/
Author: Каннинг В. Ладлэм Р.
Tags: художественная литература роман романы
ISBN: 5-88374-003-0
Year: 1992
Text
ББК 84.7 США, 84.4 Вл
3-35
Иллюстрации Ю. С. Гершковича
Оформление А. Г. Тарасова
Зарубежный криминальный роман: Р. Ладлэ»
3-35 Уик-энд Остерманов; В. Каннинг. Семейный заго
вор: Романы/Пер. с англ.— 7-й вып.— Нижни;
Новгород: Фидес, 1992.— 432 с.
18ВИ 5-88374-003-0
В сборник вошли произведения известных мастеров детек¬
тивного жанра, впервые переведенные на русский язык.
4703040100—07
Д 72(03) — 92
Без объявл.
ISBN 5-88374-003-0
ББК 84.7 США, 84.4 Вл
© Перевод, оформление.
Фидес, 1992
Роберт
лддлэм
УИК-ЭНД
ОСТЕРМАНОВ
РОМАН
Robert
Ludlum
THE OSTERMAN
WEEKEND
ilepeeoA
C dHr/lHHCKOrO
E. fpML^eHKO,
PI. TpKi^eHKO
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВОСКРЕСЕНЬЕ
Сэддл Вэлли — городок в штате Нью-Джерси.
Во всяком случае, когда в конце двадцатых, едва
заслышав первые сигналы тревоги с загнивающего бур¬
жуазного Манхэттена, в этот лесной край устремились
охотники за недвижимостью, они обнаружили здесь не¬
большой городок.
Белый в форме щита указатель на Вэлли Роуд гла¬
сил:
СЭДДЛ ВЭЛЛИ
ИНКОРПОРЕЙТЕД 1 1862
Добро пожаловать!
Слова приветствия были написаны мелкими буквами:
в Сэддл Вэлли не любят посторонних, будь то туристы
или праздные зеваки, глазеющие из окон проезжающих
мимо автомобилей на то, как проводят свой досуг мест¬
ные жители. Поэтому по выходным улицы здесь патру¬
лируют две полицейские машины.
Кстати, на указателе написано не
СЭДДЛ ВЭЛЛИ, НЬЮ-ДЖЕРСИ, *
Инкррпорейтед — здесь: «получать статус города».
5
и даже не
сэдлл вэлли. н.-дж.
а просто
сэддл вэлли.
Городок не признает административного подчине¬
ния — он сам себе хозяин. Уединенный, гордый, непри¬
ступный.
В тот июльский день одна из патрульных машин
отчего-то проявляла особое усердие. Белый с синими по¬
лосами автомобиль двигался по маршруту быстрее обыч¬
ного, объезжая жилые кварталы, состоящие из несколь¬
ких сотен коттеджей с прилегающими к ним заботливо
ухоженными земельными участками площадью до одного
акра.
На необычную активность патрульной машины в тот
день обратили внимание несколько жителей Сэддл Вэлли.
Это было частью тщательно продуманного плана.
Джон Таннер в старых теннисных шортах, поношен¬
ной рубашке и спортивных тапочках наводил порядок в
своем гараже и прислушивался к голосам, доносившимся
со стороны бассейна, где резвились двенадцатилетний
сын Таннера Рэймонд и его приятели. Время от времени
Таннер выходил во двор, чтобы убедиться, что с детьми
все в порядке. При этом стоило ему показаться в воро¬
тах гаража, как голоса детей стихали до шепота или за¬
молкали совсем.
Жена Таннера Элис то и дело заглядывала в га¬
раж через двери прачечной и молча указывала рукой
на предметы, которые нужно выбросить. Растущие в га¬
раже горы ненужного хлама выводили ее из себя,
а Джон терпеть не мог выбрасывать старые вещи. На этот
раз Элис ткнула пальцем в навозоразбрасыватель, кото¬
рый валялся в дальнем углу гаража.
— Я установлю его на стальной постамент и продам
музею современных искусств,— буркнул он.— Незаслу¬
женно забытые шедевры. ' Досадоводческий период.
Элис Таннер рассмеялась, и ее муж с удовольстви¬
ем отметил про себя, что у нее по-прежнему звонкий
и приятный смех.
— Я откачу его к обочине. Мусор забирают по поне¬
дельникам...
6
Элис потянулась было к проржавевшему остову на¬
возоразбрасывателя, но Джон остановил ее.
— Погоди. Я это сам сделаю.
— Ну уж нет,— живо возразила она.— Ты на полпу-
ти передумаешь.
Таннер перенес навозоразбрасыватель через стояв¬
шую в том же углу роторную косилку фирмы «Бриггс
и Стрэттон», и Элис осторожно провезла его мимо своего
миниатюрного «Триумфа», который она шутливо имено¬
вала «символом социального престижа». Однако не успе¬
ла она выехать на подъездную дорожку, как у навозо¬
разбрасывателя отвалилось правое колесо. Оба рассмея¬
лись.
— Сделка с музеем не состоится. Экспонат слишком
обветшал.
Элис подняла взгляд на шоссе и перестала смеяться.
Прямо напротив их окон медленно двигалась белая
патрульная машина.
— Похоже, местное гестапо проводит сегодня рейд
по выявлению неблагонадежных.
— Что? — Таннер подобрал колесо и бросил его в те¬
лежку навозоразбрасывателя.
— Полиция Сэддл Вэлли проявляет необычную бди¬
тельность. Они уже второй или третий раз проезжают
по нашей улице.
Таннер посмотрел в сторону патрульной машины. Во¬
дитель — офицер местной полиции Дженкинс — тоже
ответил ему пристальным взглядом. К удивлению Танне¬
ра, за этим не последовало ни приветственного взма¬
ха рукой, ни даже мимолетного кивка, а ведь они
были в хороших отношениях.
— Наверное, собака слишком громко лаяла этой но¬
чью,— нахмурился Таннер.
— Нянька ничего не говорила.
— За полтора доллара в час можно и помолчать.
Элис тряхнула головой и снова повернулась к на¬
возоразбрасывателю.
— Отнеси его к воротам сам, дорогой. Без колеса
мне с ним не справиться. Я посмотрю, что делают дети.
Таннер поволок навозоразбрасыватель к обочине, не
отрывая глаз от ослепительного пятна ярдах в шести¬
десяти от ворот. Шоссе здесь поворачивало на запад,
огибая слева небольшую рощу. Невдалеке от поворота
жили ближайшие соседи Таннеров — Скэнлэны.
Яркое пятно оказалось солнечным бликом на поли¬
7
рованном крыле полицейского автомобиля, который оста¬
новился как раз в том месте, куда направлялся Таннер.
Двое полицейских, развернувшись на переднем си¬
денье, смотрели на него через заднее стекло. Таннеру
стало не по себе. Секунду или две он стоял неподвиж¬
но, затем решительно двинулся к патрульной машине.
Полицейские быстро отвернулись, мотор натужно взвыл,
и автомобиль плавно тронулся с места.
Таннер проводил его недоуменным взглядом, затем
повернулся и медленно пошел к дому.
Патрульная машина мчалась в сторону Пичтри Лейн.
Здесь она резко сбавила скорость и медленно поплы¬
ла перед домами.
В гостиной Ричарда Тримейна работал кондиционер.
Хозяин сидел перед телевизором — его любимая коман¬
да выигрывала. Шторы на окнах были раздвинуты.
Опять полицейская машина. Тримейн поднялся и
быстро шагнул к окну. Только теперь она едва движется...
— Эй, Джинни! — позвал он жену.— Зайди-ка сюда
на минутку.
По ступеням, ведущим из холла в гостиную, грациоз¬
но поднималась Вирджиния Тримейн.
— Ну, что стряслось? Надеюсь, на этот раз ты по¬
звал меня не затем, чтобы сообщить, как твои
«Метсы» или «Джетсы» забили очередной гол...
Тримейн поморщился.
— Послушай, вчера, когда Джон и Элис были у нас,
мы с ним... э... не перебрали лишнего? То есть я хочу
сказать, что, может быть, мы вели себя слишком шумно?
— Вы напились, но вели себя вполне пристойно.
А что?
— Я знаю, что выпили крепко,— неделя была очень
тяжелая. Но мы... мы ничего такого не отчудили?
— Нет, конечно. Журналисты и юристы всегда
умеют держать себя в руках. А почему ты спрашиваешь?
— Потому, что эта чертова полиция уже пятый раз
проезжает у меня под окнами!
— Да? — Вирджиния вдруг почувствовала, что у нее
внутри что-то оборвалось.— Ты уверен?
Тримейн хмыкнул.
— Их машину не спутаешь.
— Да, пожалуй... Ты сказал, что была трудная
неделя. А этот ужасный тип, он не попробует опять...
8
— О господи» да нет же! Я же просил тебя не обра¬
щать на него внимания. Он просто болтун... И принял
это дело слишком близко к сердцу.— Тримейн не отры¬
вал глаз от окна. Патрульная машина не спеша удаля¬
лась.
— Но он же угрожал тебе! Ты сам мне об этом рас¬
сказывал. Ты говорил, что у него есть связи... и...
Тримейн повернулся и, прищурившись, взглянул на
жену.
— У нас тоже есть связи, разве не так? Кое у кого
даже за океаном, в самой Швейцарии...
— Дик, перестань, пожалуйста. С твоей стороны, это
просто глупо!
— Да, конечно... Они уехали. Может быть, все это
и впрямь ерунда. В октябре полиции обещали повысить
жалованье. Возможно, они присматривают для себя дом
поприличней. Подонки! Получают больше, чем я зараба¬
тывал через пять лет после колледжа.
— По-моему, ты сегодня слишком раздражителен.
— Наверное, ты права...
Вирджиния пристально смотрела на мужа. Он снова
повернулся к окну.
— Горничная просила дать ей в среду выходной. По¬
обедаем в ресторане, хорошо?
— Ладно,— не оборачиваясь, бросил он.
Вирджиния шагнула к двери, ведущей в холл, но оста¬
новилась и снова взглянула на мужа. Теперь Дик отвер¬
нулся от окна, и она заметила, что на лбу его выступили
мелкие капли пота, хотя в комнате было прохладно.
Полицейский автомобиль свернул на восток к Пятой
улице — основной магистрали, связывавшей Сэддл Вэлли
с расположенным в двадцати шести милях отсюда Ман¬
хэттеном,— и остановился у обочины над развязкой. По¬
лицейский, сидевший справа от водителя, достал из ящи¬
ка в передней панели бинокль с цейсовскими линзами
и принялся внимательно разглядывать проезжающие по
съезду «воА» автомашины.
Через несколько минут он дернул за рукав сидев¬
шего за рулем Дженкинса, который лениво погляды¬
вал на улицу через открытое окно. Дженкинс жестом
приказал передать ему бинокль, приложил его к глазам
и направил на автомобиль, в сторону которого указы¬
вал его напарник. Затем он кивнул и произнес только
одно слово:
— Точно!
Патрульная машина резко рванула с места и поверну¬
ла на юг. Дженкинс взял трубку радиотелефона.
— Говорит патрульная машина номер два. Направля¬
емся к югу на Реджистер Роуд. Преследуем зеленый
«Форд-седан» с нью-йоркскими номерами. Внутри негры
или пуэрториканцы.
Сквозь слабое потрескивание из трубки донеслось:
— Понял вас, машина-два. Отгоните их подальше.
— Ясно. Будет сделано.
Патрульная развернулась и заскользила по длин¬
ному спуску на Пятую улицу. Выехав на шоссе,
Дженкинс надавил на педаль акселератора, и машина
стремительно стала набирать скорость. Через минуту
спидометр показывал девяносто две мили.
Еще через четыре — патрульная машина при¬
тормозила у поворота. В нескольких сотнях ярдов от
шоссе стояли две телефонные будки — стекло и алю¬
миниевый каркас ярко блестели в лучах знойного
июльского солнца.
Автомобиль с полицейскими остановился, и напарник
Дженкинса выбрался наружу.
— Мелочь есть?
— Послушай, Макдермотт,— рассмеялся Джен¬
кинс — пятнадцать лет служишь, а не научился носить
в кармане мелочь, чтобы выходить на связь.
— Нечего острить. У меня есть один пятицентовик,
но он с индейцем *, я берегу его для коллекции.
— На...— Дженкинс вынул из кармана монетку и по¬
дал ее Макдермотту.— В один прекрасный день поступит
сигнал о ядерной атаке, а ты пожалеешь десятицен¬
товик с Рузвельтом, чтобы сообщить об этом в центр.
— Скажешь тоже...
Макдермотт вошел в телефонную будку и набрал
цифру «О». В будке было душно, и он придерживал
носком ботинка дверь, чтобы она не закрылась.
— Я доеду до развилки и развернусь,— крикнул
ему Дженкинс.
— Ладно... Алло, станция? Свяжите меня с Нью-
Гемпширом. Код—шесть-пять-четыре-ноль-один. По¬
просить мистера Ледера.
Телефонист принял заказ. Однако он не мог знать
1 Пятицентовая монета с изображением головы индейца. Вы¬
пускалась около шестидесяти лет назад.
10
того, что в ответ на его вызов раздался звонок не в шта¬
те Нью-Гемпшир, а совсем в другом месте: на одной
из подземных станций междугородной связи сработало
крошечное реле, и узкая намагниченная пластинка,
опустившись на четверть дюйма ниже, произвела другое
соединение. В результате зазвонил телефон в двухстах
милях к югу от Сэддл Вэлли, в двухэтажном особня¬
ке из красного кирпича, огороженном глухим забором
высотой двенадцать футов, через который был пропущен
электрический ток.
Этот особняк был одним из десяти тщательно
охраняемых зданий, которые образовывали единый
комплекс. Сразу за заграждением начинался густой лес.
Местечко это называлось Маклин и находилось в штате
Вирджиния. Особняк же принадлежал Центральному
разведывательному управлению.
Сидевший за рабочим столом в одном из офисов вто¬
рого этажа человек, облегченно вздохнув, смял в пепель¬
нице недокуренную сигарету. Он очень ждал этого звон¬
ка и, с удовлетворением проследив, как колесики за¬
писывающего устройства автоматически пришли в дви¬
жение, снял трубку.
— Говорит Эндрюс... Да-да, я плачу за разговор,—
ответил он телефонистке.
— Докладывает Сэддл Вэлли...— донеслось с другого
конца провода.
— Говорите. Магнитофон включен.
— Все подозреваемые на месте. Кардоун с семьей
только что вернулся из аэропорта Кеннеди.
— Мы знали, что он прилетел.
— Тогда какого черта мы мотаемся здесь?
— Там у вас опасная трасса. Он мог попасть в ава¬
рию.
— В воскресенье днем?
— Как и в любое другое время... Хотите статисти¬
ку несчастных случаев на вашем участке?
— Да ну вас! Сидите там со своими компьютерами...
Эндрюс пожал плечами. Агенты-оперативники всегда
чем-то недовольны.
— Значит, все трое сидят по домам, я правильно
понял?
— Да, Таннеры, Тримейны и Кардоуны. Все, о ком
шла речь. Первые весь вечер пьянствовали, теперь
отдыхают. К Кардоунам мы заглянем через несколько
минут.
11
— Есть что-нибудь еще?
— Пока нет.
— Как поживает супруга?
— Лилиан все поглядывает на здешние дома. По-
прежнему мечтает купить что-нибудь в этом роде. Зави¬
дую Дженкинсу — он холостяк...
— На наше жалованье, Макдермотт, вряд ли что ку¬
пишь.
— Я ей о том же сказал, так она предложила мне
перевербоваться.
Эндрюс поморщился.
— Я слышал, там платят еще меньше.
— Не может быть... А вот и Дженкинс. Ладно,
мы будем поддерживать связь.
Джозеф Кардоун вывел свой «Кадиллак» на кольце¬
образную подъездную дорожку и остановился у камен¬
ных ступеней, ведущих к массивной дубовой двери.
Он заглушил мотор, расправил плечи и с наслаждением
потянулся, едва не задев согнутыми в локтях руками
потолок автомобиля. Затем он вздохнул и повернулся
назад, чтобы разбудить двух своих сыновей — шести
и семи лет. Дочь его, двенадцати лет, не спала. Она чи¬
тала сборник юмористических рассказов.
Рядом с Кардоуном сидела его жена Бетти. Она
выглянула из окна машины.
— В гостях хорошо, а дома лучше.
Кардоун рассмеялся и похлопал тяжелой ладонью
по плечу жены.
— Должно быть, ты в самом деле так думаешь.
— Конечно.
— Вот-вот... Ты повторяешь эти слова всякий раз,
когда мы возвращаемся сюда. Слово в слово.
—. У нас чудесный дом,— улыбнулась Бетти.
Кардоун распахнул заднюю дверцу автомобиля и об¬
ратился к дочери:
— Эй, принцесса! Выводи скорее братьев и помоги
маме разобраться с сумками.
Затем Кардоун вынул ключ из замка зажигания
и шагнул к чемодану.
— А где Луиза?
— Ее не будет до вторника. Не забывай, что мы
приехали на три дня раньше. Я отпустила ее на все
время нашего отпуска.
12
Кардоун поморщился. Мысль о том, что придется
два дня довольствоваться стряпней жены, не внушала
ему особого оптимизма.
— Ладно, съездим куда-нибудь поесть.
— Сегодня, во всяком случае, так и сделаем. Про¬
дукты размораживаются слишком долго.
Бэтти Кардоун поднялась по ступенькам к двери,
на ходу вынимая из сумочки ключ.
Джо не отреагировал на ее реплику. Он любил по¬
есть, но терпеть не мог, когда готовила жена. Богатым
наследницам с Честнат Хилл никогда не достичь в ис¬
кусстве кулинарии тех высот, что доступны любой добро¬
порядочной хозяйке-итальянке из Филадельфии.
Через час он включил мощный кондиционер, и за¬
стоявшийся воздух стал заметно свежее. Джо всегда
следил за подобными вещами, теперь же, достигнув со¬
циального и финансового благополучия, с особой при¬
дирчивостью. Он вышел на крыльцо и- с удовольствием
окинул взглядом лужайку перед домом. Там, посреди
круглого ярко-зеленого ковра, окаймленного серой поло¬
сой подъездной дорожки, росла огромная ива. Садов¬
ники тщательно ухаживали за ней. Ничего удивитель¬
ного — он платит им баснословные деньги! Впрочем, о
деньгах ему теперь можно не волноваться.
Внезапно он вздрогнул. Опять! После того как он
съехал с автострады, эта патрульная машина уже трижды
попалась ему на глаза.
— Эй вы! Стойте!
Двое полицейских, сидевших на переднем сиденье,
быстро переглянулись, но скрыться не решились. Кар¬
доун уже бежал к обочине.
— Эй!
Машина остановилась.
— Да, мистер Кардоун?
— Вы что, изменили маршрут? Или в нашем квартале
что-то стряслось?
— Нет, мистер Кардоун. Просто сегодня выходной,
многие горожане возвращаются домой после уик-энда,
и мы немного отклонились от обычной схемы. Мы знали,
что вы должны были приехать сегодня, и решили прове¬
рить, что это действительно вы. Теперь мы вычеркиваем
ваш дом из списка.
Джо недоверчиво смотрел на полицейских. Он пони¬
мал, что они лгут, и полицейские почувствовали это.
— Что ж, вам за это платят...
13
— Мы делаем все, что в наших силах, мистер Кар¬
доун.
— Да, я вижу...
— До свидания, сэр.
И патрульная машина рванулась с места. Джо про¬
водил ее долгим взглядом. Он не собирался выходить
на работу до середины недели, но теперь положение
изменилось. Завтра утром он поедет в Нью-Йорк.
По воскресеньям, между пятью и шестью часами ве¬
чера, Таннер запирался в своем кабинете — просторной,
отделанной деревянными панелями комнате с тремя
телевизионными приемниками — и смотрел три разные
информационные программы одновременно.
Элис знала, что это не прихоть, а его служебная
обязанность — директору отдела информации телеком¬
пании «Стэндарт Мьючиэл» полагалось быть в курсе те¬
кущих событий. И все же Элис раздражало то, что муж
подолгу сидит в полутемной комнате и смотрит три те¬
левизора одновременно.
Сегодня Таннер напомнил жене о том, что в следую¬
щее воскресенье приедут Берни и Лейла Остерманы
и ему придется отказаться от просмотра — когда они
бывали у Таннеров в гостях, все дела отступали на
второй план. После этого он уединился в своем кабинете,
прекрасно зная, что ему предстоит увидеть.
Таннер отдавал предпочтение одной передаче: вот уже
несколько лет он уделял особое внимание программе
Чарльза Вудворта. В течение получаса каждое воскре¬
сенье ведущий аналитик отдела новостей брал интервью
у тех видных политиков или бизнесменов, чье имя было
у всех на слуху.
Сегодня Чарльз Вудворт беседовал с Ральфом Эшто¬
ном, первым заместителем секретаря госдепартамента.
Сам секретарь прийти не смог, поэтому послали его
заместителя.
Это стало роковой ошибкой госдепартамента. Про¬
стоватый и скучный Эштон пришел в политику из бизне¬
са. Единственным его достоинством было умение делать
деньги. То, что ему доверили представлять администра¬
цию, было огромным просчетом. Разумеется, если посы¬
лавшие его не преследовали каких-то скрытых
целей...
Вудворт сотрет его в порошок.
14
Слушая пустые, уклончивые ответы Эштона, Таннер
подумал, что многие в Вашингтоне наверняка уже хва¬
таются за трубки телефонов. Вежливый тон и прият¬
ные манеры Вудворта не могли скрыть растущую
неприязнь к собеседнику. Репортерская беспристраст¬
ность таяла на глазах: скоро в голосе Вудворта за¬
звенит металл и Эштон будет повержен. Галантно,
но повержен.
Когда приходилось видеть подобные сцены, Таннер
всегда чувствовал себя неловко.
Он повернулся ко второму телевизору и прибавил
звук.
Ведущий подробно и нудно знакомил телезрителей
с журналистами и экспертами, пришедшими на пресс-
конференцию с представителем Ганы в ООН. Черноко¬
жий дипломат смотрел с экрана так, словно его гнали
на гильотину.
Достойного соперничества здесь тоже явно не будет.
Дискуссия по третьей программе проходила немного
живее, но и она была скучновата.
Таннер вздохнул и решительно поднялся. Достаточ¬
но. У него сегодня и так трудный день, а пленку
с записью программы Вудворта он может посмотреть
и утром.
Была только половина шестого. Солнечные блики
искрились на голубой глазури бассейна. Он слышал,
как оживленно щебетала вернувшаяся из детского клу¬
ба дочь и нехотя прощались, уходя, друзья Рэймонда.
Семья была в сборе. Возможно, сейчас Элис и дети си¬
дят на крыльце, ожидая, когда он закончит и спустит¬
ся к ужину.
Он удивит их.
Таннер выключил телевизоры, положил блокнот и
ручку на рабочий стол — пора передохнуть и что-нибудь
выпить.
Он распахнул дверь кабинета и направился в гости¬
ную. Через выходящие во двор окна он видел, что Элис
и дети играли в «Сделай как я». Они прыгали в воду
с невысокого трамплина и смеялись.
Элис обрела наконец покой и счастье! Видит Бог,
она это заслужила!
Он немного постоял у окна, глядя на жену. Та под¬
прыгнула, вытянув носки, мягко ушла под воду и тут же
вынырнула, чтобы убедиться, что с восьмилетней Дженет,
которая последовала за ней, все в порядке.
15
Удивительно! После стольких лет совместной жизни
он с юношеской пылкостью любил свою жену.
Неожиданно вспомнив патрульную машину, Таннер
помрачнел, но тут же отогнал дурные мысли. Должно
быть, полицейские просто искали тихое местечко, чтобы
отдохнуть или без помех послушать репортаж о футболь¬
ном мачте. Он слышал, что в Нью-Йорке блюстители
порядка частенько этим грешат. Почему бы местной
полиции не последовать их примеру? В Сэддл Вэлли
гораздо спокойнее, чем в Нью-Йорке.
Сэддл Вэлли вообще самое спокойное место на зем¬
ле. Так, по крайней мере, казалось Джону Таннеру
в тот погожий и теплый воскресный вечер.
Ричард Тримейн отошел от телевизора через десять
секунд после того, как Джон Таннер в своем кабинете
закончил просмотр телепрограмм. «Метсы» все-таки вы¬
играли.
Головная боль прошла, а вместе с ней исчезла
и раздражительность. «Джинни права,— подумал он,—
я просто не могу держать себя в руках. Глупо вымещать
на домашних свое плохое настроение». Теперь он чув¬
ствовал себя увереннее и был не прочь перекусить.
Может быть, позвонить Таннерам да съездить к ним иску¬
паться в бассейне?
Джинни много раз спрашивала, почему он не хочет
построить собственный. Ведь их доход в несколько раз
больше того, что зарабатывает Таннер,— это ни для кого
не бъ!1ло секретом. Но Тримейн был непреклонен.
Бассейн — это уж слишком. Слишком явный символ
преуспевания. Ведь ему только сорок четыре. Хватит
и того, что они перебрались в Сэддл Вэлли,— дом за
семьдесят четыре тысячи долларов в тридцать восемь
лет! Причем пятьдесят тысяч он выплатил сразу... Бас¬
сейн подождет до его сорокапятилетия. Тогда это будет
выглядеть менее вызывающе.
Конечно, многие его клиенты не знали, что, окон¬
чив Йельский юридический колледж в числе лучших
студентов курса, он три года работал в своей фирме
простым клерком и лишь потом быстро пошел в гору
и стал зарабатывать приличные деньги.
Тримейн вышел во двор. Джинни и их тринадцати¬
летняя дочь Пегги подрезали розы у белой беседки. Весь
двор площадью примерно в пол-акра содержался в безу¬
16
пречном порядке. Он утопал в цветах. Джинни обожала
копаться в саду. Это было ее хобби, любимым за¬
нятием после секса. «Ничто никогда не заменит ей
секс»,— с довольной усмешкой подумал Тримейн.
— Эй! Давайте я помогу вам,— предложил он, на¬
правляясь к жене и дочери.
— Я вижу, тебе уже лучше,— улыбнулась Вирджи¬
ния.
— Смотри, папочка, какие они красивые! — восклик¬
нула дочь, протягивая ему букет красных и желтых роз.
— Просто чудесные, дорогая.
— Дик, я не говорила тебе? На следующей неделе
к нам вылетают Берни и Лейла. В пятницу они будут
здесь.
— Джонни сказал мне... Устроим «уик-энд Остер¬
манов»? Нам нужно поддерживать форму.
— По-моему, вы вчера неплохо порепетировали.
Тримейн расхохотался. Он никогда не просил проще¬
ния за то, что бывал пьян. Это случалось слишком
редко. А когда случалось, то не доставляло жене лиш¬
них хлопот. Кроме того, вчера вечером ему нужно было
расслабиться. Прошедшая неделя была трудной.
Втроем они направились к дому.
Вирджиния ласково взяла мужа под руку.
«Как выросла Пегги»,— подумал Тримейн и довольно
улыбнулся. Зазвонил установленный во дворе телефон.
— Я возьму! — метнулась к аппарату Пегги.
— Не торопись! — крикнул ей вслед отец.— Это
ведь все равно нам!
— Просто, уже давно пора установить ей собствен¬
ный телефон.— Вирджиния игриво ущипнула мужа за ло¬
коть.
— Вдвоем вы меня разорите,— проворчал Тримейн.
— Это тебя, мама, миссис Кардоун.— Пегги прикры¬
ла трубку рукой.— Пожалуйста, не разговаривайте слиш¬
ком долго. Кэрол Браун сказала мне, что позвонит,
когда вернется с тренировки. Ты помнишь, я тебе гово¬
рила... Ну, про этого мальчика у Чоутов. Мы собирались
поехать туда.
Вирджиния Тримейн улыбнулась.
— Кэрол не уйдет без тебя, дорогая. Такую сумму
ей не скопить и за неделю.
— О, мама!
Ричард, следя за ними, с удовольствием отметил про
себя, что Вирджиния прекрасно ладит с дочерью. С этим
2 Р. Ладлэм
17
никто не станет спорить. Он знал, что многие не одобряют
слишком экстравагантной манеры одеваться у его жены.
Он сам слышал это и догадывался, какой смысл вклады¬
вается в это слово. Но дети... Дети ее обожают, они так и
льнут к ней. У нее никогда не было проблем с дочерью.
Может быть, Джинни знает что-то такое, что не известно
другим матерям?
Что ж, похоже, все складывается удачно, подумал
Тримейн. Если верить Берни Остерману, риска практиче¬
ски не будет. Все идет хорошо. Все идет хорошо.
Он попросит позвать Джо, когда Джинни и Бетти на¬
говорятся. Потом он позвонит Таннерам. Может быть,
они вместе сходят в клуб поужинать, после того как
Джонни просмотрит свои телепрограммы.
Внезапно он снова вспомнил о патрульной машине.
Чепуха! Он стал слишком мнительным и нервозным.
В сущности, что тут особенного? Сегодня воскресенье,
а по решению городского совета полиция должна уси¬
лить охрану жилых кварталов по выходным.
«Странно,— подумал он,— Кардоуны вернулись рань¬
ше времени. Должно быть, Джо срочно вызвали в конто¬
ру. Брокерам всегда надо быть в центре событий, особен¬
но сейчас; рынок лихорадит, цены скачут».
Бетти кивнула, когда Джо передал ей приглашение
Тримейна, и вопрос с ужином был решен. Буфет в клу¬
бе был неплохой, хоть тамошние повара и не владели се¬
кретами итальянской кухни. Джо давно твердил управ¬
ляющему о том, что генуэзская салями гораздо лучше,
чем блюда древнееврейской кухни, но управляющий
заключил выгодную сделку с поставщиком-евреем — раз¬
ве он станет прислушиваться к мнению рядового чле¬
на? Даже такого, как Джо,— возможно, самого преуспе¬
вающего человека в округе... Для них он все равно
иностранец — прошло всего несколько лет с тех пор, как
итальянцам открыли доступ в местный клуб. На днях они
отменят ограничения и в отношении евреев. Такое собы¬
тие нужно будет отметить.
Именно из-за этой расовой нетерпимости — ни разу
прямо не выраженной, но все равно ощутимой — Кар¬
доуны, Таннеры и Тримейны стремились сделать каждый
приезд Берни и Лейлы Остерманов как можно более
заметным. В одном все шестеро были едины — начи¬
сто лишены расовых предрассудков.
18
Интересно, сказал себе Кардоун, повесив трубку и
направившись к небольшому гимнастическому залу в зад¬
ней половине дома, что именно Таннеры свели всех их
вместе.
Джон и Элис познакомились с Остерманами в Лос-
Анджелесе, когда Таннер только начинал свою журна¬
листскую карьеру. И теперь Джо спрашивал себя, дога¬
дываются ли Джон и Эли о том, какие узы связали
его, Кардоуна, с Берни Остерманом и Диком Тримей¬
ном. Он никогда не говорил об этом с Джоном —
с непосвященными такие вещи не обсуждались.
Да, дело, связавшее его с Джо и Берни, в конечном
счете, лишило их жизнь спокойствия и безмятежности.
Но все они не жалели об этом и не страшились риска.
Они все тщательно продумали и, взвесив «за» и «против»,
пришли к единому мнению.
Возможно, Таннеры тоже захотят присоединиться
к ним. Но Джо, Дик и Берни решили, что первый шаг
должен сделать Джон. Непременно он сам. Намеков было
достаточно, однако Таннер пока никак на них не реаги¬
ровал.
Джо закрыл тяжелую дверь гимнастического зала и
в сауне включил подогрев воздуха. Затем он переоделся
в хлопчатобумажные спортивные трусы и стянул со
стальной перекладины футболку. Он улыбнулся, заметив
на ней вышитые инициалы. Только девушка с Честнат
Хилл станет вышивать монограмму на спортивной ру¬
башке.
«Дж. А. К.».
Джозеф Амбруззио Кардоун.
Джузеппе Амбруззио Кардионе.
В семье Анджелы и Умберто Кардионе, выходцев
из Сицилии, поселившихся в южной Филадельфии и
в конце концов получивших американское гражданство,
было восемь детей. Американские флаги украшали стены
их дома наряду с бесчисленными изображениями девы
Марии, держащей на руках пухлого младенца Иисуса
с голубыми глазами и красным ртом.
Джузеппе Амбруззио Кардионе в прошлом — один
из лучших спортсменов школы, староста своего выпуск¬
ного класса, член общегородского ученического коми¬
тета.
Несколько колледжей предложили ему стипендию,
и он выбрал наиболее престижный — Принстонский.
К тому же Принстон был расположен ближе всех к Фи¬
2*
19
ладельфии. В роли полузащитника футбольной команды
он сделал для своей Alma Mater то, что казалось не¬
возможным. Его включили в сборную страны — до него
такой чести не удостаивался ни один игрок футбольной
команды Принстона.
Почитатели-однокурсники привели его на Уолл¬
стрит. Тогда он и изменил фамилию на «Кардоун».
Ему казалось, что так будет более изысканно. Как Кар¬
дозо. Но его маленькая хитрость никого не обманула,
и скоро он перестал обращать на это внимание. Рынок
стремительно разрастался, все покупали ценные бумаги.
Сначала он был просто толковым сотрудником, молодым
итальянцем, который добросовестно делает свое дело,
парнем, который умеет вести себя с новоиспеченными
миллионерами и с озабоченными судьбой своих вложений
инвесторами. Но в конце концов то, что должно было
случиться, случилось.
Итальянцы — сентиментальные люди. Они предпочи¬
тают вести дела с соотечественниками. Несколько строп¬
тивых магнатов — Кастеллано, Латроне и Бателла,—
заработавших миллионы на развитии строительной инду¬
стрии, заметили Кардоуна. «Наш Джози» — так они его
называли. И это служило хорошей рекомендацией. Джо
находил для них лазейки в налоговом законодательстве,
помогал выгодно инвестировать капитал и получать со¬
лидную прибыль.
И деньги потекли к нему рекой.
Благодаря новым друзьям, оборот его брокерских
сделок удвоился. Фирма «Вортингтон и Беннет», назван¬
ная по имени владельцев — членов Нью-Йоркской биржи,
стала фирмой «Вортингтон, Беннет и Кардоун», а затем
«Беннет-Кардоун, Лимитед».
Кардоун был благодарен своим покровителям. Он
хорошо знал, с кем имеет дело, но его мало волновали
сомнительные репутации некоторых его партнеров, пока
к его дому не зачастила патрульная машина.
Джо отложил гири и перешел к тренажеру, имити¬
рующему греблю. Пот ручьями стекал по лицу и спине,
и Джо почувствовал себя лучше. Почему он решил,
что эти чертовы полицейские лгут? Они правы, девяносто
девять процентов жителей Сэддл Вэлли возвращаются из
отпусков в воскресенье. Даже если вы обозначите
в полицейском участке день своего возвращения сре¬
дой, какой-нибудь дотошный сержант все равно решит,
что это ошибка, и переправит его на воскресенье. Никто
20
не возвращается из отпуска по средам. Среда — середина
рабочей недели.
И разве может здравомыслящему человеку прийти
в голову, что Джозеф Кардоун связан с мафией?
Это он-то! Воплощение профессиональной этики! Символ
преуспевающей Америки! Кумир Принстона!
Джо сбросил футболку и прошел в парную. Пар
был сухим и горячим. Кардоун опустился на скамью и
глубоко вздохнул. Вместе с потом уходила гнетущая
тяжесть. После двух недель французско-канадской кухни
его тело нуждалось в очищении.
Он громко рассмеялся. Жена права: хорошо вновь
оказаться дома! Тримейн сказал, что утром в пятницу
прилетают Остерманы. Приятно снова повидать Берни
и Лейлу. Они не виделись около четырех месяцев,
но постоянно звонили друг другу.
В двухстах пятидесяти милях к югу от Сэддл Вэлли
расположен тот район Вашингтона, который называют
Джорджтауном. Каждый день в половине шестого вечера
темп жизни Джорджтауна резко меняется. До этого часа
все течет размеренно, с аристократическим достоин¬
ством и даже изысканностью, после — начинается посте¬
пенное ускорение темпа. Жители Джорджтауна — в ос¬
новном люди богатые и облеченные властью — стремят¬
ся к еще большему расширению сферы своего влияния.
После половины шестого они начинают игру.
После половины шестого в Джорджтауне наступает
время военных хитростей, тонких ходов и уловок.
Это повторяется ежедневно, за исключением воскре¬
сений, когда сильные мира сего подводят итог сделанно¬
го за неделю и набираются сил для предстоящих шести¬
дневных баталий.
Да будет свет! И свет приходит. Да будет покой —
и покой настает.
Хотя, разумеется, не для всех.
Например, не для Александра Дэнфорта, помощника
президента Соединенных Штатов. Помощника без порт¬
феля и без четко очерченного круга служебных обязан¬
ностей.
Дэнфорт был связующим звеном между отвечающей
за секретность правительственной связи службой безо¬
пасности, расположенной в подвалах Белого дома, и отде¬
лением Центрального разведывательного управления
21
в местечке Маклин штата Вирджиния. Дэнфорт обладал
огромным влиянием. Благодаря своему положению он
всегда оставался в тени, но с его мнением в Вашинг¬
тоне привыкли считаться. Так уж сложилось.
В тот воскресный день Дэнфорт и заместитель ди¬
ректора Центрального разведывательного управления
Джордж Грувер сидели в тени развесистого дерева во
дворе дома Дэнфорта и смотрели телевизор. Оба пришли
к тому же выводу, что и Джон Таннер: завтра
утром имя Чарльза Вудвора замелькает на страницах
газет.
— В стране изведут месячный запас газетной бу¬
маги,— сказал Дэнфорт.
— Пожалуй... Кто выпустил Эштона в эфир? Он не
только глуп, но даже выглядит идиотом. Неумный и
скользкий тип. За эту программу отвечает Джон Таннер?
— Да, он.
— Хитрая бестия. Я много бы дал за то, чтобы быть
уверенным, что он на нашей стороне,— вздохнул Гру¬
вер.
— Фоссет утверждает, что это так.— Они обменя¬
лись многозначительными взглядами.— Вы ведь смотре¬
ли его личное дело. Разве вы не согласны?
— Нет, нет, согласен. Фоссет прав.
— Он редко ошибается.
На столике перед Дэнфортом стояло два телефонных
аппарата: один — черный, второй — красный. Кабели
к телефонам тянулись из дома. Красный телефон за¬
дребезжал. Дэнфорт поднял трубку.
— Да... Да, Эндрюс. Хорошо... Понятно. Позвоните
Фоссету и скажите ему, чтобы он ехал сюда. Лос-
Анджелес подтвердил вылет Остерманов? Все без изме¬
нений?.. Прекрасно. Мы тоже действуем по плану.
Бернард Остерман, когда-то студент Нью-Йоркского
колледжа, набор 1946 года, вынул из пишущей машин¬
ки очередную страницу и, бегло просмотрев ее, присое¬
динил к пачке плотно исписанных листов. Затем он
поднялся, обошел вокруг продолговатого, напоминаю¬
щего по форме человеческую почку бассейна и протянул
рукопись своей жене Лейле, которая полулежала в шез¬
лонге, подставив солнцу обнаженное тело.
— Знаешь, раздетая женщина при солнечном све¬
те — зрелище не слишком приятное.
22
— Думаешь, ты сам портрет в бежевых тонах?
Давай...— Она взяла рукопись и надела большие затем¬
ненные очки.— Это конец?
Берни кивнул.
— Когда вернутся дети?
— Я велела Мари обязательно позвонить с пляжа
перед тем, как поехать домой. Мервину ни к чему знать,
как выглядит без одежды женщина моего возраста.
С меня довольно твоей реакции...
Берни улыбнулся.
— Ну ладно. Читай...— Он нырнул в бассейн и быстро
поплыл.
Он успел несколько раз проплыть из одного конца
бассейна в другой, пока не сбил дыхание. Берни был хо¬
рошим пловцом. В армии, когда он служил в форте Дикс,
его даже назначили инструктором по плаванию. В ар¬
мейском бассейне — правда за глаза — его называли
«еврей-ракета». Если бы в колледже была футбольная
команда, он наверняка стал бы ее капитаном. Джо Кар¬
доун признался как-то Берни, что он очень пригодился
бы ему в Принстоне.
Берни от души рассмеялся, когда Джо сказал ему
это. Несмотря на внешний демократизм армейского
быта — а он, бесспорно, был лишь внешним,— Бернар¬
ду Остерману, потомку Остерманов с Тремонт-авеню
в нью-йоркском Бронксе, никогда не приходила в голову
мысль о возможности, перешагнув через освященные ве¬
ками барьеры, очутиться в одном из старейших универ¬
ситетов Новой Англии — Принстоне. Ему не составило бы
большого труда поступить туда — он был умен и, как
бывший военнослужащий, имел определенные льготы.
Однако подобная мысль никогда не приходила ему в голо¬
ву. Тогда, в 1946-м, это казалось неудобным. Сейчас,
конечно, времена изменились...
Остерман по лесенке выбрался из бассейна. Хоро¬
шо, что они с Лейлой решили на несколько дней съез¬
дить в Сэддл Вэлли. Там можно будет вздохнуть спо¬
койнее, перевести дух... Все почему-то считают, что
жизнь на восточном побережье труднее чем в Лос-Анд¬
желесе. Но так только кажется, потому что пространство
для деятельности там более ограниченно.
Лос-Анджелес, его Лос-Анджелес с Бербэнком *, Гол-
1 Бербэнк (англ. Burbank) — один из пригородов в Лос-Андже¬
лесе.
23
ливудом и Беверли Хиллз,— вот где жизнь поистине
безумна. Здесь все продается и все покупается. Каж¬
дый стремится быть первым. Гигантский супермаркет
с пальмовыми аллеями-проходами, по которым лихора¬
дочно мечутся мужины и женщины в ярких цветных
рубашках и широких оранжевых брюках.
Иногда Берни очень хотелось увидеть здесь кого-ни¬
будь в костюме от «Братьев Брукс» или в суконном
пиджаке, застегнутом на все пуговицы. Не то чтобы
он был почитателем строгого стиля в одежде — в сущ¬
ности, ему было наплевать на то, кто как одевается,—
просто порой у него начинало рябить в глазах от этого
нескончаемого пестрого потока...
А может быть, он просто входил в полосу очередного
спада, когда все начинает раздражать, даже этот город,
ставший ему домом. Хотя это и несправедливо —
«супермаркет с пальмовыми проходами» был к нему
неизменно благосклонен.
— Ну как? — обратился Остерман к жене.
— Очень хорошо. Пожалуй, у тебя даже могут воз¬
никнуть проблемы.
— Что? — Берни снял с вешалки полотенце.— Ка¬
кие проблемы?
— Ты слишком глубоко копаешь... Много страда¬
ний...— Лейла взяла следующую страницу и, заметив
усмешку мужа, добавила: — Подожди минуту, я сейчас
закончу читать. Может быть, к концу тебе удастся
выпутаться...
Ъсрни Остерман опустился на плетеный стул и, за¬
жмурив глаза, подставил лицо теплым лучам калифор¬
нийского солнца. На губах его по-прежнему играла улыб¬
ка. Он знал, что имела в виду жена, и мысль об этом
была ему приятна.
Хотя много лет он пишет сценарии по одному шабло¬
ну, но еще не разучился «копать глубоко» — когда
действительно этого хотел.
Бывали моменты, когда желание доказать самому
себе, что он может писать так, как много лет назад
в Нью-Йорке, возникало в нем с неодолимой силой.
Да, прекрасное было время, полное дерзновенных
замыслов и честолюбивых планов... Ничего определен¬
ного — только намерения и замыслы. Несколько лест¬
ных отзывов, написанных такими же начинающими пи¬
сателями. Его хвалили за «наблюдательность», «прони¬
цательность», «психологизм», а однажды даже наградили
24
эпитетом «выдающийся». Конечно, это льстило его само¬
любию, но не более того, и потому они с Лейлой очути¬
лись здесь, в этом безумном сверкающем городе, и стали
легко и весело отдавать, вернее продавать, свой талант
миру телевидения и кино.
Но когда-нибудь... когда-нибудь, думал Берни Остер¬
ман, все повторится. Какое наслаждение — сидеть за
письменным столом и не спешить, не думать ни о гоно¬
рарах, ни о неоплаченных счетах. Только писать.
Возможно, он совершит большую ошибку, но... для него
было важно сознавать, что он еще в силах вернуть
все это.
— Берни?
— Да?
— Это прекрасно, милый. Просто замечательно, прав¬
да... Но ты сам должен понимать, что это не пойдет.
— Пойдет!
— Такое они не выпустят.
— Ну и черт с ними!
— Нам платят тридцать тысяч за приличную часовую
драму, а не за два часа эксорсизма с финалом на
кладбище.
— Это не эксорсизм. Это правдивая история с очень
печальным концом,— обиделся Остерман.
— Ее не купят. Они потребуют внести изменения.
— Я ничего не буду менять!
— Решать им. Мы просто не получим оставшиеся
пятнадцать тысяч долларов.
— Дьявол!..
— Ты же знаешь, что я права.
Лейла накинула на себя полотенце и нажала на кноп¬
ку на подлокотнике шезлонга. Спинка кресла поднялась,
и Лейла села прямо.
— Болтовня! Всегда подавай им пустую болтовню!
А здесь будет интрига... Настоящая трагедия... Про¬
тивостояние. К черту болтовню!
— Они расторгнут контракт. Хвалебным отзывом в
«Таймс» не станешь расплачиваться за кредиты в Кан¬
засе.
— К черту!
— Не горячись. Лучше окунись еще разок. Или
поплавай — бассейн большой.— Лейла пристально смо¬
трела на мужа. Он знал, что значит этот взгляд, и, улыб¬
нувшись, тряхнул головой. Улыбка его была печальной.
«О’кей, тогда правь сама».
25
Лейла взяла со стоявшего рядом стола карандаш
и желтый блокнот. А Берни поднялся и направился
к кромке бассейна.
— Как ты думаешь, Таннер захочет присоединиться?
По-твоему, я могу с ним поговорить?
Жена отложила карандаш и подняла голову.
— Не думаю... Джонни ведь не такой, как мы...
— Не такой, как Джо и Бетти? Дик и Джинни?
Не понимаю, чем же он так от нас отличается?
— Я не стала бы на него давить. Он — репортер.
Его называли ястребом, помнишь? «Ястреб Сан-Дие^о»...
У него прочный хребет. Если его сильно согнуть, то,
распрямившись, он может очень больно ударить.
— Он думает так же, как мы... Он точно такой же.
— И все же послушай меня. Не торопись. Считай
это пресловутой женской интуицией, но не спеши... Ты
можешь все испортить.
Остерман нырнул в бассейн и проплыл под водой
тридцать шесть футов до противоположного края.
«Лейла права только наполовину,— думал он.—
Конечно, Таннер — бескомпромиссный журналист, но он
же разумный человек. Он не может не видеть, что творит¬
ся вокруг. Каждый должен сам позаботиться о себе.
Иначе вряд ли удастся жить так, как хочешь: писать,
что тебе нравится, и не заботиться о погашении кре¬
дитов».
Берни вынырнул на поверхность и ухватился за
бортик бассейна. Отдышавшись, он оттолкнулся от стен¬
ки и, сильно работая руками, поплыл к тому месту,
где сидела жена.
— Я загнал тебя в угол.
— Тебе это никогда не удастся,— спокойно произ¬
несла Лейла, быстро записывая что-то в блокноте.—
В моей жизни было время, когда тридцать тысяч долларов
казались мне баснословной суммой. «Бруклинский дом
Вайнтрауба» не входил в число преуспевающих фирм
Манхэттена.
Она вырвала из блокнота страницу и сунула ее под
бутылку из-под «Пепси-колы».
— У меня таких проблем не было,— улыбнулся
Берни, лежа на воде.— Остерманы —. неизвестная ветвь
рода Ротшильдов.
— Я знаю. Твои, цвета на скачках красно-коричне¬
вый и ярко-оранжевый.
— Да, вот еще что! — громко воскликнул Берни,
26
радостно глядя на жену.— Я не говорил тебе? Сегодня
утром звонил инструктор из Палм-Спрингс. Двухгодо¬
валые жеребцы, которых мы купили, делают три фар-
лонга за сорок одну секунду!
Лейла Остерман опустила блокнот на колени и рас¬
смеялась.
— Нет, знаешь, это, пожалуй, слишком. А еще хо¬
чешь играть в Достоевского!
— Я понял намек... Что ж, возможно, когда-нибудь...
— Да-да, конечно. А пока присматривай за кредита¬
ми и за своими бешеными жеребцами.
Остерман фыркнул и поплыл к противоположной
стенке бассейна. Он снова подумал о Таннерах... Джон
и Эли Таннер... Он называл их имена в Швейцарии.
В Цюрихе восприняли это с энтузиазмом.
Бернард Остерман принял решение. Жену он как-ни¬
будь убедит.
В эти выходные он обязательно поговорит с Джоном.
Пройдя по узкому коридору своего дома в Джордж¬
тауне, Дэнфорт отпер входную дверь. На крыльце стоял
Лоренс Фоссет — сотрудник Центрального разведыва¬
тельного управления. Он улыбнулся и протянул хозяину
руку.
— Доброе утро, мистер Дэнфорт. Мне звонил из Мак¬
лина Эндрюс... Мы с вами уже встречались, но вы,
наверное, не помните. А для меня это была большая
честь, сэр.
Дэнфорт внимательно посмотрел на своего собеседни¬
ка и улыбнулся в ответ. В досье ЦРУ говорилось,
что Фоссету сорок семь лет, и Дэнфорт подумал, что
выглядит он гораздо моложе. Широкие плечи, мускули¬
стая, крепкая шея, лицо почти без морщин, жесткий
ежик светлых волос — все это напомнило Дэнфорту
о том, что ему самому скоро стукнет семьдесят.
— Я, разумеется, помню вас. Проходите, пожа¬
луйста.
Когда Фоссет шагнул в коридор, его внимание при¬
влекли развешанные на стенах акварели Дега. Он подо¬
шел ближе, чтобы рассмотреть их.
— Прекрасные работы.
— Да, действительно... Вы разбираетесь в живописи,
мистер Фоссет?
— О, нет... Просто восторженный почитатель. Моя
27
жена была художницей. Мы много времени проводили
с ней в Лувре.
Дэнфорт знал, что не следует говорить с Фоссетом
о жене. Она была немкой, уроженкой Восточного Бер¬
лина. Там ее и убили агенты КГБ.
— Да, да, конечно... Сюда, пожалуйста. Грувер во
дворе. Мы с ним смотрели программу Вудворта.
Они пересекли коридор и очутились в вымощенном
красным кирпичом внутреннем дворике. Из кресла на¬
встречу им поднялся Джордж Грувер.
— Привет, Лэрри. Кажется, дело сдвинулось?
— Похоже, что да. Я уже заждался.
— Мы все — тоже. Выпьешь что-нибудь?
— Нет, благодарю вас, сэр. Если вы не возражаете,
перейдем прямо к делу.
Трое мужчин уселись вокруг небольшого журналь¬
ного столика.
— Давайте начнем с того, как обстоят дела сей¬
час,— сказал Дэнфорт.— Изложите ваш план действий.
В глазах Фоссета мелькнуло удивление.
— Я думал, он был с вами согласован.
— О, разумеется, я читал отчеты. Но хотел бы
получить информацию из первых рук, от человека, отве¬
чающего за операцию.
— Хорошо, сэр. Первая фаза подготовки завершена.
Таннеры, Тримейны и Кардоуны находятся в Сэддл
Вэлли. В ближайшее время они никаких поездок не
планируют и, по всей вероятности, проведут дома всю
будущую неделю. Эта информация подтверждена по не¬
скольким каналам. В Сэддл Вэлли у нас работают три¬
надцать агентов, и все три семьи будут находиться под
постоянным наблюдением... В их телефонах установлены
подслушивающие устройства. Из Лос-Анджелеса сооб¬
щили, что Остерманы вылетают в пятницу рейсом пять¬
сот девять и прибывают в аэропорт Кеннеди в четыре
пятьдесят по восточному времени. Обычно они сразу бе¬
рут такси и отправляются в пригород. За такси, разу¬
меется, мы установим слежку.
— А если они изменят свои планы? — перебил его
Грувер.
— Если это произойдет, то в самолете их не бу¬
дет. Завтра мы вызовем Таннера в Вашингтон.
— Он еще ни о чем не подозревает? — спросил
Дэнфорт.
— Абсолютно. Разве что немного встревожен дей¬
28
ствиями патрульной машины. Мы напомним ему о ней,
если завтра утром он заартачится.
— А как, вы думаете, он ко всему этому отнесется?
— Полагаю, он будет ошарашен.
— Он может отказаться сотрудничать,— заметил
Дэнфорт.
— Это невозможно. Я сделаю так, что у него не будет
выбора.
Дэнфорт пристальнее всмотрелся в сидящего напро¬
тив него энергичного мускулистого человека — поража¬
ла уверенность, с которой он говорил.
— Вы очень хотите, чтобы план удался? Вы говорите
так убежденно...
— У меня есть на то причины,— глухо ответил
Фоссет и замолчал, как бы справляясь с волнением.
Когда он снова заговорил, голос его звучал тихо и бес¬
страстно.— Они убили мою жену. Ее сбили на Курфюр-
стендамм в два часа ночи, в то время, когда меня «за¬
держали». Она пыталась разыскать меня. Вы знали об
этом?
— Я читал ваше досье. Примите мои глубочайшие
соболезнования.
— Мне не нужны соболезнования. Приказ был
отдан из Москвы. Мне нужна «Омега».
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПОНЕДЕЛЬНИК. ВТОРНИК. СРЕДА ЧЕТВЕРГ
Понедельник, десять пятнадцать утра
Таннер вышел из лифта и направился по устланно¬
му мягким ковром коридору в свой кабинет. Он провел
двадцать пять минут в просмотровом зале, где знакомил¬
ся с записью вчерашней программы Вудворта. Его
впечатление совпало с мнением большинства утренних
газет: Чарльз Вудворт поставил крест на политической
карьере помощника госсекретаря Эштона.
В Вашингтоне многие сейчас чувствуют себя не¬
ловко, подумал он.
— Впечатляющее было зрелище, да? — вместо при¬
ветствия сказала секретарша.
— Как говорит мой сын, «глаза бы не глядели»,—
отозвался Таннер.— Пожалуй, в ближайшее время нам
не следует ждать приглашений в Белый дом. Кто-ни¬
будь звонил?
— Звонят со всего города. В основном поздравля¬
ют. Я положила список фамилий вам на стол.
— Это хорошо. Он может мне понадобиться. Что-ни¬
будь еще?
— Да, сэр. Звонили из федеральной комиссии связи.
Сотрудник по фамилии Фоссет.
— Кто?
— Мистер Лоренс Фоссет.
— Я всегда имел дело с Крэнстоном.
— Я тоже об этом вспомнила... Он сказал, что дело
не терпит отлагательств.
зо
— Может быть, госдепартамент решил арестовать
нас прямо сегодня?..
— Не думаю, сэр. Они подождали бы день или
два, чтобы это не выглядело так подозрительно.
— Попробуйте дозвониться до него. У них в комис¬
сии всегда все срочно.
Таннер пересек приемную, вошел в свой кабинет
и бегло просмотрел записки и почту. Он улыбнулся:
вчерашнее шоу произвело большое впечатление.
Задребезжал зуммер внутреннего телефона.
— Мистер Фоссет у аппарата, сэр.
— Благодарю вас,— сказал Таннер секретарше и на¬
жал нужную кнопку.— Мистер Фоссет? Сожалею, что
меня не оказалось на месте, когда вы звонили.
— Ну что вы, что вы...— произнес вежливый голос
на другом конце провода.— Это я должен извиниться
за то, что звонил слишком рано. Просто у меня сегодня
очень насыщенный день, а вы первый в моем списке.
— Что-нибудь случилось?
— Формальность, но дело срочное. Это касается сво¬
док, присланных вам в мае для распространения по
официальным информационным каналам. Там кое-чего
не хватает...
— Да? — Действительно, несколько недель назад
сотрудник комиссии связи Крэнстон вскользь упоминал
о чем-то подобном, но Таннеру тогда показалось, что
Крэнстон не придал этому большого значения.— Чего
же там не хватает?
— Во-первых, двух ваших подписей. На страницах
семнадцать и восемнадцать. Кроме того, вы не при¬
слали перспективный план по разделу хроники на
шесть месяцев, начиная с января. Там есть большие
пробелы.
Теперь Джон Таннер вспомнил. Это была вина Крэн-
стона. Семнадцатая и восемнадцатая страницы исчезли,
когда папку с документами пересылали из Вашингтона
на подпись Таннеру — так сообщили ему из юридиче¬
ского отдела компании. А пропуски по разделу хроники
были обусловлены тем, что компания попросила отсро¬
чить отчет по этому вопросу на один месяц, и Крэн¬
стон снова дал свое согласие.
— Страницы, о которых вы говорите, не вложил в
папку ваш сотрудник Крэнстон, можете проверить это
сами. Что касается перспективного плана — отчет отло¬
жили на месяц. С согласия Крэнстона.
31
В трубке замолчали. Когда через несколько секунд
Фоссет снова заговорил, в голосе его уже не было преж¬
ней благожелательности.
— При всем моем уважении к Крэнстону должен
сказать, что он не был уполномочен принимать такие
решения. Надеюсь, вы поняли...
— Да, разумеется. Документы уже готовы. Я вышлю
их сегодня. Срочной доставкой.
— Боюсь, что будет поздно. Мы вынуждены просить
вас прибыть сюда лично сегодня днем.
— Не понимаю, к чему такая спешка?
— Инструкции пишу не я. Я лишь слежу за их ис¬
полнением. Ваша компания нарушила установленные
федеральной комиссией правила. Мы не можем мириться
с таким положением дел. Неважно, кто виноват, важно
другое: факт нарушения установленных норм. Давайте
покончим с этим вопросом сегодня же.
— Хорошо. Но предупреждаю, что если эта история
инспирирована чинами из госдепартамента, я обращусь
к адвокатам компании, и все будет названо своими име¬
нами.
— Не понимаю, о чем вообще идет речь.
— Вы прекрасно меня понимаете. Я имею в виду
вчерашнюю программу Вудворта.
Фоссет рассмеялся.
— Ах, вон вы о чем... Да, я что-то слышал. «Пост»
раздула из этого целую историю... Можете не беспоко¬
иться: мой звонок с этим не связан. Я уже дважды
звонил вам в прошлую пятницу.
— В самом деле?
- Да.
— Подождите минутку.— Таннер нажал на кнопку
«пауза», потом на кнопку «внутренняя связь».— Нор¬
ма,— спросил он секретаршу,— этот Фоссет действи¬
тельно звонил мне в пятницу?
Секретарша просмотрела список поступивших
звонков.
— Возможно. Было два звонка из Вашингтона.
Вас просили позвонить на телефонную станцию —
оператор «тридцать шесть»,— если вы вернетесь до че¬
тырех часов дня. Вы были в лаборатории до половины
шестого.
— А вы не спросили, кто звонил?
— Конечно, спросила, но мне ответили, что дело по¬
терпит до понедельника.
32
— Спасибо.— Таннер снова соединился с Фоссе-
том.— Это вы оставили номер оператора со станции?
— Да. Оператор «тридцать шесть». Вашингтон, до че¬
тырех часов дня.
— Почему вы не представились, не сказали, какую
фирму представляете?
— Была пятница, и я хотел освободиться пораньше.
Вам стало бы легче, если бы я сказал, что у меня
срочное дело, а вы не смогли бы до меня дозвониться?
— Ну, хорошо, хорошо... Значит, вы не хотите, чтобы
документы были посланы почтой?
— Мне очень жаль, мистер Таннер, но я выполняю
инструкции. «Стандарт Мьючиэл» не какая-нибудь ма¬
ленькая местная станция. Все документы вы должны
были представить несколько недель назад... И к тому
же,— Фоссет рассмеялся,— вы сами себе усложняете
жизнь. Я не хотел бы оказаться на вашем месте, если
бы в госдепартаменте узнали об этом маленьком про¬
исшествии. Не подумайте, что это угроза. Мы не сни¬
маем вины и со свой службы.
Джон Таннер улыбнулся. Фоссет был прав. Они
действительно задержали подачу документов, и вступать
в конфликт с бюрократической машиной госдепарта¬
мента было неразумно. Он вздохнул.
— Я постараюсь успеть на ближайший рейс и буду
у вас в три или немного позже. Где находится ваш
кабинет?
— Я буду у Крэнстона. Мы найдем недостающие
страницы, а вы привезете документы. Мы понимаем, что
это лишь проект, и' не будем требовать от вас его точ¬
ного выполнения.
— Хорошо. До встречи...
Таннер нажал еще одну кнопку и набрал номер до¬
машнего телефона.
В трубке раздался голос жены.
— Привет, дорогая. Мне сегодня нужно слетать в
Вашингтон.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего серьезного. Небольшие сложности
с федеральной комиссией. Постараюсь успеть на обрат¬
ный рейс в семь вечера. Я позвонил, чтобы ты не вол¬
новалась.
— Хорошо, милый. Мне приехать в аэропорт?
— Нет, я возьму такси.
— Ты правда не хочешь, чтобы я тебя встретила?
3 Р. Ла.члэм 33
— Оставайся дома, я возьму такси. «Стандарт» при¬
дется раскошелиться на двадцать долларов.
— Ты можешь себе это позволить. Кстати, я читала
рецензии на программу Вудворта. Это просто триумф!
— Я повешу себе на грудь табличку «Таннер-триум¬
фатор».
— Хотела бы я на нее посмотреть,— грустно ус¬
мехнулась Элис.
Она не упускала возможности даже в шутку
уколоть его. Они никогда не испытывали финансовых
затруднений, но Элис Таннер всегда казалось, что труд
ее мужа оплачивается недостаточно высоко. Это был
единственный повод для семейных ссор. Джону никак
не удавалось объяснить жене, что нельзя желать боль¬
шего от такой гигантской корпорации, как «Стандарт»,—
таких Таннеров, как он, десятки.
— До вечера, Эли.
— Пока. Я люблю тебя...
Словно в ответ на упрек жены, Таннер заказал
служебную машину и попросил отвезти его в аэропорт
Лагуардиа. Возражений не было» В это утро он действи¬
тельно был триумфатором.
В течение последующих сорока минут он дал не¬
сколько указаний и сделал пару деловых звонков. Послед¬
ний звонок был в юридический отдел «Стандарт Мьючиэл».
— Попросите, пожалуйста, мистера Харрисона...
Алло, Энди? Привет, это Джон Таннер. Я тороплюсь,
Энди. Мне нужно успеть на самолет. Я хотел кое-что
у тебя уточнить. У нас есть что-нибудь по линии феде¬
ральной комиссии связи? Ну, сложности, споры... По
разделу хроники я и сам знаю. Крэнстон сказал,
что это терпит... Хорошо, я подожду...— Таннер поба¬
рабанил пальцами по диску. Мысли его по-прежнему
крутились вокруг Фоссета.— Да, Энди. Я слушаю... Стра¬
ницы семнадцать и восемнадцать. Подписи... Понятно.
Хорошо, спасибо. Нет, нет здесь все в порядке. Еще раз
спасибо.
Таннер положил трубку и медленно поднялся. Харри¬
сон подтвердил его подозрения. Все это кажется чересчур
запутанным. Подшивка для федеральной комиссии была
готова. Не хватало лииА> двух заключительных страниц
в четвертом и пятом экземплярах документов. Это были
простые копии, и восстановить их на ксероксе не стоило
труда. И все же эти страницы отсутствовали. Харри¬
сон сказал:
34
— Я помню, что даже писал тебе записку об этом,
Джон. Мне тогда показалось, что эти страницы вытащили
умышленно. Ума не приложу, зачем...
Таннер этого тоже не знал.
Понедельник, половина четвертого
К удивлению Таннера, в аэропорту его встречал
присланный федеральной комиссией автомобиль.
Офис Крэнстона находился на шестом этаже зани¬
маемого комиссией здания. Сюда периодически вызыва¬
ли директоров служб информации всех крупнейших
телекомпаний.
Крэнстон всегда вел себя очень дипломатично. Ему
удавалось сохранять хорошие отношения и с представи¬
телями телекомпаний и с часто меняющейся администра¬
цией комиссии. Возможно, поэтому Таннер испытывал
неприязнь к Лоренсу Фоссету, который высокомерно
заявил, что Крэнстон не уполномочен принимать такие
решения.
Таннер никогда раньше не слышал о человеке по
имени Лоренс Фоссет.
Джон распахнул дверь в приемную Крэнстона. Там
никого не было. Стол секретарши был пуст — ни блок¬
нота, ни карандашей, никаких документов.
Окна в приемной были зашторены. Свет падал через
раскрытую дверь кабинета Крэнстона. Оттуда доносился
ровный гул кондиционера. Неожиданно Таннер увидел на
стене огромную тень шагавшего к нему человека.
— Добрый день,— раздался доброжелательный го¬
лос, и в дверном проеме появился мужчина. Он был
на несколько дюймов ниже Таннера — примерно пять
футов десять или девять дюймов,— широкоплеч и под¬
тянут. Он, вероятно, был одного возраста с Джоном,
но выглядел значительно крепче его физически. Даже
в его позе, подумалось Таннеру, есть что-то угрожаю¬
щее.
— Мистер Фоссет?
— Совершенно верно. Входите, пожалуйста.— Вме¬
сто того чтобы вернуться в кабинет, Фоссет пересек
приемную и запер входную дверь.— Так нам никто не
помешает,— с вежливой улыбкой пояснил он.
— Что это значит? — удивленно произнес Таннер.
Лоренс Фоссет обвел взглядом приемную.
3*
35
— М-м... Я понимаю ваше недоумение.... Проходите,
пожалуйста.
Фоссет отступил, пропуская Таннера в кабинет, и
шагнул за ним следом. Два окна, выходивших на улицу,
были плотно зашторены. Таннер опешил, увидев на
рабочем столе Крэнстона кроме двух пепельниц неболь¬
шой магнитофон с двумя дистанционными выключа¬
телями. Один находился у кресла Крэнстона, другой —
на противоположной стороне, где к столу был придвинут
стул.
— Это магнитофон? — недоуменно спросил Таннер,
следуя за Фоссетом.
— Да. Садитесь, пожалуйста.
Джон Таннер остался стоять. Когда он заговорил,
в голосе его звучал едва сдерживаемый гнев.
— Нет, я не сяду... Я должен заявить вам, что мне
все это не нравится. Ваши методы мне непонятны,
или, вернее, слишком понятны. Вы напрасно рассчитывае¬
те записать наш разговор на магнитофон. Я буду гово¬
рить только в присутствии адвоката своей компании.
Фоссет встал за спиной кресла Крэнстона.
— Ваш вызов сюда никак не связан с федеральной
комиссией. Когда я объясню суть дела, вам станут понят¬
ны мои методы.
— Тогда объясняйтесь побыстрее, я не намерен
здесь задерживаться. Меня вызвали в федеральную ко¬
миссию, чтобы согласовать подготовленные нашей ком¬
панией документы й” цодписать две страницы отчета,
которые ваше ведомство не позаботилось вовремя при¬
слать. Было бы естественно, если бы наша беседа прохо¬
дила в присутствии Крэнстона. Но я попадаю в пустой
офис и... Я жду объяснений, в противном случае через
час вы будете иметь дело с нашими адвокатами. И пре¬
дупреждаю, если это как-то связано с репрессиями
в отношении службы информации, то я ославлю вас
на всю страну.
— Я очень сожалею... Такие вещи не всегда легко...
— Меня не интересует, легко это или сложно, я...
— Хорошо, слушайте. Крэнстон сейчас в отпуске.
Мы использовали его имя, потому что с ним вы уже име¬
ли дело раньше.
— Вы хотите сказать, что намеренно солгали
мне?
— Да, именно так. Зачем?.. Ключ к разгадке прост.
Вы сказали: «Меня вызвали в федеральную комиссию свя-
36
зи», так, кажется? Мы хотели, чтобы именно так все
и думали... Позвольте показать вам мои документы.
Лоренс Фоссет полез в нагрудный карман пиджака,
достал оттуда документы и по столу подтолкнул их
к Таннеру. Джон увидел визитную карточку Лоренса
Фоссета, сотрудника'. Центрального разведывательного
управления.
— Что все это значит? При чем тут я?
Таннер вернул Фоссету документы.
— Зато теперь, надеюсь, вы понимаете, зачем здесь
магнитофон. Сейчас я покажу вам, как он работает.
Прежде, чем мы перейдем к сути дела, я должен задать
вам несколько вопросов. У этого магнитофона два выклю¬
чателя. Один — здесь, около меня, другой — перед вами.
Если в ходе нашей беседы я задам вам вопрос, на кото¬
рый вы не захотите отвечать, то вам нужно будет нажать
на выключатель, и магнитофон остановится.— Фоссет
включил магнитофон, затем, перегнувшись через стол,
нажал на кнопку, и лента остановилась.— Видите? Все
очень просто. Я провел не одну* сотню таких интервью.
Вам не о чем волноваться.
— Это похоже на допрос без адвоката и без повестки
в суд! Зачем все это нужно? Если вы думаете, что
сможете потом меня шантажировать, то вы сошли с ума.
— Нет-нет. Это будет обычная процедура выяснения
личности... Я с вами полностью согласен: вы не более
уязвимый объект для шантажа, чем Джон Эдгар Гувер.
Вдобавок вы контролируете службу новостей телекомпа¬
нии, которая вещает на добрую половину штатов.
Таннер внимательно посмотрел на стоявшего напротив
сотрудника ЦРУ. Фоссет не лгал. Его ведомство не стало
бы действовать столь примитивно с человеком, зани¬
мавшим такое положение, как Таннер.
— Что значит «обычное выяснение личности»? Вам
прекрасно известно, кто я.
'— Я уполномочен говорить с вами о чрезвычайно
важном деле. Принимая во внимание исключительную
ценность информации, которую мы намерены сообщить
вам, мы, естественно, хотели бы принять некоторые меры
предосторожности. Вы, вероятно, слышали, что во время
второй мировой войны некий актер — капрал Британ¬
ской армии — изображал на нескольких официальных
приемах в Африке фельдмаршала Монтгомери, и даже
некоторые близкие друзья Монтгомери не смогли распо¬
знать подмену.
37
Таннер взял лежавший перед ним выключатель и по¬
пробовал, как он работает: включил магнитофон, затем
снова выключил. Любопытство пересилило гнев. Он опу¬
стился на стул.
— Начинайте. Но помните, что- я оставлю за собой
право в любой момент отключить магнитофон и уйти.
— Согласен. Но с одним условием...
— Что? Никаких условий я не принимаю!
— Выслушайте меня,— мягко произнес Фоссет.—
И вы все поймете.
— Хорошо. Начинайте,— сказал Таннер.
Сотрудник ЦРУ достал картонную папку, открыл ее
и включил магнитофон.
— Ваше полное имя Джон Рэймонд Таннер?
— Неверно. По документам меня зовут Джон Тан¬
нер. Имя Рэймонд мне было дано при крещении, оно
не значится в свидетельстве о рождении.
Фоссет одобрительно улыбнулся.
— Очень хорошо. Ваше постоянное место житель¬
ства — Орчед Драйв, двадцать два, Сэддл Вэлли, штат
Нью-Джерси?
- Да.
— Вы родились двадцать первого мая тысяча девять¬
сот двадцать четвертого года в Спрингфилде, штат
Иллинойс, в семье Лукаса и Маргарет Таннер?
- Да.
— Когда вам было семь лет, ваша семья перебра¬
лась в Сан-Матео, штат Калифорния?
- Да.
— Почему вы переехали?
— Отца назначили администратором ряда крупных
, универмагов фирмы «Брайант Сторз».
— Вы хорошо устроились?
— Да, очень.
— Вы получили образование в муниципальной школе
Сан-Матео?
— Нет, два последних года я учился в частной
школе «Уинстон Припэрэтори».
— После ее окончания вы поступили в Стэнфорд¬
ский университет?
— Да-
— Вы были членом каких-либо братств или клубов?
— Да. Братства «Альфа Каппа», общества «Трайлон
Ньюс» и еще нескольких — названий я сейчас не при¬
помню. Кажется, я вступал в клуб любителей фотогра-
38
фи и, но пробыл там недолго. Кроме этого, я работал
в редакции университетской газеты, но ушел оттуда.
— Почему?
Таннер внимательно посмотрел на Фоссета.
— Я выступал против дискриминации нисеев '. Га¬
зета же это поддерживала. Я и сейчас считаю, что
был тогда прав.
Фоссет снова улыбнулся.
— Вы были вынуждены прервать образование?
— Как и многие другие, в конце второго курса я ушел
добровольцем в армию.
— Где вы проходили подготовку?
— В форте Беннинг, штат Джорджия. В пехоте.
— Третья армия? Четырнадцатая дивизия?
- Да.
— Вы были на европейском театре военных дей¬
ствий?
- Да.
— Ваше воинское звание первый лейтенант?
- Да.
— Офицерское звание получили в форте Беннинг?
— Нет. Звание лейтенанта мне присвоили во время
боевых действий во Франции.
— Кажется, у вас было несколько наград?
— Нет, только благодарности. Наград не было.
— В Сент-Лу вы пролежали несколько недель в гос¬
питале. Вы были ранены?
Таннер немного смутился.
— Вы прекрасно знаете, что нет. На моем личном
деле нет красной полосы,— тем не менее спокойно
ответил он.
— Как вы попали в госпиталь?
— Я упал с джипа по дороге в Сент-Лу. Вывихнул
ногу.
Оба улыбнулись.
— Вы демобилизовались в июле сорок пятого й в сен¬
тябре вернулись в Стэнфорд?
— Да... И как вам, очевидно, известно, мистер Фос¬
сет, перешел с факультета английского языка на фа¬
культет журналистики. Окончив его в сорок седьмом
году, получил степень бакалавра гуманитарных наук.
Не поднимая глаз от раскрытой папки с личным де¬
лом Таннера, Фоссет задал следующий вопрос:
1 Нисеи — американцы японского происхождения.
39
— Учась на предпоследнем курсе, вы женились на
Элис Маккол?
Таннер потянулся к кнопке и остановил запись.
— Я не буду отвечать на вопросы, касающиеся
моей жены.
— Не волнуйтесь, мистер Таннер. Я просто уточняю
личность вашей супруги... Мы не считаем, что за грехи
отца должна нести ответственность их дочь. От вас не
требуется ничего. Ответьте просто «да» или «нет».
Таннер снова включил запись.
- Да.
Теперь уже Лоренс Фоссет остановил магнитофон.
— Два следующих вопроса будут касаться обстоя¬
тельств, предшествующих вашей женитьбе. Я полагаю,
вы не захотите отвечать на них?
— Вы правильно полагаете.
— Поверьте, они вполне невинны.
— Если бы это было иначе, я тотчас же покинул бы
это помещение.
Эли достаточно натерпелась в жизни, и он, Таннер,
не позволит никому вновь вытаскивать на свет ее личную
трагедию.
Фоссет снова включил запись.
— От брака с Элис Маккол у вас двое детей. Маль¬
чик Рэймонд тринадцати лет и девочка Дженет восьми
лет.
— Моему сыну двенадцать.
— Послезавтра у него день рождения... Вернемся
немного назад. После окончания университета вы стали
работать в «Сакраменто Дейли Ньюс»?
— Да, репортером. И, кроме этого, переписчиком,
курьером, кинокритиком и уличным продавцом газет,
если оставалось время.
— Вы проработали там три с половиной года, после
чего получили место в «Лос-Анджелес Таймс»?
— Нет. Я пробыл в Сакраменто два с половиной
года. Потом в течение следующего года я сотрудничал
в «Сан-Франциско Кроникл» и лишь после этого получил
место в «Таймс».
— В «Лос-Анджелес Таймс» вы проявили себя как
талантливый репортер...
— Мне просто повезло. Вы, вероятно, имели в виду
мои репортажи р ликвидации мафиозной группы в порту
Сан-Диего?
— Да. Вас выдвигали на премию Пулитцера?
40
— Я ее не получил.
— Л затем повысили в должности до редактора?
— Помощника редактора. Должность незавидная.
— Вы работали в «Лос-Анджелес Таймс» в течение
пяти лет... :
— Около шести, я полагаю...
— До января 1958-го, тогда вас пригласили в теле¬
компанию «Стандарт Мьючиэл».
— Верно.
— Вы состояли сотрудником отделения телекомпа¬
нии в Лос-Анджелесе до марта 1963, затем вас перевели
в Нью-Йорк. С того момента у вас было несколько
повышений по службе?
— Переехав на восток, я получил должность редак¬
тора вечерней программы новостей. Затем курировал
экстренные информационные выпуски и хронику, пока
не был утвержден в своей настоящей должности.
— Какой?
— Директора информационной службы «Стандарт
Мьючиэл».
Лоренс Фоссет захлопнул папку и выключил магни¬
тофон. Затем он откинулся на спинку кресла и широко
улыбнулся Таннеру.
— Вот видите, все оказалось не так уж и страшно.
— Вы хотите сказать, что это все?
— Нет... не все. Но с выяснением вашей личности
мы закончили. Вы успешно справились с тестом. Вы дали
нужное количество неточных ответов, чтобы пройти его.
— Что?
— Такие вопросники,— Фоссет похлопал ладонью
по папке,— разрабатывают у нас в службе дознания. Со¬
бираются умные головы и закладывают всякую ерунду
в компьютер. Нормальный человек просто не .способен
ответить на все вопросы правильно. Если бы он ответил,
это бы значило, что он слишком усердно запоминал.
Ну, например, вы сотрудничали в «Сакраменто Дейли
Ньюс» почти день в день три года, а не два с половиной,
как вы сказали. Ваша семья перебралась в Сан-Матео,
когда вам было восемь лет и два месяца, а не семь лет.
— Черт побери...
— Честно говоря, даже если бы вы ответили на все
вопросы правильно, мы все равно выбрали бы вас. И все
же я рад, что все прошло нормально. В вашем случае,
мы предпочли записать разговор на пленку... Ну а те¬
перь, боюсь, разговор пойдет труднее.
41
— Труднее?
— М-м... Дальше... Я должен включить магнито¬
фон.— Сделав это, он положил перед собой исписанный
лист бумаги и произнес: — Джон Таннер, я должен пре¬
дупредить вас, что информация, которую я сейчас вам
сообщу, является чрезвычайно секретной и важной. Кля¬
нусь, что наш разговор никогда не будет использован
против вас или против членов вашей семьи. Разгла¬
шение того, что вы здесь услышите, будет являться
преступлением против интересов государства, и вы мо¬
жете преследоваться *по закону о национальной безо¬
пасности, раздел восемнадцатый, статья семьдесят
третья... Вам понятно, что я сказал?
— Да. Только прошу учесть, что я пока не связан
никакими обязательствами...
— Я понимаю, и потому в нашей беседе мы будем
продвигаться к главному постепенно, в три этапа. После
первого и второго вы можете, если захотите, попросить
о прекращении разговора. В этом случае нам останется
лишь надеяться на вашу сдержанность и лояльность
по отношению к своему правительству. Однако если вы
решите перейти к третьему этапу, в ходе которого
вам будут изложены факты и названы имена, то тем
самым вы примете на себя ответственность за соблю¬
дение секретности. О последствиях этого шага вы пре¬
дупреждены. Вам все ясно, мистер Таннер?
Таннер поерзал на стуле, посмотрел на крутящиеся
катушки магнитофона, а затем поднял взгляд .на Фос¬
ета.
— Да, ясно,, и я ни за что не соглашусь на это.
Вы не имеете права, вызвав меня сюда под ложным пред¬
логом, выдвигать требования, ставящие меня в двусмыс¬
ленное положение.
— Я пока не спрашиваю о вашем решении. Меня ин¬
тересует лишь, понятно ли вам то, что я сказал.
— Мне не нравится ваш тон. Если вы мне угрожаете,
то катитесь к черту!
— Я просто оговариваю условия. При чем здесь угро¬
зы? Разве вы не занимаетесь тем же самым каждый
день, заключая контракты? Вы можете выйти из игры в
любую минуту, до тех пор пока я не назову вам имен.
Разве это не логично?
Таннер понимал, что его собеседник прав, и любопыт¬
ство все больше разгоралось в нем.
— Вы только что сказали, что это дело не имеет ни¬
’42
какого отношения к моей семье, к моей жене... или
ко мне. Это правда?
— Клянусь вам в этом перед работающим магни¬
тофоном.
Фоссет отметил, что Таннер добавил «или ко мне»
после небольшой паузы. Он беспокоился в первую оче¬
редь о жене.
— Продолжайте.
Фоссет встал со своего кресла и направился к за¬
шторенным окнам.
— Кстати, вам тоже не обязательно все время си¬
деть. В комнате установлены сверхчувствительные микро¬
фоны. Разумеется, миниатюрные.
— Я посижу.
— Как угодно. Итак, начнем. Несколько лет назад
до нас дошли слухи об операции советских спецслужб,
которая при успешном осуществлении могла оказать раз¬
рушительное воздействие на американскую экономику.
Мы пытались получить более развернутую информа¬
цию, выяснить конкретные детали, однако все наши ста¬
рания были напрасными. Затем, в тысяча девятьсот
шестьдесят шестом году, к нам был доставлен перебеж¬
чик — сотрудник восточногерманской разведки. От него
нам удалось узнать о некоторых конкретных деталях
этой операции. Он проинформировал нас о том, что во¬
сточногерманская разведка поддерживает связь с груп¬
пой, агентов на Западе, известной под названием «Омега».
Если мы дойдем до третьего этапа, я назову вам еще
одно название этой организации, которое вам многое объ¬
яснит. Так вот, перебежчик сообщил, что «Омега» регу¬
лярно направляет шифрованные донесения восточно¬
германской разведке. Два вооруженных курьера в об¬
становке строжайшей секретности доставляют их
в Москву.
Задача, выполняемая «Омегой», стара, как сам шпио¬
наж. Но ее деятельность теперь, в эпоху гигантских кор¬
пораций и бесчисленных конгломератов, весьма эффек¬
тивна. Составлены списки, содержащие сотни, а теперь,
возможно, уже и тысячи лиц, ставших жертвами ■ чумы.
Но не бубонной, а той, что называют шантажом. Те,
чьи имена попали в эти списки,— люди, занимающие
ключевые позиции в гигантских корпорациях. Многие
из них имеют огромную экономическую власть^ дейст¬
вуя согласованно, они могут породить настоящий эко¬
номический хаос.
43
— Не понимаю, зачем они станут это делать? Для
чего им это нужно?
— Я уже ответил вам: шантаж. Все эти люди уязви¬
мы. Поводов для шантажа — тысячи. Супружеская из¬
мена или сексуальные отклонения, введение в заблуж¬
дение или злоупотребление доверием партнера по бизне¬
су, манипуляции с ценами и товарами, уклонение от
уплаты налогов. В списки «Омеги» занесено множест¬
во имен. Если эти люди откажутся подчиниться, их де¬
ловая карьера, положение в обществе будут разрушены
так же, как и судьбы их семей.
— По-моему, вы слишком низкого мнения о предста¬
вителях делового мира. К тому же я убежден, что то,
что вы рассказали, далеко от реальности. Во всяком
случае, не все так мрачно, как вы описали. И вряд ли
можно сегодня всерьез говорить об угрозе экономиче¬
ского хаоса.
— Вы так считаете? Фонд Кроуфорда провел глу¬
бокие исследования, касающиеся деятельности самых
крупных представителей делового мира Соединенных
Штатов в период с тысяча девятьсот двадцать пятого
по тысяча девятьсот сорок пятый годы. Результаты
и сейчас, четверть века спустя, засекречены. Иссле¬
дования показали, что тридцать два процента корпоратив¬
ного финансового капитала в стране было получено
в результате сомнительных, если не незаконных, сделок.
Тридцать два процента!
— В это трудно поверить. Если бы это было правдой,
то факты давно стали бы достоянием широкой глас¬
ности.
— Практически это невыполнимо. Последовала бы
судебная война. Суд и деньги — вещи несовместимые.
Теперь настала очередь конгломератов. Возьмите любую
газету, откройте финансовую страницу и почитайте
о биржевых махинациях, о подделках, об исках и встреч¬
ных жалобах. Это золотая жила для «Омеги». Спра¬
вочник по будущим кандидатам в заветные списки.
Безгрешных людей нет. Кто-то представил необеспечен¬
ную ссуду, кто-то манипулировал уровнем цен на бирже,
кто-то грешил с девочками втайне от супруги. «Омеге»
не нужно глубоко копать.Л Нужно лишь точно ударить.
Так, чтобы не уничтожить, а испугать.
Таннер отвернулся. Этот светловолосый разведчик'
говорил очень убежденно и открыто...
— Мне не хотелось бы думать, что вы правы.
44
Внезапно Фоссет шагнул назад к столу и выключил
магнитофон. Катушки остановились.
— Почему? Важна даже не сама полученная ими ин¬
формация — она иногда вполне невинна,— а то, как она
подается. Возьмем, к примеру, вас. Предположим —
только предположим,— что в вечерней газете Сэддл Вэл¬
ли напечатают о событиях, происходивших более двадца¬
ти лет назад в окрестностях Лос-Анджелеса.
Ваши дети ходят в местную школу, жена дружит с сосе¬
дями... Как вы думаете, долго вы сможете оставаться
там после такой заметки?
Таннер вскочил с кресла и рванулся к Фоссету,
руки его тряслись от ярости. Он негодующе произнес:
— Это подло!
— Таковы приемы «Омеги», мистер Таннер.'Успокой¬
тесь... Я привел этот пример, чтобы вы поняли, что
жертвой «Омеги» может стать практически любой.—
Фоссет снова включил магнитофон и после того, как
Таннер обессиленно рухнул в свое кресло, продолжил: —
Итак, «Омега» существует. Мы подходим к концу первой
части нашего разговора.
— Вот как?
Лоренс Фоссет сел за стол и смял в пепельнице
сигарету. Он улыбнулся, увидев, как нахмурившийся
Таннер полез в карман и достал свою пачку.
— Нам стало известно,— продолжал Фоссет,— что
руководителями «Омеги» назначена точная дата, когда
должен разразиться хаос... Я не сообщу вам ничего ново¬
го, если скажу, что наша и советская разведки нередко
обменивают провалившуюся агентуру.
— Мне это известно.
— Один наш сотрудник за двоих или троих их
агентов — это обычное соотношение...
— Об этом я тоже знаю.
— Двенадцать месяцев назад на границе с Албанией
произошел один из таких обменов. Ему предшествовали
сорок пять дней непрерывных переговоров. Я был там,
и поэтому сейчас я беседую с вами. Там в контакт
с нашей группой вступили несколько человек из совет¬
ской дипломатической службы. Я могу охарактеризовать
их одним словом — «умеренные». Таких, как они,—
политиков, придерживающихся умеренных взглядов,—
немало и здесь, у нас.
— Я знаю, кому противостоят «умеренные» здесь.
А в Советском Союзе?
45
— Там есть свои «ястребы». Вместо Пентагона — •
военно-промышленный комплекс, сторонники твердой
линии в Политбюро. Те, кто уповает на военную
силу.
— Понятно.
— Нам сообщили, что советские спецслужбы опреде¬
лили дату заключительной стадии этой операции. Сотни
влиятельных лиц в американском деловом мире будут
вынуждены выполнить данные им инструкции. При этом
некоторые даже не будут подозревать, что в результате
их действий может разразиться всеобъемлющий фи¬
нансовый кризис.
— И это, вероятно, конец первой части нашего раз¬
говора?
Таннер поднялся со своего кресла и достал из пачки
сигарету. Он несколько раз прошелся вдоль стола и по¬
вернулся к своему собеседнику.
— Все это чертовски занимательно, но я не могу по¬
нять, при чем тут я?
— Вы хотите прекратить беседу?
— Нет! Видит бог, это уже слишком... Магнитофон
работает. Продолжайте.
— Очень хорошо. Итак, часть вторая... Мы знали,
что агентура «Омеги» состоит из тех, кто занимает
солидное положение в деловом мире. Это вполне есте¬
ственно, в противном случае «Омеге» никогда не удалось
бы установить контакты с нужными им людьми. Так
что в общих чертах мы знали, кого искать. Людей, кото¬
рые смогли бы внедриться в крупные корпорации, тех,
кто Либо служит непосредственно в них, либо работает
на них. Как я уже говорил, «Омега» — это одно кодо¬
вое название агентурной группы. Есть еще и другое,
имеющее отношение к географии. Скажем, это название
небольшого городка. Для них это своего рода центр
по обработке и передаче сведений, пройдя который ин¬
формация считается достоверной и получает гриф осо¬
бой секретности. Географическому кодовому названию
«Омеги» трудно дать адекватный перевод, пожалуй,
самое близкое значение — это «кусок кожи» или «козли¬
ная шкура».
— «Кусок кожи»? — Таннер стряхнул пепел.
— Да. Имейте в виду, это стало известно около трех
лет назад. После восемнадцати месяцев напряженного
расследования мы пришли к выводу, что «Кусок кожи»
это, вероятно, один из одиннадцати отобранных нами
46
населенных пунктов, разбросанных по территории
страны.
— А точнее, городок Сэддл Вэлли 1 в штате Нью-
Джерси.
— Не будем торопиться.
— Я угадал?
— Мы внедрили в эти населенные пункты свою аген¬
туру,— продолжал Фоссет, не обращая внимания на воп¬
рос Таннера,— и произвели проверку местных жите¬
лей — это очень дорогая процедура,— и по мере углуб¬
ления поисков, мы все больше склонялись к тому, что
«Кусок кожи» — это, как вы правильно догадались, ме¬
стечко Сэддл Вэлли. Была проведена скрупулезнейшая
работа: анализ пыли, водяные знаки на почтовой бумаге,
переданной нам дезертировавшим восточногерманским
офицером, проверка и перепроверка тысяч других пред¬
метов... Но решающее значение имела, конечно, инфор¬
мация о некоторых жителях интересующего нас насе¬
ленного пункта, на которых мы вышли в результате
наших поисков.
— Я думаю, вам пора переходить к главному.
— Хорошо, что вы решили идти до конца. Я уже
почти подошел к концу второй части нашего разгово¬
ра...— Таннер молчал, поэтому Фоссет продолжил: —
Дело в том, что вы могли бы оказать нам неоценимую
помощь. В одной из самых секретных в истории амери¬
кано-советских отношений разведывательных операций
вы можете сделать то, чего никто кроме вас сделать не
сможет. Возможно, это вас заинтересует, потому что
в данном случае «умеренные» обеих стран действуют
заодно.
— Поясните, пожалуйста.
— Только фанатики способны прибегнуть к такому
варварскому способу борьбы. Победа «умеренных» была
бы на благо обеим нашим странам. Разоблачение
«Омеги» является необходимым условием на пути к это¬
му. Мы должны предотвратить надвигающуюся ката¬
строфу.
Но чем я могу помочь?
— Вам известна агентура «Омеги». Не удивляйтесь,
мистер Таннер, именно вам.
1 Прослеживается аналогия с названием населенного пункта,
где проживает герой. Сэддл Вэлли — англ; saddle — «седло», valley —
«долина».
47
Таннер вдруг почувствовал, что ему не хватает воз¬
духа, и даже показалось, что у него внезапно остано¬
вилось сердце. Он ощутил, как кровь прихлынула к лицу
и на мгновение все поплыло перед глазами. Задыхаясь,
он едва смог вымолвить:
— Ваше заявление... Я не нахожу слов... Просто
неслыханно!
— На вашем месте, я, вероятно, тоже счел бы его
неправдоподобным. Тем не менее это правда.
— И это, как я понял, конец второй части?.. Мер¬
завец! Сукин сын! —свистящим шепотом произнес Тан¬
нер.
— Называйте меня как хотите. Можете даже уда¬
рить. Я не отвечу... Я говорил вам, что уже не первый
раз провожу такие беседы.
Таннер вскочил со стула и схватился за голову. Он
отвернулся от Фоссета, затем снова резко повернулся
к нему.
— А если вы ошиблись? — прошептал он.— Что,
если ваша идиотская служба допустила ошибку?
— Ошибки нет... Возможно, мы выявили не всю аген¬
туру «Омеги», но мы максимально сузили круг причаст¬
ных к ней лиц. Ваше положение уникально.
Таннер подошел к окну и стал поднимать шторы.
— Не прикасайтесь к ним! Оставьте все как есть!
Фоссет рванулся к окну и схватил Таннера за за¬
пястье. Тот, прищурившись, посмотрел в глаза развед¬
чику и четко произнес:
— Уйдя отсюда теперь, я обречен жить с сознанием
того, что где-то рядом со мной враг. Я не буду знать,
с кем я разговариваю на улице!.. Я надолго запомню,
как вы схватили меня за руку в страхе, что кто-ни¬
будь выстрелит в окно, если я подниму штору.
— Не стоит драматизировать... Это простая предо¬
сторожность.
Таннер вернулся к своему месту, но садиться не стал.
— Будьте вы прокляты...— тихо сказал он.— Вы
знали, что я не смогу уйти.
— Вы принимаете условия?
— Да, принимаю.
— Я должен попросить.вас подписать вот это.
Фоссет достал из картонной папки лист бумаги и
положил его перед Таннером. Это было краткое изложе¬
ние Закона о национальной безопасности и перечень
налагаемых, согласно ему, взысканий. «Омега» именова-
48
лась в нем расплывчато — «Объект А, о котором шла
речь в ходе магнитофонной записи». Таннер подписался
и остался стоять, не сводя вопросительного взгляда
с Фоссета.
— Теперь я задам вам несколько вопросов.— Фос-
сет забрал у Таннера лист и снова вложил его в папку.—
Знакомы ли вы с людьми, которых я сейчас назову?..—
Он сделал паузу.— Ричард Тримейн и его жена Вирд¬
жиния. Ответьте, пожалуйста.
Ошеломленный Таннер едва слышно пробормотал:
- Да.
— Джозеф Кардоун, урожденный Джузеппе Амб-
руззио Кардионе, и его жена Элизабет.
— Знаком.
— Бернард Остерман и его жена Лейла.
- Да.
— Громче, пожалуйста, мистер Таннер.
— Я сказал «да»! — почти выкрикнул Таннер.
— Ставлю вас в известность, что кто-то из них,
а возможно, и все три названные супружеские пары
являются важнейшими звеньями в агентурной цепи
«Омеги».
— Вы сошли с ума! Это невозможно.
— Возможно. Я рассказывал о переговорах на ал¬
банской границе. Так вот, тогда нам сообщили, что
«Омега» базируется в одном из пригородов Нью-Йорка —
это подтвердилось благодаря проведенному нами анали¬
зу. Нам передали также, что "в составе организации
супружеские пары, фанатически преданные идее совет¬
ской военной экспансии. Деятельность этих людей щед¬
ро оплачивается. Названные мной лица — Тримейны,
Кардоуны и Остерманы — имеют секретные банковские
счета в Цюрихе, в Швейцарии, размеры которых на¬
много превосходят суммы декларированных ими доходов.
— Этого не может быть!
— Даже если допустить возможность совпадения —
хотя мы тщательнейшим образом все проверили —
вас в любом случае используют как прикрытие. Вы —
журналист с безупречной репутацией. Мы не утвер¬
ждаем, что все названные супружеские пары яв¬
ляются участниками преступных операций. Возможно,
кто-то из них используется в качестве приманки
или прикрытия — так же, как и вы. Но это мало¬
вероятно. Доказательства? Счета в швейцарских бан¬
ках, профессии, необычные обстоятельства вашего зна-
4 Р. Ладлэм
49
комства и сближения — все это указывает на их при¬
надлежность к организации.
— Но почему тогда вы исключили меня? — упрямо
пробормотал Таннер.
— Вся ваша жизнь с момента рождения была тща¬
тельным образом изучена профессионалами. Если мы
ошиблись, нам нечего больше делать в разведке.
Обессилевший Таннер рухнул на стул.
— Что вам нужно от меня?
— По нашей информации Остерманы в пятницу вы¬
летают на восток и проведут выходные у вас. Это так?
— Было так.
— Не нужно ничего менять. Ни во что не вмеши¬
вайтесь.
— Но теперь это невозможно...
— Это единственный способ помочь нам. Всем нам.
Мы надеемся, что сможем разоблачить «Омегу» во
время этого уик-энда. При условии, что вы окажете нам
содействие. Без этого у нас ничего не выйдет.
— О каком содействии вы говорите?
— До приезда Остерманов остается четыре дня. На
всех интересующих нас лиц — на Остерманов, Тримей¬
нов и Кардоунов — будет оказано массированное дав¬
ление. Анонимные телефонные звонки, телеграммы,
посланные через Цюрих, случайные встречи в кафе и на
улице — все это будет сделано с единственной целью:
внушить им мысль, что Джон Таннер не тот, за кого
он себя выдает, а двойной агент или, к примеру,
информатор КГБ, или, наоборот, опытный агент нашей
разведслужбы. Информация, которую они получат, будет
запутанной, рассчитанной на то, чтобы обеспокоить их,
вывести из равновесия.
— И тем самым вы подвергнете мою семью смер¬
тельной опасности. Я этого не допущу! Они убьют всех
нас!
— Этого они не сделают.
— Почему же? Если хотя бы малая часть того, что
вы здесь говорили, правда, они вполне способны пойти
на убийство. Но я же знаю этих людей! Я не верю в то;
что они могут быть замешаны в этом.
— Если так, то никакой опасности для вас: нет. Если
они все — или хотя бы одна из названных пар — не за¬
мешаны в деятельности «Омеги», они немедленно сооб¬
щат об инцидентах в полицию или в ФБР. Мы будем
начеку. Если кто-то из них сделает заявление, а другой
50
или другие промолчат, мы будем знать, кто из них агент
«Омеги».
— А... а если, предположим, вы окажетесь правы,
какие вы можете дать мне гарантии?
— Я уже говорил вам, что информация против
вас будет ложной. «Омега», естественно, использует, все
свои возможности, чтобы проверить ее непосредственно
через Кремль. Наши союзники там будут к этому готовы.
Из Москвы им ответят правду, что вы — просто
Джон Таннер, директор службы информации, и не участ¬
вуете ни в каких секретных операциях. Ловушка будет
ждать их дальше. Москва сообщит тому, кто станет наво¬
дить о вас справки, что следует опасаться не вас, а осталь¬
ных. Что кто-то из них отступник. Мы разделим их, по¬
сеем между ними недоверие и вражду.
— Это только слова. На словах всегда все легко.
— Но поймите, любая попытка покушения на вас или
на членов вашей семьи поставит под угрозу спланиро¬
ванную ими операцию. Они не станут рисковать. Проде¬
лана слишком большая подготовительная работа. Я уже
говорил вам — это фанатики. До начала решительных
действий им осталось чуть больше месяца.
— Простите меня, но то, что вы сказали, никак не
гарантирует безопасности моей семьи, скорее, наоборот.
— Что ж... Вас успокоит, если каждого члена вашей
семьи будут охранять минимум два вооруженных аген¬
та? Они будут нести дежурство круглосуточно, находясь
на расстоянии не более пятидесяти ярдов.
— Теперь я знаю, что вы сумасшедший. Вы просто
не представляете, что такое Сэддл Вэлли. Незнакомцев,
праздно шатающихся по округе, там быстро выдворяют
из города. Мы попросту станем удобной мишенью...
Фоссет улыбнулся.
— В данный момент мы располагаем в Сэддл Вэлли
тринадцатью агентами. Все тринадцать — местные жи¬
тели.
— Господи помилуй! — с мягкой усмешкой произ¬
нес Таннер.— Грядет год тысяча девятьсот восемьдесят
четвертый? 1
— Время, в которое мы живем, тоже требует осто¬
рожности и бдительности.
— В конце концов, у меня нет выбора, я правильно
вас понял? — Таннер указал на магнитофон и лежащую
1 Ср. роман Дж., Оруэлла «1984».
4*
51
рядом папку с документом, который он только что под¬
писал.— Теперь я у вас на крючке.
— По-моему, вы склонны слишком драматизировать
происходящее.
— Нет, напротив, я реально смотрю на вещи... Мне
придется выполнить все, что вы от меня потребуете.
Единственная альтернатива — исчезнуть... Но тогда вы
станете за мной охотиться, вы и — если все, что вы
сказали, правда,— эта «Омега».
Фоссет встретил взгляд Таннера без тени смущения.
Журналист правильно понял ситуацию, и Фоссета это
устраивало.
— .Только шесть дней,— с улыбкой произнес Фос¬
сет.— Всего шесть дней, а впереди целая жизнь.
Понедельник, восемь часов вечера
Полет из аэропорта Даллас в Ньюарк был как кош¬
марный сон. Таннер не чувствовал усталости. Он видел
перед собой то холодные пронизывающие глаза Лорен¬
са Фоссета, устремленные на него поверх вращающихся
катушек магнитофона, то лица Лейлы и Берни Остерма¬
нов, Дика и Джинни Тримейнов, Джо и Бетти Кар¬
доунов. В ушах звучал бесстрастный голос Фоссета,
задающий одни и те же вопросы. Голос становился
все громче и громче.
Он прилетит в Ньюарк, и этот кошмар кончится.
Он просто передал Лоренсу Фоссету подготовленный
проект и подписал недостающие страницы отчета...
Увы! Но это было не так.
Час езды от Ньюарка до Сэддл Вэлли прошел
в молчании: таксист понял настроение пассажира, кото¬
рый без конца курил и даже не ответил на традицион¬
ный вопрос, как прошел полет.
Взгляд Таннера уперся в указатель, выхваченный
из темноты светом автомобильных фар:
СЭДДЛ ВЭЛЛИ
ИНКОРПОРЕЙТЕД 1862
Добро пожаловать!
Надпись промелькнула, оставив в мозгу саднящее:
«Кусок кожи». Невероятно!
52
Через десять минут такси остановилось перед его
домом. Он вышел и рассеянно протянул водителю
деньги.
— Спасибо, мистер Таннер,— сказал тот.
— Что? Что вы сказали?! — стряхивая оцепенение,
встревоженно произнес Таннер.
— Я сказал: «Спасибо, мистер Таннер».
Таннер рванулся, вперед и, схватившись за ручку
передней дверцы, резко дернул ее на себя.
— Откуда тебе известно мое имя? Отвечай быстро,
откуда ты знаешь мое имя? — На лбу его выступили
капли пота, глаза дико сверкали.
«Ненормальный»,— решил таксист и незаметно на¬
шарил левой рукой тонкую свинцовую трубку, которая
всегда лежала у него под сиденьем.
— Послушай, Мак,— миролюбиво сказал он, зажав
покрепче трубку — если ты не хочешь, чтобы люди знали
твое имя, убери табличку со своих ворот.
Таннер сделал шаг назад и оглянулся. На лужайке
перед домом стоял металлический столб, с поперечины
которого на цепи свисала лампа. Под ней в отблесках
света была хорошо видна табличка:
ДЖОН И ЭЛИС ТАННЕР,
ОРЧЕД ДРАЙВ, 22.
Он тысячу раз смотрел и на, эту лампу, и на надпись
на столбе: «Джон и Элис Таннер, Орчед Драйв, 22».
Однако сейчас ему казалось, что он видит ее впервые.
— Прости, парень. Я немного устал сегодня. Плохо
переношу самолет.
Поднимая стекло, водитель едко заметил:
— Значит, вам нужно ездить поездом, мистер. Или
ходить пешком!
Такси с ревом рванулось с места, а Таннер повернул¬
ся к своему дому. Дверь отворилась. Навстречу ему,
радостно лая, выскочила собака. На пороге, в полосе све¬
та, стояла Элис и улыбалась.
Вторник, половина четвертого утра по калифорний¬
скому времени
Белый французский телефон с приглушенным звон¬
ком прозвонил уже раз пять. Сквозь сон Лейла подума¬
53
ла, что глупо было ставить его на стороне Берни:
такой звонок никогда не будил его.
Она толкнула мужа локтем.
— Дорогой... Берни! Берни! Телефон...
— Что? — Остерман смущенно протер глаза.— Теле¬
фон? О, опять этот чертов телефон! Его совсем не
слышно...
Он протянул руку и нащупал в темноте аппарат.
— Да? Международный?.. Да... Да, это Бернард Ос¬
терман.— Он прикрыл рукой трубку, сел в кровати и по¬
вернулся к жене.— Который час?
Лейла включила настольную лампу и взглянула на
часы.
— Господи! Еще только половина четвертого...
— Наверное, какой-нибудь идиот по поводу гавай¬
ского сериала. У них там сейчас нет и полуночи...—
Берни замолчал, слушая голос телефонистки в трубке.—
Да-да, я жду... Это откуда-то издалека, дорогая...
Если опять с Гавайев, то пусть сажают за машинку
своего продюсера. С нас хватит. Не нужно было вообще
браться за это дело... Да?— почти крикнул он в труб¬
ку.— Да. И пожалуйста, побыстрее, хорошо?
— Помнишь, ты говорил, что хочешь увидеть эти
остров^, когда на тебе не будет военной формы?
Вопрос Лейлы остался без ответа.
— Я прошу прощения... Да, да, это Бернард Остер¬
ман, черт возьми! Да! Что? Да, спасибо!.. Здравствуй¬
те/ Я вас плохо слышу... Да, теперь лучше... Кто это?
Кто?.. Что вы сказали?.. Кто вы? Назовите свое имя.
Я вас не понимаю. Да, я слышал, что вы сказали,
но я не понимаю... Послушайте! Эй, подождите! Я го¬
ворю, подождите! •
Остерман резко спустил ноги с кровати. Одеяло упало
на пол. Он застучал по рычагу телефона.
— Станция! Станция! Нас разъединили!
— Почему ты кричишь? Что тебе сказали?
— Он... этот сукин сын ревел как бык. Он сказал...
он сказал, что нам следует остерегаться какого-то Тэна...
Так он сказал — Тэн-эн. Он повторил несколько раз, пока
.не убедился, что я услышал. Тэн-эн... Что за чертов¬
щина!
— Как ты сказал?
— Тэн-эн. Он это без конца повторял!
— Но это бессмыслица... Звонок был с Гавайев?
Ты понял, откуда звонили?
54
Остерман растерянно посмотрел на жену.
— Да. Это я хорошо расслышал. Звонок был из
Лиссабона. Из Португалии.
— Но мы ни с кем не знакомы в Португалии!
— Лиссабон, Лиссабон...— несколько раз негромко
повторил Остерман.— Лиссабон... Лиссабон соблюдал
нейтралитет.
— Что ты имеешь в виду?
— Тэн-эн.
— Тэн... тан. Таннер. Может быть, это Джон Таннер?
— Нейтралитет!
— Это Джон Таннер,— спокойно подытожила Лейла.
— Джонни?.. Но что значит «остерегайтесь»? Чего
мы должны остерегаться? И зачем понадобилось зво¬
нить в половине четвертого утра?
Лейла села на постели и потянулась за сигаретой.
— У Джонни есть враги. Ему до сих пор не могут
простить Сан-Диего.
— Сан-Диего — да. Но при чем тут Лиссабон?
, — На прошлой неделе «Дейли Вэрайети» сообщила,
что мы собираемся в Нью-Йорк,— глубоко затянувшись,
продолжала Лейла.— И что, возможно, мы остановим¬
ся у своих бывших соседей Таннеров.
— И что же?
— Может быть, нам сделали слишком хорошую рек¬
ламу? — Она внимательно посмотрела на мужа.
— Пожалуй, я позвоню Джонни.— Он потянулся к
трубке.
Лейла перехватила его руку;
— Ты что, с ума сошел?
Остерман откинулся на подушки.
Джо открыл глаза и посмотрел на часы. Семь два¬
дцать две. Пора вставать, позаниматься на тренажерах и,
может быть, дойти до клуба сыграть партию в гольф.
Он всегда поднимался рано. Бетти же, если ее не раз¬
будить, могла проспать до полудня. У каждого из них
была своя двуспальная кровать. Джо считал, что, если
два человека спят в одной постели под одним покрыва¬
лом, благотворное воздействие ночного сна на организм
снижается почти на пятьдесят процентов. Два разнотем¬
пераментных тела пагубно действуют друг на друга. Секс
сексом, но хорошо выспаться можно только порознь.
Пара двуспальных кроватей — вот то, что нужно*.
55
Покрутив минут десять педали велотренажера, он
взялся за трехкилограммовые гантели. Через толстую
стеклянную дверь он видел, что парная уже готова.
На стене, над часами, загорелась лампочка. Кто-
то звонил у парадного. Джо смонтировал здесь устрой¬
ство, передающее сигнал звонка, на случай, если ни¬
кого не будет дома, а он окажется в спортзале или в
парной.
Странно: часы показывали семь тридцать — у жи¬
телей Сэддл Вэлли не принято наносить визиты в столь
ранний час. Он положил гантели на пол и направился
к переговорному устройству.
— Да? Кто это?
— Вам телеграмма, мистер Кардионе.
— Кому?
— Здесь написано — Кардионе.
— Моя фамилия Кардоун.
— Ваш адрес Эппл Плейс, одиннадцать?
— Да. Подождите. Сейчас я выйду.
Он сорвал с вешалки полотенце и, завернувшись
в него, поспешил тс выходу из спортзала.
«Все это очень странно»,— встревоженно думал Джо.
Он подошел к парадному и распахнул дверь. На
пороге стоял щуплый человек в форме почтового
служащего и неторопливо жевал резинку.
— Почему вы не прочли ее по телефону? Ведь еще
очень рано... &
— Там было сказано — отдать лично в руки. Мне
пришлось ехать -сюда пятнадцать миль, мистер Кардио-
wfc. N мьс круглосуточная служба доставки.
Кардоун расписался на бланке, который протянул
ему почтальон.
— Почему пятнадцать миль? У Западного союза есть
отделение в Ридж-парке.
-— Мы не из Западного союза, мистер. Телеграмма
пришла из Европы.
Кардоун взял из рук почтальона конверт.
— Подождите минутку.
Он не хотед показывать, что взволнован, и нарочно,
медленно направился в гостиную, где, как он помнил,
на крышке рояля лежал кошелек Бетти. Он взял оттуда
две долларовые банкноты и вернулся к двери.
— Пожалуйста. Извините за беспокойство.
Захлопнув дверь, он быстро разорвал конверт.
«L’uomo bruno pálido non é amico del Italiano. Guarda
56
Вепе у!с1П1 <Л диез(а тагнега. Рго1ес1а(е реу 1а Лиа <1е11а
зеШтапа. _ ... .
Ра Vinci»
Кардоун прошел в кухню, взял с телефонной полки
карандаш и сел к столу. На обложке журнала он напи¬
сал перевод:
«Светлокожий человек не любит итальянцев. Остере¬
гайся таких соседей. Будь особенно осторожен в конце
недели.
Да Винчи».
Что это могло значить? Светлокожие соседи? Но
в Сэддл Вэлли нет негров. Послание казалось бес¬
смысленным.
Внезапно Джо Кардоун похолодел. Светлокожим со¬
седом мог быть только Джон Таннер. Конец недели —
пятница... В пятницу приезжают Остерманы. Некто из
Европы сообщал ему, что следует остерегаться Джона
Таннера и приближающегося уик-энда.
Он схватил телеграмму и взглянул на обратный
адрес: Цюрих.
О, боже! Цюрих! Кто-то в Цюрихе, назвавшийся
именем да Винчи, предупреждает его! Ему известно на¬
стоящее имя Кардоуна, он знает Джона Таннера...ч
Кардоун повернул голову к окну и задумчиво огля¬
дел внутренний двор. Да Винчи. Да Винчи!
При чем тут Леонардо?
Художник, ученый, солдат, корабельный инженер...
Бессмыслица.
Джо похолодел — может быть, телеграмма имеет от¬
ношение к его делам с итальянскими мафиози? Боже!
Но кто же? Кто же? Кастеллано? Бателла? Может
быть, Латроне?
Кто из них разгневался на него? И почему? Он ведь
был другом...
Дрожащими руками Кардоун расправил на столе
телеграмму и еще раз вчитался в текст. Каждое сле¬
дующее слово казалось ему более и более угрожающим.
Таннер! Наверное, Таннер что-то пронюхал. Но что?
И почему телеграмма прислана из Цюриха?
Какое отношение к Цюриху могут иметь итальянские
кланы?
А может быть, Остерманы?
Что же стало известно Таннеру? Что он собирается
предпринять? Один из людей Бателлы как-то назвал Тан¬
нера странным именем. Каким, же?
57
«Volturno!»
Ястреб, «...не любит итальянцев... Остерегайся...
Будь осторожен...»
Чего он должен остерегаться? О какой осторожности
идет речь? Он, Джо Кардоун, не был членом синдиката.
Что он мог знать?
Но сообщение да Винчи пришло из Швейцарии. И это
делало возможным самое страшное — то, о чем он боял¬
ся даже подумать. Cosa Nostra узнала о Цюрихе!
Они используют это против него. Чтобы спасти себя,
он должен выполнить то, чего они от него требуют,—
обезвредить «светлокожего человека», врага итальянцев.
Он должен предотвратить то, что задумал Джон Таннер,
иначе дни его сочтены.
Цюрих! Остерманы!
Джо Кардоун вышел из кухни и вернулся в спорт¬
зал. Не надевая перчаток, он стал молотить кулаками
по груше. Быстрее, быстрее. Сильнее. Резче... В мозгу его
зловеще ухало: «Цюрих! Цюрих! Цюрих!»
В шесть пятнадцать Вирджиния Тримейн услышала,
как муж встал с постели. Она сразу поняла — что-то
случилось. Он редко просыпался так рано.
Она подождала несколько минут, но муж не возвра¬
щался, и Джинни, накинув махровый халат, спустилась
вниз*. Он стоял в нише у окна в гостиной и курил, держа
в другой руке небольшой листок бумаги.
— Что ты делаешь?
— Смотрю вот на это,— спокойно ответил он.
— На что? — Она взяла лист из его рук.
«Остерегайтесь своего приятеля-журналиста. Его дру¬
жеские чувства лживы. Он не тот, за кого себя вы¬
дает. Возможно, нам придется взять на заметку его
гостей из Калифорнии.
Блэкстоун».
— Что это такое? Откуда ты это взял?
— Я услышал странный шум под окнами минут два¬
дцать назад. Потом заработал мотор автомобиля: тише —
громче, тише — громче... Я думал, ты тоже слышишь,—
ты натянула на голову одеяло.
— Да, кажется, слышала, но не обратила внимания.
— Я спустился и открыл дверь. Прямо передо
мной Há коврике лежал конверт.
— Что это может значить?
58
— Пока не знаю.
— Кто такой Блэкстоун?
— Скорее всего что никто. Просто вымышленная
фамилия, чтобы письмо не выглядело анонимкой.—
Ричард Тримейн опустился в кресло и аккуратно зату¬
шил в пепельнице недокуренную сигарету.— Подожди,
пожалуйста. Дай мне подумать...
Вирджиния Тримейн снова взглянула на лист с за¬
гадочным текстом.
— «Приятеля-журналиста...» О ком это?
— Вероятно, Таннер снова что-то раскопал, и тот, кто
писал эту записку, испугался. Теперь они, очевидно,
хотят, чтобы я тоже запаниковал.
