ВИКТОР АВЕРИН
О
о
«ДУВР»
БЫЛ ЗА НАМИ
ш
CQ
о
О
A19
Аверин В. И.
«Дубр» был за нами. М., Политиздат,
1971.
111 с. с илл. (Страницы истории Советской Родины).
Пароходы, приближаясь к этому месту, дают протяжные
гудки, и люди молча обнажают головы... В дни оборони
Ленинграда этот маленький, неприступный для врага левоое-
режный плацдарм у Невской Дубровки был назван «невским
пятачком». О героических защитниках «пятачка» расе назы-
вает в своем очерке ленинградский журналист Виктор Ан<>рИн
Везде следы фашистского разбоя.
Нещадной злобы, бешенства врагов.
Товарищ, стой! Пред этим полем боя
Мы скинем шапки за десять шагов.
Здесь вихрь взвивал до низких туч накаты,
Снега горели, и в аду таком
Дубровку брали русские солдаты.
«Дубр» был за нами, «овка» за врагом!
Александр Прокофьев
ВЕСТНИК
ИЗ СОРОК ПЕРВОГО
На утренней зорьке, когда
туман пахнет рекой и склонившимися над ней в веч-
ном поклоне травами, самый клев. Успев отдохнуть
за короткую летнюю ночь, трудяга-солнце выкаты-
вается над Ладогой, румяное, чисто умытое в свет-
лой, как слеза, озерной воде. Тишь такая, что слыш-
но, как в пятидесяти километрах на запад отсюда
шумит пробуждающийся Ленинград и белоногие бе-
резки, собравшиеся в хоровод в ближней роще, ро-
няют с листьев росу. И так хороши в эти ранние
часы и голоса птиц, и свежее дыхание Невы, и четкие
стрелы труб Дубровского деревообделочного комб. -
ната на том, правом, берегу, что сердце замирает от
радости и любви к этой мирной и родной земле.
Поеживаясь от холодка, тянувшего с реки, Нико-
лай Евгеньевич Андреев, местный электромонтер,
подхватил закопченное ведерко и связку литых се-
ребряных окуньков, крикнул весело:
— Свистать всех наверх! Пора разводить костер,
варить уху, открывать баклажки! Только где оы нам
дровишками разжиться?
_ Л я еще с вечера бревно пр„„0ТИТ1 о
.............................-
енеп г к
ер одного
аМаРИц
из земли торчит,— сказал постоянный (
колая Евгеньевича по рыбалке инжс
ленинградских заводов Виктор Васильевич
и махнул рукой в сторону берегового откоса
Оставляя на росной траве темный след
зашагали к откосу. Поднатужившись,
бревно из глины, заглянули в черную пустот^***
ним —и невольно отпрянули, увидев выбел/щ^ I
временем череп. Словно сама война, давно уже от-
гремевшая, уставилась на них пустыми глазницах? 1
дохнула в лицо смертным тленом.	1
Побледнев, притихнув, стояли друзья над тем
кто в далекие времена встретил здесь свой послед-
ний час. Он и сейчас оставался солдатом: на черепе
пробитый навылет шлем, рядом проржавевши
аната в оборонительном чехле и туго набитая
кирзовая полевая сумка, успевшая наполовину
истлеть.
И померкло для рыбаков солнечное росистое утре
и совсем другой увидели они землю, только что ды-
шавшую миром и покоем. Там, где была сделана
страшная находка, они различили остатки солдатской
землянки, разбитой, очевидно, снарядом. Б глаза
бросились и заросшие сочной муравой бомбовые во-
ронки, чудовищную глубину которых не могло сгла-
дить даже время, и россыпь позеленевших стреля-
ных гильз у самого уреза невской воды, и овраг с
безымянным ручьем, заваленный военным хламом
рыжими от ржавчины касками нашего и немецкого
образца, пустыми пулеметными лентами, ребри-
стыми круглыми коробками вражеских противога-
зов, обломками штыков...
Да, горяча была, видно, схватка, кипевшая здесь,
на крутом откосе невского берега, и не одного своего
сына, ушедшего в этот бой, не досчиталась и опла
кала потом Родина-мать...
Трудно было вернуться невредимым с этой земли,
которая во всех направлениях иссечена глубокими,
незаживающими шрамами траншей и ходов соооще-
ния и, словно лунная поверхность, изрыта малыми
и большими кратерами, осьпинами и воронками. Спа-
саясь от беспощадного огня, сметавшего с этого
страшного поля все живое, люди теснились в узкой
и глубокой лощине, по которой бежал ручей.
На склонах оврага сохранились остатки блинда-
жей. В одном из них разбросаны обрывки разноцвет-
ных проводов и коричневые пластмассовые коробки
полевого телефона, состоявшие на вооружении гер-
манского вермахта. Полсотни шагов — и опять осев-
шая землянка. По клочкам солдатского белья и ва-
фельных полотенец нетрудно определить, что здесь
находилась красноармейская баня. Вот целая горка
оперенных черных мин для советского ротного ми-
номета и совсем рядом — груда длинных латунных
гильз от фашистских противотанковых снарядов
С немецкой аккуратностью на них обозначен год вы-
пуска—1940 и калибр—37 миллиметров. Тут же
белые алюминиевые патроны осветительных ракет.
С той же дотошной пунктуальностью на них ука-
зано, что выпущены они в декабре 1938 года, а* ис-
пользовать их следует — день в день!—до 31 января
1945 года...
До утренней зари передний край был залит мерт-
венным светом таких ракет. Но срок их годности
далеко еще не истек, когда фашисты, панически бо-
явшиеся русской ночи, навсегда распрощались в
этом безымянном овраге с жизнью. Кости завоева-
телей, прошагавших по всей Европе в своих тяже-
лых, подбитых стальными шипами сапогах, дотле-
5
пают сейчас здесь вместе с обломка
немецких шмайсеров, карабинов и nv
тов «МГ-34», которые наводили страх ЫХ
Нарвика до Ливии. Здесь, около неизве *С?Х^
Дубровки, произошла осечка... ' СТн°й
Солдат, останки которого обнаружили л
ские рыбаки,—один из тех, кто остановил '
бойно действовавшую фашистскую военную
кто не оробел перед вражеской силой и протт^*7' |
ставил ей свою силу.	По'
Кто ты, воин, донесший до нас вести со старого
поля боя? Откуда родом?
Долго рылись в земле рыбаки, но не нашли ни
красноармейской книжки, ни черного воинского ме-
дальона, в который солдаты вкладывали узкую по-
лоску бумаги с указанием года и места своего рож-
дения, призыва в армию, адреса семьи и группы
крови по Янскому...
Бумаги, хранившиеся в полевой сумке, четверть
столетия пролежали в земле, приобрели ее оттенок
и рассыпались в руках. Дотронуться до них казалось
святотатством. Только счастливая случайность—
крутой береговой склон, на котором не застаивалась
снеговая и дождевая вода, да грунт — перемешанная
с песком тяжелая глина — сберегла их от времени и
тлена.
Рыбаки расстелили на земле плащ, разложили на
нем ветхие листки, стали разбирать слепые, размы-
тые влагой и временем строки.
Именной список личного состава четвертой стрел-
ковой роты второго отдельного стрелкового баталь-
vkh иРигаДы. Две с лишним сотни русских,
ниемИНгпИХ’ татарских, казахских фамилий с указа-
срока тжб^ТИЯ’ специальности, образования.
v "	красной Армии, домашнего адреса.
Списки взводов. Список выбывших в санчасть но
ранению и болезни. Список представленных к зва-
ниям «младший сержант» и «ефрейтор». Отчетные
стрелковые карточки и другие служебные докумен-
ты. И письма. Письма ленинградцев-фронтовиков в
родной город, обложенный врагами, но не сдаю-
щийся. не запросивший пощады.
Их писали в канун 24-й годовщины Великого
Октября, готовясь грудью прикрыть завоевания от-
цов. бессмертное ленинское дело. Писали, ничего не
скрывая и не лукавя, ибо наутро предстоял бой, из
которого далеко не всем суждено было вернуться.
Дорого бы дали враги за то, чтобы завладеть
этими документами, поименно называвшими героев,
которых не удалось сломить «покорителям Европы»!
И о многом бы заставили задуматься гитлеровцев
письма бойцов четвертой роты. О том, например, что
этих солдат победить нельзя: за их спиной стонал
от голода, превращался в руины их родной город,
а они не сомневались в том, что возьмут Берлин и
принесут свободу человечеству...
Над сраженным письмоносцем грохотали бои,
скрежетало оружие, вырастали огненные кусты гра-
натных разрывов. Потом наши отошли на правый
берег Невы, а сюда, на бывшую окраину бывшего
села Арбузова, пугливо озираясь по сторонам, всту-
пили враги. Но он и мертвый не выдал им свою
тайну. Лежал в разрушенном блиндаже с полевой
сумкой у бедра и гранатой под рукой. Прошло вре-
мя — и через него снова хлынула бесстрашная и яро-
стная советская пехота, расчищая себе дорогу шты-
ками. А он все молчал. Молчал и тогда, когда ти-
шина воцарилась на невских берегах, и тогда, когда
здесь раздался стук топора и на пепелище раз-
рушенной и сгоревшей дотла Московской Дубровки
7
„атъСя город ленинградских энертети.
ст'1Л поднимет
__ Кировск	0 время ему заговорить.
Только теперь и бессменныи часовой
охранял
Четверть века эти	теперь люда узиад
доВВрен"У«	™ принес нам из
ЧТО ты соерег дл*
ВОГО.
Рыбаки прикрыли останки воина землей, отме-
нили невысокий холмик старой солдатской каской и,
позабыв про уху, молча зашагали к автобусной оста-
новке.	.
Г Э\ маги, найденные на старом поле боя, Виктоп
[Васильевич Самарин принес на ленинградский ког?
|респондентский пункт газеты «Советская Россия>.
е 1Г с рыбаками и работниками военкоматов
журналисты пытались установить имя погибшего
письмоносца, чтобы похоронить его, как подобает.
Однако сделать зто оказалось не так-то просто, ибо
Ьч месте гиоели бойца не было ничего, что могло бы
1 '>мочь установить его личность. Тогда дошла оче-
Р дь и до бумаг, хранившихся в полевой сумке.
над<ежде, что авторы и адресаты старых солдат-
(..К1-леем помогут нам, мы начали их поиски.
«НЕВСКИЙ ПЯТАЧОК»
к^ньевич Анти	Место, где Николай Ев-
ь^шли стапукЯ тВ И ^ИКТОР Васильевич Самарин
Пжины гремело 1евую сУМку, в годы минувшей
° всему Ленинградскому фронту.
в
Знали о нем и волховчане, много раз
вместе с ленинградцами высадить немец v Р .
из «бутылочного горла» — узкого клина, в in
командующим германской группой армий « евер
фельдмаршалом Риттером фон Леебом в советску!
оборону от железнодорожной станции Мга к южном}
побережью Ладожского озера.
Всего какой-то десяток километров отделял здесь
друг от друга передовые линии Ленинградского и
Волховского фронтов, но потребовалось почти пол-
тора года, чтобы пройти эти огненные километры.
Полтора года били волховчане по фашистскому «бу-
тылочному горлу» с востока, а ленинградцы — со
своего крохотного плацдарма на левом берегу Невы,
напротив рабочего поселка Невская Дубровка.
В течение долгих месяцев на этом перепаханном
снарядами клочке земли, не затихая почти ни на
минуту, грохотал бой. «Невский пятачок», как про-
звали его бойцы, стал школой мужества, символом
бесстрашия, железной стойкости и презрения к
смерти, которыми ленинградцы поразили и восхи-
тили мир. Здесь дрались храбрейшие из храбрый,
(здесь стояли насмерть, ибо на этом поле боя во мно-
ггом решалась судьба города трех русских револю-
I ций— Ленинграда. Отправляя осенью сорок первого
' своих пехотинцев на левый берег Невы, один из за-
; мечательных героев ленинградской обороны — ко-
мандир славной 168-й стрелковой дивизии полков-
ник А. Л. Бондарев так напутствовал их:
Вы обязаны хорошо осознать, что от каждого
из вас зависит успех наступления, что на «Невском
I пятачке» идет сейчас главная битва за Ленинград!
I И красноармейцы хорошо сознавали это. Только
отсюда можно было прорвать блокаду, восстановит)
I сухопутную связь города со страной. Пробиться
9
навстречу войскам Волховского фронта сквозт
ную вражескую оборону с небольшого отк
плацдарма, где нельзя прибегнуть ни к маневп г°
к удару с фланга, было чрезвычайно трудц0
даты «малой земли», ведомые коммунистами ° С°л'
и снова бросались на врага, штурмовали его ’укп?а
пения. Для гитлеровских войск, обложивших Лен *
град, невский левобережный плацдарм превратил***
в кровоточащую рану. Одна немецкая дивизия за
другой спешили к берегам этого будто заколдовав
него омута л бесследно исчезали в нем.
Когда стихал орудийный гром и на брустверах
оседала поднятая пулеметными очередями пыль
в залитых водой окопах Синявина, в блиндажах под
Пулковскими высотами было слышно, как у Дуб-
ровки, словно в старые времена на деревенском току
в разгар уоорочной страды, идет нескончаемая мо-
.I'jibGa. Только не снопы там клали... И шел по цепи
тревожный и горделивый шепот:
С-ьшгь, как наши немчуре дают жару? Фри-
• L ‘ 1ОЬОРЯТ> Дубровку вторым Верденом про-
А что такое «верден»?	I
- По-нашему, по-русски, мясорубка... Я
Утраиваются в м?Т " Нас в°йна. Дни повзводно
r.-Tij 1,0 Не слабеет говеч Месяцы — побатальонно в
Иа^гона‘’у11амяти человечества' б" НИКОГДа не И3‘
а лк>ди и, да’ сокРУшившег, Ва ,огатыРские дела
10	по'прежнему влЗХ °РУ‘
10	у вДохновляет по-
Над полем русской бранной славы сейчас ти-
шина. Осыпались старые окопы, илом затянулись
воронки, переполненные ржавой болотной водой. По
их краям, тужась изо всех сил, тянется к небу сор-
ное, бросовое дерево — мелкая ольха. Камня на
камне не осталось от бывших деревень. Только бурь-
ян, буйно разросшийся па пепелищах, свидетельст-
вует о том, что здесь когда-то жили люди.
За последние годы окрепли, принарядились, раз-
дались вширь новые селения. На земле, превращен-
ной войной в пустыню, как грибы после дождя,
вырастают дачи горожан и добротно рубленные кре-
стьянские дома. А на старые обжитые места, видно,
и возвращаться было некому. Только ветер свистит
над обвалившимися блиндажами, над ржавыми спи-
ралями колючей проволоки.
По всей двухсоткилометровой дуге фронта, кото-
рый в течение девятисот дней охватывал город Ле-
нина и девятьсот дней полыхал огнем, грохотал ору-
дийной канонадой, сейчас создается пояс славы —
суровый и гордый памятник защитникам невской
твердыни. Березовые аллеи и железобетонные на-
долбы, танки, поднятые на пьедестал, и священные
рощи, величественные обелиски и стелы с высечен-
ными на них словами душевной признательности
f тем, о чью грудь обломились штыки, нацеленные в
сердце великого города, вырастают сейчас на рубе-
 жах, где четверть века назад героически обороня-
I лись ленинградцы. Воплощенная в металле и камне,
[ эта признательность потомков звучит как клятва
I быть верными делу отцов, учиться у них мужеству
и любви к Родине.
[ Но не I пам/ii ника более прочного и величествен-
ного, чем тот, который воздвиг в честь бессмертного
своего подвига народ в своем сердце!
И
Со старым речным капитаном Никола
сильевичем Сергеевым я в послевоенные
раз ходил на теплоходе по Неве и Ладоге. На
гремела радиола и было тесно от молодежи жаяТ^
щей облазить угрюмые гранитные утесы Валаа?’
побродить по лесным дорогам, заваленным мокрым
листьями, увидеть деревянное кружево Кижей ру
до этих красот еще долгие часы пути, и ребята вы-
ходили на круг, сотрясая палубу частой дробью каб-
луков.
В неспешных рассказах капитана оживает тре-
вожная история невских берегов. Чуть ли не целое
столетие дед, отец и братья капитана плавали здесь
лоцманами. Мальчишкой породнился с водой и сам
Николай Васильевич: служил матросом на буксир-
ном пароходишке. В годы революции участвовал в
национализации ладожского флота. На «коробках
из-под сардин» — утлых суденышках, наскоро пере-
оборудованных в плавучие батареи и вооруженных
допотопными пушками, ходил к острову Мэг на Оне-
ге — сбивать десанты интервентов.
Чего только не видывала наша Ладога,— гово-
рит Николай Васильевич.— Посмотришь — вода Д3
вода кругом, маяки кое-где, а задумаешься —
Е(Р JЬ’.Иишть такое, что другому и во сне не приснится.
ь 1г1М "Дорога жизни» проходила. В пургу и мороз,
ней ri n,	в воде под огнем с берега шли по
ной смепт?1 Каждая т°нна хлеба спасала от голод-
в город п!тт 1 ИЬ 1Ь1СЯЧ ленинградцев. Жизнь везли
сломала лед „СКИе шоФеРы! А потом. когда весна
вееги первый и * ** 1 Иаш чеРеД- Довелось мне тогда
ПаР°м. Едва vcn^U 1ОРИИ Ладоги железнодорожный
“улетели самолеты*1 Лыити на траверз маяка, как
ку я По	• 1ичего, обошлось. Только фу-
П	рял. Сбило взрывной волной...	I I
А на Неве было у капитана одно заветное место,
на свидание с которым он выходил всегда, даже в
часы, свободные от вахты. Поднявшись на мостик,
Николай Васильевич пристально всматривался в
крутой левый берег и говорил, словно извиняясь:
— Опасные тут места. Скоро Невские пороги. Вот
уже Дубровка. Глаз да глаз нужен...
И когда над береговыми кустами вырастал стро-
гий гранитный обелиск, снимал Николай Васильевич
с седой головы фуражку с золотым капитанским
«крабом» и молчал до тех пор, пока памятник не
исчезнет из виду. Потом замечал скупо:
— Посмотри, как вымахала нынче травушка на
левом берегу. Из русских сердец проросла она...
Если сойти в этом месте на берег, то у подножия
обелиска, окруженного тонкоствольными молодыми
деревцами, всегда увидишь свежий букетик неброс-
ких полевых цветов, а на граните — лаконичную
надпись: «Здесь воины Ленинградского фронта и мо-
ряки Краснознаменного Балтийского флота вели
, ожесточенные бои с немецко-фашистскими захват-
чиками за левобережный плацдарм («Невский пята-
|чок»). 1941—1943».
______ у каждой реки свой цвет и свой голос,— заме-
I тил как-то капитан Сергеев.
Невские волны около Дубровки напоминают по
 цвету хорошо отполированную сталь, а мне поче-
му-то кажется, что они отсвечивают красным, и в
тихом их шелесте слышатся боевые клики, лязг ору-
I жия и стоны раненых.
За долгие века истории русский порубежный
муж. бросив соху и исполнившись духом ратным, не
раз выходил на этот берег, чтобы защитить родную
землю, по выражению древнего летописца, «от су-
противных супостат иноплеменных немец». Некогда
13
в этих местах храбро бился со шведам	I
пришедшими воевать дедовские русски	I d
князь новгородский Александр Ярослапи’Г	*
дал народ славное прозвание Невского ’
В битве той отрок княжеский Савва, поп 1
ладони, с одним топоришком пробился сквГ**В*|
жеские толпы к шатру, где восседал могущХ**’ |
ный свейский ярл Биргер из рода Фольку/* I
похвалявшийся полонить новгородскую землю п? 1
ударами Саввина топора обломился столп, поддр^ |
живавший златоверхий шатер, и рухнул он и g I
страхе бросился Биргер к Неве. Ратник Таврило
Олексич на коне помчался за ним, влетел по сход-
ням на корабль, вместе с конем был низвергнут в
воду, но выбрался из пучины невредим и снова бро-
сился Б битву...
Спустя почти полтысячелетия к этому же берегу. |
выжигая селения по Тосне-реке, пробивался в пу-
шечном громе петровский окольничий Петр Матвее-
вич Апраксин и Алексашка Меншиков, царев люби-
мец, в красной рубахе распояской, хвастая отвагой,
лез здесь со шпажонкой в руке на неприступны^
стены шведского Нотебурга — древнего русского
грешка, чтобы добыть себе чины и славу... Я
На месте, где в годы Великой Отечественной
войны возник левобережный плацдарм, в старые
м* на находилось знаменитое урочище Красные
поросшая вековыми деревьями
.* ^вь,и> совершая свои шведские походы, не
чил и .в< ( 1 ИВ^ЛСЯ здесь ,,а отдых. Здесь он полу-
ШлипиенГ И< ° 1(>м’ 410 комендант Нотебурга гордый
ном и кгм'и* . Н жестоком и чрезвычайном, труд-
гарнизоХ “X "Р”7У"Г	со всем своим
вел и последнюи^ Иа аккоРД- Здесь же Петр про-
и	j ночь перед победным штурмом

Ниеншанца — земляного шведского городка,
кавшего путь по Неве в месте впадения в не р
Охты.
Вошла Дубровка и в летопись первых советских
пятилеток. Помните песню:
Нас утро встречает прохладой,
Нас ветром встречает река...
Написал ее поэт Борис Корнилов для кинофиль-
ма, рассказывавшего о том, как в канун 15-й годов-
щины Великого Октября на турбинном предприятии
(Ленинградском Металлическом заводе) был принят
первый встречный план. Молодежная бригада Петра
Старосельцева, послужившего прототипом для од-
ного из главных героев «Встречного», собрала тогда
первую крупную паровую турбину советского про-
изводства. Да еще как собрала! Даже у видавших
виды английских специалистов, приехавших учить
молодых ленинградских турбостроителей, дыхание
захватило от таких темпов. За свой трудовой подвиг
Петр Старосельцев получил тогда орден Ленина.
Турбину проводили в Дубровку, где строилась Вось-
мая ГЭС, а вокруг нее разрастался поселок Невдуб-
строй.
Как малого ребенка, кутали сборщики машину в
брезент, чтобы она не простудилась ненароком на
лютом морозе — крыши над зданием электростанции
еще не было. И турбина задышала, стала давать Ле-
нинграду свет и тепло. Работала она и тогда, когда
рядом загремели очереди фашистских автоматов.
Потом держаться стало уже невозможно. Энерге-
тики псиасили топки и начали по частям разбирать
еще теплое, еще трепетавшее от радости труда тело
турбины...
Подвигам, которые суждено было совершить в
15
здешних местах дальним потомкам отв
чей, подивились бы и былинные богат'НЫх р^и
крови тут было пролито в сорок первом KVW’ й
ше, чем за все прежние сечи.	«Уда бо^
— Только одна земля знает, что тут на
ло — говорит Николай Васильевич, провожа^ бц'
зами обелиск и не спеша надеть фуражку Я ГЛа'
Земля помнит. Земля не забыла. Заваленное
ломками вражеского оружия огромное поле боя
Ленинградом до сих пор хранит немые свидетеле
ства великого мужества и великой отваги.
В старом окопе, на размытом дождями, расстре-
лянном бруствере которого пламенеет земляника,
можно найти добротной крупповской стали шлем,
расколотый страшным ударом русской саперной ло-
паты. На бывшей окраине бывшего Тортолова вы-
глянет из бурьяна, разбередит тебе душу покрыты;'
голубенькой эмалью семиконечный православны:
крест. На приколоченном к нему рваном куске само-
летного дюраля гвоздем выбито: «1941. Погибла от
немецкого фашизма семья солдата Ивана Дерга-
ева: 1. Жена. 2. Трое детей». Каким же жгучий
нем горел в солдатском сердце этот счет: женз.
гг рое детей!..
На семьдесят втором километре от Ленинграда,
( f / линиями Назия и Поляны, возвращаясь из
На / ' 1ЖЯМ лукошком волнушек, ты заметишь
ДатскУ.'УУУ''‘‘•,ялом вершине березы старую сол-
ских моги и У’ Л ПОД беРезой — ровные ряды брат-
пережитое иты? 5>Ш1ИТ у тебя сердце, вспоминается
СОлДату Ивану п/г!?*1 не°твязные думы: удалось ли
*Рага по своему счпЛЧеВУ полной меРой взыскать с
ГеРИ и жены УВ( реПЦНому счету? Ждут ли еще Ma-
in	х воинов, которые не пощадил^
жизни в битве за Родину, легли в сырую землю у
станции Назия?
