/
Author: Соловьев С. Локощенко А. Шкерин А. Кривошанова А. Полетаев Д. Зонов Е. Балла О.
Tags: политика журнал журнал левая политика
Year: 2010
Text
<Левая Политика)
ланалитический журнал
№10-11 2010
Социальная
революция
авторы:
Александр Локощенко
Александр Шкерин
Анастасия Кривошанова
Дмитрий Полетаев
Евгений Зонов
Ольга Балла
Сергей Соловьев
< Левая Политика)
ланалитический журнал |
Социальная революция
Москва 2010
< Левая Политика)
ланалитический журнал
Выходит четыре раза в год
Председатель редакционного совета
Борис Кагарлицкий
Ответственный секретарь
Алексей Козлов
Редакционный совет
Анна Очкина (заместитель председателя)
Илья Будрайтскис
Анастасия Кривошанова
Василий Колташов
Дизайн
Константин Девятов
Верстка
Руслан Валиханов
Корректура
Валерия Ахметьева
Адрес редакции: 115191, Москва, ул. М. Тульская д.2/1, стр. 19
E-mail: leftpolicy@gmail.com
SkypeName: leftpolicy
Тираж 800 экз.
< Левая Политика)
Ааналитический журнал
Содержание
5
Отложенный Апокалипсис
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
77
Василий Колташов
Политическая экономия
для левых
8
Революция как проблема
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
10
22
28
35
43
51
53
Александр Тарасов
Мировая революция-2
Роман Тиса
Разрушить капитализм извне
Сергей Соловьев
Перегнуть, чтобы выпрямить
Анна Очкина
Как нам штурмовать небо
Борис Кагарлицкий
Майя и компьютер
Сергей Смирнов
И мое мнение о статье
Александра Тарасова
Марк Васильев
Куда зовет российских левых
тов. Тарасов?
82 Французская «крайняя левая»
на марше
(материалы Независимой
рабочей партии Франции)
АНАЛИЗ
100 Александр Локощенко
Латвийский кризис и его корни
116 Дмитрий Полетаев
Миграция и гражданство
124 Александр Шкерин
Российское село в современ¬
ных условиях: глобализация
и социальные трансформации
НЕ В ТЕМУ
137 Анна Очкина
Как хорошо!
59
Александр Тарасов
Заплыв на чугунных ломах
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
КНИГИ
139 Марк Васильев
Воры и законы
67
Евгений Зонов
Время колокольчиков
144 Ольга Балла
Штаны с начесом убивают
72
Анастасия Кривошанова
Ругать левых
Отложенный
Апокалипсис
Редакция «Левой политики» долж¬
на извиниться перед читателями:
в 2009 году вместо обычных трех
номеров (двух «стандартных» и
одного «сдвоенного») было под¬
готовлено всего два. Причина про¬
ста и банальна — капиталистиче¬
ский кризис, который сказывается
на противниках системы ничуть не
меньше, чем на ее сторонниках.
Левые издательские проекты так
же нуждаются в средствах, как и
любые другие, с той лишь разни¬
цей, что денег у левых существенно
меньше.
Между тем чем дольше продол¬
жается кризис, тем больше он вы¬
зывает разочарований среди левых.
Радостное ожидание капиталисти¬
ческого Апокалипсиса вообще ти¬
пично для левого движения, причем
чем меньше собственные успехи,
чем более изолированными явля¬
ются левые группы, чем менее они
способны привлечь к себе симпа¬
тии или хотя бы интерес общества,
тем более напряженным становится
это ожидание. Если в древности и
в эпоху Реформации вера в Апока¬
липсис придавала силу христиан¬
ским сектам, то за последние два
столетия такой же точно синдром
распространился среди сект марк¬
систских и социалистических.
Апокалипсис должен прийти в
виде экономического кризиса, за
которым последует стремительное
прозрение масс, а прозревшие мас¬
сы, в свою очередь, дружно начнут
вступать во всевозможные рево¬
люционные партии (естественно,
возникающие на основе тех самых
радикальных сект).
Кризис действительно наступает,
но лишь для того, чтобы продемон¬
стрировать, насколько поверхностны
и безосновательны подобные про¬
гнозы. Парадоксальным образом,
кризис разоблачает мифы левых ни¬
чуть не меньше, чем мифы капитала
о самом себе. Его важнейшая ми¬
ровоззренческая функция вообще
и состоит в разоблачении мифов, в
создании ситуаций, не поддающихся
объяснению на основе упрощенных
схем. Массовое сознание начинает
изменяться, но не так резко, как хо¬
телось бы идеологам, мнящим себя
революционерами. И самое главное
— далеко не так быстро, как меня¬
ется сама социальная реальность.
Последнее особенно важно, ибо
отставание массового сознания от
развития кризиса может сыграть
злую шутку не только с радикалами,
но и с консерваторами. В тот самый
момент, когда начинает намечаться
стабилизация, когда властям и биз¬
несу кажется, что худшее позади,
что в очередной раз «пронесло»,
наступает сдвиг в общественном со¬
знании, меняются взгляды людей на
политическую ситуацию и на свое
место в ней. Количество переходит
в качество.
Увы, даже радикализация мас¬
совых настроений автоматически
не делает людей сторонниками
левых идей, а логика развития по¬
литического процесса совершенно
на такова, чтобы обеспечить мак¬
симальные удобства и моральный
комфорт левым активистам. Посто¬
янные разочарования, огорчения,
вызванные тем, что Апокалипсис
в очередной раз оказывается от¬
5
«Левая политика» № 10-11
ложенным, вызывают к жизни дис¬
куссии о том, возможна ли вообще
революция и где искать революци¬
онную перспективу. Точка зрения
редакции «Левой политики» может
быть сведена к простой формуле:
революционная антикапиталисти-
ческая перспектива есть там, где
есть сколько-нибудь развитые фор¬
мы капитализма, другое дело, что в
зависимости от форм и уровня раз¬
вития капитализма меняется и эта
перспектива. Россия 1917 года ока¬
зывается не похожа на Парижскую
Коммуну 1871 года, а Китай 1949
года или Куба 1959 года радикаль¬
но отличаются от большевистской
России, не говоря уже о Париже
1968-го или Чили 1970 года.
Проблема, впрочем, еще и в том,
что позднесоветские и постсовет¬
ские поколения формировались в
эпоху, когда революция из практи¬
ки превратилась в миф, в роман¬
тическую историю (или, наоборот,
в набор страшных картинок, нари¬
сованных официальной пропаган¬
дой). Иными словами, представле¬
ние о революционной ситуации и
ее возможных последствиях, о воз¬
можностях и опасностях подобного
процесса сводится к упрощенным
схемам и образам.
Социальные перемены, пере¬
живаемые обществом на практике,
либо были регрессивными, либо
сводились к поверхностным изме¬
нениям, типичным для «общества
спектакля». Термин «революция»
был безопасно приватизирован
политтехнологами, использующи¬
ми его для обоснования дворцо¬
вых переворотов (примерно то же
значение это слово имело в XVIII
столетии, до тех пор, пока взятие
Бастилии не придало ему новый,
весомый и кровавый смысл).
Между тем сохранение обще¬
ства в неизменном виде становится
все более проблематичным по мере
развития кризиса. И чем глубже он
проникает во все поры социаль¬
ной, экономической и культурной
жизни, тем более очевидно, что
одними только косметическими из¬
менениями на сей раз отделаться
не удастся. Глобальные обществен¬
ные перемены происходят в форме
революций. И даже там, где вместо
социального переворота дело за¬
канчивается реформой, проведен¬
ной сверху, возможность револю¬
ционного преобразования снизу
остается совершенно реальной на
протяжении всего времени, пока
нарушено равновесие системы.
Вопрос лишь в том, какую роль
во всех этих событиях может играть
левое движение. История свиде¬
тельствует: в большинстве случаев
организации и группы, клявшиеся
в верности революционным симво¬
лам прошлого, оказывались не спо¬
собны воспользоваться возможно¬
стями, открывавшимся перед ними
в настоящем. Как армия, всегда
готовящаяся к предыдущей войне,
левое движение упорно готовится
к уже прошедшей революции, кото¬
рая никогда не повторится.
Однако из того, что революцию
нельзя повторить, отнюдь не сле¬
дует, будто революцию можно вы¬
думать, сконструировать в виде
интеллектуального проекта или
предложить публике в виде анали¬
тического прогноза. Успешная стра¬
тегия предполагает последователь¬
ность взаимосвязанных действий,
основывающихся на понимании
реальности. Чем вернее понимание
реальности, тем больше совершае¬
мые действия работают на то, чтобы
ее изменить. Неадекватное понима¬
ние окружающего мира заставляет
действующего уподобиться белке,
крутящейся в колесе. Какие бы
усилия ни прилагались, какими бы
самоотверженными ни были стара¬
ния, они не меняют ничего.
6
«Левая политика» № 10-11
Дискуссия о стратегии, таким
образом, в основе своей имеет не
попытку теоретического конструи¬
рования революции, а анализ совре¬
менной ситуации — с позиций тех
социальных сил и классов, которые
заинтересованы в ее преобразова¬
нии. И этот анализ включает в себя
изучение не только сильных, но и
слабых сторон массового движения,
понимание того, что блокирует обще¬
ственные перемены и препятствует
формированию пресловутого «клас¬
сового сознания».
Превращение экономической
энергии кризиса в социальную энер¬
гию перемен может произойти сти¬
хийно, без особого участия левых.
Но для того, чтобы итогом этих пере¬
мен были позитивные общественные
преобразования, нужно немалое ко¬
личество сознательных усилий.
Усилий, основанных на знании и
понимании.
7
ТЕОРИЯ
И ДИСКУССИЯ
Революция
как проблема
Статья Александра Тарасова «Ми¬
ровая революция-2», вокруг кото¬
рой разворачивается публикуемая
ниже дискуссия, была предложена
нашему журналу еще в 2007 году,
но редакция предложила отложить
ее публикацию до того момента,
когда возможным станет полно¬
ценное обсуждение. Дело было не
только в том, что большая часть
редакции выразила единодушное
несогласие с идеями, сформулиро¬
ванными автором. Дискуссия ста¬
новится полноценной и интересной
в тот момент, когда поставленные
вопросы начинают обретать кон¬
кретный смысл и практическое
значение для ее участников. Спо¬
рить о революции для российских
левых в середине 2000-х годов
означало вести абстрактные де¬
баты о неопределенном будущем,
либо превращаться в своего рода
«клуб исторической реконструк¬
ции», члены которого пытаются пе¬
режить заново события прошлого,
расписать себя по группировкам и
фракциям давно исчезнувших пар¬
тий, выступить в облике вождей
уже закончившихся сражений.
Значительная часть российских
левых все еще продолжает мнить
себя участниками событий 1917
года, не удосуживаясь задуматься
о том, какое место нам может быть
отведено в событиях будущего (если
такое место вообще найдется). Текст
Тарасова ставит вопросы именно о
новой революции, но ставит его не
романтически-пафосно, а скорее
пессимистически. Другой вопрос, на¬
сколько оправданным и аргументи¬
рованным является этот пессимизм,
а главное, насколько имеют прак¬
тическую перспективу идеи автора.
Являются ли предлагаемые Тарасо¬
вым ответы — попыткой найти выход
из тупика левой теории и практики,
или, напротив, они загоняют нас еще
глубже все в тот же тупик.
Между тем кризис конца 2000-х
годов радикально изменил по¬
становку вопроса о возможности
и необходимости революционных
преобразований. В новых условиях
слово «революция» опять приоб¬
ретает полновесный социальный и
политический смысл. В середине
десятилетия это слово преврати¬
лось в элемент пошлого жаргона
политтехнологов и рекламщиков,
которые то рассказывали нам о «ре¬
волюции цвета» при покупке губной
помады, то упражнялись в красоч¬
ных словосочетаниях («революция
роз», «оранжевая революция», «ре¬
волюция тюльпанов»), описывая
очередной стихийный бунт или го¬
сударственный переворот, сменяв¬
ший одну группу коррупционеров на
8
Революция как проблема
«Левая политика» № 10-11
другую. Сегодня о революции вновь
можно говорить всерьез — как о
масштабном социальном преоб¬
разовании, изменении социально-
экономической и политической
системы, об истории, творимой са¬
мими массами. Но какой могут быть
революции XXI века? Какую роль
сыграют в них левые организации?
И готовы ли они сыграть хоть какую-
то роль, в надвигающейся на нас
очередной драме истории?
Ответы на эти вопросы вряд
ли можно будет получить в ходе
одной дискуссии, посвященной
одной отдельно взятой статье.
Но можно, по крайней мере, луч¬
ше сформулировать собственные
позиции и осознать собственные
перспективы тех, кто рискнул вы¬
сказаться.
Самое главное то, что дискуссия
начинается снова. Мы опять гово¬
рим о революции. Всерьез.
9
Мировая революция-2
Возвращение к глобальной революционной
стратегии с учетом опыта XX века1
Александр Тарасов
Предисловие автора из 2009 года
Обращаю внимание читателей на тот
факт, что эта статья была написана в
октябре 2005 — январе 2006 года, то
есть почти четыре года назад. Поэто¬
му все сравнительные даты в тексте
(например, «15 лет назад») надо со¬
относить со временем написания
статьи — так же, как и статистиче¬
ские данные, примеры и т.п.
К немалому своему удивлению,
мне не удалось на протяжении по¬
следующих лет найти ни одно из¬
дание — бумажное или электрон¬
ное, включая те, которые считались
безусловно левыми, — которое
согласилось бы опубликовать этот
текст. Почему-то он вызывал нату¬
ральный ужас и казался «слишком
радикальным» (вообще или «в дан¬
ных условиях»).
Поэтому сейчас, когда такая
возможность появилась, я принци¬
пиально решил ничего не менять в
тексте статьи, оставив всё так, как
было четыре года назад, — с тем
чтобы дать читателям возможность
тоже поудивляться и позадаваться
вопросом: какую же такую «кра¬
молу» находили редакторы в этом
тексте?
Хотя, конечно, я мог бы добавить
много примеров. Скажем, пример
выборов в Гватемале, где Риго-
берта Менчу уверенно победила в
округах, население которых практи¬
чески не знает испанского, а гово¬
рит на языках майя-киче, — и про¬
играла в идентичной социальной
среде там, где население говорит
по-испански и где оно потому ока¬
залось неспособным противостоять
изощренной предвыборной демаго¬
гии буржуазных партий. Или пример
Непала, где маоисты, придя к вла¬
сти, оказались вынуждены тоталь¬
но перевести свою документацию,
пропаганду и т.п. на английский — и
тут же эксперты из спецслужб Индии
(а также Великобритании и, видимо,
США) смогли, воспользовавшись
языковой доступностью информа¬
ции, быстро разработать и пред¬
ложить своей клиентуре в Непале
такие стратегии, которые создали
более чем серьезные проблемы для
маоистов. Или пример Колумбии —
единственной, насколько я знаю,
страны, где не правые, а левые
(ФАРК-ЭП) опробовали тактику раз¬
рушения инфраструктуры (взрывая
нефтепроводы, ЛЭП и т.п.). За это
все остальные левые их клеймили
или стыдили (в зависимости от сте¬
пени сочувствия к борьбе ФАРК)
— и наконец убедили отказаться
от такой тактики как от «классово
чуждой». Между тем перед началом
этой кампании ФАРК располагали
едва ли 4,5 тысячами бойцов, а к ее
концу — 12 тысячами, что говорит
о правильности материалистиче¬
ского подхода к политике (не забу¬
дем, что политика — это всего лишь
концентрированная экономика). На¬
ю
Мировая революция-2
«Левая политика» № 10-11
конец, я мог бы написать об истери¬
ческом требовании американской
администрации в конце правления
Буша-младшего автоматически
применять военную силу к любой
стране, которая попробует ограни¬
чить доступ США к углеводород¬
ным ресурсам. То есть опять, как
уже было много раз на протяжении
последних ста лет, правые (капита¬
листы) оказались на практике куда
большими материалистами, чем
левые! И полагаю, до тех пор, пока
ситуация не изменится, пока левые
не перестанут противопоставлять
вооруженной силе морализатор¬
ство — никаких побед у левых не
будет. Скрытый идеализм будет
мстить за себя.
3-7 сентября 2009
Всемирно-историческое пораже¬
ние советского блока в III Мировой
(«холодной») войне дает нам воз¬
можность вернуться наконец к теме
революционной глобальной анти¬
буржуазной стратегии.
На протяжении XX века такая
стратегия, основанная на глобаль¬
ном видении и классовом подходе,
предлагалась всего два раза. Пер¬
вая была предложена большеви¬
ками, хорошо понимавшими, что
судьба Русской революции зависит
от революции мировой, что никакое
«построение социализма в одной
отдельно взятой стране» невозмож¬
но — и сознательно делавших став¬
ку на мировую революцию. Для осу¬
ществления этой цели, собственно,
и был создан Коминтерн.
Первоначально мировая рево¬
люция мыслилась как революция в
развитых европейских странах, но
довольно быстро большевики пере¬
несли свое внимание на страны
«третьего мира», в первую очередь
на колониальные и полуколониаль¬
ные страны Азии.
Эта стратегия была отброше¬
на после контрреволюционного
сталинского термидорианского
переворота. Пришедшая к власти
в СССР в ходе этого переворота
мелкая буржуазия (конкретно —
чиновничество, а по социальному
происхождению в основном — мел¬
кая сельская буржуазия) ни в коем
случае не была заинтересована в
продолжении революции, в рево¬
люционной борьбе и в неизбежно
связанных с нею рисках. Как вся¬
кая буржуазия, она стремилась к
стабильности (и тот факт, что в
специфических советских услови¬
ях чиновничество было лишь вир¬
туальной мелкой буржуазией, сути
дела не меняет, поскольку стабиль¬
ность — это категория социальной
психологии, социального поведе¬
ния). Революционная стратегия
классового конфликта была заме¬
нена контрреволюционной страте¬
гией Realpolitik. Классовая позиция
была заменена государственной,
то есть противостояние классов и
их политических представителей
было заменено противостоянием
государств и — позже — противо¬
стоянием военно-политических
блоков (НАТО против Варшавского
Договора, Запад против Востока и
т.п.). Это явилось откатом к клас¬
сической политике, всегда прово¬
дившейся на международной арене
государствами, основанными на
классовой эксплуатации.
Утвердившийся в СССР (а позже
и в его сателлитах) общественный
строй — суперэтатизм (о суперэта¬
тизме подробнее см. в моей статье
«Суперэтатизм и социализм». —
«Свободная мысль». 1996. № 12),
основанный на сочетании инду¬
стриального способа производства
с государственной собственностью
на средства производства, будучи
парным и в подлинном смысле сло¬
ва альтернативным капитализму
и
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
(альтернатива, напоминаю, это вы¬
бор из двух и более равных вариан¬
тов) в рамках одного — индустри¬
ального — способа производства,
объективно был ориентирован на
включение в единую с капитализ¬
мом мировую экономику, на мирное
сосуществование, а не на войну до
полной победы.
Безусловно, советская верхушка
со времен сталинизма была готова
отказаться от противостояния с бур¬
жуазным миром, но не могла этого
сделать из-за позиции буржуазного
мира: экспроприация средств про¬
изводства у частных собственни¬
ков настолько испугала буржуазию
и послужила настолько опасным
примером, что отказ от конфликта
между СССР и капиталистическими
странами мог быть основан только
на возвращении экспроприирован¬
ной собственности ее прежним вла¬
дельцам и показательной экзекуции
экспроприаторов. Понимание этого
заставило сталинское, а затем и
постсталинское руководство про¬
должать государственное, военное
и идеологическое противостояние с
Западом, тем более что апелляция
к Октябрю 1917 года была един¬
ственным основанием легитимно¬
сти этого руководства.
Однако стратегия государствен¬
ного противостояния была изна¬
чально обречена на провал: это
была типичная, хорошо известная
из истории классовых эксплуата¬
торских обществ стратегия, осно¬
ванная на государственной мобили¬
зации, то есть в конечном счете на
материально-техническом противо¬
стоянии наличных сил и ресурсов
(включая военную и людскую силу).
Очевидно, что СССР (даже с сател¬
литами) был слабее (имел меньше
ресурсов), чем остальной мир (мир
капитализма). Кроме того, по при¬
чинам идеологического характера
(поскольку советская суперэтатист¬
ская верхушка вынуждена была
пользоваться чуждой себе социа¬
листической идеологией — как при¬
крытием) СССР не мог так откро¬
венно грабить и эксплуатировать
страны «третьего мира», как это
делал Запад.
Следовательно, поражение
СССР с союзниками в этом глобаль¬
ном противостоянии было лишь во¬
просом времени. Это поражение и
случилось 15 лет назад — у нас на
глазах — вскоре после того, как на
Западе возникли ТНК с объемом
капитализации, превосходящим
объем капитализации СССР (надо
понимать, что в мировой экономике
Советский Союз выступал как одна
огромная монополия, которая была
вынуждена — в отличие от запад¬
ных монополий — конкурировать
со всеми по всем видам продук¬
ции, во-первых, и тратить огромную
часть прибыли на поддержание во¬
оруженных сил и социальные цели,
во-вторых).
Классовый конфликт, в отличие
от государственного, развивается
по другим законам и основан на
другом принципе: это не борьба
разных стран и блоков, когда про¬
тивоборствующие силы готовы в
пределе к тотальному уничтожению
всего населения и всего народного
хозяйства на территории противни¬
ка, а борьба противоборствующих
классовых сил за одни и те же на¬
роднохозяйственные объекты (и
ресурсы). Ни одна из сторон в этой
борьбе не заинтересована в разру¬
шении и уничтожении (тем более то¬
тальном) этих объектов и ресурсов.
Никакой самый оголтелый реакцио¬
нер не будет сбрасывать атомную
бомбу на свои заводы только по¬
тому, что эти заводы в данный мо¬
мент захвачены его же рабочими.
Именно этот фактор ограничения
дает реальную возможность рево¬
люционным силам победить даже в
12
Мировая революция-2
«Левая политика» № 10-11
тех случаях, когда противник объек¬
тивно сильнее.
Второй раз глобальная револю¬
ционная стратегия в XX веке была
предложена Эрнесто Че Геварой — в
его знаменитом «Письме на Триконти¬
ненталь». Напомню, что в этом пись¬
ме Че провозглашал США врагом
человечества, призывал к созданию
«двух, трех, многих Вьетнамов» в
странах «третьего мира» — с тем
чтобы, во-первых, отрезать импе¬
риалистические страны от располо¬
женных в «третьем мире» сырьевых,
энергетических и экономических
баз империализма, а во-вторых,
чтобы втянуть империализм в такое
число локальных военных конфлик¬
тов на территории капиталистиче¬
ской периферии, которое заставило
бы империализм надорваться эко¬
номически. Фактически Че предло¬
жил стратегию глобальной парти¬
занской войны — с обязательным
переносом ее на территорию стран
«первого мира», чтобы противник
не мог себя чувствовать спокойно
даже в своих цитаделях, в капита¬
листической метрополии, чтобы он
вынужден был вести вооруженную
борьбу у себя дома и чтобы эта
борьба усугубляла его экономи¬
ческие и политические проблемы,
неизбежно подталкивая «первый
мир» к открытым классовым кон¬
фликтам.
Эту стратегию Че предложил
всем противникам империализма,
включая, конечно, и советское ру¬
ководство. Хотя к тому времени ни¬
каких иллюзий относительно СССР
Че уже не испытывал, он понимал,
что объективно — пусть даже во¬
преки воле советской номенклату¬
ры — СССР являлся противником
западного империализма. Однако
контрреволюционное советское
руководство, как и следовало
ожидать, отвергло стратегию Че
как «авантюристическую». Ярлык
«авантюристов» был наклеен и
на всех приверженцев стратегии,
предложенной Че Геварой. Нет со¬
мнений, что в конце 60-х — начале
70-х годов советская номенклату¬
ра — как социальная группа — уже
готовилась к тому, чтобы стать не
только управленцами, но и собствен¬
никами, то есть к отказу от чуждой
себе социалистической идеологии
и к включению стран Восточного
блока в мир капитализма. Даже
«нефтяной кризис» 70-х, наглядно
продемонстрировавший правоту
точки зрения Че Гевары, никак не
повлиял на поведение советской
номенклатуры.
Между тем сами империали¬
сты по достоинству оценили пред¬
ложенную Че Геварой стратегию.
Не случайно Збигнев Бжезинский
позже цинично признавался, что во
времена Рейгана именно стратегия
«два, три, много Вьетнамов» была
сознательно применена Вашинг¬
тоном против Советского Союза:
СССР заставили втянуться — с раз¬
ной степенью вовлеченности — в
целую серию конфликтов по всему
миру (Афганистан, Польша, Эфио¬
пия, Ангола, Мозамбик, Камбоджа,
Никарагуа) для того, чтобы совет¬
ская экономика надорвалась. Стра¬
тегия Че, как и следовало ожидать,
оказалась успешной.
Кроме того, элементы этой стра¬
тегии активно использовались США
для дестабилизации левых режи¬
мов. Например, де-факто парти¬
занская война, развернутая руками
ультраправых в Чили при Альенде,
направленная на уничтожение на¬
роднохозяйственных объектов и в
первую очередь инфраструктуры
(подрывы мостов, дорог, линий
электропередач и электростанций,
шахт и т.п.), быстро создала экс¬
траординарные экономические
проблемы, вызвала недовольство
режимом Альенде у значительной
13
(Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
части населения и успешно подго¬
товила военный переворот 11 сен¬
тября 1973 года.
Экономическое эмбарго, на¬
правленное на лишение неугод¬
ных Вашингтону режимов притока
ресурсов и товаров извне, широко
использовалось и используется до
сих пор Соединенными Штатами в
качестве орудия дестабилизации.
Перенос боевых действий на
территорию противника («экспорт
контрреволюции») был успешно
опробован в Афганистане (с тер¬
ритории Пакистана), Мозамбике (с
территории ЮАР), Анголе (с тер¬
ритории оккупированной ЮАР На¬
мибии), Никарагуа (с территории
Гондураса).
В то же время противники им¬
периализма нигде не пытались
использовать свою территорию
как тыловую базу активной пар¬
тизанской войны, с которой силы
революции как периодически, так
и методически могли бы успеш¬
но наносить удары по классовому
противнику. Нигде не проводилась
массовая стратегия разрушения ин¬
фраструктуры с целью дестабили¬
зации экономики. Никто не пробо¬
вал блокировать, парализовывать
или разрушать традиционные пути,
по которым материальные ресурсы
«третьего мира» переправляются в
«первый». Никто не пытался даже
дезорганизовать работу биржи
путем устройства компьютерных
сбоев (хотя очевидно, что это лег¬
ко сделать)! И т.д., и т.п. Напротив,
те слабые — вынужденно слабые,
в силу ограниченности в людях и
в средствах — попытки перенести
войну в метрополию, которые были
сделаны революционерами в стра¬
нах «первого мира», были ошель¬
мованы контрреволюционным со¬
ветским руководством, на этих
революционеров были наклеены
ярлыки «провокаторов», «агентов
ЦРУ» (или Пекина), а затем совет¬
ское руководство с удовольствием
приняло логику политического вра¬
га (Вашингтона), приравняв рево¬
люционную вооруженную борьбу к
терроризму.
Но если анализ Че Гевары был
верным для конца 60-х годов XX
века, то еще более верным он яв¬
ляется сегодня. С последних де¬
сятилетий XX века — и особенно
после краха СССР и Восточного
блока — со всё возрастающей ско¬
ростью идет процесс закрытия или
консервации добывающих отрас¬
лей в странах «первого мира» и
вынос добывающей промышленно¬
сти в «третий мир». Позже к нему
активно добавилась тактика свер¬
тывания промышленного произ¬
водства в странах «первого мира»
и перевод промышленного произ¬
водства в страны «третьего мира».
Это значит, что метрополия все от¬
кровеннее материально зависит
от периферии, а следовательно,
становится все более уязвимой для
стратегии мировой партизанской
войны.
Если усреднить данные шести
разных справочников по междуна¬
родной экономике, получаем, что в
2000-2002 годах зависимость капи¬
талистической метрополии (включая
Австралию, Новую Зеландию и Изра¬
иль) от периферии выглядела так:
по энергоносителям — 52 % (а
если брать только углеводородное
сырье, то 79 %);
по металлам — 81 %;
по сырью для химической про¬
мышленности — 89 %;
по сырью для пищевой промыш¬
ленности и по сельскохозяйствен¬
ной продукции — 46 %;
по сырью и готовой продукции
легкой промышленности — 67 %.
На самом деле, однако, эта за¬
висимость еще больше, так как
официальная статистика не отра¬
14
Мировая революция-2
«Левая политика» № 10-11
жает реального положения. В каче¬
стве примера приведу макиладоры.
Мексиканские макиладоры делятся
на три категории в зависимости от
их юридического статуса. Так вот,
продукция макиладоров третьей
категории (пользующихся правом
экстерриториальности) не попадает
в статистику Мексики, а учитывает¬
ся статистикой США. Но при этом и
сами предприятия расположены за
пределами США, и работают на них
не граждане США, а мексиканские
рабочие (которых североамерикан¬
ская статистика, разумеется, не учи¬
тывает). Таким образом, получаем,
что официальная статистика США,
учитывая продукцию американских
компаний, произведенную в маки¬
ладорах, не только преувеличивает
общий объем производства США,
но и завышает производительность
труда американских рабочих.
Существует масса частных при¬
меров, подтверждающих несоот¬
ветствие официальной статистики
реальному положению дел. Скажем,
у меня когда-то был компьютер, при¬
везенный из США. По всем докумен¬
там он проходил как PC «белой сбор¬
ки», произведенный в Силиконовой
долине. Когда компьютер сломался
и был разобран, обнаружилось, что
в Силиконовой долине была произ¬
ведена лишь материнская плата, а
все остальное — на Тайване, в Ин¬
донезии, Сингапуре, Малайзии, Таи¬
ланде, Индии и Южной Корее. Хотя,
безусловно, статистика уже посчита¬
ла этот компьютер как «произведен¬
ный в США». Другой пример: одна
из моих бывших учениц, живущая
ныне в Мюнхене, купила мужу ко¬
стюм для торжественных случаев —
в магазине, торговавшем только не¬
мецкой дорогой мужской одеждой.
По всем документам выходило, что
костюм произведен солидной и из¬
вестной немецкой фирмой. И лишь
дома, проглаживая изнутри брюки,
моя ученица обнаружила в шве кро¬
шечный ярлычок, из которого сле¬
довало, что костюм на самом деле
сшит в городе Орша (в Белоруссии).
Опять-таки, нет никаких сомнений,
что этот товар учтен статистикой как
произведенный в ФРГ.
Говоря иначе, капиталистическая
метрополия («первый мир») превра¬
тилась в коллективного эксплуата¬
тора капиталистической периферии
(«третьего мира»). За счет сверх¬
прибылей, извлекаемых западными
монополиями из «третьего мира»,
в странах «первого мира» произво¬
дится — через систему перераспре¬
деления доходов с помощью нало¬
гов — массовый подкуп населения,
в том числе широких слоев трудя¬
щихся. Это значит, что метрополия
приобретает все более отчетливый
характер паразитического обра¬
зования — подобно метрополии в
Римской империи, жившей за счет
эксплуатации и ограбления провин¬
ций и соседних земель.
В самом подкупе трудящихся
правящими слоями и классами нет
ничего нового или удивительного:
этот феномен давно описан класси¬
ками марксизма на примере «рабо¬
чей аристократии». Просто сегодня
грандиозность сверхприбылей по¬
зволяет распространить эту стра¬
тегию на куда более широкие слои
населения.
Одновременно с этим правящие
слои и классы стран капиталисти¬
ческой метрополии, сделав вывод
из опыта большевистской и других
революций, проводят сознательную
политику, направленную на макси¬
мальное сокращение численности
рабочего класса (и в первую оче¬
редь промышленного пролетариата)
в странах «первого мира» — с тем
чтобы изменить классовый состав
населения, увеличить число мелких
собственников и лиц, занятых в сек¬
торе обслуживания и развлечений,
15
(Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
лиц, напрямую зависящих от инте¬
ресов правящих классов и принад¬
лежащих зачастую уже к парази¬
тическим или полупаразитическим
социальным группам. Торговцы, ла¬
кеи, проститутки и шуты вытесняют
тех, кто своим трудом производит
материальные блага — основу лю¬
бой цивилизации.
Это значит, что традиционная
ориентация левых в странах ме¬
трополии на рабочий класс об¬
речена на поражение: во-первых,
потому что подкупленный рабочий
класс не может быть революци¬
онным, а во-вторых, потому что и
сам этот рабочий класс численно
очень быстро сокращается, что,
разумеется, ведет к падению его
влияния в обществе. Деградация
социал-демократов и лейбористов
до неолибералов вовсе не является
случайной и тем более не является
продуктом чьей-либо злой воли: это
естественный ответ на социальные
изменения, происходящие в Запад¬
ной Европе.
Отсюда вытекает отсутствие
перспектив революции в странах
«первого мира» (паразиты и эксплу¬
ататоры не бывают революционера¬
ми) и перемещение революционных
центров в страны «третьего мира».
У левых в странах «первого мира»
нет будущего — если, конечно, не
считать «будущим» повторение по¬
зорного пути европейских социал-
демократов и лейбористов, преда¬
вших свои идеалы и превратившихся
в орудие крупного капитала.
В высшей степени показательно
то, что современные левые стран
метрополии не смогли предложить
никаких стратегий борьбы, кроме
реформистских: борьбы за права
меньшинств, за женское равнопра¬
вие, за права иммигрантов и бездо¬
мных, в защиту окружающей среды
и т.п. — то есть предложили дей¬
ствия, направленные на частичное
улучшение капитализма (что позво¬
ляет сделать капитализм привлека¬
тельным для большей части людей
и, таким образом, уменьшить число
борцов за социализм), а не на уни¬
чтожение его. Все это, разумеется,
совершенно не опасно для власти
капитала.
Точно так же не опасен для капи¬
тализма и так называемый антигло¬
бализм — тем более в его цинично
реформистском виде, проповедуе¬
мом АТТАК (отчисление процента от
финансовых спекуляций предпола¬
гает заботу о процветании и расши¬
рении этих спекуляций), и в его кар¬
навальном виде, столь нравящемся
западным левым (карнавал по опре¬
делению не борьба, а спектакль —
еще Меттерних говорил: пока народ
танцует — он не опасен).
В организационном же плане
стратегия, предложенная «антигло¬
балистами» — массовые движения
вместо «тоталитарных» строго
централизованных организаций —
бесперспективна, потому что, во-
первых, эти движения прозрачны
для классового противника и его
спецслужб, а во-вторых, потому
что политический противник уже
нашел и опробовал на практике
противоядие этой стратегии: нау¬
чился сам создавать — в том чис¬
ле и с помощью финансового под¬
купа — массовые общественные
движения контрреволюционного,
реакционного характера. Это пока¬
зал опыт «цветных революций» в
Югославии, на Украине и в Грузии
(и — что менее известно — в Бол¬
гарии и Румынии).
Современные западные левые
продемонстрировали свое убоже¬
ство уже тем фактом, что не смог¬
ли возглавить (не говорю: органи¬
зовать) ни один случай массового
радикального противодействия по¬
литике неоглобализма в странах
«первого мира» — начиная с улич¬
16
Мировая революция-2
«Левая политика» №10-11
ных боев с полицией рыбаков и
портовых рабочих в Испании и кон¬
чая беспорядками во французских
HLM-ax.
Есть, однако, возможность спа¬
сти свою репутацию — у тех левых
из стран «первого мира», кто со¬
знательно отдаст все свои силы,
всю свою жизнь революционной
борьбе в странах «третьего мира».
Собственно, отдельные западные
левые 60-70-х годов показали та¬
кой пример еще в XX веке: те фран¬
цузские, испанские, итальянские
товарищи, кто присоединился к
герилье в странах «третьего мира»;
те североамериканские левые, кто
счел необходимым приехать в Ве¬
несуэлу, чтобы стать советниками
правительства Уго Чавеса, а также
и те, кто (как РАФ в ФРГ) открыто
провозгласил себя вооруженным
агентом революционных сил «тре¬
тьего мира» в «первом».
Вообще говоря, навязывавшая¬
ся всему мировому левому движе¬
нию из Москвы в советский пери¬
од точка зрения, согласно которой
наиболее развитые капиталистиче¬
ские страны находятся ближе всего
к социалистической революции, —
точка зрения не марксистская, не
диалектическая и не научная, а по¬
зитивистская. Сам Маркс был диа¬
лектиком и хорошо понимал, что
общественный прогресс в классо¬
во разделенных, эксплуататорских
обществах протекает не по пози¬
тивистским схемам, а проводится в
жизнь теми силами, которые пред¬
варительно оказываются жертвами
этого прогресса, — и прямо писал
об этом в «Нищете философии».
Единственной перспективной
глобальной революционной страте¬
гией сегодня становится стратегия
создания революционных очагов в
странах «третьего мира», установ¬
ление горизонтальных связей меж¬
ду этими очагами — с игнорирова¬
нием «первого мира», его основных
имперских культурных институтов
и языков — с последующей воору¬
женной борьбой, организацией
восстаний, созданием «освобож¬
денных зон» и захватом власти в
конкретных странах, которые затем
сознательно должны стать тыловы¬
ми базами мирового революцион¬
ного процесса.
Эту стратегию невозможно
было осуществить в начале XX
века: суперэтатистские револю¬
ции, подобные большевистской,
де-факто решали задачи револю¬
ций буржуазных (индустриализа¬
ция, решение аграрного вопроса и
осуществление культурной рево¬
люции), и потому страны тогдаш¬
ней периферии и полупериферии
(где, собственно, и происходили
антибуржуазные революции) вы¬
нуждены были учиться у стран ме¬
трополии, обращаться к их куль¬
туре и технологиям. Более того,
горизонтальные связи — по при¬
чине неразвитости коммуникаций,
информационных технологий и на¬
циональной обособленности мира
— между революционными силами
стран периферии было очень труд¬
но наладить (по этой причине, на¬
пример, революционеры колоний
Британской империи вынуждены
были общаться через метрополию
и на языке метрополии).
С глобализацией эти препят¬
ствия устраняются. Более того,
нет никакой нужды обращаться к
культуре современного Запада, так
как это культура деградации: после
70-х годов XX века культура и гума¬
нитарные науки стран метрополии,
разложенные постструктурализмом
и постмодернизмом, так и не явили
миру никаких серьезных достиже¬
ний (что, кстати, типично для пара¬
зитических обществ). В начале XX
века капитализм был на подъеме,
буржуазия — если смотреть не с на¬
17
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
циональных точек зрения, а с точ¬
ки зрения планетарной — все еще
была восходящим классом, связан¬
ным в первую очередь с реальным
материальным производством.
Сегодня же капитализм обозна¬
чил пределы своего качественного
развития, продолжая развиваться
лишь количественно, хищнически
исчерпывая при этом планетарные
запасы, а класс буржуазии связан
в первую очередь со сферой фи¬
нансов — и даже внутри этой сфе¬
ры преимущественно со спекуля¬
тивным, виртуальным капиталом.
У сегодняшнего капитализма нет
такого опыта, который есть смысл
заимствовать антикапиталистиче-
ским силам.
Победа масскульта в области
искусства и литературы, победа
постмодернизма и отказ от научно¬
го подхода в области гуманитарных
наук, победа «мультикультурализ¬
ма» и «политкорректности» в соци¬
альной жизни, победа обскурантиз¬
ма, религиозного фундаментализма
и неолиберализма в идеологии на
современном Западе — не случай¬
ность, а закономерность, связанная
с паразитическим характером ме¬
трополии. Искусство и литература,
философия и гуманитарные науки
современного Запада не имеют бо¬
лее никакой прогрессивной обще¬
ственной ценности (это относится
и к западным левым — достаточно
сравнить откровенно масскультов-
ские, на грани бульварщины, бест¬
селлеры Тони Негри «Империя» и
«Multitude» с его же действительно
серьезными и по-настоящему пио¬
нерскими работами 60-70-х годов).