— Зачем?
— знаю. Может быть, они рассчитывают, что
я могу помочь им. И угрожают на случай, если я отка¬
жусь. Угрожают всем нам Цюрихом?
— О, господи! Они узнали! Кто-то разнюхал.
— Похоже на то.
— Ты’думаешь, что Берни мог испугаться и расска¬
зать обо всем?
У Тримейна дернулось веко.
Он еще не сошел с ума. Сделать это — значит
подписать себе приговор. И здесь, и там. Нет, только не
это...
— Тогда что?
— Тот, кто написал эту записку, либо мой бывший
клиент, либо один из тех, кому я отказал. А может быть,
он как раз тот, с кем я сейчас работаю. Возможно,
папка с его делом сейчас лежит у меня на столе...
Очевидно, Таннер узнал что-то и собирается поднять
шум. Они хотят, чтобы я остановил его. Если я этого
не сделаю, меня уничтожат. До того, как я смогу что-то
предпринять... До того, как Цюрих сможет прийти нам на
помощь.
— Они не посмеют тебя тронуть! — в отчаянии вос¬
кликнула Джинни.
— Ну-ну, дорогая. Не будем себя обманывать. Для
широкой публики я — преуспевающий адвокат, специа¬
лист по экономическим вопросам, для правления корпо¬
раций — просто толковый маклер. Всем прекрасно изве¬
стно, что время от времени заключаются крупные
незаконные сделки. Незаконные. Или фиктивные. Но это
их проблемы... Я адвокат!
— У тебя неприятности?
59
— Да нет... Я всегда могу сказать, что был непра¬
вильно информирован. Судьи меня любят.
— Тебя уважают! Ты работаешь больше их всех!
Ты самый лучший адвокат на свете!
— Хотелось бы так думать.
— Это так и есть!
Ричард Тримейн задумчиво смотрел в окно на лу¬
жайку перед домом.
— Забавно...— он усмехнулся.— Но ты, пожалуй,
права. Я действительно один из лучших в системе,
которую презираю... В системе, которую Таннер разнес
бы в пух и прах в первой же своей программе,
если бы только узнал, какой механизм приводит ее в
действие. Вот о чем сказано в этой записке...
Я думаю, что ты не прав. Наверное, писал кто-то
из тех, кто хочет свести с тобой счеты. Тебя просто
запугивают.
— И, надо признаться, не безуспешно. То, чем я за¬
нимаюсь, действительно ставит нас с Таннером по разные
стороны баррикад. Во всяком случае, он так считал бы,
если... если бы знал всю правду...— Тримейн перевел
взгляд на жену и вымученно улыбнулся.
— Правду знают в Цюрихе, но это не мешает им
относиться ко мне с доверием.
Вторник, половина десятого утра по калифорний¬
скому времени
Остерман бесцельно слонялся по съемочному па¬
вильону, стараясь не вспоминать о звонке. Однако это
ему плохо удавалось.
До утра ни он, ни Лейла больше уже не смогли за¬
снуть и пытались понять, что все это может значить. Ког¬
да все возможные варианты были исчерпаны, возникли и
другие вопросы. Почему позвонили именно ему? Кому
и зачем это могло понадобиться? Может быть, Таннера
преследуют за какое-нибудь из сделанных им сенсацион¬
ных разоблачений? Но если так, тогда какое отношение
к этому имеет он, Берни Остерман?
Таннер никогда не говорил с ним о конкретных
проблемах своей работы. Разгойор, если он заходил,
всегда шел лишь в общих чертах. -У Джона была своя
точка зрения на проблемы несправедливости. Их мне-
60
ния о том, что можно считать честной игрой на рынке,
часто расходились, поэтому они предпочитали попросту
не обсуждать этих вопросов.
В глазах Берни Таннер всегда был счастливчиком,
которому не довелось хлебнуть в жизни горя. Ему не
приходилось видеть, как, возвращаясь домой, отец объяв¬
ляет, что потерял работу. Или как мать в изношенном
халате до полуночи шьет из тряпья одежду, чтобы сыну
было в чем утром идти в школу. Таннер мог позволить
себе праведный гнев — ведь свое дело он всегда делал
достойно. Но многого он был просто не способен понять.
Именно поэтому Берни никогда не заговаривал с ним
о Цюрихе.
— Эй, Берни! Постой-ка! — Эд Памфрет, толстый
суетливый продюсер средних лет, поравнялся с ним и за¬
шагал рядом.
— Привет, Эдди! Как дела?
— Прекрасно! Я звонил тебе в офис, но девушка
ответила, что ты вышел.
— Сегодня нет работы.
— Мне все передали.Тебе, наверное, тоже? Рад буду
поработать с тобой.
— Да?.. Я ничего не слышал. Над чем мы работаем?
— Ты что? Шутишь? — В глазах Памфрета сверк¬
нула обида: ему всегда казалось, что им пренебрегают
как неудачником.
— Какие шутки? Я все заканчиваю здесь на этой
неделе. Что еще за работа? О чем ты говоришь? Кто
тебе передал?
— Ну, этот новенький... из секретариата позвонил
мне сегодня утром. Я забираю половину сериала о пе¬
рехватчиках. Он сказал, что ты делаешь четыре серии.
Идея мне понравилась.
— Какая идея?
— Ну, план сценария... Три человека проворачивают
выгодное дельце в Швейцарии. Сюжет прямо-таки захва¬
тывающий.
Остерман резко остановился и сверху вниз посмотрел
на Памфрета.
— Кто подослал тебя?
— Как подослал?
— Нет никаких четырех серий. И никаких сценариев.
Никаких сделок. Говори прямо, что тебе надо?
Глаза Памфрета забегали.
— О чем ты? Стал бы я шутить с такими китами.
61
как вы с Лейлой. Я обрадовался до смерти... правда...
А потом этот тип велел позвонить тебе и попросить
сценарий.
— С кем ты говорил?
— С этим, как его... Ну, с новым редактором,
которого привезли из Нью-Йорка...
— Как его зовут?
— Он назвал свое имя... Подожди... Таннер! Да, точ¬
но. Таннер. Джим Таннер, Джон Таннер!
— Джон Таннер здесь не работает! Отвечай, кто
подослал тебя ко мне? — Берни схватил Памфрета за
плечи.— Отвечай, сукин сын!
— Убери руку! Отпусти меня, сумасшедший!
Остерман понял свою ошибку: Памфрет был просто
посыльным. Он разжал пальцы.
— Прости, Эдди! Извини... Видимо, это очередная
интрига против меня. Я вел себя как свинья.
— Ладно, ладно... Ты просто прямой человек, вот
и все. Очень прямой человек...
— Ты сказал, что этот парень — Таннер — звонил
тебе сегодня утром?
— Около двух часов назад. Сказать по правде, я не
знаю, кто он такой...
— Слушай. Это просто-напросто чья-то шутка. Ду¬
рацкая шутка. Понимаешь? Никакого сериала я не де¬
лаю, поверь мне::. Забудем об этом, ладно?
— Шутка?
— Даю тебе слово... Знаешь что, нам с Лейлой
предлагают здесь еще одну работу — новый сценарий.
Я буду настаивать, чтобы постановку финансировал ты,
хорошо?
— Гм... спасибо!
— Не стоит... и прости меня за мою выходку.
Остерман оставил очумевшего от счастья Памфрета
и поспешил вниз по -улице к тому месту, где стояла
его машина. Он торопился домой, к Лейле.
На переднем сиденье его машины сидел огромный
мужчина в шоферской форме. Когда Берни приблизил¬
ся, он вылез из машины и услужливо распахнул перед
ним заднюю дверцу.
— Мистер Остерман?
— Кто вы такой? Что вы делаете в...
— Меня просили вам передать...
— Я не хочу ничего слушать! Я хочу знать, что
вы делали в моей машине?
62
— Остерегайтесь вашего друга Джона Таннера.
Будьте осторожны в разговорах с ним.
— Что за чушь вы несете?
Шофер пожал плечами.
— Я просто передаю вам то, что меня просили,
мистер Остерман. Вы не хотите, чтобы я отвез вас
домой?
— Разумеется, нет! Я вас не знаю. И я не понимаю,
зачем...
Задняя дверца мягко закрылась.
— Как хотите, сэр. Я просто хотел услужить.
Вежливо откланявшись, он повернулся и зашагал
прочь.
Берни стоял неподвижно и смотрел ему вслед.
Вторник, десять утра
— Со «средиземноморскими» счетами все в поряд¬
ке? — спросил Джо Кардоун.
Его партнер, Сэм Беннет, повернулся на своем стуле,
чтобы проверить, закрыта ли дверь. «Средиземномор¬
ские» — название, которое партнеры употребляли при¬
менительно к выгодным, но опасным вкладчикам.
— По-моему, да,— пожал плечами Сэм.— А почему
ты спрашиваешь? Случилось что-нибудь?
— Так, ничего определенного... а может быть, вооб¬
ще ничего.
— Ты из-за этого вернулся раньше срока?
— Нет, не только.— Кардоун понял, что даже для
Беннета годятся не все объяснения. Сэм ничего не знал
о Цюрихе, поэтому Джо колебался.— Но отчасти, да.
Я провел некоторое время на Монреальской бирже.
— И что там услышал?
— По распоряжению генерального прокурора совет
фондовой биржи перетряхивает клиентуру. Все подозре¬
ваемые в связях с мафией вкладчики, на счетах кото¬
рых больше сотни тысяч, находятся под наблюдением.
— Это не новость...
— Не знаю, как тебе, а мне не нравится, когда
я слышу разговоры о таких вещах за восемьсот миль
от своего офиса. Не могу же я просто так снять трубку
и спросить своего компаньона, не угодил ли кто-нибудь
из наших клиентов под суд... Телефонные разговоры,
как тебе должно быть известно, прослушиваются.
63
— О, господи! — Беннет рассмеялся.— У тебя про¬
сто разыгралось воображение.
— Хорошо, если бы это было так.
— Ты прекрасно знаешь, что я сразу связался бы
с тобой, если бы возникла хоть малейшая опасность.
Не верю, что ты прервал свой отдых по столь ничтож¬
ному поводу. В чем все-таки дело?
Кардоун, избегая встречаться взглядом с глазами
партнера, сел за свой рабочий стол.
— О’кей. Не стану лгать. Есть одна причина... Но
я уверен; что она не имеет никакого отношения ни
к тебе, ни к делам фирмы. Если выяснится, что это
не так, я сразу приду к тебе, хорошо?
Беннет поднялся со своего стула и кивнул. За годы
совместной работы он научился не задавать Джо лишних
вопросов. Несмотря на кажущуюся общительность, Джо
Кардоун был очень скрытным человеком. Он приносил
фирме большую прибыль и никогда не просил больше
полагавшейся ему по договору доли. Это устраивало
Беннета.
Сэм направился к двери, посмеиваясь.
— И когда ты перестанешь бегать от призрака Юж¬
ной Филадельфии?
Кардоун ответил вслед ему с грустной улыбкой:
— Когда он перестанет гоняться за мной.
Беннет закрыл за собой дверь, и Джо вернулся
к разбору накопившейся за десять дней его отсутствия
почты.. Ничего, что могло бы иметь отношение к «среди¬
земноморской» проблеме, в ней не было. Ничего, что хоть
как-то могло свидетельствовать о конфликте мафиозных
группировок. И все же за эти десять дней что-то слу¬
чилось, и к этому-как-то причастен Таннер.
Он поднял трубку, телефона и нажал на ‘кнопку вызо¬
ва секретаря.
— Это все? Больше никаких писем не было?
— Ничего существенного. Я всем говорила, что вас не
будет до конца недели. Некоторые обещали позвонить
сразу, как вы вернетесь, другие предпочли подождать до
понедельника.
— Пусть все так и останется. Если будут звонить,
скажите, что я вернусь в понедельник.
Джо положил трубку на рычаг и отпер ящик стола,
в котором хранилась металлическая коробка с картоте¬
кой «средиземноморской» клиентуры.
Кардоун поставил коробку перед собой и стал быстро
64
перебирать карточки. Может быть, чье-то имя наведет
его на мысль, заставит вспомнить какую-нибудь, на пер¬
вый взгляд малозначащую, деталь, которая на поверку
окажется важной...
Зазвонил его личный телефон. По этому номеру ему
звонила только Бетти, больше его никто не знал. Джо
любил свою жену, но его раздражало, что она постоян¬
но звонит ему по пустякам в то время, когда он хочет
с ^средоточиться.
— Да, дорогая?
В трубке молчали.
— Что случилось, Бетти? Я сейчас очень занят.
Жена не отвечала.
Кардоун похолодел от страха.
— Бетти! Ответь мне!
Незнакомый голос в трубке громко и внятно произ¬
нес:
— Джон Таннер летал вчера в Вашингтон. Мистер
да Винчи очень озабочен. Возможно, ваши друзья
из Калифорнии предали вас. Они находятся в контакте
с Таннером.
Джо Кардоун услышал щелчок — неизвестный по¬
весил трубку.
Господи! О, господи! Значит, все-таки Остерманы...
Но зачем? Ведь это просто абсурд! Какое отношение
имеет Цюрих к мафии? Между ними расстояние в ты¬
сячу световых лет! Или он ошибается?
Кардоун попытался взять себя в руки, но это ему
не удалось. Он с удивлением обнаружил, что скомкал
несколько карточек.
Что теперь делать? С кем он может поговорить?
С самим Таннером? О, боже, конечно, нет!
Остерманы? Берни? Нет, черт возьми! Во всяком
случае, не сейчас.
Тримейны? Дик Тримейн! Он должен связаться с Три¬
мейном.
Вторник, десять минут одиннадцатого
Тримейн был слишком взбудоражен, чтобы отпра¬
виться в Нью-Йорк как обычно на экспрессе. Оставив
дома проездной, он вывел из гаража машину.
Когда его автомобиль, набрав скорость, мчался к мо¬
сту Вашингтона, он заметил в зеркале заднего вида
5 Р. Ладлэм
65
светло-голубой «Кадиллак». Тогда Тримейн взял немного
влево, вырвавшись вперед других автомобилей, и «Кадил¬
лак» последовал за ним. Потом Тримейн вернулся в пра¬
вый ряд, втиснувшись в поток медленно идущих машин,—
«Кадиллак» проделал то же самое.
У поста сбора дорожной пошлины, Тримейн увидел,
что «Кадиллак» поравнялся с ним и идет по параллель¬
ной полосе.
Дик попытался разглядеть, кто сидит за рулем.
«Кадиллак» вела женщина. И хотя лица он не смог
рассмотреть, в ее облике ему почудилось что-то знакомое.
Набрав скорость, «Кадиллак» скрылся. Тримейн так
и не увидел лица женщины. Движение по мосту было
интенсивным, и пытаться догнать машину не имело
смысла. Тримейн не сомневался, что «Кадиллак» пре¬
следовал именно его. Это было так же очевидно, как
и то, что женщина-водитель не хотела, чтобы ее узнали.
Почему? Кто она такая? Может быть, эта женщина
и есть Блэкстоун?'*
На работе Дику никак не удавалось сосредоточиться.
Он отменил несколько назначенных встреч, а сам занял¬
ся просмотром документов по корпоративным объедине¬
ниям, которые в последнее время выиграли свои дела
в суде. Особенно его заинтересовала папка «Кэмерон
Уоллене». Несколько поколений семейства Кэмеронов
владели тремя ткацкими фабриками в одном из не¬
больших городков штата Массачуссетс. Старший сын Кэ¬
меронов частенько играл на бирже. Шантажом и угроза¬
ми его вынудили продать свою долю нью-йоркской фир¬
ме, специализировавшейся на продаже одежды. Новые
владельцы немного погодя заявили о желании получить
фирменный знак корпорации «Кэмерон».
Получив, что хотели, они закрыли фабрики, и городок
обанкротился. Тримейн представлял интересы этой тор¬
говой фирмы в бостонском суде.
В семействе Кэмеронов была дочь. Незамужняя
женщина, которой едва минуло тридцать. Упрямая и ре¬
шительная. А за рулем «Кадиллака» сидела женщина
примерно такого же возраста.
«Нет,— думал Тримейн — остановиться на этом ва¬
рианте — значит исключить все остальные...»
За последние годы через его руки прошло много
дел. Кэмероны. Смиты из Атланты. Бойнтоны из Чика¬
66
го. Фергюссоны из Рочестера. Эти старые богатые се¬
мейства, избалованные почетом и финансовым благопо¬
лучием, оказались беспомощными в жестких современ¬
ных условиях.
Лидеры новых корпораций знали, к кому обращать¬
ся в случае возникновения юридических трудностей.
Тримейн! За хороший гонорар он берет самые сомни¬
тельные дела и выигрывает их. Сорокачетырехлетний
волшебник, с легкостью манипулирующий новой юриди¬
ческой машиной. Один взмах волшебной палочки, и нет
больше ни Кэмеронов из Массачуссетса, ни Смитов
из Атланты, ни многих других, чьи имена Тримейн уже
успел забыть.
Так кто же? У многих есть причины ненавидеть
преуспевающего адвоката Дика Тримейна.
Тримейн встал со стула и заходил по кабинету.
Он больше не вынесет этого заточения, он должен вый¬
ти на улицу.
А если сейчас позвонить Таннеру и пригласить
пообедать? Как он отреагирует? Примет приглашение
или ответит вежливым отказом? Может быть, если Танг
нер согласится, удастся узнать у него что-нибудь о пре¬
дупреждении Блэкстоуна?
Тримейн поднял трубку телефона и набрал номер.
Его' веко сильно — до боли — дергалось.
Таннера на месте не оказалось. Он ушел на какое-то
совещание. Тримейн облегченно вздохнул. Что за глупая
идея взбрела ему в голову! Он положил трубку и поспе¬
шил прочь из своего офиса.
На Пятой авеню, у перекрестка, дорогу ему преград
дило такси.
— Эй, мистер! — Из окна машины высунулась голова
водителя.
Тримейн оглянулся, пытаясь понять, к кому обраще¬
ны эти слова. То же самое сделали еще несколько
пешеходов. Они недоуменно переглянулись.
— Эй, мистер! Ваша фамилия Тримейн?
— Моя? Э... да.
— Я должен вам кое-что передать.
— Вы? Мне?..
— Я тороплюсь, сейчас загорится зеленый, а мне
дали за это двадцать долларов. Меня просил и. передать,
чтобы вы шли на восток по Пятьдесят четвертой
улице. Идите все время прямо. Там вас будет ждать
какой-то мистер Блэкстоун.
5* 67
Тримейн посмотрел в глаза шоферу.
— Кто вас просил это сделать? Кто сказал...
— Откуда я знаю... Этот псих сидел у меня в машине
с половины десятого утра. У него был бинокль, и он
курил тонкие сигареты.
Замигал знак «стойте».
— Что он еще сказал?.. Подождите! — Тримейн по¬
лез в карман и достал оттуда несколько банкнот. Он
сунул водителю десятидолларовую бумажку.— Вот, возь¬
мите. Только прошу вас, ответьте мне, пожалуйста!
— Но я все сказал, мистер! Он вышел из машины
несколько секунд назад и дал мне двадцать долларов,
чтобы я передал вам то, что он просил. Это все.
— Нет, не все! — Тримейн в отчаянии схватил води¬
теля за рубашку-
— Спасибо за десятку! — Водитель отстранил руку
Тримейна, дал сигнал, предупреждая зазевавшихся пе¬
шеходов, и отъехал.
Тримейн с трудом взял -себя в руки. Он отступил
назад на тротуар и встал у витрийы ближайшего ма¬
газина. Внимательно всматриваясь в толпу, он тщетно
пытался отыскать мужчину с биноклем и тонкой сига¬
ретой.
Так никого и не увидев, он двинулся вдоль ярких
витрин к Пятьдесят четвертой улице. Он шел очень
медленно, вглядываясь в лица идущих навстречу людей.
Прохожих в этот час было довольно много. Все
они куда-то спешили. Тримейна несколько раз толкали
в спину, но он не обращал на это внимания. Окру¬
жающие с улыбкой наблюдали за странным поведени¬
ем белокурого человека в хорошо сшитом костюме.
На углу Пятьдесят четвертой улицы Тримейн оста¬
новился. Дул свежий ветер, и, хотя на нем был летний
костюм, он чувствовал, что вспотел от напряжения. Он
знал, что здесь нужно повернуть на восток.
Теперь, по крайней мере, ясно, что женщина из свет¬
ло-голубого «Кадиллака» не имеет никакого отношения
к Блэкстоуну. Блэкстоун — мужчина с биноклем, куря¬
щий тонкие сигареты.
Но кто тогда та женщина? Он мог поклясться,
что встречал ее раньше. Держась правой стороны, он
дошел до Медисон. Никто не остановил его и не оклик¬
нул. Никто не обращал на него внимания.
Он пересек Парк-авеню и направился к центру.
Никого.
68
Лексингтон-авеню. Он пошел мимо огромных строи¬
тельных площадок. Никого.
Третья авеню. Вторая. Первая.
Никого.
Тримейн дошел до последнего квартала.
Тупиковая улица заканчивалась на Ист-Ривер. По
обеим сторонам ее тянулись подъезды жилых домов.
В конце улицы поперек дороги стоял светлый «Мер¬
седес». Он стоял так, словно затормозил в середине
разворота. Около'него находился мужчина в элегант¬
ном белом костюме и шляпе-панаме. Он был намного
ниже Тримейна. Даже с расстояния тридцати ярдов
бросался в глаза его густой загар. Большие темные
очки закрывали почти его пол-лица. Он смотрел прямо
на Тримейна.
— Мистер Блэкстоун?
— Мистер Тримейн! Простите, что вам пришлось
идти так далеко. Мы должны были убедиться, что вы
один.
— А почему я должен быть не один?
Тримейн насторожился. Акцент незнакомца явно
выдавал в нем иностранца.
— Люди, попавшие в беду, часто — и совершенно
напрасно — берут себе провожатых.
— В какую я попал беду?
— Вы получили мою записку?
— Разумеется, но мне непонятно, что это все
означает?
— Только то, что в ней сказано. Ваш друг Таннер
представляет большую опасность для вас. И для нас тоже.
Мы просто хотим обратить на это ваше внимание, как
того требуют интересы нашего дела.
— О чьих интересах вы заботитесь, мистер Блэк¬
стоун? Полагаю, Блэкстоун — вымышленное имя. Во
всяком случае, мне оно ничего не говорит.
Человек в белом костюме и темных очках сделал
шаг к «Мерседесу».
— Мы уже все сказали вам. Друзья Таннера из
Калифорнии...
— Остерманы?
- Да.
— Моя фирма не ведет никаких дел с Остермана¬
ми. И никогда не вела.
— Зато вы ведете, не так ли? — Блэкстоун обошел
«Мерседес» сзади и остановился с другой стороны
машины.
69
— Вы шутите?!
— Нет, я вполне серьезно.— Он взялся за ручку
дверцы, но не спешил открывать ее.
—■ Подождите минутку! Кто вы?
— Блэкстоун... Большего вам знать не надо.
— Нет!.. Вы сказали... Но вы же не можете...
— Можем. В том-то все и дело. И теперь вы сами
убедились, сколь обширно наше влияние. А если этого
недостаточно, мы можем предоставить вам более убеди¬
тельные доказательства.
— К чему вы клоните? — Тримейн облокотился на
капот и наклонился к Блэкстоуну.
— Нам вдруг подумалось, что вы можете войти
в сговор со своим другом Таннером. Поэтому мы и ре¬
шили повидаться с вами. Это было бы крайне неосмо¬
трительно с вашей стороны. В этом случае нам пришлось
бы сделать достоянием гласности вашу сделку с Остер¬
манами.
— Вы сошли с ума? Зачем мне вступать в сговор
с Таннером? О чем нам сговариваться? Я не понимаю,
о чем речь?
Блэкстоун снял темные очки. У него были пронзи¬
тельные голубые глаза. На носу и скулах Тримейн раз¬
личил бледные веснушки.
— Если это правда, то вам не о чем волноваться.
— Конечно, правда! Почему я должен сотрудничать
с Таннером? В чем?
— Что ж, это логично.— Блэкстоун распахнул двер¬
цу «Мерседеса».— Действуйте и дальше в том же духе.
— Ради бога, вы не можете так просто уехать. Я ви¬
жусь с Таннером каждый день. В клубе. В электричке.
Что мне прикажете теперь думать? Как я буду с ним
разговаривать?
— Вы хотите спросить, чего вам следует опасаться?
Я бы посоветовал вести себя так, словно ничего не слу¬
чилось. Словно мы никогда не встречались... Возможно,
он станет вас прощупывать. Конечно, если вы сказали
правду и действительно ничего не знаете... Он станет
делать намеки. Теперь это не застанет вас врасплох.
Тримейн не двигался с места, изо всех сил стараясь
сохранять спокойствие.
— Я думаю, будет лучше, если вы скажете, кого вы
представляете. Честное слово, так будет лучше.
— О, нет, господин адвокат,— с легкой усмешкой
покачал головой Блэкстоун.— Сказать по правде, мы
70
заметили, что в последние годы у вас стали появляться
дурные привычки. Так, ничего серьезного — пока, одна¬
ко закрывать на это глаза тоже не стоит.
— Привычки? О чем вы?
— Вы стали больше пить.
— Это смешно!
— Я и не говорил, что это серьезно. Работу
свою вы выполняете блестяще. Однако иногда вы теряе¬
те над собой контроль. Не стоит обременять вашу па¬
мять, тем более теперь, когда вы так возбуждены.
— Не уезжайте! Подождите...
— Мы будем поддерживать с вами связь. Может
быть, вам удастся узнать что-то, что может нам помочь.
Во всяком случае, за вашей... за вашими посредни¬
ческими усилиями мы всегда следили с большим инте¬
ресом.
Тримейн вздрогнул.
— А Остерманы? Вы должны мне рассказать!
— Если в ваших адвокатских мозгах осталась хоть
капля здравого смысла, вы ничего не скажете Остерма¬
нам! Остерман действует заодно с Таннером, вы сами
в этом убедитесь. Даже если это не так, ему все
равно не следует знать правду о вас.
Блэкстоун сел за руль «Мерседеса» и включил
зажигание. Перед тем как отъехать, он еще раз повернул¬
ся к Тримейну:
— Держите себя в руках, мистер Тримейн. Мы ско¬
ро дадим о себе знать.
Оставшись один, Тримейн попытался собраться
с мыслями. У него сильно дергалось веко, почти наполо¬
вину закрывая глаз. Слава богу, что он не дозвонился
до Таннера! Сгоряча он мог натворить глупостей.
Неужели Остерман был таким глупцом или трусом,
что проговорился о Цюрихе Таннеру? Не посоветовав¬
шись с ними...
Если это так, Цюрих нужно предупредить об опас¬
ности. Там займутся Остерманом. Они проучат его.
Нужно найти Кардоуна. Вдвоем они должны решить,
что делать дальше. Он бросился к ближайшему телефо¬
ну-автомату.
Бетти ответила, что Джо уехал^в свой офис. Секре¬
тарь Кардоуна сообщила, что он не возвращался из
отпуска.
Тримейн-прижал пальцем левое веко — нервный тик
усилился, и этим глазом он уже едва видел.
71
Вторник, семь часов утра
Так и не сумев заснуть, Таннер встал с постели и
направился в свой кабинет. Пожалуй, в первый раз он
обратил внимание, что в серых экранах телевизоров есть
что-то пугающее. Три пустых и мертвых прямоуголь¬
ника. Джон закурил сигарету и опустился на кушетку.
Он вспомнил наставление Фоссета: сохранять спокойст¬
вие, вести себя как ни в чем не бывало и не рассказы¬
вать о случившемся Эли. Фоссет повторил несколько раз:
«Реальная опасность может возникнуть лишь в том слу¬
чае, если Эли проговорится». Но Таннер никогда ничего
не скрывал от жены. То, что они всегда оставались
друг с другом искренними, было самой сильной сторо¬
ной их прочного союза. Даже когда они ссорились, то
никогда не оставляли невысказанных обид. Они оба не
любили недомолвок. Элис Маккол измучили ими еще
в детстве.
Однако «Омега» вынудила его отступить от привыч¬
ных правил, по крайней мере, на шесть ближайших
дней. Пришлось подчиниться требованию Фоссета,
ведь тот сказал, что так будет лучше для Эли.
Солнце уже поднялось. День начался, и скоро Кардоу¬
ны, Тримейны и Остерманы получат первые сигналы
тревоги. Как они будут реагировать, что станут делать?
Он надеялся, что все трое сразу поставят в известность
официальные власти и опровергнут догадки Фоссета.
Тогда это безумие кончится.
А вдруг оно только начинается?.. Как бы то ни было,
он останется дома. Если Фоссет прав и опасность
существует, то он должен быть вместе с женой и детьми.,
Фоссет не вправе ему этого запретить.
Он убедит Эли в том, что подхватил грипп. Он будет
поддерживать связь со студией по телефону, но сам оста¬
нется здесь, с семьей.
Из. офиса звонили непрерывно. Эли и дети, заявив,
что несмолкающие звонки сводят их с ума, пошли в бас-
I сейн. День был ясным и жарким, лишь к полудню на
небе появилось несколько облаков — прекрасная погода
для купания. Мимо дома несколько раз проехала белая
патрульная машина. В воскресенье это насторожило Тан¬
нера. Теперь-;же рн испытывал облегчение и благодар¬
ность. фоссет^держал слово. Опять ,ц$здрнил телефон.
72
Джон снял трубку. Наверное, снова с работы.
— Да, Чарли...
— Мистер Таннер?
— О, извините. Да, это Джон Таннер.
— Фоссет беспокоит...
— Подождите минуту! — Таннер выглянул из окна
кабинета, проверяя, где находятся Эли й дети. Они
по-прежнему были в бассейне.
— Что случилось, Фоссет? Ваши люди начали?
— Вы можете говорить?
— Да... Вам удалось что-нибудь узнать? Кто-ни¬
будь из них позвонил в полицию?
— Нет. Если это произойдет, мы немедленно поста¬
вим вас в известность. Я позвонил вам не поэтому...
Вы совершили большую глупость. Неужели вы не поня¬
ли, насколько это неосторожно с вашей стороны!
— О чем вы говорите?
— Вы не поехали утром на работу...
— Разумеется, не поехал.
— Запомните, не должно быть никаких отклонений
от вашего обычного распорядка. Не надо ничего менять.
Это очень важно. Чтобы обеспечить собственную безо¬
пасность, вам нужно следовать нашим инструкциям.
— Вы просите слишком многого!
— Послушайте меня. Ваша жена и дети сейчас в бас¬
сейне во дворе вашего дома. Ваш сын Рэймонд не
пошел на тренировку по теннису...
— Это я не пустил его. Я велел ему постричь
траву на лужайке.
— Ваша жена заказала продукты на дом, хотя рань¬
ше всегда ходила за ними сама.
— Я сказал, что ей придется сделать для меня
кое-какие записи. Она и раньше мне помогала...
— И главное, вы сами не делаете того, что делали
всегда. Вы непременно должны следовать заведённому
распорядку. Я не знаю, как можно вас в этом убедить.
Вы не имеете права привлекать к себе внимание.
— Я забочусь о своей семье. По-моему, это вполне
естественно.
— Мы тоже о ней заботимся. И гораздо более
эффективно, чем это можете сделать вы. Они находятся
под постоянным наблюдением. Так же, как и вы. Вы вы¬
ходили к подъездной дорожке перед домом дважды —
в девять тридцать две й в одиннадцать двадцать. К ва¬
шей дочери во Ьрёмя ленча приходила4’ подружка ъ
73
Джоан Лумис, восьми лет. Видите, мы внимательны
и очень осторожны.
Таннер потянулся за сигаретой и прикурил ее от
настольной зажигалки.
— Да, наверное...— помедлив, произнес он.
— Вам не о чем волноваться. Вашей семье ничего
не угрожает.
— Может быть. Я вообще думаю, вы все сумасшед¬
шие. Ни один из моих друзей не имеет никакого от¬
ношения к «Омеге».
— Возможно. Но если правы мы, они не предпри¬
мут ни одного шага, не перепроверив информацию, ко¬
торую мы им подбросили. Они не станут паниковать:
слишком много поставлено на карту. А как только они
начнут проверять, то сразу заподозрят друг друга. Ради
всего святого, не мешайте им делать это. Живите и ра¬
ботайте как обычно, словно ничего не случилось. Это
чрезвычайно важно. Вашей семье никто не причинит
вреда. Они не смогут даже приблизиться.
— Хорошо. Предположим, вы меня убедили. Только
к подъездной дорожке я выходил три раза, а не два.
— Нет, не три. В третий раз вы остановились в во¬
ротах гаража и к подъездной дорожке не подходили.
И потом, это было не утром, а четырнадцать минут
первого.— Фоссет рассмеялся в трубку.— Теперь вам
легче? '
— Я солгу, если скажу, что нет.
— Вы не лжец. Во всяком случае, не злоупотреб¬
ляете этим. Ваше досье не оставляет на этот счет
никаких сомнений.— Фоссет снова рассмеялся, и даже
Таннер не смог сдержать улыбку.
— Вы настойчивый человек, Фоссет. Хорошо, завтра
я выйду на работу.
— Когда все это кончится, вы с Элис должны
зайти к нам в гости. Я думаю, наши жены друг другу
понравятся. Напитки за мной. Вам — «Диварс Уайт
Лейбл» с содовой, а вашей жене шотландское виски
с водой.
— Боже мой! Если вы начнете описывать нашу
интимную жизнь...
— Давайте попробуем...
— Идите к черту! — с облегчением рассмеялся Тан¬
нер.— Мы принимаем приглашение.
— Вот и прекрасно. Думаю, мы поладим.
— Назовите дату, и мы приедем.
74
— Договоримся на понедельник. Будем поддержи¬
вать связь. У вас есть номер телефона на случай непред¬
виденных осложнений. Звоните в любое время.
— Не буду. Завтра я появлюсь на работе.
— Прекрасно. И, окажите мне любезность, не делай¬
те больше передач о нашем ведомстве. Моему началь¬
ству очень не понравилась последняя.
Таннер вспомнил: программу, о которой говорил Фос-
сет, готовил Вудворт. Сценарий был назван «Пойман
с поличным» по первым буквам сокращенного названия
ведомства ’. Передачу выпустили в эфир год назад. Год
назад с точностью до недели.
— По-моему, это было неплохо^,
— Очень плохо. Я видел программу. Мне хотелось
смеяться, но увы!.. Я сидел в это время в гостиной
у шефа. «Пойман с поличным»! Надо же! — Фоссет
снова рассмеялся, и у Таннера стало легко на душе.
— Спасибо, Фоссет.
Он положил трубку и смял в пепельнице сигарету.
Фоссет — настоящий профессионал, подумал он. И Фос¬
сет прав. Никто не сможет добраться до Эли и до де¬
тей. Таннер знал, что при необходимости ЦРУ расса¬
дит снайперов на всех деревьях. Ему остается лишь
следовать наставлениям Фоссета и ничего не предпри¬
нимать. Жить как ни в чем не бывало. Он почувство¬
вал, что теперь сможет сыграть свою роль. Защита,
которую обещал Фоссет, должна быть надежной. Лишь
одна мысль не давала ему покоя. И чем больше он
думал над этим, тем страшнее ему становилось.
Было уже четыре часа дня... Обработка Тримейнов,
Кардоунов и Остерманов началась. Однако ни один из них
до сих пор не обратился в полицию и не позвонил ему.
Возможно ли, что шесть человек, которых он в течение
многих лет считал самыми близкими друзьями, оказа¬
лись не теми, за кого себя выдавали?
Вторник, девять сорок утра по калифорнийскому
времени
«Кэрмани гхайя» резко свернула с бульвара,Уил¬
шир на Беверли Драйв. Остерман знал, что превышает
1 Англ. Caught in Act; ср. ЦРУ — CIA.
75
допустимую в Лос-Анджелесе скорость, но сейчас это
его не заботило. Он не мог думать ни о чем, кроме полу¬
ченного предупреждения. Нужно скорее ехать домой,
к Лейле. Они должны серьезно все обсудить. Нужно
решить, что теперь делать.
Почему выбор пал именно на них?
Кто послал им это странное предупреждение? И что
оно может значить?
Возможно, Лейла права, Таннер лучший из их друзей.
Но он человек сдержанный и осторожный. Он всегда
держится на расстоянии, словно прозрачная стена отде¬
ляет его от окружающих. От всех, за исключением,
конечно, Эли.
И вот теперь Таннер получил информацию, которая
затрагивает важные для Остерманов вопросы, и в част¬
ности касается Цюриха. Но боже! Как он мог об этом
узнать?
Остерман доехал до подножия холма Малхолланд и
стал быстро подниматься вверх по улице мимо огромных
старомодных особняков, жильцы которых принадлежали
когда-то к голливудской элите. Некоторые дома совсем
обветшали — реликты былой роскоши. Предельно до¬
пустимая скорость в Малхолланде — тридцать миль
в час.
У Остермана стрелка спидометра показывала
пятьдесят одну. Надавив на педаль акселератора, он при¬
нял решение. Он заедет за Лейлой и отправится
в Малибу. Там, на- шоссе, они найдут телефон-авто¬
мат, позвонят Тримейну и Кардоуну, и тогда...
Быстро приближающийся пронзительный звук поли¬
цейской сирены вернул его к реальности. Что это?
За ним гонится полиция? Не может быть. В этом мире
декораций нет ничего настоящего. Но сигналили все-
таки ему...
— Э... послушайте, я здесь живу. Моя фамилия
Остерман. Я живу на Калиенте, номер двести шестьдесят.
Вы, наверное, знаете мой дом...— Голос его звучал уве¬
ренно: район Калиенте считался престижным.
— Прошу прощения, мистер Остерман. Ваши
права.
— Видите ли, мне позвонили на студию и сообщили,
что с. женой очень плохо... Я полагаю, вы меня поймете.
Я очень спешу.
— И все же из-за этого не должны страдать пеше¬
ходы. Ваши права...
76
Остерман протянул удостоверение и отвернулся,
чтобы не срывать раздражения на постороннем человеке.
Полицейский лениво писал что-то в длинной дорожной
квитанции, а когда закончил, звонко пришлепнул к ней
права. Остерман повернулся на резкий звук.
— Что, обязательно портить права?
Полицейский устало вздохнул, пряча книжку с кви¬
танциями.
— Вы могли на месяц лишиться прав, мистер.
Я уменьшил вам скорость. Заплатите десять долларов,
как за билет на стоянку.— Он протянул Берни квитан¬
цию.— Надеюсь, с вашей женой все будет в порядке.
Полицейский вернулся к машине. Уже забравшись
внутрь, он высунулся из окна и крикнул:
— Не забудьте убрать права в бумажник.
Патрульная машина отъехала.
Остерман швырнул квитанцию на сиденье и повернул
ключ зажигания. «Кэрмани гхайя» покатилась вниз по
склону Малхолланда. Берни брезгливо покосился на ва¬
лявшуюся на сиденье квитанцию.
Затем, нахмурившись, бросил на нее еще один взгляд.
Что-то насторожило его.
Форма бланка с печатным текстом была та же. Но
бумага... Она казалась слишком гладкой и блестящей
даже для бланков квитанций автотранспортного отделе¬
ния муниципалитета Лос-Анджелеса.
Остерман остановил машину и, взяв в руки квитан¬
цию, поднес ее к глазам. Нарушения были помечены
полицейским небрежно, можно сказать, не отмечены
вовсе...
И тут Остерман понял, что лицевая сторона квитан¬
ции — всего лишь фотостат, наклеенный на лист более
плотной бумаги.
Он перевернул его и увидел на обратной стороне
написанную красным карандашом записку, наполовину
закрытую приколотыми скрепкой скоросшивателя
правами. Он отодрал права и прочел:
«Получено сообщение, что соседи Таннера находятся
с ним в сговоре. Ситуация чрезвычайно опасная. Она
осложняется еще и тем, что информация, которой мы
располагаем, далеко не полная. Попытайтесь осторожно
выяснить, в чем дело. Нам необходимо знать, в чем и как
глубоко они замешаны. Еще раз напоминаем: будьте
очень осторожны.
77
Остерман тупо смотрел на красные строчки. Вновь
возникший в нем страх отозвался неожиданной болью
в висках. Значит, Тримейны и Кардоуны тоже.
Вторник, половина пятого вечера
Среди пассажиров экспресса, прибывшего в Сэддл
Вэлли в четыре пятнадцать, Дика Тримейна не было.
Кардоун, который ожидал его, сидя в своем «Кадилла¬
ке», громко выругался. Он звонил в офис Тримейна, и ему
сказали, что адвокат ушел обедать немного раньше обыч¬
ного. Джо не стал просить, чтобы Тримейн позвонил
ему, когда вернется. Вместо этого он поехал на станцию
и встречал все поезда, прибывающие в Сэддл Вэлли,
начиная с половины четвертого.
Кардоун отъехал от станции, свернул у развязки
влево и направился на запад, за город. До следующего
поезда было целых тридцать пять минут. Может быть,
езда поможет ему отвлечься. Он не мог просто так си¬
деть на вокзале и ждать. Если за ним следят, это может
показаться подозрительным.
Тримейн поможет ему ответить на многие вопросы.
Дик — очень толковый адвокат и, конечно, найдет какой-
нибудь выход— если из этой ситуации вообще есть вы¬
ход.
Промчавшись по Сэддл Вэлли, Джо выехал на просе¬
лочную дорогу, петляющую между полей. Здесь его обо¬
гнал серебристый «Роллс-Ройс», и Кардоун отметил про
себя, что огромный автомобиль развил очень высокую
скорость — слишком высокую для такой узкой дороги.
Кардоун проехал еще несколько миль, скользя отсут¬
ствующим взглядом по живописным окрестностям. У по¬
ворота к какой-нибудь ферме нужно будет развернуться.
Кажется, скоро должен быть поворот с широкими —
он это точно помнил — обочинами. Там он и развер¬
нется. Пора уже возвращаться на станцию.
Он притормозил, готовясь резко свернуть направо
на широкую обочину. «Роллс-Ройс», припаркованный под
деревьями, преграждал ему дорогу.
Чертыхнувшись, Кардоун нажал на газ и проехал
еще несколько сот ярдов. Здесь — так как поблизости
не было видно машин — он с трудом развернулся.
Подъехав к станции, Кардоун взглянул на часы. Пять
78
пятнадцать. С того места, где он стоит, просматривает¬
ся вся платформа. Он увидит Тримейна сразу, как толь¬
ко тот сойдет с поезда. Кардоун надеялся, что адвокат
приедет рейсом пять двадцать пять. Ожидание станови¬
лось невыносимым.
Раздался скрип тормозов, и Кардоун оглянулся. Пря¬
мо за его «Кадиллаком» остановился серебристый
«Роллс-Ройс».
Из автомобиля вышел громадный мужчина — ро¬
стом более шести футов — и неторопливо направился
к «Кадиллаку» Кардоуна. На незнакомце была шофер¬
ская форма.
— Мистер Кардионе?
— Моя фамилия Кардоун.
— О’кей. Как хотите...
Мужчина наклонился и непринужденно положил
свои огромные руки на полуопущенное стекло, так,
чтобы Кардоун имел возможность хорошо разглядеть
их и сравнить со своими собственными.
Джо, возмущенный бесцеремонностью незнакомца,
резко спросил:
— Это вы обгоняли меня несколько минут назад?
На Сэддл-Роуд?
— Да, сэр, я,— с готовностью подтвердил громи¬
ла.— Более того, я весь день находился рядом с вами.
’ Кардоун непроизвольно вздрогнул.
— Весьма странное признание...
— Я очень сожалею...
— Мне не нужны ваши извинения. Я хочу знать
причину. Почему вы преследовали меня? Я вас не знаю.
И мне не-нравится, когда ездят за мной по пятам.
— Это вряд ли кому понравится. Но я лишь делаю
то, что мне велели.
— Что вам от меня нужно?
Шофер слегка передвинул руки, словно для того,
чтобы лишний раз продемонстрировать их внушитель¬
ные размеры.
— Мне нужно кое-что передать вам. Вот и все. Я про¬
делал долгий путь. Мой шеф живет в Мэриленде.
— Что вы хотите мне передать? От кого?
— От мистера да Винчи,' сэр.
— Да Винчи?
— Да, сэр. Вы ведь уже слыхали о нем сегодня ут¬
ром?
— Я не знаю никакого да Винчи... Что вам нужно?
79
— Не доверяйте мистеру Тримейну.
— О чем вы говорите?!
— Я говорю то, что велел передать вам мистер да
Винчи.
Кардоун впился глазами в лицо великана. Совер¬
шенно очевидно, что он не просто тупой громила,
каким пытался прикинуться.
— Почему же вы так долго ждали? Зачем следили
за мной весь день? Вы могли сразу заговорить со
мной.
— Не было команды. В моей машине есть радиоте¬
лефон. Мне приказали вступить с вами в контакт лишь
несколько минут назад.
— Кто вам приказал?
— Мистер да Винчи, сэр.
— Но это вымышленное имя! — Кардоун задыхался
от гнева. Чтобы успокоиться, он глубоко вздохнул и
спросил:
— Скажите мне, кто этот мистер да Винчи?
— Я должен был передать вам еще кое-что,— про¬
должал шофер, не обращая внимания на требование
Кардоуна.— Мистер да Винчи хочет, чтобы вы знали:
возможно, Тримейн уже разговаривал с Таннером. Это
еще не точно, но похоже на то.
— О чем? О чем он мог с ним разговаривать?
— Я не знаю, сэр. Мне не положено. Мне платят
за то, чтобы я ездил на машине и передавал сообщения.
— Я не понимаю! Что толку в таком сообщении?! —
Кардоун стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки.
— Может быть, вам поможет последнее, сэр... По¬
следнее из того, что я должен вам передать.- Мистер
да Винчи считает, что будет хорошо, если вы попытае¬
тесь выяснить, как далеко зашел Тримейн в своих отно¬
шениях с Таннером. Но будьте осторожны. Не следует
также доверять вашим друзьям из Калифорнии. Запом¬
ните, это очень важно.
Великан в шоферской форме отошел немного от «Ка¬
диллака» и приложил два пальца к блестящему козырь¬
ку своей форменной фуражки.
— Подождите минуту...— Кардоун открыл было
дверцу своей машины, но великан молниеносно захлоп¬
нул ее.
— Нет, мистер Кардионе. Оставайтесь в машине.
Вы не должны привлекать к себе внимание. Поезд
подходит.
80
— О, пожалуйста... пожалуйста! Я хочу поговорить
с да Винчи. Где я могу его увидеть?
— Это невозможно, сэр.— Шофер крепко держал
дверь.
— Мерзавец! — выкрикнул Кардоун и схватился за
ручку, налегая на дверь всем телом. Она слегка приоткры¬
лась, но тут же снова захлопнулась от сильного толчка
шофера.
— Я размозжу твою башку! — заорал Кардоун.
К платформе подошел экспресс. Из него вышли не¬
сколько человек. Два коротких гудка прорезали воздух.
Великан спокойно заметил:
— Его нет в поезде, мистер Кардионе. Он сегодня
отправился в офис на машине. Как видите, и это нам
известно.
Поезд медленно тронулся с места, плавно набирая
скорость. Джо не сводил глаз • с огромного человека,
державшего дверцу машины. Внутри у него все клокотало
от ярости, но он понимал, что криком и угрозами здесь
не поможешь. Шофер сделал шаг назад и быстро заша¬
гал к «Роллс-Ройсу». Кардоун распахнул дверцу и вы¬
шел на платформу.
— Эй, привет, Джо! — окликнул его Амос Нид¬
хэм, который только что сошел с поезда,— вице-пре¬
зидент промышленного банка Ганновера и председатель
комитета по чрезвычайным ситуациям клуба Сэддл
Вэлли.— Вам, биржевикам, все нипочем. Когда становит¬
ся совсем туго, вы попросту остаетесь дома и ждете,
когда обстановка прояснится, так, а?
— Ты прав, Амос,— рассеянно подтвердил Кардоун,
украдкой наблюдая за водителем «Ройса», который сел
в машину и завел мотор.
— Я тебе вот что скажу,— продолжал Нидхэм,—
не знаю, куда вы, парни, нас заведете!.. Слыхал, как ко¬
тируется Дю Понт? 1 Остальные плавают, а они берут
все даром! Скажу своим директорам, чтобы ходили на
спиритические сеансы. На вас, брокеров, никакой надеж¬
ды! — Нидхэм прищелкнул языком и неожиданно зама¬
хал рукой, увидев подъезжавший к платформе «Лин¬
кольн Континентал».— Это Ральф. Подвезти тебя, Джо?
Нет, конечно... Ты же на машине.
«Линкольн» подъехал к ним, и шофер Нидхэма
открыл дверцу, чтобы выйти наружу.
«Дюпон де Немур» — химическая монополия, основана в 1902 г.
6 р. Ладлэм
81
— Не нужно мне помогать, Ральф. Я еще способен
сам сесть в машину. Кстати, Джо... этот «Ройс», на ко¬
торый ты так внимательно смотришь, напомнил мне ма¬
шину одного моего приятеля. Хотя вряд ли это его...
Он из Мэриленда.
Кардоун вздрогнул, как от удара, и уставился на
безобидного банкира.
— Из Мэриленда? Кто из Мэриленда?
Амос Нидхэм открыл дверцу машины, задержался
на мгновение и, добродушно улыбнувшись, покачал го¬
ловой.
— О, не думаю, что ты его знаешь. Он умер много
лет назад... У него было странное имя. Я над ним всегда
подшучивал... Его звали Цезарь.
Нидхэм уселся в свой «Линкольн» и захлопнул
дверцу.
Проехав по привокзальной аллее, «Роллс-Ройс» по¬
вернул направо и помчался по направлению к главной
магистрали, ведущей в Манхэттен.
Кардоун остался стоять на перроне железнодорож¬
ного вокзала Сэддл Вэлли. Его охватил ужас.'
Тримейн!
Тримейн заодно с Таннером!
Остерман тоже с Таннером...
«Да Винчи... Цезарь...»
Опять итальянец. Не может быть, что это просто
совпадение.
Он, Джузеппе Амбруззио Кардионе, остался один,
совершенно один.
^«О, господи! Боже милостивый! Святая дева Мария!
Матерь Божья! Окропи руки мои невинною кровью
агнца. Господи Иисусе! Прости грехи мои тяжкие! Иисус
и Мария! Боже милостивый! Пресвятая богородица!
Вразумите меня!
Что я сделал?»
Вторник, пять часов вечера
Уже несколько часов Тримейн бесцельно бродил
по знакомым улицам Ист Сайда. Если бы кто-нибудь
сейчас остановил его и спросил, где он находится, то
он не смог бы ответить. Он был напуган. Разговор
с Блэкстоуном ничего не прояснил.
82
А Кардоун солгал либо жене, либо секретарше,
но это не важно. Важно то, что до Кардоуна сейчас
не добраться. Тримейн знал, что охватившая его паника
не пройдет до тех пор, пока они с Кардоуном не
встретятся и не решат, как быть дальше, как вести
себя с Остерманами.
Неужели Остерман их предал? Нет, это невозможно!
Дик пересек Вандербилт-авеню, механически отметив
про себя, что приближается к отелю «Билтмор».
Он грустно улыбнулся. «Билтмор» навевал воспо¬
минания о прошлых беззаботных временах.
Он вошел в вестибюль со странным чувством, что
сейчас увидит кого-нибудь из друзей своей молодости,
и действительно почти сразу же уперся взглядом в
человека, с которым не встречался почти двадцать пять
лет. Тримейн сразу узнал его, хотя он сильно поста¬
рел за эти годы. Только вот имени он не мог вспом¬
нить. Оно бесследно терялось в далеких школьных годах.
Друзья юности неловко шагнули навстречу друг другу.
— Дик... Дик Тримейн! Ведь это ты, Дик,.да?
— Да... а ты... Джим?
— Джек, Джек Таунсенд! Как поживаешь, Дик? —
Они пожали друг другу руки.
— Сколько лет прошло? Двадцать пять или тридцать?
Ты прекрасно выглядишь! Как, черт возьми, тебе удает¬
ся не толстеть? А я распустился...
— Ты тоже выглядишь прекрасно,— солгал Дик.—
Нет, в самом деле, очень хорошо... Я не знал, что ты
живешь в Нью-Йорке.
— А я здесь и не живу. Просто на пару дней
приехал в Толедо. Клянусь, когда я летел в самолете,
у меня возникла сумасшедшая идея. Я отказался от
номера в «Хилтоне» и подумал, что хорошо бы снять
комнату здесь, просто чтобы посмотреть, не заходит
ли сюда кто-нибудь из нашей старой компании. Глупо,
да?.. И надо ведь, встретил тебя!
— Странно! Действительно странно! Я подумал о том
же самом несколько секунд назад.
— Пойдем выпьем!
Таунсенд' громко разглагольствовал -о корпоративной
морали.
Тримейн почти не слушал его, он думал о Кардоуне.
Выпив третью рюмку, Дик обернулся, ища глазами
телефон-автомат, который был здесь в дни его юности.
Тогда он находился в укромном месте, у выхода с
кухни, и знали о нем лишь завсегдатаи бара.
Теперь телефона не бьию. А Джек Таунсенд все
говорил и говорил, теперь ’он вспоминал давно забы¬
тые дни, безвозвратно ушедшие в прошлое.
В нескольких футах от них стояли два негра в
кожаных куртках.
В прежние времена их бы сюда не пустили.
О, чудесные дни юности...
Тримейн залпом выпил четвертый стакан... Этот Таун¬
сенд никогда не заткнется...
Он должен, должен позвонить Джо. Его снова ох¬
ватила паника... Может быть, Джо что-то знав«г? Тогда
он быстро' рассеет все сомнения относительно Остер¬
манов.
— Что с тобой, Дик? Ты, кажется, очень взвол¬
нован?
— Я все же здесь в первый раз за эти годы...—
невнятно пробормотал Тримейн и поднялся.— Мне нуж¬
но позвонить. Извини.
Таунсенд мягко удержал его, положив на его руку
свою большую ладонь.
— Ты хочешь звонить Кардоуну?
— Что?..
— Я спросил, кому ты собираешься звонить, Кар¬
доуну?
— Ты кто?.. Какого дьявола ты...
— Я друг Блэкстоуна. Не звони ^ардоуну. Не де¬
лай этого ни при каких обстоятельствах, слышишь?
Неужели ты не можешь понять, что сам себе роешь
могилу?
— Я ничего не понимаю! Кто ты такой? — Тримейн
старался говорить тихо, но голос его гулко разносился
по бару.
— Послушай: Кардоун может быть опасен. Мы ему *
не доверяем. Мы в нем не уверены, как не уверены
в Остерманах.
— О чем ты говоришь?
— Возможно, они сговорились. В таком случае, ты
остался один. Ты должен действовать хладнокровно
и попытаться выяснить, пак далеко они зашли. Мы бу¬
дем поддерживать с тобой связь... Мистер Блэкстоун
ведь уже сказал тебе об этом, да?
И тут Таунсенд сделал странную вещь. Он вынул
84
из бумажника банкноту и положил ее перед Ричар¬
дом Тримейном. Он произнес только два слова:
— Возьми это.
Затем он быстро поднялся и вышел из зала.
На столе осталась лежать банкнота в сто долларов.
«Ничего,— подумал Тримейн,— ничего. Это просто
символ. Деньги. Цена. Неважно какая».
Когда Фоссет вошел в гостиничный номер, двое
находившихся там мужчин стояли, склонившись над
столом, на котором были разложены какие-то бумаги
и карты. Один из присутствующих был Грувер. Вто¬
рого звали Коул.
Фоссет снял шляпу и темные очки и положил их
на бюро.
— Все в порядке? — осведомился Грувер.
— Все идет по плану. Если, конечно, Тримейн не
слишком напьется в «Билтморе».
— Даже если он напьется,— сказал Коул, не подни¬
мая глаз от карты автомобильных дорог штата Нью-
Джерси,— какой-нибудь добродушный, любящий взятки
полицейский все уладит.
— Вы поставили своих людей, по обе стороны моста?
— Да. И у туннелей. Иногда он едет в город через
туннель Линкольна и подъезжает к дому со стороны
Паркуэй. Мои люди все время на связи.— Коул делал
какие-то пометки на листе кальки, наложенном на карту.
Зазвонил телефон. Грувер шагнул к туалетному сто¬
лику и взял трубку.
— Грувер слушает... Да? Хорошо, мы перепроверим,
но я уверен, мы бы знали, если бы он... Хорошо. Не
беспокойтесь. Держите с нами связь.— Грувер положил
трубку и постоял какое-то мгновение у аппарата.
— Что там случилось? — Фоссет снял белый пиджак
и стал закатывать рукава.
— Это из Лос-Анджелеса. Когда Остерман уехал
со студии и был остановлен в Малхолланде, они минут
на двадцать потеряли его из виду. Они беспокоятся, не
мог ли он за это время связаться с Кардоуном или
Тримейном.
Коул поднял взгляд от стола.
— Около одиннадцати по нашему, около десяти по
калифорнийскому времени?
-Да.
85
— Кардоун был в своей машине, а Тримейн на
улице. Ни до того, ни до другого он просто не смог
бы дозвониться.
— Я понимаю, чего они боятся,— перебил .его Фос-
сет.— Тримейн сегодня днем, не тратя времени, стал
звонить Кардоуну.
— Мы предвидели это, Лэрри,— кивнул Коул.—
Мы перехватили бы их, если бы они назначили встречу.
— Да, я знаю. И все же риск был.
Коул громко рассмеялся, поднимая кальку с карты.
— Ты планируешь, мы выполняем... Вот здесь все
дороги, ведущие в город.
— Мы ведь уже составляли схему.
— Джордж забыл захватить копию, а все остальные
карты в деле. На командном пункте должна быть карта
района боевых действий.
— Это моя вина,—улыбнулся Грувер.— Я до двух
ночи был на совещании, а к половине седьмого нужно
успеть на самолет. Я забыл и бритву, и зубную щетку,
и бог знает что еще.
Телефон опять зазвонил, и Грувер снял трубку.
— ...Понятно... подождите минутку.— Он опустил
руку с трубкой и повернулся к Лоренсу Фоссету: —
Наш второй шофер не поладил с Кардоуном...
— О, господи! Надеюсь, ничего страшного не прои¬
зошло?
— Нет-нет. Вспыльчивый чемпион попытался вылезти
из машины и затеять драку, но все обошлось.
— Передай шоферу, чтобы ехал назад в Вашингтон.
Пусть выбирается из этого района.
— Возвращайся назад, Джим... Да, конечно, .мо¬
жешь... О’кей. Увидимся на базе.— Грувер положил труб¬
ку и подошел к столу.
— А что Джим «конечно, может»?
— Оставить машину в Мэриленде. Ему кажется, что
Кардоун запомнил номер.
— Прекрасно. А что семья Цезаря?
—Их хорошо проинструктировали,— сообщил Ко¬
ул.— Теперь они ждут не дождутся, когда объявится
некий Джузеппе Амбруззио Кардионе. Сын Цезаря из
штанов выпрыгнет," чтобы лишний раз доказать, что
не имеет ничего общего со своим папочкой.
— Что это значит? — Грувер поднес к сигарете за¬
жигалку.
— Старик Цезарь сколотил рэкетом состояние. А его
86
старший сын работает в конторе окружного прокурора
и фанатично ненавидит все, связанное с мафией.
— Замаливает семейные грехи?
— Да, что-то в этом роде.
Фоссет подошел к окну и поглядел вниз на яркЪ-
зеленый ковер Центрального парка. Когда он заговорил,
голос его был очень тихим, но в нем звучал такой
неподдельный азарт, что его коллеги не смогли сдер¬
жать улыбок.
— Игра началась. Ставки сделаны. Все они напуганы
и сбиты с толку. Ни один не знает, что произошло
и как нужно себя вести. Теперь мы подождем и посмот¬
рим. Дадим им передохнуть. Исчезнем на двадцать четы¬
ре часа... И у «Омеги» не будет выхода. Им придется
действовать.
Среда, десять пятнадцать утра
Когда Таннер приехал в свой офис, было уже около
десяти. Хотя он понимал, что Фоссет прав, он все же
с большим трудом уговорил себя выйти из дома. Сев
за рабочий стол, он принялся просматривать почту
и записки. Все просили совета. Никто не желал при¬
нимать решения самостоятельно.
«Как музыканты, чутко следящие за взмахом дири¬
жерской палочки. Или собрание, послушное воле своего
председателя»,— подумал он.
Подняв трубку, Джон Таннер набрал код Нью-
Джерси.
— Привет, Эли.
— Привет, дорогой. Ты что-нибудь забыл?
— Нет... Просто соскучился. Чем ты занимаешься?
В доме номер двадцать два по Орчед Драйв в Сэддл
Вэлли Элис Таннер счастливо улыбнулась.
— Чем занимаюсь?.. Согласно приказу великого хана
я надзираю за тем, как его сын убирает в подвале.
И, подчиняясь воле того же хана, заставляю его бедную
дочь жарким июльским утром корпеть над книгами, ко¬
торые им в школе велели прочитать за лето. Как еще
она сможет попасть к двенадцати годам в Беркли?
Таннер почувствовал в голосе жены недовольство.
Когда она была маленькой девочкой, то проводила
летние каникулы в грустном одиночестве. И теперь ей
87
хотелось, чтобы каникулы дочери были беззаботными
и веселыми.
— Хорошо, пусть она отдохнет...
— Звонила Нэнси Лумис и спрашивала, сможет ли
Дженет прийти к ним на ленч...
— Эли...— Таннер переложил трубку в левую руку.—
Я бы отложил визит к Лумисам на несколько
дней...
— Почему?
Джон знал Джима Лумиса по совместным поездкам
на восьмичасовом экспрессе.
— Джим затевает какую-то аферу на бирже и при¬
стает ко всем в поезде с предложением войти в долю.
Если он не поймает меня на этой неделе, то мне
удастся отвертеться.
— А что говорит Джо?
— Он ничего не знает об этом. Джим не хочет,
чтобы Джо знал... Конкурирующие фирмы, понимаешь?
— Но я не понимаю, каким образом приглашение
Дженет на ленч может...
— Я просто не хочу попасть в неловкое положение.
У нас нет тех денег, что ему нужно.
— Ну хорошо, пусть будет по-твоему.
— И... сделай мне еще одно одолжение. Не отходи
сегодня далеко от телефона.
Элис Таннер удивленно вскинула брови.
— Почему?
— Я не буду сейчас рассказывать, но мне могут
позвонить до важному делу... Мыс .тобой много говорили
об этом...
Элис Таннер. автоматически понизила голос и, не
сдержав улыбки; заговорщически прошептала:
— Тебе предложат что-нибудь стоящее?
— Возможно. Они собирались позвонить домой, что¬
бы договориться о встрече.
— О, Джон! Как это здорово! Я так рада...
— Да, предложение может оказаться... интересным.—
Ему вдруг стало трудно говорить.— Я. позвоню тебе
позже.
— Это чудесно, Джон! Конечно, я буду ждать. Я
сделаю звонок погромче, так что его будет слышно даже
в Нью-Йорке!. _
— Я позвоню; тебе позже,— повторил, он.
— И расскажешь подробности, ладно?
Тан нер цмед леадно положил трубку;ла 'рычаг и вздох¬
88
нул. Пришлось солгать... но зато его семья останется
дома.
Он знал, что нужно переключиться на проблемы
телекомпании. Фоссет предупреждал, что в его поведе¬
нии не должно быть никаких отклонений от нормы.
А нормой для директора службы информации была на¬
пряженная работа. Таннера знали в руководстве ком¬
пании как человека, который в любой ситуации безо¬
шибочно прогнозирует возможные трудности. Теперь на¬
ступил момент, когда главное — не допустить хаоса.
Он взял трубку телефона.
— Норма, я прочитаю список тех, кого приму сегод¬
ня утром. Позвоните и предупредите их. Передайте
всем, что беседы будут короткими. Я даю им самое
большее пятнадцать минут. Хорошо, если все предло¬
жения и замечания будут изложены письменно — пол¬
страницы печатного текста... Передайте это им, пожа¬
луйста. Мне сегодня нужно многое успеть.
Он освободился лишь около половины первого. Ос¬
тавшись один, он закрыл дверь своего кабинета и по¬
звонил домой.
Он не опускал трубку минуты две. Ответа не было.
Никто не подходил к телефону, который должен был
звонить так громко, чтобы было слышно в самом Нью-
Йорке.
Часы показывали двенадцать тридцать пять. Навер¬
ное, Эли решила, что между полуднем и половиной
второго по важному делу никто звонить не станет.
Видимо, ей срочно понадобилось что-нибудь купить к
обеду. Или захотелось пойти с детьми в клуб, чтобы
они съели там по гамбургеру и поболтали с прияте¬
лями. Или она все-таки не смогла отказать Нэнси
Лумис и повела Дженет на. ленч. А может быть, она
пошла в библиотеку?
Таннер попытался представить себе жену за одним
из этих занятий. Конечно, ее что-нибудь отвлекло. -
Он снова набрал номер домашнего телефона. Без¬
результатно. Он позвонил в клуб...
— Извините, мистер Таннер. Мы подали ленч на ули¬
це... Нет, миссис Таннер к нам не заходила...
Лумисы! Значит, они пошли к Лумисам...
— Что ты, Джон! Элис сказала, что у Дженет раз¬
болелся живот. Может быть, она повела ее-к доктору?
До десяти минут. второго Джон Таннер» успел по¬
звонить домой еще дважды. Последний * раз он' Не клал
89
трубку минут пять, тупо слушая однообразные гудки.
Ему казалось, вот Эли уже бежит по лестнице и сей¬
час схватит трубку, и он ждал еще и еще...
Но никто так и не ответил.
Он пытался убедить себя, что волноваться глупо.
Он же видел патрульную машину, которая сопровож¬
дала их, когда Эли везла его на станцию. Фоссет уве'-
рял его вчера, что за домом ведется постоянное на¬
блюдение.
Фоссет!
Он поднял трубку и набрал номер телефона, который
дал ему Фоссет на случай непредвиденных обстоятельств.
Судя по коду, телефон был в Манхэттене.
— Грувер слушает.
— Кто? — удивился Таннер.
— Алло? Алло? Джордж Грувер слушает.
— Меня зовут Джон Таннер. Я хотел бы поговорить
с Лоренсом Фоссетом.
— О, добрый день, мистер Таннер. Что-нибудь слу¬
чилось? Фоссет вышел. Может быть, я смогу вам помочь?
— Вы — сослуживец Фоссета?
— Да, сэр.
— Я не могу дозвониться до своей жены. Я звонил
уже несколько раз. Она не отвечает.
— Может быть, она куда-нибудь вышла? Не бес¬
покойтесь. За домом ведется наблюдение.
— Вы уверены?
— Конечно.
— Я просил ее не отходить от телефона. Она ду¬
мает, что я жду звонка...
— Я свяжусь с нашими людьми и перезвоню вам.
Думаю, что смогу вас успокоить.
Таннер опустил трубку, чувствуя некоторую не¬
ловкость. Однако прошло пять минут, а обещанного
звонка не последовало.
Он снова набрал номер Фоссета, но линия была за¬
нята. Он быстро положил трубку. Вероятно, это Грувер
сам звонит ему. Да, наверное, так и есть. Сейчас он
позвонит еще...
Но телефон молчал.
Таннер снова снял трубку и медленно, тщательно
следя за тем, чтобы все цифры были верны, набрал
манхэттенский номер.
— Грувер.
— Это Таннер. Я думал, вы позвоните сразу...
90
— Простите, мистер Таннер. У нас тут небольшое
затруднение. Пока ничего не удалось выяснить.
— Что значит «затруднение»?
— Мы не смогли связаться с нашими людьми из
оперативной службы. Такое случается. Они же не могут
все время сидеть у радиотелефона. Как только связь
восстановится, мы сообщим вам.
— Меня это не устраивает! — рявкнул Таннер и,
швырнув трубку на рычаг, встал. Вчера днем Фоссет
пересказал ему все их действия до мельчайших под¬
робностей — даже в момент самого телефонного разго¬
вора. А теперь этот Грувер якобы не может связаться
с теми, кто ведет наблюдение за его домом. Как го¬
ворил Фоссет? «В Сэддл Вэлли работает тринадцать
наших агентов...»
А Грувер не может с ними связаться! Тринадцать
человек и ни с одним нет связи?
Таннер вышел в приемную.
— Я ухожу. Норма, следите за моим телефоном.
Если позвонит человек по фамилии Грувер, скажите
ему, что я уехал домой.
СЭДДЛ ВЭЛЛИ
ИНКОРПОРЕЙТЕД 1862
Добро пожаловать!
— Куда теперь, мистер?
— Поезжайте прямо. Дальше я покажу.
Такси свернуло на Орчед Драйв за два - квартала
до его дома. У Таннера лихорадочно забилось сердце.
Сейчас станет видно их машину. Если- она там, зна¬
чит, все в порядке. О, господи! Пусть все будет в
порядке...
Автомобиля не было.
Таннер взглянул на часы.
Два сорок пять. Без пятнадцати три! А Элис нет
дома!
— Налево. Дом, обшитый деревом.
— Прекрасное место, мистер. Просто чудесное.
— Быстрее!
Такси подъехало к дому. Расплатившись, Таннер
распахнул дверцу и вышел.
— Эли! Эли! — Он стремительно прошел через.кухню
и свернул к гаражу.
Никого. Маленький «Триумф» на месте.
91
Тишина.
И все-таки что-то не так. Запах... Едва различи¬
мый тошнотворный запах. Откуда он?
— Эли! Эли! — Он вернулся на кухню и через окно
увидел бассейн. О, боже! Он лихорадочно обшарил
глазами поверхность воды и рванулся к двери, веду¬
щей во двор. Дверь была заперта. Он с размаху уда¬
рил плечом и, сорвав защелку, выбежал во двор.
Слава богу! В воде никого не было!
Проснулся и залаял его любимец — уэльский терьер.
Пес был посажен на цепь и теперь рвался с нее, за¬
хлебываясь заливистым лаем.
Таннер бросился в подвал.
— Рэй! Дженет! Эли!
Тишина. Только во дворе истошно лает собака.
Оставив дверь подвального этажа открытой, он устре¬
мился к лестнице.
Он несся наверх, перепрыгивая через две ступеньки.
Дверь их с Элис спальни закрыта. И тут он услы¬
шал... слабо доносившуюся оттуда музыку. Они никогда
не оставляли радио включенным. Так было заведено.
Тем более что в приемник Элис были встроены часы
и таймер, который отключал радио не позднее чем через
час после начала работы. Они с Эли всегда пользова¬
лись этим таймером. А Элис уехала два с половиной
часа назад. Значит, радио включил кто-то другой.
Он отворил дверь.
Никого.
Он хотел было обыскивать другие комнаты, но
вдруг увидел записку, приколотую рядом с приемником.
В один прыжок он оказался у туалетного столика.
«Вашей жене и детям неожиданно пришлось уехать.
Вы найдете их у старого железнодорожного вокзала
на Лесситер Роуд».
Охваченный ужасом, Таннер припомнил заброшен¬
ную станцию, расположенную в лесу. Туда вела един¬
ственная проселочная дорога.
Что он наделал?! Он стал причиной их... О, господи,
неужели они погибли? Если это так, то он убьет Фос-
сета! Убьет Грувера! Убьет всех тех, кто должен был
следить за его домом!
Он выбежал из спальни и бросился вниз по лестнице
в гараж. Ворота были распахнуты. Он сел за руль
«Триумфа» и включил зажигание...
Таннер гнал машину по Орчед Драйв, лихорадочно
92
соображая, как быстрее проехать до Лесситер Роуд.
Вот уже пруд, который называли озером Лесситер,—
зимой местные жители катались здесь на коньках. Лес¬
ситер Роуд начиналась на другой стороне пруда и исче¬
зала в густом лесу.
Джон, не переставая, давил на педаль акселератора.
Он разговаривал сам с собой, беспрестанно повторяя:
— Эли!.. Эли! Дженет! Рэй!
Дорога петляла. Прямо. Поворот. Опять поворот.
Солнечные лучи пробивались сквозь густые кроны де¬
ревьев. Других автомобилей на дороге не было. Ника¬
ких признаков жизни!
Неожиданно за очередным поворотом показалась за¬
брошенная станция. Там, на полузаросшей травой пло¬
щадке для автомобилей, стоял многоместный фургон.
Таннер резко затормозил и выскочил из машины. На
мгновение он потерял контроль над собой. Неужели
случилось самое страшное?
На полу машины он увидел сползшее с переднего
сиденья неподвижное тело жены. Сзади полулежали
маленькая Дженет и его сын. Головы опущены.
О, боже! Это конец! В глазах у него защипало,
руки затряслись.
Джон застонал, дернул на себя дверь и ощутил, как
его теплой волной обдал тошнотворный запах.
«Так вот чем пахло в гараже»,— подумал Джон.
Он схватил Элис и.потряс ее плечи.
— Эли! Эли! О, господи! Пожалуйста, очнись, Эли!
Жена медленно открыла глаза и несколько раз морг¬
нула. Она была жива, хотя еще не совсем пришла
в себя. Она шевельнула пальцами.
— Где... где я? Джон? Дети! — вдруг вскрикнула
она, и этот крик больно резанул Таннера по сердцу.
Он рванулся к задней дверце и увидел, что дети
зашевелились.
Они живы! Все трое живы!
Эли выбралась из машины и опустилась на траву.
Таннер осторожно поднял Дженет с заднего сиденья
и прижал к себе. Девочка плакала.
— Что случилось? Что случилось? — тупо повторяла
Элис, качая головой.
— Тебе нельзя говорить, Эли. Молчи. Дыши глубже.
Как можно глубже... Возьми ее.— Он передал жене
плачущую Дженет.— Я займусь Рэем.
— Что случилось? Только не говори мне...
93
— Успокойся! Дыши. Дыши глубже!
Он помог Рэю выбраться из машины. Мальчик был
очень бледен. Его тошнило.
— Джон, ты не...
— Поднимайся и ходи. И заставь ходить Дженет.
Делай, как я сказал!
Элис Таннер безропотно подчинилась приказу мужа.
Мальчик выпрямился и замотал головой.
— Сейчас получше, сынок?
— Где мы? — Рэймонд дрожал.
— Все в порядке. Теперь уже в порядке... Все будет
нормально... Все...
Таннер оглянулся на жену. Она поставила Дженет
на землю и, бережно поддерживая ее, уговаривала сде¬
лать хотя бы шаг. Девочка громко плакала. Таннера
душили гнев и горечь. Он вернулся к фургону и посмот¬
рел, на месте ли ключ зажигания.
Ключа в замке не было. Странно.
Он посмотрел под сиденьями, в ящике на передней
панели, в задней части машины... Наконец он нашел
его между откидными сиденьями. Ключ был завернут
в белую бумагу.
Плач дочери перешел в судорожные рыдания, и Элис
снова взяла ее на руки, пытаясь успокоить. Прибли¬
зив губы к уху девочки, она снова и снова повторяла,
что все в порядке.
Отвернувшись так, чтобы жена не видела, Таннер
быстро развернул ключ и разгладил бумагу на сиденье.
Лист был чист.
Он смял его и сунул в карман. Теперь он расскажет
Эли, что случилось. Они уедут. Далеко. Очень далеко.
Он все ей расскажет, но не при детях.
— Садись в машину,— мягко сказал он сыну и, по¬
дойдя к жене, взял из ее рук плачущую дочь.— Возьми
ключи от «Триумфа», Эли. Мы едем домой.
Жена стояла вперед ним с широко раскрытыми, пол¬
ными ужаса глазами. По щекам ее текли слезы. Она
пыталась взять себя в руки, всеми силами стараясь
сдержать рыдания.
— Что случилось? Что с нами произошло?
Таннер не успел ответить. Раздался гул автомобиль¬
ного-мотора, и в десяти ярдах от них остановилась
машина полицейского управления Сэддл Вэлли.
Из машины выскочили Дженкинс и Макдермотт.
Дженкинс держал наготове револьвер.
94
— Все в порядке? — на ходу спросил он у Таннера.
Макдермотт быстро подошел к автофургону и спо¬
койно заговорил с сидевшим сзади мальчиком.
— Мы прочли записку в вашей спальне. И, кажется,
совершенно случайно обнаружили большую часть похи¬
щенного имущества.
— Имущества? — Элис Таннер изумленно уставилась
на полицейского.— Какого имущества?
— Два телевизора, украшения миссис Таннер, шка¬
тулку с серебром и небольшую сумму наличными. Состав¬
лена опись, она в управлении. Мы неонали, все ли это.
Вещи были обнаружены в машине, брошенной в несколь¬
ких кварталах от вашего дома. Они могли взять что-то
еще. Вам нужно будет проверить.
Таннер передал дочь жене.
— О чем вы говорите, черт побери?!
— Вас обокрали. Должно быть, вернувшись с улицы,
ваша жена застала их в доме. Ее и детей отравили
газом в гараже... Работали явно профессионалы, в этом
нет сомнений. Они действовали как настоящие...
— Вы лжете! — тихо произнес Таннер.— Не было
никакого ограбления.
— Пожалуйста! — остановил его Дженкинс.— Глав¬
ное сейчас позаботиться о вашей жене и детях.
Из автомобиля высунулся Макдермотт.
— Мальчика нужно доставить в больницу. Срочно!
— Господи! — Элис с дочерью на руках бросилась
к машине.
— Пусть Макдермотт отвезет их,— сказал Дженкинс.
— Как я могу доверять вам? Ведь вы солгали! Из
моего дома ничего не пропало. Все было на месте —
и телевизоры, и вещи. Никаких следов ограбления...
Зачем вы солгали?
— Сейчас нет времени. Я пошлю Макдермотта с
вашей женой и детьми,— быстро проговорил Дженкинс.
— Они поедут со мной!
— Нет.— Дженкинс слегка шевельнул револьвером.
— Я убью вас, Дженкинс!
— А кто же тогда встанет между вами и «Омегой»? —
спокойно парировал Дженкинс.— Будьте благоразумны.
Скоро сюда приедет Фоссет. Он хочет вас видеть.
— Я сожалею. Очень сожалею. Больше этого не
повторится.
95
Фоссет и вправду выглядел удрученным.
— Но что это было? Куда девалась ваша надежная
охрана?
— Мы допустили небольшой просчет при планирова¬
нии графика дежурств. Произошла задержка, которую
трудно было предвидеть... Я говорю правду. Мне нет
смысла лгать вам. Вина за этот промах полностью
лежит на мне.— Фоссет смотрел прямо в глаза
Джона.
— Но вас же здесь не было,— возразил Таннер.
— Тем не менее ответственность буду нести я. Ор¬
ганизация работы в Сэддл Вэлли поручена мне. Аген¬
ты «Омеги» увидели, что посты наблюдения сняты —
это длилось недолго, всего лишь пятнадцать минут —
но им их хватило.
— Я не могу с этим смириться. Вы подвергли смер¬
тельному риску жизнь моей жены и детей.
— Я заверяю вас, больше такое не повторится. И
потом, события сегодняшнего дня все-таки обнадежи¬
вают — «Омега» не убивает. Шантаж, террор — да.
Убийство — нет.
— Почему вы так решили? Я вам не верю и заяв¬
ляю, что больше не позволю вам решать за меня.
— Вы, стало быть, собираетесь действовать сами? —
вкрадчиво спросил Фоссет.
— Да,— твердо ответил Джон.
— Не будьте глупцом. Если не хотите подумать о
себе, подумайте о своей семье.
Таннер поднялся со стула. Через тонкие занавеси
на окнах он видел двоих крепких мужчин, стоявших
у дверей отеля.
— Я заберу их отсюда.
— Куда же вы отправитесь?
— Не знаю. Я знаю только, что мы здесь больше не
останемся.
— Вы полагаете, «Омега» не будет преследовать
вас?
— Зачем им это делать? Я ведь не ваш человек...
— Они могут думать иначе.
— В таком случае, я сообщу им правду.
— Каким образом? Дадите объяснение в «Таймс»?
— Нет! — Таннер резко повернулся и ткнул пальцем
почти в лицо разведчика.— Это передадите им вы. Ка¬
ким хотите способом... А если вы этого не .сделаете,
то я расскажу крупнейшим телекомпаниям страны прав-
96
ду обо всей операции и о том, как халатно вы ее
ведете. Это будет крахом для вас.
— И для вас тоже. Вас просто уничтожат. И вашу
жену. И детей.
— Не смейте угрожать мне!
— О, господи, ну подумайте сами! Подумайте, что же
все-таки произошло! — Фоссет был готов взорваться,
но сумел взять себя в руки и, резко понизив голос,
произнес: — Поверьте мне... Мою жену убили в Восточ¬
ном Берлине. Ее убили только за то, что она была
моей женой. Они хотели... преподать мне урок. Я все
прекрасно понимаю. Пока вы ничего не знали, вы были
в безопасности. Теперь ситуация изменилась.
Таннер опешил.
— Что вы хотите сказать?
— Только то, что вы должны все делать так, как
запланировано. Мы подошли слишком близко к цели.
Мне нужна «Омега».
— Вы прекрасно знаете, что не можете принудить
меня к сотрудничеству.
— Могу... Потому что, если вы откажетесь, если
решите сбежать, я уберу всех своих людей из Сэддл
Вэлли. Вы останетесь один... И не думаю, что вы су¬
меете один справиться с ситуацией.
— Я увезу отсюда семью...
— Не говорите ерунды! «Омега» моментально вос¬
пользовалась нашей оплошностью. Люди, входящие в
нее, находятся в постоянной готовности. Они действуют
быстро и профессионально. Вряд ли, вступив в «проти¬
воборство с ними, вы сумеете победить. Ни у вас, ни
у вашей семьи нет шансов на победу. Мы признали
нашу ошибку. Других ошибок мы не допустим.
Таннер прекрасно понимал, что Фоссет прав. Если
теперь он останется один на один с «Омегой», у него
просто не хватит сил противостоять им.
— Вы не шутите?
— А вы бы стали шутить — когда вокруг вас мин¬
ное поле?
— Вряд ли... То, что произошло сегодня днем...
что это может означать?
— Вас запугивают... Те, кто сделал это, не оставили
следов. Когда мы поняли, что произошло, то сразу же
имитировали ограбление,.забрав кое-что из вашего иму¬
щества — ценные вещи, драгоценности. Вы получите
их, когда операция закончится. Так все будет выгля¬
деть более правдоподобно. 97
? Р. Ладлэм
— Значит, вы рассчитываете, что я соглашусь с
вашей версией?
— Конечно. Это самое разумное для вас решение.
— Да... Наверное.
Таннер полез в карман за сигаретами.
Зазвонил телефон, и Фоссет быстро поднял трубку.
Он негромко переговорил с кем-то, затем повернулся
к Таннеру.
— Ваша семья уже дома. С ними все в порядке.
Там сейчас работают несколько наших людей — наво¬
дят порядок после «ограбления», разбирают вещи... Они
сделают вид, что пытаются найти отпечатки пальцев
злоумышленников, но, как вы понимаете, выяснится, что
преступники работали в перчатках. Вашей жене сказали,
что вы сейчас в управлении полиции даете показа¬
ния.
— Понятно...
— Хотите, чтобы мы отвезли вас домой?
— Нет... Нет, не хочу. Хотя, думаю, от присутствия
ваших людей мне в любом случае не избавиться.
— Это делается исключительно из соображений ва¬
шей же безопасности,— холодно сказал Фоссет.
Таннер зашел в Виллидж-паб — самый популярный
бар Сэддл Вэлли — и позвонил Тримейнам.
— Джинни? Это Джон. Мне нужно поговорить с
Диком. Он дома?
— Джон Таннер?
Почему она переспросила? Почему так странно про¬
изнесла его фамилию? Она ведь знает его голос.
— Да. Дик дома?
— Нет... Конечно, нет. Он на работе. А что случи¬
лось?
— Так, ничего серьезного...
— Ты не можешь мне сказать?
— Мне просто нужно посоветоваться с ним как с
юристом. Попробую позвонить ему в офис. Пока.
Таннер чувствовал, что сыграл плохо. Все получилось
натянуто. Но и Вирджиния Тримейн явно не справилась
с ролью.
Таннер набрал номер нью-йоркской конторы Три¬
мейна...
— Сожалею, мистер Таннер, но мистера Тримейна
сейчас нет. У него важная встреча.
98
— Мне нужно срочно переговорить с ним. Как с ним
можно связаться?
Секретарша Тримейна нехотя назвала номер. Таннер
снова принялся накручивать диск...
— К сожалению, мистера Тримейна у нас нет.
— Но в его офисе мне сказали, что он уехал к вам.
— Он позвонил сегодня утром и отменил встречу.
Мне очень жаль, сэр...
Таннер повесил трубку. Затем, немного помедлив,
он позвонил Кардоунам...
— Папа и мама уехали еще утром, дядя Джон.
Сказали, что вернутся после обеда. Сказать, чтобы они
позвонили вам?
— Нет... нет. Это не обязательно.
Внутри у него похолодело. Он вызвал -междугород¬
ную, назвал адрес и номер, и вскоре за три тысячи миль
от Сэддл Вэлли в Беверли Хиллз зазвонил телефон.
—. Резиденция Остерманов.
— Можно мистера Остермана?
— Его нет. Кто его спрашивает?
— А миссис Остерман дома?
— Нет.
— Когда они будут?
— Обещали вернуться на следующей неделе. А кто
звонит?
— Моя фамилия Кардоун. Джозеф Кардоун.
— Кар-до-ун...
— Верно. Давно они уехали?
— Вчера вечером. Они вылетели в Нью-Йорк десяти¬
часовым рейсом.
Джон Таннер повесил трубку. Значит, Остерманы в
Нью-Йорке! Уже сегодня утром они были там.
Тримейны, Кардоуны, Остерманы.
Все здесь, поблизости. И все скрываются.
Неужели правда, что они члены «Омеги»? Теперь
слова Фоссета уже не казались Таннеру абсурдом.
Четверг, три часа утра
К тому времени, когда Таннер вернулся домой, в ком¬
натах был восстановлен относительный порядок, но сле¬
ды деятельности «грабителей» были еще видны. Стулья
стояли не на своих местах, ковры сбиты. Торшер
7*
99
сдвинут от стены к центру комнаты. Настольная лампа,
книги, вещи, бумаги загромождали стол в гостиной.
Женщина, которая вместе с Элис убирала в доме, еще не
успела расставить все по местам.
Элис рассказала ему, как им помогали полицейские.
Если она что-то и заподозрила, то не подала виду.
Впрочем, Элис Маккол еще в детстве пришлось
столкнуться с различными проявлениями насилия. При¬
сутствие в доме полицейских не было для нее чем-то
необычным, поэтому ее реакция оказалась очень взве¬
шенной.
Иным было состояние ее мужа. Он оказался не готов
к отведенной ему роли. Вторую ночь он не мог заснуть.
Он смотрел на телефон, на часы, на стоявший рядом
приемник. Была уже половина третьего, а он так и не
сомкнул глаз. Мысли его лихорадочно крутились вокруг
единственного слова — «Омега».
Он попытался закрыть глаза.
«Нет, все равно не заснуть. Нужно встать,— сказал
он себе.— Встать и пройтисьдю дому. Может быть, что-
'нибудь съесть, почитать, покурить. Любым способом
отвлечься от навязчивых мыслей».
Перед тем как пойти спать, они с Элис выпили не¬
сколько рюмок бренди. Для Элис этого было достаточно,
она уснула почти сразу: сказались пережитые волнения
и усталость.
Таннер поднялся с постели и спустился вниз. Он по¬
ходил по дому, доел остатки дыни в кухне, просмотрел
старые газеты в коридоре, полистал журналы в гостиной.
Затем он пошел в гараж. Там еще чувствовался сла¬
бый — теперь уже едва ощутимый — запах газа, кото¬
рым отравили его жену и детей. Постояв немного, он раз¬
вернулся и возвратился назад, в дом, забыв погасить
свет в гараже.
Докурив сигарету, он заметил, что пачка пуста, и
огляделся. Джон помнил, что где-то в кабинете был це¬
лый блок. Ему не хотелось больше курить, он сделал это
чисто автоматически. Когда он выдвинул верхний ящик
стола, раздавшийся рядом шум заставил его поднять
глаза. В окно кабинета постучали, и слабый луч фонарика
замелькал по стеклу.
— Это я, Дженкинс, мистер Таннер,— раздался при¬
глушенный голос.— Подойдите к двери, ведущей во двор.
Облегченно вздохнув, Таннер кивнул темному силуэту
по другую сторону окна.
100
— Задвижка на двери почему-то сорвана,— пояснил
Дженкинс, когда Таннер вышел во двор.— Мы не знаем,
как и когда это случилось.
— Это я сорвал. Что вы здесь делаете?
— Следим, чтобы не повторилось то, что произошло
днем. Нас тут четверо. Мы подумали, чем это вы зани¬
маетесь среди ночи. Во всех окнах первого этажа свет.
И в гараже тоже. Что-нибудь случилось? Вам никто не
звонил?
— А если бы кто-нибудь звонил, разве вы об этом
не знали бы?
Дженкинс улыбнулся и вошел в дом.
— Мы должны знать обо всем, но вы сами пони¬
маете, никто не Застрахован от случайных накладок.
— Пожалуй. Хотите чашку кофе?
— Только если вы приготовите на всех четверых.
Парни не могут оставить пост.
— Конечно.— Таннер налил воды в кофейник.—
Растворимый устроит?
— Вполне. Спасибо...— Дженкинс сел за кухонный
стол, передвинув кобуру большого полицейского кольта.
Он внимательно посмотрел на Таннера, затем огляделся
по сторонам.
— Я рад, что вы рядом,— помолчав, признался Тан¬
нер.— Я очень ценю это, поверьте. Конечно,"я понимаю,
что это ваша работа...
— Не только работа. Мы все озабочены и... сочув¬
ствуем вам.
— Спасибо. У вас есть жена, дети?
— Нет, сэр. \
— А мне казалось, что вы женаты.
—' Женат мой напарник Макдермотт.
— Ах да... Вы поступили сюда на службу года два
назад, да?
— Около того.
Таннер отвернулся от плиты и взглянул прямо в
лицо Дженкинсу.
— Вы — один из них?
— Простите...
— Я спрашиваю, вы один их них? Вчера днем- вы
произнесли слово «Омега». Значит, вы — человек Фос-
сета?
— Меня просто проинструктировали относительно
того, что я должен вам говорить. Хотя, разумеется, я
встречался с мистером Фоссетом.
10!
— Но ведь вы не просто провинциальный полицей¬
ский, разве не так?
Дженкинс не успел ответить. Снаружи раздался
душераздирающий крик, и они оба вздрогнули. Им обоим
уже доводилось раньше слышать, как кричат люди перед
смертью: Таннеру — во Франции, Дженкинсу — у реки
Ялу. Поэтому они одновременно вскочили со своих мест.
Дженкинс бросился к двери, ведущей во двор. Таннер
последовал за ним. Из темноты возникли еще две фи¬
гуры.
— Это Фергюссон! Ферпоссон!— хриплым голосом
повторяли оба полицейских. Дженкинс обогнул бассейн
и бросился к роще, начинавшейся прямо за участком
Таннера. Журналист, спотыкаясь, бежал за ним, изо
всех сил стараясь не отстать.
...Изуродованное тело лежало на куче травы. Голова
была отрезана. Мертвые глаза почти вылезли из орбит.
— Остановитесь, мистер Таннер! Не подходите! Не
смотрите!— Дженкинс схватил оцепеневшего Таннера
за плечи, пытаясь оттеснить его от трупа. Два охранника,
держа наготове пистолеты, скрылись в глубине рощи.
Таннера мутило. У него подкашивались ноги, и он,
зашатавшись, рухнул на землю. Никогда раньше он не
испытывал такого дикого ужаса.
— Послушайте меня,— прошептал Дженкинс, опус¬
каясь на колени рядом с Джоном, которого била нерв¬
ная дрожь.— Этот труп предназначен не для того, чтобы
его увидели вы. У этой игры свои законы, свои правила,
которые хорошо известны профессионалам. Эта смерть —
знак для Фоссета. И вся кровавая трагедия разыграна-
не для вас, а. для него.
Тело положили на брезент; двое мужчин подняли
его и унесли прочь. Их движения были точны и спо¬
койны.
— Ваша жена еще спит,— раздался сзади тихий
голос Фоссета.— Это хорошо... Мальчик проснулся и
спустился вниз. Макдермотт сказал ему, что вы готовили
кофе для охранников.
...Таннер сидел на' траве у дальнего конца бассейна,
пытаясь прийти в себя после событий последнего часа.
Фоссет и Дженкинс стояли над ним.
— Боже мой, как это могло случиться?— Он по¬
смотрел в ту сторону, куда охранники унесли труп, и
голос его сорвался.
Фоссет присел рядом.
102
— На него напали сзади, из-за изгороди.
Таннер нахмурил брови.
— Сзади?
— Да. Это был кто-то хорошо знавший лес за вашим
домом.
В глазах Фоссета читался невысказанный упрек.
— В этом виноват я, да?
— Возможно... Дженкинс оставил свой пост. Его
участок был смежным... Зачем вы спустились вниз?
Почему во всех окнах первого этажа горел свет?
— Я не мог заснуть. Решил встать и пройтись по
дому.
— Свет горел и в гараже. Что вы делали в гараже?
— Я... я не помню. Кажется, вспоминал о том, что
произошло днем.
— Вы не выключили свет в гараже... Я могу понять,
что человек нервничает, встает с постели и спускается
вниз — покурить или выпить. Это я могу понять. Но за¬
чем нужно идти в гараж и оставлять там зажженным
свет?.. Вы куда-то собираетесь, мистер Таннер?— не¬
ожиданно спросил Фоссет.
Таннер вздрогнул.
— Собираюсь?.. Нет. Нет, конечно, нет. Куда я могу
собираться?
Фоссет посмотрел на Дженкинса, который присталь¬
но следил за выражением лица Таннера при тусклом
свете, падающем из окон первого этажа. Чуть помедлив,
Дженкинс спросил:
— Вы действительно никуда не собирались?
— Господи!.. Вы что, решили, что я собирался сбе¬
жать, и пришли в дом, чтобы остановить меня?
— Говорите, пожалуйста, тише.— Фоссет поднялся.
— Неужели вы подумали, что я могу это сделать?
Неужели вы могли хоть на минуту допустить, что я
оставлю семью?
— Вы могли взять семью с собой,— пожал плечами
Дженкинс.
— О, господи! Вот, значит, почему вы подошли к
окну, почему вы оставили свой...— Таннер не договорил,
озаренный внезапной догадкой. У него вдруг закружи¬
лась голова. Он поднял глаза на стоявших перед ним
мужчин:— Господи, неужели?..
— Не казните себя. Не исключено, что это все равно
произошло бы,— спокойно сказал Фоссет.— Возможно,
эта смерть была запланирована, хотя пока ничего нельзя
103
сказать наверняка. В любом случае, вы должны понять,
что вели себя неправильно. То, что вы делали, не под¬
дается объяснению. Вы должны следить за тем, что вы
говорите, как действуете... Никогда не забывайте об
этом. Никогда.
Таннер с трудом поднялся на ноги.
— Вы должны все отменить. Так не может продол¬
жаться.
— Отменить? Теперь, когда один из моих людей
убит? В этом случае вас тоже убьют. Вас и вашу семью.
Таннер заметил мелькнувший в глазах разведчика
недобрый огонек. Спорить с такими людьми было беспо¬
лезно. Они всегда оказывались правы.
— Вы проверили, где находятся Кардоуны, Тримей¬
ны и Остерманы?
— Да, проверили.
— Где они?
— Кардоуны дома. Тримейн остался ночевать в
Нью-Йорке, жена его здесь.
— А Остерманы?
— Я обо всем расскажу вам, как только вы войдете
в дом. Мы удвоим охрану.
— Говорите сейчас. Где Остерманы? Они в Кали¬
форнии?
— Вы прекрасно знаете, что нет. Вы же звонили им
днем, в четыре сорок шесть...
— Тогда где же они?
Фоссет посмотрел на него и просто ответил:
— Они, наверное, остановились в каком-нибудь отеле
под чужим именем. Мы знаем, что они находятся неда¬
леко от Нью-Йорка. Мы найдем их.
— Выходит, это мог быть Остерман?
— Мог. Вернитесь, пожалуйста, в дом. И не волнуй¬
тесь. Теперь вас охраняет целая армия.— В другой
обстановке Джона покоробил бы снисходительный тон
Фоссета, но сейчас он почти не слышал его.
Таннер снова взглянул туда, где был убит один из
людей Фоссета, и содрогнулся — зверское убийство
произошло рядом с его домом. Он кивнул стоявшим
рядом мужчинам и медленно направился к дому, чув¬
ствуя внутри отвратительную пустоту.
— Это правда?— спросил Дженкинс, повернувшись
к Фоссету.— Тримейн действительно в Нью-Йорке?
— Да. Он крепко выпил и снял номер в «Билтморе».
— Кто-нибудь проверял, был ли он в номере ночью?
104
Проводив глазами Таннера, который скрылся в две¬
рях своего дома, Фоссет повернулся к Дженкинсу.
— Да, проверяли. Немного раньше. Наш человек
сообщил, что он вошел — точнее ввалился — в свою
комнату около полуночи. Мы приказали нашему агенту
вернуться в отель утром около семи и забрать Тримейна.
А что вас беспокоит?
— Я пока не уверен... Возможно, что-то прояснится,
если мы перепроверим Кардоунов.
— Но вы же проверяли. Он был дома.
— Мы решили, что он дома, потому что до сих пор
у нас не было оснований полагать иначе,— задумчиво
сказал Дженкинс.
— Объясните, что вы имеете в виду?
— У Кардоунов вечером были гости. Три супруже¬
ские пары. Все они приехали на машине с нью-йоркским
номером. С поста наблюдения сообщили, что гости в
спешке уехали около половины первого... Я вдруг по¬
думал, что, может быть, Кардоун тоже сел в ту машину.
Было темно. Он мог сделать это незаметно.
— Что ж, давайте проверим. Обоих. С «Билтмором»
проблем не будет. А Кардоуну придется устроить еще
один звонок от да Винчи.
Через восемнадцать минут оба сотрудника ЦРУ си¬
дели в машине в нескольких сотнях ярдов от дома Тан¬
нера. Сообщение по радио не заставило себя ждать.
— Докладываем о результатах проверки, мистер
Фоссет. Звонок от да Винчи ничего не дал. Миссис Кар¬
доун сказала, что муж плохо себя чувствует — спит в
гостиной, и она не хочет его будить. Потом она повесила
трубку. Из «Билтмора» сообщили, что в комнате десять
двадцать один никого нет. Тримейн даже не ложился.
— Спасибо, Нью-Йорк,— сказал Лоренс Фоссет и
нажал на кнопку «выкл.». Он посмотрел на Дженкинса.—
Вы можете представить, что такой человек, как Кардоун,
не отвечает на звонок в половине пятого утра?
— Значит, его нет на месте!
— Ни его, ни Тримейна.
Четверг, шесть сорок утра
Фоссет позвонил Таннеру и посоветовал не ходить
в четверг на работу. Но и без того никакая сила не смог¬
105
ла бы вытащить Джона из дома. Фоссет обещал встре¬
титься с ним утром. Нужно было окончательно обсудить
план обеспечения безопасности семьи Таннера.
Натянув защитного цвета брюки и захватив с собой
рубашку и спортивные туфли, Таннер спустился вниз.
В кухне он взглянул на часы: двадцать минут седьмого.
Дети проспят еще часа полтора. Эли, если повезет, прос¬
нется в половине десятого или в десять. Сколько человек
может быть сейчас внизу, подумал Таннер. Фоссет ска¬
зал, что их дом охраняет целая армия, но чем они смогут
помочь, если «Омега» приговорит его к смерти? Ведь не
помогли же тому несчастному, которого убили в лесу
в половине четвертого утра? Слишком много случай¬
ностей в течение одного дня. Фоссет должен это понять.
Дело зашло слишком далеко. А если то, что сначала
показалось Джону нелепостью, соответствует действи¬
тельности? Если Остерманы, Кардоуны или Тримейны в
самом деле сотрудничают с «Омегой», то он, Таннер, не
сможет так запросто, как ни в чем не бывало, встретить
их у своего порога. Это абсурд!
Он подошел к двери, ведущей из кухни во двор, и
осторожно вышел на улицу. Он пойдет к лесу и будет
идти, пока не встретит кого-нибудь. Он найдет Фоссета.
— Доброе утро!— Дженкинс сидел на земле у опуш¬
ки рощи. Под глазами его были темные круги — он не
спал этой ночью.
— Здравствуйте. Вам так и не удалось отдохнуть?
— Меня сменят в восемь. Я не устал. А как вы? У вас
измученный вид.
— Послушайте, я хочу видеть Фоссета. Мне нужно
поговорить с ним до того, как он начнет строить новые
планы.
Полицейский взглянул на часы.
— Он собирался позвонить вам, после того как мы
сообщим, что вы встали. Думаю, он не рассчитывал, что
вы подниметесь так рано. Может быть, это и хорошо.
Подождите секунду...— Дженкинс отошел на несколько
метров в глубь рощи и тут же вернулся с рацией в бре¬
зентовом футляре на ремне.
— Идемте. Мы поедем к нему прямо сейчас.
— Мне бы не хотелось покидать семью даже на
время, почему бы ему не прийти сюда?
—• Успокойтесь... Никто не сможет даже прибли¬
зиться к вашему дому.
Дженкинс перебросил футляр с рацией через плечо
106
и повел Таннера по свежевытоптанной тропе через ро¬
щицу. Через каждые тридцать-сорок футов им попада¬
лись вооруженные люди — сидящие, стоящие на коле¬
нях, лежащие на животе. Невидимые со стороны, они
внимательно следили за его домом. Когда Дженкинс и
Таннер приближались к ним, те сразу доставали оружие.
Дженкинс отдал рацию последнему наблюдателю с вос¬
точного фланга и попросил:
— Сообщите Фоссету, что мы едем к нему.
— Нашего агента убили потому, что убийца был уве¬
рен: тот может его опознать впоследствии/ А допустить
этого они не имели права.— Фоссет мелкими глотками
пил кофе из чашки, внимательно глядя на Таннера.—
И кроме того, это можно считать предупреждением.
Но не для вас. Вас оно не касается.
— Но его убили в пятидесяти ярдах от моего дома.
Это не может не затрагивать меня.
— Ну, хорошо... Постарайтесь понять. К этому мо¬
менту они уже получили информацию, что вы обычный
тележурналист и ничего более. Теперь они как вороны
будут кружить друг над другом, не зная точно, кто же
враг и есть ли у него сообщники или помощники... Убий¬
ца — конечно член их организации — наблюдал за до¬
мом. Он столкнулся с нашим агентом, и ему не остава¬
лось ничего иного, как убить его. Пусть даже он не был
с ним знаком и никогда раньше его не видел. Единствен¬
ное, в чем убийца был уверен, так это в том, что тот, кто
установил наблюдение за вами, будет обеспокоен мол¬
чанием своего агента и его труп очень скоро обнаружат.
Это убийство —своего рода предостережение...
— Это лишь ваши догадки,— раздраженно прервал
Фоссета Джон.
— Мы имеем дело не с дилетантами. Убийца по¬
нимал, что тело уберут до рассвета. Я говорил вам в
Вашингтоне, что «Омега» — группа фанатиков. Обез¬
главленное тело у забора вашего дома — это ошибка,
которую шефы за океаном им не простят.
— А может быть, они спланировали это-убийство
вместе?.. Если, как вы говорите, Остерманы, Кардоуны,
или Тримейны — агенты «Омеги», то, возможно, они все
вместе задумали это?
— Нет, это невозможно. Они не имели связи друг
с другом с начала нашей операции. Мы приготовили для
107
них противоречивые версии — каждому свою. Мы по¬
слали им телеграммы через Цюрих, организовали теле¬
фонный звонок из Лиссабона, они получают записки с
угрожающими предупреждениями — по почте и от не¬
знакомцев на улице. Все три пары находятся в полном
замешательстве. Никто из них не знает, чем занимаются
сейчас другие.
Сидевший у окна Коул пристально посмотрел на
Фоссета. Он знал, что Фоссет не уверен в том, что гово¬
рит. Они примерно на двенадцать часов потеряли из
виду Остерманов. Соответственно по три и три с поло¬
виной часа не велось наблюдение за Тримейном и Кар¬
доуном. И все же Коул понимал, что разговаривать с
Таннером иначе нельзя.
— Где сейчас Остерманы? Сегодня ночью — точнее
утром — вы сказали, что не знаете, где они находятся.
— Мы обнаружили их. В одном из отелей Нью-
Йорка. По нашим сведениям, Остерман вряд ли мог быть
здесь этой ночью.
— Но вы опять не уверены...
— Я сказал «вряд ли», так как полностью исключить
такую возможность мы не можем.
— Но вы убеждены, что это сделал кто-то из них?
— Да, мы так полагаем. Убийца — явно мужчина.
Нужна большая сила, чтобы... И кроме того, он прекрасно
ориентировался в окрестностях вашего дома, даже луч¬
ше, чем мы. А мы, как вы знаете, ведем наблюдение не
одну неделю.
— Тогда остановите их! Ради всего святого, сделайте
что-нибудь! Так больше не может продолжаться!
— Кого мы. должны остановить?
— Всех их! Ведь убит человек!
Фоссет осторожно поставил на стол чашку с недо¬
питым кофе.
— Едли7 мы поступим так, как вы предлагаете,
а это, признаюсь, весьма соблазнительно — убит один из
моих людей, то будет упущен последний шанс обнару¬
жить «Омегу». Кроме того, возникнет определенный
риск для вас й вашей семьи.
— Мы и сейчас рискуем не меньше, вы это прекрас¬
но знаете.
— Вы вне опасности. До тех пор, пока будете вести
себя как обычно. Если сейчас мы обнаружим себя, это
фактически станет признанием того, что приближаю¬
щийся уик-энд — ловушка. Тогда станет очевидным,
108
что вы работаете на нас. Вот тогда действительно возник¬
нет серьезная опасность для вас...
— Я не понимаю... не могу понять...
— Тогда поверьте мне на слово,— резко ответил
Фоссет.— «Омега» должна выйти на нас. Другого пути
нет.
Таннер помолчал, внимательно глядя на Фоссета.
— Вы что-то недоговариваете? Уже слишком поздно.'
— Вы весьма проницательны.
Фоссет снова взял чашку и подошел к столу, на ко¬
тором стоял термос с кофе.
— Осталось недолго... День, самое большее два, и
они себя обнаружат. Все, что нам нужно,— поймать
одного. Один провал, и все будет кончено.
— Одна шашка динамита — и мой дом взлетит на
воздух,— мрачно пошутил Таннер.
— Ничего подобного не случится. Насилия не будет.
Во всяком случае, по отношению к вам его не применят.
Вы, попросту говоря, этого не стоите. Вы — не настолько
важная фигура, и они это знают. Они больше озабочены
друг другом.
— А то, что произошло вчера днем?
— Полиция уже выдвинула свою версию. Грабеж.
Пусть не совсем обычный, но все же грабеж. Так думает
ваша жена, и вам не/следует ничего отрицать.
— Но они-то знают, что это ложь. Тогда они пой¬
мут и...
— И мы узнаем, кто «Омега»,— продолжил Фоссет,
ставя на стол термос,— кто из ваших друзей. I
— А что должен делать я? Поднять телефонную
трубку и позвонить вам? Они могут не пожелать этого...
— Начиная с завтрашнего дня мы будем слышать
каждое слово, сказанное в вашем доме, с того момента,
когда у вас появится первый гость. Сегодня утром к вам
приедут два мастера, чтобы починить поломанные во
время налета телевизоры. Когда они будут проверять
телевизионный кабель, то установят на всех этажах ва¬
шего дома миниатюрные подслушивающие устройства.
Завтра, как только гости начнут съезжаться, мы вклю¬
чим их.
— Вы хотите убедить меня, что до этого они рабо¬
тать не будут?
— Не будут,— вступил в разговор Коул.— Нас не
интересует ваша личная жизнь.. Мы лишь стремимся
обеспечить вашу безопасность.
109
— Сейчас вам лучше вернуться домой,— сказал Фос-
сет.— Дженкинс проводит вас до южной границы вашего
участка. Скажите домашним, что не могли уснуть и вы¬
шли прогуляться.
Таннер медленно поднялся и направился к двери.
Не дойдя до нее, он оглянулся и посмотрел на Фоссета.
— Все точно так же, как было в Вашингтоне? Вы
опять не оставили мне выбора.
Фоссет отвернулся.
— Мы будем поддерживать с вами связь. На вашем
месте я бы расслабился. Пошел в клуб, поиграл бы в
теннис, поплавал... Постарался бы отвлечься.
Опешивший Таннер продолжал смотреть на спину
Фоссета. Его отсылали как отсылают подчиненного
перед совещанием руководящего состава.
— Идемте,— поднялся Коул.— Я провожу вас до
йашины.— Когда они спускались по лестнице, он доба¬
вил:— Я думаю,-вам следует знать, что убийство нашего
агента осложнило положение Фоссета гораздо больше,
чем вы подозреваете. Смерть Ферпоссона была пред¬
назначена для него. Это его они предупреждали.
Журналист недоумевающе посмотрел на Коула.
— Что вы имеете в виду?
— У нас, профессионалов, свои знаки. И это — один
из них. Вы для них ничего не значите... Но Фоссет —
блестящий стратег. Он включил часовой механизм, и
теперь его ничто не остановит. Люди из «Омёгй>> пони¬
мают это. Они начинают сознавать, что могут оказаться
беспомощны. Они хотят, чтобы тот, кто противостоит
им, знал, что они вернутся. Отрубленная голова — сим¬
вол кровавой резни, мистер Таннер. Они убили его
жену. Он остался один с тремя детьми.
Таннер почувствовал, что у него опять начинает
кружиться голова.
— Послушайте, в каком мире все вы живете?
— В том же, что и вы, мистер Таннер.
Четверг, десять пятнадцать утра
Когда в начале одиннадцатого Элис проснулась, ей
очень не хотелось вставать с постели. Она слышала
внизу голоса детей, споривших о чем-то, и спокойный
терпеливый голос мужа. Она подумала о его удивитель¬
но
ной доброте и мягкости, о трогательной заботе, которой
он окружил семью. Это было не так уж плохо после
стольких лет супружеской жизни.
Возможно, ее муж не был так красив и элегантен,
как Дик Тримейн, или так силен и атлетичен, как
Джо Кардоун; возможно, он уступал в остроумии и
интеллекте Берни Остерману, но она ни за что на свете
не согласилась бы поменяться местами с их женами.
Даже если бы все началось с начала, она стала бы
ждать Джона Таннера или такого, как Джон Таннер.
Он обладал тем качеством, которого она не встречала
больше ни в ком,— потрясающей открытостью, потреб¬
ностью делиться с самым близким человеком и горем,
и радостью. Ни один из его друзей не был таким.
Даже Берни, который больше других походил на Тан¬
нера. По словам Лейлы, у Берни всегда были от нее
свои маленькие секреты.
Сначала Элис думала, что подобное поведение му¬
жа — лишь следствие того, что он жалеет ее. Это было
бы естественно. Большую часть своей жизни до встречи
с Таннером Элис провела в скитаниях. Ее отец — само¬
званый целитель болезней общества — не мог долго
ужиться на одном месте. Современный Джон Браун.
Газеты в конце концов окрестили его помешанным.
А полиция Лос-Анджелеса убила его.
Элис помнила сухие слова газетной хроники:
«Лос-Анджелес, десятое февраля тысяча девятьсот
сорок пятого года.
Джейсон Маккол, состоявший, как полагают в офи¬
циальных кругах, на содержании у коммунистов, был
застрелен сегодня у выхода из своего жилища в отда¬
ленном ущелье, когда он появился размахивающим
чем-то похожим на оружие. Полиции Лос-Анджелеса
и сотрудникам Федерального бюро расследований уда¬
лось установить местонахождение Маккола в резуль¬
тате долгих поисков...»
Полиция и агенты ФБР не удосужились, однако,
выяснить, что «оружием» Джейсона Маккола был всего
лишь металлический прут, который он называл своим
«плужным лемехом».
К счастью, в день убийства Элис находилась у своей
тетушки в Пасадеме. Она встретилась с Таннером —
тогда еще молодым студентом, изучающим журналис¬
тику,— на публичном дознании после смерти отца.
Власти Лос-Анджелеса пожелали, чтобы следствие было
111
открытым. Маккол не должен был уйти из жизни в
ореоле мученика. Они стремились доказать, что проис¬
шедшее нельзя назвать убийством, хотя на самом деле
Джейсона Маккола просто пристрелили полицейские.
Молодой журналист, недавно вернувшийся с войны,
быстро понял это и назвал вещи своими именами. И
хотя его статья не помогла семье Маккола, она сбли¬
зила его с грустной, смущенной девушкой, которая
впоследствии стала его женой.
...Элис вздохнула и перевернулась на живот. Все это
уже давно в прошлом. В новой жизни ее все устраивает.
Спустя несколько минут она услышала внизу незна¬
комые мужские голоса. Она приподнялась на локте, и в
этот момент в спальню вошел муж. Он улыбнулся и по¬
целовал ее в лоб. Несмотря на внешнюю непринуж¬
денность, в его поведении было что-то неестественное.
— Кто это внизу?
— Телемастера. Они пришли ремонтировать телеви¬
зоры, но оказалось, что-то не в порядке с телевизион¬
ным кабелем. Им нужно устранить повреждение.
— А мне, значит, нужно вставать...
— Да. Я же не могу позволить тебе оставаться в
постели, когда рядом два стройных молодых человека
в комбинезонах.
— Ты‘тоже когда-то носил комбинезон. Помнишь?
На последнем курсе ты устроился на работу на бен¬
зозаправочную ' станцию.
— Да, и еще я помню, что, когда я приходил
домой и расстегивал молнию, он удивительно легко и
быстро сползал с плеч. Вставай, вставай...
В то утро Элис Таннер наблюдала за мужем с воз¬
растающим беспокойством...
«Он в самом деле взвинчен,— думала она,— с тру¬
дом владеет собой».
Хотя обычно по четвергам у него бывало очень много
работы, он заявил, что сегодня останется дома.
Его объяснений были просты. После того, что слу¬
чилось вчера днем, он не собирается оставлять семью.
Не важно, что полиция ведет расследование, он ос¬
танется дома до тех пор, пока все окончательно не
выяснится.
Все вместе они поехали в клуб, где Джон и Элис
сыграли партию в теннис со своими соседями Дороти
и Томом Скэнлэнами. У Тома была репутация бо¬
гача, и он ходил на работу раз в десять дней.
112
Элис удивил необычно решительный настрой мужа,
его стремление непременно выиграть. Она даже смути¬
лась, когда он обвинил Тома в том, что тот принял
не свой удар. А когда он, наотмашь хлестнув по мячу,
едва не угодил им в лицо Дороти, Элис похолодела
от ужаса.
