ВЫПУСК

Памяти
Виктора Васильевича Пет рова
посвящается

RUSSIAN ACADEMY OF SCIENCES
ORIENTAL COMMISSION OF RUSSIAN GEOGRAPHICAL SOCIETY
INSTITUTE OF ORIENTAL STUDIES, ST.-PET ERSBURG BRANCH
COUNTRIES AND PEOPLES
OF THE EAST
General editor of the series M.N .Bogolyubov,
Member of Russian Academy of Sciences
Vol. XXXII
FAR EAST
Book 4
Problems of geography and foreign policy
in the “History of the Former Han Dynasty” by Pan Ku:
research works and translation
MOSCOW
“VOSTOCHNAYA LITERATURA” PUBLISHERS
2005

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ВОСТОЧНАЯ КОМИССИЯ РУССКОГО ГЕОГРАФИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ФИЛИАЛ ИНСТИТУТА ВОСТОКОВЕДЕНИЯ
СТРАНЫ И НАРОДЫ
ВОСТОКА
Под общей редакцией
академика РАН М.Н. Боголюбова
Вып. XXXII
ДАЛЬНИЙ ВОСТОК
Книга 4
Проблемы географии и внешней политики
в «Истории Хань» Бань Гу:
исследования и переводы
МОСКВА
ИЗДАТЕЛЬСКАЯ ФИ РМА «ВОСТОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА» РАН
2005

УДК 94(5)
ББК 63.3(5)
С83
Ответственные редакторы выпуска
Ю.Л . Кроль, М.Ф. Чигринский
Редактор издательства
Р.И. Котова
Страны и народы Востока / Под общ. ред. акад. РАН М.Н . Бо-
С83 голюбова. —
1959—
Вып, XXXII: Дальний Восток. Кн. 4 Проблемы географии и
внешней политики в «Истории Хань» Бань Гу Исследования и
переводы. —
М. Воет, лит., 2005. —
439с. —
ISBN 5-02 -018247-8
(в пер.).
Очередной выпуск серии посвящен изучению «Истории Хань» выдающе­
гося китайского историка I в. Бань Гу. Книга содержит общее исследование
входящего в труд Бань Гу географического «Трактата об узоре Земли» (Ди ли
чжи), комментированный перевод с китайского данных в нем описаний се­
верных округов империи Хань, исследование взглядов Бань Гу и его предше­
ственников на политику Хань по отношению к северным соседям — сюнну во
II в. до н.э . — I в. н.э., иллюстрированное переводами из сочинений ханьских
авторов .
ББК 63.3(5)
© Санкт-Петербургский филиал
Института востоковедения РАН, 2005
© Российская академия наук
и Издательская фирма «Восточная литература»,
серия «Страны и народы Востока»
ТП-2005 -Н -71
(разработка и оформление),
ISBN 5-02 -018247 -8
1959 (год основания), 2005

В.В . Петров (1929-1987)
в Восточной комиссии Географического общества
Виктор Васильевич Пе тров изв ес тен у нас как китаевед высокой пробы и,
можно сказать, непререкаемого научного авторитета, как крупный специалист по
китайской, в первую очередь современной литературе и ее одаренный переводчик,
как неутомимый собиратель фактов по истории отечественной синологии, соста­
витель биографий работавших в ней ученых и библиографий их работ. Как лите­
ратуровед он опубликовал труды о творчестве Цао Юя, Лао Шэ, Ба Цзиня и
Лу Синя. Роман Ба Цзиня «Семья», исторические пьесы Го Мо -жо «Тигровый
знак», «Цветы дикой вишни (Близнецы)», «Чжо Вэнь-цзюнь», «Ван Чжао-цзюнь»
и «Цзянь-ли», а также сборник художественной публицистики Лу Синя «Дикие
травы» вышли в свет в русском переводе В.В . Петрова. Неизменный интерес
к истории русского китаеведения привел его в Географическое общество СССР,
действительным членом которого он был избран 18 ноября 1975 г.
В 1970-х годах В.В . Петров участвовал в мероприятиях Восточной комиссии
Географического общества, посвященных памятным датам истории отечественно­
го востоковедения, в первую очередь китаеведения. Так, в XI выпуске серии сбор­
ников «Страны и народы Востока», изданном в честь 75-летия Б.И . Панкратова
(1971), он опубликовал статью, на заседании памяти А.Г . Шпринцина выступил
с докладом о жизни и деятельности этого ученого (1975), принимал деятельное
участие в организации научной конференции к 200-летию со дня рождения
Н.Я. Бичурина (1977). Став сначала членом бюро, а затем заместителем председа­
теля Восточной комиссии (1980), В.В . Петров продолжал работать в том же
направлении — вложил много сил в организацию научной сессии, посвященной
100-летию со дня рождения акад. В .М . Алексеева, провел заседание памяти
В.А. Вельгуса (1981), участвовал в подготовке заседания памяти А.А . Бабинцева
(1984). В 1982 г. вышел в свет XXIII выпуск «Страны и народы Востока», посвя­
щенный памяти проф. В .М . Штейна; у этой книги два ответственных редактора —
В.В . Петров и О.Л . Фишман; кроме того, В.В . Петров опубликовал там составлен­
ную им библиографию публикаций В.М . Штейна по востоковедению.
За годы своей деятельности в Географическом обществе В.В . Петров также
осуществлял подготовку и участвовал в заседаниях Восточной комиссии по об­
щим вопросам. Ее членам запомнилось его критическое выступление по докладу
о проекте издания «Энциклопедия Азии» (1982). Но основные усилия он посвятил
тому, чтобы отдать должное памяти ушедших китаеведов, что в полной мере со­
ответствовало ду ху традиций Восточной комиссии, у которой свой «гамбургский
счет».
Безвременная смерть В.В . Петрова — большая потеря для науки и для Восточ­
ной комиссии.
27 мая 1987 г. Восточная комиссия вместе с Ленинградским отделением Ассо­
циации советских китаеведов провела заседание памяти В.В . Петрова. Л .Н . Мень­
шиков сделал доклад о его жизни и научной деятельности, а Б.Л. Рифтин,
5

Е.А . Серебряков, Г.Я. Смолин, В.Ф . Сорокин и Ю.Л . Кроль выступили с научны­
ми сообщениями и воспоминаниями о нем. На заседании была развернута выстав­
ка печатных работ В.В . Петрова.
Тогда было принято решение посвятить его памяти выпуск «Страны и народы
Востока»; он был подготовлен в начале 90-х годов, но издание его затянулось. Его
опередил другой сборник, посвященный этой памяти: в 1992 г. Центр «Петербург­
ское Востоковедение» выпустил книгу «Точность — поэзия науки», в которой
ученики и коллеги В.В . Петрова поделились своими воспоминаниями о м ного­
гранной деятельности этого прекрасного ученого и замечательного человека. Те­
перь, наконец, подошла очередь и сборника Восточной комиссии.
Б.А. Вольская
От ответственного редактора
Виктор Васильевич Петров был китаистом ос обо го склада. Он со старших
классов школы влюбился в Китай и всю свою жизнь посвятил изуч ению этой
страны и воспитанию нескольких поколений специалистов, которым посчастливи­
лось слушать его курсы «Введение в китайскую филологию», «История новой
и новейшей китайской литературы», «Словари и справочники Китая», «Иерогли-
фика», спецкурсы по китайскому классическому стихосложению и творчеству
отдельных писателей XX века. Больше всего его интересовала китайская литера­
тура, но, верный ученик В.М . Алексеева, он не мыслил ее изучения без освоения
самых широких знаний о Китае. Он был настоящим китаеведом. Как ученый
он стремился прежде всего к тщательному установлению и осмыслению фактов
и к переводам высокого качества. Он увлеченно собирал первые и блестяще созда ­
вал вторые. Его коллеги увлекались новомодными теориями, а ему было интерес­
но не это. В острый момент организационной неразберихи осенью 1983 г. я встре­
тил Виктора на Дворцовой набережной и попросил совета, какую тему выбрать
для вновь испеченной Ханьской группы, которую мне предстояло возглавить
в Секторе историографии и источниковедения Китая и Центральной Азии Ленин­
градского филиала Института востоковедения АН СССР. Я спросил, как он отно­
сится к теме «Отношения Китая и сюнну глазами Бань Гу». Он задал только один
вопрос: «А переводить „Историю Хань“ будете?»— «Будем!»— подтвердил я.
«Тогда берите Бань Гу, — сказал Виктор. —
Если после вашей работы останутся
переводы еще нескольких глав его „Истории Хань“, то это прекрасная тема».
Этот совет мы и постарались выполнить. Переводы и исследования осуществ­
лялись в основном в 1984-1991 гг. по моему замыслу, одобренному Виктором.
В этом приняли участие М.Е . Ермаков, Е.А . Торчинов и я. В момент, когда Хань­
ская группа прекратила свое существование, в ее портфеле остались статьи и пе­
реводы, которые читатель видит перед собой. «Зачем доброму пропадать?» — ска­
зал бы Виктор. А может, сказал бы что-то другое, но наверняка в том же смысле.
Ю.Л . Кроль

Часть I
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ТРАКТАТ «ИСТОРИИ ХАНЬ»
(ГЛАВА 28) «ТРАКТАТ ОБ УЗОРЕ ЗЕМЛИ»
И СЕВЕРНЫЕ ОКРУГА ИМПЕРИИ
Ю Л Кроль
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ТРАКТАТ «ИСТОРИИ ХАНЬ»
Исследование
Географический «Трактат об узоре Земли» (Ди ли чжи Й кЙдё)
представляет собой 28-ю главу «Истории Хань» (Хань игу ШШ) Бань
Гу ШЩ (32-92), написанной приблизительно в 58-82/83 гг. То была
вторая по счету «стандартная история» (чжэн ши IEA), во многом
повторявшая первую — прославленный труд Сыма Цяня в Щ
(1457-86? гг. до н.э .) «Записи историка» (Ши цзи £§В), но все же
в ряде отношений отличавшаяся от своего образца. Одним из ново­
введений Бань Гу как раз и был географический трактат, которого нет
в «Ши цзи».
Хотя едва ли не главным отличием истории Бань Гу от общей ис­
тории Сыма Цяня является ее династийный характер, географический
трактат (как, впрочем, и все другие трактаты) содержит исторический
обзор доханьских событий и даже открывается мифами о культурных
героях. Он начинается так: «В старину был Желтый божественный
властитель (Хуан-du Й$?), он изобрел лодки и повозки, „чтобы пере­
правляться через непроходимые [места]4*(ср. [26, гл. 28, с. 4а]; ср. [66,
с. 333, 334; 61, с. 332]. — Ю.К.), из конца в конец проехал Поднебес­
ную, впервые установил [общий порядок в стране, имеющей по] 10 ты ­
сяч ли £ [в длину и в ширину], разграничил зоны и разделил владения
(? или области?), получил 10 тысяч государств по 100 ли [в длину
и в ширину]. По этой причине „[Классическая книга] перемен44 Jg[M]
говорит, что „прежние цари1 учреждали государства [для своих под­
данных], вступали в близкие отношения с удельными правителями44
(ср. [66, с. 49, 50; 61, с. 37]. —
Ю.К.). [А „Классическая книга] писа­
ний44lSr[$?] гласит: ,,[Яо Ц ] привел в гармонию 10 тысяч государств44
7

(ср. [69, с. 17]. — Ю.К.). Вот о чем это сказано. „Яо столкнулся с во­
дами потопа46, которые объяли горы и затопили холмы; „Поднебесная
была разделена и разрезана [водами] на 12 областей (или: островов?)44
(ср. [18, гл. 85, с. 4990]. —
Ю.К.). [Тогда Яо] велел Юю р| усмирить
его. Когда воды и суша были уже устроены, [Юй] снова установил
9 областей, расположил в порядке 5 видов владений, изъявляющих
покорность [Сыну Неба], и ввел дани в зависимости от качества земли
(ср. [69, с. 31 — Ю.К.)» [18, гл. 28А(1), с. 2467-2468].
Изложение этих мифов, в особенности о Юе, подводит нас к во­
просу об источниках трактата. Хотя Бань Гу и был автором первого
в «образцовых историях» географического трактата, он создал его не
на пустом месте, а имея для этого и историко-географические мате­
риалы, и определенные теоретические основания.
Для древнего периода Бань Гу использовал сведения, почерпнутые
в первую очередь из конфуцианских классических книг, таких, как
«Классическая книга перемен» (И цзин\ «Классическая книга писа­
ний» (.Шу цзин) (см. выше), но в особенности из главы последней
«Дани Юя» {Юй гун ЩЖ)2 и из раздела о «чиновнике, ведающем
[землями четырех] стран [света]» (чжи фан ши ЩУз f t ) классической
книги «Чины Чжоу» {Чжоу гуань Щ'Й), такж е известной под назва­
нием «Обряды Чжоу» {Чжоу ли Jnl}!t). Сам историк писал об этом:
«По этой причине [я] собрал и получил [в распоряжение] старые
предания, исследовал „[Классическую книгу] стихов44 {Ши !#[$?])
и „[Классическую книгу] писаний44 {Ш у\ разыскал и показал горы
и реки и таким образом соединил [сведения из] „Даней Юя44, „Чинов
Чжоу44 и „Вёсен и осеней44{Чунь цю #$С), нисходя же [к нашим вре­
менам], достиг здесь [поры] Воюющих царств {Чжань го ЩШ), Цинь
0 и Хань Ш» [18, гл. 28А(1), с. 2493]. На основании таких материалов
Бань Гу написал вводную часть трактата, посвященную временам до
создания империи. Впрочем, он не сомневался в том, что потомки
древних «божественных властителей» при династии Чжоу JW) еще
сохраняли «карты и списки [населения] божественных властителей
и царей», являвшиеся ценными источниками сведений (см. [18,
гл. 28А(1), с. 2492]).
Для эпохи империи Бань Гу имел в своем распоряжении как ар­
хивные материалы, так и писания предшественников. Под архивными
мы имеем в виду материалы типа «[географических] карт и списков
[населения]», которые еще при династии Цинь хранились во дворце,
в «Приказе канцлеров» {чэн сян фу Sffiift), в 207 г. до н.э. попали
в руки первого канцлера Хань Сяо Хэ Ш р1, который построил для их
хранения «Палату Каменного канала» {Ши цюй гэ ^ЛЩН) во дворце
Вэйян
(см. [2, с. 292-296]). В своем географическом трактате
8

Бань Гу дважды ссылается на «карты земли Цинь» (см. [18, гл. 28А(Ш),
с. 2727; гл. 28Б(1), с. 2913-2914]); это свидетельствует, что у него был
доступ в этот архив.
Во времена Чжань го, Цинь и Хань в Китае было уже очень разви­
то изготовление карт. Их самыми ранними дошедшими до нас образ­
цами являются три начерченные на шелку карты, найденные в могиле
No 3 в Мавандуе (г. Чанша) в 1973 — начале 1974 г. и датируемые пе­
риодом ранее 168 г. до н.э. (по крайней мере первые две из них пред­
положительно датированы примерно 180 г. до н.э.). Одна карта топо­
графическая, изображающая южную часть царства Чанша
и тер­
риторию под контролем его противника— царя Южного Юэ
(ны­
не части пров. Хунань, Гуандун и Гуанси); другая — военная, изобра­
жающая юго-восточный район земель, представленных на первой кар­
те (район между горами Цзюишань и горной системой Наньлин
в пров. Хунань, охватывающей верхнее течение р. Сяошуй, правого
притока р. Сянцзян, в Цзянхуа, автономном уезде народности яо в этой
провинции), а также расположение войск царства Чанша на этих зем­
лях, линии их обороны от войск Южного Юэ, командный центр и т.п.;
третья, изображающая стены, ворота и здания города. Карты эти
опубликованы и описаны как в китайской, так и в зарубежной (в том
числе русской) китаеведной литературе (ср. обзоры Дж. Ригеля [51,
с. 69 -72], М. Лёве (Лауи) [64, с. 124 -125], М.В. Крюкова [4, с. 39 -41]).
Исследователи этих карт (см. также [12, с. 3]) отмечают их высокую
точность и достоверность, а также особенности использованной на
топографической карте унифицированной системы условных знаков
и одновременно некоторые различия между топографической и воен­
ной картами. Выделим из этого лишь то, что имеет значение в контек­
сте данной статьи.
Во-первых, топографическая и военная карты соединяют в себе
черты физических и «социально-экономических» карт, с одной сторо­
ны показывая горы и реки, а с другой — населенные пункты и пути
сообщения. Во-вторых, на топографической карте особыми символа­
ми обозначены горы, горные хребты и их направления, вершины, пи ­
ки, отроги, а также реки и направления их течения; в ряде случаев (но
далеко не всегда) реки (а на военной карте и некоторые горы) снабже­
ны названиями; на военной карте эти названия даны в истоках рек, на
топографической — при слиянии рек с другими, но иногда здесь запи­
саны и истоки рек. В-третьих, на топографической карте особыми
символами изображены населенные пункты (8 уездных городов —
прямоугольниками, свыше 70 деревень — кружками, причем в рамку
символа вписано название населенного пункта), а между ними пря­
мыми или пунктирными линиями обозначены дороги: на военной кар­
9

те главным образом красными кружками помечено 49 населенных
пунктов. Уездные города подразделяются на 6 сянь i и 3 дао ЗЁ —
города того же ранга, что сянь, но с преобладающим некитайским на­
селением; помечены (в частности, на военной карте) крепости-засло­
ны (чжан
и малые укрепленные поселения (бу дР), а также волос­
ти (сян Щ) и деревни (ли Ж), причем на военной карте во многих слу­
чаях приводится численность населения (так, число семей в деревне
колеблется от 108 до 12).
И у топографической, и у военной карт есть общая особенность —
юг на них находится вверху, а восток слева (на военной карте наверху
и у левого обреза стоят иероглифы «юг» и «восток»). Как кажется, эту
особенность можно объяснить при помощи параллели — ряда словес­
ных описаний географического пространства времен Чжань го, Цинь
и Хань, в которых направление налево указывает на восток, а направ­
ление направо — на запад. Одно из таких описаний, датируемое при­
мерно 202 г. до н.э ., гл асит: «Ведь Гуаньчжун
(Область, [распо­
ложенная] между застав. —
Ю.К.) слева имеет [горы] Яо Ш и [заста­
ву] Сянь [гу] ® [# ], справа имеет [горные районы] Лун Ш и Шу
[внутри — ] 1000 ли тучных полей, на юге имеет щедрые ресурсы [ок­
ругов] Ба Е й Шу Щ, на севере имеет богатства варваров ху и [владе­
ния Да]юань ШШ (или: [конских] пастбищ варваров ху. — Ю.К.)» [35,
гл. 55, с. 20-21]. Другое описание, датируемое примерно 81 г. до н.э.,
сообщает: «[Области] Цзин Ш и Ян Щ на юге имеют щедрые ресурсы
[округа] Гуйлинь й # , внутри [своей территории] имеют богатства
рек и озер, слева имеют металл [из уезда] Линъян
справа имеют
лесной материал [округов] Шу и Хань [чжун] Щ[Ф]» [41, гл. 3, с. 20].
Указывалось, что ориентировка в пространстве в таких описаниях
производится с точки зрения воображаемого правителя (в первом слу­
ч а е — императора), сидящего внутри своей территории (в столице)
лицом к югу (см. [73, т. I, с. 145, примеч. 7]): в таком случае восток
находится слева, а запад — справа от него, юг — перед ним, а север
позади него4 Можно предположить, что такая же концепция вопло­
щена в найденных в Мавандуе картах, но не в трехмерном, а в двух­
мерном пространстве; при этом при переводе этой концепции в двух­
мерную плоскость юг был условно помещен вверху (вместо того что­
бы находиться впереди), а сев ер — внизу (вместо того чтобы нахо­
диться позади).
Общую картину развития картографии в Китае III в. до н.э. —
I в. н.э. по сообщениям источников дал Дж. Нидэм (см. [67, т. 3,
с. 533 -537]), и в контексте данной статьи к ней можно добавить лишь
несколько новых фактов, проливающих свет на то, с какого рода кар­
тами мог быть знаком Бань Гу. Во-первых, в речи Су Циня ШШ упо-
10

минается «карта Поднебесной» (см. [35, гл. 69, с. 13]; ср. [8, т. 7,
с. 99]). Во-вторых, с известием о самой ранней карте, упомянутой
Дж. Нидэмом, а именно о карте местности Дукан U/C, которую цар­
ство Янь Ш через своих послов Цзин Кэ ШШ и Цинь Уяна ШШШ
преподнесло царю Цинь в 227 г. до н.э. (см. [35, гл. 86, с. 34-35]; ср.
[44, с. 33 -34; 67, т. 3, с. 534-535]), следует сопоставить слова «Хань
Фэй-цзы
«Когда [князь] подносит карту [сильному, то его]
земли бывают урезаны» [17а, гл. 49, с. 1067], а также известие «Исто­
рии Поздней Хань» (Хоу Хань шу ЩЖШ) о том, что в 46 г. н.э. буду­
щий шаньюй южных сюнну Би ЬЬ «тайно послал ханьца Го Хэна ЩЩ
поднести [императору] карту сюннуских земель» (см. [20, гл. 89,
с. 4а]; ср. [9, вып. 2, с. 70]). По мнению Р. де Крепиньи, это был знак,
что Би готов покориться Хань (см. [48, с. 231]). Таким образом, пре­
поднесение карты еще с доимперского периода было знаком препод­
несения территории, которую она изображает, и можно предположить,
что карты владений покорившихся Хань некитайских правителей могли
быть доступны Бань Гу.
В-третьих, «общие карты» «гор, рек и очертаний земли (или: рель­
ефа местности.—
Ю.К.)» «составлялись» {цзюй ту ^ Н ) не только
китайскими полководцами по мере продвижения в глубь вражеской
территории для военных надобностей и отправки в столицу (см. [18,
гл. 54, с. 3938]; ср. [67, т. 3, с. 536; 9, вып. 2, с. 111]), но и китайскими
властями на вновь завоеванных и колонизируемых территориях для
хозяйственных целей. Так, ок. 89 г. до н.э. Сан Хунъян
и два
других высших сановника рекомендовали трону учредить земледель­
ческие колонии к востоку от Луньтая ifroil под надзором трех «пол­
ковников», в обязанности каждого из которых входило «составить
общую карту {цзюй ту) очертаний земли» и наладить искусственное
орошение для поднятия урожаев (см. [18, гл. 96Б, с. 5516]; ср. [9,
вып. 2, с. 118; 60, с. 167 и примеч. 534]).
В-четвертых, есть основания утверждать, что для определенных
административных надобностей при Хань изготовлялись подробные
карты округов. Так, Бань Гу сообщает, что в 48 г. до н.э. в карте окру­
га Линьхуай
была допущена ошибка: дорогу Минь ЩНЁ, раз­
деляющую поля по направлению с востока на запад, по ошибке при­
няли за аналогичную, но проходящую южнее дорогу под названием
Пинлин
Через 10 с лишним лет (в 36 г. до н.э.) Куан Хэн ШШ
стал канцлером и одновременно был пожалован титулом и «государ­
ством»— волостью (<сян) Лэань Ш &М в округе Линьхуай, сделав­
шись князем {хоу Ш) Лэань (см. [18, гл. 18, с. 1071-1072]; ср. [18,
гл. 19Б, с. 1279-1280]). Площадь полей волости составляла 3100 цин
Щ(ок. 14 570 га); при этом в качестве южной границы волости (и, co­
ll

ответственно, владения Куан Хэна) рассматривалась дорога Минь, но
так как за нее приняли дорогу Пинлин, то во владении Куан Хэна ока­
залось на 400 цин (ок. 1880 га) больше, чем положено. В 32 г. до н.э.
округ заново установил границы владения Куан Хэна, представил
в столицу счетные книги, исправил карту и сообщил об этом в Приказ
канцлера. Но два чиновника из «Ведомства сбора [расчетов]» (щи цао
^ЛИГ) этого приказа, «ведающий счетными книгами» (чжу бу ЙЕШ)
и некий подчиненный служащий, в 31 г. до н.э. подводя итоги расчету,
представленному округом, и угадывая желание канцлера, заявили,
что, судя по старой карте, южная граница волости Лэань должна про­
ходить по дороге Пинлин и что нет резона проводить эту границу по
дороге Минь. После этого округ вернул 400 цин пахотной земли вла­
дению Лэань, а Куан Хэн получил свыше 1000 (или даже 9000?) мер
(ши ^J) зерна в качестве налога с возвращенных ему полей; но впо­
следствии обман был раскрыт и Куан Хэн лишился должности, титула
и владения (см. [18, гл. 81, с. 4885-4887; 40, с. 492-493]; ср. [55,
с. 207-208; 59, с. 181; 46, с. 91-92 и примеч. 95]).
Из этого следует, что в округах имелись карты, на которых были
обозначены не только уезды (сянь), но и волости (<сян), и государства
(го Щ) князей (хоу), были проведены соответствующие границы, а так ­
же была нанесена сеть «продольных» (цянъ Pf), тянущихся с юга на се­
вер, и «поперечных» (мо Р0(|0)), тянущихся с востока на запад дорог
между полями; вокруг этих дорог строилась система наделения землей,
введенная еще Шанским Яном
в княжестве Цинь в 350 г. до н.э.
и продолжавшая существовать при Хань (см. [62, с. 543-576]). Одно­
временно такие же карты имелись в распоряжении служащих Приказа
канцлера; если на местах в карту вносилась поправка, то ее в обязатель­
ном порядке нужно было согласовать с этим Приказом, чиновники ко­
торого могли отменить ее, как это произошло в описанном выше случае.
Судя по картам царства Чанша, найденным в Мавандуе, допустимо
предположить, что столь же подробные карты своей территории име­
лись у администрации ханьских удельных государств и, соответствен­
но, в столице империи.
Одновременно с исправлением карты администрация округа пред­
ставила в вышестоящую инстанцию «счетные книги» (щи бу i t Ш),
или «расчеты (счета)» (щи If). Такие «расчеты» ежегодно отвозил
в столицу «чиновник, [представляющий] расчеты» (щи ли § t] £ , гиан
щи ли _Ш зЁ), который являлся помощником правителя округа (или
«старшим писцом» — помощником канцлера удельного царства); он
приезжал в столицу накануне лунного Нового Года, в первый день
которого представлял свои цифровые материалы императору. Извест­
но, что таким путем представлялись финансовые расчеты, карты, спи­
12

ски населения и земельных участков, которые затем хранились и оце­
нивались в министерстве канцлера (см. [71, с. 145-146; 42, с. 8, 92, 93,
106, 188, примеч. 129; 54, т. 2, с. 42 , примеч. 7 .4; 43, с. 148-151]).
В этом министерстве «расчеты» «приводили в порядок», а служащие
«Ведомства сбора [расчетов]» «подводили итоги расчетам» (цзюй цзи
l i f t ) , представляемым округами, сверяясь при этом с картами окру­
гов (см. [18, гл. 81, с. 4885-4887]). Остается предположить, что в «рас­
четных книгах», или «расчетах», была, в частности, отражена количе­
ственная сторона обследования географического пространства— ре­
зультаты землемерных работ.
В связи с этим следует указать, что административные единицы
типа «волости» не только обладали границами, которые обозначались
на карте, но имели и числовую характеристику, именовавшуюся «об­
щая [площадь в пределах] границ» (ти фэн $1Й)5 (см. [18, с. 4885]).
Так, общая площадь полей волости Лэань была известна— 3100 цин
(см. выше). Иногда «общая [площадь в пределах] границ» устанавли­
валась для какой-нибудь территории по прямому указанию сверху,
если император хотел использовать эту территорию в собственных
интересах, например под охотничий парк. Так, несколько позже 138 г.
до н.э. У-ди
приказал «великому дворцовому сановнику» с двумя
людьми, знающими толк в подсчетах, «подведя итог числовым расче­
там, записать в счетные книги (цзюй цзи Щ ||) общую [площадь в пре­
делах] границ [района] к югу от стен [дворца] Э[бан] Н[М], к востоку
от [уезда] Чжоучжи ЙШ и к западу от Ичуня ]Ё # , [выраженную в]
мерах цин и му ЙА, а также ее цену»: император намеревался выделить
территорию для будущего императорского охотничьего парка Шан-
линь
(см. [18, гл. 65, с. 4388]; ср. [72, с. 84-85]). Но обычно (как
о том свидетельствует восточноханьский материал) подсчет размеров
обрабатываемой земли был делом уездной администрации, которая
отправляла составленные ею списки в округ, правитель же округа по­
сылал сводку таких списков с «чиновником, [представляющим] расче­
ты» в столицу (см. [42, с. 101]).
Числовые характеристики «общей [площади в пределах] границ»
должны были, в частности (как в случае с волостью Лэань), храниться
в Приказе канцлера. В тексте географического трактата, как кажется,
есть косвенное свидетельство того, что Бань Гу имел к ним доступ.
Историк пишет: «Итого округов и [удельных] государств 103, уездов
и владений [императриц и принцесс] 1314, уездов [в районе границы]
с преобладающим варварским населением 32, государств князей (хоу)
241. Территория с востока на запад имеет [протяженность] 9302 лм,
с юга на север 13368 ли , общая [площадь] полей [в пределах] границ
145 136 405 цин; из них 102 252 889 цин [занимают] поселения, дороги,
13

горы и реки, леса и болота, всю [занимаемую ими землю] нельзя рас­
пахать; из них 32 290 947 цин можно распахать, но они не7 распаханы;
установленные распаханные поля (регулярно распахиваемые поля? —
Ю.К.) [имеют площадь в] 8 270 536 цин » [18, гл. 28Б(11), с. 3015-3016].
Среди статистических материалов, ежегодно посылавшихся окру­
гами через «чиновников, [представляющих] расчеты» в столицу, были
и списки населения. Сведения об этих материалах в основном дати­
руются периодом Восточной Хань. Обобщая их, исследователь хань­
ской бюрократической системы X. Биленстайн пишет, что каждую
осень и зиму начальники уездов должны были пересматривать и до­
полнять официальные списки, которые регистрировали общее число
семей и людей в уезде, площадь обработанной земли, количество соб­
ранных налогов, уездные расходы и текущее состояние правопорядка.
Эти официальные списки затем посылались в канцелярию правителя
в столице округа, объединялись с отчетами из других уездов и в конце
года привозились в столицу «чиновником, [представляющим] расче­
ты» (см. [42, с. 101]).
Ранее Д. Боддэ пришел к выводу (см. [43, с. 149-151, 341-348]),
что фискальный год при Хань, как и при Цинь, истекал в конце 9-го ме­
сяца, когда закрывались счета в округах и удельных государствах,
т.е. за три месяца до ханьского Нового года; что уезды и другие адми­
нистративные единицы собирали цифровые данные и представляли
расчеты в округа и удельные государства, которым были подчинены,
на стыке 9-го и 10-го месяцев (осени и зимы); и что в 8-м месяце (ве­
роятно, в день осеннего равноденствия, приблизительно 24 сентября)
ежегодно по всей империи на местах проводилась «регистрация семей
(или дворов)» (<ань ху Ж Я ), т.е. перепись населения, при которой лю­
ди классифицировались по возрасту с целью выявить стариков, за­
служивающих получения почестей (таких, как пожалование царского
посоха, увенчанного фигуркой, изображающей голубя) и наград от
государства; по мнению ученого, ежегодная «регистрация семей» ста­
ла реальным институтом лишь при Поздней Хань. Вслед за Д. Боддэ
и X. Биленстайн признал, что регистрация семей, видимо, «была пол­
ностью превращена в институт» только при Поздней Хань, добавив,
что ее проведение и входившая в нее классификация людей по возрас­
ту, несомненно, проходили под надзором двух окружных ведомств -
—
«Ведомства семей (или дворов)» (ху цао Я Ш ) и «Ведомства класси­
фикации» (би цао tbW), которые соответственно занимались списка­
ми населения и этой классификацией (см. [42, с. 186 (примеч. 90), 97,
184, примеч. 54]).
Однако позднее вышла в свет статья, как кажется косвенно опро­
вергающая столь позднюю датировку введения института регистрации
14

семей. Из работы А.Ф .П . Хюльзеве явствует, что и при Западной Хань
были законы, предусматривавшие почести и привилегии для стариков,
в том числе пожалование их царским посохом, освобождение их или
членов их семей от налогов, повинностей и т.п.9 При этом ученый
отмечает, что упоминания возраста, часто встречающиеся в разных
документах, обнаруженных археологами, свидетельствуют, что власти
располагали записями, указывающими возраст жителей области под
их управлением; и что чиновники производили освобождения от на­
логов и повинностей, пользуясь списками населения, составленными
в целях налогообложения10 и, вполне возможно, аналогичными спи­
сками лиц, подлежащих трудовой повинности11 (см. [56, с. 266-273
и примеч. 54, 58, 59]). К этому следует добавить, что, согласно Сыма
Цяню, регистрация возраста населения властями была доханьским
институтом. Анналы Цинь Ши хуан-ди
Jl'rfr под 231 г. до н.э.
сообщают: «[Государь] впервые указом повелел мужчинам записы­
вать [у властей свой] возраст» [35, гл. 6, с. 16]; ср. [8, т. 2, с. 59].
На существование института переписи населения при обеих Хань
указывает и то, что в ханьском кодексе были «Статуты относительно
семей (или: дворов. — Ю.К.)у>(ху люй P W ) (см. [58, т. I, с. 36]), в ко­
торых, судя по дошедшему до нас фрагменту более древнего статута
из царства Вэй Ш (III в. до н.э.) с таким же названием (где имелось
предписание, в какой форме вносить в списки населения имена пра­
внуков долговых рабов (см. [38, с. 292-294; 57, с. 208-209]), содержа­
лись, в частности, правила составления списков населения.
Следует добавить, что, если бы при Западной Хань не проводились
переписи населения, было бы непонятно, как при этой династии осу­
ществлялись не только сбор налогов государством, но и пожалования
княжеским титулом (хоу), дававшим князю право, в частности, на сбор
не только налога с полей, но, что в данном случае особенно важно,
и подушной подати с жителей его владения. Пожалования княжеским
титулом сопровождались указанием, сколько семей (дворов) име­
лось во владении; известно и число семей, право собирать налоги
с которых имел Куан Хэн — 647 (см. [18, гл. 18, с. 1071-1072; гл. 81,
с. 4886; 46, с. 91-92 и примеч. 95]).
Еще одним доказательством проведения переписей населения при
Западной Хань служит то обстоятельство, что Бань Гу приводит
в описании каждого округа число зарегистрированных там семей (дво­
ров) и людей (см. [42а]). Делая это в первый раз под названием сто­
личного округа Цзинчжаоинь
(доел, «[округ под контролем]
правителя столицы», историк указывает: «Во 2-м году [эры правления
императора Пин-ди ^Pi^r под девизом] Юань ши 7Г#д (2 г. н .э . —
Ю.К.) семей было 195 702, людей 682 468». Янь Шигу
поясня­
15

ет, что во времена Юань ши число семей и людей должно было быть
самым большим, поэтому именно оно и фигурирует в географическом
трактате. В справедливости этого объяснения сомневается Ван Мин-
шэн EEHiiS (1722-1797), ибо эра Юань ши приходилась на период,
когда у власти находился Ван Ман ЗЕ#, и Бань Гу должен был знать
о многих случаях преувеличения числа семей и людей, которые не­
пременно имели тогда место (ср. [54, т. 3, с. 86]. — Ю.К.); сам ученый
предполагает, что Бань Гу использовал в своем трактате списки насе­
ления 2 г. н.э . потому, что они были последними при Хань, а не обяза­
тельно потому, что зарегистрированное в них население было много­
численным (см. [18, гл. 28А(1), с. 2495]).
В этой связи следует указать, что Янь Шигу не сам выдумал при­
веденное выше объяснение того, почему Бань Гу использовал данные
переписи 2 г. н.э. В географическом трактате названо общее чис­
ло семей и людей в империи: «В народе семей 12 233 062, людей
59 594 978»12 [18, гл. 28Б(П), с. 3016]. Сюнь Юэ
который осно­
вывался на данных Бань Гу, сообщает: «Семей 1[2] 233 612, людей
56 594 998. Это было в пору силы и обилия (или: процветания. —
Ю.К.) государства и [правящего] дома» [24, гл. 30, с. 266]. Сам Бань
Гу пишет, что при Ай-ди Ж'Й? и Пин-ди «число семей и людей Подне­
бесной было самым большим» [18, гл. 24А, с. 2029]. Вероятно, он ис­
пользовал данные переписи 2 г. н.э . именно потому, что они отражали
численность населения в итоге почти 60 лет мирного развития Китая
(ср. [18, гл. 94Б, с. 5392-5393; 9, вып. 2, с. 66]).
Кроме Приказа канцлера в столице было по крайней мере еще одно
место, где при Хань хранились карты и списки населения. Это было
министерство «сановника-императорского секретаря» (см. [71, с. 146]),
у которого был подчиненный — «императорский секретарь-помощник
внутри [дворца]» (юй ши чжун нэп ^РЗЬФ Й). Этот последний имел
канцелярию во дворце (или за воротами дворца?) на Террасе орхидей
{Лань тай Щ Й) и «ведал картами, списками [населения] и секретны­
ми писаниями» (см. [18, гл. 19А, с. 1103; гл. 66, с. 4423]; ср. [2, с. 290-
292; 42, с. 9]). В 1 г. до н.э. «сановник-императорский секретарь» был
переименован в «великого [министра], ведающего работами» [18,
гл. 19А, с. 1104; 54, т. 3, с. 38]. Характеризуя обязанности этого мини­
стра, Ван Ман в 9 г. н.э. писал: «[Министр], ведающий работами, за­
ведует узором земли {ди ли ШШ), устраивает и упорядочивает воды
и сушу, ведает прославленными горами и реками, [обеспечивает] раз­
множение птиц и зверей, пышное цветение трав и деревьев» [18,
гл. 99Б, с. 5719; 54, т. 3, с. 269]. Карта империи, находившаяся в веде­
нии «сановника-императорского секретаря», играла определенную
роль в ритуале пожалования сыновей императора титулами «удельных
16

царей» (чжу хоу ван §j§{^3E). Так, 21 мая 117 г. до н.э. перед пожало­
ванием этим титулом трех сыновей У-ди 27 министров и сановников
заявили, что «императорский секретарь [должен] представить карту
земли, [подобной] ко леснице13 (юй ди ту |^ЙЫ1|)». 3 июня министр
«великий возница» Гунсунь Хэ
который временно исполнял
в этот момент обязанности «сановника-императорского секретаря»,
«посмел потревожить [государя], понимая, что заслуж ивает за это
смерти, и представил карту земли, [подобной] колеснице» во дворце
Вэйян
когда путем гадания уже был определен благоприятный
день (12 июня) для пожалования трех сыновей У-ди в удельные цари;
при этом он «просил, чтобы названия учреждаемых царств [согласно]
ритуалу и церемониалу были доложены отдельно» (см. [35, гл. 60,
с. 12 -13]; ср. [8, т. 6, с. 270-271, 383, примеч. 25]).
Видимо, у Бань Гу был доступ в хранилище Террасы орхидей, где
находились «карты и списки [населения]». Дело в том, что при Восточ­
ной Хань «императорский секретарь-помощник внутри [дворца]» под­
чинялся уже не «сановнику-императорскому секретарю», а министру
«малому казначею», и в числе его помощников было неизвестное число
(быть может, 6) «старших писцов Террасы орхидей» (Лань тайлин ши
M ll'fr.lii), получавших оклад в 600 (или 100?) мер (ши 5 ) зерна (см.
[20, гл. 26, с. 1la —116]; ср. [42, с. 58, 173, примеч. 228]). Таким «стар­
шим писцом Террасы орхидей» был назначен Бань Гу; это произошло
при Минди (58-75), после того как Бань Гу был освобожден из тюрьмы
(куда его бросили по обвинению в том, что он «частным образом пере­
делывает историю государства»), но до того, как он был сделан «чином
дворцовой охраны» (лан ЙР), сверяющим писания (см. [20, гл. 40А,
с. 7б-8а]; ср. [70, с. 8 -9 , 32, примеч. 10]). На должности «старшего пис­
ца Террасы орхидей» он совместно с другими занимался завершением
«основных анналов» первого императора Восточной Хань; как отмечал
Ван Чун ЕЕЙ (27 — ок. 97 г.), это была должность чиновника, в чьи
обязанности входило «сверять писания и устанавливать иероглифы»,
ведать «казенными документами и писаниями» (см. [14, гл. 38, с. 604];
ср. [14, гл. 84, с. 1169; 2, с. 297]). Это была работа библиотечно-архив­
ного типа, требовавшая знания разных стилей письма (см. [42, с. 9, 58]).
В каком бы государственном архиве Бань Гу ни получил доступа
к «картам и спискам [населения]» времен Западной Хань, нам пред­
ставляется, что в первую очередь на базе архивных материалов со­
ставлена основная часть географического трактата «Хань шу» (см. [18,
гл. 28А(1), с. 2494-гл . 28Б(П), с. 3016]). Сюда вошли описания 83 окру­
гов и 20 удельных государств (царств) империи. Каждое описание со­
стоит из названия округа (или удельного государства), сообщения,
сколько в нем на 2 г. н.э. было семей и людей, и перечня названий
17

входивших в него уездов. К этим кратким сведениям добавлен автор­
ский комментарий — литературный прием, честь введения которого
в китайскую историко-географическую практику, по-видимому, при­
надлежит Бань Гу (см. [25, с. 3]). В авторский комментарий входят вся­
кого рода подробности: сообщения, когда и кем (а иногда и на какой
земле) был учрежден округ, как назывался при Ван Мане, в какую вхо­
дил область, какие там есть большие горы, важные заставы и т.п.; как
назывался при Ван Мане тот или иной уезд, какие там протекают круп­
ные реки, откуда они берут начало и куда впадают (иногда — если это
большие реки — какова их протяженность), какие там есть большие
горы (обычно те, в которых берут начало эти реки), озера, болота; где
имел резиденцию главный военный начальник того или иного района
округа, где размещались казенные учреждения, ведающие солью, же­
лезом и другими промыслами или занятиями, где находились важные
храмы и т.д. Ниже уровня уезда (или княжества) Бань Гу спускается
редко, лишь иногда упоминая крепость-заслон (чжан) и т.п ., хотя, как
мы знаем, доступные тогда карты и давали ему такую возможность.
Этот раздел завершается кратким резюме, сообщающим (в цифрах)
о росте числа округов, начиная с династии Цинь, и удельных госу­
дарств, начиная с основателя династии Хань и кончая ханьским Чжао-
ди 0 3 ^ , а также общие числовые характеристики империи, перевод
которых уже приводился (см. [18, гл. 28Б(И), с. 3013-3016] выше,
с. 13-14).
Можно попытаться установить закономерность, определяющую
последовательность названий округов в этом разделе. Перечисление
их начинается с центра империи, с «трех [столичных округов (или:
подразделений столичной области) под началом] „трех помощников44
(сань фу Н$$)». За столичным округом Цзинчжаоинь
(доел.
«Начальник столичного округа»), за которым следуют округа Цзо-
пинъи &ЩЩ (доел. «Левая опора и помощник») и Юфуфэн ЯлШЛИ
(доел. «Правый помощник [в деле духовного преображения с помо­
щью государева] воздействия, подобного ветру»), т.е. восточный
и западный столичные округа (см. [18, гл. 28А(1), с. 2494, 2502, 2510];
ср. [42, с. 87, 88, 182, примеч. 12, 13]). За этим ощутима уже упоми­
навшаяся точка зрения государя, сидящего в своей столице лицом
к югу (см. выше, с. 10); в этой модели наиболее ценен центр, затем
восток, а затем уже запад, отсюда порядок трех округов. Далее после­
довательность названий округов такова, что, если соединить их адми­
нистративные центры, нанесенные на карту, получится причудливая
ломаная линия. Она идет сначала на восток и далее на северо-восток
от столицы (до округа Тайюань ЖШ), затем спускается в южном на­
правлении через округ Хэнань МШ, попутно образуя два зубца, об­
18

ращенные остриями на восток (в округах Дун ЖШ и Жунань $сШ),
и достигает округа Нань
на юге; далее эта линия идет на восток
до округа Луцзян ЙЙС, поворачивает на север и продолжается до округа
Цзиинь ЙР#, а затем от округа Пэй
направляется на северо-
запад, от округа Чаншань ^ lJj поворачивает на северо-восток и в окру­
ге Чжо ШШ достигает берега моря; оттуда, извиваясь по восточным
округам Шаньдунского полуострова, она спускается на юг, проходит
по округам восточного побережья, поворачивает на юго-востоке им­
перии на юго-запад и достигает округов Гуйян ЩЩ, Улин 5^1$^ и Лин-
лин Щ-Шна юге, откуда круто поворачивает на северо-запад в округ
Ханьчжун Щ ф; оттуда линия снова спускается через округ Гуанхань
/ИЙ! на юго-запад до округа Ичжоу fntji'l, а затем, пересекая западную
часть империи, поднимается на север через округа Цзангэ
иБа
ВЕР (см. [18, гл. 28А(1), с. 2541, 2560, 2581; гл. 28А(П), с. 2597, 2619,
2633, 2649, 2653, 2671, 2680; гл. 28А(Ш), с. 2782, 2789, 2796, 2802,
2807, 2831, 2843, 2851]). Оттуда линия идет через округ Уду ЙЙЗ в се­
веро-западную часть империи до округа Дуньхуан IWM, где поворачи­
вает на восток, пересекает округ Аньдин
и проходит по погра­
ничным округам на севере до округа Лэлан
на Корейском полу­
острове; затем она прерывается и возобновляется в приморском окру­
ге Наньхай
на юге империи, откуда идет на запад до округа Цзяо-
чжи ЙЙЬ затем возвращается на восток в округ Хэпу р * ! , далее идет
на юго-запад в округ Цзючжэнь АХ, а оттуда на юг в округ Жинань
В Ш (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2857, 2881, 2884, 2940; гл. 28Б(П), с. 2945,
2957, 2959, 2960, 2961]). Всего от Цзинчжаоиня до Ханьчжуна лома­
ная линия проходит через 44, от Гуанханя до Б а — через 7, от Уду до
Лэлана — через 25, а от Наньхая до Жинаня — через 7 округов.
Эта линия свидетельствует, что историк начинает свое описание
округов в центре империи (с ее столичных округов), от которого все
больше удаляется на восток, пока наконец не выходит на побережье
моря к северо-востоку от столицы, затем спускается на юг, последова­
тельно описывает юго-запад, запад, северо-запад, север и северо-во­
сток, а затем крайний юг империи. С момента выхода на побережье
описание округов в общем следует направлению движения часовой
стрелки. При этом оно изначально построено концентрически: начи­
нается с центра, удаляется от него, после выхода на побережье совер­
шает полный виток (или, если угодно, круг), вслед за чем очерчивает
на юге дугу на еще большем удалении от центра.
Принцип изложения географических сведений сперва о более
близких, а затем о более отдаленных землях, т.е. в зависимости от
удаленности этих земель от центра, сформулирован в главе «Хань шу»
о Западном крае, возможно написанной Бань Бяо ШМ (3-54), отцом
19

Бань Гу. Здесь сказано, что отчет о владениях Западного края по вы­
ходе («наблюдателя») из Заставы Ян IЩЩ «начинается с пребываю­
щих близко» [18, гл. 96А, с. 5442]; ср. [60, с. 80]. Это формула устрое­
ния царем жителей моноцентрического пространства из «Коммента­
рия Гунъян» (Гунъян чжуань
(см. [16, с. 55 -56]), которое тоже
«начинается с пребывающих близко». Следовательно, расположение
материала в географическом трактате отражает процесс поэтапного
мироустроения.
Кроме архивных материалов, Бань Гу располагал двумя сочинения­
ми предшественников, писавших по вопросам географии времен Хань.
Он ссылается на суждения по вопросам географии ханьского специа­
листа по «водам» (рекам и т.п.) Сан Циня
и знатока классических
книг Ду Линя t t # (см. ниже, с. 61, 92 (примеч. 100), 63, 94, при-
меч. 133; [18, гл. 28Б(1), с. 2879, 2882; 63а, с. 464, 81]). Он также сооб­
щает: «[Дом] Хань принял наследие ста царей14, территория государства
менялась, народ переселялся. Во времена божественного императора
Чэна ДйФ (33-7 гг. до н.э. —
Ю.К.) Лю Сян
(79-8 гг. до н.э. —
Ю.К.) кратко рассказал о ее делении на части15; канцлер Чжан Юй Ш
PI (занимал этот пост в 25-20 гг. до н.э., см. [18, гл. 19Б, с. 1293,
1297]. — Ю.К.) велел подчиненному [одного из ведомств своего При­
каза] Чжу Гуну
из [округа] Инчуань ЩД| постатейно, [системати­
чески] изложить ее нравы и обычаи, [но тот] все-таки еще не [сумел]
рассказать о них во всех подробностях. Поэтому [я], собрав, обсудил
их, выполнил их [описание] от начала до конца и записал на связке
бамбуковых дощечек» [18, гл. 28Б(1), с. 3016-3017]; ср. [63а, с. 740].
Разделение империи на зоны и описание нравов и обычаев каждой
зо н ы — это заключительная часть географического трактата «Хань
шу» (см. [18, гл. 28Б(П), с. 3017-3052]). Как явствует из приведенного
выше текста, по этому вопросу до историка (видимо, между 33 и 20 гг.
до н.э .) писали двое ученых — крупный философ Лю Сян, труд кото­
рого сообщал об этих зонах лишь кратко, в общих чертах, и подчи­
ненный канцлера Чжу Гун, который, по мнению Бань Гу, должен был
писать подробно и систематично, но не сумел дать исчерпывающей
картины нравов и обычаев, что и побудило историка взяться за кисть
(но ср. [4, с. 341]).
Трудно определить степень, в которой Бань Гу опирался на работы
своих предшественников. Возможно, разделение империи на 13 зон
(Цинь, Вэй Ш, Чжоу jp), Хань $$, Чжао Ш, Янь Ш9Ци Лу Щ, Сун
5j$,ВэйШ,Чу У^ иЮэШ)былоещевсочиненииЛюСяна;но
это разделение было достаточно традиционным, поскольку мы нахо­
дим эту идею еще у Сыма Цяня, которому она, видимо, досталась
в наследство от астрологов эпохи Чжань го (см. ниже, с. 49-50).
20

С другой стороны, не исключено, что по крайней мере сведения, отно­
сящиеся к периоду после 20 г. до н.э., были добавлены Бань Гу (впро­
чем, может быть, и не все, так как Чжу Гун мог продолжать работу
над своим описанием и позднее этого срока).
В качестве источника, отразившего древние нравы, оставшиеся по­
сле «прежних царей», Бань Гу очень широко использовал песни-стихи
«Ши цзина», особенно из раздела «Нравы царств» (Го фэн ЩЩ (см.
[18, гл. 28Б(П), с. 3024-3026, 3029, 3031-3033, 3039-3040]). Он также
неоднократно приводит оценки «музыки» — песен («од») разных вла­
дений, — данные в 545 г. до н.э. царевичем Цзичжа
(сыном царя
У Шоумэна ЩЩ) и записанные в «Цзо чжуань 2Ё#» под 29-м годом
Сян-гуна Й & (см. [18, с. 3023, 3025, 3026, 3027, 3031, 3032, 3039]; ср.
[47, с. 545-546, 549-550]). На картину местных нравов и обычаев, на­
рисованную Бань Гу, явно повлияла та, которую за полтораста с лиш­
ним лет до него дал Сыма Цянь в главе о стяжателях (см. [35, гл. 129,
с. 16-28]; ср. [2, с. 86 -87; 4, с. 339 -340]); как будет показано ниже,
Бань Гу в ряде случаев просто цитирует Сыма Цяня «без кавычек»;
поэтому, хотя у Бань Гу мы и находим «более полное и систематиче­
ское изложение вопроса» о местных нравах и обычаях (см. [4, с. 340]),
нельзя забывать и о том воздействии, которое в этом плане оказал на
него Сыма Цянь.
Отбор материала из рассмотренных выше (а также других, неиз­
вестных нам) источников производился Бань Гу в соответствии с оп­
ределенной концепцией, связанной с термином ди ли, введенным ис­
ториком в название трактата. По мнению Дж. Нидэма, выражение ди
ли (доел, «узор земли») получило свое современное значение посте­
пенно; в I—II вв. н.э. оно уже безусловно употреблялось в своем ны­
нешнем значении, а до того было тесно связано с геомантией; термин
ли в этом выражении в своей основе означал узор (или шаблон) [pat­
tern] и организацию, равно как и рациональный принцип (см. [67, т. 3,
с. 500]; ср. [67, т. 2, с. 557 -559 , 565-570]).
Мы попытаемся реконструировать значение этого термина в исто­
рии Бань Гу, а для этого вынуждены будем выйти за пределы этой
истории, в контекст ханьской культуры, ибо Бань Гу не выдумал тер­
мин ди ли, а взял его в готовом виде из своей культурной традиции.
Термин этот встречается в «Великом комментарии» (Да чжуань
Щ) к «Классической книге перемен», где сказано об этой книге: «Гля­
дя вверх, наблюдаем с ее помощью узор Неба (тянь вэнъ
глядя
вниз, исследуем с ее помощью ли Ш Земли («дили) ...» [26, гл. 7, с. 56];
ср. [66, с. 299, 300; 61, с. 294]16 В комментарии «Истинный смысл»
(Чжэн и IEH) к этому отрывку сказано, что в Небе есть явленные
вверху знаки (доел, «подвешенные образы»), которые образуют узор
21

(вэнь чжан ~ХЖ)\ а на Земле есть горы и реки, возвышенные равнины
и болотистые низменности, каждая из которых «имеет систему» (тяо
ли Ш Ш ); поэтому в тексте и сказано вэнь Зс («узор») и ли («порядок,
принцип») [см. там же]. Представляется, что здесь дано не самое
удачное объяснение термина ди ли. В ханьских текстах неоднократно
встречается сопоставление двух терминов и двух связанных с ними
представлений: тянь вэнь и ди ли (иногда к ним присоединяется
и жэнь вэнь КЗС). Здесь тянь вэнь, несомненно, значит «узор Неба»
и указывает на небесные светила, ди ли указывает на горы и реки,
а жэнь вэнь — на слова человека. Так, Ван Ман в докладе трону от
5 г. н.э. писал: «Три светила (солнце, луна и звезды. —
Ю.К.) — это
узор Неба; горы и реки — это ли Земли» [18, гл. 25Б, с. 2163]. Позднее
он же писал в другом докладе трону: «Солнце и луна, звезды и созвез­
дия, [образующие] узор Неба, это то, что ясно видишь, глядя вверх;
горы и реки, моря и озера, [образующие] ли Земли, это то, что рождает
и умножает [тьму существ]» (там же, с. 2165). Ван Чун (27 — ок. 97)
в свою очередь писал: «На Небе есть солнце и луна, звезды и созвез­
дия, их называют узором (вэнь); на Земле есть горы и реки, холмы
и долины, их называют ли. Ли Земли обращен вверх, узор Неба обра­
щен вниз; когда Небо и Земля соединяют свои дыхания (ци ^ ) , то от
этого рождается тьма существ, Небо и Земля суть муж и жена» [14,
прил. I, с. 1201].
Ван Чун также сопоставлял с «обильным узором (вэнь)» Неба
и «обильным ли» Земли «узор» писаний — «узор и краски» (вэнь цай ЗС
Ш) совершенномудрого или достойного человека (см. [14, гл. 82,
с. 1142 -1144]). Между тем в комментарии к «И цзину» термин тянь
вэнь сопоставлен с термином жэнь вэнь А ЗС («узор человека»), под
которым понимаются «обряды и музыка, наставление и духовное пре­
ображение», а также «Ши цзин ШШ» и «Шу цзин в&М». Здесь сказа­
но, что созерцание «узора человека» дает возможность завершить ду­
ховное преображение Поднебесной (см. [66, с. 110, гекс. 22]; ср. [61,
с. 495]). Жэнь вэнь — это «речения» совершенномудрого и осведом­
ленного человека, которые содержат его мысли и которыми он дости­
гает этого преображения (см. [19, т. 1, с. 1036, жэнь вэнь, значен. 1]).
А в сравнительно позднем (но не позднее эпохи Тан Ш) сочинении
«Новые рассуждения» (Синь лунь ifrtrcf) сказано: «Солнце и луна —
это узор (вэнь) Неба; горы и реки — это узор (вэнь) Земли; речи и сло­
в а — это узор (вэнь) человека» (цит. по [15, т. 3, с. 141, No419, зна­
чен. 1]). Из этого явствует, что слово ли, чье древнейшее значение —
узор, свойственный вещам, разноцветные прожилки в нефрите или
волокна в мышце (см. [67, т. 2, с. 557 -558]), и в данном случае высту­
пает в этом же значении, как синоним вэнь.
22

Бань Гу не только принял термин «узор Земли» из ряда «узор
Неба» — «узор Земли» — «узор человека», но включил в свою исто­
рию и весь ряд. Действительно, гл. 26 его книги называется «Трактат
об узоре Неба» (Тянъ вэнъ чжи ЛЗсМ), гл. 28 — «Трактат об узоре
Земли» (Ди ли чжи), а гл. 30 — «Трактат о классических и [прочих]
писаниях (или: о классических книгах и изящной словесности? —
Ю.К.)» {И вэнъ чжи ШЗСМ), т.е. трактат об «узоре» писаний — «узоре
человека». Можно предположить, что концепция этой «триады» по­
влияла и на последовательность пяти трактатов в книге Бань Гу
(«Хань шу», гл. 26-30). Это соответствует «коррелятивному мышле­
нию» Бань Гу, содержащему богатый нумерологический компонент
(см. [62а, с. 61-65]): Небо-Земля относятся там к числовым рядам
«двоек», а Небо-Земля-Человек— к числовым рядам «троек». По­
скольку термин ди ли связан с «коррелятивным мышлением», он ни­
как не может иметь такое же значение, как современное слово дили
(«география»).
Если суммировать приведенные определения «узора Земли», то все
они указывают на то, что ныне относится к физической географии.
Тем не менее есть ряд текстов, свидетельствующих, что природа соот­
ветствует лишь части значения термина ди ли . Действительно, в неко­
торых из них говорится, что «узор Земли» может быть «установлен»
(дин й[) или «установлен и создан» (чжи цзо ФШ) императором. Так,
в сочинении сомнительной подлинности, которое приписывают Цзя И
ШШ (201-169 гг. до н.э.), в главе под названием «Установления не
введены (доел, „не установлены44)» (Чжи бу дин гЭД^Й) рассказыва­
ется, в частности, о соратниках основателя Хань Гао-цзу ДШ , кото­
рые, будучи его подданными удельными царями (ван ЗЕ) или князья­
ми (хоу), но опасаясь за свое положение или желая улучшить его, по­
шли против императора и учинили мятежи: «Хуайиньский князь (хоу)
ханьский царь (ван) Синь ШЗЦЩ, Чэнь Си |^Ш , Пэн Юэ ШШ,
Цин (т.е. клейменый) Бу
а также Лу Вань
—
все были за­
служенными сановниками, теми, кого [государь] любил и кому дове­
рял когда-то. Можно ли не удивляться, если те, кого он любил, пре­
вратились в его врагов, а те, кому он доверял, обернулись его супоста­
тами (доел, „грабителями44. — Ю .К .Д Если бы узор Земли был раньше
установлен, разве эти мятежи имели бы место?» [22, гл. 2, Чжи бу
дин, с. 18]. Здесь явно «узор Земли» рассматривается как институт,
который «устанавливает» император и который, видимо, есть система
удельных царств и княжеств (ср. [там же, Умэй 5 Ц , с. 17]).
Этот же аспект значения термина ди ли проступает в текстах, опи­
сывающих времена Ван Мана или восходящих к этим временам. Так,
Бань Гу под 15 г. н.э. пишет о Ван Мане, что по понятиям этого пра­
23

вителя, «если бы были введены (доел, „ установлены4*) установления,
то [великое] спокойствие в Поднебесной настало бы само собой. По­
этому он сосредоточил помыслы на узоре Земли, установлении обря­
дов и создании музыки» [18, гл. 99Б, с. 5756]; ср. [54, т. 3, с. 353].
Здесь «узор Земли» рассматривается как институт, вводимый госуда­
рем, а процесс его «установления» сопоставляется с монаршим са­
кральным творчеством.
В эдиктах самого Ван Мана по меньшей мере дважды «узор Зем­
ли» выступает как творение монарха. При этом под «узором Земли»,
в частности, понимается результат создания в 12 г. н.э. иерархии из
пяти княжеских рангов (гун
хоу бо цзы -?, нань Щ)по об­
разцу династии Чжоу и пожалования землями таких князей, а также
некоторых других категорий лиц (см. [18, гл. 99Б, с. 5743-5745];
ср. [54, т. 3, с. 319-323]). В эдикте Ван Мана от этого года говорится,
что определены места для государств князей, владений императриц
и принцесс и территорий, пожалованных в кормленье чиновникам,
и что исследованием и упорядочением этого занимаются «прислужник
во дворце» «сановник, толкующий обряды (или: „[Классическую кни­
гу] обрядов44?)» Кун Бин
и другие вместе с лицами
из «областей и их частей» и «множества округов», сведущими в «кар­
тах и списках [населения, связанных с] узором Земли». К этому Бань Гу
добавляет, что «так как карты и списки [населения] еще не были уста­
новлены», то Ван Ман «еще не дал [вновь пожалованным лицам] ни
государств, ни владений, а временно велел получать жалованье из сто­
личного казнохранилища Сына Неба, по нескольку тысяч монет еже­
месячно» [18, гл. 99Б, с. 5744-5745]. В эдикте от июня-июля 17 г. н.э.
Ван Ман писал: «Я установил и создал (чжи цзо) узор Земли, поставил
и пожаловал [князей] пяти рангов» [18, гл. 99В, с. 5763]; ср. [54, т. 3,
с. 367]. По поводу пожалований княжескими титулами, которые в это
время совершал Ван Ман, Бань Гу замечает: «[Ван] Ман любил пус­
тые слова, обожал древние законы; он пожаловал [территорией и] ти­
тулом множество людей, но в действительности по природе был скуп;
он ссылался на то, что узор Земли еще не установлен, поэтому пока
давал им вперед [лишь] ком земли [с императорского алтаря духов
Земли, завернутый в] пучок стеблей злака императа [в знак пожалова­
ния владением], пользуясь этим, чтобы доставить утешение и радость
тому, кого он пожаловал» [18, гл. 99В, с. 5764]; ср. [54, т. 3, с. 369].
Ранее было показано, что определение «узора Земли» как гор, рек,
морей и озер встречается в докладах Ван Мана; теперь мы видим, что
представление об «узоре Земли» как об институте, созидаемом монар­
хом и отраженном на уровне и физической, и «социальной» географии
в картах и списках населения, встречается у него же, в эдиктах, кото­
24

рые процитировал (или пересказал) Бань Гу, а также в докладе 5 г.
до н.э. (см. ниже, с. 279-280). Следовательно, представление о ди
л и — это комплексное представление, которое объединяет природу
и культуру, землю, какова она сама по себе, и землю, какой она стано­
вится в результате деятельности царя-мироустроителя. Это вызывает
в памяти комплексный характер военной и топографической карт,
найденных в Мавандуе, которые объединяют черты физических
и «социально-экономических» карт (см. выше, с. 9); эту их особен­
ность должна была определить географическая концепция, весьма на­
поминающая ди ли.
Поскольку процесс «установления узора Земли» мыслится как уч­
реждение княжеств, удельных царств и «областей» (чжоу ДО) (см. ни ­
же, с. 279, 280) логично предположить, что он включает и учреждение
территориально-административных единиц под прямым контролем
императора— системы «округов и уездов». Прямое доказательство
того, что это предположение справедливо, дает «Трактат об узоре
Земли» Бань Гу: основную часть этого трактата составляет описание
(или перечисление) 13 областей, 83 округов, 20 удельных царств и р я­
да княжеств времен Западной Хань.
Есть и косвенное доказательство этого. Из «Биографии Ван Мана»
явствует, что, став императором, этот государственный деятель про­
извел изменения не только в сфере уделов и княжеств (упразднение
царских титулов, а вместе с ними удельных царств в 9 г. (см. [54, т. 3,
с. 274]), введение 5 княжеских титулов по чжоускому образцу в 12 г.
и т.п.), но и в сфере «округов и уездов». В 12 г. Ван Ман повелел по
образцу династии Чжоу учредить вторую столицу (Лоян ШШ, полу­
чившую затем название Иян ЦР§) наряду с первой (Чанъань Ж Й )
и установил число «областей» {чжоу ДО) равным 9, как в «Данях Юя».
В 14 г. он, на этот раз черпая вдохновение в «Обрядах Чжоу», ввел
новое административно-территориальное деление возле Западной сто­
лицы Чанъань, устроив там 6 «волостей» (сям Щ), а на месте 3 сто­
личных «округов» {цзюнъ Ш) организовал 6; переименовал еще
6 округов по соседству с Восточной столицей Иян (Лоян), а число уез­
дов округа Хэнань
(чьим центром был Иян) довел до 30; другие
большие округа империи разделил на несколько (в некоторых случаях
даже на 5) небольших; дал 360 «округам и уездам» название тин #
(что условно можно перевести «район»)17 якобы в соответствии со
словами повелений Неба, переданными с помощью знамений, а кроме
того, произвел еще целый ряд переименований старых и осуществил
введение новых должностей в столичной и провинциальной админи­
страции. В последующие годы переименования «округов и уездов»
продолжались, причем названия некоторых округов менялись до пяти
25

раз, а части территорий округов, которые упразднялись, передавались
другим округам (см. [54, т. 3, с. 319-321, 338 -346]).
Эти изменения административно-территориального деления и на­
званий также относились к «установлению узора Земли». Переимено­
вания должностей, рангов, титулов, а также изменения топонимов,
этнонимов и т.п. были характерны для царствования Ван Мана (см.
[54, т. 3, с. 269-273, 331, 304, 338 -346 и др.; 20, гл. 13, с. 46, коммент.
Ли Сяня
(651-684)]). Такого рода переименования предусматри­
вались, в частности, конфуцианской теорией, как она изложена у Дун
Чжуншу ШФ#? (1797-104? гг. до н.э.), который указывал, что каждый
правитель, получивший мандат Неба (т.е . основатель новой династии),
даже если у него нет нужды менять что-нибудь в порядках, существо­
вавших при его предшественниках, должен изменить «установления»,
в том числе и «названия» (см. [33, гл. 1, с. 10-11]; ср. [там же, гл. 35,
с. 59 -60; 49, т. 2, с. 85 -87]). Цель изменения названий была, видимо,
связана с магической функцией, которая приписывалась слову в ки­
тайской культуре, с представлением о нем как об эмблеме, обладаю­
щей большой силой внушения, повелительной силой действия (ср.
[50, с. 2 4 -37]). Называя объекты по-новому, новая династия стреми­
лась достигнуть обновления мира (ср. [5, с. 282-300]). Полагаем, что
сходный смысл имело введение девизов годов (эр) правления {нянь
хао ^ Ш ) с той разницей, что они были призваны обновлять не про­
странство, а время и что при Западной Хань обычай давать их укоре­
нился при императорах-преемниках, а не при основателе династии.
Комментарий Бань Гу к географическому трактату «Хань шу» дает
богатую информацию о переименовании округов и уездов, предпри­
нятом Ван Маном. Ниже приведены результаты частичного обследо­
вания этого переименования, проведенного нами на материале окру­
гов на северной границе империи (от Шангу до Лэлан). Оказалось, что
почти все эти названия значимы и поддаются переводу. По смыслу
названия могут быть разделены на большинство имеющих идеологи­
ческий характер и меньшинство такого характера не имеющих. Боль­
ше всего идеологических названий связано с концепцией император­
ской власти, т.е. с представлениями о воздействии монарха на мир
и возникающем вследствие этого состоянии подданных или региона,
где они живут.
Так, три названия отражают мирное воздействие монарха: Ван Ман
переименовал уезд Чжолу в Булу (Распространение дружественных
отношений), уезд Линьюй в Пиндэ (Опора на б л а ^ ю силу дэ), уезд
Цзы в Поулу (Умножение дружественных отношений) (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2922, 2935, 2929]). Шесть названий отражают военное воз­
действие монарха: Ван Ман переименовал уезд Жу в Гуу (Прекрасное
26

военное начало), уезд Биньцун — в Мяньу (Усердствовать в примене­
нии военного начала), уезд Тинлин — в Пуу (Утвердить, или распро­
странить, военное начало), уезд Лэй — в Сюаньу (Привести в дейст­
вие военное начало), уезд Цзюйлюй — в Чулюй (План искоренения),
уезд Чанчэн — в Шуу (Прекрасное военное начало), уезд Пань —
в Шуу (Утверждение военного начала, т.е. демонстрация военной мо­
щи) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2922, 2929, 2935, 2931, 2930, 2920]), а если
считать переименование уезда Уцы (доел. «Место стоянки воинов»)
в Хуаньцы (см. [там же, с. 2938]) (с тем же значением, так как знак
хуань Ш — синоним знака у
«воинственный, храбрец»), то семь.
Шесть названий отражают подобающее поведение местного населе­
ния по отношению к императору: Ван Ман переименовал округ Юйян
в Бэйшунь (Послушание на севере), уезд Сюйу — в Бэйшуньтин (Рай­
он в [округе] Послушание на севере), уезд Цзюйян — в Дулу (Искрен­
ние дружественные отношения), уезд Хуаянь — в Куандэ (Помощь бла­
гой силе д э \ уезд Сяо — в Сячжун (Подчинившиеся и преданные), уезд
Ляосуй — в Шуньду (Послушание и дружественные отношения) (см.
[18, гл. 28Б(1), с. 2923, 2929, 2931, 2927, 2923, 2937]). Пять названий
отражают покорение варваров империей: Ван Ман переименовал уезд
Гуанпин (доел. «Усмирение варваров, или дикарей») в Пингуан (Усми­
ренные варвары, или дикари), уезд Гуанчэн — в Пинлу (Усмиренные
презренные варвары), княжество Гаогоули (название которого он, види­
мо, этимологизировал как «Высокая Гоули») — в Сягоули (Низкая Гоу-
ли)18, уезд Байлан — в Фуди (Павшие ниц в знак покорности презрен­
ные варвары) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2926, 2930, 2939, 2930, 2934]). Четы­
ре названия связаны с идеей экспансии: Ван Ман переименовал округ
Юйян в Тунлу (Открытая дорога), уезд Юйян (доел. «Северный берег
[реки] Юй») — в Дэюй (Овладение Юй[яном] (?) или Овладение [ре­
кой] Юй (?)), уезд Лу — в Тунлутин (Район в [округе] Открытая доро­
га), уезд Цзэнди (доел. «Расширенная территория») — в Цзэнту (с таким
же значением) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2923,2923-2924, 2924,2941])19
Восемь названий отражают состояние мира, процветания, длитель­
ного владения территорией и т.п.: Ван Ман переименовал уезд Нин
(доел. «Спокойствие») в Бокан (Великое спокойствие), уезд Гуанин
(доел. «Обширное спокойствие») — в Гуанкан (с тем же значением),
уезд Сианьпин (доел. «Западное спокойствие и умиротворение») —
в Бэйаньпин (Северное спокойствие и умиротворение), уезд Цюань-
чж о у— в Цюаньтяо (Гармония в [местности] Цюань, или Гармония
у источников), уезд Сянпин — в Чанпин (Процветание и спокойст­
вие), уезд Чанпин — в Чанчан (Долгое процветание), уезд Нюйци —
в Ци (Обильный), уезд Цецзюй (доел. «Временное проживание») —
в Цзюцзюй (Долгое проживание) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2921, 2922,
27

2938, 2925, 2936, 2921, 2923, 2922]). Три названия выражают положи­
тельные эмоции (императора и его подданных), вызванные обладани­
ем данной территорией или другими сходными причинами: Ван Ман
переименовал округ Лэлан в Лэсянь (Радость [Чао]сянь), уезд Пэй-
шуй — в Лэсяньтин (Район в [округе] Радость [Чао]сянь), уезд Ван-
пин — в Чанъюэ (Продолжительная радость) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2940,
2941, 2937]). Два названия связаны с благими знамениями, свидетель­
ствующими о расцвете правления: Ван Ман переименовал уезд Тухэ
в Хэфу (Счастье, [принесенное] Рекой Хэ) и уезд Хуну — в Цзюйфу
(Обретение (?) благого знамения) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2934, 2924]).
Что касается переименований, не имеющих идеологического харак­
тера, то их меньшинство. Четыре новых названия образованы путем
замены одного из иероглифов старого названия на иероглиф с другим,
противоположным, но сопоставимым значением: Ван Ман переиме­
новал уезд Ляоян (доел. «Северный берег [р.] Ляо») в Ляоинь (Южный
берег [р.] Ляо), уезд Цзюйян (доел. «Северный берег [р.] Цзюй») —
в Цзюйинь (Южный берег [р.] Цзюй), уезд Сиян (доел. «Заходящее
солнце») — в Сиинь (Сумрак вечернего неба (?) или Вечерняя лу­
на (?)), уезд Шанъиньтай (доел. «Верхняя Иньтай, или Верхняя терра­
са Инь») — в Сяинь (Нижнюю Инь) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2937, 2920,
2930, 2940]). Четыре новых названия образованы путем замены одно­
го из иероглифов старого названия синонимичным, но другим иерог­
лифом: Ван Ман переименовал уезд Пинлин (доел. «Беспристрастно
ясный, или беспристрастно явить, или беспристрастно вникнуть»)
в Пинъян (Беспристрастно ясный или беспристрастно явить), уезд
Фэйжу (доел. «Подобный [владению] Фэй») — в Фэйэр (с тем же зна­
чением), уезд Цзюньма — в Цзюньма, где последний слог записан
омонимичным и графически похожим, но другим иероглифом ма, не­
жели в старом названии (оба знака взаимозаменялись)20, уезд Хаймин
(доел. «Пучина моря») — в Хайхуань (Огромность моря) (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2931, 2933, 2929, 2941]).
Из прочих названий, данных Ван Маном, одно содержит иероглиф
из старого названия: уезд Цюанынан (доел. «На берегу источника») был
переименован в Сайцюань (Источник у [Пограничной линии] укреп­
лений) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2920]). Ван Ман также дал двум уездам
названия, лексически не связанные со старыми: переименовал уезд
Личэн в Цзеши по названию расположенной в нем горы Цзешишань
(доел. «Гора, вздымающая на себе камень»), а уезд Вэньчэн — в Янь-
лу (доел. «Говорящие (?) презренные варвары»), возможно отправля­
ясь от мысли, связанной со старым названием21 (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2930,2934]). Еще три уезда были переименованы Ван Маном в «райо­
ны» (тин): Вэньтин, Линчжи(или: Линши. —
Ю.К .)тин и Сюаньту-
28

тин (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2939, 2932, 2946]). Остается неясным смысл
реконструированного цинскими учеными названия Линчжи (или Лин-
ши?), которое Ван Ман, как они предполагают, дал округу Ляоси (см.
[18, гл. 28Б(1), с. 2931, 2932]), но поскольку само это переименование
гипотетично22, то здесь трудно что-либо сказать с уверенностью.
Из приведенного материала видно, что, хотя идея давать местности
идеологически значимое название не пришла Ван Ману в голову пер­
вому, именно он с невиданным до того размахом стремился воплотить
ее в жизнь и что, даже если Ван Ман не давал уезду или округу совер­
шенно новое название, он старался хоть что-нибудь да изменить в ста­
ром. Такую страсть к переименованиям мы можем объяснить только
одним — настойчивым стремлением основателя новой династии Синь
Ш к устроению (обновлению) мира, чему должны были магически со­
действовать данные императором новые названия, в особенности связан­
ные по своему значению с мыслью о расцвете императорской власти23
То, что «установление узора Земли» мыслилось как один из видов
мироустроительной деятельности, явствует также из содержания «Трак­
тата об узоре Земли». Бань Гу резюмирует это содержание, выдвигая
на первый план землеустроительную деятельность Юя и администра­
тивно-территориальное деление, принятое при разных династиях, хотя
не забывает упомянуть и о физической географии: «[Гексаграмма]
„кунь
является [символом географических] „условий Земли44 (ср.
[66, с. 21, 22; 61, с. 12]. —
Ю.К.)\ по тучности или скудости [почвы
были разделены Юем на] девять разрядов. Издавна Хуан[-ди] и тан-
ский [Яо] 'МШ навели порядок в тьме государств, водворили согласие
и спокойствие на востоке и на западе, установив границы [уделов],
упорядочили [их] на юге и на севере. Три династии [что-то] убавили,
а [что-то] добавили [к прежним установлениям]; когда же позднее на­
стали [времена] Цинь и Хань, [эти династии] отменили пять [чжоу-
ских] рангов [удельных правителей], установили округа и уезды. [Я]
в общих чертах показал горы и реки, явил различия между [установ­
лениями разных династий] (доел, „между ними44. —
Ю.К .) и написал
об этом 8-й „Трактат об узоре Земли44» [18, гл. 100Б, с. 5856]. Бань Гу
даже подвергся критике со стороны Чжэн Цяо
(1104-1162) за то,
что главное в его географическом трактате— «округа и [удельные]
государства», а «горы и реки», которые служат естественными неиз­
менными границами уделов, описаны недостаточно (см. [32, с. 119]).
Нет оснований считать, что Бань Гу не знал об использовании «гор
и рек» при проведении границ — эта мысль есть в докладе Ван Мана,
включенном в «Хань шу». Но Бань Гу действительно подчеркивал
именно аспект культуры в комплексном представлении об «узоре Зем­
ли» и развивал в своем географическом трактате в основном мысль
29

о мироустроении и о смене разных его форм во времени (ср. [70а,
с. 71-75]). Главным объектом устроения считался народ, а (как говори­
лось в эдикте Ван Мана от 12 г. н.э.) «обеспечение спокойствия наро­
ду заключается в том, чтобы поставить князей (хоу), разделить [Под­
небесную] на области ( чжоу) и исправить границы, дабы сделать пре­
красными его нравы и обычаи» [54, т. 3, с. 319]. Ранее, в 5 г. н.э., тот
же Ван Ман подчеркивал, что когда «совершенномудрые цари... уста­
навливали узор Земли, то сообразовывались с горами, реками и обы­
чаями народа, чтобы установить границы областей (чжоу)у> [62, гл. 99А,
с. 5694]. С этой точки зрения, границы областей должны учитывать
«нравы и обычаи» их населения, а результатом исправления границ
являются прекрасные «нравы и обычаи» народа. Думается, именно по
этой логике заключительный раздел географического трактата «Хань
шу» посвящен нравам и обычаям 13 «областей», или зон, империи.
В русской научной литературе этот раздел уже однажды был
объектом тщательного анализа, выполненного ученым-этнографом
М.В . Крюковым (см. [4, с. 340-344]). Однако в контексте этой статьи
целесообразно еще раз с несколько иной точки зрения и более
подробно рассмотреть раздел, тем более что мы не во всем согласны
с выводами нашего предшественника.
Нам кажется правильным отправляться в нашем исследовании от
того факта, что в начале этого раздела Бань Гу дает свое определение
«нравов (iфэн Ж) и обычаев (су {£)»: «Все простолюдины обладают
нравственными инстинктами (син й ) пяти неизменных [добродете­
лей], но их твердость и мягкость, медлительность и стремительность
(или: кротость и суровость? — Ю.К.) и песни неодинаковы и зависят
от дыханий (ци Ж) ветра (фэн), [вздымающегося в той или иной мест­
ности над] водой и землей; поэтому называют это „нравами“ (фэн).
Любовь и ненависть, приятие и неприятие, [поведение людей — их]
движение и покой — непостоянны; [эти чувства и поведение] следуют
за чувствами и желаниями [их] государя и верховного [правителя];
поэтому называют это „обычаями" (су). Кун-цзы ?L"f говорил: „Что­
бы изменить нравы и переменить обычаи, нет ничего лучше музы­
ки"24. Это значит, что когда наверху совершенномудрый царь, он упо­
рядочивает и устраивает людей и непременно, когда изменит в них
основное, то переменит в них и второстепенное. Это смешивает и де­
лает одинаковыми [жителей] Поднебесной; если придать им единство
посредством [состояния] „равновесия и гармонии", тогда будет за­
вершено наставление истинного царя» [18, гл. 28Б(П), с. 3016].
Таким образом, историк выделял два внешних фактора, форми­
рующих духовные особенности людей: 1) естественную внешнюю
среду, которая воздействует на особенности характера и песни людей
30

в виде «ветра» (фэн), возникающего в данной местности от ее «воды
и земли», и формирует «нравы» (фэн)\ 2) личность правителя, которая
влияет на симпатии и антипатии, выбор и поведение людей и форми­
рует «обычаи» (су). В неоднородном моноцентрическом пространстве
первый фактор множественный, он меняется от одного участка к дру­
гому и отличается многообразием действия в масштабах государства
(империи), поэтому он ведет к дифференциации групп людей, а вто­
рой фактор единый, он сосредоточен в личности одного человека (для
Поднебесной это полубожественная уникальная особа императора,
стоящего в центре мира) и отличается единообразием действия в мас­
штабах государства (империи), поэтому он ведет к унификации лю­
дей. Зато — добавим мы — во времени первый фактор постоянный,
а второй переменный, поскольку тот или иной правитель не вечен.
После того как оказывавший личное влияние на обычаи государства
или империи человек сходит со сцены, следы этого влияния превра­
щаются (с точки зрения масштабов империи) в местные обычаи и в
качестве таковых участвуют наряду с местными «дыханиями ветра»
в создании той пестрой (и отнюдь це единой) картины общеимперских
нравов и обычаев, которую рисует Бань Гу.
Не исключено, что эта теория — искусственная попытка диффе­
ренцировать значения слов фэн и су, которые в обиходе употребля­
лись как синонимы и которые именно так употребляет сам Бань Гу,
говоря о «нравах (фэн), оставшихся после прежних царей» и об «обы­
чаях» (су) воинственности, сложившихся под влиянием географиче­
ского фактора. Но в этой теории выражена характерная для ханьского
конфуцианства мысль о том, что жители каждого участка земного
пространства как бы «овеваются» двумя «ветрами» (влияниями): при­
родным «ветром» местных «дыханий» Земли, формирующим отличи­
тельные особенности населения, и «ветром» государева влияния, при
жизни данного правителя в синхронии стирающим различия между
местными группами (см. [1, с. 52-53]), но в диахронии в конце концов
тоже приводящим к дифференциации. Значит— и это следует под­
черкнуть — концепция «нравов и обычаев», как и концепции «узора
Земли», в которую она входит, есть комплекс, обладающий двумя
сторонами — природы и культуры.
«Ветер» влияния местности состоит из «дыханий, или эфиров»
(ци), специфических для нее (или местностей этого типа). По древне­
китайским представлениям, «дыхания» (под которыми понимается
комплекс местных природно-климатических условий) влияют на психо­
физические особенности, этические характеристики, здоровье и д ол ­
голетие местных жителей; при этом каждая местность р ож дает людей
того же рода, что и она сама, что и ее особые «дыхания»: где «дыха­
31

ния» камней, там много сильных (так как сила имитирует крепость
камня), где «дыхания» бугров, там много алчных (так как стяж атель­
ство имитирует скопление земли, каким является бугор) (см. [16,
с. 46-47; 17, гл. 15, с. 46]).
Бань Гу разделял подобную точку зрения. Удобнее всего показать
это на примере двух противоположных групп людей, чьи различия, по
мнению историка, были обусловлены различием мест их обитания.
Речь идет о людях, храбрых и воинственных по своей природе, год­
ных для пополнения конной гвардии и числа прославленных генера­
лов, и о других людях, по своим внутренним свойствам годных для
пополнения гражданского чиновничества и числа возглавляющих его
канцлеров. Далее мы попробуем показать, что, по понятиям историка,
этих людей сделали такими «дыхания» инь и ян .
Это представление не было изобретено Бань Гу, а досталось ему
от прошлого вместе с китайской культурой, китайским языком, офи­
циальной идеологией императорских эдиктов и их терминологией.
И в этих эдиктах, и в произведениях западноханьских авторов,
и в истории самого Бань Гу прослеживается деление этих округов на
«внутренние» и «внешние» (нэй цзюнъ
вай цзюнъ £Ь1$). Так, со ­
гласно императорским эдиктам 73, 67 и 12 гг. до н.э., «внутренние
округа и [удельные] государства» рекомендовали трону «знатоков пи­
саний», «достойных и хороших, прямых и честных ученых, [способ­
ных] говорить откровенно и увещевать неуклонно» и т.п., а 22 округа
по северной границе (т.е . «внешние округа») — «смелых и яростных
[людей], знающих законы войны» (см. [54, т. 2, с. 208, 220, 411]). Как
указывает Янь Шигу, «государство центра (чжун го ФШ) составляло
внутренние округа, а тот [район], в котором вдоль границы были кре­
пости и крепостцы [для отражения] варваров от [восточных] и % до
[северных] ди $(, составлял внешние округа. Во времена божествен­
ного императора Чэна
внутренние округа рекомендовали [двору]
прямых и честных [людей], а 22 округа на северной границе рекомен­
довали [двору] смелых и яростных [людей]» [18, гл. 8, с. 254-255]; ср.
[54, т. 2, с. 208, примеч. 4.4]. Если 22 округа по северной границе бы­
ли «внешними округами», то очевидно, что они входили в 25 округов
от Уду до Лэлана, описанных в географическом трактате. Скорее все­
го, все эти 25 округов, расположенные по северной и северо-западной
границам империи, считались «внешними»25
В представлении древних историков деление на «внутренние»
и «внешние» округа было связано (но не полностью совпадало) с де­
лением земного пространства на две области — инь и ян, встречаю­
щимся и у Сыма Цяня, и в астрологической главе «Хань шу», быть
может, завершенной не Бань Гу. Сыма Цянь писал:
32

«Когда [царство] Цинь присоединило и поглотило три [государст­
ва, выделившиеся из] Цзинь # , [земли] Янь Ш и Дай iX, то [область]
к югу от Реки (Хэ М) и горы [Хуа ЭД составила государство центра.
В [стране, лежащей] между четырех морей, государство центра нахо­
дится на востоке и юге и является ян. На ее западе и севере [живут]
такие народы, как варвары ху йЦ, мо
и юэчжи Н Й, которые носят
шубы из войлока и натягивают луки, [они] являются инь... Поэтому
[цепи] гор и [русла] рек государства центра идут на северо-восток, их
система такова, что [ее] начало находится в [горных районах] Лун
и Шу Щ (в совр. Шэньси, Ганьсу и Сычуани. —
Ю.К.% а [ее] конец
погружен в [море] Бо[хай] %))\Ш в районе горы] Цзе[ши] ® [ 5 ] . По
этой причине [жители земель] Цинь и Цзинь любят применять ору­
жие...» [35, гл. 27, с. 88 -89]; ср. [18, гл. 26, с. 2215-2216]. Коммента­
тор Вэй Чжао # Н 8 (204-273) поясняет: «[Жители] Цинь и Цзинь,
[обитающие] к северу от [начала] системы [гор и рек государства цен­
тра на] юго-западе, являются инь, так же как и народы [вроде] варва­
ров ху и мо, которые натягивают луки, поэтому они любят применять
оружие» [35, гл. 27, с. 89]. Такой же комментарий приписывают Мэн
Кану
(ок. 180 — ок. 260) (см. [18, гл. 26, с. 2216]).
Сравнение областей инь к ян с зонами «внутренних» и «внешних»
округов показывает, что «внутренние округа» считались областью ян
(поскольку и эти округа, и эта область отождествлялись с «государст­
вом центра»), тогда как «внешние округа» на западе и севере (но не на
юге!) империи составляли часть области инь. Это соответствует обыч­
ной теории годичного движения инь и ян в космосе, которая дана
в «Хуайнань-цзы Ш Ш Т»: по ней «дыхания» ян появляются на северо-
востоке, движутся на юг через восточную часть мира и иссякают на
юго-западе, а «дыхания» инь появляются на юго-западе, движутся на
север через западную часть мира и иссякают на северо-востоке (см.
[49, т. 2, с. 26]).
Из приведенных слов Сыма Цяня и Вэй Чжао следует, что бывшие
земли Цинь, трех владений, выделившихся из Цзинь (по нашим на­
блюдениям, Вэй и Чжао, но не Хань), а также владений Дай и Янь на­
ходились, по древнекитайским понятиям, в области инь и составляли
часть территории «внешних округов». С этим Сыма Цянь и другие
историки связывали воинственность тамошних жителей— военное,
карающее начало ассоциировалось с инь, а благая сила дэ Ш — с ян;
именно поэтому, выражаясь словами Янь Шигу, «внутренние округа
рекомендовали [двору] прямых и честных [людей], а 22 округа на се­
верной границе (т.е. „внешние округа44. — Ю.К.) рекомендовали [дво­
ру] смелых и яростных [людей]» (см. выше, с. 32). В свою очередь,
Бань Гу писал о бывшей территории Цинь:
2-763
33

«В [округах] Тяныыуй
и Лунси РШШ на горах леса со множе­
ством деревьев, народ делает из досок дома; что же до [округов] Ань-
дин
Бэйди
Шанцзюнь
и Сихэ ЩМ, то все они при­
мыкают к [землям] варваров жун 2Й и ди $(; [тамошние жители] со­
вершенствуются в подготовке к войне, высоко ставят энергию (ци)
и силу (ср. [18, гл. 94Б, с. 5357, 5375; 9, вып. 2, с. 34, 50]. —
Ю.К .)
и рассматривают охоту как ведущее [занятие]. Поэтому в циньских пес­
нях (ши 1ф) сказано: „Нахожусь в своем дощатом доме“ . И еще сказано:
„Царь поднимает войска, я приведу в готовность свои латы и оружие
и пойду в поход вместе с вами“ (ср. [68, с. 193 (I.XI.III, 1), 202 (I.XI .VIII,
3)]. —
Ю.К.). Что касается [других циньских песен— ] произведений
„Колесницы грохочут44, „Четверка лошадей темной гнедой масти44
и „Малая боевая колесница44, записанных на [отдельных] связках бам­
буковых дощечек, — все они говорят о колесницах, лошадях и таком
занятии, как охота. Когда возвысилась [династия] Хань, то сыновей из
хороших семей шести округов [— Лунси, Тяньшуй, Аньдин, Бэйди,
Шанцзюнь и С и х э — ] стали отбирать для исполнения [обязанностей
конных лейбгвардейцев государя — „чинов дворцовой охраны из] пер­
натого леса44 и „служителей у ворот [дворца]44(см. [42, с. 24]. — Ю .К);
они использовали свои способности и силу для [получения воинских]
должностей; из них вышло много прославленных генералов (ср. [18,
гл. 94А, с. 5301-5302; 9, вып. 1, с. 34]. — Ю .К). Кун-цзы сказал: „Ес­
ли благородный муж обладает храбростью, но не имеет [чувства] дол­
га, то учинит смуту. Если низкий человек обладает храбростью, но не
имеет [чувства] долга, то учинит разбой44 (ср. [14а, с. 197 (17.23)].—
Ю.К). Поэтому в этих нескольких округах в обычае у народа [вести
себя] безыскусственно [в соответствии со своей] природной сущно­
стью и не стыдиться грабеж а и разбоя» [18, гл. 28Б(П), с. 3020-3021].
Бань Гу указывает также: «Со времен Цинь и Хань [земли] к восто­
ку от горы [Хуа] поставляют канцлеров, [земли] к западу от горы
[Хуа] поставляют генералов. Во времена Цинь воевода Бо Ци Й Й
был уроженцем [уезда] Мэй 1|$ [округа Юфуфэн] (см. [18, гл. 28А(1),
с. 2515]. — Ю .К .\ Ван Цзянь I ® был уроженцем [уезда] Пиньян Ш
Р§ [округа Цзопинъи] (см. [там же, с. 2505]. — Ю.К.). Когда возвыси­
лась [династия] Хань, то Ван Вэй ЗЕ® и Гань Яныыоу ‘Й'ЗШЙ [из уез­
да] Юйчжи
[округа Бэйди], Гунсунь Хэ
и Фу Цзецзы
ЕР [из уезда] Ицюй ШШ [округа Бэйди], Ли Гуан
иЛиЦай
[из уезда] Чэнцзи
[округа Тяньшуй], Су Цзянь ШШ и Су У
[из уезда] Дулин tfcBt [столичного округа Цзинчжаоинь] (см. [18,
гл. 28А(1), с. 2501]. —
Ю .К .\ Шангуань Цзе
и Чжао Чунго Ш
[из уезда] Шангуй
[округа Лунси], Лянь Бао ШМ [из уезда]
Сянъу |§ Й [округа Лунси], Синь Усянь $ 5 £ if и [Синь] Цинван [ ^ ]
34

Л из уезда Ди с преобладающим варварским населением (Дидао $С
i t ) [округа Лунси] — все были хорошо известны благодаря храбрости
и воинственности, а отцы и сыновья Су и Синь проявили душевную
чистоту. Вот те из них, которые заслуживают того, чтобы быть перечис­
ленными с [высокой] похвалой, прочих же не счесть. Почему? [Округа]
Тянынуй, Лунси, Аньдин и Бэйди, [расположенные] к западу от горы
[Хуа], по своему местоположению примыкают к [землям] варваров
цян
и ху, в обычае у [местного] народа совершенствоваться в подго­
товке к войне, высоко ставить храбрость, силу, [умение], оседлав ко­
ня, стрелять из лука, сидя верхом. Поэтому в циньской песне {ши) ска­
зано: „Царь поднимает войска, я приведу в готовность свои латы
и оружие и пойду в поход вместе с вами44. Их дух {ци М) и обычаи,
[проявившиеся в] звуках [этой песни из раздела „Ши цзина44] „Нравы
[царств]44, с древности были таковы; нынешние песни [этих мест], ко­
торые поются под аккомпанемент музыкальных инструментов и без
него, исполнены воодушевления и возмущения; [в них] еще сохраня­
ется отголосок [распространенных там] нравов» [18, гл. 69, с. 4532].
Добавим, что Сыма Цянь, а вслед за ним и Бань Гу в чем-то изо­
бражали варваров, соседствующих с китайцами северо-запада, очень
похожими на них. При этом оба историка говорили о склонности
сюнну к скотоводству, охоте, военной подготовке и войне как об «их
природе, [дарованной] Небом» [35, гл. ПО, с. 2 -3; гл. 94А, с. 5301-
5302]; ср. [9, вып. 1, с. 34].
Заканчивая описание зоны Лу в географическом трактате, Бань Гу
указывал: «С тех пор как возвысилась [династия] Хань, [из уроженцев
государства] Лу и [округа] Дунхай
многие достигли [постов] ми­
нистров и канцлеров» [18, гл. 28Б(П), с. 3042].
Из приведенного материала можно заключить, что Бань Гу принял
точку зрения Сыма Цяня и других ханьских авторов, согласно которой
территория империи делится на области инь и ян и часть области инь
совпадает с «внешними округами» запада и севера, а область ян —
с «внутренними округами». Его теория о том, что земли к западу от
горы Хуа поставляют генералов, а земли к востоку от этой горы —
канцлеров, в сущности, мало отличается от описанной ранее концеп­
ции императорских эдиктов (см. выше, с. 32); по ханьским понятиям,
власти каждой местности рекомендовали трону людей того же рода,
что и она, в природе которых соответственно преобладало инь или ян.
Сходный взгляд выражен в словах, написанных Бань Гу о жителях
округов Сюаньту
и Лэлан
которые были учреждены на зем­
лях бывших древнекорейских владений (царства Чаосянь
и дру­
гих): «...Восточные варвары и % по природе, [дарованной] Небом,
мягки и послушны в отличие от [живущих] за пределами [остальных]
2*
35

трех сторон [государства центра]...» [18, гл. 28Б(И), с. 3037]. С этим
взглядом следует сравнить расхожее конфуцианское мнение, которое
Бань Гу сообщает (не высказывая, правда, своего к нему отношения)
как компилятор материалов конфуцианской дискуссии 79 г. в «Зале
белого тигра»: «Восточная страна света— [это район] младшего ян,
[тамошних варваров] легко (и Ш) духовно преобразить, поэтому взяли
[для них] название и Л ... Северная страна света— [это район] стар­
шего инь, отсюда низость и жадность [тамошних варваров], поэтому
мало [возможностей] и трудно духовно преобразить их» [16, с. 50].
Приведенный материал как будто оправдывает вывод, что для Бань
Гу природные особенности людей— воинственность, смелость и твер­
дость одних, «конфуцианские» добродетели других, послушность и мяг­
кость третьих и т.п. —
объяснялись тем, в какой области пространст­
ва — инь или ян и даже младшего или старшего инь или ян — эти
люди обитают.
Прежде мы пришли к выводу о том, что, описывая округа империи
и дойдя в своем описании до морского побережья к северо-востоку от
столицы, Бань Гу далее описывал округ за округом, следуя по направ­
лению часовой стрелки (см. выше, с. 19). Но это направление, по ки­
тайским понятиям, и есть направление годичного движения сначала
ян, а потом инь в космосе (см. выше, с. 33). Следовательно, одним из
факторов, повлиявших на последовательность названий округов в гео­
графическом трактате «Хань шу», была обычная теория годичного
движения инь и ян.
Внимательно проанализировав «внешние факторы», влияющие, по
мнению Бань Гу, на «врожденные свойства человеческой природы» —
«обычаи и черты характера», М.В. Крюков отнес к этим факторам
«деятельность царей, чиновников, мудрецов; переселения; территори­
альные контакты и заимствования». В качестве примера действия по­
следнего фактора ученый указывает на ситуацию, когда «две местно­
сти относятся к различным регионам, но соседствуют друг с другом»
и это «может явиться причиной изменения обычаев их населения»; он
иллюстрирует эту мысль сходством обычаев северных районов царст­
ва Янь и соседних территорий Чжао; случаем с У, Юэ и Чу, которые
«имели общие границы, и потому обычаи там в основном сходны»;
наконец, случаем соседства китайцев и варваров: «Крайний северо-
запад и север современной провинции Шэньси в ханьское время „на­
ходился в непосредственной близости к жунам и ди, поэтому тамош­
нее население постоянно упражнялось в военном деле, считало глав­
ным достоинством человека умение стрелять из лука и охотиться;
обычаи в этих округах грубы; воровство и разбой не считаются зазор­
ным занятием^... Примерно такая же ситуация, утверждает историк,
36

существует на бывших чжаоских землях, которые „находятся вблизи
от северных варваров, и поэтому народ отличается здесь злобностью
и ценит храбрость» [4, с. 342-343].
Приведенные ученым примеры заставляют насторожиться. Дейст­
вительно, он цитирует (в несколько отличном от нашего переводе и,
видимо, с сокращениями) характеристику, которую Бань Гу дал бывшей
территории Цинь (ср. выше, с. 34), причем для иллюстрации мысли,
совершенно отличной от нашей. То, что М.В . Крюков считает свиде­
тельством признания Бань Гу существования фактора «территориаль­
ных контактов и заимствований», мы рассматриваем в качестве при­
знания историком влияния «дыханий инь». Доказательства своей точ­
ки зрения мы уже привели; добавим лишь одно соображение. Если
М.В. Крюков прав и, по мнению Бань Гу, жители округов Аньдин,
Бэйди, Шанцзюнь и Сихэ занимаются военным делом и охотой пото­
му, что научились этому у соседей-варваров в результате «территори­
альных контактов», то было время, когда они этим не занимались;
слово «заимствование» предполагает такое время. Между тем Бань Гу
сам указывает, что тамошние жители занимались этим еще в древно­
сти, и это отражено в циньских песняхв«Ши цзина»; он внятно повто­
ряет эту мысль, добавляя: «Их дух (ци) и обычаи, [проявившиеся в]
звуках [этой песни из раздела „Ши цзина44] „Нравы [царств]44, с древ­
ности были таковы» (см. выше, с. 35). Историк попросту не сообщает
нам о том, что когда-либо ситуация была иной; какие же основания
предполагать тут заимствование?
Кроме того, М.В. Крюков, как кажется, без оснований дважды
вставляет в свои переводы между сообщением о соседях жителей оп­
ределенного района и описанием обычаев этих жителей слово «по­
этому», указывающее на причинно-следственную связь. Так, он до­
бавляет это слово в характеристику территории Цинь, приведенную
выше (ср. с. 35 и 36). Добавляет он его и в характеристику «бывших
чжаоских земель» (ср. с. 36), в которой на самом деле говорится:
«[Местность] Чжун Ш и [округ] Дай iX лежат к северу от [уездного
города] Ши[и] ^5 [й], они примыкают к [землям] грабителей-варваров
ху; в обычае [тамошнего] народа быть твердым и злым, любить, придя
в ярость, совершать преступления, не заниматься ни земледелием, ни
торговлей; [еще] во времена, когда [царство] Цзинь было [единым]
целым, [а не было разделено на три владения, его правители] уже бы­
ли озабочены его (населения Чжун и Д ай . —
Ю.К.) проворством
и дерзостью, а [чжаоский] царь Улин НУНЕЗЕ к тому же еще больше
усилил эти [свойства]...» [18, гл. 28Б(П), с. 3035]. Мы намеренно пе­
ревели более длинный отрывок текста, чем М.В. Крюков, так как
в последней части здесь подразумевается культурное заимствование:
37

чжаоский царь Улин (?-295 гг. до н.э.) в 307 (или 302?) г. до н.э. уси­
лил «проворство и дерзость» населения Чжун и Дай, введя в войске
обычай ношения одежды варваров ху и обучение стрельбе из лука
с седла (см. [36, гл. 129, с. 2720 (примеч. 21), 2736; 4, с. 334-336]). Но
для историка здесь важно не заимствование, а влияние царя как внеш­
ний фактор воздействия на нравы. Этому царю он и отводит роль уси­
лившего и без того существовавшие в Чжун и Дай нравы, о возникно­
вении которых Бань Гу ничего не сообщает, указывает лишь, что они
уже существовали ранее 403 г. до н.э. Эти нравы, действительно, по­
хожи на то, как Бань Гу изображает нравы округов Лунси, Тяньшуй,
Аньдин, Бэйди, Шанцзюнь и Сихэ (см. выше, с. 34-35), только объяс­
няется это сходство не заимствованием, а, как нам представляется,
влиянием на местное китайское население (да и на их соседей-вар-
варов) одного и того же внешнего фактора — «дыханий инь». Кстати
сказать, бывшая территория царства Чжао, так же как и бывшая тер­
ритория Цинь, при Хань считалась поставщиком генералов. Бань Гу
пишет о чжаоских округах Тайюань ЖШ и Шандан
«Когда воз­
высилась [династия] Хань, [их] название стало „трудно [поддающие­
ся] устроению44, [династия] постоянно выбирала [из числа их жителей]
суровых и храбрых генералов» [18, гл. 28Б(И), с. 3035].
Что касается сходства обычаев северных районов царства Янь
с обычаями соседних территорий царства Чжао, то Бань Гу отнюдь не
объясняет его «изменением» местных обычаев Я нь под воздействием
со стороны соседа или наоборот (ср. выше, с. 36). Он попросту указы­
вает на сходство обычаев — и все: «[Территория от округа] Шангу _Ь
Q до [округа] Ляодун ШЖ--- неоднократно подвергалась грабитель­
ским [набегам] варваров ху, ее обычаи схожи с [обычаями] Чжао
и Дай» [там же, с. 3036]. Кстати сказать, эта характеристика, как,
впрочем, и процитированная выше характеристика обычаев местности
Чжун и округа Дай бывшего царства Чжао, дословно заимствована
Бань Гу у Сыма Цяня (см. [35, гл. 129, с. 19-20, 21]); Сыма Цянь же,
напомним, считал, что Цинь, три государства, выделившиеся из Цзинь,
и владения Янь и Дай суть инь, а «по этой причине [жители земель]
Цинь и Цзинь любят применять оружие» (см. выше, с. 33). Иными
словами, мы предполагаем, что и точка зрения Бань Гу на обычаи
«внешних округов и [удельных] государств», расположенных на терри­
ториях бывших владений Цинь, Цзинь, Дай и, вероятно, Янь, не отли­
чалась от мнения Сыма Цяня, а, напротив, была заимствована у него.
Последний из аргументов М.В. Крюкова — что У, Юэ и Чу «имели
общие границы, и поэтому обычаи там в основном сходны» [4,
с. 343] — основан на неполном переводе. У Бань Гу сказано: «Изна­
чально У и Юэ граничат с Чу, неоднократно одно присоединяло к себе
38

[земли] других, поэтому обычаи народа [там] в основном одинаковы»
[18, гл. 28Б(П), с. 3048]. Но, по древнекитайским понятиям, присоеди­
нение территории означает, что ее население попадает под влияние пра­
вителя, присоединившего ее, и сходство обычаев может быть с этой
точки зрения объяснено совсем не «территориальными контактами
и заимствованиями», а тем, что население двух или более стран стало
объектом одного и того же трансформирующего монаршего влияния.
Рассмотрение доводов, приведенных М.В. Крюковым в пользу
мнения, что Бань Гу считал одним из «внешних факторов», влияющих
на «обычаи и черты характера», «территориальные контакты и заим­
ствования», побуждает нас не согласиться с ученым. Поскольку сам
Бань Гу выражения «территориальные контакты и заимствования» не
употреблял, нам кажется, что больше в духе его мышления объяснять
сходство нравов и обычаев проживающих рядом людей или народов
не тем, что одни заимствуют что-то у других, а тем, что и те и другие
подвергаются одинаковому влиянию со стороны местных «дыханий
ветра» или одного и того же правителя.
Еще об одном «внешнем факторе», выделенном М.В. Крюковым
во взглядах Бань Гу, — «переселениях» — можно сказать, что историк
в своем описании нравов и обычаев говорит о них всего раз пять (см.
[18, гл.28Б(П), с. 3019-3020, 3021, 3032, 3035, 3044]), да один раз
о губительном влиянии поведения приезжих китайских чиновников
и купцов на честность древних корейцев (см. [18, гл. 28Б(П), с. 3037];
ср. [4, с. 343-344]). Зато очень большое внимание Бань Гу уделяет та­
кому «внешнему фактору», как (по выражению М.В. Крюкова) «дея­
тельность царей, чиновников, мудрецов» (см. [4, с. 342]). Нам кажется,
что «переселения», с точки зрения Бань Гу, были не самостоятельным
внешним фактором формирования обычаев, а одним из результатов
действия другого внешнего фактора — «деятельности царей». По­
этому правильнее сосредоточиться на рассмотрении именно последне­
го фактора.
М.В. Крюков совершенно прав, относя к этому внешнему фактору
деятельность не только «царей», но также «чиновников» и «мудре­
цов». Из описания нравов и обычаев, составленного Бань Гу, склады­
вается следующая картина.
Важным источником влияния на нравы и обычаи считались «преж­
ние цари». Так, Бань Гу указывает, что народ древних местностей Тай
Ш, Бинь Ш9Ци
Фэн
и Хао
в княжествах Цинь и Бинь (где
некогда жили государи дома Чжоу от его основателя Хоу Цзи feW до
Вэнь-вана JC3L и У-вана З^ЗЕ) «имеет нравы, оставленные после себя
прежними царями, любит сеять хлеб и убирать урожай, сосредоточи­
вает усилия на основном занятии» [18, гл. 28Б(П), с. 3019]; что на тер­
39

ритории округа Хэдун МЖ у народа древнего владения Тан
где
когда-то жил Яо Ц , «есть наставления, оставленные после себя преж­
ними царями; благородные мужи предаются глубоким размышлениям,
низкие люди [чрезмерно] бережливы и [умственно] ограниченны» [18,
гл. 28Б(П), с. 3026]; что на территории бывшего княжества Сун
«в старину Яо поднялся в (см. [36, гл. 129, с. 2722, примеч. 6]. —
Ю.К) Чэнъяне ДйР§, Шунь
ловил рыбу в озере Лэй
Тан Ш
поселился в [иньской столице] Бо Й , поэтому тамошний народ еще
имеет нравы, оставшиеся после прежних царей; он серьезен и велико­
душен, [в его среде] много благородных мужей; он любит сеять хлеб
и убирать урожай, [умеет, экономя], носить плохую одежду и есть
скудную пищу, чтобы делать накопления»26 [18, гл. 28Б(П), с. 3043].
Влияние прежних царей не рассматривалось ханьской мыслью как
только положительное. Считалось, что наставления, к которым прибе­
гала каждая из «трех династий» (Ся Ж, Инь Ц&, и Чжоу), были одно­
сторонними и приводили к развитию у подданных не только досто­
инств, но и недостатков, являвшихся прямым продолжением этих дос­
тоинств (см. [2, с. 85 -89]). Разделявший эту теорию Сыма Цянь писал
о достоинствах жителей Инчуани иЛаньяна: «Инчуань Щ)1\ и Наньян
были местами жительства людей (т.е. государей. — Ю.К.) [дина­
стии] Ся. Люди [династии] Ся в правлении высоко ставили искрен­
ность и простоту, [и жители этих мест] все еще обладают нравами,
оставленными после себя прежними царями» [35, гл. 129, с. 26]; ср. [2,
с. 87]. А Бань Гу намекал, что к той же традиции восходят недостатки
местных жителей: «Инчуань и Наньян первоначально [входили в] го­
сударство Юя Ц [династии] Ся. Люди Ся высоко ставили искрен­
ность, а недостатком их [наставлений] были дикость и неотесанность»
[18, гл. 28Б(П), с. 3032]. Особенно стойким Бань Гу считал отрица­
тельное влияние, шедшее от последнего царя династии Инь, порочно­
го Чжоу й . Столица этого царя находилась там, где при Хань был
округ Хэнэй М Й . После падения Инь и неудачной попытки иньцев
поднять мятеж против победителей на этой части иньских земель бы­
ло создано государство Вэй !lj, пожалованное князю (хоу) Кан Шу Ш
Й , младшему брату чжоуского У-вана; как гласит предание, Кан Шу
обладал прекрасной благой силой дэ, влияние которой чувствовалось
в «одах Вэй» еще в 545 г. до н.э. (ср. [47, с. 545, 549]), т.е. сформиро­
вало нравы Вэй. Но после того, как Хэнэй с иньским городищем стали
подчиняться государству Цзинь, по словам Бань Гу, «нравы, [остав­
ленные после себя] Кан Шу, перестали существовать, а преображаю­
щее влияние [иньского] Чжоу еще сохранялось. Поэтому в [тамош­
них] обычаях твердость [характера и склонность к незаконным при­
теснениям, там] много могущественных и внушающих страх лиц,
40

которые захватывают и отнимают [то, что им не принадлежит, там]
проявляют к другим мало милостивого и учтивого отношения и любят
делить [имущество между братьями при] жизни [родителей]» [18,
гл. 28Б(П), с. 3024-3025]; ср. [4, с. 342-343].
На последнем примере видно, что Бань Гу рассматривал случаи
наложения одного личного влияния на другое и что, с его точки зре­
ния, сила и длительность существования разных влияний могут быть
неодинаковы, а люди, от которых исходят эти влияния, могут зани­
мать неодинаковое общественное положение.
Иерархич ески следом за «прежними царями» идут удельные пра­
вители времен Чжоу, сподвижники основателей и первых царей этой
династии. Среди них видное место принадлеж ит Чжоу-гуну
чей
сын был пожалован в князья владения Лу и ведал жертвоприноше­
ниями духу своего прославленного отца; Бань Гу кратко замечает:
«У тамошнего народа есть наставление и духовное преображение
совершенномудрого человека. Поэтому Кун-цзы сказал: „Как только
[наставление и духовное преображение народа в] Ци
изменится,
[это владение] достигнет [уровня] Лу; как только [наставление и ду­
ховное преображение народа в] Лу изменится, [это владение] достиг­
нет истинного пути“ (ср. [14а, с. 6 6 -67 (6.24)]. — Ю .К .). [Это] значит,
что [Лу] близко к [совершенной] норме» [18, гл. 28Б(П), с. 3041].
Рядом с Чжоу-гуном стоит его современник Тай-гун
, пожало­
ванный князем в Ци. Тай-гуну приписывается многостороннее влия­
ние на народ Ци. Это, во-первых, экономическое влияние: исходя из
природных условий княжества, Тай-гун стал «поощрять такое занятие,
как труд женщин (т.е. ткачество. — Ю .К), и пустил в обращение бо­
гатства от рыболовецкого и соляного [промыслов]»; через 14 поколе­
ний местную традицию государственного регулирования экономики
продолжил князь Хуань-гун Ш& (VII в. до н.э .), обогатив этим госу­
дарство Ци; «поэтому в тамошних обычаях роскошествовать и ткать
такие изделия, как тонкая белая шелковая ткань, шелковая ткань с пре­
красными вышитыми узорами, лучшие красивые [материи]; прозвание
[Ци] — „снабжающее шапками и поясами, одеждой и обувью Подне-
бесную“» [18, гл. 28Б(П), с. 3039]. Во-вторых, это духовное влияние:
«Вначале, когда Тай-гун [занимался] устроением Ци, он осуществлял
методы, [соответствующие] истинному пути, почитал достойных и ум­
ных, награждал имеющих заслуги. Поэтому поныне [среди] тамошних
ученых много таких, которые любят изучение конфуцианских класси­
ческих книг и кичатся своими заслугами и репутацией; они „спокойны
и неторопливы, обладают широкой [натурой], пониманием и большим
умом“ (ср. [35, гл. 129, с. 22]. — Ю .К). Их недостатки [состоят в том,
что они] хвастают своей расточительностью, «создают сообщества
41

и объединения сторонников; их слова и поступки разнятся друг с дру­
гом, они лицемерны, лживы и неискренни27; когда с ними суровы, то
они рассыпаются в разные стороны; когда с ними мягки, то они ведут
себя распущенно» [18, гл. 28Б(П), с. 3040].
Как видно из этих слов Бань Гу и в случае удельных правителей
рассматривает и положительные, и отрицательные последствия их
влияний (ср. [4, с. 341]), причем и тут недостатки кажутся прямым
продолжением достоинств (похвальба расточительностью— следст­
вие богатства, неискренность— следствие культурности, изучения
классических книг).
Бань Гу пытается проследить влияние выдающегося китайца нача­
ла Чжоу и в варварских землях. Он пишет о Цзи-цзы
достойном
сановнике последнего иньского царя, который, по преданию, удалился
в древнекорейские земли: «Когда путь Инь пришел в упадок, Цзи-цзы
удалился и достиг Чаосянь. Он наставлял тамошний народ обрядам
и долгу, земледелию и шелководству, ремеслу ткачества. У народа
Лэлан и Чаосянь было (т.е. осталось. — Ю .К.) [от него] восемь статей
о нарушении запретов... По этой причине тамошние простолюдины
в конце концов перестали воровать друг у друга и не запирали две­
рей ... Округ [Лэлан] вначале брал чиновников из [округа] Ляодун.
Чиновники увидели, что [тамошний] народ не прячет [вещей], запирая
[их; они], а также купцы, которые отправлялись туда, по ночам зани­
мались воровством, и [местные] обычаи мало-помалу все более пор­
тились. Теперь [правил], касающихся нарушения запретов, постепен­
но стало [так] много, [что число их] достигло 60 с лишним статей.
О, как преображающее влияние гуманного достойного человека за­
служивает того, чтобы им дорожили!» [18, гл. 28Б(Н), с. 3037].
М.В. Крюков пытается найти в этом рассказе противоречие с кон­
цепцией нравственного превосходства китайцев над варварами, раз­
делявшейся Бань Гу, и даже обнаружить в последнем предложении
сарказм (см. [4, с. 343-344]). Его попытки не кажутся нам убедитель­
ными. Бань Гу считал китайца Цзи-цзы культурным героем, цивилиза­
тором, в том числе и законодателем древних корейцев, которые, вы­
ражаясь современным языком, по мнению историка, получили от ки­
тайцев нравственность и культуру, хозяйственные навыки и право.
Это еще одно «заимствование», которое Бань Гу опять осмысляет как
результат влияния правителя на прежние обычаи. Он противопостав­
ляет долговременному благому влиянию китайца Цзи-цзы разлагаю­
щее влияние китайских же «низких людей» эпохи Хань; но не следует
забывать, что, по мнению историка, эти китайцы внесли порчу не
в самобытные корейские, а в привнесенные из Китая нравы и обычаи.
Более поздний век «гегемонов» представлен всего несколькими
фигурами, оказавшими влияние на местные нравы и обычаи. Это два
42

князя Ци, один из н и х — Хуань-гун, о чьем влиянии на хозяйствен­
ную жизнь Ци уже говорилось. Его старший брат, князь Ци Сян-гун
(697-686 гг. до н.э .), по словам Бань Гу, вел себя распущенно;
его старшая и младшая тетки по отцу не вышли замуж; тогда он отдал
приказ, чтобы старшие дочери в семьях простолюдинов тоже не вы­
ходили замуж, а становились шаманками, ведали семейными жертво­
приношениями и приносили пользу своим семьям. Историк заключа­
ет: «Народ и поныне считает это своим обычаем. Как жаль! Можно ли
не проявлять осмотрительность по отношению к пути руководства
народом!» [18, гл. 28Б(Н), с. 3040]28
Век «гегемонов» представлен также царем У Фу-ча
и уничто­
жившим его царем Юэ Гао-цзянем
(V в. до н.э.). Как пишет
Бань Гу, «государи У и Юэ оба любили смелость, поэтому тамошний
народ и поныне любит пускать в ход мечи, презирает смерть и легко
приходит в гнев» [18, гл. 28Б(И), с. 3047].
С точки зрения Бань Гу, из выдающихся людей «золотого века»
китайской философии и эпохи Чжань го благое влияние на других
оказал только Конфуций. Это произошло в период ухудшения обыча­
ев в княжестве Лу, когда «путь Лу пришел в упадок», что сказалось,
в частности, в неладах между старшими и младшими, в отказе моло­
дых помогать старикам. «Кун-цзы был опечален тем, что путь истин­
ного царя вот-вот будет отринут; тогда он привел в порядок шесть
классических книг, чтобы рассказать о путях танского iif [Яо], юйско-
го ЦЙ [Шуня] и трех династий; [среди его] учеников было 77 таких
людей, которые, получая его наставления, понимали их. По этой при­
чине тамошний народ любит учиться, высоко ставит обряды и долг,
высоко ценит бескорыстие и чувство стыда». Рассказав о постепенном
ослаблении княжества Лу и его гибели, Бань Гу рисует современные
ему нравы и обычаи народа Лу: «Ныне он давно отошел от совершен­
ных мудрецов, преображающее влияние, оставшееся после Чжоу-гуна,
захирев, впало в ничтожество, волостные и деревенские школы гос­
подина Куна пришли в упадок. „Земли [здесь] мало, а народу много66,
„широко распространены занятия шелководством и выращиванием
конопли, нету щедрых ресурсов лесов и озер66. [Здесь] в обычае „бе­
режливость и скупость66 (ср. [35, гл. 129, с. 2 2]. —
Ю.К.), любовь
к богатству, стремление заниматься торговлей, любовь к тому, чтобы
хулить [других], много [случаев] ловкого обмана; [во время] обрядов
погребения и жертвоприношения полностью [соблюдается их] форма,
но [у людей] недостаточно [чувства, составляющего] сущность [обря­
дов]. Однако их любовь к ученью все же сильнее, чем [их] другие
обычаи» [18, гл. 28Б(П), с. 3041-3042].
Таким образом, по мнению Бань Гу, Лу дает пример относительной
стойкости хорошего обычая, введенного совершенными мудрецами.
43

Но другие китайские владения в период V—III вв. до н.э . не могут по­
хвалиться фигурой, сопоставимой с Конфуцием, и потому подобных
примеров не дали. Даже ученик Конфуция Цзылу -jPEft, согласно описа­
нию нравов Бань Гу, оказал на обычаи своего родного княжества Вэй
Ш влияние не как конфуцианец, а как могучий и храбрый муж:
«В конце [периода] Чжоу [в Вэй] были [храбрецы] Цзылу и Ся Юй Ж
W; народ восхищался ими; поэтому в его обычаях твердость [характера]
и смелость воина, он высоко ставит энергию и силу» [18, гл. 28Б(И),
с. 3044]. Прямо противоположным конфуцианскому было влияние
выдающихся фигур той поры в царствах Чжао и Хань Щ. Из описания
Бань Гу мы узнаем, что царь Чжао Улин своими реформами лишь
усилил «проворство и дерзость» местных жителей, идущие от «дыха­
ний ветра» тамошних «воды и земли» (см. выше, с. 37 -38); что в столи­
це царства Хань Инчуани «у ученых есть вредоносное наследие, ос­
тавшееся от Шэнь-цзы
(Шэнь Бухая
—
Ю.К .) и Хань Фэя
ШАК они высоко ставят государственную службу, любят писаные за­
коны, народ считает удовольствием из жадности вести тяжбы о разде­
ле [имущества при] жизни [родителей]» [18, гл. 28Б(П), с. 3032-3033].
Бань Гу отмечает и влияние правителей Цинь на нравы и обычаи.
С одной стороны, он не забывает сказать, что построенный при Ши
хуан-ди канал Чжэн Го
дал воду для 1000 ли орошаемых полей,
и это обогатило народ (см. [18, гл. 28Б(П), с. 301]). С другой стороны,
он отмечает, что предпринятые Цинь переселения людей не принесли
в новые места их жительства добрых нравов и обычаев. Так, завоевав
Наньян, принадлежавший царству Хань, правители Цинь переселили
туда нарушителей закона Поднебесной, «поэтому в тамошних обыча­
ях хвастать расточительностью, высоко ставить энергию и силу, лю­
бить [занятия] торговлей, рыбной ловлей и охотой, скрываться, [так
что народом] трудно управлять» [18, гл. 28Б(П), с. 3032]; ср. [8, т. 2,
с. 47]. Завоевав Пуян ЩЩ, принадлежавший владению Вэй tlj, и уч­
редив округ Дунцзюнь ЖШ, Ши хуан переселил тамошних жителей
в Еван Щ3: (241 г. до н.э.); это были вэйцы, носители обычаев, восхо­
дящих к храбрецам Цзылу и Ся Юю, поэтому в результате население
Евана «любит приходить в ярость и вести себя как надежные воору­
женные самоуправные люди (жэнь ся ИШ), обладает [воинственны­
ми] нравами с берегов [реки] Пу (т.е. из Пуяна. —
Ю.К.)» [18,
гл. 28Б(П), с. 3044]; ср. [35, гл. 6, с. 5; 8, т. 2, с. 54].
В царстве Янь незадолго до создания первой китайской империи
в 221 г. до н.э. сильно ощущалось влияние тамошнего наследника
престола царевича Даня Ж"?Я*, организатора неудачного покушения
Цзин Кэ ШШ на будущего императора Цинь в 227 г. до н.э.: «Вначале
наследник престола Дань содержал как гостей смелых воинов и не
44

дорожил красавицами из [гарема — ] „заднего дворца44. Народ духовно
преобразился [под его влиянием] и сделал это [предпочтение своим]
обычаем; и посейчас он еще ведет себя так. Обходясь [с другими] как
с гостями, [люди стараются] превзойти друг друга и побуждают жен
прислуживать им при ложе. В ночь свадьбы мужчины и женщины [не
только] не соблюдают [должных] различий, [но], напротив, считают
[такое поведение] прекрасным; потом [власти] понемногу стали пре­
секать его, но в конце концов еще так и не изменили их обычай. [Мест­
ные жители] безрассудны и злобны, нетерпеливы, легкомысленны
и не умеют держать себя с достоинством. [Но у них] также есть
и сильная сторона: они смело [приходят на помощь] людям в беде.
Это нравы, оставшиеся после яньского Даня» [18, гл. 28Б(П), с. 3036].
Здесь, как и в случаях с населением княжества Вэй и Евана, мы
встречаемся с оценкой, которую Бань Гу дает обычаям и нравам, близ­
ким традиции так называемых «странствующих поборников справед­
ливости, или вооруженных самоуправных людей» (ю ся ШЩ). Он от­
носился к ней весьма критически как конфуцианец, но чувствовал ее
сходство со стилем поведения таких людей, как Цзылу, и не мог отка­
зать «странствующим поборникам справедливости», которых в прин­
ципе осуждал, в признании некоторых их достоинств (см. [18, гл. 92,
с. 5255-5257]; ср. [72, с. 222 -225; 74, с. 3 -23; 2, с. 32-34]).
Содержание вельможами «гостей», клиентов, было сродни тради­
ции «странствующих поборников справедливости»; это признавали
и Сыма Цянь, и Бань Гу (см. [35, гл. 124, с. 6; 18, гл. 92, с. 5255-5256];
ср. [73, т. 2, с. 454; 72, с. 223-224]), который говорил, что четверо про­
славленных содержателей «гостей» времени Чжань го вели себя как
«странствующие поборники справедливости». В своем географическом
трактате Бань Гу указал еще на один аспект влияния содержания «гос­
тей» на местные нравы — поддержание и развитие при дворах удель­
ных правителей местных традиций письменного слова. Он писал: «Вна­
чале достойный сановник Чу Цюй Юань
был оклеветан, выслан
и изгнан; он сочинил „Ли сао ^ |Щ 44 („Скорбь отрешенного44) и все
[свои] стихи в прозе (фу Ш)9 чтобы [выразить] свою скорбь о самом
себе; а потом [при дворе Чу] были такие люди, как Сун Юй
и Тан
Лэ ШШ, которые, восхищаясь им, продолжали его, и все они просла­
вили этим свои имена. Когда возвысилась [династия] Хань, то Гао-цзу
ЙШ сделал царем У [своего племянника] Пи Щ, сына своего старшего
брата, [а тот] созвал и привлек к себе [молодежь — ] сыновей и млад­
ших братьев Поднебесной, которые путешествовали для [собственно­
го] развлечения, таких людей, как Мэй Шэн ШШ, Цзоу Ян $|$|Щ, Янь-
фу-цзы ffiЗк? (Янь Цзи Яс . —
Ю.К .); они процветали в пери­
од [царствований божественных императоров] Вэня jC и Цзина Л .
45

А хуайнаньский царь Ань
также имел столицу в [чуском]
Шоучуне Я ?# ; он созвал гостей, [чтобы те] писали книги29. А в У были
[еще] Янь Чжу Ш Й и Чжу Майчэнь
которые заняли высокое
положение и прославились при дворе Хань. Одновременно появились
[сочиненные ими] писания, поэтому из поколения в поколение пере­
дают „Чу цы
(„Чуские строфы44). Их недостаток же состоит в том,
что они искусны [в сочинительстве] и мало заслуживают доверия» [18,
гл. 28Б(И), с. 3048]. Эта оценка перекликается с оценками, данными
Сыма Цянем и Бань Гу стихам в прозе (фу) Сыма Сянжу Д]1§Й$П,
которые, по мнению историков, изобилуют «пустыми словами»
и «вздорными высказываниями» (см. [35, гл. 117, с. 105; 18, гл. 57Б,
с. 4138]; ср. [18, гл. 30, с. 3186; гл. 64Б, с. 4367-4368; гл. 87Б, с. 5123]).
Видимо, то, что сейчас объясняют как жанровую особенность стихов
в прозе (полет фантазии, склонность к преувеличениям), Бань Гу вос­
принимал как обычай, отражающий психологический склад авторов фу.
В отличие от периода V—III вв. до н.э., когда единственным источ­
ником безоговорочно доброго влияния Бань Гу считал Конфуция, при
Западной Хань он называет несколько источников такого влияния,
пусть менее масштабных, но несомненно благотворных и действен­
ных. Все это правители, как их называли при Хань, «великие блюсти­
тели» округов. Бань Гу пишет: «Во времена божественного императо­
ра Сюаня Ж^ (74-48гг. до н.э .—
Ю.К.) Чжэн Хун
и Чжао
Синьчэнь S fljE были великими блюстителями Наньяна... [Чжао]
Синьчэнь поощрял народ заниматься земледелием и шелководством,
отказаться от второстепенного и вернуться к основному [занятию],
и округ поэтому стал обильным и богатым... Когда Хань Яньшоу ЩШ
Щ стал великим блюстителем Инчуани, он повел за собой тамошний
народ (доел. „ его44. —
Ю.К .), [воздействуя на него] почтительной ус­
тупчивостью, а [его преемник] Хуан Ба Й И продолжил эту [линию
поведения]. Стали широко осуществляться наставление и духовное
преображение [народа], в тюрьмах иногда по восемь лет не было за­
ключенных за тяжкие преступления. [Жители] Наньяна любили зани­
маться торговлей, а отец Чжао (Чжао Синьчэнь. — Ю.К.) обогатил их
при помощи основного занятия; [жители Инчуани] любили вести тяж ­
бы, чтобы жить отдельно, а Хуан Ба духовно преобразил их честно­
стью. „Духовная сила благородного мужа — это ветер; духовная сила
маленького человека— это трава44(ср. [14а, с. 137 (12.19)]. —
Ю.К.)\
[как это] верно!» [18, гл. 28Б(И), с. 3032-3033]. Он добавляет о Хань
Яньшоу: «Когда возвысилась [династия] Хань, то [чиновники, полу­
чающие] 2000 мер ши [зерна в качестве жалованья], которые занима­
лись устроением [округа Дун], также создавали [себе] вселяющее страх
величие при помощи казней. Во времена божественного императора
46

Сюаня Хань Яньшоу был великим блюстителем округа Дун; он поч­
тительно принимал [для распространения] милости совершенномуд­
рого [государя], воздавая почет обрядам и долгу, выказывал уважение
к увещаниям; и поныне название округа Дун — „[место, где] хорошо
умеют быть чиновниками4*. [Это следствие] преображающего влияния
[Хань] Яньшоу. Недостаток же его состоит в том, что [в этом округе]
многие роскошествуют и расточительствуют, [идут на] чрезмерные
[траты во время] свадеб и проводов умерших» [18, гл. 28Б(П), с. 3044].
В том, что Бань Гу пишет о преображающем влиянии ханьских
правителей округов, чувствуется, что он считает это влияние мощной
преобразующей силой. Так, по его мнению, при всей пестроте обычаев
занимавшегося скотоводством и охраной границы населения «внеш­
них округов» Дуньхуан ШШ., Цзюцюань ШЖ, Чжанъи ШШ и Увэй
(это население составляли переселенцы из числа последних бедня­
ков страны к востоку от Застав и преступников), «когда [великие блю­
стители округов], получающие 2000 мер ши [жалованья], занимались
их устроением, то все они считали важным [войско — ] солдат и бое­
вых коней; на сборищах для [совершения] обряда [питья] о пьяняюще­
го напитка высшие и низшие вследствие этого общались, чиновники
и простолюдины сближались друг с другом; по этой причине в их
обычае было [такое управление], что „ветры и дожди были ко време­
ни44; закупка зерна неизменно [производилась здесь] по низкой цене,
и было мало разбойников и грабителей; [на это] был такой ответ [кос­
моса], как гармоничные дыхания [инь и ян, причем] сильнее, чем во
внутренних округах. Это было вызвано тем, что правление было мяг­
ким, а чиновники не были жестокими» [18, гл. 28Б(П), с. 3 021-3022].
В сущности, он хочет сказать, что хотя от природы именно во
«внутренних округах» (т.е . в «государстве центра»), а не во «внешних»
естественны гармония инь и ян и наличие их «гармоничных дыханий»
(ср. [41, гл. 14, с. 100]), хорошее и мягкое управление «великих блю­
стителей» четырех «внешних округов» рождало там более сильный
благой ответ космоса в виде «гармоничных дыханий» инь и ян, чем
бывает во «внутренних округах». Представляется, что в данном случае
он примыкает к теории конфуцианца-«феноменталиста» канцлера Вэй
Сяна §6+1, высказанной в докладе трону ок. 65 -62 гг. до н.э., где тот
утверждал, что государь в своем поведении должен опираться на путь
космической гармонии, сообразоваться с инь и ян, и тогда солнце и луна
будут ярко светить, «ветер и дождь будут ко времени», периоды холо­
да и жары будут в гармонии; в результате «перестанут появляться сти­
хийные бедствия», а в природе и обществе наступят расцвет и изоби­
лие (см. [18, гл. 74, с. 4672]; ср. [72, с. 183]). Воспроизводя с сокраще­
ниями этот доклад в своей летописи, Сюнь Юэ Kj'1% (148-209) писал,
47

что государь должен сообразовываться в своем поведении с инь и ян,
и тогда «гармоничные дыхания будут ему ответом и перестанут появ­
ляться стихийные бедствия» [24, гл. 18, с. 6б-7а].
Почти такое же всесилие Бань Гу приписал влиянию Вэнь Вэна
Ш (который стал «великим блюстителем Шу Щ» примерно в 158 г. до
н.э .) и его чиновника— поэта из Шу Сыма Сянжу: «В [округах] Ба,
Шу и Гуанхань... народ питается рисом и рыбой, не озабочен [угрозой]
неурожайного года. В [тамошнем] обычае не печалиться и не горевать,
быть легкомысленным, предаваться необузданным желаниям и празд­
ности, обладать мягким, слабым и мелочным [характером]. В пору
[царствований божественных императоров] Цзина и У Вэнь Вэн был
великим блюстителем Шу. Он учил народ читать книги, законы и ука­
зы. [Народ] был еще не в состоянии глубоко поверить в уменье [пра­
вителя] следовать по истинному пути и [его] благую силу, а, напротив,
воспользовавшись [развившейся в нем] любовью к письменному слову,
[научился] критиковать [его недостатки с помощью литературных прие­
мов и при этом] чтил [его как обладателя] могущества и [высокого]
положения и восхищался им. Когда Сыма Сянжу, уехав, стал чиновни­
ком [на чужбине], в столице и у удельных правителей, то он просла­
вился в тот век благодаря своим писаниям, и [его] односельчане (или:
жители деревень. —
Ю.К.), восхищаясь им, последовали по его сто­
пам; потом [в Шу] были такие люди, как Ван Бао ЗЕЙ, Янь Цзунь Ш
ЙЁиЯн Сюн
которые по своим писаниям стали первыми в
Поднебесной; [они появились] вследствие того, что Вэнь Вэн положил
начало наставлению тамошних [жителей], а [Сыма] Сянжу стал для них
учителем (или: образцом). Поэтому Кун-цзы сказал: „Когда [у благо­
родного мужа] есть наставления [для других], не бывает [людей ино­
го] рода, [чем он] (или: [людей разного] р о д а . —
Ю.К .)“ (ср. [14а,
с. 1777 (15.39)]. — Ю .К)у>[18, гл. 28Б(П), с. 3022]; ср. [53, с. 14—18].
Хотя Бань Гу признает здесь бессилие Вэнь Вэна сделать народ
своего округа нравственным, он приписывает его наставлениям спо­
собность вызвать там к жизни литературное течение придворных ав­
торов фу с характерным для них стремлением косвенно критиковать
недостатки правителя.
Третий пример его глубокой веры в силу влияния незаурядной лич­
ности относится к хуайнаньскому царю Аню (ум. в 122 г. до н.э .). Бань
Гу замечает по его поводу: «Вначале хуайнаньский царь особо выделял
семьи тех простолюдинов в своем государстве, в которых были дочки,
так как, принимая странствующих ученых, выдавал за них замуж [этих
девушек]. Поэтому до сих пор [там] много женщин, но мало мужчин»
[18, гл. 28Б(П), с. 3048]. Это утверждение показалось слишком далеко
идущим даже представителю китайской культурной традиции. «Под­
48

данный Цзань &Щ» (Фу Цзань ШШ (?), жил ок. 285 г.) заявил: «В [раз­
деле „чиновники], ведающие [землями четырех] стран [света]64 (чжи
фан) „Чинов Чжоу44 сказано: „У народа... области Ян Ш)'Н... на двух
мужчин [приходится] пять женщин4430 (ср. [27, гл. 8, с. 344]. —
Ю.К.).
Это [результат действия тамошних] дыханий ветра, а не следствие того,
что хуайнаньский царь Ань сумел привести к тому, чтобы было много
женщин» [18, гл. 28Б(П), с. 3048]. Таким образом, правомерно заклю­
чить, что из обоих внешних факторов формирования нравов и обычаев,
которые принимал во внимание Бань Гу, он склонен был отдавать неко­
торое предпочтение «ветру» влияния незаурядной личности перед «ды­
ханиями ветра» «воды и земли» данной местности31 Вероятно, именно
потому, что он придавал такое значение влияниям выдающихся лично­
стей, он ввел в каждое из описаний нравов и обычаев 13 зон империи
краткую историю местного княжеского дома.
Что до распределения влияний выдающихся личностей во времени,
из сказанного выше явствует, что Бань Гу признавал особо благотвор­
ным воздействие на нравы и обычаи «прежних царей», их сподвижни­
ков времен начала Чжоу, Конфуция и ханьских «великих блюстите­
лей». Это значит, что история нравов и обычаев после первых госуда­
рей Чжоу представлялась ему в целом историей постепенной деграда­
ции и вырождения, которые прекратились лишь при Западной Хань,
когда появился ряд правителей округов, изменивших к лучшему мест­
ные нравы и обычаи.
Перечень идей, связанных с описанием нравов и обычаев, был бы
неполным, если бы мы не упомянули, что в начале описания каждой
из 13 зон империи Бань Гу указывает, какие небесные созвездия, или
«постоялые дворы» (су Ш), из общего числа 28 таких созвездий ей
соответствуют, например: «Земля Цинь по отношению к „чиновникам
Неба44— это зона на земле, соответствующая [созвездиям] Дун цзин
Ж # (Восточный колодец) и Юй гуй
(Духи людей)» [18,
гл. 28Б(И), с. 3017]; ср. [8, т. 4, с. 138]. Это в общем те же (с мини­
мальными расхождениями) соответствия, которые были указаны еще
в астрономическом трактате «Ши цзи», только там те же созвездия
соотнесены с другими, преимущественно более древними географиче­
скими названиями — одиннадцатью названиями чжоуских «областей»
(чжоу) и еще двумя названиями «три [местности возле] Реки» (сань
Хэ Н М ) и «[район] рек и озер» (цзян ху ЙСЯ8) (ср. [18, гл. 28Б(Н),
с. 3017, 3023, 3027, 3029, 3033 , 3035, 3038, 3041, 3042, 3043, 3044,
3046, 3049; 35, гл. 27, с. 62-63; 8, т. 4, с. 138, 282-284, примеч. 132]).
Следует добавить, что непонятно, с какой зоной на земле Бань Гу со­
относил созвездие Вэй Pf (Желудок), поскольку оно выпало из текста
географического трактата; если правы те, которые считают, что Бань
49

Гу соотнес его с территорией Чжао (см. [18, гл. 28Б(П), с. 3033]), то
здесь мнение Бань Гу отличалось от мнения Сыма Цяня, который со­
отнес его с областью Сюй (Стой чжоу ШДО1), т.е. землей Лу в описании
Бань Гу (ср. [35, гл. 27, с. 63; 18, гл. 28Б(И), с. 3041]).
В конце описаний четырех зон из тринадцати Бань Гу также ука­
зывает, какая из 12 «станций» (цы )Х) Юпитера (т.е . из 12 частей пояса
зодиака— участков неба с их созвездиями, через один из которых
ежегодно проходит эта планета, совершая свой 12-летний оборот во­
круг солнца) соответствует данной зоне, например: «[То, что находит­
ся в пространстве] от 10-го градуса [созвездия] Цзин
(Колодец) до
3-го градуса [созвездия] Лю Ш (Изгиб, Ива), называют станцией (цы)
[Юпитера] Чунь шоу Щ'Ш (Голова перепела). Это зона Цинь» [18,
гл. 28Б(П), с. 3023]; ср. [там же, с. 3028, 3033, 3038]. Хотя описания
9 зон у Бань Гу такой концовки не имеют, сама концепция «зоны на
земле, соответствующей станции [Юпитера] на небе» (фэнь е ^ Щ )
(«распределение территорий» в дословном переводе Р.В. Вяткина, см.
[8, т. 4, с. 283, примеч. 132]) заставляет предположить, что в основе
деления пространства империи на 13 зон и у Сыма Цяня, и у Бань Гу
лежит концепция 12-ти «станций» Юпитера. Считалось, что в каждой
зоне следует гадать, наблюдая движение небесных тел в соответст­
вующей ей части Неба; а чтобы уравнять число зон на Земле и «стан­
ций» Юпитера на Небе, древние астрологи объединяли У и Юэ в одну
зону, и получалось, что и зон, и «станций» по 12 (см. [19, т. 2, с. 580]).
Таким образом, в основе разделения пространства империи с точки
зрения нравов и обычаев на 13 зон лежало не только (и не столько)
обобщение «этнографического материала», сколько стремление подо­
гнать количество этих зон к пропорциям мира, заданным числом 12 —
числом «станций» Юпитера. По всей вероятности, при этом большую
роль играла нумерология, присущая коррелятивному мышлению и под­
черкивающая изоморфизм Неба и Земли (см. ниже, с. 279-280).
Таким образом, древнекитайская географическая концепция, как
она сложилась к I в. н.э ., воплотившись в термине ди ли, носит ком­
плексный характер. Она сочетает в себе черты физической и «соци­
ально-экономической» географии, включает историческое описание
«нравов и обычаев»— прото-«этнографию», имеет две стороны —
природы и культуры. Через свое место в ряду «узор Неба»-«узор
Земли» - «узор человека», а также через теорию о существовании на
Земле тринадцати зон, соответствующих двенадцати «станциям»
Юпитера, «узор Земли» соотнесен с «узором Неба». Это свидетельст­
вует, что, вопреки мнению Дж. Нидэма, в I в. н.э. в термине ди ли бы­
ло еще вполне живо его прямое значение. Бань Гу воспринимал нравы
и обычаи не просто как явление жизни общества, а как часть «узора
50

Земли», для него они были заключены как бы в «космическую
рамку».
Таким образом, концепция «узора Земли», с одной стороны, была
связана со склонностью китайского историка воспринимать историю
людей как заключенную в такую рамку, а с другой (через аспект куль­
туры, присущей этой концепции) — с теорией о мироустроении как
о главной функции монарха, т.е. с двумя особенностями мышления
Бань Гу. Видимо, поэтому он и включил «Трактат об узоре Земли»
в «Хань шу», создав прецедент для авторов некоторых других «образ­
цовых историй». Вероятно, эти связи концепции ди ли с традицион­
ным мышлением могут объяснить и то, почему в китайской культур­
ной традиции география так тесно сплетена с историей, а географиче­
ские сочинения входят в раздел исторических книг по системе «четы­
рех хранилищ» литературы (см. [1, с. 36 -40; 1а, с. 28-31]).
Примечания
1По предложению Ван Няньсуня Л.1&Ш (1744-1832) опускаем здесь предлог
и \>Х («таким образом»).
2 Она воспроизведена Бань Гу полностью с небольшими иероглифическими
отличиями (ср. [69, с. 92 -151; 18, гл. 28А(1), с. 2468-2488]).
3 Большая часть этого раздела воспроизведена Бань Гу с небольшими сокра­
щениями и некоторыми иероглифическими отличиями (ср. [18, гл. 28А(1), с. 2 4 8 9 -
2492; 27, гл. 8, с. 344 -345]). Бань Гу также цитирует несколько фраз из раздела
о «чиновнике, блюдущем [функцию наблюдения за аномалиями в] узо ре [Н еба]»
(бао чжан ши ЫМ&) (ср. [18, гл. 28А(1), с. 2492; 27, гл. 6, с. 274-275]).
4 Ср. вариант первого из приведенных отрывков (в тексте ок. 81 г. д о н.э.):
«[Царство] Цинь „слева имеет [горы] Яо и заставу [Сянь]гу, справа— [горы] Лун-
ди РМNo“, впереди — [округа] Шу и Хань[чжун], позади — горы и Реку (Хэ ЦЩ)»
[41, гл. 50, с. 313]. Ван Лици
считает, что слова «слева» и «справа» значат
на запад и на восток от столицы, которая в древнем Китае, как правило, находи­
лась на севере (см. [41а, с. 44, примеч. 8]).
5 Об этом термине см. [18, гл. 23, с. 1966; 58, т. 1, с. 323, 355, примеч. 30; 54,
т. 3, с. 396 -397, примеч. 9.3].
6 В параллельном тексте Сюнь Юэ 1Й1Й (148-209) стоят цифры 19 302 и 12 368
(см. [24, гл. 30, с. 26а]).
7 По примеру Х.Х . Дабса опускаем знак кэ nj («можно») после отрицания (ср.
[54, т. 3, с. 397, примеч. 9 .3]).
8 Сюнь Юэ дает цифру 8 270 567 (см. [24, гл. 30, с. 26а]).
9 Императорский эдикт, предусматривавший такого рода привилегии, датиро­
ван 7 ноября 31 г. д о н.э ., а императорское постановление, связанное с пожалова­
нием царского посоха,— 16 февраля 10 г. д о н.э.; указ, предусматривавший раз­
дачу старикам пищи, шелка и т.п., был издан в 179 г. до н.э., но текст его предпо­
лагает существование «общего обычая, если не формального закона, что следует
распределять такие блага»; к тому же времени восходит известие, что один сын
51

90-летнего старца не служит (согласно комментарию Янь Шигу
(581-645),
освобождается от налогового обложения и несения повинностей (см. [18, гл. 51,
с. 3814]. — Ю .К .) , а у 80-летнего старика 2 члена семьи не платят подушной пода­
ти; похожее (но не тождественное) правило отражено в эдикте У-ди Й Ф от 140 г.
до н.э.; его же эдикт от 8 мая 140 г. до н.э. освобождает сыновей и внуков 90-лет­
него или еще более древнего старца от повинностей (см. [56, с. 2 6 6 -268 (и при­
мем. 19), 269 -273]). Добавим к этому, что еще Гао-цзу ШШ в 196 г. до н.э. повелел
эдиктом, чтобы достойные люди Поднебесной приезжали в Приказ канцлера госу­
дарства, где должны были записываться их свершения, внешность и возраст (см.
[54, т. 1, с. 132]).
10 Образцами списков населения, составленных с целью налогообложения,
А.Ф .П . Хюльзеве считает две ханьские записи оценки имущества двух офицеров
для обложения налогом, найденные в Цзюйяне ЛгЗШ. Добавим, что в одном случае
запись перечисляет весь состав семьи офицера (жена, 2 сына, 2 дочери, 2 брата,
2 сестры), в другом включает в его оцененное в деньгах имущество, 2 рабов
и 1 рабыню; указан также возраст обоих офицеров (см. [65, т. 1, с. 71-72]) (возраст
первого офицера в издании цзюйяньских текстов не 20, как у М. Лёве (Лауи),
а 50 лет (см. [21, с. 10, No 181]).
11 Предполагая существование таких списков, А.Ф .П . Хюльзеве ссылается на
циньское толкование о дного из циньских же статутов, в котором определяются
юридические термины «уклоняться от службы» и «не [выполнить] трудовой по­
винности» (см. [57, с. 167 (D144)]). Как указывает ученый, эти списки могли быть
похожи на списки призывников на военную службу, фрагменты же списков по­
следнего типа были найдены среди материалов из Эдзин-гола (см. [65, т. 1, с. 31,
92, 117; т. 2, с. 3 6 -3 9]). Поскольку впрямую о списках населения в указанном вы­
ше циньском толковании не говорится, следует добавить, что в циньском праве
сохранились свидетельства о двух или трех видах списков людей (цзи I S ):
1) списки получавших казенный паек (см. [38, с. 4 2 -43; 57, с. 41 (А26)]); 2) списки
населения (см. [38, с. 130, 130 -131; 57, с. 104, 104 -105 (СЗ, С4)]); 3) списки ре­
месленников (если правильно выделять их из списков населения) (см. [38, с. 7 5 -76 ;
57, с. 62 (А61)]). Именно в списках населения записывалось, сколько раз и сколько
дней данное лицо находилось в бегах и «уклонялось от службы» [38, с. 250-251,
278-279; 57, с. 187-188 (Е5, Е6)]. Это, действительно, дает основания предпола­
гать, что существовали списки несущих трудовую повинность.
12 Сложение чисел семей и людей, приведенных в географическом трактате
для каждого округа, д ает несколько другие результаты: 12 356 470 семей и
57 571 653 людей. Хуанфу Ми
(215-282) сообщает цифры 13 233 612 семей
и 59 194 978 людей (см. [18, гл. 28Б(Н), с. 3016, коммент. Ци Чжаонаня Й 'ВШ
(1703-1768) и Ван Миншэна ЗЕД|Й; 71, с. 136 и примеч. 5]).
13 В главе I «Хуайнань-цзы ЛЁШ ?» (II в. д о н.э.) говорится о «великом муже»:
«...Н ебо служит ему балдахином, земля — основанием колесницы, четыре време­
ни года— конями, инь-ян — возничим... Так как небо для него балдахин, то нет
ничего, что бы он ни покрывал. Так как земля для него — основание колесницы,
то нет ничего, что бы он ни поддерживал...» (цит. по [6, с. Ill, 112]). Сыма Чжэн
(VIII в.) подчеркивает, что смысл уподобления Земли колеснице в том, что
Небо обладает свойством (все) покрывать, а Земля — (все) носить на себе («под­
держивать» в переводе Л.Е. Померанцевой), отсюда и название карты, и что, веро­
52

ятно, это название древнего, доханьского происхождения (см. [35, гл. 60, с. 12]).
На эту концепцию указывал Дж. Нидэм (см. [67, т. 3, с. 214, 536]).
14Заменяем по предложению Чжу Исиня Ж — >$г слово нянь ^ («год») словом
ван BE («царь»), которое стоит вместо нянь в двух изданиях «Хань шу» (см. [18,
гл. 28Б(Н), с. 30 16]).
15В двух (или трех) изданиях вместо юй фэнь
(«деление на части») стоит
ди фэнь Ш З? («деление территории») (см. [там же, с. 3017, коммент. Ван Сяньця-
ня ВЕ5Ш]).
16 В «Записях об обрядах Старшего Дая» [Да Дай ли цзи Ж Ш йК!) говорится,
что «простолюдины, глядя вверх, наблюдают узор Неба, глядя вниз, наблюдают ли
Земли и усердствуют в делах [четырех] времен года» [11, гл. 76, с. 404 -405].
В сочинении, ок. 14 г. н.э . представленном трону Ян Сюном Щ{=Ш)Ш, «ли Земли»
сопоставлен с «путем Неба»; то же в комментарии Кун Аньго М ё ; ® к «Шу цзину»
(см. [10, гл. 48, с. 1066]). В «Записях об обрядах» {Ли цзи ЦЦЕ)<<ли Земли» сопос­
тавлен с «сезонами Неба» и «должностями людей» (см. [13, гл. 23, с. 16, 2а; 63,
т. 1, с. 540]). В ответе Гунсунь Хуна
на вопросы, поставленные императо­
ром перед конфуцианскими учеными в 130 г. д о н.э ., этот ученый сопоставляет
«узор Неба», «ли Земли» и «дела людей» (см. [18, гл. 58, с. 4144]).
17 Тин — слово, означавшее малую административную единицу — «часть во­
лости» (10 «деревень» ли составляли 1 тин, 10 т ипов составляли 1 «волость» сян).
Администрация тина выполняла военные и полицейские функции, содержала
о дну или несколько казенных почтовых станций; управление начальника тина
служило постоялым двором для проезжих чиновников. Типом назывался также
военный пост на границе.
18 Название дано в знак унижения (или приведения к покорности) после казни
в 12 г. н.э . китайским генералом князя {хоу) Гаогоули за выступление древних ко­
рейских племен против империи (см. [54, т. 3, с 325-327]). См. ниже, с. 285-286.
19Быть может, к этой же группе следует отнести название Яошу (Основная
тактика), данное Ван Маном уезду Яоян (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2926]; ниже, с. 78,
103, примеч. 273).
20 Знак м а («конопля»), использованный Ван М аном ,— это фонетическая
часть иероглифа м а из с тар ого названия.
21 Яньлу может значить и «слова (речи) о презренных варварах», и «говорящие
презренные варвары». Уезд Вэньчэн славился своими песнями (см. [35, гл. 117,
с. 52; 53, с. 278; 52, с. 127, § 52 и примеч. 3]). В древнем Китае было распростра­
нено представление, что «слова» суть «узор» личности (см. [1, с. 49]). Возможно,
что старое название уезда Вэньчэн (доел. «Создание узора») подразумевало
склонность его жителей к словесному выражению чувств в песнях и что, называя
уезд Яньлу (Говорящие презренные варвары), Ван Ман имел в виду ту же их осо­
бенность.
22 См. ниже, с. 106, примеч. 302 .
23 Очевидно, Ван Ман хотел представить свое царствование как вступившее
в эпоху «великого спокойствия» {тай пин Ж1!1), когда, по теории школы Гунъян
2 ^ , наступает универсальное устроение и варварские правители являются с вы­
ражением покорности, чтобы получить китайские титулы. Именно этому идеалу
соответствовала политика Ван Мана в отношении сюнну и других варваров, наце­
ленная на утверждение универсальной империи и в связи с этим на лишение
53

китайских удел ьных и варварских по лузавис имых правителей царских титу лов
и иных признаков самостоятельности (см. [9, вып. 2, с. 54-56 сл.; 54, т. 3, с. 274,
295-296 , 304 и др.]; ниже, с. 281-283).
24 Цитата из «Классической книги о почтительности к родителям» (Сяо цзин # М ) .
25 На северо-западе этот ряд открывали 4 округа: Дуньхуан Щ.Й1, Цзюцюань 'Н
jR., Чжанъи
и Увэй
Бань Гу противопоставлял 4 окру га— Увэй и те,
что к западу от него, — «внутренним округам» (см. [18, гл. 28Б(Н), с. 30 21 -3022]),
следовательно, считал их «внешними». На северо-востоке этот ряд замыкали окру­
га, образованные на бывших землях древнекорейского царства Чаосянь $ Jf£.
Большую часть II в. д о н.э . царь Чаосянь именовался «внешним подданным» (см.
[35, гл. 115, с. 3; гл. 130, с. 56]); в 108 г. до н.э. его царство было превращено
в 4 округа, позднее, в 82 г. до н.э., объединенные в 2 «укрупненных» округа Лэлан
Ш'Ж и Сюань ту
(см. [18, гл. 95, с. 5427; 54, т. 2, с. 92, 160 и примеч. 4 .2]).
Бань Гу называл Чаосянь «внешне й т ерр ито рией [царства] Янь 2Ш» (с м. [18,
гл. 100Б, с. 58 79]) и противопоставлял Лэлан и Сюаньту «внутренним округам»
(см. [18, гл. 28Б(Н), с. 3037]).
26 Текст этот заимствован у Сыма Цяня (ср. [35, гл. 129, с. 23]).
27 При У-ди сановник Цзи Ань $£!§ упрекал другого сановника, уроженца Ци
Гунсунь Хуна
в нарушении договоренности, заметив: «Уроженцы Ци мно­
го лгут и не искренни» [35, гл. 112, с. 5; 18, гл. 58, с. 4145]; ср. [4, с. 342].
28 Внимание к шаманкам Бань Гу проявляет еще раз, описывая обычаи бывше­
го княжества Чэнь РЖ; по словам историка, жена князя этого владения Ху-гуна ЙЙ
пожалованного чжоуским У-ваном, занимала высокое положение, любила
жертвоприношения и использовала шаманок, вследствие чего в обычай народа
вошло любить шаманок (см. [18, гл. 28Б(П), с. 3031 -3032]). В обоих случаях Бань
Гу явно не одобряет склонность народа к шаманкам и их деятельности — позиция,
созвучная конфуцианскому мировоззрению.
29 Дословно «писания» ( т у в ) . Возможно, в этом контексте имеется в виду не
столько «Хуайнань-цзы» и т.п., сколько стихи в прозе (ф у), которые также писа­
лись при дворе хуайнаньского царя Аня как его «гостями», так и им самим (см.
[18, гл. 30, с. 3173]).
30 Цитируя в географическом трактате этот текст, Бань Гу приводит и это ут­
верждение (ср. [18, гл. 28А(1), с. 2489]). Следовательно, в географическом тракта­
те содержатся два разных объяснения того, почему в Хуайнани (древней области
Ян) женщин значительно больше, чем мужчин.
31 Бань Гу также утверждал, что «твердость» характера вообще зависит от ме­
стных «дыханий ветра», но при этом объяснял «твердость» характера жителей
Хэнэй влиянием иньского Чжоу, а характера жителей Вэй — влиянием храбрецов
Цзылу и Ся Юя (см. выше, с. 30, 40, 43 -44). И здесь предпочтение отдано лично­
стным объяснениям.

ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ТРАКТАТ «ИСТОРИИ ХАНЬ»:
ОПИСАНИЯ 25 ОКРУГОВ
ПО СЕВЕРНОЙ ГРАНИЦЕ ИМПЕРИИ
Перевод и комментарии
Е.А. Торчинова, М.Е. Ермакова, Ю.Л. Кроля
I. Округ Уду ЙШЖ1.
Был учрежден в шестом году [эры] Юань-дин [царствования] У-ди2.
При Ван [Мане]3 назывался Лэпин (Радоваться спокойствию)
В нем было 51 376 дворов, 235 560 людей и 9 уездов:
1) [Уезд] Уду 5
[Он был расположен в том месте], где [воды реки] Дунханьшуй Ж'уИ Ж 5
принимают в себя воды [реки] Дидаошуй ЙзЁтК и вместе [получают]
название Мянь[шуй] '^ [тК ]6. Эта река протекает через Цзянся ЙИЖ
и [получает] название Сяшуй ЖтК , после чего впадает в Реку (Цзян)
[Я§~?] ЙС; [река] Тяньчидацзэ
протекает к западу от [этого]
уезда; [при Ван] Мане он назывался Сюньлу (Послушные презренные
варвары) ШЙ-
2) [Уезд] Шанлу _ЬШ.
3) [Уезд] Гудао ЙШ .
[При Ван] Мане назывался Шаньчжи (Хорошо управляемый) #'У о.
4) [Уезд] Хэчи 'ЩШ.
[Он] располагался там, где река Цюаньцзешуй ЖШтК на юге до­
стигает [в своем течении реки] Цзюй Ж[тК] и [они] вливаются в реку
Хань[шуй] Й1[7К], протекая [на протяжении] пятисот двадцати ли
[При Ван] Мане он назывался Лэпинтин (район [в округе] Лэпин)
5) [Уезд с преобладающим некитайским населением] Пинлэдао
fit.
6) [Уезд] Цзюй Ж.
[Он был располож ен там, где] в Дунлангу
находятся истоки
реки Цзюйшуй (см. I, 4)10. На юге [эта река] достигает Шасяня Й ^И11,
на юге [она] впадает в Реку (Цзян), до этого пройдя [по территории]*
* Раздел от округа Уду до округа Аньдин перевел и прокомментировал Е.А. Торчи-
нов; раздел от округа Бэйди д о округа Дайцзюнь перевел и прокомментировал
М.Е . Ермаков; раздел от округа Шангу д о округа Лэлан перевел и прокомменти­
ровал Ю.Л. Кроль.
55

пяти округов [расстояние] в четыре тысячи ли. Это — цзинчжоуская Ш
j'H12 река.
7) [Уезд с преобладающим некитайским населением] Цзялиндао Ц
ЕШ.
8) [Уезд с преобладающим некитайским населением] Сюньчэндао
«ШЁ.
9) [Уезд с преобладающим некитайским населением] Сябяньдао
ТNo
.
[При Ван] Мане [этот уезд] назывался Яндэ (Распространять благую
силу дэ)
II. Округ Лунси
Был учрежден при [династии] Цинь. [При Ван] Мане назывался
Яньжун (Удовлетворенные варвары -жупы) ШЙ1.
В нем было 53 964 дворов и 236 824 людей.
Там были казенные учреждения, [ведающие] солью и железом Ш'Й,
миг15
[В нем было] 11 уездов:
1) [Уезд с преобладающим некитайским населением из варваров дм]
Дидао $ClI.
[Он был расположен] к востоку от гор Байшишань Й'ЕГШ16
[При Ван] Мане назывался Цаолу (Схваченные презренные варвары)
шл.
2) [Уезд] Шангуй _hi|S.
3) [Уезд] Аньгу Sscilift.
4) [Уезд с преобладающим некитайским населением из варваров ди]
Дидао felt.
[Он был расположен там, откуда] истекает река, названная в разделе
«Дани Юя» (Юй гун)17 рекой Яншуй If7jc, которая в округе Уду
становится рекой Хань[шуй] ЩтК18 [При Ван] Мане он назывался
Тиндао (Уезд с преобладающим некитайским населением, [где есть]
пост)^it19
5) [Уезд] Шоуян 1 Ш .
В его юго-западной части находятся горы, названные в «Данях Юя»
Няошутунсюэшань А Шч] ill. Отсюда вытекает река Вэйшуй ЩтК20,
и в том месте, где она на востоке достигает Чуаньсыкун $fiW]:£, она
впадает в Реку (Хэ) [Й] М, пройдя при этом четыре округа, [что со­
ставляет] расстояние в 1870 ли. [Она] доходит до Юнчжоу Ш‘)'Н21 и там
впадает в Реку (Хэ).
6) [Уезд с преобладающим некитайским населением] Юйдао Т'Й1.
[При Ван] Мане назывался Дэдао (Добродетельный уезд с преоб­
ладающим некитайским населением (?)) Ш1Й.
56

7)[Уезд]Дася *Ж.
[При Ван] Мане назывался Шунься (Послушный Ся) ЩЖ22
8) [Уезд с преобладающим некитайским населением из варваров
цян] Цяндао ШШ.
В [этом уезде] река Цяншуй I qtK пересекает границу [округа]23 и,
на юге достигнув Иньпина
впадает в реку Байшуй Й тК24. [При
этом она] пересекает [территории] трех округов, проходя [рас­
стояние] в 600 ли.
9) [Уезд] Сянчу Ш £ .
[При Ван] Мане назывался Сянхуань (Помогающий (?) воинствен­
ности)
10) [Уезд] Линьтао Й Ш .
[Находится в том месте, где река] Таошуй ШтК пересекает [границу
со стороны]25западных цянов, на севере доходит до Баоханя Ш ^ 26и на
востоке впадает в Реку (Хэ)27
Горы Сицинынань ЩЙЙШ, [описанные] в «Данях Юя», находятся
западнее уездного города. [Здесь] имел резиденцию главный военный
начальник южного района [округа]
11) [Уезд] Си Щ.
[Это место, которое] в «Данях Юя» называется горами Паньчжун-
шань Щ Ш ^29 Отсюда вытекает [река] Сихань[шуй] ШЩтК]30, кото­
рая, войдя [на территорию округа] Гуанхань ШШ, соединяется с рекой
Байшуй ИтК и, на юго-востоке достигнув Цзянчжоу ЙСД131, впадает
там в Реку (Цзян)32 На своем протяжении она протекает по четырем
округам, покрывая расстояние в 2760 ли. [При Ван] Мане [этот уезд]
назывался Сичжи (Упорядочение на Западе) Ш'Уд.
III. Округ Цзиньчэн
Был учрежден в шестой годы [эры] Ши-юань34 [царствования]
Чжао-ди. [При Ван] Мане назывался Сихай (Западное море)
[В округе] было 38 470 дворов, 14 964 людей и 13 уездов:
1)[Уезд]ЮньуА®.
^
[Он располагался там, где] река Утиншуй
берет начало
в долине Цаньцзегу
и течет к востоку до тех пор, пока не воль­
ется у Чжияна
в реку Хуаншуй Ш7К35
[При Ван] Мане он назывался Сююань (Долгий путь) ШШ.
2) [Уезд] Хаомэнь Ш.
[Он располагался там, где река] Хаомэньшуй
приходит
[на территорию округа] из-за западной пограничной линии укреп­
лений, а на востоке, достигнув [уезда] Юньу, впадает в реку Хань­
шуй36 [При Ван] Мане назывался Синъу (Возвышение военной
мощи)
57

3) [Уезд] Линцзюй -ф-Jli.
[Он располагался там, где] река Жунынуй У1н|Ж [приходит на тер­
риторию округа] из-за северо-западной пограничной линии укреплений,
достигает юго-западной [части] уезда и впадает в [реку] Чжэнбоцзинь
Ш й ^ 37. [При Ван] Мане он назывался Ханьлу (Презренные варвары
хань (?))ФЙ38
4) [Уезд] Чжиян ШШ.
5) [Уезд] Цзиньчэн &Ш 39
[При Ван] Мане он назывался Цзиньпин (Металлический заслон)
6) [Уезд] Юйчжун ШФ .
7) [Уезд] Баохань t k ? .
8) [Уезд] Байши W-H41.
[Он находился в местности, где река] Лишуй ЙШЖ42 пересекает по­
граничную линию укреплений с запада и впадает в Реку (Хэ)43 [При
Ван] Мане [он] назывался Шуньли (Покорный [нам] камушек (?)
ЯШ44
9) [Уезд] Хэгуань МВД45
[Этот уезд] находился к юго-западу от гор Цзишишань IJNo ill
[в местах проживания] цянов46. Река (Хэ) приходит [на территорию
округа] из-за пограничной линии укреплений в северо-восточной
[части этого уезда]. [Эта река] доходит до Чжанъу Ж Й и там впа­
дает в море , проходя [в своем течении] через 16 округов на про­
тяжении 9400 ли.
10) [Уезд] Поцян й Ш 48.
[Этот уезд] был учрежден на втором году [эры] Шэнь-цзюэ [цар­
ствования] Сюань-ди49.
11) [Уезд] Аньи
12) [Уезд] Юньцзе
[Этот уезд] был учрежден во втором году [эры] Шэнь-цзюэ [цар­
ствования] Сюань-ди. [При Ван] Мане назывался Сююань (Долгий
[путь]) ШШ.
13) [Уезд] Линьцян Ш^с50.
[Этот уезд] на северо-западе примыкал к [пограничной линии] ук­
реплений, за пределами которой находятся Каменные палаты [богини]
Царицы-матери Запада M3EfiNojiE51, Море бессмертных ШШ и Со­
леный водоем ИУЙ52. К северу [от этого места] находятся истоки реки
Хуаншуй53. На востоке она достигает Сюйу и впадает в Реку (Хэ). На
западе [от уезда] находится водоем Сюйчж ичи ШШШ54, Слабые во­
ды — Жошуй ШЖ55 и священная обитель — горы Куньлунь И, mTLil56.
[При Ван1 Мане [этот уезд] назывался Яньцян (Надзор над цянами)57
Ш(^)1Ё58
58

[Этот округ] был учрежден в третий год [эры] Юань-ди [царство­
вания] У-ди. [При Ван] Мане он назывался Чжэньжун (Усмиренные
варварькнсуны) ±ЙЙ,(МЙ,)6°. Мин-ди61 изменил название на Ханьян
(Свет (?) [империи] Хань) Ш$%62-
[В нем было] 60 370 дворов, 261 348 людей и 16 уездов:
1) [Уезд] Пинсян
[При Ван] Мане он назывался Пинсян (Успокоенные сяны)
2) [Уезд] Цзецюань ШШ..
3) [Уезд с преобладающим некитайским населением варваров жун]
Жунъидао ЙсЁ,1Ё.
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Чжэньжунтин (Район в округе
Чжэньжун (Усмиренные варвары-жуны)) Щ&Щь.
4) [Уезд] Ванъюань ШШ.
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Вантин (Наблюдательный пост)
Щ&.
5) [Уезд] Ханьцзянь ?FF.
6) [Уезд с преобладающим некитайским населением из варваров
мяньчжу] Мяньчжудао
7)[Уезд]АянИИ.
8) [Уезд с преобладающим некитайским населением] Люэяндао
ШШ64
9) [Уезд] Цзи х .
[Этот уезд] назван в разделе «Даней Юя», [где говорится], что горы
Чжуюйшань yfc Щ lJLi находятся к югу [от этого] уезда [в районе]
Учжунцзюй
^ Ш 65 [При Ван] Мане он назывался Цзичжи (Упоря­
дочение [народа] цзи) Ш ш в
10 [Уезд] Юнши jidb67
Главный военный начальник зависимого государства 11 Ш liP
имел резиденцию в местности Маньфу Щ Ш 6* [Этот уезд при Ван]
Мане назывался Цзидэ (Устроительная благая сила дэ)
11) [Уезд] Чэнцзи ДЙ&Й.
12) [Уезд] Циншуй ШЖ.
[При Ван] Мане [этот уезд] назывался Шилу (Познавший дружест­
венное отношение)
13) [Уезд] Фэнцзе
14) [Уезд] Лун М.
15) [Уезд с преобладающим некитайским населением] Ваньдао
ШШ69
Главный кавалерийский военный начальник ittiP JIt имел рези­
денцию в Миайтин
IV. Округ Тяньшуй
59

16) [Уезд] Ланьгань М Т .
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Ланьдунь (Щит-подпорка [для
арбалета]) ШЛа 1.
V.ОкругУвэй&$М12.
Встарь это была земля сюннуского князя Сючу # Л Р 3. [Округ] уч­
режден в четвертый год [эры] Тай-чу [царствования] У-ди74. [При Ван]
Мане он назывался Чжанъе (Поддержка за руки75) ШШ.
[В нем было] 17 581 дворов, 76 419 людей и 10 уездов:
1) [Уезд] Гуцзан Й Й ?б.
[Этот уезд был расположен] в горах Наньшань ШШ77, откуда вы­
текает река Гушуй
на севере эта река доходит до Увэя78 и впадает
в море79, будучи протяженностью в 790 ли.
2) [Уезд] Чжанъе 'тМШ.
3) [Уезд] Увэй
[Этот уезд] располагался к северо-востоку от водоема Сючуцзэ
NoМШ, который в древних текстах назывался Чжуецзэ ШШ.Щ.
4) [Уезд] Сючу # М 80.
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Яньжань (Безмятежный)
В Сюншуйчжане
находилась резиденция главного военного
начальника. В крепости Сючучэн ШШШ находилась резиденция
главного военного начальника северного района [округа] :ШвРЙШ81.
5) [Уезд] Цзуцы Ш £ 82.
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Бодэ (Распространяющаяся
благая сила дэ) ШШ.
6) [Уезд] Луаньняо ШАг83
7) [Уезд] Пухуань Ш 84.
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Фулу (Управление презрен­
ными варварами) ШЙ-
8) [Уезд] Аовэй ЩЩ-
9) [Уезд] Цансун * *& (&)85
[Этот уезд] располагался в горах Наньшань
где берет начало
река Суншаньшуй ^&КЖ86. На севере она доходит до Цзуцы и впадает
в море*7. [При Ван] Мане [этот уезд] назывался Шэчу (Стрелять и вос­
питывать) ы м .
10 [Уезд] Сюаньвэй 1Ёй£88.
VI. Округ Чжанъе 5МЖ?Р89
Прежде был землей сюннуского князя Хунье90 Учрежден в первый
год [эры] Тай-чу [царствования] У-ди. [При Ван] Мане [этот округ]
назывался Шэпин (Основанное окраинное владение или Основанная
защита) ШШ91.
60

[В нем было] 24 352 дворов, 88 731 людей и 10 уездов:
1) [Уезд Лудэ] т т 92.
[Этот уезд] расположен там, где канал Цяньцзиньцюй
на
западе достигает Лэгуаня ШШ9Ъ, [а потом] впадает в водоем94. Река
Цянгушуй |Ё^?7.К95 берет начало [в земле] цянов, на северо-востоке
достигает Цзюйянь ШШ96, где впадает в море. Она проходит [на своем
пути] через два округа97, ее длина 2100 ли. [При Ван] Мане [этот уезд]
назывался Гуаньши (Образцово [управляемый гражданскими] чинов­
никами)
2) [Уезд] Чжаоу BS5S98
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Цюйу (Канал, [у которого
применяется] воинственность)
3) [Уезд] Шаньдань Шй*99
По мнению Сан Циня, здесь берет начало река Жошуй
На
западе [он] доходит до [отрогов гор] Хэли 'п Ш 101 [округа] Цзюцюань
М 102. [При Ван] Мане [он] назывался Гуаньлу (Презренные варвары
сражены) 1яЙ-
4) [Уезд] Чжичи ЙЙЬ103
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Фоуу (Отказ от воинствен­
ности)
5) [Уезд] Улань ММ104
[При Ван] Мане [этот уезд] назывался Чуаньу (Распространяющаяся
воинственность)
6)[Уезд] Жилэ B fj105
В Цзесогу
находилась ставка главного военного началь­
ника. [При Ван] Мане [этот уезд] назывался Лэчжи (Обузданный
и упорядоченный) Krvp.
7) [Уезд] Лицзянь l i $ f 107
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Цзелу (Разоблаченные пре­
зренные варвары) ЩШ.
8) [Уезд] Паньхэ # ^ Р 108
[Здесь находилась] резиденция главного военного начальни­
ка сельского [населения] (нун ду вэй ж д а у 09 [При Ван] Мане
[этот уезд] назывался Лолу (Презренные варвары [попались] в сети)
шш.
9) [Уезд] Цзюйянь ШШ-
[Этот уезд] находился у озер Цзюйяньцзэ ЖМЩ на северо-востоке
[округа]. В древних текстах он назывался Люша (Текучие пески)
[Здесь находилась] резиденция главного военного начальника.
[При Ван] Мане [этот уезд] назывался Цзюйчэн (Ставший заселенным)
10) [Уезд] Сяньмэй Щ Ц 111.
61

[Этот округ] учрежден в первый год [эры] Тай-чу [царствования]
У-ди. [При Ван] Мане [он] назывался Фупин (Содействие равновесию)
ПН*.
[В нем было] 18 137 дворов, 76 726 людей и 9 уездов:
1) [Уезд] Луфу ШШ.
[На его территории] река Хуцанынуй П¥ЩтК113 [пересекает границу
округа и входит на его территорию] из Наньцяна Ш$£и4, на севе­
ро-востоке достигает [города] Хуэйшуй # 7 j t115 и сливается с рекой
Цянгу[шуй] |Ё ^ [ т К ] 116. [При Ван] Мане [этот уезд] назывался Сяньдэ
(Явленная благая сила дэ) ШШ.
2) [Уезд] Бяоши ^ Ц 117
[При Ван] Мане [этот уезд] назывался Цзайу (Наделенный воинст­
венностью) 1КЙ.
3) [Уезд] Лэгуань ^ Ш 118
[При Ван] Мане [этот уезд] назывался Лэтин (Район Лэ; Район ра­
дости (?))
4) [Уезд] Тяньи
5) [Уезд] Юймэнь jEFI120
[При Ван] Мане [он] назывался Фупинтин (Район в [округе] Фупин)
6) [Уезд] Хуэйшуй #т|С .
В Яньцяньчжане ill ЖГ121 [находилась] резиденция главного воен­
ного начальника северного района [округа]. В Дунбучжане
[находилась] резиденция главного военного начальника восточного
района [округа]122. [При Ван] Мане [этот уезд] назывался Сяоу (Суро­
вая воинственность) Ж 5^123
7) [Уезд] Читоу ШЩ.
8) [Уезд] Суйми
9) [Уезд] Ганьци $ £ ^ 124.
В Сибучжане ffioPP#125 [находилась резиденция] главного воен­
ного начальника западного района [округа]. [При Ван] Мане [этот
уезд] назывался Цэлу (Предвидение [действий] презренных варваров)
VII. ОкругЦзюцюань ЯтМ$112.
VIII. Округ Дуньхуан
[Этот округ] был выделен [из состава] округа Цзюцюань в первый
год после [смерти] У-ди127 Сразу же за Западной заставой (Сигуань)
ЩЩ здесь располагается пустыня Байлундуйша ЙИ^ШЙ^128. В ней
расположено озеро Пучанхай Ш И$1129 [При Ван] Мане [этот округ]
назывался Дуньдэ (Обильная благая сила дэ) ШШ.
62

[В нем было] 11 200 дворов, 38 335 людей и 6 уездов:
1) [Уезд] Дуньхуан 1 Ш 30
Здесь [находилась] резиденция главного военного начальника
центрального района [округа], командовавшего чиновниками-капита -
нами131 Бугуана
Ду Линь tfc$fc133 называет [этот уезд]
Областью древних тыкв (гу гуа чжоу) ('Й’)ЛХ.^'Н, поскольку земля здесь
родит прекрасные тыквы. [При Ван] Мане [этот уезд] назывался Дуньдэ
(Обильная благая сил а дэ) ШШ.
2) [Уезд] Яньань Л:& ;134.
На юге [этого уезда] река Цзидуаньшуй $нЙщЖ входит [в его пре­
делы] из [земли] цянов135 На северо-западе она впадает в местный
водоем136, орошая [на своем пути] поля простолюдинов.
3) [Уезд] Сяогу £ Ш .
4) [Уезд] Юаньцюань ШЖ-
5) [Уезд] Гуанчжи ШШ'31.
В Куньлуньчжане Ш.'га®138 [находилась] резиденция главного во­
енного начальника Ихэ З Ё ^ ^ Й 139. [При Ван] Мане [этот уезд] назы­
вался Гуанхуань (Обширная воинственность) $ f|S .
6) [Уезд] Лунлэ H W 40
[На территории этого уезда] расположены заставы Янгуань ШШ
и Юймэньгуань 3£ |”J Ш14 На них находились резиденции главных
военных начальников. [Здесь] река Чжичжишуй EcfizK [входит на
территорию уезда] из [земли] цяновш . На северо-востоке она впадает
в водоем, орошая [на своем пути] поля простолюдинов.
IX. Округ Аньдин $;лЁ1!Р143
[Этот округ] основан в третьем году [эры] Юань-дин [царствования]
У-ДИ.
[В нем было] 42 725 дворов, 143 294 людей и 21 уезд:
1) [Уезд] Гаопин й Ф 144.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Пулу (Распространение дружест­
венных отношений) $11Ё.
2) [Уезд] Фулэй ШШ.
3) [Уезд] Аньби
4) [Уезд] Фуи Ш Й 145.
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Фунин (Обретенное спокой­
ствие)
5) [Уезд] Чжуна § Щ 146.
[В этом уезде] находятся 15 святилищ147Дуаньсюнцы
в ко-
торых совершают моления шаманы варваров-ху . Здесь есть также
святилище Цзяоюаньцы
($ШЙ)149
6) [Уезд] Цзинъян S P § 150.
63

К западу [от этого уезда] находятся горы Бинтоушань
ill151. Это
место, о котором в «Данях Юя» говорится как об истоках реки Цзин-
шуй Ш'/К]52, которая на юго-востоке достигает Янлина Й§|^153, где
и сливается с Вэй[хэ] '$1[М]154. [На своем пути она] проходит через три
округа155, [преодолевая] расстояние в 1060 л и 56 Это юнчжоуский по­
ток (Юнчжоу чуань) ЙДО1Л1156.
7) [Уезд] Линьцзин Ш М 157
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Цзяньцзин (Наблюдение за
[рекой] Цзин[шуй]) mL/M.
8) [Уезд] Лу Й 158
[Здесь] река Цюйшуй ШЖ159 [течет] в западном направлении, по­
кидая [территорию округа].
9) [Уезд] Учжи ,1|Рс160.
Отсюда река Ушуй Л Ж Ш уходит [с территории уезда] на запад и на
севере впадает в Реку (Хэ). К западу [отсюда] находятся горы Дулу-
шань # |Щ Ш 162. [При Ван] Мане [этот уезд] назывался Утин (Пост
[в уезде] У) 4е163
10) [Уезд] Иньми РЙШ164
В «Книге стихов»165 [эта местность называлась] государством Ми-
жэнь ШКШш . В этом уезде находился Сяоаньтин (Район, [в котором
буйные] крики нарушают мир) HU 167
11) [Уезд] Аньдин $ л Ё 168.
12) [Уезд] Цаньлюань # Щ .
[В этом уезде] находилась резиденция кавалерийского главного
военного начальника169
13) [Уезд] Саньшуй Н тК 170
Здесь находилась резиденция главного военного начальника зави­
симого государства17 В нем было казенное учреждение, [ведающее]
солью. [При Ван] Мане [этот уезд] назывался Гуанъяньтин (Широко
простирающийся район)
14) [Уезд] Иньпань РйИ.
15) [Уезд] Аньу $ Й , 172
[При Ван] Мане [этот уезд] назывался Аньхуань (Спокойствие
и воинственность) $;|1 .
16) [Уезд] Цзули НИЩ173
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Сянли (Ритуалы родных мест)
тш.
17) [Уезд] Юаньдэ МШ-
18) [Уезд] Сюньцзюань ЩШХ1А.
[Здесь река] Хэшуй М Ж уходит175 за [границу округа], как Хэгоу
У5Щ176. На востоке [она] доходит до Фупина 11Ж 177, на севере впадает
в Реку (Хэ)178.
64

19) [Уезд] Пэнъян я Щ 179.
20) [Уезд] Чуньинь l lP t f 180.
21) [Уезд с преобладающим некитайским населением из варваров
юэчжи] Юэчжидао И ЖзЁ181
[Этот уезд при Ван] Мане назывался Ю эшунь (Послушные [нам]
юэчжи) И Ш.
X. Округ Бэйди ;|Ь#М$182.
Был учрежден [при династии] Цинь; [при Ван] Мане назывался
Вэйчэн (Установление грозного императорского величия) ЛКдй183
[В нем было] 64 461 дворов, 210 688 людей и 19 уездов:
1) [Уезд] Малин Щ$М.
2) [Уезд] Чжилу MS&.
На востоке [уезда] берет начало реки Цзюйшуй и на западе впадает
в реку Ло[шуй] Ж Ж '84.
3) [Уезд] Линъу Ж ® .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Вэйчэнтин (Район в округе У ста­
новление грозного императорского величия) Лййй'?185
4) [Уезд] Фупин
В поселении Шэньцюаньчжан
[на территории уезда разме­
щается] ставка главного военного начальника северного района [окру­
га], а в поселении Хуньхуайчжан
за полосой пограничных ук­
реплений — ставка хуньхуайского главного военного начальника. [При
Ван] Мане [уезд] назывался Теу (Усиление боевой мощи) # 2 £ 186.
5) [Уезд] Линьчжоу Ю'Н.
[Уезд] был основан в четвертом году [царствования] Хуй-ди l l ^ r 187,
там, где находились пастбища Хэциюань М Ж Ж и Хаофэйюань ’гЙЖЖ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Линчжоу (Во исполнение импера­
торских повелений) -ф -Ж
6) [Уезд] Сюйянь BfijfiJ.
7) [Уезд] Фанцюй
8) [Уезд] Чудао
[При Ван] Мане [уезд] назывался Тундао (Открытый путь) зШЁ188
9)[Уезд]Уцзе 2Ш .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Уцзе (Моя [императорская] улица)
ш.
10) [Уезд] Чуньгу ЩШ.
11) [Уезд] Гуйдэ ЩШ.
На севере [уезда в землях] варваров-лшньм189 берет начало река
Лошуй и впадает в Реку (Хэ) Й'ЭД; имеются пастбища Чжэюань ijt^a
иБаймаюань (ЖЩ-Ж
-
12) [Уезд] Хуйхо ЩШ.
3- 763
65

13) [Уезд с преобладающим некитайским населением] Люпаньдао
[При Ван] Мане [уезд] назывался Яньняньдао (уезд «Долгие
годы» с преобладающим некитайским населением)
14) [Уезд] Ниян ШШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Ниинь (Западное побережье реки
Ни[шуй]) MPi.
15) [Уезд] Юйчжи f|35|3.
На севере [уезда в землях] варваров-маньи берет начало река Нишуй
[там] находится управление начальника пастбищ190 [При Ван]
Мане [уезд] назывался Гунчжу (Обретение заслуг)
16) [Уезд] Ицюйдао ШШШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Игоу ШМт
17) [Уезд] Ицзюй
[Здесь] находилось казенное учреждение, [ведающее] солью.
18) [Уезд] Даяо * 1 [=§] .
19) [Уезд] Лянь Ш.
На северо-западе [уезда] находятся горы Бэйишань
[при
Ван] Мане назывался Сихэтин (Район в округе Сихэ) ЙМ -Ж
XI. Округ Шанцзюнь _hf$192
[Округ] учрежден [при династии] Цинь; в первый год [царствования]
императора Гао-ди f if ^ r 193 был переименован в Диго (Государство
варваровйи194) ЩД, а в седьмом месяце вернулись [к прежнему на­
званию]. [Здесь] в поселении Сюнгуйчжан Ш
за линией погра­
ничных укреплений была ставка сюнгуйского главного военного на­
чальника19 [Округ] принадлежал к области Бинчжоу £Н'Н196 [В нем
было] 103 683 дворов, 606 658 людей и 23 уезда:
1) [Уезд] Фуши lit Mi.
[Здесь] имеются четыре кумирни: гор Улуншань 5 I I ill, реки
Диюаньшуй
и Желтого императора197
2) [Уезд] Дуюэ ЩШ.
3) [Уезд] Янчжоу ШШ.
На юге [уезда] в горах Цяошань ШШ находится погребение
Желтого императора. [При Ван] Мане [уезд] назывался Шанлинчжи
(Усыпальница Верховного [владыки])
4) [Уезд] Мухэ 7^7^.
5) [Уезд] Пинду
6) [Уезд] Цяньшуй У^тК.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Гуансинь (Распространение до­
верия [к императору])
7) [Уезд] Цзинши Ж Й .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзису (Обильные хлеба) АЩ .
66

8) [Уезд] Лоду
[При Ван] Мане [уезд] назывался Бэйшунь (Подлые [варвары],
приведенные к послушанию) %-Щ
.
9) [Уезд] Байту Й ± .
На западе [уезда] берет начало река Юаньшуй ИтК и на востоке
впадает в Реку (Хэ). [При Ван] Мане [уезд] назывался Хуанту (Желтые
земли)H i.
10) [Уезд] Сянло Й'Ж .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Шандантин (Район в округе
Шандан)
11) [Уезд] Юаньду
12) [Уезд] Цюйюань
1.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цюйцян (Черная стена)
13) [Уезд] Шэянь ЩШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Шэцзе (Предел расточительности)
14) [Уезд] Дяоинь МР#.
15) [Уезд] Туйсе ШМ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Пайсе (Изгнание нечестивых
[варваров])
16) [Уезд] Чжэнлинь
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжэнгань (Опора [престола])
ш.
17) [Уезд] Гаован irjI I.
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника северного
района [округа]. [При Ван] Мане [уезд] назывался Цзяньнин (Прочное
умиротворение) Щ®.
18) [Уезд] Дяоиньдао ШРйi l .
19) [Уезд] Цюцы ЯШ .
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника зави­
симого государства и имелось казенное учреждение, [ведающее]
солью.
20) [Уезд] Динъян лЁР§.
21) [Уезд] Гаону тШ..
[Здесь] есть река Вэйшуй 'ЖтК, [которая] может гореть199. [При Ван]
Мане [уезд] назывался Липин (Замирение с пользой)
22) [Уезд] Вансун
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника северного
района [округа]200.
23) [Уезд] Иду 'Й.Ш
-
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзяньнинсяои (Цзяньнинское по­
селение) Ш ^^Ьй201.
3*
67

XII. Округ Сихэ ® д а 202.
[Округ] был учрежден в четвертом году [царствования] импе­
ратора У-ди [под девизом] Юань-шо203 [Здесь] имеется ставка
главного военного начальника южного района [округа] и опорные
пункты Вэнлун
и Пиши ty-Mi за линией пограничных укреп­
лений. [При Ван] Мане [округ] назывался Гуй Синь (Перейти на
сторону [династии] Синь) ШШ.
[В нем было] 136 390 дворов, 698 836 людей и 36 уездов:
1) [Уезд] Фучан Ж И .
[Здесь] находилось казенное учреждение, ведающее солью; [при
Ван] Мане [уезд] назывался Фучэн (Создание богатства) ШШ,-
2) [Уезд] Цзоуюй ШШ-
3) [Уезд] Хуцзэ ЩЩ.
4) [Уезд] Пиндин
.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Иньпинтин (Иньпинский район)
ИИ**.
5) [Уезд] Мэйцзи
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника зависи­
мого государства.
6) [Уезд] Чжунъян ФР§.
7) [Уезд] Лэцзе ЩШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзелу (Отрежем [путь] презрен­
ным варварам) ШШ-
8) [Уезд] Туцзин
[При Ван] Мане [уезд] назывался Ляньчи (Бескорыстие и стыдли­
вость) Ш?‘Ь.
9) [Уезд] Гаолан
10) [Уезд] Дачэн
[При Ван] Мане [уезд] назывался Хаочэн (Доброе свершение)
11) [Уезд] Гуантянь ШШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Гуанхань (Расширим опору [тро­
на])/*$.
12) [Уезд] Юаньинь В Ш .
[Уезд] был учрежден в четвертом году [царствования] Хуй-ди; [при
Ван] Мане назывался Ф анъинь ^ГР#204.
13) [Уезд] Илань
[При Ван] Мане [уезд] назывался Сянлань (Благоуханная орхидея)
14) [Уезд] Пинчжоу
15) [Уезд] Хунмэнь
[Здесь] в парке Тяньфэнъюань
находится Храм огненного
колодца: [здесь] огонь из недр земли вырывается наружу.
68

16) [Уезд] Линь Щ.
17) [Уезд] Сюаньу 1Ё5£.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Таомо (Поверженные [племена]
мо) WI&206.
18) [Уезд] Цяньчжан
19) [Уезд] Цзэншань iff ill.
[Здесь] имеется дорога, [идущая] на запад от пограничных укреп­
лений Сюаньлэйцзи ШЩШ, а также ставка главного военного на­
чальника северного района [округа].
20) [Уезд] Юаньян ЩЩ.
21) [Уезд] Гуанъян ШШ.
22) [Уезд] Уцзюй
[При Ван] Мане [уезд] назывался Хуаньцзюй (Военные колесницы)
23) [Уезд] Хумэнь
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника западного
района [округа].
24) [Уезд] Лиши Ш~4з.
25) [Уезд] Гуло ШШ.
На северо-западе [уезда] находится озеро Уцзэ Ж Ж
26) [Уезд] Жао Ш.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Жаоянь (Изобильный) ШШ.
27) [Уезд] Фанли УэЩ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Гуандэ (Распространять благую
силу-дэ [императора]) ШШ.
28) [Уезд] Сичэн
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цыпинтин (Район, замиренный
с родительской любовью) И Ж ? ' .
29) [Уезд] Линьшуй Ш Ж
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзяньхэ (Река под присмотром)
ОТ -VH-207
30) [Уезд] Туцзюнь ± Щ .
31) [Уезд] Сиду ЩЩ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Уюаньтин (Район пяти источников)
5ЛЖ,¥ ’.
32) [Уезд] Пинлу ЖШ.
33) [Уезд] Иньшань P#lU.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Шаньнин (Горы спокойны) l i l ^ .
34) [Уезд] Ниши Шлк-
[При Ван] Мане [уезд] назывался Фуни (? Поверженные ниц веро­
ломные [варвары]) ЖШ.
35) [Уезд] Болин f illet
69

[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжухуань (Содействие в военных
предприятиях) Й ® .
36) [Уезд] Яньгуан Ш # .
XIII. Округ Шофан Ш Я Ш 2**
[Округ] учрежден во втором году [царствования] императора У-ди
[под девизом] Юань-шо %Ш209 В [уезде] Юйхунь
[находится]
ставка главного военного начальника западного района [округа]. [При
Ван] Мане [округ] назывался Гоусоу ' $ t l t 210, принадлежал к области
Бинчжоу.
[В нем было] 34 338 дворов, 136 628 людей и 10 уездов:
1) [Уезд] Саньфэн
В третьем году [под девизом правления] Юань-шоу211 [здесь зало­
жен] город [-крепость].
2) [Уезд] Шофан
На юге [уезда] находятся соляные о зера Цзиньляньяньцзэ
ШШ
и Цинъяньцзэ гтШЩ. [При Ван] Мане [уезд] назывался Уфу (Под­
тверждение воинских доблестей)
.
3) [Уезд] Сюду
4) [Уезд] Линьхэ ШЩ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзяньхэ (Река под надзором)
шт.
5) [Уезд] Хэцю И?Ш.
6) [Уезд] ЮйхуньШуЩ.
[Здесь] находится дорога, [идущая] на северо-запад от пограничного
укрепления Цзилуцзи ШШШ, а на востоке [находится] озеро Тушэнь-
цзэ ШФ # . [При Ван] Мане [уезд] назывался Цзиу (Предельная боевая
мощь)
7)[Уезд] Цюйсоуlilt.
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника цен­
трального района [округа]; [при Ван] Мане [уезд] назывался Гоусоу
тш212.
8) [Уезд] Уе &Ш.
В третьем году [царствования] императора У-ди [под девизом]
Юань-шоу [здесь был возведен] город [-крепость]. [В уезде] имелось
казенное учреждение, [ведающее] солью. [При Ван] Мане [уезд] на­
зывался Суйу (Умиротворение и боевая мощь)
9) [Уезд] Гуанму M'-fc.
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника восточ­
ного района [округа]. [При Ван] Мане [уезд] назывался Яньгуань (Ка­
зенное учреждение, [ведающее] солью).
10) [Уезд] Линьжун ЙЙ2Й.
70

В пятом году [царствования] императора У-ди [под девизом] Юань-
шо [здесь был возведен] город [-крепость]. [При Ван] Мане [уезд] на­
зывался Туйу (Боевая мощь в действии) ШЖ1.
XIV. Округ Уюань 2£Ш$213
[Округ] был учрежден [при династии] Цинь [и носил название]
Цзююань Л Ш , а во втором году [царствования] императора У-ди [под
девизом] Юань-шо был переименован. [Здесь в уезде] Гуян [находи­
лась] ставка главного военного начальника восточного района [округа].
[При Ван] Мане назывался Хосян (Принятие капитуляции [от варваров])
ШШ- [Округ] относился к области Бинчжоу.
[В нем было] 39 322 дворов, 231 328 людей и 16 уездов:
1) [Уезд] Цзююань.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чэнпин (Установление благо­
денствия)
2) [Уезд] Гулин ЩШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Гудяо (Прочное мироустановле-
ние) ЩЩ.
3) [Уезд] Уюань.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Тяньхэтин (?Тяньхэский район) Щ
да.
4) [Уезд] Линьу ЙШс.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжэньу (Боевая мощь наготове)
5) [Уезд] Вэньго
[При Ван] Мане [уезд] назывался Фаньцзюй (Обильные сборы) Ш
ж.
6) [Уезд] Хэинь д а .
7) [Уезд] Пуцзэ Ш # .
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника зависи­
мого государства.
8) [Уезд] Наньсин Й Ш .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Наньли (Выгоды на юге) ШЩ.
9)[Уезд] УдуЗШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Хуаньду (Военное поселение)
ет.
10) [Уезд] Илян
11) [Уезд] Маньбо Л Й .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Я ньбо (Приращение земель) 5ШЙ.
12) [Уезд] Чэнъи йЙЙ.
^
[На территории уезда] в Юаньгао ШМ [находится] ставка главного
военного начальника центрального района [округа], а в Тяньби
—
71

ставка главного военного начальника западного района [округа].
[Здесь] имеется казенное учреждение, [ведающее] солью. [При Ван]
Мане [уезд] назывался Илу (Пленники-варвары под надзором) ЗСЙ-
13) [Уезд] Гуян Шт.
[Здесь] за поселением Шимэньчжан Нд
находится город[-кре-
пость] Гуанлучэн УЬШШ, далее на зап ад— город[-крепость] Чжи-
цзючэн ЗСШШ, еще на северо-запад— город[-крепость] Тоуманьчэн
йМИЙс, еще на северо-запад— город[-крепость] Хухэчэн
и далее на запад — город[-крепость] Сулучэн
[При Ван] Мане
[уезд] назывался Гуинь (? Крепость Гуинь) ШШ-
14) [Уезд] Мохэй ЖШ.
15) [Уезд] Сианьян ® $ |Щ .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжанъань (Укрепить безопасность)
16) [Уезд] Хэму М @.
XV. Округ Юньчжун
[Округ] учрежден [при династии] Цинь; [при Ван] Мане назывался
Шоусян (Принятие капитуляции [от варваров])
принадлежал
к области Бинчжоу.
[В нем было] 38 303 дворов, 173 270 людей и 11 уездов:
1) [Уезд] Юньчжун Ш Ф .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Юаньфу (Дальние подданные)
ш.
2) [Уезд] Сяньян
[При Ван] Мане [уезд] назывался Фэньу (Великая боевая мощь)
шт.
3) [Уезд] Таолинь
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника восточ­
ного района [округа].
4) [Уезд] Чжэнлин ШШ.
На северо-западе [уезда] находятся горы Ю аньхушань ,ЦЙЛ|1|, на
западе— ставка главного военного начальника западного района
[округа]. [При Ван] Мане [уезд] назывался Чжэнлу (Возвышенность
Чжэнлу) ШШ.
5) [Уезд] Духэ Щ \.
6) [Уезд] Шалин
[При Ван] Мане [уезд] назывался Сиэнь (Упование на высочайшую
милость)
7) [Уезд] Юаньян Д||5§.
8) [Уезд] Шанань
9) [Уезд] Бэйюй
72

[Здесь находилась] ставка главного военного начальника цен­
трального района [округа].
10) [Уезд] Уцюань
[При Ван] Мане [уезд] назывался Шуньцюань (? Истоки послуша­
ния [варваров]) ШЖ.
11) [Уезд] Яншоу ЩЩ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чандэ (Постоянные приобретения)
m
XVI. Округ Динсян /ЁЩШ215
[Округ] был учрежден при Гао-ди. [При Ван] Мане [округ] назы­
вался Дэсян (Принять [у варваров] капитуляцию)
принадлежал к
области Бинчжоу.
[В нем было] 38 559 дворов, 163 144 людей и 12 уездов:
1) [Уезд] Чэнлэ Д Щ .
2) [Уезд] Тунго ШШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Итун (? Идезия многоплодная)
3) [Уезд] Дуу Ж .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Тундэ (Всепроникающая благая
сила-дэ [императора]) ШШ.
4) [Уезд] Уцзин ]кШ.
[Здесь] за полосой пограничных укреплений берет начало река
Байцюйшуй Й8 1Ж , [которая] на западе [на территории уезда] Шалин
впадает в Реку (Хэ). [В уезде находилась] ставка главного военного
начальника западного района [округа]. [При Ван] Мане [уезд] назы­
вался Фамань (Покарать диких варваров)
5) [Уезд] Сянъинь ШШ.
6) [Уезд] Уг7
[Здесь] за полосой пограничных укреплений берет начало река
Хуанганыиуй
[которая] на западе [на территории уезда] Шалин
впадает в Реку (Хэ). [В уезде находилась] ставка главного военного
начальника центрального района [округа]. [При Ван] Мане [уезд] на­
зывался Юнъу (Вечная боевая мощь) 7ТСЗ£.
7) [Уезд] Ло Ш.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжэяо (Преградить путь [варва­
рам]) ШШ.
8) [Уезд] Динтао /Ё|Й|216
[При Ван] Мане [уезд] назывался Инфу (? Встречать [посланника]
с верительной биркой) ШШ.
9) [Уезд] Учэн
[При Ван] Мане [уезд] назывался Хуаньцзю (Боевые свершения) ШЖ.
73

10) [Уезд] Уяо
[Здесь располагалась] ставка главного военного начальника вос­
точ ного района [округа]. [При Ван] Мане [уезд] назывался Яху (По­
давить варваров-ху) ЩЙЛ.
11) [Уезд] Динсян лЁН.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжуу (Утвердить боевую мощь)
12) [Уезд] Фулу ШШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Кайу (Основать боевую мощь)
ш.
XVII. Округ Яньмэнь ЩРШ217
[Округ] был учреж ден [при династии] Цинь. В уезде Иньгуань
находятся горы Гоучжушань 'hJ & iIi. [При Ван] Мане [округ] назы­
вался Чжэньди (Подавить варваров-ди)
принадлежал к области
Бинчжоу.
[В нем было] 73 138 дворов, 293 454 людей и 14 уездов:
1) [Уезд] Шаньу ШШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Иньгуань (? Тенистое подворье)
ш.
2) [Уезд] Уян ЙШ.
На северо-востоке [уезда] находится соленое озеро, имеется стар­
ший управляющий218 [В уезде находится] ставка главного военного
начальника западного района [округа]. [При Ван] Мане [уезд] назы­
вался Цзинъян £$Р§219.
3) [Уезд] Паньчжи
[При Ван] Мане [уезд] назывался Данъяо (Заключить договор [с вар­
варами]) # Ц .
4) [Уезд] Чжунлин
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжэхай (Остановить [варварские]
напасти) Ж Ж-
5) [Уезд] Иньгуань.
[Здесь имеется] волость Лоуфаньсян ШШШ. [Уезд] был учрежден
в третьем году [царствования] императора Цзин-ди220. [На территории
уезда находятся] горы Лэйдоушань ЛИЩШ, [где] берет начало река
Чжэшуй ')д тК Г, которая], достигнув на востоке Цюаньчжоу ЖЛ1,
впадает в море221. [Река Чжэшуй] пересекает [территорию] шести ок­
ругов на протяжении 1100 ли. [При Ван] Мане [уезд] назывался Фудай
(Эпоха изобилия) ШЧЖ
6) [Уезд] Лоуфань ЩЩ..
[Здесь] имеется казенное учреждение, [ведающее] солью.
7) [Уезд] Учжоу Ш'Н.
74

[При Ван] Мане [уезд] назывался Хуаньчжоу (? [Крепость] Ху-
аньчжоу) Ш !|.
8) [Уезд] Вантао
9) [Уезд] Цзюйян ШШ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Шаньян (Прекрасное побережье
[реки Чжэшуй]) #Р§.
10) [Уезд] Го 11$.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Гочжан (? В виду [гор] Го)
11) [Уезд] Пинчэн
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника восточ­
ного района [округа]. [При Ван] Мане [уезд] назывался Пиншунь (Мир
и послушание)
12) [Уезд] Лэ Щ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжэньдитин (Чжэньдиский район)
ш
.
13)[Уезд]МаиЦ&.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чжанчжао (Громкая слава) ^В д.
14) [Уезд] Цянинь “ИРЛ.
На северо-западе [уезда] находится озеро Чжувэньцзэ ([начало]
Инь) Щ Щ #. [При Ван] Мане [уезд] назывался Фуинь (Скрытое [на­
чало] Инь)
.
XVIII. ОкругДайцзюнь ^ ?$223
[Округ] был учрежден при [династии] Цинь; [при Ван] Мане назы­
вался Яди (Подавить варваров-ди) М$С. [Здесь] имеются горные за­
ставы Уюаньгуань ЗЦЩ|1| и Чаншаньгуань "ШШ И. [Округ] принад­
лежал к области Ючжоу Шj'N224.
[В нем было] 56 771 дворов, 278 754 людей и 18 уездов:
1) [Уезд] Сангань IH fL
[При Ван] Мане [уезд] назывался Аньдэ (Прочно обосновать благую
силу-дэ [императора]) $;Ш.
2) [Уезд] Даожэнь 1ЁА.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Даожэнь (Праведная гуманность)
itt.
3) [Уезд] Фучэн ШШ.
4) [Уезд] Гаолю
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника западного
района [округа].
5) [Уезд] Мачэн 1§$с.
[Здесь находилась] ставка главного военного начальника восточ­
ного района [округа].
6) [Уезд] Бяныни
75

[Уезд] Бяньши отмечен на географических картах [династии] Цинь225
[При Ван] Мане [уезд] назывался Бяньфу ШШу
7) [Уезд] Яньлин Ш.Ш
-
8) [Уезд] Пяоши
[При Ван] Мане [уезд] назывался Пяоцзюй (? Селение Пяоцзюй)
$Т'М.
9) [Уезд] Цзюйжу Л#Д.
[Здесь] за полосой пограничных укреплений берет начало река
Юйяньшуй “Г'ДШ/К и, достигнув на востоке [Гуан]нина /йЖ , впадает
в реку Гу[хэ] УЙМ227
10) [Уезд] Пинъи Ж & .
[При Ван] Мане [уезд] назывался Пинху (Усмирить варваров) Ж No•
11) [Уезд] Янъюань Р§Ж.
12) [Уезд] Дунъаньян Ж Й Р§.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзинъань (На границе спокойно)
13) [Уезд] Саньхэ 0 ' а .
14) [Уезд] Пиншу
[Здесь берет начало] река Циишуй ЭДЖЖ и>достигнув на севере
[уезда] Саньгань, впадает в [реку] Гу[хэ]228. [При Ван] Мане [уезд]
назывался Пибао (Покой и довольствие)
15) [Уезд] Дай f t
[При Ван] Мане [уезд] назывался Ядитин (Район в округе «Подавить
варваров-Эм»)
16) [Уезд] Линцю S ir.
[Здесь берет начало] река Коушуй ШЖ, [которая] на востоке, [на
территории уезда] Вэньань
(611) впадает в Дахэ229 [Река] про­
ходит по Бинчжоуской равнине по [территории] пяти округов на про­
тяжении 940 ли.
17) [Уезд] Гуанчан Ш 1 .
[Здесь берет начало] река Лайшуй 'ЖтК, [которая], на юго-востоке
достигнув Жунчэна ШШ, впадает в реку [Нуань]хэ230, пройдя [по тер­
ритории] трех округов на протяжении 500 ли области Бинчжоу. [При
Ван] Мане [уезд] назывался Гуанпин (Распространение спокойствия)
18) [Уезд] Лучэн
[Здесь берет начало] река Хутохэ
[которая], достигнув на
востоке Саньху231, впадает в Хутобехэ
и проходит [на своем
пути] через девять округов на протяжении 1340 ли по области
Бинчжоу. От Хэдуна М Ж река течет на восток к Вэньаню и впадает
в море, пройдя через шесть округов на протяжении 1370 ли. [При
Ван] Мане [уезд] назывался Лудунь # Л з18****23 .
76

XIX. Округ Шангу ± ^ Ш 233
Был учрежден [при династии] Цинь; [при Ван] Мане назывался
Шотяо (Гармония на севере)
[Округ] подчинялся области Ючжоу
Й*И.
[В нем было] 36 008 дворов, 117 762 людей и 15 уездов234:
1) [Уезд] Цзюйян ffl.Pl23
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзюйинь (Южный берег [реки]
Цзюй) fflJJr
2) [Уезд] Цюаньшан M -t236
[При Ван] Мане [уезд] назывался Сайцюань (Источник у [Погра­
ничной линии] укреплений) ШМ--
3) [Уезд] Пань Щ231
[При Ван] Мане [уезд] назывался Шуу (Утверждение военного на­
чала238) tt® .
4) [Уезд] Цзюньду Щ-Ш239
[Здесь течет] река Лэйюйшуй ЙЦ&7К240, [которая] на востоке дос­
тигает [уезда] Лу S&241 и на юге впадает в [реку] Гу[шуй] УЙ[тК]242.
5) [Уезд] Цзюйюн ШШ243
[Здесь] есть Застава244.
6) [Уезд] Цзюймоу ШШ245
7) [Уезд] Июй ^ Ш 246
[При Ван] Мане [уезд] назывался Шотяотин (Район [в округе] Шо­
тяо)
8) [Уезд] Нин з ^ 247
[Здесь] имел резиденцию главный военный начальник западного
района [округа]248. [При Ван] Мане [уезд] назывался Бокан (Великое
спокойствие) МЖ.
9) [Уезд] Чанпин Ц ■SF 249
[При Ван] Мане [уезд] назывался Чанчан (Долгое процветание)
Йт
в.
10) [Уезд] Гуаннин / Й ^ 250
[При Ван] Мане [уезд] назывался Гуанкан (Обширное спокойствие)
1йШ.
И ) [Уезд] Чжолу ШШ25'
[При Ван] Мане [уезд] назывался Булу (Распространение дружест­
венных отношений) ЙШ .
12) [Уезд] Цецзюй Й.Ш252.
[Здесь из местности] восточнее [административного центра] выте­
кает река Янлэшуй ШоШ?К и на юге впадает в [реку] Гу[шуй]253. [При
Ван] Мане [уезд] назывался Цзюцзюй (Долгое проживание) ЛЛК
13) [Уезд] Жу Ш254.
11

[При Ван] Мане [уезд] назывался Гуу (Прекрасное военное начало)
ш.
14) [Уезд] Нюйци ;&ЭД255
[Здесь] имел резиденцию главный военный начальник восточного
района [округа]2 6. [При Ван] Мане [уезд] назывался Ци (Обильный) Ж
15) [Уезд] Сяло Т $ £ 257
[При Ван] Мане [уезд] назывался Сячжун (Подчинившиеся и пре­
данные) T/iS.
XX. Округ Юйян ЙР§1No258.
Был учрежден при [династии] Цинь; [при Ван] Мане назывался
Тунлу (Открытая дорога) Ж£&259. [Округ] подчинялся области Ючжоу.
[В нем было] 68 802 дворов, 264 116 людей, 12 уездов260:
1) [Уезд] Юйян ШШ26\
[Здесь течет] река Гушуй262, [которая] вытекает из [местности] по ту
сторону [Пограничной линии] укреплений, на юго-востоке достигает
[уезда] Цюаньчжоу Ж^ 'И263 и впадает в море, пройдя [расстояние]
в 750 ли, и есть казенное учреждение, [ведающее] железом. [При Ван]
Мане [уезд] назывался Дэюй (Овладение Юй[яном] ? или Овладение
[рекой] Юй ?) ШШ.
2) [Уезд] Хуну Я Ш 264
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзюйфу (Обретение ? или Жерт­
воприношение в честь ? благого знамения) ШШ-
3) [Уезд] Лу (см. XIX, 4)265
[При Ван] Мане [уезд] назывался Тунлутин (Район [в округе] От­
крытая дорога)
4) [Уезд] Юнну » 266
5) [Уезд] Цюаньчжоу (см. XX, I)267
[Здесь] есть казенное учреждение, [ведающее] солью268. [При Ван]
Мане [уезд] назывался Цюаньтяо (Гармония у источников?, или
в [местности] Цюань ?) tR I rI.
6) [Уезд] Пингу Ж # 269.
7) [Уезд] Аньлэ ИШ270
8) [Уезд] Тиси JfM271
[При Ван] Мане [уезд] назывался Дуньдэ (Заботливая благая сила дэ)
шш.
9) [Уезд] Гуанпин Ш5^ 212.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Пингуан (Усмиренные дикари,
или варвары)
10) [Уезд] Яоян Ц Р§ 273
[При Ван] Мане [уезд] назывался Яошу (Основная тактика)
11) [Уезд] Байтань Й Ш 274.
78

[Здесь] река Нуаньшуй Ш Ж 275 вытекает из [местности, заселенной]
варварами (манъ и), к северу [от административного центра].
12) [Уезд] Хуаянь У#1ГГб
[При Ван] Мане [уезд] назывался Куандэ (Помощь благой силе дэ)
шш.
XXL Округ Юбэйпин ^Ь ^РШ 277
Был учрежден при [династии] Цинь; [при Ван] Мане назывался
Бэйшунь (Послушание на севере)
[Округ] подчинялся области
Ючжоу.
[В нем было] 66 689 дворов, 320 780 людей и 16 уездов:
1) [Уезд] Пинган ^ fi!j278
2) [Уезд] Учжун ШШ.
Бывшее государство князя (цзы) Учжун $ £ ^ - ? 279. [Здесь течет] река
Гэншуй $ЁЖ28 , [которая] на западе достигает [уезда] Юнну (см. XX,
4)281 и впадает в море; она протекает по [территории] двух округов [ —
Юбэйпин и Юйян — ] и проходит [расстояние в] 650 ли.
3) [Уезд] Шичэн 5fiK(=:$c)282.
4) [Уезд] Тинлин 5£1^283
[При Ван] Мане [уезд] назывался Пуу (Утверждение военного на­
чала ? или Размещение вооруженных сил ?)
5) [Уезд] Цзюньма j£tJ$r 4
[Здесь протекает] река Лэйшуй Ш7К285, [которая] направляется на
юг, достигает [уезда] Учжун (см. XXI, 2) и на востоке впадает в [реку]
Гэн[шуй] Й1(=ЙЕ)286. [При Ван] Мане [уезд] назывался Цзюньма (Вы­
сокая конопля ?) ШМ.
6) [Уезд] Цы Щ2Ъ1
Резиденция главного военного начальника [округа]288 [При Ван]
Мане [уезд] назывался Поулу (Умножение дружественных отношений)
жш.
7) [Уезд] Сюйу
[При Ван] Мане назывался Бэйшуньтин (Район [в округе] Послу­
шание на севере)
8) [Уезд] Цзы ^ 290
[Отсюда] вытекает на восток (?) река Юйшуй Ш/К291.
9) [Уезд] Туинь i i § 292.
10) [Уезд] Байлан Й)И293
[При Ван] Мане [уезд] назывался Фуди (Покорившиеся варвары ди)
Ш.
11) [Уезд] Сиян & Ш§294.
[Здесь] есть казенное учреждение, [ведающее] железом. [При Ван]
Мане [уезд] назывался Сиинь (Сумрак вечернего неба ? или Вечерняя
луна ?) З7Ш.
19

12) [Уезд] Чанчэн ИЙ£295
[При Ван] Мане назывался Шуу (Прекрасное военное начало)
13) [Уезд] Личэн Щйй296.
[Здесь] гора Цзеши
Ш297 находится к юго-западу от уездного
города. [При Ван] Мане [уезд] назывался Цзеши ([Гора], вздымающая
на себе камень) W fi
14) [Уезд] Гуанчэн /ff$£298
[При Ван] Мане назывался Пинлу (Усмиренные презренные вар­
вары) й .
15) [Уезд] Цзюйян ЖNo&2"
[При Ван] Мане назывался Дулу (Искренние дружественные от­
ношения) шш.
16) [Уезд] Пинмин -^РЭД300
[При Ван] Мане назывался Пинъян (Умиротворяющее начало ян ?)
m
XXII. Округ Ляоси ЙШШ301
Был учрежден при [династии] Цинь. [Здесь] есть 48 малых рек,
[которые] в совокупности проходят [расстояние] в 3046 ли. [При Ван
Мане округ назывался Линчжи (Линши?)]302 [Округ] подчинялся об­
ласти Ючжоу.
[В нем было] 72 654 дворов, 352 325 людей и 14 уездов303:
1) [Уезд] Цзюйлюй _Е1Ш304.
[Здесь] есть храм Гао[-цзу] Й Ш 305. [При Ван] Мане [уезд] назывался
Чулюй (План искоренения (?)) ШШ.
2) [Уезд] Хайян ШЩTM
[Здесь] река Лунсяньшуй
на востоке впадает в реку Фэнда-
шуй
а река Фэндашуй и река Хуаньсюйшуй ШШтК307 на юге
впадают в море. [В уезде] есть казенное учреждение, [ведающее] солью.
3) [Уезд] Синьаньпин I f r ^ ^ P 308.
[Здесь есть] река Ишуй ^7]С309, [которая] на востоке течет в310 [ме­
стность] по ту сторону [Пограничной линии] укреплений.
4) [Уезд] Лючэн $Рйй311.
К юго-западу от [уездного города] находится гора Машоушань
Щ Й ill312. [В этом уезде] река Цаньлюшуй #$РтК [течет] на север
и впадает в море313 [В уездном городе была] резиденция главного во­
енного начальника западного района [округа]314.
5) [Уезд] Линчжи 4 d t 315
[Здесь] есть город Гучжу Ш И'йс316 [При Ван] Мане [уезд] назы­
вался Линчжи (или Линши?)тин (Район в [округе] Линчжи (или Лин­
ши?))^Й ^317.
6) [Уезд] Фэйжу ЯЕ$П318.
80

[Здесь протекает] река Сюаныиуй "IC7.K319, [которая] на востоке
впадает в реку Нуанынуй ШуК320, река же Нуанынуй на юге впадает
в море321. Кроме того, [здесь] есть река Лушуй Й Ж , [которая] на юге
впадает в [реку] Сюань[шуй]322 [При Ван] Мане [уезд] назывался
Фэйэр (Подобный [владению] Фэй323) ЯЕЩ.
7) [Уезд] Биньту %'$£324
[При Ван] Мане [уезд] назывался Мяньу (Усердствовать в приме­
нении военного начала) М Й .
8) [Уезд] Цзяоли ^ Ш 325
[Здесь протекает] река Юйшуй ШоК326, [которая] вытекает из [ме­
стности] по ту сторону [Пограничной линии] укреплений и на юге
впадает в море. [Здесь] имел резиденцию главный военный начальник
восточного района [округа]32 . [При Ван] Мане [уезд] назывался Цинь-
лу (Схваченные презренные варвары) 'Й’Л 328
9) [Уезд] Янлэ ШШ329-
10) [Уезд] Хусу ШШ330
[Здесь течет] река Танцзюшуй Й И Ж 331, [которая], достигнув [уезда]
Тухэ Шп1332, впадает в море.
11) [Уезд] Тухэ.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Хэфу (Счастье, [принесенное]
Рекой (Хэ)) ШШ.
12) [Уезд] Вэньчэн ^ДЙ333
[При Ван] Мане [уезд] назывался Яньлу (Говорящие презренные
варвары (?)) 1 Ш 334
13) [Уезд] Линьюй ШШ335
[Здесь протекает] река Юйшуй (см. XXII, 8)336, [которая] в первую
очередь принимает [такой приток, как река] Байлан[шуй] ЙШ[тК]337,
и на востоке вытекает из338 [местности] по ту сторону [Пограничной
линии] укреплений. Кроме того, [здесь] есть река Хоушуй
[ко­
торая на севере (?) впадает в [реку] Юй[шуй]33 . [При Ван] Мане [уезд]
назывался Пиндэ (Опора на благую силу дэ) $1Ш.
14) [Уезд] Лэй Й 340
[Здесь течет] река Сягуаньшуй Т1=ГЖ34\ [которая] на юге впадает
в море. Кроме того, [здесь] есть реки Цзешишуй $ Ш Ж 342 и Бинынуй
[которые] на юге впадают в [Ся]гуань[шуй]. [При Ван] Мане
[уезд] назывался Сюаньу (Приведение в действие военного нача­
ла (?))344й й .
XXIII. Округ Ляодун Л | Ш 345
Был учрежден при [династии] Цинь. Подчинялся области Ючжоу.
[В нем было] 55 972 дворов, 272 539 людей и 18 уездов:
1) [Уезд] Сянпин SS^F34 .
81

[Здесь] было казенное учреждение руководителя-пастуха347 [При
Ван] Мане [уезд] назывался Чанпин (Процветание и спокойствие)
2) [Уезд] Синьчан j
3) [Уезд] Улюй ШЪ
[Здесь] имел резиденцию главный военный начальник западного
района [округа]35
4) [Уезд] Ванпин Ш^Р351
[Здесь течет] река Даляошуй ^ Ш уК352, [которая] вытекает из [ме­
стности] по ту сторону [Пограничной линии] укреплений, на юге дос­
тигает [уезда] Аныни :£c7tj и впадает в море, пройдя [расстояние в]
1250 ли. [При Ван] Мане [уезд] назывался Чанъюэ (Продолжительная
радость) Щ:Ш-
5) [Уезд] Фан Ш354.
6) [Уезд] Хоучэн W $ ? 5S
[Здесь] имел резиденцию главный военный начальник центрального
района [округа]356
7) [Уезд] Ляосуй ЗХР
[При Ван] Мане [уезд] назывался Шуньлу (Послушание ?)
жественные отношения) ДЛИ.
8) [Уезд] Ляоян Шш359
п^ 348
*349
*357
358
и дру-
[Здесь] река Даляншуй ^ Ш уК36 , на юго-западе достигнув [уезда]
Ляоян, впадает в [реку Сяо]ляо[шуй] [^]3§[7Х]361. [При Ван] Мане
[уезд] назывался Ляоинь (Южный берег [реки] Ляо) Ш Р#.
9) [Уезд] Сяньду РяШ362.
10) [Уезд] Цзюйцзю Л Щ 363
[Здесь находятся] горы Шивэйшань 'l l{Щill, откуда вытекает река
Шивэйшуй ^{ЩтК364, [которая] на севере достигает [уезда] Сянпин (см.
XXIII, I)365 и впадает в [реку Да]лян[шуй] (см. XXIII , 8)366
11) [Уезд] Гаосянь Й Ш 367
12) [Уезд] Аныни $:r|T368
13) [Уезд] Уцы Ш £ 369
[Здесь] имел резиденцию главный военный начальник восточного
района [округа]3 0 [При Ван] Мане [уезд] назывался Хуаньцы (Место
стоянки воинов (или храбрецов)371) ШЖ-
14) [Уезд] Пинго
[Здесь] было казенное учреждение, [ведающее] железом, и казенное
учреждение, [ведающее] солью373.
15) [Уезд] Сианьпин ffi^^P374
[При Ван] Мане [уезд] назывался Бэйаньпин (Северный Аньпин375)
16) [Уезд] Вэнь X 376
_
[При Ван] Мане [уезд] назывался Вэньтин (Район Вэнь) j C ^ 317.
82

17) [Уезд] Паньхань l l 'f F 378.
[Здесь течет] река Пэйшуй yrfi/К379, [которая] вытекает из [местности]
по ту сторону [Пограничной линии] укреплений и на юго-западе впа-
380
дает в море .
18) [Уезд] Таши # Е £ 381.
XXIV. Округ Сюаньту £Ш Ш 382.
Был учрежден в 4-м году [эры] Юань-фэн383 [царствования] У-ди.
[Страна] Гаогоули
[при Ван] Мане называлась Сягоули (Низкая
Гоули38) T ^ U il [Округ] подчинялся области Ючжоу.
[В нем было] 45 006 дворов, 221 845 людей и 3 уезда:
1) [Уезд] Гаогоули Д ^ Щ 385.
[Здесь] есть гора Ляошань Ж ill386, откуда вытекает река Ляошуй
зИЖ387, [которая] на юго-западе достигает [уезда] Ляосуй (см. XXIII,
7)388и впадает в реку Даляошуй ^ЗИ Ж 389. Кроме того, [здесь] есть река
Наньсушуй Ш1гЖ39°, [которая] на северо-западе пересекает [земли] по
ту сторону [Пограничной линии] укреплений391.
2) [Уезд] Шанъиньтай
и 392.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Сяинь (Нижняя Инь393) Т Ж .
3) [Уезд] Сигайма Щ Й М 394.
[Здесь протекает] река Мацзышуй Ц # Ж 395, [которая] на северо-
западе впадает в реку Яньнаньшуй ИШ тК396, на юго-западе достигает
Сианьпина (см. XXIII, 15)397и впадает в море398; округов, которых [она]
пересекает, два; [она] проходит [расстояние в] 2100 ли. [При Ван] Мане
[уезд] назывался Сюаньтутин (Район [в округе] Сюаньту)
XXV. Округ Лэлан Щ'ЖЦР399
Был учрежден в 3-м году [эры] Юань-фэн [царствования] У-ди. [При
Ван] Мане назывался Лэсянь (Радость [Чао]сянь400)
Подчинялся
области Ючжоу.
[В нем было] 62 812 дворов, 406 748 людей, были крепость-заслон
Юньчжан И Й 491и 25 уездов:
1) [Уезд] Чаосянь ШШTM1.
2) [Уезд] Нань(? или: Жань?)хань ffrNo403
3) [Уезд] Пэйшуй ЩЖ404.
[Здесь] река [Пэй]шуй405 на западе достигает [уезда] Цзэнди ±iNo,406
и впадает в море. [При Ван] Мане [уезд] назывался Лэсяньтин (Район
[в округе] Лэсянь (Радость [Чао]сянь))
4) [Уезд] Ханьцзы 'й 'Ш407
[Здесь течет] река Дайшуй Щ/К 408, [которая] достигает [уезда]
Дайфан ЩУз409и впадает в море.
5) [Уезд] Няньти §Й£Щ410.
83

6) [Уезд] Суйчэн зИйй4”
7) [Уезд] ЦзэндиЩй412.
[При Ван] Мане [уезд] назывался Цзэнту (Расширенная террито­
рия4’3) т ± .
8) [Уезд] Дайфан $$Jj4'4
9) [Уезд] Сыван Я М 415.
10) [Уезд] Хаймин # |Ж 416
[При Ван] Мане [уезд] назывался Хайхуань (Огромность моря)417
11) [Уезд] Лекоу ЩР 418.
12) [Уезд] Чанцэнь И ^ 419
13) [Уезд] Тунью *&Щ420.
14) [Уезд] Чжаомин ВдВД421.
[Здесь] имел резиденцию главный военный начальник южного рай­
она [округа]422.
15) [Уезд] Лоуфан ШУз423
16) [Уезд] Тиси Л И 424.
17) [Уезд] Хуньми #'ЗШ425
18) [Уезд] Туньле # ^ У 426.
[Здесь находятся] горы Фэньлишань ^ Щ й}421, откуда вытекает река
Лешуй УШ т , [которая] на западе достигает [уезда] Няньти (см. XXV,
5)429 и впадает в море, пройдя [расстояние в] 820 ли.
19) [Уезд] Дунъи
20) [Уезд] Буэр Т^Щ431
[Здесь] имел резиденцию главный военный начальник восточного
района [округа]432.
21) [Уезд] Цаньтай S и 433
22) [Уезд] Хуали ЩШ434.
23) [Уезд] Сетоумэй ШШШ435
24) [Уезд] Цяньмо шГИ436
25) [Уезд] Фуцзу ^ Щ 437
Комментарии
1Округ Удуцзюнь находился в северо-западной части Китая на территории совр.
пров. Ганьсу (ее юго-восточная часть). Входил в состав области (цы ш ибу
оС) Ичжоу ЙДО1. Граничил с округами Ханьчжун ЩФИР (на востоке), Гуанхань
(на юге), Лунси (область Лянчжоу Ш И на северо-западе), Тяньшуй (на
се вер е), Юфуфэн
(Сыли Щ М ) на северо-востоке. Западная граница час­
тично, видимо, совпадала с границей Ханьской империи (см. [31, с. 2 9 -30]).
Приблизительные координаты округа: 33°-3 4°30' северной широты и 104°-1 07°
восточной долготы (см. [31, с. 29 -30]).
2 Годы правления У-ди под девизом Юань-дин тьШ — 116 -111 гг. до н.э.
84

3 Ван М анЗЕ# узурпировал в 9 г. н.э. императорскую власть и провозгласил
династию Синь |Рт. В 23 г. он был свергнут и убит, а в 25 г. на трон взошел осно­
ватель Поздней (Восточной) империи Хань Гуанъу-ди Л Й Ф (25-57 гг.). Как ос­
нователь новой династии Ван Ман широко проводил переименование населенных
пунктов, давая им благоприятные по значению названия.
4 Согласно комментарию Ин Шао
(1407-206 гг. н .э.), эта местность была
заселена цянами (прототибетцами), точне е— племенами ди и цян, такими, как
ветвь ди, байма {байм а ди цян ЙЩЙ^Ё).См. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2857].
5Здесь речь идет об одной реке — Ханьшуй. Обычно она не называется Дун-
ханынуй (Восточная Ханьшуй). Здесь Бань Гу называет ее так, чтобы отличить от
реки Сиханыыуй ЩнЦЖ (Западная Ханьшуй). В верхнем течении она называется
Яншуй #7Х, а после пересечения границы уезда Дидао (округ Лунси) и перехода на
территорию округа Уду получает название Ханьшуй. Об этом сообщает коммен­
тарий Ван Няньсуня (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2857]).
6 Мяньшуй — одно из местных названий реки Ханьшуй (зд. Дунханыиуй) (см.
[31, с. 29 -30]).
7 Цзянся — округ на территории области Цзинчжоу Ш ‘Н(совр. пров. Хубэй Ш
i t , в районе г. Уханя Й$Ц). По названию этого округа река Ханьшуй (Мяньшуй)
получает также местное название Сяшуй ЖтК. Река Ханьшуй (Сяшуй) впадает
в Янцзы (Река Ц зян)
£1 близ современного Уханя — 30°30' с.ш. и 114° в.д. (см.
[31, с. 22 -23]).
8 Тяньчидацзэ — название верхнего течения реки Сиханьшуй, ниже — Цзя-
линцзян ШШТЕ-, приток Янцзы, впадающий в эту реку в районе совр. г. Чунцина
ЖШ(Ж&)(см. [31, с. 33 -34; 29-30]).
9 Реки Цюаньцзешуй и Цзюйшуй сливаются вместе, образуя реку Ханьшуй
(Дунханыыуй) у юго-восточной границы округа Удуцзюнь (см. [31, с. 29 -30]).
Л и Ж — китайская верста, равная при Ранней Хань 497,7 м, а при Поздней
Хань — 414,72 м (см. [3, с. 226]).
10Уезд Пинлэсянь расположен в западной части округа к югу от реки Сихань­
шуй. Река Цзушуй берет начало в долине Дунлангу
у вос точ ной границы
округа (см. [31, с. 29 —30]).
11 Здесь, по существу, повторяются сведения о реке Ханьшуй (Мяньшуй), одним
из истоков которой является река Цзушуй (см. выше). Ш асянь— город округа
Цзянсянцзюнь (см. выше, коммент. 7), расположенный к юго-западу от совр. Уханя
(и к западу от Учана Й е ) на берегу Янцзы. Ханьшуй впадает в Янцзы немного
северо-восточнее.
12Цзинчжоу — область, расположенная между 24°-34 ° с.ш. и 108°—115° в.д. на
территории совр. пров. Хубэй и Хунань
(см. [31, с. 22 -23]).
13Уезд Сябяньдао располагался в северо-западной части округа Удуцзюнь,
ближе к его центру. По комментарию Ван Сяньцяня иероглиф я н в названии Яндэ
(тополь, ключ «дерево») должен быть заменен на иероглиф ян Ш , Ш с ключом
«рука», имеющим значения «распространять», «испускать» (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1),
с. 2860]).
14 Округ Лунси располагался к северо-западу от округа Уду и граничил с ним.
Относился к области Лянчжоу. Располагался на территории пров. Ганьсу между
34°-36°с.ш . и 103°-107° в.д. Граничил на юго-востоке с округом Уцзюнь, юго-
западная и западная границы совпадали с границей империи Хань, на северо-западе
и севере граничил с округом Цзиньчэнцзюнь, на северо-востоке и востоке —
с округом Тяныпуйцзюнь (см. [31, с. 33 -34]).
85

15 Видимо, имеются в виду государственные чиновники, ответственные за д о ­
бычу соли и железа и следящие за соблюдением в данном промысле государст­
венной монополии (см. [42, с. 98-99]).
16 Горы Байшишань располагаются в северо-восточной части округа к севе­
ро-западу от г. Шоуян и к юго-востоку (а не просто к востоку, как сказано в тексте)
от Дидао (см. [31, с. 33 -34]).
17 «Дани Юя» (Ю й гу н) — другое название главы С я ш у («Исторические пре­
дания Ся») канонической «Книги исторических преданий» {Ш у цзин, Ш ан шу). Ю й
г у н , написанный на рубеже Чжоу и Цинь (III в. д о н.э .) является первым известным
науке географическим трудом Китая. Содержит описание всех областей Китая с их
географическими особенностями. Послужил основой трактатов по землеописанию
{ди ли чж и) династийных историй и последующих географических сочинений.
18Здесь, видимо, как и выше, ошибочно отождествлены реки Сиханыиуй и Хань­
шуй (Мяныыуй). В уезде Дидао берет начало первая из них (см. [31, с. 3 3 -34]).
19 Иероглиф т и н , входящий в китайские географические названия в зависимо­
сти от сочетающихся с ним иероглифов, приходится переводить двояко: или как
«район» (например, Лэпинтин — район в округе Лэпин) или как «пост» ( в данном
случае).
20 Шутунсюэшань — горы у истоков реки Вэйхэ, важнейшего притока Хуанхэ.
Расположены в центральной части округа Лунси к западу от совр. г. Вэйюань УЙШ
(см. [31, с. 33 -34]).
21 Чуаньсыкун — город в области Сыдай на территории совр. пров. Шаньси.
Находился в месте слияния Вэйхэ и Хуанхэ (северо-восток столичного округа
Цзинчжаоинь). Юнчжоу — одна из древних девяти областей Китая. При Хань так
назывался столичный округ Цзинчжаоинь Ж УЪ'Р (см. [31, с. 15-16]).
22 Ся — название древнейшего полулегендарного китайского государства (до
XVIII в. д о н.э .), основанного, согласно традиции, великим усмирителем потопа
Юем. П о зд не е — од но из самоназваний Китая. В данном контексте употребляется
в том смысле, что население названного так уезда покорно китайским властям.
23 Цяншуй — река, начинающаяся в районе юго-западной границы округа
Лунси и пересекающая его немного южнее 34° с.ш. Затем уходит на территорию
округа Удуцзюнь (см. выше) (см. [31, с. 3 3 -34]).
24 Иньпин — округ на крайнем юго-западе совр. пров. Ганьсу (на границе с пров.
Сычуань) Щ )\\. При Ранней Хань входил в состав округа Гуанханьцзюнь области
Ичжоу (к юго-западу от округа Удуцзюнь) (см. [31, с. 29 -30]). Река Байшуй —
название среднего и нижнего течений р. Цяншуй. Поэтому фраза, что р. Цяншуй
впадает {ж у Л ) в Байшуй, не совсем точна. Байшуй (современное название —
Байлунцзян) Й ЙГДСявляется притоком р. [Си]ханыиуй, в которую впадает немного
севернее 32° с.ш. и западнее 106° в.д . (см. [31, с. 29 -30]).
25 Таошуй берет начало на территории совр. пров. Цинхай близ ее границ с пров.
Ганьсу за пределами территории империи Хань. Пересекает границу восточной
части округа Лунси и течет по нему с юга на север. Впадает в Хуанхэ (тогда — Река
(Хэ)) в районе г. Цзинчэна (немного северо-западнее совр. г. Ланьчжоу (ЙзШ, цен­
тра пров. Ганьсу) (см. [31, с. 33 -34]).
26Баохань— уезд на территории округа Цзиньчэнцзюнь. Город Баохань на­
ходится к юго-западу от русла р. Таошуй (см. [31, с. 33 -34]).
27 Таошуй впадает в Хуанхэ около 36° с.ш. и 104° в.д. (см. [31, с. 33 -34]).
28Нань бу ду вэй — главный военный начальник (ду вэй) южного района (нань
б у) данного округа. Его резиденция находилась в юго-западной части Лунси
в излучине р. Таошуй (31, с. 3 3 -34). В обязанности главного военного начальника
86

входило управление территориями у границы, заселенными в основном «варвара­
ми». До 28 г. д о н.э. подчинялся управителю зависимых государств (<дянь т у г о ) при
центральном правительстве. С 28 г. д о н.э . перешел под начало «великого глаша­
тая» (да ху н лу ), ответственного за прием иностранных посольств и выполнение
ряда церемониальных функций (см. [42, с. 109]).
29 Паньчжуншань — горы в юго-западной части округа Лунси (ю жнее совр.
г. Тяныиуй).
30 Сиханьшуй берет начало у юго-восточной границы Лунси к югу от совр.
г. Тяныиуй.
31 Гуанхань— округ области Ичжоу. Располагался на территории совр. про­
винций Ганьсу (на севере) и Сычуань (на юге). Байшуй— см. [31, с. 2 9 -31 , при-
меч. 24]. Цзянчжоу— город в южной части округа Ба (Бацзюнь)
располо­
женного к востоку и ю го-востоку от округа Гуанхань[цзюнь] на территории совр.
пров. Сычуань (практически смыкаясь с месторасположением совр. г. Чунцина) (см.
[31, с. 29 -30]).
32 Ханьшуй впадает в р. Янцзы (Чанцзян) в районе г. Цзянчжоу (совр. г. Чунцин)
округа Бацзюнь (29° с.ш. и 106° в.д .) (см. [31, с. 29 -30]).
33 Цзиньчэнцзюнь — округ, граничивший на юге с Лунси, на востоке его гра­
ница совпадала с государственной границей империи Хань, на севере и западе —
с округом Увэйцзюнь, на ю го -восто ке— с округом Тянынуйцзюнь. Координаты:
около 35°-37°с.ш . и 101°-104° в.д. Был расположен на территории совр. провин­
ций Цинхай и Ганьсу (см. [33, с. 33 -34]).
34 Ши-юань — девиз правления ханьского императора Чжао-ди (86 -7 4 гг. д о н.э .),
приходившийся на 86-81 гг. до н.э.
35 Река Утиншуй берет начало в горах Цаньцзегушань на крайнем севере округа
Цзиньчэнцзюнь. Несколько южнее г. Чжияна Й Рй она впадает в реку Хуанхэ
(Хэшуй) МЖ. Река Хуаншуй впадает в Хуанхэ (Хэшуй) несколько выше по тече­
нию последней, также на территории округа Цзиньчэнцзюнь (см. [31, с. 33 -34]).
36 Река Хаомэнынуй — один из притоков р. Хуаншуй, крупного притока верх­
него течения р. Хуанхэ (Хэшуй). Берет начало на территории совр. пров. Цинхай (за
пределами империи Хань), около 38° с.ш. и 99° в.д. Впадает в Хуаншуй близ совр.
г. Миньхэ й W на границе провинций Цинхай W #1 и Ганьсу. Центр уезд а Хаомэнь
располагался несколько севернее этого места (см. [31, с. 3 3 -34]).
37 Жуйшуй — комментаторы расходятся относительно отождествления этой
реки, и она отсутствует на современных китайских исторических картах. Согласно
одним толкованиям, это р. Кэкэшуй pJ oI 7K(JI|), приток Хуаншуй. Согласно д ру ­
гим — р. Чжуанланхэ ШЙЭД (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2864]). Видимо, справед­
ливо последнее (к этому склоняется и знаменитый комментатор Ван Сяньцянь).
В таком случае р. Кэкэхэ — это Утиншуй (см. коммент. 35), приток Хуанхэ (см. [18,
т. 4, гл. 28Б(1), с. 2866; 31, с. 33 -41]).
38 Х ань — один из некитайских народов, проживавших в древности на терри­
тории со вр. пров. Ганьсу.
39 Цзиньчэн — уезд, одноименный округу. Располагался на правом берегу Хуанхэ
немного северо-западнее совр. г. Ланьчжоу.
40 Его название при Ван Мане может быть также переведено как «Золотая защита»
из-за двоякого значения иероглифа цзинь . Видимо, имеется в виду символика металла
как стихии запада (здесь — «защита западной границы») (см. [31, с. 33 -34]).
41 Уезды Юйчжун, Баохань, Байши располагались вдоль юго-восточной, южной
и юго-западной границы округа Цзиньчэн д о местности, в настоящее время при­
легающей к г. Ланьчжоу с юго-востока (см. [31, с. 33 -34]).
87

42 Река Лишуй — приток Хуанхэ. Берет начало за пределами исторической
империи Хань на восточных склонах гор Сициныпань
lJLi (юго-запад совр. пров.
Ганьсу). Пересекает границу округа Цзиньчэн (уезд Байши) и в районе уезда Бао-
хань впадает в Хуанхэ (Хэшуй) (см. [31, с. 33 -34]).
43 Приблизительные координаты места впадения Лишуй в Хуанхэ: 36° с.ш.
и 103° в.д.
44 Смысл этого названия неясен. Комментатор Сун Ци (998-1061) считал, что
иероглиф л и («камушек») должен здесь быть лишен ключа «камень», что превра­
щает его в иероглиф л э (радость) и даст тогда «Радость покорности» — Шуньлэ (см.
[18, гл. 28Б (I), с. 286 7]). Однако это представляется маловероятным, поскольку
«камушек» (л и) здесь синонимичен «камню» (ш и) в старом названии уезда (Бай­
ш и — Белый камень), а подобные синонимические замены характерны для
переименований Ван Мана.
45 Уе зд Хэгуань располагался в западной приграничной части округа Цзиньчэн
несколько к югу от русла Хэшуй (Хуанхэ) (см. [31, с. 33 -34]).
46 Цяны — прототибетский народ, живший вдоль северо-западной границы
империи Хань.
4ГЧжанъу — уезд округа Бохайцзюнь области Ючжоу в северо-восточной части
Китая к югу от совр. г. Тяньцзиня и к северу от нынешнего устья Хуанхэ (при­
близительно 38° с.ш. и 117° в.д.). Примыкал к Бохайскому заливу Ш Ш Щ (см. [31,
с. 27-28]).
48 Поцян — уезд в центральной части округа Цзиньчэн близ русла Хуаншуй
между совр. городами Синин Щ ^ (Д т 6) (Цинхай) и Ланьчжоу (Ганьсу). Назван так
(Разгром цянов), видимо, в честь победы над цянами (см. [31, с. 33 -34]).
49 Шэнь-цзюэ — один из девизов правления ханьского императора Сюань-ди
(61-58 гг. до н.э.).
50Линьцян — уезд в северо-восточной части округа Цзиньчэн на правом берегу
реки Хуаншуй. Топонимы данной части округа связаны с ц я н а м и , что указывает не
только на их соседство, но, видимо, и на их расселение на территории округа (см.
[31, с. 33 -34]).
51 Каменные палаты Царицы-матери Запада (т.е . Сиван-му) — указания на ха­
рактерные для эпохи Хань верования, согласно которым на западе находятся вла­
дения подательницы бессмертия — богини Сиван-му. Вера в возможность дости­
жения царства богини и встречу с ней для обретения бессмертия, видимо, обусло­
вила некоторые аспекты западной политики империи Хань при императоре У-ди
(140-8 7 гг. д о н.э .). Есть упоминания и о некоей реальной стране на западе, которую
китайцы называли «Страной Сиван-му». Однако в настоящее время отождествить
ее невозможно (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2870-2871; 28, т. 8, No 35587, с. 734]).
52 Море бессмертных (Сяньхай), также Сихай (Западное море) и Сяньшуйхай
(море свежей [т.е. пресной] воды) — древнее название озера Кукунор (Цинхай) (см.
[18, т. 4, с. 2871]). Соленый водоем (Яньчи)— название небольшого, в настоящее
время исчезнувшего озера близ Кукунора (к северо-востоку от него) (см. [18, т. 4,
гл. 28Б (I), с. 2871; 31, с. 3 3 -34]). Данная группа топонимов указывает на соеди­
нение реальных географических знаний с фантастическими представлениями
даосского типа, связывающими запад с царством богини Сиван-му и святых-бес-
смертных (сянь, шэнь-сянь).
” Река Хуаншуй берет начало к северо-востоку от озер Кукунор и Яньчи
(приблизительно 37° с.ш. и 101° в.д .). Она впадает в Хуанхэ (Хэшуй) в районе уезда
Чунъу J q в восточной части округа Цзиньчэн (к северо-западу от совр. г. Лань­
чжоу) (см. [31, с. 33 -34]).
88

54 Сюйчжичи — очень маленький водоем, практически примыкавший к юго-
восточной оконечности озера Кукунор. В настоящее время не существует (см. [31,
с. 33 -34]).
55 Жошуй (также совр. Эдзин-Гол)— река, начийавшаяся у юго-западной гра­
ницы округа Чжанъецзюнь, затем протекавшая вдоль Великой Стены на севе­
ро-восток. Затем она разделялась на два рукава, которые впадали в два озера под
общим названием Ц зюйяньцзэ
(совр. Гашун-Н ур, пров. Ганьсу близ гра­
ницы с Монголией). В настоящее время они значительно обмелели, русло реки
изменилось и в нижнем течении она пересыхает (см. [31, с. 33 -34; 7, т. 1, с. 108, 197;
т. 2, с. 800]).
56 По мнению комментатора Чэнь Фэна (1810-1861), под Жошуй здесь подра­
зумевается озеро Цинхай (Кукунор, см. коммент. 52), поскольку на его водах якобы
не может удержаться судно (Жошуй— доел. «Слабая Вода») (см. [18, т. 4,
гл. 28Б (I), с. 2871]). В даосских легендах — река, преграждающая путь к обители
богини Сиван-му; в ней тонут даже перья. Гора Куньлунь — здесь мифическая гора,
где находится дворец богини Сиван-му и обитель бессмертных. В топонимах ме­
стностей к западу от империи Хань как бы соединились (как отмечалось выше)
географические знания и даосские легенды. При этом реальные местности (Жошуй,
Сюйчжичи) упоминаются наряду с фантастическими.
57 По мнению Ван Няньсуня, иероглиф ян ь (соль) здесь должен быть заменен на
г р я н ь (присматривать, надзирать, наблюдать) (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2871]).
58 При Ван Мане в районе озера Кукунор (к востоку от него) был также создан
округ Сих айцзю нь
(Западное море, 4 г. н.э.) (см. [31, с. 33 -34]).
59 Округ Тяньшуйцзюнь — округ области Лянчжоу. Располагался на террито­
рии совр. пров. Ганьсу. Совр. г. Тяньшуй располагается на юго-западной границе
древнего округа. Граничил на севере с округом Увэйцзюнь; на северо-востоке
и востоке — с округом Аньдинцзюнь; на юге — с округом Юфуфэнцзюнь
столичной области Сыли; на юго-западе — с округом Удуцзюнь области Ичжоу; на
западе — с округом Лунсицзюнь ffilHUP и на северо-западе — с округом Цзинь-
чэнцзюнь. Приблизительные координаты: 34°-36°с.ш . и 104°-106° в.д. (см. [31,
с. 33 -34]).
60 По мнению комментатора Цянь Дяня (1744-1806), ключ «земля» в иероглифе
ч ж энь (заполнять, наполнять) следует заменить ключом «металл», что даст зна­
чения «подавлять», «умиротворять», «утихомиривать» ±Ц; Ш (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1),
с. 2872]).
61 Мин-ди — император династии Поздняя (Восточная) Хань (58-75 гг. до н.э.).
62 Название Ханьян просуществовало весь период Поздней Хань (25-220 гг.).
63 При Ван Мане произошла замена омонимичных иероглифов сян в названии
уезда. Сяны — возможно, жители поселения жунов, одного из «варварских» на­
родов Северо-Западного Китая. См. мнение одного из известнейших комментато­
ров танского времени Янь Шигу (581-645) (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2872]).
64Хань и цзянь — племена цянов, разгромленные китайцами и поселенные
ими в уезде, который получил от их этнонимов свое название. М яньчж у — на­
звание племени ж у н о в (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2872, коммент.]). Уезд Хань-
цзянь располагался у западной границы округа близ совр. г. Тяньшуй. Уезд
Мяньчжудао находился в южной части округа. Уезды Аян, Люэяндао и Цзи[сянь]
расположились цепочкой с северо-востока округа на юго-запад (см. [33,
с. 33 -34]).
65 Учжунцзюй — населенный пункт в горах Чжуюйшань в юго-западной части
округа Тяньшуйцзюнь, к юго-западу от Цзисяня (см. [31, с. 33 -34]).
89

66 Цзи — так назывался народ, живший в одноименном царстве, существовав­
шем в эпоху Чунь цю (Вёсны и Осени, VIII—V вв. до н.э.) на территории совр. пров.
Шаньси (см. [28, т. 1, с. 1524, No 1526]).
67 Юнши— уезд у северо-западной границы округа Тяньшуйцзюнь [31,
с. 33 -34]. Главный военный начальник зависимого государства (гиу г о ду в э й )—
военный чиновник, управлявший одним из буферных государств, признавших
суверенитет Китая и существовавших вдоль северной и северо-западной границы
империи (см. [42, с. 84]). По мнению Ван Сяньцяня (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2573]),
речь здесь идет о подчинившихся империи сюнну.
68 Маньфу — это место отождествить не удалось.
69 Фэнцзе, Лун, Ваньдао — уезды округа Тяныиуй. Уезд Фэнцзе отождествить
не удалось. Однако, согласно некоторым данным (см. [29, с. 443]), этот уезд на­
ходился в районе совр. уезда Циншуй пров. Ганьсу (округ Цзюцюань). При За­
падной Хань — юго-восток округа Тяныиуй. Вань — название поселения (а ранее
и владения) одного из племен «варваров» ж у н (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2874-2875,
коммент.]).
70 Главный кавалерийский военный начальник (ци д у в э й ) — один из чинов ка­
валерии. Должность установлена при императоре Сюань-ди (73-48 гг. до н.э .) (см.
[42, с. 25]). Миайтин — местность на западе округа Тяныиуй (см. [31, с. 3 3 -34]).
71 Ланьдунь (доел. «Орхидеевый щит»). Это словосочетание означает подпорку
для арбалета (см. [28, т. 8, с. 252, No 33297]). Этот уезд просуществовал до династии
Цзинь (с 265 г. н .э.) (см. [29, с. 1378]).
72Увэйцзю нь— округ, располагавшийся на территории совр. пров. Ганьсу
и южной части автономного района Внутренняя Монголия. Таким образом, его
северная граница выходила за Велику ю Китайскую стену. Приб лизительные коор­
динаты: 36°-40°с.ш . и 102°-104° в.д. Округ граничил: на юго-востоке и востоке
с округом Аньдинцзюнь (их восточная граница на со временных китайских исто ри­
ческих картах определена условно); на юге и юго-западе — с округами Тяньшуй­
цзюнь и Цзиньчэнцзюнь; на западе — с округами Бэйдицзюнь и Шофанцзюнь fM Jf
на северо-западе — с округом Чжанъецзюнь (их граница определена условно).
Северная граница округа совпадала с границей империи Хань (см. [31, с. 3 3 -34]).
73 Сючу — имя князя (ван) сюнну или название его владения. Во время прав­
ления в Китае императора У-ди князь Сючу был убит другим князем сюнну —
Хунье, который со своим народом подчинился империи Хань, после чего его земли
и вошли в состав округа Увэйцзюнь (см. [9. Вып. 1, с. 53-54, 88-89]). Сюнну —
кочевой народ, создавший на рубеже Ш-П вв. до н.э. мощную державу во главе
с правителем шаньюем. Жившие на территории совр. Монголии и северо-западной
части совр. Китая сюнну были главным внешним врагом империи Хань на протя­
жении нескольких столетий.
74 Эра Тай-чу длилась между 104 и 101 гг. до н.э.
75 Видим о, имеется в виду поддержка, оказываемая пограничными округами
всей империи в охране ее границ или же помощь со стороны «варваров», пере­
шедших на китайскую службу.
76 Гуцзан — у езд округа Увэйцзюнь. Его центр располагался близ совр. г. Увэй
пров. Ганьсу (см. [31, с. 33 -34]).
77Наньшань— горы, протянувшиеся вдоль той части округа Увэйцзюнь, ко­
торая совпадала с границей империи Хань. Здесь территория округа слегка захва­
тывала земли совр. пров. Цинхай. С юго-запада к горам Наньшань примыкала
долина Цаньцзегу
округа Цзиньчэнцзюнь (см. выше). Эти горы— юго-
восточная часть хребта, называемого сейчас Наньшань (см. [31, с. 3 3 -34]).
90

78 Увэй — центр одноименного округа. Совпадает с совр. г. Увэй пров. Ганьсу
(см. [31, с. 33 -34]).
75 М оре— имеется в виду озеро Сючуцзэ ifc M W в северо-восточной части
округа. В настоящее время оно пересохло. Можно отметить, что Бань Гу употреб­
ляет «море» ( хай #1) для обозначения любых водоемов, в которые впадают реки.
Река Гушуй брала начало в горах Наныиань и текла на северо-восток вдоль Великой
стены. В верхнем течении разделялась на два рукава и впадала в озеро Сючуцзэ.
В настоящее время пересохла (см. [31, с. 33 -34]).
80Названия уезда Сючу, равно как и водоема, связаны с именем или названием
владения сюннуского князя Сючу (см. выше примеч. 73). У езд Сючу располагался
немного севернее г. Увэй близ русла р. Гушуй. Уезды Увэй и Чжанъе (одноименные
один своему, другой соседнему округам) располагались: первый — в северо-восточ­
ной части округа, у правого рукава р. Гушуй, а второй— на юго-западе округа,
у гор Наныиань (см. [31, с. 33 -34]).
81 Сюншуйчжан (Дам ба [реки] Сюншуй) — название отождествить не удалось.
Крепость Сючу'— центр одноименного уезда (см. выше) (см. [31, с. 33 -34]).
Главный военный начальник северного района (бэй бу д у вэй ) — военный чи­
новник из штата «великого блюстителя» (т ай ш оу Ж ^) округа (цзюнъ 1$). По­
следнему подчинялся чиновник, с чьей помощью он выполнял все свои военные
обязанности — «главный военный начальник» (ду вэй )\ в округах же на пери­
ферии, которые в интересах инспектирования делились на районы (б у ^ ) ,
«главный военный начальник» зачастую назначался для каждого района; его
инспектировал специальный чиновник, проводящий расследования, из ведомства,
занимающегося ими при «великом блюстителе» (см. [42, с. 93 и 182 (примеч. 18),
94, 96, 97]).
82 Уезд Цзуцы находился в районе Великой стены к северо-востоку от совр.
г. Гулана
(см. [31, с. 33 -34]).
83 Уезд Луаньняо находился к югу от совр. г. Увэй (см. [31, с. 33 -34]).
84 Уезд Пухуань находился в районе Великой стены к северо-востоку от совр.
г. Гулана (см. [31, с. 33 -34]).
85 Уезд Аовэй располагался в юго-восточной части близ современного русла
р. Хуанхэ к северо-востоку от совр. г. Ланьчжоу. Уезд Цансун располагался не­
много к юго-востоку от уезда Луаньу (см. выше) (см. [31, с. 33 -34]).
86 Река Суншаныиуй брала начало в д олине Цаньцзегу гор Наныиань и текла
в северо-восточном направлении (см. [31, с. 33 -34]).
87 В действительности р. Суншаныиуй терялась в песках пустыни Тэнгэр (см.
[31, с. 33 -34]).
88 У е зд Сюаньвэй располагался в районе течения р. Гушуй, близ совр.
р. Шиянхэ
(см. [31, с. 33 -34]).
89 Округ Чжанъе располагался в пограничном районе совр. пров. Ганьсу и ав­
тономного района Внутренняя Монголия. Его крайняя северо-восточная часть
слегка затрагивала территорию совр. Монголии. Граничил на западе с округом
Цзюцюань (северный участок границы точно не определен);, на севере, западе
и ю го-западе граница округа совпадала с границей империи Хань. С юго-востока
граничил с округом Увэйцзюнь. Приблизительные координаты: 38°-4 3 ° с.ш.
и 100°-103° в.д. (см. [31, с. 33 -34]).
90 Хунье — один из правителей сюнну, подчинившихся Китаю (конец II в.
до н.э .) (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2877]).
91 Здесь возможно двоякое понимание иероглифа пин : как «защита» (от «вар­
варов»), так и «окраинное владение», поскольку Чжанъе д о преобразования в округ
91

имел статус «зависимого государства» (гиу г о ) , управлявшегося главным военным
начальником зависимого государства (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2878]).
92 Лудэ — уезд в районе уездного центра Чжанъе, к северу от совр. г. Чжанъе
ШШ (см. [31, с. 33 -34]).
93 Цяньцзиньцюй — канал не совсем понятного происхождения и протяжен­
ности. Современные китайские исторические карты обозначают его на расстоянии
между Лудэ (Чжанъе) и Бяоши з ё й (см. [31, с. 33 -34]).
94 Лэгуань — у езд округа Цзюцюань (современная пров. Ганьсу), располагав­
шийся к западу от уезда Бяоши и к востоку от современного г. Цзюцюань Я Ж (см.
[31, с. 33 -34; 29, с. 1169]).
95 Цянгушуй — река, приток р. Жошуй (последняя образуется из слияния рек
Цянгушуй и Хуцяныиуй). Бер ет начало на границе округа Ц зюцюан ь (граница
совпадает с государственной) и течет на юго-восток вдоль границы. В районе гор
Нанынань (и х северо-за пад ная часть) она поворач ивае т на север и, со единяяс ь
с р. Хуцаныиуй, образует реку Жошуй в районе Великой стены близ уезда Лудэ (см.
[31, с. 33 -34]).
96 Море Цзюйянь — озеро Цзюйянь, в настоящее время обмелевшее и разде­
лившееся на два небольших водоем а— озера Гашуннор и Согонор. Место впаде­
ния р. Жошуй (см. [31, с. 33 -34]).
97 Округа Чжанъе и Цзюцюань.
98 Уезд Чжаоу — располагался на правом берегу р. Жошуй (см. [31, с. 33 -34]).
99 Уезд Шаньдань располагался на правом берегу р. Ж ошуй (территория совр.
уезда Шаньдань) (см. [31, с. 33 -34]).
100 Сан Цинь (эпоха Хань), второе имя Цзюньчан — китайский ученый, один из
составителей географического трактата Ш уи цзин («Книга вод») (см. [39]).
101 Хэлишань— горы на границе совр. пров. Ганьсу и Внутренней Монголии
(приблизительно 39°-40° с.ш. и 100°-101° в.д .) (см. [31, с. 33 -34]).
102 Округ Цзюцюань — пограничный с округом Чжанъе. Подробнее см. ниже.
103 Чжичи — уезд в районе совр. уезда Миньлэ пров. Ганьсу (см. [31, с. 33 -34]).
104 Улань — уезд к юго-востоку от г. Чжанъе, центра округа (между уездами
Лудэ и Шаньдань) (см. [31, с. 33 -34]).
105Жилэ— уезд к юго-востоку от Шаньданя, между Шаньданем и совр.
г. Юнчан тКИ пров. Ганьсу (см. [31, с. 33 -34]).
106Долина Цзэсогу (Досяньгу) — это название отождествить не удалось. По
мнению Ван Сяньцяня, располагалась к юго-востоку от Шаньданя (совр. округ
Чжанъе пров. Ганьсу) (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2879]).
107 Лицзянь (Ликань) — у езд в юго-восточной части округа Чжанъецзюнь, близ
совр. Юнчана(см. [31, с. 33 -34]).
108 Паньхэ — уезд, граничащий на северо-востоке с уездом Лицзянь (см. [31,
с. 33 -34]).
109 Главный военный начальник сельского [населения] (н у н д у в э й ) — чиновник
неизвестного ранга, задачей которого был контроль за жизнедеятельностью воен­
ных поселений, члены которых сочетали крестьянский труд с несением погранич­
ной воинской службы (см. [42, с. 94]).
110 Цзюйянь — уезд на крайнем северо-востоке округа у двух вышеупомянутых
одноименных озер (Цзюйяньцзэ). Ныне южное озеро исчезло, а северное разде­
лилось на два (см. примеч. 98). Текучие пески (.пю ига) — мифологический образ,
связанный с представлениями о землях запада. Здесь присутствуют уже упоми­
навшиеся выше взаимоналожения мифического образа и географической реалии.
Одно из названий пустыни Алашань (совр. Внутренняя Монголия).
92

111 Сяньмэй — у езд на крайнем юго-востоке округа, на границе с округом
Увэйцзюнь (см. [31, с. 3 3 -34]).
112 Округ Цзюцюаньцзюнь располагался к северо-востоку от округа Чжанъе
на территории совр. пров. Ганьсу и Внутренней Монголии. С востока грани­
чил с округом Чжанъе, с запада — с округом Дуньхуан. Северный участок
западной границы округа на современных китайских исторических картах не
определен. Северная и южная границы округа совпадали с границей империи
Хань. Приблизительные координаты: 39°-42° с.ш. и 97°-99° в.д. (см. [31, с. 33 -
34]).
113 Уезд Луфу— центральный уезд округа в районе совр. г. Цзюцюань пров.
Ганьсу. Река Хуцаныиуй — приток р. Жошуй (см. [31, с. 33 -34]).
п*Наньцян— земли «южных цянов», территории к югу от данного участка
границы империи Хань (см. [31, с. 33 -34]).
115 Хуэйшуй — город на р. Цянгушуй. Реальное соединение двух рек находится
севернее, в районе Великой стены (см. [31, с. 33 -34]).
116 Слияние рек Цянгушуй и Хуцаныиуй образует реку Жошуй (см. [31,
с. 33 -34]).
117 Уе зд Бяоши — располагался у восточной границы округа в районе канала
Цяньцзиньцюй и р. Цянгушуй (см. [31, с. 3 3 -34]).
118Лэгуань — уезд в юго-восточной части округа между г. Цзюцюань и вос­
точной границей округа (см. [31, с. 3 3 -34]).
119 Уезд Тяньи располагался между г. Цзюцюань и западной границей округа
(см. [31, с. 33 -34]).
10 Юймэнь — уезд, расположенный немного северо-западнее совр. г. Юймэнь
(пров. Ганьсу) (см. [31, с. 3 3 -34]).
121 Яньцяньчжан — поселение в районе Великой стены к северо-востоку от совр.
г. Цзиньта
(пров. Ганьсу) на р. Хуцаныиуй (см. [31, с. 33 -34]).
122Ду нбу чж а н (доел, «крепость-заслон восточного района [округа]»)— посе­
ление на восточной границе округа, в районе Великой стены близ г. Хуэйшуй # 7jt,
ставка главного военного начальника восточного района округа.
123 Согласно комментарию Чжу Исиня (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2881]), ие­
роглиф с яо Ж в одном издании лишен ключа «трава»; это дает иероглиф, также
читающийся сяо, но имеющий значение «суровый» Я .
124 Читоу, Суйми, Ганьци — уезды округа Цзюцюань. Первые два расположены
в его западной части, к северо-западу от совр. г. Юймэнь 3£ Н . Последний —
в центральной части, к востоку от совр. г. Цзюцюань (см. [31, с. 33 -34]).
125 Сибучжан (доел, «крепость-заслон западного района [округа]») — поселение
на его западной границе, к югу от уезда Читоу, резиденция главного военного
начальника западного района округа.
126 Округ Дуньхуан — самый западный из пограничных округов империи Хань.
На востоке граничил с округом Цзюцюань. На западе — с зависимыми от Китая
землями Западного края (Си юй Ш^Е). Все остальные его границы совпадали
с го судар стве нно й границей империи Хань. Располагал ся на терр итории крайнего
северо-запада совр. пров. Ганьсу. Приблизительные координаты: 3 9 °-4 2 ° с .ш .
и 94°-97° в.д. (см. [31, с. 33 -34]).
127 Император У-ди умер в 87 г. д о н.э.
128Видимо, имеются в виду пески Кумтаг на территории современного Синь-
цзян-Уйгурского автономного района близ озера Лобнор (см. [31, с. 33 -34]).
129Пучанхай (или Яньцзэ — Соленый водоем) — озеро Лобнор в современном
Синьцзяне (см. [31, с. 33 -34]).
93

130 Уезд Дуньхуан — центральный у езд округа, по территории приблизительно
совпадает с современным. Ханьский город Дуньхуан находился немного западнее
современного Дуньхуана (см. [31, с. 33 -34]).
131 Капитан (х оу flpi) — перевод условен. Один из военных чиновников штата
главного военного начальника { д у в э й ) и главного военного начальника зависимого
государства (т у го ду вэй) (см. [42, с. 84, 94, 96]).
132 Бугуан — поселение у западного участка Великой стены к северо-востоку от
г. Дуньхуана (см. [31, с. 33 -34]).
133 Ду Линь (?-47 г. н.э .), второе имя Сюэцзя — ученый, знаток канонических
текстов (цзин).
134Яньань — уезд в восточной части округа Дуньхуан (см. [31, с. 33 -34]).
135 Цзидуаньшуй (Миншуй) — совр. название р. Шулэхэ. Берет начало на тер­
ритории совр. пров. Цинхай, пересекает границу пров. Ганьсу и теряется на западе
в болотах Синьцзяна Й И . В древности текла от южной границы округа Дуньхуан
прямо на север и сразу же за Великой стеной впадала в озеро Минцзэ (около 41 ° с.ш.
и 97° в.д .), в настоящее время не существующее (см. [31, с. 3 3 -34]).
Ван Нянь-сунь и Ван Сянь-цянь считают, что знак нань в сочетании нань цян
чжун
—
плеоназм; цян чж ун значит «в [земле] цянов», отсюда наш перевод.
136Имеется в виду озеро Минцзэ (см. [33, с. 33 —34]).
137 Уезды Сяогу, Юаньцюань, Гуанчжи — уезды округа Дуньхуан. Уезд Сяогу
располагался в районе северо-западной части Великой стены. Юаньцюань — у езд в
северо-восточной части района Великой стены. Гуанчжи — уезд в районе среднего
участка дуньхуанской части Великой стены (см. [31, с. 33 -34]).
138 Куньлуньчжан — укрепленный населенный пункт («крепость-заслон») в рай­
оне совр. г. Аньси, сразу же к северу ох Великой стены у совр. русла р. Шулэхэ (см.
[31, с. 33 -34]).
139Главный военный начальник Ихэ (и х э ду вэй) — видимо, военный чиновник,
ответственный за земледельческие работы военных поселенцев. При Западной
Хань местность в уезде Гуанчжи называлась Ишуй, а позднее (при Восточной Хань)
получила название Ихэ («Пригодная для хлебов»?), будучи уже при династии Вэй
(220-265) преобразована в особый уезд (см. [28, т. 3, No 7263, с. 457]). Возможно
также, что И хэ — транскрипция некитайского слова.
140Лунлэ — уезд в юго-восточной части округа Дуньхуан (см. [31, с. 33 -34]).
141 Заставы Янгуань и Юймэньгуань — первая из них расположена близ г. Лунлэ
соответствующего уезда на юго-западной границе округа. Вторая — на крайнем
западном участке Великой стены (ныне не существующем) близ западной границы
совр. пров. Ганьсу (см. [31, с. 3 3 -34]).
142 Чжичжишуй — река, протекающая в районе г. Дуньхуан с юга на север.
В настоящее время — левый приток р. Шулэхэ
(Цзидуаньшуй) f f $щ7.К (см.
[31, с. 33 -34]). Нань цян чжун см. выше, коммент. 135.
143 Округ Аньдин — юго-западный округ области Лянчжоу. С запада граничил
с округом Тяныиуйцзюнь, с севера — с округом Увэйцзюнь (граница точно не
установлена), с востока — с округом Бэйдицзюнь области Шофан, с юго-востока—
с округом [Ю] Фуфэн столичной области Сыли, с юга — с округом Уду области
Ичжоу, на юго-западе его граница совпадала с границей империи Хань. Распола­
гался на территории совр. пров. Ганьсу, Н инся-Хуэйского автономного района
и пров. Шэньси NoШ. Приблизительные координаты: 35°-38° с.ш. и 104°-107° в.д.
(см. [31, с. 33 -34]).
144Гаопин— центральный уезд округа Аньдин на территории совр. Нинся-
Хуэйского автономного района, близ совр. г. Гуюаня (см. [31, с. 3 3 -34]).
94

145 Фулэй (Фули), Аньби, Фуи — уезды округа Аньдин. Месторасположение
двух первых в настоящее время неустановимо. Уезд Фуи располагался в юго-вос­
точной части округа к северо-востоку от совр. г. Чжэньюаня (Нинся-Хуэйский
автономный район) (см. [31, с. 3 3 -34]).
146 Чжуна — уезд близ уезда Гаопин (см. коммент. 149).
147 Речь идет, видимо, о шаманских кумирнях. Шаманы названы в тексте у, что
позволяет предположить, что речь идет о шаманках.
148 Ху — общее обозначение северных «варваров». Скорее всего, здесь речь идет
0 сюнну.
149 Цююаньцы (правильное чтение — Цзяоюаньцы Й Ш Й ) — видимо, шаман­
ская кумирня близ г. Чжуна, к юго-востоку от совр. г. Гуюаня
на берегу озера
1[зяоюань; в ней приносились жертвы водам Цзяоюань, о чем упоминается в трак-
гате Фэнгиань (О жертвоприношениях фэн и шань) «Исторических записок» Сыма
Цяня, гл. 28 (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2885; 31, с. 3 3 -34]).
150 Цзиньян — уезд, располагавшийся в юго-западной части совр. Нинся-Хуэй-
ского автономного района (см. [31, с. 3 3 -34]).
151 Горы Бинтоушань— располагаются близ юго-западной границы совр.
Пинся-Хуэйского автономного района (см. [31, с. 33 -34]).
152 Цзиншуй — река, приток р. Вэйхэ. Берет начало в горах Бинтоушань, затем
течет на юго-восток. Пересекала границу округа Аньдинцзюнь и далее протекала по
территории ханьской столичной области Сыли. Северо-восточнее столицы импе­
рии Хань, Чанъани
(совр. г. Сиань пров. Шэньси) Ш$:, она впадала в р. Вэйхэ
(см. [31, с. 33 -34; 15-16]).
1 33Янлин— город в столичной области Сыли (крайний юго-восток округа
Фэнъи) в районе впадения р. Цзиншуй в р. Цзиншуй в р. Вэйхэ (см. [31, с. 15-16]).
154 Вэйхэ (Вэйшуй)— приток р. Хуанхэ (в древности— в верхнем течении
Лошуй, ниже — Хэшуй). Впадает в Хуанхэ приблизительно под 35° с.ш. и 110° в.д.
на стыке совр. пров. Шаньси, Шэньси и Хэнань (в древности— округов Фэнъи,
Цзинчжаоинь и Хэдун) (см. [31, с. 15-16]).
155 Имеются в виду округа Аньдин, Бэйди (е го крайняя юго-западная часть;
область Шофан) и Фэнъи.
156 Юнчжоуский поток (Юнчжоу чуань) — происхождение этого названия не
совсем ясно. Видимо, поток области Юнчжоу.
157Линьцзин— уезд в юго-восточной части округа Аньдинцзюнь (см. [31,
с. 33 -34]).
158 Лу — точное месторасположение уезда определить не удалось (о нем см. [18,
г. 4, гл. 28Б(1), с. 2886; 29, с. 872]).
159 Согласно комментарию Чэнь Фэна КйЁ, Цюйшуй текла в южном направ­
лении и впадала в Вэйхэ (см. [18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2886]).
160 Учжи — уезд, видимо первоначально населенный «учжискими жунами» (см.
[9, вып. I, с. 36, 124, примеч. 43]); находился в районе гор Дулушань в юго-запад­
ной части округа Аньдинцзюнь (см. [31, с. 3 3 -34]).
161 У шуй— река, правый приток р. Хуанхэ. Берет свое начало близ совр.
г. Гуюань и течет на север, где близ Великой стены (район совр. г. Чжуннина)
впадает в р. Хуанхэ (см. [31, с. 33 -34]).
162 Дулушань — горы в юго-западной части округа Аньдинцзюнь к северо-
востоку от гор Бинтоушань (см. [31, с. 3 3 -34]).
163 В этом названии Ван Ман заменил иероглиф чжи f t , входивший в этноним,
на иероглиф тин Щ — «пост», «район». Возможный перевод также — Район У или
Район, [населенный народом] у .
95

164 Иньми — у езд на крайнем ю ге округа Аньдинцзюнь.
165 «Книга стихов» — Ши грин, древнейший памятник китайской литературы,
по преданию составленный и отредактированный Конфуцием. Вход ит в состав
конфуцианского Пятикнижия.
66 О «государстве» Ми (или Мисюй
говорится не только в Ш ицзине, но
и (как указывает Ван Сяньцянь) в Го юй («Речи царств»), раздел Чжоу юй («Чжоу-
ские речи»); при этом в последнем памятнике речь идет, очевидно, о районе, опи­
сываемом здесь Бань Гу. Соответствующее место из Ши цзина (раздел Д а я, «Ве­
ликие оды») гласит: «Народ Ми непочтителен и осмеливается сопротивляться
великому государству (Ми жэнь бу гун, гань цзюй да бан)»
(см.
[18, т. 4, гл. 28Б(1), с. 2887]).
167 Сяоаньтин — доел. «Район, [в котором буйные] крики [нарушают] мир».
Видимо, имеется в виду резиденция правителя народа м и (см. выше), воинственно
настроенного по отношению к Китаю.
168 Аньдин — уезд, одноименный с округом. Располагался в юго-восточной
части округа Аньд инцзю нь в р айоне совр. г. Цзинчуаня пров. Шаньси (ее западная
часть, близ границы с Нинся) (см. [31, с. 33 -34]).
169 Кавалерийский главный военный начальник ( ци д у вэ й) — командующий
крупными по дразде ле ниями кавалерии, представитель китайской ад минис тратив­
ной власти в пограничных районах. Должность установлена при династии Хань.
Позднее превратилась в почетный придворный ранг (см. [42, с. 25, 29]). Со времен
императора У-ди кавалерийские войска назывались обычно «кавалерией оперен­
ного леса» (юй линь ци) (см. [42, с. 24 -25]).
170 Санынуй — уезд в восточной части округа Аньдинцзюнь (см. [31, с. 33 -34]).
171 Главный военный начальник зависимого государства (игу го ду в э й )— во­
енно-административная должность (см. [42, с. 84]). Занимавший ее чиновник от­
вечал за управление зависимыми от Китая землями — буферными государствами,
населенными покорившимися Китаю «варварами».
172 Иньнань — у езд на крайнем юго-востоке округа к востоку от совр.
г. Цзинчуаня Й&Л1 пров. Шэньси (см. [31, с. 3 3 -34]).
173 Цзули — уезд в западной части округа Аньдин, на правом берегу р. Цзулихэ
(тогда правый приток р. Хуанхэ — Хэшуй). Уезд располагался немного южнее совр.
г. Цзинъюань
(пров. Ганьсу) (см. [31, с. 3 3 -34]).
174 Юаньдэ — уезд в юго-восточной части округа, немного к северу от уезда
Иньми (см. выше). Сюньцзюань— уезд в северо-восточной части округа, близ
Великой стены на правом берегу р. Хуанхэ (Хэшуй) — территория совр. Нин-
ся-Хуэйского автономного района (см. [31, с. 33 -34]).
175 Хэш уй— древнее название Хуанхэ. В районе уезда Сюньцзюань Хуанхэ
пересекала границу округа и уходила на территорию округа Бэйди (см. [31,
с. 33 -34]).
176 Хэгоу (доел, «речной канал», «рукава Реки») — древнее название данного
участка Хуанхэ, что, по мнению комментатора, связано с ее разделением на рукава
на границе Аньдина и Бэйди. Однако, по-видимому, в древности такого разделения
не было, а р. Хуанхэ в данном месте достигала максимальной ширины (см. [18, т. 4,
гл. 28Б(1), с. 2888]).
177 Фупин — пограничный с округом Аньдин уезд округа Бэйди на правом б е­
регу р. Хуанхэ к юго-западу от современных городов Иньчуань и Линъу (см. [31,
с. 33 -34]).
178 Доел, «впадает в Реку (жу Хэ)». Видимо, имеется в виду разделение Хэшуй
на два рукава в северной части округа Шофанцзюнь. Северный из этих рукавов
96

назывался Бэйх э (Северная Река). О ба рукава со единял ись (Бэйхэ «впадала» в Х э-
шуй) в районе совр. хошуна Уряд Цяньци Внутренней Монголии (см. [31,
с. 33 -34]).
179 Пэнъян — уезд в юго-восточной части округа Аньдинцзюнь, к юго-востоку
от совр. г. Чжэньюань 8 Ш (см. [31, с. 33 -34]).
180 Чуньинь — уезд на западе округа, к северо-западу от совр. г. Цзинъюань
(пров. Ганьсу) (см. [31, с. 3 3 -34]).
181 Ю эчжидао— уезд на юго-западе округа Аньдинцзюнь к югу от совр.
г. Гуюань (Нинся) и к северо-западу от гор Бинтоушань. Название уезда свиде­
тельствует о проживании на его территории народа ю э ч ж и (так называемых «ин-
доскифов») (см. [31, с. 3 3 -34]).
182 О круг Бэйди — букв. «Северные земли»; од ин из пограничных округов на
северо-западе Китая эпохи Хань; южная часть современной провинции Ганьсу
и Нинся-Хуэйского автономного района. Приблизительные координаты: 3 5 ° -
39°30' с.ш. и 106°-109° в.д. (см. [31, с. 17-18]).
183 Комментатор Ван Сяньцянь считает, что округ назывался несколько иначе,
а именно: Вэйжун (Устрашение варваров- ж у н о в)
(см. [18, т. 4, с. 2889]).
184 Китайские комментаторы указывают на то, что приведенные сведения
ошибочны: р. Цзюшуй берет начало на западе уезда Чжилу и впадает в р. Лошуй на
востоке (см. [18, т. 4, с. 2889]).
185 Либо, по другой версии (см. ранее, коммент. No 183), Вэйжунтин (Район
[в округе] Устрашение варваров- ж у н о в) ЙЙС'?.
186 По иной версии, уезд назывался Чиу (Обладание боевой мощью)
(см .
[18, т. 4 , с. 2890]).
187 Хуй-ди — император династии Ранняя Хань, правивший в 194-187 гг. до н.э.
188 Слово дао в прежнем названии уезда означало: «Уезд с преобладающим
варварским населением»; в названии, введенном при Ван Мане, это значение ока­
залось полностью утраченным.
189 Варвары-лшньм — одно из общих названий соседних с Китаем народностей
некитайского происхождения.
190 Управление начальника пастбищ
—
по со общениям китайских
комментаторов, такие ж е ведомства имелись, в частности, в пяти других погра­
ничных округах, а именно: Лунси, Тяныиуй, Аньдин, Шанъцзюнь и Сихэ (см. [18,
т. 4, с. 2892]). См. также ниже, коммент. 347.
191 Прежнее название у езд а имело вполне конкретный и точный смысл, а имен­
но: «Уезд [, населенный племенами] ицюй» (ицюй — племена западных ж унов).
Замена цю й на близкий ему по значению иероглиф г о у («канава», «оросительный
канал», «арык») привела к полной утрате всякого смысла, если, конечно, мы не
имеем дело с неудачной попыткой введения в обиход нового этнонима.
192 Округ Шанцзюнь — один из пограничных округов на северо-западе Китая на
части территории современной провинции Шэньси; на западе граничил с округом
Бэйди (см. ранее, коммент. 182). Приблизительные координаты: 35о-3 9 °30 ' с.ш .,
108°-110°30' в.д. (см. [31, с. 17-18]).
193 Гао-ди — основатель династии Ранняя Хань, правивший в 206-195 гг. до н.э.
194 Варвары-<)г/ — север ные некитайские племена.
195 Как указывает од ин из авторитетнейших комментаторов Янь ШИ1 7 , термин
«сюнгуй» обозначает «[выходец из племени] сюнну, перешедший на сторону
[ханьской династии]» (см. [18, т. 4, с. 2893]).
196 Область Бин чж оу — обширная область, граничившая с территорией, на­
селенной северными соседями Китая, кочевыми племенами сюнну; занимала
4- 763
97

часть территории совр. Автономного района Внутренняя Монголия, пров. Шаньси
и Хэбэй.
197 Китайские комментаторы указывают на то, что из д анного перечня выпало
одно название, а именно «Кумирня императора небесных духов» ^ # ^ # 5 (см. [18,
т. 4, с. 2893]).
198 Переименование связано с любопытным лингвистическим казусом. Прежнее
название уезда совпадало с названием берущей здесь начало р. Шэяньшуй. Веро­
ятно, при переименовании прежнее название было прочитано буквально (как
«Расточать щедроты») и заменено на противоположное по смыслу.
199 «...река Вэйшуй, [которая] может гореть»— большинство китайских ком­
ментаторов считают, что из приведенной фразы выпал иероглиф ф э й JjG, ссылаясь
при этом на другие источники, которые указывают на то, что в той местности су­
ществовал промысел: с поверхности р. Вэйшуй добывалась масса «наподобие
мясного бульона», которая после обработки использовалась в качестве удобрения
(см. [18, т. 4, с. 2896]).
200 Из этого следует, что в округе Шанцзюнь находились две ставки главных
военных начальников северного района [округа] (см. ранее, с. 67, сведения об уезд е
Гаован), что, по мнению одного из авторитетнейших комментаторов Ван Сяньцяня,
не может соответствовать действительности (см. [18, т. 4, с. 2896]).
201 Как считает комментатор Ван Сяньцянь, иероглифы слои являются плео­
назмом, поскольку название уезд а в четыре иероглифа нигде более не встречается
(см. [18, т. 4, с. 2896]).
202 Округ Сихэ — букв. «К западу от реки (Хэ)»; один из пограничных округов
на Севере Китая; располагался на части территории совр. пров. Шэнси, Шаньси
и Автономного района Внутренняя Монголия; с севера и востока примыкал к ок­
ругу Шанцзюнь (см. ранее, коммент. 192). Приблизительные координаты: 3 7 ° -
40°30' с.ш., 109°-112° в.д. (см. [31, с. 17-18]).
203 Годы правления императора У-ди под девизом Юань-шо приходятся на
128-123 гг. д о н.э. в европейском летоисчислении.
204 Название уезда , введ енное при Ван Мане, представляет непр еодолимые труд­
ности для перевода. Прежнее название таких трудностей не представляет и бук­
вально означает: «Южный берег [реки] Юань[шуй]». При переименовании была
произведена замена иероглифа ю а н ь (вероятно, в его формальном значении «круг­
лый») на противоположный ему по значению иероглиф ф а н (т.е . «квадратный»),
в результате чего новое название утратило всякий смысл.
205 Вслед за комментатором Ван Сяньцянем мы в обеих версиях названия чи­
таем иероглиф л а н ь М с отсутствующим в оригинале ключом <сграва» наверху (см.
[18, т. 4, с. 2898]).
206 Мо — инородческие племена, обитавшие в древности на территории Се­
верного Китая. Мы предпочли данный вариант перевода, хотя в равной мере
возможен и другой, а именно «Молебствие [перед] выступлением в карательный
поход».
207 Всл ед за китайскими комментаторами мы в названии уезда, введенном при
Ван Мане, читаем иероглиф Ш вместо иероглифа М в оригинале (см. [18, т. 4,
с. 2899]).
208 Округ Ш офан — букв. «Северная с торона»; од и н из погра ничн ых округов
в составе губернаторства с тем же названием; занимал часть территории совр.
Автономного района Внутренняя Монголия. Приблизительные координаты округа:
40о-41°30' с.ш. и 106°-109°30' в.д . (см. [31, с. 17-18]).
209 См. ранее, коммент. 203 .
98

2,0 О названии, введенном при Ван Мане, см. далее, коммент. 212 .
211 Годы правления императора У-ди под девизом Юань-шоу приходятся на
122-117 гг. до н.э. по европейскому летоисчислению.
2,2 Название уезда (а также округа, см. ранее, коммент. 210) не поддается пе­
реводу. Прежнее название представляло собой этноним «цюйсоу», обозначавший
западную некитайскую народность и образованное ею государство. Замена иерог­
лифа цюй на иероглиф го у , обладающий приблизительно тем же значением: «ка­
нава», «оросительный канал», привела к тому, что перевод нового названия стал
невозможен.
213 Округ Уюань — букв. «Пять источников» (по названию одного из уездов
в его составе); один из северных пограничных округов, с востока примыкавший
к округу Шофан (см. ранее, коммент. 208); округ занимал часть территории совр.
района Внутренняя Монголия. Приблизительные координаты округа: 39 °30 '- 4 1 ° с.ш .
и К^ЗО'-ПГЗО' в.д.
214 Округ Юньчжун — один из пограничных округов на севере Китая, с востока
и северо-востока примыкавший к округу Уюань (см. ранее, коммент. 213); занимал
часть территории совр. Автономного района Внутренняя Монголия. Приблизи­
тельные координаты округа: 40°-41° с.ш. и 110°30'-1 12° в.д.
215 Округ Динсян — один из пограничных округов на севере Китая, с востока
и юго-востока примыкавший к округу Юньчжун (см. ранее, коммент. 214); занимал
часть территории совр. Автономного района Внутренняя Монголия. П риблизи­
тельные координаты округа: 39о30'-4 1° с.ш. и 111 °30 —112°30' в.д.
216 Китайские комментаторы сходятся в том, что название у езд а было иным,
а именно Аньтао
(см. [18, т. 4, с. 2908]).
217 Округ Яньмэнь— один из пограничных округов на севере Китая, с севе­
ро-востока, востока и юго-востока примыкавший к округу Динсян (см. ранее,
коммент. 215); занимал часть территории совр. пров. Шаньси и Автономного
района Внутренняя Монголия. Приблизительные координаты округа: 3 9 ° - 4 2 ° с.ш .
и ИГЗО'-ПЗОЗО* в.д .
218 Старший управляющий— ссылаясь на данные других источников, китай­
ские комментаторы уточняют, что данный чиновник был главным администра­
тором г. Лянчэн Ш Ш , который находился близ соляного озера (см. [18, т. 4,
с. 2909]).
219 Цзинъян — перевод названия уезда представляется затруднительным.
220 Цзин-ди — император династии Ранняя Хань, правивший в 156-141 гг. до н.э .
по европейскому летоисчислению.
221 «...достигнув на востоке Цюаньчжоу, [затем] впадает в м оре»— имеется
в виду совр. залив Бохай; Цюаньчжоу — город и уезд неподалеку от совр. Тяньцзина.
222 Ван Ман переименовал Цянъинь (доел. «Сильное [начало] Инь») в Фуинь
(«Скрытое (покорившееся?) [начало] Инь»); термин «Скрытое [начало] Инь» ука­
зывает на летние холода.
223 Округ Дайцзюнь — один из округов на севере Китая, с востока примыкав­
ший к округу Яньмэнь (см. ранее, коммент. 217); округ занимал часть территории
совр. пров. Хэбэй. Приблизительные координаты округа: 3 9 ° -4 2 ° с.ш. и 113°—115° в.д .
224 Область Ючжоу — обширная область на севере и северо-востоке Китая
эпохи Хань, с северо-востока и востока примыкавшая к области Бинчжоу (см. ранее,
коммент. 196); область занимала часть территории совр. провинций Хэбэй и Ляо­
нин, северную часть Кореи.
225 Географические карты [династии] Цинь — см. выше, с. 6 .
226 Бяньфу — перевод названия уезда представляется затруднительным.
4*
99

227 «...достигнув на востоке [Гуан]нина, впадает в [реку] Гу[х э]» — китайские
комментаторы указывают на допущенную здесь неточность: в действительности
река Юйяньшуй впадает в р. Чжэхэ (см. [18, т. 4, с. 2914]). Гуаннин— уезд на
территории округа Шангу (часть территории совр. пров. Хэбэй).
228 «...достигнув на севере [уезда] Сяньгань, впадает в [реку] Гу[хэ]»— здесь
допущена ошибка аналогичная предыдущей (см. ранее, коммент. 227): р. Циишуй
впадает в Чжэхэ.
229 Как указывают китайские комментаторы, р. Коушуй в среднем течении на­
зывается Танхэ, а в нижнем течении при впадении в Бохайский залив— Хайхэ.
Вэньань — у езд в округе Бохай.
230 «...р е ка Лайшуй, [которая], на юго-востоке достигнув Жунчэна, впадает
в реку [Нуань]хэ» — город и уезд на территории совр. пров. Хэбэй.
231 Вслед за китайскими комментаторами мы читаем Саньху
вместо Саньхэ
# о* в оригинале; см. [18, т. 4, с. 2917].
232 Лудунь — перевод названия представляется затруднительным.
233 Округ Шангу при Цинь занимал центральную, северо-западную и западную
части совр. пров. Хэбэй. Приблизительные координаты: 3 9 ° - 4 2 ° с.ш. и 114°—116° в.д.
При Хань его административный центр находился в Ц зюйяне МР8, расположенном
к юго-востоку от уездного города Хуайлай этой провинции (см. [23, т. 1, с. 59-60]).
Шангу первоначал ьно был округом царства Янь
созданным наряду с другими
для обороны от варваров х у #3 (см. [18, гл. 94А, с. 5307]; ср. [9, вып. I, с. 27, 126,
примеч. 6 6 ]) и в старину насчитывал 36 уездов. После его захвата царством Цинь
здесь в 224 г. до н.э. был учрежден циньский округ Шангу. В период междоусобных
войн Чу Й и Хань Ш он входил в государство Янь, а с 201 г. до н.э. был включен
в империю Хань, где административно продолжал подчиняться удельному царству
Янь, и лишь в последний период царствования Цзин-ди й Ф (143-141 гг. до н.э.)
стал пограничным округом центрального подчинения (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2919 ,
коммент. Цюань Цзувана £ fflS ]).
234 Как указывает Цянь Дачжао
(1744-1813), в гл. 40 «Хань шу» гово­
рится о замирении в 195 г. до н.э. 12 уездов округа Шангу (см. [18, гл. 40, с. 3511]),
которые эт от комментатор считает уездами времен Цинь. Согласно комментарию
Дуань Юйцая ЙЗЁЙ (1735-1815), по «Шо вэню
в округе Шангу есть «уезд Цзи
|§Щ » , не упомянутый в географическом трактате. Знак ц зи Щ взаимозаменялся со
знаком цзи М . Уезд Цзи М М был создан после захвата царством Цинь яньского
города Цзи в 226 г. до н.э. и подчинен округу Шангу; в 207 г. до н.э. он стал столицей
царства Янь и остался в составе этого царства в202 г. до н.э. (ср. [8, т. 2, с. 60,139,189,
343 (примеч. 60), 396 , примеч. 133]). Мы обнаружили, что этот уезд все же упоми­
нается в географическо м трактате «Хань шу» как о дин из 4 уезд ов государства
Гуанъян JMW&M — так с 73 г. д о н.э . стали именовать Янь (см. [18, гл. 28Б(Н),
с. 2979-2980; 54, т. 2, с. 209; 15, т. 9, с. 944, No 2, значен. 1, т. 11, с. 277, No 39504]).
В этом уезде, находившемся на землях современного уезда Дасин городской терри­
тории Пекин, при Восточ ной Хань был административный центр области Ючжоу.
235 Уезд Цзюйян был учрежден при Хань, см. о нем в коммент. 233 .
236 Уезд Цюанынан был учрежден при Хань и находился на территории совр.
уезда Хуайлай пров. Хэбэй (см. [15, т. 6 , с. 1039, No 39]).
237 Уезд Пань был учрежден при Хань и находился к юго-западу от уездного
города Чжолу в совр. пров. Хэбэй (см. [15, т. 7, с. 256, No 29]).
238 То есть демонстрация военной мощи.
239 Как доказывает Ван Сяньцянь, уезд Цзюньду, или Хуньду
был учреж­
ден еще при Цинь; его административный центр находился в 17 ли к западу от совр.
100

уездного г. Чанпин на городской территории Пекин (см. [18, гл. 40, с. 3511]), а сам
он располагался на землях нынешнего уезда Чанпин (см. [23, т. 4, с. 3016]).
240 В тексте стоит «река Вэньюйшуй» SH&7.K, но, согласно доказательствам,
приведенным Ван Н яньсунем ЗЕ
(1744-1832) и Ван Сяньцянем, знак вэнь S —
это искажение знака л эй Ш 9 в сокращенном начертании Ш (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2920 -2921]); поэтому мы реконструируем название реки как Лэйюйшуй. Ван
Сяньцянь на основании данных Чжао Ицина ff i—‘Ш и Чжу Ицзуня
а также
«Шуй цзин чжу ЖМЙ:» (ср. [39, кн. 3, гл. 14, с. 25-26]) показывает, что это река,
именуемая Юйхэ ШМ и (в нижнем течении) Шахэ
истоки которой — восточнее
заставы Цзюйюнгуань (см. коммент. 244); она впадает в Байхэ (см. коммент. 242)
(см.[15,т.7,с.312,No57;т.6,с.464,No4;23,т.2,с.1608;31,т.2,с.27]).
241 Ван Сяньцянь указывает, что речь идет об уезде Лу (Ли Даоюань пишет Ш )
округа Юйян
(см. [18, гл. 28Б(1), с. 2921]; ср. [там же, с. 2924; 39, гл. 14,
с. 26, 28]). Этот у езд, учрежденный при Хань, имел административный центр к
востоку от совр. уездного г. Тунсянь на городской территории Пекин (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2924]; ср. [15, т. 7, с. 268, No 6 , значен. 2]).
242 Река Гу[шуй], или Гухэ УЙМ (см. [39, гл. 14, с. 2 6 -28]), ныне называется
Байхэ (ср. [23, т. 3, с. 1758, Гухэ, значен. 1]).
243 Уезд Цзюйюн был учрежден при Хань; его административный центр нахо­
дился к востоку от совр. уездного г. Яньцин на городской территории Пекин (см.
[23, т. 2, с. 906, Цзюйюн, значен. 1]).
244 Застава Цзюйюнгуань
находилась в горах Цзюньдушань (которые
в древности назывались горами Цзюйюншань ЛгШШ) между двух гор с отвесными
скалами и считалась в те времена одним из 9 стратегических пунктов Китая (см. [23,
т. 2, с. 906, значен. 1 и 3]). Ли Даоюань указывает, что застава была в 60 ли
к юго-востоку от г. Цзюйян (см. коммент. 233), на границе уезда Цзюйюн, отсюда
ее название (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 25]).
245 Уезд Цзюймоу был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к северо-востоку от совр. уездного г. Юйсянь пров. Хэбэй (см. [15, т. 9,
с. 1003, No2]).
246 Уезд Июй был учрежден при Хань, его административный центр находился
к северо-востоку от совр. уездного г. Яньцин пров. Хэбэй (см. [15, т. 3, с. 563,
No 149]).
247 Уезд Нин был учрежден при Хань, его административный центр находился
к северо-западу от совр. уездного г. Чжолу пров. Хэбэй (ср. [15, т. 3. с. 1097, No 49,
значен. 1 ]).
248Си бу ду вэй ШпРЙШ, ср. коммент. 81.
249 Уезд Чанпин был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился юго-восточнее совр. уездного г. Чанпин, расположенного на городской
территории Пекин к северу от столицы (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2 921 -2922 , коммент.
Ван Сяньцяня; 15, т. 5, с. 761-762, No 88, значен. 2, За; 23, т. 2, с. 1406, значен. 1]).
250 У езд Гуаннин был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился северо-западнее совр. уездного г. Сюаньхуа пров. Хэбэй (см. [23, т. 2, с. 1020;
18, гл. 28Б(1), с. 29 22]).
251 Уезд Чжолу был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился юго-восточнее совр. уездного г. Чжолу пров. Хэбэй (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2922; 23, т. 3, с. 1827, значен. 2]).
252 Уезд Цецзюй был учрежден при Хань; его отождествляют с совр. уездом
Сюаньхуа пров. Хэбэй (см. [15, т. 1, с. 266, No 6 ; 28, т. 1, с. 392, No 19]); администра­
тивный центр уезда находился в 60 ли к юго-востоку от совр. уездного г. Сюаньхуа
101

(см. [18, гл. 28Б (I), с. 2922]). Ван Ман этимологизировал топоним Цецзюй как
«временное проживание» (см. выше, с. 77).
253 В тексте «Хань шу» название р. Янлэшуй неправильно написано Лэяншуй Щ.
Р§тК, а вместо знака, передающего название реки Гу[шуй] (см. коммент. 242), стоит
графически похожий знак х ай Щ («море»); в большинстве изданий «Хань шу»
(в том числе и в издании Ван Сяньцяня) в тексте подряд стоят два послелога дун Ж
(«на востоке»), но в двух изданиях второй послелог дун читается нань Ш («на юге»),
и это правильное чтение. Текст исправлен на основании указаний Ван Миншэна 3 :
(1722-1798), Ван Няньсуня и Ван Сяньцяня, а также в соответствии с данными
«Шуй цзин чжу» (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2922; 39, кн. 3, гл. 14, с. 27-28]). Переведен
исправленный текст.
254 Уезд Жу был учрежден при Хань, его административный центр находился
к юго-востоку от совр. уездного г. Сюаньхуа пров. Хэбэй (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2923;
15, т. 9, с. 633, No 12]).
255 Уезд Нюйци был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к востоку от бывшего уездного г. Лунгуань пров. Хэбэй (см. [18, гл. 28Б(1),
с.2923;15,т.3,с.614,No43;28,т.3,с.40,No62]).
256Дун бу ду вэй ЖдР#РШ, ср. коммент. 81.
257 Уезд Сяло был учрежден при Хань, его административный центр находился
к западу от совр. уездного г. Чжолу пров. Хэбэй (см. [15, т. 1, с. 233, No 574, зна-
чен. 3]; ср. [18, гл. 28Б(1), с. 292 3]).
258 Округ Юйян охватывал современную городскую территорию Пекин, а также
все уезды к востоку от нее (как указывает В.С. Таскин, речь идет о землях к востоку
от Пекина, к северу от Тяньцзиня, к югу от Великой стены и к западу от уездов
Фэнжун и Цзуньхуа). Приблизительные координаты округа: 40°-42 ° с.ш. и 116°-
117° в.д. Его административный центр находился к юго-западу от совр. уездного
г. Миюнь на городской территории Пекин (см. [23, т. 3, с. 1878, значен. I, 1]; ср. [9,
вып. I, с. 126, примеч. 67]).
259 В «Хань шу» издания Ван Сяньцяня сказано, что округ Юйян назывался
при Ван Мане Бэйшунь (Послушание на севере) 4ЫИ, но такое же название
имел при Ван Мане округ Юбэйпин (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2927-2928]). Поэтому
Цянь Дачжао и Ван Сяньцянь предлагают заменить название Бэйшунь на Тунлу
(Открытая дорога) ЙЁ8§ — название, которое стоит в этом тексте вместо Бэй­
шунь в трех изданиях «Хань шу» и в его редакции X в., сохранившейся в «Тай
пин юй лань
(см. [17, гл. 162, с. 4а; 18, гл. 28Б(1), с. 2923]). Мы
считаем доказанным, что в оригинале Бань Гу здесь стояло название Тунлу,
и даем соответствующий перевод.
260 Как отмечает Цянь Дачжао, согласно гл. 40 «Хань шу», в этом округе
было 22 уезда (см. [18, гл. 40 , с. 3511]); ученый предполагает, что первая
двойка в этом тексте — плеоназм и что следует читать « 1 2 уездов», учитывая,
что и при Цинь в Юйяне было 12 уездов. Тем не менее, как указывает Ван
Сяньцянь (см. там же), в параллельном тексте «Ши цзи» стоит тоже цифра 22
(ср. [35, гл. 57, с. 10]).
2gl В уездном г. Юйян находился административный центр одноименного ок­
руга (см. [9, вып. I, с. 126, примеч. 67]); см. коммент. 258.
261 Тушуй, см. коммент. 242 .
263
Уезд Цюаньчжоу был учрежден при Хань, его административный центр
находился в 4 0 л и к юго-востоку от уезда (уездного города?) Уцин на городской
территории Тяньцзинь (см. [15, т. 6 , с. 1039, No 35, значен. 3; 23, т. 3, с. 1770, зна­
чен. I; 31, с. 27]).
102

264 Уезд Хуну был учрежден при Хань, его административный центр находился
к северо-востоку от совр. уездного г. Шуньи на городской территории Пекин (см.
118, гл. 28Б(1), с. 2924; 15, т. 7, с. 687, No 55]).
265 См. коммент. 241 .
266 Уезд Юнну был учрежден при Хань, его административный центр находился
к востоку от совр. уезда (уездного города?) Уцин на городской территории Тянь­
цзинь (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2925; 28, т. 9, с. 1337, No 13]).
267 Уезд Цюаньчжоу, см. коммент. 263 .
268 Ван Сяньцянь указывает, что, по другим сведениям, относящимся к П оздней
Хань, в этом уезде было железо и что неизвестно, которая из двух версий верна (см.
[18, гл. 28Б(1), с. 2 925]).
269 У езд Пингу был учрежден при Хань, его административный центр находился
к северо-востоку от совр. уездного г. Пингу на городской территории Пекин (см.
118, гл. 28Б(1), с. 2925; 29, с. 209]; ср. [15, т. 4, с. 494, No 226]).
270 Уезд Аньлэ был учрежден при Хань, его административный центр находился
к юго-западу от совр. уездного г. Шуньи на городской территории Пекин и к се­
веро-западу от совр. уездного г. Тунсянь на той же территории (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2925; 28, т. 3, с. 395, No 482, значен. 6]).
271 Уезд Тиси (возможно, правильное написание слога т и — М., а не J¥, как
в «Хань шу»), был учрежден при Хань, его административный центр находился по
ту сторону прохода, к северо-востоку от совр. уездного г. Миюнь на городской
территории Пекин (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2925-2926; 28, т. 2, с. 333, No 1]).
272 Уезд Гуанпин был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к северо-востоку от совр. уездного г. Миюнь на городской территории Пекин
(см. [18, гл. 28Б(1), с. 2926; 28, т. 6 , с. 248, No 1]).
2 3 Уезд Яоян был учрежден при Хань, его административный центр находился
по сю сторону прохода Губэйкоу (в Великой стене), к северо-востоку от уездного
г. Миюнь на городской территории Пекин (см. [28, т. 8 , с. 777, No 86]) и к западу от
совр. города окружного подчинения Чэндэ в пров. Х эбэй (ср. [18, гл. 28Б(1),
с. 2926]).
274 Уезд Байтань был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к западу от совр. уездного г. Чэндэ пров. Хэбэй (см. [28, т. 6 , с. 887 , зна­
чен. 2 ( 1)]).
275 В тексте «Хань шу» река называется Сюйшуй ЖтК. (чтение Янь Шигу), но
в редакции этого текста, сохранившейся в «Шуй цзин чжу», эта река называется
Нуаныиуй ШтК (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 36]). По мнению Ци Чжаонаня Й З Ш
(1703-1768), первоначально в древнем тексте «Хань шу» река называлась Нуань2,
но к началу династии Тан (времена Янь Шигу SUSP'S) знак нуань Ш уже был за­
менен на знак с ю й 'Ж. Цянь Дасинь Ш ^ Я (1728-1804) указывает, что ханьский
уезд Байтань находился по ту сторону прохода Губэйкоу, а его территорию пере­
секал а р. Луаньшуй
иероглиф нуань2 Ш служил ей названием в древности,
а иероглиф луань Я? в современности, тогда как, кроме данного случая, названия
«река Сюйшуй» Ш.7К в текстах не встречается. Ван Няньсунь считает, что перво­
начальное название этой реки было Нуань3 Щ, а знаки нуань2 Ш и с ю й Ж попали
в тексты «Хань шу» и «Шуй цзин чжу» по ошибке, вследствие графического сход­
ства со знаком нуань3 По мнению ученого, в пользу этой гипотезы говорит и то
обстоятельство, что р. Нуаныиуй ШЖ в «Шуй цзин чжу» называется также Нань-
шуй ШтК (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 36]): произношение знаков нуань2 S и нань Jffi
похоже. Древнюю р. Нуаныиуй Ван Няньсунь отождествляет с современной ему
Луаньхэ (в пров. Хэбэй). Дуань Юйцай тоже считает, что знак нуань2
—
это
103

искажение знака ну а ньъ Щ, но отождествляет реку Нуань с современной ему рекой
Жэшуй (Ж эхэ?). Чэнь Ли К ® также считает, что река Нуаньшуй Ш Ж — это
современная Ж эхэ (см. [15, т. 7, с. 511, No 8 , значен. 1]), которая впадает в реку
Луаньхэ. Ван Сяньцянь приводит данные о реке Нуаньшуй ШЖ из «Шуй цзин чжу»
(ср. [39, кн. 3, гл. 14, с. 35-36]) и более поздних сочинений (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 29 26 -2927, 2933]). Составители исторического атласа приняли отождествление
древней Нуаньшуй ШЖ с современной Луаныиуй ЙётК, предложенное Цянь Да-
синем (см. [31, т. 2, с. 27]). Основываясь на разысканиях китайских ученых, мы
заменяем словосочетание «река Сюйшуй» словами «река Нуаньшуй ШтК».
276 Уезд Хуаянь был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к югу от совр. уездного г. Чэндэ пров. Хэбэй (см. [28, т. 5, с. 1443, No 65; 15,
т. 7, с. 183, No 4]; [ср. 18, гл. 28Б(1), с. 29 27]).
277 Округ Юбэйпин был учрежден царством Янь в числе других для обороны от
варваровх у (см. [18, гл. 28Б(1), с. 3035-3036; гл. 94А, с. 5307]; ср. [9, вып. I, с. 37, 126,
примеч. 6 8 ]). По «Шуй цзин чжу», в 22-м году своего правления будущий первый
император Цинь уничтожил Янь и учредил этот округ (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 34]);
анналы этого императора в «Ши цзи» датируют разгром Янь 21-м год ом его правле­
ния, т.е . 226 г. до н.э. (см. [8 , т. 2, с. 60]). Согласно Ван Сяньцяню, в период меж­
доусобных войн Чу Й и Хань Ш округ Юбэйпин подчинялся царству Янь. Сначала,
в 206 г. до н.э. (на 6 месяцев), он оказался в составе государства Ляодун дИЖШ,
царем которого был поставлен яньский ван, но затем царство Янь было восста­
новлено, и в 5-6 годах правления Гао-цзу Й$й, т.е. в 202-201 гг. до н.э. оно, а в его
составе и округ Юбэйпин, насчитывавший, видимо, уже тогда (и во всяком случае,
в 195 г. до н.э .) 16 уездов, подчинилось императору Хань (см. [8 , т. 2, с. 139, 140,
189, 196; 16, гл. 33, с. 332; гл. 64, с. 642; 18, гл. 40, с. 3511]). В последний период
царствования Цзин-ди (143-141 гг. д о н.э.) Юбэйпин стал пограничным округом
центрального подчинения (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2 928, коммент. Цюань Цзувана]).
Он включал северо-восточную часть современной пров. Хэбэй. Приблизительные
координаты: 3 9° -4 3 ° с.ш. и 117°—119° в.д. Его административный центр находился
в уездном г. Пинган (см. XXI, 1) (см. коммент. 278) (см. [23, т. 1, с. 463]; ср. [9,
вып. I, с. 37, примеч. 126]). По сообщению Ли Даоюаня, при Цинь администра­
тивный центр округа находился в уездном г. Учжун (см. XXI, 2) (см. коммент. 279).
278 Уезд Пинган был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился на месте совр. уездного г. Пинцюань в пров. Хэбэй (см. [28, т. 3, с. 1188,
No 327]).
279 Уезд Учжун был учрежден при Цинь и сохранен при Хань, его админист­
ративный центр находился на месте совр. уездного г. Цзисянь на городской тер­
ритории Тяньцзинь. Во времена Чунь цю на месте будущего уезда располагалось
владение Учжун князя (цзы ^Р) из племени горных ж у н о в $ 1 (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2928;39, кн. 3, гл. 14, с. 34;47, с. 422,424 (4-й год Сян-гуна ® £); 15, т. 7, с. 440,
No 450, значен. 2 ,4]).
280 Гэншуй— название верхнего течения реки, ныне именуемой Цзиюньхэ
(левый приток р. Чаобайхэ) и протекающей по городской территории Тяньцзинь
(см.[28,т.5,с. 1186,No1;7,т.2,с.640]).
281 См. коммент. 266 .
282 Уезд Шичэн был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к юго-западу от совр. уездного г. Чаоян пров. Ляонин (см. [15, т. 8 , с. 316,
No396,значен.4,а;28,т.6,с. 1238,No496,значен.4,а;7,т.2,с.709]).
283 Об уезде Тинлин сведений нет; на карте его местоположение не обозначено
(ср. [31, т. 2, с. 27]).
104

284 Уезд Цзюньма был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к северо-западу от совр. уездного г. Цзуньхуа пров. Хэбэй (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2929; 28, т. 1,с. 1038, No81]).
285 Лэйшуй — ныне р. Шахэ, берет начало к северу от уездного г. Цзуньхуа,
впадает в р. Лихэ (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2929; 39, кн. 3, гл. 14, с. 33; 15, т. 7, с. 348,
No 18742 и No 1, значен. 1]).
286 Учжун, см. коммент. 279; Гэншуй, см. коммент. 280.
287 Уезд Цы был учрежден при Хань, его административный центр находился
в пределах территории совр. уездного г. Цзуньхуа пров. Хэбэй (см. [15, т. 9, с. 944,
No П).
288Дувэй, см. коммент. 81.
289 Уезд Сюйу был учрежден при Хань, его административный центр находился
к северо-востоку от совр. уездного г. Юйтянь пров. Хэбэй (см. [15, т. 4, с. 857,
No292, значен. 2; 28, т. 3, с. 1619, No436 , значен. 2]) и к западу от уездного
г. Цзуньхуа той же провинции (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2929; 31, т. 2, с. 27]).
290 У езд Цзы был учрежден при Хань, его административный центр находился
в ущелье Чэнцзы
(Чэнцзыгукоу
П ), или ущелье Цзы (Цзыгукоу), ле­
жащем за пограничной стеной к се ве ро -западу от заставы Шаньхайгуань в пров. Х э ­
бэй (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2929; 15, т. 3, с. 817, No 31; 28, т. 2, с. 278, No 56; 31, т. 2, с. 27]).
291 Зд есь Ван Сяньцянь отождествляет р. Юйшуй
с Юйхэ Ш'М, или Юхэ
М. У этой реки два истока, находящихся по ту сторону Великой стены: воды одного
из них текут с северо-востока, от ущелья Чэнцзы, на юго-запад, воды другого —
с северо-запада, от Июанькоу, на юго-восток. После слияния обоих потоков к се­
веро-востоку от Шимэньчжая река течет на юго-восток, пересекает местность
к юго-западу от стены Шаньхайгуаня и впадает в море (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2929]).
Но в историческом атласе река Юйшуй отождествлена с современной Далинхэ,
текущей из района уезда Цзы на восток и впадающей в Ляодунский залив (см. [31,
т. 2, с. 27-28]), см. коммент. 326 . В соответствии с этим отождествлением прихо­
дится (с оговоркой) переводить сочетание чу дун ЖЖ не «вытекать с востока»,
а «вытекать на восток»; это вес ьм а спорный пер евод.
292 У езд Туинь был учрежден при Хань, его административный центр находился
к востоку от совр. уездного г. Фэнжунь пров. Хэбэй (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2 9 2 9 -
2930; 28, т. 2, с. 1114, No 157, значен. 1; 31, т. 2, с. 27]).
293 Уезд Байлан был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к югу от совр. уездного г. Линъюань пров. Ляонин (см. [23, т. 3, с. 2158,
значен. 2; 31, т. 2, с. 27]).
294 Уезд Сиян был учрежден при Хань, его отождествляют с совр. уездом
Луаньсянь пров. Хэбэй (см. [15, т. 3, с. 320, No 117, значен. 4; 28, т. 2, с. 1363, No 57,
знач ен. 4]); по м не нию Ван Сяньцяня, е го ад министра тивный центр находил ся
к юго-западу от современного ученому г. Луаньчжоу, т.е . нынешнего уездного
г. Луаньсянь (см. [18, гл. 28Б(1), с. 29 30]; ср. [15, т. 7, с. 358, No 5]).
295 У езд Чанчэн был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к юго-западу от совр. уездного г. Луаньсянь пров. Хэбэй (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2930; 28, т. 4, с. 1200, No 59]).
296 Уезд Личэн был учрежден при Хань; по предположению Ван Сяньцяня, его
административный центр находился в совр. уезде Лэтин, в 30 дм к юго-западу от
уездного г. Лэтин (см. [15, т. 12, с. 568, No 22]). Но, как отмечает сам Ван Сяньцянь,
это предположение противоречит дальнейшему указанию текста «Хань шу», что
в уезде Личэн есть гора Цзеши, так как в пределах уезда Лэтин такой горы нет (см.
[18, гл. 28Б(1), с. 2 930]); ср. коммент. 297.
105

297 В тексте стоит Дацзеши Л # 1 5 . Ван Сяньцянь считает первый иероглиф
да плеоназмом, а иероглиф цзе предлагает заменить уместным здес^ иероглифом
цзе Й§. Существует несколько теорий о местонахождении горы Цзеши, которое
точно не известно (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2930; 15, т. 8 , с. 378, No 3, значен. 2; 1.0,
с. 28-29]). По одной из версий она находилась к северо-западу от совр. уездного
г. Чанли пров. Хэбэй (см. [23, т. 3, с. 2253]).
298 Уезд Гуанчэн был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился к северо-западу от совр. города провинциального подчинения Шэньяна
(Мукдена), столицы пров. Ляонин (см. [15, т. 4, с. 626 , No 183, значен. 1; 7, т. 2,
с. 799]), на реке Байланшуй южнее г. Байлан (см. коммент. 293, 337); (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2930 -2932; 31, т. 2, с. 27]).
299 Уезд Цзюйян был учрежден при Хань, находился в пределах совр. пров.
Хэбэй (см. [15, т. 9, с. 213, No 82; 28, т. 7, с. 922, No 62]).
300 Уезд Пинмин был учрежден при Хань, находился в пределах совр. пров.
Хэбэй (см. [15, т. 4, с. 507, No 627, значен. 3]).
301 Округ Ляоси включал территорию к востоку от уездов Цяньси и Лэтин пров.
Хэбэй, к югу от Великой стены и к западу от нижнего течения р. Далинхэ. При­
близительные координаты: 40°-4 3° с.ш. и 119°-122° в.д. Его административным
центром со времен Янь и Цинь (видимо, с 225 г. до н.э .) и при обеих Хань был
уездный г. Янлэ Ш}Щ, находившийся к западу от совр. уездного г. Фунин и к вос­
току от совр. уездного г. Лулун пров. Хэбэй (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2931, 2934; 15,
т. 11, с. 937, No 269, значен. I; 23, т. 4, с. 3087]; ср. [34, с. 450, примеч. 94; 9, вып. I,
с. 126, примеч. 69]). Этот округ наряду с другими был учрежден еще царством Янь
для обороны от варваров х у (см. [19, гл. 28Б(Н), с. 3036; гл. 94А, с. 5307]; ср. [9,
вып. I, с. 37]), после разгрома Янь в 226 г. д о н.э. был сделан циньским округом
(вероятно, в 225 г. до н.э.). В пору междоусобных войн Чу и Хань, в 206 г. до н.э.
этот округ вошел в состав государства Ляодун, но через 6 месяцев царство Янь
было восстановлено; в 202-201 гг. до н.э. оно, а вместе с ним и округ Ляоси под­
чинились императору Хань; в 195 г. д о н.э. в этом округе вкупе с округом Ляодун
насчитывалось 29 уездов (см. [8, т. 2, с. 60, 139, 140, 189, 196; 16, гл. 33, с. 332;
гл. 64, с. 642; 18, гл. 40, с. 3511 и коммент. Цянь Дачжао; 32, гл. 57, с. 10 и коммент.
Шэнь Ц зябэня
(1840-1913)]). В последний период царствования Цзин-ди
(143-141 гг. д о н.э .) Ляоси стал пограничным округом центрального подчинения
(см. [18, гл. 28Б(1), с. 29 31 , коммент. Цюань Цзувана]).
302 Цянь Дачжао предложил вставить здесь в текст 4 иероглифа: Ман ю э Лин-
чжи («[при Ван] Мане назывался Линчжи») ^ 0 4 з £ , чего требуют соображения
параллелизма: аналогичные фразы есть в других описаниях округов географиче­
ского трактата «Хань шу». Цянь Дачжао реконструировал название округа Ляоси
при Ван Мане, исходя из того, что данное последним название округа в ряде
случаев повторялось в названии одного из подчиненных этому округу уездов
с добавлением слова т ин Щ («район») (ср. [18, гл. 28Б(1), с. 2909 и 2911, 2912
и 2915-2916, 2919 и 2921, 2923 и 2924, 2927-2928 и 2929]); так, округ Шангу при
Ван Мане назывался Шотяо, а подчиненный ему уезд И ю й — Шотяотин; округ
Юйян при Ван Мане назывался Тунлу, а подчиненный ему уе зд — Тунлутин, и т.п.
Известно, что уезд Линчжи 4 5 С округа Ляоси при Ван Мане назывался Линчжи
(или Л инш и(?))тин (Район в [округе] Линчжи (или Линши)) 4* ft* ? (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2931, 2932]). По нашему мнению, это значит, что при Ван Мане и сам
округ дол жен был называться Линчжи или Линши 4 К , и нам не вполне понятно,
почему Цянь Дачжао ввел в свою реконструкцию не это название, а ханьское на­
звание уезда Линчжи 4 ;£ .
106

303 Из того обстоятельства, что, согласно Сыма Цяню, в 195 г. до н.э. в округах
Ляоси и Ляодун вместе было 29 уездов (см. коммент. 301), а, согласно Бань Гу, там
было вместе 32 уезда (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2931, 2936]), Цянь Дачжао заключает,
что, вероятно, в этих округах после 195 г. д о н.э. были выделены и учреждены
какие-то новые уезды (см. [18, гл. 28Б(1), с. 293 1]); к этому близка точка зрения
Шэнь Цзябэня (см. [35, гл. 57, с. 10]).
304 Уезд Цзюйлюй был учрежден при Хань, его административный центр на­
ходился к северо-востоку от совр. уездного г. Лулун пров. Хэбэй (см. [15, т. 1,
с. 266, No 32; 28, т. 1, с. 392, No 44; 31, т. 2, с. 27]; ср. [18, гл. 28Б(1), с. 2931]).
305 В 195 г. до н.э. сын основателя династии Хань Хуй-ди (195-188 гг. до н.э.)
повелел учредить храмы своего покойного отца Гао-цзу (Гао м я о Ш Ш) в округах
и владениях удельных царей, сплотив таким образом империю общим религиозным
культом (см. [54, т. 1, с. 178 и примеч. 3]).
306 Уезд Хайян был учрежден при Хань, его административный центр находился
к юго-западу от совр. уездного г. Луаньсянь пров. Хэбэй (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2931;
28, т. 5, с. 1231, No 317, значен. 2, 1; 31, т. 2, с. 27]).
307 В сочинении «И тун чжи —Ш Ш » р. Лунсяньшуй предположительно ото­
ждествлена с р. Доухэ, р. Фэндашуй — с р. Гуаньцюйхэ и р. Хуаньсюйшуй —
с рекой Шахэ (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2931 -2932]). Ср. об этих реках также [39, кн. 3,
гл. 14, с. 39 -40], см. коммент. 308.
308 Уезд Синьаньпин был учр еж ден при Хань, его административный центр на­
ходился к западу от совр. уездного г. Луаньсянь пров. Хэбэй. Из этого уезда вытекала
р. Фэндашуй, затем впадавшая в море южнее уездного г. Хайян; из местности к се­
веро-западу от у е зд но го г. Синьаньпин брала начало р. Лунсяньшуй, впадавшая
в Фэндашуй; а р. Хуаньсю йшуй, впадавшая в море восточнее Фэнда шуй, вытекала из
уезда Линчжи, см. коммент. 306, 307, 315 (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2932 -2933; 39, кн. 3,
гл. 14,с39-40;28,т.4,с.1052,No94;31,т.2,с.27]).
309 По предположению Чэнь Ли, Ишуй — это р. Янчэнмухэ в Монголии, теку­
щая на восток до территории Хорчин-Цзои; эту территорию и имеет в виду Бань Гу
под землями «по ту сторону [Пограничной линии] укреплений». Кроме того, на юге
эта река впадает в р. Даляошуй (Ляохэ), причем она единственная из рек к западу от
Даляошуй течет на восток (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2932]).
310 Ван Сяньпянь считал, что знак ж у А «входить», здесь «течь в», должно быть,
искажение знака чу tft «вытекать» (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2 93 2]).
311 Согласно японскому и китайскому толковым словарям-энциклопедиям, уезд
Лючэн был учрежден при Хань, его административный центр находился к юго-
западу от совр. уездного г. Чэнсин пров. Ляонин (см. [15, т. 6 , с. 284, No 13, зна­
чен. 1, а; 28, т. 5, с. 129, No 120, значен. 1, I]); географическое сочинение «И тун
чжи» отождествляет древний г. Ляочэн с г. Синчжунфу времен династий Ляо
и Цзинь в пределах Цзиньчжоу (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2932]); в свою очередь древ­
ний г. Синчжунфу находился на месте совр. уездного г. Чаоян пров. Ляонин (см. [23,
т. 3, с. 2593]). Исторический атлас помещает уездный г. Лючэн южнее совр.
г. Чаоян (см. [31, т. 2, с. 27]).
312 Об этой горе сведений не имеется (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2932 , коммент. Ван
Сяньцяня]). Исторический атлас помещает Машоушань к юго-западу от г. Лючэн
(см. [31, т. 2, с. 27]).
313 По предположению Чэнь Ли, р. Цань(?, или Сань?, или Шэнь?)люшуй — это
р. Налатэхэ на территории Тумотэ-Цзои в Монголии, ибо она течет на север
и впадает в озеро, а это единственная река к западу от Даляошуй, которая впадает
в озеро (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2932]).
107

314 Си бу ду вэй, ср. коммент. 81,248.
315 Уезд Линчжи (см. коммент. 302) был учрежден при Хань, его администра­
тивный центр находился к западу от совр. уездного г. Цяньань пров. Хэбэй (см. [15,
т. 1, с. 617, No 74, значен. 2; 31, т. 2, с. 27]),
316 Город Гучжу находился в 12 ли к югу от совр. уездного г. Лулун (см. [35,
гл. 4, с. 11, коммент. Ин Шао ffi®J (II в.), Чжан Ш оуцзе Щ.**?W (VIII в.)]; ср. [45,
т. 1, с. 217, примеч. 1; 8, т. 1, с. 182, 307, примеч. 26]) пров. Хэбэй (см. [28, т. 3,
с. 306 -307, No 34, значен. 5, 7; 31, т. 2, с. 27]).
317 См. коммент. 302 .
318 Уезд Фэйжу был учрежден при Хань, его административный центр нахо­
дился, по одним данным, к северу от совр. уездного г. Лулун пров. Хэбэй (см. [15,
т. 9, с. 258, No 40; 31, т. 2, с. 27]), по другим — в 30 ли к северо-западу от этого
города (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2932, 2933]).
319 Как указывает Ван Сяньцянь, согласно «Шуй цзин чжу», р. Сюаньшуй вы­
текает из горного потока Сюаньси, текущего к северо-востоку от уездного г. Фэйжу
(см. коммент. 318), течет на юго-запад восточнее этого города, изгибается на вос­
ток, поворачивает на юг, а затем на запад прямо к югу от города, отсюда ее про­
стонародное название — р. Фэйжушуй; когда она течет на юго-запад, то встреча­
ется с текущими справа реками Лушуй (см. коммент. 322) и Вэныыуй ЙйЬК (по­
следняя имеет истоки к северу от г. Фэйжу и на западе впадает в р. Сюаньшуй),
затем течет по территории уезда Линчжи (см. коммент. 315) и, вероятно, с востока
впадает в р. Нуаньшуй (см. коммент. 275) (ср. [39, кн. 3, гл. 14, с. 38]). Он указывает,
что место встречи обеих рек — в 12 ли к югу от уездного г. Фэйжу, и приводит еще
2 отождествления реки Сюаньшуй. Согласно «И тун чжи», это современная Бай-
цзянхэ, которая имеет истоки на северном склоне горы Яншань, огибает с севе­
ро-востока уездный г. Лулун и на западе впадает в реку Цинлунхэ. По Ли Чэню, это
современная р. Луаньхэ к западу от уездного г. Луаньпин, которая течет на
юго-восток и на восточной границе уезда сливается с р. Ж эхэ (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2 933]). Исторический атлас отождествляет реку Сюаньшуй с совр. Цинлунхэ (см.
[31, т. 2, с. 27]).
320 См. коммент. 275.
321 По предположению Ван Сяньцяня, знак ян Рй («мужское начало») после
знака хай Щ («м оре»)— плеоназм (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2933]), поэтому мы игно­
рируем этот знак при переводе.
322 Согласно «И тун чжи», р. Лушуй — это современная этом у географическому
сочинению Цинлунхэ; по мнению Чэнь Ли, это р. Исуньхэ в северных пределах совр.
уезда Луаньпин (пров. Хэбэй), которая на юге впадает в реку Луаньхэ (древнее
название— Сюаньшуй, см. коммент. 319) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2933]; см. о ней
также [39, кн. 3, гл. 14, с. 38]). Исторический атлас изображает Лушуй как запад­
ный приток Сюаньшуй (=Цинлунхэ), впадающий в нее южнее г. Фэйжу (см. [31, т. 2,
с. 271).
323 Согласно Ин Шао, когда государство Цзинь S в 531 г. до н.э. уничтожило
княжество варваров д и , называвшееся Фэй НЕ(см. [47, с. 636, 639]) и находившееся
в нынешней пров. Шаньси (см. [15, т. 9, с. 257, No 29290 , I, значен. 10]), то князь
Фэй бежал в государство Янь, правитель которого пожаловал его в местности,
вследствие этого получивший название Фэйжу (см. XXII, 6 ) (см. коммент. 3 18),
т. е. «Подобное [владению] Фэй» (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 38]). Ван Ман, не меняя
смысла названия, переименовал уе зд Фэйжу в Фэйэр (П одобный [владению]
Фэй) — словаж у и э р взаимозаменялись (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2933 , коммент. Цянь
Дяня £S tt]). В комментарии Сыма Чжэна
(VIII в.) к «Ши цзи» дается
108

неверное истолкование значения слова ж у в этом названии как «отправиться,
уехать» (см. [35, гл. 18, с. 4 3 -44]).
324 В современном тексте «Хань шу» стоит название Биньцун
однако Ван
Сяньцянь убедительно показывает, что правильное написание этого названия
Биньту (знаки цун fit и т у Ш графически похожи между собой (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2933 -2934]); по его мнению, этот уезд занимал территорию на юго-востоке со­
временного ему округа Данин, на которой располагались уезды Чанъань, Цюаньнун,
Фушу и Гуйхуа. Но составители японских и китайских толковых словарей-энци­
клопедий не считают нужным исправлять название Биньцун на дру гое и указывают,
что ханьский уезд, носивший это название, находился в пределах старой области
Цзиньчжоу в пров. Ляонин (в Маньчжурии) (см. [15, т. 10, с. 766, No 3, значен. 3; 28,
т. 8 , с. 1379, No 76, значен. 3, I]). В историческом атласе значится “уездный город
Биньту, расположенный к северу от уездного г. Тухэ на р. Танцзюшуй, см. ком-
мент. 331, 332 (см. [31, т. 2, с. 27]).
325 Согласно японскому толковому словарю-энциклопедии, ханьский уезд
Цзяоли — это уезд Линъюань пров. Жэхэ (см. [15, т. 1, с. 541, No 319]), ныне пров.
Ляонин.
326 Согласно японскому и китайскому толковым словарям-энциклопедиям,
р. Юйшуй протекала в уезде Линьюй ВйЛй, учрежденном при Хань и находившемся
в пределах западной границы уезда Шэньян пров. Ляонин (см. [15, т. 7, с. 93, No 5,
значен. 1; т. 9, с. 402, No 226; 28, т. 5, с. 1419, No 1, значен. 1; т. 7, с. 1171, No 183]);
ныне существует не уезд, а городская территория Шэньян (см. [7, т. 2, с. 799]). Как
указывает Ван Сяньцянь, опираясь на параллельные отрывки «Шуй цзин чжу» (см.
[39, кн. 3, с. 43]), современный текст географического трактата «Хань шу» искажен
и вместо сочетания знаков ш о у ш оу й ^ («в первую очередь принимать» такой-то
приток) здесь, как в «Шуй цзин чжу», должен стоять знак цзы S («из», «[вытекать]
из»). Здесь он отождествляет Юйшуй с нынешней Далинхэ (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2934, 2935]; ср. [28, т. 2, с. 1473, No 1026]). Но исторический атлас тоже ото­
ждествляет р. Юйшуй с Далинхэ, см. коммент. 291 . Оба названия различаются
только ключевым знаком в иероглифе ю й : в одном случае это «вода», в другом —
«дерево» ife, ft. Следовательно, это одно и то же (но чуть по-разному записанное)
д ревнее название реки Далинхэ.
327Дун бу ду вэй, ср. коммент. 81,256.
328 Ин Шао поясняет название Цзяоли словами «нынешний Чанли Ц Ц » . Ван
Сяньцянь показывает, что уезд Цзяоли затем был переименован в Фули ^ (i£)3 !,
а после этого в Чанли, или Чанляо ЦЖ (знаки лиШ и ляо Ш передают слоги с оди­
наковыми инициалями, которые переходят один в другой) (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2934]; ср. [39, кн. 3, с. 42]).
329 См. коммент. 301 .
330 Уезд Хусу был учрежден при Хань и находился в пределах совр. уезда
Цзиньсянь пров. Ляонин, городская территория Цзиньчжоу (см. [28, т. 6 , с. 177,
No 791).
33*Ван Сяньцянь (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2934]) приводит два отождествления
р. Танцзюшуй: с р. Пэнлушуй (другое название Лухэшуй) и (предположительно)
с р. Сяолинхэ (см. [28, т. 3, с. 702, No 593]). В историческом атласе принято
отождествление р. Танцзюшуй с нынешней Сяолинхэ (см. [31, т. 2, с. 27]).
332
Уезд Тухэ был учрежден при Хань, его древний административный центр
находился к северо-западу от уездного г. Цзиньсянь совр. пров. Ляонин (см. [28,
т. 3, с. 1597, No 26]). Исторический атлас отождествляет уездный г. Тухэ с совре­
менным Цзиньчжоу (см. [31, т. 2, с. 27]).
109

333 Уезд Вэньчэн был учрежден при Хань и находился в пределах уезда Лулун на
востоке совр. пров. Хэбэй (см. [28, т. 4, с. 982, No 179, значен. 4]).
334 См. выше, с. 28-53, примеч. 21.
335 См. коммент. 326 .
336 См. коммент. 291 , 326.
337 Река Байлан[шуй] — одна из двух рек, от слияния которых образуется ны­
нешняя Далинхэ; вторая река — это Юйшуй (см. коммент. 291 и [39, кн. 3, с. 42 ,43;
18, гл. 28Б(1), с. 2935]); поэтому р. Байланшуй также отождествляют с Далинхэ (см.
[15, т. 8 , с. 37, No 1137, значен. 2]).
338 В современном тексте «Хань шу» стоит знак ж у А («входить, или втекать в»);
но, по мнению Ван Сяньцяня, опиравшегося на «Шо вэнь», где сказано, что «река
Юйшуй находится в [уезде] Линьюй [округа] Ляоси (см. примеч. 326, 301) и на
востоке вытекает из (чу Ж) [местности по ту сторону (?) Пограничной линии]
укреплений» (см. [37, гл. 11 А, с. 276]), а также на другие соображения, знак ж у
попал туда в результате искажения знака чу (см. [18, гл. 28Б(1), с. 29 34 ,2935]). Наш
перевод отражает это мнение.
339 Ван Сяньцянь приводит мнение Чэнь Ли, по которому р. Хоушуй — это
название истока р. Далинхэ, нынешней р. Ламулунынуй после слияния последней
с Алашаньхэ и другими реками (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2935]). Исторический атлас
отождествляет Хоушуй с р. Маннюхэ (см. [31, т. 2, с. 27]), которая, впрочем, впа­
дает в Юйшуй (=Далинхэ) не на севере, а на юге и течет с севера на юг.
340 Согласно «И тун чжи», древний город уезда Лэй находился к югу от со­
временного уездного г. Чанли (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2935, коммент. Ван Сянь­
цяня]) пров. Хэбэй (см. [7, т. 2, с. 699}). Эта точка зрения принята в историческом
атласе (см. [31, т. 2, с. 27]). По мнению составителей «Большого словаря гео­
графических названий, встречающихся в истории Китая», уезд Лэй находился
к востоку от уездного г. Цзиньси Мукденской провинции (см. [30, т. 4, разд. 8 ,
с. 37(1547)])— пров. Ляонин (городская территория Цзиньчжоу) (см. [7, т. 2,
с. 631]).
341 Реку Сягуаныиуй пытались отождествить с р. Синьхэ (см. [39, кн. 3 , гл. 14,
с. 40]), но Ван Сяньцянь отдал предпочтение другому ее отождествлению —
с р. Чаохэ, имеющей истоки восточнее уездного г. Чанли (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2935]);
согласно историческому атласу, р. Сягуаныиуй протекает северо-восточнее совр.
уездного г. Чанли (округа Таньшань пров. Хэбэй), но здесь не сообщается ее ны­
нешнее название (см. [31, т. 2, с. 27]).
342 Как свидетельствует Ван Сяньцянь на основании «И тун чжи», в старом
описании говорилось, что река Цзешишуй— это современная Цзилюхэ (другое
название — Сишахэ), текущая с севера на юг от Лунтань и в 1 с небольшим л и от
западных ворот совр. уездного г. Чанли соединяющаяся с р. Иньмахэ (см. ком­
мент. 343 и [18, гл. 28Б(1), с. 2935]; ср. [31, т. 2, с. 27]).
343 Согласно тому же источнику, р. Биньшуй — это современная Иньмахэ (см.
[18, гл. 28Б(1), с. 2935]; ср. [31, т. 2, с. 27]).
344 Ван Сяньцянь указывал, что, видимо, из текста перед знаком гу ан ъ i t выпал
знак с я Т и что первоначально в тексте стояло название р. Сягуань T it [18,
гл. 28Б(1), с. 2935]. Отсюда наш перевод. Название Сюаньу может также значить
«отборное оружие (или отборные воины)».
34*Округ Ляодун занимал юго-восточную часть совр. пров. Ляонин восточнее
р. Ляохэ. Приблизительные координаты: 38°30'-42° с.ш. и 121°-124° в.д . Его ад­
министративный центр при Цинь и Восточной Хань, а также, вероятно, при За­
падной Хань находился в уездном г. Сянпине Я Т (см. коммент. 346), располо­
110

женном севернее совр. города провинциального подчинения Ляоян пров. Ляонин
(см. [23, т. 4, с. 236, знамен. I; 28, т. 9, с. 226, No21 , знамен. I, 1; 18, гл. 28Б(1),
с. 2936; 31, т. 2, с. 28]; ср. [7, т. 1, с. 303]). Ляодун первоначально был округом
царства Янь, созданным наряду с другими для обороны от варваров х у (см. [18,
гл. 94А, с. 5307]; ср. [9, вып. I, с. 37, 126, примем. 70]). В 226 или 225 г. до н.э. был
захвачен царством Цинь; в 225 г. до н.э. был учрежден циньский округ Ляодун (см.
[8, т. 2, с. 60, 343, примем. 61; т. 5, с. 92; 39, кн. 3, гл. 14, с. 41]). В период междо­
усобных войн Чу и Хань Ляодун входил в государство Янь. Сначала, в 206 г. до н.э.
(на 6 месяцев) он оказался в составе государства Ляодун, царем которого был по­
ставлен яньский ван, но затем царство Янь было восстановлено, и в 5 -6 гг. прав­
ления Гао-цзу, т.е . в 202-201 гг. до н.э., оно, а в его составе и округ Ляодун, под­
чинилось императору Хань; в 195 г. до н.э. в округах Ляодун и Ляоси вместе было
29 уездов, ср. коммент. 301 . В последний период царствования Цзин-ди (143-141 гг.
д о н.э .) Ляодун стал пограничным округом центрального подчинения (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2936, коммент. Цюань Цзувана]).
346 См. примем. 345. Уезд Сянпин существовал еще в эпоху Чжань го в царстве
Янь, которое построило Длинную (или Великую) стену от Цзаояна iiSPi до Сян-
пина (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2936; гл. 94А, с. 5306]; ср. [9, вып. I, с. 37, 126, примем. 64,
65]).
347 М у ши гу а н ь ttfSF'iT — «учреждение (или должность) руководителя-пастуха»,
подчинявшееся министру «великому вознице» ( т а й п у ^с!Й). При Хань в погра­
ничных округах (в первую очередь на северо-западе Китая) существовало 36 «па­
стбищ руководителей-пастухов» (ср. коммент. 190), на которых государственные
чиновники во главе 30 000 казенных рабов занимались разведением и пастьбой
коней; каждое из пастбищ возглавлялось «начальником пастбища руководите­
ля-пастуха» (му ши ю ан ьл ин ^бШ^§(=5а)4 “), имевшим трех «помощников» (чэн г&)
(см. [18, гл. 19А, с. 1114; 42, с. 34]).
348 Административный центр ханьского уезда Синьчан находился восточнее
совр. уездного г. Хайчэн пров. Ляонин (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2936; 28, т. 4, с. 1055,
No 197, знамен. II, 2]).
349 Согласно большей части справочников, Улюй — это ханьский уезд, адми­
нистративный центр которого находился на месте нынешнего Бэйчжэня (или Гу-
аннина), главного города совр. уезда Бэйчжэнь пров. Ляонин (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2936; 28, т. 7, с. 1786, No 652, знамен. 7; 7, т. 1, с. 78]). Но исторический атлас
показывает местонахождение ханьского уездного г. Улюй южнее нынешнего уезд­
ного г. Бэйчжэнь (см. [31, т. 2, с. 28]).
350 Си бу ду вэй, ср. коммент. 81, 248, 314.
351 Уезд Ванпин был учрежден при Хань, находился на восточном берегу
р. Ляохэ в пределах пров. Ляонин (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2936 (ср.: 39, кн. 3, гл. 14,
с. 4); 28, т. 4, с. 1540, No20]).
352 Даляошуй — старое название р. Ляохэ (см. о ней [39, кн. 3, гл. 14, с. 41 -43]),
именовавшейся также в древности Гоулихэ 'аШ М , а при Цин — Цзюйлюхэ ЕШ М
(см. [18, гл. 28Б(1), с. 2936; 23, т. 4, с. 3087]).
333 Древний административный центр уезд а Аньши находился к северо-востоку
от совр. уездного г. Гайпин пров. Ляонин (см. [28, т. 3, с. 375, No 38; 18, гл. 28Б(1),
с. 2938]; ср. [31, т. 2, с. 28]).
354
Как указывает Ван Сяньцянь, согласно «И тун чжи», древний (главный)
город уезда Фан находился к юго-востоку от современного (этому сочинению)
уездного г. Гуаннин, т.е . нынешнего уездного г. Бэйчжэнь, ср. коммент. 349 . Со­
гласно современному тексту «Шуй цзин чжу», Даляошуй (Ляохэ) протекала по
111

направлению на юго-восток к западу от г. Фан (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 41]). Но Ван
Сяньцянь показывает, что это ошибка и что здесь вместо знака с и Ш (запад), ви­
димо, следует читать дун Ж (восток) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2937]).
355 Хоучэн был учрежден при Хань, его древний административный центр на­
ходился к юго-востоку от совр. г. Шэньян пров. Ляонин (китайский толковый
словарь-энциклопедия указывает «к северу от современного уездного города
Шэньян» [28, т. 1, с. 1081, No 25], но в историческом атласе Хоучэн расположен
юго-восточнее Мукдена и на другом берегу р. Ляошуй, см. [31, т. 2, с. 28]).
356 Чжун бу ду вэй Ф оРШИ", ср. коммент. 81.
357 Уезд Ляосуй был учрежден при Хань, его древний административный центр
находился к западу от совр. уездного г. Хайчэн пров. Ляонин (городская террито­
рия Аньшань) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2937; 28, т. 9, с. 227, No 35; 7, т. 2, с. 554]).
Город Ляосуй стоял у впадения р. Сяоляошуй ФдЙтК (Хуньхэ) в Даляошуй
(Ляохэ) (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 43 -44; 31, т. 2, с. 28]).
358 Или: сообразование [с миропорядком].
359 У езд Ляоян был учрежден при Хань, его древний административный центр
находился к северо-западу от совр. уездного г. Ляоян пров. Ляонин у р. Сяоляошуй
(ныне Хуньхэ) близ соединения ее с р. Ляншуй (т.е. Даляншуй, см. коммент. 360)
(см. [18, гл. 28Б(1), с. 2937; 39, кн. 3, гл. 14, с. 43 -44; 28, т. 9, с. 227, No 36, значен. I,
1; 15, т. 11, с. 190, No 38, значен. I, 1]).
360 Река Даляншуй — нынешняя Тайцзыхэ в пров. Ляонин (см. [28, т. 2, с. 1473,
No 1027, значен. 4; 31, т. 2, с. 28]).
361 Ляо
(143) зд е с ь — сокращенное название р. Сяоляошу (см. [39, кн. 3,
гл. 14, с. 43; 18, гл. 28Б(1), с. 2937, коммент. Ван Сяньцяня]), т.е . современной
Хуньх э.
362 Древний административный центр уезд а Сяньду, учрежденного при Хань,
находился к юго-востоку от г. Гуаннин (ныне уездный г. Бэйчжэнь), в пределах
современного уезда Паныиань пров. Ляонин (городская территория Инкоу) (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2937; 30, т. 5, разд. 11, с. 117(2053); 7, т. 1, с. 3 67]).
Существует традиция, возникшая не позднее II в., что уездный г. Сяньду пре­
ж д е был сто лицей царства Чаосянь
(И в. до н.э.). Ин Шао писал, что Сяньду —
«столица царя { ва н) Чаосянь Маня 2ЕУЙ», получившая это название потому, что
«опиралась на крутые (сян ь) [берега] большой реки (ду)» (его этимология топонима
Сянь ду — «большая река, [текущая среди] крутых [берегов]»). Комментатор,
живший ок. 285 г., «подданный Цзань {чэнь Цзань E3I)» (Фу Цзань f$3t?) сооб­
щал, что старая столица Чаосянь, «город Вансянь j£ Ш Ш находился к востоку от
реки Пэйшуй УЙтК в округе Лэлан» и что отсюда пошло название Сяньду («столица
[Ван]сянь» (?)); это толкование одобрил Янь Шигу и повторили Сюй Гуан Ш/й
(352-425) (?) и Сыма Чжэн (VIII в.) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2937; 35, гл. 115, с. 3]). См.
коммент. 401 ,402 .
363 Согласно японскому и китайскому толковым словарям-энциклопедиям,
Цзюйцзю — это название уезда, учрежденного при Хань, чей древний админист­
ративный центр находился к юго-западу от совр. уездного г. Хайчэн (см. [15, т. 4,
с. 140, No 70; 28, т. 3, с. 777, No 105]). Однако в сочинении «Ду ши фан юй цзи яо
сказано, что Ц зюйцзю находился к северо-востоку от администра­
тивного центра территории Хайчжоу (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2937]), т.е. совр. уезд­
ного г. Хайчэн, а исторический атлас подтверждает это сообщение (см. [31, т. 2,
с. 281).
354 По предположению Ван Сяньцяня, горы Шивэйшань — это водораздельный
хребет, с которого, согласно «И тун чжи», из местности в 52 ли к юго-востоку от
112

