ВОПРОСЫ
ИСТОРИИ
1956

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ
ВОПРОСЫ
ИСТОРИИ
№12	ДЕКАБРЬ	1956 г.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРАВДА»	МОСКВА
СОДЕРЖАНИЕ
СТАТЬИ
И. Б. Миндлин — Переход Г. В. Плеханова от народничества
к марксизму	 3
В. А. Смирнова — Г. В. Плеханов в международном социалистиче¬
ском движении (1883—1900)	 17
А. Н. Ацаркин — Возникновение союзов рабочей молодежи в Петро¬
граде и Москве 	35
Джузеппе Берти (Италия) — Отношения между Россией и итальян¬
скими государствами (с конца XVIII в. до 1860 г.)	52
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
В. Ф. Шелике (Фрунзе) — О некоторых проблемах революции 1918—
1919 гг. в Германии		 65
С. К. Бушуев — О кавказском мюридизме	72
СООБЩЕНИЯ
И. А. Федосов — Из истории общественного движения в России в
конце 30-х годов XIX столетия	80
А. Н. Хейфец — Революционные связи народов России и Китая в на¬
чале XX века		91
А. Д. Холоденин (Николаев)—Из истории борьбы трудящихся Дон¬
басса против немецко-фашистских захватчиков	.  101
В. Д. Димитриев (Чебоксары) — О ясачном обложении в Среднем
Поволжье	107
ПИСЬМА И ЗАМЕТКИ
Берт Андреас (Италия) — Брошюра и листовка Энгельса по кре¬
стьянскому вопросу	116
Ю. Н. Трыков (Ярославль) — Начало распространения марксистской
литературы в Ярославской	губернии	120
Н. И. Стащук (Тамбов) — Вольная типография И. Г. Рахманинова на
Тамбовщине	123
Ф.	Я. Полянский — Письмо в	редакцию	126

ИСТОРИОГРАФИЯ, КРИТИКА, БИБЛИОГРАФИЯ
СТАТЬИ И ОБЗОРЫ
О. Г. Чайковская — Вопрос о характере реформации и крестьянской
войны в Германии в советской историографии последних лет . . 	129
РЕЦЕНЗИИ
История СССР
С. М. Кляцкин — Ю. Петров. Военные комиссары в годы гражданской
войны (1918—1920 гг.)		144
В. П. Ямушкин — «Очерки истории Мордовской АССР». Том I . . 	147
В. К. Яцунский — М. В. Птуха. Очерки по истории статистики
в СССР. Том 1. Статистическая мысль в России (до конца
XVIII в.)		151
А. М. Разгон — К. А. Пажитнов. Очерки истории текстильной про¬
мышленности дореволюционной России. Шерстяная промыш¬
ленность 		154
Всеобщая история
Н. И Лебедев — Новая публикация документов по истории Румынии 159
И. П. Дементьев — А. В. Ефимов. Очерки истории США. От открытия
Америки до окончания гражданской войны	164
В. А. Немировский — А И. Неусыхин. Возникновение зависимого
крестьянства как класса раннефеодального общества в Западной
Европе VI—VIII вв		170
А. А. Искендеров — Хани Горо. История японского народа .... 		175
Заметки о книгах и научных статьях
П. А. Зайончковский — Н. В. Здобнов. История русской библиографии
до начала XX века; М. И. Орлова — И. К. Кобляков. От Бреста
до Рапалло. Очерки истории советско-германских отношений с
1918 по 1922 год; И. Д. Ковальченко — «Из истории крестьянства
XVI—XIX веков»	179
ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА В СССР
Т. К. Ухмылова (Ленинград)—О литературном наследии Плеханова 183
Обсуждение вопроса о характере движений горских народов Север¬
ного Кавказа в 20—50-х годах XIX века		188
К семидесятилетию со дня рождения акад. Е. А. Косминского . . 		199
Хроникальные заметки	200
ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА ЗА РУБЕЖОМ
Международные организации историков-специалистов	201
Л. И. Гинцберг — Западногерманский журнал по новейшей истории 	202
Хроникальные заметки	211
Алфавитный указатель статей и рецензий, помещенных в журнале
в 1956 году	  	214

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
О НЕКОТОРЫХ ПРОБЛЕМАХ РЕВОЛЮЦИИ
1918—1919 гг. В ГЕРМАНИИ
В. Ф. Шелике
Статья Я. С. Драбкина «О характере и движущих силах Ноябрьской революции
в Германии» («Вопросы истории», 1956, № 5) поднимает ряд важных вопросов. С основ¬
ными положениями автора нельзя не согласиться. В частности, не вызывает сомнений
его оценка характера Ноябрьской революции. Автор правильно определяет расстановку
классовых сил в стране и приводит интересные данные о социальном составе населения.
Но нам представляется, что такие вопросы, как периодизация революционных событий,
задачи Ноябрьской революции и характер мартовских боев в Берлине, освещены им
неверно. На последних двух вопросах мы и остановимся в данной статье.
Я. С. Драбкин правильно отмечает, что Ноябрьская революция в Германии носила
буржуазно-демократический характер. Однако в явном противоречии с этим положением
он пишет, что «главная задача Ноябрьской революции заключалась в уничтожении
в Германии основ капитализма, юнкерски-буржуазной государственной машины, в под¬
рыве экономической мощи юнкерства в сельском хозяйстве» (стр. 78).
Чем определяется социально-экономическое содержание характера революции?
Объективно-историческими задачами, стоящими перед революцией, или теми результа¬
тами, которые данная революция имела? Последняя точка зрения несостоятельна. Исхо¬
дя из нее, нельзя выяснить характера таких революций, как, например, революция
1905—1907 гг. в России, не решившая ни одной из задач, стоявших перед ней. Характер
революции определяется ее объективно-историческими задачами. Но если признать пра¬
вильным, что перед Ноябрьской революцией 1918 г. в Германии стояли именно те зада¬
чи, о которых говорит Я. С. Драбкин, то это была не буржуазно-демократическая, а про¬
летарская революция, потерпевшая поражение, но это не соответствует действительно¬
сти. Более того, если перед Ноябрьской революцией, как утверждает Я. С. Драбкин 1, не
стояли буржуазно-демократические задачи, то откуда тогда взялись мероприятия чисто
буржуазно-демократического характера, осуществлением которых и ограничилась рево¬
люция в Германии?
В самом деле, обстановка в Германии накануне революции была такой, что на
первый план выдвигались проблемы, которые еще не выводили революцию за рамки
демократического переворота и не затрагивали основ капитализма в Германии.
В. И. Ленин называл германский империализм «юнкерски-буржуазным империализмом».
Привилегированное положение юнкерства превращало монархию в Германии в полу¬
абсолютистскую. Еще Маркс охарактеризовал ее как «обшитый парламентскими форма¬
ми, смешанный с феодальными придатками, уже находящийся под влиянием буржуазии,
бюрократически сколоченный, полицейски охраняемый военный деспотизм» 2.
Первая мировая война еще более усилила реакционный характер политического
строя Германии, фактически приведя к установлению в ней диктатуры генерала Люден¬
дорфа. Огромные латифундии находились в частной собственности юнкеров, в деревне
1 Я. С. Драбкин ссылается на высказывание В. И. Ленина, сделанное в 1908 г.,
о том, что «объективно-необходимые задачи» буржуазно-демократической революции
в Германии выполнены. Однако у Ленина речь идет не о буржуазно-демократической
революции вообще, а конкретно о революции 1848 года. См. В. И. Ленин. Соч. Т. 15,
стр. 7.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения. Т. II. Госполитиздат.
1953, стр. 24.
5. «Вопросы истории» № 12.

66
В. Ф. Шелике
сохранялись полуфеодальные пережитки. В Германии не было ряда элементарнейших
буржуазно-демократических свобод, таких, как всеобщее избирательное право в Прус¬
сии, право коалиций, свободы слова и собраний, восьмичасового рабочего дня. Задачей
Ноябрьской революции было свергнуть монархию в Германии, разрешить аграрный во¬
прос и добиться буржуазно-демократических свобод.
Бесспорно и то, что в Германии, как, впрочем, и в других крупнейших капитали¬
стических странах, в эпоху империализма созрели объективные условия и для социали¬
стической революции. Это обстоятельство делало возможным перерастание буржуазно¬
демократической революции в социалистическую. Но нерешенность в Германии ряда
задач буржуазно-демократического характера, недостаточная организованность пролета¬
риата, отсутствие партии нового типа не позволяли миновать буржуазно-демократиче¬
ского этапа.
Итак, Ноябрьская революция была буржуазно-демократической, а не социалисти¬
ческой по тем задачам, которые в первую очередь стояли перед ней. Задача пролета¬
риата в такой революции состояла в том, чтобы добиться ее перерастания в революцию
социалистическую.
Именно в свете решения этой задачи можно правильно понять характер февраль¬
ско-мартовских боев 1919 г. в Германии, особенно мартовских событий в Берлине.
В статье Я. С. Драбкина, как обычно и в других работах о Ноябрьской революции,
мартовские бои, подобно январским, расцениваются как провокация контрреволюции,
на которую пролетариат ответил своим выступлением. Из этой «теории» сплошных
провокаций выходит, что инициатива в происходивших событиях принадлежала бур¬
жуазии. Исходя из этого, пришлось бы признать, что гегемоном Ноябрьской революции
была контрреволюционная буржуазия. Ведь именно так обстояло дело в революции
1848 г. в Германии, где гегемоном была контрреволюционная немецкая буржуазия.
Известно, что партийное руководство Коммунистической партии Германии, возглав¬
ляемое Паулем Леви, в ответственные дни Ноябрьской революции — в феврале — апре¬
ле 1919 г.— заявляло, что выступления пролетариата преждевременны, что это
бессмысленные путчи и на руку они только буржуазии. Оценка мартовских боев как
провокации, в сущности, оправдывает эту капитулянтскую идею.
Материалы архива министерства внутренних дел Германии 3 и печать4 того времени
дают возможность установить, являлись ли мартовские бои в Берлине результатом про¬
вокаций и какой действительно характер носило это выступление. Напомним, что мар¬
товские события 1919 г. в Берлине не были изолированными. Они начались в условиях
развернувшейся по всей Германии ожесточенной стачечной борьбы. В середине февра¬
ля рабочие Рура поднялись на борьбу за социализацию производства, всеобщая заба¬
стовка охватила Среднюю Германию, распространилась на Баварию и Вюртемберг, кро¬
вавые стычки с полицией происходили тогда в отдельных городах Германии. В заба¬
стовках того времени экономические и политические требования тесно переплетались
между собой. Правда, требования бастующих чаще всего отличались половинчатостью.
Так, горняки Галле, требуя контроля над производством, обходили вопросы социали¬
зации, в Лейпциге боролись за отставку правительства Эберта — Шейдемана, но не
выдвигали лозунга «Вся власть Советам!», в Эрфурте отстаивали перед правительством
права рабочих и солдатских Советов, но не выставляли требования «Долой Националь¬
ное собрание!» и т. д. «Die Rote Fahne» 5 объясняла эту половинчатость той ролью, ка¬
кую в тот период играли в рабочем движении независимцы, поднятые стачечной вол¬
ной на гребень революции.
Правительство посылало против забастовщиков войска и добровольческие отряды
немецких контрреволюционеров. Рабочие оказывали сопротивление, разгорались бои.
8 Archiv des Institutes für Marxismus-Leninismus beim ZK der SED, Berlin, 9/16
и 9/17. Ehern. Reichsamt des Inneren. VII. «Akten, betreffend den Kriegszustand, StreiKs
und sonstige Unruhen während des Krieges» vom 21. Januar 1919 bis 24. März 1919.
Band 2; vom 25. März 1919 bis 14. April 1920. Band 3. В дальнейшем: Archiv d. Inst. f.
M-L. 9/16.
4 В нашем распоряжении находились следующие газеты: «Die Rote Fahne», «Frei¬
heit», «Vorwärts», «Berliner Tageblatt», «Germania», «Nationalzeitung», «Vossische
Zeitung», «Berliner Neuste Nachrichten», «Der Tag», «Die Post».
5 «Die Rote Fahne» № 42, 28 февраля 1919 г.; № 44, 2 марта 1919 года.