Они выиграли сет и, так как Скэнлэны отказались
от следующего, направились к бассейну, где Джон за¬
чем-то стал придираться к обслуживающему персоналу.
Позже, днем, он заметил Макдермотта и настоял на
том, чтобы они вместе выпили. Джон объяснил ей,
что Макдермотт зашел в клуб для того, чтобы на¬
помнить одному из клиентов, что тот просрочил плату
за пользование городской автостоянкой. Элис насторо¬
жило и то, что Таннер постоянно выходил из клуба
на улицу к телефону-автомату. Он мог бы попросить,
чтобы аппарат вынесли к бассейну, но почему-то не
сделал этого. Джон сказал, что при обсуждении про¬
граммы Вудворта страсти накалились и ему не хочется
говорить при людях.
Элис не поверила этому. У ее мужа было много
достоинств. И одно из наиболее ценных — способность
не терять хладнокровия в самые тяжелые минуты.
Однако сегодня он был возбужден и взволнован.
Они возвратились домой в восемь часов вечера.
Таннер приказал детям идти спать, но Элис воспроти¬
вилась этому.
— Хватит! — твердо сказала она и, вытолкав мужа в
гостиную, обняла его за плечи.— Возьми себя в руки,
дорогой. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Мне тоже
было нелегко, но нельзя же целый день третировать
окружающих: «Сделай то! Пойди туда!» Это на тебя не
похоже.
Таннер вспомнил недавние наставления Фоссета.
Нужно успокоиться. Нужно вести себя как будто ни¬
чего не случилось. Он не должен расслабляться. Даже
с Элис...
— Прости. Это, наверное, замедленная реакция. Но
ты, конечно, права... Прости меня.
— Хорошо. И не будем больше к этому возвра¬
щаться,— кивнула она.— Было очень неприятно, но те-
-перь все прошло.
«О, господи! — подумал Таннер.— Если бы все было
так просто».
— Все прошло,— повторил он.— Я вел себя глупо
8 Р. Ладлэм
113
и теперь хочу, чтобы моя жена сказала, что любит
меня. Мы что-нибудь выпьем и ляжем в постель.—
Он легко поцеловал ее в губы.— А это именно то,
мадам, чего я с нетерпением ждал весь день.
Она улыбнулась.
— Долго же тебе пришлось страдать. Но потерпи
еще несколько минут. Я обещала Дженет почитать
на ночь сказку.
— Что ты будешь ей читать?
— «Красавицу и Людоеда».— Элис высвободилась из
объятий мужа и провела пальцами по его щеке.—
Подожди минут десять-пятнадцать.
Таннер проводил ее долгим взглядом.
«Сколько ей пришлось пережить,— подумал он.—
А теперь еще это. Проклятая «Омега»!
Он посмотрел на часы. Двадцать минут девятого.
Элис пробудет наверху еще минут десять, а может быть,
и двадцать. Он решил позвонить в мотель Фоссету.
Теперь он поговорит с ним по-другому. Больше не
будет никаких инструкций и снисходительных советов.
Й никаких проповедей он больше не потерпит. Под¬
ходит к концу третий день. Третий день операции про¬
тив подозреваемых в сотрудничестве с «Омегой». Фос-
сет должен рассказать ему о результатах. Он, Таннер,
имеет на это право.
Фоссет был неприятно удивлен вопросами журна¬
листа.
— ...Я ведь не могу звонить вам всякий раз, как
только кто-нибудь из них выйдет на улицу.
— Вы должны мне ответить. Я хочу знать правду.
Завтра начинается уик-энд, и если вы заинтересованы
в том, чтобы я принимал участие в вашей затее, то вы
должны рассказать мне, как обстоят дела. Где они сей¬
час? Какова была их реакция? Мне нужно это знать!
Несколько секунд в трубке молчали. Когда Фоссет
заговорил, в голосе его слышалось недовольство.
— Что ж, хорошо... Тримейн провел прошлую ночь
в Нью-Йорке. Я говорил вам об этом, помните? В отеле
«Билтмор» он встретил человека по фамилии Таунсенд
Таунсенд — коммерсант из Цюриха. Кардоун с женой
ездили днем в Филадельфию. Они навестили ее родных
в Честнат Хилл, потом он отправился в «Бала Кинвуд>
на встречу с человеком, который известен как один
114
из главарей мафий. Они вернулись в Сэддл Вэлли при¬
мерно час назад. Остерманы сейчас в отеле «Плаза».
Сегодня вечером они обедают с супружеской парой по
фамилии Бронсоны. Бронсоны — их старые друзья. Они
тоже подозреваются в подрывной деятельности. *
Фоссет замолчал, ожидая реакции Таннера.
— И они не встречались между собой? Не звонили
друг другу? Ничего не планировали? Я хочу знать
правду!
— Если они говорили, то только по тем линиям,
которые мы не можем прослушивать. Это значит, что
они должны были бы в одно и то же время находиться
у телефонов-автоматов. Этого не было. ОЪи не встре¬
чались — за всеми велось постоянное наблюдение. Если
у них и есть планы, то у каждого свои: они не имели
возможности их скоординировать... Вот все, чем мы рас¬
полагаем на данный момент.
— Но вы же ожидали другого. Вы думали, что они
впадут в панику и выдадут себя.
— Это и произошло. Наши прогнозы подтвердились.
— Что вы хотите этим сказать?
— Подумайте сами. Одна пара кидается к могущест¬
венному мафиози. Вторая спешит на встречу с людьми,
настроенными столь же фанатично, как добрая половина
Политбюро СССР. А у адвоката появляется странная
потребность встретиться и побеседовать с человеком из
Цюриха. Это паника. КГБ расправил щупальцы. Сей¬
час они все готовы сорваться. Нам остается лишь си¬
деть и ждать.
— С завтрашнего дня просто сидеть и ждать будет
не так легко.
— Будьте естественны, и вы увидите, что все пой¬
дет само собой. Так всегда бывает. Даже если у вас
не все получится, это не страшно. Они будут слишком
заняты друг другом. Помните, завтра вам ни в коем
случае не следует прятаться. Никого не избегайте.
Говорите обо всем откровенно. Возмущайтесь; Делайте
все так, как это принято в подобных случаях.
И вы думаете, они мне поверят?
— А что им остается! Неужели вы не понимаете?
Вы — репортер, сделавший себе карьеру на журналист¬
ском расследовании. Не мне объяснять вам, что рас¬
следование заканчивается, когда сталкиваются его субъ¬
екты. Ловушка старая как мир.
— А я — просто катализатор? _
8*
115
— Вот именно. Чем безобиднее приманка, тем хит¬
рее ловушка,— так, кажется, говорят?
Таннер закурил сигарету. Он больше не мог воз¬
ражать своему собеседнику. Логика Фоссета была же¬
лезной. Теперь безопасность и сама жизнь Эли и
детей была в его твердых руках.
— Хорошо. Я встречу их на пороге своего дома как
родных.
— Правильно. И если уж вы так беспокоитесь,
то позвоните им утром, пригласите еще раз. И делайте
все так, как если бы ничего не случилось. Помните,
мы будем рядом. Самая лучшая техника крупнейшей
корпорации мира защищает вас. В ваш дом не смогут
пронести даже игрушечного пистолета.
— Это правда?
— Даже если в кармане у кого-то из ваших гостей
будет лезвйе длиной в три дюйма, мы будем знать
об этом. А о наличии четырехдюймового револьвера
тем более.
Таннер положил трубку на рычаг и глубоко затя¬
нулся. Когда он убрал руку с трубки, то вдруг почув¬
ствовал — почти физически ощутил,— чтр падает в
бездну.
Это было странное ощущение — одиночества и бес¬
помощности. А когда он понял его истоки, то испу¬
гался — его жизнь зависела отныне от человека по фа¬
милии Фоссет. Он, Таннер, был целиком в его власти.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
УИК-ЭНД
К парадному дома по Орчед Драйв подкатило такси.
Уэльский терьер Таннеров с громким лаем бегал взад
и вперед по подъездной дорожке, ожидая от хозяев
знака, что приезжие — свои. Дженет бросилась по
зеленой лужайке к машине. Дверца такси отворилась,
и из машины вышли Остерманы. Оба держали в руках
нарядные коробки с подарками. Шофер вынес и поставил
на траву большой кожаный чемодан.
Таннер наблюдал за происходящим из окна гости¬
ной. На Берни был свободного покроя светлый летний
пиджак и широкие светло-голубые брюки; на Лейле —
белый костюм с золотой цепочкой вокруг талии и широ¬
кополая шляпа, закрывающая левую половину ее лица.
Типичные преуспевающие калифорнийцы, однако неко¬
торые мелочи говорили о том, что Берни и Лейла об-
рели полную финансовую независимость лишь недавно.
Таннер, наблюдая за тем, как Берни и Лейла об¬
нимают подбежавшую к ним девочку, подумал: может
быть, киносценарии и телесериалы лишь искусное при¬
крытие.
Таннер взглянул на часы. Пять минут шестого...
Остерманы приехали раньше, чем обещали. Это их пер¬
вая ошибка. А может быть, они не ожидали, что он
будет дома. Обычно в те дни, когда приезжали Остер¬
маны, он уходил из студии Вудворта пораньше, но
все равно редко попадал домой раньше половины шесто¬
го. Лейла сообщила в письме, что их самолет приле-
117
тает из Лос-Анджелеса в аэропорт Кеннеди около
пяти. Самолет мог опоздать — это было бы понятно.
Но чтобы он приземлился раньше, чем положено по
расписанию, вряд ли возможно.
Им придется придумывать объяснение. Впрочем, воз¬
можно, они не сочтут нужным ничего объяснять.
Из кухни выбежала Элис.
— Джонни! Слышишь, как лает щенок? Это Берни
и Лейла. Что ты стоишь?
— Я... задумался. Я решил, пусть Дженет первая
встретит их.
— Иди, иди же скорее, глупый! Я сейчас, только
поставлю таймер, а то у меня все пригорит.
Жена снова скрылась на кухне, а Таннер медленно
двинулся к входной двери. Он с замирающим сердцем
смотрел на дверную ручку, ощущая примерно то же, что
испытывает начинающий актер перед первым выходом
на сцену. Он совершенно не знал, как должен себя
вести.
Облизнув пересохшие губы, он сжал пальцами руч¬
ку, дернул на себя дверь и шагнул на улицу.
Уик-энд Остерманов начался.
— Привет, писаки! — с широкой улыбкой воскликнул
он. Это было его обычное приветствие. Берни оно очень
нравилось.
— Джонни!
— Здравствуй, дорогой!
Они стояли в тридцати ярдах от него, улыбались
и махали руками. Но даже издалека Таннер видел,
что глаза их не смеются. На долю секунды Берни
перестал улыбаться и застыл с поднятой рукой.
Это длилось лишь мгновение. Затем он снова стал
таким, как всегда.
— Джонни, как я рада тебя видеть! — Через лужай¬
ку к нему спешила Лейла.
К своему удивлению, Джон Таннер ответил на при¬
ветственное объятие Лейлы с большей теплотой, чем сам
. ожидал, и понял, почему. Он сдал самый трудный эк¬
замен — достойно провел первые мгновения той встречи,
которой так боялся. Лоренс Фоссет был прав: все не так
уж сложно.
«Ведите себя как обычно. Поступайте так, как будто
ничего не случилось. Не думайте больше ни о чем».
118
Il «A
— Джон, ты прекрасно выглядишь! Просто велико¬
лепно! А где Эли, дорогой? — спросила Лейла, отступая,
чтобы дать возможность Берни поздороваться с хозяи¬
ном дома. Худые длинные руки Берни легли на плечи
Таннера.
— На кухне, готовит праздничный обед. Проходите
в дом! Сейчас я возьму ваши вещи... Нет-нет, Дженет,
милая, чемодан дяди Берни пока для тебя еще слишком
тяжел.
— О, не волнуйся,— рассмеялся Берни.— В нем толь¬
ко полотенце из «Плазы».
— Из «Плазы»? — Таннер удивленно поднял бро¬
ви.— Я думал, вы только что прилетели.
Остерман пристально посмотрел на него.
— Гм-м... Мы прилетели пару дней назад. Потом
расскажу тебе почему...
Таннер с изумлением обнаружил, что испытывает
огромное облегчение от того, что видит Остерманов.
Казалось, ничего не изменилось: время и расстояние
были бессильны против их дружбы. Они оживленно
беседовали, рассказывали старые анекдоты, вспоминали
события, происходившие, казалось, давным-давно.
И Таннер был даже рад, что Берни рядом — задум¬
чивый, мягкий Берни с его вечными историями о жизни
голливудского «супермаркета». Берни смеялся над собой
и над своим профессиональным миром, потому что чув¬
ствовал себя его полноправным членом.
В памяти Таннера всплыли слова Фоссета:
«...вы быстро войдете в роль. Это всегда так бывает...»
Опять этот Фоссет оказался прав...
Беседуя с Берни, Таннер заметил, что Лейла то и
дело переводит взгляд с него на мужа. Один раз он
поймал ее взгляд, и она тут же опустила глаза, как
школьница, получившая выговор.
В кабинете зазвонил телефон. От этого звонка вздрог¬
нули все, кроме Элис’. У дивана в гостиной стоял еще
один аппарат, но Джон, словно не замечая его, прошел
мимо Остерманов в кабинет.
— Я поговорю там. Это, наверное, с теле¬
студии.
Закрывая за собой дверь, он услышал слова Лейлы,
которая, понизив голос, обратилась к Элис:
— Дорогая, Джонни, по-моему, сильно встревожен?
120
Что-нибудь случилось? Берни все время говорит и го¬
ворит, так, что никому нельзя слова вставить.
— Встревожен...— откликнулась Элис.— Если бы ты
видела его вчера!
Телефон продолжал звонить. Таннер понимал, что
должен ответить, иначе это может показаться подо¬
зрительным. И все же ему хотелось услышать, как
Остерманы отреагируют на то, что будет говорить им
Эли.
В конце концов он решился на компромисс. Он
снял трубку, прижал ее к животу и прислушался к
разговору в гостиной.
Его насторожило, что Берни и Лейла воспринимали
рассказ Эли слишком бурно, предвосхищая ее слова,
задавая вопросы до того, как она успевала закончить
предложение. Они что-то знали...
— Алло? Алло? Алло? Алло? — В трубке звучал
взволнованный голос Джо Кардоуна.
— Алло, Джо? Извини. Я выронил трубку...
— Я не слышал удара.
— Ковер очень мягкий.
— Где? В твоем кабинете с паркетным полом?
— Что-нибудь случилось, Джо?
— Да нет, так... На работе сегодня запарился. На
рынке начинается настоящая чехарда...
— Ну, слава богу! Теперь ты говоришь как настоя¬
щий бодрый Джо, которого мы ждем к обеду.
— Что, все уже у вас?
— Нет. Пока только Берни и Лейла.
— Они что-то рано. Мне казалось, что их самолет
прилетает в пять.
— Они прилетели на пару дней раньше.
Кардоун начал было говорить, но оборвал себя на
полуслове. Он словно задохнулся от неожиданно при¬
шедшей в голову мысли.
— Странно, что они не позвонили... То есть, что
не сообщили мне... А тебе они звонили?
— Нет. По-моему, у них были какие-то дела в Нью-
Йорке.
— Да, наверное, только я считал...— Кардоун снова
замолчал, не закончив предложения. Таннер подумал,
что Кардоун пытается убедить его в том, что они не
встречались с Остерманами.
— Берни обещал все рассказать нам.
— Да, конечно,— рассеянно произнес Кардоун, слов¬
121
но не слыша его слов.— Да... Я, собственно, хотел
только предупредить тебя, что мы немного задержимся.
Я приму душ... До встречи.
— До встречи,— сказал Таннер и повесил трубку,
удивляясь собственному спокойствию. Он с удовольст¬
вием отметил, что сам направлял беседу. Он, а не
Кардоун. Кардоун нервничал и позвонил вовсе не для
того, чтобы сказать, что опоздает. Да, собственно го¬
воря. он и не опаздывал.
Кардоун позвонил, чтобы узнать, пришли ли осталь¬
ные. И придут ли вообще.
Таннер вернулся в гостиную и сел на диван.
— Джон, дорогой, Эли нам все рассказала. Какой
ужас! Какой кошмар!
— Очень странное происшествие, Джон! Полиция
считает, что это ограбление?
— Так считает «Нью-Йорк Таймс». Очевидно, это
официальная версия.
— Я ничего не видел в «Таймс»,— твердо заявил
Берни.
— Заметка была внизу на последней странице. Завт¬
ра в местной газете об этом происшествии расскажут
подробнее.
— Я никогда не слыхала о таких странных ограб¬
лениях.— Лейла наморщила лоб.— Меня бы не устроила
такая версия.
Берни бросил на нее быстрый взгляд.
— Не знаю... Вообще, все очень ловко проделано.
Никаких улик, никаких следов насилия...
— Я не понимаю одного — почему нас не оставили
в гараже? — Элис повернулась к мужу. Но он еще
не успел придумать убедительного ответа на этот во¬
прос.
— А как это объясняет полиция? — спросил Берни.
— Говорят, что грабители использовали какой-то
слабоядовитый газ, потому что не хотели, чтобы, при¬
дя в себя, Элис и дети увидели их. Полиция считает,
что они действовали очень профессионально.
— А по-моему, очень странно,— поежилась Лейла.—
Как это пережили дети?
— Рэй сразу, стал героем в глазах соседских маль¬
чишек,— сказала Элис,— а Дженет, кажется, до сих пор
не поняла, что произошло.
— А . где Рэй? — Берни выразительно указал на
большой пакет, стоявший в коридоре.— Надеюсь, он
122
по-прежнему увлекается аэропланами? Я привез ему
модель с дистанционным управлением.
— Рэй будет в восторге,— улыбнулась Элис.— Он
сейчас в подвале — Джон отдал его полностью в рас¬
поряжение Рэя.
— Нет, он на улице, в бассейне,— резко перебил
ее Таннер и тут же заметил, как Берни бросил на
него удивленный взгляд. Даже Эли опешила от его
неожиданной грубости.
«Ну и что,— подумал Таннер,— пусть знают, что я все
время начеку, что я в курсе всего, что происходит в
доме».
У парадного снова залаял щенок, и послышался
шум подъезжающего автомобиля. Элис подошла к окну.
— Это Дик и Джинни. А Рэй вовсе не в бассейне,—
с улыбкой повернулась она к Джону.— Он встречает
гостей у парадного.
— Должно быть, он услышал, как они подъехали,—
неловко вставила Лейла.
Таннер с удивлением спросил себя, зачем она ска¬
зала это. Вышло так, словно Лейла защищала его.
Он подошел к парадной двери и распахнул ее.
— Подойди-ка сюда, сынок. Здесь тебя тоже ждут
друзья.
Когда мальчик увидел Остерманов, глаза его заго¬
релись. Остерманы никогда не приезжали в гости с
пустыми руками.
— Тетя Лейла, дядя Берни! Здравствуйте! — Три¬
надцатилетний Рэймонд Таннер покорно затих в объ¬
ятиях Лейлы, а затем, немного робея, по-мужски пожал
руку Берни.
— Мы тебе кое-что привезли. Собственно, это твой
приятель Мерви предложил, сделать тебе такой пода¬
рок.— Берни вышел в холл и взял в руки пакет.—
Думаю, он тебе понравится.
— Большое спасибо! — Мальчик принял подарок и
бросился в столовую развязывать пакет.
Вошла Вирджиния Тримейн. Она была одета в уз¬
кую юбку с разноцветными продольными полосками и.
плотно облегающий фигуру вязаный джемпер, подчер¬
кивавший все изгибы ее красивого тела. Многие жи¬
тельницы Сэддл Вэлли презирали Джинни за ее экстра¬
вагантность, но в этом доме ее любили как близкого
друга.
— Я говорила Дику о твоем звонке в среду,— об¬
123
ратилась она к Таннеру,— но он сказал, что ты так и
не смог до него дозвониться. Его, беднягу, весь день
продержали на каком-то идиотском совещании с про¬
мышленниками из Цинцинатти, Кливленда и еще от¬
куда-то... Лейла, милочка! Берни, дорогой! — Джинни
клюнула Таннера в щеку и направилась к Остерма¬
нам.
В дверях показался Ричард Тримейн. Его взгляд
был устремлен на Таннера. Видимо, то, что он увидел,
его вполне удовлетворило.
Таннер, почувствовав это, быстро повернулся, и
Тримейн не успел отвести глаза. Адвокат смотрел на
него как врач на больного, которому он уже поставил
диагноз.
Неожиданно для себя Таннер вдруг ощутил такую
же легкость, что и при встрече с Остерманами. Видимо,
то же самое почувствовал и Тримейн.
— Привет, Джон. Жаль, что ты не смог до меня
дозвониться. Джинни говорила, что тебе нужен был
совет...
— Я думал, ты уже читал...
— О чем?
— Нью-йоркские газеты уделили этому лишь не¬
сколько строк, но подожди, вот завтра выйдет местный
еженедельник й мы сразу станем знаменитостями.
— Не понимаю, о чем ты говоришь?
— Нас же ограбили в среду! Ограбили и увезли
Элис с детьми, предварительно отравив их хлорофор¬
мом или какой-то дрянью.
— Ты шутишь?
— Нисколько не шутит.— В холл вошел Остерман
и направился к Тримейну.— Как дела, Дик?
— Берни! Здравствуй, дружище! — Они пожали друг
другу руки, но Тримейн продолжал настороженно по¬
глядывать в сторону Таннера.
— Ты слышал, что он говорил? Нет, ты слышал? —
повторял он.— Скажите, ради бога, что тут у вас слу¬
чилось? Я не был в городе со вторника. Не смог выр¬
ваться даже на ночь.
— Мы тебе все расскажем. Попозже. Я пойду ор¬
ганизую чего-нибудь выпить.
Таннер быстро удалился. Реакция Тримейна удивила
его — Тримейн откровенно испугался. .Иначе зачем же
он сразу сказал, что его не было в городе?
Приготовив напитки для Тримейнов, Таннер прошел
124
по кухне и выглянул в окно — за бассейном темнела
кромка рощи. Хотя отсюда ему никого не было видно,
он знал, что там сейчас дежурят люди Фоссета. Они
слышат все, что происходит в доме.
— Эй, Джон! Серьезно, что случилось? — В кухню
вошел Тримейн?— Честное слово, я ничего об этом не
слышал... Ну, о том, что произошло в среду. Почему
ты мне не позвонил?
— Я пытался. Я даже_ позвонил по номеру, который
мне дала твоя секретарша. На Лонг Айленд... кажется,
в «Ойстер Бэй».
— О, черт! Тебе или Эли нужно было рассказать
обо всем Джинни. Я бы уехал с этой чертовой кон¬
ференции.
— Все уже позади. Лучше выпьем.
Тримейн поднес к губам стакан. Однако отделаться
*от него было не так просто.
— Послушай, а почему ты вдруг стал звонить мне?
• У Таннера замерло сердце. Глупо, но он не был
готов к этому вопросу.
— Я... мне не понравилось то, как взялась за это
дело полиция. /
— Полиция? Капитан Маколифф?
— Я не говорил с капитаном Маколиффом.
— Разве ты не давал показания?
— Э-э... Давал. Меня допрашивали Дженкинс и Мак¬
дермотт.
—' Гм... А где же был сам начальник?
— Не знаю. Когда я давал показания' его в управ¬
лении не было.
— Ну хорошо, Мака там не было. Ты говоришь,
тебя допрашивали Дженкинс и Макдермотт. Элис, ска¬
зала мне, что как раз они обнаружили вас...
— Да. Это меня и встревожило.
— Что — это?
— Мне не понравилось, как они себя вели. Тогда,
во всяком случае, не понравилось. Теперь я остыл. А
когда я звонил тебе в среду, то был просто обеску¬
ражен.
— Да? А что тебя насторожило? Что тебя не устра¬
ивало? Халатность 'полиции? Ущемление твоих прав?
Что?
— Сам не знаю, Дик. Меня охватила паника, вот
и все. А в таких случаях всегда хочется посовето¬
ваться с адвокатом. -
125
— Мне — нет. Мне хочется выпить.— Тримейн при¬
стально смотрел в лицо Таннеру. Таннер моргнул как
нашкодивший мальчишка, не выдержавший укоризнен¬
ного взгляда взрослого.
— Все уже позади. Пойдем в гостиную.
— Ладно, может быть, поговорим попозже. Может,
я чего-то не понял...
Таннер пожал плечами. Он чувствовал, что Дику
совсем не хочется возвращаться к этому разговору.
Адвокат был напуган, и это повлияло на его профес¬
сиональную привычку — во всем доходить до сути.
Когда он вышел, Таннер подумал, что, вероятнее всего,
Тримейн говорил правду. Его действительно не было
здесь в среду.
Но кто же тогда это сделал?
Было уже шесть, а Кардоуны еще не появлялись.
Никто не спрашивал, почему. Час пролетел незаметно,
и если их отсутствие кого-то и встревожило, то это
умело скрывали. В десять минут седьмого Таннер обратил
внимание на такси, медленно проехавшее мимо его дома.
Солнечные лучи отражались яркими вспышками на чер¬
ном лаке автомобиля. За стеклом на мгновение мель¬
кнуло знакомое лицо — сзади водителя сидел Джо
Кардоун. Джо проверял, собрались ли гости, все ли на
месте.
Минут через сорок к парадному подкатил «Кадил¬
лак» Кардоунов. Когда они вошли дом, то сразу стало
ясно, что Джо уже навеселе. Он никогда не был лю¬
бителем спиртного и пил очень редко. Теперь же его
голос звучал несколько громче обычного.
Берни! Лейла! Добро пожаловать в восточную
метрополию!
Бетти Кардоун, полноватая и чопорная, с улыбкой
следовала за мужем. Мужчины обменялись рукопожа¬
тиями, их жены расцеловались.
— Бетти, ты чудесно выглядишь,— сказала Лейла.—
Джо... Боже мой, Джо! Настоящий атлет... Берни, да¬
вай построим гимнастический зал, и тогда я тёбе по¬
кажу!
— Не дам в обиду моего Берни! — Кардоун с улыб¬
кой сгреб Остермана в охапку.
— Проучи ее, Джо,— хохотнул Берни.— Как по¬
живают маленькие разбойники, Бетти? Наверное, житья
126
не дают вашей принцессе? — Остерман обнял Бетти
за плечи.
Таннер отправился на кухню и в коридоре столк¬
нулся с Эли, которая несла блюдо с закусками.
— Все готово. Можно идти к столу. Я только на
минутку присяду... Принеси мне что-нибудь выпить, до¬
рогой.
— Сейчас. Джо и Бетти приехали.
Элис улыбнулась.
— Я уже слышу... Что случилось, милый? Ты как-
то странно выглядишь.
— Нет, ничего. Меня беспокоит этот ажиотаж во¬
круг программы Вудворта — надо бы позвонить в студию.
Элис внимательно посмотрела на мужа.
— Пожалуйста... Все уже здесь. Это наши лучшие
друзья. Давай забудем обо всем. Не думай о том, что
произошло в среду... Пожалуйста, Джонни.
Таннер перегнулся через блюдо с закусками и по¬
целовал жену.
— Не преувеличивай,— сказал он, вспомнив настав- ч
ления Фоссета.— Все в порядке. Просто мне действи¬
тельно нужно позвонить в студию.
Очутившись на кухне, Таннер снова подошел к окну.
Шел уже восьмой час, и солнце скрылось за кронами
деревьев. Их длинные тени пролегли через внутренний
двор и бассейн. Там, в роще, прятались люди Фоссета.
Как сказала Эли? «Все уже здесь. Наши лучшие
друзья...»
Тушеное мясо с соусом «кэрри» стало очередным
триумфом Элис. Женщины как всегда заторопились
с вопросами, а польщенная хозяйка с видимым удо¬
вольствием раздавала кулинарные рецепты. Мужчины
как обычно лениво поспорили о достоинствах и не¬
достатках различных бейсбольных команд, затем Берни
с. присущим ему юмором приступил к описанию ме¬
тодов работы голливудского телевидения.
Пока женщины убирали посуду в столовой, Тримейн
снова решил поговорить с Таннером об ограблении.
— Нет, в самом деле, Джон, что произошло у вас
в среду? Давай откровенно... Я не верю в эту историю
с ограблением.
— Почему? — пожал плечами Таннер.
— Потому что это бессмысленно.
127
— В таких случаях никто не использует газ,—
вставил Кардоун.— Могут оглушить, завязать глаза, вса¬
дить пулю в затылок. Но газ...
— Не знаю... Я предпочитаю безобидный газ, а не
пулю в затылок.
— Джонни,— негромко окликнул его Остерман и
красноречиво указал глазами в сторону столовой. Бетти
вышла из кухни и принялась убирать со стола тарелки.
Она улыбнулась, и Берни кивнул в ответ.— Ты сейчас
над чем-нибудь работаешь? Я имею в виду дела, на
которых можно нажить себе врагов...
— У меня всегда много работы...
— А что-нибудь похожее на операцию в Сан-Диего
есть?
Кардоун бросил настороженный взгляд на Остер¬
мана. Что это — хитрый ход? Все знали, что в Сан-
Диего проводилась операция против мафии.
— Нет. Во всяком случае, я об этом не знаю. Мои
люди работают в нескольких направлениях, но ничего
похожего у нас пока не было. По крайней мере, мне
об этом не докладывали. Но мои лучшие репортеры
часто работают по своей собственной программе... Ты
хочешь сказать, что это происшествие могло быть как-то
связано с моей работой?
— А сам ты об этом не думал? — вмешался Три¬
мейн.
— Нет. Я — профессиональный репортер. Ты ведь не
сходишь с ума всякий раз, когда берешься за сомни¬
тельное дело?
— Бывает, но...
— Я читал об этом вашем шоу в прошлое воскре¬
сенье,— сказал Кардоун, опускаясь на' диван рядом с
Тримейном.— У Ральфа Эштона много влиятельных
друзей в разных ведомствах.
— Чепуха!
— Совсем нет.— Джо Кардоун потер подбородок.—
Я встречался с этим парнем. Мстительный тип.
— Но он же не сумасшедший,— покачал головой
Остерман.— Нет, это вряд ли возможно.
— Почему это не может быть простым ограбле¬
нием? — Таннер закурил сигарету и повернулся к друзь¬
ям, пытась сохранять спокойствие.
— Потому что, черт возьми, так никто никогда не
грабит! — воскликнул Кардоун.
— Да? — Тримейн взглянул на Кардоуна, сидевшего
128
рядом с ним на диване.— А ты что, эксперт по ограб¬
лениям?
— Не больше чем вы, господин адвокат,— сухо от¬
ветил Джо.
Элис чувствовала, что уик-энд начался как-то не¬
естественно. Возможно, это впечатление складывалось
оттого, что голоса звучали громче и смех повторялся
чаще, чем это бывало раньше во время их встреч.
Обычно, когда приезжали Остерманы, вечер начинал¬
ся спокойной и неторопливой беседой о семейных проб¬
лемах и новостях. Берни и Лейле всегда удавалось
разбудить в них самое доброе, заставить их по-настояще¬
му поговорить друг с другом. Ее муж называл это
«синдромом Остермана».
Сегодня же никто не отваживался заговорить о чем-
нибудь серьезном. Ни слова о личном — за исключе¬
нием, конечно, ужасного происшествия в среду.
С другой стороны, Элис отдавала себе отчет в том,
что более всего ее тревожило состояние мужа. Относи¬
тельно других она могла ошибаться, но Джон вел себя
очень странно.' Она никогда еще не видела его таким
раздраженным.
Женщины вернулись в гостиную, и Элис одна убирала
остатки еды со стола в холодильник. Нет, она больше
не станет слушать этих глупых разговоров Бетти и Джин¬
ни. Да, она может позволить себе держать прислугу,
точно так же, как они. Но она никогда не потерпит
второй хозяйки на собственной кухне.
Еще в доме отца Элис на это насмотрелась. Отец
называл прислугу «апостолами». «Апостолы», которые
убирали, мели и чистили. Мать звала их просто «при¬
слугой», но это ничего не меняло, фактически хозяй¬
ством заправляли посторонние люди.
Элис тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли.
Может быть, она просто выпила лишнего? Она открыла
кран и умылась холодной водой. В дверях кухни пока¬
зался Джо Кардоун.
— Хозяин сказал мне, что если я хочу выпить,
то могу налить себе сам на кухне.
— Конечно, Джо. Заходи. Ты видишь здесь что-ни¬
будь стоящее?
— Разумеется. Превосходный джин, чудесный то¬
ник... Эй, что случилось? Ты плакала? 9
9 Р. Ладлэм I29
— Нет, что ты... Я просто сполоснула лицо.
— У тебя щеки все мокрые...
Джо поставил бутылку с джином на стол и прибли¬
зился к ней.
— Вы с Джонни поссорились, скажи откровенно?
А тут еще в среду... Ну ладно, об этом странном
ограблении Джонни мне уже рассказал, но... Но если
есть еще какие-нибудь проблемы, не надо от меня скры¬
вать, о’кей? То есть, я хочу сказать, что если он взду¬
мал играть с огнем...
— С огнем?
— Ну, залез в долги, набрал кредитов и... У меня
есть клиенты в «Стандарт Мьючиэл» и даже кое-какой
капитал. Я знаю эту компанию... Вы с Джонни живете
на широкую ногу, а ведь по нынешним временам
шестьдесят тысяч долларов за вычетом налогов — не
такие уж большие деньги.
У Элис Таннер перехватило дыхание.
— По-моему, с деньгами у Джона все в порядке.
— Это все очень относительно. Мне кажется, Джон
слишком увяз в своих делах. Сейчас он, конечно, ни
за что не решится оставить свое маленькое королев¬
ство, чтобы поискать что-нибудь более стоящее. Это его
дело. Его и твое. Но я хочу, чтобы ты передала ему...
Я его друг. Добрый друг. И я чист. Понимаешь, чист.
Если ему что-то нужно, то пусть он позвонит мне. Ты
скажи ему, хорошо?
— Джо, я очень тронута. Нет, в самом деле... Но ду¬
маю, что в этом нет необходимости.
— Но ты передашь ему?
— Скажи ему сам. У нас с Джоном молчаливое
соглашение — мы договорились не затрагивать больше
вопрос о его заработке, потому что, честно говоря,
я с тобой согласна...
— Тогда у вас будут проблемы.
— По-моему, ты преувеличиваешь...
— Надеюсь, что ты окажешься права. И все же пере¬
дай ему...— Элис не успела ничего сказать, как он уже
вышел из кухни.
Она наморщила лоб. Джо пытался что-то втолковать
ей, но она не поняла что.
— Никто не давал тебе и всей вашей репортерской
братии права считать себя непогрешимыми. Я устал
130
от этого! Я сталкиваюсь с этим каждый день'—вос¬
кликнул стоявший у камина Тримейн, не скрывая раз¬
дражения.
— Никто и не утверждает, что мы безгрешны,—
возразил ему Таннер.— Но в то же время никто не может
запретить нам добывать объективную информацию.
— Но если эта информация способна нанести ущерб
той или другой стороне, вы не имеете права преда¬
вать ее гласности! Если это неопровержимые факты, то
они должны прозвучать в суде. Вы должны ждать, пока
свое слово скажет закон.
— Это невозможно, ты сам прекрасно понимаешь.
Тримейн помолчал, потом горько улыбнулся.
— Да, понимаю. Если быть реалистом, компромисс
здесь действительно невозможен.
— А ты уверен, что хочешь найти компромисс? —
спросил Таннер.
— Конечно,— очень серьезно сказал Тримейн.
— Зачем? Ты в любом случае имеешь преимуще¬
ство. Если ты выиграл — прекрасно. Проиграл — ты мо¬
жешь заявить, что на суд оказывали давление средства
массовой информации, и обжалуешь приговор.
— Выиграть дело в апелляционном суде очень
сложно,— заметил Бернард Остерман. Он сидел на
полу, прислонившись спиной к дивану.— Это знаю
даже я. Такие случаи просто сенсация, ибо они очень
редки.
— И потом, апелляция стоит денег,— пожав плеча¬
ми, добавил Тримейн,— которые чаще всего тратятся
впустую. Особенно когда апеллируют корпорации.
— Тогда попридержите прессу, если дело уж слиш¬
ком горячее. Это нетрудно.— Джо допил свой джин и по¬
смотрел прямо на Таннера.
— Нет, трудно,— подала голос сидевшая в кресле
напротив дивана Лейла.— Для этого прежде нужно за¬
нять твердую позицию. И что значит «попридержи¬
те»? Кто возьмет на себя ответственность? Именно
это и имел в виду Дик. Невозможно что-то предпри¬
нимать, предварительно не определившись, на чьей ты
стороне.
— Я рискую навлечь на себя гнев .мужа,— смеясь,
сказала Джинни,— и все же считаю, что информирован¬
ная общественность — это не менее важно, чем незави¬
симый суд. Возможно, что эти два момента взаимосвя¬
заны. Я на твоей стороне, Джон.
9*
131
— Не все так просто,— перебил ее муж.— Это
лишь твое личное мнение. Но скажи, что есть, по-твоему,
объективная информация, а что — субъективная интер¬
претация фактов?
— Но правда-тб все-таки одна,— неожиданно заме¬
тила Бетти. Она не сводила глаз с мужа — тот слиш¬
ком много пил.
— Чья правда? Какая правда?.. Давай представим
себе гипотетическую ситуацию, в которой действуют
Джон и я. Скажем, я шесть месяцев работаю над
созданием корпорации. Как честный юрист, я взялся по¬
мочь людям, в правоту и благие намерения которых
искренне верю: слияние нескольких компаний помо¬
жет сохранить тысячи рабочих мест, фирмы, стоявшие
на грани банкротства, обретут новую жизнь. Но вот
появляются несколько человек, которых это объедине¬
ние не устраивает — заметьте, из-за их же собственной
неразворотливое™,— и они начинают вставлять мне
палки в колеса. Представим, что они явятся к Джону
и станут кричать: «Несправедливость! Обман!» При этом
они и в самом деле кажутся — обратите внимание,
только кажутся! — обманутыми жертвами. Джону их
жалко, и он уделяет этому делу одну минуту — всего
одну минуту — эфирного времени. И тут же все мои уси¬
лия рассыпаются прахом. И не нужно убеждать меня,
что суды не подвержены влиянию средств массовой
информации. Одной минуты достаточно, чтобы превра¬
тить в ничто полгода кропотливой работы.
— И ты думаешь, что я пошел бы на это? Что
кто-нибудь из нас пустил бы в эфир подобную инфор¬
мацию?
— Тебе нужен пример, да? Обязательно нужен при¬
мер! Просто так ты не понимаешь! — повысил голос
Тримейн.
Вирджиния поднялась на ноги.
— Наш Джон никогда такого не допустит, дорогой...
Я выпила бы еще чашечку кофе.
— Сейчас принесу.— Элис встала с дивана. Она вни¬
мательно наблюдала за Тримейном, пораженная его не¬
ожиданной горячностью.
— Не беспокойся, я сама,— сказала Джинни, на¬
правляясь к двери.
— А я бы выпил чего-нибудь покрепче.— Кардоун
поднял пустой стакан, ожидая, что кто-нибудь возьмет
его.
132
— Конечно, Джо.— Таннер принял из его рук ста¬
кан.— Джин с тоником?
— Да, кажется, это я пил.
— И выпил слишком много,— добавила его жена.
Войдя в кухню, Таннер сразу направился к столу,
на котором стояла бутылка с джином. У плиты хлопо¬
тала Джинни.
— Я подогреваю «Чемекс».
— Спасибо.
Таннер добавил в стакан тоник.
— Джон!..
- Да?
— Сегодня чудесная ночь. Почему бы нам всем не
искупаться?
— Прекрасная мысль. Сейчас я прочищу фильтр.
Только вот отнесу Джо его стакан.
Таннер вернулся в гостиную как раз в тот момент,
когда зазвучали первые звуки «Танжерина». Эли поста¬
вила пластинку «Популярные песни прошлых лет».
Со всех сторон послышались оживленные реплики
и довольный смех.
— Держи, Джо. Может быть, еще кому-нибудь при¬
нести?
Никто не обратил внимания на его вопрос.
Бетти поднялась со своего места и теперь стояла
напротив Дика Тримейна у камина. Таннеру показалось,
что они о чем-то спорили, но, * как только он вошел,
сразу смолкли. Элис и Берни рассматривали обложку
игравшей пластинки, Лейла Остерман сидела рядом
с Кардоуном, встревоженно наблюдая за тем, как он
быстро опустошает свой стакан.
— Мы с Джинни собираемся почистить бассейн,
а потом все вместе пойдем купаться, о’кей? Если у
кого-то нет купального костюма, можно взять в гараже.
Дик посмотрел на Таннера.
«Почему он так странно смотрит на меня?» — по¬
думал Джон.
— Ты не слишком хвастайся перед Джинни всеми
этими штучками: тут подогрев, там подсветка, а здесь
черт знает что. Я ей твердо сказал: «Никаких бассейнов».
— Почему? — спросил Кардоун.
— Слишком много детворы вокруг.
— Можно поставить изгородь,— пожав плечами, не¬
брежно заметил Джо.
Таннер повернулся и через холл направился в кухню.
133
За спиной он услышал новый взрыв смеха. Он показал¬
ся ему почему-то наигранным и зловещим.
Неужели Фоссет прав? Неужели это и есть первые
проявления враждебности? Или он просто сам все выду¬
мывает?
Выйдя во двор, он приблизился к краю бас¬
сейна.
— Джинни?
— Я здесь, около грядки с помидорами. Тут у одно¬
го куста подпорка упала, и я никак не могу его под¬
вязать.
— О’кей.— Он повернулся и направился к ней.— Ко¬
торый куст? Я не вижу...
— Вот этот,— сказала Джинни, указывая пальцем
вниз.
Таннер присел на корточки и увидел лежавшую
на земле подпорку. Ее явно кто-то сломал. Должно
быть, дети бегали здесь и задели.
Таннер выдернул обломок из земли и осторожно
положил куст на землю.
— Завтра я все поправлю.
Он отряхнул ладони и поднялся. Стоявшая почти
вплотную к нему Джинни неожиданно положила свои
мягкие руки ему нз плечи. Таннер опешил и вдруг
понял: место это выбрано неслучайно, из окон дома их
не видно. Так вот почему упала подпорка!
— Это я ее сломала,— словно угадав его мысли,
тихо призналась Джинни.
— Зачем?
— Я хотела поговорить с тобой... Наедине.
Она расстегнула сверху на блузке несколько пуговиц,
так что стала видна грудь. Таннер сначала подумал,
что Джинни пьяна, но тут же отверг эту мысль. Джин¬
ни никогда не пьянела. Даже когда она выпивала очень
много, этого почти не было заметно.
— О чем ты хотела со мной поговорить?
— Во-первых, о Дике. Я хочу извиниться за него.
Когда он чем-то взволнован, он бывает резок... даже
груб.
— Он был груб? Я не заметил.
— Нет, ты заметил. Я наблюдала за тобой.
— Тебе показалось.
— Не думаю.
— Пойдем готовить бассейн.— Таннера тяготил этот
разговор.
134
— Подожди минутку.— Джинни тихонько рассмея¬
лась.— Я тебя не слишком напугала, а?
— Я не привык бояться друзей,— с натянутой улыб¬
кой ответил Таннер.
— Мы ведь так хорошо знаем друг друга.
Таннер внимательно посмотрел на Джинни — на¬
пряженный взгляд, горькая складка у губ. Ему вдруг
показалось, что сейчас она скажет ему что-то важное.
Неужели? Если так, он должен помочь ей.
«Наивно полагаем, что хорошо знаем своих друзей,
и очень часто ошибаемся»,— подумал он.
— Ты мне очень нравишься... Меня тянет к тебе...
Ты знал об этом?
— Нет,— не скрывая удивления, проговорил Таннер.
— Не беспокойся... Я ни за что на свете не стала
бы причинять боль Эли. Физическое влечение — это
ведь не супружеская измена.
— У всех свои фантазии...
— Ты уходишь в сторону?..
— Конечно.
— Я же сказала, что твои супружеские обязатель¬
ства не пострадают.
— Ни в чем нельзя быть уверенным до конца...—
растерянно пробормотал Таннер.
— А поцеловать тебя можно? Уж поцелуй-то я за¬
служила...
Джинни обвила руками изумленного Таннера и при¬
жалась полуоткрытым ртом к его губам. Таннер чувст¬
вовал, что она прилагает все силы, чтобы возбудить
его. Он только не понимал, зачем. Если она действитель¬
но стремится к близости, то место и время выбраны
неудачно, а если...
И вдруг он понял, что все это значит. Она лишь
дает обещание...
— О, Джонни! Боже мой, Джонни!
— Успокойся, Джинни. Не надо...
А может быть, она и в самом деле пьяна, подумал-
Таннер. И завтра будет готова провалиться сквозь
землю. Он поддержал ее под руку.
— Мы потом поговорим.
Джинни оттолкнула его и пошла прочь, но вдруг
остановилась.
— Да, конечно, мы поговорим...— почти прошептала
она.— Джонни... Кто такой Блэкстоун?
— Блэкстоун?
135
— Пожалуйста! Скажи мне!.. Умоляю... Я должна
знгть... Ничего не изменится. Я тебе обещаю. Только
скижи, кто этот Блэкстоун?
Таннер крепко взял ее за плечи и повернул лицом
к себе.
Она плакала.
— Я не знаю никакого Блэкстоуна.
— Ты просто не хочешь мне сказать,— в отчаянии
прошептала она.— Умоляю тебя, ради всего святого,
попроси Блэкстоуна остановиться!
— Тебя Дик послал?
— Он убьет меня, если узнает.
— Послушай, давай начистоту. Ты предлагаешь мне...
— Все, что ты хочешь. Только оставь нас в покое...
Мой муж — порядочный человек. Он очень... очень чест¬
ный. И он всегда был тебе другом! Прошу тебя, не
губи его!
— Ты его любишь?
— Больше жизни... Пожалуйста, спаси его. Скажи
Блэкстоуну, чтобы он его не трогал!
Она замотала головой и, вырвавшись, бросилась
в сторону гаража.
Таннер хотел бежать следом и успокоить ее, но,
вспомнив наставления Фоссета, остался на месте. Он пы¬
тался решить, способна ли Джинни, которая только что
предлагала себя как простая шлюха, на более страшные
вещи.
Но Джинни не шлюха. Бесшабашная, иногда игри¬
вая, она — в этом Таннер был совершенно уверен —
ни за что на свете не изменила бы Дику. Тут дело
в другом. Джинни — агент «Омеги»? Таннеру не хоте¬
лось в это верить, но другого объяснения ее поступка
он придумать не мог.
Со стороны дома раздался еще один взрыв принуж¬
денного смеха. Затем до Таннера донеслись вступитель¬
ные аккорды «Амаполы». Он опустился на бортик бас¬
сейна и погрузил в воду термометр.
Внезапно он почувствовал, что рядом кто-то есть,
м оглянулся. В нескольких футах от него, на газоне,
стояла Лейла Остерман. Вероятно, она подошла очень
тихо, или он просто не слышал ее шагов, поглощен¬
ный своими мыслями.
— О, привет! Ты меня испугала.
136
— Я думала, что тебе помогает Джинни.
— Она... испачкала юбку... Смотри, двадцать семь
градусов. Джо скажет, что вода слишком теплая.
— Если он еще может говорить.
— Я тебя понял,— с улыбкой произнес Таннер,
поднимаясь с колен.— Да, Джо не умеет пить.
— Но сегодня он очень старается.
— Лейла, отчего вы прилетели на два дня раньше?
— Берни не рассказывал тебе? — Лейла колеба¬
лась. Было ясно, она недовольна тем, что разговор
происходит в отсутствие Остермана.
— Нет, он ничего не говорил.
— Он ищет. Устраивает обеды, деловые встречи...
— Что он ищет?
— О, у него все время новые прожекты... Ты
же знаешь Берни. Ему постоянно нужно что-то свежее.
Он никак не может забыть, что «Нью-Йорк Таймс»
однажды назвала его «интригующим» или «пробуждаю¬
щимся». Я тогда не запомнила, как именно... К несчастью,
с тех пор Берни успел привыкнуть к дорогим удо¬
вольствиям.
— И что же?
— Он хочет заключить контракт на телесериал.
Сейчас говорят, что в редакциях телепрограмм будут
больше платить...
— В самом деле? Я что-то не слышал.
— Ты же работаешь в службе информации...
Таннер вынул из кармана пачку сигарет и предло¬
жил одну Лейле. Пока она прикуривала, он смотрел в ее
напряженное лицо.
— Я уверен, что у Берни все получится. Вы с ним
помогли телекомпаниям заработать кучу денег. Думаю,
у него не будет особых трудностей. Берни хорошо
умеет убеждать.
— Боюсь, что одного этого мало,— покачала головой
Лейла.— Если, конечно, не хочешь работать за гроши...
Нужно иметь огромное влияние, для того чтобы заста¬
вить тех, кто платит, изменить свои планы.— Лейла
глубоко затянулась, избегая взгляда Таннера.
— И он им обладает?
— Возможно... К мнению Берни прислушиваются
больше, чем к мнению любого другого сценариста на
побережье. О нем говорят: «Целит в яблочко...» —
Лейла улыбнулась^— Это знают даже в Нью-Йорке,
можешь мне поверить.
137
Лейла могла не продолжать, она и так уже все ска¬
зала. Она подтвердила его самые худшие опасения:
Берни может многое, он способен заставить людей
менять свои решения, перекраивать планы. Почему это
так? Потому что «Омега» делает Остермана всесильным.
У Джона больше не было сомнений.
— Да,— тихо сказал Таннер.— Разумеется, я тебе
верю. Берни — крупная фигура.
Они немного помолчали, затем Лейла резко спросила:
— Ну, ты удовлетворен?
— Что?
— Я спросила: «Удовлетворен ли ты»? Ты допра¬
шивал меня как полицейский. Если хочешь, я пред¬
ставлю список людей, с которыми он встречался, и пере¬
числю места, где это происходило. В том числе парик¬
махерские, универмаги, гостиницы — я думаю, найдутся
люди, которые подтвердят, что мы действительно там
были.
— Не понимаю, о чем ты говоришь?
— Ты все прекрасно понимаешь! У нас сегодня
странная вечеринка. Словно не было стольких лет друж¬
бы и мы чужие люди, причем сильно не нравимся
друг другу.
— Я в этом не виноват. Может быть, вам следует
поискать причину в себе?
— Что? — Лейла сделала шаг назад. Таннеру почу¬
дилось, что в глазах ее мелькнуло замешательство,
но потом он решил, что это всего лишь тонкая
игра.— Почему? Что все это значит, Джон?
— А ты сама не можешь мне этого объяснить?
— Господи, так, значит, все правда? Ты в самом деле
роешь яму Берни?
— С чего ты взяла? Я никому ничего не рою...
— Послушай меня и запомни, Джон! Берни —
твой друг. Он жизнь готов за тебя отдать! Ты знаешь
об этом?
Лейла Остерман бросила сигарету на землю и быстро
зашагала прочь.
Когда Таннер собрался отнести термометр на место,
из дома вышли Элис с Берни Остерманом. Сначала
Джон подумал, что Лейла успела все рассказать им,
но быстро понял, что ошибся. Его жена и Берни просто
хотели узнать, нет ли в доме еще бутылок с содовой,
138
и сообщить ему, что все надевают купальные костюмы.
В проеме кухонной двери стоял Тримейн со ста¬
каном в руке и наблюдал за ними. Он выглядел оза¬
боченным.
Таннер прошел в гараж и положил термометр на
полку в углу. Входная дверь отворилась, и показался
Тримейн.
— Можно тебя на минутку, Джон?
— Конечно.
Тримейн притворил дверь и осторожно прошел мимо
«Триумфа».
— Никогда не видел тебя за рулем этой штуковины.
— Я ее не люблю. Влезать и вылезать из нее —
сплошное мучение.
— Да, ты крупный парень.
— По сравнению с этой машиной — да.
— Я... я хотел извиниться за ту чепуху, что нес
сегодня в гостиной. К тебе у меня, разумеется, нет ни¬
каких претензий... Несколько недель назад меня крепко
наколол один шустрый репортер из «Уолл Стрит Джор-
нел». Представляешь? «Уолл Стрит Джорнел»! Нашей
фирме пришлось закрыть дело.
— Свободная пресса и независимый суд. Извечная
проблема... Не волнуйся, я не принял твои слова всерьез.
Тримейн облокотился на капот «Триумфа». Слегка
понизив голос, он продолжал:
— Пару часов назад, когда мы говорили о том, что
случилось здесь в среду, Берни спросил тебя, не зани¬
маешься ли ты сейчас чем-нибудь типа «Сан-Диего».
Я мало знаю об этой истории,- но не секрет, что на нее
и сейчас частенько ссылаются в прессе...
— Они сильно преувеличивают. Была серия репорта¬
жей из района порта. Никакой сенсации.
— Не скромничай.
— Я не скромничаю. Я тогда хорошо поработал
и едва не получил Пулитцера. Собственно, репорта¬
жи из Сан-Диего стали трамплином для меня.
— Да... Ладно. Давай не будем ходить вокруг да
около. Ты сейчас занимаешься чем-то, что задевает
меня?
— Нет. Во всяком случае, я ни о чем таком не
знаю... Я сказал Берни правду: у меня в подчинении
семьдесят с лишним репортеров, которые отвечают за
сбор информации. Я не требую у них ежедневных
отчетов.
139
— Ты хочешь сказать, что совершенно не в курсе
того, чем они занимаются?
— Я поступаю хитрее,— со смехом ответил Тан¬
нер.— Я утверждаю их расходный лист. Никто не полу¬
чит денег без моего одобрения.
Тримейн выпрямился.
— Послушай, давай начистоту... Джинни вернулась
в дом полчаса назад и... Знаешь, мы с ней вместе
уже шестнадцать лет, и я ее хорошо знаю... Она
вернулась заплаканная. Она разговаривала здесь с тобой.
Я хочу знать, почему она плакала.
— Я не могу тебе ответить.
— Нет уж ответь!.. Ты мне завидуешь, потому что
я больше зарабатываю, да?
— Ничего подобного...
— Да я же знаю! Думаешь, я не слыхал, как Элис
тебя пилила? И теперь вот ты словно невзначай обро¬
нил, что никто ничего не получает без твоего одобрения.
Ты об этом сказал моей жене? Мне что, спросить
у нее самой? Жена не может давать показания. Ты пре¬
дупреждаешь нас? Чего ты от нас хочешь?
— Остановись! Ты, видно, влез в какую-нибудь дерь¬
мовую историю и становишься параноиком. В какую?
Ты собираешься со мной поделиться?
— Нет! Нет! Скажи, почему она плакала?
— Спроси ее сам! 1
Тримейн отвернулся, и Джон Таннер увидел, как
плечи адвоката затряслись.
— Мы знакомы много лет, но ты никогда не пони¬
мал меня... Нельзя судить о человеке, если не зна¬
ешь, что он на самом деле из себя представляет.
«И Тримейн признался. Конечно, они с Джинни рабо¬
тают в паре. Они оба входят в «Омегу».
Но Тримейн снова заговорил, и этот вывод рассыпал¬
ся сам собой.
— Конечно, я не безгрешен.— Он снова повернул¬
ся. На лице его было написано страдание.— Я это
знаю. Но я всегда действую в рамках закона. Такова
система. Мне она может не нравиться, но я подчи¬
няюсь ей!
Таннер пддумал, что сказал бы Фоссет, услышь он
это признание. Джон чувствовал искренность Тримей¬
на, но что он мог ему ответить?
— Пойдем в дом. Тебе нужно выпить. Да и мне
тоже.
140
Элис нажала на переключатель усилителя над по¬
доконником в гостиной, чтобы музыка была слышна
во дворе. Все гости сейчас собрались около бассейна.
Даже ее муж и Дик Тримейн встали наконец из-за кухон¬
ного стола. Они просидели там минут двадцать, к не¬
малому удивлению Элис, почти не разговаривая.
— Ах вот вы где, миледи! — раздался за ее спиной
громкий голос Джо Кардоуна. Элис сразу напряглась.
Кардоун стоял в дверях, ведущих в холл. На нем были
только плавки. В могучем торсе Джо было что-то отвра¬
тительное. По сравнению с Кардоуном все окружающие
предметы казались мелкими и незначительными.
— У вас кончился лед, и я позвонил, чтобы при¬
везли еще.
— Так поздно?
— Это лучше, чем ехать за ним самим.
— Кому ты позвонил?
— Руди из винного магазина.
— Но магазин давно закрыт.
Кардоун, пошатываясь, приблизился к Элис.
— Я позвонил ему домой, он еще не ложился...
Он иногда оказывает мне маленькие услуги. Я велел
ему оставить пару брусков льда у парадного, а счет
прислать мне.
— Этого можно было и не делать... Я имею в виду
счет.
— Разве я не знаю, что у вас нет лишних денег?
— Позволь...— Элис прошла в другой конец комнаты,
чтобы не чувствовать сильного запаха спиртного, исхо¬
дившего от Джо. Он последовал за ней.
— Ты подумала над моим предложением?
— Спасибо за щедрость, Джо, но мы не нуждаем¬
ся в финансовой помощи.
— Так сказал Джон?
— Нет, но он сказал бы именно так.
— Выходит, ты не говорила с ним? — Было видно,
что Кардоун разочарован.
— Нет.
— Элис! — Кардоун мягко взял ее за руку. Элис
инстинктивно попыталась вырваться, но тщетно. Во
взгляде Джо не было враждебности, лишь искреннее
участие, однако пальцы его сильно, до боли, сжимали
ее руку.
— Я сегодня немного перебрал, но это ничего...
Я говорю совершенно серьезно... Мне в жизни крупно
141
повезло; сейчас деньги-сами текут «46'мне.* Э+о не
стоит мне-’ никакого Труда — честное* слово. Говоря ‘
откровенно/я иногда испытываю чувство вины. Понима¬
ешь, бф чем -я? Я очень ценю Джонни. Я восхищаюсь
им, потому что он... пашет. Он вкалывает. А я нет. Я толь¬
ко беру. Я никому не причиняю вреда, я просто беру.
И вы сделаете доброе дело, если позволите мне... от¬
дать. Ну, просто так, для разнообразия.
Джо резко отпустил ее руку, и Элис от неожидан¬
ности едва не упала. На мгновение она смутилась
и в замешательстве нахмурила брови.
— Но почему ты вдруг решил что-то давать нам?
С чего ты взял, что мы в этом нуждаемся?
Кардоун тяжело опустился на подлокотник дивана.
— Я же не слепой и не глухой. Люди говорят...
— О нас? О том, что у нас нет денег?
— Ну, что-то в этом роде...
— Но это неправда! Это просто ерунда!
— Тогда давай подойдем с другого конца. Три года
назад, когда Дик с Джинни, Берни с Лейлой и мы
отправились на горнолыжный курорт в Гштаад, ты и
Джонни не захотели поехать с нами. Верно?
Элис нерешительно кивнула, тщетно пытаясь уловить
ход мыслей Джо.
— Да, помню. Мы тогда решили, что лучше сво¬
зить детей в Нассо.
— И вот теперь Джон очень интересуется Швей¬
царией, так? — прищурившись, закончил Джо и слегка
пошатнулся.
— Во всяком случае, я об этом ничего не знаю. Он
мне никогда ничего такого не говорил.
— Ну, может быть, не Швейцарией, а Италией.
Может быть, его интересует Сицилия, а?
— Я тебя не понимаю...
Кардоун, поднявшись с дивана, сильно качнулся, но
устоял на ногах.
— Ведь мы с вами не такие уж разные люди,
так? Я хочу сказать, что все то, что мы сейчас имеем,
нам никто не подносил на блюдечке. Мы заработали
это своим горбом, ползая каждый в своей грязи...
— По-моему, это оскорбление.
— Прости. Я не хотел никого обидеть. Я хочу быть
честным, а для этого надо вернуться к началу... к самым
истокам.
— Ты пьян.
142
— Разумеется. Я пьян и расстроен. Сочетание не
самое удачное... Поговори с Джоном. Скажи ему, что
мы могли бы встретиться с ним завтра или после¬
завтра. Скажи ему, чтобы он не беспокоился насчет
Швейцарии или Италии, ладно? Скажи ему, что, как бы
там все ни повернулось, я чист, и что я уважаю тех, кто
вкалывает, и что я никому не приношу вреда... Скажи,
что я заплачу.
Кардоун неуклюже шагнул к Элис, взял ее левую
руку, несмотря на сопротивление, поднес к губам и, за¬
крыв глаза, благоговейно поцеловал. Элис и раньше дово¬
дилось бывать свидетельницей таких сцен. Она с детства
помнила, как фанатичные почитатели ее отца делали то
же самое. Затем Джо повернулся и, пошатываясь,
вышел в коридор.
Элис вдруг почувствовала, что за ней наблюдают.
Она обернулась и похолодела. На лужайке футах в шести
от окна стояла Бетти Кардоун в белом купальнике,
освещенная сине-зеленым светом фонарей у бассейна.
Элис поняла, что Бетти видела все, что произошло
между ней и Джо. Жена Кардоуна пристально смотре¬
ла на Эли, и ее взгляд был жестким и враждебным.
Звонкий голос молодого Синатры наполнял теплый
ночной воздух. Четыре супружеские пары сидели у бас¬
сейна.
Женщины спокойно беседовали о школе и о детях,
мужчины на другой стороне бассейна горячо обсуждали
свои проблемы. Таннер сидел у небольшого трампли¬
на рядом с Джо. Он никогда не видел Кардоуна
таким пьяным — картина была не из приятных. Если
собравшиеся вокруг бассейна люди действительно состав¬
ляли агентурную сеть «Омеги», Джо, несомненно, был
самым слабым ее звеном. Он сдался бы первым.
Краткие споры разгорались и утихали. Когда голос
Джо перекрыл остальные, Бетти мгновенно отреаги¬
ровала:
— Муж мой,— спокойно произнесла она,— ты пьян.
Следи за собой.
— Джо в полном порядке, Бетти,— сказал Берни,
хлопая Джо по колену.— Сегодня в Нью-Йорке была
страшная жара...
— Ты тоже был в Нью-Йорке, Берни? — Джинни
Тримейн опустила в воду длинные ноги.— Неужели
там еще жарче, чем здесь?
— Конечно, дорогая,— опередив Остермана, ответил
жене Дик Тримейн.— Там настоящее пекло.
От Таннера не укрылось, что Тримейн и Остерман
обменялись быстрыми взглядами. Таннер понял, что их
молчаливый разговор касался Кардоуна, но, очевидно,
они не хотели, чтобы Джон это заметил. Затем Тримейн
встал и спросил, не хочет ли кто-нибудь выпить. Утвер¬
дительно ответил только Джо.
— Сейчас я принесу.— Таннер сделал попытку
подняться.
— Сиди,— остановил его Дик.— Смотри за фут¬
болистом. Мне все равно нужно звонить дочери. Мы ве¬
лели ей быть дома к часу. Сейчас уже почти два. Как
говорится, доверяй, но проверяй.
— Какой суровый отец,— улыбнулась Лейла.
— Смягчусь, когда стану дедом.— Тримейн поднялся
и через лужайку направился к дому.
Несколько секунд все молчали. Затем женщины про¬
должили прерванную беседу, а Берни прыгнул в бассейн.
Джо Кардоун молчал.
Минут через пять из дома показался Дик с двумя
стаканами в руках.
— Джинни, слышишь? Пег фыркнула в трубку, что
я разбудил ее. Что ты об этом думаешь?
— Я думаю, что ей надоел ее кавалер, вот и все.
Тримейн подошел к Кардоуну и подал ему стакан.
— Держи, защитник.
Джо замотал головой.
— Я, черт возьми, играл в полузащите. Я бегал
вокруг вашего чертова Леви Джексона на «Кубке
Йеля»!
— Точно. Я разговаривал с Джексоном. Он говорит,
что тебя всегда можно было нейтрализовать. Стоило
разок крикнуть «томатный соус»,- как ты сразу уходил
к боковой.
— Очень смешно! Я убью эту черную обезьяну!
— Он о тебе тоже всегда хорошо отзывается,—
усмехнулся Берни с другой стороны бассейна.
— А я хорошо отзываюсь о тебе, Берни! И о нашем
большом Дике.— Кардоун, шатаясь, поднялся на ноги.—
Я обо всех вас хорошо отзываюсь.
— Эй, Джо...— Таннер тоже поднялся.
— В самом деле, Джо, лучше сядь,— подала голос
Бетти.— Иначе ты свалишься в воду.
— Да Винчи! — Голос Кардоуна гулко разнесся
10 Р. Ладлэм
145
в темноте.— Да Винчи!..— снова крикнул он, на этот
раз протяжно.
— А это что еще значит? — удивленно спросил Три¬
мейн.
—- Ты сам мне лучше скажи!— прогремел Кар¬
доун.
Над бассейном повисла тишина.
— Он сошел с ума,— наконец вымолвила Лейла.
— Он попросту напился,— пожала плечами Джинни.
— Так как мы — ну, во всяком случае, я — не
знаем, кто такой да Винчи, то, может быть, ты объяс¬
нишь? — негромко произнес Берни.
— Брось... Прекрати...— Кардоун сжимал и разжи¬
мал кулаки.
Остерман выбрался из воды и приблизился к Джо.
Руки его были опущены и болтались как плети.
— Остынь, Джо. Пожалуйста... Успокойся.
— Цюри-и-их! — Отчаянный вопль Кардоуна навер¬
няка разнесся на много миль.
«Вот оно! — подумал Таннер.— Вот оно. И Джо при¬
знался».
— О чем ты, Джо? — Тримейн сделал резкий шаг
к Кардоуну.
— О Цюрихе, вот о чем!
— Это город в Швейцарии. И что дальше? — Ос¬
терман стоял прямо напротив Кардоуна, не сводя
с него глаз.— Выражайся яснее!
— Ну уж нет! — Тримейн взял Остермана за плечо.
— Не хочу говорить с тобой! — взвизгнул Кар¬
доун.— Ведь это же ты...
— Прекратите! Прекратите сейчас же,— негромко,
но властно приказала Бетти Кардоун. Таннер и не подо¬
зревал, что голос Бетти может быть таким жестким,
что от жены Кардоуна может исходить такая сила.
В ее голосе было нечто такое, отчего трое мужчин
разошлись в разные стороны как побитые собаки. Жен¬
щины изумленно посмотрели на Бетти. Затем Лейла и
Джинни ушли в дом, а изумленная Элис осталась стоять,
не в силах сдвинуться с места.
Бетти заговорила, снова превратившись в обычную
провинциальную домохозяйку:
— Вы ведете себя как дети. И вообще, Джо, нам
давно пора домой.
— Я... может быть, выпьем на дорожку, а, Бетти? —
нерешительно, предложил Таннер.— Ты как?
146
— Только Джо налей чего-нибудь послабее,-*- по- •
просила Бетти.
— Разумеется,— сказал Берни.
— Сейчас приготовлю.— Таннер направился к дому.
— Подожди-ка, Джонни! — На лицеКардоуна блуж¬
дала бессмысленная улыбка.— Я сегодня провинился,
поэтому пойду тебе помогать. Заодно приму душ.
Таннер пошел к кухне впереди Кардоуна. Он был
удивлен и сбит с толку. Он рассчитывал, что после
того, как Джо прокричал слово «Цюрих», все будет
кончено. За этим должен был последовать роковой
выстрел. Однако ничего подобного не произошло. Все
вышло наоборот. Было восстановлено равновесие и спо¬
койствие. И кем? Самым, казалось, неподходящим чело¬
веком — Бетти Кардоун.
Неожиданно он услышал за спиной шум и оглянулся.
В дверях стоял Дик Тримейн и смотрел вниз, на бес¬
сильно осевшего на пол Кардоуна.
— И рухнул принстонский гигант,— улыбаясь, пока¬
чал головой Дик.— Давай отнесем его в мою машину.
Сегодня я буду за шофера.
Рухнул?.. Таннер не мог в это поверить. Да, Кар¬
доун был пьян. Но не настолько же, чтобы потерять
сознание.
Мужчины оделись и перенесли бормочущего что-то
нечленораздельное Кардоуна на переднее сиденье ма¬
шины Тримейна. Бетти и Джинни расположились сзади.
Таннер украдкой следил за Кардоуном, пытаясь найти
в его поведении признаки того, что он притворяется,
и не находил. И все же в тяжелых неуклюжих
движениях Кардоуна было что-то неестественно фаль¬
шивое. Похоже, Джо разыграл этот спектакль, чтобы
проверить, как поведут себя остальные. А может быть,
он, Таннер, просто преувеличивает?
— Черт возьми! — воскликнул Тримейн.— Я оставил
у вас свой пиджак.
— Я принесу его завтра в клуб. Мы же договори¬
лись встретиться в одиннадцать.
— Нет, лучше я схожу за ним сейчас. У меня там
кое-какие документы. Они мне могут понадобиться. По¬
стой здесь с Берни. Я быстро.
Дик вбежал в дом и схватил висевший на стуле в кориг
доре пиджак.
Он заглянул в гостиную. Лейла Остерман терла
полированную поверхность обеденного стола.
Ю*
147.
— Если эти пятна не удалить сейчас, то Таннерам
придется менять столовую мебель,— сказала она.
— Где Элис?
— На кухне,— ответила Лейла, не прекращая своего
занятия.
Когда Тримейн вошел в кухню, Элис заполняла
посудомоечную машину.
— Эли?
— О! Это ты, Дик... Как Джо?
— С Джо все в порядке... А как Джон?
— Разве он не с тобой на улице?
— Как видишь, я здесь.
— Уже поздно, Дик. Мне не до шуток.
— Я тоже не расположен шутить... Мы были хоро¬
шими друзьями, Эли. Ты и Джон, вы очень много зна¬
чите для нас с Джинни...— Лицо Тримейна побагрове¬
ло, он то и дело сглатывал слюну.— Не судите да не
судимы будете. Не позволяй Джону... калечить люд¬
ские судьбы. Скажи ему, что следует попытаться понять
то, что делают люди. Нельзя судить, не разобравшись...
— Я не понимаю, о чем ты...
— Это очень важно,— замотав головой, перебил ее
Тримейн.— Пусть хоть раз он попытается понять,
иначе...
Элис почудилась в его словах скрытая угроза.
— Почему бы тебе самому не сказать ему это?
— Я говорил, но он не захотел мне ответить.
Поэтому сейчас я повторяю это тебе... Знай, Эли,
ни один человек на самом деле не является таким, каким
кажется. Просто одни умеют притворяться лучше, дру¬
гие хуже. Помни об этом!
Тримейн развернулся и вышел. Через несколько се¬
кунд Элис услышала, как хлопнула входная дверь.
Когда она смотрела вслед уходящему Тримейну, она
вдруг почувствовала, что рядом находится кто-то еще.
Она была уверена, что слышала чьи-то осторожные шаги.
Кто-то прошел через столовую и теперь стоял в кладов¬
ке, за углом — вне поля ее зрения. Она неслышно
приблизилась к арке и, заглянув в маленькую, узкую
комнатку, увидела Лейлу Остерман. Та стояла, присло¬
нившись к шкафу, устремив неподвижный взгляд на про¬
тивоположную стену.
Лейла подслушивала их разговор с Диком! Она
сильно вздрогнула, заметив Эли, потом принужденно
рассмеялась — явно поняв, что ее поймали.
148
— Я пришла за чистым полотенцем,— запоздало
пояснила она, указав на бельевой шкаф, и, не говоря
больше ни слова, скрылась в столовой.
Элис стояла в центре кладовки, наморщив лоб, и в ко¬
торый раз уже спрашивала себя, что происходит со
всеми? Что-то ужасное, необъяснимое вторглось в их
жизнь. Добрые отношения между ними рушились на гла¬
зах, но почему?
Они лежали в постели: Элис на спине, Джон —
отвернувшись от нее — на левом боку. В комнате для
гостей, расположенной почти напротив, устроились
Остерманы.
Впервые в этот долгий вечер Таннеры остались вдво¬
ем. Элис чувствовала, что муж очень устал, но она не
могла больше откладывать этот разговор.
— У тебя что-то произошло с Диком и Джо?
Таннер вздохнул почти с облегчением, перевернул¬
ся на спину и уставился в потолок. Он предвидел,
что жена задаст ему такой вопрос, и заранее заготовил
на него очередную ложь. Он уже начинал привыкать
к этому, но ведь осталось потерпеть совсем немного,
и тогда он сможет все объяснить Эли. Фоссет твердо
обещал ему это.
Джо^ медленно заговорил, стараясь, чтобы его голос
звучал как можно естественнее.
— Ты слишком проницательна.
Она приподнялась на локте и с удивлением посмотре¬
ла на него.
— Я? Ты преувеличиваешь. Напротив, сегодня я не
понимаю, что происходит.
Он помолчал.
— История неприятная, но все скоро кончится. Пом¬
нишь, я говорил тебе о деле, с которым пристает
ко всем Джим Лумис?
— Да, я помню, что ты из-за этого не позволил
Дженет пойти на ленч к Лумисам.
— Верно... Так вот, Джо и Дик втянулись в эту
заваруху. Я сказал им, что этого делать не стоило.
— Почему?
— Я навел справки... У нас есть пять тысяч, кото¬
рые можно было бы вложить в хорошее предприятие.
Вот я и подумал, может быть, стоит рискнуть?.. Я по¬
звонил Эндрю Харрисону — он шеф юридической служ-
149
бы у нас в «Стандарт Мыцчиэл». Он кое-что выяснил.
— Что же?
— Эта затея дурно пахнет. Прекрасный материал
для газетной сенсации. Грязное дельце.
— Ты хочешь сказать, что оно противозаконное?
— Возможно, на следующей неделе можно будет ска¬
зать и так. Харрисон предложил нам снять о нем репор¬
таж. Поднялся бы страшный шум. Я рассказал Джо
и Дику.
— Господи! Ты согласился делать такую переда¬
чу? — в ужасе воскликнула Элис.
— Не волнуйся. Сейчас у нас на это нет ни средств,
ни времени. Все расписано на месяц вперед. А ради
этой истории ломать наши планы не стоит. Даже если
бы мы решили снимать, я заранее предупредил бы
Дика и Джо, чтобы они успели выйти из игры.
Элис снова услышала голоса Кардоуна и Тримейна:
«Ты говорила с ним? Что он сказал?»... «Не позволяй
Джону калечить людские судьбы. Нельзя судить не ра¬
зобравшись». Они оба были напуганы, и теперь она
знала почему.
— Джо и Дик страшно волнуются, ты знаешь
об этом?
— Да. Я догадался.
— Ты догадался? Но ведь они же твои лучшие
друзья!.. Они боятся. Они просто в панике.
— Ну ладно, ладно. Завтра в клубе я успокою их.
«Ястреб Сан-Диего» давно уже не хищник.
— Но это же в самом .деле жестоко! Не удиви¬
тельно, что они так обеспокоены! Им кажется, что ты
делаешь что-то ужасное.— Перед глазами Элис встала
фигура Лейлы, замеревшей у стены в кладовке и слушаю¬
щей мольбы и угрозы Тримейна.— Они рассказали
Остерманам,— убежденно сказала Элис.
— Ты уверена? Откуда ты знаешь?
— Не важно, откуда. Они все, должно быть, считают
тебя чудовищем... Завтра же утром — я умоляю тебя! —
скажи, что им не о чем волноваться.
— Я же уже обещал...
— Слава богу, что все стало ясно. И эти крики у бас¬
сейна, и ваш глупый спор... Я очень, очень сердита
на тебя...— Но Элис Таннер не сердилась. Теперь, когда
тайное стало явным, оно ее больше не страшило. С этим
она справится. Она снова легла' на подушку, все- еще
взволнованная, но теплота и покой, от которых она успе-
150
ла отвыкнуть за последние несколько дней, уже разлива¬
лись по всему телу...
Таннер крепко закрыл глаза и затаил дыхание.
Ложь прошла и на этот раз. Прошла легче, чем он
предполагал. Теперь он почти не испытывал трудностей.
Он привык к своей роли, Фоссет был прав. Он пре¬
красно с ней справляется. Он убедил даже Элис.
Джон стоял у окна спальни. Он смотрел на лужай¬
ку за домом и на темнеющую невдалеке рощу. Вне¬
запно он вздрогнул. Может быть, ему почудилось? В тем¬
ноте блеснул огонек сигареты. Кто-то шел и курил, не
скрываясь. Боже праведный! Таннер похолодел.-Неужели
этот идиот не понимает, что выдает расположение
охранников?
Он присмотрелся внимательнее и облегченно вздох¬
нул. Да это же Берни Остерман.
Однако через мгновение его снова охватило беспо¬
койство.
Неужели Берни что-то заподозрил?
Таннер бесшумно покинул спальню, спустился вниз
и вышел во двор.
— Я ждал, что встречу тебя здесь...—Берни сидел
у края бассейна, задумчиво глядя на ровную поверх¬
ность воды.— Вечер прошел сегодня ужасно.
— Мне так не показалось.
— Значит, ты просто ослеп и оглох. Это была не¬
настная ночь в Малибу... Если бы у нас были кинжа¬
лы, вода в бассейне давно окрасилась бы кровью.
— Твое воображение все еще в плену голливуд¬
ских ассоциаций.— Таннер уселся рядом с ним и спу¬
стил вниз ноги.
— Я писатель. Я наблюдаю и анализирую.
— По-моему, ты не прав,— сказал Таннер.— Про¬
сто у Дика неприятности: он сам мне об этом сказал...
А Джо напился. Ну и что?
Остерман подался вперед.
— Почему ты не спросишь меня, что я здесь делаю?
У тебя сегодня вечер допросов. Будто мы враги. Если
ты так думаешь, то глубоко ошибаешься. И тем не ме¬
нее я знал, что ты не сможешь сегодня спать, как и я.
— Ты меня заинтриговал.
— Я не шучу. Нам пора поговорить.
— О чем?
15]
Остерман поднялся и закурил. Немного помедлив,
он спросил:
— Что ты больше всего хочешь? Что ты хочешь
для себя и для своей семьи?
Таннер не поверил своим ушам: Остерман начал
разговор самыми банальными, избитыми фразами. Одна¬
ко Джон ответил так, будто воспринял вопрос всерьез.
— Покоя, наверное... покоя, надежной крыши над
головой, обычных человеческих благ... Такой ответ ты
ожидал услышать?
— Я не о том. Все это у тебя есть, сейчас по
крайней мере.
— Тогда я тебя не понимаю...
— Тебе никогда не приходило в голову, что ты уже
давно лишен возможности выбирать? Что ты не живешь,
а лишь выполняешь определенные функции?
— По-моему, это естественно. Я с этим не спорю.
— Ты и не сможешь спорить. Система не позволит
тебе... Ты умеешь что-то делать, ты этому научился и об¬
речен заниматься этим до конца своих дней. И спорить
тут бесполезно.
— Из меня не получился бы физик-ядерщик, а ты
не годишься в нейрохирурги,— пожал плечами Таннер.
— Конечно, все относительно. Но то, что я говорю,
не просто фантазии. Всеми нами управляют силы, кото¬
рые мы сами не способны контролировать. Мы достигли
определенных профессиональных успехов, но мы соста¬
рились — и это дурное предзнаменование. Мы живем
и работаем внутри заданного нам круга;. нам не дано
переступить черту, даже оглянуться... А ты, боюсь,
связан еще больше, чем я. У меня, по крайней мере,
есть возможность выбрать, о чем писать. Но все-таки
только писать, и ничего больше... Мы задыхаемся.
— Я — нет. Мне не на что пожаловаться. Меня
в моем положении все устраивает.
— Но у тебя же нет крепких тылов! У тебя ни¬
чего нет! И не пытайся возражать мне. Ты даже еще
не расплатился за это...— Остерман сделал выразитель¬
ный жест рукой, указывая на бассейн, дом и двор Тан¬
нера.
— Возможно, если речь идет о деньгах, ты прав.
Но, по-моему, все мы в таком положении...
Остерман придвинул к себе стул и опустился на него.
Внимательно глядя в глаза, Таннеру, он мягко заговорил:
— Выход есть. Я с радостью помогу тебе.— Он
152
помолчал немного, словно подыскивая нужные слова,
затем снова заговорил: — Джонни...— Остерман от¬
швырнул сигарету и опять надолго замолчал. Таннер
испугался, что Берни так и не решится начать.
— Я слушаю. Продолжай.
— Прежде мне нужны определенные... гарантии. Это
очень важно.— Остерман теперь говорил торопливо,
словно боялся не успеть.
И вдруг в одном из окон вспыхнул свет. Они оба
резко повернули головы. Это была спальня маленькой
Дженет.
— Что это? — с тревогой спросил Берни.
— Дженет. Это ее комната. Нам наконец удалось
добиться, чтобы она включала свет, когда идет в ванную.
Иначе она сбивает все стоящие на пути предметы,
а мы все еще полчаса не можем за...— он не договорил.
Воздух прорезал леденящий душу крик. Кричал ребенок.
Таннер вскочил на ноги и рванулся к дому. Крик
не стихал. В трех других окнах тоже вспыхнул свет.
Берни Остерман почти догнал Таннера у спальни девс^чки.
Они появились здесь первыми. Элис и Лейла еще толь¬
ко выходили из своих комнат.
Джон изо всех сил ударил в дверь плечом, забыв
о дверной ручке. Дверь распахнулась, и четверо взрос¬
лых вбежали в комнату.
Девочка стояла босиком в центре комнаты и истошно
кричала.
Ее любимый щенок лежал в большой луже крови.
Голова была отделена от туловища.
Джон Таннер схватил на руки дочь и выскочил с ней
в коридор. Мозг его отказывался работать: обезглав¬
ленный труп в роще и убитый щенок!
«Обезглавленное тело значит террор» — так гово¬
рил один из агентов Фоссета в мотеле Ховарда
Джонсона.
Он должен взять себя в руки. Должен.
Таннер не помнил, как отдал дочь Элис. И только
теперь он увидел, что Элис качает дочь на руках, тихо
шепча ей какие-то слова на ухо, а в нескольких футах
от него плачет Рэймонд, уткнувшись в грудь Берни
Остермана.
И вдруг он отчетливо услышал слова Лейлы:
— Я возьму Дженет, Эли. Иди к Джонни.
153
Таннер злобно крикнул:
— Если ты до нее дотронешься, я убью тебя! Ты
слышишь, убью!
— Джон! — в ужасе воскликнула Элис.— Что ты не¬
сешь?!
— Она же была рядом! Всего в нескольких шагах!
Ты что, не понимаешь? Она была совсем рядом!
Остерман бросился на Таннера и, отбросив его к сте¬
не, сильно ударил по щеке.
— Эту собаку убили несколько часов тому назад!
Возьми себя в руки!
Несколько часов назад? Не может быть! Это произо¬
шло только что. Загорелся свет, и щенку отрубили голо¬
ву. А Лейла была рядом. Всего в нескольких шагах.
Берни ладонями сжал ему виски.
— Мне пришлось ударить тебя. Прости. У тебя начи¬
налась истерика. Успокойся. Возьми себя в руки.
Это ужасно... просто ужасно, я знаю. У меня тоже есть
дочь.
Таннер попытался сосредоточиться. Он обвел глазами
холл. Все смотрели на него, даже Рэймонд, который
все еще всхлипывал, прислонившись к косяку своей
двери.
Джон высвободился из рук Остермана.
— В доме кто-нибудь есть? — Таннер не смог сдер¬
жаться, его тревожил вопрос: «Где были люди Фос-
сета? Где они были?»
— О ком ты, дорогой? — Элис обняла его за плечи,
словно боясь, что он упадет.
— Значит, никого,— еле слышно проговорил он.
— Мы здесь. И сейчас позвоним в полицию. Прямо
сейчас! — Берни положил руку Таннера на перила лест¬
ницы и потянул его вниз.
«Что задумал Берни? Он же из «Омеги». И жена его
из «Омеги». Зачем же им нужно звонить в полицию?» —
лихорадочно соображал Таннер.
— В полицию? Ты хочешь вызвать полицию?
— Разумеется, если кто-то пошутил, то более отвра¬
тительной шутки я в жизни не видел. Я хочу, чтобы
приехала пол^щия. А ты против?
— Нет. Конечно, надо позвонить.
Они вернулись в гостиную, и Остерман скомандовал:
— Эли, быстро звони в полицию. Если не знаешь
номера, спроси на телефонной станции.— Он повернул¬
ся и вышел на кухню.
154
«Где были люди Фоссета?»
Элис сняла трубку. Но через мгновение стало ясно,
что звонить никуда не надо.
Луч света заплясал в темных окнах гостиной. Это
наконец прибыли люди Фоссета.
Услышав звонок у входной двери, Таннер резко
вскочил с дивана и бросился в холл.
— ...Мы услышали крики и увидели, как загорелся
свет в окнах. Что-то случилось?
— Вы, как обычно, немного опоздали! — спокойно
произнес Таннер.— Входите. «Омега» уже побывала
здесь.
— Успокойтесь.— Дженкинс вошел в холл. За ним
показался Макдермотт.
Из кухни вышел Остерман.
— Господи! Быстро вы, однако...
— Ночной патруль, сэр,— пояснил Дженкинс.—
Мы увидели, что в доме зажегся свет и поднялась
суматоха. В ночные часы такое случается редко.
— Вы очень оперативны, спасибо...
— Да, сэр.— Дженкинс кивнул и, не дослушав, про¬
шел в гостиную.
— Что случилось, мистер Таннер? Вы можете расска¬
зать нам здесь или предпочтете поговорить наедине?
— Здесь нет никаких секретов,— вмешался Ос¬
терман, не дав Таннеру раскрыть рта.— Наверху, в пер¬
вой спальне, справа по коридору, лежит щенок. Он мертв.
— Да? — Дженкинс удивленно поднял брови и по¬
вернулся к Таннеру.
— У него отрезана голова. Мы хотели бы знать,
кто это сделал.
— Понятно...— протянул Дженкинс.— Мы позабо¬
тимся об этом.— Он повернулся к Макдермотту.—
Принеси брезент, Мак.
— Сейчас.— Макдермотт вышел.
— Могу я от вас позвонить?
— Конечно.
— Нужно поставить в известность капитана Мако-
лиффа. Придется позвонить ему домой.
Таннер опешил. Это дело не имеет никакого отно¬
шения к полиции. Ведь это «Омега»! Что Дженкинс
делает? Зачем он звонит Маколиффу? Нужно сейчас
же связаться с Фоссетом. Маколифф — обыкновенный
полицейский офицер. Он подотчетен муниципальному
совету Сэддл Вэлли, а не правительству.
155
— Вы считаете, это необходимо? В такой поздний
час? То есть, я хотел сказать, что капитан Маколифф...
Дженкинс резко повернулся к Таннеру и, глядя ему
прямо в глаза, произнес:
— Капитан Маколифф — шеф местной полиции. Он
будет очень удивлен, если я не доложу ему об этом
происшествии.
Теперь Таннер все понял. За ними следит «Омега».
Звонок Дженкинса шефу предназначается исключи¬
тельно для Лейлы и Берни Остерманов.
Когда капитан Элберт Маколифф появился в доме
Таннеров, он сразу взял бразды правления в свои руки.
Таннер молча наблюдал за тем, как тот уверенно
отдает приказания подчиненным. Это был рослый туч¬
ный человек. Из-под застегнутого ворота форменной
рубашки выпирала могучая шея. Его длинные мускули¬
стые руки были до странности неподвижными. При
ходьбе они безвольно мотались по бокам — верный
признак того, что их обладатель долгие годы занимал¬
ся пешим патрулированием, время от времени переки¬
дывая тяжелую полицейскую дубинку из одной руки в
другую.
Маколифф перешел сюда из нью-йоркской полиции.
Несколько лет назад городской совет пришел к выво¬
ду, что городу нужен надежный человек, который мог
бы навести здесь порядок. А лучшей обороной во
времена вседозволенности, как известно, является
нападение.
Сэддл Вэлли был нужен жестокий наемник. И они
наняли расиста.
— Итак, мистер Таннер, давайте по порядку. Что
происходило здесь этой ночью?
— Мы... у нас была вечеринка. Собрались друзья.
— Сколько человек?
— Четыре супружеские пары. Всего восемь человек.
— Вы вызывали прислугу?
— Нет... нет, никого не вызывали.
Маколифф бросил удивленный взгляд на Таннера
и отложил в сторону свою записную книжку.
— У вас нет прислуги?
— Нет.
— Ав течение дня миссис Таннер никого не при¬
глашала помочь ей на кухне? Или во дворе?
156
— Нет.
— Вы уверены?
— Спросите ее сами.
Элис находилась в кабинете, где она наскоро готови¬
ла постель для детей.
— Это может оказаться важным. Возможно, пока
вы были на работе, она приглашала кого-нибудь из
негров или цветных...
Таннер заметил, что Берни вздрогнул.
— Я сегодня весь день был дома.
— Хорошо...
— Капитан...— Остерман сделал шаг вперед.— Кто-
то проник в дом и зверски убил щенка. Это мог быть
грабитель. Мистера и миссис Таннер пытались ограбить
в прошлую среду. Наверное, следует проверить...
Он не успел договорить. Маколифф медленно по¬
вернул голову и смерил его взглядом, полным нескры¬
ваемого презрения.
— Я займусь этим, мистер...— шеф полиции заглянул
в свою записную книжку,— мистер Остерман. А сейчас
мне хотелось бы, чтобы мистер Таннер рассказал,
что происходило здесь этой ночью. Я буду признателен
вам, если вы позволите ему сделать это. С вами я тоже
поговорю, когда придет время.
Таннер всячески старался привлечь внимание Джен¬
кинса, но тот упорно отводил глаза. Журналист никак
не мог решить, о чем он должен говорить, или, вернее,
о чем он говорить не должен.
— Ну что, мистер Таннер...— Маколифф опустился
на стул и снова взял в руки записную книжку.—
Начнем с самого, утра. И не забудьте о визитах
почтальона или посыльных из магазинов, если таковые
были в течение дня.
Таннер начал было рассказывать, но в этот момент
со второго этажа раздался громкий голос Макдер¬
мотта.
— Капитан! Поднимитесь на минуту сюда! В комнату
для гостей...
Не говоря ни слова, Берни стал подниматься по
лестнице впереди Маколиффа. За ними последовала
Лейла.
Тут же Дженкинс приблизился к Таннеру и тихо за¬
говорил:
— У меня мало времени. Слушайте. Ни при каких
обстоятельствах не упоминайте об «Омеге». Поняли?
157
Ни слова! Я“ не-мог предупрёдить вас’раньше; так как
рядом -все время были Остерманы.
— Но почему? Ведь все ясно! Что же мне говорить?
Почему я снова должен лгать?
— Маколифф не из нашего ведомства. Ему ничего
не известно о проведении операции. Расскажите правду
о вечеринке. И все!
— Вы хотите сказать, что он ни о чем не знает?
— Да. Я же говорю вам, что его не информи¬
ровали.
— А как же люди вокруг дома? А патрули в роще?
— Это не его люди... Если вы заговорите об этом,
он решит, что вы сумасшедший. И тогда Остерманы
все поймут. Если вы сошлетесь на меня, я буду все
отрицать.
— Вы что, не доверяете Маколиффу?
— Дело не в этом. Он хороший полицейский,
но у него мания величия — он мнит себя местным
Наполеоном, поэтому мы решили не использовать его,
во всяком случае открыто. Но он может помочь нам
в силу своего служебного положения. Попросите его
выяснить, куда поехали Тримейны и Кардоуны.
— Кардоун напился, Тримейн повез его домой.
— Пусть выяснит, сразу же они отправились домой
или нет. Маколифф обожает снимать показания; он
тут же уличит их, если они солгут.
— Но каким образом я...
— Сделайте вид, что вы волнуетесь за друзей. Это
будет выглядеть естественно. И помните, развязка
близка.
В гостиную вернулся Маколифф. Макдермотт «по
ошибке» принял продольную защелку на окне за следы
взлома.
— Продолжим, мистер Таннер. Значит, к вам приеха¬
ли гости. И что же было дальше?
Джон Таннер, тщательно подбирая слова, описал
события прошедшего вечера и ночи. Спустившиеся
сверху Лейла и Берни Остерманы немного дополнили
его рассказ. Уложив детей в кабинете, Элис тоже при¬
шла в гостиную, но не смогла ничего добавить.
— Прекрасно, леди и джентльмены...— Маколифф
встал со своего стула.
— А остальных вы не собираетесь допрашивать? —
Таннер тоже поднялся и теперь стоял прямо напротив
шефа полиции.
158
— Я как раз хотел попросить разрешения восполь¬
зоваться вашим телефоном. Мы должны предупредить
их.
— Разумеется.
— Дженкинс, позвоните Кардоунам. Сначала я пого¬
ворю с ними.
— Слушаюсь, сэр.
— А как же Тримейны?
— Всему свое время, мистер Таннер. После того как
мы побеседуем с Кардоунами, я обязательно повидаюсь
и с ними.
— Чтобы они не успели договориться между со¬
бой? — ехидно спросил Остерман.
— Совершенно верно, мистер Остерман. Вы знакомы
с нашими методами работы? — Маколифф не скрывал,
что Берни его раздражает.
— Я каждую неделю сочиняю полицейские отчеты
и приказы...
— Мой муж пишет сценарии4 для телевидения
и кино,— пояснила Лейла.
— Капитан...— окликнул Дженкинс Маколиффа.—
У Кардоунов никто не отвечает.
— Звони Тримейнам. х
Все в комнате в напряженном молчании ждали,
пока Дженкинс наберет очередной номер. Быстро перего¬
ворив с кем-то, Дженкинс положил'трубку.
— Та же картина, капитан. Дочь Тримейнов говорит,
что их тоже нет дома.
Джон и Элис молча сидели в гостиной. Остерманы
поднялись к себе наверх. Полицейские уехали на поиски
пропавших Кардоунов и Тримейнов.
И у Джона, и у Элис было тяжело на сердце. Элис
уже решила для себя, кто убил щенка. Джона же мучила
мысль, что теперь «Омега» предупреждает не Фоссета,
а его, Таннера, или все-таки Берни.
— Это сделал Дик, да? — наконец заговорила, Элис.
— Дик? — рассеянно переспросил Таннер.
— Он угрожал мне. Он зашел на кухню, и угрожал
мне.
— Угрожал? — опять переспросил Таннер. В голове
его застучало... Если это так, то почему люди Фоссета не
появились раньше? — Когда? Как угрожал?
— Когда они уже собрались уезжать... То есть я не
159
хочу сказать, что он угрожал лично мне,— сбивчиво
объясняла Элис,— он говорил вообще, обо всех нас.
— Что он сказал? — Таннер надеялся, что люди
Фоссета слышат его. Он напомнит им об этом позднее.
— Он сказал, что ты не имеешь права судить
не разобравшись и что ты должен сначала попытаться
понять...
— Что еще?
— Он сказал... что все люди притворяются... Да,
он так и сказал... Он советовал мне помнить, что на
самом деле люди никогда не бывают такими, какими
они нам кажутся. Просто одни умеют притворяться,
лучше, а другие — хуже.
— Но где же здесь угроза Эли? Может быть,
он говорил о чем-то другом?..
Элис пожала плечами. Затем со вздохом добавила:
— Должно быть, эта баснословная сумма...
— О чем ты?
— О том деле, в которое Джо и Дика втянул Джим
Лумис и которое ты взялся расследовать.
«О, господи,— подумал Таннер,— все смешалось,
правда и вымысел». Он уже успел позабыть о своей
маленькой лжи.
— Да, оно сулит крупные барыши,— торопливо под¬
твердил он, боясь, что Элис все же поймет, что деньги —
недостаточный мотив. Он решил упредить ее.— Тут
дело не только д,- деньгах. Пострадала бы их репута¬
ция. После такого скандала им никогда не отмыться.
Элис безучастно смотрела на единственную горя¬
щую в комнате лампу.
— Тогда наверху ты... подумал, что это сделала
Лейла.
— Я ошибся.
— Но ведь ее крмната и в самом деле напротив...
— Это не имеет значения. Мы обсуждали такую
возможность с Маколиффом. Кровь на полу свернулась
и уже почти засохла... Щенка убили несколько часов
назад.
— Наверное, ты прав,— проговорила Эли и вспом¬
нила, как Лейла подслушивала их разговор с Тримейном.
Часы на камине показывали двадцать минут шесто¬
го. Они решили, что лягут в гостиной, напротив каби¬
нета, где спали дети.
В половине шестого раздался телефонный звонок.
Маколифф сообщил, что полиция не нашла Тримейнов
160
и Кардоунов. Он сказал, что собирается заявить об
их исчезновении и объявить розыск.
— Может быть, они просто решили поехать в Нью-
Йорк? — высказал предположение Таннер.— Или за¬
ехали в один из местных ночных баров...— Мысль его
лихорадочно работала. Если будет объявлен розыск,
«Омега» затаится и весь этот кошмар затянется не¬
известно на сколько.— Не нужно спешить. Дайте им
время. Они же все-таки наши друзья!
— Не могу с вами согласиться. Все увеселитель¬
ные заведения закрываются не позже четырех утра.
— Ну, может быть, они остановились в отеле?
— Об этом мы скоро узнаем. При объявлении ро¬
зыска отели и больницы проверяются в первую очередь.
Таннер совсем упал духом.
— А вы проверили близлежащие городки? Я знаю
там несколько частных клубов...
— Мы тоже о них знаем и все проверим.
Таннер понимал, что должен что-нибудь придумать,
чтобы дать время Фоссету восстановить контроль над
ситуацией. Его люди сейчас все слышат. Они, несом¬
ненно, поняли грозящую опасность.
— А вы обыскали район, прилегающий к старому
железнодорожному вокзалу? Это на Лесситер Роуд.
— Какого черта их понесло бы туда? Зачем?
— В среду я нашел там свою жену и детей. Я про¬
сто подумал, может быть...
Намек был понят.
— Я вам перезвоню,— рявкнул Маколифф.— Туда
поедут наши люди.
Когда он повесил трубку, Элис спросила:
— Никаких следов?
— Нет... Ты должна отдохнуть, дорогая. Мне из¬
вестно несколько мест — клубов, о которых полиция
может не знать... Нужно позвонить туда. Я пойду в
кухню, чтобы не разбудить детей.
Фоссет ответил сразу.
— Это Таннер. Вы знаете, что произошло?
— Да. Вы здорово выкрутились. Можем принять
вас в штат.
— Нет уж, спасибо. Что вы собираетесь делать?
Вы ведь не можете позволить, чтобы по всем штатам
объявили розыск?
— Разумеется. Коул и Дженкинс находятся на свя¬
зи. Они перехватят сообщение.
11 Р. Ладлэм 16!
— А что потом?
— У нас есть несколько вариантов дальнейшего хода
операции. Сейчас нет времени обсуждать их подробно.
И, кроме того, сейчас мне очень нужна эта линия. Я буду
ждать вашего звонка. Еще раз спасибо.— Фоссет по¬
весил трубку.
— Позвонил в три места,— сообщил Таннер, воз¬
вратившись в гостиную.— Увы... Давай попробуем за¬
снуть. Возможно, они заехали к друзьям и остались
там ночевать. Ты же помнишь, мы сами так иногда
поступали.
— Это было очцць давно...— грустно вздохнула
Элис.
Они легли и оба притворились, что спят. Громкое
тиканье часов наполняло комнату. Наконец Таннер уви¬
дел, что жена заснула. Он закрыл глаза, чувствуя внутри
пустоту и усталость...
В шесть сорок он услышал шум подъехавшей маши¬
ны. Она остановилась у парадного. Таннер поднялся
и быстро подошел к окну.
К дому размашисто шагал Маколифф. Он был один.
Таннер вышел ему навстречу.
— Жена уснула. Я не хочу будить ее.
— Ради бога, пусть спит,— угрюмо буркнул Мако¬
лифф.— Я ехал не к ней, а к вам.
— Что случилось?
— Кардоуны и Тримейны отравлены сильной дозой
эфира. Мы обнаружили всех их без сознания в машине
у дороги, ведущей на заброшенную станцию Лесситер.
Теперь я должен выяснить, почему вы направили нас
туда. Откуда вы знали?
Таннер ошеломленно смотрел на Маколиффа, не в
силах вымолвить ни слова.
— Отвечайте!
— Но, видит бог, я ничего не знал! Ничего... Пока
я жив, я никогда не забуду того, что произошло в эту
среду... Думаю, что вы меня понимаете. Мысль об этой
станции вдруг пришла мне в голову и... Клянусь вам,
я ни о чем не знал!
— Выходит, это простое совпадение, да?
— Послушайте, но ведь если бы это было не так,
я сказал бы вам сразу! Я не стал бы терзать своих
близких. Поймите! *
Маколифф продолжал смотреть на него с недовери¬
ем. Таннер бросился в наступление.
162
— Как это случилось? Что они говорят? Где они
теперь?
— Их отвезли в больницу в Ридж Парк. Они пробу¬
дут там, по крайней мере, до завтрашнего утра.
— Но вы, должно быть, говорили с ними?
Маколифф рассказал, что, по словам Тримейна, они
отъехали от дома Таннеров не более чем на полмили,
когда увидели впереди яркую вспышку и перевернув¬
шийся автомобиль. Стоявший рядом человек сигналил
им, прося остановиться. Это был хорошо одетый муж¬
чина респектабельного вида. Он оказался не местным.
Он сказал, что приезжал навестить друзей и возвраща¬
ется домой в Вестчестер, но по дороге у него забарах¬
лил мотор и произошла авария. Тримейн предложил
отвезти его назад, в дом его друзей. Мужчина согла¬
сился.
Это было последнее, что запомнили Тримейн и обе
женщины. Кардоун все это время спал, поэтому не пом¬
нил ничего.
В машине Тримейна полиция обнаружила пустой
баллончик из-под аэрозоли без всяких надписей. Его
отдали на экспертизу, но Маколифф и без этого был
уверен, что в баллончике находился эфир.
— Должно быть, это как-то связано с тем, что
произошло в среду,— проговорил Таннер.
— Да, такой вывод напрашивается сам собой. Впро¬
чем, любой, кто знаком с этой частью леса, знает, что
район вокруг старой станции практически безлюден.
Это, разумеется, стало известно и тем, кто прочел в
газетах об инциденте с вашей семьей.
— Да, вероятно... Их тоже ограбили?
— Деньги, бумажники и драгоценности на месте.
Тримейн сказал, что у него пропали какие-то бумаги.
Он был очень взволнован.
— Бумаги? — Таннер вспомнил, как адвокат возвра¬
щался за пиджаком и говорил, что там у него важные
документы, которые могут ему понадобиться.— Он не
сказал, какие это были бумаги?
— Нет. Он находился в состоянии близком к исте¬
рике. Из его слов трудно было что-то понять. Он лишь
все время твердил слово «Цюрих».
Джон затаил дыхание и, как его когда-то учили, до
боли напряг мышцы живота, чтобы не выдать волнения.
Это вполне в духе Тримейна — приехать, заранее выпи¬
сав номера банковских счетов в Цюрихе, чтобы в случае
11*
163
опасности иметь их под рукой и без промедления вос¬
пользоваться ими.
Маколифф заметил невольное движение Таннера.
— Название этого города вам о чем-нибудь гово¬
рит? — быстро спросил он.
— Нет, а почему вы спрашиваете?
— Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?
— Да, и поэтому я позволю себе ответить подобным
образом еще раз: это что, официальный допрос?
— Именно.
— Тогда я скажу. Нет. Это название мне ни о чем
не говорит. Я _ представления не имею, почему он его
повторяет. Хотя тут нет ничего удивительного: фирма,
в которой он служит, международная.
Маколифф разозлился и даже не пытался скрыть
этого.
— Я пока еще не понял, что тут у вас происходит,
но запомните следующее: я — опытный полицейский и
бывал в таких переделках, которые многим и не сни¬
лись. Я поклялся честью, что в городе будет порядок.
И я сдержу свое слово.
Таннер почувствовал, что происходящее начинает его
утомлять.
— Я нисколько в этом не сомневаюсь, капитан,—
устало произнес он.— Я уверен, что вы всегда держите
свое слово...— Он повернулся и вошел в дом.
Теперь удивляться пришлось Маколиффу. Подозре¬
ваемый преспокойно удаляется, а шеф полиции Сэддл
Вэлли ничего не может поделать.
Стоя в дверях парадного, Таннер проводил взглядом
машину Маколиффа.' Небо чуть посветлело, но солнца
/ по-прежнему не было видно. Кое-где плыли низкие
облака. Возможно, будет дождь, но позже — не сейчас.
Впрочем, это не важно. Теперь ему все равно. Все кончи¬
лось. Для него, Таннера, все уже кончилось. Он разры¬
вает контракт. Договор между Джоном Таннером и
Лоренсом Фоссетом аннулируется.
Гарантии Фоссета оказались липой. Агентура «Омеги»
не ограничивается Тримейнами, Кардоунами и Остер¬
манами. В ее состав входит кто-то еще.
Таннер мог играть отведенную ему роль, когда дейст¬
вующими лицами спектакля были люди, которых он
знал. Но все оказалось иначе. Появился некто, который
может запросто остановить машину на городской ули¬
це в ранний час и отравить пассажиров. Притом, что
164
особенно странно, жертвами стали вроде бы сообщники
неизвестного.
Такой поворот событий Таннера не устраивал.
Таннеру пришлось ждать до полудня, прежде чем
он сумел выйти из дома незамеченным и направиться
к роще, туда, где находились люди Фоссета. Остер¬
маны решили вздремнуть перед ленчем, и он предложил
сделать то же самое Элис. Все были измотаны. Дети
смотрели в кабинете утреннюю программу мультфиль¬
мов.
Он неторопливо обошел вокруг бассейна, небрежно
помахивая клюшкой для гольфа и делая вид, что отраба¬
тывает удар. На самом деле он внимательно осматри¬
вал окна дома: спальни детей на втором этаже — нико¬
го, ванная комната — никого...
Он приблизился к опушке рощи и закурил сигарету.
Ни единого звука, ни единого шороха не доносилось
из-за стволов деревьев. Таннер тихо заговорил:
— Мне нужно встретиться с Фоссетом. Прошу вас
ответьте... Это чрезвычайно важно.
' Произнося эти слова, он сделал сильный взмах
клюшкой.
— Я повторяю! Я должен срочно встретиться с
Фоссетом! Отзовитесь хоть кто-нибудь! Где вы?
Тишина!
Таннер обернулся, по инерции сделал еще одно дви¬
жение клюшкой и двинулся в рощу. Убедившись, что
за деревьями его не видно от дома, он, бешено работая
локтями, рванулся через кустарник к тому месту, где
встретил Дженкинса. Никого!
Он двинулся дальше — натыкаясь на коряги, загля¬
дывая под кусты, пока не дошел до дороги.
Никого! Никто не охранял его дом!
Никого! Люди Фоссета ушли!
Он побежал назад вдоль дороги, еще раз обогнул
рощу, с тревогой поглядывая на показавшиеся впереди
'окна его дома.
Фоссет солгал — в роще не было ни души. г
Таннер быстро вошел во двор, пересек лужайку и
открыл дверь на кухню. Очутившись в доме, он резко
остановился и перевел дыхание. Потом налил стакан
• холодной воды из-под крана и плеснул себе в лицо,
пытаясь успокоиться. Может быть, операция уже закон¬
/ 165
чена и он, Таннер, напрасно сходит с ума. Надо свя¬
заться с Фоссетом. Таннер вышел в холл. Из кабинета
доносился смех детей, смотревших телевизор. Подняв¬
шись наверх, он осторожно приоткрыл дверь своей спаль¬
ни: Элис лежала на неразобранной постели. Ее халат
упал, ночная рубашка смялась. Она глубоко дышала
во сне.
Таннер тихо подошел к комнате для гостей — отту¬
да не доносилось ни звука.
Он снова вернулся на кухню, закрыл за собой дверь
и проверил, заперта ли смежная кладовка.
Только теперь он подошел к телефону, висящему
на стене в кухне, и снял трубку. Он не стал набирать
номер.
— Фоссет! Если вы или кто-нибудь из ваших людей
прослушиваете эту линию, дайте мне знать. Сейчас же!
Таннер затаил дыхание, надеясь услышать хоть
какой-нибудь треск в трубке. В трубке по-прежнему
ровно гудело.
Он набрал номер мотеля.
— Комнату двадцать два, пожалуйста.
— Прошу прощения, сэр. Двадцать второй номер
никем не занят.
— Не занят? Вы ошиблись! Я звонил туда в пять
утра, и мне ответили!
— Сожалею, сэр, но они выехали.
Таннер положил трубку, не в силах ничего понять.
Нью-йоркский номер! Тот, что ему дали на случай
непредвиденного поворота событий.
Он снова снял телефонную трубку. Руки его дрожали.
После короткого гудка монотонный голос автоответчи¬
ка сообщил:
— Набранный вами номер в настоящее время не
используется. Пожалуйста, выясните в справочном,
какой номер вам нужен. Повторяю. Набранный вами
номер-
Джон Таннер обессиленно закрыл глаза. Непости¬
жимо! Он не может выйти на Фоссета!
Нужно сосредоточиться и подумать. Нужно приду¬
мать, как найти Фоссета. А он поверил, что его семья
в безопасности! Фоссет, несмотря на свой опыт и на...
как это он сказал — «самую лучшую технику крупней¬
шей корпорации в мире», допустил грубейшую ошибку.
Но исчезли и все его люди.
Может быть, Фоссет убрал их намеренно.
1'66
Но почему он не известил об этом Таннера?
Джон вдруг вспомнил, что он еще не до конца исчер¬
пал собственные возможности. В его телекомпании су¬
ществовала своя система связи с правительственными
учреждениями. Он набрал номер справочного в Коннек¬
тикуте и узнал номер домашнего телефона Эндрю Хар¬
рисона, главы юридической службы «Стандарт Мью-
чиэл».
— Привет, Энди... Это Джон Таннер.— Он старался
говорить как можно спокойнее.— Ради бога, извини,
что беспокою тебя в выходные, но только что позвонили
из азиатского корпункта. У них там в Гонконге про¬
изошла странная история, и я должен кое-что выяс¬
нить... Сейчас мне не хотелось бы'вдаваться в детали,
я обо всем расскажу тебе в понедельник утром. Воз¬
можно, это очередная утка, нужно проверить... Да, ду¬
маю, лучше всего подойдет ЦРУ. Это по их части. Они
нам уже не раз помогали... о’кей, я подожду.
Прижав трубку подбородком к груди, Таннер заку¬
рил. Вскоре Харрисон продиктовал ему номер.
— Это в Вирджинии?.. Большое спасибо, Эндрю.
Увидимся утром, в понедельник.
Он нажал на рычаг и снова набрал номер.
— Центральное разведывательное управление. Офис
мистера Эндрюса,— послышался в трубке мужской го¬
лос.
— Моя фамилия Таннер. Джон Таннер. Я — дирек¬
тор отдела информации телекомпании «Стандарт Мью-
чиэл» в Нью-Йорке.
— Слушаю, мистер Таннер. Вам нужен мистер
Эндрюс?
— Да-да. Очень нужен.
— Сожалею, но его сегодня нет. Может быть, я
смогу вам помочь?
— Собственно говоря, я пытаюсь связаться с Ло¬
ренсом Фоссетом...
— С кем? .
— С Фоссетом. С Лоренсом Фоссетом. Он из вашего
ведомства. Мне нужно срочно переговорить с ним. Ве¬
роятно, он сейчас находится где-то в районе Нью-
Йорка.
— Он как-то связан с нашим отделением?
— Не знаю. Я только знаю, что он служит в Цент¬
ральном разведывательном управлении. Я повторяю,
дело не терпит отлагательства. Это вопрос жизни и смер¬
167
ти! — На лбу Таннера выступили капли пота. У него
не было времени на пререкания с клерком.
— Хорошо, мистер Таннер. Я свяжусь с нашей
справочной службой и постараюсь выяснить, где он
сейчас находится. Я перезвоню вам.
Прошло более двух минут, прежде чем раздался
звонок.
— Вы уверены, что не перепутали имя?
— Конечно, уверен.
— Сожалею, но ни в нашей картотеке, ни в теле¬
фонном справочнике не зарегистрировано никого по
фамилии Фоссет.
— Это невозможно! Я работаю с Фоссетом!.. Дайте
мне переговорить с кем-нибудь из вашего начальства.—
Таннер вспомнил слова Фоссета о том, что в детали
операции по захвату «Омеги» посвящено ограниченное
количество людей.
— Боюсь, что вы не совсем понимаете ситуацию,
мистер Таннер. Это головной офис. Вы позвонили моему
коллеге... подчиненному, если хотите. Моя фамилия
Дуайт. Мистер Эндрюс докладывает о своей деятель¬
ности непосредственно мне.
— Мне все равно, кто кому докладывает. У меня
срочное дело! Жизнь моей семьи под угрозой. Боюсь,
вам придется связаться с кем-нибудь из вышестоящего
начальства, с кем-нибудь с самого верха! Я не могу
объяснить проще! Все! Делайте, что я сказал. Я подо¬
жду у телефона!
— Хорошо... Возможно, это займет некоторое
время...
— Я подожду.
Прошло семь минут, показавшихся Таннеру веч¬
ностью. Наконец в трубке послышался голос Ду¬
айта.
— Мистер Таннер. Я взял на себя смелость уточ¬
нить ваше собственное положение. Я полагаю, вы отве¬
чаете за свои слова. И все же я вынужден повторить,
что вас, очевидно, ввели в заблуждение. В Центральном
разведывательном управлении нет сотрудника, которого
зовут Лоренс Фоссет. И никогда не было.
Таннер повесил трубку и, чтобы не упасть, облоко¬
тился на раковину. Затем, сильно оттолкнувшись, вышел
во внутренний двор.
168
«Будет дождь,— механически отметил он, взглянув
на небо.— Приближается июльская гроза».
Теперь Таннер окончательно убедился, что «Омега»
существует. Всесильная «Омега», способная не только
нейтрализовать Лоренса Фоссета, но и манипулировать
действиями сотрудников главного разведывательного ве¬
домства страны.
Таннер знал, что искать в данной ситуации Джен¬
кинса не имело смысла. Тот же сам сказал ему сегодня
утром в гостиной, когда Маколифф и Остерманы под¬
нялись наверх: «Если вы сошлетесь на меня, я буду
все отрицать...» Если они смогли заставить замолчать
Фоссета, то вывести из игры Дженкинса не составит
труда.
Теперь Таннеру было все равно. Этому безумию надо
положить конец. Он должен спасти свою семью. Теперь
война ЦРУ с «Омегой» не его дело. Он будет думать
только об Элис и детях.
Через окно Таннер заметил в кухне фигуру Остер¬
мана.
Очень вовремя! Сейчас он распрощается с «Омегой»!
И Таннер быстро зашагал к дому.
Лейла сидела за столом в кухне, а Берни, стоя у
плиты, грел воду для кофе.
— Мы уезжаем,— сказал Берни.— Мы уложили
вещи... Я вызвал такси.
— Почему?
— Здесь происходит что-то странное,— сказала Лей¬
ла.— Это нас не касается. Мы не имеем к этому ника¬
кого отношения и не хотим иметь.