окружного города ( ч ж оу ji'l) Ляоян (т.е. совр. уездного г. Ляоян, см. [28, т. 9, с. 227,
No 36, знамен. I, 3; знамен. 3]) течет р. Шивэйшуй (предположительно Танхэ). Со­
гласно Чэнь Ли, Шивэйшуй — это р. Шахэ в цинском округе Ляоян, которая течет
с гор Цяныиань (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2937-2938]). Исторический атлас (где со­
временное название Шивэйшуй не указано), насколько можно судить, принимает
предположение Чэнь Ли (см. [31, т. 2, с. 28]).
365 См. коммент. 345, 346.
366 По мнению Ван Сяньцяня, перед знаком лян Ш из текста выпал знак д а
И р. Танхэ, и р. Шахэ, с которыми пытаются отождествить Шивэйшуй, текут на
север и впадают в р. Тайцзыхэ (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2937-2938]), в древности —
р. Даляншуй (см. коммент. 360).
367 Уезд Гаосянь был учрежден при Хань в пределах совр. пров. Ляонин
в Маньчжурии (см. [15, т. 12, с. 598, No 294, знамен. 2, 1]). В историческом атласе
его административный центр— город Гаосянь находится у Великой стены, на
м ес те (или вблизи) совр . г. Телин (ад министративного центра округа Тел ин в пров.
Ляонин), при впадении р. Чайхэ в Ляохэ (см. [31, т. 2, с. 28]).
368 См. коммент. 353.
369 Согласно китайскому толковому словарю-энциклопедии, у езд Уцы был уч­
режден при Хань и находился к востоку от уездного г. Шэньян совр. пров. Ляонин
(см. [28, т. 5, с. 633, No 77]). Исторический атлас помещает уездный город Уцы
к северо-востоку от совр. уездного г. Фэнчэн пров. Ляонин (городская территория
Даньдун) (см. [31, т. 2, с. 28]).
370Дун бу ду вэй, см. коммент. 81, 256. Эту должность в 109 г. до н.э. получил
Шэ Хэ Ф Щ , бывший посол Хань при дворе царя Чаосянь (см. [18, гл. 95,
с. 5424-5425; 54, т. 2, с. 90 -91 и примем. 271]).
371 Переименовывая уезд Уцы (доел. «Место стоянки воинов (или: храбрецов)»,
Ван Ман попросту заменил знак у Й (воинственный, храбрый) на его синоним
хуань Ш.
372 Уезд Пинго был учрежден при Хань, его древний административный центр
находился к югу (а точнее, к юго-западу) от совр. уездного г. Гайсянь (Гайпин) пров.
Ляонин (городская территория Инкоу) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2938; 28, т. 3, с. 1189,
No 355, знамен. I, 1; 7, т. 1, с. 96 -97; 31, т. 2, с. 27-28]).
373 Как свидетельствует Ван Сяньцянь, во всех округах и уездах, подчиненных
областному г. Мукден (ныне Шэньян), производились железо и соль (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2938]).
374 Уе зд Сианьпин был учрежден при Хань. Согласно китайскому толковому
словарю-энциклопедии, по преданию, его древним административным центром
был Аньпинтунь
к востоку от совр. уездного г. Ляоян пров. Ляонин (см.
[28, т. 8 , с. 736, No 97]); это сообщение отчасти основано на сведениях из «И тун
чжи» (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2938]). Но японский словарь по исторической гео­
графии Китая приводит цитаты из сочинений по исторической географии
Шэньяна (Мукдена) и Маньчжурии, согласно которым уезд Сианьпин находился
на землях двух уездов — Аньдун и Куаньдянь, подчинявшихся областному го­
роду Мукдену (ныне— пров. Ляонин, см. [7, т. 1, с. 31, 147, 229]); его админи­
стративный центр находился в местности Цзюляньчэн уезда Аньдун, к севе­
ро-востоку от уездного г. Аньдун (см. [30, т. 4, разд. 9, с. 148(1792)]). Это соот­
ветствует версии исторического атласа, который помещает ханьский уездный
г. Сианьпин на северном берегу р. Мацзышуй (ныне Ялуцзян), к северо-вос­
току от совр. г. Даньдун (Аньдун), подчиненного пров. Ляонин (см. [31, т. 2,
с. 28]).
ИЗ

375 Как отмечает Хэ Чжо (1661-1722), в округе Чжо ЩЩ при Хань был уезд
Аньпин
(ср. [18, гл. 28А(Н), с. 2684]), поэтому Аньпин в округе Ляодун был
назван «Западным» (Си) Й (см. [18, гл. 28Б(1), с. 29 38]). Ван Ман переименовал
этот Аньпин в «Северный» (Бэй) i t .
376 Уезд Вэнь был учрежден при Хань. Японский и китайский толковые слова­
ри-энциклопедии ограничиваются указанием, что он находился в пределах совр.
пров. Ляонин в Маньчжурии (см. [15, т. 5, с. 572, No 309, значен. I, 1; 28, т. 4, с. 1009,
No 826, значен. I, 1]), но в сочинениях «Ду ши фан юй цзи яо» указано более опре­
деленное местоположение древнего г. В энь — к западу от (административного
центра) территории округа Гайчжоу (совр. уездного г. Гайпин, пров. Ляонин) (см.
[18, гл. 28Б(1), с. 2938]). Исторический атлас помещает ханьский уездный г. Вэнь
к северо-востоку от совр. уездного г. Гайсянь (административным центром уезда
Гайсянь является Гайчжоу, городская территория Инкоу) (см. [31, т. 2, с. 28]; ср. [7,
т. 1, с. 96 -97]).
377 В современном тексте «Хань шу» стоит сочетание Шоутин
но в четы­
рех изданиях этого памятника вместо этого стоит уместное здесь (как подчеркивает
Ван Сяньцянь) сочетание Вэньтин (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2938]). Знаки вэнь З с и шоу
^ графически похожи друг на друга, и замену знака вэнь знаком шоу можно объ­
яснить ошибкой переписчика.
378 По предположению, содержащемуся в комментарии Ван Сяньцяня (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 293 8]), древний административный центр у езда Паньхань находился
в округе Чжэньпань Й # , учрежденном У-ди на древних корейских землях в 108 г.
до н.э. (см. [54, т. 2, с. 9 2]) и охватывавшем территорию, прилегавшую к рекам
Ялуцзян, Тунсяцзян и уезду Синцзин (ныне уезд Синьбинь пров. Ляонин в Мань­
чжурии) (см. [15, т. 8 , с. 203, No 267; т. 9, с. 446, No 37, значен. 2]). Согласно ки­
тайскому толковому словарю-энциклопедии, этот древний город находился к се­
веро-западу от корейского г. Хансон (см. [28, т. 6 , с. 695, No 20]). Исторический
атлас помещает уездный г. Паньхань на берегу р. Тэчжонган, на месте совр. ко­
рейского г. Пакчхонсон (см. [31, т. 2, с. 28]).
379 Чэнь Ли предположительно отождествляет Пэйшуй с корейской р. Тэчжон­
ган, на которой стоит г. Пакчхонсон (см. [18, гл. 28Б(1), с. 29 38]), а исторический
атлас принимает это отождествление (см. [31, т. 2, с. 28]). См. коммент. 403 .
380 В ко мментарии Ин Шао сказано: «Река Хань шуй
вытекает из [местно­
сти] по ту сторону [Пограничной линии] укреплений и на юго-западе впадает
в море». По наблюдениям Чжу Исиня
‘Щ (1846-1894), в одном издании «Хань
шу» вместо «Ханьшуй» стояло название «Пэйшуй». Ван Юаньсунь
считал,
что комментарий Ин Шао по ошибке был введен в основной текст географического
трактата «Хань шу», а кроме того, повторен уже в качестве комментария с един­
ственным отличием — знаком хань flp вместо знака пэй 'Ж Ван Сяньцянь цитирует
«Шо вэнь», где сказано: «Река Пэйшуй вытекает из [местности] по ту сторону [П о­
граничной линии] укреплений [близ уезда] Паньхань [округа] Ляодун и на юго-
западе впадает в море» [37, гл. 11 А, с. 8 6]. Этот и другие тексты укрепили ученого
в убеждении, что название р. Пэйшуй фигурирует в географическом трактате «Хань
шу» не по ошибке и не является плеоназмом, а комментарий Ин Шао приведен
с осо бой целью — пояснить, откуда у езд Паньхань получил свое название (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2 938]).
381 Таши — уезд, получивший название от р. Ташуй
был учрежден при
Хань; его древний административный центр (согласно «И тун чжи» и современной
китайской энциклопедии) находился в пределах цинского округа, а ныне уезда
Ляоян пров. Ляонин (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2938-2939; 28, т. 5, с. 1012, No 2]).
114

Юго-западная часть уезда прилегала к низкому берегу моря (рм. [30, т. 3,
с. 4 3(1081)]). Исторический атлас помещает его административный центр на берегу
залива Даляньвань, к северо-востоку от города провинциального подчинения
Люйда (см. [31, т. 2, с. 27-28; 7, т. 1, с. 292]).
382 Округ Сюаньту (последний слог пишется также
см. [40,с. 153]) был уч­
режден на землях древнекорейского «государства Чжэньпань Й # » [35, гл. 115,с. 2,
коммент. Ин Шао], на территории современной корейской пров. Хамгён, а также
восточной части совр. пров. Ляонин и южной части совр. пров. Гирин. Приблизи­
тельные координаты: 40°-42 ° с.ш. и 124°-127° в.д. Его административный центр
сначала был в городе племени окно в совр. корейской пров. Хамгён, но Чжао-ди
ПИФ перенес его в уезд Гаогоули (кор. Когурё) (ср. коммент. 384), чей древний
административный центр (согласно «И тун чжи») находился к северу от города
областного значения Синцзин (ныне уездный г. Синьбинь пров. Ляонин) (см. [28,
т. 6 , с. 271, No 240; 18, гл. 28Б(1), с. 2939]).
383 Как доказывают Ван Няньсунь и Ван Сяньцянь, округ был учрежден не в 4-м ,
а в 3-м году эры Юань-фэн (108 г. до н.э .) (ср. [54, т. 2, с. 92; 18, гл. 95, с. 5427]).
384 В 12 г. н.э. полководец Ван Мана обезглавил князя (хоу) Гаогоули по имени
Цзоу 1Ш, после чего Ван Ман повелел переименовать его княжество Гаогоули (здесь:
Высокую Гоули) в Сягоули (Низкую .Гоули) (см. [18, гл. 99Б, с. 5746; 54, т. 3,
с. 326 -327]; ниже, с. 286).
385 См.: с. 26, 52 (примеч. 18), 82, 114 (примеч. 382, 384, 391), 117, 285.
386 Согласно комментарию, приведенному Ван Сяньцянем, гора Ляошань — это
восточная гора за «воротами Инъэ» (Инъэмэнь ЗЦЩР1) (И н ъ э — название водо ­
раздельного хребта западнее уездного г. Яньцзи в пров. Гирин), т.е . за третьей
заставой по Ивовой изгороди после Хэрсумэнь к северо-востоку от Шэнцзина
(нынешнего административного центра пров. Ляонин г. Шэньяна) (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2939]). Пользуясь случаем, приносим благодарность К.С .Яхонтову за
разъяснение топоним а «ворота Инъэ». Исторический атлас помещает гору Ляошань
к северо-востоку от нынешнего уездного г. Цинъюань пров. Ляонин (см. [31, т. 2,
Ляошуй, или Сяоляошуй, — нынешняя р. Хуньхэ, ср. коммент. 357, 359 , 361
(см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 4 3 -44; 18, гл. 28Б(1), с. 2939, коммент. Ван Сяньцяня]).
388 См. коммент. 357.
389 См. коммент. 352.
390 Согласно сочинению «И тун чжи» эпохи Цин, Наньсушуй — это, вероятно,
р. Суцзыхэ, которая протекает в 0,5 л и к северу от г. Синцзин (ныне Синьбинь, см.
коммент. 378) и впадает в р. Сяоляошуй, т.е . нынешнюю Хуньхэ (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2939; 15, т. 9, с. 1013, No 71]). Исторический атлас помещает современный
Синьбинь на р. Наньсушуй (см. [31, т. 2, с. 28]). Китайский толковый словарь-эн­
циклопедия дает друго е название этой реки — Дунляохэ (см. [28, т. 2, с. 277, No 772,
значен. I]). См. также коммент. 391 .
391 Ин Ш ао поясняет: «Пре жние (бывшие) варвары х у [владения Гао]г оул и» .
Чэнь Ли отмечает, что р. Хэрсухэ (Хэйэрсухэ) протекает по территории хошуна
Хорчин — Цзои в Монголии (ныне пров. Гирин) и на юго-западе впадает в р. Да-
ляошуй (Л яохэ) в полном соответствии с данными географического трактата (см.
[18, гл. 28Б(1), с. 2939 -2940]). По предположению К.С. Яхонтова, Хэрсухэ —
это название верхнего течения реки Дунляохэ (ср. коммент. 390) в районе мест­
ности Хэрсу; он ссылается на гл. 13 «Шэнцзин тун чжи ®дКй1л£», где сказано,
что в 400 с лишним л и к западу от г. Гирина есть р. Хэрсухэ, это верхнее течение
Ляохэ.
115

392 Уезд Шанъиньтай находился в пределах совр. пров. Ляонин (см. [28, т. 1,
с. 3 22, No 462]). Исторический атлас помещает его административный центр на
месте совр. города окружного подчинения Тунхуа в пров. Гирин, на западном бе­
регу р. Яньнаныиуй (ныне Хуньцзян), ср. коммент. 3 96 (см. [31, т. 2, с. 28]).
393 Шанъиньтай можно этимологизировать «Верхняя (или Высшая) Иньтай
(терраса, или башня, Инь)»; в противоположность этому Ван Ман переименовал
уезд в «Нижнюю (или Низшую) Инь» (Сяинь).
394 Уезд Сигайма был учрежден при Хань и находился к юго-западу от совр.
уезда Юнъцзи пров. Гирин (см. [30, т. 4, разд. 9, с. 149(1793)]). Исторический атлас
помещает уезд Сигайма южнее р. Ялуцзян (см. [31, т. 2, с. 28]).
395 Река Мацзышуй — нынешняя Ялуцзян (см. [18, гл. 28Б(1), с. 29 40; 28, т. 10,
с. 303, No 662; 30, т. 4, разд. 9, с. 149 (1793); 31, т. 2, с. 28]).
396 Река Яньнаныиуй— это нынешняя Тунцзяцзян (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2940;
28, т. 10,с. 859, No 165; 30, т. 4, разд. 9, с. 149(1793)]), называемая также Хуньхэ
и Хуньцзян (см. [15, т. 7, с. 118, No 5, значен. 2; 31, т. 2, с. 28]).
397 См. коммент. 374.
398 По мнению Чэнь Ли, текст нуждается в реконструкции: название Яньнань-
шуй должно быть повторено, вместо знаков си б эй (северо-запад) {ШЬ следует
писать си на нь (юго-запад)
(см. [18, гл. 28Б(1), с. 29 40]). Реконструированный
текст значит: «на юго-западе впадает в реку Яньнаныиуй, река Яньнаныиуй на
юго-западе достигает Сианьпина и впадает в море».
399 Округ Лэлан включал в себя современные провинции Пхёнан, Хванхэ, Кенги
и Северная Чхунчхон. Приблизительные координаты: 37°50'-4 1 ° с.ш. и 1 25°-
127° в.д . Его административный центр находился на месте совр. Пхеньяна; при
Чжао-ди в этот округ вошла также территория округа Линьтунь (совр. пров. Канвон
в Корее)(см. [28, т. 5, с. 436,No 158; 15, т. 9, с. 401,No 195]).
4°° Ин Шао поясняет: «Бывшее государство Чаосянь (кор. Чосон. — Ю .К .) » [18,
гл. 28Б(1), с. 2940]. Округ был учрежден У-ди в 108 г. до н.э. на бывшей территории
Чаосянь после завоевания этого царства.
401 В «Ши цзи» сообщается, что ок. 195 г. до н.э. уроженец царства Янь Вэй
Мань
со своими сторонниками на востоке вышел за пределы Пограничной
линии укреплений империи и переправился через р. Пэйшуй (см. коммент. 4 05) на
границе Китая и Чаосянь; они поселились в «крепостях-заслонах, [расположенных]
на высоких и на низких местах» (шан ся чж ан) _ЬТ#Р, которые находились на
свободной, пустующей земле, прежде принадлежавшей империи Цинь (см. [35,
гл. 115, с. 3]). Согласно комментарию Сыма Чжэна (VIII в.), слова «крепо­
сти-заслоны, [расположенные] на высоких и на низких местах» связаны с с о о б­
щением географического трактата «Хань шу», что в Лэлан «была крепость-заслон
Юньчжан (дословно: Облачная крепость-заслон) Ш*No». Ван Сяньцянь также
указывает на эту связь (см. [35, гл. 115, с. 3; 18, гл. 28Б(1), с. 2940]).
402 Ин Шао комментирует: «[Чжоуский] царь У ЙЗЕ пожаловал Цзи-цзы Ш Т '
[землей] в Чаосянь» [18, гл. 28Б(1), с. 2941]. См. также коммент. 415. Уезд Чаосянь
был учрежден при Хань, по его территории протекала р. Пэйшуй. Согласно тра­
диции, письменно засвидетельствованной при Тан, здесь находилась столица царя
государства Чаосянь Вэй Маня — г. Вансянь (кор. Вангом) ЛЕйк. В танском сочи­
нении «Ко ди чжи ЙНЬлё» сказано, что г. Вансянь — это «древний [город] Чао­
сянь», а цинское сочинение «И тун чжи» отождествляет Вансянь с г. Пхеньяном (см.
[18, гл. 28Б(1), с. 2941]). Отождествление Вансяня с Пхеньяном было предложено
еще Ду Ю t t t t (735-812) (см. [35, гл. 115, с. 3]), и его придерживаются почти все
известные нам авторы, включая отождествляющих уездный г. Чаосянь с совре­
116

менным Пхеньяном (см. [35, гл. 115, с. 3, коммент. Накаи Сэкитоку
(1732-1817); 36, с. 2426, примем. 21; 18, гл. 28Б(1), с. 2941, коммент. Ван Сяньцяня;
15, т. 5, с. 1063, No 293, знамен. 2 ,1; 28, т. 4, с. 1560, No 356, знамен. 2 ,1]). Попытка
отождествить Вансянь с ханьским уездным г. Сяньду (см. выше, коммент. 362),
видимо, является более ранней. Исторический атлас помещает Пхеньян на север­
ном, а уездный г. Чаосянь — напротив него, на южном берегу р. Лешуй (кор. Йесу),
которую отождествляют с нынешней Тэдонган (см. [31, т. 2, с. 28]).
4 3 Об этом уезде известно лишь, что он был учрежден при Хань и подчинялся
округу Лэлан (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2941; 37, гл. ЗА, с. 126; 28, т. 8 , с. 902, No 1]).
Исторический атлас помещает его к северо-западу от совр. Пхеньяна, между этим
городом и побережьем Западнокорейского залива (см. [31, т. 2, с. 28]).
404 Уезд Пэйшуй (или Бэйшуй) был учрежден при Хань. Известные нам спра­
вочники отождествляют его с Ыйджу в Корее, на южном берегу нынешней Ялуцзян
(кор. Амноккан) (см. [28, т. 5, с. 1197, No 1, знамен. 2; 30, т.'З, с. 103(1141); 1.0,
с. 24]). Однако очевидно, что точка зрения на местоположение уезда зависит от
того, с какой рекой данный автор отождествляет Пэйшуй. Современный ученый
Тянь Цзючуань ШХЛ1 даже приводит пять таких отождествлений (см. ниже),
а затем указывает, что Пэйшуй — также название древнего уезда, учрежденного
при Западной Хань, чей административный центр дол жен был находиться в вер­
ховьях р. Пэйшуй (см. [36, с. 2425, примем. 12]).
405 Ван Юаньсунь считает, что перед знаком ш у й 7 к (река) из текста выпал знак
Пэй Щ , но Чжу Исинь возражает, полагая, что в д анном контексте оправданно
сокращение «река» (ш уй) вместо «река Пэй» ( Пэй ш уй) (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2941]).
Представляется, что прав Ван Юаньсунь, так как Ли Даоюань цитирует этот текст,
читая Пэй шуй вместо шуй (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 44]).
Есть ряд отождествлений р. Пэйшуй, или Бэйшуй (кор. Пхэсу), сводку которых
дает Тянь Цзючуань: а) совр. Чхончхонган к северу от Пхеньяна; б) совр. Тэдонган;
в) совр. Ялуцзян; г) совр. Йесонган; д) совр. Имджинган (см. [35, с. 2425, при­
мем. 12]). На основании сведений Ю.М. Бутина, обобщающих исследования глав­
ным образом северокорейских ученых, можно добавить к этому списку реки Да-
линхэ и Луаньхэ (см. [1.0, с. 2 2 -30]). Ван Сяньцянь обращает внимание на то, что
в словаре Сюй Шэня
даются неоднозначные сведения об истоках р. Пэйшуй:
по одним данным, она берет начало в лэланском уезде Лоуфан ШУз (был учрежден
при Хань; его древний административный центр находился к востоку от нынешнего
уездного г. Лоян пров. Ляонин, см. [28, т. 9, с. 842, No 3]; ср. [18, гл. 28Б(1), с. 2942])
и на востоке впадает в море; по другим сведениям, она вытекает из уезда Пэйшуй
(см. коммент. 404) (см. [37, гл. 11 А, с. 86 ]). Эту вторую версию Ван Сяньцянь
считает версией географического трактата «Хань шу» и приводит отождествление
Пэйшуй с современной р. Тэдонган, принятое в «И тун чжи» (см. [18, гл. 28Б(1),
с. 2941]). При своем выборе он опирается на сравнительное исследование обеих
версий, проведенное Ли Даоюанем. Тот указывает, что, согласно описанию трина­
дцати областей Китая, уезд Пэйшуй расположен к северо-востоку, а уезд Лоуфан —
к востоку от административного центра округа Лэлан, и, вероятно, р. Пэйшуй,
вытекая из одноименного уезда, на юге пересекает уезд Лоуфан; в древности уро­
женец Янь Вэй Мань пришел в Чаосянь из местности к западу от р. Пэйшуй
и сделал столицей своего царства Вансянь (ср. коммент. 401, 402); затем в 109 г.
до н.э. У-ди послал против внука Вэй Маня Юцюя й Ш двух генералов, разбивших
Юцюя на р. Пэйшуй (см. [35, гл. 115, с. 5 -8]; ср. [73, т. 2, с. 259-262]). Ли Даоюань
считал, что если бы эта река текла на восток, то не было бы необходимости пере­
правляться через нее (при продвижении с запада, со стороны округа Ляодун,
117

к столице Вансянь); что эта местность была административным центром государ­
ства Гаогоули. Он ссылается также на слова, сказанные ем у корейским (?) послом,
что г. (Вансянь) находится на северном берегу р. Пэйшуй; что эта река на западе
течет мимо уезд но го г. Чаосянь бывшего округа Лэлан, чьим административным
центром этот город являлся с тех пор, как его сделал таковым У-ди, и что р. Пэйшуй
течет на северо-запад, как о б этом говорится в географическом трактате «Хань шу»:
«Река Пэйшуй на западе достигает [уезда] Цзэнди и впадает в море». Ли Даоюань
напоминает также о сообщении «Ши цзи» (см. [35, гл. 115, с. 2]), что р. Пэйшуй
в начале Хань служила границей между китайским округом Ляодун (см. ком-
мент. 345) и страной Чаосянь (ср. коммент. 402) (см. [39, кн. 3, гл. 14, с. 44; 18,
гл. 28Б(1), с. 2942]).
Дин Цянь ТШ полагает, что существовали две реки, называвшиеся Пэйшуй
(см. [35, гл. 115, с. 2 -3]). Одну, упоминавшуюся в «Повествовании о Гаоли ДЩ
А?» «Тан шу ШШ», ученый отождествляет с р. Тэдонган. Другую, фигурирующую
в «Повествовании о Чаосянь КШУУА!» «Ши цзи», он отождествляет с р. Ялуцзян;
он приводит этому четыре доказательства: 1)из отождествления Вансяня
с Пхеньяном следует, что р. Пэйшуй, через которую переправился Вэй Мань,
прежде чем поселиться в Вансяне, была к северу от города, тогда как р. Тэдонган
находится к югу от него; 2) когда ханьский посол в 109 г. до н.э. возвращался от
царя Юцюя домой, то переезжал р. Пэйшуй на границе (ср. [35, гл. 115, с. 4; 73,
т. 2, с. 259]); 3) только разгромив армию Чаосянь к западу от р. Пэйшуй, китай­
ский генерал мог в 109 г. до н.э. достичь Вансяня (ср. [35, гл. 115, с. 5]; ср. [73,
т. 2 ,с. 260]); 4) принц — наследник Юцюя, который должен был отправиться
в столицу к Сыну Неба с извинениями, достигнув р. Пэйшуй и начав переправу,
затем повернул с войском назад (ср. [35, гл. 115, с. 5 -6]; ср. [73, т. 2 , с. 260]).
Точки зрения, что Пэйшуй — это древнее название р. Ялуцзян у северных границ
Кореи (или нижнего течения Ялуцзян), придерживаются и составители совре­
менных справочников (см. [28, т. 5, с. 1197, No 1, значен. I; 30, т. 3, с. 103(1141)]).
Однако исторический атлас отождествляет р. Пэйшуй с современной Чхончхон-
ган (см. [31, т. 2 , с. 28]).
406 Согласно определению времен Цин, подтвержденному современными
справочниками, древний административный центр уезда Цзэнди, учрежденного
при Хань, находился в южных пределах Пхеньяна в современной Корее (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2941; 15, т. 3, с. 252, No 95; 28, т. 2, с. 1278, No 13]). Исторический
атлас помещает г. Цзэнди на месте совр. г. Синанджу близ впадения р. Чхончхонган
в Западно-Корейский залив (см. [31, т. 2, с. 28]).
407 Цинское сочинение «Ду ши фан юй цзи яо», а вслед за ним и китайский
толковый словар ь-энцикл опед ия пом ещ аю т древний админис тративный центр
уезда Ханьцзы к югу от Кёнсона (Сеула) пров. Кёнги (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2941; 28,
т. 2, с. 659, No 115]). Японский справочник по исторической географии указывает
местонахождение Ханьцзы к северу от уездного г. Ичхонгун пров. Канвон в со­
временной Корее (см. [30, т. 1, с. 300]). Исторический атлас помещает этот город на
месте современного г. Сохын (см. [31, т. 2, с. 28]).
408 По мнению цинского автора Чэн Жунцзина 1&ШШ, Дайшуй — это нынеш­
няя р. Хыксу к югу от г. Пхеньяна и к северу от г. Хванджу в Корее. Чэнь Ли
предполагает, что Дайшуй— это сравнительно короткая река (вследствие чего
в географическом трактате «Хань шу» не сказано, на сколько л и она тянется) и что
ее современное название — Курёнсансу (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2941]). Исторический
атлас не д ает современного названия этой реки, но, вопреки мнению Чэн Жунцзина,
помещает ее значительно южнее Хванджу (см. [31, т. 2, с. 28]).
118

409
Цинское сочинение «Ду ши фан юй цзи яо» помещает древний центр хань­
ского уезда Дайфан к югу, а Чэн Жунцзин (предположительно) к юго-западу от
Пхеньяна (см. [18, гл. 28Б(1), с. 29 41]); современный японский справочник по
исторической географии поддерживает первую локализацию (см. [30, т. 2 ,
с. 153 (623)]), а исторический атлас в соответствии с ней же помещает г. Дайфан
к югу от Пхеньяна, на северном берегу р. Дайшуй (см. коммент. 408 и [31, т. 2,
4 0 Название уезд а читают по-разному (японский справочник по исторической
географии читает его Нянь-чань; мы транскрибируем второй иероглиф этого на­
звания в соответствии с произношением, указанным в комментарии Фу Цяня Ш Й
(ок. 1 25-195)). Был учрежден при Хань; древний административный центр его
находился к юго-западу от совр. Пхеньяна в Корее (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2941; 28,
т. 10, с. 996,No39; 30, т. 5, разд. 12, с. 114;31, т. 2, с. 28]).
411 Уезд Суйчэн был учрежден при Хань, но еще при Цинь отсюда было начато
строительство Великой стены. Согласно «И тун чжи» и толковому китайскому
словарю-энциклопедии, древний административный центр уезда находился в ю ж­
ных пределах округа Пхеньян в Корее (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2941; 28, т. 9, с. 152,
No 29, значен. 2, I]); однако исторический атлас помещает его западнее современ­
ного Пхеньяна и к северу от ханьского уездного г. Няньти; оба уезда на карте за­
нимают территорию между р. Тэдонган и побережьем Западно-Корейского залива
(см. [31, т. 2, с. 28]).
412 См. коммент. 406 .
413 Ван Ман, в сущности этимологизировав название Цзэнди (Расширенная
территория), заменил слово ди (земля, территория) Ш его синонимом ту ± .
414 См. коммент. 409 .
415 У езд Сыван был учрежден при Хань; справочники указывают лишь, что он
должен был находиться в пределах совр. Кореи (см. [28, т. 10, с. 344 , No 12; 30, т. 5,
разд. 12, с. 20(2174)]). Исторический атлас помещает его к северо-востоку от совр.
Пхеньяна, между р. Тэдонган на западе и ханьским уездом Лоуфан на востоке (см.
[31, т. 2, с. 28]). Сохранилась цитата из географического (?) «трактата» (чжи М ) у
гласящая: «Чан[цэнь] (см. коммент. 41 9) и Сыван — это уезды [на землях], пожа­
лованных Цзи-цзы» [40, с. 153]. См. также коммент. 402 .
416 Уезд Хаймин был учрежден при Хань, как утверждает «Ляо чжи Й Й » , на
территории Синчжунцзюнь Я Ф Щ округа Синчжоу jPU'H времен династии Ляо; эта
территория находится южнее уездного города (ныне — центра округа?) Телин пров.
Ляонин в Маньчжурии (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2941]; ср. [15, т. 9, с. 447, No 6 6 , зна­
чен. 1, 4]). Современные толковые словари-энциклопедии ограничиваются указа­
нием, что уезд Хаймин находился в пределах современной Кореи (см. [15, т. 6 ,
с. 1174, No 542; 28, т. 5, с. 1227, No 208]). Исторический атлас помещают уезд
Хаймин к западу от совр. корейского г. Хэджу (см. [31, т. 2, с. 28]).
417 Ван Ман, этимологизировав название Хаймин (Пучина моря), заменил
второе слово мин (пучина) Ж на близкое по значению слово хуань (огромный,
великий) Ш.
418 Название учрежденного при Хань уезда (пишется также Лекоу ЩП), чей
административный центр (согласно современным данным) находился в устье ны­
нешней р. Тэдонган (см. [28, т. 1, с. 1650, No 9; 36, т. 4, с. 2430, примеч. 5]).
С этой рекой исторический атлас отождествляет Лешуй (доел, «реку Ле») ЭДЖ
времен Хань, помещая г. Лекоу на небольшом расстоянии от устья этой реки, на
месте совр. г. Ыннюль в Корее (см. [31, т. 2, с. 28]). Заметим в этой связи, что Лекоу
можно этимологизировать как «устье Ле». Впрочем, Чэнь Ли предполагает, что
119

Лешуй — это нынешняя р. Имджинган, а «И тун чжи» помещает древний админи­
стративный центр уезда Лекоу к юго-западу от «столицы государства» в совре­
менной этому цинскому сочинению Корее (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2941 , 2942]). Не­
которые корейские ученые отождествляют р. Лешуй (Ельсу) с Ляохэ (см. [1.0,
с. 281).
4Т9 Уезд Чанцэнь был учрежден при Хань и, согласно большинству справоч­
ников, находился к востоку от уездного города (ныне города провинциального
подчинения) Шэньян пров. Ляонин в Маньчжурии (см. [15, т. 11, с. 679, No 461; 28,
т. 9, с. 869, No 191]; ср. [18, гл. 28Б(1), с. 2941 -2941; 7, т. 2, с. 799]). Однако исто­
рический атлас помещает Чанцэнь между совр. корейскими городами Ыннюль на
севере, Синчхон на востоке и Желтым морем на юге и на западе (см. [31, т. 2,
с. 27-28]). См. также коммент. 415.
420 Название учрежденного при Хань уезда, древний административный центр
которого китайский толковый словарь-энциклопедия помещает к югу от совр.
Пхеньяна, а японский справочник по исторической географии — в пределах округа
Сохын в нынешней Корее, т.е. на «южной границе Лэлан» (см. [28, т. 3, с. 820, No 18;
30, т. 2, с. 100 (570)]). Исторический атлас помещает г. Тунью к югу от Пхеньяна,
на месте современного Хванджу (см. [30, т. 2, с. 27-28]).
421 Согласно японскому и китайскому толковым словарям-энциклопедиям, уезд
Чжаомин был учрежден при Хань и находился к югу от г. Пхеньяна в Корее (см. [28,
т. 5, с. 841, No 174, значен. 3; т. 4, с. 1282, No 64, значен. 3]). Исторический атлас
помещает административный центр этого уезда на месте современного г. Синчхон
в Корее (см. [31, т. 2, с. 28]).
422НаньбудувэйШ
ср, коммент. 81.
423 См. коммент. 4 05.
424 Современные справочники ограничиваются указанием, что уезд Тиси,
учрежденный при Хань, ныне не существует и должен был находиться в пределах
Кореи (см. [25, т. 4, с. 679, No 67; 30, т. 2, с. 55(757)]). Исторический атлас
помещает уезд Тиси юго-восточнее совр. корейского г. Сохын (см. [31, т. 2,
423 Название уезда, учрежденного при Хань и более не существующего, со ­
гласно современным справочникам, находившегося в пределах Кореи (см. [28, т. 5,
с. 1355, No 76; 30, т. 3, с. 142(1180)]). Исторический атлас помещает его на побе­
режье Западно-Корейского залива, к северо-западу от Пхеньяна и к югу от Си-
нанджу (см. [31, т. 2 , с. 28]).
426 Название учрежденного при Хань уезда, чей административный центр, со­
гласно китайскому словарю-энциклопедии, находился к юго-востоку от округа
Кёнсон в пров. Кенги в совр. Корее (см. [28, т. 2, с. 585 , No 7]; ср. [18, гл. 28Б(1),
с. 2942, цитата из «И тун чжи»]). Однако исторический атлас помещает этот уезд на
южном берегу реки Тэдонган в ее верхнем течении, к юго-востоку от Хыйчхон
и севернее Янток (см. [31, т. 2, с. 28]).
427 Доступные нам справочники не дают современного названия гор Фэньли-
шань. Если справедливо отождествление реки Лешуй с Тэдонган, это должны быть
горы Тонбэксан и Собэксан.
428 См. коммент. 4 18.
429 См. коммент. 410 .
430 Название учрежденного при Хань уезда, чей древний административный
центр находился, по сведениям китайского толкового словаря-энциклопедии,
к юго-западу от пров. Кёнги в совр. Корее, а по данным японского справочника
по исторической географии Китая, в совр. корейском г. Каннын (см. [30, т. 2,
120

с. 9 1 -92 (901-902)]). Исторический атлас принимает отождествление уездного
г. Дунъи с Канныном (см. [31, т. 2, с. 28]).
431
Название учрежденного при Хань уезда (пишется также Бунай ^ Й ), чей
древний административный центр находился к северу от округа Хамхын в южной
пров. Хамгён в совр. Корее (см. [28, т. 1, с. 343, No 229]). Исторический атлас по­
мещает уездный г. Буэр на месте нынешнего корейского г. Анбён (см. [31, т. 2,
4 2Дун бу ду вэй , ср. коммент. 81, 256, 370. В современном тексте «Хань шу»
вместо знака б у (район, часть) ЙР стоит графически похожий знак ц з ю н ь (округ)
но в двух изданиях стоит уместный здесь иероглиф б у (см. [18, гл. 28Б(1), с. 2942]).
433 Название учрежденного при Хань уезда, который современные справочники
довольно неопределенно помещают в пределах Кореи (см. [28, т. 8 , с. 518, No 12; 30,
т. 4, разд. 9, с. 116(1760)]). Исторический атлас помещает его на побережье Вос­
точно-Корейского залива к северу от уезда Дунъи (см. коммент. 443), южнее совр.
г. Сокчхо (см. [28, т. 2, с. 28]).
434 Уезд Хуали был учрежден при Хань. Согласно «И тун чжи», руины его
древнего административного центра— это, по-видимому, башня (или терраса?)
Хуалутай в 40 л и к югу от уездного г. Кайюань (ныне пров. Ляонин) (см. [18,
гл. 28Б(1), с. 2942; 28, т. 7, с. 1604, No 446 , значен. 1]). Исторический атлас поме­
щает этот уезд в Корее, вблизи побережья Восточно-Корейского залива, севернее
совр. г. Ковон, на юго-восток от уезда Туньле, ср. коммент. 426 (см. [31, т. 2, с. 28]).
435 Название учрежденного при Хань уезда (японский справочник по истори­
ческой географии Китая читает Се-тоу-вэй, мы в соответствии с комментарием Мэн
Кана Ж Ш (ок. 180-260) читаем последний иерогиф м эй). Современные справоч­
ники ограничиваются указанием, что у езд д олжен был находиться в пределах совр.
Кореи (см. [28, т. 9, с. 281, No 86; 30, т. 4, разд. 10, с. 102 (1898)]). Исторический
атлас помещает уезд Сетоумэй на побережье Восточно-Корейского залива, южнее
уезда Буэр (см. коммент. 431), к западу от совр. г. Косой (см. [31, т. 2, с. 28]). Уезд
был назван по имени владения Сетоу, предшествовавшего ему во времени и из­
вестного как поставщик определенных сортов рыбы (см. [37, гл. И Б, с. 116; 18,
гл. 28Б(1), с. 294 3]).
436 Название учрежденного при Хань в пределах совр. Кореи и ныне не суще­
ствующего уезда (см. [30, т. 1, разд. 1, с. 198]). Исторический атлас помещает его на
побережье Восточно-Корейского залива, непосредственно к югу от уезда Сетоу,
ср. коммент. 435 (см. [31, т. 2, с. 28]).
437 Название учрежденного при Хань уезда, который более не существует и ко­
торый современные справочники довольно неопределенно помещают в нынешней
Корее (см. [28, т. 2, с. 1590, No 43; 30, т. 1, разд. 1, с. 442]). Исторический атлас
помещает древний административный центр уезда Фуцзу на месте совр. г. Хамхын,
неподалеку от побережья Восточно-Корейского залива, к востоку от уезда Туньле,
ср. коммент. 426 (см. [31, т. 2, с. 28]).
Библиография
1.0 . Бут ин Ю .М . Древний Чосон (историко-археологический очерк). Ново­
сибирск, 1982.
1.
К р о л ь Ю .Л . Древнекитайская концепция «узора Земли». — Двадцать вторая
научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы докладов. М ,
1991.Ч.1,с.36-40.
121

la. Кроль Ю.Л . Еще раз о формировании нравов и обычаев в теории Бань Гу. —
Двадцать четвертая научная конференция «Общество и государство в Китае».
Тезисы докладов. М., 1993. Ч. 1, с. 28-31 .
16. Кроль Ю .Л . Китайцы и «варвары» в системе конфуцианских представлений
о вселенной (II в. до н.э .—
IIв. н.э.).—
Народы Азии и Африки. 1978, No 6 ,
с. 45-57 .
2. Кроль Ю.Л . Сыма Цянь — историк. М., 1970.
3. Кроль Ю .Л ., Романовский Б.В. Опыт систематизации традиционной китай­
ской метрологии. — Страны и народы Востока. Вып. 23 . М., 1982, с. 2 09 -243 .
4. Крюков М.В. и др. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М ,
1983.
5. Лотман Ю.М ., Успенский Б.А . Миф — имя
—
культура. —
Ученые записки
ТГУ. Вып. 308. Тарту, 1973 (Труды по знаковым системам VI), с. 282-300 .
6 . Померанцева Л. Е. Поздние даосы о природе, обществе и искусстве («Хуай-
нань-цзы» — II в. до н.э.). М., 1979.
7. Словарь географических названий Китая. М., 1984. Т. 1 -3 .
8 . Сыма Цянь. Исторические записки («Ши цзи»). Пер. и коммент. Р.В. Вяткина
и В.С. Таскина. М., 1972, т. 1; 1975, т. 2; пер. и коммент. Р.В . Вяткина. 1984, т. 3;
1986, т. 4;1987, т. 5; 1992, т. 6;1996,т. 7.
9. Таскин В. С. Материалы по истории сюнну. М., 1968. Вып. 1; 1973. Вып. 2.
10. Вэнь сюань (Антология литературы). Сост. Сяо Туном, коммент. Ли Шаня.
Пекин, 1959. iiS о ШЙЙЬ
Сер. Госюэ цзибэнь цуншу
So
11. Да Дай ли цзи цзинь чжу цзинь и (Записи об обрядах Старшего Дая с со­
временным комментарием и современным переводом). Коммент. и пер. Гао Мина.
Тяньцзинь, 1988.
КВДШ!о
12. Дай х оу цзя (Дом князей Дай). Сост. Музеем пров. Хунань. [Чанша],
20 февраля 1989, No 1.
12а. Юли. Ли. Кэлоли. Гуаньюй «Хань шу» ли чуаньтун ды чжунго «ди ли»
гайнянь (Ю.Л .Кроль. О традиционной китайской концепции «узора Земли» в «Ис­
т ории Хань»). —
Цинь Хань вэньхуа хэ Хуася чуаньтун (Культура Цинь и Хань
и традиции Хуася). Шанхай, 1993, с. 3 98-399
о М« Щ'ШЩо 1ШТ1 <ЙШ» Ш
Ш Ш *Я ШЯ» Ш&о Ш'ШШШЖШШо
13. Ли цзи чжу шу («Записи об обрядах» с комментарием и субкомментарием).
Пекин, 1957. Сер. Ши-сань цзин чжу шу. ИНЕЙ:?!» +Н М Й Ё Й и
14. Лунь хэн цзяо ши («Критические обсуждения и оценки», сверенный текст
с пояснениями). Ред. и коммент. Хуан Хуя. Тайбэй, 1964.
14а. Лунь юй и чжу («Обсужденные изречения» с переводом и комментарием).
Авт. Ян Боцзюнь. Пекин, 1958. 1й1д11ЙЁо ШШШМо
15. Морохаси Тэцудзи. Дай Кан-Ва дзитэн (Большой китайско-японский сло­
варь).Токио, 1960.т.1-12.ШШШШ .
16. Си Хань хуй яо (Собрание важнейших материалов о Западной Хань). Авт.
Сюй Тяньлинь. Пекин, 1955.
17. Тай пин юй лань (Энциклопедия, составленная в годы под девизом Тай пин
син го и высочайше просмотренная). Сост. Ли Фаном и др. Пекин, 1960.
17а. Хань Фэй-цзы цзи ши («Хань Фэй-цзы» с собранием толкований). Ред
и коммент. Чэнь Цию. Пекин, 1958. Т. 1 -2 .
18. Хань шу бу чжу («История Хань» с дополнительным комментарием). Доп.
коммент. Ван Сяньцяня. Пекин, 1959. Сер. Госюэ цзибэнь цуншу.
»о
о
122

19. Ханьюй да цыдянь (Большой словарь китайского языка). Отв. ред. Ло
Чжуфэн. Шанхай, 1986. Т. 1; 1988. Т. 2. Ж Ш Ш & *
о
20. Хоу Хань шу цзи цзе («История Поздней Хань» с собранием толкований).
Сводный коммент. Ван Сяньцяня. Пекин, 1984. ШШШМШ« ЛУсШШМо
21. Цзюйянь Хань цзянь цзя бэнь (Ханьские бамбуковые дощечки из Цзюйяня,
книга первая). Сост. Институтом археологии Китайской Академии наук. Пекин,
1959.шшшта«
22. Цзя И Синь шу («Новые писания [или Новая книга]» Цзя И). Шанхай, 1989.
Сер. Чжу цзы бай цзя цун шу. K ntfflfo ШЙИ*
о
23. Цы юань сю дин бэнь («Источник слов», исправленное издание). Пекин,
1984.Т.1-4.ШШЙФо
24. Цянь Хань цзи (Анналы Ранней Хань). [Авт.] С ю н ь Ю э . Шанхай, 1928. Сер.
Сы бу цун кань (раздел историй). шГШйо ® tft[g|]. ИЙШТУ (£§Р)«
25. Чж ан М энлунь. Чжунго шисюэ ши луньцун (Сборник статей по истории
китайской ис ториографии). [Ланьч жоу], 1980. ‘jiifcffo o
26. Чжоу И чжу шу («Чжоуская [классическая книга] перемен» с комментарием
и субкомментарием). Пекин, 1957. Сер. Ши-сань цзин чжу шу. Д] JjjifcSiu
Шо
27. Чжоу ли цзинь чжу цзинь и («Обряды Чжоу» с современным комментарием
и современным переводом). Коммент. и пер. Линь Иня. Тяньцзинь, 1988.
4 *Шо
28. Чжунвэнь д а цыдянь (Большой словарь китайского языка). Тайбэй, 1976.
т. 1-ю.
29. Чжунго гу цзинь ди мин д а цыдянь (Большой словарь географических на­
званий Китая в древности и в настоящее время). Шанхай, 1931.
т&о
30. Чжунго лиши дим ин д а цыдянь (Большой словарь географических названий,
встречающихся в истории Китая). Токио, 1980. Т. 1 -6 .
31. Чжунго лиши диту цзи (И сторический атлас Китая). Цинь, Си Хань. Дун
Хань шици (Периоды Цинь, Западной Хань и Восточной Хань). Отв. ред. Тань
Цисян. Т.2. Шанхай, 1985. ФНШЖЙЫИЖо Ш, ИЖШШ . ЯЙШШЙо
32. Чжэн Хаошэн. Ши Хань яньцзю (Исследование «Записей историка»
и « Ис тор ии Хань» ). Шанхай, 1930 . ШШЩо
33. Чунь цю фань лу (Нефритовые нити, спускающиеся с венца «Вёсен и осе­
ней»). Авт.Д ун Чжунгиу. Шанхай, 1989. Сер. Чжу цзы бай цзя цун шу.
о
ттшш*
34. Ши цзи сюань (Избранные главы из «Записей историка»). Сост. и коммент.
Ван Босян. Пекин, 1957. i l E S o
35. Ши цзи хуй чжу као чжэн («Записи историка» с собранием комментариев
и критическим исследованием). Авт. С ы м а Ц янь, составитель критического ис­
следования— Такигава Сигэн. Пекин, 1955.
w ]|§i§jRo StJlIHr'e
%Я.
36. Ши цзи чжу и («Записи историка» с комментарием и переводом). Гл. ред.
Ван Лици. Сиань, 1988. Т. 1 -4 .
о
37. Шо вэнь цзе цзы фу цзянь цзы («Толкования иероглифов» с их указателем).
Сост. Сюй Шэнем. Пекин, 1989.
Ifttljlto
38. Шуйхуди Цинь му чжу цзянь (Бамбуковые дощечки из циньской могилы
в Ш уйхуди). Сост. Группа по приведению в порядок бамбуковых дощечек из
циньской могилы в Ш уйхуди. Пекин, 1978.
«
123

39. Шуй цзин чжу («Классическая книга о водах» с комментарием). Авт.
Ли Даоюанъ. Пекин, 1958. Сер. Госюэ цзибэнь цуншу. Ж МЙ о ЩзЙТЦ^зо ШФШ
40. Ян Шуда. Хань шу куй гуань (Ограниченные знания о б «И стории Хань»).
Пекин, 1955. ШШШо $Ш Й 1?о
41. Янь те лунь цзяо чжу («Спор о соли и железе», сверенный текст с коммен­
тарием). Авт. Хуань Куань, ред. и коммент. Ван Лици. Шанхай, 1958.
Ш ;о:ЕЙЖШо
41а. Янь те лунь цзяо чжу (цзэн дин бэнь) («Спор о соли и железе», сверенный
текст с комментарием (дополненное и исправленное издание)). Авт. Хуань Куаньу
ред. и коммент. Ван Лици. Тяньцзинь, 1983. Т. 1 -2 .
(iSsJ^)o fi%Щ0
ШШ&.
42. Bielenstein Н . The Bureaucracy o f Han Times. Cambridge, 1980.
42a. Bielenstein H. Census in China during the Period 2-742 A.D. — Bulletin of the
Museum o f Far Eastern Antiquities. 22, 1950, c. 127-153.
43. Bodde D.Festivals in Classical China. Princeton, 1975.
44. B odde D. Statesman, Patriot and General in Ancient China. N ew Haven, Conn.,
1940.
45. Chavannes Ё. Les m6moires historiques de Se-ma Ts’ien. T. 1 -5 . P., 1895-1905.
46. Ch 'u T.S. Han Social Structure. Han Dynasty China. Vol. 1. Seattle and London,
1972.
47. The Ch’un T s ’ew with the Tso Chuen. Tr. by J. Legge. — The Chinese Classics.
Hongkong, London, 1872.
48. de CrespignyR. Northern Frontier. The Policies and Strategy of the Later Han
Empire. Canberra, 1984.
49. Fung Yu-lan. A History o f Chinese Philosophy. Tr. by D. Bodde. Vol. 2.
Princeton, 1 973.
50. Gran et M. Das chinesische Denken: Inhalt. Form. Character. (Jbers. von
M. Porkert. Miinchen, 1963.
51. Harper D.J . and Riegel J.K . Mawangdui Tomb Three: Documents I. The Medical
Texts and II. The Maps. — Early China. 2, 1976, c. 68-72.
52. Hervouet Y. Le chapitre 117 du Che-ki (Biographie de Sseu-ma Siang-jou). P.,
1972.
53. Hervouet Y. Un poete de cour sous les Han: Sseu-ma Siang-jou. P., 1964.
54. History o f the Former Han Dynasty by Pan Ku. A Tr. by H.H . Dubs. Baltimore,
1938, vol. 1; 1944, vol. 2; 1955, vol. 3.
55. Hsu Cho-yun. Han Agriculture. The Formation o f Early Chinese Agrarian
Economy (206 B.C. — A .D . 220). Seattle and London, 1980.
56. Hulsewe A.F .P. Han China — A Proto “Welfare State”? — T ’oung Pao. Vol. 73,
1987, c. 265-285.
57. Hulsewe A.F .P . Remnants of Ch’in Law. Leiden, 1985.
58. Hulsewe A.F .P . Remnants of Han Law. Vol. 1. Leiden, 1955.
59. Hulsewe A.F .P. The Wide Scope of Tao “Theft”, in Ch’in — Han Law. — Early
China. 13, 1988, c. 166 -200 .
60. Hulsewe A.F .P . / Loewe M. China in Central Asia. The Early Stage: 125 B.C. —
A.D . 23 . Leiden, 1979.
61. The I Ching or Book o f Changes. Tr. by R. Wilhelm / C.F. Baynes. Princeton,
1977.
62. [Koga Noboru]. Study of the Ch’ang-an Castle of the Han Dynasty and the
Ch’ien — Mo and Hsien — Hsiang — T ’ing — Li System. [Tokyo, 1980.]
124

62a. K r ollJ .L . Correlative Thinking and the Histories o f Ssu-ma Ch’ien and Pan
Ku. —
История и археология Дальнего Востока. К 70-летию Э.В. Шавкунова.
Владивосток, 2000, с. 53-71.
62b. K rollJ.L . Ancient, Medieval and Pre-modem Term 77-// in [the] Text[s] of
Wang Mang and Pan Ku. — European Association of Chinese Studies, Russian Academy
o f Sciences, Institute o f Far Eastern Studies. Chinese Traditional Civilization and the
Contemporary World. XIV EACS Conference 26-28 August, 2002. Moscow, 2002 ,
c. 189-190 .
63. Li ki ou M6moires sur les biens6ances et les c6r6monies. Trad. par. S. Couvreur,
T. 1-2.HoKienFou, 1913.
63a. Loewe M. A Biographical Dictionary of the Qin, Former Han and Xin Periods
(221BC-AD24). Leiden-Boston-Koln, 2000.
64. Loe we M. Manuscripts Found Recently in China; A Preliminary Survey. —
T’oung Pao. Vol. 63, 2-3, 1977, c. 99 -136 .
65. Loewe M. Records of Han Administration. Vol. 1 -2 . Cambridge, 1967.
6 6 . McClatchie C. (tr. by). A Translation o f the Confucian Yih King or the “Classic o f
Chang e”. Shanghai, London , 1876.
67. Needham J. Science and Civilization in Ancient China. Cambridge, 1956, vol. 2;
1959, vol. 3.
6 8 . The She King, or the Book of Poetry. Tr. by J. Legge. — The Chinese Classics.
Hongkong, London, 1865.
69. The Shoo King, or the Book of Historical Documents. Tr. by J. Legge. —
The
Chinese Classics. Hongkong, London, 1865.
70. van d erSprenkel O.B. Pan Piao, Pan Ku, and the Han History. Canberra, 1964.
70a. Swann N.L. Food and Money in Ancient China. Princeton, 1950.
71. Wang Yu-ch’uan. An Outline of the Central Government of the Former Han
Dynasty. — Harvard Journal of Asiatic Studies. Vol. 12, 1949, No 1 and 2, c. 134 -187.
72. Watson B. (tr. by). Courtier and Commoner in Ancient China. N. Y. and L., 1974.
73. Watson B. (tr. by). Records of the Grand Historian of China. Vol. 1 -2 . N. Y. and
L., 1961.
74. YangL.S . The Concept of “Pao” as a Basis for Social Relations in China. —
L.S. Yang. Excursions in Sinology. Cambridge, Mass., 1969, c. 3 -23 .

Часть II
БАНЬ ГУ И ЕГО ПРЕДШЕСТВЕННИКИ
О ПОЛИТИКЕ ИМПЕРИИ ПО ОТНОШЕНИЮ
К СЕВЕРНОМУ СОСЕДУ
Ю.Л. Кроль
ОТНОШЕНИЯ ИМПЕРИИ И СЮННУ
ГЛАЗАМИ БАНЬ ГУ
1
Вводные замечания
Прежде чем приступить к рассмотрению темы, сформулированной
в названии статьи, необходимо сделать несколько общих замечаний.
Нам предстоит иметь дело с памятником историографии определен­
ного жанра и определенной поры. Жанр этот, «образцовые истории»
(чжэн ши i E i ) , возник в эпоху первой устойчивой китайской империи
Западная Хань (202 г. до н.э . —
8 г. н.э .) как одно из проявлений об­
щеисторической и общекультурной тенденции к обобщению, к синтезу,
к единству. Иными словами, историографическая форма «образцовой
истории» была найдена, так как в единой империи у культурной элиты
и государства возникла идеологическая потребность осознать свое
пространственно-временное единство, связь своего прошлого с на­
стоящим. Отвечая этой потребности, появились «Ши цзи jfclS» («За­
писи историка») Сыма Цяня
(1457-86? гг. до н.э .)
—
первая
общая история Китая. Отражая то обстоятельство, что не успели
древнекитайские царства объединиться в одно государство, как оно
превратилось в империю с тенденцией к экспансии, первая общая ис­
тория Китая включала главы и о народах, с которыми он вошел во
взаимодействие, подчинив или пытаясь подчинить их себе политиче­
ски; поэтому эта общая история стала одновременно и общей историей
китайской экумены.
Почти через 200 л ет восточноханьский историк Бань Гу ШШ (32-92)
создал вторую «образцовую историю»— «Хань шу ШШ» («Историю
Хань»), которая в ряде отношений подражала первой, но и существенно
126

отличалась от нее. Одно из ее отличий состоит в том, что она посвя­
щена только одной династии — Западной Хань Щ, является первой
в Китае династийной историей. Но при этом она хранит множество
следов происхождения от общей истории «Ши цзи». Хотя в ней в ос­
новном содержится западноханьский материал, ряд глав ее (особенно
в разделе «Трактаты», но также в одном случае в разделе «Хроноло­
гические таблицы» и в ряде случаев в разделе «Биографии») содержит
исторические обзоры до-ханьских событий, порой начиная даже с ми­
фов о культурных героях (см. [19, с. 63, примеч. 2]). Есть до-ханьский
материал и в главе о сюнну («Хань шу», гл. 94). Эта особенность «Хань
шу» не случайна; она тесно связана со стремлением Бань Гу описывать
общие закономерности в мире и обществе.
Если воспользоваться терминологией В.Н. Топорова, то «Ши цзи»
и «Хань шу» относятся к раннеисторическим описаниям, которые пре-
емствуют описаниям космологическим (см. [19, с. 70 и сл.]). С этой
преемственностью связан вопрос о том, насколько обе первые «образ­
цовые истории» содержанием и формой отражают космос, как его
представляли себе при Хань. Бросается в глаза, что и Сыма Цянь,
и Бань Гу включают темы космоса, связанные с историей людей, в свои
сочинения. Как подчеркивал Сыма Цянь, в разделе «Трактаты» он
написал о том, что в ходе истории «убавляли и добавляли в области
обрядов и музыки, исправляли и изменяли в сфере дудок-камертонов
и календаря, о военных мерах, приспособленных к обстоятельствам,
горах и реках, духах и божествах, отношениях между Небом и чело­
веком и о том, как [государь Хань], получив [в наследство] изъяны
[предшествующей поры, в том числе в хозяйственной жизни], „бес­
препятственно провел повсюду изменения" (ср. [70, гл. 8, с. 36; 55, гл. 8,
с. 88]. —
Ю.К.)» [55, гл. 130, с. 61]; ср. [132, с. 56]. Сыма Цянь также
писал, что в своей истории «хотел... исследовать отношения между
Небом и человеком, постичь изменения, [происходившие] в древности
и ныне» [62, гл. 62, с. 4270]; ср. [132, с. 66; 1, с. 96].
В свою очередь, Бань Гу указывал: «Вообще „История Хань“ ...
„сообразуется" с „Небом и Землей" (ср. [70, гл. 7, с. 56; 130, с. 300; 110,
с. 293]. — Ю .К), объединяет инь и ян (темное и светлое начала), рас­
пространяется о [Небе — ] начале [всех вещей] и [месте] предела, из­
меряет [движение] трех светил [— солнца, луны и звезд], разделяет
районы, [занимаемые разными] областями, обозревает [разные] тер­
ритории, исследует до конца принципы [поведения] людей и включает
в себя „тьму [других] сторон"», т.е., по толкованию комментатора III в.
Чжан Яня 3111, солнце, луну и звезды, горы, реки, людей, духов
и божеств Поднебесной. Как подчеркивает этот комментатор, в при­
веденной цитате из «Хань шу» имеется в виду ряд «трактатов» (гл. 26,
127

27,21 ,28,29,25) — об астрологии, пяти элементах, дудках-камертонах
и календаре, географии, каналах, жертвоприношениях в предместьях,
а также хронологическая таблица людей древности и современности
(гл. 20); но комментатор Янь Шигу ШШ"Й* (581-645) полагает, что речь
тут идет обо всех четырех разделах «Хань шу» (где, в частности, фи­
гурируют «Небо и Земля, духи и божества») и что Чжан Янь не во всем
прав (см. [62, гл. 100Б, с. 5881]).
Как бы там ни было, в обеих историях «Трактаты» действительно
являются разделом, наиболее тесно связанным с темой космоса. В то
же время эта тема неотделима от темы человеческой истории во всех
разделах «Ши цзи» и «Хань шу»: и Сыма Цянь, и Бань Гу восприни­
мают слова и дела людей как бы в космической рамке. Такова осо­
бенность их модели мира, побуждавшая их видеть отдельные факты
в их вселенских связях.
Острое ощущение связи мира людей и космоса присуще ханьским
историкам не в последнюю очередь потому, что для них типично так
называемое мышление «родами» (лэй $1). Как и другие носители ки­
тайской культуры, они группировали объекты, качества и силы мира по
признаку сходства по «родам», причем между объектами и т.п. «того же
рода» усматривали взаимное влечение, а между объектами «не одного
рода»— взаимное отталкивание (см. [10, с. 370 -380; 8, с. 16; 12, с. 50
и др.]). По выражению Д. Боддэ, соотношения, которые устанавливает
это мышление, часто именуемое «коррелятивным», «ликвидирует ка­
жущийся разрыв между миром людей и миром природы», эти миры
«практически сливаются, образуя единый континуум...» (цит. по [5,
с. 113-114, примеч. 87]). Мышление «родами» тесно связано с древ­
некитайской нумерологией: объекты, кач ества и силы объединяются
им в параллельные ряды с одинаковым числом компонентов — от двух
и выше, причем компоненты, имеющие один и тот же порядковый
номер в параллельных рядах, считаются «того же рода» (см. там же).
Это мышление проявилось, в частности, в древнекитайской теории
знамений, сообщениями о которых пестрят страницы «Ши цзи»
и «Хань шу».
Мышление «родами» обусловило иерархичность структуры хань­
ских «образцовых историй», которая отражала иерархичность модели
космоса. Мы уже имели случай отметить, что в основе деления «Ши
цзи» на пять разделов лежит классификация исторического материала
по пяти большим «родам» (лэй) (см. [10, с. 379 -380]). Точно так же
о «Хань шу» можно сказать, что материал в ней классифицирован по
четырем «родам». Среди этих «родов» выделяются два, находящиеся
в отношениях оппозиции: государи и подданные; в структуре «образ­
цовых историй» им соответствуют основные разделы последних —
128

«анналы» (цзи &Й) и «традиции», или «биографии» (чжуанъ # ) , по
которым жанр исторических сочинений со сложной композицией цзи
чжуанъ (ср. [5, с. 3]) получил свое название. Лишь в «Ши цзи» под­
данные делятся на две иерархически неравноценные группы «санов­
ников» (потомственных князей и др.) и «ученых» (в большинстве чи­
новников), которые распределены между разделами «Наследственные
дома» и «Биографии» (см. [5, с. 51-53; 9, с. 214]).
Традиционно оппозиция «государь-подданный» истолковывалась
в древности как частный случай универсальной оппозиции инъ-ян (го­
сударь ян, подданный инь). Разумеется, члены этой оппозиции счита­
лись иерархически неравноценными (ср. [10, с. 372; 13, с. 35]).
Для этой статьи существенно отметить, что в обеих ханьских «об­
разцовых историях» главы о сюнну оказались введены в раздел «Био­
графии», т.е . в число подданных (инь), хотя при Западной Хань сюнну
признали себя подданными Китая лишь в 50-х годах I в. до н.э., причем
династия отказалась рассматривать их как «подданных». Это значит,
что введение главы о них в раздел «Биографии» совершенно не обос­
новано фактами для «Ши цзи» (поскольку эта история была закончена
задолго до того, как сюнну признали себя подданными Хань) и лишь
отчасти обосновано для «Хань шу». Тем не менее Сыма Цянь включил
главу о сюнну именно в раздел «Биографии», так как это отвечало его
иерархической оценке сюнну, хоть и не соответствовало их реальному
статусу — решение, достаточно типичное для китайского историка (ср.
[10, с. 52-53; 216, с. 176-177]). В сущности, ранние (да и последующие)
«образцовые истории» были по самой своей иерархической и моно-
центрической структуре не годны для описания равных межгосудар­
ственных отношений.
Место главы о сюнну внутри раздела «Биографии» в обеих историях
неодинаково. Как кажется, план «Ши цзи» гораздо причудливей
и прихотливей плана «Хань шу». В «Ши цзи» эта глава (гл. 110) окру­
жена тремя другими — о генералах, воевавших с сюнну, и о государ­
ственных деятелях, выступавших с советами, в частности, по поводу
политики по отношению к ним (гл. 109, 111, 112),— и отделена от
прочих глав, посвященных варварам (гл. 113-116,123). При этом после
главы о сюнну до конца истории остается еще 20 глав, в подавляющем
большинстве посвященных китайцам; почти наполовину это «коллек­
тивные биографии». В «Хань шу» глава о сюнну— первая из трех,
посвященных варварам (гл. 94-96) и находящихся почти в самом конце
истории (см. [5, с. 56 -57]); между ними и автобиографической главой
«Хань шу» (гл. 100) вклиниваются всего три, посвященные «внешней
родне» императоров, т.е. исторической роли женщин (императриц
и наложниц), а также их родственников, по китайским понятиям, свя­
5-763
129

занных с началом инь, К этой родне принадлежал Ван Ман З Е # ,
свергнувший Западную Хань, биографией которого («Хань шу», гл. 99)
Бань Гу должен был поэтому закончить свою историю, что и обусло­
вило помещение трех тематически «однородных» глав о «внешней
родне» в конце «Хань шу»; напротив, Сыма Цяню не надо было забо­
титься о том, чтобы непременно закончить свою историю биографией
представителя «внешней родни», и он отнесся к императрицам пра­
вящей династии с гораздо большим почтением, чем Бань Гу к императ­
рицам предшествующей династии, погибшей от того, что начало инь
«сорвалось с цепи». Поэтому Сыма Цянь поместил главу 49 о «внешней
родне» в раздел «Наследственные дома», перед главами об «удельных
царях» из императорского клана Лю Ш и прочей ханьской знати (см.
наше письмо Ч.С . Гудричу, опубликованное в [101, с. 210-211]).
Хотя главы о варварах занимают в «Хань шу» место перед главами
о «внешней родне», но они помещены после всех других биографий,
посвященных китайцам, в частности, сразу после «коллективных
биографий». В отличие от порядка, принятого в «Ши цзи», они непо­
средственно следуют друг за другом как главы на аналогичную тему,
описывающие объекты «того же рода» (ср. [55, гл. 130, с. 55; 55, Ши
цзи цзун лунь
с. 83 -84])1
Видимо, связь ханьских «образцовых историй» с моделью космоса
можно проследить и в их форме. По нашему предположению, число
глав тех или иных разделов этих историй имеет нумерологический,
символический характер и соотносит эти разделы с разными аспектами
космоса. На значимость числа глав в разделах «Ши цзи» и «Хань шу»
указывает то обстоятельство, что обе истории сильно напоминают друг
друга этими числовыми характеристиками. В «Ши цзи» 12 анналов,
10 хронологических таблиц, 8 трактатов, 30 «наследственных домов»
и 70 биографий; в «Хань шу» 12 анналов, 8 хронологических таблиц,
10 трактатов и 70 биографий. Их основное различие— это то, что
в «Хань шу» нет раздела «Наследственные дома»; число их анналов
и биографий совпадает, число трактатов «Хань шу» соответствует
числу хронологических таблиц «Ши цзи», а число хронологических
таблиц «Хань шу» — числу трактатов «Ши цзи». Это едва ли случайное
сходство.
О символичности числа глав разных разделов «Ши цзи» прямо го­
ворят два их комментатора VIII в . —
Чжан Шоуцзе
и Сыма
Чжэн ЩЩЙ (см. [55, Ши цзи Чжэн и лунь ли
с. 1-2,Ши
цзи цзун лунь, с. 75]), но такая нумерологическая интерпретация числа
глав внутри разделов «Ши цзи» не пользуется поддержкой современ­
ных ученых (см. [55, Ши цзи цзун лунь, с. 75; 132, с. 103-104, 225,
примеч. 1]). Между тем в одном случае сам историк свидетельствует,
130

что число глав четвертого раздела «Ши цзи» имеет отношение к ну­
мерологии: «Двадцать восемь созвездий окружают Северную (Поляр­
ную. — Ю .К) звезду, „тридцать спиц сходятся вместе в одной ступи-
це“2; они вращаются без конца, а сановники, помогающие [монарху,
как] руки и ноги, соответствуют им; преданные и честные, они осу­
ществляют истинный путь и таким образом служат своему государю.
[Поэтому я] создал тридцать „наследственных домов“» [55, гл. 130,
с. 61]; ср. [132, с. 117].
В китайской, в частности легистско-даосской, традиции спицы,
сходящиеся во втулке колеса, служили аналогией поведению санов­
ников (министров), являющихся со своими делами и советами к госу­
дарю (см. [96, с. 343-344; 61, гл. 6, с. 88, 104 (примеч. 84); гл. 8, с. 122;
гл. 16, с. 284,286 (примеч. 7); 64, гл. 9, с. 76]; ср. [93, т. 1, с. 44, 56 ,143;
11, с. 147, 148, примеч. 46]). Сыма Цянь явно был под влиянием этой
традиции, а так как спиц в колесе, согласно традиции «Лао-цзы % -Т »
и «Као гун цзи ЩЛШ»9насчитывалось 30 (что тоже было символично),
это число и определило количество глав раздела «Наследственные
дома».
О других разделах «Ши цзи» таких свидетельств историка нет, но
обращает на себя внимание, что и 8, и 10, и особенно 12 — распро­
страненные символические числа. Сложнее обстоит с 70 биографиями.
Чжан Шоуцзе, объяснивший число 70 как округление 72 дней года,
соответствующих каждому из «пяти элементов», и Сыма Чжэн, по
чьему толкованию число 70 символизирует 70-летний возраст уходя­
щего в отставку сановника, как будто исчерпали возможные объясне­
ния символики семидесяти. Более правдоподобным кажется объясне­
ние Чжан Шоуцзе, так как употребление круглого числа 70 вместо 72
или 77 (см. [55, гл. 47, с. 75, гл. 67, с. 2 и коммент.]) встречается у са­
мого Сыма Цяня, когда он называет количество учеников Конфуция
(см. [55, гл. 14, с. 7; гл. 67, с. 53; гл. 121, с. 3; гл. 129, с. 12 и др.]), число
же 72 — очень распространенное символическое число.
Поскольку нумерология входила составной частью в мировоззрение
Сыма Цяня (см. [10, с. 372-374]), есть достаточно оснований для
предположения, что число глав разных разделов «Ши цзи» было оп­
ределено нумерологическими соображениями. Совпадение же числа
глав в параллельных (или соседних) разделах «Ши цзи» и «Хань шу»
позволяет высказать аналогичное предположение и относительно
второй «образцовой истории».
Если нумерологические соображения определили число глав в раз­
делах обеих «образцовых историй», следовательно, их авторы стара­
лись уложить свой материал в заранее заданное число глав. Это пред­
положение может помочь объяснить некоторые особенности структур
5*
131

обеих историй, включая особенности глав, посвященных варварам. Так,
в гл. 95 «Хань шу» собраны известия о юго-западных варварах (и Л ),
обоих владениях Юэ Щ и государстве Чаосянь
которым в «Ши
цзи» отведены отдельные гл. 113-116. Вероятно, это различие объяс­
няется тем, что у Бань Гу не было «нумерологической» возможности
последовать примеру Сыма Цяня, потратив на этих варваров 4 главы.
Поэтому, пользуясь тем же композиционным принципом, что и Сыма
Цянь, — группируя вместе объекты «того же рода» (в данном случае
варваров), — Бань Гу не ограничился расположением рядом посвя­
щенных им глав (композиционный прием на уровне сочетания глав
внутри одного раздела), а объединил их в одну главу (композиционный
прием на уровне составления отдельной главы). Следовательно, ука­
занный принцип давал богатые возможности организации сходного
материала на разных композиционных уровнях в зависимости от «ну­
мерологической» необходимости уложить этот материал в то или иное
число глав. Порядок следования варваров друг за другом в гл. 95 «Хань
шу» и в гл. 113-116 «Ши цзи» не совсем одинаков. Это свидетельствует,
что рассматриваемый композиционный принцип не требует, чтобы
объекты «того же рода» следовали один за другим в неизменной же­
сткой последовательности (см. [21]).
2
Перевод послесловия
к 94-й главе «Хань шу»
Оценки, которые давал Бань Гу имперской политике по отношению
к сюнну, разбросаны по разным разделам и главам «Хань шу»; среди
этих текстов естественное внимание привлекает послесловие, или
«восхваление» (грань
к 94-й главе этой истории — «Повествова­
нию о сюнну». Здесь впервые в «образцовых историях» историк и дает
теоретический анализ проблемы сюнну, и предлагает ее решение, на его
взгляд, оптимальное для империи. Поэтому ниже дан полный перевод
этого отрывка, имеющего ключевое значение для настоящей работы:
«„[Книга] писаний“ (Шу [цзин] Ц [$?]) предостерегает [Гао-яо ^Ц8|]:
„Варвары от [южных] мань Ш до [восточных] и % [вторжениями]
вносят беспорядок в [государства] ся Ж »3. „[Книга] стихов44(Ши [цзин]
1#[М]) восхваляет [князя Лу # ] : „Он дал отпор варварам жун
иди
а » 4. [Согласно] „Вёснам и осеням44(Чунь цю # ! к ) , „[когда Сын Неба]
обладал истинным путем, защита его лежала на варварах (и) четырех
[стран света]4*5
Издавна варвары от [восточных] и до [северных] ди „причиняют
[нам] бедствия446. Поэтому с тех пор, как возвысилась [династия] Хань,
132

когда это бывало, чтобы сановники, которые [произносят] преданные
речи и [составляют] отличные планы, не обдумывали расчетов и за­
мыслов , [как быть с варварами], и не спорили [об этом] друг с другом
[при дворе—] в храме предков и [светлом] зале? Лю Цзин
во
времена Гао-цзу Й Ш , Фань Куай
иЦзиБу
во времена
вдовствующей государыни Люй
ЦзяИ М1Й и Чао Цо
во
времена Почтительного к родителям Вэня
Ван Хуй ЗЕ1$с и Хань
Аньго Ш&Щ, Чжу Майчэнь
и Гунсунь Хун
[а также]
Дун Чжуншу тЁНФ#? во времена Почтительного к родителям У
—
[эти] люди отстаивали свои взгляды, и у каждого было что-то одина­
ковое с другими и что-то отличное от них. Однако если обобщить в их
взглядах самое существенное, то они относились лишь к двум разрядам
[людей]: конфуцианские ученые, затыкающие за пояса [дощечки для
записей], придерживались [договоров о взаимных] согласии и близости;
воины в латах и шлемах говорили о карательных походах. И те
и другие односторонне видели [только] пользу и вред на короткое
время, но еще не полностью выяснили, [что свойственно] сюнну от
начала до конца8.
С тех пор, как возвысилась [династия] Хань, и доныне поколений
минуло и лет прошло больше, чем за [время] „Вёсен и осеней"; в ее
отношениях с сюнну бывало, что, осуществляя мирное цивилизующее
начало, она [заключала с] ними [договор о взаимных] согласии и бли­
зости, а бывало и что, применяя военное начало, она шла на них кара­
тельным походом; бывало, что держась смиренно, она служила им,
а бывало и что, покорив их с помощью грозного величия, она содер­
жала их как своих подданных. [Униженно] сгибаться [перед ними]
и держаться [гордо и] прямо — совершенно разные [виды поведения;
наша] сила [в одном] и слабость [в другом случае] были противопо­
ложны друг другу. По этой причине стоит рассказать подробности этих
[отношений] (ср. ниже, с. 231).
В старину рассуждение (т.е . совет. — Ю.К.) о [взаимных] согласии
и близости исходило от Лю9Цзина. В то время Поднебесная только что
была замирена, [Гао-цзу] совсем недавно попал в беду в Пинчэне
поэтому он последовал его (Лю Цзина. —
Ю.К .) словам и, догово­
рившись [с сюнну], заключил [соглашение о взаимных] согласии
и близости, поднес подарки шаньюю и надеялся таким путем оказать
помощь и обеспечить безопасность [жителям] района границы. Во
время Почтительного к родителям Хуя # 1 и государыни— вдовы
Гао[-цзу] Й/П [оба правителя], следуя [этому договору], не нарушали
его, [но] грабежи и разбой, которые чинили сюнну, из-за этого не
уменьшились и не прекратились, а шаньюй, напротив, стал оттого
еще более заносчив10.
133

Когда пришли [времена] Почтительного к родителям Вэня, он от­
крыл рынки на пограничных заставах11, дал [шаньюю] в жены девушку
из [дома] Хань, увеличил и сделал щедрыми12 свои подарки ему, еже­
годно употребляя [на них] тысячу слитков золота; а сюнну неодно­
кратно нарушали соглашение [с нами], и район границы13часто страдал
от [причиняемых] ими бедствий. По этой причине божественный им­
ператор Вэнь 'Х'Й? в средние годы [своего правления]14, рассердившись,
излил свой гнев, а после этого сам15 [надел] военную одежду, лично
стал править оседланной лошадью и в сопровождении воинов, [обла­
дающих] способностями и силой, [родом] из хороших семей16 шести
округов17, скача на коне, стрелял из лука в [парке] Шанлинь _ h$ s
изучал способы ведения войны, собрал отборные войска Поднебесной
и расположил их военным лагерем в Гуанъу /ИЙ. Он обратился с во­
просом, [чтобы получить совет], к Фэн Тану
и с ним обсуждал
[достоинства] воевод и полководцев18, тяжко и глубоко вздыхал, вспо­
миная о прославленных сановниках древности19 Это ясное свиде­
тельство того, что [договор о взаимных] согласии и близости уже стал
бесполезен.
[Дун] Чжуншу лично наблюдал события, [происходившие при]
четырех поколениях [монархов], и все же опять захотел придержи­
ваться20 старого официального документа, [но] многое добавил к [за­
писанному в] нем договору21. Он полагал, что справедливость трогает22
благородного мужа, выгода трогает алчного человека23; такому же, как
[шаньюй] сюнну, „нельзя доставить радость человеколюбием и спра-
ведливостью“24, а можно доставить радость только обильной выгодой,
связать же его [можно] лишь [обетом] перед Небом. Поэтому [следует]
дать ему обильную выгоду, чтобы свести на нет25 его намерения; за­
ключить с ним клятвенное соглашение перед Небом, помазав углы рта
жертвенной кровью, чтобы скрепить договор26 с ним; сделать залож­
ником его любимого сына (или: любимых сыновей?), чтобы поселить
страх в его сердце. Пусть [только шаньюй] сюнну захочет повернуть
против [нас], что он [тогда] поделает с потерей обильной выгоды, что
поделает с обманом Горнего Неба, что поделает с убийством любимого
сына? Ведь [средств, равных стоимости] подношений, сделанных [из
поступлений от] сбора налогов, не хватит, чтобы с их помощью спра­
виться с расходами на войско; прочность же внутренних и внешних
городских стен ничем не отличается от [прочности] договора, [заклю­
ченного] честным мужем (или: чиновником, ученым). А [договор]
приведет к тому, что [среди] народа27, охраняющего границу у погра­
ничной стены, отцы и старшие братья распустят пояса, [чувствуя себя
без дела], юнцы будут [безбоязненно] глотать пищу, кони варваров ху
Ш не станут [и] заглядывать28 за Длинную стену, а воззвания о наборе
134

(или вы зове?— Ю.К.) солдат, написанные на дощечках, к которым
прикреплены перья в знак срочности, не будут распространяться
и государстве центра; разве это не принесет пользы Поднебесной?
Если подробно разобраться в рассуждении [Дун] Чжуншу и иссле­
довать, что его [подтверждает] в делах, совершенных [в прошлом], то
узнаешь, что в нем не29 [было ничего], соответствовавшего тому вре­
мени, а было упущение, [сказавшееся] в последующий век.
Во времена Почтительного к родителям У, хотя, совершая кара­
тельные походы, он одерживал победы и брал [отрубленные головы
и пленных], но [по численности его] умершие воины и кони тоже,
в общем, соответствовали30 [захваченным трофеям]; хотя он освоил
необработанные земли к югу от Реки (Хэ Щу и учредил округ Шофан
ШУз, он также отказался от 900 с лишним ли [территории] к северу от
местности Цзаоян i alЩ32. Всякий раз, что люди33 сюнну приходили
и сдавались Хань, шаньюй тоже всегда задерж ивал послов [государя]
Хань, чтобы отплатить ему; вот до чего он был еще свиреп и непокорен,
словно необъезженный конь; как бы он согласился на то, чтобы сделать
своего „любимого сына“ „заложником"? Это слова [Дун Чжуншу], не
соответствовавшие тому времени.
Если же не оставлять заложников и заключить пустой договор
о [взаимных] согласии и близости— это значит еще раз испытать
глубокие сожаления Почтительного к родителям Вэня о [действиях],
которые уже в прошлом, и увеличить обман сюнну, которому нет конца.
Ведь если, [заботясь о] пограничной стене, не отбирать [для ратной
службы] сановников, которые [составляют] военные стратегические
планы, охраняя границу34; не приводить в исправность таких средств
[обороны], как [пограничные] крепости, сигнальные вышки и охра­
няемые крепостцы; не оттачивать35 такого оружия, как длинные копья
с наконечником в форме рогатины и [стрелы для] мощных самострелов;
не полагаться на то, чем мы защищаемся от грабежей на границе,
а сосредоточить усилия на сборе налогов с народа, [чтобы] пустить
в ход подарки и подношения в далеком [краю], и жестоко обирать сто
кланов, чтобы обеспечить грабителей-врагов; верить сладким речам,
придерживаться пустого договора и тем не менее надеяться, что „кони
варваров ху не станут [и] заглядывать [за Длинную стену]" — разве
это36 не ошибка?
Когда настал век37 Почтительного к родителям Сюаня # е[, он
унаследовал вселяющее страх величие божественного властителя У,
отважно напавшего [на врагов; его царствование] пришлось на сто­
летний поворот судьбы сюнну38; он воспользовался их трудностями,
когда их [государство] развалилось, впало в смуту и едва не погибло,
приспособился ко временам и применил то, что подходило к [обстоя­
135

тельствам], покрыл [сюнну покровом] устрашения [военной силой]
и благодеяний, исходящих от внутренней духовной силы; только после
этого шаньюй ударил челом и покорился как подданный, послал сына,
чтобы тот, прибыв [к ханьскому двору], прислуживал [августейшему
божественному императору]39 Два поколения [шаньюев]40 называли
[свое государство вассальным] — защитой [монарха в столице] —
и являлись на аудиенции ко двору Хань с выражением покорности. В то
время [ворота] пограничной стены запирались поздно, „быки и лоша­
ди64 были „раскиданы по степи66, в течение трех поколений „не было
[слышно] такого предостережения, как лай собак6641, многочисленные
простолюдины не несли воинской повинности с [применением] щитов
и копий. В период 60 с лишним лет спустя случилось, что Ван Ман
захватил престол и впервые начал пограничные раздоры; вследствие
этого шаньюй предался негодованию и сам порвал с [государством
центра], вслед за чем [Ван] Ман обезглавил его сына[-заложника],
прислуживавшего [божественному императору42; так] было навлечено
несчастье на район границы.
Поэтому, когда Хуханье
Ш впервые явился на аудиенцию ко
двору Хань, и [сановники] Хань обсуждали церемониал его [приема],
то Сяо Ванчжи
сказал: „[Слова] ’’Варвары жун и ди в неопре­
деленное [время] изъявляют покорность” значат, что они прибывают
с изъявлением покорности в неопределенное [время], непостоянно43
Они то приезжают, то уезжают. Следует обойтись [с шаньюем] в со­
ответствии с обрядами, [подобающими] гостю, и, [смиренно] уступая
[его желанию, в то же время] не относиться к нему как к подданному:
[тогда], если его потомки бегут, упорхнут, [как птицы], и юркнут
в норы, [как крысы], это не заставит [нас] считать их мятежными под­
данными по отношению к государству центра6644
Когда же наступили времена Почтительного к родителям Юаня #
7U, и стали обсуждать упразднение заблаговременных мер по защите
[Пограничной линии] укреплений, то Хоу Ин
счел, что нельзя
[согласиться на это]. Можно сказать, что в пору расцвета не забывать
о [грядущем] упадке, а в пору безопасности обязательно думать
о [будущей] опасности45 — это прозорливость тех, кто дальновиден
и распознает сокровенное, [как Сяо Ванчжи и Хоу Ин].
Что же касается того, что шаньюй Сянь бросил своего любимого
сына [на произвол Ван Мана] и не позаботился о нем, взалкав выгоды,
[то ведь стоимость] добычи [сюнну], взятой во время грабежей, еже­
годно исчислялась сотнями миллионов [медных монет], а [стоимость]
поднесенных [нами] подарков [в соответствии с договором о взаимных]
согласии и близости не превышала 1000 слитков золота46 Разве ока­
залось состоятельным [утверждение, что] он (шаньюй. —
Ю.К.) „по­
136

теряет обильную выгоду44, не бросив заложника [на произвол судьбы]47?
Здесь слова [Дун] Чжуншу упускают из виду [жадность шаньюя]48
Как известно, когда строят планы и высказывают суждения, кто не
замышляет того, что останется неизменным в течение 10 000 поколений,
а, не заглядывая вперед, отстаивает дело, [годное лишь] на короткое
время, тому невозможно49 [выдвинуть] далеко идущий общий план
|мироустроения]. Что же до таких [военных] подвигов, как каратель­
ные походы, то, [перейдя к ратным] делам, совершенным [при дина­
стиях] Цинь и Хань, Янь и Ю 1 | 1 обсудил [и классифицировал] их
[гак, что это] соответствовало фактам50
Поэтому, когда прежние цари, [занимаясь мироустроением], обме­
ряли землю, они учреждали в центре51 собственное владение, делили
[государство центра] на 9 областей, располагали один за другим 5 ви­
дов владений, служащих и изъявляющих покорность [Сыну Неба]52,
распределяли по родам53 дани, вносимые [разными] местностями,
и создавали [разные] установления [для] внешних и внутренних [зе­
мель]54 В одних [случаях] они осуществляли правленье, [основанное
на] наказаниях, в других являли мирную цивилизующую внутреннюю
духовную силу, ибо „положение пребывающих далеко и пребывающих
близко различно4455
По этой причине „’’Вёсны и осени" относятся ко всем [государствам]
ся (чжу ся ЩзЖ) как к внутренним, но относятся к [государствам]
варваров от [восточных] и% до [северных] ди как к внешним4456
Люди из варваров от [восточных] идо [северных] ди, будучи алчны,
любят выгоду, „[ходят] с распущенными волосами, запахнув полу
одежды на левую сторону445 , [у них] лицо человека, [но] сердце зверя;
у них с [жителями] государства центра разные одежды с различи­
тельными знаковыми и символическими узорами, разные привычки и
обычаи, их питье и пища58 не такие, [как у нас], их устная речь [нам]
непонятна. Они живут в далеком захолустье в степи, где на северной
границе [выпадает] холодная роса, „[кочуют], в поисках44 „травы44 „сле­
дуя за скотом44, „охотятся44и „кормятся этим4459 [Путь к ним] преграж­
ден горами и ущельями, завален сыпучими песками [пустыни севера];
„вот чем Небо и Земля отрезали внешние [земли] от внутренних4460
По этой причине совершенномудрые цари „содержали их как птиц
и зверей4461, не заключали с ними договоров и не приносили клятв, не
совершали [на них] нападений и карательных походов. Если заклю­
чишь с ними договор, то, [зря] израсходовав подарки, будешь обманут;
если совершишь на них нападение, то, изнурив армию, привлечешь
грабителей-врагов. С их земли нельзя прокормиться земледелием, их
народ нельзя содержать как своих подданных. По этой причине [со­
вершенномудрые цари]62 относились к ним как к внешним, а не отно­
137

сились к ним как к внутренним, относились к ним как к далеким, а не
относились к ним как к близким. Правление и наставление [наших
государей] не распространялись на их людей63, [изменение] первого
числа первого месяца [при введении нового календаря нашими дина­
стиями] не относилось к их государству64. Когда они приходили [как
враги], то [наши государи], проучив, отражали их65; когда они уходили
[как враги], то [наши государи], приняв заблаговременные меры, ох­
раняли от них [границу]; когда они, стремясь к [выполнению] долга
[верности нашему государю], представляли дань, то [он] принимал их
[как гостей] „в соответствии с обрядами и уступчивостью"66, [вел их],
как лошадей за недоуздок и как быков в поводу, не порывая [отноше­
ний], делал так, чтобы нечестное поведение [всегда] исходило от них.
По-видимому, это неизменный путь управления67 варварами от [юж­
ных] манъ до [восточных] и [для] совершенномудрых царей» [62,
гл. 94Б, с. 5390 -5394]; ср. [35, вып. 2, с. 63 -67; 129а, с. 193-197].
3
Термины хэ цинь и сюн (.хунь) ди
Рассмотрению точек зрения на отношение Китая к сюнну, с кото­
рыми полемизировал Бань Гу, целесообразно предпослать исследова­
ние трех терминов, которые употребляли как сторонники этих точек
зрения, так и сам историк. В первую очередь это термин, обозначаю­
щий мир (хэ цинь ^РШ), и связанный с ним термин сюн (или хунь) ди
Jri (НО % — «старший и младший братья».
Устойчивое сочетание хэ цинь, переведенное выше «[договоры
о взаимных] согласии и близости», встречается в текстах в двух свя­
занных между собой значениях: как выражение, описывающее отно­
шения людей друг к другу вообще, и как название определенного типа
мирного договора. Первое значение можно передать словами «быть
с кем-нибудь в ладу (согласии) и близости», «быть в дружбе и лю­
бить кого-то»; оно более древнее, чем второе, встречается, в част­
ности, в таких текстах эпохи Чжоу, как «Цзо чжуань 2 tft» и «Чжоу
литт».
По китайской традиционной теории, состояние хэ цинь возникает
как следствие того единства, которое появляется в чувствах людей под
влиянием музыки (недаром слово хэ значит «гармония, находиться
в гармонии»): когда в доме «отец и сын, старший и младший братья
вместе слушают ее, то все без исключения [чувствуют взаимные] со­
гласие и близость» [113, т. 2, с. 108 (XVII.III, 28)]; «Упорядочивая
с помощью музыки [чувства] внутри, создают тождество; когда [чув­
ства] тождественны, то [люди чувствуют взаимные] согласие и бли-
138

юсть... когда [они чувствуют взаимные] согласие и близость, то между
ними нет ненависти... поскольку трудно проявить радость [взаимных]
согласия и близости, то изливают ее в стихах и песнях, в словах, ко­
торые произносятся нараспев, [при помощи] металлических колоколов
и каменных бил, [тростниковых] флейт и струнных инструментов...
придают красоту [проявлениям] своего радостного настроения...» [62,
гл. 22, с. 1906, 1907]; ср. [106, т. 1, с. 431,432].
Состояние «[взаимных] согласия и близости» отмечается в источ­
никах не только между прямыми кровными родственниками, но также
между простыми семьями, объединенными в организацию из пяти
дворов, и между людьми из народа вообще: по Цзя И, оно появляется
у народа, если правителем постепенно «накапливаются [поступки,
соответствующие] обрядам и справедливости»; по Чао Цо, оно было
присуще «ста кланам» при «трех царях», являясь ответом на их поли­
тику сообразования во всем с природой людей (см. [71, гл. 12, с. 9а (ср.
129, т. 1, с. 259); 62, гл. 48, с. 3726; гл. 49, с. 3769]). Иными словами,
термин хэ цинь указывает на социальную гармонию. В частности он
характеризует и отношения между владетельными домами: так, 551 г.
до н.э. датируется речь в «Цзо чжуань», где выражением «[взаимные]
согласие и близость» описаны отношения между могущественными
кланами Чжунхан 4Ч т и Фань
в княжестве Цзинь (см. [92, с. 497]).
В «Чжоу ли» оно употребляется не только для описания отношений
между простолюдинами-китайцами, но и для характеристики дея­
тельности царских чиновников— переводчиков и малых церемони-
мейстеров: в обязанности первых входило ведать послами варварских
государств, передавать им слова царя, чтобы «установить согласие
и сблизиться с ними» (хэ цинь чжи ^П М£), в обязанности вторых —
письменная регистрация состояния «согласия и близости» тех удель­
ных (вероятно, в том числе и варварских) владений, которые призна­
вали власть царя Чжоу (см. [71, гл. 38, с. 86; гл. 37, с. 16а]; ср. [129, т. 2,
с. 435,417]).
В таком употреблении термина хэ цинь уже заложены возможности
того, что он может характеризовать отношения между независимыми
китайскими владениями, а также между Китаем и зависимыми вар­
варскими государствами. Наиболее ранняя известная нам реализация
первой возможности относится к 285 г. до н.э., когда, по сообщению
Сыма Цяня, «чуский царь Цин-сян ЙЬМЩЗ: дружески встретился
с циньским царем Чжао #В83Е в [городе] Юань fa и заключил [дого­
вор о взаимных] согласии и близости» [55, гл. 40, с. 68]; ср. [118, т. 4,
с. 402; 55, гл. 15, с. 95; 34, т. 3, с. 293]. Этот самый ранний известный
нам договор о «согласии и близости» был заключен между двумя
равными друг другу по статусу правителями китайских государств.
139

Слова «Чжоу ли» о том, что переводчики (сян сюй MW ) передают
и истолковывают послам варварских владений слова царя, чтобы «уста­
новить согласие и сблизиться с ними» (хэ цинь чжи), можно понять
и как указание на заключение договоров типа хэ цинь: фраза хэ цинь
чжи употреблена в послесловии Бань Гу к «Повествованию о сюнну»
именно в значении «[заключать с] ними [договор о взаимных] согласии
и близости» (см. выше, с. 133). Но имеется ли тут в виду договор,
проверить невозможно. Однако, по-видимому, в «Чжоу ли» этой фра­
зой описано отношение чжоуского царя к зависимым от него варвар­
ским государствам, тогда как самый ранний известный из истории
договор с варварским государством, называвшийся хэ цинь, был за­
ключен между империей и сюнну в первой половине 190-х годов до н.э.
как между относительно равными партнерами.
В связи с этим следует указать на косвенные свидетельства, что
и в эпоху Чжань го отдельные китайские государства уже заключали
договоры с сюнну и с их соседями как с равными партнерами; во вся­
ком случае, видимо, так поступало царство Янь Ш. Сохранилось из­
вестие, что позднее эпохи чжаоского царя У-лина
(325-299 гг.
до н.э.), т.е. в первой половине III в. до н.э. в царстве Янь был
достойный генерал Цинь К ай#|я1 , который сперва «был заложником
у варваров ху», а потом, по возвращении домой, внезапно напал на
восточных варваров ху и заставил их отступить более чем на 1000 ли
(см. [55, гл. 110, с. 13; 62, гл. 94А, с. 5306]; ср. [35, вып. 1, с. 37])68
Посылка друг к другу заложников была обычным делом между неза­
висимыми государствами Китая эпохи Чжань го, состоявшими в мир­
ных отношениях.
В 318 (и/или 317) г. до н.э. пять китайских царств, объединившись
в коалицию, напали на царство Цинь, но не смогли победить его
и воротились восвояси (см. [55, гл. 15, с. 80; гл. 34, с. 11; гл. 43, с. 47;
гл. 44, с. 26]; ср. [34, т. 3, с. 280-281; т. 5, с. 87; т. 6, гл. 43, с. 60, 318]).
При первом упоминании об этом Сыма Цянь сообщает: «Хань $!, Чжао
Ш,ВэйШ,ЯньШиЦи
ведя за собой сюнну, вместе напали на
Цинь...» [55, гл. 5, с. 59]; ср. [34, т. 1, с. 42 -43, 318-319, примеч. 167].
Следовательно, правители китайских царств времен Чжань го втяги­
вали сюнну в свои междоусобные войны в качестве союзников.
В плане, предложенном Цзюй У
яньскому царевичу Даню
- f Л*, с одержалась $1ысль о создании широкой антициньской коалиции
из правителей шести китайских царств (Янь, Чжао Ш, Хань Щ, Вэй Ш,
Ци Щ и Чу) и шаньюя, с которым Цзюй У советовал «соединиться или
заключить мир» (гоу Щ (=$1)) (см. [69, гл. 31, с. 80; 55, гл. 86, с. 24]; ср.
[83, с. 26; 87, с. 553]). Хотя речь, в которой содержится этот план,
вполне возможно, есть плод вымысла, а не подлинный совет, данный
140

нпьскому царевичу его наставником в третьей четверти III в. до н.э .,
существенно отметить, что мысль о возможности союза китайского
царства Янь с шаньюем против Цинь не казалась дикой тому, кто вы­
думал эту речь в III или II в. до н.э. Вспомним также, что ханьский царь
Синь
в 201 г. до н.э. договорился с сюнну о совместном напа­
дении на Хань, поднял мятеж, а позднее сдался им и в качестве их ге­
нерала сражался с Хань; и что яньский царь Лу Вань &Ш в 196-195 гг.
до н.э. вступил в переговоры с мятежниками и с сюнну, а потом сдался
последним и получил от них царский титул (см. [55, гл. 93, с. 5 -8 , 12-14;
гл. 110, с. 25-28]; ср. [123, т. 1 ,с. 235-237,239-241; т. 2, с. 165-167; 35,
пып. 1, с. 66 -68, 41—42]).
По свидетельству шаньюя от 107 г. до н.э., первоначальный договор
хэ цинь, заключенный между Хань и сюнну, включал два обязательства
с китайской стороны: «По прежнему договору, [государи] Хань неиз­
менно посылали [нам] принцессу, снабжали [нас] шелками, грубым
шелковым волокном и продуктами питания в определенных количе­
ствах и таким образом устанавливали согласие и сближались [с нами],
а мы, сюнну, в свою очередь [более] не тревожили [набегами их] гра­
ницы»; в то время не было и речи о посылке старшего сына шаньюя
в качестве заложника к ханьскому двору (см. [55, гл. ПО, с. 59; 62,
гл. 94А, с. 5334]; ср. [123, т. 2, с. 186; 35, вып. 1, с. 57]).
Эти условия чуть более детально сообщаются Сыма Цянем и Бань
Гу в главах о сюнну там, где впервые оба историка подробно говорят
о заключении договора хэ цинь (правда, там не сказано, что речь идет
о «договоре», но это явствует из других текстов, в частности, из
предшествующего, согласно которому Лю Цзин еще до того был по­
слан «заключить договор о [взаимных] согласии и близости»): «Тогда
божественный император Гао
послал Лю Цзина представить
принцессу — девушку из императорского дома — в качестве яньчжи
Й К , [старшей супруги] шаньюя, и [обязался] ежегодно подносить
сюнну грубое шелковое волокно, шелк, опьяняющий напиток, обмо­
лоченное зерно, продукты питания, каждый [вид подношений] в оп­
ределенном количестве, договорился [с шаньюем] быть старшим
и младшим братьями и таким образом установил согласие и сблизился
[с ним]; тогда [шаньюй] Маодунь Ш$М ненадолго прекратил [набеги]»
[55, гл. 110, с. 27]; ср. [55, гл. 99, с. 9; 123, т. 2, с. 166-167, т. 1, с. 290; 35,
вып. 1, с. 42, 72; 62, гл. 94А, с. 5313-5314].
Как видно из сопоставления обоих текстов, договор хэ цинь обя­
зывал китайскую сторону выдать замуж за шаньюя принцессу царст­
вующего дома (обычно это была дочь «удельного царя») и делать ему
ежегодные подарки в установленном размере. Подарки состояли из
грубого шелкового волокна, шелковой ткани, обмолоченного зерна
141

и продуктов питания, но с каждым возобновлением договора (а со 192
по 135 г. до н.э. тот возобновлялся не менее 9 раз), по-видимому, их
стоимость возрастала (см. [85а, с. 387]). При Вэнь-ди
она равня­
лась 1000 слитков золота (см. [62, гл. 94Б, с. 5391]), и тогда в число
даров входило настоящее золото (см. [55, гл. 110, с. 40]; ср. [123, т. 2,
с. 174; 136, с. 42 и примем. 14]). Это подарки, которые Ц зяИ около
172 г. до н.э . назвал «данью», представляемой Сыном Неба варварам,
как если бы он был их подданным удельным правителем (см. [62, гл. 48,
с. 3 710,3711])69. Некоторые современные ученые, например В.С . Таскин
(см. [25, с. 115]), полагают, что Цзя И дал китайским ежегодным по­
даркам верное название; мы тоже склонны считать их данью.
Именно выполнение этих двух пунктов, по словам шаньюя, сказанным
в 107 г. до н.э., реализовало отношение хэ цинь к сюнну со стороны
китайского монарха. Формулировки Сыма Цяня-Бань Гу уточняют
картину: по их словам, император Гао-ди «договорился [с шаньюем]
быть старшим и младшим братьями и таким образом установил со­
гласие и сблизился [с ним]».
В эдикте Вэнь-ди от 162 г. до н.э. указывается: «Ныне шаньюй...
и Мы оба связали себя узами названного (и Ш) [братства — отноше­
ниями] старшего и младшего братьев, чтобы сохранить добрый народ
Поднебесной, благодаря чему согласие и близость установлены начи­
ная с нынешнего года» [55, гл. 10, с. 36 (ср.: 118, т. 2, с. 483; 34, т. 2,
с. 240); 62, гл. 4, с. 148]; ср. [105, т. 1, с. 264]. Таким образом, «согласие
и близость» рассматриваются как следствие отношений названых
братьев, по-китайски «не кровных (доел.: не настоящих) старшего
и младшего братьев» (и сюн ди # Л И ) , причем «названым старшим
братом» именовали мужа старшей сестры и старшего брата жены,
а «названым младшим братом» именовали мужа младшей сестры
и младшего брата жены (см. [54, т. 9, с. 76 (No 28504, значен. 17), 77
(No 46, 47), 81, No 193]), т.е. родственников по браку, а не по крови.
Следовательно, состояние «согласия и близости» в отношениях
с шаньюем вытекало из факта его породнения с китайским императо­
ром через женитьбу на принцессе дома Хань, благодаря которой
шаньюй и император становились назваными старшим и младшим
братьями70 Всего за шаньюев вышли замуж четыре ханьские прин­
цессы: первая — ок. 198, вторая— в 192, третья — ок. 174 и четвер­
тая — в 154 г. до н.э. Первые две стали женами (яньчжи 1Щft) Маодуня
Ц$М, остальные— его сына и внука (см. [105, т. 1, с. 181, 315; 62,
гл. 94А, с. 5318; 85а, с. 386 и примеч. 23]).
Действительно, глагол цинь Ш означает «сближаться, относиться
как к близкому, любить» и описывает, в частности, отношения между
братьями, в том числе братьями-правителями (см. [92, с. 189, 192; 43,
142

гл. 2, с. 15-16]), поэтому он может описывать и аналогичные отношет
ния между назваными братьями разной крови, включая правителей.
Так, в письме китайскому императору от 176 г. до н.э . шаньюй указы­
вал, что «в прежнее время августейший божественный император за­
говорил о деле установления согласия и сближения, и [я, думая] в со­
ответствии с намерениями, [высказанными в его] письме, разделил
с ним радость. Ханьские пограничные чиновники притесняли и ос­
корбляли [нашего] „правого мудрого царя“, „правый мудрый царь“ . . .
с ханьскими чиновниками стали давать друг другу отпор, расторгли
договор двух правителей, [Хань и сюнну], отошли от близости, [при­
сущей] старшему и младшему братьям ...»
В 174 г. до н.э. Вэнь-ди ответил шаньюю, чье послание он отчасти
воспроизвел в своем, что его очень радуют предложения сюнну «вос­
становить прежний договор» и обеспечить мирную жизнь на границе из
поколения в поколение в духе «намерений совершенномудрых прави­
телей древности». К этому он добавил, что «[государь] Хань с [шань-
юем] сюнну договорились быть старшим и младшим братьями, вот
почему [мы] с исключительной щедростью посылали шаньюю [по­
дарки; вина за] нарушение договора и отход от близости, [присущей]
старшему и младшему братьям, неизменно лежала на сюнну» [55,
гл. 110, с. 29,31 (ср.: 55, гл. 10, с. 25; 34, т. 2, с. 223); 62, гл. 94А, с. 5316,
5317 (ср.: 123, т. 2, с. 168, 169; 32, вып. 1 ,с . 43,44)].
В письме Вэнь-ди шаньюю от 162 г. до н.э. вместо формулы нару­
шения дого вора хэ цинь «отойти от близости, [присущей] старшему
и младшему братьям» употреблена другая: «отойти от радости, [царя­
щей между] старшим и младшим братьями», а ранее говорится: «Ныне
я слыхал, что запятнанные и дурные люди... повернулись спиной
к долгу, расторгли договор, забыли о жизнях тьмы простолюдинов
и отошли от радости, [царившей между] двумя правителями. Но это
дело уже в прошлом. [Ваше] письмо гласит: „Два государства уже уста­
новили согласие и сблизились, оба правителя радуются...“» [55, гл. 10,
с. 40, 39]; ср. [123, т. 2, с. 174; 35, вып. 1, с. 48]. Упоминание «радости»,
царящей в отношениях между теми, кто охвачен чувствами взаимных
«согласия и близости», полностью соответствует «музыкальной» тео­
рии возникновения состояния хэ цинь (см. выше, с. 138 и сл.) .
О связи породнения и «сближения» из формулы хэ цинь говорят
и другие факты. По ханьским понятиям, при породнении человека
с другим (и с его кланом) между ними возникала близость, которая
была присуща и отношениям зятя и тестя (см. [62, гл. 97А, с. 5579]).
В начале II в. до н.э. дипломат, предложивший план заключить с сюнну
мир хэ цинь, указал Гао-ди, что, если шаньюй Маодунь, согласно этому
плану, женится на старшей дочери императора, то, пока жив, будет его
143

зятем. Около 160 лет спустя шаньюй Хуханье, признавший себя еще
в 50-х годах I в. до н.э. подданным Хань, по приезде к императорскому
двору в 33 г. до н.э. «сказал о себе, что ему было бы желательно стать
зятем клана Хань, дабы сблизиться [с ним]» [55, гл. 99, с. 9; 62, гл. 43,
с. 3586 (ср.: 35, вып. 1, с. 72); гл. 94Б, с. 5363]; ср. [35, вып. 2, с. 39; 105,
т. 2, с. 374-375]. Так же смотрели на брак с ханьскими принцессами
правители усуней МШ, стремясь этим путем «сблизиться» или даже
«еще больше сблизиться (еще раз породниться)» с домом Хань (см. [62,
гл. 96Б, с. 5501]; ср. [90, с. 152]).
Таким образом, при Хань заключение договора хэ цинь с сюнну
предполагало породнение (через женитьбу шаньюя на ханьской прин­
цессе), благодаря которому только и считалась возможной «близость»
{цинь) между шаньюем и ханьским императором; при этом полагали,
что эта «близость» окрашивает отношение и всех остальных сюнну
к Хань: «Когда нынешний божественный император (У-ди. —
Ю.К .)
взошел на престол, он придал ясность договору о согласии и близости,
великодушно обошелся [с сюнну], открыл рынки на пограничных за­
ставах и обеспечил на них изобилие, сюнну же, начиная с шаньюя
и ниже, все сблизились с Хань, приходили к [ханьцам] и уходили [от
них, общаясь] у Длинной стены» [55, гл. 110, с. 43]; ср. [123, т. 2, с. 176;
35, вып. 1, с. 50].
«Близость» и «доверие» характеризовали отношение сюнну к им­
перии на границе вскоре после заключения договоров хэ цинь: по
словам Ван Хуя (134 или 133 г. до н.э.), «в первое время после того, как
сюнну [заключили договор о] согласии и близости, они сближаются
[с нашими подданными] на границе и доверяют [им]» [55, гл. 108, с. 9;
62, гл. 52, с. 3881]; ср. [123, т. 1, с. 136; 35, вып. 1, с. 74]. Этот договор
включал посылку девушки из императорского дома в качестве невесты
шаньюю (см. [105, т. 2, с. 38 -39; 62, гл. 52, с. 3881]).
Был еще один пункт, связанный (по крайней мере в начале) с до­
говором хэ цинь и, вероятно, вытекавший из обязательства сюнну (см.
выше, с. 141) или взаимного обязательства сторон (см. ниже, с. 145-146)
об отказе от нарушения границы, в частности, от набегов на нее. Это
был пункт о проведении линии границы между китайцами и сюнну.
Сохранилось предание, содержащееся в сочинении «Сань фу гу ши Н
$Й#Л » («Прежние дела трех столичных округов»), по которому Лю
Цзин выразил желание поехать послом ко двору сюнну, «разделить
с ними землю и установить границу». Прибыв, [Лю] Цзин сказал: «Вы
первоначально жили на берегу Северного моря (т.е. оз. Байкал. —
Ю.К.), [но в пору] смуты [в державе] Цинь вы вторглись в ее границы
и поселились на территории государства центра. Теперь, когда свадьба
[между вашим шаньюем и нашей принцессой] уже сыграна, вы должны
144

вернуться на свои первоначальные пастбища и вернуть нам землю
государства центра; изготовим железные вертикальные бирки с над­
писями, сделанными красной краской, которые будут гласить: „К югу
от моря — тут живут ученые, [употребляющие] шапки и зонты [для
колесниц]; к северу от моря — тут живут воины, натягивающие тетиву
[луков“ .Только] после того, как разделили землю и принесли клятву
в верности договору, помазав углы рта жертвенной кровью, он вер­
нулся назад» [59, гл. 779, с. 1а].
Шэнь Циньхань
I (1775-1831) считал это сообщение плодом
домысла — догадки авторов школы дипломатов {цзун хэн
ане
известием, соответствующим реальным фактам (см. [62, гл. 43, с. 3586]).
Действительно, первый клятвенный договор между послами империи
Хань и державой сюнну, скрепленный жертвенной кровью, был за­
ключен лишь ок. 43 г. до н.э.; при У-ди Дун Чжуншу советовал за­
ключить договоры с сюнну, скрепленные клятвой Небу, так как ранее
(во И в. до н.э .) их не заключали (см. [62, гл. 94Б, с. 5362, 5391]; ср. [35,
вып. 2, с. 37 -38 , 65]). В этой части предание «Сань фу гу ши» не соот­
ветствует действительности. Тем не менее переговоры между китай­
цами и сюнну о границе имели место.
С точки зрения Бань Гу (а возможно, и Бань Бяо), границей между
Китаем и сюнну со времен Цинь являлась Длинная (или Великая) стена.
Он писал: «Когда Первый августейший [божественный император
династии] Цинь изгнал и заставил отступить варваров жун и ди и по­
строил Длинную стену, он провел границу государства центра, однако
на западе она шла не дальше Линьтао Б*тоМ» [62, гл. 96А, с. 5437]; ср.
[90, с. 73 -74].
Что граница проходит по Длинной стене, официально признавала
и династия Хань. В письме Вэнь-ди шаньюю от 162 г. до н.э. говорилось:
«Согласно установлению (декрету) покойного божественного импера­
тора (по справедливому мнению Ван Сяньцяня
Гао-цзу. —
Ю .К .\ государство к северу от Длинной стены, [чьи жители] натягивают
луки, получает приказы от шаньюя; что же касается домов с внутренней,
[южной] стороны Длинной стены, чьи [обитатели] носят шапки и пояса
чиновников, то Мы в свою очередь управляем ими» [55, гл. 110, с. 39;
62, гл. 94А, с. 5321]. С вопросом о границе были связаны два других —
о ее нарушениях, с одной стороны, военной силой (см. выше, с. 141,
143), а с друго й— перебежчиками. Вэнь-ди писал, что «прощает»
прежних китайских перебежчиков к сюнну, и высказывал пожелание,
чтобы шаньюй больше не заговаривал о прежних сюннуских пере­
бежчиках к Хань. Сыма Цянь сообщает: «Когда шаньюй уже догово­
рился [с нами о взаимных] согласии и близости, то [божественный
император] обратился с эдиктом, [содержащим] установление, к им­
145

ператорскому секретарю. [Эдикт] гласил: „Великий шаньюй сюнну по­
слал Нам письмо, [где] сказано, что [взаимные] согласие и близость уже
установлены, [а] бежавших [от нас к нему и наоборот] недостаточно ни
чтобы увеличить численность [населения], ни чтобы расширить тер­
риторию [каждой из сторон; впредь] сюнну не [дозволяется] заходить
[в наши пределы] за [Пограничную линию] укреплений, а [подданным]
Хань не [дозволяется] выходить [к ним] за [Пограничную линию]
укреплений; кто нарушит настоящее соглашение, того предать смерти.
Если благодаря этому станет возможна длительная близость, и впо­
следствии прекратятся бедствия, это будет полезно для обоих [госу­
дарств]. Мы уже дали на это согласие../4» [55, гл. 110, с. 39 -41; 62,
гл. 94А, с. 5321-5323]; ср. [123, т. 2, с. 173-175; 35, вып. 1, с. 47-49]71.
Сюнну плохо выполняли свое обязательство не совершать набегов
на границу и ханьские земли, особенно во времена Вэнь-ди, в пе­
риод со 177 по 157 г. до н.э. В 166 г. до н.э., когда шаньюй во главе
140 000 всадников проник в глубь Китая и сжег два императорских
дворца, военные действия достигли высшей точки, так что Вэнь-ди
пришлось принять серьезные меры по обороне (см. [35, вып. 1, с. 26,47;
85а, с. 388]). Как замечает Бань Гу, «это ясное свидетельство того, что
[договор о взаимных] согласии и близости уже стал бесполезен» (см.
выше, с. 134).
Создается впечатление, что в ходе войн У-ди с сюнну и с их сосе-
дями-варварами намечается китайская тенденция к пересмотру вопроса
о перебежчиках. Кроме обеих держав существовал еще ряд западных
«государств периферии», или «внешних государств» (вай го ^ИЩ),
которые признавали зависимость то от Хань, то от сюнну или одно от
другого, а порой вели себя и достаточно своевольно, меняя покрови­
теля. По обычаю того времени они как самостоятельные владения
посылали друг к другу невест и сыновей, которые в равной мере играли
роль заложников (см. [90, с. 60 -61]). Одной из тенденций ханьской
политики было стремление подчинить эти «государства периферии»
себе, лишив их права посылать заложников друг к другу, а также ме­
нять Хань на другого патрона.
Так, во время возвращения Ли Гуанли
из похода на Давань,
или Даюань
(104-101 гг. до н.э .), он обнаружил, что владение Уми
^ F58, через которое лежал его путь, послало наследника престола
Лайданя ИЛ* заложником в соседнее владение Цюцзы ШШ. Генерал
с укором сказал царю Цюцзы: «Все государства периферии (вай го)
подчинились Хань как подданные. По какому праву Цюцзы смогло
принять заложника из Уми?» Лайдань был увезен в столицу Хань,
а затем снова появился в родных местах уже в качестве ханьского пол­
ковника, руководившего обработкой земли по соседству с Цюцзы.
146

Один из знатных людей посоветовал царю Цюцзы убить «Лайданя,
который первоначально подчинялся нашему государству как поддан­
ный (видимо, заложничество и подданство были в данном случае свя­
заны. — Ю.К.)>\ но как ханьский ч иновник непременно принесет беду
Цюцзы; месть империи за убийство Лайданя постигла владения Цюцзы
при Сюань-ди, в 69 г. до н.э . (см. [62, гл. 96Б, с. 5522-5523]; ср. [90,
с. 174-175]).
Три перечисленных статьи договора хэ цинь — выдача замуж за
шаньюя ханьской принцессы, ежегодная отправка ему определенного
набора китайских подарков в установленных количествах и соглаше­
ние о границе — отличали его с самого начала. Однако при Вэнь-ди во
взаимоотношениях Хань и сюнну появилось нововведение — он «от­
крыл рынки на пограничных заставах» [62, гл. 94Б, с. 5391]; ср. [85а,
с. 388]. Согласно И.Ш . Юю, эта мера была связана с планом Цзя И
ослабления воинских качеств сюнну с помощью «пяти приманок»,
привлекающих их соблазнами более высокой материальной культуры
Хань (см. [136, с. 36 -37]). И Вэнь-ди, и У-ди устраивали для сюнну
рынки на пограничных заставах (см. [35, вып. 1, с. 27, 50]). И .Ш. Юй
добавляет, что «система рынков на границе была навязана ханьскому
двору [под давлением] сюнну», а именно шаньюя Лаошана
(174-160 гг. до н.э.), еще до смерти Цзя И в 169 г. до н.э. (см. [85а,
с. 388]), иными словами, в 70-х годах II в. до н.э. Нам кажется не­
сколько сомнительной мысль, что статья о рынках на границе фор­
мально входила в текст договора хэ цинь: когда в 134 г. до н.э. сюнну
«расторгли» {цзюэ Ш) его и возобновили набеги, пограничные рынки
еще 5 лет оставались открыты и удовлетворяли их потребности (см. [62,
гл. 94А, с. 5 325-5326]; ср. [35, вып. 1, с. 50 —51]). Но этот факт не яв­
ляется неопровержимым доказательством того, что статья о рынках не
была включена в договор, его можно объяснить и иначе.
Сюнну не были единственным народом, с чьими правителями им­
ператоры Хань вступали в отношения породнения. Так, Чжан Цянем
(ок. 119 г. до н.э .) был предложен план щедрыми подарками по­
будить варваров усунъ заселить бывшие земли царя Хунье
«за­
ключить [договор о том, чтобы их правитель] с [государем] Хань [стали]
старшим и младшим братьями»; эта формула уточняется в тексте «Хань
шу» словами «отдать [за царя варваров усунъ] замуж принцессу и стать
с ним старшим и младшим братьями» [55, гл. 123, с. 20 (ср.: 123, т. 2,
с. 272); 62, гл. 96Б, с. 5495; гл. 61, с. 4217]; ср. [90, с. 145, 217]. По
императорскому поручению Чжан Цянь повел переговоры в соответ­
ствии с этим планом; уже после его смерти принцесса ханьского
императорского дома — дочь «удельного царя» Цзянду
—
стала
женой усуньского царя (см. [55, гл. 123, с. 20—21, 24, 28 (ср.: 123, т. 2,
147

с. 272-273, 274, 277-278); 62, гл. 96Б, с. 5496, 5497]; ср. [90, с. 146,
147-148]72). Затем она стала женой его внука, унаследовавшего престол,
а когда умерла, император послал на смену ей другую ханьскую
принцессу, внучку царя Чу
которая после смерти мужа-усуньца
стала женой следующего усуньского правителя.
Браки (или попытки браков) царей Усунь с китайскими принцес­
сами продолжались. От этих смешанных браков произошли многие
члены варварской верхушки. Интересно отметить, что царь владения
Цюцзы по имени Цзянбинь
женатый на старшей дочери китай­
ской принцессы — жены усуньского царя, на этом основании заявил,
что как муж внучки из ханьского императорского дома по женской
линии он находится в отношениях старшего и младшего братьев с до­
мом Хань, и в 65 г. до н.э. ему был разрешен приезд с женой к импе­
раторскому двору, причем ей были пожалованы титул принцессы
и дары, а когда Цзянбинь умер, его сын стал именовать себя «внуком
Хань по женской линии» [62, гл. 96Б, с. 5497-5499, 5524-5525]; ср. [90,
с. 1 49-150, 175-176]. Китайская принцесса, внучка царя Чу, прожила
в царстве Усунь со времен У-ди до 51 г. до н.э. На протяжении всего
I в. до н.э. это владение оставалось традиционным союзником Хань (см.
[62, гл .96Б, с. 5499-5505]; ср. [90, с. 150-158; 115, с. 216, 219-220,
223-224, 229, 235, 246-249]).
Если договоры хэ цинь заключались между китайскими царствами
еще в доимперский период, то естественно ожидать, что между теми же
царствами происходили и породнения, являвшиеся непременным ус­
ловием взаимных «согласия и близости». Как уже упоминалось, дого­
вор о взаимных «согласии и близости» был заключен между Чжао,
царем Цинь, и Цин-сяном, царем Чу, в 285 г. до н.э . (см. выше, с. 139).
Нет известий о том, чтобы его заключению непосредственно
предшествовало породнение правителей обоих царств, но такие
породнения имели место задолго до того.
В 299 г. до н.э. циньский царь Чжао написал чускому царю Хуаю
МЗЕ (отцу Цин-сяна) письмо: «Вначале я, „сирота" (или: одинокий),
договорился с вами, царь, быть старшим и младшим братьями; мы
заключили клятвенное соглашение в Хуанцзи
помазав углы рта
жертвенной кровью, [чуский] наследник престола стал [у меня] залож­
ником; это была [наша] высшая радость. [Но ваш] наследник престола,
оскорбив, убил моего самого влиятельного сановника и бежал, не изви­
нившись. Я , „сирота" (одинокий), действительно не [смог] совладать со
своим гневом и послал войска вторгнуться в ваши, царь-государь, гра­
ницы. Теперь я услыхал, что вы, царь-государь, приказали своему на­
следнику престола находиться в качестве заложника в Ци, чтобы просить
[там] мира. Мои, „сироты" (одинокого), границы примыкают к вашим,
148

[царь] Чу, поэтому [оба дома и] являются породнившимися через
брак, — происхождение [нашей] взаимной близости давнее. А ныне, [по­
скольку государи] Цинь и Чу не радуются [взаимным согласию и бли­
зости], то у них нет возможностей отдавать приказы [другим] удельным
правителям. Мне, „сироте" (одинокому), желательно встретиться с ва­
ми, царь-государь, у заставы У
договориться с вами лицом к лицу
и, заключив клятвенное соглашение и помазав углы рта жертвенной
кровью, удалиться...» [55, гл. 40, с. 64-65]; ср. [118, т. 5, с. 209].
По словам Сыма Цяня, идея породнения правителей Цинь и Чу при­
надлежала дипломату Чжан И *ШЙ, который еще в 311 г. до н.э. «убедил
царя Чу [Хуая] изменить союзному договору [государств, расположен­
ных] по направлению с юга на север, прийти к согласию и сблизиться
с Цинь, договориться о породнении через брак» [55, гл. 40, с. 59]; ср.
[34, т. 5, с. 206]. В речах Чжан И, приведенных в «Чжань го цэ Щ|1Ш»
и «Ши цзи», хотя аутентичность их далеко не бесспорна, говорится:
«Ныне [из царей] Цинь и Чу [один] выдаст дочь замуж, [другой] возьмет
себе жену, они станут [правителями государств] старшего и младшего
братьев» [69, гл. 8, с. 77 (ср. 87, с. 175); 55, гл. 70, с. 32]; ср. [33, с. 137];
«Я, Ваш подданный... сделаю так, чтобы девушка [из дома] Цинь
смогла стать Вашей, великий царь (имеется в виду чуский царь Хуай. —
Ю.К .\ наложницей, [прислуживающей Вам] с совком для сора и мет­
лой [в руках. Из царей] Цинь и Чу [один] возьмет жену [из дома дру­
гого], а [второй] выдаст дочь замуж [за другого], они на долгое время
станут [правителями] государств старшего и младшего братье в...» [55,
гл. 70, с. 16]; ср. [33, с. 129]; «Ныне границы Цинь и Чу примыкают
одна к другой, это, несомненно, государства, которым из-за их положе­
ния [рядом следует] сблизиться друг с другом. Если Вы, великий царь,
действительно сможете послушаться меня, Вашего подданного, то я,
Ваш подданный, прошу о посылке наследника престола Цинь зал ож­
ником в Чу, а наследника престола Чу — заложником в Цинь, прошу
о том, чтобы сделать девушку [из дома] Цинь наложницей, [прислу­
живающей Вам], великий царь, с совком для сора и метлой [в руках],
отдать ей город в десять тысяч домов в качестве „банного поместья",
[доходы с которого пойдут в ее собственность, и вы оба] на долгое время
станете [правителями] государств старшего и младшего братьев и до
конца жизни не будете нападать друг на друга» [55, гл. 70, с. 26]; ср. [33,
с. 134].
Сыма Цянь также приписывает Чжан И слова, обращенные к царю
Ци: «Ныне [из царей] Цинь и Чу [один] отдал [за другого] дочь, [второй]
взял [из до ма первого] жену, [их владения] стали государствами
старшего и младшего братьев»; историк включает слова «Ныне Цинь
и Чу — это государства старшего и младшего братьев» и в речь Чжан И,
149

обращенную к царю Чжао (см. [55, гл. 70, с. 32, 35]; ср. [34, т. 7, с. 134,
135]).
Сыма Цянь сообщает, что в 305 г. до н.э . послы Чу «встретили»
и привезли своему царю жену из Цинь, а послы Цинь прибыли в Чу,
«встретили» и привезли своему царю жену оттуда. В следующем году
оба царя встретились в Цинь, в местности Хуанцзи, и поклялись
в верности соглашению, скрепив клятву жертвенной кровью; в 303 г.
до н.э. прежние союзники Чу напали на него за переход на сторону
Цинь; Чу обратилось за военной помощью к Цинь и получило ее, но
наследник престола Чу вынужден был отправиться в Цинь в качестве
заложника. Однако уже в 302 г. до н.э. это наследник убил циньского
сановника и бежал в свою страну, которая с 301 г. до н.э. стала объ­
ектом постоянных нападений Цинь. В 299 г. до н.э . циньский царь
Чжао письмом (см. выше, с. 148-149) заманил чуского царя Хуая
в ловушку и удерживал в плену, вынуждая его уступить земли; тот
пытался бежать, но был возвращен в Цинь, где и умер в 296 г. до н.э.,
после чего отношения между обоими царствами были прерваны. Но
в конце концов, поставленный перед угрозой нападения со стороны
Цинь, чуский царь Цин-сян, преемник царя Хуая, предпочел наладить
мирные отношения с агрессором. В 292 г. до н.э . чуские послы
«встретили» и привезли своему государю жену из Цинь, мир между
обоими царствами был восстановлен, а в 285 г. до н.э. оба царя за­
ключили упоминавшийся ранее (см. выше, с. 139) договор о взаимных
«согласии и близости», который действовал всего 5 или 6 лет, до 280 г.
до н.э. (см. [55, гл. 40, с. 63 -77; гл. 15, с. 86 -97]; ср. [34, т. 5, с. 206,
208-215, 294, примеч. 132; т. 3, с. 285, 287-293]). Своей ненадежно­
стью он напоминает одноименный договор между Хань и сюнну.
В речах «Чжань го цэ» и «Ши цзи» есть многократные упоминания
о породнении государей разных царств. Так, циньский царь Хуй ЦЕЗЕ
выдал дочь замуж за наследника яньского престола, правившего после
смерти отца в качестве царя И I I в 332-321 гг. до н.э. В момент
траура по отцу царь Ци захватил у Янь 10 городов, но Су Цинь
уговорил захватчика вернуть яньскому царю И утраченные в пору
слабости города, так как тот был зятем могущественного государя
Цинь, а раздражать Цинь было опасно; он убедил царя Ци поднести
подарки и глубоко извиниться, расположив к себе и Цинь, и Янь. Царь
Ци последовал этому совету и, кроме того, выразил желание стать
с правителем Янь «старшим и младшим братьями» (см. [69, гл. 29,
с. 56 -57]; ср. [87, с. 508 -509]).
В речи Чэнь Чжэня ШШ, обращенной к царю Ци, говорится о го­
сударствах Хань, Чжао и Вэй: «Три [владения, выделившиеся из] Цзинь
f f , уже объединились [между собой], снова стали старшими и млад­
150

шими братьями73, заключив договор, послали отборные войска для
обороны лянских Ш [городов] Цзян Ш и Аньи $ ё » (см. [69, гл. 8,
с. 76]; ср. [87, с. 173]).
Эти примеры свидетельствуют, что в эпоху Чжань го породнение
было не только формой мирного сближения независимых государств,
но могло также предшествовать (или сопутствовать) договору в во­
енных целях. Это косвенно подтверждают слова Гунчжун Пэна 4МФйй,
сказанные, согласно традиции, царю Хань Ш Л (ок. 317 г. до н.э.), ко­
торый радовался, что царство Чу собирается помочь ему отразить на­
падение Цинь: «Кроме того, Чу и Х а нь— не государства старшего
и младшего братьев и к тому же у них нет давнего соглашения о плане
нападения на Цинь» [69, гл. 26, с. 34; 55, гл. 45, с. 12]; ср. [87, с. 464;
118, т. 5, с. 209].
Убеждая царя Вэй ШЛ примкнуть к Цинь, Чжан И в 317 г. до н.э.
указывал: «При этом удельные правители, которые составили союз
[государств, расположенных по направлению] с юга на север, [стре­
мились] обеспечить этим безопасность алтарям духов земли и проса,
почет правителям, силу своим войскам, славу своим именам; они
сплотились в союз [государств, расположенных по направлению] с юга
на север, объединили Поднебесную, договорились быть старшими
и младшими братьями, зарезали белую лошадь, чтобы заключить
клятвенное соглашение на берегу реки Хуань 7jC, помазав углы рта
жертвенной кровью, дабы скрепить [договор] друг с другом. Но ведь
даже у родных старших и младших братьев, у которых одни и те же
отец и мать, и то бывают ссоры из-за денег; в таком случае, если
[удельные правители] хотят опереться на план, оставшийся в наслед­
ство от Су Циня, который прибегал к обману и лжи и то выступал
против кого-нибудь, то возвращался на его сторону, совершенно ясно,
что успехом он не увенчается» [69, гл. 22, с. 95 (ср.: 87, с. 400); 55,
гл. 70, с. 13]; ср. [33, с. 127].
Иногда сближение царств путем породнения создавало столь
грозную межгосударственную силу, что она вызывала страх у других
удельных правителей и побуждала их к уступкам, в том числе терри­
ториальным. Так, чуский посол в Цинь, Цзин Ли jjcli, говорил:
«Я слыхал, что и Ци, и Вэй Ш уступают земли, служа Цинь, а посту­
пают они так потому, что Цинь с Чу являются государствами старшего
и младшего братьев» [69, гл. 6, с. 54]; ср. [87, с. 61].
В случае нападения третьей стороны одно братское государство
могло ждать от другого военной помощи: «[Правители] Сун и Чу
были старшим и младшим братьями. [Государство] Ци напало на Сун,
и царь Чу сказал, что придет на выручку Сун. [Правитель] Сун, вос­
пользовавшись этим, стал спекулировать могуществом Чу, чтобы про­
151

сить мира у Ци. [Правитель] Ци и слышать не [хотел о мире. Тогда] Су
Цинь, действуя в интересах Сун, сказал канцлеру Ци: „Лучше заклю­
чить с ними [мир] и этим показать, что [государь] Сун спекулировал
могуществом Чу в [переговорах] с Ци. [Тогда царь] Чу придет в гнев,
непременно порвет с Сун и станет служить Ци. Когда же Ци и Чу объ­
единятся, легко будет напасть на Сун“» [69, гл. 32, с. 87]; ср. [87, с. 564].
Можно предположить, что столь распространенный в эпоху Чжань го
институт союзов старших и младших братьев, породнившихся через
брак, имел моделью союз братьев по крови из одного клана цзун цзу ж
Ш- В памятниках, отражающих реальность эпохи Чунь цю, часто фи­
гурируют государства старших и младших кровных братьев, носящих
одно родовое имя син Ш, которых сплачивает между собой чувство
родственной близости, родовая и клановая солидарность (см. [43, гл. 2,
с. 15-16; гл. 5, с. 68, гл. 19, с. 221 -223; 92, с. 189, 192; 71, гл. 18, с. 10а,
106]; ср. [129, т. 1, с. 428, No 28,29]). Порой эти братья оказываются один
во главе китайского, другой — варварского государства (см. [55, гл. 31,
с. 3 ,4 ,44 -45]; ср. [118, т. 4, с. 2 (примеч. 4), 3 (примеч. 2), 31-32])74
В наши задачи не входит установление момента, когда породнив­
шиеся через брак мужчины — носители разных родовых имен син —
стали именоваться «старшим и младшим братьями» (<сюн ди JnLJll) (см.
[73, т. 1, с. 1298-1299, No 7 , осн. значен. 5 -8]), невзирая на разницу
крови. Наиболее древний известный нам случай упоминается в «Хань
Фэй- цзы $13Ё"Р»: «В старину князь У
[государства] Чжэн Ц|$
захотел напасть на [владение] Ху ЙЯ, поэтому сначала отдал свою дочь
в жены государю Ху, чтобы сообщить приятный оборот его мыслям,
а затем спросил у толпы своих сановников: „Я хочу применить оружие,
на кого стоит напасть?“ Сановник Гуань Цисы ВЯЙ® молвил в ответ:
„Стоит напасть [на владение] Ху“. Князь У, придя в гнев, казнил его со
словами: „Ху [и мы] — это государства старшего и младшего братьев.
Почему же вы говорите о нападении на него?“ Когда государь Ху ус­
лыхал об этом, он почел, что [правитель] Чжэн сближается с ним,
и поэтому не принял заблаговременных мер [по обороне от] Чжэн.
Чжэнец внезапно напал на Ху и захватил его» [61, гл. 12, с. 223; 55,
гл. 63, с. 25-26]; ср. [93, т. 1, с. 110]75 Датировка этого эпизода, хотя
и не бесспорная, возможна на основании сообщения современного под­
дельного текста «Чжу шу цзи нянь Ys
что в 8-м году правления
чжоуского царя Пина
(763 г. до н.э.) правитель Чжэн казнил
своего сановника Гуань Цисы (см. [61, с. 234-235, примеч. 50]).
Во всяком случае подавляющее большинство известных нам сою-
зов-породнений приходится на эпоху Чжань го, время «равных госу­
дарств», как и Чунь цю. Их цари договаривались «быть старшим
и младшим братьями», роднясь через брак, клянясь в верности дого­
152

вору (соглашению) и помазав углы рта кровью жертвенного животного
(например, белой лошади), а также направляя в «братское» государство
заложника, такого, как наследник престола (императоры Хань доби­
лись этого от сюнну лишь в рамках отношений цзими Ш Ш , а не хэ цинь),
и обязуясь не нападать друг на друга, что иногда вероломно наруша­
лось. Породнившиеся правители становились союзниками и пред­
ставляли собой грозную политическую и военную силу. Из вымыш­
ленных речей, приписываемых Су Циню, Чжан И и другим, следует,
что в IV в. до н.э. правители не только двух, нб и трех (см. выше,
с. 150-151), и даже шести государств могли быть «старшими и млад­
шими братьями». Видимо, шесть членов союза государств, располо­
женных по направлению с юга на север, заключенного в период между
334 и 317 гг. до н.э ., были «старшими и младшими братьями». Ок. 334 г.
до н.э. или несколько позже Су Цинь якобы посоветовал правителю
Чжао приказать «генералам и канцлерам Поднебесной собраться на
берегу реки Хуань и выразить свои [дружеские] чувства путем обмена
заложниками, заключить клятвенное соглашение, зарезав белую ло­
шадь и помазав углы рта жертвенной кровью»; он предложил ему за­
ключить договор с правителями Хань, Вэй Ц , Ци, Чу и Янь о совме­
стных военных действиях в случае агрессии со стороны Цинь (см. [55,
гл. 69, с. 14 -16]; ср. [34, т. 7, с. 100-101]). Почти идентичная характе­
ристика этой коалиции шести государств приписывалась Чжан И (см.
выше, с. 151). Коалиции «старших и младших братьев» диктовали свою
волю другим, добивались от них территориальных уступок, а иногда
ходили в совместные походы или оказывали «братскому» государству
военную помощь, если оно подверглось нападению (см. [69, гл. 6, с. 54;
гл. 8, с. 76; гл. 22, с. 95; гл. 26, с. 34; гл. 32, с. 87 (ср.: 87, с. 61,173,400,
464, 564); 55, гл. 45, с. 12; гл. 70, с. 13]; ср. [118, т. 5, с. 209; 34, т. 6,
с. 102; т. 7, с. 125]). Породнение было не только путем сближения
в мирных, но могло также предшествовать или сопутствовать договору
в военных целях, как наступательных, так и оборонительных.
С образованием циньской империи практика заключения сою-
зов-породнений временно прекратилась, но восстановление раздроб­
ленности в последнее десятилетие III в. до н.э. опять создало для них
почву. Так, в «Чу Хань чунь цю М§1#$С» содержался следующий
эпизод: «Царь Сян ЩI (т.е. Сян Юй. — Ю.К) построил высокий по­
мост, поместил на него [отца ханьского царя] Тай-гуна
и объявил
царю Хань 'уЦЗЕ: „Если ты теперь быстро не покоришься мне, я сварю
Тай-гуна заживо“ . Ханьский царь отвечал: „Я и ты, царь Сян, догово­
рились быть старшим и младшим братьями. Мой старик-отец — это
твой старик-отец. Если ты сваришь своего старика-отца, соблаговоли
уделить мне чашку похлебки"» [59, гл. 184, с. 7а-7б].
153

Этот рассказ с несколько иными подробностями воспроизведен
в «Ши цзи». Из них наиболее существенное для нас отличие —
редакция начала речи царя Хань: «Я с тобой, Сян Юй ЩЩ, вместе,
обратясь лицом на север, получил приказ от царя Хуая Ш З: и сказал:
„Договариваемся быть старшим и младшим братьями4*» [55, гл. 7,
с.59];ср.[118, т. 2, с. 307; 123, с.65-66;5, с.261; 34, т. 2, с. 147,405
и примеч. 193, 194].
Таким образом, не подлежит сомнению, что вожди антициньского
восстания Лю Бан
и Сян Юй в присутствии своего государя царя
Хуая договорились об отношениях старшего и младшего братьев, хотя
в данном случае и нет упоминаний о том, что один из них женился на
родственнице другого. Такое указание есть в другом эпизоде: при
встрече Лю Бана с Сян-бо ЧИЙ — младшим братом отца Сян Юя — Лю
Бан «договорился с ним о породнении семьями через брак» (см. [55,
гл. 7, с. 29]; ср. [118, т. 2, с. 276; 123, т. 1, с. 51; 34, т. 2, с. 132, 390-391,
примеч. 98])76. Так что, видимо, во время распада империи Цинь и по­
следующих нескольких лет союзы удельных правителей вновь стали
скрепляться породнением. Стоит ли удивляться, что совсем недавно
породнившийся с кланом Сян Лю Бан (Гао-цзу) предложил аналогич­
ные отношения вождю сюнну? Это было в традициях Чжань го и в духе
времени.
Из сказанного следуют некоторые выводы. Термин хэ цинь («уста­
навливать согласие и сближаться», «[взаимные] согласие и близость»)
описывает состояние социальной гармонии; это состояние обусловлено
тождеством чувств людей, возникающим, в частности, под влиянием
музыки, достигается хорошим управлением. Хэ цинь исключает нена­
висть и предполагает совместную радость, проявляющуюся в готовых
формах поэзии и музыки. В качестве дипломатического термина хэ
цинь, насколько мы знаем, употребляется никак не позже 285 г. до н.э .;
это название договора между китайскими царствами равного статуса;
во времена Западной Хань договоры хэ цинь многие десятилетия
оформляют отношения китайского императора с шаньюем сюнну; не
исключено, что и ранее китайские царства (например, Янь) вступали
с варварами в какие-то сходные отношения.
Имперские договоры хэ цинь заключались на основе породнения
и потому предполагали обязательную выдачу замуж китайской прин­
цессы за иноземного вождя. Конечно, в тех случаях, когда прежняя
китайская принцесса — жена шаньюя — была еще жива, а договор
требовалось возобновить, китайцы не посылали новой невесты, огра­
ничиваясь, как полагают, совершением обрядов прежних свойствен­
ников77. В сочетании хэ цинь как названии договора хэ означало «со­
гласие» (т.е. мир), а цинь — взаимное «сближение», «близость», кото­
154

рая мыслилась возможной между старшим и младшим братьями; та­
кими братьями китайский император и шаньюй становились именно
в силу женитьбы последнего на ханьской принцессе. Поэтому договор
хэ цинь был немыслим без выдачи замуж за шаньюя китайской прин­
цессы и проистекающего отсюда «договора быть старшим и млад­
шим братьями». Регулярные дары шаньюю официально рассматрива­
лись тоже как проявления (знаки) такой близости, хотя критически
настроенный чиновник (Цзи И) и мог не без оснований квалифициро­
вать их как «дань». Результатом заключения договора хэ цинь счита­
лась «радость» обоих правителей.
Договор хэ цинь с сюнну предполагал проведение линии границы
между обоими государствами по Длинной (или Великой) стене, а затем
и узаконение шаньюем и императором казни китайских перебежчиков
к сюнну и сюннуских — к китайцам.
Приведенный материал позволяет утверждать, что и «договоры
о том, чтобы быть старшим и младшим братьями», и «договоры
о [взаимных] согласии и близости» были формами союзов, вырабо­
танными и освоенными китайскими политиками и дипломатами для
«внутреннего употребления» в рамках китайских межгосударственных
отношений эпохи Чжань го или даже, возможно, Чунь цю. Партнеры по
таким союзам были «государствами равного [статуса]», которые пре­
обладали на политической карте в обе эпохи. В эти союзы (в частности,
в коалиции, направленные против Цинь) вовлекались и сюнну: так
было в 317 г. до н.э., когда пять равных по статусу китайских прави­
телей, договорившись быть «старшими и младшими братьями» (см.
выше, с. 151) и «ведя за собой сюнну», напали на Цинь: видимо, так
бывало не раз (см. выше, с. 140). Входили ли сюнну в такие коалиции
на равных, точно не известно, но вполне возможно, что входили.
Империя приняла договоры о том, чтобы «быть старшими и млад­
шими братьями», и о взаимных «согласии и близости» как часть на­
следия эпохи раздробленности, политического «плюрализма». Оттуда
и происходил договор об отношениях хэ цинь и сюн ди, заключенный
между Хань и сюнну во II в. до н.э. Его можно рассматривать как сво­
его рода проекцию одноименных договоров времен раздробленности
из сферы внутрикитайских межгосударственных отношений на сферу
«меж дународных» отношений периода империи. Если же допустить,
что сюнну входили на равных еще в антициньские коалиции китайских
государств времен Чжань го, то в договоре Хань и сюнну II в. до н.э.
можно пытаться увидеть модификацию договоров прошлого, оформ­
лявших такое вхождение. Но во II в. до н.э. ситуация была принципи­
ально иной, чем в Китае периода Чжань го. В 317 г. до н.э. группа ки­
тайских «равных государств» объединилась против китайского же
155

царства Цинь, равного им по статусу, и к этой коалиции примкнула
держава сюнну. А после возникновения китайской централизованной
империи равных ей государств внутри Китая не осталось — царство
Цинь поглотило их в ходе объединительных войн. Зато в последнее
десятилетие III в. до н.э. вне Китая усилилась соседняя держава сюнну,
по словам Сыма Цяня, при Маодуне ставшая «государством, равным
[по статусу] {ди го) государству центра» (см. [55, гл. 110, с. 20]; ср. [35,
вып. 1, с. 39]). В отличие от договора, оформившего коалицию 317 г.
до н.э., договор между Хань и сюнну регулировал отношения только
двух держав равного статуса — государства центра (Китая) и его ино­
земного соседа — и не был направлен против какого-либо государст­
венного образования внутри Китая. Он был заключен только в мирных
целях и не преследовал агрессивных военных целей.
Можно провести также и некоторые различия между договором хэ
цинь, заключенным в 285 г. до н.э. царствами Цинь и Чу, и одно­
именным договором II в. до н.э. между Хань и сюнну.
Во-первых, крайне сомнительно, чтобы договор хэ цинь между
двумя китайскими «равными государствами» эпохи раздробленности
мог предусматривать одностороннее регулярное поднесение подарков
в установленных количествах одним партнером по договору друго­
му — это выглядело бы слишком похоже на уплату дани. Во всяком
случае, у нас нет сведений, что соглашения между Цинь и Чу 304
и 285 гг. до н.э. предусматривали поднесение каких-либо подарков.
В истории отношений этих царств с 305 по 285 г. до н.э. упомянут лишь
один случай дарения — посылка щедрых даров циньским царем Чжао
чускому царю Хуаю перед тем, как тот велел послам привезти себе
жену из Цинь (см. [55, гл. 40, с. 63]; ср. [34, т. 5, с. 208]).
Во-вторых, договоры хэ цинь и сюн ди времен Чжань го иногда
сопровождались обменом заложников (см. выше, с. 149, 153) или при­
сылкой заложника одним царством другому (как правило, более силь­
ному) в одностороннем порядке; при этом в роли заложников высту­
пали наследники престола. Царство Чу однажды односторонне при­
слало своего наследника в Цинь через пару лет после породнения,
в 303-302 гг. (см. выше, с. 148, 150)— и в 273 г. до н.э., в пору при­
мирения с Цинь после восьми лет войн, сменивших краткий период
отношений хэ цинь (см. [55, гл. 40, с. 74-78]; ср. [34, т. 5, с. 21 4 -216]).
В ту эпоху китайские заложники посылались и к варварам ху, но
в единственном известном нам случае заложником был «достойный
генерал», а не принц и тем более не наследник престола (см. выше,
с. 140). В отличие от того, что было принято во времена Чжань го,
в период, когда действовал договор хэ цинь между Хань и сюнну, обе
стороны и не обменивались заложниками, и не посылали их друг другу
156

в одностороннем порядке. Во времена У-ди Дун Чжуншу советовал для
обеспечения действенности этого договора с шаньюем «сделать
заложником его любимого сына (или сыновей?), чтобы поселить страх
в его сердце» (см. выше, с. 134). Из этого следует, что до того «лю­
бимый сын» шаньюя (вероятно, наследник его престола) ко двору Хань
не присылался. Как сказал шаньюй послу Хань в 107 г. до н.э.: «Ныне
же вы хотите вопреки [заведенному] прежде [порядку] сделать так,
чтобы мой наследник престола стал заложником, не надейтесь, [что это
удастся]» [55, т. 110, с. 59]; ср. [35, вып. 1, с. 57] (и выше, с. 141).
Односторонние присылки шаньюями своих наследников престола
ко двору Хань в качестве заложников начались лишь в 53 г. до н.э., на
пороге установления отношений цзи м и, и продолжались, пока суще­
ствовали эти отношения (см. выше, с. 153; ниже, с. 218, 222 -223).
В-третьих, во времена Чжань го между правителями, условивши­
мися быть «старшим и младшим братьями», заключались не только
«договоры» (юэ ,$J), но и «клятвенные соглашения, [чьи участники]
мазали углы рта [жертвенной] кровью» (мэн Ш) (см. выше, с. 148-151).
Благодаря этому соглашения получали религиозную санкцию сверхъ­
естественных сил, которая мыслилась как дополнительное препятствие
нарушению соглашения договаривающимися сторонами. В ту пору
и в начале Хань участники соглашения мэн приносили в жертву жи­
вотное (упоминается зарезанная ими белая лошадь), мазали его кровью
углы рта и приносили клятву (см. там же; [55, гл. 9, с. 10, 23]; ср. [34,
т. 2, с. 204,211]). После породнения соглашение мэн заключили в 304 г.
до н.э. цари Цинь и Чу; под предлогом его повторного заключения царь
Цинь в 299 г. до н.э. заманил царя Чу в ловушку, причем целью первого
было вынудить второго уступить ему два округа, а целью второго —
просто заключить соглашение мэн (см. [55, гл. 40, с. 6 3 -66]; ср. [34, т. 5,
с. 208-210]).
В отличие от китайских правителей времен Чжань го в период, ко­
гда Хань и сюнну связывали отношения породнения и договор хэ цинь,
т. е. с 200 по примерно 135 г. до н.э., они так и не заключили между
собой клятвенного соглашения мэн, помазав при этом углы рта жерт­
венной кровью. Об этом косвенно свидетельствуют слова Дун Чжуншу
о шаньюе, что «связать его [можно] лишь [обетом] перед Небом»,
т.е. «заключить с ним клятвенное соглашение перед Небом, помазав
углы рта [жертвенной] кровью (мэн), чтобы скрепить с ним договор
(юэ)» (выше, с. 134). Это высказывание датируется временами У-ди
и предполагает, что ранее клятвенное соглашение мэн между Хань
и сюнну не заключалось. Впервые в истории оно было заключено ме­
жду двумя послами императора Хань Чаном
и Чжан Мэном 311®
(которые действовали по собственному почину и без его ведома),
157

с одной стороны, и Хуханье
шаньюем сюнну, с другой; это
произошло лишь ок. 43 г. до н.э . (см. выше, с. 145; ниже, см. 159-161,
236, 239). В тексте этого клятвенного соглашения, или договора (мэн
юэ
говорится, что отныне Хань и сюнну составят одну семью
и будут из поколения в поколение воздерживаться от взаимных обма­
нов и нападений; что каждая сторона будет оповещать другую о слу­
чаях воровства, совершенного ее людьми по отношению к лицам
другой стороны, наказывать воров и возмещать убытки; а в случае
грабительского нападения своих людей на другую сторону будет по­
сылать войска ей на помощь. Кто первый, будь то Хань или сюнну,
нарушит договор (юэ), того постигнет несчастье, ниспосланное Небом.
Пусть их (договаривающихся сторон) внуки из поколения в поколение
во всем поступают в соответствии с клятвенным соглашением мэн,
скрепленным жертвенной кровью (см. [62, гл. 94Б, с. 5362-5363]; ср.
[35, вып. 2, с. 37 -38]).
Предпосылкой как предложения Дун Чжуншу связать шаньюя
клятвой перед Небом, так и приведенного выше клятвенного согла­
шения было наличие сходного компонента в религиозных представ­
лениях обоих народов — веры в Небо, поклонения и принесения ему
жертв как божеству (см. [55, гл. 110, с. 23]; ср. [35, вып. 1, с. 40; 32а,
с. 31]), которое, в частности, опекает и санкционирует власть монарха.
Общеизвестно, что ханьские императоры считали себя «Сынами Неба»
и что в глазах подавляющего большинства их подданных, а также их
самих это была отнюдь не метафора (см. [21в, с. 38 -47]). В то же время
в письмах императору шаньюй называл себя «поставленным Небом
великим шаньюем сюнну» или «рожденным Небом и Землей, постав­
ленным солнцем и луной великим шаньюем сюнну» (см. [55, гл. ПО,
с. 29, 34]; ср. [35, вып. 1, с. 43, 45]). Бань Гу транскрибировал полный
титул шаньюя китайскими иероглифами чэн-ли гу-ту шанъ-юй ШШШ
, указав, что на языке сюнну чэн-ли значит «небо», гу-ту —
«сын», шанъ-юй — «[тот, чей] вид обширен и велик», а весь титул оз­
начает, что «он велик (обширен), как Небо», или «он шаньюй, подра­
жающий Небу» (см. [62, гл. 94А, с. 5310]; ср. [35, вып. 2, с. 6 -7; 32а,
с. 29, 31-32, 35-36]). Эта этимология склоняет исследователей к ис­
толкованию сочетания чэн-ли гу-ту как «Сын Неба» (см. [32а, с. 35]).
Она также заставляет вспомнить слова шаньюя Хулугу
из
письма императору от 89 г. до н.э .: «На юге есть великое [государство]
Хань, на севере есть могучее [государство] ху — это любимый сын (или:
любимые сыны) Неба...» [62, гл. 94А, с. 5341]; ср. [35, вып. 2, с. 22].
Есть свидетельства и о культах (в том числе официальных) Неба,
Земли и небесных божеств у сюнну. Сыма Цянь сообщает, что на­
чальники сюнну по меньшей мере дважды в году (в 1-м и 5-м месяцах)
158

съезжались на собрания, где, в частности, приносили жертвы своим
предкам, Небу, Земле и духам (или: духам Неба и Земли?) (см. [55,
Iл. 110, с. 39; 62, гл. 94А, с. 5322]; ср. [35, вып. 1, с. 48]). По сведеньям
Фань Е ?Е1Й£, сюнну даже трижды в год, в 1-м, 5-м и 9-м месяцах, в день
у /Й собирались в своем священном центре Лун (Лунчэн ШШ) для
принесения жертв духам (или духу?) Неба (см. [60, гл. 89, с. 7а-7б]; ср.
135, вып. 2, с. 15, 73]). Кроме того, шаньюй поклонялся небесным бо­
жествам, которыми, как он считал, был поставлен на царство, — по
утрам восходящему солнцу, а по вечерам луне. Согласно верованиям
сюнну, от луны и от Неба зависели их успехи в ратном деле. Сюнну
наблюдали за сменой фаз луны, в зависимости от которых вели или
прекращали военные действия: нападали в пору полнолуния и отсту­
пали в пору ущерба луны. По словам шаньюя Лаошана, «счастье, [ни­
спосланное] Небом», содействовало силе его армии и его военным
победам (см. [55, гл. 110, с. 23, 24, 29]; ср. [35, вып. 1, с. 40, 41, 43]).
Но, видимо, то же Небо считалось и покровителем миротворческой
деятельности шаньюев, налаживания мирной жизни рядом с Китаем,
их мирных договоров, которые давали «старикам возможность жить
спокойно, а молодым — возможность достигнуть зрелого возраста»,
сохранив головы на плечах и прожив все годы, отпущенные им Небом.
Об этом говорил Вэнь-ди в письме шаньюю от 162 г. до н.э., заимствуя
образы мирной жизни из другого письма, полученного им в 176 г. до н.э.
от покойного шаньюя Лаошана (см. [55, гл. 110, с. 30, 31; 35, вып. 1,
с. 43, 44]). В заключение Вэнь-ди писал: «Если Мы с шаньюем вместе
последуем по этому пути и, сообразуясь с [волей] Неба, будем сочув­
ственно помогать народу, а [наши потомки] станут передавать [эту тра­
дицию] один другому и продолжать ее без конца, всем без исключения
[людям] Поднебесной [от этого] будет польза» [55, гл. 110, с. 39]; ср. [35,
вып. 1, с. 48]. Хотя мысль о сообразовании мирной деятельности
с волей Неба сформулирована здесь императором Хань, а не шаньюем,
Вэнь-ди увязывает ее с идеями, высказанными Лаошаном, так что,
возможно, и в глазах сюнну мирная жизнь соответствовала воле Неба.
Следует также отметить, что клятвенное соглашение мэн9 заклю­
ченное во имя «вечного» мира послами Хань и шаньюем ок. 43 г. до н.э.,
содержало слова об угрозе небесной кары своему нарушителю: «Что до
Хань и сюнну, кто [из них] дерзнет первым нарушить договор, тот
подвергнется несчастью, [ниспосланному] Небом» [62, гл. 94Б, с. 5362];
ср. [35, вып. 2, с. 38]. Эта угроза не казалась пустой ни сюнну, ни Хань.
О серьезности отношения к ней со стороны сюнну косвенно свиде­
тельствует уверенность Дун Чжуншу, что шаньюй не пойдет на обман
Неба, не нарушит клятвы верности договору мэн9 принесенной перед
Небом, и что она скрепит этот договор (см. выше, с. 134). О серьезно­
159

сти отношения ханьской стороны к соглашению мэн свидетельствует
взволнованная реакция министров императора на заключение клят­
венного соглашения ок. 43 г. до н.э. Они осудили обоих послов за то,
что те «самовольно скрепили клятвенное соглашение с варварами (и ди
ЩЖ) клятвой от [имени потомков — ] сыновей и внуков [нынешнего
божественного властителя, которые] из поколения в поколение [будут
владеть] государством Хань; [этим они] дали шаньюям возможность
пустить в ход злословие, взывать к Небу и наговаривать [на нас], по­
зорить [глав нашего] государства и [правящего] дома, наносить ущерб
[их] грозному величию и достоинству. Нельзя [допустить, чтобы
шаньюи] могли делать [это]. Следует направить посла, чтобы он поехал
[к сюнну], воззвал бы к Небу, принес бы ему жертву и расторг клят­
венное соглашение [с ними. Хань] Чан и [Чжэн] Мэн, получив [приказ,
отправились] послами [к сюнну, но] не добились хороших результатов,
[их] преступление зашло [так далеко, что они оказались повинны в]
нарушении пути космической гармонии (или: нечестии)». Однако им­
ператор счел вину послов достаточно легкой, чтобы позволить им от­
купиться от наказания, и не стал расторгать клятвенного соглашения
с сюнну (см. [62, гл. 94Б, с. 5362-5363]; ср. [35, вып. 2, с. 38; 106, с. 182;
97, с. 188-189]).
Обряд, сопровождавший заключение соглашения мэн ок. 43 г.
до н.э ., представлял собой смесь обычаев Хань и сюнну. Ханьские
послы, шаньюй и его крупные сановники поднялись на Восточную гору
(Дуншань Ж ill) у реки Но (Ношуй |$7К) и зарезали белую лошадь (см.
[62, гл. 94Б, с. 5362]; ср. [35, вып. 2, с. 38]). Видимо, это соответство­
вало китайским обычаям: правители времен Чжань го, вступившие
в антициньский союз в период между 334 и 317 гг. до н.э., «догово­
рились быть старшими и младшими братьями, зарезали белую лошадь,
чтобы заключить клятвенное соглашение на берегу реки Хуань (Ху-
аньшуй), помазав углы рта [жертвенной] кровью, дабы скрепить [до­
говор] друг с другом» (см. выше, с. 148-151, ср. с. 153). Оба соглаше­
ния были заключены на берегу реки и сопровождались принесением
в жертву белой лошади. В сообщении о клятвенном соглашении времен
Чжань го нет упоминаний о горе. Не исключено, что ее в месте за­
ключения соглашения и не было. В истории зарегистрировано еще
одно клятвенное соглашение, заключенное на той же р. Хуань, но
позднее, в 207 г. до н.э., между Сян Юем и Чжан Ханем MW на «Инь-
ских развалинах» — руинах столицы Инь к югу от р. Хуань (совр.
Аньянхэ
Р§М), протекающей по северной части пров. Хэнань (см.
[55, гл. 7, с. 24 -25 и коммент. Ин Шао J&Bb (ок. 140-206), подданного
Цзаня E IЩ(ок. 285?), Пэй Иня ЦЩ (ок. 438), Сыма Чжэна
(ок. 713-742); 62, гл. 31, с. 3254 и коммент. Ин Шао, Янь Шигу
160

(581-645) и Ван Сяньцяня 3E5feH (1842-1918)]; ср. [34, т. 2, с. 129, 388,
примем. 77]). На южном берегу реки могли находиться руины царского
дворца, жилищ, мастерских времен Инь (см. [34, т. 1, с. 298, при­
мем. 121]). «Иньские развалины» пытаются отождествить с руинами
столицы Инь !$, основанной Пань-гэном на месте деревни Сяотунь Ф
'll северо-западнее совр. г. Аньян
(см. [78а, с. 170, примем. 1]).
Выбор высокой точки для жертвоприношения Небу ок. 43 г. до н.э. как
будто вполне вписывается в китайскую традицию: так, известно, что
для совершения жертвоприношения Небу фэн I t надо было подняться
на гору Тайшань ^ l i l (ср., например, [34, т. 4, с. 156-157]). Отступ­
ление от китайских традиций ощутимо в другой части обряда. При
заключении клятвенного соглашения мэн ок. 43 г. до н.э . участники
пили смесь жертвенной крови с опьяняющим напитком из сосуда для
питья, изготовленного из черепа царя юэчжи И Й, которого шаньюй
Лаошан разбил в середине 70-х годов II в. до н.э. (ср. [90, с. 120]).
Хуханье лично приготовил эту смесь при помощи драгоценного меча
и ложки (см. [62, гл. 94Б, с. 5362]; ср. [35, вып. 2, с. 38]). Это соответ­
ствовало обычаю сюнну. Как сказано в «Хуайнань-цзы Ш Ш " f »,
«[Принося клятву], человек из племени ху No чокается (?) [кубком из]
кости [черепа], человек из племени юэ $8 делает надрез на руке, [жи­
тель] государства центра мажет углы рта [жертвенной] кровью; от­
правные точки у каждого [из них] различны, но они едины в том, что
заслуживают доверия». Комментатор ГаоЮ
(ок. 212) поясняет:
«Когда человек из племени ху клянется [в верности] соглашению (до­
говору) (мэн юэ S& tl), он наливает (доел.: помещает) опьяняющий
напиток в человеческий череп и пьет, чтобы связать себя клятвой
с другим; [юэсец] делает надрез на руке и пускает [себе] кровь; [а уро­
женец государства центра] убивает жертвенное животное и мажет [его]
кровью углы рта. В отношениях [с другими они] суть [лица], заслу­
живающие доверия» [64, гл. 11, с. 93]; ср. [130а, с. 35, 60, примем. 120].
Гао Ю ничего не говорит о подмешивании варварами ху в опьяняющий
напиток жертвенной крови, и остается неясным, подмешал ли ее туда
Хуханье по обычаю сюнну или чтобы соединить китайский обычай
с сюннуским. Возможно и то и другое.
В-четвертых, договор хэ цинь между Хань и сюнну 200-135 гг.
до н.э. был похож на одноименный договор между Чу и Цинь от 285 г.
до н.э. по числу договаривающихся сторон. В этом отношении оба они
отличались от тех клятвенных соглашений эпохи Чжань го, в которых
участвовало больше двух сторон. От числа участников зависели спо­
собы, гарантировавшие соблюдение соглашения. Когда участников
было 6, оно предусматривало 4 вида гарантий: готовность их воору­
женных сил к совместному карательному походу против нарушителя
6-763
161

соглашения; отношения «старшего и младшего братьев», возникшие
в результате породнения этих участников; использование их наследни­
ков престола в качестве заложников (как тех, которыми обменивались
участники соглашения, так и тех, которых присылали в одностороннем
порядке); религиозная санкция соглашения, грозящая его нарушителю
небесной карой. Так, судя по речи, вложенной в уста Су Циню, текст
договора грозил потенциальному нарушителю военной карой со сто­
роны остальных участников договора: «Если [в числе] удельных пра­
вителей найдется такой, который не станет поступать в соответствии
с договором, то войска [остальных] пяти государств сообща покарают
его» [55, гл. 69, с. 16]; ср. [34, т. 7, с. 100]. В начале Хань ок. 195 г.
до н.э. ее основатель тоже заключил договор юэ, оформленный как
клятвенное соглашение мэн, помазав углы рта кровью принесенной
в жертву белой лошади. Соглашение гласило, что если человек не из
императорского клана Лю §У будет сделан «удельным царем» (чжу хоу
ван
или кто-либо не имеющий военных заслуг — «князем» (хоу
Ш), «его сообща покарает Поднебесная». В 180 г. до н.э. во исполнение
этого пункта соглашения «крупные сановники» и два-три «удельных
царя» уничтожили членов клана императрицы, возвысившихся во­
преки соглашению (см. [21 г, с. 385 -386]).
В случае, если клятвенное соглашение доимперского периода свя­
зывало всего двух участников, гарантия, что объединенные воору­
женные силы покарают нарушителя, отсутствовала. Кроме собствен­
ной силы гарантией для каждого из участников, что соглашение не
будет нарушено, служили отношения «старшего и младшего братьев»,
а также страх нарушителя за жизнь заложника-сына и боязнь грозящей
ему небесной кары. В случае договора между Хань и сюнну 200-135 гг.
до н.э. гарантий было еще меньше — нарушитель не боялся ни за жизнь
своего заложника-сына, поскольку такового не было, ни что самого его
постигнет кара Небес, поскольку он не давал перед ними обета. Обе
стороны полагались лишь на собственные силы, на отношения «стар­
шего и младшего братьев» да на материальное задабривание сюнну
китайцами с помощью ежегодных даров. Это и объясняет стремление
Дун Чжуншу дополнить договор хэ цинь гарантиями в виде института
заложников и небесной санкции, заимствованными из репертуара
клятвенных соглашений времен Чжань го.
В-пятых, договоры Хань и сюнну II в., с одной стороны, и Цинь и Чу
IV—III вв. до н.э. — с другой, различались тем, что император и шаньюй
никогда не встречались лично, а цари Цинь и Чу встречались для
заключения клятвенных соглашений мэн в 304 и 299 гг. до н.э. и до­
говора хэ цинь в 285 г. до н.э. Правда, в 107 г. до н.э. шаньюй говорил
с китайским послом о своем намерении посетить императорский двор
162

и встретиться с императором лично с целью заключения соглашения
о том, чтобы стать «старшим и младшим братьями», но, вероятно, он
поступал так из дипломатических соображений (см. [55, гл. 110,
с. 5 9 -60]; ср. [35, вып. 1, с. 58]). Первый шаньюй, прибывший ко двору
Хань, был Хуханье в 51 г. до н.э., но он прибыл туда не как государь,
вполне равный по статусу китайскому монарху, а именуя себя его
«подданным», хотя император и отказывался признать его таковым, как
и полагалось в соответствии с требованиями политики цзими (см. [105,
т. 2, с. 256-260; 112а, с. 74-77]).
В-шестых, договоры хэ цинь и сюн ди эпох Чжань го и Чунь цю по
крайней мере часто (если и не всегда, см. выше, с. 152) заключались без
задней мысли подчинить себе государство партнера в будущем. Иначе
дело обстояло с договором хэ цинь II в. до н.э. между Хань и сюнну. Как
отмечают современные историки И.Ш. Юй и Л.С . Переломов, и у Лю
Цзина, заключившего этот договор, и у Цзя И, предложившего импе­
ратору политику «пяти приманок» в дополнение к нему (см. ниже,
с. 176-177, 178-179), была «задняя мысль» использовать его как сред­
ство мирного превращения сюнну в китайских подданных (см. [55,
гл. 99, с. 9; 62, гл. 48, с. 3710-3712; 136, с. 36 -39, 78-79; 135, с. 11, 37;
25, с. 117-119]). Видимо, сходным образом рассматривали договор хэ
цинь «знатоки писаний» во время дискуссии 81 г. до н.э . при дворе
Хань о казенных монополиях на соль и железо. Если верить Хуань
Куаню ШЖ, то «знаток писаний», выведенный им в «Янь те лунь Ц Щ
Ш», с одной стороны, был приверженцем договора хэ цинь (см. [65,
гл. 43, с. 285; гл. 48, с. 305; 356, т. 2, с. 135-136,152-153]), а с другой —
утверждал, что если император «удостоит» «северных варваров» своих
«благодеяний, исходящих от силы дэ», и «окажет им милости», те «не­
пременно обратятся [сердцем] к внутренней [области мира], постучатся
в [ворота Пограничной линии] укреплений и по собственному почину
придут [с изъявлением покорности]; только после этого он сделает их
подданными внешней [области мира], и тогда сюнну [до конца жизни,
когда люди] лишаются зубов [от старости], не нарушат своего слова»
[65, гл. 12, с. 90]; ср. [356, т. 1, с. 178]. Но среди сторонников мирахэ
цинь с сюнну были и другие люди, считавшие, как «сановник-импе-
раторский секретарь» Хань Ань-го (см. ниже, с. 181-182), что не стоит
и пытаться превратить сюнну в своих подданных.
При Западной Хань договор хэ цинь с сюнну оставался соглашением
относительно равных партнеров (см. ниже, с. 169 и сл.). Попытки У-ди,
воспользовавшись начатыми сюнну переговорами о заключении такого
договора в 109-107 гг. до н.э., несколько изменить установившиеся
между ними отношения в свою пользу— в одностороннем порядке
добиться присылки к императорскому двору наследника престола
6*
163

шаньюя и личного приезда шаньюя в ханьскую столицу — не увенча­
лись успехом (см. [55, гл. ПО, с. 57 -60 (ср.: 123, т. 2, с. 185-187; 35,
вып. 1, с. 57); 136, с. 44]). Соглашением равных партнеров был и до­
говор хэ цинь периода Чжань го, заключенный между Цинь и Чу, хотя
в их отношениях более активную роль играло царство Цинь, под дав­
лением которого находилось Чу. В ряде известных нам случаев отно­
шения «старшего и младшего братьев» времен Чжань го тоже были
отношениями между правителями государств равного статуса. В не­
которых текстах времен Чжань го и начала Хань проводится разница
между отношениями «старшего и младшего братьев», с одной стороны,
и «государя и подданного» — с другой. Так, в речи Чжан И утвержда­
ется: «Ныне Чу с Цинь — это государства старшего и младшего братьев,
а Хань и Вэй Ш именуют себя подданными, защищающими [Цинь]
с востока» [69, гл. 19, с. 59 (ср.: 87, с. 294); 55, гл. 70, с. 35]; ср. [33,
с. 138; 34, т. 7, с. 135]. Цзя И говорил о ханьских «удельных царях»:
«А раз так, то цари, хоть и называются подданными, в действитель­
ности обладают сердцами старших и младших братьев в холщовой
одеж де...» [62, гл. 48, с. 3704], имея в виду, что они относятся к им­
ператору скорей как к брату, чем как к государю. Последний пример
свидетельствует о несовпадении политического статуса индивидов
(подданные императора) с их психологией, обусловленной принад­
лежностью к кровнородственной группе братьев монарха.
М.В. Крюков старался показать, что само использование партне­
рами по мирному договору терминов родства исключало «возможность
полного равенства сторон», ибо вследствие отсутствия взаимных
терминов в китайской системе родства в пору древности и раннего
средневековья любые два родственника «не могли занимать равное
положение», различаясь «либо по относительному старшинству (стар­
ший и младший братья...)», либо принадлежностью к разным поко­
лениям (отец и сын, тесть и зять и т.д.). Его вывод — что «ни договор
ханьского Гао-цзу с Модэ, ни „братский союз“ танского Тай-цзуна
с тюркским каганом Тули... не означали установления равных отно­
шений» [24, с. 6 -7]. С его первой мыслью о том, что использование
китайских терминов родства предполагало некоторое неравенство до­
говаривающихся сторон, следует согласиться, но с его выводом со­
гласиться трудно. Как кажется, исследователь забывает, что сам только
что пришел к заключению о существовании государств равного статуса
(<ди го $£И1), «не предусматривавшего отношений типа „сюзерен-
вассал“ (Н Е)» (см. [24, с. 4 -5]). На наш взгляд, в договорах об отно­
шениях сюн ди и хэ цинь между императором Хань и шаньюем на­
блюдается именно равенство сторон (пусть неполное вследствие ис­
пользования китайских терминов родства). Зато момент неравенства
164