О некоторых проблемах революции 1918—1919 гг. в Германии
67
Приведем несколько характерных примеров. 12 февраля 1919 г. в Бреславле после
собрания толпа безработных пыталась насильно освободить двух арестованных
коммунистов. В ответ правительственные войска открыли огонь из пулеметов. 15 человек
было убито и около 40 ранено6. 17 февраля в Ортельсбурге (около Кенигсберга) произо¬
шло вооруженное столкновение между укрепившимися на почте коммунистами и солда¬
тами. Причиной выступления рабочих явилась защита ими местного солдатского Совета
от воинских частей7. Аналогичная схватка произошла 20 февраля в Ваттеншайде, где
контрреволюция пыталась свергнуть рабочий и солдатский Совет, состоявший из ком¬
мунистов и независимых8.
Многолюдные митинги прошли 22 февраля в Байрейте. Демонстранты, состоявшие
преимущественно из солдат, направились к ратуше, требуя отставки обер-бургомистра.
Они заняли редакцию газеты «Bayrisches Tageblatt», телеграф и некоторые военные
объекты. На улицах появились правительственные войска с пулеметами9. В Аугсбурге
24 февраля власть оказалась в руках рабочего и солдатского Совета. Буржуазные газеты
были закрыты. В руках правительственных войск оставались, однако, почта, вокзал и
ратуша ,0. В Плауэне в тот же день демонстрация безработных захватила ратушу, банки,
почту, казармы правительственных войск и редакции буржуазных газет. Арестованные
были освобождены из тюрем. Власть перешла в руки Совета безработных11. 25 февраля
в Детьмольде продолжались уличные перестрелки. Рабочие (в документе говорится:
спартаковцы) стремились занять оружейный завод. Отряд коммунистов захватил поме¬
щение редакции газеты «Lippesche Landeszeitung» 12. С 26 февраля по 1 марта в Мюль-
берге бастовали рабочие сахарного завода. Они сами, явочным порядком, провели со¬
циализацию и только под влиянием социал-демократических лидеров и дирекции пред¬
приятия отказались от нее. 27 февраля здесь состоялась демонстрация под лозунгами
«Долой кровавое правительство Эберта — Шейдемана!», «Да здравствует свобода!»,
«Да здравствует социалистическая революция!» 13. В тот же день в Ашаффенбурге ра¬
бочий и солдатский Совет провозгласил Советскую республику. Старое городское само¬
управление было распущено, над общественными организациями установлен рабочий
контроль, офицеры из армии уволены, войсковые части стали управляться самими
солдатами ,4.
В Германии шла гражданская война. В Германии гражданская война стала фак¬
том, говорил В. И. Ленин 2 марта 1919 г. на открытии I конгресса Коминтерна,
то есть еще до начала мартовских боев в Берлине ,5.
Была ли в этих условиях контрреволюция заинтересована в развертывании воору¬
женной борьбы и в Берлине, делала ли она что-нибудь, чтобы вызвать выступления
пролетариата в столице, или, наоборот, стремилась его избежать? Документы довольно
подробно и убедительно рассказывают о том, как развертывались события тех дней в
Берлине. В конце февраля на столичных предприятиях обсуждался вопрос о том, начи¬
нать ли всеобщую забастовку, к которой, по утверждению буржуазных газет16, призы¬
вали рабочих агитаторы-коммунисты. 27 февраля 1919 г. в Шпандау (пригород Берли¬
на) состоялось собрание делегатов рабочих государственных предприятий, на котором
было решено объявить с 5 марта всеобщую забастовку для поддержки рабочего класса
6 Archiv d. Inst. f. M.-L. 9/16. В 271 Telefonat von 13.2.19, gegeben Breslau Presses¬
telle des Volksrats; «Berliner Neueste Nachrichten», №№ 70 и 71, 13 февраля 1919 г.;
«Berliner Tageblatt», № 67, 13 февраля 1919 г; «Vorwärts», № 81, 13 февраля 1919 года
7 «Der Tag», № 75, 17 февраля 1919 года.
8 «Berliner Tageblatt», № 83, 21 февраля 1919 г.; «Vorwärts», № 100, 24 февраля
1919 года.
9 «Die Post», № 98, 22 февраля 1919 года.
10 «Berliner Neueste Nachrichten», № 92, 25 февраля 1919 года.
11 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/16 В 420 Telefonat von 25.2.19, g. Plauen Bürgermeister;
B. 434 Telefonat von 27.2.19, g. Plauen Polizeidirektor; В 460 Telefonat von 28.2.19, g.
Plauen Polizeiamt; В 426 Telefonat von 26.2.19, g. Plauen Oberbürgermeister. См. также
газеты за соответствующие числа.
12 «Der Tag», № 94, 27 февраля 1919 года.
13 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/17 В 6—14. Abschrift von 12.3.19, g. Zuckerfabrik Mühlberg.
14 Там же, 9/16 В 439 Telefonat von 27.2.19, g. Aschaffenburg Oberbürgermeister.
15 См. В. И. Ленин. Соч. T. 28, стр. 433.
16 «Berliner Neueste Nachrichten», № 99, 28 февраля 1919 г., и другие газеты.

68
В. Ф. Шелике
Рура и Средней Германии17. Рабочие оружейного завода в Шпандау на собрании
28 февраля не дали говорить социал-демократу, а речь коммуниста Фрелиха, призывав¬
шего рабочих брать пример с русских большевиков, встретили громкими аплодисмен¬
тами ,8. Требования, выработанные этим собранием, были представлены Берлинскому
Совету рабочих и солдат. В них содержался призыв ко всем рабочим Берлина начать
одновременно всеобщую забастовку.
Правительство принимало все меры, чтобы предотвратить выступления рабочих.
27 февраля «Vorwärts» от имени правительства обещала в скором времени начать
социализацию и предлагала рабочим терпеливо дожидаться этого закона, а не следовать
призыву спартаковцев начать массовую забастовку 19 28 февраля комендатура Берлина
в связи с призывом ко всеобщей забастовке запретила под угрозой применения оружия
демонстрации и «уличные сборища»20. В тот же день в редакции «Rote Fahne» и во
многих квартирах были произведены обыски с целью ареста коммунистов21. 2 марта
губернатором Берлина был назначен Шейффлин — верный соратник кровавого Носке22.
В этот же день в Берлин вступили отряды Леттов-Форбека 23. Буржуазные газеты при¬
зывали в случае всеобщей забастовки объявить ксинтрзабастовку лавочников, аптека¬
рей и врачей.
Все эти мероприятия едва ли можно расценивать как провокацию. Одновременно
с готовившимся осадным положением в Берлине контрреволюция попыталась остано¬
вить нарастающее движение с помощью демагогических обещаний и «уступок». Непо¬
нятно, зачем нужно было идти на уступки, если бы выступления рабочих были выгод¬
ны контрреволюции.
1 марта правительство организовало специальный митинг в Берлине, на котором
дало различные обещания 24. В тот же день публикуется сообщение о созыве II Все-
германского съезда Советов. 2 марта печатается правительственное воззвание, которое
призывало рабочих оставаться спокойными и не принимать участия во всеобщей заба¬
стовке25. В этот же день появились сообщения, будто в самом ближайшем будущем
состоится социализация угольной промышленности 26. 3 марта были арестованы офице¬
ры, обвинявшиеся в убийстве Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Не вызывает со¬
мнений, что все эти «уступки» имели одну цель — не допустить начала всеобщей за¬
бастовки.
Нам могут возразить, что, когда всеобщая забастовка в Берлине уже началась,
контрреволюция стремилась спровоцировать вооруженные столкновения, от которых
коммунисты предостерегали рабочих в призывах от 3 марта: «Не ввязывайтесь в
бессмысленные перестрелки, которых так жаждет Носке, чтобы пролить новые потоки
крови» 27. В эти дни никто не призывал рабочих столицы перейти от забастовки к воору¬
женному восстанию. Социал-демократы призывали рабочих к спокойствию и терпению.
Независимые отрицательно относились к вооруженному восстанию. Коммунисты
предостерегали рабочих от бессмысленных перестрелок.
Как же в таком случае возникли бои в Берлине?
3 марта Берлинский Совет рабочих и солдат принял резолюцию начать немедленно
всеобщую забастовку. В ответ на это решение Носке в тот же день ввел в Берлине
осадное положение. Под страхом расстрела были запрещены какие бы то ни было де¬
монстрации, митинги, собрания под открытым небом. Был запрещен выход новых газет,
17 «Die Rote Fahne», № 43, 1 марта 1919 г.; «Der Tag», № 96, 28 февраля
1919 года.
18 «Berliner Neueste Nachrichten», № 100, 1 марта 1919 года.
19 «Vorwärts», № 106, 27 февраля 1919 года.
20 «Berliner Tageblatt», № 96, 28 февраля 1919 г.; «Die Post», № 109, 28 февраля
1919 г.; «Germania», № 98, 28 февраля 1919 г., и др.
21 «Der Tag», № 97. 1 марта 1919 года.
22 «Freiheit», № 112, 3 марта 1919 г.; «Vorwärts», 3 марта 1919 года.
23 «Die Post», № 113, 3 марта 1919 года. Войска, находившиеся под командовани¬
ем Леттов-Форбека, сражались во время войны в Африке, они были введены в Бер¬
лин под предлогом возвращения на родину. Правительство могло рассчитывать на них,
так как они не подверглись влиянию революционных событий в России и Западной
Европе.
24 «Germania», № 100, 1 марта 1919 года.
25 «Vorwärts», № 112, 2 марта 1919 года.
26 Там же.
27 «Die Rote Fahne», № 45, 3 марта 1919 года.

О некоторых проблемах революции 1918—1919 гг. в Германии	69
введены чрезвычайные военные суды. В специальном «Предупреждении» Носке сооб¬
щил берлинскому населению, что военные суды будут судить за призыв к восстанию,
за сопротивление правительственным органам, за попытки разрушить телеграф или
железнодорожные пути, за освобождение политических заключенных, за агитацию сре¬
ди солдат против правительства, за грабежи, поджоги и т. д.28. Контрреволюция гото¬
вилась обрушиться на «нарушителей спокойствия» по всем законам осадного положе¬
ния, признавая для виновных лишь одну меру — расстрел.
Но все это не помогло. Уже вечером 3 марта в ряде районов Берлина начался
захват полицейских участков. При штурме полицейского участка № 1 в Лихтенберге
полицейские оказали сопротивление. Началась перестрелка, в результате которой были
убитые и с той и с другой стороны29. 4 марта продолжался захват полицейских участ¬
ков. Особенно неспокойно было в районе Александерплац. В Шёнгаузенфир-
тель на Вайнмейстерштрассе при захвате полицейских участков были перерезаны те¬
лефонные провода30. В телефонограмме командира правительственных войск капита¬
на Маркса, отправленной в 3 час. 15 мин., сообщалось: «В настоящий момент между
Шпрее и Александерплац идут бои, которые принимают довольно кровопролит¬
ный характер»31. Всего в Берлине к 16 час. 4 марта было захвачено 32 полицейских
участка 32.
Кто же сражался на улицах Берлина 3 и 4 марта? Существует мнение, будто в
мартовских боях участвовали только матросы и солдаты республиканской защиты.
«Germania»33 и «Vorwärts»34 говорят о нападающих как о толпе, состоящей из матро¬
сов и гражданских лиц. В ряде работ, в частности, и в учебной литературе, мартовские
бои рассматриваются только как столкновения двух родов войск — республиканской
охраны и добровольческих контрреволюционных отрядов Зб.
Буржуазные газеты в один голос заявляли, что бои в Берлине 3—4 марта — дело
рук спартаковцев. На руководящую роль спартаковцев указывалось и в телефонограм¬
ме полицейпрезидиума от 4 марта в министерство внутренних дел, где прямо говорит¬
ся, что инициатива штурма принадлежит спартаковцам, так как независимые высказа¬
лись против таких действий36. Однако на самом деле коммунисты не играли ведущей
роли в происходивших боях. Известно, что коммунистическая партия в обращении от
3 марта предупреждала рабочих от бессмысленных перестрелок. В последующие дни
на заседаниях Берлинского Совета коммунисты также подчеркивали свою непричаст¬
ность к развернувшимся в Берлине боям.
3—4 марта, несмотря на осадное положение, на улицах Берлина было много лю¬
дей. Огромная толпа народа, состоявшая из молодежи, отставных солдат, матросов,
женщин и деклассированных элементов, собралась на Александерплац около полицей¬
президиума 37. Цель этого скопления людей не совсем ясна. В отличие от многих дру¬
гих газет, именующих толпу на Александерплац «спартаковцами» или «грабителями»,
«Nationalzeitung» пытается разобраться в социальном составе собравшихся на площа¬
ди. «Если среди толпы и было много темных элементов, то не они составляли большин¬
ство,— пишет газета,— гораздо вернее сказать, что большинство состояло из рабочих»38.
Толпа вела себя довольно активно. Она вступала в стычки с воинскими частями, про¬
ходившими к полицейпрезидиуму, и пыталась освободить подвозимых к полицейпре-
зидиуму арестованных; можно полагать, что толпа стремилась захватить полицейпре-
28 «Germania», № 103, 4 марта 1919 года.
29 «Die Post», № 116, 4 марта 1919 года.
30 «Germania», № 103, 4 марта 1919 г.; «Vorwärts», № 115, 4 марта 1919 года
31 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/16 В 514 Telefonat von 4.3.19, r. Berlin Kommandatur,
Hauptmann Marx.
32 Там же. В 494 Telefonat von 4.3.19, g. Berlin Polizeipräsidium; «Nationalzeitung»,
№ 53, 6 марта 1919 года.
33 «Germania», № 103, 4 марта 1919 года.
34 «Vorwärts», № 115, 4 марта 1919 года.
36 Л. И. Зубок, С. В. Захаров, А. Ф. Миллер, С. Н. Ростовский.
Новейшая история (1918—1939 гг.). Курс лекций. М. 1948, стр. 49.
36 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/16 В 494 Telefonat von 4.3.19, g. Berlin Polizeipräsidium.
37 О событиях на Александерплац 4 марта см., кроме приведенных архивных ма¬
териалов, газеты «Germania», №№ 103, 104, 4 марта 1919 г.; № 106, 5 марта 1919 г.;
«Vorwärts», № 115, 4 марта 1919 г.; «Berliner Neueste Nachrichten», № 101, 5 марта
1919 г.; «Die Post», № 117, 5 марта 1919 г.; «Der Tag», № 98/46, 8 марта 1919 года.
88 «Nationalzeitung» № 53, 6 марта 1919 года.