— Как раз об этом я и хотел с вами поговорить.
С вами обоими.
Берни и Лейла переглянулись.
— Начинай,— сказал Берни.
— Не здесь. Выйдем на улицу.
— Почему на улицу?
— Я не хочу, чтобы слышала Элис.
— Она спит.
— Все равно, лучше выйти на улицу.
Втроем они обогнули бассейн и вышли на лужайку
за домом. Здесь Таннер остановился и сказал устало:
— Вам больше не нужно лгать и притворяться.
Ни им, ни вам. Я выхожу из игры. Все это, больше меня
не касается.— Он’ помолчал и добавил: — Мне все из¬
вестно об «Омеге».
169
— О чем? — переспросила Лейла.
— «Омега»... «Омега»! — Голос Таннера упал до
хриплого шепота.— Теперь меня это не касается! И да
поможет мне Бог! Теперь мне все равно!
— О чем ты говоришь? — Не сводя глаз с Таннера,
Берни сделал шаг ему навстречу.— Что случилось? »
— Ради всего святого, не делай этого! — Таннер
испуганно отшатнулся.
— Чего не делать?
— Я же сказал тебе! Меня это больше не касается.
Мне все равно! Пожалуйста! Прошу тебя! Оставь в
покое Элис и детей. Со мной можешь делать все, что
угодно, но пощади их. Прошу тебя!
Лейла тоже сделала шаг к Таннеру и положила
руку ему на плечо.
— Не впадай в истерику, Джонни! Я не понимаю,
о чем ты говоришь.
Таннер изумленно взглянул на ее руку и сморгнул
слезу.
— Как ты можешь? Пожалуйста, прошу тебя, не
нужно больше лгать. Я больше этого не вынесу!
— О какой лжи ты говоришь?
— Вы разве не знаете о банковских счетах в Швей¬
царии? В Цюрихе?
Лейла убрала руку. Остерманы переглянулись. За¬
тем Берни заговорил:
— Да. Мы знаем о банковских счетах в Цюрихе.
Мы сами являемся обладателями двух таких счетов.
Лейла быстро взглянула на мужа.
— Где же вы взяли деньги?
— Мы неплохо зарабатываем...— осторожно ответил
Берни.— Ты сам об этом знаешь. Если то, что тебя
тревожит, как-то связано с деньгами, почему ты не позво¬
нил моему финансовому агенту? Ты же знаешь Эда
Маркума. Надежнее и... честнее его не сыщешь во всей
Калифорнии.
Таннер опешил. Легкость ответа Остермана удивила
его. Все оказалось так просто!
— А Кардоуны и Тримейны? У них тоже есть
счета в Цюрихе?
— Вполне возможно. Как и у половины всех моих
знакомых на побережье.
— А' у них откуда деньги?
— Почему ты сам не спросишь’ их об этом? —
слегка пожав плечами, тихо сказал Остерман.
170
— Ты знаешь, почему.
— Джон, не глупи! — вмешалась в разговор Лей¬
ла.— И Дик и Джо — вполне преуспевающие люди.
Особенно Джо. Я полагаю, нам и не снились его доходы.
— Но почему Цюрих? Зачем вам понадобился имен¬
но Цюрих?
— Чтобы иметь большую степень свободы...— ук¬
лончиво ответил Берни.
— Вот! Вот именно! Об этом ты говорил мне вчера
ночью... «Что ты хочешь больше всего на свете?» Го¬
ворил же?
— Я не отрицаю. В. Цюрихе действительно больше
возможностей приумножить свой капитал.
— С помощью «Омеги»! Через нее вы получаете
свои деньги? Через нее, да?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь,— уже с тре¬
вогой произнес Берни.
— Дик и Джо... Они работают на «Омегу»! И ты
тоже! «Складка кожи»... Вы поставляете информацию
в Цюрих и получаете за это деньги!
Лейла схватила мужа за руку.
— Телефонный звонок, Берни! И записка!
— Подожди, пожалуйста, Лейла... Слушай, Джонни.
Клянусь тебе, я представления не имею, о чем ты гово¬
ришь. Вчера вечером я предложил тебе помощь и ничего
более. Появилась возможность выгодно вложить капи¬
тал. Я предлагал тебе деньги, чтобы ты тоже мог вло¬
жить их. Вот и все.
— Ты предлагал мне деньги не за информацию?
Не за информацию для «Омеги»?!
Лейла вцепилась в руку мужа. Он ответил ей быстрым
взглядом, молча приказав успокоиться. Затем он снова
повернулся к Таннеру.
— Я не думаю, что ты знаешь что-то такое, что
представляет для меня интерес. И я не знаю ни о ка¬
кой «Омеге». Я представления не имею, что это такое.
— Джо знает! И Дик! Они говорили с Элис и со
мной! Они угрожали нам!
— Я не имею к этому никакого отношения. Ни я,
ни Лейла.
— О боже, Берни, происходит что-то ужасное...—
не выдержав, воскликнула Лейла.
Муж повернулся к ней и мягко взял 'ее за руку.
— Что бы ни случилось, нас с тобой это не касается...
Может быть, ты все-таки объяснишь нам, в чем дело? —
171
Он посмотрел на Таннера.— Может быть, мы сможем
тебе помочь?
Таннер не сводил с них глаз. Они стояли рядом,
взявшись за руки. Он очень хотел им верить. Ему очень
нужны* были союзники. И он сдался.
Он рассказал им все с самого начала.
Когда он закончил, они несколько минут молча смот¬
рели на него. Начал накрапывать мелкий дождь, но
никто его не замечал. Наконец Берни заговорил.
— И ты решил, что я говорил о...— Он недоверчиво
покачал головой.— Бред какой-то!
— К сожалению, это реальность. Я имел возмож¬
ность в этом убедиться.
— Ты говоришь, что Элис ничего не знает?
— Мне запретили рассказывать ей.
— Кто запретил? Человек, которому ты теперь не
можешь даже дозвониться? Мошенник из Вашингтона,
который исчез, напичкав тебя тоннами лжи?
— Здесь был убит человек! Мою семью тоже могли
убить в среду днем. Кардоунов и Тримейнов отравили
прошлой ночью.
Остерман посмотрел на жену, затем снова перевел
взгляд на Таннера.
— Если их действительно отравили...— задумчиво
произнес он.
— Ты должен обо всем рассказать Элис.— Голос
Лейлы звучал твердо и сурово.— Ты не имеешь больше
права скрывать это от нее.
— Да, я понимаю. Я расскажу.
— А потом нам всем нужно выбираться отсюда,—
сказал Остерман.
- Куда?
— В Вашингтон. У нас там есть друзья. Один или
два сенатора и пара конгрессменов.
— Берни прав. В Вашингтоне вы будете в безопас¬
ности.
Дождь усилился.
— Пойдемте в дом,— предложила Лейла, мягко взяв
Таннера за плечо.
— Подождите! Мы не сможем там говорить. В доме
все прослушивается.
Берни и Лейла вздрогнули, как от пощечины.
— Везде? — спросил' Берни.
— Я не уверен... Я больше уже ни в чем не
уверен.
172
— Тогда мы не будем говорить об этом в доме. Или
можно включить радио погромче и шептать.
Лицо Таннера посветлело. Слава богу! Он с благо¬
дарностью смотрел на своих друзей. Неужели безумие
кончится, и они снова вернутся к нормальной жизни?
Меньше чем через час разразилась гроза. По радио
передавали тревожный прогноз — сильный шквалистый
ветер по всему побережью до Роуд Айленда.
Элис проснулась с первым ударом грома, и Джон
сказал ей—точнее, прошептал на ухо, включив на
полную мощность радиоприемник,— что им нужно
уехать вместе с Берни и Лейлой. Он крепко прижимал
ее к себе и просил не задавать вопросов, а довериться
ему.
Детей перенесли в гостиную, телевизор передвинули
к камину. Элис уложила два чемодана и поставила их
у двери гаража. Лейла варила яйца, заворачивала мор¬
ковь и зелень: Берни сказал, что час или два им при¬
дется ехать не останавливаясь.
Таннер смотрел на эти поспешные приготовления,
а память уносила его на четверть века назад.
Эвакуация.
В половине третьего раздался телефонный звонок.
Тримейн, ссылаясь на ночные события на Лесситер
Роуд, сказал, что они с Джинни не смогут приехать
к ужину. Это был второй вечер «уик-энда Остерманов».
— Ты должен сейчас же объяснить мне, что проис¬
ходит! — потребовала Элис. Она попыталась убавить звук
включенного на полную громкость приемника, но он
задержал ее руку и притянул ее к себе.
— Поверь мне. Пожалуйста, прошу тебя, доверься
мне,— горячо зашептал он.— Я все объясню в машине.
— В машине? — Глаза Элис испуганно расширились,
и она инстинктивно прикрыла рот ладонью.— Господи!
Так, значит... выходит, здесь нельзя разговаривать?
— Доверься мне,— повторил Таннер.
Он вышел на кухню и, указав рукой в сторону двери,
предложил Берни:
— Пойдем проветримся.
Они отправились за чемоданами.
Когда Таннер и Остерман вернулись, Лейла стояла
у окна, глядя во двор.
— Похоже, тут начинается настоящий шторм...
Опять зазвонил телефон.
«Теперь очередь Джо»,— подумал Таннер.
173
Кардоун орал, что убьет, что раздавит того негодяя,
который отравил их. Однако чувствовалось, что и он
ошеломлен и подавлен.
Его наручные часы стоят не меньше восьмисот дол¬
ларов, но их не взяли, говорил Кардоун. В бумажнике
у него лежала пара сотен наличными, но и эти деньги
не тронули...
— В полиции говорят, что у Дика похитили какие-то
бумаги. Кажется, что-то связанное с Цюрихом... Швейца¬
рией.
Кардоун шумно выдохнул и замолчал. Когда он сно¬
ва заговорил, его голос в трубке был едва слышен.
— Я тут ни при чем...
Затем он быстро, будто оправдываясь, стал говорить
Таннеру о том, что ему звонили из Филадельфии и
сообщили, что с отцом внезапно стало плохо. Обещали
позвонить еще, поэтому им с Бетти придется сегодня
остаться дома. Возможно, они смогут увидеться
завтра.
Таннер повесил трубку.
— Эй! — Лейла смотрела на что-то во дворе.—
Взгляните-ка на эти зонты. Их сейчас унесет.
Таннер выглянул в окно. На лужайке, над садовыми
столиками, стояли два больших солнцезащитных зонта.
Их металлические ребра сгибались, материя готова была
лопнуть под мощными порывами ветра. Таннер понимал,
что если он не уберет зонты, то это будет выглядеть
подозрительно.
— Я сейчас сложу их. Это займет не больше двух
минут.
— Тебе помочь?
— Не стоит мокнуть двоим...
— Твой плащ в шкафу в прихожей.
Прикрывая лйцо от дождя ладонями, Таннер с тру¬
дом продвигался к дальнему столу — ветер сбивал его
с ног. Наконец он нырнул под зонт и потянулся к ме¬
таллической застежке.'
Йз-за шума дождя Таннер не слышал выстрела.
Пуля чиркнула по металлической поверхности стола и,
отлетев рикошетом, больно обожгла его руку... Осколки
цемента от основания стола брызнули у его ног. Еще
один выстрел и еще — теперь с другой стороны.
Таннер бросился под стол и, скорчившись, пере¬
брался на противоположную сторону.
Выстрелы следовали один за другим. Пули ложи¬
174
лись рядом с ним, откалывая небольшие кусочки ме¬
талла и камня.
Он пополз было к дому, но, увидев вздымавшиеся
тут и там фонтанчики жидкой грязи, передумал.
Лужайка простреливалась!
Джон дотянулся до скамейки и, вцепившись в нее
руками, замер, охваченный ужасом. Он приготовился
к смерти...
— Отпусти! Черт побери! Отпусти же!
Остерман тянул его прочь, но Джон намертво вце¬
пился в скамейку. Берни ударил Таннера по лицу, чтобы
привести его в чувство. Наконец ему удалось оторвать
Джона от скамьи, и, спотыкаясь, они побежали к дому.
Пули ударили по деревянному косяку.
— Отойди! Отойди от двери! — закричал Берни. Но
его жена не послушалась команды. Лейла широко рас¬
пахнула дверь. Берни Остерман втолкнул туда Таннера
и сам быстро вбежал следом. Лейла захлопнула за ними
дверь.
Стрельба прекратилась.
Таннер сел на пол, прислонившись спиной к стене.
Элис бросилась к мужу и склонилась над ним, взяв
в ладони его лицо. Увидев кровь на его руках, она
побледнела.
— Ты ранен? — воскликнул Берни.
— Нет... нет, я в порядке.
— Какое там в порядке! О, господи! Посмотри на
свои руки!
Элис пыталась ладонью стереть кровь.
— Лейла, принеси что-нибудь спиртного! — скоман¬
довал Берни.— Элис, у тебя есть йод?
Элис не ответила. По ее щекам текли слезы. Лейла
схватила ее за плечи и сильно встряхнула.
— Перестань! Успокойся, Эли! Где у тебя бинты,
йод? Джонни нужно перевязать.
— В шкафу... в кладовке.— Она не двинулась с ме¬
ста, боясь отойти от мужа.
Лейла бросилась в кладовку.
Берни осмотрел раны на руках Таннера.
— Ничего серьезного. Просто несколько глубоких
царапин. Не думаю, что там мог застрять осколок...
175
Джон поднял глаза на Остермана, презирая себя
за недавнюю слабость.
— Ты спас мне жизнь... Я не знаю, что гово¬
рить...
— Поцелуй меня за это в мой следующий день
рождения...
Остерман возбужденно давал указания женщинам:
— Молодец, Лейла. Давай все это мне.— Остерман
взял из рук жены аптечку.
— Элис, звони в полицию! Постарайся не прибли¬
жаться к окнам... Вызывай сюда этого толстого мяс¬
ника, которого вы зовете капитаном.
Элис неохотно отошла от мужа и, низко пригнув¬
шись, проползла мимо раковины у окна. Добравшись
до стены, на которой висел телефон, она сняла
трубку.
— Он отключен.
Лейла охнула. Берни рванулся к Элис, на ходу вы¬
хватив телефонную трубку из ее рук.
— Действительно...
Джон поднялся, опираясь руками о стену. Прекрас¬
но, рана чепуховая, он может двигаться.
— Давайте-ка прикинем, что мы имеем,— поморщив¬
шись, медленно произнес он.
— О чем ты? — спросил Берни.
— Эли, Лейла, вы... сядьте на пол. Берни, выклю¬
чатель — рядом с телефоном. Иди туда и, когда я до¬
считаю до трех, включай свет.
— Что ты задумал?
— Делай, что я тебе говорю,'— оборвал его Таннер.
Он перебрался к кухонной двери и застыл у бара, там,
где его не было видно с улицы. Все замолчали. Были
слышны лишь порывы ветра за окном, шум дождя и
частые раскаты грома.
— Готов? Я начинаю считать.
— Джонни, дорогой! — Элис рванулась было к мужу,
но Остерман схватил ее за плечи и заставил вернуться
на место.
— Тебе это знакомо, Берни,— сказал Таннер.— По¬
левой устав. Раздел: ночное патрулирование. Шансы —
тысяча к одному в мою пользу.
— Не помню, когда я читал такие книги.
— Начали!.. Раз, два, три!
176
Остерман нажал на выключатель — вспыхнул свет.
Таннер бросился в сторону кладовки.
Прозвучал выстрел.
Послышался звон разбитого стекла. Пуля врезалась
в стену, взметнув осколки отбитого пластика. Остерман
выключил свет.
Лежа на полу, Джон Таннер закрыл глаза и едва
слышно произнес:
— Вот, значит, как... Выходит, микрофоны — ложь...
Все ложь.
— Стойте! Остановитесь! — раздался пронзительный
крик Лейлы, и, прежде чем Таннер успел что-то понять,
она ринулась через кухню к двери, ведущей в холл. За
ней бросилась Эли. На пороге стояли растерянные Рэй
и Дженет.
Они не слышали выстрелов на улице. Шум дождя,
раскаты грома и работающий телевизор заглушили их.
Но они услышали звон разбитого стекла и пришли
посмотреть, что случилось. Теперь обе женщины вытал¬
кивали их с кухни, прикрывая детей собой.
— Эли, отведи их в столовую! И не вставайте с
пола! — скомандовал Таннер.^ Берни, у тебя есть пи¬
столет? _
— Нет. И никогда не было.
— У меня тоже. Смешно, да? Я всегда осуждал тех,
кто хранит в доме оружие. Идиот.
— Что мы будем делать? — спросила Лейла, ста¬
раясь говорить как можно спокойнее.
— Надо выбираться отсюда,— ответил Танн^.—
Стреляют из рощи... Они не знают, есть ли в доме ору¬
жие. Мне кажется, что они не станут стрелять со сторо¬
ны парадного: на нашей улице довольно оживленное
движение. Мы все сядем в фургон и уедем отсюда.
— Я открою ворота,— предложил Остерман.
— Ты сегодня уже раз был героем, теперь моя
очередь. Если мы правильно рассчитаем время, то все
будет в порядке. Ворота поднимаются быстро.
Они осторожно пробрались в гараж. Дети улеглись в
задней части автомобиля между чемоданами. Им пришлось
потесниться, зато они были надежно защищены. Лейла
и Элис присели на корточки, спрятавшись за сиденьем
водителя. Остерман сел за руль, а Таннер встал у ворот.
— Давай! Заводи!
Он подождет, пока мотор заработает на полную мощ¬
ность, потом быстро поднимет ворота и прыгнет в фур¬
12 Р. Ладлэм
177
гон. Препятствий на пути не будет. Фургон легко прой¬
дет мимо маленького «Триумфа», потом они развер¬
нутся и двинутся к шоссе.
— Давай, Берни! Заводи скорее!
Но Остерман распахнул дверцу и вышел из машины.
Он посмотрел на Таннера.
— Мотор не работает.
Таннер попробовал завести «Триумф». Безрезультат¬
но. Остерман откинул капот фургона и окликнул Джо¬
на. Тот чиркнул спичкой, и они склонились над мотором.
Все провода были обрезаны.
— Дверь в гараж открываете^ снаружи?
— Да, если не запирать изнутри.
— А она была заперта?
— Нет.
— Мы бы услышали, если бы ее открыли?
— В такой дождь вряд ли.
— Тогда, может быть, здесь кто-то есть...— прошеп¬
тал Остерман.
Мужчины переглянулись и одновременно посмотре¬
ли в сторону маленькой душевой — единственного места
в гараже, где можно было спрятаться. Дверь в нее была
закрыта.
Элис, Лейла и дети ушли назад в дом. Берни и Джон
огляделись в поисках чего-нибудь, что могло бы служить
оружием. Таннер взял заржавленный топорик. Остер¬
ман вооружился садовыми вилами. Они приблизились
к двери.
По знаку Таннера Берни сильно толкнул дверь. Тан¬
нер бросился вперед, выставив перед собой топорик.
В душевой никого не было. Они облегченно вздохну¬
ли, но тут же увидели на стене неррвно нарисованную
черной краской греческую букву £2.
Таннер приказал всем перебраться в подвал. Элис
и Лейла, спускаясь с детьми по лестнице, неумело
пытались представить им происходящее увлекательной
игрой. Таннер остановил Остермана.
— Давай заблокируем входную дверь. Поставим что-
нибудь тяжелое... о’кей?
— Ты думаешь, дело зашло так далеко?
— Я не хочу испытывать судьбу.
178
Стараясь, чтобы их не было видно через окна, они
подтащили к двери три тяжелых кресла; поставили
одно на другое, а третье, перевернув, придвинули к ним
вплотную. Затем они тщательно проверили запоры на
окнах.
Таннер взял на кухне фонарик и сунул его в карман.
Вдвоем они перенесли кухонный стол, забаррикадировав
им дверь, ведущую во двор. Таннер пододвинул Остер¬
ману алюминиевые стулья, и тот уложил их под столом;
ножку одного из стульев просунули в дверную ручку.
— Теперь мы в ловушке,— покачал головой Берни.—
Ты запираешь нас. А нам нужно думать сейчас о том,
как побыстрее выбраться отсюда.
— А ты знаешь, как это сделать?
В сумерках Остерман не видел лица Таннера. Одна¬
ко он сразу почувствовал отчаяние в его голосе.
— Нет... не знаю. Но мы должны что-то придумать!
— Согласен! А пока нужно принять меры предосто¬
рожности... Мы не знаем, сколько их там, в роще, и где
они прячутся.
— Тогда давай поскорее закончим с этим. Остался
еще гараж. Пойдем.
Ворота гаража и дверь, ведущая на улицу, были
заперты, но на всякий случай они просунули ножку
последнего кухонного стула в дверную ручку.
— Теперь все,— удовлетворенно произнес Таннер.
В холле они забрали вилы и топоры, последний раз
оглянулись и спустились в подвал.
Шум проливного дождя был слышен и здесь. Тяже¬
лые капли били в небольшие квадратные оконца, кото¬
рые выходили на улицу на уровне земли. Частые вспыш¬
ки молний освещали серые бетонные стены.
Таннер первым нарушил молчание.
— Здесь, внутри, сухо. Мы в безопасности. Те же,
кто сейчас в роще, уже промокли и продрогли. Они не
смогут остаться там до утра... Сегодня суббота. Дороги
патрулируют усиленные наряды полиции. Они заметят,
что в окнах нет света, и заедут выяснить, в чем дело.
— Не думаю...— пожала плечами Элис.— Они просто
решат, что мы ушли в гости...
— После вчерашнего — вряд ли. Если я правильно
понял Маколиффа, то его люди будут следить за нашим
домом. Конечно, с патрульной машины не видно, что
делается во дворе, но... Смотри,— Таннер подвел жену
к окошку, выходившему на улицу со стороны проезжей
12*
179
части, как раз на уровне тротуара. По стеклу текли
дождевые струи, и шоссе почти не просматривалось.
Даже уличный фонарь на Орчед Драйв был едва раз¬
личим.
Таннер вынул из кармана фонарик и подозвал Остер¬
мана.
— Я думаю, что Маколифф распорядится вести осо¬
бое наблюдение за домом. Он не захочет дальнейших
неприятностей... Будем по очереди дежурить у окна,
чтобы не уставали глаза. Как только появится патруль¬
ная машина, будем сигналить фонариком. Они обяза¬
тельно заметят и остановятся.
— Прекрасно! — оживился Берни.— Замечательная
идея! Почему ты не сказал мне об этом наверху?
— Я не был уверен... Забавно, но я не смог вспомнить,
видно ли из этого окна дорогу. Я сто раз чистил этот
подвал, но никогда не обращал на это внимания...—
Джон, улыбнувшись, пожал плечами.
— Ну вот, выход и найден,— с наигранной бодро¬
стью воскликнула Лейла, стараясь, чтобы уверенность
Джона передалась остальным.
— Эли, ты будешь* дежурить первая. Пятнадцать
минут. Потом тебя сменят. Мы с Берни будем пока
следить за другими окнами. Лейла, посиди, пожалуйста,
с Дженет, ладно?
— А что мне делать, пап? — негромко спросил Рэй¬
монд.
Таннер ласково посмотрел на сына.
— Стой у окна с мамой. Это будет твой ответственный
пост. Смотри, не появится ли патрульная машина.
Таннер и Остерман следили за двумя окнами, выхо¬
дившими во двор, и одним в торце дома. Через пятна¬
дцать минут Лейла сменила Элис. Элис нашла старое
одеяло и, свернув его в несколько раз, уложила на
него Дженет. Рэймонд остался у окна с Лейлой. Он
внимательно всматривался в темноту, время от времени
проводя ладонью по стеклу, будто так можно было выте¬
реть воду, струящуюся по другой стороне стекла.
Все молчали. Дождь и ветер, казалось, еще более
усилились. Настала очередь Берни дежурить у окна. Он
взял у жены фонарь и на несколько мгновений прижал
Лейлу к себе.
Потом на пост заступил Таннер, а через пятнадцать
минут его снова сменила Элис. Хотя никто не говорил
об этом вслух, они начинали терять надежду. Если
180
Маколифф приказал патрульным обратить особое вни¬
мание на дом Таннера, то было непонятно, почему в
течение часа мимо не проехала, ни одна полицейская
машина.
— Вот она! Вот она, папа! Видишь, красный ого¬
нек?
Таннер, Берни и Лейла бросились к окну, у которого
стояли Элис и Рэймонд. Элис мигала фонариком. Пат¬
рульная машина замедлила ход. Она едва двигалась и
все же не останавливалась.
— Дай мне фонарь!
Таннер включил фонарь и, поднеся вплотную к стек¬
лу, держал до тех пор, пока отчетливо не различил за
темной стеной ливня белый силуэт полицейской маши¬
ны. Тогда он начал водить фонарем — вверх-вниз, вверх-
вниз.
Мысль его лихорадочно работала.
Тот, кто сидит за рулем, не может не заметить
сигнала. Луч от фонаря падает прямо на ветровое стек¬
ло. Он должен слепить глаза водителю...
Однако патрульная машина так и не остановилась.
Вскоре она скрылась за поворотом шоссе.
Таннер, потушив фонарь, застыл на месте, боясь
повернуться и увидеть разочарованные лица.
— Мне это не нравится...— едва слышно произнес
Берни.
— Он видел сигнал! Он не мог его не видеть! —
Элис держала сына за плечи. Рэй по-прежнему не отво¬
дил глаз от окна.
— Вовсе не обязательно,— солгал Джон Таннер.—
На улице ливень. Возможно, стекло машины запотело
так же, как наше. Может быть, даже больше. Окна
автомобилей быстро запотевают... Он скоро снова при¬
едет. В следующий раз м!>1 поступим по-другому. Я вы¬
бегу ему навстречу...
— Каким образом? — тихо спросил Берни.— Тебе
ни за что не успеть вовремя. Мы же забаррикадиро¬
вали парадную дверь.
— Я выберусь через это окно.—Таннер прикинул,
сумеет ли он это сделать. Наверное, нет. Окно слишком
мало.
— Я могу пролезть здесь, папа.
Рэймонд был прав. Дело может повернуться так, что
придется прибегнуть к его помощи.
Но Таннер знал, что никогда не пошлет сына. Про¬
181
сто не сможет этого сделать — слишком велик риск.
Тот, кто сидел в патрульной машине, видел, как сиг¬
налили из подвала. Видел — и не остановился...
— Пойдем снова к окнам,— кивнул он Берни.—
Лейла, оставайся здесь, следи за дорогой. Эли, взгляни
на Дженет. Она, по-моему, уснула.
Таннер знал, что нужно каждому дать задание, пусть
чисто формальное. Иначе все начнут строить собствен¬
ные догадки, и постепенно их охватит паника.
Раздался оглушительный раскат грома. Яркая вспыш¬
ка молнии осветила подвал.
— Джонни! — окликнул Таннера Остерман.— Иди-
ка сюда. Посмотри.
Джон поспешно встал рядом с Остерманом у окна.
Сквозь сплошную серую стену ливня он разглядел вда¬
леке слабый луч света. Он приближался из-за бассей¬
на со стороны рощи. Луч неровно прыгал, похоже,
кто-то с фонарем в руках шагал к их дому. Действи¬
тельно, следующая вспышка, молнии осветила фигуру
человека, медленно идущего по двору.
— Он боится с темноте упасть в бассейн,— про¬
шептал Берни.
— Что там? — тихо, чтобы не разбудить спящую
Дженет, спросила Элис.
— Кто-то приближается к дому,— ответил Таннер.—
Всем-сохранять спокойствие. Не разговаривать. Это, мо¬
жет быть, э... Это, может быть, полиция.
— Или тот, кто стрелял в нас! О, господи! — вскрик¬
нула Элис.
— Тс-с! Ни слова! Лейла, Рэй, отойдите от окна!
Быстро!
Рэймонд и Лейла устроились возле Элис и Дженет.
Берни продолжал вести наблюдение.
— Он огибает бассейн. Теперь его хорошо видно.
Мужчины прижались к стене по бокам от окна.
Неизвестный был одет в широкую непромокаемую
накидку с капюшоном. Приблизившись к дому, он поту¬
шил фонарь.
Через секунду пленники услышали, как он дергает
кухонную дверь. Затем до них донеслись звуки ударов.
Потом все стихло, лишь дождь застучал с новой силой.
Человек прекратил попытки проникнуть в дом через кух¬
ню. Таннер увидел со своего места, как луч от фонаря
снова запрыгал по траве. Затем он пропал за углом
дома у гаража.
182
— Берни! — негромко окликнула Лейла.— Смотри
сюда.
Через боковое окно стал виден луч еще одного фона¬
рика. Хотя он находился еще довольно далеко, луч был
ярким и быстро приближался — видимо, тот, кто держал
его, бежал прямо к дому...
Внезапно фонарик погас. Таннер и Остерман пере¬
брались к. боковому окну и, встав по сторонам, осто¬
рожно выглянули наружу. Но никого не увидели, ни
одной живой души, лишь косые струи дождя...
• И тут наверху раздался сильный грохот. Потом
еще и еще. Затем послышался треск ломающегося де¬
рева. Таннер кинулся к лестнице и запер подвальную
дверь. Она была слишком тонка: хороший удар ногой —
и она тут же слетит с петель. Он поднял топор, готовый
ударить всякого, кто попробует спуститься по лестнице.
Из дома не доносилось больше никаких- звуков.
И вдруг Элис Таннер пронзительно закричала. Чья-
то огромная ладонь снаружи протирала окно. Мощный
луч прорезал темноту подвала. Кто-то присел на корточ¬
ки и заглянул в окно. Лицо незнакомца было скрыто
низко надвинутым капюшоном.
Таннер бросился к жене и дочери и, подхватив спя¬
щего ребенка, прокричал:
— Отойдите! Отойдите все к стене!
Раздался звон разбитого стекла. От сильного удара
сапогом осколки разлетелись в разные стороны. Через
разбитое окно внутрь подвала хлестал дождь. Шесть
пленников замерли, прижавшись к передней стене под¬
вала, пока луч фонаря скользил по полу и по противо¬
положной стене. В оконном проеме показался ствол
автомата. Все, кто находился в подвале, еще плотнее
прижались к стене. Раздалась короткая очередь. Пули
ударили по полу и задней стене подвала.
Тишина.
В воздухе кружилась бетонная пыль. В полосе света
мощного фонарика она напоминала клубы дыма...
Последовала еще одна очередь, и вновь пауза.
Как бывший пехотинец, Таннер сразу понял, что
стрелявший меняет магазин.
Внезапно снова раздался звон разбитого стекла, и
в окне прямо напротив них показалось еще одно дуло
автомата. Теперь луч фонаря бил прямо им в лица.
Таннер увидел, как Элис крепче цбняла дочь, закрывая
ее своим телом, и его охватила ярость.
183
Он бросился к окну, целясь топориком в сидящего
на корточках человека. Незнакомец отскочил: пули уда¬
рили в потолок над головой Таннера. Луч фонаря из
противоположного окна поймал его.
«Вот и все! — обреченно подумал Таннер.— Теперь
все кончено!»
Но в этот момент Берни сильно ударил вилами по
стволу автомата, и пули снова прошли мимо. Джон
отскочил назад к жене и детям.
— Идите туда! — прокричал он, толкая их к дальней
стене подвала — ближе к гаражу. Дженет громко пла¬
кала.
Берни схватил за руку Лейлу и потащил ее в угол
подвала. Лучи двух фонарей лихорадочно шарили по
полу и стенам. Стрельба не прекращалась, в воздухе
пахло бетонной пылью, стало трудно дышать.
Неожиданно свет в окне, выходящем во двор, исчез.
Видимо, стрелок решил изменить позицию. Сильный
удар стволом — на пол посыпались осколки стекла. Ши¬
рокий луч света ослепил их. Таннер толкнул жену и
детей в дальний угол под лестницей. Раздалась очередь.
Пули врезались в стену вокруг них.
— Перекрестный огонь! Сволочи! — Таннер пришел
в ярость, теперь его ничто не остановит! Он сжал в
руке топорик и рванулся вперед, не обращая внимания
на стрельбу.
Он достиг бокового окна и по диагонали метнул
в него топорик. Раздался дикий вопль, и в оконный
проем брызнул алый фонтан. Лицо и руки Таннера
забрызгало кровью.
Второй стрелок пытался достать Таннера. Безуспеш¬
но — пули ударялись в пол.
Схватив вилы наперевес, Остерман бросился к стре¬
лявшему и метнул их, точно копье, в оконный проем.
Послышался сдавленный крик, и стрельба прекра¬
тилась.
Таннер прислонился к стене у бокового окна. При
свете молний ему было видно, как по бетонной стене
стекает кровь. Удивительно, что он еще жив.
Он повернулся и шагнул к жене и детям. Элис дер¬
жала на руках все еще плачущую Дженет. Рэймонд
стоял, отвернувшись к стене. Тело его сотрясали* без¬
звучные рыдания.
— Лейла! Господи, Лейла! — Голос Берни сорвал¬
ся.— Лейла, где ты?
184
— Я здесь,— негромко отозвалась Лейла.— Со мной
все в порядке, дорогой...
Таннер увидел, что Лейла стоит, прислонившись к
передней стене. Она не послушалась его команды и не
ушла оттуда.
И вдруг Таннер заметил нечто, поразившее его и без
того истерзанный рассудок. На платье Лейлы была боль¬
шая флюоресцирующая брошь — одно из тех модных
женских украшений, которые недавно стали продавать
в ювелирных киосках. Он не обращал на нее внимания
раньше, теперь же он ее ясно видел — брошь свети¬
лась в сумраке подвала.
Прекрасная мишень даже в полной темноте.
Очередная вспышка молнии осветила стену, у кото¬
рой стояла Лейла. Таннер похолодел: на стене не было
следов пуль.
Таннер одной рукой прижал к себе жену и Дженет,
а другой нежно погладил по голове сына. Берни бро¬
сился к Лейле и обнял ее. Сквозь шум дождя и ветра,
послышалось завывание полицейской сирены.
Зсе шестеро стояли на месте, не в силах пошеве¬
литься. Через несколько минут они услышали громкие
голоса и стук в дверь.
— Таннер! Таннер! Откройте! Отоприте дверь!
Джон отпустил жену и сына и, пошатываясь, подошел
к окну.
— Мы здесь. Мы здесь, негодяи... Мерзавцы! Мы
здесь...
Таннер и раньше видел двух этих полицейских на
улицах города, но не знал их имен. Оба поступили на
службу меньше года назад и были моложе Дженкинса
и Макдермотта.
Едва Поднявшись наверх, в холл, Таннер сразу же
бросился в атаку. Схватив первого полицейского за
грудки, он с силой толкнул его к стене. На форменной
куртке полицейского от его рук остались кровавые от¬
печатки. Второй полицейский бросился по лестнице вниз,
в подвал, за остальными пленниками.
— Что вы делаете? Отпустите, ради бога! — опешив,
воскликнул первый полицейский. Он' не понимал, что
происходит.
— Ты, подлый негодяй! Сукин сын! Нас едва... нас
всех тут могли убить! Всех! Мою жену! Детей! Почему
185
вы это сделали? Отвечай!.. Говори сейчас же, мерзавец!
— Черт возьми, да отпустите же меня! Что мы сде¬
лали? Что я должен говорить?
— Полчаса назад вы проехали мимо дома! Вы видели
сигнал из окон подвала и не остановились! Вы проехали
мимо!
— Вы с ума сошли! Мы с Ронни были на другом
конце города. Нам приказали выехать сюда лишь пять
минут назад. Какие-то Скэнлэны сообщили, что слы¬
шали тут выстрелы...
— Кто дежурит во второй машине? Я хочу знать,
кто во второй?!
— Если вы наконец отпустите меня, я схожу за
маршрутной картой. Я не помню, кто там сейчас, но
знаю, где они. На Эппл Драйв. Там ограбление.
— На Эппл Драйв живут Кардоуны!
— Нет, не у Кардоунов. Ограбили Нидхэмов. Пожи¬
лую супружескую пару.
В холл по лестнице поднималась Элис, держа на
руках Дженет. Девочка всхлипывала и сильно дрожала.
Элис тихо плакала, прижимая дочь к себе.
За ними поднимался Рэймонд. На его перепачканном
пылью лице были видны следы слез. Берни с Лейлой
шли следом. Остерман крепко держал жену, казалось,
что больше он никогда не отпустит ее.
Последним двигался полицейский. Лицо его выра¬
жало ужас.
— Пресвятая Богородица... — хрипло прошептал -
он.— Там, внизу, была настоящая бойня. Разрази меня
гром, если я понимаю, как они уцелели в этом аду.
Его помощник озадаченно нахмурился.
— Звони Маколиффу. Пусть едет сюда.
— Телефон не работает,— остановил его Таннер,
устраивая Элис и Дженет на кушетке.
— Я передам по рации.— Полицейский, которого,
как оказалось, звали Ронни, направился к выходу.—
Шеф ни за что не поверит,— пробормотал он, качая
головой.
Второй полицейский подал стул Лейле. Она обесси¬
ленно опустилась на него и впервые за день громко
разрыдалась. Берни склонился над женой, ласково гладя
ее по голове. Рэймонд присел на полу у ног отца и
матери. Он был до того напуган, что даже не плакал,
а лишь расширенными от ужаса глазами смотрел на
отца.
186
Полицейский направился к лестнице, ведущей в под¬
вал. Всем было ясно, что он хочет спуститься вниз не
столько из любопытства, сколько оттого, что сейчас в
гостиной он чувствовал себя лишним.
Входная дверь отворилась, и появился Ронни.
— Я доложил шефу. Он принял сообщение в маши¬
не. Господи, если бы ты его слышал! Он едет сюда.
— Когда он будет здесь? — спросил с дивана Тан¬
нер.
— Я думаю, скоро, сэр. Он живет в восьми милях
от города. Правда, дорога плохая, но судя по тому,
как он со мной говорил, он примчится быстрее ветра.
— Я оставляю десяток полицейских во дворе и дво¬
их в доме. Один будет дежурить наверху, второй внизу,
в холле. Не знаю, что я еще могу сделать.
Маколифф стоял с Таннером в подвале. Остальные
были наверху. Таннер выразил желание поговорить с
шефом полиции наедине. Он был настроен очень реши¬
тельно.
— А теперь слушайте меня! Кто-то из ваших людей
проехал мимо на патрульной машине и не остановился
на мой сигнал. Я на сто процентов уверен, что он
видел свет в подвале. Видел — и уехал!
— Не может быть. Я все проверил. Ни одна патруль¬
ная машина не зарегистрировала здесь ничего подозри¬
тельного. Вы же смотрели маршрутную карту. Кон¬
центрация патрулей в вашем районе самая высокая.
— Но я сам видел, как они уехали!.. Где Дженкинс?
Где Макдермотт?
— У них сегодня выходной. Теперь я, конечно,
вызову их.
— Странно, что они отдыхают именно сегодня.
— Мои люди работают по графику. Все смены пол¬
ностью укомплектованы, а по выходным мы выпускаем
усиленные наряды... По приказанию городского совета.
Таннер почувствовал, что Маколифф оправдывается.
— Вам придется сделать еще одну вещь.
Маколифф словно не слышал его слов. Он внима¬
тельно рассматривал бетонные стены подвала. Затем он
нагнулся и подобрал с пола несколько гильз.
— Я прослежу, чтобы все до единой улики были
найдены и посланы на экспертизу. Если в Нью-Йорке
нам откажут, я обращусь в ФБР... Вы что-то сказали?
187
— Я сказал, что вам придется выполнить мою прось¬
бу. Вы сделаете это при мне. Больше никто присутство¬
вать при этом не должен.
— О чем вы говорите?
— Сейчас мы с вами найдем какой-нибудь телефон,
и вы в моем присутствии позвоните...
— Кому? — Маколифф задал этот вопрос, так как
Таннер, не договорив, отошел к лестнице, чтобы убе¬
диться, что их не подслушивают.— Кому я должен
звонить? — еще раз переспросил Маколифф.
— Кардоунам и Тримейнам. Я хочу знать, где они
сейчас. И где они были.
— Какого черта...
— Делайте, как я говорю!..
— Вы думаете...
— Я ничего не думаю! Я просто хочу знать, где
они... Можете считать, что я за них очень волнуюсь.
Таннер стал подниматься по лестнице. Удивленный
Маколифф остался стоять на месте.
— Постойте! Так вы хотите, чтобы я позвонил им,
а потом выяснил, правду ли они сказали? Хорошо, я
сделаю это... Только знайте: вы и так доставили мне
достаточно хлопот. Из-за вас у меня обострилась язва.
Что за дьявольщина тут у вас творится? С меня этих
фокусов довольно! Если вы и ваши друзья влипли в
какую-'рэ историю, вы должны мне о ней рассказать.
Я ничего не могу предпринять, так как не знаю, с чем
имею дело. И вот еще что...— Маколифф понизил голос
и, прижимая одну руку к желудку, ткнул другой в грудь
Таннера.— Я не собираюсь портить себе послужной спи¬
сок из-за того, что вам вздумалось поиграть в войну.
И я не потерплю, чтобы на моем участке устраивали
резню из-за того, что вы не желаете рассказать мне,
в чем дело.
Таннер застыл на месте. Он смотрел на своего собе¬
седника и думал: никто не может помешать ему сказать
сейчас правду.
— Хорошо, я расскажу вам... Вы что-нибудь слы¬
шали об «Омеге»? — Таннер напряженно вглядывался
в лицо Маколиффа. Шеф полиции остался невозму¬
тимым.— Я забыл,— хмыкнул Таннер,— вас ведь не
информировали о ее существовании, да?
— Дьявол... О чем вы?
— Спросите у Дженкинса. Может быть, он вам
скажет... Пойдемте наверх.
188
...Маколифф позвонил по радиотелефону из своей
машины. Информация, которую ему удалось получить,
свидетельствовала о том, что после полудня ни Тримей¬
нов, ни Кардоунов дома не было.
Кардоуны отправились в Рокленд Каунти, что по
дороге на Нью-Йорк. По словам горничной, они соби¬
рались 'пообедать в ресторане. Взволнованная звонком
полицейского, девушка торопливо попросила Маколиф-
фа, если удастся их отыскать, сообщить им, что пришла
срочная телеграмма из Филадельфии.
Тримейн поехал к своему доктору, так как Вирд¬
жиния снова почувствовала себя плохо.
Врач, которому тут же позвонил Маколифф, под¬
твердил, что Тримейны заезжали к нему. Он заявил,
что они теперь, должно быть, отправились в Нью-Йорк-
Сити,— он сам посоветовал им немного развлечься: по¬
обедать в ресторане, сходить в театр или в кино. Состоя¬
ние подавленности, на которое жаловалась миссис Три¬
мейн, обусловлено чисто психологическими причинами.
Ей нужно хорошенько отдохнуть и поменьше думать
о том, что произошло на Лесситер Роуд.
Как все четко организовано, подумал про себя Тан¬
нер.
Он не поверил ни единому слову.
Теперь, хорошенько обдумав то, что произошло с
ними в подвале, Таннер^ пришел к выводу, что в числе
нападавших могла быть женщина.
Фоссет говорил, что в «Омегу» входят супружеские
пары. Так кто же стрелял в них, Кардоуны или...
— Ну, вот и все,— сказал Маколифф, прервав раз¬
мышления Таннера.— Мы уточним достоверность ин¬
формации, когда они вернутся. Вы ведь понимает^,
что правдивость их рассказов будет легко проверить.
— Да... да, конечно. Позвоните мне после того, как
поговорите с ними лично.
— Этого я вам не обещаю. Разумеется, если это
будет нужно для дела, яЪозвоню...
Приехал механик чинить поломанные автомобили.
Таннер проводил его в гараж. Пока тот рассматривал
обрезанные провода, Таннер внимательно следил за вы¬
ражением его лица.
— Да-а, мистер Таннер, аккуратно сработано. Ну,
ничего, я поставлю временные провода, а в мастерской
189
их заменят на постоянные. Кто-то сыграл над вами
злую шутку...
Вернувшись на кухню, Таннер застал там свою жену
и Остерманов. Дети играли в комнате Рэймонда, где
с ними остался один из полицейских Маколиффа. Он
согласился побыть с детьми, чтобы взрослые могли
спокойно поговорить.
Остерман был настроен решительно. Им следует -
уехать из Сэддл Вэлли и как можно скорее добраться
до Вашингтона. Как только фургон будет снова на
ходу, они сразу поедут в аэропорт Кеннеди и там сядут
в самолет. Такси вызывать не следует. Они не станут
ничего объяснять Маколиффу — просто сядут в машину
и уедут. По закону у него нет никаких оснований
удерживать их.
Таннер сидел рядом с Элис напротив Остерманов
и держал ее за руку. Дважды Берни и Лейла пытались
заставить его рассказать обо всем жене, и оба раза
Таннер отказывался, желая сделать это наедине.
Остерманы все понимали.
Элис по-прежнему ничего не знала, и поэтому он
сейчас держал ее за руку.
Всякий раз, когда Лейла начинала говорить, Таннер
вспоминал сияющую в темноте подвала брошь и чи¬
стую — без пулевых отметин — стену.
У парадного позвонили, и Таннер вышел открыть
дверь. Вернулся он, удовлетворенно улыбаясь.
— Кажется, скоро будет восстановлена связь с внеш¬
ним миром. Приехали связисты ремонтировать телефон.
Таннер не стал больше садиться. Он прошел через
кухню и остановился у окна." В сознании его вырисовы¬
вались контуры собственного плана. Для его осуществ¬
ления ему понадобится помощь Элис.
Словно прочитав его мысли, жена повернулась.
— Я пойду наверх, посмотрю, что делают дети.
Она вышла. Таннер шагнул к столу. Он взял пачку
сигарет и сунул ее в нагрудный карман рубашки.
— Ты собираешься сказать ей? — спросила Лейла.
- Да.
— Расскажи ей обо всем. Может быть, она сумеет
что-нибудь понять в этой странной истории с... «Оме¬
гой».— Берни пожал плечами.— Видит бог, я лично ни¬
чего не понимаю...
— Но ты же видел знак на стене.
Берни быстро взглянул на Таннера.
190
— Да, я видел знак, но...
— Простите, мистер Таннер.— В дверях стоял поли¬
цейский, дежуривший на первом этаже.— Вас хочет
видеть телефонист из ремонтной бригады. Они сейчас
у вас в кабинете.
— Хорошо. Сейчас я приду.— Таннер повернулся
к Берни Остерману.— Если ты забыл, могу напомнить,
что знак на стене — это греческая буква «омега».
Он быстро вышел из кухни и направился в кабинет.
За окнами все еще бушевало ненастье. Ветер немного
стих, но дождь лил как из ведра.
В кабинете было полутемно. Горела лишь одна на¬
стольная лампа.
— Мистер Таннер,— окликнул его сзади негромкий
голос, и Таннер резко обернулся.
За его спиной стоял человек, одетый в голубую
форменную куртку телефонной компании. Он напря¬
женно смотрел на Таннера. Таннер сразу вспомнил его.
Он видел этого человека у Фоссета. Кажется, его фа¬
милия Коул...
‘— Прошу вас, говорите тихо.
Но Таннер уже потерял контроль над собой. Он
бросился на разведчика.
— Ты, сукин сын...
Его быстро скрутили помощники Коула в форме
связистов, заломив ему руки за спину. Коул сделал шаг
вперед и, взяв Таннера за плечи, быстро заговорил:
— Прошу вас... Пожалуйста! Мы знаем, что вам
пришлось немало пережить. Тут мы уже ничего не
можем изменить, но мы заверяем вас, что больше этого
не повторится. Все кончено, мистер Таннер. «Омега»
раскрыта.
— Замолчите! Я не хочу с вами разговаривать! Вы
негодяи! Вы подлые мерзавцы! Вас просто не существует!
В ЦРУ не слыхали о Фоссете. Ваши подслушивающие
устройства не работают. Вы...
— Нам нужно было действовать молниеносно! —
перебил его Коул.— Нам пришлось оставить свои посты.
Таков был приказ. Позже вам все объяснят.
— Я не верю ни одному вашему слову!
— Прошу вас, успокойтесь! Потом вы сами решите,
верить нам или не верить, но выслушайте меня. Фоссет
сейчас в двух милях отсюда — готовит заключительный
этап операции. В Вашингтоне все уже готово. К утру
«Омега» будет у нас в руках.
191
— Какая «Омега»? Какой Фоссет? Я звонил в Ва¬
шингтон! Я говорил с базой Маклин в Вирджинии.
— Мы знаем об этом. Вы говорили с человеком по
имени Дуайт. По званию он выше Эндрюса, но он не
имеет доступа к информации по «Омеге». Он позвонил
в секретный отдел и попал на директора. Нам при¬
шлось все отрицать, у нас не было другого выхода.
В таких случаях мы всегда все отрицаем. Мы вынуж¬
дены так поступать...
— А где ваша охрана? Что случилось с вашим
доблестным войском, которое должно было нас охра¬
нять?
— Вам все объяснят... Я не стану лгать. Мы допу¬
стили ошибки. Одна из них, если хотите, едва не обер¬
нулась трагедией. Мы не ждем к себе снисхождения,
но до этого дня нам никогда не приходилось стоять
с «Омегой» лицом к лицу. Главное, что теперь она
рядом. Мы добрались до цели!
Ерунда! Главное то, что мою жену и детей едва
не расстреляли.
— Взгляните! Взгляните на это...— Коул вынул из
кармана небольшой металлический диск. Его помощник
отпустил Таннера.— Возьмите. Посмотрите на него вни¬
мательно.
Таннер взял у него диск и повернул его к свету.
Он сразу увидел, что металл изъеден ржавчиной.
— И что же? — пожал он плечами, возвращая Коулу
диск.
— Это одно из подслушивающих устройств. Его
разъело кислотой. Кислоту сюда капнули специально,
чтобы вывести его из строя. Все подслушивающие уст¬
ройства испорчены этим же способом. Мы не имели
представления о том, что происходит в доме.
— Но кто и как мог отыскать их?
— Это не трудно сделать, имея соответствующую
аппаратуру. Ни на одном из дисков никаких следов
не обнаружено. Отпечатков пальцев тоже нет. Это ведь
«Омега», мистер Таннер...
— Но кто... кто они?
— Этого не знаю даже я. Об .этом знает только
Фоссет. Он контролирует всю операцию. Он — лучший
разведчик на трех континентах. Не верите мне, можете
спросить у госсекретаря. Или, если хотите, у президента.
Поверьте, в вашем доме ничего больше не случится...'
Джон Таннер глубоко вздохнул и покачал головой.
192
— Но вы же понимаете, что, по сути дела, ничего
мне не объяснили...
— Я же сказал, вам все объяснят позднее.
— Меня это не устраивает!
Коул ответил Таннеру долгим взглядом.
— А разве у вас есть выбор?
— Теперь есть. Я закричу и позову полицейского.
— Но что вам это даст? Пару часов спокойствия?
Ваш отдых не будет долгим.
Таннер почти не слышал его.
Он задаст ему еще один вопрос. Не важно, какой
будет ответ. Он его не интересует. В голове Таннера
уже сложился план. Но Коул о нем никогда не узнает.
— Что я должен делать?
— Ничего. Абсолютно ничего.
— Когда ваши люди так говорят, вокруг сразу начи¬
нают греметь выстрелы.
— Стрельбы больше не будет. С этим покончено.
— Понятно... Покончено. Что ж, хорошо. Я... я ни¬
чего не буду делать. Могу я сейчас пойти к жене?
— Конечно.
— Кстати, а телефон работает?
— Да, разумеется.
Таннер повернулся и, сжав руки в кулаки, медленно
вышел в коридор.
Он никому больше не будет доверять.
Он сам займется «Омегой».
Элис сидела на краю кровати и слушала рассказ
мужа. Порой ей казалось, что он сошел с ума. Она
знала, что люди, которые, как ее муж, работают с
большой психологической нагрузкой, подвержены нерв¬
ным срывам. То, что Джон рассказывал раньше, имело
хоть какой-то смысл: визит ночного маньяка, охвачен¬
ные паникой адвокаты и брокеры, даже желание Джона
исправить то, что не поддается исправлению. Но те
вещи, о которых он говорил сейчас, казались ей совер¬
шенно неправдоподобными.
— Но почему ты согласился? — наконец спросила
она.
— Ты не поверишь, но он загнал меня в ловушку:
Я был вынужден это сделать.
— Но ты же согласился добровольно! — восклик¬
нула Элис.
13 Р. Ладлэм 193
— Не совсем. Чтобы Фоссет назвал мне фамилии, я
должен был подписать документ, согласно которому в
случае разглашения меня могли подвергнуть пресле¬
дованию за нарушение закона о национальной бе¬
зопасности. Как только я узнал, кто они, я попался
на крючок. Фоссет знал, что так и будет. Я ни за что
не смог бы вести себя с ними так же, как прежде,
продолжать. нормальные дружеские отношения... А это
автоматически повлекло бы за собой преследования.
— Какой ужас...— прошептала Элис.
— «Мерзость» — более подходящее слово.
Он рассказал ей о вчерашних разговорах с Джинни
и Лейлой у бассейна. О том, как Дик Тримейн пришел
к нему в гараж. И наконец, о том, что начал говорить
ему Берни Остерман как раз перед тем, как раздались
крики Дженет.
— Он так и не объяснил тебе, о чем шла речь?
— Он только сказал, что хотел предложить мне день¬
ги для выгодных вкладов. Я обвинил их в причастности
к «Омеге»... Но они спасли мне жизнь.
— Нет, подожди,— заволновалась Элис.— Когда ты
вышел закрывать зонты, мы стояли и смотрели на
дождь... и тут раздались выстрелы. Мы страшно пере¬
пугались... Я бросилась за тобой, но Лейла и Берни
меня не пустили. Я кричала и вырывалась. А Лейла —
не Берни — прижала меня к стене. Потом она вдруг
оглянулась на Берни и сказала: «Иди, Берни! Все будет
нормально, Берни... Иди!» Я не поняла, что она хотела
этим сказать, но она... она приказывала ему.
— Женщина не пошлет своего мужа под пули.
— Да, я тоже так думаю. Я не смогла бы вот так
приказать тебе... ради Берни.
И тут Таннер рассказал ей о мучивших его сомне¬
ниях. О флюоресцирующей брошке и о стене без пулевых
отметин.
— Но они были с нами, дорогой. Они были в под¬
вале, а не на улице. Стреляли не они...— Элис замол¬
чала. Воспоминания о пережитом кошмаре заставили
ее содрогнуться. Она не хотела больше возвращаться
к этому. Она заговорила об истерических признаниях
Джо в гостиной и о том, как Бетти Кардоун смотрела
на них через окно.
— Что ж, вот, пожалуй, и все,— произнес он, когда
она закончила.— И убей меня бог, если я в этом хоть
что-нибудь понимаю.
194
— Но ведь этот человек в кабинете сказал тебе,
что скоро все будет кончено. Он же сказал тебе...
— Мне уже много чего говорили... Но кто, кто же
они? Может быть, все трое?
— О чем ты?
— Об «Омеге». Они работают парами. Значит, нужно
искать пары... Но Тримейнов и Кардоунов отравили
в машине. И оставили на Лесситер Роуд... А может
быть, это была инсценировка?
Таннер сунул руки в карманы и зашагал по комнате.
Он подошел к окну и, опершись локтями на подокон¬
ник, выглянул на улицу.
— Вокруг дома куча полицейских. Похоже, им тут
здорово надоело. Интересно, если бы они посмотрели
на стены в подвале, как бы...
Раздался звон разбитого стекла. Таннер пошатнулся,
и на его рубашке начало расплываться кровавое пятно.
Элис с криком бросилась к упавшему мужу.
Послышались выстрелы, но теперь, видимо, полицей¬
ские преследовали нападавшего.
В комнату влетел охранник. Он кинулся к Танне¬
ру. Через три секунды в дверях появился второй поли¬
цейский с пистолетом наготове! С улицы доносились
крики. Вбежала встревоженная Лейла. Громко охнув,
она устремилась к Элис и лежавшему на полу Тан¬
неру.
— Берни! Господи, иди же скорее, Берни! —громко
закричала Лейла.
Однако Остерман не появлялся.
— Его нужно положить на кровать! — сказал поли¬
цейский.— Пропустите, пожалуйста, мэм! Дайте нам
перенести его!
— Что случилось? — послышался с лестницы взвол¬
нованный голос Берни.— Может, кто-нибудь объяснит
мне, что происходит? — Он вбежал в комнату.— О, боже!
Боже мой!
Когда Таннер пришел в себя, он медленно обвел
взглядом собравшихся вокруг него людей. Над ним
склонился доктор, рядом с ним возвышалась могучая
фигура Маколиффа. Элис сидела на краю кровати. Берни
и Лейла стояли у задней спинки и пытались улы¬
баться ему.
— Все будет в порядке. Ранение пустяковое,— за-
13* 195'
верил его врач.— Немного болезненное, но ничего серь¬
езного. Поврежден плечевой хрящ, только и всего.
— В меня стреляли?
— Да, в вас стреляли...— угрюмо подтвердил Мако-
лифф. Капитан уже не пытался сдерживать душивший
его гнев.— И теперь, черт возьми, я буду допрашивать
вас по одному хоть всю ночь, пока не выясню, что за
дьявольщина тут творится. Вы ведете себя как полные
идиоты!.. Мне это уже надоело!
— Я наложил повязку,— сказал доктор, надевая
пальто.— Можете встать и походить по дому, но поста¬
райтесь не переутомляться, мистер Таннер... Рана не¬
глубокая, и крови вы потеряли немного...— Доктор улыб¬
нулся и поспешно вышел. У него не было причин
задерживаться здесь.
Едва за ним закрылась дверь, Маколифф резко по¬
вернулся к собравшимся.
— А вы все что тут делаете, скажите на милость?
Я хочу, чтобы нас оставили вдвоем с мистером,Таннером.
— Капитан, в него только что стреляли,— твердо
произнес Берни.— Его нельзя сейчас допрашивать. Я вам
этого не позволю.
— Я полицейский и должен исполнять свои обязан¬
ности. Для этого мне не требуется вашего разрешения.
Вы слышали, что сказал доктор. Ранение легкое...
— Он и так сегодня натерпелся достаточно,— вски¬
нула голову Элис.
— Прошу прощения, миссис Таннер. Но мне необ¬
ходимо поговорить с ним наедине, и если вы не возра¬
жаете...
— Возражаем! — Берни подошел вплотную к шефу
полиции.— Допрашивать нужно не его, а вас и ваших
подчиненных. Я хочу знать, капитан, почему патруль¬
ная машина не остановилась по нашему сигналу? Я слы¬
шал ваши объяснения, но они меня не удовлетворили!
— Если вы будете продолжать вести себя в этом же
духе, я вызову полицейского и прикажу посадить вас
под замок.
— Только попробуйте, тогда я...
— Не выводите меня из себя! Мне приходилось
иметь дело с такими, как ты. Я работал в Нью-Йорке,
шини
Остерман напрягся. Лицо его побелело от гнева.
Шини — оскорбительная кличка еврея (амер. жарг.).
197
— Что?.. Что вы сказали?
— Не провоцируйте меня! Только не надо меня
провоцировать! — истерично закричал Маколифф, поняв,
что перестарался:
— Хватит! — устало сказал Таннер.— Не стоит, Бер¬
ни. Я ничего не имею против... Идите вниз, оставьте
нас.
Оставшись наедине с Маколиффом, Таннер сел на
кровати. Раненое плечо болело, но он мог свободно
шевелить им.
Маколифф подошел к кровати и взялся руками за
спинку. Когда он заговорил, голос его звучал на удив¬
ление тихо и вкрадчиво:
— Теперь рассказывайте. Рассказывайте все, что вам
известно, иначе я привлеку вас к ответственности за
сокрытие важных сведений по делу о попытке убий¬
ства.
— Но убить-то пытались меня! — удивился Таннер.
-— И все равно это убийство. Преднамеренное убий¬
ство. Неважно, кого хотели прикончить — вас или ва¬
шего при ягеля-ж и да.
— Почему вы настроены так агрессивно? — спро¬
сил Таннер.— Скажите, откуда эта враждебность? Вы
должны валяться у меня в ногах. Я — налогоплатель¬
щик, а вы не смогли обеспечить безопасность моей
семьи, моего жилища.
Маколифф что-то хотел сказать, но, не справившись
с кипящей в нем яростью, лишь глухо зарычал. Наконец
ему удалось взять себя в руки.
— О’кей. Я знаю, что кое-кому в городе не нравятся
мои методы. Вы, сукины дети, хотели бы вышвырнуть
меня подальше, а на мое место посадить хлюпика-
интеллигента с юридическим дипломом. Но вам не удаст¬
ся этого сделать! Вам не к чему придраться. Мой послуж¬
ной список чист, и вы не дождетесь, чтобы я сорвался!
Я обеспечу в городе порядок, чего бы это ни стоило!
А теперь говорите быстро, в чем у вас тут дело, и если
я сочту нужным, то пошлю за помощью. Я не могу
заставить людей работать внеурочно без веских осно¬
ваний.
Таннер поднялся с кровати и осторожно сделал
несколько шагов.
— Я верю вам. Вы слишком взволнованы, чтобы
лгать... Что ж, вы правы, вас многие не любят. Тут уж
ничего не поделаешь — вам придется с этим смириться...
198
Я не собираюсь отвечать на ваши вопросы. Я вам прика¬
зываю: с этой минуты вы будете охранять мой дом
днем и ночью до тех пор, пока это будет нужно. Вам
понятно?
— Вы не имеете права приказывать мне.
— Имею. И предупреждаю: если вы этого не сде¬
лаете, я выставлю вас перед миллионами телезрителей
как образец тупого и невежественного служаки, чье
место на свалке. Ваши методы устарели. Идите на
пенсию копаться в своем огороде.
— Вы никогда этого не сделаете!
— Не сделаю? Посмотрим.
Маколифф стоял прямо напротив Таннера. Вены
на его шее вздулись. Казалось, что он вот-вот бросится
на Таннера. *
— Я нейавижу вас! —■ процедил он сквозь зубы.—
Ненавижу...
— Я вас тоже... Я видел вас в работе... Но теперь
это уже не важно. Сядьте.
Через десять минут Маколифф вылетел из дома.
Дождь стихал. Маколифф с силой хлопнул дверью и
отдал несколько коротких приказаний дежурившим пе¬
ред домом полицейским. Те ответили едва заметными
кивками, и Маколифф забрался в машину.
Таннер вынул из шкафа рубашку и с трудом надел
ее. Затем он вышел из спальни и спустился вниз.
В холле первого этажа стояла Элис и разговаривала
о чем-то с полицейским. Увидев мужа, она бросилась
к нему.
— Весь дом наводнен полицией! Их целая армия...
О, господи, господи! Я пытаюсь взять себя в руки.
Я стараюсь... И не могу1— Она легонько обняла его,
чтобы не потревожить забинтованное плечо.— Что мы
будем делать? Когда все это кончится?
— Все будет хорошо... Нужно только еще немного
подождать.
— Чего ждать?
— Маколифф должен узнать для меня кое-что.
Таннер отвел Элис к стене и тихо, чтобы их не
услышал полицейский, произнес:
— Те люди, что стреляли в нас в подвале, ранены.
Один из них — в ногу; я думаю, рана серьезная... На¬
счет второго сказать труднее, но Берни считает, что
199
ранил его в грудь или в плечо. Маколифф должен встре-
ти- ься с Тримейнами и Кардоунами и позвонить мне.
Э1 з займет некоторое время, но он обещал сразу при¬
ехать сюда.
— Ты сказал ему, что искать?
— Нет. Не сказал... Я просто велел ему выяснить,
где они были, и проверить достоверность их показаний.
Это все. Я не хочу, чтобы решения принимал Маколифф.
Решать и действовать должен Фоссет.
А про себя Таннер подумал, что теперь решать и
действовать будет он сам. Он скажет об этом Эли. В по¬
следнюю минуту.
Джон улыбнулся жене и, порывисто обняв за плечи,
нежно поцеловал.
В десять сорок семь зазвонил телефон.
— Джон? Это Дик. У меня был Маколифф...—
Тримейн тяжело дышал в трубку, но старался говорить
спокойно, хотя было слышно, что это давалось ему с
большим трудом.— Я не знаю, что там у тебя случи¬
лось — Маколифф говорил что-то о попытке предна¬
меренного убийства... Я ничего не знаю и не хочу знать...
С меня довольно! Я очень сожалею, Джон, но выхода
не вижу. Мы уезжаем отсюда. Я заказал билеты в
«Пан-Америкэн» на десять утра.
— Куда ты едешь?
Тримейн молчал. Таннер повторил:
— Я спрашиваю, куда ты едешь?
— Прости, Джон... Это может показаться оскорби¬
тельным, но я... я не хочу говорить тебе об этом.
•— Что ж, понимаю... Может быть, заедете попро¬
щаться по дороге в аэропорт?
— Не могу обещать. Прощай...
Таннер задумчиво нажал пальцем на рычаг, отпу¬
стил его и сразу набрал номер управления полиции.
— Полиция слушает. У телефона сержант Дейл.
— Позовите, пожалуйста, капитана Маколиффа. Его
просит Джон Таннер...
— Шефа нет, мистер Таннер.
— Вы не могли бы разыскать его? Это очень важно.
— Я попытаюсь связаться .с его машиной. Вы подо¬
ждете?
— Нет. Если найдете его, попросите, чтобы он по¬
звонил мне как можно скорее.
200
Таннер продиктовал дежурному номер своего теле¬
фона и повесил трубку. Маколифф, наверное, едет к
Кардоунам. А возможно, он уже там; Должно быть,
он скоро позвонит... Таннер вернулся в гостиную. Теперь
надо встревожить Остермана.
Это было частью его плана.
— Кто звонил? — спросил Берни.
— Дик. Ему кто-то сказал о том, что случилось...
Он забирает семью и уезжает.
Остерманы обменялись быстрыми взглядами.
— Куда?
— Он не сказал. Самолет вылетает завтра .утром.
— Он не сказал, куда собирается ехать? — пере¬
спросил Берни, не сумев скрыть удивления.
— Я же говорю, он не пожелал мне об этом сказать.
— Сначала ты выразился не так.— Остерман при¬
стально посмотрел на Таннера.— «Не сказал» — это
одно, «не пожелал сказать» — совсем другое...
— Да, возможно... Ты по-прежнему считаешь, что
нам нужно ехать в Вашингтон?
— Что? — Взгляд Остермана был устремлен на жену/
Он не расслышал вопроса Таннера.
— Ты думаешь, что нам нужно ехать в Вашингтон?
— Да.— Берни тряхнул головой.— Теперь это осо¬
бенно необходимо. Тебе нужна защита. Надежная за¬
щита... Они хотят убрать тебя, Джон.
— Не знаю. Не знаю, меня ли они хотят убрать...
— Что ты имеешь в виду? — Быстро поднявшись,
Лейла шагнула к Таннеру.
Зазвонил телефон.
Таннер бросился в кабинет и рывком поднял трубку.
Звонил Маколифф.
— Слушайте,— взволнованно произнес Таннер,—
я хочу, чтобы вы описали мне в мельчайших подроб¬
ностях, где находился Тримейн во время допроса.
— В своем кабинете.
— Где именно?
—. За столом. А что?
— Он поднимался из-за стола? Ходил по комнате?
Он подал вам руку при встрече?
— Нет... По-моему, нет. Нет.
— А его жена? Это она открыла вам дверь?
— Нет. Дверь открыла прислуга. Жена Тримейна
все время была наверху. Она нездорова. Мы проверяли
это, помните? Звонили их доктору...
201
— Ладно. Теперь рассказывайте о Кардоунах. Где
вы нашли их?
— Сначала я говорил с женой. Дверь открыл маль¬
чик — их сын. Сама миссис Кардоун лежала на диване,
а ее муж был в гараже...
— Где вы говорили с ним?
— Я же вам только что сказал, в гараже. Хотя
туда меня пустили не сразу. Кардоун собирается в
Филадельфию. У него отец при смерти, и он хочет с
ним попрощаться.
— В Филадельфию?.. А где он стоял, когда вы
говорили с ним?
— Он уже уложил багаж и сидел в машине. Он
сказал мне, что очень торопится, и просил побыстрее
заканчивать.
— Он сидел в машине?
— Ну да. Да!
— Вам это не показалось странным?
— Почему мне это должно казаться странным? У че¬
ловека умирает отец! Ему поскорее нужно добраться
до Филадельфии. Я все это проверю и...
Таннер повесил трубку. Проверка ничего не дала.
Ни Тримейнов, ни Кардоунов Маколифф не видел в
полный рост. Тримейн сидел за столом. Кардоун не
выходил из автомобиля. Так что вопрос о том, что
кто-то из них может быть ранен, остался открытым.
Подозрительно, что и те и другие нашли предлоги,
чтобы не показываться в его доме в воскресенье.
Неужели его бывшие друзья могли стрелять в него?..
Ничего, он скоро это выяснит.
«Пора!» — Таннер вздохнул. Дождь на улице пре¬
кратился — теперь ехать будет удобнее, только в лесу,
наверное, очень сыро.
В кухне Таннер переоделся. Он заранее приготовил
черные брюки, черный свитер и кроссовки. В один
карман брюк он сунул деньги, предварительно убедив¬
шись, что мелочи достаточно, а в другой — миниатюр¬
ный фонарик в форме карандаша.
Затем Джон подошел к двери в холл и вызвал в кухню
Элис. Разговор с женой страшил его больше, чем то,
что ему предстояло сделать. Но другого выхода у него
не было. Он должен сказать ей.
— Что ты тут делаешь? — удивилась Элис.
202
Таннер приложил палец к губам и привлек жену
к себе. Они отошли в дальний конец кухни, туда, где
была дверь в гараж, и он прошептал ей на ухо:
— Помнишь, я просил тебя довериться мне?
Элис медленно опустила голову.
— Я сейчас уйду... Совсем ненадолго. Я должен
встретиться с людьми, которые могут помочь нам. С ними
связался Маколифф.
— Но почему они сами не могут прийти сюда?
Я не хочу, чтобы ты уходил. Тебе нельзя выходить
из дома!
— Так нужно. Все подготовлено,— солгал он, зная,
что она почувствовала ложь.— Я скоро позвоню. И ты
убедишься, что все в порядке. Но я прошу тебя ничего
не сообщать пока Остерманам... Скажи им, что я пошел
прогуляться... что я был очень встревожен и вышел во
двор... Можешь придумывать что угодно. Нужно, что¬
бы они думали, что я вышел только на минуту и скоро
вернусь. Пусть считают, что я разговорился с кем-то
из охранников...
— Но с кем ты собираешься встречаться? Ты дол¬
жен сказать мне!
— С людьми Фоссета.
Она, не отрываясь, смотрела на него. Догадавшись,
что он скрывает правду, она пыталась прочесть ответ
по его глазам.
— Тебе это очень нужно? — наконец тихо спроси¬
ла она.
— Да.— Он крепко обнял ее и торопливо вышел
в коридор.
Оказавшись на улице, он обошел вокруг дома и
прогулялся по двору, стараясь, чтобы его видели как
можно больше охранников. Затем, почувствовав, что
никто уже не обращает на него внимания, он быстро
направился к роще и скрылся за деревьями.
Он двинулся на запад, освещая себе дорогу тонким
лучом фонарика. Идти по мокрой земле было трудно. х
Наконец, сделав большой круг, он увидел огни во дворе
Скэнлэнов. Их дом находился в трехстах футах от
границы его участка. Пока Таннер добрался до двери
Скэнлэнов и позвонил, он совсем вымок и перепач¬
кался в грязи.
Через пятнадцать минут — опять он потратил боль¬
ше времени, чем рассчитывал,— Таннер садился в
«Мерседес» Скэнлэнов. Из-за пояса у него торчал
203
«Смит энд Вэссон», в кармане лежали три запасные
обоймы.
Промчавшись по Орчед Драйв, он свернул к центру
города. Было уже за полночь, он немного запаздывал.
Мчась по пустым улицам, он снова и снова взве¬
шивал свои возможности. Он не считал себя храбре¬
цом. В те немногие минуты жизни, когда он проявлял
решительность и смелость, он действовал импульсивно.
И теперь его влекла в самое пекло не отвага, а скорее
злость.
Страху — животному страху, в котором он жил по¬
следние дни,— пришел конец. Теперь им манипулируют.
Его используют, подставляя под пули. Хватит! Боль¬
ше он этого не потерпит!
. В городе было тихо. Мягкий свет уличных фонарей
и витрин магазинов освещал главную улицу Сэддл Вэл¬
ли, подчеркивая царящие здесь спокойствие и доста¬
ток. Ни ярких неоновых ламп, ни кричащих огней
рекламы — все приглушенно, сдержанно и немного
чопорно.
Таннер проехал мимо бара, стоянки такси, развер¬
нулся и остановился у обочины, напротив телефона-
автомата. Он специально поставил машину в некотором
отдалении, чтобы наблюдать за тем, что происходит
на улице. Выбравшись из «Мерседеса», он перешел
через дорогу к будке телефона-автомата и набрал
номер.
— Тримейн? Это Таннер. Молчи и слушай меня
внимательно... С «Омегой» покончено. Она раскрыта.
Я отзываю ее. Цюрих ее отзывает. Мы приготовили
вам последнее испытание, и ты провалился. Вы все
вели себя с невероятной глупостью! Сегодня ночью я
отдам приказ о сворачивании, всякой деятельности.
Будь у складов на Лесситер Роуд в половине третьего
утра. И не пытайся звонить мне домой. Я говорю из
города. В Лесситер приеду на такси. За моим домом —
благодаря всем вам — ведется наблюдение! Приезжай
к складам в половине третьего и возьми с собой Вирд¬
жинию. Если ты хочешь выбраться живым, приезжай...
В половине третьего! 7
Таннер нажал на рычаг. Теперь Кардоунам...
— Бетти? Это Таннер. Слушай внимательно. Свя¬
жись с Джо и передай ему, что с «Омегой» все конче¬
но. Мне все равно, как ты это сделаешь, но заставь
его вернуться. Это приказ из Цюриха. Так и скажи ему...
204
«Омега» раскрыта. Вы вели себя как идиоты. Зачем
было ломать мои машины? Я отдаю приказ о сверты¬
вании всей деятельности. Приезжайте с Джо к складам
на Лесситер Роуд в половине третьего утра. Будьте
там обязательно. Так хотят в Цюрихе. И не пытайтесь
звонить мне домой. Я говорю из автомата. За моим
домом ведется наблюдение. Я возьму такси. Запомни:
в половине третьего, и передай Джо...
Таннер снова нажал на рычаг. Теперь он набрал
номер домашнего телефона.
— Эли? Все в порядке, дорогая. Не волнуйся. Слу¬
шай, позови к телефону Берни... Эли, об этом потом.
Позови Берни... Берни, это Джон. Прости, что я уехал
не предупредив, но так было нужно. Я знаю, кто
входит в «Омегу», и мне нужна твоя помощь. Я звоню
из города. Мне может понадобиться машина... не
теперь, позже. Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел мою,
поэтому возьми такси. Жди меня у железнодорожной
станции на Лесситер Роуд в половине третьего. Прямо
у дома выедешь на шоссе, проедешь на восток — около
мили. У поворота увидишь большой пруд и белую
изгородь. По другую сторону — Лесситер Роуд. По¬
едешь вниз, там мили через две увидишь станцию...
Все, Берни. «Омега» будет там в половине третьего.
Ради бога, прошу тебя, не предпринимай ничего сам.
Поверь мне! Никому не звони и ничего не делай!
Просто будь там! I
Таннер повесил трубку, открыл дверь будки и побе¬
жал к «Мерседесу».
Таннер переменил позицию, теперь он стоял в тем¬
ном подъезде магазина игрушек. «Мерседес» Скэнлэ-
нов — заметная машина. И Тримейны, и Кардоуны,
а может быть, даже и Остерманы знают, что Скэн-
лэны — его ближайшие соседи. «Возможно, что это
и к лучшему,— думал он.— Если они решат, что я
позаимствовал автомобиль, то, вероятно, станут искать
меня где-нибудь рядом».
Теперь ему оставалось лишь ждать... По крайней
мере, до двух часов, прежде чем он отправится на
Лесситер Роуд.
Он будет стоять здесь, в центре города, и наблю¬
дать. Он должен увидеть, кто станет его разыскивать.
Кто будет пытаться помешать назначенной встрече.
205
Кто из троих? А может быть, все трое вместе? Теперь,
после его звонков, «Омега» в смятении.
Они должны попытаться убрать его. На этом он и
строил свой расчет. Убить его им не удастся — об этом
уж он позаботится,— но он хотел заранее знать, кто
враг.
Таннер внимательно оглядел улицу. В поле его зре¬
ния находилось четыре человека: пожилая супруже¬
ская пара, выгуливавшая жалматина, мужчина, только
что вышедший из бара, и спящий в своей машине
таксист.
С восточного конца города приближались огни фар
медленно идущего автомобиля. Скоро Таннер разгля¬
дел, что это его собственный фургон. Он отступил в
темноту подъезда.
За рулем сидела Лейла Остерман. Она была
одна.
У Таннера часто забилось сердце. Что он наделал!
Как ему не пришло в голову, что в критическую ми¬
нуту пары могут разделиться. Лейла ищет его. Остер¬
ман может превратить его семью в заложников. За
Остерманом никто не охотится, наоборот, он нахо¬
дится под защитой полиции. Берни не могут запретить
уехать из дома Таннера — уехать, забрав с собой
Элис и детей.
Лейла остановила машину около бара, вышла и
торопливо направилась к стоявшему неподалеку такси.
Растолкав спящего водителя, она о чем-то спросила
его, таксист отрицательно покачал головой; Затем Лей¬
ла направилась к бару и, решительно распахнув дверь,
скрылась внутри.
Таннер шарил по карманам в поисках мелочи.
Скорее бы она выходила! Ожидание становилось
невыносимым. Он должен связаться с полицией и убе¬
диться, что с его семьей все в порядке.
Наконец она вышла, села в машину и поехала. Че¬
рез два или три квартала она свернула направо. Фур¬
гон скрылся из виду.
Таннер бросился через улицу к телефонной будке.
Он опустил в щель десятицентовик и набрал номер.
— Алло?
Слава богу! Трубку взяла Эли.
— Это я.
— Где ты находишься? Что...
— Это сейчас не важно. Со мной все в порядке...
206
А как у вас? — Он напряженно прислушался, пытаясь
уловить в ее голосе волнение или фальшь.
— Нормально. Мы очень тревожимся за тебя. Где
ты? Что делаешь?
Она говорила естественно. Значит, дома действи¬
тельно все в порядке.
— У меня нет времени. Я хотел...
Она перебила его:
— Лейла поехала разыскивать тебя. Ты сделал
страшную ошибку. Я говорила с Остерманами... Мы
были не правы, дорогой. Все совершенно не так. Берни
очень разволновался, он даже...
Таннер не дал ей договорить. Он не мог тратить
время на Остерманов. Он должен был торопиться.
— Я не могу больше говорить. Оставайся под охра¬
ной полиции. Делай так, как я сказал. Постарайся
все время быть у них на глазах.
Таннер повесил трубку прежде, чем она успела
ответить. Он должен был связаться с полицией. Те¬
перь дорого каждое мгновение...
— Управление полиции. Дженкинс у телефона.
Значит, единственный человек в местной полиции,
которому известно об операции, снова на месте. Ма-
колифф вызвал его.
— Управление полиции,— тревожно повторил де¬
журный.
— Это Джон Таннер.
— Господи, где вы пропадали? Мы вас везде ищем.
— Зря стараетесь, не найдете... Во всяком случае,
до тех пор, пока я этого не захочу... Теперь слушайте.
Я хочу, чтобы два ваших полицейских, которые дежу¬
рят в доме, не спускали глаз с моей жены. Она ни
на минуту не должна оставаться одна. И дети тоже.
Ни на минуту! И никого из них нельзя оставлять на¬
едине с Остерманом...
— Разумеется. Мы знаем об этом. Но где вы нахо¬
дитесь? Не будьте глупцом...
— Я позвоню вам позднее. Не пытайтесь установить,
откуда я звоню. Через' минуту меня здесь уже не
будет.
Джон повесил трубку и, открыв дверь телефонной
будки, огляделся в поисках более надежного укрытия,
чем подъезд магазина игрушек. Так и не увидев ниче¬
го подходящего, он начал переходить через улицу. Так¬
сист снова спал, положив голову на руль.
207
Внезапно совсем рядом Таннер услышал рев мото¬
ра. На него стремительно надвигался темный силуэт
автомобиля. Он возник, казалось, ниоткуда и несся с
огромной скоростью прямо на него. Таннер рванулся
к противоположному тротуару. Еще доля секунды, и
мчащийся автомобиль собьет.его. В последний момент.
Таннер увернулся, но почувствовал сильный удар по
левой ноге. Падая, он успел заметить, как черный
силуэт едва не сбившего его автомобиля промчался
по улице и скрылся на Вэлли Роуд.
Боль в чноге была мучительной. Тупо ныло плечо.
«Господи, помоги мне! Только бы мне встать на
ноги. Я должен идти... Господи!» — Джон с большим
трудом сумел сесть.
— Что случилось? — К нему бежал перепуганный
таксист.
— Помогите мне подняться, пожалуйста.
—т Конечно... Конечно. С вами все в порядке? Этот
малый, должно быть, здорово напился! Господи! Он
же мог убить вас... Может быть, я съезжу за доктором?
— Нет, нет. Не нужно.
— Тут рядом телефон! Я позвоню в полицию. Они
в два счета доставят сюда врача и...
— Не стоит... Не нужно. Со мной все в порядке. По¬
могите мне немного. Я попробую походить...
Боль была острой, но несмотря на это Таннер мог
самостоятельно передвигаться. Боль теперь не имела
значения. Ничто не имело значения, кроме «Омеги».
— Я все-таки позвоню в полицию,— повторил так¬
сист, поддерживая Таннера под руку.— Этого клоуна
нужно убрать судороги, иначе он наделает дел...
— Нет... То есть я хотел сказать, что не запомнил
номер. Я даже не заметил, какой марки была машина.
Я не смогу ее опознать.
— Пожалуй... Поделом будет проходимцу, если он
врежется в какой-нибудь столб или дерево.
— Да, поделом...— Таннер шел уже один, без под¬
держки. Боль немного стихла.
Со стоянки такси до них донесся сигнал.
— Это мой телефон... Как вы... в порядке?
— Да. Спасибо.
— Субботняя ночь. Это, возможно, единственный
вызов за всю смену,— смущенно пояснил таксист.—
С субботы на воскресенье всегда дежурит одна маши¬
на. И этого-то много.— Он побежал к машине.— Счаст¬
208
ливо, приятель... Может быть, все-таки прислать док¬
тора?
— Нет-нет. Не стоит.
Таннер видел, чкак таксист записал адрес. Когда
же он повторил его вслух, Таннер вздрогнул.
— Тримейн. Пичтри, номер шестнадцать. Буду у
вас через пять минут, мэм...— Таксист повесил труб¬
ку и, поймав взгляд Таннера, скорчил гримасу.— Как
вам это нравится, а? Ей вдруг понадобилось в мотель
аэропорта Кеннеди. С кем, интересно, она там будет
развлекаться посреди ночи?
Таннер задумался. У Тримейнов было две собствен¬
ные машины... Выходит, Дик решил не подчиняться
его приказанию и не собирается встречаться с ним
у железнодорожной станции? А может быть, вызвав
единственное дежурившее в городе такси, Тримейн на¬
деется задержать его в Сэддл Вэлли?
Возможно и то, и другое.
Таннер, хромая, свернул в узкий переулок, который
в основном использовался для доставки продуктов
в бар. Переулок выходил на платную стоянку, поэтому
в случае необходимости отсюда легко можно было
скрыться. Стоя в тени деревьев, он массировал ушиб¬
ленную ногу. Будет огромный кровоподтек... Он посмот¬
рел на часы — двенадцать сорок девять. Через час он
поедет на станцию. А пока нужно .ждать: возможно,
еще раз появится черный автомобиль, а может быть,
приедут и другие...
Ему очень хотелось курить, но он боялся чиркать
спичкой, находясь так близко от улицы. Он смог бы
прикрыть рукой огонек сигареты, но не пламя от вспых¬
нувшей спички... Таннер отошел шагов на десять вглубь
переулка и закурил. .Послышался шорох. Шаги?
Он быстро вернулся на угол Вэлли Роуд. Улица
была пуста. Только в баре было еще людно. Оттуда
доносились приглушенные голоса и тихая музыка. Вско¬
ре дверь бара открылась, и оттуда вышли трое: Джим
и Нэнси Лумисы, а с ними незнакомый мужчина.
Таннер грустно усмехнулся, представляя себя со сто¬
роны. >
Вот он, Джон Таннер, всеми уважаемый директор
службы информации «Стэндарт Мьючиэл», стоит, пря¬
чась, в темном переулке — промокший, грязный, с
пулевой раной в плече и синяком на колене, стоит
и смотрит на Джима и Нэнси, выходящих из бара.
14 Р. Ладлэм
209
Джим Лумис... И его коснулась эта история. Но он
никогда не узнает об этом.
По Вэлли Роуд от Пятой улицы медленно двигался
автомобиль. Он шел со скоростью не более десяти миль
в час. Казалось, водитель ищет кого-то.
Это был Джо.
Он не уехал в Филадельфию. Значит, умирающего
отца не было, Кардоуны солгали.
Это не удивило Таннера.
Джон отступил назад и прижался к стене бара,
держа пистолет наготове. Он убьет Кардоуна, если
будет нужно.
Когда машина Джо была уже в сорока футах от
него, прозвучали два коротких автомобильных гудка.
Кардоун остановился.
Подъехал второй автомобиль.
В нем сидел Тримейн.
Они заговорили о чем-то. Таннер не мог разобрать
слов, но он видел, что они говорят торопливо и взвол¬
нованно. Затем Тримейн быстро развернулся, и обе
машины поехали в одном направлении.
Таннер облегченно вздохнул и расправил затекшие
мышцы. Итак, зсе действующие лица на месте. Все,
кого он знает, и еще один неизвестный. «Омега» плюс
один, с грустной усмешкой подумал он. Кто же все-
таки сидел за рулем черного автомобиля? Кто хотел
сбить его?
Все, больше здесь нечего делать. Он видел все, что хо¬
тел увидеть. .Теперь он отправится на Лесситер Роуд,
спрячется в нескольких сотнях ярдов от станции и ста¬
нет ждать, когда все члены «Омеги» соберутся там.
Таннер вышел из укрытия и направился к «Мерсе¬
десу». Он замедлил шаги.
Что случилось с машиной? Даже в тусклом свете
фонарей 'было видно, что задняя часть автомобиля
сильно опущена и едва не касается мостовой хроми¬
рованным бампером.
Он бросился к машине, на ходу вытаскивая фона¬
рик. Так и есть, оба задних колеса были спущены,
машина стояла на металлических ободах. Он накло¬
нился и увидел два торчащих из резины ножа.
Когда это могло случиться? Он же все время нахо¬
дился рядом... Улица была пуста! Никто не проходил
мимо. Никто не мог подкрасться к «Мерседесу» неза¬
меченным...
210
Стоп! Когда он отходил закурить и прятался у
стены, наблюдая за Кардоуном и Тримейном, он слышал
шаги...
Значит, колеса проткнули не более пяти минут назад.
«О, господи,— подумал Таннер,— кошмар продол¬
жается. «Омега» все время шла за мной по пятам.
Они знают каждый мой шаг и ни на секунду не теряют
меня из виду. Что начала говорить Эли по телефону?
«Берни даже...» Что? Почему я не дал ей договорить?»
Он побежал к будке, нащупывая в кармане послед¬
ние десять центов. Прежде чем переходить улицу, он
вытащил пистолет и огляделся. Тот, кто проткнул шины
«Мерседеса», может быть рядом.
— Эли?
— Милый! Ради бога, возвращайся скорей домой...
— Подожди немного, дорогая... Нет, правда, со
мной все в порядке. Ничего страшного, нет... Я просто
хотел спросить тебя... Это очень важно.
— Сейчас важно, чтобы ты вернулся домой!
— Послушай, ты раньше говорила, что Берни
что-то решил... Что это было?
— Я?.. Ах, когда ты звонил в первый раз... Лейла
поехала за тобой, а Берни не захотел оставлять нас.
Но он боялся, что ты можешь не послушать ее. Здесь
все равно дежурит полиция, и он решил, что поедет
разыскивать тебя сам.
— Он взял «Триумф»?
— Нет. Он попросил одну из машин, на которой
приехали полицейские.
— О, боже! — Таннер не хотел проявлять свои чув- •
ства по телефону, но не смог сдержаться. Так вот
откуда взялся черный автомобиль! «Плюс один» ока¬
зался на самом деле лишь частью троицы. Он перевел
дыхание и спросил: — Он уже вернулся?
— Нет. Вернулась только Лейла. Она думает, .что
он заблудилс/!.
— Я позвоню позже.— Таннер повесил трубку.
Конечно, Берни «заблудился». Он попросту не успел
бы вернуться, ведь шины «Мерседеса» прокололи лишь
несколько минут назад.
Таннер тряхнул головой, собираясь с мыслями.
Нужно как-то добраться до старой станции на Лесситер
Роуд. Добраться и успеть занять нужную позицию,
пока кто-нибудь из «Омеги» опять не помешал ему.
Лесситер Роуд проходила примерно в трех милях
14* “ 211
к северо-востоку от центра города. До старой желез¬
нодорожной станции была еще миля или две. Он пой¬
дет пешком. Другого выхода нет.
Джон быстро зашагал по улице, стараясь не хро¬
мать, затем он резко нырнул в подъезд. Следом никто
не шел.
Петляя и прячась в тени домов, Таннер достиг
северо-восточной окраины города. Улица здесь кон¬
чалась. Впереди до леса тянулась ровная поляна. До
Лесситер Роуд оставалось совсем немного. Дважды,
когда мимо по шоссе проносились автомобили, он
ложился на землю. Но водителей явно не интересовало
ничего, кроме дороги.
В конце концов, пробравшись через кустарник за
чьим-то ухоженным газоном — очень похожим на его
собственный,— Таннер выбрался на Лесситер Роуд.
Начался последний этап его путешествия. По его
расчетам, до цели оставалось не более полутора миль.
Если выдержит больная нога, он сможет добраться
до заброшенных складов минут за пятнадцать. Если
не выдержит — он пойдет тише. Часы показывали час
сорок. Время еще есть.
Вряд ли кто-нибудь появится там раньше намечен¬
ного срока. Им сейчас не до этого. Они не знают, что
их ожидает.
Хромая, Таннер шагал вдоль дороги. Он почувство¬
вал себя спокойнее и немного увереннее, когда сжал в
руке пистолет Скэнлэна. Внезапно он заметил мельк¬
нувший сзади огонек. Это были габаритные огни иду¬
щего в трехстах или четырехстах ярдах позади него
автомобиля. Таннер быстро свернул с дороги в переле¬
сок, начинавшийся сразу у обочины, ' и, отбежав на
несколько шагов, лег плашмя прямо на грязную землю.
Автомобиль медленно двигался мимо. Это был тот са¬
мый черный автомобиль, который едва не сбил его на Вэл¬
ли Роуд. Лица водителя он не увидел. Опознать кого бы
то ни было в такой темноте было просто невозможно.
Когда машина скрылась из виду, Таннер вернулся
на дорогу. Он хотел было пойти лесом, однако это
оказалось слишком трудно для небо. По ровной мест¬
ности он доберется быстрее. Он шел, сильно припадая
на- ушибленную ногу, прикидывая, может ли черный
автомобиль принадлежать кому-нибудь из полицейских^
дежуривших сейчас на Орчед Драйв, двадцать два.
Если да, то за рулем, вероятно, сидит Остерман.
212
Джон прошел около полумили, когда огни фар
показались снова. На этот раз впереди него. Он ныр¬
нул в кусты, моля бога, чтобы его не заметили, и лег
на землю, сняв с предохранителя пистолет.
Автомобиль приближался с огромной скоростью.
Тот, кто сидел за рулем, очевидно, спешил назад, разы¬
скивая кого-то.
Может быть, его?
Или Лейлу Остерман?
А может быть, он мчался к Кардоуну, у которого
не было умирающего отца в Филадельфии? Или к
Тримейну, который не поехал в мотель аэропорта Кен¬
неди?
Таннер поднялся и снова двинулся в путь. Ногу раз¬
рывало от нестерпимой боли. Он шел из последних сил.
Дорога резко свернула влево, и сразу же показа¬
лась полуразрушенная станция. Йлощадь перед ней
освещалась единственным тусклым фонарем. Вход в
вокзал был заколочен. Из трещин в прогнивших дос¬
ках торчали похожие на водоросли сорняки. Отвра¬
тительные мелкие растения проросли и у основания
фундамента.
Ветер стих. Таннер прислушался. Ни звука, только
после грозы мерно падали капли с веток и листьев.
Он стоял у заросшей травой автостоянки, пытаясь
решить, какую позицию лучше выбрать. Было уже
около двух часов, и с выбором укрытия следовало
поторопиться. Может быть, само здание вокзала? Надо
попытаться проникнуть внутрь...
Яркий свет на мгновение ослепил его. Таннер ин¬
стинктивно бросился вперед и покатился по земле.
Сильно ударившись раненым плечом о камень, он
не почувствовал боли. Мощный луч, похожий на луч
прожектора, снова пронзил темноту, и в тишине загре¬
мели выстрелы. Пули ударялись о землю вокруг него
и свистели над головой. Джон стремительно катался
по земле, чувствуя, что одна из пуль достала его левую
РУку.
Достигнув края просевшего гравия, он поднял пи¬
столет, направив его на слепящий свет, и несколько
раз выстрелил в невидимого врага. Раздался хлопок,
прожектор погас, и тут же послышался вскрик. Тан¬
нер продолжал давить на курок, пока не опустела
обойма. Он попытался левой рукой вынуть из кармана
вторую — рука не подчинялась.
213
Снова повисла тишина. Джон положил пистолет на
землю и, неловко повернувшись, достал запасную обой¬
му правой рукой. Затем перевернул пистолет и, зажав
горячий ствол зубами и обжигая губы, вставил новую
обойму.
Таннер ждал, когда противник зашевелится. Время
шло, однако вокруг по-прежнему было тихо.
Тогда Джон медленно поднялся. Левая рука теперь
совсем не двигалась. Он держал палец на спусковом
крючке, готовый выстрелить на любой шорох.
Тишина.
Таннер, хромая, очень медленно, боясь споткнуться
о невидимую преграду, направился к зданию вокзала,
держа в вытянутой руке пистолет. Он знал, что не
сумеет открыть дверь в вокзал, если она наглухо
забита гвоздями. Его тело не, подчинялось ему, силы
были на исходе.
И все же, когда он налег на дверь спиной, она
с громким скрипом приоткрылась. Таннер повернул
голову — щель была не более трех или четырех дюй¬
мов в ширину. Он просунул плечо в образовавшийся
проход и поднажал еще. Верхняя часть двери слетела
с петель, и Таннер упал в темноту, на прогнивший
пол заброшенного вокзала.
Несколько секунд он лежал неподвижно. Тусклый
свет уличного фонаря мягко струился в дверной проем
и через дыры в крыше.
Внезапно Таннер услышал позади себя тихий
скрип — кто-то осторожно шел по полусгнившему полу.
Джон попытался повернуться, подняться... но было
поздно. Сильный удар обрушился на его затылок.
И уже сквозь пелену беспамятства он увидел сначала
ногу, замотанную в бинты, а потом, подняв глаза,
и лицо.
Это был Лоренс Фоссет.
Таннер не помнил, сколько времени он пролежал
без сознания. Пять минут? Час? Сутки? Он лежал,
уткнувшись лицом в прогнившие доски полупровалив-
шегося пола, чувствуя, как из раны на руке мед¬
ленно сочится кровь. Голова раскалывалась.
Фоссет! Так вот кто манипулировал им все это
время! Фоссет. «Омега».
В его сознании вдруг пронеслись обрывки фраз их
214
первого разговора: «Вы должны зайти к нам в гости...
наши жены друг другу понравятся...»
Но жену Лоренса Фоссета убили в Восточном Бер¬
лине. Господи, как просто, почему он раньше ничего
не замечал!
Кажется, было что-то еще... Что-то связанное с
программой Вудворта... Да! С его передачей о ЦРУ,
прозвучавшей в эфире год назад.
«...Тогда я был в Штатах... Мне удалось ее по¬
смотреть...» Во время их первого разговора в Вашинг¬
тоне Фоссет сказал ему, что год назад он находился
на албанской границе. «...Сорок пять дней непрерывных
переговоров...» Двойной агент. Так вот зачем ему пона¬
добился Джон Таннер — репортер с безупречной ре¬
путацией, директор информационной службы известной
телекомпании. Прекрасная кандидатура на роль рези¬
дента вражеской разведки.
Таннер вспомнил и о других несовпадениях — не¬
многочисленных и не таких заметных. И все же они
были. Теперь все это ему ни к чему. Он никогда не
выберется из полуразрушенного вокзала на станции
Лесситер.
Он повернул голову и увидел стоявшего над ним
Фоссета.
— Мы вам очень обязаны, мистер Таннер,— с едва
заметной усмешкой проговорил он.— Если вы в самом
деле такой хороший стрелок, как я думаю, то вы по¬
могли нам сегодня сотворить прекрасный образ идей¬
ного мученика. Погибший герой... Даже если он только
ранен, то все равно скоро умрет... Немного печально —
ведь он часть нашей организации. Но он и сам понял
бы огромное значение такой жертвы. Видите, я не
солгал вам. Мы — фанатики. Мы должны ими быть.
— Что вы хотите делать теперь?
— Подождем остальных. Кто-нибудь из ваших
приятелей наверняка появится. И на этом покончим и
с вами, и с ними... Увы! Вашингтон должен получить
свою «Омегу». И тогда небезызвестный вам Фоссет
получит очередную благодарность и повышение по
службе. Не исключено, что в порыве ликования его
даже назначат начальником оперативного отдела.
— Вы предатель...
Правой рукой Таннер нащупал в темноте что-то
твердое. Это был кусок половой доски длиной фута
два и толщиной около дюйма. Преодолевая боль во
215
всем теле, Джон неловко сел, незаметно подтянув
его под себя.
— С моей точки зрения — нет. Отступник...— Фос-
сет был не прочь поговорить.— Но не предатель. И да¬
вайте не будем об этом. Вы все равно не сможете понять
двигавших мной мотивов... По-моему, это вы предате¬
ли. Вы все. Посмотрите вокруг...
Не дослушав, Таннер резко поднял с пола обломок
доски и изо всех сил ударил им по забинтованной
ноге Фоссета. Фоссет покачнулся. Таннер рванулся
вперед и сильно ударил его в пах. Фоссет согнулся
и взвыл от 'боли. Таннер попытался вырвать пистолет
из его руки, но она намертво прилипла к рукоятке. Тог¬
да Джон, навалившись на разведчика всем телом,
оттеснил его к стене и начал яростно топтать ногами
раненую ступню Фоссета, не обращая внимания на его
дикие вопли.
Наконец Джону удалось выбить у Фоссета пистолет,
и тот со стуком отлетел к открытой двери. Фоссет
повалился на пол у стены.
Джон подобрал пистолет и крепко сжал в руке.
Преодолевая мучительную боль во всем теле, Тан¬
нер поднялся на ноги. После этой короткой схватки
рана на левой руке стала сильно кровоточить.
Фоссет корчился на полу. Таннер знал: надо, чтобы
этот человек остался жив. Но, вспомнив ужас на
лицах детей и Элис — тогда, в подвале,— он тщательно
прицелился и выстрелил. Он выстрелил дважды —
в кровавое месиво на ступне Фоссета и в коленную
чашечку той же ноги.
Шатаясь, Таннер шагнул к двери и обессиленно
прислонился к косяку. С трудом подняв руку, он взгля¬
нул на часы: два тридцать семь. Прошло семь минут
после назначенного срока.
Никто больше не придет. Вся «Омега» уже здесь:
одна ее половина истекает кровью в полуразрушенном
здании вокзала, другая лежит где-то там, в мокрой
траве, за бывшей автостоянкой. Кто это? Тримейн?
Кардоун? -Остерман?
Джон оторвал кусок рукава от рубашки и попы¬
тался обмотать его вокруг раны на руке. Если бы ему
удалось хоть ненадолго остановить кровь... В этом слу¬
чае он, возможно, сумел бы через автостоянку дойти
до того места, откуда светил прожектор.
Однако его старания оказались напрасными, он
216
потерял равновесие и упал навзничь на прогнивший
пол. Он ничем не лучше Фоссета. Они оба сдохнут
здесь, в заброшенном старом вокзале.
Откуда-то издалека донесся высокий ноющий звук.
Сначала Таннер подумал, что это шумит у него в голо¬
ве, но нет, звук был реальным. Вой сирены. Он стано¬
вился все громче и громче.
Затем Таннер услышал шум моторов, скрип тор¬
мозов, шаги по лужам и по мокрому гравию.
Таннер с трудом приподнялся на локте. Он собрал
все силы, чтобы встать,— хотя бы на четвереньки.
Этого будет достаточно, чтобы Доползти до двери.
Лучи фонарей и прожекторов заскользили по стенам
вокзала, проникая внутрь сквозь провалы и проломы
в штукатурке. Один из огней замер на проеме входной
двери. Затем раздался усиленный мегафоном голос:
— Полиция! С нами представители местных вла¬
стей! Если у вас есть оружие, бросайте его и выхо¬
дите с поднятыми руками!.. Если вы захватили залож¬
ником Таннера, немедленно освободите его! Вы окру¬
жены! Все подходы к станции перекрыты!
Таннер попытался ответить, ползком добираясь до
двери, но не успел. Снова зазвучал тот же голос:
— Повторяю! Бросайте оружие и... к
Его перебил другой голос:
— Смотрите! Дайте свет сюда!.. Он там, в траве,
за автомобилем!
Кто-то обнаружил вторую часть «Омеги».
— Таннер! Джон Таннер! Вы здесь? Вы слышите
нас?
Таннер добрался до двери и, цепляясь за косяк,
привстал, чтобы попасть в полосу света.
— Вот он! Господи, что с ним?
Рука Таннера сорвалась, и он рухнул на землю
лицом вниз. Через автостоянку к нему бежал Джен¬
кинс.
— Ну вот, мистер Таннер, мы перевязали вас. Сей¬
час сюда подъедет «скорая помощь»... Вы сможете
идти? — Дженкинс обхватил Таннера за пояс и помог
ему подняться на ноги. Двое других полицейских вы¬
носили Фоссета.
— Это он... Это «Омега».
— Мы знаем. Вы удивительный человек. • Вы сде-
217
лали то, чего никому не удавалось сделать в течение
пяти лет. Вы взяли для нас «Омегу».
— Там был кто-то ’ еще... Тот, в траве... Фоссет
сказал, что он член их организации.
— Мы нашли его. Он мертв. Он все еще там. Хоти¬
те посмотреть, кто это?
Таннер взглянул на Дженкинса и быстро кивнул.
— Да, да. Хочу. Я должен знать...
Вдвоем они пошли по мокрому гравию туда, где
в высокой траве лежал убитый Таннером человек.
Джон боялся увидеть его лицо. Он чувствовал, что
Дженкинс понимает его состояние.
Крах дружбы и конец любви.
Дик. Джо. Берни.
Несколько человек осматривали черный автомобиль
с разбитыми фарами. Труп лежал лицом вниз у рас¬
крытой дверцы машины. В темноте Таннер разглядел
только то, что это очень крупный мужчина.
Дженкинс включил карманный фонарик и пинком
перевернул тело. Луч света скользнул по лицу уби¬
того.
Таннер похолодел.
Перед ним лежал изрешеченный пулями капитан
полиции Элберт Маколифф.
Таннер не заметил, как к ним приблизился поли¬
цейский "и, остановившись у края автостоянки, обра¬
тился к Дженкинсу:
— Они хотят подойти...
— Пусть идут.— Дженкинс презрительно пожал
плечами.— Опасности больше нет. Они могут делать,
что хотят.
— Идите! — Макдермотт махнул рукой каким-то
людям, стоявшим в тени по другую сторону авто¬
стоянки.
Таннер увидел, как три высокие фигуры зашагали
по гравию. Они шли медленно, словно через силу.
Берни Остерман. Джо Кардоун. Дик Тримейн.
С помощью Дженкинса Таннер выбрался из травы
на мокрый гравий. Четверо друзей сошлись лицом к
лицу. Они стояли молча. Им нечего было сказать.
— Пойдемте,— сказал Таннер Дженкинсу.
— Извините, джентльмены...
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ВОСКРЕСЕНЬЕ, ДНЕМ
И снова в городе Сэддл Вэлли наступило воскрес¬
ное утро. Две патрульные машины как обычно курси¬
ровали по городу — на этот раз не спеша объезжая
тенистые улицы. Водители улыбались детям, привет¬
ливо помахивали их родителям, занятым привычными
воскресными делами. В небольших автомобилях с
откидывающимся верхом и в сверкающих лимузинах
лежали сумки для гольфа и теннисные ракетки. Ярко
светило солнце, деревья и лужайки сверкали яркой
зеленью, омытой вчерашним летним ливнем.
Сэддл Вэлли проснулся и готовился к великолеп-
.ному воскресному дню. Звонили телефоны. Кое-кто
извинялся за неподобающее поведение на вчерашней
вечеринке. Извинения встречали смехом: о чем вы
говорите? Вчера же была суббота! В Сэддл Вэлли
субботние проступки легко и быстро прощались.
. Темно-синий «седан» последней модели мягко подка¬
тил к дому Таннера. Сидевший в гостиной хозяин
поднялся с дивана и, морщась от боли, подошел к
окну. Верхняя часть груди у него и вся левая рука были
туго замотаны бинтами. Левая нога от бедра до колена
тоже была забинтована.
Таннер выглянул в окно. По тропинке к дому шли
два человека. В одном он, хотя и не • сразу, узнал
Дженкинса. Сняв полицейскую форму, Дженкинс пре¬
образился. Теперь он выглядел как респектабельный
220
горожанин — служащий банка или рекламного бюро.
Его спутника Таннер не знал. Он никогда не встре¬
чался с ним раньше.
— Они приехали,— крикнул Таннер, повернувшись
в сторону кухни.
В дверях гостиной показалась Элис. Она была
одета как обычно — в свободные домашние брюки и
рубашку, но взгляд ее глаз был тревожен.
— Я думаю, мы должны закончить с этим сей¬
час,— .сказала она,— Дженет гуляет с няней, Рэй в
клубе... Берни и Лейла, наверное, уже добрались до
аэропорта.
— Если успели... Они должны были дать показания,
подписать протоколы... Дик выступает в роли общего
адвоката.
В прихожей раздался звонок, и Элис пошла откры--
вать, говоря мужу:
— Садись, дорогой. Тебе нельзя много двигаться,
так сказал доктор.
— О’кей.
Вошли Дженкинс и его спутник. Элис принесла
кофе, и вчетвером они уселись друг против друга —
Таннеры на диване, Дженкинс и мужчина, которого
он представил, как Грувера, в креслах.
— Кажется, это с вами я говорил по телефону
в Нью-Йорке, да? — спросил Джон.
— Да, со мной. Я — сотрудник Центрального раз¬
ведывательного управления. Между прочим, и Джен¬
кинс тоже. Он был послан сюда полтора года назад.
— Вы очень убедительно играли роль полицейско¬
го, мистер Дженкинс,— сказала Элис.
— Это было нетрудно. Прекрасное место, прият¬
ные люди...
— А я думал, тут у нас шпионское гнездо»— съяз¬
вил Таннер, не скрывая враждебности. Настало время
для объяснений. Он потребует их.
— Отчасти и так,— мягко добавил Дженкинс.
— Тогда давайте лучше побеседуем об этом.
— Прекрасно,— сказал Грувер.— Знаете, каков
был девиз Фоссета? «Разделяй и убивай». Узнаете
тактику «Омеги»?
— Так, значит, все-таки Фоссет? То есть я хочу
сказать, что это было его настоящее имя?
— Да, разумеется. В течение десяти лет Лоренс
Фоссет был одним из лучших оперативников нашего
221
управления. Прекрасный послужной список, награды...
А потом с ним стали происходить непонятные вещи...
— Он сделался предателем.
— Это все не так просто,— вступил в разговор
Дженкинс.— Точнее сказать — у него изменились
взгляды. Изменились коренным образом, радикально.
Он. стал врагом.
— И вы об этом не знали?
Грувер помедлил, прежде чем ответить. Казалось,
он подыскивает более мягкие слова.
— Мы знали... Мы убеждались в этом постепенно
в течение нескольких лет. Изменников такого ранга,
как Фоссет, невозможно разоблачить за одну ночь.
Это долгий процесс: подозреваемому дается серия зада¬
ний с противоречивыми целями. В конце концов истин¬
ная картина начинает вырисовываться. И тут важно
не упустить момент... Так мы и действовали.
— Что-то слишком сложно и запутанно.
— Нет, наоборот, все предельно ясно. Фоссетом
манипулировали так же, как он вами и вашими дру¬
зьями. Фоссет был привлечен к операции по ликви¬
дации «Омеги», его служебное положение создавало
для этого прекрасные предпосылки. Он был блестящим
тактиком, а ситуация становилась угрожающей...
У шпионажа свои законы. Мы предположили — как
оказалось, справедливо,— что противник возложит на
Фоссета обязанность Сохранить «Омегу», не допустить
ее разоблачения. Таким образом, он становился одно¬
временно и атакующим и защитником. Все было хоро¬
шо продумано, поверьте... Теперь вы начинаете пони¬
мать?
— Да,— едва слышно произнес Даннер.
— «Разделяй и убивай». «Омега» на самом деле
существовала. «Кусок кожи» — это действительно
Сэддл Вэлли. Проверка жителей города выявила на¬
личие счетов в швейцарских банках у Кардоунов и
Тримейнов. Когда в поле зрения появился Остерман,
оказалось, что и у него есть счет в Цюрихе. Для
Фоссета обстоятельства складывались как нельзя более
удачно. Он нашел три супружеские пары, связанные
друг с другом не только дружбой, но и незаконны¬
ми — или, по крайней мере, весьма сомнительными —
финансовыми операциями в Швейцарии.
— Цюрих... Так вот почему их всех так пугало это
слово. Кардоун, услышав его, просто цепенел.
222
— У него были основания для страха.’ И у него,
и у Тримейна. Один — совладелец брокерской конторы,
которую использовала для отмывания своих денег ма¬
фия, другой — ведущий адвокат фирмы, специализиру¬
ющейся по оказанию услуг сомнительного характера
крупным корпорациям. Для них публичное разбира¬
тельство стало бы крахом. Остерман терял меньше
всех, но и для него — человека причастного к миру
телевидения,— передача дела в суд могла бы иметь
печальные последствия. Вам лучше нас известно, как
чутко реагируют на подобные события средства мас¬
совой информации.
— Да,— кивнул Таннер и глубоко вздохнул.
— Если в течение одного вечера Фоссету удалось
посеять недоверие между друзьями и разобщить их
настолько, что они стали бросать друг другу в лицо
обвинения, то следующим шагом вполне могло стать
насилие. Создав для этого нужные условия, настоящая
«Омега» намеревалась убить по крайней мере две из
четырех пар, которых Фоссет затем представил бы
как побежденного врага, заявив об уничтожении «Оме¬
ги». Кто смог бы оспорить это? Ведь те, кого он соби¬
рался выдать за «Омегу», были бы мертвы... План
действительно блестящий.
Преодолевая боль, Таннер поднялся с дивана и,
хромая, подошел к камину. Он в гневе хлопнул ла¬
донью по каминной полке.
— Я рад, что теперь вы можете сидеть здесь и
рассуждать о достоинствах этого плана! — Он резко
повернулся к разведчикам.— Но вы не имели права!
Не имели права! Мою жену, моих детей едва не убили!
Где в это время были ваши люди, которых поставили
охранять нас? Что случилось с оборудованием круп¬
нейшей разведывательной службы мира? Почему вы
ничего не слышали, если по всему дому были рас¬
ставлены подслушивающие устройства? Где были ваши
умники? Нас оставили одних и фактически обрекли
на смерть! Нас чудом не расстреляли тогда в подвале!
Грувер и Дженкинс не спешили с ответом. Они вос¬
приняли враждебность Таннера с пониманием — им уже
приходилось испытывать подобное раньше. Когда Гру¬
вер заговорил, его голос был нетороплив и спокоен.
— В операциях, подобных этой, трудно избежать
ошибок. Они случаются, так как всего предусмотреть
нельзя.
.223
— О каких ошибках вы говорите?
Дженкинс кашлянул.
— Позвольте мне ответить на этот вопрос... Ошибка
была моя. Я был старшим в оперативной группе —
единственным, кто знал об измене Фоссета. Единствен¬
ным... В субботу утром Макдермотт сообщил мне,
что Коул располагает чрезвычайно важной информа¬
цией и хочет немедленно со мной увидеться. Я не
проверил этого — не стал звонить в Вашингтон, чтобы
убедиться в ее достоверности. Я поверил тому, что
он — или кто-то еще из нашей агентуры — узнал, кем
на самом деле является Фоссет. Если бы это действи¬
тельно было так, план операции мог кардинально изме¬
ниться. Из Вашингтона поступили бы совершенно иные
инструкции...
— Мы были готовы к этому,— добавил Грувер.—
Составили несколько альтернативных планов, подгото¬
вили условия для их осуществления...
— Я приехал в Нью-Йорк и отправился в номер
гостиницы, где должен был находиться Коул, но его
там не оказалось. Я знаю, это звучит'нелепо, но он...
вышел пообедать. Просто вышел пообедать. Он оставил
у портье адрес ресторана, и я бросился туда. Все
это, естественно, заняло определенное время. Такси,
пробки на дорогах... Я не мог позвонить по телефону,
так как все разговоры записывались на магнитофон.
Фоссета могли предупредить... В конце концов я нашел
Коула. Он никак не мог взять в толк, о чем я го¬
ворю. Он не вызывал меня и ничего не просил мне
передать.
Дженкинс остановился. Воспоминания о недавних
событиях сердили и раздражали его.
— И это было ошибкой? — тихо спросила Элис.
— Да. Это дало Фоссету время, которое ему было
нужно. Я дал ему это время...
— А не слишком ли многим он рисковал? Он самому
себе ставил ловушку. Ведь вы могли связаться с Коу¬
лом и узнать, что тот не вызывал вас.
— Фоссет просчитал степень риска. Он все выверил
по минутам. Так как Коул постоянно находился в
контакте с оперативной группой, одно сообщение, осо¬
бенно переданное через второе лицо, можно было сфаль¬
сифицировать. Тот факт, что я поддался на обман,
тоже говорил ему о многом. Проще говоря, меня следо¬
вало убрать.
224
— Ваш отъезд в Нью-Йорк не объясняет того,
почему ваши люди ушли...
— Мы уже говорили, что Фоссет блестящий так¬
тик,— продолжил Грувер.— Он систематически отводил
людей от вашего дома под тем предлогом, что вы —
агент «Омеги». Он постоянно внушал им мысль, что
человек, которого они охраняют, рискуя жизнью, на
самом деле — враг.