Случается порой и так, что эта неласковая, же
стокая земля, политая вдовьими слезами и солдат-
ским потом, словно желая по-матерински отблаго-
дарить тех, кто заслонил ее своим телом в лихую
военную годину, возвращает людям горячее биение
сердец своих защитников, говорит с ними их грубо-
ватым, хриплым голосом.
Ленинград всегда вызывал у Гитлера страх и
ненависть. Захвату этого города, считая его очень
важным промышленным и военно-морским центром,
оплотом большевизма, он придавал первостепенное
значение и в первые дни войны бросил на него две
полевые армии, поддержанные танковой группой ге-
нерала Гёппнера и воздушным флотом Келлера. Бо-
лее семисот тысяч отборных гитлеровских вояк, опья-
ненных легкими успехами на Западе, уверенных в
своей непобедимости, двинулись к городу трех ре-
волюций, имея задачей сровнять его с землей, сте-
реть с географической карты. Они уже видели в
своих мечтах, как на месте дворцов, красотой ко-
торых восхищался весь мир, на месте площадей, на
которые никогда не ступала нога вражеского солда-
та, вновь расстилаются мшистые болотные топи...
В то душное грозовое лето Ленинград взялся за
лопату. Подобно своим предкам, которые в виду
неприятеля, нагрянувшего развоевывать Русь, рвы
копали и палисады ставили с бойницами, жители го-
рода вышли в поле. Многие сотни километров тран-
шей, противотанковых рвов и эскарпов, надолбы и
долговременные огневые точки преградили путь вра-
жеским ордам. Жестокие бои разгорелись на ближ-
17
них подступах к городу — на большие
дущих в Москву, Киев, Прибалтику н?°тРт?гЧ
Луге, у стен Иван-города и древнего КОп Л0Ни и
девшие кадровые полки Красной Армии°РЬЯ Поре'
градские ополченские дивизии отбивались*
шистских танков гранатами и бутылками с
А на восток от Ленинграда, где простирались
финики и комариные болота, где по утрам еше тХ
били сохатые, сбивая рогами замшелые ветви с ве-
ковых сосен, было безлюдно и тихо. Только в авгу-
сте болотистая равнина около Мги, куда гитлеровцы
нацелили свой 39-й моторизованный корпус, запест-
рела девичьими кофточками и женскими головными
платками. Но наскоро оборудованные ленинград-
скими работницами артиллерийские позиции и стрел-
ковые окопы занимать было некому. Несколько раз-
розненных отрядов, которые пробились к южному
берегу Ладоги от самого Новгорода, расстреляв по
пути почти все патроны, да 1-я дивизия войск НКВД,
спешно переброшенная сюда на машинах с Карель-
ского перешейка,— вот и все, чем располагало коман-
дование в районе, где суждено было разыграться од-
ному из самых ожесточенных сражений, решавших
с у д об у Л е в и нг рада.
В самом конце августа триста вражеских бомбар-
дировщиков закружились над Мгой. Дымным кост-
сче 4а!/Ь1лала эта крупная узловая станция на по-
со с ]1' И	дороге, связывавшей Ленинград
авиап/Т*10 Вотом двинулись вперед фашистские
измЛином"'.ИКИ- Не сходи с машин они вели огонь
Неве. * 1ОВ и пУлеметов, пробивая себе путь к
И не выдепжан..
ные иеирерывн, \ УдаР°в поредевшие, измотан-
111 )Онми советские батальоны, обо-
_,е Игу. в	‘
своих гимнастерках, цепляясь за	ДУптпм к Неве
ходили они по горящим торфяным болотам к Неве.
На береговом откосе вспыхивали короткие и
пощадные схватки. Житель нынешнего города Ки-
ровска Алексей Зайцев, тринадцатилетним маль-
читкой переживший вторжение гитлеровцев, вспо
минает:
— Несколько бойцов засело в нашем поселке в
здании средней школы. Помощи им ждать было
неоткуда. Немцы подожгли школу, но из ее окон
продолжали лететь гранаты и раздаваться выстрелы.
И только тогда, когда пламя охватило все здание,
солдаты покинули его. Фашисты тут же, на глазах
местных жителей, расстреляли их...
8 сентября подразделения 20-й моторизованной
дивизии вступили в Шлиссельбург. Другие враже-
ские части заняли невское левобережье на протяже-
нии тридцати километров. Ленинград оказался в
тисках. Оборонять город стало гораздо сложнее, так
как все сухопутные дороги, связывавшие его со
страной, были перерезаны. С этого времени связь с
городом поддерживалась только по Ладожскому
озеру и по воздуху. Тяжелая обстановка сложилась
и на Неве в ее верхнем течении. Железнодорожный
мост через реку саперам удалось взорвать в са-
мую последнюю минуту. Бывший начальник Ин-
женерного управления Ленинградского фронта гене-
рал-лейтенант Б. В. Бычевский так вспоминает об
этом:
— ...Правый берег Невы от поселка Пороги и
выше практически никто не оборонял... Вот и желез-
нодорожный мост, совсем не охраняемый. Прорвись
сюда противник крупными силами — и перед ним
откроется возможность беспрепятственного выхода
19
в тыл всего южного фаса обороны города. Как
прибыли минеры, я сразу же приказал им обп?’11”4'
металлические фермы моста, заминировать по^4
к нему и все места, наиболее удобные для пере^1 '
через реку...
Фашисты, не имея возможности форсирОВа1
Неву, выжигали Шлиссельбург и окрестные селения
А когда они все же спустили понтоны на воду
подоспевшие из города рабочие батальоны отбили
у врага охоту соваться к реке. А перейди враг Не-
ву — ему было бы рукой подать до его финского со-
юзника, застрявшего перед советскими укрепле-
ниями севернее Ленинграда. Фашисты захватили бы
здесь разветвленную сеть дорог и лишили бы город
его последнего и единственного пути на Большую
землю — водного пути через Ладогу.
Но переправиться через Неву немецко-фашист-
(кие войска так и не смогли. Зато это удалось сде-
лать советским воинам.
H'.JL На 19 сентября батальон старшего лейте-
НУЛ чеРезИНеву3 Ребятам₽кпе°ВОЙ ДИВИЗИИ пеРешаГ‘
Противник, никак кРепко повезло в ту ночь,
наружил их во время/Кидавший нападения, не об-
рекололи гитлеровцу 21еРепРавьх. Десантники пе-
—- около иоселкаРИ£^_НЬ,х траншеях
плацдарм Отстпп Оск°вская Дубровка
М' У-;«Х",Г "₽"“•« «Фога на
Ьольшой земле,
1ПРГЛ - ИТЬ П°ДРОбности пп„
в мемуГрах';р'1“,,.;111‘‘силия Дубика с,. Я<Изди стар-
ворилось только то '' что ' он'''еСКОЙ -витеот нелегКО.
батальон, который перС|.м /ОЗГЛавил ш*Туре го-
Помог™ еоояужиоць, гер„„,
захватили
небольшой
Синявино,
сеевтгч Спирин, командовавший на плацдарме стрел-
ковой ротой, а сейчас работающий в Астрахани,
сообщил:
«Старший лейтенант Дубик с 1939 года, до начала
Великой Отечественной войны, был начальником
г школы младших командиров в 638-м стрелковом
полку 115-й стрелковой дивизии. Все без исключе-
ния сержанты и старшины нашего полка, которым
командовал полковник А. Е. Калашников, были под-
готовлены и воспитаны в этой школе.
Дивизия наша — кадровая. Служили в ней бойцы,
призванные на действительную службу в 1939 году.
Война застала нас на Карельском перешейке. В июле
1941 года мы попали в окружение в районе города
Энсо, но вырвались из вражеского кольца и проби-
лись на полуостров Койвисто, откуда транспортными
судами были доставлены в Ленинград. Пополнив
боезапасы и немного отдохнув, двинулись к Невской
Дубровке.
Нашему полку первому было доверено форсиро-
вать Неву. Впереди шел ударный батальон Дубика.
^Комиссаром у него был старший политрук Черный.
Батальон блестяще выполнил свою боевую задачу,
[захватив на левом берегу чрезвычайно важный
плацдарм.
В разгоревшихся затем кровопролитных боях
старший лейтенант Дубик был смертельно ранен.
Очевидцы рассказывали, что, умирая, он все же
сумел приподняться с земли и в последний раз вы-
стрелить в фашистов. Бойцы потом говорили: «Наш
Дубик и мертвый продолжал воевать». Под беше-
ным огнем противника товарищи на руках донесли
тело героя до Невы и переправили его на правый
берег, где Дубик был погребен с воинскими поче-
стями».
так, ЧТп п
слилУ Ми"»“^
',ись » чудовищ,;%* ti
"е °№-™.
Hr
" гоРлеОДОни Сраау Же Стал
сброситк И Не Халепы ал ^ля rUft,
следовала™!'’™','3 дасант!°и
в“лИов «^лллисньт₽:ат:“*
bSocXZ7“ р™>	№
Смерч,, огня „
Дармом.	ма>
«° перепРавившиеся на
стрелковой дивизии, 4-й * Левый берег Ча(
-и дивизии войск НКВД нрИ?ДЫ МоРС1«>й г>х -
кои вцепились в берег „п ” Т°ЛЬК0 Жел^зной
гались вперед, расширяя занят? 33 Метром
то и дело переходили о анятУк> территорию, s®
штык, граната и нож стано^аШНЫе схватки *
жием...	ановились основным ору-
бы	За перв-е два дня боев на плацдарм
’ Г тожено более двух тысяч гитлеровских
./ и офицеров, пятнадцать танков и большое кс-
личество другой боевой техники.
И	..-нинграда к невским переправам спешнс
. r лишен на машинах шлюпки, катера, понтоны.
J .1 и прогулочные лодки из спортивных К-•’*
f ь 11 1 °Р°Дских парков, грубо сваренные на БалтшЬ
1( л заводе тяжелые плашкоуты с надписями на
н< крапивных бортах «Бей фашистскую сволочь.’». Нв
Bf1Н'1а1пк°Утах на «пятачок» доставлялись танк i
и/ / <-кая авиация и артиллерия еще на дороге к
"Bv nd ншину переправочных средств превращали
в Щепки. Многое гибло на переправах.	Я
на «пятачли за ^атальоном, полк за полком уходили
НЫР K	Обратно возвращались только ране-
том ’ пптвоДД^НТЬ1 леРепРав> руководившие на откры-
правом берегу Невы посадкой солдат в лодки.
22

занимали свою должность в среднем не более часа^
Вот что писал об этих комендантах поэт-фронтовик
Михаил Дудин:
...Он видит смерть. Он жизнью мерит
Свою погибель без нытья.
Дойдет туда, на левый берег,
Лишь только пятая ладья.
А остальные без возврата
В щепу снарядом — и ко дну.
И кровь до самого Кронштадта
Окрасит невскую волну...
Не многим гребцам-саперам удавалось совершить
повторный рейс через полукилометровую полосу
кипящей от взрывов воды. «Кого на «пятачке»
смерть миновала, тот во второй раз рожден»,— гово-
рили солдаты.
Фашисты по башню закопали свои танки в землю,
изрыли берег траншеями, крепко засели в здании
Восьмой ГЭС и поливали переправы, подходы к ним
и невский плацдарм шквальным огнем из всех видов
оружия. Есть старая и верная солдатская примета:
в одну и ту же воронку снаряды дважды не падают.
На «пятачке», кроме как в воронки, снарядам просто
не было куда падать.
Все на плацдарме стало условным. Условной
была деревня Арбузово, с северной окраины которой
советские солдаты прикладами и гранатами выши-
бали фашистов. От нее не осталось ни домов, ни
ТРУ6, ни камней. Огонь уничтожил деревья, выкор-
чевал пни в роще Фигурной, которую непрерывно
штурмовали красноармейские цепи. Условным был
вдоль и поперек перепаханный снарядами перекре-
сток дорог «паук», по которому била артиллерия
обеих сторон и который старательно обходили в
контратаках и наши, и враги.
Пробиться отсюда к Большой зем „	I
вражеской обороны, не имея многой СКв°%> I
в силах, по нынешним временам Н°г° I
невозможным. Но тогда об этом не ,,ПОКадало% I
было думать об этом, когда голод стучав I
кулаком в каждую ленинградскую дДЛ?*» I
бойцов жгли слова приходивших'в окопы' ^PJUi I
«Скажите, ребята, прямо — пробьете дорогу ?**’ I
или нам с детьми нашими помирать?» Хле^! I
И снова на крутом невском берегу вырастал» I
черные шеренги матросских бушлатов. Поднималась I
пехота. Страшна была она для врага. В полный рост. I
не кланяясь пулям, шли в грозном молчании в атаку I
на фашистские пулеметы коммунистические полка, I
сформированные из ленинградских твердокаменяа I
партийцев. И раненые жадно глотали прокопченный
шершавый снег и не торопились покинуть поле боя.
Немцы здесь встретились с незнакомым им по преж-
ним кампаниям грозным оружием: непреклонной
стойкостью, твердой волей, презрением к смерти л
массовым героизмом.
Старые фронтовики, дравшиеся под Невской Ду°*
ровкой, приводят подробности, свидетельствующие
о мужестве их товарищей. Майор запаса Васили
Иванович Шумаев, живущий ныне в городе Фрунзе,
был на «пятачке» политруком противотанковой
гарей. Он рассказывает:
Наша батарея 45-миллиметровых орудий, КО
к-рьк- ставились на прямую наводку, была сфорМИ
На осенью 1941 года из моряков-балтийцов-
тон// пЫ 11а руках пеРенесли наши пушки на поН-
протиы ' правлялись под беспорядочным огнеМ
ком шюг^’ г ольк° у последнего понтона был оскоЛ-
ни у	Понтон стал набирать воду и сел
но берега, где он был уже неуязвим.
Весь берег был в нишах с накатами и без накатов.
В них бойцы отдыхали и обогревались, перевязывали
раны, варили еду. На рассвете мы оборудовали пози-
ции. Первый день противник испытывал нас огнем.
«Пятачок» напоминал действующий вулкан, непре-
рывно извергающий огонь и дым. На третий день фа-
шисты решили, видно, сбросить нас в Неву и с диким
воем бросились на наши позиции. Моряки били по
ним из орудий, отстреливались из карабинов и ав-
томатов. Многие из них были убиты, другие ле-
жали у пушечных колес, истекая кровью. Но, по-
дойдя к нам на бросок гранаты, немцы не выдер-
жали, повернули обратно. И тут три оставшихся в
живых моряка, без бушлатов, в одних изодранных
тельняшках, бросились вдогон за ними. Мгнове-
ние— и три фашиста упали замертво, а два других
корчились в предсмертных судорогах у ног матро-
сов...
Александр Иванович Ганичев работает бригади-
ром Нейского лесозавода в Костромской области.
Всю войну он прошел рядовым разведчиком-артил-
леристом. Александр Иванович дополняет рассказ
майора Шумаева:
— Никогда из памяти не изгладятся дни, прове-
денные на «пятачке». Бушующее море огня и ме-
талла. Земля гудит и содрогается. Края бесчислен-
ных воронок срослись между собой. Снег пропитан
кровью, перемешан с глиной... Но «пятачок» стоял
насмерть. Его покидали только раненые. Убитых за-
валивала землей очередная пачка снарядных разры-
вов. А на помощь нам спешили по льду Невы но-
вые бойцы. Шли, проваливаясь в ледяную воду, под
пулями и снарядами. С нечеловеческой стойкостью
отстаивали мы небольшой по площади, но очень
важный в военном отношении клочок земли. Так
25
'„папа Родина. Так повепВл
было надо. Так тре5 На й «малой а.,
нам долг советского жид фашисТского Зв
мы выпустили кро еднему прыжку на Лен?
приготовившегося	W j
гра?> г» ni половине октября на понтонах седЬМой
° Ппы а левый берег был переброшен и ЕТОр ;
переправы «а н ц_й стрелковои бригады, в
служил безымянный воин, донесший До
Хи с плацдарма. Он был убит в ^самыи канун
24-й годовщины Великой Октябрьской социалисту
ческой революции, когда была сделана еще одна по-
пытка прорвать блокаду. Она снова не привела к|
успеху.
8 ноября Гитлер, выступая в Мюнхене, проро-
чествовал:
— Ленинград сам поднимет руки... Никто не
I освободит его, никто не сумеет прорваться сквозь
г созданные линии. Ленинграду придется умереть го-
лодной смертью.
Но Ленинград и думать не хотел о том. что бес-
новатый фюрер может оказаться прав. Генеральный
^^°Р0Да С гРеском провалился. Дивизии гер-
линию Важино рРМИИ <<СевеР>>- некогда прорвавшие
Лекинград., МужеХТн™
______________ на За"]
Д'( я I илетий. Гитлер рвал и мега-1
гепГ? ПОлководца — кавалера Рыцар1
. —делаткг ^еЛЬдмаршала Лееба> ве I
глупой бабой в генАгГ* С ^енинградом, он обрУг
позорную отставку альских штанах и отправив
'пли и в ноябре, '*d ПлаИДарме не затихали, °?
2б	в ^кабре, и в лютом, страШ^'
ней хваленых yvi7nIB0JleH!IHrpaweB оказалось про4'
паде в течение ~-Лени^’. возводившихся на 3aj
Старейшего своего
ского креста г
мевшего «пачли,.. ‘
глупой бабой Я аться»
с Ленинградом, он
пройти по ленингп6 вражеС1^ие полки, мечтавшие
синым шагом п ,радским набережным парадным гу-
лом земли» в хопМаЛЬ1ВаЛИСЬ ЗДесь воинами за-
пашных ехнЛ Д многодневных яростных руко-
ашиых схваток размеры плацдарма удалось пяг
ширить до семисот метров в глубину и дТ чстьшех
километров по фронту Лаже зимой Z рех
под Ленинградом уст^Хсь ZocX
тишье, на «Невском пятачке» не умолкали грохот
орудии, треск пулеметов, крики «ура»...
В апреле 1942 года Ставка Верховного главно-
командования приказала объединить Ленинградский
и Волховский фронты в единый Ленинградский
фронт. В его состав входили две группы войск — Ле-
нинградская и Волховская. Командующим Ленин-
градской группой был назначен один из самых та-
лантливых советских полководцев — генерал-лейте-
нант артиллерии Л. А. Говоров. Изучив оперативную
карту и узнав драматическую историю Невского ле-
вобережного плацдарма, генерал сказал:
— Ничего там ожидать нельзя... Надо немедленно
выводить людей с левого берега...
На «пятачке» было оставлено три с половиной
сотни бойцов из 86-й стрелковой дивизии. Одним из
героев этого бессмертного гарнизона стал начальник
политотдела дивизии А. В. Щуров, работавший до
войны секретарем Дзержинского райкома партии.
27 апреля на правом берегу получили с «пятачка»
последнюю радиограмму: «Как один, бойцы и коман-
диры до последней капли крови будут бить врага.
Участок возьмут только через наши трупы».
29 апреля на левом берегу прогремела последняя
пулеметная очередь. Фашисты вышли к Неве.
Невский левобережный плацдарм был возрожден
осенью 1942 года, когда фашисты снова попытались
27
ЛЦ1^
Х
осуществить давнюю СВО1Л
НИТЬ с Ленинградом. Но™„М'ч’^№ЕсеГ1
Сталинград, Гитлер при’аза? СЬ "««Й "X
провести операцию	'
огонь»-с целью продвинуться
Ленинграда, форсировать Неву ceRf.J°*Hb'
рода и охватить его плотным колы^'
бои в Ленинграде фашисты боялись вс-г п5
не планировали.	упа
1 уководство операцией было поручено глав
гитлеровскому специалисту по осаде крепок
: - *ьд маршал у Эриху фон Манштейну, кот
спешно прибыл сюда из-под Севастополя. Тр
армейских корпуса, усиленные тяжелой осаднсй /-
тиллерией, принимавшей участие в штурме Сева-
стополя, нависли над Ленинградом с юга.
Но в это время части 70-й ордена Ленина
36-й стрелковых дивизий форсировали Неву и захва
тили в районе Московской Дубровки и Арбузова
плацдарм, откуда стали угрожать флангу
ских войск, изготовившихся к атаке на город- -
вязавшемся сражении воины «малой земли* сп и
в расход еще три вражеские дивизии.
Тяжелый удар по противнику в это же
нанесли и волховчане. Кровопролитные мегКих
закипевшие у стен великого города, оказали за“
влияние и на обстановку, сложившуюся на
фронтах. Ленинградцы шли в бой под девизом
сатану! Ударишь на Неве — отзовется на Дон) •
анштейн, не солоно хлебавши, опять отпрз
люХГ’ депеРь Уже к берегам Дона — на помоШь
<-кое	1Да 1Ь1 Манштейна, на которых гитЛе^я-
-лисъ гнит1* в В в°злагало особые надежды, 0
На	болотах...	J
пятачке» родилась ЛенинграДСКаЯ
ха
гвардия. На плацдарме геройски сражалась 70-я стрел-
ковая дивизия. Между прочим, известна она была
и тем что все ее бойць! по примеру своего коман-
дира Героя Советского Союза генерала А. А. Крас-
нова отрастили усы. Этому соединению «усатых
энтузиастов»—первому на Ленинградском фрон-
те — было вручено знамя с изображением В. И. Ле-
нина.
До самого прорыва блокады Ленинграда на лево-
бережном плацдарме успешно оборонялась одна
рота гвардейцев-автоматчиков.
ПИСЬМА С ПЛАЦДАРМА
Редкой ленинградской семьи
не коснулась своим крылом огненная буря, буше-
вавшая над Невской Дубровкой. Одни потеряли там
своих близких, другие сами сражались за этот кр> -
той невский берег. Очень немногим удавалось задер-
живаться здесь дольше трех дней. Поэтому расска-
зать на основе личных впечатлений о том, что
происходило на этой героической земле в течение
Долгих месяцев боев, просто некому. Не слу гаино
Iписатель С. С. Смирнов заметил как-то: «Еще ждет
своих историков и писателей мученическая эпопея
осажденного Ленинграда... Спросите воинов Ленин-
градского фронта, чем был для них «пятачок > у
ской Дубровки!»
29
Вот почему так ценны живые CRu	|
стников беспримерной по ожесточ	I
плацдарме, написанные непосредетп^’ ЧьгА |
боя. Вот почему так волнуют докумеГ"”0 на L*» 1
на «пятачке» спустя четверть века п ’ Най^и?‘ I ?
здесь отгремели бои.	с °Сле I 3
О людях чистой и смелой души, об и I '
отваге и твердости духа рассказывают бум I
реженные вестником из сорок первого. * аГК |
Кто был на войне, тот знает, что она не - I
пышных слов. Война — тяжкий и неизбежный ^ |
И нередко, поднимая бойцов в атаку, командиры*!
от взводного до маршала — говорили просто:	I
— Ну что ж, пошли, ребята...	Я
И шли. Без показной удали, без хвастовства без!
многословных речей.
Так и воспринимали войну герои «Невского ~|
тачка». О том, что это были настоящие герои, исви-1
детельствуют бумаги из старой полевой сумки. Вот!
обрывки справки, выданной 2010-м эвакогоспиталем!
красноармейцу 204-го стрелкового полка... (имя
сохранилось) Федоровичу Анненко. Читаешь этот!
изодранный в клочья документ и поражаешься хо-
лодному бесстрашию и мужеству человека. В справке]
говорится, что Анненко в бою 20 августа 1941 годз|
получил сквозное пулевое ранение правого бедр^|
а уже 24 августа выписался из госпиталя и денеж
ным довольствием не удовлетворен. Нетрудно пред |
С1аВ1Г,ь, как этот беспокойный раненый надоеда*1
врачам, требуя немедленно отправить его в часть,
ь и как он в конце концов ушел из госпиталя,
хромая и опираясь на палку.
боту к°ВСК Ие МОГ ждать- Человек торопился на ра'
нятьси^3 )РУИ) надо поскорее закончить, чтобы при-
1ЬСИ за другие дела
Несгибаемый характер людей, которых ГОР^^
необходимость заставила взяться за оружие и м
рые стали солдатами только потому, что надо оь.