70
В. Ф, Шелике
зидиум. «Полицейпрезидиум достаточно сильно укреплен, чтобы держаться. Будем
сражаться до последней капли крови»,— сообщается в телефонограмме из полицейпре-
зидиума 4 марта в 15 час. 50 мин.39. Вечером нападения усилились. «Вчерашний ве¬
чер,— читаем в телефонограмме от 5 марта, данной в 10 час. 55 мин.,— был для поли-
цейпрезидиума критическим...»40.
Большинство участников боев за захват полицейских участков и полицейпрезидиу-
ма 4 марта составляли рабочие, революционно настроенные матросы и демобилизован¬
ные солдаты. Именно эти слои буржуазия причисляет к «спартаковцам». 4 марта на
улицы Берлина вышел пролетариат. По свидетельству газет, в этот день восставшие
предприняли попытку захватить Силезский вокзал41, захватили вокзал Нордринг42 и
совершили нападение на Нордбангоф43. На вокзале Гёрлиц44 бастующие рабочие по¬
пытались снять рельсы, чтобы остановить поезд, следующий в Коттбус. По сообщению
газеты «Germania», уже 4 марта в районе Александерплац — на Кайзервильгельмштрас-
се, Мюнстерштрассе и площади Бюлова — возникли баррикады, сооруженные из ма¬
териалов, заготовленных для строительства метро46. Бои в Берлине начались еще с
вечера 3 марта и широко развернулись в районе Александерплац 4 марта. При этом
инициатива в боях принадлежала пролетариату. Никаких провокаций 4 марта со сторо¬
ны правительства не было, да и не могло быть.
В этот день правительственными войсками была укреплена охрана телеграфа, бан¬
ка, рейхстага, складов продовольствия и, как мы уже видели, полицейпрезидиума.
Западные районы столицы заняли добровольческие отряды Люттвица46, вооруженные
артиллерией и минометами. Добровольческие отряды Гюльзена47 заняли все обще¬
ственные здания Шпандау. В этот же день правительственные войска захватили редак¬
цию «Die Rote Fahne»; ее редактор, доктор Майер, был арестован48. С этого дня орган
Коммунистической партии Германии перестал выходить. Правительство предпринимало
все имевшиеся в его распоряжении меры к тому, чтобы подавить вооруженное восста¬
ние, которое стихийно началось 3—4 марта. Начало мартовских боев в Берлине обычно
связывают с столкновением между двумя родами войск, имевшим место 5 марта. На
самом деле они были начаты пролетариатом за два дня до этого.
5 марта центром боев стал район Александерплац. В сообщениях, поступавших в
министерство внутренних дел, неоднократно отмечалось, что, кроме как на Алексан¬
дерплац, в Берлине не происходит ничего особенного. «Всеобщая забастовка идет на
убыль»49. «В Берлине все спокойно»50. «В остальном в Берлине спокойно»61. В это вре¬
мя в Берлин продолжали прибывать все новые воинские части. По Александерштрассе
и Мюнстерштрассе двигались тяжелые танки, чтобы очистить расположенные в районе
Александерплац улицы от толп народа52. На Штраусбергерплац и на Нойефридрих-
штрассе (также в районе Александерплац) восставшие построили баррикады53. На
Александерплац с утра снова начали собираться толпы народа. Они агитировали сол¬
дат перейти на их сторону, задерживали грузовики, направлявшиеся к полицейпрези-
диуму, срывали погоны с офицеров, а солдат разоружали. Войско начало проявлять
признаки колебания. Так, в официальной телефонограмме утром 5 марта сообщалось:
«Подразделение Августы хотя и согласно защищать полицейпрезидиум, но не хочет
принимать участия в наступлении на нарушителей спокойствия»54.
39 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/16 В 494 Telefonat von 4.3.19, g. Berlin Polizeipräsidium.
40 Там же, В 517 Fernruf von 5.3.19, g. Berlin Polizeipräsidium.
41 «Die Post», № 117, 5 марта 1919 г.; «Berliner Neueste Nachrichten», Xe 101,
5 марта 1919 года.
42 «Berliner Neueste Nachrichten», № 101, 5 марта 1919 года.
43 «Vorwärts», Xß 115, 4 марта 1919 года.
44 «Germania», № 106, 5 марта 1919 года.
46 Там же.
46 «Die Post», № 117, 5 марта 1919 года.
47 «Berliner Neueste Nachrichten», Xß 101, 5 марта 1919 года.
48 «Germania», X® 107, 6 марта 1919 года.
49 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/16 В 517 Telefonat von 5.3.19, g. Berlin Polizeipräsidium.
50 Там же, В 534 Telefonat von 5.3.19, g. Berlin Kommandatur.
51 Там же, В 533, g. Hauptmann von Viebahn.
52 «Nationalzeitung», Xß 53, 6 марта 1919 г.; «Die Post», Xß 118, 5 марта 1919 года.
63 «Der Tag», Xß 98/46, 8 марта 1919 года.
54 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/16 В 517 Fernspruch von 5.3.19, g. Berlin Polizeipräsident.

О некоторых проблемах революции 1918—1919 гг. в Германии 71
О положении полицейпрезидиума утром 5 марта имеются два несколько противо¬
речивых сообщения. В телефонограмме, данной непосредственно из полицейпрезидиума
в 10 час. 55 мин., сообщается: «В данный момент полицейпрезидиуму не грозит ника¬
кой опасности» 56. Но в телефонограмме, данной адъютантом капитана фон Фибана в
10 час. 45 мин., читаем: «Спартаковцы пытаются взять полицейпрезидиум, и есть слухи,
что они даже ворвались туда... Вокруг полицейпрезидиума идет борьба. Положение
благоприятное»57.
Во всяком случае, если утром 5 марта и предпринимались новые попытки штур¬
ма, они, видимо, не имели серьезного характера. В 11 час. утра правительственные вой¬
ска начали новую попытку очистить площадь. С этого момента стрельба на Алексан¬
дерплац приняла ожесточенный характер и прерывалась лишь изредка. Из окон поли¬
цейпрезидиума были выставлены пулеметы и ружья. Массы, скопившиеся к этому вре¬
мени на площади, подверглись сильному обстрелу. Раненых и убитых увозили сани¬
тарные и пожарные машины. Около двух часов дня Александерплац была очищена 58.
В этой операции приняла участие и народная морская дивизия. В телефонограмме ко¬
мендатуры говорится: «При очистке Александерплац сегодня днем морская дивизия
держалась хорошо, поэтому неправдоподобно, чтобы она перешла на сторону спарта¬
ковцев» 59. Но, очевидно, в рядах народной морской дивизии происходило сильное внут¬
реннее брожение, и было достаточно малейшего толчка, чтобы она перешла на сторону
восставших. Таким толчком послужило случайное столкновение одной из частей мор¬
ской дивизии с отрядом правительственных войск, разыгравшееся днем 5 марта при
очистке площади.
Сообщения об этом столкновении, идущие из правительственных источников, про¬
тиворечивы. В телефонограмме комендатуры от 5 марта сообщается следующее: «Сего¬
дня днем главные резервы комендатуры очистили Александерплац, при этом народная
морская дивизия и гвардейские войска, принимавшие участие в очистке, по ошибке об¬
стреляли друг друга, следствием чего явилась невероятная путаница. В данный момент
принимаются меры, чтобы снова разнять эти подразделения...»60. Капитан Фибан в со¬
общении, сделанном в 18 час., излагает это событие иначе: «Стрельба на Александер¬
плац все время возобновляется. Продолжение беспорядков в районе Шенгаузераллее
и Шенгаузертор. Посланная туда народная морская дивизия подверглась нападению
со стороны спартаковцев...»61. И, наконец, «Vorwärts» дает еще одну трактовку разы¬
гравшемуся столкновению на Александерплац: «По сообщению республиканской сол¬
датской защиты (R.S.W.) в среду вечером одно подразделение морской народной ди¬
визии получило якобы от комендатуры, которая это отрицает62, приказ очистить пло¬
щадь. Но оно было обстреляно из полицейпрезидиума вспомогательными отрядами под¬
разделения Августы и добровольческого корпуса. Возможно даже, что войска неверно
расценивали намерения матросов, да это и не удивительно после всех их действий в
последнее время... Их обстреляли...»63.
Вечером 5 марта по Берлину распространились слухи о ненадежности морской
дивизии. В телефонограмме из полицейпрезидиума говорилось: «Судя по поступившим
данным, надо предполагать, что народная морская дивизия будет стоять на стороне
нападающих» °4. После событий на Александерплац народная морская дивизия и ряд
подразделений республиканской защиты выступили вместе с вооруженными рабочими
против правительственных войск и добровольческих отрядов. Бои в Берлине продолжа¬
лись до 13 марта. Можно ли считать недоразумение, толкнувшее народную морскую
дивизию в лагерь восставших, провокацией контрреволюции? Конечно, нет. Если было
56 Там же.
57 Там же, В 524 Fernspruch von 6.3.19, g. Berlin Adjutant d. Hauptmanns von
Viebahn.
58 «Nationalzeitung», № 53, 6 марта 1919 года.
59 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/16 В 533 Telefonat von 5.3.19, g. Berlin Kommandatur.
60 Там же, В 534 Telefonat von 5.3.19, g. Berlin Kommandatur.
61 Там же, В 533, g. Berlin Hauptmann von Viebahn.
62 Это утверждение выдумано редакцией «Vorwärts»; мы уже видели, что в день,
когда разыгрался инцидент, комендатура не только использовала части народной мор¬
ской дивизии, но и похвально отзывалась о ее действиях при «очищении» площади.
«Vorwärts» явно пытается оправдать действия правительственных войск.
63 «Vorwärts», № 119/123, 8 марта 1919 года.
64 Archiv d. Inst. f. M-L. 9/16 В 533 Telefonat von 5.3.19, g. Berlin Polizeipräsidium.

72
С. К. Бушуев
решено сознательно толкнуть эту дивизию в лагерь восставших, едва ли бы ей поручи¬
ли охранять государственный банк и государственную типографию за день до «про¬
вокации», с тем, чтобы потом, 7 марта, с боем заменить ее добровольческими отряда¬
ми 65. Правительство надеялось опереться на морскую дивизию.
Столкновение между народной морской дивизией и правительственными войсками
5 марта на Александерплац не было спровоцировано. Оно произошло случайно, в на¬
каленной обстановке уже начавшегося вооруженного восстания, и явилось толчком для
перехода части войска на сторону рабочих. В последующие дни ожесточенные барри¬
кадные бои охватили почти все районы Берлина — Центр, Преслау, Вайсензее, Ной¬
кельн, Шпандау, Лихтенберг. Они продолжались 10 дней и явились, по определению
Ленина, «громадным рабочим восстанием»66.
Мартовские бои в Берлине развернулись по инициативе пролетариата. Они были
стихийным вооруженным восстанием немецкого пролетариата. Массы были готовы к
этому выступлению. Но беда пролетариата Германии состояла в том, что не было пар¬
тии, которая могла бы это выступление возглавить.
В феврале — марте 1919 г. пролетариат Германии боролся за перерастание бур¬
жуазно-демократической революции в социалистическую. Кульминационным пунктом
этой борьбы были мартовские события в Берлине. Но это стихийное вооруженное вос¬
стание в столице Германии кончилось поражением. Момент одновременного выступле¬
ния рабочих в важнейших центрах страны (Берлин, Рур, Средняя Германия) был упу¬
щен, Баварская Советская Республика установилась не в момент наивысшей активно¬
сти немецкого пролетариата, а в период начавшегося спада революционной борьбы. Это
был последний славный отголосок грозных пролетарских восстаний, прокатившихся по
стране в феврале — марте 1919 года.
Ноябрьская революция 1918 г. ограничилась решением задач буржуазно-демокра¬
тического характера. Несмотря на героические попытки немецкого пролетариата выве¬
сти ее из узких рамок демократического переворота, она не переросла в революцию
социалистическую.
65 «Germania», № 108, 8 марта 1919 г.; «Der Tag», № 98/49, 8 марта 1919 года.
66 Выступая 12 марта 1919 г. на заседании Петроградского Совета, В. И. Ленин’
отмечал, что «в Германии Учредительное собрание собрано, и там в инваре и в марте
произошел ряд громадных рабочих восстаний» (В. И. Ленин. Соч. Т. 29, стр. 8). Мы
не будем в этой статье давать подробный анализ дальнейших событий в Берлине: это
не входит в нашу задачу. Для нас важно было установить происхождение мартовских
боев и сделать некоторые выводы об их характере.
О КАВКАЗСКОМ МЮРИДИЗМЕ
С. К. Бушуев
В своей статье «О борьбе кавказских горцев с царскими колонизаторами»1
А. М. Пикман поставил перед собой задачу пересмотреть установившийся в последнее
время взгляд на характер м юр и дне такого движения на Кавказе. Однако, по нашему
мнению, с этой задачей он не справился. В статье А. М. Пикмана нет ни одного нового
документа по истории северокавказских и закавказских народов. А. М. Пикман крайне
идеализирует движение Шамиля, называет последнего «героем славной битвы», пишет,
что только в силу слабости движения Шамилю «не удалось установить подлинно демо¬
кратическое управление» (стр. 82, 83).
Всякий вопрос следует рассматривать в определенных исторических рамках.
Нельзя не видеть отличия движения мюридов от крестьянских антифеодальных выступ¬
лений на Кавказе. В то время, как Бзиюкская битва адыгейских, черкесских крестьян
(тфокотлей) и ряд других выступлений были направлены против местной феодальной
знати и царизма, движение горцев, руководимых шейхами и имамами, в том числе и
Шамилем, не носило такого же характера. Нельзя также брать под одну рубрику все
народы Кавказа. Известно, например, что народы Армении, Грузии, Азербайджана
1 Журнал «Вопросы истории», 1956, № 3.

ВОПРОСЫ
ИСТОРИИ
1957

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ОТДЕЛЕНИЕ ИСТОРИЧЕСКИХ НАУК
ВОПРОСЫ
ИСТОРИИ
№4	АПРЕЛЬ	1957 г.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРАВДА»	МОСКВА
СОДЕРЖАНИЕ
СТАТЬИ
В. С. Кириллов — О некоторых сторонах военной деятельности
В. И. Ленина в годы гражданской войны	 3
Н. Ф. Петров — Июльские события 1917 года	24
А. Н. Лопаткин — Аграрная программа большевиков в Великой Ок¬
тябрьской социалистической революции	43
П. Н. Михрин (Ленинград) — Владимир Ильич Ленин в последнем
подполье (до переезда в Финляндию)	59
А. и. Пушкаш — Из истории борьбы прогрессивных сил Венгрии про¬
тив хортистского режима (конец 1941 — начало 1942 г.) . . . . 	        72
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
Н. Г. Обушенков — О спорных вопросах германской революции
1918—1919 годов	90
О статье В. П. Насырина	103
СООБЩЕНИЯ
В. А. Сидоров — Экономические мероприятия КПСС по укреплению
союза с середияком в 1925—1927 годах	107
К. И. Бобков —Из истории организации управления промышлен¬
ностью в первые годы Советской власти (1917—1920 гг.) . . . 	119
НАУЧНЫЕ ЗАМЕТКИ
О. П. Калекина — Партийное издательство «Вперед» (1906—1907 гг)    133

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ОТДЕЛЕНИЕ ИСТОРИЧЕСКИХ НАУК
ВОПРОСЫ
ИСТОРИИ
№4	АПРЕЛЬ	1957 г.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРАВДА»	МОСКВА
СОДЕРЖАНИЕ
СТАТЬИ
В. С. Кириллов — О некоторых сторонах военной деятельности
В. И. Ленина в годы гражданской войны	 3
И. Ф. Петров — Июльские события 1917 года	24
А. Н. Лопаткин — Аграрная программа большевиков в Великой Ок¬
тябрьской социалистической революции	43
П. Н. Михрин (Ленинград) — Владимир Ильич Ленин в последнем
подполье (до переезда в Финляндию)	59
А. И. Пушкаш — Из истории борьбы прогрессивных сил Венгрии про¬
тив хортистского режима (конец 1941 — начало 1942 г.) . . . .	72
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
Н. Г. Обушенков — О спорных вопросах германской революции
1918-1919 годов		90
О статье В. П. Насырина	103
СООБЩЕНИЯ
В. А. Сидоров — Экономические мероприятия КПСС по укреплению
союза с середняком в 1925—1927 годах	107
К. И. Бобков — Из истории организации управления промышлен¬
ностью в первые годы Советской власти (1917—1920 гг.) ... 119
НАУЧНЫЕ ЗАМЕТКИ
О. П. Калекина — Партийное издательство «Вперед» (1906—1907 гг.) 133