— Что?!
— Подумайте сами. Если бы вас убили, кто смог
бы это опровергнуть?
— Но почему они ему верили?
— Электронные звукосниматели, установленные в
вашем доме... Они все перестали . работать. Один за
другим они выходили из строя. Вы были единственным
в доме, кто знал об их существовании. Следовательно,
вы сами целенаправленно уничтожали их.
— Но это неправда! Я даже не знал, где они уста¬
новлены. Я и сейчас не знаю!
— Даже если бы вы знали, это вряд ли бы помог¬
ло,— сказал Дженкинс.— Эти звукосниматели были.
рассчитаны для работы на срок от тридцати шести до
сорока восьми часов. Не больше. Коул показывал вам
один из них вчера вечером... Их • обработали кислотой.
Все до единого. Кислота постепенна разъедала мини¬
атюрные пластины, и передача сигнала прерывалась...
Но люди, следившие за вами, знали только одно: что
звукосниматели прекращают работать. И в этот момент
Фоссет заявляет, что он допустил ошибку. Вы агент
«Омеги», а он. этого не понимал. Мне говорили, что
он проделал все это очень эффектно. Когда такой
человек, как Фоссет, признает собственные ошибки —
это внушает уважение... Он убрал охрану, а затем они
вместе с Маколиффом отправились убивать вас. Они
смогли сделать это беспрепятственно, так как меня на
местеь не было и некому было остановить их. Они пре¬
дусмотрительно удалили меня со сцены, отправив в
Нью-Йорк..
— Вы знали о Маколиффе?
— Нет,— ответил Дженкинс.— Даже не подозре¬
вали. Его легенда была просто идеальной. Фанатичный
провинциальный полицейский, ветеран нью-йоркской
полиции, «правый» до мозга костей. Если говорить
честно, то первые подозрения о его возможной при¬
частности зародились у нас, когда вы рассказали о
15 Р. Ладлэм
225
том, что полицейская машина не остановилась на ваш
сигнал из подвала. Ни одной патрульной машины
поблизости не было. Маколифф позаботился об этом.
Однако в своей машине он возил красную сигнальную
лампу, которую при необходимости можно установить
на крыше. Он кружил вокруг вашего дома в надежде
выманить вас... Когда же он наконец прибыл сюда, нам
показались странными две вещи. Первое — он принял
вызов в машине, а не дома. Второе — по словам при¬
сутствовавших в доме полицейских, Маколифф часто
хватался за желудок, жалуясь на то, что у него сильный
приступ язвы. Никаких сведений о язвенной болезни в
его медицинской карте не было. Тогда мы предполо¬
жили, что он ранен. Впоследствии это предположение
подтвердилось. «Язва» оказалась кровоточащей раной.
Памятью о мистере Остермане.
Таннер потянулся за сигаретой. Элис помогла ему
прикурить.
— Кто убил того человека в роще?
— Маколифф. И не вините себя в его смерти. Ма¬
колифф убил бы его независимо от того, зажгли бы
вы той ночью свет на кухне или нет. Он же отравил
газом вашу семью в прошлую среду. Он использовал
полицейское снаряжение для борьбы с массовыми
беспорядками.
— А убитая собака в спальне моей дочери?
— Это уже Фоссет. Он решил усилить всеобщую
панику,— отозвался Грувер.— Без пятнадцати два вам
привезли лед и оставили прямо на крыльце у парад¬
ного. Фоссет взял лед и вошел в дом. Попав внутрь,
он мог маневрировать — ведь он профессионал. Даже
если бы вы обнаружили его, он мог бы сказать, что
решил предпринять дополнительные меры предосторож¬
ности. Вы, разумеется, не стали бы с этим спорить...
Ну и, конечно, Фоссет был тем человеком на дороге,
который отравил Кардоунов и Тримейнов.
Все было рассчитано на то, чтобы держать в
панике не только нас, но и остальных. Мы не знали
ни минуты покоя, подозревали всех и каждого...— ска¬
зала Элис и, посмотрев на мужа, тихо добавила: — Поче¬
му так случилось? Что мы друг другу говорили?
— Были моменты, когда мне казалось, что каждый
из них выдал себя... Я был в этом абсолютно уверен.
— Вы ждали, что они себя выдадут,— сказал Гру¬
вер.— Вам мучительно хотелось этого. И учтите, что
2^6
ваши друзья были очень напуганы. Фоссет поработал
на славу. Он шантажировал их не только профессио¬
нальными грехами, но, самое главное, Цюрихом.
Таннер и Элис слушали, не перебивая.
— И это объясняет их действия в финале. Кардоун
даже не поехал к больному отцу в Филадельфию.
Он позвонил своему партнеру Беннету и назначил
ему встречу. Он не захотел говорить о делах по теле¬
фону, так как боялся, что за его домом установлена
слежка. И в то же время не хотел уезжать далеко
от семьи. Они встретились в кафе, на Пятой улице...
Кардоун рассказал Бенцету о финансовых операциях
в Цюрихе и предложил свою отставку, если тот поможет
ему замять скандал. Замысел Кардоуна состоял в том,
чтобы дать свидетельские показания органам право¬
судия в обмен на гарантии неприкосновенности.
— Тримейн сказал, что улетит сегодня
утром...
— Самолетом «Люфтганза». Прямиком в Цюрих.
Он хороший адвокат. Очень искушенный в решении
подобного рода споров. Он собирался выйти из этой
истории с минимальными потерями.
— Выходит, они оба — и каждый в отдельности —
оставляли Берни одного расхлебывать эту кашу?
— Да, но у мистера и миссис Остерманов были
свои планы. Один из крупных парижских синдикатов
дал согласие принять их долю капитала. Все, что для
этого требовалось, это дать телеграмму французским
адвокатам фирмы.
Таннер поднялся с дивана и, прихрамывая, подо¬
шел к окнам, выходящим во двор. Он не был уверен
в том, что хочет продолжать этот разговор. Он устал.
Его душило отчаяние. «Омега» никого не оставила
в стороне. Как там говорил Фоссет?
«Это неизбежно, мистер Таннер. Безгрешных людей
нет».
Он медленно повернулся к сидящим в креслах го¬
стям.
— Остаются еще вопросы...
— Боюсь, что мы никогда не сможем дать вам ис¬
черпывающих ответов,— сказал Дженкинс.— Вы буде¬
те обнаруживать несовпадения, противоречия — они
породят сомнения. Появятся новые вопросы... Это са¬
мый тяжелый для вас момент. Прошедшие события
слишком глубоко затронули вас лично. В течение пяти
15* '&7
дней вы жили на пределе, в огромном напряжении,-
почти без сна... Фоссет рассчитывал и на это.
— Нет-нет, я не о том. Я имею в виду конкретные
факты. Тогда, в подвале, на Лейле была брошь, кото¬
рая светилась в темноте. И на стене вокруг нее не
оказалось следов пуль... Ее мужа не было здесь, когда
я находился в городе. Кто-то проколол шины моего
автомобиля и пытался сбить меня... Встреча на стан¬
ции Лесситер была моей идеей. Как Фоссет смог узнать
о ней, если ни один из них не сообщал ему?.. Вы гово¬
рите, они не причастны? На чем основана ваша уве¬
ренность? Ведь вы не знали о Маколиффе? Откуда вы
знаете, что они не...— Джон Таннер остановился, поняв
какое обвинение собирался бросить в адрес своих
ближайших друзей. Он посмотрел на Дженкинса, не
сводившего с него глаз.
Дженкинс оказался прав. Вопросы возникали сно¬
ва и снова. Многое в этой истории было чересчур
личным.
Грувер подался вперед.
— Я попробую ответить вам. На мой взгляд, все
достаточно просто. Фоссет и Маколифф работали в
паре. Когда Фоссет покинул мотель, он забрал с собой
всю аппаратуру и подслушивающие устройства. Когда
вы уехали из дома и позвонили вашим друзьям, назна¬
чив встречу, он легко мог связаться по рации с Мако-
лиффом и передать ему приказ уничтожить вас. После
того как Маколифф сообщил ему о том, что не сумел
этого сделать, Фоссет сам поехал на станцию. Достать
автомобиль — не проблема, проколоть шины — тем
более. Брошь миссис Остерман? Думаю, она надела
ее случайно... Стена без пулевых отметин? Насколько
я помню, ее расположение почти полностью исключает
возможность прямого попадания.
— «Почти», «случайно»... О, боже! — Таннер вер¬
нулся к дивану и неловко сел. Он взял руку жены.—
Постойте... Вчера на кухне, когда я вышел закрыть
зонты и попал под обстрел, Элис услышала странный
диалог...
— Мы знаем,— мягко перебил его Дженкинс.—
Ваша жена рассказала нам.
Элис посмотрела на Джона и кивнула. Глаза ее
были печальными.
— Ваши друзья, Остерманы, удивительная пара,—
продолжал Дженкинс.— Миссис Остерман видела, что
228
ее муж хотел... должен был прийти вам на помощь.
Он не мог просто так стоять и смотреть, как вас уби¬
вают... Они очень близки. Вчера она фактически разре¬
шила ему рисковать за вас жизнью.
Джон Таннер закрыл глаза.
— Не думайте об этом,— сказал Дженкинс.
Таннер посмотрел на Дженкинса и понял, что тот
имел в виду.
Грувер поднялся со своего кресла. Это было
сигналом для Дженкинса, который последовал за
ним.
— Нам пора идти. Д1ы не хотим утомлять вас.
Время еще будет. Мы всегда к вашим услугам... Да,
кстати, это принадлежит вам.— Грувер полез в карман
и вытащил оттуда конверт.
— Что это?
— Обязательство, которое Фоссет заставил вас под¬
писать. Ваше согласие участвовать в операции. Даю
вам честное слово, что магнитная запись этого раз¬
говора надежно похоронена в архивах. Навечно. Ради
безопасности обеих сторон.
— Я понимаю. Позвольте еще один вопрос...— Тан¬
нер помедлил, словно боясь собственных мыслей.
— Да, слушаю.
— Кто из них позвонил вам? Кто сообщил вам
о встрече у станции?
— Они сделали это вместе. Они все встретились
здесь и решили позвонить в полицию.
— Вот так просто — решили?..
— Ирония судьбы, мистер Таннер,— сказал Джен¬
кинс.— Если бы они сделали это раньше, ничего не
случилось бы. Но только прошлой ночью они решились
встретиться и рассказать друг другу правду.
Дженкинс и Грувер поднялись, чтобы попрощаться.
Пожимая им руки, Джон вдруг спросил:
— Скажите, а кто же был в машине?
— В какой машине, мистер Таннер?
Джон продолжал держать руку Грувера.
— Когда я шел по Лесситер Роуд, мимо меня
дважды проехала черная машина — к станции и обрат¬
но, в Сэддл Вэлли. Маколифф и Фоссет остались под¬
жидать меня. А кто же был в машине?
Джон наконец выпустил руку Грувера.
— Вы сегодня онень устали, мистер Таннер, давайте
в следующий раз,— вместо ответа сказал Грувер.-г—
229
Как-нибудь в другой раз...— повторил он, и они с
Дженкинсом быстро вышли из комнаты.
Сэддл Вэлли наполнился слухами. В полумраке
местного бара завсегдатаи собирались группами и шеп¬
тались о чем-то. В клубе, на теннисных кортах и у
бассейна оживленно обсуждали неслыханные события,
потрясшие их райский уголок. Рассказывали странные
вещи — будто Кардоуны уехали в длительное путе¬
шествие, никто не знает, куда. Говорят, у его фирмы
неприятности... Ричард Тримейн пьет больше обычно¬
го — а он и так никогда не был трезвенником. И вооб¬
ще, в его семье что-то неладное. Прислуга куда-то
пропала. Дом — далеко не тот, каким был раньше.
Любимый сад Вирджинии потихоньку зарастает...
Но скоро разговоры прекратились. В Сэддл Вэлли
быстро забывали о печальном. Через некоторое время
горожане перестали вспоминать о Кардоунах и Три¬
мейнах. Они ведь, в сущности, никогда не были здесь
своими. И их калифорнийские друзья не из тех, с кем
можно приятно провести время в клубе. Для разговоров,
суждений и оценок просто не было времени. Ведь
летом столько интересных дел! Сэддл Вэлли летом
бесподобен. А как же иначе?
Уедине^шый, гордый, неприступный.
А Джон Таннер знал, что больше никогда не
будет «уик-энда Остерманов».
«Разделяй и убивай».
В конце концов «Омега» все же победила.
Виктор
КАННИНГ
СЕМЕЙНЫЙ
ЗАГОВОР
РОМАН
Victor
Kanning
THE RAINBIRD
PATTERN
Перевод
с английского
К. Мазура,
А. Казакова
ГЛАВА 1
На низком столе в центре холла стояла неглубокая
широкая чаша с голубыми и розовыми гиацинтами —
торжественными геральдическими цветами, безжиз¬
ненными и неестественными. Рядом с вазой находились
точные ювелирные весы и лежал небольшой замше¬
вый мешочек с драгоценностями. «Уже, должно быть,
скоро,— размышлял Буш.— Кто же теперь возникнет
из промозглой мартовской ночи, чтобы проверить со¬
держимое мешочка? Мужчина или опять женщина? Но,
кто бы это ни был, этот человек наверняка приедет
на машине». Часы показывали два часа ночи. Подъезды
к офицерской столовой авиабазы были выхвачены из
темноты бледно-желтым светом прожекторов. При¬
мерно в ста ярдах отсюда, на газоне футбольного
поля, замер вертолет без рации. Пилот будет терпе¬
ливо ждать, согревая дыханием коченеющие от холода
руки; ему приказано соблюдать полученные инструкции
буквально, любая вольность, любое проявление героиз¬
ма — и его военная карьера будет закончена.
Буш отошел от стола к камину.и прикурил сигарету.
Над каминной полкой висел портрет королевы. Сам
очаг загораживало огромное опахало из зеленой деко-
233
ративной бумаги. Он заметил, что нижний край опахала
был обожжен — по-видимому, небрежно брошенной сига¬
ретой. Буш автоматически замечал и запоминал разные
мелочи — они могут пригодиться в дальнейшей работе.
Это был полнеющий мужчина лет тридцати пяти,
кареглазый и румянощекий, в каштановых волосах ко¬
торого, однако, уже просвечивала лысина. Производи¬
мое им впечатление мягкого и даже добродушного чело¬
века никак не вязалось с его истинным характером.
Когда ему было нужно, он умело пользовался своей
способностью нравиться — это входило в набор его про¬
фессиональных приемов. Он мог менять свой облик в
зависимости от поставленной задачи.
Буш отрешенно разглядывал чашу с гиацинтами.
В прошлый раз в ней стояли горшочки с бронзовыми
хризантемами, нижние листья двух растений были по¬
едены тлей. Тогда появилась женщина в плаще, лицо
которой скрывал шелковый платок, повязанный по са¬
мые глаза. Буш чувствовал, что на этот раз должен
прийти мужчина. Ему дали условную кличку Торговец,
и «похищения Торговца» широко обсуждались в прессе.
Нарочно спровоцированная Торговцем огласка особенно
злила Буша. Первое похищение было проделано четко
и закончилось успешно — женщина без помех скры¬
лась. Но даже если бы они нарушили поставленные
условия и задержали ее, то вряд ли смогли бы чего-
либо от нее добиться. Теперь же мужская гордость
и авторское тщеславие должны привести сюда мужчи¬
ну — он захочет увидеть результаты своего замысла.
Грэндисон стоял в другом конце холла, около двери,
и изучал план расположения зданий и учебного лагеря
базы. Буш знал, что шеф сейчас оценивал и запоминал
каждую деталь. Грэндисон почувствовал его взгляд, обер¬
нулся и подошел к Бушу.
Грэндисон выглядел как настоящий пират, не хва¬
тало только деревянного протеза и черной повязки на
лице. Вместо повязки был монокль, красный шелковый
шнурок которого свисал «а^ лацкан плотного твидового
пиджака. Черноволосый, с густой бородой, с лицом,
исполосованным морщинами и шрамами — следами
событии пятидесяти лет яростной и яркой жизни,
Грэндисон отличался внушительными размерами, ко¬
торые тем не менее не производили впечатления неуклю¬
жести. Сейчас он был настроен доброжелательно, но
иногда доводил тайных советников до дрожи в коленях.
234
Его мнение ценили те, кто принимал решения. Два
раза в месяц он присутствовал на обедах у всех по
очереди премьер-министров, которые приходили к вла¬
сти за годы его службы.
— Вот-вот история повторится,— заметил Буш.
— Должна повториться,— кивнул в ответ Грэнди-
сон.— Повторение есть воспроизводство. Воспроизвод¬
ство есть выживание. Вы, конечно, знаете, что на этот
раз придет мужчина?
- Да.
— А как насчет третьего раза?
— Третьего?
Грэндисон поднял густые брови, и монокль выпал
на грудь.
— Вы должны были это понять, Буш,— заявил он,
кивая в сторону замшевого мешочка.— И прошлое по¬
хищение, и нынешнее — лишь подготовка к главному.
Обратите внимание — каждый раз Торговец лично по¬
сылает письма в газеты, обеспечивая тем самым огласку
совершаемых им преступлений. Зачем ему это понадо¬
билось? Чтобы каждый раз получать по горстке ал¬
мазов? Игра не стоит свеч. Никто не пойдет на подоб¬
ный риск за такие деньги. Нет, конечно же вы не могли
не сообразить, что впереди третье похищение.
— Честно говоря, нет.
Никто из служащих департамента никогда не обра¬
щался к Грэндисону «сэр». Такое правило установил
он сам.
— Совершенно напрасно,— в голосе шефа звучали
добродушные нотки.— Когда закончится эта заварушка,
вам придется пошевелить мозгами и расписать мне
схему дальнейшего развития событий,— продолжил он,
вставляя монокль на место.— Если ошибетесь, отправ¬
лю на соляные рудники. Дать наводку?
— Ну, я...
— Без всяких «ну», вздохов и тому подобного.
Говорите четко, да или нет.
- Да.
— Известность, сила воздействия печатного слова и
общественного мнения,— задумчиво произнес Грэнди¬
сон, направив взгляд мимо Буша на портрет королевы,—
все это очень умно. Так можно пользоваться влиянием
толпы, ее мелкими страхами за собственное благопо¬
лучие и чужими руками добиваться победы.
На столе у входной двери зазвонил телефон. Бли-
235
жайший помощник Буша, заместитель начальника отде¬
ла департамента Сэнгвил сдвинул очки на лоб и,
не вынимая сигареты из угла рта, поднял трубку.
— Да?— спросил он, поджав губы и отстукивая
свободной рукой дробь по столу.— Хорошо. Задержите
машину на выезде.
Буш улыбнулся. Все, кто дежурил на выезде из базы,
прекрасно знали, что машину необходимо задержать,
хотя это вряд ли может принести какую-либо пользу.
Просто Сэнгвил имел привычку лишний раз повторять
то, что само собой очевидно. Поэтому он большую
часть времени проводил за столом. Rond-de-cuir.
Бюрократ. Добрый старый Сэнгвил, незаменимый тип
исполнителя, без которого не может прожить ни одна
контора.
— Едут,— обернувшись, передал новость Сэнгвил.—
Насколько я понял, у нас будет повод повеселиться,—
продолжил он со вздохом, поправил очки и умолк.
Через полупрозрачную входную дверь было видно,
как подъехала машина — такси со светящейся реклам¬
ной табличкой фирмы в форме полумесяца на крыше.
Водитель притушил фары. По сигналу Грэндисона Буш
вышел на улицу.
Мартовская ночь. Сильный западный ветер раскачи¬
вал голые ветки глициний у фасада здания. На небе
ни облачка. Алмазные россыпи звезд. Луна в первой
четверти.
Вышедший из машины человек выглядел артистом
пантомимы на сцене ночи.
Облокотившись одной рукой о дверь машины, пряча
под неловкой усмешкой явное беспокойство, водитель
хриплым голосом спросил^
— Тебя подождать, приятель?
— Не надо,— ответил за посетителя Буш.
Машину остановят у ворот базы и постараются вы¬
жать из водителя все, что можно, но вряд ли он сможет
сказать что-нибудь ценное.
Посетитель подождал, пока машина не скрылась за
поворотом, затем повернулся и начал подниматься по
ступенькам.
Буш прикинул: рост пять футов и десять или один¬
надцать дюймов, худощав и подвижен. Яркий свет про¬
жектора над' входной дверью позволял рассмотреть
черные небрежно начищенные ботинки, серые фланеле¬
вые брюки и однобортный плащ с капюшоном. Вокруг
236
шеи туго замотан черный шарф (вроде тех, что носят
в дождливую погоду игроки в гольф и рыбаки). Общий
вид дополняла клоунская маска, грубо вырезанная из
папье-маше, размалеванная красной краской, с луко¬
вицей носа, надутыми щеками и огромными свисающими
усами — вульгарное, идиотическое лицо-издевка. Буш
никак не проявил своего удивления. Он открыл дверь
и пропустил человека в холл. Затянутая на затылке
резинка удерживала маску на лице. Были видны свет¬
лые длинные волосы. Вероятно, парик. Про себя Буш
отметил, что стоит проверить цвет волосков на запястье,
когда посетитель вытащит руки из карманов,— ко¬
нечно, если его перчатки будут достаточно короткими.
После прохладного ночного воздуха при входе в холл
остро ощущался сладковатый густой аромат гиацинтов.
Грэндисон стоял у низкого стола, сосредоточенно
поправляя монокль. Его лицо не выдавало никаких
эмоций — подобные причуды были ему не в новинку.
Сэнгвил расположился у камина, под портретом коро¬
левы. За толстыми стеклами его очков можно было
заметить едва различимое движение бледных бровей —
усталый упрек папаши, привыкшего к шуткам шалов¬
ливого отпрыска.
Посетитель вытащил из кармана правую руку. Левая
осталась в кармане, где, как догадался Буш, был писто¬
лет.
— Вы опоздали ко Дню всех святых на несколько
месяцев,— прокомментировал Грэндисон и ткнул ука¬
зательным пальцем в сторону замшевого мешочка.
Не сказав ни слова, посетитель достал пистолет.
Он аккуратно примостил оружие на краю чаши с гиа¬
цинтами, на четыре дюйма ближе к руке, чем если
бы он просто положил его на стол.
Все было проделано настолько уверенно и четко,
что ни один цветок даже не шелохнулся. Из-за густой
зелени Буш не мог рассмотреть марку пистолета, и оста¬
валось надеяться только на то, что его захватит одна
из скрытых камер. Какое-то мгновение он боролся
с желанием взглянуть на декорированный рельеф по¬
толка.
Человек был в длинных черных хлопчатобумажных
перчатках, заправленных в рукава плаща. Он взял мешо¬
чек, развязал его и высыпал содержимое на стол.
Как и оговаривалось, камни были необработанными
алмазами, совсем непримечательными на' вид. Лишь
237
после огранки и полировки они оживут и засверкают.
В таком виде их можно продать, не привлекая вни¬
мания, на любом из многочисленных рынков. Посети¬
тель раскатал камни по столу пальцем, выбрал один,
слегка подбросил его на ладони и вернул на место. Затем
он не спеша собрал все камни обратно в замшевый
мешочек.
— Польщены вашим доверием,— произнес Грэн-
ДИСОН.
• Со стороны посетителя никакой реакции не после¬
довало. Все прекрасно знали, что он не проронит ни
одного слова, так же, как и женщина до него. Ни
единого «да», «нет» или «может быть», которые можно
было бы записать на пленку^ для анализа, чтобы по
особенностям речи попытаться определить националь¬
ность, классовую принадлежность и, если удастся, рай¬
он, где проживает преступник. Эти данные, заложенные
в компьютер Сэнгвила наряду с другими мелкими факта¬
ми, позволят выявить несколько сот человек, проверка
которых, хотя это и маловероятно, могла бы вывести на
того единственного, кто скоро беспрепятственно уйдет
с драгоценностями. Нет шансов, что он заговорит и в
вертолете. Как и женщина, которая приходила в прош¬
лый раз, он будет писать инструкции печатными буква¬
ми карандашом в блокноте и показывать их пилоту, а по
завершении полета заберет блокнот с собой. Неизвест¬
ный мог выдать себя только допустив оплошность.
Но ошибок он не делал. Его безопасность была гаранти¬
рована властью над жизнью другого человека, где-то
ожидавшего сейчас своего освобождения. Повода вос¬
пользоваться этой своей властью у него не будет. Так
решили те, кому подчинялся Грэндисон.
Все было бы иначе, если бы решение принимал сам
Грэндисон. Смерть других была для него обычным делом.
Мысль о собственной смерти пугала его ничуть не
больше. Она придет тогда, когда это предопределено
судьбой. Буш хорошо знал тактику шефа: отвечать на
угрозу ударом, а потом рассылать письма с соболезно¬
ваниями семьям невинно погибших. Любое общество
лишается духовности и истинной безопасности, как
только принимает тиранию в любой форме, в большом
или в малом. Миру еще предстоит осознать тот факт,
что смерть лучше, чем бесчестие, что от зла нельзя
откупиться ни деньгами, ни молитвой. Иногда, только
пожертвовав одной жизнью или жизнями, можно га¬
238
рантировать безопасность других. А кому какая судьба
выпадет — зависит исключительно от случая. Конечно,
здесь масса противоречий с христианским учением,
но и сам Грэндисон, и Сэнгвил, да и все остальные
служащие департамента давно низвели христианство до
уровня подстрочного примечания в пособии по основам
боевой подготовки.
В современной жизни многое изменилось, и теперь
от человека независимо от его желания требуется го¬
раздо больше, чем умение сбивать с пальмы бананы.
Постепенно мир превращается в джунгли другого типа.
Буш наблюдал, как замшевый мешочек исчез в пра¬
вом кармане посетителя, а пистолет — в левом. Не обра¬
щая ни 'на кого внимания, человек в клоунской маске
направился к выходу, открыл дверь и остановился, вы¬
жидая. Как и в первый раз, Буш прошел мимо него на
улицу.
Они миновали освещенную прожекторами аллею и
свернули на полутемную тропинку, расчерченную чер¬
ными тенями стоящих по обе стороны безлистых кустов.
Вскоре шедший впереди Буш вывел похитителя на
футбольное поле, где в полной готовности его поджидал
вертолет. Через несколько минут вертолет вздрогнул, за¬
урчал и, пригибая траву мощными воздушными потоками
от пропеллера, оторвался от земли, взяв курс на
восток. Какое-то время он был виден в густой темноте,
пока на высоте тысячи футов не отключил сигнальные
огни.
Буш вернулся в холл.' В его отсутствие туда при¬
несли поднос с напитками, который теперь стоял на
столе. Грэндисон сидел, развалившись, в черном кожа¬
ном кресле у камина. На столике перед ним стоял вы¬
сокий стакан с неразбавленным виски. Казалось, он
самозабвенно читал небольшую книжку в отделанном
золотом кожаном переплете. Где бы шеф ни находился,
в его кармане всегда лежала какая-нибудь книга. Сей¬
час он отключился от происходящего, потому что в бли¬
жайшие несколько часов делать было абсолютно нечего.
Сэнгвил расположился за столом у входа и, потягивая
виски с содовой, лениво переговаривался по телефону
с дежурный на выезде из базы. Время от времени
он тихонько ворчал и свободной рукой делал пометки
в блокноте.
Буш тоже налил себе виски с содовой. Сэнгвил,
должно быть, собирает сведения о водителе. На крыше
239
машины была табличка «Агентство по прокату автомо¬
билей Ривердейл». «Посетитель,— подумал Буш,—
приехал прямо со станции или поймал машину на одном
из перекрестков...» Дальше гадать не имело смысла.
Сэнгвил узнает все детали, но и они нс помогут. Буш
уселся на стул, сделал большой глоток виски и, уста¬
вившись в потолок, начал обдумывать возможность
третьего похищения. Он был добросовестен, честолюбив
и быстро продвигался по службе. Каждый год он полу¬
чал новое назначение с повышением.
Джордж Ламли стоял перед низким окном в спальне
своего коттеджа и, слегка наклонившись, разглядывал
происходящее на улице. .
«Все то же,— размышлял он,— обычные мартовские
передряги. Мерзость... Тощие прерывистые прутья дож¬
дя. Сумасшедший западный ветер в противоборстве
с древними вязами по 'обе стороны проселочной дороги.
Кучка грачей, вырванных ветром из гнезд и попав¬
ших в болтанку над деревьями. И все это перемешано
с черными хлопьями жженой бумаги, разнесенной по
всему небу. Очень поэтично!»
Несмотря на унылый пейзаж, им владело ощущение
свежести и бодрости. Такое чувство приходило к нему
всегда после утренних занятий сексом. Бланш — совсем
другое дело. Она опять завалилась спать. Трижды глу¬
боко вздохнула и отключилась еще на полчаса.
Обернувшись, он посмотрел в ее сторону. Надо бы
купить кровать пошире — Бланш привыкла спать по
диагонали. Подобрать на распродаже какое-нибудь
широченное чудовище из красного дерева, в котором
можно потеряться. Пусть тогда спит по диагонали,
по вертикали, по горизонтали, как угодно, в любую сто¬
рону света. Проблема в том, что такую громадину не
удастся затащить на второй этаж.
Все в облике Бланш дышало теплой ленью. Кроме
ее ума. Уж в этом-то ей не откажешь. Он наклонился
и поцеловал ее правую грудь, затем бережно убрал
это мягкое сокровище под укрытие шелковой зеленей
ночной сорочки. Она завозилась, заурчала, как котенок,
и улыбнулась во сне.
Он начал спускаться по неудобным ступеням. Если
появятся деньги, надо будет купить фуникулер. .Аль¬
берт почивал внизу на подстилке. Когда Джордж пере-
240
шагнул через это черно-белое бесформенное существо
величиной с пивную кружку, никакой реакции не после¬
довало. Надежный сторожевой пес Альберт! Грабителю
нужно на него напасть, чтобы вызвать беспокойство.
Великий хитрец Альберт! Проявит признаки жизни
только тогда, когда услышит скрежет открываемой
банки с собачьими консервами. Счастливчик Альберт!
Стоит изредка вильнуть хвостом или лизнуть руку, и тебя
кормят, дают ночлег и балуют. И так всю жизнь.
Все как у него с Бланш. Только в его случае — вре¬
менно. Все в жизни оказалось временным. Всегда.
В этом-то и беда.
Тихонько насвистывая, он прошел на кухню. Зде;сь
его призвание. Кулинар Джордж Ламли: сваренное
вкрутую яйцо и подгоревший тост — предел мечтаний!
Вылитый Эскофьер. Какой еще соус! Он громко рас¬
смеялся собственной шутке и принялся за -дело.
Ламли был крупным неуклюжим мужчиной, вид ко¬
торого красноречиво свидетельствовал о приближении
сорокалетнего юбилея и о том, что впереди его еще ждут
лучшие годы. Успех оставался для Джорджа близким,-
но недоступным. Он дразнил его как мираж, часто
меняя форму. Ухватить его за горло можно будет толь¬
ко тогда, когда появятся деньги. Настоящие большие
деньги, а не те нищенские подачки, которые он полу¬
чает через адвокатов от своих родственников, давным-
давно от него отказавшихся. История эта случилась
много лет назад, когда его застали en flagrant delit 1
с одной молодой вдовой в захудалой общественной*
школе, где он тогда учился, и отчислили.
Подвыпив, Джордж иногда пытался вспомнить,
как выглядела эта особа, но безрезультатно. Блондинка,
брюнетка? Бог его знает. Ясно припоминалось только то,
что у него ничего не получалось. Страстный, но неопыт¬
ный, как молодой бычок, первый раз приведенный на
случку. Ну и черт с ним. Настают хорошие времена..
Вчера об этом ему поведал гороскоп в «Дейли Мейл».
Пока варился кофе, он включил электрическую брит¬
ву и, напевая вполголоса, начал бриться. На ум пришло
сравнение с Винни-Пухом. Неужели действительно
было время, когда мать читала ему эту сказку? Мать
не была такой жестокой, как другие, но все же и она
осталась непреклонной. Как бы то ни было, у нее
en flagrant delit — на месте преступления (франц.).
16 Р. Ладлэм
241
не было шансов переубедить отца. А ведь отец жив.
И все еще не угомонился. Закончив бриться, Джордж
осмотрел лицо в осколок зеркала. «Гладко, как у ре¬
бенка под мышкой!— Джорджа не покидало хорошее
настроение.— Лишь кое-где просматриваются проступив¬
шие вены. Доброе, симпатичное, дружелюбное лицо.
Внушает доверие». Усмехнувшись, он открыл рот, чтобы
проверить зубы. Ровные, белые, здоровые. Конечно, не
россыпь жемчуга. Некоторые стоило бы подлечить,
но придется подождать, пока будет оплачено прошлое
посещение дантиста. Резко обернувшись, он вовремя
снял с плиты уже закипавший кофейник. Так: кофе,
тосты, мармелад. Совсем не похоже на то, чем завтра¬
кала Бланш у себя дома. Два жареных яйца с беконом
и куском колбасы. Ничего, она прекрасно знала, чего
можно ожидать в его доме. Никогда не выйдет за него
замуж. Слишком разборчива. Да и он не очень стре¬
мился к женитьбе. Это уже было, увольте. Катастрофа.
Какое счастье, что нашелся глупец, которому это нра¬
вилось, и выручил. Славный малый. Менеджер типогра¬
фии в Уэйкфилде. Должно быть, сумасшедший.
Выглянув через кухонное окошко, он посмотрел на
захламленный задний дворик, с одной стороны которого
находился огороженный проволокой длинный птичник
без каких-либо признаков живности. Его птицы: длин¬
нохвостые попугаи, декоративные фазаны, приблудные и
раненые птахи — пернатые друзья, так сказать, находи¬
лись в укрытии. Джордж собирался заработать состоя¬
ние на разведении птиц... Было это два года назад. Какое
фиаско! Все равно приятно, когда рядом живут птицы.
Разве это жизнь, если нет красок?
Он начал открывать банку с собачьими консервами.
Лениво передвигая лапами, подошел Альберт.
— Что, проголодался? — спросил Джордж.
Пес вильнул обрубком хвоста.
— Сначала принеси эти проклятые газеты. Газеты.
Дошло?
Следуя давно заведенному распорядку, Альберт не¬
хотя убрался с кухни и засеменил по узкому коридору.
Вскоре он вернулся, держа в зубах «Дейли Мейл»,
которую подобрал на коврике у входной двери. Газета
была мокрая и мятая, видимо оттого, что в дырявую
сумку почтальона попадал дождь. Альберт положил
газету у ног Джорджа,
— О великий хозяин, прими этот скромный дар,—
242
передразнил его Джордж. Наклонившись за газетой,
он потрепал собаку за ухо. Что бы делал человек без
собаки? Самый верный друг — и всегда недостаточно
хорош для ласки.
В перерывах между тремя загрузками тостера он
вставал и, прислонившись к раковине, просматривал
газету: сначала полосу комиксов и спортивную стра¬
ницу, затем биржевые сводки, подтвердившие тради¬
ционно нестабильное состояние его скудных вкладов,
и наконец пробежал глазами общие новости. Бланш
всегда читала газеты основательно, от корки до корки,
и иногда опаздывала с новостями на день. Джордж
мог одолеть всю главную информацию ровно за шесть
минут и при этом сжечь три тоста.
Единственное, что заинтересовало его в этом утрен¬
нем номере,— сообщение о завершении дела Торговца.
Достопочтенный Джеймс Арчер, член лейбористского
«теневого кабинета», которого похитили две"недели тому
назад, возвращен в лоно встревоженной семьи и любя¬
щей оппозиционной партии за двадцать пять тысяч
фунтов выкупа, выплаченного необработанными алма¬
зами. Статья была построена в основном на домыслах
и догадках и, по всей видимости, написана не очень
осведомленным репортером. Между строк можно было
прочесть о полной беспомощности полиции в этом деле.
Уже второй раз подряд кто-то оставлял их в дураках,
и теперь как пресса, так и возмущенная общественность
в один голос твердили об их некомпетентности. Во
всей этой истории Джорджа интересовал только фи¬
нансовый аспект. Ему казалось странным, что этот
ловкач проделывает опаснейшие трюки за несопоста¬
вимо дешевое вознаграждение.
Водрузив тарелки с завтраком на поднос, он начал
нелегкий подъем по лестнице в спальню. Бланш сидела
на кровати, расправив изящные плечи, чуть прикрытые
ночной рубашкой. Роскошные рыжие волосы были
зачесаны назад, веселые искорки вспыхивали в ее
счастливых зеленых глазах. Глядя на нее, Джордж уже
в который раз восхитился ее великолепием: богиня
Церера, неиссякаемый источник наслаждений... сто
восемьдесят с лишним фунтов тридцатипятилетней теп¬
лой мягкой женской плоти. Они знакомы два года,
и все это время им вместе было хорошо.
Джордж поставил поднос на кровать возле нее и
сказал:
16*
243
— С мерзким утром. Март подкрадывается, как лев
на охоте. Джордж — как услужливый официант.
С пробуждением, любовь моя. Или я уже это говорил?
— Помнится, говорил по какому-то поводу,— голос
Бланш был таким же насыщенным и спелым, как и ее
тело. В нем слышались грубоватые нотки балаганов
и пивных.— Убери отсюда эту паршивую собаку.
— Не волнуйся, дорогая. Он знает, что ему разреше¬
но не дальше порога.
Альберт сидел на последней ступеньке и наблюдал
за развитием событий. Джордж намазал маслом и мар¬
меладом тост для Бланш и добавил ровно столько
молока в кофе, сколько любила Бланш. Делал он это
из чувства нежности и преданности, которые к ней испы¬
тывал. Он с удовольствием делал для нее многие вещи...
но не все. И вот теперь он чувствовал, что его ждет
испытание из разряда неприятных. Он всегда знал об
этом заранее: по тому, как она внезапно устремляла
взгляд мимо него в пространство — верный признак
входа в профессиональное психическое состояние —
озаренное, возвышенное, созвучное с вечностью. Уже
не*земная Бланш Тайлер, прекрасный друг и сорвиго¬
лова, но мадам Бланш. Та самая женщина, имя которой
не сходит с рекламных страниц еженедельника «Но¬
вости психологии».
МАДАМ БЛАНШ ТАЙЛЕР
Ясновидение, публичные выступления, частные кон¬
сультации, работа с группами, посещение на дому, ис¬
целение.
Уилтшир, Солсбери, Мейдан Роуд, 59.
Ее рука с тостом застыла в воздухе на полпути ко
рту, и, не глядя на Джорджа, Бланш изрекла:
— Мне только что явилось во сне.
— Что явилось?
— Название. Его передал Генри. Не сам, конечно,
а его голос. И опять появлялось это чудесное голубое
облако с .огромной сверкающей звездой посередине.
— Хватит об этом, Бланш.
Несмотря на долгое общение с ней, Джордж до
сих пор терялся, когда она заводила что-либо в этом
духе. Не то чтобы он считал все это фальшивкой, нет.
Некоторые вещи, которые она проделывала, к этой ка¬
тегории совсем не подходили. В частности, исцеление.
Своими руками она могла в мгновение ока снять голов¬
ную боль или приступ застарелого фибромнозита. Это
245
он видел своими глазами и не мог найти объяснения.
Бланш подняла тост чуть выше, как бы привет¬
ствуя небеса, и произнесла взволнованно:
— Его следует назвать храм Астродель!
Сделав это заявление, она тут же спустилась на
землю, откусила кусок тоста и начала жевать, удовлетво¬
ренно улыбаясь.
— Не понимаю, о чем ты говоришь,— удивился
Джордж.— Какой еще храм?
— Мой храм, глупенький. Иногда, Джордж, твоя
глупость кажется непроходимой! Я рассказывала тебе
о нем еще на прошлой неделе.
. — Ничего ты мне не рассказывала.
— Ну конечно же нет,— радостно согласилась
Бланш, обдумав его ответ.— Это была миссис Куксон.
Бог мой, если бы у меня была хоть малая толика ее
денег! Можно было бы начинать уже сейчас. К сожале¬
нию, она очень прижимистая. Да это и не удивительно.
У нее очень слабая аура.
Джордж налил себе кофе, прикурил сигарету и усел¬
ся на кровать рядом с ней.
— Ты собираешься воздвигнуть храм? Как Соломон?
— Можешь шутить по этому поводу сколько угодно,
но это так. Храм, церковь спиритизма. Храм Астродель.
— Откуда такое странное название?
— Его передало мне голубое облако.
— Жаль,— фыркнул Джордж,— что оно не пере¬
дало тебе чего-нибудь более существенного. Напри¬
мер, средств на строительство. Один мой хороший
приятель работает строителем. Он отвалил бы мне кучу
денег, если бы я устроил ему такой контракт.
— Деньги будут,— уверенно заявила Бланш.— Их
обещал Генри.
Наклонившись вперед, она взяла его за руку.
— Знаешь, Джордж, ты очень хороший человек. Не
настолько, конечно, чтобы я могла полностью рассла¬
биться после напряжения космических сеансов, но тем
не менее. Кроме того, у тебя прекрасная аура.
— Ты говорила это уже. не раз. Скажи лучше,
сколько это стоит наличными.
— Твоя аура благодатна и доброжелательна, ее
воздействие успокаивает и очищает,— невозмутимо про¬
должала Бланш.— Я вижу ее янтарное свечение с лег¬
ким, едва заметным красноватым обрамлением по краям.
Очень редкое сочетание.
246
— Не слишком-то удобно расхаживать с таким со¬
оружением.
— Дорогой Джордж!..— Она приложилась поцелуем
к его руке.
— Не подлизывайся. Тебе наверняка что-то от
меня нужно.
Кивнув, она взяла второй тост.
— Для моего проекта, моего храма, нужны деньги,
и в один прекрасный день... да, уже скоро, они у меня
будут. А пока, любовь моя, я хочу, чтобы ты выполнил
одно маленькое поручение. —
— Только не это, Бланш.
— Последний раз.
— Ты всегда так говоришь.
— Ну, пожалуйста.
Джордж пожал плечами. Беда состояла в том, что
он ни в чем не мог отказать Бланш. Иногда он даже
подумывал, уж не жениться ли на ней. Он действительно
смог бы время от времени отказываться выполнять
ее задания, будь она его женой.
— Вот и умница; Джордж. На этот раз я заплачу
тебе двадцать фунтов.
— Десять фунтов вперед плюс расходы — и по ру¬
кам,— заявил Джордж, протягивая руку ладонью вверх.
Наклонившись, Бланш откопала свою сумочку из-под
кучи белья на стуле, достала пухлую пачку пятифунто¬
вых купюр и, отсчитав две, положила их на раскрытую
ладонь Джорджа.
У него чуть не выкатились глаза из орбит.
— Откуда у тебя всегда столько денег?
— Я много работаю, дарую успокоение и исцеляю.
Моя работа — это единственное, что меня по-настоя¬
щему интересует, Джордж. Она всегда светит впереди
яркой незатухающей звездой. А деньги приходят сами
собой. В твоем случае все как раз наоборот.
— Ты неисправимая обманщица,— улыбнулся
Джордж.
— Не совсем так, и ты это прекрасно знаешь,
хоть и не желаешь признаться. Более того, радость моя,
если ты потерпишь полчасика и посидишь спокойно,
не отвлекаясь на телевизор, не убежишь хлебнуть
пивка в пабе или не начнешь ко мне приставать, то я
постараюсь тебе все объяснить по порядку.
— Как прикажешь. Я подпал под твои чары еще два
года назад в пивном салоне «Красный лев».— Он
247
картинно отвесил ей поклон.— Вы потерли лампу, ма¬
дам? Я ваш верный слуга. Приказывайте, что я должен
сделать на этот раз?
— Ее 'зовут мисс Грейс Рейнберд. Живет в по¬
местье Рид-Корт в Чилболтоне. Ей около семидесяти,
и одному богу известно, как она богата. Чилболтон
совсем недалеко отсюда, Джордж. Ты мог бы это сде¬
лать сегодня?
— Но мы же хотели провести сегодняшний день
вместе.
— Ты успеешь собрать самые общие сведения и
вернуться до шести вечера. У нас останется уйма вре¬
мени. А пока тебя не будет, я постараюсь привести
в божеский вид твою хибару. Только забери с собой
Альберта, а то он опять все загадит до твоего прихода.
— Что ты можешь сказать о его ауре? Должно
быть, скверная, правда?
Но Бланш уже ушла в себя. Ее взгляд был устремлен
мимо него, а красивое широкое лицо светилось озаре¬
нием. Она вознесла руки к небу так, что сорочка со¬
скользнула с плеч и обнажила высокую царственную
грудь.
— Храм Астродель... храм Астродель...— самозаб¬
венно запричитала она.
Джордж вздохнул и поднялся. Больше ничего не
оставалось, как собираться и идти по делам. Очень
жаль, потому что иногда после завтрака они снова зава¬
ливались в постель и развлекались до тех пор, пока
не приходило время подумать о вечернем коктейле.
Каменный коттедж Джорджа хоть и был крайне
неудобным (с соломенной крышей!), но обладал такими
достоинствами, как электричество и канализация. Он
находился в четырех милях от Солсбери. На нем за¬
канчивалась разбитая грунтовая дорога, с одной стороны
которой стеной стояли высокие вязы, совсем недалеко
от Гемпшир-Эйвон. Джордж купил его десять лет назад
в один из редких для него периодов финансового благо¬
получия. Солому на крыше скоро придется менять.
Иногда он обдумывал эту перспективу и каждый раз
задавался вопросом, из каких средств он сможет вы¬
кроить около тысячи фунтов на оплату работы строите¬
лям. Эти мысли сопровождали его и теперь, когда он
ехал в машине, слушая завывания ураганного ветра.
Сильный дождь обязательно пробьет крышу, и в комнате
для гостей будет капать с потолка, а он забыл преду-
248
предить Бланш, чтобы она подставила там ведро.
Джордж взглянул на развалившегося рядом Аль¬
берта и подумал о Бланш. Она очень умна. Настолько
умна, что иногда становится жутковато. Он не слишком
хорошо разбирался в этом спиритизме, однако, с тех
пор как познакомился с Бланш, уже приобрел кое-какие
знания и научился некоторым профессиональным хит¬
ростям. Его собственное отношение к спиритизму сво¬
дилось к надежде на то, что если вдруг загробная
жизнь существует, то там должны присутствовать все
основные удовольствия этой жизни. Что же касается
проблемы выживания человечества, то ее он ставил в
прямую зависимость от степени размягчения головного
мозга. Большая часть посланий, которые получала
Бланш — сама или через своего поводыря Генри,—
были довольно ничтожными по содержанию. Трудно
поверить, что кто-нибудь вроде Оливера Лоджа, сэра
Артура Конан Дойла или Бенвенуто Челлини вне¬
запно объявится с авторитетным заявлением о каких-то
житейских мелочах, условиях труда и тому подобном.
В значительной мере все это пустая болтовня. Однажды
Генри передал послание через Бланш для миссис
Куксон от Джорджа Вашингтона. Миссис Куксон
была связана весьма отдаленным родством с семьей
Вашингтонов. Так вот, Вашингтон разглагольствовал
о том, что миссис Куксон не должна мучиться над
проблемой, которая больше всего ее волновала в тот
период жизни. Причем сама проблема не называлась.
И Бланш, и даже Джордж прекрасно знали, что уже
несколько лет подряд богатая вдова никак не может
решиться на повторный брак. Слишком много было пре¬
тендентов на ее руку. Как заявил Джордж Вашингтон,
все должно было счастливо разрешиться само собой
до конца года. Подобная чепуха — из уст великого
человека! Тем не менее миссис Куксон была польщена.
Это не может не быть правдой, если сказано таким
человеком, ведь так? Джордж про себя улыбнулся,
опустил свободную руку на голову Альберту и почесал
ему за ухом. Умница Бланш. Подмазала миссис
Куксон, способную внести щедрый взнос в строитель¬
ство ее храма... Астродель, или как там она его назвала?
Теперь очередь мисс Рейнберд — богатой старой девы.
Она наверняка новенькая. В противном случае ему не
пришлось бы тащиться в дождь по дороге Солсбери —
Стокбридж в направлении Чилболтона. Бланш всегда
249
старалась раздобыть некоторые сведения о своих новых
клиентах. Оправдывала это она тем, что ей бывает
легче найти общий язык с человеком, если ей известны
некоторые обстоятельства его жизни. Каждый раз,
впервые встречаясь с непосвященным, духи ведут себя
немного застенчиво и не раскрывают истины сразу...
Он фыркнул от смеха. А сейчас предстоит рутина:
обход наиболее посещаемых в деревне мест. Старый
добрый Джордж в своем амплуа. Разговорить несколько
завсегдатаев в пабе. Перекинуться парой слов с хозяи¬
ном гаража. Закинуть удочку на почте и в местном
магазинчике. И наконец, заглянуть в церковь и на клад¬
бище. Просто удивительно, сколько всего можно узнать
в этих местах о любой семье, которая прожила там
некоторое время. О, все эти трюки были ему хорошо
знакомы. Люди охотно шли ему навстречу, что было
неудивительно, учитывая добродушную внешность и об¬
щительный нрав Джорджа. А кроме этого — щедрые
угощения за его счет.
Он начал насвистывать. Жизнь прекрасна. Бес¬
смысленно думать о ней по-другому. Как ни крути,
а его корабль все равно однажды даст течь и укроется
в тихой гавани.
Чилболтон располагался в долине реки Тест в не¬
скольких милях к северу от Стокбриджа. Он предстал
перед Джорджем беспорядочно раскинувшейся вдоль
дороги группой белых и розовых коттеджей с соло¬
менными крышами, среди которых кое-где виднелись
более основательные строения. Все вокруг было безу¬
пречно чисто и ухоженно, чувствовалось, что здесь
живут в достатке.
Джордж сразу принялся за дело. Сначала он
отыскал Рид-Корт,, который оказался довольно далеко
от деревни. С дороги его было не видно, так как особ¬
няк стоял в частных владениях за высокой стеной
деревьев. Джордж подъехал к его воротам по покрытой
гравием дорожке, медленно развернулся и, не оста¬
навливаясь, поехал обратно. Весь маневр занял всего
несколько секунд, но глаз у Джорджа был острый
и к тому же он знал, на что обратить внимание.
Затем он вернулся в деревню и припарковал машину
неподалеку от «Аббатской Митры». Четыре бокала сде¬
лали свое дело, и досье на мисс Грейс Рейнберд
существенно пополнилось. После паба он заправил ма¬
шину в местном гараже, купил сигареты в магазинчике и,
25Й
минуя почту, потому что и так узнал уже достаточно,
отправился к церкви, возвышавшейся на окраине де¬
ревни.
Церковь произвела на него менее сильное впечат¬
ление, чем Рид-Корт. Это было мрачное каменное
строение с неприметной деревянной башенкой сбоку.
Флюгер на макушке извещал, что она построена
в 1897 году — далеко не самый лучший период раз¬
вития архитектуры в Англии. Ламли шел по кладбищу,
Альберт не спеша семенил за ним следом. «Содержится
в порядке»,— отметил Джордж. Несколько изящных
каштанов, высокий старый тис, а вдалеке за речкой —
просторные заливные луга. Джордж умел видеть и це¬
нить красоту. Чилболтон казался ему именно тем мес¬
том, куда приятно было бы удалиться на исходе пути
и вести тихую жизнь в спокойствии и созерцании.
Разумеется, к старости он будет состоятельным чело¬
веком.
Вскоре ему попался церковной сторож, который
расчищал дорожки граблями. Сторожа возмутило при¬
сутствие на кладбище Альберта. Джордж подхватил
собаку под мышку, и старик быстро успокоился.
Джордж умело повел беседу сочным завораживающим
голосом. Статный, приятный на вид и аккуратно оде¬
тый, истинный джентльмен, заправившийся четырьмя
бокалами пива «Гиннес», беззаботный и влюбленный
в окружающий мир, так что даже очень наблюдатель¬
ный человек вряд ли заподозрил бы, что Джордж
здесь по заданию.
Чем больше он узнавал о семействе Рейнбердов,
тем больше завидовал тому, чем. оно когда-то владело,
и тому, что сохранило до сих пор. Без малейшей
горечи Джордж подумал, что если бы не похотливая
вдова в школе и некоторые другие грешки после этого,
то, возможно, и его ожидало бы что-то вроде жизни
Рейнбердов. Естественно, немного скромнее, но все
же этакий райский уголок с частным владением, где
можно было бы укрыться, как в мягком шелковом ко¬
коне, был бы ему обеспечен.
Он вернулся в свой коттедж, когда только-только
начинало темнеть. Бланш еще не было. В оставленной за¬
писке она сообщала, что уехала в Солсбери за покуп¬
ками. Джордж никогда не закупал продукты заранее.
Он ехал в магазин только тогда, когда при попытке най¬
ти что-либо в шкафу вдруг обнаруживал,' что там пусто.
251
Усевшись за стол со стаканом виски с содовой, он
начал быстро записывать то, что удалось выяснить для
Бланш. Получалось довольно обширное досье, и ему хо¬
телось верить, что этого будет достаточно. Трудно что-
либо предвидеть, когда работаешь на Бланш. Пока что
он отработал свои двадцать фунтов без особого труда.
Если же ей понадобится что-то еще, то ему придется
это сделать, хотя вопрос дополнительной оплаты до¬
пускалось обсуждать далеко не всегда. Нельзя сказать,
чтобы он по этому поводу сильно огорчался. Его чувства
к Бланш можно было бы даже назвать любовью. Она
хорошо к нему относилась и к тому же не забыла
поставить ведро под тем местом, где протекал потолок.
В то время как Джордж потягивал виски в своем
коттедже, такой же напиток стоял перед Бушем, внима¬
тельно просматривающим два отчета, приготовленных
им для Грэндисона. Буш работал дома, в своей
маленькой квартирке неподалеку от моста Челси-Бридж,
из окон которой можно было видеть краешек Темзы
и угол галереи Тейт. Его жена уехала к родителям
в Норфолк. Она часто гостила у родителей. Ее отец
был отставным генерал-майором. Буш знал, что в один
прекрасный день она потребует у него развода. При
желании он легко мог выяснить, кто еще, кроме
родителей, так привлекал ее в Норфолке. Его же¬
нитьба была ошибкой, сделанной в порыве честолюбия.
И теперь его семейная жизнь находилась в таком же
хрупком состоянии, как избитая осенними ветрами тро¬
стинка в преддверии первой зимней стужи, которая ее
окончательно переломит. Если какая-то любовь и была
вначале, то она улетучилась очень быстро. Бушу
не было жаль расставаться с женой. У нее обнаружи¬
лись такие физические и социальные запросы, которые
в нем не находили никакого отклика. Единственной его
любовью, с которой он пребывал в гармонии и которая
отвечала ему взаимностью, была работа. Жена даже не
подозревала, чем он занимается. Для нее он был одним
из служащих Министерства иностранных дел. Он и на
самом деле состоял в штате отдела по изучению
проблем контроля над вооружениями и разоружением,
но в действительности там не работал и даже был там
не более пяти раз. То же самое можно было сказать
и о Сэнгвиле. Он числился старшим сотрудником в орга-
252
низационном управлении Министерства внутренних дел.
Грэндисон не числился нигде. Тем не менее его офис
находился на Бердкейдж-Уок рядом с Веллингтон-
Бэрракс, и из его окон открывался прелестный вид на
Сент-Джеймсский парк и озеро. Здесь под началом
Грэндисона работали и Сэнгвил, и Буш, и еще полдю¬
жины мужчин и женщин, преданных, уравновешенных,
незаметных людей, подобранных самим Грэндисоном.
Буш дочитал до конца свой первый отчет. В нем
давался анализ двух похищений Торговца, совершенных
за последние полтора года. Сравнение этих двух
акций, в результате которых были похищены известные
политические деятели, не позволяло извлечь сколько-
нибудь полезной информации для дальнейшего рассле¬
дования. Имелась лишь масса не связанных между
собой фактов.
В полиции недолюбливали их департамент, потому
что он стоял ступенькой выше и • действовал по
прямому указанию премьер-министра. Официальных
установок на этот счет не было, но на практике все
об этом знали, завидовали и злились. Между этими
службами существовало соперничество, которое перио¬
дически выплескивалось вулканическими выбросами на
уровне околокабинетных кругов. Но никогда не подвер¬
галась сомнению сама необходимость такой секретной
структуры. Департамент анонимный, его невозможно
проконтролировать, и поэтому здесь использовались
такие приемы — как внутри страны, так и за рубежом,—
которые не могла себе позволить полиция, как бы ей
временами этого ни хотелось. Оправдание для существо¬
вания такого закрытого ведомства заключалось в высо¬
кой организации современного преступного мира, про¬
тив которого уже не срабатывали традиционные методы.
Требовалась реальная противоборствующая сила, не
отягощенная условностями полицейской этики. За по¬
следние восемь лет работы было одержано много тихих,
но кровавых побед, не попавших на страницы газет.
Второй отчет, составленный Бушем по требованию
Грэндисона, представлял собой прогноз дальнейшего
развития событий.
Торговец совершил два похищения. Оба организо¬
ваны одним и тем же человеком при содействии двоих,
возможно троих, помощников. В обоих случаях запра¬
шивался скромный выкуп. Жертвами стали известные
политические деятели, оба — мужчины. Преступник
сам обеспечивал максимальную огласку, посылая ин¬
формацию в газеты. Огласка привела в замешательство
официальные круги и вызвала бурю недовольства поли¬
цией и другими ведомствами, а также критику некото¬
рых видных политических деятелей и руководителей
службы безопасности. Схема организации двух похи¬
щений позволяет предположить такой ход событий:
1. Следующее похищение будет главным, а два
предшествовавших ему имели целью создать благопри¬
ятную атмосферу для его осуществления.
2. Следующей жертвой будет более высокопостав¬
ленное лицо.
3. Не будет никакой огласки. Торговец будет
настаивать на том, чтобы не было никаких публика¬
ций, за исключением заметки о том, что похищенный,
скажем, прикован болезнью к постели.
4. Власти примут последнее условие, чтобы не под¬
вергать опасности жертву и, что еще важнее, защитить
от нападок репутацию высших чинов в правительстве
и полиции. Репутация эта и так изрядно пострадала
после того, как подробности похищений благодаря
стараниям Торговца попали на страницы газет.
5. Торговец затребует большой выкуп. Половина или
четверть миллиона фунтов стерлингов?
6. Если в выкупе будет отказано, то похищенный
будет убит. Это очевидно, учитывая действия Торговца
в двух предыдущих акциях. Он шутить не любит.
7. Его жертвой станет личность такого порядка, что
правительство и полиция, как я считаю, не решатся
отказать и примут все условия, а сама акция будет
держаться в строгой тайне от общественности.
8. Торговец совершит свое последнее похищение
в пределах последующих шести месяцев. Чем раньше
это произойдет, тем сильнее будет стремление властей
избежать огласки.
9. После успешного завершения акции Торговец
исчезнет со сцены.
10. В настоящее время нет никаких данных, которые
могли бы вывести на след Торговца.
Кто бы отказался уйти со сцены, подумал Буш,
будь у него полмиллиона? Интересно, мелькнула мысль,
какую позицию займет Грэндисон на завтрашнем сове¬
щании. Грэндисон непредсказуем. Он мог приказать им
254
спокойно ждать, пока не произойдет третье похищение,
или разослать их всех на поиски Торговца до того, как
тот начнет действовать. В уме Грэндисона уже навер¬
няка созрел план операции, и возможно, он успел его
обсудить со своим начальством и получить инструкции.
Буш предпочел бы приступить к поискам немедленно.
Во всем ворохе информации, которая была в их
распоряжении, должно быть что-то такое — пусть даже
крохотная зацепка,— что способно вывести на след. Он
подошел к окну с бокалом в руке и посмотрел на
реку. Было время прилива, и вода прибывала, терзаемая
мощными шквалами безудержного мартовского дождя.
Если ему удастся что-нибудь найти, если удастся пой¬
мать Торговца, то он добьется расположения Грэнди¬
сона, и -тот непременно доложит о его успехе тем,
кто наделен властью. Такое благородство в его прави¬
лах... Стоит поймать Торговца, и откроется дорога
наверх. Совсем не обязательно в пределах этого же
департамента. Есть другие сферы деятельности, где
можно преуспеть.
Он вспоминал, как по ступеням поднималась жен¬
щина, лицо которой было закрыто шарфом, как это про¬
делывал мужчина в клоунской маске, и страстно желал,
чтобы Грэндисону разрешили продолжать расследова¬
ние. Буш хотел действовать.
ГЛАВА 2
Стояло тихое теплое утро. Бушевавший два дня
ветер исчез без следа. Дрозд, устроившись на макушке
гигантской веллингтонии по другую сторону дороги,
захлебываясь, выводил свои короткие арии.
Через окно гостиной мисс Рейнберд смотрела на тени
облаков, движущиеся по зеленому газону, на россыпи
ранних нарциссов. Еще одна весна. Весна будет прихо¬
дить еще и еще, а люди уходить,— когда-нибудь с ними
уйдет и она. Промелькнувшая мысль была абстрактной
и не нашла отклика в ее сознании. В свои семьдесят три
года мисс Рейнберд давно перестала бояться смерти,
сохранив здоровье и здравый ум. Хандрить и беспоко¬
иться — удел слабых. В ее голове также не укладыва¬
лось, что и сидящая напротив мадам Бланш может
быть подвержена хандре и беспокойству. Эта* женщина
2^5
излучала веселье и жизнерадостность. Таких женщин
Шолто, иногда опускавшийся до вульгарностей, называл
«пышными грудастыми телками». Тридцати пяти лет от
роду, почти светится энергией — все это никак не укла¬
дывается с представлением о медиуме или о ком-то еще,
связанном с миром духов. Шолто не спускал бы с нее
восхищенных глаз и похлопывал ладонями, как бы апло¬
дируя великолепному зрелищу. Мисс Рейнберд недолюб¬
ливала Шолто, но, надо отдать должное,— его трудно
было обвинить в лицемерии. Он всегда открыто заявлял
и делал то, что ему действительно хотелось. Это,
конечно, создавало проблемы. Его невозможно было
отговорить от того, что он желал сделать.
— Я хочу, чтобы вы сразу для себя уяснили, ма¬
дам... Бланш,— чопорно произнесла миссис Рейнберд.
Сама она еще не решила, как ей держаться с посети¬
тельницей.
— Было бы лучше, если бы вы сразу стали называть
меня просто мисс Тайлер,— предложила Бланш, улыб¬
нувшись.— Мадам Бланш — профессиональное имя.
Было ясно, что здесь придется действовать крайне
осторожно. Старуха очень умна.
— Этой стадии мы еще не достигли.
— Мне кажется, вы уверены в том, что допустили
ошибку, пригласив меня сюда. Вас, наверное, убедила
в этом миссис Куксон?
Мисс Рейнберд обдумала сказанное. Пусть полно¬
вата и грудаста, но в уме ей не откажешь... В сообра¬
зительности — тоже. Хозяйка была приятно поражена.
— Возможно, вы правы. Однако я хочу, чтобы
вы поняли. Я испытываю инстинктивное отвращение...
к той философии, которую вы представляете. Хоть я и
хожу в церковь, для меня это не более чем дань тра¬
дициям. В душе я агностик. Поэтому я действительно
начинаю сожалеть, что пригласила вас сюда.
— Меня это нисколько не удивляет, мисс Рейн¬
берд,— ответила Бланш.— С этого начинают очень мно¬
гие. Если вы так хотите, я могу уйти прямо сейчас.
Только, если позволите, хочу перед этим сказать, что...
у меня действительно получается не всегда. Я доволь¬
но быстро определяю, способна ли помочь клиенту,
и если выясняется, что я бессильна, то ухожу. Я не
артист, зарабатывающий деньги. Помогать людям —
мое призвание, но случается и так, что через некоторое
время я сама говорю о своей неспособности помочь. Не
256
исключено, что так произошло бы и с вами, мисс
Рейнберд. Пока не знаю.
Все это было произнесено негромким сочным голо¬
сом, специально выработанным Бланш для разговора с
людьми такого сорта. Этот голос и соответствующие
обстановке речевые обороты были усвоены много лет
назад благодаря урокам красноречия, хорошему слуху
и способности инстинктивно подбирать нужные слова.
Но такое поведение не было естественным — Бланш
родилась в ярмарочном фургоне в Ноттингеме. Наедине
с Джорджем и близкими друзьями она' любила рас¬
слабиться и дать волю языку.
Выражение легкого изумления на лице мисс Рейн¬
берд не оставляло сомнений в том, что уйти Бланш не
позволят. Все они одинаковые. Хотят что-то получить —
а она могла и искренне хотела бы им помочь,—
но начинают всегда с того, что расставляют всевоз¬
можные преграды. Видимо, так пытаются скрыть сму¬
щение, пока не привыкнут к самой идее.
Внезапно мисс Рейнберд поймала себя на мысли, что
собеседница ей нравится. Явного лицемерия в ней не
ощущается. Открыто и безбоязненно говорит то, что
думает. И, неожиданно для себя, она прямо спросила:
— Вы действительно верите в свое... в свое при¬
звание?
— Конечно. Среди лиц моей профессии полным-
полно... .ну, непорядочных людей, которых интересуют
исключительно деньги. Прочитайте любую статью по
психологии, и вы найдете много такого, что дает простор
для обмана и надувательства. Я занялась бы каким-ни¬
будь другим делом, если бы хотела быть фокусником.
Просто я обладаю даром, очень ценным даром. Вызы¬
вать духов или пускать серебряные трубы в плавание по
затемненной комнате — это не для меня. У меня оказа¬
лось развитым шестое чувство, и, что гораздо важнее,
я обладаю способностью понимать человеческую натуру
и ее глубинную сущность.
Речь была подготовленной, но Бланш верила в каждое
сказанное слово. Джордж может смеяться сколько ему
угодно, и на самом деле она не гнушалась посторон¬
ней помощью, но ведь было и другое... нравится ли,
нет ли, но оно есть, и она им воспользуется.
— Та помощь, которую вы оказываете, мисс Тайлер,
она ведь связана с миром духов, правда?
— В основном — да. Мир духов охватывает все сфе-
257
17- Р. Ладлэм
ры жизни. Мы сами в каком-то смысле духи — духи,
привязанные к земле. Иногда ко мне приходят узнать
не об усопших близких, а о том, как управиться с соб¬
ственными обыденными проблемами. Пока что я не
представляю, мисс Рейнберд, какого рода помощь хо¬
тели бы получить от меня вы. Но было бы глупо с моей
стороны не понять, что вы на что-то надеетесь. Под¬
тверждением тому — мое присутствие здесь. Но я дол¬
жна вас сразу предупредить, мисс Рейнберд, что если
вы ждете от меня гадания на хрустальном шаре, то
этого не будет.
Легкая тень недовольства или раздражения в интона¬
циях мадам Бланш разбудили в мисс Рейнберд при¬
родную склонность к вспыльчивости. Ее властная натура
не допускала малейшего неповиновения и при возникно¬
вении препятствий требовала их безусловного устране¬
ния.
— А разве не это вы делали для миссис Куксон? —
проговорила она.— Я знаю, насколько она впечатлитель¬
на. И, по большому счету, беспросветно глупа. Она пове¬
дала мне, что по ее просьбе вы связались с Джорджем
Вашингтоном. Вам не кажется это нелепостью, даже
имея в виду их отдаленное родство?
Бланш улыбнулась. Старуху удалось сдвинуть с
места. Мисс Рейнберд ожидала общения на уровне
«Да, мадам. Нет, мадам». По своей сути она задира.
Ну так что ж? Пусть попробует. Все, что нужно,—
это поддерживать тембр голоса, улыбаться и ни в коем
случае не упускать инициативу.
— Мисс Рейнберд, вы, без сомнения, сразу же
согласитесь со мной, что вы и миссис Куксон —
совершенно разные люди. В силу своего характера она
простая и бесхитростная натура. Тем не менее ей тре¬
буется утешение точно так же, как и другим. Здесь
я должна заметить, что души усопших не теряют черт,
характерных для них при жизни. Мой поводырь Генри,
поистине замечательный человек, обладает тонким чув¬
ством юмора и проявляет интерес и уважение к выда¬
ющимся личностям. Естественно, он не стал бы тре¬
вожить человека такого масштаба, как Джордж Ва¬
шингтон, из-за мелких проблем миссис Куксон. Все,
что ее интересует, это за кого из претендентов на ее
руку выйти замуж и стоит ли это вообще делать. Ей
была нужна помощь, и она ее получила от Генри. Он
просто поставил ее проблему по-другому и оставил за
258
миссис Куксон право самой решать свою судьбу. Духи
общаются с нами не для того, чтобы сделать жизнь
розовой и безоблачной, мисс Рейнберд. С житейскими
проблемами мы должны справляться сами. Миссис
Куксон без посторонней помощи сделает свой выбор
до конца года. При этом она будет думать, что ей
помог Джордж Вашингтон. В принципе, так оно и было,
но через посредничество Генри. Что ж, никакого вреда
это не принесет. У Джорджа Вашингтона много дру¬
гих, более важных забот в его новой жизни.
Бланш громко, очень по-земному хмыкнула.
— Но, мисс Тайлер, если вдруг поверить в существо¬
вание духов, то какого рода помощь можно от них
ждать?
— Они существуют, в этом не сомневайтесь, мисс
Рейнберд. В основном их помощь заключается в уте¬
шении нас, оставшихся на земле, тем, что жизнь после
смерти продолжается, а также в самом факте общения.
Кроме того, иногда они помогают в решении проблем,
не преодолимых земными средствами.
— Понятно. И вы по своей воле можете добиться
у них помощи?
— Нет, не могу. Я могу только попытаться просить.
Иногда они откликаются, а бывает, и нет. Для них мы
всего лишь дети. И на этом свете, мисс Рейнберд,
любящие родители не всегда бросают свои дела, чтобы
отозваться на зов детей. Если, конечно, это не сигнал
бедствия.
— Вы можете попытаться сейчас, прямо здесь?
Или вам для этого потребуются какие-нибудь специаль¬
ные эффекты: затемненная комната или держащиеся
за руки люди?
— Нет, ничего такого не нужно,— рассмеялась
Бланш.— Эти вещи иногда помогают, когда работаешь
с группой. Однако прямо сейчас я ничего не смогу
сделать. Об этом и речи быть не может.
— Но почему?
— Потому что для этого, мисс Рейнберд, вы должны
захотеть, чтобы я вам помогла. Что я сделаю, если вы
еще никак не можете определиться, принимать меня
всерьез или нет? Вы хорошо образованны и практичны.
Ваш мир, социально и экономически, выше того, в кото¬
ром живу я. Мадам Бланш Тайлер — медиум. Прошу
вас не обижаться, но я прекрасно знаю, что внутренне
вы смеетесь над моей профессией, которая в вашем
17*
259
представлении — не более чем бред. Вы сами не можете
найти объяснения тому, как удалось миссис Куксон
уговорить вас назначить со мной встречу.
Бланш встала. Наступил самый ответственный мо¬
мент. каких она пережила уже довольно много.
— Мне кажется, самое лучшее, что мы можем сейчас
сделать, это проститься на время, чтобы у вас была
возможность подумать несколько дней. Л потом вы со¬
общите о своем решении. Вы настроены скептически.
Это ваше право. Я же не смогу вам помочь до
тех пор, пока вы искренне не поверите в мои спо¬
собности и не будете готовы пережить разочарование
в случае неудачи.
— Вы действительно очень необычный человек,
мисс Тайлер.
Произнесено это было резко, но в голосе мисс Рейн-
берд проскользнула нотка восхищения. Эта нотка не
осталась незамеченной Бланш, которая тут же зачла ее
в свою пользу. Для нее стало ясно, что в этом доме
она не в последний раз.
— Надеюсь, вы соблаговолите сообщить мне о своем
решении через несколько дней, мисс Рейнберд? А пока,
в качестве некоторого утешения, я обещаю, что в
последующие несколько ночей вас не будут беспокоить
плохие сны.
— Странно, что вы об этом говорите,— не теряя
контроля над собой и не проявляя признаков удивле¬
ния, отозвалась мисс Рейнберд.
— Сказала об этом не я, мисс Рейнберд. Я вам
просто передала слова Генри, который последние не¬
сколько минут находился с нами в этой комнате. Это
свидетельствует о том, что кто-то попросил его пере¬
дать такое сообщение.
После ухода Бланш мисс Рейнберд налила себе бокал
сухого хереса и устроилась на любимом стуле возле
окна. Невысокая опрятная женщина, она когда-то была
привлекательной, но теперь ее щеки выцвели и впали,
испещренная причудливым узором морщин кожа лица
иссохла и, не сглаживая, повторяла все неровности че¬
репа. Дополняли картину пепельные волосы и большие
карие глаза. В ее облике было что-то таинственное:
этакая престарелая фея, потрепанная временем проказ¬
ница, постаревший ребенок, привыкший к исполнению
своих прихотей и не терпящий того, чтобы ему перечили.
Бланш привела ее в полное замешательство. Ветре-
260
титься с мисс Тайлер ее убедила Ида Куксон — набитая
дура, каких свет не видел. Мисс Рейнберд всегда с
издевкой посмеивалась над верой Иды в спиритизм. По¬
том, когда появились сны, она стала задумываться над
этим, да и то с большой долей иронии. Фактически,
оглядываясь назад, она так и не смогла понять, когда
и что заставило ее решиться. Сами по себе сны —
явление достаточно обычное, а для ее снов есть вполне
логичное объяснение. Появление в снах Хэриет, конеч¬
но, расстраивало ее и доставляло беспокойство. Либо
это когда-нибудь кончится, либо придется с этим
свыкнуться. Совершенно непонятно, с какой стати она
в итоге назначила встречу мадам Бланш. Говорила эта
женщина гладко, лишь изредка с ее языка слетали
словечки, выдававшие ее происхождение. Она развлекла
ее, и к тому же она не коверкала королевский
английский язык. Тем не менее было ясно, кто она и что
из себя представляет. Ида поведала ей кое-что о том,
чем мадам Бланш занималась в прошлом. По справед-.
ливости, все это следовало бы сбросить со счетов. Но она
никогда не позволит себя обмануть. Несомненно, мадам
Бланш вела себя с ней по общей схеме, разработанной
специально для людей ее сорта. Надо отдать должное
ее уму, сообразительности и способности приспосабли¬
ваться к обстоятельствам. И все же как она могла
узнать о ее снах? Кроме мисс Рейнберд, никто о них
не знал. Она не могла узнать о них ни от кого другого.
Мисс Рейнберд сидела наедине со своими мыслями
с бокалом хереса, рассеянно уставившись на садовника,
который за окном обрабатывал розовый куст. Хэриет,
конечно, глупа. Всегда была глупа. Уже нет ни ее, ни
Шолто. Если и вправду существует какая-то связь с дру¬
гим миром, то ответить должен Шолто, хотя это вовсе
не в его характере. Шолто никогда не возвращался к
тому, что уже сказано или сделано. Упрямый осел.
И все-таки, мелькнула вызывавшая улыбку мысль, может,
и впрямь стоит попытаться? Может быть, Хэриет
узнала что-то новенькое после того, как «перешла в
мир иной»? Нелепо даже представить, что Хэриет
может отважиться на связь и стоящий рядом Шолто
будет не в силах ей помешать...'Просто чушь какая-то.
Но как могла догадаться мадам Бланш о ее кошмарах?
Еженощные стоны Хэриет с заламыванием рук и нытьем
о «дани семейным традициям». И это говорит Хэриет,
бесхребетное существо, главная виновница всех бед!
261
Хоть она и любила Хэриет, по-настоящему горячо
любила, она не может не утверждать: Хэриет — абсо¬
лютно никчемный человек. Ни мужества, ни силы воли...
эти громадные голубые глаза, в которых всегда стоят
слезы... Какого черта этот глупый садовник выгребает
из-под куста мусор, еще не обрезав ветки? Она протя¬
нула руку и звонком вызвала Ситона, дворецкого.
Возвращаясь на машине в Стокпорт, чтобы забрать
там Джорджа, Бланш чувствовала спокойное удовлет¬
ворение. Мисс Рейнберд обязательно ей позвонит.
И главным, что побудит к этому старую клушу, станет
зароненное зерно сомнения. Бланш не ошиблась, когда
напрямик заявила ей, что не предстоит ничего нового
и необычного. Джордж неплохо поработал. Во всяком
случае, для начала. Самое интересное выяснилось на
кладбище и у церковного сторожа. ''На кладбище ока¬
залось несколько надгробий, принадлежащих Рейн-
бердам. Последние из них "стоят на могилах Хэриет
Рейнберд и Шолто Гарольда Рейнберда. Шолто был
единственным мужчиной в семье, прожил холостым до
семидесяти шести лет и умер два года назад. Хэриет
Рейнберд умерла за два года до него в возрасте
шестидесяти пяти лет. Родители их похоронены на том
же кладбище. Трое детей, родившихся в рубашках.
Рид-Корт, огромный сельский особняк георгианской
эпохи, принадлежал семье бог весть сколько лет. Когда-
то Рейнберды имели большие земельные владения,
от которых осталось около десяти акров вокруг Рид-
Корта. Вырученные от продажи деньги, без сомнения,
остались в семье. Все, что имело отношение к Рид-Корту,
свидетельствовало о богатстве: ухоженный сад, дом
в безукоризненном состоянии, дворецкий, две служан¬
ки, садовник с помощником, шофер, гараж, в котором
умещались «Роллс-Ройс» и микроавтобус. Ловко
Джордж умеет разнюхивать интересные факты! Умен,
подлец... иногда слишком умен, чтобы себе не навредить.
К тому же бездельник, и его приходится все время хо¬
рошенько подгонять. Но, в общем и целом, славный.
Славный старина Джордж. Если бы удалось его чуточку
исправить, то она бы за него пошла замуж. Но в том
виде, что теперь,— нет уж, спасибо. В голове у нее
другие планы... и благодаря мисс Рейнберд они могут
стать реальностью. Несчитанные деньги, средний ребе¬
262
нок в семье, по-видимому под пятой у этого Шолто
(о нем кое-что рассказали в пабе), и наконец, наследо¬
вание всего богатства после смерти холостого деспота.
Бланш не сомневалась, что теперь мисс Рейнберд была
полностью свободна. Она не будет скупиться, если сде¬
лать для нее что-нибудь стоящее... что-нибудь по-насто¬
ящему ^значимое, что для нее дороже жизни.
Именно об этом ей сообщил Генри, когда она валя¬
лась в постели после отъезда Джорджа в Чилболтон.
Он заполнял своим присутствием пространство комнаты,
и она просто открыла ему разум и душу, чтобы совер¬
шить контакт. То же самое произошло и совсем недавно
в Рид-Корте. Эти кошмары. Ее не проведешь/Частенько
Генри заставлял ее пораскинуть мозгами, а иногда его
голос четко, как колокольчик, звучал у нее в голове.
У этой старухи темные мешки под глазами от недосы¬
пания. В остальном выглядит бодрехонькой. Пребывает
в добром здравии и достатке. Не слишком приветлива.
Могла бы предложить и бокал хереса, тем более что уже
половина двенадцатого и день выдался солнечным,— но
эта бестактность, видимо, объясняется бессонными но¬
чами из-за кошмаров. Тогда-то Генри и заявил о своем
присутствии словами: «Все верно, радость моя. Плохие
сны. Скажи, что я избавлю ее от них на несколько
последующих ночей». Иногда его манера напоминала ей
Джорджа. Большой шутник. Специально прикидывает¬
ся, чтобы ее поддеть. А перед тем как преставиться,
Генри жил в девятнадцатом веке и был высококвали¬
фицированным инженером-железнодорожником. Он
работал на какого-то типа по фамилии Брюнель. Она
отыскала эту фамилию в одной из своих книг и, более
того, обнаружила несколько строк о его помощнике —
Генри Риз Мортоне. Ее Генри.
Старуха постаралась скрыть свое удивление при
упоминании о плохих снах. Бланш часто встречала
людей, которые с каменными лицами принимали ее
слова, поразившие их до глубины души. Особенно
людей типа: «Не надейтесь меня провести, мадам Бланш,
все это зеркала и спекуляция на слухах». Что ж, почему
бы и нет? Генри не будет помогать в том, что и так
лежит перед носом. Генри, как и другие, приходит только
тогда, когда в нем действительно нуждаешься. Значит,
кошмары. Какого рода кошмары могут сниться мисс
Рейнберд? Она старая дева, как и покойная Хэриет.
Очевидно, считает, что каждый мужчина стремится
263
заполучить ее деньги. Старик Шолто тоже был холостя¬
ком. Любил приударить за девушками. Видимо, и так
имел все, что хотел, не обременяя себя семейными
узами. Что же все-таки ей снится? Генри должен знать.
Но он не откроет доверенную ему тайну. Для этого
ему нужно убедиться в том, что она сама этого хочет.
Настоящий джентльмен. Должно быть, он был таким
еще в этой жизни и сохранил утонченные манеры.
В любом случае ясно одно: Генри дал понять," что
через посредство мисс Рейнберд открывается возмож¬
ность построить храм Астродель... настоящую роскош¬
ную церковь. Бог свидетель, не такое убожество, как
многие, в которых она бывала, втиснувшиеся между
пабом и общественным туалетом и обшарпанные внутри,
будто гостиная третьесортного борделя. Не мудрено,
что они утратили свое влияние, и коллеги Бланш вы¬
нуждены прибегать к несколько сомнительным сред¬
ствам, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Какая пере¬
метнувшаяся на иной, светлый берег душа захочет
вернуться в нечто подобное, да и зачем? Храм Астро¬
дель — другое дело: великолепие в пурпуре и белом,
отделанный золотом, и с солидным доходом. В нем не
будет угрюмого подсчета мелочи после службы.
Джордж поджидал Бланш с кружкой пива в баре
«Гроувенор Хоутел». Он приветствовал ее широкой
улыбкой, обнял и прижал к себе. Большой, теплый,
славный Джордж.
' Он принес ей бокал «стаута», а она сняла шляпу
и тряхнула рыжей копной волос. Оделась она строго —
специально для посещения мисс Рейнберд. Никаких
излюбленных Бланш ярких одежд. Но даже простое
коричневое платье и коричневое пальто едва ли могли
затмить блеск ее красоты. Сам Рубенс, по мнению
Джорджа, бросился бы нетерпеливо раздевать ее дона¬
га со слезами счастья на глазах.
— Ну как, успешно? — спросил Джордж.
— Есть некоторый прогресс.
— Попалась на крючок? — подмигнул Джордж.
— Мне не нравится, когда ты так говоришь.
— Мы высокомерны, да? Профессиональный этикет.
Уж меня-то, любимая, не дури. Ты вошла в доверие
или, по крайней мере, скоро войдешь. Поздравляю.
Ну, признайся, что я неплохо тебе помог.
Бланш с наслаждением выпила свой «стаут» одним
длинным глотком. Поставив стакан на стол, она сказала:
264
— Работа не закончена, милый Джордж. Принеси
мне еще чего-нибудь, и я скажу, что тебе нужно будет
сделать.
— Черт возьми, нет,— простонал Джордж.
— Черт возьми, да. И прекрати богохульствовать.
Они сидели втроем в комнате с зашторенными
окнами. На улице бушевал крепкий северо-западный
ветер, изредка перемежаемый взрывными всплесками
дождя. То и дело слышалось дребезжание стекол. Буря
метлой проносилась по Гайд-парку и Грин-парку, проди¬
раясь сквозь безлистые рощи, захватывала Сент-
Джеймсский парк, ероша и будоража дикую поросль,
и с визгом врезалась в прочное и неприступное здание
парламента на набережной. Грэндисону нравился шум
дождя и ветра. Время от времени он «прерывал свою
речь, но не затем, чтобы подобрать слова, а чтобы при¬
слушаться к свисту ветра за окнами. Ветер для него
отождествлялся с силой в чистом виде. Ураган мог
опрокинуть огромное судно. Силу Грэндисон любил и не
стыдился этого. Но, кроме редких случаев, никогда ее
не демонстрировал. Он был еще и высокомерен, но это
не проявлялось ни в чем и никогда.
Медленно передвигаясь по пустой, напоминающей
монашескую келью комнате, он говорил, и при каждом
шаге на его вечернем костюме позвякивали ордена
и медали. После совещания он собирался на банкет в
Министерство иностранных дел, устраиваемый в честь
главы одного африканского государства с. оксфордским
образованием, чей папаша сгубил много человеческих
жизней во имя не только интересов племени, но часто
и своих собственных. Бывало, что операции, разраба¬
тываемые в этой комнате, имели именно такие цели.
Ничто не меняется...
Сэнгвил с Бушем смотрели и слушали.
— Наши предположения,— далее следовал широкий
жест в адрес Буша,— были изучены, оценены, обсужде¬
ны, и все прочее, что там полагается. Их крутили,
вертели, перебрасывали и в итоге — приняли. После
этого все * высказались, мнения были обобщены,
и наконец сам Главный объявил решение. Третье похи¬
щение состояться не должно, так как придется принять
все условия ради... ну, думаю, нет смысла это объяснять.
Попросту говоря — и это в первую очередь касается вас.
265
Буш, потому что вам я поручаю ведение дела,— Тор¬
говец должен быть обезврежен. Найдите его самого и
его сообщников, а потом мы с ними разберемся.
Улыбнувшись, он почесал бороду и добавил:
— Действовать следует тихо, неофициально и без
проволочек. Кстати, мне кажется, что вы, Буш, немного
ошиблись в одном пункте своего отчета. Я сомневаюсь,
что в вашем распоряжении будет шесть месяцев. Скорее
всего, не более трех. Торговцу нет смысла затягивать
проведение акции. Ему нужно время только на ее подго¬
товку, чем раньше он ее закончит, тем лучше для него.
Это придаст больший вес его требованию соблюдать
полную секретность. Согласны?
— Да.— Буш уже просчитывал в уме на много ходов
вперед. Произошло так, как он хотел.
— Сэнгвил предоставит вам все необходимое. Прошу
вас обратить особое внимание на две вещи. Незначи¬
тельные, на первый взгляд, факты по истечении шести
месяцев могут оказаться решающими. И второе. Часто
при попытке воспроизвести в спокойной обстановке
детали происшествия всплывают мелкие подробности,
которые упускаются во время опроса непосредственно
после него. Человеческий мозг очень разборчиво мани¬
пулирует памятью и позволяет вспомнить только те
факты, которые он считает важными и которые кажутся
наиболее убедительными, часто отвергая и даже утаивая
незначительные детали. Не сомневаюсь, что все это вам
известно, но повторением я доставляю удовольствие
сидящему во мне педанту.
Последняя фраза вызвала у Буша улыбку. Типичная
для шефа форма извинения на тот случай, если сделаны
ненужные замечания.
Вернувшись в свой кабинет, Буш признал, что первое
замечание новостью для него не было, но второе до сих
пор на ум не приходило. Он позвонил Сэнгвилу и
попросил назначить на следующий день встречу с двумя
потерпевшими. С каждым из них по отдельности он уже
встречался. Теперь же он хотел видеть их вместе.
Буш посмотрел на часы. Было семь вечера. Заказав
по телефону кофе с' бутербродами, он обратился к
груде папок, в которых хранились материалы всех опро¬
сов, проведенных полицией и его департаментом по
делу о похищениях.
К полуночи папки были тщательно изучены, и он
составил план дальнейшего расследования. Затем
266
он надиктовал на пленку пункты, касающиеся Скот¬
ланд-Ярда, с просьбой оказать содействие. Остальное
было его заботой.
Три пункта для проработки Скотланд-Ярдом были
следующими:
1. Провести проверку членского состава клуба
«Кроуборо Бикон Гольф Клуб» и «Тивертон Гольф
Клуб» за последние три года и выписать фамилии
всех мужчин и женщин, имеющих или имевших
членство одновременно в обоих клубах.
2. Провести такую же проверку по книгам посети¬
телей обоих клубов и выписать фамилии всех людей,
посещавших оба клуба.
3. Разослать фотографию маски Торговца по всем
фабрикам, занимающимся изготовлением такого рода
продукции, для опознания. После опознания получить
список всех торговых партнеров фабрики внутри страны
и за рубежом.
Для себя он написал следующее:
1. Резкий шум и тихое звяканье?
2. Предельный радиус переезда на поезде или ма¬
шине. Считая от Ньюбери и Ридинша за время после
звонков. Два часа в первом случае, один час во втором.
3. Вода?
Добравшись до квартиры пешком по давно заснув¬
шим улицам, он принял ванну и лег спать. На следую¬
щее утро в почтовом ящике он обнаружил письмо от
жены, в котором она сообщала, что больше к нему не
вернется. Она согласна, по его усмотрению, подать
на развод сама или предоставить это право ему, если это
не отразится на его карьере. Он равнодушно убрал пись¬
мо в карман, не испытав ни малейшего волнения.
Когда появится свободная минутка, он обдумает, как
лучше поступить, и даст ей знать. А пока его мысли
заняты совершенно другими вещами.
Уже вторую ночь мисс Рейнберд не преследовали
сны. Она просыпалась по утрам посвежевшей и прихо¬
дила к разумной мысли, что с ее стороны было глупо
поддаться воздействию каких-то снов и дойти до такого
состояния. Всем иногда снятся странные сны. Просто
не надо обращать на них внимания. У нее теперь совер¬
267
шенно не укладывалось в голове, как она могла позво¬
лить Иде Куксон убедить себя встретиться с этой толсту¬
хой мадам Бланш.
Служанка принесла утренний чай и раздвинула што¬
ры — погода была великолепная,— и мисс Рейнберд ве¬
лела передать шоферу, чтобы подготовил ей «Роллс-
Ройс» к девяти тридцати. Она поедет в Лондон и около
двух часов посвятит покупкам в «Харродз». До сих пор ее
радовало, что по возвращении домой на исходе дня
она уже не подвергнется мерзкому допросу со стороны
Шолто о том, где провела время, сколько, до гроша,
потратила денег и на что. Шолто в последние годы
жизни был совершенно невыносим. Благословен тот
день, когда он вдрызг напился и, свалившись с парад¬
ной лестницы, отдал концы.
В это же утро Джордж направлялся в Чилболтон,
сожалея о том, что стоит такая чудесная погода.
Если в плохую погоду стоять на пороге какого-нибудь
заведения и наблюдать за потоками дождя или прислу¬
шиваться к вою ветра, то кто-нибудь обязательно по¬
дойдет и пригласит на чашку чая, с которой и начина¬
ются сплетни. Его всегда поражало то, как люди любят
поговорить. Все это от одиночества. Хоть с кем-нибудь
поболтать полчасика. И тут появляетесь вы с толстым
блокнотом. Готовите материал для солидной лондонской
фирмы по опросу общественного мнения и рекламным
консультациям. Добрая половина собеседников даже
не понимают, о чем идет речь. Какую вы предпочитаете
ежедневную газету? А что касается журналов? Так,
хорошо. Вы только вторая из всех, с кем я говорил в
это утро, мадам, кто читает эти издания. У вас хороший
вкус. Расскажите о своих детях, о других членах семьи.
Для начала скажите, большая у вас семья? Неизменно
последует ответ. Вопрос «Кем работает ваш муж?»
часто открывает шлюзы потокам откровений. Вы узнае¬
те, чем он занимается или не занимается, но должен
бы заниматься, о его недугах и семейных проблемах
в целом.
— И наконец, Альберт,— сказал Джордж вслух, по¬
трепав собаку за ухо,— среди этих болтушек попадется
какая-нибудь старая карга, поработавшая в Рид-Корте.
Этакая копилка сплетен. Или древняя чахоточная особа
с пристрастием к пиву, которую распирает от желания
268
поделиться с тобой отборной грязью и скандальными
слухами о каждом из жителей деревни. Но ты не думай,
Альберт, что мне это доставляет удовольствие, я просто
умею это делать, и не более того. Иногда попадаются
поистине отвратительные субъекты. Вот они на самом
деле получают наслаждение, поливая кого-нибудь
грязью. Кроме того, Альберт, с некоторыми женщинами
нужно быть всегда начеку. Особенно такому привле¬
кательному мужчине, как я. Никаких таких штучек.
Вспомни ту вдовушку в школе. Как бишь ее звали?
И надо же было попасться именно мне, четвертому
в живой очереди. Хей-хо, дождь да ветер! Как бы они
мне сейчас помогли!..
Он начал насвистывать. Для него не существовало
проблем, с которыми невозможно было бы справиться.
Вечером того же дня двое мужчин, которых похищал
Торговец, пришли для встречи с Бушем в приемную
департамента. Являясь членами парламента, они тем не
менее ничего не знали о действительном предназначе¬
нии пригласившего их ведомства. Для них оно пред¬
ставляло собой секретное подразделение Министер¬
ства внутренних дел, тесно связанное с полицией.
Вопросы о его деятельности, кроме редких случаев,
задавать было не принято. Все, о чем они говорили в
комнате, открыто записывалось на пленку.
Ричард Пейкфилд состоял в правом крыле лейбо¬
ристской партии. Типичный выпускник Итона, он при¬
ближался к сорокалетнему рубежу. Высокий и больше¬
глазый, он был легко возбудимым непоседой, в голове
которого всегда роились многочисленные неосуществи¬
мые замыслы, и, если не принимать во внимание его
вечную трубку во рту, производил впечатление школь¬
ника-акселерата. В ночь, когда его похитили, он возвра¬
щался пешком в отель с партийного собрания в
Саутгемптоне, где выступал с речью. На площади перед
самым отелем его вдруг окликнули из припаркованной
поблизости машины. Он подошел и через открытое окно
увидел сидящую за рулем женщину. Вспомнить он мог
только то, что на ней было темное пальто с большим
воротником, в котором она прятала лицо. Поскольку
она была без головного убора, он рассмотрел ее воло¬
сы — короткие и светлые, возможно светло-каштано¬
вые. Когда он наклонился, чтобы спросить, в чем дело,
269
к нему кто-то »подкрался сзади, по его предположе¬
нию — мужчина. Пейкфилд почувствовал острую боль
в левом плече и потерял сознание, не успев даже вы¬
прямиться. Машина, угнанный ранее «Роувер-2000»,
была найдена на следующее утро на обочине трассы
Саутгемптон — Уинчестер, в трех милях к северу
от Саутгемптона. Владельцем оказался проживавший
в том же отеле торговый агент, который во время по¬
хищения спал как убитый и заявил в полицию только
на следующий день. Очнулся Пейкфилд в помещении,
где ему суждено было провести все время своего за¬
ключения.
Со второй жертвой, достопочтенным Джеймсом
Арчером, произошло примерно то же самое. Арчер
был одним из лидеров лейбористской партии. Откро¬
венный и проницательный тред-юнионист, твердо сто¬
ящий обеими н'огами на земле, он начинал свою карьеру
на шахте в Йоркшире. Совсем недавно он. был членом
кабинета министров, проявив на этом посту исполни¬
тельность и рассудительность. Его похитили во время
уик-энда, который он проводил у друзей неподалеку
от Хай-Уикома. Он частенько заезжал туда и имел
привычку прогуливаться минут пять перед сном по аллее
около дома. В тот раз Арчер увидел машину, стоящую
на обочине в тени дерева. Когда он проходил мимо,
окно открылось и сидящая за рулем женщина попросила
его подойти. Проявив большую осторожность, чем
Пейкфилд, он подходить не стал, а спросил, что ей
нужно, с того места, где остановился. Прежде чем
она успела ответить, он почувствовал какое-то движе¬
ние за спиной и хотел обернуться, но его крепко
обхватили сзади и, успев лишь заметить лицо в маске,
он почувствовал укол в плечо и потерял сознание.
Он не сомневался в том, что нападавший был мужчи¬
ной. Ни одна женщина не могла бы удержать его одной
рукой, так как и сам он, не слишком крупный на вид,
обладал недюжинной силой. Что касается женщины в
машине, он готов был поклясться, что она не блондинка,
ее волосы были либо темно-каштановые, либо черные.
Машину «Вольво» на следующий день нашли на просе¬
лочной дороге, ведущей через лес в сторону Мейденхеда.
Ее угнали со стоянки штатного транспорта больницы
«Хай-Уиком Хоспитал». Владелец машины, молодой
врач, дежурил, ночью в больнице и заявил об угоне
только на утро. Поиск отпечатков пальцев в обеих
270
машинах не дал никаких результатов. Очевидно, похи¬
тители работали в перчатках и были абсолютно
уверены, что угнанных ими машин не хватятся до
утра. Ясно и то, что в каждом случае они подъезжали
в своей машине, которую прятали где-нибудь побли¬
зости, и перетаскивали в нее свою жертву.
Оба похищенных содержались в одном и том же
месте — описание его полностью совпадало. Они жили
в помещении, состоящем из двух комнат без окон.
Передняя комната представляла собой гостиную, в ко¬
торой стояли деревянный стол и два стула; один —
простой деревянный с прямой спинкой, другой — некое
подобие кресла, обитого кожей или кожзаменителем.
Во второй, меньшей по размерам комнате, стояла по¬
ходная кровать с постельными принадлежностями.
Там же, за шторой, располагались крохотная кабинка
туалета и умывальник с холодной и горячей водой.
Над умывальником висело небольшое зеркало, рядом с
ним была розетка для электробритвы. Тут же лежала
и бритва «Филипс». Обе комнаты освещались плоскими
потолочными лампами, которые включались снаружи.
Под потолком в обеих комнатах находились вентиля¬
ционные решетки. Была предусмотрена возможность
обогрева помещения двумя электронагревателями «Дим¬
плекс». В первой комнате в стену был вмонтирован
динамик с регулятором громкости, по которому боль¬
шую часть дня и ранним вечером передавалась клас¬
сическая и популярная музыка. Чуть выше него нахо¬
дился другой динамик, без регуляторов. По нему заклю¬
ченные получали инструкции. Перед тем как им прино¬
сили еду, они должны были удалиться в спальню и за¬
крыть за собой дверь. Никакого замка на двери между
комнатами они не обнаружили, но в этих случаях она
не открывалась. Пейкфилд внимательно осмотрел дверь,
когда она была открыта, и нашел на косяке около
дверной ручки три потайных штыря, видимо управля¬
емых извне, которые подходили к цилиндрическим
отверстиям в торце двери.
Буш уже давно пришел к выводу, что меры безопас¬
ности были продуманы до мелочей и похитители не де¬
лали ни одного необдуманного шага. Инструкции пере¬
давались через динамик мужским голосом, приглушен¬
ным радиопомехами, иногда настолько, что трудно было
разобрать отдельные слова.
' Дверь, отделявшая помещение от внешнего мира,
271
была изготовлена из какого-то прочного дерева и с вну¬
тренней стороны не имела ручки. В верхней ее части было
вставлено квадратное полуметровое зеркало. Оба постра¬
давших сходились во мнении, что оно представляло со¬
бой потайное окошко, позволявшее следить за происхо¬
дящим в комнате. Пейкфилд попытался разбить зеркало
стулом, но добился лишь того, что стул сломался,—
его заменили без каких-либо комментариев. Кормили
их отменно и давали возможность читать по выбору
несколько журналов, которые, однако, не заменялись.
Похищенных лишили газет и не сообщали о целях
похищения, хотя оба догадывались, что за них требо¬
вали выкуп. Оба даже не подозревали о том, что им
грозила смерть.
Освобождение в обоих случаях происходило по оди¬
наковой схеме. Сначала их предупредили через дина¬
мик, что сегодня, если они точно будут выполнять
инструкции, их выпустят на свободу. Любая попытка
сопротивления лишь продлит их заключение. После это¬
го оба, естественно, не преминули исполнить все при¬
казы дословно. Им велели взять с кровати темное
одеяло, плотно обернуть им голову и встать посреди
гостиной. Когда они это выполнили, в комнату кто-то
зашел — по их мнению один — и сделал укол в правую
руку, после чего они потеряли сознание. Пилот верто¬
лета нашел их в бессознательном состоянии. (Анализ
крови Арчера интересных результатов не дал, что же
касается Пейкфилда, то в его крови обнаружены следы
хлорпромезатина, лекарства, недоступного для широкой
публики). Подобравший Пейкфилда вертолет призем¬
лился рядом с первой дорожкой «Тивертон Гольф
Клуб» в Девоне. Неподалеку от этого места пролегала
шоссейная дорога. Арчера подобрали на двенадцатой
дорожке «Кроуборо Бикон Гольф Клуб» в Суссексе.
За полосой деревьев вдоль дорожки также пролегало
шоссе. Жертвы, без сознания, со связанными руками,
лежали на земле в пятнадцати ярдах от места, при¬
земления вертолета. В первом случае женщина, потом
мужчина показали их пилоту и удалились в ночь, держа
его под прицелом пистолета. Пилоту пришлось в
одиночку затаскивать бесчувственные' тела на борт.
Вся операция после приземления заняла у похитителей
всего несколько секунд. На основе опыта первой акции
пилоту было предписано во втором случае подождать
некоторое время и попробовать определить, в каком
272
направлении отъедет машина. После этого он смог бы
преследовать ее и попытаться выяснить, кому она при¬
надлежит. Но звука отъезжающей машины не последо¬
вало. Похититель будто растворился в ночи. - (Такой
итог не вызвал удивления ни у Буша, ни у Грэндисона.
Похититель наверняка подозревал, что пилот может
попытаться его вычислить, и застраховался от такой
возможности).
Прослушивая пленки предварительных опросов, Буш
искренне восхищался профессионализмом и изобрета¬
тельностью похитителей. Были тщательнейшим образом
изучены привычки жертв и до такой степени продуманы
все детали, что ни один из похищенных не мог рас¬
сказать ничего стоящего после своего освобождения.
Кроме всего прочего, планирование акций предусма¬
тривало и определенную долю риска, того риска, кото¬
рым, по мнению Буша, упивался организатор похище¬
ний. Риск, непредвиденное стечение обстоятельств, ве¬
дущее к катастрофе,— без всего дтого обойтись никак
нельзя. Бушу было необходимо отыскать что-то такое,
за что можно было бы зацепиться,— мельчайшую де¬
таль, случайно услышанный приглушенный звук, кото¬
рые он выпестует и обратит в столь желанный ключ,
открывающий путь к разгадке. По чисто профессио¬
нальным причинам и из честолюбия он был полон
решимости найти этот ключ и выйти на Торговца.
Когда прослушивание пленок подошло к концу, Буш
обратился к присутствующим:
— Это все, джентльмены. Позвольте еще раз изви¬
ниться за то, что приходится возвращать вас к непри¬
ятным воспоминаниям, но, как вам уже доверительно
сообщили, мы допускаем возможность третьей акции
Торговца. Подобные операции не проделывают из-за
каких-то сорока тысяч фунтов стерлингов.
— Это немалые деньги, приятель,— заявил Ар-
чер.— Спроси в моем профсоюзе. Им пришлось от серд¬
ца оторвать двадцать тысяч, выплаченных за меня. Эти
деньги мы могли потратить с большей пользой.
Он начал нервно разминать сигарету.
— Дело даже не в деньгах, а в принципе,— вступил
в разговор Пейкфилд.— Для моей семьи такая сумма
большого значения не имеет. Но суть в другом. Когда
известные личности подвергаются риску, а по характеру
своей деятельности они...
— Да, конечно, сэр,— сдерживая внутреннее раз¬
18 Р. Ладлэм 273
дражение, прервал его Буш,— но в данный момент нас
интересует совсем другое. Вы только что прослушали
запись. С того момента, как вы давали эти показания,
прошло некоторое время. Наш департамент допускает
возможность того, что теперь, в более спокойной обста¬
новке, вы можете припомнить какую-то пропущенную
ранее мелочь, пусть самую незначительную, которая
способна помочь следствию. С этой целью мне бы
хотелось задать несколько наводящих вопросов. Я буду
благодарен за содействие, если вы поделитесь со мной
тем, что всплывет в памяти. Я приветствую любую
информацию: не только факты, но и ощущения, впе¬
чатления или предположения.
— Валяй, парень. Мы готовы,— ответил Арчер.
Пейкфилд тоже согласился. Он кивнул головой и
прикурил трубку.
— Благодарю вас,— сказал Буш.— Тогда начнем.
Как вы оцениваете воду, которой там пользовались?
Она была жесткой или мягкой?
— Мягкой,— без раздумий заявил Пейкфилд.—
Это совершенно точно. Действительно интересное на¬
блюдение, правда? Если теперь определить районы стра¬
ны с мягкой водой, то...
— Не умничай, дружок,— остановил его Арчер.—
.Мистер Буш может догадаться и без твоей помощи.
Давай будем просто отвечать на поставленные вопросы,
а уж выводы — его дело. Если тебе хочется поиграть
здесь в детектива, то у меня единственное желание —
Поскорее развязаться и вернуться в парламент. Да,
вода была мягкая, приятель.
Последние слова были адресованы Бушу.
— Вы можете вспомнить, какое вам давали мыло?
— Какое-то желтоватое, но кусок уже был в упо¬
треблении и я не смог разобрать марку,— ответил
Пейкфилд.— Запах его мне не понравился.
—- Мыло «Райте коул тар»,— уверенно заявил
Арчер.— С детства не могу его забыть. Таким мылом
натирала меня еще моя мать.
— Теперь о месте вашего заключения,— продолжил
Буш.— Очевидно, это было специально подготовленное
помещение. Как вы считаете, его оборудовал профес¬
сионал или любитель?
— Любительница,— ответил Пейкфилд.— Электро¬
проводка и провода динамиков протянуты открыто пря¬
мо вдоль стен и потолка. Стенка между комнатами
274
также сделана довольно грубо. Но ничего лишнего и все
в рабочем состоянии.
Буша снова покоробило. Сказал один раз — и доста¬
точно, а он все пытается разжевать.
— Вы оба свидетельствовали, что иногда на обед
подавали белое вино.. Можете определить его сорт?
— Обычное белое вино,— ответил Арчер.— Очень
оухое.
Пейкфилд откинулся на спинку стула, вынул изо рта
трубку и уставился на потолок.
— Не знаю, чем это может помочь, но тем не
менее с большой долей уверенности назову марку
«Pouilly Fuisse» урожая 1966 года. Что касается еды,
то пристрастия к определенной кухне, как я уже гово¬
рил, не было.
— Ну, не знаю,— возразил Арчер.— Мне, напри¬
мер, подавали отменную камбалу с картофелем, а один
раз принесли довольно приличный йоркширский пудинг.
— Я.только что подумал вот о чем,— вновь всту¬
пил в разговор Пейкфилд.— По-моему, за входной
дверью с зеркалом есть что-то еще. Возможно, еще
одна дверь. Перед тем как открывалась входная дверь,
через которую приносили еду, в спальне можно было
слышать какой-то шум. Иногда те же звуки раздавались,
когда я сидел в гостиной, и при этом у зеркала как бы
изменялась освещенность фона. Я почти уверен в этом
и в качестве объяснения могу предположить наличие
там разветвленной системы подвалов, а также то, что
вход в комнаты замаскирован. Что-нибудь вроде деко¬
ративной стены на случай появления случайных посе¬
тителей или официального осмотра. Мы же знаем, что
этот 4ип не полагался на волю случая и предусматривал
все. Наверняка он живет себе где-то внешне ничем не
примечательной жизнью и...
— Из какого материала сделаны стены комнат,
сэр? — не выдержал Буш.
— Из каменных плит,— ответил Пейкфилд.
— Можете сказать, какой это камень? '
— Нет, я...
— Это известняк, приятель,— вставил Арчер.—
Уж это-то я знаю. Причем застройка старая. Если это
действительно подвал, то дом не может быть новым.
Именно поэтому мне пришло в голову еще вот что.
Я заметил, что вода в туалете и раковине уходила
быстро и без проблем. Такой хороший сток в подвале.
18’
-275
возможен, если дом стоит, например, на склоне холма.
— Наверно, стоит рассказать еще об одном,— пред¬
ложил Пейкфилд.— Вы просили говорить обо всем, что
удастся вспомнить, а это как раз относится к разряду
незначительных подробностей, о которых вы спраши¬
вали. Я не упоминал об этом случае раньше, поскольку
только что вспомнил. Вы можете удивиться, если скажу,
что я немного сентиментален. Люблю брать на память
сувениры. Возвращаясь из отпуска, я обязательно везу
какой-нибудь сувенир... ну, и хотел прихватить что-ни¬
будь на память об этом приключении. Я подумал, что
если получится выбраться, то было бы неплохо иметь
на память какую-нибудь вещицу в кабинете или на
каминной полке. Поэтому я украл ложку. Посуда и сто¬
ловые принадлежности, как вы знаете, не представляли
ничего особенного, обычные и дешевые.
— У вас ее отобрали, сэр? — спросил Буш, преры¬
вая пространные объяснения.
— Да. До того, как мне сделали укол и я потерял
сознание, ложка лежала в кармане. Когда я пришел в
себя дома, ложки не было.
— То же самое произошло с моим перышком,—
рассмеялся Арчер.— Я нашел его на полу в гостиной
после того, как мне принесли обед, и припрятал на
память в карман. По возвращении домой у меня его
тоже не оказалось.
— Что это было за перо, сэр?
— Небольшое перышко с шеи какой-то птицы.
В детстве я сам занимался разведением голубей. Но,
боюсь, не могу сказать, чье это было перо. К тому же
оно все равно исчезло.
— Без сомнения, нас обыскивали после того, как
мы теряли сознание,— сказал Пейкфилд.— А, знаете
ли, жаль ту ложку. Когда вырастут дети, им небезынте¬
ресно было бы иметь такую вещь.
— В ваших показаниях, сэр,— обратился Буш к
Пейкфилду,— есть упоминание о каких-то звуках, кото¬
рые вы слышали через динам'ик. Вы не могли бы рас¬
сказать о них поподробнее?
— Да, конечно. Динамики, естественно, составляли
систему двусторонней связи. По нижнему передавалась
записанная на пленку музыка. Она не прекращалась
весь день и ранним вечером. Верхний динамик большую
часть времени молчал и включался извне. Сначала
слышался щелчок, и через несколько секунд начинал
276 ■
говорить мужской голос — всегда только мужской. И вот
однажды произошло следующее. Мужчина передавал
обычные инструкции о том, что скоро принесут обед
и я должен выйти в спальню, но вдруг случилась
заминка. Он замолчал, и я услышал его сердитый...
нет, скорее раздраженный, возглас. Такой, как если бы
он отмахивался от осы. В этот момент послышалось
какое-то звяканье и одновременно с ним резкий пре¬
рывистый шум. Затем все прекратилось, и он продолжил
говорить.
— Как бы вы могли это объяснить, сэр?
— Ну... Я бы сказал, что он случайно опрокинул
на пол большую стопку бумаг и небольшой стеклянный
предмет. То, что могло оказаться на полке или столе.
— Первоначально вы сказали, что звяканье было
похоже на звук колокольчика.
— В какой-то мере действительно похоже.
— Кто-нибудь из вас слышал еще какие-нибудь
странные звуки? Не только в динамике. Может быть,
шум автострады или пролетающего самолета?
Они оба отрицательно покачали головой. Затем
Арчер заметил:
— Обеды всегда были с пылу с жару, а блюда при¬
носили на открытом подносе, так что кухня была где-то
поблизости.
— У вас не осталось воспоминаний о дороге к месту
заключения и обратно?
О переездах никто из них ничего не помнил. На
постельном белье и других предметах в помещении,
где их содержали, не было никаких меток или бирок
изготовителя. К столу подавались чистые белые сал¬
фетки.
После ухода посетителей Буш прослушал ^пленку
с записью беседы. Как он и ожидал, ничего существен¬
но нового в их показаниях не обнаружилось. Разоча¬
рования, однако, он не испытывал. В его работе прихо¬
дилось сдерживать любые эмоции. Не допускалось ни
радости, ни печали, только работа, планомерная и кро¬
потливая работа. Дом, если, конечно, это был дом, воз¬
можно, находился в районе с известняковыми поро¬
дами и имел довольно разветвленную подвальную
систему, где было оборудовано помещение для содер¬
жания похищенных. По всей видимости, такой дом
должен иметь приличные размеры. Если бы побли¬
зости пролегало шоссе или авиатрасса, то они не могли
277
бы не услышать ночью хоть отдаленный шум дорожного
движения или пролетающих самолетов. Следовательно,
либо в подвале обеспечена звукоизоляция, либо дом
расположен где-то в сельской местности... причем,
скорее всего, последнее, поскольку присутствие соседей
для Торговца нежелательно. Возможно также, что дом
стоит на склоне холма. Прерывистый шум... Ветер,
опрокинутая стопка бумаги? Звяканье? Оброненный
предмет бижутерии, дребезжащий стакан?
Он—поднялся и начал медленно расхаживать по
комнате. Все предвещало долгое, изнурительное рассле¬
дование. Вероятно, преступником использовался крытый
фургон — на угнанных машинах далеко не уедешь.
Придется взяться за карту местности и замеры времени.
Торговец скрывался к северу от Саутгемптона и к
юго-востоку от Хай-Уикома. Большого значения это не
имело. Прямой дорогой преступник никогда не восполь¬
зуется,— он будет зависеть от места, времени и рас¬
стояния. Тивертон находился в Девоне, а Кроуборо —
в Суссексе, добрых двести миль друг от друга.
Думая о перышке, Буш налил себе вина. Когда
оно залетело в открытую дверь? Когда приносили еду?
А может быть, занесено в комнату на грязной подошве?
С кухни? Теперь редко кто ощипывает птицу на кухне.
Но если так, то должно быть подсобное хозяйство.
Совершенно естественно, что похититель перед осво¬
бождением заложников производил обыск. То, что он
забрал ложку, само собой разумеется. Но перо!..
Зачем ему понадобилось забирать перо? Из принципа?
Заложники должны быть освобождены в том же виде,
в каком он их похитил? С ложкой все ясно. Она
заметно помогла бы расследованию. Но при чем здесь
перо, небольшое коричневатое перышко длиной чуть
больше дюйма? Может, он не обратил бы на него вни¬
мания, если бы перо ничего не значило? Изъятие пера
свидетельствует о нежелании преступника, чтобы оно
попало в распоряжение следствия. Значит, можно
предположить, что он либо проявил приверженность
своим принципам, либо посчитал, что это перо в руках
опытного орнитолога могло приобрести существенное
значение... А где он умудрился достать хлорпромезатин?
Внезапно промелькнула мысль: если то перо принадле¬
жало курице, утке или индейке, то вряд ли его потеря
что-нибудь изменяла. Но окажись та птица редкой и
необычной, ситуация меняется.
278
ГЛАВА 3
Три ночи подряд мисс Рейнберд спала без сновиде¬
ний, на четвертую ночь Хэриет вернулась. Утром
следующего дня, подкармливая разноцветную братию
диких пернатых, которые облюбовали небольшое озеро
на территории Рид-Корта, мисс Рейнберд решила по¬
слать за мадам Бланш. В глубине души она все еще
скептически относилась к тому, что мадам Бланш могла
ей как-то помочь, но убедила себя согласиться на экспе¬
римент. Чего она твердо решила избежать, так это
позволить себя оболванить и превратиться в источник
легкой наживы для мошенницы.