ощутим в отношениях императоров с другими варварами, тоже опи­
санных одним из этих терминов. Когда царь усуней принимал посла
Чжан Цяня
прибывшего от императора с предложением стать
«старшим и младшим братьями», то сперва соблюдал церемониал,
какой подобало соблюдать шаньюю, но затем по требованию посла,
пригрозившего увезти обратно императорские дары, встал и совершил
поклон (см. [62, гл. 96Б, с. 5495]; ср. [90, с. 1 45-146]). А отношения
императора с царем Цюцзы просто строились по модели «государь-
подданный» (см. выше, с. 146-148). Между тем источники описывают
все три случая как отношения «старшего и младшего братьев». По­
этому мнение М.В. Крюкова, что «варвары могли быть только васса­
лами, с родственниками императора устанавливались отношения
,,диго“» [24, с. 6], едва ли справедливо. Само по себе породнение вар­
варского правителя с домом Хань еще не означало равенства сторон.
Поскольку договоры хэ цинь были связаны с породнением, встает
вопрос: всякий ли из них предполагал такое равенство? На этот вопрос
следует ответить отрицательно. Со 179 г. до н.э. царь Южного Юэ ШШ
признавал себя «внешним подданным Хань», или ханьским «поддан­
ным внешней [области мира]» (вай чэнь ^ Ь Е ), и только в 113-112 гг.
до н.э . император сделал его статус подобным статусу удельного пра­
вителя «внутренних» земель; перед этим Южное Юэ и Хань «[заключили
договор о взаимных] согласии и близости (или: вступили в отношения
согласия и близости)» [62, гл. 64Б, с. 4358; гл. 95, с. 5409-5410, 5413].
Следовательно, заключение договора хэ цинь или установление отно­
шений хэ цинь могли произойти не только между «равными государст­
вами», но и между императором и его «внешним подданным».
Когда шаньюй Сянь в 14-15 гг. заключил договор хэ цинь с Ван
Маном, то, видимо, имел статус «внешнего (? или: внутреннего?)
подданного»; во всяком случае этот статус был явно ниже, чем у его
предшественников— «подданных-гостей», состоявших с 51 г. до н.э.
в отношениях цзи ми с Китаем, а даже отношения цзи ми включали
момент неравенства партнеров, предполагали, хотя и с оговорками,
признание шаньюем китайского подданства (см. ниже, с. 241). Между
79 и 85 гг. северные сюнну заключили договор хэ цинь с Чжан-ди
(см. ниже, с. 229); в эдикте 85 г. о нем говорилось как о договоре
в системе отношений государь-подданный (возможно, в рамках по­
литики цзи ми): « ...в прошлом, хотя и было название „[договор
о взаимных] согласии и близости*4, но в конце концов [от этого] не было
ни малейших результатов... Ныне [у нас] с [шаньюем] сюнну уста­
новлены статусы государя и подданного, слова следуют [правде], до­
говор ясен, неоднократно прибывали дани [от сюнну]...» [60, гл. 89,
с. 156, 16а]; ср. [35, вып. 2, с. 80 -81]. В 104-105 гг. северный шаньюй
165

пытался заключить с Хань договор хэ цинь и одновременно «переза­
ключить старый договор Хуханье», т.е. вступить в отношения цзи ми;
на взгляд шаньюя, оба типа отношений казались совместимыми друг
с другом, но императорский двор, одарив шаньюя, так и не отправил
к сюнну ответного посольства (см. [60, гл. 89, с. 24б-25а]; ср. [35,
вып. 2, с. 88 -89]).
Следовательно, по крайней мере в период со 113 г. до н.э. по 105 г.
н.э. некоторые договоры хэ цинь заключались между неравными друг
другу партнерами в отличие от договора хэ цинь между Китаем и сюнну,
заключавшегося и перезаключавшегося при Западной Хань в период
с 200 по 133 г. до н.э. Значит, термин хэ цинь не был специфическим
названием для соглашений равных партнеров, как не был им и термин
сюн ди. Оба термина могли выражать идею равенства партнеров лишь
в определенном контексте, в котором эксплицитно или имплицитно
подразумевались ди го ШШ («равные государства»). Первый извест­
ный нам договор хэ цинь был заключен в 285 г. до н.э. между равными
китайскими государствами; в I в. н.э. договоры хэ цинь заключались
императором с правителями сюнну, имевшими статус «внешний под­
данный» или «подданный-гость». Следовательно, по мере удаления от
эпохи «равных государств» (Чжань го) при Хань термин хэ цинь был не
только перенесен из области внутренних в область внешних отноше­
ний, но постепенно стал описывать не только равные, но и неравные
отношения типа государь-подданный между Китаем и варварами. Как
было показано выше (см. с. 139-140), этот термин характеризует от­
ношение царя Чжоу к зависимым от него варварским государствам еще
в «Чжоу ли». То, что и при Хань он продолжал описывать отноше­
ния Китая с неравными ему партнерами, вероятно, следует связывать
с укреплением империи и идеологии универсальной монархии (см.
[21а, с. 66 -71]).
Каковы бы ни были перечисленные выше различия между отно­
шениями сюн ди и хэ цинь доимперского периода и одноименными
отношениями между Хань и сюнну II в. до н.э ., они не могут изменить
того факта, что имперская политика договоренностей быть «старшим
и младшим братьями» с шаньюем сюнну и заключения с ним договора
о взаимных «согласии и близости» была глубоко укоренена в тради­
циях китайских межгосударственных отношений эпохи раздроблен­
ности. Это была пора политического «плюрализма», для которого
было характерно сосуществование «государств равного [статуса]»
(см. [20а, с. 24 -34]). Можно рассматривать договор хэ цинь между
Хань и сюнну как проявление традиций этого «плюрализма» в сфе­
рах внешней политики и дипломатии первого века существования
империи Хань.
166

Хотя после 135 г. до н.э., несмотря на неоднократные просьбы
шаньюев, императоры Хань отказывались заключить с ними договор хэ
цинь, когда империя в I в. до н.э. установила с сюнну отношения щи ми,
она использовала многие компоненты традиции союзов-породнений
времен Чжань го, независимо от того, входили ли они прежде в договор
хэ цинь между Хань и сюнну или только обсуждались договариваю­
щимися сторонами либо ханьскими мыслителями. Однако по большей
части они были использованы в форме, видоизмененной примени­
тельно к представлению о неравенстве статусов императора и шаньюя
в рамках отношений щи ми. «Степная империя» сюнну все еще рас­
сматривалась как «государство равного [статуса]» императором, ко­
торый отказывался считать шаньюя своим «подданным», хотя тот
признавал себя «подданным» Хань. Китайские принцессы больше не
выдавались замуж за шаньюев, но в 33 г. до н.э. Юань-ди отдал за
шаньюя красавицу из своего гарема вместо того, чтобы пойти на­
встречу его желанию стать императорским зятем (см. [62, гл. 94Б,
с. 5363 -5364]; ср. [35, вып. 2, с. 39; 85а, с. 398]). Эта красавица, одна из
пяти женщин из императорского гарема, пожалованных правителю
сюнну, стала его любимой женой и родила ему одного или двух сы­
новей (см. [60, гл. 89, с. За—36]; ср. [35, вып. 2, с. 69 -70; 85а, с. 235]; ср.
ниже, с. 325). В течение периода с 51 по 1 г. до н.э. китайские дары
шаньюям постоянно возрастали в цене, став гораздо более щедрыми,
чем во времена договора хэ цинь, так как у них была другая цель —
привлечь шаньюев к императорскому двору и побудить их к выраже­
нию покорности (см. [85а, с. 396 -397]) (что истолковывалось как знак
широкого распространения силы дэ императора). При этом китайские
дары более не посылались ежегодно и в установленных количествах,
а потому утратили свое сходство с данью. Соглашение между Хань
и сюнну о границе и перебежчиках весьма напоминало то, которое
предусматривалось договором хэ цинь, но теперь оно истолковывалось
как проявление милостивого отношения императоров Хань к шаньюям.
Так, шаньюй Чжи £П во 2 г. н.э. и (по всей вероятности) 8 г. до н.э.
заявлял, что «Августейшие божественные императоры Почтительный
к родителям Сюань
и Почтительный к родителям Юань # т и ,
проявляя сострадание к [моему отцу шаньюю] Хуханье, создали [это]
соглашение (или: закон?) (юэ игу &5Ж)...» [62, гл. 94Б, с. 5378]; ср. [62,
гл. 94Б, с. 5371; 35, вып. 2, с. 52-53 , 46], а Хуханье, «получивший не­
исчислимые милости» от династии Хань, умирая, завещал своим сы­
новьям соблюдать соглашение о перебежчиках, чтобы «отплатить
Сыну Неба за щедрые милости» [62, гл. 94Б, с. 5378 -5379]; ср. [62,
гл. 94Б, с. 5370; 35, вып. 2, с. 52,46; 97, с. 198]. В 58 г. до н.э. и позднее
и речи не было относительно обмена заложниками между Хань
167

и шаньюем, практиковалась только односторонняя присылка залож­
ников сюнну к ханьскому двору. Вместо встреч равных по статусу
правителей (царей) эпохи Чжань го в рамках отношений цзи ми про­
исходили лишь односторонние приезды шаньюев сюнну к импера­
торскому двору; шаньюи именовали себя «подданными», но их неиз­
менно принимали как «гостей». Наконец, за весь период отношений цзи
ми было заключено всего одно клятвенное соглашение мэн, которое,
несмотря на сильное сходство со своими прецедентами эпохи Чжань го,
имело место в другом историческом контексте, при этом междуна­
родном, а не внутрикитайском, что, в частности, сказалось на риту­
альной стороне соглашения. Короче говоря, компоненты традиции
союзов-породнений претерпели изменения, отвечавшие потребностям
использовать их для оформления отношений потенциальной универ­
сальной империи с ее «подданным-гостем».
4
Термин ди го
По крайней мере с 1960-х годов идет спор о том, всегда ли мир
представлялся китайской империи строго китаецентричным и, если нет,
то в какой мере в нем допускался плюрализм. Среди критиков кон­
цепции абсолютного синоцентризма можно, в частности, назвать Ян
Лянынэна (1968), В. Эберхарда (1969), X. Франке (1970) и М.В. Крю­
кова (1980) (см. [135, с. 20-21 , 231; 98, с. 77; 99, с. 82; 24, с. 3 -14]). Но
если Л.Ш. Ян и X. Франке указывали, что Китай знал в определенные
периоды и равные отношения с соседями, то В. Эберхард был склонен
считать, что формы международной дипломатии равных друг другу
держав, которые были выработаны в виде договора хэ цинь, стали
стандартными на ближайшую тысячу лет, а М.В. Крюков пришел
к выводу о существовании на Дальнем Востоке «в эпоху древности
и раннего средневековья» «двух различных моделей взаимоотноше­
ний»: «В основе одной из них лежала концепция имманентного сюзе­
ренитета Сына Неба над „варварами44; вторая признавала законность
такого положения, когда Китай был одним из „двух государств44, со­
поставимых по своему статусу и связанных между собой узами род­
ства» [24, с. 12-13].
Против этой теории выступил А.С . Мартынов (1981); он защищал
«моносистемный путь исследования», с позиций которого «несоот­
ветствие практики межгосударственного общения» «доктрине „хуа и44»
рассматривается как «вынужденная деформация единственной моде­
ли», а не как переход от модели к модели: эта практика не смогла
изменить систему представлений «Китай-варвары» (хуа Щ — и ^ ) ,
168

а сами межгосударственные отношения типа союзов «мира и род­
ства» расценивались китайской стороной как позорные (см. [30, с. 3 -
12]).
Л.С . Переломов не вполне согласился с оценкой договора хэ цинь,
данной В. Эберхардом, который характеризовал это соглашение как
«первый международный договор на Дальнем Востоке между двумя
независимыми державами, обоюдно рассматривавшимися как равные».
Л.С. Переломов цитировал мнение В.С. Таскина, что договор был
унизительным для Китая, мнения Шан Юэ и Люй Чжэньюя — что он
был вынужденным для Китая, а также китайские оценки 1960-1970 гг.,
исходящие из того, что сюнну входили в состав многонационального
абсолютистского феодального китайского государства. Сам Л.С. Пере­
ломов полагал, что советник Гао-цзу Лю Цзин, предложивший за­
ключить с сюнну договор хэ цинь, «не рассматривает [шаньюя] Мао-
дуня в качестве равноправного суверенного партнера, он не теряет
надежды на покорение сюнну, превращение их в вассалов Срединного
государства», надеясь со временем превратить сюнну в «слуг Китая»
(см. [25, с. 115-119]).
В 1984 г. по вопросу о «двух моделях» одновременно выступили
С.Н. Гончаров и мы, причем наши идеи во многом перекликались друг
с другом. Впоследствии С.Н. Гончаров развил свою точку зрения (см.
[16, с. 134-136]) в монографии 1986 г. (см. [2, с. 5 -24]). Он прослежи­
вает две традиции в имперской политике: одну, связанную с доктриной
«мироустроения» и «даннической системой», и другую — традицию
«равноправной дипломатии», которую вслед за другими исследовате­
лями возводит к отношениям между китайскими государствами эпох
Чунь цю и Чжань го. Вслед за А.С. Мартыновым (который, в свою
очередь, следовал Ван Гунъу, см. [131, с. 44 -46]) С.Н. Гончаров вы­
деляет в рамках доктрины «мироустроения» два подхода имперской
идеологии к варварам со времен Хань — «изоляционистский» и «уни­
версалистский». Он выдвигает тезис о том, что через адаптацию рав­
ноправных форм межгосударственных отношений к требованиям им­
перского ритуала происходило «сращивание „равноправной" традиции
с доктриной „мироустроения"», эти формы приводились в соответст­
вие (хотя и номинальное) с основными положениями этой доктрины,
поддерживалась иллюзия функционирования «даннической системы»,
причем «„равноправная" традиция всегда (с точки зрения китайцев)
подчинялась „мироустроительной"».
Наша точка зрения (см. [18, с. 128-134]) отчасти развивает наши
идеи 70-х годов. Еще в 1978 г. мы обратили внимание на то, что в пе­
риод Чжоу китайские удельные правители, носившие одну фамилию,
именовали друг друга «братьями», а владения друг друга так же или же
169

«братскими государствами». Эти наименования распространялись
и на правителей различных фамилий, связанных друг с другом через
брак, и на их владения. В период Хань отношения китайского мо­
нарха и шаньюя сюнну долгое время оформлялись договорами о «мире,
[скрепленном] родством [через брак]» (.хэ цинь) и тоже официально
считались «братскими». Шаньюй мог именоваться «братом» импера­
тора именно благодаря женитьбе на ханьской принцессе. Такая пози­
ция империи по отношению к сюнну отличалась своеобразным «плю­
рализмом»; особого внимания заслуживает то, что моделью этих меж­
государственных отношений «послужили отношения между князья­
ми — подданными чжоуского „Сына Неба44» [12, с. 52, 56-57].
Соображения М.В. Крюкова уточнили наше построение мыслью
о том, что «братские» отношения китайцев и варваров, как и вообще их
отношения, моделированные по отношениям родства и выраженные
в его терминах, не могли быть вполне равными. Но нам не кажется
правомерной попытка М.В. Крюкова рассмотреть термин ди го («рав­
ные государства») сквозь призму отношений китайцев и варваров,
выраженных в терминологии родства.
Для М.В. Крюкова этот термин подразумевает «закрепленное до­
говорными отношениями признание законности одновременного су­
ществования „двух государств44», причем не реальное равенство их сил,
а их статус, не предусматривавший отношений типа «сюзерен-вассал».
Историю этого термина он начинает с Хань, с Сыма Цяня (см. [24,
с.4-7,13]).
Между тем термин ди го — чжоуский по происхождению. В «Го юй
ЩШ» цитируется чжоуское сочинение «Постоянные должности Чжоу»:
«Когда из ди го прибывают гости, об этом докладывают начальники
застав». Вэй Чжао #В З (204-273) комментирует: «[Правители] диго —
те, у кого статусы (вэй iiL) равны (ди Ш)»- С ледовательно, ди го значит
«государства равного статуса», «равные государства» (см. [43, гл. 2,
с. 23]; ср. [102, с. 203; 135, с. 20, 31]). Мэн-цзы Б&Т говорил: «Во
[времена] „Вёсен и осеней44(Чунь цю # $ ( ) не было справедливых войн,
[а вот] что тот [правитель] лучше этого — это бывало. Карательный
поход означает, что высший карает низшего; равные же государства не
совершают карательных походов друг против друга» [133, с. 478
(VII.II .2)].
Ясно, что китайские государства времени Чунь цю представлялись
Мэн-цзы равными по статусу; что военным конфликтам между такими
государствами соответствует, по его мнению, особая концепция вой­
ны — не «справедливого» карательного похода, который есть действие
Сына Неба по отношению к подданному, а поединка равных по статусу.
Это картина, соответствующая чжоуской удельной системе. Каждый из
170

удельных правителей связан с Сыном Неба отношениями «государь-
модданный» по вертикали, но в то же время связан с другими удель­
ными правителями отношениями равенства по горизонтали (они
и воюют как равные). Такого рода отношения достигают расцвета
к эпоху Чжань го; с ослаблением и, наконец, исчезновением «верти­
кальных» отношений на первый план выдвигаются «горизонтальные».
Им соответствуют войны и дипломатическая практика равных парт­
неров— достаточно вспомнить так называемые «продольные» и «по­
перечные» союзы IV—III вв. до н.э .
В «Чжань го цэ ШШШ»приведен совет, данный неким лицом царю
Чжэн
(т.е. Хань), в котором государства Хань Ц и Вэй Ш названы
«равными» (ди моу $ & #) во времена князя Хань Чжао-си ЩШШ
(358-333 гг. до н.э .) и его министра Шэнь Бухая ф
(351-337гг.
до н.э .): «Князь (хоу) Чжао-си был мудрым государем своего века,
Шэнь Бухай был достойным чиновником (или ученым, ши dr) своего
века. Хань и Вэй были равными государствами. [И тем не менее] Шэнь
Бухай и князь Чжао-си явились на аудиенцию к государю Лян Ш
(т.е. Вэй. — Ю.К.) с нефритовым скипетром [подчиненного владетеля]
в руках78, но не потому, что любили унижение и ненавидели почет, и не
потому, что мысль их была ошибочна, а суждение неверно. Шэнь Бухай,
обдумав [это] дело, сказал: „Если мы возьмем в руки нефритовый
скипетр [подчиненного владетеля] при [дворе] Вэй, то государь Вэй
непременно осуществит свои стремления в отношении Хань и непре­
менно во внешних [сношениях] зайдет далеко [в требованиях к другим
владениям] Поднебесной; это станет гибелью Вэй. Если удельные
правители возненавидят Вэй, они непременно буду служить Хань. Это
значит, что мы избежим [подчинения] одному человеку и распро­
страним [наше влияние] на тьму людей. А ведь чтобы ослабить войска
Вэй и увеличить могущество Хань нет ничего лучше, чем явиться на
аудиенцию к [правителю] Вэй [в качестве подчиненного ему князя]“ .
Князь Чжао-си внял [этому совету] и осуществил его, так как он был
мудрым государем; Шэнь Бухай обдумал [это] дело и сказал о нем, так
как он был преданным сановником (подданным)» [69, гл. 28, с. 49]; ср.
[87, с. 494; 96, с. 28].
В предисловии Лю Сяна §!][п] (79-8 гг. до н.э .) к «Чжань го цэ» го­
ворится об эпохе воюющих царств: «Государств, [способных выста­
вить по] 10 000 [боевых] колесниц, было 7; государств, [способных
выставить по] 1000 [боевых] колесниц, было 5. Будучи равного [статуса]
(димоу), они оспаривали могущество друг у друга» [69, Сюй
с. 2];
ср. [87, с. 12].
Таким образом, эпоха Чжань го считалась (да и была) веком «рав­
ных государств», которые воевали друг с другом. Это не значит, что
171

победитель не стремился подчинить себе побежденного. В «Янь те
лунь» сказано: «Во времена семи государств все [их правители] опи­
рались на [свои владения, способные выставить по] десять тысяч
колесниц, и, обратившись лицом к югу, называли себя царями; они
соперничали друг с другом, были [государями] равных государств
в течение нескольких поколений, однако в конце концов не избежали
того, чтобы, [покорно] склонив головы, оказаться связанными в плену
у [царя] Цинь» [65, гл. 52, с. 328]; ср. [65, гл. 50, с. 313].
Термин ди г о — примечательный для китайской культуры: по
мнению А.Ч . Грэма, первое значение ди Ш «равный в социальном
общении», а значение ди «враждебный», «враг» происходит от значе­
ния «равный» (см. [102, с. 203, 211]); по мнению А.С . Мартынова (см.
[30, с. 10-11]; ср. [135, с. 20]), первое значение ди г о — «враждебные
государства». Как бы там ни было, в значении «враждебные госу­
дарства» этот термин имеет в виду не гармонию — высшую установку
китайской культуры, а конфликт, причем конфликт равных. С точки
зрения китайской моноцентрической модели мира, одновременное
существование взаимно независимых, равных по статусу и воюющих
друг с другом государств— свидетельство несовершенства устрои­
тельной силы дэ Ш их правителей, неспособности ни одного из них
привести Поднебесную к единству, сделать всех своими подданными.
Этот термин родился в изрядно десакрализованном мире, в мире
усобицы, и за ним стояла не концепция дэ, а концепция силы — на ­
силия.
Династия Хань изменила употребление этого термина, перенеся его
из внутрикитайской сферы в «международную» и приложив к сюнну.
Это произошло потому, что среди китайских владетелей не осталось
способных померяться силой с императором, здесь установились
«вертикальные» отношения, зато такой силой стали сюнну. Как писал
Сыма Цянь, во времена шаньюя Маодуня держава сюнну «стала всех
сильнее и больше, полностью подчинила себе северных варваров и %
и сделалась равным государством с государством центра на юге» [55,
гл. 110, с. 20]; ср. [35, вып. 1, с. 39]. В письме Вэнь-ди шаньюю от 162 г.
до н.э . империя и государство сюнну официально названы «соседними
равными государствами» (см. [55, гл. 110, с. 39; 35, вып. 1, с. 48; 62,
гл. 94А, с. 5322]).
По М.В . Крюкову, «признание отношений „ди-го44 каждый раз оказы­
валось сопряженным с установлением определенных родственных связей
между „двумя правителями44», частным случаем чего было заключение
«договора о мире и родстве» — хэ цинь (см. [24, с. 5]). Но Сыма Цянь не
связывает термина ди го с породнением Хань и сюнну. Он также при­
водит слова ханьского посла Лу Цзя ШЖ, обращенные к царю Южного
172

Юэ Чжао То
(196 г. до н.э .) с целью склонить того стать под­
данным Хань: «Вы, у кого в подножии я, пошли против природы, [да­
рованной] Небом, отринули шапку и пояс [чиновника] и хотите, опи­
раясь на маленькое Юэ Ш, соперничать с Сыном Неба, быть [прави­
телем] равного государства...» [55, гл. 97, с. 13]. При этом он не со­
общает ни о каком породнении (или идее породнения) императора
Хань с царем Южного Юэ. Когда шаньюй сюнну Хуханье в 51 г. до н.э.
прибыл в Китай, желая стать подданным Хань, он не был женат на
ханьской принцессе, но сановник Сяо Ванчжи «почел, что шаньюй —
не тот, к кому относится [календарь нашей династии с его новым]
первым числом первого месяца, потому [его владение] именуется
„равным государством", следует обойтись с ним в соответствии с об­
рядами, подобающими тому, кто не является [нашим] подданным» [62,
гл. 78, с. 4823] (см. ниже, с. 207).
Это свидетельствует, что термин ди го употреблялся независимо от
факта породнения китайского и варварского правителей, когда уместен
был другой термин, использовавший терминологию родства типа
«старший и младший братья» и т.п. Для употребления термина ди го
было достаточно равенства статусов правителей, знаково же оно вы­
ражалось в том, что «равное государство» не пользовалось китайским
календарем, а с его правителем обходились согласно ритуалу, подо­
бающему тому, кто не является подданным Хань, и ставили его выше
таких подданных — китайских «удельных царей» (чжухоу ван
(см. [58, гл. 20, с. 106-116]). Ни о каком неполном равенстве (или
«сопоставимости») статусов говорить в случае использования термина
ди го нет оснований, если на это не указывает официальное употреб­
ление терминологии родства в межгосударственных отношениях, как
это часто бывало в истории.
М.В. Крюков прав, отрицая, что ди го значит «равные по силе» го­
сударства, но сила все же имеет касательство к делу. Китай признавал
правителя сюнну «равным по статусу» именно потому, что сюнну
чрезвычайно усилились при Маодуне; когда сюнну слабели, в Китае
тотчас появлялась идея перевести их в «подданные» или же такая идея
приходила в голову самим сюнну, таким, как Хуханье.
Видимо, первоначально— в чжоуском К итае— концепция госу­
дарств, равных по статусу, была моделью, соответствовавшей соци­
ально-политической реальности. Но это была не единственная модель,
а скорее часть более широкой модели: «равные государства» считались
подданными «универсальной монархии» Чжоу. Эпоха Чжань го стала
порой торжества получившей самостоятельность модели «равных го­
сударств», но при этом сохранялась мечта китайской культуры об
«универсальной монархии»; затем эта мечта стала воплощаться в им­
173

периях Цинь и Хань. Но в это же время примерно в 200-135 гг. до н.э.
и с 51 г. до н.э. по 8 г. н.э. империя Хань признавала державу сюнну
«равным» себе по статусу государством. Статус «гостя», полученный
Хуханье в 51 г. до н.э., осмыслялся официальной идеологией Хань как
следствие несовершенства мироустроительной силы императора (см.
[62, гл. 78, с. 4824]; ср. ниже, с. 214); «гостя» не рассматривали как
подданного (ср. ниже, с. 207 и сл.), а наличие у него государства,
«равного» по статусу китайской империи, тоже объясняли этим
несовершенством.
Обладатель несовершенной устроительной силы по определению не
может полностью устроить мир. Отсюда логически следует, что для
сторонников теории полного мироустроения «равные государства»
были мыслимы только в мире, упорядоченном не полностью. Можно
предположить, что этим идеологам таким представлялся мир, где су­
ществовала не одна лишь китайская империя, а наряду с ней другое
государство (или другие государства) того же статуса, что и она. Это
не мог быть мир полного хаоса, поскольку в нем налицо было ядро
будущего космоса, воплощение порядка— империя Хань; но это не
мог быть и мир полного устроения. Идеологам, верившим в грядущее
наступление последнего и одновременного сознававшим, что пока
существуют «равные государства», )5ыло бы естественно (в стремлении
совместить обе концепции) включить в свои схемы период сущест­
вования «равных государств» как переходный от хаоса к космосу.
Возможно, государства, по статусу «равные» империи Хань, каза­
лись им остатками хаоса, еще сохранившимися от прошлого, но по­
степенно изживавшимися в процессе перехода к космосу (см. ниже,
с. 249-273).
Идеология империи тяготела к универсализму как своей высшей
установке и в идеале не оставляла места для «равных государств» (ср.
ниже, с. 213-214). Императорский Китай в большой мере жил под
знаком этой идеологии. Но реально он существовал в варварском
окружении, соотношение сил с которым, а также другие внутренние
и внешние обстоятельства далеко не всегда складывались в его пользу.
Поэтому идеология «универсальной монархии» могла эффективно
описать отнюдь не все случаи взаимодействия Китая с внешним миром.
В некоторых ситуациях, возникавших на переходном этапе к универ­
сальному устроению, в не до конца упорядоченном мире носителям
этой идеологии приходилось восполнять свои идеи, обращаясь к дру­
гим, хранившимся в памяти политической культуры империи, включая
представление о «равных государствах».
Трудно назвать концепции «универсальной монархии» и «равных
государств» двумя равноценными (а потому и равноправными) моде­
174

лями. Они располагались иерархически на разных этажах культуры:
на верхнем роль идеала играла первая концепция, ниже находилась
идея политического «плюрализма», допустимого на переходном этапе
к осуществлению этого идеала. Имел место и синтез обеих концеп­
ций— ср. мысль С.Н. Гончарова о «сращивании „равноправной тра­
диции" с доктриной „мироустроения"» (см. выше, с. 169). Так, нам
представляется, что при Хань мысль о существовании «равных госу­
дарств» допускалась мироустроительной теорией «трех веков», мол­
чаливо отводившей этим государствам место на переходном этапе
мироустроения под названием «век приближающегося спокойствия»
(см. ниже, с. 252-263).
Из сказанного в какой-то мере явствует роль наследия восточно-
чжоуского удельного периода и особенно эпохи Чжань го как своеоб­
разной кладовой «плюрализма» в китайской культуре. Это был «плю­
рализм» в духовной жизни — именно тогда сформировались и сопер­
ничали разные школы мысли; это был «плюрализм» политический —
именно тогда господствовали концепции «равных» и «братских» го­
сударств, войн и дипломатии равных партнеров. Напротив, централи­
зованная бюрократическая империя с ее идеологией «универсальной
монархии» имела тенденцию заглушить эти ростки политического
«плюрализма».
Следует отметить, что концепция «плюрализма», видимо, не слу­
чайно возникла на почве социально-политической структуры, напо­
минающей европейский феодализм. Как отмечал А .Я. Гуревич, соци­
альные отношения между членами феодальной корпорации строились
по принципу равенства, «по горизонтали» (в отличие от «вертикаль­
ных» отношений типа «сюзерен-вассал») и рождали у этих членов
сознание равенства между собой (см. [3, с. 172-173, 176]). Это напо­
минает отношения между чжоускими удельными князьями, которые
как социальная группа в чем-то похожи на корпорацию. Это также
заставляет задуматься о роли феодальных и «псевдофеодальных» струк­
тур в истории как почвы для идей, предшествовавших современному
плюрализму.
5
Точки зрения,
с которыми спорил Бань Гу
Историк отмечает, что инициатором договора о взаимных «согласии
и близости» был Лю Цзин, предложивший его после того, как импе­
ратор Гао-цзу в конце 201 г. до н.э. спасся из осажденного сюнну
Пинчэна (см. [105, т. 1, с. 115-117; 35, вып. 1, с. 23-25]). И.Ш . Юй на
175

основании «Цзы чжи тун цзянь
считает, что впервые дого­
вор хэ цинь был заключен в 198 г. до н.э. (см. [136, с. 41]), В.С .Таскин
и Линь Гань— того же мнения (см. [35, вып. 1, с. 25; 49, с. 7]). Эта
датировка исходит из того, что после заключения мира Лю Цзин, по
сообщению его биографии, посоветовал императору переселить влия­
тельные семьи из бывших «шести царств» в Гуаньчжун ШФ (см. [62,
гл. 43,с. 3585 -3587]; ср. [123, т. 1, с. 289-291; 35, вып. 1, с. 71-72]),
а это было исполнено в конце 199 — начале 198 г. до н.э. (см. [105, т. 1,
с. 122]).
Однако «Повествование о сюнну» сообщает, что Гао-цзу приказал
Лю Цзину «заключить с сюнну договор о [взаимных] согласии и бли­
зости» после того, как они с шаньюем оба отвели войска вслед за спа­
сением Гао-цзу из Пинчэна; что после этого бывший ханьский царь
Хань Синь
, который стал генералом у сюнну, а также связанные с
ним генералы-перебежчики Ван Хуан 3 :Й , Чжао Ли
и другие
«неоднократно нарушали договор», вторгаясь на китайскую террито­
рию и грабя ее, и что лишь после восстания Чэнь Си ШШ и возвра­
щения империи земель округов Дай iX, Яньмэнь Щ И и Юньчжун Ш43
Фань Куаем в 197-196 гг. до н.э. (см. [105, т. 1, с. 125-128; 62, гл. 33,
с. 3304-3305; гл. 34, с. 3344; гл. 41, с. 3528-3529]), в связи с неодно­
кратными набегами шаньюя на территорию Дай Гао-цзу послал Лю
Цзина к сюнну с принцессой из императорского клана, которая стала
старшей супругой шаньюя — яньчжщ начал ежегодно подносить ему
определенное количество подарков и «договорился с ним быть стар­
шим и младшим братьями, таким образом установил согласие и сбли­
зился с ним» [62, гл. 94А, с. 5 313-5314]; ср. [35, вып. 1, с. 42].
Это как будто указывает на то, что «договор о [взаимных] согласии
и близости» был заключен Лю Цзином дважды: один раз ок. 200 г.
до н.э., а другой раз более или менее в соответствии с планом Лю
Цзина— ок. 196 г. до н.э .79 Наконец, Сюнь Юэ 1 5 рассказывает
о нападении Гао-цзу на сюнну, его спасении из Пинчэна и заключении
мира под 7-м годом его правления (включая часть событий 8-го года),
т. е. под 201-200 гг. до н.э. (см. [58, гл. 3, с. 13а-14а]). Все это не дает
оснований для того, чтобы считать годом заключения договора 198 г.
до н.э. Осторожнее будет сказать, что первый в истории договор (или
договоры) хэ цинь был заключен (или были заключены) в период ме­
жду 200 и 196 гг. до н.э.
Лю Цзин в своем плане исходил из соотношения сил между Китаем
и сюнну, которое не позволяло покорить варваров оружием, а также из
природы шаньюя, которая лишена этики (он убил отца и занял его
место, женился на матери, «претворяет свою силу во вселяющее страх
величие», ему «нельзя доставить радость человеколюбием и справед­
176

ливостью», он алчен). План был нацелен на постепенное— в сле­
дующем поколении— превращение шаньюя мирным путем в под­
данного Хань. Лю Цзин предложил выдать старшую дочь императрицы
за шаньюя, считая, что тот непременно сделает ее своей старшей суп­
ругой яньчжи из жадности к приданому и дарам Хань, которые со­
ветчик рекомендовал впредь отправлять сюнну каждый сезон года,
а такж е «посылать ученых, искусных в споре, чтобы они иносказа­
тельно увещевали [шаньюя, уча его] правилам обрядов». Лю Цзин
надеялся, что после смерти шаньюя ему наследует сын, одновременно
являющийся внуком императора, чьим подданным он в конце концов
станет. План этот был осуществлен лишь частично; Гао-цзу не вы­
полнил главного условия Лю Цзина: он послал в жены шаньюю не
старшую дочь своей главной жены, а другую девушку — принцессу из
императорского дома, которая, впрочем, стала яньчжи, но это привело
не к подчинению сюнну Китаю, а лишь к кратковременному прекра­
щению набегов, пока конфликт на границе не возобновился с перехо­
дом в середине 195 г. до н.э. Лу Ваня
на сторону сюнну (см. [62,
гл. 94А, с. 5314]; ср. [123, т. 2, с. 167; 35, вып. 1, с. 42, 138, примеч. 124;
105, т. 1, с. 143-144]).
Бань Гу высоко оценивал вклад Лю Цзина в «завершение великого
наследия»— создание империи Хань, указывая, что тот «установил
безопасность, [какую дает] металлическая стена», и упоминая в каче­
стве одного из достижений Лю Цзина, что тот «вовне установил со­
гласие (т.е . мир. —
Ю.К .) с сюнну» (см. [62, гл. 43, с. 3594, гл. 100Б,
с. 5862]).
Спор между сторонниками и противниками мира с сюнну вспыхнул
на конференции при дворе в период между серединой 195 и серединой
189 г. до н.э . в связи с получением вдовствующей императрицей Люй
оскорбительного письма от шаньюя с предложением сожительства:
обсуждался план обезглавить посла сюнну и двинуть на них войска.
Воевода высшего разряда Фань Куай (ум. в 189 г. до н.э .) в соответ­
ствии с желанием разгневанной императрицы предложил со стоты­
сячным войском «беспрепятственно пройтись вдоль и поперек в сюн-
нуских пределах» и был поддержан почти всеми другими генералами.
Но один из них — Цзи Бу — объявил это предложение преступным
из-за соотношения сил между Китаем и сюнну, назвал Фань Куая об­
манщиком и льстецом, заслуживающим того, чтобы его обезглавить,
и указал, что война потрясет Поднебесную и может погубить династию,
как это было при Цинь; в конце он призвал императрицу не радоваться
добрым словам сюнну и не гневаться на их скверные слова, ибо «вар­
вары от [восточных] и М до [северных] ди Ш подобны птицам и зве­
рям». Его суждение повергло в страх всех присутствующих. Импе­
177

ратрица одобрила его совет. Шаньюю был послан смиренный отказ,
сопровождаемый дарами, а он прислал извинения со ссылкой на то, что
«никогда не слышал об обрядах и справедливости, [принятых в] госу­
дарстве центра», и поднес императрице коней. После этого обе стороны
заключили (или подтвердили) «договор о [взаимных] согласии и бли­
зости» [62, гл. 37, с. 3430-3431; гл. 94А, с. 5314-5315]; ср. [123, т. 1,
с. 301; 35, вып. 1, с. 138-140, примеч. 127].
Бань Гу расценивал выступление Цзи Бу как яркое проявление его
незаурядной личности, которой восхищался вслед за Сыма Цянем:
«Когда господин по фамилии Цзи [униженно] сгибался, [сделавшись
рабом, чтобы спастись], он покрыл себя позором и погубил свою чис­
тоту; когда же он [гордо] выпрямился перед воеводой высшего разряда,
[заявив, что тому надо отрубить голову], то участвовавшие в обсуж­
дении сановники затрепетали от страха» [62, гл. 100Б, с. 5859]; ср. [62,
гл. 37, с. 3438; 55, гл. 100, с. 11 -12; 123, т. 1, с. 306]. Как и Сыма Цянь,
Бань Гу считал, что Цзи Бу претерпел позор рабства, не стыдясь его
и не пытаясь покончить жизнь самоубийством, ибо верил в свою ода­
ренность и надеялся совершить великие дела. Такими делами Бань Гу
считал не только военные подвиги Цзи Бу, но и его выступление против
Фань Куая в пользу договора о взаимных «согласии и близости».
На первую половину правления Вэнь-ди, который осуществлял по­
литику заключения таких договоров, приблизительно на 172 г. до н.э.,
приходится выступление Ц зя И (201-169 гг. до н.э .)80, подробно рас­
смотренное в статье М.Е . Ермакова (см. ниже, с. 362-382). Отметим
лишь, что, как видно из сравнения Поднебесной с человеком, висящим
вверх ногами, Цзя И полагал, что Сын Неба нормально является «главой
Поднебесной», а варвары — ее «ногами», т.е. между ними должны быть
отношения не равенства, а китайского господства и варварского под­
чинения81; вследствие этого Цзя И особенно возмущало, что на прак­
тике имеют место обратные отношения — варвары (сюнну) вызывают
к себе и приказывают, а Сын Неба представляет дань82 как подданный,
словно «удельный правитель» сюнну. Цзя И считал это совершенно не
соответствующим титулу «августейший божественный император».
Он предлагал план, как заставить сюнну во главе с шаньюем повино­
ваться приказам Сына Неба, превратить их в его подданных, далеко
распространить его благую силу дэ и вселяющее страх величие, по­
корить варваров четырех стран света с помощью этой обильной силы.
Конкретно этот план сводился к переманиванию от шаньюя народа
и знати сюнну мирным путем на свою сторону с помощью «трех про­
явлений отношения и пяти приманок» с целью вынудить оставшегося
в одиночестве шаньюя подчиниться Хань в качестве подданного. Это
мирное переманивание с помощью самых разных доказательств рас-
178

положения, включая щедрые подарки, Цзя И считал «состязанием во
внутренней духовной силе (дэ)» с шаньюем, которое достойно «боже­
ственного императора»: «[Правитель] сильного государства состяза­
ется с другими в уме, царь состязается с другими в справедливости,
божественный император состязается с другими во внутренней ду­
ховной силе» [62, гл. 48, с. 3710-3712; 66, гл. 3, Цзе сюань ШШ9Вэй бу
шэнь
С. 24; гл. 4, с. 25-27]; ср. [136, с. 11, 37; 135, с. 28-29]83
Бань Гу не одобрял предложений Цзя И: «Что касается его желания,
чтобы [божественный император] „попробовал [сделать его чиновни­
ком, ведающим] зависимыми государствами, [дабы контролировать
сюнну]44, осуществил [план о] „пяти приманках и трех проявлениях
отношения44, дабы „повязать [шею] шаньюя [шелковым шнуром для
печати в знак того, что тот во власти Хань]44, то его методы, несомненно,
по этой [причине] были незрелыми» [62, гл. 48, с. 3740]; ср. [62, с. 3711].
Чао Цо выступил тоже в царствование Вэнь-ди, но уже после того,
как император решил отразить вторгшихся сюнну военной силой (см.
выше, с. 134 и примеч. 19); Сюнь Юэ помещает его доклады, связанные
с вопросами о сюнну и границе, под 14-м годом правления Вэнь-ди,
после рассказа о событиях зимы 167-166 гг. до н.э. и до текста импе­
раторского эдикта от весны 166 г. до н.э. (см. [58, гл. 8, с. 7а-8б, 9а-12а];
ср. [105, т. 1, с. 255-258; 62, гл. 49, с. 3753])84. Все его доклады по­
священы военным вопросам об укреплении, обороне и заселении
района границы (см. подробно ст. Е.А. Торчинова, ниже, с. 383 -414).
По взглядам Чао Цо несколько выбивается из классификации Бань
Гу, ибо его трудно отнести и к сторонникам умиротворения, и к сто­
ронникам карательных походов. Как и Е.А. Торчинов, мы причисляем
этого защитника идеи обороны ко вторым главным образом потому,
что, по его собственным словам, предлагаемые им мероприятия по
укреплению границы окажутся нужны в случае разрыва мирных от­
ношений: «Если Ваше Величество порвет с сюнну, не станет [заклю­
чать] с ними [договора о взаимных] согласии и близости, то как я, Ваш
подданный, предполагаю, они [после этого] зимой придут к нам на юг»
[62, гл. 49, с. 3765]. Чао Цо подчеркивал, что «с помощью варваров от
[южных] манъ до [восточных] и нападать на варваров от [южных] мань
до [восточных] и — это [соответствует] положению [правителя] госу­
дарства центра» [62, гл. 49, с. 3756]85. Но он не советовал императору
совершать карательные походы в глубь'территории сюнну. Упомянув
о намерении Вэнь-ди покарать сюнну, войско которых в десять раз
меньше китайского, он заметил по этому поводу: «„Оружие— это
орудие, [приносящее] несчастье44 (ср. [43, гл. 21, с. 233 (1а, с. 296); 47,
§31,с. 79-81(38,с. 132);53,св. 8,гл. 2,с. 52(100,с.95);61, гл. 2,с. 30
(93,т.1,с.15);55,гл.25,с.8;гл.41,с.4;гл. 112,с.13(34,т.4,с.99;т.6,
179

с. 16; 35, вып. 1, с. 111); 62, гл. 79, с. 4842; 65, гл. 52, с. 326; гл. 54,
с. 336; и др.]. — Ю.К.), война— это опасное дело... [Планы, соответ­
ствовавшие] пути божественных императоров и царей, были состав­
лены совершенно безошибочно»; как «совершенно безошибочный
метод» он рекомендовал сформировать армию из варваров, предав­
шихся Китаю, и поручить ей охрану границы во взаимодействии с ки­
тайской армией: в этом плане легко узнать видоизмененную приме­
нительно к целям обороны его идею нападения на варваров с помощью
варваров. Но, видимо, он был против военной экспансии. Он крити­
ковал первого императора Цинь, ибо тот напал на варваров ху и юэ «не
потому, что, защищая пограничные земли, спасал народ от смерти,
а потому, что, будучи алчным и жестоким, хотел расширить и увели­
чить [свою территорию]» (см. [62, гл. 49, с. 3756 -3758]).
Поскольку идея обороны была близка Бань Гу, он, вероятно, отно­
сился к выступлению Чао Цо достаточно одобрительно, но об этом
можно судить лишь по косвенным данным, так как прямо по докладам
Чао Цо относительно границы историк не высказывался. Общая же
оценка, которую он дал Чао Цо в конце его биографии, выше, чем со­
ответствующая оценка, принадлежащая Сыма Цяню: Бань Гу сожалел,
что, хотя Чао Цо «был непревзойден в том, чтобы думать об отдален­
ном [будущем] государства, но не увидел беды, [грозящей ему] само­
му»; он отмечал, что «хотя [Чао] Цо не [прожил] до конца [срока, от­
пущенного ему повелением Неба, умерев не своей смертью, люди] того
века скорбели о его преданности», поэтому Бань Гу и написал его
биографию. Видимо, как и Сыма Цянь, Бань Гу отдавал должное
государственным планам Чао Цо (см. [62, гл. 49, с. 3778]; ср. [55,
гл. 101, с. 21; 123, т. 1, с. 531-532; 80, с. 297])86
Полемика между «великим церемониймейстером» Ван Хуем и «са­
новником — императорским секретарем» Хань Аньго развернулась на
двух придворных совещаниях — 135 (или 134) г. до н.э. и весной 133 г.
до н.э .87. Это была переломная пора во внешней политике Китая, канун
его перехода в наступление на сюнну. Перелом был связан с тем, что за
первые 70 лет своего существования империя набрала силы, ее система
управления вступила в фазу централизации, означавшей, в частности,
конец сравнительной независимости удельных царей, которая прежде
мешала походам на сюнну88
В 135 (или 134) г. до н.э. шаньюй прислал посольство к ханьскому
двору с просьбой заключить договор о взаимных «согласии и близо­
сти»; на конференции при дворе, где обсуждалось это предложение,
Ван Хуй высказал суждение, что из-за непрочности договоров с сюнну,
которые те, как правило, нарушают через несколько лет после заклю­
чения, предпочтительнее напасть на них. Хань Аньго возразил, что
180

лучше «[взаимные] согласие и близость». Он ссылался на то, что и по
их кочевому образу жизни, и по их природе — у них такое же «сердце»,
как у «птиц и зверей» — их трудно подчинить; не стоит считать, что
овладевший их землями и народом расширил свою территорию и уси­
лился, поэтому в Китае с глубокой древности не относили их к людям,
т.е. тем, кого можно сделать своими подданными; война за тысячи ли от
родных мест утомит китайское войско, которое будет не в состоянии
одолеть сюнну и окажется уязвимым для их удара. Большинство са­
новников примкнуло к Хань Аньго, а император согласился на договор
о взаимных «согласии и близости» (см. [55, гл. 108, с. 8 -9; (ср.: 123, т. 2,
с. 135-136); 62, гл. 52, с. 3881]; ср. [35, вып. 1, с. 73]).
Этот спор возобновился весной 133 г. до н.э ., при обсуждении ми­
нистрами плана заманить шаньюя с войском в засаду (см. [62, гл. 52,
с. 3881-3886]; ср. [35, вып. 1, с. 74-77]), представленного при посред­
стве Ван Хуя, который опять привел доводы в пользу нападения на
сюнну. Они сводились к тому, что: 1) надо устрашить сюнну, которые
перестали бояться Китая и потому совершают на него набеги; 2) «пять
божественных императоров не подражали друг другу в обрядах, три
царя не повторяли друг друга в музыке, [но] не потому, что один
умышленно поступал наперекор другому, а потому, что каждый сооб­
разовывался с тем, что подходило для его века»; Гао-цзу не воевал
с сюнну не из-за недостатка сил, а из желания, чтобы сердца жителей
Поднебесной возрадовались; теперь следует напасть на сюнну из со­
страдания к гибнущим на границе воинам; 3) «совершенномудрый
человек сообразуется с благоприятным случаем»; этим случаем умели
пользоваться еще циньские завоеватели при захвате земель западных
варваров жун и сюнну. «Ведь сюнну можно покорить только с помо­
щью вселяющего страха величия и нельзя содержать их [как свой народ]
с помощью человеколюбия». При мощи государства центра одной со­
той его средств достаточно для успешного нападения на сюнну, кото­
рое не встретит препятствий и в придачу побудит юэчжи И К; стать
подданными Хань; 4) план состоит не в том, чтобы вторгнуться глу­
боко в земли сюнну, а в том, чтобы, воспользовавшись жадностью
шаньюя, заманить его в засаду в районе границы и захватить в плен.
Возражения Хань Аньго сводились к следующему: 1) примеры из
истории совершенномудрых ханьских императоров Гао-цзу и Вэнь-ди
доказывают, что война с сюнну не приносит успеха, а народ Подне­
бесной не хочет ее, с чем должен сообразовываться совершенный
мудрец; 2) «если прибыли не будут десятикратными, то [люди] не из­
менят [прежнего] занятия; если достижения не будут стократными, то
[люди] не изменят обычного [образа действия]»89; в соответствии
с этим правилом государи древности считали, что предпринимать но­
181

вое — дело трудное. Традиционно же они относились к сюнну не как
к своим подданным и не как к народу, который стоит завоевать:
«К тому же даже [в пору] расцвета трех династий варвары от [вос­
точных] и до [северных] ди не были причастны к [изменению] первого
числа первого месяца [в нашем календаре] и цвета [нашей официаль­
ной] одежды [при воцарении новых династий, но] не потому, что [три
династии] были не в состоянии подчинить их с помощью саоего вну­
шающего страх величия и не могли покорить их с помощью своей силы,
а потому, что, по их мнению, дальний край, чрезвычайно отдаленные
места и не поддающийся управлению народ не стоили того, чтобы
обременять [из-за них] государство центра». Кроме того, из-за боевых
качеств, военных навыков и кочевого образа жизни сюнну трудно
подчинить; отрывать же оседлое китайское население пограничных
округов от земледелия и ткачества, чтобы помочь варварам ху зани­
маться своим обычным делом — войной, значит поставить обе стороны
в неравное положение; 3) вторжение в глубь территории сюнну не
может принести военного успеха, так как не соответствует стратегии
совершенного мудреца, по которой тот «постоянно, сидя на месте,
подчиняет себе вражеские государства», сообразуясь с циклическим
законом неизбежного чередования фаз расцвета и упадка; кормит
досыта голодное, упорядочивает пришедшее в беспорядок, ставит на
отдых усталое войско. Оторвавшаяся же от своих баз китайская армия,
глубоко вторгшаяся в земли сюнну, останется без сил, словно стрела на
излете, которая не может пробить даже тонкого шелка, придет в со­
стояние упадка, будет страдать от нехватки провианта, разрыва ком­
муникаций, давления со стороны войск противника, что называется,
будет брошена, обреченная на вражеский плен.
План Ван Хуя был одобрен императором, но в ходе осуществления
сорвался, и его автор, понимая, что его казнят за то, как он себя при
этом вел, покончил с собой. Бань Гу противопоставлял судьбы обоих
оппонентов в споре о том, нападать ли на сюнну. Он считал, что Хань
Аньго не сумел подняться на вершину своей карьеры — стать «канц­
лером» — по воле «судьбы (или: повеления [Неба])» (мин ^ ) , ибо упал
с колесницы, стал хромать и был (на время) уволен в отставку по бо­
лезни, тогда как Ван Хуй сам сделался причиной собственной гибели.
Размышляя о том, насколько участь человека предопределена судьбой,
а насколько зависит от его усилий, историк писал: «На то, чтобы не­
ожиданно повстречать [благоприятный случай, снискав расположение
государя], есть судьба. О горе! Если же Ван Хуй, когда был воена­
чальником, пострадал из-за этого от беды, то разве это судьба?» «[Хань]
Аньго „поранил ногу“90, Ван Хуй был военачальником (ср. [62, гл. 52,
с. 3890]); того как будто [постигла] судьба, [определенная] Небом,
182

с этим, похоже, [случилась] беда, [навлеченная на него самим этим]
человеком» [62, гл. 100Б, с. 5865]91. Видимо, самоубийство Ван Хуя
представлялось Бань Гу справедливым «ответом»— «воздаянием»
Неба за то, что тот развязал войну и был причиной смерти многих
людей (ср. [5, с. 109-110]); историк полагал, что генералы — «все люди
типа Сунь [У] Ш[Й] и Сунь [Биня] Щ М ], У [Ци] ^[й-Й], Шанского
[Яна] |§)[|&] и Бо [Ци] Й[Йё], сначала были сами казнены в наказание
[за свои кровавые деяния], а потом их государства были уничтожены
и погублены: что касается тенденции ответа-воздаяния, то каждый раз
оно приходит в соответствии с родом [совершенного поступка]; таков
его путь» [62, гл. 23, с. 1975]; ср. [106, т. 1, с. 328, 363, примеч. 94].
Полемику между «сановником дворца» (чжун да фу Ф ^ Ж ) Чжу
Майчэнем и «сановником-императорским секретарем» конфуцианцем
Гунсунь Хуном следует датировать 126 г. до н.э. (см. [62, гл. 58, с. 4146;
гл. 64А, с. 4328]) (о ее датировке см. такж е [62, гл. 94А, с. 5327 (ср.: 35,
вып. 1, с. 51-52); гл. 19Б, с. 1195; 105, т. 2,с. 52; 58, гл. 12, с. 36]). Ее
содержание известно лишь в общих чертах из пересказа Сыма Цяня
и Бань Гу. По сообщению первого, почти дословно воспроизведенному
вторым, «на третий год [под названием] Юань гио
(127 г. до н.э. —
Ю.К.) Чжан Оу iJillft был освобожден [от должности, и государь] сде­
лал [Гунсунь] Хуна сановником-императорским секретарем. В это время
[божественный император] открыл [дорогу к] юго-западным варварам
и Ж , на востоке учредил [округ] Цанхай
(осенью 128 г. до н.э. —
Ю.К.), на севере стал строить [укрепления в] округе Шофан
(уч­
режден в марте-апреле 127 г. до н.э. — Ю .К) (см. [105, т. 2, с. 50 -52;
104, с. 195-197]). [Гунсунь] Хун неоднократно увещевал [государя]92,
полагая, что [эти предприятия] заставляют [народ] государства центра
выбиваться из сил и доходить до изнеможения, дабы обеспечить беспо­
лезную территорию, и что желательно упразднить их. Тогда Сын Неба
велел Чжу Майчэню и другим возразить [Гунсунь] Хуну; [доказывая]
полезность учреждения [округа] Шофан, они подали десять [сочинений
в ответ на вопросы императора, записанные на] связках бамбуковых
дощечек, [а Гунсунь] Хун не нашел ни одного [довода против]. Тогда
[Гунсунь] Хун, извиняясь, сказал: „Я, деревенщина из страны к востоку
от горы [Хуа] ill Ж, не понимал, что это настолько полезно. Желательно
упразднить [округа и уезды на землях] юго-западных варваров и,
[а также округ] Цанхай и сосредоточиться на обеспечении [только
округа] Шофан“ . После этого верховный [правитель] согласился
с этим» [55, гл. 112, с. 5 -6]; ср. [123, т. 2, с. 221 -222; 62, гл. 58, с. 4146]93
Из приведенного отчета явствует, что вначале Гунсунь Хун, вы­
ступая против планов военной экспансии, ссылался на обычный для
сторонников мира хэ цинь довод о неравноценности участков земного
183

пространства и их обитателей и о нецелесообразности тратить силы
жителей центральной зоны мира на «бесполезные земли» его окраины.
Доводы Чжу Майчэня и его единомышленников не известны.
Трудно сказать, как Бань Гу конкретно оценивал этот спор. В эпи­
логе биографии Гунсунь Хуна, в которой он привел отчет об этом споре,
он охарактеризовал героя биографии как «образцового конфуциан­
ского ученого», а Чжу Майчэня — как того, кто «[искусно] давал от­
веты», но безотносительно к данному спору (см. [62, гл. 58, с. 4160]).
Неизвестно также, к какому времени относится выступление Дун
Чжуншу в пользу договора о «[взаимных] согласии и близости» (см.
выше, с. 134-135); оно поддается датировке лишь приблизительно,
последней четвертью II в., периодом между 126 и, вероятно, 104 гг.
до н.э.94 Можно предположить, что выступление Дун Чжуншу, со­
державшее пункт о том, что сын (или сыновья) шаньюя должен нахо­
диться как заложник (или заложники) при дворе Хань, недалеко от­
стоит по времени от реальной попытки У-ди получить в заложники
старшего сына шаньюя, которая окончилась неудачей; переговоры
о присылке заложника датируются периодом после 111 — осенью 107 г.
до н.э.; в прежних договорах с сюнну пункта о заложниках не было (см.
[55, гл. 110, с. 55 -60]; ср. [35, вып. 1, с. 57 -58; 105, т. 2, с. 84, 94; 62,
гл. 94А, с. 5333 -5335; 58, гл. 14, с. 26, 4б])95
Дун Чжуншу исходит в своем предложении из этических свойств
сюнну, которые, по его мнению, аналогичны свойствам китайского
«алчного человека»— сюнну отличаются любовью к выгоде; согла­
шаясь с Лю Цзином, что на шаньюя не производят впечатление ни
«человеколюбие», ни «справедливость», он все же находит у него что-
то, напоминающее зачатки «нравственных инстинктов»,— любовь
к детям, нежелание обмануть Небо; из совокупности этих свойств он
выводит возможность заключать с сюнну прочные договоры о вза­
имных «согласии и близости», дополненные совместной клятвой перед
Небом и институтом заложников. На мысль о целесообразности таких
дополнений его явно навела дипломатическая практика доимперских
времен (см. выше, с. 156-161). К мысли же о предпочтительности таких
договоров перед военными мерами предосторожности его привели
экономические соображения — подарки шаньюю стоили дешевле, чем
армия и оборонительные укрепления.
Бань Гу сам берет на себя роль критика предложенного Дун Чжуншу
плана: он указывает, что шаньюй во времена У-ди не мог по своей
свирепости и непокорности отдать любимого сына в заложники Хань
(это подтвердили переговоры 107 г. до н.э .); договор о взаимных «со­
гласии и близости» без заложников привел бы к тому же, к чему при­
водил в прошлом — к бесконечным нарушениям со стороны коварных
184

сюнну и бессмысленным поборам с населения на подарки врагу. Бань
Гу добавляет, что шаньюй сюнну готов бросить даже заложника на
произвол судьбы, как это сделал шаньюй Сянь при Ван Мане (это не
совсем точно, см. выше, с. 136-137 и примеч. 42), если грабежи сулят
ему гораздо больше выгоды, чем соблюдение договора; и что отка­
заться от укрепления обороны границы, прикрываясь лишь «пустым»
договором, — глубокая ошибка (см. выше, с. 135, 137).
Резюмируя точки зрения своих предшественников от Лю Цзина до
Дун Чжуншу, Бань Гу писал: «Однако, если обобщить в их [взглядах]
самое существенное, то они относились лишь к двум разрядам [людей]:
конфуцианские ученые, затыкающие за пояса [дощечки для записей],
придерживались [договоров о взаимных] согласии и близости; воины
в латах и шлемах говорили о карательных походах» (выше, с. 133). На­
сколько обоснованным выглядит это обобщение историка в свете фактов?
В списке сторонников договора о взаимных «согласии и близости»,
составленном Бань Гу, 6 фамилий: Лю Цзин, Цзи Бу, Цзя И, Хань
Аньго, Гунсунь Хун и Дун Чжуншу. Бань Гу утверждает, что они были
«конфуцианскими учеными (жу If), затыкающими за пояса [дощечки
для записей]». Слово жу может значить и просто «ученые»96, но
в данном случае имеются в виду именно конфуцианцы: сочинения Лю
Цзина, Цзя И, Дун Чжуншу и Гунсунь Хуна зарегистрированы в раз­
деле библиографического трактата «Хань шу», отведенном конфуциан­
ским авторам (см. [62, гл. 30, с. 3136—3137])97. Но Цзи Бу и Хань Аньго
не были конфуцианцами: первый принадлежал к «самоуправным лю­
дям» (ся 1$), которых конфуцианцы не одобряли (см. [5, с. 32-34]),
а затем стал генералом (см. [62, гл. 37, с. 3429-3440]; ср. [123, т. 1,
с. 299-301]), второй изучал «Хань-цзы I I "? » (т.е. «Хань Фэй-цзы»)
и теории эклектиков, затем был чиновником (в частности, главным
военным начальником пограничного округа), министром и генералом
(см. [62, гл. 52, с. 3877 и сл.]; ср. [123, т. 2, с. 130 и сл.]).
Точно так же в числе четырех сторонников «карательных походов»
наряду с генералом Фань Куаем и «великим церемониймейстером»
(или министром «посольского приказа»), который не раз служил чинов­
ником на границе, а затем выступил и в роли военачальника, Ван Хуем
(см. [62, гл. 41, с. 3523-3530; гл. 52, с. 3881, 3886 -3887]; ср. [35, вып. 1,
с. 73, 77 -78]) Бань Гу назвал гражданского чиновника (см. [62, гл. 49,
с. 3752-3753]), по своим взглядам эклектика легистского толка (см. [55,
гл. 101, с. 15-16; гл. 130, с. 59; 62, гл. 30, с. 3154; гл. 49, с. 3751-3752]; ср.
[96, с. 153-154, 258-262, 264-265, 267, 291-292]) Чао Цо98, который,
строго говоря, выступал не в пользу «карательных походов», а в пользу
обороны, а также любителя книг, знатока «Чунь цю» и «Чу цы М П » ,
придворного чиновника, который не был воином, — Чжу Майчэня (см.
185

[62, гл. 64А, с. 4327-4328]; ср. [55, гл. 122, с. 22 -23 и сл.; 123, т. 2, с. 434-
435 и сл.]).
К этому следует добавить, что позиция Хань Аньго, который не был
конфуцианцем и выполнял, в частности, функции воина, оказалась по
вопросу об отношении к сюнну близка конфуцианской, а позиция
«воина» Ван Хуя — легистской (см. ниже, примеч. 89).
В результате получается, что среди сторонников мира хэ цинь было
4 конфуцианца и 2 военных, один из которых высказал по данному
вопросу взгляды, близкие конфуцианским; а среди сторонников «ка­
рательных походов» было 2 военных и 2 гражданских чиновника, при­
чем один из военных высказал по данному вопросу легистские взгляды,
а один из гражданских чиновников был, по мнению Бань Гу, просто
легист (см. [62, гл. 30, с. 3154; гл. 49, с. 3751-3752]).
Таким образом, деля выступавших по вопросу о сюнну на две
группы— конфуцианцев и воинов,— историк обобщал, игнорируя
частности. Почему?
В свое время мы пришли к выводу, что «от социально-этического
типа конфуцианского гражданского чиновника, опирающегося на „че­
ловеколюбие и справедливость44, считались отличными лица, по природе
смелые и твердые, склонные к насилию и жестокости — воины и „жес­
токие чиновники44. При этом оба рода людей противостояли друг другу как
мирный и воинственный, в чьей природе соответственно преобладает на­
чало ян или начало инь... Чиновники, „опиравшиеся на человеколюбие
и справедливость44, противостояли воинам и „жестоким чиновникам44, как
люди конфуцианского — людям легистского типа» [17, с. 226].
Таким образом, Бань Гу игнорировал частности в своем обобщении,
чтобы противопоставить друг другу два противоположных «рода»
л ю дей— мирных конфуцианцев, ориентировавшихся на начало ян,
и воинов легистского типа, ориентировавшихся на начало инь. Ис­
ключительная ориентация ни на то ни на другое начало не представ­
лялась историку достаточной, отсюда его критическая оценка позиций
сторонников мирахэ цинь и карательных походов.
6
Взгляды Бань Гу
на проблему «Китай-сюнну»
В послесловии Бань Гу к «Повествованию о сюнну» много поле­
мики, особенно против сторонника мира хэ цинь Дун Чжуншу. При
этом критика отвергаемых историком вариантов внешней политики
ведется им с позиций определенного типично конфуцианского пред­
ставления о времени: он ищет «неизменный путь» решения проблемы
186

«Китай-сюнну», воплощенный в действиях идеальных царей прошлого
и основанный на представлении о свойствах сюнну и условиях их
обитания, неизменных на протяжении истории (ср. [19, с. 75 -90]). Бань
Гу пишет, что и конфуцианцы, сторонники мира хэ цинь, и воины,
сторонники «карательных походов», «односторонне видели [только]
пользу и вред на короткое время, но еще не полностью выяснили, [что
свойственно] сюнну от начала до конца» (выше, с. 133), т.е. что обе
критикуемые политики не исходили из факторов, обладавших большой
временной длительностью. Он прямо заявляет: « ...кто не замышляет
того, что останется неизменным в течение 10 000 поколений, а, не за­
глядывая вперед, отстаивает дело, [годное лишь] на короткое время,
тому невозможно [выдвинуть] далеко идущий общий план [мироуст-
роения]» (выше, с. 137). Это косвенно свидетельствует об ориентации
его собственного плана именно на долговременные факторы. Поэтому
решение вопроса об отношениях с сюнну мыслится им как связанное
с мироустроением и оперирует такими компонентами, как географи­
ческая среда и природа сюнну.
В этом плане Бань Гу стоит на почве старой ханьской идеологиче­
ской традиции, которая прослеживается по меньшей мере до доклада
трону, представленного хуайнаньским царем
Лю Анем
в 135 г. до н.э. (см. [58, гл. 10, с. 96—12а]; ср. [105, т. 2, с. 34])", но
восходит к еще более древним временам, на что указывает встречаю­
щаяся в докладе цитата из «Го юй», где изложена так называемая
теория «пяти зон» (см. [85а, с. 379 -381]).
Отговаривая У-ди от посылки войск против Минь-Ю э
в135г.
до н.э., Лю Ань отмечал: «Юэ — это земля за [пределами четырех]
сторон [государства центра] и народ, который подстригает волосы
и татуирует тело, его нельзя упорядочивать законами и нормами го­
сударства, [чьи жители] носят шапки и пояса [чиновников]. Даже
в пору расцвета трех династий варвары ху и юэ не участвовали в по­
лучении [календаря с новым] первым числом первого месяца; [мы] не
можем покорить их иначе как силой, не можем подчинить их иначе как
вселяющим страх величием. Полагаю, что негодная для жизни земля
и не поддающийся управлению народ не стоят того, чтобы обременять
из-за них государство центра. Поэтому в древности „внутри собст­
венного владения [Сына Неба] служили ему, [обеспечивая его ж ерт­
воприношения обработкой] царских полей; [в зоне в 500 ли] за преде­
лами собственного владения [Сына Неба удельные правители] служили
ему, наблюдая [для него; из пяти видов владений] — от тех, которые
[служили ему], наблюдая [для него], и до тех, которые [служили ему],
защищая [границы, удельные правители] являлись к нему на аудиен­
цию с выражением покорности [и данями]; варвары манъ и и изъявляли
187

покорность, будучи связаны обязательствами [под благим влиянием
Сына Неба] (но фу И Ж); варвары жун и ди изъявляли покорность
в неопределенное [время] (хуан фу 7пЖ)“100, ибо положение пребы­
вающих далеко и пребывающих близко различно... Я, Ваш недос­
тойный подданный, слыхал, что [природные условия Юэ] отличаются
от [природных условий] государства центра. [Юэ] ограничено высо­
кими горами, где прерываются следы людей и непроезжи дороги для
повозок; вот чем Небо и Земля отгородили внешние [земли] от внут­
ренних...» [62, гл. 64А, с. 4313-4314,4317].
Бань Гу не только воспроизводит цитаты из этого текста в после­
словии к «Повествованию о сюнну», но и усваивает ряд его мыслей.
Варвары (у Лю Аня юэ, у Бань Гу сюнну) по природным свойствам,
проявляющимся во внешних знаках — этноразличительных признаках,
в частности, в обычаях (ср. [12, с. 47-48]), отличаются от китайцев;
поэтому варварами нельзя управлять с помощью китайских законов
и норм, вследствие чего со времен «трех династий» китайские монархи
не превращали их в своих подданных, принимающих китайский ка­
лендарь — знак причастности к устроению времени китайским госу­
дарем. Их можно пытаться подчинить только военной силой, а это для
Китая бремя, которого не стоят ни их негодная для оседлой жизни
хлебопашцев земля, ни они сами. Поэтому образцовый землеустрои­
тель древности Юй PI, который разделил мир на 5 больших зон, чьи
жители службой Сыну Неба и приездами с данью ко двору выражали
ему покорность (причем и царское влияние, и проявления покорности
постепенно становились все меньше от одной зоны к другой по мере
удаления от центра к периферии), отвел варварам жун и ди самую
удаленную от центра внешнюю зону хуан фу (откуда они ездили
выражать покорность не регулярно, а в неопределенное время); эти
варвары выражали покорность реже всех других жителей пяти зон,
ибо «положение пребывающих далеко и пребывающих близко раз­
лично».
Кроме того, государства этих варваров находятся «вне» (т.е. за
пределами) четырех сторон государства центра, а Небо и Земля отде­
лили эту «внешнюю» территорию от «внутренней» неодолимыми ес­
тественными преградами101. Зависимость своих мыслей об этой роли
Неба и Земли от рассуждений Лю Аня и других Бань Гу фактически
признал, включив в свою историю послесловие к «Повествованию
о Западном крае», написанное отцом историка Бань Бяо (см. ниже,
примеч. 144). Бань Бяо ШМ перечислил там естественные преграды
(горы и холмы) на пути в этот район, а затем отметил: «[Царь] Хуай-
нани
Ду Цинь и Ян Сюн в своих рассуждениях все считают, что
это — то, чем Небо и Земля разграничили и разделили [разные] районы,
188

[отгородили и] отрезали внешние [земли] от внутренних» (см. [62,
гл. 96Б, с. 5551]; ср. [58, гл. 15, с. 9а; 90, с. 202]; выше, с. 137)102.
Для уяснения следующего пласта мыслей Бань Гу по этому вопросу
следует обратиться к более широкому контексту его истории, где го­
ворится о двух внешних факторах, формирующих духовные особен­
ности людей — природной внешней среде и выдающихся личностях
(правителях) (см. выше, с. 30 -49). Местные, дифференцирующие влия­
ния Бань Гу описывал формулой «дыхания (ци) ветра, [вздымающегося
в той или иной местности над] водой и землей» [12, с. 52-53 , 57; 62,
гл. 28Б(П), с. 3016]. При этом он мыслил местности с разными «ды­
ханиями» не просто как разнородные, но и как неравноценные: они
складывались для него в иерархию, вершину которой занимал «центр»,
а нижние ступени — различные участки «периферии», тем менее цен­
ные, чем дальше они находились от «центра». Точно так же группы
людей, населявшие тот или иной участок, представлялись и разно­
родными, и неравноценными в зависимости о того, где эти группы
жили, какой местностью были «рождены».
Прилагая эти представления к разным народам, Бань Гу, в частности,
шел в русле восточноханьской конфуцианской традиции. Уже после
него ее крупнейший представитель Чжэн Сюань
(127-200) ком­
ментировал утверждение «Ли цзи Ш!й», что «все народы пяти краев —
[жители] государства центра, варвары жун, и и прочие — обладают
природами, которые нельзя преобразить и изменить», словами: «Ды­
хания Земли сделали их такими» [48, гл. 12, с. 156; 12, с. 46-47]. Сам
Бань Гу как официально назначенный компилятор материалов при­
дворной дискуссии 79 г. в «Зале белого тигра» писал: «Варвары от
[восточных] и до [северных] ди по сравнению с [населением] госу­
дар ства центра [живут] в отдаленном районе и [имеют] другие обычаи,
они не рождены гармоничными дыханиями (ци) центра, не являются
[людьми], которых обряды и чувство долга в состоянии преобразить
духовно, поэтому [наш царь] не относится к ним как к подданным» [39,
гл. ЗА, с. 166-167]; ср. [120, с. 516]. Сравнение данного текста с по­
слесловием Бань Гу к «Повествованию о сюнну» убеждает, что историк
разделял это мнение, высказанное конфуцианцами во время дискус­
сии 79 г.
Об этом также косвенно свидетельствуют отрывки «Хань шу», где
те или иные свойства жителей какого-либо района мира связываются
(обычно имплицитно) с влияниями инь и ян на их природу, т.е. с воз­
действием на нее соответствующих «дыханий» (ци) (см. выше, с. 30 -36).
Как мы старались показать выше, Бань Гу вслед за своими пред­
шественниками усматривает в природе жителей района к западу от
горы Хуа воинственность, в которой видит свидетельство влияния инь.
189

Но он видит свидетельство этого влияния не только в воинственности.
Рассуждая в послесловии к «Повествованию о сюнну» о природе сюнну,
которая проявилась в обычаях, образе жизни и языке, совершенно от­
личных от китайских, он отмечает их алчность (любовь к выгоде), их
склонность к обману, наличие у них лица человека, но сердца зверя, т.е.
отсутствие у них человеческой (китайской) этики (ср. [28, с. 78; 8,
с. 15-16 (примеч. 9), 17]). Чтобы правильно понять это утверждение,
следует обратиться ко взглядам историка на человеческую природу
вообще.
По распространенным ханьским дуалистическим представлениям
о человеческой природе, которые одним из первых конфуцианцев
сформулировал Дун Чжуншу, в человеке есть «дыхания» «человеко­
любия» и «алчности», «нравственные инстинкты» (син f t) и «чувства
(или желания-чувства)» (цин 1ft), которые представляют собой парал­
лель инь и ян на Небе и порождены этими мировыми началами:
«нравственные инстинкты», включая «человеколюбие» — ян , «чувст­
ва», в том числе «любовь» и такую ее разновидность, как «любовь
к выгоде» (алчность), — инь (см. [46, гл. 35, с. 60; 50, гл. 13, с. 132-133];
ср. [86, с. 172-219]). Эта точка зрения была принята конфуцианскими
участниками дискуссии 79 г. в «Зале белого тигра» и как таковая от­
ражена Бань Гу в «Бо ху тун
(см. [39, гл. ЗБ, с. 208-215]; ср.
[120, с. 74, 565-571]). Но разделял ли ее сам историк?
Бань Гу неоднократно указывал, что люди (или простолюдины)
обладают «нравственными инстинктами пяти неизменных [доброде­
телей]», в частности, в таком контексте, где отмечал, что человек
(формами своего тела) похож на Небо и Землю (см. [62, гл. 23, с. 1963;
гл. 28Б(П), с. 3016]; ср. [106, т. 1, с. 321, 351, примеч. 1 (ср.: 120, т. 1,
с. 109); 12, с. 52]). Он также говорил, что «человек содержит в себе
дыхания Неба и Земли, инь и ян, обладает чувствами любви и нена­
висти, удовольствия и гнева, горя и радости. Небо дает [ему] его при­
роду, но [он] не в состоянии умерить [свои] чувства...» [62, гл. 22,
с. 1905]; ср. [106, т. 1, с. 430]103 Таким образом, Бань Гу имел дуали­
стическое представление о человеке, усматривая в нем «дыхания» инь
и ян, Неба и Земли или подчеркивая его телесное сходство с послед­
ними; наряду с этим он говорил о присущих людям «нравственных
инстинктах пяти неизменных [добродетелей]» и о «шести чувствах»,
свойственных их природе, как он писал об этом и в «Бо ху тун». Это
создает почти полную уверенность, что «нравственные инстинкты»
представлялись ему порождением ян , а «чувства» — инь, т.е. что в дан­
ном вопросе он разделял концепцию «Бо ху тун».
В конфуцианской школе, начиная с ее основателя (ср. [79, с. 42
(4.16)]) было принято представление, что «благородный муж» стре-
190

мится к справедливости, а «низкий человек»— к выгоде. С точки
зрения дуализма, свойственного ханьским конфуцианцам (ср. [15,
с. 63 -67]), эта мысль может быть истолкована в духе концепции обоих
мировых начал: если в человеке стремление к справедливости доми­
нирует над жаждой выгоды, это означает торжество ян в его природе,
коль скоро инстинкт справедливости в нем считается порождением ян;
если в нем жажда выгоды доминирует над стремлением к справедли­
вости, это означает торжество инь в его природе, поскольку алчность
в нем считается порождением и н ь 04. Так могут быть истолкованы
и взгляды Дун Чжуншу, который считал, что «справедливость трогает
благородного мужа, выгода трогает алчного (т.е. низкого. —
Ю.К.)
человека» (см. выше, с. 134), и в то же время связывал «нравственный
инстинкт» справедливости с ян, а «чувство» любви к выгоде — с инь.
Вероятно, так же могут быть истолкованы взгляды Бань Гу на чело­
веческую природу.
В этой системе мышления представление о варваре конструирова­
лось путем проецирования своих отрицательных черт на образ «чу­
жого». Если такой чертой была алчность (любовь к выгоде), это свой­
ство китайского «низкого человека» приписывалось и сюнну вообще,
и шаньюю в частности: как говорил Дун Чжуншу, «такому же, как
[шаньюй] сюнну, „нельзя доставить радость человеколюбием и спра-
ведливостью“, а можно доставить радость только обильной выгодной»
(см. там же). Бань Гу пошел еще дальше в характеристике алчности
сюнну. Дун Чжуншу предлагал скреплять договоры с ними клятвой
перед Небом, которое шаньюй не посмеет обмануть, и взятием в за­
ложники любимого сына (любимых сыновей?) шаньюя, которого тот
не захочет погубить, т.е. признавал наличие у шаньюя не только ко­
рыстных мотивов (см. там же). Бань Гу же подчеркивал, что выше всех
мотивов для сюнну — жажда выгоды и что Дун Чжуншу недооценил
этого; он указывал, что «совершенномудрые цари „содержали их как
птиц и зверей**» (см. выше, с. 137), т.е. как существ, абсолютно ли­
шенных даж е зачатков этики.
Если алчность сюнну, как и алчность китайских «низких людей»,
означала для ханьской мысли преобладание инь в их природе, возни­
кает вопрос, не было ли это связано с тем, что ханьская мысль пред­
ставляла себе область обитания сюнну как район инь. Кажется, что это
весьма вероятно.
Так, в докладе трону специалиста по «Ши цзину» И Фэна
(датируется периодом между 41 и 33 гг. до н.э.) шесть чувств опреде­
ленным образом соотнесены с частями трехмерного пространства
(странами света, верхом и низом), так что «любовь» ассоциируется
с севером, а «гнев» — с востоком; при этом они носят общее название
191

«два инь», а о чувстве «любви» сказано, что оно реализуется в пове­
дении «жадного волка» (последний образ объясняется Мэн Каном как
знак ненасытной алчности, происходящей от природы воды, с которой
как с элементом связан север и которую — добавим от себя — отно­
сили к инь) (см. [62, гл. 75, с. 4702-4703])105 В «Бо ху тун», излагая
одно из мнений о происхождении названия северных варваров, Бань Гу
приводит утверждение: «Северная стр ана— [это район] старшего инь,
поэтому [тамошние варвары] низки и жадны» [39, гл. 1Б, с. 57]; ср. [120,
с. 400; 12, с. 50].
Вполне вероятно, что Бань Гу разделял и эту известную ему точку
зрения. Если это так, то это значит, что, по его мнению, чувства «любви
и ненависти» тоже формируются под влиянием местного фактора типа
обильных «дыханий инь» на севере. В таком случае слова Бань Гу
«любовь и ненависть, приятие и неприятие, [поведение л юдей — их]
движение и покой — непостоянны и сообразуются с чувствами и же­
ланиями [их] государя и верховного [правителя]» [62, гл. 28Б(П),
с. 3016]; ср. [12, с. 52-53] не следует понимать как отрицание того, что
эти чувства и поведение формируются под влиянием местных «дыха­
ний»; историк хочет сказать другое — что эта часть человеческой при­
роды способна к изменению и поэтому подвергается трансформации
под унифицирующим влиянием совершенномудрого царя (см. выше,
с. 30 -31).
Как многие конфуцианцы и другие ханьские мыслители до него,
Бань Гу полагал, что дуальности макрокосмоса и микрокосмоса (че­
ловеческой природы) соответствует дуальности средств воздействия
государя на внешний мир — наличие у него в распоряжении и благого,
и карающего начал, из которых первое — ян , а второе — инь. Первое
историк считал ведущим (главным), второе — вспомогательным (вто ­
ростепенным), но был далек от мысли, что можно совсем обойтись без
второго. По его мнению, карающее начало в соответствии с тремя
уровнями его применения выступало в трех формах — от хлыста до
карательного похода (см. [8, с. 16,19-20]).
Бань Гу писал: «У древних людей есть изречение: „Небо породило
пять элементов; народ применяет их одновременно, отказаться ни от
одного из них невозможно; кто же может отказаться от оружия?4*106.
„Нельзя обойтись без хлыста и палки в доме; нельзя отказаться от на­
казаний, наносящих и не наносящих увечье, в государстве; нельзя
прекратить карательные походы в Поднебесной4*107. Когда что-то при­
меняешь, бывает главное и бывает второстепенное; когда что-то осу­
ществляешь, бывает идущее против [природы вещей] и бывает сле­
дующее [этой природе]108. Кун-цзы сказал: „Ремесленник, который
хочет хорошо выполнить свою работу, должен сперва заострить свои
192

инструменты4*109 Мирное цивилизующее начало и внутренняя духов­
ная си л а — это „острые инструменты44 божественных императоров
и царей; грозное величие и военное начало — это помощники и по­
собники мирного цивилизующего начала и внутренней духовной силы.
„Ведь если [людей], подвергшихся [влиянию] мирного цивилизующего
начала, много, то [и] тех, кого покорили с помощью военного начала,
много; если [территория], на которой распространили внутреннюю
духовную силу, обширна, то [и] та, которую подчинили с помощью
грозного величия, пространна44110 В пору расцвета трех династий
достигли того, что „наказания были установлены, [но не применя­
лись]44111, „оружие лежало [без дела]4 4 , так как основное и второсте­
пенное [следовали одно за другим] в [определенном] порядке, что было
высшей заслугой божественных императора и царей» [62, гл. 23,
с. 1975-1976]; ср. [106, т. 1, с. 329, 364-365 , примеч. 103-109].
Подчеркивая первенство мироустроительной силы дэ, Бань Гу, как
и другие конфуцианцы, видел в «божественных владыках (или: импе­
раторах) и царях» мироустроителей. Но при этом он полагал, что
природный фактор создавал и создает помехи для распространения
благой мироустроительной силы дэ «совершенномудрых царей»; да
и сила дэ не всякого монарха казалась ему универсальной, способной
покрыть весь мир, как Небо113. Вслед за хуайнаньским царем Лю Анем,
Ду Цинем
и Ян Сюном ШШ он подчеркивал, что Небо и Земля
с помощью неодолимых естественных прегр ад— гор и пустынь —
отделили «внутренние» земли от «внешних» (см. выше, с. 187-189).
«Внутренние» земли были населены людьми, которые могли стать
объектом устроительной деятельности китайского монарха, на которых
распространялась его устроительная сила дэ. Но далее на пути этого
распространения вставали неодолимые естественные преграды: из-за
них отсутствовали человеческие контакты между живущими во «внут­
ренних» и «внешних» землях, без которых распространение силы дэ
считалось невозможным114.
По нашим наблюдениям, древнекитайское мышление «родами»
могло дать по меньшей мере два разных объяснения тому, что объект
(человек) имеет определенные качества и ведет себя определенным
образом: это мышление различало случай спонтанной «такости»
и случай «такости», навязанной извне. В первом случае объект «сам
собой таков», «сам собой ведет себя так» (цзы жань § #&), следуя своей
природе; во втором внешнее воздействие «делает его таким, заставляет
его вести себя так» (щи (чжи) жань ^ (^1) #£), приводит к возникно­
вению у него новых качеств и поведения. При этом во втором случае
меняется «род» объекта, который становится «того же рода», что
и субъект, воздействовавший на него. Примером может служить «на­
7-763
193

ставление и духовное преображение» государем своих подданных
и учителем — учеников, которые теоретически должны стать «того же
рода», что и податель наставлений (см. [14, с. 52-53; 7, с. 22 -24]).
Если рассмотреть в свете этого вывода схему отношения совер­
шенномудрых государей древности к сюнну, предложенную Бань Гу,
бросается в глаза, что китайские монархи не распространяли на сюнну
свое «правление и наставление» и не оказывали на них унифицирую­
щего воздействия, как на жителей Китая, т.е. сюнну оставались иного
рода, чем китайцы, трансформировавшиеся по образу и подобию
«одного человека» — своего монарха (см. [12, с. 53 -57]). Поскольку, по
Бань Гу, из-за географического фактора навязывание сюнну этим мо­
нархом новых качеств и поведения было невозможно, эти варвары
находились под безраздельным и ничем не компенсируемым влиянием
местных «дыханий Земли» (в данном случае «дыханий инь»), которые,
выражаясь словами Чжэн Сюаня, «сделали их такими» (см. выше,
с. 189) — упорно не поддающимися духовному преображению, воинст­
венными, алчными, лживыми, вообще лишенными этики. Сюнну вели
себя, спонтанно следуя своей природе — агрессивно нападали на Ки­
тай, жадно грабили, коварно нарушали соглашения. Поскольку путь
духовной трансформации сюнну отпадал, оставался другой — принять
их такими, какие они есть, исходить из мысли о неизменности их
природы и соответствующим образом реагировать на них.
Чтобы понять характер этой реакции в схеме Бань Гу, следует
вспомнить, что в мышлении «родами» реакция субъекта на поведение
объекта представлялась «ответом» «того же рода», что «вызов», исхо­
дящий от этого поведения, а в конечном счете — от природы объекта,
т. е. реакция субъекта и объект казались похожими (см. [6, с. 64-65]). На
представлении о такой реакции Бань Гу и строит свою концепцию
нормативного отношения китайского монарха к сюнну: они обладают
«лицом человека, [но] сердцем зверя», поэтому «совершенномудрые
цари содержали их как птиц и зверей»; они обманывают, поэтому те «не
заключали с ними договоров и не приносили клятв»; они отгорожены
от Китая Небом и Землей во «внешних» землях (со всеми вытекаю­
щими отсюда последствиями), поэтому китайские монархи «относи­
лись к ним как к внешним, а не... как к внутренним, относились к ним
как к далеким, а не... как к близким» (см. выше, с. 137-138).
По этой теории, инициатива находится всецело в руках сюнну,
Китай только реагирует на нее в зависимости от их поведения: «Когда
они приходили [как враги], то [наши государи], проучив, отражали их;
когда они уходили [как враги], то [наши государи], приняв заблаго­
временные меры, охраняли от них [границу]; когда они, стремясь
к [выполнению] долга [верности нашему государю], представляли дань,
194

то [он] принимал их [как гостей] „в соответствии с обрядами и уступ­
чивостью", непрерывно [вел их], как лошадей за недоуздок и как быков
в поводу, делал так, чтобы нечестное поведение [всегда] исходило от
них» (см. выше, с. 138).
Мысли об однородности «вызова» и «ответа» соответствует то, что,
когда сюнну вторгаются в Китай, Бань Гу считает правильным ответ
«того же рода» — силой оружия; когда они приходят с выражением
покорности, он предлагает тоже благой ответ. Но в обоих случаях речь
идет лишь о сходстве, а не о тождестве.
Так, сюнну агрессивны, но Бань Гу считает идею ответной китай­
ской агрессивности порочной: «совершенномудрые цари... не совер­
шали на них нападений и карательных походов...» (см. выше, с. 137).
У наступательной войны с сюнну есть два практических противопо­
казания: во-первых, она не имеет достойной цели, настоящего смысла,
так как «с их земли нельзя прокормиться земледелием», во-вторых, по
своему характеру эта война тяжелая и затяжная для Китая: «если со­
вершить на них нападение, то, изнурив армию, привлечешь грабите-
лей-врагов» (см. там же).
Подробно не останавливаясь на оценке циньских и ханьских кара­
тельных походов против сюнну, Бань Гу ссылается на соображения Янь
Ю (декабрь 10 — январь 11 гг. до н.э.) по этому вопросу, считая, что те
соответствуют действительности (см. там же). По мнению Янь Ю, во
времена глубокой древности на сюнну «не обязательно ходили в ка­
рательные походы», но на них ходили в такие походы при династиях
Чжоу, Цинь и Хань, причем первая последовала «среднему плану»,
вторая «не имела плана», а третья выбрала «худший план». «Средний
план» был использован чжоуским царем Сюанем el3E (827-782 г г .
до н.э .), который приказал своим генералам совершить карательный
поход против вторгшихся варваров сяньюнъ
и изгнать их за гра­
ницы государства, не преследуя их дальше, а просто «отогнав», как
покусавших его комаров и оводов; за это Поднебесная назвала его
«мудрым». «Худший план» был применен ханьским У-ди, который,
выбрав генералов и обучив войска, велел им с легким снаряжением
и небольшим запасом продовольствия глубоко вторгнуться в земли
сюнну и, несмотря на одержанные победы и численность убитых
и пленных врагов, навлек на китайцев месть варваров и развязал войну,
приносившую беды более тридцати лет; в результате «государство
центра было изнурено и оскудело, сюнну также извлекли из этого хо­
роший урок»; за это Поднебесная назвала его У («воинственным»).
«Не имел плана» Цинь Ши хуан-ди |*1#дM'S?, который не снес малого
унижения от сюнну и, не дорожа силами народа, воздвиг огромную
Длинную стену, а перевозки запасов для армии приняли грандиозные
г
195

масштабы, начинаясь от берега моря; в результате границы были со­
хранены в целости, но государство центра оказалось внутренне исто­
щено, вследствие чего династия Цинь потеряла свои алтари духов
земли и проса, т.е . погибла (см. [62, гл. 94Б, с. 5384-5385]; ср. [35,
вып. 2, с. 58]).
Эта схема соответствовала взглядам Бань Гу как историка. В ее духе
он осудил не только циньские войны с сюнну (см. [62, гл. 13, с. 366 -367;
гл. 94А, с. 5307]), что при Хань было общим местом, но и карательные
походы У-ди. Он не решился сделать это открыто и прямо, но нашел
иные, окольные пути. Так, он ни слова не сказал о военной политике
У-ди в послесловии к его анналам, где прославил его мирные свершения,
зато в послесловии к анналам его наследника Чжао-ди BS'rfr (87-74 гг.
до н.э .) писал: «[Божественный император Чжао] принял наследие после
[проявления] вредных последствий расточительства и мотовства, ос­
тавшихся от [царствования] Почтительного к родителям У, [а также
посылки им в походы] полков и батальонов: [страна, лежащая] между
морей, была истощена, [число] семей и людей уменьшилось наполовину.
[Хо] Гуан [Sj^f c понимал, что важно из дел того времени, облегчил по­
винности и уменьшил налоги, дал народу отдых. Когда наступили пе­
риоды Ши юань j t и Юань фэн тБЛ1 (86-75 гг. до н.э. — Ю.К.), сюнну
[заключили с нами договор о взаимных] согласии и близости, сто кланов
были полностью обеспечены. [Государь велел] рекомендовать [двору]
достойных и хороших людей и знатоков писаний и спросить у них, от­
чего страдает и мучается народ; когда они обсудили [казенные монопо­
лии на] соль и железо, то он упразднил [казенную] монополию на про­
дажу опьяняющих напитков. Почетное наименование [государя после
смерти] стало „Чжао BS“ (Светлый, Сияющий); разве [оно] не соответ­
ствовало [его делам]?» [62, гл. 7, с. 248]; ср. [105, т. 2, с. 175]115
В послесловии к биографиям Янь Чжу ШЕЬ, Чжу Майчэня, Уцю
Шоувана pf.fxiF.3i, Чжуфу Яня
Сюй Юэ ШШ, Я нь Аня йсЗ&с,
Чжун Цзюня
Ван Бао ЛШ и Цзя Цзюаньчжи
(«Хань шу»,
гл. 64) Бань Гу писал: «„[Книга] стихов" восхваляет [князя Лу]: „Он дал
отпор варварам жун и ди, он проучил [варваров владений] Цзин Ш
иШу
Издавна они причиняют бедствия всем [государствам] сяп6
Когда возвысилась [династия] Хань, она стала совершать карательные
походы на варваров ху и юэ\ тогда она добилась расцвета. [Я] изучил
и рассмотрел суждения хуайнаньского [царя Аня, Цзя] Цзюаньчжи,
Чжуфу [Яня] и Янь Аня; они в высшей степени соответствовали [об­
стоятельствам] и были ясны. Поэтому я полностью обсудил [и свел
вместе] их слова» [62, гл. 64Б, с. 4378].
Здесь Бань Гу одобряет четырех критиков завоевательной политики
империи: двух, выступавших против нападения на сюнну, — Чжуфу
196

Яня и Янь Аня (см. [62, гл. 64А, с. 4336-4339, 4347-4352]; ср. [55,
гл. 112, с. 12 -16, 20-25; 123, т. 2, с. 226-229, 231-234; 35, вып. 1,
с. 111-114]) в период от 133117до 129 или 128 г. до н.э .118и двух других,
возражавших против военной экспансии в южном направлении,—
хуайнаньского царя Аня, в 135 г. до н.э. отговаривавшего У-ди от по­
хода на Минь-Юэ (см. выше, с. 187-188 и сл.), и Цзя Цзюаньчжи,
весной 46 г. до н.э. отговорившего Чэн-ди
от похода на повстан­
цев в округе Чжуяй Й^Ш, упраздненном по совету этого чиновника (см.
[62, гл. 64Б, с. 4369-4375; 105, т. 2, с. 310])119
В послесловии к главе, посвященной жизнеописаниям пяти сыновей
У-ди («Хань шу», гл. 63), Бань Гу дает понять, что войны, которые вел
этот император, были предопределены Небом, равно как и гибель на­
следника престола Ли Й Ж "? , которого чиновник Цзян Чун
об­
винил в черной магии с целью извести императора и подтолкнул
к мятежу, окончившемуся разгромом войск наследника и его само­
убийством в 91 г. до н.э. (см. [115, с. 37 -44 и сл.]). Но и тут историк
подчеркивает, что совершенномудрый государь должен применять
оружие строго ограниченно, ибо война — как пожар, в котором сгорит
тот, кто первый поднял меч, если не потушить огонь вовремя, о чем
свидетельствует пример Цинь: «Разве не прискорбна беда, [вызванная
делом о] шаманстве и колдовстве! [Но] это была вина не только одного
Цзян Чуна; [это] также была и судьба, [преопределенная] Небом, [а] не
то, что вызывают усилия людей. В 6-м году [периода правления] Цзянь
юань
(в сентябре 135 г. до н.э . — Ю.К.) появилась [комета] „Знамя
Чию Ш Х “; она была длиной во все Небо и предвещала войны (ср. [105,
т. 2, с. 34 и примеч. 4.1; 5, с. 194]). После этого [божественный импе­
ратор У] повелел генералам выступить в карательные походы, захватил
[область] к югу от Реки (Хэ М), учредил [округ] Шофан
весной
этого [года] (127 г. до н.э .—
Ю.К ., ср. [105, т. 2, с. 51-52]) родился
наследник престола Ли. Начиная с этого времени и далее войска хо­
дили в походы в течение тридцати лет, а тех, кто умерли, будучи убиты
в наказание и истреблены вооруженной [рукой], и сосчитать нельзя.
Когда случилось дело о шаманстве и колдовстве, то в столице текла
кровь, а лежащих [на земле] трупов было несколько десятков тысяч.
Наследник престола и его сыновья — все были уничтожены. Поэтому
наследник престола родился и вырос среди оружия и провел с ним [всю
жизнь] от начала до конца; почему же [его погубил] только один лю­
бимый [государев] сановник?
Первый августейший [божественный император династии] Цинь
(Цинь Ши хуан. —
Ю.К.) находился на престоле 37 лет120, во внут­
ренних [землях] он замирил шесть государств, „во внешних отразил
варваров (и % ) четырех [стран света], мертвецы [лежали], как [снятая
197

и сваленная] в беспорядке конопля44121, непогребенные кости [валялись]
у Длинной стены, черепа [белели] один подле другого на дорогах. Не
было ни одного дня без [применения] оружия. Вследствие этого и на­
чались бунты в стране к востоку от горы [Хуа, народ по] четырем
сторонам [столицы], впав в смуту, пошел против Цинь, циньские ге­
нералы и чиновники восставали за пределами [резиденции государя],
сановники-изменники появились внутри [нее], смута была учинена [за]
„экраном почтительности44, [достигнув которого сановники выражают
свое уважение государю], и бедствие [гибели династии] было вызвано
[августейшим божественным императором] Второго поколения (Эр-ши
ИШ. — Ю.К.).
Поэтому [в „Комментарии Цзо44] сказано: „Оружие— как огонь:
если не остановить его действия, то непременно сгоришь сам4*122 Это
верно. По этой причине, когда Цан Цзе д! изобрел письменность, он
„с оставил [иероглиф] у (’’военный") из [иероглифов] чжи i t ("ос­
танавливать") и гэ \ ("копье")44123 Совершенномудрые люди с помо­
щью военной [силы] пресекали насилия и водворяли порядок на место
смуты, останавливали и прекращали [применение] щитов и копий, а не
считали, что [следует], проявляя жестокость, пускать их в ход.
В „[Книге] перемен44 (И [цзин] Л[М]) сказано: „Кому помогает
Небо, тот послушен; кому помогают люди, тот правдив. Благородный
муж идет [путем] правдивости и думает о послушании, ему благосло­
вение от Неба, счастье, нет ничего неблагоприятного44124. Поэтому
Цзюй (или: Чэ) Цяньцю
указал и разъяснил [государю] ис­
тинные обстоятельства [дела о] колдовстве, показал несправедливость
[обвинения против] наследника престола. По талантам и уму [Цзюй]
Цяньцю не обязательно превосходил других людей; но поскольку он
довел до упадка цикл злой судьбы и пресек истоки смуты, то, вос­
пользовавшись [этим] упадком, воодушевился оттого, что тот достиг
крайней точки, указал дорогу и вышел навстречу духу доброжела­
тельства, [проснувшемуся у государя]. Как говорят, он получил „бла­
гословение Неба и помощь людей44» [62, гл. 63, с. 4308-4310]; ср. [62,
гл. 63, с. 4281-4282; 94, с. 76 -78 , 52].
Осуждение военных походов У-ди и его экономической политики,
направленной на их обеспечение, восходит к критической конфуци­
анской традиции, ярким представителем которой был Сяхоу Шэн
Ш?. В 72 г. до н.э. при обсуждении вопроса об учреждении музыки для
храма У-ди этот конфуцианец возразил против самого намерения
Сюань-ди учредить ее. Он мотивировал это следующим образом: «Хотя
у божественного императора У была заслуга, [состоявшая в том, что] он
отразил варваров (и) четырех [стран света], расширил земли и раз­
двинул границы, однако он убил много воинов, исчерпал средства
198

народа для расходов, расточительствовал без всякой меры; Поднебес­
ная была истощена, сто кланов разбрелись [по свету], умерших было
более половины; во множестве поднялась саранча, голая земля [про­
тянулась на] несколько тысяч ли , кое-кто из людей поедал других, за­
пасы до сих пор не восстановились; [августейший божественный им­
ператор] не оказывал народу благодеяний, исходящих от его внутрен­
ней духовной силы, не следует учреждать для него музыку в храме» [62,
гл. 72, с. 4689-4690]; ср. [105, т. 2, с. 210-211]. К этому мнению близко
мнение Бань Гу (см. выше, с. 196), который явно описывал недостатки
царствования У-ди под влиянием Сяхоу Шэна.
Ряд представителей критической конфуцианской традиции выска­
зывался за полный или почти полный отказ от военных приготовлений
против сюнну (см. [55, гл. 25, с. 5 -6 (ср.: 118, т. 3, с. 296); гл. 122,
с. 18-20 (ср.: 123, т. 2, с. 430-431); 13, с. 28-29]). Однако Бань Гу
принадлежал к другому направлению, которое отстаивало необходи­
мость обороны и боевой готовности к отражению сюнну, но всецело
помещало инициативу войны в их руки: на долю китайской стороны
оставался лишь «ответ».
В связи с этим представляет интерес оценка, данная Бань Гу поли­
тике Вэнь-ди (180-157 гг. до н.э.) по отношению к варварам, поскольку
по династийной схеме «божественный император — [носитель] Мир­
ного цивилизующего начала, или Мирный божественный император»
(Вэнь-ди) противопоставлялся «божественному императору— [носи­
телю] Военного начала, или Воинственному божественному импера­
тору» (У-ди), причем считалось, что в первом из них достигла наи­
большего расцвета благая сила дэ династии (см. [14, с. 46-47; 105, т. 1,
с. 304-309]). Бань Гу подчеркивал, что этот обладатель цветущей силы
дэ мирно привлек с ее помощью в свое подданство государя варвар­
ского царства Южное Юэ, китайца по происхождению, но в отноше­
ниях с сюнну добавил к мирному договору состояние боевой готов­
ности, не превышающее, однако, нужд обороны, ибо не хотел увели­
чивать тяготы своего народа: «Когда военный начальник Южного Юэ
ШЙШ [Чжао] То [ffi]fS поставил себя божественным императором,
[Почтительный к родителям Вэнь] призвал старших и младших братьев
То и воздал им почет, привлек его при помощи благодеяния, исхо­
дившего от внутренней духовной силы; тогда То назвался его под­
данным. [Почтительный к родителям Вэнь] заключил с сюнну [договор
о взаимных] согласии и близости, а позднее, когда они нарушили до­
говор и вторглись [к нам], чтобы грабить, приказал [армии на] границах,
приняв заблаговременные меры, охранять их, а не послал войска
вторгнуться глубоко [в земли сюнну, так как] боялся обременить сто
кланов» [62, гл. 4, с. 154]; ср. [105, т. 1, с. 273-274].
199

Этот текст был с небольшими изменениями заимствован Бань Гу
у Сыма Цяня (ср. [55, гл. 10, с. 39; 118, т. 2, с. 486; 34, т. 2, с. 272]), но
высказанные в нем мысли вполне соответствуют тому, что Бань Гу
говорит о Вэнь-ди в послесловии к «Повествованию о сюнну» (см.
выше, с. 134, 135).
В соответствии со своими мыслями о необходимости укреплять
оборону Бань Гу одобрил суждение чина дворцовой охраны Хоу Ина
(ок. 33 г. до н.э.), который возражал против просьбы шаньюя отка­
заться от защиты пограничной линии укреплений силами китайских
солдат и офицеров, передав их функции сюнну (см. ссылки ниже,
в примеч. 45); по его мнению, Хоу Ин был дальновиден, в пору безо­
пасности думая о грядущей опасности (см. выше, с. 136).
Под влиянием идей Янь Ю и его предшественников Бань Гу добавил
в ту часть «Повествования о сюнну», которую в основном заимствовал
у Сыма Цяня, сообщение о «карательном походе» чжоуского Сюань-
вана на предков сюнну — варваров сяньюнъ:
«Когда настали времена внука царя Му ШI — царя И И&ЗЕ, то дом
царя в конце концов пришел в упадок, варвары жун и ди стали по­
очередно вторгаться [к нам], чинить насилия и жестокости в государ­
стве центра, а государство центра страдало от них. [Тогда] стихотворец
впервые сложил [песню] и с ненавистью спел об этом: „Нет дома, нет
семьи [— мужья и жены в разлуке] из-за варваров сянъюнъ... Разве мы
[живем] изо дня в день не настороже (или: не предостерегая друг дру­
га)? Варвары сяньюнъ стали очень назойливы../*125
Когда настали [времена] правнука царя И — царя Сюаня, он поднял
войска и отдал приказ генералам, чтобы те пошли на них (варваров
сянъюнъ. —
Ю.К.) карательным походом. Стихотворцы восхвалили
и возвеличили его подвиг, сказав: „Мы пошли ограниченным кара­
тельным походом на варваров сянъюнъ, [изгнав их], и достигли [рав­
нины] Тайюань
„Едут высланные [нами боевые] колесницы...
строить крепостную стену в той Северной стране**126. В то время вар­
вары (и) четырех [стран света] покорились, [и это царствование] на­
звали „возрождением [династии]**127» [62, гл. 94А, с. 5303].
Хотя поход Сюань-вана и назван «карательным», в сущности, это
типичный пример оборонительной войны — «ответа», в ходе которой
противник только изгоняется из китайских пределов, а не покоряется,
после чего граница укрепляется стеной.
У Сыма Цяня нет упоминаний ни об этом походе Сюань-вана, ни
о том, что тогда все варвары явились с выражением покорности, а дом
Чжоу пережил «возрождение» (чжун сын Ф И ) (ср. [55, гл. 4, с. 57 -60;
118, т. 1, с. 276-278; 34, т. 1, с. 200, ср. с. 330, примеч. 168]). Бань Гу
следует другой традиции (см. [21ж, с. 54,55 и сл.]); она прослеживается
200

в «Малом предисловии» к «Ши цзину», где о Сюань-ване сказано: «Он
поручал [должности] достойным, использовал на службе способных,
и дом Чжоу от этого возродился» [125, Prolegomena, с. 77], и у Хуань
Таня ШШ (43 г. до н.э. — 28 г. н.э.), который сообщает: «В старину дом
Чжоу пришел в упадок и ослабел, варвары от [восточных] и до [се­
верных] ди „одни за другими вторгались [к нам, и если существование]
государства центра и не прерывалось, то словно [висело на] волос-
ке“ (ср. [74, гл. 10, с. 7б-8а; 62, гл. 73, с. 4657]. —
Ю.К .); тогда царь
Сюань возродил [династию, но] всего лишь сумел вернуть захваченные
у него земли» [67, Цюань Хоу Хань вэнь 4=:ШШЗС, гл. 14, с. 2а]; ср.
[122, с. 47-48]1 8. Эта традиция восходит к мнению «великого возни­
цы» (тай пу ЖШ) Ван Шуня
и «полковника, [ведающего] зем­
ляным валом столицы» (чжун лэй сяо вэй
Лю Синя ilJSfc,
высказанному во время обсуждения при дворе в 7 г. до н.э.: «Мы, Ваши
подданные, слыхали, что, когда дом Чжоу уже пришел в упадок, вар­
вары (и) четырех [стран света] стали одновременно вторгаться [к нам,
а среди них] варвары сянъюнъ были самыми сильными; таковы ны­
нешние сюнну. К огда настали времена царя Сюаня, то он пошел на них
карательным походом. Стихотворцы, восхваляя [этот подвиг], восслави­
ли его, сказав: „Мы пошли ограниченным карательным походом на вар­
варов сянъюнъ, [изгнав их], и достигли [равнины] Тайюань“ . Они также
сказали: „[Колесниц] было много-много, [они обрушились на врага], как
внезапный удар грома, как удар грома; мудрый и искренний [полководец]
Фаншу
пошел карательным походом на варваров сянъюанъ, [после
чего] варвары манъ из [государства] Цзин #!)|Ц [на юге тоже] прибыли
[к нашему двору с изъявлением покорности, опасаясь нашего] вселяю­
щего страх величия»129. Поэтому [правление царя Сюаня] назвали „воз­
рождением [династии]44. Когда же настали [времена] царя Ю f t l , вар­
вары цюанъжун jtjRi пришли и напали [на нас], убили царя Ю, забрали
утварь для жертвоприношений и музыкальные инструменты из храмов
предков. С этих пор южные и северные варвары (и) стали одни за дру­
гими вторгаться [к нам, и если существование] государства центра и не
прерывалось, то словно [висело на] волоске»130 [62, гл. 73, с. 4656-4657].
Следует добавить, что в сохранившихся фрагментах достоверного
древнего текста «Бамбуковых анналов» (ср. [95, т. 1, с. 483-485]) поход
на варваров сянъюнъ при Сюань-ване не упоминается; но в современ­
ном, как полагают, поддельном тексте этого памятника такой поход,
возглавленный воеводой Инь Цзифу ^ pf ~Ш, достигшим равнины
Тайюань, датирован 823 г. до н.э. (см. [40, с. 8а-8б; 41, с. 10а]; ср. [126,
Prolegomena, с. 155]).
У Бань Гу были особые причины обратиться именно к этой тради­
ции о Сюань-ване. Они коренились в мышлении «родами», которое
201

побуждает группировать вместе и сопоставлять лиц «того же рода»,
сходных между собой, как бы далеко они ни отстояли друг от друга во
времени. Такими сходными историческими фигурами для Бань Гу
были чжоуский «царь Сюань» (Сюань-ван) и ханьский «божественный
император Сюань» (Сюань-ди, 74-48 гг. до н.э.), знаком подобия ко­
торых было общее для них посмертное имя Сюань (= «самый добрый
и самый сведущий»).
На наш взгляд, характеристика, данная историком ханьскому
Сюань-ди, весьма напоминает характеристику, данную им Сюань-вану:
«[Когда в царствование божественного императора Сюаня] случилось,
что сюнну вышли из подчинения и впали в смуту, он „оттолкнул
[и погубил] того [государя, который должен] погибнуть, и укрепил
[положение] того [государя, который может] сохраниться14131, распро­
странил внушающее страх величие на северных варваров, [так что]
шаньюй стал стремиться к [выполнению] долга [верности], бить челом
и называть [свое государство вассальным] —
„защитой [монарха
в столице11. Его] подвиги были явлены [предкам] — основателю и об­
разцовым и правителям [династии; его] славные труды были переданы
потомкам; [его правление] заслуживает названия „возрождение [ди­
настии]11; по своей внутренней духовной силе он равен [Гао-]цзуну
[династии] Инь Ш ж ъ1 и [царю] Сюаню [династии] Чжоу» [62, гл. 8,
с. 286]; ср. [105, т. 2, с. 265]. Тема выражения покорности шаньюем
затронута и в резюме анналов Сюань-ди в «Хань шу», где сказано: «Он
„дал спокойствие пребывающим далеко, был добр к пребывающим
близко11 (ср. [126, с. 42 (II.I .V, 16)]. —
Ю.К.), в ярком блеске [являл]
чудесное вселяющее страх величие [монарха; среди населения] страны
севернее сыпучих песков [пустыни Гоби] не было никого, кто не
прибыл бы к государеву двору [Хань]» [62, гл. 100Б, с. 5850].
Параллелизм фигур Сюань-вана и Сюань-ди был настолько суще­
ственным для Бань Гу, что он упоминает обоих даже в кратком резюме
«Повествования о сюнну». Здесь сказано: «О, „Канон августейшего
божественного императора [Шуня11! Он гласит]: „Варвары жун, и
[и прочие вторжениями] вносят беспорядок в [государства] ся“ (ср.
выше, с. 132). [Царь] Сюань из [дома] Чжоу отразил их, и [песни об
этом] тоже приведены в [„Книге стихов11 с ее разделами] „Нравы
[царств]11и „Оды11(ср. выше, с. 200). Поскольку [царь] Ю, [живший в]
почитаемой [столице Чжоу], не был просвещенным [правителем], он
вел себя развратно по отношению к женщине Бао[-сы
поэтому]
варвары жун нанесли нам поражение [у подножия горы] Ли Щ, после
чего мы потеряли [столицы Западной Чжоу —] Фэн Ц и Хао 1$. Когда
[основатель] великой [династии] Хань только что замирил [Поднебес­
ную], сюнну были в расцвете сил; они окружили нас в Пинчэне, грабили
202

район границы и вторгались туда. Когда же пришли [времена] Почти­
тельного к родителя У, то он разъярился и воспылал гневом; царские
войска поднялись, как гремит гром, и, словно внезапный его удар,
обрушились на степи севера. Когда [божественный император] Сюань
принял его наследие, то стал распространять благодеяния, исходящие
от великой внутренней духовной силы; [сюнну] пришли в трепет от
нашего чудесного грозного величия, и [в пору правления] пяти поко­
лений [наших монархов] прибывали к нам с изъявлениями покорности.
Когда же Ван Ман присвоил повеление [Неба на царство], его низ­
вергли, его низложили; быть готовым к [действию] принципа перемен
в их [поведении— это] является правилом для нашего поколения.
[Поэтому я] написал „Повествование о сюнну“» [62, гл. 100Б, с. 5878].
Параллелизм фигур Сюань-вана и Сюань-ди не мог бы быть на­
глядно продемонстрирован, не включи Бань Гу в гл. 94 «Хань шу»
до-ханьскую часть. Ради выявления одного этого параллелизма, не
говоря уже о прочем, Бань Гу не мог не выйти за хронологические
пределы ханьского кадра. Этот выход был обусловлен мышлением
«родами» и потребностями идеологии историка.
Причины, по которым тема изъявления покорности варварами иг­
рает такую роль в характеристиках Сюань-вана и Сюань-ди, — одни
и те же. Изъявление покорности, выражавшееся в прибытии с данью ко
двору, имело знаковый характер и служило, в частности, показателем
обилия устроительной силы дэ у китайского монарха133
Как писал современник Бань Гу и ученик его отца Ван Чун
(27 — ок. 97), утверждение «Шу цзина», что Яо % «привел в гармонию
10 тысяч государств»— «это восхваление того, что внутренняя ду­
ховная сила Яо распространяла духовное преображение [поры] вели­
кого спокойствия, духовно преобразила все [государства] ся, а наряду
с ними также [владения] варваров от [восточных] и до [северных] ди . ..» .
Ван Чун считал, что число «10 тыс. государств»— преувеличение,
вызванное желанием «сказать, что внутренняя духовная сила Яо велика,
духовно преображенные им многочисленны и что все [государства] ся
и [владения] варваров от [восточных] и до [северных] ди пребывают
в мире и согласии [под ее влиянием]» [50, гл. 27, с. 378 -379]; ср. [117,
т. 2, с. 263-264].
Бань Гу, понимавший (в отличие от Ван Чуна) формулу «10 тысяч
государств» в процитированном утверждении «Шу цзина» буквально
(см. [62, гл. 28А(1), с. 2467]; ср. [126, с. 17 (I.I, 2); 50, гл. 27, с. 379,
коммент.]), придерживался таких же взглядов на изъявление покор­
ности со стороны варваров, как Ван Чун и другие люди его культуры,
т.е. видел в них знакц обилия устроительной силы у китайского мо­
нарха. Но как историку ему пришлось столкнуться с тем, что этими
203

знаками оказалось отмечено не только правление человека, с его точки
зрения, обладавшего большой силой дэ, но и человека, лишенного этой
силы, — Ван Мана. Насколько можно понять, Бань Гу увидел решение
противоречия в том, что во втором случае изъявления покорности не
были подлинными, ибо происходили не стихийно, а оказались под­
строены.
Историк писал о царствовании Пин-ди
(1г.дон.э. — 6г.н.э.):
«В век Почтительного к родителям Пина правление исходило от [Ван]
Мана, а тот восхвалял добрые [дела] и являл [миру] заслуги [вдовст­
вующей государыни, которыми она была обязана ему], чтобы обеспе­
чить себе почетное положение и большую силу. Когда читаешь его
писания, [узнаешь, что] среди ста племен варваров (мань Ц ) из области
за пределами [четырех] сторон [нашего государства] „не было таких,
которые бы в своих помыслах не покорились**134, что одновременно
появлялись счастливые предзнаменования, благие ответы [Неба и Земли
на монаршую внутреннюю духовную силу] и хвалебные песни. Что же
касается [дурных знамений — ] появления необычных перемен и чудес
[на Небе] вверху и ропота простолюдинов [на Земле] внизу, то [Ван]
Ман тоже не мог скрыть [их], приукрасив [действительность]» [62,
гл. 12, с. 363]; ср. [105, т. 3, с. 86].
Одновременно историк указывал, что эти изъявления покорности
варварами были в той или иной степени вызваны вмешательством Ван
Мана. Среди таких подстроенных изъявлений покорности было при­
нятие шаньюем нового имени, записывавшегося одним иероглифом
(см. ниже, с. 275-276, ср. с. 255-257), и присылка им к ханьскому двору
сюннуской царевны Юнь 5 (дочери китаянки Ван Чжаоцзюнь 3:0331),
которая стала прислуживать вдовствующей императрице во 2 г. н.э.; ее
присутствие нравилось вдовствующей императрице и служило целям
Ван Мана обмануть последнюю, подольститься к ней (а заодно и ук­
репить прокитайскую партию в стане сюнну) (см. [105, т. 3, с. 51-52, 64,
71, 141 -149, 153-154, 207, 213-216; 62, гл. 94Б, с. 5 378 -5380]; ср. [35,
вып. 2, с. 52-54]).
В отличие от изъявлений покорности варварами во времена Пин-ди
те, что происходили при Сюань-ди, не вызывали у Бань Гу сомнений.
Историк рассматривал эти изъявления в двух планах: в плане харак­
теристики устроительной способности Сюань-ди, для которой главным
был момент прибытия шаньюя к императорскому двору (см. после­
словие к гл. 8 «Хань шу»); и в плане китайской политики по отноше­
нию к сюнну, для которой главным был китайский ответ на изъявление
покорности со стороны сюнну (см. послесловие к гл. 94 «Хань шу»).
Этот китайский ответ был построен не на временных факторах соот­
ношения сил в стане сюнну или между ними и китайцами, а на неиз­
204

менном факторе их природы; он гласил: «Следует обойтись [с шань-
юем] в соответствии с обрядами, [подобающими] гостю, и, [смиренно]
уступая [его желанию, в то же время] не относиться к нему как к под­
данному»; «их народ нельзя содержать как своих подданных» (см.
выше, с. 136,137).
Строго говоря, отказ относиться к сюнну как к подданным стоял уже
за мыслью Бань Гу о том, что против них не следует совершать «ка­
рательных походов». По «Мэн-цзы», такой поход предполагает отно­
шения господства и подчинения и «означает, что высший карает низ­
шего; равные же государства не совершают карательных походов друг
против друга» (см. выше, с. 170).
Если вернуться теперь к вопросу о том, как Бань Гу трактовал
проблему китайского отношения к сюнну по сравнению со своими
предшественниками — конфуцианцами и воинами, будет ясно, что он
в сущности синтезировал их взгляды. Ставя во главу угла мирные от­
ношения с варварами, привлечение их с помощью устроительной силы
дэ императора и ограничивая военные действия с ними задачами от­
вета-обороны, он как бы дополнял то, что находил позитивного
у конфуцианцев, тем, что одобрял у воинов, уделял иерархически
главное место ян, а иерархически второстепенное место— инь, не
игнорируя ни одного из двух мировых начал. Это была серьезная по­
правка к той конфуцианской теории, которую не раз критиковали за
одностороннее пристрастие только к благому началу ян и за полный
отказ от применения карающего начала инь (ср. [13, с. 27-36; 19,
с. 121]). Если вспомнить, что мирная политика конфуцианцев была
всецело ориентирована на ян, а карательная политика воинов — на инь
(см. выше, с. 186), то синтез Бань Гу заключался в построении иерар­
хической модели, где оба начала располагались на разных уровнях: на
верхнем — ян , чья функция считалась главной, на нижнем — инь, чья
функция считалась вспомогательной. Дуализм этой модели соответ­
ствовал дуализму человеческой природы (микрокосма) и дуализму
земного пространства (макрокосма), как их представлял себе историк.
Мир делился на районы инь и ян, и считалось, что у жителей каждого из
них преобладает в природе одно из этих двух начал. Империя охва­
тывала «внутреннюю» часть мира — «внутренние округа» и удельные
царства (или «государство центра»), т.е. район ян, а также «внешние
округа», т.е. часть района инь (к нему, в частности, относили терри­
тории Цинь Цзинь f f , Янь Ш и Дай ftj). Обладающий устрои­
тельной силой дэ император преображал ею жителей «внутренних»
и «внешних» округов, добиваясь, чтобы ян в их природе превалировало
над инь, «нравственные инстинкты» — над «чувствами», но далее на
пути распространения влияния ян стояли естественные преграды, ме­
205

шавшие этому влиянию проникнуть к жителям «внешних земель», где
жили варвары; следуя своей природе, где преобладало инь, те нападали
на Китай, встречали укрепленную границу и получали военный отпор,
соответствующий началу инь; но если они приходили с добром, с вы­
ражением покорности, то им отвечали добром. Однако из-за разделе­
ния «внутренних» и «внешних» земель естественными преградами ис­
торик не питал надежд на преображение природы варваров; поэтому он
не считал возможным для императора безоговорочно принять их в ки­
тайское подданство. На его взгляд, владения сюнну — варваров «внеш­
них» земель — оставались фактически независимыми от Китая «рав­
ным» государствам, от которых в случае контактов с ними трудно было
ожидать, что они станут полноценными и надежными подданными.
7
Термин цзи м и
Чтобы понять, как Бань Гу считал правильным относиться к сюнну,
следует рассмотреть еще один термин — цзи ми ИШ(Ш) (из выраже­
ния цзи ми бу цзюэ
которым пользовались и его предшест­
венники, и он сам. Пионерское исследование этого термина на Западе
принадлежит Л.Ш . Яну, который переводит цзи ми «политика нена­
тянутой узды без разрыва отношений» [135, с. 31-33]. В отечественной
литературе это выражение переводили по-разному: «постоянно дер­
жать в узде» (А.С. Мартынов [28, с. 79]), «непрерывно держать на
привязи» (В.С. Таскин [35, вып. 2, с. 67, ср. с. 49]), а также по примеру
Л.Ш. Яна (Ю.Л. Кроль [12, с. 52], С.Н. Гончаров [2, с. 13-14]). В боль­
шинстве работ 1965-1986 гг., касающихся отношений Хань с варва­
рами (Ван Гунъу, И.Ш. Юя, X. Биленстайна, М.В. Крюкова, Р. де Кре-
пиньи), термин и концепция цзи ми вообще не учитываются, что ведет
к неточностям и ошибкам135 Поэтому целесообразно еще раз рас­
смотреть вопрос о цзи ми.
Дословно цзи значит недоуздок, обороть, узда без удил, за которую
ведут коня, а ми — повод, за который ведут быка; устойчивое же со­
четание цзи ми в переносном смысле означает «быть связанным, свя­
зывать, привязывать» и «обуздывать (контролировать) варваров {и)
четырех [стран света], как лошадей и быков, на которых надели недо­
уздок или повод»; мы бы сказали, исходя из функции недоуздка и по­
в о да,— руководить, вести (см. [62, гл. 25Б, с. 2142 (коммент. Янь
Шигу Ш Ш ^)\ гл. 96А, с. 5480 (коммент. Сюй Суна); 55, гл. 117, с. 68
(коммент. Сыма Чжэна ЩЩЖ); 88, с. 161 и примеч. 2; 123, т. 2, с. 326]).
Недоуздок и повод — образы определенных средств контроля,
руководства, управления. Их характер ясно проступает при сравнении
206

с другими аналогичными образами: уздой, удилами, хлыстом, желез­
ной иглой на кончике хлыста (см. [106, т. 1, с. 415-416, примеч. 326]),
которые указывали на средства управления (такие, как законы) со­
временным (для периода Чжань г о — Хань) государством. Бань Гу
писал: «Ныне, когда Хань унаследовала распространенные влияния
крайних пороков погрязшего в упадке [дома] Чжоу и жестокого [дома]
Цинь, а обычаи уже [гораздо] хуже, чем при трех династиях, то при­
менять наказания [времен] Яо и Шуня все равно, что [пытаться] с по­
мощью недоуздка править норовистым конем: это противно тому, что
годится для избавления современного [мира от недостатков]» [2, гл. 23,
с. 1996]; ср. [106, т. 1, с. 348].
Отсюда явствует, что недоуздок — образ средств, годных лишь для
управления неиспорченными людьми древности, но слишком слабых
для современного государства. Поэтому те, кто предлагали вести
сюнну и других варваров «за недоуздок» или «в поводу», фактически
отказывались от современного государственного контроля над ними
как над подданными. Это перекликается с наблюдением Л.Ш. Яна, что,
по ханьским определениям 51 и 3 гг. до н.э ., принципом политики цзи
ми служит отношение к сюнну не как к подданным, отказ править ими
деспотически (см. [135, с. 31-32]). По нашим наблюдениям, сходные
определения дают еще 5 текстов сторонников цзи ми, относящиеся
к периоду 51 г. до н.э. —
233 г. н.э. По этим определениям, политика
цзи ми означает не относиться к варварам как к подданным (Сяо
Ванчжи, Юй Сюй ШШ), обращаться с ними в соответствии с обрядами,
подобающими гостю или тому, кто не является подданными (Сяо
Ванчжи, императорский эдикт от 51 г. до н.э.), «не править ими само­
властно [как подданными]» (Ян Сюн, Хуань Тань), не содержать их как
подданных (Бань Гу), не владеть ими постоянно (Лу Мао 1^51).
Так, в 51 г. до н.э., когда шаньюй Хуханье обратился к императору
с просьбой разрешить ему прибыть в столицу с выражением покорно­
сти, именуя себя «подданным», Сяо Ванчжи дал следующий совет:
«Шаньюй не тот, к кому относится [календарь нашей династии с его
новым] первым числом первого месяца, поэтому [его владение] име­
нуется „равным государством44; следует обойтись с ним в соответствии
с обрядами, [подобающими тому, кто] не является [нашим] подданным,
положение его [должно быть] выше [наших] удельных царей. Когда
варвары (и) из внешних [земель] бьют [нам] челом и называют [свое
государство вассальным] — „защитой [монарха в столице44, то пове­
литель] государства центра, уступая [их желаниям], не относится к ним
как к подданным. Это долг, [состоящий в том, чтобы вести их], как
лошадей за недоуздок и как быков в поводу (цзи ми), счастье, какое
бывает, когда „смирение приносит успех44 [и, став внутренней духов­
207

ной силой государя, проникает повсюду]136. В „[Книге] писаний" ска­
зано: „Варвары жун и ди в неопределенное [время] изъявляют покор-
ность“ 137; это значит, что они прибывают [ко двору] в неопределенное
[время], непостоянно. Если, допустим, среди наследников [шаньюя]
сюнну в конце концов найдутся такие, что упорхнут, как птицы,
и юркнут в норы, как крысы, будут отсутствовать, когда [подданные]
являются на аудиенции ко двору и представляют дани, [мы] не будем
считать их мятежными подданными. Если честность и уступчивость
будут осуществляться по отношению к варварам мань и мо
то поток
благословений будет нескончаем. Это план, [годный] на долгое вре­
мя — на десять тысяч поколений». Император принял предложение
Сяо Ванчжи (см. [62, гл. 78, с. 4823-4824]; ср. [94, с. 212 -213 и при-
меч. 16; 105, т. 2, с. 256-258]).
По мнению Сяо Ванчжи, с которым были не согласны другие са­
новники, но согласился император, с шаньюем следовало обойтись
в соответствии с обрядами, подобающими гостю (см. [62, гл. 94Б,
с. 5393; гл. 8, с. 281, 282]). Эти отношения напоминают отношения
императора к потомкам двух предшествующих династий, с которыми
(в частности, по конфуцианским понятиям) ему тоже не подобало об­
ращаться как с подданными (ср. [39, гл. ЗА, с. 166-167]). Согласно
Сыма Цяню, при Юе Щ «Даньчжу
сын Яо, и Шанцзюнь ]§]i£j, сын
Шуня, оба владели землями в [установленных] границах, чтобы при­
носить жертвы предкам, носили их одежды, имели те же обряды
и музыку, что и они, являлись к Сыну Неба как гости, [а] Сын Неба не
обращался с ними как с подданными, показывая [этим], что не смеет
[вести себя с ними] самовластно» [55, гл. 1, с. 62]; ср. [118, т. 1, с. 92-93;
34, т. 1, с. 148].
В3г.дон.э.ЯнСюн(53г.дон.э. —
18 г. н.э .) писал в докладе трону:
«Когда наступил период [годов правления под названиями] Юань кан
тиШ и Шэнъ цзюэ # Ц (65-57 гг. до н.э. — ТО.А*.)... среди сюнну по­
шла внутренняя смута, пять шаньюев стали спорить, [кому из них]
взойти [на престол], Жичжу В Ш131а и Хуханье, ведя за собой [людей
своих] государств, изъявили покорность [нашему божественному им­
ператору] и, ползая на четвереньках, назвали себя его подданными;
однако он отдал предпочтение плану [вести Хуханье], как лошадь за
недоуздок и как быка в поводу, и не стал править им самовластно [как
подданным]. После этого желающих являться на аудиенцию к [нашему]
двору не отвергали, нежелающих не принуждали. Почему? По природе,
[дарованной] Небом, [жители] государств периферии (или: внешних
государств) злобны и свирепы, с виду рослы и крепки; они опираются
на свою силу и полагаются на свою энергию (доел.: дыхания ци)\ их
трудно духовно преобразить с помощью добра, но легко научить
208

[творить] зло; их силу трудно сломить; согласия (= мира) с ними трудно
достигнуть. Поэтому, когда они еще не покорились, [приходится] из­
нурять армию и нападать на них вдали [от дома]; разорять государство
и расходовать все [наличное] добро, оставлять лежащие трупы и про­
ливать кровь, разрушать твердыни и брать приступом [обнесенные
стенами города] врага, — вот как это трудно; а после того, как они уже
покорились, [приходится] успокаивать и убеждать, ласково умиро­
творять их, поддерживать отношения, подносить подарки, поступать,
[придерживаясь правил] величественного поведения, строго соответст­
вующего церемониалу, — вот какой это [требует] готовности». Опи­
раясь на опыт всей истории отношений Хань с сюнну, Ян Сюн убеждал
императора не отказывать шаньюю в просьбе разрешить ему явиться на
аудиенцию к ханьскому двору, что соответствовало «плану, оставлен­
ному в наследство прежними поколениями» императоров, т.е. поли­
тике цзи ми, Ян Сюн выражал опасение, что в случае отказа шаньюй
проникнется враждебностью к Хань и сам порвет с ней отношения,
потеряет желание стать перед императором «лицом к северу», и нач­
нутся войны. Совет чиновника был принят (см. [62, гл. 94Б, с. 5373 -
5377]; ср. [35, вып. 2, с. 47-51; 45, гл. 195, с. 1054-1055]).
Коевчемблизкий кЯнСюнуХуаньТань(43г.до н.э. — 28г.н.э.)138
явно находился под влиянием его отношения к политике цзи ми, когда,
цитируя его, писал: «Предки северных варваров манъ „сосуществовали
с [жителями] государства центра из года в год [так] много лет, [что и]
сосчитать (доел.: записать) нельзя. [Наши] человеколюбивые [прави­
тели] не в состоянии были побудить их прийти с помощью внутренней
духовной силы, [наши] сильные [правители] не в состоянии были
присоединить их [земли] с помощью физической силы“139 „По при­
роде они злобны и свирепы44, собираются [в стаи], как звери, и разле­
таются [в разные стороны], как птицы; „их силу трудно сломить, со­
гласия (= мира) [с ними] трудно достигнуть44. По этой причине совер­
шенномудрые цари „[вели их], как лошадей за недоуздок и как быков
в поводу, а не правили ими самовластно [как подданными]44»140 [67,
Цюань Хоу Хань вэнь, гл. 14, с. 2а]; ср. [122, с. 47]. Скорее всего со­
чинение, куда входило это рассуждение, было представлено трону
в 26-2 7 гг. (см. [122, с. XXVII-XXVIII]).
В 136 г. «великий блюститель» округа Улин
в докладе трону
предложил увеличить налоги на варваров от южных манъ до восточных
и ввиду проявленной теми покорности, уравняв их в этом отношении
с китайцами. С ним согласились участники обсуждения этого вопроса
при дворе за исключением начальника чиновников императорского
секретариата Юй Сюя, который представил собственный доклад. Там
говорилось: «„С древности [наши] совершенномудрые цари не отно­
209

сились как к подданным к [народам] иных обычаев; [но] не потому, что
они были не в состоянии распространить на тех свою внутреннюю
духовную силу, а также не в состоянии были поразить их своим все­
ляющим страх величием, а потому, что понимали, что их звериные
сердца исполнены алчности и что трудно вести их за собой при помощи
обрядов. По этой причине, [ведя их], как лошадей за недоуздок и как
быков в поводу, они умиротворяли их; когда те примыкали [к ним], то
[совершенномудрые цари], принимая их, не противодействовали им;
когда те бунтовали [против них], то [совершенномудрые цари], отринув
их, не преследовали их. Происхождение размеров даней и налогов
в старых установлениях прежнего божественного императора давнее.
Если вдруг увеличить их, непременно возникнут негодование и бунт.
Я подсчитал, что [выигрыш], полученный от этого, не возместит за­
траченного, и непременно впоследствии [у Вас] будет сожаление, [что
Вы увеличили налоги]44. Божественный император не последовал [это­
му совету]...» Результатом были восстания южных варваров мань,
которые нашли, что дань холстом не соответствует указанной в старом
договоре; восстания были подавлены в следующем же году (см. [60,
гл. 86, с. 5б-8а]).
Около 233 г. чиновник Лу Мао (ум. в 239 г.), увещевая императора
государства У
Сунь Цюаня ШШ, не идти лично карательным по­
ходом на утвердившегося в Ляодуне 31Ш Гунсунь Юаня
(ко­
торый затем в 237 г. объявил себя царем Янь 1 , а в следующем году
был казнен), говорил: «Я, Ваш подданный, слыхал, что, когда совер­
шенномудрые правители обуздывали пребывающих далеко варваров
(и), они [вели их], как лошадей за недоуздок и как быков в поводу —
и только, а не владели ими постоянно. [На то] была [своя] причина.
Когда в древности делили землю на участки, их [зону] назвали „вла­
дения, в неопределенное [время] изъявляющие покорность [Сыну Не­
ба44; это значило, что они [изъявляют покорность] в неопределенное
[время], непостоянно, и что нельзя владеть ими. Ныне [Гунсунь]
Юань — негодяй из восточных варваров и, его защита состоит в мор­
ском заливе; хоть он и прикидывается [обладателем] лица человека, но
не отличается от птиц и зверей... [Гунсунь] Юань заносчив и умен,
опирается на свое удаленное [положение] и нарушает [августейшие]
повеления; это обычная позиция [изъявляющих покорность] в неопре­
деленное [время] варваров мо\ разве стоит [тут выражать] глубокое
удивление? В старину все божественные императоры Хань тоже ко­
гда-то [выказывали] непреклонность своей воли, воюя с варварами (и)
внешних [земель], срочно слали послов и раздавали [варварам] со­
кровища, [и те и другие] наполнили Западный край; и хотя по време­
нам [там] бывали [правители], которые [проявляли] почтительность
210

и послушание, однако их (императоров. —
Ю.К.) послы несли ущерб,
а их богатство присваивалось и отбиралось [так часто], что и сосчитать
нельзя. „Ныне Ваше Величество не [смогли] стерпеть яростного гне­
ва"141, хотите пересечь великое море и собственной персоной ступить
на их землю, [а] толпа сановников [высказывает] глупые суждения [об
этом намерении]. Я , недостойный, говорю, что испытываю беспокой­
ство. Почему? Земли северных грабителей-[врагов] и [нашего] госу­
дарства примыкают друг к другу, и если у нас есть слабое место, они,
воспользовавшись удобным случаем, нагрянут к нам. Ведь то, почему
[государь собирается] пересечь море и потребовать лошадей, лукавит
перед [Гунсунь] Юанем, [он делает] ради того, ч тобы поспешить [на
помощь своему государству, в настоящее время оказавшемуся] в труд­
ном положении, вылечить болезнь, [проникшую] в его желудок и сердце,
а вместо этого он отбрасывает главное и гонится за второстепенным,
отказывается от того, что близко, и занимается устроением того, что
далеко, приходит в гнев и поэтому меняет планы, приходит в раздра­
жение и поэтому заставляет толпу [простолюдинов] трудиться на от­
бывании воинской повинности. Это как раз то самое, что хотят услы­
шать хитрые презренные варвары, а [отнюдь] не наилучший план для
великого [государства] У...» . Далее Лу Мао указал на трудности
предстоящего похода с военной и иных точек зрения, но не встретил
одобрения Сунь Цюаня; лишь после второго доклада трону ему удалось
отговорить правителя от рискованной военной авантюры (см. [76, У шу
гл. 12, с. 20б-22а]; ср. [76, У шу, гл. 2, с. 23а-24а]).
Из приведенных текстов ясен комплекс представлений, служивший
обоснованием отношения к варварам не как к подданным в рамках
политики цзи ми. Он вырос на почве моноцентрической модели мира.
Первая причина не считать подданными варваров от восточных и до
северных ди, в частности, сюнну, — та, что они живут в самой отда­
ленной из пяти зон, чьи жители изъявляют покорность Сыну Неба, —
хуан фу, вследствие чего являются ко двору в неопределенное время,
непостоянно; только если император не считает их подданными, он не
обязан в случае, когда они не являются на аудиенцию с данью, карать
их как мятежных подданных.
Вторая причина — та, что, живя во «внешних» землях в изоляции от
влияния императора и под воздействием лишь местных факторов, та­
мошние варвары (в частности, сюнну) резко отличаются от китайцев,
в особенности отсутствием этики, вследствие чего империи не следует
править ими как подданными. В императорском эдикте 51 г. до н.э.
говорилось: «Пять божественных владык (или императоров) и три царя
не касались своим правлением тех, на кого не распространялись об­
ряды (вариант: их наставление и духовное преображение. —
Ю.К.)»
211

[105, т. 2, с. 258; 62, гл. 78, с. 4824]. Юй Сюй писал о варварах «иных
обычаев»: «Их звериные сердца исполнены алчности и... трудно вести
их за собой при помощи обрядов» (см. выше, с. 210).
Поскольку вопрос об этическом устроении сюнну отпадал, идеологи
цзи ми полагали, что с природой этих варваров надо сообразовываться
как с данной, относясь к сюнну как к «внешним» и «дальним», пре­
доставляя им инициативу и лишь реагируя на нее: не отвергать желаю­
щих явиться к императорскому двору, но и не принуждать нежелающих;
давать нападениям сюнну отпор и охранять от них границу, когда они
враждебны, но принимать их «в соответствии с обрядами и уступчи­
востью», когда они приезжают с данями; вести их, как лошадей за не­
доуздок и как быков в поводу, не порывая отношений, «чтобы нече­
стное поведение [всегда] исходило от них» (см. выше, с. 138).
Варвары, лишенные этики, находятся вне сферы мироустроения,
предполагающего этическое устроение. Они также неспособны по-на ­
стоящему помочь императору как устроителю времени, знак чего —
отсутствие у них китайского официального календаря, где первое
число первого месяца меняется от династии к династии. По мнению
идеолога цзи ми Сяо Ванчжи, отсюда следует, что шаньюй — прави­
тель «равного государства». Но, видимо, какое-то отношение к уст­
роению времени императором они все-таки имели: и в пору нерегу­
лярных личных приездов шаньюев ко двору в I в. до н.э., и с середины
I в. н.э., когда южные шаньюй стали ежегодно направлять туда по­
сольства, сюнну (судя по их датированным приездам) появлялись
в китайской столице в первом месяце с новогодними поздравлениями
(см. [62, гл. 8, с. 278-282, 306; гл. 9, с. 317; гл. 10, с. 346 (ср.: 105, т. 2,
с. 251,253-256,258,261-262, 334-335, 386; т. 3, с. 37); гл. 94Б, с. 5358,
5360,5363,5368-5370, 5377 (ср.: 35, вып. 2, с. 35 -37, 39 ,44 -45, 51); 60,
гл. 89, с. 7а]; ср. [35, вып. 2, с. 72-73; 29, с. 31-33 и примеч. 46]). Эти
приезды хронологически приурочены к Новому году.
Точка зрения Сяо Ванчжи отнюдь не была общепринятой. Так, при
обсуждении вопроса о ритуале приема шаньюя в 51 г. до н.э. министры
исходили из того, что следствием разного отношения монарха к разным
участкам земного пространства и населяющим их людям является
иерархически поэтапный характер мироустроения, которое постепенно
распространяется от центра к периферии; поэтому при оказании ми­
лостей людям и выполнении по отношению к ним обрядов императору
следует ставить на первое место столицу, на второе — китайцев и лишь
после них — варваров, а шаньюя, впервые в истории прибывшего ко
двору Хань, следует принять в соответствии с ритуалом, подобающим
«удельному царю», дав ему положение ниже китайских «удельных
царей» (см. [105, т. 2, с. 256-258; 62, гл. 78, с. 4823; 12, с. 55 -56] ниже,
212

с. 272-273). Однако Сюань-ди согласился не с министрами, а с Сяо
Ванчжи.
Примерно через 250 лет после этого конфуцианец Сюнь Юэ (148—
209) подверг тезис Сяо Ванчжи критике с позиций универсализма
императорской власти. Он писал:
«[Согласно] принципу „Вёсен и осеней", „истинный царь ничего не
считает внешним", он „хочет одинаково относиться к [жителям] Под­
небесной" (ср. [74, гл. 1, с. 126; гл. 12, с. 11а; гл. 18, с. 46; 12, с. 54,
55]. — Ю.К.). В „[Книге] писаний" сказано: „Тогда западные варвары
жуп были приведены в порядок [Юем]" (ср. [126, с. 127 (III.I.X, 83); 111,
с.17,§19;90,с.202]. —
Ю.К.). Это значит, что все они подчинились
его порядку.
Путь [к варварам] далек, [эти] люди отрезаны [от нас, а] до кого не
доходят дела [рук] человеческих, кого не видят [обладатели] крови
и дыханий жизни, тем не возвещают, пользуясь [изящным] слогом
литературных писаний, [как надо себя вести]. Поэтому [изменение]
первого числа первого месяца, [которое каждая новая династия вносит
в наш календарь], не касается их, [наши] обряды и долг не применя­
ются к ним. Не то чтобы их уважали (переводим в соответствии с ре­
дакцией [65а, гл. 27(19), с. 886].—
Ю.К.) [и потому не приобщали
к чуждому им образу жизни, а] их положение таково.
Истинный царь непременно подражает Небу и Земле. Нет таких,
кого не покрывало бы Небо; нет таких, кого не носила бы Земля; по­
этому правитель с обильной внутренней духовной силой тоже посту­
пает, как они.
Что [лежит] за пределами девяти областей, то называют „[вас­
сальными] государствами, [служащими] защитой [монарха в столи­
це]" (фань го Ш И). Государи варваров от [южных] мань до [восточных]
и занимают свое место среди [правителей] пяти видов владений, слу­
жащих и изъявляющих покорность [Сыну Неба] (у фу 3£Ш, ср. ниже,
примеч. 52). В „[Книге] стихов" сказано: „Даже из [вождей] тех [да­
леких] племен ди
и цян Ц... никто не смел [хоть] раз в течение
[одного] поколения не явиться на аудиенцию к царю" (ср. [126, с. 465
(IV.III .V, 2); 36, с. 465]. — Ю.К.). Поэтому [жители] земель, „[чьи пра­
вители изъявляют покорность Сыну Неба], будучи связаны обяза­
тельствами [под его благим влиянием, или же изъявляют ему покор­
ность] в неопределенное время (яо хуан, ср. выше, с. 187-188)",
непременно представляют дань, [полагающуюся] царю, а если не вы­
полняют [этих] служебных обязанностей, то к ним применяются офи­
циальные приказы с объявлениями о [царском] недовольстве и выго­
ворами (ср. [43, гл. 1, с. 2 -3; 1а, с. 24 -25]. — Ю.К.); [их владения] — не
те, которые называются „равными государствами".
213

Поэтому пребывающие далеко не смешиваются с близкими, вар­
вары ди не сеют смуты в [стране срединного] цветения. Оттого не­
важное и важное имеют [определенную] последовательность, награды
и наказания имеют [определенный] порядок. Это великий обряд преж­
них царей. Поэтому [танцоры из государства центра] пляшут под му­
зыку варваров (и) четырех [стран света] за четырьмя воротами [храма
предков, ибо сами варвары] не [могут] в совершенстве выполнять
[подобающие] им обряды; поэтому они не представляются предкам
[Сына Неба], а только представляют музыку, [обнаруживающую] их
стремления (ср. [39, гл. 1Б, с. 55; 120, с. 398 -399]).
[Что до шаньюя, то Сяо] Ванчжи хотел обойтись с ним в соответ­
ствии с обрядами, [подобающими тому, кто] не является [нашим]
подданным, поставить его выше [наших] царей и князей (ван гун ЗЕ £ ) ;
[так] он превысил меру, нарушил порядок и этим внес смуту в неиз­
менные [нормы человеческих отношений, установленные] Небом. Это
не соответствует обрядам. Если же использовать [это как план], соот­
ветствующий [обстоятельствам с точки зрения] приспособления ко
временам, то [возможно] другое суждение (? или: [это нужно] обсудить
особо?)» [58, гл. 20, с. 1la —116].
В рассуждении Сюнь Юэ есть прямая связь между универсализмом
власти императора, который всех покрывает, как Небо, и всех носит на
себе, как Земля, и отказом рассматривать владения варваров из зон яо
фу и хуан фу в качестве «равных государств»142. Встает вопрос, какой
представлялась личность монарха, ведущего политику цзи ми, идео­
логам этой политики. В рассуждениях чиновников (Хуань Таня, Бань
Гу, Юй Сюя и Лу Мао) агентами этой политики выступают «совер­
шенномудрые цари». Но в эдикте 51 г. до н.э. при обосновании статуса
шаньюя в рамках политики цзи ми подчеркивается несовершенство
особы императора Сюань-ди, его силы дэ, его неспособность быть
универсальным властителем: «Мы недостойны, [наша] внутренняя
духовная сила не может покрыть [всех] обширным покровом» [105, т. 2,
с. 258]. Такое заявление могло исходить лишь от престола, а не от
бюрократии: Сяо Ванчжи не отважился на большее, чем посредством
формулы из «И цзина» «смирение приносит успех» связать силу дэ
монарха в рамках отношений цзи ми с гексаграммой «смирение» (см.
выше, с. 207-208 и примеч. 136); а чин охраны дворца Хоу Ин
даже утверждал, обращаясь в 33 г. до н.э. к императору Юань-ди:
«Ныне внутренняя духовная сила совершенномудрого широко распро­
странилась [во все концы] и, как Небо, покрыла сюнну; сюнну смогли
удостоиться милости, сохранившей [их] ж ивыми [и невредимыми] и,
ударив челом, приехали и признали себя подданными» [32, гл. 94Б,
с. 5365]; ср. [35, вып. 2, с. 40].
214

Статус шаньюя в рамках политики цзи ми несколько противоречив.
С одной стороны, шаньюя не рассматривали как подданного, а видели
в нем правителя «равного государства». С другой стороны, шаньюй
с 51 (или даже с 55) г. до н.э. называл себя «подданным» императора,
«подданным на севере, [служащим] защитой [монарха в столице]» (бэй
фанъ чэнь
против чего император не возражал. Поэтому
подданство шаньюя оказалось модифицировано специальными риту­
альными привилегиями, отражавшими его особый статус. Несмотря на
то, что шаньюй пребывал в наименее ценной части моноцентрического
земного пространства, его ранг был выше, чем у китайских «удельных
царей». Представ перед императором во время аудиенции с подарками
в руках, он должен был именовать себя «подданным», не употребляя
своего личного имени143. Ему также был пожалован ряд императорских
подарков, включая золотую печать с надписью «печать (си Я ) шаньюя
сюнну», с рукояткой в виде черепахи и с желтовато-зеленым шнуром
(по словам Бань Гу, печать была «такая же, как у Сына Неба») (см. [62,
гл. 24А, с. 2029; 128, с. 206]); как показал Т. Курихара, усомнившийся
в справедливости этого утверждения, она по меньшей мере была более
высокого ранга, чем печати ханьских «удельных царей», «внутренних»
и «внешних» подданных империи, имевшие и другую надпись, и дру­
гую рукоятку (см. [466, с. 194-201; 105, т. 2, с. 258-259; 62, гл. 78,
с. 4824; гл. 24Б, с. 5358 -5359]; ниже, с. 240).
Некоторые исследователи (от Т. Курихара до И.Ш . Юя, см. [466,
с. 240; 35, вып. 2, с. 35; 85а, с. 396]) считают, что шаньюй был осво ­
божден от совершения ритуала простирания ниц перед императором,
но это мнение представляется нам весьма сомнительным. Оно осно­
вано на комментарии Янь Шигу к словосочетанию у е ЩЩ в тексте
гл. 94Б «Хань шу». Под 51 г. до н.э. в этой главе говорится, что
Сюань-ди поднялся на склон (косогор) Чанпин
где шаньюй но­
чевал по прибытии в столицу, и повелел ему эдиктом не совершать (у)
действия е. Янь Шигу поясняет: «Не велел ему совершить поклон
(земной поклон. — Ю.К.)» (бу лин бай е
Но, согласно дру­
гому пояснению тех же слов у е, которое Янь Шигу дает в гл. 8 «Хань
шу», е значит здесь «представиться, явиться на аудиенцию при дворе»
(бай цзянъ ЩЛ ) (см. [62, гл. 94Б, с. 5359; гл. 8, с. 282]). Последнее
значение кажется предпочтительным, так как оно соответствует од­
ному из значений слова е в словаре, где, кстати сказать, значение
«кланяться» отсутствует. Быть может, комментарий Янь Шигу к гл. 94Б
«Хань шу» дошел до нас в искаженной форме, а его первоначальный
вид можно реконструировать следующим образом: «Он не велел
ему появляться на аудиенции при дворе» (бу лин бай цзянь е
Л&).
215

Бань Гу употребил слова у е после того, как сообщил, что «ритуал
(т.е. особый обряд, установленный для шаньюя. —
Ю.К.) был завер­
шен» (см. [62, гл. 94Б, с. 5359]). Очевидно, словам е не описывали этого
«особого обряда». Кроме того, есть доказательства, что при Западной
Хань и Ван Мане шаньюи не раз простирались ниц перед императо­
рами или их представителями. Так, согласно Хоу Ину (33 г. до н.э .),
«Сюнну... ударили челом (ци шоу ЦЦ*), приехали и признали себя
подданными» (см. выше, с. 214); согласно Ян Сюну (3 г. до н.э.),
«Жичжу и Хуханье... изъявили покорность [нашему божественному
императору] и, ползая на четвереньках {фу фу К 'К ), назвали себя его
под данными; однако он отдал предпочтение плану [вести Хуханье], как
лошадь за недоуздок и как быка в поводу, и не стал править им само­
властно [как подданным]» (см. выше, с. 208 и примеч. 137а); согласно
Бань Гу, Хуханье «стал... бить челом {ци шоу) и называть [свое госу­
дарство вассальным] — „защитой [монарха в столице]44» (см. выше,
с. 202), «ударил челом и покорился как подданный» (см. выше, с. 136).
В 25 г. до н.э. еще один шаньюй, прибывший ко двору Хань, с поклоном
(или: почтительно) как старшего (? государя?) {бай е ^Ш§) приветство­
вал даже «канцлера» Хань (см. [62, гл. 82, с. 4910]; ср. [105, т. 1, с. 226]).
А шаньюй Чжи £П во 2 -5 гг. н.э . совершил «земной поклон» {коу шоу пр
§|), извиняясь за свою вину перед китайскими послами, в 9 же г. н.э.
принял императорский эдикт, «совершив двойной поклон» {цзай бай Щ
как подобало подданному (см. [62, гл. 94Б, с. 5379 , 5380]; ср. [105,
т. 1, с. 99 -100, примеч. 2]). Все это противоречит гипотезе о том, что
при Западной Хань и Ван Мане в рамках политики цзи ми шаньюи не
должны были совершать земных поклонов перед императорами.
«Особый ритуал» для шаньюев совершали не только в 51, но и в 49,
33 и, возможно, 25 и 1 гг. до н.э ., т.е. во всех пяти случаях их прибытия
ко двору при Западной Хань, причем они получали либо такие же, как
в 51 г. до н.э ., либо еще более щедрые дары (см. [62, гл. 94Б, с. 5360,
5363, 5370, 5377]; ср. [105, т. 2, с. 261-262; 85а, с. 397]).
Судя по отношениям Китая и сюнну в 51 г. до н.э.—
8 г. н.э.,
в рамках политики цзи ми инициатива варваров и ответ Китая отлича­
лись друг от друга. Шаньюй добровольно прислал ко двору заложни-
ка-сына, назвался «подданным» и просил разрешения явиться с данью
на аудиенцию в первом месяце; в ответ император признал его не
«подданным», а «гостем», поставил выше китайских «удельных царей»
и отразил этот статус в особом ритуале, принял мысль о нерегулярно­
сти приездов шаньюев ко двору (см. [105, т. 2, с. 258-259; 62, гл. 24А,
с. 2029, гл. 78, с. 4823-4824]; ср. [128, с. 206; 94, с. 212 -213]). Инициа­
тива сюнну была обращена к универсальному монарху; ответ импера­
тора отрицал его универсализм, был модифицирован партикуляризмом.
216

Отношения щи ми укрепляли миф об универсальной монархии
лишь постольку, поскольку включали инициативу выражающих по­
корность варваров, чьи приезды с данью ко двору считались показа­
телем силы дэ императора; но они противоречили этому мифу по­
стольку, поскольку признавали наличие «равных государств».
Идея «мягкого руководства» была модификацией синоцентризма,
но не агрессивной, а мирной. Задачей политики цзи ми при Хань было
мирное обеспечение лидерства Китая, привлечение к нему как к центру
варварских государств «внешних» земель с помощью мирных средств
воздействия — дипломатии, подарков, идеологического влияния и т.п.,
а не оружия. Правители этих государств называли себя его «поддан­
ными», но он не отвечал за них как за «подданных». Империя стреми­
лась, чтобы таких государств было больше. Примером могут служить
китайские отношения с владением Западного края Канцзюй ЖЛ§. Не­
взирая на «высокомерие» правителя этого государства, ок. 11 г. до н.э.
приславшего к ханьскому двору заложника-принца с дарами, но не
желавшего, чтобы с ним обращались, как с правителями других вла­
дений, и «не соблюдавшего обрядов», Китай (вопреки совету чинов­
ника Го Шуня $ No ) сохранил с ним отношения. Как сообщает Бань Гу,
«из-за того, что сношения с ним были установлены совсем недавно,
и из-за того, что [династия] Хань придавала значение привлечению [ко
двору] людей, пребывающих далеко, она в конце концов [стала вести
его], как лошадь за недоуздок и как быка в поводу, а не порвала [с ним
отношений]» [62, гл. 96, с. 5480]; ср. [90, с. 128 и примеч. 314].
Политика щи ми проводилась при Хань шире, чем принято думать.
Она восходит к началу династии. Сыма Цянь писал о Гао-цзу и о пе­
риоде ок. 200-180 гг. до н.э.: «Поэтому он положил оружие и дал
полный отдых [воинам, стал вести варваров], как лошадей за недоуздок
и как быков в поводу, не принимая заблаговременных мер [по обороне
границы]» [55, гл. 25, с. 7]; ср. [118, т. 3, с. 297]. Сыма Сянжу W|Л+ЕШ
в произведении, датированном 129 г. до н.э ., вкладывает в уста стари­
кам из округа Шу 1§ утверждение: «Ведь, как мы слыхали, в отноше­
ниях Сына Неба к варварам от [восточных] и до [северных] ди его долг
[вести их], как лошадей за недоуздок и как быков в поводу, не порывая
[отношений], и все» [55, гл. 117, с. 68]; ср. [88, с. 161].
Мысль о политике щи ми по отношению к части государств За­
падного края не была полностью забыта даже во времена войн У-ди, но
эта политика казалась современнику неосуществимой. Сыма Цянь
писал: «Послы из внешних государств (т.е. государств периферии)
северо-запада приезжали и уезжали поочередно; [но] все [государи Да]-
вань (= Даюань
и [владений, расположенных] к западу [от него],
считали себя удаленными от [государства центра] и все еще вели себя
217

заносчиво и своевольно, наслаждаясь миром; их еще нельзя было ни
подчинить с помощью обрядов, ни побудить [к подобающему пове­
дению, ведя], как лошадей за недоуздок и как быков в поводу» [55,
гл. 123, с. 30 (ср.: 123, т. 2, с. 279); 62, гл. 61, с. 4222]; ср. [90, с. 225].
После периода «карательных походов» У-ди против сюнну (133—
190 гг. до н.э .) появляются сообщения о применении по отношению
к ним политики цзи ми. Так, в 79 г. до н.э. сюнну хотели заключить
с Китаем договор о «[взаимных] согласии и близости» и приняли ряд
мер, чтобы постепенно склонить к этому ханьского императора —
сократили число набегов и стали лучше принимать ханьских послов,
а «[божественный император] Хань тоже [вел их], как лошадей за не­
доуздок и как быков в поводу» (см. [62, гл. 94Б, с. 5344-5345]; ср. [35,
вып. 2, с. 24; 90, с. 129, примеч. 314]).
Отношения империи с шаньюем Хуханье и четырьмя его преем­
никами строились в период 51 г. до н.э. — 8 г. н.э. по принципу цзи ми,
причем за это время все они присылали сыновей-заложников ко двору
Хань, а три шаньюя пять раз (в 51, 49, 33, 25 и 1 гг. до н.э.) лично
приезжали туда с данями (см. [81, с. 89 -94; 97, с. 186-193; 35, вып. 2,
с. 35 -36 ,39 ,42 -45,47-52]). Одновременно с Хуханье его брат шаньюй
Чжичжи ЗЩjiC в 53 г. до н.э. направил заложника-сына и младшего брата
прислуживать императору (см. [105, т. 2, с. 255 и примеч. 21 .2; 62,
гл. 94Б, с. 5358; 35, вып. 2, с. 35]), а в 51 и 50 гг. до н.э. присылал ко
двору Хань послов с подношениями (см. [62, гл. 94Б, с. 5360]; ср. [35,
вып. 2, с. 36]). В 52 г. н.э. Бань Бяо писал, что «Хуханье и Чжичжи
каждый прислали своих сыновей прислуживать [при дворе] и, назвав
[свои государства] защитой [Сына Неба], стали охранять [Погранич­
ную линию] укреплений» [60, гл. 89, с. 10а—106]; ср. [35, вып. 2, с. 75;
81, с. 124]. Хотя Чжичжи зашел в подчинении Китаю не так далеко, как
Хуханье (см. [62, гл. 70, с. 4539]; ср. [35, вып. 2, с. 124]), но и этого
оказалось достаточно, чтобы по отношению к нему был применен
принцип цзи ми. Мы видим этот принцип в действии в 45-43 гг. до н.э.,
когда Чжичжи потребовал, чтобы ему вернули заложника-сына, по­
сланного прислуживать императору. При обсуждении, до какого места
ханьский посол — начальник дворцовой охраны Гу Цзи & pq — дол­
жен проводить сына шаньюя, два сановника высказались за проводы
только до Пограничной линии укреплений; но сам Гу Цзи подал доклад,
где говорил, что «у государства центра по отношению к варварам от
[восточных] и до [северных] ди есть долг [вести их], как лошадей за
недоуздок и как быков в поводу, не порывая [отношений]. Если теперь,
когда [мы] уже содержали и берегли десять лет его сына, а благодеяния,
исходившие от внутренней духовной силы [государя по отношению
к сыну шаньюя], были чрезвычайно обильны, я не провожу его, прервав
218

взаимоотношения, и поверну домой вблизи, от [Пограничной линии]
укреплений, это покажет, что [мы] бросаем его, а не пестуем его
с любовью, и приведет к тому, что [у шаньюя] не будет желания уст­
ремиться к [преображающему влиянию божественного императора]
и следовать [его приказам]; отринуть же прошлые милости и утвердить
будущую ненависть вредно...» . Несмотря на возражения некоторых
участников обсуждения Гу Цзи получил поддержку одного из них
и санкцию императора; он выехал в 43 г. до н.э. и не вернулся —
шаньюй велел убить его. Впоследствии китайцы в 36 г. до н.э. в отме­
стку казнили шаньюя Чжичжи (см. [90, с. 47, 126; 62, гл. 70, с. 4539,
4540-4541; 105, т. 2, с. 317; 35, вып. 2, с. 37 -39]).
Из государей Западного края в отношения цзи ми с династией
Ранняя Хань (при Чэн-ди) во всяком случае вступил правитель
Канцзюй (см. выше, с. 217). Поскольку мысль о том, чтобы вести
такие государства, «как лошадей за недоуздок и как быков в пово­
ду», приходила Сыма Цяню в голову еще при У-ди, возможно, что
правитель Канцзюй не был единственным в Западном крае, с кем
Китай установил отношения цзими еще до н.э. (ср. выше, с. 210-211; [2,
с. 14]).
При Восточной Хань политика цзи ми продолжалась, причем ее
объектами в первую очередь выступали государства Западного края
и сюнну, но упоминаются в связи с нею и южные варвары манъ (см.
выше, с. 209-210). Она была характерна для первого императора ди­
настии Гуан-у -ди
(25-57). Правители Западного края искали
у него защиты от сюнну. Так, в 38 и 45 гг. владения Западного края
Шанынань S P # , Цзюйши
и другие прислали к ханьскому двору
дани, причем во втором случае с данями прибыли не просто послы,
а сыновья правителей 16 (или 18) западных государств, чтобы при­
служивать императору в качестве заложников; одновременно 16 госу­
дарств просили разрешить им подчиниться ханьскому чиновнику —
«общему защитнику» (ду ху #РЩ) Западного края. Но «так как госу­
дарство центра было только что замирено, и ему было недосуг [зани­
маться] делами внешней [области мира], то божественный император
вернул сыновей[-заложников, которые должны были] прислуживать
ему, и щедро пожаловал [посольствам] награды». В 46 г. царь владения
Шанынань еще раз написал императору, что хочет снова послать за-
ложника-сына, который бы прислуживал тому, и опять просит назна­
чить «общего защитника» ввиду близости сюнну. «Сын Неба» ответил,
что не может пока послать большого войска, что при всем желании не
в силах помочь государствам Западного края и что они вольны повсюду
поступать по своему усмотрению. После этого Шанынань и Цзюйши
снова примкнули к сюнну (см. [60, гл. 1Б, с. 136, 21б-22а; гл. 88,
219

с. 18б-20а; гл. 18, с. 256]; ср. [90, с. 197, примеч. 713; 81, с. 132-134; 97,
с. 225-226, 516, примеч. 14; 136, с. 13]).
В связи с подобной политикой Бань Бяо ШШ (3-54)144 писал:
«...обильная внутренняя духовная сила находится у нас, [нам] нечего
брать у них. Со времен [периода правления] Цзяньу
(25-55)
[государи] Западного края думали об устрашении [военной силой]
и благодеяниях, исходящих от внутренней духовной силы [династии]
Хань, и все были рады подчиниться внутренней [области мира]. Лишь
тамошние малые поселения Шаньшань и Цзюйши, чьи границы при­
мыкают к [землям] сюнну, все еще были связаны [в своих действиях
этим соседством], а тамошние большие государства, такие, как Соцзюй
и Юйтянь
неоднократно посылали послов к [государю] Хань
и оставляли у него заложников, просили [разрешить им] подчинить­
ся общему защитнику. Совершенномудрый верховный [правитель]
(Гуан-у -ди. —
Ю.К.) проницающим вдаль [взглядом] обозрел древ­
ность и современность и, сообразуясь с тем, что отвечало времени,
[продолжал вести их], как лошадей за недоуздок и как быков в поводу,
не порывая [отношений], отказал им [в их просьбе] и не дал разрешения.
Что можно к этому добавить, даже если в своих принципах сочетать
друг с другом [те правила, в духе которых] Великий Юй
привел
в порядок западных варваров жун, [определив им дань шерстяными
тканями и шкурами]14 , Чжоу-гун JS)^ отказался от белого фазана,
[поднесенного государем далекого варварского владения Юэшан ЙШ ,
ибо не считал этого государя подданным Чжоу146, а ханьский] Тай-цзун
„не пользовался рысаками“ [и вернул поднесенного ему скакуна,
показав этим, что не собирается использовать коней ни на войне, ни для
роскошных выездов]147» [62, гл. 96Б, с. 5551-5552]; ср. [90, с. 203].
Таким образом, политика щи ми,, которую вел Гуан-у -ди по отно­
шению к Западному краю, снискала высокую похвалу историков Бань.
К этой политике империя возвращалась и позднее. Так, в 119 г.
«великий блюститель» округа Дуньхуан
Цао Цзун Ш ж , обеспо­
коенный усилением влияния северных сюнну во владениях Западного
края, добился посылки свыше 1000 китайских солдат-поселенцев во
главе с чиновником Со Банем Ш в район Иу
я 1(Хами). В резуль­
тате царь Ближнего владения Цзюйши и царь владения Шаньшань
пришли и сдались Хань, а несколько месяцев спустя, когда северные
сюнну вместе с царем Дальнего владения Цзюйши напали на них
и обратили их войска в бегство, они, оказавшись в критическом по­
ложении, попросили помощи у Цао Цзуна. Воспользовавшись этим,
тот, в свою очередь, просил престол разрешить ему напасть на сюнну
и «отплатить за позор Со Баня», захваченного ранее вместе с его
людьми воинами сюнну и их союзника; при этом Цао Цзун «снова
220

хотел в ходе [энергичного] наступления захватить Западный край». Но
вдовствующая императрица Дэн
не разрешила этого, а только
велела учредить должность «подполковника-защитника Западного
края» (ху Си юй фу сяо вэй
с резиденцией в Дуньхуане
и 300 подчиненных ему солдат; тот просто вел правителей Западного
края «как лошадей за недоуздок и как быков в поводу — и все» (см. [60,
гл. 88, с. Зб-4а]).
В 49 г. сюнну разделились на северных и южных, причем будущий
шаньюй южных сюнну Би bt еще в 46-47 гг. вел с китайцами тайные
переговоры и передал им карту земель сюнну (см. выше, с. 11). Тогда
он хотел «примкнуть к внутренней [области мира] (нэй фу Й И")»,
т.е. стать подданным; в 48 г. влиятельные люди подвластной ему части
сюнну, посовещавшись, сделали его «шаньюем Хуханье», «так как его
дед некогда, опираясь на [династию] Хань, сумел добиться спокойст­
вия [среди сюнну], и потому [они] хотели, чтобы [он] унаследовал его
наименование». После этого Би постучался в ворота пограничной ли­
нии укреплений в округе Уюань
и «пожелал навсегда стать за­
щитой и заслоном [монарха в столице] и противостоять северным пре­
зренным варварам».
Министры, обсуждавшие просьбу шаньюя, считали, что нельзя на
нее соглашаться, так как подлинные намерения варваров неизвестны;
только Гэн Го
сказал: «Я, Ваш подданный, полагаю, что следует
принять его согласно прецеденту, [установленному] Почтительным
к родителям Сюанем», указывая, что план использовать южных сюнну
против сяньбийцев и северных сюнну, для руководства и поощрения
варваров четырех стран света и обеспечения безопасности на грани­
цах — это «план, по которому у десяти тысяч поколений будет спо­
койная и мирная жизнь». По совету Гэн Го император Гуан-у согла­
сился на просьбу Би, который зимой (25 января) 49 г. сам взошел на
престол в качестве «шаньюя Хуханье» (см. [60, гл. 89, с. За-4а, 5а;
гл. 19, с. 15а—156]; ср. [35, вып. 2, с. 70 -71, 149, примеч. 9; 97, с. 227-
235]). Р. де Крепиньи указывает, что за расколом сюнну на северных
и юж ных можно с вероятностью предположить влияние китайцев на
Би, их происки, а также подчеркивает, что еще в 46 г., при первых из­
вестиях о намерениях Би, Китай распустил войска на своих главных
линиях обороны по северной границе, очевидно, веря в прочность мира
(см. [97, с. 2 29-234]; ср. [81, с. 118]).
Статус шаньюя южных сюнну, как он сложился в 49-50 -е и после­
дующие годы, свидетельствует о несколько большей зависимости от
империи, чем при Западной Хань. В 49 г. южный шаньюй направил
посла к императорскому двору с известием, что «служит защитой
[монарха в столице] и называет себя его подданным, подносит драго­
221

ценности и сокровища [своего] государства, просит, чтобы [ханьский]
посол надзирал над ним и защищал его, [готов] послать сына[-залож-
ника], прислуживающего [божественному императору], и перезаклю­
чить старый договор» [60, гл. 89, с. 56]; ср. [35, вып. 2, с. 71]. В сле­
дующем году китайские послы потребовали, чтобы южный шаньюй
«учредил свой двор в 80 ли от западной части [Пограничной линии]
укреплений в [округе] Уюань», причем он должен был «поклониться,
пав ниц, и принять [императорский] эдикт»; как от него и ожидали, он,
«пав ниц, поклонился, называя себя подданным», а потом попросил
послов не унижать его, молодого правителя, которому стыдно перед
приближенными, повторением этой церемонии перед толпой народа.
Присутствовавшие при этом сюнну плакали от стыда (см. [60, гл. 89,
с. 5б-6а]; ср. [35, вып. 2, с. 71-72; 81, с. 120-121,126]).
По приказу императора резиденция шаньюя была перенесена на
территорию по китайскую сторону от Великой стены — сперва в округ
Юньчжун S Ф , а затем (зимой 50 г.) в уезд Мэйцзи ЩШ округа Сихэ Ш
Щ; шаньюй и семь его князей, каждый во главе части племен сюнну,
поселились в восьми ханьских пограничных округах, для которых они
несли разведывательную службу и где помогали защите границ. Сам
шаньюй непосредственно контролировался («защищался») «воеводой
чинов дворцовой охраны, посланным к сюнну») (ши сюнну чжун лан
цзян
который имел штаб-квартиру в Мэйцзи и распо­
лагал штатом помощников — «подполковником» (фу сяо вэй МУШШО,
командовавшим отрядом в 2500 человек, набранных в округе Сихэ,
и другими чиновниками. «Воеводе» было приказано учредить в уезде
Мэйцзи должность «начальника отдела умиротворения (или: умиротво­
рения и объединения [народа]» (ань цзи юань ши
возглав­
лявшего 50 арбалетчиков из амнистированных преступников, который
находился в резиденции шаньюя, «участвовал в [слушании] тяжб
и изучал обстановку» (см. [60, гл. 89, с. 6а, 8а-8б, 6б-7а]; ср. [35, вып. 2,
с. 72, 74; 82, с. 111 -112; 81, с. 121 -122; 97, с. 238-239; 85а, с. 401]).
С 50 г. началась ежегодная посылка к китайскому двору одного из
сыновей шаньюя, чтобы он прислуживал императору; обычно шаньюй
посылал доклад трону и нового царевича на исходе года, причем ца­
ревича сопровождал подчиненный «воеводы чинов дворцовой охраны,
посланного к сюнну»; а император возвращал предыдущего царевича
в сопровождении своего представителя в то же самое время, и они
встречались в пути. По окончании поздравления императора в первый
день Нового года, а также обряда поклонения и принесения жертв
в храмах предков при императорских гробницах ханьский монарх на­
правлял послов сюнну назад в сопровождении своего представителя
с богатыми дарами шаньюю, его близким и сюннуской знати (см. [60,
222