ИСТОРИОГРАФИЯ. КРИТИКА. БИБЛИОГРАФИЯ
СТАТЬИ И ОБЗОРЫ
Ю. Кучинский (ГДР)—Апологетическая легенда о «непорочном за¬
чатии» капитализма	137
РЕЦЕНЗИИ
История СССР
М. И. Иркаев (Сталпнабад), Ю. А. Николаев (Сталинабал) -
А. И. Ишанов. Создание Бухарской Народной Советской Респуб¬
лики (1920—1924 гг.)	141
В. И. Буганов, М. Г. Вандалковская — Проф. С. Б. Окунь. Очерки
истории СССР. Конец XVIII — первая четверть XIX века .... 146
Э. С. Виленская — Ф. Я. Полянский. Экономический строй мануфак¬
туры в России XVIII века	150
А. П. Пронштейн (Ростов-на-Дону)—В. А. Голобуцкий. Черномор¬
ское казачество	156
Всеобщая история
Ю. И. Рубинский —Р. Арон. История Виши. 1940—1944 ..... 162
И. Р. Лаврецкий — Реакционная роль клерикализма в современной
истории Италии	167
В. А. Афонюшкин (Воронеж) —Д. Ангелов. Ивайло. Исторический
очерк	175
Заметки о книгах и научных статьях
А. М. Ладыженский — Проф. М. Н. Гернет. История царской тюрьмы.
Т. 5; Г. Ф. Сухомлинова — Ян Беранек. Австрийский милитаризм и
борьба против него в Чехии; С. Д. Сказкин — Альфонс Боз, Жорж
Коньо, Луи Фрюлинг, Жан Трикар, Андрэ Вюрмсэр, Готье Ейман,
Морис Крижэль-Вальримон. Анализ эльзасской проблемы; А. А. Ло¬
зинский (Львов)—Дж. Прокаччи. Общественные классы и абсо¬
лютная монархия во Франции первой половины XVI века .... 177
ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА В СССР
Н. А. Кисляков (Ленинград) — Изучение истории таджикского народа 182
Н. И. Сокольский — О разработке истории античных государств Север¬
ного Причерноморья	186
Л. С. Хачикян (Ереван), К- Н. Юзбашян (Ереван) —Новые поступле¬
ния Государственного Матенадарана	189
Хроникальные заметки	  .	191
ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА ЗА РУБЕЖОМ
В. А. Рубин — Проблемы рабовладельческой формации в древнем Ки¬
тае в освещении современных китайских ученых	193
Ф. С. Грин (Воронеж)—Новый французский исторический журнал . 201
В. М. Лавровский — Обсуждение доклада советского ученого в Англии 206
Пятидесятилетие крестьянского восстания 1907 г. в Румынии .... 209
О деятельности Комитета истории, географии и литературы Вьетнама 210
Хроникальные заметки. .  	211
О. Чехович (Ташкент)—Письмо в редакцию	213
I Памяти Анны Михайловны Панкратовой^	214

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
О СПОРНЫХ ВОПРОСАХ ГЕРМАНСКОЙ
РЕВОЛЮЦИИ 1918—1919 годов
Н. Г. Обушенков
Дискуссия, развернувшаяся на страницах журналов «Вопросы истории» и «Zeit¬
schrift für Geschichtswissenschaft», показывает, что проблемы Ноябрьской революции в
Германии по-прежнему представляют большой научный интерес для историков нового
и новейшего времени. Этот интерес в значительной мере объясняется ее исключитель¬
ным своеобразием. Задачи, развитие, результаты этой революции, поведение в ней
революционных масс заключали в себе так много действительной и кажущейся проти¬
воречивости, что это дает основания одним считать данную революцию буржуазной,
другим — буржуазно-демократической, а третьим — пролетарской (по крайней мере, на
важнейших ее этапах). В ходе революции одновременно отчетливо проявлялись, с
одной стороны, ведущая роль рабочего класса в развитии революционных событий,
преобладание специфически пролетарских форм борьбы (политические стачки), стрем¬
ление рабочего класса к социализму, революционный героизм рабочих, выдвижение со¬
циалистических лозунгов и даже создание Советов, а с другой — нерешительность боль¬
шинства рабочего класса в постановке вопроса о власти, незначительные результаты
революции. Черты, характерные для пролетарской революции, перемежались с чертами,
характерными для революции буржуазной. И все это происходило в одной из наиболее
развитых капиталистических стран, в XX в., в эпоху общего кризиса капитализма и
пролетарских революций.
Одна из проблем в том и заключается: откуда в такой стране, какой была Гер¬
мания в 1918—1919 гг., взялась буржуазно-демократическая или буржуазная револю¬
ция, когда марксистами давно было признано, что вопрос об общедемократи¬
ческой революции умер в Германии после объединения страны 1, что на очередь
дня в Германии встала социалистическая революция?
И в наши дни, через сорок лет после революции, чуть ли не общепринятым
является мнение, что в Германии на очереди дня стояли задачи социалистической рево¬
люции и что именно такая революция и назревала в Германии в годы войны.
Эта точка зрения нашла яркое выражение в статье В. И. Биллика 2. Она находит
известный отклик и в статье Я. С. Драбкина, хотя последний и считает, что «герман¬
ская революция могла начаться прежде всего как революция... буржуазная».
Я. С. Драбкин пишет: «...в Германии объективно стояла на очереди социали¬
стическая революция», «главная задача Ноябрьской революции заключалась в уни¬
чтожении в Германии основ капитализма, юнкерски-буржуазной государственной
машины, в подрыве экономической мощи юнкерства в сельском хозяйстве» 3.
При такой постановке вопроса о предпосылках и задачах революции ее буржуаз¬
ный характер можно объяснить только одним: отсутствием субъективного фактора.
Отсутствие субъективного фактора — вот тот главный и спасительный аргумент, кото¬
рый ликвидирует сразу всю противоречивость в оценке революции назревавшей и рево¬
люции совершившейся. Нам кажется, однако, что простого противопоставления объек¬
тивного и субъективного факторов и повторения тезиса о наличии в Германии развитых
производственных и социально-экономических условий вместо изучения объективных
1 См. 3. И. Ленин. Соч. Т. 16, стр. 104.
2 См. В. И. Биллик. О своеобразии Ноябрьской революции 1918 г. в Германии.
«Вопросы истории». 1956, № 6, стр. 89.
3 Я. С. Драбкин. О характере и движущих силах Ноябрьской революции в
Германии. «Вопросы истории». 1956, № 5, стр. 78, 80, 81.

О спорных вопросах германской революции 1918—1919 годов	91
предпосылок революции совершенно недостаточно, чтобы делать вывод о «главной
исторической задаче» революции.
В самом деле, что выдвигается в вышеназванных статьях в качестве объективных
предпосылок социалистической революции? Я. С. Драбкин обращается к известному
ленинскому тезису о том, что военно-государственный монополистический капитализм
создал все материальные предпосылки для социализма 4. В. И. Биллик называет целый
ряд предпосылок социалистической революции в Германии, но из них только три мо¬
мента могут подтвердить тезис, что в Германии на очереди дня стояла именно социа¬
листическая революция. Это: 1) «наличие развитых производственных и общественно-
хозяйственных условий», 2) «стремление пролетариата, поддерживаемого значитель¬
ной частью интеллигенции и служащих, к социализму» и 3) влияние Октябрьской рево¬
люции в России на революционную Германию 5. Из объективных предпосылок здесь
названы только наличие «развитых производственных и общественно-хозяйственных
условий» и революционный кризис.
Нам думается, что вопрос об объективных предпосылках революции нельзя сво¬
дить к вопросу о производственных и социально-экономических условиях, что постанов¬
ка вопроса об объективных предпосылках предполагает тщательный анализ конкрегно-
исторической обстановки, сложившейся в Германии к концу войны: экономических,
социальных, политических, психологических условий жизни германского народа, и
прежде всего расстановки классовых сил. В. И. Ленин подчеркивал в одной из своих
работ, посвященных рассмотрению обстановки, сложившейся в России перед Октябрь-
кой революцией, что единственно научная основа изучения предпосылок революции
заключается в анализе расстановки классовых сил, соотношения классов6. Только в
результате такого анализа можно ставить вопрос о задачах революции.
Итак, что же происходило в Германии к концу первой мировой войны? Какие
взаимоотношения классов, какая расстановка классовых сил сложились в стране в этот
период? Какие объективно-исторические задачи вставали перед германской револю¬
цией в этот момент?
Совершенно очевидно, что Германия была одной из наиболее развитых капитали¬
стических стран, и в широком историческом плане, в масштабе эпохи в целом, перед
ней стояла задача революционного превращения капиталистического общества
в социалистическое. Об этом говорят развитое капиталистическое производство, острота
классовых противоречий, наличие организованного промышленного пролетариата,
боровшегося против капитализма, довольно высокий уровень этой борьбы.
Зрелость капитализма и резкое обострение всех капиталистических противоречий
в годы войны создавали важнейшие объективные предпосылки для социалистической
революции.
Наряду с этим в Германии вплоть до 1918 г. оставался нерешенным ряд вопро¬
сов буржуазно-демократической революции, ряд общедемократических задач, вытекав¬
ших из того, что в стране сохранялись феодальные пережитки, аграрный вопрос не был
решен, политическая структура была отсталой и т. д. Война в значительной степени
усилила значение общедемократических задач — ведь стараниями монополистов, юнкер¬
ства и реакционных генералов вся Германия была превращена в ходе войны в громад¬
ную казарму; народу, и в первую очередь пролетариату, был навязан военно-полицей¬
ский режим в экономике и политике.
Определяющими моментами в положении пролетариата стали хронический голод,
принудительный характер и каторжные условия труда, исключительно низкая реаль¬
ная заработная плата и полнейшее политическое бесправие рабочих.
В результате войны и милитаризации экономики произошел резкий перелом и в
положении многочисленной мелкой буржуазии Германии, так называемого «среднего
сословия» («Mittelstand»). До войны «среднее сословие» в Германии составляли мил¬
лионы мелких хозяйчиков, ремесленников, лавочников, имевших собственные «заведе¬
ния», в которых они работали вместе с несколькими рабочими, подмастерьями, учени¬
ками. Война разорила большую часть этих мелких буржуа — сотни тысяч мельчайших
предприятий ремесленного и полуремесленного типа были закрыты, их оборудование
4 Т а м же, стр. 78
5 См. В. И. Биллик. Указ. соч., стр. 89.
6 См. В. И. Л е н и н. Соч. Т. 26, стр. 33—34.

92
Н. Г. Обушенков
реквизировано. Оставшиеся предприятия были зажаты в крепкие тиски «государ¬
ственного регулирования» и часто влачили жалкое существование, не получая в нуж¬
ном количестве ни сырья, ни заказов, ни рабочей силы. Используя государственный
аппарат, монополисты систематически душили мелкую промышленность и ремесло.
Закон о трудовой повинности и система военного государственно-монополисти¬
ческого капитализма в целом несли рабство пролетариату и разорение мелкой бур¬
жуазии; это в известной мере объединяло интересы пролетариата и мелкой буржуазии
в их борьбе против военно-государственного монополистического капитализма, против
основы реакции в Германии — крупных финансовых монополий.
Немедленная ликвидация всех форм военного произвола одновременно с ликви¬
дацией монополий, создавших режим военно-полицейского произвола и деспотизма,
стала кровным делом не только немецкого пролетариата, но п мелкобуржуазных слоев
общества, стала важнейшей самостоятельной задачей революции. Вопрос о ликвидации
военного произвола и наказании его виновников—монополистов — выдвигался самой
жизнью на первый план по сравнению, например, с задачей уничтожения капиталисти¬
ческих порядков.
Война внесла свои коррективы и в постановку аграрного вопроса в Германии.
Концентрация земли в руках кучки крупнейших капиталистических собственников —
юнкеров — привела в годы войны к тому, что продовольственный кризис превратился
в голод и приобрел в 1917—1918 гг. характер и масштабы национальной трагедии,
унесшей в могилу сотни тысяч людей. Аграрии срывали продовольственное снабжение
населения, утаивая сельскохозяйственные продукты в целях спекуляции и скармливая
зерно скоту. Государственные продовольственные органы вместо борьбы с подобной
политикой юнкеров усиливали нажим на крестьянство, отнимая у него последние остат¬
ки продовольствия. Разоренное войной крестьянство страдало под бременем «военного
регулирования», которое означало полуголодное существование, реквизиции и жандарм¬
ские обыски, многочисленные штрафы и уголовные наказания, отсутствие всяких прав
крестьянина на продукты его труда. Таким образом, и в деревне был установлен режим
военно-полицейского произвола. Война безжалостно разоблачила всю призрачность прав
мелкого крестьянина как независимого хозяина. В его хозяйстве распоряжался теперь
ландрат, чиновник или крупный скототорговец. Крестьянину оставался только голод¬
ный паек, установленный государством для него и для его скота. Все остальное при¬
надлежало государству. Крестьянин был фактически низведен до положения крепостно¬
го капиталистического государства. Поэтому первостепенное значение приобретало
освобождение крестьянства от тяжких пут «военного регулирования».
В продовольственном кризисе и государственном регулировании крестьянского
хозяйства проявились во время войны основные противоречия аграрных отношений
в Германии. Крупное капиталистическое землевладение в погоне за спекулятивными
прибылями превратилось в открытого врага всей нации, создавая угрозу не только для
здоровья, но и для жизни широчайших народных масс. Объективное развитие привело
к необходимости скорейшей ликвидации юнкерского землевладения в интересах всего
народа.
Вплоть до самой мировой войны политические отношения в Германии были одни¬
ми из самых отсталых в Западной Европе и сохраняли много феодальных пережитков.
Милитаризация обогатила политическую систему страны новейшими «достижениями»
монополистического капитала. Применение реакционного закона от 4 июня 1851 г. об
осадном положении достигло такого размаха, о каком не могли и мечтать его авторы.
В стране свирепствовала военная диктатура. На основании закона об осадном по¬
ложении вся исполнительная власть была передана в руки 26 генералов, командующих
военными округами. Они как наместники императора имели право неограниченного
вмешательства во все сферы общественной жизни. Фактически были ликвидированы
почти все буржуазно-демократические свободы: союзов и собраний, слова, печати,
ликвидированы гарантии свободы личности.
Усиление реакции и милитаризма вызывало дальнейшее ожесточение масс не толь¬
ко против юнкеров и монополистов, но и против государства, против монархии. Задача
уничтожения монархии и завоевания политической демократии никогда еще не стояла
так остро в Германии. Именно государство, именно монархию массы считали главными
виновниками всех своих несчастий и направляли свой гнев прежде всего против них.

