер — дошло до всех.
В шахты нас-таки не пустили — это была собственность какой-то английской компании,
и они тоже боялись «красных».
Странно, но в Рио я попал впервые уже после того, как добрых две недели прожил в
бразильской «глубинке». Мы прилетели туда из Белу-Хоризонте на «Дугласе». Кстати, я первый
раз в жизни летал на самолете! Незабываем вид Рио с высоты птичьего полета. Недаром сами
бразильеро свою бывшую (а тогда настоящую) столицу зовут «Сиуаджи Миравельоза», что
означает «Удивительный Город». Окруженная скалистыми, заросшими тропическим лесом
берегами, сверкала на солнце огромная бухта Кванабара. Для меня было неожиданностью,
что восточный берег Южной Америки так скалист и изрезан — я по зеленому цвету карты
представлял его низким и плоским. Довольно высокие скалистые кряжи были в самом центре
столицы, рассекая ее на несколько отдельных частей, связанных туннелями. Над красавцем-
городом господствовала 700-метровая скала, на вершине которой стояло 40-метровое
мраморное распятие. Это — знаменитая Корковадо, видимая с любой точки города. Впрочем иногда
она была в облаках.
Через два дня мы побывали у подножья распятия, и я никогда не забуду вида, который
оттуда нам открылся. Кроме Корковадо, над Рио высились и другие красавицы-горы.
Запомнилась великолепная 400-метровой высоты «Сахарная голова», куда мы ездили на фуникулере.
И, конечно, никогда не забыть невиданной красоты и огромности пляжа Копакабана.
На этом знаменитом пляже мы провели целый день. Нашим гидом был славный малый по
фамилии Калугин — корреспондент ТАСС. Во время посещения Копакабаны мы еще раз
столкнулись с удивительными местными обычаями. Оказывается, абсолютно недопустимо
подойти к Атлантическому океану, снять штаны и прочее (кроме, конечно, плавок) и окунуться в
соленую воду — полиция за такое дело тут же оштрафует. По тамошним понятиям,
совершенно неприличен процесс раздевания. На пляж нужно прийти уже вполне готовым для купания.
Между тем, общественных раздевалок на всем гигантском пляже мы так и не заметили.
Бразильеро раздеваются у своих знакомых, которые живут в приморском районе, но, естественно,
за много кварталов от пляжа. И вот по воскресеньям толпы людей разного пола и возраста в
одних плавках и купальниках шагают по раскаленному городскому асфальту — это считается
вполне приличным!
Но, боже мой, какой это пляж! На много десятков километров тянется полоса шириной
порядка сотни метров. Пляж песчаный. Впрочем, это даже не песок, а чистая золотая пыль.
К пляжу, за автострадой, примыкает линия небоскребов B0—30 этажей), стоящих в
окружении кокосовых пальм сравнимой высоты, что создает непередаваемой прелести гармонию.
А впереди — Атлантический океан. Даже в самую штилевую погоду в 10 метрах от берега
высится стена прибоя высотой около двух метров — ведь до африканского берега 4000 км, а
океан дышит...
Я залюбовался купающейся, а больше играющей молодежью,— как они красивы! Весь
спектр цветов кожи — от агатово-черного до розово-белого был представлен на этой райской
полоске земли. Кстати, никаких следов расовой дискриминации никто из нас в Бразилии
не заметил.
Лежа на этом действительно золотом (не то, что под Ялтой) пляже, мы в частности, обсуж-
39

дали вопрос, чем бы занялся Великий комбинатор, если бы мечта его детства
осуществилась и он оказался бы здесь, в Рио. Было высказано несколько интересных соображений.
Например, он непременно занялся бы упорядочением купания на Копакабане, организовав
сеть раздевалок. Или взялся бы за создание ателье по развивке волос у здешнего населения.
А вообще, братцы — не заложить ли нам основание памятнику Остапа Бендера именно здесь!
Благо, случай на редкость подходящий. Ибо присутствуют представители советской власти
(первый секретарь нашего посольства), советской печати (упомянутый выше
корреспондент ТАСС), советской общественности (мы, пассажиры «Грибоедова») и широкие слои
местной общественности (пляжники Копакабаны с разным цветом кожи). Сказано — сделано! Мы
соорудили пирамиду из песка, пригласили нескольких наиболее черных бразильеро,
произнесли подходящие случаю речи и сфотографировались. Я храню эту фотографию до сих пор и
изредка любуюсь ею. Следует заметить, что в те времена Ильф и Петров были если и не под
официальным запретом, то, во всяком случае, в глубоком подполье.
Наше посольство устроило, как это водится, прием для советской экспедиции, который мне,
новичку, показался роскошным. В разгар этого дипломатического мероприятия ко мне
подошел незнакомый туземец средних лет и представился президентом шахматного клуба Рио.
Сегодня вечером — продолжил он — у нас состоится традиционный четверговый блиц-турнир
мастеров столицы. А по сему поводу он имеет честь пригласить шахматистов из советской
экспедиции на этот турнир. Я сообразил, что слава о шахматистах нашей экспедиции могла
пойти только из одного источника. Накануне затмения и после его мы с Мишей Вашакидзе
прошвырнулись в ближайший городок Араша и в тамошнем кафе лихо обыграли в шахматы
местных пижонов-завсегдатаев, еле двигавших пешки. Здесь, в посольстве, уже изрядно
«набравшись», я сходу согласился на лестное приглашение незнакомого сеньора. «Почему бы
мне в городе золотой мечты Остапа не повторить его бессмертный подвиг в Васюках?»
Подсознательно я, конечно, глупо полагал, что эти ихние столичные мастера играют на уровне ара-
шинских любителей. Тут же я сагитировал Мишу Вашакидзе (тот, ссылаясь на опьянение,
сильно упирался) и Лебединского. К нам еще присоединился секретарь посольства. Не
дожидаясь конца приема, под неодобрительные взгляды Михайлова, мы поехали в здешний «клуб
четырех коней». По дороге мое нахальство сильно убавилось, когда я узнал, что пригласивший
нас президент клуба только что вернулся из Нью-Йорка, где выступал в арбитраже первого
радиоматча СССР — США. «Похоже, что влипли...» — уныло подумал я.
Здешний шахматный клуб был при знаменитом футбольном клубе «Ботафого», и
гостеприимные хозяева прежде всего показали идущий на стадионе матч между командами «Фламенго»
и «Ботафого». Я впервые видел футбольный матч ночью (тогда у нас это не
практиковалось). Какая это была игра! До этого такой ювелирной техники, такого артистического
владения мячом я не видел. Очень жалко было уходить, не досмотрев красивого зрелища, но
ничего не поделаешь — хозяева вежливо попросили. Я шел, как на Голгофу, впрочем,
настроение было неплохое, так как вполне чуаствовал комизм ситуации. В прокуренной комнате
шахматного клуба шеренгой выстроились здешние мастера — все почему-то одинаково лысые, с
черными усиками. И я увидел, что у них буквально дрожат колени — еще бы: им предстояло
играть с «шахматисто-советико». В те далекие годы, когда молодой Ботвинник только что стал
чемпионом мира, слава советских шахматистов была оглушительной. От мысли, что мы вполне
подобны персонажам (...) из того же бессмертного произведения одесских юмористов,
мне стало даже как-то спокойно на душе. Одноглазый любитель (то бишь, здешний
шахматный президент) предложил кому-нибудь из нас перед жеребьевкой сгонять с ним
неофициальную партию. Я усадил за стол Мишу. «Что ты, я совсем пьяный»,— лепетал будущий автор
открытия поляризации излучения Крабовидной Туманности. «Играй и не дури. Будем
подсказывать!»
В блиц здесь, конечно, играли с часами, 10 минут на первые 40 ходов. Игра началась. От
волнения у президента тряслись руки. Мы бесстыдно подсказывали Мише ходы — естественно,
по-русски. В диком мандраже на шестом ходу бразильский маэстро потерял слона. Однако уже
к десятому ходу, поняв, что играет с «сапогом», он собрался с духом и бодро выиграл у Миши
партию. Я думаю, что, по нашим понятиям, у бразильского мастера был крепкий второй
разряд. И началась потеха! Я буду краток: наша четверка компактно заняла четыре
последних места. Все же я три партии свел вничью.
На следующее утро мы поехали поездом в Ангра дос Рейс, где нас уже ожидал родной
«Грибоедов». Через несколько месяцев я случайно встретил в Москве на Моховой
корреспондента ТАСС Калугина. Он поведал мне, что на следующий день после нашего шахматного
дебюта местная пресса вышла с громадными шапками: «Грандиозная победа наших шахмати-
стоа над советскими мастерами»...
Чернильной тропической ночью мы шли на траверзе Рио. Если судить по огням, до берега
40

было километров 10—15. Время — около двух часов ночи. Кроме вахтенных и меня на палубе
не было никого. Медленно уходили назад до боли знакомые огни незабываемого прекрасного
города. Нехотя, но неуклонно отставал светившийся в кромешной темноте тропической ночи
маленький бриллиантовый крест Корковадо. Уходила безвозвратно цепочка огней
небоскребов Копакабаны. Уже не видно было даже намека на Сахарную голову. И все мое существо
острейшей болью пронзила до ужаса простая мысль: я этого больше никогда не увижу! Конечно, и
у себя дома я часто бывал в местах, которые после этого никогда не видел — например,
никогда больше не был в городе своей юности Владивостоке. Но ведь в этом виноват только сам.
Стоит сильно захотеть — и я там буду! А вот здесь я, так сказать, принципиально никогда
больше не буду. Это так же необратимо, как смерть. На душе стало очень одиноко и пусто...
Из писем в редакцию
По поводу
«Эшелона»
Пишу вам по поводу
опубликованных в вашем
журнале эссе большого ученого,
талантливого и интересного
человека Иосифа Самуиловича
Шкловского, с которым я
достаточно близко познакомился во
время совместной трехмесячной
экспедиции в Бразилию. Мы с
ним подружились, и последнее
предсмертное письмо его
написано мне.
Все эссе очень интересны,
талантливо написаны, и хорошо
сделала редакция журнала,
опубликовав часть из них и по
просьбе многих читателей решив
продолжать их публикацию.
В своем первом эссе,
посвященном репрессиям 1937 г. в
Пулковской обсерватории, ,он
ссылается на меня как на
одного из источников информации.
При этом, как и при чтении
последующих эссе, нужно иметь
в виду следующее.
Они напечатаны после его
смерти, и он не мог
предполагать, что это будет, так как
тогда об этом нельзя было и
мечтать. Поэтому, естественно,
никакой авторской подготовки
к печати не было. К
сожалению, и мне, единственному еще
живому свидетелю тех событий,
они показаны не были.
У нас действительно в
Кисловодске был разговор, во время
которого он спросил меня, что
мне известно по поводу
происходивших при мне арестов.
Когда я рассказывал, то он ничего
не записывал, и я не
предполагал, что в результате
появится эссе, написанное им по
памяти, которое затем было
опубликовано.
Учитывая условия
написания этих эссе и отсутствие
авторского или другого
редактирования, естественно ожидать
появления ошибок. На две из
них я хочу обратить ваше
внимание.
1. При разговоре с И. С.
Шкловским никакого
упоминания о Б. В. Нумерове не
было и не могло быть, потому
что я с ним не был знаком, ни
разу не говорил; жил он не в
Пулкове, мы с ним разных
специальностей, и он, будучи
директором Астрономического
института, в Пулкове не работал.
Я о нем знаю только, что он
был большим ученым.
Никакого разговора о
причинах арестов как Б. В. Нуме-
рова, так и всех пулковских
сотрудников, также не было, так
как я об этом, естественно, не
мог знать и сейчас не знаю.
Единственно, от кого И. С.
Шкловский мог почерпнуть
такую информацию, это от Н. А.
Козырева, арестованного вместе
с Б. В. Нумеровым и некоторое
время находившегося вместе с
ним. Он единственный
возвратившийся, но сейчас тоже
покойный. И. С. Шкловский был с
ним дружен, и они, будучи
вместе в Крымской обсерватории,
много разговаривали.
Конечно, о причинах арестов
ходило много слухов, но в том,
что я слышал, нет упоминания
о Б. В. Нумерове. Говорить о
них нет смысла, так как они
бездоказательны. О варианте,
описанном И. С. Шкловским, я
узнал только из публикации.
То, что мне известно об
арестах в Пулкове, я опубликовал в
21-ом томе «Историко-астроно-
мических исследований», в
воспоминаниях о Пулковской
обсерватории в связи с ее
150-летнем.
Очевидно, что И. С.
Шкловский смешал информацию,
слышанную от меня, с полученной
им от Н. А. Козырева, что не
удивительно, учитывая условия,
в которых писались эссе, и
отсутствие редакционной
подготовки автором.
2. Во время арестов в
Пулкове М. С. Эйгенсон еще не был
не только секретарем
парторганизации, но и членом партии.
Я не думаю, что М. С.
Эйгенсон сам в этом случае писал
доносы. Что касается мнения
И. С. Шкловского о М. С. Эйген-
соне, то они имели достаточное
количество прямых контактов,
и И. С. Шкловский не имел
необходимости в его
характеристике от кого-нибудь другого, в
том числе и от меня.
Дочь Б. В. Нумерова (Журнал
«Химия и жизнь» № 9 за
1989 г.) зря обижается за своего
отца, так как даже если был
вариант, описанный И. С.
Шкловским, то известно, что
«следствия» проводились таким
образом, что люди «признавались»
в чем угодно, оговаривая не
только других, но и самих себя
в преступлениях, за которые
полагалась казнь.
Что же касается,
напечатанного там же странного,
довольно недружелюбного «отклика»
Т. В. Крат, то из него я впервые
за свои 75 лет узнал, что я
«не безобидный толстяк», о чем
Т. В. Крат голословно решила
сообщить всему свету. К
сожалению, Т. В. Крат не
сообщила, кого и как я обидел.
Доктор
физико-математических наук
М. Н. ГНЕВЫШЕВ,
Кисловодск
От редакции.
Сожалеем о моральном ущербе,
невольно причиненном родным и
близким Б. В. Нумерова и
М. С. Эйгенсона и приносим
свои извинения за недостаточно
тщательную подготовку к печати
архивных материалов.
41

И химия — и жизнь!
Горючее из мелассы
Доктор химических наук
Е. В. ГРУЗИНОВ,
доктор технических наук
В. Л. ЯРОВЕНКО
Слова «экологическая альтернатива» в
последнее время у всех на устах — у
политиков и социологов, у фермеров и горожан,
у химиков, биологов и экологов.
Альтернатива — значит что-то вместо чего-то. Все
только и думают, чем бы таким не очень
плохим заменить что-то совсем уж плохое...
Так вот, нам очень хотелось бы заменить
чем-нибудь бензин, ну хотя бы частично.
Еще, увы, далеко не все осознают, к каким

тревожным последствиям приводит
использование этого горючего. Один только пример:
в 1984 году водители США, самой
«бензиновой» страны, сожгли, сидя за рулем в
автомобильных «пробках» (только в этой ситуации!)
около трех миллиардов галлонов A галлон —
3,78 л) бензина. Выхлопные газы — одна
из главных причин роста респираторных
заболеваний в городах, выпадения кислотных
дождей, продолжающегося проявления
парникового эффекта. К сожалению, никто не
может сказать, какой именно вклад внесли
400 миллионов имеющихся в мире
автомашин, ежегодно выпускающих в атмосферу
более 500 миллионов тонн углекислого газа,
в нашу минувшую необычайно теплую зиму.
Не первый год говорят об использовании
взамен бензина одноатомных спиртов. При
их сгорании требуется меньше кислорода
и почти не выделяется вредных веществ. Речь
идет о самых низших из спиртов, имеющих
наименьшее число атомов углерода —
метиловом спирте СНзОН и куда более
популярном этиловом — С2Н5ОН.
Метиловый спирт (метанол) более широко
известен как древесный спирт. Это название
осталось с тех времен, когда его получали
исключительно из подсмольной воды при
сухой перегонке древесины. Метанол
представляет собой бесцветную жидкость с
запахом, хорошо известным, по существу,
неотличимым от запаха его собрата — этилового
спирта (этанола). Такое их сходство не раз
приводило к трагическому исходу: прием
внутрь 5—10 мл метанола приводит к
тяжкому отравлению, а более 30 мл — к смерти.
НЕ ТОЛЬКО ФУТБОЛ
Первой страной, понявшей, что спирт хорошо
горит не только в пуншах, стала Бразилия.
Здесь еще в 1975 году была принята
программа «Проалкоол», предусматривающая
производство этанола из сахарного
тростника. Сегодня в этой стране все автомобильное
горючее представляет собой смесь бензина и
этанола — «газохол» (сокращенно от слов
«газолин» — бензин и «алкоголь»),
содержащий 22 % безводного спирта. Почему
безводного? Потому, что бензин отделяет воду в
спирте-ректификате, и без того содержащем
4 % воды, что может привести к выходу
двигателя из строя.
В конце семидесятых годов между
правительством Бразилии и
автомобилестроительными фирмами было достигнуто
соглашение о выпуске автомобилей с двигателями,
работающими целиком на этаноле. Спирт-
ректификат, который используется в таких
двигателях, продается по цене в 65 % от
цены газохола: примерно такую часть от
калорийности газохола составляет
калорийность спирта-ректификата. Производство
последнего обходится дешевле безводного
спирта, поскольку отпадает необходимость
удалять те самые 4 % воды, остающейся в
спирте после дистилляции. В настоящее
время 90 % всех легковых автомобилей в стране
работают на спирте-ректификате. Уже к
началу 1986 года парк таких автомобилей
достиг 2,4 миллиона.
Еще немного статистики. Потребление
спирта, полученного из бразильского
сахарного тростника 1984—1985 годов,
распределялось следующим образом: 7,5 миллиарда
литров использовалось в качестве
автомобильного горючего, около 0,5 миллиона
литров применялось как сырье в химической
промышленности, и 1 миллион литров
предназначался для экспорта. Цифры, как видите,
более чем красноречивые.
В результате осуществления программы
«Проалкоол» ежедневное потребление нефти
в Бразилии снизилось с 1,1 миллиона
баррелей (баррель равен 138,97 литра) до 1
миллиона баррелей в 1984 году. В случае
дальнейшего выполнения этой программы,
начиная с 1990 года страна будет ежегодно
экономить на сокращении импорта нефти
2,5 миллиарда долларов. Неужели наших
государственных мужей завидки не берут?
Вот, кстати, вопрос, на который нам еще
ни разу не удалось ответить однозначно
и убедительно: как умудряются бразильцы
не спиться при таком количестве спирта
вокруг?..
Бразилия не одинока в своей спиртовой
ориентации. В Мексике, другом крупнейшем
государстве Латинской Америки, с середины
семидесятых годов большинство
выпускаемых в продажу автомобилей уже
переоборудовано для работы на этаноле.
Обратимся теперь к США, на которые
мы часто смотрим, как на лидера развитых
стран в научно-техническом прогрессе. Летом
1989 года президент США Д. Буш внес
предложение о законопроекте по охране
окружающей среды, который, в частности,
предусматривает, что к 1997 году в этой стране
около миллиона автомобилей будут
переведены на альтернативные виды топлива.
По выражению французской газеты «Монд»,
в вопросах охраны окружающей среды
преемник Рейгана — иконоборец.
Небезынтересно, что выработке такой стойкой
природоохранной позиции в немалой степени
способствовал один из его помощников —
Б. Грей, который сам (естественно, не
прибегая к помощи шофера) водит машину с
двигателем на этаноле. Но это так, к слову.
Конечно, альтернативное горючее — лишь
часть американской программы жестких мер
43

по охране окружающей среды,
охватывающей период до 2000 года. Осуществление
этой программы потребует огромных
ежегодных затрат: от 14 до 19 миллиардов
долларов. Среди прочих в ней поставлена задача
сократить на 40 % выбросы выхлопных газов
автомобилей. Чтобы уберечь легкие горожан,
к конструкторам обратились с призывом
осуществить беспрецедентную для США
«конверсию»: начиная с 1995 года должен
начаться выпуск автомобилей на метаноле,
этаноле и природном газе. Однако
исследования по использованию спиртов в качестве
горючего начались в США не сегодня. Еще
в 1984 году министерство сельского
хозяйства выделило на соответствующие
исследования более полумиллиона долларов.
В США этанол получают из зерна,
продукта достаточно дорогого. Поэтому четверть
выделенных ассигнований была направлена
на изучение растений и продуктов —
потенциальных источников спирта. Среди них
люцерна, сладкое сорго, черная акация,
сыворотка из сыра.
Оперативно, без раскачки, внедряются
в США и новые технологии производства
этилового спирта. В 1984 году вступили
в строй пять новых заводов, один завод
возобновил работу после модернизации и было
начато строительство еще двух. Бум
объясняется легко: присадка этанола увеличивает
октановое число топлива. В 1985 году доля
газохола в США составила 7,26 %
реализованного автомобильного топлива,
увеличившись по сравнению с 1981 годом более чем
в семь раз.
В Западной Европе ежегодное
потребление спирта как горючего для автомобилей
возросло с 400 тысяч тонн в 1980 году
до 1,5 миллиона в 1985 году...
Подводя итоги этого обзора, отметим, что,
по имеющимся прогнозам, в развитых
странах использование метанола и этанола в
качестве горючего увеличится к 1995 году в пять
раз по сравнению с серединой
восьмидесятых годов. Использование же этих спиртов
для других целей будет расти значительно
меньшими темпами.
А У НАС?
А у нас пока что газ. Да простится нам эта
невольная перефразировка известного
детского стихотворения, но ведь и в самом деле,
«Основными направлениями экономического
и социального развития СССР на 1986—
1990 годы и на период до 2000 года», под
сенью которых мы продолжаем
существовать, предусматривается «значительно
расширить применение газобаллонных
автомобилей, ускорить строительство
газозаправочных станций».
И, вроде бы, все- верно: один
газобаллонный автомобиль «ЗИЛ-130» экономит за год
100 тонн бензина. Автобус, двигатель
которого работает на сжатом газе, на 100
километров пробега экономит 25 литров бензина.
Явная выгода. Но... Один газовый баллон
позволяет автомобилю проехать примерно
200 километров. Следовательно, всерьез
говорить о развитии газобаллонного
транспорта можно лишь создав густую сеть
газозаправочных станций. Плотность подобной
сети должна быть не ниже плотности
обычных автозаправочных станций. Давайте
будем реалистами: в обозримом будущем это
невозможно.
Кое-что, впрочем, уже делается. Так,
автотранспорт Омска переходит на
неэтилированный бензин А-76. Первые десятки тысяч
тонн такого горючего будут выпущены в этом
году объединением «Омскнефтеоргсинтез».
К сожалению, новая продукция, которую
давно ждут не только омичи, для
нефтехимиков явно убыточна. Несомненно, стоило бы
предусмотреть экономические льготы
предприятиям, активно решающим
экологические проблемы. Скажем, в тех же США уже
три года как подобные льготы
предусмотрены.
Но эти меры все-таки половинчатые —
опять речь идет о бензине, а его производят
из нефти, запасы которой небеспредельны.
К тому же, степень или, как принято
говорить, глубина переработки нефти на наших
заводах в среднем составляет всего 61 %,
тогда как «у них» она достигает 85 %.
ЗНАКОМЬТЕСЬ: МЕЛАССА
Отдадим должное предрассудкам. Поскольку
любой разговор о спирте у нас привычно
ассоциируется с хмельным питьем, о нем
и поговорим.
Себестоимость литра этилового спирта,
получаемого из свеклосахарной мелассы,—
43 копейки. Из всех видов природного сырья,
перерабатываемого на спирт, меласса —
самое дешевое. Однако качество получаемого
из нее спирта ниже, чем из зерна или
картофеля. Для доведения такого спирта до
стандартного качества требуется дополнительная
трата энергии на ректификацию под
вакуумом или обработка специальными
сорбентами, что тоже стоит денег.
Если сопутствующий «хлебному» спирту
аромат пшеничного зерна повышает качество
производимых из него водок, настоек,
плодово-ягодных напитков, то мелассный спирт,
напротив, в напитках не очень желателен.
Повышение качества крепкого вина и
ликеро-водочных изделий, имеющих теперь
повышенную (увы!) цену, открывает
возможность вовсе устранить мелассный спирт из их
44

производства. Между тем каждый год его
вырабатывают у нас около миллиарда
литров — а можно увеличить его выработку еще
раза в полтора. Конечно, это не бразильские
7,5 миллиарда литров, но все же прибавка
к топливным ресурсам страны может
получиться более чем внушительная.
В отличие от нефти и газа сырье для
получения такого этанола (сахарная свекла)
ежегодно возобновляется. Расчеты показывают,
что с одного гектара, засеянного сахарной
свеклой, можно «собрать» до пяти тонн
горючего.
Разумеется, и алкогольное топливо не
лишено недостатков. Например, его
воспламеняемость сравнительно невысока. Это
означает, что в холодную погоду автомобиль на
таком горючем заводить труднее, чем
обычный. К тому же по отношению к металлам
спирты более агрессивны, и топливная
система будет быстрее выходить из строя.
Понадобится чаще менять клапаны и соединения
трубопроводов с топливными баками.
Да, алкогольное горючее обойдется
дороже, чем большинство видов бензина. Но тут
на новом уровне возникает старая дилемма
«кошелек или жизнь» — или дороже плати за
экологически чистое горючее, или по дешевке
задыхайся в городском смоге. Возможен,
правда, и такой путь: особые налоговые меры
и субсидии, поощряющие тех, кто переходит
с бензина на спирт.
Наконец, что греха таить: в продуктах
сгорания спиртов содержатся совершенно
новые загрязнители атмосферы, о которых
мы раньше не задумывались. Среди них,
например, такое не слишком приятное
соединение как формальдегид...
Значит, все же природный газ?.. Он чище,
безопаснее, лучше сохраняет двигатель.
Однако напомним в который раз: нефтяные
и газовые кладовые, в том числе и в нашей
стране, не беспредельны. К тому же бурение
газовых и нефтяных скважин вызывает
теперь во всем мире упорное сопротивление
защитников природы. Так, после катастрофы
с танкером «Экссон Валдиз», потребовавшей
гигантских работ по очистке побережья и
прилегающей акватории, нефтеразведка на
Аляске и у берегов Калифорнии
приостановлена.
Так что же лучше? Возвращаемся вновь
к уже высказанной мысли: в ближайшее
время, видимо, наиболее верным будет взять
курс не на какое-то одно альтернативное
горючее, а на разумное их сочетание. И
этанол из мелассы должен занять в их ряду
достойное место. Например, он практически
уже сегодня может быть использован для
увеличения октанового числа бензина взамен
ядовитого тетраэтилсвинца.
В оформлении статьи
использована композиция В. БРЕЛЯ.
Продолжение
Что заливать
в бензобак?
Этот вопрос волнует людей
столько лет, сколько существует
сам бензобак. Поскольку
бензина не хватает и не всем
нравится его цена, некоторые
предприятия и организации, а также
отдельные умельцы стараются
разработать альтернативные
топливные смеси, что
подтверждается заметкой под
аналогичным назва нием,
опубликованной в журнале «Химия и
жизнь» № 9 за 1989 год
(с. 85). Эта заметка
подтолкнула и нас поделиться своим
опытом. Наши работы проведены на
Златоустовском
машиностроительном заводе в
сотрудничестве с Челябинским
политехническим институтом.
В результате
многочисленных экспериментов было
установлено, что для замены
товарных бензинов можно
использовать топливную смесь,
состоящую из следующих
компонентов: бензин прямой перегонки,
изопропиловый спирт, газовый
конденсат. Никакой
дополнительной переработки
компонентов не требуется. Мы
использовали бензин прямой перегонки
Новоуфимского НПЗ, газовый
Компоненты
Замена
А-72
Замена
А-76
Замена
АИ-93
Бензин
Газовый конденсат
Изопропиловый спирт
Октановое число смеси
58—62
28—32
8—12
72—76
50—52
26—30
20—22
76—82
60—62
6—9
30—33
91—93
конденсат п/о «Ачакгаздобыча»
Туркменской ССР,
изопропиловый спирт (абсолютированный)
ГОСТ 9805—76. Соотношения
компонентов в топливной смеси,
заменяющей товарные бензины,
приведены в таблице, проценты
объемные.
Установлено, что добавка 1 %
изопропилового спирта
повышает октановое число смеси на 1,2
единицы. В зависимости от
месторождения газового
конденсата и октанового числа бензина
прямой перегонки соотношения,
указанные в таблице, могут
незначительно изменяться.
Смеси прошли
эксплуатационные испытания.
Топливную смесь можно
приготовить как в отдельной
емкости, так и непосредственно в
баке. Компоненты хорошо
перемешиваются простым барботи-
рованием. Хорошо
перемешиваются они и с товарными
бензинами в любых
соотношениях.
В. Н. ЗАЙЦЕВ,
Ф. Г. ШАЯХМЕТОВ
45

Вещи и вещества
Коктейль для водолаза

Может ли стать опасным для жизни
обыкновенный чистый воздух? Воздух, очищенный
от примесей и даже от углекислого газа, то
есть смесь азота и кислорода?
Да, может, но только при повышенном
давлении. Именно таким воздухом дышат под
водой водолазы. Давление подаваемого им
газа приходится увеличивать прямо
пропорционально глубине погружения — по одной
добавочной атмосфере на каждые десять метров
глубины. Иначе альвеолы человека не
выдержат, и произойдет смертельное
кровоизлияние — баротравма легких. Но при
соблюдении этого условия на глубинах свыше 60
метров сжатый воздух или азотно-кислородная
смесь становятся источником опасности.
У водолаза развивается так называемое
глубинное опьянение. Он неожиданно ощущает
необыкновенную веселость, эйфорию,
перестает понимать сигналы и команды,
полностью теряет самоконтроль. Известны случаи,
когда человек вдруг начинал гоняться за
рыбами, снимать с себя акваланг или
выплевывать его загубник. Конечный результат
такого рода действий нетрудно себе
представить.
Причиной глубинного опьянения долгое
время считали кислород. Действительно, при
избыточном давлении более двух атмосфер
чистый кислород небезопасен, он вызывает
у человека и животных судороги, похожие
на эпилептический припадок. Однако
оказалось, что в глубинном опьянении повинен
не он, а биохимически индифферентный
азот, из-за чего это состояние назвали еще
«азотным наркозом». И хотя некоторым
водолазам удавалось опускаться с помощью
сжатого воздуха на сто метров, систематически
использовать азотно-кислородную смесь на
больших глубинах было бессмысленно.
Пришлось искать замену азоту, играющему роль
газа-разбавителя.
Наиболее плодотворной оказалась идея
американского физика Эли Томсона —
гелий! У гелия перед азотом есть несколько
преимуществ. Во-первых, у гелио-кислород-
ной смеси (гелиокса) маленькая плотность и
ею легче дышать. Во-вторых, сократилось
время декомпрессии — понижения давления
при подъеме на поверхность,— потому что
растворенный в тканях организма гелий
гораздо быстрее азота выходит в окружающую
среду. И, наконец, самое главное — нет
глубинного опьянения.
Разницу в наркотическом действии азота
и гелия на уровне нервной клетки объяснила
так называемая «липидная теория», согласно
которой всякий химически инертный газ,
растворяющийся при определенных
условиях в клеточной мембране, будет вызывать
наркоз. Уровень его тем выше, чем больше
растворимость газа в жирах. Оказалось, что
гелий, в отличие от азота, в жирах (липидах)
мембраны почти не растворим, поэтому и не
вызывает наркоза. Позднее липидная теория
послужила основой для гипотезы о
«критическом объеме». Расчеты, сделанные на
физико-математических моделях, показали, что
увеличение объема мембраны свыше
определенной критической величины, которое
происходит из-за адсорбции наркотика,
приводит к нарушению физиологических функций
клетки.
А как сделать этот процесс обратимым
или воспрепятствовать ему? Надо сжать
мембрану клетки соответствующим давлением.
Это подтверждают эксперименты. Так, у
головастиков, потерявших способность к
плаванию под воздействием этилового спирта
или других наркотических веществ, при
возрастании гидростатического давления
восстанавливалась двигательная активность. Так
приоткрылась перспектива не только для
подводных погружений, но и для лечения людей,
отравленных наркотиками.
Использование гелио-кислородных смесей
намного отодвинуло границы подводных
погружений. Глубины в 250—300 метров, о
которых ранее не приходилось и мечтать, стали
рабочими. Однако каждый последующий метр
давался с огромным трудом. Дело в том, что
у акванавтов, помешенных в барокамеру для
имитации глубоководного спуска, появлялись
нарушения, с которыми врачам сталкиваться
еще не приходилось. Это состояние,
названное нервным синдромом высоких давлений
(НСВД), возникало при давлениях выше 25
атмосфер. Симптомы — тошнота,
головокружение, дрожание рук (тремор) и другие
неприятности. У животных дрожь с
увеличением давления становилась все сильнее и
после 60 атмосфер переходила в
судорожные припадки.
Причина синдрома противоположна
причине азотного наркоза. Она — в чрезмерном
сжатии мембран клеток. А что если добавить
в гелиокс немного азота, расширяющего
клеточную мембрану?
Дыхательный коктейль из гелия, азота и
кислорода оказался удачным. Акванавтам
полегчало, уменьшился тремор, ослабли
спазмы мускулатуры. Эта смесь — ее назвали
тримикс — позволила испытателям в
барокамере достичь давления, соответствующего
глубине 686 метров. И все же состояние
центральной нервной системы оставляло желать
лучшего. К тому же, если азота в тримиксе
было больше 10 %, некоторые водолазы
ощущали признаки наркотического состояния, а
возросшая плотность газовой смеси начинала
мешать дыханию.
И тогда вспомнили о водороде. С ним ког-
47