гл. 89, с. 66, 7а]; ср. [35, вып. 2, с. 72-73; 81, с. 121, 122]). Кроме того,
«поскольку южный шаньюй примкнул к внутренней [области мира], он
сочетал [со своими государственными жертвоприношениями в 1-м, 5-м
и 9-м месяцах года] (ср. выше, с. 159) принесение жертв [усопшим]
божественным императорам Хань» [60, гл. 89, с. 76]; ср. [35, вып. 2,
с. 73; 81, с. 128].
По одной версии, весной 50 г., после того, как шаньюй поклонился,
простершись ниц, а по другой, осенью того же года, по прибытии его
заложника-сына в столицу этот правитель получил золотую печать (си)
на зелено-фиолетовом (или зеленом и фиолетовом с синим?) шнуре (см.
[60, гл. 15, с. 256; гл. 89, с. 66]; ср. [81, с. 121 (и примеч. 1); 126; 35,
вып. 2, с. 72]). Эта печать была из того же металла и имела то же назва­
ние, что пожалованная в свое время императором Сюань-ди шаньюю
Хуханье, только шнур у нее был не желтовато-зеленый, а зелено-фио­
летовый (ср. [62, гл. 94Б, с. 5359; 35, вып. 2, с. 35]). Золотая печать си на
зеленом шнуре была и у каждого из ханьских «удельных царей» (чжу
хоу ван
танские комментаторы Янь Шигу и Ли Сянь
(651-684) отмечают, что шнуры для печатей шаньюев Хуханье и его
внука Би соответствовали ханьским установлениям относительно
«удельных царей» (см. [62, гл. 94Б, с. 5359; 60, гл. 89, с. 66]), а цинский
ученый Юй Юэ 'тШ (1821-1906) полагает даже, что название си9 ко­
торое носила печать, пожалованная Хуханье, тоже было дано по ана­
логии с названием печатей ханьских «удельных царей» (см. [62, гл. 19А,
с. 1134-1135]). Но, по словам Бань Гу, печать (си\ пожалованная Ху­
ханье, была «такая же, как у Сына Неба» (см. выше, с. 215), чьи печати
тоже носили название си (см. [62, гл. 1А, с. 28 (ср.: 105, т. 1, с. 56
и примеч. 3); гл. 68, с. 4475-4476 (ср.: 94, с. 132-133); 57, гл. 24, с. 214—
216; 56, гл. 9, с. 92-93]); в надписи на ней — «печать шаньюя сюн-
н у » — не упоминалось название династии Хань, которое, видимо,
фигурировало на печатях «удельных царей» (ср. [62, гл. 94Б, с. 5380; 35,
вып. 2, с. 54, 55]; ниже, с. 240). Вероятно, это свидетельствовало о бол ь­
шей независимости шаньюя (см. выше, с. 215). Поэтому некоторые
современные исследователи полагают, что южный шаньюй Би получил
от Китая императорскую печать (см. [81, с. 121, 126; 35, вып. 2, с. 72]).
Сравнивая политическое положение обоих шаньюев Хуханье,
X. Биленстайн приходит к выводу, что оно было различно. Первый за
исключением очень краткого периода не терял инициативы; его пове­
дение, описываемое династийным историком как подчинение, тем не
менее привело к миру между двумя независимыми государствами; он
был сильнее своего соперника шаньюя Чжичжи. Второй (шаньюй Би)
был в гораздо более уязвимом положении— он был слабее своего
соперника шаньюя Пуну
и сначала боялся упустить свой шанс на
223

престол, а по том — риска быть раздавленным между государством
северного шаньюя Пуну и Китаем. Поэтому он зашел беспрецедентно
далеко, добиваясь поддержки Китая. Как бы ни рассматривать пре­
поднесение им Китаю карты территории сюнну в 46 г. (а традиционно
это означало подчинение, ср. выше, с. 11), то, что он публично про­
стерся ниц в 50 г., можно истолковать лишь как символ подчинения.
Инициатива оказалась в руках императора Гуан-у, который мог и пре­
доставить обоим шаньюям бороться друг с другом, и уничтожить
южного в союзе с северным, но предпочел принять мирное предло­
жение и символическую сдачу южного шаньюя (см. [81, с. 125-126,
118]).
Наряду с этим X. Биленстайн признает, что юж ные сюнну оказались
хозяевами пограничных округов на севере, где они составляли ино­
родный элемент, живя своей традиционной племенной жизнью и лишь
«в виде жеста» совершая жертвоприношения покойным ханьским
императорам. Неизвестно, до какой степени эффективным могло быть
вмешательство «воеводы чинов дворцовой охраны, посланного к сюн­
ну» в их жизнь. Отношения южного шаньюя и императора были дву­
смысленными. Китайцам нравилось рассматривать южного шаньюя
как вассала, но он в отличие от независимых шаньюев Хуханье и его
преемников при Западной Хань никогда не являлся в столицу, за ис­
ключением одного случая приезда ко двору в 216 г. (но ср. ниже, с. 352,
примеч. 148. — Ю .К ,\ и с него хватило того, что он один раз простерся
ниц. Это не было нормальным поведением для вассала. Население
в государстве южных сюнну постепенно росло, к нему мало-помалу
переходила политическая инициатива, а отношения с китайцами не­
уклонно ухудшались, пока северный Китай после 316 г. не попал под
власть варварских правителей. Ответственность за это X. Биленстайн
возлагает на императора Гуан-у, который создал прецедент, допустив
южных сюнну на территорию по китайскую сторону Великой стены,
и на императоров и политиков, пошедших по его стопам (см. [81,
с. 127-130]).
Р. де Крепиньи, в общем, следует оценкам X. Биленстайна, но
изображает южного шаньюя еще более зависимой от Китая фигурой.
Он полагает, что земной поклон шаньюя Би был не только небывалым
и глубоким унижением, но и формальным концом всякой надежды на
независимость. Он идет еще дальше, изображая китайских чиновников,
надзиравших за поведением и управлением южного шаньюя, как бри­
танских резидентов в индийских княжествах во времена Ост-Индской
компании, и приписывая им решающую власть над управлением
южных сюнну: они были агентами Хань при дворе шаньюя, участво­
вали в обсуждении его политики, проверяли его решения и приказы,
224

чтобы обеспечить их приемлемость для империи. Он считает контроль
китайских ч иновников над сюнну эффективным.
Но и Р. де Крепиньи признает, что сам шаньюй никогда не посещал
императорского двора и что, видимо, его больше не просили совершать
земной поклон. Он упоминает о попытках контактов между южными
и северными сюнну в 65 г., об опасениях Китая, что северные и южные
сюнну объединятся против него, и о военных мерах империи по обес­
печению лояльности южного шаньюя и укреплению северной границы.
Он сообщает также о грабительских набегах южных сюнну на север­
ных ок. 85 г. с целью вызвать конфликт империи с севером и указывает,
что ханьское правительство не могло держать под контролем южного
шаньюя и что тот выступил в роли инициатора похода 89 г. против
своего северного соперника (см. [97, с. 237-239,241 -242 ,247,252-253,
256-257, 262-264, 266]). Таким образом, и Р. де Крепиньи, который
особенно склонен к мысли о подчинении южных сюнну империи, не
может обойтись без того, чтобы не приписывать им каких-то само­
стоятельных действий.
Из описаний, данных обоими современными учеными, ясно видно,
насколько сложнее было положение южного шаньюя, чем считал
И.Ш. Юй, когда писал: «Южные сюнну смиренно подчинились ки­
тайской системе данников» [136, с. 13]. Для более точного понимания
статуса южного шаньюя следует обратиться к концепции китайских
источников I в. н.э.
X. Биленстайн утверждает, что эти источники — «династийный
историк» (т.е. Бань Гу) и другие — описывали отношения императоров
и шаньюев, начиная с первого Хуханье (51 г. до н.э .) и его преемников
и кончая вторым Хуханье — Би (49 г. до н.э .) и его преемниками,
с синоцентрической точки зрения, как отношения «подчинения» сюнну
Китаю. Сам он считает, что в 51 г. до н.э. ни «подчинения», ни «поко­
рения» сюнну (последнюю точку зрения принял Х.Х . Дабе, см. [105,
т. 2, с. 193]) не произошло, а что между Китаем и сюнну установились
отношения неполного равенства как между двумя независимыми, но не
равными по силе государствами, которые стереотипный словарь «ди-
настийного историка» был неспособен правильно описать и стилизовал
под отношения «подданства» и «оммажа». По его мнению, в 49-50 гг.
произошло подчинение южного шаньюя, описанное как таковое в ки­
тайских источниках в тех же синоцентрических терминах, что и со­
бытие 51 г. до н.э.; и тем не менее южные сюнну образовали «госу­
дарство в государстве, не по-настоящему зависимое и все же не вполне
независимое», которое после 93 г. периодически сталкивалось
с Китаем и даже грабило его территорию (см. [81, с. 90 -92,125,129,
147]).
8- 763
225

Правильно ли X. Биленстайн понял концепцию китайских источ­
ников? В этом есть большие сомнения, так как политика Сюань-ди по
отношению к шаньюю Хуханье строилась в духе концепции цзи ми,
а X. Биленстайн этого не заметил. Если это так и если сюнну и китайцы
мыслили отношения между южным шаньюем и императором по мо­
дели Хуханье— Сюань-ди (см. выше, с. 221, 223), то есть опреде­
ленные основания для предположения, что и в 49-50 гг. речь шла об
установлении отношений цзи ми.
Что это верное предположение, доказывает доклад сановника Сун И
поданный в числе прочих в 88 г., чтобы отговорить вдовствую­
щую императрицу Доу
от похода на северных сюнну, к кото­
рому ее склонял южный шаньюй (см. [97, с. 267-269]). В докладе го­
ворилось, что в походе на север заинтересован правитель южных
сюнну, желающий вернуться в старый двор шаньюев на севере, а не
государство центра, чьи многочисленные карательные походы против
сюнну, совершенные при династии Хань, никогда не приносили до­
бычи, которая бы восполнила понесенный при этом ущерб. Сун И
предлагал придерживаться в отношении сюнну той политики, которая
была принята с начала Восточной Хань, построенной на мысли о не­
желательности войны с ними (ср. [81, с. 126-128; 97, с. 241 -242,
247-250 и сл.]): «Августейший божественный император Гуан-у лично
думал о трудностях [на войне, когда применяют] оружие и латы, про­
явил глубокую мудрость [в отношении] границы [с сюнну], поэтому,
воспользовавшись тем, что они пришли и сдались ему, стал содержать
[их, ведя], как лошадей за недоуздок и как быков в поводу. [Благодаря
этому] жители границы смогли жить [в мире]; вот [уже] более 40 лет
как трудовая и воинская повинности [там] прекратились» [60, гл. 41,
с. 246]; ср. [35, вып. 2, с. 152, примеч. 24].
Таким образом, по недвусмысленному утверждению Сун И в офи­
циальном документе, поданном трону, политика империи по отноше­
нию к южным сюнну, начиная с Гуан-у -ди (49 г. н.э.), была политикой
цзи ми. Пока южный шаньюй не прибыл к императорскому двору, по
отношению к нему мог быть совершен лишь один из «особых обрядов»,
знаменующих его статус, а именно пожалование даров, в том числе
печати шаньюя. Этот обряд был совершен в 50 и 55 гг. н.э ., когда ки­
тайские дары получили два первых южных шаньюя. Сходным образом
в 143 г. в присутствии императора был пожалован принц Доулоучу
во время провозглашения его шаньюем Хуланьжо шичжуцзю Н?
ШЗэРШШ в китайской столице (см. [60, гл. 89, с. 6 6 ,12а, 306—31а]; ср.
[35, вып. 2, с. 72,77 ,94]). Когда южный шаньюй последний раз прибыл
ко двору Хань в 216 г., его по-прежнему принимали в соответствии
с обрядами, подобающими гостю. Когда пришла к власти династия Вэй
226

Ш, то вэйский император в 220 г. пожаловал тому же шаньюю дары,
в том числе и печать шаньюя (см. [76, Вэй шу ШЩ, гл. 1, с. 436; гл. 2,
с. 15а—156]). Именно политика цзи ми объясняет наличие противоре­
чащих друг другу элементов подчинения и независимости в статусе
южного шаньюя, выявленное X. Биленстайном и (в меньшей мере)
Р. де Крепиньи, ибо южный шаньюй, с одной стороны, именовал себя
«подданным» императора, его «защитой и заслоном» от вторжения
извне, посылал сыновей-заложников, ежегодные доклады и поздрав­
ления ко двору, а с другой, сам редко являлся туда148, получил особую
печать и, продолжая самостоятельно править своим народом и распо­
ряжаться своей конницей, играл собственную игру в отношениях Китая
с севером, откуда неоднократно принимал к себе перебежчиков и куда
совершал набеги (ср. [97, с. 262-265; 85а, с. 402-403]).
Но в таком случае X. Биленстайн (а за ним и Р. де Крепиньи) неправ,
преувеличивая момент подчинения южного шаньюя династии Хань,
символизированный тем, что тот простерся ниц при получении импе­
раторского эдикта (и, по-видимому, особой печати). X. Биленстайн
писал о южном шаньюе Би: «Ни один шаньюй сюнну никогда ранее не
совершал земного поклона перед китайским императором или его
представителем, и замешательство Би ясно обнаруживается из отчета
послов. Тот факт, что Гуан-у пожаловал ему императорскую печать,
является в этой связи менее существенным, чем аналогичное событие
51 г. до Р.Х. Гуан-у, очевидно, просто чувствовал себя вынужденным
последовать раннеханьскому образцу» [81, с. 126].
X. Биленстайн явно сознает противоречивость двух фактов — зем­
ного поклона Би как символа его подчинения и получения им особой,
как он считает, «императорской» печати; он ищет логический выход
в том, чтобы объявить первый знак важным, а второй — условностью,
данью традиции. Для этого он настаивает на беспрецедентности зем­
ного поклона Би, давая понять, что новый символ знаменует новый
тип отношений. Поэтому он склонен объявить корыстным вымыслом
ханьских послов известие о том, что шаньюй Чжи совершил в период
Юань ши 7П#д (1-5 гг. н.э.) земной поклон по требованию этих послов,
направленных к нему Ван Маном; он полагает, что «первый земной
поклон противоречит всем наличным свидетельствам, тогда как вто­
рой хорошо вписывается в факты» (см. [81, с. 126, примеч. 1]). Эти
мнения X. Биленстайна достаточно субъективны, а его мысль о бес­
прецедентности земного поклона шаньюя Би неверна (см. выше,
с. 215-216).
Можно поставить вопрос о том, насколько правомерно отождеств­
лять «поклон с падением ниц» {фу бай {££?), который совершил
шаньюй Би при получении императорского эдикта (и, вероятно, особой
8*
227

печати), с «земным поклоном» (коу шоу), который совершил шаньюй
Чжи, чтобы извиниться в своем проступке: уместно заметить, что тот
же шаньюй Чжи через несколько лет «с двойным поклоном» {цзай бай),
как подобает подданному (ср. [105, т. 2, с. 258]), «принял [император­
ский] эдикт», когда послы Ван Мана в 9 г. привезли ему новую печать
взамен старой, пожалованной еще Хуханье (см. [62, гл. 94Б, с. 5379,
5380]; ср. [35, вып. 2, с. 53, 54]). Но допустим, что рассказ о земном
поклоне шаньюя Чжи — это вымысел и что отождествлять оба вида
поклонов правомерно, как считает X. Биленстайн, т.е. речь идет все
о том же земном поклоне. И в таком случае все равно есть возможность
проверить, действительно ли простирание ниц как знак подчинения
было важнее для сознания сюнну I в. н.э., чем получение особой печати.
Ведь Бань Гу, из труда которого мы знаем о «земном поклоне» шаньюя
Чжи и который верил в достоверность рассказа послов об этом про­
исшествии, был твердо убежден, что шаньюй Чжи совершил этот по­
клон и, поддавшись нажиму послов, выполнил их требование вернуть
Китаю перебежчиков. Но он так же твердо считал, что этот шаньюй
возобновил набеги на границу после того, как Ван Ман попытался
изменить его титул (см. [60, гл. 89, с. 186]; ср. [35, вып. 2, с. 83, 152,
примеч. 23]) и статус, дав ему новую печать (см. [62, гл. 24А, с. 2029
(ср.: 128, с. 206); гл. 94Б, с. 5382 (ср.: 35, вып. 2, с. 56); гл. 99Б, с. 5734];
ср. [105, т. 3, с. 3 01])149 Следовательно, по рассказу Бань Гу выходит,
что сюнну придавали больше значения получению особой печати, чем
совершению земного поклона.
Видимо, для китайского сознания, в том числе и для сознания
«династийного историка», важно было и то, какую император пожа­
ловал печать (т.е. постоянный и отчужденный от личности знак статуса
нередко, если не всегда, получаемый от верховного правителя через
посредника), и то, пришлось ли шаньюю лично совершить земной
поклон (ритуальный жест — знак личного подчинения), что бы об этом
ни думали современные историки. Земной поклон был знаком под­
данства, о принятии в которое добровольно просил в 50-е годы I в. н.э.
шаньюй Хуханье; особая печать была знаком особого статуса шаньюя
как правителя «равного государства», согласного, чтобы его вели «как
лошадь за недоуздок и как быка в поводу». Если для китайской стороны
земной поклон шаньюя был знаково очень важен как показатель уст­
роительной способности императора (поэтому сообщение об этом
поклоне и помещено в ряду известий о принятии подданства Хуханье,
см. выше, с. 216), то для шаньюя особое значение имело, чтобы ки­
тайская сторона признала его правителем «равного государства», а это
знаково выражалось, в частности, пожалованием особой печати. По­
этому шаньюй Чжи пошел на совершение земного поклона (если счи­
228

тать сообщение об этом достоверным), но не стерпел замены печати,
понижающий его статус. Поэтому и шаньюй Би совершил земной по­
клон подданного, пусть даже особенно унизительный, зная, что его
относительная независимость будет удостоверена, в частности, пожа­
лованием особой печати. Поэтому мы склонны рассматривать земной
поклон южного шаньюя, совершенный в 50 г. при получении импера­
торского эдикта, не как знак беспрецедентного подчинения Китаю,
а как знак возвращения к отношениям цзи ми, в рамках которых
шаньюй признавали себя подданными Хань. Позднее, в ПО г. мятеж­
ный шаньюй Тань t t совершил «земной поклон» (ци сан f il l) , при­
знавая свою вину и сдаваясь китайским генералам; его простили
и стали обращаться с ним, как прежде (см. [60, гл. 47, с. 28а; гл. 89,
с. 256]; ср. [35, вып. 2, с. 154 (примеч. 27), 89]).
В отношениях империи к северным сюнну тоже прослеживается
стремление некоторых ханьских политиков рассматривать их прави­
телей в качестве тех, кого ведут, «как лошадей за недоуздок и как бы­
ков в поводу», а у северных сюнну обнаруживается стремление за­
ключить с императором договор о взаимных «согласии и близости».
Иными словами, повторяется ситуация, уже однажды сложившаяся при
Западной Хань в 79 г. до н.э. в отношениях между Чжао-ди и шаньюем
(см. выше, с. 218): сюнну добиваются заключения договора хэ цинь,
а Китай ведет с ними об этом переговоры, чтобы не порывать отно­
шений, склоняя их к добровольному подчинению своему руководству
в рамках политики цзи ми.
Известны, в частности, посольства сюнну, добивавшиеся при Вос­
точной Хань заключения договора хэ цинь и/или связанного с ним со­
глашения об устройстве рынков. Первое посольство прибыло в Китай
еще в 46 г., до разделения сюнну на северных и южных, остальные
были посланы северными шаньюями в 51, 52, 55, 63 или 64, 79, 84 (?),
ок. 88 (?) гг. (см. [60, гл. 89, с. 4а, 9а, 9а-1 la, 116, 12б-13а, 146 (?), 15а,
156-16а; гл. 36, с. 86 -96; гл. 45, с. 2б-3а; гл. 40Б, с. 15а; гл. 41, с. 246-
25а]; ср. [35, вып. 2, с. 70, 74, 74-76 , 77, 78, 79 (?), 80 -81, 150-151 (при­
меч. 17), 152-153 (примеч. 24); 81, с. 117,122 -125 и сл , 146; 97, с. 230-
231, 247-251, 252, 263]). По крайней мере до 73 г. эти посольства пе­
ремежались набегами с севера. В ответ на посольства 46 и 63 (или 64) гг.
Китай направил в 46 и 65 гг. своих послов. Создается впечатление, что
в период между 79 и 85 гг. (ок. 84 г.?) северные сюнну заключили
с империей договор о взаимных «согласии и близости» (см. [60, гл. 89,
с. 15а-16а (ср. 35, вып. 2, с. 80 -81); гл. 45, с. 2б-3а]), но ок. 88 г. (?),
по свидетельству Сун И, они еще раз просили о заключении такого
договора (см. [60, гл. 41, с. 25а]; ср. [35, вып. 2, с. 152, примеч. 24]),
а в 104-105 гг. опять просили об этом (см. выше, с. 165-166).
229

В 52 г. во время обсуждения при дворе просьбы северных сюнну
заключить с ними договор о взаимных «согласии и близости» отец Бань
Гу, Бань Бяо, в своем докладе указывал: «Ныне, поскольку [мы] еще не
получили помощи от [сюнну] на юге, [нам] также не следует порывать
[с сюнну] на севере. Долг [вести их], как лошадей за недоуздок и как
быков в поводу, [требует, чтобы, если варвары явились в соответствии
с] обрядами, они во всех без исключения случаях [получили] ответ. Это
значит, что они заслуживают обильного пожалования наградами, ко­
торые бы, в общем, соответствовали тому, что они поднесли [нам],
и ясно данных разъяснений о делах, совершенных в прошлых поко­
лениях [шаньюями] Хуханье и Чжичжи...» Император одобрил чер­
новик ответа северным сюнну, составленный Бань Бяо (см. [60, гл. 89,
с. 10а]; ср. [35, вып. 2, с. 75 -77; 135, с. 32]). X. Биленстайн находит, что'
этот черновик «написан в невыносимо снисходительном тоне»: Бань
Бяо относится к попытке сюнну прозондировать почву для мира, «как
если бы это было униженное предложение сдачи» [81, с. 124 -125],
Р. де Крепиньи придерживается сходного взгляда (см. [97, с. 250]).
С нашей точки зрения, главное в черновике императорского эдикта,
составленном Бань Бяо, — подчеркивание как положительного приме­
ра покорности шаньюя Хуханье династии Хань (см. [60, гл. 10а—116];
ср. [35, вып. 2, с. 75 -77]); северный шаньюй хвалится за желание за­
ключить договор хэ цинь, но автор эдикта подводит его к мысли об
отношениях с Китаем в рамках политики цзи ми, которая прямо не
названа, но обозначена именем Хуханье. Той же цели служит отрица­
тельный пример шаньюя Чжичжи, сначала выразившего покорность
Китаю, а потом отвергшего ханьские милости и уничтоженного Хань.
Следующее известие о политике цзи ми в отношении северных
сюнну связано с именем Бань Гу. «В то время (79 г. до н.э. —
Ю.К’)
северный шаньюй направил посла с данью, добиваясь и желая [дого­
вора о взаимных] согласии и близости. [Государь в своем] эдикте
спросил об этом толпу чиновников. Некоторые из обсуждавших по­
лагали, что «сюнну— это государство, которое находчиво пускает
в ход обман, умело применяясь к обстоятельствам; у его [правителя]
нет намерения повернуться к внутренним [землям], и лишь поскольку
он опасается безмерного грозного величия Хань, [которая прежде],
потеснив южных презренных варваров (сюнну. — Ю.К.), вселила в них
страх, то надеется докладывать о выполнении приказов [божествен­
ному императору], чтобы обеспечить безопасность своим отпадению
и бунту [в будущем]. Если теперь направить посла [к шаньюю север­
ных сюнну], мы опасаемся, что [божественный император] утратит
радость, [происходящую] от того, что южные презренные варвары
с любовью примыкают к нему, и выполнит план, [который поможет]
230

злым и коварным [действиям] северных презренных варваров; это
недопустимо».
[Бань] Гу высказал [иное] суждение: «Я, недостойный, сам думаю,
что с тех пор, как возвысилась [династия] Хань, за минувшие поколе­
ния и прошедшие года она при помощи оружия принимала ответные
меры против варваров от [восточных] и до [северных] дщ но особенно
пела войны с сюнну. Что до способа управлять ими, умиротворяя их, то
путь для этого был не один. Некоторые [наши государи] осуществляли
мирное цивилизующее начало и потому устанавливали с ними согласие;
некоторые применяли военное начало и потому шли на них кара­
тельными походами; одни, держась смиренно, сближ ались с ними150;
другие, [побуждая их] покориться как подданных, привлекали их [ко
двору]151 Хотя [у наших государей] не было постоянства в том, [уни­
женно] ли [они] сгибались или держались [гордо и] прямо [перед сюнну,
гак как] времена, с которыми [они] сообразовывались, были различ­
ны152, однако еще не бывало, чтобы [мы] отвергали их, бросали их на
произвол [судьбы], не поддерживали с ними отношений. Поэтому,
начиная с века Цзянь у (25-55 гг. —
Ю .К \ [мы] снова стали осуще­
ствлять старые обряды [по отношению к ним], неоднократно посылали
[к ним] важных послов одного вслед за другим; лишь когда настали
более поздние времена, то впервые [отношения] временно прервались.
Когда в 8-м году [периода правления под названием] Юн пин
(65 г. — Ю.К.) снова стали обсуждать [вопрос об] установлении с ними
сношений, то спор при дворе в высочайшем присутствии шел не­
сколько дней подряд, в беспорядке [высказывались] разные и тожде­
ственные [взгляды], большинство придерживалось [мнения], что это
трудно, меньшинство говорило, что это легко. Покойный божествен­
ный император (Мин-ди ВДф, 58 -76 . — Ю .К .) [обладал] внутренней
духовной силой совершенномудрого и дальновидностью, глядя вперед,
[действовал] с оглядкой на прошлое; он снова направил посла [к се­
верным сюнну]. Отсюда я делаю вывод, что еще не бывало недостатка,
[возникшего на] короткое время, который бы не исправили.
Ныне варвары ухуанъ
подошли к башням дворцовых ворот
и бьют челом у Приказа переводчиков; [посольства] Канцзюй и Юэчжи
В К; прибыли издалека; славный царь сюнну Лиси
прибыл
и сдался [нам. Варвары, живущие по] трем сторонам [нашего госу­
дарства], выразили [нам] покорность не из-за мощи [наших] войск. Это
действительно свидетельство, явившееся само собой, что [глава] го­
сударства и [правящего] дома общается с духами.
Я, Ваш глупый подданный, полагаю, что следует опираться на
прецеденты и вновь послать послов. Что касается отдаленных от нас
времен, [этим] можно будет продолжить такие случаи привлечения
231

людей, пребывающих далеко, какие [имели место в третий год периода
правления под названием] Уфэн 3£Д1 (55 г. до н.э. — Ю.К.), [когда нам
сдались шаньюй Хусулэй Щ*ШШ и другие во главе орды в более чем
в 50 тыс. человек], и [в первый год периода правления под названием]
Гань лу i t Ш (53 г. до н.э. — Ю.К.), [когда шаньюй Хуханье прислал ко
двору сына прислуживать божественному императору] (см. [105, т. 2,
с. 251, 254]). Что касается близких к нам времен, [то мы] не пренебре­
гаем долгом [вести сюнну], как лошадей за недоуздок и как быков
в поводу,— [принципом, который был завещан нам августейшей
политикой годов правления под названием] Цзянъу и Юн пин. Только
после того, как послы от презренных варваров дважды прибудут [к нам,
наши послы] один раз отправятся к ним. [Это] и покажет, что правитель
государства центра искренен и честен, и возвестит, что обряды и долг
совершенномудрой династии обладают постоянством. Разве это то же
самое, что предугадывать обман, проявлять подозрительность, быть
одиноким в своих добрых намерениях? Если порвать с ними, [значит,
мы] еще не понимаем пользы, [которую можно] из них [извлечь]; если
войти с ними в сношения, [значит, мы] еще не слыхали о вреде, [ко­
торый] они [могут принести]. Предположим, что потом северные пре­
зренные варвары постепенно усилятся и окажутся в состоянии учинить
[военную смуту, как] пыль, вздымаемую ветром. Как раз сейчас они
снова ищут установления взаимных сношений [с нами, а] куда [может
это] зайти в будущем? Лучше, воспользовавшись нынешним [момен­
том], оказать им милость; как план [это предложение] близко к рас­
считанному на длительный срок» [60, гл. 40Б, с. 15а—166].
Обсуждая просьбу северных сюнну в 79 г. о заключении договора хэ
цинь, Бань Гу предлагает поддерживать с ними отношения в духе по­
литики цзи ми, посылая одно посольство в ответ на два сюннуских. По
его словам, император придерживался «долга [вести сюнну], как ло­
шадей за недоуздок и как быков в поводу» не только в период Цзянь у,
когда Гуан-у -ди построил свое отношение к южным сюнну в 49-50 гг.
и к северным сюнну в 52 г. в духе цзи ми, но и в период Юн пин, когда
в ответ на просьбу северных сюнну о заключении договора хэ цинь
Мин-ди направил к ним в 65 г. посла Чжэн Чжуна
(см. [35, вып. 2,
с. 78, 150-151, примеч. 17]).
Когда в 88 г. Сун И отговаривал вдовствующую императрицу Доу от
похода на северных сюнну, он тоже ссылался как на образец на поли­
тику цзи ми, проводившуюся Гуан-у -ди по отношению к южным сюнну
(см. выше, с. 226). Его предложение сводилось к следующему: «Ныне
северные презренные варвары бежали на запад и просят [заключить
с ними договор о взаимных] согласии и близости. Следует, восполь­
зовавшись тем, что они примкнули к нам и подчинились нам, сделать
232

их защитой от внешнего [нападения. Даже самое] высокое и, великое
дело не [смогло бы] ни в чем превзойти это» [60, гл. 41, с. 25а]; ср. [35,
вып. 2, с. 153, примем. 24]. И здесь высказана идея — воспользовав­
шись переговорами о договоре хэ цинь, проводить по отношению
к северным сюнну политику цзи ми: напомним в связи с этим, что роль
«защиты от внешнего [нападения]» играл в рамках этой политики
южный шаньюй (см. [60, гл. 89, с. 36а]; ср. [35, вып. 2, с. 97]) (ср. выше,
с. 221), так что статус правителя, играющего такую роль, — это в дан­
ном случае статус того, кого ведут, «как лошадь за недоуздок и как
быка в поводу».
В 90 г., на следующий год после разгрома северного шаньюя, тот
направил посла, который постучался в ворота пограничной линии
укреплений в Цзюйяне й й и сообщил о желании своего государя,
последовав «прецеденту Хуханье», явиться на аудиенцию к Сыну Неба
и «назваться его подданным» (см. [60, гл. 4, с. 6а; гл. 40Б, с. 266]).
В сущности, это означало предложение северных сюнну построить
отношения с императором в духе цзи ми, и китайцы откликнулись на
него, но переговоры сорвались из-за сокрушительного поражения,
понесенного северным шаньюем от южного. После того, как импера­
торский двор последовал плану победителя северных сюнну генерала
Доу Сяня ШШ поставить над ними шаньюем сдавшегося Китаю Юй-
чуцзяня
в 92 г. к тому был направлен посол, который вручил
ему печать (си) со шнуром и другие подарки. «Воевода чинов дворцо­
вой охраны» (чжун лан цзян Ф ЙЩ ) получил полномочия охранять
шаньюя в Иу «согласно прецеденту с южным шаньюем» (ср. выше,
с. 222). Это означало существование двух шаньюев — северного
и южного — с одинаковым статусом, какой имел прежде только юж­
ный шаньюй, т.е. на положении варварских правителей, которых ведут,
«как лошадей за недоуздок и как быков в поводу». Однако план Доу
Сяня ненадолго пережил его гибель в 92 г.: осенью следующего года
последний северный шаньюй взбунтовался, вернулся на север и вскоре
сложил голову (см. [60, гл. 45, с. 4б-7а; гл. 89, с. 20а-20б]; ср. [35,
вып. 2, с. 84-85; 97, с. 273-275]).
Из приведенного материала явствует, что политика «мягкого ру­
ководства» варварами, которых «[вели], как лошадей за недоуздок
и как быков в поводу, не порывая [отношений]», применялась на про­
тяжении всей династии Западная Хань за исключением сорокатрех­
летнего периода «карательных походов» У-ди (когда, впрочем, о ней
тоже не забывали) (см. выше, с. 217-218). При Восточной Хань политика
цзи ми велась по отношению к сюнну, владениям Западного края и, ви­
димо, южным манъ. Это была политика мирного лидерства, не преду­
сматривавшая обращения с правителями других государств как с «под­
233

данными» империи, хотя и не препятствовавшая им (или даже поощ­
рявшая их) добровольно именовать себя таковыми и подносить дани.
В политику цзи ми входили непрерывные дипломатические отно­
шения Китая с варварскими государствами, дарение обеими сторонами
подарков. Китайцы рассматривали дары варваров (сюнну) как «дань»,
которая имела знаковый характер, должна была отвечать определен­
ным требованиям ритуала (см. [62, гл. 94Б, с. 5369, 5394; 60, гл. 89,
с. 96, 106, 16а, 24б-25а]). Иногда империя слала послов реже, чем ее
партнер (так, Бань Гу в 79 г. рекомендовал пропорцию: одно ханьское
посольство на два от северных сюнну), но был по крайней мере один (?)
случай, когда в 104-105 гг. она не ответила на посольство от северных
сюнну, ограничившись подарками послам (см. выше, с. 165-166). Она
отдаривала подарки как минимум по эквиваленту, но порой с необы­
чайной щедростью (см. [136, с. 47-51; 81, с. 91-92, 122, 129; 97, с. 122—
123, 239-242]), и давала иноземным послам разъяснения о сути цзи ми,
соблюдая принцип: если варвары явились в соответствии с «обрядами,
они во всех без исключения случаях [должны получить] ответ». В ар­
варские правители посылали ко двору Хань сыновей-заложников (из­
редка бывало, что тех отправляли назад, ср. выше, с. 219-220), могли
эпизодически лично приезжать с данью ко времени новогодних обря­
дов, как шаньюи при Западной Хань, а могли по примуществу огра­
ничиваться отправкой посольств с докладами в эту пору, как при
Восточной, признавали себя «подданными», получали от Сына Неба
печать (хоть в известном нам случае и с надписью, свидетельствовав­
шей об относительной независимости шаньюя, см. выше, с. 215, 223,
227-229), могли (как южные сюнну) приносить жертвы духам усопших
императоров, а это, на взгляд китайцев, означало, что варвары сюнну
«примкнули к внутренней [области мира]» (см. [60, гл. 89, с. 76]). Им­
перия принимала прибывших правителей как «гостей», а не как «под­
данных», уважала добровольность и соглашалась на нерегулярность их
приездов с данью, вежливо провожала домой сыновей-заложников,
если их отзывали, и не наказывала варваров за разрыв отношений; пы­
талась она иногда как-то контролировать и внутреннюю жизнь парт­
неров, таких, как южные сюнну, а порой оказывала им и материальную
помощь в тяжелую годину (см. [62, гл. 94Б, с. 5360; 60, гл. 89, с. 66]; ср.
[35, вып. 2, с. 36, 72]).
Бань Гу не советовал заключать с сюнну договоры, .но по крайней
мере часть сторонников политики цзи ми была иного мнения. Отно­
шения цзи ми сопровождались заключением «договоров» (юэ $J) и (по
крайней мере, в одном случае) «клятвенных соглашений, [чьи участ­
ники] мажут углы рта жертвенной кровью» (мэн ЕЁ) (см. [62, гл. 94Б,
с. 5362-5363; 35, вып. 2, с. 37 -38; 46а, с. 231-234]). Так, есть упоми-
234

мание о договоре (юэ) с южными варварами мань, определявшем раз­
меры дани холстом, которую они должны были вносить Китаю (см. [60,
гл. 86, с. 66]; выше, с. 209-210). Но больше всего известно о договоре
Западной Хань с шаньюями. Сюань-ди и Юань-ди «создали договор»
о границе с сюнну и о перебежчиках с обеих сторон, экземпляр кото­
рого хранился, в частности, у сюнну. Этот договор был прямым про­
должением соответствующего соглашения в рамках договоров хэ цинь
с сюнну (см. выше, с. 145-147).
Источники впервые упоминают о нем под 8 г. до н.э., когда китай­
ский посол Сяхоу Фань Ж&Щ в устной форме (поскольку были опа­
сения, что возможный отказ шаньюя нанесет ущерб императорскому
престижу — дословно «повелениям» и «вселяющему страх величию»)
попросил правителя сюнну поднести императору определенную ж е­
ланную для китайцев территорию. Осведомившись, пересказывает ли
посол императорский эдикт или просит от себя, шаньюй Нанчжиясы
т (позднее сменивший имя на Чжи £П, см. ниже, с. 275)153
сказал: «Августейшие божественные императоры Почтительный к ро­
дителям Сюань и Почтительный к родителям Юань, чувствуя жалость
к моему отцу, шаньюю Хуханье, [заключили договор]: что к северу от
Длинной стены, тем владеют сюнну. Это земля, где живет царь вэнъ-
юйту
Я еще не знаю ни как она выглядит, ни что она родит.
Позвольте отправить посла спросить об этом». После того, как Сяхоу
Фань побывал на родине и снова приехал послом к шаньюю, он опять
попросил эту землю. Шаньюй ответил: «За пять царствований (доел.:
поколений. — Ю.К.), когда мой отец и старшие братья передавали
[престол от одного к другому, династия] Хань не просила этой земли,
попросила только, когда [очередь царствовать] дошла до меня, Чжи.
Почему? Я уже спрашивал [об этой земле] у царя вэньюйту: все [жи­
тели владений] удельных правителей по западной границе сюнну, из­
готовляя крытые войлоком шалаши с остовом, сплетенным из ивовых
прутьев, а такж е повозки, уповают на лесной материал, [поступающий]
с гор этой [земли]. Кроме того, я не смею потерять землю моего по­
койного отца». По возвращении Сяхоу Фань был переведен на долж­
ность правителя округа, а послу шаньюя, подавшему записку о том, что
Сяхоу Фань просил землю, было разъяснено, что китайский посол
сделал это, произвольно изложив императорский эдикт, и избежал
смертной казни только благодаря амнистии (см. [62, гл. 94Б, с. 5 3 7 0 -
5372]; ср. [35, вып. 2, с. 46-^7; 97, с. 195-196]).
Тот же шаньюй Чжи около 2 г. н.э. или чуть позже заявил: «Авгу­
стейшие божественные императоры Почтительный к родителям Сюань
и Почтительный к родителям Юань, чувствуя жалость [к шаньюю
Хуханье], создали (т.е. заключили. — Ю.К.) договор (юэ): что к югу от
235

Длинной стены, тем владеет Сын Неба; что к северу от Длинной стены,
тем владеет шаньюй; если случится нападение на [Пограничную линию]
укреплений, то [следует] тотчас довести [об этом] до сведения [боже­
ственного императора] с помощью [официального] описания события;
если будут [желающие] сдаться [нам], то нельзя принимать их. Отец
Вашего подданного Чжи, шаньюй Хуханье, получил безмерные ми­
лости [от династии] и, умирая, завещал [мне]: „Если кто прибудет из
государства центра, чтобы сдаться, то не принимать его, а тотчас пре­
проводить к [Пограничной линии] укреплений, чтобы отплатить за
щедрые милости Сына Неба“» [62, гл. 94Б, с. 5378]; ср. [35, вып. 2, с. 52,
144, примеч. 38].
Р. де Крепиньи пытается отождествить этот договор с другим под
названием мэн («клятвенное соглашение, [чьи участники] мажут углы
рта жертвенной кровью»), заключенным ок. 43 г. до н.э. между шань-
юем Хуханье и китайскими сановниками Хань Чаном и Чжан Мэном
(см. [97, с. 188-189, 199]; ср. [466, с. 231-233]; выше, с. 157-158). Это
отождествление не убедительно, ибо договор о границе и перебежчи­
ках по содержанию явно отличается от клятвенного соглашения, за­
ключенного ок. 43 г. до н.э. — оно посвящено мирным и дружествен­
ным отношениям китайцев и сюнну как членам одной семьи; кроме
того, договор был заключен Сюань-ди и Юань-ди, а соглашение — при
Юань-ди, который так и не разорвал его. Наиболее вероятно, что до­
говор о границе и перебежчиках был заключен Сюань-ди ок. 51 г. до н.э.
и дополнен (или подтвержден) его сыном.
При последних ханьских императорах проявляется тенденция к пе­
ресмотру и самой границы между Китаем и государством сюнну,
и особенно положения о перебежчиках (ср. выше, с. 144 -147). Един­
ственная попытка пересмотреть границу — упомянутый эпизод 8 г.
до н.э. (см. выше, с. 235) — свидетельствует о большой осторожности
китайской стороны в этом вопросе и об эффективности договора; тем
не менее попытка насторожила шаньюя (см. [62, гл. 94Б, с. 5382]; ср.
[35, вып. 1, с. 56]). Гораздо более сильное давление Китай оказал на
сюнну во 2 -5 гг. н.э., стремясь пересмотреть положение договора
о перебежчиках. Вопрос о них возник потому, что в связи с недоволь­
ством действиями китайских властей два правителя Западного края,
признававшие подданство Хань, с женами, детьми и народом бежали
и сдались шаньюю сюнну, который принял их, разместил и осведомил
об этом императора Пин-ди. Группа китайских послов объявила шань­
юю: «Западный край подчинился внутренней [области мира, вам] не
полагается принимать [оттуда перебежчиков как своих подданных]».
В ответ на требование вернуть обоих «царей» шаньюй процитировал
договор, заключенный при Сюань-ди и Юань-ди (см. выше, с. 235-236),
236

и добавил: «[Но] эти [перебежчики] — из внешних государств (т.е. го­
сударств периферии, вай го £МЩ), [я] могу принять их». Китайской
стороне удалось все же вынудить шаньюя выдать обоих варварских
правителей, которые были, невзирая на его просьбу, публично казнены
при стечении царей Западного края. После этого китайцы навязали
сюнну четыре условия («четыре статьи»), по которым те обязаны были
выдавать Хань, в частности, новые категории перебежчиков, прежде
относившихся не к «государству центра», а к «государствам перифе­
рии» (вай го). Отныне выдаче подлежали не только жители государства
центра, которые бежали к сюнну, но и три категории варваров, которые
сдались сюнну: усуни, правители государств Западного края, полу­
чившие китайские печати со шнурами (а такж е их подданные), и ухуани
(см. [62, гл. 94Б, с. 5378 -5379; гл. 96Б, с. 5543]; ср. [35, вып. 2, с. 52-53;
90, с. 191-192 и примем. 672; 97, с. 198-199])154.
Навязывание четырех условий было сделано в форме прямого
ханьского диктата— ханьские послы заменили ящик, содержавший
старый договор сюнну с Сюань-ди, на новый, где лежал текст, пере­
числявший четыре категории перебежчиков, подлеж авших выдаче
шаньюем, велели выполнять новые условия и увезли старый ящик
с собой (см. [62, гл. 94Б, с. 5379]; ср. [35, вып. 2, с. 53]). И суть, и форма
этого навязывания означали усиление ханьской экспансии, направ­
ленной в те области, где еще недавно было достаточно сильно или даже
преобладало влияние сюнну. По существу, это был нажим на сюнну
с целью поставить их в неравное с Хань положение по отношению
к «третьим лицам» — «государствам периферии». Этот нажим достиг
апогея в попытке Ван Мана заменить печать шаньюя на новую, чей
текст свидетельствовал о зависимости шаньюя от династии Синь iff как
подданного (см. [62, гл. 94Б, с. 5 380 -5384]; ср. [35, вып. 2, с. 54-57];
выше, с. 215, 223; ниже, с. 240-241 , 282).
Во время переговоров с Китаем в 49 г. южный шаньюй выражал
готовность «перезаключить старый договор» (см. выше, с. 222). Трудно
сказать, имелся ли в виду договор о границе и перебежчиках или ка­
кой-либо другой, нам не известный. Если первое предположение верно,
то с уверенностью можно сказать, что при Восточной Хань этот дого­
вор с южным шаньюем в прежнем виде перезаключен не был, ибо он
предусматривал проведение линии границы по Длинной (Великой)
стене, а в 50 г. южные сюнну были переселены в китайские округа
к югу от Длинной стены. В 104 г. посол северного шаньюя прибыл
к императорскому двору, представил дань, хотел установить отно­
шения «согласия и близости» и «перезаключить прежний договор
Хуханье», но получил вежливый отказ (см. [60, гл. 89, с. 24б-25а]; ср.
[35, вып. 2, с. 88 -89], выше, с. 165-166, 234).
237

У политики цзи ми есть общее с проводившейся в какой-то период
одновременно с ней (ок. 200-133 гг. до н.э .) политикой договоров хэ
цинь с сюнну. Обе были мирными; обе были разработаны и осущест­
влены конфуцианцами (жу), сторонниками мирных методов управ­
ления; обе (хоть и в разной степени) учитывали, что партнером явля­
ется «равное государство».
Указав на близость обеих политик, следует отметить и известную
преемственность между ними как способами установления мирных
отношений с сюнну. Об этой преемственности говорил И.Ш. Юй
(1967), который, однако, игнорировал существование политики цзи ми
и подчеркивал генетическую связь между системой хэ цинь и более
поздней «системой данников», за которую он принял, в частности,
отношения цзи ми.
И.Ш. Юй считал, что «возможно, система хэ цинь не отличалась от
системы данников в своей конечной цели осуществить общее подчи­
нение сюнну»155; что во II в. до н.э. было предложено несколько планов
установления контроля над сюнну в рамках хэ цинь: план «пяти при­
манок» Цзя И, означавший попытку «парализовать» сюнну с помощью
более высокой материальной культуры и роскошного образа жизни;
план Дун Чжуншу, как, используя три вида зависимости — экономи­
ческую, религиозную и личную — заставить сюнну подчиниться вла­
сти Хань в рамках системы хэ цинь. По мнению ученого, оба плана
были не только более или менее воплощены в системе хэ цинь, но также
внесли вклад в формирование системы данников в более поздние
времена: так, в последнюю полностью вошло использование ханьских
товаров как экономического оружия, а взятие заложников у варваров
стало важным символом даннической покорности. «С динамической
точки зрения, все развитие системы хэ цинь в систему данников может
быть рассмотрено как непрерывные поиски со стороны империи Хань
подходящей формы, в которой китайско-варварские отношения могли
бы регулироваться в согласии с общим имперским порядком».
По И.Ш. Юю, превосходство системы данников над системой хэ
цинь с точки зрения ханьского двора заключалось в первую очередь
в том, что только она могла политически приспособить различных
соседей-варваров к китайскому имперскому миропорядку. Систему же
данников при Хань следует понимать как логическое распространение
китайской имперской системы на область внешних сношений. Эта
преобладающая политическая особенность системы данников объяс­
няет, в частности, почему постоянно возрастающее требование китай­
ских подарков со стороны сюнну казалось невыносимым ханьскому
двору при системе хэ цинь, но представлялось приемлемым, хоть
и нежелательным, при более поздней системе данников, и почему вар-
238

варвары в ханьском Китае были распределены по разным категориям
и с ними по-разному обращались в соответствии с тем или иным
политическим статусом (см. [136, с. 36 -39]).
Эти мысли И.Ш. Юя могут быть использованы при анализе сход­
ства политик хэ цинь и цзи ми, ибо отчасти это сходство было обу­
словлено известной преемственностью между ними. Так, соглашение
о границе и перебежчиках, предусматривавшееся договорами хэ цинь,
имело продолжение в виде договора в рамках цзи ми, аналогичного по
содержанию (см. выше, с. 144-147, 236-237). Некоторые идеи, вы­
двинутые в Китае в связи с заключением договоров хэ цинь, — ис­
пользование ханьских товаров как экономического оружия, заключе­
ние соглашений мэн, скрепленных клятвой перед Небом, освященной
жертвенной кровью, присылка шаньюем наследника ко двору Хань
в качестве заложника и личный приезд туда шаньюя — были реали­
зованы (последние три впервые) в рамках цзи м и (см. [62, гл. 94А,
с. 5334-5335; гл. 94Б, с. 5391-5393]; ср. [35, вып. 1, с. 57 -58; вып. 2,
с. 6 5 -67; 123, т. 2, с. 185-187; 129а, с. 194-196]).
Защитники политики цзи ми в ряде случаев унаследовали аргументы
сторонников политики хэ цинь и других форм мирных отношений. Это
наследие содержало идеи важности фактора Земли, неодолимой пре­
градой отделившей «внутренние» земли от «внешних», неспособности
силы дэ императора преодолеть ее, неизменности природы варваров,
бесполезности далеких завоевательных походов (см., например, [62,
гл. 64А, с. 4313-4317; гл. 52, с. 3881-3884; гл. 94Б, с. 5393 -5394; гл. 96Б,
с. 5551]; ср. [35, вып. 1, с. 73 -76; вып. 2, с. 67; 129а, с. 197; 90, с. 202;
И др.]) .
Близость между обоими типами отношений подчеркивается и тем,
что китайцы неоднократно вели с сюнну переговоры о заключении до­
говора хэ цинь (которого те добивались), стараясь склонить их к при­
знанию китайского руководства в рамках политики цзи ми. Это было
связано с тем, что после дипломатического почина китайской стороны,
с которым выступил Лю Цзин, инициаторами переговоров о заклю­
чении договоров хэ цинь были сперва по большей части, а с I в. до н.э.
исключительно сюнну, которые, в общем, предпочитали эту форму
отношений, тогда как китайцы предпочитали отношения цзи ми.
После карательных походов У-ди попытки сюнну заключить с Ки­
таем договор хэ цинь начинают использоваться империей для прове­
дения политики щи ми по отношению к этим варварам, т.е. для того,
чтобы не порывать с ними дипломатические контакты, которые можно
было бы употреблять как канал для «мягкого руководства». Так по­
ступил Чжао-ди в 79 г. до н.э., который, эксплуатируя стремление
сюнну заключить мир, вел их «как лошадей за недоуздок и как быков
239

в поводу» (см. выше, с. 218). Так систематически вели себя предста­
вители империи, стремившиеся проводить политику цзи м и по отно­
шению к северным сюнну при Восточной Хань (см. выше, с. 229-233).
Изобразив договоры хэ цинь как систему, к которой генетически
восходит «система данников», И.Ш. Юй вынужден, несколько проти­
вореча себе, охарактеризовать такой договор как «неравноправный»
для Китая и признать, что «на деле политика хэ-цинъ оказалась китай­
ской системой данников наоборот» (см. [136, с. 10 (примеч. 3), 42]).
Ученый считает, что включение сюнну в систему китайских данников
произошло лишь при Сюань-ди, с присылкой сына шаньюя Хуханье
в качестве заложника к императорскому двору в 53 г. до н.э. и его соб­
ственным прибытием туда с данью в 51 г. до н.э. (см. [там же, с. 43-45]).
То, что это произошло накануне перехода империи к политике цзи ми
или в ее рамках, ускользнуло от внимания ученого.
Как кажется, сам факт, что отношения в системе цзи ми оказалось
возможно спутать с отношениями «государь-подданный» (или «сю­
зерен-вассал»), достаточно красноречиво говорит об их сходстве,
в частности, в случае с сюнну в 53-51 гг. до н.э. Причина в том, что
инициатива варваров в рамках политики цзи ми имела форму призна­
ния себя «подданным» и представления дани. Что речь идет о других
отношениях, свидетельствовал в основном китайский ответ (см. выше,
с. 2 16-217). Но по существу, как выразился С.Н. Гончаров, то была
лишь «иллюзия функционирования „даннической системы"» [2, с. 14].
Насколько шаньюи сознавали свой особый статус в системе цзи ми
и держались за него и его атрибуты, видно из эпизода, когда Ван Ман
в 9 г. заменил через своих послов их старую печать с надписью «печать
си шаньюя сюнну» другой с надписью «печать чжан М шаньюя сюн­
ну [— подданного высокого ранга династии] Синь Ш». Шаньюй через
приближенного потребовал старую печать назад. Тот обратился к по­
слам со словами: «Когда [божественный император] Хань пожаловал
печать шаньюю, она называлась „печатью си‘\ а не называлась „печа­
тью [подданного высокого ранга] чжан“; кроме того, [на ней] не было
иероглифа Хань, Если чей [статус был] удельный царь и ниже, то [на
его печати] был [иероглиф] Хань и она называлась „печатью [поддан­
ного высокого ранга] чжан“156 Теперь [из надписи на печати] убран
[иероглиф] си (печать высшего разряда) и к ней добавлен [иероглиф]
Синь; она не отличается от [печати] подданных и подчиненных. Хочу
получить [назад] старую печать». Значит, в ставке шаньюя отлично
понимали, что его статус в системе цзи м и отличается от статуса
обычного подданного, хотя он именовал себя «подданным» Хань.
Китайские послы, успевшие разбить эту печать, заявили, что она
сама развалилась у них в руках и что дом Синь создал установление
240

в соответствии с волей Неба, а потому шаньюй должен принять
и повеление Неба, и установление дома Синь. Шаньюй еще раз просил
у императора Ван Мана печать старого образца, но получил отказ (ср.
выше, с. 215, 223, ниже, с. 282, 283); через некоторое время сюнну
стали совершать набеги на границу (см. [62, гл. 94Б, с. 5380 -5382]; ср.
[35, вып. 2, с. 54-56; 128, с. 206 и примеч. 324; 105, т. 3, с. 295-296, 301
и примеч. 13.2; 81, с. 94-95; 97, с. 201-294]).
Когда позднее к власти на 6 л ет пришел прокитайски настроенный
шаньюй Сянь (13-18 гг.), он в 14-15 гг. заключил с Китаем договор
хэ цинь (см. [62, гл. 94Б, с. 5386 -5387 (ср.: 35, вып. 2, с. 60 -61); гл. 96Б,
с. 5546 (ср.: 90, с. 195); гл. 99Б, с. 57 54,5755]; ср. [105, т. 3, с. 347,352]).
Китайский посол убеждал Сяня изменить название своего народа
и собственный титул так, чтобы передающие их иероглифы имели
желательный для китайцев смысл (слово сюнну должно было быть
заменено на гун ну ШЖ — «почтительные рабы», слово шаньюй — на
шань юй Ц Т ' — «добрый, или прекрасный, юй»), и пожаловал ему
печать {инь EfJ) со шнуром. Что это была за печать— не сказано; как
полагает Р. де Крепиньи, надпись на ней титуловала шаньюя «пре­
красным юем» «почтительных рабов» (см. [97, с. 211]). Бань Гу сооб­
щает, что зимой 24-25 гг. император, правивший под девизом Гэн ши
jO q , направил послов для вручения шаньюю печати {си) со шнуром
в соответствии со старыми установлениями дома Хань, а сюннуским
царям и князьям {ван хоу jE f^) — печатей {инь) со шнурами, но
шаньюй сюнну уже не захотел удовлетвориться статусом Хуханье,
именовавшего себя «подданным» (см. [62, гл. 94Б, с. 538 8 -5390]; ср.
[35, вып. 2, с. 62-63 , 144, примеч. 44]); следовательно, печать инь со­
ответствовала более низкому статусу правителя, чем у шаньюев от
Хуханье до Чжи во времена Западной Хань.
Итак, отношения цзи ми после 51 г. до н.э. не были тождественны
обычным отношениям «государь-подданный», но были похожи на
них. Элементы сходства сохраняются и в чем-то даже нарастают при
Восточной Хань. У южных шаньюев меньше независимости, чем
у шаньюев при Западной Хань. Об этом свидетельствует не только
выраженность момента подданства, в частности, в случае с падением
ниц шаньюя Би, что случалось и встарь (см. выше, с. 215-216). Более
важным кажется отсутствие прежней границы между владениями юж­
ного шаньюя и императора, то, что южные сюнну жили по китайскую
сторону Длинной стены, на территории восьми округов центрального
подчинения, населяя «государство в государстве», а не соседнее госу­
дарство. Обратим внимание также на ежегодные присылки послов
и заложника сюнну ко двору Хань. Укажем и на наличие китайских
военных чиновников во главе военных подразделений, контролиро­
241

вавших южного шаньюя, и на совершение последним жертвоприно­
шений духам умерших императоров Хань (см. выше, с. 221 -223 и сл.).
С другой стороны, то, что (по нашим сведениям) южные шаньюи лич­
но, кроме двух-трех случаев, не приезжали ко двору Хань (ср. ниже,
примеч. 148), скорее свидетельствует об их большей независимости.
На сходство отношений в рамках политики цзи ми и в системе «го­
сударь-подданный», видимо, также указывают некоторые идеологи­
ческие моменты черновика ответа северным сюнну, составленного
Бань Бяо в 52 г. и одобренного императором (см. выше, с. 230). С одной
стороны, главной там кажется мысль об отношениях в духе цзи мщ но,
с другой стороны, Бань Бяо подчеркивает, что, опираясь на распро­
странение своего вселяющего страх величия, император Хань руко­
водит тьмой государств, и все в мире признали себя его подданными;
что, согласно справедливости, он не делает разницы между близкими
и далекими варварами, а награждает покорных и карает непокорных,
о чем свидетельствуют последствия хорошего поведения Хуханье
и дурного — Чжичжи. В ответе не одобрялась претензия северных
сюнну являться на аудиенцию к императору во главе государств З а­
падного края, а выбор ответных подарков давал понять, что северные
сюнну предаются военным, а не мирным занятиям (см. [60, гл. 86,
с. 10а—116]; ср. [35, вып. 2, с. 75 -77]). Таким образом, политика цзи ми
могла включать и достаточно грозно выраженное предостережение,
и даже формулы из репертуара монаршего «универсализма».
Напрашивается вывод, что типологически отношения цзи ми стояли
между сравнительно равным партнерством договоров хэ цинь II в.
до н.э. с сюнну и отношениями типа «государь-подданный», связы­
вавшими императора с его «внутренними» и «внешними» подданными.
Отсюда черты их сходства с обоими этими видами отношений, сви­
детельствующие о переходном характере отношений цзи ми.
Если вернуться теперь к мысли С.Н. Гончарова о «сращивании
„равноправной4* [дипломатической] традиции с доктриной „мироуст-
роения“» [2, с. 13] (ср. выше, с. 169, 175), то политика цзи ми служит
хорошей иллюстрацией этого процесса. В самом деле, в ее рамках
признание китайского подданства варварской стороной соответствует
доктрине «мироустроения», а китайское стремление обращаться с вар­
варским правителем не как со своим подданным связано через кон­
цепцию «равных государств» с традициями дипломатии равных парт­
неров. Интересно, что «сращивание» обеих целей происходит в форме
диалога, сочетающего варварскую инициативу — вызов — и китай­
скую реакцию — ответ. Такая «диалогическая» форма не требует ло­
гического увязывания мыслей, принадлежащих к разным идеологиче­
ским кругам, в системе одного монологического высказывания, одной
242

точки зрения. Вместо этого происходит ритуализованный диалог двух
участников, один из которых просится в подданные, а другой со
«смирением» дает ему особый статус «подцанного-гостя», сохраняя над
ним «мягкое руководство».
Китайские идеологи политики цзи м и (по крайней мере, частично)
и не помышляли о предстоящем превращении таких «пребывающих
далеко» варваров, как сюнну, во «внешних» и тем более «внутренних»
подданных Китая. Их рассуждения во многом наследовали аргумен­
тацию сторонников хэ цинь, которые все стояли на почве моноцен-
трической модели мира и считали варваров подобными «птицам и зве­
рям»; но в особенности поборники идеи цзи ми опирались на идеоло­
гическую традицию хуайнаньского царя Лю Аня, Ду Циня, Ян Сюна,
Хуань Таня и других, которые акцентировали фактор «Земли», непре­
одолимым барьером отделявшей «внешние» территории от «внутрен­
них», а также мысли о неспособности устроительной силы дэ китай­
ского императора преодолеть этот барьер и о нецелесообразности
дальних завоевательных походов. Эти идеологи не были, как и Бань Гу,
сторонниками немедленного и полного мироустроения (см. выше,
с. 137, 193), хотя иногда в их рассуждениях слышались универсалист­
ские «нотки» (ср. выше, с. 242).
Конкретное содержание представлений о цзи ми в чем-то менялось
со временем, как об этом свидетельствуют различия в положении
сюнну в рамках этой политики при обеих Хань. Менялся и контекст
реализации политики цзи ми. Если, по словам Сыма Цяня, до Вэнь-ди
она сочеталась с формулой «не принимать заблаговременных мер [по
обороне границы]» (см. выше, с. 217), то с ростом военной силы Китая
эта политика стала сочетаться с идеей оборонительной мощи. Это отра­
зилось, в частности, в мировоззрении Бань Гу (см. выше, с. 137-138).
Можно указать по меньшей мере еще на одну идею, с которой со­
четалась политика цзи ми, а именно на идею Чао Цо нападать на (или
обороняться от) варваров с помощью варваров (см. выше, с. 179-180;
ниже, с. 386 -388, 399 -400). Действительно, и при Западной, и при
Восточной Хань шаньюи называли свое государство «защитой» («фань
Ш), или «защитой и заслоном» монарха — обычное обозначение вас­
сального владения (владения подданного) «внешних» земель (ср. выше,
с. 213). Так называлось, в частности, государство южных сюнну, ко­
торые участвовали в деле обороны северной границы Китая от своих
северных братьев (см. выше, с. 221). Здесь уже не остается сомнений,
что варвары (южные сюнну, а также их союзники) использовались
в рамках цзи ми против таких же варваров-сюнну, но только северных.
Укажем и на противоположную тенденцию при дворе Ранней
Хань — не слишком полагаться на варваров, не отзывать китайских
243

войск с северной Пограничной линии укреплений и не доверять пол­
ностью ее защиту сюнну, как это предложил сделать в 33 г. до н.э.
Хуханье, заявив, что те готовы «охранять ее, передавая эту [обязан­
ность из поколения в поколение] без конца», «чтобы дать отдых народу
Сына Неба». Тогда против предложения Хуханье выступил лишь чин
охраны дворца Хоу Ин
Тем не менее император принял его совет
и отклонил планы шаньюя (см. [62, гл. 94Б, с. 5364-5367]; ср. [35,
вып. 2, с. 3 9 -42]).
Едва ли С.Н. Гончаров прав, когда пишет, что принцип цзи ми
применялся Китаем в отношениях с теми, которые, в частности, не
«представляли для него угрозы» (см. [2, с. 13]). Случай с сюнну при
Хань не подтверждает этого, ибо не было в ту пору для Китая большей
угрозы, чем сюнну. И если прав X. Биленстайн, что заселение южными
сюнну северного Китая сыграло столь роковую роль в китайской ис­
тории (см. выше, с. 224), то, следовательно, гибельные последствия
имело применение в отношениях с южными сюнну принципа цзи ми
(в его восточноханьской модификации), ибо это заселение произошло
в рамках политики цзи ми (см. выше, с. 222).
Китайские историки— Сыма Цянь и Бань Гу — описывали с по­
мощью терминов, аналогичных цзи ми, отношения между некоторыми
государствами Западного края и державой сюнну. Это термины цзи ши
доел, «служить кому-то, как [лошадь, которую ведут за] недоуз­
док») и цзи ту ШЛ («подчиняться кому-то, как [лошадь, которую ведут
за] недоуздок»). Я нь Шигу говорит, что цзи ши значит «быть ведомым
за недоуздок», цзи шу — «подчиняться только, [как лошадь, которую
ведут за] недоуздок, и [как бык в] поводу (цзи ми), — не более». Ван
Сяньцянь цитирует мнение Гу Яньу
(1613-1682), что выраже­
ние цзи ши означает «не настоящего (доел.: не чистого) подданного,
а такого, который служит кому-то только, [как лошадь, ведомая за]
недоуздок, и [как бык в] поводу», и что выражения цзи ши и цзи шу —
синонимы (см. [62, гл. 96А, с. 5478-5479; гл. 96Б, с. 5494]). С ыма Цянь,
а за ним и Бань Гу сообщают, что государство Канцзюй «на востоке
служило сюнну, [как лошадь, ведомая за] недоуздок»; это продолжа­
лось до ослабления сюнну во времена Сюань-ди (см. [55, гл. 123, с. 9
(ср.: 123, т. 2, с. 267); 62, гл. 96Б, с. 5478]; ср. [90, с. 126]). Напомним,
что после того, как китайская армия достигла этого государства в 36 г.
до н.э. и покарала смертью шаньюя Чжичжи, при Чэн-ди (ок. 11 г. до
н.э .?) Китай осуществлял по отношению к правителю Канцзюй поли­
тику цзи ми (см. [62, гл. 96Б, с. 5479-5480]; ср. [90, с. 126-128]) (см.
выше, с. 217).
Оба историка также сообщают, что государство Усунь прежде «по­
корялось» сюнну, а когда впоследствии достигло расцвета сил, его
244

правитель «принял [принцип] подчинения им, [как лошадь, которую
ведут за] недоуздок, но не соглашался отправляться на собрания при
дворе» шаньюя, в частности, видимо, для участия в жертвоприноше­
ниях в Лунчэне ШШ в 5-м месяце (см. [55, гл. 123, с. 9 (ср.: 123, т. 2,
с. 267); 62, гл. 96А, с. 5494]; ср. [90, с. 144 и примеч. 384]). Бань Гу
сообщает также, что после ослабления сюнну ок. 72 г. до н.э. «все го­
сударства, которые подчинялись им, [как лошади, которых ведут за]
недоуздок, [отпали от них и кинулись] врассыпную, словно разбитая
вдребезги черепица» [62, гл. 94А, с. 5349]; ср. [35, вып. 2, с. 28].
К 119-118 гг. до н.э. государство Усунь оказалось разделено на три
части, и большая его часть «подчинялась» его правителю, «как лошадь,
которую ведут за недоуздок», из-за чего тот «не мог самовластно пра­
вить» всеми владениями усуней и не решался по своему усмотрению
заключить договор с ханьским послом (см. [55, гл. 123, с. 21; 62, гл. 96Б,
с. 5496]; ср. [90, с. 146; 123, т. 2, с. 273]).
Эти данные свидетельствуют, что формулы типа «подчиняться, [как
лошадь, которую ведут за] недоуздок» описывают иные отношения,
чем просто «покорность», допускают, в частности, неучастие «ведо­
мого» в собраниях при дворе «ведущей» державы, видимо, имеющих
ритуальное значение. Это проливает дополнительный свет на то, что
означали при Хань отношения в духе цзи ми. Кроме того, это свиде­
тельствует, что отношения типа цзи ми с владениями Западного края
бывали не только у Китая, но и у «степной империи», причем в более
ранний, чем у Китая, период. Видимо, выражения щи ми, цзи ши и цзи
ту указывают на форму лидерства, распространенную в районе влия­
ния Китая и державы сюнну и отличную от прямого самодержавного
контроля над правителями других владений как над своими поддан­
ными (см. [20]). Сюда входит и случай отношений, складывающихся
между варварским «царем» (вроде усуньского) и князьями, вырвав­
шимися из-под его власти.
Таким образом, не переставая считать Китай «государством центра»,
полагая, что в его подданство следует включить всех, кого реалистично
и целесообразно включить, что он должен быть мирным лидером «го­
сударств периферии», «внешних» земель, входивших с ним в сопри­
косновение, Бань Гу оставался своеобразным «плюралистом», при­
знавая существование других «равных государств». Видимо, с его точ­
ки зрения, сила дэ императора в результате не только обнаруживала
свое несовершенство, но ее обладатель в чем-то оказывался в более
выгодном положении: добровольные приезды с данью правителей,
ведомых им «за недоуздок и повод», свидетельствовали о величии его
силы дэ, отказ же воспринимать этих правителей как своих поддан­
ных освобождал его от тяжкой, а порой и непосильной задачи править
245

ими или наказывать их как «мятежных подданных» в случае их отпа­
дения.
Схема Бань Гу была порождением определенного времени. Он на­
чал свою историю ок. 64 или даже 58 г., и завершил ее в период Цзянь
Чу
(76-84) правления Чжан-ди if'Sr (76-88), возможно, в 82 или
83 г. (см. [38а, с. 27 (и примеч. 1), 105; 116а, с. 6; 27, с. 13]). Его взгляды
на сюнну сформировались и были изложены им, как можно предпо­
ложить, около 79 г. н.э. В этом году имела место отраженная им
в компилятивном трактате конфуцианская дискуссия в «Зале белого
тигра», где говорилось, что китайский монарх не относится к варварам
от восточных и до северных ди как к своим подцаным (см. выше, с. 189).
В этом же году Бань Гу выступил с докладом о применении политики
цзи ми к северным сюнну, начало которого текстуально перекликается
с послесловием к «Повествованию о сюнну» (ср. выше, с. 133, 231).
Исследователи по-разному делят на периоды историю отношений
Восточной Хань и сюнну. По мнению одних, 73 -92 годы были време­
нем китайского наступления на сюнну после поры сравнительно мир­
ной политики (см. [127а, с. 186-188]); по мнению других, пора «се­
верного мира» падает на 51-85 гг., вслед за которыми наступает период
уничтожения северного шаньюя в„ 87-93 гг. (см. [97, с. 242 -275]). Во
всяком случае на конец царствования Мин-ди
приходится первая
крупная китайская экспедиция против северных сюнну в 73 г. (см. [97,
с. 259-261; 60, гл. 89, с. 13б-14а]; ср. [35, вып. 2, с. 78 -79, 151-152,
примеч. 18-20]).
«Тогда божественный император Мин повелел воеводам и коман­
дирам совершить карательный поход на север против сюнну, захватил
землю Пулу
я 1® , учредил [должность] главного военного началь­
ника Ихэ (Ихэ ду вэй ^ ^iiPJIt), чтобы [под его руководством] раз­
местить [там пограничных солдат в военном поселении] для обработки
земли. После этого он установил сношения с Западным краем. Все
[тамошние] государства— Юйтянь
[и другие] — послали своих
сыновей[-заложников, чтобы те], прибыв [ко двору], прислуживали
[августейшему божественному императору]. Тогда, [через] 65 лет с тех
пор, как Западный край порвал [с нами связи, мы] снова установили
с ним сношения. На следующий год (74 г. — Ю.К.) [государь] впервые
учредил [должности] общего защитника [Западного края] и полков­
ников у и цзи (у цзи сяо вэй /йсЖШ) (см. [90, с. 79, примеч. 63; 82,
с. 110-112 ,190-191, примеч. 150]. — Ю.К.).
Когда божественный император Мин скончался, [войска владений]
Яньци М П и Цюцзы ШШ уничтожили общего защитника [Западного
края] Чэнь Му ШШ и нанесли полное поражение толпе его [воинов.
Войска] сюнну и [владения] Цзюйши окружили полковников у и цзи.
246

В первый год [периода] Цзянь чу (76 г. — Ю.К.) весной великий блю­
ститель [округа] Цзюцюань '®Щ Цзя Пэн РхШ учинил сильный раз­
гром [армии владения] Цзюйши при городе Цзяохэ
[Но] боже­
ственный император Чжан не хотел заставлять [жителей] государства
центра выбиваться из сил и доходить до изнеможения ради того, чтобы
вести войны с варварами от [восточных] и до [северных] ди; а потому
он встретил [спасенных и] вернувшихся полковников у и щи [и уп­
разднил их должности], более не посылал общего защитника [Запад­
ного края]. Во второй год [периода Цзянь чу (77 г. — Ю.К.)] он снова
упразднил [военное поселение] в Иу, [где пограничные солдаты] были
размещены для обработки земли; воспользовавшись этим, сюнну по­
слали войска для охраны земли Иу...» [60, гл. 88, с. 2а-2б]; ср. [60, гл. 2,
с. 23а-24б, 256, 266; гл. 3, с. 26, 5а; 82, с. 112; 97, с. 260].
Таким образом, если конец царствования Мин-ди был отмечен во­
енной активностью по отношению и к северным сюнну, и к владениям
Западного края, то начало царствования Чжан-ди характеризовалось
мирной политикой в обоих направлениях и даже оставлением захва­
ченных позиций — ликвидацией военного земледельческого поселе­
ния в земле Иу (Иулу), т.е. в Хами, куда снова вернулись северные
сюнну.
Р. де Крепиньи указывает на то, что при императорском дворе в 85
и 88 гг. спорили друг с другом военная и мирная партии. Он связывает
первую с могущественной придворной группировкой представителей
семей Гэн
и Доу Й , из поколения в поколение занимавших высшие
посты в центре династийной власти и имевших опыт в пограничных
вопросах, в частности, в области политики по отношению к сюнну; он
же связывает вторую с представителями семей процветающих джентри,
которые имели прочные корни в провинции, а высокие посты в столице
занимали в первом поколении и были заинтересованы скорее в мире
и делах, относящихся к землевладению, чем в честолюбивых планах
и государственных расходах. Р. де Крепиньи видит в полемике между
обеими партиями возобновление западноханьского спора между сто­
ронниками централизации — «модернистами» — и более консерва­
тивными «реформистами», о которых писал М. Лёве (Лауи) (см. [97,
с. 234-235, 263-264, 268-269 и сл.]; ср. [115, с. 11 -13 и др.]).
Очевидно, взгляды Бань Гу ок. 79 г. были созвучны идеям мирной
партии, как можно предположить, достаточно влиятельной в пору
мирных настроений Чжан-ди. Не вдаваясь в обсуждение того, на­
сколько удачны термины М. Лёве «модернисты» и «реформисты»,
отметим, что к последним относились конфуцианцы, каковым, несо­
мненно, был Бань Гу. Он был конфуцианским историком и сыном
конфуцианского историка, разделявшим взгляды своего отца на муд­
247

рость политики цзи ми по отношению к сюнну и государствам Запад­
ного края (см. выше, с. 220, 230).
Но Бань Гу был связан не только с мирной, но и с военной партией.
Его брат Бань Чао Ш Ш был прославленным генералом, действовавшим
в Западном крае, а у его семьи были тесные отношения с могущест­
венным кланом Доу (см. [127, с. 5, 15]). Следует такж е отметить, что
Бань Гу был в числе возражавших против плана Ян Чжуна
по­
данного трону в 76 г., где критиковалась экспансия против северных
сюнну и Западного края и предлагалось отказаться от военных земле­
дельческих поселений, в частности, в земле Иу. Противники плана
ссылались на то, что, поскольку такая (экспансионистская) политика
осуществляется уже давно, а почтительный к родителям сын не меняет
пути, проторенного отцом, не следует отступать от того, что было уч­
реждено покойным божественным императором. Ян Чжуну удалось
убедить императора в своей правоте, результатом чего явилась ликви­
дация китайских военных поселений на границах, в том числе в земле
Иу (см. [60, гл. 48, с. 16-36]).
Быть может, оппозицию Бань Гу плану Ян Чжуна следует связать
с его сочувствием экспансионистской политике ок. 76 г. Вспомним, что
в стихотворении в прозе, написанном то ли в период между 69 и 75 гг.
до н.э., то ли в начале правления Чжан-ди, т.е. в этом году или не­
сколько позднее, Бань Гу подчеркивает универсализм императорской
власти (см. ниже, с. 264-265).
В период с 76 по 79 г. Бань Гу сделался приверженцем мирной
партии, но через 10 лет он связывает свою судьбу с главнокомандую­
щим китайской армией, посланной против северных сюнну, Доу Сянем
из клана Доу. Он составляет текст для стелы, воздвигнутой на горе
Яньжань Ш Ш в 89 г. для увековечения китайских побед, где касается,
в частности, «военных» тем: мести сюнну за обиды Гао-цзу и Вэнь-ди
(о чем сообщается их духам); обеспечения безопасности потомкам
и расширения границ империи; поднятия престижа государя Хань
и оправданности решения один раз потрудиться на поле брани ради
длительного спокойствия; вырезания на камне славословия император­
ской мироустроительной силе дэ и проникновения «царской» армии
далеко в область мира, лежащую за четырьмя морями, на границы земли
(см. [60, гл. 23, с. 22а-23б; 42, гл. 56, с. 1205-1206]; ср. [91, с. 976 -977]).
В 90 г. Бань Гу возглавлял китайское посольство для переговоров
с северным шаньюем, предложившим прибыть на аудиенцию к импе­
ратору согласно прецеденту с Хуханье, но переговоры сорвались (см.
[60, гл. 4, с. 6а; гл. 40Б, с. 266]) (ср. выше, с. 233). Можно предполо­
жить, что выбор пал на него как на специалиста по отношениям
с сюнну (в частности, построенным в духе цзи м и).
248

Переход Бань Гу в ряды военной партии оказался для него роковым:
он умер в столичной тюрьме в 92 г., куда попал из-за падения Доу Сяня
(см. [127, с. 14 -17; 97, с. 269-274]). В каком-то смысле его конфуци­
анская приверженность политике цзи ми и мирным отношениям хра­
нила его от беды. Именно эта позиция Бань Гу как сторонника мирной
партии и готовности к отражению нападения увековечена в его истории.
Ван Гунъу и А.С. Мартынов называют точку зрения Бань Гу на
отношения Китая с сюнну «изоляционизмом» (см. [131, с. 44 -46; 28,
с. 78 -79]); этот термин берет на вооружение и С.Н. Гончаров (см. [2,
с. 12-14]). М.В. Крюков не употребляет слова «изоляционизм», но
утверждает, что, с точки зрения Бань Гу, «с сюнну, как и вообще
с „варварами четырех стран света“ ... не следует иметь ни мирных от­
ношений, ни войны: лучше всего вообще воздерживаться от контактов
с ними» [25, с. 348]. Думается, что ни слово «изоляционизм», ни тем
более рассуждение М.В. Крюкова не передают позиции историка во
всей ее сложности. В этой позиции важно стремление не только изо­
лировать Китай от варваров «внешних земель», но и установить связь
с теми из них, кто по своему почину пришел с выражением покорности,
принять их под свое «мягкое руководство» (концепция цзи ми). Ни
в термине «изоляционизм», ни в словах М.В. Крюкова не ощутим мо­
мент установления такой иерархической связи. Между тем без учета
концепции цзи ми понимание взглядов Бань Гу на отношения Китая
с варварами «внешних» земель, в том числе сюнну и владениями
Западного края, не может быть ни полным, ни вполне адекватным157
8
Отношение к сюнну при Хань и Ван Мане
в свете теории «Трех веков»
Переходя в эпилоге «Повествования о сюнну» от рассуждения
о мироустроительной деятельности «прежних царей» и о различии по­
ложения живущих далеко и близко от центра к обобщенному описанию
варваров (включая сюнну) и оптимальной имперской политики по
отношению к ним, Бань Гу цитирует слова «Гунъян чжуань»: «„Вёсны
и осени64 относятся ко всем [государствам] ся как к внутренним, но
относятся к [государствам] варваров от [восточных] и до [северных] ди
как к внешним» (см. выше, с. 137). Эта цитата связывает его взгляды на
сюнну с конфуцианской теорией мироустроения, выработанной ком­
ментаторской школой Гунъян и известной как теория «трех веков»
(санъ ши H itt). В ее формировании участвовали комментаторы «Чунь
цю» этой школы, по крайней мере начиная с Дун Чжуншу (II в. до н.э .)
и кончая Хэ Сю Щ{^ (II в.), завершившим ее и давшим ей название.
249

Как и другие комментаторы школы Гунъян, Дун Чжуншу видел
в Конфуции автора «Чунь цю». Он считал, что в своей летописи Кон­
фуций по-разному говорил о трех эпохах истории Лу Ц , о которых
знал из трех разных источников — как свидетель (очевидец), со слов
других свидетелей старшего поколения или из предания (как иногда
полагают, из письменного предания, см. [100а, т. 2, с. 81; 80в, с. 78,
80]). Соответственно Дун Чжуншу разделил 242 года правления 12 кня­
зей Лу, охватываемые «Чунь цю», на три разных периода. Конфуций
был свидетелем последнего из них (назовем его третьим), включавше­
го 61 год правления трех князей Лу (541-480 гг. до н.э.); о предшест­
вующем (назовем его вторым), включавшем 85 лет правления четырех
князей Лу (626-542 гг. до н.э.), он слышал от свидетелей старшего по­
коления; и о самом раннем (первом) периоде, включавшем 96 лет
правления пяти князей Лу, он знал из предания. С точки зрения Дун
Чжуншу, Конфуций испытывал разные чувства к людям и событиям
трех периодов, и это проявилось в его манере излагать их историю,
в подробности или краткости посвященных ей текстов. Дун Чжуншу
писал: «[Говоря] о том, чему был свидетелем, [благородный муж
(= Конфуций)] вкладывал в свои слова скрытые намеки, [чтобы не
бросить тень на современных ему государей. Говоря] о том, что слы­
шал [со слов свидетелей старшего поколения, он] скорбел о бедах,
[постигших] их [современников. А говоря] о том, что узнал из преда­
ния [о людях далекой поры, он] выказывал к ним меньше сострадания
[и потому писал о них бесстрастно. Это] соответствовало [его] чувст­
в ам ... И [его] гибкие чувства, [менявшиеся в зависимости от того,
о людях какого времени он писал], и [его] подробные или краткие
тексты соответствовали этому. Благодаря этому я знаю, что он отно­
сился к пребывающим близко как к пребывающим близко, а к пребы­
вающим далеко как к пребывающим далеко, к близким как к близким,
а к далеким как к далеким; я также знаю, что он относился к высоко­
поставленным лицам как к высокопоставленным, а к занимающим
низкое положение как к занимающим низкое положение, к имеющим
вес как к имеющим вес, а к не имеющим веса как к не имеющим веса.
Кроме того, [я] знаю, что он одобрял хороших [людей и дела] и гну­
шался плохими, любил добро и ненавидел зло; к тому же [я] знаю, что
онотносилсякянР§каккяникиньP#каккинь,кбеломукаккбе­
лому, а к черному как к черному. У всех ста [родов] вещей есть друж­
ки и пары; он сочетал их парами, делал их дружками, соединял их че­
тами, сводил их по двое. [Это было] прекрасно!» [46, гл. 1, с. 8].
На взгляд Дун Чжуншу, мир имеет дуальную структуру: в нем су­
ществует ряд оппозиций — пар соотнесенных друг с другом полярно­
стей, которые отражены в тексте «Чунь цю». Отношение летописи
250

(т.е. ее автора Конфуция) к разным членам каждой оппозиции неоди­
наково, так как оно определяется природой своего объекта, соответст­
вует ей, похоже на нее, «того же рода», что и она, а оба объекта про­
тивоположны друг другу. Поэтому в аморфном древнекитайском язы­
ке и это отношение, и его объект обозначаются одним и тем же сло­
вом, употребленным сперва как сказуемое, а потом как дополнение
к нему, например прилагательным, которое способно и выступать
в значении «относиться как к такому-то», и обозначать предмет по его
признаку: цинь цинь МШ («относиться к близким как к близким»,
т.е. любить близких родственников), сянъ сянь i f f ? («относиться
к достойным как к достойным») и т.д. (ср. [6, с. 64-65]; выше, с. 194-
195). Согласно Дун Чжуншу, из текста «Чунь цю» можно заключить,
как летопись и ее автор относятся к парам противоположностей.
В числе прочих Дун Чжуншу интересовали пространственные оппози­
ции. Приведенный выше список этих пар открывает оппозиция цзинь
i£ — юань Ш («пребывающие близко» — «пребывающие далеко»),
другой (краткий) список начинает оппозиция нэй Й — вай («внут­
реннее» — «внешнее»); и та и другая описывают участки моноцен-
трического пространства. По мнению Дун Чжуншу, самое важное в по­
знании смысла «Вёсен и осеней» ( Чунь цю) — «твердо придерживаясь
одной [их] стороны, широко проникнуть во все [остальные стороны
и уяснить] их [себе]. Если [кто, читая „Вёсны и осени“ ,] наблюдает,
что они одобряют и что осуждают, то благодаря этому [для него] ста­
новится возможным постичь [воплощенные] в них правильные образ­
цы; если [кто, читая „Вёсны и осени“,] вглядывается в их иносказа­
тельный язык, то благодаря этому [для него] становится возможным
понять их смысл. По этой причине, когда [в «Вёснах и осенях» говорит­
ся про дела, происходившие] вне [государства] Лу, то [хотя летопись]
и высказывается [об этих событиях], но неясно; когда [там говорится
о событиях, происшедших] внутри [государства] Лу, то [хотя летопись]
и избегает [употребления] табуированных [имен и письменных знаков],
но не скрывает [этих событий]. Так же поступает [она] и по отноше­
нию к высокопоставленным лицам; так же поступает и по отношению
к достойным людям. Это значит, что [она] разграничивает внутреннее
и внешнее, различает достойных и недостойных и делит на разные
разряды занимающих высокое и низкое положение» [46, гл. 1, с. 8].
В соответствии с этим Дун Чжуншу формулирует отношение Сына
Неба к разным участкам моноцентрического пространства и к их насе­
лению: «Сын Неба... относится к пребывающим близко как к близким
и этим побуждает прийти пребывающих далеко. Еще не бывало, чтобы
[он] заставил прийти пребывающих далеко, не выдвинув на первый
план пребывающих близко. Поэтому [„Вёсны и осени“ сперва] отно­
251

сятся к своему государству как к внутреннему, [но] относятся ко всем
[прочим государствам] ся (чжу ся ШЖ, см. [356, т. 1, с. 290, при­
мем. 75 к гл. 6], т.е . китайским государствам. — Ю.К.) как к внешним,
[а затем] относятся ко всем [государствам] ся как к внутренним, [но]
относятся к [государствам] варваров от [восточных ] и М до [север­
ных] ди Ш как к внешним. [Это] значит, что [привлечение к себе и/или
устроение] начинается с пребывающих близко» [46, гл. 6, с. 24]. Таким
образом, уже у Дун Чжуншу встречаются мысли и о членении Конфу­
цием истории 12 князей Лу на три периода, и о важности оппозиций,
начиная с тех, которые характеризуют моноцентрическое пространст­
во, для понимания «Чунь цю». При этом Дун Чжуншу формулирует
мысль, что летопись «разграничивает внутреннее и внешнее» и что
привлечение к себе или устроение людей мира «начинается с пребы­
вающих близко».
Эти идеи рассматриваются и в «Гунъян чжуань 4* ^Р 1», коммен­
тарии к «Чунь цю», записанном при Цзин-ди jft'Sr (157-141 гг. до н.э .),
а согласно другой точке зрения, возможно, даже в поздний период
Чжань го. Здесь тоже сказано, что Конфуций в «Чунь цю» «говорил
разным языком (или: в разных выражениях) о том, чему был свидете­
лем, о том, что слышал [со слов свидетелей старшего поколения],
и о том, что узнал из предания» [74, гл. 1, с. 136; гл. 28, с. 7а]. Здесь
есть лишь неопределенный намек на то, что история 12 князей Лу по­
делена в летописи на три периода; о числе периодов ее читателю при­
ходится догадываться по числу источников, откуда Конфуций черпал
о них сведенья.
В «Гунъян чжуань» также характеризуется неодинаковое отноше­
ние «Чунь цю» (и их автора) к разным участкам моноцентрического
пространства. Как там сообщается, «[в] „Вёснах и осенях44 записаны
[дела, происходившие] внутри [своего государства (т.е. Лу . — Ю.К.)],
но [лишь] вкратце [записаны дела, приключившиеся] вне [его]; сдела­
ны записи о больших злодеяниях, [совершенных] вне [его], но не
сделано записей о небольших злодеяниях, [совершенных вне его;
„Вёсны и осени44] избегают [говорить] о больших злодеяниях, [совер­
шенных] внутри [своего государства], но делают записи о небольших
злодеяниях, [совершенных внутри своего государства]» [74, гл. 3,
с. 86]. Кроме того, в «Гунъян чжуань» описаны три типа отношения
к населенному пространству. Первые два — те же, которые описаны
у Дун Чжуншу (см. выше, с. 251-252), но в «Гунъян чжуань» их субъ­
ектом недвусмысленно названы «Чунь цю», субъектом же отношения
третьего типа — «истинный царь»; все три отношения освящены авто­
ритетом Конфуция, который считался автором «Чунь цю», явившим
там «путь истинного царя». У каждого из трех типов отношения к на­
252

селенному пространству в «Гунъян чжуань» свои представления
о «внутреннем» и «внешнем» районах мира, лишь частично совпа­
дающие друг с другом. Отношения первых двух типов выражены
в словах «Гунъян чжуань»: «...„ В ёсны и осени“ [сперва] относятся
к своему государству как к внутреннему, но относятся ко всем [про­
чим государствам] ся как к внешним; [а затем] относятся ко всем [го­
сударствам] ся как к внутренним, но относятся к [государствам] вар­
варов от [восточных] и до [северных] ди как к внешним» [74, гл. 18,
с. 46]. Первое из них напоминает отношение князя, второе— всеки­
тайского монарха. Об универсальном монархе в «Гунъян чжуань» по
существу сказано, что он относится ко всему миру как к «внутренне­
му»: шестикратна повторена формула «истинный царь никого (или
ничего) не считает внешним» [74, гл. 1, с. 126; гл. 5, с. За; гл. 12, с. 2а;
гл. 18, с. 1а, 46]. Три типа отношения к населенному пространству
в «Гунъян чжуань» соответствуют числу источников, из которых
Конфуций знал об истории Лу, но там не сказано, что они соответст­
вуют числу периодов истории Лу за 242 года — об этом читателю
опять надо догадываться.
Ситуация, когда весь мир рассматривается как «внутренний», озна­
чает, что его объединил под своей властью один правитель, сообщив­
ший ему единство и относящийся к его населению одинаково. Приве­
дение мира к единству— важная установка «Гунъян чжуань», где
в начале сказано, что «Чунь цю» «придают великое [значение] приве­
дению к единству и объединению» [74, гл. 1, с. 5а]. Это поэтапный
процесс, направленный от центра к периферии и постепенно распро­
страняющийся сперва на живущих вблизи, а затем на живущих вдали
от центра, сперва на находящихся «внутри» своего государства, а за­
тем на находящихся «вне» его. В «Гунъян чжуань» сказано: «Истин­
ный царь хочет проявлять единое отношение (одинаково относиться)
к [жителям] Поднебесной; почему же [„Вёсны и осени“] говорят об
этом в таких выражениях, как „относиться как к внутренним44и „отно­
ситься как к внешним44? [Это] значит, что [устроение] начинается
с пребывающих близко» [74, гл. 18, с. 46]. Следовательно, по «Гунъян
чжуань», приведение мира к единству означает постепенное включе­
ние в район «внутреннего» частей «внешнего» района мира — сперва
той, что заселена китайцами (чжу ся), а затем и той, что заселена вар­
варами (и ди). Второе по плечу лишь универсальному монарху, спо­
собному благодаря своей силе дэ духовно преобразить по своему об­
разу и подобию сперва китайцев, а затем варваров и относиться ко
всем одинаково. Приведение к единству в пространственном плане
означает перевод в два (а считая с исходным — в три) этапа «внешне­
го» района мира во «внутренний», а в плане человеческой духовно­
253

с т и — унификацию, т.е. трансформацию подданных императора по
одному образцу под воздействием его единственной в своем роде лич­
ности.
Эти идеи и теории дополнил, обобщил и систематически изложил
комментатор «Гунъян чжуань» Хэ Сю (129-182). Он использовал воз­
можности, заложенные в теории трех периодов Дун Чжуншу, синтези­
ровав ее с теорией «Гунъян чжуань» о трех типах отношения к насе­
ленному пространству и этапах приведения «истинным царем» мира
к единству. Эти этапы он назвал «тремя веками». Каждому из них он
приписал характеристику одного из трех периодов, очерченных ранее
Дун Чжуншу. Он утверждал, что с помощью особого «языка» «Чунь
цю» (и вопреки исторической действительности, свидетельствовав­
шей, что VIII-V вв. до н.э. были порой смуты) Конфуций представил
эти три периода как последовательные фазы постепенного приведе­
ния мира к единству в том смысле, о котором говорится в «Гунъян
чжуань». Хэ Сю писал:
«„То, чему [благородный муж] был свидетелем" сказано о [событи­
ях поры княжения] Чжао BS, Дина й! и Ая Ж, это дела времен, когда
[жили он] сам и [его] отец. „То, о чем [он] слышал" сказано о [событи­
ях поры княжения] Вэня JC, Сюаня ж , Чэна йй и Сяна JS, это дела
времен [его] деда. „То, что [он] знал из предания" сказано о [событиях
поры княжения] Иня Ш, Хуаня ® , Чжуана Й , Миня Щ и Си Ш, это
дела времен [его] прапрадеда и прадеда. То, что [благородный муж]
„говорил разным языком" [о трех веках] (ср. выше, с. 250-251, 252),
показывает, что сострадание бывает [разным] — и большим, и малым,
чувство долга бывает [разным] — и глубоким, и неглубоким; в то время
сострадание захирело, чувства долга нехватало; [благородный муж]
намеревался с помощью [„Вёсен и осеней"] осуществить устроение
людей, расположить людей в должной последовательности и, пользуясь
[этим], установить законы для наведения порядка в пору смуты.
Поэтому, [говоря] о веке, которому был свидетелем, [он] особенно
глубоко сострадал сановникам — [современникам его] самого и [его]
отца. Если сановник умирал, был ли [он] виноват или не был, в обоих
случаях [благородный муж] делал об этом запись, [сообщая] день [его
смерти. Когда он говорил] о веке, о котором слышал [со слов свидете­
лей старшего поколения, его] сострадание к сановникам [времен его]
деда было несколько меньше; если умирал сановник, который не был
виноват, [благородный муж] делал запись [об этом, сообщая] день [его
смерти], но если [тот] был виноват, то [благородный муж] не [указы­
вал] дня [смерти, а] кратко [сообщал] об э т о м ... [Когда он говорил]
о веке, о котором знал из предания, [его] сострадание к сановникам
[времен его] прапрадеда и прадеда было неглубоко; если сановник
254

умирал, то был [он] или не был виноват, в обоих случаях [благород­
ный муж] не [записывал] дня [его смерти, а сообщал] об этом кратко.
[Говоря] о веке, о котором знал из предания, [благородный муж]
показал, что порядок возникает среди беспорядка и смуты (гиуай луанъ
SHL), [но] еще неглубоко напрягал [свои] умственные способности
[при составлении летописи]. Поэтому [он] „относился к своему госу­
дарству как к внутреннему, но относился ко всем [прочим государст­
вам] ся как к внешним44(ср. выше, с. 252); сперва подробно [рассказы­
вал] о том, что [случилось] внутри [своего] государства, а потом вел
речь о том (? или: изучал то? — Ю .К .), что [произошло] вне [его;
из происшествий вне своего государства] записывал [подробности]
о больших [государствах, но] кратко [сообщал] о малых. Таковы [слу­
чаи, когда в „Вёснах и осенях44] „сделаны записи о небольших злодея­
ниях, [совершенных] внутри [своего государства44, но] „не сделано
записей о небольших злодеяниях, [совершенных] вне [его]44(ср. выше,
с. 252); [указывается, что в] больших государствах есть сановники,
а [подданные] малых государств кратко именуются [просто] „людь­
ми44; произведены записи о двусторонних встречах [князей] внутри
[своего государства, но] не произведено записей о двусторонних
встречах [князей] вне [этого государства].
[Сообщая] о веке, о котором слышал [со слов свидетелей старшего
поколения, благородный муж] показал, что порядок [достиг стадии]
приближающегося спокойствия (гиэн пин ? No ), „относился ко всем
[государствам] ся как к внутренним, но относился к [государствам]
варваров от [восточных ] и до [северных] ди как к внешним44(ср. вы­
ше, с. 137, 251-252, 252); [он] производил записи о двусторонних
встречах [князей] вне [своего государства, а также] о том, что в малых
государствах есть сановники...
Когда же [он] дошел до века, которому был свидетелем, то показал,
что порядок [достиг стадии] великого спокойствия (тай пин ^ ^ Р ) ,
[правители] варваров от [восточных] и до [северных] ди повысились,
достигнув рангов [в иерархии владений ся], пребывающие далеко
и пребывающие близко, большие и малые в Поднебесной [все,] как
один, [пользуются единым отношением монарха. Благородный муж]
напрягал все [свои] умственные способности [при составлении лето­
писи] особенно глубоко и [писал ее] особенно подробно. Поэтому [он]
чтил человеколюбие и справедливость, порицал имена из двух [иерог­
лифов]; таковы [случаи с именами] Вэй Маньдо
из Цзинь ff
и Чжунсунь Хэцзи
[ и з Лу]» [74, гл. 1, с. 136—14а]; ср. [100а,
т. 2, с. 81-84; 80в, с. 80].
Кроме этого обобщающего комментария для понимания теории Хэ
Сю о «трех веках» существенны еще несколько его высказываний.
255

Во-первых, он прямо пишет, что для периода «упадка и смуты» под
«внутренним» (ср. выше, с. 252 и сл.) следует понимать государство
Лу (см. [74, гл. 1, с. 126]). Он также указывает: «[Слова] „относятся
к своему государству как к внутреннему44 (см. выше, с. 253) [значат],
что, воспользовавшись Лу, рассматривают [его] как столицу, [а] „все
[государства] сл44— это [владения] удельных правителей на внешней
территории (территории периферии)» [74, гл. 18, с. 46].
Во-вторых, под 23-м годом правления Сян-гуна в Лу (550 г. до н.э.)
в «Гунъян чжуань» сообщается: «Пиво Л -® из [владения] Чжулоу
бежал к нам. Что за Пиво из [владения] Чжулоу? Сановник из
Чжулоу. [Но в] Чжулоу нет сановников, почему же здесь [сделана]
запись [о сановнике]? [Сделана] запись, так как [порядок в Чжулоу]
был сходен с [тем, какой бывает на стадии приближающегося спокой­
ствия]». Комментарий Хэ Сю гласит: «Так как он бежал, и [в тексте]
нет другого смысла, понятно, что [о сановнике сделана] запись из-за
того, что порядок [в Чжулоу] был сходен с [тем, какой бывает на ста­
дии приближающегося спокойствия. Говоря о] веке, о котором знал из
предания, [благородный муж] показал, что [тогда] впервые возникает
порядок; [он] „относился ко всем [прочим государствам] ся как
к внешним44 (ср. выше, с. 252-253), [а из происшествий вне своего го­
сударства] записывал [подробности] о больших [государствах, но]
кратко [сообщал] о малых, [указывал, что в] больших государствах есть
сановники, а [подданных] малых государств кратко именовал [просто]
„людьми44. [Сообщая о] веке, о котором слышал [со слов свидетелей
старшего поколения, он] „относился ко всем [государствам] ся как
к внутренним44 (ср. выше, с. 251-253), вел речь о малых государствах,
как о больших, [считал, что порядок] постепенно близится к [состоя­
нию], сходному с [тем, каким он бывает на стадии] приближающегося
спокойствия (шэн пин). Поэтому [он записывал, что] в малых государ­
ствах есть сановники. Что порядок наступает постепенно, [он] показал
во [владении] Чжулоу, [которое граничит с Л у , — ведь устроение]
„начинается с пребывающих близко44 (ср. выше, с. 252-253)...» [74,
гл. 20, с. 8а-8б]. Развивая последнюю тему, Хэ Сю под 15-м годом
правления Чэн-гуна
в Лу (577 г. до н.э .) пояснил: «[Слова
„/устроение/ начинается с пребывающих близко44] ясно показывают,
что [царь] должен сперва исправить столицу (ср. выше), затем испра­
вить все [государства] ся, а когда все [государства] ся будут исправле­
ны, то исправить [государства] от [восточных] и до [северных] ди; та­
ким образом [он] постепенно устраивает их» [74, гл.18, с. 46].
В-третьих, Хэ Сю подробно остановился на принципе порицания
имен из двух иероглифов, существенном в контексте нашей работы.
В «Гунъян чжуань» этот принцип упомянут дважды — под 13-м годом
256

правления Ай-гуна (482 г. до н.э.), где воевода сановник Вэй Маньдо
назван просто Вэй До
и 6-м годом правления Дин-гуна (504 г.
до н.э.), где воевода сановник Чжунсунь Хэ-цзи назван просто Чжун-
сунь Цзи
(ср. выше, с. 255). На вопрос, почему это так, «Гунъ-
ян чжуань» отвечает, что «Вёсны и осени» «порицают имена из двух
[иероглифов]», так как те «не соответствуют обрядам» (см. [74, гл. 28,
с. 36; гл. 26, с. 1а]). В свою очередь, Хэ Сю поясняет: «[Порицают] из-
за того, что их трудно табуировать. Когда один иероглиф служит
именем, [это] приводит к тому, что его затрудняются произносить
[вслух], но легко табуируют; этим увеличивают почтительность сыно­
вей и подданных [по отношению к отцам и государям] и не ставят ни­
жестоящих в затруднительное положение [перед вышестоящими].
„Вёсны и осени44 с помощью [своего] литературного текста (вэнъ ЗС)
вызвали [наступление] великого спокойствия в период [правления
князей] Дина и Ая (510-480 гг. до н.э.); [они] хотели показать, что ко­
гда порядок истинного царя установлен и больше не за что порицать,
[заслуживает порицания] лишь наличие имен из двух [иероглифов],
поэтому [„Вёсны и осени“ и] порицают их; это установление „Вёсен
и осеней44» [там же]. Таким образом, по Хэ Сю, порицание имен из
двух иероглифов — это признак наступления поры «великого спокой­
ствия».
Систематическое изложение теории «трех веков» впервые встреча­
ется у Хэ Сю, поэтому ее склонны приписывать ему одному. Между
тем, видимо, теория смены периода, носящего название «упадок
и смута» или аналогичное ему, периодом «приближающегося спо­
койствия», а того, в свою очередь, периодом «великого спокойствия»
по меньшей мере лет на 250 старше Хэ Сю. Дело в том, что термины
шэн пин («приближающееся спокойствие») и тай пин («великое спо­
койствие») не были изобретены Хэ Сю, а встречаются в более ранних
текстах, он же, видимо, прежде других добавил к ним название перво­
го «века» шуай луань («упадок и смута») и приложил все три названия
к трем периодам истории 12 князей Лу, намеченным Дун Чжуншу.
Три термина связаны и по содержанию (обозначают этапы движения
от беспорядка к порядку, от хаоса к космосу), и в какой-то мере по
форме (как двусложные сочетания). Но шэн пин и тай пин связаны
еще и дополнительными формальной и семантической связями —
у них одинаковое второе слово пин («спокойствие»), стоящее в пози­
ции определяемого, несущего (в зависимости от термина) разные оп­
ределения, либо слово шэн («подниматься», в литературном перево­
де — «приближаться»), либо слово тай («великое», «универсальное»,
«совершенное»). Оба определения указывают на уровень (нарастание
или высшую точку) состояния пин. Это позволяет предположить, что
9-763
257

либо оба термина возникли в одном контексте, либо один из них был
сконструирован позже, но по модели другого.
Термин тай пин доимперского и доханьского прбисхождения. Так,
он встречается в «Чжуан-цзы Шг-р» (см. [72, гл. 13, с. 471]), в «Люй-
ши чунь цю S й#^С» (ок. 239г. до н.э.) (см. [53, св. 5, гл. 2, с. 34]),
в речи Цинь Ши хуан-ди 212 г. до н.э. и в надписи на циньской стеле
210 г. до н.э. (см. [55, гл. 6, с. 57, 64-65]; ср. [34, т. 2, с. 80 -81, 84]),
возможно, в «Хань Фэй-цзы
(?) (см. [61, гл. 51, с. 1110]) и дру­
гих текстах; известные нам доханьские источники, где он фигурирует, —
не конфуцианские. Но при Хань он был истолкован такж е и в конфу­
цианском духе. Это сделал, по всей вероятности, комментатор школы
Гунъян Дун Чжуншу (см. ниже), если не кто-либо другой до него: на­
пример, Ван Чун
(27 — ок. 97) считал, что, согласно «суждениям»,
представленным трону Цзя И (201-169 гг. до н.э.), «уже во времена бо­
жественного императора Вэня (Вэнь-ди JC'ffr) наступило великое спокой­
ствие» (см. [50, гл. 57, с. 820; ср. 62, гл. 48, с. 3687 -3688]).
В отличие от тай пин самый ранний известный нам случай упо­
требления термина шэн п и н — ханьский. Этот термин встречается
в цитате из не дошедшего до нас «Комментария» (Чжуань Ш) неиз­
вестного времени. Цитата приведена в речи одного из конфуцианских
участников придворной дискуссии 81 г. до н.э. о соли и железе или
вложена ему в уста автором трактата об этой дискуссии под названием
«Спор о соли и железе» (Янь те лунь МШ1^) Хуань Куанем ШШ, на­
писавшим свой трактат где-то между 81 и (примерно) 44 гг. до н.э. (см.
[356, т. 1, 22 -23, 65-66; т. 2, гл. 50, с. 163]). Значение термина в «Янь
те лунь» говорит о его близости к конфуцианской традиции школы
Гунъян (ср. [806, с. 547, примеч. 60 к гл. 50]).
Термин шэн пин встречается и в докладе Мэй Фу
представ­
ленном трону в период между 13 и 8 гг. до н.э. (см. [62, гл. 67, с. 4455]).
В качестве комментария к нему приведены слова Чжан Яня
(III в.): «Если у народа есть запасы [пищи] на три года, [это] называет­
ся „приближающимся спокойствием4*» [там же]. Повторив их в своем
комментарии к «Янь те лунь», Ван Лици
в дополнение цитиру­
ет древнюю теорию, по которой «во времена Яо [когда после] трех
лет пахоты оставалось пищи на один год, то это называли „прибли­
ж ающимся спокойствием** (шэн пин); [когда после] девяти лет пахоты
оставалось пищи на три года, то это называли «нарастающим (?) спо-
койствием** (дэн пин З зNo); [когда после] двадцати лет пахоты остава­
лось пищи на семь лет, то это называли „великим спокойствием** {тай
пин)» [806, с. 547, примеч. 60 к гл. 50]. На наш взгляд, в контексте
доклада Мэй Фу комментарий Чжан Яня мало что объясняет. В этом
докладе речь идет не об обработке земли и материальной обеспечен­
258

ности земледельцев, а о возможности свободно высказываться перед
императором, давать ему советы. Там говорится, что, предоставив ж е­
лающим эту возможность, дом Хань получил в свое распоряжение
много достойных людей, и «если бы августейший божественный им­
ператор Почтительный к родителям У {Сяо У хуан ди ^ x Kil.'S r) внял
их планам и использовал их, [ему] оказалось бы возможно вызвать
[наступление] приближающегося спокойствия» [62, гл. 67, с. 4 4 53-
4455]. Здесь термин гиэн пин указывает на некое общее (а не только
экономическое) благое состояние «Поднебесной», которого У-ди мог
бы достичь, если бы принял советы и планы достойных, но не достиг
из-за кровавых войн с варварами и заговора Хуайнаньского царя
отчего эти планы не были осуществлены.
Приведенный материал свидетельствует, что не позднее, чем со
времен Чжань го (IV—III вв. до н.э .), термин тай пин употреблялся для
обозначения, как сказано в «Чжуан-цзы», «вершины (высшей точки)
порядка (или устроения)» [72, гл. 13, с. 471]; о наступлении поры тай
пин в истории возвещала официальная надпись на циньской стеле
210 г. до н.э. (см. [55, гл. 6, с. 64-65]). В конфуцианских текстах тер­
мин появляется, видимо, не раньше II в. до н.э . Связанный с тай пин
термин игэн пин, вероятно, описывает более низкую стадию устроения;
он встречается уже при Ранней Хань, в конфуцианском (?) коммента­
рии, существовавшем в первой половине I в. до н.э.
В «Янь те лунь» встречается самый ранний известный нам случай
употребления взаимосвязанных терминов шэн пин и тай пин в контек­
сте одной и той же системы конфуцианских взглядов, если не одной
и той же конфуцианской теории, причем в значениях, близких к тем,
в которых эти термины употреблял Хэ Сю. «Знаток писаний» в этом
трактате говорит: «В „Комментарии" сказано: „То, что у удельных
правителей есть заставы и мосты, а у простолюдинов есть ранги и жа­
лованья, не возникло в [пору] приближающегося спокойствия, а, по-
видимому, началось [со времен] Сражающихся государств"» [356, т. 1,
с. 65 -66; т. 2, гл. 50, с. 163]. Судя по контексту, «заставы и мосты»
зд ес ь— знак охраняемых границ между китайскими государствами,
а «ранги и жалованья» — знак наград людям из народа за успешное
несение военной службы. Те и другие — признаки эпохи, когда китай­
ские удельные государства нуждаются в оборонительных сооружени­
ях на границах друг с другом и в поощрении воинских качеств народа
для ведения междоусобных войн. Такой была эпоха Чжань го ШШ
(«Сражающихся государств, или царств»). Это была пора, когда отсут­
ствовала действенная центральная власть, которая могла бы обеспе­
чить единство китайских государств и исключить войны между ними.
В этом с ней существенно схож «век» «упадка и смуты» времен Чунь
цю в схеме Хэ Сю.
9s
259

Тот же «знаток писаний» свидетельствует, что тема «великого спо­
койствия» привлекла к себе особое внимание конфуцианских участни­
ков дискуссии 81 г. до н.э. По его словам, в числе этих участников —
«учителей», отвечавших на императорские вопросы к экзаменующим­
ся (ср. [356, т. 1, с. 16-17]),— «нет никого, кто бы не говорил про
великое спокойствие» [356, т. 2, гл. 27, с. 73]. Автор «Янь те лунь»
Хуань Куань подтверждает это, процитировав слова осведомленного
о дискуссии 81 г. до н.э. человека (вероятно, ее свидетеля или участ­
ника) Чжу Цзыбо %£-1г{Й: «...в то время... более 60 людей того же ро­
да, что достойный и хороший человек учитель Тан
из [поселения]
Маолин
или знаток писаний учитель Вань
из [удельного
государства] Лу, обсуждали источник великого спокойствия» [356,
т. 2, гл. 60, с. 201].
В свою очередь, «достойный и хороший человек» из «Янь те лунь»
изображает век Чжоу-гуна JS]^ как пору «великого спокойствия». На
его взгляд, тогда достигла вершины космическая гармония: «Когда
князь (гун) Чжоу совершенствовал себя, то в Поднебесной наступило
великое спокойствие, в государстве не было ранних смертей, в те годы
не было неурожайных лет. В это время „дожди не разбивали комьев
земли“ , „ветры не завывали в ветвях деревьев** (ср. ниже), за десять
дней выпадал один дождь, дождь непременно шел ночью. Безразлич­
но, на холмах или буграх, высоко или низко, — всюду шло созрева­
ние» [356, т. 2, гл. 36, с. 111 -112]. Ханьские конфуцианцы считали эти
образы дождей и ветров, благоприятных для созревания урожая, зна­
мениями «великого спокойствия». Видимо, впервые эти знамения
встречаются у Дун Чжуншу. Правда, об этом свидетельствует сочине­
ние сомнительной аутентичности «Си цзин цза цзи
(«Раз­
нообразные записи о Западной столице»), материал для которого был
собран еще Лю Синем
(46 г. до н.э. — 23 г. н.э.), но лишь позднее
упорядочен и превращен в книгу, чье авторство одни приписывали Гэ
Хуну
(283-343), другие — У Цзюню
(VI в.) или иным уче­
ным (см. [68а, т. 1, с. 649-659]). Там есть слова: «Дун Чжуншу сказал:
„В век великого спокойствия ветры не завывали в ветвях деревьев,
а лишь [приводили к тому, что семена] разрывали [свою] наружную
оболочку и повсюду давали (доел.: разбрасывали) ростки; дожди не
разбивали комьев земли, а лишь орошали листья и увлажняли стеб­
ли**» [80а, с. 275, примеч. 4]. Это описание «века великого спокойст­
вия» действительно может восходить к Дун Чжуншу, поскольку ядро
«Си цзин цза цзи» составляет западноханьский материал. Кроме того,
Дун Чжуншу писал о «великом спокойствии» во втором и третьем
ответах на экзаменационные вопросы императора (ок. 134 г. до н.э.)
и в «Чунь цю фань лу #$СЦЩ» (см. [62, гл. 56, с. 4003, 4007-4008,
260

4016; 46, гл. 6, с. 24; гл. 21, с. 39]). Из этих текстов ясно, что, на его
взгляд, это пора полного мироустроения, которое вызывает сила дэ
совершенного мудреца, что Конфуций «порицал [за упущения чжоу-
ского] царя [волею] Неба, дабы этим вызвать [наступление] великого
спокойствия», и что оно наступает ныне, при У-ди.
Намеки на то, что эпоха «великого спокойствия» наступила во вре­
мена Чжоу-гуна, есть и в высказываниях «знатока писаний», хотя он
не называет ее тай пин. «Знатоку писаний» приписываются слова:
«Когда князь (гун) Чжоу осуществлял внутреннюю духовную силу,
прибыл [с данью правитель далекого варварского] государства Юэшан
ШЖ» [356, т. 2, гл. 48, с. 155]; «Когда в старину дом Чжоу был в рас­
цвете, [посольство] государства Юэшан прибыло [ко двору] с подно­
шениями, множество племен варваров манъ Й£ представило [нам] дани»
[356, т. 2, гл. 45, с. 143]. Более подробное описание почтительного
приема, оказанного посольству Юэшан Чжоу-гуном, содержится в ре­
чи «достойного и хорошего человека» в «Янь те лунь» (см. [356, т. 2,
гл. 37, с. 117, 443-444 , примеч. 6]). Это посольство рассматривалось
при Хань как знак того, что во времена Чжоу-гуна наступило полное
мироустроение тай пин, побудившее самых отдаленных варваров явиться
ко двору Чжоу с данью (см. [50, гл. 57, с. 825]; ниже, с. 274,278-279).
Следовательно, у конфуцианцев в «Янь те лунь», чьи взгляды во
многом напоминают взгляды Дун Чжуншу (см. [356, т. 1, с. 11 -13, 35 -
36, 38, 42, 44, 52, 63-67, 71-73, 79-81, 86-88, 94, 99, 100, 107, 108, 114
(примеч. 36), 118, примеч. 104]), встречаются два из названий «трех
веков» {шэн пин и тай пин), использованных впоследствии Хэ Сю;
а вместо названия гиуай луанъ в цитате из «Комментария», приведен­
ной «знатоком писаний», стоит название схожей эпохи Чжань го (см.
выше, с. 259). Добавим, что на представление кофуцианцев из «Янь те
лунь» о поэтапном мироустроении (приведении мира к единству) (см.
[356, т. 1, с. 56 -57 , 80 -81]) оказало определяющее влияние соответст­
вующее представление Дун Чжуншу и «Гунъян чжуань», согласно
которым устроение «начинается с пребывающих близко»; эта
формулировка была воспринята и «знатоком писаний» (см. [356,
т. 2, гл. 16, с. 29, 238, примеч. 11]), и впоследствии Хэ Сю (ср. выше,
с. 252, 253,256).
Уместно отметить и разницу в употреблении терминов шэн пин
и тай пин между конфуцианцами из «Янь те лунь» и Хэ Сю. В цитате
из «Комментария», приведенной «знатоком писаний» (см. выше, с. 259),
не сказано, на какую именно историческую эпоху указывает термин
шэн пин, но скорее всего имеется в виду определенная историческая
эпоха, так как этому термину противопоставлен термин Чжань го, обо­
значающий эпоху V—III вв. до н.э. В свою очередь, «достойный и хо­
261

роший человек» назвал термином тай пин именно определенную ис­
торическую эпоху — век Чжоу-гуна, как это сделал Дун Чжуншу до
него (см. выше, с. 260-261). В то же время ранне- и позднеханьские
авторы считали, что эпоха шэн пин повторялась в истории, например
при Вэнь-ди и Сюань-ди, и могла бы повториться при У-ди (см. ниже,
с. 265, 267, а также выше, с. 259). Так же думали об эпохе тай пин,
указывая на ее наступление в древности и/или при Хань (к примеру,
при том же Вэнь-ди); многие считали ее наступление (или «возрожде­
ние») возможным сегодня, поэтому она и воспринималась ими как ак­
туальная тема современности (см. выше, с. 258, 260, 261, и ниже,
с. 265 и сл.). Иные сетовали на то, что новый период тай пин не может
наступить вот уже почти тысячу лет, другие, напротив, описывали тер­
мином тай пин ряд царствований Хань (см. ниже, с. 267-268). Но при
этом все они употребляли термины шэн пин и тай пин лишь в прямом
смысле, как названия, соответствующие реальным успехам устроения
в определенные периоды истории. В отличие от них Хэ Сю назвал шэн
пин и тай пин два следующих один за другим периода истории Лу
(с 626 по 480 г. до н.э .) не потому, что тогда действительно установил­
ся сперва всекитайский, а затем всемирный порядок. Он сознавал, что
на деле оба периода были порой смуты, и считал, что они предстают
в роли последовательных этапов мироустроения лишь по воле Конфу­
ция, благодаря «языку», использованному тем в «Чунь цю». Как писал
Хэ Сю о веке тай пин, «„Вёсны и осени“ с помощью [своего] литера­
турного текста вызвали [наступление] великого спокойствия в период
[правления князей] Дина и Ая» (выше, с. 257).
При Поздней Хань, до того как во второй половине II в. н.э. Хэ Сю
воспользовался термином шэн пин, тот прилагали по меньшей мере
к двум императорам Ранней Хань — Вэнь-ди (180-157 гг. до н.э.)
и Сюань-ди Ж'Й? (74-48 гг. до н.э.). Так, в 133 г. (когда Хэ Сю было не
больше пяти лет) Лан И Й|$1М писал в докладе Шунь-ди
«Почти­
тельный к родителям августейший божественный император Вэнь
(=Вэнь-ди) [носил] „атласный" халат и башмаки из сыромятной кожи
на двойной подошве, [на его] деревянной утвари „не было узоров",
[этим он показывал, что подает Поднебесной пример честности и про­
стоты] (ср. [62, гл. 72, с. 4601]. — Ю .К .). Он содержал себя скромно
и уменьшил налоги; в [то] время он вызвал [наступление] прибли­
жающегося спокойствия» [60, гл. ЗОБ, с. 9а]. Ранее, в 56 г. «толпа са­
новников» представила императору Гуан-у -ди
доклад, где бы­
ло сказано, что, меняя названия годов правления в ответ на чудесные
знамения, Сюань-ди «возбудил и привлек к себе духов Неба и Земли,
явил внутреннюю духовную силу дэ и честность. По этой причине
[его] преображающее влияние вызвало [наступление] приближающе­
262

гося спокойствия, [его царствование] назвали „возрождением [дина-
стии]“» [60, гл. 1Б, с. 296].
Эти свидетельства существенны для нашей работы, где рассматри­
ваются взгляды Бань Гу на внешнюю политику Хань по отношению
к сюнну. Дело в том, что в политике и Вэнь-ди, и Сюань-ди по отно­
шению к «степной империи» было нечто сходное — и тот и другой
признавали ту «равным государством» (см. выше, с. 172, 207-208),
хотя Вэнь-ди сделал это в рамках политики хэ цинь в письме к шань-
юю от 162 г. до н.э., а Сюань-ди — больше века спустя в рамках поли­
тики цзи ми по отношению к шаньюю, усвоив сопряженные с ней идеи
(включая мысль о «равенстве» статуса обоих государств) от ее ини­
циатора Сяо Ванчжи. Это значит, что оба императора относились
к сюнну не как к своим подданным. Если описать отношение обоих на
языке теории «трех веков» Хэ Сю, то оно соответствует стадии «при­
ближающегося спокойствия» и формуле «относиться ко всем [госу­
дарствам] ся как к внутренним, но относиться к [государствам] варва­
ров от [восточных] и до [северных] ди как к внешним» (см. выше,
с. 251-252, 255-256). Именно эти слова цитирует в эпилоге «Повест­
вования о сюнну» Бань Гу (см. выше, с. 137, 249), давая понять, что
принимает их как идеальную формулу имперской внешней политики.
Что известно об отношении Бань Гу, закончившего свою историю
чуть меньше чем за полвека до рождения Хэ Сю, к традиции школы
Гунъян, которую Хэ Сю окрестил теорией «трех веков»? Об обраще­
нии Бань Гу к этой традиции свидетельствует не только эпилог «Пове­
ствования о сюнну», но и текст «Стихов в прозе о восточной столице»
(Дун цзин фу ЖЖШ£). Это часть его сочинения «Стихи в прозе о двух
столицах» (Лян ду фу Й1#|Щ), которое датируют по-разному— от
приблизительно 64 г. до ранней поры правления Чжан-ди (76-88)
(см. [38а, с. 28, 105; 127, с. 10]), а в «верховном [правителе]», упомя­
нутом в предисловии Бань Гу к данному сочинению, пытаются даже
увидеть Хэ-ди
(89-105) (см. [69а, с. 18, 28-29, примеч. 27]). На
наш взгляд, в свете комментария Д.Р. Кнектгеса датировка 64 г. невоз­
можна: в тексте сочинения упоминаются события, относящиеся к 68
и 69 гг., — появление белого фазана в 11 г. периода правления Юн пин
(68 г.), а также умиротворение императором Мин-ди
(58-75)
покорившегося ему в 69 г. владения варваров Айлао Ж Ф , на чьих
землях он учредил два уезда, которые вместе с шестью уездами округа
Ичжоу inU'H объединил в новый округ под названием Юнчан 7]С|| (см.
[132а, с. 178-179, 164-165]). Кнектгес отмечает, что «ворон цвета не­
беленого, сурового полотна [белый ворон. —
Ю.К.]» (су у зЩ|) из
стихов в «Дун цзин фу» не упоминается в исторических записях цар­
ствования Мин-ди, зато «белый ворон» упоминается в эдикте Чжан-ди
263

от 85 г. (ср. [60, гл. 3, с. 22а]). На взгляд ученого, к тому времени Бань
Гу уже закончил свою «рапсодию» {фу ® ), и сомнительно, чтобы
происшествие с вороном в завершающих ее стихах было для них су­
щественно: «вероятно, он говорит о происшествии в царствование им­
ператора Мина, которое не зарегистрировано в ныне существующих
исторических записях Поздней Хань» [132а, с. 178]. Все это побуждает
нас датировать «Лян ду фу» скорее всего 70-ми годами I в. н.э.
Стихотворение в прозе «Дун цзин фу» содержит ответ персонажа
по имени Хозяин из восточной столицы (Лояна 'ЖР§) на речь Гостя из
западной столицы (Чанъани М&), доказывающий превосходство сто­
лицы Восточной Хань над столицей Западной Хань. В самом конце
ответа Хозяин говорит Гостю: «Вы, сударь, знаете лишь, что [дворец]
Эбан
[династии] Цинь [высотой] достигал Неба, но не знаете, что
у [дворцов] столицы Ло[ян] есть установленные образцы; знаете, что
[ущелье] Ханьгу
можно загородить заставой, но не знаете, что
„истинный царь никого не считает внешним" (ср. выше, с. 253)» [42,
гл. 1, с. 22]; ср. [132а, с. 172-173]. Он убеж дает Гостя, что тот неправ,
Гость меняется в лице и полностью соглашается со своим крити­
ком. Это значит, что слова Хозяина выражают точку зрения автора фу
Бань Гу.
Хотя, казалось бы, речь Гостя — это восхваление столицы Западной
Хань, Хозяин воспринимает эту речь как идущую в русле традиций
царства и империи Цинь, вблизи столицы которых (но не к северу,
а к югу от р. Вэй Ш) стояла Чанъань. Хозяин связывает свою критику
слов Гостя с тем, что т о т — «уроженец Цинь», а потому обладает цинь-
ской ментальностью: «О, как сильно [местные] нравы и обычаи меня­
ют людей! Воистину, сударь, вы — уроженец Цинь, кичитесь й хвастае­
тесь зданиями дворцов, [а создавая оборону], опираетесь на Реку Хэ
и горы. [Вы] действительно сведущи в том, [что за царь был] Чжао-сян
BSJS (306-251 гг. до н.э . —
Ю.К.), знаете, [каков был] Ши хуан; [но]
как [вы можете] увидеть [и оценить] слова и дела [государей] великой
Хань?» [42, гл. 1, с. 15]; ср. [132а, с. 144 -145]. Из дворцов мишенью
критики Хозяина служит Эбан, хотя Гость его не называет (ср. [42,
гл. 1, с. 7 -13; 132а, с. 115-135]); вероятно, Бань Гу упоминает Эбан
именно потому, что пример этого знаменитого циньского дворца ил­
люстрирует циньские вкусы Гостя. В начале своей речи Гость отмеча­
ет, что Чанъань «слева (т.е. к востоку. — Ю .К.) [от себя] опирается на
такие [естественные] препятствия, как [ущелье] Ханьгу и две [горы]
Яо (или: Сяо) mill#» [42, гл. 1, с. 3]; ср. [132а, с. 98, 99]; обе эти мест­
ности считались восточными «твердынями» земли Цинь (см. [356, т. 2,
гл. 50, с. 159, 161; гл. 51, с. 164; с. 529, примеч. 3 к гл. 50]). Значит,
речь Хозяина ведется с позиций универсального монарха, который
264

одинаково относится ко всему миру, «никого не считая внешним»,
а точка зрения Гостя осмыслена в ней как общая для правителей цар­
ства времен Чжань го и империи Цинь, кичившихся своими дворцами
и заслонившихся от остального мира «заставми» (ср. выше, с. 259).
Если Бань Гу действительно в 70-е годы I в. с одобрением при­
вел слова «Гунъян чжуань» об универсализме царя-мироустроителя,
а ок. 79 г. процитировал слова того же комментария об отношении
к китайцам и варварам в пору, когда устроена только китайская часть
мира (см. выше, с. 137, 230-231, 245-246), то, значит, Бань Гу примы­
кал к традиции комментаторов Гунъян, позднее названной теорией
«трех веков». Но его взгляды отличаются от высказанных впоследст­
вии Хэ Сю его отношением к географическому фактору (см. выше,
с. 137-138, 187-189, 193, 205-206). Если он под влиянием Лю Аня, Ду
Циня и Ян Сюна считал этот фактор неодолимым препятствием на
пути к полному устроению мира, как мог он считать такое устроение
достижимым? Возможно ли, чтобы он не видел противоречия между
обоими взглядами? Если он приписывал Хозяину восточной столицы
понимание мысли, что «истинный царь никого не считает внешним»,
значит ли это, что, на его взгляд, при Восточной Хань наступила или
могла наступить пора тай пин?
Прежде чем обратиться ко взглядам Бань Гу на Вэнь-ди и Сюань-
ди, следует отметить, что при Хань высказывались разные мнения
о фазе устроения, достигнутой при этих монархах. Так, ок. 74 (или 67,
см. [106, с. 388, примеч. 204]) г. до н.э. знаток «Чунь цю» Лу Вэньшу
в докладе трону утверждал, что «Почтительный к родителям
божественный император Вэнь постоянно размышлял о совершенной
внутренней духовной силе, поэтому принял волю Неба, чтил челове­
колюбие и справедливость, смягчил наказания, открыл заставы и мос­
ты, проявил единое отношение к пребывающим далеко и пребываю­
щим близко; [он] выказывал уважение достойным, как важным гостям,
с любовью оберегал простолюдинов, как новорожденных, [соблюдал]
в [душе правило:] не делать другим того, чего не желаешь себе, [шел
от] тех, кого одобрял (или: лелеял? — Ю.К.) [в своем] сердце (доел.:
чувствах), и распространял это [отношение] на [страну, лежащую] ме­
жду морей [четырех стран света]. По этой причине тюрьмы были пус­
ты, [а] Поднебесная [наслаждалась] великим спокойствием» [62,
гл. 51, с. 3850].
Согласно Лу Вэньшу, одним из признаков наступления «великого
спокойствия» при Вэнь-ди было то, что тот «открыл заставы и мосты,
проявил единое отношение к пребывающим далеко и пребывающим
близко». Тут Лу Вэньшу почти дословно повторяет слова эдикта Цзин-
ди от ноября 157 г. до н.э., где сказано: «Когда Почтительный к роди­
265

телям божественный император Вэнь изволил управлять Поднебесной,
то открыл заставы и мосты и перестал относиться по-особому к отда­
ленным краям» [55, гл. 10, с. 45; ср. 12, с. 55]. По комментарию Чжан
Яня, речь в этих словах идет о событиях 168 г. до н.э., когда Вэнь-ди
«уничтожил заставы и перестал использовать паспорта [при проезде
через них], сделал так, что пребывающие далеко и пребывающие
близко [все,] как один, [стали пользоваться единым отношением мо­
нарха]» [там же, коммент. Пэй Иня ЦЩ (ок. 438 г.); 105, т. 1, с. 252-
253 и примеч. 2]. Но в эдикте Цзин-ди в этой связи ничего не сказано
о наступлении «великого спокойствия» при Вэнь-ди; это вывод, кото­
рый Лу Вэныыу либо сделал сам, либо у кого-то позаимствовал.
К этому добавлю следующее. По свидетельству Ин Шао, Чэн-ди (33-
7 гг. до н.э.) в разговоре с Лю Сяном заявил: «Все [ученые] поздней­
ших поколений говорили, что божественный император Вэнь занимался
устроением Поднебесной и почти вызвал [наступление поры] великого
спокойствия, а его внутренняя духовная сила стоит рядом с [внутрен­
ней духовной силой] царя Чэна ДЙЗЕ [династии] Чжоу» (цит. по [59,
гл. 88, с. 46]). Лет через полтораста после Вэнь-ди в перечне знамений
«великого спокойствия», обсуждаемых «конфуцианцами» (жу М), Ван
Чун привел одно, состоящее в том, что в пору тай пин «заставы и мос­
ты не запираются» (см. [50, гл. 52 , с. 751]; ср. [117, т. 2, с. 315]).
На первый взгляд, это мнение противоречит свидетельству «Ком­
ментария», процитированного «знатоком писаний» в «Янь те лунь»,
где сказано, что как раз в пору «приближающегося спокойствия»
у (китайских) удельных правителей не было «застав и мостов» (см.
выше, с. 259). Но скорее всего здесь нет настоящего противоречия.
Отсутствие или открытость «застав и мостов» — знаков разделенно-
сти (раздробленности) мира (ср. выше, с. 264-265) — это общий при­
знак того, что пространство некой территории едино, по нему может
совершаться беспрепятственное движение, а монарх относится к его
жителям одинаково, как к «внутренним». Если воспользоваться терми­
нологией теории «трех веков», этот признак присущ и веку гиэн пин,
и веку тай пин, но в разной степени. На стадии шэн пин он относится
лишь к китайской части мира — ко «всем [государствам] ся», а на ста­
дии тай пин — ко всему миру, включая владения варваров (ср. выше,
с. 255-257). В 33 г. до н.э. Хоу Ин пояснил смысл существования за­
став и мостов в империи: «С тех пор государство центра стало высоко
ставить строительство застав и мостов, чтобы с их помощью контро­
лировать удельных правителей. Вот чем [оно] пресекло [честолюби­
вые] надежды и желания [своих] подданных» [62, гл. 94Б, с. 5365]; ср.
[35, вып. 2, с. 40—41]. В 168 г. до н.э. Вэнь-ди «уничтожил заставы»
и прекратил употребление «паспортов» при проезде из отдаленных
266

районов империи в лежащие близко от центра, проявив к их жителям
единое отношение. Но при этом он признавал существование «госу­
дарства равного [статуса]» с Китаем (см. выше,.с . 172), т.е. «внешней»
и, следовательно, неустроенной части мира. Нам представляется, что,
с точки зрения теории «трех веков» Хэ Сю, он мог рассматриваться
лишь как вызвавший наступление «приближающегося (а не великого)
спокойствия»: в пору «великого спокойствия» в мире не должно было
остаться ничего «внешнего». При таком понимании термина тай пин
его можно было бы приложить к царствованию Вэнь-ди лишь в том
случае, если бы держава шаньюя тогда входила в империю (ср. выше,
с. 253, 255). Возникает вопрос, не существовало ли наряду с определе­
нием тай пин, принятым Хэ Сю, иное определение (или иные опре­
деления) этого термина, которое разделяли авторы, считавшие Вэнь-
ди государем, вызвавшим наступление «великого спокойствия»?
В случае с Ван Чуном такое предположение исключается. Он спо­
рил в первую очередь с «конфуцианцами» ( ж у\ считавшими, что пе­
риоды тай пин бывали только при «пяти божественных властителях
(ди ^ ) » и «трех царях {ван ЗЕ)» древности, а не при Хань. На его
взгляд, при Хань были и «совершенномудрые» императоры, и перио­
ды «великого спокойствия», которые лишь те могли вызвать силой дэ:
«великое спокойствие» наступило при Вэнь-ди, примерно через поко­
ление (равное 30 годам) после основания династии, когда, по словам
Конфуция, «воцаряется человеколюбие» (ср. [30а, с. 390 (XIII, 12)]),
а последующие императоры (до Пин-ди
на котором Ранняя Хань
прервалась) поддерживали «спокойствие»; Гуан-у -ди же «возродил»
Хань и «вновь вызвал [наступление] великого спокойствия». При этом
Ван Чун отмечал, что в годы царствований раннеханьского Сюань-ди
и позднеханьского Мин-ди было зарегистрировано особенно много
знамений, значительно превосходивших числом знамения при «пяти
божественных властителях» и «трех царях» древности, и назвал оба
царствования периодами «великого спокойствия». Он такж е сравнил
династии Чжоу и Хань по числу «совершенных мудрецов». На его
взгляд, ханьские Гао-цзу МШ (202-195 гг. до н.э .) и Гуан-у -ди
—
«совершенномудрые», которые соответствовали чжоуским
Вэнь-вану JC3L и У-вану
третьим чжоуским «совершенным муд­
рецом» был Чжоу-гун. По словам Ван Чуна, пять императоров Хань —
Вэнь-ди
У-ди
(141-87 гг. до н.э.), Сюань-ди, Почтительный
к родителям Мин # Щ (Мин-ди) и «нынешний верховный [прави­
тель]» (Чжан-ди)— превосходят чжоуских Чэн-вана ДЙЗ:, Кан-вана
ШЗЕ и Сюань-вана . Философ заключает: «Если подниматься вверх,
[откуда течет время, то] все, от нынешнего верховного [правителя] до
Гао-цзу, были совершенномудрыми божественными императорами»
267

[50, гл. 57, с. 817, 820-827]; ср. [117, с. 192, 194-200]. Отсюда видно,
что, на взгляд Ван Чуна, и Вэнь-ди, и Сюань-ди вызвали наступление
«великого (а не приближающегося) спокойствия». Но значит ли это,
что его представление о тай пин было другим, чем впоследствии у Хэ
Сю? Едва ли. Как уже говорилось, Ван Чун считал, что духовное пре­
ображение, совершенное благой силой дэ (совершенномудрого) Яо,
«вызвало [наступление] великого спокойствия», причем эта сила
«преобразила все [государства] ся, а наряду с ними также [владения]
варваров от [восточных] и до [северных] ди» (см. выше, с. 203). Ины­
ми словами, для него, как впоследствии и для Хэ Сю, тай пин — это
устроение владений всех китайцев и варваров, т.е. полное мироуст-
роение.
Точку зрения тех «конфуцианцев» (жу), с которыми спорит Ван
Чун, можно проиллюстрировать более ранним примером комментато­
ра школы Гунъян Гун Юя jf Ц. В докладе Юань-ди 7С ^ (48-33 гг.
до н.э.), представленном ок. 44 г. до н.э., Гун Юй писал: «Ныне, если
[Вы, Ваше Величество,] хотите возродить совершенное устроение,
вызвать [наступление] великого спокойствия, следует отменить зако­
ны об откупе от наказаний... Со времен [чжоуских царей] Чэна и Кана
[прошло] почти 1000 лет, было очень много таких, которые хотели
навести порядок, однако великое спокойствие не возродилось» [62,
гл. 72, с. 4609, 4610]. Именно ученых типа Гун Юя критиковал Ван
Чун.
Таким образом, в последней четверти I в. н.э., в эпоху Ван Чуна
и Бань Гу, а также шире, в ханьском Китае I в. до н.э .—
II в. н.э.,
в ученой среде существовало по меньшей мере два взгляда на то, при­
ложим ли термин тай пин к царствованиям Вэнь-ди и Сюань-ди. Одни
(в том числе склонные ориентироваться на современность и прослав­
лять Хань, как Ван Чун) позволяли себе вольность именовать царство­
вания обоих ханьских монархов этим термином, хотя те и не достигли
полного мироустроения. Другие (в том числе почитатели древности,
критически относившиеся к современности, а также те, что ставили
в пример императорам Поздней Хань раннеханьские образцы) не зло­
употребляли термином тай пин и прилагали к царствованиям Вэнь-ди
и Сюань-ди термин гиэн пин. К ним относились сановники, в 56 г. вы­
ступившие перед Гуан-у -ди, и Лан И, в 133 г. до н.э. подавший доклад
Шунь-ди (см. выше, с. 262-263). Если наше предположение верно, то
похожих взглядов на Вэнь-ди и Сюань-ди придерживался и Бань Гу.
По словам Ван Чуна, Бань Гу был одним из двух авторов «Восхва­
лений Хань» (Хань сун Щ^М), прославлявших заслуги, силу дэ и зна­
мения этой династии (см. [50, гл. 57, с. 824]; ср. [117, т. 2, с. 198]). Но
Бань Гу не заходил так далеко, как Ван Чун, и не употреблял в оцен­
268

ках императоров Ранней Хань в своей истории ни слова «совершенно­
мудрый» (за исключением характеристики У-ди, где сказано, что тот
«придал единство подлинному [внутреннему смыслу учения] совер­
шенномудрого (видимо, К онфуция?— Ю.К.)» [62, гл. 100Б, с. 5850],
ни выражения «великое спокойствие» (см. [62, гл. 1Б, с. 97 -99; гл. 2,
с. 109; гл. 3, с. 122; гл. 4, с. 154-155; гл. 5, с. 172; гл. 6, с. 230-231;
гл. 7, с. 247-248; гл. 8, с. 286; гл. 9, с. 303 -304; гл. 10, с 333; гл. 1,
с. 347; гл. 12, с. 363; гл. 100Б, с. 5 848-5852]. Однако он назвал там
«совершенномудрым царем» Гуан-у -ди (см. [62, гл. 99В, с. 5809]). Без
сомнения, Бань Гу считал «совершенномудрым» Гао-цзу: в своем со­
чинении, написанном при Чжан-ди, он назвал Гао-цзу и Гуан-у -ди
«двумя совершенномудрыми» (см. [42, гл. 48, с. 1068]). Кроме того,
в одной из хронологических таблиц «Хань шу», написанных то ли
Бань Гу, то ли его сестрой Бань Чжао Ш8п (48-116? гг.) или другим
его продолжателем Ма Сюем л ш (I—II вв.) (см. [46]), есть слова:
«О как важно создание наследия совершенномудрым основателем!»
[62, гл. 15А, с. 499], где под последним явно имеется в виду Гао-цзу.
Бань Гу также называл «совершенномудрыми» императоров Восточ­
ной Хань, подданным которой был сам. В его сочинениях, включен­
ных в «Антологию литературы» {Вэнъ сюанъ JtiH), «совершенномуд­
рыми» названы четыре первых императора этой династии— Гуан-у -
ди (см. [42, гл.1 , с. 15, 16]), Мин-ди (см. [42, гл. 1, с. 20; гл. 48,
с. 1067]), Чжан-ди (см. [42, гл. 48, с. 1071]) и Хэ-ди (см. [42, гл. 56,
с. 1205]). Нам кажется, что, на взгляд Бань Гу, по меньшей мере при
одном из этих четырех императоров Поздней Хань было достигнуто
или почти достигнуто «великое спокойствие». Мы имеем в виду Мин­
ди, правившего в 58-75 гг. под девизом Юн пин
в период, о ко­
тором подробно сообщается в речи Хозяина восточной столицы и в
последующих стихах «Лян цзин фу» (см. [42, гл. 1, с. 17-24]; ср. [132а,
с. 153-157, 162-165, 168-169, 174-179; 69а, с. 72 (примеч. 62, 63), 7 7 -
81 (примеч. 120, 131, 150, 168, 172, 177, 178), 84^86 , примеч. 211 , 231,
234]). Вот как описывает Хозяин отношение императора (Мин-ди)
к китайцам и некитайским народам.
«Обратив взор на [народ] ся [государства] центра Ф Ж , [он] рас­
пространяет [на него свою благую] силу дэ\ глядя издали на окраин­
ных варваров и Щ четырех [стран света, он] повышает грозное вели­
чие [своей] божественной чудесной силы. [Его духовная сила] на за­
паде волнует [живущих у] истоков Реки Хэ, на востоке возбуждает
[жителей] берега моря, на севере трогает [обитающих у] темного пре­
дела, на юге ослепляет [и привлекает население вдоль] киноварной
границы. [Из варваров] разных стран и различных районов, [из владе­
ний, чьи] границы изолированы друг от друга и не смыкаются друг
269

с другом, начиная с тех, кого не покорил Почтительный к родителям
У и кого не сделал своими подданными Почтительный к родителям
Сюань, не осталось никого, кто не потерял бы присутствия духа на
суше или не задрожал бы от страха на воде и не побежал бы стрем­
глав, чтобы прибыть [к нашему двору с выражением] покорности.
В связи с этим [он] умиротворил Айлао и учредил Юнчан (см. выше,
с. 263). Весной, [в пору] „тройного начала44(т.е . в первый день первого
месяца в начале года. —
Ю.К .) [удельные правители] встречаются
и собираются в столице Хань; в этот день Сын Неба получает карты
и списки [населений земли, лежащей между] морей четырех [стран
света] (ср. выше, с. 10-12), принимает дани и драгоценности тьмы
[удельных] государств; во внутренней [области мира он] успокаивает
все [государства] ся, [а] во внешней умиротворяет сто [племен] варва­
ров манъ» [42, гл. 1, с. 19-20]; ср. [132а, с. 164-165; 69а, с. 62-63, 77 -
78 (примеч. 124-134), 88-89].
Бань Гу изображает здесь монарха, чье благое влияние простирает­
ся до истоков Хуанхэ на западе и моря на востоке, «темного предела»
на севере и «киноварной границы» на юге, т.е. до крайних точек или
границ мира (ср. [132а, с. 164]). Как он сообщает, в годы Юн пин
в числе прочих выразили покорность варвары, которых не подчинили
ни У-ди, ни Сюань-ди; видимо, на взгляд историка, последние уступа­
ли Мин-ди своими монаршими качествами, силой дэ. Поскольку же
в конце своей речи Хозяин восточной столицы уличает Гостя из за­
падной в незнании того, что «истинный царь никого не считает внеш­
ним» (см. выше, с. 264), отсюда логично заключить, что эти слова опи­
сывают отношение Мин-ди к миру. Значит, Бань Гу видит в нем
универсального монарха, не имевшего предшественников при Ранней
Хань. Но он не называет эпоху Мин-ди порой тай пин, а пользуется
формулой из «Гунъян чжуань».
Кроме позднеханьских императоров Бань Гу называл «совершен­
ным мудрецом» лишь одного раннеханьского Гао-цзу и не называл так
ни Вэнь-ди, ни Сюань-ди, видимо, не считая их способными вызвать
наступление «великого спокойствия». Есть и дополнительные доказа­
тельства того, что он не рассматривал царствование Сюань-ди как
пору тай пин. Во-первых, описывая политику цзи ми, принятую по
отношению к шаньюю при Сюань-ди, Бань Гу процитировал слова
«Гунъян чжуань», характеризующие отношение к варварам, по теории
«трех веков» присущее эпохе шэн пин, а не тай пин (см. выше, с. 137,
249, 262-265). Во-вторых, из «Дун цзин фу» следует, что варваров,
привлекаемых императорской силой дэ, у Мин-ди было больше, чем
у Сюань-ди, а следовательно, и сама эта сила была обильней; значит,
по мнению Бань Гу, Сюань-ди не был универсальным монархом.
270

В-третьих, материал двух глав его истории косвенно свидетельствует,
что, на его взгляд, эпоха Сюань-ди не была порой «великого спокой­
ствия». В гл. 22 и 72 «Хань шу» он привел (в первый раз в сокращен­
ном, а во второй — в полном виде) текст доклада, представленного
«увещающим сановником» Ван Цзи ЭЕl=f императору Сюань-ди после
66 г. до н.э. Видимо, Бань Гу считал этот доклад настолько важным,
что даже воспроизвел его краткую версию во втором из своих «тракта­
тов». В докладе Ван Цзи советовал своему «совершенномудрому» го­
сударю, стремившемуся, по словам сановника, достигнуть расцвета
«великого спокойствия», добиваться этого не только эдиктами, осы­
пающими народ высочайшими милостями, но также не выбирать себе
министров, которые заняты лишь «встречами во имя официальной
цели в установленный срок, казенными документами, вынесением
приговоров по судебным делам и слушаньем тяжб», ибо не это «осно­
ва великого спокойствия». В духе школы Гунъян он убеждал Сюань-
ди, что «распространение внутренней духовной силы и преображаю­
щего влияния совершенномудрого царя непременно „начинается
с пребывающих близко“ (ср. выше, с. 252, 253, 256, 261)». Он призы­
вал монарха выбирать приближенных, способных «исправить» его
личность, и чиновников («тех, кого используют на службе»), способ­
ных «распространять [его] внутреннюю духовную силу». Он убеждал
его также последовать принципу «Чунь цю» «придавать великое [зна­
чение] приведению к единству и объединению» (ср. выше, с. 253)
и унифицировать нравы и привычки подданных. Он также уговаривал
его управлять не с помощью законов о наказаниях (что ведет к произ­
волу чиновников, пестроте нравов и обычаев, росту обмана, нескон­
чаемым наказаниям, ежедневному уменьшению искренности и про­
стоты и постепенному оскудению доброты и любви), а с помощью
«норм поведения (или ритуала)». Ссылаясь на слова Конфуция, что
для «обеспечения безопасности верховного [правителя] и устроения
народа нет ничего лучше норм поведения», он предлагал императору
вместе с министрами, сановниками и конфуцианскими учеными «ис­
толковать старые нормы поведения и разъяснить установления истин­
ного царя» на благо народа, с целью улучшить обычаи и обеспечить
долголетие. Совет Ван Цзи, как и ряд его конкретных предложений, не
был принят Сюань-ди, и чиновник ушел в отставку под предлогом бо­
лезни (см. [62, гл. 22, с. 1911-1912; гл. 72, с. 4594-4597; 106, с. 4 3 5-
436, 448-449, примеч. 60 -68]).
Таким образом, Бань Гу знал, что доклад Ван Цзи с советом Сюань-
ди о том, как поступать, чтобы вызвать расцвет «великого спокойст­
вия», был отвергнут. Если бы он считал, что Сюань-ди удалось вы­
звать этот расцвет без совета Ван Цзи, зачем ему было приводить
271

невостребованный доклад, словно важный документ, да еще дважды?
Скорее историк хотел показать, что Сюань-ди упустил возможность
вызвать наступление «великого спокойствия», не вняв мудрому совету
«увещающего сановника».
Сюань-ди, как его изображает Бань Гу, сам сознавал, что ему не по
плечу достичь полного мироустроения, т.е. вызвать наступление «ве­
ликого спокойствия». Когда шаньюй в 51 г. до н.э. прибыл к Сюань-ди
с выражением покорности, тот велел министрам обсудить церемониал,
отражающий статус шаньюя во время аудиенции при дворе. Большин­
ство участников обсуждения — «канцлер» Хуан Ба ЙШ , «сановник-
императорский секретарь» Юй Динго Т /ЁШ и другие — считали, что
«[в соответствии с] установлениями совершенномудрого царя, когда
[он] оказывает милости и выполняет обряды, [привлекая к себе дру­
гих], то [сперва] выдвигает на первый план столицу, но отодвигает на
задний план все [государства] ся, [а затем] выдвигает на первый план
все [государства] ся, но отодвигает на задний план [государства] вар­
варов от [восточных] и до [северных] ди... Внутренняя духовная сила
совершенномудрого, [присущая] Вашему Величеству, заполняет [про­
странство между] Небом и Землей, „ распространяется во все концы
за пределы четырех сторон [нашего государства]" (ср. [126, с. 15
(I.1 ,1). —
Ю.К .]). Шаньюй сюнну повернулся навстречу подобному
ветру воздействию [Вашего Величества] и стремится к [выполнению]
долга [верности], все [его] государство единодушно в том, чтобы [он]
поднес [Вам] драгоценности и явился на [Новогоднюю] аудиенцию ко
двору с поздравлениями. Такого с древности еще не бывало... [В со­
ответствии с] обрядами и церемониалом подобает, чтобы шаньюй, по­
добно [нашим] удельным царям, называл себя подданным, [произно­
сил слова „осмелюсь потревожить Ваше Величество], невзирая на то,
что [заслуживаю за это] смерти, и совершаю двойной поклон", [а его
место в] последовательности рангов [на аудиенции при дворе], было
ниже, чем у [наших] удельных царей» [62, гл. 8, с. 281]; ср. [105, т. 2,
с. 257-258]. Рассуждение министров о поэтапном привлечении к себе
населения мира «совершенномудрым царем», который с помощью
милостей и обрядов постепенно притягивает к себе (ср. [92, с. 148,
149]) сперва людей столицы, затем «всех [государств] ся» и лишь по­
том владений варваров, напоминает формулу отношения Сына Неба
к населенному пространству у Дун Чжуншу, а также формулу поэтап­
ного устроения в «Гунъян чжуань» (см. выше, с. 251-256, 261), в кото­
рой Хэ Сю подчас заменял «свое государство» (Лу) словом «столица»
(см. выше, с. 256). Из утверждения, что «совершенномудрый царь» на
втором этапе привлечения к себе «отодвигает на задний план [государ­
ства] варваров от [восточных] и до [северных] ди», министры сделали
272

вывод, что покорившийся императору шаньюй должен иметь статус,
в чем-то такой же, как у китайского «удельного царя», а в чем-то ни­
же. Не объявляя о наступлении поры «великого спокойствия», они
намекали, что пора перейти к универсальному привлечению к себе
варваров, не уравнивая при этом положение китайских «удельных ца­
рей» и шаньюя полностью.
В этом выступлении министров, процитированном в гл. 8 «Хань
шу», есть фраза: «Шаньюй — [это] не тот [правитель], к которому от­
носится [календарь нашей династии с его новым] первым числом пер­
вого месяца, [а тот], с кем истинный царь обходится как с гостем».
В отличие от Х.Х. Дабса (см. [105, т. 2, с. 257]) мы опустили ее при
переводе, заменив многоточием. На наш взгляд, она попала в текст по
ошибке из выступления Сяо Ванчжи (ср. [62 , гл. 78, с. 4823]; выше,
с. 207), — единственного, не согласившегося с министрами и выска­
завшего особое мнение. Из мысли, что календарь Хань не касается
шаньюя, Сяо Ванчжи сделал вывод, что повелитель сюнну — прави­
тель «государства равного [статуса]» с империей и что с ним следует
обращаться не как с «подданным», а как с «гостем» Хань, ставя его
выше китайских «удельных царей» в рамках внешней политики цзи ми
(см. выше, с. 207-208). На языке теории «трех веков» это означает
признание, что мироустроительный потенциал монаршей силы дэ дос­
таточен лишь для того, чтобы вызвать наступление стадии шэн пин —
неполного мироустроения, а не стадии тай пин.
Таким образом, желание шаньюя стать подданным Хань и полу­
ченные советы предоставляли императору две возможности. Сюань-ди
предпочел вторую. В эдикте 51 г. до н.э . он подчеркнул: «Мы несо­
вершенны, [Наша] внутренняя духовная сила не в состоянии покрыть
[все живое] обширным покровом. [Принимая шаньюя,] давайте обхо­
диться с ним в соответствии с обрядами, [подобающими] гостю,
[а его] ранг д а будет выше, чем у [наших] удельных царей» [62, гл. 8,
с. 282]; ср. [105, т. 2, с. 258; 62, гл. 78 , с. 4824]. Если перевести это на
язык Дун Чжуншу, «Гунъян чжуань» и Бань Гу, Сюань-ди признал,
что ему по силам относиться к государству шаньюя только как
к «внешнему». В свете данного Сяо Ванчжи императору совета слово
вай ^ («относиться как к внешнему») из этой формулы означало от­
ношение к державе сюнну как к «равному государству», остающемуся
за рамками империи. Вряд ли Бань Гу мог вкладывать в приведенную
им цитату из «Гунъян чжуань» другой смысл и считать Сюань-ди уни­
версальным монархом, достигшим большего, чем стадия «прибли­
жающегося спокойствия».
С 51 г. до н.э. и (формально) по 9 г. н.э. Хань проводила по отно­
шению к сюнну политику цзи ми, но последние 17 лет оказывала на
273

них постепенно нарастающее давление, пытаясь то получить пригля­
нувшийся кусок их территории (8 г. до н.э .) (см. выше, с. 235), то за­
ставить их вернуть заложника — сына правителя усуней
(5 г.
до н.э.), видимо, поскольку сюнну и усуни, будучи подданными Хань,
не могли самовольно принимать заложников друг от друга (см. [62,
гл. 94Б, с. 5372]; ср. [35, вып. 2, с. 47]). В первом случае пошел на по­
пятный император, во втором уступил шаньюй. Ханьское давление
усилилось при малолетнем Пин-ди (1 г. до н.э. — 6 г. н.э.), когда власть
сосредоточилась в руках Ван Мана 3E# (46 г. до н.э. — 23 г. н.э.).
Этот государственный деятель, первые две трети жизни которого,
вероятно, прошли до новой эры, оставил нам еще одно косвенное сви­
детельство того, что в то время эпоху Сюань-ди, да и, видимо, всю
эпоху отношений щи ми с сюнну не считали порой «великого спокой­
ствия». При Пин-ди Ван Ман задумал поднять свой авторитет, инсце­
нировав признаки наступления века тай пин; возможно, это косвенно
указывает на то, что предшествующую эпоху таким веком не считали
(видимо, рассматривая ее как век гиэн пин). Замысел его состоял в том,
чтобы стать при малолетнем императоре фигурой, подобной Чжоу-
гуну при царе-ребенке Чэн-ване. Согласно традиции комментаторов
Гунъян, благая сила дэ в правление Чжоу-гуна вызвала наступление
«великого спокойствия» (см. выше, с. 260-261). У нас сложилось впе­
чатление, что, желая показать свое сходство с Чжоу-гуном, Ван Ман
отчасти действовал по сценарию, подсказанному «Гунъян чжуань»
и представлениями о веке «великого спокойствия», сильно напоми­
нающими более позднюю теорию Хэ Сю. С целью продемонстриро­
вать достигнутую полноту мироустроения Ван Ман побудил варваров
отдаленного края выражением покорности засвидетельствовать рас­
пространение силы дэ в Поднебесной. В 1 г. н.э. под влиянием властей
округа Ичжоу (или: области И?) jnU'N на юге, которым Ван Ман на­
мекнул о своем желании, глава государства Юэшан (племени юэшан)
поднес империи дань в виде одного белого и двух черных фазанов (ср.
выше, с. 261; ниже, с. 278-279). Сановники и вдовствующая императ­
рица считали, что подобное было лишь при Чжоу-гуне, что белый
фазан — благое знамение, символизирующее то, как он служил Чэн-
вану, и что Ван Ман, вызвавший появление аналогичного знамения,
как и Чжоу-гун, достоин хвалебного титула, отражающего его заслуги
(см. [62, г л .9 9А, с. 5664, 5666]; ср. [105, т. 3, с. 141, 142, 145-147]).
В докладе сановников по этому случаю говорилось: «Заслуги и внут­
ренняя духовная сила начальника войскового приказа [Ван] Мана —
как у Чжоу-гуна. Ему следует пожаловать титул князя, обеспечиваю­
щего безопасность Хань {Ань Хань гун
[62, гл. 12, с. 351]; ср.
[105, т. 3, с. 64]. Бань Гу писал, что тогда (февраль-апрель 1 г.) «[Ван]
274

Ман ежедневно вводил в заблуждение вдовствующую государыню,
говорил, что помогает [ей] в правлении и вызывает [наступление] ве­
ликого спокойствия, [а] толпа сановников просила в [своем] докладе
почтить [Ван] Мана, сделав князем, обеспечивающим безопасность
Хань» [62, гл. 98, с. 5649]. Вдовствующая императрица верила Ван
Ману. В приказе о присвоении ему этого титула говорилось: «Надеем­
ся, что [вы] вызовете [наступление великого] спокойствия; не про­
тивьтесь Нашим намерениям» [62, гл. 99А, с. 5666].
В «Гуньян чжуань» порицание имен из двух иероглифов при Дин-
гуне и Ай-гуне объяснялось несоответствием этих имен обрядам, а Хэ
Сю видел в таком порицании знак наступления «великого спокойст­
вия» (см. выше, с. 256-257). За полтораста лет до Хэ Сю Ван Ман
предвосхитил его мысль, скорее всего, тоже заимствовав ее из тради­
ции. Весной 2 г. н.э. маленький Пин-ди сменил свое имя из двух иерог­
лифов на имя из одного иероглифа «в соответствии с установлением
древности» (см. [62, гл. 12, с. 355]; ср. [105, т. 3, с. 71]). В том же году
в докладе Ван Мана было предложено запретить жителям государства
центра носить имена из двух иероглифов (см. [62, гл. 94Б, с. 5379]; ср.
[35, вып. 2, с. 53]); «[Ван] Ман подумал, что в государстве центра на­
ступило спокойствие, и лишь [владения] варваров четырех [стран све­
та] все еще не стали другими, [чем прежде]; тогда он отправил посла,
чтобы [тот] поднес золото и шелка, дал щедрые подарки для подкупа
шаньюя сюнну; [этим посол] побудил того представить письмо вер­
ховному [правителю, где] было сказано: „[Я] слыхал, что в государст­
ве центра порицают имена из двух [иероглифов]. Прежнее [мое] лич­
ное имя было Нанчжиясы
Теперь [я] изменил [свое] личное
имя на Чжи £П, восхищаясь установлением совершенномудрого и сле­
дуя [ему]“ » [62, гл. 99А, с. 5669]; ср. [105, т. 3, с. 154 и примеч. 8 .7].
Видимо, под «установлением совершенномудрого» следует пони­
мать «установление „Вёсен и осеней44», т.е. их автора Конфуция, о ко­
тором впоследствии говорил Хэ Сю (см. выше, с. 257). Согласно дру­
гому рассказу Бань Гу об этом эпизоде, посол Ван Мана намекнул
шаньюю, что тому «следует представить письмо, что, стремясь к ду ­
ховному преображению, [он] принял (доел.: сделал [себе]) имя из
одного [иероглифа; тогда божественный император] Хань непременно
пожалует ему щедрые награды. Шаньюй последовал этому [совету]
и представил письмо, [где] было сказано: „[Мне] посчастливилось за­
нять место подданного, [чье государство — ] защита [монарха в столи­
це; я], недостойный, радуюсь установлению совершенномудрого [для
поры] великого спокойствия (ср. там же). Прежнее личное имя [Ваше­
го] подданного было Нанчжиясы. Теперь [я] почтительно изменил
[свое] личное имя на Чжи44. [Ван] Ман очень обрадовался, подробно
275

изложил [это] вдовствующей государыне и отправил посла с ответным
уведомлением [шаньюю]; тому была пожалована щедрая награда» [62,
гл. 94Б, с. 5379]; ср. [35, вып. 2, с. 54].
Значит, представление о том, что порицание имен из двух иерогли­
фов восходит к Конфуцию как автору «Чунь цю» и является знаком
наступления «великого спокойствия», существовало (видимо, в тради­
ции школы Гунъян) еще до н.э. Оно и подсказало Ван Ману, как ис­
пользовать помощь сюнну для внедрения в умы современников мысль,
что он оказался способен вызвать наступление «великого спокойст­
вия». Одновременно Ван Ман ужесточил начатую еще до н.э. полити­
ку лишения шаньюя его суверенного права принимать перебежчиков
из «внешних государств», или «государств периферии» (вай го) (см.
выше, с. 236-237). Это была дипломатическая мера в том же направ­
лении, что и чисто идеологическое «порицание имен из двух [иерог­
лифов]». И принимая по китайскому примеру новое имя, знаменовав­
шее наступление эпохи тай пин, когда варвары подчиняются Китаю,
и соглашаясь с китайским пересмотром статей о перебежчиках в ста­
рых договорах, шаньюй все больше подпадал под власть империи,
а потому появлялись и все новые свидетельства ее универсальности —
знаки наступления поры тай пин. Тогда же Ван Ман попробовал по­
ложить конец зависимости ухуаней
от сюнну, освободив их от уп­
латы оброка шаньюю, но неудачно. В стычке между сюнну и ухуанями,
отказавшимися платить оброк, погиб посол шаньюя. Последний ответил
карательным походом, в результате чего ухуани рассеялись, многие бы­
ли убиты, 1000 женщин и детей («слабых и малых») угнаны в плен,
а родственники, пытавшиеся выкупить пленных, были задержаны до
9 г. н.э. (см. [62, гл. 94Б, с. 5379 -5380, 5382]; ср. [35, вып. 2, с. 54, 56]).
Под 5 г. Бань Гу сообщает о появлении ряда признаков наступле­
ния «великого спокойствия» (давая при этом понять, что сам не верит
в их подлинность). Восемь посланцев, обследовавших нравы и обычаи
в округах и удельных государствах, вернулись и сказали, что «нравы
и обычаи Поднебесной стали одинаковы» (ср. выше, с. 271); эти по­
сланные сочинили песни (всего на 30000 слов), восхваляющие заслуги
и силу дэ Ван Мана («хвалебные песни» считались признаком «вели­
кого спокойствия») (см. [356, т. 1, с. 356 -357, примеч. 15 к гл. 12; т. 2,
с. 223 (примеч. 26 к гл. 15), 233 (примеч. 54 к гл. 15), 468, примеч. 5
к гл. 40]), а Ван Ман в докладной записке просил официально опубли­
ковать их доклад в виде указа. Он также доложил трону, что «созданы
установления, [из-за которых] на рынках нет двух [разных] цен [на
один и тот же товар] (ср. [50, гл. 52, с. 751, 752]), в казенных учрежде­
ниях нет тяжб, в поселениях нет грабителей и разбойников (ср. [там
же, с. 751]), в полях нет голодающего народа, мужчины и женщины
276

[ходят по] разным дорогам (ср. [там же]), [а] преступники [наказуются
лишь] символическими наказаниями (см. о них [26а, с. 36 -54])» [62,
99А, с. 5693]; ср. [105, т. 3, с. 212 -213]. В свете данных Ван Чуна (см.
[50, гл. 52, с. 751, 752]; ср. [117, т. 2, с. 315, 316]), не меньше пяти при­
знаков из этого списка указывают на наступление «великого спокой­
ствия». Остальные, вероятно, тоже указывают на это; во всяком слу­
чае, они (в частности) характеризуют последствия деятельности «со­
вершенномудрых». Так, в эдикте Вэнь-ди от 167 г. до н.э. символиче­
ские наказания отнесены ко временам Шуня и названы «высшей точ­
кой (или вершиной) устроения» (см. [62, гл. 23, с. 1982; 106, с. 334,
377, примеч. 157]), а именно таково определение «великого спокойст­
вия» в «Чжуан-цзы» (см. выше, с. 259). В «Хуайнань-цзы 'ЛЁШТ» со­
общается, что «Яо Ц выдвинул Се Хоуцзи jpfM и Гаояо
[его]
правление и наставление были справедливы, грабежи кончились, тяж ­
бы прекратились, одежды и пищи было вдоволь, достойные усердно
творили добро, [а] недостойные помнили добро, [которое видели от]
других (доел. ,,них“)» [64, гл 20, с. 181]. Отсутствие голодных могло
рассматриваться как признак «великого спокойствия», поскольку по­
следнее мыслилось как пора природного изобилия (ср. ситуацию при
Чжоу-гуне, см. выше, с. 260), когда народ жил в «безопасности» (см.
[50, гл. 57, с. 817-819]; ср. [117, т. 2, с. 192-194]). Полагали, что это
время, когда народ «устроен», царит социальная гармония, поэтому
нет ни уголовных, ни имущественных тяжб, и ни в поселениях (как
говорилось в докладе Ван Мана), ни на дорогах (как писал Ван Чун)
нет грабителей и разбойников. Слова же «на дорогах не поднимали
потерянного» описывают в некоторых текстах один из результатов
управления «совершенномудрого»— Конфуция (см. [53, св. 16, гл. 5,
с. 113; 64, гл. 20, с. 180; 55, гл. 47, с. 33 -34]).
Бань Гу сообщает о пожаловании 29 июня 5 г. двенадцати видных
чиновников полными княжескими титулами за строительство импера­
торского ритуального Светлого зала (или Зала духов— Мин тан
ВД^), представляющего собой модель космоса, а также за «распро­
странение [монарших] наставлений и духовного преображения» (см.
[105, т. 3, с. 213]). Видимо, это тоже может быть истолковано как знак,
связанный с наступлением поры тай пин. Храм Мин тан, где государь
занимался, в частности, устроением времени, и Огражденное место,
обведенное рвом (Би юн
откуда, как полагали, исходит преоб­
ражающее духовное влияние монарха (ср. [120, с. 485-486]), были
устроены в 4 г., «чтобы обнародовать законы Неба и распространять
преображающее влияние совершенномудрого»; разумеется, их строи­
тельство ставилось в заслугу Ван Ману (см. [105, т. 3, с. 194-196,
227]).
277

Далее Бань Гу рисует картину полного мироустроения: «[Ван] Ман
вызвал [наступление] великого спокойствия, на севере духовно преоб­
разил сюнну, на востоке побудил прийти [живущих] за морем, на юге
привлек [владение] Хуанчжи
(ср. ниже, с. 279). Оставалось до­
биться покорности цянов
на западе, для чего к их вождям были по­
сланы китайские эмиссары, чтобы, подкупив, соблазнить их «поднести
[свои] земли и выразить желание подчиниться внутренней [области
мира]». Докладывая об успехе своей миссии, эмиссар передал слова,
якобы произнесенные покорившимся вождем цянов Лян Юанем ЙЩ
и другими, но, судя по стилю и содержанию, вложенные тем в уста
каким-то китайским придворным (ср. [105, т. 3, с. 214, примеч. 24 .3]).
Вот они: «Великая августейшая вдовствующая государыня [проявля­
ет] понимание, [присущее] совершенномудрому, [а] князь, обеспечи­
вающий безопасность Хань (т.е . Ван Ман. — Ю .К), в высшей степени
человеколюбив. В Поднебесной [наступило] великое спокойствие.
Пять хлебов созревают, у иных стебли высотой больше сажени (чжан
3t), у других в одном колоске по три зерна; некоторые [злаки] вырас­
тают сами собой без посева, некоторые коконы образуются сами собой
без выкармливания шелковичных червей. „Сладкая роса выпадает
с Неба, ключи со сладкой (вкусной) водой текут из Земли“ (ср. [113,
т. 1, с. 536 (VII.IV, 16)]. — Ю .К.), „появились и танцуют (? или: и при­
летели (доел, "прибыли"? — Ю.К.) ["фениксы"] фэн хуан Щ И 44 (ср.
[126, с. 88 (II.IV.II, 9)]. —
Ю.К), спустились и уселись чудесные пти­
цы. За [последние] 4 года люди цян ни от чего не страдают, а потому
„о! как радостно44(ср. [125, с. 616, 617 (IV.II .III, 1, 2, 3)]. — Ю.К.) под­
чиниться внутренней [области мира]» [62, гл. 99А, с. 5693 -5694]; ср.
[105, т. 3, с. 213-214].
Присоединение цянов к империи послужило для Ван Мана пово­
дом, чтобы в 5 г. объявить о новом акте мироустроения — упорядоче­
нии земного пространства. В докладе вдовствующей императрице он
подытожил признаки наступления полного мироустроения за 4 послед­
них года и предложил создать новый округ на западе, назвав его так,
чтобы империя в соответствии с китайской моноцентрической карти­
ной мира оказалась символически обрамлена «четырьмя морями»,
возле которых отведено место варварам. Он писал:
«Вдовствующая государыня, [Вы] несколько лет держите в руках
управление, [Ваши несметные] милости и благодеяния разлились [по­
всюду, а в ответ] гармоничные дыхания (ци Ж), [вызывающие благие
знамения,] наполняют [пространство между] четырех [сторон нашего
государства, и среди жителей] отдаленных районов, [соблюдающих]
чуждые [нам] обычаи, нет таких, которые бы не стремились к [выпол­
нению] долга [верности по отношению к нам. Правитель] государства
278

Юэшан, [чью речь] многократно переводили [с языка на язык толма­
ч и-посредники], преподнес [нам] белого фазана (ср. выше, с. 274);
[посольство владения] Хуанчжи из [мест] за 30 тысяч ли [отсюда] при­
несло дань [в виде] живого носорога; цари восточных варваров и пере­
секли великое море, чтобы преподнести драгоценности [своих] госу­
дарств; шаньюй сюнну поступил в соответствии с установлением
[совершенномудрого] и отказался от имени из двух [иероглифов] (ср.
выше, с. 275-276). Ныне Лян Юань и другие из Западного края опять
подносят [Вам] земли и хотят стать [Вашими подданными — ] холо­
пами и холопками. В старину [внутренняя духовная сила] танского Яо
распространилась во все концы за пределами четырех сторон [госу­
дарства, но и у него] все равно не было бы возможности превзойти это.
Ныне [я] тщательно проверил и [выяснил], что уже есть округа Дунхай
(Восточного моря), Наньхай ШШ (Южного моря) и Бэйхай :)t$l
(Северного моря), но еще нет округа Сихай Ш#} (Западного моря).
Прошу [Вас] принять земли, поднесенные Лян Юанем и другими,
и превратить их в округ Сихай» [62, гл. 99А, с. 5694]; ср. [105, т. 3,
с. 214 -215]. (Забегая вперед, отметим, что уже в 7 г. вспыхнуло и было
подавлено восстание цянов против администрации созданного по ини­
циативе Ван Мана округа Сихай (см. [105, т. 3, с. 234]; ср. [там же,
с. 240, 241]).
Предложив создать этот округ, Ван Ман посоветовал вдовствую­
щей императрице продолжить устроение земного пространства «уста­
новлением узора Земли». Этот узор мыслился как соответствующий
«узору Неба» (см. выше, с. 21 -26, 29-30). Мы уже отмечали, что, по-
видимому, в основе представления о 13 зонах, на которые разделено
пространство империи у Сыма Цяня и у Бань Гу, лежит концепция
12 участков звездного неба— «станций» Юпитера и что Сыма Цянь
в отличие от Бань Гу пользовался (в 11 случаях из 13) древними на­
званиями этих земных зон, а именно названиями «областей» ( чжоу)
(см. выше, с. 49-51). В докладе вдовствующей императрице от 5 г. Ван
Ман не упомянул «станций» Юпитера, но подчеркнул, что процессы
упорядочения «узоров» Неба и Земли сакральным царем-мироустрои-
телем параллельны друг другу и что в империи следует учредить
12 «областей» вместо 13, столько же, сколько их упомянуто в «Каноне
Яо» (Яо дянъ И Л ) «Шу цзина», и — добавим мы — сколько «станций
Юпитера» на небе. Он писал:
«[Я, Ваш] подданный, слыхал, что когда соверщенномудрые цари
приводили в порядок узор Неба и устанавливали узор Земли, то сооб­
разовывались с горами, реками и обычаями народа, чтобы установить
границы областей. Территория [под властью] дома Хань обширней,
[чем была под властью] двух божественных властителей, [танского Яо
279