О спорных вопросах германской революции 1918—1919 годов
93
И рабочий, и крестьянин, каждый трудящийся повседневно сталкивались с законами
или предписаниями кайзеровского правительства, с правительственными или полицей¬
скими чиновниками, проводившими эти законы и предписания в жизнь, но далеко не
всегда умели они разглядеть стоявших за этими законами и чиновниками монополи¬
стов и юнкеров. Поэтому они и направляли свой гнев прежде всего против юнкерско-
буржуазного государства во главе с кайзером.
К важнейшим общедемократическим задачам революции — уничтожение всех
проявлений военно-полицейского деспотизма и произвола в экономике и политике, лик¬
видация юнкерского землевладения, свержение монархии в Германии — добавлялась
еще одна задача, имевшая громадное значение,— прекращение войны.
Подводя итог вышесказанному, мы должны отметить, что перед германской ре¬
волюцией в конце войны стояли как социалистические, так и общедемократические, бур¬
жуазно-демократические по своему характеру задачи. Окончательное же решение во¬
проса о соотношении общедемократических и социалистических задач в революции
зависело от развития классовой борьбы, от расстановки классовых сил накануне ре¬
волюции и главным образом от степени зрелости пролетариата.
Естественно, что рассмотренное выше соотношение объективно-исторических задач
определяло в значительной мере и расстановку классовых сил. Деревня, измученная
войной и всей системой военно-полицейского насилия, стала колыбелью антивоенных,
антимонархических и антигосударственных настроений. В 1917—1918 гг. почти во всей
Германии крестьянство было охвачено глубоким возмущением, которое в отдельных
местах перерастало в революционное брожение. С лета 1917 г. начались выступления
против войны, против продовольственной политики, против государственно-монополисти¬
ческого капитализма и в кругах мелкой буржуазии. Средние слои из опоры реакции
превращались в резерв революции. Революционное брожение проникло и в армию: сол¬
даты стремились к прекращению войны и свержению монархии.
Война и резкое обострение всех капиталистических противоречий, нерешенность
ряда буржуазно-демократических задач, специфические формы гнета монополий и юн¬
керства были причиной того, что в городах, деревнях и армии поднималась мелкобур¬
жуазная революционная волна. Измученные войной пролетарские, полупролетарские и
непролетарские (мелкобуржуазные) массы, не имевшие никакого опыта революционной,
а часто и политической борьбы, весь свой гнев, всю свою ненависть направляли против
монархии, против войны, против «крайностей» капиталистической эксплуатации, против
ненавистных «военных» форм угнетения.
Прояснение сознания трудящихся тормозила и разлагающая работа оппортуни¬
стов. Годы господства оппортунизма в немецкой социал-демократии «и ее открытый
переход в лагерь империализма 4 августа 1914 г. имели громадные отрицательные по¬
следствия для революционного движения пролетариата. В результате всех этих фак¬
торов у германского пролетариата не было ясного понимания своих классовых задач
в мировой войне, классовой сущности социал-шовинизма и каутскианского пацифиз¬
ма, были широко распространены мелкобуржуазные иллюзии. Мелкобуржуазная волна
захлестывала рабочий класс. Правда, передовые отряды рабочих — можно сказать,
даже большинство организованных рабочих — мечтали о социализме, субъективно
были готовы к борьбе за социализм. Но и они считали, что достаточно свергнуть мо¬
нархию и установить буржуазно-демократический строй, создав социал-демократи¬
ческое правительство, и развитие к социализму якобы пойдет само собой.
Таким образом, с одной стороны, глубина кризиса и характер противоречий под¬
нимали, пробуждали к революционной, политической деятельности самые отсталые, са¬
мые апатичные, составлявшие в мирное время массовую опору крайней реакции слои,
которые вносили в движение «свои предрассудки, свои реакционные фантазии, свои сла¬
бости и ошибки»7. С другой стороны, социал-шовинисты и социал-пацифисты принижа¬
ли революционное рабочее движение до уровня буржуазного понимания своих задач,
развращали его буржуазно-демократическими иллюзиями (чему способствовала и объ¬
ективная обстановка). В итоге все потоки революционного движения сливались, не¬
смотря на свою пестроту и разношерстность, в один, однородный в главном, мелко¬
7 В. И. Л е н и н. Соч. Т. 22, стр. 340.

94
Н. Г. Обушенков
буржуазный поток, направленный против войны и кайзеровской мо¬
нархии.
При этом надо иметь в виду, что в Германии не было партии, которая могла бы
изолировать социал-шовинистов и центристов, направить все потоки революционного
движения на службу делу социализма, сплотить вокруг сознательного авангарда боль¬
шинство народа на борьбу за завоевание диктатуры пролетариата.
Следовательно, линия размежевания классовых сил проходила в Германии к кон¬
цу войны следующим образом: к пролетариату примыкали по своим интересам и в
большей или меньшей степени по своим настроениям мелкое и среднее крестьянство
и мелкобуржуазные слои города, объединенные общей враждой к войне, государ¬
ственно-монополистическому капитализму, военно-полицейскому произволу и монархии.
Им противостоял блок монополистов и юнкерства, за которыми стояли широкие слои
немонополизированной буржуазии, несмотря на все ее разногласия с монополистами и
юнкерством.
Исходя из анализа конкретно-исторической обстановки в Германии, трудно согла¬
ситься с постановкой вопроса о главной задаче революции. Необходимо ставить
вопрос о комплексе задач, во-первых, и о делении задач на ближайшие и последую¬
щие, во-вторых. Анализ обстановки, сложившейся в Германии к концу первой миро¬
вой войны, показывает, что в качестве ближайших задач германской революции вста¬
вали задачи буржуазно-демократической революции, которая
должна была затем перерасти в социалистическую. Ликви¬
дация монополий воплощала бы уже элементы такого перерастания.
Так, по-видимому, и понимали задачи Ноябрьской революции немецкие ле¬
вые, которые на конференции в начале октября 1918 г. приняли своего рода программу-
минимум, рассчитанную на буржуазно-демократический этап революции и ее последую¬
щее перерастание в социалистическую революцию. Роза Люксембург в статье о реше¬
ниях этой конференции писала, что «первым призывом, первым этапом пролетарской
революции должно быть: Германия — Республика» 8.
Характерно, что и В. И. Ленин, получив известия о назревании революции в Гер¬
мании, склонялся больше к такому пониманию перспектив немецкой революции. 22 ок¬
тября 1918 г., за полмесяца до начала революции, он писал: «Это говорят все, знающие
положение дел: насколько неизбежна народная революция в Германии, а, может быть,
даже пролетарская революция» 9.
Не случайно, конечно, В. И. Ленин с большой осторожностью говорил о пролетар¬
ской революции («может быть, даже») и без каких-либо оговорок — о народной.
Расстановка классовых сил и соотношение объективно-исторических задач, стояв¬
ших перед революцией, естественно, определяли и не могли не определять содержание
классовой борьбы, а значит, и характер революционного движения.
★
События 4—11 ноября 1918 г. в Германии представляют собой, с нашей точки
зрения, общенародное выступление во главе с пролетариатом за прекращение войны,
свержение монархии, за демократические свободы. Об этом свидетельствует характер
революционных выступлений и требований в большинстве крупнейших городов герман¬
ской империи. Добившись удаления кайзера и местных династий и замены их социал-
демократическими или коалиционными правительствами, революционные массы успо¬
каивались, считая, что главное в революции сделано. Аналогичный характер носили и
солдатские выступления как на фронтах, так и в расположенных в тылу гарнизонах.
Солдатская масса, представлявшая все слои германского народа — и пролетариат, и
крестьянство, и «средние слои» города,— решительно выступала за прекращение вой¬
ны, за свержение кайзера, за ликвидацию всех военных тягот и мало помышляла о
социализме. Значительная часть крестьянства и средних слоев города, активно не
участвовавшая в революционных событиях, отнеслась к революции весьма сочувствен¬
8 «Spartakusbriefe», Oktober 1918, № 12, S. 191. В этом же выпуске «Писем Спар¬
така» опубликованы и решения конференции «Спартака» от 1 октября 1918 года.
9 В. И. Ленин. Соч. Т. 28, стр. 95.

О спорных вопросах германской революции 1918—1919 годов
95
но, приветствуя в ней прежде всего прекращение войны и всех связанных с войной
специфических форм эксплуатации, а также свержение ненавистного кайзера.
Однако это широкое демократическое движение имело и свои очень своеобразные
черты, резко отличавшие его от всех предшествующих буржуазно-демократических
движений. Прежде всего эта революция происходила в условиях, когда в Германии
созрели материальные предпосылки для социалистической революции, когда ведущую
и решающую роль в революционном движении занял пролетариат, накопивший уже
большие революционные и социалистические традиции. Играя решающую роль в рево¬
люции, немецкий пролетариат должен был наложить и действительно наложил на весь
ход революции отпечаток своих требований, своих стремлений к социализму, своих
форм и методов борьбы.
Уже в первые дни революции сказалось и своеобразное соотношение объективно-
исторических задач, стоявших перед революцией. Рабочие, конечно, сознательно не раз¬
деляли задачи революции на ближайшие и последующие. Большая часть рабочего клас¬
са не могла в этот первый момент революции пойти дальше ряда демократических тре¬
бований (вроде замены кайзеровского правительства социал-демократическим). Но пе¬
редовые отряды рабочего класса, обладавшие наиболее развитым классовым самосозна¬
нием, с первых же дней революции стремились не только на словах, но и на деле ре¬
шать задачи пролетарской революции (как это было, например, в Брауншвейге, Бре¬
мене и ряде других мест). Такие попытки были очень редки и ни в коей мере не могли
определять характера всего революционного движения; однако они свидетельствовали
о том, что даже в первые дни революции в отдельных местах передовые элементы ду¬
мали о всем комплексе задач, стоявших перед революцией.
Следует также учесть, что буржуазно-демократическая революция в Германии
произошла тогда, когда весь немецкий пролетариат находился под впечатлением Вели¬
кой Октябрьской социалистической революции, ее успехов, лозунгов, требований и дек¬
ретов, выражавших чаяния пролетариев всего мира.
Естественно, что в этих условиях германская революция не могла не облачиться
в социалистические одежды, каково бы ни было ее внутреннее содержание. И она об¬
лачилась в эти одежды. Провозглашенная республика была объявлена социалистиче¬
ской, правительство этой республики считалось социалистическим и называлось Сове¬
том народных уполномоченных. В ходе революции широко применялись пролетар-
сюие формы революционной борьбы (всеобщая политическая стачка) и организации
(Советы).
Однако ни наличие Советов, ни наличие специфически пролетарских форм борь¬
бы не дают оснований утверждать, как это делает В. И. Биллик, что Ноябрьская ре¬
волюция началась как пролетарская или что ее первый период был периодом вос¬
стания 10. Нам кажется, что В. И. Биллик переоценил внешнюю сторону революци¬
онных событий первых дней революции и роль Советов, что привело его к неправиль¬
ной оценке первого периода революции и крайне противоречивой схеме всего револю¬
ционного процесса (сначала пролетарская революция, потом буржуазно-демократиче¬
ская, затем снова элементы пролетарской) 11.
Во-первых, для 4—11 ноября характерно как раз не восстание, а всеобщая поли¬
тическая стачка, демонстрация, реже — вооруженная демонстрация. Во-вторых, мы ни
в какой мере не можем согласиться с мнением В. И. Биллика, что «главный политиче¬
ский вопрос революции в целом: «Советы или буржуазный парламент?» —на этом, пер¬
вом этапе революции был, хотя и временно, в известной мере решен в пользу Советов».
Мы не можем согласиться с этим положением, даже принимая во внимание все оговор¬
ки автора («временно», «в известной мере»), тем более, что в другом месте В. И. Бил-
лик присоединяется к точке зрения немецкого историка Марион Айнхорн о существо¬
вании в Германии двоевластия 12.
Мы полагаем, что вопрос о власти в такой плоскости — пролетариат или буржуа¬
зия — вообще не был поставлен всерьез революционными массами рабочих и солдат
в ноябре 1918 года. В ноябрьские дни был поставлен и решен революцией другой во¬
прос: о форме власти эксплуататорских классов (монархия или буржуазно-демократи¬
10 См. В. И. Биллик. Указ, соч., стр. 91, 98.
11 См. там же, стр. 98.
12 Т а м же, стр. 91.