Мадам Бланш приехала в тот же вечер к шести часам,
и Ситон проводил ее в гостиную. Окна уже были
зашторены на ночь, на небольшом столике стоял графин
с хересом и тарелка с бисквитами. Мисс Рейнберд
отметила, что на этот раз мадам Бланш одета менее
официально, чем в свой первый визит. На ней было
темно-фиолетовое платье, туфли в тон ему и бусы из
крупного искусственного жемчуга, закрученные вокруг
шеи и спадающие на пышную грудь. Мисс Рейнберд
уже сообщила ей по телефону, что сновидения возобно¬
вились, но ничего не рассказала об их содержании.
Она твердо решила, что ничем не будет помогать этой
женщине, во всяком случае не сразу. Сначала она хоте¬
ла получить реальное подтверждение хотя бы малой
толики тех способностей, которые миссис Куксон при¬
писывала мадам Бланш.
Предлагая Бланш бокал хереса, который был бла¬
годарностью принят, она откровенно заявила:
— Сон, о котором идет речь, повторяется очень
часто. Добавить могу еще лишь то, что он касается
одного близкого мне человека, который умер. С вашего
позволения, я не буду рассказывать подробности наших
отношений. У меня есть опасение, что под их впечатле¬
нием могут возникнуть неправильные предположения и
выводы, которые вас только запутают. Полагаю, вы не
станете возражать, если я буду придерживаться такой
линии, ведь правда?
Бланш пригубила бокал с хересом и улыбнулась.
У этой дамы замашки директора школы. для дево¬
чек. Менторские нотки так и сквозили в ее голосе.
Бланш, однако, это ничуть, не трогало. Цыганки, га¬
далки, предсказатели судьбы, а еще раньше артисты
279
не получали домашнего воспитания и, по общему
убеждению, не заслуживали доверия. Многочисленные
мисс рейнберд окружают себя в этом мире неприступ¬
ными стенами, которые легко можно взять, если вы¬
брать удачный момент.
— Я должна знать одно, мисс Рейнберд,— заяви¬
ла Бланш,— только то, что в глубине души вы действи¬
тельно надеетесь на мою помощь. Абсолютно не обяза¬
тельно, чтобы вы в меня верили. Я единственно прошу
справедливой оценки моих способностей по достигну¬
тому результату. Если быть честной до конца, то я не
могу гарантировать, что связь получится.
— Какая связь?
— С тем человеком, о котором вы упомянули.
— Понятно.
— И все-таки вы согласны попробовать?
— Что, прямо здесь и сейчас?
— Разве не за этим вы меня пригласили, мисс
Рейнберд?
— Да, конечно.
На какое-то мгновение мисс Рейнберд утратила
свою самоуверенность. У нее даже появилось чувство
вины по отношению к этой женщине, так добродушно
встретившей ее откровенное недоверие, почти враж¬
дебность.
— Еще я попрошу вас не переживать и не пугаться
на первом сеансе,— продолжила Бланш.— Контакт тре¬
бует большого напряжения. Если я начну стонать, или
вам вдруг покажется, что мне плохо, не волнуйтесь и,
что бы я ни делала, ни в коем случае до меня не дотра¬
гивайтесь. Вы, видимо, уже представляете, что я имею
в виду, из рассказов миссис Куксон.
— Да, она рассказывала об этом.
— Тогда давайте попробуем?
Посмотрев на мисс Рейнберд, Бланш не смогла
удержаться от смеха.
— Ради бога, не удивляйтесь и не сочтите меня
легкомысленной. Я рассматриваю свой дар лишь как
одну из своих природных способностей. Он не более
удивителен, чем зрение или слух. Жизнь полна такими
чудесами. Моя психическая способность — тоже со¬
ставная часть этой жизни — и более значимой жизни
после смерти. От нее никуда не денешься. В принципе,
я просто вижу и слышу немного больше других, только
и всег^. А теперь я хочу вас попросить поудобнее
280
расположиться в своем кресле, расслабиться и забыть
о моем присутствии, обратив мысли к тому человеку.
Постарайтесь подумать о нем тепло и приветливо.
Кстати, я должна предупредить, что иногда после
сеанса не помню о том, что происходило. Рассказывать
мне об этом или нет — я оставляю на ваше усмотре¬
ние. Мне эта информация, естественно, могла бы при¬
годиться на последующих сеансах, если, конечно, вы
посчитаете возможным его поделиться. Договорились?
Вы готовы?
Постепенно лицо мисс Рейнберд осветилось улыб¬
кой, и она рассмеялась. Бланш отметила, что смех
заметно ее украсил, осветив увядшие черты некогда
миловидного лица. В сущности, она не такая уж про¬
тивная старушенция. Несмотря на социальное положе¬
ние и состояние, в жизни она видела не много веселья
и житейских радостей. Ей бы следовало выйти замуж,
нарожать детей, регулярно наслаждаться мужскими
ласками и воспитывать многочисленное потомство.
Только по-настоящему увлеченные и преданные своему
делу натуры могут, как она, всерьез от этого отказаться.
— Вот так-то лучше,— сказала Бланш.— А теперь
сядьте поудобнее и расслабьтесь.
Мисс Рейнберд откинулась на спинку кресла, за¬
крыла глаза и попыталась сконцентрировать мысли на
Хэриет. Внезапно, против воли, ее заполнили воспоми¬
нания о Шолто. Все беды из-за него, из-за его пред¬
ставления о семейном родстве и добром имени. Хэриет
была игрушкой в его руках. Ее охватила злость при
мысли, что она узнала обо всем лишь через два года,
когда Хэриет сама ей призналась в порыве откровения.
Не открывая глаз, она вдруг услышала голос мадам
Бланш.
— Вас одолевает злость. Уберите ее. Злость меня-
запутывает и не позволяет осуществить контакт. -
Открыв глаза, мисс Рейнберд увидела мадам Бланш
застывшей в строгой напряженной позе на кресле.
Она сжимала слегка поднятыми руками цепочку из
жемчуга. Голова устремлена вперед, а глаза закрыты.
— Извините,— сказала мисс Рейнберд.
— Злость — это черная непреодолимая стена без
ворот,— улыбнулась Бланш.— Любовь — это ворота.
От нас к ним и от них к нам.
Воображение мисс Рейнберд против воли нарисовало
широкие кованые железные ворота прекрасной работы,
281
ведущие из внутреннего садика Рид-Корта к живопис¬
ному озеру, где она гуляла этим утром. Обметая сол¬
нечные блики с мягкой травы подолом голубого попли¬
нового платья, к озеру приближалась Хэриет. Хэри-
ет — девятнадцати, в ее руке соломенная шляпа на
длинной ленте, и легкий летний ветерок скользит и
перебирает непослушные пряди ее светлых волос.
Воспоминание было приятным. Взглянув на мадам
Бланш, она заметила, что та тоже улыбалась.
Мадам Бланш жадно и глубоко дышала, точно
пыталась насытить легкие ароматами какого-то зага¬
дочного сада. Затем она медленно оторвала руки от
бус и подняла к вискам, поглаживая пальцами бро¬
ви, и неожиданно резко выдохнула, опустив руки на
подлокотники кресла. Эти перемещения рук привлекли
внимание мисс Рейнберд; они не просто покоились
на подлокотниках, а крепко сжимали их, настолько
крепко, что пальцы побелели. Внезапно дыхание мадам
Бланш участилось и напряжение охватило все ее тело.
Мисс Рейнберд испугалась. Испугалась она не за мадам
Бланш, а за себя,— из-за того, что оказалась в таком
положении, позволив состояться этому нелепому спек¬
таклю. Хэриет давно умерла. О ней осталась только
память. Шолто тоже умер, и воспоминания о нем еще
менее приятны. Жива только она сама, и никто не
может заставить ее поверить в подобную чепуху... даже
Хэриет в этих навязчивых снах.
Наступившее молчание прервал неестественно гром¬
кий голос мадам Бланш.
— Здесь кто-то есть. Держится на расстоянии,
в нерешительности. Нет, он не один...
Возникла пауза, которую заполнил длинный нечело¬
веческий стон. Затем отрывистым, почти чеканным го¬
лосом Бланш продолжила: х
— Нет, их двое. Они очень далеко... почти у самого
горизонта, но я их вижу. Старик и пожилая женщина.
Чуть помедлив, Бланш заговорила живее:
— Генри? Ты тоже здесь? Да, конечно здесь. Теперь
я тебя ощущаю,— весело рассмеялась она.— Привет¬
ствую тебя, родной мой. Скажи, в чем дело? Почему
они не подходят ближе?
Очарованная происшедшей переменой в интонациях
мадам Бланш, когда она заговорила с Генри, мисс
Рейнберд внимательно посмотрела на сидящую перед
ней женщину. Прежнее напряжение спало, и тело ее
282
обмякло. Большая развязная вульгарная краса¬
вица.
Тем временем мадам Бланш глухо хохотнула и с
некоторой хрипотцой в голосе произнесла:
— Ну не молчи, Генри, еще не хватало, чтобы и тебя
тоже пришлось уговаривать. Надеюсь, дорогой мой, се¬
годня не один из твоих плохих дней? Скажи мне,
что их беспокоит. Почему они не подойдут поближе?
На какое-то время наступило молчание, затем тело
мадам Бланш как-то передернулось, и она заговорила
снова, но уже другим голосом. Голос был мужским,
не очень сильным, но твердым и нарочито безразлич¬
ным, с чуть заметным акцентом. Услышав его, мисс
Рейнберд почувствовала, как по ее спине поползли
мурашки.
— Здесь всех ожидает прощение,— вещал голос.—
Иначе и быть не может. Вырубка деревьев в лесу
оставляет на холме шрамы опушек. Но деревья про¬
должают расти, и холм вновь обретает свой первоздан¬
ный вид.
— Со мной здесь одна особа, которой требуется
помощь,— весело произнесла мадам Бланш уже своим
голосом.— Ты не будешь возражать, если я попрошу
оставить лирику для другого случая? Скажи, почему
они держатся на расстоянии?
— Она сама знает, почему они не решаются по¬
дойти,— ответил Генри.— Хоть между ними давно во¬
царились мир и согласие, они не подойдут до тех пор,
пока она действительно не захочет их видеть. Пусть
не обижается, но их удерживает ее эгоизм.
— Это верно, мисс Рейнберд? — резко повернув
голову, спросила мадам Бланш.
— Все люди эгоистичны,— заявила мисс Рейн¬
берд.— Это типичная форма отказа, к которой прибе¬
гает Шолто, когда...
Быстро сообразив, что говорит лишнее, мисс Р.ейн-
берд прервала себя на полуслове. Конечно, мадам Бланш
невольно произвела на нее сильное -впечатление, но
помогать ей своими высказываниями она была не
намерена. Во всяком случае, сейчас.
— Давай наберемся терпения, милый Генри,—
улыбнулась мадам Бланш.— Мисс Рейнберд из породы
неверующих. Мы не можем надеяться заслужить ее
'доверие так быстро.
— Некоторые люди верят слепо,— ровным, не
283
терпящим возражений тоном заявил Генри.— У других
вера рождается и растет в борениях, своенравным
цветком, распустившимся до срока. Твоей знакомой
следует победить свой скептицизм, обогрев душу лю¬
бовью. Тогда расцветет вера.
— По-моему, ты слишком много общаешься там
с поэтами,— несколько раздраженно сказала мадам
Бланш.— Не забывай, что ты инженер, хорошо? Поста¬
райся выражаться яснее.
Из уст мадам Бланш раздался мужской смех,
а затем голос Генри заявил:
— Что за беспардонность, Бланш? Ладно, спроси,
знает ли их твоя знакомая.
— Вы их знаете? — обратилась Бланш к мисс
Рейнберд.
— Я догадываюсь, кто эти люди, но не могу утвер¬
ждать со всей определенностью,— ответила мисс
Рейнберд, все более осваиваясь в странной и непри¬
вычной для себя обстановке.
— Ответ ты слышал, Генри,— прокомментировала
Бланш.
— Именно этого я и ожидал,— сказал Генри.—
Тем не менее скажи ей, что эгоизм в человеке слабее,
чем чувство справедливости. Собственно говоря, она
сама это знает. По этой причине она и пришла к тебе.
Передай ей, что эти двое желают торжества справед¬
ливости, но ничего не могут сделать, пока она не готова.
Скажи ей, что истинная семья — это братство людей.
— Вы понимаете смысл* того, что говорит Генри? —
спросила Бланш у мисс Рейнберд.
— Да, конечно, понимаю. Все эти банальности мне
знакомы...
Генри расхохотался устами мадам Бланш, и такое
быстрое переключение с женского голоса на мужской
наконец вывело мисс Рейнберд из того шаткого состоя¬
ния душевного равновесия, в котором она до сих пор
пребывала. Ее прошиб холодный пот и охватило неудер¬
жимое желание прекратить происходящую на ее глазах
комедию.
Как бы в ответ на ее реакцию раздался разочарован¬
ный голос мадам Бланш:
— Почему они'уходят, Генри? Они отворачиваются
от нас.
— От них отвернулись, Бланш,— торжественно
произнес Генри.— Нам не чужды любовь и взаимопо-
284
нимание. Наши возможности позволяют обратиться к
прежней жизни. Но не в нашей власти влиять на
человеческое сердце. Как инженер, я бы мог осушить
необъятные болота и развести сады в пустыне, но ни я,
ни кто-либо другой не способен зажечь в вас искру
веры так же просто, как чиркнуть спичкой или зажечь
газовую лампу.
— Ты отстал от времени, Генри,— усмехнулась ма¬
дам Бланш.— Теперь мы пользуемся электричеством.
— Трудно избавиться от старых привычек,— отве¬
тил Генри.— Не менее трудно, чем от привычных
предрассудков. ч
Мисс Рейнберд заметила, что по плечам мадам
Бланш пробежал озноб, будто от порыва ледяного ветра.
— Вот мужчина уже ушел,— проговорила мадам
Бланш.— Но, Генри, почему так нерешительно ведет
себя женщина?
— Ее удерживает любовь, Бланш. Точнее, две люб¬
ви, одну из которых она подарила, а другую предала.
— Вы понимаете, о чем он говорит? — обратилась
мадам Бланш к мисс Рейнберд.
— Возможно,— сдавленным голосом ответила мисс
Рейнберд и, внезапно уронив голову, прерывисто, почти
задыхаясь, заговорила: — Попроси, чтобы он ей пере¬
дал... чтобы он сказал ей... О, нет!.. Нет!..
На лице мисс Рейнберд отразилась внутренняя
борьба между желанием поверить в этот невероятный
мир и привычной ее существу недоверчивостью, которая
упорно, почти озлобленно корила ее за проявленную
глупость.
— Пустыня в сердце оживет под слезами,— спо¬
койно и неторопливо сказал Генри.— До свидания,
Бланш... До свидания...
— До свидания, Генри,— эхом отозвался голос
мадам Бланш.
Мисс Рейнберд медленно пришла в себя и осмотре¬
лась. Мадам Бланш сидела с закрытыми глазами,
откинувшись на спинку кресла. Потом её руки не спеша
поднялись, и, взявшись за бусы, она снова замерла.
Так они просидели довольно долго. Мисс Рейнберд,
окончательно справившаяся с волнением, начала уже ду¬
мать, что мисс Тайлер заснула, и осторожно спросила:
— С вами все в порядке, мадам Бланш?
Бланш медленно открыла глаза и улыбну¬
лась.
285
— Боже мой! — воскликнула она, тяжело выдох¬
нув.— Что здесь произошло? Я чувствую себя как
выжатый лимон. Вот это да... Вы не возражаете,
если я...
Она многозначительно посмотрела в сторону гра¬
фина с хересом.
— Пожалуйста, конечно,— тут же ответила мисс
Рейнберд и встала.
Налив вина себе и мадам Бланш, она снова устро¬
илась в кресле, и некоторое время они сидели молча,
сосредоточившись на напитке.
— Вы что-нибудь помните? — наконец спросила
мисс Рейнберд.
— Нет, ничего,— покачала головой Бланш.— Знаю
только, что Генри что-то взволновало. Он всегда
оставляет меня в таком состоянии, как сейчас, когда
его что-нибудь задевает.— Она рассмеялась и про¬
должила: — Иногда меня даже подмывает посмотреть,
нет ли на теле синяков. Вообще-то Генри всегда
откровенен и прямолинеен, хоть и любит иногда пли?,
пустить мистики. |
— Вы действительно не помните
что здесь говорилось?
— Нет, мисс Рейнберд, я на самом
не помню. Бывает, и довольно часто, что я по)
происходящее во время сеанса. Но временами Ге
начисто убирает все из моей памяти. В этих делал
он очень осторожен. Ну а вы узнали что-нибудь
для себя полезное?
Мисс Рейнберд допила херес и посмотрела на
Бланш. Впечатления остались сильные, но казаться глу¬
пой, легковерной старухой вовсе не хотелось. Она готова
была принять существование неизвестных ей явлении.
«Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось
нашим мудрецам...» Но для того, чтобы поверить во
что-то новое, ей нужны неопровержимые доказатель¬
ства. В данном случае сомнения оставались. После вы¬
хода из состояния транса мадам Бланш могла действи¬
тельно ничего не помнить. Однако в этом состоянии, как
и во сне, ее мышление и память работали, хотя и не¬
сколько по-другому. К тому же происходящее можно
объяснить ее телепатическими способностями. Необхо¬
димо все очень тщательно проверить. Некоторые люди
обладают поразительным умением читать чужие мысли
и чувствовать настроения. Ей также было известно, что
286
кое-кто из таких людей не гнушался приукрасить свой
дар в корыстных целях.
Обдумывая каждое слово, она сказала:
— Должно быть, мадам Бланш, вы узнали некото¬
рые вещи обо мне и моей семье от миссис Куксон.
— Ну естественно,— улыбнулась Бланш.— Не всег¬
да удается остановить миссис Куксон, если она начинает
что-нибудь говорить. Она рассказала мне о вас, о том,
что ваш старший брат и младшая сестра уже умерли.
Еще она сказала, что вы очень любили сестру и...
ну... не очень-то жаловали брата. Это все, мисс Рейнберд.
Мисс Рейнберд обдумала сказанное. Ида Куксон
известна как неисправимая сплетница. Если, однако,
все взвесить, то и сплетничать особо не о чем. О репу¬
тации Шолто знали все. Что касается истории с Хэриет,
то она держалась в строгом секрете. Ида Куксон
ничего знать не могла. И уж тем более никому не
может быть известно о появлениях Хэриет в ее снах.
Они, без сомнения, и есть те двое, что стояли в
отдалении... на небесном плато почти у самого гори-
Они не захотели приблизиться, пойти на кон-
че сделают этого до тех пор, пока она не
взвалить на себя обузу долга и посвятить
.Аонь выполнению слезливых заклинаний Хэриет, каких
бы волнений и неудобств ей это ни стоило. Если бы
Хэриет заявила о своих правах еще много-много лет
назад, то не случилось бы подобной глупости, и эта
пухлая перезрелая мадам Бланш не сидела бы сейчас
перед ней с непристойной улыбкой на лице. Ничего
не помнит... Какая ерунда! Разыграла здесь, надо от¬
дать должное, очень и очень правдоподобный спек¬
такль на основе скудных сведений и, чего у нее не отни¬
мешь, глубоких знаний психологии человека. А этот ее
Генри — зануда и глупец, каких свет не видел.
Мисс Рейнберд поднялась с кресла, давая тем
самым понять, что аудиенция подошла к концу, и
сказала:
— Что ж, мадам Бланш, благодарю вас, что не
отказались посетить меня. Как вы уже, видимо, поняли,
я не из тех, кто боится сказать «да» или «нет». Говорю
откровенно: пока я не могу окончательно определиться
относительно ваших услуг.
Бланш тоже встала, и мисс Рейнберд направилась
к двери, продолжая на ходу:
— Мне нужно еще время, чтобы подумать. Я прошу
287
вас понять, что это вызвано не моими сомнениями в
вас или ваших способностях. Решение, которое я дол¬
жна принять о продолжении наших сеансов, носит
личный характер и не имеет никакого отношения к вам.
Я сообщу вам о нем позже, и если вдруг наша сегод¬
няшняя встреча окажется последней, то, конечно же,
мадам Бланш, я прослежу, чтобы ваши усилия были
соответствующим образом оплачены.
Она трижды нажала кнопку звонка, давая знать
Ситону, что гостья уходит.
— Ни о чем не беспокойтесь, мисс Рейнберд,—
вежливо ответила Бланш.— Если это наша последняя
встреча, то никаких денег не нужно. Скажем... мы
закончили что-то вроде недельного испытательного
срока без взаимных обязательств. Представляю, что вы
сейчас чувствуете. Все это-нарушает душевное спокой¬
ствие, кажется странным и заставляет вас усомниться
в себе и во мне. Если от вас не последует никаких
известий, то я приму это без обиды. Проблема моя
состоит в том, чтобы найти достаточно времени для
тех, кто действительно во мне нуждается.
Мисс Рейнберд открыла дверь. На пороге появился
Ситон. Бланш вышла из комнаты, и дворецкий помог
ей одеться. Затем, одарив мисс Рейнберд улыбкой, она
проследовала за ним по холлу. Проходя мимо длинной
широкой лестницы с дубовыми перилами, ведущей на
верхние этажи, мадам Бланш внезапно остановилась,
будто невидимая рука уперлась ей в грудь, преградив
дорогу. Мгновение она недвижно стояла, затем медленно
развернулась, посмотрела в лицо мисс Рейнберд и
сказала: ,
— На этом месте что-то произошло.— Она пробе¬
жала взглядом вверх по ступенькам.— Здесь произошло
что-то ужасное. Я это чувствую.
Плечи мадам Бланш нервно передернулись, и она
пошла дальше вслед за Ситоном. Когда за ней закры¬
лась дверь, мисс Рейнберд вернулась в гостиную. Она
сразу прошла к столику и налила еще бокал хереса.
Сейчас она была в полной растерянности. Обычно она
не позволяла себе выпивать столько вина в одиночку.
Постоянные излишества Шолто укрепили присущее ей
от природы чувство меры.
Какая необычная женщина! Как могла она что-то
почувствовать?! О том, что, напившись, Шолто сва¬
лился с этой лестницы, знали только она и доктор
19 Р. Ладлэм
289
Харвей. Удивительно, что при этом все кости остались
целы, и даже синяков было немного, но шок, вызванный
падением, оказался чрезмерным для его сердца. Доктор
Харвей — более сорока лет он был лечащим врачом их
семьи — просто засвидетельствовал смерть от сердечно¬
го приступа, чтобы избежать возможных сплетен и кри¬
вотолков в деревне и тем самым сохранить доброе имя
Рейнбердов. Даже после смерти Шолто одно упомина¬
ние его имени приводило мисс Рейнберд в крайнее
расстройство. А эта глупышка Хэриет теперь с ним
заодно. Как они посмели заявить, что ее эгоизм не
дает им приблизиться? Она совсем не эгоистична.
Вс/всяком случае, не настолько, чтобы на это ссылаться.
Ей всего-то и хочется, чтобы ее оставили в покое и
позволили насладиться оставшимися годами жизни.
Само собой разумеется, у нее даже не возникало мысли
привести в дом мужчину, да, да, мужчину — сколько
разговоров это вызовет в деревне, пересудов и много¬
значительных кивков в ее сторону... в их сторону. Но
самое ужасное — это то, кем может оказаться этот
человек, родившийся от такой матери, как Хэриет, и
безвестного никчемного папаши, погибшего во время
военной операции где-то в пустынях Египта. Нет, пусть
все они остаются там, у самого горизонта, на своем
длинном небесном плато, все без исключения. Их нет,
а она жива и никого не желает пускать в свой дом.
Джордж проснулся среди ночи и сразу ощутил ее
присутствие. Он продолжал лежать, стараясь не шеве¬
литься, и про себя ухмылялся от удовольствия. Какая
женщина! Он всегда спал так крепко, что мог не
услышать строевой песни марширующей мимо изголовья
его кровати армии. Верный Альберт ему в этом не
уступал. Самый лучший и самый сонливый друг чело¬
века. Она конечно же не спит, но и не подумает
нарушить его сон, пока он не проснется сам. Ему
ясно представилось, почему и как она оказалась рядом.
Наверняка, вернувшись в свой дом в Солсбери, она
почувствовала острую потребность в обществе. В его
обществе. Импульсивная Бланш в поисках разнообразия
после бесед, с бесплотными духами. Возможно, Генри
посвящен в тайны жизни и знает, как достичь гармонии
с вечностью, но... Это он, Джордж, составляет для
нее реальный мир, полнокровный и бестолковый, без
290
забот о завтрашнем дне. Для него же самого любой
мир не представляет ни малейшего интереса, если не
является более или менее точной копией этого, пусть
с некоторыми усовершенствованиями. Просто про¬
снуться утром, как он делает уже много лет, и ощутить
рядом с собой этот бесконечно теплый и щедрый
источник наслаждений — одно это стоит тысячи лет
пребывания на дрейфующем облаке под однообразие
псалмов и нудные звуки арф.
Собравшись с духом, он дотронулся до нее. _Ее
ладонь сжала его руку, и послышался .вздох. Мгно¬
вением позже его рука получила свободу и начала
свои блуждания по знакомым контурам, по
роскошным холмам и долинам, составлявшим его владе¬
ния. Когда-нибудь он обязательно должен купить кро¬
вать пошире. Он и Бланш созданы для более простор¬
ных полигонов любви. Большие люди, титанические
любовники! Идеальные условия можно создать всего
за десять тысяч в год без учета налогов. Он неторопливо
приподнял ночную сорочку, и, вздохнув еще раз, Бланш
нашла его губы своими.
Шныряя по запущенному саду в поисках белых мы¬
шей и полевок, амбарная сова серым привидением
наскочила на стекло зашторенного окна и услышала
скрип пружин. Много позже, возвращаясь с удачной
охоты на заливных лугах, сова снова пролетала мимо
того же окна, и на этот раз в доме было тихо.
— Все в порядке? — удовлетворенно спросил
Джордж, пребывая в нахлынувшей на него эйфории.
— Да, любимый, можешь смело это запатенто¬
вать,— лениво отозвалась Бланш.— Заработаешь целое
состояние. Иногда твое исполнение звучит музыкой,
иногда рассыпается цветами — как сегодня. Большой
огненный цветок в форме веера, пурпурный и с жем¬
чужными прожилками.
— Встреча с мисс Рейнберд прошла не очень
гладко?
— С чего ты взял?
— Ты пришла сюда, к Джорджу, за успокоением.
Всегда пожалуйста, и для тебя — особенно. Даже стари¬
на Генри не может так успокоить.
— Не приплетай сюда Генри. Трое в одной посте¬
ли — это слишком много.
— Так как насчет старухи?
— Второй этап, прошла как по писаному. Позвонит
14'
291
через день — после того, как поразмыслит и придет
к решению, пережив еще один ночной кошмар. Кстати,
почему ты не сказал мне, как умер ее брат?
— А, этот старый скряга?
- Да.
— Я рассказывал.
Он поднял ногу и устроился поудобнее, положив ее
по диагонали на широкие просторы бедер Бланш.
— Нет. Ты сказал, что он умер от сердечного
приступа.
— Правильно.
— Может быть, так оно и было, но причиной при¬
ступа стало падение с лестницы. Проходя мимо этой
лестницы, я услышала его нечеловеческий вопль и
поняла. Разве ты не знал?
— Конечно, знал, и тебе об этом рассказывал.
Одна из старых сплетниц поведала мне что-то в этом
роде. Но все это только слухи. Я наверняка тебе
говорил.
— Теперь это уже не важно, но ты ничего такого
не говорил. Джордж, ты должен рассказывать мне все
подробности, сколь бы незначительны они ни были. Об
этом эпизоде ты мне не рассказал.
— Ну, может, и забыл. Бывает, что некоторые
вещи упускаешь из виду.
— Семейный врач, видимо, постарался замять эту
историю. Скорее всего, старик был пьян в стельку и,
споткнувшись, скатился вниз по лестнице. Подобный
скандал недопустим. Вот в чем состоит одна из ее
причин личного характера, хоть она ни разу о ней и не
упомянула. Семейство Рейнбердов, честь и доброе имя
семьи. Нет, наша дама никуда не денется.
Соприкасаясь с ней своим телом, Джордж почув¬
ствовал охватившую ее внезапную дрожь.
— В чем дело, любимая?
— Сеанс был одним из тех, особых. Не понимаю,
почему Генри со мной это делает. Он ведь знает, что
/ине это не нравится. Не люблю, когда после сеанса
не могу ничего вспомнить.
— Ну, после общения с Генри тебе, может, и нечего
вспомнить,— усмехнулся Джордж.— Но после обще¬
ния со мнор все обстоит совсем по-другому.
Он протянул руку и начал медленно поглаживать
ее разнеженную левую грудь. Довольно долго она при¬
нимала его ласки молча и безмятежно, но потом по¬
292
чувствовала растущее в нем возбуждение и, когда он
пододвинулся ближе, игриво спросила:
— Опять ты за свое?
— Почему нет, любовь моя? — проурчал Джордж,
прильнув к ее щеке.— На этот раз обещаю жемчужное
пламя с пурпурными блестками и надеюсь, что от
зависти и бессилия Генри обгрызет себе ногти.
Буш был очень честолюбивым человеком, но при
этом отнюдь не отличался оптимизмом. Он не надеялся
случайно обнаружить что-то такое, что помогло бы ему
продвинуть дело Торговца. Он делал ставку только на
тщательное расследование имеющихся в его распоря¬
жении фактов. Однако обстоятельства складывались
так, что без известной доли оптимизма можно было
впасть в меланхолию и безысходность. Именно в таком
состоянии он теперь находился. На 'основе замеров
времени он проштудировал карту местности, но в итоге
вынужден был признать, что его выводы вполне
могли оказаться ошибочными. По сути дела, он сам бы
высмеял своего подчиненного, если бы тот представил
ему подобный отчет.
Буш сидел за столом в своем кабинете и наблюдал
через окно, как по парку прогуливались люди, наслаж¬
даясь обеденным перерывом, а на озере резвились
водоплавающие птицы. Чувство безысходности напрочь
лишило его аппетита, который и раньше нельзя было
назвать хорошим.
На развернутой перед ним карте Великобритании
карандашом был выделен прямоугольник. Левый верх¬
ний угол прямоугольника находился к западу от Кар¬
диффа, в Уэльсе, а правый верхний угол — в Вулидже,
к востоку от Лондона. Из этих точек опускались
перпендикуляры: на запад через Тивертон, а на востоке
через Кроуборо. Выделенная площадь охватывала прак¬
тически всю южную часть Англии, включая Лондон!
С раздражением он посмотрел на карту. Где-то в этом
месте (хотя он вряд ли мог бы за это поручиться)
преступник прятал двоих похищенных им членов
парламента. На склоне этого холма йог стоять тот
самый дом — возможно, построенный из известняка
(что немного ограничивало поиск такими местами, как
Мендип и Котсуолд, впрочем, известняк широко
использовался в строительстве и за пределами мест
293
разработок), дом, в котором пользовались мягкой водой.
Вода может быть мягкой от природы, по не исключено,
что в доме был опреснитель. И в подвал этого дома
либо ветром, либо на подошве обуви было занесено
перо птицы. Зная основательность и скрупулезность
Торговца, можно б ¿ело допустить, что перо принадлежа¬
ло домашней птице, но настолько же вероятно было
и то, что птица для этих мест не совсем обычна. Да
и вообще перо могло вылететь из подушки или матраца.
По сути дела, перед Бушем возвышался громадный
стог сена, в котором следовало отыскать крохотную
иголку. Не далее как через час ему предстоит вести
совещание с руководством Скотланд-Ярда, которое даже
в нормальной обстановке не жаловало- никого из их
департамента, хоть и строго придерживалось установки
на сотрудничество. Предстояло просить... требовать,
чтобы на все полицейские участки был распространен
запрос обо всех домах, более или менее подходящих
под описание. Сердце сжималось от одной мысли,
какими взглядами, скептическими ухмылками и зака¬
тыванием глаз будет сопровождаться его речь. Кто-
нибудь обязательно с издевкой напомнит о многочислен¬
ных барышнях с попугаями, пенсионерах с любимыми
канарейками, герцогах, во владениях которых много¬
численные пруды кишмя кишат декоративной птицей,
о родовых поместьях в девственных заповедных
парках и голубятнях на задних двориках городских
кварталов. Идиотское положение. Но как ни крути,
а этого не избежать. При одной мысли об этом внутри все
сжималось от ярости. Дураком он никогда не был, но
будет выглядеть именно так. Перед ним глухая стена.
Так и подмывало снять трубку телефона и набрать
номер Грэндисона, находящегося в Париже на конфе¬
ренции «Интерпола», чтобы просить его отменить сове¬
щание в Скотланд-Ярде. Но _ он знал, что скажет
Грэндисон, сразу разгадав истинную причину его прось¬
бы. «Если у тебя нет другой информации, то придется
дать им то, что есть. Если при этом будешь выглядеть
глупо, то придется с этим смириться. Но только насто¬
ящий глупец откажется действовать». Лишь после этого
он смягчит тон и, чувствуя явную растерянность собе¬
седника, в качестве утешения скажет что-нибудь вроде:
«Маленький желудь вырастает великим дубом».
Две девицы с ногами амазонок, чуть прикрытыми
от колючего мартовского ветра мини-юбками, не спеша
294
прогуливались под его окном в сопровождении увязав¬
шегося за ними парня в джинсах и потрепанной кожа¬
ной куртке, на которую спадали его длинные прямые
волосы. Их вид окончательно вывел Буша из себя.
Бесстыжие никчемные людишки... наглые и смехотвор¬
ные. И тут ему вспомнилась дурацкая маска, в которой
приходил Торговец. На этот счет Скотланд-Ярд поизде¬
вался вволю. Проклятый мистер Торговец наверняка
знал, что такие маски можно приобрести в десятках
магазинов Лондона, не говоря уж о магазинах в других
районах юга Англии.
Он встал, подошел к высокому шкафчику в конце
комнаты и налил вина. По привычке он налил ровно
столько, сколько наливал всегда, но потом почти бес¬
сознательно удвоил порцию.
ГЛАВА 4
Занимаясь составлением отчета о пристрастиях чи¬
тающей публики Чилболтона во время своего послед¬
него вояжа в это местечко, Джордж откопал поистине
золотой самородок в человеческом обличье. Ее звали
миссис Грэдидж, и была она древней особой с внеш¬
ностью Мафусаила, хотя давала себе не более шестиде¬
сяти девяти лет... Совершенно седая, с приплюснутым
носом и проницательным взглядом, она была крайне
словоохотлива и любила почитать прессу. В ее ежеднев¬
ном рационе была «Дейли Миррор», по воскресеньям
она прочитывала «Ньюс оф зе Уорлд» и еще еженедель¬
ник под названием «Сэтердей Титбитс». Пикантные
новости, подобные тем, что печатались в еженедель¬
нике, и были усладой старости миссис Грэдидж. Ничто
не ускользало от ее внимания: ни зашторенное окно
в дневное время, ни первые признаки беременности у
какой-нибудь деревенской девушки, ни малейший вете¬
рок скандала или сплетни, ни тень чьей-либо кровной
обиды, ни просроченный кем-либо взнос за купленный
в рассрочку телевизор или автомобиль. При всем при
этом она редко покидала свою хибару с соломенной
крышей, где проводила дни, сидя в штопанном раз¬
ноцветными лоскутами кресле, невидимая снаружи за
широкой вазой с искусственными розами, которая с
этой целью и стояла на окне. Это была отвратительная
295
'злонамеренная старуха, бесцеремонно и радостно копав¬
шаяся в жизни других людей. Джордж ее очаровал,
и, шлепая рыхлым ртом с плохо подогнанной встав¬
ной челюстью, она призналась ему, что в свое время
любила приударить за парнями, и вовсе не безуспешно,
. что в деревне можно еще отыскать несколько типов,
которые теперь подло обходят ее своим вниманием
даже днем, забыв, что когда-то их распирало от жела¬
ния поскорей остаться наедине с ней в сарае. Джордж
с трудом сумел удержать подступившую тошноту и
умудрился разыграть очарованного принца, что в итоге
и принесло ему желанную награду.
Ее давно почивший супруг (и, как представлялось
Джорджу, почивший во благо себе) работал егерем в
поместье Рейнбердов. Миссис Грэдидж периодически
подрабатывала там же: сначала на кухне, а потом раз¬
норабочей. То, что ей не удавалось узнать самой, она
узнавала от своего мужа. Классовое неравенство так же
естественно побуждало ее подслушивать у двери и под¬
сматривать, что написано в лежащем на столе письме,
как ее мужа — приблизиться на расстояние слыши¬
мости к группе джентльменов на охотничьем привале
или, стоя в своем потрепанном защитного цвета плаще
и бриджах где-нибудь в гуще деревьев или на лесной
прогалине, украдкой наблюдать, как схожа тактика лю¬
бовного ухаживания и совокупления у людей и живот¬
ных.
От миссис Грэдидж Джордж узнал о том, как вел
себя Шолто со служанками, гостьями дома и почтен¬
ными деревенскими матронами. Шолто никогда не на¬
стаивал на своих droits de seigneur ’, частенько эти
права ему даровались добровольно. При этом он еже¬
дневно пил с завидной выносливостью, начиная с
половины одиннадцатого утра до глубокой ночи. (Под¬
жаривая тост на кухне, Джордж попытался воспроиз¬
вести в памяти свой разговор с миссис Грэдидж,
и ему показалось, что он не мог не рассказать Бланш
о падении пьяного старика Шолто с лестницы. Впрочем,
все может быть... Во всяком случае, он действительно
собирался это сделать. Возможно, просто упустил в
общей массе всего, что он ей наговорил. Бог свиде¬
тель, какая старая гнусная стерва эта миссис Грэдидж.
1 draits de seigneur — права сеньора {франц.).
296
Очень хотелось верить, что ему не придется возвра¬
щаться к ней по новому заданию Бланш).
Самая богатая жила, которую ему удалось разрабо¬
тать при содействии миссис Грэдидж, относилась к
истории с Хэриет, младшей сестрой мисс Рейнберд.
Богатое воображение Джорджа без труда дополнило
возникавшие пробелы в рассказе миссис Грэдидж о
событиях тех лет.
Обе сестры были миловидными и даже привлека¬
тельными, но тогда как миниатюрная, смахивающая
на пташку Грейс Рейнберд отличалась своенравием и
чувством собственного достоинства, Хэриет, высокая и
довольно неуклюжая дама, страдала от почти патоло¬
гической застенчивости и неуверенности в себе. К тому
времени, когда Хэриет перешагнула свой тридцати¬
летний рубеж (миссис Грэдидж прекрасно ориентирова¬
лась в датах и помнила даже отдельные дни, прожитые
много лет назад), уже сложилось общественное мне¬
ние, что ни одна из сестер не выйдет замуж. С присущей
ей бесцеремонностью Грейс отмела всех своих ухаже¬
ров, даже тех, кто ей нравился, догадываясь или
внушая себе, что их по большей части привлекают
ее деньги. Что касается Хэриет, то ее застенчивость
и неуверенность стояли непреодолимым барьером на
пути к романтическому приключению. В тех редких слу¬
чаях, когда на горизонте появлялся какой-нибудь воз¬
дыхатель, движимый то чувством, а то интересом к
приданому, тут же вмешивался Шолто, и под холодным
потоком его неудовольствий зарождающаяся связь не¬
изменно прерывалась. Делал он это, стремясь удержать
при себе двух работоспособных женщин, которые под¬
держивали в доме порядок и с готовностью окружили
его всем необходимым для пьянок и любовных по¬
хождений. Шолто был эгоистичным деспотом, только
внешне сохранявшим одно грубое подобие доброже¬
лательности.
Однако за три года до второй мировой войны у Шолто
прихватило почки, и он угодил на три недели в боль¬
ницу. Тогда-то природа-мать и сыграла одну из своих
злых шуток. Грейс и Хэриет посетили благотворитель¬
ный вечер в соседнем военном гарнизоне без тради¬
ционного присмотра со стороны Шолто. Грейс повесе¬
лилась в меру, а Хэриет вскружил голову подвыпивший
молодой ирландский офицер-танкист. Она приняла лиш¬
него и, захмелев, постепенно почувствовала себя сво¬
297
бодной и целиком отдалась развлечениям. В итоге тот
самый офицер соблазнил ее на заднем сиденье своей
машины, пока Грейс танцевала с Полом Джоунсом.
Хэриет была на седьмом небе от нового для нее
удовольствия, но не доверилась Грейс и последующие
три недели кряду встречалась со своим возлюбленным
в лесочке на берегу реки. Сестра ни о чем не подозре¬
вала, чего нельзя сказать о Грэдидже, чутье которого
за двести ярдов подсказывало, что рядом занимаются
любовью. За день до того, как Шолто выписался из
больницы, подразделение, в котором служил тот офицер,
было отправлено на Ближний Восток. Хэриет больше
никогда не видела возлюбленного и не получила от него
ни одной весточки. Грейс она оставила в неведении, но
когда ей самой стало ясно, что приключение не прошло
бесследно, она рассказала обо всем Шолто. Реакция по¬
следнего, была однозначной — удостоверившись, что
Грейс не было дома, он начал рвать и метать, а потом бы¬
стренько отправил Хэриет надолго в гости к своему зака-'
дычному дружку в Нортумберленд. Там она благополуч¬
но родила и выхаживала ребенка в течение двух дней.
Потом ребенка у нее забрали навсегда, не сказав, где
и у кого он будет воспитываться.
Лишь много лет спустя Хэриет раскрыла свою тайну
Грейс. К тому времени ирландский офицер уже погиб
в танковом сражении под Тобруком.
Все это рассказала Джорджу миссис Грэдидж, а он
передал Бланш. С особым злорадством миссис Грэдидж
подчеркнула, что, несмотря на всю скрытность Шолто
и мисс Грейс Рейнберд, эта тайна давно вышла за
пределы дома.
В заключение миссис Грэдидж намекнула, что для
внимательного, слушателя у нее еще найдется что рас¬
сказать. И вовсе не псотому, что она любила делиться
сплетнями и скандальными историями. Иногда, на¬
пример, Хэриет и ее любовник находили убежище в
старом рыбацком шалаше, где Грэдидж держал солому.
Туда же с этой целью заглядывали и многие другие.
Миссис Грэдидж готова рассказать, кто. Но Джордж
не мог все это выдержать и буквально удрал в «Аббат¬
скую Митру», где заглушил неприятное ощущение во рту
только после трех порций виски.
Вспоминая об этом за чашечкой кофе и тостом с
джемом, Джордж подумал о Хэриет. Она ведь давно
умерла, а он зачем-то роется в ее жизни, ищет факты
298
для Бланш. Ему опять стало противно. Звезды что-то
напутали. Подобная судьба и работа наверняка были
предназначены кому-то другому. Тому, кто мог под¬
хихикивать таким, как миссис Грэдидж, получая от
этого удовольствие. Какой-то идиот там, наверху,
перепутал карто'чки в картотеке, и в результате на
его долю выпала эта мерзкая обязанность. Если бы у
него было право выбора, то уж он бы нашел работу
более романтическую и достойную... Например, он бы
не отказался от роли того ирландского -офицера-
танкиста, конечно, за исключением финала со смертью
храбрых. Еще не дурно было бы побывать в облике
секретного агента, изощренного, тонкого ценителя ино¬
странных красоток, старинного фарфора и нэцкэ или
все равно чего. В своем воображении он, рискуя жизнью,
спасал томящихся в неволе красавиц, принимая от них
впоследствии соответствующую благодарность, спешил
на помощь сирым и слабым, боролся с тиранией
и изобличал подлость.
Он взглянул туда, где притих Альберт на своей под¬
стилке, и возмущенно воскликнул:
— Какого черта ты там делаешь?
Альберт жевал утреннюю «Дейли Мейл», которую
принес незадолго до этого.
Джордж отобрал у него газету, встряхнул ее не¬
сколько раз и неожиданно принял решение. Ему не¬
обходимо изменить свою жизнь. У него есть все:
и способности, и приятная внешность, и здравый ум,
и даже что-то вроде цельности характера. К дьяволу
все эти бездарные виляния из стороны в сторону! Его
воротит от людей типа миссис Грэдидж. В какой-то
мере даже Бланш вызывала у него чувство неловкости.
Для него оставалось загадкой: то ли она стопроцентный
жулик, то ли просто спятила от всех' этих психических
штучек. В любом случае он не намерен — теперь уже
больше не намерен — дурачить почтенных дам и вытря¬
хивать из них чеки ради какой-то идиотской идеи
наподобие строительства храма Астродедь. Что возом¬
нила о себе Бланш? Что она —.дочь царя Соломона?
А этот мерзкий Генри! Где она могла его подцепить?
Скорее всего, прочитала о нем в какой-нибудь кни¬
жонке вроде «Детской энциклопедии по истории желез¬
ных дорог в Англии». Нет, хватит, он и так достаточно
для нее сделал. Он не против, чтобы' между ними
сохранились дружеские отношения, но что касается ее
299
поручений, то с него довольно. Он непременно поедет
в Солсбери, зайдет в кафедральный собор и в святых
стенах обдумает, как построить свою дальнейшую
жизнь. Да, лучшего места не придумаешь. Потом он
в одиночку отобедает в «Красном льве», а дома рас¬
скажет о своем решении Бланш. Может быть, ему
удастся и ее увлечь идеей о смене образа жизни...
— Начиная с сегодняшнего дня все в этом доме
будет по-другому,— заявил он Альберту.
В ответ Альберт повел поседевшими бровями и пома¬
хал хвостом.
В то самое время, когда Джордж за завтраком
планировал, как ой начнет новую жизнь, мисс Рейнберд
тоже села за стол, чувствуя полное отсутствие аппетита.
Она совсем не отдохнула после на редкость беспокойной
ночи. Во сне ее снова посетила Хэриет и была очень
настойчивой. Странно было то, что иногда сестра
являлась молодой, а иногда уже в преклонном воз¬
расте. От этих перемен во сне мисс Рейнберд все время
смущалась и путалась. Неизменной, однако, оставалась
просьба, с которой обращалась Хэриет: «Найди моего
мальчика. Найди его и верни в семью. Он Рейнберд!»
Часто при словах: «Он Рейнберд!» — ее интонация
приобретала зловещую окраску.
Прошедшая ночь была ужасна. Хэриет скулила и
металась, как плохая актриса в дешевой драме. Еще
чего придумала — найти ее мальчика! Чтобы он вернул¬
ся в Рид-Корт и после ее смерти получил все в наслед¬
ство... Десять к одному, что если он и найдется, то
окажется абсолютно неприемлемой личностью. Хуже
всего, что если он будет принят в ее доме, то вся
история станет достоянием длинных языков в округе.
Конечно же она не'настолько глупа, чтобы не подозре¬
вать о тОм, что кое-кто мог догадываться о случив¬
шемся. Хэриет поступила очень неразумно. Не потому,
что влюбилась — если это действительно была любовь,
а не просто физическое влечение,— но потому, что вела
себя как какая-нибудь глупая деревенская девчонка.
Какая недопустимая неосторожность с ее стороны.—
найти убежище в том рыбацком шалаше! И еще, почему
она не застраховала себя от... Да и любой более
или менее приличный мужчина' принял бы необходимые
в этом случае меры предосторожности. Каким же может
зоо
быть сын такого человека? Только негодяем. Постой-
ка... Кажется, это не очень справедливо. Совсем не
обязательно заявлять о себе, если он найдется. Сна¬
чала можно, не вызывая подозрений, понаблюдать
за ним, и если выяснится, что он на самом деле ни на
что не годен, то всю историю можно спокойно предать
забвению. Хотя можно, наверно, еще сделать какой-
нибудь анонимный подарок, чтобы ублажить и успо¬
коить Хэриет.
Опомнившись, мисс Рейнберд внезапно поймала себя
на том, что думала о Хэриет так, будто та была жива и
представляла силу, с которой нельзя не считаться. Вот
это поистине странно.
Она прикурила первую из четырех сигарет, которые
составляли ее дневную норму, и постепенно прониклась
мыслью, что она очень одинока. На целом свете у нее
не было ни одного настоящего друга. Знакомых было
предостаточно. Глупые женщины наподобие Иды Кук¬
сон, разумные мужчины вроде ее врача, адвоката и
биржевого маклера. Ни одного друга. Какое-то время
она намеренно удерживала в себе эту мысль, обдумы¬
вая ее со всех сторон и пытаясь определить свое
отношение к ней. В конце концов она решилась. Она
вызвала Ситона и, когда он пришел, сказала:
— Приготовьте машину, Ситон. Через полчаса я вы¬
езжаю в Солсбери.
Буш завтракал у себя дома: стакан неподслащен-
ного виноградного .сока, несладкие кукурузные хлопья
с молоком и в завершение — импортное яблоко, по
вкусу напоминавшее сдобренную дешевым одеколоном
вату, одолеть которое удалось только наполовину. На¬
строение было мерзкое, и теперь, укрывшись от посто¬
ронних глаз, он с. удовольствием дал волю чувствам.
Он медленно поднял оставшуюся половину яблока и
запустил ею через всю кухню, размазав по дверце
холодильника.
Облегчения не наступило. Воспоминание о вчераш¬
нем совещании в Скотланд-Ярде все еще отзывалось
саднящей раной. Над ним издевались — учтиво, но с
плохо скрытым злорадством — помощник комиссара
полиции, два его заместителя и два начальника
управлений. Парень из департамента Грэндисона —
умник Буш со всеми остальными шельмами, негласно
301
угнездившимися поверх них на служебной лестнице,
просил, 1<ак выразился кто-то слащавым голосом,
«найти где-то в южной части Англии постельный
матрац, из которого выпало перышко и неизвестно
куда подевалось»! Были и другие, еще более непри¬
ятные и обоснованные замечания. Впервые с тех пор,
как он поступил на службу к Грэндисону, его выста¬
вили дураком. Все знали, что он шел на это созна¬
тельно, и так же страстно, как ненавидели департа¬
мент, извлекали из этой ситуации максимальное
удовольствие. Когда же он заявил, что, несмотря
на очевидную скудность и незначительность имею¬
щихся у следствия нитей, никому не удастся, ввиду
особой важности дела, самоустраниться и умыть
руки, какой-то шутник ехидно поинтересовался:
«Какой водой, жесткой или мягкой?»
Воспоминание об этом конкретном эпизоде вновь
вызвало в нем ярость. Не важно, что им придется
делать все от них зависящее, чтобы выполнить его
инструкции. Выбора у них не было. Важно, что
каждый из них ни секунды не сомневался в безна¬
дежности операции. Они пребывали наверху блажен¬
ства. Он согрел и осветил для них отвратительный,
промозглый март'овский вечер.
Буш прошел в гостиную и сел за стол. Ощущение
безысходности терзало его душу. Он написал жене
письмо, выдержанное в холодных официальных тонах,
в котором отказывался предоставить ей какие-либо
основания для развода и уж тем более подавать
на нее в. суд по тем фактам, которые она может
предоставить сама. Если она не согласна теперь
же вернуться к нему, то пусть терпит положенные
пять лет раздельной жизни, чтобы получить развод-
и снова выйти замуж. Пусть вкусит сполна, думалось
ему. Он вовсе не хотел, чтобы она вернулась, но
привлекала возможность того, что ее приятель не
удержится при ней'без супружеских уз и ей придется
помучиться в одиночестве, прежде чем найдется
замена.
Сидя за столом, он запечатал письмо в конверт
й начал машинально его рассматривать. Где-то сей¬
час Торговец готовил свое третье похищение, спокой¬
но, со знанием дела и с уверенностью в успехе, ко¬
торому мог бы позавидовать любой. А он, Буш, бес¬
силен что-либо сделать. Утром в конторе его будут
302
ждать донесения о гольф-клубах. Предстоит их тща¬
тельно изучить и проанализировать, хотя "надежды на
эту информацию он возлагал самые скромные.
Перед поездкой в Солсбери мисс Рейнберд позво¬
нила мадам Бланш, чтобы выяснить, сможет ли она
ее принять. Дом, где жила Бланш, находился в тихом
респектабельном районе на небольшой возвышен¬
ности в северо-западной части города. Располагался
дом на окраине, и из окон верхнего этажа можно
было видеть просторы полей вплоть до заросшего
зеленью холма с руинами Олд-Сарум и чуть заметной
долины реки Эйвон. С левой стороны, в отдалении,
над хаосом жилых строений заточенным карандашом
торчал шпиль кафедрального собора. По вечерам
на макушке шпиля зажигался красный предупреди¬
тельный свет для самолетов.
Мисс Рейнберд расположилась в гостиной. Ей
представлялось, что обстановка в доме мадам Бланш
будет под стать ее ярким, кричащим одеждам. Даже
сейчас, в одиннадцать часов утра, хозяйка облачи¬
лась в длинное фиолетовое платье с глубоким деколь¬
те, перехваченное по талии красной шелковой шалью.
Жемчужные бусы плотно облегали шею, а рыжая
копна волос, на этот раз распущенная по плечам
(мисс Рейнберд отметила, что волосы отличались
естественной красотой и, видимо, хорошо ухоженны),
придавала ей какой-то задорный, моложавый вид.
Комната, тем не менее, была обставлена со вкусом и в
полутонах. На стене висели две очень приличные аква¬
рели с видами старого Солсбери.
Бланш сидела и слушала мисс Рейнберд, в поведе¬
нии и Фанерах которой произошли разительные пере¬
мены. Ничего удивительного для нее в этом не было.
Это она наблюдала много раз и у многих других
своих подопечных. Мисс Рейнберд откровенно расска¬
зала о своих снах, о Хэриет, а затем перешла к истории
о любовной связи сестры и о том, какие действия
предпринял Шолто. Бланш искренне пожалела Хэриет,
хоть той уже и не было в живых. Она ясно представила
себе происшедшее много лет назад. Долгие годы зато¬
чения, и вдруг появляется молоденький офицер и про¬
буждает чувства, овладевает душой. Шолто выглядел
подонком в этой истории.
зоз
— Сейчас я понимаю, что мои сны стали резуль¬
татом угрызений совести,— говорила мисс Рейнберд.—
Сыну Хэриет, если, конечно, он жив, уже, должно
быть, за тридцать. Что еще более важно, он —
Рейнберд. И наконец, самое главное — он мой бли¬
жайший родственник. Все, что имею я, должно пе¬
рейти к нему. Если честно, мадам Бланш, то я с
большим трудом пришла к этому решению. Я имею в
виду' не то, что придется оставить все ему в наслед¬
ство, а то, что его следует отыскать и привезти в
Рид-Корт. Объяснения о его происхождении и пере¬
суды в округе о подробностях романа бедняжки Хэриет
неизбежны, все это мне очень неприятно.
— Вам просто не хотелось нарушать спокойное
течение устроенной жизни, и это совершенно есте¬
ственно,— понимающе сказала Бланш, кивая голо¬
вой.— Но теперь ваша совесть требует, чтобы вы,
несмотря ни на что, исполнили свой долг?
— Да, за этим я и пришла сюда.
— А вы не думали о том, что моя помощь может
не потребоваться? Достаточно нанять частного де¬
тектива, который бы его нашел.
— Естественно, об этой возможности я тоже дума¬
ла. Имеются две причины, не позволяющие мне обра¬
титься к детективу. Во-первых, каким бы осторожным
ни был этот детектив, ему все равно придется наводить
справки, причем и в деревне тоже. Я не настолько
глупа, чтобы не 'сообразить, что некоторые жители
деревни могут обо всем догадаться. Людям вовсе не
обязательно знать что-то наверняка. Они просто на¬
блюдают, прикидывают что к чему и делают выводы.
Меня совсем не радует, что моим друзьям и знако¬
мым станет известно о предпринятых мною поисках род¬
ственника. Но в любом случае, даже если бы я сумела пре¬
одолеть свое нежелание огласки, остается еще одна, го¬
раздо более серьезная пр.облема. После смерти Шолто я
просмотрела всю его частную корреспонденцию и про¬
чие бумаги в надежде найти хоть какой-то намек на
то, какую судьбу он уготовил ребенку.
— Вам не удалось ничего найти?
— Ничего... Если и были какие-то документы, то
он их уничтожил. Мой брат был очень трудным и
эксцентричным человеком, отличавшимся чрезмерной
заботой о добром имени семьи. Он поставил себе
целью вычеркнуть ребенка из жизни Хэриет и восста¬
304
новить статус-кво в Рид-Корте. Само собой разуме¬
ется, он так и не простил Хэриет.
— Уже простил, я в этом, уверена,— улыбнулась
Бланш.— Вы когда-нибудь разговаривали с ним об
этом деле?
— Нет... Пожалуй, нет. Как-то раз я попыталась
заговорить, но он быстро дал понять, что не скажет
ни слова.
— А ваши друзья в Нортумберленде? Они что-
нибудь знают?
— В живых осталась только одна моя приятель¬
ница. Недавно я туда ездила и пыталась расспросить
ее, но она ничего не смогла мне рассказать. Хэриет
поступила в местную больницу как замужняя жен¬
щина. Через два дня после рождения ребенка его
забрал оттуда Шолто с какой-то няней. Так поступать
с Хэриет было крайне жестоко, но Шолто это сделал.
Сама же она была не способна ему прекословить.
Это было не в характере Хэриет. Так вот, как же
могу я надеяться на частного детектива, если в этом
деле нет даже мало-мальски достойной внимания
зацепки, с которой можно начать следствие... Во
всяком случае...
— Во всяком случае, в реальном, физическом
смысле...— подхватила Бланш.— Именно поэтому вы
пришли сюда, чтобы все это мне рассказать, ведь
правда, мисс Рейнберд?
— Честно говоря, да.
— И тем не менее вы все еще не верите в то, что
я смогу вам помочь?
— Откуда мне знать? — ответила мисс Рейнберд
после некоторых колебаний.— Мне, естественно, очень
непросто преодолеть сложившиеся за долгие' годы
представления о жизни. Однако если все будет про¬
исходить в строгой тайне, то я готова попробовать.
Я хочу рискнуть.— Внезапно она улыбнулась.—
Мне не доставляют удовольствия еженощные посеще¬
ния и стенания Хэриет, мадам Бланш. Я люблю
крепко спать по ночам. Если ребенок — теперь уже
мужчина — найдется, то я согласна исполнить по от¬
ношению к нему свой долг. Опять же если это окажется
приемлемым.
— Ну что же.— Бланш встала.— Тогда, пожалуй,
нам лучше всего начать? Посмотрим, что по этому
поводу скажет Генри.
20 Р. Ладлэм
305
Заметив удивление на лице мисс Рейнберд,
Бланш доверительно дотронулась до ее плеча и ска¬
зала:
— Вам придется привыкнуть к моему отношению
к этим вещам, мисс Рейнберд. Они составляют
часть моей жизни. Вам мой дар может показаться
сверхъестественным, странным и даже страшным. И тем
не менее в нем нет ничего необычного. Каждый
живущий в этом мире способен переступить порог сво¬
его тела и заглянуть в иную жизнь. Но на деле немно¬
гие могут это сделать, потому что для этого нужна
вера и преданность. Для меня Генри не менее реален,
чем вы, сидящая рядом со мной. Я обращаюсь.с ним
точно так же, как и с другими людьми,— мы с ним
смеемся, шутим, спорим. Сейчас мы просто поболта¬
ем и узнаем, что он обо всем этом думает. Он уже
довольно давно присутствует при нашей беседе.
— Откуда вам это может быть известно! — едва
сдерживаясь, чтобы не осмотреть комнату, воскликну¬
ла мисс Рейнберд.
Улыбнувшись, Бланш изящным жестом смахнула
пышную прядь волос с плеча.
— Я его чувствую, мисс Рейнберд,— весело зая¬
вила она.— Ну, пожалуйста, не смотрите на меня
с таким удивлением. Ведь если бы вы сидели с завя¬
занными глазами и ватой в ушах, а в «комнату зашла
женщина, от которой сильно хпахнет духами, то вы
непременно узнали бы о ее присутствии. Иногда
Генри выдает себя волнением эфира, иногда я безоши¬
бочно определяю его ауру, а иногда я узнаю его' по
запаху. Это запах поросших вереском болот с резким
привкусом костра — запах вернувшегося из странст¬
вий мужчины.
Бланш подошла к окну и, задернув внутренние
полупрозрачные занавески, сказала:
, — Я зашториваю окно потому, что комната хорошо
просматривается из дома на другой стороне улицы.
Нам не требуется темнота, но обстановка во время
сеанса должна быть ’ интимной. В один прекрасный
день... когда у меня будет достаточно денег, я построю
подобающий дом, где воцарятся духовность и мило¬
сердие. Мне больше нравится думать о нем, как о
храме... храме соединения, в котором наш мир осенят
любовь, свет и успокоение, ниспосланные миром
потусторонним.
306
— Вы поистине замечательная женщина, мадам
Бланш! — вырвалось у мисс Рейнберд.
В полутемной комнате было видно, как Бланш отри¬
цательно покачала головой.
— Нет. Это вы — замечательная женщина, мисс
Рейнберд. Я... ничем не .примечательна, просто поль¬
зуюсь теми дарами, которыми наградил меня Бог.
Вы, да и все люди, обладаете такими же способно¬
стями, что и я, но по какой-то причине не хотите
замечать их, храните к черному -дню на дне рожде¬
ственского мешка, отдавая предпочтение другим, на
первый взгляд, более привлекательным дарам. А теперь
давайте повторим то, что делали в прошлый раз.
Сядьте поудобнее, расслабьтесь, и мы послушаем,
что нам скажет старина Генри. Надеюсь, сегодня он
не будет в таком же поэтическом настроении, как
тогда.
Мисс Рейнберд устроилась в кресле и расслаби¬
лась. На этот раз, отметила она для себя, рассла¬
биться удалось по-настоящему. Она сделала выбор и
приняла решение. Намерения отступать не было.
Здравый смысл конечно же остался при ней, но она
ощущала какую-то силу и лонимание со стороны
мадам Бланш, которых никогда не встречала ни у кого.
Ее привлекала возможность хоть ненадолго отказать¬
ся от полного самоконтроля .и отдаться воле другого
человека.
Она наблюдала, как мадам Бланш закрыла глаза
и откинулась на спинку кресла. Какое-то время ее
пальцы медленно перебирали жемчужные бусы на шее,
затем руки вдруг упали на красный шелковый пояс
платья. Дышала она глубоко, с каждым вздохом плечи
и грудь высоко вздымались. Постепенно дыхание ее вы¬
ровнялось, стало почти незаметным. Мышцы лица рас¬
слабились настолько, что приоткрылся рот, и мисс Рейн¬
берд могла видеть внутреннюю влажную часть губ сидя¬
щей перед ней женщины. Сейчас она более походила на
восковую фигуру.
— Генри? — неожиданно громко прорезал тишину
голос мадам Бланш. Последовала продолжительная
пауза, потом она заговорила—снова, резко, почти
сердито:
— Генри, ну что ты со мной делаешь! Рядом со
мной тот, кто ищет твоей помощи, и ты прекрасно
знаешь, кто это.
307
Вновь наступившее молчание вскоре было прерва¬
но обрывками диалога, который мадам Бланш повела
с кем-то невидимым.
— Да, да. Я вижу... Но почему не словами? Сло¬
вами было бы намного лучше... Да, я понимаю. Им
нужно время, чтобы подготовиться... Преодолеть мно¬
гие трудности... Да, я ясно вижу. Молодая женщина
и мужчина на берегу реки. У женщины светлые волосы
и на голове... шляпа... соломенная шляпа. Мужчина
одет в форму...
Прошло некоторое время, прежде чем она загово¬
рила опять, быстро и оживленно.
— Да, вижу мальчика... Боже мой, Генри, он весь...
в грязи. Такой же, как и все мальчишки.' А что это
у него там, на запястье, Генри?.. Нет, на руке у
него что-то есть. Я не могу рассмотреть, что именно...
Послушай, Генри, все это похоже на то, как будто я
просматриваю чужой семейный альбом без всяких
разъяснений. И потом... я не все картинки вижу доста¬
точно четко. Ну, вот теперь лучше. Это мне нравится.
Женщина с ребенком на руках. Она выглядит счастли¬
вой, и ребенок улыбается. Разве это Хэриет? Не очень
похожа... Да, я так и подумала, что это не она. У Хэриет
были светлые волосы...— У нее вырвался вздох не¬
довольства.— Почему ты сегодня такой, Генри? Ну,
пожалуйста, мисс Рейнберд хочет знать, что случилось
с ребенком. Где его можно найти? Тебе стоит только
привести их сюда... спросить... Но почему нет?..
Если не можешь, так и скажи, тогда я оставлю тебя
в покое. Если они и не могут сейчас прийти, то тебе
наверняка что-то известно о них... Скажи мне, он
счастлив?.. Да, счастлив. Это уже кое-что. Он же¬
нат? — Внезапно она замолчала, потом продолжала
почти сердито: — Ну хорошо', я это понимаю. История
не нова и уже происходила со многими другими.
Мог бы сказать об этом и пораньше вместо того,
чтобы показывать все эти картинки... Да, конечно,
она помарается понять... Да, да... да-а...— голос
мадам Бланш постепенно затих на ленивой распевно¬
сонной ноте.
Мисс Рейнберд внимательно наблюдала, как она
обмякла в. кресле и задышала размеренно, будто
во сне. Затем глаза ее медленно открылись. Как бы
очнувшись ото сна, мадам Бланш встряхнулась и окон¬
чательно пришла в себя.
308
— Простите,— широко улыбнувшись, сказала
Бланш,— иногда бывает и так. Сегодня я застала
Генри в один из его плохих дней.— Она встала и
подошла к столику.— Не знаю, как вы, мисс Рейн-
берд, а я бы чего-нибудь выпила. Вы не против?
Мисс Рейнберд кивнула головой и, не спуская
глаз с рук Бланш, наливавшей в бокалы херес,
задумчиво сказала:
— Я не совсем понимаю, что произошло?
— Все очень просто,— заявила Бланш, протягивая
ей бокал с вином.— Примерно то же самое, что
плохая телефонная связь. Генри всегда относится к
таким неудачам с пониманием и принимает вину
на себя. Но я знаю, что всё дело во мне.
— На этот раз вы все помните?
— Да. Да, помню.
— Может, тогда попытаетесь объяснить?
— Попытаюсь, конечно, но должна сказать сразу,
что иногда новичкам это кажется невероятным.
Самое главное состоит в том... Как это лучше опре¬
делить? Понимаете, люди там не имеют какого-то
конечного состояния. Их жизнь полностью подчинена
законам динамики. Они постоянно и непрерывно со¬
вершенствуются. Проходит очень много времени,
прежде чем к ним приходит понимание Великой Тайны.
У них большие, но не безграничные возможности.
По крайней мере, эти возможности возникают не сразу.
В результате многие люди с научным складом ума,
или просто настроенные скептически, удивляются,
что принимаемые оттуда сообщения не дают нам исчер¬
пывающих ответов на вопросы о жизни после смерти.
А объясняется это тем, что большинство ушедших
еще не успели обрести достаточных знаний. Большая
часть людей здесь, на земле, не смогут объяснить,
как работает телевидение или, например, радарная
связь. То же самое можно сказать и о них. К тому же
усопшие не менее нас подвержены влиянию настрое¬
ний и атмосферных воздействий. По этой причине
сегодня контакт не получился. Ваши брат и сестра
привыкли видеть вас в Рид-Корте. Обнаружив, что вы
находитесь в каком-то другом месте, они удалились..
Мне кажется, будет лучше, если впоследствии мы про¬
должим встречи у вас дома. •
— Хорошо, если вы считаете, что это действитель¬
но поможет.
309
— Да, я так считаю. Все, что смог сегодня добыть
Генри, это несколько фотографий из семейного аль¬
бома, да еще выяснил, что ребенок Хэриет, теперь
уже мужчина, живет счастливо.
— Почему тогда эта непутевая Хэриет не скажет,
где его можно найти? — раздраженно спросила мисс
Рейнберд.
— Позвольте, позвольте, так говорить не очень
справедливо,— рассмеялась Бланш.— Я же вам гово¬
рила, что они не всемогущи. Некоторые вещи они
действительно знают, но очень многое им предстоит
выяснить самим. Случается и так, что Генри не
передает всего, что им известно.
— Это еще почему?
— Странно слышать от вас этот вопрос. Вы бы
дали ребенку награду до того, как он справится с
вашим заданием? Не хотелось бы вас обижать, но я
почувствовала, что у Генри еще остались относитель¬
но вас какие-то сомнения. Возможно, он улавливает
ваши колебания. Может быть, он не уверен в вашей
искренности. Не исключено, что то же самое чувствуют
Хэриет и Шолто. Хэриет ничем не сможет помочь вам,
если между вами останется стена недоверия. Даже
учитывая то, что она ждет помощи.
— Все это мне представляется слишком сложным
и нелогичным.
— Мы имеем дело с другим миром.
Мисс Рейгнберд вынуждена была признать силу
последнего аргумента, хоть и не могла отделаться от
неприятного чувства, что . мадам Бланш ведет с ней
очень тонкую и умелую торговлю. Ощущение', это
было бы еще более сильным, если бы не одна прозву¬
чавшая во время сеанса подробность.
— Вы помните тот эпизод, когда вы видели маль¬
чика? — спросила она.
— Да, прекрасно помню. Он был неряшливо одет
и запачкан грязью, как многие мальчишки после
дня, проведенного на улице.
— Вы сказали, что у него на руке или на за¬
пястье что-то было. Вы не могли бы описать это
поточнее?
— Нет, не могу. Видение-' было очень смазанным.
— Это было большим или маленьким?
— Довольно большим. Сначала мне показалось,
что это ракетка для игры в настольный теннис.
310
Мисс Рейнберд договорилась с Бланш, что позво¬
нит ей через несколько дней и известит о своем реше¬
нии относительно дальнейших встреч в Рид-Корте. Но
уже на обратной дороге, уютно устроившись в роскош¬
ном «Роллс-Ройсе», она утратила последние сомнения.
Конечно, она хочет продолжать сеансы. Мисс Рейн¬
берд постаралась скрыть от мадам Бланш, что описа¬
ние мальчика произвело на нее сильное впечатление.
Она представила себе Хэриет, прогуливающуюся со
своим офицером по берегу реки, и из памяти всплыла
одна мелкая деталь. Когда Хэриет пересказывала свою
злополучную любовную историю, она упомянула о том,
что тот ирландский офицер был страстным любителем
соколиной охоты и во время одного из своих визитов
принес показать вытренированную им пустельгу. Они
вместе тогда ходили к шалашу и охотились на сквор¬
цов. Не исключено, что страсть отца перешла к сыну.'
Теперь мисс Рейнберд была почти уверена, что на
руке у мальчика сидела какая-нибудь птица типа
ястреба. Пока мадам Бланш описывала мальчцка,
она ясно представила себе эту картину: растрёпанный
школьник с ястребом на руке. Как все это необычно!
ГЛАВА 5
Вечер шел на убыль. Солнце на подходе к горизонту
уныло таращилось с запада из-за густой гряды облаков.
В морозном воздухе Шубридж мог видеть вдалеке
холодно-серый отблеск моря и торчащую из воды по¬
крытую зеленью макушку Стип-Хольма. Еще ближе к
горизонту в полутьме угадывались очертания Флэт-
Хольма. Пройдет час, и в устье реки Северн зажгутся
сигнальные огни. А еще' через два часа ему нужно
будет отправляться обратно в школу после проведен¬
ного дома уик-энда. Ему больше нравилось находиться
дома, но мысль о возвращении в школу не беспоко¬
ила. Он привык принимать как должное все, что ему
приходилось делать, независимо от того, нравилось ему
это или нет.
Мартин легко шагал по крутым склонам известня¬
ковых холмов. Повсюду его сопровождал красный
сеттер, а на руке, защищенной перчаткой, восседал
укрытый колпаком сокол. Под ногами хрустела общи¬
311
панная овцами подмерзшая трава, и в такт шагам
легонько била в бок старая холстяная сумка. Его
глаза ловили любое движение, любое изменение света;
слух выделял любой звук поверх низких завываний
северо-восточного ветра. Ему нравилось быть с- собакой
и соколом. В основном потому, что это любил его
отец. Никогда они с отцом не обсуждали свое общее
пристрастие, они понимали друг друга без слов. Быть
наедине с самим собой, быть самим собой.
На вершине ветер усилился, бил прямо ему в лицо
и ворошил дымчато-серые перья на крыльях сокола.
Далеко внизу, в долине, виднелись петляющие дороги,
деревни и фермерские усадьбы, оттеняемые тусклыми
отблесками озер Блэгдон и Чу-Вэлей. Мартин часто
ходил с отцом на эти озера ловить выращиваемую
в них форель. Это было увлекательно, но ему больше
нравилось рыбачить в маленьких быстрых горных
речках Уэльса. На полдороге вниз стояла небольшая
буковая роща, и у него еще оставалось достаточно
времени,- чтобы прочесать ее верхнюю окраину перед
тем, как отправиться домой. Он остановился в пятиде¬
сяти метрах от рощи, свободной рукой и зубами осво¬
бодил тесьму на колпаке сокола и пустил его влет.
Своих птиц Мартин приручал и обучал собственным
методом, в ’отличие от отца с его пуританскими
взглядами.
Сокол рассек воздух низко над землей, затем пошел
на подъем, в направлении верхней части ближайшего
к нему дерева, быстро взмахивая короткими крыльями.
Лишь только сокол занял место на дереве, как нетерпе¬
ливо заскулила собака. Мартин успокоил ее, дотронув¬
шись рукой до влажного носа. Ему чужды были пра¬
вила, установленные другими людьми. Нужно ко всяко¬
му делу искать собственный подход. Пусть его птицы
терялись, унесенные сильным порывом ветра, но они
никогда не носили пут, которыми могли зацепиться
за столб или провода. Они улетали на свободу.
Он вошел в рощу, даже не посмотрев в сторону
сокола. Сокол последует за ним, перемахивая с верши¬
ны на верТйину и возвещая о себе звоном колоколь¬
чика. Мартин пустил собаку вперед — обшарить кусты,
подлесок и заиндевелые участки желтой травы с запла¬
тами сухой крапивы, где скрытыми россыпями лежали
упавшйе с буков плоды.
Ярдов через пятнадцать собака подняла кролика,
312
и мальчик крикнул: «Хуу-хааа». Крикнул он не затем,
чтобы натравить сокола, без того настороженно сле¬
дившего за окружающим, а просто потому, что ему это
нравилось. Сокол тем временем уже обогнал Мартина.
Петляя между деревьями, сокол прицелился и нырнул
сверху на кролика, слившись с ним в одном длинном
полете, в котором перемешались перья с клочьями
шерсти.
Мальчик позвал к себе собаку, и они вместе отпра¬
вились к месту схватки. Когда они подошли, кролик
уже был наполовину задушен. Мартин посадил сокола
на руку и наградил его кусочком мяса, затем поднял
кролика за задние ноги и прикончил, с размаху ударив
о гладкий ствол соседнего дерева. Убрав добычу в отде¬
ление для дичи своей холщовой сумки, он снова пустил
сокола и пошел вперед в сопровождении собаки.
Так они прошли наискосок через рощу вниз по скло¬
ну, по дороге взяли еще одного истощенного после зимы
кролика, упустили лесного голубя, с завидной резвостью
сорвавшегося из травы, где он кормился орехами бука,
и, наконец, спугнули из зарослей остролиста сороку,
которая была задушена после яростной короткой
схватки.
Час спустя, одетый в школьную форму, он прощался
у машины с отцом. Обычно родители вместе отвозили
его в школу, находившуюся в пятидесяти милях от
дома. Но сегодня только мачеха поехала с ним, у отца
было много работы. Отец, прощаясь, пошутил насчет его
возвращения в клетку. Мартин улыбнулся: отец един¬
ственный человек в мире, которого он безумно любил.
Мартин сел на переднее сиденье машины, сеттер удобно
устроился на заднем. Мачеха включила радио, а Мартин,
откинувшись на спинку сиденья, размышлял о своих
хорьках. Надо будет подыскать им новое место, какую-
нибудь ферму, учителя запретили держать зверьков в
пансионе. А после учебного года он привезет их домой
и попробует провести совместную охоту соколов и хорь¬
ков.
Эдвард Шубридж проводил взглядом отъезжающую
машину и вернулся в дом. Закрыв входную дверь,
он пересек большой холл и, пройдя через деревянную
дверцу, спустился по каменной лестнице вниз,1 где на¬
ходилась его студия.
Это была большая..комната с киноэкраном во всю
стену и длинной низкой-скамьей напротив нее. У других
313
стен студии стояли книжные полки и шкафы, за одним
из которых находилась потайная дверь в подвал.
Шубридж сел и включил проектор. Минут .пятнад¬
цать он смотрел любительскую пленку, иногда останав¬
ливая ее на каком-нибудь кадре и делая пометки
в блокноте. Фильм был снят с заднего сиденья авто¬
мобиля; частично съемка велась с довольно близкого
расстояния, но в основном — при помощи длинно¬
фокусных объективов. В кадре был .пожилой человек
лет шестидесяти пяти, приятный, с властными манера¬
ми, интеллигентной наружности.
Пленка кончилась. Шубридж развернул на столе
мелкомасштабную карту местности, сверху наложил
лист прозрачной бумаги и стал не торопясь переносить
дороги, которые вели к интересующему его месту.
Целиком углубившись в работу, он оставался насторо¬
же и чутко ко всему прислушивался, готовый в любой
момент зафиксировать незнакомые звуки и быстро от¬
реагировать на них. Хотя ему было далеко за тридцать,
любой ровесник мог позавидовать этому голубоглазому,
подтянутому блондину — он без труда пробегал дистан¬
цию в двадцать миль вокруг соседних холмов. Он
специально развил в себе нечувствительность к боли, по¬
винуясь лишь командам собственного рассудка. В жизни
он был привязан только к сыну и второй жене.
Смерть первой, когда их малышу шел четвертый год,
стала для него освобождением.
Через две недели он сделает последний шаг к пол¬
ной независимости от этого мира. И ничто не остановит
его на этом пути — даже если понадобится отнять
у кого-то жизнь, придется пойти на это. Самый
опасный из всех живых существ — умный, жестокий
мечтатель, возжелавший достичь для себя рая на земле.
Если бы его назвали сумасшедшим, он бы не стал
отрицать, но добавил бы, что скорее согласится жить
по законам собственного безумия, чем по нормам так
называемого цивилизованного общества.
За последние пять лет десять человек являлись
одновременно членами двух гольф-клубов — Тивертон-
•ского и Кроуборо. Четверо из них — женщины.
За этот же период шестьдесят восемь человек
играли в обоих клубах в качестве гостей, из них
двадцать восемь женщин.
314
В гольф-клубах имелись адреса членов. Что
касается гостей, то чаще всего напротив их фамилии в
книге записей значился город или название того гольф-
клуба, где они были постоянными членами.
Буш передал полученную информацию Сэнгвилу. Тот
должен организовать поиск и сбор данных обо всех
этих людях — как членах, так и гостях обоих клубов.
Буш понимал: дело растянется на несколько недель,
поэтому распорядился представлять ему ежедневные
отчеты о ходе расследования.
Джордж сидел за обедом в баре «Красный лев».
Настроение у него было прекрасное. Все утро он
провел, прогуливаясь в окрестностях собора и раз¬
мышляя о своей будущей жизни.
Он решил открыть собственное дело. Эта идея
пришла ему в голову возле могилы сэра Джона де.
Монтакьюта, участника битвы при Креси, скончавше¬
гося в 1390 году. Время не пощадило памятник бла¬
городному воину: меч сломан, а у льва, на которого
опирается рыцарь, пропал хвост. «Ничто не в силах про¬
тивостоять запустению»,— подумалось Джорджу.
И тут его осенило. В округе ежегодно строятся
сотни новых частных домов. А возле каждого дома
должен быть сад, который приходится разбивать на
неосвоенном участке. Он станет садовником, будет по¬
могать тем домовладельцам, которые слишком заняты
или чересчур ленивы, чтобы начинать самим с нуля.
Для этого ему понадобится автофургон, инструмент и
крепкий помощник. Потом можно будет расширить дело:
нанять еще людей, купить пару автофургонов... А для
начала придется попотеть вместе с помощником. Что
же, это неплохо: можно избавиться от брюшка и при¬
вести себя в хорошую "форму.
'■ Сидя в баре, Джордж сделал расчеты на клочке бу¬
маги:.чтобы начать, достаточно пяти сотен фунтов. Авто¬
фургон и инструмент не обязательно должны быть
новыми — можно купить и подержанные. Зарплату себе
платить не надо, пока можно пожить и на свою скромную
ренту. Итак, нужны пять сотен. Можно продать акции —
это две сотни. Остается еще три. Где же их взять?
Наверняка поможет Бланш, ей это ничего не стоит.
ХЬтя кто ее знает, иногда она ведет себя довольно
странно в денежных делах. Если она откажет, то
найдутся другие. На обратной стороне листа он начал
315
составлять список друзей, которые* могли бы дать в
долг. Написав пять имен, он подумал и вычеркнул
четверых. Потом еще немного подумал и зачеркнул
последнего. Пятерку, может, и дадут, но три сотни
вряд ли. Ничуть не расстроившись, он купил пару
сосисок, вернулся к машине и дал их Альберту. Сев
за руль, он поехал к Бланш, единственному человеку,
на которого можно рассчитывать. А может, стоит
подождать, когда она появится у него сама и будет в
хорошем настроении?.. Нет, лучше решить это дело
сразу. К тому же наступила весна, лучшее время для
начала садового бизнеса.
Он весело насвистывал, прикидывая про себя, в
какой цвет выкрасить автофургон.
Когда он добрался до дома Бланш, оказалось, что
она занята с клиентами. Он прошел на кухню —
решил поболтать с ее старушкой матерью, которая
жила вместе с дочерью много лет. Именно из-за нее
и еще для того, чтобы, как говорила Бланш, «не нару¬
шить ауру дома», он никогда не оставался здесь
ночевать. Но внутренне Джордж был уверен, что его не
оставляют в доме, чтобы избежать пересудов соседей.
Будучи наполовину цыганкой, миссис Тайлер, не¬
смотря на свои шестьдесят восемь лет, до сих пор
тосковала по вольной кочевой жизни. Она угостила
Джорджа кофе. А он, выпив его, положил на стол пяти¬
десятипенсовую монету и протянул миссис Тайлер пра¬
вую руку ладонью вверх. Это стало ритуалом во время
их встреч на кухне. 'Джорджа всегда удивляло, как
много таит для него будущее, если верить словам
миссис Тайлер.
Его мысли сегодня были слишком заняты текущи¬
ми делами, и он слушал ее предсказания вполуха.
Отправится в путешествие, пересечет море и встретит
темноволосого незнакомца, который даст ему плохой
совет. Ему надо держаться подальше от лошадей,
они .принесут ему несчастье (вообще-то Джордж с
детства не любил лошадей, и старуха об этом знала).
Его ждет счастливая жизнь, у него будет много
детей, но один из них умрет в раннем возрасте. Джордж
закурил. Надо будет дать объявление в местные
газеты и попросить своих приятелей сделать ему в
округе, что-то вроде устной рекламы. Завтра же он
займется просмотром каталогов’ на механическое обо¬
рудование для работ в саду. Да, нужно еще догово¬
316
риться о поставке цветочной рассады и саженцев —
разумеется, за вознаграждение. Тут его внимание при¬
влекла одна фраза.
— Что вы сейчас сказали?
— Да ты добрую половину пропустил мимо ушей.
— Вовсе нет. Я бы не стал ни за что ни про что
отдавать вам пол фунта. Что это вы сказали насчет
какого-то дела?
— Я сказала, ты скоро начнешь какое-то новое,
собственное дело.
— Разумеется, новое, если сейчас я ничем не занят.
А что за дело?
— Похоже, будешь ходить по домам, много общать¬
ся с людьми.
— Не может быть! Что, начну налоги собирать или
стану страховым агентом?
— И тебе надо держаться подальше от высоких
сфер. Мне не нравится вот эта линия сердца.
— Что вы имеете в виду, прием у лорд-мэра или
Эверест?
— Да будет тебе издеваться.
— Знаете, линии на моей руке точно такие, как на
прошлой неделе. Почему вы мне этого тогда не ска¬
зали? А цветов на моей руке вы случайно не видите?
Или хорошенького желтого автофургона?
Старуха бросила на него испепеляющий взгляд,
отпустила его руку и положила монетку в карман.
И потом, смотря ему прямо в глаза, сказала:
— Я вижу фургон. Но не светлый, а темный, почти
черный. И ты сидишь в этом фургоне, хотя тебе этого
очень не хочется.
Джордж засмеялся:
— Кто его знает, все может быть.
Тут он услышал стук входной двери: Бланш прово¬
дила своих клиентов. Джордж вышел из кухни и увидел
ее в холле. Они пошли в гостиную.'Он поцеловал ее,
усадил в кресло и сказал:
— Прошу тебя, ты должна меня выслушать. Доро¬
гая, я хочу переменить свою жизнь. И для этого мне
нужно всего 500 фунтов. Разумеется, в долг. Верну
с процентами. Сейчас я тебе обо всем расскажу.
Бланш сидела и терпеливо слушала, как Джордж
во всех подробностях расписывал свой план. Ей нра¬
вился Джордж. А когда ему в голову приходила какая-
нибудь очередная безумная идея, он нравился ей еще
317
больше. Бланш видела, что в этом взрослом мужчине
еще не умер мальчишка. В такие минуты она думала
о нем с любовью, нежностью и жалела его, зная, что
этим мечтам никогда не суждено сбыться. Бедный
старина Джордж, наверное, он никогда не изменится.
Внезапно у нее .мелькнула мысль, что, если бы вышло
с храмом Астродель, она могла бы выйти за него
замуж. Впрочем, нет, она должна стать жрицей храма.
А если рядом будет муж —/вряд ли это возможно.
Само собой, роман с ним можно не прерывать,
но замужество исключено.
— Ну, что скажешь? — заканчивая свой монолог,
спросил Джордж.— Я все подсчитал. С самого начала
можно зарабатывать примерно 40—60 фунтов в месяц,
и в самое ближайшее время окупить затраты на
инструмент и рассчитаться с долгами. Подпиши чек,
дорогая, и я приступаю к делу.
Он снова поцеловал ее, и она почувствовала лег¬
кий запах жареного лука. Наверняка обедал в «Красном
льве» — если нужно найти Джорджа между двенад¬
цатью и двумя- часами, можно смело отправляться
туда. Обдумывая предложение Джорджа, она заметила,
как тень сомнения пробежала по его лицу: он явно
боялся отказа. Волна нежности нахлынула на нее.
— Дай-ка мою сумочку.
Она вынула чековую книжку, взяла ручку, выписала
чек и передала Джорджу.
Он посмотрел: пятьсот фунтов. Но, увы, чек не был
подписан. Он внимателвно посмотрел на нее, и Бланш
стало неловко. Но у нее не было другого выхода. Она
мечтала о храме Астродель, и помочь ей в этом деле
мог только один человек — Джордж.
— Дорогой мой, я подарю тебе эти ‘500 фунтов,
но перед этим ты должен оказать мне одну услугу.
Только ты, и никто другой, подходишь мне.
Джордж, напустив на себя легкомысленно-игривый
вид, заметил:
— Я рад, что устраиваю тебя, и тебе не надо
искать никого другого.
' — Джордж, я не это Имела в виду. И потом, я про¬
сила тебя не вести подобные разговоры в этой комнате.
— Ну ладно, Бланш. Что тебе нужно?
— Я хочу, чтобы ты мне снова помог по делу
мисс Рейнберд. .
— Нет, нет. Только не это.
318
— Прошу тебя, Джордж, прояви христианское ми¬
лосердие. Эта женщина несчастна, а мы поможем вер¬
нуть радость в ее жизнь.
— В первую очередь я хочу сделать радостной свою
жизнь — заняться садовым бизнесом, красить заборы,
сажать деревья, выкладывать каменные дорожки.
— Ну и на здоровье. Я думаю, это замечательная
идея. Уверена, ты добьешься большого успеха. Но если
ты хочешь получить пять сотен от меня, а вряд ли кто
другой тебе их даст, тогда ты должен мне помочь.
Джордж не собирался сдаваться.
— Это противно моей природе, Бланш,— копаться
в чужом грязном белье.
— Ты не прав. Это акт милосердия. Мисс Рейнберд
уже за семьдесят, и я хочу, чтобы остаток дней своих
она провела в мире и спокойствии.
— Не понимаю тебя,— рассердился Джордж.— Ты
же сама все время твердишь, что там гораздо лучше...
Просто тебе нужен храм... Астро... как его там? Ты
лучше попроси своего сладкоречивого Генри, чтобы он
пошевелил своей задницей и помог тебе.
Бланш вздохнула.
— Джордж, твоя аура сильно потемнела. Ты ведешь
себя как несносный мальчишка, который хочет полу¬
пить подарки до Рождества.— Она подошла к нему
и чмокнула в щеку.— Будь умницей.
Джордж пожал плечами.
— Прости меня, Бланш. Но знаешь, меня тошнит
от особ типа миссис Грэдидж.
— Меня тоже, Джордж. Это потерянные души. Но
они могут быть полезны. Надо думать о том, что
мы делаем благо для мисс Рейнберд. Да и займет у
тебя это не так много времени — неделю, самое боль¬
шее две. Тебе надо будет разыскать ее племянника,
сына ее сестры Хэриет. Всего лишь узнать, где он
живет. И потом,— она указала на чек,— ты получищь
то, чтог хочешь. У тебя начнется новая жизнь, в которой
ты сможешь подарить радость сотням людей. Идет?
Джордж помолчал. Потом неожиданно улыбнулся:
— Ты необыкновенная женщина, Бланш. Можешь
уговорить кого угодно. Хорошо, я согласен.
— Спасибо, Джордж.— Она протянула руку и
взяла чек. ,
— Эй,— воскликнул Джордж,— он мой!
— Конечно, но я подержу его у себя, чтобы у тебя
319
не возникло искушения подделать мою подпись и полу¬
чить по нему деньги.
— Да „как ты можешь так думать... Хотя, если
судить сейчас по цвету моей ауры, все может быть.
На следующее утро Джордж снова отправился к
миссис Грэдидж. Для начала ему нужно было выдумать
предлог, что он и сделал без особых затруднений. Чего-
чего, а предлоги и отговорки он придумывал тысячи
раз за свою жизнь. Он уже предупредил Бланш, что
на сей раз работа могла потребовать расходов больших,
чем обычно. Вчерашний разговор его слегка расстроил,
поэтому он решил увеличить свой аванс на десять про¬
центов. Можно купить и новый фургон вместо подер¬
жанного, он будет дольше служить.
Миссис Грэдидж удивилась, увидев Джорджа, но
удивление тотчас улетучилось, лишь только он положил
десятифунтовую купюру на журнальный столик. Заме¬
тив, как заблестели при виде денег ее глаза, он добавил:
— Я дам вам еще десять, если вы мне поможете.
Но сами понимаете, все это должно остаться строго
между нами.
— А какое это имеет отношение к газетам и жур¬
налам, молодой человек?—спросила миссис Грэдидж.
— Абсолютно никакого. Понимаете, в тот раз я хо¬
тел просто познакомиться с вами. На самом деле
я — частный сыщик.
— Кто?
— Ну, что-то вроде детектива.
— Ах, вот оно что... Мне бы не хотелось во
что-нибудь впутываться.
— Не волнуйтесь, у вас не будет никаких неприят¬
ностей. Скорее наоборот, миссис Грэдидж. А сейчас я
бы с удовольствием выпил чашку чаю, а потом рас¬
сказал, зачем к вам пришел.
За тремя чашками хорошего крепкого чая он пове¬
дал ей душещипательную историю. По ходу рассказа
он угощал ее сигаретами, отпускал комплименты, и она
просто расцвела.
Итак, молодого офицера, отца ребенка мисс Хэриет,
звали Миган (эту фамилию упомянула мисс Рейнберд
в разговоре с Бланш). Джорджа наняла одна богатая
ирландская семья с целью разыскать ребенка Мигана,
теперь уже взрослого мужчину. Молодой Миган был
тяжело ранен в бою. Перед смертью на исповеди
он признался священнику, что соблазнил невинную
320
депушку из хорошей семьи, которая родила от него
сына. Его предсмертное желание — вернуть ребенка
в родную семью. К сожалению, он тут же скончался,
не успев назвать имя девушки.
— Несчастный молодой человек,— заметила миссис
Г рэдидж.
Джордж согласно кивнул.
— Многие годы семья безуспешно искала ребенка,
затем поиски были прекращены. Но с прошлого года
отца Мигана, очень пожилого человека, все сильнее
стала терзать мысль, что предсмертное желание сына
не выполнено.
— Да, католики относятся к этим вещам очень
серьезно,— сказала миссис Грэдидж.
Джордж объяснил, что его фирму попросили начать
поиски еще раз. И им повезло. Удалось разыскать
сослуживца Мигана, который знал о его связи с Хэриет.
Старик был вне себя от гнева, узнав о том, что
Шолто Рейнберд сделал с его внуком, поэтому решил
не иметь никаких дел с Рейнбердами и разыскать
мальчика (наследника большого состояния и крупного
поместья в Ирландии, между прочим) самостоятельно.
Миссис Грэдидж вздохнула:
— Вот так история. Восхитительно! Умирающий
старик хочет прижать к груди единственного внука.
Джордж согласился. Действительно, история полу¬
чилась что надо — он неплохо постарался для этой
старой курицы. И теперь он хочет, чтобы миссис
Грэдидж рассказала все, что она знает, не упуская'
ни малейшей подробности. Ведь она может помочь
в таком благородном деле! Разумеется, если им повезет,
старику сообщат о ее помощи, а тот непременно
отблагодарит ее. Джордж был у него в замке в
Ирландии — очень достойный и щедрый джентльмен.
Она заглотила эту наживку вместе с крючком. Слу¬
шая ее, Джордж подумал: нельзя жить в деревне и
утаить что-либо от соседей. Людям, подобным миссис
Грэдидж и ее мужу, не надо обладать ясновидением
Бланш. По мелким незначительным деталям они могут
нарисовать картину происходящего. Миссис Грэдидж
рассказала ему все, что знала, а потом поклялась
никому не рассказывать о разговоре с Джорджем.
Правда, у него на сей счет были сильные сомнения,
но он не беспокоился. Если это и дойдет когда-нибудь до
мисс Рейнберд, то очень не-скоро. I
21 Р. Лах-1эм
321
Перед тем как уехать из деревни, он зашел в церковь
проверить кое-что из рассказа миссис Грэдидж. В самом
конце церковного кладбища, неподалеку от ограды, сто¬
ял простой могильный камень. Надпись на нем гласила,
что здесь похоронен Эдвард Шубридж, шести месяцев
от роду, единственный сын Марты и Рональда Шубрид-
жей. Заканчивалась надпись словами: «Позволяю
младенцам прийти ко Мне, ибо их есть Царствие Не¬
бесное».
На следующий день Джордж, прихватив с собой Аль¬
берта, отправился в Вестон-супер-Мар. Он предвкушал,
как проведет время у моря, под освежающим бризом,
что проносится через отмели Бристольского залива,
когда спадает вода.
В тот же день вечером Бланш поехала в Рид-Корт,
тщательно изучив сведения, добытые к тому времени
Джорджем. По дороге она прикидывала, когда наступит
самый удобный момент (конечно, Джордж и дальше
должен снабжать ее необходимой информацией),
чтобы намекнуть мисс Рейнберд от имени Шолто и
Хэриет, что Бланш, наделенная такими выдающимися
способностями, достойна большего, чем простое возна¬
граждение. Нужно быть очень внимательной и не упус¬
тить этот момент. Бланш решила. ждать сигнала от
Генри. Ему виднее, к тому же он не меньше Бланш
желал построить этот храм.
Увидев мисс Рейнберд, она поразилась перемене,
произошедшей с ней после их последней встречи. Ее
просто не узнать: на щеках — легкий румянец, и по¬
мада на губах другая, поярче. Туалет мисс Рейнберд
отлично гармонировал с ее обликом: кремовая блузка,
коричневая вельветовая юбка и подходящий по цвету
жакет. Очевидно, в молодости она была настоящей
красавицей. «Странно, почему же она все-таки не вышла
замуж»,— подумала Бланш. Мисс Рейнберд выглядела
свежей, отдохнувшей — по всей видимости, дурные сны
в последнее время ее не донимали.
Без излишних предисловий мисс Рейнберд откро¬
венно рассказала Бланш о своем решении отыскать
сына Хэриет и сделать для него все, что только в ее
силах. В этом она целиком и полностью полагалась
на Бланш. Отныне — прочь любые сомнения, теперь она
знаЛа наверняка, в чем ее долг.
322
Бланш обрадовалась, хотя не показала виду. Так
бывало всегда: как только ее клиенты решались идти
до конца, с ними становилось легко и просто.
— Ну, я уверена, им ваше решение понравится. По¬
дождем, что они на это скажут. Но должна предупре¬
дить вас, мисс Рейнберд, вряд ли стоит рассчитывать
на то, что мы спросим, а они запросто сообщат нам,
как его зовут и где он живет. Этого они пока могут
и не знать. Не забудьте, прошло уже более тридцати
лет, как его разлучили с вашей сестрой. Одно могу
сказать точно: он жив, иначе она бы вас не тревожила.
— Но почему они нам сразу обо всем не расска¬
жут? — тихо спросила мисс Рейнберд.
— Они сами не все знают. Сколько, по-вашему,
людей на земле, мисс Рейнберд? Миллиарды. Вашим
брату и сестре дано знать многое, о чем вы даже и не
догадываетесь, но им придется затратить время, чтобы
найти вашего племянника. Окиньте мысленным взором
нашу планету. Представляете, каких усилий это потре¬
бует даже при их возможностях? В потустороннем мире
люди легко находят своих любимых и близких: их
связывают эфирные духовные волны. Но не так-то
просто найти в толпе человека, когда вы не представля¬
ете, как он выглядит, а он ничего не знает о вас.
Сейчас у нас именно такая ситуация. Впрочем, не
стоит волноваться — они постараются, и Генри помо¬
жет им. Ну что, проверим, как там у них дела?
Мисс Рейнберд кивнула. На мгновение ее охватило
острое желание задать мадам Бланш несколько каверз¬
ных вопросов. Но она быстро взяла себя в руки. В конце
концов, это было делом чести, по крайней мере на
сегодняшний день. Поэтому на время необходимо отка¬
заться от присущего ей скептицизма и привычки к
логическим схемам.
С волнением мисс Рейнберд наблюдала за мадам
Бланш. С ней происходили уже знакомые превраще¬
ния: лицо напряглось, дыхание участилось, руки сжали
нитку жемчуга. Тут она вспомнила, как мадам Бланш
в ужасе застыла у подножия лестницы, с которой упал
Шолто, а потом мысленным взором увидела мальчика
с птицей на руке... ■»
— Это ты, Генри? — медленно спросила мадам
Бланш низким голосом.
— Да, это я,— мужским голосом произнесла мадам
Бланш. Этот голос был уже знаком мисс Рейнберд.
21*
323
— Боже мой, Генри, да у тебя рот до ушей. Обычно
ты такой серьезный, почтенный господин.
— Я счастлив, оттого и улыбаюсь,— ответил Ген¬
ри.— Разве ты не чувствуешь, Бланш, эти теплые
вибрации? Они повсюду, и они исходят от твоей подру¬
ги, мисс Рейнберд. Ее разум успокоился, в сердце
пришел мир, теперь она знает, куда идти. Передай ей,
что мы так рады за нее.
— Вы слышали, мисс Рейнберд? — спросила мадам
Бланш.
— Т^а, мадам,— ответила она, не зная, сердиться ей
или нет на то, что ее назвали подругой мадам Бланш.
К ее изумлению, Бланш заметила:
— Ты не должен называть мисс Рейнберд моей под¬
ругой. Я. ее проводник. На дружбу можно претендовать
тогда, когда ее принимают.
Генри хохотнул.
— Нам отсюда ваши социальные различия кажутся
такой ерундой. Вы обязательно подружитесь.
— Может быть, Генри. Но сейчас нас заботит сов¬
сем иное. Почему это вдруг, Генри, ты закрыл дорогу
и встал в тени?
— Потому, что слово всемогуще, Бланш. Ему не
нужен свет, чтобы оно обрело знание.
— Ты хочешь сказать, они не придут?
— Да, сегодня они не придут, Бланш. Теперь по¬
ступки мисс Рейнберд покажут, насколько искренне она
их любит. Когда понадобится, они придут на помощь,
но не ждите внезапного чуда. Настоящие чудеса —
лишь результат веры и взлелеянных желаний наших
любимых.
Мадам Бланш засмеялась.
— Ну ты загнул, Генри. То есть, ты имеешь в
виду, они пока не во всем разобрались, но поделятся
с мисс Рейнберд всем, что знают, и будут поступать
так и впредь?
— Именно так, Бланш. Видишь ли,— торжествен¬
ным голосом продолжил Генри,— они пока не достигли
Высшего Света и многое им недоступно. Но они обяза¬
тельно придут к Высшему Свету, все в конце концов при¬
ходят туда. Ну а пока у них есть свои трудности.
Но мисс Рейнберд не должна падать духом: если она
пойдет к ним, они ей помогут.
— Генри,— твердо сказала мадам Бланш,— хватит
говорить загадками. Как она может пойти к ним?
324
— Я имею в виду их могилу, Бланш. Рядом с ней она
обнаружит имя ребенка, которого ищет. Но ребенок жив.
Весной она положила туда нарциссы, а летом — чистые
белые розы. «Позволяю младенцам прийти ко Мне, ибо
их есть Царствие Небесное». Спроси, говорит ли ей это
о чем-нибудь?
Хотя в комнате было тепло, мисс Рейнберд почув¬
ствовала, как по спине пополз холодок.
Мадам Бланш спросила:
— Вы -понимаете, о чем. идет речь, мисс Рейнберд?
— Да, да... насчет цветов все верно. Но ребенок умер,
его похоронили...
Генри перебил:
— Один умирает, другой живет. Тело исчезло, а имя
осталось. Видишь мужчину, Бланш?
С раздражением, неприятно удивившим мисс Рейн¬
берд, Бланш отрезала:
— Я ничего не вижу, Генри.
— Попробуй еще раз.
Мадам Бланш подняла руки к вискам и с силой сжала
их, пальцы ее слегка дрожали. Она негромко вскрикнула
и сказала:
— Теперь вижу, Генри.
— Опиши мисс Рейнберд, что ты видишь.
— Картинка не очень четкая, Генри. Он то появляет¬
ся, то пропадает. И рядом с ним что-то... Да, теперь го¬
раздо лучше... Это автомобиль, Генри. ^Похоже, старая
модель.
— Да бог с ней, с машиной. Опиши человека.
— На нем военная форма, темного, скорее шоколад¬
ного цвета. Да, очень симпатичный. Ему чуть больше
тридцати. Машина белая... ч
— Спроси мисс Рейнберд, какого цвета у него долж¬
ны быть волосы. Он без фуражки. Спроси ее.
— Если это тот, о ком я думаю, его волосы должны
быть черными как вороново крыло,— резко ответила
мисс Рейнберд: вся эта сцена пробудила в ней далекие
и весьма неприятные воспоминания.
Вдруг 'мадам Бланш в отчаянии воскликнула:
— Что происходит, Генри? Все исчезло, и ты тоже
уходишь. Генри... Генри!
— Как грозовые тучи скрывают солнце и погружают
во мрак красоту цветников и полей,— послышался шепот
Генри,— так гнев изгоняет любовь и понимание из чело¬
веческого сердца... Не гнев, но любовь освещает путь
к истинному пониманию... 395
Голос его становился все глуше и наконец
затих.
Мисс Рейнберд понимала: ее как следует отчитали.
И эта, как ей казалось, несправедливость рождала в ее
душе бурный протест. Надо же, Высший Свет! Если он и
существует на самом деле, не удивительно, что Хэриет и
в особенности Шолто пока не добрались туда. И как
можно сохранять спокойствие при мысли об этом Шуб-
ридже. Действительно, она иногда клала цветы на могилу
его ребенка, так как во всей округе больше некому было
это делать. Простой акт милосердия, когда она прихо¬
дила на могилы Шолто и Хэриет. Ерунда какая-то. А эта
мадам Бланш... Откинулась на спинку кресла, глаза за¬
крыты, выглядит измученной, бедняжка! Да она просто
ловкая обманщица и ничего больше. Ну, хватит. Позво¬
лять дурачить себя и дальше — будет уже слишком.
Очевидно, дамочка выдает тут перед ней то, что она
узнала где-то на стороне. Хэриет уже давно нет в живых.
Ее прошлое умерло вместе с ней, и уже ничего нельзя с
этим поделать.
Мисс Рейнберд предалась воспоминаниям, и тут до
нее донесся голос Хэриет.
— Типпи, дорогая... я так переживаю...— продол¬
жала мадам Бланш голосом Хэриет.— Я так переживаю
за тебя, Типпи, дорогая... Так переживаю.
Мисс Рейнберд была потрясена до глубины души.
Она молча сидела, не сводя глаз -с этой вульгарной
красотки мадам Бланш. Действительно, то был голос
Хэриет. Боже мой, неужели у .нее начинались слуховые
галлюцинации? Типпи... Откуда этой женщине было
знать, что Хэриет всегда называла ее этим шутливым
прозвищем?
Бланш медленно открыла глаза, выпрямилась и, издав
легкий вздох облегчения, улыбнулась мисс Рейнберд.
— Уф, Генри меня сегодня совсем замучил. Я так
устала.— Она взглянула на графин с хересом.
Сделав вид, будто не заметила этого, мисс Рейнберд
спросила:
— Вы все помните?
— Да, на сей раз все.
— Вы запомнили последнюю фразу?
— Разумеется. Генри опять был в поэтическом на¬
строении. «Не гнев, но любовь освещает путь к истин¬
ному пониманию...» И он прав, мисс Рейнберд. По-чело¬
вечески я понимаю, как трудно бывает иногда сдерживать
326
себя. Но им тоже не так легко все время смотреть на это
сквозь пальцы.
Мисс Рейнберд молча поднялась и налила два бокала
хереса. В голове вертелась только одна мысль: кто же на
самом деле эта женщина?
Джордж и Бланш сидели на кухне у нее дома в Солс¬
бери и пили портер. Миссис Тайлер уже легла спать.
Альберт тоже спал — в машине Джорджа. Бланш ни¬
когда не пускала его в дом:« она не любила собак. Было
уже поздно. Изредка сильные порывы Ьетра сотрясали
окно. На столе перед Джорджем лежал его большой
блокнот в красной обложке. Он купил его на следующий
день после первой встречи с миссис Грэдидж и заносил
туда все, что касалось мисс Рейнберд. Хотя на память
он не жаловался, но уже давно усвоил: стоит ему не
набросать заметки сразу после беседы, как через неко¬
торое время он уже не мог припомнить те или иные де¬
тали. А именно самые незначительные детали часто
имели для Бланш решающее значение.
Заглядывая время от времени в блокнот, Джордж
рассказывал ей, что ему удалось узнать в Чилболтоне и
позже в Вестон-супер-Маре.
Рональд Шубридж служил в Рид-Корте шофером
Шолто, но ему в обязанности вменялось и другое. Когда
хозяину не с кем было выпить, Шубридж часто составлял
ему компанию. Помогал он и в иных случаях: например,
когда Шолто требовалась машина для увеселительных
выездов на природу. Шубридж был не из местных —
он приехал из Лондона вместе со своей женой Мартой.
Его самым закадычным приятелем в* Чилболтоне стал
Грэдидж, Шубридж даже разрешал ему .пользоваться
автомобилем, когда Шолто был на охоте или рыбачил.
За два месяца до появления на свет ребенка Хэриет
(миссис Грэдидж назвала даже день и час) Шубриджи
потеряли своего шестимесячного сына Эдварда. За не¬
делю до родов Хэриет Рональд Шубридж уволился,
а своему приятелю Грэдиджу рассказал, что получил
немного денег в наследство и решил открыть собствен¬
ное дело — купить гараж, но не уточнил где. Однако
год спустя он прислал письмо Грэдиджу. («Тщеславие
заело»,— подумал Джордж). Шубридж писал, как про¬
цветает его авторемонтный бизнес, и сообщал, что его
супруга родила второго ребенка.
327
Последний факт весьма удивил Грэдиджей. Ведь в
свое время, сразу после рождения Эдварда, сама Марта
рассказывала им о предупреждении доктора, что из-за
тяжелых родов вряд ли у нее еще могут быть дети.
Многоопытные Грэдиджи, посмеявшись над красивой
сказочкой, тут же сообразили, что денег у Рональда
Шубриджа было не больше, чем у них. А помог ему
Шолто Рейнберд, устроив его в теплое местечко подаль¬
ше от Чилболтона с условием: они с женой возьмут на
воспитание ребенка Хэриет и представят его перед окру¬
жающими как своего собственного.-Очевидно, ребенку
никогда не суждено было узнать тайну своего происхож¬
дения. Рональд Шубридж мог пойти на любую сделку,
если она сулила солидные барыши.
Джордж продолжал рассказывать:
— Я нашел этот гараж, дорогая. Просто по теле¬
фонному справочнику —.«Шубридж Гэражиз Лтд».
Штаб-квартира фирмы была в Вестоне, филиалы — в
Бриджуотере и Уэльсе. Во время войны Шубриджа
призвали в армию, но его жена успешно вела дела фирмы
с помощью менеджера. После войны у Рональда все
пошло как по маслу...
Тут Джордж отвлекся и подумал: «Так и у меня пой¬
дет, когда будет покончено с этой любительской работой
частного детектива и я займусь садовыми делами». Но он
сразу же оборвал свои приятные мечты и вернулся к
рассказу:
— Но в конце концов он выгодно продал фирму и
отправился в Брайтон. Я поговорил с очень милым ста¬
риком кладовщиком фирмы в Вестоне. Он начинал, когда
там еще работал Шубридж. Он уже целую вечность не
слышал ничего о Шубридже и уверен: того уже нет в
живых, так как раньше каждый год получал от него
открытку к Рождеству. Он рассказывал мне, что Шуб¬
ридж уехал в Брайтон, хотел купить там отель, нанять
толкового управляющего и без особых забот получать
денежки. У меня есть его брайтонский адрес.
— А что стало с мальчиком?— спросила Бланш.
— Как и предполагали Грэдиджи, ему дали имя
Эдвард. Очевидно, было использовано свидетельство
о рождении умершего ребенка — ведь разница в возрасте
составляла всего восемь месяцев, и к десяти-один¬
надцати годам она стала^совсем незаметной. Он посещал
небольшую частную школу, и если поначалу немного
отставал, то на это не обращали особого внимания. Он
328
оказался весьма смышленым мальчуганом, увлекался
спортом и обожал загородные прогулки, любил птиц,
цветы, вообще природу. Вначале Шубриджи жили прямо
при гараже, а потом приобрели небольшой домик за
городом.
Он перелистал блокнот.
— Тебе придется поехать в Брайтон, Джордж.
— Понимаю, дорогая. Еду завтра, я сам не хочу
тянуть с этим делом. Так, что тут еще у меня в поми¬
нальнике?.. Не хочу ничего упускать, чтобы ты все могла
передать нашему дорогому Генри...
— Не надо, Джордж...
— Если ты дашь еще рюмку портера и оставишь
меня на ночь, клянусь: никогда больше не упомяну его
имени.
Бланш поднялась налить вина, а Джордж расска¬
зывал дальше:
— Да, мальчик... Это был блондин с голубыми гла¬
зами, немного вспыльчивый — наверное, сказывалась
ирландская кровь. Когда Шубриджи уехали из Вестона,
ему было четырнадцать — по свидетельству о рождении,
разумеется. Миссис Шубридж возлагала на него боль¬
шие надежды, она к нему очень привязалась, да и сам
Шубридж тоже. Когда они жили в Чилболтоне, Марта
Шубридж иногда занималась рукоделием для семьи
Рейнбердов. Гараж находился неподалеку от берега моря.
Что там еще? Да, ну это ты знаешь, про прозвища этих
сестричек.
— Как-как?
— Ну я тебе говорил. О прозвищах, которые обе
мисс Рейнберд придумали друг для друга. Мне о них
рассказала старая добрая матушка Грэдидж.
— Джордж, ты ничего мне об этом не рассказывал.
А.ведь именно такие мелочи очень важны, с их помощью
гораздо легче установить контакт.
— Не может быть! Да точно я тебе говорил! Твоя
мисс Рейнберд была Типпи, а Хэриет она называла
Флэппи.
— И все же ты мне об этом не говорил. Ну-ка
проверь, не забыл ли ты еще чего-нибудь. Я должна
знать все. Что ты там говорил насчет рукоделия Марты
Шубридж?
— Она работала в мастерской у Рейнбердов. Черт
возьми, только представь себе: жить в доме, где есть
мастерская, в которой подшивают и обновляют про¬
329
стыни. Когда они изнашивались, их разрезали посере¬
дине и сшивали. Старина Шолто денежкам счет знал.—
Джордж перелистал несколько страниц.— Ну вот, по¬
жалуй, и все. Да, остались еще мои расходы, но это
потом, когда все будет окончено.— Он поднял рюмку и,
сделав глоток, добавил: — Так оставишь меня на ночь,
чтобы соседям было о чем поговорить?
Смотря куда-то вдаль поверх его головы, Бланш
покачала головой: ч
— Знаешь, я все думаю, что же было в руке у
мальчика. По-моему, это была птица. Да, точно, ка¬
кая-то бедная птица, которую он спас.
— Не понимаю. Ты что, Бланш, действительно
видела этого парня?
— Так же, как тебя сейчас.
— Тогда, думаю, он держал ружье. По словам того
старика сторожа, он был заядлым охотником.
Бланш в упор посмотрела на него.
— Почему ты раньше мне этого не сказал?
— Ну, Бланш, я же не могу все запомнить. Ты
вообще представляешь себе, как разговаривают эти
люди? Стоит им только начать, их уже невозможно
остановить. Слушай, у меня прекрасная идея, как быстро
выпутаться из этой ситуации, это будет удобно и тебе
и мне. Мальчик уже стал мужчиной, и вряд ли он
сменил фамилию. Если я не смогу найти его завтра
в Брайтоне, то мы поместим объявление в одной из
газет, к примеру в «Ньюз оф зе уорлд». Напишем
приблизительно так: «Эдварда Шубриджа, сына Рональ¬
да и Марты Шубридж, о котором в последний . раз
слышали в Брайтоне тогда-то, просят связаться с по¬
дателем объявления по такому-то адресу, где он сможет
получить весьма полезную для себя информацию».
Ну как?
— Ни за что,— твердо ответила Бланш.
— Почему?
— Пошевели мозгами, Джордж. Ну, во-первых, мисс
Рейнберд может увидеть это объявление. Если голова
у нее работает — а я уверена, так оно и есть,— то она
уже давно сообразила, что ребенка сплавили Шуб-
риджам.
— Ну, она не из тех, кто читает «Ньюз оф зе
уорлд», эту воскресную смесь секса и спорта.
— Кто-нибудь из ее знакомых может увидеть и
в разговоре как бы между прочим заметить: «Шуб-
330
ридж? Не так ли звали шофера, работавшего у Шолто?»