Мы наконец дожили до момента,
когда можно и нужно не учиться
культурно у развитых капиталисти¬
ческих стран (учиться там нечему),
а развиваться самостоятельно на
основе противостояния буржуазной
«культуре».
К сожалению, техническое пре¬
восходство «первого мира» невоз¬
можно игнорировать. И речь идет
не только о военном превосход¬
стве, но и — в первую очередь — о
превосходстве в области контроля
над политической и общественной
сценой, над организациями и ин¬
дивидами, контроля за социальным
поведением и социальным действи¬
ем. Империализм активно разра¬
батывает и внедряет в жизнь — с
помощью спецслужб, получивших
исключительные права и полно¬
мочия (для этого и была развя¬
зана «антитеррористическая»
истерия) — методы и механизмы
тотальной слежки и тотального
контроля, а следовательно, и то¬
тального подавления.
Это значит, что — по общим пра¬
вилам — смогут выжить, закрепить¬
ся и создать революционные очаги
сопротивления только те револю¬
ционные силы, которые окажутся
непрозрачными для империализма.
Говоря иначе, революционные силы
нуждаются в зонах автономии. Опыт
XX века показал, что эффективны¬
ми зонами автономии являются та¬
кие формы организации, которые
игнорируют законы и волю клас¬
сового и политического врага и на
которые классовый и политический
враг не может эффективно влиять
в силу того, что не располагает до¬
стоверной информацией о положе¬
нии в них. Это, например, подполье
и партизанский отряд.
Классовый и политический враг
навязывает свои правила игры че¬
рез государство как машину пря¬
мого классового подавления и
через «гражданское общество» —
как дублирующую (формально не¬
зависимую от государства) систе¬
му классового подавления. Однако
еще Грамши указывал, что именно
из-за наличия при капитализме
этой дублирующей репрессивной
18
Мировая революция-2
«Левая политика» № 10-11
системы — «гражданского обще¬
ства» — революционные силы
смогут победить, лишь противо¬
поставив институтам буржуазного
«гражданского общества» институ¬
ты своего, антибуржуазного «контр-
гражданского общества», то есть
создав такую общественную сфе¬
ру, которая непрозрачна для про¬
тивника и на территорию которой
он не допускается. Опыт XX века
показал, что это — территория ре¬
волюционной культуры и институ¬
тов революционного «гражданско¬
го общества», в наиболее полном
виде осуществленных в практике
герильи (опыт Китая, Вьетнама,
Кубы, Гвинеи-Бисау, Никарагуа).
Все же попытки играть на чу¬
жой территории — на территории
буржуазного «гражданского обще¬
ства» — потерпели неизбежное
поражение, поскольку были стра¬
тегией легальной деятельности —
на условиях противника, внутри
этого общества (с иллюзорной це¬
лью «захвата гегемонии») вместо
того, чтобы быть стратегией разру¬
шения, уничтожения буржуазного
«гражданского общества».
Стратегически верным является
не дублирование институтов буржу¬
азного «гражданского общества» и
буржуазных культурных институтов,
а отказ от них, замену их другими
институтами — такими, создания
которых требуют непосредственные
задачи мировой революции. СССР
после 20-х годов и страны Восточ¬
ного блока совсем не случайно в
культурном (и бытовом) плане были
очень буржуазными-, они не были
революционными странами. Из
этого печального опыта необходи¬
мо сделать выводы и не повторять
ошибок Советского Союза и дру¬
гих суперэтатистских стран. Гово-
ря иначе, уже сегодня необходимо
тщательное изучение (критическое,
конечно) раннего революционного
культурно-общественного опыта
Советской России 20-х годов, пер¬
вых революционных лет Вьетнам¬
ской, Кубинской, Никарагуанской и
т.п. революций.
Наконец, важным условием по¬
беды является отказ от основных
языков мирового империализма —
в первую очередь (и в обязатель¬
ном порядке) от английского. США
как мировой жандарм вполне со¬
знательно навязывают всей плане¬
те английский как международный
язык: это облегчает контроль над
планетой. Далеко не случайно то,
что все достижения радикальных
антибуржуазных сил в последнее
время (пусть локальные) были осу¬
ществлены там, где эти силы игно¬
рировали английский язык (и стара¬
лись уклониться от других языков
мирового империализма, таких как
французский и немецкий): это Чья¬
пас, где революционная пропаганда
велась на языках майя, Эквадор и
Боливия, где революционная про¬
паганда велась в первую очередь
на языках кечуа и аймара, Непал и
Индия, где маоистские повстанцы
ведут пропаганду на местных языках
(и лишь в крайнем случае — на хин¬
ди и непали). Говоря иначе, мировой
империализм проворонил эти очаги
сопротивления именно из-за своей
имперской самоуверенности — из-за
убеждения, что все важные докумен¬
ты обязательно будут переведены на
английский.
Бойкот языков метрополии (в
обязательном порядке — англий¬
ского) в горизонтальных связях ре¬
волюционных сил периферии — с
одновременным изучением языков
друг друга — сделает эти силы куда
менее прозрачными для империа¬
лизма и, следовательно, куда более
опасными для него.
Стратегия мировой революции
как мировой партизанской войны,
исходящей из «третьего мира» —
19
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
долговременная стратегия (даже
для действий локального масшта¬
ба). Опыт показывает, что подго¬
товка любого вооруженного очага
сопротивления требует длительно¬
го времени: 20-25 лет потребова¬
лось для подготовки восстания в
Чьяпасе; 20 лет — для подготовки
герильи «Сендеро луминосо» в
Перу; маоистская герилья в Не¬
пале и Индии развернута органи¬
зациями, созданными в подполье
(или ушедшими в подполье) в кон¬
це 60-х; победоносные массовые
уличные выступления в Эквадоре
и Боливии были организованы ин¬
дейскими союзами, созданными в
середине 70-х. Следовательно, эта
стратегия не имеет ничего общего с
пресловутым «вспышкопускатель-
ством», «устройством революции
с сегодня на завтра», о которых
любят говорить (и которые любят
критиковать) наши и западные
«академические левые». Эти «ака¬
демические левые» своей критикой
лишь маскируют собственную тру¬
сость, собственную неспособность к
активной борьбе и собственную ко¬
рыстную заинтересованность в со¬
хранении статус-кво: они более или
менее благополучно устроены вну¬
три буржуазного общества и боятся
в результате каких-либо «резких
движений» потерять то, что имеют.
Любимое занятие «академических
левых» (в свободное от службы в
буржуазных академических инсти¬
тутах и написания академических
статей для буржуазных академиче¬
ских журналов время) — это про¬
ведение «научных конференций».
Однако мировой истории не изве¬
стен ни один случай, чтобы науч¬
ные конференции породили соци¬
альную революцию!
Можно заранее предсказать, что
раз революционные центры пере¬
местились на капиталистическую
периферию, то страны «новой пе¬
риферии» (бывшие страны Вос¬
точного блока), как относящиеся
или претендующие на статус стран
полупериферии, последними при¬
соединятся к революционной борь¬
бе. Одни из них — те, кому дей¬
ствительно удастся стать странами
полупериферии (пока это явно уда¬
лось лишь Словении) — в силу са¬
мого статуса полупериферийно-
сти. Остальные — потому, что для
успешного развития революцион¬
ного движения в этих странах долж¬
ны быть выполнены два условия,
требующие немалого времени:
1) должна произойти смена по¬
колений — с исторической арены
должны уйти заведомо бесперспек¬
тивное для революции «советское»
поколение, а затем и отравленное
разнузданной антикоммунистиче¬
ской пропагандой, впитанной в под¬
ростковом возрасте, поколение тех,
кто восторженно принял приход ка¬
питализма;
2) должны вновь сложиться уни¬
чтоженные при власти контррево¬
люционной сталинской бюрократии
традиции самостоятельного ради¬
кального левого оппозиционного
движения.
Необходимо, наконец, понима¬
ние того, что территории, освобож¬
денные от капитализма революци¬
онными силами — это касается и
целых стран — не могут быть ни¬
чем другим, кроме тыловых баз
мировой революции. Опыт СССР
показал, что всякий иной подход,
иная стратегия самоубийственны.
Объективно сегодня нет условий
для совершения социалистической
революции: нигде в мире произво¬
дительные силы не развились на¬
столько, чтобы выйти за пределы
экономической формации и инду¬
стриального способа производства.
(Все сказки о «постиндустриаль¬
ном» обществе — бред, основан¬
ный на паразитическом характере,
20
Мировая революция-2
«Левая политика» № 10-11
который принял сегодня «первый
мир». Если следовать этой логике,
то богатые кварталы капиталисти¬
ческих городов всегда были «по¬
стиндустриальным обществом».)
Следовательно, необходимо раз¬
вести понятия революции антибур¬
жуазной и революции социалисти¬
ческой — чтобы не обманываться
самим и не обманывать других. Гря¬
дущие антибуржуазные революции
будут вынужденно суперэтатист¬
скими, и общества, порожденные
этими революциями, будут обще¬
ствами крайне несовершенными,
суперэтатистскими, все оправдание
существования которых будет в том,
что они станут зонами социально-
экономических и культурных анти-
капиталистических экспериментов
(в ходе которых путем отбора будут
формироваться новые — постбур¬
жуазные — культура, психология
и общественные отношения) и по¬
служат плацдармом для революций
в других странах, революций, цепь
которых в конце концов покончит с
мировым капитализмом.
В этом смысле негативный опыт
суперэтатистских стран (СССР и
других) бесценен, так как позволяет
заранее составить представление
об опасностях, объективно угро¬
жающих победившим антибуржуаз¬
ным революциям.
Социалистическая революция,
которая может быть только миро¬
вой и которая не будет развивать¬
ся по тем же законам, по каким
развиваются буржуазные и супе¬
рэтатистские революции, — дело
отдаленного будущего. Однако
антибуржуазные революции смо¬
гут увидеть — и принять в них
участие — наши современники.
Наконец, надо иметь в виду, что бу¬
дущее открыто — и если эту стра¬
тегию в глобализующемся мире
не смогут по каким-то причинам
реализовать левые, ее может осу¬
ществить какой-либо другой про¬
тивник «первого мира», например,
исламские радикалы, которые се¬
годня выступают в качестве силы,
регионально противостоящей за¬
падному империализму, но кото¬
рые в условиях бездействия левых
могут стать силой глобальной (и
именно эта антиимпериалисти¬
ческая потенция делает сегодня
исламский радикализм столь при¬
влекательным в мире — неслучай¬
но в одной только ФРГ ежегодно 10
тысяч немцев переходят в ислам).
10 октября 2005 — 18 января 2006
Примечания
1. Статья написана на основе доклада, прочитанного на международной конференции
«Challenging Entangled Hegemonies in Central and Eastern Europe and Elsewhere» в Будапеш¬
те в октябре 2005 г.
21
Разрушить
капитализм извне
Роман Тиса
соредактор украинского марксистского журнала «Вперед» (Киев)
В июле 2009 года я написал замет¬
ку под названием «Непрерывная
революция — всеобщая забастов¬
ка в мировом масштабе», которую
опубликовал в украинском марк¬
систском журнале «Вперед» (http://
vpered.wordpress.com). Каково же
было мое удивление, когда в октя¬
бре я прочел статью Александра
Тарасова 2006 года и обнаружил,
что я, не повторив ее слово в сло¬
во — как мне кажется, конечно,
— повторил ее основную идею, а
именно: мировая революция долж¬
на начаться в странах капитали¬
стической периферии. Заметка не¬
большая, поэтому привожу ее текст
полностью:
Непрерывная революция — всеобщая
забастовка в мировом масштабе
Объективно существует деление на
богатые и бедные страны. Таким обра¬
зом, если не утратило своей актуальности
утверждение о том, что «из всех классов,
которые противостоят теперь буржуазии,
только пролетариат представляет собой
действительно революционный класс»,
как о том писали Маркс и Энгельс в «Ма¬
нифесте коммунистической партии», тог¬
да где, как не в беднейших странах мира,
в которых пролетариат подвергается
наибольшей эксплуатации и получает за
свою работу минимум из всех возможных
минимумов заработной платы, в которых
он составляет низший слой общества и в
которых от высших его отделяет настоя¬
щая пропасть, иными словами в которых
он является пролетариатом в подлинном
значении этого слова — классом наемных
работников без ничего, ожидать начала
пролетарской революции? Проповедовать
революцию в богатых промышленно¬
развитых странах Запада — все равно, что
призывать выйти на забастовку руководи¬
телей предприятий: устроенным в жизни
распорядителям прибавочной стоимости
есть что терять. Так что, непрерывная
(перманентная) революция «вплоть до
осуществления коммунизма, который дол¬
жен явиться последней формой устрой¬
ства человеческого рода», упомянутая
в обращении Центрального Комитета к
Союзу Коммунистов в 1850 году, сегодня
может начаться только как революция на
периферии капиталистического мира, на
которую поднимутся все — назовем их так
— нации-пролетарии, с тем, чтобы при¬
нести ее нациям-буржуа. Снова актуален
старый антиимпериалистический лозунг
Эрнесто Гевары о множестве Вьетнамов.
Только теперь он звучит по-новому: «Соз¬
дать два, три... много Чьапасов, Венесуэл,
Боливий!» Непрерывная революция, ша¬
гая от одной страны к другой, превратится
во всеобщую забастовку в мировом мас¬
штабе. Как забастовщики в рамках одно¬
го предприятия или отрасли принуждают
руководителей и владельцев предприятия
к выполнению своих требований, отказав¬
шись работать и тем самым отказавшись
производить прибавочную стоимость, а
соответственно и капиталистический ба¬
рыш, в условиях международной эксплуа¬
тации труда и деления наций на бедные
и богатые, эксплуатируемых и эксплуа¬
таторов, пролетариев и буржуа рабочие
классы наций-пролетариев поднимутся на
борьбу и захватят политическую власть в
своих странах, отменят частную собствен¬
22
Разрушить капитализм извне
«Левая политика» № 10-11
ность и подорвут классовое господство
буржуазии. Пролетарии каждой страны
должны, конечно, прежде всего, покон¬
чить со своей собственной буржуазией, а
дальше, как рабочие с других предприя¬
тий и отраслей, которые, присоединяясь к
забастовке, превращают ее во всеобщую,
нации-пролетарии проявят солидарность
и помогут друг другу осуществить рево¬
люцию в каждой стране, присоединяясь,
таким образом, к общемировой забастов¬
ке. Одновременно с отменой классового
общества и эксплуатации внутри самих
стран восставшие должны разорвать хо¬
зяйственные связи с богатыми нациями
(наибольшими выгодаприобретателями
от международной торговли) и пере¬
стать производить для них прибавочную
стоимость — их барыш. Вместо этого они
будут налаживать экономические отноше¬
ния между собой на основе справедливо¬
го, свободного от выгоды и эксплуатации
обмена. Такое развитие мировой рево¬
люции — всеобщей забастовки может
принудить развитые страны, без победы
рабочих революций в которых борьба на
периферии обречена, жить в состоянии
осады, и только осада способна заострить
в них противоречия между трудом и капи¬
талом до такой степени, что они будут ис¬
кать своего окончательного разрешения
в революции, как это было во Франции в
1871-м и в Германии в 1918-м.
Теперь, высказав свое видение
мировой революции и впечатление
о «Мировой революции-2» в целом,
хочу поделиться своими соображе¬
ниями по поводу отдельных вопро¬
сов, затронутых в статье.
Я полностью разделяю тезис, что
действия революционеров должны
быть решительными. Если они хотят
победить, они также не должны быть
разборчивы в средствах как в борь¬
бе за власть внутри своих стран, так
и в войне против мировой буржуа¬
зии и международного империализ¬
ма. Ни буржуазия, ни империалисты
средства не выбирают.
Цифры, приведенные Тарасо¬
вым для доказательства сырье¬
вой зависимости высокоразвитых
капиталистических стран, впол¬
не убедительны. Верно, на мой
взгляд, и то, что «капиталистиче¬
ская метрополия («первый мир»)
превратилась в коллективного
эксплуататора капиталистической
периферии («третьего мира»), для
иллюстрации чего автор приво¬
дит два примера — с якобы изго¬
товленным в США компьютером и
якобы пошитым в ФРГ костюмом.
Однако не следует преувеличивать
степень деиндустриализации стран
Запада. Существуют отрасли про¬
мышленности, переносить произ¬
водственные мощности которых
в страны периферии капиталисты
метрополии не спешат. И не спешат
по той простой причине, что такой
перенос чреват подрывом их миро¬
вого господства. В первую очередь,
я имею в виду военную промыш¬
ленность. Скажем, в крупнейшей
американской компании — лиде¬
ре мирового рынка вооружений
Lockheed Martin — се еще работает
146 тысяч человек. Все они рабо¬
тают в США. Сразу оговорюсь, что
это число не идет ни в какое срав¬
нение с более чем 2 миллионами
работников-американской же сети
супермаркетов Wal-Mart, но это
число занятых во всем мире (кроме
США, Wal-Mart под разными торго¬
выми марками работает в Канаде,
Великобритании, Японии, Индии,
Пуэрто-Рико, Мексике, Бразилии
и Аргентине). Второй крупнейший
мировой производитель вооруже¬
ний, британская BAE Systems дает
работу 106 тысячам рабочих и слу¬
жащих. Правда, по числу занятых
она тоже проигрывает британскому
аналогу Wal-Mart — компании Tesco
(440 тысяч). Подобная ситуация на¬
блюдается также во Франции, где в
преимущественно военной компа¬
23
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
нии Thales трудятся 63 тысячи че¬
ловек, и 490 тысяч работают в тор¬
говой сети Carrefour. Не исчезли в
метрополии автомобильная (вклю¬
чая производство строительных
и сельскохозяйственных машин)
и авиакосмическая промышлен¬
ность, хотя здесь, в отличие от во¬
енной промышленности, возможна
высокая доля использования дета¬
лей и компонентов, произведенных
в «третьем мире».
Промышленность не исчезла, но
заметно сократилась, и место про¬
мышленного пролетариата занима¬
ют работники сферы обслуживания
и мелкие собственники. И здесь я
разделяю пессимизм Тарасов в
отношении способности рабочего
класса, в развитых капиталисти¬
ческих странах подкупленного и
встроенного в систему присвоения
прибавочной стоимости, выступить
агентом исторического процесса,
то есть быть революционным. И
пессимизм этот высказывается не
впервые. В известном «Письме к
новым левым», опубликованном
в журнале «New Left Review» за
сентябрь-октябрь 1960 года, аме¬
риканский социолог Чарльз Райт
Миллс писал: «Я не совсем пони¬
маю, почему некоторые теоретики
новых левых так упорно цепляются
за идею о том, что именно «рабочий
класс» передовых капиталистиче¬
ских стран и есть движущая сила
исторического развития или даже
самая главная движущая сила, —
вопреки действительно убедитель¬
ному историческому опыту, кото¬
рый теперь опровергает подобные
надежды». В том же духе высказы¬
вался в «Одномерном человеке»
(1964) Герберт Маркузе: «В капита¬
листическом мире они (буржуазия
и пролетариат. - Р.Т.) до сих пор
являются основными классами.
Однако развитие капитализма при¬
вело к таким структурным и функ¬
циональным изменениям этих двух
классов, что они, по-видимому,
больше не являются носителями
исторических преобразований».
Как ни прискорбно признать, но
история Северной Америки и За¬
падной Европы последних 30-40
лет продемонстрировал: если ра¬
бочие и поднимались массово на
борьбу, то вовсе не на революцион¬
ную, а на профсоюзную — за повы¬
шение зарплаты, улучшений усло¬
вий труда; их тред-юнионистские
требования нигде не перерастали в
политические. И в Восточной Евро¬
пе, например, в Польше и СССР в
1980-е, рабочие выступали вовсе не
против капиталистического строя,
а с требованиями и поддержкой
реформы «реального социализма»
(или суперэтатизма — в терминах
автора «Мировой революции-2»), а
реформы эти привели к «откату» к
капитализму.
Тот же Маркузе — уже в «Очер¬
ке об освобождении» (1969) — пи¬
сал о силе, которой предстоит раз¬
рушить капиталистический мир
извне: «Фронты национального
освобождения угрожают жизнен¬
ным границам; они служат не толь¬
ко материальным, но и идеологиче¬
ским катализатором изменений... в
этом идеологическим отношении
внешняя революция также стала
существенной частью оппозиции
внутри капиталистических метро¬
полий. Однако сила примера и иде¬
ологическая мощь внешней рево¬
люции может принести плоды в том
случае, если внутренняя структура
и сплоченность капиталистической
системы начнут распадаться».
Тарасов, по сути, повторяет вы¬
воды «новых левых», хотя и при¬
ходит к ним другим путем. Правда,
открытым остается вопрос о том,
кто возглавит революции на пери¬
ферии — промышленный пролета¬
риат, крестьяне или, может быть,
24
Разрушить капитализм извне
«Левая политика» № 10-11
«новая интеллигенция» («класс
работников умственного труда»), о
которой Тарасов писал в своей ста¬
тье «Суперэтатизм и социализм»
(1996).
Я солидарен с Тарасовым в его
оценке Антонио Негри и «бестсел¬
лера» «Империя», который я, при¬
знаться, так и не смог дочитать до
конца. Мне кажется, Негри при¬
надлежит к числу тех современных
марксистов (и «марксистов»), у ко¬
торых, говоря словами его соотече¬
ственника Антонио Грамши (хотя
писал он их вовсе не о марксистах),
«очень часто новизна идей, мето¬
дов, постановки проблем оказы¬
вается просто-напросто словесной
новизной, новизной терминологии,
«жаргона» отдельной личности или
группы». Тем не менее, я бы воздер¬
жался от широких обобщений и не
торопился выбрасывать на свалку
всю культуру современного Запада
после 1970-х, ибо, например, в кри¬
тике есть, по меньшей мере, один
автор, литературное наследие ко¬
торого мне представляется ценным
для антибуржуазного революционе¬
ра XXI века — это Эдвард В. Саид
(1935-2003). Палестинец по проис¬
хождению, преподаватель англий¬
ской и сравнительной литературы
в Колумбийском университете, он
работал на стыке литературной кри¬
тики и политической агитации.
Саид писал по-английски, то есть
на «языке метрополии», к бойкоту
которого призывает Тарасов: «Бой¬
кот языков метрополии (в обяза¬
тельном порядке — английского)
в горизонтальных связях револю¬
ционных сил периферии — с одно¬
временным изучением языков друг
друга — сделает эти силы куда ме¬
нее прозрачными для империализ¬
ма и, следовательно, куда более
опасными для него». Этот призыв к
бойкоту «языков метрополии» явил¬
ся для меня в статье наибольшей
неожиданностью. Хотя я сам по¬
рою называю английский и русский
«имперскими языками» и отказался
от использования родного мне рус¬
ского в культурно-просветительской
и политической деятельности в
Украине, я с трудом представляю
себе отказ от «основных языков
мирового империализма» по сле¬
дующим причинам: во-первых, не
все революционеры полиглоты, а
международное сотрудничество на¬
лаживать необходимо; во-вторых,
на «основных языках мирового им¬
периализма» написана и на эти язы¬
ки регулярно переводится (здесь я
в первую очередь имею в виду, ко¬
нечно, английский) масса револю¬
ционной литературы; в-третьих, на
каком языке вести пропаганду или
информационную войну в импер¬
ских центрах (там ведь, как прави¬
ло, других языков не знают)? Кроме
того, насколько я понял, к «основ¬
ным языкам мирового империализ¬
ма» Тарасов относит английский,
французский и — почему-то — не¬
мецкий. Почему именно эти языки?
А как же испанский, португальский
и японский? Или речь идет только об
«основных» языках? Если так, какие
же тогда «неосновные», и по какому
критерию языки группируются? Мне
кажется, значение языка преувели¬
чено, хотя постановка проблемы, по¬
вторюсь еще раз, неожиданна.
Тарасов предсказывает, «что ...
страны «новой периферии» (быв¬
шие страны Восточного блока) ...
последними присоединятся к рево¬
люционной борьбе», и совершенно
верно указывает на необходимость
смены поколений. Тем не менее, на¬
сколько быстро такая смена поколе¬
ний произойдет, насколько быстро
появится новое, активное, боевое
и не питающее никаких иллюзий по
поводу капитализма поколение, за¬
висит в том числе и от роста числа
обездоленных, у которых не должно
25
Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
быть не только собственности, но
и постоянной работы, которым не¬
чего терять. Если такой показатель,
как валовой внутренний продукт
на душу населения, может косвен¬
но свидетельствовать о бедности
той или иной страны и его можно
попытаться применить для измере¬
ния потенциала революционности,
то мы не обнаружим группы под
названием «бывшие страны Вос¬
точного блока» или «новой пери¬
ферии». Во-первых, разница между
самой богатой и самой бедной из
них превышает такую же разни¬
цу среди промышленно-развитых
стран почти в 10 раз (ВВП на душу
населения в Словении составляет
28 тысяч долларов США, а в Таджи¬
кистане — 0,8 тысяч; ВВП на душу
населения в Люксембурге — 113
тысяч долларов, в Португалии — 26
тысяч). Во-вторых, самые богатые
из «восточных» (Словения, Чехия)
уже обгоняют самых бедных из «за¬
падных» (Грецию, Португалию) в
то время как самые бедные (Тад¬
жикистан, Киргизстан) откатились
за уровень многих «традиционно
периферийных» стран Латинской
Америки и Юго-Восточной Азии.
Поэтому я полагаю, что аутсайдеры
из числа стран бывшего соцлагеря,
а к ним я отношу и Украину (ВВП на
душу населения 3,2 тысяч долла¬
ров), где я пишу эти строки, имеют
все закружиться в вихре «глобаль¬
ной колиивщины» среди первых.
Последнее положение, на кото¬
ром я хотел бы остановится в сво¬
ем отклике, касается ввода нового
(по меньшей мере, для меня) поня¬
тия «антибуржуазная революция»,
которая отлична от революции со¬
циалистической. Для меня, при¬
выкшего отождествлять понятия
«антибуржуазный» и «социали¬
стический», разделение их на два
отдельных этапа исторического
развития выглядит новаторским.
Впрочем, их последовательность
и сам момент разделения напо¬
минают разбивку на два этапа по¬
строение бесклассового общества,
как об этом говорили в Советском
Союзе, то есть сначала социализм,
а после — коммунизм. Не совсем
ясно, дополняется ли теперь эта
схема новым элементом — супе¬
рэтатизмом, который становится в
ней на первое место и предвосхи¬
щает социализм. Не до конца по¬
нятно и то, какая революция ждет
страны капиталистического центра
в случае победы на периферии ан¬
тибуржуазных (суперэтатистских)
революций. Будет ли это револю¬
ция суперэтатистская, и какой в
ней исторический смысл, если вер¬
но то, что «суперэтатизм является
«парным и в подлинном смысле
слова альтернативным капита¬
лизму (альтернатива, напоминаю,
это выбор из двух и более равных
вариантов) в рамках одного — ин¬
дустриального — способа произ¬
водства», а капитализм у них уже
есть? Или, поскольку революция в
странах капиталистического цен¬
тра станет завершающим этапом
мировой революции, а мировая ре¬
волюция будет социалистической,
она будет социалистической? И
только такой быть и может? Далее,
если принять, что Великая Октябрь¬
ская Социалистическая революция
была не социалистической (раз
строй, построенный после ее по¬
беды, был не социалистическим,
а суперэтатистским), а антибур¬
жуазной, то какой характер будет
носить революция в бывших респу¬
бликах СССР, если и когда она в
них произойдет? Снова антибур¬
жуазной, ведущей к построению
нового варианта суперэтатизма
(суперэтатизма на качественно но¬
вом уровне?), или уже социалисти¬
ческой? Все эти вопросы требуют
дополнительной проработки.
26
Разрушить капитализм извне
«Левая политика» № 10-11
В заключение хочу сказать, что
при чтении той или иной статьи,
книги, очерка, заметки одним из
критериев, которыми я руковод¬
ствуюсь при оценке работы авто¬
ра, является постановка в тексте
пусть одной, но новой проблемы
или рассмотрение старой про¬
блемы, но под неожиданным для
меня углом. Большой удачей я
считаю тексты, которые ставят
несколько новых проблем. Статьи
и памфлеты Тарасова до сего дня
всегда удовлетворяли этому кри¬
терию. Не является исключением
и эта его новая старая статья.
27
Перегнуть,
чтобы выпрямить
Сергей Соловьёв
главный редактор журнала «Скепсис»
Нужна ли вообще глобальная — или
даже просто — стратегия? С моей
точки зрения необходима, и именно
ее отсутствие уже не раз стоило ле¬
вым разных оттенков очень дорого.
Часть из них до сих пор уверена, что
ничего нового не нужно и так уже
все сказано у Маркса, Ленина или
Троцкого. Другая часть считает, что
в принципе не стоит задумываться
над «глобальным», а необходимо
делать конкретную работу: помогать
профсоюзам, участвовать в соци¬
альных, экологических, феминист¬
ских движениях. Обе точки зрения,
по-моему, ведут в тупик. Отсутствие
стратегии неминуемо приводит к
растерянному догматизму, к посто¬
янному повторению одних и тех же
ошибок, равно как и попытка брать
сейчас на вооружение любые стра¬
тегические замыслы, созданные
мало того, что до распада СССР и <
появления однополярного мира, так ।
и даже до Второй мировой войны.
В своем отзыве я не касаюсь про- 1
блемы характера советского обще- i
ства, хотя, в отличие от многих рос- i
сийских левых, я отнюдь не считаю ।
эти дискуссии бесцельными. Моя i
позиция принципиально отличается i
от концепции суперэтатизма, в том i
числе и от целого ряда положений, I
высказанных в основном в первой i
части статьи1, но здесь я не вижу
никакого смысла эти моменты об- i
суждать, так как в данном контек- I
сте они — отнюдь не главное. i
Сразу стоит назвать один «исто- i
рический» вопрос, в котором наша (
позиция с Александром Тарасовым
совершено идентична. Прежде
всего, я — как и Тарасов — счи¬
таю, что в начале XX века не было
никаких объективных оснований
для социалистической революции.
Социально-экономических предпо¬
сылок для перехода к социализму
в соответствии с Марксовой моде¬
лью не было. Волна революций, по¬
рожденная Октябрем, обернулась,
прежде всего, деколонизацией,
реже — избавлением от зависи¬
мости (что в рамках капитализма
было невозможно) для стран пери¬
ферии2, то есть выполнением задач
буржуазно-демократических рево¬
люций в условиях, когда местная
«периферийная» или вовсе компра¬
дорская буржуазия в принципе не
могла эти задачи выполнить, — и,
увы, появлением в освобожденных
от капитализма обществах новой
социально-экономической системы,
также построенной на эксплуатации
человека человеком. И неважно
в данном контексте, как называть
социальный строй в СССР: «супе¬
рэтатизмом» как Александр Тара¬
сов, «государственным социализ¬
мом», как, например, Тамаш Краус
или «индустрополитаризмом» как
Юрий Семенов. Можно, конечно,
вслед за Троцким и его последова¬
телями анализировать поражения
политики сталинского руководства
Коминтерна 20-х — 30-х годов, но
исторический анализ бескомпро¬
миссно показывает: в любом случае
социалистическая революция пер-
28
Перегнуть, чтобы выпрямить
«Левая политика» № 10-11
спектив не имела. И отнюдь не по
субъективным, а по экономическим
причинам. И если сегодня отрицать
объективную неизбежность этой —
великой! — неудачи, то тогда мы
обречены полностью лишиться по¬
чвы исторического материализма
под ногами, а другого адекватного
метода анализа социальной дей¬
ствительности пока не придумано.
Но и это все-таки не главное.
Главный тезис А. Тарасова, с ко¬
торым я полностью солидарен, со¬
стоит в следующем: полюс рево¬
люционной борьбы переместился в
«третий мир», так как «капиталисти¬
ческая метрополия превратилась в
коллективного эксплуататора (вы¬
делено автором. — С.С.) капитали¬
стической периферии», а значит,
разрабатывать социалистическую
стратегию необходимо исходя
именно из этого факта.
Произошло это отнюдь не сей¬
час, более того, даже не в 60-е годы,
это перемещение началось именно
в первой трети XX века, начиная с
краха II Интернационала. Пораже¬
ние революционных движений в
странах Запада после Октября, не¬
смотря на героическую борьбу ле¬
вых в Италии, Германии, Испании и
т. д. было не случайным, а законо¬
мерным явлением, равно как и про¬
вал «новых левых» после 1968 года.
Разумеется, речь ни в коем случае
не идет о бесполезности этой борь¬
бы, но следует признать: видение
социалистической перспективы в те
годы оказалось иллюзорным.
Окончательно превращение ме¬
трополии в «коллективного эксплу¬
ататора» произошло в период фор¬
мирования «общества всеобщего
благосостояния». Рабочий класс
принципиально изменился — про¬
летарий, о котором писал Маркс, на
Западе исчез. В Западной Европе,
США и Японии изменилась структу¬
ра промышленного производства:
традиционные отрасли промыш¬
ленности «мигрировали» в «третий
мир», оставив в наследство «пояса
ржавчины», а на их место пришла
«постфордистская» модель: сети
мелких и средних предприятий,
чаще всего высокотехнологичных.
К концу 80-х доля рабочих в странах
Запада в традиционных промыш¬
ленных отраслях осталась на уровне
четверти населения3. Но эта часть
оказалась расколота: за время су¬
ществования Welfare State уровень
жизни рабочих вырос, разрыв меж¬
ду «рабочей аристократией» и наи¬
менее обеспеченными слоями стал
принципиальным, использование
труда иммигрантов и поощрение
этнического разделения труда еще
сильнее раскололо рабочий класс,
который теперь стали составлять
группы, далекие от идеалов соли¬
дарности, а значит, гораздо лучше
управляемыми. В «Коммунистиче¬
ском манифесте» Маркс ясно на¬
зывает субъектом революции про¬
мышленный пролетариат, одним из
определяющих признаком которого
(а также и силой) — была социаль¬
ная однородность и, как следствие,
объективные условия для солидар¬
ности. Сейчас очевидно: того про¬
мышленного пролетариата больше.
не существует. «Подкупленный» и
размытый в «первом мире», нищий,
разобщенный — в «третьем» — он
в любом случае — другой. Какой?
Полноценного ответа на вопрос о
месте рабочего класса в современ¬
ной классовой структуре я пока не
видел, исследования на эту тему
есть, но их очевидно недостаточно4.
Если учесть, что центром марксист¬
ского понимания истории являет¬
ся именно классовый подход, что
именно по наличию и отсутствию
классового анализа можно судить
о степени «марксистскости» соци¬
альных мыслителей, то недостаточ¬
ность подобного рода исследований
29
(Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
становится совершенно очевидной.
И дело здесь отнюдь не в верности
учению: без классового подхода мы
лишаемся инструмента практиче¬
ского анализа, собственно, обеспе¬
чившего практически все победы
левых идеологий в XX веке.
Можно, конечно, уповать на не¬
олиберальную политику, которая
решительно отбирает социальные
завоевания послевоенного периода.
Но неолиберализм действует с нача¬
ла 80-х годов — и среди рабочих за
это время усилились скорее правые,
а отнюдь не левые настроения. Спи¬
сывать все причины этого явления
исключительно на идеологический
обман — наивная точка зрения, игно¬
рирующая те самые принципиальные
изменения в социальной структуре
рабочего класса (идеологический
обман, каким бы грубым он ни был,
не может не строиться на реальных
изменениях в массовом сознании
и условиях жизни тех социальных
групп, которыми манипулируют)5.
Тем более что система эксплуатации
стран периферии за годы господства
неолиберализма была значительна
усовершенствована, что позволяет в
случае крайней нужны вновь «вклю¬
чить» подкуп на бльшую мощность,
и политика ряда европейских стран
в период кризиса — яркое тому под¬
тверждение.
Неудачи антиглобалистского
движения показали: не существу¬
ет сейчас сил, способных бороться
с империалистической системой,
помимо стран независимой пери¬
ферии. Это не делает периферию
антикапиталистической (ни в Ве¬
несуэле, ни в Иране), но Тарасов
совершенно прав: для того, чтобы
мировая система начала меняться,
необходимо уничтожение господ¬
ства США. И субъектом этого про¬
цесса, как это ни печально призна¬
вать, на данный момент не могут
быть социальные движения — они
оказываются слишком слабы про¬
тив такого противника.
Разумеется, и в «первом мире»
могут возникнуть массовые антика-
питалистические движения — но в
любом случае это может произойти
только в момент кризиса всей су¬
ществующей империалистической
системы и как реакция на события
в «третьем мире». Авангардом дви¬
жения в любом случае могут вы¬
ступить только массы за пределами
«золотого миллиарда».
Следующий вопрос — кто же
конкретно в «третьем мире» стать
субъектом преобразований? И
здесь Тарасов ставит, с моей точки
зрения, самую важную проблему
в статье, правда говорит о ней ни¬
чтожно мало:
«Грядущие антибуржуазные
революции будут вынужденно су¬
перэтатистскими, и общества, по¬
рожденные этими революциями,
будут обществами крайне несовер¬
шенными, суперэтатистскими, все
оправдание существования которых
будет в том, что они станут зонами
социально-экономических и куль¬
турных антикапиталистических экс¬
периментов. ... Социалистическая
революция, которая может быть
только мировой и которая не будет
развиваться по тем же законам, по
каким развиваются буржуазные и
суперэтатистские революции, —
дело отдаленного будущего».
Позвольте, скажет вниматель¬
ный читатель, но ведь в XX веке
уже был опыт «суперэтатистских»
режимов. Да, в СССР были про¬
ведены важнейшие антикапитали-
стические эксперименты, имеющие
огромное значение (прежде всего в
20-е годы, но и не только). Но СССР
не стал «тыловой базой» револю¬
ционного движения, более того, все
экспериментаторство было в итоге
задавлено правящей номенкла¬
турой. Но дело не только в номен¬
30
Перегнуть, чтобы выпрямить
«Левая политика» № 10-11
клатуре. Большинство населения
СССР отнюдь не рассматривало
себя в качестве «тыловой базы» и
отнюдь не собиралось ценой своих
усилий поддерживать революцион¬
ные движения за рубежом. После
революции деятельность по разви¬
тию революционного движения за
границей натолкнулась даже не на
противодействие номенклатуры (с
конца 20-х), а на неприятие напря¬
жения сил ради непонятных целей
со стороны крестьян и рабочих. Они
хотели улучшения своей жизни не
завтра, не послезавтра — а здесь
и сейчас, именно это было для них
главным результатом революции.
Как известно, такая позиция масс
рабочих и крестьян и заставила
большевиков вступить на нэпов¬
ский путь. Не будет ли развитие
«антикапиталистических» режимов
в обязательном порядке следовать
именно этой логике?
В ситуации отставания в странах
«третьего мира» будет неминуемо
воспроизводиться классовое обще¬
ство, система эксплуатации, а во
внешней политике — пресловутый
Realpolitik. Можно ли этого избе¬
жать? И не сменится ли господство
США и стран «золотого миллиарда»
«суперэтатистским» господством
другого мирового жандарма? В от¬
вет на все это Тарасов совершенно
справедливо говорит о бесценности
советского опыта, но даже учета
этого опыта, конечно, совершенно
недостаточно.
На эти вопросы у Тарасова отве¬
тов сейчас нет, как нет их и у меня.