96
Н. Г. Обушенков
ческая республика) и о том, кто, какая общественно-политическая группировка и каким
образом будет представлять интересы буржуазии и юнкерства у власти.
Почти повсюду революционные рабочие и солдаты требовали свержения монар¬
хии и создания республиканского социал-демократического или даже коалиционного
с буржуазными партиями правительства. Об этом более всего свидетельствует пле¬
нарное заседание Берлинского совета 10 ноября, когда представители революционных
рабочих и солдат, выбирая между Либкнехтом и Шейдеманом, предпочли Шейдемана.
Стремление к социализму, характерное для большинства немецкого пролетариата,
оставалось бесплодным, пока «рабочие считали Шейдемана и Каутского борцами за
социализм. При таких обстоятельствах оно не могло на деле привести и действительно
не привело к пролетарской постановке вопроса о власти, ограничив движение только
борьбой за создание и созданием социал-демократического правительства, защищав¬
шего интересы буржуазии. Иной постановки вопроса о власти в Германии и не могло
быть до тех пор, пока рабочий класс не разобрался в мелкобуржуазной сущности
социал-демократии.
Но, конечно, решение вопроса о власти в Ноябрьской революции не было харак¬
терным для обычной буржуазной революции. Революционные массы и прежде всего
германский пролетариат оказали свое влияние на решение и этого вопроса. Об этом
говорит тот факт, что вопрос о власти решали сами массы революционным путем, вы¬
рывая ее из рук кайзера и военной диктатуры и передавая на самый левый фланг в
шеренге буржуазных партий. Да и создаваемая революцией республика в этот пер¬
вый момент своего существования предоставляла рабочему классу максимум политиче¬
ской демократии, возможной в условиях буржуазной революции и буржуазной рес¬
публики.
Наиболее ярким доказательством того, что массы ставили вопрос о власти демо¬
кратически, является создание Советов. В этой связи встает вопрос: не являлось ли со¬
здание Советов как раз той классической постановкой вопроса о власти, которая ха¬
рактерна для пролетарских революций? И не здесь ли, в деятельности Советов, заклю¬
чается решение спора о характере революции? В. И. Биллин отвечает на эти вопросы
утвердительно 13.
К сожалению, именно по вопросу о роли Советов, как и вообще по вопросам са¬
модеятельности народных масс в Ноябрьской революции, в нашем распоряжении еще
очень мало фактического материала. Тот же материал, которым мы располагаем, не
дает оснований для выводов, к которым пришел В. И. Биллик.
Создавая Советы, революционные массы пытались противопоставить власти мо¬
нарха и военной диктатуре идею своей собственной власти, осуществляемой Советами.
Но что из этого получилось? Незрелость масс, буржуазно-демократические иллюзии и
вера в социалистический характер социал-демократической партии привели к тому, что
рабочие в Советах передавали власть главным образом представителям социал-демо¬
кратической партии и реже — представителям независимой социал-демократии. В резуль¬
тате большинство Советов в крупных городах и гарнизонах поддерживало правитель¬
ство и его политическую линию, превратившись в органы порядка; разумеется,
нельзя забывать, что это были органы порядка, только что созданного революцией,
что они осуществили ряд прогрессивных мер, выражавших требования революционных
масс, не выходя при этом за рамки буржуазно-демократической революции.
Ярче всего революционная линия сказалась в деятельности низовых Советов, бли¬
же стоявших к революционным рабочим и более отдаленных от высших партийных ин¬
станций социал-демократии. Приводимый немецкими прогрессивными историками14
фактический материал свидетельствует, что многие Советы на местах являлись орга¬
нами революционной инициативы рабочего класса. В ряде случаев они подчиняли себе
полицию или даже создавали свою «красную милицию» из рабочих и брали в свои руки
охрану порядка. В ряде мест Советы включили в сферу своей компетенции и вопросы
продовольственного снабжения. Советы, как правило, брали под свой контроль муни
13 См. там же, стр. 98.
14 М. Einhorn. Zur Rolle der Räte im November und Dezember 1918
«Zeitschrift für Geschichtswissenschaft». 1956, № 3; W. Schumann. Zur Rolle der
Räte in der Novemberrevolution in Oberschlesien. «Zeitschrift für Geschichtswissen¬
schaft». 1956, № 4.

О спорных вопросах германской революции 1918—1919 годов	97
ципальные органы, а иногда сами занимали их место. Многие Советы способствовали
вооружению пролетариата. Значительную роль играли в своих частях и районах рас¬
положения многие солдатские Советы. Они самостоятельно решали жизненно важные
для своих частей вопросы, пытались регулировать отношения между солдатами и офи¬
церами, брали в свои руки дело демобилизации. Но, несмотря на большую революцион¬
ную роль, эти Советы не были органами политической власти рабочего клас¬
са. Их самостоятельность, революционная инициатива проявились главным образом в
сфере коммунальной, местного самоуправления. Они не поднимались до решения
больших политических задач. Революционные по своему существу, эти Советы не по¬
сягали, да и не могли посягать на политическую власть в стране. Местные Советы за¬
частую вели постоянную борьбу с окружными, провинциальными Советами. В ноябре
1918 г. они еще не поднимали голос против социал-демократического правительства,
а позднее — против решений 1 съезда Советов.
Мы не можем согласиться также и с мнением, что в Германии сложилось двое¬
властие. Двоевластие предполагает, что буржуазия делит с пролетариатом (то
есть правительство с Советами) политическую власть, и не только на местах,
в вопросах местного самоуправления, но и в центре. Такого положения в Германии не
было. Большинство рабочих и солдатских Советов крупных городов и гарнизонов, вы¬
полнявших функции земельных, провинциальных и областных органов власти и полно¬
стью контролировавшихся социал-демократическими организациями, даже не имело
своего собственного политического лица, отличного от политического лица социал-де¬
мократического правительства, поддерживая во всех решающих вопросах его полити¬
ческую линию.
И тем не менее именно в Советах и в их деятельности заключается важнейшее до¬
казательство демократичности революции, поскольку многие низовые Советы,
особенно в промышленных городах и рабочих поселках важнейших индустриальных
районов (например, Верхняя Силезия, Рур), и так называемые «дикие Советы», не
признанные Советами крупных городов, тесно связанные с массами рабочих, имели
свое собственное революционное лицо, отличное от политического лица вышестоящих
Советов и правительства. Они выражали революционные стремления пролетариата на
местах и проводили самостоятельную революционную политику, являясь чужеродным
телом в системе государственной власти буржуазии. Эти Советы были хотя и слабым,
но все же зародышем другой власти, враждебной буржуазии по самой своей природе.
Буржуазия могла пойти в революции и на создание республики, и на создание со¬
циал-демократического правительства, и на многое другое, но она не могла допустить
существования Советов как органов творческой инициативы и самодеятельности про¬
летарских масс в революции. С точки зрения буржуазии, в создании революционными
массами своих собственных революционных органов — Советов, как и в вопросе о во¬
оружении пролетариата, революция пошла дальше, чем это могла допустить буржуа¬
зия. В этом и заключается один из признаков того, что Ноябрьская революция была
не просто буржуазной, а буржуазно-демократической.
★
События 4—11 ноября, и по мнению Я. С. Драбкина, и по мнению В. И. Биллика,
являются первым этапом революции 15. Далее начинается новый этап революции, кото¬
рый В. И. Биллик датирует с 12 ноября, а Я. С. Драбкин — с середины ноября. Как же
определяют они содержание этого этапа? В. И. Биллик считает, что на смену пролетар¬
скому периоду в революции приходит период буржуазно-демократический 16. Я. С. Драб¬
кин полагает, что в этот период, с середины ноября 1918 г. до середины января 1919 г.,
определялись и боролись два пути развития революции. В конце этого периода, по мне¬
нию Я. С. Драбкина, вопрос о власти был решен в пользу буржуазии, против пролета¬
риата 17.
После поражения январского выступления пролетариата и выборов в Националь-
15 См. В. И. Б и л л и к. Указ, соч., стр. 91; см. также Я. С. Драбкин. Указ, соч.,
стр. 83.
16 См. В. И. Биллик. Указ, соч., стр. 98.
17 См. Я. С. Драбкин. Указ, соч., стр. 84, 86, 87.
7. «Вопросы истории» № 4.

98
Н. Г. Обушенков
ное собрание 19 января 1919 г. начинается третий период революции, который
Я. С. Драбкин определяет как период гражданской войны, период, «когда буржуазия
стремилась окончательно задушить революционное народное движение, учредить и за¬
крепить буржуазную республику», а авангард пролетариата вел борьбу за пере¬
растание революции буржуазно-демократической в социалистическую 18.
Нам кажется, что эта периодизация, во-первых, недостаточно учитывает основ¬
ные факторы, определяющие развитие революции, то есть прежде всего изменения в
характере и целях революционного движения и вытекающие из этого измене¬
ния в расстановке классовых сил в ходе революции, и, во-вторых, приводит к некото¬
рому смещению центра тяжести революционной борьбы немецкого пролетариата за
власть с февраля — апреля 1919 г. на январь этого же года.
Если взять за основу главное — цели и характер революционного движения, а так¬
же расстановку классовых сил,— то, с нашей точки зрения, необходимо выделить
только два периода в революции: период буржуазно-демократический и период пере¬
растания революции буржуазно-демократической в социалистическую. Первый период
продолжался, по нашему мнению, до конца декабря 1918 г., второй — с конца декабря
1918 — начала января 1919 г. приблизительно до мая — июня 1919 года.
В самом деле, что нового произошло в германской революции, в соотношении сил
революции и контрреволюции, в отношении различных классов к революции, в поста¬
новке вопроса о власти на другой день после И ноября 1918 года? На каком основании
следует считать, что с середины ноября начинается новый этап революции? Ведь не
потому же только, чго бурное стачечное движение сменилось относительным затишьем?
Действительно, после событий 4—11 ноября перед германским пролетариатом объ¬
ективно встала, как ближайшая, задача завоевания власти. Несомненно и то, что эта
борьба должна была развернуться вокруг Советов. Но это еще не значит, что пролета¬
риат начал эту борьбу сразу же после ноябрьских дней. Ход событий показывает, что
борьба за власть Советов в Германии развернулась позднее, в конце декабря 1918 —
начале января 1919 года. А в ноябре—начале декабря 1918 г. в революционном про¬
цессе происходили лишь количественные изменения; революционная инициатива, как
правило, не переходила за рамки буржуазно-демократической революции. Как раз в
это время местные Советы и развернули ту деятельность по контролю за администра¬
цией, по организации продовольственного дела и наведению порядка и кое-где по во¬
оружению рабочих, о которой мы писали выше.
Было бы неверно считать, что развитие революции шло одним широким фронтом
даже в первые дни. С самого начала в этом развитии выделялась радикальная демо¬
кратическая тенденция (приобретая в отдельных случаях даже пролетарский характер),
которая проявлялась и в деятельности многих местных Советов, и в вооружении рабо¬
чих, и в требованиях солдат, и в ряде других моментов. В то же время с первого часа
революции имела место и другая тенденция, направленная на свертывание революцион¬
ной инициативы рабочего класса, на максимальное ограничение демократических преоб¬
разований. Революция развивалась в противоречиях с самого начала, а не только с
12 ноября. Но эти противоречия не принимали характера открытой борьбы за власть
между буржуазией и пролетариатом. Такая борьба еще предстояла.
Вокруг Советов борьба действительно развертывалась, но это еще не была борьба
за политическую власть в стране. С одной стороны, Советы боролись за контроль, за
расширение своих функций, не посягая на всю власть; с другой стороны, правитель¬
ство и за ним вся контрреволюция шаг за шагом вели наступление на Советы, пытаясь
лишить их революционных функций и превратить в придаток правительственного аппа¬
рата. Социал-демократические «законные» Советы повели борьбу за ликвидацию «ди¬
ких Советов». Что касается вопроса: «Советы или Учредительное собрание», то проле¬
тариат отказывался от такой постановки вопроса и, не принимая борьбы, молча согла¬
шался на передачу власти Учредительному собранию. Вплоть до открытия съезда Со¬
ветов в Германии не было ни одного массового выступления против Учредительного
собрания. Решения съезда Советов только оформили то, что было фактически решено
ходом борьбы в ноябре 1918 года.
Солдатская масса в этот период продолжала революционизироваться и играть
18 Т а м  ж е, стр. 87; см. также В. И. Биллик. Указ, соч., стр. 95.
О спорных вопросах германской революции 1918—1919 годов
99
роль союзника рабочего класса. Значительные слои крестьянства и мелкой буржуазии
города по-прежнему сочувствовали революции. Буржуазные и мелкобуржуазные партии
становились на сторону свершившейся революции и спешно перестраивались, принимая
новые программы и новые названия. По существу, в конце ноября — начале декабря
1918 г. (по сравнению с периодом 4—11 ноября) не происходило серьезных, глубоких
изменений ни в целях, ни в характере революционного движения, ни в расстановке
классовых сил, пи в постановке вопроса о власти.
За решение вопроса: «Советы или Учредительное собрание, пролетариат или бур¬
жуазия»,— по сути дела, пока некому было бороться, потому что пролетариат еще не
принял и не мог принять этой борьбы. Социалистические слова и фразы по-прежнему
не претворились в жизнь. И только к концу этого периода в развитии наметились
новые моменты, новые черты. Началась стачечная борьба рабочих в Верхней Силезии
и Руре. Правда, в декабре в нее вступили еще только десятки тысяч человек, и эта
борьба носила экономический характер, но она уже знаменовала собой первые при¬
знаки нового подъема классовой борьбы. Если в первые дни революции, на бур¬
жуазно-демократическом этапе ее развития, уже давали себя знать социалистиче¬
ские задачи, то в дальнейшем они стали оказывать все большее влияние. На сотнях
и тысячах примеров рабочий класс убеждался в том, что не только экономика, но
и вся политическая власть находилась в руках буржуазии. Его иллюзии начали по¬
степенно развеиваться, в передовых отрядах рабочего класса назревало стремление
продолжить борьбу за конечные цели революции. К концу декабря 1918 г. склады¬
вается иная расстановка классовых сил. Рабочий класс, вернее, его передовые отря¬
ды повели борьбу за социализм и за передачу всей власти Советам. 16 декабря
1918 г. в Берлине уже 250-тысячная демонстрация проходила под лозунгом «Вся
власть Советам!».
В то же время контрреволюция, оправившись от первого потрясения, провела пе¬
регруппировку сил и приступила к созданию новой, «добровольческой» армии. Первые
столкновения в начале декабря и в особенности «кровавый сочельник» в Берлине по¬
казали, что буржуазия решила начать наступление на демократические завоевания но¬
ябрьских дней. Классовая борьба в конце декабря 1918 г. быстро поднималась на но¬
вую ступень. Отражением этих процессов были изменения и в политической жизни и в
деятельности партий. «Независимые» не могли больше оставаться в правительстве, бо¬
ясь окончательно скомпрометировать себя в глазах революционных масс; внутри их
партии назревал кризис. В это же время была роздана в ходе революции Коммуни¬
стическая партия Германии, поставившая своей ближайшей целью установление дик¬
татуры пролетариата. Характерно, что в докладе на Учредительном съезде партии
Р. Люксембург ртмечала, что первый этап революции, который она называла полити¬
ческим, кончился 24 декабря, а в дни съезда начался новый этап революции, содержа¬
нием которого являлась борьба за социализм 19.
Этот новый этап и открывается, с нашей точки зрения, «кровавым сочельником»
и январскими событиями в Берлине и во всей Германии. В оценке значения и места ян¬
варских боев в германской революции мы несколько расходимся с Я. С. Драбкиным и
В. И. Билдиком. Если оба они считают, что январские события являются концом пред¬
шествующего периода, решившим вопрос о власти в пользу бур¬
жуазии и изменившим соотношение сил в революции, то мы считаем, что январские
события впервые четко поставили вопрос о власти в новой плоскости: «Вся власть
Советам!»,— что они были первым серьезным выступлением пролетариата. С этой
точки зрения январские события принципиально отличались от всех предшествующих
выступлений пролетариата в Ноябрьской революции.
Именно в январе передовой авангард пролетариата не на словах, а на деле на¬
чал борьбу за социализм. Но поскольку и на данном этапе революция развивалась сти¬
хийно, то социалистические требования не всегда были четко выражены. Борьба за со¬
циализм теснейшим образом переплеталась с борьбой за демократические достижения
Ноябрьской революции, потому что как раз в это время, в конце декабря 1918 г., бур¬
жуазия начала систематическое наступление на демократические достижения Ноябрь¬
ской революции, за упрочение буржуазной республики.
19 «Bericht über den Gründungsparteitag KPD (Spartakusbund) vom 30. Dezem¬
ber 1918 bis 1. Januar 1919». Berlin. 1919, S. 33.