да-то начинали работать, однако взрыв,
произошедший в одной из зарубежных
лабораторий, а также гибель пионера погружений
на водороде шведа Цеттерстрема, надолго
приостановили исследования. Главное при
использовании этого газа — не допустить
определенной пропорции с кислородом, той,
которая называется гремучей смесью. Однако
и при соблюдении всех условий техники
безопасности, чистая водородо-кис дородная
смесь (гидроокс) мало пригодна для
дыхания под водой. При давлениях свыше 13
атмосфер она вызывает наркоз, похожий на
азотный. Но это означает, что действие азота
и водорода на мембрану сходно, и
следовательно в тримиксе азот может быть вполне
заменен на водород. В результате и
вероятность наркоза уменьшается и заметно
облегчается дыхание. Проблему взрывоопасности
также удалось решить: сначала кислород
разбавляют гелием, а после этого добавляют
водород.
Рекорд давления, достигнутый на азотном
тримиксе пока остается незыблемым, но с
помощью водорода французские водолазы
уже превзошли рубеж в 50 атмосфер, а один
из них не только вышел из барокамеры в
воду на глубине 534 метра, но и выполнил там
довольно сложные технические манипуляции.
Современный глубоководный спуск
производится методом «насыщенного
погружения». Акванавты находятся в барокамере под
повышенным давлением иногда по нескольку
недель. Оттуда они по многу раз выходят
через шлюз для работы под водой, там же
проходят многодневную декомпрессию. Ведь
если проводить ее после каждого погружения,
и без того небезопасная работа на больших
глубинах станет излишне рискованной, да и
не окупит вложенных средств.
Долгая жизнь в барокамере породила
новую проблему. Иногда ведь приходится и
лекарства принимать. А как они действуют
под повышенным давлением?
Оказалось, что большинство
фармакологических препаратов при этом действует иначе,
чем в нормальных условиях. Одни
утрачивают или ослабляют свое действие, другие
усиливают его, а третьи даже меняют эффект
на противоположный. Например, азотно-кис-
лородная среда продлевает действие
снотворных препаратов, а гелио-кислородная —
резко сокращает его.
Эти факты свидетельствуют, что у
зарождающейся гипербарической фармакологии
есть свое место под солнцем. Но главное
для нее пока — лекарственная
профилактика азотного наркоза и нервного синдрома
высоких давлений.
Состояния эти оказались различными не
только по внешним признакам, но и по
характеру процессов в головном мозге. Если в
азот но-кислородной среде сильно снижена
возбудимость коры больших полушарий, то
в гелио-кислородной возрастает активность
подкорковых образований. Значит, в первом
случае надо применять тонизирующие, а во
втором — седативные лекарственные
средства. Но использование сильнодействующих
препаратов, резко меняющих состояние
центральной нервной системы, в подводных
условиях опасно. Есть другой путь — узнать,
как нарушается при гипербарии передача
информации от нейрона к нейрону с
помощью медиаторов и попытаться
подкорректировать ее. Первые попытки такого рода
обнадежили: вещества, увеличивающие
активность тормозного медиатора центральной
нервной системы — гамма-аминомасляной
кислоты — отодвинули у животных
появление тремора и судорог на 10—20 атмосфер и
ослабили их.
Есть надежда и на то, что будут созданы
совсем новые специализированные препараты
для борьбы с гипербарическими
нарушениями, такие исследования ведутся. Правда,
в последнее время появились данные о
том, что под повышенным давлением клетка
вообще теряет способность нормально
понимать химические сигналы, изменяются
рецепторы ее мембраны — клеточные органы
чувств,— и она, как бы, сходит с ума. Найти
общий язык с таким пациентом, подобрать
понятные ему лекарственные «слова» было
бы нелегко. Думаю, если эти данные не
подтвердятся, гипербарические фармакологи
вздохнут с облегчением.
Кандидат биологических наук
А. Ю. СЛЕДКОВ
В оформлении статьи
использована композиция В. БРЕЛЯ
48

A no4erw f-_m .. .
НЛО — это пузыри?
Особенно густо сообщения о неопознанных
летающих объектах (НЛО) пошли в наше
время, по-видимому, благодаря новым
средствам наблюдения за воздушным
пространством. Огромная часть необъяснимых для
широкой публики явлений в атмосфере —
это следствие активности человека: запусков
и полетов спутников Земли и ракет,
громадных геофизических шаров... Но многие
объекты остаются загадочными. Их
внешний вид, особенности движения, время
жизни, энергетическая активность поражают
воображение и при отсутствии научных
объяснений как бы свидетельствуют о чертах
разумности в поведении.
НЕ ПРОГОРИТ ЛИ
ТОМ ВЕБЕР, ЭНТУЗИАСТ?
Некто Том Вебер, житель городка Элловуд
в штате Висконсин (США), намерен собрать
50 миллионов долларов для строительства
космодрома для НЛО. Считается, что над
этим городком, а также вблизи итальянской
Генуи чаще всего появляются НЛО.
Стоит ли отсылать ему деньги? Каков
коммерческий риск предприятия? Наверно,
вкладчиков будет немного, потому что НЛО,
как и шаровые молнии (ШМ), чересчур
сильно воздействуют на энергетические
установки, средства связи, людей.
НЛО, как и ШМ, разрушают строения,
рвут электропроводку. Тепловое излучение
зато слабое. Все же, наверно, и пятидесяти
миллионов долларов не хватит для того,
чтобы создать неразрушающийся аэродром.
Впрочем, и обычный-то не нужен. Ведь до
сих пор НЛО садились где попало...
ЕСТЬ ЛИ ЖИЗНЬ НА НЛО?
В популярных изданиях рассказы о НЛО,
как правило, связывают с инопланетянами,
что и подогревает интерес широкой публики
к этой проблеме. В ходу рассказы о зеленых
человечках, которые появляются у летающих
блюдец, о путешествиях отдельных
личностей на космических кораблях пришельцев.
Однако эти рассказы похожи на выдержки
из устаревших фантастических повестей.
Почему-то встречи с инопланетянами
происходят только наедине с кем-либо из людей и,
следовательно, не вызывают доверия. Да и
взрываются НЛО очень уж часто. Вряд ли
какая-нибудь развитая цивилизация позволит
себе так легко уничтожать объекты своего
труда.
Приведу высказывание Б. Стругацкого:
«Считаю ли я, что НЛО — это корабли
внеземных цивилизаций? Нет, не считаю.
Мне не кажутся убедительными все те
доказательства, что предъявляются с экранов
телевизоров или в газетах. Скорее всего,
НЛО — это природные аномалии типа
шаровых молний. Хотя контакты с
инопланетянами были бы, конечно, значительно
интереснее».
НАСКОЛЬКО ПОХОЖИ НЛО
НА ШАРОВУЮ МОЛНИЮ?
Действительно, не только цвет, форма,
манера двигаться у НЛО и шаровой молнии не
просто схожи, а подобны. И те и другие
летают по вертикали, горизонтали,
зигзагообразно... Особый интерес вызывают их
способность зависать над одним местом, подлетать
к предметам (самолетам), а затем
отскакивать. Энтузиасты НЛО видят в этих
маневрах признаки разумности.
Особенно сильное впечатление производят
НЛО и ШМ, когда неожиданно возникают,
казалось бы, из ничего и также
неожиданно исчезают, не оставляя следов. Они как
бы тают в воздухе. В одном месте могут
возникнуть и несколько НЛО и ШМ,
движущихся гуськом.
Для небольших ШМ характерна шаровая
форма, а для больших НЛО — дискоидная,
однако встречаются НЛО и ШМ овальных
форм. Интересно их общее свойство
распадаться на мелкие образования.
Различаются НЛО и ШМ только тем, что
теория ШМ есть, а теории НЛО нет. И чтобы
покончить с этой обидной дискриминацией
НЛО, вспомним о теории шаровой молнии.
ЧЕМ НЛО И ШАРОВАЯ
МОЛНИЯ ПОХОЖИ НА ПУЗЫРИ?
Согласно одной из теорий, ШМ — это
оболочка из ориентированных молекул воды.
Мне показалось заманчивым одной теорией
объяснить все загадки не только ШМ, но и
НЛО, так сказать, убить двух зайцев сразу.
Вода и электрические поля в атмосфере
есть всегда. И хотя зон с высокой
напряженностью поля, необходимой для рождения
49

-^ >
■ * Л/
>^Д/
i\
\
Т. т
НЛО и ШМ, немного, известно, что природа
не упускает и малых шансов.
Два положительно заряженных иона
водорода связываются с отрицательным ионом
кислорода другой молекулы и образуют
молекулу воды. Связи молекул воды при
определенной ориентации прочные, именно
поэтому в сильном постоянном
электрическом поле создается каркас НЛО и ШМ —
оболочка из упорядоченно ориентированных
молекул воды. Такой каркас можно назвать
ледяным кристаллом. Его трудно создать, но
и разрушить не легче. Толщина ледяной
оболочки, как у мыльных пузырей @,01—
100 мкм). Заряды на противоположных
•полюсах у оболочек НЛО и ШМ разных
знаков. Стенки оболочки сплетены из
ориентированных вдоль электрического поля
кристаллов воды.
Со временем заряды разных знаков
стекают с оболочек НЛО и ШМ, уменьшается
создаваемое ими электрическое поле,
нарушается упорядоченная ориентация
молекул воды. Тогда и НЛО, и ШМ исчезают.
Распадаются молекулярные связи не
мгновенно, как и у льда в жаркую погоду.
Куски оболочки могут еще некоторое время
существовать в студнеобразном виде с
прожилками. В народе их называют «волосами
ангела».

Чем отличается оболочка НЛО и
шаровых молний от мыльных пузырей?
Упорядоченная структура оболочки
придает ей прочность и устойчивость. В
оболочке НЛО и ШМ много слоев из
сориентированных электрическим полем молекул,
поэтому их прочность и энергия значительно
больше, чем у мыльных пузырей. Мыльные*
пузыри — другое дело. В них химические
связи образуют на каждой поверхности
только однослойный частокол молекул мыла, и в
результате лишь два слоя упорядоченно
расположенных молекул поддерживают
существование пузырей.
ПОЧЕМУ НЛО
И ШАРОВЫЕ МОЛНИИ ДВИЖУТСЯ?
Когда НЛО и ШМ сближаются с
проводящими предметами, разноименные заряды
оболочки разряжаются через проводящие
предметы — возникает электрический ток.
Он создает электродинамические силы,
которые расталкивают предметы-
Ионы, заряженные одноименно с
оболочкой, отталкиваются от нее и, сталкиваясь
с молекулами воздуха, ускоряют их,
образуя поток среды. Скорость электрического
ветра, достигнутая в лабораторных условиях,
превышает несколько метров в секунду.
Вокруг оболочки образуется слой низкого
давления, поэтому НЛО быстро движутся
и меняют направление полета, почти не
испытывая сопротивления воздуха. При
«посадке» НЛО электрический ветер может
примять траву, а ток коронного разряда
подпалить ее. Из-за электрического ветра и
электродинамических сил отделившиеся от НЛО
части перемещаются, не касаясь земли.
СТОИТ ЛИ НА САМОЛЕТЕ
ДОГОНЯТЬ НЛО?
В 1957 г. НЛО больше часа сопровождал
самолет ВВС США, на котором была
установлена аппаратура электронного
противодействия. Присутствие объекта
зафиксировали по пяти независимым каналам: его
видели из кабины самолета, засекли двумя
радарами — бортовым и наземным, сигналы
от объекта зарегистрировали не связанные
друг с другом два бортовых приемника.
Последние и сообщили точные
характеристики НЛО: частота от 2995 до 3000 мГц,
частота импульсов — 600 Гц.
За пилотов можно только порадоваться:
НЛО их сопровождал со скоростью самолета.
А если бы они сближались? Известен
случай, когда летчик преследовал НЛО,
летевший впереди с такой же скоростью. Но
когда летчик прибавил скорость, самолет
развалился. Почему? Ракета или самолет,
быстро сближаясь с НЛО, изменяют
электрическое поле НЛО и ШМ, вызывая большие
электрические силы, которые и разрушают
самолет или ракету. Такое возможно, если
скорость сближения биполярно заряженной
оболочки с предметом настолько велика,
что электрический ток не успевает вытеснить-
ся из промежутка «оболочка — предмет».
Интересно, что подобное явление академик
А. Д. Сахаров предложил использовать во
взрывных генераторах для получения
мощных магнитных полей (УФН, 1966, т. 88,
№ 4).
ПОЧЕМУ НЛО
И ШАРОВЫЕ МОЛНИИ РАЗНОЦВЕТНЫ?
Не только при сближении НЛО, ШМ с
предметами возникают световые лучи. Сами по
себе НЛО, ШМ могут быть окружены
светящимся ореолом разных цветов, бывают
прозрачными, но и черными бывают.
В сильных электрических полях цвет воды
зависит от ее структуры, то есть от
меняющейся напряженности поля и толщины
оболочки. Поверхности ШМ и НЛО светятся
благодаря высокой напряженности
электрического поля. Иногда в метастабильных
водяных парах от НЛО и ШМ идут
светящиеся лучи.
Именно потому, что ШМ и НЛО —
это оболочки, глаз человека, радары и
фотографии иногда по-разному оценивают
размеры и цвет НЛО и ШМ. Бывало, что одни
люди видели НЛО, а другие нет. Лучи
частично отражаются от наружной, а частично
от внутренней поверхности пленки. Если
толщина пленки такова, что смещает
лучи на половину длины волны, то они будут
гасить друг друга, то есть пленка станет
черной. Появление «черных дыр» на
мыльных пузырях наблюдал еще Ньютон. (Гегу-
зин Я. Е. Пузыри.— М.: Наука, 1985, с. 66).
Длины волн видимого света, радаров и
воспринимаемых фотопленкой различны,
поэтому по-разному и фиксируется
оболочка НЛО человеческим глазом, радаром и
фотоаппаратом.
Благодаря большим размерам форма
НЛО — плоская, в отличие от ШМ.
Электрические силы, а также давление воздуха
сплющивают большую оболочку. Не
исключена и сигарообразная форма.
Итак, физическая природа НЛО и
шаровой молнии вполне объяснима. Не так ли?
Кандидат технических наук
Л. И. МЕСЕНЯШИН
51

Тема дня
Буравчики
мягких тканей
«Нужная спираль». Именно так звучит в
переводе на русский язык древнегреческое
родовое название микроскопического
существа — лептоспиры.
Имя возбудителя лептоспирозов как
нельзя лучше отвечает его внешнему виду.
Длинные тонкие нити бактерии трудно увидеть
даже при сильном увеличении, потому что
коэффициент преломления света в теле
лептоспиры близок к аналогичному показателю
воды. Лишь затенив поле микроскопа, можно
рассмотреть тонюсенькие, толщиной около
0,1 мкм, оживленно двигающиеся
серебристые спиральки. Движение — вот самая
характерная черта живой лептоспиры. Если
бактерия неподвижна, значит, она мертва.
В воде лептоспира плывет, ввинчиваясь,
как штопор. В более плотных, полужидких
средах пробирается, изгибаясь, как змея.
Дышит бактерия кислородом, но
обходится столь малым его количеством, что
микробиологи относят ее к так называемым микро-
аэрофилам. В то же самое время лептоспира
еще и хемоорганотроф. Это означает, что
источник энергии для нее — окислительно-
восстановительные реакции, в которых доно-

ром электронов служат молекулы
органического вещества.
Надо заметить, что среди представителей
рода Лептоспира гораздо больше мирных
сапрофитов, нежели болезнетворных
паразитов. Все древние лептоспиры, точно так же,
как их ныне живущие сапрофитные потомки,
питались в пресных и морских водоемах
продуктами гидролиза белков — пептидами
и аминокислотами, всасывая их всей
поверхностью тела. Но такой способ питания и
сверхскромные потребности в кислороде
и предопределили переход части лептоспир
к паразитизму.
В меловом периоде сушу стали заселять
грызуны. Мышевидные представители отряда
облюбовали побережья теплых водоемов.
Привлекало их сюда обилие растительного
корма и вода. Вместе с водой в их организмы
стали попадать лептоспиры. Правда,
слизистые оболочки ротовой полости и внутренних
органов млекопитающих были
непреодолимой преградой для бактерий. Но у грызунов
часто бывают ранки во рту. Через них
лептоспиры и внедрились в организм зверьков.
В крови и лимфе мышей и полевок
лептоспиры встретили массу аминокислот и
пептидов, глюкозу и фосфаты, изобилие солей,
причем в пропорциях, хорошо знакомых
и привычных по прошлой жизни в море.
Внутри организма хозяина бактерий никто
не тревожил, и можно было не опасаться
губительной ультрафиолетовой радиации
Солнца. Словом, переход к паразитизму
сулил слишком много преимуществ, чтобы
от него отказаться.
Далее события развивались по знакомому
сценарию. Новоселы в организме грызунов,
неизбежно следуя своей паразитической
сути, не только стали злостными
нахлебниками, но и начали отравлять хозяина
ядовитыми выделениями. Экзотоксины
лептоспир растворяли фибриновые волокна
в тканях зверьков, способствовали
свертыванию плазмы крови и, соответственно,
образованию тромбов в сосудах животных.
Хотя некоторым смягчающим
обстоятельством для паразитов было их сравнительно
слабое болезнетворное действие.
Понятно, что не альтруизм лептоспир был
тому причиной. Просто главным путем
передачи паразитов у грызунов был половой.
Поэтому паразитам нужен был живой и
способный к размножению хозяин. Кстати,
распространению инфекции способствовало
инстинктивное избегание зверьками
близкородственного скрещивания. Но половой путь
передачи возбудителя не исключал обычного,
когда лептоспиры выделялись хозяином
наружу. В реках и озерах, прудах и болотах,
солоноватых заводях и простых лужах пара-
зи1 ы могут жить до десяти дней, поджидая
очередную жертву — млекопитающее
животное. Если им окажется грызун, то все
повторится снова. Но вот если лептоспирами
заразится домашний скот — дело плохо.
Бактерии поражают все мягкие ткани
сельскохозяйственных животных. Причем
в отличие от грызунов домашний скот теряет
способность к воспроизводству. Лептоспи-
розы ведут к выкидышам, рождению
мертвого потомства либо нежизнеспособного
молодняка. У взрослых животных
воспаляются молочные железы, почки пропускают
белок из крови в мочу.
Особенно настораживает специалистов то,
что паразитировать на сельскохозяйственных
животных лептоспиры начали совсем
недавно — всего-то лет пятьдесят — шестьдесят
назад. По эволюционным меркам даже в мире
микробов это не срок. Поэтому с изрядной
долей уверенности можно говорить, что
причиной лептоспирозных инфекций у скота
было не какое-то генетическое изменение
паразита, а далекие от эволюционной
биологии перемены.
Обобществление, скученность домашних
животных, темные сырые скотные дворы,
антисанитария в них, бетонные холодные
полы, общие кормушки и водопои, зачастую
безответственное отношение к «ничьим»
тварям,— вот, вероятно, те причины, которые
облегчили жизнь лептоспирам и создали им
новую даровую кормушку.
Лептоспирозных инфекций у человека
опасаться пока рано. Не дай бог, как
говорится. Но уже сейчас удар исподволь
приходится по нашему желудку, ибо лептоспироз
животных в буквальном смысле вырывает
у нас с вами изо рта кусок мяса и глоток
молока. Действенных лекарств ветеринары
доселе не имеют, а лечат скотину
антибиотиками. Но лептоспиры, как и большинство
других микроорганизмов, обладают
групповым иммунитетом к антибиотикам и легко
привыкают к ним.
Официально лептоспироз был признан
инфекционной болезнью лишь на седьмой (!)
Всесоюзной конференции по этому
заболеванию в 1979 году. Но даже по прошествии
одиннадцати лет высшее ветеринарное
начальство в нашей стране делает вид, что
такой болезни вроде как нет. В то же время
ветеринары-практики считают, что
лептоспироз — это тлеющий пожар в нашем
животноводстве. Стоит ли ждать, пока все вспыхнет
ярким пламенем?
Кандидат биологических наук
М. А. АЛЕВСКИЙ
53

в<<
Прополис
Обычная картина — из улья вылетает пчела.
Летит себе труженица за медом, а может
быть, за пыльцой или смолой с почек. Зачем
ей смола? Из нее крылатые фармацевты
делают прополис — древнее и в то же время
как бы заново открытое медиками почти
универсальное лечебное средство. В самом
деле, перед ним отступают многие болезни.
Но об этом немного позднее.
А сейчас о том, зачем прополис нужен
пчелам. Не только для лечебных целей.
Долгое время думали, что дикие пчелы строят
свои соты только из воска, но на деле
оказалось, что на 5—10 % они состоят из
прополиса. В улье крылатые строители заделывают
им щели, чтобы не дуло, да и враги-чужаки
тогда не смогут пролезть в жилище.
Обитатели улья укрепляют пчелиным клеем
подвижные рамки и вертикальные соты,
уменьшают леток и устраивают напротив входа
настоящие защитные валы от вредителей.
А если кто-нибудь все-таки прорвется в улей,
налетчика, до смерти закусанного,
замуровывают в тот же прополис. Останки ящериц
или крупных насекомых, которых пчелам
не под силу вытащить наружу, совсем не
гниют и могут годами лежать в улье, если
они тщательно обмазаны пчелиным клеем.
Благодаря прополису в улье — почти
стерильная чистота. Может быть, поэтому
пчелы, лишенные иммунитета, почти не страдают
вирусными заболеваниями. Ведь не из-за
простой прихоти свои новые жилища они
полностью обмазывают прополисом. Причем
толстым слоем покрывают неструганные
доски, а на хорошо отполированное дерево
наносят лишь тонкую пленочку.
Прополис, уза, или пчелиный клей —
темно-коричневое, бурое или зеленоватое
вещество с приятным запахом, горькое на
вкус,— до сих пор остается загадкой для
науки. Даже его химический состав
определен только приблизительно: 50—60 % смол
54

и бальзамов, 30—40 % воска, 5—10 %
пыльцы, 8—10 % эфирных масел. Он хорошо
растворяется в спирте и плохо — в воде,
плавится при 80 ° С. В его бальзамах есть
коричный спирт, коричная кислота и
дубильные вещества. В прополисе найдены
витамины Bi, B2, Е, РР, провитамин А, бензойная
кислота, которая содержится в природе во
многих растениях. Она-то и способствует
бактерицидному действию прополиса. Много
микроэлементов: кальций, калий, натрий,
магний, железо, алюминий, фосфор, кремний,
ванадий, стронций, марганец. Но их набор
зависит от того, какие растения навещают
пчелы. Поэтому разные виды прополиса
могут действовать различно. Стандартный же
тип пчелиного клея можно получить, только
тщательно спланировав сбор.
Прополис — столь таинственное вещество,
что энтомологи толком не знают даже, как
его получают пчелы. Есть две официальные
и масса непризнанных версий на сей счет.
Но в одном они единодушны: из всей
пчелиной семьи лишь несколько тружениц
занимаются этой ответственной работой. Работа
трудная, поэтому поручается избранницам
не моложе. 15 дней от роду, достаточно
ловким и выносливым. Перед полетом такая
пчела хорошенько подкрепляется медом,
чтобы, вылетев на сбор, не отвлекаться на
самые соблазнительные лакомства, манящие
со всех сторон. Дело есть дело. Заготовки
ингредиентов для прополиса тянутся почти
до полудня. Кстати, абсолютный
рекордсмен по заготовке прополиса — серая
кавказская пчела.
Но вот как именно собирают пчелы
компоненты для прополиса — предмет
жесточайших споров. Одни специалисты
придерживаются немецкой версии, высказанной еще
в 1907 году. Ее сторонники доказывают, что
прополис получается из пыльцевых зерен.
Пчелы будто бы глотают пыльцу и
накапливают ее в кишечнике. Потом пьют как можно
больше воды. Зерна разбухают и лопаются.
Из их оболочек и получается бальзам. Пчелы
выделяют его изо рта крошечными каплями
диаметром два-три миллиметра. Все пустые
и особенно новые ячейки в сотах насекомые
обязательно промывают этим бальзамом еще
до того, как матка отложит туда яйца. Для
строительных работ капельки смешивают
с воском, пыльцой и пылью до такого состоя-
55

ния, когда смесь можно будет переносить
с места на место.
Согласно другой теории, пчелы собирают
смолу с почек деревьев, кустарников и даже
трав. Усиками пчела выбирает подходящую
капельку смолы, захватывает ее челюстями
и потихонечку с высоко поднятой головой
отступает до тех пор. пока смола не
оторвется. Потом, умело манипулируя лапками,
сборщица кладет добычу в одну из корзинок
для пыльцы на задних лапках. А чтобы
не приклеиться самой, выделяет особое
вещество, которое спасает ее от невольного плена.
Сборщица узы пробирается в улей к тому
месту, где идет работа с прополисом, и
спокойно ждет, когда ее освободят от ноши.
Случается так, что летучий грузовик
дожидается разгрузки до следующего дня.
По утрам пчелы часто греются на
солнышке перед ульем. Это не просто
удовольствие, но и один из самых лучших способов
размягчить смолу, собранную и не
востребованную вчера. За ночь она застывает в
кармашках, и только когда совсем размякнет,
можно будет освободить носильщицу от
тяжести.
Как видим, теории разные, но скорее всего
прополис изготовляется обоими способами.
Там, где деревьев мало, в ход идет пыльца.
А там, где в изобилии растут тополь,
береза, ольха, ель, сосна, пихта, ива и дуб,
в прополисе преобладают их смолы.
Для человека сбор прополиса очень прост.
Надо лишь счистить его с внутренней
стороны улья. Желательно это делать при
достаточно низких температурах, когда прополис-
ный воск станет хрупким и легко
соскабливается. А уж использовать его можно как
угодно. Растворенная в горячем спирте уза —
идеальный защитный лак для ульев и любых
лабораторных инструментов. Португалец
Эрик Кнофф утверждает, что скрипки
великого Страдивари обрели свои
исключительные качества только благодаря лаку из
прополиса, собранного пчелами в окрестностях
Кремоны. Сохранилось немало лаков с
прополисом для деревянных и глиняных
изделий. Но вряд ли стоит переводить такой
уникальный материал (кстати, его
закупочная цена от 30 рублей за килограмм и выше,
в зависимости от качества) на лаки, ведь он
так нужен медицине.
С древних времен «слезы деревьев», как
называл узу Аристотель, употребляли для
облегчения страданий люди всех возрастов
и с самыми разными недугами. В Грузии
был обычай новорожденному ребенку класть
прополисную лепешку на пупок и протирать
раствором того же снадобья все детские
игрушки — прекрасное обезболивание и
дезинфекция. С помощью пчелиного клея лечили
ревматизм, подагру, фурункулез, зубную
боль, мозоли, ожоги. По мнению Авиценны,
черный воск — прополис — может
«вытягивать из тела концы стрел, шипы... Очищает
и сильно смягчает ткани.»
Сегодня, благодаря
врачам-экспериментаторам, прополис намного расширил рамки
своего воздействия на человека. Он помогает
при заболеваниях мочевых путей, простуде,
гриппе, гастрите, экземах, сыпях, мигрени,
болезни Паркинсона.
В Горьковском Всероссийском ожоговом
центре с начала 60-х годов действует
«Система активного хирургического лечения
больных с глубокими ожогами», в которой
не последнее место занимает прополис.
Повязки с прополисной мазью накладывают
при подготовке больных к пересадке кожи,
после операции и просто для лечения
поврежденных мест. Прополис улучшает крово-
и лимфообращение, заживление идет
быстрее, а рубцов образуется меньше. Мало того,
с такой мазью лоскутки кожи прирастают
лучше. Ведь повязка не прилипает и не
травмирует рану, а трансплантаты прочно
фиксированы и благодаря антимикробному
действию пчелиного клея надежно защищены от
инфекций.
Правда, воодушевляет? Болезни отступают
так просто! И все-таки, даже с таким
безвредным препаратом ухо надо держать
востро. У некоторых людей он может вызвать
жесточайшую аллергию. Вот пример: во
время лечения некая больная положила на
предплечье аппликацию из прополиса. В конце
суток у нее появились сильный зуд и жжение.
Повязку сняли. Кожа под ней покрылась
волдырями. Через сутки сыпь
распространилась по всей руке. Возникли слабость,
тошнота, температура поднялась до 38°. В больнице
выяснилось, что родная сестра больной
страдает тяжелой формой аллергии к укусам
пчел. Свое детство они провели около пасеки
и пчелы их сильно жалили.
Слава богу, что таких людей немного.
И сейчас во многих случаях врачи
прибегают к этому средству. Настолько
универсальному, что, скажем, мазь от ожогов
может помочь от насморка или геморроя.
К сожалению, не так уж много препаратов
с узой мы можем найти в наших аптеках.
Иногда появляется мазь «Пропоцеум», капли
от насморка с прополисом да баллончики
с аэрозолью «Пропосол». Вот и все, что
можно назвать, а жаль.
Е. КУРЛПОВА
56