Однако постановка проблемы вер¬
на абсолютно. Отсюда следует еще
одно важное положение, о котором
сам Тарасов, правда, нигде прямо
не говорит. Бороться с господством
империализма должны и будут
государства, возникшие в резуль¬
тате антибуржуазных революций,
а также партизанские движения в
странах «третьего мира». Если в
странах Запада нет оснований для
революции, то ликвидировать им¬
периализм можно будет только в
результате межгосударственного
противостояния6. Этот вывод пло¬
хо укладывается в существующую
левую традицию (можно вспомнить
показательную реакцию левых на
российско-грузинскую войну), он
сразу же вызывает обвинения в «ма¬
оизме», «социал-империализме»
или даже «красном путинизме»
и прочих смертных грехах, но его
нельзя попросту отметать с порога,
а необходим обсуждать всерьез.
Хотя бы потому, что самые силь¬
ные удары по империализму в XX
веке нанесли именно государства,
возникшие в результате антикапи¬
талистических революций: СССР,
Китай, Куба, Вьетнам и т.д.
Наконец, последний принципи¬
ально важный пункт, с которым
нельзя не согласиться. Да, Россия
и другие страны бывшего советско¬
го блока откатились далеко назад.
Нынешний период был и остается
периодом реакции. И в этих усло¬
виях восстановление революцион¬
ной традиции — не просто важная
задача, это вообще первое условие
любой успешной борьбы, в которой
вряд ли стоит надеяться на близкий
результат. Вообще, если говорить о
современности, то мне уже давно
приходит на ум (при всей услов¬
ности такого рода сопоставлений)
аналогия с периодом Николая I:
уже после декабристов, но еще
до народников. Правда, во второй
четверти XIX века революцион¬
ная традиция была жива, созревая
под спудом реакции. Сейчас она
практически не актуальна, геттои-
зирована: дело ведь не в простом
знании и академическом изучении
примеров из практики и теоретиче¬
ских споров большевиков, эсеров
или анархистов, а в использовании
31
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
их практического и теоретического
опыта в современности, чего прак¬
тически не происходит.
Все сказанное отнюдь не озна¬
чает, что все протестные действия
бесполезны. Но без осознанной
стратегии и без осознания исто¬
рического опыта они обречены на
стратегическое поражение. Хотя бы
потому, что классовый противник
свой опыт старается учитывать.
На этом единство позиций за¬
канчивается и начинается ряд раз¬
ногласий, прежде всего связанных
с тем, что А. Тарасов склонен «пе¬
регибать палку» в своих выводах.
Прежде всего, оказывается «по¬
висшим» вопрос: если капитализм
развивается «лишь количествен¬
но», то почему «сегодня нет условий
для совершения социалистической
революции: нигде в мире произво¬
дительные силы не развились на¬
столько, чтобы выйти за пределы
экономической формации»? Ника¬
кого ответа на этот вопрос нет, а
между тем этот тезис имеет в ста¬
тье важнейшее значение.
Тарасов утверждает, что «у се¬
годняшнего капитализма нет (вы¬
делено автором. — С.С.) такого
опыта, который есть смысл заим¬
ствовать антикапиталистическим
силам». А затем признает: «К со¬
жалению, техническое превосход¬
ство «первого мира» невозможно
игнорировать», — из чего делается
вывод о необходимости «непро¬
зрачности» антикапиталистических
сил. Однако напрашивается другой
вывод: «третий мир» должен любой
ценой ликвидировать эту отста¬
лость путем заимствования (любы¬
ми способами!) научно-технических
достижений Запада. Именно это и
должно стать одной из важнейших
задач антибуржуазных революций
вне зависимости от страны. Ко¬
нечно, если речь идет о культуре и
теории, то здесь с Тарасовым труд¬
но спорить. Правда, на том же ан¬
глийском существует мощнейшая
традиция антибуржуазной мысли,
которая отнюдь не полностью себя
исчерпала7. Но направление разви¬
тия гуманитарных наук и культуры
именно таково, что если Тарасов
перегибает палку сейчас, то совсем
скоро он будет прав полностью.
Продолжая свою мысль о необ¬
ходимости «непрозрачности», Та¬
расов говорит об отказе от языков
мирового империализма. И здесь
сразу возникает целый ряд воз¬
ражений. Во-первых, приводимые
автором примеры отнюдь не безу¬
пречны. Без поддержки в мировом
масштабе вряд ли сумело бы вы¬
стоять и получить такой авторитет
сапатистское движение — а эта
поддержка была получена благода¬
ря испано- и англоязычным публи¬
кациям статей субкоманданте Мар¬
коса в интернете. Во-вторых, опыт
партизанских движений, на кото¬
рый ссылается Тарасов, неодно¬
значен и нуждается в специальном
изучении. Так, непальские маоисты
вынуждены были отказаться от вла¬
сти, сапатисты в Мексике не сумели
перетянуть на свою сторону города,
хотя эта цель и ставилась. Кстати,
Тарасов не случайно не включил в
список «империалистических» язы¬
ков испанский — очевидно ведь,
что «левый пояс» в Латинской
Америке не в последнюю очередь
распространяется благодаря куль¬
турному и языковому родству на¬
родов континента (эту особенность
континента подчеркивал и Че Гева¬
ра, говоря о «латиноамериканском
интернационале»). Левым не избе¬
жать необходимости языка между¬
народного общения. Наконец, если
надеяться только на языковую «не¬
прозрачность», то антикапиталисти-
ческое движение обречено, так как
на языках майя, кечуа т.д. говорит
слишком малая часть населения
32
Перегнуть, чтобы выпрямить
‘Левая политика» № 10-11
Земли, не говоря уже о том факте,
что языки эти архаические (это кон¬
статация, а отнюдь не расизм), со
всеми вытекающими отсюда про¬
блемами с усвоением современной
науки. И если причина побед только
в «имперской самоуверенности»,
«проворонившей» движения в Не¬
пале, Эквадоре, Мексике и других
странах, то ее ликвидация требует
слишком малых усилий. Странно
было бы основывать стратегию на
таком зыбком фундаменте.
Тарасов ссылается на стратегию
«два, три, много Вьетнамов», при¬
мененную «Вашингтоном против
Советского Союза: СССР застави¬
ли втянуться — с разной степенью
вовлеченности — в целую серию
конфликтов по всему миру (Афга¬
нистан, Польша, Эфиопия, Ангола,
Мозамбик, Камбоджа, Никарагуа)
для того, чтобы советская экономи¬
ка надорвалась. Стратегия Че, как
и следовало ожидать, оказалась
успешной».
Но это отнюдь не стратегия Че
Гевары — это стандартный метод
борьбы крупных держав с помощью
развязывания локальных конфлик¬
тов для подрыва сил противника.
Этот метод использовали еще во
времена войн Римской и Византий¬
ской империй с их противниками,
например, персами. Так действо¬
вала Великобритания, подрывая
колониальное господство Испании
и Франции. Таких примеров — мно¬
жество. А Че Гевара имел в виду не
просто развязывание конфликтов,
не просто партизанскую войну, а
распространение партизанской во¬
йны как следствия «мобилизации
народа». Такую войну Че не отде¬
лял от социально-революционного
процесса, который в 60-е годы был
неотделим от анти(нео)колониаль-
ной борьбы. А у Тарасова подмеча¬
ется только внешняя аналогия.
Говоря о необходимости «контр¬
гражданского общества» и критикуя
«академических левых», А. Тарасов
также «перегибает». Степень уча¬
стия в институтах буржуазного граж¬
данского общества — это не вопрос
стратегии, а вопрос тактики. В Рос¬
сии, где никакого левого движения
в точном значении этого слова нет,
любую возможность высказать и
аргументировать социалистические
взгляды и марксистскую методоло¬
гию — если, конечно, они не будут
примитивизированы и искажены —
следует использовать, не как само¬
цель, а как одну из тактик в рамках
стратегии. И сам Тарасов прекрасно
это понимает и, когда есть возмож¬
ность, публикует свои статьи во
вполне буржуазных изданиях.
Каждый из вопросов, поставлен¬
ных Тарасовым, нуждается в от¬
дельном исследовании. Это и про¬
блема революционной герильи, и
«контр-гражданского» общества, и
степени исчерпанности капитализ¬
ма и т.д. К поднятым Тарасовым во¬
просам можно отнестись двояким
образом. Можно — на основании
ряда неувязок и недоговоренностей
в статье — просто не принять ее
всерьез. А можно воспользовать¬
ся поводом и острой постановкой
вопросов — и инициировать спор.
С теорией, и, соответственно, со
стратегией у российских — и не
только — левых обстоит не на¬
столько хорошо, чтобы отмахи¬
ваться от такого обсуждения.
Автор выражает признательность всем
участниками обсуждения статьи Алексан¬
дра Тарасова на семинаре «Скепсиса»,
прежде всего Елене Брегович, Марии Са¬
харовой, Ивану Лещинскому, Дмитрию
Субботину, Михаилу Дрёмову и другим то¬
варищам. Разумеется, высказанная точка
зрения в статье принадлежит исключительно
С. Соловьеву.
зз
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
Примечания
1. Концепция Ю.И. Семенова, которой я придерживаюсь, описана в работе: Семенов
Ю.И. Великая октябрьская рабоче-крестьянская революция 1917 г. и возникновение не-
ополитаризма в СССР (Россия: что с ней случилось в XX веке) // Политарный (азиатский)
способ производства: сущность и место в истории человечества и России. М., 2008. С.
149-235.
2. Впоследствии эту проблему анализировали теоретики «периферийного капитализ¬
ма»: Р. Пребиш, Т. Дус Сантус, С. Амир, А. Гундер Франк и т.д.
3. См.: Хобсбаум Э. Эпоха крайностей. Короткий XX век. 1914—1921. М., 2005. С.
325-330.
4. Один из немногих примеров — деятельность аналитических марксистов, в частности
Э.О. Райта. См. его далеко не во всем удачную, но ставящую важные вопросы статью:
Райт Э.О. Марксистские концепции классовой структуры // Рубеж (альманах социальных
исследований). 2000. Ns 15. С. 36-85.
5. Подробнее об этой проблеме см.: Ермолаев С.А. «Классовая война» в «гипермарке¬
те»: кто против кого?//http://scepsis.ru/library/id_2302.html
6. Эта точка зрения обосновывается в статье с. 6-14 Семенов Ю.И. Современный мир
^бЭ^Ь^) тенденции его Развития # Скепсис. 2008. № 5. С. 6-14. (http://scepsis.ru/iibrary/
7. Достаточно вспомнить группу американского левого журнала «Monthly Review», в том
числе одного из ведущих ныне здравствующих марксистов — Иштвана Месароша кото¬
рый свои книги пишет не на венгерском — а на английском.
34
Как нам штурмовать
небо
Анна Очкина
Статья Александра Тарасова не мо¬
жет не привлечь внимания остротой
поднятых в ней проблем, детально¬
стью и масштабом их освещения,
искренней заинтересованностью в
историческом успехе левого дви¬
жения и болью по поводу его на¬
стоящих и будущих поражений. На
вопросы, поставленные в статье,
необходимо дать ответы. И необхо¬
димость эта связана как с оценкой
исторических успехов и провалов
левого движения, так и его тактики
и стратегии, его социальной базы
в данный момент истории. Мне по
душе антибуржуазный пафос ста¬
тьи А. Тарасова, и именно поэтому
открытая дискуссия по его тексту
представляется мне такой важной.
И, наконец, я читала эту статью с
большим интересом и с удоволь¬
ствием продолжаю обсуждение
поднятых в ней проблем.
Мой же текст предлагает оце¬
нить основные положения статьи не
для критики и опровержения, а для
продолжения разговора о самом
главном — о нашем общем буду¬
щем, которое неразрывно связано
с перспективами радикальных со¬
циальных изменений и их возмож¬
ного содержания.
Наибольший вопрос вызывает
сама стратегия, точнее, сам прин¬
цип целеполагания, положенный в
основу концепции А. Тарасова. Он
противопоставляет буржуазные и
антибуржуазные социальные от¬
ношения так, как будто они суще¬
ствуют действительно в чистом
виде и в чистом виде механисти¬
чески противостоят друг другу.
Александр Тарасов очерчивает
географические границы буржуаз¬
ного и антибуржуазного мира или,
точнее, их культурно-национально¬
географические границы. На пер¬
вый взгляд, такая локализация
буржуазного и антибуржуазного
оправдана: противостояние систем
переводится в противостояние ми¬
ров и, таким образом, получает
зримое выражение, некую такти¬
ческую определенность. Но такая
операционализация задачи приво¬
дит к тому, что тактика начинает
доминировать над стратегией, что
попросту приводит к подмене цели.
Тарасов говорит об антибуржуаз¬
ных революциях как необходимых
прелюдиях революций социалисти¬
ческих, но те процессы, которые,
по его мнению, необходимо для
свершения таких революций ини¬
циировать, никоим образом не
формируют и объективно не могут
сформировать базу социалистиче¬
ских революций — экономическую,
социальную, культурную.
И дело именно в том, что проти¬
вопоставление чисто буржуазного
и чисто антибуржуазного умозри¬
тельно, абстрактно, в реальности
может выглядеть только как проти¬
востояние практик, культур, эконо¬
мических порядков и миров. Но ка¬
кие практики, какая культура, какой
экономический порядок могут воз¬
никнуть в результате предлагаемой
в статье стратегии?
Сам Тарасов говорит, что поя¬
вившиеся в ходе антибуржуазных
35
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
революций общества будут супе¬
рэтатистскими и крайне несовер¬
шенными. Но в них, по его мнению,
будут осуществляться экономиче¬
ские и культурные эксперименты «в
ходе которых, путем отбора будут
формироваться новые — постбур¬
жуазные — культура, психология и
общественные отношения». «Пост¬
буржуазные» значит совсем не то,
что просто «не буржуазные». Фео¬
дальные или общинные отношения
также были не буржуазными, но не
являлись «постбуржуазными» ни
исторически, ни логически. При¬
ставка «пост» несет, на мой взгляд,
серьезную нагрузку в статье: пред¬
полагается, что эти отбираемые
в ходе социального эксперимента
культура, психология и обществен¬
ные отношения будут, во-первых,
более совершенными с точки зре¬
ния подлинно человеческих кри¬
териев (более справедливыми,
гуманными, прогрессивными). А,
во-вторых, «пост», как мне видит¬
ся, означает прямую связь этих
несовершенных суперэтатистских
обществ с будущими социалистиче¬
скими обществами. Они являются
неизбежными и необходимыми эта¬
пами борьбы против капитализма и
плацдармом для возникновения со¬
циализма.
Но насколько эти возникшие в
ходе осуществления «революци¬
онной глобальной антибуржуазной
стратегии» общества смогут выпол¬
нить именно такую историческую
роль? И вообще, так ли очевидно,
что они будут именно «пост-», а не
«до»буржуазными?
Прежде всего, спросим себя, в
результате каких социальных про¬
цессов должны возникнуть, соглас¬
но идее Тарасова, суперэтатист¬
ские общества? Тарасов пишет:
«Опыт XX века показал, что эф¬
фективными зонами автономии яв¬
ляются такие формы организации,
которые игнорируют законы и волю
классового и политического врага
и на которые классовый и полити¬
ческий враг не может эффективно
влиять в силу того, что не распола¬
гает достоверной информацией о
положении в них. Это, например,
подполье и партизанский отряд».
То есть борьба против капитализма
будет строиться по принципу войны
(преимущественно партизанской),
что предполагает мобилизацию,
дисциплину, ограничения личной
свободы, связанные с требования¬
ми конспирации и военной эффек¬
тивности — иными словами, пред¬
полагают особый военизированный
тип общества, а значит, и личности.
Победа в отдельных локальных зо¬
нах не отменит необходимости обо¬
роны, конспирации, обязательные
в этом случае дисциплину и иерар¬
хию. Так откуда и как будут вырас¬
тать, из чего будут отбираться эти
новые общественные отношения,
психология и культура? Они ведь
вполне могут быть новыми относи¬
тельно предыдущих порядков и не
буржуазными, но насколько они бу¬
дут анти- или, тем более, постбур¬
жуазными? Насколько они смогут
создать базу для социалистических
или коммунистических обществен¬
ных отношений?
Прежде всего, разберемся с
«небуржуазностью» созданных
обществ. А. Тарасов не ждет от них
демократии, они будут, по его сло¬
вам, суперэтатистские. Свободно¬
го, развитого, социально активного
субъекта мы тоже получить не смо¬
жем, учитывая процесс формирова¬
ния этих обществ. Небуржуазность
созданных обществ будет обеспе¬
чиваться, вероятно, государствен¬
ной собственностью и... чем еще?
Особым мобилизационным стро¬
ем? Идеологией? Ограничением
потребления? Прямым отрицанием
в повседневной жизни всего, что
36
Как нам штурмовать небо
«Левая политика» № 10-11
связано с буржуазным Западом?
Каковы будут реальные социальные
механизмы формирования и отбора
этих новых форм в экономике, куль¬
туре, новых типов общественного
сознания, социальных практик?
Это ключевой вопрос. Потому что
иначе мы не говорим о свержении
буржуазного строя ради замены его
строем более прогрессивным — мы
говорим об уничтожении западной
цивилизации или, по крайней мере,
о создании форпостов, полностью
свободных от ее влияния.
И вот здесь самое тонкое место
рассуждений А. Тарасова. Истинно
антибуржуазные элементы возни¬
кали внутри капитализма и про¬
должают внутри него существовать
в противоборстве с элементами
буржуазными. Именно капитализм
развитием производительных сил
и созданием необходимого для это¬
го массового интеллектуального и
духовного производства создает
почву для создания подлинно анти¬
буржуазных социальных отношений
и, что много важнее, для формиро¬
вания антибуржуазного социально¬
го субъекта.
Но именно капитализм со сво¬
им диктатом прибыли как главной
цели общественного производства
создает ограничения для разви¬
тия им же созданного социального
субъекта. Именно развитый капи¬
тализм обнажает, одновременно
делая внутренней, личной драмой,
противоречие между потребностью
неограниченного развития обще¬
ства и человека и прибылью как
главным социально-экономическим
критерием и мерилом личного
успеха. И именно капитализм уни¬
чтожает тем самым создаваемые
им же возможности для свободно¬
го духовного производства и сво¬
бодного человеческого развития.
Именно массовая наука и массовое
образование, массовая культура,
порабощенные капитализмом, на¬
глядно демонстрируют и на обще¬
социальном, и на личном уровне
противоречия капиталистического
и человеческого.
Эксплуатация в системе мате¬
риального производства вызывает
страдание и отчуждение, но это
не отражается на продукте, если
конечно, доведенные до отчаяния
работники не бастуют и не уни¬
чтожают сознательно средства или
продукт своего труда. Эксплуатация
в системе материального производ¬
ства давит на элементы личности,
не связанные непосредственно с ее
производящей функцией. В духов¬
ном же производстве капиталисти¬
ческая организация закладывает
заведомо ложные цели и не может
выработать адекватных критериев
эффективности. Это приводит к
искажению личности трудящегося,
который и является в данном слу¬
чае средством производства, и как
следствие — к производству лож¬
ных духовных продуктов: идеоло¬
гизированного образования, массо¬
вой культуры, псевдопсихологии и
т.п. Так же противоречиво формиро¬
вание личности в системе массового
образования: развивая свои способ¬
ности к получению знаний, вместо
знаний личность часто находит все
те же «ложные смыслы», произве¬
денные вследствие искажения в си¬
стеме духовного производства.
То, что на макроуровне, таким
образом, выступает как противо¬
речие между производительными
силами и производственными отно¬
шениями, на микроуровне выступа¬
ет неразрешимым внутренним про¬
тиворечием индивидуальной жизни.
Это противоречие может сломить
личность, сделав ее безнадежно
буржуазной, навсегда удержав ее
в узких пределах частной жизни и
частных интересов, сделав произ¬
водителем ложных духовных «благ»
37
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
и потребителем ложной культуры.
Но, выстояв и устояв, вырвавшись
индивидуально за пределы, поло¬
женные капиталистическим про¬
изводством, через производство
подлинных духовных продуктов или
через подлинно общественное, а не
ограниченное частное существова¬
ние, личность может стать подлин¬
ным антибуржуазным субъектом.
Собственно, вся человеческая
культура так и формировалась.
«Параллельно большому миру, —
писали Ильф и Петров, — в котором
живут большие люди и большие
вещи, существует маленький мир с
маленькими людьми и маленькими
вещами. В большом мире изобре¬
тен дизель-мотор, написаны “Мерт¬
вые души”, построена Днепровская
гидростанция и совершен перелет
вокруг света. В маленьком мире
изобретен кричащий пузырь “Уйди-
уйди”, написана песенка “Кирпи¬
чики” и построены брюки фасона
“полпред”. В большом мире людьми
двигает стремление облагодетель¬
ствовать человечество. Маленький
мир далек от таких высоких мате¬
рий. У его обитателей стремление
одно — как-нибудь прожить, не ис¬
пытывая чувства голода». Массо¬
вое производство «духовных благ»
в развитом капитализме делает
очевидной именно ложную духов¬
ность, обнажает противостояние
узкоклассовой и подлинно челове¬
ческой культур. Возникает ощуще¬
ние «гибели цивилизации». Но это
противостояние отнюдь не ново.
Вся антибуржуазная культура
формировалась внутри культуры
буржуазной, в противоборстве с ней,
в преодолении тех препятствий в
развитии мысли и человека, которые
капитализм неизбежно создает.
Поэтому у меня главный вопрос
к А. Тарасову: а насколько такая
анти- или постбуржуазная культура
и соответствующая ей личность мо¬
гут сформироваться вне развитого
капитализма, вне этих противоре¬
чий и что именно они противопоста¬
вят капитализму? Они уже сфор¬
мировались, может сказать автор:
он приводит в статье не один при¬
мер локальных радикальных анти¬
буржуазных сил. Их радикализм и
антибуржуазность, по его мнению,
охраняются как раз полным проти¬
востоянием западному обществу, в
том числе и отказом от «основных
языков мирового империализма»:
«...это Чьяпас, где революционная
пропаганда велась на языках майя,
Эквадор и Боливия, где революци¬
онная пропаганда велась в первую
очередь на языках кечуа и айма¬
ра, Непал и Индия, где маоистские
повстанцы ведут пропаганду на
местных языках (и лишь в крайнем
случае — на хинди и непали). Го¬
воря иначе, мировой империализм
проворонил эти очаги сопротивле¬
ния именно из-за своей имперской
самоуверенности — из-за убеж¬
дения, что все важные документы
обязательно будут переведены на
английский».
Мне представляется все-таки,
что вопрос языка международного
общения — вопрос во многом не
классовый, а технический. Сколько
человек знают язык кечуа, майя и
т.д.? А английский? Ладно, это, поло¬
жим, вопрос усердия и энтузиазма.
Но каковы возможности самих этих
языков, их пластичность, их вмести¬
мость для новых понятий, способ¬
ность к развитию? Количество пере¬
веденной на эти языки литературы?
И — что немаловажно — количество
созданных и изданных на этих язы¬
ках художественных и научных книг,
причем современных тоже?
Еще одно, более серьезное заме¬
чание насчет языков. Будут ли ре¬
волюционные борцы учить языки (в
том числе и чудовищно буржуазный
английский), на которых написано
38
Как нам штурмовать небо
«Левая политика» № 10-11
очень много всего по социологии,
экономике, истории и т.д.? Или они
это все отвергнут как буржуазное?
И будут создавать свою культуру?
То есть история начнется с нуля?
Так она уже очень долго тянется,
да и стоит ли вновь изобретать
велосипед? Или они будут пользо¬
ваться переводами энтузиастов?
Или будут учить все же для общего
развития, а экзотические языки бу¬
дут пользовать для общения? А не
подавят ли их европейские языки,
дольше приспосабливающиеся под
определенную терминологию? И
ведь язык — это не только знаковая
система. Это история и культура. И
как возможно взаимопонимание в
такой ситуации? Если нужно пере¬
водить с хинди на майя и обратно
то, что было раньше написано на
английском и русском?
Но как бы ни актуальны были все
эти вопросы, они частные, вопро¬
сы техники, тактики. Признаюсь,
я готова признать реальной до¬
вольно масштабную победу таких
локальных движений, их зримое
расширение, наступление на за¬
падный мир и даже его завоевание.
Это мне представляется реальней,
чем возникновение внутри таких
движений активного социального
субъекта, способного к решению не
только масштабных, но и многопла¬
новых социальных задач. Не только
задач завоевания власти и упро¬
чения определенного социально-
экономического порядка, но и задач
социального творчества. Общества
будут несовершенными и супе¬
рэтатистскими, говорит Тарасов.
Но каковы перспективы развития
этих обществ? Суперэтатизм Со¬
ветского Союза сформировал от¬
носительно высокий уровень соци¬
альных потребностей, но социально
активного субъекта сформировать
не смог. Насколько антибуржуаз¬
ность предполагаемых А. Тарасо¬
вым суперэтатистских обществ бу¬
дет способствовать формированию
мотивации субъекта социального
действия, формированию отноше¬
ний, свойственных социалистиче¬
скому обществу? Если это будет
такая механистическая антибуржу¬
азность, связанная с простым отри¬
цанием западной культуры, то, на
мой взгляд, ничего подобного она
не сформирует. Извне устойчивая
мотивации к свободе не формиру¬
ется: личность должна осязаемо
для себя наткнуться на системные
ограничения своего развития, а не
на внешние препятствия, которые
можно победить натиском — пло¬
хие западные страны, реакционные
западные левые, разложившиеся
поколения и т.д. В процессе разру¬
шения этих внешних препятствий
формируется только военизиро¬
ванное и агрессивное общество и
соответствующие ему социальные
типы.
Это не значит, что очаги сопро¬
тивления в «третьем мире» нельзя
использовать, их необходимо ис¬
пользовать и развивать, и поддер¬
живать. Но только в контакте и во
взаимодействии с наработанным
опытом таких же локальных сопро¬
тивлений в «первом мире», тех же
социальных движений. Критика А.
Тарасовым' социальных движений
вообще и антиглобализма в част¬
ности во многом справедлива, но
с полным отрицанием последних я
примириться не могу. Именно по¬
тому, что это уже найденная исто¬
рически форма вовлечения людей
в активное социальное действие,
механизм преобразования обще¬
социальных целей в индивидуаль¬
ные, способ идентификации целей
личности и общества. Способ, со¬
гласна, не лишенный противоре¬
чий, чреватый даже вырождением
этих движений в фарс. Но он уже
отобран исторически, и я не вижу,
39
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
каким способом антибуржуазные
суперэтатистские общества созда¬
дут что-то другое для выработки
активной личной позиции. А имен¬
но активная, социально-творческая
личность способна претворять в
реальную, повседневную жизнь
революционные преобразования,
такие, которые откроют дорогу со¬
циалистическим общественным от¬
ношениям, культуре и т.п.
Предвижу возражения Алексан¬
дра Тарасова, что я абсолютизирую
западный капитализм, и что он не
единственная возможность, а ско¬
рее препятствие для формирова¬
ния антибуржуазной мотивации.
Но и те общества, которые Тарасов
видит результатом антибуржуазных
революций, не представляются мне
перспективными в этом отношении.
Именно потому, что выстраиваться
они будут вокруг цели сокрушения,
а не созидания, ради борьбы с внеш¬
ними препятствиями, а не ради раз¬
вития внутренней свободы. И даже
то, что происходит в развитом ка¬
питалистическом обществе вслед¬
ствие логики и вопреки организаци¬
онным формам его развития, в этих
обществах не будет иметь даже
социально-экономической основы,
потому как они будут строиться на
прямом отрицании всей западной
культуры, а значит, и всего противо¬
речивого пути к внутренней свобо¬
де. Вопрос: есть ли другой путь? И
нужно ли оставить этот без попыток
воспользоваться всем набором его
достижений?
И не получится ли с этими обще¬
ствами так, как в одном фантастиче¬
ском рассказе, в котором люди на¬
учились при рождении определять
судьбу и талант человека? И вот
родился мальчик, которому пред¬
рекли роль величайшего в истории
поэта. Человечество ликовало, луч¬
шие учителя взялись за обучение
будущего гения. Великими педа¬
гогами было поставлено условие:
будущий гений поэзии не должен
прочитать ни одной стихотворной
строчки до тех пор, пока сам не
начнет сочинять. Никакого влияния,
полная независимость, свобода но¬
ваторства. Шли годы, а будущий ге¬
ний молчал. Ни одной стихотворной
строчки не было им прочитано, но
не было и написано. И вот однажды
случилось чудо, мальчик прибежал
с прогулки счастливый и сообщил
матери, что сочинил стихи. Мать с
гордостью приготовилась первой в
мире слушать неповторимые, не¬
ведомые строки. А мальчик проде¬
кламировал: «Роняет лес багряный
свой убор, сребрит мороз увянув¬
шее поле...» Так оберегаемый от
чуждого влияния гений не вышел
на новый виток, а нашел лучшее
из уже найденного. Но это — одна
судьба, и это — фантастика. А в ре¬
альности такой поиск должен снова
занять века, пройтись по судьбам,
перемолоть миллионы жизней. Это
абсолютная необходимость? Раз¬
умеется, борьба с капитализмом
не может быть легкой и безболез¬
ненной. Но не будет ли она более
жесткой и гораздо менее перспек¬
тивной, если примет вид не борьбы
с Системой, а борьбы с цивилиза¬
цией, если она будет строиться на
отрицании как буржуазного всего,
что выработано в рамках развито¬
го капитализма, в том числе и уже
реально существующих форм анти-
или хотя бы некапиталистической
мотивации, поведения, социальных
практик?
Так же механистически, как и ци¬
вилизации, у Александра Тарасова
противопоставляются поколения.
Он пишет: «Можно заранее пред¬
сказать, что раз революционные
центры переместились на капита¬
листическую периферию, то страны
“новой периферии” (бывшие стра¬
ны Восточного блока), как относя¬
40
Как нам штурмовать небо
«Левая политика» № 10-11
щиеся или претендующие на статус
стран полупериферии, последними
присоединятся к революционной
борьбе. Одни из них — те, кому дей¬
ствительно удастся стать страна¬
ми полупериферии (пока это явно
удалось лишь Словении) — в силу
самого статуса полупериферийно-
сти. Остальные — потому, что для
успешного развития революцион¬
ного движения в этих странах долж¬
ны быть выполнены два условия,
требующие немалого времени:
1) должна произойти смена по¬
колений — с исторической арены
должны уйти заведомо бесперспек¬
тивное для революции “советское”
поколение, а затем и отравленное
разнузданной антикоммунистиче¬
ской пропагандой, впитанной в под¬
ростковом возрасте, поколение тех,
кто восторженно принял приход ка¬
питализма;
2) должны вновь сложиться уни¬
чтоженные при власти контррево¬
люционной сталинской бюрократии
традиции самостоятельного ради¬
кального левого оппозиционного
движения».
Термин «поколение» в отноше¬
нии совокупности людей допустим,
когда границы оговорены и когда
речь идет о тех или иных тенден¬
циях. Когда речь идет об истори¬
ческой бесперспективности — это
слишком сильно, чтобы пользо¬
ваться обобщенным термином «по¬
коления», отправляя на «свалку
историю» миллионы людей без до¬
статочных объяснений и уточнений.
Во-вторых, что значит «должны ис¬
чезнуть»? Они никак не уйдут без
следа. Они уже оставили свой след,
в том числе и в новых поколениях.
Серьезно (социологически и исто¬
рически) нельзя говорить о локаль¬
ном, обособленном существовании
поколений. В трансформации со¬
циальной структуры особое место
занимают семейные связи и от¬
ношения. Семейная принадлеж¬
ность представляет собой один из
базовых элементов идентификации
индивида хотя бы потому, что она
определяет исходный социальный
статус индивида. В связи с этим
разрыв семейных связей и утрата
преемственности не означают пол¬
ного исчезновения семьи, семей¬
ной принадлежности и традиций из
структуры мотивации социального
действия индивида и может пред¬
полагать формирование особой
модели развития семьи от поко¬
ления к поколению — своеобраз¬
ной модели разрыва, отторжения.
Социально-культурные характери¬
стики и традиции семьи, не прини¬
маемые индивидом, становятся для
него своеобразными антинормами,
и в таком виде также включаются в
структуру его мотивации.
Каждое поколение застает
определенный социальный по¬
рядок, определенную социально-
экономическую ситуацию, которая
по отношению к нему выступает
как данность, как объективные
условия деятельности. И каждый
индивид оказывается в определен¬
ных обстоятельствах, с набором
норм, представлений, традиций и
социальных связей, оставленных
ему предшествующими поколения¬
ми его семьи. Так что тогда значат
слова «исчезновение этих поколе¬
ний»? Они будут оставаться в опыте
и памяти поколений последующих.
И как будут формироваться «пер¬
спективные» с точки зрения миро¬
вой революции поколения? За счет
каких общественных явлений, в ка¬
ких условиях? Опять простым отри¬
цанием всего сделанного старшими
поколениями? Когда начнется это
формирование? Что станет импуль¬
сом? Отторжение всей предыдущей
истории? Разрыв с традициями?
Есть, наверное, разрывы, но вряд
ли их можно очертить и сказать, вот
41
Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
здесь поколения разошлись вовсе.
Кроме того, разрыв с традициями
не всегда имеет прогрессивные с
точки зрения гуманизации обще¬
ства последствия. Можно оттор¬
гнуть традиции рабства, традиции,
например, сбрасывать младенцев
со скалы. И это будет завоевание
гуманизма. А вот если отторгнуть
традицию хоронить умерших, во¬
обще перестать как-то заботиться о
покойных, тогда как?
К тому же противостояние «ста¬
рого» и «нового», реакционного и
революционного отнюдь не механи¬
стическое, оно не воплощено фи¬
зически в странах или поколениях.
Это диалектическое противоречие,
которое именно сейчас все сильнее
ощущается как внутриличностный
раскол, разлад. Каждое новое по¬
коление воспроизводит и будет вос¬
производить это противостояние
в новых условиях, на новом витке.
Каждое поколение создает лично¬
сти, в которых доминирует или «ста¬
рое» или новое». Вспомним «Отцов
и детей» Тургенева: младший Кир¬
санов и Катя — что в них-то нового?
И, наконец, в-третьих, разве мы
имеем право отказывать целым по¬
колениям людей, целым обществам
хотя бы в надежде на перемены и в
праве сражаться за них? А если нет,
то разве не обязаны мы тогда искать
пути и формы этой борьбы, адекват¬
ные реальной жизненной ситуации
здесь и сейчас для всех поколений
и обществ? Да, современное чело¬
вечество не заслужило ни золотого
сна, ни золотого кошмара.
Оно заслужило пробуждение.
42
Майя и компьютер
Борис Кагарлицкий
Статья Александра Тарасова вы¬
звала у меня грустные мысли.
Прежде всего тем, что, повторяя
мысли, многократно изложенные
западными левыми 60-х и начала
70-х годов, он фактически отказы¬
вается от собственных идей. О не¬
способности западного рабочего
класса к революции и о том, что
только в «третьем мире» возможно
антикапиталистическое движение
написано множество статей и книг,
начиная со времен евромаоизма
середины 1960-х годов. Точно так
же не нова и идея о зависимости
Запада от ресурсов «периферии».
Все эти идеи не только были много
раз опубликованы и обсуждены, но
уже 20 лет, как попытки реализации
подобных стратегий на практике
привели к серии катастрофических
поражений. Именно практический
провал западноевропейского «тьер-
мондизма» (идеологии, видящей
перспективы перемен лишь в «тре¬
тьем мире») сделал возможным
относительное забвение этих идей
и их «повторное использование» в
тексте Тарасова как «новаторских»
и «оригинальных».
Действительно, передовые стра¬
ны не могут жить без ресурсов пери¬
ферии, но и эти страны не могут — в
рамках сложившейся системы — ис¬
пользовать свои ресурсы иначе, как
для развития капитализма. Причем
ложным и устаревшим является
представление, будто Запад потре¬
бляет подавляющую часть ресур¬
сов. После того, как перенос про¬
мышленности в страны «третьего
мира» состоялся, именно они стали
важнейшими потребителями сырья
и энергоносителей друг для друга.
Попытки использовать «нефть как
оружие» в 70-е годы привели к пара¬
доксальному результату — перехо¬
ду национально-освободительныех
движений, находившихся у власти,
на правые, консервативные и нео¬
либеральные позиции. Рост цен на
ресурсы, последовавший за попыт¬
кой применения «сырьевого ору¬
жия», привел к перераспределению
средств в пользу правящих «ради¬
кальных» элит «третьего мира»,
которые начали стремительно обу¬
ржуазиваться. А свободные капита¬
лы, накопленные благодаря такой
«борьбе», устремились в западные
банки, способствуя возникновению
там кризиса перенакопления, за
которым последовала новая волна
экспансии капитализма, в том чис¬
ле в Восточную Европу. Нефтедол¬
лары, вернувшиеся на Запад, спо¬
собствовали кредитной экспансии,
а затем долговым кризисам в Ла¬
тинской Америке, Польше, Венгрии
и отчасти СССР, подсевшим на
«кредитную иглу». Затем на сцену
вышел Международный валютный
фонд с программами структурной
адаптации (structural adjustment).
Националистические и революцион¬
ные режимы, попавшие в долговую
кабалу, сдавались один за другим,
не оказывая серьезного сопротив¬
ления. Больше того, вчерашние ре¬
волюционеры становились самыми
отчаянными неолибералами. Хотя,
надо сказать, они сами «рассла¬
бились и получили удовольствие»
— социальная база революции на
периферии оказалась удивительно
узкой и слабой.
43
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
После Африки и Латинской Амери¬
ки пришел черед «коммунистическо¬
го блока». «Бархатные революции»
были столь бархатными именно по¬
тому, что все страны, где они проис¬
ходили, давно уже были политически
и экономически заложены Западу за
долги. Оставалось лишь оформить
акт передачи политически и идеоло¬
гически (другое дело, что миллионы
людей наивно воспринимали смену
хозяина как «освобождение»).
Собственно, торжество полити¬
ки МВФ и позорный итог револю¬
ционных и антиколониальных вос¬
станий в «третьем мире» положил
и конец «тьермондизму» в Европе.
Это всегда была именно западная
идеология, оправдывавшая заме¬
ну конкретной деятельности в соб¬
ственной стране, на «своем поле»
выступлениями солидарности,
очень романтичными и эффектны¬
ми, но куда менее эффективными,
чем реформистская повседневная
работа, — именно эта повседнев¬
ная реформистская деятельность
«подкупленных» и «разложивших¬
ся» под влиянием империализма
рабочих организаций и левого кры¬
ла социал-демократических партий,
кстати, и была важным фактором,
способствовавшим успехам радика¬
лов в странах «третьего мира», осо¬
бенно после того, как СССР сошел
со сцены. Борьба требует денег, а
деньги эти доставали на Западе.
Миф о тотальной развращен¬
ности западных трудящихся стоит
мифа о тотальной революционности
народов «периферии». Собственно
в центре и на периферии проблемы
возникают примерно одни и те же,
только в центре найти средства для
их решения легче.
Тарасов глубоко не прав, говоря,
что западные левые, антиглобали¬
сты не смогли возглавить ни одного
массового движения, это неверно.
Левыми были не только «возглав¬
лены», но и организованы Stop the
War Coalition в Англии, движение
против Европейской конституции
в Голландии и Франции, выступле¬
ния против закона о первом найме
(СРЕ) во Франции и т.д. Но не го¬
воря уже о том, что антиглобалист¬
ские выступления сами по себе
были массовыми, что эти движения
отнюдь не являются «западными».