защитить свой очаг, своих жен и де гей, четко виден
в письмах, наспех набросанных перед боем. На вы-
беленных временем и непогодой листочках даты —
2, 3, 5 ноября 1941 года. Нет в этих письмах ни кра-
сочных батальных картин, ни рассказов о героиче-
ских подвигах, ни бесшабашного ухарства.
«Про себя мне писать нечего: работа тяжелая
и много. Немец выдыхается и понемногу сдает
назад»,— сообщает жене красноармеец Громов. «Не-
мец нас бомбит по-старому, но мы отвечаем ему еще
крепче»; «Целый день немцы лежали и головы не
могли поднять от нашего огня»,— докладывают сво-
им родственникам другие солдаты.
И так во всех письмах. Сердечные поздравления
по случаю Октябрьской годовщины, беспокойство о
судьбе детей и близких, скуповатые строчки о суро-
вом фронтовом быте, о боевых делах, стремление
отдать все свои силы делу разгрома врага. «В чем-
чем, а в деле обороны Родины каждый должен быть
использован по его способностям, опыту и знани-
ям,— пишет брату красноармеец Николай Слезин,
обескураженный тем, что его, специалиста по фор-
тификации, назначили простым подносчиком патро-
нов.— Если надо идти с винтовкой — идем. Страха
в нас нет и смерти не боимся. Недаром мы потомст-
венные путиловцы. Но погибнуть, не отдав перед
этим все, чему научила нас Родина,— будет обидно».
И, словно отвечая Слезину, другой солдат в
письме матери делится своими думами: «Время сей-
час такое, что расстраиваться нельзя. Нужно вое-
вать, и ничего тут не поделаешь. Скоро, мама, празд-
ник 7 ноября, и как бы хотелось быть нам всем вме-
31
т, а мы ве- в РазНЫХ “'СТаХ' ДЭ ТНкР- и „
праздников».	насиженных мест
Война С„°Р® " х возрастов, характеров Г?4’ 8
огонь людей Р ' формировалась. Как
сии. Четвер < > н попали и старые питепг ВИдЧ
весьма спе1ПЯ°п солдаты, и интеллигенты" ра'
So выписавшиеся из госпиталей ополченцы.
н£е ленинградские большевики, прошедшие вел^
1епную политическую и трудовую школу, скреПи?
ЭТУ разноликую массу во вполне боеспособное под.
разделение, привили людям чувство фронтового то-
варищества.
И не случайно почти во всех письмах повто-
ряются строки, подобные этим: «Живем по-старому.
Товарищи по землянке очень хорошие, несмотря на
2?\что со многими только что успел познакомиться.
€P*TV\ тут **	можно услышать гармонь или же|
гитапх7°2ДЬ’/1ежа ва наРах в блиндаже, напевает по:
кто-ь-prV-м "	вРемени. Если бы раньше мне
что бы не гоярг	1 \° 11 На Фр°нте поют песни, ни за
L Читаешь этГпИсьма°Т В6ДЬ СЭМ Слушал и пеЛ’
жаешься как к-.d с пеРеДнего края и пора-
 ный тон с тем 4-S'K 1 Ирует их спокойный, будним
I ^.“ле на сам°м делеТВМОРИЛОСЬ TOF«a на дубровской
I «с,, СЛ0Ва. сказаннт ю . невольно на память прихо
напи^а Челов<?ка» А,Героем шолоховского рассказа
fc**’ Чт° M.S ЛРеем Соколовым: «Быва-Ю
с силами Х01я сейчас от- В поРлДке> помаленьЮ
еЩе моао," г0Гда ДадимС1'ь"асМ’ но СКОР° соберем^
ниЛсанчй б^л° "аписат^РтЦаМ пРикуРить- А 4L
к был На Ло- Да и Пп ’ Т°шное время было, н
Этак** с?Л0бнЬ1х етп?наться- и гам я не ОХОГ
32	“"1явыХ| Ка УНах играть и терпеть 1,1
Ие каждый день, к дел)|
и не к делу, женам и милахам писали, сопли по бу-
Mai'e размазывали. Трудно, дескать, ему, тяжело,
того и гляди убьют. И вот он, сука в штанах, жа-
луется, сочувствия ищет, слюнявится, а того не хо-
чет понять, что этим разнесчастным бабенкам и де-
тишкам не слаже нашего в тылу приходилось... Нет!
На то ты и мужчина, на то ты и солдат, чтобы все
вытерпеть, все снести, если к этому нужда позвала».
Вот такими солдатами, готовыми все вытерпеть,
и были авторы писем с «Невского пятачка». И не
нашлось среди них ни одного слюнтяя, который лил
бы слезы над своей злосчастной судьбой и жало-
вался на невзгоды. Лишь изредка грозные будни
«Невского пятачка» оживают в незатейливых сол-
датских строчках: «Пишу в землянке. Горит коп-
тилка. Идет обстрел из минометов. В общем, шу-
мовой джаз». «Вы, наверно, обратили внимание на
сообщение в газете «Ленинградская правда» от
31 октября «Вести с фронта» о действиях наших
войск в районе Д. и А. Это описываются наши дей-
ствия...»	___
Вот она, старая газета, которую воины малой
ленинградской земли читали перед боем. Лозунги
Центрального Комитета ВКП(б) к 24-й годовщине
Великой Октябрьской социалистической революции:
«Смерть гитлеровским кровавым со^акам, стремя
щимся поработить и ограбить народы ^^пеп-
Союза! Коммунисты и комсомольцы.	KD0_
вых рядах борцов против нем®ц'за смерть!..»
вавых собак! Кровь за кровы I Малояросла-
Бои па Волоколамском, Мож< Бе ашные дей-
вецком, Тульском направлени ”„ни адской обла-
ствия в тылу врага	зан на итальянский
сти... Налет югославских пар
гарнизон... А вот и «Вести с фронта».
Действия
«Последние несколько дней наши части в pa^Q
пунктов д. и А. лели активные боевые °Н
против сильно укрепившегося противника. ДЛя т’£
чтобы выбить немцев с занимаемых ими позиций’
надо было форсировать водную преграду, возле ко-
торой фашисты сосредоточили большое количество
артиллерии и минометов.
В сложных условиях, несмотря на ожесточенный
огонь противника, подразделения Конькова j под по-
кровом ночной темноты форсировали водную пре-
граду. Сразу же после переправы бойцы и команди-
ры вступали в бой с врагом. Вначале на противопо-
ложном берегу был занят совсем небольшой клочок
земли. Несмотря на исключительно упорное сопро-
тивление немцев, героические защитники Ленин-
града смело и отважно двигались вперед.
Пехотинцам пришлось преодолевать густые про-
волочные заграждения, минные поля, блиндажи,
дзоты.
Подразделениям Андреева2 и Мошошина активно
помогала наша авиация. Летчики частей Данилова и
Ерлыкина в условиях снегопада и сильной облачно-
с'л ' нескольку раз в день бомбили и штурмовали
:	край обороны противника, его огневые
6nZw? И Узлы сопротивления. Немало немецких раз-
in f Ш 1 Pf сталинские соколы...
заняв шагом выбивала наша пехота фашистов,
ные нХ^йЛИ.НИЮ вРа«еской обороны. Озлоблен-
поВДержанные яростным "РедпРиняяи контратаки,
чадным артиллерийским и мино-
1 Гейера
ковой дивизиейа В' Коньков командовал 115-й стрел-
Дивизией, ИК Андреев командовал 86-й стрелковой
34
метным огнем. На участках подразделений Мошо-
шина фашисты в течение дня переходили в контр-
атаки по нескольку раз. Но все попытки немцев по-
терпели крах, они вынуждены были откатываться
назад, неся большие потери.
По показаниям пленных, в некоторых подразде-
лениях немцы потеряли от 50 до 70 процентов лич-
№ого состава. Наши части продолжают активные дей-
ствия против врага, горя желанием на подступах к
Ленинграду как можно больше истребить немецко-
фашистского зверья».
Едва закончив эти бои, герои «Невского пятачка»
сразу же стали готовиться к новому наступлению,
чтобы к празднику прорвать блокаду. Командиры
(дивизии докладывали управлению Невской опера-
[тивной группы о том, что подготовка к операции да-
! леко не закончена, в частях не хватает тяжелого
оружия и боеприпасов, а солдаты валятся с ног от
перенапряжения. Знал командующий и о том, что
получивший свежие пополнения моторизованный
корпус гитлеровского генерала Рудольфа Шмидта,
очертя голову, не заботясь о флангах, рвется в эти
I дни к Тихвину и что поэтому нечего надеяться на
! встречный удар наших войск со стороны Волхова.
Но обстановка в Ленинграде, где продолжали сни-
жаться хлебные нормы и среди населения появились
первые признаки дистрофии, была такой, что откла-
дывать наступление было нельзя. Еще 12 октяоря
Ставка решительно потребовала от командования
Ленинградским фронтом закончить подготовку к
овладению станцией Мга, которая должна ыть взята
в результате согласованного наступления и,
54-й армий и Невской оперативной группы.
И вот —завтра бой. По древнему русскому обы-
чаю солдаты вымылись в бане, сменили ру ахи.
35
ПойМерно в половине первого ночи пощел в
Ба я» конечно, в кавычках. Вырытая в холме
Ха, закрытая от попадания мин и осколков
‘‘“точным накатом, была жарко натоплена.
следовало ожидать, внутри невозможно дышать ?
дыма. Однако все же рад, что мылся»,— говорится g
одном из писем.
Предчувствием грозных событии дышат солдат^
ские письма. «Настроение хорошее, поджимаем фа.
шистов. и очень возможно, что на днях дадим им
такого перцу, что не сразу опомнятся». «Писать
больше некогда. Прощайте на всякий случай». «На-
хожусь в окопе, предстоит двигаться вперед и по-
тому пишу всего несколько строк. В ближайшие дни
писать не буду, но вы не беспокойтесь. Всех крепко
цел ую».	.
Как разительно отличаются эти суховатые про-
стые строчки, свидетельствующие о спокойном му-
жестве советских воинов, об их непоколебимой вере
в правоту своего дела, от того, что сообщали с этого
же участка фронта в своих письмах на родину
немцы. I ерманский солдат Генинг, убитый в сен-
; - ре 1941 года, в своем незаконченном письме жене
*Х°вался: «Я- хорошо отделался при последней
Х07я малость и мне досталось. Огонь русских
р. J’!0Есчен. Наш полк имеет 190 убитых, без
пР°павших без вести. Каждый кусочек
жии п/? кие пеРепахали огнем всех видов ору*
г1ак к*- 1ИМИ мы не имели времени подумать о
него дня 1'/	* 1 Жили» как животные, до сегодняш-
Ленном ли, ! / ' 14 время без воды...» В неотправ-
тябрн 1941 го т счстРе 1ерте солдат Гюнтер 21 сен-
Написать пару1 ХНЬ1кал: «Я сижу в окопе и хочу тебе
“иет нас в покое^ ,К ^УСЕКая артиллерия не остав-
36	’ С1ОИТ ей перестать, как начинает
какой-то сумасбродный танк. Все это уже
стрелять к г0рлу. Погода стоит очень плохая. Три
припирае д дождь. Все сыро, а ночью иней и
дня ПОДР^Ы находимся к югу от Ладожского озера».
М<?1Немного позднее гитлеровские «сверхчеловеки»,
давшиеся в звериные норы под Ленинградом,
3аК°и еще откровеннее. «...Фюрер обещал, что Ленин-
упадет в наши руки, как спелое яблоко. Черта
с два' Если что и падает на нас, так это снаряды и
мины. Этот город заколдован, справиться с ним не-
возможно»,— писал гауптфельдфебель Мартин Мон-
нер из 170-й немецкой пехотной дивизии. Ему вторил
солдат Карл Процовский, служивший в 11-й пехот-
ной дивизии: «Вчера в нашем бункере зашел спор:
а что. если участь Ленинграда пришлось бы испытать
какому-нибудь немецкому городу? Гельмут сказал,
что подобные сравнения с русскими могут делать
только идиоты. Наши бы такое не выдержали. А пер-
выми бы подняли лапки кверху те, которые сейчас
на всех перекрестках вопят о необходимости сра-
жаться до полной победы».
Немцы под Дубровкой сидели в прочных блинда-
жах. расположенных в лесу, в достатке были обеспе-
чены топливом, продовольствием и боеприпасами,
и положение в котором находился их противник, по-
iказалось бы им ужасным.
Советские солдаты занимали окопы, вырытые в
г Членом песке. При каждом разрыве снаряда или
ЛНЬ1 они осыпались. Песок забивал оружие, и оно
*Н<)И Раз r/1 > азывало в бою. Дров не было. Их с не-
РМовеРиым 1РУДом доставляли с правого берега. За-
I иылки плацдарма получали урезанный олокадныи
1жек За их сиплой шуршала ледяной шугой, исхо-
I Грозным паром Нева, простреливаемая много-
В^ойным огнем с трех направлений. А впереди стоял
37
сильный и опытный, отлично вооруженный и
выкший к победам враг. Вдали рыскали по ночНо
небу тревожные лучи прожекторов, и багровое заре8
поднималось над Ленинградом, где страдали от Го.
лода и вражеских бомб дети и жены героев «Невского
пятачка».
И все же нет в красноармейских письмах ни уны-
ния. ни растерянности, ни страха. В каждом несокру-
шимая вера в победу; «Скоро кончится плохое вре-
мя— и как мы еще заживем!»; «Очевидно, придется
всем нам еще потерпеть, но зато потом какими ра-
достными покажутся и работа, и отдых, и, словом,
все, вся жизнь!»; «Будем надеяться, что после окон-
чания войны мы снова все вместе встретимся и от-
празднуем нашу победу. Я вот уже полтора месяца
Частвую в сражениях с врагом, но все еще цел и здо-
ров и чувствую себя прекрасно!»
Бто же написал эти стюшетл	у
воинов? Живы ЛИ эти люди	^ ИНЫе Мужеи И
нейшая жизнь? И кто же ?н	сложилась их даль-
эту драгоценную ношу? ’ дат> Донесший до нас
Полевая сумка и документа „„
скорее всего могли пойман™ ’ хранившиеся в ней.
ротный ли командир, напоам^аТЬ °ФиреРУ- Уж не
941 года в штаб батальона заЯСЬ 5 Или 8 ноября
задачи, захватил с собой солдат полУнением боевой
сдать их на полевую почтовую ™6 ПИСЬМа- чтобЧ
только не успел этого сделав станцию № 682? Ч
лейтенант Иван Иосифович	°Н в с™ске-
Рождения, член партииг c l 93Q ^ШКеД1аДЗе> 1913 года
инском языке, письмо к otiiv ДЭ' В°Т И его’ на грУ'1
Деозовичу, что жил в те пап Л старомУ Иосифу Та-1
чхе 1 и, близ Кутаиси. Ие ГОДЬ1 в солнечном I
ТОТ, КТО КОМАНДОВАЛ
РОТОЙ
Журналисты из грузинской
t республиканской газеты «Заря Востока» охотно от-
кликнулись на просьбу попытаться разыскать родст-
венников Ивана Иосифовича, узнать о его судьбе и
прислать в Ленинград перевод его письма. Прошло
несколько недель, прежде чем они смогли сообщить
о результатах своих поисков.
 Надежд на то, что командир четвертой роты жив,
у корреспондентов «Зари Востока» было немного.
Поэтому они решили даже не вручать неотправлен-
ное письмо Ивана Иосифовича его родственникам,
чтобы не бередить им старые раны, и сделали по-
пытку стороной узнать о жизни и делах защитника
невского плацдарма. Перед самым выездом в Соч-
хети разговорились с одним из кутаисских Бешке-
зе.
— Не знаете случаем Иосифа Тадеозовича Беш-
енадзе?
— Сосо? Как не знать! Крепкий старик, шахтером
в Ткибули работал, да и сейчас еще в колхозе тру-
дится...
— Ас сыном его Вано, с тем, что погиб на фронте,
не доводилось встречаться?
Погиб?! Не нашлось у немцев такой пули, ко-
I торая могла бы сразить нашего Вано. Он жив и рабо-
ает- До его дома отсюда рукой подать...
«Самая большая неожиданность,— писали в Ле-
тбилисские журналисты Ш. Гвинианидзе и
• Мамаладзе,— заключается в том, что Бешкенадзе
ив. Иван Иосифович работает преподавателем Ку-
39
таисского горного техникума, изоран секретарем
партийной организации. Мы встречались и побесе^0
вали с ним...»	м	До*
В тот теплый и звездный вечер напрасно зВа
Ивана Иосифовича сосед, у которого за бутылке^
доброго грузинского вина собрались гости. На улице
кричали мальчишки, смеялась молодежь. Вано ни-
чего не слышал. Перед ним на столе лежали старые
давно забытые листки. Много лет назад покрыл их
молодой еще тогда лейтенант затейливой грузинской
вязью:
«Привет, отец! Желаю всем доброго здоровья. I
Послал вам по почте деньги. Как хотите, так ими и
распорядитесь. Дело в том, что я нахожусь в таком
месте’ где Деньги мне не нужны. И еще — каждый
. 2 пРих°Дите в Ткибульский военный комиссари-1
Т„а 4 П0ЛУчайте за меня деньги. Там узнайте, кто I
к ему т'я«В°еиНЫМ комиссаРом, найдите его и скажите I
I ним	СЫН .СЛУЖИТ в Красной Армии сред-1
| ском фронте'Он гСеичас находится на Ленинград;!
аттестат и ня™ прислал па наше имя денежный I
его жаловав•	Что®ы мы ежемесячно получали!
бмьше ™ ° Буда“|
Ппозаиим^т	УВСТВую хорошо».
как сражается ’ он Ю£с,ИНЬ1е строки. Ни слова о 1
лось испытать’ Ьано Бешкенадзе, что ему Д°в£”
вели его от зет™1еРелсить, в какое гиблое место за- I
’чие горелым жет'0 Со’1хети Дороги войны, пропах I
М°М... Ни слоТя М’ СОЛЯРКОЙ и пороховым ды; I
клечу с богатыпямм'10М’ что ДеРется он плечом I
nv-'r, Начали торить’ ’iOTo₽bIe под Невской Дубров I
мм ' на в°льшую земпбЛОКИрованномУ Ленинград)
ДойЛ<< Лами к°торых с н°’ С богатырями, за геройски- I
ледят жители веп>Л11енИем’ тревогой и наДе5К” I
«	великого города. Ведь тогда I
«берегах Невы не было человека, который не знал
бы о том, чт0 происходит на огненной земле плац-
дарма...
Г __ Это письмо я написал вечером 3 ноября 1941 го-
да на левом берегу Невы, около переправы № 7,—
рассказывал Иван Иосифович.— Немцы находились
близко, очень близко, били из шестиствольных ми-
нометов, забрасывали ручными гранатами. Мы на-
учились возвращать врагам их «гостинцы». Солда-
ты хватали с земли не успевшие разорваться вра-
жеские «колотушки» с длинными деревянными руч-
ками и швыряли их обратно. Порой они рвались
в воздухе, как шрапнель. Земля была перепахана
снарядами не раз и не два. Питались мы скудно. Ре-
бята так ослабли, что не могли поднять бревна. В
ночь перед боем, в самый канун Октябрьского празд-
ника, делили поштучно сухари и патроны. Какие
люди гибли там! Цены им не было...
Вот и ожило казавшееся мертвым старое фронто-
вое письмо. Во весь рост поднялась из полустертых
карандашных строк удивительно яркая и чистая
судьба человека.
В армии капитан запаса И. И. Бешкенадзе с
1935 года. Служил в Тбилиси и Полоцке. Сразу же
после окончания Московского командного училища
имени Верховного Совета РСФСР получил назначе-
ние в действующую армию на Карельский перешеек.
Водил в бой сначала взвод, потом разведывательную
группу.
В начале Великой Отечественной войны лейте-
нанта Бешкенадзе вызвали в штаб фронта, где он
получил назначение командиром четвертой роты в
отдельном батальоне. Батальон готовили к уличным
боям, к десантным операциям и бросали туда, где
оыло всего труднее. Кремневые служили в нем лю-
41
ди, на подбор — ленинградцы, рабочие, коммун
Первыми шли в бой и от огня не прятались.
Боевое свое крещение рота приняла около R
пина. Отражали немецкие атаки, отбивались от Г°Л'
леровских воздушных пиратов, установив дегтяп
ский пулемет на самодельную турель — колесо^'
разбитой двуколки. С болью видели, как по Октябп^
ской магистрали под градом немецкой шрапнели лгу
рвался в Ленинград последний поезд. Гам же впервые
услышали карающие залпы «катюш», повергавших
врагов в панический ужас...
Прошлое вернулось к капитану запаса. И неодо-
лимое желание вновь увидеть землю, за которую
пришлось десятки раз рисковать жизнью, оторвалс
Квана Иосифовича от семьи, от дел и заставило при-
мчаться в Ленинград. В Дубровку. Приехал он не
один — с сыном Георгием: пусть узнает, где все-
вал его отец, какой ценой добывались свобода и сча-
стье...
Четверть века не был Вано Бешкенадзе в Ленин-
град- с тех самых пор, когда его, тяжелораненого
доставили с поля ооя в госпиталь. II теперь в первый
же день после приезда старый ротный командир пе*
ехал туда, где давным-давно дрались его солдаты.
пп^Я°аЯ °Т бес™сленных воронок земля. Заросшие
Г етткп^ХЛ0И !Рав°й осевшие окопы. А вот и обрывк1
та?1 7г * . ' немецкой колючей проволоки. Четвер-
ым». ЛгГ/7 Ji4J!a тогда ее лопатами, рвала «лимонка-
гильзы рйп 11 3Десь на земле зеленеют стреляные
погнувшиесяЮ1СЯ искоРеженные пулеметные диски,
Упал ротный nnlaTbU ВОТ ЗДесь’ обливаясь кровь^
пришлось поп / 1И1РУк Занкович. Сколько труД0
через Неву’	потом, чтобы переправить еГ^
метной очепелкД°И ВоР°нке умирал прошитый ПУ-71*
42	взвоДный командир. Не стонал, **
„П помощи... Иван Иосифович нагнулся, поднял
праС 'VIO солдатскую каску, подозвал Георгия:
ды^_ смотри, сынок. Учись, сынок, как встречают
мепть Выстрел сделан почти в упор. А солдат не
твернулся, до последнего мгновения смотрел в глаза
nparv Наш солдат, из нашей четвертой роты...
Р На старом поле боя воспоминания с новой силой
нахлынули на капитана запаса.
‘ _ Было еще тепло,— рассказывал он,— когда
нашу роту из-под Колпина перебросили в Невскую
Дубровку. Дубровка горела. Жутко было смотреть,
как вражеская артиллерия и пикировщики, с утра
метавшиеся над Невой, один за другим сносят с лица
земли дома, корчуют лес... Окопались мы на са-
мом берегу реки, возле развалин бумажного ком-
бината. Ночью, когда стихал огонь, бойцы пробира-
лись в разрушенные цехи и приносили охапки бу-
маги. Ею вместо простынь устилали нары в зем-
лянках...
На том берегу, на «пятачке», уже не смолкая, гро-
хотал оой. Лейтенант шарил биноклем по вражеским
траншеям, изучал огневые точки, узлы обороны, под-
ходы к ним. Немцы засыпали роту снарядами и ми-
а^али на позиции и фашистские «чемоданы»,
'у 1 -1 *Ь1е всякой пропагандистской чепухой. А на-
М0ЛЧ?Ла- СнаР*ДОв было~ не так уж
сердцу агггм Н( РазоиДешься. Когда невмочь было
пятку и б^.ЛпТ^..ВЬ,Катывали на берег сорока-
без пр0Маха .? и< М(*Нким дзотам прямой наводкой —
Добивали iivjit *j1< к<г,ивших из укрытия гитлеровцев
В po-rv впиг ИКИ четвертой роты...