Вещи и вещества
Назад
к бутылке
Вам еще не надоело слушать,
как здорово там и как плохо
здесь? Спорить с этим я вряд
ли буду — по многим причинам,
и главная из них та, что с этим
утверждением согласен. Но
знаете, в первом приближении, что
ли. Потому что, если подумать
как следует, то можно увидеть
немало отрицательных
последствий того, что Запад далеко
ушел по пути известного всем
типа цивилизации. Нам в этом
отношении легче: не придется
топать по этой дороге назад,
чтобы, сделав большой крюк,
вернуться на то же место.
Давайте использовать
преимущества отставания в передовых
технологиях. Что я имею в виду?
Попробую пояснить.
Вот, скажем, упаковка
всемирно известной фирмы «Тет-
рапак». Быстро, стерильно,
технологично, а уж красиво — глаз
не оторвать. Расфасовка жидких
продуктов — 1 л; 0,5 л; 0,25 л;
0,125 л... А сколько разных
баночек, коробочек, тюбиков,
пакетиков и совсем уж экзотических
емкостей заполняют полки
супермаркетов!
Но, увы, высочайшая культура
потребления невольно
оборачивается бескультурьем в
отношении планеты — общего
большого дома, из которого мусор
вынести некуда...
Может быть, трижды
осмеянная молочная бутылка, несмотря
на сложности ее оборота и
транспортировки, предпочтительней
с экологической точки
зрения?
Поймите меня правильно: я
не призываю сосать вымя у
скота молочных пород, но все-таки
чрезмерное увлечение
суперкрасивой упаковкой на Западе,
по-моему, налицо.
Удовлетворять эстетические потребности
лучше всего на натуральном
ландшафте с натуральными
составляющими, а все эти
мусоросжигательные заводы — не
от хорошей жизни, а от
неправильной стратегии.
Здесь уместно заметить, что
на закупку полуфабрикатов для
упаковки молока тратится
ежегодно 17 миллионов (!)
инвалютных рублей — эта цифра
прозвучала на всю страну в
программе ЦТ 16.5.1990 г.
Неоспорим и тот факт, что
инстанции по неведомым причинам
запретили известному
кооперативу «Техника» заниматься
сбором и переработкой
использованных упаковок из-под
молока.
С другой стороны, по мнению
кооператоров, принимающих
стеклотару, только в Москве
в ежедневном обороте участвуют
около 10 миллионов стеклянных
бутылок.
Знаете, какое самое слабое
место у современного
стрелкового оружия? Система, которая
удаляет стреляную гильзу,—
экстрактор. Вот если бы гильзы
не было вообще — как в старом
оружии — было бы и
надежнее, и дешевле, и быстрее. А что
такое эта самая гильза? Да
та же одноразовая упаковка.
Тысячами тонн эти упаковки
разбросаны по полям всего
мира.
Приезжие американцы
недавно так смешно рассказывали
по телевизору о попытках
напиться газированной воды из
автомата! Они ждали, что
сначала выскочит стаканчик, потом
туда нальется вода, они эту
воду выпьют, а потом выбросят
стаканчик. Вероятно, это
действительно лучше, чем тратить
чистую воду на мытье
стеклянного. А если вообще без
стаканчика? А если фонтанчик за
три копейки?
Одноразовые шприцы,
одноразовые внутривенные катетеры,
одноразовая упаковка для
медицинского инструментария — и
еще бесчисленное множество
необходимых одноразовых вещей.
Да, сегодня, перед лицом
СПИДа, все нам надо сделать.
Промедление смерти подобно.
Но и стратегию менять надо.
Не проникающая,
травмирующая игла — а бесконтактные
инъекции; не одноразовая
упаковка для инструментов — а
бактерицидный и вирусофобный
их материал. И уже потом, на
следующем этапе,
нелекарственная и неинструментальная
медицина — та, с которой,
собственно, все начиналось.
Мы с вожделением взираем
на «одноразовый» западный
образ жизни: использовал —
выбросил. Но разве это цель?
Ра зве консервы — это хорошо?
Разве пиво из красивой банки
вкусней, чем из красивой
(и единственной в своем роде)
кружки, куда его налили из
красивой бочки? Разве сравнить
ломоть от каравая с булочкой,
обтянутой упаковочной
пленкой?
Если попытаться представить
себе, какую дань мы платим
за желание жить в больших
городах при немыслимом
скоплении людей на единице
площади и сколько при этом тратится
невообновляемых ресурсов на
поддержание нормальной
гигиены, то может оказатыя, что
продукты наиновейших
технологий вполне заменяются
простыми, давно известными
вещами, естественно вписанными
в окружающий мир. Например:
самораспадающаяся
упаковочная пленка упаковочной
бумагой из соломы; снотворные
средства листьями,
сорванными с кус га пустырника;
дезодоранты всех видов -—
водой, в которой мок дубовый
или березовый банный веник;
искусственные напитки
секретного происхождения — чаем,
соками, винами и водой
ледников. Примеров множество.
Не обманываем ли мы сами
себя?
На мой ыгляд,
единственность пути, по которому пошел
Запад, это такой же миф, как
жизненная необходимость
колбасы или автомобиля. По
настоящему жизненно
необходимы, с одной стороны —
духовность, с другой — чистая
среда обитания.
Нет, я не призываю вновь
«идти своим путем». Я только
хочу, чтобы мы не неслись
вприпрыжку за удаляющимся
локомотивом, придерживая
спадающие штаны, а шли по
проселку рядом с асфальтом и
смотрели под ноги, чтобы как
можно меньше напортить. Витки
спирали развития так
заманчиво близки.
Но все же, пожалуй, пора
вернуться к бутылке. Пока
не поздно.
£\ АРБАТОВ
57

Земля и ее обитатели
Пухляки-«бомжи»
Как живете вы так, без правительства,
Без участков и без податей?
Есть у вас или нет право жительства,
Как без метрик растите детей?
Саша ЧЕРНЫЙ
После многолетнего ожидани я, хлопот и
нервотрепки вы наконец получили квартиру.
Пусть маленькую, пусть не слишком
удобную, но — собственную! Расположена она
скорее всего на краю нового жилого
массива, рядом с лесом или лесопарком. Не
поленитесь, повесьте за окно на зиму кормушку
и познакомьтесь с маленькой синичкой-
пухляком. Она ваш собрат по квартирным
мытарствам. Согласитесь, уже за одно это
стоит приглядеться к ней повнимательней.
Узнать пухляка нетрудно по белым щекам
и черной шапочке на серой головке.
Точное нидовое наименование птицы — бурого-
ловая гаичка. Но стоит ли связываться с
официальными именами? Ведь есть еще
черноголовая и сероголовая гаички.
Определяя их, порой ошибаются даже специалисты-
орнитологи. Пусть для нас гостья на
кормушке остается просто пухляком, тем более что
меткое прозвище как нельзя лучше передает
впечатление от пушистого комочка синицы-
крошки.
На первый взгляд у пухляка никаких
проблем с жильем быть не может. Синицы
обитают на гигантской территории от
лесотундры на севере до лесостепи на юге.
Был бы ельник да трухлявые стволы, в
которых так удобно расковыривать дупла для
гнезд. И тем не менее даже на этих
обширных пространствах плотность заселения
пухляком может побить рекорды
классических коммуналок. Все мало-мальски
пригодные для обитания участки леса
поделены на комнаты-территории. В каждой
может гнездиться одна и только одна пара
птиц.
Средний век пухляка недолог: полтора,
от силы два года. Самым счастливым парам
удается выводить птенцов до пяти сезонов
кряду, но такое везение — редкость. Гораздо
чаще меняется состав птичьей семьи. Пух-
58

ляк-вдовец никогда не покинет своих
владений в поисках новой подруги жизни.
Юных претенденток на роль супруги более
чем достаточно. И вдова пухляка тоже
недолго будет грустить в одиночестве.
Меняются хозяева, но границы пухляковых
квартир неизменны. Если бы не новые
лесопосадки, не пожары, вырубки под
автострады, дачные участки, то границы
индивидуальных владений оставались бы
незыблемыми из века в век. В южных районах
они составляют 6—8 гектаров, под
Ленинградом — около 10, а на севере Карелии, за
полярным кругом, разрастаются до 80. Как
видите, пухляку не чуждо понятие
дифференциальной ренты.
В конце весны и начале лета, когда
начинаются хлопоты по выкармливанию
птенцов, размеры семейного владения с жи-
маются до двух-трех гектаров. В это
время глава семейства не слишком ревниво
приглядывает за своим имением и спускает
шалым сородичам, залетающим без спроса
в его квартиру. Пищи кругом вдосталь.
Иное дело зимой, особенно на севере, где
природа отпустила на прокорм всего три-
четыре часа светлого времени. В поисках
пищи нужно успеть облететь сотни деревьев,
и горе сунувшемуся чужаку!
В июне выводок из шести-восьми
пухляков распадается: пернатые недоросли
навсегда покидают родные пенаты. Ими
овладевает беспокойство, охота к перемене мест,
весьма мучительное свойство, учитывая
иллюзии, свойственные юному возрасту.
Орнитологи называют такие перемещения юве-
нильной дисперсией.
Сразу обзавестись собственным жильем
молодым пухлякам практически никогда не
удается. Ведь вся территория, как вы
помните, уже занята. Вот и приходится молодежи
жить на птичьих правах «лимитчиков»,
снимающих угол у чужих пухляков. К концу
августа каждый законный владелец дупла
окружен зимней стайкой приживальщиков из
нескольких молодых птиц. Всем им вместе
предстоит пережить тяготы зимы.
На первый взгляд такой альтруизм
может показаться стран ным. Ведь здравый
смысл подсказывает, что выгоднее пережить
зимнюю бескормицу в тесном семейном
кругу. К чему привечать и терпеть чужаков?
Но о заботе в данном случае и речи нет.
Самец-доминант, владелец квартиры, скорее
коварно эксплуатирует неискушенных в
жизни приживалов. Они по неопытности
первыми попадают в когти хищников, а запасы
продовольствия жертв достаются
ответственному квартиросъемщику.
Еще с лета пухляки начинают запасать
корм на зиму. За день пичуга может
оборудовать и заполнить до двух тысяч кладо-
вочек с едой. Она прячет зерна и семена,
личинок насекомых в трещины коры и под
кору деревьев. Не бог весть какие надежные
хранилища, и почти половину тайников
обворовывают уже на следующий день. Тащат
все, кому не лень: и муравьи, и лесные
грызуны, и свой же брат пернатый. Вот почему
летом пухляки суетятся от зари дотемна,
не покладая клюва и крыльев.
Увы, даже обеспечив себе стратегический
запас продовольствия и счастливо избежав
насильственной смерти, юные пухляки-
приживалы лишь покорно наблюдают, как
хозяин территории лезет в их карман, будто
в собственный. Любая попытка отстоять
законные права пресекается в корне сам-
цом-доминантом. В целях профилактики
верноподданических чувств у квартирантов он
регулярно демонстрирует им устрашающие
позы, ясно показывающие, кто тут главный,
и до прямого бунта дело доходит крайне
редко.
Так проходит зима. В начале марта, когда
наступает брачный период, все оставшиеся в
живых претенденты на собственный угол
изгоняются вон. Начинается весенняя
миграция молодых пухляков. Нередко они
пролетают до шестисот километров, прежде чем
найдут пустующие апартаменты где-нибудь
на окраине птичьей ойкумены — там, где
уважающий себя пухляк не то что
размножаться, а просто жить побрезгует. Но для
молодых годится маленькая, неудобная, на
окраине, но — собственная квартира.
И если вспорхнувшая на вашу кормушку
синичка-пухляк схватит не одно, а сразу два
семечка подсолнечника, знайте: ваш гость —
новосел, а не какой-нибудь пернатый «без
определенного места жительства». Первое
семечко птаха успеет вылущить и
спрятать под язык, а второе унесет в клюве.
Быть хозяином — не шутка: ответственному
квартиросъемщику энергии нужно вдвое
больше. За все в этой жизни приходится
платить.
М. /О. МАРКОВЕЦ,
кандидат биологических наук
С. Ю. АФОНЬКИН
59

i\
r
'■>f
'1 p>
>
г
-Ti
. ** -t.
;t#J¥¥
\/y -
Мозаика
нашего организма
Начнем с примера. Кому не хочется хотя бы
малость загореть летом? Ведь хороший
загар — признак доброго здоровья. Но
приобрести шоколадный оттенок кожи, не
каждому дано. У некоторых после солнечных
ванн кожа лишь розовеет к вечеру, а утром
снова белая. В. ней совершенно нет или очень
мало меланоцитов — клеток, синтезирующих
на солнце черный пигмент меланин. К такой
коже загар не пристает. А кое-кому
приходится и вовсе прятаться в тень, ибо загар
у них особый, причудливо неравномерный.
Вместо сплошного потемнения кожи
появляются мелкие крапинки, или веснушки —
очаговые скопления меланоцитов. Они тем
более заметны, что расположены на фоне
девственно белых участков кожи, упорно
не поддающихся загару.
Почему на одних участках единого
кожного покрова меланоциты есть, а на
соседних — их до обидного мало или нет вовсе?
В чем причина такой мозаичности? Бывают
ли другие ее формы и проявления?
Счастливые обладатели ровного загара,
не обольщайтесь. Если вся ваша кожа
одинаково реагирует на солнечный свет, это вовсе
не означает, что в другом вы столь же уныло
однообразны. Посмотрите в зеркало, и вы
увидите, что ваша шевелюра скорее всего
двухцветная, а то и трехцветная. Подобная
разнокачественность характерна и для
других тканей и органов человеческого тела,
хотя подчас не столь заметна.
60

Например, при иммунологическом анализе
крови одного пациента обнаружилось, что
14 % эритроцитов у него относилось к
первой группе, тогда как остальные 86 % —
ко второй. Похожая картина наблюдалась
у его сестры: в ее крови свойствами второй
группы обладали 99 % эритроцитов, а 1 %
красных кровяных телец имел молекулярное
строение, характерное для первой группы.
У другой женщины, в крови которой также
обнаружили две разновидности эритроцитов,
мозичной была и кожа: светлые участки
на ней сочетались с темными пигментными
пятнами в форме звездочек.
Различия между однотипными клетками
одного организма порой выясняются при
анализе их хромосомного набора (карио-
типа). Так, у девочки с выраженной мозаич-
ностью кожных покровов лишь половина
лимфоцитов имела хромосомный набор
женского типа XX, а остальные—набор XY,
характерный для мужчин. Подобная мозаич-
ность кариотипов встречается и в клетках
других тканей, например в фибробластах
соединительной ткани.
Но ведь все однотипные клетки
многоклеточного организма возникают из одной-
единственной оплодотворенной яйцеклетки,
получают от нее один и тот же хромосомный
набор. Казалось бы, они должны обладать
одинаковыми кариотипами и одинаковыми
свойствами. Откуда же берется
неоднородность наследственно предопределенных
свойств организма?
Увы, исчерпывающего ответа на этот вопрос
еще нет. Он затрагивает одну из
фундаментальных проблем биологии — онтогенез, или
процесс развития из единственной клетки
многоклеточного организма, состоящего из
многочисленных и разных органов и тканей.
А здесь вопросов пока больше, чем ответов.
Например, у человека насчитывают более
сотни разных самостоятельных клеточных
форм и около двух десятков образуемых ими
видов тканей. Кроме того, каждая из
упомянутых ста форм дробится на клеточные
клоны, по отдельным признакам
отличающимся от типичной формы. Особенно ярко
проявляется мозаичность тканей
многоклеточных организмов в экстремальных
ситуациях, например при заболевании.
Все инфекционные болезни
характеризуются очаговым расположением
пораженных участков на фоне внешне точно таких же
тканей, остающихся тем не менее
неповрежденными. За примерами ходить далеко не
надо: оспа, ветрянка, герпес, корь, краснуха,
скарлатина, сифилис...— всегда кожа или
слизистые оболочки поражены пятнами.
Мозаичная разномастность присуща
не только внешним покровам и
проявляется не только при инфекциях. Язвенные
болезни желудочно-кишечного тракта,
гипертония, облитерирующий эндоартрит
(«перемежающаяся хромота»)... Особенно
впечатляет неоднородность соседствующих
участков кровеносных сосудов, если человек
страдает атеросклерозом в форме так
называемых склеротических бляшек. .Ими бывают
поражены как разные участки одного
сосуда, так и разные сосудистые бассейны одного
и того же организма. Поэтому одним
больным атеросклероз грозит сердечным
инфарктом, другим — инсультом, третьим —
диабетом, четвертым — нефритом...
Впрочем, мозаичность кровеносной
системы можно наблюдать и в менее
драматических ситуациях. Вспомните, как по-разному
краснеют люди в минуту стыда. Одни
заливаются краской, как маков цвет, у других же
лицо идет пятнами.
В царстве растений — то же самое.
Наверное, все замечали, как неравномерно
желтеют или краснеют и опадают листья
осенью. А названия болезней растений?
Ржавчина, пятнистость, рябуха, крапчатость,
мозаика... Разве они не говорят сами за
себя?
Мозаичность пшеницы, зараженной
мучнистой росой. В результате
скрещивания невосприимчивого (а)
и восприимчивого к инфекции (Су) растений
возникает мозаичное потомство (в, г),
умеренно предрасположенное к болезни
61

Подобных фактов множество, и они давно
известны. Но смотреть на явление и даже
видеть его отнюдь не означает понимать
суть дела. Внутреннюю разнокачественность
организмов видели многие, но Николай
Иванович Вавилов был первым, кто задумался
над ее биологическим смыслом. Его опыты
сейчас могут показаться незамысловатыми,
однако результат их оказался
фундаментальным.
И до Вавилова знали, что одни сорта злаков
восприимчивы к возбудителям мучнистой
росы: характерные «подушечки» почти
сплошь покрывают их стебли и листья. В то
же время другие сорта того же вида
малочувствительны либо вовсе не восприимчивы
к инфекции: на их побегах нет очагов
поражения. Скрещивая пшеницы разных
генетических линий (сортов), Вавилов получил
растения со средней степенью устойчивости
к мучнистой росе. Это означало, что степень
мозаичности тканей организма генетически
предопределена и она наследуется. Так был
открыт один из важнейших механизмов
формирования мозаичности наследуемых
признаков (рис. 1).
Сравнительно недавно тот же механизм
был открыт у человека. Дело в том, что одни
фрагменты ДНК являются общими для всех
людей, другие — для многих, третьи присущи
лишь некоторым. Другими словами,
неповторимая индивидуальность любого из нас
зависит не только от самобытной для каждого
последовательности нуклеотидов в
хромосомах, но и от более общей фрагментарной
структуры молекул ДНК.
Фрагментарный состав ДНК родителей
(поскольку они, как правило, не
родственники) гораздо больше отличается друг от
друга, чем у детей. Например, у одной
супружеской пары из числа выявленных 18 поли-
нуклеотидных фрагментов (рис. 2) девять
были идентичными C, 5, 7, 12, 13, 15, 16, 17,
18). Остальные имелись либо только в геноме
мужа A, 8, 10), либо только жены B, 4, 6,
9, 11, 14). У двух сыновей этих супругов
число одинаковых фрагментов оказалось
больше A3 против 9 у родительской пары).
Снижение степени мозаичности генома
произошло благодаря наследованию обоими
детьми как материнских (8, 10), так и
отцовских D, 14) фрагментов ДНК. В то же время
сын А. получил от отца один из уникальных
фрагментов своего генома A), а два других
F и 11) — от матери. Сыну Б. достались
отличающие его от брата материнские
фрагменты 2 и 9. Так, в результате
гибридизации двух генетически различавшихся
организмов возникают новые мозаики генома.
Еще один весьма распространенный
механизм формирования мозаичности организмов
Л
Я
3 -
4
S т
6
1
8 с
9
« t
11
12 -
13.
14
15.
16.
17.
18.
э с
3 С
з с
э с
Принцип наследования фрагментов ДНК
у человека (пояснения в тексте)
был вычислен «на кончике пера»
американским селекционером Барбарой Мак-Клинток
еще в сороковых годах. Она изучала мозаич-
ность признаков гибридов кукурузы и
открыла мобильные, или так называемые
«прыгающие» гены. Лишь спустя четыре
десятилетия открытие Мак-Клинток получило
экспериментальное подтверждение, что
принесло ей Нобелевскую премию.
Среди других причин возникновения
мозаичности значатся различные геномные
и хромосомные преобразования
(рекомбинации, нерасхождения хромосом при делении
клеток, мутации); случаи аномального
оплодотворения, когда с яйцеклеткой сливаются
сразу два сперматозоида. Свой вклад в
формирование неоднородности клеток одного
типа вносит и физиология их геномов. На
разных этапах онтогенеза могут
попеременно доминировать то один, то другой ген из
аллельной пары, полное доминирование
может сменяться неполным и наоборот...
62

I0 0I
OOg '
og
*oo<?o0°0
f*&<>
По-видимому, специалисты по онкологии
недооценивают роль мозаичности тканей при
формировании злокачественных опухолей.
Сейчас во многих странах детально
исследуют явление первичной множественности
новообразований, открытое еще 1950-х годах
ленинградским академиком Н. Н. Петровым.
Принципиально новые подходы
открываются в психиатрии. Экспериментально
доказано, что неврозы, истерия,
шизофрения, маниакально-депрессивный психоз и
другие душевные недуги связаны с наличием
в головном мозге множества клонов
однотипных нервных клеток и
несогласованностью их работы.
Примеры можно продолжить. Но и так,
согласитесь, складывается впечатление, что
только болезненные состояния организма
связаны с мозаичностью его тканей и
органов. На самом же деле патологические
проявления мозаичности встречаются
несоизмеримо реже, чем ее физиологические
преимущества. Но так уж мы устроены, что
болезнь замечаем, а здоровье — нет.
Один лишь пример. Однотипные лимфоид-
ные клетки делятся на множество клонов,
что позволяет нашей иммунной системе
синтезировать сотни тысяч разных типов
антител — без преувеличения, на все случаи
жизни. Подобно тому как разнообразие
признаков биологического вида животных или
растений гарантирует выживание этого вида
под прессом естественного отбора, мозаич-
ность нашего организма обеспечивает нам
жизнь и здоровье даже в самых критических
условиях.
Доктор медицинских наук
С. И. РУМЯНЦЕВ,
доктор медицинских наук
В. К. ГЕРАСИМОВ
Создание мозаичного организма
методом клеточной инженерии
В последнее время мозаичные организмы
научились создавать в лаборатории,
используя методы генной и клеточной
инженерии (рис. 3).
До сих пор нам известны в основном те
проявления феномена мозаичности, которые
видны невооруженным глазом. Поэтому,
перечисляя молекулярные носители и причины
мозаичности, следует подчеркнуть, что
исследование их только началось. Но даже первые,
пока немногочисленные данные позволяют
по-новому взглянуть на многие известные
факты.
В оформлении статьи использована
мозаика Ф. ЛЕЖЕ «Мать и дитя»
63

Попасть в такт!
МОЖНО ЛИ РАСКАЧИВАТЬ ЛОДКУ? Выведите лодку из основного
(неподвижного) состояния, и без дальнейших воздейст-
Что это небезопасно, подтверждают, напри- вий она будет какое-то время раскачиваться,
мер, наши экономические и политические Подсчитав, сколько раз она качнется за опре-
реалии... Но на самом деле, не всякое раска- деленное время, и разделив это время на
чивание приведет к катастрофе. Важно знать число качаний, найдем период ее свободных
условия, при которых она может прои- (собственных, невынужденных) колебаний
зойти. Тп и их частоту vo=l/To. Так вот, если
64

раскачивать лодку, подталкивая ее именно
через промежутки времени То, то достаточно
небольшой силы, чтобы колебания заметно
усилились и вода стала перехлестывать через
борт. Это и есть резонанс — резкое
увеличение амплитуды колебаний при частоте
внешних воздействий v, близкой к собственной
частоте системы vo.
Выходит, раскачивать систему можно, но
если мы не хотим пустить ее вразнос, не стоит
приближаться к резонансной частоте vo-
Поэтому, например, когда строй солдат
вступает на мост, команда «в ногу!» решительно
отменяется уставом, в котором мудро
предусмотрена опасная возможность совпадения
частоты солдатского шага с собственной
частотой колебаний моста. Есть много
случаев, когда резонанс, наоборот, полезен.
Скажем, легче вытащить увязший автомобиль,
если не толкать его с постоянной силой,
а раскачивать, подталкивая с периодом,
равным периоду его собственных колебаний
в той яме, куда он попал.
Существуют ли резонансы в
биологических системах? Несмотря на то что в
принципе это выглядит почти очевидным,
вероятность обнаружить их отнюдь не
стопроцентная.
Но возможные результаты кажутся столь
заманчивыми, что хочется обсудить их
с биологами, химиками, физиками,
медиками — со всеми, кто заинтересуется этой
проблемой.
Проведите простой эксперимент над
собой. Погасите свет ненадолго и снова
включите. Увеличивайте частоту включений —
выключений. Уже при частоте один — три
раза в секунду вам станет нехорошо. Если
же с помощью специального устройства
создать мелькания пять — семь раз в
секунду, дискомфортные ощущения усилятся.
Вывод: с ростом частоты световых
пульсаций реакция организма меняется. Но
пульсации освещенности с гораздо большей
частотой E0 Гц— как в осветительной сети) мы
уже не чувствуем. Ясно, что при
увеличении частоты от 5 до 50 Гц реакция организма
проходит через максимум. Это очень похоже
на резонанс. Какая-то из подсистем
организма, видимо, имеет такую собственную
частоту, и мы заставляем организм очень сильно
реагировать на внешнее воздействие с этой
частотой.
ЧАСТОТА ТАМ ПРАВИТ БАЛ
Чтобы система, выведенная из основного
состояния, совершала свободные колебания,
необходима возвращающая сила,
стремящаяся вернуть систему в исходное состояние —
специалисты называют это отрицательной
обратной связью. Есть ли такой механизм
в биологических системах?
Один из общих законов биологии — закон
постоянства внутренней среды организма
(сохранения гомеостаза) предполагает
отрицательную обратную связь. Стремление
организма сохранить гомеостаз — основное
состояние — при внешних возмущениях
приводит в действие возвращающие силы,
разумеется, различные для разных подсистем
организма и при разных воздействиях на
него.
Биологические системы могут
адаптироваться, то есть менять свое основное
состояние под действием внешних факторов. Для
этого необходимо определенное время.
И если период собственных колебаний
системы То меньше характерного времени
адаптации, то при ее возмущении с периодом Т
должен возникать вынужденный
колебательный процесс, а при совпадении периодов Т
и То произойдет резонансное усиление
колебаний.
Важно точно определить основные
состояния систем. Они могут быть как
статическими — неизменными во времени, так
и осциллирующими — периодически
изменяющимися без всяких внешних
воздействий. Известны многочисленные
автоколебательные процессы типа реакций Белоусо-
ва — Жаботинского, протекающие в
биологических системах (например сердечные
сокращения или периодические изменения
численности зайцев и лис на Аляске).
Сейчас идет энергичный поиск частот этих
колебаний, так сказать спектроскопия
биоритмов, есть даже соответствующие атласы.
Так вот, эти спонтанные ритмы не имеют
ничего общего с вызванными внешним
периодическим воздействием колебаниями,
обсуждаемыми здесь. Спонтанные
колебания — основное состояние этих систем.
А состояние системы, колебания которой
обусловлены внешним периодическим
возмущением, можно назвать возбужденным,
набор собственных частот ее подсистем —
спектром возбужденных состояний системы.
Определение этих частот — новая и очень
важная, на наш взгляд, задача биофизики.
Многочисленные, но не
систематизированные факты, похоже, свидетельствуют о
существовании резонансных возбуждений в
биологических системах. Есть, в частности,
сведения о том, что малые постоянные
магнитные поля слабо влияют на организм, а
переменные (с частотой, близкой к
геомагнитным частотам) — гораздо сильнее;
модулированные низкой частотой СВЧ-излучения
вызывают значительно большую реакцию
организма, чем излучения с той же длиной
волны, но с постоянной амплитудой; звуко-
3 Химия и жизнь № 10
65

вые колебания с инфранизкими Частотами
особенно сильно влияют на организм. В
клинической практике подобраны оптимальные
для лечения частоты световых и
электрических воздействий. Все это, несомненно,
говорит о существовании частотной зависимости
реакции организма на внешние воздействия
различной природы.
Резонансное усиление колебаний в так
называемых нелинейных системах, к
которым можно отнести и биологические
системы, происходит не только при собственной
частоте vo, но и при частотах vn=vo/n, где
п — целое число. Поэтому у биологических
систем могут существовать наборы
резонансных частот.
Итак, есть надежда резонансно раскачать
организм или отдельные его подсистемы.
Не останавливаясь на деталях, подчеркнем
три обстоятельства, которые нужно
учитывать, приступая к поискам резонансных
возбуждений.
Во-первых, может быть обнаружен
резонанс по крайней мере двух типов: силовой —
как при подталкивании маятника, или
параметрический — как при раскачивании на
качелях, когда приседая и распрямляясь вы
периодически меняете длину маятника —
параметр, влияющий на частоту колебаний.
Последний вид резонанса, правда, можно
наблюдать только в том случае, если
интенсивность внешнего воздействия
превышает определенный порог, но именно это
и встречается в биологических системах.
Во-вторых, с ростом силы воздействия
реакция организма сначала нарастает,
достигая максимума, затем падает почти до нуля
(область стресса), а при очень больших
воздействиях снова растет. Поэтому в
поисках биорезонансов придется исследовать
не только частотные зависимости реакции,
но и амплитудные.
Третье замечание, очевидное для
радиотехников и спектроскопистов: в
колебательных системах с низкой добротностью
(большим рассеянием энергии) резонансный
максимум очень размыт. Это, конечно же, может
серьезно затруднить поиск и использование
биорезонансов.
БИОРЕЗОНАНСНАЯ ФАНТАСТИКА
Представим себе, что биорезонансы
обнаружены. Слабыми периодическими
внешними воздействиями можно вызывать
резонансно сильную реакцию — подавлять или
стимулировать жизнедеятельность организма
или его подсистем. Ученому это позволит
совершенно по-новому анализировать связи
в организме, но что это даст почти
разуверившемуся в науке советскому человеку?
Возможны поистине фантастические
способы управления биологическими системами.
Вот, например, система «хозяин — паразит».
Если удастся найти резонансную частоту,
подавляющую паразита, но не совпадающую
с резонансными частотами хозяина,
появится возможность в нужном направлении
воздействовать на подобные антагонистические
симбиозы (животное — бактерии или
сельхозкультура— насекомые). И зазвучит над
полями эдакий очистительный концерт для
колорадского жука и картошки. Может быть,
хоть так — используя стимулирующие
колебания — мы сможем «резонансно сильно»
увеличить производительность нашего
сельского хозяйства?
В медицине возможна и кое-где уже
применяется стимуляция тех или иных
функций организма человека очень слабыми
воздействиями на подобранных частотах,
например через биологически активные точки.
Похоже, в резонансную гипотезу вписывается
и идея Э. Б. Арушаняна («Химия и жизнь»,
1989, № 7) о том, что вводить в организм
лекарства надо с определенным периодом.
Может оказаться, что опухоли, как
отдельные подсистемы в организме, имеют
резонансные частоты, отличные от других тканей.
Тогда подавлять их развитие удалось бы,
подбирая частоты внешних воздействий,
составляя для пациента физиотерапевтические
симфонии и сонаты.
Подчеркнем еще раз, что эти «сонаты»
и «симфонии» — не обязательно звуковые.
Это могут быть периодические
электрические и магнитные поля, пульсирующие
потоки корпускулярных и электромагнитных
излучений, механические импульсы, колебания
температуры или концентраций химических
веществ. Тем не менее «медицинская
рапсодия» или «экологический концерт», даже
совсем беззвучные, могут иметь
оглушительный успех.
В. М. КОШКИН,
Ю. И. ЕЛДЫШЕВ,
И, В. ЛЮБОМИРСКИЙ
66

Ученые досуги
Поначалу это было полумистическое
зрелище — тяжелый экипаж сдвинулся с места
без лошадей и скрылся в облаке пыли. Боже
мой, есть ли предел человеческому уму и
изобретательности?
Прошло каких-нибудь несколько лет,
и двигатель экипажа стал меньше и сильнее.
Управление оказалось доступно любому
смелому мужчине. Шло время. Экипажи вместе
с привычным наименованием «автомобиль»
обрели комфортные салоны, пневматические
шины, рессоры и амортизаторы. Скорости
невиданно выросли. Началось строительство
дорог с твердым покрытием, специально
предназначенным для автомобилей.
Их мощность, комфортабельность и
скорость все увеличивались. Количество стало
таким, что в больших городах они уже
мешали друг другу. Выхлопы двигателей создали
нетерпимую обстановку для горожан.
Асфальт покрыл огромные площади на всех
континентах. Конструкторы, достигнув
совершеннейших потребительских качеств
автомобиля, столкнулись с экологическими
проблемами. Пришло время экономичных
двигателей с малотоксичным выхлопом.
Обязательной принадлежностью стал бортовой
компьютер, облегчающий управление
машиной в усложняющейся дорожной обстановке.
К началу третьего тысячелетия обычный
серийный автомобиль был сравнительно
безопасным на дороге и почти экологически
чистым. Частично решили и проблему
гиподинамии: водитель во время движения,
благодаря специальным приспособлениям, мог
заниматься физическими упражнениями.
Однако кое-какие проблемы еще
оставались. И вот конструкторский совет
автомобильной компании «Фортоймерс» объявил
о завершении работ над принципиально
новым транспортным средством. Оно
обладало феноменальными характеристиками:
очень высокими кпд двигателя, почти
всеядностью его, совершенным центральным
компьютером, позволяющим попутно
психологически разгружать водителя. Кроме того,
во время езды укреплялись
опорно-двигательный аппарат и сердечно-сосудистая
система водителя. И в довершение всего новое
транспортное средство не только не
создавало экологических проблем, а разрешало их!
И уж совсем убивала последняя мелочь —
при покупке вам не выдавали ключи;
кодировался ваш голос — и центральный
компьютер с помощью акустических датчиков
мгновенно распознавал его.
Реклама обещала многое: невиданную
проходимость, индивидуальный подход для
каждого покупателя, легкость в управлении
(вплоть до того, что на повторяющихся
маршрутах компьютер справлялся сам, без
водителя). Поэтому неудивительно, что
14 сентября, в тот день, когда был назначен
показ новой модели, на Центральный
австралийский стадион было невозможно попасть.
Полиция еле сдерживала толпы жаждущих.
Репортеры со всего света держали наготове
регистрирующую аппаратуру. Суетились
у своих датчиков техники медицинской,
экологической и психологической групп;
автомобильные эксперты с нетерпением
поглядывали в сторону ярко-зеленых ворот, откуда
должны были выкатить новую модель.
Наконец, призыв к молчанию и
спокойствию, написанный лучом лазера на
поставленных над стадионом облаках, заставил людей
затихнуть.
Главный Эксперт поднял руку. Главный
Механик медленно подошел к ярко-зеленым
воротам и отворил их. Главный
Демонстратор торжественным шагом приблизился к
воротам и встал подле.
Все услышали необычный, но приятный
звук, и — Главный Водитель-испытатель под
уздцы вывел из ворот оседланную модель
с невиданными характеристиками.
Евгений АЙРАПЕТЯН
3*
67

Ноу-хау
Уроки скорочтения
В. ЛЕВЕНТАЛЬ
О технике быстрого чтения в последние годы
сказано, казалось бы, немало. Однако
новшество это прививается медленно, а
недостаток информации приводит к искаженному
представлению о нем.
Попробуйте спросить кого-нибудь из своих
знакомых: что такое скорочтение? Не
сомневаюсь, типичным будет ответ: чтение по
диагонали или что-то в этом роде. А завершит
эту фразу скептическая улыбка,
показывающая, что никакими усилиями вам не удастся
склонить спрашиваемого на скользкий путь
верхоглядства.
Большинство людей продолжает читать
неэффективно. Зачем спешить? Именно этот
вопрос часто задают преподаватели. Их
волнует, как бы ученики не стали «пробегать
глазами» классические произведения. Но для
того, чтобы читать «халтурно», «по верхам»,
как раз и не нужно специальной тренировки.
Такой навык дан всем. А вот отсутствие
отработанной техники чтения — это уже
добавочная гиря на ногах. И все-таки
некоторые самостоятельно приходят к
эффективному чтению. Значит, этот навык вполне
достижим. Нужны только методика и
тренировка.
Средняя скорость чтения взрослого
человека на русском языке составляет 180—250
слов в минуту (такова же и скорость быстрой
устной речи). Через несколько недель
тренировок скорость чтения можно увеличить в
два — четыре раза, в зависимости от
приложенных усилий и индивидуальных
способностей.
Исследователи считают пределом
возможной скорости чтения 800—900 слов в минуту,
а реальный ориентир 400—600 слов.
Но суть эффективного чтения все-таки не
в скорости как таковой, а в умении изменять
манеру и темп чтения в зависимости от
поставленных задач.
Кому пригодится предлагаемая методика?
В первую очередь людям, которым по роду
деятельности приходится перерабатывать
большие объемы информативной
литературы: периодики, документации. Очень важен
этот навык для юношества: ведь молодому
человеку приходится читать огромное
количество текстов, чтобы справиться с учебной
программой.
Наш краткий заочный курс, конечно, не
может быть ««исчерпывающим. Более того,
трудно представить себе систему
упражнений, которая одинаково подходила бы для
всех. Главное, чтобы обучение было для вас
интересным, а практика — постоянной и
осмысленной. Не забывайте, что без
подкрепления приобретенный навык через несколько
месяцев может сойти на нет; правда,
восстанавливается он довольно быстро.