Значительная часть их руковод¬
ства, их центры принятия решений
находятся в Бразилии, Индии, Ве¬
несуэле, Южной Африке и т.д. Все¬
мирный социальный форум можно
и нужно критиковать как проект,
на взгляд многих его участников,
зашедший в тупик. Но в этот тупик
его завели не «западные левые». В
том-то и проблема, что никакой раз¬
ницы между левыми квазиэлитами
Запада и стран «третьего мира»
давно нет. Вообще в современном
мире наблюдается своеобразное
(хотя и относительное) выравнива¬
ние. С одной стороны, в западных
странах снижается реальная зара¬
ботная плата, а кризис конца 2000-х
годов не может быть разрешен без
определенных мер по реиндустриа¬
лизации западных стран (выступая
в роли глобальных потребителей,
они не могут потреблять, не про¬
изводя). С другой стороны, в стра¬
нах «третьего мира» происходит
стремительное обуржуазивание не
только элит, но и средних слоев, ин¬
теллигенции и даже части традици¬
онных масс. Безумная вакханалия
потребления, охватившая бедные
страны ничуть не меньше, а воз¬
можно даже больше, чем Запад¬
ную Европу — тому свидетельство.
Оба описанные процесса, идущие
на Севере и на Юге, разумеется,
имеют свои границы, но не видеть
их значит игнорировать реальность
современного мира.
На этом, пожалуй, можно было
бы закончить обсуждение централь¬
44
Майя и компьютер
«Левая политика» № 10-11
ного тезиса статьи Тарасова, если
бы не одно «но». В прежних статьях
Тарасова высказывался тезис о
том, что технологическая револю¬
ция порождает новую социальную
среду, новый постиндустриальный
общественный слой, потенциально
становящийся могильщиком капи¬
тализма. По логике Тарасова, рабо¬
чий класс в принципе не может стать
могильщиком капитализма (в таком
случае, кстати, нет принципиальной
разницы между рабочими Англии
или Бразилии), поскольку он укоре¬
нен в индустриальное производство,
которое, так сказать, исторически
адекватно капитализму (так же как
аграрное общество — феодализму и
т.д.). Соответственно, именно постин¬
дустриальные слои становятся новой
антикапиталистической силой, даже
если сами пока не сознают этого.
Данный тезис Тарасова тоже
спорен, но, по крайней мере, более
оригинален, чем то, что мы читаем
в «Мировой революции-2». Вопрос,
однако, в том, как примирить их
между собой. Согласно одной кон¬
цепции Тарасова зерна революции
созревают на Западе, являющем¬
ся центром технологической ре¬
волюции. Согласно другой, Запад
безнадежен и нереволюционен
по определению. Точно так же и с
антиглобалистами: кто они, провоз¬
вестники нового постиндустриаль¬
ного антикапитализма или итог де¬
градации западного «гражданского
общества»?
Додумывая за Тарасова его соб¬
ственные идеи, рискну предполо¬
жить, что логическим выходом для
автора была бы стратегия, соглас¬
но которой системные изменения
принесет блок «поскапиталистиче-
ских» сил (на Западе) с «докапи¬
талистическими», еще не «развра¬
щенными» буржуазной культурой
потребительством и т.п. силами
«глобального Юга». Правда, такая
стратегия противоречит мыслям,
высказанным в статье «Мировая
революция-2», но и сама эта ста¬
тья противоречит другим работам
Тарасова... Или все же мы видим
отказ автора от собственных идей?
Тогда критиковать надо не только
западных антиглобалистов, но и
самого себя, свои прежние статьи и
выступления.
Беда в том, что даже если бы
подобный альянс «постиндустри¬
альных» и «доиндустриальных» сил
был бы практически возможен, он
оставлял бы за бортом огромную
массу людей, все еще живущих в
современном, на самом деле —
вполне индустриальном — мире.
Размышляя над текстами Тара¬
сова, постоянно задаешься вопро¬
сом: из какого сора вырастут «сти¬
хи» социализма? Беда в том, что
ориентация на силы, уже проиграв¬
шие в борьбе с капиталом (более
отсталые, лишенные образования,
знаний и т.д.), или на слои, еще не
сложившиеся и не осознавшие соб¬
ственной социальной перспективы
(да и есть ли она при капитализ¬
ме), — это ориентация на изоляцию
левых от общественного большин¬
ства и запрограммированное пора¬
жение. Такой подход к социализму
не только делает эти эксперименты
обреченными повторять худшее из
докапиталистического прошлого
(то есть реакционными), но и зара¬
нее, «генетически» пропагандирует
поражение альтернатив. Ибо если
эти формы были маргинализованы
и подавлены капитализмом в про¬
шлом, то они тем более гарантиро¬
ванно будут подавлены в будущем.
И почему успех революции зависит
от того, чтобы ее идеи и планы были
непонятны и недоступны никому,
кроме узкого круга людей, к тому
же, согласно Тарасову, говорящих
на каких-то экзотических и неве¬
домых никому языках? Как может
45
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
революция развиваться, если не бу¬
дет расширять сферу своего влия¬
ния? А как расширит сферу своего
влияния, если ее, по определению,
никто не должен понять? Ибо это —
одна из ее целей!
Немногие успешные примеры
антисистемной борьбы — как в
«центре», так и на «периферии» —
развивались по логике, противо¬
положной логике статьи Тарасова.
Чьяпас, сапатизм — порождение
синтеза «западной» культуры ин¬
теллектуалов и культуры индейцев.
Восставший Чьяпас с первых дней
заговорил не только по-испански —
по-английски! Ибо, по мнению его
идеолога субкоманданте Маркоса,
единственный шанс для такого дви¬
жения выжить — глобальные связи,
коммуникации. Непальские маои¬
сты тоже добиваются международ¬
ного паблисити, переводят тексты
на английский. Но с другой стороны,
вопрос: чего они добились и добива¬
ются? На сегодняшний день итог их
деятельности — прогрессивные ре¬
формы в духе буржуазной модерни¬
зации. Почему? Да потому что в изо¬
лированной отсталой стране — это
максимум того, что можно добить¬
ся, не впадая в полпотовщину. Дру¬
гое дело, что глобальная стратегия
может запалить большой пожар из
маленькой и глухой «дыры». Но тут
нужна как раз глобальная стратегия
1) адресующаяся именно к странам
центра; в которой 2) ключевую роль
играть будут как раз страны полупе¬
риферии, ибо только через них мо¬
жет быть «увязана» борьба в «трех
мирах». Кстати, потому мы до сих
пор осмысливаем грандиозное зна¬
чение именно русской революции.
Еще одно неожиданное для меня
открытие состояло в том, что Тара¬
сов вслед за Глебом Павловским и
другими идеологами «суверенной
демократии», полагает, будто «цвет¬
ные революции» — это такая поли¬
тическая технология, придуманная
в идеологических центрах Запада и
реализованная с помощью финан¬
сирования неправительственных
организаций. Разница лишь в том,
что, по мнению Тарасова, эти под¬
рывные центры чему-то научились
на опыте антиглобалистских проте¬
стов и, переняв, поставили его себе
на службу.
Беда в том, что революция как
метод политической борьбы вооб¬
ще «изобретена» буржуазией, при¬
чем задолго до того, как рабочий
класс появился в его современной
форме. Да и бескровные полити¬
ческие революции имели место не
раз, точнее, почти все революции
начинались с массовых мирных
выступлений — другое дело, как
потом развивались события. Ган¬
дизм и «гражданское неповино¬
вение» тоже не антиглобалисты и
не западные разведки придумали,
это классический метод антиколо¬
ниальной борьбы начала XX века,
когда было понятно, что при имев¬
шемся на тот момент соотношении
сил вооруженная борьба невозмож¬
на. Вооруженные восстания против
колонизаторов стали иметь смысл
в военном отношении только по¬
сле революции 1917 года в СССР,
да и то, успешными они стали лишь
после окончания Второй миро¬
вой войны: Вьетнам, Индонезия,
Алжир. Кстати, по той же причине
говорить о перспективе успешной
вооруженной борьбы на периферии
после краха СССР не приходится.
По крайней мере, постольку, по¬
скольку речь идет не о затяжном
партизанском сопротивлении, а о
победоносном вооруженном вос¬
стании. Понимание этого факта
лежит в основе всей стратегии са-
патизма, которая ориентирована на
применение насилия, но не в каче¬
стве метода завоевания власти, а в
качестве средства для самозащиты
46
Майя и компьютер
«Левая политика» № 10-11
организованного снизу гражданско¬
го общества.
Если уж говорить о «цветных ре¬
волюциях» в чистом виде, то нача¬
лись они в 1989 году в Восточной Ев¬
ропе, а затем в 1991 году то же самое
произошло в Москве. Новой является
только терминология: тогда — «бар¬
хатные», теперь — «цветные».
«Бархатные революции» 1989-
1991 года, с точки зрения интере¬
сов глобального капитала, имели
куда больше смысла, чем сверже¬
ние буржуазного режима Кучмы-
Януковича, результатом которого
стало установление на Украине
буржуазного режима Тимошенко-
Януковича-Ющенко. Однако Тара¬
сов отнюдь не списывает события
1991 года на происки «агентов
влияния» и иностранных разведок.
Во-первых, как участник событий,
он прекрасно понимает, насколько
сложным был процесс на самом
деле. Во-вторых, как марксист, он
превосходно отдает себе отчет в
том, что поражение СССР было
предопределено предшествующим
социально-экономическим кризи¬
сом системы. Однако при разговоре
об «оранжевой революции» марк¬
систское чутье вдруг изменяет, и
автор начинает повторять фразы из
лексикона политтехнологов. Между
тем политтехнологов понять можно:
им нужно обосновать бюджет. Если
американцы с помощью денег и
тайных операций могут менять по¬
литический режим, то мы с помо¬
щью денег и тайных операций смо¬
жем его охранять. Главное, чтобы
не скупились! Марксистам-то зачем
это повторять?
Проект революционного дей¬
ствия, предложенный Тарасовым,
сугубо элитаристский. Что должны
делать западные левые? Ехать в
страны «третьего мира» и там уча¬
ствовать в революции. Начнем с
того, что деньги на такие путеше¬
ствия есть не у всех. Кстати, даже
если средства имеются, затрата
денег выходит совершенно нераз¬
умная. Вместо того, чтобы везти в
Колумбию одного революционного
гастролера, можно вооружить и об¬
учить десяток местных повстанцев,
снабдив их не только боеприпаса¬
ми, но и книгами.
Но, разумеется, не в деньгах
счастье. Проект экспорта револю¬
ционеров (вместо экспорта револю¬
ции) предполагает, что трудящиеся
массы развитых стран надо просто
забыть, отдать их полностью в руки
буржуазии и ее идеологов (после
чего появится еще больше аргумен¬
тов, чтобы сетовать на их «нерево-
люционность»). Претензии револю¬
ционной элиты достаточно высоки,
и собственное население им не со¬
ответствует. Больше того, не надо
вести тяжелую рутинную работу в
условиях, когда нет революционной
ситуации, а надо просто приехать
на все готовое.
Кстати, к такому «экстремаль¬
ному туризму» в странах «третье¬
го мира» относятся как минимум
недоверчиво. Вспоминается исто¬
рия о том, как Роже Гароди (Roger
Garaudy), тогда еще — один из
идеологов французской компартии,,
приставал к одному из лидеров ал¬
жирских повстанцев, допытываясь,
чем он может им помочь. «Делайте
революцию у себя! — огрызнулся
алжирец. — Вот это действительно
принесло бы нам пользу!»
Не менее утопичным и странным
выглядит призыв вытеснить евро¬
пейские языки и особенно англий¬
ский из системы «политической
коммуникации» левых «третьего
мира». Аргумент о том, что смена
языка сделает «коммуникацию» не¬
прозрачной для империалистов, со¬
вершенно наивен. Не случайно еще
во времена королевы Виктории в
Британской империи придавали
47
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
огромное значение изучению самых
разных восточных языков, включая
самые экзотические. И замечу,
кстати, что тут полностью снима¬
ется классовый вопрос. Как будто
люди, говорящие на языке майя или
банту, социально однородны. Будто
среди них не найдется ни доносчи¬
ков, ни переводчиков. И что их им¬
периалисты не смогут за хорошую
цену нанять в нужном количестве.
Парадокс в том, что нанять перевод¬
чиков с экзотического языка легче,
чем дать миллионам людей знание,
которое жизненно необходимо для
освободительной борьбы, но на
этих языках недоступно. Восстание
сипаев было подавлено англичана¬
ми не в последнюю очередь потому,
что на британцев работали тысячи
местных агентов, причем две трети
из них бесплатно, по убеждению.
Историки отмечают, что англича¬
не всегда знали, что происходит в
лагере их противников, а те очень
смутно представляли себе, что об¬
суждают и планируют англичане.
Напротив, европейские языки в
странах «третьего мира» стреми¬
тельно распространяются. И между
собой представители угнетенных
меньшинств могут общаться толь¬
ко с их помощью. Фактически при¬
зыв отказа от западных языков
(включая, кстати, по той же логике,
и русский), равнозначен отказу от
попыток распространения знания
и готовности предоставить вра¬
гу — империализму — монополию
на знание. Что вообще-то будет
страшнее, чем монополия на на¬
силие. А внутри самого революци¬
онного лагеря, культивирующего
«неимпериалистические» языки,
выстраивается своя иерархия. Зна¬
ние принадлежит узкому кругу об¬
разованных вождей, которые для
себя-то знание иностранных языков
и литературы не отменяют. При¬
мерно как в окружении Пол Пота,
которое почти сплошь состояло
из людей, учившихся и живших во
Франции.
Важнейшим очагом революцион¬
ного движения является Латинская
Америка, где говорят по-испански
и по-португальски. Оба языка —
европейские (есть, конечно, и от¬
даленные районы Боливии и Перу,
где говорят на индейских наречиях,
но активистам там легче прочитать
Маркса на испанском, чем перево¬
дить его на кечуа). Между тем ис¬
панский язык вовсе не является
экзотическим для правящих кру¬
гов в США. Например, президент
Джордж Буш говорит на нем очень
даже неплохо, а уж среди антиком¬
мунистических эмигрантов с Кубы в
Майами найдется более чем доста¬
точно специалистов, чтобы уком¬
плектовать любые отделы ЦРУ.
Но давайте представим себе
конкретный пример: Тарасов, разу¬
меется, будет рад, если его статью
прочитают левые активисты в Аф¬
рике. Ее придется переводить —
затрачивая огромные усилия — на
несколько десятков языков (только
в одной ЮАР — девять официаль¬
ных племенных языков), но значи¬
тельная часть рабочих ее все равно
не поймет, поскольку они говорят и
думают на английском или фран¬
цузском. А книги на коса рабочие
активисты в ЮАР читать не будут,
даже если это их родной язык. Они
предпочтут английский, поскольку с
ним связана вся традиция револю¬
ционной борьбы и сопротивления.
А вот московский резидент ЦРУ на¬
верняка эту статью сможет изучить
задолго до того, как ее кто-то уви¬
дит в Африке — уж он-то русский
язык знает.
В данном случае неважно, какой
язык избран в качестве исходно¬
го: русский, персидский, арабский
или суахили. Существенно то, что
отказ от международных языков,
48
Майя и компьютер
«Левая политика» № 10-11
радикально замедлив коммуника¬
цию внутри протестных движений,
сузив круг «посвященных», облег¬
чит работу империалистических
спецслужб. Разумеется, узкий круг
является более закрытым. Но, во-
первых, он закрыт в не только для
чужих, но в значительной степени
и для своих, причем в первую оче¬
редь — для масс. А с другой сторо¬
ны, противникам движения сразу
становится ясно, где центр, по кото¬
рому надо наносить удар.
Использование языков межнаци¬
онального общения является прин¬
ципиальным условием быстрой и
успешной классовой мобилизации
в многонациональных обществах.
Вот почему, скажем в Южной Аф¬
рике, где значительная часть рабо¬
чих говорит на языке коса, общение
между профсоюзными активистами
на политические темы происходит
исключительно на английском. Зу¬
лусы не понимают язык коса, а коса
не понимают зулусов. И не только
из-за империалистической гегемо¬
нии, выразившейся в том, что рабо¬
чим навязали чужой язык. Местные
языки часто принадлежат к разным
группам, с разной грамматической
логикой. Общие слова — как раз
те, что заимствованы из европей¬
ских языков. Схожая ситуация во
многих штатах Индии. То, что в та¬
ких условиях трудящиеся учат ан¬
глийский язык, вызвано не только
гегемонией имперской культуры, но
и бытовой необходимостью. В сво¬
ей повседневной жизни люди (не
являющиеся профессиональными
революционерами) выбирают, ка¬
кой язык учить, исходя из прагма¬
тических соображений — поможет
ли это им при приеме на работу или
общению с соседями, которые сами
приехали из разных мест и между
собой говорят по-европейски.
Разумеется, господствующее
положение европейских языков
в бывших колониальных странах,
результат порабощения и импер¬
ской гегемонии. Но это все равно,
что требовать от испанцев сегодня
вернуться к языку древних жителей
Иберийского полуострова, посколь¬
ку их собственная современная
речь построена на основе импер¬
ской и чуждой коренному населе¬
нию латыни.
Чем бы ни был продиктован ре¬
зультат, как бы мы ни относились
к процессу, его породившему, но
результат имеет объективный ха¬
рактер. Европейские «имперские»
языки стали частью культуры имен¬
но рабочего класса (кстати, то же
относится к русскому языку в При¬
балтике и в Украине). Дебаты о зна¬
чении языка имели место в освобо¬
дительном движении уже в XX веке
и вполне закономерно завершились
выводом о том, что надо не отказы¬
ваться от языка завоевателей, а по¬
ставить его себе на службу. Освоив
его и преобразив (наполнив, кстати,
своими собственными лексически¬
ми формами и терминами, что мы
наблюдаем в Африке и в Индии).
Пытаться идти иным путем значит
сознательно противопоставлять
себя большинству трудящихся, изо¬
лироваться от них. Иное дело, если
политику лингвистического национа¬
лизма проводят государство и пра¬
вящий класс. Они, действительно,
располагают инструментами геге¬
монии, которые позволяют приучить
большинство населения к «своему»
языку, независимо от того, на каком
языке люди говорили ранее. Все эти
попытки имели прямое отношение
к политике создания буржуазных
наций на периферии европейского
капитализма. Первым примером
является финская элита, которая го¬
ворила до 1880-х годов по-шведски
и по-русски, а в 1890-е перешла на
«мужицкое наречие», дабы консоли¬
дировать нацию (тем самым элита
49
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
преобразовывала и саму себя — из
феодально-аристократической в
буржуазно-демократическую). Дру¬
гой пример мы наблюдаем у нас на
глазах: борьба с русским языком в
Прибалтике и на Украине. Наконец,
в Индии элита северной части стра¬
ны, стремясь укрепить свое положе¬
ние на юге, начала массовое внедре¬
ние хинди как нового национального
языка, способного заменить англий¬
ский. Политические усилия эффек¬
та не дали, больше того, вызвали
резкое сопротивление. Но опреде¬
ленного успеха достиг «Болливуд»,
индийское кино, которое дошло до
самых отдаленных районов. Теперь
там понимают хинди, по крайней
мере, не хуже английского.
Наиболее известный пример,
разумеется — Израиль, где был ис¬
кусственно создан новый язык —
иврит. Выбор сионистских лидеров
был далеко не случаен: надо было
оторвать евреев Палестины не
только от европейского еврейства,
но и от революционного движения.
Именно поэтому отвергнуты были
не только английский с немецким,
но и идиш, реальный язык еврей¬
ской бедноты, сложившийся на
основе южнонемецкого диалекта.
Во всех перечисленных случаях
классовый смысл в распростране¬
ния «своего» языка был предельно
конкретен: консолидировать нацию,
заставив верхи и низы говорить на
общем языке, одновременно подо¬
рвав солидарность с трудящимися
«чужих» стран.
Парадоксальным образом, этот
призыв, несмотря на кажущийся
радикализм, тоже является сугубо
элитаристским. Несколько десятков
интеллектуалов могут, конечно, вы¬
учить языки друг друга (больше того,
они это часто делают). Проблема в
том, что для общения с рабочими им
нужны как раз европейские языки.
Кстати, по этой же причине, мы
должны поддерживать использо¬
вание русского языка на Украине,
Белоруссии или Молдавии. Не по¬
тому, что считаем, будто язык Пуш¬
кина чем-то лучше языка Шевчен¬
ко, а потому, что именно на этом
языке будут говорить между собой
рабочие разных национальностей.
Другое дело, что, становясь меж¬
национальным, язык перестает
быть исключительной «собствен¬
ностью» одной этнической груп¬
пы. Он превращается в открытую
систему, которую — как, напри¬
мер, и программы типа Linux —
мы развиваем и преобразуем все
вместе. Собственно именно так и
развивались основные глобаль¬
ные языки — английский, русский,
испанский, китайский, арабский.
Именно это обеспечило их привле¬
кательность и жизнеспособность.
Возможно, тезис об отказе от за¬
падных языков был вставлен Тарасо¬
вым в текст статьи как некая провока¬
ция — все сразу бросятся критиковать
именно эту позицию, оставив без
ответа другие, более важные его пун¬
кты. Однако этот тезис в некотором
смысле выражает общую логику все¬
го текста, всех рассуждений автора,
являясь далеко не случайной оговор¬
кой, а напротив, венцом всех его тео¬
ретических усилий.
Обидно, что именно вывод о не¬
обходимости для революционера
говорить на никому не понятном
языке становится главным, что
остается в сознании читателя. Хотя
с другой стороны, разве не очевид¬
но, что язык догматического марк¬
сизма скоро превратится у нас в
такое же непонятное обывателю
наречие, как и язык майя?
50
И мое мнение
о статье Александра
Тарасова
Сергей Смирнов
Александр Тарасов обращается к
теме мировой революции и глобаль¬
ной стратегии для ее осуществления.
Итак, что я понял из этой стра¬
тегии. Революция возможна только
на периферии; для этого надо ехать
в сельву и учить язык индейцев, по¬
том периферии объединяются в об¬
щей борьбе, умышленно не говоря
ни на английском, ни на француз¬
ском, и триумфально из деревень,
как Мао, развивают решительное
наступление на город. В то время
как городские герильерос и интел¬
лектуалы поджигают и взрывают
банки, перед сном штудируя опять
же индейские языки.
По сути, такая тактика есть раз¬
витие идеи о тотальном капитали¬
стическом Вьетнаме, о чем Тарасов
и указывает в своей статье. И если
опыт автора данной теории Че Ге¬
вары был неудачным, то почему бы
его ни пробовать повторить в нача¬
ле XXI века?
Тем более что капиталисты во гла¬
ве с США успешно его использовали
для победы в «холодной войне».
Таким образом, создание рево¬
люционных очагов видится един¬
ственной правильной стратегией
на пути к мировой революции. Тем
более, что успешные прецеденты
таких очагов есть — в этот момент
мы все ищем на карте штат Чьяпас.
Да и Чавес, вот он чем плох как
очаг? А еще есть Ливия, Иран, Се¬
верный Пакистан. Там не совсем за
мировую революцию борются, но в
качестве очага для разжигания про¬
тиворечий и ослабления тотального
контроля — почему бы нет?
Но уже здесь первые сомнения:
а одинаковые ли цели преследует
хотя бы близкие субкоманданте и
Чавес? Филиппинские маоисты,
которые тоже создают очаг напря¬
жения, и Коммунистическая партия
Китая? Есть ли возможности для их
объединения в общей борьбе? На
каких принципах? Более справед¬
ливое мироустройство — понятие
относительное. Мы все, разумеется,
не против такого переустройства.
Но если у меня зимой на улице по¬
пытаются отнять зимнюю куртку,
оправдывая это тем, что несправед¬
ливо, что я хожу в теплой одежде, а
кто-то мерзнет, я буду, безусловно,
против. Наверное, я могу ходить и
в свитере, тем более что с глобаль¬
ным потеплением у меня больше
шансов пережить зиму без куртки,
но мне такой вариант развития со¬
бытий совсем не нравится. Так и
здесь, всем угодить сложно.
Вот та же Венесуэла: в каких
ценах на нефть она заинтересо¬
вана для проведения социальных
реформ? А Китай? И, какие цены
на нефть кажутся справедливыми
для филиппинских маоистов? За¬
хочет ли Чавес поставлять им эту
нефть бесплатно, найди он такую
возможность? То есть уже сейчас
сама координация действия во
51
Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
имя единых интересов вызывает
много вопросов. Кроме того, надо
понимать, что большинство очагов
сопротивления можно построить
только на местной, сепаратистской
идее, главным мессиджем кото¬
рой будет: «Оставьте нас в покое и
предоставьте самим себе». Мы это
хорошо видели на примере Чьяпа¬
са. Субкоманданте призывал всех
на борьбу именно за собственные
интересы, но никакой общей зада¬
чи не видел и вряд ли мог увидеть
и сформулировать.
Координация и общие интере¬
сы — вот что вызывает вопросы.
Или вот еще: призыв бойкотировать
английский и другие капиталисти¬
ческие навязанные языки. Как это
может выглядеть в реальности? Ре¬
волюционерам становиться полигло¬
тами и сосредоточиться на языко¬
вых практиках? А если, не дай бог,
ошибиться в каком-нибудь очаге, то
что же делать? А друг с другом как
разговаривать в таком случае?
То есть на данном этапе сама тео¬
рия локальных очагов мировой рево¬
люции выглядит крайне сомнительно,
что совсем не отменяет правильную
и справедливую критику сегодняш¬
него левого движения.
Кроме того, меня, как русскоя¬
зычного и проживающего в России,
интересует: а что делать-то? Я хочу
изменений все-таки прежде всего
здесь, а не в сельве Амазонки. Нет, я
не против сельвы, но все же меня ин¬
тересует дела поближе. Что делать
при таком предложении Александра
Николаевича? Ехать на Крайний Се¬
вер и учить ненецкий, я все правиль¬
но понял? Или на Чукотку? А может,
в Якутию? Там учить местные языки?
И забыть русских и аборигенов (из¬
вините, боюсь некорректно) от него
отучать? Хотелось бы узнать непо¬
средственный механизм действия.
52
Куда зовет
российских левых
тов. Тарасов?
Марк Васильев
Пантелей-государь ходит по полю,
И цветов и травы ему по пояс,
И все травы пред ним расступаются,
И цветы все ему поклоняются.
И он знает их силы сокрытые,
Все благие и все ядовитые,
И всем добрым он травам,
невредныим,
Отвечает поклоном приветныим,
А которы растут виноватые,
Тем он палкой грозит суковатою.
Государь Пантелей!
Ты и нас пожалей,
Свой чудесный елей
В наши раны излей,
В наши многие раны сердечные;
Есть меж нами душою увечные,
Есть и разумом тяжко болящие,
Есть глухие, немые, незрящие,
Опоенные злыми отравами, —
Помоги им своими ты травами!
А.К. Толстой
Статья Александра Тарасова «Ми¬
ровая революция-2. Возвращение к
глобальной революционной страте¬
гии с учетом опыта XX века», пре¬
зентуемая в данном номере «Ле¬
вой политики», по словам автора,
несколько лет ждала публикации,
поскольку ему не удалось найти
«ни одно издание — бумажное или
электронное, включая те, которые
считались, безусловно, левыми, —
которое согласилось бы опублико¬
вать этот текст. Почему-то он вы¬
зывал натуральный ужас и казался
“слишком радикальным”». Приуро¬
ченное к данной публикации преди¬
словие 2009 года подводит левого
читателя к мысли, что перед ним, по
меньшей мере, манифест или рабо¬
та под названием «Что делать?».
После такого интригующего всту¬
пления читатель задается вопро¬
сом, что же в статье внушает ужас,
от которого бегут все современные
издатели левой публицистики.
Но увы, по мере углубления в
текст, интрига быстро улетучивается
и сменяется скукой. Текст не внушает
не ужас, а состояние «уже увиденно¬
го» и неоднократно «уже услышанно¬
го». Оживление вносит разве что вы¬
бранный жанр изложения. А. Тарасов
отказался от «скучного» логического
рассуждения и облек излагаемые им
положения в форму аксиоматических
откровений, увиденных им и не заме¬
ченных всеми остальными, вероятно,
по причине недостатков восприятия,
существующих у публики.
Содержание статьи А. Тарасова
сводится к следующим тезисам.
1. С наступлением глобализации
идет перераспределение произ¬
водств в страны «капиталистиче¬
ской периферии», следовательно,
метрополия все откровеннее мате¬
риально зависит от периферии, а
следовательно, становится все бо¬
лее уязвимой для стратегии миро¬
вой партизанской войны.
53
Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
2. Капиталистическая метропо¬
лия («первый мир») превратилась
в коллективного эксплуататора ка¬
питалистической периферии («тре¬
тьего мира»). За счет сверхпри¬
былей, извлекаемых западными
монополиями из «третьего мира»,
в странах «первого мира» произво¬
дится массовый подкуп населения,
в том числе широких слоев трудя¬
щихся.
3. Это значит, что традиционная
ориентация левых в странах метро¬
полии на рабочий класс обречена
на поражение: во-первых, потому
что подкупленный рабочий класс
не может быть революционным, а
во-вторых, потому что и сам этот
рабочий класс численно очень бы¬
стро сокращается, что, разумеет¬
ся, ведет к падению его влияния в
обществе.
4. Отсюда вытекает отсутствие
перспектив революции в странах
«первого мира» и перемещение
революционных центров в страны
«третьего мира». У левых в странах
«первого мира» нет будущего, если,
конечно, не считать «будущим» по¬
вторение позорного пути европей¬
ских социал-демократов и лейбо¬
ристов, предавших свои идеалы и
превратившихся в орудие крупного
капитала.
5. Единственной перспективной
глобальной революционной страте¬
гией сегодня становится стратегия
создания революционных очагов в
странах «третьего мира», установ¬
ление горизонтальных связей меж¬
ду этими очагами — с игнорирова¬
нием «первого мира», его основных
имперских культурных институтов
и языков — с последующей воору¬
женной борьбой, созданием «осво¬
божденных зон» и захватом власти
в конкретных странах, которые за¬
тем сознательно должны стать ты¬
ловыми базами мирового револю¬
ционного процесса.
6. Бойкот языков метрополии (в
обязательном порядке — англий¬
ского) в горизонтальных связях ре¬
волюционных сил периферии — с
одновременным изучением языков
друг друга — сделает эти силы куда
менее прозрачными для империа¬
лизма и, следовательно, куда более
опасными для него.
7. Объективно сегодня нет усло¬
вий для совершения социалисти¬
ческой революции: нигде в мире
производительные силы не раз¬
вились настолько, чтобы выйти за
пределы экономической формации
и индустриального способа произ¬
водства. Следовательно, необхо¬
димо развести понятия революции
антибуржуазной и революции со¬
циалистической — чтобы не обма¬
нываться самим и не обманывать
других. Грядущие антибуржуазные
революции будут вынужденно супе¬
рэтатистскими, и общества, порож¬
денные этими революциями, будут
обществами крайне несовершен¬
ными, суперэтатистскими,
Оставляя напоследок полемику
по существу, зададимся вопросом
о новизне подобных откровений.
Начнем с того, что тезис об эксплу¬
атации «стран-пролетариев» (или
«наций-пролетариев») «западной
плутократией» являлся главным
постулатом Роберта Лея, идеолога
гитлеровского «трудового фронта».
Он хорошо помогал обосновать
положение о том, как немецкий
рабочий и немецкий предпринима¬
тель вместе «плывут в одной лодке
пролетарской нации», и оказался
весьма действенным элементом
противопоставления немецких тру¬
дящихся всем «неарийцам».
Разумеется, А. Тарасов на
Р. Лея не ссылается, в центре его
аргументации находятся револю¬
ционные имена Че Гевары и Мао
Цзэдуна, воззрения которых автор,
54
Куда зовет российских левых тов. Тарасов? «Левая политика» № 10-11
по-видимому, считает эквивалент¬
ными. Однако позволим уточнить:
Мао Цзэдун неоднократно и не¬
двусмысленно подчеркивает, что
рассматривает китайскую буржуа¬
зию (за исключением компрадор¬
ской верхушки) как прогрессивный
и революционный класс, заинтере¬
сованный в сокрушении империа¬
листических держав, поскольку они
«подавили национальный капитал
Китая». Отсюда деревня — не «сла¬
бое звено», не тактический пункт,
а главный бастион революции, так
как там находится «самая угнетен¬
ная», наиболее многочисленная и
революционная часть мелкой бур¬
жуазии — крестьянство.
Эрнесто Че Гевара, напротив,
говорил о революции социалисти¬
ческой (которая по Тарасову — есть
«музыка будущего») Он выдвигал
тезис о партизанской войне как ре¬
волюционной стратегии, последо¬
вательно отрицая революционную
роль национальной буржуазии. Он
указывал, что в условиях превраще¬
ния целых стран в гигантские лати¬
фундии — придатки ТНК, революци¬
онность крестьян заключается не в
том, что они лишены собственности
и хотят ее обрести, а в том, что они
по условиям труда, образу жизни
и образу мысли являлись по сути
дела не крестьянами, а сельскохо¬
зяйственными рабочими. При всем
текстуальном сходстве Мао Цзэдун
и Че Гевара говорят о разных ве¬
щах. Естественно, Че рассматривал
революционный сельскохозяйствен¬
ный пролетариат стран Азии, Афри¬
ки и Латинской Америки как часть
мирового пролетариата и, как марк¬
сист, руководствовался классовым
подходом, а не «цивилизационным»,
как это делает А. Тарасов.
«Опыт XX века, — восклица¬
ет А. Тарасов, — показал, что это
территория революционной культу¬
ры и институтов революционного
«гражданского общества», в наибо¬
лее полном виде осуществленных
в практике герильи — опыт Китая,
Вьетнама, Кубы, Гвинеи-Бисау,
Никарагуа». Но позвольте задать
ряд автору риторических вопросов.
Куда улетучиваются данные рево¬
люционные завоевания по мере (и
прямо пропорционально) введению
рыночных отношений в этих стра¬
нах? Почему в том же Китае, Анголе,
Мозамбике, в Камбодже рыночные
отношения начали вводиться теми
же самыми людьми, которые были
участниками герильи, а потом воз¬
главили партийно-государственные
аппараты указанных стран? Почему
теперь в центре Сайгона (а это на¬
звание сейчас гораздо популярнее
официального имени города «Хо¬
шимин») на крыше небоскреба кра¬
суется надпись «USA PERFECT»?
Ответ прост. В отличие от своих
современных эпигонов, Че Гевара
никогда не фетишизировал гери-
лью, считая ее именно методом, а
не самоцелью революции.
Сентенции Тарасова об осво¬
божденных районах, непроницае¬
мых для империализма вследствие
отказа революционеров от языков
метрополий можно, пожалуй, вос¬
принимать как анекдотические ку¬
рьезы. Автору вероятно невдомек,
что империализм давно (задолго
до современных методов тоталь¬
ной слежки) пенентрировался во
все лингвистические заповедники
мира; что алфавиты и грамматики
кечуа, аймара, тагалог, суахили,
языков Папуа и другие созданы
католическими и протестантскими
миссионерами, что торговая марка
«пепси-кола» на пустых банках, ва¬
ляющихся на улицах Пномпеня или
Аддис-Абебы, написана на кхмер¬
ском и амхарском языках соответ¬
ственно. Коминтерн в первые тяже¬
лые годы существования почему-то
не боялся французского, немецкого
55
Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
и английского языков. Коммунисти¬
ческой пропаганды тогда боялись
империалисты. Напротив, совет¬
ская номенклатура, не владевшая
иностранными языками, оказалась
весьма восприимчивой к западной
пропаганде. Вопреки А. Тарасову,
не чураются языков метрополий и
непальские маоисты. Автор этих
строк является подписчиком их ан¬
глоязычной интернет-рассылки.
Гораздо менее анекдотиче¬
скими и отнюдь не безобидными
представляются теоретические
«новации» и рецепты Алексан¬
дра Тарасова в области смены
общественно-экономических фор¬
маций. Как мы узнаем из статьи,
революции бывают буржуазными
(дело прошлого), социалистически¬
ми (музыка будущего) и ... «супе¬
рэтатистскими» (удел и мечты на¬
стоящего). Логика автора примерно
следующая: коль скоро социализм
способен возникнуть лишь после
преодоления индустриальной эпо¬
хи (а когда это возникнет, неиз¬
вестно), «необходимо развести по¬
нятия революции антибуржуазной
и революции социалистической —
чтобы не обманываться самим и
не обманывать других». По Тара¬
сову, из закрытых для империализ¬
ма автаркических очагов герильи,
созданных «наиболее передовыми
революционерами» (кстати, об¬
щающимися друг с другом на эк¬
зотических языках), вырастут ...
«суперэтатистские» общества. Они
«при всем своем изначальном не¬
совершенстве» «станут ареной гря¬
дущих «антибуржуазных» социаль¬
ных экспериментов». Хорошо, пусть
любители фантастики представят
себе картину «суперэтатизма» ин¬
дейцев кечуа или папуасов Новой
Гвинеи. Но как же быть с опытом
Парижской Коммуны, которая, не
дожидалась выхода за пределы ин¬
дустриальной формации, вводила
зарплату чиновника соответствен¬
но уровню зарплаты рабочего? Как
быть с либертарным коммунизмом
арагонских анархистов 1936 года?
Равным образом и большевики не
увязывали партмаксимум с полным
преодолением пережитков капи¬
тализма. Напротив, пресловутый
сталинский суперэтатизм ознаме¬
новался отменой партмаксимума,
ростом социального расслоения
одновременно с коммерческими
магазинами и торгсинами для но¬
вых избранных.
А. Тарасов, нимало не смуща¬
ясь полагает, что эти новые «су¬
перэтатистские анклавы» сами по
себе «станут зонами социально-
экономических и культурных анти-
капиталистических экспериментов
(в ходе которых путем отбора будут
формироваться новые — постбур¬
жуазные — культура, психология
и общественные отношения) и по¬
служат плацдармом для революций
в других странах, революций, цепь
которых в конце концов покончит с
мировым капитализмом». Видимо,
одним из этих экспериментов дол¬
жен, по его мнению, быть непости¬
жимый «диалектический» скачок от
«суперэтатизма» к марксистскому
отмиранию государства. Увы, ав¬
тор не раскрывает его секретного
«эзотерического» механизма. А
жаль. К сожалению, эксперимен¬
ты советского «суперэтатизма»
привели как раз к противополож¬
ному — обуржуазиванию государ¬
ственного, партийного аппарата и
верхов творческой интеллигенции.
Следовательно, не призывает ли А.
Тарасов российских левых еще раз
наступить на знакомые грабли?
Этот текст снабжен эпиграфом
из русского поэта-славянофила
А.К. Толстого, выразившего в сти¬
хотворении «Пантелей-целитель»
свое отношение к разночинцам-
материалистам «базаровского»
56
Куда зовет российских левых тов. Тарасов? «Левая политика» № 10-11
типа. Сделано это не потому, чтобы
позабавить читателя или поэпати-
ровать А. Тарасова. Как ни странно,
апелляция к консерватизму, выда¬
ваемая за новшество, есть распро¬
страненный прием, в особенности
тогда, когда объекты критики (или
их предшественники) совершили
немало драматических ошибок.
По этому же пути идет Александр
Тарасов со своим «суперэтатист¬
ским» целительным рецептом и
сердитыми филиппиками против
современных левых, которые не
воспринимают такие откровения на
веру и не ужасаются.
А еще, государь, —
Чего не было встарь —
И такие меж нас попадаются,
Что лечением всяким гнушаются.
Они звона не терпят гуслярного,
Подавай им товара базарного!
Все, чего им не взвесить,
не смеряти,
Все, кричат они, надо похерити;
Только то, говорят, и действительно,
Что для нашего тела чувствительно;
И приемы у них дубоватые
И ученье-то их грязноватое,
И на этих людей,
Государь Пантелей,
Палки ты не жалей,
Суковатыя!