и юйского Шуня], и трех царей, и [насчитывает] в общей сложности
13 областей (чжоу). Названия областей, а также [их] границы по
большей части соответствуют [названиям и границам в] классических
книгах. [В] „Каноне Я о“ [сообщается о] 12 областях (ср. [126, с. 38 (II. I,
10)]. — Ю .К .), позже установили [их меньшее число], сделав 9 [облас­
тей]. Обширные земли дома Хань [тянутся] на дальние расстояния; ко­
гда [инспектор — ] пастырь области — объезжает части [ее территории]
для инспектирования, [самые] далекие [находятся на расстоянии] свыше
30 тысяч ли, [так что] нельзя сделать [всего] 9 [областей. Я , Ваш под­
данный,] тщательно, опираясь на смысл классических книг, исправлю
названия 12 областей и определенные [между ними] границы, чтобы [это]
соответствовало [идее] исправления начала [пути истинного царя]» [62,
гл. 99А, с. 5694-5695]; ср. [105, т. 3, с. 215-216]. Доклад был одобрен.
Последнее выражение доклада Ван М ана— чжэн ши 1Е#д — нуж­
дается в пояснении. Х.Х. Дабе перевел его «правильные первоначаль­
ные [границы]», считая, что именно им должны были «соответство­
вать» границы между «областями», которые собирался исправить Ван
Ман. Думается, это едва ли верный перевод. Словарные значения
чжэн ш и — 1) «исправить (его) начало» и 2) «начало, соответствую­
щее обрядам, церемониалу и образцам (или законам)» [62а, т. 5,
с. 314—315]; ср. [54, т. 6, с. 667, No 199]. Видимо, в данном случае уме­
стно использовать первое значение. Согласно «Предисловию к „[Кни­
ге] стихов“ [версии] Мао» (Мао Ши сюй
), приписываемому Бу
Шану b Й (507-425(7) гг. до н.э.), «Путь исправления начала — это
основа для духовного преображения, [исходящего от] истинного царя»
[42, гл. 45, с. 997], а комментатор Лю Лян §!] Й поясняет: «Путь ис­
правления начала означает исправление начала пути истинного царя»
[62а, т. 5, с. 314-315, значен. 1]. Под «началом» имеются в виду отно­
шения мужа и жены (см. [54, т. 6, с. 667, No 199, значен. 2]). Действи­
тельно, устроение отношений между супругами в семье монарха рас­
сматривалось как своего рода отправная точка мироустроения. Так,
Лю Сян SOIr] (79-8 гг. до н.э .), по словам его биографии, стал собирать
сведения о достойных женах и верных вдовах для своей книги о доб­
родетельных женщинах «Ле нюй чжуань Ш1&Ш», так как «считал, что
наставление истинного царя с внутреннего переносится на внешнее
и „начинается с пребывающих близко“» [62, гл. 36, с. 3409]. Значит,
под «внутренними» и «пребывающими близко» он подразумевал,
в частности, жен монархов, их семьи. Таковы же были взгляды чинов­
ника Чжунли И
(I в. н.э .), который в разговоре с «великим
блюстителем» своего округа, происходившем раньше 38 г., сказал:
«„Вёсны и осени44 выдвигают на первый план внутреннее и отодвига­
ют на задний план внешнее. [В „Классической книге] стихов44сказано:
280

„[Царь Вэнь] явил образец [своей] первой ж ене... и этим устроил
[правящий] дом и государство44 (ср. [125, с. 447 (III.I .VI)].—
Ю.К.).
[Кто] понимает основу правления и духовного преображения, [тот]
с пребывающих близко переносит [свое воздействие] на пребывающих
далеко...» [60, гл. 41, с. 136—14а]. Поэтому слова Ван Мана о том, что
исправление названий 12 «областей» и границ между ними должно
соответствовать «исправлению начала» пути истинного царя, значат
лишь одно: «установление узора Земли» должно соответствовать от­
правной точке устроения — упорядочению монархом своей семьи.
Это еще раз свидетельствует о том, что перед нами процесс, который
мыслится не как простое деление страны на административно-терри­
ториальные единицы, а как устроение мира, начинающееся с микро­
косма монаршей семьи и кончающееся макрокосмом государства, сво­
ей административно-территориальной структурой отражающего «узор
Неба», упорядоченный тем же монархом.
Смерть Пин-ди 3 февраля 6 г. сорвала план Ван Мана править при
нем на ролях Чжоу-гуна, но не остановила его на пути к власти. На три
года, снова в роли Чжоу-гуна по отношению к новому Чэн-вану, он
стал регентом при праправнуке Сюань-ди Лю Ине i 'J il , двухлетнем
«принце-ребенке», которому Ван Ман обещал отдать власть, как толь­
ко тот подрастет (см. [105, т. 3, с. 218-253, ос. с. 220-225, 236, 239,
242, 244, 252-253]). Когда в 9 г. Ван Ман взошел на престол и основал
собственную династию Синь
то с удвоенной энергией занялся реали­
зацией идеи «великого спокойствия». Как уже отмечалось, его царство­
вание стало порой переименований; давая новые названия своим чи­
новникам, знати, административно-территориальным единицам, це­
лым народам и их правителям и т.д., он творил желанный мир тай пин
(ср. выше, с. 23-30). Он провел ряд мер, которые, видимо, знаменова­
ли наступление поры тай пин, в том числе новое «установление узора
Земли» (см. там же), в 9 г. поручив ведать этим «узором» «великому
министру работ» (да сы кун ^С ^1$) (см. [62, гл. 99Б, с. 5719]; ср. [105,
т. 3, с. 269]), а в 12-14 гг., разделив государство на 9 (как в «Юй гун»),
а не на 12 (ср. выше, с. 279-280) «областей» (см. [62, гл. 99Б, с. 5743-
5744, 5753]; ср. [105, т. 3, с. 319-321, 344, 345]; ср. [116а, с. 780]). Он
даже пожаловал титул «князя узора Земли» (ди-ли -хоу ШШ{%) Сунь
Яну ?j^P§. По свидетельству 21 г., прежде (вероятно, в 9-12 гг.) Сунь
Ян и другой чиновник «создали „колодезные поля44 и [этим] побудили
простолюдинов бросить [свою] земельную собственность» [62, гл. 99Б,
с. 5784]; ср. [105, т. 3, с. 415]. По словам Бань Гу, Ван Ман считал, что
если бы были созданы институты, то «[великое] спокойствие в Подне­
бесной настало бы само собой», а потому занимался «установлением
узора Земли» (см. выше, с. 23-24).
281

Поскольку монархия Ван Мана мыслилась им как универсальная,
в год восшествия на престол он приступил к наделению правителей
варваров китайскими рангами (ср. выше, с. 255), тем самым лишая их
остатков независимости. Его приказ гласил: «„На Небе не бывает двух
солнц, на Земле не бывает двух царей (ван ЕЕ)“ (ср. [133, с. 352 (V.I.IV,
1)].— Ю .К .), это неизменный путь всех царей. Некоторые из удель­
ных правителей династии Хань именуют себя „царями“ (ван); что до
варваров и четырех [стран света, то они] тоже следуют этому. [Такое
поведение] идет вразрез с древними уставами, расходится с [мыслью
о] приведении к единству и объединению (ср. выше, с. 253-254). Да
будет установлено, чтобы все [обладатели] титула „удельный царь“
(чжу хоу ван) назывались „князьями первого ранга" (гун & ), а также
чтобы те из варваров и четырех [стран света], которые, узурпировав
титул, именуют себя „царями“, во изменение этого стали „князьями
второго ранга" (хоу Ш)» [62, гл. 99А, с. 5721]; ср. [105, т. 3, с. 274].
Этот приказ привел к столкновению империи с некоторыми государ­
ствами варваров.
Осенью 9 г. Ван Ман послал генералов с сопровождающими их ко­
мандирами для вручения новых печатей дома Синь со шнурами всем,
начиная от царей (ван) и князей (хоу) и ниже вплоть до чиновников на
низких должностях, у которых были изменены их официальные назва­
ния или титулы, а во внешней области мира такж е правителям сюнну,
Западного края и варваров от южных манъ Ш до восточных и, живу­
щих за границами империи. У всех лиц, которым генералы вручали
новые печати, они должны были забрать печати и шнуры прежней ди­
настии Хань. На востоке посланцы достигли округов Сюаньту и Лэ-
лан, владений Гаогоули (Когурё) и Фуюй (Пуё)
на юге перешли
границу, прошли через округ Ичжоу и сделали князем (хоу) царя вла­
дения Цюйтин (?) б Ж (см. [62, гл. 7, с. 240, коммент. Фу Цяня, Ин
Шао, Я нь Шигу; гл. 28А (III), с. 2850-2851 и коммент. Ин Шао и Янь
Шигу]) или Цзюйдин (?)
(см. [62, гл. 24А, с. 2029, коммент.
Янь Шигу; гл. 95, с. 5402 и коммент. Янь Шигу]), на западе заменили
титулы всех царей Западного края титулами князей (хоу), а на севере
заменили печать шаньюя сюнну («такую же, как у Сына Неба») печа­
тью более низкого ранга, полагающейся подданному династии Синь.
В феврале-марте 10 г. генералы и сопровождающие их лица вернулись
и доложили, что все китайские «удельные цари», сделавшиеся «князь­
ями» (гун), безропотно отдали старые печати со шнурами и стали про­
столюдинами; никто из них не ослушался приказа. Позднее из-за этого
изменения титулов и Цюйтин (?), и владения Западного края в конце
концов восстали против империи (см. [62, гл. 99Б, с. 5731, 5733]; ср.
[105, т. 3, с. 294-296, 300]; ниже, с. 286-288, 283, 288-290, 328-333).
282

Как сообщает Бань Гу в «Повествовании о сюнну», разлад шаньюя
с империей сперва начался из-за ее претензии на часть его территории,
на что тот ответил отказом, а затем из-за его попытки взыскать оброк
с ухуаней, которого он не получил и за это вторгся к ним и ограбил их
народ; изменение текста на печати усугубило его недовольство, пере­
шедшее в ненависть (см. выше, с. 235-237, 240-241; [62, гл. 94Б,
с. 5382]; ср. [35, вып. 2, с. 56]). Поэтому в 9 г. под предлогом конвои­
рования ухуаней, вернуть которых китайские послы потребовали на о с­
новании «четырех статей» (см. выше, с. 237, 276), шаньюй послал отряд
в 10 тысяч всадников под командованием 10 начальников, а те распо­
ложили свое войско у Пограничной линии укреплений в округе Шофан.
«Великий блюститель» Шофана донес об этом двору (см. [62, гл. 94Б,
с. 5382]; ср. [35, вып. 2, с. 56]). В «Биографии Ван Мана» перед сооб­
щением от ноября-декабря Ю г. говорится, что когда послу шаньюя
снова было отказано в возвращении прежней печати, на сей раз Ван
Маном, сюнну «в связи с этим стали вторгаться в пограничные округа,
убивать и грабить чиновников и простолюдинов» [62, гл. 99Б, с. 5734;
97, с. 204; 105, т. 3, с. 301 и примеч. 13.2]. В том же, 10 г., когда Ван
Ман назначил «великого князя третьего ранга (бо {Й), [ведающего]
Западным краем» и тот собирался отбыть в этот край, царь тамошнего
владения Дальнее Цзюйши
задумал перейти на сторону
сюнну, но был казнен китайцами; тогда его старший брат во главе бо­
лее 2000 человек со всем своим владением перешел к шаньюю и вклю­
чился в набеги на Цзюйши и местные китайские гарнизоны. К шань­
юю перешел и отряд, насчитывавший свыше 2000 китайских офицеров
и солдат, а также мужчин и женщин, подчинявшихся «полковнику у
и цзи»9 и, возможно, хотя бы частично состоявший из поселенцев
военных сельскохозяйственных колоний при дворе царя Ближнего
Цзюйши ЖЁЩжГЗ: (Турфан); этот отряд во главе с 4 мятежными офи­
церами полковника, убившими его, был встречен конницей сюнну,
которая вторглась для этого на территорию Западного края (см. [62,
гл. 94Б, с. 5382-5383 (ср.: 35, вып. 2, с. 56 -57); гл. 96А, с. 5441; гл. 96Б,
с. 5543-5546 (ср.: 82, с. 110; 90, с. 79, 192-195); 105, т. 3, с. 301, 302]).
Когда мир в Западном крае был нарушен, Ван Ман решил покон­
чить с шаньюем Чжи. На рубеже 10 и 11 гг. он вместо титула «шаньюй
сюнну» (сюн ну июнь юй /SjJ$(lp.:F ) назвал его «покорившимся юем
сдавшихся рабов» (<сян ну фу юй |^$ Ш No ) (ср. [105, т. 3, с. 304; 122,
с. 58, примеч. 14]), обвинил его в том, что тот «угрожает пяти элемен­
там и смотрит на них с пренебрежением» (ср. [126, с. 153 (Ш.Н,3)]),
«изменил четырем статьям [договора] (ср. выше, с. 237) и восстал про­
тив них, вторгся в Западный край, нарушив [наши права], распростра­
нил [свою власть] до [наших] границ, стал [источником] вреда для
283

доброго народа. [За свои] преступления [он] заслуживает быть унич­
тоженным [вместе с родней. Отдав] повеление, [Мы] отправляем...
в общей сложности 12 генералов, [предписывая им] одновременно вы­
ступить по 10 дорогам (маршрутам) и „почтительно совершить страш­
ное наказание, [ниспосланное] Августейшим Небом“ (ср. [126, с. 153
(Ш.И, 3)]. —
Ю.К .\ над Чжи лично». Но будучи, по его словам, не
в силах вынести, чтобы за преступления одного Чжи было истреблено
потомство его предка Хуханье, преданного и почтительного к родите­
лям человека, в течение нескольких поколений охранявшего границу
империи, Ван Ман объявил, что разделит территорию и народ сюнну
на 15 частей и поставит там шаньюями 15 потомков Хуханье (см. [62,
гл. 99Б, с. 5736]; ср. [105, т. 3, с. 304-305]). Так он надеялся заручиться
союзниками в стане сюнну и ослабить врага, раздробив его силы.
Найти кандидатов в шаньюи на 15 престолов Ван Ману не удалось,
но в 11 г. он привлек на свою сторону младшего брата шаньюя Чжи по
имени Сянь Оказав на Сяня давление, император провозгласил его
Почтительным к родителям шаньюем, но тот, как только прибыл ко
двору Чжи, стал говорить, что его вынудили принять титул шаньюя
насильно, и получил от Чжи низкую должность (см. ниже, с. 315, 322-
323). Однако двух сыновей Сяня китайцы увезли в столицу империи;
одного из них Ван Ман объявил Послушным шаньюем. Когда же тот
умер, Ван Ман сделал Послушным шаньюем его брата, но вскоре
(в 12 г.) казнил его в столице, так как императору донесли, что еще
один сын Почтительного к родителям шаньюя и брат Послушного
шаньюя неоднократно совершал набеги на пограничные земли импе­
рии (см. [62, гл. 94Б, с. 5383, 5386-5387]; ср. [35, вып. 2, с. 57, 60; 105,
т. 3, с. 316, 318-319]).
Узнав, что Ван Ман не без успеха начал осуществлять свой план,
разгневанный шаньюй Чжи ответил заявлением, что нельзя платить
неблагодарностью за милости, оказанные ханьским Сюань-ди его по­
койному отцу шаньюю Хуханье, и что, не будучи потомком Сюань-ди,
Ван Ман не мог стать Сыном Неба. Дав понять таким образом, что
выступает за династию Хань против узурпатора, он послал трех вое­
начальников (одного «князя» Ixoyl и двух «царей» leant, в том числе
наследника престола «левого достойного царя» Лэ §^) вторгнуться
в пограничный округ Юньчжун ШФ , где они перебили много чинов­
ников и простолюдинов; это было в 11 г. Затем он объявил своим
«главным военным начальникам левой и правой частей (т.е. восточно­
го и западного военных округов. — Ю .К.)у>и всем «царям» из района
границы, чтобы они вторгались в район за Пограничной линией укреп­
лений и грабили китайское население. Отряды сюнну насчитывали от
нескольких сот до более чем 10 тыс. человек; они убили «великих
284

блюстителей» и «главных военных начальников» округов Яньмэнь
ШГЧ и Шофан, отняли несметное количество домашнего скота у чи­
новников и простолюдинов, и земли вдоль границы были опустошены
'(см. [62, гл. 94Б, с. 5383 -5384]; ср. [35, вып. 2, с. 57]).
Ван Ман стал готовить грандиозный карательный поход 300-ты ­
сячной армии с целью изгнать сюнну на территорию Динлин "РФ* на
севере. Армией командовало 180 генералов и подчиненных им офи­
церов; император набирал в ее состав добровольцев — и заключенных
из тюрем, и взрослых мужчин в расцвете лет, и солдат-латников, —
перевозил накопленные запасы, вооружение и продовольствие из
множества округов в сопровождении старших чиновников уездов. На
пространстве от морского побережья и рек Цзян
иХуайШдосе­
верной границы на колесницах разъезжали посланцы, подгонявшие их
и решавшие вопросы на основании законов о наборе в армию. Поход
был рассчитан на 300 дней и требовал огромного количества продо­
вольствия (18 jcy Й4 = ок. 360 л зерна на человека и 20 ху = ок. 400 л на
каждого из быков, на которых высушенный вареный рис везли по пус­
тыне). Это продовольствие приходилось доставлять в район границы
издалека. К тому же быки подыхали примерно через 100 дней после
выступления армии, и потому в прошлом походы против сюнну не
превышали по длительности этого срока. Ссылаясь на эти и другие
соображения, генерал Янь Ю убеждал Ван Мана не ждать прибытия
всех войск и доставки всего провианта на северную границу, а разре­
шить ему и другим военачальникам во главе войск, которые там уже
сосредоточены, налегке вторгнуться в глубь территории сюнну и на­
пасть на них, но император не внял ему, и перевозки зерна продолжа­
лись. По словам Бань Гу, «Поднебесная была охвачена беспокойством
и волнением» (см. [62, гл. 24А, с. 2029-2030 (ср.: 128, с. 205-208);
гл. 94Б, с. 5384-5386 (ср.: 35, вып. 2, с. 58 -60); гл. 99Б, с. 5736 -5737];
ср. [105, т. 3, с. 120-121, 304-306; 85а, с. 390 -391]).
От конфликта между империей и сюнну страдали жители погра­
ничного района, которых убивали и угоняли в плен. Солдаты и офице­
ры 12 армий устали от долгого стояния лагерем на границе, а выступ­
ление в поход все откладывалось; за несколько лет район северной
границы был опустошен, а в полях белели непогребенные кости по­
гибших (см. [62, гл. 94Б, с. 5386]; ср. [35, вып. 2, с. 60]).
12 год н.э. ознаменовался расправой китайской армии с когурёсцами.
Ван Ман приказал войскам княжества Гаогоули (Когурё), расположен­
ного на нынешней северокорейской территории, участвовать в кара­
тельном походе против сюнну, но те «не хотели идти; когда [власти]
округа [Сюаньту?] стали принуждать их, все [воины] бежали, вышли
за [Пограничную линию] укреплений и, воспользовавшись [этим, при­
285

нялись] нарушать законы и устраивать вторжения [к нам]. Великий
блюститель [округа] Ляоси
преследовал их и напал на них, [но]
был убит. Область и округа возлагали [за это] вину на Цзоу Щ, князя
(хоу) Гаогоули». Я нь Ю пытался защитить князя, указывая на его не­
виновность и на нецелесообразность сейчас обвинять его, даже если
у него недобрые намерения, ибо это подтолкнет его к мятежу, на кото­
рый непременно откликнутся некоторые жители Фуюй и им подобные;
в условиях же, «когда сюнну еще не побеждены, новое восстание вар­
варов вэймо (емэк) ШШ и фуюй (пуё) — это великая забота». Но Ван
Ман не внял ему и не постарался успокоить князя; вэймо взбунтова­
лись, Я нь Ю получил приказ напасть на них, заманил Цзоу к себе и от­
рубил ему голову. Довольный Ван Ман обратился к подданным с пись­
менным посланием, откуда видно, что война с разными варварами на
пространстве от Корейского полуострова до Центральной Азии пред­
ставлялась ему одной войной с сюнну и с их союзниками. Он выразил
это с помощью традиционных образов, представляющих владения За­
падного края как правую руку шаньюя, а Чаосянь и другие владения
Корейского полуострова— как его левую руку (см. [356, т. 2, с. 145,
500, примеч. 2 к гл. 46]). Он писал, что послал армию, разделенную на
12 частей под командованием храбрых генералов, которым велено
«„почтительно совершить наказание, [ниспосланное] Небом“ (ср. выше,
с. 284), покарать и уничтожить презренного варвара Чжи. Одни отрубят
его правую руку, другие отрубят его левую руку, третьи вскроют его
грудь и живот, четвертые вырвут у него ребра с обеих [сторон]. В ны­
нешнем году наказания имеют место (доел.: находятся) на востоке. По­
этому часть [армии], карающая варваров мо 9была пущена в ход первой,
арестовала и обезглавила презренного варвара Цзоу, успокоила и зами­
рила Восточный край; уничтожение презренного варвара Чжи произой­
дет через очень короткое время... Да будет название Гаогоули (Высокая
Гоули) изменено на название Сягоули (Низкая Гоули) (см. выше, с. 27,
53 (примеч. 18), 83, 115 (примеч. 382, 384, 391) и да будет об этом объ­
явлено в Поднебесной, — пусть все знают об этом». Бань Гу добавляет:
«Тогда люди мо стали еще больше нарушать границу и все варвары и
северо-востока и юго-запада (имеется в виду восстание в Цюйтине (?),
ср. выше, с. 282, а также ниже, с. 287-288, 328-329, 334. —
Ю.К.) по­
грузились в смуту» [62, гл. 99Б, с. 5746]; ср. [105, т. 3, с. 325-327].
Юго-западные варвары, жившие в округах Юэсуй - I I и Цзангэ
области И (Ичжоу), начали бунтовать еще ок. 7 -8 гг. (см. [62,
гл. 99Б, с. 5761]), но владение Цюйтин (?) восстало в 12 г. Его царь,
озлобленный навязыванием ему титула князя, «не был привержен (не
примкнул)» к империи (быть может, даже проявил непокорство? (ср.
[105, т. 3, с. 325; 116а, с. 142, 544]) и был убит по воле Ван Мана пра-
286

вителем округа Цзангэ. Тогда младший брат убитого поднял войска,
напал на китайцев и убил этого правителя, а на него, в свою очередь,
стали нападать начальники области (-ей?) и округов, но не смогли по­
корить его. Когда в 14 г. взбунтовались варвары округа Ичжоу и убили
его правителя, оказалось, что все варвары, живущие на трех границах
империи, восстали против нее. На усмирение Ичжоу Ван Ман послал
«воеводу, замиряющего [южных] варваров манъ» Фэн Мао
кото­
рый, призвав офицеров и солдат из трех юго-западных округов — Ба
Е, Шу Щ и Цзяньвэй Ш (ЙО Л — и посредством налогов получая все
нужные припасы у народа, напал на Ичжоу и Цюйтин (?). За три года
войны он потерял около 7/ю офицеров и солдат, умерших от заразных
болезней и поветрий; простолюдины, платившие налоги, отдали поло­
вину своего богатства, но хотя округ Ичжоу был опустошен, над мя­
тежниками так и не одержали победы, а Ба и Шу оказались охвачены
волнениями. В 16 г. Ван Ман потребовал возвращения Фэн Мао, бро­
сил его в тюрьму и казнил. Вместо него он приказал воеводе Лянь Да­
ню ШЛ* вместе с «пастырем» (инспектором) Юнбу ШиР (доел, «части
Юн» = бывшей области И /Ичжоу/) Ши Сюном
напасть на Цюй­
тин (?). Их войска включали 100 тысяч конников из округов Тяньшуй
и Лунси и чиновников с подчиненными им простолюдинами из окру­
гов Гуанхань Ш 'Л, Ба, Шу и Цзяньвэй, отбывающими повинность, да
еще столько же людей, занятых транспортировкой припасов, всего
200 тысяч человек. Сперва они отрубили несколько тысяч вражеских
голов и одержали победу. Обоих военачальников вызвал к себе Ван
Ман; те хотели увеличить сбор налогов, чтобы вернуться с войны, не­
пременно покорив Цюйтин (?), и приступили к осуществлению своего
плана. Ему пытался воспротивиться правитель округа Цзюду tfcitP
(бывшего Гуанхань). Он не хотел платить им налоги, обвинив обоих
в том, что те боятся, считая себя обязанными в заранее установленный
срок представлять документы, связанные с налогообложением (такие,
как налоговые декларации), собирают и перебрасывают зерно для
войск (или: войска и зерно?) из разных округов и производят пере­
оценку достояния простолюдинов для получения с них налога на
имущество в размерах 4/ю последнего (см. об этом налоге [356, т. 1,
с. 329-330 , примеч. 29 к гл. 10; т. 2, с. 229-230, примеч. 43 к гл. 15]);
в результате они опустошили и разорили область Лян Ш')'И (бывшую
область И), но так и не добились успеха. Правитель Цзюду считал, что
следует распустить войска, разместить в сельскохозяйственных посе­
лениях вдоль границы солдат-колонистов для обработки земли и четко
установить награды, которыми будет куплена покорность вождей
варваров. Разгневанный Ван Ман сместил его было с должности, но
потом осознал, что тот не так уж неправ, одумался и назначил его
287

в округ Чанша
на должность, сходную с прежней. Позднее армия
Лянь Даня и Ши Сюна осталась без провианта, профессиональные
воины и солдаты-призывники стали страдать от голода и поветрий,
и за три с лишним года войны их умерло несколько десятков тысяч.
В 19 г. Лянь Дань, так и не сумевший покорить область И, был ото­
зван, а вместо него в наступление на мятежного варвара Жодоу
(а по утверждению Ху Саньсина — на племя варваров жодоу округа
Ичжоу, см. [65а, гл. 38, с. 1218]) и других были направлены Го Син
||5Щ, офицер при главнокомандующем, надзирающий над армией,
иЛиЕ^#, «пастырь»Юнбу.
В 21 г. для участия в наступлении на Цюйтин (?) в помощь Го Сину
был послан военачальник Цао Фан
который «напал на разбойни­
ков, но не смог покорить их». Даже когда в апреле 23 г., за 6 месяцев
до своей смерти Ван Ман объявил общую амнистию, он подчеркнул,
что она не относится к «презренным варварам из южного племени бо
Ш — Жодоу и Мэнцяню 5&ЙЁ», которые, очевидно, продолжали войну
с империей. Жэнь Гуй ИШ, вождь варваров еще в одном округе об­
ласти И — Юэсуй, тоже убил «великого блюстителя» своего округа
и провозгласил себя царем (ван) Гу племени цюн
Е. Его уже
после реставрации Хань (25 г.) казнил Гуан-у -ди (см. [62, гл. 24А,
с. 2029; гл. 95, с. 5404-5405; гл. 99Б, с. 5745-5746, 5755, 5761-5762,
5769, 5781, 5782, 5795]; ср. [128, с. 206-207; 105, т. 3, с. 325, 348-349,
364-365 , 381,410,411 ,440]).
У империи были не только северный и юго-западный фронты, но
и очень ненадежный северо-западный фланг. Здесь к ней проявляли
дружелюбие лишь немногие. Среди них были усуни. В 13 г. к Ван
Ману прибыли послы с данью от двух их правителей, великого и ма­
лого куньми
ШШ. В момент, когда сюнну то тут, то там вторгались
в пределы империи, это воспринималось как ее поддержка, и Ван Ман
«хотел привязать к себе сердца усуней», завоевать их симпатии. Но
(как дал ему понять его придворный сановник, за что лишился поста)
он сделал это, повредив в глазах варваров образу империи как облада­
тельницы норм поведения и справедливости: он велел своему предста­
вителю совершить преступный акт «великой непочтительности» (ср.
[106, с. 156-157])— привести посла малого куньми и поставить его
при дворе выше, чем посла великого куньми, хотя последний был по­
слом государя, а первый — лишь послом его подданного (см. [62, 99Б,
с. 5748-5749; 105, т. 3, с. 332-333]). Сообщая об этом, Бань Гу даже
дипломатический успех Ван Мана использует для его компрометации.
Большинство правителей Западного края относилось к империи
враждебно. Еще в 10 г. китайские мятежные офицеры (см. выше,
с. 283), сговариваясь переметнуться к сюнну, упоминали, что «разные
288

государства Западного края склоняются к тому, чтобы взбунтоваться»
[62, гл. 96Б, с. 5545]; ср. [90, с. 194]. По словам Бань Гу, их правители
считали, что Ван Ман в ряде случаев не проявлял милосердия и не
оправдывал доверия в отношениях с ними. Первым в 13 г. против него
восстало расположенное вблизи владений сюнну тохарское (?) госу­
дарство Яньци Щ Ц (Карашар), чьи воины убили китайского «общего
защитника Западного края», но Ван Ман тогда не смог предпринять
карательного похода против Яньци (см. [62, гл. 99Б, с. 5749]; ср. [105,
т. 3, с. 333; 90, с. 48, 177 (примеч. 588), 178, 195-196]). Лишь в 16 г. он
направил в Западный край «великого посла» генерала Ван Цзюня
и «общего защитника Западного края» Ли Чуна
подчинив им
войска «полковника у и цзи» Го Циня ШЖ- Тамошние правители
с почетом встречали их в предместьях своих городов, подносили дани,
предоставляли зерно для войск (или: войска и зерно). Ван Цзюнь со­
бирался внезапно напасть на Яньци в наказание за убийство прежнего
«общего защитника Западного края». Царь Яньци сделал вид, что го­
тов сдаться, а сам собрал войска для обороны. Когда Ван Цзюнь со
товарищи во главе более 7 тыс. воинов из владений Соцзюй и Цюцзы,
из которых было сформировано несколько воинских подразделений,
вступил в Яньци, то попал в засаду. Армия Яньци преградила ему до­
рогу, а его союзники— войска владений Западного края Гумо #ЙИ,
Вэйли МЩ и Вэйсюй
—
переметнулись на сторону врага и вме­
сте с воинами Яньци внезапно напали на Ван Цзюня и других, перебив
их всех. Уцелели лишь Го Цинь и Хэ Фэн {ЩМ, которым Ван Цзюнем
было поручено командование отдельным войском, достигшим Яньци
уже после гибели «великого посла». Армия царя еще не вернулась ту­
да; Го Цинь вырезал в Яньци всех старых и слабых и через террито­
рию Цзюйши ушел с войском за Пограничную линию укреплений. За
это Ван Ман пожаловал ему титул «князя четвертого ранга (цзы -f'),
истребляющего варваров ху» и звание «воеводы, водворяющего поря­
док во внешних [землях]», а Хэ Ф эну— титул «князя пятого ранга
(нань f j) , [умиротворяющего и] объединяющего варваров ху» (см. [62,
гл. 96Б, с. 5546-5547 (ср.: 90, с. 195-197); гл. 99Б, с. 5762]; ср. [105,
т. 3, с. 365 -366]).
На взгляд Бань Гу, этот эпизод имел особое значение в истории от­
ношений Китая с Западным краем. В «Биографии Ван Мана» историк
пишет: «С тех пор [правители] Западного края порвали [с нами отно­
шения]» [62, гл. 99Б, с. 5762]. Эту запись уточняет другая, содержа­
щаяся в «Повествовании о Западном крае»: «Ли Чун собрал оставших­
ся воинов, вернулся [в свою резиденцию] и стал охранять [близлежа­
щее владение] Цюцзы. Через несколько лет Ван Ман умер, [Ли] Чун
в связи с этим погиб, [и] потому Западный край порвал [с нами отно­
10- 763
289

шения]» [62, гл. 96Б, с. 5547]; ср. [81, с. 98; 90, с. 197]. Согласно пер­
вой записи, связи империи с Центральной Азией прервались в 16 г.;
согласно второй, империя сохраняла там ограниченное присутствие
примерно до конца 23 г., пока царствовал Ван Ман.
За 11 лет, прошедших с 13 г. до конца его царствования, отношения
империи и сюнну не раз менялись. В 13 г. дела в ставке шаньюя при­
няли благоприятный для империи оборот: Чжи умер. У власти стоял
знатный сюнну прокитайской ориентации (муж Юнь, как и его жена,
твердый сторонник отношений хэ цинь с Китаем) Сюйбу Дан Ш b И'.
Он и Юнь вопреки воле покойного Чжи возвели на престол ее (их?)
друга, угодного Ван Ману Сяня, объявив его Улэй жоди (? или: ти? =
почтительным к родителям) шаньюем
(см. [62, гл. 94Б,
с. 5386 -5387; 35, вып. 2, с. 60 -61]; ср. [62, 94А, с. 5310]). Это принесло
некоторое улучшение отношений с империей (см. выше, с. 241). Затем
Юнь и Сюйбу Дан убедили Сяня заключить с Китаем договор о вза­
имных «согласии и близости» и в 14 г. вступили в переговоры с Ван
Маном при посредничестве двух китайских князей (хоу), ее двоюрод­
ных братьев (сыновей старшего брата Ван Чжаоцзюнь), которых им­
ператор назначил своими послами, причем один из них носил титул
«князя согласия и близости» (хэ цинь хоу ^ПЦН^*). Ван Ман через
послов поздравил шаньюя с восшествием на престол, прислал ему
щедрые дары и дал ложное обещание вернуть живым сына, в действи­
тельности обезглавленного в 12 г. (см. выше, с. 284). Он также, вос­
пользовавшись этим, объявил награду за поимку мятеж ных китайских
офицеров, которые в 10 г. убили «полковника у и цзи», и других лиц,
перешедших с ними на сторону сюнну (см. выше, с. 283). Шаньюй
тотчас выдал послам 4 офицеров и еще 27 человек, которых Ван Ман
приказал прилюдно сжечь к северу от стен столицы (см. [62, гл. 94Б,
с. 5387 (ср.: 35, вып. 2, с. 61); гл. 96Б, с. 5546 (ср.: 90, с. 195); гл. 99Б,
с. 5754]; ср. [105, т. 3, с. 347]).
В то время на границе наступил «великий голод», были даже слу­
чаи людоедства. Воины, уже давно размещенные на Пограничной ли­
нии укреплений, «страдали оттого, что пограничным округам было
нечем снабжать их», и Ван Ман последовал совету распустить эти
войска в связи с миром, который с ним вновь заключил шаньюй, а на
границе оставил только главных военных начальников летучих отря­
дов, наносящих внезапные удары; он также распустил войска под ко­
мандованием главных военных начальников, размещенные у четырех
застав на путях к столице.
Бань Гу замечает, что шаньюй был охоч до подарков, которыми его
подкупал Ван Ман, поэтому внешне он не нарушал заведенных еще
при Хань порядков, но в душе считал, что вторжения и грабежи —
290

дело выгодное. К тому же от сюннуского посла, вернувшегося из сто­
лицы империи, он узнал о казни своего сына. Охваченный ненави­
стью, Сянь «двинул войска и стал вторгаться [к нам, нарушая] грани­
цы». Бань Гу пишет об этом: «...[Ван] Ман снова обманул шаньюя,
[сказав, что его сын жив]. В связи с этим, [когда обман был обнару­
жен, то договор о взаимных] согласии и близости был разорван. Сюн-
ну произвели большое нападение на [наши] северные границы, [а го­
сударства] Западного края, [отпав от нас], кинулись врассыпную,
словно разбитая вдребезги черепица» [62, гл. 96Б, с. 5546]; ср. [90,
с. 195]. О разрыве договора хэ цинь Бань Гу сообщает только в «Пове­
ствовании о Западном крае», в «Повествовании о сюнну» (да и в «Био­
графии Ван Мана») он об этом умалчивает. Там он сообщает, что на­
беги непрерывно совершались из «левых (= восточных) земель» сюн­
ну. Одновременно Сянь уверял послов Ван Мана, что он тут ни при
чем, а в набегах повинны невоспитанные и коварные люди из числа
сюнну и ухуаней, которые совместно занимаются грабежом и вторга­
ются за Пограничную линию укреплений, действуя как разбойники
и грабители в государстве центра; что сам он только что вступил на
престол и стал блюсти государство, а потому его грозное величие рас­
пространяется на нарушителей лишь в течение короткого времени, но
он изо всех сил старается пресечь и остановить преступления и не
посмел бы вести себя двоедушно. Ван Ману пришлось снова мобили­
зовать войска для размещения в гарнизонах. Тогда простолюдины,
жившие на границе, стали перебираться во внутренние округа, где
становились рабами и рабынями тамошних людей. В ответ на это был
введен официальный запрет, грозящий чиновникам и простолюдинам,
которые осмелятся владеть людьми с границы, публичной казнью —
обезглавлением с последующим выставлением тела на рыночной пло­
щади (см. [62, гл. 94Б, с. 5388 (ср.: 35, вып. 2, с. 61); гл. 99Б, с. 5754-
5755]; ср. [105, т. 3, с. 347-348]).
Поскольку шаньюй заключил с Ван Маном договор о взаимных
«согласии и близости», то попросил его вернуть тело своего казненно­
го сына. Император хотел прислать тело в сопровождении послов, но
опасался, как бы шаньюй не убил их из мести, и в надежде смягчить
его велел арестовать (за какое-то другое преступление) и бросить
в тюрьму того генерала, который посоветовал ему казнить сына шань­
юя. Генерал понял, что арестован в угоду сюнну, и покончил с собой.
В мае-июне 15 г. посольство, везя на колесницах тела убитых сюн­
н у — сына шаньюя, знатных людей и сопровождавших лиц, — от­
правилось в путь. Оно состояло из шести человек — «князя согласия
и близости», «великого посла» Ван Сяня
других. В его составе
были подобранные Ван Маном дипломаты-конфуцианцы, искусные
ю*
291

в споре и способные в ходе переговоров «самостоятельно отвечать на
вопросы» (ср. [79, с. 142 (13.5); 30а, с. 389]). К ним, видимо, относился
и Ван Сянь из округа Цзинань
Ван Ман «любил произносить
хвастливые речи»: он велел послам выкопать из могилы тело шаньюя
Чжи и отхлестать его плетьми, сделанными из колючего растения;
приказал сюнну отступить от Пограничной линии укреплений в стра­
ну севернее сыпучих песков пустыни Гоби; потребовал от шаньюя
Сяня 10 тысяч коней, 30 тысяч голов крупного рогатого скота и 10 ты­
сяч овец, а также возвращения тех немногих захваченных жителей
границы и «пленников, [взятых] живьем» (видимо, здесь — варваров,
покорившихся Китаю?), которые еще живы. Среди сюнну, встречав­
ших посольство, был родственник «князя согласия и близости» — Шэ
сын Сюйбу Дана и Юнь.
Прибыв ко двору сюнну, Ван Сянь изложил по порядку, каковы
грозное величие и внутренняя духовная сила Ван Мана, и порицал
шаньюя за преступление — учиненный им бунт. Отвечая оппонентам,
в том числе шаньюю, конфуцианец прибег к своей обширной эруди­
ции, так что шаньюй не смог его переспорить. Посол подарил шаньюю
много золота и драгоценностей и, воспользовавшись этим, стал убеж­
дать его переменить название его народа и его титул на «почтитель­
ных рабов» и «доброго (или прекрасного) юя» и вручил ему печать со
шнуром (см. выше, с. 241). Шаньюй был падок до ценных подарков
Ван М ана— золота и шелков, а потому, хоть и неохотно, ему при­
шлось согласиться с уговорами Ван Сяня. Тот также пожаловал Сюй­
бу Дана китайским титулом князя первого ранга Хоу-ань -гун
(князь гун грядущего спокойствия), а Шэ — китайским титулом князя
второго ранга Хоу-ань -хоу Ш&Ы (князь хоу грядущего спокойствия);
кроме того, он вручил Сюйбу Дану и Юнь награду за выдачу Ван
Ману китайских офицеров, причастных к убийству «полковника у
и цзи», для дальнейшего справедливого распределения между участни­
ками выдачи. Однако грабежи и разбой, которые сюнну чинили на
границе, по-прежнему продолжались.
В декабре 15 г., когда послы возвращались в Китай, Ван Сянь в до­
роге заболел и умер. Ван Ман был очень доволен результатами по­
сольства. Он наградил сына Ван Сяня титулом князя третьего ранга
(iбо), «князя согласия и близости» — 200 тысяч медных монет, а ос­
тальных послов — титулами князей четвертого ранга (цзы) (см. [62,
гл. 99Б, с. 5755 -5756 (ср.: 105, т. 3, с. 352-353); гл. 94Б, с. 5388]; ср.
[35, вып. 2, с. 62]).
Весь 15 год в Китае стояла высокая цена на зерно, вызванная по­
стоянными сильными засухами и плохими урожаями. Пограничные
войска численностью свыше 200 тысяч человек получали еду и одежду
292

от казны. У той нехватало средств, приходилось неоднократно вымо­
гать непомерные налоги, народ все более нищал. Это привело к печали
и страданиям. Особенно страдали от необходимости содержать войска
жители округов Уюань З Ш и Дай iXW>\ они становились грабителями
и разбойниками, сбивались в шайки по нескольку тысяч человек в ка­
ждой и вторгались в соседние округа. Ван Ман отрядил «воеводу, ло ­
вящего грабителей» Кун Жэня
во главе войск, чтобы тот совер­
шал на них нападения вместе с силами округов и уездов. Лишь через
год с лишним восстание было подавлено. В пограничных округах поч­
ти не осталось людей (см. [62, гл. 24А, с. 2030 (ср.: 128, с. 212); гл. 99Б,
с. 5757]; ср. [105, т. 3, с. 356,480]).
Летом 16 г. в связи с бедствием, вызванным серьезными неполад­
ками в ирригации, которое придворные истолковали как благоприят­
ное знаменье для уничтожения сюнну, были посланы войска напасть
на них. Войска остановились на границе и стали там гарнизоном (см.
[62, гл. 99Б, с. 5760 -5761]; ср. [105, т. 3, с. 362-363]).
В 18 г. умер шаньюй Сянь, а на престол взошел его младший брат
Юй Щ. Он тоже жаждал китайских наград и послал с подношениями
в Чанъань высокопоставленных родственников вождей прокитайской
партии — Шэ, сына Сюйбу Дана и Юнь, и племянника Юнь (см. [62,
гл. 94Б, с. 5388 -5389]; ср. [35, вып. 2, с. 62]). Но в 19 г. вторжения сюн­
ну в районе границы усилились, и Ван Ман стал готовить против них
военные меры. Он в широких масштабах призвал в армию доброволь­
цев Поднебесной — взрослых мужчин во цвете лет, а также заключен­
ных, арестованных за преступления, наказуемые смертной казнью,
и рабов, принадлежавших чиновникам и простолюдинам. Доброволь­
цев назвали «нападающие, как вепри, и бесстрашные, как кабаны»
и считали отборными, храбрыми солдатами. Ван Ман временно обло­
жил чиновников и простолюдинов налогом в размере V30 стоимости их
имущества; полученные от них в виде налога шелка перевозили
в Чанъань. Он также повелел чиновникам, начиная с министров и кон­
чая служащими округов и уездов, получавшими от 200 до 400 ши (или
дань) 3J зерна в виде жалованья, беречь и растить коней для армии,
а те полностью переложили эту обязанность на народ. Как пишет Бань
Гу, простолюдинам достаточно было махнуть рукой в знак несогласия,
чтобы наткнуться на запрет; они не могли ни пахать, ни заниматься
шелководством, их повинности были обременительны, а такие бедст­
вия, как засуха или саранча, следовали одно за другим (см. [62, гл. 24Б,
с. 2072 (ср.: 128, с. 354-355); гл. 99В, с. 5769]; ср. [105, т. 3, с. 381, 503]).
Ван Ман попытался также создать видимость укрепления армии
особыми средствами, объявив о привлечении на высокие военные по­
сты лиц, якобы владеющих необыкновенными искусствами, примени­
293

мыми при нападении на сюнну. Несметное число людей утверждало,
что владеет такими искусствами: кто брался переправлять через реки
огромное войско без лодок и весел, кто — кормитыъсю армию досыта
одними снадобьями вместо провианта, кто — разведывать сюнну,
шпионить за ними, ежедневно пролетая на крыльях по воздуху рас­
стояние в тысячу ли. Во время испытаний летчик-разведчик упал,
пролетев всего несколько сот двойных шагов. Ван Ман понимал, что
толку от таких людей никакого, но хотел с их помощью стяжать себе
славу; всех их он назначил на должности ведающих особыми искусст­
вами в армии и пожаловал им колесницы и коней в ожидании ее вы­
ступления (см. [62, гл. 99В, с. 5769]; ср. [105, т. 3, с. 382-383]).
Он задумал не только пойти войной на сюнну, но и произвести
у них дворцовый переворот. Видимо, он не доверял Юю и поэтому
решил поставить во главе сюнну более надежного для себя человека
из вождей прокитайской партии. Его выбор пал на Сюйбу Дана, чьей
женой была Юнь, дочь Ван Чжаоцзюнь: они «когда-то подчинялись
внутренней [области мира]» (см. [62, гл. 99В, с. 5769]; ср. [105, т. 3,
с. 154]; выше, с. 204). Император послал «князя согласия и близости»,
а также Шэ и других на встречу с их родственниками Юнь и Сюйбу
Даном у Пограничной линии укреплений. Угрожая им оружием, по­
сланцы Ван Мана со своими спутниками увезли обоих в Чанъань.
Лишь младшему сыну Сюйбу Дана и Юнь удалось бежать к сюнну
(см. [62, гл. 94Б, с. 5388 -5389 (ср.: 35, вып. 2, с. 62); гл. 99В, с. 5769 -
5770]; ср. [105, т. 3, с. 383]).
Главнокомандующий Янь Ю не был согласен с этим планом. Он
предостерегал Ван Мана, указывая, что в «правой» (западной) части
земель сюнну, где княжит Сюйбу Дан (носивший титул «правого кня­
зя (хоу) гуду ^#Й И ^ :» ), его войска не вторгаются в китайские преде­
лы, а сам он доносит в государство центра обо всем, что делает шань-
юй, оказывая империи большую помощь; поэтому, находясь среди
сюнну, он полезнее для государства центра, чем живя в подворье для
варваров на улице в Чанъани, где он всего лишь один из ху. Но Ван
Ман не внял воеводе и сделал по-своему (см. [62, гл. 99В, с. 5770]; ср.
[105, т. 3, с. 383]). Когда в 19 г. Сюйбу Дана принудили приехать
в Чанъань, Ван Ман назначил его шаньюем Сюйбу Ш ЬЧНР (см. [62,
гл. 94Б, с. 5389]; ср. [35, вып. 2, с. 62]), а по другой версии, тоже при­
надлежащей Бань Гу, «насильно поставил его [на престол] и сделал
добрым юем Сюйбу Ш Ь ИТ* и князем (гун) грядущего спокойствия
(Хоу-ань -гуном)» (см. [62, гл. 99В, с. 5770]). Впрочем, как Бань Гу со­
общает в другом месте, второй, китайский титул был пожалован Сюй­
бу Дану еще в 15 г. (ср. выше, с. 292), так что в данном случае сущест­
венно провозглашение его шаньюем (см. [62, гл. 94Б, с. 5388 (ср.: 35,
294

вып. 2, с. 62); 105, т. 3, с. 383, примем. 53]). Быть может, следует ис­
толковать наделение его этими титулами как признак растущего обес­
ценения первого из них— шаньюй: ведь теперь его стал носить тот,
кто для Китая был всего лишь «князем первого разряда» (гун) , —
вспомним, что в начале своего правления (9 г.) Ван Ман заменил титу­
лы китайских «удельных царей» титулами «князей первого разряда»
(см. выше, с. 282). Видимо, в том же направлении, т.е . на обесценение
титула шаньюй, указывает и форма «добрый юй», засвидетельство­
ванная в «Биографии Ван Мана»: если это не описка, то Сюйбу Дан
титуловался так же, как против своего желания из корысти согласился
в 15 г. титуловаться шаньюй Сянь (см. выше, с. 241, 292).
Как бы там ни было, заполучив в свое распоряжение Сюйбу Дана,
Ван Ман хотел послать Янь Ю вместе с Лянь Данем в наступление на
сюнну. Он пожаловал обоим фамилию Чжэн Ш (тот же иероглиф зна­
чит «карать» и «карательный поход») и стал именовать их «двумя вое­
водами Чжэн (=двумя воеводами, совершающими карательный по­
ход)»: они должны были казнить шаньюя Юя и поставить вместо него
Сюйбу Дана. Для этого нужна была большая армия, но дело ее форми­
рования не клеилось: одни переброски войск, производившиеся с этой
целью, не соответствовали другим, а сюнну с возрастающей яростью
одновременно вторгались в район северной границы, которая была
очень сильно разрушена их набегами (см. [62, гл. 99В, с. 5769, 5770
(ср.: 105, т. 3, с. 381,383 -384); гл. 94Б, с. 5389]; ср. [35, вып. 2, с. 62-63]).
Армия еще не выступила, когда против похода поднял голос
Янь Ю. Талантливый полководец, он осуждал планы нападения на
варваров четырех стран света и несколько раз пытался увещевать Ван
Мана, но безуспешно. Теперь он написал сочинение в трех главах, где
старался показать (намекая на современные ему события), что про­
славленные генералы древности Юэ И ШШ и Бо Ци Й Й в конце кон­
цов не были использованы своими государями, а также обсуждал дела
на границе империи. Этот текст он доложил трону в надежде еще раз
попытаться иносказательно увещевать Ван Мана. На последней при­
дворной конференции перед выступлением войск Янь Ю твердо зая­
вил в его присутствии, что все касающееся сюнну пока следует счи­
тать заботой второй очереди, первоочередная же забота — это граби­
тели и разбойники из страны к востоку от горы Хуа, т.е. из восточного
Китая. За это Ван Ман в полной ярости обвинил его в неспособности
пресечь и набеги варваров, и преступления грабителей и разбойников,
в личном неповиновении Небу и императору, самоуверенности, уп­
рямстве и даже склонности к бунту. Он уволил его с поста главноко­
мандующего, поставив на его место Дун Чжуна
(см. [62, гл. 99В,
с. 5770]; ср. [105, т. 3, с. 383 -385]).
295

Известий о большом походе китайцев против сюнну в источниках
нет. При этом в обращении императора от 20 г. говорится, что «пре­
зренные варвары ху еще не уничтожены и не казнены» [62, гл. 99В,
с. 5777]; ср. [105, т. 3, с. 400]. В 21 г. Ван Ман повелел перевезти зерно
и деньги Поднебесной в округа Сихэ, Уюань, Шофан и Юйян ШШ}>
в каждый из них на сумму, исчисляемую миллионами медных монет,
так как «хотел с их помощью напасть на сюнну» (см. [62, гл. 99В,
с. 5782]; ср. [105, т. 3, с. 410]), но, видимо, это намерение не было вы­
полнено. В том же году (но несколько позднее?) он получил совет от
бывшего «левого воеводы» Гунсунь Лу
который сказал ему на
придворной конференции: «Нельзя нападать на сюнну; с [ними] сле­
дует [заключить договор о взаимных] согласии и близости. [Ваш] под­
данный опасается, что [настоящий повод] для озабоченности дома
Синь заключается не в сюнну, а заключается в [том, что происходит]
внутри [наших] границ». Это привело Ван Мана в гнев, и он приказал
воинам, «быстрым, как тигры», помочь генералу уехать. Но кое-какие
из его советов он все же использовал (см. [62, гл. 99В, с. 5784-5785];
ср. [105, т. 3, с. 416]). Создается впечатление, что армия Ван Мана так
и не выступила в поход. Современник событий Хуань Тань писал, что
Ван Ман в конце концов не сумел ранить ни одного «презренного вар­
вара ху» (см. [67, Цюань Хоу Хань вэнь, гл. 14, с. 26]). По словам Бань
Гу, стыдясь признать, что стихийные и социальные бедствия в стране
были вызваны его собственным правлением, Ван Ман из года в год
выражал в своих эдиктах скорбь по поводу постигших его несча­
стий— бедствий, голода, а также того, что «„варвары от [южных]
манъ до [восточных] и вносят беспорядок в [государства] (ср. [126,
с. 44 (ИЛ, 20)]. — Ю .К .\ грабители и разбойники совершают преступ­
ления и учиняют смуты, а сто кланов, бежав [с насиженных мест], раз­
брелись в разные стороны» [62, гл. 24А, с. 3031]; ср. [128, с. 215-216;
105, т. 3, с. 481].
План Ван Мана посадить свою креатуру на престол шаньюев так
и не был осуществлен. Сюйбу Дан заболел и умер. Тогда Ван Ман от­
дал свою дочь от наложницы, принцессу [владения] Лулу ^дШЗ:, за
сына Сюйбу Дана Шэ, получившего теперь титул князя первого разря­
да Хоу-ань-гун, как ранее его отец (см. выше, с. 292, 294). Ван Ман
чтил и любил его и собирался в конце концов послать войска, чтобы
возвести его на престол. Но когда в 23 г. воины армии Хань казнили
Ван Мана, то вместе с ним погибла и Юнь со своим сыном Шэ (см.
[62, гл. 94Б, с. 5389]; ср. [35, вып. 2, с. 63]).
«Повествование о сюнну» заканчивается многозначительным эпи­
зодом. Там сказано, что уже после гибели Ван Мана, зимой 2-го года
правления под девизом Гэн ши ЗЁ#и (24 г.) император Хань отправил
296

к сюнну двух послов — начальника стражи дворца Лю Ли §!Щ и офи­
цера при главнокомандующем, надзирающего над армией, Чэнь Цзуня
ШШ, — «ч тобы вручить шаньюю печать (си) и шнур, [изготовленные
согласно] старым установлениям Хань, [и вручить] царям (ван), князь­
ям (хоу) и ниже [соответствующие] печати (инь БР) и шнуры», а заодно
и проводить назад к сюнну оставшихся в живых родственников, знат­
ных людей и сопровождающих лиц из свиты Сюйбу Дана и Юнь.
Шаньюй держался высокомерно и сказал Цзуню и Ли: „Первоначаль­
но [правители] сюнну и Хань были старшим и младшим братьями.
Когда у сюнну [пошла] междоусобная смута, Почтительный к родите­
лям августейший божественный император Сюань помог возвести [на
престол] шаньюя Хуханье. Поэтому [тот] назвался [его] подданным,
чтобы воздать почет Хань. Теперь, когда у Хань также [пошла] вели­
кая смута, и [престол] был захвачен Ван Маном, сюнну тоже послали
в поход войска и напали на [Ван] Мана, опустошили район его грани­
цы, добились того, что Поднебесная пришла в беспокойство и волне­
ние и вспомнила о [династии] Хань. Что [Ван] Ман в конце концов из-
за этого потерпел поражение, а [династия] Хань возродилась, [это
плод] и наших усилий; [теперь государю Хань] следует вновь воздать
нам почет“ . [Чэнь] Цзунь с [ним спорил], возражая ему, [но] шаньюй
до конца [упорно] отстаивал то, что сказал. На следующий год этого
[периода] летом [послы] вернулись домой. Случилось так, что красно­
бровые вступили в Чанъань, а [государь, правивший под девизом]
Гэн ши, потерпел поражение» [62, гл. 94Б, с. 5389]; ср. [35, вып. 2,
с. 63].
В речи шаньюя привлекает внимание утверждение, что его набеги
стали одной из причин поражения Ван Мана и возрождения династии
Хань. Был ли Бань Гу согласен с этим? Вспомним, что в резюме «По­
вествования о сюнну» он писал: «Когда же Ван Ман присвоил [пове­
ление Неба на царство], его низвергли, его низложили» (выше, с. 203).
Писать о низложении Ван Мана в этом контексте имело смысл лишь
в случае, если сюнну имели к этому отношение. Но Бань Гу объяснял
его гибель не только и не столько этим.
Мысль о том, что война с сюнну стала одной из причин гибели Ван
Мана, была подробно изложена примерно за полвека до Бань Гу. Ее
развил Хуань Тань, переживший царствование «узурпатора». В его
рассуждении (как позднее и во взглядах Бань Гу) она связана с тем,
что он тоже восхищался политикой цзи ми «совершенномудрых ца­
рей» по отношению к предкам северных варваров мань и потому так
же, как потом Бань Гу, высоко оценивал «возрождение» династии
Чжоу при Сюань-ване (см. выше, с. 200, 209). В этом Хуань Тань был
продолжателем идей, высказанных в 3 г. в докладе Ян Сюна (см. вы­
297

ше, с. 208-209). Он писал об отношениях империи и сюнну с 51 г.
до н.э. по 23 г. н.э.: «...поэтому [шаньюй Хуханье] согласился поднес­
ти дар [нашему государю, записать свое имя на бамбуковой дощечке
в знак готовности умереть за него] и назваться [его] подданным, при­
был к [его двору] и явился на аудиенцию, [данную ему] домом Хань.
Таким образом, дом Хань сумел распространить [свою] внутреннюю
духовную силу, достигнуть расцвета (т.е. предела) [ее] распростране­
ния, а [его] грозное [величие] было показано варварам, [живущим у]
морей четырех [стран света], так что [среди них] не осталось никого,
кто бы не явился [к нам] с выражением покорности, ведя за собой [дру­
гих. На нашей границе] из поколения в поколение не было вторжений.
Еще нельзя было понять, [что нас ждет], — безопасность или опас­
ность. Но [Ван Ман] вдруг снова, ущемив сюнну, лишил [их привиле­
гий], направился [к шаньюю], напал [на него], отнял его печать со
шнуром, понизил и умалил титулы и придворные ранги его крупных
сановников, изменил старые обычаи и установления и разделил [госу­
дарство] шаньюя на 15 [частей] (ср. выше, с. 284). По этой причине
раздражение [шаньюя] от [нанесенной ему] обиды [переросло в] вели­
кий гнев, и дело [дошло до] того, что одни стали нападать, а другие
отражать [их нападения,] но старик Ван (Ван Ман. — Ю .К .) не осудил
себя [за это] и не раскаялся. Когда [сюнну] взбунтовались, [он] до
конца придерживался негибкой и необоснованной [линии поведения],
во множестве назначал генералов и командиров, собирал и перебрасы­
вал солдат и коней, перевозил [провиант— ] сушеное зерно для еды
в походе и зерновую пищу для еды в жидком виде на стоянках, [а так­
же имущество — ] богатства и [разные нужные] вещи, повсюду искал
[их] в Поднебесной. Поднебесная [прониклась] печалью и ненавистью,
роптала на [свои] страдания, вслед за чем [он] вверг [ее] в великую
смуту и в конце концов не сумел ранить ни одного презренного варва­
ра ху, а лишь довел себя (свой народ. —
Ю.К.) до крайней нищеты
и полного истощения. В „[Древних] писаниях" („Шу цзине". — Ю.К.)
сказано: „Можно избежать несчастья, ниспосланного Небом, [но] нель­
зя спастись от несчастья, которое [ты] навлек на себя сам" (ср. [126,
с. 207 (IV.V. ii, 3)]. — Ю .К). Вот о чем это сказано. Ведь после того,
как божественный властитель Гао был окружен [в Пинчэне] и „не ел
семь дней", когда он сумел выбраться [из окружения], то у него не бы­
ло оскорбленного вида. Воистину он понимал, что отправиться [к сюн­
ну] и напасть [на них] — не то, что [в этом случае] настоятельно
необходимо, а обижаться на них не приносит пользы. В нынешнее
время сюнну полагались на старика Вана; а старик Ван отправился
к ним и вторгся [в их пределы], разделил [их владения] и посеял среди
них смуту. Поэтому он привел к тому, что дело зашло так далеко;
298

уж [не] об этом ли говорят: „Мясо само порождает червей, [а] человек
сам порождает [свою] беду“? Когда он делает то, что не является на­
стоятельно необходимым, то доходит до такой крайности; это самая
большая [беда из тех, которые он] навлекает на себя сам» [67, Цюань
Хоу Хань вэнь, гл. 14, с. 2а-2б (ср.: 122, с. 48-49, 57-58, примеч. 8 -
18]); ср. также [62, гл. 94Б, с. 5373 -5375; 35, вып. 2, с. 48-49].
У критических изображений Ван Мана, нарисованных Хуань Танем
и Бань Гу, много общего. Есть и некоторые фактические различия.
Так, Хуань Тань в отличие от «Биографии Ван Мана» Бань Гу включа­
ет в число причин военного конфликта империи и сюнну план Ван
Мана разделить государство шаньюя на 15 частей, что позволяет дати­
ровать начало этого конфликта 11 г. и дает материальный (а не только
касающийся статуса в иерархии) мотив для перехода сюнну к военным
действиям. Но, как нам кажется, главное различие между обоими ав­
торами — в области идей, в общих взглядах на Ван Мана. Для Хуань
Таня это человек, который, «делая то, что не является настоятельно
необходимым», своими руками навлек на себя величайшую беду, сам
себя погубил. Сходным образом Цзя И и Сыма Цянь оценивали трех
последних государей династии Цинь. На их взгляд, она могла бы со­
храниться, если хотя бы самый последний ее государь Цзыин
пусть будучи заурядным правителем и имея лишь средних помощни­
ков, осознал и исправил ее ошибки. В мировоззрениях обоих авторов
эта мысль связана с другой: что Цинь — полноценная династия, опи­
равшаяся на свой «элемент» в цикле «пяти элементов», где каждый из
них «побеждает» другой в последовательности земля-дерево-металл-
огонь-вода. Отправляясь от идей Цзоу Яня
(III в. до н.э.), они
считали, что Чжоу опиралась на «элемент» огня, Цинь — на «элемент»
воды, а Хань — на «элемент» земли; что все три получили от Неба
«мандат» на царство и обладали известной свободой выбора, посколь­
ку могли путем исправления своих ошибок сохранять престолы, а если
Цинь погибла, то по собственной вине (см. [1126, с. 58]).
В отличие от Цзя И и Сыма Цяня Бань Гу считал, что упадок, на­
чавшийся при Цинь Ши хуан-ди, достиг апогея при его сыне Эр-ши
(ср. выше, с. 198) и уже был необратим при Цзыине: с наступившим
к этому времени распадом государства Цинь не смог бы справиться
даже человек такого таланта, как Чжоу-гун. Бань Гу сформулировал
свой фаталистический взгляд в контексте теории «пяти элементов», но
не «побеждающих», а «порождающих» один другого (как мать рожда­
ет сына) в последовательности дерево-огонь-земля-металл-вода. Эту
теорию разработали конфуцианцы I в. до н.э. —
I в. н.э., в частности,
Лю Сян и его сын Лю Синь. По ней (в отличие от одноименной теории
Цзоу Яня), не все династии (или отдельные правители, такие, как осно-
299

ватели династий) были полноценными, среди них встречались и не­
полноценные, лишь имитировавшие настоящих. Признаком неполно­
ценности было то, что некоторые монархи занимали престол, опираясь
не на тот «элемент», на который следовало по теории «пяти элемен­
тов», порождающих один другого. Казалось бы, по этой теории дина­
стия, опирающаяся на «элемент» огня, должна была сменить ту, что
опирается на «элемент» дерева, раз их связывает прямая линия преем­
ства, но в истории случилось иначе. Как отмечали Лю Сян и его сын,
«в древности Гунгун-ши
опираясь на силу (элемент) земли,
встал между [элементами] дерева и огня; его постигла та же судьба,
что и [династию] Цинь, [поскольку они] не [сообразовывались с] пра­
вильной последовательностью [пяти элементов], поэтому оба правили
недолго» [62, гл. 25Б, с. 2168]. Бань Гу по-своему пытался объяснить
это в случае с династией Цинь. Идя от мысли, что Хань, опиравшаяся
на «элемент» огня, была «сыном» династии Чжоу, опиравшейся на
«элемент» дерева (ибо дерево рождает огонь), историк в 74 г. писал,
что после гибели Чжоу «человеколюбивый не [мог непосредственно]
сменить [на престоле свою] мать, [поэтому государю] Цинь выпал [бла­
гоприятный] случай [взойти на] свой престол». Сыма Чжэн (VIII в.)
поясняет, что это был «престол, доставшийся не по прямой линии пре­
емства (жунъ вэй ЩЦГ)», доел, «вставной престол», и что, взойдя на
него, государь Цинь сумел занять место между «элементами» дерева
и огня (см. [55, гл. 6, с. 111]). Отсюда видно, что термином жунъ вэй
обозначались династия или отдельный правитель, вклинившиеся меж­
ду двумя другими, связанными прямой линией преемства, т.е . опираю­
щимися на «элементы», один из которых рассматривался как «порож­
дающий» другого. Эти «вклинившиеся» по определению опирались
(или притворялись, что опираются) не на тот «элемент», на какой сле­
довало по теории «пяти элементов», порождающих один другого.
Бань Гу приложил термин жунъ вэй к государям Цинь и Ван Ману,
проведя между ними параллель. На его взгляд, они погибли, как «над­
менные драконы», «у которых прервалось дыхание; это судьба тех, кто
не повинуется мандату [Неба. Они суть]... остатки [обычных двена­
дцати месяцев года, составляющие необычный вставной месяц,] и [лю­
ди, занимающие] вставной престол (жунъ вэй), [доставшийся им не
по прямой линии преемства]» [62, гл. 99В, с. 5809]. Фу Цянь
(ок. 125-195) комментирует: «[Это] значит, что [Ван] Ман, не полу­
чивший мандата [Неба, какой есть у] царя, [взошедшего на престол] по
прямой линии [преемства], был подобен [тем] остаткам месяцев в го­
ду, из которых составляют [вставной] месяц» [там же]. Ван Ман опи­
рался на «элемент» земли (который считался «порождением» «элемен­
та» огня) (см, [62, гл. 99Б, с. 5728-5729 и сл.]; ср. [105, т. 3. с. 291—
300

292 и сл.]), на «желтую силу», поднимающуюся на смену «красной
силе» Хань, чей век (как думал Ван Ман) пришел к концу (см. [62,
гл. 99Б, с. 5724-5725]; ср. [105, т. 3, с. 281-282]). Поэтому он чтил
желтый цвет и претендовал на происхождение от Желтого божествен­
ного властителя (Хуан-ди) и его потомка Шуня (см. [62, гл. 99А,
с. 5713; гл. 99Б, с. 5721-5724; 105, т. 3, с. 107-112 , 255, 274-280]). Как
отмечает Биленстайн, еще Гуан-у -ди [ок. 30 г. (?)] утверждал, что при
Ван Мане и позднее «элемент» огня не был заменен другим, а лишь
временно ослабел, но потом снова набрал силу; отсюда следует, что
очередь последующих «элементов» еще не настала, поэтому Ван Ман,
а также соперник Гуан-у -ди Гунсунь Шу
(ум. в36г.),в25г.
заявивший, что опирается на «элемент» металла («рожденный» «эле­
ментом» земли) и белый цвет, были узурпаторами (см. [60, гл. 13,
с. 23б-24а, 25а-26б, 29б-30а; 85а, с. 230-231, 255, 738]). Вероятно,
Бань Гу разделял этот официальный взгляд основателя династии. Та­
кое предположение подкреплено утверждением Бань Гу, что Ван Ман
лгал, приписывая себе происхождение от Хуан-ди и Шуня и выставляя
себя их новым воплощением (см. [62, гл. 99В, с. 5809 (ср.: 105, т. 3,
с. 472); гл. 100Б, с. 5881]). Это свидетельствует, что историк считал
претензию Ван Мана на «элемент» земли необоснованной.
Отсюда видно, что термин жунь вэй может указывать и на случай,
когда власть захватил узурпатор, якобы опирающийся на «элемент»,
«порожденный» «элементом» правящего дома как опора для следую­
щей династии. Такой узурпатор прерывает прямую линию преемства
этого дома и на короткое время занимает «вставной престол» между
престолами его государей. При этом те опираются на один и тот же
«элемент», а не на два разных, связанных отношениями матери и сына
(как в случаях Гунгуна и государей Цинь).
Из свидетельств ханьских авторов Бань Гу и Фу Цяня также следу­
ет, что в отличие от полноценных династий и государей правители,
занимающие «вставные престолы», не повинуются мандату Неба и не
получают его. Бань Гу полагает, что государи Цинь и Ван Ман были
всего лишь теми, кто «устраняет [препятствия с пути] совершенно­
мудрого царя», прокладывают тому дорогу (ср. [55, гл. 16, с. 3]),
т. е. сами не были совершенными мудрецами, способными по природе
своей личности получить мандат Неба. Историк называет этих прави­
телей «надменными драконами», а Фу Цянь поясняет, что это выраже­
ние из «И цзина», где есть слова: «Возгордившийся (или: надмен-
ш>ш. — Ю.К.) дракон — Будет раскаянье!» (цит. по [37, с. 163, No 1.VI]),
и 1что оно обозначает того, кто, «не обладая внутренней духовной си­
лой, занимает высокое положение» (см. [62, гл. 99В, с. 5809]; ср. [105,
т. 3, с. 473, примеч. 29.18; 110, с. 9 -10, 307, 375, 383]). Бань Гу изобра­
301

жает Ван Мана обладателем таланта злого льстеца, лишенного «челове­
колюбия», который вследствие этого, а также воспользовавшись вла­
стью, доставшейся ему в наследство от его дядьев, стал могуществен­
ной фигурой при престарелой вдовствующей императрице урожден­
ной Ван; поэтому он смог дать волю своим порокам и таким образом
узурпировал престол. В эпилоге «Биографии Ван Мана» Бань Гу под­
черкивает, что тогда Ван Ман оказался в «положении, в котором свер­
гают и низлагают», более опасном, чем положение Цзе
или Чжоу
но был спокоен и считал себя Хуан-ди и Шунем 'Ц , вновь явившимися
на свет. Тут он впервые дал себе волю, действовал силой и обманом,
презрительно относился к Небу, жестоко обращался с народом, со ­
вершал исключительные злодеяния, «отравлял ядом [пагубного влия­
ния] все [государства] ся и распространял смуту на [всех] варваров
манъ и мо
(? или: от [южных] мань до [восточных] м о!\ но [этого]
было все еще недостаточно для удовлетворения его желаний...» [62,
гл. 99В, с. 5809]; ср. [105, т. 3, с. 471-472]. В результате жители облас­
ти, лежащей между морей четырех стран света, стали горестно роптать
и утратили ощущение радости жизни; центр и периферия были охва­
чены чувством гнева и негодования; против Ван Мана выступили жи­
вущие и далеко, и близко от его резиденции; ни городские стены, ни
рвы не смогли защитить его, и тело его было разрублено на части. Он
привел к тому, что большие города и малые поселения Поднебесной
превратились в развалины, могилы были раскопаны; от нанесенного
им вреда повсюду страдали живые люди, и жертвами его преступле­
ний стали даже истлевшие кости мертвецов. Бань Гу заключает: «Ес­
ли, начиная с мятежных сановников, непочтительных сыновей и лю­
дей, не [идущих по] пути космической гармонии, о которых есть записи
в [старинных] книгах, исследовать [вызванные] ими беды и неудачи,
то [среди них] еще не бывало [никого] хуже, чем [Ван] Ман. В старину
[государь] Цинь сжег „[Классическую книгу] стихов“ и „[Классиче­
скую книгу исторических] писаний44, чтобы утвердить (или: составить)
[обо всем] собственные сужденья, [а Ван] Ман декламировал по памя­
ти шесть классических книг, чтобы приукрасить [свои] коварные сло­
ва. [Они] „пришли к одному и тому же, [но] разными дорогами44 (ср.
[70, гл. 8, с. 6а; 110, с. 338]. — Ю .К .\ поэтому оба были уничтожены и
погибли» [62, гл. 99В, с. 5808 -5809]; ср. [105, т. 3, с. 471-473].
Следовательно, термин жунъ вэй, употребленный Бань Гу по от­
ношению к Ван Ману, подразумевает отсутствие у лица (лиц) на
«вставном престоле» опоры в виде одного из «пяти элементов», по­
рождающих один другого, а также совершенной природы личности
(силы дэ, «человеколюбия», «честности» и т.д.) и соответствующего
ей мандата Неба (см. [1126, с 6 3-64]).
302

Поскольку такие монархи, по выражению Лю Сяна и Лю Синя, «пра­
вили недолго» (см. выше, с. 300), Бань Гу считал их обреченными — на
его взгляд, они не могли исправить собственные ошибки или ошибки
предшественников, как Цзыин (см. там же), и спасти себя и династию.
Следует отметить, что мысль о тяготеющем над ними предопределении
сочеталась в его взглядах с другой — о предопределенности упадка той
династии, прямую линию преемства которой прерывал узурпатор,
занявший «вставной престол». Так, на взгляд Бань Гу, было в случае
с Ранней Хань. Историк писал: «Потомки Почтительного к родителям
[божественного императора] Юаня % (Чэн-ди
Ай-ди
и Пин-
ди. — Ю.К.) владели всей Поднебесной, однако [их] поколения прерва­
лись на внуках [императора Юаня], разве [это] не было [предопределе­
ние] Неба?» [62, гл. 80, с. 4869]. Так же думал автор 3-й хронологиче­
ской таблицы «Хань шу»: «[В числе] потомков Почтительного к роди­
телям Юаня не было сыновей царей, [пожалованных в] князья (хоу):
[один из трех его сынов стал божественным императором Чэном, а двое
других — удельными царями, отцами божественных императоров Ая
и Пина]. Разве расцвет и упадок, начало и конец [династии — это] не
судьба (мин)?» [62, гл. 15, с. 619]. Бань Гу подчеркивал: «Ван Ман ...смог
дать волю своим порокам и этим вызвал бедствие узурпации (см. выше,
с. 301). Исследовав это, [можно] сказать, что [это] тоже [была] судьба,
[предопределенная] Небом, [а] не [то, что] вызывают усилия людей»
[62, гл. 99В, с. 5808]; ср. [105, т. 3, с. 471].
Мысль о том, что «дом Хань [в соответствии со своей] судьбой
пришел в упадок посередине [своего царствования] и должен снова
получить мандат [Неба]», содержалась в совете, принятом в 5 г. до н.э .
императором Ай-ди. Совет был дан Ся Хэляном ЖШ Й, (см. [116а,
с. 5 93 -594]), который опирался на теории, распространившиеся в по­
следней трети I в. до н.э. (см. [62, гл. 11, с. 341-342 (ср.: 105, т. 3, с. 29-
30); гл. 75, с. 4716, 4732]); Ван Ман не забыл об этом случае и в 9 г.
пытался использовать в своих целях совет Ся Хэляна и ответный эдикт
Ай-ди (см. [62, гл. 99А, с. 5711]; ср. [105, т. 3, с. 251]). К идее Ся Хэ­
ляна прибегли и в 29 г., чтобы склонить генерала Доу Жуна f l® на
сторону Гуан-у -ди, и в конце концов она вошла в историю Поздней
Хань как предсказание, что Гуан-у -ди получит мандат Неба (см. [60,
гл. 23, с. 46; гл. 1Б, с. 326]). Бань Гу разделял мысль об упадке Хань
посередине царствования и писал о карьере Ван Мана при вдовст­
вующей императрице урожденной Ван: «[Он] столкнулся с тем, что
^ а н ь ослабела (пришла в упадок) посередине [своего царствования],
преемственность [монаршей власти над] государством трижды преры­
валась» [62, гл. 99В, с. 5808]. Историк имел в виду, что Чэн-ди, Ай-ди
и Пин-ди (ср. выше) умерли рано и не оставили наследников престола
303

(ср. [62, гл. 14, с. 430, коммент. Я нь Шигу]). Наконец, мысль об обре­
ченности Ван Мана была высказана одним из его генералов. Летом
23 г. Янь Ю и другой генерал после поражения, понесенного (в том
числе под их командованием) императорскими войсками от сил Хань,
бежали в округ Пэй
объявили себя «воеводами Хань», созвали
чиновников и народ, и Янь Ю рассказал собравшимся, что «Ван Ман
узурпировал престол и будет погублен судьбой, [предопределенной]
Небом, [а] совершенномудрая [династия] Хань возродится» [62, гл. 99В,
с. 5795 -5797, 5807]; ср. [105, т. 3, с. 440-441, 443^44,467-468]. Здесь,
по сути, содержится прообраз представления Бань Гу о гибели Ван
Мана, предопределенной Небом, и о реставрации Хань.
***
Реформы Ван Мана в экономической и налоговой, административ­
но-территориальной, бюрократической и социальной сферах, а также
его отношения с некитайскими племенами и народами, в первую оче­
редь с сюнну, не раз обсуждались в науке XX в. О них писали Ху Ши
(1928 [105а, с. 2 18-230]) и Х.Х. Дабе (1940 [97а, с. 219-265], 1955 [105,
т. 3, с. 98 -124, 476-536]), К.Б . Сарджент (1947 [123а]) и Н.Л. Сванн
(1950 [128, с. 16, 24, 62-63 , 66-70, 204-216, 324-359 , 379, 382-384,
389, 391]), Т.В . Степугина (1963 [326]), X. Биленстайн (1967 [81, с. 9 4 -
102], 1986 [85а, с. 232-240]), Р.де Крепиньи (1984 [97, с. 194-218])
и другие. Именно два последних автора уделили большое внимание
отношениям Ван Мана с сюнну, рассматривающимся в нашей работе.
Отдельные оценки многообразных видов деятельности Ван Мана,
данные исследователями, складываются в его общую оценку как исто­
рической фигуры, как государственного деятеля. Подводя им итог,
18 лет назад Биленстайн писал, что за вычетом «романтической и не­
исторической интерпретации» Ху Ши и другие ученые были едино­
душны в отрицательном отношении к Ван Ману, считая, что он погиб
из-за собственных ошибок. С точки зрения Биленстайна, такой взгляд
страдает «близорукостью», он возник вследствие того, что разные на­
правления политики Ван Мана изучались слишком узко и изолирован­
но друг от друга, «когда легко попасть под влияние историографии,
враждебности Бань Гу к узурпатору». По мнению Биленстайна, поли­
тика Ван Мана предстанет в истинном свете, если рассмотреть его за­
конодательные акты в контексте широкого ряда направлений в поли­
тике Ранней и Поздней Хань; лишь так можно решить вопрос, были ли
они чем-то новым. Кратко оценив государственные реформы Ван Мана
на фоне ханьских традиций, Биленстайн приходит к выводу, что тот
«не был новатором. Кроме его непродолжительных попыток земель­
ной реформы и ограничения рабства его главные политические курсы
304

были прямым продолжением того, что делалось при Ранней Хань. Это
означает, что обвинениям Бань Гу в адрес Ван Мана не хватает самого
основного. Они были средством для того, чтобы представить в ложном
свете человека, которого по политическим и философским причинам
следовало заклеймить как некомпетентного и нравственно низкого».
По Биленстайну, рассказ Бань Гу о политике Ван Мана по отноше­
нию к некитайским народам тоже «пристрастен и нуждается в исправ­
лении». Так, Бань Гу утверждает, что Ван Ман сам вызвал восстание
местных племен в округах Цзангэ (12 г.) и Ичжоу (14 г.) тем, что пони­
зил титул туземного царя, заменив его титулом князя (см. выше, с. 282,
286-287). На деле беспорядки на юго-западе начались с его покорения
Китаем в 1И г. до н.э ., там вспыхивали восстания в 105, 84-82 и 27 гг.
до н.э.; и события в Цзангэ, и восстания 12 и 14 гг. были частью моде­
ли, повторявшейся в истории, а не просто ответом на безумную поли­
тику Ван Мана. Более того, Ван Ман успешно справился с восстанием
14 г., назначив в округ Ичжоу нового правителя, который постепенно
умиротворил эту территорию; но об этом сказано не в «Хань шу»,
а в «Хоу Хань шу ЩМШ» (см. [60, гл. 86, с. 216]; ср. [81, с. 60 -62]).
Что касается сюнну, то, как указывает Биленстайн, Ван Мана обви­
няли в разрыве тех дружественных отношений, которые установились
между ними и Хань в 51 г. до н.э. По мнению ученого, в древних запи­
сях начиная с этого года все события истории этих отношений замаски­
рованы под факты подчинения сюнну Китаю — взгляд, принятый и со­
временными учеными. Как пишет Биленстайн, «Бань Гу не мог заста­
вить себя допустить равенство между китайским императором и чужим
правителем. Он попался в ловушку своего стереотипного словаря и соб­
ственного убеждения, что культурное превосходство Китая означало
нравственное господство над человечеством, на вершине которого стоял
Сын Неба. Это исключало для него возможность описывать визиты
иноземных правителей иначе, нежели оммаж подданных по отношению
к их сюзерену. Правда, китайские императоры не отдавали визитов, сюн­
ну присылали заложников, а китайцы нет. Но если, не принимать во вни­
мание эмоции и историографическую технику, очевидно, что китайцы
не имели власти над сюнну. Сюнну устраивало, чтобы был период мира
и восстановления. Они до поры до времени прекратили свои набеги
и назвали свою акцию „защитой китайской границы44. Они принимали от
китайских императоров огромные количества подарков и могли возоб­
новить войну, как только захотят. Со своей стороны, китайцы осознали,
Хтр военное решение стоило дорого и, быть может, было неосуществи­
мо и что лучшей политикой была практическая целесообразность».
На взгляд Биленстайна, после пребывания во 2 г. н.э. при дворе
вдовствующей императрицы Ван дочь Ван Чжаоцзюнь по имени Юнь
305

вернулась домой убежденной сторонницей Китая. Среди сюнну обра­
зовалась прокитайская партия, к которой принадлежали она, ее муж
Сюйбу Дан и, вероятно, ее сводный брат Итучжияши (или: Иту
Чжияши) ФМШЖШ- К этой группе подозрительно относилась дру­
гая, настроенная консервативно, к которой принадлежал шаньюй.
Последняя группа пыталась нейтрализовать влияние первой путем
ускорения разрыва с Китаем. С такой ситуацией и пришлось иметь
дело Ван Ману после восшествия на престол в 9 г.
Бань Гу утверждает, что сюнну возобновили войну с Китаем,
так как Ван Ман «понизил» шаньюя в ранге, дав ему новую печать. По
словам Биленстайна, это «понижение» было «излишней грубой вы­
ходкой», хоть и горячо поддержанной конфуцианцами. Китайцы сла­
вились своей грубостью с иностранцами, и «Ван Ман просто поступил
в традиционной манере. Но у него не было юрисдикции над сюнну,
и он не мог произвольно понизить их правителя. Эта история не могла
быть настоящей причиной для войны; в лучшем случае она послужила
предлогом для консерваторов». Согласно выводу Биленстайна, что
мир между Китаем и сюнну кончился не потому, что Ван Ман своей
безумной политикой вынудил сюнну начать войну, а в результате
односторонних действий сюнну, возобновивших набеги вследствие
политической борьбы между про- и антикитайской группировками
в своей среде (ср. [81, с. 94-95 , 98-100]).
По мнению ученого, оказавшись в состоянии войны с сюнну, Ван
Ман повел себя разумно и эффективно, сочетая решительность с ди­
пломатичностью. Для Биленстайна мобилизация 300 тыс. воинов в де­
кабре 10— январе 11 г., которую осуждали как бесполезную затею,
поражающую величиной своих масштабов,— это свидетельство, что
Ван Ман действовал быстро и компетентно. В особую заслугу ему
ученый ставит сосредоточение воинов не в одном, а в 12 разных мес­
тах на северной границе, что свело к минимуму разрушительные по­
следствия этой меры для местного населения. Он иронизирует, что
сосредоточение императором У-ди тоже 300 тыс. воинов на северной
границе, но в одном месте (133 г. до н.э .), не вызвало у Бань Гу язви­
тельного замечания. На взгляд Биленстайна, демонстрации силы, пред­
принятой Ван Маном, оказалось довольно, чтобы его внешняя полити­
ка стала зубастой, а его армиям ни разу не пришлось выступить. Это
доказывается тем, что сюнну так и не рискнули предпринять крупное
нападение на Китай (ср. [81, с. 96 -97]).
Основной линией Ван Мана на дипломатическом фронте в 11-12 гг.
Биленстайн считает поддержку мирной прокитайской партии в стане
сюнну. Он полагает, что, когда между ними и Китаем вспыхнула вой­
на, прямым наследником престола шаньюев был член прокитайской
306

партии Сянь. Он высоко оценивает замысел и дипломатические уси­
лия Ван Мана, нацеленные на возведение его ставленника Сяня на
престол. В 11 г. при финансовой поддержке Ван Мана Сянь был объ­
явлен шаньюем, противостоящим тому, который царствовал, а когда
сдался ему, то оказался достаточно силен, чтобы избегнуть наказания
и остаться наследником престола. Но в 12 г. Ван Ман казнил заложни­
к а — сына Сяня. С одной стороны, Биленстайн признает эту казнь
«злополучной» и «грубой ошибкой», допущенной, быть может, пото­
му, что после сдачи Сяня шаньюю Чжи Ван Ман перестал политиче­
ски принимать Сяня в расчет (см. [81, с. 99 -101]); с другой стороны,
он указывает, что хотя Ван Мана и осуждали за эту казнь, по закону он
был в своем праве— основой института заложников был принцип
воздаяния.
По наблюдениям Биленстайна, после смерти Сяня (18 г.) в государ­
стве сюнну прокитайскую партию сменила у власти консервативная.
Ученый видит консерватора в шаньюе Юе и считает важным знаком
напряженности между консерваторами и прокитайской партией то,
что Юй предал смерти единственного остававшегося (кроме него са­
мого) в живых сына Хуханье (от Ван Чжаоцзюнь), брата Юнь и потен­
циального наследника престола— Итучжияши. Но если не считать
набега сюнну в 19 г., война между сторонами не возобновилась. Ки­
тайцы могли противостоять сюнну вдоль Пограничной линии укреп­
лений, которая сохранилась в целости, но Ван Ман снова обратился
к дипломатии, на этот раз сделав Сюйбу Дана шаньюем, противо­
стоящим Юю. Смерть Сюйбу Дана обернулась неудачей Ван Мана.
Между ним и сюнну сложилась патовая ситуация, окончившаяся его
гибелью, в которую он увлек за собой вдову Сюйбу Дана Юнь вместе
с их сыном (ср. [81, с. 101-102,116]).
По убеждению Биленстайна, так же умно Ван Ман решал проблемы,
возникшие в Центральной Азии. Признавая, что китайские войска попа­
ли там в 16 г. в засаду, ученый отмечает, что они не были целиком
уничтожены, перед возвращением домой напали на Карашар и истреби­
ли часть его населения. Он указывает, что, по утверждению Бань Гу,
с этого времени «Западные края» были отрезаны от империи, но «это
неверно»: противореча себе, в другом месте своей истории Бань Гу
сообщает, что новый «общий защитник Западных краев» удержался
в бассейне р. Тарим; Карашар был наказан, и ни один другой город на
северном шелковом пути не отложился от Китая. Лишь во времена
«гражданских войн» после смерти Ван Мана «Западные края» были
потеряны для империи. Биленстайн считает, что Бань Гу «по историо­
графическим причинам» перенес этот факт в прошлое, в царствование
«узурпатора» (ср. [81, с. 97 -98; 90, с. 195-196, примеч. 703]).
307

Ученый также указывает на успехи Ван Мана в отношениях с ти­
бетцами и корейцами. На западе тот расширил пределы империи по
направлению к Кукунору (Цинхай), на востоке с легкостью нанес
в 12 г. поражение Когурё (Гаогоули). На взгляд Биленстайна, «невзи­
рая на инсинуации Бань Гу, Ван Ман продемонстрировал впечатляю­
щее мастерство в своей политике по отношению ко всем некитайским
народам» (ср. [81, с. 102]).
Подводя итог оценкам разных сторон деятельности Ван Мана,
Биленстайн заключает: «...Ван Ман не был неспособным, заблуж­
дающимся и лицемерным путаником, страдающим манией величия,
каким его изображает Бань Гу. Эти обвинения стереотипны и не­
справедливы. Что до его достоинств, Ван Ман был находчивый и спо­
собный [человек]. Несомненно под влиянием личного опыта он не пе­
редавал [никому] императорской власти, а внимательно следил за ис­
полнением чиновниками [своих обязанностей]. Он был строг до того,
что вынудил трех своих сыновей, одного внука и одного племянника
совершить самоубийство за нарушение закона. Это разительно отли­
чается в лучшую сторону от отсутствия строгости по отношению
к своим родственникам у императоров Хань. Ему была свойственна
любознательность широкого диапазона... Что до его недостатков, Ван
Ман был в какой-то степени конфуцианским педантом, слишком
сильно полагающимся на классические книги Школы старого текста.
Он не любил критики и был суеверен, как и все императоры того вре­
мени.
Ван Ману нелегко приклеить ярлык. В том, что он поддерживал
Школу старого текста, и в своем отношении к рабству и земельной
реформе он был реформистом; в том, что он полагался на государст­
венные монополии, стабилизацию цен и наблюдение за соблюдением
законов, он был модернистом. Ван Ман был не революционным меч­
тателем, а прагматиком, который правил Китаем в очень большой сте­
пени так же, как императоры Хань до него.
Если у джентри и было какое-то недовольство Ван Маном, оно не
принимало открытой формы. Насколько было известно Бань Гу, с 10
по 20 г. против него не было ни одного заговора. Не было ни одной
попытки убить его, тогда как даже У-ди чуть не убили в 88 г. до Р.Х.
Все свидетельства указывают на то, что чиновники оказывали Ван
Ману практически массовую поддержку и что эта поддержка посте­
пенно исчезла, лишь когда широко распространившиеся крестьянские
волнения привели к сокрушительным поражениям правительственных
армий. Если бы Ван Ман нес ответственность за эти волнения, это бы­
ло бы роковым обвинительным актом для его царствования. Но он не
нес ее. Ван Ман пал из-за совокупности множества последствий изме­
308

нений в течении Желтой реки — катастрофы, которую не могла пред­
отвратить никакая сила на земле» [85а, с. 233-240].
Читая эту апологию Ван Мана как государственного мужа, неволь­
но вспоминаешь постановку вопроса, нередкую у древнекитайских
историков: сам ли человек повинен в собственной гибели, которая по­
стигла его по «закону» воздаяния, или его погубило Небо, т.е. судьба
(в рассуждении Биленстайна мысли о несущем гибель Небе соответст­
вует представление о неотвратимой природной катастрофе). Как уже
отмечалось, во взглядах Бань Гу встречается оппозиция концепций
воздаяния и судьбы (см. выше, с. 182-183), но он объяснял гибель Ван
Мана именно «судьбой, [предопределенной] Небом» (тянъ ши Л Щ )
(см. выше, с. 299-304). Сходным образом он объяснял гибель в 91 г.
до н.э . наследника престола, сына У-ди, подчеркивая, что в ней вино­
ват не только чиновник Цзян Чун, обвинивший наследника в черной
магии (см. выше, с. 197-198). Это не значит, что историк не уделял
внимания свойствам личностей и поступкам тех государей, которые
занимали «вставной престол» и, на его взгляд, были обречены. Так, он
писал о последнем правителе Цинь: «Я читал „Записи Цинь44 и когда
доходил до того, как Цзыин разорвал телегами Чжао Гао Й Й , всякий
раз находил твердой его решимость, сочувствовал [проявленной] им
воле; „долг“ [Цзы]ина „[по отношению к] живым и мертвым [родите­
лям] был выполнен44 (ср. [58а, § 18, с. 30, 32]. —
Ю.К.)». Он говорил
о «жестокости» Ши 'Хуана, который дал волю своим чувствам и жела­
ниям, объединил Поднебесную, в течение 37 лет всюду применял
оружие, создал законы и указы для осуществления правления и пере­
дал их последующим царям. При этом Бань Гу не забыл упомянуть,
что Ши хуан, «видимо, обрел грозное величие совершенномудрого
человека, [а] божество Реки (Хэ) вручило [ему] чертеж» (т.е . ему было
знамение, предвещающее получение мандата Неба. —
Ю.К.)\ опирал­
ся на покровительство звезд части Неба, соответствующей территории
царства Цинь, которые помогли ему изгнать враждебные для его прав­
ления силы и назваться «Первым августейшим [божественным импе­
ратором]». Лишь Хухая
(Эр-ши) историк нарисовал одной чер­
ной краской, считая его «предельно глупым» (см. [55, гл. 6, с. 111 -
114]; ср. [34, т. 2, с. 114 -116]).
Надо признать, что Ван Ман казался Бань Гу фигурой, больше на­
поминающей Эр-ши, чем Цзыина, и что концепция «вставного престо­
ла» предрасполагала историка к тому, чтобы показать несовершенство
личности Ван Мана, отсутствие у него «совершенной мудрости», со ­
ответствующей ей силы дэ, «человеколюбия», честности — свойств,
присущих «совершенномудрому царю». Он видел в Ван Мане узурпа­
тора, худшего из злодеев, действовавших в истории, и, конечно, отно­
309

сился к нему предвзято. Биленстайн проделал кропотливую работу
вдумчивого исторического критика, чтобы преодолеть эту тенденци­
озность и (на основе критически переоцененного материала, взятого
в первую очередь у того же Бань Гу) реконструировать историческую
фигуру Ван Мана. Его построение впечатляет находчивостью и остро­
умием. По меньшей мере часть его выводов кажется справедливой; но
справедливость других не внушает уверенности, а некоторые вызыва­
ют возражения или даже сомнения в том, правильно ли Биленстайн
понял тенденциозность Бань Гу, проявившуюся в трактовке фигуры
Ван Мана. К последним относится и сомнение в том, верно ли ученый
реконструировал политику Ван Мана по отношению к некитайским
народам.
Разбору суждений Биленстайна на эту тему стоит предпослать не­
сколько общих соображений. Биленстайн называет Ван Мана «праг­
матиком» и «в какой-то мере конфуцианским педантом», чрезмерно
полагающимся на классические книги школы «старого текста». Эти
характеристики вряд ли исчерпывающе описывают интерес Ван Мана
к идеологии, которой он явно придавал первостепенное значение. На­
до думать, она укрепляла его авторитет, положение при дворе, а затем
принесла легитимацию его власти, в немалой степени обеспечила ему
и его режиму социальную опору и поддержку слоя образованных лю­
дей, из которых рекрутировалось верное ему чиновничество. Выше мы
старались показать, что значительная доля усилий Ван Мана по край­
ней мере начиная с 1 г. н.э. была сосредоточена на том, чтобы проде­
монстрировать свою способность «вызвать [наступление поры] вели­
кого спокойствия», как ее представляли себе, в частности, носители
традиции Гунъян. Кстати сказать, этот комментарий к «Чунь цю»
обычно относят к числу классических книг, записанных «современ­
ным письмом» {цзинь вэнь
(см. [118а, с. 90, 96 , 105, 107, 116,
141]), или (если воспользоваться терминологией, которую принял Би­
ленстайн) к «школе нового текста», так что Ван Ман черпал идеи от­
нюдь не только в классических книгах, записанных «древним (или
архаическим) письмом» (гу вэнь Й *^ ) , которым покровительствовал
(см. [120, с. 139-142 , 145; 118а, с. 130,132]).
Как бы там ни было, последовательное воплощение «утопии» «ве­
ликого спокойствия», пусть символическое, стало точкой приложения
его долговременных усилий в разных областях государственной жиз­
ни. Его цель теоретически состояла в полном приведении известного
ему мира к единству путем объединения всех его жителей под своей
властью и проявления равного (единого) отношения ко всем поддан­
ным — живущим вблизи и вдали от императорской резиденции, ки­
тайцам и варварам. В частности, оно проявилось в социально-эконо­
310

мической реформе Ван Мана — в «уравнивании» наделов и имуществ
земледельцев (см. [62, гл. 24А, с. 2000]; ср. [128, с. 114 -115; 356, т. 1,
с. 1956, примеч. 22]) путем введения системы «колодезных полей»
и запрещения купли-продажи земли (см. [62, гл. 99Б, с. 5726-5727]; ср.
[105, т. 3, с. 284-287, 519-521, 524; 128, с. 66; 115, с. 295-296]; выше,
с. 281); в установлении Ван Маном единых стандартов мер и весов; во
внедрении им в экономику принципа единства путем создания казен­
ных монополий (в частности, на соль, железо, опьяняющие напитки,
выпуск монеты), установления единых экономических стандартов,
в том числе твердых цен на рынке (см. [105, т. 1, с. 277-279; т. 3,
с. 507 -518, 526-534; 128, с. 66 -70]; ср. [21д, 210-211, 215; 356, т. 1,
с. 84-85 , 102-104]; выше, с. 276), в использовании государства как
орудия редистрибуции (см. [105, т. 3, с. 524-526, 532-535]) и т.д.
В области политики по отношению к варварам единство прояви­
лось в том, чтобы ни к кому из них не относиться как к «внешнему»,
превратив их правителей в подданных империи, имеющих титулы
в китайской иерархии (ср. выше, с. 252, 255). Именно к этому с 1 -2 гг.
постепенно шел Ван Ман, будучи еще на ролях Чжоу-гуна, пока нако­
нец в 9 г. н.э ., уже став императором, не отдал приказ, понижающий
всех «царей» своего мира до ранга князей гун и хоу, и не разослал по­
сольства, чтобы сменить им печати (см. выше, с. 282). И если с Билен-
стайном можно отчасти согласиться, что Ван Ман «правил в очень
большой степени, как императоры Хань до него», то с оговоркой, что
ему довелось поставить перед собой новые задачи, которые не риско­
вали решать его ханьские предшественники, и использовать для реше­
ния этих задач (т.е. для достижения особых целей) идеи и институты,
унаследованные от прошлого. В этом он был «новатором» по сравне­
нию с ханьскими предшественниками (напомним, однако, что при
Цинь в 212-210 гг. до н.э. уже было объявлено о наступлении «вели­
кого спокойствия», см. выше, с. 258, 259). Именно Ван Ман сделал
попытку инсценировать наступление поры тай пин в конце Хань,
а затем и в период собственного царствования, поставив на службу
этой идее сочетание двух разных традиций — эклектической конфу­
цианской и эклектической легистской. Лёве (Лауи) и Биленстайн на­
зывают эти традиции «реформизмом» и «модернизмом». Из первой
Ван Ман взял систему «колодезных полей» и мысль об отмене рабст­
ва, которые никто из императоров Хань не осуществлял на практике,
а также иные идеи и институты, из второй — понимание казенных мо­
нополий, а также единых экономических и правовых стандартов как
воплощения единства.
Особое значение Ван Ман придавал созданию институтов, полагая,
что если бы они были введены, «то [великое] спокойствие в Подне­
311

бесной настало бы само собой» (выше, с. 23-24 , 281). Но экономиче­
ские и правовые институты были преимущественно легистского про­
исхождения и потому, чтобы отвечать целям Ван Мана, должны были
подвергнуться «конфуцианизации». Порой вследствие его стремления
сделать легистский институт приемлемым для конфуцианского созна­
ния то т оказывался до такой степени деформирован «конфуцианиза-
цией», что от него в соответствующей сфере жизни было больше вре­
да, чем пользы. Так, вступив на престол, Ван Ман пытался перейти
к системе денег «драгоценные средства обмена» (см. [35а, т. 1, с. 205-
206, примеч. 63 к гл. 1]). Введенные им по меньшей мере 28 видов де­
нег имели разное достоинство, включали наряду с медными золотые
и серебряные монеты, панцири черепах и каури. Эта денежная систе­
ма, содержащая архаическую составную часть в конфуцианском духе,
была задумана как неполное возвращение к тому, что было в древно­
сти; но она не привилась, и дважды, в 14 и 20 гг., ее пришлось рефор­
мировать, одновременно сурово преследуя фальшивомонетчиков на
основании легистских законов о круговой поруке соседских групп из
5 семей («законов Шанского Яна») (см. [128, с. 66 -67 , 324-332, 349-
354, 379, 381-384; 105, т. 3, с. 234-235, 281-283, 306 -307, 401, 482-
493, 500-503, 508-518; 115, с. 296-298]). Эту эклектическую смесь из
утопических и практически эффективных идей и институтов объеди­
няла и пронизывала как стержень мысль о единстве, в том числе
о едином (одинаковом) отношении государя к подданным.
На взгляд Биленстайна, Бань Гу изображал отношения между Ки­
таем и сюнну с 51 г. до н.э. как отношения государь-подданный лишь
потому, что его стереотипный словарь и убежденность в культурном
и нравственном превосходстве Китая не позволяли ему мыслить иначе
(см. выше, с. 305). Утверждая это, ученый не учитывает специфики
концепции цзи ми, предусматривающей именно отношения государь-
особый подданный. Бань Гу был большим специалистом по этим от­
ношениям, их убежденным защитником в качестве историка, импе­
раторского советчика и дипломата. Какие основания сомневаться, что
он изображал отношения цзи ми такими, какими они в тот век были,
по крайней мере, на взгляд китайцев? Шаньюй не случайно называл
себя подданным, приезжал на аудиенцию к Сыну Неба, совершал
перед ним земной поклон и присылал ему заложника, хотя Сяо Ван-
чжи и рассматривал его как правителя «равного государства», а импе­
ратор отказывался относиться к нему как к подданному. Даже если
император не имел «самодержавной» власти над этим «подданным-
гостем», то некоторую власть над ним он все же имел, ведя того «как
лошадь за недоуздок и как быка в поводу». Став императором, Ван
Ман попытался изменить эти отношения, начав устранять разницу
312

между статусами обычного и особого подданного. То, что Биленстайн
расценил как «грубость» китайца (Ван Мана), на деле имело в глазах
того и идеологов империи I в. знаковый характер. Посредством изме­
нения титулатуры правителей «своего» мира Ван Ман воплощал
принцип единства— одному солнцу в Небе в пору тай пин должен
был соответствовать один царь на Земле, остальные правители оказы­
вались в положении его подданных, носящих в знак этого княжеские
титулы (см. выше, с. 282). Видимо, это считалось одним из аспектов
«установления узора Земли» в эпоху тай пин (см. выше, с. 23-26).
Инсценируя ее наступление, Ван Ман взял инициативу в свои руки
и бросил «своему» миру вызов. То, что последовало, можно рассмат­
ривать как отклик на этот вызов.
Биленстайн не только считает, что инициатива перемены в отно­
шениях между империей конца Ранней Хань и сюнну исходила от по­
следних, но и (достаточно произвольно) начинает отслеживать пред­
посылки этой перемены со 2 г. Одно связано с другим. Биленстайном
уже в 1967 г. владела идея, что «вопреки порочащим измышлениям»
Бань Гу, «вероятно, годы мира [с Китаем] кончились вследствие одно­
сторонней акции самих сюнну», «растущее напряжение» среди кото­
рых, «полярность дружбы с Китаем и враждебности к нему стали при­
чиной их изменившегося отношения» (см. [81, с. 99]). Историк имеет
в виду напряженность между прокитайской и антикитайской группи­
ровками в стане сюнну. Отсюда и дата — 2 г., когда Ван Ман ввел
Юнь, дочь Ван Чжаоцзюнь, в окружение вдовствующей императрицы
урожденной Ван, где сформировались (или усилились) прокитайские
настроения сюннуской принцессы. На взгляд Биленстайна, лишь после
ее возвращения на север среди сюнну возникла прокитайская партия
(см. [85а, с. 236]). Однако первые трения между империей и шаньюем
начались еще за 10 лет до того, когда в 8 г. до н.э. Хань попыталась
пересмотреть границу с целью получить часть территории сюнну (см.
[62, гл. 94Б, с. 5382 (ср.: 35, вып. 2, с. 56)]; выше, с. 235-237); зачем же
начинать историю сюнну-китайских взаимоотношений, приведших
к войне, лишь со 2 г. н.э.? Не потому ли, что в 8 г. до н.э. инициатива
была китайской? Но она была такой же и во 2 г. н.э.
Вообще говоря, прокитайские фигуры среди сюннуской верхушки
стали появляться давно — достаточно вспомнить «левого царя ичжи-
цзы
pf3£», который ок. 55 -54 гг. до н.э. уговорил Хуханье при­
нять подданство Хань, а потом, попав у него на подозрение, сдался
империи и в 33 г. до н.э. вновь встретился с ним в Китае (см. [62,
гл. 94Б, с. 5357 -5358, 5367]; ср. [35, вып. 2, с. 34-35 , 42 -43]). Но Юнь
приехала ко двору Хань не по собственной инициативе, а по инициа­
тиве Ван Мана. Ван Ман же еще за год до того добился первого успеха
313

в выполнении своего замысла инсценировать наступление «великого
спокойствия» и был официально признан «современным Чжоу-гуном»
(т.е . обладателем силы дэ, способной вызвать наступление тай пин),
а во 2 г. подстроил представление вдовствующей императрице письма
шаньюя, сообщающего, что меняет свое имя на Чжи, следуя «установ­
лению совершенномудрого [для поры] великого спокойствия» (см.
выше, с. 275-276). В свете этого кажется вероятным, что хотя бы од­
ной (пусть не единственной, см. выше, с. 204) причиной из тех, по
которым Ван Ман убедил шаньюя прислать Юнь ко двору вдовст­
вующей императрицы, была надежда подготовить и «завербовать» для
империи влиятельную сторонницу в стане сюнну. А поскольку про-
китайская партия у сюнну в I в. сложилась вокруг Юнь и ее мужа
Сюйбу Дана (см. [62, гл. 94Б, с. 5386 , 5387]; ср. [35, вып. 2, с. 60, 61]),
расчет Ван Мана оказался верен.
Сложилась ли эта партия к 9 г., как полагает Биленстайн? Юнь
«всегда» хотела заключения договора хэ цинь с Китаем (см. [62,
гл. 94Б, с. 5386]; ср. [35, вып. 2, с. 60]), но как был к этому времени
настроен ее муж Сюйбу Дан — неизвестно. Сохранилось лишь одно
неопределенное утверждение, что то ли Сюйбу Дан (см. [105, т. 3,
с. 383]), то ли Юнь, то ли они оба (см. [81, с. 99]) «когда-то подчиня­
лись внутренней [области мира]» (см. выше, с. 294); если речь здесь
идет о Сюйбу Дане, то не вполне понятно, какое время имеется в виду.
На следующий день после того, как китайские послы забрали у шань­
юя старую печать, тот отправил за ней из всех своих приближенных
именно Сюйбу Дана, который действительно пытался получить ее на­
зад, но безуспешно (см. [62, гл. 94Б, с. 5381 (ср.: 35, вып. 2, с. 55)];
выше, с. 240). Никакой нелояльности к шаньюю-«консерватору» он
тогда не проявил. Мало того, он «вершил дела» в качестве крупного
сановника при дворе шаньюя Чжи вплоть до смерти того в 13 г. (см.
[62, гл. 94Б, с. 5386]), а, значит, вел себя так, что шаньюй, настроен­
ный теперь антикитайски и совершивший по меньшей мере два набега
на границу с империей, доверял ему. Его первые известные нам «про-
китайские» поступки — возведение Сяня на престол с оглядкой на Ван
Мана и уговоры Сяня заключить договор хэ цинь — были совершены
им вместе с Юнь уже после смерти Чжи (см. выше, с. 290).
О Сяне тоже можно сказать, что в 9 г. он не совершал «прокитай-
ских» поступков (хотя, как мы увидим, и был недоволен шаньюем
Чжи, см. ниже, с. 322-323). Когда посольство Ван Мана возвращалось
от Чжи, вручив тому новую печать, оно потребовало от Сяня немед­
ленно вернуть ухуаней, угнанных в его земли, и тот вел с китайцами
переговоры, получая секретные инструкции от шаньюя, т.е. держал
себя по отношению к Чжи вполне лояльно. Первый известный нам
314

«прокитайский» поступок Сяня, приведший к провозглашению его
и его сына шаньюями, датируется 11 г. (см. [62, гл. 94Б, с. 5382, 5383];
ср. [35, вып. 2, с. 56, 57; 116а, с. 589]). Даже после этого Сянь кинулся
оправдываться перед Чжи и был прощен, хоть и наказан назначением
на низкий пост (см. выше, с. 284; ниже, с. 322-323). Когда же Сянь
стал шаньюем, у него не было готового решения сблизиться с импери­
ей путем заключения договора хэ цинь, так что Сюйбу Дану и Юнь
пришлось его уговаривать (см. выше, с. 290).
До того, как шаньюй Чжи понял, что Ван Ман не вернет ему старой
печати, его тоже трудно назвать настроенным антикитайски. По сло­
вам Бань Гу, прежде у Чжи дважды были нелады с Китаем — в связи
с территориальными притязаниями империи в 8 г. до н.э. и с ее попыт­
кой освободить ухуаней от оброка сюнну в период 2-5 гг. н.э . (см. выше,
с. 235-237). Но в остальном шаньюй готов был идти навстречу китай­
цам, даже снося от них обиды и унижения. Так, в 5 г. до н.э. предста­
вители императора выразили ему порицание за то, что он принял за­
ложника от усуней, и он вернул заложника (см. [62, гл. 94Б, с. 5372];
ср. [35, вып. 2, с. 47]). В 1 г. до н.э . он возвратился «недовольный» из
своей единственной поездки на аудиенцию к императору, в разреше­
нии на которую ему сперва чуть было не отказали. Ай-ди поместил его
в Виноградном дворце императорского парка, сообщив, что делает это
из особого уважения к нему, а в действительности чтобы планета Вели­
кого года (невидимый коррелят Юпитера) смогла подавить и одолеть
исходившие от шаньюя дурные влияния, привезенные им с севера, из
района инь, и шаньюй узнал об этом (см. [62, гл. 11, с. 346 (ср.: 105,
т. 3, с. 37 и примеч. 8.1); гл. 94Б, с. 5372-5378]; ср. [35, вып. 2, с. 47-
52]). Китайская дипломатическая активность 2-5 гг. успешно лишила
Чжи возможности принимать перебежчиков из «внешних государств»,
и он покорно согласился на новые условия Китая в «четырех статьях».
Когда китайские послы потребовали от него выдачи двух бежавших
к нему «царей» из Западного края, он принес извинения, совершив
земной поклон, выдал беглецов и стерпел отказ Ван Мана их помило­
вать. А когда под влиянием Китая ухуани отказались платить ему оброк,
шаньюй наказал не китайцев, г. ухуаней (см. выше, с. 236-237, 276, 283,
314). Он писал императорам льстивые письма, прославляя их «божест­
венную чудесную силу» и «внутреннюю духовную силу», а также по
просьбе Ван Мана свидетельствуя о наступлении в мире поры «вели­
кого спокойствия»; по желанию того же Ван Мана шаньюй прислал
Юнь ко двору вдовствующей императрицы (см. [62, гл., 94Б, с. 5377];
выше, с. 204, 294, 314). Иными словами, Ван Ман добился участия
шаньюя в создании мифа о наступлении в мире «великого спокойст­
вия», т.е. идеологической основы для дальнейших попыток подчине­
315

ния державы сюнну Китаю, и воспользовался помощью шаньюя, что­
бы заложить фундамент для будущей прокитайской партии в стане
сюнну. Едва ли шаньюй до конца понимал, что делает и сколь опасны
для его державы могут быть последствия услуг, оказываемых им Ван
Ману. Судя по этому и по поведению шаньюя в эпизоде с печатью, он
относился к Ван Ману и его послам покорно и излишне доверчиво.
Приведенный материал не подтверждает, что в 9 г. в среде сюнну-
ской верхушки уже сложились прокитайская и антикитайская группи­
ровки, активно борющиеся друг с другом, и что между ними сущест­
вовала напряженность, которая могла тогда привести к односторонне­
му нарушению мира сюннуской конницей. И Сюйбу Дан, и Сянь не
совершали «прокитайских» действий и вели себя лояльно по отноше­
нию к шаньюю Чжи (хотя Сянь и был недоволен им), а тот еще не вы­
нашивал планов нападения на Китай. Активность во взаимных отно­
шениях проявляли не сюнну, а империя.
Пик активности Ван Мана в роли Чжоу-гуна по отношению к сюн­
ну и другим варварам приходится на 1-7 гг. В 1-5 гг. он инсценирует
«духовное преображение» сюнну, поднесение даней посольствами
южных владений Юэшан, Хуанчжи и царями восточных заморских
варваров и, символизирующее наступление «великого спокойствия»,
как и представление письма шаньюем вдовствующей императрице;
устраивает поднесение своих земель Китаю вождем западных цянов со
товарищи и их вступление в китайское подданство; учреждает на этих
землях округ Сихай, чье название вкупе с другими символизирует, что
империи подвластны варвары, живущие у морей четырех стран света
(см. выше, с. 275-278). При этом он и его эмиссары действуют путем
подкупа, обмана и навязывания новых условий, которых не было
в старых договорах (см. выше, с. 236-237). При Пин-ди Ван Ман хочет
казаться совершенномудрым министром, вызвавшим наступление
«великого спокойствия», и предлагает престолу совершение мироуст-
роительного акта — «установления узора Земли» (см. выше, с. 278-
281). После смерти Пин-ди он продолжает играть роль Чжоу-гуна, на
этот раз в качестве регента при маленьком наследнике престола Лю
Ине. За время регентства сюнну лишь раз упоминаются в «Биографии
Ван Мана». В эдикте вдовствующей императрицы от 7 г. сказано, что
два высших министра и два воеводы «создали планы, как увлечь
шаньюя вперед [в стремлении к добру]» (см. [62, гл. 99А, с. 5703]; ср.
[105, т. 3, с. 234]). Затем в главе сообщается о начале (см. выше, с. 279)
и подавлении в 7 г. восстания западных цянов (об обращении к сило­
вым методам для сохранения империи «великого спокойствия»). Зна­
чит, какая-то активность Китая в годы регентства по отношению
к варварам и, в частности, сюнну продолжалась.
316

Она вступила в новую фазу, когда, став императором в 9 г., Ван
Ман приступил к реализации формулы «на Земле не бывает двух
царей (ван)». Его попытка понизить титулы зависимых и полузависи­
мых «царей» варваров до уровня «князей второго ранга (хоу)» через
некоторое время вызвала ответную реакцию на местах — восстания
в Цюйтине (?) и Западном крае. Шаньюю, в чьем титуле не было слова
«царь», все равно дали новую печать с надписью, из которой явство­
вало, что это печать подданного династии Синь. Это превратило его из
особого «подданного-гостя» в обычного «подданного». Добавим, что
позднее Ван Ман дважды менял китайскую версию титула «шаньюй
сюнну», записанную иероглифами, стремясь (то гневно, то доброже­
лательно) приписать ему значение «правитель, подчиненный Китаю»:
в 10-11 гг. этот титул дословно значил «покорившийся юй сдавшихся
рабов», а в 15-19 гг. —
«добрый (или: прекрасный) юй почтительных
рабов» (см. выше, с. 283, 241, 292, 294).
Биленстайн утверждает, что понижение Ван Маном шаньюя в ран­
ге не могло быть «настоящей причиной для войны», поскольку, не
имея юрисдикции над сюнну, он не мог «произвольно понизить их
правителя» (см. выше, с. 306). Он не учитывает, что монархов Хань
и сюнну связывали отношения цзи ми, т.е. государя и особого поддан­
ного, и что именно с последним обстоятельством и хотел покончить
в 9 г. Ван Ман, переведя шаньюя в разряд обычных подданных с по­
мощью щедрых даров, обмана, жульнических приемов и дипломати­
ческих уговоров. Шаньюй, несмотря на советы одного из своих при­
ближенных, доверчиво расстался со старой печатью, так и не посмот­
рев, что написано на новой; но речь другого его приближенного, пы­
тавшегося получить старую печать назад, свидетельствует, что разни­
ца была велика и сюнну сознавали это (см. выше, с. 240; [62, гл. 94Б,
с. 5381]; ср. [35, вып. 2, с. 55]). Мы не исключаем полностью (как это
сделал Биленстайн), что сюнну могли начать войну из-за произвольно­
го понижения императором статуса шаньюя в иерархии своих китай­
ских подданных, но, видимо, на самом деле они начали войну не толь­
ко из-за этого. У них была и вполне реальная причина ее начать. Что­
бы показать это, вернемся к вопросу о том, когда она началась.
Самое раннее свидетельство (ок. 26-27 гг., см. выше, с. 209) при­
надлеж ит Хуань Таню, писавшему, что военный конфликт начался
после того, как Ван Ман разделил государство шаньюя на 15 частей
и — добавим— заявил, что поставит там шаньюями 15 потомков
Хуханье (см. выше, с. 298). Ван Ман обнародовал план сделать это
в декабре 1 0 — январе 11 г. (см. выше, с. 283; [105, т. 3, с. 304-305]).
«Повествование о сюнну» этому не противоречит, но подробно сооб­
щает о событиях времени, прошедшего после вручения шаньюю новой
317

печати до начала военных действий. Под 9 г. там сказано, что шаньюй
после китайского отказа вернуть ему старую печать разместил у По­
граничной линии укреплений 10-тысячное войско, перебросив его ту­
да под благовидным предлогом (см. выше, с. 283); по словам Янь Ши-
гу, сюнну «притворно говорили, что сопровождают под охраной толпу
ухуаньцев, а в действительности пришли учинить вторжение» [62,
гл. 94Б, с. 5382]. Но все же это была демонстрация силы (ср. [116а,
с. 451]), а не настоящий набег, не начало войны. По дальнейшему со­
общению той же главы, офицеры «полковника у и цзи» в Западном
крае «услыхали, что сюнну хотят произвести крупное вторжение»,
и это (добавим дату: ок. 15 сентября 10 г. до н.э. (см. [105, т. 3, с. 301])
подтолкнуло их к убийству полковника и переходу на сторону сюнну
(ср. выше, с. 283). Затем Ван Ман получил доклад «общего защитника
Западного края» о том, что «южный воевода сюнну» во главе своего
войска «вторгается в разные государства [Западного края] и нападает
[на них]. После этого [Ван] Ман полностью разделил [государство
и народ] сюнну [на 15 частей] и сделал [там потомков Хуханье]
15 шаньюями» [62, гл. 94Б, с. 5383]. Лишь узнав, что, выполняя объяв­
ленный план Ван Мана, китайцы переманили к себе Сяня с двумя сы­
новьями и сделали Сяня и одного его сына шаньюями, царствующий
шаньюй Чжи начал войну; это произошло уже в 11 г. (см. выше,
с. 284-285).
В отличие от обоих этих текстов в «Биографии Ван Мана» начало
войны мотивируется отказом Ван Мана вернуть прежнюю печать
шаньюю и об этом сообщается под 10 г., непосредственно перед док­
ладом, поданным трону в ноябре-декабре, а скорее всего во второй
половине декабря (см. выше, с. 283; [105, т. 3, с. 301]). Поскольку
датировки двух независимых друг от друга источников — сочинения
Хуань Таня и «Повествования о сюнну» Бань Гу — совпадают,
а Хуань Тань являлся к тому же и современником начала войны сюнну
с империей, то дата 11 г. н.э. кажется заслуживающей большего дове­
рия. Тем не менее с легкой руки Дабса западные историки датируют
начало войны 9 г. н.э. Это следствие того, что запись «Биографии Ван
Мана» под 10 г., на которой они основываются, не имеет строгой па­
раллели в «Повествовании о сюнну». Дабе увидел эту параллель в со­
общении «Повествования о сюнну» о размещении у Пограничной ли­
нии укреплений в округе Шофан 10 тыс. сюннуских всадников, эскор­
тировавших ухуаней. В «Биографии Ван Мана» под 10 г. сообщается,
что тот не отдал шаньюю старой печати, а потому сюнну совершили
набег на пограничные округа (см. выше, с. 283); в своем примечании
к тексту Дабе отмечает, что в переводе де Гроота «набег [!] гуннов на
округ Софан [Шофан.—
Ю.К.] датирован 9 г. после Р.Х.» [105, т. 3,
318

с. 301, примем. 13.2]. Биленстайн тоже считает, что и отказ Ван Мана
вернуть печать, и первый набег сюнну на границу имели место в 9 г.
Он добавляет, что в «Биографии Ван Мана» («Хань шу», гл. 99Б) набег
упомянут под 10 г., но что, как указывает Дабе, «это описание служит
введением к инциденту в Турфане, происшедшему в 10 г. после Р.Х .,
тогда как сам набег имел место в 9 г. после Р.Х.» (см. [81, с. 94, 95
и примем. 5]). Обоим авторам фактически вторит де Крепиньи, хотя
он явно отдает предпочтение термину «демонстрация силы» перед
термином «набег»: «„Биография Ван Мана“ констатирует, что теперь
(в 9 г. — Ю.К.) сюнну стали опустошать границы, а комментарий Янь
Шигу к „Повествованию о сюнну“ тоже констатирует, что [их] всад­
ники прибыли в Шофан как отряд, совершающий набег. Без сомнения,
возможно, что имели место некоторые беспорядки, но, как заметил
Биленстайн, в то время сюнну нанесли сравнительно мало вреда. Не
так легко было прервать столь длительный период мира, и весьма
вероятно, что шаньюй Чжи был главным образом заинтересован в том,
чтобы устроить некую демонстрацию собственной силы и побудить
упрямого правителя Китая смягчить какие-то свои требования» [97,
с. 204].
Но если сюнну начали войну только в 11 г., а в 9 г. устроили всего
лишь демонстрацию силы, то повисает в воздухе гипотеза Биленстай-
на об отсутствии у них внешней причины перейти к военным действи­
ям. Когда Ван Ман после демонстрации военной силы шаньюем
в Шофане и в ответ на активность сюнну в Западном крае на рубеже
10-11 гг. провозгласил, что начинает войну против шаньюя Чжи, каз­
нит его вместе с его родней, разделит его государство на 15 частей
и поставит в них шаньюями 15 потомков Хуханье, да еще вскоре на
деле объявил двух таких потомков шаньюями, у сюнну появились все
основания начать войну. Вызов исходил от империи, набеги стали
ответом сюнну на этот вызов.
Биленстайн считает, что, мобилизовав 300-тысячную армию для
войны с сюнну, Ван Ман действовал эффективно, быстро и компе­
тентно и что такая армия дала ему возможность свести войну к демон­
страции силы, предотвратив этим крупные нападения сюнну на Китай
(см. выше, с. 306). Бань Гу не был первым, кто критиковал эту моби­
лизацию (см. выше, с. 285, 286). Современник событий Хуань Тань
писал, что Ван Ман «до конца [упрямо] придерживался негибкой
и необоснованной [линии поведения], во множестве назначал генера­
лов и командиров, собирал и перебрасывал солдат и коней», перевозил
провиант, богатства и разные нужные вещи, а поэтому «Поднебесная
[прониклась] печалью и ненавистью, роптала на [свои] страдания,
вслед за чем [он] вверг [ее] в великую смуту и в конце концов не
319

сумел ранить ни одного презренного варвара ху, а лишь довел себя
(свой народ. — Ю.К.) до крайней нищеты и полного истощения» (см.
выше, с. 298). Хуань Тань критиковал Ван Мана также за то, что ни
для похода на сюнну, ни для позднейшего нападения на «краснобро­
вых» в январе 23 г. (см. [105, т. 3, с. 436]) тот не сумел выбрать хоро­
ших генералов, а назначал военачальников из числа гражданских
чиновников — либо выходцев из потомственных чиновничьих семей,
либо честных и усердных служак. Иногда он посылал во главе войск
сыновей и внуков своей родни или своих давних любимцев; все они
оказались бесполезны в роли генералов и командиров, для которых
важно было обладать умением применяться к обстоятельствам и умом.
Хуань Тань писал: «[Его] заурядные посланцы полагались на [свои]
армии и опирались на толпы [солдат], противостояли сильному врагу
и выступали против [него]; по этой причине когда армии сходились
[в бою], то [войска посланцев Ван Мана] несли урон, [а] толпы [их]
солдат разбегались в разные стороны. [Его] вина заключалась в н е и м е ­
нии] выбирать [хороших] генералов, ибо ни генералы, ни правитель не
понимали главного» [67, Цюань Хоу Хань вэнь, гл. 13, с. 7а]; ср. [122,
с. 27] (по соображениям параллелизма заменяем чи
/«держать в ру­
ках»/ графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком ши No
/«опираться на»/. — Ю.К.).
Хуань Тань говорит о манере Ван Мана не столько вести военные
действия против врага, сколько демонстрировать военную мощь, не
доводя дело до сражений. Не объясняется ли эта тактика отчасти тем,
что из-за слабости генералитета, которую тож е критикует Хуань Тань,
Ван Ман не был уверен в военных победах и потому старался избегать
сражений? Бань Гу высоко ценил мнение Янь Ю о войнах с сюнну при
Цинь и Хань, и изображение историком военных приготовлений Ван
Мана против сюнну несколько напоминает изображение Я нь Ю мер,
принятых против них Цинь Ши хуан-ди (см. выше, с. 137, 195-196,
200). Хотя тактика демонстрации военной силы вместо войны, кото­
рой придерживался Ван Ман, несмотря на совет Янь Ю (см. выше,
с. 285), и позволила китайцам удерживать Пограничную линию укреп­
лений, но не избавила их от набегов сюнну в 11 и 12 гг. (см. [81, с. 95,
97]). В 14 г. Ван Ман отвел было войска от границы в связи с заклю­
чением мира хэ цинь, но их вскоре пришлось вернуть из-за возобнов­
ления набегов сюнну (см. выше, с. 290-291). В 19 г. вслед за новым
усилением этих набегов Ван Ман опять стал готовить карательный
поход. Накануне выступления армии против кочевников Янь Ю пре­
достерег императора, что теперь первоочередная забота — китайские
«грабители и разбойники» в стране к востоку от горы Хуа, а не сюнну,
и был за это отставлен от должности; аналогичное предостережение
320

последовало ок. 20 г. от Гунсунь Лу, посоветовавшего заключить
с сюнну мир хэ цинь, ибо забота дома Синь — не они, а то, что проис­
ходит внутри государственных границ (см. выше, с. 295, 296). К этому
времени демонстрации военной мощи стали непосильны для империи.
Они продолжались почти без перерыва около 10 лет и перенапрягли
силы и средства страны, и без того в то время тяжело страдавшей от
стихийных бедствий— изменения русла Хуанхэ в 11 г. н.э. (см. [105,
т. 3, с 318; 85а, с. 241 -243]), сильных засух, саранчи и т.п., от выхода
из строя каналов в системе ирригации столичной области, от вызванных
всем этим неурожаев, перемещения беженцев, бродяжничества, голо­
да, разбоя и, наконец, народных восстаний (см. [105, т. 3, с. 112 -114]).
Гораздо меньше возражений вызывает анализ дипломатических
шагов Ван Мана по отношению к сюнну, выполненный Биленстайном.
Видимо, не рассчитывая на военную победу, Ван Ман сделал главный
упор на то, чтобы власть у сюнну перешла в руки к его ставленникам
или по крайней мере к шаньюю, настроенному прокитайски; второе
удалось на пять лет. Но неясно, почему Биленстайн считает, что став­
ленник Ван Мана Сянь в 9-11 гг. был «прямым наследником» шаньюя
Чжи (см. [85а, с. 237; 81, с. 100]). Это неверно.
Наследник престола шаньюев носил титул «левого достойного
(или: мудрого) царя» (цзо туци [= сянь] ван &ЩЩ[= if]3 E) (см. [55,
гл.110,с.20,21(ср.:34,т.8,с.329;35,вып. 1,с.40;вып.2,с.8);62,
гл. 94А, с. 5310; 32а, с. 5 3 -56]). Он считался первым из четырех пред­
ставителей высшей знати — «самых высокопоставленных крупных
сановников», так называемых «четырех рогов», которых Фань Е ШЩ
(398-446) перечисляет следом за ним в таком порядке: «Затем шел
„левый царь лули“ {цзо лули ван Й Е ^Ц З:) , затем „правый достойный
царь“ {ю ^ сянь ван), затем „правый царь лули“ (ю лули ван)». Далее
Фань Е называет, тоже в определенной последовательности, еще
три пары титулов «царей», которых именует «шестью рогами»,—
«левого» и «правого» «царей» жичжу В Ш , вэньюйди(ти?)
и чжанъцзян ШЯ#. О той и о другой группах он пишет: «Все [они] бы­
ли сыновьями или младшими братьями шаньюя, которые по очереди
должны были стать шаньюями» [60, гл. 89, с. 76]; ср. [35, вып. 1, с. 40;
вып. 2, с. 11 -12, 73; 4а, с. 144 -146]. Пока после смерти Хуханье в пе­
риод с 31 г. до н.э. по 18 г. н.э. престол передавали один другому по
старшинству его сыновья, обычно ближайшие по возрасту младшие
братья наследника дожидались своей очереди стать «левым достой­
ным царем» вместо него на постах «левого царя лули», «правого дос­
тойного царя» и «правого царя лули». Видимо, при восшествии на пре­
стол нового шаньюя вся очередь передвигалась на одну ступень вверх:
прежний «левый царь лули» становился «левым достойным царем»,
И-763
321

титул «левого царя пули» получал бывший «правый достойный царь»
и т.д. (см. [62, гл. 94Б, с. 5368, 5370, 5387, 5388; 35, вып. 2, с. 43-45,
60, 62; 4а, с. 145-146]).
Бань Гу сообщает, что в 8 г. до н.э . шаньюй Нанчжиясы (Чжи),
вступив на престол, «сделал левым достойным царем Лэ, сына второй
супруги (янъчжи РЗК (см. [32а, с. 58 -61]) [шаньюя Хуханье], а пра­
вым достойным царем — Юя, сына пятой супруги {янъчжи) [шаньюя
Хуханье]» [62, гл. 94Б, с. 5370]; ср. [35, вып. 2, с. 45]. Кто был тогда
«левым царем пули» — неизвестно; теоретически им мог бы быть
Сянь, если бы он был младше Лэ (но см. ниже), однако отсутствуют
сведения не только об их сравнительном возрасте, но и о том, что
Сянь считался одним из «четырех рогов». Под 9 г. н.э. Бань Гу упоми­
нает Сяня под титулом «левого царя лиханъ S i ^ f p i » , в чьих землях
жилиухуя/ш, плененные сюнну (см. выше, с. 276, 313-314), а под 11 г.
называет его «правым й& царем лиханъ» (см. [62, гл. 94Б, с. 5383]; ср.
[35, вып. 2, с. 57]) (возможно, это тот же самый титул, в одном случае
записанный с ошибкой — знаки що /«левый»/ и ю /«правый»/ похожи
по начертанию). Сянь и Лэ (названные историком именно в такой по­
следовательности, скорее всего по старшинству) были третьим и чет­
вертым сыновьями «старшей супруги {янъчжи)» Хуханье, младшей
дочери царя из дома Хуянь П?ftjiE, оба были младше Нанчжиясы,
который приходился им одновременно и сводным братом (по отцу),
и двоюродным братом (по матери) (см. [62, гл. 94Б, с. 5367 -5368]; ср.
[35, вып. 2, с. 43]. Если Лэ был младше Сяня, как полагает Лёве (Лауи)
(см. [116а, с. 216]), то в 8 г. до н.э Лэ был сделан «левым достойным
царем» в нарушение старшинства. Он продолжал носить титул на­
следника и когда шаньюй Чжи в 11 г. послал его в набег на округ
Юньчжун после того, как Ван Ман объявил Сяня Почтительным к ро­
дителям шаньюем (см. выше, с. 284). Больше Лэ в источниках не
упоминается. Во время набега 11 г. или позже его не стало — при
шаньюе Чжи несколько обладателей титула «левый достойный царь»
умерло, а Лэ был первым из них (см. [62, гл. 94Б, с. 5387]; ср. [35,
вып. 2, с. 61]).
Поставленный в 8 г. до н.э. «правым достойным царем», Юй еще со­
хранял этот титул в 9 г. н.э ., когда был послан шаньюем к Ван Ману
с дарами просить о возвращении старой печати. Н о в 13 г. после восше­
ствия на престол Сяня Юй был поставлен «левым царем лули», а в 18 г.
взошел на престол шаньюя, став к тому времени «левым достойным
царем»; вероятно, он получил этот титул наследника престола после
того, как в царствование Сяня умер его предыдущий носитель Сутуху
ШМШ, старший сын шаньюя Чжи (см. [62, гл. 94Б, с. 5382, 5387, 5388];
ср. [35, вып. 2, с. 55, 60 ,62; 116а, с. 501]; ниже, с. 323, 324, 327).
322

Из этого следует, что, хотя у Сяня и были основания по возрасту
претендовать на престол шаньюя после смерти своего старшего брата
Чжи, тот начиная с 8 г. до н.э. до 13 г. н.э. не давал Сяню титула не
только «левого достойного царя», но и какого-либо другого из «четы­
рех» или «шести рогов» и этим исключил его из очереди, ведущей
к престолу. Видимо, за это Сянь был в обиде на шаньюя Чжи (см.
ниже). После смерти Лэ и каких-то других неизвестных нам обладате­
лей титула «левого достойного царя» Чжи попытался заменить поря­
док престолонаследия от старшего брата к младшему другим, более
древним, от отца к старшему сыну: «При жизни шаньюя Учжулю
(Чжи.—
Ю.К.) левые достойные цари не раз умирали;
[он] счел, что этот титул приносит несчастье, и изменил название „ле­
вый достойный царь“ на „хуюй
Почетное положение хуюя бы­
ло самым высоким: [когда наступал его] черед, [он] должен был стать
шаньюем. Поэтому шаньюй Учжулю дал [этот титул] своему старше­
му сыну, сделал его хуюем и хотел передать [ему] государство. Сянь
был обижен тем, что шаньюй Учжулю понизил его в титуле и не захо­
тел передать [ему] государство. Когда [Сянь] вступил [на престол], то
понизил хуюя [Сутуху в титуле], сделав [его] левым достойным ца­
рем» [62, гл. 94Б, с. 5387]; ср. [35, вып. 2, с. 60 -61].
Это объяснение обиды Сяня косвенно подтверждает, что у того
были основания по возрасту претендовать на престол шаньюев, но из-
за позиции Чжи он был оттеснен от очереди к престолу. Поскольку
речь идет о «понижении его в титуле», может иметься в виду и назна­
чение Лэ «левым достойным царем» в 8 г. до н.э., предполагающее
наличие более низкого титула у Сяня, и понижение Сяня в должности
после его контактов с китайцами в 11 г.: теперь его «низкая должность
у сюнну» называлась (сопровождалась титулом) юйсучжичжихоу
ШШЖЗСШ и была, судя по входящему в ее название слову jcoy (кит.
«князь второго ранга»), ниже прежнего поста Сяня, в название которо­
го входило слово ван («царь») (см. [62, гл. 94Б, с. 5386]; ср. [35, вып. 2,
с. 60]; выше, с. 322). Скорей всего обижен он был за оба понижения.
Но лишь то, что Чжи вытолкнул Сяня из очереди, состоящей из реаль­
ного и потенциальных наследников престола, может объяснить, поче­
му Сянь в 11 г. вообще пошел на контакты с китайцами. Какой смысл
был бы Сяню обсуждать предложение стать шаньюем в одном из
15 владений, на которые Ван Ман собирался разделить государство
сюнну, если бы ему в обозримом будущем предстояло занять престол
шаньюя над этим государством в целом и над всеми сюнну? Домыслы
Биленстайна, что Сянь уже тогда действовал под влиянием Юнь
и Сюйбу Дана, ничем не подкреплены (кроме того, что один из них
или оба дружили с Сянем); к тому же о прокитайских взглядах Сюйбу
и*
323

Дана для той поры однозначных сведений нет (ср. выше, с. 314), Юнь
же была сторонницей заключения с Китаем договора хэ цинь, а не раз­
дробления государства сюнну (см. [81, с. 100]; выше, с. 314). Бань Гу
утверждает, что в 13 г. Юнь (вместе с Сюйбу Даном), «обойдя Юя,
поставила Сяня Почтительным к родителям шаньюем Улэем (см. вы­
ше, с. 290)» [62, гл. 94Б, с. 5386 -5387]; ср. [35, вып. 2, с. 60; 116а,
с. 589]. Не вполне понятно, почему Бань Гу употребляет тут слово
«обойти (доел.: перескочить через)» (юэ Ш), поскольку «обойденным»
оказался хуюй Сутуху, официальный наследник престола, а не «пра­
вый достойный царь» Юй, по восшествии на престол Сяня подняв­
шийся, как и полагалось, на ступень выше в иерархии (см. выше,
с. 322, 323). К тому же Бань Гу не раз называет «левого царя пули» Юя
«младшим братом» Сяня (см. [62, гл. 94Б, с. 5387 , 5388]; ср. [35, вып.
2, с. 60 -62]), не оставляя сомнений, что Сянь был старше.
Отношения сюнну и Ван Мана омрачила казнь сына Сяня, узнав
о которой шаньюй в 14 г. возобновил набеги (см. выше, с. 290-291).
Биленстайн справедливо признал ее грубой ошибкой Ван Мана, но
попытался сгладить оставленное ею неприятное впечатление (см. вы­
ше, с. 307). Как будто ему это не удалось, — несмотря на его усилия,
казнь (по мысли Бань Гу) показывает жестокость и недальновидность
Ван Мана, по сути заранее торпедировавшего мир, к которому стал
стремиться год-два спустя, а безнадежная попытка утаить эту казнь от
Сяня предстает как пример неуклюжей лжи Ван Мана.
Заслуга Биленстайна в том, что он поставил вопрос о прокитайской
партии у сюнну, постарался выявить ее состав и проследить ее исто­
рию. Как нам кажется, при этом он преувеличил степень ее зрелости
и роль в событиях 9-11 гг. (см. выше, с. 284, 313-316). Нет уверенно­
сти и что справедливо его предположение о принадлежности к проки­
тайской партии Иту Чжияши (правда, высказанное в 1986 г. в осто­
рожной форме, см. выше, с. 306, а не так уверенно, как в 1967 г., см.
[81, с. 100]). В пользу этого предположения говорят и родство Иту
Чжияши с Юнь (они были сводными братом и сестрой по матери-
китаянке Ван Чжаоцзюнь, которая, по предположению Биленстайна,
внушила им прокитайские чувства, см. [81, с. 99]), и его гибель (истол­
кованная Биленстайном как знак напряженности между про- и антики -
тайской группировками, см. выше, с. 307). На наш взгляд, первое
предположение правдоподобно, но второе едва ли доказуемо. В «Хань
шу» сказано, что от Хуханье Ван Чжаоцзюнь (ок. 32 г. до н.э.) родила
«одного сына Иту Чжияши, который стал правым царем жичжу», а от
Почтительного к родителям шаньюя Фучжулэя
(31-20 гг.
до н.э .) — «двух дочерей, из которых старшая дочь Юнь стала прин­
цессой (цзюйцы ШУЯ) Сюйбу» [62, гл. 94Б, с. 5367 , 5368]; ср. [35,
324

вып. 2, с. 43, 44]. В «Хоу Хань шу» сообщается, что от Хуханье у Ван
Чжаоцзюнь было двое сыновей (см. [60, гл. 89, с. 36]; ср. [81, с. 89,
и примем. 4]) и что «вначале младший брат шаньюя правый царь лули
Иту Чжияши в [свой] черед должен был [быть поставлен] левым до­
стойным царем; левый достойный царь — это наследник престола
шаньюя; шаньюй хотел передать [государство] своему сыну и в связи
с этим предал Чжияши смерти» [60, гл. 89, с. 36, За]; ср. [35, вып. 2,
с. 70, 69; 81, с. 89 -90]. Здесь сообщается, что Иту Чжияши был убит
(казнен?) вследствие желания Юя передать престол сыну. Это напо­
минает события 12(?)—13 гг., когда Чжи, движимый аналогичным ж е­
ланием, пытался изменить принцип престолонаследия и передать го­
сударство сыну, только ему это в конце концов не удалось, так как
Юнь и Сюйбу Дан пошли против его воли, а Юю, предусмотрительно
устранившему с дороги своего младшего брата и потенциального на­
следника, удалось. Однако Биленстайн думает, что это могло быть
«побочным мотивом», « но... не могло быть главной причиной» убий­
ства (или казни) Иту Чжияши, которое, на его взгляд, являлось «ша­
гом, предназначенным для того, чтобы предотвратить возвращение
к власти прокитайской партии путем возведения на престол сына Ван
Чжао-цзюнь». «Иначе, — полагает исследователь, — Шань-юй по ло ­
гике [вещей] должен был бы убить и другого человека, по закону сто­
явшего между его сыном и престолонаследием, — Би, сына Шань-юя
У-чжу-лю-жо-ди» [81, с. 101,116].
Основанием для последнего мнения (хоть Биленстайн и не сообща­
ет этого), очевидно, служат слова, вложенные Фань Е в уста Би, воз­
роптавшего по поводу убийства Чжияши: «Если говорить об этом,
опираясь на [принцип престолонаследия от] старшего брата [к] млад­
шему, то правый царь лули [Иту Чжияши в свой] черед должен был
быть поставлен [левым достойным царем]. Если говорить об этом,
опираясь [на принцип престолонаследия от отца к] сыну, то я — стар­
ший сын прежнего шаньюя, и я должен быть поставлен [левым дос­
тойным царем]» [60, гл. 89, с. Зб-4а]; ср. [35, вып. 2, с. 70]. Но вряд ли
можно утверждать на этом основании, что Би стоял между сыном
шаньюя и престолом, как стоял между ними Иту Чжияши. Последний
«вначале», т.е. после восшествия на престол Юя в 18 г., должен был
стать «левым достойным царем» с перспективой, будучи младшим
сыном Хуханье, со временем сделаться шаньюем. Но чтобы дать сво­
ему сыну титул «левого достойного царя», Юй нарушил действовав­
шее полвека «соглашение» Хуханье о том, что государство сюнну
должно передаваться по цепочке его сыновей от старшего брата
к младшему (см. [62, гл. 94Б, с. 5368]; ср. [35, вып. 2, с. 43-44]), хотя
именно в силу этого «соглашения» Юй сам взошел на престол.
325

Иту Чжияши был последним, на кого оно распространялось, его
смерть избавляла Юя и его сына от законного претендента на престол,
открывала этому сыну дорогу к власти. Напротив, Би был сыном
шаньюя Чжи, которому так и не удалось передать престол своему
старшему сыну, хуюю. По словам де Крепиньи, его «род... был обой­
ден, и двадцать пять лет спустя не существовало особой причины,
будь то принцип или обычай, по которой престолонаследие должно
было бы вернуться к потомкам Чжи. Однако Би считал, что должно.
Даже во времена шаньюя Юя, когда Би была дана власть на восточной
границе империи по соседству с Ухуанями, он проявил недовольство
тем, что его не сделали прямым наследником, отказался бывать при
дворе и настолько возбудил подозрения шаньюя, что два Князя (доел.:
Маркиза. —
Ю.К.) Гуду были посланы надзирать за управлением его
территорией и контролировать его войска. Недовольство Би все рос­
ло» [97, с. 229]; ср. [60, гл. 89, с. 4а; 35, вып. 2, с. 70]. Иными словами,
Би не стоял между сыном Юя и престолом, разве что в собственных
честолюбивых мечтах. Если его поведение вызвало подозрения шань­
юя, то не потому, что он был законным претендентом на престол,
а потому, что он редко бывал на собраниях при дворе, т.е. вел себя как
ненадежный вассал, намеревающийся отложиться от шаньюя, что
в конце концов и произошло. На наш взгляд, Би не был устранен Юем,
так как не представлял реальной угрозы плану передать престол сыну
Юя. Значит, если Юй не убил Би, чтобы убрать его с дороги, ведущей
его собственного сына к престолу, это не доказывает, что он не убил
с этой целью Иту Чжияши. Тем более это не доказывает, что Юй убил
Иту Чжияши, чтобы не допустить к власти после своей смерти проки-
тайскую партию. Поэтому нет оснований игнорировать прямое свиде­
тельство «Хоу Хань шу», что Иту Чжияши был убит, чтобы после
смерти Юя государство перешло к его сыну, ради недоказуемого
предположения, что он стал жертвой напряженности между про-
и антикитайской партиями. В отличие от Биленстайна мы предлагаем
другую гипотезу, учитывающую это свидетельство. Вот она.
Хотя в источниках отсутствует дата смерти Иту Чжияши (ср. [81,
с. 101]), можно попытаться установить ее. Фань Е помещает сообще­
ние о его смерти под 45 г., перед известием, что в 46 г. «шаньюй Юй
умер, [его] сын, левый достойный царь Удадихоу
взошел
[на престол] и стал шаньюем, [он] тоже умер, и [его] младший брат,
левый достойный царь Пуну
взошел [на престол] и стал шань­
юем. Би не смог взойти [на престол] и после этого преисполнился не­
нависти». Это побудило его в том же году тайно послать Гуан-у -ди
карту земель сюнну — знак принесения тому в дар своей территории
и выражения покорности (см. [60, гл. 89, с. Зб-4а; 35, вып. 2, с. 70];
326

выше, с. 11). Де Крепиньи полагает, что обвинение шаньюя Юя в от­
ветственности за смерть Иту Чжияши, «вероятно, имело место в то
время, когда прокитайская партия в значительной степени лишилась
доверия после интриги, которая раскручивалась вокруг шаньюя Сяня,
. .. Юнь ...и . ..шаньюя-претендента Сюйбу Дана» [97, с. 228].
Мы исходим из того, что вопрос о назначении нового «левого дос­
тойного царя» обычно был актуален и решался при восшествии на
престол нового шаньюя (см. выше, с. 321-322), поскольку при этом
освобождалось место наследника престола, а также в случае, если
прежний «левый достойный царь» безвременно умирал, и это место
тоже освобождалось. Так, хуюй при шаньюе Чжи был назначен, когда
безвременно умер предыдущий «левый достойный царь»; точно так же
Юй стал «левым достойным царем» в ходе царствования Сяня, по­
скольку (предположительно) безвременно умер носитель этого титу­
ла — бывший хуюй (см. выше, с. 322-324). Престолонаследию прида­
вали столь большое значение (ср. [62, гл. 94Б, с. 5368]; ср. [35, вып. 2,
с. 43-44]), что полагали — место наследника пустовать не должно.
Поскольку других братьев, кроме Иту Чжияши, у Юя к 18 г. не оста­
лось, значит, к этому времени Чжияши уже носил титул «правого царя
лули» (о чем Бань Гу, называющий его «правым царем жичжу», см.
выше, с. 324, почему-то не сообщает) и по «соглашению» Хуханье был
единственным претендентом на титул «левого достойного царя». Ко­
гда в 18 г. встал вопрос о назначении последнего, Юй приказал умерт­
вить Иту Чжияши и сделал своего старшего сына Удадихоу наследни­
ком престола. В 18 г., когда Юй отправил в Китай с дарами членов
прокитайской партии Шэ и племянника Юнь, надеясь на ответную
щедрость Ван Мана (см. выше, с. 293), напряженности между про-
и антикитайской партиями еще не было. Но позднее, в 18 или в 19 г.,
Сюйбу Дан и Юнь оказались в Чанъани, где в 19 г. Сюйбу Дан был
объявлен шаньюем (см. выше, с. 294-295). Вероятно, уже после отъез­
да посольства сюнну к Ван Ману в том же, 18 г. верхушка прокитай­
ской партии почувствовала, что ее будущее под угрозой. Событием,
которое к этому привело, вполне могло быть умерщвление Иту Чжия­
ши. Легко представить себе, что Юнь, связывавшая надежды и на
семейное благополучие, и на политическое могущество с будущим
приходом к власти своего брата Иту Чжияши, была взволнована и оза­
бочена его смертью, как и ее муж Сюйбу Дан, и. что поэтому они со­
гласились встретиться у Пограничной линии укреплений с ее двою­
родным братом — «князем согласия и близости», сыном Шэ и други­
ми лицами, посланными Ван Маном. Затем Сюйбу Дан был объявлен
шаньюем, и Ван Ман собирался послать армию под командованием
Янь Ю и Лянь Даня, чтобы казнить Юя и возвести Сюйбу Дана на
327

престол. По нашему предположению, смерть Иту Чжияши вытолкну­
л а верхушку прокитайской партии из ставки шаньюя в Китай, оставив
эту ставку в руках врагов сближения с империей.
Биленстайн вносит коррективы в пристрастный рассказ Бань Гу
о политике Ван Мана по отношению к некитайским народам. Он прав,
что восстания в Ичжоу против китайцев много раз повторялись в I в.
до н.э. —
I в. н.э., но Бань Гу и не скрывает этого. Бань Гу утверждает
другое, — что конкретное восстание 12 г. н.э. в Цюйтине (?), т.е. на тер­
ритории соседнего округа Цзангэ, было спровоцировано Ван Маном.
Тот сперва унизил царя этого владения (чей предок, кстати, по­
лучил титул «царь» 1ван1 из рук китайцев за военную помощь при по­
давлении местных мятежников в 81 г. до н.э., см. [105, т. 2, с. 162; 62,
гл. 95, с. 5402]), понизив его в титуле, а потом приказал умертвить его,
заподозрив в нелояльности. Бань Гу также демонстрирует, что это
восстание фактически не удавалось подавить с 12 по меньшей мере до
21г. (см. выше, с. 286-288). Что касается округа Ичжоу, где туземные
племена восстали в 14 г. вслед за Цюйтином (?), то Бань Гу действи­
тельно (вполне возможно, из тенденциозности) не упоминает назна­
ченного там (но лишь в 19 г.!) «великого блюстителя» Вэнь Ци 'ХЩ,
добившегося успехов и в подъеме ирригации и сельского хозяйства
округа, и в укреплении его обороноспособности, и в том, чтобы побу­
дить «стаи (шайки) варваров (и)» «спуститься и усесться (или: и со­
браться)», как птицы, и в достижении с ними согласия (мира) (см. [60,
гл. 86, с. 216; 81, с. 61, 62, 51; 116а, с. 582]). Но эдикты Ван Мана не
перестают свидетельствовать о продолжении восстания в Ичжоу и в
годы правления там Вэнь Ци. Достаточно вспомнить, что в этом вос­
стании участвовали люди из племени бо, жившие в округе Ичжоу.
Фань Е пишет о тамошних событиях 14 г. н.э.: «Когда правление Ван
Мана пришло в беспорядок, варвары (и) из округа Ичжоу Дунцань ^
Ж, Жодоу и другие подняли войска и убили блюстителя округа» [60,
гл. 86, с. 216]. Под 19 г. до н.э. (год назначения Вэнь Ци «великим
блюстителем» Ичжоу) Бань Гу сообщает о посылке императором Го
Сина и Ли Е против варвара (манъ и ЙШ) Жодоу и других (см. выше,
с. 288). В официальном тексте Ван Мана от 20 г. эти повстанцы назва­
ны наряду с сюнну все еще не разгромленными: «Ныне презренные
варвары ху еще не уничтожены и не казнены, варвары бо из [южных]
мань
еще не истреблены и не погублены» [62, 99В, с. 5777]; ср.
[105, т. 3, с. 400]. А в апреле 22 г. Ван Ман подчеркивал, что объяв­
ленная им амнистия не распространяется ни на шаньюя на севере, ни
на «презренных варваров из южного племени бо Жодоу и Мэнцяня»
(см. выше, с. 288). Ясно, что с Жодоу, начавшим восстание в Ичжоу,
Ван Ману окончательно расправиться так и не удалось. То же можно
328

сказать о его товарище «атамане» Дунцане. Известно, что в 42 г. тот
собрал большое войско преимущественно из племен шесть уездов
Ичжоу; они убивали своих старших чиновников и нанесли поражение
«великому блюстителю» этого округа. И лишь после долгих боев на
территории Ичжоу с войсками Гуан-у -ди в 42-44 гг. Дунцань в конце
концов был обезглавлен вместе с тысячами своих товарищей (см. [60,
гл. 86, с. 22а-22б]; ср. [81, с. 66 -67]).
Значит, несмотря на успехи Вэнь Ци, восстания в Ичжоу и Цюй-
тине (?) продолжались, и если не пылали, то тлели. Конечно, Ван
Ману можно поставить в заслугу то, что он подобрал на пост «велико­
го блюстителя» Ичжоу подходящего для этого чиновника (см. [81,
с. 61]). Но это произошло всего за четыре года до гибели Ван Мана,
когда уже началось восстание «краснобровых» в Китае (см. [105, т. 3,
с. 379]), и не изменило хода истории. Этому предшествовало семь или
восемь лет, а за этим последовало еще по крайней мере два года ак­
тивных военных действий империи в Цюйтине (?) и в Ичжоу. За это
время (12-21 гг.) шесть крупных военачальников так и не одержали
победы над восставшими варварами юго-запада (см. выше, с. 286-
288). Вспоминается критика Хуань Таня в адрес Ван Мана за неумение
выбирать генералов (см. выше, с. 320).
Биленстайн высоко оценивает политику Ван Мана в Центральной
Азии за то, что в 16 г. тот сумел наказать мятежное царство Яньци,
а в итоге города на северном шелковом пути, особенно важном для
Китая, не посмели отложиться от него. Он критикует Бань Гу за ут­
верждение, что с тех пор Западный край был отрезан от империи, счи­
тая это несправедливым обвинением Ван Мана в случившемся уже
после его гибели, в период позднее 23 г. (см. выше, с. 307). Оценка по­
литики Ван Мана в Западном крае и связанная с этим критика Бань
Г у — блестящая страница работы Биленстайна, взятая на вооружение
другими учеными (ср. [90, с. 48-49, 195-196, примеч. 703; 97, с. 215]).
И если мы не принимаем то и другое безоговорочно, как наши пред­
шественники, то главным образом из-за парадоксальности мнения Би­
ленстайна, у которого то, что у Бань Гу выглядит почти как пораже­
ние, предстает как победа Китая, хоть и доставшаяся высокой ценой.
Действительно, Бань Гу свидетельствует, что войско китайцев и их
союзников, вторгшееся в Яньци под командованием генерала Ван
Цзюня, попало в засаду и было перебито; лишь возглавлявший от­
дельное войско Го Цинь достиг Яньци позже и уцелел, вырезал там
беззащитных стариков, женщин и детей и ушел в Китай. Правильно ли
оценивать резню, учиненную Го Цинем и его соратником Хэ Фэном,
так, как будто первый из них по заслугам получил пост «воеводы,
водворяющего порядок во внешних [землях]» (доставшийся ему титул
329

князя, «истребляющего варваров ху», пожалуй, более соответствует
его «подвигу»), а втор ой— титул князя, «объединяющего варваров
ху» (см. выше, с. 288-289)? Далее, почему Биленстайн считает, что ни
один город на северном шелковом пути (включая Яньци) не отпал от
Китая (см. [81, с. 98, 169, карта 14])? Царь Яньци одержал над Ван
Цзюнем полную победу, хоть и опоздал спасти свой народ от резни.
Почему же Биленстайн думает, что по возвращении Го Циня в импе­
рию китайцы стали «доминировать» над «наказанным» Карашаром
(Яньци) так же, как они доминировали над другими владениями на
шелковом пути — Цзюйши (Турфаном), Цюцзы (Куча) и Соцзюй (Яр­
кендом) (см. [81, с. 98])?
Кроме того, союзные Ван Цзюню войска владений Гумо (в районе
Аксу), Вэйли (Калган-аман) и Вэйсюй (к востоку от Карашара) пере­
шли на сторону Яньци и разделили с ним победу, а по крайней мере
два из них, если не все три, — это владения на северном шелковом
пути (ср. [81, 169, карта 14; 90, с. 406, карта 16]). Какая же часть бассей­
на р. Тарим в результате оставалась в 16-23 гг. в руках «общего за­
щитника Западного края»? Его резиденция находилась в 400 ли к юго-
западу от Яньци, в г. Улэй J§1! (Чадир), лежавшем в 350 ли восточнее
Цюцзы (см. [90, с. 163-164 и примеч. 506, 514]); в 100 ли к югу от
Яньци был расположен город Вэйли (см. [90, с. 178]), к западу от ко­
торого было 300 ли до этой резиденции (см. [90, с. 177, 178]); с другой
стороны, она находилась в 1021 ли к востоку от Гумо, откуда было
670 ли до Цюцзы (см. [90, с. 162 и примеч. 499]); наконец, эта резиден­
ция лежала в 500 ли к западу от Вэйсюй, откуда было 100 ли до Яньци.
Словом, Яньци, Вэйли и Вэйсюй были соседними владениями, отсто­
явшими на 100 ли друг от друга и удаленными на расстояние от 500 до
300 ли к востоку от резиденции «общего защитника Западного края»
(по подсчетам И.Ш. Юя, Чадир был примерно в 125 км к востоку от
Калган-амана, в 205 км к востоку от Вэйсюй и в 165 км к северо-восто­
ку от Карашара [85а, с. 411]), а Гумо, тоже находившееся на северном
шелковом пути, лежало примерно в 1020-1021 ли западнее этой рези­
денции. Выходит, что «общий защитник» Ли Чун, обороняя в 16—23 гг.
с оставшимися у него воинами владение Цюцзы, контролировал лишь
часть северного шелкового пути в бассейне р. Тарим, а с востока и с
запада от резиденции «общего защитника» на этом пути встречались
и отложившиеся от империи, и подчинявшиеся ей города. Можно ли
в таком случае считать, что Ван Ман продолжал владеть по меньшей
мере той частью Западного края, которая была «важнее всего для Ки­
тая, — северным шелковым путем» (см. [81, с. 98]; ср. выше, с. 307)?
Биленстайн полагает, что беспорядки в Западном крае не исходили
от Ван Мана и не были первоначально обусловлены вмешательством
330

сюнну, что у них была местная подоплека, они были сосредоточены
в Яньци (Карашаре), а сами эти затруднения не были безвыходными
(см. [81, с. 97]). Это не совсем верно. В районе Яньци, Вэйсюй и Вэйли
прежде находился центр сюнну для контроля над подчиненными им
владениями Западного края. «Царь жичжу», базировавшийся на за­
падной границе территории сюнну, учредил в этом районе должность
«главного военного начальника рабов» (тун пу ду вэй
для
руководства владениями Западного края. Этот начальник постоянно
жил здесь, обложив их налогами и получая от них таким путем богат­
ство и обеспечение (см. [62, гл. 96А, с. 5437]; ср. [90, с. 73]), а также
пользуясь «правом» (= властью) призыва на трудовую повинность.
После того как в 60 г. до н.э . «царь жичжу» сдался Хань, сюннуская
должность «главного военного начальника рабов» была упразднена,
а вместо нее в том же или в 59 г. до н.э. создана ханьская должность
«общего защитника», первый обладатель которой «защищал» и юж­
ный и северный «шелковые» пути (см. [62, гл. 96А, с. 5440]; ср. [90,
с. 77 -78]). Его резиденция находилась недалеко от бывшей резиден­
ции сюннуского начальника, и предположительно империя Хань «про­
сто приняла должность военного начальника от сюнну и превратила ее
в должность общего защитника» (см. [85а, с. 411]). Значит, Яньци,
Вэйсюй и Вэйли долго находились в зоне непосредственного влияния
сюнну.
Бань Гу недвусмысленно связывает убийство «общего защитника»
Дань Циня ШЖ воинами Яньци в 13 г. с географической близостью
этого владения к сюнну: «Государство Яньци находилось вблизи [зе­
мель] сюнну и первым восстало против [Ван Мана], убив общего за­
щитника Дань Циня, [но Ван] Ман не смог пойти на него карательным
походом» [62, гл. 96Б, с. 5546]; ср. [90, с. 195-196]. Не было ли это
убийство не только антикитайской, но и просюннуской акцией? Фань
Е писал, что правители Западного края, «озлобившись, восстали про­
тив» Ван Мана, «в связи с чем порвали [отношения] с государством
центра и одновременно снова подчинились сюнну» (см. ниже, с. 332),
а по Бань Гу, первым восстал правитель Яньци. Почему-то Билен-
стайн, усматривающий у восстания в Яньци только «местную подоп­
леку», оставляет эту возможность без внимания, заметив лишь, что
утверждение «[Ван] Ман был не в состоянии наказать [Яньци]» невер­
но (см. [81, с. 98]). На наш взгляд, оно верно, только означает не что
Ван Ман вообще не мог покарать Яньци, а что он не мог этого сделать
в 13 г. Идея союза между Яньци, Вэйсюй и Вэйли против господства
империи в Западном крае оказалась достаточно живучей. В 75 г.
во время траура по Мин-ди (см. [60, гл. 47, с. 56]; выше, с. 246-247)
Яньци, а по другим сведениям, Яньци, Вэйсюй и Вэйли (или Яньци
331

и Цюцзы) сообща уничтожили «общего защитника» Чэнь Му и его
помощника-«подполковника» и убили свыше 2000 китайских офице­
ров и солдат (ср. [82, с. 112]); а в 94 г. «общий защитник» Бань Чао Ш
Ш послал 70-тысячное объединенное войско восьми государств
Западного края и еще 1400 офицеров, солдат и купцов в карательный
поход против Яньци, Вэйсюй, Вэйли и государства Шань ill Щ (Мо-
шань H l1|? ( с м . [62, гл. 96Б, с. 5534-5535]; ср. [90, с. 182-183 и при-
меч. 615-617]), отрубил головы царям Яньци и Вэйли и отправил их
в столицу, где их вывесили для обозрения в подворьях для варваров.
Он полгода замирял Яньци, поставил там царем своего человека из
местной знати и сменил царей в остальных трех мятежных владениях,
после чего все государства Западного края числом более 50 прислали
заложников и подчинились внутренней области мира (см. [60, гл. 47,
с. 126-146; гл. 88, с. 24а-24б]; ср. [85а, с. 269,413,415, 579]).
В гл. 99 «Хань шу» Бань Гу писал, что Западный край порвал от­
ношения с империей в результате карательного похода 16 г., в гл. же
96 указывал, что это произошло уже после 23 г. (см. выше, с. 289). На
этой разноречивости Биленстайн основывает свое мнение, что на са­
мом деле Западный край был потерян для империи лишь в ходе «гра­
жданских войн» после смерти Ван Мана, но Бань Гу тенденциозно
перенес это событие в царствование «узурпатора». Конечно,.похоже
на то, что в этом случае Биленстайн прав. Но есть возможность и аль­
тернативного объяснения. Создается впечатление, что порой разные
даты были для Бань Гу и других древних историков достаточно услов­
ными знаками одного и того же исторического события. Так, Фань Е
в своем «Повествовании о Западном крае» писал: «Когда Ван Ман
узурпировал престол, то, понизив, изменил [статус правителей варва­
ров], сделал царей {ван) князьями второго ранга (хоу); вследствие это­
го [правители] Западного края, озлобившись, восстали против [него],
в связи с чем порвали [отношения] с государством центра и одновре­
менно снова подчинились сюнну» [60, гл. 88, с. 16]. Думается, здесь он
изложил концепцию, весьма близкую взглядам Бань Гу (ср. выше,
с. 282-284, 288-289). При этом временем, когда произошел разрыв
этих отношений, Фань Е считал не 16 г. и не период позже 23 г. В той
же главе он уточнил: «Тогда, [через] 65 лет с тех пор, как Западный
край порвал [с нами связи, мы] снова установили с ним сношения»
(см. выше, с. 246). Это восстановление отношений датируется 73 г.;
видимо, на взгляд Фань Е, их разрыв, по сути, восходил к 9 г., тому,
в который Ван Ман разжаловал «царей» Западного края в «князья».
Бань Гу обозначил этот разрыв отношений двумя другими и при
этом разными датами: а) 16 годом («Биография Ван Мана»), когда, на
его взгляд, высказанный в другой главе (см. «б»), у господства импе­
332

рии в Западном крае был надломлен хребет — ей едва удалось, и то
лишь частично и всего на несколько лет, сохранить там свои позиции,
и б) периодом после 23 г., когда эти позиции были ею окончательно
утрачены («Повествование о Западном крае»). В другом месте «Био­
графии Ван Мана» он тоже допустил то, что на современный взгляд
считается неточностью в хронологии: рассказал о первых набегах сюн-
ну не под 11, а под 10 г., сразу после сообщения о том, что Ван Ман
отказался вернуть шаньюю старую печать или ее копию (см. выше,
с. 318-319). Бань Гу сделал это, стремясь показать, что война была
вызвана действиями Ван Мана (знаменующими наступление поры «ве­
ликого спокойствия»), а не действиями извне. Перед ним была цепь
взаимосвязанных событий: понижение Ван Маном царей варваров
в титуле (9 г.); убийство «общего защитника» царем Яньци, раньше
всех в Западном крае отложившимся от империи (13 г.); попытка Ван
Мана три года спустя покарать Я ньци, увенчавшаяся потерей части
позиций империи в Западном крае (16 г.); полная потеря ее позиций
в Западном крае (после 23 г.). Бань Гу высказал суждение «С тех пор
[правители] Западного края порвали [с нами отношения]» (см. выше,
с. 289) не по поводу первого события (как Фань Е) или последнего со­
бытия (как он сам сделал это в «Повествовании о Западном крае»),
а по поводу того события, которое считал наиболее значимым для
«Биографии Ван Мана», погибшего в 23 г., до полной потери Западного
края Китаем. Вполне вероятно, что при этом историк сознательно дати­
ровал 16 годом разрыв отношений с Западным краем именно в «Био­
графии Ван Мана», не желая, чтобы Ван Ман ушел от ответственности
за потерю этой территории; ведь, по Бань Гу, она была вызвана дейст­
виями императора, начиная с понижения статуса правителей Западно­
го края и кончая отправкой в карательный поход Ван Цзюня (см. выше,
с. 282-284, 289). Но тенденциозность историка проявилась не в злона­
меренной фальсификации или в откровенной клевете на Ван Мана.
Внешняя политика Ван Мана по отношению к тибетцам и когурёс-
цам тож е видится Биленстайну вполне успешной (см. выше, с. 308).
Отметим, что в обоих случаях она ознаменована китайскими военны­
ми победами, которым в случае цянов предшествуют еще и мирные
дипломатические успехи. Через два года после добровольного (куп­
ленного дарами и уговорами) присоединения к зоне «великого спо­
койствия» цяны восстали, но скоро восстание было подавлено. Впро­
чем, это было в 5 -7 гг., когда Ван Ман еще играл роль Чжоу-гуна, а не
императора (см. выше, с. 278-279). Напротив, восстание когурёсцев
вспыхнуло уже в царствование Ван Мана, в 12 г., в связи с нежелани­
ем тех участвовать в войне против сюнну; по иронии судьбы оно было
подавлено Янь Ю, одним из немногих талантливых генералов Ван
333

Мана, не согласным с его военной политикой и неоднократно увеще­
вавшим его в связи с войной против сюнну, а один раз пытавшимся
добиться смягчения его позиции по отношению к князю Когурё (см.
выше, с. 285, 295). Ван Ман не внял Янь Ю, и тот в конце концов при­
слал Ван Ману голову князя. Но, по словам Бань Гу, после этого вар­
вары мо стали еще больше нарушать границу, и «все варвары (и) севе­
ро-запада погрузились в смуту» (см. выше, с. 286). Тем не менее Би-
ленстайн считает, что дальнейшего расширения беспорядков на восто­
ке страны так и не произошло (см. [81, с. 102]).
Из сказанного следует, что успех не сопутствовал войскам Ван
Мана ни в Цюйтине (?), ни в Ичжоу (разве что неполный и кратковре­
менный, если Вэнь Ци успел добиться его в 2 2-23 гг. на подвластной
ему территории), ни в Западном крае, а политика демонстрации воен­
ной мощи на границе с сюнну стала к 19 г. бременем, непосильным
для империи. Ван Мана справедливо обвиняли в неумении подбирать
кадры генералитета. Его войска справлялись только со сравнительно
слабым противником, таким, как цяны или когурёсцы (восстание кото­
рых, возможно, китайцы так и не сумели полностью подавить). Но
хорошо или плохо вел войну Ван Ман, если бы в 9 г. н.э. он не попы­
тался привести титулы правителей варваров в соответствие с требова­
ниями, предъявляемыми, на его взгляд, наступлением поры «великого
спокойствия», войны бы не было, во всяком случае войны одновре­
менно на три или четыре фронта. И спровоцировал он ее в ту пору,
когда сам занимался масштабными государственными, социальными
и экономическими экспериментами, империя страдала от стихийных
бедствий, недородов, голода, а позднее и восстаний и не могла успеш­
но воевать. Поэтому нам кажется, что Биленстайн преувеличивает го­
сударственную мудрость и компетентность Ван Мана. Тот был яркой
и выдающейся личностью, реформатором, создателем государствен­
ных институтов, в том числе в сферах территориально-административ­
ного устройства, чиновничьих должностей, в социальной сфере (начи­
ная с иерархии знати), в области экономики, права и культуры; он был
также деятелем в области идеологии, официальной религии, мастером
придворных интриг, но едва ли он может быть назван искусным пра­
вителем, успешным воителем или дальновидным дипломатом (хотя
у него была социальная опора в среде землевладельцев и бюрократии
и за ним числились некоторые дипломатические и военные достижения).
Де Крепиньи пишет об отношении Ван Мана к сюнну: «Стабиль­
ность на северной границе поддерживалась лишь развертыванием
больших войск, а эта демонстрация силы требовалась в первую оче­
редь постольку, поскольку его политика по отношению к сюнну была
такой нечувствительной и неадекватной, что превратила дружбу во
334

вражду. А ведь стоимость военных гарнизонов была немалая; они как
минимум отвлекали внимание и ресурсы от растущей опасности бан­
дитизма в восточных провинциях. Совершенно справедливо, как еще
раз подтвердил Биленстайн, что проблемы, которые у Ван Мана были
с сюнну, являлись менее важными, чем угроза, исходившая из цен­
тральной части его империи. О понимании Ван Маном приоритетов
можно с грустью судить по тому, что он уделял такое чрезмерное
внимание несущественному. В конце концов, хотя северные границы
и остались невредимыми, за ними рухнула империя Ван Мана» [81,
с. 215-216]. На взгляд Лёве (Лауи), Ван Ман много говорил о своем
притязании на то, что следует принципам царей Чжоу, которые, со­
гласно традиции, воздерживались от военных походов и одобряли
расширение своей территории только мирным, а не насильственным
путем, влияя на чужеземцев человеколюбием и примером хорошего
управления; но в практических вопросах внешней политики у Ван
Мана была такая же активная и агрессивная позиция, как у государст­
венных деятелей-«модернистов», формировавших внешнюю политику
во времена У-ди (см. [115, с. 298-299]). В отличие от него де Крепиньи
считает, что «поведение Ван Мана по отношению к сюнну и другим
народам севера основывалось не на модернистских практиках импера­
тора У, а на еще более опасном философском фундаменте, таком, [на
который опирается] самонадеянный идеалист, по существу больше
интересующийся не тем, что есть, а тем, что дожно быть. История от­
ношений Ван Мана с сюнну — это запись ряда мер, каждая из которых
была принята с очевидным моральным оправданием, но совершенно
не связана с последовательным политическим курсом. В самом деле,
кажется, что у Ван Мана не было разумной политики, а был склад ума
[человека, убежденного], что он как император правит всем миром,
полагаясь и на нравственный авторитет, и на реальную власть. В соот­
ветствии с этим представлением о вещах он судил о каждом происше­
ствии не с точки зрения того, что будет дальше, а на основе правиль­
ной идеологической позиции, [занимаемой] в настоящее время. На­
стаивая на своей верховной власти над сюнну, но не имея военной
мощи, чтобы подкрепить ее, и реагируя даже на самый слабый протест
и терпимую провокацию, [как человек] в шорах, он загнал сюнну
в [состояние] враждебности и вызвал окончательное крушение своей
империи. Человек редко бывает до такой степени обманут собствен­
ной пропагандой» [97, с. 217-218].
Нам кажется, что де Крепиньи приблизился к разгадке феномена
Ван Мана. Но он не обратил внимания на стремление Ван Мана во­
плотить представление о «великом спокойствии» в понимании школы
Гунъян и потому описал того как «самонадеянного идеалиста» вместо
335