ИЗГОТОВЛЕНИЕ УПРАЖНЕНИЙ
Сначала надо решить чисто техническую
проблему — изготовить упражнения. Для
целей тренировки многократно читать
небольшой, не слишком сложный текст (а именно
такими и должны быть первые упражнения)
невозможно — он запоминается. Поэтому
каждое упражнение нужно иметь в шести —
восьми вариантах. Мы же, экономя
журнальную площадь, приведем только один. В
соответствии с образцами напечатайте
упражнения на машинке или аккуратно напишите
на отдельных листах бумаги.
Упражнения вам пригодятся только на
начальной стадии обучения. В дальнейшем
их заменят газетные и журнальные
страницы.
Весь курс состоит из десяти часовых
занятий. В промежутках между занятиями,
пользуясь приобретенной техникой, ежедневно
читайте не менее получаса.
Измерять скорость чтения надо перед
началом занятий, а потом контролировать ее
примерно раз в неделю. Для этого
выберите какую-нибудь книгу, один раз
подсчитайте среднее число слов на странице, а затем
выбирайте из нее отрывки примерно по че-
тыре-пять страниц (около тысячи слов) и
засекайте время. Самостоятельно определить
качество понимания прочитанного непросто,
но в итоге и с этим можно разобраться.
ВЗГЛЯД НА СТРОКУ
Читающему человеку неосознанно кажется,
что его взгляд плавно скользит по строке.
На самом же деле во время чтения глаза
движутся по строке скачками. Считывание
информации происходит только во время
фиксации взгляда. В этот момент человек
воспринимает определенный интервал текста.
От величины этого отрезка, называемого
полем зрения, и зависит скорость
продвижения по тексту.
У нетренированного человека поле зрения
обычно равно одному-двум словам.
Специальные упражнения позволяют довольно
быстро увеличить его до трех-четырех слов.
Именно столько слов обычно умещается в
газетной или журнальной колонке.
УПРАЖНЕНИЕ 1
Возьмите простой текст (можно детскую
книжечку) и разметьте ее следующим
образом:
Вы должны научиться чувствовать, как движется
• т • •
ваш взгляд во время тренировки. Эти упражнения
надо делать медленно и тщательно. О скорости
• • •
пока думать рано. Старайтесь попасть взглядом
• • •
в поставленную точку и сразу увидеть весь отрывок,
как будто открывая диафрагму фотокамеры.
УПРАЖНЕНИЕ 2
/Попробуйте определить,/ сколько слов/
/вам удается /воспринимать / за одну/
/фиксацию./ Однако, учтите/ — эта величина/
/не задана жестко / она зависит от /
/структуры предложения./ Начинать строку/
/или фразу / мозг стремится / с одного слова/
/— еще один небольшой, / но явный/
/резерв для вас/
УПРАЖНЕНИЕ 3
Теперь возьмите детскую книжку с
крупным шрифтом и читайте ее уже без
разметки. Комбинации длинных и коротких слов
будут самыми разнообразными: если
соседние слова связаны по смыслу, то их легче
воспринимать вместе. Представьте себе
асфальт, покрытый лужами: опуская ногу,
вам приходится выбирать сухое место,
поэтому шаги получаются разной длины. Но вы
должны научиться определять, где
находится ваш взгляд — «в воздухе или на земле»,
движется он или стоит. Когда освоитесь,
попробуйте увеличить «длину шага» или
скорость движения — эти два варианта
(попеременно) будут служить разминкой на
первых занятиях.
УПРАЖНЕНИЕ 4
Попробуйте определить размеры своей
«зрительной рамки». Для этого возьмите
любой однородный текст и постарайтесь,
двигаясь по нему взглядом, как бы «разметить»
его на слова в соответствии со своими
возможностями. Фиксируйте количество слов,
одномоментно попадающих в поле зрения,
не читая их; смотрите как бы сквозь слова,
отмечая лишь их контуры. Упражнение
выполняйте в темпе, раза в два превышающем
привычный для вас, по три-пять минут в
середине занятия. Со временем вас может
ожидать приятный сюрприз: чисто механической
фиксации окажется достаточно для усвоения
слов. Иными словами, если ваше восприятие
станет более быстрым и как бы
автоматическим, значит, читательская квалификация
возросла.
ОСВАИВАЕМ МЕХАНИЗМ ЧТЕНИЯ
Попробуйте добиться, чтобы ваш взгляд
перемещался сверху вниз по центру колонки.
69

Вначале вам придется нелегко — ваш взгляд
будет упорно вырываться из-под контроля.
Не смущайтесь, ведь вы хотите изменить
стереотип, которым пользовались много лет.
Время его перестройки может измеряться
часами, а то и днями. Данная задача будет
для вас основной в первой половине
обучения.
Сначала убедитесь, что вам удается
правильное чтение очень узкой колонки (взгляд,
должен скользить, как кисть маляра по
вертикальным штакетинам забора). Затем,
воспользовавшись упражнением 6, расширяйте
доступную вам колонку. Каждый текст
читайте не менее двух-трех раз. Сначала как
бы обозначьте движения глаз, а потом уж
вчитывайтесь в содержание. Если что-то не
отложилось в памяти, повторите чтение в том
же режиме.
УПРАЖНЕНИЕ 5
На первых
порах неплохо,
чтобы
кто-нибудь наблюдал
за движениями
ваших глаз.
Наблюдающий
располагается
напротив вас
и следит,
чтобы ваш зрачок
перемещался
только
вертикально.
УПРАЖНЕНИЕ 6
Вы

можете
немного
облегчить
свою задачу.
Проведите
черту по
середине колонки,
чтобы ваш взгляд
скользил по ней.
По краям колонки
установите два
цветных листа —
направляющие для
движения взгляда.
УПРАЖНЕНИЕ 7
Вот один чисто
психологический прием.
Представьте себе, что
ваши глаза могут
передвигаться только
вместе с головой;
тогда при чтении вам
придется поднимать и
опускать голову.
Напряжение мышц шеи
поможет зафиксировать
ваш взгляд на центре
колонки.
В упражнении 6 ширина нижней колонки
должна достигать в первой половине курса
18—24 знаков, во второй — 30—36 знаков.
Как только ваш взгляд «сорвался» с
центральной линии, возвращайтесь назад и
старайтесь продвинуться как можно ниже.
В газетах и журналах текстовые
колонки могут содержать 22 или 30 знаков.
Найдите интересные для вас публикации в
варианте, содержащем 22 знака, и начинайте
работать с ними. Овладев чтением по центру
колонки, надо приступать к практике:
каждый день читайте в таком режиме два-три
раза по 15—20 минут. Надо добиться
нормального понимания, но для этого текст
придется часто перечитывать. Примерно так
человек передвигается по высоко лежащему
бревну: неуверенность приводит к сбоям в
программе.
Назовем чтение журнальной колонки
упражнением К. На занятиях его нужно
выполнять в комплексе с другими
упражнениями. В те дни, когда у вас нет занятий,
это главное содержание вашей практики.
Вот еще одно упражнение, которое должно
помочь вам привыкнуть к новой технике,
и растянуть «зрительную рамку».
УПРАЖНЕНИЕ 8
Установите текст подальше от себя и
вглядитесь в крупное слово. Затем быстро
переведите взгляд в нижнюю строку:
СОБЛЮДАЙТЕ
правила гигиены чтения.
СТАРАЙТЕСЬ
не тренироваться в транспорте.
ТРЯСКА
сильно утомляет глаза.
Окончание следует
70

Ноу-хау
Переплетем
книгу?
Сколько их, «неродных детей»,
бродит по свету: кооперативные
«чейзы» и «агаты», худлитовские
«классики и современники»,
правдинекие «миры
приключений». Обретя свое пристанище,
они либо замирают в
первозданном виде на полках, либо
после первого прочтения, а то
и во время него, превращаются
в макулатуру. В народе их так
и называют — книги
одноразового прочтения. Бывает, что
другой участи они и не
заслуживают.
Но вот в моих руках
«Одиссея» Гомера — вечная книга,
изданная в серии «Классики и
современники», а вот
«Американский детектив»,
подготовленный к печати кооперативом
«Текст» и выпущенный
издательством «Юридическая
литература»... И если «Одиссея»,
напечатанная в МПО «Первая
образцовая типография», еще
как-то дышит, то детектив,
изготовленный
полиграфическим комбинатом ЦК ЛКСМ
Украины «Молодь» если и
дышит, то только на ладан. И все
дело в том, что сделаны эти
книги бесшвейным клеевым
способом и помещены в мягкие
обложки. Таким образом решили
наши полиграфисты насытить
весьма скудный книжный рынок
нужной всем литературой: ведь
традиционная технология, когда
книги собирались из тетрадок
и сшивались на
низкоскоростных ниткошвейных машинах,
уже не может устроить
читателей!
Клеевое крепление — не
отечественное изобретение. Этим
способом активно пользуется
весь цивилизованный мир. Даже
весьма дорогие, престижные
художественные альбомы,
предназначенные именно для
смотрения, там собирают на клею.
Но цивилизованный мир имеет
соответствующие этому способу
крепления бумагу, клей,
оборудование и, наконец, отлаженную
технологию. Обо всем этом нам
остается только мечтать. А
небрежно склеенные книги в
мягкой обложке все большим и
бблыиим потоком сходят с
конвейеров и, едва оказавшись в
наших руках, рассыпаются.
Горько терять только что
обретенных друзей.
КАК ИЗГОТОВЛЯЮТ
КНИГИ НА КЛЕЮ?
Первый этап сборки клееной
книги ничем не отличается от
швейного. Блоки так же
комплектуют из тетрадей, подбирая
их одна к другой. Иногда
листы тетрадей, вместо того,
чтобы прошивать нитками,
склеивают, а потом также на
клею собирают в блок. Но чаще
все-таки блоки комплектуют из
несклеенных тетрадей, срезают
корешковые фальцы фрезой,
наносят клей на корешок,
приклеивают к нему обложку, сушат
и обрезают с трех сторон.
Прочность и долговечность такой
книги во многом зависит от
применяемого для скрепления
страниц клея.
КАК ПОВЫСИТЬ
ДОЛГОВЕЧНОСТЬ
КЛЕЕНОЙ КНИГИ?
Не всегда сразу решишь,
попалась вам однодневка или
действительно «вечная» книга.
Так что перелистать ее все-таки
придется. И если в вас окрепло
убеждение, что такую книгу
надо не только иметь в
библиотеке, но и читать, советую сразу,
до прочтения, переплести ее.
Один из способов переплета
клееных книг мы уже
рассмотрели в январском номере
«Химии и жизни» за 1990 год.
Теперь я познакомлю вас и
с другими, позволяющими не
только сохранить, но и повысить
удобочитаемость при надежном
креплении страниц. Расскажу я
и о том, как заменить обложку
на жесткий переплет.
КАК САМОМУ
ОТРЕМОНТИРОВАТЬ
И ИЗГОТОВИТЬ
КНИЖНЫЙ БЛОК?
Прежде всего проверьте, не
нарушено ли крепление страниц
в корешке. Если этого не
случилось, то книгу можно
переплетать, сохраняя корешковую
часть без изменений. При
расколе клеевой пленки книгу
придется скреплять в корешке заново.
В этом случае каждый лист
аккуратно оторвите от клеевой
пленки и осмотрите. Если у пар
листов сохранились сгибы, то
разъедините их ножом.
Подберите блок по страницам и
выровняйте, сталкивая на
передний и верхний обрезы. Если
с корешка не удается снять
сгустки клея, то его придется
срезать на 2—3 мм (рис. 1).
Если клея на корешке было
мало, то его поверхность можно
просто зачистить рашпилем,
пока она не станет равномерно
шероховатой (рис. 2).
Бумажную пыль удалите щеткой.
После этого обложите книжный
блок макулатурными листами
бумаги и зажмите между
переплетными досками в тисках так,
чтобы его корешковая часть
выступала на 3—4 мм над
кромками досок. Промажьте корешок
клеем ПВА, втирая его как
можно глубже между кромками
листов (рис. 3). Выдержав блок
в таком состоянии до
схватывания клея, ослабьте затяжку
винтов пресса и опустите блок
ниже кромок досок. Гайки
пресса вновь плотно завинтите,
зажимая тем самым приклеенный
корешок.
Есть и другой способ.
Предварительно выровненный
корешок блока сначала равномерно
распустите лесенкой в одну
сторону, промажьте клеем БФ-2,
БФ-4 или БФ-6, выдержите до
отлипа, выровняйте и повторите
ту же операцию с другой
стороны (рис. 4). Зажмите корешок
блока в тисках и высушите.
Для того, чтобы крепление
было более надежным, корешок
можно усилить. Наиболее
простой способ — прошить блок
впрокол, как это вы делали,
переплетая журналы. Но
корешковое поле у книг значительно
уже, и может так случиться,
что начало строки на нечетной
странице и ее конец на четной
уйдут в корешок. Поэтому шить
книги впрокол можно только
в самом крайнем случае. Лучше
сделать шлицовкой в корешке
на расстоянии 15—20 мм друг
от друга несколько скошенных
к середине пропилов глубиной
не более 3—4 мм (рис. 5). Через
эти пропилы корешковую часть
блока можно оплести толстой
льняной ниткой (рис. 6). Но и
в этом случае книга будет откры-
71

ваться не очень хорошо.
Прочное крепление, практически не
ухудшающее раскрытия
страниц, получается, когда пропилы
делают перпендикулярно
корешку на глубину до 3 мм,
прокладывают по их дну нитки и
заполняют клеем ПВА.
Когда блок просохнет,
извлеките его из пресса, удалите
концы ниток и подклейте
форзацы, при помощи которых он
в дальнейшем будет крепиться
к переплету. При
необходимости блок можно обрезать с трех
сторон. Затем из тонкой ткани
или марли вырежьте полоску,
длина которой должна быть
на 30—40 мм меньше длины
блока, а ширина — на 40—
50 мм больше его толщины. Эту
полоску смажьте клеем и
наложите средней частью на
корешок, а продольные концы —
на форзацы и хорошенько
притрите. Одновременно наклейте
и каптал. Все это необходимо
проделать, если в дальнейшем
книга будет помещена в
переплет. Если вы решили оставить
ее в обложке, то вместо
форзацев просто наденьте обложку,
промазав клеем корешковую
часть блока с небольшим
напуском на первый и последний
листы.
КРУГЛЕНИЕ КОРЕШКА
У подготовленного по только
что описанному способу
книжного блока корешок будет
прямым. Но чтобы придать книге
более привлекательный вид,
корешок круглят. Кругление
позволяет и несколько уменьшить
утолщение корешка,
образовавшееся за счет клея и
проложенных ниток.
Если вы хотите получить
круглены й корешок у новой
книги, то после снятия обложки
прогрейте его до температуры
100—120 °С, например, горячим
утюгом. Уложите блок на край
стола корешком от себя. Левой
рукой возьмите его со стороны
переднего обреза (большой
палец снизу, остальные сверху) и
отогните охваченную часть
вверх. Это вызовет равномерный
сдвиг листов один относительно
другого (рис. 7). Распущенные
таким образом листы плотно
зажмите рукой — корешок блока
окажется смешенным в сторону
переднего обреза. Возьмите
молоток и не очень сильно, но
равномерно бейте по верхнему
краю корешка, постепенно
перемещая удары по всей его длине.
Следите за тем, чтобы не
произошло разрыва клеевой пленки
или отрыва листов. Затем блок
переверните и точно так же
обработайте с другой стороны.
В результате корешок блока
приобретет округлую форму.
Кругление получится лучше,
если округлую форму корешку
придать еще до его заклейки.
Для этого подобранный и
предварительно обрезанный блок
поместите между картонными
сторонками и столкните листы
в корешок на фасонную колодку,
имеющую форму желоба
(рис. 8). Они расположатся
по дуге. Не нарушая округлую
форму корешка, поместите его
в зажим. Последующие
операции аналогичны тем, которые
вы произвели с прямым блоком.
О ПЕРЕПЛЕТНЫХ
КРЫШКАХ
Переплеты и обложки не
похожи друг на друга. И не только
по материалам, но и по
конструкции. У полиграфистов
принято давать им не названия,
а нумеровать: № 1 — обложка
для крытва внакидку — как у
тоненьких брошюр или
журналов на проволочных скобках;
№ 3 — обложка для крытва
врос пуск — вдоль корешка
делаются четыре сгиба — два на
расстоянии один от другого,
равном толщине блока, и два на
расстоянии не более 5 мм от
предыдущих (такую обложку
имеет наш журнал); № 5 —
это уже составная переплетная
крышка, у которой картонные
сторонки соединены одним
материалом, а их покрытие
сделано из другого (в таком
переплете обычно выпускают
учебники, у которых тканевый
корешок и покрытые бумагой
переплетные крышки); № 6 —
переплет, у которого переплетные
крышки и корешковая часть
делаются из одного целикового
куска материала, главным
образом бумаги с припрессованной
пленкой, например, книги нашей
библиотеки; № 7 — переплет,
картонные сторонки которого и
корешковая часть покрыты
одним материалом — тканью
или бумвинилом (в таком
переплете выпускаются собрания
сочинений и другие книги,
рассчитанные на долгую жизнь).
Книги в обложке отличаются
72

8
от книг в переплете и по
размерам. Чтобы переплетенная вами
книга не возвышалась на полке
среди своих подруг, имеющих
от рождения твердую оболочку,
надо знать соотношения между
форматом обложки и переплета.
Обычно книга в переплете
на 8 мм выше книги в обложке,
то есть сверху и снизу при
вставке ее в переплет отступают
по 4 мм. Например, если в
выходных сведениях книги
указано, что ее формат равен
84ХЮ8/8, то книга в обложке
будет иметь размеры 265Х
Х410 мм, а сторонка переплета
№ 5 уже 259X418 мм, № 6 —
269X418 мм, № 7 —264Х
Х418 мм.
Помещая книгу в переплет,
имейте в виду, что ее внешний
вид не будет идентичным тому,
который она имела от рождения.
Поэтому сразу решите, оставите
ли вы в ее оформлении
элементы обложки, а терять их,
особенно для серийных книг,
жалко.
КАК САМОМУ ИЗГОТОВИТЬ
ПЕРЕПЛЕТНУЮ КРЫШКУ?
Прежде всего подготовьте
картонные сторонки. По ширине
они должны быть примерно
равны ширине блока, а по длине
на 8 мм больше для припуска
на канты. Такой же припуск
по ширине образуется благодаря
расставам и сдвигу сторонок
в направлении переднего обреза
блока. Для книг, имеющих
прямой корешок, заготовьте и
картонную полоску — отстав, по
высоте равную высоте
переплетной крышки, а по ширине —
толщине книжного блока плюс
толщина картонных крышек.
Из переплетного материала
выкроите лист так, чтобы по
длине он был на 30—40 мм
больше длины блока, а по
ширине равнялся сумме ширины двух
картонных сторонок плюс
толщина блока и плюс 50—55 мм
на расе та вы и загиб по передним
обрезам сторонок.
Подготовленную таким образом выкройку
положите на стол изнанкой
вверх и отметьте карандашом
линию, делящую ее строго
пополам. Промажьте материал
клеем. Если в качестве
переплетного материала
использовать бумагу, то на то место,
где будет помещен отстав,
наклейте полоску марли с таким
расчетом, чтобы она в
дальнейшем заходила на 10—15мм под
картонные сторонки. Точно по
центру, с одинаковыми
отступами со всех сторон наложите
на выкройку отстав.
Затем слева и справа на
расстоянии 5—7 мм от отстава
симметрично приклейте
сторонки. Очень важно, чтобы их края
были параллельны друг другу,
а верхний и нижний обрезы
находились на одной линии
(рис. 9).
Примерьте заготовку на
книжный блок и, если заметите
перекосы, постарайтесь сразу
же их устранить. После
примерки крышку положите
материалом вверх и через бумажку
плотно притрите к картонным
сторонкам и отставу.
Переверните заготовку, срежьте углы
у покровного материала.
Промажьте выступающие кромки и,
слегка натягивая, заведите их
на картонные сторонки по
верхнему и нижнему обрезам,
прижмите и приклейте. Потом
таким же образом приклейте
кромки по передним обрезам
крышки.
Если в качестве покровного
материала использована бумага,
то на сторонки можно
наклеить предварительно снятые
части обложки. Они, конечно,
будут несколько меньшего
размера, но можно либо подобрать
бумагу соответствующего цвета,
либо предварительно тонировать
ее акварелью. Если вам удалось
отделить без потерь корешковую
часть обложки, то наклейте ее
на отстав.
Книга в бумажном переплете
будет намного привлекательнее,
и, самое главное, надежнее,
если его целлофанировать.
В писчебумажных магазинах
продают пленку на липкой
основе, которой можно покрыть
переплет. Еще лучше
использовать для этих целей термо-
клеящуюся пленку, которую
приваривают к переплету при
помощи горячего утюга. Но
пользоваться этими
материалами нужно очень осторожно,
не допуская перекосов и
образования воздушных пузырей
на оклеиваемой поверхности.
Вместо того, чтобы
приклеивать части обложек серийных
изданий на переплеты, можно
из них сделать суперобложки.
Тогда книги будут узнаваемы
на полках, а переплетным
материалом для них будут служить
прочный ледерин или ткань.
Если вы все-таки решили
сделать книгу с кругленым
корешком, то отстав делайте не из
столь плотного картона, как
сторонки. Неполностью
высушенную переплетную крышку
возьмите за передние части
сторонок и, располагая их под углом
90°, прижмите внутреннюю
сторону корешка к ребру стола.
Двигая с небольшшл усилием
корешок вверх и вниз, вы
придадите ему округлую форму
(рис. 10).
Теперь остается просушить
переплетную крышку и надеть ее
на книжный блок. Сделать это
несложно, воспользовавшись
нашими предыдущими
рекомендациями
Надеюсь, что этот урок даст
вам возможность продлить
жизнь многим книгам.
Д. С. ШОКИИ
73

ДОМАШНИЕ 3AG©T
Пятна, пятна...
Как выводить пятна —
вечная тема многих журналов.
И всякий раз читателя
стараются удивить и завлечь
каким-нибудь древним,
давно забытым приемом
наших бабушек.
Изменились времена, изменились
ткани, да и вы, уважаемые
читатели, стали
современнее. Поэтому предлагаем
советы такой же
современной хозяйки, вооруженной
знаниями и скудным
набором доступных препаратов
бытовой химии.
Хочется верить
бесплатным советам — например,
такому: подпалины от
утюга легко удаляются
кашицей из репчатого лука,
после чего вещь
вымачивают в холодной воде в
течение нескольких часов.
Но, выполнив эти
шаманские действия, вы можете
пожалеть о потраченном
времени и загубленной
луковице. В ней содержится,
ло утверждениям химиков,
аллилпропилсульфид.
Кажется, неплохой
растворитель, но он не для
обгорелых волокон, да и надо
ли их растворять?
Отбеливающим действием он
тоже не обладает. А как
еще можно поступить с
подпалиной, кроме как
обесцветить?
Воспользуйтесь лучше подходящим
отбеливателем для стирки.
Если чернильное пятно
свежее, и, к счастью,
оказалось на ткани, которую
можно стирать и кипятить,
попробуйте тотчас промыть
его под струей воды.
Потом, не откладывая
надолго, прокипятите и
выстирайте ткань с
сильнодействующим стиральным
порошком и добавлением
отбеливателя. Посмотрим,
чего вы добьетесь.
Вообще хорошая
стирка — довольно
универсальное средство от
разнообразных пятен. Не
помогло с первого раза — как
правило, отходит после
нескольких стирок.
Многие читательницы с
нетерпением спрашивают,
как вывести пятно жира.
Все так же: хорошенько
отстирать в горячей воде
с порошком, содержащим
много
поверхностно-активных веществ. Правда, если
это дело долго
откладывать, то пятно застаревает
и у него портится характер.
Это означает, что жир
полимеризуется и образует
довольно прочную трудно
удалимую пленку. Здесь
нужны сильные
растворители, монополию на
которые держат работники
химчистки. Впрочем,
замасленную спецодежду,
кухонный фартук или
скатерть вряд ли стоит туда
нести. В горячей воде
растворите стакан
стирального порошка (типа
«Лотос») и столовую ложку
рафинированного
растительного масла (не
бойтесь!). Хорошенько
размешайте. Замоченные в этой
адской смеси вещи
должны неплохо отстираться,
поскольку «подобное
растворяется подобным».
Вещь, которую нельзя
выстирать (например,
диван), можно попробовать
отчистить адсорбционным
методом — втирать в
жирное пятно какой-нибудь
адсорбент: молотые отруби,
кукурузную муку или что-
либо подобное. Шансы
повысятся, если адсорбент
подогреть на чистой
сухой сковороде. Но лишь
слегка, до 40—42 °С,— от
более высокой
температуры жир в самом деле
полимеризуется.
Потребуется несколько часов,
чтобы пятно постепенно
впиталось в адсорбент (это
действительно происходит,
но непонятно, почему).
Последствия
адсорбционной чистки удалите с
ткани пылесосом.
Пятна от кофе, чая,
варенья наши бабушки
издавна смывали просто
горячей водой. Но как!
Натягивали испачканную
ткань на кастрюлю, как на
пяльцы, и ставили на пол.
С кипящим чайником в
руках взбирались на табурет
и, отогнав ребятишек, с
высоты лили кипяток на
пятно. (Ткани тогда были
еще не синтетические).
Почему-то этот ритуал
помогает лучше, чем простое
промывание под большим
напором горячей водой
из-под крана.
Ну, а не любите
залезать на табурет —
воспользуйтесь современным
средством — любым
содержащим хлор отбеливателем.
Если достанете в
магазине.
Не поливайте горячей
водой пятно, о котором
ничего не знаете. Если в нем
содержится белок, пятно
сварится и останется
практически навсегда. Поэтому
начинайте с холодной
воды. Подложите снизу, если
возможно, старое
полотенце, и мокрым куском
поролона или чистой
тряпочкой протирайте пятно от
краев к середине, иначе
может образоваться
грязноватый ореол. Впрочем, он
может расползтись, если
заранее не выбить вещь
от пыли и не почистить
щеткой. Время от времени
промывайте поролон или
тряпочку и меняйте воду.
Возможно, операцию
придется повторить много раз.
Наберитесь терпения.
Профессиональные
советчики по пятновыведе-
нию всегда настаивают на
немедленных действиях.
Но жизненные ситуации
не так просты и порой
требуют элементов этикета.
Только не надо упоминать
Чехова с его
определением воспитанного
человека, не замечающего
посаженного другим на ска-
74