Автор «воздает должное» и за¬
падным и российским левым, в
первую очередь тем, которых он
считает «академическими бездель¬
никами», организовывающими «на¬
учные конференции» в свободное
от работы в буржуазных институтах
время. Убийственным, по его мне¬
нию, аргументом является то, что
«мировой истории не известен ни
один случай, чтобы научные конфе¬
ренции породили социальную рево¬
люцию»! Безусловно, ни научные
конференции, ни военные действия
партизан сами по себе социальных
революций не порождают Но Тара¬
сов почему-то забывает фразу В.В.
Маяковского: «Маркс раскрыл исто¬
рии законы, пролетариат поставил
у руля». Законы социологии, в том
числе, разумеется, и марксистской
есть в значительной степени плод
научных мероприятий. Думается,
I Интернационал на своих первых
съездах походил на научные кон¬
ференции больше, чем на парти¬
занскую герилью, хотя, безусловно,
конференция конференции рознь.
Публикуемые в «Левой полити¬
ке» материалы Рабочей конферен¬
ции левых и профсоюзных активи¬
стов, прошедшей в Париже в 2008
году показывают, что протесты
западных левых имеют задачу не
реформирования а уничтожения
транснациональных и европейских
институтов современного капи¬
тализма, поскольку благодаря их
деятельности и происходит сверты¬
вание всей социальной составляю¬
щей, которая создавалась в ходе
борьбы европейских трудящихся за
свои права в XX веке.
Заклеймив научные конферен¬
ции левых, Александр Тарасов с
легкостью отмежевался и от науч¬
ной методологии как таковой, не
утруждая себя доказательством
выдвигаемых постулатов, которые,
по его представлениями, должны
читаться как аксиомы или проро¬
чества. «В высшей степени пока¬
зательно, — считает А. Тарасов, —
то, что современные левые стран
метрополии не смогли предложить
никаких стратегий борьбы, кроме
реформистских: борьбы за права
меньшинств, за женское равнопра¬
вие, за права иммигрантов и бездо¬
мных, в защиту окружающей среды
и т.п., то есть предложили действия,
направленные на частичное улуч¬
шение капитализма (что позволяет
сделать капитализм привлекатель¬
ным для большей части людей и,
57
Левая политика» Ns 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
таким образом, уменьшить число
борцов за социализм), а не на уни¬
чтожение его. Все это, разумеется,
совершенно не опасно для власти
капитала». Позволим себе не со¬
гласиться. Если логика развития
современного капитализма по¬
рождает упомянутые выше обще¬
ственные артефакты, то именно
борьба за права бездомных на жи¬
лье, студентов и школьников — на
образование, женщин — на равно¬
правие в семье, иммигрантов — на
равные трудовые права и приводит
к осознанию ими всеми на конкрет¬
ных примерах пагубности такого
общественного строя в целом. Это
и есть главная опасность для ка¬
питалистических элит, так как в
этом случае им противостоит не
узкая группа «профессиональных
революционеров» или путчистов, а
широкие социальные слои. Что же
касается реформизма, то он пред¬
ставляет собой не методы борьбы
сами по себе, а компромисс между
капиталистами и их оппонентами.
Вроде бы это хрестоматийно.
Атакуя современный «альтер-
глобализм», тов. Тарасов также не
изрекает никаких откровений. Да,
безусловно, левые в России, в том
числе участники социальных фору¬
мов, во многом осознают его, мягко
говоря, противоречивую природу.
Однако мы далеки от того, чтобы
видеть один только негатив в уча¬
стии российских левых в движе¬
нии социальных форумов. На наш
взгляд, замкнутость, маргиналь¬
ность, национализм, свойственные
российским левым в 90-е годы, таи¬
ли в себе не меньше опасностей,
одна из которых — это соблазн
конструирования далеких от дей¬
ствительности и от исторических
фактов мифологем. Социальные
форумы дали российским активи¬
стам невиданные ранее возможно¬
сти живого общения, возможности
своим глазами увидеть спектр ми¬
ровой левой — от реформистской
до радикальной составляющей, а
также возможности понять методы
работы институтов империализма
с левым и протестным движением.
К слову сказать, именно на соци¬
альных форумах активисты из СНГ
увидели и представителей латиноа¬
мериканской герильи и узнали, что
субкоманданте Маркос вполне впи¬
сался в «альтерглобализм», несмо¬
тря на годы партизанской войны на
юге Мексики.
58
Заплыв на чугунных
ломах
Партийная критика «Мировой революции-2»
Александр Тарасов
Сам я не планировал никакой дис¬
куссии по «Мировой революции-2».
Во всяком случае, в России. Дискус¬
сию инициировал Борис Кагарлиц¬
кий. За что я ему благодарен: эта
дискуссия вдруг оказалась очень
полезной для понимания, что тво¬
рится в головах российских левых.
Все известные мне отклики, кро¬
ме одного — беспартийные. В каж¬
дом случае они поэтому разнород¬
ны, несводимы, видимо, ни к общим
принципам, ни к общей, заранее
предсказуемой, логике. По каждо¬
му надо разбираться отдельно, чего
нельзя сделать быстро (то есть уже
в текущий номер) и качественно.
Единственное исключение — от¬
клик Марка Васильева, воспроизво¬
дящий классическую партийную (в
данном случае троцкистскую) точку
зрения. Здесь всё понятно, потому
что всё предсказуемо.
М. Васильев начинает с того,
что излагает часть моих тезисов
и — это типично для современных
троцкистов — излагает выборочно
(что он не заметил, не понял или не
захотел заметить, он опустил). Кро¬
ме того, и изложенные тезисы даны
в неверном порядке. Сначала бы
надо изложить более важные, а уж
затем — менее. Например, то, что
«первый мир» превратился в кол¬
лективного эксплуататора «третье¬
го мира» (то есть что «третий мир»
стал «мастерской планеты», а «пер¬
вый мир» — «богатыми кварталами
планеты »),—фактор более важный,
чем то, что метрополия в сырьевом
отношении зависит от периферии.
Эту зависимость, в случае крайней
нужды, можно резко уменьшить —
но тогда резко обострятся классо¬
вые противоречия внутри метропо¬
лии («первого мира»). Собственно,
на это и нацелена предполагаемая
стратегия. Поскольку только в этом
случае в революционный процесс
можно вовлечь и «первый мир»
тоже. И, кстати, «перераспределе¬
ние производств» (как это назвал
М. Васильев) началось вовсе не
«с наступлением глобализации»,
этот процесс идет с середины 70-х
годов, когда ни о какой глобализа¬
ции никто и не заикался. Наоборот,
глобализация (создание подлинно¬
го единого мирового рыночного хо¬
зяйства) явилась следствием этого
(и сопутствующих ему) процессов
(отмеченной еще Марксом интерна¬
ционализации мирового капитали¬
стического хозяйства).
Я поражен тем, что троцкист
Васильев не способен отличить
буржуазное государство от нации,
что для всякого марксиста абсур¬
дно. Не менее этого я поражен
тем, что Васильев провозглашает
меня скрытым приверженцем на¬
цистской демагогии Роберта Лея,
доказывавшего, насколько я знаю,
что «вся германская нация» была
59
Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
по условиям Версальского мира
«пролетаризирована» «еврейской
плутократией, управляющей так на¬
зываемыми демократиями», и что в
нацистской Германии — впервые в
мире — была преодолена классо¬
вая борьба. Это сравнение я считаю
прямым оскорблением — не только
потому, что Лей был нацистом, но и
потому, что он был известным пар¬
тийным дурачком, специалистом по
разведению кроликов, искренне ве¬
рившим каждому слову фюрера, что
сначала обеспечило ему карьеру, а
затем привело к самоубийству.
Не менее дико то, что М. Васи¬
льев приписывает мне представле¬
ние об идентичности взглядов Мао и
Че. Это — негодный прием. В тексте
этого нет. Там Мао вообще ни разу
не упомянут. Кроме того, «Мировая
революция-2» — не изолирован¬
ный текст, а продолжение других
работ, с которыми он находится
в неразрывной концептуальной
связи, в частности, с «Наследием
Мао для радикала конца XX — на¬
чала XXI века»1. И если бы М. Ва¬
сильев элементарно не поленился
заглянуть в «Наследие Мао», он
бы узнал, что я вообще не считаю
Мао марксистом и могу обосно¬
ванно доказать, что маоизм — это
вариант мелкобуржуазного (кре¬
стьянского) уравнительного со¬
циализма, лишь прикрывающийся
марксистской терминологией. То
есть, М. Васильев приписывает
мне чужие взгляды. А заодно де¬
лает вид, что не понимает, что для
меня маоистская теория «наций-
пролетариев» и «наций-буржуа» —
бред, так как в ней совмещено не¬
совместимое — классовый подход
и бесклассовый подход.
Мне дико, что М. Васильев на¬
ходит у меня какой-то «цивилизаци¬
онный подход». Всё, что я думаю о
«цивилизационном подходе», я на¬
писал в материале «Молодежь как
объект классового эксперимента.
Статья вторая. “Обновление гума¬
нитарного образования”: молодым
“промывают мозги” и навязывают
новую идеологию»2. Можно по¬
читать и убедиться, что я являюсь
противником и даже осмеятелем
«цивилизационного подхода».
М. Васильев приписывает мне
провозглашение герильи «само¬
целью». Почему — непонятно. Из
всех моих текстов следует, что
это — лишь метод, не более того.
Какого черта я переводил статью
Че Гевары «Партизанская война
как метод» (где это четко сказано)
и в переводе специально усилил
это положение (написал, чтобы из¬
бежать сомнений, что «эта форма
борьбы (герилья. — А.Т.) является
всего лишь методом»3, хотя у са¬
мого Че это место дано не с такой
определенностью: «esta modalidad
de lucha es un mtodo»4), если теперь
M. Васильев приписывает мне пря¬
мо противоположный взгляд?
Более того, Васильев просто не
понимает, что я пишу. Я пишу о
«территориях непрозрачности» как
об одном из условий успешного
захвата власти революционными
силами, а он мне задает вопрос: а
почему потом, спустя 35—40 лет (в
Китае) или 20 лет (в Анголе, Мо¬
замбике) вводится капитализм? А
потому, дорогой М. Васильев, что
это разные вещи: успешный захват
власти (о чем я пишу) и эволюция
суперэтатистских государств после
краха Восточного блока. То, о чем
говорит Васильев, — это законо¬
мерный конец сталинской модели.
Нужно быть либо сталинистом, либо
(как обычно у троцкистов) сильно
зацикленным на сталинизме, чтобы
думать, что ничего, кроме стали¬
низма, получиться не может.
М. Васильева, похоже, раздра¬
жает само слово «герилья», так как
«правильные» французские троц¬
60
Заплыв на чугунных ломах
«Левая политика» № 10-11
кисты (Глюкштейн, например) о ней
не говорят. Он не понимает, поче¬
му вообще я использую именно это
слово. А потому, что выгода пози¬
ции партизанского отряда (или под¬
полья) — в непрозрачности для про¬
тивника, непрозрачности, которая
позволяет революционерам (более
слабой стороне) использовать фак¬
тор внезапности. Внезапность же —
огромное преимущество в бою. То
есть я говорю — и уже давно5 — о
зонах автономии. Поскольку троц¬
кисты «первого мира», позицию
которых и озвучивает М. Васильев,
заняты реформистской работой, их
не беспокоит, что их деятельность
целиком прозрачна для буржуаз¬
ных спецслужб. Они же ничего про¬
тивозаконного не делают. То есть
безопасны для капитализма. Но
поскольку, будучи реформистами,
они почему-то себя именуют «рево¬
люционерами», их, конечно, очень
раздражает, когда кто-то указывает
им на их реформизм.
Вот и М. Васильев в раздражении
пытается всех убедить в том, что
если я написал «стратегия мировой
революции как мировой партизан¬
ской войны», стало быть, я думаю,
что все должны бегать в джунглях
с автоматами. Что за глупость! В
материале четко сказано, что речь
идет о создании зон автономии (в
идеале — выпадении из капитали¬
стического мира стран революци¬
онной суперэтатистской диктатуры,
устанавливающих между собой
горизонтальные контакты), зон,
которые могут нарушить пути снаб¬
жения и пути сообщения мирового
капитализма и отсечь метрополии
от источников сырья (планетарных
«баз снабжения» империализма).
Это — именно партизанская стра¬
тегия, никакая другая, так как стра¬
тегия большой войны («герры», а
не «герильи») совершенно иная:
это стратегия фронтальных стол¬
кновений, массированного разру¬
шения хинтерланда противника (с
воздуха, например) и, наконец, за¬
хват территории врага.
Я поражен, что троцкист М. Ва¬
сильев занимается восхвалени¬
ем провалившихся анархистских
революционных экспериментов
— Парижской Коммуны и «ком¬
мун Арагона». Какое позорище
устроили анархисты из Парижской
Коммуны и сколько жизней это
стоило парижским рабочим — об
этом я написал в статье «Мать
беспорядка»6. О тоталитарно-
уголовно-паразитическом опыте
«коммун Арагона» советую по¬
читать большую подробную рабо¬
ту Кивы Майданика «Испанский
анархо-синдикализм в первый пе¬
риод национально-революционный
войны 1936-1939 гг.»7.
М. Васильев находит у меня
то, чего у меня нет: а именно, что
революционные суперэтатист¬
ские государства «сами по себе»
(как он написал) «станут зонами
социально-экономических и куль¬
турных антикапиталистических экс¬
периментов». Где это я писал «сами
по себе»? Не сами по себе — а в
результате сознательной целена¬
правленной политики революцион¬
ного руководства и революционных
масс'. На основе изучения негатив¬
ного опыта Октябрьской и других
суперэтатистских (этатистских)
революций — и беспощадного уни¬
чтожения малейших ростков тер¬
мидорианского перерождения. И
никакого «диалектического» скачка
(как это мне приписывает М. Васи¬
льев) от суперэтатизма (этатизма-Ш,
этатизма индустриального способа
производства) к социализму (комму¬
низму) — а только этот строй может
быть безгосударственным — я не
предполагаю. Никакого социализма
не может быть до тех пор, пока ка¬
питализм и индустриальный способ
61
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
производства не будут ликвидиро¬
ваны во всем мире. Это надо сказать
прямо — и не рассказывать стали¬
нистских сказок о «социализме в
одной, отдельно взятой стране» и
«земном рае и росте благосостоя¬
ния». Поэтому и социализм — дело
отдаленного, постиндустриально¬
го будущего, а дело победившего
революционного суперэтатизма
(этатизма-Ш) — это заложить ма¬
териальные, культурные и психо¬
логические основы для будущей
социалистической революции. В
какой форме произойдет эта рево¬
люция (революция против суперэта¬
тизма, этатизма-Ш) — я не знаю, и не
мое дело знать. Сама общественная
практика выяснит это — и случится
это много позже нашей с М. Васи¬
льевым смерти (если, конечно, левые
догматики — в том числе троцкисты
— своим догматизмом не сделают
всё возможное для того, чтобы макси¬
мально помешать совершению анти¬
буржуазных революций, — и дело
дойдет до исчерпания капитализ¬
мом природных запасов планеты;
а на разграбленной планете, конеч¬
но, никакого коммунизма — кроме
разве что казарменного — быть
не может).
М. Васильев, выступая в защиту
буржуазной академической науки,
пишет: «Безусловно, ни научные
конференции, ни военные действия
партизан сами по себе социальных
революций не порождают». А вот и
нет. Научные конференции — да,
не порождают. А вот «военные дей¬
ствия партизан» явились стартом
социальных революций в Югосла¬
вии, Албании, Китае, Алжире, Вьет¬
наме, Лаосе, Камбодже, Анголе,
Гвинее-Бисау, Мозамбике, Эфио¬
пии, Никарагуа, на Кубе и совсем
недавно, у нас на глазах, в Непале.
Стыдно этого не знать. Не все из
этих революций оказались завер¬
шенными, не все в конечном итоге
удачными. Но это —другой вопрос.
Ссылка на слова Маяковского и во¬
все смешна, так как в этих словах
справедлива только первая часть, а
вот вторая, как все могут легко за¬
метить — из области желательного,
а не действительного.
«Думается, Первый Интерна¬
ционал на своих первых съездах
походил на научные конференции
больше чем на партизанскую гери-
лью», — пишет далее М. Васильев.
Ну-ну. В свое время усилиями В.В.
Адоратского были изданы протоко¬
лы некоторых съездов I Интернаци¬
онала. Так вот, если не ссылаться
на «думается», а читать протоколы,
мы обнаружим, что все заседания
I Интернационала были либо ми¬
тингами, либо бюрократическими
совещаниями, но ни в коем случае
не научными конференциями. При
основании I Интернационала во¬
обще, как утверждает Анри Толен,
присутствовало 2 тысячи человек!8
А Маркс писал так: «Зал собрания
был битком набит публикой (потому
что теперь, очевидно, начинается
возрождение рабочего класса)...»9
А еще там — это, конечно, типично
для научных конференций — «хор
немецких рабочих, выступающий
безвозмездно, превосходно испол¬
няет две патриотические песни»!10
На конгрессах и конференциях I
Интернационала бушевали стра¬
сти, плелись интриги, произноси¬
лись пламенные речи, выдвига¬
лись взаимные обвинения, одних
исключали, другие уходили сами,
принимались громогласные и «под¬
рывные» резолюции — словом, это
были политические митинги, а не
научные конференции: к науке это
всё отношения не имело11. Или же
(в том числе и на заседаниях Гене¬
рального совета) решались сугубо
практические вопросы, типичные
для политических организаций: вы¬
боры руководящих органов, вопро¬
62
Заплыв на чугунных ломах
«Левая политика» № 10-11
сы финансирования, распростране¬
ния изданий, принятие деклараций,
воззваний, официальных «партий¬
ных документов», принятие новых
членов и групп и т.п. — вплоть до
такого типичного для научных кон¬
ференций вопроса, как разработка
и воплощение в жизнь плана по за¬
хвату газеты «Beehive»12.
Работа I Интернационала по по¬
нятным причинам не могла быть по¬
хожей на герилью, но ничего хоро¬
шего в этом нет: сколько сил было
потрачено впустую, на бесплод¬
ные дебаты, на борьбу фракций
и амбиций, на попытки заставить
работать разных самовлюблен¬
ных и напыщенных говорунов — и
кончилось это вынужденным са-
мороспуском I Интернационала!
Опыт I Интернационала — опыт
безусловно неудачный. Только
приверженцы безусловно неудач¬
ного IV Интернационала могут на
это ссылаться как на положитель¬
ный пример. Это, видимо, что-то
психологическое...
Я с глубоким уважением отно¬
шусь к праву троцкиста М. Василье¬
ва защищать буржуазные академи¬
ческие структуры. Но я был бы ему
очень благодарен, если бы он мне
сказал, в какой буржуазной ака¬
демической структуре работали К.
Маркс и Ф. Энгельс, В. Ленин и Л.
Троцкий, Ф. Кастро и Э. Че Гевара,
К. Фонсека и Д. Ортега, Мао и Хо, А.
Кабрал и А. Нето — то есть те, кто
заложил основы марксистской тео¬
рии, и те, кто руководил успешными
антибуржуазными революциями.
Мне действительно интересно.
Еще мне интересно, почему М.
Васильев уверен, что все левые —
дебилы и не способны учиться на
опыте предшествующих революций
и предыдущих поколений. Что они
фатально обречены на те же ошиб¬
ки и ту же судьбу, что и, например,
российские большевики. Это, про¬
стите, идеализм. Историю творят
люди, наделенные разумом.
Мысль М. Васильева о том, что
борьба за частные улучшения капи¬
тализма (за право безработных на
жилье, учащихся на образование,
женщин на равноправие в семье и
иммигрантов на равные трудовые
права) приводит к «осознанию ими
всеми на конкретных примерах па¬
губности такого общественного
строя в целом», я оставляю цели¬
ком на совести автора. Осознание
несовершенства общественного
строя не означает присоединения к
сознательной борьбе против этого
строя. Описанные Васильевым при¬
меры предполагают индивидуаль¬
ные стратегии успеха: бездомный
может получить жилье (например,
в обмен на обещание «стучать»),
учащийся — образование (в обмен
на лояльность), женщина может
вообще уйти из семьи, иммигрант
— натурализоваться. При чем тут
революция? Почему это вообще
«противостояние капитализму ши¬
роких социальных слоев»? Почему
бегство человека из страны, где
он не может найти работу на ка¬
питалиста, в страну, где он может
найти такую работу, — это борьба
с капитализмом? Почему конфликт
жены с патриархально настроен¬
ным мужем или желание учащегося
получить буржуазное образование
в буржуазном учебном заведении
по максимально выгодной для себя
экономической схеме — это борьба
с капитализмом? Какой феериче¬
ский антимарксистский хаос царит
в головах российских троцкистов!
Но поскольку это партийная ли¬
ния — все троцкисты в «первом
мире» именно этим и занимают¬
ся — она вне критики. А если кто
критикует — ему надо дать отпор.
Как скучно!
Реформизм — это действи¬
тельно, как справедливо написал
63
Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
М. Васильев, «компромисс между
капиталистами и их оппонентами.
Он только забыл добавить: в рам¬
ках сохранения капитализма. Это
именно то, чем заняты троцкисты в
«первом мире».
Васильев говорит по сути сле¬
дующее: опытным путем доказано,
что чугунный лом не плавает, а не¬
изменно тонет в воде. Но мы все
равно должны продолжать плавать
на чугунных ломах, потому что за¬
падные троцкистские товарищи
уверены, что это правильно.
Троцкизм мертв. Изучать теорети¬
ческое наследие Троцкого (и других
троцкистских теоретиков, того же Эр¬
неста Манделя, например), безуслов¬
но, необходимо, чтобы на основе и
этого тоже наследия строить новую
революционную теорию. Изучать ор¬
ганизационный опыт мирового троц¬
кизма тоже необходимо — но с со¬
всем иной целью: чтобы научиться на
основе этого провального опыта ни в
коем случае его не повторять, чтобы
отвергнуть его раз и навсегда.
Я в принципе отрицаю право
троцкистов критиковать опыт
успешных антибуржуазных рево¬
люций, совершенных герильерос,
потому что такое право есть лишь у
тех, кто либо сам совершил успеш¬
ную антибуржуазную революцию
(каким-то другим методом), либо
у тех, чьи методы еще не опробо¬
ваны. Но не у троцкистов, которые
за без малого сто лет своего суще¬
ствования не могут похвастаться ни
одной успешной революцией.
И уж совсем нелепа защита «ан¬
тиглобализма» только потому, что
«антиглобализм» дал возможность
российским левым потусоваться сре¬
ди левых западных, лично поездить
по заграницам. «Свойственные рос¬
сийским левым в 90-е годы» «зам¬
кнутость, маргинальность, нацио¬
нализм» от этого никуда не делись,
вопреки заявлениям М. Васильева:
каждая секта по-прежнему — секта,
все вместе по-прежнему — маргина¬
лы, сталинисты по-прежнему — на¬
ционалисты.
Отдельно о языках. Наши ле¬
вые привыкли чуть что — писать в
страны метрополии о своих планах
и «достижениях» (которых нет), по¬
скольку деньги — в метрополии.
Это — отражение ничтожности на¬
ших левых. Но зачем же делать
из такой патологической ситуации
культ? Более того, финансовая за¬
висимость от метрополии не явля¬
ется основанием для демонстрации,
как у М. Васильева, пренебрежения
к индейцам-кечуа и папуасам Но¬
вой Гвинеи. Я мог ожидать такого
расизма и европоцентризма от ста¬
линиста, но чтобы прочитать это у
троцкиста! Это что же, народы «тре¬
тьего мира», не говорящие на евро¬
пейских языках — недочеловеки,
так получается? А знает ли М. Васи¬
льев, что самый распространенный
язык в мире — китайский? На нем
говорит 1 млрд 213 млн человек. А
на арабском говорит 442 млн. А на
хинди — 336 млн. На бенгальском
— 207 млн. На других языках Индии
(считая только те, на которых гово¬
рит больше 10 миллионов, то есть
на телугу, маратхи, тамильском и
т.п.) — свыше 590 млн. Кстати, на
любимом М. Васильевым француз¬
ском языке говорит лишь 78 млн че¬
ловек. Я поражен таким расистским
высокомерием. Надо бы об этом во
Францию написать...
Васильев гордо говорит, что ран¬
ний Коминтерн не боялся, напри¬
мер, того же французского языка.
Да, не боялся. Ну и где результат?
Где пролетарская революция, сбро¬
сившая иго капитала во Франции?
Хорошо, пусть не во Франции — в
Бельгии? Пусть только во фран¬
цузской Швейцарии? Хотя бы в
Люксембурге? В Монако, на худой
конец!!!
64
Заплыв на чугунных ломах
«Левая политика» № 10-11
И уж совсем антинаучно сравни¬
вать Коминтерн, за которым стоя¬
ла многомиллионная Россия, где у
власти были большевики, с сегод¬
няшними российскими левыми, ко¬
торые не то что не стоят у власти, а
напротив, сидят глубоко в заднице!
В отличие, кстати, от презираемых
Васильевым индейцев-кечуа.
Кстати, мне странно читать, что
советская номенклатура в целом
не владела иностранными язы¬
ками. Если отдельные высокопо¬
ставленные чиновники не владели
— у них были чиновники рангом
помельче, которые им всё пере¬
водили. И ссылка на непальских
маоистов смешна. Я тоже явля¬
юсь подписчиком этой рассылки.
И потому вижу, что на английский
непальские маоисты переводят
только то, что они хотят сообщить
«внешнему миру». И лишь с боль¬
шим опозданием,например, из ин¬
тервью с Бабурамом Бхаттараем13,
«внешний мир» может узнать, что,
оказывается, для внутрипартий¬
ного (и внутрипартизанского) по¬
требления руководители партии
озвучивают нечто иное. Кстати,
правильная стратегия.
М. Васильев назвал свою статью
«Куда зовет российских левых тов.
Тарасов?» Смешно. Никуда я таких
российских левых, как М. Васильев,
не зову. Ибо я честно написал, что
Россия (и другие постсоветские
страны) присоединятся к мировому
революционному процессу послед¬
ними из стран капиталистической
периферии.
По-моему, написано предельно
ясно — яснее некуда. Конечно, сам
М. Васильев может думать, что он
проживет еще сто лет — и будет
вечно молод, моложе, чем сейчас.
Сомневаюсь.
А почему антибуржуазные ре¬
волюции будут этатистскими, могу
сказать. Потому что переход к соци¬
ализму — это не переход от одного
классового общества к другому и от
одного варианта частной собствен¬
ности на средства производства
к другому, а переход к бесклассо¬
вому обществу, основанному на
общественной собственности. И
подобно тому, как нигде в мире не
удалось перейти от доклассового
общества с общей собственностью
к классовому с частной, минуя
этатизм (этатизм-l, который часто
ошибочно называют «азиатским
способом производства»), так ни¬
где в мире невозможен — по тем же
причинам — и обратный процесс. И
то, что везде — вопреки желанию
самих революционеров — возникли
однотипные этатистские (суперэ¬
татистские) режимы, говорит, что
процесс этот — объективный и не¬
избежный.
И последнее. М. Васильев сету¬
ет на «аксиоматичность» текста.
Марк, это доклад. Он предполагает
краткую форму (поскольку ограни¬
чен во времени) и не предполагает
уснащенность сносками (поскольку
их нельзя воспроизвести в устной
речи). Увы.
10-17 декабря 2009
Примечания
1. http://radical-xxi.narod.ru/mao.htm
2. Свободная мысль-ХХ1, 1999, № 11. С. 36-56 (особо см. С. 40-52); 2000. Ns 1.С. 48-68
(http://saint-juste.narod.ru/lu-gun.htm).
3. Че Гевара Э. Статьи. Выступления. Письма. М., 2006. С. 330.
4. Che Guevara Е. Escritos у discursos. V. 1. La Habana, 1977. P. 203.
65
«Левая политика» № 10-11
ТЕОРИЯ И ДИСКУССИЯ
5. См., например, интервью «Оппозиция, сопротивление, революция» в газете «Что де¬
лать?» (вып. 6) (http://saint-juste.narod.ru/talk_tarasov.htm).
6. Неприкосновенный запас. 2009. Ns 5 (http://www.nlobooks.ru/rus/nz-
online/619/1542/1547/)
7. Из истории освободительной борьбы испанского народа. Сборник статей. М., 1959.
С. 157-239.
8. Основание Первого Интернационала. Сентябрь-ноябрь 1864 г. М., 1934. С. 61.
9. Там же. С. 51.
10. Там же. С. 8.
11. См., например: Базельский конгресс Первого Интернационала. 6-11 сентября 1869
г. Л., 1934; Лондонская конференция Первого Интернационала. 17-23 сентября 1871
г. М., 1936.
12. Основание Первого Интернационала. С. 74.
13. http://www.wprmbritain.org/?p=926
66
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
Время колокольчиков1
Евгений Зонов
Что ж теперь, ходим вкруг да около,
На своем поле, как подпольщики?
Если нам не отлили колокол,
Значит здесь —
время колокольчиков.
Александр Башлачев
Этот текст — своего рода сочи¬
нение на заданную тему, сфор¬
мулированную примерно так:
«Перспективы формирования ре¬
волюционной ситуации в совре¬
менной России». Такая дискуссия
в левых кругах идет уже не первый
год, и уже можно сделать из нее
некоторые выводы и обобщения.
Постараюсь выразить, прежде все¬
го, собственное видение предмета,
приведя, впрочем, ряд положений,
высказанных другими участни¬
ками обсуждения на Рабкор.ру, с
которыми согласен. Естественно,
я буду отстаивать свою точку зре¬
ния и в дальнейшем, но к возра¬
жениям и поправкам, основанным
на рациональной аргументации, не
останусь безразличен.
Итак, наличествует ли на сегод¬
няшнем постсоветском простран¬
стве революционная ситуация или
хотя бы предпосылки для ее раз¬
вития? Понятно, что для нас это
не просто теоретический вопрос.
Чтобы не заниматься голословны¬
ми заклинаниями, целесообразно
оттолкнуться от классической фор¬
мулировки, изложенной в работе
Ленина «Крах II Интернационала»:
«Каковы, вообще говоря, призна¬
ки революционной ситуации? Мы
наверное не ошибемся, если укажем
следующие три главные признака:
1) Невозможность для господ¬
ствующих классов сохранить в не¬
измененном виде свое господство;
тот или иной кризис “верхов”, кри¬
зис политики господствующего
класса, создающий трещину, в ко¬
торую прорывается недовольство
и возмущение угнетенных классов.
Для наступления революции обычно
бывает недостаточно, чтобы “низы
не хотели”, а требуется еще, чтобы
“верхи не могли” жить по-старому.
2) Обострение, выше обычно¬
го, нужды и бедствий угнетенных
классов.
3) Значительное повышение, в
силу указанных причин, активно¬
сти масс, в “мирную” эпоху дающих
себя грабить спокойно, а в бурные
времена привлекаемых, как всей
обстановкой кризиса, так и сами¬
ми “верхами”, к самостоятельному
историческому выступлению».
Классическая ленинская триа¬
да признаков известна более чем
широко, и вроде бы никто из при¬
верженцев различных трактовок
марксизма пока не пытался ее
принципиально опровергнуть. До¬
пускаю, что какое-либо фундамен¬
тальное теоретическое возраже¬
ние могло исходить от кондовых
социал-демократов, но у них сама
мысль о революции вызывает стой¬
67
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
кое неприятие и всяческие «ритуа¬
лы изгнания Ктулху», поэтому их
воззрения на этот счет оставим за
рамками рассмотрения. Примем ле¬
нинскую формулировку в качестве
отправной точки, общей для боль¬
шинства левых. После чего приме¬
ним эти обобщенные положения к
нынешней российской конкретике.
Прежде всего, имеет ли ме¬
сто сегодня, в 2009 году, кризис
российских верхов? Как говорил
товарищ Сухов, «это вряд ли». На¬
против, мы являемся свидетелями
завершения формирования самого
обычного буржуазного парламен¬
таризма с основной опорой в виде
правоцентристского «ЕдРа» и, об¬
разно выражаясь, контрфорсами из
КПРФ (которую даже «левой рукой
правых» называть некорректно)
и популистской «Справедливой
России», тогда как прочие партии
представляют собой не более чем
реликты ельцинской декоративной
многопартийности. Так или иначе,
отечественная буржуазия пред¬
ставлена в российском парламен¬
те во всем своем многообразии,
и противоречия между теми или
иными ее группировками носят не¬
принципиальный и эпизодический
характер. В самом деле, нужно об¬
ладать очень буйной фантазией,
чтобы какого-нибудь рассматривать
Ходорковского в качестве знамени
реального массового протеста, как
грезится деятелям из «Другой Рос¬
сии». Не выйдет из него нового Ми¬
рабо, сколько ни старайтесь.
В общем, на сегодняшний день
«верхи могут». Тогда, может быть,
«низы не хотят»? В определенной
мере, конечно, не хотят, как и все
18 лет с момента открытой рестав¬
рации капитализма в РФ (можно
долго дискутировать на тему, ка¬
ким был общественный строй в
СССР, но капиталистическим он
не был, если только не трактовать
это понятие расширительно вплоть
до утраты изначального смысла).
Во всяком случае, массовый про¬
тест не достигает даже уровня 1998
года, когда иные аналитики говори¬
ли если не о революционной, то хотя
бы о предреволюционной ситуации.
Тем более не наблюдается ничего
сопоставимого с активностью трудя¬
щихся периода 1989-1990 годов (да,
увы, не абстрактных ельцинистов, а
именно трудящихся, из песни слова
не выкинешь; впрочем, кто эту ак¬
тивность направлял — вопрос от¬
дельный). Поэтому приходится кон¬
статировать: нежелание низов жить
по-старому носит пока довольно-
таки пассивный характер.
А как у нас обстоят дела с «обо¬
стрением, выше обычного, нужды
и бедствий угнетенных классов»?
Скажем прямо: рутинно. Нужда и
бедствия населения обострились
одномоментно и ощутимо в нача¬
ле 90-х, не вызвав критических для
новоявленной буржуазной власти
потрясений. С тех пор они ни шат¬
ко ни валко нарастают уже который
год, но порождают лишь эпизодиче¬
ские, в основном локальные акции
протеста, позволяющие в лучшем
случае отсрочить очередной пово¬
рот закручиваемых гаек. Гораздо
больше «угнетенные классы» оза¬
бочены вопросами собственного
выживания. Впрочем, если бы нуж¬
да и бедствия сами по себе были
необходимым и достаточным усло¬
вием, та же Африка превратилась
бы в арену поистине перманентной
революции...
Исходя из сказанного, неудиви¬
тельно, что «значительного повы¬
шения... активности масс» не про¬
исходит. При таких предпосылках,
естественно, на данный момент ни
в РФ, ни в любой другой из бывших
советских республик не может быть
речи о способности революционно¬
го класса на революционные массо¬
68
Время колокольчиков
«Левая политика» № 10-11
вые действия, достаточно сильные,
чтобы сломить (или надломить)
старое правительство, которое ни¬
когда, даже и в эпоху кризисов, не
«упадет», если его не «уронят». Тем
самым лишний раз проявляется
беспочвенность наивных надежд на
то, что текущий кризис сам по себе
приведет к краху капитализма. Ко¬
нечно, «проходит жизнь, и все труд¬
нее ждать...», но что есть, то есть.
После такого, не слишком обна¬
деживающего вывода уместно бу¬
дет задаться вопросом о причинах
сложившегося положения. В про¬
тивном случае получится еще одна
поверхностная констатация, кото¬
рыми и без того нас пичкают так
называемые аналитики из СМИ, от
которых анализа-то и не приходит¬
ся ждать.
Прежде всего, хотелось бы
напомнить известный афоризм
Людвига Больцмана: «Нет ничего
практичнее хорошей теории». К
рассматриваемой теме это имеет
самое непосредственное отноше¬
ние. С моей точки зрения, на дан¬
ный момент мы не располагаем
адекватной существующим усло¬
виям революционной теорией. Да,
есть ряд достоверно выявленных
закономерностей, которые образу¬
ют учение, называемое марксиз¬
мом. Но проблема заключается
в том, чтобы 1) адаптировать их к
реалиям сегодняшнего дня, что и
было в свое время проделано Ле¬
ниным применительно к России на¬
чала XX века; 2) развить марксизм
путем осмысления с соответствую¬
щей точки зрения тех исторических
факторов, влияние которых не учи¬
тывалось прежними теоретиками.
Разумеется, легко высказать
это пожелание, осуществить его на
практике очень непросто. Тот же
Ленин в свое время заслужил нема¬
ло обвинений в отходе от «незыбле¬
мых» канонов того, что в ту эпоху
понималось европейской социал-
демократией как ортодоксальный
марксизм. Впрочем, не нужно да¬
леко ходить; все эти господа давно
умерли, но дело их живет — некото¬
рое время назад один из коммента¬
торов на Рабкор.ру выдвинул тезис
об антимарксистской природе ле¬
нинизма, противопоставив послед¬
нему соглашательскую политику
социал-демократов как единствен¬
но разумную, позволившую якобы
избежать «эксцессов»...
Еще одна сложность состоит в
крайне слабом знакомстве многих
(если, увы, не большинства) рос¬
сийских левых с теоретическим на¬
следием предшественников (вспом¬
ним «Я видел дальше, поскольку
стоял на плечах гигантов» Ньюто¬
на). В итоге появляются довольно
курьезные представления, наподо¬
бие того, что ни буржуазии, ни про¬
летариата в традиционном смысле
в современной России якобы нет, а
место наемного труда занимает не¬
кое непонятное «служение». Автор
этого «сенсационного открытия»
почему-то воздержался от даль¬
нейшего развития своей мысли,
которое неизбежно привело бы к
представлению о том, что живем
мы не в капиталистическом обще¬
стве, а в каком-то доселе неописан¬
ном, и что вообще «умом Россию
не понять». Печальную роль играет
и субъективный, эмоционально на¬
сыщенный (следовательно, априор¬
но ненаучный) подход к творчеству
практически всех прежних авторов.
Довольно курьезно все-таки выгля¬
дит левый активист, чуть ли не наи¬
зусть цитирующий Троцкого, при
этом не знакомый с сочинениями
Ленина, а к Сталину относящийся
по принципу «не читал, но осуж¬
даю» (вопрос о сталинизме как
полноправной разновидности марк¬
сизма, существовавшей во вполне
определенных территориальных
69
«Левая политика» Ns 10-11
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
и временных рамках, оставим для
другого раза). В результате сплошь
и рядом выдвигаемые «теоретиче¬
ские новации» оказываются хоро¬
шо (и обычно заслуженно) забы¬
тым старым. При таких условиях,
повторю, «апгрейд» марксизма-как
целостного учения до уровня совре¬
менных требований является весь¬
ма нелегкой задачей. Тем более
что данное учение в нашей стране
не развивалось десятилетиями.
Многие по привычке ожидают, что
новое воплощение революционной
теории придет к нам, как всегда, с
Запада. Увы, знакомство с трудами
западных левых что-то не внушает
оптимизма. Давайте все же чест¬
но признаем, что это не они, а мы
имеем в своей истории опыт прак¬
тического осуществления наиболее
радикальной революции. И пока у
нас наполовину вслепую, методом
проб, ошибок и «тыка» создава¬
лось и эволюционировало первое
некапиталистическое общество,
западные интеллектуалы ломали
копья на тему, какая разновидность
марксизма ортодоксальнее...