того, чтобы проследить происхождение его идей от конкретной школы
древнекитайской мысли. В соответствии с теорией Гунъян Ван Ман
действительно смотрел на себя как на императора, который «правит
всем миром», и стремился привести мир к единству, озабоченный «не
тем, что есть, а тем, что должно быть». Де Крепиньи прав, что «фило­
софским фундаментом» внешней политики Ван Мана на севере не бы­
ла практика «модернизма» (или, по принятой нами терминологии, эк­
лектического легизма). Добавим, что таким фундаментом была идея
тай пин, заимствованная из арсенала «реформизма», который мы пред­
почитаем называть эклектическим кофуцианством. Но справедливо
и наблюдение Лёве (Лауи), подметившего, что в практических вопро­
сах внешней политики Ван Ман занимал такую же «активную и агрес­
сивную позицию» сторонника экспансии, как «модернисты» времен
У-ди (см. выше, с. 335). Нам кажется, что Ван Ман дополнил конфу­
цианскую идею универсальной монархии «модернистскими» приемами
ее претворения в жизнь путем насилия и обмана, взятыми из арсенала
эклектического легизма. Такое сочетание идей и практических приемов,
взятых из эклектического конфуцианства и эклектического легизма, бы­
ло характерно для его военной и дипломатической активности, как оно
было свойственно институтам, созданным Ван Маном (см. выше, с. 280-
282, 310-312). При этом печать эклектического конфуцианства лежала
на словах и делах Ван Мана, на созданных им институтах и дала назва­
ние «великое спокойствие» его мечте о мировой державе. Как это выра­
зил Бань Гу, «[Ван] Ман декламировал по памяти шесть классических
книг, чтобы приукрасить [свои] коварные слова» (см. выше, с. 302).
Ван Ман был единственным государственным деятелем Ранней
Хань, еще в царствование Пин-ди (при котором он в 1 -6 гг. играл роль
Чжоу-гуна) официально провозгласившим наступление полного миро-
устроения— «великого спокойствия». Судя по словам и делам Ван
Мана, тот, будучи регентом (6-8 гг.), а затем императором (9-23 гг.),
в последующие годы продолжал поддерживать и развивать эту идею.
Примыкая к традиции комментаторов Гунъян, позднее названной тео­
рией «трех веков», с ее формулой «истинный царь никого не считает
внешним», Бань Гу полагал, что полное мироустроение при Ранней
Хань достигнуто не было. Судя по «Стихам в прозе о восточной сто­
лице», видимо, Бань Гу считал, что при Поздней Хань полного миро-
устроения достиг или к нему был близок Мин-ди, который «никого не
считал внешним» (см. выше, с. 264-265, 269-270). Но и по отношению
к этому царствованию историк не употреблял термина тай пин. Более
позднюю эпоху, Чжан-ди, Бань Гу представлял себе как пору неполно­
го устроения мира, когда «„Вёсны и осени44... относятся к [государст­
вам] варваров от [восточных] и до [северных] ди как к внешним»,
336

а император не считает этих варваров своими подданными (см. выше,
с. 137,189-193, 204-206, 207-209, 230-232).
Бань Гу воспринял утверждение Ван Мана о наступлении в его дни
поры «великого спокойствия» как сфабрикованный тем миф. Свою за­
дачу историка он видел не в том, чтобы скрыть этот миф, а в том, чтобы
показать его несоответствие действительности и лживость его творца
(ср. выше, с. 204). Этого можно было достигнуть, подчеркнув контраст
между утверждениями Ван Мана и реальностью (ср. [5, с. 191-195]).
Это и сделал Бань Гу в «Биографии Ван Мана» и «Повествовании
о сюнну». Он разоблачал этот миф не только потому, что Ван Ман был
для него как для верного подданного Хань узурпатором и худшим из
злодеев (см. выше, с. 300 -303), но еще и потому, что вопрос, как стро­
ить отношения с варварами, а в особенности с сюнну, был актуален
в эпоху Чжан-ди, когда Бань Гу заканчивал свою историю. В ту пору
историк считал невозможным строить эти отношения так, как будто уже
настала эпоха «великого спокойствия». Он разделял мнение, высказан­
ное в 79 г. до н.э. участниками дискуссии в «Зале белого тигра», что
китайский монарх не относится к варварам от и до ди как к подданным,
ибо не может духовно преобразить их (см. выше, с. 137, 189, 246). Он
видел в истории Ван Мана доказательство того, что без особых личных
качеств императора — совершенной мудрости, обильной силы дэ, чело­
веколюбия и искренности — создание универсальной монархии обре­
чено, а потому, пока обладатель этих качеств не займет престол, целе­
сообразно использовать в отношениях с сюнну и некоторыми другими
варварами принцип щи ми, испытанный при обеих Хань. Такая позиция
Бань Гу не противоречила официальной идеологии, принятой почти при
всех императорах Хань с 51 г. до н.э. (разве что за исключением Пин-ди
да наследника престола маленького Лю Ина, за которыми в 1-8 гг. н.э.
стоял Ван Ман). Представления о фазе неполного устроения мира,
«равных государствах» и щи ми помогали империи Хань реалистичнее
оценивать свои возможности, правильнее выстраивать отношения с вла­
дениями варваров, а не гоняться за призраком «великого спокойствия»
и не претендовать на «мировое господство». Бань Гу был из числа тех,
кто разделял и разрабатывал эти представления. В этом состоял допол­
нительный источник его пристрастного отношения к Ван Ману.
Комментарии
1
Не исключено, что соседство глав о варварах и о «внешней родне» в «Хань шу»
не случайно: в трактате «Бо ху тун Й Й Ж » , который был скомпилирован Бань Гу по
материалам конфуцианской дискуссии 79 г. д о н.э., проходившей при дворе в «Зале
бел ого тигра», указывается: «Каковы три [группы л юд ей], которых истинный царь
не считает своими подданными? Речь идет о потомках двух [предшествующих]
337

царских [династий], о б отце и матери его жены и о варварах от [восточных] и д о
[северных] ди» [39, гл. ЗА, с. 166 -167]; ср. [120, с. 515-516; 105, т. 2, с. 275-276
и примем. 5.5; т. 3, с. 414 -415 и примем. 152; 62, гл. 100Б, с. 5853].
2 В «Лао-цзы» сказано: «Тридцать спиц сходятся вместе в одной ступице,
в пустоте ее [отверстия для оси заключена] пригодность повозки». Один из ком­
ментаторов отмечает, что в соответствии с традицией «Као гун цзи» 30 спиц сим­
волизируют 30 дней месяца (см. [47, § 11, с. 27]; ср. [38, с. 120 -121]).
3 Цитата из «Книг Юйского [Шуня] ЙИг», гл. «Шунь дянь Й Л » , ср. [126, с. 44,
(II.I .V, 20)]. Ся Ж — древнее самоназвание китайских племен (см. [26, с. 271—
280]). Современная наука склонна связывать это самоназвание с названием ди­
настии Ся (см. [26, с. 271]), но традиционная этимология приписывает ся зна­
чение «великий», «Великая [страна]», и соответствующий перевод тоже имеет
хождение.
4 Цитата из «Ши цзина» (ср. [125, с. 626 (IV.II .IV, 5); 36, с. 455]).
5 В современном тексте «Цзо чжуан ^ £ff» под 520 г. до н.э. приведена речь Сюя,
начальника (и) Шэнь
где, в частности, сказано: «В древности, когда Сын
Н еба [обладал истинным путем], защита его лежала на варварах (и) четырех [стран
света]; когда [духовная сила] Сына Неба приходила в упадок, защита его лежала на
уде льных правителях; когда удельный правитель [об ладал истинным путем ], за­
щита е го лежала на со се д них владениях с четырех [сторон]; когда [духовная сила]
удельного правителя приходила в упадок, защита его лежала на его четырех гра­
ницах» [92, с. 697,700]; ср. [66, гл. 6, «Чунь цю # # > , с. 41; 80, с. 590; 89, с. 175-177].
6 Начиная с этого предложения текст послесловия Бань Гу сохранился в со­
кращенной редакции II в. в «Хань цзи Й1&Й» Сюнь Юэ Ю1Й (148-209) [58, гл. 15,
с. 9 6 -116]. Разночтения между обеими редакциями будут отмечены ниже в при­
мечаниях, а в отдельных случаях, если чтение Сюнь Юэ окажется предпочтитель­
ней чтения «Хань шу», перевод буд ет выполнен в соответствии с редакцией Сюнь
Юэ. Ее текст начинается словами: «Сюнну причиняют [нам] бедствия издавна». Ср.
утверждение Сыма Цяня: «Со времен трех династий сюнну постоянно причиняли
бедствия и вред государству центра» [55, гл. 130, с. 55]; ср. [123, т. 2, с. 155; 65,
гл. 42, с. 282].
7Сюнь Юэ вместо чоу цэЩШ(«расчеты и планы») дает его синоним чоу суань
ЩЩ- («планы»).
8 Сюнь Юэ читает ши чжун
(«от начала д о конца») вместо его синонима
чжун ши
в «Хань шу». Эта мысль перекликается с мнением Сыма Цяня: «Что
до заурядных и вульгарных [людей] нашего века, [я] озабочен тем, что они доби­
ваются приспособления к обстоятельствам на короткое время» [55, гл. 110, с. 69];
ср. [123, т. 2, с. 122; 35, вып. 1, с. 62]. Сыма Цянь критиковал таким образом ав­
торов активной наступательной политики против сюнну, «воинов», по терминоло­
гии Бань Гу. Судя по «Янь те лунь ЙЙШ », конфуцианцы в 81 г. до н.э. повторили
эту критику: «Когда [чиновники], имеющие собственное веденье, говорят о делах
внешних государств (= государств периферии), все те, что судят [об этих делах],
„добиваются приспособления к обстоятельствам на короткое время" и не заботятся
о том, что будет после этого» [65, гл. 46, с. 298]. Здесь выход за хронологические
рамки «династийного кадра», в сущности, объявлен условием правильного пони­
мания природы сюнну.
9 Сюнь Юэ читает Лоу S (или Люй) вместо Лю S'J.
338

10 Сюнь Юэ вместо цзяо цзюй
(«быть заносчивым») дает его синоним цзяо
мань St®.
11 В их пользу высказывался Цзя И (см. [66, гл. 4, Сюнну, с. 27]). См. о них [136,
с. 42, 95-96, 99 -100; 109, с. 57 (примем. 6), 136 (примем. 5)]. Сыма Цянь (см. [55,
гл. 110, с. 42 -44]; ср. [35, вып. 1, с. 50-51]) и Бань Гу (см. [62, гл. 94А, с. 5324-5325;
гл. 94Б, с. 539]; ср. [60, гл. 40, с. 156, коммент. Ли Сяня
(651-684)]) сообщают,
что при Вэнь-ди, Цзин-ди и У-ди рынки на пограничных заставах, где китайцы
торговали с сюнну, были открыты. Но по крайней мере при У-д и существовал
запрет на вывоз за пограничные заставы чиновниками и простолюдинами оружия и
железа для торговли с сюнну; он распространялся и на торговлю с сюнну в столице
и был оформлен в виде статута, действие которого зарегистрировано ок. 119 г.
до н.э. (см. [55, гл. 120, с. 10-11 и коммент. Ин Шао ffiffil]; ср. [55, гл. 110, с. 43; 123,
т. 2, с. 349 -350, 176; 62, гл. 40, с. 3796]). Наказание китайского князя в связи с тем,
что о т него прио брели запретные товары за Погра ничной линией укреплений, за р е ­
гистрировано еще при Цзин-ди, под 148 г. до н.э. (см. [62, гл. 16, с. 839; 55, гл. 18,
с. 79 (ср.: 118, т. 3, с. 140, No 100; 34, т. 3, с. 529); 75, с. 120, 122]).
12Сюнь Юэ вместо цзэн хоу i# Ш («увеличил и сделал щедрыми») читает хоу сы
Ш-Ш («щедро жаловал»).
13 Сюнь Юэ вместо бянь цзин ШШ («район границы») читает бянь ди i i i i f t
(«пограничные земли»).
14 Здесь Сюнь Юэ вставляет фразу: «с негодованием задумался над тем, что
никогда это не приносило пользы [положению на] границе».
15Сюнь Юэ вместо гун 13 («сам») употребляет его синоним, графически по­
хожий знак шэнь М .
16Лян цзя
См. об этом термине, по мнению некоторых ученых, озна­
чающем свободные семьи [62, гл. 28Б, с. 3021, коммент. Жу Шуня
52, гл. 11,
с. 71; 60, гл. 34, с. 196; 114, т. 1, с. 78,149-150, примеч. 11; 31, с. 85; 27, с. 20; 356, т. 1,
с. 273-274, примеч. 56].
17 По Янь Шигу
речь идет об округах Лунси PitИ , Тяныиуй Х тК ,
Аньдин йлЁ, Бэйди jbife, Шанцзюнь ± 1$ и Сихэ Й'М (см. также [62, гл. 28Б,
с. 3021, коммент.]), из которых 2-й, 3-й и 6-й были учреждены лишь при У-ди;
историк имеет в виду их территории, впоследствии вошедшие в эти округа (см. [62,
гл. 94Б, с. 5391]).
18 Сюнь Юэ вместо сочетания цзян шуай 51#No («воевод и полководце (коман­
диров)») дает знак ши No («войско, армия, военный поход, ратные дела»), графи­
чески очень похожий на знак шуай («полководец»).
19См. [55, гл. 102, с. 11 -17 (ср.: 123, т. 1, с. 539-542); 62, гл. 50, с. 3786-3790];
ср. Е.А. Т ор чи но в. Проблема «Китай и соседи» в жизнеописаниях Фэн Тана и Янь
Аня, ниже, с. 415-437. Имеются в виду события 167-166 гг. до н.э. (см. [105, т. 1,
с. 255-256; 35, вып. 1, с. 47; 58, гл. 8, с. 7а-8б]).
20 Сюнь Юэ вместо фу юй ШЖ («опять захотел»), читает юй фу ШШ («захотел
опять»), т.е . ставит фу в позицию определения к слову шоу («придерживаться»).
21Сюнь Юэ читает яо юэ
(«уговор, договоренность») вместо юэ
(«до­
говор»). Под «четырьмя поколениями» монархов имеются в виду Гао-цзу, Хуй-ди,
Вэнь-ди и Цзин-ди; императрицу Люй за «поколение» клана Лю Щ не считали (см.
[5, с. 221 , примеч. 52]).
22 Сюнь Юэ читает ганъ Й? («трогать») вместо его синонима дун ®J.
339

23 Ср. аналогичное место у Лю Сяна
в«Ле нюйчжуань Ш&Ш», гл. 4(см.
[119, с. 113]). В начале следующего предложения у Сюнь Юэ стоит слово ю X
(«кроме того»), отсутствующее в «Хань шу».
24 Неточная цитата из совета Лю Цзина императору (ок. 20 0 -196 гг. до н.э.) (ср.
[62, гл. 43, с. 3585; 35, вып. 1, с. 71]). Янь Шигу предлагает понимать знак,
имеющий чтения то, туй и юэ
как означающий «убеждать, увещевать» (ш уй),
но в следующей фразе дает ему чтение ю э 1Й («радоваться, доставлять радость»),
что в обоих случаях подходит к контексту. У Сюнь Юэ вместо первого ю э стоит
знак и Щ («обсуждать, спорить»), а после второго юэ (или гиуй!) стоит служебное
слово чж э # . Редакцию Сюнь Юэ можно перевести: «Кроме того, с таким, как
[шаньюй] сюнну, нельзя спорить, опираясь на человеколюбие и справедливость;
[он] тот, кого можно убеждать (или: кому можно доставить радость) только
об иль ной выгод ой».
25 Янь Шигу приписывает глаголу м о '$t значение «утонуть» («утратить»?) (ни
S§); м о значит, в частности, «свести на нет». Сюнь Юэ читает дунь
(«сделать
дружественными») вместо м о ; быть может, следует предпочесть это чтение.
26 Сюнь Юэ читает я о Ш («договор, соглашение») вместо его синонима ю э $J.
27 Сюнь Юэ читает чэнь Ё («подданный, сановник») вместо м и нь К; («народ»).
Если принять эту редакцию, то, возможно, речь идет о «сановниках, которые [со­
ставляют] военные стратегические планы, охраняя границу» (см. ниже).
28Сюнь Юэ читает хань
(«класть в рот») вместо я н ь 48 («глотать»); и здесь,
и далее он пишет знак к у й («заглядывать») не с ключом 116 (Ш)> а с ключом 169 (Щ).
29 В редакции Сюнь Юэ после отрицания стоит глагол ю W («иметь»), отсут­
ствующий в «Хань шу»; это чтение предпочтительнее с точки зрения параллелизма.
Если следовать тексту «Хань шу», надо переводить: «оно не соответствовало...»
30 Вместо Сяо У
(«Почтительного к родителям У») Сюнь Юэ читает У-ди
(«божественного императора У ® Ф »), вместо к э х о
Ш («одерживать победы
и брать [отрубленные головы и пленных]»)— к э б а о
(«буйствовал без
стеснения»), вместо и лю э сян дан
(«тоже, в общем соответствовали») —
люэ юй сяндан
(«в общем, им соответствовали»).
31 В тексте дословно сказано: кай Хэ нань чжи е
(В.С. Таскин пе­
реводит: «были заняты степи к югу от Хуанхэ», см. [35, вып. 2, с. 65]). Значение к ай
неясно; в сочетании с е («необработанные земли, дикие места») оно скорее всего
значит «возделать [землю], поднять [целину], освоить»; отсюда наш перевод. Но не
исключено, что текст испорчен. Здесь имеется в виду захват ханьскими войсками
территории к югу от Хуанхэ (по Р.В. Вяткину и В.С. Таскину, земель в северной
излучине Хуанхэ, входящих ныне в Автономный район Внутренняя Монголия
и включающих аймак Икэчжао, см. [34, т. 2, с. 75, 358, примеч. 127]).
32 См. [62, гл. 94А, с. 5326-5327]; ср. [35, вып. 1, с. 51-52]. И эти завоевания,
и эта территориальная уступка сюнну (уступлена была и сама местность Цзаоян
в совр. пров. Хэбэй) в 127 г. до н.э. были связаны с созданием китайской линии
обороны по Хуанхэ (см. [65, гл. 16, с. 115]).
33 Вместо жэнь минь AR («люди, народ») Сюнь Юэ читает чжи минь
(перед м и н ь («люди, народ») стоит служебное слово чж и — показатель определе­
ния к существительному).
34 В редакции Сюнь Юэ нет слов бянь чэн д|Щ («пограничная стена»); видимо,
остаток этого сочетания — б янь («граница») — вклинился в устойчивое выражение
340

шоу цзин
(«охранять границу»), образовав нарушающее ритм сочетание ш о у
бянь цзин
(«ох ранять район границы»). Редакция «Хань шу» пр ед по ч ти­
тельнее с точки зрения ритма текста.
35 В редакции Сюнь Юэ слово с ю Щ («приводить в исправность») записано
другим иероглифом Ш , взаимозаменяющимся с тем, который употреблен в «Хань
шу», знак чж ан P# («[пограничные] крепости») снабжен 163-м, а не 170-м ключом
I®, знак ли IM («оттачивать») снабжен ключом 1 1 2 (Щ), который в редакции «Хань
шу» отсутствует.
36 Сюнь Юэ записывает слово цзи Ш («надеяться») знаком
которым в «Хань
шу» его поясняет Янь Шигу, и ставит союзное наречие и ctf («то, тогда, это») вместо
наречия и В («уже») после отрицания, что, кажется, предпочтительнее.
37 Сюнь Юэ сильно сократил и переделал этот отрывок (см. выше, с. 135-137):
«Когда настал последующий век, [государство] сюнну пришло в упадок и ослабело;
тогд а [шаньюи] стали посылать сыновей, чтобы те, прибыв к [ханьскому двору],
прислуживали [августейшим божественным императорам]; однако кто-то из
шаньюей бросил своего сына [на произвол Хань], взалкал выгоды и богатства
любой ценой и не посчитался со словесной договоренностью. [Ведь стоимость]
добычи [сюнну], взятой во время захвата в плен и грабежей, ежегодно исчислялась
миллиардами (или: несметным числом. —
Ю .К .) [медных монет], а [стоимость]
поднесенных [нами] подарков [в соответствии с договором о взаимных] согласии
и близости не превышала тысячи цзинь Jr (1 цзинь = 244 г. — Ю .К .) [золота]. Как тут
было шаньюю согласиться на то, чтобы «[потерять] обильную выгоду», не бросив
заложника [на произвол судьбы]? Здесь слова [Дун] Чжуншу оказались ошибочны».
38Чжи сюнну бай нянь чжи юнь
В.С. Таскин, в сущности, не
переводит, а пересказывает этот отрывок словами «закат судьбы сюнну» (см. [35,
вып. 2, с. 6 6 ]). Это место, трудное для понимания. По комментарию Янь Шигу, чж и
значит «соответствовать, попадать», здесь «приходиться (выпадать) на». Ю н ь
значит «судьба», но его более раннее и конкретное значение, от которого проис­
ходит значение «судьба», — «вращаться», и (отсюда) «повторяющиеся циклы
в космосе» (ср. [89, с. 155 и примеч. 23, 24]). В «Ши цзи» и «Хань шу» (правда,
в главе, возможно, завершенной уже после смерти Бань Гу) говорится: «Когда Небо
вращается, то через 30 лет происходит малая необычайная перемена, через
100 л е т — средняя необычайная перемена, через 5 00 л е т — великая необычайная
перемена...» [55, гл. 27, с. 85]; ср. [118, т. 3, с. 403]. «Откликами» «необычайным
переменам» (т.е . знамениям) в Небе считались «бедствия и смуты» на земле (см. [62,
гл. 26, с. 2239]). Не в свете ли этой теории следует пытаться осмыслить слова Бань
Гу о «столетнем цикле (или судьбе) сюнну».
39 См. [105, т. 2, с. 250-251, 253, 254, 256-260, 265]. Сын шаньюя Хуханье был
прислан ко двору в 53 г. до н.э., сам шаньюй признал себя ханьским подданным за
год до того, а прибыл в столицу с изъявлениями покорности в 51 г. до н.э.
40 Ван Сяньцянь :Е5£Ш (1842-1917) указывает, что в одном издании «Хань
шу» вместо знака «два» (Z1 ) стоит знак «три» (Н ) и что именно это верное чтение,
так как в действительности три шаньюя являлись к ханьскому двору (ср. выше,
с. 2 18).
41 В кавычках — не вполне точные цитаты из «Янь те лунь» (ср. [65, гл. 46 ,
с. 297; гл. 50, с. 313]) и доклада трону хуайнаньского царя Лю Аня
(135 г. до н.э .) (см. [62, гл. 64А, с. 4317]). Использование образа поздно запираемых
341

ворот пограничной стены как знака мира тоже, возможно, навеяно докладом Лю
Аня, где встречается образ поздно отпираемых и рано запираемых ворот на границе
как знак войны (см. [там же и коммент. Янь Шигу]).
42 Видимо, имеется в виду казнь сына будущего шаньюя Сяня в 12 г. н.э. (см.
[105, т. 3, с. 319; 62, гл. 94Б, с. 5386; 35, вып. 2, с. 60]). Р. де Крепиньи считает Дэна
Э , сына Сяня, не заложником, а «личной марионеткой» Ван Мана (см. [97,
с. 209 -210]), но Бань Гу прилагает к нему выражение ши цзы
Сяня тогда
считал шаньюем только Ван Ман, реально он взошел на престол в 13 г. н.э. «Не­
годованию» (или «ненависти») предался шаньюй Чжи в 9 г., а не сравнительно
прокитайски настроенный шаньюй Сянь (см. [62, гл. 94Б, с. 5382]), который,
впрочем, испытал те же чувства года через два с лишним после казни сына, когда
с запозданием узнал о ней (см. [62, с. 5388]; ср. [35, вып. 2, с. 61; 105, т. 3, с. 352]).
43 Хуан фу
значит «в неопределенное [время] изъявлять покорность».
В кавычках — цитата, которую биография Сяо Ванчжи приводит со ссылкой на
«Писания» ( т у Ц), т.е . «Шу цзин», но которая содержится в современном тексте
«Го юй ®1§», где Вэй Чжао # 0 8 (204-273) толкует сочетание «в неопределенное
[время]» (хуан х у 1ъШ ) как словесное выражение непостоянства (см. [62, гл. 78,
с. 4824 (ср. 94, с. 213); 43, гл. 1, с. 2]). См. также толкование Лу Мао ок. 233 г. (см.
выше,с. 210).
44 Ср. [62, гл. 78, с. 4823-4824]. Эта речь была произнесена в 51 г. до н.э.
(ср. [105, т. 2, с. 256-259]).
45 Хоу Ин выступил ок. 33 г. до н.э. (см. [62, гл. 94Б, с. 5364-5366]; ср. [35,
вып. 2, с. 39 -42]). О том, что в пору безопасности надо помнить о грядущей опас­
ности, говорили, в частности, Сунь Цин ШШ и Ян Сюн Ш Ш (см. [62, гл. 87Б,
с. 5110]; ср. [103, с. 43]). Эта идея есть и в «Си цы чжуань Ц(8Я1|» (см. [130, с. 341 ,
342; 110, с. 341]).
46 Тысяча слитков золота (цзинь ife) весом ок. 244 г. каждый при Хань были равны
по стоимости 10 млн. медных монет (ср. [128, с. 229 -230 (примеч. 389), 377]).
47 В.С . Таскин переводит: «Как при этих условиях он мог не отказаться от за­
ложника и не пойти на потерю даваемых ему подарков?» [35, вып. 2, с. 66 -67]. Это
невозможно грамматически, не говоря уже о прочем. Выражение анъ цзай
значит «где находится»; оно может употребляться и как риторический вопрос
к утверждению (или мнению), которое оказалось несостоятельным (см. [55, гл. 16,
с. 3]; ср. [118, т. 3, с. 49; 34, т. 3, с. 321; 1, с. 139]). «Где находится» утверждение
значит, что оно не находится на прежнем месте, опровергнуто, не подтвердилось.
Отсюда наш перевод.
48 Как отмечает комментатор Су Юй
к этому месту относится более ранее
высказывание Бань Гу, что в рассуждении Дун Чжуншу «было упущение, [сказав­
шееся] в последующий век» (см. выше, с. 135).
49 Как указывает Ван Сяньцянь, в официальном издании «Хань шу» вместо
знака б и («обязательно») стоит знак к э pJ («возможно»), и это верное чтение.
50 Это было в декабре 10 — январе 11 г. до н.э. (см. [62, гл. 94Б, с. 5384-5386];
ср. [35, вып. 2, с. 58 -59; 105, т. 3, с. 305-306]).
51 Сюнь Юэ читает: «Ведь, когда прежние цари [занимались мироустроением],
обмеряли землю центра, они учреждали...»
52 Уф у Е Ж — выражение, которое толкуют и переводят, используя значение
фу «служба», «повинность» (см. [126, с. 85, 142-151; 34, т. 1, с. 103, 157-158,
342

271-273 (примем. 130 -136), 323 (примем. 129)]). Однако в уже встречавшемся
выражении ху а н ф у (см. выше, примем. 43), по ханьскому толкованию I в. до н.э.,
ф у значит «быть покорным, изъявлять покорность». Собственно, «служба» или
«повинность» — тоже способ изъявления покорности. Х у ан ф у — название 5-й зоны
владений, населенных ж у н ам и и ди. Поэтому мы перевели слово ф у в выражении у
ф у как «служить и изъявлять покорность» или «владения, служащие и изъявляющие
покорность [Сыну Неба]». На соотношение между «9-ю областями» и «5-ю видами
владений, служащих и изъявляющих покорность [Сыну Неба]», указал Янь Шигу:
первые четыре вида владений располагались в пределах «9-и областей», и лишь
зона ху а н ф у находилась за пределами «9-и областей» (см. [62, гл. 64А, с. 4314]). Ср.
также [85а, с. 379-381].
53 Сюнь Юэ читает цзюнъ Й («уравнивали») вместо графически сходного знака
у $ }. При переводе слова у мы следуем комментарию Ван Няньсуня
(1744-1832), исходящего из значения слова у «род, распределять по родам».
В.С . Таскин последовал более древнему, но менее убедительному парафразу Янь
Шигу, сохраняющему за у значение «продукты», видимо, исходя из того, что слово
у образует устойчивое сочетание с последующим т у ± (Янь ШИ1 7 парафразирует
его: «воспользоваться производимыми эт ой мес тностью продуктами» (см. [62, гл. 94Б,
с. 5393-5394]; ср. [35, вып. 2, с. 67]). Между тем, по преданию, устроитель Юй Ц
именно классифицировал почвы и дани разных местностей. Кроме того, перевод
текста в соответствии с парафразом Янь Шигу нарушает требования параллелизма.
54 По словам Янь Шигу, во фразе чжи вай нэй
речь иде т о «ра злич иях
м ежд у пятью видами владений, служащих и изъявляющих покорность [Сыну Неба],
ибо [для] пребывающих далеко и пребывающих близко установления различны»
[62, гл. 94Б, с. 5393]. Мы перевели в соответствии с этим толкованием. Но не ис­
ключено, что фраза просто означает: «устанавливали различия между внешними
и внутренними [землями]» ( чж и имеет и значение «различия»).
55 Не вполне точная цитата из доклада трону хуайнаньского царя Лю Аня
ок. 135 г. до н.э. (см. [62, гл. 64А, с. 4314]).
56 Цитата из «Гунъян чжуань £ # ^ » (ср. [74, гл. 18, с. 46]). См. об этом [12,
с. 51 сл.; 19, с. 94 -95].
57 Выражение встречается в «Лунь юй
(см. [79, с. 159 (14.17)]).
58 Сюнь Юэ читает «пища и питье» {ши инь 'tttfc).
59 В кавычках — цитаты из Сыма Цяня (ср. [55, гл. 110, с. 3; 35, вып. 1, с. 34]).
60 Неточная цитата из доклада Лю Аня (ср. [62, гл. 64А, с. 4317]).
61 Цитата из доклада Чжуфу Яня
У-ди (ср. [55, гл. 112, с. 16; 35, вып. 1,
с. 113]). Сюнь Юэ вместо ш и г у ^ Ж («по этой причине») дает его синоним ш и и Ц
62Сюнь Юэ читает ши лао
(«армия будет изнурена») вместо л а о шиЩ Щ
(«изнурить армию»), что хуже с точки зрения параллелизма, ч ж и Ж («побудить
прийти», «привлечь») — вместо его синонима ч ж а о Й («привлечь»). Д алее текст
в его редакции можно перевести: «если получишь их землю, то с нее нельзя про­
кормиться земледелием; если получишь их народ, то его нельзя содержать, владея
им (или: умиротворяя его). По этой причине мудрые цари...»
63 Вместо ж энь А («людей») Сюнь Юэ читает минь R («народ»).
64 Введение китайской династией нового календаря с новым первым числом
первого месяца было знаком устроения времени китайским монархом. Получение
этого календаря правителем варварского государства знаменовало его подчинение
343

этому монарху в качестве подданного, принявшего установленный монархом вре­
менной порядок и участвующего в деле мироустроения в роли помощника (см. [29,
с. 31 -33]).
65 Чэн эр юй чж и Ш Ш Ш 2- . В.С. Таскин переводит: «их наказывали и управляли
ими» (см. [35, вып. 2, с. 67]). Этот перевод едва ли правомерен. Если чэн еще можно
перевести «наказывать», хотя, по комментарию Янь Шигу, это слово значит здесь
«заставить их остерегаться», то знак ю й стоит здесь вместо своего омонима, пи­
шущегося похоже, но с ключом 113, и значит не «управлять», а «останавливать,
обороняться, отражать». Сюнь Юэ употребляет именно этот, второй знак ю й Щ у
читая всю фразу чэн и юй чжи
(«давали им урок и таким образом отра­
жали их»). В рассуждении танского чиновника Ду Ю
(ок. 806 г.), которое
носит следы влияния идей Бань Гу, употреблено выражение чэн ю й ШШ («проучив
(или наказав), отразить») (см. [51, гл. 147, с. 56]).
66 Цитата из Конфуция (ср. [79, с. 41 (4.13)]). Под «уступчивостью» (ж а н И )
в данном случае следует понимать готовность императора «уступить» (ж а н) же­
ланию шаньюя (ср. слова Сяо Ванчжи выше, с. 244).
67 Чж и юй ФИ0, дословно «управляя, подчинять (или управлять)». Сюнь Юэ
пишет знак ю й Ш с ключом 113 («отражать»).
68 В.С.Таскин считает, что Цинь Кай был заложником у дунху ЖШ , т.е. вос-
точныхху (см. [35, вып. 1, с. 18]).
69 Официально император рассматривал их как компонент «братских» отно­
шений с шаньюем (см. [55, гл. 110, с. 31, 39 -40]; ср. [123, т. 2, с. 169, 174]).
70 Неизвестно, кто при этом считался старшим и кто младшим братом. Судя по
поздней параллели (с материалами нас лю безно ознакомил С.Н . Гончаров), в сун-
ско-киданьских отношениях определения «старший» и «младший» не указывали на
ранг той или иной династии, а выражали только личные связи правящих государей,
исходя из их возраста, причем они определялись заново при смене правителя на
троне. Политическое значение имело «братское» титулование как таковое, а раз­
деление на «старшего» и «младшего» братьев указывало лишь на отношения стар­
шинства между сунским и ляоским правителями, что, впрочем, имело престижное
значение (см. [124, с. 62 -63]).
71 О договоре, явившемся продолжением этого соглашения, см. выше, с. 235—
237.
72 От момента возникновения идеи этого брачного союза (ок. 119 г. до н.э.) до
его осуществления (в 109-107 гг. до н.э .) прошло много лет (см. [90, с. 145 (при-
меч. 390), 147; 55, гл. 110, с. 57 -58; 62, гл. 94А, с. 5333-5334; 105, т. 2, с. 94]).
73 Комментарий Гао Ю
гласит: «Это значит, что старшие и младшие братья
близки друг другу».
74 От них четко отличаются государи, носящие иное родовое имя и возглав­
ляющие государства племянников — сыновей сестер (шэн S?) и дядей — братьев по
матери (цзю И ), т.е . обозначенные терминами, совмещающими в себе отношения
родства и свойства. См. о них [22, с. 135; 23, с. 150-153, 157-158; 73, т. 6, с. 606,
No 4].
75 В «Тай пин юй лань
эта история приведена с о ссылкой на «Чжань
го цэ» (см. [59, гл. 292, с. 26]).
76 Сян-бо отговорил Сян Юя от убийства отца Лю Бана, а впоследствии получил
от последнего княжеский титул (см. [55, т. 2, с. 147, 155]).
344

77 Такое предположение высказал Нагаи Сэкитоку
по поводу утвер­
ждения «Ши цзи»: «Вскоре после того как Почтительный к родителям божест­
венный император Вэнь вступил [на престол], он снова стал осуществлять дело
установления согласия и сближения» [55, гл. 110, с. 28]; ср. [35, вып. 1, с. 42; 123,
т. 2, с. 167].
78 То есть в качестве его «вассалов»: так, титул чж и г у й
(«дер жащий
в руках нефритовый скипетр») жаловался в Чу Й заслуженным сановникам (под ­
данным чэнь Е) и означал княжеский ранг гун
аналогичный рангу правителя ф у
юн ВДШ («приданного государства»)— малого владения, которое не могло всту­
пать в прямые отношения с Сыном Неба и «придавалось» (т.е . было подчинено)
тому или иному удельному правителю (см. [54, т. 3, с. 193, No 48]; ср. [95, т. 1, с. 323,
примеч. 22]).
79 Добавим, что в сознании современников осада Пинчэна контаминировалась
с восстанием Чэнь Си ШШ , хотя первое событие имело место в конце 201 г. до н.э .,
а второе— в 197-196 гг. до н.э. (см. [62, гл. 94А, с. 5314]; ср. [35, вып. 1, с. 138,
примеч. 127]).
80 Линь Гань
датирует доклад Цзя И о сюнну 174 г. до н.э. (см. [49,
с. 10 -11]). В докладе упомянут перебежчик Чжунхан Юэ 4 4 т
попавший
к сюнну после 174 г. до н.э. (см. [62, гл. 94А, с. 5317-5318]; ср. [35, вып. 1,
с. 4 4 -45]). Следовательно, доклад был сделан позднее 174 г. до н.э. Но он пред­
шествовал пожалованию в князья четырех сыновей хуайнаньского царя Ли '#ЗД:Е
М в 172 г. до н.э. (см. [62, гл. 48, с. 3711,3738; 105, т. 1, с. 251]). Сюнь Юэ датирует
доклады Цзя И 172 г. д о н.э. (см. [58, гл. 7, с. 1За—146 сл.]). Ван Сяньцянь сомне­
вается в том, что один из них допустимо датировать таким образом, и предполагает,
что доклад был сделан в 169 г. до н.э. (см. [62, гл. 48, с. 3738]; ср. [105, т. 1, с. 252]).
81 Отмечая малочисленность сюнну по сравнению с населением Китая, Цзя И
добавляет: « ...а они смеют ежегодно говорить о вторжениях и грабежах, часто
хотят выполнять [по отношению к нам] обряды, [подобающие] равным, что при­
чиняет вред [соблюдению] долга [по отношению к] божественному императору;
это в высшей степени не соответствует истинному пути» [66, гл. 4, Сюнну
с. 26].
82 Почему-то подчас, не учитывая этого доклада, ученые утверждают, что ки­
тайские источники никогда не использовали слова «дань» как название регулярных
китайских подарков сюнну (см., например, [107, с. 121]).
83 Интересно отметить ту же мысль, высказанную ранее (175 г. до н.э .) вдокладе
Цзя И о введении монополий на медь и выпуск медной монеты; перечисляя «семь
благословений», которые воспоследуют, если ввести эти монополии, Цзя И так
описывает седьмое «благословение»: «Если ввести установления относительно
богатства, которое мы [прежде] бросали [на произвол частных предпринимателей
из простолюдинов], и отдать его сюнну, вступить в соперничество [с шаньюем за
овладение] их народом, то враги непременно будут привлечены [благой силой
нашего государя]» [62, гл. 24Б, с. 2041]; ср. [128, с. 239]. Вероятно, Цзя И был
первый ханьский мыслитель, предложивший финансировать внешнюю политику из
средств, поступающих от казенных монополий на добычу меди и выпуск унифи­
цированной медной монеты, но не военную политику, как впоследствии Сан
Хунъян ИЗДЗЁ, а мирную. Поэтому трудно согласиться с мнением И.Ш. Юя, что
Цзя И резко критиковал политику х э цинь, предлагая «1) превращение оборони­
345

тельной внешней политики в политику экспансии с помощью силы, 2) замену
системы х э-ц и нь системой данников» (см. [136, с. 11 -12]). Преследуя цель пре­
вратить сюнну в китайских подданных, Цзя И отнюдь не предлагал применить для
этого военную силу, а рекомендовал мирное переманивание в рамках х э цинь (ср.
[там же, с. 36 -39]). Мнение Э. Тиниос, что Цзя И был страстным противником х э
цинь (см. [129а, с. 186]), ошибочно.
84 В биографии Чао Цо, написанной Бань Гу, вслед за докладами Чао Цо при­
веден текст императорского эдикта от октября 165 г. до н.э . (см. [62, гл. 49, с. 3766];
ср. [105, т. 1, с. 259]).
85 О влиянии этой идеи на китайскую политику при Хань и ее развитии см. [136,
с. 14 -16].
86 В резюме биографии Чао Цо Сыма Цянь дает ему оценку, более близкую
к приведенной оценке Бань Гу, говоря, что Чао Цо, «не заботясь о своей жизни,
строил для государства и [правящего] дома планы, рассчитанные на долгое время»
[55, гл. 130, с. 53]; ср. [123, т. 1, с. 517]. Бань Гу же сравнительно более критичен по
отношению к Чао Цо в резюме его биографии: «[Чао] Цо обладал незначительными
талантами, его „ум был мал, а планы велики"...» [62, гл. 100Б, с. 5864]. Во внут­
ренних кавычках — цитата из «Си цы чжуань» (ср. [130, с. 343 , 344]).
87 Судя по датировке Сюнь Юэ, первая придворная конференция была в нояб­
ре-декабре 134 г. до н.э. (см. [58, гл. 11, с. 5а, 7а-7б]). В.С. Таскин, основываясь на
«Ши цзи» (см. [55, гл. 108, с. 9]), датирует ее 135 г. д о н.э. (см. [35, вып. 1, с. 73, 158,
примеч. 3]). Поскольку, по «Хань шу», вторая конференция имела место «на сле­
дующий год» после первой, а именно весной 133 г. до н.э. (см. [105, т. 2, с. 38-39]),
Ван Сяньцянь считает датировку «Ши цзи» ошибочной (см. [62, гл. 52, с. 3881]).
88Подробно об этом см. [107, с. 122 -123; 108, с. 315-325]. Достаточно вспом­
нить, что Вэнь-ди вынужден был вернуться из похода в столицу и отозвать ос­
новные силы, брошенные на сюнну, из-за восстания Ц зибэй-вана Я 4 ЬЗ : в 177 г.
до н.э. (см. [105, т. 1, с. 246 -249; 35, вып. 1, с. 43, 140-141, примеч. 132]); и что по
меньшей мере один из восставших в 154 г. до н.э. против Цзин-ди семи удельных
царей — правитель Чжао й , а также, видимо, и правитель Янь ^ имели тайные
сношения с сюнну и договор о координированных действиях против императора
(см. [35, вып. 1, с. 47, 49-50, 144, примеч. 163; 62, гл. 35, с. 3360, 3362; гл. 94А,
с. 5324]; ср. [123, т. 1, с. 473-474]). Потеря независимости удельными царями и их
ослабление были довершены и закреплены законодательно в 127 и ок. 122 г. до н.э.
(ср. [112, с. 328; 107, с. 122 -123]).
89 Взятые в кавычки предложения — весьма неточные цитаты из спора Шан­
ско го Яна
иДуЧжи
по поводу введения новых законов в Цинь (ср. [77,
гл. 1, с. 3; 85, с. 172; 4, с. 140]). В свете этого спора явствует, что Ван Хуй стоит на
позиции, близкой Шанскому Яну, т.е . легистской, подчеркивая принцип адаптации
к меняющимся условиям времени, а Хань Аньго — на позиции, аналогичной Д у
Чжи, который в этом споре выступает как конфуцианец или человек, близкий
конфуцианству (ср. [25, с. 3 36]), подчеркивая принцип сообразования с неизмен­
ными устоями (ср. [19, с. 75 -82, 111 -121]).
90 Чж уан чж и тййЬ — выражение из комментария к 34-й гексаграмме «И цзина
Вз Ш у> «Мощь великого» (Да чж уа н ЛЯ±), обычный перевод которого гласит:
«Вначале девятка. Мощь в пальцах ног [чжуан юй чжи Jft'fBt]'. —
Поход —
к несчастью...» (цит. по [37, с. 180]; ср. [130, с. 159,160; 110, с. 134]). Наш перевод
346

основан на толковании Янь Шигу, приписывающего ч ж у а н значение «ранить»,
а чж и — «нога», что уместно в данном контексте (см. [62, гл. 52, с. 3888, 3890]; ср.
[35, вып. 1, с. 79]).
91 Выражение бин ш оу Й Й , переведенное «военачальник», быть может, значит
тут «зачинщик войны» (ср. [62, гл. 52, с. 3887; 35, вып. 1, с. 7 8]).
92 Известно, что Гунсунь Хун советовал отказаться от китайской политики по
отношению к юго-западным варварам (земли которых он обследовал) еще до дис­
куссии с Чжу Майчэнем (см. [62, гл. 95, с. 5399]; ср. [123, т. 2, с. 293; 105, т. 2, с. 53,
примеч. 11 .3]). В историях цитируется также его возражение против плана Чжуфу
Яня учредить округ Шофан, высказанное на обсуждении этого плана министрами,
которые не одобрили идеи Чжуфу Яня: «Во времена [божественного императора]
Цинь он как-то послал многочисленное [войско] в 300 тысяч [солдат] строить
[укрепления в землях, примыкающих к] северной части Реки (Хэ ЧЭД), которые
в конце концов оказалось невозможно закончить, а после этого [мы] бросили эти
[укрепления]». Д ал е е показания исто риков ра схо дятс я. Сыма Цянь соо бщае т:
«Чжуфу Янь много говорил о его (плана. —
Ю .К .) полезности; в конце концов
верховный [правитель] использовал план Чжуфу [Яня] и учредил округ Шофан»,
а затем переходит к событиям 2-го года периода Ю ань т о — 127 г. до н.э. (см. [55,
гл. 112, с. 28]; ср. [123, т. 2, с. 237]). Бань Гу вместо этого пишет: «Чжу Майчэнь,
возражая, прижал к стенке [Гунсунь] Хуна; вслед за этим [государь] учредил Ш о­
фан, основываясь на плане [Чжуфу] Яня» [62, гл. 64А, с. 4340 -4341]. В отличие от
Сыма Цяня он объединяет спор об учреждении округа Шофан со спором о его
укреплении (126 г. до н.э.).
93 Согласно анналам У-ди в «Хань шу», весной 3-го года периода Ю ань т о
(126 г. до н.э .) был упразднен округ Цанхай ШШ, а осенью был ликвидирован ряд
административных единиц империи на землях юго-западных варваров и окружен
стеной центр округа Шофан (см. [105, т. 2, с. 52, 53]; ср. [62, гл. 95, с. 5399; 123, т. 2,
с. 293; 104, с. 101]).
94 Последнюю дату нередко принимают как год смерти Дун Чжуншу (см., на­
пример, [63, т. 2, с. 34; 84, с. 21; 116, с. 1; 128, с. 179 и примеч. 230]).
95 В контексте рассказа о переговорах относительно присылки заложником
старшего сына шаньюя Сыма Цянь (а за ним и Бань Гу) замечает: «Каждый раз,
когда к сюнну приезжали ханьские послы, сюнну сразу же отправляли ответных
послов; если Хань задерживала сюннуских послов, сюнну также задерживали
ханьских послов и прекращали делать это лишь тогда, когда число задержанных
послов становилось равным» [55, гл. 110, с. 59; 62, гл. 94А, с. 5334]; цит. по [35,
вып. 1, с. 57]; ср. [123, т. 2, с. 186]. В послесловии к «Повествованию о сюнну» Бань
Гу замечает: «Всякий раз, что люди сюнну приходили и сдавались Хань, шаньюй
тоже всегда задерживал послов [государя] Хань, чтобы отплатить ем у... как бы он
согласился на то, чтобы сделать своего „любимого сына" „заложником"?» (см.
выше, с. 135). Быть может, тема задержания ханьских послов, введенная в оба
текста, чтобы подчеркнуть «непокорностью» шаньюя, — косвенное свидетельство
того, что выступление Дун Чжуншу имело место в связи с переговорами о присылке
к императорскому д вору старшего сына шаньюя в качестве заложника.
96 Так это слово и перевели Л.Ш. Ян (см. [135, с. 23]) и В.С . Таскин (см. [35,
вып. 1, с. 64, 144, примеч. 46]); в 1978 г. мы колебались между обоими значениями
(см. [12, с. 51]). П еревод Э. Тиниос — «ученые-чиновники» [125а, с. 185].
347

97 О том, что Лю Цзин принадлежал к людям, «затыкающим за пояс [дощечки
для записей]», т.е. конфуцианцам, Бань Гу указывает в послесловии к его биогра­
фии (см. [62, гл. 43, с. 3594]).
98 Во время придворной дискуссии 81 г. д о н.э. легист Сан Хунъян
кри­
тиковал Чао Цо, которого защищали как своего конфуцианские оппоненты Сан
Хунъяна (см. [65, гл. 8, с. 6 2]). Мы объясняем этот взгляд на Чао Цо как на кон­
фуцианца или близкого конфуцианцам идеолога тем, что тот был эклектиком (см.
[96, с. 33 2]), в частности, выступал в качестве «ученого обширных знаний» и зна­
тока «Шу цзина»— одной из конфуцианских классических книг (см. [55, гл. 101,
с. 16 -17; 62, гл. 49, с. 3752]; ср. [120, Табл. И]).
99 Об этом свидетельствуют цитаты и образы из доклада Лю Аня, заимство­
ванные Бань Гу, см. выше, примеч. 4 1, 55, 60.
100 Не совсем точная цитата из «Го юй ШШ» (ср. [43, гл. 1, с. 2]).
101 Ср. резюме взглядов Бань Гу в работах [131, с. 45-46; 28, с. 78 -79; 25,
с. 347].
102 Историк явно говорит о б уве щании Д у Циня
ок. 25 (?) г. до н.э. (см. [62,
гл. 96А, с. 5466-5469]; ср. [90, с. 108-112, ос. с. 109, 111]). Неясно, какой текст Ян
СюнаШШ(53г.дон.э. —
18 г. н.э.) он имеет в виду: Сюй Сун
(см. [62, гл. 96Б,
с. 5551]) считает, что доклад Ян Сюна от 3 г. до н.э. (см. [62, гл. 94Б, с. 5372-5377];
ср. [35, вып. 2, с. 47-51]), А.Ф . Хюльзеве (см. [90, с. 202, примеч. 750]) — что одно
из стихотворений в прозе Ян Сюна, написанное примерно в 10 г. д о н.э. (см. [62,
гл. 87Б, с. 5108-5111, ос. с. 5110]; ср. [103, с. 42 -44 , ос. с. 43]). Однако ни там ни
тут не говорится о разделяющей функции Неба и Земли.
103 Перевод выполнен с учетом редакции этого текста, сохранившейся у Сюнь
Юэ (см. [68, гл. 5, с. 7а]). Он пишет: «Люди получают разные природы...» Мы
полагаем, что следует заменить знак ш анъ («добро # » ) на уместный здесь и по
смыслу, и ввиду параллели знак ай Й или на синонимичный последнему знак х а о Ш
(«любовь») (ср. [39, гл. ЗБ, с. 2 09]). Иначе пришлось бы перевести: «чувства добра
и зла (или: хорошие и плохие чувства)».
104 Ср. отрывок из «Бо ху тун»: «Дыхания я н [означают] человеколюбие, ды­
хания инь — алчность, поэтому среди чувств есть желание выгоды, среди нравст­
венных инстинктов есть человеколюбие» [39, гл. ЗБ, с. 208]; ср. [120, с. 565].
105 Аналогичное соотнесение чувств с частями пространства есть в «Бо ху тун»,
где локализация «любви» на севере объясняется тем, что здесь «начинают дейст­
вовать дыхания ян» (см. [39, гл. ЗБ, с. 214]; ср. [120, с. 570-571]).
106 Цитата из «Цзо чжуань ЙЕ#» (ср. [92, с. 531, 534]).
107 Неточная цитата из «Люй-ши чунь цю S Й #$С» (ср. [53, св. 7, гл. 2, с. 46;
100, с. 83]).
108В ханьском конфуцианстве главной и сообразующейся с природой вещей
считалась благая сила д э Ш (ян), а второстепенными и идущими против этой при­
роды — наказания (инь) (ср. [19, с. 85, 117-118]).
109 Цитата из «Лунь юй» (ср. [79, с. 170 (15.10)]).
110Не совсем точная цитата из «Вэнь цзы jtT » .
111См. [105, т. 2, с. 36 -37, примеч. 5.1].
112 См. [72, гл. 33, с. 1082 (ср. 32, с. 317); 44, гл. 4, с. 23].
113То же недвусмысленно говорилось в эдикте Сюань-ди 51 г. до н.э., проци­
тированном в «Хань шу» (см. выше, с. 214).
348

114
Оно мыслилось как досягающее туда, куда проникают транспортные сред­
ства и «куда доходят следы людей» (см. [55, гл. 6, с. 37, 38; 65, гл. 44, с. 290]).
1,5 Бань Гу дал сравнительно более хвалебную оценку военной политики У-ди
в резюме его анналов, указав, что тот «отразил сто племен варваров (м а нь ffi),
расширил наши пределы, во внешних [землях] увеличил [территорию за счет вла­
дений] четырех [стран света, чьи правители изъявляют нам покорность] в неопре­
деленное [время]. Когда его военные подвиги уже были совершены, он также
развил сие мирное цивилизующее начало...» [62, гл. 100Б, с. 5850].
116 Цитата из «Ши цзина» (ср. [125, с. 626 (IV.II .IV, 5); 36, с. 455]). Начало этого
послесловия похоже на начало послесловия к «повествованию о сюнну» (ср. выше,
с. 132).
117Дата, данная Сюнь Юэ (см. [58, гл. 11, с. 8а-8б, 9а-9б]).
118 Даты, указанные Такикава Камэтарб ЙШ11
на основании исследований
предшественников (см. [55, гл. 112, с. 11 -12 ,25]). О Янь Ане см. ст. Е.А. Торчинова
(ниже, с. 426 -433,434-437).
119 О том, что в эпоху военной экспансии при У-ди Янь Чжу, Чжуфу Янь
и хуайнаньский царь «умели составлять планы для государства», говорится и в ре­
зюме посвященной им главы (см. [62, гл. 100Б, с. 5868-5869]). Впрочем, из них Янь
Чжу был сторонником и участником войн на юге — против Минь Юэ в 138 г. до н.э.
и других (см. [62, гл. 64А, с. 4312 ,4313 ,4322 -4325]).
120 Бань Гу дает неверную цифру — 39; исправляем в соответствии с коммен­
тарие м Ван Няньсуня.
121 Цитата из Сыма Цяня (ср. [55, гл. 27, с. 90; 118, т. 3, с. 407; 5, с. 194]).
122 Почти точная цитата из «Цзо чжуань», 4-й год Инь-гуна
(ср. [92, с. 15,
16]).
123 Цитата из «Цзо чжуань», 12-й год Сюань-гуна
(ср. [92, с. 315, 320]).
124 Не вполне точная цитата из «Си цы чжуань», ч. 1 (ср. [130, с. 3 25, 326; 110,
с. 321]).
125Цитата из «Ши цзина» (ср. [125, с. 258,261 (II.I .VII, 1,5); ср. 36, с. 208,209]).
126 Цитата из «Ши цзина» (ср. [125, с. 283 (II.III.III, 5), 263 (II.I .VIII, 3)]; ср. [36,
с. 224, 211]). Те же цитаты из «Ши цзина» в 81 г. до н.э. приводил легист Сан
Хунъян в доказательство того, что карательные походы и крепостные укрепления
использовались мудрыми царями с древности (см. [65, гл. 49, с. 309]; ср. [356, т. 2,
с. 156, 517, примеч. 2 к гл. 49]).
127 О термине «возрождение [династии])» (чж ун син Ф Я ) см. [134, с. 331; 21 ж,
с. 53-64].
128 Трудно сказать, когда и кем было написано «Малое предисловие» (см. [68,
с. 116 -140 , ос. с. 120 сл.]), но если принять вслед за некоторыми учеными, что его
писал (или участвовал в его написании) Вэй Хун ШЙ; (жил ок. 25 г. н.э.), то стоит
обратить внимание на то, что он и Хуань Тань были современниками; их имена
упоминаются рядом как имена критиков «Ц зо чжуань» (см. [122, с. 101, при­
меч. 36]).
129 Цитата из «Ши цзина» (ср. [125, с. 287 (II.III.IV, 4)]).
130 Почти точно воспроизведенная цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [74, гл. 10,
с. 7б-8а (Си-гун Ш'А;, 4-й год); 34, т. 1, с. 203, 331, примеч. 174-176]).
131 Цитата из «Ш у цзина» (ср. [78, гл. 8, с. 5а]; ср. [126, с. 181]). По коммента­
рию восточноханьского Ли Ци ^ нГ, государь, которого Сюань-ди оттолкнул, был
349

шаньюй Чжичжи
вынужденный бежать в дальние места, а государь,
положение которого он укрепил, был получивший у него аудиенцию шаньюй Ху-
ханье.
132 Как указывает Янь Шигу, под «иньским цзуном» здесь имеется в виду Гао-
цзун Я ж , т.е. У-дин
; при последнем, по сообщению Сыма Цяня, произошло
«возрождение» {ф у син Ш Ш ) «пути» династии Инь [55, гл. 3, с. 23; 21ж, с. 54].
В другом контексте выражение «иньский цзун» может указывать и на д ругого царя
Инь. Так, Бань Гу в своем «Стихотворении в прозе о восточной столице» тоже
говорит о «возрождении» {чж ун син Ф Д ) при «иньском цзуне» (см. [42, гл. 1,
с. 17]), но имеет в виду того «цзуна» (образцового правителя) династии, который
подал пример переноса столицы на новое место. По Сыма Цяню, при Инь это сде­
лал Пань-гэн
при котором «путь» династии тоже «возродился» {ф у син) (см.
[55, гл. 3, с. 20 -21; 21ж, с. 54]; ср. [42, гл. 1, с. 17, коммент. Ли Шаня
(ум.
в 6 89 г.)]), однако лишь Бань Гу называет Пань-гэна «цзуном».
133 На знаковую природу дани как проявления «искренности» варвара указал
А.С. Мартынов (см. [20, с. 81-82]). Позднее он охарактеризовал приезд с данью ко
двору как «опознавательный знак успеха» завершения фазы «воздействия на внеш­
ний мир», как «мерило совершенства» и «индикатор роли» личности монарха, его
внутренних достоинств (см. [29, с. 35-39]). Независимо от него мы пришли к вы­
воду, что показателем силы д э монарха (речь шла о Цинь Ши хуан ди) служил,
в частности, размер «облучаемой» ею территории (см. [16, с. 54]).
134 Цитата из «Ши цзина» (ср. [125, с. 463 (III.1.X, 6)]; ср. [36, с. 352]). Возможно,
под «писаниями» Ван Мана имеются в виду его доклад вдовствующей императрице
от 5 г. н.э. (см. [105, т. 3, с. 214 -215]; ср. выше, с. 278-280) и др.
135Так, И.Ш . Юй, не придающий должного значения политике щ и м и , оши­
бочно определяет шаньюя как «внешнего вассала» (см. [85а, с. 395, 398]). Между
тем Т. Курихара еще в 1960 г. показал, что император Хань имел «вассалов» (под­
данных) трех категорий— «внутренних», «внешних» и «вассалов-гостей», причем
шаньюй принадлежал к последней категории (см. [46а, с. 2 2 9 - 262]).
136 В кавычках — цитата из гексаграммы 15 «И цзина» (ср. [70, гл. 2, с. 186-19а;
130, с. 81, 82; 37, с. 170; 110, с. 63 -64]).
137 Как уже отмечалось (см. выше, примеч. 43), это цитата из «Го юй» (ср. [43,
гл. 1, с. 2]). Янь Шигу полагает, что речь идет об утраченном тексте («Шу цзина»?).
Ван Сяньцянь цитирует предположение Ху Саньсина Й Е Н # (1230-1302), что,
возможно, эти слова встречались в «Шу цзине» Фу-шэна
(Ш-Н вв. до н.э.) (см.
[62, гл. 78, с. 4823]).
137а Царь Жичжу перешел на сторону Хань и получил от империи княжеский
титул (см. [62, гл. 94А, с. 5352]; ср. [Таскин, вып. 2, с. 31]). Ян Сюн едва ли прав,
утверждая, что по отношению к нему император вел политику щ и ми . В парал­
лельном тексте гл. 195 «Тун дянь Д Й » знаки ж и чж у отсутствуют (см. [59а,
гл. 195, с. 1054]). Быть может, они попали в доклад Ян Сюна в «Хань шу» по
ошиб ке?
138 Как это показал Т. Покора (см. [121, с. 542-562]).
139Поч ти точная цитата из произве дения Сыма Сянжу
(ок. 129г.
до н.э.) (ср. [55, гл. 117, с. 69; 88, с. 162]).
140
Отрывки в кавычках — неточные цитаты из доклада Ян Сюна от 3 г. до н.э.
(см. выше, с. 208-209). Переводим, заменив неуместный здесь знак чэн Ш графи-
350

чески схожим и уместным здесь по смыслу знаком х э fO («согласие, мир»), стоящим
у Ян Сюна.
141 Цитата из доклада Цзя Цзюаньцжи (ср. [62, гл. 64Б, с. 4373]).
142 Сходные идеи высказал Хоу Ин (33 г. до н.э.) (см. [62, гл. 94Б, с. 5364-
5365]).
143 Ранее Сяо Хэ Ж Н (ум. в 193 г. до н.э.), «канцлер» Гао-цзу, пользовался
сходной привилегией, обладая правом не употреблять в докладах о делах свое
личное имя; но ею не пользовались при обращении к трону ни «внешние», ни
«внутренние» подданные, имевшие царские титулы (см. [62, гл. 9 9А , с. 5677; 105,
т. 3,с. 173;т. 1,с. 99-100 ипримеч. 2;55, гл. 113, с. 6-7;62, гл. 64А, с. 4313;ит.д.]).
Иногда ее описывали как привилегию, состояющую в том, что Сяо Хэ не называли
его личным именем, когда во время аудиенций у Сына Н еба распорядители воз­
глашали порядок выполнения церемоний. В текстах I—III вв. (под 3, приблизи­
тельно под 33 и под 151 и 212 гг.) эту привилегию объединяли с двумя другими,
тоже данными Сяо Хэ и упомянутыми еще Сыма Цянем (см. [55, гл. 53, с. 7 -8]; ср.
[62, гл. 39, с. 3462]): это были право Сяо Хэ входить во дворец опоясанным
мечом и в туфлях и его право не входить из почтительности (см. [1056, с. 270
и примеч. 37]) торопливыми мелкими шажками в зал дворца (или: явившись на
аудиенцию к императору) (см. [62, гл. 99А, с. 5677; 60, гл. 20, с. 13а; гл. 34, с. 196;
76, Вэй шу ШЩ , гл. 1, с. 326]). Все три привилегии при П оздней Хань называли
«особыми обрядами» (как и тот церемониал, в соответствии с которым Сюань-ди
обошелся с шаньюем) и указывали, что прецедентом для них послужил случай
с Сяо Хэ.
Кроме Сяо Хэ привилегией не называться личным именем из заслуженных
сановников Ранней Хань, видимо, пользовался Хо Гуан.Ш Л (ум. в 68 г. до н.э.):
в подписях под 11 портретами помощников Сюань-ди в деле «возрождения» ди­
настии, написанных по императорскому приказу для «Палаты единорога», лишь Хо
Гуан «не был назван по имени» (см. [62, гл. 54, с. 3957-3958]; ср. [35, вып. 2,
с. 198-199]).
«Особые обряды», в частности практика не называть человека (и ему не назы­
вать себя) личным именем, предполагались отношениями между «равными госу­
дарствами» и в том случае, когда оба государства были китайскими. Так, повстан­
ческий генерал Вэй Ао
(ум. в 33 г.) еще в 27 г. представил новоиспеченному
императору Гуан-у -ди письмо, высказав намерение прибыть к его двору. Тот, бу ­
дучи наслышан о доброй славе Вэй Ао, «ответил ему, прибегнув к особым обрядам,
в [своей] речи назвал его вторым именем, воспользовался церемониалом, [умест­
ным по отношению к] равному государству»; вот до какой степени он обласкал его
(см. [60, гл. 13, с. 10а]).
144 Послесловие к гл. 96 «Хань шу», если не вся глава, видимо, было написано
Бань Бяо (см. [62, гл. 96Б, с. 5552, коммент. Сюй Суна; 90, с. 197, примеч. 713]), но
Бань Гу, несомненно, разделял точку зрения отца, включив его оценку в свою ис­
торию без всяких оговорок.
145 Утверждение основано на гл. «Дани Юя» (Ю й гун ЩЩ) «Шу цзина» (см. [126,
с. 127 (III.I .X, 83)]).
146 Поскольку правление чжоуского Чэн-вана f & i E не распространялось на
Юэшан (коммент. Янь Шигу).
351

147 Цитата из «Дао дэ цзина ЙШМ» (см. [47, § 46, с. 119 (ср.: 38, с. 140); 61,
гл. 20, с. 359]; ср. [93, т. 1, с. 187, 188]). Ее и д о Бань Бяо употребляли ханьские
конфуцианцы, считавшие, что отказ правителя пользоваться рысаками— знак
мирной политики (см. [65, гл. 15, с. 105]). История о том, как Вэнь-ди (Тай-цзун)
вернул поднесенного ему рысака, приведена в рассуждении Цзя Цзюаньчжи (46 г.
до н.э .) о нецелесообразности нападать на мятежников в округе Чжуяй (см. [62,
гл. 64Б, с. 4 371]).
148 Зарегистрированы приезды южного шаньюя в столицу в 109 и 216 гг. (см. [60,
гл. 89, с. 25а, 336]; ср. [35, вып. 2, с. 89, 96; 85а, с. 268, 402]). При этом в 216 г.
с ним обошлись «в соответствии с обрядами, [подобающими] гостю» [76, Вэй шу Ш
U , гл. 1, с. 436] — следовательно, приезд был в рамках политики цзи ми. Кроме
того, в 143 г. царевич сюнну был провозглашен шаньюем в китайской столице (см.
[60, гл. 89, с. 306 —31а]; ср. [35, вып. 2, с. 94; 85а, с. 402]).
149 Заметим, что X. Биленстайн считает невероятным, чтобы это была глав­
ная причина для возобновления набегов сюнну на Китай (см. [81, с. 9 4 -95, 99,
100]).
150 По комментарию Ли Сяня (651-684), имеется в виду Вэнь-ди, который от­
крыл рынки на пограничных заставах с сюнну, отдал им в жены девушку из дом а
Хань, увеличил и сделал щедрыми подарки шаньюю.
151 По комментарию Ли Сяня, при Сюань-ди шаньюй сюнну ударил императору
челом, изъявил ему покорность как подданный, послал сына прислуживать ему.
152 Отрывок имеет очевидное сходство с параллельными отрывками из после­
словия к гл. 9 4 «Хань шу», ср. выше, с. 133.
153 Он принял это имя во 2 г. н.э. (см. выше, с. 275). Вопрос о перебежчиках
обсуждался с этого года и, возможно, до конца правления Пин-ди, который умер
в начале 6 г. до н.э. (см. [90, с. 190 -192]; выше, с. 236 -237, 276).
154 Попытка Хань в соответствии с этим освободить ухуаней от налога, прежде
выплачивавшегося ими сюнну, немедленно привела к конфликту между ухуанями
и сюнну, последствия которого были в 9 г. использованы Ван Маном, старавшимся
еще больше подчинить сюнну империи (см. [62, гл. 94Б, с. 5379-5382]; ср. [35,
вып. 2, с. 54, 56; 81, с. 100, примеч. 1; 97, с. 200 -204]; выше, с. 237, 276, 283,
314-315).
155 Строго говоря, применительно к системе цзи ми утверждение о цели «общего
подчинения сюнну» чересчур категорично. А Дун Чжуншу вообще не говорит
о таком подчинении в рамках договоров хэ цинь.
156 Чжан значит дословно «надпись на печати». Это была надпись на печати
подданного высокого ранга— от чиновника, занимающего положение с жало­
ваньем, эквивалентным 200 0 ши
зерна в год, что соответствовало жалованью
в 12 тыс. медных монет в месяц и выше (см. [54, т. 2, с. 624, No 87; т. 8, с. 707,
No 25761, значен. 17]; ср. [82, с. 4, с. 125-126]). Если перевести слова чжу ван
и ся Ш i В Т «удельный царь и ниже», как мы это сделали вслед за
В.С . Таскиным (он перевел: «князей и людей, имеющих более низкий титул»),
получается, что слово чжан стояло на печатях ханьских «удельных царей»
{чжу хоу ван); если перевести эти слова: «ниже удельных царей», получается,
что слово чжан в надписи на печатях «удельных царей» не стояло. Бань Гу
в другом месте сообщает, что печать «удельного царя» называлась си (см. выше,
с. 223).
352

157
Эта часть нашей работы была написана в 1985-1986 гг., до знакомства со
статьей Э. Тиниос на близкую тему (1985) (см. [129а, с. 184 -203]). Два года спустя,
в 1988 г. в Мичиганском университете была защищена докторская диссертация
«Бань Гу, сюнну и гл. 94 „Хань шу“». Судя по ее резюме, ее автор П.Э. Тиниос
справедливо полагает, что лучшим способом справляться с сюнну Бань Гу считал
политику «цзи на (цзи ми! — Ю .К .)», разработанную Сяо Ванчжи и принятую при
Западной Хань. В отличие от нас он полагает, что эта политика была принята лишь
в период с 50 г. до н.э. по 9 г. н.э. и затем отброшена первыми тремя восточно­
ханьскими императорами, которых, по его мнению, Бань Гу за это критикует
в эпилоге гл. 94 «Хань шу» (см. [129а, с. 185, 192-193; 1296, с. 289 -290]).
Библиография
\. А л ексеев В.М . Китайская классическая проза в переводах академика В.М. Алек­
сеева. М ., 1958.
1а. Го юй (Речи царств). Пер. с кит., вступл. и примеч. В .С . Таскина. М .,
1987.
16.
Г онча р о в С.Н . О двух традициях в дипломатии императорского Китая. —
Пятнадцатая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы
докладов. М., 1984. Ч. I, с. 134 -136 .
2. Г о н ч а р о в С.Н . Китайская средневековая дипломатия: отношения между им­
периями Цзинь и Сун (1127-1142). М., 1986.
3. Гур е ви ч А.Я . Категории средневековой культуры. М ., 1972.
4. Книга правителя области Шан (Шан цзюнь шу). Пер., вступит, ст. и коммент.
Л.С. Переломова. М ., 1968.
4а. Крадин Н.Н . Империя Хунну. Изд. 2-е, перераб. и доп. М., 2001.
5.Кроль Ю.Л . СымаЦянь— историк. М., 1970.
6. К роль Ю .Л . Ханьское право и «ассоциативное мышление». — Третья научная
конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. М ., 1972.
Вып. I, с. 61 -71.
7. К р о л ь Ю .Л . «Коррелятивное мышление» и древнекитайская концепция
«внешней причины». — Четвертая научная конференция «Общество и государство
в Китае». Тезисы и доклады. М ., 1973. Ч. I, с. 22 -34 .
8. Кроль Ю .Л . О концепции «Китай — варвары». —
Китай: общество и госу­
дарство. М., 1973, с. 13 -29 .
9. К р о л ь Ю .Л . Литературная теория и литературная практика Сыма Цяня. —
История и культура Китая (Сборник памяти академика В.П . Васильева). М., 1974,
с. 200 -216 .
10. К р о л ь Ю .Л . О влиянии «ассоциативного мышления» на «Записи историка». —
Историко-филологические исследования. Сб. ст. памяти академика Н.И . Конрада. М .,
1974, с. 370-380.
11. Кроль Ю .Л . Рассуждение Сыма о «шести школах».—
Китай: история,
культура и историография. М., 1977, с. 13 1 -157.
12. К ро ль Ю .Л . Китайцы и «варвары» в системе конфуцианских представлений
о вселенной (II в. до н.э. — II в. н.э.). — Народы Азии и Африки. 1978, No 6, с. 45-
57.
•/212- 763
353

13. Кро ль Ю.Л . Пространственные представления спорящих сторон в «Рассуж­
дениях о соли и железе» Хуань Куаня (I в. до н.э.).—
Государство и общество
в Китае. М., 1978, с. 21 -39 .
14. Кроль Ю.Л . Родственные представления о «доме» и «школе» (цзя) вдревнем
Китае. — Общество и государство в Китае. М., 1981, с. 39 -57 .
15. Кроль Ю.Л . Конфуцианская и легистская концепции человеческой природы
в «Янь те луне» (I в. до н.э.). — Конфуцианство в Китае, проблемы теории и прак­
тики. М., 1982, с. 55 -87 .
1в. Кроль Ю.Л . «Рассуждения о соли и железе» Хуань Куаня как памятник
диалога, сформировавшего государственную доктрину китайской империи. —
Страны и народы Востока. Вып. 23 . М., 1982, с. 41 -61 .
17. Кр оль Ю.Л . Конфуцианская и легистская интерпретации категории ед ин­
ства в трактате «Янь те лунь» I в. д о н.э. —
Зарубе жный Вос то к: рел игио зные
традиции и современность. М ., 1983, с. 219 -244 .
18. Кроль Ю.Л . О традиционной китайской концепции «равных государств». —
Пятнадцатая научная конференция «Общес тво и го сударство в Китае». Тезис ы
докладов. М , 1984. Ч. I, с. 128-134 .
19. Кроль Ю.Л . Проблема времени в китайской культуре и «Рассуждения о соли
и железе» Хуань Куаня. —
Из истории традиционной китайской идеологии. М.,
1984, с. 53-127.
20. Кроль Ю.Л . Ханьская концепция «слабого руководства» варварами {цзи
ми). —
Восемнадцатая научная конференция «Общество и государство в Китае».
Тезисы докладов. М., 1987. Ч. I, с. 77 -84.
20а. К роль Ю .Л . Спор как явление культуры древнего Китая. —
Народ ы А зии
иАфрики. 1987,No2,с.24-34.
21 .К р о л ь Ю .Л . Некоторые наблюдения над нумерологическим аспектом ран­
них «образцовых историй» (чжэн ши). —
Письменные памятники и проблемы
истории культуры народов Востока. XXI годичная научная сессия Л О ИВ АН СССР
(доклады и сообщения). М., 1987. Ч. I, с. 104 -109 .
21а. К рол ь Ю .Л . Ханьский термин «хэ цинь» и связанные с ним представле­
ния. — Двадцатая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы
докладов. М , 1989. Ч. I, с. 66 -71.
21 б. К роль Ю .Л . К проблеме объективности древнекитайского историка.—
Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. XXIV го­
дичная научная сессия ЛО ИВ АН СССР (доклады и сообщения) 1989. М., 1991. Ч. I,
с. 168-179.
21 в. Кроль Ю.Л . О гипотезе В. Эберхарда относительно рационализации тер­
мина «Сына Неба» в IV в. до н.э. — I в. н.э. — Письменные памятники и проблемы
истории культуры народов Востока. XXIII годичная научная сессия ЛО ИВ АН
СССР (доклады и сообщения). М., 1990. Ч. I, с. 38-47.
21 г. Кроль Ю.Л . Была ли ранняя китайская империя деспотией? — Петербург­
ское Востоковедение. Вып. 4. СПб., 1993, с. 359-399 .
21д. Кроль Ю .Л ., Романовский Б.В . Опыт систематизации традиционной ки­
тайской метрологии. — Страны и народы Востока. Вып. 23 . М , 1982, с. 209 -243 .
21е. К роль Ю .Л . Оценка Биленштайном Ван Мана в «Кембриджской истории
Китая».
—
Тридцать четвертая научная ко нфер енци я «Общес тво и гос ударство
в Китае». Тезисы докладов. М ., 2004, с. 235-241 .
354

21ж. Кроль Ю.Л . Представление о возрождении династии в древнем Китае. —
Институт востоковедения РАН. Общество и государство в Китае. Специальный
выпуск. К 80-летию Льва Петровича Делюсина. М., 20 04, с. 53-64 .
22. Крю ко в М.В. Формы социальной организации древних китайцев. М , 1967.
23. Крюков М.В. Система родства китайцев. М., 1972.
24. Крюков М.В. Китай и соседи: две традиционные модели взаимоотноше­
ний. —
Одиннадцатая научная конференция «Общество и государство в Китае».
Тезисы и доклады. М., 1980. Ч. 2, с. 3 -14 .
25. Крюков М.В., Переломов Л.С ., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние
китайцы в эпоху централизованных империй. М ., 1983.
26. Крюков М.В ., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы: проблемы
этногенеза. М., 1978.
26а. Кучера С. Символические наказания в древнем Китае. — Китай: общество
и государство. Сб. ст. М., 1973, с. 30 -54.
27. Малявин В. В. Гибель древней империи. М., 1983.
28. Март ынов А.С . Представления о природе и мироустроительных функциях
власти китайских императоров в официальной традиции. —
Народы Азии и Аф­
рики. 1972, No 5, с. 72-82.
29. Мартынов А.С. Значение приезда послов в императорском Китае.—
Народы Азии и Африки. 1979, No 1, с. 27-39 .
30. Мартынов А.С . О различных подходах к проблеме взаимоотношения им­
ператорского Китая с внешним миром. —
Две над цатая научная ко нференция
«Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. М ., 1981. Ч. 2, с. 3 -12 .
30а. Переломов Л.С . Конфуций. Лунь юй. Исслед., пер. с кит., коммент. Фак­
симильный текст «Лунь юя» с комментариями Чжу Си. М ., 19 98.
31. Переломов Л.С . О сущности легизма. — Проблемы Дальнего Востока. 1973,
No2,с.77-89.
32. Позднеева Л.Д . Атеисты, материалисты, диалектики древнего Китая. М., 1967.
32а. Пуллиблэнк Э.Дж. Язык сюнну. —
Зарубежная тюркология. Вып. I. М.,
1986, с. 29 -70.
326. Степугина Т.В. Реформы Ван Мана в Китае в начале I в. н.э. —
Краткие
сообщения Института народов Азии. 1963, No 61.
33. Сыма Цянь. Избранное. Пер. с кит. В. Панасюка. М ., 1956.
34. Сыма Цянь. Исторические записки («Ши цзи»). Пер. с кит. и коммент.
Р.В. Вяткина и В.С. Таскина. М., 1972. Т. I; 1975, т. 2; пер. с кит. и коммент.
Р.В. Вяткина, 1984, т. 3; 1986, т. 4; 1987, т. 5; 1992, т. 6 ; 1996, т. 7; пер. с кит.
Р.В . Вяткина и А.М . Карапетьянца, коммент. Р .В . Вяткина, А.Р . Вяткина и А.М . Ка-
рапетьянца. 2002, т. 8 .
35. Таскин В.С. Материалы по истории сюнну (по китайским источникам). М .,
1968. Вып. I; 1973. Вып. 2.
35а. Т опоров В.Н. О космологических источниках раннеисторических описа­
ний. — Труды по знаковым системам. VI. Тарту, 1973.
356. Хуань Куань. Спор о соли и железе (Янь те лунь). Пер. с кит., введ.
и коммент. Ю.Л. Кроля. Т. 1 -2 . М., 2001.
36. Шицзин. Издание подготовили А.А. Штукин и Н.Т. Федоренко. М., 1957.
37. Щуцкий Ю.К . Китайская классическая «Книга перемен». М ., 1960.
38. Я н Хин-шун. Древнекитайский философ Лао-цзы и его учение. М .- Л ., 1950.
355
'/2 12*

38а. Ань Цзочжан. Бань Гу юй Хань шу («Бань Гу и „История Хань“»). Цзинань,
1979.
39. Бань Гу. Бо ху тун (Всеобъемлющее обсуждение в Зале белого тигра).
Шанхай, 1935-1937. Сер. «Цун шу цзи чэн». Вып. I.
40. Ван Говэй. Гу бэнь Чжу шу цзи нянь цзи цзяо (Древний текст «Анналов
бамбуковых книг», собранные и сверенные фрагменты). —
Хайнин Ва н Чжунцюэ
гун и шу. Б. м., 1927-1928. Ч. 3, св. 1.
41. Ван Говэй. Цзинь бэнь Чжу шу цзи нянь шу чжэн (Современный текст
«Анналов бамбуковых книг» с аргументированными комментариями). —
Хайнин
Ван Чжунцюэ гун и шу. Б. м., 1927-1928. Ч. 3, св. 2.
42. Вэнь сюань (Литературный изборник). Сост. Сяо Туном с коммент. Ли
Шаня. Пе кин, 1959. Сер. «Г о сю э цзибэнь цуншу».
43. Го юй (Рассказы о царствах). Шанхай. 1958. Сер. «Госю э цзибэнь цуншу».
44. Гуань-цзы тун ши («Гуань-цзы» со всеобъемлющими пояснениями). Изд.
Чжи Вэйчэна. Шанхай, 1924.
45. Д у Ю. Тун дянь (Всеобъемлющий свод уложений). Шанхай, 1935. Сер.
«Вань ю вэнь ку», собрание 2, Ши тун (Десять всеобъемлющих сводов).
46. Д у н Чжуншу. Чунь цю фань лу (Нефритовые нити, спускающиеся с венца
«Вёсен и осеней»). Шанхай, 1936. Сер. «Сы бу бэй яо».
46а. Ж энь Чжаодэ. Бань Чжао, Ма Сюй бу цзо «Хань шу. Ба бяо» цзи «Тянь
вэнь чжи» чжи и (Выражаю сомнение в том, что Бань Чжао и Ма Сюй написали
в качестве дополнения к «Истории Хань» «Восемь [хронологических] таблиц»,
а также «Трактат о б узоре Неба»). — Гуанмин жибао (газета «Свет»). 4. IV. 1963 .
466. Курихара Томонобу. Син Кан си но кэнкю (Исследования по истории Цинь
и Хань). [Токио ], 1960.
46в. Ю. Ли. Кэлоли. Гуаньюй «Хань шу» ли чуаньтун ды Чжунго «ди ли» гай-
нянь (Ю.Л . Кроль. О традиционной китайской концепции «узора Земли» в «Исто­
рии Хань» ). —
Цинь Хань вэньхуа хэ Хуася чуаньтун (Культура Цинь и Хань
и традиции Хуася). Шанхай, 1993, с. 398-399 .
47. Лао-цзы цзяо ши («Лао-цзы», сверенный текст с пояснениями). Изд. Чжу
Цяньчжи. Ш анх ай, 1958.
48. Ли цзи чжу шу («Записи обрядов» с коммент. и субкоммент.). Пекин, 1957.
Сер. «Ши-сань цзин чжу шу».
49. Л инь Гань. Сюнну лиши няньбяо (Хронологическая таблица по истории
сюнну). Пекин, 1984.
50. Лунь хэн цзяо ши («Критические обсуждения и оценки», сверенный текст
с пояснениями). Изд. Хуан Хуя. Тайбэй, 1964 .
51 .Л ю Сюй. Цзю Тан шу (Старая история Тан). Пекин, 1958. Сер. «Бо-на бэнь
эр-ши -сы ши», изд. уменьш. формата.
52. Л ю Сян. Шо юань (Сад высказываний). Шанхай, 1936. Сер. «Сы бу бэй яо».
53. Люй-ши чунь цю (Вёсны и осени господина Люя). Шанхай, 1936. Сер. «Сы
бу бэй яо».
54. Морохаси Тэцудзи. Дай Кан-Ва дзитэн (Большой китайско-японский сло­
варь). Т. 1 -12 . Токио, 1955-1960 .
55. Сыма Цянь. Ши цзи хуй чжу као чжэн («Записи историка» с собранием
комментариев и критическим исследованием). Изд. Такикава Сигэн [=Такикава
Камэтарб] (сост. критического исслед.) . Пекин, 1955.
356

56. Сюй Тяньлинь. Дун Хань хуй яо (Собрание важнейших материалов о В о с ­
точной Хань). Пекин, 1955.
57. Сюй Тяньлинь. Си Хань хуй яо (Собрание важнейших материалов о Запад­
ной Хань). Пе кин, 1955.
58. Сюнь Юэ. Цянь Хань цзи (Анналы Ранней Хань). Шанхай, 1928. Сер. «Сы бу
цун кань» (раздел историй).
58а. Сяо цзин цзинь чжу цзинь и («Классическая книга о почтительности
к родителям» с современным комментарием и современным переводом Хуан Дэши).
Тяньцзинь, 1 988.
59. Тай пин юй лань (Высочайше просмотренная энциклопедия, составленная
в годы Тай пин [син го]). Сост. Ли Фаном и др. Пекин, 1960.
59а. Тун дянь (Свод уложений). Ду Ю — сост. Шанхай, 1935. Сер. «Вань ю
вэньку».
60. Фанъ Е. Хоу Хань шу (История Поздней Хань). Пекин, 1958. Сер. «Бо-на
бэнь эр-ши -сы ши», изд. уменьш. формата.
61. Хань Фэй-цзы цзи ши («Хань Фэй-цзы» с собранием пояснений). Изд. Чэнь
Цию (сверил текст, сост. коммент.) . Пекин, 1958.
62. Хань шу бу чжу («История Хань» с дополнительным комментарием). Изд.
Ван Сяньцяня (сост. доп. коммент.). Пекин, 1959. Сер. «Госюэ цзибэнь цуншу».
62а. Хан ьюй да цыдянь (Большой словарь китайского языка). Отв. р ед. Л о
Чжуфэн. Шанхай, 1990. Т. 5.
63. Ху Цзичуан. Чжунго цзинцзи сысян ши (История китайской экономической
мысли). Шанхай, 1963. Т. 2.
64. Хуайнань-цзы. Шанхай, 1936. Сер. «Сы бу бэй яо».
65. Хуань Куань. Янь те лунь цзяо чжу («Спор о соли и железе», сверенный
текст с комментарием). Изд. Ван Лици (сверил текст, сост. коммент.). Шанхай,
1958.
65а. Цзы чжи тун цзянь («Всеобъемлющее зерцало, помогающее управлению»
Сыма Туана с комментарием Ху Саньсина). Пекин, 1956. Т. 2 .
6 6 . Цзя И Синь шу («Новые писания/или Новая книга/» Цзя И). Шанхай, 1936.
Сер. «Сы бу бэй яо».
67. Цюань шан гу сань дай Цинь Хань сань го лю чао вэнь (Полное собрание
текстов периодов глубокой древности, Трех династий, Цинь, Хань, Трех царств
и Шести династий). Изд. Янь Кэцзюня (сверил текст, сост.). Т. 1 -4 . Пекин, 1958.
68. Чжан Ситан. Ши цзин лю лунь (Шесть рассуждений о «Книге стихов»).
Шанхай, 1957.
68а. Чжан Синьчэн. Вэй шу тун као (Всеобъемлющее исследование неаутен­
тичных книг). Т. 1 -2 . Шанхай, 1957.
69. Чжань го цэ (Планы воюющих царств). Шанхай, 1958. Сер. «Госюэ цзибэнь
цуншу».
69а. Чжаомин Вэнь сюань и чжу («Литературный изборник» Чжаомина с пе­
реводом и комментарием). Чанчунь, 1987. Сер. «Чжунго гудай минчжу цзиньи
цуншу». Т. 1.
70. Чжоу И чжу шу (Чжоуская «Книга перемен» с комментарием и субком­
ментарием). Пекин, 1957. Сер. «Ши-сань цзин чжу шу».
71. Чжоу ли чжу шу («Обряды Чжоу» с комментарием и субкомментарием).
Пекин, 1957. Сер. «Ши-сань цзин чжу шу».
12- 763
357

72. Чжуан-цзы цзи ши («Чжуан-цзы» с собранием толкований). Изд. Го Цин-
фаня. Пекин, 196 1.
73. Чжунвэнь д а цыдянь (Большой энциклопедический словарь китайского
языка). Т. 1 -10 . Тайбэй, 1976.
74. Чунь цю Гунъян чжуань чжу шу («Вёсны и о сени» и «Комментарий Гунъян»
с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. Сер. «Ши-сань цзин чжу шу».
75. Чэн Шудэ. Цзю чао люй као (Исследование статутов девяти династий).
Шанхай, 1955.
76. Чэнь Шоу. Сань го чжи (История Трех царств). Пекин, 1958. Сер. «Бо-на
бэнь эр-ши -сы ши», изд. уменын. формата.
77. Шан-цзюнь шу цзе гу дин бэнь («Книга государя Шан», установленный
текст с толкованием). Изд. Чжу Шичэ. Пекин, 1956.
78. Шан шу чжу шу («Древние писания» с комментарием и субкомментарием).
Пекин, 1957. Сер. «Ши-сань цзин чжу шу».
78а. Ши цзи чжу и («Записи историка» с комментарием и переводом. Отв. ред.
Ван Лици). Т. 1 -4 . Сиань, 1988.
79. Ян Боцзюнъ. Лунь юй и чжу («Обсужденные изречения» с переводом
и комментарием). Пекин, 1958.
80. Ян Шуда. Хань шу куй гуань (Ограниченные знания о б «Истории Хань»).
Пекин, 1955.
80а. Янь те лунь цзянь чжу («Спор о соли и железе» с краткими комментариями
МаФ эйбая). Пекин, 1984.
806. Янь те лунь цзяо чжу (цзэн дин бэнь) («Спор о соли и железе» Хуань Куаня,
сверенный текст с комментарием Ван Лици (Дополненное и исправленное изда­
ние)). Т. 1 -2 . Тяньцзинь, 1983.
80в. B a u e r W. China and the Search for Happiness. Recurring Themes in Four
Thousand Years o f Chinese Cultural History. N. Y ., 1976.
81. Bielenstein H. The Restoration of the Han Dynasty. Vol. III. The People.—
Bulletin of the Museum o f Far Eastern Antiquities, N 39, 1967, c. 1 -198.
82. Bielenstein H. The Bureaucracy of Han Times. Cambridge, 1980.
83. B o d d e D . Statesman, Patriot and General in Ancient China. N ew Haven, Conn.,
1940.
84. B o dd e D. Festivals in Classical China. Princeton, 1975.
85. The Book of Lord Shang. A Classic of the Chinese School of Law. Transl. with
Introd. and Notes by J.J.L. Duyvendak. L., 1928.
85a. The Cambridge Histo ry o f China. V ol. I. The Ch’in and Han Empires, 221
B.C. — A.D . 220 . Cambridge, 1986.
86. Chan Wing-tsit. The Concept of Man in Chinese Thought. —
The Concept of
Man. L., 1960, c. 172-219 .
87. Chan-Kuo T s’e. Transl. by J.I. Crump, Jr. Oxford, 1970.
8 8. Le chapitre 117 du Che-ki (Biographie de Sseu-ma Siang-jou). Traduction avec
notes par Y. Hervouet. P ., 1972.
89. C h 'en Ch Ч-yiin. Hsiin Yiieh and the Mind ofLate Han China. A Translation ofthe
S h e n - c h ie n with Introduction and Annotations. Princeton, 1980.
90. China in Central Asia. The Early Stage: 135 B .C . —
A.D. 23. An annotated
translation of chapters 61 and 96 of the History of the Former Han Dynasty by A.F .P.
Hulsewe with an introduction by M.A .N . Loewe. Leiden, 1979.
358

91. Die chinesische Anthologie. Ubersetzungen aus dem W en hsiian von E. von
Zach. Cambridge, Mass., 1958. Vol. 1 -2 .
92. The Ch’un Ts’ew, with the Tso Chuen. —
The Chinese Classic s with
A Translation, Notes, Prolegomena, and Indexes by J. Legge. Vol. 5. Reprinted in
China, 1939.
93. The Complete Works o f Han Fei Tzd. A Classic o f Chinese Political Science.
Transl. with Introduction and Notes by W.K. Liao. L., 1959. Vol. 1 -2 .
94. Courtier and Commoner in Ancient China. Selections from the History o f the
Former Han by Pan Ku. Transl. by B. Watson. N .Y . and L., 1974.
95. C r e e l H .G . The Origins o f Statecraft in China. Chicago and London, 1970,
Vol. 1.
96. C r e e l H .G . Shen Pu-hai. A Chinese Philosoper of the Fourth Century B.C. Chi­
cago and London, 1974.
97. C re spig ny R.yde. Northern Frontier. The Policies and Strategy of the Later Han
Empire. Canberra, 1984.
97a. D ub s H .H . Wang Mang and His Economic Reforms. — T ’oung Pao. Vol. 35,
Livr. 4, 1940, c. 219 -265.
98. E berha rd W. A History of China. Berkeley and Los Angeles, 1969.
99. Franke H. Treaties between Sung and Chin. —
Sung Studies. In memoriam
Etienne Balazs. Series 1. History and Institutions. P., 1970, N 1.
100. Friihling und Herbst des Lii Bu We. Verde uts cht und erlautert vo n R. Wilhelm .
Jena, 19 28.
100a. F ung Yu-lan. A History of Chinese Philosophy. Tr. by D. Bodde. Vol. 2.
Princeto n, 1 973.
101. Goodrich C.S . Letter to the Editor.
—
Harvard Journal o f A siatic Studies.
Vol. 28, 1968, c. 210 -211 .
102. G rah am Л .С . Later Mohist Logic, Ethics and Science. L., 1978.
103. The Han shu Biography ofYang Xiong (53 B.C. — A.D. 18). Transl. and annot.
by D.R. Knechtges. Temple, Arizona, 1982.
104. H ervou et Y. Un po£te de cour sous les Han: Sseu-ma Siang-jou. P., 1964.
105. The History o f the Former Han Dynasty by Pan Ku. A Critical Translation with
Annotations by H.H . Dubs. Vol. 1 -3 . Baltimore, 1938, 1944, 1955.
105a. H u Shih. Wang Mang, the Socialist Emperor of Nineteen Centuries Ago. —
Journal o f the North China Branch o f the Royal Asiatic Society. Vol. 59, 1928,
c. 218-230 .
1056. H ulse w e A.F .P . Han China— a Proto “Welfare are State”? Fragments of Han
Law Discovered in North-West China. — T ’oung Pao. Vol. 73, 1987, c. 265-285.
106. H ulsewe A.F .P . Remnants ofHan Law. Leiden, 1955. Vol. 1.
107. H ulse w e A .F .P . Quelques considerations sur le commerce de soie au temps de la
dynastie des Han. —
Melanges de Sinologie offerts a Monsieur P. Demieville P., 1974.
Vol. II, c. 117-136 .
108.Hulsewe A.F .P . Royal Rebels.—
Bulletin de l ’E c ole Fran9ais e d ’Extreme-
Orient. T. 69, 1981, c. 315-325.
109. H ulsewe A.F .P . Remnants ofCh’in Law. Leiden, 1985.
110. The I Ching, or B ook o f Changes. The R. Wilhelm Translation rendered into
English by C.F. Bay ne s. P rinceton, 1977.
12*
359

111. K arlgren В. The Book ofdocuments. — Bulletin ofthe Museum of Far Eastern
Antiquities. No. 22, 1950, c. 1 -81.
112. K r o ll J.L . Chang T’ang’s Statutes on Going beyond the Official Functions. —
Archiv Orientalni. Vol. 38, 1970, c. 313 -331 .
112a. K r oll Ju.L . The Jimi Foreign Policy under the Han. — The Stockholm Journal
of East Asian Studies. Vol. 7,1996, c. 72-88 .
1126. K r o ll J u .L Correlative Thinking and the Histories of Ssu-ma Ch’ien and Pan
Ku.
—
История и археология Дальнего Востока. К 70-летию Э.В . Ш авкунова.
Владивосток, 2000, с. 53-71.
112в. K r o ll Ju . Ancient, Medieval and Pre-modem Term T i-li in [the] Textfs] of
Wang Mang and Pan Ku. — EACS, RAS.IFES. Chinese Traditional Civilization and the
Contemporary World. XIV EACS Conference 26-28 August, 2002. M oscow, 2002,
c. 189-190 .
113. Li Ki, ou Memoires sur les bienseances et les ceremonies. Texte chinois avec une
double traduction par S. Couvreur. Ho Kien Fou, 1913. T. 1 -2 .
114. L o e w e M . Records of Han Administration. Cambridge, 1967. Vol. 1 -2 .
115.Loewe M. Crisis andConflictinHanChina 104B.C.toA.D. 9.L., 1974.
116. L o e w e M . Ways to Paradise. The Chinese Quest for Immortality. L., 1979.
116a. L o e w e M . A Biographical Dictionary of the Qin, Former Han & Xin Periods
(221 B.C. — A .D. 24). Leiden-Boston-Koln, 2000.
117. Lun-Heng. Philosophical Essays o f Wang Ch’ung. Transl. and annot. by
A.Forke.N.Y., 1962.Vol.1-2.
118. Les memoir es historique s de Se-m a T s ’ien. Trad, et annotes par Ё. Chavannes. P.,
1895-1905. T. 1 -5 .
118a. Nylan M. The Chin Wen / Ku Wen Controversy in Han Times. — T’oung Pao.
Vol. 80, 1994, c. 83-145.
119. O 'H a ra A. The Position of Woman in Early China. Hong Kong, 1955.
120. Po Hu T’ung. The Comprehensive Discussion in the White Tiger Hall. Intro­
duction, Translation, Notes, Fragments by Tjan Tjoe Som. Leiden, 1949, 1952. Vol. 1 -
2.
121. Pokora T. The Life of Huan T’an (Continued). —
Archiv Orientalni. Vol. 31,
1963, c. 1 -79.
122. P ok ora T. Hsin-lun (New Treatise) and Other Writings by Huan T’an (43 B.C. —
28 A.D .). Ann Arbor, 1975.
123. Records of the Grand Historian of China. Transl. from the Shih chi o f Ssu-ma
Ch’enbyB.Watson. Vol. 1-2.N.Y. andL., 1961.
123a. Sargent C.B . Wang Mang: A Translation ofthe Official Account ofHis Rise to
Power as Given in the History o f the Former Han Dynasty. Shanghai, 1947.
124. Schwartz-Schilling Chr. Die Friede von Shan-yOan (1005 n. Chr.). Ein Beitrag
zur Geschichte der chinesischen Diplomatic. Wiesbaden, 1959.
125. The She King, or the Book o f Poetry. — The Chinese Classics with a Translation,
Notes, Prolegomena, and Indexes by J. Legge. Vol. 4. Reprinted in China, 1939.
126. The Shoo King, or the Book of Historical Documents. — The Chinese Classics
with a Translation, Notes, Prolegomena, and Indexes by J. Legge. Vol. 3 . Hongkong,
London, 1865.
127. Sprenkel O .B ., van der. Pan Piao, Pan Ku, and the Han History. Canberra,
1964.
360

127a. Suzuk i С. China’s Relations with Inner Asia: The Hsiung-nu Tibet.—
The
Chinese World Order. Tr aditional China’s Foreign Relations. Ed. by J.K. Fairbank.
Cambridge, Mass., 1968, c. 180-197.
128. Sw ann N.L . Food and Money in Ancient China. Princeton, 1950.
129. Le Tcheou-li, ou Rites des Tcheou. Trad, par Ё. Biot. P., 1851. T. 1 -2 .
129a. Tinios E. Sure Guidance for One’s Own Time: Pan Ku and the Tsan to Han shu
94. — Early China. 9 -10 . 1983-1985, c. 184-203 .
1296. [Tinnio s P .E .] Pan Ku, the Hsiung-nu and “Han shu” 94 [a dissertation ab­
stract]. — Early China. 14. 1989, c. 289-290 .
130. A Translation o f the Confucian Yih King, or the “Classic o f Change” with Notes
and Appendix by C. McClatchie. Shanghai, London, 1876.
130a. W alla ck e r B.E . The Huai-nan -tzu, Book Eleven: Behavior, Culture and the
Cosmos. New Haven, 1962.
131. W ang Gungw u. Chinese Historians and the Nature o f Early Chinese Foreign
Relations. —
The Journal o f the Oriental Society o f Australia. Vol. 3. 1965, January,
No. 1, c. 39 -53.
132. W atson B. Ssu-ma Ch’ien: Grand Historian of China. N . Y., 1958.
132a. Wen xuan or Selections o f Refined Literature. V ol. I: Rhapsodies on M etr op olises
and Capitals. Xiao Tong (501-531). Transl., with Annot. and Introd. by D.R. Knechtges.
Princeton, 1982.
133. The Works of Mencius.—
The Chinese Classics with A Translation, Notes,
Prolegomena, and Indexes by J. Legge. Vol. 2. Reprint, in China, 1939.
134. Y a ng L .S . Toward a Study of Dynastic Configurations in Chinese History. —
Harvard Journal of Asiatic Studies. Vol. 17, 1954, Nos 3-4 , c. 329 -345.
135. Y a ng L .S . Historical Notes on the Chinese World Order. — T he Chinese World
Order. Traditional China ’s Foreign Relations. Ed. by J.K. Fairbank. Cambridge, Ma ss .,
1968, c. 20 -33 .
136. Yu Y.S. Trade and Expansion in Han China. Berkeley and Los Angeles, 1967.

М.Е. Ермаков
ДИНАСТИЯ ХАНЬ ПЕРЕД УГРОЗОЙ ИЗВНЕ
(из докладов Цзя И трону)
Введение, переводы, заключение
Концепция «Хуа-и», предполагавшая абсолютное превосходство
Китая над «варварами», в отдельные исторические периоды вступала
в серьезное противоречие с политической реальностью. Такое проти­
воречие отчетливо проявилось в первой половине II в. до н.э., когда
молодая, неокрепшая династия Хань столкнулась с военными угрозами,
исходящими от усилившегося северного соседа — сюнну1. Система
договоров «о мире, основанном на родстве», принятая в период прав­
ления первого ханьского императора, Гао-цзу (206-195), недолго сдер­
живала агрессию сюнну, при его преемниках утратила свою силу, более
не ограничивала военную экспансию северного соседа и, по существу,
исчерпала себя окончательно. О неблагополучном состоянии империи
свидетельствует эдикт, изданный четвертым ханьским императором —
Вэнь-ди (180-157).
«Мы обрели право оберегать храм предков, и нам со столь малыми
достоинствами поручено стоять над народом, над правителями и ва-
нами. Поэтому порядок или беспорядок в Поднебесной зависит только
от нас одних и от двух-трех держащих бразды правления [сановников],
которые подобны нашим рукам и ногам... Мы оказались не в состоянии
распространить наши добродетели на далекие земли, поэтому с тревогой
помышляем, что люди, живущие вне пределов [Срединного государства],
могут сотворить зло...» [10, с. 231 (перевод модифицирован)].
Вэнь-ди признается в своей неспособности выполнить функцию
мироустроителя до конца— упорядочить «дальних», т.е. варваров
«внешних» земель. Китайская политическая мысль того времени была
призвана предложить и обосновать меры, способные изменить сло­
жившееся положение.
Цзя И Ж I t (200-168 гг. до н.э.), представивший трону доклады об
устроении империи с обстоятельным разделом, посвященным сюнну,
не принадлежал к тем «двум-трем держащим бразды правления [са­
новникам]», о которых упоминал в своем эдикте Вэнь-ди. Высшей
ступенью его рано оборвавшейся дворцовой карьеры стала должность
362

наставника младшего сына императора. Между тем у нас есть все ос­
нования присоединиться к мнению X. Дабса, считавшего Цзя И «ве­
личайшим государственным деятелем времен Ранней Хань» [28, т. 1,
с. 293].
Выдающиеся успехи в ученых занятиях и литературный талант
юного уроженца Лояна Цзя И обратили на себя внимание правите­
ля области Хэнань, который приблизил его к себе, а заняв высокую
должность Верховного судьи, представил своего протеже двору.
Двадцатилетнему Цзя И было пожаловано официальное ученое звание
богии— «муж обширной учености». Будучи самым молодым среди
придворных ученых, он оказался и самым способным среди них,
снискав особое расположение императора своими превосходными
суждениями по проектам императорских указов. Вскоре он вступил
в должность тайчжун дафу, или советника при дворе, в чьи непо­
средственные обязанности входило обсуждение императорских
эдиктов. Император и далее благоволил к молодому сановнику, про­
чил его на высшие посты в государстве, но продвижение Цзя И
к вершинам власти было неугодно вельможам из ближайшего импе­
раторского окружения, видевшим в нем потенциально опасносного
конкурента. По их настоянию император был вынужден отдалить Цзя
И от принятия важных решений, определив его на должность на­
ставника младшего сына. Трагическое происшествие, приведшее к ги­
бели воспитанника, роковым образом сказалось и на судьбе настав­
ника: Цзя И был сослан в Чанша (удельное царство на территории
совр. пров. Хунань), место, в то время считавшееся глухим и гиблым.
Цзя И, оставшись не у дел, тяжело переживал случившееся, виня себя
в нерадивом исполнении обязанностей. Жестокие удары судьбы про­
будили в Цзя И высокое поэтическое дарование, вызвали к жизни
строки, ставшие китайской поэтической классикой. Поэзия Цзя И
проникнута элегическими настроениями, глубоким сопереживанием
с трагической судьбой «поэта-отшельника» Цюй Юаня2. Проведя
в ссылке несколько лет, Цзя И был возвращен в столицу, где и провел
последние годы жизни3
В эти последние годы жизни Цзя И становится доверенным лицом
императора, оказывает неформальное и, по-видимому, определяющее
влияние на принятие некоторых высочайших решений. Его биограф,
в частности, сообщает, что после смерти строптивого младшего брата,
удельного хуайнаньского царя, император, прибегнув к совету Цзя И,
поделил владения покойного между его сыновьями, тем самым устра­
нив беспокоившую его прежде угрозу трону (об этом см. [13, т. 5,
с. 3739]). Меры по устранению сепаратистских тенденций, по усиле­
нию центральной власти были, вне всякого сомнения, важнейшей, но
363

отнюдь не единственной частью политических рекомендаций Цзя И.
С его именем связывают обширную программу переустройства импе­
рии, касающуюся сфер правления и финансов, внутренней и внешней
политики, хозяйственных и других видов деятельности. Если историк
обратится к содержанию программы Цзя И, то обнаружит, что едва
ли не все ее положения оказались воплощенными в государственной
практике II в. до н.э. если не при жизни Цзя И, то после его смерти.
Так, восходящий к Цзя И принцип равного наследования удельных
владений взамен прежней системы майората становится всеобщим
при императоре У-ди (141-87). То же следует сказать и о системе
государственных экзаменов, о нововведениях в сфере денежного
обращения и сельского хозяйства (подробнее об этом см. [16; 17;
30]).
Приступая к интересующей нас внешнеполитической части про­
граммы Цзя И, следует отдавать себе отчет в том, что мы имеем дело не
со случайным или рядовым, но с авторитетным и влиятельным мне­
нием если не крупнейшего политического деятеля, то, вне всякого со­
мнения, выдающегося представителя китайской политической мысли
своего времени. В политических воззрениях Цзя И прослеживаются как
отдельные даосские вкрапления, так и обстоятельные конфуцианские
мотивировки. Например, Цзя И вполне в духе конфуцианства порицает,
в частности, предшествующую династию Цинь (221-207 гг. до н.э .),
уповавшую на законы и наказания при полном забвении добродетели
(подробнее об этом см. [24, с. 473-483]). Вместе с тем в ряде кон­
кретных политических рекомендаций, в сфере текущей политики Цзя И
предстает последователем школы легистов, восприемником «метода»
или «искусства» Шэнь Бухая
(ок. 400— ок. 340 гг. до н.э.),
предлагавшего способы контроля правителя над бюрократическим ап­
паратом, приемы, способствующие успеху политических акций (под­
робнее об этом см. [21, с. 252-258]).
В исторической реальности эпохи Ранняя Хань (206 г. до н.э . —
8 г. н .э.), характеризующейся переосмыслением прежних философских
представлений и взаимовлиянием ранее противоборствовавших фи­
лософских школ, восприемник легистских методов управления Цзя И
отходил от легизма в его крайних проявлениях и в этическом смысле
склонялся к конфуцианству. В исторической ретроспективе Цзя И
представляется нам непосредственным предшественником конфуци­
анства Дун Чжуншу
(ок. 179 — ок. 104 гг. до н.э.) и его школы,
которое вобрало в себя ряд приемлемых легистских положений, отно­
сящихся, главным образом, к системе управления государственным
аппаратом, и на протяжении многих веков существовало в качестве
официальной доктрины. Остается заметить, что в китайской традиции,
364

начиная с Бань Гу, утвердилось мнение о Цзя И как о конфуцианском
мыслителе4.
Изучение системы взглядов Цзя И на современную ему политику
(в том числе и на внешнюю) сопряжено с серьезными, лишь отчасти
преодолимыми трудностями и возможно только при условии крити­
ческого отношения к источникам. О «Синь шу» iff!! , или «Новой
книге», традиционно приписываемой Цзя И, к настоящему времени
утвердилось мнение (впрочем, издавна бытовавшее в китайской биб­
лиографической критике) как о памятнике не вполне аутентичном или
аутентичном лишь отчасти, сочинении если не поддельном, то опре­
деленно не избежавшем позднейших интерполяций (об этом см. [18,
т. 2, с. 756 -759; а также 21, с. 273-274; 25, с. 254-255]). Исследователь
политической мысли Цзя И полагается в основном на те части «Синь
шу», которые с меньшими или большими отклонениями приводятся
также в тексте биографии Цзя И из «Хань шу» в качестве извлечений из
его докладов трону. Аутентичность же тех частей «Синь шу», которые
не находят соответствий у Бань Гу, остается неподтвержденной, по
большей части сомнительной.
Относительно интересующей нас проблемы мы располагаем дву ­
мя обстоятельными отрывками, несомненно принадлежащими са­
мому Цзя И. Один отрывок заключает в себе оценку состояния
китайско-сюннуских отношений и с небольшими разночтениями
приводится в «Хань шу» и «Синь шу». Другой приводится только
в «Синь шу» и содержит конкретные рекомендации по исправлению
сложившейся ситуации, т.е. собственно описание политической
комбинации «три манеры поведения, пять приманок»
Бань
Гу предпочел опустить эти рекомендации, но со всей определенно­
стью указал на то, что они были представлены на высочайшее рас­
смотрение и входили в тексты докладов Цзя И трону (см. [13, т. 5,
с. 3740]).
В тексте «Синь шу» присутствует также пространное суждение,
касающееся тех выгод, которые обещает политика «трех манер пове­
дения, пяти приманок», последующих политических акций (см. [14,
цз. 4, с. 40-41]). Каких-либо параллелей этому отрывку в «Хань шу» не
прослеживается; судя по содержанию некоторых вошедших в него
пассажей (о южных сюнну и их переходе на сторону династии Хань5),
он вряд ли написан Цзя И и скорее всего является поздней интерпо­
ляцией. Это обстоятельство заставляет нас ограничить рассмотрение
внешнеполитических воззрений Цзя И двумя упомянутыми выше от­
рывками.
Итак, вот как Цзя И оценивал состояние китайско-сюннуских от­
ношений.
365

«Положение Поднебесной такое, как у человека, который висит
вниз головой. "Ведь3 Сын Н еб а — глава Поднебесной. Почему? Он
наверху. [Варвары от южных] манъ [до восточных] и — ноги Подне­
бесной. Почему? Они внизу6 Ныне же сюнну выказывают к нам пре­
небрежение, совершают грабительские набеги. Они "нисколько не чтят
[Сына Неба]6. Для Поднебесной они стали бедой, да такой, которой нет
конца. Династия Хань из года в год доставляет золото, разноцветный
шелк и шелковую вату им в подношение. [Варвары от восточных] и [до
северных] ди призывают нас к себе и отдают приказы, а это составляет
прерогативу владыки и высшего. Сын Неба подносит дань, а это
"подобает® подчиненному и низшему. Ноги вопреки "всемуг оказыва­
ются наверху, а голова, наоборот, внизу. Поднебесная висит вот так
вниз головой, и никто не в состоянии ей помочь... А еще говорят, что
в государстве есть достойные люди...7
[Однако Поднебесная] не только висит вверх ногами. Она подобна
хромому8, да к тому же еще и больному сыпью. Но ведь и хромота —
болезнь, и сыпь — болезнь тоже. "Ныне округа на северных и западных
границах хотя и обладают высоким рангом, но [их жители] не осво­
бождены от воинской повинности, начиная с мальчиков ростом в пять
ни никто не откажется от отдыхад. Наблюдатели издали всматриваются
в дневные и ночные сигналы тревоги, не могут прилечь; генералы
и офицеры спят в доспехах. Потому-то я, Ваш подданный, говорю
о еще одной болезни и берусь ее вылечить. Если Верховный [правитель]
не воспользуется моими советами, то будет от чего лить слезы.
Ваше Величество, подобает ли Вам, носящему титул „божествен­
ный император**4 и „августейший**, быть в удельных правителях у вар-
варов-жунов. Ваше положение и без того униженное и постыдное, а Вы
*а 3а исключением переводов из географического трактата «Истории Хань» (см.
выше, с. 5 5 -7 6) в ходе титульного редактирования мною были сверены все переводы
в статьях Е.А. Торчинова и почти все в статье М.Е. Ермакова. Не считая себя вправе
произвольно менять там что-либо существенное, я дал свои варианты перевода тех или
иных отрывков, начала которых отметил звездочками, а концы — буквами; те же знаки
повторяются в постраничных примечаниях, содержащих мои варианты перевода.
В некоторых случаях я счел нужным сопроводить текст комментариями и внести
дополнения в библиографии. — Отв. ред. Ю . Кроль.
В оригинале стоит не «ведь», а «обычно», «каждый».
*б Точнее: крайне непочтительны [к Сыну Неба] («крайняя непочтительность» —
термин: название тяжкого преступления при Хань).
*вДоел.: ритуал, подобающий.
*г Ожиданиям.
*д Ныне в округах на северных и западных границах даже обладателям высокого
ранга нелегко получить ос вобождение от воинской повинности, [людям же] начиная
с мальчиков ростом [всего] в пять чи и старше нелегко получить отдых [от тягот по­
граничной службы].
366

продолжаете сносить обиды! Если так пойдет и дальше, то чем же это
кончится?!
Все выдвигавшие планы полагали, что это [затруднение] неразре­
шимо, что никаких средств для этого не существует. Я же, Ваш не­
достойный подданный, подсчитал орды сюнну. Все они не превышают
населения одного большого уезда [империи] Хань9. Я весьма стыжусь
за тех, кто держит в руках дела [правления]! При громадности [ее
территории] как может Поднебесная испытывать затруднения от орды,
населяющей всего один только уезд?!
Ваше Величество, почему бы Вам не попробовать сделать меня,
Вашего подданного, чиновником, управляющим зависимым государ­
ством, ведающим сюнну. Осуществите мой план, и я с Вашего дозво­
ления приведу шаньюя10 со шнуром на шее, "отдам его жизнь в Вашу
власть6, брошу перед Вами ниц Чжунхан Ю э11 и стану бить его палками
по спине. Вся орда сюнну станет подчиняться только приказам Вер­
ховного [правителя].
Ныне же Вы охотитесь не на лютого врага, а на полевых кабанов,
ловите не взбунтовавшихся разбойников, а поднятых [псами] зайцев.
Вы предались ничтожным развлечениям и не помышляете о великом
бедствии. Не это ведет к умиротворению. "Благая сила-дэ [императора]
распространяется далеко, грозное величие-вэй [императора] прости­
рается вдаль. Когда же приказы [императора], облеченного грозным
величием, действуют лишь на несколько сотен ли окрест, — вот из-за
чего стоит лить слезы»ж [13, т. 5, с. 3710-3712].
Вот какие пути исправления сложившейся ситуации видит Цзя И.
"«Я, Ваш подданный, установил для Вашего Величества „три ма­
неры поведения" [по отношению к сюнну] и поставил „пять приманок".
Если с их помощью спорить с шаньюем [за обладание] его народом, то
подчинить сюнну будет так же легко, как стряхнуть с дерева [привле­
ченных на яркий свет цикад]12. Ведь люди, не следующие по истинному
пути, способны на нарушения и непокорство. А они (т.е. сюнну. — М.Е.)
таковы с давних пор3.*
*€Доел.: по своему усмотрению решить, жить ему [или умереть]...
*жБлагую силу д э [божественного императора] можно распространить на [живущих]
далеко, грозным величием в э й [божественного императора] можно поразить [живущих]
далеко. Но если всего за несколько сот л и от [его резиденции его] грозные приказы не
действуют, — вот из-за этого стоит лить слезы».
*3 Согласно другой, более древней редакции этого отрывка, он начинается словами
би ся вэй чэнь
(а не чэнь вэй би ся) и означает: Если Вы, Ваше Величество,
велите мне, Вашему подданному, ввести «три манеры поведения» и разложить «пять
приманок», с их помощью вступить с шаньюем в спор [за власть над] его народом, то
подчинить сюнну будет так же [легко], как стряхнуть [с дерева] сухие листья. Да почему
367

"Если Вы, Ваше Величество, снизойдете до меня и соблаговолите
принять план Вашего подданного, то Ваш поддданный, [сообразуясь с]
положением дел, возвестит [сюнну] слово Сына Неба, сделает так, что
великая орда сюнну поверит Вашему Величеству. Если кто-то передает
слова, они [должны] непременно выполняться”. "Человек, давший
обещание во сне, и проснувшись, не обманет доверия. Если Ваше
Величество уже обещали, то [Ваше слово] ясно, как солнце на восходе.
Поэтому, когда [люди] слышат единое слово государя, то пусть они
будут даже такими далекими, [как сюнну], их воля не будет [омрачена]
сомнениями, пусть они даже враждебны нам, в их сердца не закрадется
недоверие. А если так, то доверие [Сына Неба] будет возвещенок и все,
что мы наметили, осуществится. [Это] первая „манера поведения**1.
Кроме того, я, Ваш подданный, "[сообразуясь с] положением дел,
возвещу [сюнну] любовь Вашего Величества, сделаю так, что [сюнну]
сами узрят ее воочию. Если люди, у которых лица варваров-ху и внеш­
ность варваров-жунов, сами убедятся, что они любимы Сыном Неба, то
[потянутся к нему], как малое дитя к любящей матери. А если так
произойдет, то Ваша любовь к ним будет наконец возвещена.л [Это еще]
одна „манера поведения**.
же [этим] людям, не следующим истинному пути, подобает быть такими дерзкими
и непокорными в течение [столь] долгого времени? [16а, с. 433 -435 , примем. 1 -4].
*и В оригинале стоит знак я н ь Щ у отсюда перевод Ермакова: «слово Сына Неба». Но
один из комментаторов предлагает заменить инь знаком с и н ь fif, очень похожим на него
по начертанию. Это позволяет понять текст иначе: « ...Ес л и Вы, Ваше Величество,
согласитесь осчастливить Вашего подданного и применить [его] план, то Ваш под ­
данный будет, используя положение дел, доводить д о сведения (= возвещать) сюнну,
что Сын Неба заслуживает доверия, и сделает так, что широкие массы сюнну поверят
Вашему Величеству; [он] станет произносить [перед ними] лишь слова [Вашего Вели­
чества, подлежащие] претворению [в жизнь] (? или: распространению? т у н я н ь Я Ш ),
которые будут непременно выполняться и не будут высказываться легкомысленно».
*кПо мнению комментатора «Синь шу», сочетание бэ й ци с инь W X fif, переведен­
ное Ермаковым: «обмануть доверие», следует заменить графически очень похожим
сочетанием б эй ци ян ь Ц («нарушить свое слово»). В нескольких изданиях «Синь шу»
после знака ж о ^ («как») в тексте стоит знак синь flf [16а, с. 433,435-436, примем. 7, 8]
(«верить, доверять, не сомневаться», а также «регулярный», з д е с ь — «считать регу­
лярным», «не сомневаться в регулярности»). Отсюда мой вариант перевода: «Человек,
давший обещание во сне, и проснувшись, не нарушит своего слова. Если Ваше Вели­
чество уже обещали, [в Вашем обещании не сомневаются], как не сомневаются в регу­
лярности восходов сияющего солнца. Поэтому, когда [подданные] слышат одно-ед инст-
венное высказывание государя, пускай [там] есть сокровенные и глубокие [мысли выше
их понимания(?)], его стремления не [вызывают] недоверия; что же до враждебных [нам]
людей, то [и] в их сердцах не [возникает] сомнений; а раз так, то, значит, д о сведения
[сюнну] доведено (= возвещено), что Сын Неба заслуживает до вер ия...»
*л .. .используя положение дел, доведу до сведения (= возвещу) [сюнну], что Ваше
Величество [их] любит, сделаю так, что они взглянут на себя: если у них лица варваров
х у и внешность варваров ж у н , они убедятся, что любимы Сыном Неба, и [потянутся
368

Кроме того, я, Ваш подданный, возвещу [сюнну], что* приятно Ва­
шему Величеству. Пусть варвары-jtj/ сами увидят: если они в чем-то
умелы и искусны, то всем этим можно прийтись по вкусу Сыну Неба.м
А если так произойдет, то будет наконец возвещено, что приятно [Сыну
Неба. Это еще] одна „манера поведения44.
"[Итак, Сын Неба] любит наружность других людей, ему нравятся
умения других людей. В Пути людей доверие является великим мо­
ральным устоем, долгом божественного императора. [Если то, что он]
любит [их внешность] и ему приятны [их умения], так и есть на самом
деле; если можно надеяться на данные им обещания, то и [в случае"
смертельной опасности, когда] десятерых постигает смерть и лишь
один остается в живых, они непременно придут к [Сыну Неба]. Это
и называется „тремя манерами поведения44.
Вообще говоря, что касается "наград в государстве, то [эти награды]
не могут распределяться поровну. Награждать поровну — значит опус­
тошить государство. Однако, когда награды скудны, этого недостаточно,
чтобы тронуть людей.0 Поэтому умеющий награждать [сначала как бы]
станет топтать, попирать [сюнну] ногами, а после этого будет время от
времени проявлять к ним щедрость. Пусть смотрят [на награды], как на
нечто, достойное внимания, твердят о них, как о том, о чем стоит гово­
рить. И тогда можно будет привлечь к себе сердца "целого" государства.
Ваше Величество, соблаговолите внять советам Вашего подданного,
и тогда у меня найдутся свободные средства13
Прибывшие к нам сюнну от глав кланов и выше пусть непременно
будут одеты в расшитые шелковые одежды, а их жены и дети —
в узорные парчовые платья. "Пусть представят им пять серебряных
колесниц, разукрашеных крупными резными узорами15, запряженных
к нему], как дитя, встретившее любящую мать; а раз так, то, значит, до сведения [сюнну]
довед ено (=им возвещено), [кого (или: что) он] любит.
*м .. .до веду до сведения (=возвещу) [сюнну], что нравится Вашему Величеству.
Пусть варвары х у взглянут на себя: если у них есть искусства, в которых они сильны
и которыми хорошо владеют, то всем [этим] можно прийтись по нраву Сыну Неба; а раз
так, то, значит, д о сведения [сюнну] до ведено (=им возвещено), [что ему] нравится.
*н Если любят наружность [других] людей, если нравятся искусства [других] людей,
это [соответствует] пути человеколюбия; если, заслуживая доверие, действуют [в духе]
высокой нравственной чистоты, это [соответствует] долгу божественного императора
(или: неизменному долгу ср. [13, гл. 48, с. 3740, коммент. Янь Шигу]. — Ю .К .) . [Ваше
Величество], когда [Вы] любите или [Вам что-нибудь] нравится, то [Вы] искренни; если
[Вы] уже дали обещание, то [на него] можно надеяться; [поэтому и в с лу ча е...
*° ...[раздачи] наград в государстве, то эти [награды] нельзя распределять поровну.
Награждать поровну — значит опустошить государство. Однако, когда награды скудны,
их нехватает для того, чтобы тронуть [сердца] людей.
*п ...всего[их]...
*р И вместе с тем пусть предоставят им пять серебряных (или: отделанных се реб­
ром?) колес ниц...
369

каждая четверкой лошадей, снабженных зелеными тентами. Пусть
придадут им эскорт из нескольких всадников и каждому, кроме кучера,
еще и сопровождающего, [сидящего на колеснице справа]. "Даже
шаньюй при выездах и возвращениях [в ставку] не пренебрег бы этим.
Пусть сюнну, предавшиеся нам, всегда получают, а [Ваше Величество]
одаривает их этим. Все в государстве, кто услышит и увидит [это],с
с сердцами, полными надежд, сообщат об этом другим. Люди станут
уповать на Вашу милость, полагая, что если сами прибудут к нам, то
смогут получить то же. Тем самым мы 'наведем порчут на их глаза.
[Это] — одна „приманка“ .*
*с У слов первого предложения б у цин д у цы
есть и другое толкование (см.
[16а, с. 4 44, примем. 6]), которое использовано в моем варианте перевода: «Ведь даже
выезды [из резиденции] и возвращения [туда] шаньюя не могут быть пышней и красивей
этих. Пусть сдавшиеся нам (=перешедшие на нашу сторону) сюнну время от времени
получают [такие одежды и выезды, а Ваше Величество] одаривает их этим. Во всем [их]
государстве те, кто услышит об этом или увидит э то ...»
*т Как показали китайские комментаторы, знак х у а й Щ (здесь и далее переведенный
Ермаковым: «навести порчу на») стоит в тексте вместо графически похожего на него
знака х у а й Щ, означающего: «привлечь на свою сторону добрым отношением», «рас­
полагать к се бе» или же, как считает Ци Юйчжан, являющегося синонимом знака а н ь ^
(«доставить удовлетворение», «умиротворить, дать покой»), — в древности оба иерог­
лифа х у а й взаимозаменялись. Следовательно, параллельные сочетания х у а й ци м у Й Ш
@,хуай ци коу П, хуай ци эр 3 ,хуай цифуЩ, ихуай цисинь ^ значат: «привлечь ксебе
их глаза», «их уста», «их уши», «их животы (брюхо)», «их сердца» или же «доставить
удовлетворение (удовольствие) их глазам», «их устам», «их ушам», «их животам» и «их
сердцам». Однако Ци Юйчжан приписывает знаку х у ай значение а н ь лишь в первых че­
тырех случаях, а про «сердца» сюнну говорит только, что некто (судя по контексту, им­
ператор) «влечет за собой (пр ивле кае т к себе. — Ю .К .) » эти сердца, соблазняя сюнну
примкнуть к империи. Кроме того, он толкует ф у («живот») как заимствованный иероглиф,
указывающий на его омоним ф у S («богатство»), а сочетанию х у ай ци ф у приписывает
значение: «с помощью богатства обеспечить им [=сюнну] мир и благоденствие» [16а,
с. 4 4 4 -44 5 (примеч. 8), 459, примеч. 7]. С одной стороны, это гораздо лучше подходит
к описанию четвертой «приманки», где в основном говорится про обогащение сюнну
в Китае, хоть и упомянуто о приглашении их на пиры (добавим, что «уста» и «животы»
функционально близки друг другу как образы поглощения еды и пищеварения; казалось
бы, бе з одно го из двух можно было бы обойтись). С другой стороны, приняв толкование
0 у=богатство, комментатор вставляет в перечисление ряда человеческих органов (глаз,
ушей, уст, сердец) характеристику материального положения человека, которое в от­
личие от них может меняться с течением времени; поскольку оно — не орган челове­
ческого тела, то кажется совершенно неуместным в этом ряду; к тому же между фразами
перевода «доставить удовольствие их животам» и «с помощью богатства обеспечить им
[=сюнну] мир и благоденствие» отсутствует параллелизм (в одном случае допо лне­
ние — «животы», а в другом — «они», т.е . сюнну; в первом случае дополнение стоит
после сказуемого, как и в китайском оригинале, во втором оно вынесено Ци Юйчжаном
перед сказуемым и введено как инструментальное ), так что перевод сочетания х у а й ци
ф у у Ци Юйчжана кажется натянутым. Для меня вопрос решается тем, что в конце
рассуждения о «пяти приманках» мысль о «привлечении к се бе» первых четырех орга­
нов тела сюнну повторяется, но при этом вместо слова х у а й употреблен его синоним
370

*Если среди сюнну, которых [Ваше Величество] побудили приехать,
будет много предавшихся нам,у то при большом скоплении народа
Верховный [правитель] непременно призовет кого-то из них и пожалует
еду. Еда будет состоять из четырех-пяти превосходных блюд, велико­
лепных кусков вареного и жареного мяса, приготовленного в маринадах.
Перед каждым [поставят] столик в несколько ни в длину и ширину,
велят сесть за каждый из них по одному человеку. Варвары-ху,
"исчисляемые сотнями, пожелавшие посмотреть [на пир], будут стоять
рядом. Те, кто отведал яства, обрадуются, будут есть и посмеиваться.
А еда будет на вкус такой, какой им и пробовать-то никогда не при­
ходилось. Пусть прибывшие к нам всегда получают, а [Ваше Величе­
ство] потчует их [этим]. В целом государстве, кто это слышал и видел,
пуская слюни, расскажут об этом другим. Люди станут алкать того
ж е14, полагая, что если сами прибудут к нам, то смогут это получить.
Тем самым мы наведем порчу на их уста.ф [Это еще] одна „приманка".
*Что до предавшихся нам выдающихся мужей, а также тех, кого
[Ваше Величество] побудили приехать15, то Верховный [правитель]
непременно пошлет пригласить кого-нибудь из них в качестве гостей.
Пусть получат приглашение и их знакомые. Тем варварам-ху, которые
пожелают посмотреть [на прием], не запрещать.4 Пусть придворные*
цянь $ ; посл еднее слово значит: «привлекать (притягивать) к се бе» , а не «дать удов­
летворение, покой, мир или благоденствие»; выражение ц янь ци ф у означает: «привле­
кать к себе животы», а не «обеспечить им [= сюнну] мир и благоденствие с помощью
богатства». В свете этих фактов х у а й в сочетании с м у («глазами»), к о у («устами»), э р
(«ушами»), ф у («животами») и с и н ь («сердцами») значит только: «привлекать к се бе»
и ничего больше, и все эти сочетания построены по одной и той же модели.
*у В соответствии с комментарием [16а, с. 4 46, примеч. 1] возможен вариант пере­
вода: «Когда прибывают послы [от] сюнну, а также когда [их] большие люди сдаются
нам (= переходят на нашу ст ор он у)...»
*ф ...ко торые пожелают посмотреть [на пир], без сомнения, исчисляемые сотнями,
будут стоять рядом. Те, что получат пожалованные [им яства], обрадуются, станут
посмеиваться да есть, [а] все [яства на] вкус будут такие, к каким [варвары х у ] питают
пристрастие, но каких никогда не получали (или, если принять редакцию X в. [ 1 2 а,
гл. 800, с. 6 а; 16а, с. 449, примеч. 6]: но каких [им] не следует получать. — Ю .К .) . Пусть
прибывшие к нам время от времени получают эти [яства, а Ваше Величество] потчует их
[ими]. Во всем [их] государстве те, кто слышал про это или видел это, будут рассказы­
вать о б этом другим, пуская слюну [от желания попировать]. Люди станут страстно
желать [для] себя места [среди Ваших гостей], думая о с ебе, что если прибудут к нам, то
тоже в будущем получат это [угощение]. Этим в дальнейшем мы привлечем к се бе их
уста.
*х Когда самые могущественные (доел.: выдающиеся) из тех [сюнну], кто нам сдался
(= перешел на нашу сторону), а также послы [от сюнну] прибудут [к нам, то пусть] вер­
ховный [правитель] непременно пошлет людей пригласить кого-нибудь из них [к се бе]
в гости, [а гости] пусть получат возможность пригласить своих знакомых. Тем из вар­
варов х у , которые пожелают посмотреть [на прием], не надо запрещать [этого].
371

дамы напудрятся, подведут брови тушью и 'в расшитых шелковых
одеждах11 в количестве двадцати-тридцати человек прислуживают им
в зале. 'З а азартными играми, за развлечениями они станут потчевать
варваров-**^ . 4 'Вер ховный [правитель] пошлет [за артистами] Музы­
кальной палаты, милостиво изволит воспользоваться [их услугами].
Пусть музыканты дудят в маленькие флейты, бьют в барабаны и бара­
банчики, а актеры и акробаты сменяют друг друга. Пусть время от
времени выступают танцоры и плясуны, а вслед за ними под грохот
барабанов исполняет свой танец человек-кукла16 А ночью выступят
с музыкальным представлением варвары-э/еуны. Они возьмут за руки
и поведут за собой гостей Верховного [правителя]. С начала и до конца
[представления] их будут поддерживать придворные дамы в количе­
стве десяти и более. Пусть те, кого [Ваше Величество] побудили пре­
даться нам, время от времени получают, а [Ваше Величество] услаж­
дает их [этим]. В целом государстве, кто это слышал и видел, широко
раскроют глаза от изумления и расскажут об этом другим. Люди за­
суетятся, забеспокоятся только о том, как бы им не опоздать с прибы­
тием к нам. Тем самым мы наведем порчу на их уши.ш [Это еще] одна
„приманка“ .
*ц ...одеждах с разноцветными вышивками [о шелке речи нет]...
*ч Исходя из контекста, Ци Юйчжан предлагает заменить знак ф а н ь Ш (перевод
Ермако ва— «потчевать») графически похожим знаком х у й Ц - («встречаться») [16а,
с. 453, примеч. 6]. Этому соответствует перевод: «[Пусть] одни играют в азартную игру
в фишки на доске {[то] бо [/\] Ш (=fl?))> а другие — в азартную игру в раскладку (?)
денег ( ян ь $ f), [пусть] устраивают игрища-представления [для] этих варваров х у , чтобы
встречаться с ними».
*шВ этот отрывок входит фрагмент из четырех иероглифов: у ци о у ж э н ь М Ж {$1Л>
перевод которого заслуживает обсуждения. На мой взгляд, фрагмент состоит из д о­
полнения о у ж э н ь («кукла с обликом человека»), предваренного определением ци («его,
свой, этот, такой») и управляемого сказуемым у . Теоретически это сказуемое может
быть выражено глаголом у с орудными («играть (забавляться)», «размахивать (напр.,
оружием)», «упражняться во владении (инструментом)», «жонглировать», «манипули­
ровать») или же с побудительными значениями («заставлять плясать», «заставлять
пританцовывать (подпрыгивать) от радости», «заставлять поворачиваться (вертеться)»,
«заставлять двигаться по кругу (обход ить)», «вдохновить кого-нибудь на то, чтобы
сделать д ело») или же со значениями типа «вращать», «обегать», «презирать», тоже
требующими прямого дополнения. Часть этих значений отпадает в связи с тем, что
дополнение о у ж э н ь означает неодушевленный предмет — куклу с внешностью чело­
века, аналог той танцующей и поющей, которую якобы сделал из дерева, кожи, клея,
лака и красок и показал чжоускому Му-вану искусный ремесленник, мастер Янь
(Янь-ши) [16а, с. 454, примеч. 11; 10а, гл. 5, с. 1 11 -113]. Наиболее вероятные в данном
случае значения могут быть в обобщенном виде переданы словами «водить свою куклу
(или своих кукол)», поскольку слово «водить» предполагает определяющее воздействие
на объект со стороны актера, будь то использование или побужд ение. На этом переводе
я пока с оговоркой и остановился; разумеется, он предположительный и условный. Трое
372

"Вообще, если кто из предавшихся нам милостиво удостаивается
приема [у Вашего Величества] или прибывает согласно условиям до­
говора, пусть Ваше Величество иногда проявляет к кому-то из них
щедрость. Сделайте так, чтобы здесь у них была высокая зала и от­
дельный флигель, превосходная кухня с большими кладовыми и ко­
нюшня с отборными лошадьми, боевая колесница в личном хранении.
Рабы и рабыни, множество детишек, домашний скот — [всего должно
быть] в достатке. Устройте так, чтобы в это время был большой пир,
и пусть пригласят варваров-ху в гости, станут потчевать послов вар-
варов-ху. Пусть Верховный [правитель] назначит чиновника в помощь
им на пиру, предоставит музыку. И пусть жилище, кухня, музыка, кла­
довые и скот превосходят то, что [они имели] прежде. Если [сянь-]
ваны и лу [ли-ваны] уйдут от своего шаньюя, пусть [Ваше Величе­
ство] иногда кого-то из них так одаривает, предоставляет им дома17
Целое государство сюнну будет расположено [к Вашему Величеству]
и станет уповать [на Ваше Величество]. Люди засуетятся, забеспоко­
ятся только о том, как бы не опоздать с прибытием к нам. Тем самым
мы наведем порчу на их желудки.щ[Это еще] одна „приманка“ .*
из четырех комментаторов реконструируют сочетание д а н ь ю э {М!й как чан {Ц юэ
(«выступления музыкантов и актеров с песнями и танцами на игрищах-представлениях»)
[16а, с. 45 3-454, примеч. 7]. Вот мой вариант перевода отрывка: «[Пусть] верховный
[правитель] велит [начальнику] Музыкальной палаты, осчастливив [сюнну], пожаловать
им (= устроить для них. — Ю .К .) выступления музыкантов и актеров с песнями и тан­
цами на игрищах-представлениях; [пусть те] играют на флейтах и бьют в барабанчики,
выходы акробатов и [актеров в] масках чередуются друг с другом; в течение короткого
времени выступают плясуны и прыгуны, [затем] в течение короткого времени [музы­
канты] бьют в барабаны; [кукловоды (?)] заставляют плясать (или: водят) своих кукол
с обликом человека, [а] ночью [музыканты] исполняют музыку варваров ж у н : [играю­
щие варваров (?)] берутся за руки, все [они] могучие. [Число придворных] женщин, что
состоят при высоких гостях, которых они поочередно (или: от первого д о пос леднего?)
обслуживают, б ез сомнения, [должно] быть больше 10 человек. Пусть время от времени
кое-кто из послов и сдавшихся нам (= перешедших на нашу сторону) [больших людей
сюнну] будет получать [возможность насладиться] этим, а [Ваше Величество] станет
радовать их [этим]. Во всем [их] государстве те, кто слышал об этом или видел это,
будут рассказывать [про это] другим с видом людей, предвкушающих удовольствие,
и все люди будут торопиться, опасаясь лишь одно го — что они прибудут к нам по­
следними. Этим в дальнейшем мы привлечем к се бе их уши».
*щМой вариант перевода: «Вообще, что д о сдавшихся нам (= перешедших на нашу
сторону) [больших людей сюнну, которые] осчастливлены приглашением Вашего В е­
личества, а также тех [сюнну], которые прибыли к нам на основании договора, [пусть]
Ваше Величество непременно время от времени обогащает кого-нибудь из них, непре­
менно делает так, чтобы у всех у них были высокие залы, обширные жилища, превос­
ходные кухни, большие житницы, в [их] конюшнях были кони, составляющие [целые]
группы (упряжки? или табуны? — Ю .К .), в каретниках-арсеналах были боевые колес­
ницы, [а в хозяйстве] в положенном числе были рабы, рабыни, дети о боего пола и д о­
373

Из тех, кто пришел предаться нам, Верховный [правитель] непре­
менно кого-нибудь милостиво удостоит приема, одарит родительской
лаской, а затем дозволит определиться на службу. Известно, что стар­
шие варвары-ху— грубые родители. Так пусть же Верховный [прави­
тель] к младенцам-ху будет так же добр и любвеобилен, как к сыновьям
своих высокопоставленных [подданных]. Верховный [правитель] ми­
лостиво соизволит принять у себя с несколько десятков человек, сде­
лает так, чтобы и на официальных приемах, и в часы досуга они со­
провождали его при выездах и посменно прислуживали во внутренних
покоях. К огда же Верховный [правитель] потчует варваров-ху, когда
[учреждает] Великие ристалищаГ8 и приглашает на них послов варва-
ров-ху, силачи19 и воины, как всегда, будут прислуживать близ [импе­
ратора] по одну сторону, а мальчикам-варварам будет дозволено при­
близиться и прислуживать по другую. Знатные варвары-ху будут по­
очередно выступать вперед и предлагать [гостям] вино. Верховный
[правитель] милостиво изволит лично распорядиться, чтобы подливали
вино в чаши послов, обхаживали их. Когда Верховный [правитель]
уходит на отдых, [парадное] платье расписного шелка, [украшенный
драгоценными раковинами] большой пояс и другие оставшиеся после
приема гостей одежды подносятся им в качестве даров. Верховный
[правитель] милостиво изволит ласкать мальчиков-варваров, похло­
пывает их, играет с ними в кольцо. А когда подают жареное мясо, ми­
лостиво изволит кормить их. [Верховный правитель] снимает с себя
великолепные одежды и лично одаривает их. [Когда] Верховный [пра­
витель] встает, мальчики -варвары [находятся] кто сзади, кто спереди
него. Знатным варварам будет дозволено подносить вино; и они будут
в платье с казенной печатью на шнурке. Знатные варвары будут стоять
перед [Верховным правителем]! "Пусть только некоторые люди дос­
тигают, а [Верховный правитель] устанавливает им такое положение.
В целом государстве, кто увидит и услышит [это], широко раскроют
машний скот. Пусть время о т времени (см. [12а, гл. 800, с. 66]) [на] большие банкеты
станут приглашать гостей из варваров ху, потчевать послов от варваров х у . [Пусть]
верховный [правитель], осчастливив [их], прикажет казенному учре ждению [— Музы­
кальной пал ате— ] помочь им, предоставить и пожаловать им (= устроить для них)
[выступления] музыкантов. Пусть все эти их жилища, радости (или: музыка? — [см. 12а,
гл. 800, с. 6 6]), житницы и домашний скот превзойдут [то, чем их одаривал] их прежний
царь [— шаньюй; пусть] в основном [они будут считать], что, покинув своего шаньюя,
пожалуй, можно вести дом (= заниматься домашним хозяйством), регулярно получая эти
[милости от божественного императора]. В се государство сюнну, обратив [к нему свои]
сердца, станет надеяться (или: рассчитывать) [на это], все люди будут торопиться, опа­
саясь лишь од ного — что [они] прибудут к нам последними. Этим в дальнейшем мы
привлечем к себе их животы, [по толкованию Ци Юйчжана (см. выше, с. 370-371), мы*
обеспечим им мир и благоденствие с помощью богатства]».
374

глаза от изумления, возжелают [того же]. Люди засуетятся, забеспо­
коятся только о том, как бы не опоздать с прибытием к нам. Тем самым
мы наведем порчу на их сердца. [Это еще] одна „приманка“ .
Итак, привлечем, притянем к себе их уши, привлечем их глаза,
привлечем их рты, привлечем их желудки. И они окажутся в четырех
отношениях привлечены. А еще мы привлечем к себе их сердца. Так
разве же мы не подчиним варваров-ху, не принудим их упасть [к нашим
ногам]?!3 Это и называется „пять приманок"» [14, с. 3 8 -40].
***
Впечатление известного практицизма, остающееся от прочтения
сентенций Цзя И, отчасти объяснимо. Доклад трону — документ кон­
фиденциального содержания, хотя и выдержанный в духе высокой сло­
весности, но не предназначенный для широкой публики, обращенный
в сферу не декларируемой, но реальной политики. Мы располагаем па­
мятником не политической теории, но практики, документом своего
рода «тайной дипломатии» династии Хань — периода, когда, по общей
оценке исследователей, складывалась китайская имперская доктрина.
Приведенные сентенции позволяют нам удостовериться в том, что
Цзя И ни в чем не отступает от исконных, идущих из глубокой китай­
ской древности представлений об устроении мира. В этих представ­
лениях центральное место, причем не в формальном значении этого
слова, отводится Сыну Неба (Верховному правителю), власть которого
простирается на Срединное государство (внутренние, цивилизованные
земли), а также на государства варваров (некитайский обозримый мир).
Верховный правитель, или Глава Поднебесной, наделен в этой системе
представлений прерогативой высшей, абсолютной власти, в условиях
имперской государственности освященной к тому же титулами «авгу­
стейший» и «божественный». Идеальный способ существования этой
системы подразумевал «благое воздействие» (дэ) императора на вар­
варов, подкрепленное имперским могуществом или «грозностью» (вэй),
*э Пусть всего несколько человек, получив это [положение], занимают [его]. Во всем
[их] государстве те, кто видел [это] или слышал [об этом], с видом людей, предвку­
шающих удовольствие, захотят [занять это положение], все люди будут торопиться,
опасаясь лишь одно го — что они прибудут к нам последними. Этим в дальнейшем мы
привлечем к се бе их сердца. [Это еще] одна „приманка44.
Поэтому привлечем к с ебе их уши, привлечем к с ебе их глаза, привлечем к се бе их
уста и привлечем к се бе их животы Когда эти четыре [органа сюнну] уже будут при­
влечены к нам, привлечем к с ебе также их сердца; как же смогут [они тогда] не приехать
к нам [с выражением покорности]? Подчинить варваров х у буде т [так же легко, как
что-то] уронить (ср. выше, с. 367, утверждение в начале описания «трех манер поведе­
ния», что «подчинить сюнну будет так же [легко], как стряхнуть [с дерева] сухие
листья». — Ю .К.).
375

и как бы замыкался на ответном изъявлении покорности варварами,
прибывающими ко двору (об этом см. [2]). Резкое несоответствие этой
идеальной системы тому реальному состоянию внешних сношений,
какое сложилось при первых ханьских императорах («...сюнну выка­
зывают к нам пренебрежение, совершают грабительские набеги... не
чтят [Сына Неба]; варвары... призывают нас к себе и отдают приказы»),
вызывало у Цзя И образ висящего вниз головой человека, определяло
пафос его высказываний.
Вместе с тем отмеченное несоответствие ни в коей мере не побуж­
дало Цзя И усомниться в исходных положениях этой системы, под­
вергнуть ее хотя бы частичному пересмотру. В частности, предлагая
свои услуги в качестве управителя зависимого государства, он нис­
колько не посягает на высшие права Сына Неба, ничуть не помышляет
о предоставлении ему части сакральных мироустроительных функций
императора20 Основное содержание его деятельности в этом качестве
сводится к изъявлению варварам императорской воли, к приведению их
в состояние полнейшей покорности Главе Поднебесной21.
Путем простейших логических построений нетрудно убедиться, что
китайская традиционная система мироустроения приемлет правите-
лей-варваров и их державные притязания до определенных пределов,
в той лишь степени, в какой они не угрожают приоритету и верховной
власти императора. Притязания верховного вождя сюнну, шаньюя,
выходили далеко за эти пределы, и потому основным звеном, как бы
средоточием планов Цзя И становятся меры по устранению опасного
конкурента. В качестве таких мер предлагается политическая комби­
нация «три манеры поведения, пять приманок».
Политическая комбинация Цзя И отмечена полнейшим реализмом,
предельной политической (а в некотором роде и психологической)
изощренностью, унаследованной, вероятно, от мастеров «искусства»
управления. Легистские приемы как нельзя кстати пришлись в области
внешней политики, оказались приемлемыми в отношении тех варваров,
которые, в представлении жителя Срединного государства, люди не
вполне полноценные. Вероятно, внешняя политика, в понимании Цзя
И, — сфера, наименее стесненная моральными запретами.
«Три манеры поведения» только по первому впечатлению отлича­
ются от «пяти приманок» некоторым благообразием, бблыним сход­
ством с привычными дипломатическими нормами. «Искусство» управ­
ления, преподнесенное Шэнь Бухаем, предписывало правителю вызы­
вать любовь и симпатию своих подданных (об этом см. [2, с. 73 -75]);
судя по всему, отсюда этот прием и был заимствован Цзя И. «Три ма­
неры поведения» в политической комбинации Цзя И как бы подготав­
ливают, обслуживают и обеспечивают «пять приманок». Возвещая
376

народу сюнну об императорском доверии, любви и одобрении, Цзя И,
конечно же, не ожидает от него всеобщего и немедленного изъявления
покорности, верноподданнических чувств. Политический расчет со­
стоит здесь в том, чтобы посредством заверений в императорском
расположении открыть доступ и обеспечить приток сюнну к импера­
торскому двору, создать для них новую сферу притяжения, а в конеч­
ном итоге, предложить альтернативу власти шаньюя. Тот же полити­
ческий расчет, по-видимому, подсказал Цзя И, что такие заверения
могут показаться соблазнительными для тех сюнну, кто состоял в от­
крытой или тайной оппозиции к шаньюю, в частности для кого-нибудь
из сянь-ванов или лули-ванов.
Теоретической предпосылкой для «пяти приманок» Цзя И послужил
метод наград и наказаний, в качестве важнейшего средства государст­
венного управления разработанный школой легистов и с течением вре­
мени воспринятый ханьским конфуцианством (об этом см. [9, с. 208]).
Применение наград в отношении сюнну вдохновлялось и традицион­
ными представлениями о том, что поступками этически неполноценных
варваров движет выгода и алчность (об этом см. [4]). Политический
подтекст и здесь состоял в том, чтобы посредством щедрых посулов
и богатых даров переманить на свою сторону представителей высшей
сюннуской знати, вызвать раздоры в стане северного соседа. Тем са­
мым Цзя И предвосхитил ту политику «с помощью варваров уничто­
жать варваров», которая по прошествии столетия становится домини­
рующей в сношениях Китая с сюнну (об этом см. [3, с. 22]).
В согласии с господствующими представлениями угрозы, исходя­
щие от сюнну, воспринимаются Цзя И явлением того же порядка, что
и внутренние раздоры, их своего рода продолжением. Вряд ли слу­
чайно раздел о сюнну примыкает в его докладе к разделу, излагающему
меры по устранению сепаратистских тенденций, а в его политическом
диагнозе «хромота» (угрозы изнутри) соседствует с «сыпью» (угрозы
извне). В планах Цзя И решение внешних задач тесно увязывается
с задачами внутренними, а военные угрозы со стороны северного со­
седа заставляют его сокрушаться не о военной слабости империи, но об
общем состоянии «дел правления»22.
В той полемике вокруг сюннуской проблемы, которая на протяже­
нии многих десятилетий II в. до н.э. велась при ханьском дворе, Цзя И,
как нам представляется, всецело принадлежал к «мирной» партии, тому
течению политической мысли, которое избегало решительных военных
акций во внешней политике, опиралось на договорную систему. Вид­
нейший представитель этого течения Дун Чжуншу несколькими деся­
тилетиями позже Цзя И следующим образом изложил задачи политики
в отношении сюнну.
13- 763
377

«Долг побуждает благородного мужа, а выгода движет алчным [че­
ловеком]. Что же касается сюнну, то их нельзя образумить гуманно­
стью и долгом, но только с помощью [предоставления] больших выгод
и связав обетом Небу. Поэтому предоставим им большие выгоды для
того, чтобы они оставили свои устремления, заключим союз перед
Небом и тем закрепим договор, возьмем в заложники любимых сыно­
вей [шаньюя] и так обеспокоим их. Если и захотят сюнну проявить
непостоянство, то разве пойдут на потерю значительных выгод, разве
осмелятся на обман Верховного Неба, разве смирятся с гибелью лю­
бимых сыновей [шаньюя]?!
Стоимость даров [для сюнну], собираемых за счет налогов, не столь
велика, как расходы на содержание войск, а упорство при защите го­
родских стен приводит к тем же результатам, что и договоры, заклю­
ченные верными чиновниками. Так пусть же отцы и братья из народа,
обороняющего пограничные земли, ослабят свои пояса, а их дети едят
вдоволь. Пусть же лошади варваров-ху не переходят за Великую стену,
а приказы о спешном военном наборе не рассылаются по Срединному
государству» [13, т. 8, с. 5391-5392].
Сентенции Дун Чжуншу обнаруживают несомненное сходство с тем,
что докладывал трону Цзя И. Избегая решительных военных акций,
Дун Чжуншу вслед за своим предшественником предлагает экономи­
ческий способ воздействия на варваров. Впоследствии этот способ
воздействия в сочетании с дополнительными мерами, изложенными
Дун Чжуншу (придание договорной системе сакральных форм и введе­
ние института заложников), лег в основу даннической системы, ставшей
стержнем имперской политики Китая (об этом см. [32, с. 38 -39]).
В китайской политической традиции к рекомендациям Цзя И сло­
жилось двойственное отношение, прослеживаемое начиная с Бань Гу
(см. [13, т. 5, с. 3740]). Не в силах пренебречь этими рекомендациями
в экстремальных ситуациях, которые не раз повторялись впоследствии,
а отчасти и при благоприятной политической конъюнктуре, китайские
политические деятели при первой возможности старались предать их
забвению, вовсе о них умалчивали или упоминали вскользь (об этом см.
[31, с. 28-31]). Для нас рекомендации Цзя И интересны как памятник
китайской политической мысли периода становления имперской док­
трины. На наш взгляд, они обнаруживают полную способность им­
перской доктрины применяться к реальным историческим условиям.
Примечания
1 О сюнну и истории китайско-сюннуских отношений в ряду обстоятельных
исследований последних лет см. [8; 11; 20; 22; 27].
2 О поэтическом наследии Цзя И см. [23; 26].
378

3 Обстоятельную биографию Цзя И вслед за Сыма Цянем (ок. 145 — ок. 85 гг.
до н.э .) (см. [12, с. 879-882]) написал Бань Гу (32-92) (см. [13, V, 3687-3740]),
который значительно дополняет своего предшественника за счет текстов докладов
Цзя И трону. Вместе с тем биография из «Хань шу» во многом лишена того
поэтического наполнения, благодаря которому биографию Цзя И в «Ши цзи»,
объединенную в одной главе с биографией Цюй Юаня, относят к шедеврам ки­
тайской исторической прозы. Современные критические издания биографии Цзя И
см. [15; 19, с. 159-197].
4 Бань Гу помещает сочинение Цзя И в главу «Конфуцианцы» биографического
раздела «Хань шу» (см. [13, т. 5, с. 3137]). Подробнее о философских позициях Цзя
И см. [16; 17; 29].
5 Южные сю нну стали политической реальностью и появились в китайском
политическом лексиконе только в I в. н.э., т.е . по прошествии двух веков.
6 Оппозиция «ве рх (Китай) — низ (варвары)» — обычный риториче ский прием
китайского политического лексикона. Много веков спустя Чжу Юаньчжан (1368-
1398), основавший династию Мин, направил тибетцам манифест, где относительно
предшествующей монгольской династии Юань, в частности, говорится: «В недав­
нем прошлом варвары-лу воровски захватили Хуася и господствовали над ним
более ста лет. Кто из имеющих разум может сдержать гнев, когда головной убор
и обувь меняются местами» (цит. по [7, с. 48]).
7 Эта и последующие инвективы в адрес «держащих бразды правления» или
ближайших сановников императора не покажутся слишком резкими, если вспом­
нить обстоятельства, приведшие к ссылке Цзя И.
8 Цзя И уподобляет Поднебесную хромому в предшествующем разделе доклада,
где речь идет о вн утренней у грозе трону, исх од ящ ей от владетельных царей (см . [13,
т. 5, с. 3708]).
9 Подробные данные о численности сюнну приводятся в «Синь шу», где, в ча­
стности, говорится: «...Сюнну, натягивающих лук, числится всего шесть раз по
десять тысяч. Пять ртов дают одного латника. Пять на шесть будет тридцать, что
означает численность тридцать раз по десять тысяч» [14, с. 37]. По оценкам со­
временных исследователей, в «Синь шу» приводятся явно заниженные данные:
предпочтительнее сведения других китайских источников, согласно которым чис­
ленность сюнну достигала полутора миллионов (об этом см. [8, т. 2, с. 5 -6]).
10 Шаньюй — титул верховного правителя сюнну; подробнее о нем см. [8, т. 2,
с. 6 -7].
11 Чжунхан Юэ — евнух, перешедший на сторону сюнну и открывший им
тайные планы двора; в докладе шаньюю предостерегает от увлечения предметами
китайской материальной культуры, усматривая в этом основную опасность для
сюнну (см. [32, с. 37]).
12Фраза ...стряхнуть с дерева привлеченных на яркий свет цикад реконструи­
руется по сходному пассажу, приведенному ранее в тексте «Синь шу» (см. [14,
с. 37]); по традиции, идущей от «Сюнь цзы» (гл. «Чжи ши»), под ловлей цикад на свет
разумеется искусство привлекать на свою сторону нужных правителю людей.
13 Китайские комментаторы считают выделенну ю фразу пл ео на змо м, указывая на
то, что она в точности повторена в другом месте «Синь шу», где выглядит логичнее.
Прим. отв . ред .: Высказывалось и мнение, что это не плеоназм (см. [16а, с. 442,
примеч. 1]).
13*
379

14 Перевод выделенной фразы выполнен исходя из соображений параллелизма;
дословный перевод: «Люди станут жаждать [добраться] до того [источника], откуда
проистекают эти [дары]».
Прим. отв. ред.: Воттекстэтойфразы по ЦиЮйчжану: жэнь сюй! (ту) тань ци
со
(Щ ШЗ&Вг («люди не будут находить себе покоя на своем месте») [16а,
с. 445].
15 В оригинале: «если прибывают послы», что представляется сомнительным,
поскольку нарушает параллелизм.
Прим . отв . ред.: Тем не менее китайские комментаторы считают, что и здесь
и ранее речь идет именно о дву х параллельных рядах событий — прибытии послов
от сюнну в Китай и переходе «больших людей» сюнну на его сторону (см. [16а,
с. 44 6 (примеч. 1), 451]).
16 Человек-кукла — популярный персонаж китайских театрализованных пред­
ставлений, в эксцентричной форме воплотивший черты западного варвара; его
образ восходит к рассказу о герое древнего предания Янь-ши.
Прим. отв . р ед .: В рассказе о Янь-ши говорится лишь, что этого ремесленника
подарили Му-вану, когда тот возвращался с запада (где перевалил через Куньлунь),
но д о прибытия в «государство центра». Комментаторы считают, что Янь-ши пре­
поднесло чжоускому царю какое-то «владение» (см. [10а, гл. 5, с. 11 -12]).
17 По утверждению китайских комментаторов, выделенная фраза в оригинале
содержит неверные иероглифы. Сянь-ваны и лули-ваны — удельные правители
высших степеней знатности, ближайшие советники шаньюя; сыновья и младшие
братья шаньюя, наследующие его титул (подробнее об этом см. [8, т. 2, с. 11 -14]).
18 Великие ристалища— своего рода фестивали с бойцовскими турнирами,
конными соревнованиями и состязаниями по стрельбе из лука, а также с театра­
лизованными представлениями и пирами, созываемые при ханьском дворе (под ­
робнее см. [28, т. 2, с. 129 -131]).
19 В одной из редакций «силачи» заменены на «доблестные мужи».
20 По этому поводу будет уместным вернуться к эдикту Вэнь-ди (см. ранее,
с. 362) и привести суждение современного исследователя М.В. Крюкова.
«...В тексте данного эдикта содержится одно весьма любопытное признание,
свидетельствующее о новых качественных изменениях во внешнеполитических
представлениях китайцев. Если в период И нь-Чжоу-Ц инь мироустроительными
функциями обладал лишь один император, то здесь уж е эти функции распростра­
няются на двух-трех высших сановников. В этом чувствуется влияние конфу­
цианской концепции цзю нь ц з ы („благородного человека") — только „благород­
ный человек" способен управлять Поднебесной, а поскольку цзю нь цзы может стать
всякий, кто в совершенстве владеет учением Конфуция, то к управлению делами
Поднебесной теоретически допускался уже не один лишь император. Признание
Вэнь-ди весьма знаменательно, и на него следует обратить особое внимание, ибо
это было, по-видимому, первое в истории китайской внешнеполитической мысли
официальное признание, что отныне император делит свои мироустроительные
функции с ближайшим окружением. Высшая бюрократия допускается к решению
крупных международных проблем» [6, с. 366].
Приведенное высказывание может быть принято, но с одной существенной
оговоркой. Императорский эдикт, конечно же, ни в коей мере не посягал на
незыблемый постулат китайской внешней политики— неделимую мироустрои-
380

тельную функцию Верховного правителя, дарованную Небом. В реальной поли­
тике высшие сановники занимали активные, а в отдельные исторические моменты
и ведущие позиции, но их деятельность так и не была освящена авторитетом вер­
ховной власти, подо бно власти императора.
21 Официальный представитель ханьского двора, наделенный в чем-то сход­
ными полномочиями, прибыл в ставку шаньюя южных сюнну по прошествии более
чем двухсот лет. Ему были приданы небольшой военный отряд и несколько чи­
новников, которым вменялось в обязанность решение спорных дел и контроль за
исполнением императорских указов (подробнее об этом см. [3, с. 39]).
22 Выявление способов взаимосвязи «внутреннего» и «внешнего», установле­
ние соподчиненности и взаимообусловленности внутренней и внешней политики
в китайской имперской доктрине представляется нам одним из наиболее перспек­
тивных направлений специальных исследований; ряд интересных соображений по
этому предмету см. в [5; 1, с. 259-260].
Литература
1. Г о н ч ар о в С .Н . Китайская средневековая дипломатия: отношения между им­
периями Цзинь и Сун (1127-1142). М., 1986.
2. Д ум ай Л .И . Внешнеполитические связи древнего Китая и истоки данниче­
ской системы. — Китай и соседи в древности и средневековье. М ., 1970.
3. Д ум ай Л .И . Внешнеполитические связи Китая с сюнну в I—III вв. —
Китай
и соседи в древности и средневековье. М , 1970.
4. К роль Ю .Л . Китайцы и «варвары» в системе конфуцианских представлений
о вселенной (II в. до н.э. — II в. н.э.). — Народы Азии и Африки. 1978, No 6.
5. К роль Ю .Л . О концепции «Китай-варвары». —
Китай: общество и государ­
ство. М., 1973.
6.Крюков М.В ., ПереломовЛ.С., Софронов М.В., ЧебоксаровН.Н . Древние Ки­
тайцы в эпох у централизованных империй. М ., 1983.
7. М ар т ы но в А. С. Статус Тибета в XVII-XVIII веках в традиционной китай­
ской системе политических представлений. М , 1978.
8 . Материалы по истории сюнну (по китайским источникам). Вып. 1, 2. Пре-
дисл., пер. и примеч. В.С . Таскина. М., 1968, 1973.
9. П ер е л о м о в Л. С. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М.,
1981.
10. С ы м а Ц янь. Исторические записки («Ши цзи»). Т. 2. Пер. с кит. и коммент.
Р.В. Вяткина и В.С . Таскина. Под ред. Р.В. Вяткина. М., 1975.
10а. Ле-цзы цзи ши («Ле-цзы» с собранием толкований Ян Боцзюня). Шанхай,
1958. (Доп. отв. ред.)
11. Л и н ь Г ань. Сюнну лиши няньбяо (Хронологические таблицы по истории
сюнну). Пекин, 1984.
12. С ы м а Цянь. Ши цзи (Исторические записки). Шанхай, [б. г.]. Сер. «Сы бу бэй
яо». Т. 50.
12а. Тай пин юй лань ([Энциклопедия, составленная в годы] Тай пин [син го]
и высочайше просмотренная). Сост. Ли Фан и др. Пекин, 1960. Т. 4. (Доп. отв . р ед .)
13. Хань шу бу чжу («История Хань» с комментариями и дополнениями). Т. 1 -8 .
Шанхай, 1959.
381

14. Ц з я И . Синь шу (Новая книга). — Цун шу цзи чэнь чу бянь, [No 519]. Шанхай,
1937.
15. Цзя И чжуань чжу (Комментарий к биографии Цзя И). Шанхай, 1975.
16. Цзян Жунь-сюнь . Цзя И яньцзю (Изучение Цзя И). Гонконг, 1958.
16а. Ц и Ю й-чж а н . Цзя-цзы Синь шу цзяо ши («Новая книга» Цзя-цзы [=Цзя И],
сверенный текст с толкованиями). Тайбэй, 1974. (Доп. от в . р е д .)
17. Ц и Ю й-ч ж ан . Цзя-цзы таньвэй (Исследования и материалы о Цзя-цзы).
Тайбэй, 1969.
18. Чж ан Синь-чэн . Вэй шу тун као (Общее исследование поддельных книг).
Т. 1 -2 . Шанхай, 1957.
19. Чжунго гудай чжумин чжэсюэцзя. Пин чжуань. Сюйбянь (Выдающиеся
философы китайской древности. Критические биографии. П родолжение), [б.м .],
1982. Т. 1.
20. B a rf ie ld Th.J . The Hsiung-nu Imperial Confederacy: Organization and Foreign
Policy. — Journal of Asian Studies. 1981-1982, No 41.
21. C r e e l H .G . Shen Pu-hai: A Chinese Political Philosopher o f the 4th Century B.C.
Chicago and London, 1974.
22. d e G respigny R. Northern Frontier: the Policies and Strategy of the Later Han
Empire. Canberra, 1984.
23. Hightower J.R . ChiaYi’s Owl Fu. — Asia Major. 1959,New Series 8.
24. H sia o Kung-chuan. A History of Chinese Political Thought. Vol. 1. Princeton,
1979.
25. The Indiana Companion to Traditional Chinese Literature. B lo o mington , 1986.
26. Knechtges D.R . Two HanDynastyFu on Ch’tiYuan: ChiaI’s Tiao Ch и Yuan and
YangHsiung’sFan-sao . —
Parerga, 1. Seattle, 1968.
27. M aenchen-H elfen O. The World of the Huns: Studies in the History and Culture.
Berkeley and Los Angeles, 1973.
28. P an K u. The History of the Former Han Dynasty. Tr. and annot. by H.H .Dubs.
Vol. 1 -3 . Baltimore, 1938-1955.
29. Sites G.M . Chia I of Lo-yang (B.C. 201 -168): The Political Thought of a Han
Eclectic. Unpublished M.A. thesis. Indiana Univ., 1975.
30. Sw ann N.L . Food and Money in Ancient China: The Earliest Economic History of
China to A.D . 25. Han Shu 24 with Related Texts, Han Shu 91 and Shih-chi 129.
Princeto n, 1950.
31. Yang Lien-sheng. Historical Notes on the Chinese World Order. — T he Chinese
World Order. Tr aditional China’s Foreign Relations. Cambridge, M as s., 1968.
32. Yu Ying-shin. Trade and Expansion in Han China: A Study in the Structure o f
Sino-Barbarian Economic Relations. Berkeley and Los Angele s, 1967.