ДОМАШНИЕ ЗАЙ©ТЫ
терть пятна. Напротив, для
хозяйки лучше пятно
заметить, но не подыгрывать
огорченному гостю, а
посыпать его солью (не гостя,
а пятно; соль хороший
адсорбент). Чтобы
незадачливый гость скорее
забыл свою оплошность,
поставьте на пятно блюдо
и тоже забудьте до стирки.
К этическим вопросам
относится и такой: надо ли
злорадно сообщать
прохожему, что его новенькая
куртка испачкана сзади
масляной краской?
Возможно, что вы — 101-й
хватающий за рукав
доброжелатель. Но что он
может сделать с этим пятном
здесь, на улице, чтобы вы
успокоились?
Письма о различных
бытовых пятнах — большая
часть читательской почты.
Несмотря на массу
предосторожностей, мы
все-таки ухитряемся посадить
пятна на дорогие и
дешевые, но с таким трудом
достающиеся нам сейчас
вещи. Волшебным образом
ближайшие химчистки или
закрыты, или в них нет
перхлорэтилена — этой
современной панацеи от
пятен, или еще какая-
нибудь незадача. Короче,
приходится прибегать к
процедуре выведения
пятен на дому.
Какое бы пятно вы ни
посадили, действия
должны быть одинаковы:
вычистите вещь от пыли
щеткой или выбейте ее,
положите на твердую
плоскую поверхность с
подложенной под очищаемый
участок чистой белой
тряпочкой и обрабатывайте
пятно всегда от краев к
середине. Помните, что
применяемые при
химической чистке растворители
летучи, и в помещении,
где вы ими пользуетесь,
не курите и не
применяйте открытого огня.
Пятна от яиц удаляют
смесью глицерина и
нашатырного спирта (на четыре
части глицерина одна часть
нашатырного спирта).
Оставшийся после этого
ореол слегка протрите
бензином и промойте теплым
мыльным раствором.
Пятна от травы чистят
теплым мыльным
раствором с добавлением
небольшого количества
нашатырного спирта. Если пятно
старое, воспользуйтесь
денатуратом.
Пятна от фруктов лучше
несколько минут
предварительно подержать в
горячем молоке, а затем
промыть мыльным раствором.
Старые пятна выводят
раствором лимонной или
щавелевой кислоты (два
грамма на стакан воды),
после чего тщательно
промывают теплой водой.
Пятна от красного вина
на цветных вещах хорошо
удаляет смесь равных
долей глицерина с сырым
яичным желтком. (Смесью
намазывают пятна,
оставляют на несколько часов,
затем промывают теплой
водой.) На такие пятна
тоже хорошо действует
предварительное замачивание в
молоке или сыворотке.
С белых изделий эти пятна
можно вывести раствором
перекиси водорода (чайная
ложка на полстакана воды)
с последующим обильным
промыванием холодной
водой.
Пятна с чистошерстяных
изделий выводят смесью
глицерина и нашатырного
спирта в воде (на стакан
воды 20 граммов
глицерина и 10 граммов
нашатырного спирта). После
удаления пятна этот участок
ткани промывают теплой
водой с добавлением
небольшого количества
уксуса.
С тонких шелковых
изделий пятна лучше всего
удалять картофельным
крахмалом, замешанным в
тесто холодной водой. Этой
смесью покрывают
поверхность пятна и дают
высохнуть, потом крахмал
стряхивают, а пятно
простирывают обычным
порядком.
Пятна ржавчины
удаляют крепким раствором
виннокаменной или
лимонной кислоты (чайная
ложка на стакан воды).
В подогретый раствор
кислоты на несколько минут
опускают загрязненную
часть одежды, а потом
хорошо прополаскивают.
Пятна от угля, сажи,
копоти или золы удаляют
скипидаром. Участок ткани
с пятном смачивают
чистым с кипидаром и
протирают сначала тряпкой, а
потом щеткой, смоченной
в крепком мыльном
растворе. Потом простирывают,
как обычно.
Если ткань сильно
загрязнена, готовят смесь
равных долей скипидара с
сырым яичным желтком.
Смесь подогревают и
протирают ею пятно, а потом
стирают, как обычно.
Пятна от мух выводят
разбавленным
нашатырным спиртом и промывают
водой. Изделия с такими
пятнами с начала
замачивают на несколько часов
в мыльном растворе с
добавлением небольшого
количества чистого
бензина; смесь перед
употреблением взбалтывают.
После замачивания пятна
чистят щеткой, смоченной
мыльным раствором.
Пятна от плесени на
хлопчатобумажных и
льняных вещах удаляют с
помощью нашатырного
спирта (одна часть спирта на
пять частей воды),
которым протирают пятна. Для
белых тканей можно
использовать смесь
перекиси водорода и
нашатырного спирта (по одной
чайной ложке на стакан
теплой воды).
Желаем успеха!
Составили подборку
Н. КОНОПЛЕВА,
Н. МИШИНА

Проблемы и методы
современной науки
На сегодня известно несколько миллионов
веществ, подавляющее большинство из
которых — органические соединения. Их
молекулы построены в основном из углерода,
водорода, кислорода, азота и некоторых других
элементов. Каждое из этих веществ можно
получить несколькими способами из более
ППГЯНИЧРГКПМ ГИЫТР^Р д0ступных: ""пускаемых промышленностью
Vl|Jl CltllUCdXAJrVl СИШСОС соединении. Но чаще всего путь от исходно-
О компьютерах,
шахматах и
76

го вещества к желаемому включает
промежуточные стадии — синтез полупродуктов.
Путь к особо сложным органическим
веществам лежит через десятки таких стадий.
Впрочем, химика-органика больше волнует
не многостадийность синтеза, а великое
разнообразие вариантов, путей, любой из
которых позволяет прийти к нужному продукту,
стартуя от веществ, имеющихся в
распоряжении. О том, как выбрать оптимальный путь,
и пойдет речь.
ОТ БЕНЗОЛА ДО МУСКУСА
Допустим, мы решили получить бензол, в
молекуле которого несколько атомов водорода
замещены на другие группировки. А чтобы не
заниматься синтезом бесполезных
соединений, для начала давайте заместим три атома
водорода на гидроксильную (ОН), меток-
сильную (ОСНз) и альдегидную (СНО)
группы. Если они будут находиться в строго
определенном положении относительно друг
друга, мы получим хорошо известное
душистое вещество ванилин:
ост
А теперь слегка переделаем эту молекулу:
заменим метоксильную группу на второй гид-
роксил и вместо альдегидной группировки
введем более сложную, содержащую еще и
азот. Так можно синтезировать природный
гормон адреналин, сужающий кровеносные
сосуды:
но-бн-сн*мнсн3
Не менее интересны производные бензола
с четырьмя замещенными атомами водорода.
Свойства таких веществ подчас меняются
на противоположные при небольших заменах
в молекуле. Например, если вот в такой
молекуле:
группа R — аминоэтил (CH2CH2NH2), то
мы имеем дело с мескалином — веществом,
содержащимся в некоторых видах кактусов
и вызывающим красочные галлюцинации. Но
стоит заменить аминоэтил на цикл,
содержащий азот и кислород, и мы получим ан-
даксин — успокаивающее лечебное средство.
Введем в бензольное кольцо пять
группировок, и готов амбровый мускус — пахучее
вещество, которое используют парфюмеры:
Словом, известна масса способов,
позволяющих замещать атомы водорода в
молекуле бензола на другие группы, производить
обмен одной группы на другую.
Последовательно проводя реакции замещения, можно
получить любое из перечисленных выше
соединений, причем разными методами. Но как
раз тут и возникают проблемы.
Дело в том, что существует много других
веществ, в молекулах которых есть те же
замещающие группы, но расположены они по-
иному относительно друг друга. И пускаясь в
трудный, извилистый путь многостадийного
синтеза, неплохо бы знать заранее, сколько
всего возможно молекул-изомеров искомого
вещества.
ТРИ ИЗОМЕРА ИЛИ ПЯТНАДЦАТЬ?
Если обработать бензол хлористым метилом
в присутствии катализатора — хлорида
алюминия, то, заместив один атом водорода на
метильную группу, мы получим толуол
(СбН5СН3). Первая метильная группа,
внедрившись в ядро бензола, облегчает его
дальнейшее метилирование. Легко образуются
производные, несущие уже две метильные
группы:
Введем далее третью, а затем четвертую
метильные группы. Сколько изомеров
получится на этих стадиях реакции? Впрочем,
давайте не будем вести подсчет изомеров,
так сказать, на пальцах, а прибегнем к
строгим математическим методам.
77

Итак, требуется подсчитать, сколько
возможно комбинаций при размещении двух,
или трех, или четырех метилов по вершинам
шестиугольника, который в данном случае
можно рассматривать как граф* молекулы
бензола:
Чтобы оценить число изомеров бензола с
двумя метильными группами, нужно
определить число возможных сочетаний из шести
по два:
6! _
2! F—2)! 15'
Как видим, полученное число превышает
реально существующее разнообразие
изомеров (их всего-то три). Причина
недоразумения лежит в симметричности молекулы
бензола. Действительно, замещая положения 1 и
3 либо 2 и 4, мы фактически получаем один
и тот же изомер, только вторая молекула
относительно первой повернута в плоскости
страницы на угол 2л./6.
А вот другой вариант: изомер с
замещением в положениях 1 и 3 тождествен
изомеру с замещением позиций 4 и 6.
Получить второй из первого не составляет труда,
если повернуть молекулу на угол л; вокруг
оси, показанной пунктиром, но на этот раз
выводя шестиугольник из плоскости
страницы: #
Продолжая рассуждать в том же ключе,
мы легко обнаружим остальные двенадцать
«несуществующих» из пятнадцати
теоретически возможных изомеров диметилбензола.
Вот и получается, что для математического
моделирования синтеза одной
комбинаторики недостаточно. Чтобы не насиловать свое
пространственное воображение, обратимся к
теории групп — методу, который давно и
успешно применяют для описания симметрии.
И в качестве примера возьмем ту же молекулу
бензола, хотя понятно, что все то, что
изложено ниже, в равной степени относится к
любому химическому веществу с
симметричной молекулой.
* В математике графом называют некое
множество точек и множество отрезков, где оба конца
отрезка принадлежат заданному множеству точек
(подробнее см. «Химию и жизнь», 1983, № 3,
с. 9).
ИТАК, ГРУППИРУЕМ...
Повернем шестиугольник, символизирующий
молекулу бензола, в плоскости страницы по
часовой стрелке на угол 2л./6 и обозначим
такой шаг щ:
•а -*- ;6:
В результате перемещения щ позиция I
(атом водорода, помеченный индексом 1)
переходит на место позиции 2. Позиция 2
смещается на место 3, и так далее.
Когда последняя позиция 6 окажется на
месте 1, все начнет повторяться заново —
цикл замкнут. Обозначим такой цикл
перечислением всех входящих в него позиций
и заключим этот перечень в скобки:
а,= A 2 3 4 5 6).
Теперь повернем шестиугольник по
часовой стрелке сразу на угол 2л/3:
ц Z
В этом случае позиция 1 перешла на место 3,
в свою очередь 3 — на место 5, а 5 — на
место 1. Цикл замкнулся: A 3 5). Точно такой
же цикл образуют перемещения позиций с
четными номерами: B 4 6).
Всю операцию аг можно представить в
виде произведения двух циклов:
а2=A 3 5)B 4 6).
Но ведь можно повернуть шестиугольник
и еще более решительно — на угол л;. Такой
шаг, подобно предыдущим, раскладывается в
циклы. Но их длина составляет всего два
номера, и циклов таких три:
а3=A 4) B 5) C 6).
Нетрудно представить себе операции
вращения шестиугольника на углы 2л/6 и 2л./3,
но против часовой стрелки:
а4=F 5 4 3 2 1);
а5=F 4 2) E 3 1).
Как мы уже видели, молекула бензола
переходит сама в себя и при вращениях
с выведением ее из плоскости страницы.
Вот одна из таких операций:
/4 f$
78

Она состоит из трех циклов:
а6=A 2) C 6) D 5).
То же самое получим в случае вращения
вокруг двух других аналогичных осей:
а7-B 3) E 6) A 4)
и а8=C 4) B 5) A 6).
Но ведь оси можно провести и через две
вершины, например 1 и 4. Поскольку в этом
случае две вершины остаются на своих
местах (в плоскости страницы), два цикла
состоят лишь из одного номера:
а9=(\) D) B 6) C 5).
Две другие аналогичные операции
аналитически будут выглядеть так:
вю= B) E) A 3) D 6)
и ап=C) F) A 5) B 4).
Напоследок проделаем еще одну операцию
ао, которая заключается в том, что мы... не
трогаем с места наш шестиугольник. Ясно,
что при этом
ао=A) B) C) D) E) F).
Итак, мы получили набор из 12 операций,
которые возможны благодаря симметрии
бензольной молекулы. Все эти двенадцать
элементов составляют множество ао ... а\ \. И
этому множеству присущи определенные
свойства.
Например, поворот молекулы бензола на
угол 2я/6 (элемент а\), а затем на угол
2я/3 (элемент а2) по сути то же самое, что
поворот сразу на угол л (элемент аз).
Следовательно, а\ • а2=«з (в теории групп под
произведением двух операций ai и «2
понимают их последовательное применение).
Точно так же, перемножив два любых
элемента нашего множества, мы получим
третий элемент, обязательно принадлежащий
тому же множеству во—an- Перемножать
можно как угодно, но ни в одном случае мы
не получим ничего новенького (если не
верите, проверьте).
Второе свойство нашего множества ао ... а\\
с остоит в том, что для любых трех его
членов всегда выполняется закон
ассоциативности:
(^[•^2)^3=^1(^2-^3).
Это тоже легко проверить.
Третье свойство: при умножении на
элемент ао любой другой элемент остается
самим собой:
а-ао=ао-а=а.
И наконец, свойство четвертое и последнее.
Для каждого элемента а можно найти в
нашем множестве такой обратный элемент
(обозначим его а~ ), что перемножение
элемента и его «антипода» даст: а* а~ =
=а~~1 • а~ао, то есть вернет шестиугольник
бензола в исходное положение.
Любое множество, обладающее
перечисленными четырьмя свойствами вместе с
заданной на этом множестве операцией
умножения, образует в математическом смысле
группу.
Представление о группе дает мошнейшее
средство анализа взаимоотношений
различных объектов в математике, физике,
кристаллографии. Сама теория групп уже давно
стала обширной областью математической
науки. Широко применяют эту теорию и
в химии: при квантово-химическом
описании связи атомов в молекулах, для
расшифровки спектров... А сколь полезной
оказывается представление о группе для
подсчета числа возможных изомеров мы
сейчас убедимся.
ТЕОРЕМА ПОЙА
Итак, мы имеем математическую группу,
состоящую из 12 элементов. Каждый элемент
этой группы можно представить
произведением циклов. Например, операцию а\
можно разложить на один цикл, состоящий из
шести членов, а операцию йд легко
представить как произведение двух циклов по
одному члену и двух циклов по два члена.
Составим вслед за венгерским
математиком Дж. Пойа так называемый циклический
индекс Z*miH полином, представляющий
собой сумму произведений неких переменных
Уи У2—у„г Здесь т — это любое
неотрицательное число. Будем возводить в нашем
полиноме переменную ут в степень, равную числу
циклов, содержащих т членов, в элементах а.
Имеем один-единственный элемент (это ао),
составленный шестью циклами по одному
номеру (обозначим их у?). В то же время
можно отыскать среди элементов группы три
элемента, составленных двумя циклами по
одному номеру и двумя циклами по два члена
(йд, а\о и а\[). Запишем это как Зу?>|.
Далее, среди элементов группы можно найти
два (а именно а2 и as), содержащих по два
цикла с тремя номерами каждый, чему
соответствует выражение 2у|. Кроме того,
отыскиваем 4у1 (это элементы группы а3» Яб> сп и
as) и 2у{6 (элементы Я].и а4).
В результате приходим к полиному
(умножив его на 1/N, где N — число элементов
в группе) такого вида:
Z=U (у*+3У*У$+*у1+2у1+Ы).
Теперь, в согласии с теоремой Пойа,
заменим в этом выражении переменную ут на
\-\-хт. После такой подстановки и ряда
упрощающих операций получаем так называемую
производящую функцию С(х):
С(х) = 1/12[A+хN+3A+*JA+х2J+
+4A+х2K+2A+х3J+2A+*6)] = 1+х+
+3x2+3x3+3x4+jc5+x6.
В данном случае показатель степени при
79

переменной х указывает на количество ме-
тильных групп в молекуле бензола, а
коэффициент перед соотзетствующей степенью х
равен числу изомеров. Например, легко
видеть, что существуют три изомера для
содержащих четыре метила бензольных
производных, а вот пять метилов можно
разместить одним-единственным способом.
«Так стоило ли огород городить! — в
сердцах воскликнет тот, у кого хватило
терпения одолеть математические тонкости теории
групп.— То же самое легко получить за
несколько минут, нарисовав все возможные
изомеры на листке бумаги».
Что ж, результат в данном случае и впрямь
небогатый. Но давайте усложним пример.
Допустим, надо ввести в молекулу толуола
СбН^СНз атомы хлора. При этом могут
замещаться три равноценные положения в ме-
тильной группе толуола и пять лоложений
в кольце, образующие две пары
равноценных позиций. Сколько всего возможно
изомеров? Тут уже, пожалуй, просидишь над
листом бумаги не один час, рисуя
всевозможные фигуры. Аналитический расчет куда
экономнее:
C(x) = l+4x+10x2+16x3+18x4 + 16xs-|-
+ 10x6+4x7+x8.
Ответ готов.
А если мы вводим в толуол атомы хлора
да еще нитрогруппы?...
ОТ ДЕБЮТА К ГАМБИТУ
Итак, определять число изомеров в простых
реакциях мы научились. Несложно
представить себе и ход реакции: последовательное
или параллельное образование разных
соединений на всех этапах реакции. Но гораздо
удобнее не держать в уме шаги синтеза,
а .изобразить ход реакции графом: вершины
графа — это изомеры, а ребра, соединяющие
вершины,— стадии реакции, позволяющие
переходить от одного вещества к другому.
Вот как будет выглядеть граф
метилирования бензола (цифры обозначают номера
позиций шестичленного кольца, в которых
располагаются метилы):
Мф р&ахч***
%шу*
Аналогичные графы можно нарисовать для
последовательного, постадийного
приближения к более сложным соединениям. И вот
тут мы оказываемся в положении
шахматиста, разыгрывающего дебют. Ну,
действительно, судите сами. Цель шахматиста —
так расположить свои фигуры, чтобы
поставить мат королю противника; цель химика —
должным образом расположить группировки
в молекуле. Каждая фигура на шахматной
доске перемещается особым манером;
химики также знают особые способы введения
той или иной группировки. В шахматах
пешку при некоторых обстоятельствах можно
заменить другой фигурой; химик также
способен заменять одну группу другой (к
примеру, он довольно легко получает вместо
метила СНз карбоксил СООН). На шахматной
доске все фигуры взаимосвязаны, бывает,
что передвинув одну фигуру, игрок
подставляет под удар другую. С этим же часто
приходится сталкиваться и химику.
Например, действуя хлором на бензол, он
вводит атом хлора в кольцо. Ну, а если здесь
уже присутствует аминогруппа NH2? Тогда
хлор немедленно окислит, разрушит всю
молекулу. Однако мы можем защитить
молекулу, введя в действие еще одну «фигуру» —
группу СН.<СО, заменив ею водород в амине.
Получившаяся амидная группа уже не
боится хлора. А после хлорирования защитную
группировку легко снять.
Как и шахматисту, химику порой
необходимо перебрать огромное число вариантов,
выбирая самый сильный ход — реакцию,
которая даст только один нужный продукт,
причем с максимальным выходом. Синтез
из минимального числа ходов-реакций сродни
выигранной в красивом стиле шахматной
партии.
Но чаще бывает обратное. Например,
казалось бы оптимальный путь синтеза 1,2,4-
триметилбензола дает выход продукта всего
лишь в несколько процентов. Кроме этого
изомера образуется примерно такое же
количество 1,2,3-триметилбензола и множество
других соединений.
Давайте потренируемся и попробуем
решить еще один «этюд»: синтезируем из
бензола ванилин за минимальное число ходов-
стадий с максимальным выходом продукта.
Здесь возможны три стартовых соединения,
каждое из которых содержит лишь одну
группу из числа входящих в молекулу
ванилина. Итак, первый ход: получим из бензола
его производные: фенол (введя группу ОН),
либо анизол (ОСНз), либо бензальдегид
(СНО).
Следующий ход — введение второй
группы. В феноле можно заместить атом
водорода в нужном положении на группы ОСНз
или СНО; в анизоле — на ОН или СНО,
и так далее. Как видим, число возможных
80

вариантов нарастает лавинообразно, но
далеко не все они хороши. Ибо уже имеющаяся
в кольце группа направляет «новосела» туда,
куда хочется ей, а не нам. Вот и
приходится хитрить и действовать обходными
путями. Например, ввести в ядро группу СНгОН
либо СООН, а затем в последний момент
превратить их в группу СНО... Словом,
возможностей так много, что поневоле
вспомнишь об ЭВМ.
Электронно-вычислительные машины уже
давно играют в шахматы. Но если в игре
машина после каждого собственного хода
сталкивается с непредсказуемым ходом
соперника, то в химии она может
проанализировать всю партию до конца, не ожидая
подвоха со стороны коварного партнера.
Выбирая путь синтеза, ЭВМ пользуется
информацией о химических реакциях,
полученной от хозяина-химика. Например,
канадец М. Берсон составил программу, где
подразделил реакции на следующие типы:
введения в молекулу новых групп; наращивания
углеродного скелета молекулы;
изомеризации; введения защиты групп и снятия
защиты; замены одной группы на другую, и
так далее. Перебирая возможные пути
синтеза, машина отдает предпочтение реакциям,
стоящим в начале этого списка.
В итоге, вероятность того, что ЭВМ
изберет путь синтеза, где на последнем этапе
нужно будет менять одну группу на другую,
ничтожно мала. Но зато компьютер
порекомендует стартовать от соединений, уже
содержащих необходимые группировки.
Правда, такая стратегия не сулит красивых
решений, сходных с жертвами фигур и быстро
приводящих к выигрышу. Поэтому в
подобные «близорукие» программы вносят
дополнения: ЭВМ начинает узнавать стандартные
позиции в химической партии, прогнозирует
последовательность ходов и порой отдает
предпочтения реакциям, стоящим в конце
списка Берсона. Проще говоря, ЭВМ уже
научились разыгрывать химические гамбиты.
...Известный советский химик академик
П. А. Ребиндер резко отрицательно
относился к игре в шахматы. Он говорил, что нелепо
тратить время и силы на решение
абстрактных, никому не нужных шахматных
головоломок, тогда как наука ставит не менее
увлекательные, но практически важные задачи.
Не будем сейчас спорить о том, нужен ли
спорт. Но согласитесь: шахматная игра
может служить прекрасной моделью
некоторых научных проблем, в том числе и
химических.
Кандидат химических наук
Г. Б. ШУЛЬПИН
Что читать о математических методах в химии
И. С. Дмитриев. Молекулы без химических связей.
Л.: Химия, 1980.
Р. Фларри. Группы симметрии. Теория и
химические приложения. М.: Мир, 1983.
Химические приложения топологии и теории
графов. Ред. Р. Кинг. М.: Мир, 1987.
А. Ф. Бочков, В. А. Смит. Органический синтез.
М.: Наука, 1987.
Если на вашем предприятии используется флексографический способ печати, то
повысить его эффективность и экономические показатели позволят
фотополимеризующийся материал и технология
«Флексофот».
«Флексофот» — это высокое качество продукции, значительное упрощение процесса
изготовления печатных форм, отменная тиражестойкость, допускающая печать от 2 до
5 миллионов оттисков. Общая толщина пластины «Флексофот» составляет 2,8—3,0 мм;
отклоения от заданной толщины не превышает ±25 мкм; разрешающая способность —
5,4 мм-1; выделяющая способность — 50 мкм; твердость фотополимерной формы 45—
65 ед. Шора А.
Формат фотополимерных пластин «Флексофот» от 200X300 до 400X600 см (по
специальному заказу до 600X900 см).
В качестве запечатываемого материала в формах «Флексофот» используют
полиэтилен, целлофан, масловодостойкую оберточную бумагу и соответствующие флексографи-
ческие краски.
Технология изготовления печатных форм «Флексофот» (ТУ 6-17-1459—88)
разработана Украинским полиграфическим институтом им. Ивана Федорова. Их серийное
производство освоено НПО «Свема» B45110 г. Шостка Сумской области).
гНаИёра^
4 Химия и жизнь № 10
81

ХОТИТЕ ПОДГОТОВИТЬСЯ ПОЛУЧШЕ!
Если вы внимательно прочли название
рубрики, то заметили, наверное, что оттуда
выпали слова «к экзаменам». И впрямь:
учебный год еще весь впереди. А с другой
стороны, лучше готовиться надо не только
к экзаменам, но и ко многому другому.
Например, к докладу.
В ноябрьском номере «Химии и жизни»
за 1981 год был напечатан «Путеводитель
для докладчиков» Ги Уриссона,
генерального секретаря ИЮПАК и ректора Страсбург-
ского университета. В продолжение и
дополнение мы публикуем рекомендации
искушенных в этом деле наших
соотечественников.
Основная задача докладчика —
изложить максимум информации в
отведенное время (обычно за 10—15 минут).
Ясно, что в лоб эту задачу не решить:
доклад — не статья, к которой можно
возвращаться, раз за разом «добирая»
информацию. Чем насыщеннее вы
сделаете текст выступления, тем менее
понятным оно станет для слушателей.
Так что подготовка даже короткого
сообщения — большое искусство.
Для начала вспомним, что говорят
психологи: на слух воспринимается
лишь 10—15 % информации,
зрительно же — в несколько раз больше.
Поэтому для иллюстрации текста часто
используют слайды — но именно для
иллюстрации, главным остается текст
доклада. Мы предлагаем делать
наоборот: главное — слайды, текст же лишь
поясняет их.
При таком построении доклада вы со
словами «здравствуйте, уважаемые
коллеги» выключаете свет и зажигаете
его на словах «благодарю за
внимание». Этого требует и человеколюбие:
те, кому ваш материал не интересен,
вздремнут в темноте и к следующему
докладу проснутся освеженными.
Теперь — несколько конкретных
правил. Слайдов не должно быть
много. Если в кино 24 кадра в секунду —
норма, то в докладе явно излишество.
На показ и объяснение каждого слайда
обычно уходит от 30 секунд до 2 минут.
Соответственно, всего слайдов должно
быть около десяти. Введение: 1 —2
слайда; здесь вы объясняете, почему
занялись проблемой. Материалы и
методы: 1—3 слайда. Результаты: 3—4
слайда; их хорошо представить в виде
диаграмм, таблиц, графиков. Выводы:
1—2 слайда.
Кроме основных слайдов, хорошо
иметь несколько дополнительных, со
сведениями, не вошедшими в доклад
по недостатку времени. Эти слайды
могут пригодиться при ответах на
вопросы.
Словесных пояснений на слайде
82
Клуб Юный химик

должно быть немного: не более семи
строк, в каждой — не более семи слов.
Лучше печатать их на машинке,
используя только заглавные буквы, они
крупнее и легче читаются.
Чтобы слайд лучше
воспринимался, надо подчеркнуть заголовок и
подзаголовок, пронумеровать пункты, не
употреблять сокращений, кроме
общепринятых.
Числовую информацию
представляют в виде таблиц, графиков, диаграмм.
Основной принцип: «лучше меньше, да
лучше». То есть в таблицах должно
быть не больше 10 чисел, в столбиковых
диаграммах — не больше 8 столбиков
(различающихся цветом или
штриховкой). Пожалуй, наиболее наглядны
графики, но и тут не переборщите:
число кривых должно быть не более
трех. Линии разных кривых должны
отличаться по виду, по цвету. Вообще,
слайды лучше делать цветными. Не
перегружайте график и формулами: они
отвлекают аудиторию. А вот разброс
(дисперсию) данных стоит указать.
Обозначают его двумя линиями выше
и ниже кривой.
О том, как делать слайды, «Химия
и жизнь» писала не раз A984, № 1;
1986, № 11), и мы не будем к этому
возвращаться, а перейдем сразу к
докладу. Все слайды нумеруют в правом
верхнем углу, и номера эти
вписывают в текст доклада. Если ассистент
по ошибке покажет не тот слайд, вы
сможете точно сказать, какой вам
нужен. Если тот или иной слайд
используется дважды в разных местах
доклада, лучше сделать дубликат этого
слайда.
Выпускаемые отечественной
промышленностью бумажные рамки
для слайдов норовят смяться в
проекторе, так что пользуйтесь только
пластмассовыми.
Слайды в кассету проектора
вставляйте сами. Между основными и
дополнительными слайдами оставьте
промежуток в два гнезда, между
дополнительными — в одно гнездо. Зарядив
слайды, приклейте рядом с ними на
кассете ваше имя и предполагаемое
время доклада. На всякий случай
хорошо иметь с собой второй, запасной
набор слайдов.
Последнее, что нужно сделать перед
докладом,— рассадить аудиторию. Не
по чинам, не по организациям, а лишь
по одному принципу: чтобы каждый
мог легко прочесть все буквы и цифры
на слайде. Правило такое:
максимальное расстояние до экрана должно быть
в восемь раз больше его высоты,
размеры заглавных букв — не меньше
1 /50 экрана (а лучше — вдвое
крупнее).
И несколько слов о самом докладе.
Поясняя слайд, обязательно
пользуйтесь указкой; очень удобна
электронная указка, выпускаемая отечественной
промышленностью.
Клуб Юный химик
4е
83

Если слайды показывает ассистент,
а вы стоите спиной к экрану,
помните: то, что для вас справа, для
аудитории — слева.
При смене слайдов проверяйте, о
том ли вы собираетесь рассказывать.
Если ассистент по ошибке
демонстрирует чужие слайды или перепутан
порядок ваших, прервите доклад и
исправьте оплошность, план доклада не
меняйте.
И учтите: хорошая дикция,
артистичность, неожиданные сравнения,
пословицы, даже стихи и анекдоты (но по
делу, а не для шутовства!) — все это
не только украсит ваш доклад, но и
повысит его доходчивость.
Вот, пожалуй, и все. Успеха вам,
ярких слайдов и ярких докладов.
И. В. ДЬЯЧЕНКО,
В. Ю. ШАТИН
ВОЗМОЖНЫ ВАРИАНТЫ
В статье «Разделяй и
властвуй» («Химия и жизнь»,
1990, № 9) я рассказал
о том, как решать
гигантские уравнения методом
фрагментарных реакций.
Здесь, на том же
уравнении, будет
продемонстрирован еще один метод,
пожалуй, самый изящный
из всех. Он был предложен
химиком В. Харджади на
страницах «Journal Chemical
Education» за 1986 год.
Основан метод на
тривиальном способе подбора
коэффициентов (см.
«Химию и жизнь», 1990, № 6).
Для наглядности я
несколько изменил схему
Харджади, но суть осталась той же
самой: это составление
цепочек превращений
элементов.
Переход от одного
вещества к другому
напоминает движение шарика при
игре в настольный теннис:
слева — направо, справа —
налево и т. д., то есть
от исходного вещества А —
к продукту реакции К, от
продукта К — к другому
исходному веществу В, от
исходного вещества В — к
новому продукту реакции L
и т. д. Вещества в
цепочке А—К—В—L—...
генетически связаны друг с
другом, поскольку соседние
молекулы этой цепочки
содержат атомы одного и
того же элемента, по
которому и производится
подбор коэффициента.
Количество цепочек и
длина каждой из них
определяются составом
веществ, принимающих
участие в реакции. Начальное
звено первой цепочки
выбирается произвольно.
Остальные правила
лучше показать сразу на
примере. Напомню уравнение:
H2+Ca(CNJ+NaAIF4+
+ FeS04 + MgSi03 + KI +
+НзР04+РЬСг04+ВгС1+
+CF2CI2+SO2—РЬВг2+
+СгС13+МдСОз+
+ KAI(OHL + Fe(CNSK +
+PI3+Na2Si03+
+CaF2+H20.
Схема его решения
представлена на рисунке.
Стрелки показывают
направление перехода от звена к
звену. Число над
стрелкой — это номер шага
процедуры уравнивания.
Стрелка начинается с
обведенного кружком элемента, по
которому устанавливается
коэффициент для
молекулы следующего звена. Эти
первоначальные
коэффициенты подчеркнуты одной
чертой. После «стыковки»
цепочек друг с другом или
при переходе от дробных
коэффициентов к
целочисленным получаются новые
их значения — они
подчеркнуты двумя чертами.
84
Клуб Юный химик

a
в
|
Гз
3
1 Z3Z
1 Ш
If
± Н£юч 1
3 ^J * 3
I ©JJ«gU *—
4? (Ж&Оз *
!*€%£ J—
XI.
ХЛ
5 ^Ш»ч «■
10 Щ. ^ —- д- -
1 (Р&СгОа ч « .
- +6
--♦4
i РС?3
■*i
1
1
1
zXJ
т
I J
В качестве начального
звена выберем Н*Р04
A моль). Продукт ее
превращения по фосфору Р1з,
следовательно,
первоначальный коэффициент для
Р1з также равен 1. Для
образования одного моля
Р1з требуется еще три моля
иода, поэтому второй шаг
делаем в сторону нового
исходного вещества — КI,
при этом перед KI ставим
коэффициент 3. В свою
очередь 3KI превращается
в ЗКА1(ОНL— третий шаг
в правую сторону и т. д.
до девятого шага. Он
соответствует превращению
по фтору 1f5CF2CI2 в CaF2.
Но раньше уже встречалось
фторсодержащее
соединение — 3 NaAlF4. Общее
количество (в молях) атомов
фтора в этих двух
веществах равно 15,
следовательно, коэффициент перед
CaF2 равен 7,5. Цепочка
продолжается дальше, до
двенадцатого шага,
приводящего к образованию
5 FeS04. Здесь цепочка
замыкается в цикл, связанный
с балансом по сере: в
правой части имеется 15 молей
атомов серы 5Fe(CNS).tt а в
левой — только 5 EFeS04).
Однако среди исходных
веществ есть еще
соединение, содержащее серу —
SO2. Ясно поэтому, что
перед SO 2 должен быть
коэффициент 10 (шаги 13а,
136).
В цепочке шагов 1 —13
несколько
коэффициентов — дробные: четыре
имеют значение 1,5, два —
7,5. Чтобы перейти к
целочисленным значениям, все
коэффициенты этой
цепочки умножены на 2; новые
значения коэффициентов
на схеме подчеркнуты
двумя чертами.
Дальше начинается новая
цепочка. Начинается она
опять с 3 CF2CI2, но на этот
раз речь идет о
превращении по хлору — в 2 СгС13.
Заметим, что среди
исходных продуктов имеется
еще одно вещество,
содержащее хлор,— BrCI. В
цепочке шагов 1—14 оно еще
ни разу не встречалось, и
коэффициент для него не
определен. Поэтому
нецелесообразно подключать
его к четырнадцатому шагу.
Следует подождать до тех
пор, пока коэффициент для
BrCI не определится по
брому на семнадцатом
шаге.
Последний,
восемнадцатый шаг приводит к
появлению дополнительного
количества СгОз — 4/3 моля и
тем самым замыкает
цепочку в цикл. Ведь из 4/3
СгОз вновь образуется 4/3
РЬСг04 (по хрому) и так
далее. Как выйти из этого
замкнутого круга? Заметим,
что на каждом следующем
«витке» количество РЬСЮ4
уменьшается в полтора
раза, то есть перед нами
бесконечная убывающая
геометрическая
прогрессия со знаменателем х=
= 2/3. Сумма прогрессии
вычисляется по формуле
2= г-^-| где а0— первый
1—х
член прогрессии. В нашем
случае а0 — это начальный
коэффициент перед РЬСЮ4,
равный двум.
Итак, 2=
1-2/3
=6.
Этот окончательный
коэффициент перед РЬСг04
подчеркнут двумя чертами.
Соответственно меняются
и коэффициенты перед
другими звеньями цепочки
шагов NN15-M8, они также
подчеркнуты двумя
чертами.
СгОз получается по двум
каналам — из CF2CI2
(четырнадцатый шаг) и BrCI
(восемнадцатый шаг).
Суммарный коэффициент для
этого вещества получается
равным 2+4=6. Теперь на
схеме имеется баланс по
всем элементам. Остается
лишь посчитать число
атомов кислорода в левой и
правой части и определить
коэффициент для НгО в
правой части уравнения —
79 НгО. Аналогично
находится коэффициент для
Клуб Юный химик
85