ICO	H. Г. Обушенкое
Пролетариату действительно принадлежала инициатива в развитии революиион-
ных событий в январе —мае 1919 г. (и в этом мы согласны с В. Ф. Шелике20), но это
не означает, что контрреволюция пассивно ожидала очередного выступления пролета¬
риата. Статья В. Ф. Шелике, с нашей точки зрения, совершенно не учитывает того, что
и контрреволюция начиная с декабря 1918 г. перешла от обороны к наступлению. До¬
статочно свидетельств этому дают мемуарная литература и другие 1источники.
Огромные демонстрации 5 и 6 января 1919 г. в Берлине прошли под лозунгом «Вся
власть рабочим и солдатским Советам!» с требованием свержения социал-демократи¬
ческого правительства. Под этими же лозунгами развернулась и вооруженная борьба
в Берлине в последующие дни. В Бремене в ходе вооруженной демонстрации
10 января 1919 г. были провозглашены диктатура пролетариата и социалистическая
республика Бремен. Выступления против правительства имели место в эти дни в
Штутгарте и Лейпциге. В Дюссельдорфе в ходе острой классовой борьбы с 8 по
11 января революционные рабочие разогнали полицию, захватили в свои руки управ¬
ление городом. В конце декабря — начале января в Верхней Силезии и в Рейнско-
Вестфальском угольном бассейне рабочие начали стихийную борьбу за социали¬
зацию. Рабочие пытались явочным порядком социализировать шахты, не дожидаясь
решений не только правительства, но и ими же созданных комиссий. 10 января 1919 г.
Эссенский совет вынес постановление: занять помещение Угольного синдиката и союза
горнопромышленников и направить туда контрольные комиссии. В эти же дни в ряде
городов Рурского бассейна произошли демонстрации и волнения горняков с требова¬
ниями социализации и передачи власти Советам.
Все эти выступления свидетельствовали, что именно в тот период, на рубеже
1918—1919 гг., в революционном движении происходил решающий перелом. Не только
власть буржуазии, но и основа этой власти — средства производства — стала непосред¬
ственным объектом классовой борьбы буржуазии и пролетариата. Тот факт, что рабо¬
чие Берлина были спровоцированы на борьбу, ничего не меняет в характере этой борь¬
бы. Ничего не меняет в характере борьбы и то обстоятельство, что в последующих
классовых битвах социалистические требования не всегда были ясно и четко выражены.
Периодизация, предложенная Я- С. Драбкиным и В. И. Билликом, с нашей точки
зрения, не учитывает в полной мере именно этих, ' качественных изменений.
И Я. С. Драбкин и В. И. Биллик объединяют в один, промежуточный, по существу,
этап борьбу вокруг Советов в ноябре — первой половине декабря, происходившую в
рамках буржуазно-демократической революции, и борьбу за власть Советов, начав¬
шуюся с конца декабря — начала января и вышедшую уже за пределы этих рамок.
Между тем к январю 1919 г. изменилась расстановка классовых сил в стране.
Теперь, когда лозунгами революции стали «Вся власть Советам!», «Социализация!»,
средние слои города, крестьянство и часть рабочего класса отошли от революции. Ста¬
рой революционной армии к этому времени уже не существовало, так как революцион¬
ные солдаты разошлись по домам. Теперь пролетариату противостояла армия контрре¬
волюционная, созданная на добровольческой основе германскими белогвардейцами.
За перерастание революции боролся только авангард пролетариата. Против него—
весь государственный аппарат, вся буржуазия, все буржуазные партии, включая и со¬
циал-демократию, все классы.
С нашей точки зрения, Я. С. Драбкин переоценил глубину поражения рабочего
класса в январе 1919 года. Рабочий класс действительно потерпел поражение, реакция
действительно еще больше консолидировала свои силы, проведя выборы и созыв Учре¬
дительного собрания. Но это было частное, временное поражение, и оно ни в коем слу¬
чае не дает поводов для вывода, что в результате этого поражения и последующих вы¬
боров в Учредительное собрание «коренной вопрос развития революции — власть Сове¬
тов (то есть власть рабочего класса) или Учредительное собрание (то есть власть бур¬
жуазии) — был решен в пользу последнего», а после этого наступил период, «когда
буржуазия стремилась окончательно (разрядка наша.— И. О.) задушить револю¬
ционное народное движение»21. Последующие события показали, что в феврале, мар¬
те и апреле 1919 г. вопрос о власти стоял намного острее и серьезнее, чем в январе.
20 В. Ф. Шелике. О некоторых проблемах резолюции 1918—1919 гг. в Герма¬
нии. «Вопросы истории». 1956, № 12.
21 Я. С. Д р а б к и н. Указ, соч., стр. 87.

О спорных вопросах германской революции 1918—1919 годов	101
Начавшись в конце декабря 1918 г.— начале января 1919 г., революционное дви¬
жение расширялось и углублялось с каждым месяцем. Во второй половине февраля —
начале марта почти вся Германия была охвачена пламенем гражданской войны. Борьба
бастовавших рабочих Рура за социализацию предприятий нередко сопровождалась во¬
оруженными столкнбвениями революционных рабочих с правительственными войсками.
Не успела закончиться стачка в Руре, как пришла в движение вся Средняя Германия.
И здесь в центре борьбы стояли требования социализации горной промышленности, ра¬
бочего контроля в остальных отраслях как подготовительной меры для социализации и
признания Советов. Революционная волна охватила Саксонию, Баден, Баварию и, на¬
конец, Берлин. Берлинские рабочие требовали прежде всего признания рабочих и сол¬
датских Советов, создания революционной рабочей армии.
Наконец, начавшаяся в январе 1919 г. в Берлине революционная волна достигла
наибольшего подъема в апреле 1919 года. Баварская Советская Республика не была,
конечно, «последним славным отголоском»22, как считает В. Ф. Шелике. Она не просто
в локальном масштабе повторяла предшествующие события — она с наибольшей ясно¬
стью и глубиной показала действительный смысл и содержание гражданской войны з
Германии весной 1919 г. как войны за власть Советов и диктатуру про¬
летариата. Баварская Советская Республика — закономерное продолжение
классовой борьбы, начавшейся в январе 1919 г., наиболее яркая вспышка этой борьбы.
Она не изолированное явление в истории Ноябрьской революции, а была подготовлена
всем предшествующим ходом классовой борьбы.
Не случайно поэтому одновременно с событиями в Баварии всеобщая политиче¬
ская стачка охватила Рур, где до этого никогда еще не было такого мощного движе¬
ния. Участие рабочих в стачке доходило почти до 100%. Она продолжалась с 1 по
24 апреля 1919 года. Бастовавшие шахтеры требовали социализации горной промыш¬
ленности, признания советской системы, образования революционной рабочей армии,
признания «гамбургских пунктов», регулирующих взаимоотношения солдат и офицеров
в армии, 6-часового рабочего дня. 8 апреля 1919 г. началась всеобщая стачка в
Брауншвейге, проходившая под лозунгами «Вся власть рабочим Советам!», «Социали¬
зация!», «Устранение правительства Эберта — Шейдемана — Носке!», «Вооружение
пролетариата!».
Только с поражением Баварской Советской Республики и сопутствовавших ей
мощных выступлений рабочего класса в других районах Германии, а не с поражением
берлинского пролетариата в январе 1919 г., был, наконец, решен вопрос о власти,
вставший в январе — апреле 1919 г. совсем иначе, чем в ноябре — декабре 1918 года.
Что касается выборов в Национальное собрание и их места в Ноябрьской революции,
то они, по нашему мнению, означали, с одной стороны, и это главное,— законодатель¬
ное закрепление результатов первого периода революции, передавшего власть из рук
монархии в руки буржуазии. И с этой точки зрения вопрос о власти был решен
окончательно. С другой стороны, они означали победу буржуазии в ее первой
схватке с пролетариатом за власть. И с этой точки зрения они совсем не говорили
о том, что уже 19 января вопрос о власти был решен в плане — пролетариат или бур¬
жуазия.
Поражение Баварской Советской Республики остановило процесс развития рево¬
люции во всей Германии. С этого момента революция резко пошла на убыль. В мае и
даже в июне 1919 г. было еще несколько выступлений рабочего класса, но они уже не
имели той глубины и размаха, которые приняло движение января — апреля 1919 года.
Эти локальные выступления и являются концом революции.
★
Революционные события с ноября 1918 г. до лета 1919 г. мы рассматриваем как
единое целое. Мы считаем, что под Ноябрьской революцией следует понимать
непрерывный революционный процесс, целый революционный период, состоявший из
ряда экономических и политических боев рабочего класса не только за ближайшие
задачи, но и за весь комплекс объективно-исторических задач, вставших перед Гер¬
манией в конце первой мировой войны. Сведение Ноябрьской революции к выступле¬
22 См. В. Ф. Ш е л и к е. Указ, соч., стр. 72.

102
Н. Г. Обушенков
ниям 4—И ноября 1918 г.23 или даже к революционным событиям ноября — декабря
1918 г. искусственно отрывает борьбу германского пролетариата и его союзников за
ближайшие задачи революции от последующей борьбы. В результате получается, что
из революции исключаются наиболее яркие выступления рабочего класса Германии,
имевшие место в начале 1919 г., а характер всей революционной борьбы получает
неправильное освещение.
Революционные выступления 1919 г. теснейшим образом связаны с революцион¬
ной борьбой немецкого пролетариата в ноябре 1918 года. Результаты ноябрьских
дней определяли необходимость революционной весны 1919 года. Ибо, с одной стороны,
еще далеко не были исчерпаны революционные потенции рабочего класса, созданные
революционным кризисом в конце войны, с другой стороны, такие демократические до¬
стижения Ноябрьской революции, как вооружение части пролетариата и создание рево¬
люционных Советов во многих районах Германии, ни в коем случае не могли сохра¬
ниться и существовать в буржуазной республике. Революция должна была либо сде¬
лать шаг назад, отказавшись от этих неприемлемых для буржуазии демократических
достижений, либо — шаг вперед, чтобы закрепить их, но уже на новой основе, на осно¬
ве пролетарской демократии. Остановиться на месте она не могла, ибо была не просто
буржуазной, а буржуазн о-д е мокр этической революцией.
Своеобразие Ноябрьской революции вытекает из того, что она происходила в
условиях общего кризиса капитализма, в условиях, когда основной движущей силой ре-
волюции мог быть только пролетариат, и в то же время в такой исторический момент,
когда пролетариат не имел своей собственной революционной партии.
Рабочий класс Германии являлся не только основной движущей силой ре¬
волюции, но и ее ведущей силой. Революция обязана рабочему классу и своими
демократическими достижениями на первом этапе и своим дальнейшим развитием.
Слабостью рабочего класса объясняется в первую очередь и слабость революции —
и постановка вопроса о власти, и господство стихийности, и разрозненность пролетар¬
ских выступлений весной 1919 года. В первый период революции рабочий класс был
впереди всех, отстаивая интересы всего народа, увлекая за собой всех своими героиче¬
скими выступлениями против войны и монархии. И в дальнейшем рабочий класс двигал
революцию вперед от этапа к этапу, до конца сохраняя за собой ведущую роль.
Именно благодаря решающей роли рабочего класса Ноябрьская революция была
воспринята современниками как серьезный удар по всей системе империализма в Гер¬
мании. Именно поэтому она заставила монополистов и юнкеров в течение нескольких
месяцев дрожать за свою власть, за свое богатство, заставила их с лихорадочной по¬
спешностью создавать контрреволюционную армию и с оружием в руках защищать
свою буржуазную республику и власть. Ноябрьская революция потрясла здание импе¬
риалистической Германии.
Стихийность революционного движения на всем протяжении революции, мелко¬
буржуазные иллюзии рабочего класса, расхождение между словом и делом, формой и
содержанием объяснялись тем, что социал-демократия систематически тормозила раз¬
витие революционной инициативы рабочего класса, распространяла в нем мелкобуржу¬
азную идеологию, извращала его волю и сумела расколоть рабочий класс на втором
этапе революции. В то же время «Союз Спартака», а тем более организация «револю¬
ционных старост» в Берлине не смогли сыграть роль партии, которая возглавила бы
революционный натиск масс. Не могла этой задачи выполнить и только что созданная
тогда коммунистическая партия. Незначительные результаты революции объясняются
главным образом стихийностью революционного движения, расколом рабочего класса,
отсутствием революционной массовой партии. Лишенный руководства, рабочий класс не
только не смог осуществить пролетарскую революцию, но и не сумел закрепить те до¬
стижения, которые были одержаны в ноябре 1918 года. Однако этот факт ничего не
меняет в характере революционной борьбы, развернувшейся в Германии в ноябре 1918-
мае— июне 1919 г.; он говорит только о том, что соотношение сил в ходе этой борьбы
сложилось не в пользу рабочего класса и социалистической революции.
23 См. Г. Ф. Заставенко. Дискуссия на кафедре новой истории. «Вестник
МГУ». 1954, № 7.