По поводу ранее неучтенных
факторов можно говорить много
и разнообразно. В беглой форме
эти вопросы не раз затрагивались
в дискуссиях на Рабкор.ру, и оста¬
ется только сожалеть, что пока их
обсуждение не получило дальней¬
шего развития. Например, один из
участников обсуждения обратил
внимание на то, что при анализе
возможности развития революци¬
онной ситуации в той или иной стра¬
не до сих пор игнорировался такой
фактор, как возрастная структура
населения. Между тем, даже не
вдаваясь в статистические выклад¬
ки, просто оглянувшись по сторо¬
нам и прикинув соотношение отно¬
сительно молодого (потенциально
социально активного) населения
к пожилому, можно сделать впол¬
не определенный прогноз. Другой
пример — определенное снижение
социальной активности советского
народа в 50-е годы можно связать
с последствиями Великой Отече¬
ственной войны. Как ни банально,
погибают во всех войнах, в первую
очередь, не те, кто стремится отси¬
деться... Это и многое другое еще
ожидает подлинного осмысления.
Так или иначе, без адекватной
теории левое движение никогда не
оформится в структуру, способную
осуществить, во-первых, демонтаж
капиталистической общественной
системы, во-вторых, целенаправ¬
ленное построение социалистиче¬
ского общества. Слово «целена¬
правленное» употреблено здесь не
случайно. Прежние общественные
формации складывались в целом
стихийно, но в случае с переходом
к социализму это нереально. «Пу¬
стить дело на самотек» будет в
итоге означать очередную рестав¬
рацию капитализма. Впрочем, это
уже отдельная тема.
В обозримой перспективе можно
ожидать значительных изменений
и по линии действия ранее рассмо¬
тренных объективных факторов.
Например, возрастная структура
населения РФ станет более благо¬
приятной с точки зрения социаль¬
ной активности, хотя бы потому, что
сейчас доживает последние годы
наиболее многочисленное поколе¬
ние пенсионеров, проживших боль¬
шую часть жизни в условиях бес¬
платной медицины, пользования
возможностями развитых фондов
общественного потребления и т.п.
Из нынешних 40-50-летних до пен¬
сионного возраста доживет много
меньший процент... (вообще, тем¬
ная сторона пенсионной системы
с точки зрения человечества как
биологического вида — это тоже
отдельная тема). Так что удельный
вес молодежи в обществе силой
70
Время колокольчиков
[Левая политика» № 10-11
обстоятельств возрастет, а эта ка¬
тегория населения куда легче на
подъем в сравнении с нынешним
среднестатистическим россияни¬
ном. Разумеется, левые должны
будут еще суметь воспользоваться
этим фактором, поскольку жажду¬
щий деятельности молодой человек
может оказаться, выражаясь об¬
разно, как в Красной гвардии, так
и в рядах «чернорубашечников».
А чтобы левая пропаганда и агита¬
ция оказались эффективными, тот
«марксизм будущего», о котором
шла речь ранее, потребуется вы¬
разить в концентрированной пре¬
дельно популярной форме. Исто¬
рический опыт успешной массовой
революционной пропаганды уже
имеется, и он не имеет ничего об¬
щего с сегодняшними ритуальными
заклинаниями в стиле «Рыночным
ценам — рыночную зарплату»...
Далее, можно ожидать углубле¬
ния пока только намечающихся
межимпериалистических противо¬
речий, одним из субъектов которых
является Россия, уже заявившая о
своих претензиях «маленькой по¬
бедоносной войной» против Грузии.
Это гораздо более существенный
аспект, чем может показаться. По¬
требуется новое осмысление такого
фундаментального понятия, как ин¬
тернационализм. С другой стороны,
как уже отмечалось в дискуссии,
потребуется пересмотр отношения
к такой «священной корове» преж¬
него марксизма, как самоопределе¬
ние наций. Кратко говоря, будучи
исторически прогрессивным в рам¬
ках вполне конкретного этапа, оно,
в соответствии с нехитрой диалек¬
тикой, «сменило знак на противо¬
положный», яркой иллюстрацией
чего стала роль пресловутых наци¬
ональных элит, разваливших СССР
в ущерб интересам своих же наро¬
дов. Не удержусь, чтобы повторить:
на самом деле самоопределяются
не нации, а элиты. Можно прогно¬
зировать дальнейшее нарастание
официального госпатриотизма, тем
более что после пропагандистской
вакханалии ельцинской эпохи он
воспринимается как нечто привыч¬
ное и гораздо более импонирующее
массовому сознанию, чем всяче¬
ские «разоблачения тоталитариз¬
ма».
Перечисление «вызовов эпохи»
можно продолжать еще долго, но
я не вижу в этом особого смысла.
Так или иначе, в настоящее время
революционная ситуация в России
объективно отсутствует, «народ
безмолвствует» (тоже по вполне
объективным причинам), но было
бы совершенно антидиалектичным
и попросту глупым провозглашать
такое положение вещей вечным и
незыблемым. Другое дело, что от
самих левых зависит, окажутся ли
они готовы к революционной ситуаг-
ции в будущем и смогут ли восполь¬
зоваться новым шансом построить
общество на основе не конкурен¬
ции, а солидарности. Работать в
этом направлении нужно сейчас,
даже если такая возможность реа¬
лизуется только при жизни наших
внуков-правнуков.
Примечания —
1. Текст опубликован на сайте Рабкор.ру 14.09.2009 (httpyf/www.rabkor.ru/debate/3842.html).
71
Ругать левых
Анастасия Кривошанова
В наше время ругать левых стало
можно. И не просто можно, но даже
модно. Совок, мол, тоталитарии,
консерваторы. Особый случай —
когда левых ругают изнутри, свои
же, причем чем авторитетнее —
тем лучше. Таких критиков высоко
ценят, приглашают всюду, посколь¬
ку люди они чаше всего, умные. И
сидят левые разлива XXI века, вни¬
мая, как их разносят из президиума
и всех видов печатной и электрон¬
ной продукции. И получают от этого
своего рода мазохистское удоволь¬
ствие. Примерно такое же, какое
получали те самые «совки», читая
Зощенко: «Ах, как он верно все под¬
метил, действительно, мы же имен¬
но такие!» Прелесть удовольствия
заключается еще и в том, что мож¬
но во всем покаяться, посмеяться,
всплакнуть — и ничего не сделать,
чтоб изменить ситуацию.
Левых ругают за то, что они не
помнят своих корней в российской
истории, что пока они находятся на
«докружковом этапе», толком ниче¬
го не добьются, что распыляют свои
силы на ненужные проекты, что
бессмысленно обсуждают давно
известные вещи, что цепляются за
наследие, не заглядывая в его суть,
и так далее. Не одна статья была
опубликована, где подробно раз¬
бираются огрехи и промахи левого
движения (которого, как известно,
в России нет). Например, книга А.
Тарасова «Революция не всерьез»,
его же «Коллективный Бенджи
Томпсон», «Шаг вперед» или «День
гнева на одной отдельно взятой
площади» Б. Кагарлицкого, и т.д.
Критические тексты принадлежат
преимущественно левоориентиро¬
ванным авторам. Представители
других флангов до этого анализа не
«снисходят», занимаясь передела¬
ми «влияния».
Время идет. А претензии остаются
теми же. Не стоит ли разобраться, за
что же и как ругать левых — чтобы
они не просто слушали и «побивали
себя плетьми», как во время крестно¬
го хода, например, в средневековой
Франции? Или, может, не ритуально
ругать, а взаимодействовать как-то
по-другому?
Один из наиболее частых камней
преткновения — вопрос практики и
теории. Примирить стороны в этой
дискуссии практически невозмож¬
но. В частности, бытует мнение (и
тут я процитирую известную точ¬
ку зрения), что «реакция — время
теории». С другой стороны, если
сосредоточиться на теории, как
сделать так, чтоб синусоида поли¬
тического развития снова пошла
вверх — прочь от реакционного
периода? Нет сомнения, теория
необходима, но как создать ее без
практики, без попыток и ошибок,
только за счет обсуждений? Учиты¬
вая, что скорость изменений стала
намного выше, чем в конце XIX —
начале XX веков, теория в таком
случае просто отстанет от реаль¬
ности, как зачастую и происходит:
группа еще только обсуждает Ка¬
утского, а в Уругвае — уже пере¬
ворот. Другой вопрос, как отделить
теоретическое наследие, которое
сохранило актуальность от того,
которое пора оставить на книжной
полке — как, безусловно, ценную,
но уже историю? Опять же, одними
72
Ругать левых
«Левая политика» № 10-11
обсуждениями тут не ограничишь¬
ся. Единственным критерием, пола¬
гаю, может стать проверка некоего
подхода (марксистского в целом
или теории рабочего класса как
авангарда революции, например,
в частности) как объяснительного
принципа.
И если теория не может здраво и
адекватно истолковать происходя¬
щее сегодня (например, логически
объяснить, почему массово сокра¬
щенные или находящиеся под угро¬
зой увольнения рабочие на том же
«АвтоВАЗе» до сих пор не захвати¬
ли производство, и, более того, по
приказу сверху — за исключением
независимого профсоюза — выхо¬
дят на митинги против других людей
(автомобилистов), протестующих
против значительного повышения
таможенных пошлин, соглашаясь с
заявлениями начальства, что имен¬
но импорт иномарок лишает «авто-
вазовцев» рабочих мест); если по¬
нятийный аппарат изменился, или
смысл понятий потерялся (тот же
«класс»: кого относить к рабочему
классу, кого — к полумифическому
«среднему» и по каким критериям),
— она, увы, не работает. Например,
не может объяснить, почему кризис,
ударивший по всему населению, не
вызвал массовых протестов даже в
пользу формирования нормальной
системы помощи безработным.
Вернемся к «многострадально¬
му» рабочему классу, который се¬
годня, хоть и только начинает раз¬
виваться в России, как когда-то в
Германии, но изначально находится
в условиях качественно других: ему
есть что терять, и интересы у него
на данный момент скорее эконо¬
мические, социальные и т.д. — но
не четко оформленные политиче¬
ские. Более того, из-за дискреди¬
тации самого слова «политика» для
большинства рабочих и даже про¬
фсоюзных активистов она сейчас
является чем-то отталкивающим и
ничего хорошего не сулящим (поэ¬
тому лучше держаться от политики
подальше). О политизации говорят
единицы — и далеко не всегда они
находят поддержку.
Более того, сомнительно теперь
рассуждать и о классовом созна¬
нии — границы, очерченные более
века назад, размылись. На какие
группы теперь делить население?
Использовать ли экономический
критерий, или необходимо выбрать
другой, или целые кластеры крите¬
риев? Насколько люди сами готовы
идентифицировать себя с этой ка¬
тегорией (или она в массовом со¬
знании обесценилась вместе с «со¬
циализмом» и т.п.?)
Именно на эти вопросы стоит
искать ответ, а не стоять у проход¬
ной с листовками, пугая рабочих
картинками с цепями и страшными
антикапиталистическими лозунга¬
ми. Те немецкие рабочие, которые
устраивали забастовки, хотели из¬
менения этого строя на социализм
или коммунизм. Эти — уже не хотят.
Для них термины времен СССР по¬
теряли смысл, обесценились, стали
ассоциироваться с обманом — как
и любые разговоры о переменах,
социальной справедливости и др.
Рабочие опасаются, что все эти
слова призваны только вытянуть у
них последнее, потому что ничего
не меняется и, видимо, никогда не
изменится: всегда будут бедные и
богатые, на них наживающиеся, по¬
этому лучше просто прожить свой
век и не лезть в «политику». Это
тоже необходимо учитывать, говоря
с людьми, но в большинстве случа¬
ев он не учитывается.
Возвращаясь к вопросу о теории
и практике, мы сталкиваемся с тем,
что участники «левого движения»
довольно четко разделяют себя на
практиков и теоретиков. Более того,
часто эти категории относятся друг
73
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
к другу с изрядной долей презре¬
ния, считая, что противоположная
группа занимается полной ерундой
вместо мировой революции. Подоб¬
ные столкновения возникают как
публично — на семинарах, конфе¬
ренциях, в интернете, — так и в ку¬
луарах. Получается, что левые, те,
кто должен, исходя из своих убеж¬
дений, действовать максимально
свободно от предрассудков, одним
из первых своих шагов на пути к
политике, считают навешивание яр¬
лыков. На конференции микрофон
достается троцкисту — сталинисты
презрительно отворачиваются, за¬
ранее «зная», что скажет человек.
Микрофон достается теоретику —
уличные активисты кривятся и на¬
чинают обсуждать новую акцию.
До тех пор, пока будет сохраняться
взаимодействие с ярлыками, а не с
людьми, проблема останется. Дру¬
гой вопрос, что люди часто начина¬
ют включать «автостереотип» и мак¬
симально соответствовать «роли».
Еще одно: мир начинает объяс¬
няться через клише и цитаты. Ког¬
да заявляют, что нельзя выступать
против повышения пошлин, потому
что «автомобилист — мелкий соб¬
ственник» (буржуй, по-простому), и
в поддержку мультфильма «South
Park», потому что за всей историей
стоят капиталистические игроки,
когда громко осуждаются леваки,
не одевающиеся в стиле то ли сель¬
вы, то ли люберецких окраин — за
то же самое «буржуйство». А при
этом определенная часть тех, кто
выходил защищать мультфильм,
потом выходили с требованиями
наказания чиновников в истории с
браконьерской охотой и против по¬
правок в закон о копирайте. Авто¬
мобилисты поддерживали тех, кто
требовал раскрытия убийства анти¬
фашистского адвоката Маркелова и
журналистки Бабуровой. И дело не
только в массовке: люди из разных
социальных движений и инициатив,
да даже просто пришедшие на не¬
сколько мероприятий, постепенно
образуют некое сообщество, обме¬
нивающееся идеями и начинающее
интересоваться не только своими
локальными проблемами. Опять
же, происходит определенная поли¬
тизация — через разговоры, обсуж¬
дения, «поиск виновных» — вплоть
до быстрого и самостоятельного
выдвижения антиправительствен¬
ных лозунгов и выхода на город¬
ские выборы в качестве отдельного
блока. Не представляя собой зна¬
чимой силы, левые могут работать
именно так — как координаторы,
помощники, консультанты, объяс¬
няя, помогая и собирая вокруг себя
людей, не готовых удовлетворить¬
ся решением конкретной точечной
проблемы.
По мнению тех, кто ставит во
главу угла теорию, на улицу нель¬
зя выходить по двум основным
причинам.
Первая — все равно ничего не
получится. Не дадут, не разрешат,
не продавим, не услышат, примут
за сумасшедших, не заметят и т.д.
В психологии это называется «из¬
бегание неудач» — не пробовать,
чтобы не разочароваться в себе.
Да, действительно, часто тех, кто
выходит на улицу, особенно с тра¬
диционным стягом, с лозунгами
времен XX съезда, принимают то
ли за музейных работников, то ли
за сумасшедших — и рядом с ними
никто не встанет. Еще и милицей¬
ские заграждения усугубят разрыв
между протестующими и прохожи¬
ми. Однако если выходить не для
того, чтобы объяснять друг другу
уже известные вещи, а демонстри¬
ровать прохожим, что локальными
кампаниями можно чего-то добить¬
ся, слушать тех же прохожих, ком¬
ментирующих увиденное, и быть
действительно открытыми (для
74
Ругать левых
«Левая политика» № 10-11
кого, скажу ниже), можно сдвинуть
неповоротливую глыбу «обще¬
ственного мнения» в нужную сто¬
рону. В целом, активность левых
на данный момент, если и может в
чем-то проявляться (помимо тео¬
ретического анализа), так это в ло¬
кальных кампаниях. Очевидно, что
как самостоятельная сила левые не
выступают — эффективны они мо¬
гут быть лишь в объединении и ко¬
ординации социальных движений,
в том, чтобы показать людям цели
за рамками их локальных проблем,
а также помочь эти проблемы ре¬
шить. Когда автомобилисты едут на
митинг антифашистов, а на акцию
против копирайта приходят люди,
вообще мало связанные с интерне¬
том, и в итоге есть результат — это
победа левых. Вопрос имиджа тоже
часто считается постыдным — а
формированию положительного об¬
раза способствуют как раз успеш¬
ные яркие локальные кампании.
Потому что цели на самом деле
намного разнообразнее, чем кон¬
троль над предприятиями. По¬
тому что левый — это тот, кто за
свободу и против стереотипов, за
свободу для нового уровня отно¬
шений и анализа, за решение со¬
циальных проблем, за социальную
ответственность власти и крупных
собственников, за социальные же
гарантии и безопасность, за спра¬
ведливое распределение доходов,
против дискриминации, против
мракобесия, за настоящее участие
граждан в управлении страной —
всего не перечислишь.
Вторая причина, почему-де не¬
чего делать на улице — презрение
к «обывателю», который еще «не
дорос» до понимания просвещен¬
ных революционеров. Эта позиция
строит стену намного выше, чем
могла бы возвести власть с помо¬
щью всей армии своих пиарщиков.
Левые должны помогать искать не
рыбу, а удочку — не давать готовых
ответов, а слушать, что могут ска¬
зать те, кто «внизу». На мой взгляд,
«левое» — это попытка построения
подлинно свободных и человече¬
ских отношений между субъектами,
а не между ярлыками или удобны¬
ми ролями.
Одной статьей не устранить
противостояния теоретиков и прак¬
тиков. Даже не снять этого противо¬
стояния. Но даже в науке новое
открытие рождается по некоему
алгоритму: сначала анализируется
теоретическое наследие, потом вы¬
двигается гипотеза на его основе.
Потом следует эксперимент, прак¬
тика, реальность — гипотеза про¬
веряется на адекватность, приме¬
нимость. И только потом делаются
выводы, причем как прикладные,
так и теоретические.
Это если действовать по науке.
Но иногда есть ситуации, когда, не
отреагировав, можно остаться в от¬
цепленном вагоне. И читать о пере¬
воротах в газетах в запыленном
буфете неизвестного никому полу¬
станка, хоть и в компании близких
товарищей.
Недавно меня спросили, когда
же западные левые смогут получить
от русских новый «ответ», новый
анализ, новый путь? От российских
левых, которые попробовали бута¬
форский рай СССР, которые про¬
существовали в «дикие 90-е» — и
на основе этих уникальных опытов
смогут дать новый импульс миро¬
вому движению. До этого «ответа»
еще очень долго. Начало новому
анализу будет положено, когда ле¬
вые в России откажутся от ширмы
цитат и шаблонов. Когда сменят или
обновят категориальный аппарат,
хотя бы частично. Когда перестанут
искать «рабочий класс» в каждом
сотруднике завода и игнорировать
офисных работников. Когда пере¬
станут бояться выходить со сво¬
75
(Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
им ответом на улицу — в широком
смысле этого слова. Когда не будут
приглашать друг друга на «тусовки»
по старой дружбе, не принимая во
внимание реальную адекватность
коллег по политическим взглядам —
ибо зачастую эти самые взгляды уже
превратились в заклинания, смысл
которых утерян, но повторение по¬
могает ощутить принадлежность к
некой «избранной группе».
Но даже этого мало. Сейчас на¬
столько сложно стало дать четкое
определение «левому» мировоззре¬
нию, настолько часто используется
«левая» риторика, что само понятие
размылось. Сейчас левый — это не
только марксист, не только социа¬
лист, не только тот, кто «чтит заве¬
ты» того или иного исторического
вождя. Наверное, самая общая фор¬
мула «левачества» — это активная
гражданская позиция плюс стрем¬
ление к социальной справедливо¬
сти плюс критическое (не шаблон¬
ное) мышление.
Левые, как и все общество, ба¬
рахтаются в болоте аномии — ста¬
рых ценностей уже, по сути, нет,
новые еще не сформулированы. То,
что было связано с «социализмом»,
либо обесценилось, либо встрои¬
лось в капиталистическую систему,
либо существует в изоляции. Ле¬
вым нечего предложить в качестве
альтернативной модели — и это
тоже огромный пласт проблем. Воз¬
можно, новые левые ценности мож¬
но будет нащупать только через по¬
пулизм, через мучительные поиски
нового языка. Необходимо искать и
пробовать новые модели решения
широкого спектра социальных про¬
блем, адекватные сегодняшнему
дню. И делать это необходимо —
через, повторюсь, взаимодействие
с общественными движениями и от¬
вета на их политический запрос, а
не только на внутренние дискуссии
и ритуальную ругань друг на друга
из-за ставших практически генети¬
ческими политических «пороков».
76
Политическая
экономия для левых
Василий Колташов
Современные российские левые не
любят политэкономию. Не популяр¬
ны среди них работы марксистских
классиков. Да и старые советские
учебники, не безупречные, но ясные
в базисных понятиях, не пользуются
у них спросом. Экономическое стро¬
ение капитализма вызывает немало
справедливого возмущения, не по¬
рождая при этом широкого интереса
к серьезному его изучению. И хотя
многие, как теперь выясняется, пред¬
видели глобальный кризис, мало кто
оказался в состоянии его понять.
Рассуждения об уже наступивших
последствиях кризиса можно найти
на страницах практически всех ле¬
вых изданий. В стране закрываются
заводы, трудящиеся массово теряют
работу почти во всех хозяйственных
сферах. И все же превалирование
реакции на текущие, но не подготов¬
ляемые события, общее запаздыва¬
ние в понимании ситуации выдает в
российских левых не слишком бор¬
цов, образованных теоретически.
Секрет прост: нынешний мировой
кризис как сложное и динамичное
явление стал полной неожиданно¬
стью не только для капиталистов,
но и для большинства левых. Своим
внезапным началом он разрушил ам¬
бициозные замыслы правительств.
Исчезло и ожидание долгой и мед¬
ленной борьбы, характерное для
антибуржуазных сил.
Глобальный кризис выдвинул для
левых на первый план два принци¬
пиальных вопроса. Первый: какие
требования должны выдвигать анти-
капиталистические силы? Второй:
как им понять природу современного
кризиса?
Ответ на первый вопрос был, ка¬
жется, немедленно найден эмпири¬
чески. Массовые увольнения, сокра¬
щения заработной платы и попытки
правительств ускорить неолибераль¬
ные преобразования подсказывали
один путь — сопротивление. Теоре¬
тическая проблема кризиса реша¬
лась левыми еще проще. С первых
месяцев промышленного спада анти¬
буржуазные группы и партии дружно
заговорили: это циклический кризис
перепроизводства, мы предупрежда¬
ли — он пришел.
На растерянность буржуазных
верхов левые ответили гордым всез¬
найством, за которым скрывались
непонимание сути разразившегося
кризиса и отсутствие стратегии в его
условиях. Разумеется, открывший¬
ся в январе 2008 года экономиче¬
ский кризис имел все черты кризиса
перепроизводства. Производимая
масса товаров превышала возмож¬
ности рынков. Однако принимаемые
властями стандартные меры не да¬
вали эффекта. Разовые выделения
средств потребителям, а позднее
— и возмещение потерь корпораци¬
ям не приводили к снятию проблем.
Кризис проглатывал «помощь» и
развивался дальше. Меры, прежде
доказавшие свою эффективность,
не срабатывали.
Вместо ликвидации товарных
заторов при восстановлении плате¬
жеспособности компаний, а затем,
после некоторой паузы, возобновле¬
ния роста происходило углубление
77
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
индустриального спада. Сокращался
сбыт. Кризис не останавливался на
«дне», а входил в полосу все время
углубляющегося спада. Государ¬
ственные деньги пускались корпо¬
рациями в спекуляции, безработица
росла, а потребительский рынок сжи¬
мался. Именно в таком положении
застали левые политэкономы миро¬
вой кризис в период стабилизации
первой половины 2009 года.
Просто очень глубокий кризис
капитализма — так объясняли про¬
исходящее догматичные аналитики
слева. Растерянность «красных эко¬
номистов» можно скрывать, но не¬
возможно спрятать отсутствие вразу¬
мительных ответов на поставленные
реальностью вопросы.
Несложно рассуждать о короткой
цикличности капитализма с кризиса¬
ми перепроизводства (повторяющи¬
мися примерно раз в десять лет), но
совсем не так легко объяснить, поче¬
му новый кризис развивается уже вто¬
рой год, в то время как кризисы 1991,
1998-1999 и 2001 годов оказывались
короткими. Есть и другие вопросы,
требующие ответов. Что означает для
глобального капитализма появление
нового большого кризиса? Как кризис
связан с прежними долгими спадами
1970-х годов, послевоенным кризисом
1948 года, Великой депрессией и про¬
должительным кризисом 1899-1904
годов, породившим Первую русскую
революцию? Справедливо ли сводить
все к внешнему сходству настоящего
спада с Великой депрессией?
Тезис о том, что историю творят
широкие массы, является для марк¬
сизма классическим. Но пробужде¬
ние масс, их активизация, а затем
продолжительная деморализация
связаны с экономическими условия¬
ми капитализма. И условия эти име¬
ют циклические черты и порождены
его развитием.
Буржуазная экономика знает не
только короткие циклы, но и длин¬
ные цикль) — волны Кондратьева.
Они, чередуясь, делятся на повы¬
шательные и понижательные. Про¬
должительность каждого из таких
периодов составляет примерно 25
лет, а смена их приводит к особо
тяжелым и продолжительным кри¬
зисам капитализма. После них раз¬
витие экономики и всего общества
идет уже в новых условиях. Причины
таких кризисов не ограничены толь¬
ко товарным перепроизводством,
хотя оно (как и в меньших кризисах)
выражает кризисный процесс. Боль¬
шие кризисы порождает невозмож¬
ность дальнейшего общественного
развития в рамках существующей
модели капитализма. Выделение
их как особого исторического яв¬
ления — новый шаг в понимании
природы капитализма и его объек¬
тивно обусловленной динамики.
Долгое время левые в основном
игнорировали вклад в науку Николая
Кондратьева и даже полемизировали
с его «реакционной» теорией. «Если
капитализм имеет некие продолжи¬
тельные циклы, значит, он не вошел
еще в фазу системного кризиса с
неминуемым скорым крахом?» —
по сей день вопрошают сталини¬
сты, скрипя от возмущения. Более
70 лет глобальный буржуазный по¬
рядок смеется над этим праведным
фанатизмом. Однако догматическое
восприятие марксизма не позволяет
признать существование больших
циклов. Само революционное учение
оказалось в XX веке в глубоком кри¬
зисе. И кризис этот в первую очередь
касался политической экономии.
Восприятие левыми открытий
Кондратьева (как, впрочем, и Марк¬
са) носило чаще всего характер
заучивания. Подобным недостатком
обладали и буржуазные экономисты.
Они нередко накручивали на теорию
волн Кондратьева такие «наблю¬
дения», которые совершенно уни¬
чтожали ее прогрессивное, а заодно
78
Политическая экономия для левых
«Левая политика» № 10-11
и научное значение. Так поклонники
Кондратьева, именующие себя его
последователями, додумались до
того, что полоса экономических кри¬
зисов 1970-х годов с короткими пере¬
рывами на слабый экономический
рост была понижательной волной, а
последовавшая за этим финансовая
глобализация, по их мнению, явля¬
лась повышательной волной. Дока¬
зательством этого должно служить
распространение компьютеров, то
есть торжество новых технологий.
На деле четыре углубляющихся
мировых экономических кризиса — с
1969 по 1982 годы — были вызваны
едиными причинами. Их порождал
тупик прежнего технологического и
структурного развития капитализ¬
ма, когда базой для индустрии были
Западная Европа, США, Канада и
Япония, а остальной мир являлся
сырьевой периферией капитализма.
Кейнсианские антикризисные меры
в «первом мире» мешали развитию
единого сильного экономического
кризиса. В результате разрешение
противоречий, породивших кризис,
откладывалось. Только крах кейнси¬
анской политики привел к постепен¬
ному снятию проблем для корпораций
и возобновлению хозяйственного ро¬
ста, условия для которого оказались
иными, нежели в 1950-1960-е годы.
Бывшие колонии и сырьевые
зависимые страны стали новыми
промышленными центрами, а про¬
летариат начал быстро расти за
счет государств «третьего мира».
Революция в информационных тех¬
нологиях обеспечила корпорациям
надежный контроль над множеством
разбросанных по планете предприя¬
тий. Эта система подошла к грани¬
цам своих возможностей в наши дни,
когда выяснилось, что дорогие энер¬
горесурсы даже при самой дешевой
рабочей силе не могут обеспечить
дальнейшее снижение себестоимо¬
сти товаров, а значит — рост продаж
на западных рынках, где доходы по¬
требителей сокращаются из-за пере¬
носа производств в «третий мир».
Немногие левые осмеливались
опираться на Кондратьева в своих
исследованиях. Так анализ циклич¬
ности политической гегемонии раз¬
личных стран на планете, предпри¬
нятый Иммануилом Валлерстайном,
в большой степени основывался на
экономических открытиях Кондра¬
тьева. Материал для развития тео¬
рии больших циклов накапливался,
но сам этот процесс в XX веке был
отложен. Еще в 1960-е годы Валлер-
стайн мог делать феноменальные в
своей правильности выводы относи¬
тельно будущего, но теоретическая
база анализа сохранялась почти на
том же уровне, на котором оставила
ее смерть Кондратьева от рук пала¬
чей НКВД.
Экономическая теория ждала
своего часа долго. Час этот пробил
ровно в год начала нового большо¬
го кризиса: политическая экономия
марксизма получила интересные
системные дополнения. Проанализи¬
ровав сложившиеся экономические
условия и сопоставив их со схожи¬
ми ситуациями разных периодов
XIX-XX веков, сотрудники Института
глобализации и социальных движе¬
ний (ИГСО) пришли к выводу: ми¬
ровой кризис, открывшийся в 2008
году, должен стоять в одном ряду с
крупнейшими кризисами 1847-1849,
1873-1879, 1899-1904, 1929-1933
годов. В той же цепи оказывались
мировые кризисы 1948 года и це¬
лая полоса углубляющихся кризисов
1970-х годов, представлявших с точ¬
ки зрения перемен в мировом хозяй¬
стве единое целое.
Все эти кризисы приводили к ка¬
чественным преобразованиям гло¬
бального капитализма, знаменовали
смену его моделей. Они выступали в
роли кризисов отживших экономиче¬
ских систем, технических и структур¬
79
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
ных оснований развития, видов про¬
изводственных отношений. Только
один из подобных кризисов — после¬
военный спад 1948 года — оказался
относительно мягким и коротким в
силу разрушительных последствий
второго мирового конфликта. Но и
он выражал назревшие перемены.
Понижательный период сменялся
повышательным, что находило выра¬
жение даже в продолжительности пе¬
риодов подъемов в коротких, услов¬
но десятилетних, циклах. В период
понижательных волн промежутки
между кризисами перепроизводства
были меньше, чем в период повыша¬
тельных волн. Это наблюдение также
является новостью марксистского по-
литэкономического анализа.
При первом наложении больших
системных кризисов на рассчитан¬
ные Кондратьевым волны получи¬
лось, что всякий большой кризис
следовал за началом нового периода
в мировом хозяйственном развитии.
Он порождался сменой конъюнктуры
и закреплял ее смену. Первые дета¬
ли анализа были изложены в докла¬
де ИГСО «Кризис глобальной эконо¬
мики и Россия». Он был представлен
на электронной странице института1.
На основе дополнения и уточнения
теории Кондратьева было спрогно¬
зировано развитие современного
кризиса, описаны его причины и
даны прогнозы перемен, которые он
должен произвести в мире. Прогноз
содержал также сроки и характери¬
стики этапов спада, а также условия,
при которых кризис завершится.
Сделанные научные предсказания
продолжают сбываться.
К великому сожалению, большин¬
ство левых предпочло не замечать
новшеств. Однако развитие марк¬
систского понимания капитализма
принесло свои плоды. На практике
впервые за многие десятилетия было
показано, что революционная теория
позволяет свободно разбирать со¬
временный капитализм, прогнозиро¬
вать его развитие и предрекать обо¬
стрение одних и смягчение других
противоречий.
Было продемонстрировано, что
современный марксизм обладает
знаниями, как базой и инструмента¬
рием, для изучения действительно¬
сти. И это может быть одной из основ
для преодоления долгого политиче¬
ского кризиса левого движения.
В ИГСО была развернута ши¬
рокая аналитическая работа. Она
затрагивала как базисные теорети¬
ческие проблемы, так и изучение
конкретных макроэкономических
ситуаций. Работа эта нашла отклик
в общественном внимании. Но вни¬
мание российских левых оказалось
ограниченным. В массе своей анти-
капиталистические силы могли ста¬
вить вопросы, но не демонстрирова¬
ли готовности ни получать ответы, ни
находить их.
Какие перемены готовит новый
большой кризис? Как он повлияет
на социальное, политическое и эко¬
номическое строение мира? В каких
условиях оказались антикапитали-
стические силы сегодня и в каких
окажутся в ближайшие годы? Как
предстоит развиваться кризису? Как
повлияет он на энергетику, техноло¬
гии индустрии и организацию труда?
На все эти вопросы уже даны пер¬
вые теоретические ответы. Позна¬
комиться с ними стоит непременно,
потому что есть вопросы, требую¬
щее от левых политических ответов
на практике. Анализ кризиса далеко
еще не завершен. Он нуждается в
различных версиях и дискуссии. Ка¬
кую роль большой кризис готовит
массам? Справятся ли с кризисом
неолиберальные элиты? Чем закон¬
чится их антикризисная политика в
государствах на постсоветском про¬
странстве? Приведет ли глобальный
спад к революционным переменам в
России и других странах? Как долж¬
80
Политическая экономия для левых
«Левая политика» №10-11
ны измениться левые и что предсто¬
ит им понять?
Марксизм, а тем более его поли¬
тическая экономия десятилетиями
оставались под огнем критики за
ошибки в революционных прогнозах
классиков. Их тщательно отыскива¬
ли штатные ученые буржуазии, не
стремящиеся к развитию научного
понимания мира. Волновало пра¬
ведных защитников капитала только
разоблачение теории коммунизма
как нелепой, ненаучной и, конечно,
нежизнеспособной и непригодной
для понимания действительности.
Любая неточность оценок Маркса,
Энгельса или Ленина выдавалась за
некое опровержение «устаревшего
учения». Нередко в дело шло прямое
искажение марксистских идей. Од¬
нако жалкое состояние буржуазной
экономической науки в последние
десятилетия совпало с дальнейшей
теоретической деградацией левых.
Политическая экономия почти
выпала из внимания антикапитали-
стических сил. «Капитал» Маркса,
являющийся основой, превратился в
ненужную книгу. Лишь мировой кри¬
зис привел к всплеску общественного
интереса к ней. Несомненно, новому
поколению левых непременно пред¬
стоит изучить работы классиков. Не
менее важно вернуть политической
экономии авторитет одной из важ¬
нейших составных частей марксиз¬
ма. Только при изучении экономики
капитализма со всеми ее законами
можно прийти к ясности относитель¬
но настоящего, избавившись от боль¬
шинства хозяйственных сюрпризов.
Сегодня уровень интереса акти¬
вистов антикапиталистических объ¬
единений отстает от экономического
анализа капитализма, в том числе от
изучения текущего кризиса. Немало
левых ждет ответов из прошлого, в
то время как, осваивая основы, тре¬
буется анализировать современный
капитализм и изучать уже имеющие¬
ся наработки. Догматизм при крайне
низком уровне интереса к марксизму
как научной теории душит движение.
Именно поэтому будущее предстает
туманным и лишенным оснований
для оптимизма.
Между тем именно понимание
действительности и объективно обу¬
словленных перемен в мире способ¬
но внушить немалый исторический
оптимизм. Правы те марксисты, что
утверждают: беда левых, что они
больше всех поверили в торжество
неолиберального капитализма. Исто¬
рия готовится сменить актеров и де¬
корации — об этом необходимо знать.
Но как понять, что должно произойти,
не понимая политэкономии марксиз¬
ма? В этом, быть может, главная труд¬
ность для современных марксистов.
Громадные перемены в мире еще
только начались. Нет сомнений, раз¬
витие общества позволит левым по¬
бороть многие застарелые болезни.-
Новому времени потребуются новые
левые, более сильные как теорети¬
чески, так и организационно. Поли¬
тэкономия марксизма вернет себе
все права, поскольку изучение ка¬
питализма неотделимо от серьезной
борьбы с ним. Марксизм вновь за¬
воюет широкое внимание.
Примечания
1. http://igso.ru/articles.php?articlejd=45
81
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
Французская
«крайняя левая»
на марше
Независимая рабочая партия Франции отметила
годовщину своего существования
Одной из позитивных тенденций вну¬
три левых движений и партий Евро¬
пы является тенденция к выходу за
пределы «узкого круга революцио¬
неров, страшно далеких от народа»
путем попыток создания крупных
и в перспективе массовых партий.
Практически полная «либерали¬
зация» социал-демократической
верхушки, «разброд и шатания» в
большинстве официальных компар¬
тий Европы дают «крайне левым»,
среди которых основную роль игра¬
ют троцкисты, шанс выступить в ка¬
честве центра притяжения всех, кто
недоволен существующим миропо¬
рядком и ищет выхода в социаль¬
ных преобразованиях. В одном из
предыдущих номеров «Левой поли¬
тики» были опубликованы материа¬
лы Новой антикапиталистической
партии (НПА), созданной во Фран¬
ции в начале 2009 года. Основой,
«центром конденсации» НПА стала
Революционная коммунистическая
лига Франции (РКЛ) — одна из троц¬
кистских организаций, имевшая зна¬
чительную динамику на волне «аль-
терглобализма». Кандидат РКЛ на
президентских выборах во Франции
Оливье Безансено лидировал среди
левых кандидатов.
Прецедент создания Новой анти¬
капиталистической партии Фран¬
ции, широко освещавшийся СМИ,
был не единственным. За полгода
до учредительного съезда НПА во
Франции была создана Независи¬
мая рабочая партия (НРП, Le Parti
ouvrier indf)endant). Эта партия так¬
же создавалась на базе другой,
боле узкой организации, известной
как Партия трудящихся Франции,
внутри которой активно работа¬
ет также троцкистская тенденция
«Международное коммунистиче¬
ское течение», лидером которо¬
го до недавнего времени являлся
Пьер Ламбер, скончавшийся в ян¬
варе 2008 года.
Обе новые партии — и НПА и
НРП — имеют сопоставимую чис¬
ленность: НПА — около 9 тысяч
членов, НРП — примерно 10 тысяч,
что значительно больше, чем в кон¬
струировавших их структурах. Та¬
ким образом, включая 10-тысячную
«Рабочую борьбу» (La Lutte Ouvrier),
все три троцкистские течения фран¬
цузской «крайне левой» теперь
формируют партии, примерно рав¬
ные по численности. Вместе с тем
нельзя закрывать глаза на то, что в
политике и взглядах на теорию со¬
82
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» № 10-11
циализма, а также в конкретном
историческом пути последних лет
все эти организации имеют и суще¬
ственные различия, подчас вступая
друг с другом в жесткую полемику.
Как мы уже отметили, закладка
основ НПА в значительной степени
шла в русле лидера предвыборной
кампании французских левых, кан¬
дидата от РКЛ Оливье Безансено.
Кандидатам Партии трудящихся
Франции (ПТ) на президентских вы¬
борах везло существенно меньше.
В 2002 году кандидат ПТ Даниель
Глюкштейн и в 2007 годах канди¬
дат формировавшейся НРП Жерар
Шиварди, официально названный
«кандидатом от мэров», замыкали
цепь кандидатов, набрав меньше
всех голосов избирателей. Следует
отметить, что предвыборная кам¬
пания ПТ-НРП проходила в усло¬
виях практически полного бойкота
буржуазных СМИ. Не будучи обе¬
скураженной поражениями, Партия
трудящихся сделала ставку на фор¬
мирование кадрового резерва из
числа тех, кто разделял ее предвы¬
борную программу. В конце концов,
на сегодняшний день количествен¬
ные результаты формирования
НПА, лидер которой О. Безансено
набрал почти 5 % голосов избира¬
телей на президентских выборах, и
НРП, чей лидер Ж. Шиварди собрал
чуть менее 0,5 % голосов, оказа¬
лись примерно одинаковыми.