Н2. Он равен 88.
Уравнение решено:
88Н2+15Са(ОМJ+
+6NaAlF4+10FeSO4+
+3MgSi03+6KI +
+2H3P04+6PbCr04+
+ 12BrCI+3CF2CI3+
+ 20SO2=6PbBr2+6CrCl3+
+ЗМдСОз+6КА1(ОНL+
+ 10Fe(CNSK+2PI3+
+3Na2Si03+15CaF2+
+79H20.
Достоинств у метода
Харджади много.
Во-первых, быстрота решения,
всего 10—20 минут на
уравнение, по величине равное
нашему примеру.
Во-вторых,— наглядность.
В-третьих— увлекательность:
подбор коэффициентов
превращается в решение
своеобразного химического
кроссворда. И хотя эти
достоинства в наибольшей
степени проявляются
именно в гигантских уравнениях,
метод хорош и для
обычных. Испытайте — и не
пожалеете.
Кандидат химических наук
А. М. АФАНАСЬЕВ
ПРО ТЕБЯ
Мозоль... Мелочь, вроде бы ерунда —
не грипп, не сотрясение мозга, не
перелом — но жизнь может отравить здорово.
Недаром о неприятной вещи говорят:
глаза мозолит ... Поэтому стоит
рассказать об этой мелочи подробнее: как она
возникает, как ее избежать и как лечить.
Итак, мозоль рабочая. Это жесткая,
задубевшая кожная бляшка, которая
появляется у людей, имеющих дело с
орудиями ручного труда. Повседневная
нагрузка на одни и те же участки ладоней
приводит к разрастанию и ороговению кожи.
Ладонь грубеет, чувствительность ее
уменьшается. Временами кожа трескается и
болит, ухудшается подвижность тканей.
Поэтому, несмотря на «пролетарское
происхождение» этих мозолей, гордиться
ими не стоит: они говорят не столько о
трудовом усердии, сколько о
неосторожности и небрежности.
Чтобы избежать мозолей, надо работать
в перчатках или рукавицах, они снижают
давление на кожу. Если все же мозоли
образовались, применяют кремы,
содержащие глицерин. Кожу перед этим лучше
увлажнить, так как глицерин очень
гигроскопичен. Кстати, чистый глицерин
применять нельзя. Его разводят водой
минимум в десять раз, иначе кожа начнет сильно
сохнуть и на ней появится пигментация.
Ороговевшие бляшки порой образуются
и на ногах — из-за плоскостопия или плохо
подобранной обуви. Такие мозоли имеют
форму конуса с острием, направленным
внутрь. Действуют они как клин,
многократно усиливая давление на лежащие под
ним ткани. Поэтому мозоли на ногах очень
болезненны, не случайно о самом
уязвимом месте говорят: «Не наступайте на
любимую мозоль».
Чтобы вывести «любимую мозоль», ногу
распаривают; ороговевшие слои кожи и
мозольные бляшки при этом
размягчаются. В них нет ни нервных окончаний, ни
кровеносных сосудов, что позволяет
срезать мозоль без боли и кровотечения.
Однако при этом очень легко повредить
здоровые ткани. Поэтому лучше
воспользоваться мозольной жидкостью. В ее состав
входят салициловая и молочная кислоты,
которые содействуют отторжению омозо-
ленной части кожи. Распаренную ногу
вытирают полотенцем, кожу вокруг мозоли
тщательно обмазывают вазелином, чтобы
не повредить мозольной жидкостью
здоровые ткани. После этого обрабатывают
бляшки. Через некоторое время процедуру
повторяют, и так действуют до тех пор,
пока мозоли не сойдут.
Водяные мозоли. Причина их —
потертости: от спортивных снарядов, не по руке
86
Клуб Юный химик

подобранных инструментов или слишком
свободной обуви. Натирающий предмет
раздражает кожу, к этому месту
приливает кровь. От ритмичного сдавливания
плазма крови выходит через стенки
капилляров, и количество тканевой жидкости
увеличивается. Из-за трения кожи о твердый
предмет верхняя часть кожного эпителия
отслаивается; эта щель заполняется
тканевой жидкостью. Образуется пузырь. Его-
то и называют водяной мозолью. Мозоль,
как подушка, предохраняет нижние слои
кожи от дальнейшего разрушения. Однако
такая защита не только болезненна, но и
ненадежна: отслоившийся участок кожи
нередко срывается. Если не обращать на это
внимания, можно доработаться и до
кровавых мозолей.
Профилактика водяных мозолей та же,
что и рабочих: перчатки или рукавицы.
Во время работы следите, чтобы руки
были сухими. Ведь отслоившаяся кожа —
это полупроницаемая перегородка/ через
которую, по законам осмоса вода,
поступает туда, где концентрация солей выше,
то есть внутрь пузыря, увеличивая его
размеры.
У обладателей водяных мозолей часто
появляется искушение их проколоть.
Не стоит: так можно занести инфекцию.
Лучше просто подождать: через несколько
дней пузырь подсохнет, и отслоившаяся
часть кожи отпадет.
Есть русская пословица: «Рукам работа —
душе праздник». Совсем немного
внимания и аккуратности — и праздник этот не
будет омрачен мозолями.
Кандидат педагогических наук
Р. Д. МАШ
ЭКА НЕВИДАЛЬ
ijizmtWufCLSs С*?Л6
Считается, что сильные
электролиты — скажем,
поваренная соль — при
нормальных условиях
нелетучи. Упругость их паров над
водными растворами равна
нулю, а значит, они не
могут существовать в форме
газа. Тут они сравнимы с
такими столпами
нелетучести, как дерево, стекло,
камень. Это мнение
казалось настолько
бесспорным, что долго никто даже
не проверял его
экспериментально.
Но вот в 1965 году Фома
неверующий по фамилии
Немерюк сконденсировал
пары морской воды и...
получил не
дистиллированную воду, а слабый солевой
раствор. По концентрации
хлористого натрия он
вычислил упругость паров этой
соли над морской водой.
И получил величину
порядка 10~~4 Па. По теории же —
10-27 Па, то есть в 1О*3
(единица с двадцатью трем я
нулями!) меньше. Ученый
мир отказался признать
данные Г. Е. Немерюка
достоверными, причислил их
к артефактам и постарался
о них забыть.
Объяснение этого
«артефакта» впервые дал В. С. Са-
венко в «Докладах АН
СССР» за 1988 год (т. 298,
№ 4). В итоге тщательного
термодинамического
расследования он установил,
что виновницей и
соучастницей незаконного
перехода ионов из раствора
в газовую фазу оказалась
вода. Ее молекулы со всех
сторон обволакивают
заряженные частицы, как пчелы
нос медведя, сунувшегося
в улей. Летучесть таких
одетых в водяные шубы ионбв
(ассоциатов) гораздо выше,
чем неодетых.
Но этого различия
недостаточно, чтобы объяснить
экспериментальные данные
Г. Е. Немерюка: ведь ди-
польные молекулы воды
ориентируются одним
зарядом внутрь ассоциата
к иону, а другим — наружу.
Поэтому ассоциат имеет
поверхностный заряд и
притягивается к раствору.
И все же удалось
примирить теорию с
экспериментом. Оказывается,
противоположно заряженные
ионы, например, натрия и
хлора, способны
объединяться в
электронейтральные молекулы. «Шубы» их
тоже объединяются,
поверхностный заряд
нейтрализуется, и такой сверх-
ассоциат довольно легко
покидает раствор.
Вот вам и артефакт!
Кандидат химических наук
Г. Г. ЛЯТИЕВ
Клуб Юный химик
87

Гипотезы
Мисс Марпл
и следствие
о Тунгусской
катастрофе
Можно ли найти то, чего и не было?
Конечно, нет, скажет любой
здравомыслящий читатель и будет прав. Так вот, на
месте Тунгусской катастрофы
метеоритного вещества нет. Чтобы убедиться в этом,
руководителю группы исследователей от
Академии наук Л. А. Кулику пришлось
три сезона возвращаться на место
«падения» искомого им железного метеорита.
Л. А. Кулик не сомневался во внеземном
и естественном происхождении Тунгусского
космического тела (ТКТ), искал осколки,
не находил их... Он мучился от
неразрешимости задачи, но, как истинный ученик
В. И. Вернадского, попусту не
фантазировал.
Последующие поколения исследователей
не были столь строги к себе и в поисках
истины соревновались друг с другом,
выдвигая новые версии и называя очередных
«виновников». Чего только не выдумывали!
Межпланетные корабли и антивещество,
натриевые бомбы и черные дыры,
информационные зонды и пусковой комплекс в
виде палеовулкана! Каждая новая версия
полезна тем, что расширяет кругозор читателя
и не дает ему потерять голову при
последующих версиях: о биоэнергетическом
источнике взрыва, о метастабильных веществах
с высоким энергосодержанием...
Остается воспользоваться помощью наших
предшественников в лице мисс Марпл —
героини детективов Агаты Кристи, и
проницательного читателя. С проницательным
читателем нет затруднений — это, конечно же,
читатель журнала «Химия и жизнь».
А вот мисс Марпл?
Увы, мисс Марпл-90 привлекается как
иностранный специалист, потому что в нашей
истории и литературе со времен той
катастрофы нет ни частных детективов, ни
следователей без погон. Безликие майоры
Пронины и остроумные полковники Гуровы —
все они заняты борьбой с уголовной и
организованной преступностью, просчитывают
варианты и предугадывают ходы уголовников.
Им о ТКТ думать некогда.
Мы допустим лишь одну вольность.
Примем, что мисс Марпл-90 своими
познаниями обязана нашим телепрограммам
«Очевидное неаероятное» и «Это вы
можете».
Мисс Марпл с присущими ей
наблюдательностью и здравым смыслом не стала бы
добавлять сомнительных версий, а снова
просмотрела и взвесила бы показания
свидетелей, экспертов и следователей. Может
быть, в них обойдены вниманием те
важнейшие моменты, которые все
противоречивые факты происшествия сведут в
единственно верную последовательность событий?
ЧТО СКАЗАЛА БЫ МИСС МАРПЛ?
Начнем с диалога мисс Марпл и
проницательного читателя. Он немного прямолинеен:
без всяких там английских переодеваний
к обеду или ленчу, без вежливых
вступлений о погоде, о самочувствии он
переходит прямо к делу.
— Мисс Марпл, какая версия вам ближе
всего?
Мисс Марпл легко попадает в тон и
отвечает по-деловому конкретно:
— Убедительнее всего кажется старая
добрая версия о столкновении Земли с
небольшой кометой, с гигантским «снежком».
По этой версии в атмосферу Земли со
скоростью не ниже 11,2 км/с влетел
гигантский ком смерзшихся газов и воды массой
под миллион тонн. Плотность такого снежка
может быть от 70—80 кг/м3 (плотность
свежевыпавшего снега и твердого
водорода) до 920 кг/м3 (плотность льда). Над
тайгой на высоте 6—10 км (плотность
воздуха 0,5—0,6 кг/м3) прогремел
колоссальной мощности взрыв. Кратера на месте
катастрофы нет, вещества не найдено. Есть
только деревья со следами ожога и радиаль-
но поваленный лес. Это следы вторжения.
— Мисс Марпл, получается, что снежный
ком остановился в воздухе? Что же могло
остановить миллион тонн, ведь плотность
воздуха мала?
— Вы в детстве играли в снежки? Вот
и вспомните, что комок, прилипая к
пальто симпатичной вам девочки, превращается в
лепешку с диаметром намного большим,
чем у самого снежка, и к тому же, в разные
стороны летят «брызги». Я это хорошо
помню, частенько в детстве пальто чистила.
— Мисс Марпл, ну, какое там пальто;
снежок ваш попал в атмосферу, а не в
препятствие.
— Вот-вот. Суть как раз в этом.
89

Представьте себе такую картину. При
торможении ТКТ температура лобовой
поверхности поднималась только до температуры
плавления. Набегающим потоком воздуха
этот расплав дробился на капли. Капли
сдувались с поверхности ТКТ и испарялись.
При испарении каждого килограмма воды или
жидкого газа объем увеличивался более чем
в тысячу раз. Поэтому тормозящая сила
резко возросла и ТКТ стало терять
скорость очень быстро. Вы меня понимаете?
— Нет, не до конца, во всяком случае.
— Я попробую обрисовать картину
случившегося. Закон сохранения импульса заставил
вещества ТКТ перемещаться по направлению
полета в переднюю часть. В результате
ТКТ деформировалось, уплотнился рыхлый
снег, разрушился монолитный лед. Снежок
размазывался по лобовой поверхности и
«выворачивался наизнанку». По мере полета
твердая часть ТКТ испарялась —
формировался гигантский «баллон» из смеси паров
и газов с воздухом. Этим принципиально
различается торможение твердого тела и
ТКТ: твердое тело при торможении теряет
часть своей массы, а ТКТ массу наращивало,
присоединяя воздух.
— Мы приближаемся к остановке ТКТ?
— Как только испарилась последняя часть
ТКТ, скорость центра масс ТКТ снизилась
до 30 см/с, оно почти остановилось в
воздухе. С подобной скоростью движется
грибовидное облако после ядерного взрыва в
атмосфере. Выражаясь по-современному,
колоссальные движущие силы были
компенсированы «механизмом торможения».
В момент остановки ТКТ напоминало
своим видом газовый баллон с осью
симметрии вдоль направления полета. Это
исключило возможность кинетического
взрыва, как бывает при ударе о землю
каменного или железного метеорита.
— Хорошо, понятно. Но кто поднес
спичку к этому баллону?
— Напрасно вы иронизируете, я же ничего
лишнего не придумываю. Я всего лишь
следую хорошо известному принципу
максимума правдоподобия. Вот послушайте.
Во-первых, если при остановке температура
лобовой части поднялась до 550 °С, то
самовоспламенение смеси паров и газов с
воздухом вызовет детонацию. Без спичек. Во-
вторых, снежинки и льдинки при взаимном
перемещении в полете электризовались, и в
момент остановки ТКТ представляло собой
заряженную электрическую емкость, причем
заряд собрался в основном на лобовой
поверхности. Достаточно было разряда, и...
молния сыграла роль спички.
Так, по моей версии, развивалась
предыстория взрыва.
МИСС МАРПЛ
ОТВЕЧАЕТ НА ВОПРОСЫ
Проницательный читатель, скрывая
недоверие:
— Теперь вам ясна и картина
последствий, мисс Марпл? Ваша теория может
объяснить все?
— Мы с вами преодолели самое
трудное в этой истории. Теперь поговорим о
последствиях.
Светлое пятно растительности (вывал
леса) в виде бабочки, обнаруженное с
американских спутников, своими очертаниями
подтверждает воздушный взрыв газового
баллона, причем детонация распространялась от
лобовой части;
кратковременный ожог растительности
объясняется тем, что взрыв был объемный,
длился всего 0,3—0,5 секунды (обратите
внимание — пожара в тайге не было);
твердое вещество ТКТ на месте взрыва не
найдено, потому что его и не было при
детонации газообразной смеси с воздухом;
породы в районе катастрофы
перемагнитились от мощного электромагнитного
импульса, возникающего при сильных взрывах;
необычайно светлые последующие ночи и
аномально большое количество серебристых
облаков легко объяснить огромным
количеством водяных паров на больших
высотах;
озонный слой разрушили окислы азота,
последующее ультрафиолетовое облучение
поверхности Земли вызвало био- и
зоологические мутации в районе катастрофы.
— Не знаю, как другие посмотрят на это,
но ваша концепция объяснила мне главные
загадки. Одно только не ясно: в кометах
много и твердых составляющих...
— Я представляю себе этот момент так.
Судьба твердых составляющих зависела от
их размеров. Мельчайшие частицы
микронных размеров по мере формирования
газового баллона оставались вместе с парами.
Частицы покрупнее, миллиметровых
размеров, вылетели вперед и сгорели в атмосфере.
Самые крупные куски лидировали при полете
ТКТ, и судьба их может быть выяснена на
продолжении трассы полета. Последние
твердые части ТКТ при остановке просто
выпали на землю незадолго до взрыва в виде
льда, снега и камешков.
— А где их искать?
— Советую искать остатки ТКТ впереди
по траектории в виде следов удара и сзади
по траектории в виде россыпи или холмика.
Материал старше Земли — это прямое
доказательство его принадлежности ТКТ. А на
большой площади можно обнаружить
сажистые образования, коксообразные конгломе-
90

раты, графитообразные сростки, алмазопо-
добные частицы.
— Мисс Марпл, не было ли подобных
явлений раньше?
— Сколько угодно, но не в таком
впечатляющем виде. Например, ежегодные
появления серебристых облаков — это результат
вторжения в атмосферу снежков из космоса.
Схема «приземления» Тунгусского
космического тела ТКТ:
_ ТКТ, С — Солнце
Напомню о важнейших выводах
специалистов после 15-летних наблюдений за
серебристыми облаками: частота появления
серебристых облаков максимальна в конце июня-на-
чале июля; серебристые облака обычно
видны несколько ночей подряд.
Тунгусская катастрофа произошла 30 июня
1908 года. Совпадение знаменательное, если
добавить, что в дни, предшествовавшие
катастрофе, прозрачность атмосферы
ухудшилась.
— Выходит, что серебристые облака и
ТКТ — одной природы и происхождения?
— Похоже, что так. Ежегодные и
закономерные появления облаков наводят на
мысль о том, что в этот период Земля
взаимодействует с неким кольцом из снежков
различного диаметра.
— Мисс Марпл, не слишком ли смело
вы...
— Нисколько. Посмотрите на схему
происшествия. Эллиптическое кольцо, край
которого ежегодно задевает Земля,
простирается до пояса астероидов, внешней границы
кольца. В этом кольце и формировалось
ТКТ. По орбите с перигелием между
Землей и Марсом некогда вращалось твердое
тело. Постепенно, как бульдозер, собирая
снег, лед и пыль, тело меняло свою
орбиту. Миллионы лет орбиты Земли и ТКТ в
перигелии сближались, пока 30 июня 1908 года
комета не приземлилась.
— Мисс Марпл, вы так ярко это
описываете... Можно подумать, что вы были
свидетелем. А как ТКТ приземлилось?
— Под действием притяжения Земли ТКТ
было вынуждено совершить маневр захода на
посадку, выполняя левый поворот (см. схему)
и увеличивая угол наклона траектории.
Именно эти маневры и дали повод А.
Казанцеву писать об управляемом полете
космического корабля. Не будь у Земли атмосферы,
ТКТ пролетело бы мимо, превратившись
после,, этого в мелкую кометку с перигелием
орбиты внутри орбиты Земли. Но вмешалась
атмосфера, гася скорость ТКТ. Это в конце
концов завершилось взрывом в районе Ва-
навары.
— Мисс Марпл, из ваших слов следует, что
кометы с перигелием внутри орбиты Земли из
подозреваемых исключаются?
— Полностью с вами согласна. Они
опасности для Земли не представляют.
Момент встречи прошел, и свидание уже
невозможно.
— Мисс Марпл, я вам очень благодарен
за разъяснения, но хотелось бы задать такой
вопрос: не можете ли вы предложить
практическую проверку явления ТКТ?
— Это моя тайная мечта. Давайте
предложим сыграть в снежки с Землей: на
орбитальной станции слепить приличный
снежок и запустить им в атмосферу, для
убедительности зимой. Получится красивый
след — серебристое облако. Представляете,
какое будет веселье на Земле? Я уже
заранее улыбаюсь.
— Ах, мисс Марпл, вы до сих пор
школьница, несмотря на так рационально
организованный разум!
— Благодарю вас, это самый лучший
комплимент для женщины в пору золотой
осени.
Стенографы: кандидат технических наук
Г. М. ПАЛИЙ,
кандидат химических наук
Г. А. САЛЬНИКОВА
В оформлении статьи использована
гравюра ГРАИВИЛЯ
«Падающая звезда»
91

Размышления
Сексологические
этюды
Sl Я
|«.а.*|. /1МСШ

4. Гадкий утенок
Пожалуй, ни один разговор о подростках
не обходится без упоминаний о «трудном
возрасте», «эпохе бури и натиска». За этими
совсем не биологическими терминами
скрывается представление о подростковом
возрасте как времени гормональной бури, рывка
в физическом развитии. На самом деле
развитие в этот период представлено как
минимум тремя самостоятельными, но и
взаимосвязанными процессами физического,
психологического и социального
формирования. Они отчетливо прослеживаются и в
психосексуальном формировании, сказать о
котором только «пробуждение
сексуальности» значит не сказать почти ничего.
Вместе с тем, по точному определению
И. С. Кона, сексуальное развитие — это
стержень, вокруг которого структурируется
самосознание подростка. Многие, если не
все, стороны развития важны не только
сами по себе, но прежде всего как
проявления и прогнозы мужественности и
женственности — маскулинности и фемининности:
«Каким я буду мужчиной?», «Какой я буду
женщиной?».
Острее всего это видно по изменениям
внешности и отношению подростка к ним.
Максимальный темп увеличения длины и
массы тела приходится у девочек на 11—
12, а у мальчиков— на 13—14 лет. К 15-ти
годам около 80 % девочек выглядят вполне
физически зрелыми, тогда как большинству
мальчиков еще далеко до этого. Средние
данные, в общем, подтверждают то, что видно
и не вооруженному статистикой взгляду,
но не следует принимать их за критерии
индивидуальной нормы. Акселерация
(ускоренное развитие) и ретардация
(замедленное) вносят важные поправки. Даже
укладывающийся в средние нормы подросток
рискует чувствовать себя «недомерком»
среди акселерированных сверстников и имеет
шанс гордиться своей «взрослостью» перед
ретардантами, о переживаниях которых и
говорить не приходится. Пик подобных
различий и связанных с ними переживаний
приходится у девочек на 12—14, а у
мальчиков— на 14—16 лет. Время часто меняет
акценты. Быстро развивающиеся девочки
чаще всего бывают невысокого роста и
пухлыми; у них больше, чем у поздно
развивающихся сверстниц, объем таза и грудной
клетки. У ретарданток же время огорчений
сменяется реваншем — в ходе развития они
догоняют и перегоняют в росте ранее
опережавших их подруг, оказываясь при
этом стройнее.
Продолжение. Начало — в № 5, 8, 9 за этот год.
Психологически акселерация и ретардация
внутренне противоречивы. Встречают по
одежке — и акселераты обычно
воспринимаются как более, а ретарданты — как
менее зрелые. В старших классах лидеры
обычно акселераты, а ретарданты либо по-
детски демонстративны, либо, наоборот,
замыкаются в скорлупе своего чувства
отставания. Но преимущества акселератов не
абсолютны. У них меньше времени на
психологическую перестройку, связанную с
созреванием, тогда как ретарданты,
располагающие большим временем, могут более
гибко решать свои психологические
проблемы.
После тридцати лет бывшие акселераты
оказываются более властными и
социально приспособленными, но и более
«приземленными», склонными механически
следовать стандартам, задаваемым окружением.
Бывшие ретарданты психологически тоньше,
восприимчивее, с большим риском развития
невротических переживаний. Без
категоричности замечу, что бывшие ретарданты,
имевшие больше времени на психологическое
созревание, час то оказ ываются людьми,
хрупкая внешность которых скрывает очень
твердое личностное ядро, тогда как бывшие
акселераты в критических ситуациях могут
и «сдать»: вспомните «Знак беды» Васи-
ля Быкова.
Взрослому человеку, даже если сам он
уделяет много внимания своей внешности,
трудно понять переживания подростка.
Непростые и неоднозначные, они впервые
дают о себе знать с появлением самых
первых признаков физического созревания,
предшествующих ростовому рывку. У обычно
развивающихся девочек это происходит
примерно в 10—11 лет, у мальчиков — в 11—
13 лет. Изменения тела приносят с собой
массу новых, часто — малосознаваемых, но
не менее актуальных ощущений. К
меняющемуся телу надо привыкнуть, научиться
им управлять, преодолевая неловкость и
угловатость.
Это время внутренне противоречивого,
а нередко и конфликтного единства —
утрата привычного и обретение нового
физического «я». Чтобы стать собой новым,
надо перестать быть собой прежним. Чтобы
стать взрослым, надо перестать быть
ребенком. В подростке не просто умирает
ребенок, уступая место рождающемуся
взрослому: рождающийся взрослый и есть
умирающий ребенок. По существу это
противоречие жизни и смерти. Оно тем острее,
чем более бурно протекает созревание.
Если бы подросток мог все это осознать и
выразить, то вложил бы в свои слова не
меньше души, чем Гамлет — «Быть или не быть?».
93

Слова не прозвучат, но их можно
расслышать за поведением, если, разумеется, мы
хотим услышать.
Девочки около десяти, мальчики — около
двенадцати лет часто становятся
грязнулями. Их трудно заставить умыться,
почистить зубы, сменить белье и одежду. Что
происходит? Характер портится?
Подростковое упрямство? Понять это мне когда-то
помогла трехлетняя девочка, которая пыталась
приставить обратно только что
остриженные ногти в надежде, что они прирастут.
Она просто не могла себе представить,
что только что бывшее ею перестает ею быть.
Нечто подобное переживает и подросток:
смутное чувство тревоги в связи с
изменениями тела заставляет поддерживать свою
неизменность, противиться всему, что пусть
только в неясных предчувствиях или
фантазиях может угрожать телесной
целостности, тождественности подростка самому
себе. Мальчики в это время очень не любят
стричься, проявляя чудеса упорства:
любопытно, что в Древнем Риме право на
длинные волосы имели только свободные
граждане, рабов же стригли коротко.
«Гигиенические войны» продолжаются год-
два, а потом родители по стремлению к
чистоте заключают, что их чадо
«влюбилось». Может быть, и так. Но чтобы
влюбиться, надо все же сначала
освободиться от тревожной неуверенности в себе.
Потом внимание переключается с общих
признаков физического роста на
собственно половое развитие. У подростка сильна
потребность убеждаться в нормальности,
правильности своего полового развития.
Прежде всего это касается бесспорных
признаков полового созревания. Взаимные
обмеры и сравнения «на глазок» — обычное
явление. Для мальчика возможность
побриться или пощеголять пробивающимися
усиками, конечно, приятна, но и отсутствие
такой возможности — еще не трагедия, чего
не скажешь об оценке размеров полового
члена. Сказываются и отголоски
фаллических культов, придававших размерам
значение решающего признака маскулинности
и сексуальных потенций, и индивидуальные
вариации размеров и форм, не влияющие на
сексуальные качества (но мальчик-то не
знает об этом), и подмеченная Э.
Хемингуэем оптичес кая иллюзия (чужой член,
наблюдаемый сбоку, кажется больше своего,
наблюдаемого сверху). Одних сравнения и
обмеры убеждают в благополучии, других —
наоборот. Но напряженное внимание к
своему сексуальному оформлению, нередко —
с тревожно-невротическими реакциями и
переживаниями, явление скорее обычное, хотя
не слишком открытое взору взрослых.
К сожалению, предрассудочные или
необдуманные высказывания одних взрослых и
неумение разъяснить, поддержать — других
часто способствуют таким реакциям.
Общее чувство напряженности,
сопровождающее реорганизацию образа физического
«я», не всегда находит такие объективные
«привязки» либо даже при наличии их не
может быть для самого подростка объяснено
только ими. И тогда оно заставляет особо
впечатлительных и тревожных искать и
находить дефекты там, где на самом деле их
нет. Еще в начале века французский
психиатр Пьер Жане описывал юношей и
девушек, «стыдящихся тела» — думающих, что
они слишком быстро растут или безобразно
полнеют, пугающихся телесных изменений,
боящихся стать или показаться уродливыми
или смешными. Болезненным переживаниям
у нас в стране посвящены исследования
М. В. Коркиной. Но возникают они часто и
вне болезни — как переживание развития.
В западной литературе 70-х годов они
получили название «комплекса Квазимодо». Эта
блестящая метафора все же больше
подходит для болезненных переживаний. А вот
то, что переживает подросток в ходе
развития, точно описал Г.-Х. Андерсен: «Это
были лебеди... Они поднялись высоко-высоко,
а бедного утенка охватила непонятная
тревога. Он завертелся в воде, как волчок,
вытянул шею и тоже закричал, да так громко
и странно, что сам испугался. Ах, он
не мог оторвать глаз от этих прекрасных,
счастливых птиц... Красоте их он не
завидовал; ему и в голову не приходило, что
он может быть таким же красивым, как они».
Поэтому мы обозначаем неболезненные
варианты таких переживаний как «комплекс
гадкого утенка». Любые изменения в
состоянии тела вызывают прежде всего тревогу»
собственное физическое и сексуальное
созревание наталкиваются на сомнения: «А так
ли? А правильно ли?». Подросток
сравнивает себя со сверстником не в свою пользу,
как правило, и не подозревая, что со
сверстником происходит то же самое. Подросток
пока не знает, каким он станет. Воображение
рисует худшее, а нормальная эволюция
воспринимается как искажение.
Надо заметить, что сегодня это
переживается труднее, чем сто или даже
пятьдесят лет назад. Тогда подростки могли
найти идеал среди своего окружения.
Сегодня ориентации смещены на
недосягаемые образцы, представляемые средствами
массовой коммуникации: герой, спортсмен,
победительница конкурса красоты, актер,
актриса и т. д. В свое время
американские психологи отмечали сходные
переживания у женщин, которые сравнивая себя с
94