савщ11еся «п?.1..1 aJI<J дополнение: только что выпи-
и чем попало nvn^6*1 бойцы- вооруженные кое-как
I Учебными винтовкамМиеТпМИ системы «ширпотреб» и
I	ами. Дуги у «ширпотреба» не пере-
43
гибались, катки были не деревянные, а металл
ские — неподъемные. Носить такие пулеметы на гой,
бу было нельзя, можно было толь ®рекатывать £
по земле. А учебные винтовки с заклепанными
oc“-'ly- J „„_„ями ГОДИЛИСЬ ТОЛЬКО для пт. а
казенной части дырками ,<•	д 1Я Штьь
кового боя. По ночам солдаты на данных лодчонка*
переправлялись на левый берег и собирали там Год.
ное к службе оружие.
С оружием было туго. Как вспоминал впоследст-
вии маршал К. А. Мерецков, под Тихвином в то вре-
мя формировалась так называемая i ренадерская бри-
гада, которой командовал генерал Г. Т. Тимофеев
Вооружена она была почти одними ручными грана-
тами...
А потом настал черед и четвертой роты. Вырыв до
самой Невы траншеи в полный рост, она по ним спу-
стилась к воде, где уже колыхались на волне пон-
тоны седьмой переправы. Крохотный военный ка-
I терок стремительно выволок их на середину реки.
| быстро отцепился, и огромные стальные ящики, пе-
реполненные ЛЮДЬМИ, своим ходом пошли на ту сто-
^.^РТБ?ПНЬ1^т свет вРажеских ракет вырвал
дов 1-		11 1еВа вскипела от разрывов снаря-
дами ’ '!Ырилась под пулеметными очере-
шая,3 п^окшаГСротГИппеЖНОГО ПеСКЭ закочеНе®'
вздохнула полной г»-,и , РгВеЛа Себя В порЯД°
жеских укреплена/° и ^Росилась на штурм вра'
как раз напро-
ПеРеправе, котоп^^а’ ОгсюДа немцы вели огонь
>^°Рая была видна как на ладони-
Тив бумажного
по ]
Пт 1	1
^нками и гранатаклг/ ниДна как на ладо»'1’
Разн3а евших в тРаншРА°Л,ЧаТЬ1 вышибли гитлероВ'
"Р-У. » ще““
недальнего - ° лои^ине продвинулись
Са* который существовав
на топографических карГпятвдесятРметров
только ”о‘шли в контратаку и на пятьд
Ценили роту '< ^веметров были для нас дороже
п° __ Эти п^иДнеая Иван Иосифович,- Мы дрались
жизни,- вспо н0 с потерей этого клочка земли на-
за них так, сл	Но как только опустилась
всегда тера бросились в штыки и отшвырнули
ночь, мы	исходные позиции. Устланные вра-
"Pe°X”i трупами полсотни метров родной земли ос-
таЛдСбой седьмого ноября я никогда не забуду, про-
должал ротный.— Готовились к нему, как к великому
празднику. Надеялись сделать ленинградцам пода-
рок — освободить дорогу для доставки в город про-
довольствия. Но сил у нас не - хватило. Сумели
только ворваться в немецкие передовые траншеи.
Здесь, в ходах сообщения, опутанных колючей про-
волокой, в бомбовых воронках, в дыму и огне, заки-
пела рукопашная. Многих мы недосчитались в тот
день: ротного политрука, командиров взводов, луч-
ших солдат.
В роте моей служили политбойцами три старых
ленинградских коммуниста — пожилые люди, инже-
нияЫп ученые’ Они были приданы взводам для веде-
составэ 1^11ко’воспитательк°й работы среди личного
ступлени °°Ю солдаты равнялись на них. После на-
занести список безвозвратных потерь пришлось
шисты за аолотых людей. Дорого заплатили фа-
Дились нрмпттТ°еЛЬ’ Ночи напролет в поте лица тру-
СВ°ИХ мертвен™ пох°Р°нные команды, вытаскивая
Том нашей роты ° неитральной полосы перед фрон-
^сколько недел?а кРаЖаЛась на <<Невском пятачке»
«ель. Каждая иг „их была подобна не”
-И. Иван	этом^^письме ?ха
“'ГсХжХцев ХКХДа3л~ГКВИЧ
рис Ефимович Иванов^ полушубок и П0Е°ДЯа*ДЬ1
Вано ВЬ1РядЯЛ рское снаряжение. Мишень на Чер°
ном Дубровском снегу получилась для вражеск^ |
СНаДеТь1Вч°то 'наДауптвахту захотел?! — раскричался
командир батальона,- У меня и так командиров не-
достача, а ты под пулю норовишь.
____ Давай на губу,— рассмеялся Вано. Гам сей-
час куда спокойнее...
Бешкенадзе так часто водил свою роту в атаки,
что немцы знали его в лицо и в минуты затишья кри-
чали в мегафон обидные слова:
— Здесь воюют ленинградцы. Им деваться неку-
да. А тебе, грузину, что здесь надо?
Стояла уже зима, в тот год особенно лютая, когда
четвертой роте пришла в окопы смена. Командир под-
разделения, занявшего траншеи, в которых воевали
солдаI ы Бешкенадзе, сказал на прощание:
—- Отдай все, что можешь. Все пригодится.
с.. ", ' • четвертую роту пополнили, помылив
ты прп(^тГ0МиН0Ва 6Р°СИЛИ в бой. На этот раз солда-
репления^ еВ^ П0 ЛЬДУ и атаковали немецкие Ук'
ста в пайош°Пп взорванного железнодорожного м°-
Дубровки по С1ровки"Кузьминка, несколько ни#е
был ТЯ^	В этом бою Иван Иоси
на ноги в госпитап ранен* Выходила его, поставила
Ленинграде военный °K0JI° Ср>инляндского вокзала 0
~~~ Этой русской Врач ДР°3Дова.
орит Иван Иоси±пп1ЦИНе я обязан жизнью,—Г(У
4в	ич- Ленинград стал ДЛЯ
меня родным городом. Вместе с ленинградцами де-
лил я тяготы блокады, вместе с ними встречал
победу.
За бои на «Невском пятачке» лейтенант И. И. Беш-
кенадзе был награжден орденом Красной Звезды.
В строй его больше не послали. В запасном полку го-
товил он для действующей армии пулеметчиков, ми-
нометчиков, автоматчиков. В конце 1945 года был де-
мобилизован.
«Я СОЛДАТ ЕЩЕ ЖИВОЙ»
Может быть, Иван Иосифо-
вич вспомнит, как звали воина, сохранившего письма
и документы четвертой роты?
— После первых боев на «Невском пятачке»,—
рассказывал И. И. Бешкенадзе,— в строю у нас оста-
лось всего человек двадцать. Каждый день погибали
товарищи, приходило пополнение. Фронтовые мои
записки сгорели во время пожара, а имена однопол-
чан стали забываться. Хорошо помню, что свое пись-
мо к отцу я вручил тогда старшине. Вечером приеха-
ли кашевары, и старшина собрал письма, чтобы с
оказией переслать их в Ленинград. А вот, как звали
старшину, сказать не могу. Был у нас в роте стар-
шина Иван Архипович Маринин, ленинградец, из
ополченцев, большой храбрости и чудесной души че-
ловек. Его мы все очень любили. Но с Иваном Архи-
повичем я расстался позднее...
В ротном списке старшиной значится Николай
47
Гам, на левом берегу Невы, грохочет бой. Осень 1941 года
Заместитель политрука
роты А. Н. Меньшиков
Таким был инженер
Н.М.Слезин в 1942 году
Н. В. Пимкин.
На кафедре его до сих
пор помнят
Ва"ль^8еЛеЦ1е8-
“«as:?»"
^милетним
В- Е. Соловьев
До конца выполнил сВ
Долг перед Родиной
последнее письмо
Пв Е. Соловьева
Военный музыкант
Ветеран с женой и
П. В. Громов сыграл победный марш,
сыном Виктором. Снимок 1957 года
Командир 4-й роты И. И. Бешке-
надзе: «Смотри, сынок, учись...»
На поле бранном вырос
гранитный обелиск
Ом
Вспоми.
... е ло 1916 года рождения
Нестерович Жеребцов ^алДОмским райвоенкома?'
иист, призван в армию	«мац
Московской области.	такой старшина.— -
— Что ж, был у __ ТоЛЬКо ведь в списке бол”'
нал Иван Иосифо ' еЛ0 нас всего ничего. Став
двухсот Фамилии а учел льше всех Мы	Ljp-
шинам же дост	приходилось почти кажду?
“ Z& "Ал тогла
ПеВАдресТниНИ Жеребцова в ротном списке почти
стерся Прошло время, прежде чем удалось устано-
вить место жительства старшины. На его родину по-
летели письма в райвоенкомат и сельсове i с прось-
бой выяснить, не получали ли родственники Н. Н. Же-
ребцова похоронку или извещение о том, что он про-
пал без вести.
Три ответа пришли почти одновременно. Слу-
жащий Дмитровского объединенного горвоенкомата
* подполковник Мохов и председатель Юдинского
 сельсовета Федоров сообщали, что Николай Несте-
F ?°В	? в’ тРетье письмо, где буквы в строках
* левой рукою-1 ЬЛС30’ 0Ь1Л0 написано самим старшиной.
СначСалааРмьГбь1лВИ в°^Д“Л.Д° октября 1941 ГОД|
через Неву и пошли
мандования я ]—
Мы пытал*
атаки я был ранен РбУЗ°В0
ле в Ленин.
вой° ПЛеча- я
Вои руки-
ПЬ1...»
48
в °боронр	л MX* --™
ти в нао'гх/ d Лотом переправились
чРинял взвод^ПЛение’ П° приказу ко-
пытались11 Воевал на левом бе-
расширить плацдарм в
НгРадГтамП₽аву1° РУкуЧм ”°Ября во времЯ
а. я СПпТам МНе Pvkv У И Лежал в госпита-З
" ««н2,д «ИВОЙ "У™₽°Ва™- Д“ “
д °течественмп“ Нет у меня пра'
ен«ои войны ПгруП'
аомии четыре года и великолепно изучил воен-
Старшина четвертой роты до войны прослужил
армии четыре года и великолепно изучил воен-
ный быт, его законы и обычаи. Он твердо знал, что
боец Б любой обстановке должен быть накормлен,
□дет обеспечен махоркой и патронами. Слова «нет»
для солдата не существует. Что положено — отдай!
д если отдал — требуй с бойца полной мерой и
слов «не могу», «не под силу» тоже не принимай в
расчет.
Под Дубровкой эти простые и мудрые истины
были основательно поколеблены. Старшина не мог
простить себе, что его солдаты сутками не видели
горячей пищи, замерзали в нетопленых блиндажах.
Распространяться о том, что гребцы во время пере-
правы вышли из строя и старшине самому приш-
лось вести лодку к берегу, что из проклеванного ос-
колками армейского заплечного термоса вытек суп,
что вместо дров надо было захватить ящики с бое-
припасами, Николай Нестерович просто не мог. Сло-
ва «нет» солдат не признает. А каково приходится
там, на Неве, вся рота хорошо знала сама, так как
не раз выволакивала из полузатопленной лодки меш-
ки с сухарями, забрызганные водой и кровью.
Активный участник боев на «Невском пятачке»
генерал-лейтенант С. Н. Борщев так рассказывает о
работе тыловых служб, которые обеспечивали плац-
дарм всем необходимым:
Пищу на «пятачок» доставляли с правого бе-
рега в термосах, при этом многие бойцы хозвзводов
К>ниТ1РШИНЫ поги^али- Бывало и так, что добирались
ред К НаМ Раненые, с простреленными термосами. Не-
ПИ1п°	на «пятачке» сутками оставались без
Дол А слУчалось, боец только получит в котелке
Ст^го>кДанный блокадный паек и едва успеет подне-
ложку ко рту, как противник открывает огонь.
4 п *
Аверин	49
R стороне валяется котелок - его
и вот уЖе в „„ неясен...
«V ОН больше не ну боЛЬЦ1е поражаюсь, как
? С годами я вс(ГпрприПасы, пищу, газеты,
, доставлять бое р пятачок» и самим выкРад.
6 письма на «^^Хочитать газету, написать
ЛЫ’ чоемя, чтобы про этому никто не удавлЛ
Этот быт создавали такие герои, которые, как и I
старшина Жеребцов, не думали ни о наградах, ни о
славе. И все же старшина облегченно вздохнул, ког-
да его вместо выбывшего из строя командира назна-
чили взводным. Теперь все снова стало ясным:
справа — сосед, слева — сосед, впереди — противник.
Знай свое дело — воюй. Только недолго продолжалась
эта ясность — до той атаки, в которой потерял сверх-
срочник Жеребцов правую РУКУ- ппихваоываю,—I
«Себя я чувствую неважночасГ1у’Р"' сКОль-
писал Николай Нестерович. Сами ‘	жеНа
ко крови привелось потерять^ под Ду ₽ вместе
моя Ефросинья Никитична работает в сов- аи6лио-
с сыном Львом, дочь Валя заведует сельск 1ТСЯ в
текой, а младший сынишка Саша еще У
школе.	сер-
Старшиной в роте после меня был старн1
ж ант Сергей, а вот фамилии его я не помню. Р
вспоминается, как во сне,— то ли Кузьмин,
Ку знецов...»	I
Нет в списке четвертой роты ни Сергея Кузьм
на, ни Сергея Кузнецова. Но вот один документ, КО
сохРанилея в старой полевой сумке. Не помо
носцаТ °Н раскРЬ1ТЬ тайну имени мертвого ПИСЬМО
50
ыкант сверхсрочной службы, красноар-
«Я, му3г0 отделения второго взвода четвертой
weeU вТ0?° р0ТЬ1 П. В. Громов, доверяю старшине
стрелков01 ^£кифОрОВу получить в финчасти причи-
РоТЫ Тея мне зарплату (разницу) в сумме 58 руб-
таюШ5ю 7 ек Доверенность заверяю: политрук ро-
лей f °
ХгГ Занкович».
^Никифорова в ротном списке тоже нет. Правда,
писке личного состава одного из взводов значится
Б кто Никифоров, но ни имя его, ни возраст, ни место
рождения не указаны. Сообщается только, что прос-
лужил он в Красной Армии три года. Зато есть все
данные, касающиеся красноармейца сверхсрочной
службы Павла Васильевича Громова. Сохранилось и
его письмо, адресованное в Ленинград на Сытнин-
скую улицу жене Александре Федоровне.
ПО СТАРЫМ АДРЕСАМ
На каждом доме в старых
нинградских кварталах стоило бы установить ме-
Д0СКу- Исхлестаны непогодой, источены
xnau«eM’ опалены огнем стены каменных ветеранов,
УгнатьрИе На Се^е следы боевых ранений. И хоть не
лых окп Тлеперь этим Домам за поднявшимися на бы-
ками тл НаХ наРяДными зданиями с широкими ок-
они НИ KOVTR Иками на балконах, ничуть не стыдятся
стниц ни 1Х’ исшаРканных тысячами ног своих ле-
НЬ1МИ’ rrr>JeCHbIX ДВОРОВ> загроможденных дровя-
нницами. Как старые обстрелянные
51
солдаты, крепко еще стоят они в строю и верно несут
службу, с добродушной усмешкой посматривая
на молодежь; кичитесь, мол, щеголяйте своей юно*
стью и нарядами, а мы видывали такие виды, какие
вам и не приснятся.
А видывали они такое, что перед каждым домом
хочется скинуть шапку. И слыхивали они многое: вой
сирен и визг бомб, скупые слова прощания и ликую-
щие голоса победителей.
В тесноватые эти дворы душным и скорбным ле-
том сорок первого, узнав о вражеском нашествии, вы-
ходили мужчины в рабочей одежде и в руки, только
что резавшие металл, собиравшие тончайшие прибо-
ры, обнимавшие жен и ласкавшие детей, брали вин-
товки, чтобы защитить родную землю, по которой
шла смерть. В одном из таких домов на улице Ка-
ляева старый ленинградский рабочий Николай Ни-
кандрович Бессонов написал тогда бумагу, адресован-
ную в штаб Ленинградского военного округа:	|
'•Мною было подано заявление во время нападе-
1...1 ' нашУ страну о создании танкового экипажа и
зачиелбь-ии на фронт меня и шести моих сыновей и
двух дочерей... Прошу возобновить мое заявление о
посылке нашего танкового	заявление
его шайки” ЗЭрВавшегося Гитлера^фаш^кой
дежны/приют защиткикаТ города °и бьш^непри-
ступнои крепостью для врага. Узкими щелями пу.ле-
метных амбразур смотрели они в сторону против-
ника и широко открывали двери перед красными
воинами, приходившими с фронта. В эти каменные
громады целили бомбы с фашистских «юнкерсов» и
снаряды горластой «берты», установленной гитле-
ровцами под городом. А люди в них при трепетном
52
допотопной буржуйки делили лютой блокад-
свете „мой микроскопические кусочки хлеба, неза-
Н°Й л стараясь подсунуть детям ломтик потолще, со-
М6няти стихи, писали диссертации и от души смея-
4 над незадачливым гитлеровским «комендантом
города Ленинграда» генерал-майором Кнутом, кото-
рый причинил немалый изъян фашистской казне,
загодя напечатав так и не пригодившиеся «аусвай-
сы» для проезда автомашин вермахта в город, кото-
рый фашисты уже считали своим.
В одном из таких домов на Васильевском острове
ленинградская девочка Таня Савичева вывела тонень-
кой слабой ручонкой строки, заставившие весь мир
содрогнуться от боли и гнева: «Умерли все. Осталась
я одна». Из этих зданий на санках вывозили непрек-
лонных питерских стариков, у которых уже не было
сил дойти до завода. И старики, посылая проклятья
окаянному Гитлеру, привязывали себя, чтобы не сва-
литься, веревкой к станку и вытачивали корпуса для
снарядов.
Многое повидали и лестничные темноватые пло-
щадки в старых домах. На них при первых ша-
гах почтальона с надеждой и страхом выбегали про-
стоволосые усталые женщины и, пряча от соседей
покрасневшие глаза, возвращались в пустые, про-
мерзшие насквозь квартиры, услышав виноватые
слова:
— Вам пока ничего нет.
А письма были. Их писали солдаты на прикладах
винтовок или на патронных ящиках, бережно при-
крывая листок бумаги от снега и песка, сыпавшегося
с окопного бруствера. Писали в сырых, пахнущих
прелью блиндажах, примостившись у хилого, исхо-
дя иде го ядовитой черной копотью пламени, которым
горит телефонный кабель. Их несли в вещевых меш-
53
полевых сумках ротные
Г.аХ ' а ясъ от Ь°^0 ' ценной этой ношеЛ
пробйраяс	драгой	почтальон, тадЗ
ло.
свое^	кр:П0* *д угр^°-
яст-
...Не так-то это просто — разыскать людей. й,- 1
рым были адресованы письма, датированные ноябД
1941 года! После голодной и холодной зимы ссуд '
второго, после зверских бомбежек и артиллерийски
обстрелов лета 1943 года, после кровопролитных
сорок четвертого...	д|
А может быть, это жестоко — передать роднив
последний привет от человека, утрата которого сто
раз оплакана? Легко ли это — снова внести в т*1
хую и теплую квартиру леденящее дыхание про-
клятой войны, которая причинила людям ст
горя?..	ч	КяЖДОвФ
Но письма из сорок первого жгут руки. \^1ва10Т.
пих кричит: пусть люди помнят! Пусть не °а°сердцу
какой ценой было заплачено за мир. Больно
и горько на душе — помни. Горят ст^Рые’<тттОТ чет-
вавшиеся раны — помни. __ ______
верть века пролежавший в разрушенном
под Дубровкой, тоже кричит: помни!
было неизвестных. У каждого было имя,
верно, до сих пор еще выходит она на
высматривая из-под ладони:
выи...
денмьТмТ«11аЧИНается ПОХ°Д по старым адресам, вьгВе"
рызком в со*^кВпер1омСОЛДаТСКИМ каРанДашным оГ'
54
[	I.	, зарубде-
погибший солдат, чет-
—::i блиндаже
.’ На войне не
, была мать.
.	I ОКОЛИЦУ'
1ь.(2т ли qq служи*
_ Нет. Не проживает.
- Не ЗНарЯМ жил но выбыл.
- Кажется, ’ ться в домовые конторы л
Приходите зв0НИТЬ в адресный стол и снова
справочные о_ Р - которых в годы войны с надеж-
стучаТЬтпЯхом выбегали солдатские жены и матери,
д° "„пав шаги почтальона. И письма находят адре-
сатов Письма от живых к живым. И от мертвых к
^' и'смахивают слезу вдовы, получившие наконец
последний привет от своего не вернувшегося с войны
кормильца и добытчика, и дивятся силе духа и му-
жеству отцов сыновья, переросшие своих батек и
знающие их только по портретам, и ветеран, склонив
седую голову над листком, который он сам запол-
нил давным-давно в окопе, долго молчит, глотая
застрявший в горле непрошеный ком.
Первый визит — в семью сверхсрочника Громова.
О чем же там расскажут, что поведают?
ТРУБАЧ ВЫХОДИТ
НА ПЕРЕКЛИЧКУ
брустврп >	Снаряд рванул на самом
попавпт м’ ВЗВИЗГНУЛИ осколки. Громов выплюнул
Разрыва*11 Е Р° Г ?есок и» когДа развеялась едкая гарь
Датская nt^°CK0 и ВЗГЛЯнул на неб°’ сеРое- как сол-
шЛи тяжЛ Ь' В егорону Ленинграда, натужно воя
стами на ко гру5кен«ые бомбовозы с черными кре-
ка крыльях. А там - мать, жена, малолетки.
55
МОЖешь>ИЧИ’ Х°ТЬ РВИ волосы — ничем уж Им Не п
Воевать везде не мед. Но на пороге род110гп П
' *а нет горше муки. Так и кажется, каждый cn;/°*
летит в твою семью, каждая бомба в нее метит
еще вышла незадача: на переправе попал в ледЯн7г
воду, да на берегу просквозило до костей невск^
злым ветром — отнялись ноги, еще не заживи^
после ранений. Не встанешь на них. Через несколько
дней праздник. Чем порадовать ребятишек? Каад
гостинец послать? В финчасти остались какие-?-*
деньги от аттестата сверхсрочника, который Павел
Васильевич выслал жене. К чему они ему, солдату,
тут на «пятачке»? Военторги от него держатся в сто-
ронке... А дома деньжата пригодятся. Старшина со-
бирается на тот берег, надо ему доверенность дать да
заодно и жене письмецо черкануть...
Громов вжал спину в стенку окопа, положил на
винтовочный приклад листок бумаги. Помусолив ка-
рандаш, вывел:
" Здравствуйте, дорогие жена Саша и сынки
Юраша и маленький Витюша, а также мама, Митя,
Николаи, Дуся, Ира, Нина, Лена, Фрося, Зоя, Лида.
Вова, Гена и Пал Палыч!
;/	боевой красноармейский привет
Я пока етР0- 1 а‘ ^°Р°гие> родные, Сашуля и сынки,
болеть зж	Н° лучше бы не болеть, так как
знаешь менч- db некстати- Много работы. Но тЫ
печку и так м 1 Ч1° могу» то и делаю. Перекладывал
и TdK> по мелочам.
ходили ли^ши'11 МИе ад^ес Саши и Василия... ПрН'
высылай: он о/ Иа Работу? На Малова письма не
мне не пиши п/ 'Н и нахоДится в госпитале. Много
«’ мен,	° себе, а .ее другие „звее-»
UI как У тебя насчет дров, на
□□
обязательно. Если дров нет, сходи к комиссару,
он поможет.	сыновей, Сашенька. Я знаю, что
ТеПХжешь но смотри и себя тоже не своди. Что
ТЫ их бережеш ,	очень хорошо
ониживыиздири ,	ло пол	ла ТЬ1 письмо от
Я нео5о А пойлал ю октября, а другое 22 ок-
ме”яя а «к беспокоился, что долго нет ответа. Наши
Swot а я нет. Я уже написал в академию, чтобы
S или К тебе и узнали, в чем дело, почему нет от-
вета. Придет к тебе с этим Володька. Но вот 1 нояоря
получил и я письмо...
Сашенька, теплого мне пока ничего не надо. На
сегодня я имею новые перчатки, выстирал ватные
брюки и ношу две теплые рубахи, а свои перчатки
пока лежат. Получил теплый подшлемник. Скоро
дадут фуфайки. Как видишь, дела пока идут неплохо.
Питание согласно данной обстановке.
Вот только со светом у нас в землянке неважно.