Представляешь? И, кроме того, она хочет, чтобы Эдвард
ничего не знал о наших поисках. Дорогой, ведь может
оказаться и так, что он будет самым неподходящим
кандидатом в мире на наследство Рейнбердов. И в этом
случае, я абсолютно уверена, мисс Рейнберд просто
откажется от этого дела. Знаешь, в теперешней си¬
туации ей нужен просто хороший предлог. Ты не по¬
веришь, но я по-человечески очень привязалась к этой
старухе. И дело даже не в храме Астродель. Я не хочу
портить ей жизнь. Если Эдвард Шубридж окажется
каким-нибудь никчемным проходимцем, тогда я скажу
ей, что его уже нет в живых, и она проведет остаток
дней в полном душевном покое.
Джордж ухмыльнулся.
— Ловко, ничего не скажешь. В любом случае ты в
выигрыше. Почему бы тебе не расследовать случай
посерьезнее, Бланш? Ты бы смогла отгрохать себе
Тадж-Махал.
— Джордж Ламли, я спускаю тебе эти шуточки,
делая скидку на четыре бутылки портера и все другие
напитки, которые ты, несомненно, употребил перед тем,
как прийти ко мне,— сухо заметила Бланш.— Тебе
пора домой. Завтра поедешь в Брайтон. И если
вдруг тебе удастся найти Эдварда Шубриджа, держись
от него подальше, пока я не скажу, как действовать.
Джордж пожал плечами:
— Хорошо, старушка, ты командуешь парадом.
Из десяти персон, состоявших в то или иное время
членами гольф-клубов «Тивертон» и «Кроуборо-Бикон»,
двое мужчин и две женщины умерли. Таким образом,
оставалось четверо мужчин и две женщины. Одна жен¬
щина последние два года находилась в Родезии вместе
с мужем, а другая, старая дева пятидесяти четырех
лети. жила в Кроуборо (прочитав сообщение о ней,
Буш тут же исключил ее из списка подозреваемых).
Из четырех мужчин один — семидесятипятилетний
священник англиканской церкви в Тивертоне, другой —
член фондовой биржи, сорока лет, жил в Кроуборо
с женой и четырьмя несовершеннолетними детьми
(Буш приказал своим сотрудникам-поработать над ним
еще, но в глубине души знал: ничего путного из этого
не выйдет). Третий работал мастером на танкере фирмы
331
«Эссо» и в те дни находился в океане, где-то между
^Лондоном и Бахрейном. Во время двух предыдущих
похищений он также был в плавании. Четвертому было
под сорок, он имел небольшой доход, жил в собствен¬
ном доме в Уилтшире, где держал много диковинных
птиц, в основном золотистых восточных фазанов и
длиннохвостых попугаев. Его звали Джордж Ламли.
ГЛАВА 6
Сидя в своей небольшой гостиной, мисс Рейнберд
думала о мадам Бланш и о только что закончившемся
сеансе. Теперь, когда она на время отложила выбор,
душа ее успокоилась. Можно было просто сидеть и
слушать, а когда требовалось — отвечать на вопросы
и задавать свои. Она чувствовала, что так будет про¬
должаться до тех пор, пока не настанет время сделать
выбор между неверием и верой. Но произойдет это,
естественно, само собой, как неожиданно пришло к ней
нынешнее состояние.
Хотя в целом сеанс оказался удачным, ее немного
задело, что только один Шолто явился к мадам Бланш
поговорить с ней через Генри. Досадно. Именно Шолто,
который всегда мешал ей в жизни, взялся за это дело.
Наверняка ему еще очень далеко до Высшего Света,
и- мисс Рейнберд опасалась, что в нем еще осталось
предостаточно от прежнего распутного Шолто.
Она подошла к телефону и набрала номер спра¬
вочной. Во время сеанса Шолто сказал, что ребенка
взяли на воспитание Шубриджи (кстати, этого шофера
мисс Рейнберд всегда терпеть не могла, в его облике
было нечто отталкивающее). Они уехали из городка,
получив от брата солидную сумму на переезд и открытие
своего дела. Шолто упоминал о желании Шубриджа
купить гараж и заняться ремонтом автомобилей. Но
это только предположение: деньги были переведены
и выплачены, и брат больше никогда не интересовался
судьбой Шубриджа. Контакт с Шолто неожиданно
прервался, и он унесся куда-то по своей бесконечной
сияющей дороге так далеко, что даже Генри не смог
добраться до него. Да, это весьма похоже на ее братца:
умыть руки в самый неподходящий момент. Но тут,
к счастью, на помощь пришла Хэриет и стала переда¬
332
вать образы картин из своего альбома, как уже слу¬
чалось прежде. Гараж, приморский городок, пирс на
набережной, маленький мальчик, домик в деревне. Судя
по описанию мадам Бланш, прелестные картины. (Боже
мой, почему всегда нужно ждать целую вечность, чтобы
соединили со справочной? Эти длинные гудки так дей¬
ствуют на нервы!) Мальчик купается в реке, ищет
птичьи гнезда, играет с собакой... И наконец, портрет
всей семьи на железнодорожном вокзале, вокруг них
масса багажа — очевидно, едут на отдых, позади них
табличка с названием станции. Она вспомнила голос
Бланш: «Пока не могу сказать точно. Это Вестон...
там еще что-то, но пока не видно, кругом так много
людей... А, вот мужчина нагнулся поднять чемодан.
Это Вестон-супер-Мар».
Гудки прекратились и на другом конце ответили:
«Справочная, чем могу вам помочь?»
Мисс Рейнберд попросила телефон фирмы «Шуб-
ридж Гэражис Лтд» в Вестон-супер-Маре. На одной
из картин, описанных Бланш, был современный
гараж.
Через несколько минут ей дали номер. Записав его
в телефонную книжку, она стала раздумывать, что же
делать дальше и нужно ли вообще что-нибудь делать?
В Вестоне следы Шубриджей терялись... Образы по¬
тускнели и исчезли, пропала Хэриет и пришла в себя
Бланш. На этот раз она все помнила и сказала, что,
надо надеяться, при следующем контакте они получат
больше сведений... Мисс Рейнберд подумала и решила
пока ничего не предпринимать. Политика выжидания —
не в ее натуре, но на данный момент это лучшее,
что можно было придумать.
В тот день в Брайтоне Джордж убил массу времени
на расспросы. Ему удалось разузнать кое-что, но явно
недостаточно. Вначале ему немного повезло, а потом
он просто наткнулся на каменную стену. Утром он
поехал разыскивать Шубриджей по адресу, который
ему дали в Брайтоне. Это оказался скромный трех¬
этажный домик с террасой, стоящий на тихой малень¬
кой улочке примерно в двухстах метрах от берега моря.
За домиком хорошо следили: фасад блестел свежей
краской, а начищенная ручка входной двери сверкала'
на солнце. На звонок вышла женщина, Джордж сказал,
что хочет поговорить с хозяином. Немного обаяния,
и через несколько минут он оказался в гостиной.
У камина сидел владелец дома — седой джентльмен
лет под восемьдесят. На его коленях лежала книга,
а вокруг кресла на полу были разбросаны утренние
газеты. Рядом с креслом стоял столик с телефоном,
а в противоположном углу комнаты — большой телеви¬
зор. Это был Хансон,^ который до выхода на пенсию
держал мясную лавку в городе,— самый худой мясник,
которого Джордж видел в своей жизни. По словам
самого Хансона, он страдал ревматизмом и большую
часть времени проводил за чтением, просмотром теле¬
передач и изучением информации по скачкам — каждый
день он делал ставки по телефону. Джордж, выдав
себя за.поверенного юридической фирмы из Солсбери,
сказал, что разыскивает семью Шубриджей в связи
с небольшим наследством, которое они должны полу¬
чить после смерти одного дальнего родственника.
Мистер Хансон, обрадовавшись приходу Джорджа, ко¬
торый нарушил его обычное одиночество, даже не
спросил у него документы. Оказалось, он очень хорошо
знал Шубриджей. После переезда из Вестон-супер-Мара
они купили этот дом и прожили в нем два года, пока
глава семьи подыскивал для себя подходящий отель.
Наконец Шубридж приобрел среднего размера гости¬
ницу на побережье и поселился там с семьей в «люксе»
на верхнем этаже. Мистер Хансон поставлял мясо для
их ресторана и очень близко познакомился с Шуб-
риджами. Он купил их прежний дом, жил в нем на
первом этаже, а верхние два сдавал.
Отель Шубриджа назывался «Аргента». Новый вла¬
делец сделал все, чтобы превратить его в респекта¬
бельное доходное место. Семь лет спустя он продал
его и уехал из Брайтона._ Мистер Хансон не имел ни
малейшего представления, куда направилась семья
Шубриджей. И никто в «Аргенте» не смог бы помдчь
Джорджу: два года назад отель снесли, а на его месте
построили жилую многоэтажку. Мистер Хансон, как и
Шубридж, был членом клуба консерваторов. По его
мнению, Шубридж с выгодой продал свое дело в Ве¬
стон-супер-Маре и получил еще больше от продажи
отеля. Помимо этого, он занимался операциями по
купле-продаже ’недвижимости и никогда не бывал в
проигрыше. Все свои дела он проворачивал быстро
и не любил заниматься слишком долго чем-нибудь
334
одним. Что стало с Шубриджами, Хансон не знал.
Может, их уже и в живых-то не было, кроме сына
разумеется. Тому сейчас, должно быть, далеко за
тридцать.
— Что вы можете о нем сказать? — поинтересовал¬
ся Джордж.
— Ну, вполне обычный малый. Временами, правда,
бывал чересчур резок. Но это и не удивительно: семья
жила в отеле, а там, сами понимаете, всякого можно
было насмотреться.
— А чем он занимался после окончания школы?
— Немного поработал у отца, поучился бизнесу.
А потом уехал, продолжал учиться гостиничному делу:
сначала в Лондоне, потом, кажется, за границей —
точно не знаю. Мне он казался весьма приятным моло¬
дым человеком. Но кое-кто говорил, что, когда на него на¬
ходило, он становился сущей бестией. Был неравнодушен
к женскому полу, не раз попадал в неприятные ис¬
тории. Мне это рассказывала прислуга, когда я привозил
мясо в «Аргенту». Все, что происходило в отеле, потом
становилось предметом обсуждения на кухне. И же¬
нился он рано, дабы избежать крупного скандала. Кто-
то из персонала «Аргенты» встретил его однажды в
Лондоне, после того как их семья уехала из Брайтона.
Вот вроде бы и все. Надеюсь, ничего не напутал. Память
у меня иногда подводит: возраст, сами понимаете.
— А где он учился? •.
— В Лэнсинг-колледже, недалеко отсюда, на по¬
бережье. Отец полагал, что лучше мальчику учиться
в этом интернате, чем слоняться после занятий по
отелю. Может, там вам помогут?
— В каком смысле?
— Ну, существуют же у них всякие ассоциации
выпускников — связь по переписке и все такое прочее.
У них может быть его адрес.
Джордж улыбнулся.
■— Вам бы детективом быть, мистер Хансон.
Старик кивнул.
— Ну, в свое время я иногда занимался чем-то ,
вроде этого. Продавал в своей лавке мясо в кредит,
роэтому приходилось разыскивать тех, кто отказывался
платить по счетам. Конечно,, некоторым удавалось
улизнуть, но только лишь потому, что'у меня не было
времени и сил гоняться за ними. Нельзя исчезнуть
бесследно, тем более в наше время — где-нибудь да
335
наследишь. Я бы мог долго вам рассказывать, как люди
пускаются во все тяжкие, и все из-за того, чтобы
сэкономить пару-тройку фунтов.
После того как они выпили виски, принесенное
прислугой, Хансон еще с полчаса не отпускал гостя,
описывая разные случаи из своей долгой жизни.
Джордж не без удовольствия провел это время в компа¬
нии старика: он был благодарен за информацию, да и
отказываться от. выпивки не в его правилах.
Ближе к вечеру Джордж добрался до Лэнсинга, где
встретился с казначеем колледжа. Джордж был практи¬
чески ровесником Эдварда Шубриджа, поэтому он отре¬
комендовался его другом и объяснил, что когда-то они
вместе с Эдвардом обучались гостиничному делу на
юге Франции, а сейчас он приехал в Брайтон в отпуск и
решил разыскать своего приятеля, которого потерял из
виду несколько лет назад. Казначей любезно согласился
помочь. После разговора с ним Джордж решил заноче¬
вать в Брайтоне и продолжить поиски на следующий
день. Это решение не вызвало энтузиазма у Альберта,
но выбора у них не было. Джорджу хотелось как можно
быстрее покончить с этим делим и заняться садовод¬
ством. «Фургон выкрашу в зеленый цвет,— решил
он,— а по бокам нарисую огромные желтые под¬
солнухи в обрамлении названия фирмы — «Л а мл из сан-
шайн гарденс». Такую же эмблему поставлю и на писчей
бумаге. Пора серьезно заняться собственным бизнесом».
Пока Джордж разыскивал Эдварда Шубриджа, Буш
вел поиски со своей стороны. С определенной им тер¬
ритории на юге Англии начали поступать отчеты местной
полиции. Сэнгвил тут же вводил их в компьютер. Не¬
которые полицейские на местах отнеслись к заданию
добросовестно — в той мере, насколько им позволяла
загруженность текущими делами. Другие прилагали
меньше рвения, а некоторые твердолобые главные кон¬
стебли вообще наплевали на приказ, решив не обреме¬
нять себя этим до тех пор, пока из Скотланд-Ярда не
поступит напоминание. Были такие участки, где констеб¬
ли,' оснащенные лишь велосипедом или мотоциклом,
решив не мотаться по дорогам в дождь и ветер, писали
отчеты просто по памяти. Счет поступавших докладов
шел на сотни. Их обработка на компьютере двигалась
медленно, крайне редко попадались более-менее значи¬
336
тельные зацепки. Буш понимал, что ищет иголку в стоге
сена. Он сосредоточился на разработке единственно
реальной на данный момент версии: - преступник мог
быть среди лиц, являвшихся одновременно членами двух
гольф-клубов. Но действовал он скорее по укоренив¬
шейся привычке отрабатывать до конца любой след,
а не потому, что так подсказывала его интуиция.
Вот почему в тот день, когда Джордж отправился
в Брайтон, сотрудник отдела уголовного розыска Уил¬
шира получил приказ осмотреть его дом. Имея при себе
документы страхового агента, он подъехал к коттеджу
Джорджа через два часа после его отъезда. Гараж был
пуст, но на всякий случай посетитель позвонил. Не по¬
лучив ответа, он прошелся вдоль сада, подошел к вольере,
огороженной длинной металлической сеткой, где
Джордж держал своих птиц. Несколько длиннохвостых
попугаев — бледно-голубых, зеленых и желтых — нерв¬
но размахивали крыльями, сидя на насесте, который
Джордж сам смастерил из крупных сухих веток. В даль¬
нем углу вольеры сидел, нахохлившись, фазан-альбинос,
никак не реагируя на воинственно расхаживавшего перед
ним золотистого фазана. За садом почти не ухаживали,
а газон перед ним местами зарос крапивой и щавелем.
Соломенная крыша коттеджа тоже выглядела не лучшим
образом. Сам дом был сложен из каменных блоков, но
из известняка или какого-то другого камня — оп¬
ределить было трудно. Часть стены вокруг дома была
выложена из того же материала. Посетитель, решил
взять кусочек с собой: решать, что это такое,— дело
экспертов. Одно ясно сразу: в доме нет подвала. Не¬
подалеку, менее чем в ста метрах, протекала река. Если
копать под домом, нельзя не задеть грунтовых вод,
а тогда с дренажем хлопот не оберешься: дом стоял
практически на ровном месте. .Хозяин бы просто не
потянул расходов на сложную систему осушения. _
Пришедший вернулся к входной двери и позвонил
еще раз. Подождав немного, он попробовал повернуть'
ручку. Дверь подалась. Ну вот, опять... Предупреждает
полиция, предупреждает, а все без толку — дома стоят
незапертые, становясь легкой добычей воришек.
Войдя внутрь, он быстро осмотрел все комнаты и
убедился: подвала действительно нет. Его наметанный
глаз отмечал любую мелбчь. После беглого осмотра
дома полицейский много узнал о Джордже Ламли. Из
разговора с местным констеблем ему было известно
22 Р. Лиллзм
337
о связи Джорджа с Бланш Тайлер. Полиция Солсбери
сообщила, что он иногда выполняет ее весьма дели¬
катные поручения, однако никаких жалоб от клиентов
Бланш не поступало. Делая записи в блокноте, он
вспомнил закон о мошенничестве, касающийся меди¬
умов, от 1951 года, заменивший изданный в 1735 году
закон о колдовстве. По этому закону виновным считает¬
ся любое лицо, выступающее в качестве медиума и
использующее телепатию, ясновидение и тому подобные
способности в целях наживы, а также лицо, выступаю¬
щее в качестве медиума и использующее вышеуказанные
способности с применением мошеннических трюков.
Но беда в том, что все обвинения по таким делам долж¬
ны выноситься или поддерживаться государственным
обвинителем. Полицию редко беспокоили по таким ме¬
лочам. Тем не менее он решил: надо обязательно указать
на это в отчете, мало ли что... Местный констебль, рас¬
сказывая о Бланш, заметил: «С такой кралей мужчина
в постели скучать не будет». Если понадобится, он готов
пойти к ней на прием. Интересно, что бы она сказала
о его задатках профессионального сыщика.
Уходя, он попытался закрутить капающий кран —
бесполезно. Нужно менять прокладку. «Да,— подумал
он,— Джорджа Ламли не назовешь мастером на все
руки».
В тот же день Эдвард Шубридж отправился на ма¬
шине в небольшой городок Дорчестер, на родину знаме¬
нитого писателя Томаса Гарди. Эдвард находился при¬
мерно в пятидесяти милях к юго-востоку' от его дома.
С собой в дорогу он взял тоЛ>ко секундомер. Подъехав
поближе, он некоторое время наблюдал за домом на
восточной окраине города. А потом стал колесить по
близлежащим дорогам и полям. За последние два месяца
он приезжал сюда уже в третий раз. Не делал никаких
записей, все, что нужно, держал в голове, а отснятые
ранее киноматериалы уничтожил.
По дороге домой он с удоврльствием отметил, что
все подготовлено. Теперь оставалось только дождаться
дня, когда можно будет действовать. На этот раз ни¬
какой шумихи. Уже дважды он делал из полиции по¬
смешище, способствуя распространению новостей и
слухов через средства массовой информации. Пресса
подвергла резкой критике Скотленд-Ярд, Министерство
338
внутренних дел, многих общественных деятелей. Сейчас
он потребует, чтобы дело не предавалось широкой ог¬
ласке, он знал — власти охотно пойдут на это. Но знал
и то, что этим вызовет еще больший гнев и раздраже¬
ние — они с утроенной энергией поведут его розыск.
И в следующий раз, когда он войдет в здание воен¬
ной авиабазы в Миддл-Уоллопе, его встретят вее те же.
Грэндисона он знал в лицо: тот был достаточно известной
фигурой. О двух других ему ничего не было известно.
Один, с припухшим лицом и складками у губ, выдавав¬
шими жесткий, решительный характер,— похоже, его
ровесник. Другой, со сдвинутыми на лоб очками, похо¬
дил на подслеповатого клерка. А перед ними на столе
будут лежать драгоценные камни стоимостью в пол¬
миллиона фунтов. Если что-то пойдет не так, пленник
умрет. Они прекрасно это знают. Их подчиненные по¬
лучат точные указания, но всегда может найтись кретин,
который метит в герои и способен испортить все дело.
Конечно, риск невелик, но нельзя исключить и такую
возможность. Поэтому всю-дорогу домой он перебирал,
в уме возможные варианты подстраховки. Нужно исклю¬
чить любую случайность. Впереди в свете фар он заметил
ястреба-перепелятника. Тот летел невысоко над верши¬
нами придорожных деревьев, а затем резко спикировал
почти к самой земле в поисках добычи. С одного взгляда
он понял — самка, и подумал о жене, которая ждала
его дома. Его желания были ее желаниями, иногда она
понимала его устремления еще до того, как он смутно
начинал их осознавать. Она сама пошла за первым
выкупом. И не из-за того, что опасности не существо¬
вало — риск всегда есть,— она себя подставляла под
удар: случись с ней что-нибудь, он мог бы сделать еще
попытку.
Джордж проснулся поздно, выспаться ему не уда¬
лось. Он остановился в одном из брайтонских отелей
прямо на берегу моря, и всю ночь его окно дребезжало
под порывами сильного ветра. Альберту не понравилось
небольшое кресло. Не раз ночью он пытался запрыгнуть
на кровать, но его сгоняли. Наконец Джордж сдался,
и Альберт, устроившись-у него в ногах, затих. Джорджу
не спалось — он слишком плотно поужинал перед сном.
Несколько часов он пролежал в кровати, строя планы
деятельности «Ламлиз саншайн гарденс». Под утро ему*
339
удалось задремать. Проснулся он поздно и тут же
увидел, что Альберт сделал лужу у шкафа. Перед тем
как отправиться в ванную, Джордж вытер пол и сказал
Альберту все, что о нем думает.
С утра все пошло наперекосяк. За завтраком он
заказал кофе, а принесли ему чай. Подали яичницу-
глазунью, а он предпочитал с прожаренным желтком.
Ветчина оказалась постной, всю «Дейли Мейл» уже
продали, и* ему пришлось довольствоваться «Дейли Экс¬
пресс» — эту газету он не особенно жаловал. Когда
Джордж зашел на кухню покормить Альберта, поваре¬
нок поинтересовался породой собаки. Джордж обычно
сам первым признавал, что его пес далеко не красавец
и не отличается чистотой крови, но тут ему стало обидно.
Он хотел было ответить, что Альберт — трафл-хаунд,
а их на всю Англию пять штук, и каждый стоит пару
сотен, но передумал. Он понял: это один из тех дней,
когда только две пинты «Гиннеса» или две порции джина
могут вернуть ему красноречие. Да, бывают в жизни
такие дни. Даже размышления о будущих трудах на
ниве садоводства не смогли его успокоить. В таком на¬
строении он отправился по адресу, полученному в Лэн-
синг-колледже.
Эдвард Шубридж уже давно не числился в списках
ассоциации выпускников. Единственное, чем смог помочь
казначей,— дать адрес, по которому проживал Шубридж
после окончания колледжа: Грин-Постс, Смаллфилд,
неподалеку от Глиндебурна. Джордж быстро отыскал
Глиндебурн, этот городок находился в получасе езды
от Брайтона. Еще полчаса у него ушло на поиски поселка
Смаллфилд и еще пятнадцать минут — на поиски Грин-
Постс, маленького кирпичного домика с красной кры¬
шей на окраине поселка. Большой и ухоженный сад был
обнесен живой изгородью.
Джордж позвонил. Как только дверь открылась, он
понял, что сегодня удачи ему точно не видать. С пер¬
ового взгляда на представшую перед ним женщину
Джордж определил, чего от нее ожидать. Он знал по¬
добный тип женщин. В одиннадцать утра от нее за
версту разило/ джином. Если бы только Бланш знала,
на что приходится идти ради нее! Как подсказывал ему
богатый опыт общения с прекрасным полом, в этом доме
могут предложить такое, от чего будет лучше воздер¬
жаться. Разумеется, он готов пропустить с ней рюмку-
другую джина. Но не больше.
340
Перед ним стояла полноватая, с опухшим лицом брю¬
нетка лет сорока. На ней была белая, шелковая блузка
и обтягивающая черная юбка с длинным разрезом сбоку,
который при каждом движении распахивался, выставляя
напоказ почти все бедро. «Да,— подумал Джордж,—
прекрасный финал. Сначала чай вместо кофе, потом
«Дейли Экспресс» вместо «Дейли Мейл», яичница с
желтком, растекающимся по всей тарелке, а теперь это.
Не надо было оставлять Альберта в машине, по край¬
ней мере у него были свои способы самозащиты».
Она тут же назвала Джорджу свое имя и пригласила
в дом.
Миссис Энджере, Лидия Энджере. «В любом баре,—
подумал Джордж,— встречаешь завсегдатая типа Лидии
Энджере. Сейчас она засмеется, и ее смех будет похож
на тот, что я уже сотни раз слышал в подобных заведе¬
ниях??. Он только начал объяснять, что разыскивает
старого приятеля Эдварда Шубриджа, с которым ра¬
ботал вместе в отеле, как у него уже приняли шляпу и
провели в холл, где на стенах висели картины*с изобра¬
жениями разноцветных роз. Под стоявшие в углу ста¬
ринные часы для устойчивости бьтли подложены три
номера журнала «Нэшнл Джиогрэфик». Большего он
заметить на успел: они быстро прошли в гостиную.
Там стояли несколько обитых ситцем кресел и большой
диван, в углу — телевизор, на котором расположились
три бронзовые обезьянки, на полу лежал сильно потре¬
панный розовый ковер. Маленький столик был завален
бумагами, на серванте красовалась ваза с полузасох¬
шими хризантемами в окружении массы бутылок, гра¬
финов и стаканов, среди которых попадались и грязные.
Джордж благоразумно прошел мимо дивана и опус¬
тился в глубокое кресло со сломанными пружинами.
Да, она и ее муж хорошо знали Эдварда Шубриджа.
Конечно, муж был ближе с ним знаком, ведь они вместе
ходили в школу.
— Выпьете чего-нибудь крепкого? Может, кофе или
чаю?
Когда он ответил, что лучше бы кофе, миссис Энд¬
жере даже не шевельнулась. Потом налила себе джину
с водой и то же самое приготовила Джорджу.
Вздохнув про себя, Джордж принял стакан. Опять
он наткнулся на одинокую скучающую особу типа миссис
Грэдидж. Конечно, эта дама образованней, да и по¬
богаче, но так же одинока. Она закурила ментоловую
341
сигарету, и Джордж понял, чем пахло, когда он только
вошел в комнату. Ему не оставалось ничего другого, как
задавать изредка уточняющие вопросы, улыбаться, а
когда она делала двусмысленный жест или намек, как
можно глубже вжиматься в кресло.
Ее муж работал в Лондоне, в фирме «Уорт энд
•Фрин» — поставка оборудования для отелей. Всегда
очень занят. Редко выбирается за город и снимает не¬
большую квартирку в Лондоне. (Джордж уже прекрасно
понял, в чем тут дело, и ему не нужно было выслушивать
подробный рассказ о мистере Энджерсе.) А ее в Лондон
на аркане не затащить, она обожает природу, сад, дом.
Рядом много друзей... Эдвард Шубридж? Ну, даже за¬
нятно. Одно врем^ этот дом принадлежал его родителям.
Они переехали сюда из Брайтона. Энди («Очевидно,
муж»,— сообразил Джордж) часто приглашал его в
гости. Они дружили с Эдвардом. Нет, она уверена, муж
не знает, что стало с Эдвардом. Ему самому было бы
интересно узнать. Он часто вспоминает добрые старые
времена, когда они с Эдвардом работали в одном отеле.
Кажется, в Париже. А может, в Штутгарте? Когда ста¬
рики Шубриджи умерли (миссис Шубридж пережила
мужа лишь на год — сердце, обоих похоронили здесь,
на кладбище возле местной церкви), Эдвард держал
этот дом еще несколько лет, иногда сдавал его. Они с
Энди сначала снимали его, а потом купили — десять
лет назад. Энди подумал, что ей нужен приличный дом,
в город она ехать не собиралась, а ему нужно проводить
много времени в Лондоне... Дом большой, намного боль¬
ше, чем может показаться снаружи. Если интересно,
она ему сейчас покажет. Неужели он хочет кофе? Она
налила себе еще джину, взяла стакан у Джорджа и тоже
наполнила его. Он не протестовал, но дал себе слово,
что ни на какую экскурсию по дому не пойдет. Ему хо¬
рошо знаком такой тип женщин: когда они захотят
мужчину, то могут затащить в спальню насильно.
Трижды она справлялась у Джорджа, не встречались
ли они раньше, и перечислила возможные места их
встреч, пока Джордж не вернул ее к теме их разговора.
Ему так хотелось, чтобы она наконец присела куда-
нибудь, а не моталась перед ним по комнате, щедро де¬
монстрируя через разрез юбки рыхлое бедро. «Очевидно,
ей так удобнее,— решил Джордж,— можно быстрее до¬
браться до буфета или взять на абордаж менее стойкого
гостя». Если после открытия фирмы «Ламлиз саншайн
342
гарденс» ему будут часто попадаться такие клиентки,
вряд ли он долго протянет в подобном режиме. Быть
может, придется придумать что-то другое.
Вообще-то, сказала она Джорджу по секрету, Эдвард
Шубридж ей не очень нравился. (Как видно, решил
Джордж, она так и не смогла затащить его в постель.)
Забавный парень, чересчур скрытный, но в уме ему не
откажешь. Заработал кучу денег, вполне достаточно,
чтобы не чувствовать себя стесненным в средствах.
Слишком холодный,* никогда слова приятного от него
не услышишь. Иногда при разговоре с ним казалось, что
он от вас очень далеко, в каком-то своем загадочном
мире. Холодный, как лягушка, необщительный... Не уди¬
вительно, что личная жизнь у него не сложилась. Энди
говорил, что женился он на особе из гостиничной об¬
слуги, вроде на секретарше. После рождения ребенка —
мальчика или девочки, она не помнила точно,— его
супруга стала изменять ему напропалую, но ей же и
стало хуже: он ушел и забрал ребенка. По словам Эр ди,
она погибла в автомобильной катастрофе, когда ребенку
минуло три года. Да, откровенно "говоря, он был совсем
не в ее вкусе. Правда, и виделись они не .часто. После
покупки этого дома Шубридж с Энди почти всегда встре¬
чались в городе, а потом Эдвард просто исчез. Энди —
какая, право, жалость, что его сейчас нет дома,— души
не чаял в Шубридже еще со школьных лет. Он боготво¬
рил его, да, именно так, боготворил.
Она подошла к буфету, и хотя ее стакан был наполо¬
вину наполнен, налила джину до краев, затем достала
из шкафа большой обтрепанный альбом и села на диван.
Похлопав рукой по дивану, она пригласила:
— Идите сюда! Взгляните на эти фотографии. В свое
время Энди был заядлым фотографом. Но сейчас .он так
занят, совсем нет на это времени.— Она снова похлопала
по дивану.— Идите же сюда! Тут масса фото Энди с
Шубриджем.
С видом приговоренного к казни Джордж пересел на
диван и, тут же взглянув на часы, заметил:
— Мне неудобно отнимать у вас столько времени.
Вы так любезны, и я...
Улыбнувшись, она положила руку ему ца плечо. Он
заметил, как увеличились ее зрачки и набухшие от же¬
лания соски отчетливо проступали через тонкую блузку.
— Какие пустяки! Святое дело — помочь найти
друга. Не кажется ли вам, что дружба — самое благо¬
343
родное чувство? Я в этом уверена. Любовь — совсем
другое, там все слишком сложно. Но дружба и взаимо¬
понимание,— она положила руку ему на колено,— до¬
роже золота.
Джордж согласно кивнул и быстренько опустошил
свой стакан. Она тут же взяла его и пошла к буфету
налить еще. Когда она вернулась, Джордж уже держал
на коленях открытый альбом с фотографиями. Он не
против невинных знаков внимания, но, по крайней мере,
его целомудрие обрело теперь хоть какую-то защиту.
Она наклонилась, к нему.
— Дайте-ка мне выбрать фотографии с Эдди. Уве¬
рена, вам будет интересно на них взглянуть.
Прижавшись бедром к его ноге, она начала показы¬
вать фотографии, то и дело беспричинно хихикая. «Хо¬
рошо же она нагрузилась,— пронеслось в голове у
Джорджа,— надо быть начеку». Господи, ну почему
всегда, когда он разъезжал по делам Бланш, ему попа¬
дались дамы такого сорта, которые сразу, не стесняясь,
демонстрировали свои намерения. Он рассматривал
снимки с Шубриджем, слушал ее пояснения, одновре¬
менно пытаясь, достат9чно вежливо, защититься от
чересчур откровенного наступления. Она прислонилась
к нему и время от времени терлась о его плечо, похожая
на огромную, пропахшую джином кошку. Листая альбом,
она без остановки болтала и смеялась.
— Это я, да, точно. Ни за что не поверишь, правда?
Боже, что за платье! Подумать только, что мы носили!
А вот это ничего. Мы с Энди тогда были одни на пляже.
Несколько пикантный снимок, да?
Несколько раз она откидывалась на спинку дивана,
грудь ее высоко вздымалась, она смотрела на Джорджа
вызывающе откровенно. Он понял, что просто так его
из этого дома не выпустят. По правде говоря, иногда
он позволял себе расслабиться, но сейчас... До конца
альбома оставалось всего несколько страниц, и Джордж
с завистью вспомнил Альберта: «Хорошо ему там дре¬
мать на заднем сиденье машины». Он ясно представлял,
как это все произойдет: она захлопнет альбом, уронит
его на_пол, глупо хихикнет и ляжет на диван, призывно
подняв руки и вожделенно закатив глаза. В такой ситуа¬
ции у, джентльмена нет выбора, ибо отвергнуть жен¬
щину...
В этот момент в холле зазвонил телефон.
— Черт, кто это может быть в такую рань?— раздра¬
344
женно воскликнула миссис Энджере, нехотя подняв¬
шись с дивана. «Спасен,— подумал Джордж.— Есть
что-то мистическое в телефонном звонке: чем бы ни
занимался, надо бросить все и подойти к телефону.
И слава богу».
У дверей она остановилась и, улыбнувшись, хитро
подмигнула.
— Не скучай, дорогуша. Налей себе еще джину.
И мне тоже.— Она сделала широкий жест рукой, едва
не вывалившись в холл.
Джордж поднялся с дивана и подошел к окну. От¬
крывая задвижку, он услышал, как она заверещала по
телефону:
— Энди! Милый! Как я рада слышать твой голос...
Ангел мой, я тут сижу тихо, как мышка, совсем одна,
и думаю о тебе...
Джордж перелез через подоконник и, не закрыв
окна, бросился к своей машине. Он резко набрал боль¬
шую скорость, но, выехав на главную дорогу, сбавил
ход. Погоня его не страшила, но он выпил лишнего и не
хотел неприятностей с полицией.
Альберт устроился на переднем сиденье и уткнулся
носом в ногу Джорджа — знак особого расположения.
Джордж раздраженно зашипел:
— Если и ты еще будешь приставать, сдам тебя пер¬
вому попавшемуся собачатнику.
Альберт свернулся было калачиком, но тут же вско¬
чил на все четыре лапы, когда Джордж заорал на весь
салон:
— Черт возьми! Я забыл у нее на столе шляпу!
Вечером того же дня Буш сидел в своем кабинете,
окна которого выходили на Сент-Джеймсский парк, и
изучал доклад о Джордже Ламли. На столе ждали
своей очереди еще пятьдесят сообщений. Сотрудник
уголовного розыска Уилтшира прислал четкий и под¬
робный отчет. Ламли, тридцати девяти лет, паршивая
овца семейства, живет на проценты, без '.постоянного
места работы. Пять лет назад проработал несколько
месяцев торговым агентом пивного завода в Тивертоне.
Год спустя стал совладельцем небольшого кафе в Кроу-
боро, но через пол года вышел из дела. Разведен, детей
нет. Иногда выступает в роли частного детектива мадам
Бланш Тайлер, медиума из Солсбери. Дом Ламли, по¬
345
строенный из песчаника, крыт соломой и не имеет под¬
вала. В саду вольер размером тридцать на десять футов,
где содержатся длиннохвостые попугаи, фазаны, пара
диких уток с подрезанными крыльями и три бентамки —
две курицы и один петух.
Он окончил чтение, сделав пометку — передать отчет
Сэнгвилу для ввода в компьютер. В этот момент дверь
открылась й в кабиь^т вошел Грэндисон.
Кивнув, он подошел к столу, молча взял доклад на
Ламли, быстро просмотрел его и бросил обратно.
— Да, все примерно одинаковые,— заметил Буш.
— Ничего удивительного. Нам никто не принесет
конфетку на блюдечке с голубой каемочкой.
— В Скотланд-Ярде умирают со смеху.
Грэндисон усмехнулся.
— Вот и хорошо. Смех — лекарство от вражды.
Итак, со стороны мы — куча болванов, но действуем-то
мы далеко не так глупо. Правда, ищем иголку в стоге
сена.
Он задумчиво потер бороду, опять усмехнулся и
спросил:
— А вы не думали молиться?
— Молиться?
— Не отвечайте/ вопросом на вопрос, Буш. Что в
этом удивительного? Добрая старая молитва Господу —
помощь в борьбе со злом. В нашем управлении Богу
уделяют недостаточно внимания. Разумеется, вы пони¬
маете, какого Бога я имею в виду?
— Наверное, не христианского.
— Конечно, нет. Существует лишь один Бог, который
понимает наши проблемы и иногда помогает нам их
решить. Бог — случай, ведающий совпадениями, мани¬
пулирующий местом, временем и действующими ли¬
цами. Иногда везет. На статистике раскрываемости
преступлений это вряд ли существенно сказывается,
но какой-то процент удачи все же есть.
— Согласен. Хотя убедиться можно лишь на деле.
— Вот именно. Пока мы ничем важным не распола¬
гаем. Теперь пришло время для серьезной молитвы.
У меня есть сильное подозрение — строго между нами,—
что сейчас мы можем рассчитывать только на случай.
Поэтому лучше помолиться. Пока же просмотрите этот
список.— Он бросил на стол листок оумаги.— Вместе
с Министерством внутренних дел и ребятами из полиции
нужно проверить, насколько. надежно охраняют этих
/
346
лиц. Хотя следующей жертвы может среди них и не
быть. Все зависит от того, на какую сумму рассчитывает
наш приятель,— миллион, полмиллиона, или у него более
скромные аппетиты.
После ухода Грэндисона Буш просмотрел список.
В нем было свыше тридцати имен тех, кто входил в выс¬
ший эшелон власти Англии. Он начал прикидывать, что
произойдет после похищения, скажем, наследного гер¬
цога, премьер-министра или министра финансов, как
придется заминать это дело и втайне выплачивать выкуп.
Через несколько минут он и думать перестал о каком-то
Джордже Ламли с его подружкой мадам Бланш Тайлер.
Когда Бланш приехала вечером в Рид-Корт, мисс
Рейнберд мучила жестокая мигрень. Она уже начала
подумывать, не отложить ли назначенный на вечер визит
мадам Бланш, но все-таки решила принять ее. Обяза¬
тельно выполнять намеченное — это у нее в крови.
Накануне вечером Бланш разговаривала с Джорджем
по телефону, и он рассказал ей все, что удалось узнать
в Брайтоне. Перед отъездом к мисс Рейнберд она еще
раз набрала его номер в надежде узнать что-нибудь
новенькое. Но телефон молчал. Джордж вернулся чуть
позже: по дороге домой он решил пообедать в пригород¬
ном ресторанчике, а потом, съехав с дороги, около двух
часов подремал в машине.
В холле Бланш встретил и принял пальто Ситон,
высокий и седой старик, на лице которого, казалось,
навечно застыло торжественное выражение. Всю свою
жизнь он был слугой и выработал особое чутье на людей.
Согласно его классификации, Бланш стояла на одной
из последних ступенек социальной лестницы, даже
ниже, чем он сам. Нельзя сказать, что она ему не нра¬
вилась. Хотя он был одного возраста с мисс Рейнберд,
но всегда смотрел с удовольствием на хорошеньких
женщин. Ему было отлично известно, зачем мадам Бланш
приезжала к его хозяйке. И вовсе не-потому, что он лю¬
бил подглядывать в замочные скважины или судачить
с прислугой. Кое-что он чувствовал, о чем-то догады¬
вался и уже сделал собственные выводы. Он знал, чем
занимается мадам Бланш Тайлер. Миссис Куксон, при¬
ехав как-то к ним в дом, весьма громко распространя¬
лась на эту тему.
347
Приняв пальто Бланш, Ситон слегка откашлялся и
произнес:
— Должен заметить, мадам Бланш, хозяйка сегодня
чувствует себя неважно. Постарайтесь ее не утомлять.
— Очень любезно с вашей стороны, что вы меня
предупреждаете, Ситон.
— Благодарю вас, мадам.
Он вышел, унося пальто Бланш, недовольный, что
эта женщина, в которой, он был уверен, текла цыган¬
ская кровь, назвала его просто Ситоном.
И без предупреждения Бланш сама бы заметила и
почувствовала, что у ее подопечной сильная головная
боль. Об этом говорили темные круги под глазами и
резко проступившие морщинки. К тому же Бланш всег¬
да чувствовала чужую боль: даже на улице, приблизив¬
шись к прохожему, она могла определить — болен ли
он или просто чем-то расстроен.
Она поздоровалась с мисс Рейнберд, подошла к ней
поближе и сказала:
— Садитесь поудобнее. Для начала давайте изба¬
вимся от головной боли.
Заметив удивление мисс Рейнберд, она, улыбнувшись,
пояснила:
— И тело, и дух человека, каждый своим спосо¬
бом, сообщают нам о своем состоянии.
— Вы просто взглянули на меня и увидели это? —
спросила мисс Рейнберд.
Бланш засмеялась:
— Да, боль окрасила вашу ауру в зелено-фиоле¬
товый цвет. Кроме того,— она почувствовала, что об
этом надо непременно сказать,— я и так знала, меня
предупредил ваш слуга. Он очень беспокоился о вас
и сказал, что вы сегодня не в своей тарелке. Откиньте,
пожалуйста, голову на спинку стула.
Мисс Рейнберд сделала, как ей указали. Бланш вста¬
ла позади нее и начала медленно массировать лоб
кончиками пальцев. После нескольких 'пассов боль на¬
чала отступать и вскоре исчезла совсем. Мисс Рейн¬
берд подумала, что мадам Бланш все-таки необыкно¬
венная женщина. Ведь она могла скрыть то, что ей ска¬
зал Ситон. Если в ней и было что-то жульническое,
то она весьма умело это скрывала. Да, определенно,
у нее есть какие-то способности: она будто вытянула
боль кончиками пальцев.
Закончив, Бланш села в кресло и спросила:
348
— Похоже, мисс Рейнберд, с вами никогда ничего
подобного не происходило?
— Да, вы правы. У вас замечательный дар.
— Но помочь можно только тем, кто этого хочет.
— А что, разве бывает наоборот?
— Да, некоторые просто обожают свою боль и не
хотят с ней расставаться. В таких случаях я бессильна.
Несчастные цепляются за свою боль, и приходится тра¬
тить массу времени и сил, чтобы хоть как-то помочь им.
Позвольте мне дать вам один совет: в следующий раз,
как только у вас появится головная боль, сядьте в
кресло, закройте глаза и представьте, что я массирую
ваш лоб. Если образ будет достаточно четким, то боль
пройдет. Теперь давайте послушаем, что сегодня, ска¬
жут Генри и ваши близкие.
Мисс Рейнберд наблюдала за уже привычными при¬
готовлениями мадам Бланш, за всеми превращениями,
что происходили с ней. Без тени сомнения и даже
с нетерпением ожидала мисс Рейнберд встречи с Генри,
Хэриет и Шолто. Ее вера или неверие уже не имели
значения. Хотя иногда кое-что во время сеанса ее раз¬
дражало, к примеру неточности в рассказах с той сто¬
роны, она ощущала удовольствие от общения. Мисс
Рейнберд чувствовала себя маленькой девочкой, у кото¬
рой есть своя тайна*. Она была благодарна мадам
Бланш, ведь раньше она считала, что в ее возрасте
уже нельзя испытать ничего нового.
Через несколько минут Генри вышел на связь. Его
голос, звучащий из уст мадам Бланш, казался бодрым
и жизнерадостным. Сегодня, как заметила мисс Рейн¬
берд, Генри было не до поэтических изысков.
— Скажи своей приятельнице, что ее брат и сестра
пока не могут прийти. Может быть, немного позже.
—' Но почему? — спросила мисс Рейнберд. Она уже
настолько привыкла, что не нервничала, общаясь с Генри.
— Дело в том, что... Ну, здесь, можно сказать,
принципиальный вопрос. Мы называем это «двойная
нить доброты».
— Сие нам ни о чем не говорит, Генри,— заме¬
тила Бланш. *
— Что ж, пока вам придется довольствоваться этим.
Суд Верховной Доброты скоро вынесет свое решение.
Вашей приятельнице не стоит расстраиваться. У меня
есть для нее информация, и она может получить от¬
веты на некоторые мучающие ее вопросы.
349
Мадам Бланш, расслабившись, полулежала в кресле.
Глаза ее были закрыты, а нижняя челюсть сильно
отвисла.
— У вас есть вопросы, мисс Рейнберд?
— Да, мы знаем, что этот Шубридж...
— Не надо так грубо,— резко отозвался Генри.
— Извините. Мы уже знаем, что мистер Рональд
Шубридж принял на воспитание мальчика и переехал
в город Вестен-супер-Мар, где успешно занимался авто¬
ремонтным бизнесом. Но куда эта семья переехала
потом?
К удивлению мисс Рейнберд, Генри ответил:
— То место мне очень хорошо знакомо. Как-то раз
мы с Сэмми проводили там отпуск.
— Сэмми? — переспросила мадам Бланш.
— Брюнель. Изамбард Брюнель. Я звал его Сэмми.
Итак, они отправились в Брайтон. Я смотрю сквозь
пелену времени и вижу этот город, сначала таким, ка¬
ким мы с Сэмми знали его, а потом — каким уви¬
дела его семья Шубриджей... Я вижу большое здание
на берегу моря. Это отель. На фронтоне большие1 се¬
ребряные буквы названия — «Аргента».
— Вы уверены?*— спросила мисс Рейнберд.
— Что за странный вопрос? — сухо заметил Генри.—
То, о чем я говорю,— всегда правда, только отеля
больше нет.
.— Итак, у Шубриджей был отель. А что случилось
потом, Генри? Его продали? — спросила Бланш.
— Да, продали. А позже, много лет спустя, снесли.
Рональд Шубридж был хорошим человеком, добрым от¬
цом и честным бизнесменом, получавшим доходы от
своего нелегкого труда.
На мгновенье мисс Рейнберд показалось, что на
Генри опять нашло поэтическое настроение. Она уже
жалела,* что задала этот вопрос.
— Мне бы хотелось узнать больше о мальчике. Его
звали Эдвард. Как он жил в Брайтоне?
— Учился в колледже.
— В каком колледже? — спросила мадам Бланш.—
Если бы мы знали, это значительно облегчило бы
наши поиски.
— До тех пор, пока Суд Верховной Доброты не
вынесет своего решения, его поиски абсолютно исклю¬
чены,— грустно заметил Генри.— Но название колледжа
я могу вам назвать: Лэнсинг-колледж. Находится он
350
недалеко, на побережье. Там он учился, рос и стал
настоящим мужчиной.
— Не могли бы вы любезно объяснить нам, что
такое Суд Верховной Доброты и какое отношение он
имеет к нашему мальчику? — спросила мисс Рейнберд.
Генри усмехнулся:
— Суд Верховной Доброты заключен в каждом че¬
ловеческом сердце, но только после Великого Перехода
его Мудрость раскрывается во всей полноте. Доброта
в сердце человека — лишь зерно, которое прорастает
после того, как человек покидает этот бренный мир.
«Типичный ответ в стиле Генри»,— подумала мисс
Рейнберд. Эта мысль была лишена какой-либо эмоци¬
ональной окраски, чтобы не задеть Генри, который лег¬
ко снимал с нее информацию.
— Твоя приятельница привержена классической ло¬
гики,— продолжал Генри,— она поверяет жизнь мате¬
матическими формулами. И я тбже когда-то был таким,
как и мой лучший друг Брюнель. Сейчас-то мы знаем,
что это неверно.
Неожиданно для самой себя мисс Рейнберд спро¬
сила:
• — А как вы познакомились с Брюнелем?
— Ему в то время было двадцать пять, и он ра¬
ботал над проектом подвесного моста через ущелье
реки Эйвон неподалеку от Бристоля. Я принимал учас¬
тие в разработке этого проекта. Это был выдающийся
человек, намного выше меня, как в земной жизни, так
и сейчас. Он. перешел в Круг Света.
Тут он замолчал, а потом спросил:
— Ты видишь ее, Бланш?
Мадам Бланш ничего не ответила, лишь немного
вздохнула. Мисс Рейнберд увидела, как ее тело слегка
изогнулось, будто что-то причинило ей боль.
— Ты видишь ее, Бланш? — снова спросил Генри.
Мадам Бланш еще раз вздохнула:
— Да, да, я вижу ее. Но вокруг нее такой яркий
свет. Моим глазам больно. О!
Мадам Бланш вскрикнула', и сильная судорога про¬
бежала по ее телу. Мисс Рейнберд испугалась — рань¬
ше такого не происходило. Но тревога и беспокой¬
ство исчезли тотчас, как она услышала голос Хэриет.
— Типпи, Типпи, ты слышишь меня? Это Флэппи.
Я здесь, дорогая. Нет, не нужно ничего говорить.
Послушай меня, Типпи, будь поласковее с мадам Бланш.
351
Благодаря ей ты обретешь душевное спокойствие, ко¬
торого так жаждешь. Прошу тебя, относись хорошо
к мадам Бланш, ибо она стремится исполнить завет¬
ное желание.
Голос Хэриет постепенно затих. Еще несколько
минут мадам Бланш оставалась неподвижной. Потом она
шевельнулась и открыла глаза.
Несколько мгновений она смотрела на мисс Рейн¬
берд, не произнося ни слова. Потом улыбнулась и, при¬
коснувшись к ожерелью, сказала:
— Я удовлетворена. Уверена, что произошло нечто
хорошее. Рассказывайте!
— Так вы ничего не помните?
— Абсолютно ничего. Но у меня такое чувство...
Как бы это лучше объяснить... умиротворенности и
покоя.
Мисс Рейнберд поднялась и налила две рюмки хе¬
ресу. Неожиданно мелькнула мысль: «А не сходить ли
мне к психиатру?» Она рассказала Бланш обо всем, что
произошло на сеансе, за исключением монолога Хэриет.
Ей показалось, что он предназначался только ей, и Бланш
не обязательно знать об этом.
— Я не очень поняла, что такое Суд Верховной
Доброты и чем он занимается,— заметила мисс Рейн¬
берд.
Бланш молча потягивала херес. Она была слегка
расстроена, что совсем ничего не запомнила. Генри
слишком часто стал отключать ей память во время сеан¬
сов Это ее раздражало, потому что она хотела знать
абсолютно все. В противном случае ей трудно выпол¬
нять роль пастыря. Разумеется, мисс Рейнберд стара¬
лась дать подробное описание происшедшего, но она
вполне могла пропустить что-то очень важное.
— Понять это не так трудно,— ответила мадам
Бланш.— Вполне вероятно, что один из Шубриджей
умер, а может быть, и оба. В следующий раз спросим
Генри. Если это'так, они знают, где находится Эдвард
Шубридж. Дело в том, что тут возможен конфликт:
ваша сестра хочет найти и ‘вернуть его в семью, но
приемные родители, зная его нынешнюю ситуацию, мо¬
гут считать это нецелесообразным.
— Не понимаю, почему?
— Это же очевидно, мисс Рейнберд. Предположим,
мы находим его, вы приезжаете и открываете правду
о его происхождении. Весьма вероятно, у него счаст¬
352
ливая семья, растут дети, а вы вдруг сообщаете, что
вся его жизнь ^построена на обмане. Конечно, винов¬
ных нет, но обман останется обманом. И вместо того
чтобы пойти к вам, он вас прогонит, ибо невольно
вы разрушите уже сложившуюся жизнь. Полагаю, имен¬
но это сейчас рассматривается в Суде Верховной До¬
броты. Теперь вам понятно?
— Да, после foro, как вы объяснили. Только мне не
ясно, почему дело так долго тянется. Я готова принять
любое решение...— Она хотела добавить: «Лишь бы
Хэриет от меня отстала»,— но закончила фразу так:
— Лишь бы моему племяннику было хорошо.
— Мудрое решение,— заметила Бланш,— и говорит
в вашу пользу.
Она прекрасно понимала, что старуха хочет как
можно быстрее избавиться от Хэриет. Ну что ж, пожи¬
вем — увидим. На ее памяти было много случаев, когда
Суд Верховной Доброты выносил весьма странные ре¬
шения. Человеческая логика это одно, а внеземная —
совсем другое.
Перед уходом мадам Бланш мисс Рейнберд подошла
к бюро,-взяла конверт и вручила ей. Бланш, прекрасно
понимая, что там находится, сказала удивленно:
— Мисс Рейнберд?
Та спокойно ответила:
— Вы тратите так много времени и сил, чтобы по¬
мочь мне, мадам Бланш. Поэтому я думаю,"что обя¬
зана как-то вознаградить вас.
Бланш покачала головой.
— Не надо, говорить о вознаграждении, мисс Рекн-
берд. Мне не нужны деньги. То, что я делаю для вас,
не требует оплаты.
— Но прошу вас, мадам Бланш, мне так хочется для
вас что-то сделать.
— Если вы действительно хотите... Только не назы¬
вайте это вознаграждением. Глубоко в моем сердце
живет мечта, для осуществления которой требуется, мно¬
гое. Пусть это будет вкладЪм в мою мечту. Надеюсь,
когда-нибудь я смогу подробно обо всем вам рассказать.
Бланш вышла из дома, села в машину и уехала,
так и не открыв конверт. Она хорошо знала природу
обычного человека, гораздо лучше, чем свою собствен¬
ную. И потому чувствовала, что на сегодня предел
благодарности мисс Рейнберд равен двадцати пяти фун¬
там. Дома она открыла конверт и обнаружила чек на
23 Р. Ладлэм
353
пятьдесят фунтов. Посчитав это хорошим знаком, она
призналась себе, что не до конца разобралась в психо¬
логии мисс Рейнберд. Бланш еще больше укрепилась
бы в этой мысли, если бы увидела, что написала клиент¬
ка сразу после ее ухода. А мисс Рейнберд изложила
на бумаге то, над чем бы ей хотелось поразмыслить:
1. Голос Хэриет. Довольно точная его имитация.
Откуда?
2. Знание о Брюнеле.
3. Прозвища Типпи, Флэппи.
4. Систематический сбор информации? Кто — лю¬
бовник? Спросить Иду К.
5. Финансовое положение мадам Бланш.
Раздумывая над этим списком, мисс Рейнберд вне¬
запно вспомнила, как Генри высказал свое недоволь¬
ство тем, что она назвала шофера Шолто «этот Шуб-
ридж». Какая наглость! Вряд ли произошло чудо, и
этот хищник сменил свои повадки. Они с Шолто стоили
друг друга. Именно благодаря им она оказалась сей¬
час в таком положении. И если Шубридж уже умер,
то ему и братцу предстоит очень долгий путь до Круга
Света, если они вообще до него доберутся.
Подумав, она добавила к списку еще один пункт.
6. Лечение внушением и телепатия. Просмотреть
нужную литературу в библиотеке графства.
ГЛАВА 7
Джордж чувствовал, что вот-вот может выйти из
себя. Ему этого так не хотелось, время было позднее,
а Бланш обещала остаться на ночь. Она приехала к
нему час назад в радостно-возбужденном состоянии.
После посещения Лидии Энджере два часа сна в ма¬
шине не смогли снять похмелья, и Джордж с трудом
переносил здоровое возбуждение Бланш. Всю инфор¬
мацию, собранную в Брайтоне, он скрупулезно занес
в свою красную записную книжку. Джордж уже все
доложил Бланш, которая за его рассказом пропустила
пару бутылочек портера. Причем ее совсем не сму¬
тило отсутствие данных о дальнейшей судьбе Эдварда
Шубриджа.
‘ — Два тупика,— раздраженно заключил он.— Тупик
номер один:-это Энджере, ближайший друг, и тот по¬
354
терял следы Шубриджа. Тупик номер два: с меня до¬
вольно. В самом деле, дорогая, я так старался, выпол¬
нял все твои поручения и даже чуть не совершил смерт¬
ный грех. Господи, ты бы только видела эту женщину!
Сейчас я прошу тебя только об одном — подпиши
и отдай мне этот чек. Меня ждут сотни неухожен¬
ных садов.
— Но этого мало, Джордж. Должны быть другие
ходы, которые приведут нас к Шубриджу. Твои поиски
лишь показали, что на Энджерса надежды нет.
— Тогда попроси своего проклятого Генри...
— Джордж!
— Извини, но с меня действительно довольно. Отдай
мне чек. Пойдем спать и забудем об этом.
— Я не собираюсь ничего забывать, Джордж. Это
было бы глупо, ведь все идет так хорошо. К тому же
мисс Рейнберд меняется к лучшему.— Бланш решила
не говорить о чеке на пятьдесят фунтов.— А Генри
обещал еще большую помощь.
— Послушай, старушка, вот этого не надо. Ты мне
очень нравишься. По правде говоря, я даже немного
влюблен в тебя. Охотно признаю: многое, чем ты обла¬
даешь, мне не по уму. Но, согласись, то, что ты де¬
лаешь,— чистой воды рэкет богатеньких откормленных
курочек. Я всегда помогал тебе, но больше не могу.
Сейчас я прошу тебя о помощи. Только пятьсот фун¬
тов на фирму «Ламлиз саншайн гарденс». У меня долж¬
но быть свое дело. Мне хочется приносить пользу дру¬
гим людям. Послушай, если ты серьезно настроена,
давай поступим так. Ты даешь мне эти пять сотен, а
я найду хорошего частного детектива. Тебе нужен
сейчас именно такой человек, настоящий профессионал.
— Джордж, я уже объясняла тебе, почему этого
делать нельзя. Такие люди очень ненадежны. Чуть
что, они начинают тебя шантажировать, заявляют, что
пойдут в полицию. Разумеется, в наших делах нет ни¬
чего противозаконного, но именно профессионал может
перевернуть все с ног на голову. Кстати, а что с фото¬
альбомом? Неужели там не было ничего интересного?
Джордж вздохнул:
— Я же говорил тебе, Бланш,— обычные школьные
фотографии, снимки на пляже, семейные фото Шуб-
риджей и Энджерсов, прогулки на яхте, загородные пик¬
ники, посиделки в пивной. Больше всего снимков миссис
Энджере. Она выглядела недурно, когда была помоложе.
23-
355
Нет, Бланш, абсолютно ничего интересного. Прошу
тебя, пойми меня правильно, но теперь тебе всю ин¬
формацию придется брать из других... скажем, более
высоких источников.
— Там у них какие-то осложнения. Мне бы не хо¬
телось сейчас на этом подробно останавливаться, но
вполне возможна задержка. Как бы то ни было, я чув¬
ствую, Генри хочет, чтобы я упорно работала. Если
я буду прилагать максимум усилий, он сделает то же
самое.
— Ты хочешь сказать, если я буду прилагать мак¬
симум усилий.
— Но дорогой мой, ведь мы одно и то же. Мы так
хорошо понимаем друг друга.
— Ладно. Тогда давай закончим это дело в постели
и забудем об Эдварде Шу бридже.
«Никогда заранее не знаешь,— подумал Джордж,—
как Бланш воспримет двусмысленный намек». Иногда
она смеялась вместе с ним, а иногда обижалась, чув¬
ствуя себя оскорбленной. На этот раз она мягко улыб¬
нулась и в задумчивости откинулась на спинку стула.
— Ты бываешь таким грубым, 'Джордж,— помолчав,
сказала Бланш.— Но я прощаю тебя, потому что в душе
ты очень добрый человек. И сегодня это проявляется
с особой силой. От твоей ауры исходят волны всех
цветов радуги.
Джордж усмехнулся. Что за женщина! Он завелся,
и, похоже, она почувствовала это.
— Ну, пойдем же, Бланш.
— Давай заключим сделку. Ты продолжишь рассле¬
дование. Мне нужно два-три дня, а ты проанализи¬
руй все еще раз. Вспомни, не упустил ли ты что-нибудь
важное. Ты должен найти какую-нибудь зацепку. Доро¬
гой мой, не может быть, чтобы такой умница, как ты,
не нашел выхода.
— Да не хочу я ничего искать и возиться с этим!
— Даже за 750 фунтов? Они станут твоими, если
ты еще чуть-чуть продвинешь дело. Скажу больше, если
ты разыщешь Эдварда Шубриджа, живого или мерт¬
вого, я дам тебе тысячу. А это хороший старт для
твоей садовой затеи.
— Это не затея. Послушай, Бланш, с каких пор ты
можешь позволить себе выложить тысячу за такую ра¬
боту?
— С тех самых пор, как Генри поведал мне о храме
356
Астродель и я познакомилась с мисс Рейнберд. Если
мы разыщем Эдварда Шубриджа, она не станет скупить¬
ся. Неважно, верит старушка мне или нет, она уже на
крючке.
— Пусть так, но не забывай обо мне. Ладно, даю
тебе еще три-четыре дня. И если нам ничего не удастся
найти, я получаю чек на 750 фунтов плюс ты возме¬
щаешь все расходы.
— Договорились, Джордж. Будем молиться о том,
чтобы ради блага мисс Рейнберд мы разыскали Эд¬
варда Шубриджа. Знаешь, молитвы часто помогают.
Джордж поднялся:
— Помолись одна. А я пока пропущу рюмочку перед
сном и выгуляю Альберта.
Проходя мимо Бланш, он подмигнул ей, залез ру¬
кой под блузку и погладил грудь. «Если есть в ней
что-то неестественное,— подумал он,— это никоим обра¬
зом не связано с телом, живой щедрой плотью. Вообще,
неплохо бы получить контракт на сад храма Астродель.
Надо поговорить об этом с Бланш, но не сейчас».
Четыре дня назад Эдвард Шубридж купил в Бристоле
в магазине канцтоваров маленькую и очень дешевую пи¬
шущую машинку. Сейчас в нее был заправлен неболь¬
шой белый лист бумаги, вырванный из блокнота, куп¬
ленного в Лондоне четыре месяца назад. Блокнот и
машинку он покупал в перчатках. Перчатки были на
нем и сейчас. Когда он напечатает эти два письма,
то возьмет машинку (без ленты), выедет за город в
направлении Девона и сбросит ее с моста в канал.
А блокнот и ленту сожжет перед тем, как выйдет из
дома. Он любил планировать все заранее. Это давало
ему время в случае необходимости вносить коррективы,
хотя до сегодняшнего дня этого не приходилось делать.
Тем не менее нельзя сказать, что он был чересчур
самоуверен.
Первое письмо предназначалось Грэндисону. Его со¬
держание было примерно таким же, что и писем, от¬
правленных после похищения Пейкфилда и Арчера.
Второе письмо, над которым он сейчас работал, будет
отправлено сразу после похищения..
Он сидел за откидным столом в подвале. В несколь¬
ких метрах от него на жердочке нахохрился охотни¬
чий сокол с чепцом на голове и связанными лапами.
357
Оторвавшись от машинки, Эдвард взглянул на птицу
и вспомнил, что однажды, когда в подвале содержался
Пейкфилд, Эдвард заговорил с пленником по внутрен¬
нему динамику. Путы на лапах сокола были ослаблены, и
он стал неожиданно подпрыгивать, а его колокольчик
зазвенел. Эдварду пришлось тотчас прервать разговор.
«Надо учесть это, поскольку в подвале скоро появится
новый постоялец»,— подумал Эдвард. Небольшой промах
был допущен й при втором похищении — перед тем
как отпустить Арчера, он обнаружил в его кармане
перо птицы. Когда игра идет по-крупному, многое за¬
висит от мелочей. Перо, колокольчик, соколиный
клекот многое могли бы сказать опытному орнито¬
логу.
Рядом с машинкой уже лежал дешевый, купленный
в Лондоне конверт для второго письма. На нем было
написано: «Сэру Чарльзу Мэтхэму, Ривер-парк. Строго
лично в руки».
Шубридж продолжал печатать, сокол дремал, сидя
на жердочке. Стояло теплое мартовское утро. Вовсю
звенели ручьи, а на деревьях копошились грачи, устраи¬
вая гнезда. Закончив печатать, Шубридж прочитал пись¬
мо, не вынимая его из машинки.
«После получения настоящего письма вы должны не¬
медленно позвонить полковнику Грэндисону в Министер¬
ство внутренних дел и переговорить лично с ним. На¬
рушая эту или любую другую из последующих инструк¬
ций, вы подвергаете серьезной опасности жизнь вашего
гостя».
Сэр Чарльз Мэтхэм был отставным дипломатом.
Шубридж знал, что для него не представит никакого
труда связаться с Грэндисоном. В основе всей опе¬
рации лежало точное знание всех обстоятельств, а успех
зависел ,от точного совпадения времени, места и дей¬
ствующих лиц.
«Ваш достопочтенный гость был похищен по той же
причине и тем же человеком, который провел подобные
акции с Джеймсом Арчером и Ричардом Пейкфилдом.
В настоящий момент ваш гость здоров и пребывает
в полной безопасности.
Для обеспечения дальнейшей его безопасности и
сохранения его доброго имени вам надлежит выполнить
следующее:
358
1. Сообщить вашей прислуге, что его срочно вызвали
в Лондон.
(Сэр Чарльз был не женат, поэтому жена в письме
не упоминалась.)
2. Сообщить Грэндисону, что это дело должно
избежать публичной огласки. Подчеркнуть, что любая
утечка информации поставит под угрозу жизнь вашего
гостя. Сообщить также Грэндисону о необходимости
разработки версии для прессы, объясняющей отсутствие
вашего гостя на работе.
3. Сказать Грэндисону, что он должен поместить
в газете «Дейли Телеграф» объявление следующего
содержания: «Феликс, дома все хорошо. Пожалуйста,
напиши. Джон». Сразу после этого ему будет направ¬
лено письмо с дальнейшими инструкциями.
4. Сообщить Грэндисону, что выкуп в размере 500 ты¬
сяч фунтов должен быть передан в соответствии с полу¬
ченными инструкциями в течение восьми дней после по¬
лучения данного письма.
Условия возвращения или устранения похищенного
остаются теми же, что и в первых двух случаях.
Вы ни в коем случае не должны связываться ни
с кем, кроме Грэндисона. Он одобрит такие действия».
Прочитав письмо, Шубридж вынул его из машинки,
положил в конверт и запечатал. Письмо не было шедев¬
ром эпистолярного жанра, да он и не старался. Его
беспокоила лишь возможность утечки информации о по¬
хищении. Хотя, судя по всему, Чарльз Мэтхэм был че¬
ловеком, которому не нужно повторять сказанное дважды.
Эдвард откинулся на спинку стула и посмотрел на
своего сокола. В последнее время тот делал большие
успехи: после обучения он практически потерял инте¬
рес к полевым мышам, белкам, зайцам. Теперь птица
могла не есть по нескольку дней, и когда Эдвард вы¬
ходил с ним на охоту, сокол терпеливо ждал, пока
хозяин спугнет для него чайку, грача или голубя. Когда
дело будет сделано, для сокола и других его птиц
наступят лучшие времена. У Шубриджа. будет огром¬
ный участок земли с озером и обширными угодьями
для охоты. Он очень долго ждал этого. Но даже те¬
перь, когда его мечте суждено было сбыться, Эдвард
оставался совершенно спокойным, потому' что хорошо
усвоил, что нетерпение — мать ошибок. Один, неверный,
шаг, и все для него будет кончено. ... ,
359
Участок графства Сомерсет, где жил Шубридж, вхо¬
дил в зону, отмеченную Бушем. Об этом районе уже
поступили подробные отчеты, а Сэнгвил уже их обра¬
ботал и ввел в свой компьютер. Среди сотен других
граждан данные на Шубриджа не выделялись ничем
особенным. «Эдвард Шубридж, 36 лет, имеет состояние,
женат, воспитывает сына 15 лет, который учится в част¬
ном пансионе. Адрес: Хайлендз-хаус; возле Блэгдона.
Дом из красного кирпича, постройки 1936 года, стоит
на возвышении, подвала не имеет. Хобби Шубриджа:
соколиная охота».
По полученным полицией данным, сотни других жи¬
телей Сомерсета жили в кирпичных и каменных до¬
мах, стоявших на возвышении, разводили уток и кур,
а некоторые держали в вольерах ястребов, соколов
и других экзотических птиц. Сведения.о доме Шубриджа
не отличались точностью. Он был построен в 1936 году
на месте каменного особняка с огромным подвалом.
Возведением дома занимались строители из Бристоля,
которые перекрыли подвал. Шубридж купил особняк
в 1967 году и позже случайно обнаружил подваль¬
ные помещения. Он соорудил вход в подвал так, что
снаружи ничего не было заметно.
Несмотря на совет Грэндисона, Буш не стал молить¬
ся богу-случаю. Он не верил в такие вещи. Последние
дни он работал, правда пока безуспешно, над списком
членов гольф-клубов. Он понимал: каждый упущенный
день приближает момент нанесения преступником треть¬
его удара. Но пока и управление Буша, и подчиненные
ему полицейские подразделения находились в тупике.
Полиция часто оказывалась в подобном положении и
относилась к этому спокойно. У них хранилась масса
сходных дел, по которым рано или поздно открывались
новые обстоятельства, позволявшие разыскать преступ¬
ника. Такой подход был абсолютно чужд Бушу. Он по¬
лагал, что любая загадка поддается логическому ре¬
шению. Единственный способ добиться успеха — упор¬
ный труд и тщательный анализ всех собранных де¬
талей. Самоуверенного сыщика абсолютно не интересо¬
вало влияние случая на ход расследования.
Раздумывая над предложением Бланш, Джордж по¬
нял, что, сказав «да», он ничего не потеряет. Свои
750 фунтов плюс возмещение* расходов он и так полу¬
360
чит, а, приложив минимум усилий, мог рассчитывать
на целую тысячу.
Он вспомнил свой визит к миссис Энджере и по¬
нял, что там у него еще не все потеряно, она не будет
против небольшой вакханалии. Они вполне могли бы
попить еще джину, а потом расслабиться. Но, увы,
у нее вряд ли узнаешь что-то важное. Она плохо знала
Шубриджа, и ей почти ничего не известно о его даль¬
нейшей судьбе. Вся ее информация была из вторых
рук — от мужа. Именно с ним необходимо встретиться.
Джордж знал, как называется его лондонская, фирма,
и был готов поспорить, что миссис Энджере ни словом
не обмолвилась об их встрече. Наверное, она верну¬
лась в комнату и, не обнаружив там Джорджа, выру¬
галась разок-другой, выпила еще джина и благополуч¬
но о нем забыла. Даже если Энджере узнал о его
визите, Джордж не чувствовал за собой никакой вины
и рассчитывал на нормальный разговор.
Итак, решено: надо ехать в Лондон на встречу с
Энджерсом. Тем более что там он сможет поговорить
со своим старым приятелем, который занимался
продажей автомобилей и мог дать дельный совет при
выборе фургона.
На следующий день в 11.30 Джордж был в офисе
фирмы «Уорт энд Фрин» на Тотнем-Кортроуд. Сек¬
ретарша сказала, <$то мистер Энджере в офисе, но
если Джорджу не назначали, то ему необходимо запол¬
нить специальную форму. В ней он должен указать
цель визита.
Немного подумав, Джордж написал название и адрес
одной юридической фирмы в Солсбери (он уже не раз
пользовался этим прикрытием, хотя там и понятия не
имели о существовании Джорджа). Он знал, что неко¬
торые умники тут же проверяют сведения по телефон¬
ной книге. В графе «По какому делу» он написал:
«Касательно вашего старинного приятеля Эдварда Шуб-.
риджа, в его интересах». По крайней мере, здесь он
почти не покривил душой, ведь речь шла о наследстве.
Через пятнадцать минут его пригласили в кабинет
Энджерса. Он оказался почти ровесником Джорджа,
но в гораздо худшей физической форме. Это был груз¬
ный мужчина с двойным подборрдком, темно-карими
глазами и черными жесткими волосами.
— Благодарю вас, мистер Энджере, что вы нашли
для меня время,— сказал Джордж.
361
— Время можно найти, мистер Ламли, гораздо слож¬
нее с деньгами.— Он усмехнулся и продолжал: — Хотя
чего не сделаешь ради старого друга. Как вы разыс¬
кали меня?
— Это довольно длинная история, но в конце кон¬
цов мне помогла ваша жена. Она любезно дала адрес
вашей фирмы и сказала, что вы могли бы помочь.
Речь идет о наследстве. Вы, разумеется, понимаете,
что я не могу раскрывать подробности дела.
— Будьте уверены, Эдди не тот человек, который
откажется от лишних денег.
Он помолчал, внимательно посмотрел на Джорджа,
а затем спросил:
— Так это вы улизнули через окно?
Первым желанием Джорджа было соврать, но потом
он передумал.
— В общем-то, да.
Энджере засмеялся:
— Не волнуйтесь, моя старушка все мне рассказы¬
вает, даже то, что не хотелось бы знать. Она навя¬
зывает мне не только выпивку, но и свои излияния.
'Когда я женился на ней, это была очаровательная
девушка. Кое-что в ней осталось, и если бы я даже
не был католиком, все равно не стал бы с ней раз¬
водиться. У меня принцип: держись и за малое, если
не хочешь потерять все. Спасибо, что улизнули через
окно, многие на вашем месте поступают иначе. Итак,
Эдди Шубридж... Давайте сначала выпьем.
Он поднялся, подошел к шкафу, достал оттуда бу¬
тылку шампанского и два бокала.
— Единственный напиток, который можно пить с
утра. Он мягкий, не бьет в голову и улучшает аппе¬
тит.
Пока Энджере открывал бутылку, Джордж решил
поинтересоваться:
— Насколько мне известно, вы с Шубриджем учи¬
лись в школе?
— Да, а позже я работал вместе с ним и его отцом
в «Аргенте». Наверное, вы уже знаете об этом. Потом
наши пути разошлись. Мы встретились снова через
несколько лет на юге Франции. Затем я стал работать
на эту фирму и купил дом его родителей. В то время
он еще был за границей. Да, он умеет хорошо ра¬
ботать и зарабатывать; Весь в отца. Думаю, после: смер¬
ти старика ему досталось неплохое наследство. ?
362
Вылетевшая из бутылки пробка ударилась о проти¬
воположную стену.
— Ну, вот он, напиток, от которого балдеют де¬
вочки. По крайней мере, раньше так было. Теперь они
хлещут виски и джин перед обедом.
Он наполнил бокалы, и они ,выпили.
— Когда вы видели его в последний раз? — спро¬
сил Джордж.
— Точно не помню. Несколько лет назад, здесь, в
Лондоне. Он год как вернулся из-за границы и, по-
моему, был без работы. Честно говоря, выглядел он
неважнецки. Получив кругленькую сумму от своего ста¬
рика, он почти все промотал, занимаясь спекуляцией
недвижимостью. В основном за границей, в Испании.
Его мечта лопнула как мыльный пузырь.
— Какая мечта?
— Ну, знаете, как бывает у молодых. Когда мы
вместе работали, он признался, что хочет сделать мил¬
лион к тридцати пяти годам, а потом завязать. Он был
немножко сумасшедшим, скажу я вам. Не любил людей:
не кого-то конкретно, а людей вообще. В наши дни
все обеспокоены загрязнением окружающей среды, но
он постоянно говорил об этом еще в школе. Лидия
показывала вам фотографии?
— Да, некоторые.
— Не смущайтесь. С помощью старого фотоальбо¬
ма она заманила на диван немало мужчин... Очевидно,
вы видели снимки, где мы сняты с охотничьими пти¬
цами. Он тратил на них уйму денег: покупал их, а затем
дрессировал. Он просто помешался на птицах, особенно
его привлекали вымирающие виды.
— А что он собирался делать со своим миллионом?
— Уйти на покой. Купить остров или огромный
участок земли где-нибудь в Ирландии, Уэльсе или Шот¬
ландии, огородить его забором от незваных гостей и при¬
нимать у себя лишь избранных друзей. Вот такая у него
была мечта. Но для нее требовались немалые деньги.
— Возможно, ему так и не удалось их сделать.
— Может быть. Но вы, вероятно, тоже что-то полу¬
чите с этого дела?
Джордж покачал головой:
— Кое-что, но на райскую жизнь явно не хватит.
— Так всегда бывает. У каждого из нас своя мечта,
но все мы вынуждены просыпаться по-утрам й спешить
на работу.
363
Он подлил Джорджу шампанского.
— Не подскажете, где я могу его сейчас найти?
— Не знаю.
— Он женат, не так ли?
— Да, был женат, но жена погибла в автомобиль¬
ной катастрофе. У них остался маленький сын. Воз¬
можно, он снова женился, но когда мы виделись с ним
в последний раз, он ничего об этом не говорил. Если
он промотал отцовские деньги, то наследство ему приш¬
лось бы в самый раз... Вот, пожалуй, что я могу сделать:
я наведу справки у наших общих знакомых. Может
быть, кто-то знает. Я бы с удовольствием встретился
со стариной Эдди. Если что-нибудь выяснится, я по¬
звоню вам в фирму.
— Будет лучше, если вы позвоните мне прямо до¬
мой. Видите ли, я работаю у них по договору и все
свои дела веду самостоятельно.
— Хорошо, тогда запишите ваш номер прямо
здесь.— Энджере протянул ему листок, который Джордж
заполнил перед приходом, и продолжал: — Наверное,
у вас интересная работа — разыскивать людей, хотя
в наши дни это, очевидно, не так сложно. Мы все
где-то зафиксированы: паспорта, страховки... А вы объ¬
явление в газету не пробовали дать?
— Давали,— солгал Джордж.— Безуспешно.
— Вы могли бы\поискать в телефонных книгах.
Фамилия редкая — Шубридж, наверняка у него есть те¬
лефон. Набралось бы, наверное, не более пятисот або¬
нентов. Так, по 10 пенсов за звонок, и это обошлось
бы вам в 50 фунтов. Разумеется, на это ушла бы
масса времени.
Эта идея не очень привлекала Джорджа. Он допил
шампанское и поднялся.
— Вы были очень любезны. Не смею отнимать у
вас больше времени. ‘
Итак, еще один тупик. По крайней мере, он убедил¬
ся в этом.
— Не стоит благодарности. Сегодня такое хмурое
утро, приятно было выпить в такой хорошей компании.
Если что-то узнаю, обязательно позвоню. Мне самому
очень хочется увидеть Эдди. Мы так легко теряем
друзей. Живем как в муравейнике. Что-то строим,
перестраиваем, потом оглянемся — куда нас занесло?
Эдди был прав. Будь у меня миллион, построил бы я
себе уютное гнездышко прямо на Северном полюсе...
364
Джордж шел по коридору, а вдогойку ему несся
смех Энджерса.
Неплохой парень, но вряд ли он сумеет что-то разу¬
знать. Искать Шубриджа по телефонной книге! Надо
будет посоветовать Бланш, тем более что она оплачивает
все расходы. Но для этой работенки ей придется поды¬
скать кого-нибудь другого. Скажем, если набрать 500 або¬
нентов и на каждый звонок затрачивать в среднем по
6 минут, то выходит около 50 часов. Пятьдесят часов
на телефоне любого нормального человека просто сведут
с ума.
В центральной библиотеке графства мисс Рейнберд
взяла несколько книг по спиритизму. Целых два дня
она посвятила изучению книг: «Состояние транса^,
«Гипноз», «Сила внушения», «Паранормальные явления»,
«Лечение самовнушением». Она прочитала книги по тео¬
рии этих явлений и пришла к выводу, далеко не ориги¬
нальному, что наука еще мало знает и не может ска¬
зать ничего конкретного по их поводу. Мисс Рейн¬
берд купила несколько номеров специализированных
журналов: «Психологические новости» и «Два мира». Но
тут же пожалела об этом — они показались ей чересчур
вульгарными и без оттенка фанатизма. Одни заголовки
чего стоили: «Могила — это еще не конец», «Прише¬
лец из астрального мира слушает концерт на том свете»,
«В духовном мире нет миллионеров», «Меня убедил дух
моей мамы».
Размышляя над сеансами мадам Бланш, мисс Рейн¬
берд нашла им достаточно простое объяснение. Мадам
Бланш — натура очень впечатлительная и интеллигент¬
ная. Вполне вероятно, что, впадая в транс, ^на, сама
того не зная, обманывает себя. Возможно, она обла¬
дает некоторыми телепатическими способностями. И что
совершенно ясно — у нее есть вполне земной источник
информации. Мисс Рейнберд была готова допустить на¬
личие у Бланш целительных способностей, но не исклю- .
чала и того, что этот дар являлся обычным внуше¬
нием. К примеру, если маленький ребенок ушибет па¬
лец, а вы скажете: «Сейчас, дорогой, я его поцелую,
и все пройдёт»,— боль действительно проходит. Читая
эти книги и размышляя о спиритизме, она обнаружила
много наивного. Но тут же представляла, что бы ска¬
зал зануда Генри в ответ на ее сомнения: «Тот, кто
365
не обретет невинность ребенка, никогда не откроет
врата высшего понимания». Довод Генри ее позаба¬
вил. Для нее ясно было лишь одно — научного дока¬
зательства спиритизма пока не получено.
Что касается сеансов мадам Бланш, на этот счет
у нее сложилось вполне определенное мнение. Все на¬
чиналось как бы с невинного развлечения, а потом
мадам Бланш связала ее бессонницу с тревожными
снами о Хэриет. Мисс Рейнберд была уверена, что
все это можно объяснить общим недомоганием вслед¬
ствие плохой зимней погоды. Теперь, в разгар весны,
она чувствовала себя значительно лучше и корила себя
за временную слабость. Конечно, годы берут свое, но
она никогда не превратится в легковерную доверчивую
старуху. Так, Бланш, к примеру, утверждает, что Генри
работал на строительстве подвесного моста в Клиф¬
тоне вместе с Брюнелем в тысяча восемьсот каком-то
году. Наверняка мадам Бланш взяла это из энцикло¬
педии или другой книжки, решив сделать Генри ин¬
женером-путейцем.
Итак, когда сегодня придет мадам , Бланш, они, как
всегда, проведут сеанс, а потом она вежливо и твердо
скажет, что считает их дальнейшие встречи нецелесо¬
образными. Выданные накануне 50 фунтов — достаточ¬
ный гонорар за труды мадам Бланш. Хватит с нее этого
общения с Хэриет, а тем более с Шолто. Чем меньше
она будет думать о них, тем лучше. Что же касается
ребенка Хэриет.*-. Почему это должно ее заботить?
Все произошло бог знает как давно и теперь не имеет
к ней ни малейшего отношения. Она просто внесет
солидную сумму в какой-нибудь детский фонд и со спо¬
койной совестью может забыть об этом деле.
Проводимый сегодня сеанс раздражал мисс Рейн¬
берд по ряду причин. Начать с того, что на мадам
Бланш была слишком короткая юбка для женщины
ее возраста и слишком облегающий свитер. На шее
болталась нитка жемчуга, доходившая почти до пупка.
И, разумеется, перебор с косметикой. Вдобавок, кажет¬
ся, ее гостья слегка навеселе. Действительно, так оно
и было на самом деле. Перед тем как посетить Рид-Корт,
Бланш заехала с Джорджем в небольшой ресторан¬
чик в Стокбридже и пропустила там пару рюмок
джина.
366
И Генри был сегодня в особо поэтическом настроении.
Он описывал историю семьи Шубриджей как истори¬
ческую хронику: трудолюбие, терпение и мудрость воз¬
несли Рональда Шубриджа на вершину процветания.
Рядом подрастал его юный сын, с восторгом смотрев¬
ший на отца и в душе давший клятву быть продол¬
жателем его дела. Потом подключилась Хэриет со
своим рассказом о сыне. Причем мисс Рейнберд вы-
- нуждена была признать, что манера изложения точь-в-
точь сестры: «В юности он походил на греческого бога:
светловолосый, темнокожий, сильный. Какая жалость,
что мы тогда его не знали! Он принес бы нам столько
радостных минут. Слава богу, внешне он весь в меня».
Потом, чуть позже, Генри описал последнее земное
прибежище Рональда Шубриджа и его супруги — не¬
большое деревенское кладбище в Сассексе, над кото¬
рым в голубой тишине жаворонки пели гимн всему
живому. А деревья отбрасывали длинные печальные
тени на старинные надгробья.
«Надо быть круглой идиоткой,— думала мисс Рейн¬
берд,— чтобы позволять себя так дурачить. По крайней
мере, одна приятная новость: Шубриджей уже нет в
живых. Судя по всему, у мадам Бланш точная ин¬
формация на этот счет. Будь они живы, от них можно
было ожидать чего угодно». А Генри продолжал своим
мифическим певучим голосом повествование об Эдварде
Шубридже, молодбм человеке, к которому так благо-,
волили его товарищи. Мисс Рейнберд, хотя и была ста¬
рой девой, но знала достаточно о современных нра¬
вах, поэтому последняя реплика Генри показалась ей
несколько двусмысленной. Однако она тут же забыла
об этом, как только Генри сказал, что готов объявить
решение Суда Верховной Доброты.
Рональд Шубридж и его супруга сообщили Суду,
что будут счастливы, если мисс Рейнберд разыщет
их обожаемого Эдди и вернет его в лоно настоящей
семьи. Эдди сможет стать утешением дорогой тетушки
на склоне лет. Он многое перенес, но дни испытания
позади. А в Рид-Корте зазвенит веселый смех малень¬
кого сына Эдди. ♦
Такая перспектива отнюдь не обрадовала мисс
Рейнберд. Этот мальчишка перевернет дом вверх дном,
.будет пачкать парадную лестницу, топтать газоны, ло¬
мать ветки4 на деревьях. К тому же он' наверняка
говорит на жаргоне, на котором в наши дни изъяс-
367
няются даже дети в аристократических семьях. А когда
он поступит в университет, он начнет гулять с непотреб¬
ными девицами, принимать наркотики и ходить на ми¬
тинги вместо того чтобы учиться.
«И подобно чайкам, которым опостылело африкан¬
ское солнце, только им ведомыми путями они отправят¬
ся по весне на север, чтобы обрести приют и защиту
под крышей отчего дома»,— закончил свой рассказ
Генри.
Мадам Бланш вышла из транса и сказала, что ни¬
чего не помнит. Несколько мгновений мисс Рейнберд
колебалась, не зная, как объявить мадам Бланш о своем
решении. Разумеется, в этих сеансах есть свои положи¬
тельные моменты, но продолжать их только ради этого
было бы неразумно. Она разлила херес, села, сделала
глоток и, собравшись с духом, произнесла:
— Мадам Бланш, понимаете, я...
Гостья, слегка мотнув головой, быстро ее перебила:
— Нет, нет, можете не продолжать, мисс Рейнберд.
Сейчас во время общения с Генри я прекрасно все
чувствовала. Покинув свое тело, пока его занимал Ген¬
ри, я слушала только вас.
— Но я же ничего не говорила, мадам Бланш! —
удивленно воскликнула мисс Рейнберд.
— Что вы, мисс Рейнберд, совсем наоборот. Вы
ясно все сказали мне, словами и эмоциями. С первого
момента, как только я вошла в комнату.— Бланш до¬
пила херес и, улыбнувшись, продолжала: — Вы для
меня — открытая книга. Вы больше не хотите, чтобы
я приходила. Я не буду пытаться отговорить вас, мои
аргументы всем известны.— Она поднялась.-^! уже го¬
ворила, что могу работать только с теми, кто этого
желает. Мне очень жаль, но не себя, а вас. И тех,
кто связан с вами. Я ухожу, и вам больше ничего не
нужно говорить.
Тронутая тактом мадам Бланш и потрясенная ее
проницательностью, мисс Рейнберд смогла лишь вымол¬
вить:
,— Мне действительно очень жаль. Но мой разум
так устроен.
— Разум — лишь часть Духа, мисс Рейнберд, а наш
Дух поддается контролю лишь до момента истинного
откровения. Вы решили не идти в неведомое. Я рада
за вас, потому что некоторые люди могут обрести ду¬
шевный покой только таким образом. Прошу вас, не
368
надо расстраиваться.— Бланш засмеялась.— Я не в пер¬
вый раз терплю поражение.
Оставшись одна в комнате, мисс Рейнберд вскоре
услышала звук отъезжающей машины Бланш. На мгно¬
вение она ощутила в себе какую-то потерю.
На следующее утро, лежа в постели и дожидаясь,
пока Джордж принесет ей тосты и кофе, Бланш ду¬
мала о мисс Рейнберд. У нее слегка разболелась го¬
лова, и убрать эту боль ей поможет кофе. Время от
времени они с Джорджем устраивали* себе маленький
праздник и ужинали в приличном ресторане. Вчера
вечером они вернулись около часа ночи. Ей нравился
Джордж. При других обстоятельствах она бы уже дав¬
но вышла за него замуж и сделала бы из него что-
нибудь стоящее. Она пока не сказала ему, что мисс
Рейнберд отказалась от ее услуг. Этот тип людей ей
был хорошо известен, и несомненно, что мисс Рейн¬
берд снова ее позовет. Вчера вечером у нее в гости¬
ной она сразу заметила цтопку библиотечных книг на
столе. Богатые дамы не любят покупать книг, а берут
их в бесплатных общественных библиотеках. Бланш за¬
метила название первой лежащей в стопке книги:
«Спиритуализм» Симеона Эдмундса — и тут же для нее
все стало ясно. Бланш могла бы даже перечислить
аргументы мисс Рейнберд: самовнушение, негласный сбор
информации. Все это у. нее уже было. Она прекрасно
знала свои способности и то, как реагируют на них
окружающие. У нее в практике уже встречались та¬
кие особы, как. мисс Рейнберд. Некоторые из них не
возобновили контакта, но большинство вновь обраща¬
лись к ней, и она была уверена, что мисс Рейнберд
из их числа, потому что именно Генри привел Бланш
к ней и именно Генри подал ей мысль о замке Астро-
дель. Он не мог ошибиться. Да, мисс Рейнберд обязатель¬
но вернется. Она из тех, кто посылает за доктором, а
потом заставляет его ждать оплаты счета за лечение.
Первое время ее не будут мучить угрызения совести,
но позднее обязательно что-то произойдет. Ладно, Бланш
подождет. Сама же она возобновит контакт с мисс
Рейнберд только в одном случае: если Джордж разыщет
Эдварда Шубриджа. Но, очевидно, пока до этого еще
далеко.
На три часа у нее назначен групповой сеанс. После
24 Р. Ладлэм 369
егО окончания она вступит в контакт с Генри и обсудит
с ним создавшуюся ситуацию. Наверняка он уже пред¬
принял какие-нибудь шаги, ведь он был инженером,
любил строить, а потому ждет не дождется начала
возведения храма. Разумеется, необходимо будет выслу¬
шать его мнение о проекте, хотя она твердо решила
отстаивать свою идею конструкции храма.
В дверях появился Джордж в пижаме и с подно¬
сом в руках. Выглядел он после вчерашнего вечера
из-за помятого и слегка опухшего лица старше лет на
десять. Он поставил поднос с завтраком на край кро¬
вати и застонал от резкой головной боли. Бланш улыб¬
нулась и сказала:
— Ты так и не научишься, дорогой, пить бренди.
После ужина с выпивкой это чревато последствиями.
Иди ко мне, я тебя поправлю. Кофе тут не поможет.
Он присел на кровать, и она стала массировать
его лоб. Через несколько секунд боль утихла, он рас¬
слабился и сказал:
— В чем, в чем, а в массаже ты просто гений.
— Нельзя же позволить тебе скулить от боли целый
день. Надо работать.
— Что ты имеешь в виду?
— Телефонные книги. Тебе нужно пойти на теле¬
графный почтамт в Солсбери и просмотреть все теле¬
фонные справочники.
— Ни за что!
— Как бы не так! Ты составишь список всех Э. Шуб-
риджей, только и всего. Этот список дашь мне. После
чего получишь 750 фунтов.
— Ты это серьезно?
— Обещаю.
— Бланш, ты просто чудо!
Он хотел ее обнять, но тут поднос перевернулся и
горячий кофе разлился по кровати.
Джордж ушел в десять часов, а Бланш осталась дома.
Она собиралась сделать большую уборку и постирать
испорченные простыни. В половине одиннадцатого за¬
звонил телефон. Бланш подняла трубку. Мужской голос
попросил:
— Будьте добры, мистера7 Ламли.
— К сожалению, его сейчас нет дома. А что ему
передать?
— М-м-м...— разочарованно промычали на том кон¬
це провода.
370
— Простите, кто говорит?— спросила Бланш.
— Моя фамилия Энджере. Я из фирмы «Уорт энд
Фрин». Он приходил ко мне...
— О да, мистер Энджере. Он мне о вас рассказывал.
Это по делу мистера Шубриджа?
— Да, именно так,— сказал Энджере более уверен¬
ным голосом.— Дело оказалось довольно щепетильное.
Простите за любопытство, а с кем я говорю?
Бланш засмеялась:
— Не волнуйтесь, мистер Энджере, я в курсе этого
дела. Я миссис Ламли и по совместительству личный
секретарь Джорджа.
— Ах так, тогда все в порядке. Простите меня за
некоторую недоверчивость, но сами понимаете, когда
речь идет о наследстве...
Бланш решила немного сыграть, зная, что ничем не
рискует.
— Ну, если вы хотите поговорить лично с ним...
— Нет, нет, пожалуйста, можете ему передать, я на¬
шел адрес: Хайлендз-хаус, неподалеку от Блэгдона,
графство Сомерсет.
— Подождите минутку, я сейчас запишу.
Бланш записала адрес в телефонный блокнот и ска¬
зала:
— Он будет вам очень благодарен, мистер Энд¬
жере.
— Ну что вы, мне это было совсем не трудно. Я
немного подумал, и тут меня осенило. Мы с Эдди
были большими любителями соколиной охоты. Я вспом¬
нил, что много лет назад мы вступили в Британский
клуб соколиных охотников. Сам я фактически уже
выбыл из клуба, но подумал, а вдруг Эдди до сих пор
числится его членом.
— Разумная мысль.
Энджере засмеялся:
— Да, иногда у меня бывают просветы. Я позво¬
нил секретарю как бывший член клуба — должен за¬
метить, он дотошно это проверил — и сказал, что ищу
моего старого приятеля Эдварда Шубриджа. Он тут же
дал мне его адрес. Знаете, в наши дни не все клубы
вот так легко выдают адреса. С другой стороны, оно
и верно: мало ли что. А” вот номера телефона у сек¬
ретаря не оказалось. Он сказал, что, по его мнению,
это закрытый телефон. Вполне в духе Эдди — отгоро¬
диться от всего мира. Передайте, пожалуйста, мужу,
24*
'371
когда он встретится с Эдди, пусть попросит его заехать
ко мне. Мне хотелось бы снова увидеться с ним.
— Конечно, передам. Еще раз спасибо, мистер Энд¬
жере. В фирме Джорджа будут очень рады этому из¬
вестию, и сам мистер Шубридж, надеюсь, тоже.
Мистер Энджере довольно хихикнул:
— Скажите ему, чтобы не просаживал все деньги
на вино и девочек. Хотя вряд ли он так поступит.
Скорее, он купит себе золотого орла.
Бланш повесила трубку и взглянула на адрес. Как
все удивительно складывается. Генри сам стал дейст¬
вовать. Конечно, в некотором роде это была заслуга
Джорджа. Но как в голову Энджере а пришла идея о
клубе соколиных охотников? Это, несомненно, работа
Генри. Он все предвидел и проконтролировал события.
Она вырвала Страницу с адресом из блокнота и
положила , ее в сумку. Неожиданно у нее возникла
мысль: теперь Джордж имеет все основания потребо¬
вать свою тысячу. Если она скажет, что получила ад¬
рес, он непременно так и сделает, да еще закатит скан¬
дал, откажись она платить. Но* адрес пока ничего не
решает. Нужно разузнать побольше об Эдварде Шуб-
ридже. Поэтому пока лучше ничего Джорджу не гово¬
рить. Она заплатит ему 750 фунтов, а затем, если все
пойдет как надо, отдаст остальные 250. Но не раньше
чем она увидится с Шубриджем и получит новые
советы от Генри. Слава богу, что телефона Шубриджа
нет в справочнике.
ГЛАВА 8
Мисс Рейнберд помнила, что случилось с ней, когда
она в первый раз решила отказаться от услуг мадам
Бланш. Поэтому внутренне была готова к возобновлению
снов о Хэриет и даже сильным приступам мигрени.
«Если это повторится,— решила она,— буду держаться,
пока все не пройдет само собой».
К .ее радости, прошло несколько дней — и ни миг¬
рени, ни кошмаров. Она чувствовала себя лучше, чем
когда-либо за последние несколько месяцев. Весна была
в самом разгаре, в саду ее ждала работа, да и неплохо
б^т сделать ремонт в гостиной и маленькой комнате.
Для комнат нужно приобрести новые шторы. Вот удоб-
373.
ный случай провести несколько дней в Лондоне и сде¬
лать покупки в «Хэроддс». Может быть, все случилось
от того, что она просто раскисла и потеряла интерес
к жизни. Когда тебе за семьдесят, нужно во всем
проявлять активность.
Она ругалась с садовником, испытывала терпение
продавцов в «Хэроддс», несколько раз меняла план
ремонта комнат, но тем не менее в свободные минуты
нет-нет да и вспоминала семью Шубриджей.
Очевидно, Рональд Шубридж добился успеха в жиз¬
ни. Значит, были в нем все-таки хорошие качества.
Может быть, работая в Рид-Корте, он просто подражал
своему хозяину. Все равно их уже нет в живых —
Хэриет, Шолто и двух Шубриджей. Больше они не
причинят ей беспокойства. Но оставались Эдвард Шуб¬
ридж и, возможно, его жена.
Вполне понятно, что мисс Рейнберд мучило обычное
человеческое любопытство. Эдвард Шубридж как бли¬
жайший родственник является ее наследником. В своем
завещании она уже определила довольно большие по¬
жертвования в пользу доброго десятка благотворитель¬
ных обществ, но это почти не отразилось на ее огром¬
ном состоянии. Первое время она волновалась, как рас¬
порядиться оставшимся имуществом. Посоветовавшись
со своим юристом, она решила завещать музею ста¬
ринный особняк Рид-Корт, полный антикварной мебели
и дорогих картин. Было приятно тешить себя мыслью,
что все здесь останется так же, как при ее жизни.
Когда же она представляла себе толпы посетителей,
снующих по комнатам и делающих дурацкие замеча¬
ния, настроение у нее портилось. К счастью, этого
она уже не увидит. Впрочем, кто знает, если Эдвард
Шубридж и его семья ^принадлежат ее кругу (все-
таки в нем течет кровь Рейнбердов и старинного ир¬
ландского рода), лучше, чтобы Рид-Корт перешел к нему
по наследству. Музей — вещь хорошая, но преемствен¬
ность поколений — совсем другое дело. Пожалуй, надо
поступить следующим образом: пусть юрист наймет
надежного человека, который возьмется разыскать Эд¬
варда Шубриджа и составит о нем конфиденциальное
сообщение. Она ознакомится с полученными данными
и решит, как ей поступить; в самом деле, ну зачем ей
понадобилась эта мадам Бланш? Похоже, она действи¬
тельно была не в себе. Теперь с этим покончено. Она
продумает, как представить это дело юристу, но пого¬
373
ворит с ним чуть позже. А пока забот у нее хватает.
Строители попались совершенно бестолковые: никак не
могут понять, чего она от них добивается. К тому же
надо подыскать нового дизайнера.
Бланш собралась поехать в Блэгдон только в суб¬
боту. На неделе у нее была масса дел и встреч, не
терпящих отлагательства. Джорджу она ничего не ска¬
зала. Чтобы встретиться с ним, она просто приезжала
к нему домой или заходила в соседний бар, где он
обычно торчал. В последние же несколько дней, раз¬
делавшись с делом Шубриджа, Джордж развил бур¬
ную деятельность по организации фирмы «Ламлиз Сан¬
шайн гарденс». «Вряд ли это продлится долго»,— раз¬
мышляла Бланш по дороге в Блэгдон. Поначалу Джордж
всегда загорался новой идеей, но затем энтузиазм его
иссякал, и в итоге он оставался у разбитого корыта.
Бедный Джордж, она искренне надеялась, что на сей
раз у него получится, так как этот проект казался
более реальным, чем все остальные. Но здесь надо
было изрядно попотеть. Прежде всего требовалось
привести в порядок собственный сад, чтобы его жили¬
ще стало хорошей рекламой новому делу. Она вспом¬
нила заросшую бурьяном лужайку и нескольких экзо¬
тических птиц — все, что осталось от прежней его гран¬
диозной затеи. Сидя за рулем, она улыбнулась, вспомнив
его слова: «В каждом доме должна быть клетка с
птичкой. Какой ребенок не умолял своих родителей
купить ему канарейку или попугая? Со временем можно
будет сделать клетки с электрическим обогревом. Я
смогу выращивать массу диковинных птиц и прода¬
вать их в стране и за рубежом. Это просто золотое
дно!» - _
У Джорджа каждая идея была золотым дном, но
всякий раз все заканчивалось одним и тем же. Един¬
ственное, что он получал,— так это ежемесячную ренту
от своего маленького состояния. Он старел, становился
все более неряшливым, но оптимизм не покидал его.
Даже когда ему стукнет семьдесят, он будет полон
неосуществленных идей.
Стояло чудесное безветренное утро. В голубом небе
ярко сияло солнце. Кое-где вдоль дороги уже виднелись
зеленые островки с. пробивающейся травой, а на виш¬
невых деревьях показались нежные белые цветы. Бланш
37:4;
любила свою машину. Ей нравилось путешествовать —
вероятно, сказывались гены. Прошло много времени,
как она оставила кочевую жизнь, но до сих пор ее
по-особому волновали дороги, мелькающие за стеклом
автомобиля города, поселки. «Это навсегда останется
в крови»,— подумала она. Ее старушка мать даже сей¬
час, уже в возрасте, всегда готова мчаться куда угод¬
но. Да, мама... Бланш вспомнила ее молодой. В те
годы она как настоящая цыганка повязывала голову
красным платком, носила огромные золотые серьги,
предсказывала будущее, глядя в хрустальный шар или
гадая на картах. Именно от матери она унаследовала
свой дар, которым владели еще ее прабабки. В жизни
Бланш удалось добиться многого, но она считала, что
это не предел, поэтому много читала и совершенствова¬
ла свое искусство. Теперь ее называют мадам Бланш,
и ее цель — создать храм Астродель, в котором сотни
ее соотечественников смогут обрести утешение, покой
и счастье.
Выезжая за город, Бланш любила выбрать местеч¬
ко поживописней и устроить там пикник. И на этот
раз она захватила с собой кусок ветчины, ножку цып¬
ленка, салат, булочку и полбутылки розового вина.
В отличие от Джорджа, предпочитавшего придорож¬
ные ресторанчики, Бланш считала, что обед на свежем
воздухе благотворно влияет на ее физическую обо¬
лочку.
Из своего далека Генри наблюдал за ней. Из ту¬
мана будущего уже проступали очертания их храма.
Люди будут стремиться попасть на ее службу, чтобы
услышать приходящие через нее послания.
«Вы, мадам... Нет, я не к вам обращаюсь... а к даме,
что сидит с краю в последнем ряду... Я чувствую чье-то
присутствие... Его зовут Берт или Билл... Он умер не
так давно и хочет передать вам следующее...»
Она съехала с холма к озеру, неподалеку от Блэг¬
дона, и остановилась на маленькой поляне, откуда от¬
крывался прекрасный вид: впереди виднелась плотина
и деревня, расположенная на склоне холма. Бланш
расстелила салфетки и приступила к трапезе, наблюдая
за водной гладью. Здесь наверняка водится форель.
Если бы сюда приехал отец, он непременно поставил
бы на ночь удочки, чтобы поймать к завтраку несколь¬
ко жирных рыбин. Причем приготовил бы их на костре,
иначе вкус совсем иной.
3?5
На душе у нее было легко и спокойно. Как хорошо,
что она может побыть наедине с собой. И даже пред¬
стоящие дела не могли повлиять на ее настроение.
Как только она узнает хоть что-нибудь о Шубридже,
ей сразу станет ясно, как разговаривать с мисс Рейн-
берд. Если все пойдет как надо, то этот Эдвард Шубридж
мог бы внести солидный вклад в строительство храма.
Над озером лениво пролетела цапля. Бланш налила
в бокал немного вина, полюбовалась его игрой на солн¬
це и выпила, пожелав себе удачного дня.
В то время как Бланш наслаждалась природой,
Эдвард Шубридж и его жена выехали из дома в не¬
большом автофургоне, который они приобрели два года
назад. Не доезжая до места назначения, они собирались
остановиться, чтобы заменить номера. В дороге они почти
не разговаривали, каждый прекрасно знал, что нужно
делать. В прошлых поездках они кроме фургона исполь¬
зовали еще и угнанную машину, но на этот раз в ней
не было необходимости. После похищения и передачи
письма сэру Чарльзу Мэтхэму тревогу не поднимут
до тех пор, пока не состоится разговор с Грэндисоном.
Не будет ни полицейских проверок, ни кордонов на
дорогах. Лишь самые высшие чины полиции узнают о
случившемся. Останутся ли они на своих постах —
зависело прежде всего от порядочности сэра Чарльза
и от того, сумеют ли.они избежать официального скан-
'дала. На сей раз операция гораздо проще и менее
рискованна. Уже почти два года за будущей жертвой
велось наблюдение: трижды в год он проводил уик¬
энд в обществе старого приятеля Чарльза Мэтхэма. Эти
встречи стали традиционными. Ни один охотник не мо¬
жет рассчитывать на удачу, не зная повадок зверя.
Бланш не сразу разыскала Хайлендз-хаус. Дом стоял
на высоком плато, примерно в трех милях от Блэгдона.
На север и на запад от него открывался замечатель¬
ный вид на Бристольский залив. К дому вела вымо¬
щенная камнем дорога длиной около двухсот ярдов,
обрамленная высокими вязами. С южной и восточ¬
ной сторон дома был обрыв. К кирпичному особняку
примыкали конюшня и гараж, выстроенные из камня.
Позади дома находились две площадки для выгула ло¬
шадей, обнесенные каменной оградой, а впереди, по обе¬
376
им сторонам от дорожки, располагались газоны с цве¬
точными клумбами. Это был уродливый, неприветливый
дом, стоящий на отшибе, обдуваемый всеми ветрами.
«До ближайшего жилья многие мили,— подумала
Бланш,— прямо край света. Это обитель тех, кто решил
спрятаться от людей и суетного мира».
Она остановила машину прямо перед гаражом. Часто,
когда Джордж выезжал по ее заданиям, именно Бланш
придумывала для него прикрытия. Сейчас предстояло
сделать то же самое для себя. Она решила предста¬
виться служащей туристического агентства в Солсбери.
Ее интересуют землевладельцы, готовые предоставить
свои участки под стоянки домиков-фургонов на летний
период. Ей необходимо пять-десять минут разговора
с Шубриджем, а потом она решит, как поступить
дальше. Скорее всего, нет смысла открывать при пер¬
вой встрече истинную причину своего приезда. Ей нуж¬
но просто посмотреть, что за человек этот Шубридж,
тогда будет понятно, как вести себя с мисс Рейнберд.
Поднявшись на крыльцо, Бланш позвонила. Никто не
ответил. Подождав немного, она позвонила еще раз.
«Суббота,— подумала она,— не самый лучший день
для визитов. Наверное, они уехали куда-нибудь за по¬
купками». Но Бланш твердо решила не возвращаться
в Солсбери, пока не поговорит с Шубриджем. Надо
приехать сюда еще раз, ближе к вечеру. Позвонив
на всякий случай в третий раз, она спустилась с крыль¬
ца, прошла к конюшням, заглянула за угол дома —
никого. Вернувшись к машине, она вдруг услышала, как
в доме залаяла собака. Бланш подошла к двери и снова
позвонила, но опять безрезультатно. Бланш пожала
плечами — непредвиденная заминка. Она взглянула на
карту. Неподалеку находились знаменитые Чеддерские
пещеры. Вряд ли они открыты для экскурсий в это
время года, но можно съездить туда выпить чаю и
вернуться. Пока она добиралась, погода изменилась.
Подул северный ветер, небо заволокло тучами, и когда
она заказала себе чаю, первые тяжелые капли дождя
забарабанили по окну. Допивая третью чашку, Бланш
смирилась с мыслью, что ей придется возвращаться
домой под сильным дождем.
Трижды в год он приезжал к своему старому другу
сэру Чарльзу погостить в его имении Ривер-парк. У него
377
уже выработался свой ритуал: после дневного сна сле¬
довала короткая прогулка через сад к большому
озеру, находящемуся за домом. Затем он шел берегом
озера к небольшой семейной часовне Мэтхэмов, по¬
строенной в начале прошлого века. Его маршрут всегда
оставался неизменным: он шел вдоль озера до часовни,
на несколько минут заходил внутрь, где на коленях
молился перед алтарем. Он не был мизантропом,
но то время, когда ему удавалось побыть наедине с
собой, он ценил больше всего. Из часовни он возвра¬
щался берегом, зная, что никто не нарушит его оди¬
ночества. Сэру Чарльзу были известны привычки друга,
поэтому он запретил прислуге в это время нарушать
покой гостя. На полдороге он останавливался, вынимал
из кармана бумажный пакет с хлебными крошками
и кормил плавающих птиц. Когда он собирался выходить
на прогулку, этот пакетик всегда оказывался на столике
в холле. Он знал с точностью до минуты, когда вер¬
нется в дом. В кабинете его ждал сэр Чарльз. Они
выпьют чаю, а затем сыграют партию в шахматы....
Приятный уик-энд, каких было так мало в его теперешней
жизни.
Когда он направился к часовне, пошел дождь. Но
это не смутило его, так как на нем был плащ. Быстро
темнело. Войдя в часовню, он пожалел, что день пасмур¬
ный и освещение недостаточное, чтобы полюбоваться
витражами. Подойдя к алтарю, он опустился на колени
на маленький коврик и неожиданно вспомнил одну из
немногих размолвок за долгие годы их дружбы с сэ¬
ром Чарльзом. Три года назад журналист лондонской
газеты. обратился к одному из слуг с предложением
рассказать об уик-эндах у сэра Чарльза, и тот подробно
все изложил. В опубликованной потом статье не содер¬
жалось ничего оскорбительного или неприятного, но сэр
Чарльз был вне себя и уволил слугу. Конечно, жаль,
но ему так и не удалось переубедить своего друга.
Впрочем, это похоже на сэра Чарльза, гордившегося
их дружбой и всегда готового защитить ее. Он был
тронут, получив письмо от уволенного, в котором
тот приносил свои извинения и оправдывал сэра Чарльза.
Он постоял у алтаря еще несколько минут, затем
поднялся и покинул часовню. Выйдя на паперть, он
удивился, увидев мужчину и женщину. Они стояли ли¬
цом к часовне, рассматривая укрепленную на стене
памятную доску. К боковому входу часовни вела тро¬
378
пинка, заканчивавшаяся у калитки. Как правило, она
была закрыта и открывалась лишь в те дни, когда
в часовне шла служба, которую посещали жители ок¬
руги. Он решил, что калитку случайно сегодня не запер¬
ли, и эти люди из любопытства сюда зашли. Когда
он проходил мимо них, его крепко схватили сзади и
задрали рукав на правой руке. Он тут же почувствовал
укол.
Деревянную калитку в ограде не открывали ключом,
ее просто сломали. Он был крупным мужчиной, но
они вдвоем легко донесли его до автофургона, стояв¬
шего перед оградой, и положили внутрь, прикрыв одея¬
лом. Фургон тронулся.
За рулем сидела жена Шубриджа. Машина, обогнув
ограду, подкатила к главным воротам поместья, ко¬
торые оказались открытыми. Слева от входа, чуть в
глубине парка, стоял домик садовника.
Машина остановилась в пятидесяти ярдах от ворот.
Шубридж, закрыв шарфом нижнюю часть лица и подняв
воротник плаща, вышел из фургона и быстрым шагом
направился к дому садовника. Он опустил в почтовый
ящик письмо, адресованное сэру Чарльзу, и позвонил
в дверь. Заметив, что в прихожей зажегся свет, он
позвонил еще раз и побежал к машине. Когда садов¬
ник вынул письмо, фургон уже находился в нескольких
сотнях ярдов от дома.
Минут десять они ехали в полной тишине. Они
без всяких слов хорошо понимали друг друга. Напря¬
жение, в котором они до сих пор находились, немного
ослабело.
— У него красивое лицо,— заметила она.
Шубридж кивнул:
— Вот оно, настоящее дело. Все, что было до этого,—
лишь репетиции. Мы потратили столько сил и времени,
без тебя я бы не справился.
Она довольно улыбнулась. Он мог этого не говорить,
тем не менее ей было, конечно, приятно. Он, впрочем
как и его сын, не любил показывать свои чувства.
Ей было очень трудно добиться их привязанности и
любви. Теперь желания всех троих полностью совпа¬
дали, и она считала это высшей ценностью своей жизни.
И не потому, что она искала какую-то выгоду для
себя, а потому, что так хотели ее муж и его сын.
Мир мог бы назвать его сумасшедшим. Не зная Эд¬
варда так, как его знает она, можно было с этим со¬
379
гласиться. Но в основе его безумия лежали логика и
истовая любовь к жизни, к красоте мира. И этот мир на
его глазах погружался в дерьмо. Эдвард страстно желал
спасти хотя бы его частицу и был готов пойти ради этого
на все. Если он погибнет, она решила, что тоже умрет,—
ей без него не жить.
Быстро темнело. Эдвард сказал:
— Заезжай в лес, надо сменить номера.
Погасив огни и выключив двигатель, она ждала в
машине, пока он менял номера. Как всегда, он действо¬
вал быстро и уверенно,‘по заранее намеченному плану.
Они ехали еще час с лишним, лишь изредка обмени¬
ваясь короткими фразами.
Через пятнадцать минут после того, как Эдвард
опустил письмо в почтовый ящик, дворецкий принес его
сэру Чарльзу. Оставшись один, сэр Чарльз внимательно
прочитал письмо. Сэр Чарльз довольно долго находился
на дипломатической службе и научился в совершенстве
владеть собой. Он поднялся и подошел к телефону.
Набирая нужный номер, о^ уже придумал благовидный
предлог, объясняющий отсутствие своего гостя. С са¬
довником проблем не будет, а дворецкий служил у него
уже тридцать лет.
X
Буш сидел дома, читал вечернюю газету и прики¬
дывал, стоит ли ему пойти поужинать или ограничиться
тем, что есть в холодильнике. Следствие топталось на
месте. «Если бог-случай действительно существует, то
его помощь задерживается»,— подумал он.
Неожиданно зазвонил телефон. Он поднял трубку
и услышал голос Грэндисона:
— Буш, немедленно приезжайте. Это произошло.
Было уже почти шесть часов вечера, когда автофургон
подъехал к повороту дороги, ведущей к дому. Усилив¬
шийся ветер нес тяжелые потоки дождя. Не доезжая
ярдов пятидесяти до спуска к Хайлендз-хаус, миссис
Шубридж выключила фары и включила габаритные огни.