О статье В. П. Насырина	10?
О СТАТЬЕ В. П. НАСЫРИНА
Опубликованная в разделе дискуссий № 5 нашего журнала за 1956 г. статья
В. П. Насырина «О некоторых вопросах социалистического преобразования промыш¬
ленности в СССР» вызвала резкое осуждение со стороны ряда историков и экономи¬
стов. В статьях, помещенных в журнале «Вопросы истории» (Л. М. Спирина,
С. М. Бабушкина и В. М. Готлобера), в письмах, напечатанных в других научных
журналах (В. Виноградова и И. Маевского в «Коммунисте», И. А. Гладкова в
«Вопросах экономики»), показано, что основные утверждения статьи В. П. Насырина
противоречат некоторым положениям марксизма-ленинизма, не соответствуют истори¬
ческим фактам. Статья В. П. Насырина была подвергнута также обстоятельному раз¬
бору и научной критике на обсуждениях в Академии общественных наук, на истори¬
ческом факультете Московского государственного университета, в Историко-архивном
институте и в некоторых других учебных и научных учреждениях. В портфеле редак¬
ции имеется ряд присланных читателями журнала писем и статей, опровергающих
ошибочные взгляды В. П. Насырина.
Причиной всех ошибок и искажений, содержащихся в статье В. П. Насырина, яв¬
ляется лежащее в ее основе немарксистское утверждение о вызревании социализ¬
ма в недрах капитализма, о возможности эволюционного, постепенного перехода от
капитализма к социализму, без революционной ломки буржуазных производствен¬
ных отношений. Исходя из этого антинаучного положения, В. П. Насырин и строит
свою глубоко ошибочную схему социалистических преобразований в нашей стране,
неправильно освещает экономическую деятельность Коммунистической партии и Со¬
ветского правительства в первые месяцы после Великор Октябрьской социали¬
стической революции. Стремясь доказать свой противоречащий положениям мар¬
ксизма-ленинизма тезис, В. П. Насырин допускает ошибки и по ряду других важней¬
ших вопросов.
Авторы статей и писем, как опубликованных в печати, так и находящихся в ре¬
дакции, убедительно раскрыли всю несостоятельность утверждений В. П. Насырина
о рождении нового, социалистического способа производства в недрах старого, капи¬
талистического. Эти утверждения противоречат марксизму-ленинизму и всему опыту
строительства социализма в СССР, Китае и европейских странах народной демокра¬
тии. Нет нужды доказывать, что социалистический способ производства рождается
не путем эволюционного преобразования капитализма в социализм, как это утверждают
реформисты и ревизионисты, а путем коренного революционного переворота, путем
обобществления средств производства. Точка зрения В. П. Насырина объективно ведет
к отрицанию социалистического характера Октябрьской революции.
Автор статьи, присланной в редакцию журнала, Д. А. Баевский, справедливо ука¬
зывает на то, что В. П. Насырин, выдвигая свое положение о постепенном превраще¬
нии капиталистических производственных отношений в переходные, а переходных —
в социалистические, ни слова не говорит о жестокой борьбе между силами социализ¬
ма и капитализма в переходный период, о многоукладное™ экономики этого периода,
о наличии в руках пролетариата командных высот в народном хозяйстве, завоеван¬
ных в результате победы социалистической революции и обеспечивающих полное вы-
теснеиие капиталистического уклада из экономики страны.
Автор другого письма в редакцию, А. Байкин, отмечает, что В. П. Насырин
рассматривает социалистическую революцию в нашей стране как революцию, затра¬
гивающую только область надстройки (государственная власть). Он игнорирует ее
экономическое содержание, отрицает происшедшее в результате Октябрьской рево¬
люции революционное преобразование частной капиталистической собственности в
общественную, социалистическую.
Путаные рассуждения В. П. Насырина, пишет в своем письме С. А. Северьянов,
создают у читателя ложное представление, будто бы рабочий класс России, совершая
социалистическую революцию и захватывая политическую власть, не ставил перед
собой задачу ликвидации капиталистической частной собственности на средства про¬
изводства, замену ее социалистической, общественной собственностью. В этой связи
С. А. Северьянов, как и другие авторы, указывает на ряд высказываний классиков
марксизма-ленинизма о том, что экономическая задача социалистической революции
104
О статье В. П. Насырина
заключается в революционном преобразовании капиталистической собственности в со¬
циалистическую.
В статье В. П. Насырина неверно утверждение и о том. что экономическая про¬
грамма нашей партии накануне Великой Октябрьской социалистической революции
не предусматривала национализацию промышленности, экспроприацию экспроприато¬
ров. Достаточно, однако, обратиться к программе РСДРП, принятой еще на II съезде
партии в 1903 г., к решениям Апрельской конференции и VI съезда партии в 1917 г.»
к ряду программных работ В. И. Ленина, чтобы увидеть, как и в этом вопросе
В. П. Насырин искажает историю нашей партии. Большевики не были бы марксиста¬
ми, если бы не ставили своей задачей национализацию средств производства, превра¬
щение их из частной собственности в общественную.
В. П. Насырин признает, что накануне Октябрьской революции Коммунистиче¬
ская партия в своей экономической платформе выдвигала требование немедленной
национализации банков и синдикатов. В то же время он утверждает, что это требо¬
вание не затрагивало отношений собственности, рассматривает синдикаты лишь как
сбытовые объединения капиталистов, умалчивает о том, что речь шла о национали¬
зации не синдикатов, а синдицированных отраслей промышленности, охватывавших в
России все основные промышленные предприятия.
На все эти путаные, противоречащие фактам положения В. П Насырина ука¬
зывают авторы многих писем, поступивших в редакцию. Об этом пишут С. А. Се-
верьянов, Д. Прилепский и А. Байкин. Обширней и убедительный материал, раскры¬
вающий подлинный характер и значение синдикатов в России, приводит в своем
письме Е. П. Вознесенский. Он анализирует структуру такого крупнейшего синдиката,
как Продамет, распоряжавшегося 75% всего производившегося тогда в России чугуна.
Далее Е. П. Вознесенский пишет, что в короткий срок были национализированы пред¬
приятия нефтяной, резиновой, сахарной и других отраслей промышленности, в кото¬
рых не было синдикатов в точном смысле этого слова. Все эти мероприятия также
были осуществлены в соответствии с экономической программой партии, требовавшей
национализации в первую очередь тех отраслей промышленности, где концентрация и
обобществление средств производства достигли высокого уровня.
Национализацию ряда фабрик, заводов и целых отраслей промышленности в пер¬
вые же месяцы существования Советского государства В. П. Насырин пытается изо¬
бразить как мероприятие исключительно карательного характера, проводившееся Со¬
ветской властью лишь в ответ на саботаж и сопротивление капиталистов. Нельзя от¬
рицать того, что саботаж и сопротивление фабрикантов и заводчиков ускорили про¬
цесс национализации промышленности, но нельзя и умалчивать, подобно В. П. Насы-
рину, о том, что отобрание у капиталистов фабрик и заводов целиком и полностью
соответствовало программным требованиям Коммунистической партии и являлось
основной мерой, предусмотренной экономической политикой Советской власти.
Д. А. Баевский справедливо отмечает, что термин «карательная национализа¬
ция», применяемый В. П. Насыриным в качестве общей характеристики национализа¬
ции в первые месяцы существования Советского государства, по существу, ведет к
отрицанию экономической целесообразности перехода конфискуемых предприятий в
собственность Советской республики, к затушевыванию того важного факта, что в пер¬
вую очередь национализировались предприятия, имевшие большое государственное
значение. Д. А. Баевский, как и другие авторы, подчеркивает, что саботаж капита¬
листов не явился неожиданностью для партии и не потребовал от нее изменения эко¬
номических планов. О возможности саботажа говорится в решениях VI съезда
РСДРП(б), в ряде работ В. И. Ленина, написанных им летом 1917 года.
А. Байкин на материалах национализации бакинской нефтяной промышленности
показывает несостоятельность утверждений В. П. Насырина о карательном характере
национализации. Он правильно упрекает В. П. Насырина в том, что этот его тезис
ведет к определению социалистических мероприятий диктатуры пролетариата
как стихийных, вызванных сопротивлением буржуазии, а не вытекающих из самой при¬
роды социалистической революции и экономической программы Коммунистической
партии.
В результате национализации Советское государство уже в первые месяцы сво¬
его существования сосредоточило в своих руках командные высоты народного хо¬
О статье В. П. Насырина
105
зяйства, что обеспечило победу социализма в экономике нашей страны. Рассматривая
ход национализации промышленности, В. П. Насырин игнорирует этот важнейший
факт. «В. Насырин,— пишет в своем письме М. С. Селезнев,— явно недооценивает
огромного значения первых декретов Советской власти по национализации капитали¬
стических предприятий для создания социалистического способа производства».
Отрицая наличие у партии программного требования национализации промыш¬
ленности, В. П. Насырин неверно трактует и такую важную меру для подготовки на¬
ционализации промышленности, как установление рабочего контроля. Он рассматри¬
вает рабочий контроль не как первый шаг к социализму, а как своеобразную форму
госкапитализма. В. П. Насырин забывает, что главным в рабочем контроле была не
борьба с саботажем предпринимателей, а вовлечение рабочих в управление произ¬
водством. Рабочий класс таким образом приобретал навыки хозяйствования и под¬
готовлял тем самым осуществление национализации промышленности и ее социали¬
стической организации.
Утверждение В. П. Насырина, что органы рабочего контроля носили чисто об¬
щественный, а не государственный характер, находится в прямом противоречии с со¬
вершенно ясными указаниями В. И. Ленина о том, что «фабрично-заводские комитеты
составляют государственное учреждение» (Соч. Т. 26, стр. 261), с рядом государствен¬
ных документов, с фактами. В действительности почти повсеместно органы рабочего
контроля по мере национализации фабрик и заводов перерастали в органы рабочего
управления предприятиями, выполняли важнейшую функцию Советского государства
по подготовке и осуществлению национализации промышленности.
Ошибочное толкование В. П. Насыриным сущности и функций рабочего контро¬
ля вызвало ряд справедливых упреков в его адрес. Н. Ф. Рымарев на обширном доку¬
ментальном материале убедительно показывает в своем письме, что В. И. Ленин и
Советское правительство рассматривали органы рабочего контроля как государствен¬
ные учреждения, ответственные за свою деятельность не перед профсоюзами, а пе¬
ред Советским государством. Используя интересные материалы из фондов Свердлов¬
ского областного государственного архива, Н. Ф. Рымарев раскрывает истинную роль
фабзавкомов в деятельности уральской промышленности, показывает, что фабзавкомы
на Урале занимались регулированием производства, осуществляли функции управле¬
ния предприятиями, становились фактическими руководителями фабрик и заводов.
«Фабрично-заводские комитеты,— пишет он,— в определенный период развития нашего
общества были учреждениями государственными, непосредственно входили в состав
органов государственного управления, занимали в них определенное место. Фабрич¬
но-заводские комитеты, руководимые большевиками, развивали рабочий контроль до
полного регулирования промышленности. В этом было их назначение, и они успешно
выполняли его».
По мнению Е. П. Вознесенского, попытка В. П. Насырина трактовать национа¬
лизацию промышленности лишь как установление контроля над производством, при¬
чем контроля даже не государственного, а общественного, есть отход в сторону
синдикализма. Такое понимание национализации противоречит линии партии, осу¬
ществлявшейся ею в первые месяцы Советской власти.
Критикуя рассуждения В. П. Насырина о рабочем контроле, М. С. Селезнев,
И. С. Пастухов, А. Байкин и другие подчеркивают, что он рассматривает рабочий кон¬
троль в отрыве от национализации промышленности, от экономических задач дикта¬
туры пролетариата. Между тем это был единый процесс, отвечавший требованиям эко¬
номической программы партии. Эту же точку зрения поддерживает и Д. А. Баевский:
«Зарождение новых, социалистических форм хозяйства, творчество масс в создании
этих форм,— пишет он,— нельзя изучить, не рассмотрев процесса развития рабочего
контроля и его переплетения с национализацией промышленности периода красно¬
гвардейской атаки на капитал». Он приводит интересный архивный материал, дока¬
зывающий, что органы рабочего контроля не только выполняли функции государствен¬
ных учреждений, но нередко становились непосредственно органами государствен¬
ного управления производством.
С трактовкой В. П. Насыриным рабочего контроля как своеобразной формы го¬
сударственного капитализма связано и преувеличение им роли государственного ка¬
питализма в создании социалистической экономики в нашей стране.

106
О статье В. П. Насырина
М. С. Селезнев и некоторые другие авторы писем в редакцию напоминают ука¬
зание В. И. Ленина, что, несмотря на все значение государственного капитализма, он
не получил у нас широкого распространения как одна из мер перехода к социализ¬
му, ибо капиталисты не пожелали сотрудничать с Советской властью, а пошли
против нее гражданской войной.
Статья В. П. НасыринЯ содержит и ряд других неверных положений и утвержде¬
ний (о сущности нэпа и его связи с экономической политикой партии весной 1918 г.,
о производственных отношениях, сложившихся в нашей стране после победы социа¬
листической революций, и др.), запутывающих важный и принципиальный вопрос о
социалистических преобразованиях промышленности в СССР. Поэтому ее опублико¬
вание в журнале было грубой ошибкой Прежней редколлегии. Никакой научной дис¬
куссии эта статья не вызвала. Все опубликованные и неопубликованные отклики на
нее лишь убедительно опровергают немарксистские утверждения В. П. Насырина, несо¬
стоятельность которых очевидна. Самая попытка выдвинуть на обсуждение в корне
ошибочные концепции В. П. Насырина была неправильной и никакой пользы науч¬
ной разработке истории Социалистических преобразований в нашей стране не при¬
несла и принести не Могла. Вот почему редколлегия прекращает дискуссию по ста¬
тье В. П. Насырина.
Вместе с тем следует отметить, что перед нашими историками и экономистами
стоит важная и благодарная задача конкретного исследования хода социалистических
преобразований в СССР во всей их сложности и многообразии. Надо с позиций Мар¬
ксизма-ленинизма глубоко и всесторонне раскрыть пути и методы, которыми партия
осуществляла свою экономическую программу, изучить и обобщить опыт социалисти¬
ческих преобразований, обсудить и исследовать на конкретном фактическом материа¬
ле некоторые сложные й не решенные до конца вопросы истории переустройства эко¬
номики страны на социалистический лад. Это тем более необходимо, что ряд этих во¬
просов трактуется в нашей Литературе упрощенно, без показа тех трудностей и оши¬
бок, которые пришлось преодолеть советскому народу, впервые в истооии человечества
осуществившему строительство социализма.

Цена 7 руб.
ИЗДАТЕЛЬСТВО
ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ГОТОВЯТСЯ К ПЕЧАТИ
АНТОНИО ГРАМШИ
ИЗБРАННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ
В ТРЕХ ТОМАХ.
Предисловие Пальмиро Тольятти.
Том 1 —«Ордине Нуово», состоит из статей,
написанных в 1919—1920 годах осно¬
вателем Итальянской коммунистиче¬
ской партии, одним из первых мар¬
ксистов в Италии, Антонио Грамши.
В опубликованных статьях освещают¬
ся в основном различные стороны ра¬
бочего и коммунистического движе¬
ния.
Том II —«Письма из тюрьмы». В том вошли
письма к родным и знакомым, опуб¬
ликованные в 1926—1936 годах.
Том III — «Тюремные тетради». Том состоит из
философских, исторических и литера¬
туроведческих работ Грамши.
Предварительные заказы на книги следует
посылать в местные магазины книготоргов.