Поэтому, Сашуля, одна лишь к тебе просьба: если
можно, то попроси Николая или Лешу, чтобы упако-
вали как следует один литр керосину. Вот, Сашуля,
и все. Если с керосином туго, тогда не нужно. Та-
зак дают: «Ракету», «Звездочку», «Норд». На этом
| кончаю. Целую вас всех. Ваш папа Павел.
ком НгтС еСТЬ в землянке своя баня, а я был банщи-
А ••• 1ривет всем знакомым и родным. Павел.
ноября 1941 года».
вал “Т ЭТ° письмо солдат и по-хозяйски прикиды-
ДУб’ровскН’УЖН° еЩе сделать» чтобы обжить неуютную
со светоУЮ землю* Баня есть, печку он сложил. Вот
Палят почЛ землянк1 Действительно из рук вон...
Ребят пол кпп РЯ телеФ°ннь!Й кабель, и от копоти у
и то Не ототоепгк ЧмРНЫе уСИЩИ обРазУются. Снегом
ототрешь. Может, жена и вправду поможет.
57
Таким домовитым хозяином, не ум
отдых своим рукам, был Павел вГсиТИМ Дав^ь
семье. Перед войной жизнь его порадовала^*4 и 8
ся музыкантом в духовой оркестр Военно- /Строил'
ской академии, получил комнату, дети роди^10^
и оба мальчишки. И тут, как снег на голову
с его бандюгами.	’ леР
В тревожные дни, когда враг ударил своим при-
кладом в ворота Ленинграда, ушел Павел Василье-
вич Громов на фронт добровольцем. Думал, что жена
будет отговаривать, но Александра Федоровна ска-
. -
— Двое сыновей у тебя растут. Никто их не за-
щитит, если сам не сменишь свою трубу на винтовку.
Иди. отец!	
А потом он, раненный в одном из летних боев, за-
глянул домой. Ввалился в комнату страшный, зарос-
ший бородой, с четырьмя гранатами у пояса и де-
сятизарядным полуавтоматом за спиной. Жена на-
скоро перевязала мужу раны и сама отвела его к
военному коменданту. Оттуда угодил Павел Василь-
евич в госпиталь...	J
Не дошел твой праздничный гостинец, солдат! Не
донес до невской переправы ротный старшина и
письмо с боевым твоим приветом. А как ждали его
в семье...
,В самый канун Октябрьского праздника враже-
ВЬ1^ила все окна в доме на СытнинскоИ-
встала ?.1 ^>еДоровне крепко недужилось, но она
проемы, завесеЛИ’ наскоР° забила фанерой оконные
ничное * угощений- ИХ одеялами- Приготовила празД-
Хле^а и стакан сп^11И1ОК соленых помидоров, кусок
GblJ1° в комнате° ^°лока Ребятам. Темно и хо-
роаную пыль... ’ Ве1еР нес сквозь щели в окне
гл же лет опоздал, солдат, твой празднич-
на много м Давно нет в живых твоей ма-
ны» п°кЛ°раМой последней минуты делилась она с
тер»- Д°т, гооьким блокадным хлебушком и умерла
внучатам _ р ю Нет и закадычного дружка твоего
гол0#!0 ль1ча Никт0 уЖе не сообщит тебе и адрес
ПаЛ своего Александра, балтийского моряка. Сло-
бра он голову на войне. Погибла на посту под
вражеской бомбой и веселая девчонка Дуся, боец
отряда местной самообороны. Это она, когда Алек-
сандра Федоровна потеряла блокадные карточки, от-
дала твоим детям свой солдатский хлеб за целую
неделю.
Давно вырос и женился сын твой Юраша, рабо-
тает радиотехником. И не помнит он уже, как весной
1942 года привела его мать на Серафимовское клад-
бище, где буйно зеленела трава. Во дворе на Сытнин-
ской трава давно была съедена до последнего сте-
белька. А здесь, увидев такое сказочное богатство,
Юраша ахнул от восторга и восхищения. Это клад-
бищенская трава, солдат, да верное сердце жены
твоей Саши и помогли детям твоим выжить.
ЛРтДеСЯТКИ тысяч жителей города были благодарны
Употп^адСКИМ ученым’ котоРые рекомендовали для
стений В ПИЩУ -б°Лее С0ТНИ ДИК0Растущих ра-
Дяная лилия\КЭК лебеда> крапива, борщовник, во-
Ромащка i ц ’ П0Д0Р°жник, хмель, одуванчик, лопух,
горком павт^°ЛЯ 1942 Г0Да Ленинградские обком и
0 заготовке ,л приняли специальное постановление
тРав. «При Бп^ГР°ДаЖе насменик> Дикорастущих
6оБХ“™'“" институте, в клубах, дУои’а*
^гаиизованы ™™алях и на предприятиях
читались лекции выставки пищевых растений
• товлению рад^,\Давались консультации -- И’
₽ ли 1НЫХ блюд из трав R г,
« из трав, в весенне-лет-
ПО ПРИГО’
НИЙ период 1942 года
промышленности Ленинграда
4000 тонн дикорастущих paci ”Ирп’
«Очерках истории Ленинграда .
нинградцы в годы
«Население 1
было заготовлено
.— говорится в
В своей книге «Ле-
«ичерках истории	А в. Карасев пишет-
«НасетХ Использовало малейшую возможность,
4tZ сбором съедобных трав увеличить суточный
,;аХ Женщины рвали их по обочинам окраинных
улиц, в садах, на кладбищах».	__
Не помнит теперь Юрии Павлович и того, как ле-
том сорок второго шел он, держась за юбку матери и
осторожно переступая тонкими, как былинка, нож-
кашс по Марсову полю. Бил немец из дальнобойных.
И о: да рядом зачернела каменная громада Инже-
н- . • ; j замка, четырехлетний карапуз сказал серь-
езно с многоопытностью бывалого воина:
— Ну. поле перешли — теперь живы будем...
11 1е^1ная лестница ведет под самую
)	тоХ fit Сытнинской- Это не тот дом, во>
письма. Тот стоя? Хоуго™ К0Нверте громовского
разрушен бомбой еще в cLor ^Тороне Улицы и был
ь сборе. За столом — сам стаг ,,	КОМПЯ 1С
сяльевич Громов, до сих'п?, Р солДат Павел Ва-
нас-еркой. Рядом Александр?' £асстак>Щийся сгим-
РУсского письма лицо мг>?, ФеД°Ровна. Строгого
• -аленький Ви Ха»Г Темн°е платье А зет
здоровяк, слесарь завот	!'рок°плечий румяный
BdBa Павел передавал -м„	расногваРДеец? Когда
было Витюше всего лолторИ3‘под Дубравки.
Вместе мы оазГи 10ра *°Дика...
строки, прикидываем* 1 "" |УстеРтые карандашные
праздничный солдатский У еЩе можно передать
пятилетия. И вмес " *1И "РИВет- запоздавший на де-
зяисгвенному, делппм Ы1аемся Дать ответ тому хо-
бо	Деловитому солдату, который на со-
ненадежную и зыбкую дубров-
, чтобы прочно стоял Ленинград,
заглянула в трудное то время в
хочется нам сообщить в Дуб-
fc хотел обжить
веСТю3еМлю длятого
Ль не одна беда
* красноармейца,
ровку- пай свою тяжелую и большую ратную ра-
™ спокойной душой, Павел Васильевич! Дер-
бот> / Не распускаем нюни. Не подведем...
____Ранен я был в том бою, в праздничные-то
дни,— вспоминал Павел Васильевич.— Атаковали мы
немца. Добежал я до их окопов, покропил гадов из
автомата. И тут в самых ногах у меня ахнула руч-
ная граната. Ну, а там известно что: переправа через
Неву, госпитали, поезда. Потом много было всякой
всячины — с фронта на фронт, из боя в бой. Дове-
лось повоевать и в конной разведке, и в пехоте-ма-
тушке, что царицей полей величают, и в артиллерии.
Ранен был еще не раз. Под самый конец войны сно-
ва попал в духовой оркестр. В День Победы играл
торжественный марш на балтийском берегу в Ке-
нигсберге. И еще раз играл его — через четыре ме-
сяца в Порт-Артуре, на берегу Тихого океана. Жена
всю блокаду провела в Ленинграде, выехать с малы-
шами не сумела. От меня-то иной раз по полгода
писем не было: то в госпитале, то в новой части, то
еще что...
вел^р’ а после войны>—закончил наш разговор Па-
Жена сильевич>~дела У нас снова пошли на лад.
ДипикЛ <°ТаЛа маляРом> я —снова в оркестре, в ме-
вышел н??кадем11И- Ребята подросли. Недавно вот
ровка / пенсию —дает себя знать Невская-то Дуб-
»°сТь-неВ0сТкак°7 * тогда письмо отдал и доверен-
е скажу. Много народу за войну перед гла-
ность —
зами промелькнуло. Всех и не упомнишь, р
бы вам политрука Занковича...
Умер Павел Громов в 1968 году.
ПИСТОЛЕТ ПОЛИТРуКд
И снова образец Петербург I
ской <доходной» архитектуры конца прошлого Я
та —здание с каменным колодцем-двором, на это-
раз на Большом проспекте Петроградской стороны
Такая же крутая лестница. Дверь открыла немоло-
дая уже женщина в домашнем халате.	
живет Георгий Владимирович Зано-
рас i ерянно помолчала, слабо улыбну-
Я его сестра. Не пришел он с войны,
и умер з
— Здесь
ВИЧ?
Женщина
лась.
— Жил...	________
т-г _	г--*	ип и Jtsumux.
' '7 . .. пеРВ0М, осенью. Ранен был и умер з
боя через три дня после операции — 11 ноя-
бря. «заражение крови...
веренност/ ИГ * И ТОГО’ кто П0Дписал громовскхто до-
« г, лучше ““'х ™ал человека, коем-
Расспрашиваю 7,' ‘.'Т четвеРтой роты. Я исподволь
и жизни завжя ц А<1В< ННИКОВ политрука о его делах
и передо мной 777 |Х П11СКУ с его сослуживцами—
Песнь, человечеср- n 1’ тся еи*е °Дна красивая, как
к кочевой п У^ьба-	ТМ
В!12 пРивык с моло-1 / И ^изни Георгий Владимиро-
* ораторией одного J^аб°тая заведующим фото-
62	I,J ленинградских институтов,
с научными экспедициями исколесил всю страну,
ппбывал в самых глухих ее уголках. Он хорошо раз-
Аиоался в людях, любил их и всегда носил при себе
Глечик К их сердцам.
|1 ' Был политрук смел, скор на выдумку и за острым
словом в карман не лез. Сразу же после переправы
через Неву рота засела в «лисьи норы», вырытые в
береговом песке. Продрогшие солдаты в промокших
насквозь кирзовых сапогах с нетерпением ожидали
свои фронтовые сто граммов. Но когда старшина,
прорвавшись на лодке через бурлящую под огнем"
реку, привез еду и спирт, политрук рассудил так, как
никто не ожидал:
Мы, ребята, живые. Разогреемся в бою. А в
пулеметах вода мерзнет, того и гляди кожухи разор-
вет. Без пулеметов нам крышка. Прогревать их
стрельбой — патронов маловато. Давайте сложимся
да зальем в наши «максимы» спиртику. Авось всем
нам теплее будет...
Перед памятной атакой 7 ноября 1941 года рота
собралась в лощине. Разделили припасы. Каждому
досталось по пачке папирос «Эпоха». Впереди вста-
вала стена огня, надрывно, выматывая душу, ревели
«ишаки» — немецкие шестиствольные минометы, за-
хлебывались, дрожали от ярости пулеметы. Красно-
армейцы посмотрели друг на друга: не узнать ни-
кого. Лица — как котелки, снятые с костра,— по-
крыты грязью и копотью, шинели изрешечены
осколками и прожжены. Хороши! Первыми прыс-
нули новобранцы, а вслед за ними рассмеялся и по-
литрук.
Так, с улыбкой на губах, с пистолетом в руке и
пошел Георгий Владимирович в свою последнюю
атаку. С полсотни метров двигались в полный рост,
потом шквальный огонь стал прижимать роту к
63
земле. Многие залегли, поползли вперед По.п Л
ски, сближаясь с противником на бросок рую*
наты. Политрук нс лег, не захотел кланяться^ 1ра’
нюхать землю, и около колючей проволоки под^г^’
его вражеский осколок. К Георгию Владимиров
подбежали Вано Бешкенадзе и заместитель поли?7
рука Алексей Меныциков.
— Тяжело мне, ротный,— сказал Занкович.—
Видно, отвоевался. Прикажи нести к переправе. А ты
Алексей, возьми мой пистолет. За меня останешься..,
Нева кипела. Санитары, перевозившие раненых,
укрылись под береговым обрывом, пережидая оче-
редной артиллерийский налет. Лодку с политруком
сорвало взрывом с причала и понесло вниз по те-
чению к немцам.
И тогда два солдата четвертой роты, не раздумы-
вая, бросились в ледяную воду, вернули лодку к
берегу. Выручать надо было политрука. Вечером его
доставили в санбат...
— Недолго я носил пистолет Занковича,— вспо-
минает Алексей Николаевич Меныциков, живущий
и работающий сейчас в Череповце.— Трудновато
было уцелеть на «пятачке». А мне там повезло. На
многих фронтах воевал я потом, но такого, как под
У ровной, испытывать больше не приходилось:
^Ь1ли гам бои. Да и воевать тяжело было,
на «пя-,ИМ 1рудом етаршине удавалось переправить
Нева былТояпп еШ°К сУха₽ей Да еще что-нибудь,
было запасМ......РУКОЙ подать, а водичкой можно
: весь берег фашисты
сш . Отапливали землянки ба-
да в плащ-палатки поплот-
Rrv...	а быпгЛ—’ -в нашу землянку
х землей. Кое-как пробил*С ше_с'Геро' Завалило
*	“К пробил Я небольшую дырку,
SS£^°^”<Cb голь'“> "очью:
ночками Д пРИЦелом.
нес „ И с СУХИМ Г-
t кутались чтпРи .	’’— •*•'*«*<
угодил снарял ?бк еогРеться. Раз г
В<*х землей. КоеЛ1?°„Та“ нас шестеро
отдышался, кричу не своим голосом: «Ребята! Живы
мы откапывайте!» Откопал нас отделенный коман-
дир сержант Воликов. Конечно, часа два ходили как
угорелые, но потом все же отошли. Ранило меня в
очередной атаке 20 ноября. С большими потерями
добежали мы до немецких окопов, вступили в ру-
копашную. Фашисты пустили в ход ручные гра-
наты. Две «колотушки» я отбросил ногой, а третью
успел. В сознание пришел только в госпитале —
на Петроградской стороне в Ленинграде. Череп был
пазбит. Двенадцать осколков попало в грудь и плечо.
До сих пор они сидят во мне, не дают забыть Дуб-
□cbkv. Потом узнал, что перевязала меня и вынесла
из-под немецкой проволоки наш ротный санинструк-
тор Аня Семенова. Видно, больно я был плох, коль
думала она, что не жилец я на белом свете. Отлежав
з госпитале день в день пять месяцев, попал я снова
на фронт и в уличных боях в Харькове был опять
ранен —пулей в грудь навылет. Лечился на Урале,
а когда встал на ноги, дали мне отпуск домой на
тридцать суток. В Свердловске наш поезд стоял с
полчаса, я вышел на перрон, чтобы подышать воз-
духом, и вдруг слышу: «Товарищ старший сержант'.
Алеша’. Как ты здесь оказался? Мы же похоронили
тебя под Дубровкой...» Это наша Аня сидит на ска-
меечке с тремя девчатами в солдатских гимнастер-
и глаза у нее от удивления большие-большие
1^оевал е1це и на Западном фронте, и на
нУтьсяСи°М’ И С бандами Бандеры пришлось схлеет-
Иголод, и хш<К*УДаРСТВенн°й гРаниЦЬ1 дошел. Видел
сс^ира10сь Лод* и смерть, а вот живу и помирать не
Когда я
^°лнил свойТб°ДмЛ В землянки на «пятачке»,—до-
бойцы	Рассказ Алексей Нико-
в- Лверин Я Всегда спРашивали, как отпра-
б
65
он подносил
ПАТРОНЫ...
вить письма домой. Я отвечал что	Я
или писарь поедут на тот берег’ за прол^ CTaP«»<J
ронами и возьмут письма с собой. Стэпп И и
часто менялись, так что сейчас, ?<>''И,'ы У
столько времени, трудно сказать, кто перед г"1*1”*
скими праздниками в 1941 году нес напгу°п?У*|
Что ж. в старой полевой сумке есть еще неседль,
ко писем. Может быть, их авторы тоже живы'-л су.
меют помочь нам. Слово подносчику патронов те-
твертой роты Слезину, который живет на Петроград-
ской стороне.	I
Инженер Николай Мак
вин Слезин вернулся с оборонительных раоот^
нимград в самом конце лета сорок п р - ге?кна.ч
метно попахивало гарью пожарищ, и еркНута
лирная жизнь была уже безоговорочно	Толк?
бумажными крестами, белевшими на OKHv*bie
<л 31 их крестов было немного. Залеплен
сте кла ле! ко вылетали из рам, когда рядом
бомба.	пасив01°
Не удержались они и в окнах большого кра
дома на углу Кировского проспекта и улицы -
мика Павлова. Взрывная волна разбросала по __
нате пожитки инженера, и большая лампа над сто^
лом долго качалась, не могла успокоиться. Четыре
нии дочурка Никс 1ая Макаровича Светочка
шрько плакала, подбирая с пола любимых кукол, У
ьь
которых разбились носы. Утешать ее было некогда:
на столе лежала повестка из райкома. Она звала
коммуниста Слезина вместе с другими партийцами
на фронт.
Сидя в окопе на «Невском пятачке» с винтовкой
№ 2893 в руках, Николай Макарович все никак не
мог забыть эти крупные, с горошину, девчоночьи
слезы.
За последние месяцы довелось инженеру проити
ез многие огни и воды. В Прибалтике, где он ру-
4 водил строительством укреплений на морском по-
люежье, стал свидетелем того героизма, с каким со-
етские люди встретили начало военных действий.
Николай Макарович на последней яхте вернулся с
острова, на котором фашисты высадили десант. Ин-
женер хорошо знал, что у моряков был всего один
тплемет. но они оказывали сопротивление фашистам

4
жс^ер хорошо знал, что у моряков был всего один
ггх лемет. но они оказывали сопротивление фашистам
в течение нескольких дней. Подбросить подкрепле-
ния на остров не удалось...
На южных подступах к Ленинграду, где жен-
щины рыли противотанковые рвы, пытаясь прегра-
дить путь вражеской броне, видел он, как «размы-
каются» вражеские летчики. Потехи ради они гоня-
лись на «мессершмиттах» за девчатами, которые
одеты в хорошо заметные с воздуха цветастые
Кг->фточки, до тех пор, пока не удавалось пришить их
•земле пулеметной очередью...
ед*г.;.^охотное Детское горе дочки, ее слезы как-то
5KfeHe:hJ "апомнились. Николай Макарович писал
01«Рыт^1ИЛая Катюшенька!
нет. •п“30Ю П0ЛУ’1ил, а обещанного письма
еК1У отв УЧ1« Письмо 0Т Володи и только что
f 11МиР сообпЛТ! Запишу сегодня и Леше, так как
	мне его адрес.
Живем по-старому... Товарищи пп ,	1
хорошие...»	3емлянкеОч 1
Инженер отложил карандаш, заДУМап 4 I
рищи и впрямь хорошие. Не для красно/”' '
сказано. Недавно занемог Николай Макаро 0408113 I
жал с высокой температурой в холодной зе”?’ I
облизывая сухим языком потрескавшиеся от ж****’ 1
жажды губы. Подошел почти незнакомый солдат*4 I
— Что, тошно? Маешься без воды? А ну, потерпи 1
малость...
И через час приволок откуда-то флягу с го-
рячим чаем. А обстрел снаружи был — воздуха не
видно...	j
И еще был такой случай. В разрушенном доме
раздобыл Слезин книжки, принес йх в блиндаж. Стал
читать ребятам «Евгения Онегина». Потом заспорили,
правильно ли поступила Татьяна, отказавшись от
счастья ради верности супружескому долгу.
— А я говорю, что дура была она!—настаивал
крепко сбитый солдатик, подчеркивая каждое свое
слово взмахом кулака.— Надо ей было своего,старо
го — по боку, да к этому Евгению прибиваться.
— Нет, правильно она поступила, как подо ае
русской женщине,— объяснял другой.— Вот
немея мы с войны — кто без ноги, кто без руки...
же, женам нашим тоже нас бросать?	*
— А я говорю, что дура! — не унимался солДа •
И тут с нар поднялось сразу несколько человек.
А ну-ка, помолчи. Тебе дело говорят, а ты бузу
разводишь. Понимать надо...
Да, славные все-таки ребята. В беде не оставят.
нас	МакаР«вич продолжал письмо: «НемеН
крепче Вп1_ по'стаР°мУ, но мы отвечаем ему еШе
век :1по^о"нГШеТ ° СаШе ТРУс°ве. Такой чело-
ичень жалко его
68
Поздравляю с наступающим праздником —
24-й годовщиной Неликой Октябрьской революции.
Поздравь от меня всех знакомых...»
Думы о Родине, о своем долге перед ней не давали
В те ДНИ покоя Николаю Макаровичу. Ему казалось
ЧТО ОН сможет сделать для нее гораздо больше, чем
делал ДО сих пор и делает сейчас. Об этом он писал
Д пому своему брату — Владимиру, который рабо-
-Д врачом в одном из госпиталей.
Т «3 ноября 1941 года. Действующая армия.
Здравствуй, Володя! Письмо твое я получил.
нь приятно получать письма, независимо от их
держания. Хорошие, конечно, лучше. Получил от-
Спытку от Катюши, в которой она пишет, что на-
строение у тебя и Алексея хорошее.^ Да оно другим
I и не может. Люди вы советские, призваны каж-
1 на СВое место и все свои силы и знания отдаете
I Родине. А они ей сейчас очень нужны...»
I Не делили тогда эти письма по назначению.
Только сейчас прочитали их те, кому они были адре-
I сованы. А письмо Алексею Макаровичу Слезину,
умершему через несколько лет после окончания
войны, пришлось вернуть самому автору. Живет Ни-
колай Макарович все в том же доме, только этажом
В И вот что Рассказал бывший красноармеец,
^дносивший патроны четвертой роте:
4 ^Рили^ У Нас ВСе ПУТИЛОВЦЫ- Дед» тетки, дядья
/В шел п0 друг^ прокатывали металл. А отец мой по-
Лианной	ЛЫЛ солДатом, потом работал
5Тл-я “ ^XKt!LHac учил с малых лет тру-
4 М£7₽°М0НтеР0М₽араКАИЛ Га3еТЫ1 потом УСТРОИЛ-
, И КогдаЗатем в Поли Гал и Учился: сначала на
!'1 болНачздось найти ХНИЧеском институте...
«1	„ „оалШ“ Н“"^ПЛе11Ие' 6ыл " ««е слаб
РУК Занкович приказал мне
pi на шаг не отходить от нашего санинсто
Семеновой, помогать ей. Отважная была Т°РаДни
Стройная, сероглазая, белокурая — эдакое Дев-УШ1^!
создание, а, бывало, из любого огня человека °ЕСН°е
сет. Песню мы о ней пели, как идет она в похо^*'
шинели по горящей Дубровке... Вот с этой дивчиной
доставив в цепь патроны, и выносил я с поля бод!
наших раненых. Ротный командир строго-настрого
приказал нам разыскать и оказать помощь коман-
диру взвода Голубеву, который истекал кровью.
Долго мы кричали, звали, да разве можно было рас-
слышать человеческий голос в том аду... Нашли мы
Голубева в воронке от снаряда. Рука у него пере-
бита, кровь ручьем хлещет. Тут нас накрыло разры-
вом. Аню царапнуло, меня крепко стукнуло по каске.
Надо нести Голубева, а он парень рослый, широид
плечий — не поднять. Кричу ему на ухо: «Упирайся
ногами!» — и волоком по земле. И вот тут-то не вы-
держали у него нервы. «Слезин,— говорит, голубу
чик, не бросай!» А я ему в ответ: «Не дури! Полит-
бойцы товарищей не бросают!» Покашдонес его Д°
Невы — все руки оборвал. И когда сел в шлюпку»
понесло меня вниз по течению — не выгрести...