Эдвард, перегнувшись через сиденье, посветил фонари¬
ком, чтобы проверить, как их пассажир. Похищенный
спокойно лежал на одеялах, дыхание его было ровным,
глаза закрыты. Минуя ворота, машина Проехала по
дорожке, ведущей к дому, и затормозила у главного
входа. Миссис Шубридж сразу же выключила габарит¬
380
ные огни. Дом стоял на возвышении и хорошо просмат¬
ривался, а им бы не хотелось, чтобы кто-нибудь заметил
их возвращение.
Они вышли из машины, прекрасно зная, что нужно
делать. Открыв задние двери фургона и соорудив из двух
одеял подобие носилок, они перенесли похищенного
ко входной двери. Шубридж вынул ключ из кармана,
пытаясь отыскать замочную скважину. Его жена, на
ощупь найдя выключатель, включила слабый светильник
перед входом.
Они не сразу заметили Бланш, стоявшую на краю
крыльца, - под небольшим навесом, укрывавшим ее от
дождя. Несколько минут назад, заметив огни приближа¬
ющегося фургона, она выбралась из своей машины и
поднялась на крыльцо. Бланш прождала их более полу¬
часа. Терпение ее иссякло, и она была готова отложить
визит на другой день.
Когда зажегся свет, Бланш увидала миссис Шуб¬
ридж, стоявшую к ней боком, и спину Эдварда. В то же
мгновение взгляд ее упал на человека, лежащего на
одеяле. У нее перехватило дыхание — она узнала его.
Она видела его фотографии в газетах, выступления по
телевизору и трижды слушала вместе с Джорджем его
проповеди в соборе в Солсбери.
Открыв замок, Эдвард распахнул дверь, повернулся
и увидел Бланш. В тот же момент ее заметила и миссис
Шубридж. Они застыли на месте, словно пораженные
громом, чувствуя, как земля уплывает из-под ног.
— Простите, наверное, я вас напугала,— с безмя¬
тежным видом сказала Бланш.— Я давно вас здесь до¬
жидаюсь ц уже собиралась уезжать.— Взглянув на ле¬
жащего человека, она продолжала:— А что с ним? Ава¬
рия? Это архиепископ, не правда ли? Давайте, я вам
помогу.
Она сделала движение навстречу, и в это мгновение
Шубридж вынул из кармана пистолет. Самообладание
вернулось к нему. Ситуация изменилась, но до провала
еще далеко. Потребуются дополнительные усилия и
время, чтобы все вернуть к исходному плану. Направив
оружие на Бланш, Шубридж коротко бросил: «Захо¬
дите». Бланш перевела взгляд с пистолета на его лицо
и сразу поняла: этот человек не остановится ни. перед
чем. В нем заключена скрытая сила, которую он умеет
контролировать. Его аура не источала зла, но она физи¬
чески ощущала исходящую от него волну холода.
381
Миссис Шубридж добавила: «Делайте, как вам го¬
ворят»,— и взяла Бланш за руку. Молча они вошли в
неосвещенный холл. Бланш почувствовала, как в ней
поднимается страх.
Зажегся свет. Пройдя через холл, Шубридж открыл
дверь в одну из комнат.
— Подождите здесь,— он повернулся к жене и
отдал ей пистолет.— Побудь с ней, с этим я сам справ¬
люсь. Только проследи за тем, чтобы она не снимала
перчатки.
Он подождал, пока дамы зайдут в комнату, закрыл
дверь на ключ и вернулся на крыльцо. Опустившись на
колено, он взвалил архиепископа на плечи и, медленно
поднявшись, вошел в дом. Эдвард пересек холл и, нажав
на кнопку, открыл потайную дверь, ведущую в подвал.
— Через пятнадцать минут я должен быть на Дау-
нин^стрит,— сказал Грэндисон,— пока только премьер-
министр в курсе. Я пригласил на встречу министра
внутренних дел и шефа лондонской полиции. Также
.должен подъехать сэр Чарльз Мэтхэм. Со своей стороны,
он обещал устроить все в лучшем виде. Вот копия
письма.— Он протянул Бушу второй экземпляр.
Буш понимал, что Грэндисон сам его печатал, а пер¬
вый экземпляр оставил у себя. Но и доставленный сэром
Чарльзом оригинал вряд ли даст что-нибудь новое. Ров¬
ным голосом, тщательно скрывая так долго копившиеся
в нем гнев и раздражение, Буш заметил:
' •. — Да, он высоко метит.
Грэндисон улыбнулся, пожав плечами:
— Но мы-то знали, что так оно и будет. План пре¬
восходный и очень простой. Если он не сделает прокола,
нам его не поймать. Вы понимаете, что произойдет, если
у него дело выгорит?
Буш согласно кивнул.
.— Против нас ополчатся абсолютно все. И наверняка
наше управление будет закрыто.
Разумеется, Грэндясон не добавил, что в этом случае
сам он не пострадает. Чего не скажешь о Буше — на
его репутации будет пятно до конца службы.
Когда Грэндисон ушел, Буш стал/внимательно читать
письмо. Стиль довольно кондовый, но, несомненно, автор
продумал каждое слово, и это указывает, что он человек
не глупый. На копии письма Буш записал информацию,
382
полученную от сэра Чарльза. Его светлость — старин¬
ный приятель сэра Чарльза, приехал к нему на уик-энд.
Исчез во время послеобеденной прогулки по парку.
Бывал в Ривер-парке три раза в год, всегда в одно и то
же время, и проводил там около недели. Буш понимал:
такие запланированные визиты были на руку преступ¬
нику. Вполне возможно, он узнал о них из газеты или
журнала. Все остальное — дело техники.
Буш позвонил в картографический отдел управления
и попросил принести карту местности, прилегающей к
Ривер-парку. Неподалеку от поместья проходило две
дороги. Маленькая часовня находилась у северного бе¬
рега озера. Рядом, в нескольких, ярдах от нее, проходила
небольшая дорога. Интуиция подсказывала Бушу, что
все произошло именно здесь. Его Высокопреосвященство
архиепископ, один из двух столпов англиканской церкви,
лорд, по знатности стоящий сразу после членов коро¬
левской семьи, был схвачен и закинут в какую-то машину
или автофургон как мешок с картошкой. Преступник
требует выкуп в полмиллиона фунтов. Буш снял с полки
справочник и проверил. Ежегодный доход церкви с
акций, земельных участков и недвижимости составлял
около 24 миллионов фунтов. Свыше 20 миллионов шло
на зарплату священникам, ремонт храмов и прочие
церковные нужды. Оставалось не так уже много. Йо
стоило только намекнуть богатым пожилым прихожа¬
нам, что их дорогой архиепископ в беде, эти полмиллиона
можно собрать в течение часа. Торговец все точно рас¬
считал: не будет никакой огласки. Господи, как бы
раздули это дело газеты! Сколько бы покатилось голов!.
В сравнении с этим похищение посла — сущие пустяки.
И что же в это время делает он, Буш? Сидит у себя в
кабинете и кусает локти от бессилия. Может быть,
Грэндисон прав, пришло время молиться.
Было шесть часов вечера. Бланш сидела в столовой
на стуле с высокой спинкой недалеко от камина. Вся
мебель была сделана из красивого дерева, в буфете
стояло столовое серебро, а на стене висели написанные
маслом пейзажи. На улице вовсю бушевал ветер и дождь
лил как из ведра. Миссис Шубридж сидела у двери.
Это была высокая шатенка со слегка удлиненным блед¬
ным лицом, лишенным какого-либо выражения. Хозяин
дома в перчатках рылся в сумочке Бланш.
383
Они дали ей бокал хереса, но не разрешили снять
перчатки. Просмотрев вещи Бланш, Шубридж начал
внимательно читать ее дневник. Бланш была напугана,
она понимала, что попала в тяжелую переделку. Пораз¬
мыслив немного, она смогла дать объяснение почти
всему. Без сомнения, это был архиепископ, однако вряд
ли стоило говорить о нем вслух. Нет, они все равно ее
не отпустят. Она читала о похищениях Торговца и
догадалась, что Эдвард Шубридж — тот самый пре¬
ступник.
Оставшись наедине с женой Шубриджа, она попыта¬
лась с ней заговорить, но та резко оборвала ее. Бланш,
задетая таким обращением, пребывала в крайнем раздра¬
жении. Не придумав ничего лучшего, она объяснила
Шубриджу, что приехала узнать о площадках для до¬
миков-фургонов. Он выслушал ее не перебивая, потом
отобрал сумочку и попросил жену налить Бланш хересу.
Прочитав дневник, он стал листать ее записную книжку
и вытащил оттуда отдельный листочек бумаги с его
адресом, который Энджере продиктовал ей по теле¬
фону. Шубридж положил листок рядом с собой на стул
и вновь углубился в чтение. Бланш внимательно следила
за ним. Все его движения были четкими, он отлично
владел своим телом, и в нем чувствовалась какая-то
внутренняя уверенность. Он был среднего роста, жилис¬
тый, с загорелым, обветренным и невыразительным
лицом. Когда она попробовала с ним заговорить, просто
так, чтобы нарушить эту гнетущую тишину, он взглянул
на нее и бесстрастно покачал головой. Она мгновенно
замолчала, осознав, что этот человек, если сочтет не¬
обходимым, не задумываясь, убьет ее. Она пыталась по¬
давить растущий в ней страх. «Бога ради, Бланш,—
сказала она себе,— будь благоразумной и держи себя
в руках».
Шубридж медленно выпрямился и внимательно по¬
смотрел на нее.
Неожиданно он улыбнулся, но Бланш поняла, что
улыбка предназначалась не ей. Он улыбнулся просто
про себя. В нем самом что-то произошло. Ей часто
удавалось читать мысли других людей. Она ясно осоз¬
нала — этот человек только что принял решение и
был рад этому. Теперь присутствие Бланш его сов¬
сем не беспокоило.
— Итак, вы приехали к нам поговорить о площадке
для домиков-фургонов?— сказал он.— Не застав нас,
384
вы поехали в Чеддер выпить чаю, а затем снова верну¬
лись и ждали нас?
— Именно так, но я бы хотела объяснить...
Он резко ее остановил:
— Не надо ничего объяснять. Вас не интересуют
домики-фургоны. Вы придумали это, чтобы встретиться
со мной и попасть ко мне в дом. Вы хотели познако¬
миться сначала с нами, а потом решить, как вам вести
ваше настоящее дело.
Он говорил без гнева и раздражения, и Бланш
неожиданно успокоилась. «Не стоит расстраиваться,—
подумала она,— в конце концов не все так плохо. Воз¬
можно, у меня просто разыгралось воображение».
Улыбнувшись, она произнесла:
— Наверное, это было глупо с моей стороны, но
иногда, когда речь идет о весьма щепетильных делах,
лучше заранее подготовить почву.
Шубридж слегка улыбнулся в ответ:
— В своем дневнике, мисс Тайлер, вы делаете крат¬
кие записи, но нетрудно читать между строк. Вы из
Солсбери?
— Да, и я...
— Мне нужны только прямые ответы, ваши эмоции
меня не волнуют, я их и так вижу. Вы профессиональный
медиум?
- Да.
— Ив некоторых случаях прибегаете к помощи зем¬
ных помощников?
— Свои истины есть и на этом и на том свете. Моя
миссия'— их раскрыть.
— Профессиональный жаргон.— Он протянул руку
и взял записную книжку.— Вы прибыли сюда по делу
мисс Рейнберд из Чилболтона?
- Да-
Ей хотелось дать более подробное объяснение. Она
чувствовала, что смогла бы выпутаться, давая более
пространные ответы, но понимала, что он не позволит
ей долго говорить.
— Жаль, что у меня закрытый телефон. Вы могли
бы мне просто позвонить и уладить дело за несколько
минут, и мы бы не оказались сейчас в такой ситуации.
Откуда у вас мой адрес?
— От вашего приятеля мистера Энджерса.
— Бывшего приятеля. А он откуда узнал и как вы
разыскали его?
25 Р. Ладлэм
385
— Он вспомнил, что вы увлекались соколиной охо¬
той, и получил адрес через клуб. Послушайте,— она
сделала отчаянную попытку уйти из-под контроля,—
почему бы нам не перейти прямо к делу. Что вы соби¬
раетесь сделать с архиепископом?..
— А мы и переходим прямо к делу,— сказал он,
слегка повысив голос.— Но мы идем по тому пути, кото¬
рый выбираю я.
Бланш встала. Ее собеседники не шевельнулись.
Подавив страх, она решила дать волю своим чувст¬
вам:
— С меня довольно. Я требую, чтобы вы немедленно
меня отпустили.
— Сядьте,— сказал Шубридж.
Бланш стояла и смотрела на него. Они встретились
взглядами.
— Вы же неглупый человек, мисс Тайлер,— спо¬
койно сказала миссис Шубридж.— Мы похитили архи¬
епископа, и вы теперь знаете об этом. Разумеется, мы
не можем вас отпустить... Пока.
Это «пока» не успокоило Бланш. Медленно она села
на место. «Спокойно, спокойно, Бланш,— сказала она
себе.— Держи себя в руках. Ты попала в жуткую исто¬
рию, но должен быть выход, какой-то компромисс и...»
— А как вы нашли мистера Энджерса?— спросил
Эдвард.
— Это сделал мой друг, который иногда помогает
мне в делах.
Эдвард полистал записную книжку.
— Джордж Ламли? Тот самый, чьи расходы вы Ак¬
куратно заносите в книжку?
— Да. Послушайте, но вы не понимаете, что...
— Я все отлично понимаю, мисс Тайлер.
— Нет, не понимаете! И дайте же мне договорить!
Хватит с меня ваших угроз. Вы должны меня выслушать!
Вы похитили архиепископа с целью получения выкупа,
но сейчас вы должны просто отпустить его. Забудьте
о нем, вас ждут большие деньги — вот чего вы не знаете.
Я готова помочь вам. Я обещаю забыть все, что здесь
видела. Если вы разумный человек, то поступите так,
как я вам советую.
Шубридж улыбнулся:
— Неужели? Вот так возьмете и все забудете?
— Разумеется. Я же говорю, вас ждут большие
деньги. Вы станете богатым человеком. Вам не нужно
386
продолжать эту затею с архиепископом. Неужели вы
не понимаете?
Шубридж внимательно посмотрел на нее и медленно
покачал головой:
— Мне жаль, мисс Тайлер, но из этого ничего не
получится. Видите ли, мне все известно о мисс Рейнберд.
Я знаю это уже давно, с шестнадцати лет. Я знаю, кто
мои настоящие родители, но меня сейчас это абсолютно
не волнует. Они отвергли меня, и я был счастлив с теми
людьми, которые меня воспитали. Мне известно, что
мисс Рейнберд очень богата, но меня не интересуют ее
деньги. У меня нет ни малейшего желания предъяв¬
лять ей какой-либо счет, чтобы стать для нее утешением
совести на склоне лет. Случилось то, что случилось,
и много лет назад Рональд Шубридж со своей супру¬
гой стали моими родителями. Состояние мисс Рейн¬
берд оценивается примерно в двести тысяч фунтов.
Она протянет еще лет десять. Я не могу ждать так дол¬
го, да и денег маловато, мисс Тайлер. Итак, давайте
поговорим о деле. Джордж Ламли знает, что вы поеха¬
ли ко мне?
— Конечно, знает,— быстро ответила Бланш.
— Уверен, что вы лжете. Но это неважно. Вы дей¬
ствительно заезжали ко мне и спрашивали насчет пло¬
щадок под домики-фургоны, а потом уехали. Именно
так я буду отвечать всем, кто будет интересоваться вами.
Он взял ее дневник, записную книжку и листок, где
был записан его адрес. Дневник с книжкой он положил
в сумочку и, держа листок, посмотрел на Бланш.
— Возможно, Джорджу Ламли известен мой адрес
и он знает о вашей поездке ко мне. Но весьма вероятно
и обратное. Вы не внесли мое имя в записную книжку
и не записали в своем дневнике, что получили от Энджер-
са мой адрес. Поэтому, думаю, Джорджу Ламли ничего
об этом не известно. Но, как я уже сказал, все это не
имеет никакого значения.
Он смял листок бумаги, положил его себе в карман.
И тут Бланш запаниковала. Шубридж поднялся и стад
складывать ее вещи обратно в сумочку. У Бланш вдруг
пересохло в горле и учащенно забилось сердце. Она
резко спросила:
— Что вы собираетесь делать? Бога ради, что 'вы
хотите делать?
Эдвард взглянул на. жену. Она кивнула, точно отвечая
на его немой вопрос, затем поднялась и направилась
к Бланш. 387
25*
— Что же мне делать, мисс Тайлер?— просто сказал
Шубридж.— К этому дню я готовился несколько лет.
Вы для меня ничего не значите. Даже если кто-то узнает,
что мы встречались, для меня этот факт не представ¬
ляет никакой опасности. Я должен продолжать, мисс
Тайлер, а вы стоите на моем пути.
Бланш вскочила. В голове у нее была только одна
'мысль.
— Нет-нет!— закричала она и рванулась к двери.
Шубридж схватил ее и прижал к себе. Когда к ней
подошла миссис Шубридж, Бланш дико закричала, но на
хозяев это никак не подействовало. Миссис Шубридж
расстегнула верхние пуговицы пальто Бланш, затем жа¬
кет и резким движением оголила ее правое плечо. Бланш
дико закричала: «Генри, Генри!» Миссис Шубридж осто¬
рожно сделала укол. Почувствовав боль, Бланш снова
закричала и попыталась ударить Эдварда ногой. Но через
несколько секунд ее тело обмякло, и он осторожно
усадил ее в кресло. Шубридж взглянул на часы —
была половина седьмого — и сказал жене:
ч — У нас масса времени. Возьмешь ее машину. Я по¬
везу ее в автофургоне. Я объясню тебе, как ехать. Все
должно быть кончено за полчаса до того, как она придет
в себя. Надо подыскать подходящее место. Пока она
жива — мы рискуем, но это неизбежно.
Он взглянул на Бланш и сжал правую руку жены.
В десятом часу вечера Джордж выключил телевизор
и встал, чтобы налить себе чего-нибудь выпить перед
сном. Он был доволен собой. Его мечта о садовой фирме
скоро станет реальностью. Он уже договорился о по¬
купке подержанного автофургона и о его перекраске.
На следующей неделе он купит необходимое оборудо¬
вание и даст объявление в газету насчет помощника.
Реклама уже печатается и будет готова через несколько
дней. В конце следующей недели можно начать ее рас¬
пространение. «Ламлиз саншайн гарденс» — он будет
давать ежедневную рекламу в местных газетах. Очень
скоро фирму узнает вся округа. Когда дело наладится,
его мож^о будет выгодно продать, чтобы начать новый,
более крупный бизнес. Он взглянул на Альберта, сидев¬
шего на подоконнике. Оконные рамы дрожали — на
улице разыгралась настоящая буря.
Когда Джордж наливал себе виски, мощный порыв
388
ветра распахнул не закрытое на задвижку окно. Альберт
вскочил и, подняв морду, протяжно завыл. Джорджу
пришлось бросить в него подушкой.
Мисс Рейнберд спокойно читала при свете настоль¬
ной лампы. Она на мгновение отвлеклась и взглянула
на стоящее в глубине комнаты кресло, где обычно сидела
мадам Бланш во время сеансов. И тут ей показалось,
наверное из-за игры света и тени, будто и сейчас в нем
кто-то сидит. Впечатление было настолько сильным, что
на какую-то долю секунды она поверила в реальность
происходящего. Мисс Рейнберд почувствовала, как му¬
рашки побежали по ее телу. Когда она поняла, что в
кресле никого нет, то раздраженно покачала головой,
браня свое разыгравшееся воображение.
Именно в это время в небольшом лесу на западе
графства Солсбери умерла Бланш.
ГЛАВА 10
Грэндисон вернулся с совещания на Даунинг-стрит, 10
с такими указаниями, каких и ожидал Буш: все требова¬
ния похитителя должны быть удовлетворены. Чтобы не
подвергать риску жизнь архиепископа, любые действия
полиции или их департамента исключались. Условное
объявление будет помещено в понедельник в газете
«Дейли Телеграф». После этого управление должно по¬
ручить от Торговца инструкции по передаче выкупа и
освобождению заложника. Никаких сообщений в печать.
Утечка информации сейчас представляла опасность для
жизни архиепископа, а после — ставила под удар ре¬
путации высокопоставленных чиновников правительства
и полиции. Если когда-нибудь эта история и всплывет
наружу, то можно будет объяснить, что проведение опе¬
рации требовало абсолютной секретности.
Родным архиепископа, как и некоторым иерархам
церкви, сказали правду. Для остальных был подготовлен
пресс-релиз, в котором сообщалось, что архиепископ
болен и по настбянию врачей проведет несколько дней
дома. Отменялись все мероприятия с его участием.
Буш понимал, что все идет именно так, как задумал
похититель. Если даже в ближайшие дни Бушу повезет
и он узнает имя преступника и место, где содержится^
389
архиепископ, все равно он не сможет ничего предпри¬
нять до того, как будет выплачен выкуп и архиепископ
вернется домой. Грэндисон особо выделил этот момент:
ни одного шага, который поставил бы жизнь похищен¬
ного под угрозу.
Архиепископа схватили, когда он совершал свою
традиционную прогулку вдоль озера в Ривер-парке —
либо до, либо после посещения часовни. Замок на ка¬
литке был сломан. Письмо сэру Чарльзу похититель
подбросил в почтовый ящик садовника. Шеф Скотланд-
Ярда был единственным полицейским, знавшим о по¬
хищении. Когда Грэндисон объяснил ситуацию Сэнгвилу
и Бушу, последний заметил:
— Это настолько просто, что удивительно, почему
никто не сделал этого раньше.
Грэндисон покачал головой:
— Не совсем так. Это дерзкое и нахальное пре¬
ступление. Мы снова будем сидеть в этом чертовом хол¬
ле, приедет мужчина или женщина, заберет полмиллиона
и скроется.. В деле можно будет ставить точку, потому
что мы их больше не увидим.
— Но если?..— Сэнгвил приподнял очки и устало
потер глаза.
— Вы прекрасно знаете ответ на свой вопрос.—
Грэндисон пожал ^плечами.— Вы лично ввели в свой
компьютер всю информацию и перебрали возможные
варианты. Решения нет, остается только молиться. Я уже
давно посоветовал Бушу заняться этим, но он отказы¬
вается стать на колени и принести жертву какому-ни¬
будь языческому богу. Человек, задумавший это, готов
принести самого себя в жертву, если боги от него отвер¬
нутся. Но они не покинут его, пока кто-нибудь не сми¬
рит свою гордыню и не принесет более щедрого дара.
Буш решил подыграть Грэндисону. Он прекрасно
понимал, что шутливая проповедь — маска, скрывающая
глубокое отчаяние Грэндисона. Не будь приказа сверху,
он ни за что не принял бы те правила игры, которые
навязывает им преступник.
— Но чем мы располагаем, что можем предло¬
жить?— спросил Буш.
Грэндисон улыбнулся.
— Всегда найдется что-нибудь, чем можно ублажить
темные силы, управляющие временем и случаем.
Сэнгвил засмеялся:
— По-моему, вы не шутите.
390
— Разумеется, нет. Надо молиться о случае, кото¬
рый нарушит план преступника. Иначе мы станем прос¬
тыми свидетелями того, как похитители заберут пол¬
миллиона и навсегда растворятся в ночи.
На следующий день, в понедельник, в колонке «Дейли
Телеграф» появилось следующее сообщение: «Феликсу.
Дома все в порядке. Пожалуйста, пиши. Джон».
В тот же день, часов в десять, фермер из Солсбери,
идя по лесу, наткнулся на автомобиль, стоящий при¬
мерно в трехстах ярдах от дороги. Сидящая за рулем -
женщина была мертва. Окна машины оказались закры¬
тыми, за исключением ветровика заднего правого стекла.
В него был вставлен резиновый шланг, идущий от вы¬
хлопной трубы.
Не открывая автомобиля, фермер вызвал полицию.
Когда патруль прибыл на место происшествия, один
из полицейских опознал Бланш. На ее перчатках были
следы ржавчины и грязи, появившиеся, очевидно, оттого,
что она вставляла шланг в выхлопную трубу. Рядом на
земле валялись пассатижи из набора инструментов.
Весь субботний день и полдня в воскресенье лил
дождь. На туфлях Бланш было много грязи, налип¬
шей, вероятно, когда она пыталась закрепить шланг.
Следы шин и отпечатки туфель у багажника машины
были сильно размыты дождем.
Отсутствие Бланш в выходные дни не беспокоило
Джорджа. Ее визиты к нему не были регулярными.
Иногда она звонила и предупреждала о своем приходе,
а иногда появлялась без звонка. Если Джордж не выпол¬
нял задания Бланш, они могли не видеться неделю и
больше. Мать Бланш также оставалась спокойной. Дочь
вышла из дому в' субботу утром, сказав, что едет за
город. Бланш никогда не говорила о своих профес¬
сиональных делах. Когда она не пришла ночевать, мис¬
сис Тайлер решила, что дочь поехала к Джорджу.
Полиция сообщила миссис Тайлер о смерти дочери в
полдень. За ней прислали машину — ее присутствие на
опознании было необходимо. Вскрытие трупа проводи¬
лось вечером того же дня.
Это был третий вечер архиепископа в подвале, но
пока он не встречался со своими похитителями. Он в
391
точности выполнял инструкции, которые ему давали по
внутреннему динамику. Архиепископ сразу понял цель
похищения, он помнил о случаях с Арчером и Пейк-
филдом. С последним ему даже довелось встретиться
после освобождения. Архиепископ внимательно выслу¬
шал рассказ о пережитом и про себя удивился ма¬
ленькому выкупу, который требовал преступник. Естест¬
венно, ему было интересно знать, сколько запросили
за его освобождение. Но главное для него заключалось
в другом. Он прекрасно понимал, что любая сумма,
большая или малая, будет взята из фондов церкви.
Собственная судьба его не беспокоила — все в руках
Господа,— а времени для молитв и размышлений было
более чем достаточно. Кормили пленника очень хорошо.
Вино, поданное на второй день вечером, было столь
высокого качества, что он не постеснялся бы выставить
его для своих гостей. Готовясь ко сну, архиепископ
прочитал молитву, не забыв помянуть в ней и своих
похитителей. Он не сомневался, что это были мужчина
и женщина, встреченные им возле часовни. «Странный
и жестокий мир, в котором мы живем,— подумал он.—
Впрочем, мир всегда был таким, и, не будь веры, су¬
ществование в нем стало бы и вовсе бессмысленным».
В ту ночь мисс Рейнберд не спалось. Она просну¬
лась около пяти утра от сильной головной боли. Она.
не помнила, что ей снилось, но была уверена, что
какие-то кошмары, причем связанные с мадам Бланш.
Это уже чересчур, если во сне ее будет мучить не
только Хэриет, но и мадам Бланш. Тут она вспомнила,
как однажды мадам Бланш избавила ее от головной
боли и объяснила, как поступать в так11х случаях.
Закрыв глаза, мисс Рейнберд представила, что ма¬
дам Бланш стоит рядом и легко массирует ее лоб
кончиками пальцев. Она даже почувствовала ее прикос¬
новение. Несмотря на коммерческий интерес этой дамы,
у нее действительно был какой-то дар. Необыкновенная
женщина! Мисс Рейнберд неожиданно заснула, а про¬
снувшись через час, обнаружила, что боль прошла.
Миссис Тайлер позвонила рано утром Джорджу
и сообщила о смерти Бланш. Положив трубку, он долго
стоял и смотрел в окно. Кое-где среди травы проби¬
вались подснежники. Весна своим дыханием возрож¬
392
дала жизнь. В вольере бойко щелкали клювами длинно¬
хвостые попугаи. «Это невозможно,—подумал Джордж.—
Только не Блант». Несмотря на всю эту мистику, она
ни за что бы не решилась покинуть этот мир раньше
назначенного срока. Невозможно поверить, что Бланш
уже никогда не придет сюда, и он никогда больше не
приготовит ей завтрак. Никогда больше она не будет
кричать на него из-за Альберта, выгоняя того из спаль¬
ни, никогда больше он не услышит ее смеха и ее
рассказов о потустороннем мире...
Он медленно опустился на стул и почувствовал,
как слезы наполняют его глаза. Он -был простым че¬
ловеком, лишенным философской мудрости, позволяю¬
щей мужественно встретить горе. Может, он действи¬
тельно ее любил? Их отношения были не такими, как
у многих. Наверное, она тоже любила его. Ему не
хватало мужества признать это и жениться на ней.
Конечно, пришлось бы преодолеть кое-какие препят¬
ствия, но он добился бы своего. Если бы они поже¬
нились, этого бы не произошло. И все же он не мог
понять: из всех его знакомых Бланш — единственный
человек, не способный на такое... Возиться с шлангом,
затем сесть в автомобиль, закрыть окна и спокойно
ждать смерти... Но почему, Бога ради, почему?
Неожиданно он разозлился. Нельзя знать людей до
конца. Никогда не поймешь человека во всем, и тебя
никогда не поймут. Что, черт побери, на нее могло
найти? Может, она была у врача и ей сказали, что
у нее рак? Она бы ни за что не призналась ему в этом...
Рак? Какая ерунда! Никогда она не жаловалась на
здоровье!..
Зазвонил телефон. Звонили из полиции и просили
Джорджа прийти в половине первого.
Перед тем как отправиться в участок, он зашел в
пивную и выпил два бокала «Гиннеса». Первый бокал
он молча выпил за Бланш, она любила «Гиннес».
Джорджа допрашивал сержант. Он хорошо знал Лам-
ли — этот парень ему нравился. Но служебный долг
и личные отношения — вещи разные. Он рассказал
Джорджу об обстоятельствах смерти Бланш и добавил:
так как самым близким человеком для нее после ма¬
тери был Джордж, полиция считает, что он может
помочь следствию.
Сержант продолжал:
— Мы уже произвели вскрытие и. несомненно,
393
проведем следствие по всей форме. Мне бы не хотелось
ставить вас в неловкое положение, мистер Ламли, но
нам известен характер ваших отношений.
— Ничего особенного, многие об этом знали. Но мне
бы самому хотелось понять, какого черта она это сде¬
лала!
— Следователю тоже хотелось бы знать. Вы не про¬
тив, если я задам несколько вопросов?
— Разумеется, я к вашим услугам.
— Когда вы виделись с ней в последний раз?
— В среду, на прошлой неделе. Она была в таком
радостном, возбужденном состоянии. Простите, мне бы
не хотелось...
— После этого вы не видели ее?
— Нет.
— Она не говорила, как собирается провести уик¬
энд?
— Нет, не говорила. Но я сказал ей, что в эти дни
буду очень занят. Видите ли, я хочу начать свое дело.
— Она выехала ранним утром в субботу и захва¬
тила с собой провизию, чтобы перекусить в дороге. После
осмотра машины мы установили, что еды там не было.
Вы не знаете, куда она ездила?
— Не имею ни малейшего понятия. Хотя... Она
была профессиональным медиумом и иногда просто выез¬
жала за город, чтобы побыть в одиночестве, помедити¬
ровать. Я знаю, многие люди относятся к таким ве¬
щам с предубеждением, считая все это ерундой. Это
далеко не так, какой-то дар у нее все же был.
— Вы помогали ей в делах, не правда ли?
— Да, иногда. Но в этом не было ничего противо¬
законного. Она никогда не обманывала клиентов. Про¬
сто изредка я собирал для нее кое-какую информацию.
— И она вам хорошо платила?
— Да, иногда она бывала весьма щедрой.
— А когда в последний раз вы выполняли пору¬
чение такого рода?
— Я как раз закончил одно дело примерно неделю
назад. Ну, не совсем закончил... фактически мое рас¬
следование зашло в тупик.
— Вы не могли бы рассказать поподробнее?
— Конечно, если это необходимо. Хотя должен
предупредить, что речь идет о весьма влиятельной особе
нашего округа. Мне кажется, что прежде мне нужно
переговорить с ней. Но, честно говоря, мне бы не хо-
394
телось посвящать вас во все. Вряд ли это связано с
самоубийством, скорее наоборот.
— Хорошо, перейдем пока к другим вопросам. У вас
есть какие-то соображения насчет ее поступка?
— Абсолютно никаких, черт возьми. Она была опти¬
мисткой и строила грандиозные планы на будущее.
Ее поступок для меня — полная неожиданность.
— Вы когда-нибудь говорили с ней о браке?
— В общем-то нет. У нас были очень хорошие от¬
ношения, но ей не хотелось менять привычный образ
жизни, да и мне тоже. Знаете, я был уже однажды
женат, но неудачно.
Сержант откинулся на спинку стула, внимательно
посмотрел на Джорджа и тихо спросил:
— Вы знали, что она беременна?
— Что?!
Сержант ни на секунду не усомнился в искренности
Джорджа.
— При вскрытии был обнаружен двухмесячный
плод.
— Бог ты мой! Почему она мне ничего--не сказала
об этом?
— Может быть, она сама еще не знала. Но если
ей стало известно, какова была бы ее реакция, как
вы думаете?
— Думаю, она бы захотела, чтобы мы поженились,
и я не стал бы возражать. Как жаль, что этого не
произошло. Я знал, многие считали ее весьма странным
созданием, но на аборт она бы не пошла. Жизнь, во
всех проявлениях представляла для нее высшую цен¬
ность.
— Как вы считаете, могло ли замужество повлиять
на ее деятельность?
— Конечно, нет. Многие медиумы имеют семьи,
в некоторых случаях это даже помогает. Но я дога¬
дываюсь, почему она могла не знать о своей беремен¬
ности. У нее часто случались задержки...
— Скажите, она обсуждала с вами свои финансовые
проблемы?
— Что вы имеете в виду?
К примеру, сколько денег у нее было, куда она
их вложила и тому подобное?
,— Нет, об этом мы не говорили. Я знал, что она
недурно зарабатывает. За последнюю работу она, запла¬
тила мне 750 фунтов, хотя я не довел дело до конца.
395
Честно говоря, она знала, что я нуждаюсь, и не жа¬
лела для меня денег.
— Сегодня утром мы снова допрашивали ее мать,
мистер Ламли. У мисс Тайлер было завещание, она
написала его год назад. Одна копия находится у адво¬
ката, а другая — дома. Мать знала о его содержании.
По нему миссис Тайлер является главной наследницей.
В соответствии с ее желанием и с согласия адвоката я
уполномочен открыть вам один пункт этого завещания.
Джордж почувствовал, как изменился тон сержан¬
та, поэтому он спросил:
— Куда это вы клоните?
— Здесь вопросы задаю я, мистер Ламли, а вы долж¬
ны на них отвечать. Мы расследуем дело о самоубий¬
стве и должны выяснить его причину. Итак, вы знали,
что мисс Тайлер упомянула вас в своем завещании?
— Нет, не знал.
— Она завещала вам пять тысяч фунтов.
— Пять тысяч... чего?..
Сержант улыбнулся:
— Фунтов! ;
— Не могу в это поверить.
— Но это действительно так. Нельзя сказать, чтобы
она была очень состоятельной, но в деньгах она не
нуждалась.
— Да мне плевать, что она завещала... Я предпочел
' бы видеть ее живой. Если хотите знать мое мнение,
я не верю в ее самоубийство. И черт побери, я прек¬
расно понимаю, на что вы сейчас намекаете. Думаете,
я убил ее, чтобы избавиться от ребенка и получить
эти паршивые пять тысяч! — Джордж вскочил, его лицо
исказила гримаса гнева.— Боже мой! За кого вы меня
принимаете?!.
Сержант успокаивающе помахал рукой.
— Никто ни на что не намекает. Мы просто с вами
беседуем, стараясь прояснить дело. Если хотите знать
мое личное мнение, я на сто процентов уверен, что
вы бы женились на мисс Тайлер, если бы знали о ре¬
бенке. И также вполне уверен, вы никого не стали
бы убивать ради пяти тысяч фунтов. Не такой вы че¬
ловек, мистер Ламли. Но если вы полагаете, что это
не самоубийство, то кто-то это подстроил и ее убили?
Я полицейский, мистер Ламли, и моя работа — соби¬
рать факты. Мисс Тайлер решилась на- самоубийство
по причинам, известным только ей одной и о которых
396
мы никогда не узнаем. Однако в действительности
все могло обстоять совсем иначе. Мне бы хотелось,
чтобы после нашего разговора вы еще раз тщательно
обо всем подумали. Не нужно ни с кем говорить об
этом, просто подумайте и, если что-то важное при¬
дет вам в голову, дайте нам знать.
После ухода Джорджа в полицейском участке появил¬
ся сотрудник, который осматривал дом Джорджа и по¬
сылал доклад в Скотланд-Ярд в связи с делом о по¬
хищениях.
— Ну, как дела? — спросил он.
Сержант покачал головой:
— Бьюсь об заклад, он чист как младенец: он не
знал, что она была беременна, что упомянула его в
своем завещании, и у него нет абсолютно никаких
версий относительно ее самоубийства.
Сотрудник уголовной полиции взял отчет о вскры¬
тии и быстро его просмотрел.
— Небольшой синяк на левой руке?
— Его легко заработать, садясь в машину или выходя
из нее,— пояснил сержант.— Просто случайно стук¬
нулась. Никаких сомнений — смерть наступила в резуль¬
тате отравления угарным газом. Думаю, это самоубий¬
ство, причины которого мы так и не узнаем.
— А что думает по этому поводу шеф?
— Вы же знаете, как он относится к самоубий¬
ствам. В особенности к таким, в машине. Он настоял
на проведении дальнейшей экспертизы и приказал сде¬
лать анализ крови и внутренних органов на содержа¬
ние наркотиков и отравляющих веществ, конечно, вся¬
кое может быть... вкололи ей что-нибудь, а потом инсце¬
нировали самоубийство.
— Разумеется. Вам известно, что мы готовили док¬
лад на Ламли в связи с расследованием дела Тор¬
говца?
— Да. Сначала он. был похитителем, теперь стал
убийцей: Все это смешно. Мы проверили около сотни
человек в округе по делу Торговца.
— Думаю, нам следует сообщить наверх об этом
происшествии. Вдруг эти дела связаны между собой.
— Хорошо. Но я бы на вашем месте подождал
результатов второй экспертизы. ,Они будут готовы завт-
, ра. К тому же дело Торговца можно считать закры¬
397
тым, он уже наверняка залег на дно со своими день¬
гами. Просто все это как заноза в заднице у некото¬
рых больших чинов в Лондоне. Если вы считаете, что
Ламли связан с этим делом, то с таким же успехом
можно сказать, что Джек Потрошитель жив и живет
в Блэкпуле.
Купив «Дейли Телеграф», Эдвард Шубридж увидел
условное объявление. Но радости по этому поводу не
испытал. Триумф придет позже, а пока предстояло
довести дело до конца.
Сейчас надо было отправить второе письмо.' Оно
уже было напечатано, оставалось только проставить дату,
что он и сделал с помощью наборного штемпеля. Он
отдал письмо жене; она поедет в Саутгемптон и там
опустит его в почтовый ящик.
Провожая жену, Эдвард попросил:
— Купи в Саутгемптоне вечернюю газету, кажется,
она -называется «Ивнинг Эко».
— Мисс Тайлер?
— Да, должно быть сообщение.
— Тебя это волнует?
— Нет. Даже если полиция установит, что она приез7
жала к нам, то это не страшно. Мы ничего не знаем
о ее самоубийстве и ничего не знаем об истинной
цели 'ее приезда. Она приезжала по поводу площадок
под фургоны. Ведь она ничего бы не сказала нам о
мисс Рейнберд, если бы не была так напугана. Она
хотела встретиться с нами, чтобы потом решить, как
ей вести себя дальше. Если кто-то знал, что она со¬
бирается к нам, то скоро у нас будет полиция. Мы
будем говорить только правду. Если им известно о
мисс Рейнберд и нашей родственной связи, то я не буду
ее отрицать. Мисс Рейнберд сейчас меня абсолютно не
интересует. Когда купишь газету, проверь, есть ли сооб¬
щение, а потом выбрось ее.
— Как жаль, что все так произошло.
—Мы с тобой никогда не исключали элемента слу¬
чайности, поэтому нас не застали врасплох.
Он улыбнулся, что бывало весьма не часто.
— Мы знали, на что шли. Идеальных преступлений
не бывает. Нам чуточку не повезло, вот и все. Это
была маленькая проверка. Я уверен, мы с успехом за¬
кончим начатое.
Он наклонился и поцеловал ее.
398
— Она была не из тех, кто пошел бы на само¬
убийство,— печально сказала миссис Шубридж.
Он снова улыбнулся, понимая, что это вовсе не
слабость — в его жене не было страха.
— Очень многие идут на самоубийство, *а люди
вокруг говорят: «Невозможно поверить, как это могло
случиться?»
Когда жена уехала, Шубридж пошел к клеткам
и взял ястреба своего сына. В то время, когда маль¬
чик был в школе, отец сам тренировал птицу. Он вышел
из дома и прошел через аллею вязов. Ястреб, увидев
и услышав других птиц, расправил хвост и забил
крыльями.
Шубридж прошел еще с полмили и спустился в
долину. Неподалеку начинались поля, на которых уже
зеленела молодая кукуруза. В этих местах часто проле¬
тали стаи грачей, но иногда встречались и одиночки.
Он подождал немного и наконец заметил пролетавшего
мимо грача. Шубридж отвязал ястреба, и тот сразу же
резко взмыл ввысь в погоне за птицей. Грач заметил
хищника. Поблизости не было спасительных деревьев,
и он попытался набрать высоту, но тщетно. Ястреб
кругами заходил над добычей, поднимаясь все выше и
выше в небо. Наблюдая охоту, Шубридж вспомнил, как
первый раз его сын пустил своего ястреба на грача —
это остается в памяти на всю жизнь. Конечно, и потом
бывали захватывающие моменты, но все это уже не то.
Первый подстреленный фазан, первый пойманный рука-
ми лосось — все это уже в прошлом, таких острых
ощущений становится все меньше. В прежние времена
жизнь и смерть находились в равновесии. Но сейчас
у природы просто нет сил, чтобы бороться со всей
грязью и нечистью, производимой человеком. Моря и
реки превращаются в сточные канавы, земля отравлена,
и ничто не в силах остановить этот процесс. Единст¬
венный выход — найти кусочек чистой земли и отгоро¬
диться ото всей этой мерзости.
Ястребу удалось подняться на сотню футов над
своей добычей. Он сделал ложный выпад, пытаясь за¬
ставить грача опуститься ниже к земле. Тот полетел
вниз к спасительной ограде поля, и тогда ястреб, сло¬
жив крылья, начал камнем падать на добычу. Шуб¬
ридж услышал свист рассекаемого воздуха. Примерно
в сотне футов от земли ястреб настиг жертву и, ударив
ее, тут же взмыл вверх. Грач закувыркался в воздухе и
рухнул на землю. «Красивая смерть»,— одобрил Шуб-
ридж.
Возвращаясь домой, он думал о сыне. Учебный
год близился к концу, скоро он вернется домой. Они
отправятся на машине путешествовать в Шотландию,
Ирландию. Если не удастся подыскать подходящее
место, придется отправиться за границу — в Норвегию,
Швецию или Канаду. У них нет сентиментальных чувств
к родине, они точно знают, что им нужно. Они с
сыном прекрасно понимают друг друга. В их стрем¬
лениях нет ничего философского или романтического.
Это чисто физическое желание выжить. Им нужно
место, которое стало бы их крепостью, где их потомки
веками могли бы жить в нетронутом уголке дикой при¬
роды. Многие посмеялись бы и назвали его проект
чистым безумием, но ему на всех наплевать.
Вернувшись домой, жена рассказала: «Ивнинг Эко»
поместила маленькую заметку о том, что найдено Уело
Бланш Тайлер. Затем она приготовила ужин для архие¬
пископа: копченую форель с картофелем и салатом.
Она отнесла еду в подвал и вернулась оттуда с номером
«Дейли Телеграф». На первой странице газеты архие¬
пископ написал: «Я бы предпочел «Таймс».
Шубридж бросил газету в камин, он не собирался
ничего менять. Хотя он относился к архиепископу с
известной долей уважения, этот человек не существовал
для него как личность. Похищенный — просто цен¬
ность, которую Шубридж скоро выгодно продаст.
Джордж и мать Бланш сидели на кухне и пили
виски. Он принес целую бутылку. Старушка решила
поддержать компанию, хотя всегда предпочитала чай.
Смерть дочери выбила ее из колеи. Они пили виски
из дешевых стаканчиков. Миссис Тайлер использовала
их скорее по привычке — теперь она была хозяйкой
и могла распоряжаться дорогой посудой Бланш.
Джордж постепенно привыкал к мысли о том, что
Бланш мертва. Так бывает почти со всеми — сначала
остро переживают горе, а затем покорно возвращаются
к прежней жизни.
— Как вы думаете, она знала, что беременна? —
спросил он.
— Нет, она была слишком занята другими делами
и уверена, что с ней ничего подобного не случится.
400
Хотя как можно быть в чем-то уверенным: жизнь полна
сюрпризов.
— Я бы женился на ней тут же. Бедная моя Бланш!..
— Навряд ли. Она не из тех, кто выходит замуж.
Я не хочу сказать, что она избавилась бы от ребенка.
Она, конечно, родила бы и отдала мне его на воспитание.
Знаете, ведь я тоже не была замужем за ее отцом.
Джордж налил еще виски. Тяжелый выдался день,
но сейчас, вечером, он чувствовал себя немного лучше.
Случилось то, что случилось, и надо это пережить.
— Когда вы мне позвонили сегодня утром, у меня
точно все оборвалось. Ни за что бы в это не поверил!
Бланш садится в машину, закрывает окна и... Нет, не
понимаю. Конечно, ее уже нет в живых, но чтобы она
сделала это вот так...
— А меня это не удивило.
— Что вы имеете в виду?
— Разумеется, я испытала шок — как если бы уз¬
нала, что ее сбили машиной. Но не более.
— Я вас не понимаю.
— Откуда тебе понять! Я сказала им в полиции:
«Это семейное дело». Я никогда не говорила, но, думаю,
она догадывалась, от детей ничего не скроешь.
— Ее отец покончил с собой?
— Да. Он был сильным человеком, ничего не боял¬
ся в жизни. Однажды вечером ушел из дома, а утром
его выловили из реки. Хотя плавал он как рыба. С одним
из его братцев история случилась и того хуже. Тому
было всего сорок... Он пришел к железнодорожному
полотну и стал ждать поезда, а когда увидел прибли¬
жающийся состав, положил голову на рельсы. Никто не
ожидал этого, за несколько дней до самоубийства он
купил новую лошадь и перекрасил фургон. И он, и отец
Бланш были вполне нормальными людьми.
— Бог ты мой, но должна же быть какая-то при¬
чина! Почему они это сделали?
— Причина должна быть. Старому Тайлеру было на
все в жизни наплевать. У нас в банке лежало всего
четыре сотни фунтов. И вот как-то вечером он поце¬
ловал меня и ушел из дома. А утром его привезли
уже холодного, с улыбкой на лице, словно все это
какая-то шутка. Наверное, это остается в крови. Вот
почему я не удивилась, когда узнала про Бланш. Да,
была потрясена, но не удивилась. А что ты собираешь¬
ся теперь делать?
26 Р. Ладлэм
401
Джордж промолчал. Он потягивал виски, покачивая
головой. Неожиданно он понял, что Бланш значила
в его жизни гораздо больше, чем он себе представлял.
Что же он будет теперь делать без нее? Наверное,
жить как все, кто потерял что-то дорогое. Говорят,
время все лечит и человек постепенно успокаивается.
— Не знаю, возможно, займусь чем-нибудь, вот от¬
крою свое дело. Она хотела, чтобы у меня было свое
дело.
— Ее деньги тебе помогут. Она завещала их тебе,
потому что любила тебя. Бланш всегда была щепетиль¬
ной в денежных делах.
«Черт побери,— подумал снова Джордж,— я отдал
бы все деньги, чтобы вернуть Бланш». И на кой черт
ему эта новая фирма, ведь старался он в первую оче¬
редь ради нее. Он хотел ей показать, что может до¬
биться чего-нибудь в жизни, хотел, чтобы она горди¬
лась им. Господи, что же за штука жизнь!
Стояла чудесная погода, и солнечные блики играли
на поверхности озера в парке Сент-Джеймс. Снаружи
по подоконнику горделиво расхаживал голубь, всем ви¬
дом показывая, что это его место. На столе перед
Бушем лежало второе письмо Торговца. Его отправили
вчера из Саутгемптона. Сангвил уже провел экспер¬
тизу письма на наличие отпечатков пальцев и ничего
не обнаружил. Торговец сообщил им, что условия ос¬
таются прежними: выкуп выплачивается алмазами опре¬
деленного сорта и качества. Было заметно: печатая
письмо, автор оставил пустое место для даты и пункта
передачи архиепископа. Позднее оно было заполнено
с помощью обычного наборного штемпеля. Шрифт
тот же, что и в письме, адресованном сэру Чарльзу.
Буш догадался: оба письма печатались одновременно.
Он хорошо представлял, как, закончив с письмами,
автор избавился от машинки — закопал или утопил ее.
Самоуверенность Торговца раздражала все больше и
больше. Он вспомнил их встречу в офицерской сто¬
ловой на авиабазе в Миддл-Уоллопе. Стройный человек
в идиотской маске поднимается по ступенькам крыль¬
ца. У дороги его ждет такси... Неужели все повторит¬
ся вновь, и ничего нельзя будет сделать?.. Согласно
приказу Грэндисона, исключались любые отклонения от
плана, предложенного преступником. Похититель по-
402
явится к ночи, заберет алмазы и исчезнет. А он,
Буш, должен стоять и спокойно за этим наблюдать.
И после всего к тому же на его репутации останется
несмываемое пятно. Конечно, ему предложат какую-
нибудь работу, но того, чем он хочет заниматься, ему
не видеть никогда. И все из-за этого Торговца. Хо¬
рошо Грэндисону, он достиг своего потолка, и ни успех,
ни неудача не имеют для него решающего значения.
Накануне вечером из Норфолка неожиданно вер¬
нулась жена. Спокойно и уверенно — такой ее раньше
Буш не видел — она заявила, что переезжает в Нор¬
фолк к своему любовнику. Она даже назвала его фа¬
милию и сказала, что готова подождать необходимое
время для завершения всех формальностей по растор¬
жению брака. Она выглядела счастливой и уверенной
в своем будущем. Этим она доконала Буша: сначала
Торговец, потом жена. Все шло наперекосяк. Наверное,
боги хаоса потешались, наблюдая за ним. И этот че¬
ловек, не способный толком разобраться со своей же¬
ной, задумал поймать Торговца?!
Он поднялся и подошел к окну, чувствуя усталость
и опустошение. «Какого черта,— подумал он,— пусть
Торговец получает свои алмазы, а жена развод. Все
это уже не имеет никакого значения». К следующему
воскресенью все будет кончено, и архиепископ вернет¬
ся домой. А он смиренно примет то, что предложит
ему жизнь. Он стоял и тупо смотрел в окно.
Неожиданно вошел Сэнгвил и протянул Бушу два
листа бумаги.
— Мы только что получили это из Скотланд-Ярда.
Сообщение полиции Уилтшира. Второй лист — распечат¬
ка компьютера.
Буш сел за стол и принялся читать первую бумагу.
Это был доклад уголовной полиции Солсбери о само¬
убийстве некоей Бланш Тайлер. В докладе содержа¬
лась вся необходимая информация по делу, а также
результаты экспертизы. Вскрытие показало наличие
двухмесячного плода, а смерть наступила в резуль¬
тате отравления угарным газом. В результате повтор¬
ных анализов установлено наличие в крови следов слож¬
ного соединения, содержащего хлорпромезатин. Вполне
возможно, ей сначала сделали укол, посадили в маши¬
ну и, отравив угарным газом, замаскировали все под
самоубийство. У Тайлер был любовник, Джордж Лам-
ли, который, вероятно, являлся отцом ребенка, ему по
26* 403
завещанию достанется пять тысяч фунтов. Полиция точ¬
но установила, чем занимался Ламли в субботу и воскре¬
сенье. Смерть Бланш Тайлер наступила в субботу
между девятью и десятью часами вечера. Ламли от
восьми до десяти часов находился в баре «Красный
лев» в Солсбери. Допросив его, полиция пришла к вы¬
воду, что он не имеет к происшествию никакого отно¬
шения. Сообщение направлено в Скотланд-Ярд в связи
с тем, что на Ламли составлялась информация по делу
Торговца. Местная полиция просила инструкций, что
делать с Ламли. Окончательное разбирательство дела
о самоубийстве назначено на ближайшую пятницу.
Компьютер выдал распечатку на Ламли в связи с
тем, что в крови члена парламента Джеймса Арчера
после его освобождения также обнаружили следы хлор-
промезатина.
Буш начал просчитывать все возможные варианты.
— Этот хлорпромезатин вводили Арчеру и наверня¬
ка использовали в случае с Пейкфилдом. Его также
могли применить при похищении архиепископа в суб¬
боту. Теперь мы имеем труп Тайлер — ей тоже ввели
хлорпромезатин. Но кто это сделал? Торговец?
— Во всяком случае, компьютер обратил наше вни¬
мание на это совпадение. Такое вещество не купишь
в аптеке. Но его мог приготовить гот, кто имеет подго¬
товку по химии и фармакологии.
— Похоже, Джордж Ламли — полный профан по
этой части.
— Предположим, Ламли невиновен в смерти Тайлер
и никак не связан с Торговцем. А вдруг это тот един¬
ственный шанс, на который мы надеялись? Какая может
быть связь между Торговцем и Бланш Тайлер, что
могло заставить его пойти на убийство?
Буш откинулся на спинку стула. Опыт научил его,
что истина может выбирать самые неожиданные пути.
Но здесь — если им действительно удалось кое-что
выудить с помощью компьютера — все было элементарно.
— Архиепископа похитили между четырьмя и пятью
часами. А четыре-пять часов спустя умирает Бланш
Тайлер. Так?
Сэнгвил пожал плечами.
— Если допустить, что именно Торговец ввел ей
хлорпромезатин, то несложно догадаться, почему. Пер¬
вое, что приходит на ум: где-то она помешала ему,
стала представлять для него угрозу, и он вынужден
404
был избавиться от нее. А может, она работала с ним
с самого начала, но сейчас, по какой-то причине, он
решил ее убрать. Правда, судя по описанию, это не
она приезжала за первым выкупом. Но кто знает, сколь¬
ко человек работает с Торговцем?
— По-моему, мы должны сделать следующее допу¬
щение,— задумчиво заметил Буш.— Между Торговцем
и Бланш Тайлер существует какая-то связь. Неважно —
длительная или случайная. Надо просто исходить из
того, что такая связь есть. Итак, куда поехала Бланш
Тайлер в минувшую субботу? Но куда бы она ни на¬
правлялась, мы должны четко понимать: каким-то обра¬
зом ее пути с Торговцем пересеклись.
— Никто не знает, куда она отправилась: ни ее
мать, ни Ламли. Тот, правда, сказал, что она любила
выезжать за город, чтобы побыть на природе.
Буш встал.
— Надо это непременно выяснить, но проявлять
крайнюю осторожность. Скоро вернется Грэндисон, я
с ним поговорю. Одно известно наверняка: даже если
мы сейчас вычислим Торговца, действовать нам не
позволят. Обмен должен состояться. Один необдуман¬
ный шаг — и архиепискому конец.
— А мы подождем, пока архиепископ возвратит¬
ся — выздоровеет после сильной простуды и приступит к
своим обязанностям. Никто ни о чем не догадается.
А потом мы спокойно покончим с Торговцем: в том
случае, разумеется, если наши предположения верны
и мы сможем его разыскать. Пока у нас лишь труп
медиума и живой рантье. Негусто.
Буш резко мотнул головой. Это был первый проб¬
леск надежды. Теперь оставалось положиться на волю
провидения и ждать удобногб случая. Похоже, боги
наконец отвернулись от Торговца.
— Мы обязательно должны разузнать, куда собира¬
лась Тайлер. Мне надо посоветоваться с Грэндисоном.
Через час он получил четкие указания Грэндисона.
— Ничего не предпринимайте. Архиепископа пере¬
дадут в субботу. До этого запрещаю любое рассле¬
дование.
— Но ведь это может быть та самая ниточка!..
— Вполне допускаю. Но до субботы — никаких дей¬
ствии. Откуда вы знаете, а вдруг Ламли или мать этой
Тайлер каким-то образом связаны с Торговцем?
И Бланш Тайлер могла сотрудничать с Торговцем.
405
Разумеется, вероятность этого крайне мала, и все
же... И тут появляетесь вы, начинаете свои расспросы.
Это всегда настораживает людей. Пока мы имеем яв¬
ное самоубийство, и у жителей в округе не должно быть
на этот счет никаких сомнений. Расследование надо за¬
кончить на этой неделе, окончательный вердикт — са¬
моубийство. Я договорюсь с тамошней полицией. Нель¬
зя давать Торговцу ни малейшего повода подумать, буд¬
то фортуна начала ему изменять. Но как только архи¬
епископ окажется на свободе, мы начнем действовать.
Грэндисон улыбнулся.
— Неужели вам хочется стать виновником гибели
архиепископа? Вот этого скрыть уже не удастся. Пред¬
ставляю, какой шум поднимут газеты, сколько голов
полетит — включая и наши с вами, не волнуйтесь.
Я покончу с Торговцем, но не раньше, чем архиепископ
благополучно вернется домой.
— Тогда может быть слишком поздно, он улизнет
от нас.
Грэндисон покачал головой.
— Не думаю. Я слишком страстно молился, а молит¬
вы часто бывают услышаны. Просто иногда мы этого
не понимаем. Но это же так очевидно. Архиепископа
похитили между четырьмя и пятью, женщина умирает
между восьмью и девятью часами в тот же вечер.
Вроде бы самоубийство: она беременна, к тому же
в семье это не первый случай. У полиции и так дел
хватает, и в другом месте дело бы просто закрыли.
А почему бы, собственно говоря, и нет? Но вот она,
удача: шеф полиции Солсбери весьма щепетильно под¬
ходит к расследованию самоубийства. Он назначает
дополнительную экспертизу, и в крови находят этот
хлорпромезатин. Если бы в отчете не фигурировал
данный эпизод, мы бы ни за что не заинтересовались
самоубийством Тайлер. Насколько мне известно, вы не
играете на скачках. Так вот, в жизни каждого заяд¬
лого игрока бывают моменты, когда он делает ставку
вопреки прогнозам экспертов, просто по интуиции, и
оказывается в выигрыше. Сейчас именно такой случай,
говорит мой внутренний голос. Но надо спокойно до¬
ждаться субботы.
Мисс Рейнберд положила телефонную трубку и
посмотрела в окно. У озера рабочие распиливали по¬
406
валенный вяз, она ясно слышала гудение их электри¬
ческих пил. Мертвые деревья наводили на нее тоску.
Этот вяз стоял здесь всегда, сколько она себя помнила.
Его посадили за много лет до ее рождения. И вот он
засох. Да, всему приходит конец.
Ее сильно потрясло то, что сообщила ей Ида Кук¬
сон несколько минут назад. Она отошла от окна, на¬
лила себе рюмку хереса и села в кресло — то самое
кресло, в котором она всегда сидела во время сеан¬
сов мадам Бланш. А сейчас мадам Бланш была мертва.
«Самоубийство» — так сказала Ида. Отравила себя угар¬
ным газом в машине. Невероятно! Молодая, полная сил
и здоровья, умная женщина... С первого взгляда было
видно, как она любит жизнь, да и свое дело тоже.
Даже не верится. И что толкает на это людей? Когда
Ида ей все это рассказывала, у нее мелькнула мысль:
а вдруг она сделала это из-за их размолвки? Но тут
же отмела свое предположение. Мадам Бланш не при¬
выкать к жизненным неудачам, она сама об этом го¬
ворила... А тут еще этот сон. Надо же, именно сегодня
ночью ей приснилась мадам Бланш. Слава богу, Хэ-
риет ее уже по ночам не беспокоила. Но зато появи¬
лась мисс Тайлер. Мисс Рейнберд снилось, будто Бланш
ее старинная подруга, и они встретились после долгой
разлуки. Бывает, что сны запоминаются до мельчайших
подробностей: она показывала мадам Бланш свой дом,
они гуляли, смеялись, мило болтали. Потом остано¬
вились на втором этаже у парадной лестницы и стали
смотреть в окно. Она отчетливо помнила, что у озера,
находящегося за садом, кто-то стоял, какой-то молодой
человек. Она не могла его хорошо разглядеть, но точно
помнила, что волосы у него светлые. Причем она была
абсолютно уверена, что юноша ей знаком, хотя забыла
его имя. Она просто знала и любила его. Он ловил
рыбу в озере, а ведь сорок лет минуло с тех пор, как
Шолто развел там форель и запретил рыбную ловлю.
Он обожал этих рыб, кормил их по нескольку раз в
день, и некоторые весили по пять-шесть фунтов. Й вот
во сне она скорее чувствовала, чем видела, как выгну¬
лась удочка в руках юноши, как отчаянно забилась рыба.
Если бы кто-то другой нарушил запрет Шолто, она
немедленно приказала бы вышвырнуть вон наглеца, а
они лишь переглянулись с мадам Бланш и понимающе
улыбнулись друг другу. Вид юноши, удившего рыбу,
доставлял им какую-то непонятную радость.
407
Потом они отошли от окна и направились к лест¬
нице, с которой у нее были связаны плохие воспо¬
минания. Ведь именно отсюда упал Шолто. Его смерть
принесла ей освобождение, хотя она старалась пода¬
вить в себе радость, которую она испытала, узнав о
его гибели. Теперь она — хозяйка в доме, и никто не
смеет унижать или оскорблять ее.
Мадам Бланш остановилась рядом с ней наверху
лестницы и, улыбнувшись, внимательно на нее посмотре¬
ла. Ее взгляд говорил, что ей прекрасно известны
все чувства и мысли мисс Рейнберд.
— Бедный Шолто, он был несчастным человеком,
вы не должны винить себя, Грейс.
Грейс... Да, именно так она назвала ее. И она хорошо
помнила, что сказала -в ответ:
— Он так много пил... Я предупреждала его, про¬
сила быть поосторожнее. Но теперь, спустя годы, могу
признаться — та трагедия принесла мне огромное облег¬
чение.
Мадам Бланш, спускаясь по лестнице, добавила:
— Любая несправедливость устраняется теми, в чьих
руках жизнь и смерть.— И она засмеялась своим осо¬
бым девичьим смехом.— Пойдемте, Грейс. Я хочу
посмотреть, как вы отремонтировали свои комнаты.
Мисс Рейнберд спустилась со своей гостьей до
конца лестницы и проснулась.
Настоящей мадам Бланш уже не было в живых, но
в это так трудно поверить.
Она налила себе еще хересу и неожиданно понял?
что в последние дни пила больше обычного. Какие
все-таки необычные бывают сны! Потягивая херес,
она подумала, что не будет ничего зазорного в том,
если она пришлет венок на похороны мадам Бланш.
Необходимо только выяснить, когда состоится цере¬
мония. Можно не ставить свое имя на венке, лучше
просто написать: «От друга».
ГЛАВА 10
В среду Джордж выкупил свой автофургон и приехал
на нем домой. Он поставил его рядом с сараем, а на
осмотр покупки позвал Альберта. Но тому автофургон не
понравился, ему гораздо больше был по душе прежний
автомобиль Джорджа. Всю дорогу домой Альберт сидел
408
рядом с ним на переднем сиденье и скулил. Наконец
Джордж вышел из себя, дал ему подзатыльник и прика¬
зал заткнуться.
«Прекрасный фургон»,— подумал Джордж. Он был
выкрашен в ярко-зеленый цвет, цвет молодой травы,
а большие желтые подсолнухи по бокам напоминали
золотые щиты. Здорово! Сразу привлекает внимание.
Он стал внимательно разглядывать надпись: «Ламлиз
саншайн гарденс», внизу стоял его адрес и телефон.
Превосходно! У него уже был первый контракт. Он по¬
знакомился вчера с одним человеком в баре «Красный
лев». Тот только что переехал в новый дом и хотел при¬
вести в порядок лужайку, а также выложить каменными
плитами садовую дорожку. Он был готов начать на сле¬
дующей неделе. Если Джорджу повезет, к тому времени
у него уже будет помощник. Объявление должно по¬
явиться в сегодняшней газете.
Как жаль, что Бланш никогда не увидит этот фур¬
гон, он бы ей понравился. Кто знает, а может, она
его видит. Смотрит оттуда сверху и любуется им. Что
ж, остается только на это надеяться. Бедная Бланш!
Окончательное решение по делу будет вынесено в пятни¬
цу. В полиции его предупредили, что он должен при¬
сутствовать при этом.
Альберт поднял лапу и помочился на заднее колесо.
Джордж выругался. В доме зазвонил телефон. Ранняя
пташка... Наверное, по объявлению. Какой-нибудь па¬
рень, начинающий трудовую жизнь. Крепкий, _ готовый
к тяжелой работе. И желательно — с короткой приче¬
ской. Он не собирался брать какого-нибудь длинново¬
лосого хиппи, который только и будет смотреть на часы.
Зайдя в дом, он поднял трубку и сказал:
— Джордж Ламли у телефона.
— Как дела? — спросили его.— На юридическом
фронте все нормально? Гонорары и заказы текут рекой?
Завещания завещаются, доверенности доверяются, коро¬
че, все идет своим чередом, тип-топ?
Джордж сразу узнал этот голос: мистер Энджере.
И наверняка уже успел распить бутылочку шампанско¬
го с кем-нибудь из своих клиентов.
— Энджере, верно?
— Точно. Я подумал, надо позвонить вам насчет
Эдди. Ну как, вы его нашли в Блэгдоне?
Джордж опешил.
— В Блэгдоне?
409
— Да что с вами? — Энджере рассмеялся.— Что-то
вы сегодня туго соображаете. Плохо спали? Эдди
Шубридж, помните? Я звонил вашей жене и передал ей
его адрес. А сегодня как раз вспомнил о нем. Вот решил
поинтересоваться, удалось ли вам его найти и как пожи¬
вает мой старый приятель.
— А, вы по поводу Шубриджа?
— Ну да. Как он вас встретил? Разумеется, я не
хочу, чтобы вы выдавали профессиональные тайны, но
коротко, в нескольких словах, как он поживает?
Джордж начал быстро соображать. Итак, Энджере
позвонил Бланш и дал ей адрес Шубриджа. С этим ясно.
— Знаете, это дело еще не закончено... Оно требует
времени и...
— Что вы, старина! Не говорите, если не хотите.
Только несколько слов о моем приятеле Эдди. Я поду¬
мал, не съездить ли мне в Блэгдон самому повидаться
с ним. Поэтому решил расспросить вас. Вы ездили к
нему или просто написали письмо?
Джордж отчетливо представил, как Бланш выезжает
в субботу по адресу, полученному в его отсутствие от
Энджерса. Умная Бланш, она многое скрывала от него.
— Мы написали ему письмо. В фирме посоветовали.
Хотя ответа пока не получили.
— А может, он за границей? — предположил Энд¬
жере.— Почему бы нет? Когда у тебя есть деньги, вряд
ли будешь торчать зимой в этой стране.
Джордж уже был в своей стихии и быстро придумал
ловкий ход.
— Да, все может быть. Но какое любопытное совпа¬
дение — мои коллеги подумали, что моя жена могла не¬
правильно записать адрес, и я сам собирался вам зво¬
нить. Так вы уверены, что это Блэгдон?
— Да, абсолютно. Графство Сомерсет, Блэгдон,
Хайлендз-хаус. Так мне сказали в Клубе соколиных
охотников.
— Блэгдон, Хайлендз-хаус. Да, все совпадает. Ско¬
рее всего, он в отъезде. Думаю, мне стоит туда съездить
и проверить самому. Конечно, если бы дело было спеш¬
ное, я давно бы так и поступил, но пока время терпит.
Энджере засмеялся:
— Когда речь идет о деньгах, старина, дела всегда
срочные. Покажите мне того, кто станет это отрицать.
И неважно, сколько их у него. Что ж, увидите Эдди,
передавайте ему от меня, большой привет.
410
— Обязательно. И спасибо за звонок.
Джордж сел на диван и закурил. Глубоко задумав¬
шись, смотрел он на Альберта, разлегшегося на пороге
комнаты. Вот так Бланш, ну и тихоня! В субботу
она наверняка поехала именно в Блэгдон... В субботу,
так как в будни она обычно встречалась с постоянными
клиентами. Интересно, что могло случиться в тот день
в Блэгдоне? Что, если Шубридж оказался совсем без¬
надежным типом для мисс Рейнберд? Тогда это сильный
удар для Бланш и ее проекта храма Астродель. Она
так хотела осуществить эту мечту.
Чем больше он размышлял об этом, тем больше
склонялся к мысли, что надо встретиться с Шубриджем.
Хотя бы для очистки совести. Да и езды до него макси¬
мум два часа. Можно отправиться туда прямо после
обеда. Заодно проверить новый автофургон. Наверняка
он узнает что-то новое о Бланш.
Архиепископ уже привык к новому распорядку дня.
Условия содержания были достаточно сносными, да и
кормили неплохо. Кроме того, ему дали карандаши
и бумагу, чего были лишены Пейкфилд и Арчер. Он
внутренне даже благодарил своих похитителей: обычно
у него не хватало времени для того, чтобы излагать
свои мысли на бумаге. Теперь он уподобился монаху,
затворившемуся в келье от мира. Воистину, пути гос¬
подни неисповедимы. В его нынешнем положении есть
и некоторые плюсы. Накануне по динамику сильно
искаженный помехами, но достаточно понятный голос
сообщил, что в ближайшие дни он будет отпущен,
а выкуп за него составит полмиллиона фунтов. Архиепи¬
скопа потрясла эта сумма, ведь деньги фактически
отнимут у церкви. Но были и приятные известия: хотя
официально о похищении не сообщалось, все его бли¬
жайшие родственники знали правду о его исчезновении.
Проводя большую часть времени в молитвах и раз¬
мышлениях, он волей-неволей стал задумываться о прак¬
тических мерах, которые надо предпринимать в борьбе
со злом, особенно в его современных формах. В печати
регулярно появляются сообщения о захвате самолетов
с пассажирами, послов, политических деятелей. Похи¬
тители либо требуют удовлетворить их политические
требования, либо хотят получить денежный выкуп.
И всякий раз речь идет о жизни людей: если требования
411
похитителей игнорируются, гибнут женщины, старики,
дети. Жизнь — ценный дар Бога, но каждый человек
должен быть готов принести его в жертву в борьбе
со злом. Даже простой солдат, поступая на службу,
обязуется отдать свою жизнь, если на то будет приказ.
А люди рангом выше предпочитают не рисковать собой,
подставляя своих подчиненных. Разве его жизнь стоит
полмиллиона фунтов? Эти деньги можно истратить на
богоугодные дела и во многих случаях даже спасти
чьи-то жизни. Надо смело, по-христиански бороться
со злом, бескомпромиссно идя на любые жертвы. «До
тех пор,— с горечью подумал он,— пока люди не поймут
этого, вряд ли можно говорить о начале подлинной
победы Добра над Злом. Зло хорошо приспособилось,
изменило свои методы борьбы, а церковь по-прежнему
сражается с ним средневековыми способами».
Интересно, как бы он поступил, будь у него выбор?
Сказал бы он фразу: «Не надо выкупа, пусть меня
убьют»? Для святого или мученика тут нет сомнений.
Противостоять Злу любой ценой, никаких компромиссов.
Зло питается страхами и тщеславием людей. Сатана
умело выбирает своих слуг. Все они готовы принести
себя в любой момент в жертву. Он был абсолютно
уверен, что его похититель без колебаний пойдет до кон¬
ца ради достижения своих целей. Но если не идти на
компромисс, то что делать? И тут же сердце подсказало
ему ответ.
Из окна гостиной Эдвард Шубридж и его жена уви¬
дели, как к их дому подкатил зеленый фургон с боль¬
шими желтыми подсолнухами по бокам.
— «Ламлиз саншайн гарденс»,— прочел Шуб¬
ридж.— Итак, к нам пожаловал Джордж Ламли.
Шубридж был абсолютно спокоен. Они играли по-
крупному, пережили вместе достаточно много напря¬
женных моментов. Теперь они абсолютно уверены в своих
силах.
— Любовник мисс Тайлер,— сказала жена и посмот¬
рела на часы.— Начало пятого. Будь с ним полюбезней,
я пойду и приготовлю чай.
Джордж, поднявшись по ступенькам, позвонил
в дверь. Ему открыл хозяин.
— Мистер Шубридж? — спросил Джордж.
- Да.
— Меня зовут Джордж Ламли. Не могли бы вы уде¬
412
лить мне немного времени? Речь идет о моей знакомой —
мисс Бланш Тайлер. Насколько я знаю, она приезжала
к вам в прошлую субботу, не так ли?
Шубридж кивнул:
— Да, она была у нас. Пожалуйста, проходите.
Джордж прошел в гостиную и сел в кресло. Ему
понравилась обстановка: достаточно просторно, хорошая
мебель. Да и сам хозяин вроде бы ничего. Немного
моложе его, среднего роста, жилистый блондин с голу¬
быми глазами. Лицо загорелое, слегка обветренное, вид¬
но, много времени проводит на свежем воздухе. Одет
в холщовые брюки и зеленый свитер. «Простой па¬
рень, но не дурак»,— подумал Джордж.
— Даже не знаю, с чего начать,— обратился он
к Шубриджу. Я очень хорошо знал Бланш. Иногда вы¬
полнял ее поручения. Вы слышали, что с ней случилось?
— Случилось? Что вы имеете в виду?
— Она умерла.
— Как? — удивленно воскликнул Шубридж.
— Да, умерла. Вот почему я и приехал к вам. Она
покончила с собой в машине, угорела. Это случилось
в лесу, неподалеку от Солсбери, в субботу вечером,
а нашли ее только в понедельник утром.
— Боже мой, но зачем она это сделала?
— Одному Богу известно. Вот почему, когда Энджере
позвонил и стал расспрашивать о вас, я подумал: мне
нужно к вам съездить.
— Энджере? Ах да, помню. Именно от него мисс
Тайлер узнала мой адрес.
— Да. Только мне об этом она ничего не сказала.
Она была немного скрытная, бедняжка. Если бы Энджере
не позвонил мне утром, я не имел бы и малейшего
понятия, что Бланш посетила вас. Поэтому я решил се¬
годня заехать к вам и поговорить о ней.
— Я вас понимаю. Бедная мисс Тайлер, почему же
она это сделала? Ужасно.
— Да, для меня это такой удар! Просто ума не
приложу. А вы не заметили в ее поведении ничего
странного?
Шубридж молчал. Требовалось все тщательно проду¬
мать.
— Вы, конечно, знаете, зачем она приезжала ко
мне? — спросил он.
— Да, разумеется. Она искала вас, а я ей помогал.
Сначала нашел Энджерса, ну и так далее. А потом он
413
позвонил, но меня не было дома, и она записала ваш
адрес, ничего мне не сказав. А Энджере узнал адрес
через какой-то Клуб любителей соколиной охоты. Кста¬
ти, сам он хочет с вами увидеться. А Бланш рас¬
сказала вам о цели визита?
— Не сразу. Сначала она сказала, что подыскивает
площадку для домиков-фургонов.
— Понимаю, Бланш придумала это, чтобы сначала
поговорить с вами, а уж потом переходить к настоящему
делу. Когда она к вам приехала?
— Примерно полшестого. Она приезжала раньше,
но нас с женой не было дома, поэтому она решила за¬
ехать еще раз. Вы были помолвлены?
— Нет, мы были просто хорошими друзьями... Те¬
перь, когда вы знаете о том, что случилось, как вы ду¬
маете, было в ее поведении что-то необычное?
— Вообще-то она не производила впечатление чело¬
века, который хочет свести счеты с жизнью. Хотя
чувствовалось, что она чем-то расстроена.
— С чего вы это взяли?
— Вам известно о том, что мисс Рейнберд моя
тетя?
— Да. Бланш очень хотела найти вас, чтобы вернуть
в лоно родной семьи. Не хочу быть неправильно поня¬
тым, но, знаете, Бланш считала себя настоящим медиу¬
мом. Иногда она выбирала окольный путь, чтобы добить¬
ся своего, но никогда никого не обманывала. Она надея¬
лась, что мисс Рейнберд отвалит ей крупную сумму
на строительство задуманного ею храма. И когда она
вышла на вас, то была просто на седьмом небе
от радости.
Шубридж покачал головой.
— Боюсь, что она ошибалась. Видите ли, мистер
Ламли, уже очень давно я знаю всю правду о своем рож¬
дении. Меня воспитали мои приемные родители как соб¬
ственного сына, отдав свою любовь и нежность. Именно
их я считаю своими настоящими отцом и матерью.
Все это я и сказал мисс Тайлер и добавил, что не
хочу иметь абсолютно никаких дел с мисс Рейнберд,
мне от нее ничего не нужно. Она для меня — посторон¬
ний человек, и я не намерен ничего менять. По-моему,
мисс Тайлер все это очень расстроило.
— Боюсь, что так.
— Она пыталась переубедить меня, но я стоял на
своем.
414
— Бедняжка Бланш... Думаю, для нее это было силь¬
ным ударом. К тому же, если она знала, что беременна...
Тогда все становится на свои места.
— Она ждала ребенка?
— Да, была на третьем месяце... Так показало
вскрытие. Вряд ли мы теперь узнаем, было ли ей это
известно... Но если да, то вот вам и еще причина, толк¬
нувшая ее на отчаянный шаг. Вообще-то у них в семье
это не первый случай. Ее отец и дядя покончили с собой.
— Разумеется, я не знал этого. Но теперь дело более
или менее прояснилось, не так ли? Я даже не предпола¬
гал, что она будет так переживать, узнав о моем отноше¬
нии к мисс Рейнберд. Наверняка это было для нее силь¬
ным потрясением.
— Думаю, вы правы, и мы нашли разгадку страшной
тайны. Она действительно рассчитывала на крупное воз¬
награждение от мисс Рейнберд в случае возвращения
в семью заблудшего племянника.
Джордж представил себе эту сцену. Вот она сидит
в машине, по крыше стучит дождь. Она уже пропустила
два срока и наверняка догадывается, в чем дело. Понима¬
ет, что из затеи с храмом Астродель ничего не выйдет.
Бедняжка, наверное, еще и вспомнила, как ушли из
жизни ее отец с дядей... Просто не смогла вынести
все это.
— Когда окончательный разбор дела? — спросил
Шубридж.
— В пятницу. Мне очень жаль причинять вам
беспокойство. Теперь, после того что я узнал, думаю,
мне надо будет обо всем сообщить в полицию.
— Само собой. Если потребуется мое присутствие
или понадобится написать какое-то заявление, я готов.
Прошло полчаса. Миссис Шубридж принесла чай и,
узнав о случившемся, очень огорчилась. Джорджу нра¬
вилась эта пара, с ними было легко общаться. Они по¬
следними видели Бланш, и их рассказ снял тяжесть
с души Джорджа — он наконец нашел объяснение ее
поступку. Теперь-то ясно как день: она сделала большую
ставку на Шубриджа и просчиталась.
Уходя, он заметил:
— Вы понимаете, что когда в полиции я буду расска¬
зывать о вас, то обязательно упомяну и мисс Рейнберд.,
Они и сами начнут о ней расспрашивать. Но меня волнует
другое. Мне обязательно нужно переговорить с самой
мисс Рейнберд.
415
— Но зачем? — спросила миссис Шубридж.
— Мне кажется, ей следует знать, что Бланш вас
разыскала. Я хочу закончить это дело за нее. Думаю,
вам стоит объясниться с мисс Рейнберд. Иначе она
будет продолжать поиски и рано или поздно отыщет
вас. Конечно, если вы хотите сами с ней встретиться,
я не против.
— Думаю, будет лучше, если это сделаете вы. Уве¬
рен, мы найдем выход, который устроит всех. Когда я по¬
явился на свет, семья Рейнбердов не захотела меня
принять. Что ж, теперь я не желаю становиться
ее членом ни за какие богатства. Уверен, на этом она
и успокоится. Наверное, ее мучает совесть за грех
сестры, но я отпускаю ей этот грех. Нам от нее ничего
не нужно.
По дороге домой Джордж думал: ну, ладно, Шуб¬
ридж ее простил, но он сам... Ведь именно мисс Рейн¬
берд косвенно стала виновницей смерти Бланш: она
могла бы жить, если бы не искала этого Шубриджа.
И оказалось, что все напрасно. Но Джордж не винил
этого парня: у него была своя гордость. Раз так, ему
придется самому поехать к старушке и поставить все
точки над «¡».
Через полчаса после отъезда Джорджа в доме
Шубриджей зазвонил телефон. Это был их сын. Он
звонил из школы каждую среду, разговаривал сначала
с матерью, потом с отцом, обменивался новостями.
Четверть подходила к концу, на следующей неделе
он приезжает на каникулы. К тому времени архиепи¬
скоп уже будет на свободе, подумал Шубридж, и для
них начнется новая жизнь.
В тот же вечер, около восьми часов, Джордж
заехал в полицейский участок в Солсбери и подробно
рассказал о своей встрече с Шубриджами. Сообщение
об этом отправили в Скотланд-Ярд для передачи в
управление Грэндисона. А сам Джордж решил нанести
визит мисс Рейнберд. Ему хотелось как можно скорее
покончить с этим.
Если ему не повезет и старухи не окажется дома,
он приедет завтра. В полиции он не сказал, что собирает¬
ся к мисс Рейнберд. В конце концов это его личное
дело, его и Бланш. Да и полиции теперь все известно
о мисс Рейнберд и Шу бриджах. Поэтому в его поступке
нет ничего предосудительного. Если бы встреча с мисс
416
Рейнберд была нежелательной, ему бы так прямо и ска¬
зали. По дороге он остановился в Стокбридже —
пропустить стаканчик и купить мясной пирог для Аль¬
берта.
В девять часов Ситон зашел в гостиную и доложил
хозяйке, что ее хочет видеть некий мистер Ламли по
делу, касающемуся мисс Бланш Тайлер. Подумав, мисс
Рейнберд решила его принять.
После ухода Джорджа Ламли мисс Рейнберд налила
себе двойную порцию хереса и присела обдумать весь
разговор. Ее подруга Ида Куксон ей немного расска¬
зывала об отношениях между Джорджем и мадам
Бланш. Да и сам гость не делал из этого тайны.
Джордж ей не понравился: от него разило джином,
вид у него был несколько помятый и держался он с
развязной любезностью. Ее братец пришел бы в восторг
от этого типа. Этот Ламли с Шолто — два сапога пара.
Но смерть мадам Бланш сильный удар для него. Вполне
откровенно он рассказал о ее беременности. Да и его
участие в поисках Эдварда Шубриджа не удивило мисс
Рейнберд. Она догадывалась, что, несмотря на свои та¬
ланты, Бланш прибегала к вполне земным способам сбо¬
ра информации. А теперь и полиции все известно о ее
деле. Эта мысль сильно угнетала, и она чувствовала, что
нервы у нее на пределе. Чего доброго, полиция попросит
присутствовать при разбирательстве дела, тогда огласки
не избежать. Именно это беспокоило ее больше всего.
Завтра же надо пойти к адвокату и поговорить с ним.
Хотя он и мямля, но надо будет на него нажать, чтобы
он использовал свое влияние на власти и оградил
ее от участия в разбирательстве. Неужели полиция
проявит бестактность, не понимая, что женщине ее по¬
ложения не пристало участвовать в подобных делах?!
Что касается Шубриджей, то здесь все ясно: Эд¬
вард Шубридж сам отверг родственную связь. Он давно
знал правду и считал Рональда Шубриджа и его жену
своими истинными родителями. Она налила себе еще хе¬
ресу, почувствовав, как в ней растет раздражение. Надо
же, этот Шубридж не мог сам приехать и высказать
свою точку зрения! Чувствуется кровь Хэриет: перекла¬
дывать собственные дела на чужие плечи. Что ж, если
он так решил, то она умывает руки. Настоящий муж¬
чина в подобной ситуации приехал бы лично и поговорил
с глазу на глаз. Он считает Шубриджей своими роди¬
27 Р. Ладил
417
телями — пусть, это его личное дело. Но надо быть
идиотом, чтобы не нанести хотя бы визит вежливости.
Возможно, ему пришлось бы изменить решение. Ведь
она — мисс Рейнберд из Рид-Корта, состояние которой
оценивается в миллион фунтов. Естественно, об этом
не кричат на всех углах, но если бы он ей понравил¬
ся, она бы ему намекнула. У него жена, пятнадцати¬
летний сын, и как глава семейства он просто обязан
заботиться об их благополучии. А что вместо этого? Гру¬
бый отказ через посредника. Какая наглость!
Мисс Рейнберд допила херес и почувствовала, как
слегка закружилась голова. Этого вполне достаточно,
чтобы лечь и заснуть крепким сном без всяких снови¬
дений. Поднимаясь по главной лестнице, она вспомнила
свой сон: мадам Бланш приходит к ней как старая подру¬
га. Так странно... И кто же тот юноша, удивший
рыбу у озера? Сын Шубриджа? Конечно, нет. Ведь его
отец полностью отверг ее. И слава богу.
Буш вошел в кабинет Грэндисона. Было десять
утра. Накануне он ночевал в управлении. В полночь
они получили сообщение из полиции Солсбери, в котором
говорилось о посещении Бланш Тайлер накануне ее смер¬
ти дома Шубриджей. Информацию немедленно доста¬
вили Грэндисону. Радостное предчувствие охватило
Буша. Он понимал: предстоит серьезная работа. Время
и случай на их стороне.
Он сидел напротив Грэндисона. Сегодня шеф был
в твидовом костюме и с моноклем на зеленом шнурке.
Грэндисон носил шнурки только двух цветов: зеленого
и красного. Возможно, в смене цвета заложен какой-то
тайный смысл. Буш подумал, что надо будет проследить,
от чего зависит выбор: от настроения шефа или от пого¬
ды. Буш улыбнулся, он чувствовал себя великолепно,
и поэтому позволил себе на мгновение отвлечься по¬
сторонней мыслью о шнурках для монокля.
— Вы похожи на кота у крынки со сметаной,— за¬
метил Грэндисон.
Буш пожал плечами.
— Вы же понимаете, мы его засекли. У меня ни
малейших сомнений.
—г Сомнения всегда есть. Но здесь я согласен с вами,
сейчас их почти нет. Итак, что у вас?
— Я связывался с полицией Солсбери. Их действия:
418
они заезжают к Шубриджам и на основании информа¬
ции от мистера Ламли берут у них показания о визите
мисс Тайлер. У Шубриджа чистое досье, но нам кое-что
о нем известно: история рождения, приемные родители
и т. д. Он женат вторично. Нынешняя его жена врач.
После замужества оставила практику. Значит, она
могла бы приготовить снотворное?
— Конечно. Компьютер нам не выдал Шубриджа,
потому что в его доме нет подвала. Но здесь ошибка.
Новый дом построен на месте старого особняка, в кото¬
ром подвалы были.
— Итак, если наша догадка верна, в доме есть подвал.
— Я в этом просто уверен. И хозяин помешан на
соколиной охоте. Это помогло Ламли разыскать его ад¬
рес. Один старый приятель Шубриджа вспомнил, что он
был членом британского Клуба соколиных охотников.
— Похоже, этот Ламли проделал за нас всю работу.
— Да, сам того не зная... Все совпадает... Пейк-
филд слышал по динамику, наверное, как зазвенел
коколольчик, привязанный к лапе одной из птиц, когда
она шевельнулась. Дом стоит на возвышении, имеет хо¬
роший водосток. Их с женой не было дома, когда
в субботу мисс Тайлер приезжала в первый раз. А верну¬
лись они только в половине седьмого.
— Вероятно, мисс Бланш появилась в неподходящий
момент. Возможно, она даже и увидела архиепископа.
— Похоже, так. Им ничего не оставалось делать, как
убрать ее. Выдержки им не занимать. Сначала их посе¬
щает Тайлер, затем Ламли. И в обоих случаях они не
моргнув глазом выходят из положения. Ламли сказал
полицейским, что Шубридж — «парень что надо». Эта
парочка ему очень понравилась, они даже пообещали
участвовать в разборе дела.
— А вот это уже лишнее. Я свяжусь с полицией
Солсбери и все устрою. От них достаточно будет пись¬
менного заявления. То же касается и мисс Рейнберд.
Надо, чтобы все прошло тихо и незаметно. Уверен,
полиция пойдет нам навстречу. И учтите: никакой слежки
за Шубриджами.
— До воскресенья. А потом? — Буш улыбнулся.
— А потом нам предстоит сделать то, для чего,
собственно, и создано наше управление.— Грэндисон
поднялся.— В том, что мы вышли на них,— никакой
нашей заслуги, чистая удача. Нам остается лишь четко
завершить операцию.
27* 419
— Я хочу, чтобы наш человек прибыл в Блэгдон
в субботу, около полуночи. К этому времени они уже
выйдут из дома, чтобы передать архиепископа. Он
должен дождаться их возвращения и сообщить нам.
— Но они могут и не вернуться. Надо перекрыть
все вокзалы и аэропорты.
— Если это действительно они, то вернутся. Они
не бросят дом со своими птицами. Они вернутся и
некоторое время будут жить, как жили. Бьюсь об заклад,
что они даже не продали алмазы, полученные раньше.
— Что им нужно? Деньги? Хорошая жизнь?
— Если повезет — у вас будет возможность спросить
об этом самого Шубриджа. Хотя догадываюсь, что он
ответит.
На следующий день после вынесения решения по
делу о самоубийстве мисс Тайлер, в субботу, Джордж с
миссис Тайлер пришли вместе на траурную церемонию
в крематорий. Было довольно много венков, большин¬
ство от клиентов Бланш, включая и мисс Рейнберд.
Ее имя фигурировало в деле, поэтому она решила откры¬
то послать венок от себя.
По дороге домой мать Бланш немного поплакала,
а потом они с Джорджем пили на кухне чай и виски.
Старушка решила посадить розы на площади крематория
в память о дочери. Джордж поддержал идею и даже обе¬
щал принести несколько цветочных каталогов, чтобы она
сама выбрала сорт, но внутренне он считал, что ни розы,
ни урна с прахом не имеют к Бланш ровным счетом
никакого отношения.
Когда гроб медленно съехал с мраморной платфор¬
мы и исчез в темном провале, Джордж уже не испытывал
никаких чувств. Для него Бланш умерла несколько дней
назад. Она была уже там, наверняка общалась со своим
Генри, и Джордж искренне надеялся, что все сложи¬
лось так, как она хотела. Хотя сам он в этом глубоко
сомневался. Разочарование — удел всех людей. Покинув
миссис Тайлер, он зашел в «Красный лев» и выпил еще
четыре порции виски в память о Бланш. И Альберта
он не забыл, купил для него два мясных пирога.
Он довольно прилично нагрузился и на обратном
пути, на повороте к дому, «обновил» свой автофургон,
наехав на придорожный столб. Разозлившись, он решил,
что с Альберта хватит и одного пирога. Зайдя в дом,
он налил себе еще виски и просмотрел несколько заявок
420
на должность помощника. Почти все они были с ошибка¬
ми. Это разозлило его еще больше, и в знак протеста
против современного образования он решил выпить еще
виски. Затем, швырнув бумаги в огонь, отправился спать.
Последнее, что он помнил, было то, как он стоял в пи¬
жаме и, возведя глаза к плохо побеленному потолку,
умоляюще шептал: «Бланш, подай мне знак». Потом
он в забытьи свалился на кровать, даже не поняв, отве¬
тила ли ему Бланш.
Наутро его ждало тяжелое похмелье и неприятный
сюрприз. Выйдя во двор, он обнаружил, что оставил
включенными фары фургона и за ночь аккумулятор
машины сел. В этот момент он почувствовал острое
желание плюнуть на весь свой проект.
ГЛАВА 11
В третий раз они собрались в холле офицерской
столовой на авиабазе в Миддд-Уоллопе. Было без чет¬
верти двенадцать. За окном дул теплый западный ветер.
В центре стола стояла ваза с карликовыми пурпур¬
ными тюльпанами. Рядом с ней, как и в прошлый раз,—
весы, замшевый мешочек с алмазами и ювелирная лупа.
Алмазы настоящие, общей стоимостью полмиллиона
фунтов. В письме Торговец требовал голубовато-белые
и белые камни, все чистой воды. Буш был уверен, что
пришедший обязательно проверит хотя бы часть алма¬
зов, в третий раз он не будет полагаться на их слово.
Зазвонил телефон. Сэнгвил снял трубку бросил не¬
сколько коротких фраз и сказал шефу: «Она скоро
будет здесь».
— Она?— удивленно воскликнул Буш.
Грэндисон захлопнул книгу, которую читал, и встал.
— Разумеется. Арчер и Пейкфилд — люди средней
комплекции, и она легко могла вытащить их сама из
автофургона, но архиепископ — дородный мужчина,
поэтому похищенным должен заняться сам Торговец.
— Она едет сюда в машине, и на этот раз сама
за рулем.
Грэндисон кивнул.
— Все сходится. Каждый знает, что в первый раз
приезжала женщина, а потом мужчина. И сейчас они
не рискнули нанять такси. Наверняка машина угнана,
421
может быть, из какой-то окрестной больницы, так как
она работала врачом.
Он указал Бушу на дверь: пора встречать гостью.
Когда подъехала машина, он спустился с крыльца
и подошел к краю тротуара. Напротив него, через до¬
рогу, на поле стоял готовый к вылету вертолет.
Женщина была одета так же, как и в первый раз.
Плащ с поднятым воротником, берет на голове, прятав¬
ший волосы. Лицо скрывал черный шелковый шарф.
Она подошла к крыльцу, остановилась и едва заметно
кивнула. Затем поднялась наверх и толкнула входную
дверь. Буш последовал за ней. Ему казалось, что все
происходит как по писаному, но радости он не испы¬
тывал. Ему хотелось видеть сейчас Торговца. Он стоял
бы и смотрел на него, внутренне зная, что тот обречен,
удача изменила ему.
Женщина достала несколько камней и стала внима¬
тельно разглядывать их через лупу. Потом тщательно
взвесила камни. Все происходило в полном молчании.
После этого она собрала алмазы и бросила их снова в
мешочек. Положив алмазы в карман плаща, она кив¬
нула Грэндисону и пошла к двери. Буш вышел прово¬
дить ее. Спустившись с крыльца, она пересекла дорогу
и пошла к вертолету. За штурвалом сидел тот же
пилот, что и первые два раза.
Через несколько минут вертолет поднялся в воздух.
Буш стоял и смотрел, как машина исчезает в туманном
ночном небе. Навигационные огни вертолета были от¬
ключены, и спустя минуту он исчез из виду.
Вертолет вернулся через час. Буш с Грэндисоном
вместе с водителем «скорой помощи» и врачами пошли
его встречать. Архиепископ еще находился под действием
снотворного. Они вынесли его из вертолета и положили в
салон «скорой». Врач быстро осмотрел его, кивнул го¬
ловой, и через минуту машина умчалась в сторону
Лондона.
Буш и Грэндисон вместе с пилотом вернулись в
столовую и выпили виски. Пилот рассказал им, что
они полетели на юго-запад и сели на побережье в рай¬
оне Борнемута, на небольшую лужайку, со всех сторон
окруженную деревьями. Рядом пролегала проселочная
дорога. При посадке он не видел никакой машины,
но с земли человек фонарем подавал им знаки. Рядом
с ним на траве лежал архиепископ, завернутый в
одеяло. Вдвоем они перенесли похищенного в вертолет,
422
а женщина с пистолетом контролировала ситуацию.
На преступнике были плащ, кепка и перчатки, ниж¬
нюю часть лица скрывал шарф. Пилот уверен, что это
тот же человек, которого он видел раньше, рост и комп¬
лекция полностью совпадали. Когда архиепископ ока¬
зался на борту, похитители скрылись за деревьями.
После ухода пилота Буш расстелил на столе карту
южной Англии. От Борнемута до Блэгдона около двух
с половиной часов на машине. Вероятно, они под¬
страхуются на тот случай, если после передачи архи¬
епископа полиция может заблокировать дороги, и
поедут обходным путем, так что времени у них уйдет
больше. Тогда их человек из Блэгдона сообщит об их
прибытии домой в ближайшие три-четыре часа.
Звонок раздался без четверти пять утра. Агент
доложил, что в половине пятого Шубриджи вернулись
домой в небольшом фургоне. У Буша теперь не остава¬
лось никаких сомнений.
— Они прибыли домой пятнадцать минут назад,—
сказал он Грэндисону.
Тот кивнул.
— Выезжаем отсюда в восемь часов. У нас есть
около двух часов на сон, а потом можно позавтракать.
Одиннадцать утра — самое приличное время для визитов
в воскресенье.
— Едем вдвоем?
— Да. Теперь это уже наше личное дело. Никакой
шумихи, никакой полиции. Просто возмездие, просто
ответим насилием на насилие. Это единственный путь,
пока человек не поймет, что компромиссом со злом
ничего не добьешься.
— Подъедем прямо к центральному входу?
— Почему бы и нет. Дом стоит на отшибе, впол¬
не естественно, что посетители к нему пешком не по¬
дойдут. Наша машина не вызовет у них подозрений.
А потом мы войдем в дом. Мне кажется, Буш, вы ду¬
мали — этот миг не наступит никогда.
— Да, вы правы.
Грэндисон улыбнулся.
— Молитва и удача — вот две лошадки, на которые
стоит всегда ставить. Я молился, а удача досталась
вам. Так что все по справедливости. Давайте закончим
дело.
Он вынул монетку из кармана, подбросил ее, поймал
в руку и прикрыл другой ладонью.
423
— Орел — ваша женщина. Решка — мужчина. До¬
говорились?
Буш кивнул. Грэндисон открыл руку.
— Решка. Вам опять повезло. Вы хотели именно
этого, не так ли?
Буш снова кивнул.
Стояло первое воскресенье апреля. По ярко-голу¬
бому небу бежали легкие облака, и ветер покачивал
тяжелые бутоны нарциссов. Джордж, насвистывая ка¬
кую-то мелодию, кормил птиц в вольере. Альберт сидел
рядом и наблюдал за ним. Джордж был в прекрасном
расположении духа. Рано утром к нему зашла кре¬
стьянка из округа и привела своего шестнадцати¬
летнего сына, здорового, крепкого парня. Джорджу тот
понравился, и он решил взять его в помощники. Ремонт
царапины на автофургоне обойдется не более чем в пару
фунтов. В понедельник утром можно приступать к ра¬
боте. У него было предчувствие, что все будет хорошо
и он добьется большого успеха,— никаких сомнений.
У «Ламлиз саншайн гарденс» большое будущее.
Воскресным утром мисс Рейнберд поднялась в сквер¬
ном настроении, она опять плохо спала,— уже третью
ночь подряд, несмотря на херес. Она знала, что видит
какие-то сны, но после пробуждения ничего не могла
вспомнить. Вот и сегодня утром она проснулась рано,
долго лежала в постели, размышляя об оскорбительной
выходке Шубриджа, отвергшего семью Рейнбердов.
Надо преподать урок этому самонадеянному нахалу!
Да кто он такой, незаконнорожденный, появившийся
на свет из-за глупости Хэриет и воспитанный этим
отвратительным шофером, дружком Шолто! И он еще
смеет отказываться от положения в обществе, денег,
поместья — от всего, что нажито кланом Рейнбердов
за сотни лет. Оказывается, ему ничего этого не нужно!
Такой удар по фамильной чести она не могла вынести.
С ней непозволительно подобное обращение, и она еще
скажет свое последнее слово. Сегодня же отправится
к нему и поставит его на место. Она скажет, что мадам
Бланш действовала по собственной инициативе, что она,
мисс Рейнберд, не собиралась ничего ему предлагать
и у него нет никаких прав на наследство семьи Рейн¬
бердов. Она вызвала Ситона и приказала подготовить
машину. Это мистер Шубридж позволяет себе действо¬
424
вать через посредников, но ее принцип иной: всякое
неприятное дело необходимо завершать лично.
В это воскресное утро с моря дул легкий теплый
ветер. Шубриджи спали долго. Эдвард проснулся пер¬
вым. Его жена еще спала. Спальня находилась в север¬
ной части дома, и поэтому шторы на окнах не задер¬
гивались. Лежа в кровати, Эдвард видел за окном холмы
и долину, выходящую к морю. Весна в разгаре, скоро
в реки пойдет первый лосось и прибрежные скалы
огласят крики птиц. Он чувствовал в душе покой и
умиротворение. Тут он вспомнил о записках архиепис¬
копа, которые прочел перед тем, как вернуть их об¬
ратно пленнику. Это было что-то вроде эссе по хри¬
стианской этике. Он понимал, что сугубо личные записки
архиепископа вряд ли будут опубликованы. При иных
обстоятельствах он с удовольствием подискутировал
бы с автором. Он согласен с архиепископом во
всем, кроме одного — истолкования природы человека.
Чтобы вновь обрести добродетели, которые архиепис¬
коп почитал более всего, мир должен повернуть вспять.
Покинув Рай, Адам и Ева свернули на ложный путь.
У человечества нет надежды, оно движется к само¬
уничтожению, и ничто не в силах этому помешать.
Даже тот маленький рай, который он хочет создать для
себя и своей семьи, рано или поздно будет сокрушен.
Все равно он исполнит то, что задумал. Если у него
не получится, жизнь теряет смысл. И вот почему ему
нужны алмазы, лежащие в мешочке на туалетном сто¬
лике.
В дверь позвонили. Он взглянул на часы: четверть
двенадцатого. Он поднялся и надел пижаму. Дорога
к дому из спальни не просматривалась. Эдвард вышел
в коридор на лестницу и выглянул в окно. Он увидел
только переднюю часть старого заляпанного грязью
«Форда». У него не возникло чувства тревоги — опе¬
рация прошла идеально. Он спустился вниз и открыл
дверь.
Вошедшие молниеносно скрутили Эдварду руки. Один
зажал ему рукой рот, другой быстро обыскал его. Убе¬
дившись, что оружия нет, он достал носовой платок
из кармана и сделал из него кляп. Потом, отступив
на шаг, они вытащили пистолеты. Тот, что покрупнее,
с бородой и болтавшимся на груди моноклем, обра¬
тился к хозяину:
425
— Мы с вами уже встречались, но, к сожалению,
не были представлены друг другу. Я Грэндисон, а это —
Буш. А теперь ведите нас к жене, только без глупостей.
Как только доберемся до нее, кляп вытащим..
Несколько мгновений Шубридж стоял не шевелясь.
В нем не было ни паники, ни страха. Медленно
повернувшись, он пошел к лестнице. Что-то не срабо¬
тало. Но размышлять, что и где,— бессмысленно, вре¬
мени у него нет, да и какая разница? Он знал, что
следом идут его палачи. Не будет ни формальностей,
ни суда. Ребята из этого управления выше закона.
Эдвард остановился у двери спальни. Буш отодвинул
его и вошел первым. Привлекательная женщина в ноч¬
ной сорочке сидела на кровати и расчесывала свои длин¬
ные черные волосы. Увидев Буша, она замерла. Ее
рука с расческой сначала застыла в воздухе, а затем
медленно опустилась.
Грэндисон вынул кляп изо рта Шубриджа и сказал:
— Сядьте на кровать рядом с ней.
Эдвард послушно выполнил приказание.
— Держите руки так, чтобы мы их видели,— ска¬
зал Буш. Он быстро осмотрел комнату. Заметив замше¬
вый мешочек на туалетном столике, он взял его и отдал
Грэндисону.
. — Мне все равно, но не могли бы вы...— начал
было Шубридж.
— Не надо,— резко перебила его жена.
— Мы ничего не можем сделать,— сказал Грэнди¬
сон.— Когда вы затевали дело, то должны были пред¬
видеть и такой исход.
Он указал на замшевый мешочек.
— А что вы собирались делать с этим?
Шубридж пожал плечами.
— Хотели купить себе местечко для нормальной
жизни.
Грэндисон кивнул.
— Каждый мечтает об этом, но лишь немногие
получают то, что хотят... Даю вам десять секунд.
Шубридж обнял жену за плечи. Они сидели щека
к щеке, не глядя друг на друга. Наконец Эдвард про¬
изнес: «Действуй быстрее!» Грэндисон поднял пис¬
толет. Два выстрела прозвучали одновременно. Буш
подошел к кровати и набросил на трупы простыню.
— Вы начинайте с кухни, а я отсюда,— сказал
Грэндисон.
426
Спустившись в кухню, Буш нашел там электриче¬
ский тостер и включил его в сеть. Потом взял со
стола газету и положил ее сверху на прибор. Когда
газета стала чернеть, он зажег спичку и бросил ее
сверху. Газета мгновенно вспыхнула. С помощью бу¬
мажного факела он поджег шторы. Пламя быстро рва¬
нуло вверх, Буш отступил. Он бросил горящую бумагу
на стоявший рядом деревянный поднос. Буш действо¬
вал четко, отрабатывая вариант «воскресная траге¬
дия»: растяпа муж готовил завтрак жене, уронил газету
возле тостера на пол, потом вернулся в спальню к жене,
дверь в кухню осталась открытой, и сквозняком газету
забросило на включенный тостер...
Буш вышел из кухни, не закрыв двери. Там уже
вовсю бушевал огонь, в коридор валили густые клубы
дыма. Буш наблюдал, как огонь начинает расползаться
по дому. Грэндисон спустился вниз, за ним из-под
закрытой двери спальни тянулись струйки дыма. Они
постояли в холле, а когда находиться там стало небезо¬
пасно, вышли на улицу и закрыли за собой дверь.
— Там где-то собака и его птицы,— сказал Буш.
— Да бог с ними,— ответил Грэндисон.— Все долж¬
но выглядеть естественно.
Мисс Рейнберд подъехала к повороту дороги, веду¬
щей к дому Шубриджа, около часа дня. Далее путь
блокировали полицейские автомашины. Возле дома
работали две бригады пожарников, но у них что-то
не ладилось с подачей воды, поэтому толку от них было
не много.
Полицейский вежливо объяснил мисс Рейнберд, что
произошло, но отказался пропустить ее. Она, еще не
оправившись от шока, твердо произнесла:
— Вы обязаны меня пропустить. Эдвард Шубридж
мой племянник.
— Подождите минуту, мадам,— сказал полицей¬
ский.— Я должен переговорить с командиром.
Он подошел к машине и начал с кем-то говорить
по радио. Через несколько минут мисс Рейнберд подъ¬
ехала к дому. Она уже полностью владела собой. Ее
не волновала судьба Эдварда Шубриджа и его жены,
но теперь, ради Хэриет, она знала, что делать.
427
ГЛАВА 12
Последние шды жизни стали самыми счастливыми
для мисс Рейнберд. В день гибели четы Шубриджей
она поняла, в чем ее долг. Она взяла Мартина к себе.
Он был ее внучатым племянником — последним отпрыс¬
ком сем£>и Рейнбердов.
Первое время с ним приходилось трудно, такой он *
был замкнутый и застенчивый. Но постепенно ей уда¬
лось найти с ним общий язык. Она полюбила его,
души в нем не чаяла и стала совсем счастливой, когда
между ними установились теплые дружеские отношения,
наполнившие смыслом ее жизнь на склоне лет. Она
.уже давно забыла, что взяла его к себе лишь из чувства
долга. Он стал частью ее существования, и мисс Рейн¬
берд волновало только одно — его будущее. Она поняла:
вот чего ей не хватало всю жизнь. Она не замечала
его недостатков, прощала ошибки — а у кого их не бы¬
вает в восемнадцать лет? Ей пришлось рассчитать
двух служанок, когда она заметила их неподобающее
поведение с Мартином, хотя для молодого человека
вполне оправдан интерес к девушкам. Он быстро со¬
шелся с местной молодежью, и его считали душой вся¬
кой компании. Она надеялась дожить до того дня, когда
он женится на девушке их круга и поселится с ней
в Рид-Корте. Бог даст, она еще дождется их детей,
ведь ей нет и восьмидесяти, а со здоровьем все в порядке.
Правда, бывает, что она чувствует себя неважно из-за
дурных снов, которые, проснувшись, не может вспомнить,
и иногда ее беспокоят сильные приступы мигрени.
Она стояла у окна своей спальни и смотрела в сад.
Был теплый июньский вечер. Деревья отбрасывали длин¬
ные тени, в озере плескались утки, а на дальнем лугу
поблескивали золотистые головки калужницы. Ее тихая
радость находилась в гармонии с природой. Мисс Рейн¬
берд взяла графин и налила себе хересу. Графин те¬
перь постоянно стоял у нее в спальне. Ночью, когда
ее мучила бессоница, она выпивала пару рюмок хереса,
и это помогало ей забыться. А сейчас она пила вино
просто от хорошего настроения. Конечно, иногда ей
приходится ограничивать себя. Мартин пока не прояв¬
ляет интереса к спиртному, но у нее еще жив в памяти
пример Шолто. Слава богу, выпитые четыре-пять рю¬
мок хереса на ней никак не отражаются, да и, в конце
концов, в ее возрасте нужен какой-нибудь стимулятор.
428
Она увидела, как Мартин вышел из рощи неподалеку
от озера. Его светлые волосы блестели на солнце, на
руке сидел сокол. Она улыбнулась. Соколиная охота,
рыбалка — мальчик без ума от общения с природой.
Она разрешила ему переделать одну из конюшен в вольер
для птиц. Если бы у нее был собственный сын, она бы
хотела видеть его похожим на Мартина.
Мартин миновал озеро и скрылся в саду. Мисс
Рейнберд отошла от окна. Было уже семь часов, и она
знала: он идет домой, чтобы переодеться к ужину. Она
допила херес и неожиданно для себя решила тоже сме¬
нить платье. Переодеваясь, она выпила еще рюмку. Ей
не терпелось выйти в столовую и услышать рассказ
Мартина о том, как он провел день. В ближайшее
время ей надо серьезно поговорить с ним о будущем.
Несколько месяцев назад он стал совершеннолетним.
По этому поводу она устроила прием с обедом и тан¬
цами. Наутро она сказала ему, что изменила завещание
в его пользу, сделав наследником всего движимого и не¬
движимого имущества. Мартин был потрясен.
Мисс Рейнберд вышла из спальни и остановилась
в коридоре у окна. Неожиданно она вспомнила о ста¬
ром сне, как она стояла здесь вместе с мадам Бланш.
Обе они тогда смеялись и болтали как добрые старые
подруги. Мадам Бланш... Она почти забыла о ней — с
тех пор прошла, кажется, целая вечность. Мисс Рейн¬
берд отвернулась от окна, посмотрела вниз и увидела
Мартина, идущего через Клейхолл. Он взглянул вверх,
увидев ее, улыбнулся, помахал рукой и начал легко
подниматься по ступенькам. Крепкий, уверенный в себе
молодой человек. Он подошел к ней и поцеловал руку.
— Как прошел день, дорогой?— спросила она.
— Замечательно! Я не опаздываю к обеду?
— Нет, времени достаточно. Я хочу пойти вниз и
выпить аперитив, а ты можешь спуститься попозже,—
сказала она, потрепав его по щеке.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
Мисс Рейнберд, опершись о перила, посмотрела вниз.
Мартин Шубридж, стоя позади, глядел на маленькую,
сухую фигурку. «Как же омерзительно от нее разит
хересом»,— подумал он. Мисс Рейнберд из Рид-Корта,
его внучатая тетка, как всегда уже нализалась. Его лицо
исказила гримаса холодной ненависти. Он вытянул
429
вперед правую руку и с силой толкнул мисс Рейнбг
Он стоял и смотрел, как она летит вниз: ее э
сначала ударилось о перила, потом, отлетев в стор
врезалось в стену и, дважды кувыркнувшись в воз/<
упало к подножию лестницы. Голова с размаху у
рилась о мраморный пол... Она неподвижно лея
внизу, похожая на сломанную куклу. Если бы он зг
тил какие-то признаки жизни, то прикончил бы •“
Но она лежала не шевелясь, и голова ее была
естественно откинута назад. Он подождал еще несколь”
минут и понял: все кончено.
Последнее, что запечатлелось в угасавшем сознанр-
мисс Рейнберд, были солнечные блики в светлых вол
сах Мартина. Как молния мелькнула мысль: он толкн;
ее. Да, именно он. Точно так же, как много лет наза
она в припадке ненависти толкнула пьяного Шолто
этой лестницы вниз. Она сделала это, чтобы обреет
душевное спокойствие. Умирая, она вспомнила слое
мадам Бланш: «Здесь случилось что-то ужасное».
Мартин поднялся в свою комнату. Ситон и пова
были на кухне. Очевидно, скоро Ситон увидит, чт
тетка мертва. Все знали, что она слишком много пш
в последнее время. Вряд ли будут осложнения — пад<
ние в пьяном виде. Наконец он свободен и може
осуществить то, о чем мечтали его отец и мать. О
прекрасно знал, что представляла собой его внучата
тетка. Он знал все, потому что, выпив, она становилас
болтливой. Она рассказала ему о своих кошмарах,
самоубийстве мадам Бланш. Мартин знал и о похищен»
ях Арчера, Пейкфилда, архиепископа,— отец от нег
никогда ничего не скрывал. И он догадывался: пожар
Хайлендз-хаус был не случаен. Все сорвалось, потом
что отца разыскали, по просьбе мисс Рейнберд, ма,п
Бланш и Джордж Ламли. Именно из-за них погиб,
отец и мать и сгорели заживо его любимая соба-
птицы. Теперь он свободен. Но перед тем как уех
надо поквитаться кое с кем. Это его долг перед
телями. Сначала с Ламли, владельцем процвети;.,
садовой фирмы. Потом наступит черед еще двоих,
которых рассказывали родители. Тех самых, что
присутствовали при передаче алмазов. Конечно, это бу-
намного труднее и опаснее, но он справится. У
есть время, деньги, и он любит охоту.
СОДЕРЖАНИЕ
Р. Ладлэм
УИК-ЭНД ОСТЕРМАНОВ
Перевод с английского Е. Гриценко, И. Гриценко
3
В. Каннинг
СЕМЕЙНЫЙ ЗАГОВОР
Перевод с английского К. В. Мазура, А. В. Казакова
231
Издание
литературно-художественное
Зарубежный криминальный роман
Роберт Ладлэм
УИК-ЭНД ОСТЕРМАНОВ
Виктор Каннинг
СЕМЕЙНЫЙ ЗАГОВОР
Редактор В. В. Знаменщиков
Художественный редактор В. В. Кременецкий
Технический редактор И. Р. Шестоперова
Корректор Н. Ю. Малахова
Сдано в набор 07.04.92. Подписано в печать 06.07.92. Формат 84Х 108'/з?-
Бумага газетная. Гарнитура «Таймс». Печать офсетная. Физ. печ. л. 13.5.
Усл. псч. л. 22,68. Тираж 150 000 экз. Заказ 132. С. 07.
Фирма «ФИДЕС»,
Н. Новгород, ул. Заводская, 17.
Типография издательства «Уральский рабочий»,
620219, Екатеринбург, ул. Тургенева, 13.