«рекламными женщинами», испытывали
угнетение и неуверенность в себе. Такие
переживания дискомфортны, и в поисках
избавления подросток может сочинять
небылицы о своей бывалости или
предпринимать весьма рискованные шаги на путях
самоутверждения.
Значит ли все это, что образ физического
«я» у подростков негативен? Так думают
многие ученые. Другие в своих
исследованиях не находят подтверждений. Я думаю,
что это внешнее разногласие, потому что
на вопрос о негативности образа
физического «я» с одинаковым правом можно
ответить и «да», и «нет». Подросток настолько
опасается быть некрасивым, «не таким»,
несостоятельным, насколько не хочет этого.
Опасение рождается эмоционально
заряженной заинтересованностью. Мы легко
пропустим автобус и уедем на следующем,
когда никуда не спешим. Но мы не можем
дождаться автобуса, когда впереди важная
для нас встреча — и вышли на полчаса
раньше, и понимаем необоснованность
опасений, но... боимся опоздать, и все тут!
Переживания подростка можно сравнить с
описанным А. М. Свядощем неврозом
ожидания. Поэтому удачнее говорить не о
негативном образе физического «я», а о
психическом напряжении ожидания результата и
порождаемых этим напряжением опасениях.
Не менее значительные психические и
психологические характеристики подросткового
возраста. Начну с того, что подросток
переживает свои психические особенности
как нечто изменчивое, динамичное, порой —
неожиданное для себя. Так, девочка
двенадцати с половиной лет вскоре после
завершения ростового рывка и начала
менструаций говорит матери: «Я вообще-то не
понимаю, как вы с папой терпели меня в
прошлом году. Иногда мне казалось, что я
сама себя убить готова за то, что делаю, но
остановиться я не могла». Тринадцатилетняя
девочка в беседе со мной сказала: «Я каждый
день другая, я не успеваю к себе привыкнуть.
Только познакомишься с собой за день, а
утром оказывается, что надо снова
знакомиться — я уже другая».
Приводя эти примеры, я поймал себя
на том, что мне трудно припомнить
аналогичные высказывания мальчиков, хотя
поведение их порой дает возможность
догадываться о похожих переживаниях. Некото-
* Экстравертированность — ориентация личности
на внешний мир: такие люди обычно открыты,
общительны, оптимистичны. Интравертирован-
ность — ориентация на мир внутренних
переживаний, проявляющаяся внешней сдержанностью,
предпочтением привычного, осмыслением своих
эмоций, чувств, привязанностей.
рый свет на возможные причины проливают
результаты обследования большой группы
подростков с помощью теста Аизенка,
позволяющего оценить психическую
стабильность-нестабильность и экстра- и интра-
версию.*
Эти качества оценивали у мальчиков и
девочек, а внутри каждой группы — в
зависимости от преобладания мужественности
или женственности в структуре личности.
Все мальчики были достоверно более
стабильны, чем девочки. Но оказалось, что большая
экстравертированность четко связана с
маскулинностью: маскулинные мальчики и
девочки были более экстравертированы, а
фемининные — более интравертированы.
Однако характер заслуживает более
пристального рассмотрения. Это позволяет
сделать тест Каттелла. Он оценивает 14
характерологических факторов (блоки
взаимосвязанных качеств). Обычно считают, что
девочки более эмоциональны, чувствительны,
сентиментальны, зависимы, интуитивны,
склонны к фантазиям и беспокойству о
своем здоровье, тогда как мальчики — более
рациональны, рассудочны, реалистичны,
независимы, опираются на логику, суровы,
практичны и небрежно относятся к своему
здоровью. Наряду с этим мы выявили
довольно широкий круг и других различий.
У девочек с возрастом увеличивается
импульсивность поведения, зависимость его от
испытываемых эмоций, так что после пятнадцати
лет они опережают по этому фактору
мальчиков. Девочки более подчиняемы, послушны,
тактичны, склонны винить в неудачах себя,
тогда как мальчики более напористы,
независимы, бесцеремонны, склонны винить
в неудачах других. Степень самоконтроля
увеличивается с возрастом и больше у
мальчиков: самая высокая способность
самоконтроля прослежена у маскулинных юношей, а
самая низкая — у фемининных девушек.
Напряженность реакций на жизненные
трудности, фрустрацию (препятствие на пути к
достижению актуальной цели) у девушек
значительно выше. Она высока и у 12—
15-летних фемининных мальчиков, но в
юношеском возрасте снижается.
Разумеется, личность никогда, а в
подростковом возрасте — особенно, не достигает
полной завершенности, она всегда —
стремление, всегда — возможности, которым
только еще предстоит сбыться, воплотиться.
В этом смысле личность не исчерпывается
характером. Но если мы хотим лучше
понять связанные с психологией пола и
сексуальным поведением различия, то
игнорировать особенности характера — этой
«природной» канвы индивидуальности — было бы
ошибкой.
95

Не во всем мы с можем провести
демаркационную линию между «природным» и
«социальным», между биологией и
человеческими отношениями. Яркий пример —
свойственные подросткам реакции эмансипации
от взрослых и группирования со
сверстниками. Они присущи не только человеку,
но и большинству животных. И вместе с тем,
в них очень сильно звучат мотивы
психологические и социально-психологические.
Утверждая свое формирующееся «я»,
подросток стремится завоевать право на
независимость, на самостоятельное испытание
себя — он выходит из роли ребенка. Среди
сверстников, переживающих то же, что он сам,
легче найти понимание и сопереживание.
Кроме того, это именно та возрастная
когорта, с которой придется идти по жизни —
сотрудничать, разделять ответственность.
Чтобы в последующей жизни не оказаться
чужим, лишним, надо уже сегодня быть среди
сверстников, учиться вырабатывать общие
системы ценностей и хорошо понимать
«других в себе» и «себя в других». У
девочек обычно эти реакции проявляются
боле мягко, чем у мальчиков, хотя надо
подчеркнуть, что далеко не все зависит от пола
и очень многое определяется стилем и
содержанием отношений в родительской
семье.
Как ни труден порой характер подростка,
это трудности роста прежде всего.
Удивительным образом в одной и той же личности
уживаются взрослый и ребенок, и кто кем
управляет — взрослый ребенком или
наоборот — далеко не всегда различишь. Если
связанные с этим разногласия и
противоречия со взрослыми перерастают в
конфликты, то у девочек они чаще сопровождаются
подавленностью или депрессией, а у
мальчиков — агрессивным и разрушительным
поведением. В целом у девочек перестройка
отношений со взрослыми протекает мягче.
«Гадкий утенок» начинает превращаться в
лебедя. И это отчетливо видно по
подростковой дружбе, которая не определяется словами
«играем вместе». Она все больше и больше
ориентируется на созвучие переживаний,
душевный диалог. Для мальчиков —
интеллектуальная общность, действенная помощь,
общие деловые интересы. У девочек же на
первом плане — сопереживание,
эмоциональное созвучие и взаимопонимание. Иными
словами, для мальчиков скорее важно
сочувствующее понимание, для девочек —
понимающее сочувствие, душевное тепло.
На первых порах чаще всего выбирается
друг своего пола. Но уже в девятом
классе, замечает И. С. Кон, у девочек
доля друзей противоположного пола вдвое
больше, чем у мальчиков. Где кончается
дружба и начинается любовь — сказать
почти невозможно: недаром пишут о
горячечно-любовном характере дружбы в этом
возрасте и о первой любви как о
забывающей половые различия страстной дружбе.
Подросток, по точному замечанию И. С. Кона,
не выбирает дружбу — она втягивает его в
себя. Ко времени окончания средней школы
преобладающее большинство знакомо с
первой любовью уже не понаслышке, а у 4—7 %
она приводит к браку.
Множества других сторон развития
мальчиков и девочек в этом критическом возрасте
просто невозможно коснуться в одной
беседе. Да и не в этом цель, чтобы вытряхнуть
на стол копилку фактов. Все, о чем мы
сегодня говорили, должно оттенить и подчеркнуть
несколько моментов.
Это трудный возраст — прежде всего для
самого подростка. Но в трудностях есть свой
резон — они входят в жизнь, делая встречу
с ней более постепенной и щадящей: прямое
и внезапное столкновение могло бы быть
разрушительным, и примеров тому сегодня, к
сожалению, много больше, чем хотелось бы.
Продолжающееся формирование маску-
линности-фемининности пересекается с
физическим и социальным развитием.
Протекая неравномерно и с разной скоростью,
они вызывают сложную гамму переживаний,
во многом задающих установки будущего
поведения в жизни вообще и сексуальной
жизни — в частности. Практически любой
факт развития, даже не зависящий от пола,
обретает значение психосексуальное, хотя
бы уже потому, что мальчик переживает
его как мальчик, а девочка — как девочка,
и эти различающиеся переживания
ассоциируются с другими сторонами жизни,
проецируются на них. Формируются личностные
структуры и системы отношений, которые
становятся регуляторами поведения, в том
числе и сексуального. Читатель, вероятно,
испытывал досаду сегодня — в разговоре о
сексологии так мало собственно сексологии.
Но мы не можем воспринимать
сексуальность только как зов инстинкта или как не
зависящий от него голос «свободной воли».
Это всегда звучание инстинктивного в
душевном и нравственном, его мелодия всегда
индивидуальна и создается личностью
каждый раз заново; не зная и не понимая
личность, мы слышим не мелодию, а какофонию.
Кандидат медицинских наук
В. Е. КАГАН
96

Информация
Научно-исследовательский центр
Днепропетровского ПТК «Карат»
представляет
блескообразующую добавку
«Карат-89»
(товарный знак ЛВ 4584)
Применение щелочного электролита цинкования с блескообразующей добавкой
«Карат-89» на используемом вами оборудовании в сочетании с гарантированными
поставками добавки в любом количестве и в любое время избавит вас от многих проблем.
Наша добавка обеспечит экологическую чистоту, высокую технологическую и эконо-
номическую эффективность, прекрасные физико-механические свойства и приятный
эстетический вид покрытий.
Всего 3 г/л добавки «Карат-89» заменят вам 100 г/л цианистого натрия или 300 г/л
хлористого аммония в электролитах цинкования и существенно повысят качество
покрытий.
Уверены, что в ближайшие годы вы не найдете лучшую отечественную технологию
цинкования!
Наши специалисты, имеющие многолетний положительный опыт применения
технологии на предприятиях СССР, гарантируют ее успешное внедрение, передачу опыта и
сервисное обслуживание на весь период работы по нашему методу.
Использование добавки «Карат-89» для обезжиривания без всякого подогрева по
оригинальной технологии сэкономит вам энергоресурсы, повысит культуру производства.
Ваши проблемы по любым вопросам, связанным с гальваническими процессами,
мы примем с заинтересованностью и готовностью решить их.
Все виды работ мы выполняем по государственным расценкам.
Наш адрес: 320006 Днепропетровск, Философская ул., д. 36/38-25. Телефоны для
справок: 47-08-68, 52-00-48.
•&вН@в
—це*?
Ищем потребителей
пеногасителя синтетических жирных спиртов
(ТУ 38.602-22-5—89)
Наш продукт обладает высокими стабильными пеногасящими свойствами. Может быть
использован для борьбы с пенообразованием в производстве капролактама и аммиака,
в полиграфической промышленности (для снятия фоторезиста при обработке печатных
плат), в системах биологической очистки сточных вод предприятий Агропрома
(хлебопекарных комбинатов, свиноферм, птицефабрик, животноводческих комплексов), на
очистных сооружениях целлюлозно-бумажной и химической промышленности, в
городских очистных сооружениях. Пеногаситель является эффективной химической добавкой
в бетоны, повышающей их прочность.
Стоимость — 350 руб. за тонну. Возможный объем поставок — 500 т в год.
Обращаться по адресу: 453200 Башкирская АССР,
объединение «Салаватнефтеоргсинтез».
г. Салават-6. Производственное
Ж
Ж
Ж
Ж
Ж
Ж
Ж
Ж
Ж
Ж
Ж
Вниманию предприятий и организаций машиностроительных отраслей, занимающихся
гальваническим и химическим нанесением меди, никеля, кобальта, палладия, цинка,
кадмия и других цветных металлов, а также электрополировкой цветных металлов и
сплавов!
Мелитопольский государственный
педагогический институт
предлагает
бесшламовую технологию извлечения цветных металлов из отработанных электролитов
и промывных вод гальванических производств, предусматривающую получение солей
металлов, которые могут быть возвращены в технологический цикл для приготовления
и корректировки электролитов.
Технология рекуперации металлов реализована на современном научно-техническом
уровне, включает простое аппаратное обеспечение, не требует крупных
капиталовложений. Ее внедрение гарантирует полное извлечение металлов и обеспечивает
значительный экономический и экологический эффект.
Технология основана на использовании дешевых и доступных химических реагентов
и позволяет извлекать и разделять металлы с получением их солей повышенной чистоты.
Все работы выполняются на основе хозяйственного договора.
Срок разработки и внедрения технологии применительно к растворам определенного
состава — от шести месяцев до двух лет.
Обращайтесь по адресу: 332315 Мелитополь Запорожской области, ул. Ленина, д. 20.
Телефоны для справок: 4-25-58 или 4-29-24. Телекс 337891 «Весна».

С намагниченных лент
Дмитрий Сухарев:
«И душа рисовала картины.
.»
Стихи, составившие' згу подборку, разделены интервалами длительностью в пять лет. Самое раннее,
датированное 1955 годом, принадлежит 25-летнему аспиранту биофака МГУ. В то время ои еще печатался
под собственной фамилией, Сахаров— псевдоним родился годом позже. Далее идут произведения 30-,
35- и 40-летнего мэнээса. Эта хорошая должность оказалась все же не вечной, так что затем следуют стихи,
написанные поднявшимся по служебной лестнице 45-летним доктором, 50-летним лауреатом премии
имени академика Л. А. Орбели, 55-летним завлабом. И неправдоподобным кажется утверждение, что
маститому ученому и почти всегда озорному поэту Мите Сухареву (Дмитрию Антоновичу Сахарову) вот-вот
исполнится 60.
В нашу подборку включены, в основном, стихи, не ставшие песнями, и все же давайте не будем забывать,
что очень многие песни Виктора Берковского, Сергея Никитина, а когда-то давно и Гена Шангина-
Березовского были написаны на слова Дмитрия Сухарева.
РУЧЕЙ
Я видел ручьи—
Тарахтит ручей,
Гремит ключами, как казначей,
Несется, подпрыгивая и лязгая,—
Не ручей, а сплошная кавказская пляска.
Мой — не такой.
Он не мечет пеной.
Он течет спокойно,
Я бы даже сказал — степенно.
Он в степенстве подобен папскому нунцию,
Его не заставишь бежать скорей.
Но он выполняет важную функцию —
Лес поит и лесных зверей.
Наверно, только звериные выродки
Не знают дороги к этой вырубке.
Место это вроде клуба лесного,
Так сказать,
Лесного коллектива основа.
Тут и звери-мамы
С детьми малолетними,
И старушки в панамах
С неизменными сплетнями,
Тут ребята из разных классов (и видов)
Хохочут в сторонке, остроту выдав,
Но чтоб не развиться
Взаимной ярости,
Каждый вид резвится
В соответственном ярусе.
На елке белки играют в считалки,
Журчалки в горелки играют в таволге.
А по дну речонки, оживленно судача,
Гуляют ручейники без отрыва от дачи.
В заводи темной снуют тритоны,
И забот у каждого — по три тонны.
Скажем прямо: икринку выметать —
Это не то что лосенку вымя дать.
(Я лосиху обидеть отнюдь не жажду,
Но учтите тяжесть тритоньего труда:
Надо склеить конвертом травинку каждую
И икринку каждую запечатать туда!)
Так проходят здесь дни — в делах и визитах,
И никто часов не считает толком,
И не нужно никаких дополнительных реквизитов
К этим ромашкам и к этим елкам,
Ах, черт! я тоже люблю вот это —
Прогретое солнцем лесное лето.
Чтоб лечь на припеке
В высокой травище,
А сбоку
Какая-то птаха свищет,
И кроны осин
Дрожат, как подранки,
И скромная синь
На небесном подрамнике,
И бронзой окрашен
Сосновый багет,
И мураш бесстрашно
Ползет по ноге.
А между тем и темнеть пора,
И темпорариям спать пора —
Уже дрозд поет и соловей поет,
А ведь Рана очень рано встает!
Сном любой заражен,
Но чтоб не было хворости,
Мы костер разожжем
На отборнейшем хворосте,
А потом на перине
Из еловых лап
Зададим звериный
Непробудный храп.
Так приятно проснуться
В сверканье и гаме,
И по этому нунцию
Шлепать ногами,
И знакомиться с теми,
С кем еще не знаком,
И себя
Безусловно
Не считать чужаком!
1955
98

ДАВАЙТЕ УМИРАТЬ ПО ОДНОМУ
/^У ДУНДУК
Давайте умирать по одному —
От хворостей своих, от червоточин,
От старости,— не знаю уж там точно,
Какая смерть положена кому.
Так деды уходили в мир иной,
Окружены роднёю и почетом,
Зачем нам, люди, это делать чохом?
Я не хочу, чтоб сын ушел со мной.
А злобных и безумных — их а тюрьму.
Замки потяжелей, построже стражу!
Не нужно, люди, умирать всем сразу,
Давайте умирать по одному.
Да не свершится торжество огня!
Мы смертны, люди, или истребнмы?
Пускай траву переживут рябины.
Пускай мой сын переживет меня.
В Академии наук
Заседает князь Дундук.
Л. ПУШКИН
Известно ль вам, что наш Дундук
В младые лета был завхозом,
Он докторов любых наук
Гонял по базам и совхозам.
Своим усердьем овощным
Дундук прославился в два счета,
И он райкому стал родным
И не слезал с доски почета.
Ах, Академией наук
Райкомы правят почему-то!
И вот Дундук, и вот Дундук
Уже директор института.
А на директорском посту
Дундук обязан быть член-корром,
И набирая высоту,
Дундук глядит орлиным взоррром.
Дундук в горком! Дундук в обком!
Дундук борец за мирный атом!
И стал он Князем Дундуком —
Лауреатом, депутатом.
И хоть Дундук в директора
Не избран волей коллектива,
Опять директором, ура,
Его назначили ретиво.
По производству дундуков
Мы обогнали всю Европу,
Но наш обычай не таков,
Чтоб из науки гнать их в шею.
И Академию наук
трясет, как на вулкане:
,___ дундуке сидит дундук
Й^логоняет дундуками.
1990
99

Не хочу с волками жить,
На-до-ело,
Не могу по-волчьи выть,
Вот в чем дело,
Не умею, не хочу,
Не желаю,
Не учи — не зарычу,
Не залаю.
Не хочу служить волкам,
Их закону,
Лучше — голову в капкан,
В пасть дракону,
Пусть задернется петля,
Как на воре,
Чем прислуживать, юля,
Волчьей своре.
Шубы с волчьего плеча
Нам не надо,
Жить рыча или урча —
Горше ада.
Жизнь — простая, у нее
Суть — простая:
Я не с вами, сволочье,
Волчья стая!
1970
САМОЛЕТИК
Целовались в землянике,
Пахла хвоя, плыли блики
По лицу и по плечам;
Целовались по ночам
На колючем сеновале
Где-то около стропил;
Просыпались рано-рано,
Рядом ласточки сновали,
Беглый ливень из тумана
Крышу ветхую кропил;
Над Окой цветы цвели,
Сладко зонтики гудели,
Целовались — не глядели,
Это что там за шмели;
Обнимались над водой
И лежали близко-близко,
А по небу низко-низко —
Самолетик молодой,
БРИЧ-МУЛЛА
Припев:
Сладострастная отрава — золотая Брич-Мулла,
Где чинара притулилась под скалою.
Про тебя жужжит над ухом вечная пчела:
Брич-Мулла,
Брич-Муллы,
Брич-Мулле,
Брич-Муллу,
Брич-Муллою.
Был и я мальчуган, и в те годы не раз
Про зеленый Чнмган слушал мамин рассказ,
Как возил детвору в Брич-Муллу тарантас —
Тарантас назывался арбою.
И душа рисовала картины а тоске,
Будто еду а арбе на своем ишаке,
А Чимганские горы царят вдалеке
И безумно прекрасны собою.
Но прошло мое детство, и юность прошла,
И я понял, не помню какого числа,
Что сгорят мои годы и вовсе дотла
Под пустые, как дым, разговоры.
И тогда я решил распроститься с Москвой
И вдвоем со своею еще не вдовой
В том краю провести свой досуг трудовой,
Где сверкают Чимганские горы.
Припев
Мы залезли а долги и купили арбу,
Запрягли ишака со звездою во лбу
И вручили свою отпускную судьбу
Ишаку — знатоку Туркестана.
А на Крымском мосту вдруг заныло в груди,
Я с арбы разглядел сквозь туман и дожди,
Как Чимганские горы царят апереди,
И зовут, и сверкают чеканно.
С той поры я арбу обживаю свою
И удвоил в пути небольшую семью,
Будапешт и Калуга, Париж и Гелъ-Гью
Любовались моею арбою.
На Камчатке ишак угодил а полынью,
Мои дети орут, а я песню пою,
И Чимган освещает дорогу мою
И безумно прекрасен собою!
Припев
1980

РЫЖИЙ ОСТРОВ
ПРОБЛЕМА МОЛОКА
Физики запели Слуцкого.
Это достоверная история.
Я свидетель: тихо слушала
Слуцкого
аудитория.
Тихо пел никитинский квинтет,
Очень тихо слушал факультет,
В раздевалку люди не бежали.
От земли, от берега вдали
Было тихо, только кони ржали,
Все на дно покуда не пошли.
Это что ж — разладились куранты?
С физики посбилась мишура?
В лирику подались аспиранты,
Кандидаты и профессора.
Термоядерщики и акустики.
Что они — хватаются за кустики.
Всемогущий разум им не мил?
Или дело в том, что муза музыки
Забежала в двери вуза физики,
Чтоб найти защиту от громил?
И пока эфир порожняком
Пустозвонил на слова Горохова,
Песня десять тысяч верст отгрохала
На перекладных или пешком.
И за дальней горною грядой
В тихом переполненном вагоне —
Что я слышу?
Слышу: плыли кони,
В море, в синем, остров плыл гнедой.
Физики пооблиняли перьями,
Серые для них настали дни.
Все же что-то делают они.
Слуцкого —
они запели первыми!
Едва газон зазеленел, зазеленел газон,
Как я пришел в прокатный пункт, явился в пункт
проката,
И попросил в прокат козу на отпускной сезон,
Прикинул я, что взять козу позволит мне зарплата.
В прокатном цехе мой запрос аеселый вызвал смех:
«Ку-ку, товарищ козодой,— сказали мне
резонно,—
Чего-чего, а дойных коз мы запасли на всех,
Зачем же брать козу весной, задолго до сезона?»
И тут во мне мой здравый смысл, козел его бодай,
Возобладал, и я сказал: «Коль так, то все в порядке.
Придет сезон, возьму козу — и сразу на Валдай,
Где у меня владений нет, но есть четыре грядки».
Мои внучата в честь козы бычками замычат,
Иван Мартыныч в сей же час из улья вынет раму,
Профессор Шехтер окуньком попотчует внучат,
А я начну козу качать и выполнять программу.
Я напою козу водой, и накормлю травой,
И буду плавать в молоке со всей своей ордою,
И мне казенная коза окупится с лихвой,
Четыре литра — не предел козиному надою.
Не спи, задолжница, не спи, не блей и не болтай,
Копи белковые тела, копи, коза, липиды,
И наши нам, коза, отдай, козел тебя бодай,
А то, что нет у нас козла, так то, коза, терпи ты.
Терпи, коза, а то мамой будешь.
1985.
Оформил подборку Александр АННО

Из писем в редакцию
Пафос обыденного,
или
Трагедия одного афоризма
Анатолий ГЛАНЦ
Л»>; > y,,,^,,,™, _
102

1.
Произошло убийство.
С вами работает ничем не примечательный человек. «Серый, как мышь, и простой, как
правда», если воспользоваться остроумием соседей по кульману.
В один прекрасный день вы узнаете, что его убили.
В кабинете следователя вы делаете важное открытие. Как ни заурядна жизнь вашего
сослуживца, она, оказывается, изобиловала невероятным количеством подробностей.
Подробности эти вносят в протокол, они становятся объектом пристального внимания людей, никогда
не видевших вашего коллегу в лицо.
С каждым из нас может произойти то же самое. Давайте подумаем.
С утра до обеда мы совершили тысячу никчемных действий.
После чего нас кто-то убил.
Ценность этих ничтожных утренних действий сразу резко подскочит.
Их посмертная реабилитация — неотъемлемая часть детективного повествования.
Возвеличивание задним числом действует безотказно. Мы пользуемся этим приемом в детстве,
когда не получаем достаточного признания: «Вот я умру, они пойдут за гробом и скажут,
какой он был хороший, а мы его обижали...»
Послушайте! Если все, что мы делаем, может в какой-то момент оказаться значительным,
почему не предположить, что ВСЕ, ЧТО МЫ ДЕЛАЕМ, ЗНАЧИТЕЛЬНО САМО ПО СЕБЕ,
вне связи с нашей возможной смертью?
Интересный вывод, не правда ли? Подобных заключений, конечно, может быть много, и
обязаны мы ими не чему иному, как пафосу обыденной жизни.
2.
Так размышлял некий автор, взбегая по ступеням редакции журнала, с которым связан был
многолетним сотрудничеством. Хорошо, скажете вы. Зачем эти общие места? Обыденное —
это ведь то, что в нашей защите не нуждается. То, у чего и так полно адвокатов. Может
быть, станет догадываться вдумчивый читатель, автор хотел это самое обыденное разрушить?
Именно, дорогой! В самую точку! Поступал же согласно Конфуцию, который советовал:
прежде, чем что-либо разрушить, необходимо это сперва укрепить.
Обыденное — вот что всегда действовало автору на нервы, от чего воротил он нос и над чем
не упускал случая поиздеваться. Парадокс, соотношение привычного и неожиданного — вот
что со школьной скамьи занимало его ум.
С юных лет будущий писатель специализировался на поисках формулировок нестандартной
мудрости. Был в этом смысле суров. Не оставлял без критического внимания ни одного
затертого до дыр штампа, ни одной избитой фразы. Но был и великодушен. В каждой пошлости
усматривал некую свежесть. Как это могло быть, удивитесь вы. А вот как. Возьмем, скажем,
свадебный марш Мендельсона. Автор умел завидовать той действительности, когда он еще
не был написан, а еще больше — той, когда марш зазвучал впервые.
И вот, в этот в общем-то совсем безвредный мозг закралась тщеславная идея — создать
афоризм всех времен и народов. Изречение, какого еще не бывало. Чтобы человек, как в
зеркале, в нем себя увидел и все наконец понял.
Оттачивать мастерство афориста он начал необычайно рано. В девятом классе сказал
товарищу, который для смеха сунул в карман пальто найденную в учительской бутылку от водки:
НИКОГДА НЕ ДУМАЙ, ЧТО ТЫ НЕ ТОТ, ЗА КОГО СЕБЯ ВЫДАЕШЬ!
Позднее, в пору увлечения психоанализом, отпустил следующее замечание:
ПСИХОАНАЛИЗ — ЭТО ПОПЫТКА УМА ПОЛУЧИТЬ УДОВОЛЬСТВИЕ,
ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ДРУГОГО ОРГАНА.
Это и многое другое было сказано в достаточной степени метко и все-таки поставленной
цели не достигало.
3.
Между тем, наиболее важная координата человеческого характера, решающая подчас судьбу
индивидуума вопреки его собственной воле, постепенно обозначилась и искала пути к
формулировке.
Ум? Жадность? Потребность в Любви? Великодушие? Терпение? Жестокость?
Непокорность судьбе? Нет! Существовала более общая категория, автор чувствовал это, которая
включала в себя остальные.
В промозглый вечер, когда еще не включили центральное отопление и в стекла кабинета
хлестали струи непрекращающегося дождя, автор в ознобе вдохновения как бы спиной
ощутил, какого рода изречением будет мудрость, к которой он себя так тщательно готовил.
103

Следовало взять расхожую фразу — из тех, что прочно засели у каждого в голове, и
изменить в ней одно-единственное слово, но такое и так, чтобы произошел настоящий взрыв.
Например:
О ВЕЛИКИЙ, МОГУЧИЙ, ПРАВДИВЫЙ И СВОБОДНЫЙ ТУРЕЦКИЙ ПИДЖАК!
Что-нибудь в этом роде.
Восемь долгих лет ушло на конструирование афоризма и более четырех с половиной —
на его обкатку. Временами казалось, что задача, которую автор поставил перед собой,
в пределах человеческого языка невыполнима (математики сказали бы: неразрешима в целых
числах). И что удивительного? Ведь он замахнулся ни больше ни меньше — на народную
мудрость!
4.
Работа над изречением изнуряла. Автор уволился с должности преподавателя черчения в
заочной школе и бросил полставки скрипача в одном большом театре города. Подобное
жертвоприношение не могло остаться безрезультатным.
За эти годы в качестве «деловых отходов» появилась пара-другая пристойных мудростей.
Не станем приводить их здесь, дабы не уводить повествование в сторону. Вспомним разве что
одну, из которой автор умудрялся черпать оптимизм, находясь в самых глубинах творческого
бессилия:
ОБЕЩАТЬ МОЖНО МНОГОЕ — СДЕЛАТЬ МОЖНО ВСЕ!
Казалось бы, толковое замечание. Только простите, пожалуйста, о чем оно? О всесилии
человека? О невыполнении данных обещаний? Об этом уже сказали классики. Да и непомерно
длинная мудрость — шесть слов плюс два сомнительных знака препинания.
Погодите-погодите. Неужели же афоризм, к которому готовил себя писатель, предполагался быть еще короче?!
Это невероятно, но да! Ибо уже стало ясно, что вынашиваемая мудрость уместится
максимум в три слова. Но позвольте! — еще раз воскликнете вы.— Как такое можно знать,
не сочинив еще самого афоризма? Отвечаем: из вещего сна.
Выдающиеся сновидцы-химики Кекуле и Менделеев списали из своих снов, как со
шпаргалок, один — формулу бензола, другой — периодическую систему элементов. Наш персонаж,
хотя не был ни ученым, ни тем более химиком, тоже умел не упустить своего даже во сне.
Во время вручения высшей награды за лучший афоризм века он глянул за плечо
председательствующего, туда, где на червонном бархатном знамени золотыми нитями были вышиты
три слова. Каких — разрешающая способность сна разглядеть не позволила.
Зима несколько раз сменилась весной, а лето осенью, и однажды автор почувствовал,
что изречение готово. Он побрился, надел свежую рубашку, завязал галстук, сел за письменный
стол и написал:
ЧЕЛОВЕКУ СВОЙСТВЕННО ОШИБАТЬСЯ.
5.
Тысячелетний исторический опыт, вековые мечтания многих поколений афористов без
малейшего насилия уменьшались в коротенькой этой фразе.
Важность сообщения не терпела ни малейшего отлагательства — слишком уж долог был
предварительный путь. И автор решил: чтобы люди поскорее узнали о себе самое важное,
включить изречение (которое — он понимал это без ложной скромности — делает серьезную
заявку на право именоваться пословицей) в текст рассказа, который был готов к отправке
в редакцию журнала. Рассказ был несколько странноват, как, впрочем, и сам автор. Главным
его героем был сахарный завод, второстепенным — люди. Одного из них, постоянно пьющего
электрика, время от времени выгоняли с работы. Увольняют с сахарного завода — идет
работать на хлебокомбинат, увольняют с хлебокомбината (других предприятий в поселке
нет) — возвращается на сахарный. Получалась модель карусели, в которой так или иначе
вертимся мы все. В заключение этого микросюжета автор вписал с красной строки в уже
готовую рукопись: «Человеку свойственно ошиваться».
6.
Шло время, и как-то раз, примерно через полгода, автор вынул из почтового ящика журнал
с собственным рассказом. Рассказ был забавно и точно проиллюстрирован, читать было
интересно. Вот только после слов «Увольняли. Возвращается на сахарный» почему-то было
напечатано:
ЧЕЛОВЕКУ СВОЙСТВЕННО ОШИБАТЬСЯ.
«Что ж, объяснимо,— скрывая досаду, подумал автор.— Видимо, редактор не нашел време-
104