не знаю, как добрался до правого берега, сдал Го-
лубева. Там поднесли мне стакан водки, и стал я при-
ходить в себя... В том же медсанбате видел я и на
шего политрука Занковича. Плох он был, ни кро*
впнки в лице, а все еще шутил. Вскоре после этого
боя нас отправили на переформирование. Там меня
и разыскали товарищи с Балтийского флота. Прав
оказался Занкович, когда уверял, что каждый из нас
1 на войне подобающее ему место. Я работал
манииЦпаЛЬП°СТу1 На ЛаД°ге> потом в Риге и в Гер-
из новике?- войны был главным строителем одного
овых заводов, возглавлял цех на Балтийском
r «час вот на пенсии... Хорошо я знал и че-
заводе. сеи отправлял наши письма,—закончил
яовека. м> F Николай Макарович — Сколько раз ел
св0Ю "ашу из одного котелка. Как сейчас вижу этого
Пеним	ь1й1 черноволосый, стройный. А имени
его вспомнить не могу...
Cev.bR1 инженера Слезина вывезли из Ленинграда
ладожскому льду весной сорок второго. Светочка
бережно прижимала к груди кастрюлю с кашей, сва-
пенной на дорогу... Дочь солдата давно окончила тех-
никум. вышла замуж...
Приехав в Ленинград, бывший командир четвер-
той роты Иван Бешкенадзе вместе со своим сына:.!
Георгием наведался к Слезину. Ветераны Невской
Дубровки сразу узнали друг друга и крепко обня-
лись. За окном шумел Ленинград, сиял вечерними
огнями. Гостей пригласили к накрытому столу.
— А ты помнишь, Николай Макарович, наш
’лхндаж?— спросил старый ротный.— Горел теле-
ый кабель, старшина на плащ-палатке по едо-
к&м делил сухари. Раскладывал их на кучки, застав-
ляв одного из солдат отвернуться и, показывая
Hh пайку, спрашивал: «Это кому?» И солдат, поду-
Мав> отвечал: «Помкомвзвода», «Ротному» или «Себе
ьозьми»... И смешно, и горько. А как вырос за эти
годы Ленинград, как похорошел! Вот за этот город,
за эту жизнь и остались лежать навеки в ленинград-
ской земле люди нашей роты...
О многом поговорили в тот вечер окопные това-
рищи, а вот имя чмош и i ушедшего к невской пе'
реправе с письмами боевых друзей, так и не вспом-
Теперь дорога ведет нас в ПолитеХнычвв „
ститут. куда адресовано одни г-, ,.г ХНИЧеСКИИ ин-
леем с плацдарма.
политехники в б010
В древние Времена, и,
БЫСТУПЭЛИ В ПОХОД Г)(ЛС ПО1 Л.)ЙШ.Ы Ли1Ва или KJXjctq, I
косная рыцарская Ливония, вся порубежная Ру^
поднималась на защиту своих земель. Ратные бе.
сплачивали население, и на битву с врагом выходили ।
крестьяне и ремесленники, бояре и купцы, витязи в
доспехах и смерды, вооруженные лишь рогатиной. |
Шли и «рубленые» люди — вступившие в ополчение
по жребию, и «охочие» —добровольцы...	I
Обрекая русские города и села мечам и пожарам
гитлеровцы продолжали дело своих разбойных пр:-
ков, псов-рыцарей. Ефрейтор Адольф Гюнтер, уби-
тый на «Невском пятачке», так и писал в своем днев-
нике. который попал в руки советских солдат: 1
«Нам сказали: необходимо исправить ошибку
предков — рыцарей XIII века, которых князь Нев-
ский застал врасплох и случайно победил. Теперь это
исключено, фюрер все предусмотрел, Россия у на-
п i.z йог Лам осталось перешагнуть Неву, и север-
Hd/I столица большевиков падет...»	5
с,, *	1	!:1,11НУТЬ Неву потомкам тевтонских кре-
отиач 1 ак И ие далось. Богатырской своей грудью
на юьп/г 7/’ (’1СКИЙ солдат все удары, направленные
и постоянн^Н1г1На С востока- И не только отражал, но
^нуждая г] Наносил свои сокрушительные удары.
тРатаки си и ' Вника Расходовать на частные кон-
1 Рада. зТ0т сосредоточенные для штурма Ленин-
ч Лух ^РослаГМ 1ак и не состоялся.
адского озепа И ' И’ громивших тевтонов на ЛЬДУ
’ ш Угас и в их потомках. Как и
а борьбу с вражеским нашествием подня-
встаРь’ кне взирая на чины и звания. Мысль об этом
лись вС^ приходила в голову при чтении письма:
НеТпенинград. Дорога в Сосновку. Политехнический
Дггут деканат механико-машиностроительного
Факультета, Заикиной А. Ф. и другим.
^дорогие друзья и товарищи по краснознаменному
факультету! Шлю вам горячий привет и лучшие по-
желания. Полтора месяца прошло с тех пор, как я
распрощался с факультетом, с вами, мои славныето-
варищи. И вот уже месяц, как мы на фронте, я все
еще жив курилка! В самом деле курилка, даже от-
чаянный: курю по две папиросы сразу ради экономии
спичек.
О вас, дорогие мои, вспоминаю часто и особенно
после... (здесь в письме, видимо, осколочная про-
боина.— Авт.) или 36-часовой вахты смерзнешь, вос-
поминания о хорошем отношении ко мне согре-
вают.
Из VI корпуса нас отправили в казармы на Лер-
монтовский: семь политехников, и все доценты, и все
рядовыми... Доцент Г. В. Мельников пошел в другую
часть, четверо... прибыли в действующую. Недавно
в один и тот же день серьезно ранило в правую руку
Доцента Я. Л. Рузина (ЭМЕХ) и легко ассистента
И. Л. Повха... Я знаю, у вас добрые сердца и благо-
родные души. Кроме того, у нас взаимные симпатии.
Скучно в институте? И вообще в Ленинграде неве-
село? Поверьте, я всей душой хотел бы, чтобы... и не
только не жалею жизни для... но, очевидно, придется
всем нам еще потерпеть...
Александра Филипповна, как Вы хозяйничаете,
что теперь делает деканат? ...Сергеевна, как Ваше са-
мочувствие? А Любовь Дмитриевна, наверно, мерз-
нет? Помещение-то не топят? А у Марии Матвеевны
73
теперь гора забот о детях. Что-то теперь с моим
битами... А что теперь со студентами, где пятый к^'
где мои симпатии?	УРс» |
Все ли для меня пропало, как я ушел из дека
ната? Нет, конечно, нет. А что стало с нашими каби
нотами, как Александра Васильевна, Ирина Григор^
евна и другие мои симпатии? Привыкают? Напиши-
те-ка мне письмецо, и не одно. Приятно здесь полу-
чить письмецо, радостно. Я надеюсь, что и студен;
меня не забыли. Может быть, и они напишут? Может
быть, были ко мне личные письма, перешлите их, по-
жалуйста. я буду рад и благодарен.
Мой сердечный привет передайте Николаю Па
ловичу, Александру Павловичу и всем товарищам по
кафедре. Желаю всем вам доброго здоровья и успе-
хов. Надеюсь, что наша связь будет поддерживаться
Крепко жму ваши руки.
Ваш Н. Пимкин.
2 ноября 1941 года».
В списке раненых, выбывших в санчасть, но не
исключенных из состава четвертой роты, значатся
и товарищи Н. В. Пимкина, о которых он сообщает
своим коллегам: Яков Лазаревич Рузин ранен 23 ок-
Лиин Лукич ПоВХ --24-ГО.
Когда с этими документами и письмом, найден-
ным под Дубровкой, я пришел в Политехнический
институт и спросил о судьбе Николая Васильевича,
меня проводили в лабораторию технологии машино-
Clроения, которой заведовал доцент Пимкин и где
ьлс< л его портрет с траурной лентой на уголке,
^исьмо, найденное в полевой сумке, было первым и
6ояЛеДНИМ посланием его на родной факультет. Из
1941	1 Лившегося на дубровском поле 7 ноября
1 41 ^а, он вернулся.
тот день, когда фашистские танки, прорвав-
Г Петергофскому шоссе, появились почти у
йНСЬ П°, • Кировского завода, Ленинград готов был
прох°^“-‘	баррикады, а «Ленинградская правда»
падяяаь-	ожной и призывной передовой статьей
в“ш-\А.(Д0Т». Доцент Рузин тогда дежурил по пар-
комитету Политехнического института. Ут-
Е^из Выборгского райкома передали телефоно-
грамму: старые коммунисты призываются в армию
да партийной мобилизации. Сборы были недолги.
В подвале одного из учебных корпусов ученым вы-
дали оружие и обмундирование. Потом несколько
дней военной подготовки — ив бой.
— Ленинградцы сдаваться не собирались, не при-
выкли они стоять на коленях,— вспоминает доцент
Я. Л. Рузин.— Да, как известно, их капитуляцию фа-
шисты и не приняли бы, так как Гитлер приказал
им полностью уничтожить Ленинград, а место, кото-
рое он занимал, передать финнам. Выбора у нас не
было: или смерть, или победа. Третье исключалось,
поэтому призыв в армию ценнейших кадров — уче-
пУ* МЬ1 восприняли не как акт отчаяния, а как ре-
®ние, продиктованное величайшим мужеством и су-
В^ои необходимостью. Конечно, победа в любой
куется не только на поле брани, но и в тиши
риюрагорий, и человек в белом халате может порой
^Е0у.НИ1Ь врагу больше ущерба, чем целая дивизия,
кой	зубов. Но тогда обстановка была та-
< ? <: °РУжием в руках надо было отстаивать и
тогда\ ('v ', лаб°Рат°рии... О своих чинах и званиях
оказ?, никто не вспоминал. Даже в том, что мы
неумо 1имаРЯА°ВЬ1ми в стРелков°й роте, была своя
куУнаспе^еип °ГИКа’ Кт° М°Г ТОГда поднять в ата-
воодущ'. п с?олоченнЬ1е подразделения? Кто мог их
«унисты ЛюпПм°ВеСТИ За собой? Конечно> только ком—
ты. Люди, прошедшие суровую школу граж
данскои воины, одержавшие победы на
рошо вооруженным и уверенным в СИль»Ым Хп
----—..........—	°--------- В0ем пРевоСХОд
|
на ПЙЗ
ротный
 очень
на
стве противником. Речь тогда шла не толь '^иД-
и смерти, речь шла о неизмеримо большЛ°Л *Изни
Родины. И мы это понимали. В казармах ir чСудьбе
ской улице нас, старых большевиков, собрал1И°Нер'
политрук Занкович. Сказал, что роте предстоят°ТНЬ*
тяжелые бои и поэтому он очень рассчитывает***
нас, на нашу помощь в воспитании бойцов. НикадЗ
Васильевич Пимкин быстро нашел общий язык сол-
датами, стал любимцем роты. Был он мастером на
все руки, с людьми сходился быстро, вражеским
снарядам не кланялся, мог ответить на любой вопрос,
а эти качества на войне ценятся больше всего. Когда
я лежал в госпитале, раненые однополчане расска-
зывали, что погиб Николай Васильевич смертью ге-
роя в день 24-й годовщины Великого Октября.
В разгар боя командир взвода, в котором служил
Пимкин, погиб. Николай Васильевич поднял залег-
шую красноармейскую цепь в атаку, но тоже был
сражен... В госпитале я пролежал довольно долго.
К службе в армии меня признали негодным. В де-
кабре вывезли самолетом на Урал. Преподавал в
• ральском политехническом институте, потом вер-
кулся в Ленинград. После войны несколько лет про-
j У J uriae: был преподавателем в одном из вузов
ОнбГ ШНе’ Пишу’ Работаю. Жив и Иван Лукич Повх.
ние голГаНеН Г1ОЧТИ одновременно со мной. В послеД-
Украинс! \РУДИЛСЯ в Донбассе. Член-корреспондент
^асильевичеаКк?еМИИ наУк- А с доцентом Григорием
Работает в мт., ельниковым можно поговорить — 0й
— Г1иг ем институте...
сте бм‘’й ьевич^ и бЫЛИ ДРУЗЬЯ— вспоминал
1 1И в иервОм а’ ВМес'те в армию пошли, вме-
бою ПОД Колпином. Потом меня
в пулеметную роту в том же батальоне.
V перевеЛ^ябрьского наступления наши пулеметчики
В жявали своим огнем атаку роты лейтенанта
поддернацзе. Выпала на мою долю и тяжелая обязан-
| передать жене Николая Васильевича весть о
Н<?СТгибели... После боев на плацдарме нас отвели в
W я возил бревна из лесу, стоял на часах у блин-
дажа. Много моих друзей к этому времени уже
I погибло или было ранено. Горело у меня сердце.
Однажды не выдержал, обращаюсь к начальству:
«Отправьте меня в танковую часть. Драться хочу.
Материальную часть танка знаю». «А ты что, тракто-
рист?»— спрашивает начальство. «Нет,— отвечаю,—
доцент, заведовал кафедрой двигателей внутреннего
сгорания в Политехническом институте...» Однако в
танкисты я не попал. Жизнь распорядилась по-дру-
гому. Угодил в госпиталь, где пролежал полгода.
А потом был списан по чистой...
Я слушал эти рассказы старых ленинградских
партийцев, дравшихся на фронте рядовыми бойцами,
и невольно вспоминал наделавшую в свое время мно-
го шума книжонку американского разведчика, воз-
мечтавшего о лаврах ученого,— Леона Гура «Ленин-
град в осаде». В своем сочинении Леон Гур, в част-
ности, утверждал, что коммунисты в осажденном Ле-
нинграде пользовались особыми преимуществами и
что люди якобы именно потому и вступали в пар
тию, чтобы получать повышенные пайки и питаться
в столовых по особому меню.
Судьбы политбойцов-политехников лу	.
опровергают этот клеветнический вым^^кооплачи-
по зову партийного долга ост' ВИНТовкой
ваемую работу и ™«ХтЬ своим семьям денеж-
в руках. Они' ”ек-°гХ делали командиры и сверх-
ного аттестата, как эю
срочники, и сами не получали ника^ 1
солдатскому довольствию.
Маршал Советского Союза Г. К Ж	1
враждебных измышлений пишет: ?вК°В п° Пг)*оду
политической литературе и по сей' 1ИНГктранн4
встречаются определения коммунистов п** Нередк°
работников как какой-то «элиты», привил^*****
ного слоя нашего общества. Как человек военный’
пожелал бы любой стране иметь подобную «элит*>
представители которой столь беззаветно и героически
могли умирать за свою Родину...
Мне не раз приходилось разговаривать с направ-
I лившимися в войска политбойцами. Эти люди неон
в себе какую-то особую, непоколебимую уверенности
в нашей победе. «Выстоим!» — говорили они. Ия
увствовал, что это не просто слова, это образ мыш-
ения, это настоящий советский патриотизм. Своим
великолепным оптимизмом политбойцы возвращал»
уверенность людям, начинавшим терять присутствие
духа».
Да, коммунисты не пользовались никакими бл -
гами. Вместе со всеми ленинградцами переносив
они лишения, мерзли в окопах, пухли от голоду
Была у них только одна привилегия — первыми идти
туда, где труднее. И столько оказалось тогда желе*
ющих быть первыми, что за полтора самых тяжел
года блокады ряды коммунистов в городе увелич.
лись на 21 500 человек! Лишь в первые три
сяца войны ушло на фронт 70 процентов членов го-
родской партийной организации и 90 процентов вес
комсомольцев. По партийным мобилизациям, ПрОЭ^
денным горкомом, 12 тысяч коммунистов — партии*
ный актив, в том числе 1200 секретарей парторгани-
заций, отправились рядовыми бойцами на передний
край.
78
V письмо давно погибшего товарища, Але-
р Ч11таЯфилипповна Заикина не могла удержаться
нсаяДРа гроЛЬКо человек очень большой души мог
оТ^етакие теплые сердечные слова. И как отогрели
?аЙТни ее тогда, в сорок первом! Перед октябрьски-
праздниками немцы подвергли город особенно
^ерским бомбардировкам. Была разрушена и квар-
ка Александры Филипповны. С двумя малыми
Детьми поселилась она в деканате. Старшенький
уыер потом у нее на руках. Товарищи на фронте...
д Николаи Васильевич — заместитель декана, нахо-
дясь на линии огня, вспомнил о ней.
— Был это настоящий коммунист и настоящий
ученый — честный, храбрый, прямой,— говорит о до-
центе Пимкине Александра Филипповна.— Как он
любил свой факультет! Как гордился тем, что за вы-
сокую успеваемость завоевал он переходящее Крас-
ное знамя! Каждого студента знал по имени и отче-
был Николай Васильевич — невесело тогда
Пимкин,— простые технические работник!
----— т гго vvnkfl-
ству... а в своем пятом курсе, где училось много та-
лантливых ребят, просто души не чаял. И студенты
тоже любили Николая Васильевича, хотя и строг он
оьтл, поблажек не давал. На кафедре его до сих пор
помнят...
Прав
было в Ленинграде, пусто, темно и холодно в ин-
ституте. Женщины, которым передает привет пуле-
метчик Пимкин,— простые технические работники
Деканата. Мария Матвеевна, например, была курье-
ром, а на руках у нее — куча ребятишек. Вот Нико-
лай Васильевич и беспокоился — трудно ей приходи-
лось. Умерла она в блокаду... Да и другие приветы
передавать некому: одни легли под немс цюьми 115
лями в атаках, другие подорвали здоровье в блокад-
ные годы. Николай Павлович — это профессор Ви-
ноградов, наш декан, крупнейший в стране специа-
79
irTDVKUHHM, ПО ЛИНИЯМ ВЫСОКО-
пПметалло^нс РУ &ыл ДрЯХЛ, на фронт
ЛИС* ° ^передач. СгаР	нЫ А Александр Пав-
вольных	н умер поел ЛОВСКИИ.
pro не взяли- фессор	где работал
,<tl __ЭТО г	J пим-
, но вот
’ по линиям
,7	_	„	— «НЛЛ41
его не взяли. Умер после воины. А Алек
кафедрой технологии машиностроения,
Пимкин. Это он восстанавливал после войны
кинскую лабораторию... Я теперь на пенсии, -
вырастила внучонка, и снова потянуло меня к сту-
дентам. Работаю здесь время от времени... А наш пя-
тый курс...— На глазах Александры Филипповны
снова сверкнула слеза.— Как мы старались сберечь
наших выпускников, нашу гордость! Многие маль-
чишки всеми правдами и неправдами добились все-
таки отправления на фронт. Одни погибли, другие
дослужились до больших военных чинов. Уцелевшие
в боях доучивались уже после войны. Да вот один:::
них...
— Все, кто учился у Николая Васильевича, ни-
когда его не забудут,— говорит старший препода-
ватель кафедры технологии машиностроения Але-
ксандр Алексеевич Смирнов.— Человек был большей
души и специалист отменный. Обладал он и тем
обаянием, которое вызывает желание подражать.
Только мало пришлось мне слушать лекции Николая
Васильевича: с третьего курса летом 1941 года ушел
я в истребительный батальон, был пулеметчиком,
снайперил по малости...
Вместе с Александром Алексеевичем отправились
tv . JrAH г с°тни студентов и преподавателей инсти-
Ьы1 г .£! 1 ья Рота Выборгского полка почти целиком
были с )иРмиР°вана из политехников. В ее составе
проект- ( - К1° 1олько’т°лько защитил дипломный
°кончи1иц 1 1ИЧНИК Учебь1 комсомолец А. Колосов,
партии, Jit ЭЛектРомеханический факультет, член
’	111>^кник энергомашиностроительного фа-
' «ру«Х
'ПИЛ * *	£• u <-
озера он С ходу вступил в бои, чтобы прикрыть
д Новиков, комсорг группы Е. Герцберг и
В ночь на 15 июля Выборгский полк
на фронт. На восточном побережье Ладож-
2мл Олонец. Более месяца ополченцы-политехники,
Преходя в контратаки, упорно удерживали свой ру-
обороны, проявили большое мужество и храб-
рость
Группа политехников отважно сражалась на
Крайнем Севере в Особом добровольческом разведы-
вательном отряде Северного флота. С «морских охот-
ников», торпедных катеров и подводных лодок они
высаживались в глубоком тылу противника, совер-
шали на лыжах многодневные рейды за линией
фронта. В ноябре 1941 года разведчики-политех-
ники прошли по вражеским тылам более четы-
рехсот километров. Спали на снегу, не разводя ко-
стров. Захватывали «языков», наносили на карту
укрепления и огневые точки фашистских горных
егерей.
А ранней весной 1942 года в штаб стрелковой
бригады, воевавшей под Новгородом, наведался ко-
миссар партизанского отряда. Он рассказал обоевых
Делах народных мстителей, договорился о взаимо-
действии с фронтовыми частями, а потом, за чашкой
чаю> стал вспоминать мирную жизнь.
"— До войны я учился в Политехническом. Слав-
ные были годы! Особенно мне запомнился препода-
ватель экономики машиностроения Карп Миронович
Великанов. Где-то он теперь?..
И тут из угла землянки вышел невысокий кори
настый человек, одетый в стеганку.
— Я здесь!	л	м
Учитель и ученик обнялись. Оказалось, что лей-
тенант Великанов тоже воюет с первых дней войны
6
В. Аверин
81
_ м	> на
переправе. Отличный был солдат!
ребят тошно на душе, скажет что-
и глядишь — взвод повеселел, прио-
героев на просторном дворе инсти-
и много раз водил свои взвод в атаки п
и Мгой...	°Д
Много политехников сражалось и на не
вобережном плацдарме.	евском ле„
«Славные были это ребята! — пишет Б М п
марин, бывший командир пулеметного взвода
самом втором батальоне, где служил доцент
кин.— Вечная слава живым и павшим! Никогда н~
забуду политехника Хаскинда, политбойца, комму-
ниста. Это он выволок меня, раненного в бою
плащ-палатке к :	л
Бывало, когда у
нибудь смешное,
бодрился...»
В честь этих
тута сооружен красивый и строгий монумент. Каж-
дый год в День Победы около него собираются
старые фронтовики, вдовы павших в бою, студенты,
чтобы почтить память тех, кто в грозное время с ору-
жием в руках покинул эти светлые учебные кор-
пуса.
— Строили памятник всем миром, как повелось
на Руси,— рассказывает преподаватель А. А. Смир-
нов-— Это памятник тем, кто не вернулся с войны, в
том числе и Николаю Васильевичу. Летом студенты
заработали деньги, трудясь на колхозных полях и
фермах, на целине,— отдали. Подписной лист среди
преподавателей распространили. Бывшие наши вы-
пускники, работающие в разных городах страны,
1ИмалУю сумму прислали. Построили! Инсти-
дит; наш не беден, мог на свои средства соорУ'
долю М°ИуМент’ Только всем хотелось внести свою
В2
«ПОЗВОНИ
ИЗ БЕРЛИНА»
В своем заплечном солдат-
который фронтовики насмешливо и ла-
ме^*вали «сидором», он носил не маршаль-
ски?0 езл а «Кола Брюньона». Да и сам он был по-
сК'1й*еэтого неунывающего, привыкшего к ударам
ХуГьбы бургундца, хоть и билось в его груди удалое
^'веселое русское сердце. Он любил бродить по глу-
хим лесным тропам, любоваться пенным морским
прибоем и ночными звездами, но больше Николай
Васильевич Пимкин любил людей. Каждое лето на-
езжая в деревню, он с великой охотой вступал в дол-
гие задушевные разговоры и со степенными пожи-
лыми крестьянами и с босоногими мальцами. Как-то
повстречал он на околице пригорюнившуюся ста-
РУХУ-
— Ты чего это, бабушка, словно туча принахму-
рилась?
— Да тут тракторист один попросил огурчиков
ему вынести малосольных. Обещал рубль дать. А по-
лучил огурчики — и ходу. Ни рублевки, ни огурцов.
— А я вот сейчас его догоню!
И через полчаса докладывал старухе:
— Нашел я твоего тракториста. Заела его совесть.
Вот твоя рублевка1.