В Учредительном манифесте Не¬
зависимой рабочей партии, приня¬
том на ее Первом конгрессе 14-15
июня 2008 года 278 делегатами,
представляющими 10 065 членов-
учредителей, прописаны следую¬
щие положения:
Независимая рабочая партия
Франции выступает за:
• Защиту 36 тысяч коммун Фран¬
ции как ячеек самоуправления,
созданных Великой Французской
революцией, которые Европейский
Союз и его политика регионализа¬
ции хотели бы упразднить совсем.
• Разрыв с диктатом Европейско¬
го центрального банка с его попыт¬
ками навязывать свою политику
странам.
• Ренационализацию ключевых
секторов индустрии.
• Ренационализацию приватизи¬
рованных общественных служб с
обязательством вернуться к преж¬
ним тарифам коммунальных услуг
и общественного сервиса (желез¬
ные дороги и пр.).
• Замораживание потребитель¬
ских цен.
• Отмену всех ранее введенных
мер, пересматривающих систему
социального обеспечения (возврат
компенсации расходов на медика¬
менты и т.д.).
• Общее увеличение заработной
платы и пенсий.
• Конфискацию всех спекулятивно
нажитых капиталов.
• Уважение независимости про¬
фсоюзных организаций и отказ от
их вовлечения в политику «общих
интересов» ценой отказа от защиты
прав рабочих.
Нет сомнения, что движение в
этом направлении потребует пере¬
смотра Маастрихтского, Амстер¬
дамского и других соглашений,
утвердивших Европейский Союз и
его антирабочую антисоциальную
политику.
Разумеется, учредительная де¬
кларация сама по себе не есть «век¬
сель на предъявителя»; каждый ее
пункт нуждается как в раскрытии
его положений, так и в проверке
делом. Как видно из декларации,
НРП (равно как и породившая ее
ПТ) ставят на повестку дня вопрос
о безоговорочном разрыве левых
с учреждениями Европейского
83
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
Союза. Несомненно, проекты Маа¬
стрихтского, Лиссабонского дого¬
воров, формирующих политику ЕС,
проект Евроконституции вызывали
волну неприятия со стороны левых,
и не только их. Тем не менее, почти
20-летний опыт существования ЕС
позволяет поставить «вопрос ре¬
бром»: что есть Европейский Союз
для европейских левых и для трудя¬
щихся масс Европы.
Ответ может быть двояким.
1. ЕС — пусть неоптимальный,
но все же общий дом, где отсут¬
ствие государственных границ и
общее законодательство способ¬
ствуют объединению левых в над¬
национальных структурах, в част¬
ности, созданию жизнеспособных
фракций в Европарламенте. Этот
пункт, в свою очередь, есть пред¬
посылка для консолидации низов
в рамках всей Европы, построению
общеевропейских левых партий и
профсоюзных объединений.
2. ЕС со своими «наднациональ¬
ными структурами» принципиально
враждебен не только трудящимся,
но и остаткам «гражданского обще¬
ства» и «социального государства».
Его демократический антураж —
фикция, так как руководство ЕС
демонстрирует отказ даже от таких
традиционных элементов буржу¬
азной демократии, как, например,
общенародный референдум. Та¬
ким образом, Европарламент не¬
эффективен даже по сравнению
с национальными парламентами
европейских стран. Упразднение
государственных границ в рамках
ЕС не уравнивает в правах граж¬
дан стран — его членов. Под видом
благих намерений «европейской
интеграции» волевым решением
сверху происходит разрушение
всех социальных завоеваний, ко¬
торые вошли в национальное за¬
конодательство европейских стран
благодаря борьбе трудящихся
не только в XX, но и в XIX веках.
С учреждением ЕС эпоха парламен¬
таризма меняется на эпоху «мягко¬
го глобального управления» в рам¬
ках которой ТНК, МВФ, Всемирный
банк вкупе с учреждениями ЕС пы¬
таются манипулировать остатками
гражданского общества, включая
левые партии и профсоюзы, путем
фактического подкупа через слож¬
ную систему НПО и формально не¬
государственных фондов. В связи с
этим учреждения ЕС бессмысленно
реформировать. Учредительные
договоры и прочие нормативные
акты ЕС должны быть денонсирова¬
ны, а объединенная Европа должна
строиться на основе «свободного
объединения народов снизу».
Независимая рабочая партия
Франции стоит на последней по¬
зиции.
На первый взгляд, такая позиция
может показаться сектантской и
оторванной от реальности. Ведь ЕС
существует как факт, а «свободное
объединение народов снизу» похо¬
же на малоосуществимую утопию.
Тем не менее, позиция НРП при
ближайшем рассмотрении оказы¬
вается не столь уж утопичной. Отри¬
цательные результаты ирландского
(единственного среди стран ЕС) ре¬
ферендума по вопросу о ратифика¬
ции Лиссабонского договора в 2008
году наглядно показали отношение
рядовых граждан этой страны к
«общеевропейским учреждениям».
Именно поэтому руководство Ев¬
росоюза не мытьем, так катаньем
стремилось навязать народам
Лиссабонский договор обходными
путями — через послушные парла¬
менты и правительства. Не мень¬
ший отрицательный резонанс во
всех профсоюзных объединениях
Европы вызвало решение Евро¬
пейского суда по «делу “Laval”».
«Laval» — строительная компания
из Латвии, получившая подряд на
84
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» № 10-11
ремонт школы в стокгольмском при¬
городе Ваксхольм и при этом при¬
влекшая своих рабочих. Шведский
профсоюз строительных рабочих
потребовал, чтобы рабочие «Laval»
заключили с компанией коллектив¬
ный договор на традиционных для
шведских строительных фирм усло¬
виях, и путем блокады стройплоща¬
док лишил компанию возможности
продолжать работы. «Laval» же
настаивала на своем праве заклю¬
чить договор в соответствии с лат¬
вийскими стандартами: зарплаты
латвийских рабочих составляют
треть от зарплат шведских при от¬
сутствии обеспечения полноценной
страховкой. Латвийская компания в
итоге покинула Швецию, а затем и
вообще разорилась. Шведский суд
по трудовым спорам, приняв сторо¬
ну шведских профсоюзов, направил
дело для окончательного решения в
Европейский суд.- Европейский суд
постановил, что действия швед¬
ского профсоюза по блокированию
работ на стройплощадках «Laval»
незаконны. По мнению судей, они
нарушают правила ЕС, которые
гарантируют свободу предоставле¬
ния услуг на территории всех стран
Евросоюза.
В преддверии образования НРП,
когда «дело “Laval”» уже стало
свершившимся фактом, а ирланд¬
ский референдум о Лиссабонском
договоре был еще впереди, активи¬
сты тогда еще Партии трудящихся
Франции и их сторонники в рамках
Международного Союза трудящих¬
ся и народов (L’Entente Internationale
des travailleurs et des peuples) прове¬
ли в Париже конференцию левых и
профсоюзных активистов Европы,
которая собрала не менее 500 де¬
легатов от рабочих организаций из
18 европейских стран и смогла под¬
ытожить как глубину недовольства
учреждениями ЕС в массах, так и
его причины. В качестве обоснова¬
ния позиции НРП и ее европейских
единомышленников нам представ¬
ляется важным привести выдержки
из выступлений делегатов этой кон¬
ференции.
Кристель Кайзер (делегат ПТ-
НРП, Франция):
Проблемы, с которыми мы стал¬
киваемся в Европе, связаны с на¬
ступлением «мягкого глобального
управления» (global governance).
Они также приобретают большую ак¬
туальность в связи с формировани¬
ем Международной конфедерации
профсоюзов (ITUC). Информаци¬
онный бюллетень Международного
Союза трудящихся и народов при¬
вел всесторонний анализ проблем,
возникших при образовании ITUC.
Многочисленные выступавшие ак¬
тивисты говорили о том, чем нам
грозит система «мягкого глобаль¬
ного управления». Фактически, это
новый способ связать между собой
труд и капитал; способ, который от¬
рицает существование социальных
классов, имеющих антагонисти¬
ческие интересы, и, следователь¬
но, отказывает в существовании
профсоюзам, которые защищают
интересы рабочих. Цель global gov¬
ernance состоит в том, чтобы пы¬
таться создать систему, в которой
правительства, предприниматели
и профсоюзы организуют будущее
общество и тем самым подрывают
основы демократии. Связь с Евро¬
пейским Союзом налицо: Амстер¬
дамское соглашение ясно объяс¬
няет, что профсоюзы должны стать
инструментом корпоративизма.
Статья 136bis Лиссабонского
соглашения говорит: «Евросоюз
признает и продвигает роль соци¬
альных партнеров на его уровне,
принимая во внимание различные
национальные системы... На трех¬
стороннем уровне проводится со¬
циальный саммит для роста и за¬
85
Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
нятости, который вносит вклад в
социальный диалог». Социальный
саммит уже существует. Он вклю¬
чает Европейскую конфедерацию
профсоюзов (ETUC), европейских
предпринимателей, Еврокомиссию
под председательством Евросоюза.
После Маастрихтского и Амстер¬
дамского соглашений ETUC под¬
твердила несколько европейских
соглашений, которые автоматиче¬
ски стали директивами ЕС. Лисса¬
бонское соглашение институцио¬
нализирует этот саммит. Полезно
помнить, что социальный саммит
позже утвердил общие принципы
flexicurity1, которые правительства
пытаются распространить на каж¬
дую из наших стран.
Возьмем, например, Бохум в
Германии: 2300 рабочих могут быть
уволены из-за переноса производ¬
ства в Румынию. Будет ли преуве¬
личением сказать, что Европейский
Союз деиндустриализирует каждую
из наших стран?
Рабочие компании «Nokia» в Бо¬
хуме только что узнали, что управ¬
ление их фирмы решило перенести
производство в Румынию, ссыла¬
ясь на то, что трудовые затраты в
Германии являются слишком высо¬
кими. Руководство компании объ¬
явило: «В Бохуме мы производим
приблизительно 6 % наших сотовых
телефонов. И в то же время пред¬
приятие в Бохуме — это приблизи¬
тельно 23 % наших прямых затрат.
В результате 2300 рабочих мест
подпадают под непосредственную
угрозу сокращения; к этому нужно
еще добавить приблизительно 2
тысячи временных рабочих мест и
занятых субподрядчиков.
Во Франции компания «Arcelor¬
Mittal», пионер мировой стальной
индустрии, только что объявила
о запланированном сокращении
600 из 1100 рабочих мест на фа¬
брике «Gandrange» в Лотарингии.
В 2007 году компания увеличила
прибыль на 38 %. В течение этого
же года были сокращены 42 ты¬
сячи рабочих мест во Франции,
11 % из них — в Лотарингии.
Такая ситуация — прямое послед¬
ствие того, что ЕС очень дорожит
принципом свободной и безуслов¬
ной конкуренции. Все это делается
потому, что сталелитейная промыш¬
ленность приватизирована и спеку¬
лятивный капитал «оффшоризиру-
ет» рабочие места и избавляется от
«лишних» сотрудников.
В прошлом марте некоторые из
нас присутствовали на Европей¬
ской конференции в защиту права
на здравоохранение и систем со¬
циальной защиты. На этой конфе¬
ренции румынский профсоюзный
активист объяснил, что правитель¬
ство решило сократить число боль¬
ничных коек в Румынии, утверждая,
что их было слишком много, так как
по странам Евросоюза их число в
среднем 4,2 койки на 100 жителей,
а в Румынии — 7,2 к 100! Брюссель¬
ская конференция направила деле¬
гацию к М. Брюнету, специальному
уполномоченному Евросоюза по
здравоохранению. Ответ Брюнета
о сокращении затрат на здравоох¬
ранение стоит запомнить: «Госу¬
дарства могут делать то, что они
хотят, поскольку они должны дер¬
жать бюджетный дефицит под кон¬
тролем. Единственное, чего требу¬
ют европейские директивы, — это
борьбы с дефицитом общественно¬
го сектора». Не имеет значения, что
это правило приведет к сокраще¬
нию тысяч больничных коек, потере
тысяч рабочих мест, приватизации
всех больниц, заставит женщин
рожать на автостоянках и т.д. Это
Правило Европы, и это должно быть
выполнено повсюду!
18 декабря 2007 года, суд Ев¬
ропейского Союза признал неза¬
конной блокаду, устроенную в 2004
86
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» № 10-11
году шведскими строителями и
рабочими-электриками латвийской
компании «Laval». Эта «Laval» на¬
меревалась отправить 35 латвий¬
ских рабочих на шведские строи¬
тельные участки, не заключая
шведские коллективные договоры,
регулирующие строительную от¬
расль. Это не шведская проблема.
Все профсоюзы в каждой европей¬
ской стране задеты этим постанов¬
лением суда. Оно означает, что
профсоюз больше не в состоянии
требовать соблюдения коллектив¬
ного договора в соответствии с за¬
конами его страны. Можем ли мы
признать, что ЕС должен давать
указания профсоюзам относитель¬
но того, что они должны делать?
В августе 2007 года польскому
правительству было приказано осу¬
ществить программу демонтажа
Гданьской верфи, той самой, где
приблизительно 20 лет назад воз¬
ник профсоюз «Солидарность». Ев¬
ропейская Комиссия требует, чтобы
польское правительство, которое
в соответствии с ее требованиями
уже сократило производственные
мощности верфей Гдыни и Щецина,
теперь закрыло два дока, которые
еще действуют на гданьском участ¬
ке. Это первый шаг к окончательно¬
му демонтажу. Роман Галезевский,
член гданьской «Солидарности», об¬
винил Еврокомиссию в том, что она
делает всё, чтобы закрыть верфь, и
объяснил, что все это предпринима¬
ется в интересах США. «С тех пор,
как они осознали огромную цен¬
ность земли, купленной у Гданьско¬
го муниципалитета американским
капиталом, было сделано всё, чтобы
обеспечить закрытие верфей». 31
августа около 100 рабочих Гдань¬
ской верфи организовали марш в
Брюсселе. Они задали фундамен¬
тальный вопрос: «Брюссель соби¬
рается осуществить то, что ранее
была не способна сделать Москва?»
Лозунг «Солидарности» ставит тот
же самый вопрос по-другому: «Дик¬
таторы Востока не уничтожали наши
верфи, но брюссельские чиновники
делают эту работу».
Статья 105 Маастрихтского и
Амстердамского соглашений так¬
же объясняет роль, которую играет
европейская система центральных
банков: «Цель состоит в том, чтобы
прогрессивно достигнуть бюджет¬
ного профицита в период благопри¬
ятной конъюнктуры. Европейская
система центральных банков долж¬
на действовать в соответствии с
принципом открытой рыночной эко¬
номики и свободной конкуренции».
На основании этого принципа Евро¬
комиссия выпускает сотни дирек¬
тив, которые государства — члены
ЕС обязаны внедрять. Среди про¬
чего это приватизация всех комму¬
нальных служб. Может ли структура
Евросоюза, которая по определе¬
нию разрушает все социальные
завоевания, приватизирует комму¬
нальное обслуживание, отказывает
народам в их праве на суверенитет,
быть реформируемой? Можно ли
приспособить ее под потребности
населения? Можно ли дать ей соци¬
альное измерение?
Может ли политика развиваться
в интересах рабочих, если учреж¬
дения Евросоюза не уничтожены?
Можно ли эффективно защищать
общественные службы в каждой из
наших стран, если не поставлен во¬
прос разрыва с учреждениями ЕС?
Лично я думаю, что эта структура не
может быть исправлена или преоб¬
разована. Если народы Европы хо¬
тят выжить, то они должны выйти из
тех учреждений, которые являются
антагонистическими по отношению
к демократии к социальным дости¬
жениям и подрывают все права и
социальные завоевания, добытые
десятилетиями классовой борьбы в
наших странах. Рабочее движение
87
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
должно выступить против этой раз¬
рушительной системы. Но что мы
видим в реальности? Правитель¬
ства, включая те, что возглавляют¬
ся социалистами и коммунистами,
принимают и воплощают в жизнь
директивы Евросоюза.
Политические партии также во¬
влечены в эти проблемы. Так, Ев¬
ропейская Левая партия — полити¬
ческая партия, основанная в 2004
году, частично финансируемая
Европейским Союзом, критикует
политику ЕС. Но на пражском кон¬
грессе Европейской Левой партии
в ноябре прошлого года была при¬
нята заключительная декларация,
которая среди прочего гласит: «Мы
делегаты 29 левых партий Евро¬
пы... подтверждаем наше полное
намерение внести свой вклад в
рамках Европейского Союза ... во
имя изменения текущей политиче¬
ской ситуации дня достижения бо¬
лее демократической и более спра¬
ведливой Европы». Но как эта цель
может быть достигнута в рамках
учреждений ЕС, которые, как мы
настаиваем, полностью противопо¬
ложны демократии и сохранению
социальных гарантий?
Европейская антикапитали-
стическая левая, в которую среди
прочих входят LCR2, португаль¬
ский Левый блок, Красно-зеленый
альянс в Дании (некоторые из этих
партий имеют «статус постоянно¬
го наблюдателя» при Европейской
Левой партии), полагает, что со¬
зыв европейской конференции
за возрождение проекта против
социальной агрессивности Евро¬
союза есть альтернатива дрейфу
социал-демократии и Европейской
Левой партии вправо. Но что такое
Европейский Союз без социальной
агрессивности? Само определение
ЕС социально агрессивно!
Что касается Европейской соци¬
алистической партии, то она всегда
поддерживала Лиссабонское согла¬
шение. Так, ее председатель заявил
в октябре прошлого года: «Лисса¬
бонское соглашение предлагает на¬
дежную основу для поощрения раз¬
вития более социальной Европы. ...
Соглашение придает роли социаль¬
ных партнеров и социального диа¬
лога легальное основание».
Это не только декларация. Мы
должны признать, что в отношении
главных проблем декларации со¬
провождаются действиями. Так, в
структуре Европейского парламента
Европейская Левая партия — неот¬
ъемлемая часть постоянной «Боль¬
шой коалиции», которая включает
и Европейскую народную партию,
правых. И она не предприняла ни¬
чего серьезного, когда обсуждались
в Европарламенте многие чудо¬
вищные директивы ЕС, которые
мы упомянули. Точно так же мы по¬
стоянно сталкиваемся с попытками
правительств сделать профсоюзы
соучастниками своих реакционных
реформ на каждом направлении.
Но верно и другое: сопротивление
этому внутри профсоюзного дви¬
жения тоже возрастает. Политика
лидеров политических организаций
по отношению к ЕС известна, одна¬
ко печально, что рядовые активи¬
сты не всегда видят эти тенденции.
Однако сегодня, после решения по
делу «Laval» в Швеции даже пар¬
тийные лидеры левых и социал-
демократии говорят о возможности
выйти из Евросоюза.
Даниель Глюкштейн (ПТ-НРП,
Франция):
Профсоюзы энергетиков и работ¬
ников коммунальной сферы вышли
на улицы Мехико на демонстрацию,
потребовав положить конец NAFTA
(Соглашению о свободной торгов¬
ле с Северной Америкой). Один из
главных лозунгов на демонстра¬
ции был «Без зерна нет нации».
88
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» № 10-11
Как вы знаете, Соглашение о сво¬
бодной торговле с Северной Аме¬
рикой уничтожает производство
зерна в Мексике, хотя это основа
питания народа. В конце дня демон¬
странты учредили Национальный,
социально-экономический совет,
чтобы опротестовать всю статью
главу NAFTA по вопросам питания и
сельского хозяйства, чтобы остано¬
вить процесс приватизации энерге¬
тического сектора, чтобы оспорить
преобразование трудового законо¬
дательства и противостоять подры¬
ву закона о социальном обеспече¬
нии. Они заявили, что Соглашение
о свободной торговле несет лишь
смерть и бедность, и объявили мо¬
билизацию, призванную положить
ему конец. Эта информация пока¬
зывает, что проблемы, которые мы
обсуждаем здесь, не отличаются от
проблем, с которыми сталкиваются
рабочие и народы на американском
континенте. Эти проблемы побуди¬
ли товарищей из Международного
Союза трудящихся и народов со¬
зывать американскую континен¬
тальную конференцию, которая
преследовала цель положить конец
Соглашению о свободной торговле,
NAFTA, южноамериканскому обще¬
му рынку MERCOSUL и другим до¬
говорам, которые ведут к ограбле¬
нию народов.
Народы американского конти¬
нента не смогут выжить в удавке
Соглашений о свободной торгов¬
ле. Положить конец этим согла¬
шениям — вопрос выживания. Мы
уже говорили о шведских социал-
демократических лидерах, которые
пришли к следующему выводу: «То,
что происходит теперь с нашим тру¬
довым законодательством, нашими
социальными законами, возмож¬
но, подтолкнет нас к пересмотру
членства Швеции в Европейском
Союзе». До настоящего момента
они были за ЕС, теперь им все труд¬
нее оправдывать такую позицию.
Шведские социал-демократы — не
единственные, кто поднимает эту
проблему. Многие сейчас говорят:
«Хватит, это больше невозможно,
это зашло слишком далеко».
На социальные классы продол¬
жают свою борьбу. Наступление
варварства — не фатально и не
безальтернативно. Да, были Югос¬
лавия, Косово, и мы знаем, какую
высокую цену должны были за¬
платить рабочие того региона. Но
нигде не выбито в камне, что все
неминуемо пойдут по этому пути. И
нам надо обдумать средства сопро¬
тивления. Есть вопросы, которых
мы не можем избежать. Мы — ин¬
тернационалисты. Мы — за свобод¬
ный союз свободных народов всей
Европы. Но, будучи интернацио¬
налистами, мы — за безоговороч¬
ную защиту всех прав и гарантий
рабочего класса и демократии,
которые каждая нация выиграла в
течение столетий борьбы. И здесь
нет никакого противоречия. Те, кто
на словах за интернационализм,
а на деле готовы подорвать пра¬
ва, выигранные нациями Европы
в ходе их борьбы, — никто иной,
как исполнители воли ЕС, ВТО,
Международного валютного фонда
и Мирового банка. Я говорю это,
потому что шведские товарищи по¬
ставили перед нами проблему, ко¬
торая касается нас всех: может ли
Европейский Союз, на каких угодно
основаниях, подорвать социальное
законодательство, завоеванное
народом в Швеции или в любой
другой стране? Имеет ли право
Евросоюз говорить, что шведское
трудовое законодательство должно
быть пересмотрено, потому что не
соответствует европейскому зако¬
нодательству? Мы должны конкрет¬
но ответить на этот вопрос.
Ни Евросоюз, ни какое другое
международное или континен¬
89
Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
тальное учреждение, будь то Ев¬
ропейский конгресс профсоюзов
или Международный конгресс про¬
фсоюзов, не имеет никакого права
ставить под вопрос завоевания,
выигранные каждой нацией путем
борьбы за рабочие и демократиче¬
ские права. Мы — за суверенитет
наций, суверенитет рабочего клас¬
са, суверенитет трудовых и демо¬
кратических прав в каждой стране.
Таким образом, предложения, вы¬
двинутые шведскими товарищами
относительно Швеции и обсуждав¬
шиеся в Дании и Финляндии, если
я правильно понимаю, касаются нас
всех. Нас всех касается тот факт,
что шведские рабочие и их органи¬
зация имеют право сказать: «Нет,
мы не признаем, что Евросоюз вме¬
шивается в наши дела! Нет, мы не
признаем, что наши социальные за¬
коны подрываются!»
Вы знаете, что есть много по¬
литических ярлыков. Есть люди,
которые называют себя революцио¬
нерами, есть те, кто называет себя
реформистами. Иногда хороший
реформист дороже фальшивого ре¬
волюционера. В нашей стране есть
некоторые, кто день ото дня утверж¬
дают по телевидению и в прессе,
что хотят строить антикапиталисти-
ческую партию. И когда их просят
описать эту антикапиталистическую
партию, они заявляют следующее:
«Я не антикапиталист из чувства но¬
стальгии, я причисляю себя к анти¬
капиталистам не только и не столь¬
ко во имя славных традиций борьбы
рабочего движения прошлого».
Но, товарищи, что такое «слав¬
ная борьба рабочего движения про¬
шлого»? Здесь во Франции — это
система социального обеспечения,
завоеванная рабочими для всех
нас в 1945 году. И можно ли быть
антикапиталистом без того, чтобы в
первую очередь заявить: «Для нас
неприемлемо, если хотя бы один
пункт этой системы социального
обеспечения будет поставлен под
вопрос!» Что такое «славная борь¬
ба рабочего движения прошлого»
в Швеции? Это коллективные до¬
говоры между предпринимателями
и профсоюзами об условиях труда,
то, что Евросоюз хочет растоптать.
И это справедливо для каждой из
наших стран.
Я полагаю, никто не может
утверждать, что защищает незави¬
симость рабочего движения, если
он не вовлечен в защиту каждого
трудового и демократического за¬
воевания. Совсем другое дело,
если кто-то приспосабливается к
Европейскому Союзу. Вы можете
покрывать приспособленчество ка¬
кими угодно революционными фра¬
зами, но никто не может защитить
рабочий класс, если не защищает
каждое отдельное ранее завоеван¬
ное трудовое и демократическое
право. Разве мы не правы, выдви¬
гая во Франции лозунг ренацио¬
нализации компании «Airbus»? И
шире — ренационализации ключе¬
вых секторов индустрии, многие из
которых перед приватизацией при¬
надлежали государству. Ренацио¬
нализации, которая соответствует
вопросу, поднятому одним из не¬
мецких товарищей, выступавшим
передо мной, — вопросу об ответ¬
ственности государства. Разве мы
не правы, поднимая эти проблемы?
Разве мы не правы в том, что под¬
нимаем вопрос восстановления си¬
стемы социального обеспечения,
созданной 1945 году? Законода¬
тельства о профсоюзах? Законода¬
тельного отделения церкви от госу¬
дарства? Все это было завоевано в
результате классовой борьбы. И эти
вопросы ведут нас к критическому
вопросу о независимости рабочего
движения.
Многие товарищи здесь упомя¬
нули проблемы, существующие в
90
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» № 10-11
рабочем движении. Никто не мо¬
жет минимизировать их. Они суще¬
ствуют во Франции, в частности, их
отметил товарищ Клод Жене, по¬
скольку они существуют в каждой
стране. Существует значительное
давление, нарастающее с каждым
днем. Можно было бы сказать, что
надо привлечь к участию кампаний
протеста лидеров организаций,
уполномоченных говорить от имени
рабочего класса, вовлеченных в по¬
литику в рамках ЕС. Это бесспорно.
Ведь разве не во всех секторах ра¬
бочего класса зреет недовольство?
Один товарищ здесь сказал: «На
уровне широких масс есть стрем¬
ление к сопротивлению». Не только
на этом уровне. На уровне широких
масс, конечно, но в разной степени —
и на уровне руководства.
Должны ли участники борьбы из-
за жестоких атак и из-за противо¬
речий, существующих на каждом
уровне трудовых организаций,
стремиться к единству просто для
того, чтобы спасать страну? В связи
с этим я хотел бы подчеркнуть один
аспект ситуации, сложившейся во
Франции. Уже было упомянуто, что
определенное число участников
нашей конференции принимает
также участие в инициативе фор¬
мирования комитетов Независимой
рабочей партии. Активисты всех
уровней, задействованные в этой
кампании, в первую очередь выска¬
зываются за разрыв с Европейским
Союзом.
Без сомнения, предшествующий
ЕС национальный парламентаризм
стран Европы, равно как их социаль¬
ное и профсоюзное законодатель¬
ство, были далеки от совершенства.
Факты, однако, свидетельствуют о
том, что учреждение общеевропей¬
ских «наднациональных» структур
связано с качественно новой поли¬
тикой полного уничтожения «соци¬
ального государства»: упразднение
государственных границ жестко
увязано с поэтапным упразднением
всего социального и профсоюзного
законодательства, которое форми¬
ровалось в предшествующие 150
лет под влиянием борьбы профсою¬
зов и политических рабочих партий
— от реформистских до радикаль¬
ных. В этой связи в весьма двус¬
мысленной позиции оказываются
профсоюзы (включая реформист¬
ские) и связанная с ними традици¬
онная социал-демократия, верхи
которой давно перешли на пози¬
ции либералов, проглотив все пи¬
люли общеевропейских рецептов,
а низы глухо ропщут. С 1991 года,
когда по инициативе «троцкистско¬
го ядра» Партии трудящихся Фран¬
ции в Барселоне был провозглашен
Международный Союз трудящихся
и народов (L’Entente internationale
des travailleurs et des peoples) —
широкая организация левых и про¬
фсоюзных активистов, — его члены
работают внутри низовых ячеек ев¬
ропейской социал-демократии. По¬
следний факт неоднократно служил
поводом для критики и обвинения
ПТ-НРП в консерватизме. Отве¬
ты товарищей из НРП оппонентам
можно свести к нижеследующему.
После 60 лет сталинизма, когда-
троцкисты были «изгнанниками в
собственном классе», в условиях
глубокого кризиса всего рабочего
движения, после развала СССР,
строительство сильных троцкист¬
ских партий означает, прежде всего,
организацию в их рамках рабочих
кадров. Она не может быть одина¬
ковой во всех странах. В странах,
где традиционные «левые партии»
находятся в кризисе и потеряли до¬
верие масс, может встать вопрос
о создании новых независимых
рабочих партий. Но, например, в
Германии или в Скандинавии боль¬
шинство рабочих, профсоюзных ка¬
дров, несмотря на их разногласия с
91
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
верхами социал-демократических
партий, до сих пор входят в эти ор¬
ганизации. В таком случае, мы по¬
лагаем, необходимо работать в этих
рамках. Работать внутри социал-
демократических организаций не
означает капитулировать перед их
аппаратом. А в США, где рабочей
партии нет, мы боремся внутри
профсоюзов за рабочую партию,
за разрыв с Демократической пар¬
тией. В других странах могут быть
и другие формы работы. Но всегда
остается один и тот же вопрос: как
связаться с рабочими активистами
и кадрами, которые выступают про¬
тив политики контрреволюционного
руководства, и пытаются остаться
на классовых позициях? Но форма
партстроительства — тактический
вопрос. А его содержание не может
быть тактическим: необходимо со¬
бирать рабочих активистов только
на основе классовой независимо¬
сти: разрыва с капиталистической
системой и ее учреждениями (Ев¬
росоюз, НАТО и проч.). Необходимо
здесь и сейчас бескомпромиссно
защищать все прошлые завоевания
рабочих организаций, консолидиро¬
вать их в целях противостояния си¬
стематическому и закономерному
разрушению, а не бороться за не¬
кое «новое рабочее движение».
Мы считаем, что наша позиция
верна, в том числе и потому, что
она была подтверждена резуль¬
татами недавнего референдума в
Ирландии по вопросу ратификации
Лиссабонского соглашения. Выби¬
рая «Нет» на референдуме о Лис¬
сабонском соглашении, ирландцы,
прежде всего рабочие, профсоюз¬
ные активисты и молодежь, голосо¬
вали против политики Европейского
Союза в целом, за сохранение си¬
стемы социальных гарантий и прав
профсоюзов, завоеванных всей
предшествующей борьбой рабочих.
Они сделали новый шаг на пути, ко¬
торый открыли голландцы и фран¬
цузы, отвергшие в 2005 году Евро¬
пейскую конституцию. Следующим
шагом должно быть упразднение
Маастрихтского и Амстердамско¬
го договора, борьба за Свободный
союз народов Европы.
«Низовые» европейские социал-
демократы, делегаты парижской
рабочей конференции, высказыва¬
лись о политике ЕС вполне недвус¬
мысленно.
Лотар Хессе (Германия):
Я немецкий профсоюзный акти¬
вист, поддерживающий контакт с
СДПГ, с товарищами, издающими
журнал «Социальная политика и
демократия». За почти 45 лет, ко¬
торые я работаю в профсоюзном
движении, и за много лет борьбы за
трудовые права мне и многим моим
коллегам стало ясно: социальные
гарантии и права — приличный про¬
житочный минимум, защита против
сокращений и увольнений, опла¬
чиваемый отпуск, восьмичасовой
рабочий день, регулирование рабо¬
чего времени, пенсии по возрасту,
пособия по болезни и по безработи¬
це, достигшие очень высокого уров¬
ня — не могут быть защищены или
отвоеваны в рамках существующей
европейской структуры.
Правительства земель Герма¬
нии порывают с принципом со¬
лидарности между поколениями,
коллективными договорами между
предпринимателями и профсоюза¬
ми об условиях труда и законами.
Предприниматели избавляются от
коллективных договоров, обходят
их или просто отказываются их ра¬
тифицировать. Люди — мужчины,
женщины и дети — погружаются в
ситуацию неуверенности, даже в
бедность и отчаяние.
Результат — 6 миллионов без¬
работных. Сопротивление орга¬
низовывается, но это не всегда
92
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» № 10-11
успешно, и многие спрашивают,
почему? В Бохуме фирма «Nokia»
хочет закрыть чрезвычайно при¬
быльное предприятие, изготовляю¬
щее мобильные телефоны. Более 4
тысяч рабочих внезапно оказались
под угрозой сокращения и соци¬
ального бедствия в городе, где ин¬
фраструктура и финансы с годами
были ослаблены путем разрушения
рабочих мест, закрытия предприя¬
тий. Город больше не находится в
ситуации, когда он сможет помочь
гражданам.
Рабочие «Nokia» заработали сво¬
им хозяевам в прошлом году 15 %
прибыли. Каждый служащий внес
в эту прибыль в среднем 90 тысяч
евро. Но компания говорит: этого
недостаточно. Мы хотим больше.
Мы закрываем фабрику в Бохуме
и строим новый завод в Румынии.
Там мы можем найти рабочих, ко¬
торые готовы работать за половину
заработной платы, затребованной
в Бохуме. Более того, менеджмент
скрывает, что перенос предприятия
в Румынию выгоден по многим при¬
чинам: низкая заработная плата,
низкий уровень черты бедности;
субсидии от ЕС для новой инфра¬
структуры, без которых невозможно
произвести мобильные телефоны,
и, наконец, освобождение от нало¬
гов, гарантированное румынским
правительством. Именно так рабо¬
тает система Европейского Союза.
Страдают же наши коллеги из Бо¬
хума, а возможно, завтра, это будут
коллеги из Мадрида, Парижа или
Копенгагена. Я уверен, что каждый
в этом зале мог привести и другие
примеры. Наши коллеги в Бохуме
готовы бороться; они хотят защи¬
щать свои рабочие места и свое
существование. Они не могут при¬
нять логику предпринимателей, и
еще меньше — логику бюрократов
Евросоюза. Они обращаются за по¬
мощью к своему профсоюзу, но не
находят ее. Профсоюзная верхуш¬
ка критикует аппетит боссов, даже
критикует бюрократию ЕС, но не
идет дальше. Ни один из профсоюз¬
ных руководителей не говорит: Ев¬
росоюз — это плохо. Ни один из них
не говорит, что мы должны порвать
ЕС, в противном случае после под¬
писания Лиссабонского соглаше¬
ния не будет возврата из ситуации
бесправия и социального краха. Не
один из них не говорит: или Лисса¬
бонское соглашение должно быть
отклонено, или мы начинаем сопро¬
тивление. Нет, ничего похожего на
местном или региональном уровне.
Ян-Эрик Густафсон (Швеция):
В Швеции в результате выборов
в сентябре 2006 года пришло к вла¬
сти буржуазное правительство, со¬
стоящее из четырех партий. Они
образовали Альянс, который про¬
водит неолиберальную политику
приватизации, отмены госконтроля,
сокращения налогов для богатых,
подобную той, что проводит Николя
Саркози во Франции. На выборах за
Альянс проголосовало 52 % изби¬
рателей, но сегодня опросы обще¬
ственного мнения показывают, что
его популярность упала до 38 %.
В процессе подготовки к выборам
2006 года проблема членства Шве¬
ции в Европейском Союзе не под¬
нималась. Политические деятели и
СМИ избегали этой темы. В связи
с этим нельзя считать, что народ
уполномочил шведский парламент
ратифицировать Лиссабонское со¬
глашение. Альянс объявил, что
желает быть активным в Европей¬
ском Союзе. Но в правительствен¬
ных кругах не слышно внятных
объяснений.
Европейский суд только что вы¬
нес решение в пользу латвийской
фирмы «Laval». Решение суда ЕС
— разрушительная атака на все
профсоюзы Швеции, и ее удар¬
93
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
ную волну будут чувствовать во
всем Европейском Союзе. Можно
сказать, что суд ввел минималь¬
ные стандарты заработной платы
для иностранных рабочих, мигри¬
ровавших в государство — член
ЕС. Это противоречит шведской
традиции ведения переговоров о
коллективных соглашениях между
предпринимателями и профсою¬
зами без участия государства. Это
прокладывает путь к социально¬
му демпингу, падению заработной
платы и ослаблению профсоюзов.
Для «свободного обмена услугами»
и «свободного обращения рабочей
силы», оказывается, латвийский
колдоговор важнее, чем шведский.
Суд постановил, что в Европе су¬
ществуют коллективные права, но
он же вынес решение, что блока¬
да кампании «Laval», устроенная
рабочими строительной отрасли,
не была оправдана социальной за¬
щитой рабочих. Этим решением
суд отменил Lex Britannica — закон,
который разрешает профсоюзу ба¬
стовать или организовывать блока¬
ду предприятия, в интересах охраны
шведских коллективных договоров.
Прямо после постановления суда
Ларс Охли, председатель Левой
партии, призвал Швецию выйти из
Европейского Союза. Однако пар¬
тия не имеет достаточного предста¬
вительства в профсоюзах и не спо¬
собна оказывать большое влияние
на дебаты. Другие политические
деятели и национальные СМИ были
очень осторожны в высказываниях
или попросту молчали. Как и в во¬
просе о Лиссабонском соглашении,
они, очевидно, не хотят высказы¬
ваться. Национальные лидеры про¬
фсоюзов еще не осознали значения
судебного решения. В передовице
газеты «Дагенс нюхетер» лидерам
профсоюза был дан совет быть
очень осторожными с заявлениями
и не привлекать внимание рядовых
членов к вопросу о референдуме
или выходе из ЕС.
В 2005 году в профсоюзной га¬
зете «LO-Tidningen» и в 2006 году
в интервью генеральный секре¬
тарь профобъединения ЛО Эрланд
Олоссон весьма ясно объявил, если
Европейский суд вынес обвинитель¬
ное заключение профсоюзам, то
«условия нашего членства в Евро¬
пейском союзе могут быть пересмо¬
трены». Олоссон также объявил, что
Лиссабонское соглашение и Хартия
фундаментальных прав повысили
бы значение профсоюзов. Но, как
видим, этот аргумент ошибочен:
Европейский суд вынес упомянутое
решение на основе существующих
соглашений, которые уже состав¬
лены с учетом Хартии. Участники
митинга Социал-демократической
партии в Лунде на юге Швеции,
12-13 января 2008 года призвали
лидеров «публично объявить, что
Лиссабонское соглашение не мо¬
жет быть ратифицировано, если
колдоговоры и право на забастов¬
ку в Швеции не гарантированы».
Социал-демократы и Торд Перссон,
председатель лундского профсою¬
за рабочих строительной отрасли
объявили: «Законы Европейского
Союза должны измениться, иначе
мы должны будем пересмотреть
вопрос о членстве Швеции в ЕС».
Мы нуждаемся в солидарности
всех заинтересованных товарищей,
включая глав профсоюзов на реги¬
ональном, национальном и между¬
народном уровне. Мы нуждаемся в
независимых профсоюзах, которые
преследуют единственную цель —
защиту только интересов рабочих и
членов профсоюза!