ни вычитать текст. Ну и корректор, естественно, принял «ошибиться» за ошибку. Ибо, как
сказал поэт,
Позолота вся сотрется,
Свиная кожа остается.
7.
После драки кулаками не машут. Зачем же автор бежит по ступеням редакции с часто
бьющимся сердцем и какими-то невнятными рассуждениями относительно пафоса обыденной жизни?
Вон, оказывается, что. Готовится к выходу книга, в которую включен злосчастный рассказ.
У автора появился новый шанс, и он не собирается его упускать.
Подобно фокуснику, редактор извлекает из редакционного воздуха свежайшую корректуру.
Автор листает и находит — о сладкая минута! — себя. В тексте набрано «ошибиться».
Сглатывает слюну. Слово трижды подчеркнуто.
Поучая, редактор показывает автору правый край страницы. Поле против строки, в которой
человеку свойственно ошиваться, исписано тремя почерками в столбик. Рукой корректора
карандашное: «Так?» Под ним — шариковой ручкой редакторское: «Так у автора!!!» Ниже рукой
составителя сборника: «Печатать так!»
Редактор и автор делятся планами на будущее, видами на урожай, жмут друг другу руки.
Через полгода выходит книга. Едва автор пробегает оглавление, раздается телефонный
звонок. Зовут на именины. Именины протекают бурно, много выпито и^емало съедено. В
разгар веселья автору приносят книгу и просят сделать надпись.
Писатель механически скользит глазами по тексту и снова натыкается на «Человеку
свойственно ошибаться».
8.
Произошло убийство.
Книга с потерпевшей фиаско фразой, которая теперь с важным видом вещает прописную
истину, расходится многотысячным тиражом по стране. Редактор объясняет по телефону,
что ошибка вышла по вине типографии. Обыденное и в этот раз само себя отстояло.
9.
В моем счетчике чешский предохранитель. Когда количество телевизорохолодильников,
утюгоэлектробритв, лампочконагревателей и прочей электрососущей живности становится
невыносимым, он делает: раз! — и все они сосут лапу. Самое обидное, что последней каплей
в этой электровакханалии всегда оказывается моя настольная лампочка.
Не стоит ли за редакторами и корректорами, составителями сборников и ответственными
выпускающими некий амперокаламбуропредохранитель — автоматическое устройство,
ответственное за сохранение проторенных путей? Не стоит ли за всеми людьми вообще
устройство? Отвечаю на вопрос быстро и правильно. Да, стоит. И не только за ними — это еще куда
ни шло. Дело обстоит гораздо хуже — оно расположено в них самих!!!
10.
Литературой незадачливый автор бросил заниматься раз и навсегда. Что с ним стало,
доподлинно неизвестно. Какое-то время его можно было увидеть в кружке любителей китайского
языка, где он ушувался по вторникам и пятницам.
Кто-то из друзей повстречал сочинителя мудростей на улице. Беспорядочно оглядываясь
по сторонам, писатель поведал: «Все дело в том, что в нашей стране человек человеку друг,
товарищ и в неменьшей степени корректор. Доказательства,— прибавил он,— тут едва ли
нужны. Возьмите хотя бы любого член-корра. Не корректор ли он?»
ПРОЕКТ ПОСЛЕСЛОВИЯ ОТ РЕДАКЦИИ
В статье «Пафос обыденного, или Трагедия одного афоризма» много отсебятины. Автор плохо
представляет себе многоступенчатый процесс создания журнала и тем более книги.
Вспоминается один из выпусков газеты «Нью-Йорк тайме», где было сказано: «Практически в каждом
выпуске газеты имеются ошибки. Есть читатели, для которых главное удовольствие — их
отыскивать. Специально для них сообщаем: в газете, которую вы держите в руках, допущено
ровно одиннадцать ошибок».
Вот и мы для особо любопытных читателей журнала сообщаем, что ошибки, указанные
чувствительным автором, в действительности имели место — смотри «Химию и жизнь» № 4
за 1989 г. (рассказ «Блудный сын промышленности») и сборник «Перпендикулярный мир»,
вышедший в 1989 г. в изд-ве «Наука».
105

htmmpm^i^tf&^m
Информация
Научно-производственное объединение
«Дальстандарт»
предлагает новый вид услуг:
выполнение измерений
теплофизических свойств материалов и веществ
на собственной экспериментальной базе.
Мы измеряем удельную теплоемкость твердых (сыпучих или монолитных) образцов
в интервале температур от 60 до 300К с любой требуемой погрешностью в пределах
от 0,1 до 1 %. Стоимость исследования одного образца (в зависимости от
заказанных погрешности измерения и величины массива экспериментальных данных) от
900 до 2000 руб.
Мы определяем теплопроводность образцов теплоизоляционных материалов с
уровнем 0,04—0,2 Вт/(м-К) при температурах 293±5 К с погрешностью 3—10%.
Стоимость исследования одного образца 200—300 руб.
Возможно проведение измерений комплекса свойств (теплоемкость,
температуропроводность, теплопроводность) с уровнем 0,2—15 Вт/мК) в интервале температур
от 150 до 360 К с погрешностью 5—10 %. Стоимость исследования одного образца
составляет 300—600 руб.
Точность и достоверность результатов измерений гарантируется Государственными
эталонами единиц теплоемкости и теплопроводности, хранителем которых является
НПО «Дальстандарт». Срок выполнения заказа — месяц со дня поступления.
Обращаться по адресу: 680037 Хабаровск, ул. Карла Маркса, д. 65. Телефон для
справок: 39-18-81.
Научно-производственное
объединение «Витамины»
предлагает
1,3-дихлорацетои с
содержанием от 95 до 98 % по
основному веществу. Цены
договорные в зависимости от
качества и количества
продукта. Оплата — в твердой
валюте и в рублях.
Обращаться по адресу:
117246 Москва, Научный
проезд, д. 14 «А». Телефон
для справок: 120-51-61.
.11
Кемеровский
научно-исследовательский
институт
химической промышленности
НПО «Карболит»
принимает заказы
на изготовление
гранулированного сорбента на основе
дибензо-18 краун-6, который
может быть использован для
извлечения и разделения
металлов в водно-органических
Я
и органических средах, а
также для катализа в
органическом синтезе.
Цена — по договоренности.
Заявки на укрупненные
лабораторные образцы массой
до 1 кг направляйте по
адресу: 650099 Кемерово,
Советский пр., д. 2, КНИИХП.
Телефон для справок:
25-57-41.
Ш
Нужно ли в каждом конкретном случае тратить силы на детальное изучение
характеристик дисперсных загрязняющих веществ?
Существует ли альтернатива этому пути?
Каков минимум данных, необходимых для ответа на вопрос о превышении
значений ПДК дисперсных фаз?
Как в условиях дефицита информации обеспечить непревышение ПДВ и ПДС?
Каким образом, располагая не полными данными, добиться экологически
безопасного функционирования замкнутых систем водо- и воздухооборота?
На эти и многие другие вопросы впервые даны ответы в монографии Н. В.
Соколова «Стохастическая теория охраны природы от дисперсных загрязнений»
(ответственный редактор академик И. В. Петрянов-Соколов), которая выйдет в
издательстве «Наука» в первом полугодии 1991 года B0 п. л., в переплете, цена 4 руб.).
В книге сформулированы принципы разделения гетерогенных систем при
проведении природоохранных мероприятий.
Доказана возможность объективной оценки результатов очистки сточных вод,
улавливания аэрозолей и выбора соответствующих технических средств,
обеспечивающих надежную охрану природы от дисперсных загрязнений даже при
неизвестных гранулометрических и фазовых составах.
Разработанные автором и строго теоретически обоснованные алгоритмы могут
послужить основой для составления инструкций инженерному персоналу,
обеспечивающему эксплуатацию фильтров, центрифуг, отстойников и другого оборудования,
применяемого для решения экологических проблем.
Ученый, преподаватель вуза, инженер, аспирант, студент, если вы интересуетесь
проблемами экологии и охраны окружающей среды и хотите иметь под руками эту
монографию, вспомните, что тираж издания зависит от числа заявок, поступивших
|Р магазины «Академкниги».
У1Ш?М2^Ш^^^
-й

Харьковское научно-производственное объединение «Карбонат»
ПРЕДЛАГАЕТ
Государственные стандартные образцы (ГСО)
состава неорганических химических продуктов:
ГСО 2404—89П состава соды кальцинированной технической C партии);
ГСО 5077—89 состава соды кальцинированной технической из нефелинового сырья
D партии);
ГСО 5269—90 состава мела химически осажденного B партии);
ГСО 2434—90П состава бария хлористого технического B партии);
ГСО 2476—90П состава бария углекислого технического C партии).
Государственные стандартные образцы представляют собой однородный
материал соответствующего продукта» химический состав которого надежно
установлен и официально аттестован Метрологическим институтом Госстандарта СССР.
Разные партии одного и того же ГСО существенно отличаются аттестованными
значениями массовой дели основного вещества и трех — восьми примесей.
Стандартные образцы предназначены для контроля правильности получаемых
результатов анализа, установки поправочных коэффициентов титрованных
растворов кислот, градуировки рентгеновских спектрометров, метрологической
аттестации методик анализа. Они используются при выполнении точных измерений и
других метрологических работах.
Стандартные образцы расфасованы в стеклянные банки вместимостью 250 и
1000 см3. Цена одного экземпляра ГСО от 35 до 250 руб.
По вашей просьбе ассортимент ГСО может быть расширен.
Предлагаем также услуги по выполнению химических анализов, разработке и
аттестации методик, других химико-аналитических работ.
Обращайтесь по адресу: 310002 Харьков, ул. Дзержинского, д. 25. Телефоны
для справок: 40-21-47 и 76-00-98.
НПО «Карбонат»
Высокоэффективная неподвижная жидкокристаллическая фаза —
совместная разработка
Ивановского государственного университета и ВНИИНП (г. Куйбышев),
позволит вам
проводить хроматографический анализ высококипящих продуктов нефтехимического
синтеза при температурах от 200 до 400 °С. Она с успехом заменит в ваших
исследованиях импортную неподвижную фазу SE-30.
Цена — по договоренности.
Заявки направляйте по адресу: 153377 Иваново, ул. Ермака, д. 39. ИвГУ, ПЛЖК.
Абитуриенты-91!
Заочные курсы
помогут вам стать студентами
ведущих вузов страны.
Нами разработаны оригинальные методики преподавания
математики, физики, химии, биологии, литературы.
Мы приглашаем учащихся и выпускников школ, техникумов, ПТУ, медицинских
училищ и воинов, уволенных в запас.
В течение учебного года вы получите пять методических разработок по каждому
предмету, в которых содержатся теоретический материал, подробный разбор вопросов
и задач, предлагавшихся на вступительных экзаменах, контрольные работы.
Квалифицированные преподаватели, применяя индивидуальный подход и учитывая
специфику выбранного вами вуза, сделают все, чтобы ваше поступление стало
реальностью.
Для поступающих в московские вузы во время вступительных экзаменов будут
проводиться очные консультации.
Чтобы поступить иа курсы, вы должны прислать в наш адрес заявление, в котором
будет указан предмет, по которому вы желали бы заниматься, наименование вуза,
в котором вы хотели бы учиться, краткие биографические сведения, включающие
возраст и образование, а также два конверта со своим почтовым адресом для
дальнейших контактов.
Стоимость обучения по одному предмету — 50 рублей. Для инвалидов и воинов-
интернационалистов — скидка 50 %.
Оплата после получения извещения о зачислении.
Наш адрес: 121467 Москва, а/я 30. Советский фонд милосердия и здоровья. ВМЦ ТПО
АГАФО». Учебно-методический сектор.

Информация
Предлагаем
нетоксичный цианат натрия,
который можно ''кснользовать в
машиностроении для полировки
деталей; в гальванотехнике — для
упрочнения покрытий; в
производстве мочевины, изоцианатов, уре-
танов, семикарбазида и его
производных (фурацилина), гербицидов.
Заявки и предложения
направляйте по адресу: 706812 Уз ССР,
Бухарская обл., Навои-12. На
воинский электрохимический завод.
НПО «Кристалл»
принимает заказы
на разработку технологии и
малотоннажное производство
борорганических и других боре о
держащих соединений.
Обращаться по адресу: 620219
Свердловск, ул. 8 Марта, д. 5.
Телефоны для справок: 51-32-51,
51-26-39, 51-57-31 и 51-53-83.
Экспериментальный завод «Химифил»,
одно из ведущих предприятий по производству
оборудования и материалов для научных исследований
и производства
предлагает свою продукцию,
выпускаемую на уровне мировых стандартов.
Мембраны капроновые микропористые — пленочные материалы на полиамидной основе,
имеющие равномерную структуру с порами диаметром 0,2 мкм. Применяются для
очистки от бактерий различных органических растворителей, деионизированной воды,
фоторезисторов, стерилизации жидкостей и газов, в том числе фармацевтических и
медицинских препаратов, питательных и инъекционных растворов, белковых
растворов крови.
Материал мембран гидрофилен, устойчив в водных растворах со значением рН от 2 до
13, а также в большинстве органических растворителей.
Мембраны «Химифил» выпускаются в виде дисков диаметром 25, 47, 90, 142 и 293 мм,
полотна размером 300X400 мм и рулонов шириной 300 мм.
По совокупности свойств мембраны «Химифил» не уступают мембранам
производства ведущих фирм, таких, как «Миллипор», «Палл», «Сарториус».
А мфол и ты-носите л и для изоэлектрического фокусирования, имеющие диапазоны рН:
4—9, 4—6, 5—7, 6—8 it 7—9.
Амфолиты обладают равномерной и низкой электропроводностью, а также
повышенной буферной емкостью. Они непрозрачны в ультрафиолетовой области спектра.
Амфолиты-носители поставляются в виде 20 %-ных водных растворов в стерильных
емкостях объемом 50 мм3.
Анионнтный сорбент ХИКС-1. В ионных хроматографах «Цвет 3006», обеспечивающих
быстрый и автоматизированный анализ малых количеств анионов в образцах, не
обойтись без разделительной колонки, заполненной сорбентом. ХИКС-1 обеспечивает
эффективное разделение анионов; длительность анализа, не превышающую 15—20 минут;
высокую производительность; долговременное сохранение работоспособности. По своим
потребительским свойствам он полностью отвечает мировым стандартам.
Все партии сорбента ХИКС-1 перед выпуском проверяются на хроматографе в
стандартных колонках 6X100 мм. Срок хранения сорбента 5 лет, термостойкость — от —38
до +45 °С.
Камеры горизонтального и вертикального расположения, укомплектованные
платиновыми электродами, шаблонами-гребешками и другим оборудованием для
электрофореза белков н нуклеиновых кислот с размерами гелей шириной и длиной
соответственно 115X120 и 115X115 мм и толщиной 1,2 и 3 мм.
Ряд узлов и деталей обеих камер унифицирован. Для приборов имеется большой выбор
комплектов запасных частей. Приборы универсальны и позволяют решать самый
широкий спектр задач в области биохимии, молекулярной биологии, медицины,
криминалистики.
Дозаторы УДП-1, предназначенные для дозируемого пипетирования жидкостей,
растворов, эмульсий пипетками по мерным делениям или капельным способом при работе
в лабораторных условиях. Дозаторы выдерживают стерилизацию в автоклаве.
Поставляются в виде набора, состоящего из пяти дозаторов.
Мы изучаем спрос на источники питания, позволяющие по выбору оператора работать
в одном из трех режимов стабилизации: напряжение (до 1000 В), ток (до 500 мА) или
мощность (до 200 Вт). Источники снабжены цифровой индикацией текущих значений
этих параметров, счетчиком вольт-часов и, по желанию заказчика, таймером. По своим
параметрам они идеально подходят к выпускаемым нашим заводом камерам для
электрофореза; полностью отвечают требованиям техники безопасности.
Адреса для получения более подробной информации и оформления заказов: 200014
Таллинн, ул. Паэ, д. 12. Телефон: 21-23-27; 200004 Таллинн, ул. Тэестусе, д. 34. Теле-
*фон: 60-14-36.

шфжтт.м
Информация
аЯШьИШШШШШЖШ^
Is
/С/»
/С/а
Ал/%
Центр испытаний светостойкости
при Московском текстильном институте
проводит:
ускоренные испытания светостойкости различных
материалов на приборах «Ксенотест» (ФРГ);
натурные испытания на существующих в СССР
стандартных климатических станциях, расположенных в
пустынях, среднегорье, высокогорье, влажных
субтропиках, жаркой промышленной и умеренной зонах.
Работы выполняются на основе договоров с
предприятиями и организациями. При разовых испытаниях
стоимость услуг определяется сметной калькуляцией.
Заявки и предложения по заключению договоров на
1990 и последующие годы направляйте по адресу:
117918 Москва, ГСП-1, Малая Калужская ул., д. 1.
МТИ им. А. Н. Косыгина. Центр испытаний
светостойкости. Анисимовой О. М.
Телефон для справок: 234-00-02, доб. 9-95.
Отдел охраны природы
Всесоюзного научно-
исследовательского
технологического института
гербицидов и регуляторов
роста растений
предлагает свои услуги:
по исследованию состава сточных
вод и отходов производства;
по разработке методов очистки и
утилизации сточных вод, жидких
и твердых отходов производства;
по составлению экологического
паспорта предприятия.
Обращаться по адресу: 450029
Уфа, ул. Ульяновых, д. 65.
Телефон для справок: 42-47-35.
Только Межотраслевой научно-технический центр «Прогресс»
обеспечит вам
точность определения пищевой ценности белков, сбалансированности кормов,
обмена веществ животных, а следовательно, и привесов.
Система коллективного пользования «Аналитика» МНТЦ «Прогресс» принимает
заказы на качественное и количественное определение спектра свободных хлор-
гидратов и связанных в белках аминокислот. Анализу подлежат растительные и
животные ткани, физиологические жидкости, корма, пищевые продукты, вода, почва.
Спектр наших возможностей включает определение 36 аминокислот.
Исследования выполняются на автоматических анализаторах аминокислот ААА-339
(ЧСФР). Чувствительность приборв позволяет определять концентрации от 1 до
100 нМ. Среднее квадратическое отклонение выходных сигналов при анализе
стандартной смеси не превышает 6 %. Поверку анализаторов ие реже двух раз в год
производят органы ведомственной метрологической службы. Количественную
оценку спектра аминокислот выполняют на ЭВМ СМ-4.
МНТЦ «Прогресс» также анализирует содержание катехоламинов в тканях;
Сахаров — в тканях и физиологических жидкостях.
Мы выполняем подготовку образцов, а также статистическую обработку
массивов данных заказчика по различным программам.
МНТЦ «Прогресс» — это гарантия быстрого и точного выполнения заказов.
Обращайтесь к нам по адресу: 277612 Кишинев, Кубанская ул., 5. Телефон для
справок: 62-66-84.
«£2 Вам необходима реальная информация
^л о загрязнении воздуха на предприятии или в регионе?
Обращайтесь
в экологическую лабораторию
Научно-исследовательского центра ПТК «Карат».
Наши специалисты идентифицируют сотни
загрязняющих веществ, в том числе и канцерогенных,
содержащихся в воздухе вашего региона или предприятия;
$ оценят вклад предприятий и отдельных источников вы- за ' гпо «Юж0гнеупор» по своим характеристикам ZX
Ял бросов в совокупное загрязнение атмосферы. Лабора- не уступают аналогичной продукции ведущих фирм £*
Австрии, ФРГ, Японии, США. £3ч
ц
Корундовые изделия Белокаменского огнеупорного i\3
В
тория исследует новые материалы и определит
потенциальную возможность загрязнения ими окружающей
среды; проведет независимую экспертизу источников
загрязнения атмосферы.
Мы выполняем исследования на самом современном
уровне, разрабатываем новые способы и методики
определения вредных веществ.
Ждем ваших предложений по расширению тематики
исследований.
Мы принимаем заквзы на поставку: £2»
корундовых шаровых насадок диаметром 10, 15 и 20 мм ££
для высокотемпературных воздухонагревателей и дру- jHJ»
Все работы мы выполняем по государственным рас-
Ч»л ценквм.
Хт Наш адрес: 320006 Днепропетровск, Философская ул.,
J^ д. 36/38-25.
-g~» Телефоны для справок: 47-08-68, 52-00-48.
гих тепловых агрегатов, соответствующих требованиям е/д
ТУ 14-8-454—84 (ориентировочная цена за тонну — ££
3296 рублей); "У
высокоогнеупорных корундовых шаров диаметром от сч-Х
5 до 70 мм, служащих мелющими телами и ката- lilifc
лизаторами в реакторах химических производств, со- ££•
ответствующих требованиям ТУ 14-8-575—88 (ориен- j^£
тировочная цена в зависимости от дна метр в — 2900— с/у
3800 рублей за тонну). Г^Г
Заявки на нашу продукцию, поставляемую по прямым *2»
связям, направляйте по адресу: 343414 г. Карл-Либк- £«Х
нехтовск-1 Донецкой области. Белокаменский огне- jj»
упорный завод. с/о/
109

Короткие заметки
Обойдемся без гевеи?
В самом начале нашего века чуть ли не половину
резины в США делали из гваюлы — низкого
местного кустарничка семейства сложноцветных.
В клетках его коры и сердцевины накапливалось
около 10 % каучука от общей массы. Но едва в
Юго-Восточной Азии появились плантации гевеи,
интерес к гваюле упал. Ведь гевея в своем млечном
соке содержит 25 % высококачественного каучука.
И не мудрено, что о гваюле забыли.
В конце 1989 г. факультет биохимии и
биофизики Техасского университета извлек гваюлу из
небытия. Выяснилось, что после обработки
кустарничка дихлорфенокситрнэтиламином между июнем
одного и апрелем следующего года содержание
каучука в нем возрастает на треть. При этом
удваивается концентрация каучуковой полимера-
зы — того самого фермента, который отвечает за
синтез в растении нужного человеку вещества.
Сейчас американцы занялись поисками гена,
ответственного за выработку каучука в теле гваюлы,
чтобы затем (теоретически это вполне реально)
срастить его с микроорганизмом, который бы стал
выдавать продукт в ходе ферментации.
На экономическом же факультете университета
прибегли к оценке коммерческих перспектив того,
что предложено биохимиками. Цель полной
каучуковой независимости США пока не ставится, но
уменьшить на 1 млн т импорт, по-видимому,
можно.
Надо сказать, что и нашим специалистам не
мешало бы вспомнить о гваюле. Ведь еще в 30-х
годах в закавказском поселке Моргушевани
и туркменском — Кара-Кала были
научно-исследовательские гваюловые промхозы. Их
деятельность в свое время вселяла надежды.
Увы, нужда в натуральном каучуке у нас еще не

Короткие заметки
О сладкой жизни
...проверка качества
хирургических перчаток посредством
наполнения их водой позволяет
выявить лишь 50 % дефектов,
связанных с их герметичностью
(♦Medical Tribune», 1990, т. 31,
№ 5, с. 7)...
...отсутствие в продаже
кофемолок заставляет использовать для
размола кофе мясорубки
(«Коммерческий вестник», 1990, № 8,
с. 10)...
...увеличение сахаристости
винограда на 1 % дает возможность
практически без затрат из тонны
сырья дополнительно получить
4 литра спирта («Пищевая
промышленность», 1990, № 5,
с. 23)...
...высокое содержание аммиака в
воздухе может стать причиной
ухудшения качества куриных
яиц («Feedstuffs», 1990, т. 62,
№ 12, с. 12)...
...работники транспорта
подвержены повышенному рнску
сердечно-сосудистых заболеваний и
болезней обмена веществ
(«Вопросы питания», 1990, № 3,
с. 73)...
...если в 1930 году 90 % улова
на Каспии составляли сельди,
вобла, судак, лещ, сазан, лосось,
осетровые, то в последнее
время 80 % улова приходится на
кильку («Рыбное хозяйство»,
1990, № 6, с. 35)...
...первой проалкогольной
советской песней была песня
«Будьте здоровы, живите богато!»
(«Трезвость и культура», 1990,
№ 5, с. 6)...
«Если кому приснится, что он ест сладкую пищу,
это предвещает ему удовольствие, выгоду и
радость»,— обнадеживает сонник. Не знаю, как
остальные предсказания, а это уж точно устарело.
«Сахар — сладкая смерть!» — такая фраза сейчас
стала афоризмом. Повсюду встречаем советы:
«Не употребляйте сахар! Не спешите ребенку
давать конфеты!» А сладенького-то хочется...
И не любопытно ли, почему одно вещество
сладкое, а другое — нет? Увы, химики не моглн четко
ответить на этот вопрос. И только недавно было
сделано предположение, будто сладкий вкус
обусловлен формой и размерами молекул, мол, а от
этих свойств зависит взаимодействие молекулы с
рецепторами вкусовых сосочков в полости рта
(«Scientific American», 1990, № 1).
У многих искусственных сладких веществ в
молекуле две кольцевые структуры, соединенные
короткой цепочкой атомов, изогнутой на 90е.
Кольца лежат в одной плоскости, н молекула
напоминает букву L. Если такую сладкую молекулу
химически модифицировать, чтоб ее два кольца не
находились в одной плоскости, то вещество
становится безвкусным или горьким.
Было синтезировано несколько веществ с гибкой
цепочкой, соединяющей кольцевые структуры так,
чтобы они моглн вращаться относительно друг
друга. И произошла удивительная вещь: эти
вещества вначале ощущаются как горькие, потом как
сладкие. Ведь в них одни молекулы находятся в
«сладкой» форме, другие — в «горькой».
Ну да соловья баснями не кормят. Нам-то это
чем поможет? Вот чем. Теперь можно
предсказывать вкусовые свойства вещества еще до того, как
оно будет синтезировано, то есть процесс создания
новых низкокалорийных сладостей упрощается.
И может быть, скоро, когда мы придем в
магазин, зажав в руке талон на сахар, нам на него дадут
не обыкновенный рафинад, а какую-нибудь
необычную сладость, созданную по новому методу,
которой сколько нн съешь — во вред не пойдет!
И, ХМЛРА

-~^^i*&£ZW
Л. А. ПОЛ ИЩУ К, Киев: Восстановить затвердевшую губную
помаду (отечественную или импортную — все равно) так же
невозможно, как вернуть съедобность прогорклому сливочному маслу.
Л. И. ЩУР, Симферополь: Отбелить пожелтевшую от времени
синтетическую ткань можно лишь с помощью специальных
отбеливателей, кипятить же ее и вовсе нельзя.
Н. Л. ДЕМИДЮКУ, Минск: Активированный уголь для
медицинских целей получают пиролизом березовой древесины или костей;
предъявляемые при этом требования к чистоте столь строги, что
дома их никак не соблюсти.
A. И. МАКАРОВУ, Москва: Загустевший клей «88Н» можно
разбавить смесью бензина с этилацетатом в объемном
соотношении 1:2.
B. А. АРТЕМЬЕВУ, Нижний Тагил: Все
специалисты-кожевенники в один голос утверждают, что с неприятным запахом
натуральной кожи ничего поделать нельзя — да и так ли уж он неприятен?
Н. С. КАЛЕДИНУ, Старый Оскол: Слово «абстракция»
действительно пишется через «а» — тем не менее в повести Б. Штерна
«Записки Динозавра» опечатки нет.
И. Е. КРЫВЕЛЕВИЧ, Омск: Низкое качество продуктов питания —
все-таки еще не повод для добровольного голодания — еслиу
конечно, подобный выход не рекомендован врачом.
Л. О. ХАТАФИНОЙ, Сызрань: В одном из полученных нами
читательских писем (большое спасибо его автору!) утверждается, что
затвердевшую пленку клея БФ можно удалить одеколоном —
попытайтесь и вы.
Л. И. ЛУКЬЯНЧЕНКО, гор. Стаханов: Бутылки из-под
растительного масла легко отмываются разведенным в теплой воде порошком
горчицы или кофейной гущи.
Б, В. ШАИМОВУ, Комсомольск-на-Амуре, О. Г. КРИКУНУ,
Москва, А. К. ПРОКОФЬЕВУ, Запорожье и другим: Вы правы,
магнитофонные кассеты отечественного производства через некоторое время
начинают «пищать». Как устранить эту неприятность, написано в
журнале «Радио», 1989, № 6.
Редакционная коллегия:
И. В. Петря нов-Соколов
(главный редактор),
П. Ф. Баденков,
В. Е. Ж вир б лис,
В. В. Листов,
В. С. Любаров,
Л. И. Мазур,
Г. П. Мальцев,
В. И. Рабинович,
М. И. Рохлин
(зам. главного редактора),
А. С. Хохлов,
Г. А. Ягодин
Редакция:
A. В. Астрин
(главный художник),
М. К. Бисенчалиев,
О. С. Бурлука,
Н. Г. Гуве,
Ю. И. Зварич
(зам. ответственного секретаря),
Е. М. Иванова,
С. Н. Катасонов,
С. С. Матвеев,
И. А. Перлова,
С. А. Петухов,
Ю. Г. Печерская,
М. Д. Салоп,
Н. Д. Соколов,
B. В. Станцо
(зам. главного редактора),
C. Ф. Старикович,
Л. Н. Стрельникова
(ответственный секретарь),
В. К. Черникова,
А. Г. Шангина-Березовская
Номер оформили
художники:
В. М. Адамова,
A. И. Анно,
B. Т. Брель,
И. М. Гончарук,
A. Н. Кукушкин,
B. Ю. Купцов,
Е. А. Силииа
Корректоры:
Л. С. Зенович, Т. Н. Морозова.
Сдано в набор 25.07.1990 г.
Подписано в печать 18.09.90 г.
Бумага 70X100 Vie-
Печать офсетная. Усл. печ. л. 9,1.
Усл. кр.-отт. 5310,7 тыс.
Уч.-нзд. л. 13,0.
Бум. л. 3,5. Тираж 235 000 экз.
Цена 65 коп. Заказ 1504.
Ордена Трудового Красного
Знамени издательство «Наука».
АДРЕС РЕДАКЦИИ:
117049, Москва, ГСП-1,
Мароновский пер., 26.
Телефон для справок 238-23-56.
Ордена Трудового
Красного Знамени Чеховский
полиграфический комбинат
Государственного комитета СССР
по печати
142300, г. Чехов Московской
области
(С) Издательство «Наука»
«Химия и жизнь», 1990
112

Лишь если многие на bi
никакая бездна
•»* ••
Дошатается
не siM^mTi

Вам поможет «Химифил»
с2ь
Лаборатория без приборов и оборудования — как квартира без мебели.
Решить проблему оснащения вашей научной лаборатории и производства самым
современным оборудованием и материалами позволит продукция экспериментального
завода «Химифил», выпускаемая на уровне мировых стандартов. % ^
Капроновые микропористые мембраны очистят от бактерий жидкости и газы, цключая
медицинские и фармацевтические препараты, питательные 'и инъекционные растворы.
Амфолиты-носители для изоэлектрического фокусирования обеспечат раздёлтде
сложных смесей биополимеров. " «^"* ^Ч4 ч
Анионитные сорбенты, применяемые в ионных хроматографах, создадут условия V.
для быстрого и точного автоматизированного анализа малых количеств анионов 0Ц^-*
исследуемых образцах.
Камеры для электрофореза белков и нуклеиновых кислот, укомплектованные всем
необходимым, дадут возможность решать самый широкий спектр задач в области
биохимии, молекулярной биологии, медицины, криминалистики.
А уж без дозаторов, позволяющих точно отмерить порцию реактива, просто не
обойтись в любом исследовании.
И все это богатство поставляет «Химифил».
Вас интересуют подробности? Вы их найдете на стр. 108.
Заказать продукцию «Химифила» можно, обратившись по адресам:
200014 Таллинн, ул. Паэ, 12; 200004 Таллинн, ул. Тэестусе, 34.
Телефоны для справок: 21-23-27, 60-14-36.
Издательство
«Наука»
«Химия и жизнь»,
1990, № 10,
1—112 стр.
Индекс 71050
Цена 65 коп.
1чЧ^'»>м,ь