А потом весело смеялся, рассказывая жене:
— Рублевку-то я свою отдал...
Вот из-за этой большой своей любви к жизни и
пошел доцент Пимкин на второй день войны в воен-
комат на Выборгскую сторону.
Выла у него тогда за плечами нелегкая, но прямая
83
И честная жизнь. Отец-столяр умер в гражд^Д
войну от тифа. Мать билась одна с малыми дет^
Чтобы помочь ей. Николай стал работать на жел
ной дороге. Днем орудовал кувалдой, по вечерам'
падая от усталости с hoi, учился. Потом — призыв
в Красную Армию. Гонялся по украинским степям
за бандами Махно, штурмовал крымский редут Вран-
геля. Отслужив, сняв гимнастерку и шинель, с новей
силой навалился на учебу, жадно, с ожесточением
овладевал знаниями. Коммунистов тогда в институте
можно было пересчитать по пальцам, и Николаю Ва-
сильевичу в бурные годы, когда подняла голову зи-
новьевская оппозиция, пришлось немало потру-
диться и на партийном поприще. Учился он в Техно-
логическом. Был членом факультетского партбюро,
членом парткома.	1
Еще в институте Николай Васильевич женился на ;
студентке-однокурснице. В 1928 году родился сын
Сережка. Новые заботы навалились на его плечи.
Пришлось выехать из общежития и снять комнату.
Жили на жиденькую студенческую стипендию. По-
мощи ждать было неоткуда. Сами помогали еще ро-
дителям... Полегче стало, когда один из крупных за-
водов, договорившись с Николаем Васильевичем о |
том, что после окончания учебы он будет работать j
на этом предприятии, стал платить ему заводскую
стипендию.	1
Но на заводе этом Пимкину долго трудиться не
привелось. Осенью 1930 года его отправили в комаН-1
Дировку в 1 ерманию. Вернувшись, поступил в аспи-
puHiypy и написал книгу о производстве сверл имет-
^иков в германской промышленности. Диссертация
чо имела большое значение для производства и
ныЛа ОС°б° °™ечена. Николай Васильевич стал глав-
м редактором Машиздата. Научные книги тогда
^ЮВЛИ главным образом старые заслуженные спецы,
а новый главный начал усиленно привлекать в свою
редакцию молодежь, накопившую немалый опыт,
смело опрокидывавшую закостеневшие нормы и воз-
зрения и прошс дшую хорошую рабочую школу. По-
том снова институт, заместитель декана, восемь
научных работ...
22 июня 1941 года в Сиверской, под Ленинградом,
было открытие пионерского лагеря, куда Пимкины
отправили Сережу. Л на другой день Николай Ва-
сильевич был уже в военкомате, но там ему сказали;
_ Ученых пока не берем. Занимайтесь своими
делами.
Сережка в лагере сломал ногу, и после оольницы
его вместе с шестилетней Светланкой пришлось от-
везти в деревню около Окуловки, где Пимкины часто
проводили лето. Вместе со студентами Николай Ва-
сильевич отправился рыть окопы. А вернувшись в
Ленинград, узнал, что фашисты заняли Новгород, и
помчался за детьми. Трудно сейчас понять, как ему
удалось добраться до Окуловки, когда Октябрьская
магистраль была главной целью на планшетах вра-
жеских летчиков... Вдова старого кронштадтского
матроса Матрена Михайловна Антонова, у которой
жили Сережка и Светлана, здорово тогда отчитала
Николая Васильевича:
кую nTbI ЧТ0’ С Ума’ что ли> спятил? Куда ты в та-
юня Jп°тащишь? Под бомбы? Пусть оста-
^hctboS Проживем. Что с моими детьми будет,
^Рой Матп^нпС п°Г В03Разить Николай Васильевич
сив?й' °Аин. Есч г "г *И поклонился ей и заспешил
отец11(.11ИПс> проводин СеРежка- У которого уже
аал:	его станции. На прощание
85
— Ну вот что, Сергей. Ты теперь старцу п
явятся немцы —уходи в лес, к партизанам а °*
Светку не тревожься. Маленькая она, ее не tdohv 33
В Ленинград Николай Васильевич добирался v
далеким кружным путем, так как прямая дорога
Москву была перерезана. В городе шла партийна3
мобилизация. На фронт ушел и Николай Васильевич/
Каждый день его жена Любовь Гилевна ходила пои'
бомбежкой к мужу в казармы на Лермонтовски*
проспект. Видеть его доводилось только издали. Вее-
ром ватнике, с котелком на белом брезентовом ремне
с винтовкой на плече, Николай Васильевич молен
децки печатал шаг...
<30 сентября, придя к мужу, Любовь Гилевна за-
сгала казарму пустой. Уже хотела уйти, когда изво-
рот показалась рота. Любовь Гилевна сразу увидела
мужа и пошла рядом с ним. Николай Васильевич
попросил разрешения выйти из строя, обнял жену,
сунул ей в руку хронометр, который привез из Гер-
мании:
— Отдай Сережке, когда подрастет...
Больше она мужа не видела.
Через несколько дней бойкий мальчишка принес
ей записку. Николай Васильевич сообщал:
< Мы на фронте. Посылаю тебе с этим голоно-
1 им Меркурием записку. Возможно, что Меркурии s
вязи с тревогой не сумеет доставить тебе ее во-
время...
Днем мы спали. Ночью было холодно, занимались
своими позициями. Работа приятная, когда прохлад^
Но/ Построили себе комфортабельное жилье с гоСТ**
нои и спальней. Последние десять дней я страД
бессонницей, а вчера спал так долго и крепко, что
сока себе наломал.
воздух по-осеннему чист, луна освещает мою
36	j
пряную фигуру, стоящую у пулемета.
I ю воинствен ?тиха ленинградская ночь... Вчера
Нельзя сказа и немцу хорошую треПку, отогнали
I £чь<0 и дНХв на пятнадцать. Все мы живы и здо-
I киломе^ ошие ребята в отделении, многие
ровЫ- 'ывали в деле. Младшие и средние коман-
™ опытные кадровые бойцы, хорошие люди.
диРы я в дружбе. Детям я ничего не писал и не
ВСе„тпит ли им сообщать о моей новой историче-
знаю,
скоп роли».
Из документов четвертой стрелковой роты видно,
что солдатом Николай Васильевич Пимкин был доб-
рым: его сразу назначили наводчиком станкового
пулемета и одним из первых представили к ефрей-
торскому званию. Неукротимым пимкинским духом
веет с пожелтевших блокнотных листков, на кото-
рых пулеметчик писал письма жене. Их десять, этих
писем. И нет сейчас в семье солдата-доцента сокро-
вища более драгоценного, чем эти старые странички.
«11.Х. 1941. Мы перекочевали с одного места на
другое и сейчас расположились в довольно поэтиче-
ском месте, где есть все необходимое для лирических
переживаний: луна, река, сосновый лес. Есть и му-
зыка, но примитивная: ничего, кроме грохота бара-
бана, воя флейт и трескотни, она не содержит. К со-
жалению, мы не очень активно участвуем в этом ор-
кестре. Нас затирает могучий конкурент — артилле-
рия.
Жизнь у нас спартанская. Привычное жилье не
уважаем. Часто копаем землю, и занятие это остав-
ляет на ладонях заметные следы. Фигуры у нас не
очень колоритные, но для немцев опасные. С нашими
данными приятелем красавицы не станешь, но врага
остановить можно. А для нас сейчас самое главное_
разбить врага.
87
Особенных успехов у нас нет, но зато нет и Неу_
ДаЧ%ч 1941 Утро в сосновом лесу. Солнечно Па
Jr редкие снежинки - предвестники близкой ЗИ-
Д Лмы В огне И стуже. Сегодня воскресенье а
немцы, как говорят, по воскресеньям отдыхают. Но
мы им отдыхать не даем. Настроение? Оно неотде-
лимо от настроения всего народа: боевое, но не ра-
достное. Сейчас тихо-тихо, шумят лишь вершины со-
сен. Но вот раздается вой — и вот разрыв. И еще.
еще... А мы варим картошку. Она хороша — горяча^
обжигающая. Нет только духовной пищи...» I
«13.Х. 1941. Все хочу написать в институт, но ни-
как не соберусь. Пишу тебе. Все время сдуваю песоя
с бумаги, а он, подлый, лезет всюду. К нему приапи
пает снег. Я надеюсь превратиться в настоящего
вояку и вернуться к тебе целехоньким — после нм
шей победы. Но это будет еще не скоро».
«21.Х. 1941. Читаю «Крестоносцев» Сенкевича. Не-
мецкие рыцари, которых он изображает, жили не-
сколько столетий назад, но они так же отвратитель-
ны, как и их нынешние потомки. Пишу письма ДлЯ
товарищей. Есть у нас в отделении такие, которые
1	в писарях. Я очень доволен, что вместе
С "^24 уЗШ(ИЩаю Ленинград».	1
саио • Н141. Как это тебе нравится: письмо напи-
нс риалами. Случайно попался пузырек.
баша г гП1< 1 ВЗВ0Де пять политехников. У нас, Лю*
ред очам J? ИИе’ Молодцы все чаще появляются пе*
кто nojp Е( ‘ ВЬ1шнего, все чаще уезжают в тыл те,
заведуй пЛТ°Т ИЛИ иной изъян. Я самое гоятел ьно
Уехал V4 улеметом, потому что мой первый номер
\ать Неме ш/ 1 иа сержанта. Вчера заставил замол*
сегодия пор1 ° пУлеметчика, погасил ракетчиков-
зз л 1и приятности сразу: в окопах нас здо*
строении бойцов.
^во бомбило, засыпало всех землей, а во-вторых
Околок попал мне в ногу. Остался синяк. Везет п™
to! Наверно, ты за меня молишься.	р'
И времени для настроений нет. Непрерывно нзбптл
даем за противником, ведем огонь, потом - vcTT
лесть, сон и ожидание писем. Письма не имеют отпп’
Шения к боевым операциям, но сказываются
строении бойцов.	а на~
Ты ждешь меня. Я приеду, хотя и не скоро но н₽
пременно приеду, если буду жив. А жив-то я’бупх
Погода паршивая: и слякотно, и мокро. На 4мле
все больше неровностей. Срезаны снарядами сосны’
жаль их.	'	
Чернила замерзают в моей склянке...»
«27.Х. 1941. Нас в окопе промочило дождем и
остудило ветром и снегом. Но все смеются. Нас разве-
селила твоя посылка — первая в части. Откуда такие
вещи, как шоколад и сыр? Мы к такой пище не при-
выкши. Как там наш Ленинград? Ждем приказа,
чтобы стукнуть немца».
«28.Х. 1941. Дни за днями катятся. У нас день это
вечность. Помнишь май двадцать седьмого года? Хо-
роша была сказка, но и ей пришел конец. К черту!
Конец будет в Берлине. Приказано идти и стреля ь
из пулемета. Появилась цель. Иду, Р°Дн1?е>>^	„
«29.Х. 1941. Мой привет принесет тебе'
щий мимо меня ^дог^ераЛеот мХого'по всему
стенит зловонного хиглсри,
миру идет зараза.	, Зря! Сейчас в небе ни
Ты не люоишь ненасг чайкя. В амбразуру мне
виНнГо° каТнаши артиллеристы выкуривают гадов из
дотов.’ Пусть мерзнут. о еление спит. Пулемет-
Вторые сутки на ва^	пулеметчика, тя-
чик не спит. - >	89
жела, но не горька. Вторым номером v	I
и поэтому его все зовут Егором. На самом НЯ Ег°Р°в
Евгений Петрович, татарин из Челябинск' Д^Ле он ~~
парень, хоть и не очень грамотный. «Свод Славнь,й
воритжить не дают. Только у нас в колх°>Т.’"г°*
пошла, а они, собаки, войну затеяли», у ®Нь
дружба.	еня с «им
Немцы бьют по нас из минометов, землей нас за-
сыпает. А в воздухе ни одного стервятника. Наверно"
на Москву пошли, но им и там дадут жару. ’
Как тебе понравилась статья Алексея Толстого?
Я ему за эту статью медаль бы повесил. Хорошо ска-
зано, что все разрушенное они восстановят сами. За-
ставим!»
Статья А. Толстого, которая так взволновала
Николая Васильевича — это «Кровь народа», опубли-
кованная в «Ленинградской правде» 26 октября
1941 года. Несколько ранее она печаталась в «Крас-
ной звезде». Написана статья в те грозные дни, когда
на подступах к Ленинграду, с честью выполнявшему
свой долг перед Родиной, враг уже захлебывался в
собственной крови и когда «жребий славы и величия
духа выпал на Москву». Именно в этой статье содер-
жались слова,
вертой роты...
«31.Х. 1941. Почему раньше мы не знали цены
обыденному? Например, баня. А театр сейчас ка-
жется чем-то сказочным. С каким удовольствием
уложил бы сейчас Светланку в постель и спел ей.
«Спи, моя радость, усни!» Плюсквамперфект? Но еще
будут Футурум I и Футурум II, еще мы поживем,
станцуем и споем. Но вряд ли на Новый год, хотя
чем черт не шутит — всякое бывает. Победу над фа-
шистами отметим всем народом. Надеюсь, что среди
счастливчиков будем и мы
I 90
которые восхитили пулеметчика чет-
сказочным. С каким удовольствием
у нас снег лежит уже довольно толстым слоем па
fIeBe идет лед Зима - новое наше оружие против
para... Пришли мне клубок шерстяных ниток итол
SU иголку. Распусти какую-нибудь старены?™
кофточку, а то у меня на перчатках и носках остТ
нутся скоро одни дыры. Валенки пришли к декабрю
Негоже надевать их осенью - замерзнешь зимой
Пришли зажигалку. Пусть на заводе сделают а ™
мы бедствуем с прикуркой. Приходится курить’оеже
НО сразу по две папиросы. Съестное не "принимаю’
Ешь сама, а то обижусь.
Дети не пишут, но я о них не беспокоюсь. Очень
они хорошие, чтобы их можно было обидеть. Люди
добрые не дадут».
И вот последнее письмо, полученное Любовью
Гилевной из-под Дубровки:
«2.XI. 1941. Снег у нас стал черным. На один уча-
сток поля сыплются сотни мин. По одному человеку
бьют батареи. Гнусно, отвратительно. Надо уничто-
жить фашизм, чтобы такой мерзости не было. Шуму
сегодня больше, чем обычно, я тоже выпустил сот
пять
Два дня мне везло: спал обе ночи. Красота!~ По-
звонить мне тебе неоткуда. Была здесь фаор
она «таё». Позвоню из Берлина.
Ходил с двумя ведрами за обедом. Пока шел гуд
упал три раза и на обратном У Чувствую себя
лил ни суп, ни чай. Умылся	получу от тебя
бодро и весело. Сегодня обязатель	рать НО к
письмо, а то расстроюсь .Я™’*^0 ее не боюсь	,
смерти отношусь очень г.Рос
И себя не «алею.	До чего же о < Р на
»Ч” ЯГ
» "е
стишься.
я по этой трассе прибегу w
гостей, готовь угощение а Те5е на Ль,„
стишься.	• А не прИеду ^ах.
°перь у меня неладно будет СГ1	Уг°’
буду и днем и ночью. За пебяД I	Временем ч
падут. Ну, и мы тоже.	Волнуйся. не3*Нят
Шапка у меня есть, она называется пп
ком, а на нем каска. Вид грозный "ВДЩле«ни-
ныи и поэтому он, подлец, от меня
Писем от Николая Васильевича больше не были
Дома его ждали любимые книги, незаконченная па
бота, неосуществленные замыслы.	р
Любовь Гилевна ходила в институт, чтобы узнать
о муже. Но там никто ничего не знал. В марте
1942 года она вместе с институтом выехала из Ле-
нинграда. С великими мытарствами, еле живая, до-
бралась до Окуловки — к детям. Проводники товар-
ных вагонов, битком набитых сорванным с родимых
мест бездомным людом, не спрашивали у нее би-
лета, узнав, откуда и куда она едет. Сердобольная
попутчица подвезла ее на санях к деревне. Навстречу
выбежали повзрослевший Сергей и тоненькая д..1
ноногая Светлана.	„ а.
Село всем миром помогало матросской	•
стить пимкинских мальцов. Постаралась	ка;
Михайловна поставить на ноги и вдову -
раздобыла где-то картошки, конины... _тя<т. ияро-
А потом поехала Любовь Гилевна с де 1 Старый
славль. И здесь не оставили ее добрые Л1ОД р|иКОнов
паровозный машинист Александр Иванови помог
приютил сирот и вдову солдата у се ,
устроиться на работу.	Ленин-
После войны на квартиру Пимкиных
граде частенько'заглядывали товарищи Нико L
сильевича по работе, его ученики. Играли с реоя
носили гостинцы. Не жалели, не терзали сердце
Упоминаниями о муже. Сберегла, выходила детей
ива пулеметчика. Сергей окончил военную акаде-
защитил диссертацию и сейчас служит в ар-
мии Светлана преподает в Ленинградском универси-
тете. Оба растят потомство. У Светланы — девочка
Машенька, у Сергея сын, названный в честь деда
Николаем...
И еще одно письмо — Евдокии Андреевне Василь-
евой на Херсонскую улицу. Ждут ли его там, что там
расскажут?
«ПРОЩАЙТЕ НА ВСЯКИЙ
СЛУЧАЙ»
Над кроватью у Игоря —
портрет отца, а под ним на ковре — ружье. Отец на
портрете — молодой, глаза лихие, веселые. Ему тогда
было двадцать семь, Игорь уже старше его. Только
совсем не помнит его Игорь. Где-то в памяти живет
смутное воспоминание: знойный летний день, пыль-
ная листва бульвара, и веселый человек в белых ин
тах протягивает руку через решетку, отделяю
больницу от улицы, а в руке изюм...	ли к отцу
— Помнишь,— говорит мать,	Д
в госпиталь, когда лежал он раненный .	бин-
А разве вспомнишь?.. Только вот эта листва,
ТЫ И ИЗЮМ...
Оставшись дома один, любит ^^'^оверТние об
рать старые отцовские бумаги, УД шинОСТрои-
окончании школы ФЗО на Невском машиностр
93
тельном заводе имени В. И. Ленина, документ о „
своении квалификации слесаря, разные справки п
еще извещение, полученное матерью в 1948
«Рядовой Мелешев-Васильев Николай Павлов;-,Г°Ду:
ходясь на фронте, пропал без вести в но’?а'
1941 года». И долго морщит лоб Игорь, стараетс
представить: каким был отец, где воевал, в каком бою
сложил голову? Ведь будь он жив, давно бы подал
о себе весточку.
Семья рядового Мелешева-Васильева живет там
же, где и раньше, на Херсонской, в доме 23, почти
напротив типографии «Правда», но дорогу к дому
преградил канат, протянутый через улицу. Проезд
закрыт. Бомба...
Двадцать четыре года дремал этот 250-килограм-
мовый слепой зверь рядом с густонаселенными жи-
лыми домами и зданием, где печатаются газеты изда-
тельства «Правда». Старожил типографии — ее ди-
ректор Н. А. Куликов рассказал:
— В годы осады Ленинграда наше здание, каза-
лось, было одной из главных целей для вражеских
летчиков. В сентябре сорок первого на типографию
обрушилась лавина зажигательных бомб, потом фу-
гаски одна за другой рвались в соседних домах. Но
наши ротации продолжали работать. Советские пи-
лоты, доставлявшие нам матрицы «Правды», проры-
вались сквозь огонь вражеских зениток. Аэродром* на
котором приземлялись самолеты из Москвы, “aX0Q
дился под артиллерийским обстрелом. Но не оь1‘а
случая, чтобы за всю войну «Правда» хотя ^Ь1 Ра3
вышла. И это бесило фашистов. 29 ноября 194 г° »
когда над городом клубились низкие тучи, «^Л’^ба
соросил тяжелую бомбу. Но взрыва не было. ,ках
упала на небольшой пустырь, в нескольких Дес^ец»
метров от типографии. Этот гитлеровский «гост
 вредить еще во время кины. ио от,
I-длтались	удалось...
ска?ь его то'^тся ^мба ушла На глубину более с< >
-°Каизвлечь ее было нелегко, так как котловг
метров- и почти под стенами жилых здание
прИ1П^гостинец» оказался не простым. Бомба был
^бжена двумя взрывателями, часовым механизмов
^особой ловушкой, которая приводит к взрыву npi
попытке вывинтить запальное устройство. Специали
СТЫ пришли к выводу: вывезти бомбу за город, чтобь
взорвать ее там, нельзя. Значит, надо уничтожить ес
на месте. Но в таком случае взрыв причинит многс
бед жилым зданиям и типографии. Решили сделать
по-другому...
Район был оцеплен. Жителей спешно эвакуиро-
вали, больных и престарелых вывезли на машинах,
акрыли фанерой окна. Рев сирен возвестил о на-
чале опасных работ.
По благородной традиции минеров в котлован спу-
стились двое — самые старшие, самые опытные: ин-
енер-полковник И. П. Новиченко и капитан Вале-
ру Соколов. Эти двое оказались лицом к лицу со
смертью. Бомба лежала на наклонном деревянном
отке, черная, тускло отсвечивающая металлом,
олковник и капитан осторожно отвинтили ее дон-
крышку, подвели к отверстию шланги с горячим
ПаР°м и покинули котлован...
Твердая взрывчатка начала плавиться. Через
Полчаса первый взрыватель оказался за пределами
бомбовой начинки. Еще через двадцать минут тротил
отступил от второго запального стакана. Вскоре осво-
бодился от взрывчатки весь корпус бомбы. А еще
через несколько минут один за другим прогремели
два взрыва: уничтожили взрыватели. Подъемник
извлек из дымящегося котлована бомбу, у которой
95
вырвали ее смертельное жало. Капитан Соколов вы
тер~ рукавом вспотевший лоб и расцвел улыбкой'
Пришлось наведаться к Васильевым в другой раз
Игорь был ошеломлен, услышав:
— Хочешь получить письмо от отца?
— Как от отца? А где письмо?
— Да письмо-то все изодрано, еле дышит. При-
дется зайти в редакцию. Завтра сможешь?
— Нет! Сейчас!
Он горел от нетерпения, но еще больше удивился,
когда узнал, что отцовское письмо нашел под Дуб-
ровкой инженер В. В. Самарин, с которым он рабо-
тает на одном заводе. И вот сын солдата бережно
складывает один к одному обрывки истлевшей в
земле бумаги, медленно шевелит губами, разбирая
отцовский почерк:
«2 ноября 1941 года.
Добрый день, дорогие мама и Маруся! Шлю я вам
свой сердечный привет с фронта. Сообщаю, мама, что
письма ваши я все получил и вам написал три
письма, это четвертое. Почему вы их не получили?
Написал я также письмо на завод, начальнику цеха
тов. Аникееву... Просил его, чтобы помогли тебе за-
колотить окна фанерой.
Не знаю, мама, как устроилась моя семья, по-
чему не пишет тебе Таня. Адрес ее я не знаю. Напи-
сал письмо для нее и послал Вале.
Почему Миша тебе не поможет? Видно, он очень
занят или сильно расстроился, когда разбомбили ег
квартиру на Таврической. Я его так и не видел. Оч:^нь
обрадовался, когда из вашего письма узнал, что Ма
русин Иван Сергеевич жив...
Скоро, мама, праздник 7 ноября, и как бы хоте
96
- а то ночью холодно и спичек нет.
жив и здоров. Еще раз шлю свой горя-
-I а также Вале, Наталье и Мише. Пи-
жду” Прощайте на всякий случай. Целую
это о нас он тревожился,—
Г ь нам всем вместе, а мы все в разных ме-
лось быть на	праздников.
стах- «а ^\ 0шо если бы вы смогли прислать мне
бЫЛООЫАир-	-------
тт/лггиг» тл nnnupw HPT
теплый свитер, L _
Остаюсь пока
ЧИЙ привет вам
коепко. Ваш сын Коля».
— Да, это писал отец,
сказал Игорь.
— Да, это он, это его почерк,— подтвердила сол-
датская вдова Татьяна Борисовна Ильвова — та са-
мая Таня, писем от которой с таким нетерпением
ждал красноармеец Мелешев-Васильев осенью со-
рок первого.
...Не обмануло тебя тягостное предчувствие, воин.