ЕЛ. Торчинов
ДОКЛАДЫ ЧАО ЦО О СЮННУ
Введение
Империя Хань с первых лет своего существования была вынуждена
вести долгую и упорную борьбу с опаснейшим соперником — госу­
дарством кочевников-сюнну. Первый период взаимоотношений хань­
ского Китая и сюнну представляет особый интерес, поскольку столк­
новение Китая с равным ему по силе (или даже превосходящим) про­
тивником не только оказало исключительное влияние на саму направ­
ленность внешней политики этой страны, но и в известном смысле
заставило в определенной степени пересмотреть внешнеполитические
импликации идеи миродержавной империи [такие, как вопрос о зна­
чении этой идеи в сфере отношений с другими государствами], а это
оказало определенное воздействие на ряд аспектов имперской идео­
логии в целом, создав условия для формирования доктрины «ди го» Ш
Щ как «равных по статусу держав» (подробнее см. [8]).
Источники, повествующие об отношениях Китая с сюнну в первой
половине II в. до н.э ., весьма обширны. На первом месте среди них по
праву стоят «Исторические записки» Сыма Цяня и «История Ранней
Хань» Бань Гу (32-92). Последний источник представляет особый ин­
терес в связи со значительно меньшей изученностью по сравнению
с трудом Сыма Цяня (о переводах глав «Хань шу» на европейские язы­
ки и общей концепции историка см. [11; 19, с. 451-460]). Наряду с ре­
шением глобальных проблем отношений между Китаем и сюнну важ­
ное значение имеют и взгляды на данную проблему отдельных поли­
тических деятелей II в. до н.э ., биографии которых включены в «Хань
шу». Одним из таких лиц и был Чао Цо (2057-154 гг. до н.э.). Бань
Гу называет Чао Цо наряду с Цзя И ведущим политическим деятелем,
занимавшимся сюннуским вопросом в правление императора Вэнь-ди
(179-157 гг. до н.э.), см. «резюме историка» к «Повествованию о сюн­
ну» — гл. 94 [1, т. 8, с. 5390]. Доклады Чао Цо трону не только содер­
жат обширный фактический материал относительно основных на­
правлений стратегии и тактики сюннуской политики Хань, но и могут
служить источником для некоторых выводов общего характера.
383

Чао Цо родился в уезде Инчуань (территория совр. пров. Хэнань,
уезд Юйсянь). Бань Гу характеризует Чо Цо как знатока легистского
учения Шэнь Бухая (4007-337? гг. до н.э.) и Шан Яна (390-338 гг. до н.э.),
в особенности доктрины «син-мин»
(«исполнение и название»),
заключавшейся в учении о соответствии исполнения чиновником своих
обязанностей названию его должности и относящихся к ней занятий
(см. [7, с. 15; 14, с. 119-123]). После завершения своего легистского
образования у учителя Чжан Хуэя (по мнению Янь Шигу — конфу­
цианца, по мнению Чжоу Шоучана — легиста) Чао Цо получил долж­
ность «хранителя древних традиций» (чжан гу ^Й&) при великом
министре ритуала (тай чан ^ Ж ) 1 Впоследствии по приказанию ми­
нистра он изучал «Книгу истории» («Шан шу») в доме крупного кон­
фуцианского ученого, тогда глубокого старца, Фу Шэна2, после чего
Чао Цо подал доклад с толкованием «Шан шу» и был назначен в свиту
наследника престола на должность «сановника у ворот» (мэнь дайфу И
затем стал «эрудитом» (боши М ± )4, а некоторое время спустя
после поданного доклада о необходимости обучать наследника «ме­
тодам управления» (шу шу Ш8&) — это синоним учения о «син-мин»
—
он был назначен на должность домоправителя наследника (тайцзы
цзялин Ж "? 1§^) . Будучи суровым и жестоким, Чао Цо вместе с тем
обладал искусством красноречия, принесшим ему симпатию принца
и прозвище «мешок мудрости».
Здесь нелишне поставить вопрос о мировоззрении Чао Цо и соот­
ношении в его взглядах легистских и конфуцианских элементов. Сле­
дует сразу же оговориться, что идейный синкретизм был чрезвычайно
характерен для начала ханьского периода, причем наряду с легизмом
и конфуцианством весьма активную роль играл и даосизм, близкий
в правление Вэнь-ди и Цзин-ди (156-141 гг. до н.э.) к превращению
в государственную идеологию. Что касается легизма и конфуцианства,
то в отличие от предшествовавшего циньского периода их конфронтация
заметно сгладилась, при этом отдельные положения легистской доктри­
ны активно взаимодействовали с конфуцианством, которое вбирало их
в себя в качестве своих существенных структурных элементов (см. [7,
с. 14 -22]). В целом мировоззрение Чао Цо и может быть, видимо, опи­
сано как синкретическое легистско-конфуцианское, при этом отдельные
элементом легизма были, очевидно, субстратными и доминирующими.
Не должны смущать и его занятия «Шан шу» у Фу Шэна, поскольку
и для легизма (в особенности для учений Шэнь Бухая и Хань Фэй-цзы)
характерно восприятие «Шу цзина» как авторитетного канонического
текста (не исключено, что легисты имели даже свой вариант «Шан
ш у » — см. [18, с. 14 -38]). Доминирование легистских идей в мировоз­
зрении Чао Цо подкрепляется и сообщением Бань Гу о существовании
384

трактата Чао Цо, относимого историком к легистским {фа цзя) сочине­
ниям в Хань ту И вэнъ чжи ([1, т. 5, с. 3154]). Однако ханьский синкре­
тизм не позволяет все же проводить четкие демаркационные линии.
Хуань Куань, описывая в своем трактате «Янь те лунь» («Трактат о соли
и железе») дискуссию 81 г. до н.э ., посвящает Чао Цо особую (восьмую)
главу, в которой Чао Цо подвергается критике за стоившую ему жизни
борьбу против автономии удельных царей со стороны легиста Сан
Хунъяна, тогда как конфуцианцы оказываются его защитниками (см. [5,
с. 9 -10]). Ю .Л. Кроль предполагает, что положительное отношение кон­
фуцианцев к Чао Цо объясняется его начитанностью в конфуцианской
классике, должностью «эрудита» {богии) — специалиста по «Шу цзину»,
которую тот занимал (устное сообщение). В целом же представляется
справедливой квалификация Чао Цо как эклектика легистского типа.
Впоследствии Чао Цо прославился своей борьбой с сепаратизмом
удельных царей, озлобление которых привело к казни Чао Цо со всеми
родственниками, независимо от их возраста (см. [1, т. 5, с. 3777; 15,
с. 251]). Однако в данной статье нас интересует только один аспект
деятельности Чао Цо: его поданные трону доклады, посвященные во­
просам ведения боевых действий против сюнну, организации военных
поселений для обеспечения безопасности границ и другим проблемам
внешней политики ханьского Китая II в. до н.э.
Всего по вопросам сюннуской политики и укрепления границ Чао
Цо подал три доклада. Первый был посвящен вопросам военной стра­
тегии и тактики, особенностям ведения боевых действий на севере
и содержал рекомендации по использованию лояльных Китаю кочев­
ников для борьбы с сюнну. Второй касался исключительно организа­
ции военных поселений для обеспечения перманентной охраны се­
верных рубежей империи. В третьем, представлявшем по существу
дополнение ко второму, Чао Цо конкретизировал свои рекомендации и,
ссылаясь на опыт древних, рассуждал об административном статусе
единиц военных поселений. Особую ценность для исследователя
представляют первые два доклада.
В качестве основы успешных боевых действий Чао Цо выдвигает
следующие три основных тезиса: 1) умение использовать рельеф мест­
ности; 2) обученность войск (солдат-призывников — цзу) и 3) качество
оружия. Однако безусловно главным по важности для Чао Цо является
вопрос о личных качествах командира. Этот легист-сановник катего­
рически отрицает определяющую значимость морального духа народа
и войск, утверждая, что он полностью детерминирован волей и талан­
том военачальника: «[Дело не в том], что среди народа Лунси есть
храбрецы и трусы, а в том, что генералы и офицеры отличаются по
таким качествам, как искусность или неумелость» [1, т. 5, с. 3754].
385

И ниже: «Бывает генерал, который обязательно побеждает, но не бывает
народа, который обязательно побеждает» [1, т. 5, с. 3754]. Далее это
утверждение Чао Цо приобретает еще более наглядное воплощение:
согласно его словам, отсутствие качественного вооружения равносиль­
но передаче в руки врага бойцов, необученность бойцов равносильна
выдаче врагам генерала, некомпетентность генерала приравнивается
к сдаче в плен врагу правителя и, наконец, отсутствие выбранного го­
сударем талантливого генерала имеет своим следствием гибель всего
государства (попутно отметим иерархически выраженное различие ме­
жду государем и государством, проводимое здесь Чао Цо). Таким обра­
зом, для Чао Цо безусловным доминирующим и конституирующим ар­
мию фактором является военачальник, принципом, наименее значимым
в данной иерархизованной модели, но безусловно необходимым прак­
тически, оказывается наличие качественного оружия, а промежуточное
положение занимает обученность солдат. Следует еще раз подчеркнуть,
что наличие талантливого военачальника, как фактор конституирующий,
обусловливает и нормальное функционирование других уровней орга­
низации армии, тогда как оптимальное состояние ни одного из этих
уровней, взятых изолированно, подобной функцией не обладает. Далее
Чао Цо переходит к другой важной теме своего доклада о воинском ис­
кусств е— вопросу о характере тренировки бойцов, причем особое
внимание уделяется соотношению используемых видов оружия с рель­
ефом местности, который должен быть детально изучен полководцем.
Например: «[Если есть] извилистые дороги, скрытые друг от друга, узкие
проходы, соединяющиеся друг с другом, то это земля для мечей и щи­
тов, — там трое лучников и арбалетчиков не смогут [противостоять]
одному [воину с мечом и щитом]» [1, т. 5, с. 3755]. При необученности
солдат, утверждает Чао Цо, «даже сто человек не смогут противостоять
десяти» [1, т. 5, с. 3755].
Следующая те м а — качественность оружия. По мнению Чао Цо,
недостатки в снаряжении и экипировке воинов опять-таки проистекают
от халатности военачальника и приводят к тому, что десять даже хо­
рошо обученных, но плохо вооруженных бойцов не смогут противо­
стоять одному хорошо вооруженному противнику.
Далее Чао Цо осторожно приступает к развитию важной воен­
но-политической идеи: знаменитого тезиса о предпочтительности
борьбы с «варварами» руками самих «варваров». Прежде всего, Чао Цо
определяет статус Китая как «государства центра» («Срединной им­
перии» ф Ш) и делает соответствующие выводы. Он выделяет три типа
государств: малые, чей удел подчиняться сильным, равные государства
(ди го), стремящиеся для победы над соперником-партнером присое­
динить к своим ресурсы малого государства, и «государство центра»,
386

т.е. Китай. Обращает на себя внимание, что Чао Цо не только не скло­
нен рассматривать «равные государства» как равные «по статусу» (а не
«по силе»), но и отказывается причислить к государствам данной ка­
тегории Китай в качестве равного сюнну «по силе» или тем более «по
статусу». Статус «государства центра» вообще принципиально отличен
от статусов «малого» и «равного» государств, поскольку такое госу­
дарство не может рассматриваться в качестве рядоположного им,
[в одном с ними ряду]. «Центральность» Китая отнюдь не означает
промежуточное положение между «малым» и «сильным», но скорее
оказывается синонимом самого величия мироустроительной империи.
И из этого Чао Цо выводит «положение» (син Ж) Китая, способ его
внешнеполитической активности: «При помощи [варваров] манъ-и на­
падать на [варваров] манъ-и — [таково] положение „государства цен-
тра“» [1, т. 5, с. 3756]. Эта формула стала классической для импера­
торского Китая, равно как и для других империй, претендовавших на
статус универсальных государственных образований (ср. римское: «Раз­
деляй и властвуй!»).
Вслед за этим Чао Цо отмечает, что боевые действия против сюнну
приходится вести в непривычных для китайских воинов условиях.
У сюнну, хорошо знающих рельеф своей местности, есть определенные
преимущества перед китайцами, хотя в целом китайские войска орга­
низованы, обучены и вооружены лучше (у сюнну, замечает Чао Цо,
только три объективных преимущества перед китайцами, у которых
таковых — пять, причем китайские преимущества обусловлены не
только большей тренированностью войск в пешем бою и превосход­
ством в ведении боя на ровной местности, но и рядом технических
характеристик оружия). Поэтому для успешного ведения боевых дей­
ствий целесообразно сочетать преимущества обеих сторон, привлекая
на китайскую службу союзных «варваров». Здесь Чао Цо апеллирует
и к гуманности в духе «Дао дэ цзина» [2, § 31, с. 18], называя оружие
«орудием несчастья», а войну— «опасным делом». Поэтому важно,
во-первых, учесть все возможности («не иметь потерь в десяти тысячах
случаев»), а во-вторых, максимально сократить возможные потери
с китайской стороны. Исходя из этого, Чао Цо предлагает использовать
несколько тысяч сдавшихся Китаю сюнну и ицюй5, экипировать
и вооружить их, прикрепив к их подразделениям искусных китайских
всадников из пограничных округов, причем возглавить эту армию, по
мысли Чао Цо, должен талантливый китайский генерал, знающий
и понимающий нравы и обычаи воюющих под его началом инопле­
менников; китайская и инородческая части этой армии должны, со ­
гласно плану Чао Цо, соотноситься по принципу комплементарноеTM ,
взаимодополнительности (бяоли
—
лицевая сторона и подкладка
387

одежды). Следовательно, и китайские и иноплеменные воины, ведя
войну с сюнну, смогут полностью реализовать присущие им преиму­
щества; они сумеют также, действуя согласованно и обходясь уже
имеющимся личным составом, самостоятельно достигать поставленной
цели. Такова, по мысли Чао Цо, практическая реализация принципа
«руками варваров атаковать варваров», вытекающего, по его мнению,
из самого статуса «государства центра».
На этом, собственно, кончается первый из трех докладов Чао Цо
о войнах с сюнну. Согласно Бань Гу [1, т. 5, с. 3758], император
Вэнь-ди одобрил этот доклад и пожаловал Чао Цо грамоту, скреплен­
ную императорской печатью и содержащую благосклонный ответ.
Второй доклад трону Чао Цо посвятил обороне пограничной линии
укреплений (бэй сай ШШ) и организации военных поселений. В пре­
амбуле доклада Чао Цо обращается к недавнему историческому прош­
л о м у — империи Цинь, чей опыт по организации обороны страны
и ее границ оценивается им резко отрицательно и служит своего рода
негативным примером, отталкиваясь от которого должна организовы­
вать пограничную службу правящая династия. Династия Цинь крити­
куется Чао Цо по следующим причинам.
Во-первых, вся ее внешняя политика была подчинена не интересам
безопасности государства, а стремлению лишь расширить границы, что
квалифицируется Чао Цо как «алчность» (тань ли
тем более что
подобная авантюристическая внешняя политика приводила к гибели
большого числа людей.
Во-вторых, циньские власти не уделяли никакого внимания гео­
графическим и природным условиям мест ведения боевых действий.
В связи с этим пунктом Чао Цо характеризует народы, с которыми
воевала Цинь, описывает их приспособленность к условиям окружаю­
щей среды и детерминированность (обусловленность) ею их физи­
ческой природы. Например: «Ведь земля [варваров] ху и мо является
местом скопления инь, „там кора деревьев в три цуня толщиною, а то л­
щина льда в шесть *ш“ . [Варвары] едят мясо и пьют кобылье молоко.
Люди этого народа имеют частый рисунок кожи, птицы покрыты гус­
тым пухом и перьями, а звери — [густой] шерстью. По своей природе
они могут переносить холод» [1, т. 5, с. 3759]. В результате незнания
этих условий воины во время боя легко оказывались пленниками, а на
постое становились жертвами эпидемий и всевозможных болезней,
в результате чего смертность среди солдат была очень высокой.
В-третьих, циньское правительство при наборе в армию действо­
вало исключительно принуждением и силой, игнорируя какое бы то ни
было моральное или материальное стимулирование, тогда как, по
мнению Чао Цо, вполне последовательно отстаивавшего легистский
388

принцип «наград и наказаний», отброшенный «легистской» династией
Цинь, воины и солдаты-призывники, будучи простолюдинами, кото­
рым недоступны тонкие мотивации конфуцианской этики (долг, пре­
данность, верность), идут в бой, не щадя жизни, только в надежде на
награду (или повышение по службе, или пожалование рангом знатно­
сти, или захват трофеев) в случае победы. Но при Цинь ни один солдат
не мог рассчитывать даже на ничтожную награду и единственной пер­
спективой новобранца была гибель в далеких землях на севере или
на юге. Поэтому, утверждает Чао Цо, на пограничную повинность
смотрели как на кару и бедствие, что и послужило толчком к полу­
чившему всеобщую поддержку восстанию Чэнь Шэна (209-208 гг.
до н.э .) и падению династии Цинь.
Обращает на себя внимание перечисление Чао Цо тех социальных
групп, из которых рекрутировались лица, несшие пограничную по­
винность: 1) преступники, виновные в совершении государственных
преступлений, к которым, вероятно, относились все нежелательные
для правительства элементы; 2) «приемные зятья» (чжуй сюй ЩЩ),
т.е. лично зависимые люди, «зятья, отданные в дом тестя» — как пра­
вило, проданные за долги в богатые дома молодые мужчины из бедных
земледельческих семей. Их статус был близок к рабскому. В коммен­
тарии к 48-й главе «Хань шу» (биография Цзя И [1, т. 5, с. 3713]) го­
ворится, что если должника-заложника (чжуй Щ) не выкупали, то се­
мья женила его, после чего он становился чжуй сюй. Социальное по­
ложение чжуй сюй было значительно ниже положения беднейшего
земледельца (см. [10, с. 105-106]); 3) купцы, т.е. лица, зарегистриро­
ванные в «рыночных списках»; 4) лица, прежде «приписанные к тор­
говому сословию», т.е. когда-либо прежде включавшиеся в «рыночные
списки»; 5) лица, имевшие предков, вписанных в «рыночные списки»;
6) «живущие слева от деревенских ворот» (люй що [ЩЙЕ)— прежде
освобожденные от несения пограничной службы беднейшие общин­
ники-земледельцы, селившиеся компактной группой слева от дере­
венских ворот. Как известно, циньское правительство поощряло «ос­
новное занятие», т.е. земледелие (и тут с ним полностью солидарен
и Чао Цо), и пренебрегало «побочными» (торговлей, ремеслом), по­
этому люй цзо забирались на пограничную службу в последнюю оче­
редь (см. [10, с. 184-185]), однако сама возможность насильственного
рекрутирования земледельца квалифицируется Чао Цо как «противная
истинному миропорядку» (бу гиунъ ^Д Ц). Интересно сопоставление
материала «Хань шу» с данными «Ши цзи» Сыма Цяня. В гл. 6 Сыма
Цянь говорит: «На тридцать третьем году (214 г. до н.э .) Ши-хуан велел
разыскать всех бежавших от наказаний и повинностей (бу ван жэнъ Ш
t A — Е .Т .\ отданных за долги в другие дома (чжуй сюй. —
Е.Т .),
389

а также торговцев и послал их занять территорию Луляна» [12, т. 2,
с. 75, 358]. Сыма Цянь, таким образом, не дифференцирует понятие
«торговец» и в этом тексте не упоминает о люй цзо5а. Следовательно,
данные «Хань шу» [о пограничной службе при Цинь] являются более
полными (см. также [15, с. 328-329])5 . По мнению Чао Цо, циньский
образец организации пограничной службы оказался несостоятельным.
Чао Цо предпринимает попытку предложить иную систему, первой
предпосылкой которой является знание причины, побуждающей сюнну
к вторжениям на китайскую территорию. Этой причиной является их
кочевой образ жизни: «[Они] — как летающие птицы и рыскающие
звери в широкой степи. [Если есть] прекрасные травы и вкусная вода,
то они останавливаются. [Если] трава кончилась, вода иссякла, то они
перекочевывают. Из этого видно, [что они] кочуют ту т и там, скитаются
[повсюду], то в свое время приходят, то уходят— таков основной
промысел варваров-ху, из-за которого [жители] „государства цен­
тра" [вынуждены] покидать „южные поля“» [1, т. 5, с. 3760]. При на­
личии недостатков в пограничной обороне, считает Чао Цо, сюнну
легко пересекают границы в районах древних царств Янь и Дай, окру­
гов Шанцзюнь, Бэйди и Лунси6, что приводит к страданиям жителей
пограничных районов и вызывает у них мысли о подчинении сюнну.
Использование малочисленных войск для пресечения вылазок сюнну
не эффективно, а сбор большой армии потребует слишком длительного
времени: сюнну уже вернутся в свои степи, закончив набег и планируя
новое нападение. Содержание же регулярной армии на границе со­
пряжено со значительными финансовыми трудностями и издержками,
приводящими к истощению казны, обнищанию налогоплательщиков
и народным восстаниям. Ежегодная смена солдат-призывников, при­
бывших из отдаленных провинций, также малоэффективна — войска
не успевают приспособиться к местным условиям и достичь доста­
точного уровня боевого мастерства. По мнению Чао Цо, выход из соз­
давшейся ситуации состоит в организации постоянных военных посе­
лений.
Общая мысль Чао Цо заключается в следующем: поселить на гра­
нице на постоянное жительство людей, которые одновременно зани­
мались бы «основным занятием» — земледелием, а в случае необхо­
димости давали бы отпор врагу, причем постоянное пребывание в по­
граничных землях при соответствующей тренировке превратило бы их
в воинов, профессионально ведущих боевые действия с сюнну. Чао Цо
останавливается также на конкретных вопросах организации погра­
ничных крепостей, указывая, что находящиеся в особо стратегически
важных местах крепости должны укрепляться с исключительной тща­
тельностью и в них должны проживать не менее 100 семей.
390

Далее Чао Цо переходит к характеристике слоев населения, чье
привлечение в военные поселения возможно и желательно; при этом он
указывает, что прежде необходимо приготовить для поселенцев жи­
лища и запасти сельскохозяйственные орудия, обеспечив их всем не­
обходимым. К возможным категориям переселяемых лиц Чао Цо от­
носит: 1) преступников, пришедших с повинной; 2) амнистированных
каторжников {фу цзо ШNo), т.е. каторжников, получивших частичную
амнистию, при которой до конца срока наказания сохраняется участие
в принудительных работах (см. [16, с. 2 40-241]); 3) совершеннолетних
рабов и рабынь, переданных государству в счет откупа от наказаний за
совершенные преступления или чтобы получить награду в виде ранга
знатности; 4) свободных людей, добровольно согласившихся жить
в пограничных районах. Чао Цо отмечает при этом, что последние две
категории должны привлекаться в военные поселения в крайнем случае
и только при условии недобора из лиц первых двух категорий. Все
добровольные переселенцы должны быть награждены высокими ран­
гами знатности, их семьи — освобождены от повинностей. Кроме того,
первоначально (до тех пор, пока переселенцы не начнут жить на
самообеспечении) необходимо снабжать их одеждой и продовольст­
вием. Начальство также должно проявлять заботу о вдовцах и вдовах,
видимо поощряя повторные браки, ибо «чувства людей [таковы], что
если у них нет пары, то они не могут долго радоваться жизни в своем
доме» [1, т. 5, с. 3762]. Вообще, Чао Цо всемерно подчеркивает важ­
ность фактора материальной заинтересованности в организации
военных поселений и усилении обороны пограничной линии укре­
плений. В противном случае, считает он, народ не будет долго жить
в о пасной и чреватой исключительными невзгодами местности. Одной
из форм вознаграждения является, например, выплата хозяином или
уездным чиновником половинной суммы стоимости имущества, по­
хищенного при набеге сюнну, любому частному лицу, отбившему его
у сюнну и возвратившему законному владельцу. Чао Цо подчерки­
вает, что подобная политика особенно необходима на северных
границах, где условия жизни и службы намного сложнее, чем в дру­
гих районах, и соответственно значимее и заслуги несущих погра­
ничную службу.
В заключение доклада Чао Цо резюмирует свои предложения, цель
которых — ликвидация расквартированной на границе регулярной
армии и замена ее военными поселениями; деятельность их жителей
будет основываться на взаимовыручке и взаимопомощи и ориентиро­
ваться на прагматический принцип материальной заинтересованности.
Чао Цо объявляет этот подход в корне отличным от порочной и неэф­
фективной практики Цинь.
391

Предложения Чао Цо действительно способствовали укреплению
обороноспособности северных границ Китая при экономии матери­
альных ресурсов, требуемых для содержания регулярных войск. Кроме
того, проведение данной политики способствовало китаизации погра­
ничных районов, где таким образом появлялось постоянное китайское
население. Бань Гу (см. [1, т. 5, с. 3763]) сообщает, что император
одобрил предложения Чао Цо. Во всяком случае, политика строитель­
ства военных поселений вдоль границы последовательно проводилась
при Хань, что, видимо, можно считать одним из факторов, создавших
предпосылки для перехода Китая к экспансионистской внешней по­
литике в период правления У-ди (141-86 гг. до н.э .).
Как свидетельствует Бань Гу, в ответ на одобрение императором
доклада Чао Цо подал еще один, развивающий идеи предыдущего.
После панегирика в адрес императора Чао Цо, ссылаясь на древ­
ность, обращает внимание на подготовительную работу при созда­
нии военных поселений. Подготовка переселения людей, по его
мнению, включала следующие этапы: 1) изучение и оценка при­
родных условий местности; 2) предварительная планировка городов
и деревень, отведение земель под жилье, пахотные работы и т.д.;
3) строительство домов и подготовка орудий сельскохозяйственного
труда для поселенцев. Кроме того, отмечает Чао Цо, необходимо,
чтобы среди поселенцев были знахари и шаманы (у Ж)для отправ­
ления религиозного культа и лечения больных. Далее Чао Цо под­
робно останавливается на военно-административном делении воен­
ных поселений.
Первичной структурной единицей является «пятерка» (у t5 ), вклю­
чающая пять семей, в каждой «пятерке» должен быть старший. Десять
«пятерок» (50 семей) составляют «деревню» со "«старшим чиновни­
ком» {цзя ши {$tdr)7 во главе. Четыре «деревни» (200 семей) составляют
«объединение» (нянь Ш) со «старшим пятисотенным»8 во главе. Десять
«объединений» (2000 семей) составляют «поселение» (и й ), возглав­
лять которое призван «старший капитан»10 {цзя хоу Л ?^ )9. Вышепере­
численные должности, по мысли Чао Цо, должны замещаться пред­
ставителями местного населения, привычными к жизни на границе,
обладающими организационными способностями и военными навы-*
*юВарианты перевода этих терминов: «исполняющий обязанности младшего офи­
цера (или чиновника)» ( цзя ши); «исполняющий обязанности у б о » ( цзя у б о
возникает соблазн перевести: «исполняющий обязанности пятисотского (или полуты-
сячника)», но под его началом было всего 200 ратников [1, гл. 49, с. 3765, примеч. Ван
Вэньбиня ЕЕЗСШ (вторая половина XIX в.)]; название должности у б о при Восточной
Хань переводят: «капрал» [13, с. 79]); «исполняющий обязанности капитана» ( цзя хо у ).
Здесь и далее звездочкой и буквами помечены переводы о т в. р е д ., см. выше, с. 366 .
392

ками (в их обязанности, в частности, должно входить обучение насе­
ления военному делу). Но всего этого, утверждает Чао Цо, мало для
нормального функционирования поселений. Необходима еще благо­
приятная нравственная атмосфера взаимовыручки и взаимопомощи.
Интересно, что эту мысль Чао Цо сочетает со своей исходной легист-
ской посылкой, согласно которой даже «хороший народ» — ничто без
должного компетентного руководства сверху. При отсутствии такого
руководства никаких положительных результатов ждать не приходится
(ситуация, на его взгляд, подобная той, когда у хорошо вооруженной
и обученной армии нет способного генерала).
Завершает Чао Цо свои доклады о сюнну кратким, но энергичным
пассажем о стратегии всей сюннуской политики Китая в целом. Чао Цо
высказывает, правда в очень завуалированной форме, сомнение в пло­
дотворности политики «договоров о мире, [основанном на] родстве»
(хэ цинь юэ
Договоры этого рода явили особый, новый тип
соглашений Китая с «варварами», сыгравший, по мнению большинства
ученых (см. [9, с. 115-119]), важную роль в формировании внешнепо­
литической доктрины императорского Китая. Впервые договор хэ цинь
был заключен в 198 г. до н.э. между ханьским императором Гао-цзу
и сюннуским шаньюем Маодунем по совету сановника Лю Цзина.
Договор предполагал брак между шаньюем и ханьской принцессой
и установление отношений по принципу «младший — старший брат»
(сюн-ди
с целью нейтрализации, а затем и «приведения к покор­
ности» сюнну. Однако договор оказался неэффективным, и Китай
фактически попал в зависимое от сюнну положение. Договор хэ цинь
явился своеобразной вехой в формировании доктрины Китая («госу­
дарства центра») и сюнну как «равных государств» (ди го). Этот
термин в данном значении был впервые употреблен в письме импе­
ратора Вэнь-ди к шаньюю Лаошану (162 г. до н.э.) . Чао Цо, не при­
емлющий, как было видно из вышесказанного, такой интерпретации
доктрины ди го имплицитно, [прямо, не высказывая этого], видимо,
выступает против договоров хэ цинь, что вполне естественно в общем
контексте его политических взглядов. Поэтому Чао Цо очень осто­
рожно призывает императора проявить «грозное величие» (вэй Л&)
и дать решительный отпор вторжениям сюнну, чтобы лишить их воз­
можности впоследствии возобновить набеги, ибо иная политика лишь
уверит сюнну в их безнаказанности и стимулирует их походы на ки­
тайские земли.
Характеризуя позицию Чао Цо в целом, следует отметить, что
она последовательно выражает его легистско-конфуцианское (с пре­
обладанием первого) синкретическое мировоззрение, что проявляется
как в прагматичности подхода к внешнеполитическим проблемам,
393

в акцентуации фундаментальности принципа «наград и наказаний»
(с упором на первое) как важного стимулирующего фактора, так
и в представлении о качествах лидера как определяющем, организую­
щем и безусловно доминирующем принципе. Яркий синоцентризм
Чао Цо, его особое внимание к военной проблематике и скрытое пре­
небрежение договорами хэ цинь позволяет поставить его в один ряд
с воинами, выступавшими за активный отпор в отличие от умиротво­
ряющей дипломатии многих конфуцианских ученых (см. [1, т. 8,
с. 5390]). В целом идеи Чао Цо и других представителей того же на­
правления военно-политической мысли в известной степени подгото­
вили военное усиление Китая и его переход в наступление во второй
половине II в. до н.э., хотя сам Чао Цо осуждал экспансию империи
Цинь, квалифицируя ее как проявление «алчности».
Особым вопросом является проблема оценки деятельности Чао Цо
в традиционной китайской историографии. Сыма Цянь (см. [4, т. 435,
гл. 41, с. 6а-8а]) вообще не упоминает в его биографии об этих докла­
дах о сюнну, обсуждая только его планы относительно ослабления
самовластия удельных царей и трагический конец Чао Цо. Впрочем, эта
тема волновала китайских историков и литераторов и более чем через
тысячелетие после казни Чао Цо, о чем свидетельствует эссе Су Ши
«Чао Цо лунь»— «Рассуждение о Чао Цо» [3, т. 2, с. 481-483], опла­
кивающее героя, пожертвовавшего собственным благополучием во имя
долга и блага государя и не оцененного ни современниками, ни мо­
нархом, отдавшим приказ о его казни. Чувством скорби пронизано
и «заключение историка» Бань Гу, высоко оценившего государствен­
ную дальновидность Чао Цо, столь контрастирующую с невниманием
к собственной судьбе и благополучию (см. [1, т. 5, с. 3778]). В целом же
Бань Гу, живший в эпоху, когда сюнну признали мощь Китая (начало
которой отмечено визитом шаньюя сюнну Хуханье к китайскому двору
в качестве вассала империи в 51 г. до н.э.), с дистанции в двести лет
ясно видел безуспешность политики умиротворения сюнну на первом
этапе правления династии Хань. Эта политика, по его мнению, свиде­
тельствовала лишь о слабости последней и стимулировала дальнейшие
набеги сюнну. Поэтому Бань Гу явно склоняется к позиции Чао Цо, а не
Лю Цзина, отмечая плодотворность перехода империи к активной
обороне в середине правления Вэнь-ди (см. [1, т. 8, с. 5391]), т.е. той
самой политике, которая была во многом обязана своим проведением
таким людям, как Чао Цо, и объективно подготовлена постепенным
прогрессом экономики ханьского Китая и ханьского социума в целом,
выразившимся во внутриполитической стабилизации и постепенном
усилении центральной власти, горячим поборником которого также
выступал Чао Цо.
394

Бань Гу. «Хань шу»
(фрагмент главы 49)
Жизнеописание Чао Цо
Перевод
В это время усилились сюнну, **в большом количестве разбойничая
на границах. Высочайший подняля войска, чтобы отразить их. [Чао] Цо
подал доклад [трону] о военных делах, гласивший: «[Я, Ваш] поддан­
ный, слышал, что с возвышения Хань до настоящего времени пре­
зренные варвары х у ° ‘вторгались в [наши] пограничные земли. Если
вторгались малыми масштабами, то [имели] малую выгоду; вторгались
в больших масштабах, то [имели] большую выгоду33. Во времена им­
ператрицы Гао-хоу11 они ‘вновь вторглись36 в Луней12, штурмовали
города, вырезали [жителей] поселений, угоняли скот, грабили имуще­
ство. После этого опять вторглись в Лунси, убивали офицеров и сол­
дат-призывников, чинили великие разбои и грабежи.
Я, ничтожный, слышал, что от грозного величия победы в бою
стократно повышается дух народа, а солдаты-призывники потерпев­
шего поражение войска навсегда остаются сломленными. Со времен
императрицы Гао-хоу Лунси трижды ‘испытывал опасность отзв сюнну,
дух народа был сломлен, и [у него] не осталось воли к победе.
Ныне эти офицеры из Лунси, опираясь на чудесные силы алтарей
божеств земли и проса, приняв мудрый эдикт Вашего Величества,
сплотили воинов и солдат-призывников, ‘ [словно] точильным камнем
отточили их [чувство честизг], воодушевили сломленный народ, чтобы
противостоять сюнну, которые воспользовались победой. ‘Если, ис­
пользуя малые ударные силы, напасть на великое множество, убить
одного [их] царя, нанести поражение их ордам, то получишь великую
выгодуад. [Дело] не в том, что среди народа Лунси есть храбрецы
и трусы, а в том, ‘что генералы и офицеры отличаются [друг от друга]
по качествам искусности или неумелости36. Поэтому законы военного
искусства гласят: „Бывает генерал, который обязательно побеждает, но
*я ...неоднократно вторгались в [район] границы. Верховный [правитель] двинул...
*“ ...не раз вторгались в пограничные земли. Если совершали небольшие вторжения,
то [получали] малую выгоду; если совершали большие вторжения, то [получали]
большую выгоду.
* ...дважды вторгались...
*“ ...оказывался в тяжелом положении из-за [вторже ний]...
*аг ...обострили [в] них [чувство] чести, как отгчивают [клинок] на точильном камне...
*ад Если с малочисленным [войском] напасть на многочисленную орду (=войско)
[врагов] и убить од ного [лишь их] паря, то нанесешь поражение их орде и получишь
большую выгоду.
*ае ...распоряжения генералов и офицеров отличаются [од но о т другого] толково­
стью и бестолковостью (или: разумностью и неразумностью).
395

не бывает народа, который обязательно побеждает". Если взглянуть на
это дело с такой [точки зрения], то умиротворение границ, совершение
подвигов и стяжание славной репутации зависят от хорошего генерала,
которого нельзя не выбирать [тщательно].
Ваш подданный слышал еще, что "если используются войска, гото­
вящиеся к сражению, то у скрещивающих клинки есть три насущные
потребности: первая называется „использованием рельефа местности",
вторая называется „доведением до конца [военной] тренировки солдат-
призывников", третья называется „остротой используемого оружия"аж
Законы военного искусства гласят: „Там, где есть рвы в пять чжанов
[шириной]", вода, замачивающая колесницы13, горные леса, груды
камней, реки с неизменным течением, холмы и бугры, места, [порос­
шие] травой и деревьями, то это земля для пехоты, — [здесь] двое на
колесницах или [двое] всадников не смогут противостоять одному
пешему. Там, где есть земляные пригорки, холмы и бугры, непрерывно
следующие друг за другом, широкие степи, то это земля для колесниц
и конников, — [здесь] десять пехотинцев не смогут противостоять
одному конному. Там, где есть пологие склоны, расходящиеся друг от
друга, долины, разделенные между собой потоками, наверх посмот­
ришь — высоко, вниз — низко, то это земля для лучников и арбалет­
чиков, — [здесь] сто пехотинцев с оружием ближнего боя не смогут
противостоять одному лучнику. Когда сошлись два боевых подразде­
ления, а местность ровная и [поросшая] редкой травой, где можно
и наступать и отступать, то это земля для длинных копий-рогатин14, —
там трое с мечами и щитами не смогут [противостоять] одному
с копьем-рогатиной. Если есть заросли густорастущего тростника,
бамбука, полыни, все покрыто деревьями и травами, пышно разрослись
и соприкасаются друг с другом листья, то это земля [для длинных]
алебард и [коротких копий] с железными наконечниками15, — там двое
с длинными пиками-рогатинами не смогут противостоять одному
с алебардой. Если есть извилистые дороги, скрытые друг от друга, уз­
кие проходы, соединяющиеся друг с другом, то это земля для мечей
и щитов, — там трое лучников и арбалетчиков не смогут противостоять
одному [воину] с мечом и щитом.
Если воины не отборные и не обученные, солдаты-призывники *не
тренированы, поход и привал не выверены, движение и отдых не упо­
рядочены, тогда, [если] стремятся к выгоде, не до стигают ее; спасаются
от трудностей, но они не кончаются; передние наступают, а задние
*аж ...когда ведут войну, то перед сражением у тех, кто [готов] скрестить клинки,
[есть] три неотложные [заботы]: первая называется „занятием [выгодной позиции ис­
ходя из] рельефа местности*4, вторая называется „обученностью солдат-призывников44,
третья называется „остротой оружия44.
396

ленятся и это противоречит сигналам гонгов и барабанов16, такова бу­
дет ошибка в необученности солдат-призывников33, и тогда [даже] сто
[бойцов] не смогут противостоять десяти. Если оружие 'не заостре-
ноаи — это все равно что [воевать] голыми руками; если латы не крепки
[и не] плотно [прилегают к телу] — это все равно что [воевать] обна­
женными; если стрелы из арбалета не [летят] далеко — это все равно
что [воевать] оружием ближнего боя; стрелять, но не попадать в цель —
это все равно что не иметь стрел; попасть в цель, но "не пробить [ее] —
это все равно что не иметь наконечниковак. Все эти ошибки17 [оттого,
что] генерал не обращает внимания на [качество] оружия, и в таком
случае [даже] пятеро [бойцов] не смогут противостоять одному. По­
этому законы военного искусства гласят: „Если оружие не остро, это
[значит] отдать солдат-призывников врагу; если солдат-призывников
нельзя использовать, это [значит] отдать генерала врагу; если генерал
' н е знает войскTM, это [значит] отдать правителя врагу; если государь не
подобрал [способного] генерала, это [значит] отдать государство вра-
гу“ . Эти четыре 'д е л а — наиважнейшее в [применении] оружия18ам.
Ваш подданный слышал также, что малое и большое [государства]
различаются по положению, сильное и слабое [владения] различаются
по силе, пересеченная и ровная [местности] различаются по [характеру]
подготовки [к бою на них]. Ведь, униженно согнувшись в поклоне,
служить сильному— [таково] положение малого государства, [всту­
пать] в союз с малым, чтобы напасть на большое, — [таково] положе­
ние 'равного государстваTM. При помощи [варваров] манъ-и нападать на*
+аз ...не обучены, [их] походы и стоянки [организованы] не тщательно (или: неумело),
[а] движение и о т д ы х — не единообразно; когда [они] гонятся за выгодой, [которую
приносит побед а], то не поспевают [за другими; а] когда бегут от беды, [которую несет
поражение], то не д ос тат оч но ] быстры. Головной [отряд] (=авангард) наступает,
[а] замыкающий — в разброде, [их действия] расходятся с приказами, [передаваемыми
с помощью сигналов] гонгом и барабаном. Это ошибки [вследствие] неопытности
в руководстве солдатами-призывниками.
*аи ...не прочно и не остро...
*ак ...не вонзить [в нее стрелу] — это все равно что не иметь наконечников [для
стрел].
+ал ...не знает как сл едует (=не является знатоком) военного дела (ис ку сс тва )...
*ам [пункта — острота оружия, бо еспособность солдат-призывников, искусность
генералов и умение правителя выбирать их — ] самые важные в военном деле.
*ан Не исключено, что сочетание ди г о употреблено здесь в значении «вражеское
государство», а не «равное государство». «Положение» «вражеского государства»
побуждает его правителя искать себе союзников среди малых государств для нападения
на «равного» по «силе» врага. Комментатор Янь Шигу поясняет: «Если у него и у меня
силы равны, один не может одолеть другого , то нужно объединить [свои силы] с по­
мощью извне, чтобы вместе [с другими] подчинить его» [1, гл. 49 , с. 3756]. О «равен­
стве» статусов государств (см. [8]) ни в докладе Чао Цо (ср. выше, с. 387), ни в ком­
ментарии Янь Шигу ничего не сказано.
397

[варваров] м ань -и — [таково] положение „государства центра4**19 ‘Ныне
сюнну отличаются от „государства центра" в искусстве [приспособ­
ления] к рельефу местности. [Кони сюнну] поднимаются и спускаются
по горным склонам, [переправляются через горные реки], входя и вы­
ходя из горных потоков, — не то что кони „государства центра".
[Конники сюнну] то [мчатся] по опасным тропам, пригибаясь к земле,
то стреляют из луков — не то что конница „государства центра".
[Они] не страдают [ни от] ветра и дождя, [ни от] усталости и утомле­
ния, [ни от] голода и жажды — не то что люди „государства центра".30
Таковы преимущества сюнну.
На гладкой равнине, ровной земле, где ‘[удобны] легкие колесницы
и ударные отряды конницы3", орды сюнну легко привести в замеша­
тельство. Что касается мощных арбалетов и длинных копий-рогатин, то
[первые из них] стреляют далеко, [вторые] поражают [цель, находя­
щуюся] на [некотором] отдалении. Сюннуские лучники не могут про­
тивостоять им.
‘Что касается применения крепких лат и острых клинков, то если
применять и короткие, и длинные клинки, расставить повсюду арба­
летчиков нерегулярных войск, наступать совместно отрядами по „пя­
теркам" и „десяткам", то оружие сюнну не сможет противостоять им.
Когда командир конных лучников20ведет скорострельную стрельбу,
стрелы летят [одна за другой] в одну и ту же цельзр, то кожаные латы
и деревянные щиты сюнну не могут выдержать [удара].
*“ Ныне рельеф местности [в стране] сюнну и [их] сноровка отличаются от [рельефа
местности и сноровки жителей] „государства центра4*. В том, чтобы подниматься
и спускаться по склонам гор, входить [в воду] горных потоков и выходить из нее [при
переправах], кони „государства центра44уступают [коням сюнну]. В том, чтобы, [следуя]
по труднопроходимым путям и крутым [тропам], скакать и одновременно стрелять из
лука, всадники „государства центра44 уступают [всадникам сюнну]. В том, чтобы не
страдать [ни под] ветром и д ожд ем , [ни] изнемогая от усталости, [ни] терпя голод
и жажду, люди из „государства центра44 уступают [сюнну].
**" ...[удоб но использовать] легкие колесницы и отряды конницы, совершающие
внезапные нападения...
*ар [Поскольку у нас на вооружении] прочные латы и острые клинки, одно с другим
сочетается разное [оружие] — и дальнего действия, и ближнего боя, [в ход е сражения]
уходят и приходят [подвижные] арбалетчики, передвигающиеся с места на место, сов­
местно наступают [подразделения по] пять и [по] десять [человек], то воины сюнну не
могут противостоять [нам].
Когда „умелые солдаты44 внезапно начинают стрелять и стрелы летят в одну и ту же
цель...
По-моему, не исключено, что в последнем предложении под цай г у а н ь Й'ЦГ («уме­
лыми солдатами», см. ниже, прим . от в . р е д . : *аф) имеется в виду не «командир конных
лучников», а группа лучников (по комментарию III в., написанному уже после Хань,
конных стрелков из лука), устроивших для сюнну засаду. Хотя этот комментарий III в.
повторяется в «Ши цзи» и «Хань шу» [5а, гл. 108, с. 10; 1, гл. 49, с. 3757] и повлиял на
398

Когда спешиваются и [вступают в] бой на земле, применяют и мечи
и копья-рогатины, наступают и отступают, тесня друг друга, то ноги
сюнну отказывают им21.
Таковы преимущества людей „государства центра“ .
Если взглянуть с этой точки зрения, то [окажется], что у сюнну
преимуществ — три, а у жителей „государства центра44преимуществ —
пять. [Допустим], что к тому же Ваше Величество поднимет много­
ч исленное [войско] количеством в несколько сот тысяч человек, чтобы
покарать несколько десятков тысяч сюнну. Тогда при "подсчете, кого
много, а кого малоас, окажется, что это и есть искусство нападения
с десятью на одного22. Хотя это и так, оружие — это орудие несчастья,
а война — опасное дело и превращение большого [войска] в малое,
а силы — в слабость [может произойти всего за мгновение], пока под­
нимаешь и опускаешь голову. Ведь если тот, кто стремится ценою
смерти людей бороться за победу, "оступился, а ему не помогли под­
няться, то он пожалеет об этом, но [сожаления] будут напрасными23
Путь императоров и царей исходит из того, чтобы не иметь ошибок
в десяти тысячах случаев. Теперь что касается такого рода людей, как
варвары — сдавшиеся ху и игрой, которые примкнули к справедливости
[нашего монарха], то их орды насчитывают несколько тысяч [человек]37
характеристику цай гу а н ь , данную Р.В. Вяткиным и В.С. Таскиным [12, т. 2, с. 459-460,
примем. 43], в китайской и западной науке высказывалось, как кажется, более убед и­
тельное мнение, что ц ай гу а н ь были лучниками (на взгляд других, арбалетчиками)-пехо-
тинцами (см. ниже, прим. отв. ред.\ *аф). Это подтверждают упоминания цай гуань
в «Ши цзи» и «Хань шу», где этот род войск назван рядом с другими, в числе которых
фигурируют и «конница», или «конники», как нечто отличное от цай г у а н ь [5а, гл. 108,
с.10;1,гл.1Б,с.89;гл.2,с.108;гл.5,с.169;гл.6,с.180;гл.52,с.3882;гл.8,с.273;
гл. 6 8 , с. 4 483]. Правда, в одном ханьском тексте говорится о воинах, которые обучаются
стрельбе из лука, управлению колесницей, е зд е верхом, скачке на колеснице, ведению
боя и боевым порядкам, но неясно, относится это высказывание к «„умелым солдатам**
и конникам» или только к «конникам» — все зависит от принятой пунктуации [ 1 , гл. 1 Б,
с. 89, коммент. Чжан Яня 315*; гл. 23, с. 1975, коммент. Шэнь Циньханя
17а,
с. 163]. По свидетельству генерала времен У-ди, который в молодости был «конником»,
его служебной обязанностью было, «оседлав коня, стрелять из лука, сидя верхом» [ 1 ,
гл. 6 6 , с. 4415, 4416]; судя по этому, во II в. до н.э. стрельба из лука с седла была заня­
тием «конника», а потому вряд ли входила в обязанности «умелого солдата», даже если
его этом у учили в порядке общей военной подготовки, как и управлению колесницей.
*ас ...подсчете [соотношения] тех, кого много, и тех, кого мало...
*ат ...оступившись, [упал] и не поднялся, то сожалеть [о своих поступках] уже б е с­
полезно.
[Планы, соответствовавшие] пути [правления] божественных императоров и царей,
были составлены совершенно безошибочно. Что касается таких [варваров], как ныне
сдавшиеся нам (^перешедшие на нашу сторону) [северные] х у , ицюйские [западные ж у н ,
южные] м а н ъ и [восточные] и, которые прибыли, чтобы примкнуть к справедливости
[Вашего Величества], то их орды [насчитывают] несколько тысяч [человек].
399

Их питье, еда и [военные] преимущества такие же, как у сюнну. "Стоит
пожаловать им прочные латы, одежду [на] оческах хлопкаау, мощные
луки и острые стрелы, придать им добрых всадников из пограничных
округов и приказать мудрому генералу, который в состоянии понимать
их обычаи и привычки, [а также] привести к согласию и сплотить их
сердца, возглавить их [на основе заключенного] Вашим Величеством
союзного договора24. Если случится [стычка с врагом] в узких проходах
в горах, будем противостоять ему [с помощью] этих [войск]. Если
придется [биться с врагом] на [широкой] равнине с проезжими доро ­
гами, то "командир конных лучников будет подавлять врага [с помо­
щью] легких колесницаф. Обе [эти наши] армии будут [дополнять одна
другую], являясь друг для друга [как бы] лицевой стороной и под­
кладкой [одежды]: каждая будет использовать свое преимущество
и [появится возможность] по воле генерала добавлять к одной армии
другую. Это и есть "искусство не иметь потерь в десяти тысячах слу-
чаев3*.
Комментарий гласит: „Мудрый правитель выберет что-то [достой­
ное внимания даже] из речей безумца“25. Ваш глупый и ограниченный
подданный Цо [дерзнул], понимая, что заслуж ивает за это казни,
представить [трону свои] безумные речи. Пусть Ваше Величество вы­
берет из них хоть малость, [достойную] внимания!».
Император Вэнь-ди обрадовался этому [докладу] и пожаловал [Чао]
Цо грамоту с императорской печатью, милостиво ответив ему:
«Августейший император задал вопрос, и домоправитель наслед­
ника престола подал доклад [трону], в котором в трех разделах гово­
рится о "способах применения оружияац. [Мы] выслушали его. В док­
ладе сказано: „Мудрый правитель выберет что-то [достойное внимания
даже] из речей безумца“ . Теперь дело обстоит не так. Речи не безумны,
а выбирающий не мудр, и воистину в этом великая беда государства.
Если тот, кто не мудр, выбирает из того, что не безумно, то он десять
тысяч раз услышит и [все же] десять тысяч раз сделает не так».
*ау Следует пожаловать им прочные латы, одеж ду на грубой шелковой ва т е...
*аф ...подчиним (т.е . покорим, одол еем ) их с помощью легких колесниц и „умелых
солдат44.
Здесь цай гу а н ь — это явно название одного из двух упомянутых в тексте родов
войск, сопоставленное с другим — легкими боевыми колесницами. По примеру Цинь
основатель Хань учредил на местах — в округах и уделах — войска цай гу а н ь («умелые
солдаты»); по достижении 23 лет мужчины становились регулярными солдатами-при-
зывниками, год служили в охране дворца, затем еще год — пехотинцами ц ай гу а н ь
в своих родных округах (см. [1, гл. 23, с. 1975 и коммент. Шэнь Циньханя; 16, с. 3 29 ,363 ,
примеч. 97; 17а, с. 80,162—163;13, с. 114, 191-192]; см. выше, прим. отв. ред.: *ар.
*ах ...совершенно бе зошибочное искусство.
*ац ...военном искусстве.
400

Цо еще раз заговорил о защите границ и обороне пограничной ли­
нии укреплений, поощрении земледелия и усердии в основном заня­
тии — двух делах, наиболее важных в тот век. [Его] доклад гласил:
«[Ваш] подданный слышал, что когда при Цинь [мы] на севере на­
пали на варваров ху и мо26, то тогда воздвигли оборонную линию ук­
реплений на берегу реки [Хуанхэ]. Когда на юге [мы] напали на
ян[чжоуских] юэ21, [то там] разместили солдат-призывников, несущих
пограничную службу. Тогда подняли "оружие34 и напали на ху и юэ не
для того, чтобы защитить пограничные территории и спасти народ от
гибели, а из-за "неправедной алчностиаш и желания расширить [владе­
ния]. Задуманный [циньским императором] подвиг еще не был совер­
шен, а Поднебесная погрузилась в смуту. Кроме того, когда он поднял
войска, то не знал тамошних [местных] условий28. Когда [наши воины]
воевали, то их захватывали в плен, когда становились лагерем, то сол­
даты-призывники массами умирали от мора. Ведь земля [варваров] ху
и мо является местом скопления инь, „там кора деревьев в три цуня
толщиною, а толщина льда в шесть *ш“29 [Варвары] едят мясо и пьют
кобылье молоко. Люди [там] имеют частый рисунок кожи30, птицы
покрыты густым пухом и перьями, а звери — [густой] шерстью. По
своей природе они могут переносить холод. В земле ян[чжоуских] юэ
мало инь, [но] много ян. Люди [там] имеют редкий рисунок кожи,
птицы покрыты редким пухом и перьями, а звери — [редкой] шерстью.
По своей природе они могут переносить холод. Циньские солда­
ты-призывники, несущие пограничную службу, не могли вынести
"тамошние воду и почвуащ; пограничники умирали на границах,
перевозившие [провиант] падали в пути. Циньский народ смотрел на то,
чтобы пойти [в поход], как смотрят на то, чтобы пойти на казнь31
"[Император]33 послал осужденных [служить на границе], и название
им было „несущие пограничную службу из осужденных44. Вначале
посылали чиновников, совершивших преступления, а также [„прием­
ных] зятьев44, потом стали часто посылать [лиц], находившихся в „ры­
ночных списках44310, а еще позднее — [даже] тех, у кого деды и бабки
либо родители были когда-либо записаны в „рыночных списках44.
Потом стали входить в деревенские ворота и брать [живущих] слева от
них. То, что их посылали, не соответствовало [миропорядку], идущие
[в поход] глубоко негодовали, и у них возникало желание изменить
и взбунтоваться.
*ач ...войска...
*аш...алчности, жестокости... Ср. мой пер евод на с. 180.
*ащ...тамошних [местных условий, связанных с] водой и почвой (или: зем л ей)...
*аэ Уточнение: Поэтому [божественный императо р]...
*аю...стали посылать [лиц], когда-то внесенных в „рыночные списки".
401

Вообще говоря, простолюдины, ‘обороняясь или вступая в бой, до
самой смерти не сдаются в плен [неприятелю] и не бегут только из-за
расчета. Поэтому [если они] побеждают в бою или упорно обороня-
ются3*, то их награждают почетными титулами, а когда они нападают
на города и вырезают [жителей] поселений, то получают их имущество
для обогащения ‘своего рода и семьиба, и поэтому можно заставить их
многочисленную [армию] пренебрегать [градом] стрел и камней, бес­
страшно устремляться в огонь и [под льющийся со стен] кипяток
и ‘одинаково относиться к смерти и жизни66.
[Скажем] теперь, что когда Цинь ‘подняла солдат-призывников, то от
этого получилась гибель десятков тысяч, но не было даже ничтожной
награды3256в после гибели [солдата семья погибшего] ‘не имела [сокра­
щения податей даже размером в] один подушный налог33 Каждый
в Поднебесной знал, что пламя беды [уже] охватило его. Когда Чэнь Шэн
отправился в поход и дошел до Дацзэ34, то он стал запевалой в Подне­
бесной, и тогда Поднебесная последовала за ним как [устремляется вниз]
текущая вода; все это [произошло] вследствие того порока Цинь, что она
осуществляла [правление лишь] грозным величием и насилием6г.
Занятия варваров ху, с помощью которых они одеваются и кормятся,
не привязаны к земле, по своему положению они легко учиняют бес­
порядок и смуты на границе. Как же объяснить это? Варвары ху едят
мясо, пьют кобылье молоко, ‘одеваются в шкуры и мех, у них нет жи­
лищ с полями в пределах внутренних и внешних городских стен, куда
возвращаются жить6д. [Они]— как летающие птицы и рыскающие
звери в широкой степи. Если есть прекрасные травы и вкусная вода,
то они останавливаются. Если трава кончилась, вода иссякла, то они
перекочевывают. Из этого видно, что они кочуют и тут и там, [скита­
***.. .которые, обороняясь или вступив в бой, умирают, но не сдаются и не бегут,
делают это [только] по расчету. Поэтому если [они] «по бе ждают в бою или упорно
обор оняю тся»... (Слова в кавычках — цитата из «Гуань-цзы» [ср. 16, гл. 31, с. 217]).
*ба.. .своей семьи (или: своего до ма )...
* 66 Доел.: смотреть на смерть как на жизнь. В редакции X в. вместо этого сказано:
«смотреть на смерть как на возвращение домой» [4а, гл. 3 33, с. 6 а].
*бв .. .пос лала солдат-призывников, то принесла [им] вред, [обрекая на] верную
смерть тьмы [людей], но не принесла ни малейшего вознаграждения...
*б г.. .не получала освобождения от налога [даже в размере] одной с у т ь — единицы,
[которой измерялось] обложение. [Все в] Поднебесной ясно понимали, что яростный
огонь беды настигнет их. Когда Чэнь Шэн отправился охранять границу и д остиг Дацээ,
то стал застрельщиком [восстания против Цинь] в Поднебес ной. То, что Поднебесная
последовала за ним как текущая вода, [произошло из-за] изъяна [в правленье] Цинь,
осуществлявшей его (=о ное ), опираясь [лишь] на устрашение (=грозное величие)
и принуждение.
*бд .. .носят од ежду из кожи или меха, у них нет таких постоянных мест жительства,
как [города с] внутренними и внешними стенами и жилища с полями.
402

ются повсюду]; то приходят, то уходят — "таков основной промысел
варваров ху, из-за которого [жители] „государства центра** [вынужде­
ны] покидать „южные поля*.
Теперь допустим, что варвары ху в ряде мест, кочуя, пасут скот
и занимаются охотой у [нашей пограничной] линии укреплений на­
против [царств] Янь и Дай, а некоторые — напротив округов Шанц-
зюнь, Бэйди и Лунси и вследствие этого наблюдают за [нашими] сол-
датами-призывниками, [занятыми] охраной [пограничной] линии укреп­
лений. [Тогда], если солдат-призывников будет мало, то они вторгнутся
[к нам]. Если Ваше Величество "не выручит [людей], то [живущие на]
границе люди потеряют надежду и у них появится намерение подчи­
ниться врагу. Если, спасая их, поднимете мало [войск], то этого будет
недостаточно; если же поднимете6* много, то едва [мобилизованные]
из далеких уездов придут сюда, как окажется, что варвары ху уже ушли.
Если собрать и не распускать [войска], то расходы на них будут чрез­
вычайно велики, а если распустить их, варвары ху вторгнутся снова.
Если так будет продолжаться год за годом, то „государство цен-
тра“ станет страдать и нищать, а народ окажется неспокоен.
[Вы], Ваше Величество, осчастливили [свой народ] тём, что озабо­
тились [положением] на границах, направили [туда] генералов и офи­
церов и "подняли63 солдат-призывников для приведения в порядок [по­
граничной] линии укреплений. Это чрезвычайно великая милость.
"Однако Вы приказали, чтобы солдаты-призывники отдаленных
краев, [которые] охраняют [пограничную] линию укреплений, по про­
шествии одного года сменялись. [Вы, очевидно], не знали, на что спо­
собны варвары ху. Было бы лучше выбрать из тех, кто живет [на гра­
нице] постоянно, чтобы они своей семьей обрабатывали землю и, кроме
того, [в силу своего положения] оборонялись бы [от варваров], и для их
удобства устроить [крепость] с высокими стенами и глубокими рвами,
заготовить метательные камни и [расставить] заградительные копья
[против конницы, снаружи] устроить еще одну стену [так, чтобы]
внутри нее между стенами расстояние было вы 150 [двойных] шагов.
Что касается [крепостей, расположенных] в стратегически важных
пунктах и на таких путях, как судоходные реки, то надо упорядочить
[численность населения] обнесенных стеной поселений, чтобы оно
*6с В редакции X в. в последнем предложении [4а, гл. 800, с. 4а] есть знаки б у кэ
(«нельзя»), отсутствующие в тексте «Хань шу». Но я затрудняюсь дать его вра­
зумительный, вписывающийся в контекст перевод. Получается текст: « ... Э т о основное
занятие варваров х у и то, из-за чего [жителям] „государства центра** нельзя покидать
„южные поля** (т.е . бросать свое основное занятие — земледелие)».
*бж ...н е придет на выручку, то [живущие на] границе простые л ю ди ... Если, придя
к ним на выручку, пошлете...; если же пошлете...
* б3 ...послали...
403

насчитывало не меньше 100 семей, и посередине окружить [селение]
бамбуковым частоколом35би. Сначала надо построить дома и жилища,
запасти сельскохозяйственные орудия, а затем призвать [в качестве
добровольцев] преступников, [которые пришли с повинной], а также
амнистированных каторжников, „продолжающих работать [до конца
первоначального срока]“, и приказать им поселиться [там]. Если "будет
недостаточно61*, призовите совершеннолетних рабов и рабынь, [пере­
данных преступниками государству в качестве] откупа за совершенное
преступление, и рабов и рабынь, переданных [государству лицами],
желающими [получить за это] награждение рангом [знатности]36 Если
[и тогда людей] будет недостаточно, призовите [тех из свободного] на­
рода, кто пожелает поехать туда [добровольно], всех [желающих следу­
ет] наградить "рангами [знатности] и освободить от повинностей их
семьибл, [вначале] снабдить их зимней и летней одеждой и выдать про­
дукты, а когда они смогут [сами] обеспечивать [себя], перестать [делать
это]. "[Тогда] народ [этих] округов и уездов сможет купить для себя ранг
[знатности] и таким образом возвыситься вплоть до [положения] цин а1
Те же из людей, кто потерял мужа или жену, [должны быть] обеспечены
уездным начальником, ибо чувства людей [таковы], что если у них нет
пары, то они не могут долго радоваться жизни в своем доме.
Если у народа вдоль оборонительной линии укреплений мало жа­
лованья и выгод, то нельзя заставить его долго жить в опасной и не­
спокойной местности. Когда [варвары] ху вторгаются и угоняют [людей
*би Вряд ли Чао Цо мог утверждать, что приказ о смене через год солдат-призыв­
ников, охраняющих границу, отдал Вэнь-ди, поскольку этот приказ был отдан в 183 г.
до н.э., за три года д о восшествия Вэнь-ди на престол (см. [12, т. 3, с. 762, 845, при-
меч. 9]). Следует или перевести: «Однако, [согласно] приказу...» или (что, на мой взгляд,
предпочтительнее) заменить знак л ин
(«приказ, приказать») графически похожим зна­
ком ц зин ь ^ («ныне»), который стоит вместо л и н в редакции доклада Чао Цо, включенной
в летопись Сыма Гуана (см. [За, т. 2, с. 488]. Мой вариант перевода учитывает коммента­
рий Ван Сяньцяня. Вот он: «Однако ныне солдаты-призывники из отдаленных краев,
которые охраняют границу, сменяются через год и [потому] не знают, на что способны
варвары х у . Лучше отобрать [людей] из тех, кто постоянно живет [на границе], чтобы
они [со своими] семьями обрабатывали [там] землю, а кроме того, заранее принимали
меры предосторожности против [варваров]. С целью облегчить [им оборону] постройте
им [крепости с] высокими стенами и глубокими рвами, заготовьте камни, сбрасываемые
со стен на головы штурмующих, расположите [загражденья из] железных колючек (или:
шипов) [против вражеской конницы; с наружной стороны стены] постройте еще одну,
[малую] стену, [да так, чтобы] внутри нее между стенами расстояние было 150 [двойных]
шагов; в стратегически важных местах, на таких путях, как судоходные реки, по ед и­
ному плану поставьте поселения, обнесенные стенами (? или: города и поселения?),
[с населением] не меньше чем 1 0 0 0 семей, и соорудите бамбуковый тын [вокруг каждого
города] в промежутке между [его внутренней и малой (= внешней) стенами]».
*бкТочнее: ...[людей] будет недостаточно...
*бл ...высокими рангами [знатности] и освободить от налогов и повинностей их
семьи...
404

вместе с их скотом и имуществом], то тем, кто сумел задержать то, что
те угоняют, [хозяин должен] дать половину [спасенного]. [Если не
может, то это делает из казенных денег начальник]. Вот как уездный
начальник выкупает свой народ. Если они будут поступать так, то на­
селение деревень будет помогать друг другу и устремляться на сюнну,
не боясь смерти. [И это] не потому, что [люди] считают [это результа­
том] милостей высшего, а потому, что одни захотят сохранить своих
родственников и свойственников, а другие — получить выгоду от их
богатств38. Ведь заслуги [этих людей] в десять раз превосходят [заслуги]
солдат-призывников, несущих пограничную службу на востоке, кото­
рым не приходится приспосабливаться к местным условиям и в сердце
своем бояться [варваров] ху.
Если во [время правления] Вашего Величества переселить народ,
заполнить им границу и сделать так, чтобы в отдаленных землях не
было таких дел, как расквартирование войск [для] охраны границы, то
тогда у [народа], живущего у пограничной линии укреплений, отцы
и сыновья будут беречь друг друга и не будет опасности захвата
и пленения [варварами] хубм, польза от этого распространится на гря-*
*бм Видимо, текст второго предложения китайского оригинала испорчен: из дослов­
ного перевода его следует, что власти должны покупать «мужей или жен» для одиноких
переселенцев (очевидно, обое го пола), т.е ., в частности, покупать мужей для женщин,
что плохо вписывается в исторический контекст (разве что речь идет о б упомянутых
выше рабынях (?); но Чао Цо успел уже перейти в своем докладе к свободным про­
столюдинам). Однако все становится на свои места, если взамен сочетания «мужа или
жены» (ф уж о ци ^ З з # ) читать просто «жены» (ци), исключив из текста предыдущие два
знака. Сочетание сянь гуанъ
вряд ли значит здесь «уездный начальник», хоть у него
есть и такое значение; более вероятно, что оно значит «Сын Неба», «центральное пра­
вительство» [16, с. 381, примеч. 176]. Не вполне ясно значение сочетания дэ ш а н
переведенного Торчиновым: «считают [это результатом] милостей высшего».
Старые комментаторы приписывали д э ш а н значения «хотят быть (=выглядеть) вер­
ными д обродете ли (силе дэ) и долгу в [глазах] государя» или «верховный [правитель]
щедро благодетельствует [им], а [они] благодарны ему (считают его добродетельным)»
[1, гл. 49, с. 3763]; есть и современная попытка передать дэ ш ан словами: «их (перес е­
ленцев. — Ю .К .) нравственные качества высоки». Понятно лишь, что в этих словах
заключено какое-то этическое (магико-этическое?) объяснение поведения переселенных
на границу, которое Чао Цо отрицает. Мой вариант перевода:
«Простолюдины из округов и уездов могут купить себ е ранги [знатности] и повы­
сить свой [статус] до [положения] цина [— обладателя десятого ранга или выше, до
восемнадцатого включительно]. Что касается того из них, у кого нет жены, прави­
тельство купит и даст [ее] ему, ибо чувства людей [таковы, что] без супруги [те] не
могут долго спокойно [жить в своем] доме.
Если у простолюдинов, [поселившихся] у [пограничной линии] укреплений, жало­
ванье и выгоды [от него] скудные, то нельзя заставить их в течение долго го времени
жить в краю (доел.: в местах) опасностей и бедствий. Когда варвары х у вторгаются
и угоняют [людей и скот], то если кто сумеет задержать угнанных ими [простолюдинов
и животину, пусть ее собственник] отдаст тому [в награду] ее половину, [а] правительство
405

дущие поколения, а Вас будут называть „прозорливый и совершенно­
мудрый [государь]“ . Это поистине сильно отличается от того, как при
[династии] Цинь посылали [служить на границе] ропщущий народ!».
"Высший последовал этим словам и поселил набранных на [службу]
людей убн [пограничной] линии укреплений.
[Чао] Цо снова сказал: «Вы, Ваше Величество, "соизволили призвать
народ, чтобы заполнить им пограничную линию укреплений, сделать
так, чтобы дела по размещению войск на границах00 все более сокра­
щались и чтобы расходы на перевозки [продовольствия для снабжения
пограничных войск] все более уменьшались. **И это поистине великая
милость! Стоящие внизу чиновники поистине смогут [теперь выпол­
нять законы] согласно Вашей обильной милости и выполнять Ваши
мудрые законы. Они [смогут] печься о переселенных стариках и [сла­
бых], облагодетельствовать сильных воинов, сплотить воедино сердца
[людей] и не творить жестокостей. Пусть они поступают так, чтобы
прибывшие первыми были довольны и радостны, чтобы они могли не
вспоминать о своих родных местах, — тогда бедный народ будет вос­
хищаться ими и охотно отправляться [на заселение]6"
выкупит своих [угнанных в плен] простолюдинов для [воссоединения их с родными,
возместив лицу, задержавшему угнанных, их цену]. Если будут поступать таким обра­
зом, то [сосед и в] деревнях станут помогать друг другу и поддерживать друг друга,
устремляться [в бой с] варварами х у , не уклоняясь [от встречи] со смертью; [они станут
вести себя так] не потому, что благодарны верховному [правителю за щедрые благо­
деяния] (?), а потому, что [люди] хотят сохранить в невредимости [своих] родственников
и свойственников и жадны на богатство. Эти [постоянные защитники границы своими]
подвигами в десять тысяч раз [превзойдут] солдат-призывников с востока, кото­
рые непривычны к рельефу местности [на севере] (=не знают его как следует. — Ю К .),
[а в] сердце чувствуют страх [перед] варварами ху .
Если, воспользовавшись порой [царствования] Вашего Величества, переселить
простолюдинов, заполнить ими [район] границы и сделать так, чтобы в отдаленном
краю не было [военных] операций по размещению войск в гарнизонах для ее охраны,
то отцы и сыновья из народа, [живущего] у [пограничной линии] укреплений, [войдя
в военные подраздел ения— ,,пятки“], станут нести ответственность друг за друга
и [у них] не будет опасения, что [их] свяжут и захватят в плен варвары х у . ..» .
*бн Верховный [правитель] последовал его словам, набрал простолюдинов [-добро­
вольцев] и переселил [их] к . ..
*б° ...осчастливив, набрали простолюдинов [-добровольцев], переселили их, запол­
нили ими [район] у [пограничной линии] укреплений, сделали так, чтобы [военные]
операции по размещению войск в гарнизонах для ее о хра ны...
*бп Это очень большая милость. Если подчиненные чиновники действительно см о­
гут [поступать] в соответствии с [этой] щедрой милостью и выполнять мудрые законы,
заботиться о старых [людях] и слабых [детях переселенцев], хорошо обходиться с их
взрослыми молодыми мужчинами, привести к согласию и единению их сердца, то [пусть]
не притесняют [их] (или: не посягают на [них]) и не отнимают [их достояния]; если
[чиновники] добьются того, что прибывшие на место первыми будут спокойно жить
406

Ваш подданный слышал, что когда в древности "переселяли в даль­
ние местности615, чтобы заселить обширные пустующие земли, то
[прежде] "оценивали соотношение инь и я н * [в тех местах], пробовали
воду в источниках на вкус, присматривались, что годится [для этой]
земли, наблюдали, изобильны ли травы и деревья, и только после этого
планировали поселения, возводили города, обдумывали [строительство]
деревень и делили землю под жилье, открывали пути для обработки
земли и исправляли границы [в системе] продольных и поперечных
дорог39. Вначале для [людей] строили дома, [причем] каждая семья име­
ла один зал, два "внутренних [помещения]67, ворота и двери с замками,
и располагали там утварь и орудия. *У людей было где жить и было чем
работать6у Вот почему народ с легкостью покидал свои родные места
и охотно шел в новые поселения. Для [этих людей] "селили^ знахарей
и шаманов, чтобы лечить болезни и совершать жертвоприношения.
Мужчины и женщины вступали в брак, при рождении и смерти [люди]
помогали друг другу, 'могильные насыпи и холмы следовали один за
другим6х. Люди сажали [шелковичные и плодовые] деревья и разво­
дили [домашний] скот. Ж илища были "“целые и удобные. Вот почему
это заставляло людей быть довольными местами своего проживания
и вызывало желание прожить [там] долго6ц.
Ваш подданный слышал также, что в древности "“при учреждении
пограничных уездов там принимали64 заблаговременные меры по обороне
от противника: там составляли из пяти семей „пятерку14, в каждой „пя-
терке“ был „старший44; десять [„пятерок44 со] „старшими44 составляли
одну деревню. В деревне был "“„старший чиновники6ш. Четыре деревни
составляли „объединение44, в „объединении44 был '„старший у 6oiSm.
в свое удовольствие, не вспоминая о родных местах, то бедные простолюдины станут
подражать им (или: думать о них) и с радостью отправляться [на границу].
*бр ...пе ресе ляли [простолюдинов из] дальних краев...
В редакции X в. в этом тексте вместо х э ЭД («гармоничный») стоит графически
похожий на него знак л и ЭД («полезный, благоприятный») [4а, гл. 333, с. 6 6 ]. Отсюда два
варианта перевода: «...обследовали, гармонично ли [соотношение] инь и я н . . . » или:
« .. .обследовали, благоприятно ли [соотношение] инь и я н . ..» .
*бт Уточнение: «...внутренних [помещения позади зала — восточное и западное]...».
*бу Ближе к оригиналу: «Когда простолюдины [-переселенцы] приходили [на место],
им было где жить, когда принимались за работу, им было чем пользоваться».
*бф .. .ставили [на должности]...
*бх могилы с холмами и бе з следовали одна за другой.
*бц ...проч ные и безопасные. Вот как добивались того, чтобы простолюдины были
довольны своим жилищем (или: местом своего жительства) и [у них] было желание жить
[в нем] долго.
* б4 ...у чр еждали пограничные уезды, чтобы принять...
*бш ...„ исполняющий обязанности младшего офицера (или: чиновника)4*.
*бщ...„исполняющий обязанности .убо“ ... (см. прим. отв. ред.: *ю).
407

Десять „объединений44составляли поселение, в поселении был "„старший
капитан44. Эти [лица] выбирались из самых достойных в тех поселениях;
они были [способны] сохранять [вверенное им], они были привычны
к местным условиям и познали сердца народа63. Когда жили на месте,
то обучали людей способам стрельбы из лука, когда выступали [в по­
ход], то обучали людей, как "отвечать врагу. Поэтому, когда солдаты,
[организованные по] „пятеркам44, были упорядочены внутри, то этим
определялось и командование всей армией вовне40 Благодаря этому
создалась обученность, и [жителям] не [приходилось] приказывать
переселяться [с места на место]. Юные совместно развлекались, стар­
шие сообща занимались [делами]. Если во время ночной битвы они
узнавали голоса других [своих товарищей], то этого было достаточно,
чтобы отправиться к ним на выручку. Если во время дневной битвы они
узнавали лица других [своих товарищей], то этого было достаточно,
чтобы осознать [необходимость помочь] им. Их сердца [были испол­
нены] взаимной любовью и благорасположением, и этого было доста­
точно, чтобы умереть за других610 А если это так, то, когда их вдох­
*бэ ...„ис полняющий обязанности капитана44. Все х [этих командиров] отбирали [из
числа] самых талантливых (или: достойных) [жителей] их поселения, которые обладали
[способностью] защитить [поселян], хорошо знали рельеф местности и понимали чаяния
народа.
*бюСочетание ц з у у
значит в «Чжоу ли ЯИ/Щ» «сотни и пятки», но в системе,
приписываемой Гуань Чжуну
ц зу означает «роту» в 200 солдат. Вариант перевода:
« ...отра зить врага. Когда „[управление] ротами и пятками44 было сформировано (или:
„роты и пятки44 были образованы) [в деревнях] внутри [государства], то „управление
армиями было создано44 [в походах] за пределами [государства]. Когда таким образом
завершалось обучение [военному делу], то „не допускали, чтобы [люди] изменились (см.
[1а, гл. 6 , с. 81]), т.е . изменили [свое занятие], ср. [1, гл. 49, с. 3765, коммент. Янь Шигу]?
или: переселялись?)44; „когда [они] были детьми, то играли вместе44; а когда вырастали,
то работали вместе. „Если во время ночного боя один44 узнавал „другого по голосу, [ему]
было достаточно этого, чтобы44 [кинуться к тому на] выручку; „если во время дневного
боя один видел другого, [ему] было достаточно этого, чтобы узнать [того и оказать ему
под дер жку]44; [если у кого было] сердце, [исполненное] „расположения44 и любви
[к другим, ему] „было достаточно этого, чтобы [быть готовым] умереть за них44».
Раздел доклада Чао Цо об организации пограничных уездов в древности — это от­
части вольно пересказанный, отчасти неточно и с сокращениями процитированный
рассказ о военной реформе Гуань Чжуна (ум. в 645 г. д о н.э.) в Ци. Более ранние версии
рассказа есть в «Го юй ЦЩ » [1а, гл. 6 , с. 80-81] и «Гуань-цзы» [16, гл. 20, с. 157-158];
Бань Гу приводит еще од ну в «Хань шу» [1, гл. 23, 1969]. Несмотря на расхождения,
очевидна близость между текстами «Го юя», «Гуань-цзы» и Чао Цо (часть дословных
совпадений отмечена в моем переводе кавычками). В докладе Чао Цо цитировал
«Гуань-цзы» и по другому вопросу (см. прим . от в. р ед .: *ая). Гуань Чжун был «первым
министром» «гегемона» князя Ци и воспринимался китайской традицией как идеолог
«пути гегемона» ( б а д а о Щ Ё); этот «путь» был составной частью легистской традиции.
То, что, как автор плана обороны границы, Чао Цо использовал идеи Гуань Чжуна
и текст «Гуань-цзы», приписывавшийся этому государственному деятелю, говорит
408

новляли обильной наградой или угрожали суровым наказанием, они
шли вперед насмерть и не поворачивали назад. Что касается пересе­
ленных людей, то если у них нет в изобилии способностей и сил, а на
них лишь попусту тратят одежду и провиант, то [таких людей] нельзя
использовать. Даже если есть способности и силы, но нет достойных
чиновников, — все равно не будет результатов.
Если Вы, Ваше Величество, порвете с сюнну и не заключите с ними
дого вора о мире, [основанного на] родстве, то у меня, Вашего под­
данного, есть жалкое предположение, что они зимой придут на юг.
Поистине, если Вы *в широких масштабах упорядочите [эти дела], то
они на всю жизнь понесут наказаниебя. Желающий *ус та н о в и тьва гроз­
ное величие начинает с [показа своей военной мощи — „осенью] сги­
бает склеенные [луки]“4 Если [сюнну] придут, а мы не сможем по­
ставить их в затруднительное положение, то уйдут они, довольные
собой. После этого будет нелегко покорить их. Ваш глупый подданный
не смышлен. Пусть Ваше Величество разберется и [примет] решение».
Примечания и комментарий
1 Хранитель древних традиций (чж ан гу ) — чиновник, ведающий делами древ­
ности, музыкой и ритуалом в штате великого министра ритуалов с жалованьем
600 даней (ши 5 ). Непосредственно подчинялся великому астрологу (тай ши лин
А£4).
Великий министр ритуалов (т ай чан) — ханьская сановная должность; т ай чан
был одним из девяти князейвб-1/и«ов. Должность была установлена в 200 г. до н.э.
Т ай ч а н ведал государственными ритуалами, оказывал помощь императору, еже ­
месячно инспектировал императорские погребения, вел записи знамений, пред­
сказаний и т.д. (см. [13, с. 17-23]).
2ФуШэн
—
циньский эрудит (бош и), уроженец Цзинани. Во времена
Вэнь-ди был крупнейшим знатоком «Шан шу» («Ш у цзина»). Эту каноническую
книгу он прятал в стене своего дома во время сожжения конфуцианских текстов
при Цинь. В возрасте девяноста с лишним лет занимался с Чао Цо. Согласно Янь
Шигу, из-за болезни Фу Шэна Чао Цо наставляла его дочь, циский диалект которой
Чао Цо не всегда понимал. Биографию Фу Шэна см. в «Ж изнеописании конфу­
цианцев» («Ж у линь чжуань» {Щ#]??) — Бань Гу. Хань шу, гл. 8 8 ; Сыма Цянь. Ши
цзи, гл. 101 (биография Чао Цо).
3 Свитский наследника престола (тайцзы шэ ж энь А ? # А) — член свиты на­
следника. Сановник у ворот наследника престола (тайцзы м энь дайф у) — долж­
о легистской составляющей, занимающей особ ен но важное место в эклектическом
мировоззрении Чао Цо.
*бя Скорее д а чж и A'Jp значит здесь: «полностью (доел.: во множестве или в ши­
роких масштабах) усмирить». Вариант перевода: « ...е с л и Вы один раз полностью у с­
мирите [их, это послужит им] наказанием на всю жизнь».
.. .утвердить...
*вб ...министров...
14- 763
409

ность, функции которой не вполне ясны. Известно, что в штате наследника их было
две. Возможно, что они были не стражами, а советниками, так как кроме Чао Цо
«Хань шу» упоминает только двух «сановников у ворот наследника престола»: Мэн
Даня и Цзинь Циня (главы 88 и 6 8 ). Мэн Дань, как Чао Цо, был ученым, а Цзинь
Цинь был рекомендован на с лужбу как знаток конфуцианской классики. Жалованье
свитского составляло 200 даней (ши). См. [13, с. 75, 77, 177, примеч. 311].
4 Эрудит (в о ш и) — так называли знатоков одной из книг «Пятикнижия». Эру­
диты получали жалованье в 400 даней (ши) до правления Сюань-ди (74-48 гг.
до н.э .), после — 600 даней. Перед назначением проходили собеседование с вели­
ким министром ритуалов, о котором сообщалось императору. Эрудиты были рас­
порядителями ритуалов и жертвенных возлияний (см. [13, с. 19]).
Прим . отв. р е д .: Хань унаследовала институт эрудитов от империи Цинь. При
дворе Хань они подчинялись великому министру ритуалов и служили как спе­
циалисты по тому или иному из многих древних текстов, д о царствования У-ди —
большей частью не из числа конфуцианских классических книг, а ученики у них
были только неофициальные. Лишь в 136 г. были учреждены 5 должностей эру­
дитов, каждый из которых занимался одной из классических книг «Пятикнижия»,
а в 124 г. д о н.э . к ним были формально прикреплены по 10 учеников. Так возникло
«Великое училище», или «Академия» (см. [13, с. 138]).
5Ицюй Ш Ш — древнее название племен западных жунов (си жун ДЙс). Жили
на территории совр. уездов Аньхуа, Хэшуй, Чжэннин, Хуаньнин и Цзинчжоу
пров. Ганьсу. И цюй были покорены царством Цинь, после чего к северо-западу от
современного уезда Нинсянь (юго-восток Лессового плато, близ р. Маляньхэ) был
создан ицюйский округ.
5аПрим. отв. ред.:Но онупоминаето нихвдругой,48-й гл. «Шицзи» [12,т. 6,
с. 152,334].
56Прим. отв. ред.: К тому же в «Хань шу» они приведены в докладе Чао Цо,
отсутствующем в «Ши цзи».
6 Бэйди
—
при Хань округ на территории совр. пров. Ганьсу (к юго-восто ку
от у е зд а Хуаньсянь). Шанцзюнь
—
округ в северной части совр. пров. Шэньси
и восточной части Ордоса. Лунси
—
область к северу от гор Луншань, на тер­
ритории совр. пров. Ганьсу, к юго-во ст оку от Ланьчжоу в ба сс ейне р. Вэйхэ. Янь
и Дай iX — названия древних чжоуских царств, располагавшихся в северо-восточной
части древнего Китая (совр. пров. Хэбэй и север Шаньси).
7 «Старший чиновник» (цзя ши) — деревенский староста, представитель мест­
ной администрации. Здесь и ниже переводы названий должностей условны, в со­
ответствии с комментарием Янь Шигу. Согласно другим комментаторам, иероглиф
цзя здесь значит: «временный», а не «великий», «старший» (д а Л ).
Прим. отв . р ед.: В названиях должностей слово цзя в ряде случаев значит: «ис­
полняющий обязанности»; так (или примерно так) понимают его значение в названиях,
упомянутых Чао Цо, комментаторы и ученые, начиная с Фу Цяня (ок. 1 25-195 гг.) [1,
гл. 49, с. 3764; 13, с. 121]. По такому вопросу ханьское свидетельство, видимо, надежней
танского свидетельства Янь Шигу.
8 «Старший у бо» (цзя у бо ilxffifS)— «старшина пятисот». Возможно, речь
идет о командире отряда в 5 00 человек. Следовательно, предполагалось, что
в каждой семье есть двое-трое мужчин, пригодных к воинской службе. Возможно
также, что речь идет о командире воинского подразделения, состоящего из 1 0 0 че­
ловек ( ц з у Ш), организованных в «пятерки» ( у ffi).
410

Прим. отв. ред. \ В «роте» (гру), по системе Гуань Чжуна— «Гуань-цзы», было
200 человек [1а, гл. 6 , с. 81; 16, гл. 20, с. 157].
9 «Старший капитан» ( гр я х оу) — армейский офицер, функции которого не
вполне ясны (см. [13, с. 121]).
10 Варвары х у
—
северные «варвары», здесь и далее синоним сюнну
11 Гао-хоу (доел.: «императрица Гао[цзу]» — ханьская императрица Люй-хоу
(188-180 гг. до н.э .), вдова Гао-цзу (Лю Бана).
12 То есть вторглись на территорию китайского округа Л у ней.
13 Общепринятое значение выражения «замачивающая колесницы» (гр я н ь чэ
}#гЖ)— «колесница супруги» (грай фужэнъ чжи чэ К A A 3l¥). Его дает словарь
«Чжунвэнь да цыдянь» (т. 5, с. 8451) со ссылкой на «Ши цзин» (раздел В эй ф эн —
«Нравы Вэй»). Здесь дан дословный перевод.
14Копье-рогатина (чан гр и - й ^ с )— двузубая алебарда, соединявшая в себе
клевец и пику: длинное древко с топоровидным лезвием, заканчивавшимся заост­
ренным лезвием с наконечником. Вооруженные ею воины шли впереди и при­
крывали лучников. Ее длина — два чж а на четыре чи (короткое копье в два раза
короче).
15 Копье с железным наконечником — имеются в виду короткие копья, или
алебарды (м а о ), и дротики с железными наконечниками (ян ь $Й), воспроизво­
дящие копья м а о в уменьшенном виде.
16 Барабаны давали сигнал к наступлению, гонги — к остановке.
17 Ян Шуда считает, что здесь вместо иероглифа х о Ш («несчастье») должен
быть иероглиф г о ® («ошибка»). См. [6 , с. 295].
18 Согласно мнению Ян Шуда, здесь вместо иероглифа г о Щ («государство»)
должен стоять иероглиф бин Й («оружие»), что, судя по контексту, совершенно
логично (см. [6 , с. 295]).
Прим . отв . р ед .: Не исключено, что бин в этом предложении значит «военное
искусство» или «военные действия», а не «оружие».
19 Мань-и
—
доел, «варвары юга (мань) и востока (и)». В данном случае
эти иероглифы означают «варвары» вообще. Высказывание Чао Цо о желательно­
сти «войны с варварами руками варваров» впоследствии стало хрестоматийным.
20 Командир конных лучников (цай гу ан ь ЭД'ёГ). Словосочетание цай гу а н ь имеет
несколько значений: 1 ) талантливый чиновник (в том числе и офицер); 2 ) род войск
(«искусные бойцы») солдат-призывников ( ц з у ф ), см. [13, с. 114 , 191]; 3) офицер,
командир конных лучников. Исходя из контекста, здесь выбрано третье значение.
Пргш. отв. ред.: см. выше, прим. отв. ред.: *ар.
21 То есть сюнну не могут сравниться с китайскими воинами в умении вести бой,
спешившись.
22 В тексте дословно сказано: «...то это и будет искусство нападения с одним на
десятерых». Однако в таком случае данный пассаж становится бессмысленным
и противоречащим предшествующей фразе, где речь идет о десятикратном чис­
ленном превосходстве китайских войск. Поэтому перевод сделан исходя из пред­
положения, что текст испорчен, и числительные надо поменять местами.
23 Доел.: «Сожаления [об этом] будут несвоевременны (бесполезны)»— ху й
чжиу гри
Эта фраза представляет собой видоизмененную цитату из «Цзо
чжуань» (Ай-гун, 6 -й год). Дж.Легг переводит это место так: «Если вы будете
ждать, пока они двинутся, то сожаление будет бесполезным» [17, с. 808, 810].
14*
411

24 Союзный договор (мэн ю э Л5Ш). В тексте вместо иероглифа м эн («союз»)
стоит м ин Щ («светлый, мудрый»). Видимо, имеется в виду договор по охране
границ с ицюй и сдавшимися сюнну.
Прим. отв. ред.:Договор типамэн юэ был заключен между империей и шань-
юем сюнну лишь раз, в 40-х годах I в. до н.э. [1, гл. 94Б, с. 5362-5363]. Это про­
изошло более чем через столетие после смерти Чао Цо. См. выше, с. 157-161 .
25 Цитата из «комментария» (чж уанъ ffiF) представляет собой распространенную
при Хань пословицу, зафиксированную в ряде текстов с незначительными вариа­
циями (вместо «мудрый государь» {м ин чж у ЗДi ) — «совершенномудрый» (ш эн
ж энъ ШК). Например, см. «Жизнеописание Хуайиньского хоу» {Хуайинь х оу л е
чжуанъ) в «Ши цзи» Сыма Цяня.
26 М о Ш — название северных соседей Китая (и -д и). Известно также словосо­
четание м о-д и. Жили к северо-востоку от Китая. «История Поздней Хань» («Хоу
Хань шу») рассматривает м о в качестве предков древних корейцев.
27 Ян[чжоуские] ю э ШЩ. Ю э — народ, живший на юго-востоке современного
Китая и создавший там в период Чунь-цю свою государственность. После завое­
вательных походов Цинь Ши хуана (214 г. до н.э.) царство Юэ было включено
в состав Китая, а большая часть населения была оттеснена на юг. Ю э являются
предками вьетнамцев. Янчжоуские ю э жили при династии Хань в области Янчжоу
к югу от Янцзы, на территории совр. пров. Хунань и Цзянси.
28Имеются в виду климатические условия («воды и почвы» — ш уй т у 7 X i)
по гранич ных районов.
29 Чи X — мера длины, равная при Хань 0,24 м. Данное место представляет
собой цитату из трактата «Ши цзы».
30 Имеются в виду особенности строения кожи и расположения волосяных
мешочков.
31 Публичная казнь (ци ши 3|Ш) — т.е . казнь, при которой голова и труп каз­
ненного выставлялись на рыночной площади (см. [16, с. 109 -110]).
32Доел, «награда вчжу Ш [или]лян РЙ». Лян и чжу— меры веса, придина­
стии Цинь равнявшиеся соответственно 1 6,1398557 г и V24 этого количества. В пе­
реносном смысле — ничтожная награда.
Прим. отв. ред.: По оценке ок. 1985 г., в начале Хань лян весил 15, 84г(почти
16г),ашу(тоже,чточжу)—0,66г.
33 Подушный налог {суанъ If, фу
цянъ Ш) — взимался в первые годы су­
ществования империи Цинь со всех землевладельцев, независимо от размеров
земельного участка. Впоследствии ввиду отрицательного влияния, которое это
оказывало на численность податного населения (бедняки разорялись, уходили из
деревень и выбывали из подворных списков), был введен поземельный налог (216 г.
до н.э.). Об этом см. [10, с. 111 -113]. При Хань подушный налог был установлен
в 203-202 гг. до н.э. Он взимался с лиц в возрасте от 15 до 56 лет. 120 монет со­
ставляли одну налоговую единицу (суа нъ), откуда и название налога [13а, с. 598-
599]. Налоговые средства использовались на военно-оборонительные нужды (со з­
дание складов провианта, производство оружия, колесниц, приобретение и содер­
жание боевых коней).
34 Чэнь Шэн вместе с У Гуаном возглавил народную войну против династии
Цинь (209-208 гг. до н.э.). Эта война, приведшая к падению Цинь, началась среди
призванных для несения пограничной службы (сам Чэнь Шэн был выходцем из
412

лю й цзо (Щ2Е). Сведения о Чэнь Шэне содержатся в 48-й гл. «Ши цзи» и 31-й гл.
«Хань шу».
Дацзэ — место на северо-западе совр. пров. Аньхуэй, где в 209 г. до н.э. нача­
лось восстание Чэнь Шэна.
35 Бамбуковый частокол (х у л о )МШ) — устанавливался вокруг внутренних го­
родских стен. Высота частокола превышала два ч ж а н а , он насчитывал свыше
12 0 0 бамбуковых кольев и обтягивался железной цепью.
36Совершеннолетние рабы и рабыни (ну бэй #Х#$) — достигшие 20-летнего
возраста, лично зависимые, взятые в рабство за совершение преступлений.
37 Цин NoР— сановник, министр. Здесь, видимо, просто один из почетных ти­
тулов, не дававших права на занятие высокой должности (л е цин #JNoP).
Прим . отв . р ед .\ Как указывал комментатор Цянь Дачжао
(1744-1813),
словом цин назывались ранги начиная с десятого (цзо шу чж ан ftffSft) и выше (см.
[1, гл. 49, с. 3762]; ср. [1, гл. 41, с. 3524].
38 Согласно комментариям, речь идет о том, что владелец возвращенного
имущества должен наградить возвратившего его от сюнну человека половинной
стоимостью этого имущества (т.е. как бы выкупить его). В случае невозможности
сделать это, «выкуп» платит уездный начальник из казенных средств.
Прим. отв. ред:. см. выше, прим. отв. ред.: *бм.
39 Со времени реформ Шан Яна (также и при династии Хань) система земле­
пользования организовывалась м ежду пересекающимися продольными и попе­
речными дорогами (устная информация, полученная от Ю.Л . Кроля).
40 Управление армией (цзюнь чж эн Щ Ж ): 1) военное управление, военная ад­
министрация; 2) офицер, ответственный за поддержание дисциплины. Позднее
(при Ван Мане) — офицерское звание, соответствующее вэй («лейтенант»). Воз­
можно также значение «начальник армии». «Солдаты, [организованные по] „пя-
теркам“», — воинское подразделение из 10 0 человек (цзу Ф), разбитое на отряды
по пять человек в каждом (у ffi).
Прим. отв . ред:. По системе Гуань Чжуна— «Гуань-цзы», на которую ориен­
тировался Чао Цо(см. выше, прим. отв. ред. : *бю), в «роте» (цзу) было 200 человек
(см. прим. отв. ред. в коммент. 8). В «Го юй» сказано, что «„роты и пятки** приво­
дили в порядок в деревнях», а «армии и полки» — «на границах (или: на полях [сра­
жений]?)» [ 1 а, гл. 6 , с. 81], в «Гуань-цзы» — что «управление „ротами и пятками** было
создано (установлено), в деревнях», а «управление армиями и полками» — «на
границах (или: на полях [сражений])» [16, гл. 20, с. 158]. «Деревни» относились
к «внутренней», а «границы» и их район — к «внешней» области государства.
41 [«Осеннее] сгибание склеенных [луков]» — чж э цзяо И тШ . По комментариям,
это словосочетание означает осень, когда удобно сгибать и использовать луки
и арбалеты. Общий смысл данного пассажа: сл ед ует укреплять армию и отражать
сюнну оружием, а не возлагать надежды на <щоговоры о мире, [основанные] на
родстве».
Литература
1.
[Вань Г у]. Хань шу бу чжу («История династии Хань» с дополнительными
комментариями Ван Сяньцяня). Т. 1 -8 . Шанхай, 1959. Сер. «Го с ю э цзи бэнь цун шу».
1а. Го юй (Рассказы о царствах). Шанхай, 1958. Сер. «Го сю э цзи бэнь цун шу».
(Доп. отв. ред.)
413

16. Гуань-цзы тун ши («Гуань-цзы» со всеобъемлющим толкованием Чжи
Вэйчэна). Т. 1,2. Шанхай, 1924. (Доп. отв . р ед .)
2. Лао-цзы чжу. Дао дэ цзин. Шанхай, 1954. Сер. «Чжу цзы цзичэн». Т. 3.
3. Су Ши. Чао Цо лунь (Рассуждение о Чао Цо). —
Гувэнь гуань чжи. Т. 2.
Пекин, 1962.
За. С ы м а Гуан. Цзы чжи тун цзянь (Всеобъемлющее зерцало, помогающее
управлению). Т. 2. Пекин, 1956. (Доп. отв. ред.)
4. С ы м а Ц янь. Ши цзи (Исторические записки). Шанхай, б. г. Сер. «Сы бу бэй
яо». Т. 435.
4а. Тай пин юй лань ([Энциклопедия, составленная в годы] Тай пин [син го]
и высочайше просмотренная). Сост. Ли Фан и др. Пекин, 1960. Т. 2, 4. (Доп. отв .
ред.)
5. Хуань Куанъ. Янь те лунь (Дискуссия о соли и железе). — Чжу цзы цзичэн.
Т. 7 . Шанхай, 1954.
5а. Ши цзи хуй чжу као чжэн («Записи историка» Сыма Цяня с собранием
комментариев и критическим исследование м Такигава Сигэна). Пекин, 1955. Т. 6 , 9.
(Доп. отв. ред.)
6 . Я н Ш уда . Хань шу куйгуань (Обзор «Истории династии Хань»). Пекин, 1955.
7. Кроль Ю.Л . Сыма Цянь— историк. М., 1970.
8 . К роль Ю .Л . О традиционной китайской концепции «равных государств». —
Пятнадцатая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы
докладов. Ч. 1. М., 1984.
9.Крюков М.В ., ПереломовЛ.С., СофроновМ.В., ЧебоксаровН.Н. Древние Ки­
тайцы в эпоху централизованных империй. М , 1983.
10. П ер е л ом о в Л . С . Империя Цинь — первое централизованное государство
в Китае (221-202 гг. до н.э.). М., 1962.
11. Синицын Е.П . Бань Гу — историк древнего Китая. М., 1975.
12. С ым а Цянь. Исторические записки («Ши цзи»). —
Памятники письменно­
стиВостока. Т.2.М., 1975;т. 3.М., 1984;т. 6 .М., 1992.
13. Bielenstein Н. The Bureaucracy of Han Times. Cambridge, 1980.
13a. The Cambridge History o f China. Vol. I. The Ch’in and Han Empires, 221
B.C. — A.D.220.Cambridge, 1986.(Доп. отв. ред.)
14. C r e e l H .G . Shen Pu-Hai: A Chinese Political Philosopher o f the Fourth Century
B.C. Chicago-London, 1974.
15. C h ’ii T ung-tsu. Han Social Structure. Han Dinasty China. Vol. 1. Seat-
tle-London, 1972.
16. H ulsewe A.F .P . Remnants ofHan Law. Vol. 1. Leiden, 1955.
17. L egg eJ . The Ch’un Ts’ew, with the Tso Chuen. — The Chinese Classics. Vol. 5.
Pt. 2. Hong Kong-London, 1872.
17a. L o ew eM . Records of Han Administration. Vol. 1. Cambridge, 1967. (Доп. отв.
ред.)
18. Matsumoto M asaaki. The Fa-Chia and the Shang-Shu.—
Memoirs of the Re­
search Department o f the Toyo Bunko (the Oriental Library). Tokyo, 1968, No 26.
19. P o k o r a T. Pan Ku and Recent Translations from the Han Shu. — Journal of the
American Oriental Society. Vol. 98. 1978, No 4.
414

ЕЛ. Торчинов
ПРОБЛЕМА «КИТАЙ И СОСЕДИ»
В ЖИЗНЕОПИСАНИЯХ ФЭН ТАНА И ЯНЬ АНЯ
Введение
Отношение к проблеме «Китай и окружающие его народы» на
протяжении правления династии Хань изменялось в зависимости от
наличия или отсутствия у Китая внутренних ресурсов для ведения ак­
тивной внешней политики, от положения самих соседей Ханьской
империи, а кроме того, всегда заметно варьировалось у представителей
различных социальных групп и разных идеологических направлений.
Это хорошо известно современной науке, понимали это и древние
китайцы. Достаточно вспомнить знаменитое высказывание Бань Гу
о конфуцианских ученых, выступавших за проведение политики уми­
ротворения сюнну, и военных, настаивавших на действенном воору­
женном отпоре кочевникам (см. [1, т. 11, с. 3830]). Хотя реальная си­
туация несколько отличалась от описанной Бань Гу, тем не менее он
совершенно точно отметил наличие двух основных установок относи­
тельно задач и методов внешней политики Китая и перечислил веду­
щих сторонников обеих точек зрения. Однако наряду с такими круп­
ными государственными деятелями, как Лю Цзин, Цзя И, Чао Цо и Дун
Чжуншу, свои взгляды на задачи внешней политики империи выска­
зывали и менее известные лица, сведения о которых также содержатся
в «Хань шу» и представляют определенный интерес. К таковым отно­
сятся, в частности, Фэн Тан и Янь Ань, жизнеописания которых нахо­
дятся соответственно в главах 50 и 64Б «Хань шу».
Идеи, высказанные этими людьми, являют собой пример яркого
контраста: Фэн Тан осуждает императора Вэнь-ди за неумение исполь­
зовать талантливых полководцев и стеснение свободы их действий
посредством бюрократического контроля, а Янь Ань резко критикует
императора У-ди за проведение экспансионистской внешней политики,
в которой видит угрозу безопасности и единству империи. Каковы же
исторические причины столь противоположных воззрений и их идей­
но-философская мотивация? На этот вопрос и попытается ответить
данная статья.
415

Прежде всего, изложим высказанные Фэн Таном и Янь Анем мысли
относительно задач внешней политики империи Хань.
*Фэн Тан
был выходцем из царства Чжаовб, а при Хань он уже
в преклонном возрасте в награду за свои добродетели был назначен на­
чальником ведомства дворцовой охраны (лан чжун ту чжан ЙРФИ-Ц)
и занимал эту должность и в период правления императора Вэнь-ди
(179-157 гг. д он.э .) . Однажды он оскорбил императора, высказав опа­
сение, что тот не сумел бы правильно использовать талантливых пол­
ководцев на войне с сюнну. **Через некоторое время император, встре­
воженный продолжающимися набегами сюннувв, решил узнать причину
резких высказываний Фэн Тана. Изложение беседы императора с Фэн
Таном и составляет основное содержание жизнеописания. Фэн Тан,
ссылаясь на исторические примеры (поведение правителей древности
и одного из царей Чжао — [видимо Цзинминь-вана (242-235 гг. до н.э .)],
утверждал, что успешное ведение боевых действий возможно только при
максимальной автономии военачальника и самостоятельности его как
в принятии любых решений, так и в распоряжении экономическими ре­
сурсами районов ведения войны и расквартирования войск. Именно по­
добное отношение к генералу Ли Му приблизило царство Чжао к поло­
жению гегемона, тогда как казнь Ли Му и отход Цянь-вана (235-228 гг.
до н.э .) от этой линии поведения привели к ослаблению Чжао и подчи­
нению его царству Цинь. Он также приводит пример Вэй Шана, губер­
натора Юньчжуна, талантливого и честного полководца, сумевшего
отлично организовать оборону своего *уезДаВГ> но тем не менее сурово
наказанного Вэнь-ди и смещенного с должности из-за ничтожных оши­
бок в ведении отчетности, обусловленной к тому же естественной не­
искушенностью военного в канцелярских тонкостях.
Политика Вэнь-ди в этом отношении представляется Фэн Тану
полной противоположностью тому, какой она должна быть, и он оце­
нивает ее таким образом: «Я, глупец, считаю, что законы Вашего Ве­
личества очень ясны: награды слишком малы, а наказания слишком
тяжелы» [1, т. 8, с. 1314]. Бань Гу сообщает также, что Вэнь-ди не
только внял совету Фэн Тана и освободил Вэй Шана, вновь вернув ему
губернаторство, но и повысил Фэн Тана в должности. Высоко ценили
*вб Оттуда были родом его дед , служивший сотником(?), и, видимо, отец, но тот
переселился в Дай (должно быть, при царе Цзя, т.е . в период 22 7-22 2 гг. до н.э.), где стал
первым министром, а при Хань переселился в уе зд Аньлин (Й Й ). Фэн Тан родился во
второй половине 30-х — начале 20-х годов III в. до н.э. Лишь если допустить, что ему
было за 90 уже в 141 г. д о н.э., когда У-ди только начал искать «достойных и хороших»
людей, то он мог родиться в Чжао, откуда его в таком случае увезли мальчиком.
*вв Это было после самого большого набега сюнну в 166 г. до н.э.
*вг Юньчжун — название циньского и ханьского округа (а не уезда) на территории
Автономного района Внутренняя Монголия, см. ниже, иримеч. 11.
416

его и последующие монархи, вплоть до У-ди, в правление которого он
уже не мог служить по возрасту, будучи глубоким стариком, и тогда
назначение на должность получил его сын.
Резюмируя сказанное выше, отметим три основных пункта рассуж­
дений Фэн Тана:
1) Для успешного отпора внешнему врагу необходимо предоставить
полководцу максимум возможностей для проявления своей инициа­
тивы, предоставить ему всю полноту власти на фронте и освободить от
опеки центрального правительства.
2) При Хань (конкретно при Вэнь-ди) этому правилу не следуют
и сковывают руки полководцу бюрократическим контролем.
3) Фэн Тан выступает сторонником организации активного воен­
ного отпора сюнну, и хотя эта точка зрения четко не высказана, но тем
не менее предполагается всем ходом его рассуждений.
Совершенно другая позиция у Янь Аня
подавшего свой доклад
трону в период правления императора У-ди (140-87 гг. до н.э.), когда
Китай переходит от оборонительной позиции относительно сюнну
к наступательной, а потом и к экспансии не только в северном, но
и в иных направлениях.
Начинает свой доклад Янь Ань со ссылки на высказывание знаме­
нитого представителя натурфилософской школы ( инь-ян цзя
у син цзя ШтШ) Цзоу Яня, который утверждает, что принципы
управления государством, основанные на гармоническом сочетании
культуры (вэнъ jC) и природных качеств (чжи W), должны сообразо­
вываться с историческим временем и меняться в соответствии со сло­
жившейся ситуацией. Отсутствие подобной гибкости и жесткая фикси-
рованность на чем-то одном приводят к отрицательным последствиям.
Безудержная погоня за материальными ценностями («второстепен­
ное»— мо Ж) порождает рост беззакония, обостряет всевозможные
противоречия и приводит к борьбе «между богатыми и бедными». На­
против, внутреннее спокойствие и самоуглубленность, проистекающие
из стремления к самосовершенствованию («основное»— бэнъ ф ) ,
приносит плод гармонии природы и общества в соответствии с тради­
ционными представлениями об изоморфности космоса и социума и их
непосредственной взаимосвязи. Раскрытие пути к такой гармонии
и составляет прагматический аспект доклада Янь Аня. Таким образом,
в преамбуле доклада выражены две методологические установки:
1) истинное правление сообразуется с изменениями и не привязано же­
стко к чему-то одному; 2) целью истинного правления является уста­
новление гармонии в природе и обществе (и между этими двумя аспек­
тами единого космоса), к которой ведет путь самосовершенствования
и отказ от установки на одну материальную выгоду.
417

Далее, два выдвинутых положения иллюстрируются историче­
скими примерами того, как отсутствие гибкости и алчность приводят
к гибели государств и династий. Янь Ань противопоставляет период
Чунь-цю эпохе Чжань-го, поскольку в первый период в государстве
еще сохранялась гармония и пришедший в упадок чжоуский дом по­
лучал поддержку и помощь со стороны «пяти гегемонов» (у ба ЗхЩ).
В период Чжань-го, напротив, государь лишился верных слуг и ос­
тался в одиночестве, а страна погрузилась в хаос междоусобиц и со­
перничества. Эта ситуация сохранялась вплоть до создания империи
Цинь, покончившей с самоуправством и произволом правителей
и объединившей Поднебесную. Объединительная деятельность Цинь
Ши хуана оценивается Янь Анем сугубо положительно. Однако Цинь
не смягчила казни и наказания, не уменьшила подати и налоги, не
сократила трудовые повинности, отвергла принципы «гуманности
и справедливости», проявляла властолюбие и стремление к выгоде,
возвысила льстецов и покарала честных и преданных людей. Кроме
того, император приступил к завоевательным войнам на севере и на
юге, ослабившим и обескровившим империю. Люди отвлекались от
производительного труда, нищали и многие кончали жизнь само­
убийством. Жестокость и алчность циньского режима привели к мя­
тежам и восстаниям, низвергшим эту династию. Янь Ань подчерки­
вает спонтанность антициньских выступлений, продиктованных
«самим временем». Следовательно, их породила сама объективная
ситуация, определенная фаза непрекращающегося процесса перемен,
а не чья-то субъективная воля. Следовательно, делает вывод Янь Ань,
и династия Чжоу, и династия Цинь погибли оттого, что не учитывали
изменений, не приспосабливались к переменам и не могли отказаться
от проявления односторонней пристрастности к тому или иному:
династия Чжоу погибла от своей слабости, а Цинь — из-за чрезмерной
силы. Следовательно, губительной для государства может быть не
только слабость, но и сила, равно как и любое другое качество, воз­
веденное в абсолют и не соотнесенное с «временем», с ситуацией
в целом.
На этом Янь Ань заканчивает свои исторические примеры и с тех же
позиций приступает к критическому рассмотрению внешней политики
У-ди, которая, по его мнению, никак не способствует созданию гар­
монии в империи. Он осуждает завоевательные войны, заявляя, что
советники, одобряющие политику императора, заботятся лишь о своей
выгоде, а не о благе Поднебесной, т.е. уже сам мотив их поведения
(сугубо отрицательно оцененный Я нь Анем еще в преамбуле его до к­
лада) ведет к смуте и беспорядкам. Ввергать страну, наконец-то об­
ретшую долгожданный покой и достаточную силу, чтобы не бояться
418

вторжений кочевников, в завоевательные походы, побудительной при­
чиной которых опять-таки являются алчность и стремление к выгоде,
с точки зрения Янь Аня, аморально и недостойно истинного государя,
заботящегося о своих подданных. Военные походы, отнюдь не вы­
званные необходимостью защиты границ, губят страну, ослабляя ее
и создавая почву для восстаний и мятежей. Причем эта опасность
представляется Янь Аню двоякой: с одной стороны, его страшат вос­
стания утомленного нескончаемой войной и хорошо вооруженного
народа, а с другой — сепаратистские амбиции удельных владетелей
приграничья, могущих установить контроль над завоеванными тер­
риториями и противостоять таким образом центральному правитель­
ству империи. Следовательно, завоевания не выгодны и самому цар­
ствующему дому, поскольку они стимулируют центробежные тен­
денции в стране, только что укрепившей императорскую власть. Янь
Ань вновь оперирует историческими прецедентами, указывая, с одной
стороны, на чрезмерную власть военной администрации в пограничных
округах, превосходящую могущество «шести сановников» (лю цин
7\!®1)5 погубивших царство Цзинь и положивших начало смутам
в Чжань го, а с другой — на значительно лучшее вооружение солдат из
простого народа по сравнению с повстанцами, свергшими династию
Цинь, что делает их возможное восстание гораздо более грозным. Если
царства Ци и Цзинь погибли из-за слабости центральной власти и мо­
гущества сановников, а империя Цинь — из-за жестокости ее законов
и алчности, то империя Хань, по мнению Янь Аня, при данном поло­
жении дел сочетает оба эти недостатка и поэтому может оказаться на
краю гибели. Отсюда — необходимость, сообразуясь с духом времени,
осуществить преобразования в сфере политики, чтобы не «столкнуть­
ся» с этой наихудшей из всех возможных перемен.
После этого доклада Янь Ань был назначен старшим конюшим (ци
малин
О дальнейшей его судьбе не сообщается.
Таково краткое содержание двух рассматриваемых жизнеописаний.
О чем же они свидетельствуют?
Во-первых — это лежит на поверхности — об изменении характера
и направления внешней политики Китая при императоре У-ди, когда
окрепшая и упрочившая центральную власть империя Хань переходит
от оборонительной политики к наступательной и экспансионистской.
«Жизнеописание Фэн Тана» характеризует, хотя и косвенно, ситуацию
первой половины II в. до н.э., когда Китай по существу занимал пас­
сивную позицию по отношению к сюнну; «Жизнеописание Янь Аня»
характеризует завоевательные походы У-ди.
Объем информации и степень рефлексии относительно нее в двух
рассмотренных текстах неодинаковы. Совершенно очевидно, что доклад
419

Янь Аня, построенный на основе сознательно используемой методо­
логии — историософии Цзоу Яня, покоящейся на принципе неизбеж­
ности перемен и необходимости для правителя сообразовываться
с ними (желательно предвидя их заранее), — более рефлективен
и содержателен для исследователя традиционной исторической мысли,
чем дидактика Фэн Тана.
Переходя к содержательной характеристике рассматриваемых тек­
стов, можно отметить и еще одно разительное расхождение между
ними: Фэн Тан укоряет императора за излишнюю концентрацию власти
в руках императорской бюрократии, тогда как Янь Ань высказывает
опасение, что экспансионизм У-ди приведет к усилению только что
преодоленных сепаратистских тенденций и к ослаблению власти им­
ператора за счет "возвышения удельных правителей, прежде всего по-
граничныхвд, в худшем же случае — к смуте и падению династии.
Было бы заманчиво отнести Фэн Тана и Янь Аня к двум противо­
борствующим группировкам, выделенным Бань Гу, — воинам, при­
зывающим к борьбе с сюнну, и конфуцианцам-миротворцам, — однако
для такого вывода материала, содержащегося в текстах, недостаточно.
Что же касается принципа ответственности и определяющей само­
стоятельной ценности полководца при ведении войны с сюнну, то его
одобряли и такие горячие сторонники усиления центральной власти,
как Чао Цо. Следовательно, можно высказать предположение о прин­
ципиальной установке престарелого Фэн Тана на слабую централиза­
цию и административную автономию пограничных земель, о чем
свидетельствует и его апелляция к опыту царства Чжао конца периода
Чжань-го. Думается, что первична именно она, тогда как [скрытая,
но] имплицитно наличная установка на активный отпор внешнему
врагу вторична и является лишь своеобразной импликацией первой.
Действительно, весь пафос речи Фэн Тана заключен в призыве к не­
обходимости автономии в принятии решений и осуществления тех или
иных акций на местах без постоянной опеки из центра, тогда как кон­
кретный повод для экспликации, [ясного выражения] данной установки
(здесь — неспособность Вэнь-ди правильно использовать талантливых
полководцев) мог бы быть и иным. Вместе с тем нельзя забывать
и о том, что при Хань и сторонники централизации не стремились
к уничтожению удельных царств, ограничиваясь ослаблением их влия­
ния и сепаратистских устремлений. Кроме того, пример Цинь, едино­
властно управлявшей страной, всеми рассматривался в качестве сугубо
отрицательного. Но в целом Фэн Тан все же, видимо, не принадлежал
к сторонникам усиления центральной власти.
*вдТрудно увязать это с переводами в прим. отв. ред:. *да, *дб.
420

Другое дело — Янь Ань. Для него внешняя политика империи —
уже непосредственный предмет рассмотрения. Эта политика пред­
ставляется ему крайне неудовлетворительной и в конечном счете не­
выгодной для империи, хотя сам Янь Ань в конфуцианском духе
предпочитает ссылаться на этические нормы, противопоставляя сле­
дование им установке на получение выгоды. Внешняя политика Хань
неудовлетворительна по двум причинам (каждая из которых, взятая
в отдельности, подчеркивает Янь Ань, уже погубила династии Чжоу
и Цинь): с одной стороны, создаются условия для усиления сепара­
тизма чжу хоу (в свое время приведшего к падению Чжоу), а с дру­
гой — чрезмерное, без насущной необходимости, утяжеление жизни
народа, порождает почву для недовольства и восстаний, аналогичных
народному движению, положившему конец власти Цинь, но лучше
подготовленных. Излишняя слабость, равно как и излишняя сила,
одинаково пагубны для государства. Цель Янь Аня — продемонстри­
ровать возможные «перемены», вытекающие из проведения подобной
политики, и предостеречь императора, указав на опасность упорного
проведения жесткого курса, необходимость считаться с «переменами»
и проявлять нужную гибкость.
В целом же, однако, и для Янь Аня внешняя политика интересна
прежде всего в ее соотнесенности с внутренним положением в стране
и задачей достижения высшей гармонии. Благополучие внутри — кри­
терий правильности действий вовне. Характеризуя же историософские
основания доклада Янь Аня, можно указать, что признание объектив­
ности и неотвратимости самого процесса перемен совмещается у него
с признанием возможности в определенной степени контролировать
направление этого процесса и его содержание, т.е . для него перемены
лишены жестко детерминирующих функций, несмотря на то что они
универсальны, [повсеместны]. Короче говоря, Янь Ань признает не­
избежность изменений, однако считает, что их конкретное осуществ­
ление, по крайней мере в социальной сфере, во многом зависит от вы­
бора той или иной политической стратегии правителем. Этот подход
близок даосскому и является еще одним (пусть частным и косвенным)
свидетельством близости философии Цзоу Яня, последователем кото­
рого был Янь Ань, различным протодаосским представлениям. Можно
предположить, что в мировоззрении Янь Аня в духе ханьского син­
кретизма сочетались конфуцианские и натурфилософские идеи (что,
в частности, чрезвычайно характерно и для такого столпа ханьского
конфуцианства, как Дун Чжуншу).
Материалы обоих текстов еще раз наглядно показывают, как в двух
разных политических ситуациях определяется совершенно различный
круг обсуждаемых проблем (несмотря на общность предмета обсужде­
421

ния) и предлагаемых решений: действительно, трудно представить себе
доклад Янь Аня, перенесенный во времена Вэнь-ди, когда империя
была вынуждена защищаться от сюнну, а рассуждения Фэн Тана —
в период успешных в целом завоевательных походов У-ди.
Ниже приводятся переводы этих фрагментов из «Хань шу». Следует
отметить, что данные жизнеописания без каких-либо значительных
расхождений присутствуют и в «Исторических записках» Сыма Цяня
(главы 102 и 112), откуда, видимо, и были взяты Бань Гу. Единствен­
ным значительным расхождением между текстами Сыма Цяня и Бань
Гу является отсутствие у первого философской преамбулы в докладе
Янь Аня, начинающегося прямо с исторических примеров, что делает
редакцию Бань Гу более полной и интересной. "Тексты Сыма Цяня
переводились на английский язык Б. Уотсоном [7, т. 1, с. 539 -542; т. 2,
с. 231—234]ве, соответствующие тексты «Хань шу» переводятся на ев­
ропейский язык впервые.
Бань Гу. «Хань шу»
(фрагмент главы 50)
Жизнеописание Фэн Тана
Перевод
Дед Фэн Тана был [родом из] Чжао Ш. Его отец переехал в Дай iX l
После возвышения Хань он переехал в Аньлин
. [Фэн] Тан, из­
вестный [своей] сыновней почтительностью, был назначен начальни­
ком ведомства дворцовой охраны и служил императору Вэнь-ди. [Од­
нажды] "император, выйдя из экипажаTM, спросил [Фэн] Тана: "«Как же
вы, почтенный отец, служите в охране?83 Где ваша семья?» Тот рас­
сказал всю правду. Вэнь-ди спросил: «Когда я жил в Дай, мой столь­
ничий Гао Цюй неоднократно говорил мне, каким мудрецом был
чжаоский генерал Ли Ци, и [рассказывал] о битве при Цзюйлу
Как только я принимаюсь за еду, то не могу не вспомнить о Цзюйлу.
Знали ли [вы] его, почтенный отец?» [Фэн] Тан ответил: «И [Ли] Ци**
*ве Перевод «Жизнеописания Фэн Тана» из «Хань шу» был выполнен Е.А. Торчи-
новым в 1980-х или самом начале 1990-х годов; это первый перевод биографии Фэн Тана
на русский язык. Несколько позже, в 19 9 3-1994 гг. Р .В. Вяткин выполнил свой первый
вариант русского перевода этой биографии по тексту «Ши цзи»; этот перевод,
доработанный А.М. Карапетьянцем, был опубликован в конце 2002 г. [6, с. 2 25 -227,
413 -414]. Е.А. Торчинов едва ли видел перевод Р.В. Вяткина-А.М. Карапетьянца, даже
если знал о нем; во всяком случае, он не успел учесть его в своей работе, так как умер
летом2003 г. — Ю.К.
*вжВэнь-ди, проезжая [по территории (или: мимо) ведомства дворцовой охраны]
в императорском экипаже на ручной тяге...
*вз Каким образом вы стали чином дворцовой охраны, старче?
422

хорош, но он уступает таким генералам, как Лянь По и Ли Му»4 Го­
сударь спросил: «Почему?» [Фэн] Тан сказал: «Когда дед Вашего
подданного жил в Чжао и **был сановным генералом, то он [очень]
любил Ли Му. Когда отец Вашего подданного жил в Дай, то он [очень]
любил Ли Ци. [Поэтому] они знали, какими те были людьми». Когда
государь услышал, как хорошо он говорит о таких людях, как Лянь По
и Ли Му, то он всплеснул руками и воскликнул: «Увы! У меня никогда
не будет таких генералов, как Лянь По и Ли Му, как же мне не скорбеть
из-за [бесчинств] сюнну!»ви [Фэн] Тан сказал: «Государь-подданные!5
Даже если бы у Вас, Ваше Величество, и были Лянь По и Ли Му, то [все
равно Вы] не смогли бы их использовать». Государь *пришел в яростьвк
и [немедленно] удалился во внутренние [покои]. Когда прошло уже
много времени, он вызвал [Фэн] Тана к себе и сказал: «Вы перед всеми
опозорили меня, разве нельзя было сказать это мне там, где [никого] не
было?» [Фэн] Тан, извиняясь, сказал: « Я — неотесанный мужик и не
знаю, что запрещено говорить».
Как раз в это время сюнну снова в большом количестве вторглись
[в пределы "округа] Чаонавл ЗШЯР6 и убили окружного военачальника
Ана [из округа] Бэйди Jbife7
Государь задумался над [проблемой предотвращения] разбоя сюнну
и в конце концов [решил] снова расспросить [Фэн] Тана, сказав [ему]:
«Почему же вы, господин, сказали, что я не смог бы использовать [Лянь]
По и [Ли] Му?» [Фэн] Тан ответил: «Ваш подданный слышал, что когда
цари глубокой древности посылали [своих] генералов [на войну], то
они "кланялисьTM и, толкая боевые колесницы [генералов вперед]8, го­
ворили: „*Во внутренних покоях дворца я, одинокий, буду заниматься
управлением, а за пределами дворца [вы], генерал, будете заниматься
управлением. [Все] ранги знатности и [другие] пожалования за боевые
подвиги будут определяться вне [стен дворца]8", а по возвращении
[достаточно будет] доложить об этом“ . И это не были пустые речи. Дед
*ви ...был сотником (?), то дружил с Ли Му. Когда отец Вашего подданного прежде
был первым министром [царства] Дай, то дружил с Ли Ци. [Поэтому я] знаю, что они
были за люди». Когда верховный [правитель] услышал, что за люди были Лянь По и Ли
Му, он очень обрадовался и тогда, [в возбуждении] похлопывая себя по бедрам, сказал:
«Увы, неужели я [так и] не привлек [к с ебе на службу] (доел.: не обрел) в качестве
генералов [таких, как] Лянь По и Ли Му? [Если бы привлек,] разве я тревожился бы
[из-за набегов] сюнну?».
*вк.. .пришел в ярость, встал и . ..
*вл .. .уезда] Чжаоно...
*вм .. .становились на колени...
*вн [Дела] внутри границ [государства] решаю я, одинокий (или: сирота), [а дела] за
[его] границами решаете вы, генерал. Решения о бо всех рангах и наградах за военные
заслуги принимаются за границами...
423

Вашего подданного рассказывал, что когда Ли Му был генералом
в Чжао и находился на границе, то “[взимавшийся] с рынков [налог]
использовался им самим для питания воинов, а награды и пожалования,
[о которых решили] снаружи, не объявлялись в столице. [Царь] на­
значил [Ли Му] на пост и возложил [на него всю полноту] ответст­
венности за успех [дела], поэтому Ли Му мог исчерпать до конца свои
знания и умение80 Он выбрал тысячу триста [лучших] колесниц, три
тысячи конных лучников и сто тысяч “бойцов, [ценимых] на вес золо-
тавп, и тогда [он смог] на севере “атаковать815шаньюя, на востоке раз­
бить варваров ху, а также уничтожить [племя] данълинь # § # 9, на западе
“оттеснить мощные войска Цинь Щ8С, на юге “сдержать [армии] Хань Ш
и Вэй Ш*т- Как раз в это время Чжао приблизилось к [положению] ге­
гемона. После этого царем Чжао стал Цянь, чья мать была певичкой. Он
воспользовался наветами Го Кая и казнил Ли Му, приказав Янь Цзюю
заменить его 10. И именно из-за этого [Чжао] было сокрушено [царством]
Цинь.
Ныне Ваш ничтожный подданный услышал, что Вэй Шан, губер­
натор Юньчжуна Ш Ф 11, все налоги, [взимавшиеся] с *рынков8у, цели­
ком [использовал] для обеспечения воинов и солдат-призывников,
и [даже] “тратил свои собственные деньги, раз в пять дней режа коровувф,
чтобы накормить своих „гостей** и „клиентов**, офицеров и свитских,
и поэтому сюнну держались в отдалении и не приближались к обо­
ронным укреплениям Юньчжуна. “Если же хоть один [из них] пытался
разбойничать, переступив [границу], то [Вэй] Шан атаковал их, [ис­
пользуя] колесницы и всадников84, убивая огромное количество [врагов.
Но] “ведь все без исключения воины и солдаты-призывники были от­
прысками простых семей, их прямо с поля взяли в армию, так откуда же
*во ...все налоги, [взимаемые] с рынков в армейском лагере, он по своему усмотре­
нию тратил на угощение воинов; решения о наградах принимались за границами (или: на
периферии), а не объявлялись (т.е. не диктовались, не навязывались) из центра. [Госу-
дарь] доверил ему [важный] пост и требовал совершения подвигов, поэтому Ли Му
сумел [отдать ему] весь свой ум и способности.
*вп ...[храбрых] воинов, [каждый из которых своими подвигами заслуживал награды]
в сто слитков золота...
*вр ...прогнать...
*вс ...сд ержа ть (обуздать) мощное [царство] Цинь...
*вт ...оказать сопротивление Хань и Вэй.
*ву.. .рынков в армейском л а ге р е...
*вфПо одном у из толкований, имеются в виду деньги из месячного жалованья чинов­
ника, причитающиеся ему лично (как частному лицу) на сод ержание членов семьи.
Вариант перевода: «...выдавал деньги из [жалованья, причитавшиеся ему] лично на
содержание [семьи], раз в пять дней забивал быка...».
*вх Когда как-то раз [к нам] вторглись презренные варвары, [Вэй] Шан напал на них
во главе (доел.: предводительствуя) [боевых] колесниц и всадников...
424

им было знать о реестрах частей и бирках [подразделений-],,пятков“ 12?
В конце дня, [после] изнурительного боя они отрубали головы [убитым
врагам] и [подсчитывали] захваченных в плен, докладывая в походную
ставку о [совершенных] подвигах. Если даже слово в [донесениях] не
соответствовало [форме], то гражданские чиновники в соответствии
с законом исправляли его. Если награды [воинам] не следовало, то
чиновники, строго следуя закону, непременно добивались еевц.
Я, глупец, считаю, что законы Вашего Величества "очень ясны84:
награды слишком малы, а наказания слишком тяжелы. К тому же, "ведь
когдавш в поданном [Вэй] Шаном, губернатором Ю ньчжуна, докладе
о [совершенных] подвигах, [отрубленных] головах и [взятых] пленных
оказалась "неточность8111 в шесть голов, Вы, Ваше Величество, отдали
его "под суд83, лишили почетных рангов [знатности] и "покарали его810
Исходя из этого, я и сказал, что, если бы у Вашего Величества и был Ли
Му, Вы бы все равно не смогли использовать его.
Я, Ваш подданный, поистине глупец и за то, что коснулся запре­
щенного, достоин смертной казни!»
Вэнь-ди обрадовался и в тот же день приказал [Фэн] Тану [отпра­
виться] с верительными документами к Вэй Шану, чтобы [объявить ему]
о помиловании и восстановлении [в должности] губернатора Юньчжуна.
Кроме того, [император] пожаловал [Фэн] Тану звание ‘военачальника*
*вц Вариант перевода: «Ведь все д о одного [его] профессиональные воины и сол­
даты-призывники (или: офицеры и солдаты) — это сыновья из семей [простолюдинов,
они] вышли из [народа, работающего] в полях, и стали служить в армии; откуда [им]
знать про бамбуковые дощечки [длиною в] фут (н и), [где указывают число вражеских
голов, отрубленных каждым ратником ,,пятка“], или про верительные бирки „пятков44,
[служащие для укрепления в них ответственности людей друг за друга]? Целый день
[они] сражаются изо всех сил, рубят головы [врагам или] берут [их] в плен, а когда пред ­
ставляют [доклады] о [своих боевых] заслугах в ставку, то если [хоть] одно [их] слово не
соответствует другим [со общениям], чиновники, [ведающие] писаными [законами
(=судеб ные чиновники), наказывают их за э т о — ] на основании законов исправляют
[провинившихся, словно по линии, отбитой] плотничьим шнуром. [Поэтому заслу­
женные] ими награды не выдаются [им, а] чиновники, исполняющие законы, непре­
менно используются на службе».
Ван Сяньцянь всле д за комментатором Сыма Чжэном
(VIII в.) считает, что
под „несоответствием одного другому (или: другим)" в этом тексте имеются в виду
„расхождения в числах44 (судя по контексту, свидетельствующих о количестве отруб­
ленных вражеских голов). Другие полагают, что речь идет о несоответствии принятой
форме докладов.
*вч ...слишком строги...
*вш.. .из-за того, что...
*вщДоел.: разница (или: ошибка, погрешность).
*вэ Доел.: ...чиновникам, [ведающим писаными законами] (т.е. судебным чиновни­
кам)...
*вю ...приговорили его к году каторги.
425

над [боевыми] колесницами и кавалерий и [назначил] командующим,
ответственным за [состояние] воинов-колесничих в округах и [удель­
ных] царствах [империи]®**. Через десять лет на престол вступил импе­
ратор Цзин-ди15 и назначил [Фэн] Тана первым министром [царства] Чу
Когда на престол вступил император У-ди, то он [начал] искать
‘ мудрых и одаренныхга [людей], и тогда выдвинули [Фэн] Тана. Однако
в то время [Фэн] Тану было более девяноста лет, и он был не в со­
стоянии [служить] чиновником. Тогда его сын Суй был назначен ‘на ­
чальником1^ [дворцовой охраны]. Второе имя Суя было Вансунь, и он
тоже был незаурядным мужем. Вэй Шан был родом из Хуайли ШМ14.
Бань Гу. «Хань шу»
(фрагмент главы 64 Б)
Жизнеописание Янь Аня
Перевод
Янь Ань был родом из Линьцзы |$Щ 15 ‘Будучи чиновником пер­
вого министраTM, подал доклад трону, который гласил: «Ваш подданный
слышал, что *Цзоу [Янь] говорил: „Утонченность культуры и при­
родные качества в правлении и наставлении являются [принципами],
используя которые говорят: ’’Избавляют [от изъянов]". В должное
время их используют, когда оно проходит — их отбрасывают, если есть
что менять, то меняют. Поэтому придерживающиеся одного и ничего
не меняющие16не видят передела устроения"17
Ныне народ Поднебесной пользуется деньгами и [впадает] в рас­
точ ительство и излишества, [люди] соревнуются [друг с другом]
в роскоши и изяществе колесниц, коней, дворцов и покоев; [заставляют]
звучать в согласии восемь созвучий, дабы [музыка] то гремела, то
стихала; смешивают пять красок, дабы получались украшения и узоры;
для услаждения пяти вкусовых [ощущений уставляют яствами столы]
в [целый] чжан шириною. Так они выставляют напоказ свое вож де­
л ение к [вещам] Поднебесной. Что же касается чувств других людей, то
*вя Точнее: главного военного начальника над [боевыми] колесницами и кавалерией;
[он] ведал воинами, [участвующими в сражениях боевых] колесниц, [из подразделений]
военного начальника столицы, а также округов и [удельных] царств.
Как отмечает Ван Сяньцянь, в редакции сообщения о б этом в летописи Ранней Хань
Сюнь Юэ Kjt#, (1 84-209 ) говорится: «...ведал воинами, [участвующими в сражениях
боевых] колесниц, и конниками [из подразделений] военного начальника столицы,
а также округов и [удельных] царств».
*гаДоел.: достойных и хороших...
*гб Доел.: чином...
*гв В качестве бывшего писца первого министра...
426

когда они видят красивое, то хотят [обладать] им, поэтому [такое по­
ведение] учит народ мотовству. Если [распространится] мотовство
и [утвердится] беззаконие, то [никто] не будет знать меры, народ от­
бросит основное и устремится за второстепенным. А если только
и будут что тщетно [пытаться] получить второстепенное, то носящие
чиновничий пояс не будут бояться лгать, носящие меч будут похва­
ляться убийствами ради обмана и грабежа и никто в мире не будет
стыдиться этого, ибо мошенничество и беззакония будут постепенно
расти. Ведь [восприятие] прекрасного и изящного, изысканного и уди­
вительного всецело зависит от глаз и ушей, и поэтому если утрачива­
ется воспитание, то [появляется] высокомерие; если утрачивается му­
зыка, то [появляются] чрезмерные желания; если утрачивается ритуал,
то [появляется] внешняя красивость; если утрачиваются наставления,
то [появляется] ложь. Ложь, внешняя красивость, чрезмерные желания,
высокомерие — все это не есть путь, [созидающий] образец [поведения]
для народа. Таким образом, народ Поднебесной— это толпа, непре­
станно устремляющаяся за выгодой и преступающая законгг Ваш
*гг ...Цзоу Янь сказал: „Утонченная форма (или: культура) и природная сущность
в правлении и наставлении суть [принципы], используя которые [правители] говорят:
"[Вот чем я] избавляю [свой век от изъянов]". В то время их используют, когда оно
прошло, их отбрасывают; если есть что менять, то меняют. Поэтому, кто придержива­
ется од ного [пути и ничего] не изменяет, тому не видать вершины устроения***.
Ныне народ Поднебе сной тратит богатства, расточительствует и мотает; все с о­
перничают друг с другом в том, чтобы уделять осо бо е внимание показной стороне
[жизни — своим] колесницам и коням, кофтам и шубам, зданьям дворцов; [в музыке]
приводят в гармонию пять [разных] нот, чтобы [у нее] был ритм; [в о дежде] смешивают
друг с другом пять [разных цветов], чтобы [у нее] был многоцветный узор; [в ед е] с о­
четают друг с другом пять [разных вкусовых ощущений, [а] пе ред [пирующими стоят
большие столы размером в] сажень (ч ж а н ) в длину и в ширину. [Все] выставляют это
напоказ перед [жителями] Под небесной, чтобы вызвать [у тех] желания. А чувства
людей [состоят в том, что] когда [они] видят прекрасное, то желают его, [показывать им
его] — значит учить людей расточительствовать; а если [они] расточительствуют б ез
[всякой] меры, то невозможно их удовлетворить. Простолюдины отходят от основного
[занятия] и устремляются к второстепенному, [но плодов] второстепенного [занятия без
хитростей и уловок] голыми руками не добудешь. Поэтому [ученые], затыкающие за
пояс [дощечки для записей], не боятся обманывать, [воины], носящие на поясе меч,
похваляются убийствами людей, [совершенными], чтобы захватить [что-то путем]
обмана, а мир не знает стыда; оттого коварство и беззаконие (или: преступление и смута)
постепенно растут.
Ведь прелестные красавицы, драгоценности и редкости, без сомнения, приятны для
ушей и глаз. Поэтому если [правила] содержания [людей] нарушаются, то [у тех появ­
ляется] расточительность; если [каноны] музыки нарушаются, то [в ней появляется]
непристойность (= выражаются необузданные желания); если обряды нарушаются, то
[их] красивая форма [превосходит их реальную суть]; если [безупречность] наставлений
нарушается (доел.: если наставления ошибочны), то [это приводит к] обману. Обман,
[красивая] форма [обрядов], непристойная [музыка], расточительство — не [таков] путь,
427

подданный хотел бы, чтобы [Вы] установили меру для народа, дабы
воспрепятствовать появлению у него чрезмерных желаний, сделали так,
чтобы богатые не ослепляли бедных блеском [своей роскоши] и таким
образом "привели их к согласию171.
Если сердца будут приведены к согласию и покою, то и *их природная
сущность [станет] невозмутимой. Если [природная сущность станет]
невозмутимой, спокойной и ее перестанут вводить в заблуждения145, то
воры и разбойники исчезнут. Если воры и разбойники исчезнут, то на­
казаний станет мало; когда наказаний станет мало, то [силы] инь и ян
придут в гармонию, четыре времени [года] станут благовременными,
ветры и дожди будут ко времени, травы и деревья будут пышно разрас­
таться, пять видов злаков созреют в обилии, шесть видов скота дадут
много приплода, народ не будет [страдать] от болезней и преждевре­
менной смерти, [это будет] высший предел гармонии [сущего].
Ваш подданный слышал, что когда [династия] Чжоу обладала Под­
небесной, то она в течение более трехсот лет хорошо правила [госу­
дарством] и достигла [наивысшего] расцвета при [царях] Чэн-ване
и Кан-ване18, когда в течение более сорока лет наказания были уста­
новлены, но не применялись. ""ПотомTM же она пришла в упадок, [про­
должавшийся] тоже более трехсот лет, и поэтому ""тогда возвысились13
пять гегемонов19 Что же касается гегемонов, то они постоянно под­
держивали Сына Неба, приумножали выгоды и уничтожали бедствия,
искореняли злодейства и упраздняли порокиTM, исправляли и упорядо­
чивали [все], что находится [в пределах] четырех морей, дабы так
оказать почтение Сыну Неба. Но когда пять гегемонов ""исчезлиTM, их
[дело] не продолжили ни мудрецы, ни совершенномудрые и Сын Неба
оказался одиноким и слабым, его повеления и приказы не выполнялись,
все князья своевольничали, сильные притесняли слабых, многочис­
ленные подавляли малочисленных. Тянь Чан20захватил власть в Ци
„шесть сановников“ поделили Цзинь Ц 21 — "так началась [пора] Бо­
[идя] которым являют народу образец [поведения]. Поэтому народ Поднебесной без
конца гоняется за выгодой, и много таких, которые нарушают законы.
*гд ...поняли их сердца (или: желания).
*гс ...их (людей. — Ю .К .) природа станет бесстрастной; если [она] станет бесстра­
стной и невосприимчивой к [попыткам] ввести [их] в заблу ждение...
Когд а...
*п .. .попеременно (один за другим) возвысились...
*ги Переводчик выбрал правильное чтение т ян ь цз ы
(«Сын Неба»), но оно
взято из параллельного текста «Ши цзи», в тексте «Хань шу» стоит сочетание т янь с я ^
Т («Поднебесная»). Исправление текста «Хань шу» стоило бы оговорить.
Вариант перевода: «...Сына Неба, пеклись о благах и устраняли бедствия (или: со ­
действовали полезному и устраняли вредное), карали (казнили) [за] притеснения
и пресекали злодеяния...»
*гк Просто: .. .умерли. ..
428

рющихся царств, таковыTM были первые страдания народа. Сильные
государства тогда [вели] завоевательные войныTM, слабые государства
занимались обороной, [некоторые] объединялись [с юга на север] по
вертикали, [некоторые] заключали [союз с востока на запад] по гори­
зонтали. "Колеса мчащихся [боевых] колесниц сталкивались друг
с другом, латы и шлемы [не снимали, пока под ними не] заводились
вши, а народу некого было просить [о помощи. Так продолжалось] до
тех пор, пока царь ЦиньTM, подобно гусенице шелкопряда, [поедающей
тутовые листья], не пожрал всю Поднебесную, не присоединил и не
поглотил Борющиеся царства, назвавшись титулом августейшего им­
ператора. Он унифицировал управление [в стране] меж [четырех] мо­
рей. Он разрушил крепостные стены удельных правителей, "отнял
у них оружие, переплавил его на колоколаTM, ч тобы показать, что оно
больше не понадобится. Когда добрый простой народ "избавился от
[бедствий поры] Борющихся царств, встретился с [правлением] муд­
рого Сына Неба, то все люди стали считать себя вновь ожившими. Если
бы [тогда] Цинь смягчила казни и наказания, уменьшила подати и на­
логи, сократила трудовые повинности, ценила гуманность и справед­
ливость, сдерживала властолюбие и [стремление] к выгоде, возвысила
верных и щедрых, унизила льстивых и сладкоречивыхTM, изменила
обычаи, переменила нравы, преобразовав таким образом [всех живу­
щих] меж [четырьмя] морями, тогда из поколения в поколение непре­
менно царил [бы] мир.
[Но] Цинь "не осуществила насаждения этих нравов и следовала
своим первоначальным обычаям^. Те, кто был умен и хитер, [алкал]*
*гл . ..[ и х потомки] одновременно правили воюющими государствами; эт о . ..
*гм ...сосредоточили усилия на нападении...
*гн Мчащихся [боевых] колесниц [было так много, что] концы ос ей, торчащих из
ступиц колес, ударялись друг о друга ...а народу негде было поведать (сообщить)
о своих страданиях. Когда наступила [пора] царя Цинь, [он]...
При таком пе рево д е три отрицания «не» в последнем предложении (о царе Цинь)
излишни.
*го ...расплавил их оружие, отлил из [металла] боковые стойки рам для подвешива­
ния металлических колоколов...
*гп ...избавился от [правителей] воюющих государств и встретился с мудрым Сыном
Неба, каждый человек стал думать о себе, что заживет по-новому. Если бы Цинь от­
срочивала [приведение в исполнение] наказаний, наносящих и не наносящих увечье,
уменьшила сбор налогов, сократила трудовые и воинские повинности, ценила челове­
колюбие и справедливость и презирала [жажду] власти и выгоды, высоко ставила вер­
ных и искренних и низко — угодливых обманщиков...
Вме сто «угодливых (льстивых) обманщиков» ( н ин ця о
в параллельном тексте
«Ши цзи» стоит выражение чж и
цяо; оно есть и в тексте «Хань шу», но ниже; Тор-
чинов переводит его там словами: «умен и хитер»; мне кажется, что ця о — антоним
слова «искренний», а потому лучше перевести его: «обманщик».
*ф ...не стала заводить эти нравы, [а продолжала] следовать своим прежним обычаям.
429

могущества и выгоды, выдвигались вперед, а те, кто был верен, [честен]
и искренен, предан и правдив, "уходили145 в отставку. Законы были
суровыми, приказы — бесчеловечными, льстецы и низкопоклонники
[появились во] множестве, [император целыми] днями слушал их по­
хвалы, [его честолюбивые] устремления "росли. [Тогда он]TM захотел
[проявить] грозное величие за пределами [четырех] морей и повелел
Мэн Тяню22 "двинуть войска на север, чтобы нанести удар [варварам] ху,
расширил земли [империи], раздвинул [ее] границы, направил армию
в Бэйхэ17 :ШМ2\ а быстро доставлявшиеся фураж и зерно следовали
[непосредственно] за ней. Кроме того, он "приказал командиру Ту
Цзкж г4 послать [многоярусные] корабли с бойцами, чтобы напасть на
Юэ ® гф, и приказал инспектору [округа] Лу Ш прорыть канал для пе­
ревозки зерна, чтобы [можно было] далеко проникнуть в земли Юэ, но
жители Юэ бежали [от них. Солдаты] попусту тратили время в долгом
ожидании, а когда продовольствие кончилось, юэсцы напали на них,
и циньские войска [потерпели] тяжелое поражение. Циньский [импе­
ратор] приказал тогда [Чжао] То25 возглавить солдат-призывников,
чтобы нести пограничную службу в Юэ. "[Значит] как раз в это время
на севере Цинь была вовлечена в бедственную [войну] с сюнну, а на
юге была обеспокоена [боевыми действиями] с ЮэTM. Войска остава­
лись в ненужных [империи] землях, они продвигались вперед, но назад
вернуться не могли. Более десяти лет совершеннолетние мужчины
[вынуждены были] носить доспехи, а совершеннолетние женщины —
[заниматься] перевозками [провианта. Люди] из-за этого [тяжко] стра­
дали, были на грани отчаяния и [поэтому] часто вешались на придо­
рожных деревьях, так что мертвецы [висели] на виду друг у друга.
Когда же Цинь Ши хуан-ди скончался, Поднебесная [оказалась объятой]
большим мятежом. Чэнь Шэн и У Гуан восстали в Чэнь; У Чэнь и Чжан
Эр восстали в Чжао; Сян Лян восстал в У; Тянь Дань восстал в Ци; Цзин
Цзюй восстал в Ин; "Чжоу Ш игц восстал в Вэй; Хань Гуан восстал
в Янь26. По всем горам и долинам одновременно поднялись герои, ко-*
*гс .. .были отправлены.. .
* п ...росли, [алчные] желания [все больше] переполняли [его. Он]...
*гу ...возглавить войска, чтобы на севере напасть на сильных варваров х у .. . стал нести
пограничную сл ужбу в [районе] Бэйхэ...
*гфБолее дословно: ...приказал военному начальнику Ту Сую во главе воинов на
военных кораблях с ярусными надстройками на юге напасть на [сто племен] ю э . . .
Параллельный текст «Ши цзи» свидетельствует, что речь ид ет именно о «ста»,
т.е . множестве, племен ю э .
*гх В это время несчастье, [нависшее над династией] Цинь, было на севере навлечено
[ею на себя] со стороны варваров х у , а на юге навлечено [ею на себя] со стороны вар­
варов ю э (или: со стороны Юэ).
*гцЧжоу Фу...
430

торых не счесть. "Однако по происхождению [среди них] не было по­
томков князей и знати, не было служилых чиновников-начальников;
у них не было положения [тех, кто владеет] даже ни или цунем земли;
они возвысились [прямо] с деревенских улицTM, взяли в руки древки от
копий, действовали, откликаясь [на призыв] времени. [Хотя] не было
[никакого] заговора, они [все же] собрались вместе, [хотя] не было
[никакого] уговора, они [все же] встретились друг с другом. Они уве­
личивали [контролируемую ими] территорию, расширяли [занятые ими]
земли до тех пор, пока [сами] не стали вельможами и царями. Это само
время научило их [поступать] таким образом. [Династия] Цинь была
одарена [титулом] Сына Неба, владела богатствами Поднебесной —
[и вот] ее последующие поколения уничтожены, жертвоприношения
прекращены — и все это из-за беды, [возникшей] из-за [излишнего]
утруждения войскгш.
Поэтому [династия] Чжоу j**| потеряла [власть] из-за слабости,
а [династия] Цинь потеряла [власть] из-за силы. "[Вот какова] беда,
[проистекающая] из-за [стремления] к неизменностиTM!
Ныне [Вы желаете] покорить южных варваров и ШЗЙ, [побудить]
явиться ко двору [представителей] Елана ЙЁР27, подчинить племена
цянов ^ и *погэ 5 5 , занять [земли] Вэйчжоу й!Ш29 и возвести там
укрепленные поселения, вторгнуться в глубь [владений] сюнну и сжечь
их Лунчэн f i $ c 30. Ваши советники одобряют эти [планы]. "[Однако] эти
сановные подданные [заботятся только о] выгоде, а не о [задачах] до л­
говременной политики в ПоднебеснойTM Ныне, когда в „государстве
*гч Однако все [они], соб ственно говоря, не были ни потомками князей г у н и х о у , ни
чиновниками на высоких должностях... происходили из [жителей] деревенских пере­
улков...
*гшБ а ван Щ:Е может значить «гегемоны и цари», а может — и «царь-гегемон».
Приняв первое значение, следует переводить: «пока [не] стали гегемонами или царями»;
но скорее сочетание употреблено здесь во втором значении, так как из вождей восстания
против Цинь лишь один (Сян Юй) в 206 г. д о н.э. принял титул б а в а н — «царь-гегемон
Западного Чу» (другие «гегемоны» той поры мне неизвестны). «Гегемон» — это не
«вельможа» при дворе удельного царя, а глава клятвенного союза удельных правителей
в масштабе всего Китая. Отсюда мой вариант перевода: «...пока [один из них не] стал
царем-гегемоном. Наставления [и духовное влияние] того времени, [исходившие от
Цинь], побуждали их вести себя так. [Государь] Цинь, занимавший [столь] высокое
положение, что был Сыном Неба, и [настолько] богатый, что владел Поднебес ной, [сам]
уничтожил поколения [своих потомков] и прервал жертвоприношения[духам своих
предков]; это была беда, [вызванная] чрезмерным использованием военной силы (или:
чрезмерной воинственностью)».
*гщЗдесь скрытая цитата из Цзоу Яня (ср. выше прим. от в . р е д .: *гг). Доел, перевод:
Это беда, [постигающая тех, кто] „[ничего] не изменяет44.
*га...б 0...
*гюЭто выгодно [только для] сановников государя (доел.: [другого] человека); это не
план, [созданный] на до лгое время [в интересах] Поднебесно й.
431

центра" не слышно предостерегающего лая [сторожевых] псов, "созда­
вать [изнурительные] трудности за пределами [страны] в дальних
землях — это значит губить и разрушать государство; это совсем не то,
что [предполагается] должным отношением к народу как к детям [го­
сударя].
Стремиться к бесконечному [удовлетворению] желания [обладать],
услаждать сердце и лелеять [свои алчные] помыслы, озлобляя сюн-
ну, — это не то, что может умиротворить границы. Вызвать беду и не
избавиться от нее, [распустить] войска на отдых, с тем чтобы вновь
поднять их, принести близким печали и горести, привести в смятение
дальних, — это не то, что обеспечит [спокойствие] надолгогя.
Ныне в Поднебесной [все куют латы и оттачивают мечи, делают
прямыми стрелы и натягивают тетивы, перевозят провиант [для снаб­
жения] армии, "не зная отдыха. И это общее горе всей Поднебесной!
[Но] ведь если войска долго [используются], то [война может] пре­
вратиться в мятеж, а обременительные занятия [могут] породить [пре­
ступные] замыслы. Ныне внешние округа иногда занимают территорию
в несколько тысяч верст, а множество укреплений тянется на несколько
десятков верст, рельеф местности и характер земли [там способствует]
сплочению и управлению [населением]. Между тем земли эти, опоя­
сывая, примыкают к владениям [удельных] правителей31, что невы­
годно для императорского домада.
Вначале [мы] видели, что Ци и Цзинь погибли потому, что правящие
дома были ничтожны и слабы, а „шесть сановников" — могущест­
венными и процветающими. Потом [мы] увидели, что Цинь пала по­
тому, что ее наказания и законы были суровы и жестоки, а желания
велики и безмерны. "Ныне власть губернаторов [пограничных] окру- *
*гя ...оказаться вовлеченным в [принятие] заблаговременных мер [по обороне] от­
даленного края на периферии (речь идет о «внешних округах». —
Ю .К .) , истощать
тратами государство и привести [его] в у па д о к— не этим [показывают] отношение
к простолюдинам как к своим детям. Исполнять [свои] бесконечные желания, радовать
[свое] сердце и тешить [свои] стремления, [а в конце концов] вызвать озлобление со
стороны с ю н н у — не этим обеспечивают безопасность границ (или: умиротворяют
границы). Не устранить беды, когда сам навлек ее на себя, снова начать военные д ей­
ствия, когда [они] были прекращены, [так что] находящиеся близко горюют и страдают,
а находящиеся далеко охвачены страхом, — не этим держатся [на престоле] в течение
дол гого времени.
*да ...не видя [возможности улучить] время для отдыха. Это общая забота [жителей]
Подне бесной. Ведь если война тянется долго, то начинается мятеж; если [воинские]
повинности обременительны, то наступает смута. Ныне некоторые из внешних округов
[раскинулись] почти на тысячу верст (л и), [там] несколько десятков тянущихся цепью
пограничных крепостей; рельеф местности и [размеры] территории [позволяют] сдер­
живать и контролировать [жителей округа], создавать угрозу [соседним] удельным
правителям. Это не в интересах императорского дома.
432

гов — не то что [власть] „шести сановников44, несколько тысяч верст
территории — не то что возможности деревенских улиц [времен ди­
настии Цинь], латы и обмундирование, доспехи и вооружение — не то
что такие орудия, как древки от копий. [Если] из [всех возможных]
десяти тысяч изменений [мы] столкнемся [с этим], то [даже] не смею
поименовать [последствия] этого!»дб
После этого [Янь] Ань был назначен старшим конюшим.
Примечания
1 Чжао и Дай — названия древнекитайских царств. Чжао располагалось на
северо-востоке собственно Китая на территории, занимаемой ныне южной ча­
стью пров. Хэбэй, восточной частью пров. Шаньси и северной частью пров. Х э­
нань.
Дай располагалось в той же части страны (север совр. пров. Хэбэй и Шаньси).
В конце периода Чжань-го оно было завоевано царством Чжао, однако после по­
беды Цинь над последним было на короткий срок восстановлено, после чего было
завоевано царством Цинь уже окончательно.
2 Аньлин — округ на территории совр. пров. Хэнань.
Прим. отв . р ед .: Аньлин — ханьский уезд, находился к северо-востоку от совр.
г. Сяньян (пров. Шэньси).
3 Имеется в виду большая битва при Цзюйлу (столица царства Чжао) между
циньскими войсками и боровшимися против Цинь войсками Сян Юя и д ругих
восставших (207 г. до н.э.). В этой битве войска Сян Юя нанесли тяжелое пора­
жение циньскому генералу Ван Ли.
Доп. отв . ред.: Имеется в виду сражение между войсками Чжао и циньским
генералом Ван Ли в 208 г. до н.э., когда тот осадил чжаоского царя Се и генерала Ли
Ци вЦзюйлу [6, с. 413, примеч. 22].
4 Лянь По и Ли М у — знаменитые генералы царства Чжао конца периода
Чжань-го (вторая половина III в. д о н.э., см. «Ши цзи», гл. 81).
5 «Государь-подданные» ( чж у-ч эн ь ± Е ) . В данном случае просто возглас,
выражающий страх и удивление (типа русского: «Боже мой!»).
6 Чаона — при Хань уезд на территории совр. пров. Ганьсу (к северо-востоку от
уе зд а Пинлян).
Доп. отв . р ед .: Название уезда транскрибируется Чжаоно. Здесь имеется в виду
вторжение сюнну в Китай в 166 г. до н.э.
7 Бэйди — при Хань округ на территории совр. пров. Ганьсу (к северо-востоку
от уезда Хуаньсянь).
Прим. отв. ред. :см. выше, с. 97, примеч. 182.
*дб Власть блюстителей округов — это не просто [такое же] могущество, [как у]
„шести министров*** [в Цзинь, — она куда больше]; территория [округа, раскинувшегося]
почти на тысячу верст (ли), — это не просто [такая же] опора, [как] деревенские пере­
улки, [— она куда надежней]; вооружение [в виде] лат и оружия — это не просто [такие
же] доспехи, [как] древки копий [в армии Чэнь Шэна, — оно куда лучше]. Так как [мы]
столкнемся с мятежом, какой бывает [раз] в 10 тысяч поколений, то [я] не могу умолчать
[об этом].
433

8 Имеется в виду древний обычай, когда правитель толкал колесницу главно­
командующего своей армии, как бы давая сигнал к выступлению в поход.
9Д а н ьл и н ь — один из кочевых народов, проживавших к северо-востоку от
Китая. Упоминается в «Повествовании о сюнну» в «Хань шу».
10 После того как Ли Му нанес поражение Цинь, он был пожалован уделом
и стал титуловаться Уань-цзюнем. Однако чжаоский сановник Го Кай оклеветал его
перед Цянь-ваном, царем Чжао (235-228 гг. до н.э.), обвинив в изменнических
намерениях. Ли Му был казнен, а его место занял Янь Цзюй, в результате действий
которого царство Чжао было в 221 г. до н.э . завоевано царством Цинь.
Доп. отв. ред.: ЛиМубылказнен в229 г. до н.э., после чего войска Чжао были
разбиты, его царь сдался циньцам, которые в 228 г. д о н.э . захватили страну Чжао.
Царевич Чжао бежал в Дай и провозгласил себя царем Дай; но и это царство было
присоединено к Цинь в 222 г. до н.э.
11 Юньчжун — ханьский округ, представляющий собой юго-западную часть
одноименного циньского округа, располагавшегося в северо-западной части Китая
на границе Ордоса и совр. пров. Шаньси.
12 Реестры частей и бирки [подразделений]-«пятков» (чи ц з и у ф у
—
имеются в виду записи, содержащие тексты приказов по армии и учитывающие
подвиги каждого воина, а также бирки, соответствующие числу врагов, убитых
воинами того или иного подразделения.
Доп. отв. ред:. Чи цзи — доел, «бамбуковая дощечка для письма [длиной в 1]
фут ( чи) » ; на таких дощечках записывали приказы по армии. На них записывались
и боевые заслуги каждого члена «пятка», будь то офицер или солдат, — число
отрубленных им вражеских голов. Эти сведения подавались наверх. У ф у — доел,
«верительная бирка пятка», члены которого несли ответственность друг за друга,
будучи связаны круговой порукой. Согласно современному комментарию, текст на
«верительной бирке пятка» писался командиром и служил для укрепления дисци­
плины и сплоченности в подразделении, а также как «удостоверение пятка», его
«верительная грамота».
13 Цзин-ди (156-141 гг. до н.э .) — пятый император династии Хань. У -ди (M I­
ST гг. д о н.э .), сын Ц зин-ди, шестой император династии Хань.
14 Хуайли — уезд на территории совр. пров. Шэньси, близ уезда Синпин.
15 Линьцзы — созданный при Хань уезд на территории бывшего царства Ци,
названный по наименованию столицы этого царства. Находился на территории,
занимаемой в настоящее время южной частью уезда Гуанжао пров. Шаньдун (к югу
о т р. Сяоцинхэ).
16 Цзоу Янь (III в. до н.э.)
—
китайский мыслитель школы натурфилософов
(инь-ян цзя, у син цзя). Разработал учение о пяти фазах процесса перемен (у син 35
f f ) и их динамике. Согласно его учению, исключительная приверженность чему-то
одному с неизбежностью вступает в конфликт с трансформациями сущего и ведет
к поражению. Интересно, что Янь Ань происходит из земель бывшего царства Ци,
родины Ц зоу Яня, где и при Хань были сильны традиции натурфилософии, свя­
занной с мировоззрением магов-ф ан -ш и
и даосизмом.
Обращает на себя внимание и употребление в данном пассаже словосочетания
ш о у и ф — («хранение одного»), позднее ставшего важным даосским термином,
обозначавшим один из методов созерцания и в отличие от настоящего контекста
(приверженность только чему-то одному в ущерб другому) имевшим сугубо по­
ложительную коннотацию.
434

17 При переводе данной цитаты из утраченного ныне сочинения Цзоу Яня ис­
пользован перевод Ю.Л . Кроля (см. [3, с. 108]).
18 Чэн-ван (1024-1004 гг. до н.э.) и Кан-ван (1004-966 гг. до н.э .) — второй
и третий правители го сударства Чжоу.
19 «Пять гегемонов» (у ба И Щ )— или «пять князей» (у бо ЗТ(Й). Есть разные
перечни «пяти гегемонов»: 1) циский Хуань-гун (685 -642 гг. д о н.э.), цзиньский
Вэнь-гун (636-627 гг. до н.э.), чуский Чжуан-ван (613-590 гг. до н.э .), уский
Хэ-люй (514-495 гг. до н.э.) и юэский Гоу-цзянь (496-464 гг. до н.э.); 2) циский
Хуань-гун, цзиньский Вэнь-гун, циньский М у-гун (659 -620 гг. д о н.э.), чуский
Чжуан-ван и уский Хэ-люй; 3) совпадает со списком 2), за исключением замены
Хэ-люя на сунского Сян-гуна (650-636 гг. до н.э .) и 4) циский Хуань-гун, сунский
Сян-гун, циньский Му-гун, цзиньский Вэнь-гун и уский Фу-ча (495-473 гг. до н.э.).
В се вышеперечисленные правители удельных царств попеременно доминировали
в политической жизни Китая периода Чунь-цю # $ ( (770-476 гг. до н.э.) и активно
боролись с соперниками за гегемонию.
Прим . отв . р е д .: Слово ба («гегемон») передается на письме разными иерог­
лифами: Щ и 4Й, имеющими в этом случае одинаковое произношение и значение.
Дата начала периода Чунь цю — 723 г. до н.э.
20 Тянь Чан (Чэнь Хэн, V в. до н.э.) в 481 г. до н.э. убил циского князя Цзянь-
гуна в Сюйч жоу.
21 «Шесть сановников» (пю цин Д Я О — аристократические кланы Чжи, Фань,
Чжунсин, Хань, Вэй и Чжао, поделившие между собой царство Цзинь в V в. до н.э.
Окончательная победа осталась за кланами Хань, Вэй и Чжао (ок. 452 г. до н.э.),
создавшими на территории Цзинь три царства, названные так же, как и правящие
имироды(Чжаос475г.дон.э., Вэйс446г.дон.э.иХаньс409г.дон.э.).
Прим. отв . ред.: Один из шести могущественных кланов в Цзинь именовался
Чжунхан (а не Чжунсин).
22 Мэн Тянь (III в. до н.э.) — циньский полководец. В 215 г. до н.э. был послан
Цинь Ши хуаном с 300-тысячной армией на север для ведения боевых действий
против сюнну. Как сообщает Л.С.Переломов, к 214 г. до н.э. Мэн Тяню удалось
отвоевать у сюнну территорию протяженностью 400 км с севера на юг и восста­
новить северные границы Китая, существовавшие в пер иод Чжань го (см. [4, с. 108]).
Мэн Тянь также активно занимался строительством Великой китайской стены.
23 Бэйхэ — видимо, районы к северу от Хуанхэ. В 215 г. до н.э. Мэн Тянь от­
воевал у сюнну район Хэнаньди (к северу от излучины Хуанхэ, совр. округ Хэтао на
территории Внутренней Монголии), а в 214 г. д о н.э. — Гаоцюэ, Иныпань и Бэйцзя
(ныне уезд Линьхэ, Внутренняя Монголия и район к востоку от этого уезда).
Прим. отв . ред.: Бэйхэ — название р. Няоцзяхэ, северного из двух рукавов, на
которые делится Хуанхэ, текущая из совр. пров. Ганьсу по территории Внутренней
Монголии перед тем, как, сделав крутую излучину, повернуть на юг. В древности
по Бэйхэ пролегало основное русло Хуанхэ.
24 Ту Ц зюй — один из циньских военачальников (другие — Жэнь Сянь и Чжао
То), ведших войну на юге против ю э. В 214 г. до н.э. войска государства Аулак
(Аулаго) совместно с воинами различных племен ю э разгромили армию Ту Цзюя
и убили его самого.
Прим. отв. ред.: Циньских военачальников, воевавших с юэ, звали Ту Суй
и Жэнь Ао.
435

25Чжао То
циньский полководец, возглавивший войну против ю э после
разгрома Ту Цзюя. Чжао То после получения подкрепления в результате новой
мобилизации удалось завоевать Намвьет и северо-восток Аулака, где были учре­
ждены округа Наньхай, Гуйлин и Сян (совр. пров. Гуандун и Гуанси, а также часть
северного Вьетнама).
Прим. отв. ред.: Ту Суя, а не ТуЦзюя.
26Чэнь Шэн, У Гуан, У Чэнь, Чжан Эр, Сян Лян, Тянь Дань, Цзин Цзюй, Чжоу
Ши, Хань Гуан — руководители восстаний против власти династии Цинь в конце
III в. до н.э. Первыми среди серии восстаний, приведших в конце концов к падению
Циньской империи, было восстание Чэнь Шэна и У Гуана (209-208 гг. до н.э.),
начавшееся среди новобранцев, отправлявшихся к месту несения пограничной
службы и опаздывавших к сроку (за что по циньским законам полагалась смертная
казнь) в Дацзэ (совр. пров. Хэнань). Чжан Эр, Чэнь Ю, У Чэнь и Чжоу Ши при­
соединились к восстанию на его втором этапе. Будучи зачастую представителями
наследственной аристократии, они стремились прежде всего отвоевать свои вла­
дения или восстановить владения домов, правивших прежде в соответствующих
царствах. Впоследствии Чжан Эр получил от Сян Юя титул чаншаньского царя
и большую часть территории бывшего царства Чжао. Позднее перешел на сторону
Лю Бана (ханьского Гао-цзу). Сян Лян— выходец из семьи чуского генерала,
возглавлявший восстание на территории Чу, убит в 207 г. до н.э. Тянь Дань —
возможно, то же лицо, что и Тянь Ду, — полководец аристократического проис­
хождения из Ци, получивший от Сян Юя титул цзибэйского царя и часть терри­
тории Ци. Убит восставшим против Сян Юя полководцем Тянь Чжуном. Хань Гуан,
бывший царь Янь, получил от Сян Юя титул царя Ляодуна (см. [5, с. 193 - 219]).
Прим. отв . ред.: Одного из руководителей восстания против Цинь звали Чжоу
Фу (а не Чжоу Ши), к восстанию присоединился Чэнь Юй ( а не Чэнь Ю), волость
Дацзэ находилась на территории совр. пров. Аньхуй (а не Хэнань).
27Елан— одно из владений так называемых «юго-западных варваров», со­
хранившее, подобно аналогичному владению Дань, свою государственность во
время войн У-ди, признав вассальную зависимость от Хань и получив инвеституру
на правление. Елан и Дань располагались к северу-западу от земель южных юэ
(Юньнань, Гуанси).Дол. отв. ред.: Имеется в виду владение Дянь Щ.
28Цяны (ж у н ы) — этническая прототибетская общность, населявшая в хань­
ский период верховья Хуанхэ. Занимались кочевым скотоводством. Ханьской
империи не удалось окончательно подчинить себе цянов. По, вероятно, одно из
племен цянов.
Прим. отв. ред.: Бо (а не по) — название племени (племен? или народности?),
жившего в восточной части совр. пров. Юньнань и южной части совр. пров. Сы­
чуань.
29Вэйчж оу— земли народов вэй (мо), т.е . когурёсцев, предков корейцев.
Древнекогурёсское государство Чосон было подчинено Китаем в 108 г. до н.э ., и на
его территории были созданы округа Лолан, Линтунь, Сюаньту и Фаньчжэнь.
Б. Уотсон в своем переводе жизнеописания Янь Аня из «Ши цзи» (видимо, оши­
бочно) дает здесь чтение Хуэйчжоу вместо Вэйчжоу.
Прим. отв. ред.: В совр. транскрипции названия четырех округов, созданных
Китаем, пишутся Лэлан, Линьтунь, Сюаньту и Чжэньпань (очевидно, Фаньчжэнь —
это искажение названия Чжэньпань). Комментатор VII в. отождествляет террито­
436

рию Вэйчжоу с древним «государством» (племенным объединением?) Вэймо
(Емек). Видимо, оно существовало в районе среднего течения р. Ялуцзян примерно
тогда же, когда на реках Ляохэ и Тэдонган расцвело государство Чосон. И Чосон,
и Вэйчжоу покорились Китаю в 108 г. до н.э. Вопрос о том, кого можно считать
когурёсцами, достаточно спорен.
30 Лунчэн («Драконова крепость», «Драконов град») — согласно комментарию
Янь Шигу, это название места, где сюнну совершали жертвоприношения Небу.
31 То есть территория «внешних округов» в случае мятежа может быть занята
войсками владетельных князей (ч ж у х оу i^Hl^), которым легче контролировать эти
земли, чем центральному правительству в силу их удаленности от столицы и бли­
зости к княжеским владениям.
Прим. отв. ред.: Если принять предлагаемый мной перевод (см. выше, примеч.
отв. р ед .: *да, *дб.), трудно согласиться с примеч. 31 . Янь Ань предостерегает от
усиления военной мощи и могущества «блюстителей» (губернаторов) «внешних
округов», которые, на его взгляд, представляют угрозу как для императора (главы
императорского дома), так и для удельных правителей (членов этого дома).
Литература
1. Бань Гу. Хань шу (История династии Хань). Т. 8, 9, 11. Пекин, 1964.
2. Сым а Цянь. Ши цзи (Исторические записки). Шанхай, б.г. Сер. «Сы бу бэй
яо». Т. 435 ,437 .
3. Кроль Ю .Л . Проблема времени в китайской культуре и «Рассуждения о соли
и железе» Хуань Куаня. —
Из истории традиционной китайской идеологии. М ,
1984.
4.
Крюков М.В., Переломов Л.С ., Софронов М.В ., ЧебоксаровН.Н . Древние ки­
тайцы в эпоху централизованных империй. М , 1983.
5. П ерелом ов Л.С . Империя Цинь — первое централизованное государство
в Китае (221-202 гг. до н.э.). М ., 1962.
6. Сыма Цянь. Исторические записки («Ши цзи»). Пер. с кит. Р .В . Вяткина
и А.М . Карапетьянца, коммент. Р .В . Вяткина и др.; вступит, ст. Р .В . Вяткина. Т. 8.
М., 2002. (Доп. отв. ред.)
7. Records of the Grand Historian of China. Tr. from the Shih Chi of Ssu-ma Ch’ien
by B. Watson. Vol. 1 -2 . New York and London, 1961.

СОДЕРЖАНИЕ
Б.А . Вольская. В .В . Петров (1929-1987) в Восточной комиссии
Географического общества
5
Ю.Л . Кроль. От ответственного редактора
6
Часть I
Географический трактат «Истории Хань»
(глава 28) «Трактат об узоре Земли»
и северные округа империи
Ю.Л . Кроль. Географический трактат «Истории Хань». И сследование.................
7
Географический трактат «Истории Хань»: Описания 25 округов по северной
границе империи. Перевод и комментарии Е.А . Торчинова, М.Е . Ермакова,
Ю.Л . Кроля
55
Комментарии
84
Б и б л и о гр а ф и я ..................................................................................................................................... 121
Часть II
Бань Гу и его предшественники о политике империи
по отношению к северному соседу
Ю .Л . Кроль. Отношение империи и сюнну глазами Бань Г у ......................................126
1. Вводные замечания (126); 2. Перевод послесловия к 94-й главе «Хань
шу» (132); 3. Термины хэ цинь и сюн (хунь) ди (138); 4. Термин ди го (168);
5. Точки зрения, с которыми спорил Бань Гу (175); 6. Взгляды Бань Гу
на проблему «Китай — сюнну» (186); 7. Термин цзи ми (206); 8. Отношение
к сюнну при Хань и Ван Мане в свете теории «Трех веков» (249); Коммен­
тарии (337); Библиография (353)
М.Е . Ерм аков. Династия Хань перед угрозой извне (из докладов
Цзя И трону). Введение, переводы, заклю чение...........................................................362
Примечания (378); Литература (381)
Е.А . Т о р ч и н о в . Доклады Чао Ц о о с ю н н у ............................................................................. 3 83
Введение (383); Бань Гу. «Хань шу» (фрагмент главы 49). Жизнеописание
Чао Цо. П ер е вод (395); Примечания и комментарий (409); Литература (413)
Е.А . Торчинов. Проблема «Китай и соседи» в жизнеописаниях Фэн Тана
и Я н ь А н я .................................................................................................................................... 4 1 5
Введение (415); Бань Гу. «Хань шу» (фрагмент главы 50). Жизнеописание
Фэн Тана. П ер е вод (422); Бань Гу. «Хань шу» (фрагмент главы 64 Б). Жизне­
описание Янь Аня. П еревод (426); Примечания (433); Литература (437)

CONTENTS
B.A . Val’skaya. V .V . Petrov as a Member oftheOriental Commission
o f the G e og r aphical S o c i e ty ..................................................................................................... 5
J.L . K r o ll . A N o te o f the E d ito r -in -C h ie f.................................................................................... 6
Part I
Geographical Treatise of the “Han History”
(Chapter 28) Di li zhi
and the Northern Commanderies of the Empire
J.L . Kroll. The Geographical Treatise of the “History of the Han Dynasty”
A S tu dy ..........................................
7
Geographical Treatise o f the “Han History”. The Descriptions o f the
Commanderies along the Northern Frontier o f the Empire. Translated from
the Chinese and annotated by E.A . Torchinov, M .E . Ermakov and J.L. Kroll
55
N o t e s ....................................................................................................................................................... 84
B ib lio g r ap h y........................................................................................................................................... 121
Part II
Pan Ku’s and His Predecessors’ Views on the Policy
of the Empire toward the Northern Neighbour
J.L . Kroll. Relations between the Empire and the Hsiung-nu as Seen by Pan K u.........126
1. Introductory Notes (126); 2. A Translation of the Postface to Han shu
(Chapter 94) (132); 3. The Terms ho-ch ’in and hsiung (or huri)-ti (138);
4. The Term ti-kuo (168); 5. Points of View Pan Ku Disagreed with (175);
6. Pan Ku’s Views on “China-Hsiung-nu Problem” (186); 7. The Term
c h i-m i (206); 8. The Attitude toward the Hsiung-nu under the Han and Wang
Mang in the Light of the Theory of “Three Ages” (249); Notes (337);
Bibliography (353)
M.E . Ermakov. The Han Dynasty Confronting the Threat from Without
(Excerpts from Chia I’s M emorials Presented to the Throne). Introduction,
T ranslations, C o n c l u sio n ........................................................................................................... 3 6 2
Notes; Bibliography (378)
E.A . Torchinov. Ch’ao Tso’s Memorials Discussing the Hsiung-nu................................. 383
Introduction (383); Pan Ku. Han shu. An Excerpt from Chapter 49.
The Biography of Ch ’ao Tso. A Translation (395); Notes; Bibliography (409)
E.A . Torchinov. The Problem of “China and Neighbours” as Seen in the
B iog ra ph ie s o f F en g T ’ang and Y e n A n .............................................................................. 4 1 5
Introduction (415); Pan Ku. Han shu. An Excerpt from Chapter 50. The Biography
o fFeng T ’ang. A Translation (422); Pan Ku. Han shu. An Excerpt from Chap­
ter 64 B. The Biography o f Yen An. A Translation (426); Notes; Bibliography(433)

Научное издание
СТРАНЫ И НАРОДЫ ВОСТОКА
Вып. XXXII
Дальний Восток
Книга 4
Проблемы географии и внешней политики
в «Истории Хань» Бань Гу:
исследования и переводы
Утверждено к печати
Восточной комиссией
Русского географического общества РАН
Редактор Р.И . Котова
Художественный редактор Э.Л . Эрман
Технический редактор О.В. Волкова
Корректор Е.В. Карюкина
Компьютерная верстка Е.А . Пронина
Подписано к печати 14.04.05
Формат 60x90!/i6.Печать офсетная
Уел. п. л . 27,5. Уел. кр.-отт . 27,6. Уч.-изд. л . 31,6
Тираж 670 экз. Изд. No 7975. Зак. No 763
Издательская ф ирма
«Восточная литература» РАН
127051, Москва К-51, Цветной бульвар, 21
ППП "Т ипография "Наука"
121099, Москва Г-99, Шубинский пер., 6
ISBN 5-02 -018247 -8
9785020 182479 >