Видно, чуяло твое сердце, что не вернешься ты из
боя в тот праздничный день, когда тебе было не до
праздников. И не напрасно попрощался ты с род-
ными «на всякий случай».
Не суждено было сбыться твоей мечте — со-
браться всем вместе за праздничным столом. Мама
твоя Евдокия Андреевна, так и не получившая ни
одного твоего письма, в старой своей квартире с вы-
битыми окнами пережила блокадную зиму, выехала
весной сорок второго из Ленинграда, а когда в конце
войны вернулась под родной кров, умерла. Подор-
вано было здоровье и голодом, и холодом, и тяжкой
Дорогой, и неизбывной материнской тоской по сыну,
от которого не было вестей.
Нет уже и многих других твоих родственников,
которым передавал ты свой привет. Зато выросли у
тебя, солдат, славные ребята...
Ни одной слезинки не проронила Татьяна Бори-
совна, читая мужнино письмо — первое и последнее
7 В. Аверин
97
за все долгие годы, прошедшие с начала войны. Бе-
регла честь вдовы солдата, матери его детей. Все это
время чтила она память мужа, не пощадившего ради
Родины жизни, не словами, а тяжким трудом, не-
усыпной заботой о ребятишках. И только сейчас об-
молвилась об этом.	J
_____ Дружная была у нас семья, ладная. Николай
во всех нас души не чаял. Я сирота, ни отца, ни ма-
тери не помню. «Дочерью Октября» называли меня.
Родилась я по старому стилю 25 октября 1917 года...
Родители погибли во время гражданской войны, ро-
сла в детском доме. А когда завела свою семью, все
силы ей отдавала. Женились мы с Николаем в трид-
цать пятом, через год родился Борис, а еще через
год — Игорь. Муж работал техником, был очень на-
читанным и детишек любил без памяти. И о матери
своей очень заботился.
А потом — война. В воскресенье 22 июня всей
семьей ходили в зоопарк, оттуда поехали на клад-
бище, на могилу отца Николая — старого солдата
I Павла Васильева. Дома Николая Павловича ждали
I товарищи по работе: завод переводил коллектив на
’ казарменное положение. Через несколько дней муж
Татьяны Борисовны добровольцем вступил в истре-
оительный батальон и спешно отправился под Лугу,
в начале июля прорвались германские танки. Был
он 7ам легко ранен, лежал в госпитале в Лесном. Вот
югда-то и ходили к нему ребята и отец угощал их
изюмом...	’
~ В конце августа вместе с заводом вывезли нас
на Ь рал,— вспоминает Татьяна Борисовна.— Мгу
проскочили удачно. Немец нас почти не бомбил, а
незадолго до нашего отъезда несколько эшелонов с
детьми разнес вдребезги. Об одном горевала: малыши
просили супа, а достать его было негде. Ехали целый
98
цесяц. Муж из госпиталя снова ушел в бой и не да-
вал о себе знать. Да и адреса у меня долго не было
постоянного, некуда было писать ему. Потом устрои-
лась у чужих людей, сыновей отвела в детский са-
дик, а сама пошла табельщицей на завод, где раньше
работал Николай. Домой вернулась в сорок четвер-
том. В дороге заболела. В Москве делали мне опера-
цию — флегмона руки. И опять не оставили нас в
беде добрые люди. Случайная моя знакомая Наталья
Александровна Гаславская приютила моих ребят,
пока я лежала в больнице. А в Ленинграде на первых
порах пришлось нам очень туго: голодно, холодно, ни
денег, ни дров. Работала семь лет в прачечной, потом
вернулась на свой завод. Вместе со мной поступил
туда фрезеровщиком старший сын Борис. Игорь ра-
ботает на другом предприятии. Оба учатся заочно.
У обоих свои семьи...
Не сказала Татьяна Борисовна только о том, что
сыновья уважают и берегут мать. За то, видно, что
растила она их в нужде и горе, с малых лет при-
учала их к труду и самостоятельности и, оставшись
вдовой в двадцать четыре года, не вышла во второй
раз замуж.
У Игоря к отцовским документам, которые он бе-
режет, как зеницу ока, прибавилась теперь еще одна
бесценная реликвия. И когда подрастет его сын Анд-
рюшка, покажет ему Игорь последнее письмо деда,
сохранившее на себе следы огня и пороховой гари.
Письмо дедушки, который навсегда остался двадца-
тисемилетним... И как будет гордиться Андрей тем,
что он внук воина, дравшегося на дубровском плац-
дарме, где все были героями, где бой шел за каждый
метр земли. И из поколения в поколение в семье
Келешевых-Васильевых, как и в тысячах других
ленинградских семей, будут передаваться, превра-
99
щаясь в легенды, рассказы о солдатах Спя«
на самом тяжелом участке обороны ’лешХаВШИХся
стяжавших себе там бессмертную славу Н!рада и
МЫ ВЫРОСЛИ,
мы помним
Дольше всех ждало получа-
телей письмо, на котором время не сохранило ни под-
писи, ни даты, ни достаточно надежного адреса. Кому
предназначались эти трогательные, проникнутые
нежностью и заботой строки? Жив ли их автор или
давно спит вечным сном, засыпанный жесткой дуб*
ровской землей, перемешанной с железом? Удалось
ли ему сдержать обещания, которые он давал матери
и жене, уходя на войну?
«Добрый день, здравствуй, дорогая моя жена
Катя!
Шлю я тебе пламенный привет и желаю массу
наилучшего, а главное — быть здоровой и
Еще кланяюсь детям Лиде, Шурику и Вале. J
они растут, помнят меня и не ругают за то, чю я
них мало заботился. Ведь я всю свою энергию Р
тил на то, чтобы вся семья была вместе. И
этого добился, а тут война. Ну, ничего, Катя, огво*
емся — все будет лучше!..
^ще кланяюсь матери моей Пелагее Николаевн
досылаю ей горячий привет и желаю ей счастья.
с/--°е — скажи ей: буду жив — никогда ее не за-
°АНа у меня к тебе просьба, Катя: береги детей,
100
наше счастье. Вот я если вернусь, то оправдаю
эТ° твою заботу обо мне и о детях. До свиданья,
₽пепко и много раз целую тебя, моя дорогая Катя, и
вас м°и дети — Лида, Шурик и Валя. Писать больше
некогда...»
Попытки отыскать получателя по нечеткому ад-
ресу, указанному на конверте, оказались тщетными.
Но уже на другое утро после того, как письмо было
опубликовано в газете «Советская Россия», в Ленин-
градское отделение редакции пришла Лидия Василь-
евна Ильина — работница завода имени Козицкого.
С трудом сдерживая волнение, она рассказала:
Прочитала я последний номер вашей газеты,
проплакала всю ночь, а сегодня отпросилась с ра-
боты и прямо к вам. Ведь письмо, получателя ко-
торого вы разыскиваете, предназначалось нашей
маме и, нам. Не ждали мы, что получим от отца по-
следний привет и последний его поцелуй. Валя и
урик это мои брат и сестра. Из нас троих только
я одна помню отца и знаю его почерк. Когда папа
?• шел на войну, мне было одиннадцать, Шурику пять,
а Вале всего два годика.
Вскоре пришел и брат Лидии Васильевны — Але-
ксандр Соловьев, который работал электромонтером
в научно-исследовательском институте электросва-
рочного оборудования. Вместе мы отыскали в списке
личного состава четвертой стрелковой роты пулемет-
чика Василия Егоровича Соловьева, 1908 года рож-
дения, рабочего.
— Отец наш работал на стройках, рассказали
дети защитника «Невского пятачка».—Жить нам ча-
сто приходилось порознь, и это очень беспокоило его.
Потом мы получили квартиру в Ленинграде, и жизнь
стала налаживаться. Но вскоре начались боевые дей-
ствия на Карельском перешейке, отец ушел на фронт.
101
Не усидел он дома и тогда, когда на нас напали гит-
черовцы. Снова надел солдатскую шинель. Мы тогда
гостили у нашей бабушки Пелагеи Николаевны в
Калининской области. Фронт подкатился к самой на-
шей деревне. Жили мы почти на передовой, побы-
вали и под снарядами, и под бомбами, но вот все уце-
лели, а отец...
Василий Егорович Соловьев в летних боях
1941 года был ранен, лечился в госпитале в Ленин-
граде, откуда по личному заявлению досрочно выпи-
сался и ушел на передний край. Жена его Екатерина
Лаврентьевна выехала из Ленинграда, но добралась
только до Мги. Дальше шла пешком — до деревни
Переслегино Старицкого района Калининской обла-
сти. От мужа вестей не было. И не знали в семье, где
он воевал, в каких сражениях участвовал, какова
его судьба.
Брат Василия Егоровича Александр погиб в бою,
жена брата умерла в Ленинграде в 1942 году. Пле-
мянник расстрелян фашистами в Старой Руссе. Нет
в живых и матери солдата Пелагеи Николаевны, ко-
торой пулеметчик Соловьев желал счастья и о спо-
койной старости которой обещал позаботиться. А вот
Екатерина Лаврентьевна Соловьева жива, до сих пор
работает в колхозе. И хоть не знала она о предсмерт-
ном завете мужа — беречь детей, свято его выпол-
нила. Лида, Шурик и Валя работают на ленинград-
нх предприятиях, растят ребятишек.
Егопот?Г° Ра3 пытались дети узнать о судьбе Василия
вестноИвакН° ответ всегда был один: ничего неиз-
которым о У^бышевском райвоенкомате Ленинграда,
Довой Со^ОЫЛ пРизван в армию, сообщили, что ря-
коандр и вЛ?ев пР°пал без вести. Но Лидия, Але-
То нодалеко ^1тина Догадывались, что он погиб где-
юг	порога родного дома, и каждый год в
гт б ды ходили на Богословское или Пискарев-
День По где покоится прах многих защитни-
ке Ходили, чтобы поклониться памяти отца.
к0ВП°тучив последнее письмо Василия Егоровича,
и пулеметчика стали надеяться, что, может быть,
д^утСя его однополчане и расскажут что-нибудь ’
лТтом, как дрался с врагами их отец. И ожидание не
обмануло их. Рабочий Антоновского рудника в Ан-
жеро-Судженском районе Кемеровской области
Алексей Александрович Бугликов написал, что слу-
жил в одном взводе с Василием Егоровичем.
Сам рядовой Бугликов в начале войны воевал на
Карельском перешейке, где в августе был ранен.
В роту лейтенанта Бешкенадзе он попал из батальона
выздоравливающих и прослужил в ней недолго, так
как в ноябре 1941 года получил на «Невском пятачке»
еще одно ранение. По словам Алексея Александро-
вича, он запомнил пулеметчика Соловьева потому,
что тот попал с ним после ранения в один госпиталь.
Лечились вместе и выписались вместе — 27 ноября
1941 года — и опять попали в одно подразделение, ко-
торое вело тяжелые бои под Колпином. Здесь, как
сообщает Алексей Александрович, пулеметчик Со-
ловьев был убит 29 ноября осколком снаряда.
— Я сам похоронил его,— пишет А. А. Бугли-
ков,— и место помню. Осталось у меня в памяти эго
потому, что через два часа после того, как я предал
тело друга земле, фашистская пуля отыскала и меня.
Как меня вынесли из-под огня, как доставили в сан-
бат — не знаю. Много дней лежал без памяти. На
фронт я больше не попал. А свой первый и свой по-
следний бой любой солдат помнит во всех подробно-
стях...
Дети Василия Егоровича ездили в гголпино, но
могилы отца не нашли. Слишком основательно пере-
103
UI 3. / многострадальную землю тяжелый лемй
войны. Слишком много лет прошло с тех пор когда
прикрывал ее своей грудью и огнем своего пулемета
рядовой Соловьев...
- Поплакали мы, конечно, над последним mJ
мом нашего папы,— сказали молодые Солов, евп
Но теперь уж не тяготят нас горькие слова «поопал
без вести». Мы знаем и гордимся тем, что отец нацЗ
дрался на «Невском пятачке», где каждый был ге4
роем. Мама нам рассказывала, что он был человеком
большой души и большой твердости. И мы уверены,
что и солдатом он был настоящим и мужественно
перенес все испытания, которые выпали на его долю.
Мы никогда не забываем, что живем в городе, кото-
рый и наш отец отстоял ценой собственной жизни.
Был у нашего отца высокий долг — долг перед Роди-
ной. И он выполнил его до конца. Отец завещал нам
расти и помнить его. Мы выросли. Мы помним.
БЕССМЕРТНАЯ РОТА
Через несколько недель по-
сле того, как на старом поле боя под
найдены бумаги четвертой стрелковой рогы, ,
ский горвоенком сообщил в Ленинградский о -
ной военкомат:	Гн-nv-
«Останки неизвестного советского воина, г
женные недавно в районе бывшей деревни Ароуз
на левом берегу Невы, погребены в братской вой •
ской могиле с памятником, расположенной на Мар*-»
104
•пм кладбище в городе Кировске. Взрывоопасные
предметы, находившиеся вблизи останков воина,
У В новом нарядном и зеленом городе, появив-
емся как сказочная птица Феникс, из пепла лево-
бепежных рабочих поселков, обрел наконец покой
вестник из сорок первого. И прощальным салютом
ему был грохот ручной гранаты, которую он берег
четверть века. А вот имя этого воина установить так
и не удалось.
Зато ожили, заговорили старые солдатские пись-
ма. О великой народной беде и великом мужестве, о
широкой и светлой русской душе поведали они. И
о людях, которые в тяжкую годину не ожесточились,
не зачерствели, а остались друзьями и братьями,
сплотились в одну семью, где все пополам — и горе,
и слезы, и последняя краюха хлеба, и крыша над го-
ловой.
Все письма, до самого последнего, вручены адре-
сатам или их родственникам. И стало ясно: четвер-
тая стрелковая рота жива. Сколько фашисты истра-
тили на нее снарядов и бомб, свинца и огня, сколько
раз они, наверно, рапортовали своему начальству, что
она стерта с лица земли, утоплена в Неве, развеяна
в прах! А рота жива — израненная, искалеченная,
поредевшая, но жива!
И если трубач сыграет тревогу, четвертая бес-
смертная рота снова построится. С ротным команди-
ром капитаном запаса Иваном Иосифовичем Бешке-
надзе на правом фланге, со старшиной Николаем
Жеребцовым — на левом. А те места, которые ока-
жутся пустыми, заполнят молодые богатыри — сы-
новья тех, кто навеки остался под Дубровкой. Хо-
рошие выросли ребята — в отцов!
Время донесло до нас живой голос лишь несколь-
105
ких бойцов, уходивших с ПЛаппат, ' в „
осенью 1941 года в самый канун 24 й В б°Й ГЛ^бок°й
тября. Но на «Невском пятачке» дп‘™^°ВЩИНЬ1 °«-
11 четвертая стрелковая была нЙеп„п С°ТНИ Р°т'
других и не хуже. На этом ’самп«Р ’ Не лУЧШе
стке обороны города побывало более 7^"°“ УЧа’
ских соединений, не считая отдельных in Воин’
ванне, широкоп
Пехотинцы и саперы, моряки и танкисты, мино-
метчики и артиллеристы постигали на «пятачке»
I розную науку победы, учились презрению к смерти,
закалялись и мужали, принимая на себя удары вра-
жеского тарана. Невская Дубровка была той огнеды-
шащей амбразурой, которую своей грудью прикры-
вали тысячи и тысячи ленинградцев и тех, кто в не-
виданных по ожесточению боях заслужил право на-
зывать себя гражданином великого города.
«Невский пятачок» яркой страницей вошел в
историю героической обороны Ленинграда. Его за-
щитники сделали этот маленький плацдарм на левом
берегу Невы неприступным для врага, помешали ему 1
начать генеральный штурм города, ценою беспри I
мерного героизма, мужества, отваги помогли спасти
колыбель Октября.	и
Опаленные огнем, грохочущие взрывами д
ночи «Невского пятачка» ушли в историю. о
мяти защитников легендарного плацдарма они <	‘
лись навсегда, и подвиг их, как и подвиг нашт
леких предков, защищавших храбро роди} ю з
от врагов, будет вечно служить примером для ip
дущих поколений.
«Нее мы испытали на «пятачке»,— пишет заме
106
ль комиссара второго батальона Борис Ива-
_____„ голод, и смерть, и раны. Об этом плацдарме
й°®’ дты говорили, что там с трех сторон беда а
вода. Но дрались мы там храбро, так как знали,
то пути назад у пас нет, сзади — город Ленина.
Р^пл него мы не жалели ни крови, ни жизни и кля-
1ись что враг пройдет только по нашим трупам.
Долго ШЛИ тут «бои местного значения». Но Ленин-
град имел значение для всей страны, и битва у его
стен оказала огромное влияние на исход войны в це-
7ом. А ведь мы сражались на самом решающем уча-
стке обороны города. Среди бойцов разгорелось сорев-
нование — кто больше истребит врагов. Я обещал
довести счет священной мести до полусотни. Но обя-
зательство свое не выполнил: когда покидал фронт по
ранению, на счету моем была тридцать одна фаши-
стская душа...»
«Истерзанный маталлом «Невский пятачок» в пе-
риод блокады во многом решал судьбу Ленинград-
ского фронта, судьбу города,— говорится в письме
бойца истребительного противотанкового дивизиона
Алексея Павловича Коваленко, который закончил
войну в Праге. Сейчас он живет и работает в На-
ходке, на Дальнем Востоке.— Несмотря на неимовер-
ные трудности, мы выстояли, не пустили немца в
наш Ленинград».
«Наша четвертая бригада морской пехоты, деи
ствовавшая на плацдарме, наводила ужас на фа
шистов, рассказывает инженер-лейтенант запаса
Владимир Степанович Головатый из Ростовской об-
ласти— Нам поставили задачу удержать этот очень
важный участок и затем продвигаться до Мги, куда
rnXZo ZиВЬ1рВ.аться и войска 54-й армии Ленин-
Ленинградом Та‘ Тем самь1М была бы снята блокада
ы верили, что сумеем эго сделать».
107
А вот что пишет офицер запаса Иван Вэсильа».
Капустин, работающий в станице Львовской Кпае
дарского края:	расно
«Бойцы, дравшиеся под Невской Дубровкой Вс₽
гда будут примером мужества, стойкости и отваги
Наш отдельный танковый батальон, в котором я
командовал ротой, поддерживал горсточку матросов
из морской бригады. В течение октября и ноября
1941 года мы сдерживали чудовищный немецкий на-
тиск, но фашисты на нашем участке не продвинулись
ни на шаг. Наоборот, им приходилось подаваться
назад под нашими ударами».
Волнующие воспоминания прислал омич Иван Ва-
сильевич Максутов. «В сентябре сорок первого,— пи-
шет он, нас через Ладогу доставили в Ленинград.
Шли по городу, усталые, запыленные, а ленинградцы
бросали нам под ноги цветы и кричали «Ура сибиря-
кам!». Через несколько дней на трамвае поехали на
передовую, которая проходила вблизи города. Потом
нас перебросили в Невскую Дубровку, где я попал в
минометную роту. 21 октября переправились на «пя-
тачок». Закопались в берег. Враг находился в трех-
стах метрах в сосновом бору. Здесь мы простояли
больше месяца, вели огонь из минометов, а когда не-
мец особенно наседал, брались за автоматы. В конце
ноября на плацдарм переправили четыре танка «КВ»,
но все они были вскоре подбиты. Нам, четырем мино-
метчикам, поручили держать оборону около одного
из этих танков. Двенадцать дней — до 11 делкабря
просидели мы там, но на восьмые сутки остались я да
Зуев, боец из Ленинграда. У нас был пулемет, шесть
автоматов и подходящее количество патронов. Около
сотни гранат. Отдыхали мы так: Зуев сидит за пу-
леметом, а я дремлю за его спиной. Потом менялись
местами. На ночь к нам в танк забирались снайперы.
Немцы не жалели ракет, и лаж^
6ыла пожива. 11 декабря я был п°ЧЬЮ CHa^eDav
ручной гранаты в голову, левый бо.^^" оск°™ами
добирался до. санчасти, получу°"* и о6е ноги. Пока
руку. Ночью меня подобрали санит^ Р^ние в
Ленинграде. Здесь встретил и зЛ» рЫ’ Л^ился в
был ранен...»	и <>Уева, который тоЖе
Для ветеранов плацдарма память о пережитых
ими испытаниях священна. Сейчас уже немало сде-
лано для того, чтобы воссоздать историю ленинград-
ской «малой земли». Вышли воспоминания участни-
ков боев, создан совет ветеранов плацдарма, остав-
шимся в живых героям вручен нагрудный знак
«Ветерану Невской Дубровки». В каждое второе
воскресенье сентября старые солдаты собираются
здесь, чтобы вспомнить свою тревожную молодость
и преклонить колени у могил друзей, которым не
довелось увидеть солнце Победы.
В Доме культуры в поселке Невская Дубровка
создан Музей боевой славы. Вездесу щие ду бровские
ребята снесли сюда все, что сохранила жеста'чЗЯ Зла_
ля плацдарма: °РУЖ^^ ^^квадратный
кументы, письма. Под стек. ^тачка». Более де-
метр земли, взятой с быв полсотни пуль уМести-
сяти килограммов мета - ’ следопытам удалось
лось на этом метре- защИтников плацдарма, и
установить адреса м	„ свои воспоминания, <ро-
ветераны прислали в ‘ ло семей, считавших своих
тографии	Пропавшими, узнали теперь о ге-
близких без вести
ройской их ги^е рИпорядок и старое поле боя. Широ-
ПРгВ°«еГная молодыми деревьями и окаймлен-
кая, обсаженн
,, tl красными полосами аллея пролегла к дуоров-
гкому обелиску. Границы плацдарма обозначены
т шками и пушками, поднятыми на гранитные пьеде-
сталы железобетонными надолбами. По одному из
проектов здесь намечается посадить священную
пощу и соорудить из камня огромную солдатскую
пятерню, мертвой хваткой вцепившуюся в невский
1 Пройдут десятилетия, пройдут века, а люди будут
идти и идти сюда, как приходят они ныне на древние
Куликово и Бородинское поля, и будут восхищаться
мужеством и ратным искусством своих предков —
тех что в жестоких сражениях отбили у злобного и
сильного врага легендарный «Дубр». И многие поко-
ления ленинградцев на этой железной земле о
жат головы перед памятью воинов, которьш оес
смертный город на Неве обязан и жизнью своей, и
своей воинской славой.
СОДЕРЖАНИЕ
Вестник из сорок первого	3
«Невский пятачок»	8
Письма с плацдарма	29
Тот, кто командовал ротой	39
«Я солдат еще живой»	47
По старым адресам	51
Трубач выходит на перекличку	55
Пистолет политрука	( 2
Он подносил патроны	nf
Политехники в бою
«Позвоню из Берлина»
м	93
«Прощайте на всякий случаи»
100
Мы выросли. Мы помним.
104
Бессмертная рота
Аверин Виктор Иванович
«ДУБР> БЫЛ ЗА НАМИ
Заведующий редакцией А. И. Котеленец
Редактор К, И. Аксанов
Младший редактор А. С. Кочеткова
Художественный редактор Г. Ф. Семиреченко
Технический редактор Л. К. Уланова
1^кН0 В наб°р 11 января 1971 г. Подписано в печать
1971 г’ ф°рмат 70 X 1O8’/»J. Бумага типограф-
Л* Усло°н. печ. л. 5,08. Учетно-изд. л. 4,49.
1ираж 100 тыс. экз. А00247. Заказ № 511. Цена 13 коп.
Политиздат, Москва, А-47. Миусская пл., 7.
Ленина типография «Красный пролетарии"
ква, Краснопролетарская, 16.
285 дней и ночей на этом пере-
паханном снарядами и минами
клочке земли у Невской Дубровки,
не затихая, грохотал бой. «Невский
пятачок» — как прозвали его бой-
цы— стал школой мужества, сим-
волом бесстрашия, железкой стой-
кости и презрения к смерти.
Героическим защитникам непри-
ступного плацдарма на левом бе-
регу Невы в долгие месяцы бло-
кады посвятил свою книжку ленин-
градский журналист Виктор Аве-
рин.
Отзывы и пожелания просим при-
сылать по адресу: Москва, А-47,
Миусская пл., 7, Политиздат, ре-
дакция литературы по истории
советского общества.