Альбер Анор (Швейцария):
В нынешней ситуации Швейцар¬
ская социалистическая партия со¬
бирается созывать внеочередной
съезд. Одна из задач съезда — най¬
94
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» №10-11
ти замену председателю партии,
который, понимая бедственные
результаты федеральных выбо¬
ров, признал, что ориентация, за
которую он выступал, привела к
поражению. Действительно, Соц-
партия потерпела самое тяжелое
поражение за послевоенный пе¬
риод, потеряв 9 мест из 52 и 4,2 %
голосов избирателей. Последнее
время Социалистическая партия
Швейцарии выступала за ускоре¬
ние процесса присоединения к ЕС.
Она поддерживала требования ли¬
берализации, подрыва социального
обеспечения и роста кратковремен¬
ной занятости. Многие рядовые ак¬
тивисты и функционеры Соцпартии
полагают, что присоединение к Ев¬
росоюзу противоречит всему тому,
за что боролись социалисты: защи¬
те социальных завоеваний и демо¬
кратических прав, особенно права
народного инициативного референ¬
дума в Швейцарии. В то же время
Социалистическая партия Швейца¬
рии, рассуждая о ценностях социал-
демократии, на деле продвигала
ультралиберальную политику по
рецептам Евросоюза. Это привело
к росту недовольства среди ее чле¬
нов. Из-за этого рабочие все боль¬
ше отдалялись от Соцпартии и в то
же время испытывали все большее
недоверие к учреждениям ЕС.
Сегодня нет места колебаниям.
Перед повторными атаками, заду¬
манными федеральным правитель¬
ством, состоящим из двух социали¬
стов и буржуазного большинства,
соцпартия должна решительно
возобновить свой традиционный
курс и защитить социальные и де¬
мократические завоевания. В этой
связи делегаты съезда обратились
к кандидату в председатели пар¬
тии с открытым письмом, которое
заканчивается следующими сло¬
вами: «Нужна политика на основе
требований рабочих, а не на основе
присоединения к Евросоюзу, курс
которого противоположен требова¬
ниям, тысяч рабочих, голосовавших
за кандидатов Соцпартии на выбо¬
рах 21 октября 2007 года. Может ли
кто-то поверить, что если Швейца¬
рия вступит в Евросоюз, Соцпартия
действительно будет иметь доста¬
точный вес, чтобы влиять на по¬
вестку дня этого наднационального
учреждения? Проблемы, которые
мы предлагаем обсудить, намного
глубже. Разве мы не должны вос¬
становить ориентацию партии на
социальные и демократические
права, которые были завоеваны в
нашей стране и которые нужно си¬
стематически защищать в интере¬
сах малообеспеченной части насе¬
ления? Разве мы не должны порвать
с принципами, которые защищает
Евросоюз, систематически ставя во
главу угла «интересы рынка»? По¬
этому мы думаем, что дискуссия в
нашей партии должна продолжать¬
ся. Рабочие, малообеспеченные
слои населения, так же как «сред¬
ний класс», который становится год
от года все беднее, ожидают от на¬
шей партии конкретных ответов на
поставленные вопросы. Примени¬
тельно к текущему моменту спро¬
сим: разве не должно быть дискус¬
сии в Социалистической партии,
чтобы найти способ мобилизовать
народ против последствий полити¬
ки федерального правительства,
против попыток приватизации по¬
чты, против подрыва системы соци¬
ального страхования, страхования
по старости, нетрудоспособности,
для защиты условий труда, против
социального демпинга, для защиты
коммунального обслуживания?
Если Соцпартия хочет, чтобы в
ее ряды вступило как можно боль¬
ше людей, она должна напомнить
своим избирателям, что она в со¬
стоянии защищать их во имя луч¬
ших условий жизни, защищать со¬
95
Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
вместно с профсоюзами, когда они
подвергаются атакам. Мы убеж¬
дены, что на такой основе партия
будет в состоянии завоевать дове¬
рие широких слоев рабочих, рабо¬
тающих пенсионеров, молодежи,
которая игнорировала последние
выборы».
Дорогие товарищи, в заключе¬
ние должен сказать следующее. Мы
полагаем, что новый председатель
партии должен будет еще раз рас¬
смотреть вопрос о присоединении
к ЕС, чтобы реально оценить его
достоинства и недостатки для рабо¬
чих Швейцарии. Со своей стороны,
мы решительно возражаем против
присоединения нашей страны к
Евросоюзу. Профсоюзы и рабочие-
энергетики провели в Женеве ак¬
цию за сохранение в конституции
кантона монополии на энерго- и
водоснабжение. Они собрали не¬
обходимое количество подписей,
обеспечили голосование и победи¬
ли. Эта победа ярко демонстриру¬
ет сопротивление неолиберальной
политике, вводимой Евросоюзом, и
это пример для рабочего класса во
всей Европе.
Нет необходимости комментиро¬
вать ситуацию, в которой рядовые
члены реформистских партий или
профсоюзов могут занимать позицию
много более радикальную, чем зани¬
мает их формальное руководство.
Жерар Шиварди (Франция):
Я хотел бы внести свой вклад в
эту европейскую конференцию в
нескольких аспектах: как мэр, как
окружной советник, как социалист
и, в конечном счете, как соучреди¬
тель Независимой партии рабочего
класса, наряду с другими активи¬
стами и избранными представите¬
лями всех направлений.
Как мэр я скажу, что во Франции
36 500 местных советов, коммун
и 500 тысяч местных советников,
избираемых путем всеобщего го¬
лосования и, следовательно, под¬
контрольных избирателям. Эта ор¬
ганизационная структура восходит
к Великой французской революции
1789 года, которая определила го¬
родскую или сельскую коммуну как
основные единицы демократии, по¬
зволив гражданам проверять ман¬
даты избранных ими представите¬
лей в пределах светской унитарной
республики, гарантирующей равен¬
ство гражданских прав каждого. ЕС
разрушает и эту унитарную респу¬
блику через процесс перераспреде¬
ления власти, передавая полномо¬
чия от государств к регионам. Это
нарушает равенство прав, посколь¬
ку каждый регион использует фон¬
ды, переданные ему государством,
по-своему, сообразно собственным
ресурсам.
ЕС разрушает принцип свет¬
ского государства, когда признает
религию основой европейской ци¬
вилизации. Во Франции со времен
Революции и отделения церкви от
государства религия была част¬
ным делом каждого, и государство
не имело права предпочитать или
субсидировать ни одну из церквей.
Как деревенский мэр я завязан
на коммунальные и социальные
службы: в моей деревне есть госу¬
дарственная школа и почта. Вводя
Маастрихтское и Амстердамское
соглашения, правительство со¬
кращает общественные расходы.
Укрупнение приводит к тому, что
большинство деревенских школ за¬
крывается. Министр образования,
зная, что учителя против этого, хо¬
чет запретить забастовки учителей.
Он предлагает, чтобы мы передали
зарплату бастующих преподавате¬
лей чиновникам местных органов
власти, с тем чтобы они учили де¬
тей. Местный совет единодушно
отказался. Директивы ЕС по почто¬
вым услугам покончили с почтовой
96
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» № 10-11
госмонополией. Тем самым прави¬
тельство закрывает те почты, кото¬
рые считает нерентабельными. Но
как коммунальное обслуживание
может быть оценено с точки зрения
доходности? Это то, о чем мы гово¬
рим, идя на выборы местных сове¬
тов, на которых мы по возможности
попытаемся выиграть во многих
коммунах. Мы ведем кампанию, в
ходе которой говорим: «Роль мест¬
ного совета состоит в том, чтобы не
допустить нападок Евросоюза на
население и коммунальное обслу¬
живание, но, напротив, в защите
населения». В 17 крупных городах
мы на этой платформе объедини¬
лись с активистами Соцпартии и
Коммунистической партии.
Как мэр деревни, где выращива¬
ют виноград, я вижу, что сельскохо¬
зяйственная политика Общего рын¬
ка привела к потере сотнями тысяч
фермеров их рабочих мест. В 1958
году было 2 миллиона фермеров.
Сегодня, по статистике, их осталось
от 500 до 600 тысяч. Еврокомиссия
через специального уполномочен¬
ного еврокомиссара Марианну Фи¬
шер Боэль объявляет, что 200 тысяч
гектаров виноградников в Европе
должны быть вырублены. То же
самое касается промышленности:
Центрально-европейский банк ор¬
ганизует аутсорсинг рабочих мест,
устанавливая процентные ставки
с полной независимостью в соот¬
ветствии с требованиями господи¬
на Тричета. Это цена, которую мы
должны заплатить, чтобы сохранить
«свободную конкуренцию» соглас¬
но Маастрихтскому соглашению.
Как окружные советники, мы
управляем средними школами,
ведаем денежными пособиями
(которые являются единственным
источником существования «хро¬
нических безработных»), местными
дорогами, пособиями по старости,
здравоохранению, пособиями для
детей-инвалидов и всем диапазо¬
ном коммунального обслуживания.
Европейский Союз думает, что до¬
ступность пособий есть роскошь,
которую капитал не может себе
позволить. Этим они оправдывают
передачу управления социальных
услуг от государства к регионам.
Предлагается разрушение системы
наших департаментов. Это озна¬
чает, что люди, оставшиеся без
источника доходов, прекратят по¬
лучать денежное пособие, а дети-
инвалиды лишатся медицинской
помощи. Они потеряли миллиарды
евро в финансовых спекуляциях,
завершившихся ипотечным кризи¬
сом, и теперь хотят восполнить по¬
тери, обчищая более бедные слои
населения, потому что те самые
многочисленные.
Скоро состоятся выборы окруж¬
ных советников. Поскольку я отка¬
зался от участия в них, выдвинув
свою кандидатуру на пост прези¬
дента, выступающего за выход из
Маастрихтского соглашения, сто¬
ронники ЕС выдвинули шестерых
кандидатов. Мы собираемся бо¬
роться и не позволить им победить.
Как социалист я скажу, что я раз¬
деляю принципы интернационализ¬
ма, урок которого преподал Жорес,
убитый за то, что отказался по¬
сылать рабочих Европы на смерть
ради выгоды и прибыли производи¬
телей оружия. Интернационализм
требует защиты существования су¬
веренных наций, которые свободно
сотрудничают на основе общих ин¬
тересов. Мы должны работать для
построения этой свободного союза
свободных народов Европы.
Дуро Великович (Сербия-
Косово):
Дорогие друзья и товарищи!
Я член руководства профсоюза
EPS (Электричество Сербии) пред¬
ставляющего рабочих крупнейшей
97
«Левая политика» N° 10-11
ЛЕВЫЕ В МИРЕ
компании сербского сектора элек¬
троэнергетики, который в настоя¬
щее время насчитывает 39 тысяч
рабочих. В рамках профсоюза EPS
я вхожу также в Исполнительный
совет профсоюза электриков Косо¬
ва, члены которого 8 лет боролись
за возвращение их права работать
и занимать те рабочие места, кото¬
рые они потеряли из-за агрессии
НАТО.
Косово имеет угольные ресурсы
в 15 миллиардов тонн и произво¬
дительные мощности, которые мог¬
ли бы удовлетворить потребности
всей Европы в течение столетия.
Перед агрессией НАТО Косово по¬
стоянно производило существен¬
ный излишек энергии, которая шла
на экспорт. Сегодня, несмотря на
эти возможности, электроэнергии
не хватает, чтобы удовлетворить
потребности населения, и, как след¬
ствие, электроэнергия импортиру¬
ется. Ограничения, связанные с им¬
портом, ведут к частым ежедневным
отключениям электричества. Это
прямой результат действий НАТО.
Первое, что оккупационные войска
НАТО сделали в Косово, — это бло¬
када электростанций, остановка
производства и высылка 8200 рабо¬
чих, албанцев, сербов, черногорцев,
боснийцев, рабочих, которые никог¬
да не знали никакого этнического
конфликта и если и участвовали в
войне, то только как жертвы. Един¬
ственная причина того, что электро¬
станции до сих не запущены, а их
рабочие высланы, — это то, что
рабочие осознают свою общность и
объединены, чтобы защитить свое
право на труд.
В последние годы рабочие-
энергетики и их профсоюзы во
всех странах нашего региона ока¬
зались под сильным давлением.
Наша борьба сопряжена с больши¬
ми трудностями. В соответствии с
желаниями Европейского Союза и
Международного валютного фонда,
приватизация энергетического сек¬
тора идет полным ходом, что обора¬
чивается атакой на условия жизни.
Наш профсоюз выступает катего¬
рически против этой политики и пы¬
тается скоординировать действия с
другими национальными союзами
энергетического сектора в регионе.
Чтобы ослабить массовое сопро¬
тивление приватизации, сербское
правительство впервые решило ис¬
пользовать метод Чубайса, апроби¬
рованный в России в 1990-е годы.
Это предложение обещает людям
долю в 15 % акций новых компа¬
ний — таким образом, каждый
житель получил бы долю в раз¬
мере 1000 евро. Рабочим компаний
обещают в общей сложности 2,5 %
из долей. Автором этой схемы явля¬
ется никто иной, как вице-президент
сербского правительства Божидар
Делич, бывший эксперт Междуна¬
родного валютного фонда и член
команды Чубайса, той же самой
команды, которая осуществила
первую приватизацию в России —
самый большой и самый разруши¬
тельный грабеж национальных ре¬
сурсов в истории человечества.
Несколько дней назад наше
правительство подписало возму¬
тительное соглашение, которое
позволяет продать 51 % сербской
нефтедобывающей промышлен¬
ности, монополию обработки и
поставки нефтепродуктов и при¬
родного газа нефтяной компании
Путина — «Газпрому» — по цене
меньшей, чем четверть ее реаль¬
ной рыночной стоимости. Прави¬
тельство оправдывает эту воз¬
мутительную продажу одного из
столпов национального сектора
энергии путинскими обещаниями,
что Россия будет использовать
право вето в Совете Безопас¬
ности ООН, чтобы блокировать
признание независимости Косо¬
98
Французская «крайняя левая» на марше
«Левая политика» № 10-11
во. Это означает, что сербы до¬
рого заплатят за алиби, которое
Путин будет использовать, чтобы
сделать оккупацию Косово НАТО
постоянной. Наши профсоюзные
представители пытались за эти
годы скоординировать действия
по защите наших общих прав с
другими национальными профсо¬
юзами региона. Мы организовали
две региональные конференции
профсоюзов сектора энергетики
против приватизации. Мы участво¬
вали во встрече трудовых активи¬
стов из бывшего СССР, Централь¬
ной, Восточной Европы и Балкан в
Чачаке в октябре прошлого года.
На этой встрече и было решено
участвовать в нынешней Евро¬
пейской рабочей конференции и
проинформировать вас о наших
выводах.
На конференции рабочих и про¬
фсоюзных активистов в Париже
присутствовали представители
стран СНГ. Хотя ни НРП, ни Меж¬
дународный союз трудящихся не
имеет собственных секций на тер¬
ритории стран бывшего СССР, с
помощью единомышленников из
Казахстана, Молдовы, Российской
Федерации ими налажен выпуск
русскоязычной версии газеты «Ра¬
бочие известия», распространяе¬
мой на территории этих республик.
На протяжении последних пяти лет
активисты Международного Союза
трудящихся и народов и близких
к нему правозащитных организа¬
ций неоднократно выражали свой
протест в связи с репрессиями в
различных регионах РФ, направ¬
ленными против профсоюзных и
социальных активистов.
Примечания
1. Это очередное образование неолиберального «новояза», построено на соединении
слов flexibility и security, то есть социальная защищенность (security) соединяется с гибко¬
стью (flexibility). На практике речь идет об отмене политики поддержки занятости и заменой
ее мерами по поощрению «гибкости» трудящихся в поисках работы и их «гибкого» согла¬
сия на понижение зарплаты.
2. Коммунистическая революционная лига — французская секция «Объединенного Се¬
кретариата Четвертого Интернационала».
99
АНАЛИЗ
Латвийский кризис
и его корни
Александр Локощенко
Предисловие
Вот уже несколько месяцев, как ма¬
ленькая и прежде не всем известная
страна Латвия притягивает к себе
внимание. Страна, где безработица
выше, чем в центре мирового кри¬
зиса (то есть в США), страна, где
одним голосованием бюджет уреза¬
ется на один миллиард долларов (из
первоначальных 11), — эта страна,
несомненно, достойна интереса.
Любой исторический период ка¬
жется его современникам эпохой
окончательной, подводящей итоги.
Например, пока господствовала аб¬
солютная монархия, все прошлое ис¬
толковывали как путь к самодержа¬
вию, а в эпоху господства буржуазии
стремятся отыскать в прошлом на¬
растающие тенденции либерализма.
Поэтому в тех случаях, когда текущий
период заканчивается политическим
разгромом, возникает особо жгучее
желание переосмыслить весь ход
предыдущего развития, заново оце¬
нить его итоги, по-новому взглянуть
на события последних десятилетий
или даже веков: ведь кажется, что
разгром и кризис — это плоды всего
предыдущего хода событий, что все
предыдущее развитие подготовляло
кризис. Конечно, нужна критика про¬
тив такого слишком далеко идущего
детерминизма, но есть в нем и зерно
истины.
Нелишне взглянуть на особен¬
ности исторического развития Лат¬
вии, обращая преимущественное
внимание на те черты прошлого,
которые отвечают за нынешнюю
ситуацию.
Изначальный период
Политическая история Латвии на¬
чинается с XIII века, когда западно¬
европейские рыцари-крестоносцы
захватили территорию к востоку
от Германии — Латвию, Эстонию,
Пруссию. Вместе с крестоносцами
и с христианством сюда приходит
новый порядок — феодальный.
Феодальными господами стали,
разумеется, сами захватчики, поч¬
ти целиком немецкого происхожде¬
ния. Но если в Пруссии произошла
настоящая колонизация и место
коренного населения (прусов) за¬
няли как немецкие феодалы, так и
немецкие крестьяне, то в Ливонии,
сложенной из Латвии с Эстонией,
господа были немцами, а крестья¬
не остались местные. Немцы стали
и первыми горожанами: основание
здешних городов — это дело не¬
мецких рук.
Правление Рижского архиепи¬
скопа и Ливонского ордена рыца¬
рей продолжалось до конца XVI
века, когда московский царь начал
войну ради захвата территорий (Ли¬
вонская война). Отжившее свой век
100
Латвийский кризис и его корни
«Левая политика» № 10-11
рыцарство войну проиграло, но Иван
Грозный не получил ничего, так как
на ливонское наследство нашлись
другие, более сильные, претенден¬
ты. Северная часть Ливонии отошла
к Швеции, южная и восточная части
достались Польско-Литовскому кня¬
жеству, в западной части образова¬
лось Курляндское герцогство, нахо¬
дившееся, впрочем, в вассальном
подчинении у Польши.
Это привело к немаловаж¬
ным последствиям во внутреннем
строе. Дело в том, что еще перед
крушением Ливонии орденские
и архиепископовы вассалы (слу¬
жилые люди) успели превратить¬
ся в настоящих помещиков. Пока
власть менялась, помещики только
увеличили свою власть на местах
и стали подлинными хозяевами по¬
ложения. При этом в «международ¬
ном разделении труда» Ливония
оказывалась частью Восточной
Европы, и по мере того, как воз¬
растал спрос на рынках Западной
Европы, упомянутые помещики на¬
ращивали экспорт, стремясь для
этого выжать из крестьян все, что
только можно, и венчая свою эко¬
номическую политику введением
крепостного права.
Все перечисленные части Латвии
в течение XVIII века переходят во
владение петербургской империи.
К этому вела и Северная война, и
династические браки с курляндца¬
ми, и разделы Польши.
При этом немецкие помещики
ухитрились сохранить свои при¬
вилегии и даже автономию, хотя
петербургским чиновникам это не
нравилось. К характеристике вну¬
треннего положения следует при¬
бавить, что классовое деление со¬
впало с национальным: помещики
были немцами, а коренное насе¬
ление, окончательно сложившее¬
ся в латышей и эстонцев, было
почти поголовно крестьянским,
а значит, зависимым. Классовая
ненависть крестьян к помещикам
надолго отлилась в форму нацио¬
нальной ненависти.
« Национальное
пробуждение »
Следует обратить внимание на се¬
редину XIX века — момент знаме¬
нательный и переломный. В 40-е
годы XIX века царские чиновники
решили опереться на латышей про¬
тив остзейских помещиков. Первой
мерой стал массовый переход латы¬
шей из католичества и протестант¬
ства в православие — «царскую»
веру. Затем правительство стало
поощрять развитие народного (чи¬
тай латышского) образования, в
том числе на латышском языке.
Тем самым было положено начало
латышской национальной элите,
которая, разумеется, формирова¬
лась не из крестьян, а из тех пока
еще немногих латышей, кто жил в
городах. Латышская интеллигенция
стала верной опорой центрального
правительства. Латышские лите¬
раторы выпускали свою газету в
Петербурге, дружили с Катковым
и славянофилами. Известный поэт
Пумпурс, к примеру, написал такие
строки:
... Был бедою, был напастью
Тот же Запад и для нас.
Но Восток, на наше счастье,
Латышей недавно спас.
До сих пор к Востоку-свету
В сердце Запада вражда, —
Латышам запомнить это
Надо раз и навсегда.
В1873 году на первом латышском
празднике хоровой песни, во время
банкета, возник спор между извест¬
ным немецким этнографом и архео¬
логом Биленштейном и латышским
публицистом Кронвалдсом. Би лен-
101
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
штейн назвал латышские народные
песни детской забавой: они-де пред¬
ставляют ценность только для этно¬
графии. «Это песни борьбы, доктор!
— с жаром возразил Кронвалдс. —
В годы господства немецких за¬
воевателей они помогали народу
выжить и сохранить свое националь¬
ное достоинство, культуру». Вряд ли
Кронвалдс ответил так резко, если
бы не чувствовал рядом незримое
присутствие русского чиновника...
Можно считать, что именно
тогда зародилась коренная чер¬
та будущей латышской буржуаз¬
ной элиты: стремление найти себе
могучего хозяина и покровителя,
враги которого — это и ее враги,
чтобы под покровительством этого
самого хозяина развить «безумную
храбрость» по отношению к обще¬
му врагу. Нам не раз встретится эта
черта в дальнейшем. Нынешние
безумно отважные выходки против
«имперского» Путина, «тоталитар¬
ного» Лукашенко и «коммунисти¬
ческого» Китая, имеют, как видим,
долгую предысторию; хозяином-
покровителем в данном случае яв¬
ляются США и Евросоюз.
Тем временем расстановка сил
усложнялась. К концу XIX столетия
в Латвии, особенно в Риге, выросла
концентрированная индустрия с не¬
избежной буржуазией и обязатель¬
ным пролетариатом. И так как про¬
летарии тоже происходили из среды
латышей, то в начале XX появляет¬
ся первая латышская политическая
партия — социал-демократическая.
Поэтому как впоследствии ни пыта¬
лись изобразить латышский 1905
год чисто национальной революци¬
ей (против немцев либо русских),
элемент социальной революции
был не менее силен. После 1905
года, кроме латышских социал-
демократов, появляются латыш¬
ские правые политики, например,
депутаты в Государственной думе.
Однако следует учитывать особен¬
ности национальной буржуазии,
связанные с ее происхождением:
это была, прежде всего, сельская
буржуазия, «кулацкая» — она не
могла конкурировать на городской
почве с капиталистами - русскими,
немцами и французами.
Когда началась Первая мировая
война, царские чиновники решили
сыграть на национальных чувствах
латышей против немцев и в 1915
году сформировали латышские
стрелковые батальоны (позднее
полки), из которых и вышли зна¬
менитые «латышские стрелки».
Наконец, в 1917 году формируют¬
ся первые настоящие латышские
буржуазные партии: Крестьянский
союз во главе с агрономом Кар¬
лисом Ульманисом и другие. Но
первое место прочно удерживали
латышские большевики (как и всю¬
ду в России, эсдеки раскололись на
большевиков и меньшевиков).
Латвия
в гражданской войне
Осенью 1917 года действительной
властью на территории Латвии об¬
ладали большевики под руковод¬
ством Розиньша, опиравшиеся на
безоговорочную поддержку «ла¬
тышских стрелков» в лице Испол¬
нительного комитета латышских
стрелков — Исколата. В сущности,
это была первая советская респу¬
блика в Латвии. После Брестского
мира наступление немецкого ко¬
мандования очень быстро покон¬
чило с «республикой Исколата»,
а «латышские стрелки» ушли в
РСФСР, где образовали полуав-
тономное подразделение Красной
Армии. В это время правые партии,
прежде говорившие лишь об авто¬
номии, пришли к выводу, что раз
в России пришли к власти «боль-
шевичьи орды», то выгодно объя¬
102
Латвийский кризис и его корни
«Левая политика» № 10-11
вить суверенитет и отложиться от
России. Немецкие оккупационные
власти держались того же мнения,
разумеется, преследуя собствен¬
ные интересы.
Впрочем, среди латвийских
правых не было полного согла¬
сия в вопросе «ориентации». Кон¬
серваторы «ориентировались»
на кайзера, меньшевики — на
социал-демократию в рейхстаге, а
ульманисовцы — на Антанту. Вос¬
пользовавшись моментом, Виль¬
гельм II утвердил «Балтийское
государство» — разумеется, под
протекторатом Германской импе¬
рии. После поражения Германии
«проантантовские» силы получили
перевес и в конце 1918 года про¬
возгласили очередное «Латвийское
государство» с временным пра¬
вительством Ульманиса во главе.
Немедленно после этого начался
мятеж большевистских сил в Риге,
на помощь которым возвращались
из России «латышские стрелки»
— ибо после поражения Германии
большевики сразу аннулировали
Брестский мир. Почти на всей тер¬
ритории Латвии вскоре установи¬
лась вторая советская республика
под руководством Стучки. Ульма¬
нисовцы сбежали в Западную Лат¬
вию под защиту войск Антанты и
Германии (по Компьенскому пере¬
мирию, силы Ландесвера должны
были оставаться на своих местах
под присмотром Антанты). Теперь
уже московские большевики, со
своей стороны, признали сувере¬
нитет Советской Социалистической
Республики Латвии1. Продержа¬
лась республика недолго, успев,
однако провести национализацию и
отобрав землю у помещиков. Вновь
начавшееся наступление немецко-
антантовско-ульманисовских войск
заставило латышских большевиков
отступить на восток Латвии, а за¬
тем и дальше. Но «освободители»
держались каждый своей цели - в
первую очередь, немецкое коман¬
дование, сформировавшее вза¬
мен скомпрометировавшего себя,
как казалось, Ульманиса, прогер¬
манское правительство Ниедры.
Таким образом, летом 1919 года
действовали три латышских пра¬
вительства — Ниедры, Ульманиса,
Стучки. Немецкое командование
фон дер Гольца в Латвии плело соб¬
ственные интриги, собирая вокруг
себя белогвардейцев под началом
Бермонта-Авалова. Эти самые бер-
монтовцы, опираясь на немецкий
Ландесвер, под лозунгом «единой
и неделимой» двинулись на соеди¬
нение с Деникиным, рассчитывая
по пути захватить Ригу, где сидело
правительство Ульманиса. Крайне
слабые в тот момент ульманисовцы
воспользовались шансом и начали
бешеную «патриотическую» кампа¬
нию: черный рыцарь возвращается,
все на борьбу с ним! Лозунг имел
успех, силы ульманисовцев стали
прибывать. Но исход начавшегося
сражения за Ригу до последнего
момента оставался непредсказуем,
пока неожиданно немцы с бермон-
товцами не отступили. Дальней¬
шее было, что называется, делом
техники. Вскоре на волне успехе
правительство Ульманиса осталось
единственным в Латвии. В следую¬
щем году его признало московское
правительство и лишь позднее —
все остальные.
Состоявшееся затем учреди¬
тельное собрание объявило Лат¬
вию республикой, утвердило кон¬
ституцию, назначило выборы.
Разумеется, победившая власть
позаботилась, чтобы создать из
этой «освободительной войны»
патриотический миф: публику под¬
водили к мысли, что легитимность
нового государства обеспечена
поддержкой народа в 1919 году.
Поражение конкурирующих боль¬
юз
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
шевиков пропаганда объясняла
ужасами террора, оттолкнувшими
население, а также антинацио¬
нальной направленностью боль¬
шевистского правительства. Так
был создан доживший до наших
дней прием: противопоставлять
советской власти... «независимую
Латвию». Хотя противопоставлять
друг другу две несоизмеримые
стороны, социальную и территори¬
альную, просто глупо, метод пра¬
вых идеологов как нельзя более
понятен: не могли же они пред¬
лагать «капиталистическую Лат¬
вию»!
Более правильным представля¬
ется объяснение, согласно кото¬
рому Стучка потерпел неудачу на
аграрной реформе: конфискован¬
ную у помещиков землю не раз¬
делили между безземельными, а
преобразовали в государственные
хозяйства (предвестие будущих
совхозов), где и предлагалось тру¬
диться крестьянам. При этом важ¬
но знать, что крестьянская общи¬
на в Латвии к тому времени давно
исчезла. Конечно, такие меропри¬
ятия не могли стать популярными.
Но это относится к крестьянам; а
что же городской пролетариат?
Численность городских рабочих
за это время сильно уменьшились,
перемещаясь с 1915 года на вос¬
ток вместе с эвакуированной про¬
мышленностью. За два-три года
произошло настоящее окрестья¬
нивание Латвии, менявшее вну¬
треннее положение в стране.
Неудивительно поэтому, что
крестьянские вопросы получили,
можно сказать, гипертрофирован¬
ную силу во внутренней политике
нового государства. Строить кре¬
стьянское государство в Европе
XX века — это ли не утопия? Но,
как показала жизнь, на корот¬
кое время утопию можно осуще¬
ствить.
«Первая республика»
Перечислим главные черты лат¬
вийской жизни в 20-х и 30-х годах.
Главным делом новой власти стала
аграрная реформа. Земли свыше
50 гектаров (вместе с усадьбами)
отбирали у «серых баронов» без
возмещения. Образовавшийся зе¬
мельный фонд делили между кре¬
стьянами, но вовсе не поровну. Вне
очереди получили имения герои
«освободительной борьбы», а бога¬
тое крестьянство стало еще богаче.
Немалую часть населения после
реформы составили малоземель¬
ные, лет десять спустя начавшие
неуклонно разоряться из-за невоз¬
можности расплатиться по креди¬
там. По-прежнему оставалось мно¬
го безземельных и батраков.
В Латвии действовала парла¬
ментская республика с сильным
парламентом (Сейм, Saeima),
сильным премьер-министром и
декоративным президентом. На
выборах относительное большин¬
ство голосов регулярно собирали
социал-демократы (меньшевики)
— это доказательство, что левая
идея как была, так и осталась по¬
пулярна. Но правительство много
раз возглавлял Ульманис. Парла¬
ментская жизнь текла по образцу
французской Третьей республики.
Запрещенная и подвергавшаяся
преследованиям коммунистиче¬
ская партия действовала тайно,
но имела в парламенте малень¬
кую «рабоче-крестьянскую фрак¬
цию» — легальную вывеску неле¬
гальной организации.
Индустрия оставалась в слабом
состоянии, но легкая промышлен¬
ность, поощряемая правительством,
наряду с сельским хозяйством пре¬
вратилась в лицо республики.
В то же самое время немало
латышских эмигрантов обоснова¬
лось в СССР. В основном это были
104
Латвийский кризис и его корни
«Левая политика» № 10-11
«красные», необязательно бывшие
«стрелки»; среди них, к примеру,
было много писателей. Известный
по войне «диалектиков» и «меха¬
нистов» Ян Стэн — это не кто иной,
как латыш Янис Стиенис. Из Латвии
происходит также автор статей о
Шпенглере Карлис (Карл) Грасис и
т.д. Огромная масса этих латышских
большевиков погибла в 1937-1938
годы, что в глазах нынешней офици¬
альной концепции было «геноцидом
по национальному признаку».
Диктатура Ульманиса
Во время Великой депрессии Лат¬
вия оказалась в особенно кризисной
ситуации, так как с хозяйственным
спадом соединилось разочарова¬
ние в политическом строе. В ре¬
зультате началась активизация
крайне правых. Социал-демократы,
как и их немецкие коллеги, громко
заявляли: «Фашизм не пройдет!».
Когда же настал решающий час,
меньшевики повели себя так же
позорно, как и германская социал-
демократия. 15 мая 1934 года
Ульманис провел (осуществил —
слишком громко) государственный
переворот, распустил парламент и
арестовал (ненадолго) депутатов
(«рабоче-крестьянская фракция»
была арестована еще раньше).
Когда ульманисовцы пришли за
социал-демократами, один из лиде¬
ров социал-демократов демонстра^
тивно выстрелил в потолок, чтобы
не сдаваться совсем уж без боя.
Это был единственный выстрел в
ходе «домашнего» переворота.
После этого ульманисовцы объя¬
вили «возрождение Латвии» и «на¬
циональное единство».
Юридическим фундаментом для
внутренней политики Ульманиса
служило чрезвычайное положение,
периодически продлевавшееся.
Кстати, в юридическом отношении
диктатура «народного вождя» Уль¬
маниса оказалась самой радикаль¬
ной в Европе: Латвия стала един¬
ственной страной, где совсем не
действовали парламент с конститу¬
цией. Зато на практике режим боль¬
ше шумел, чем делал, придавая
тем самым диктатуре «мягкость».
Впрочем, латышские большевики
упорно называли режим фашист¬
ским. Единственной по-настоящему
оппозиционной силой оставалась
подпольная коммунистическая
партия, но ее численность не пре¬
вышала нескольких сот человек.
Коммунисты были и единственны¬
ми политическими заключенными
и каторжанами. Все остальные пар¬
тии совершенно утратили значение;
только ультраправая прогитлеров¬
ская оппозиция, может быть, сохра¬
няла воинственный настрой.
Экономическая политика Ульма¬
ниса выражалась в государствен¬
ном вмешательстве в экономику,
вполне в духе своего времени, в том
числе по линии госпредприятий.
Число занятых в промышленности
поднялось до уровня 1913 года, хотя
производительность была, кажется,
ниже дореволюционной. Структура
промышленности, однако, отлича¬
лась от царского времени: преоб¬
ладали предприятия легкой про¬
мышленности с небольшим числом
персонала и с небольшим капита¬
лом (книгоиздательства, велоси¬
педные фабрики и т.п.). Главное
же внимание Ульманис обращал
на сельское хозяйство; настоящий
латыш в его глазах был крестья¬
нином. Вся выгода, конечно, до¬
ставалась сельским верхам. За это
латвийские коммунисты называли
Ульманиса кулацким вождем.
В хозяйственной деятельности
Латвия сильно зависела от внеш¬
них рынков, как экспортных, так и
импортных. Кроме того, из Польши
105
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
и Литвы прибывали гастарбайтеры-
батраки.
Население Латвии не было моно¬
национальным, но нацменьшинства
жили преимущественно в городах.
В источниках того времени часто
упоминается фраза: «три местных
языка» — латышский, русский, не¬
мецкий. Немало было и евреев, в
связи с чем имелся также антисеми¬
тизм, хотя в национальной политике
Ульманис не доходил до откровенно
погромной пропаганды.
Во второй половине 30-х годов
государственные идеологи всяче¬
ски восхваляли «процветание»,
наступившее благодаря мудрости
и латышское™ «вождя». Но с при¬
ближением войны выявилась шат¬
кость режима.
«Оккупация»
В ходе англо-французско-советско-
немецких переговоров 1939 года
стало понятно, что правители Фран¬
ции и Англии вовсе не намерены
охранять Латвию. Перед латыш¬
ской элитой встала необходимость
найти другого покровителя, причем
реальных претендентов на эту роль
было два: Гитлер либо Сталин. Ког¬
да же в сентябре война началась,
правительства Англии и Франции
попросту занялись собственными
проблемами, предоставив Латвии
барахтаться в одиночку, а пре¬
кращение из-за военных действий
внешней торговли окончательно
подкосило режим. «Процветание»
предшествующих лет оказалось
фикцией, покоившейся на ненадеж¬
ной основе. Авторитет «вождя» на¬
чал падать. Видя, как Гитлер глотает
Чехословакию, Польшу и литовскую
Клайпеду (единственный порт Лит¬
вы), правящие круги Латвии пошли
на заключение двух договоров «о
дружбе и сотрудничестве» с СССР
— тем более что и Москва оказыва¬
ла давление вперемежку со щедры¬
ми обещаниями. По этим договорам
Латвия получила советский рынок,
а СССР — право размещения воен¬
ных баз в Латвии. Это должно было
гарантировать Латвии (и СССР) за¬
щиту от нападения Гитлера.
В июне 1940 года советское пра¬
вительство предъявило ультиматум
правительству Ульманиса, обвинив
его в нарушении пунктов договора,
и потребовало, во-первых, уста¬
новления такого правительства,
которое будет придерживаться до¬
говора, во-вторых, ввести дополни¬
тельный контингент войск Красной
Армии. Ясно, что отвергнуть уль¬
тиматум было невозможно. Ульма¬
нис, как обычно, выступил по радио
«для народа», закончив речь слова¬
ми: «Я остаюсь на своем месте, вы
оставайтесь на своем!». Через два
дня он ушел в отставку с поста пре¬
мьера, но еще месяц оставался пре¬
зидентом (формально диктатор был
всего лишь премьер-министром и
президентом, мог выйти в отставку
и поручить формирование прави¬
тельства другому лицу). Образова¬
лось новое правительство. Показа¬
тельно, что о том, как именно это
произошло, официальные историки
предпочитали умалчивать. Причина
проста: все это слишком мало по¬
хоже и на «социалистическую ре¬
волюцию» (в советской историогра¬
фии), и на свирепую «оккупацию»
(в нынешней буржуазной историо¬
графии).
Толпы демонстрантов привет¬
ствовали въезд советских танков.
Это запечатлено фотографиями, и
это невозможно отрицать. Поэтому
сегодня государственные историки
объясняют массовое ликование...
деятельностью якобы прибыв¬
ших из СССР коммунистических
подстрекателей-агитаторов. Кон¬
спирология — последнее прибежи¬
ще фальсификаторов.
106
Латвийский кризис и его корни
«Левая политика» № 10-11
Вместо агронома Ульманиса пра¬
вительство возглавил микробио¬
лог Кирхенштейнс, а колоритным
министром внутренних дел стал
модный писатель Лацис — впо¬
следствии премьер и «пламенный
коммунист»2. Правительство Кир-
хенштейнса любезно раскланялось
с Ульманисом, поблагодарило его
за ценный вклад. Новое правитель¬
ство выпустило политзаключенных,
легализовало КПЛ. Для согласова¬
ния дел прибыл Вышинский (в то
время — комиссар Молотова). Рас¬
сказывают, Вышинский при встре¬
чах с Ульманисом не раз повторял:
«Мы с вами делаем общее дело,
господин президент». Как недавно
открылось, канцелярия Ульмани¬
са перечислила 5 тысяч латов на
счет... Коммунистической партии
Латвии, снабдив денежный пере¬
вод бесподобной формулировкой:
так как число лиц, получающих
«красную помощь», резко выросло
и расходы КПЛ увеличились, прези¬
дент выделяет вспомоществование
на МОПР3. Прошли новые выбо¬
ры в парламент (Народный Сейм),
который провозгласил в Латвии
советскую власть. Затем прави¬
тельственная делегация поехала в
Москву просить о принятии Латвии
в состав СССР. Просьбу очень бы¬
стро удовлетворили. Руководящий
аппарат Латвийской ССР был обра¬
зован из прежней элиты, местных
коммунистов, прибывших из СССР
латышских эмигрантов и предста¬
вителей «центра». Через несколько
месяцев правительство провело ча¬
стичную национализацию и аграр¬
ную реформу. Суть последней за¬
ключалась в изъятии части земли у
лиц, получивших статус кулаков, с
последующим разделом этой зем¬
ли между малоземельными и без¬
земельными.
То есть начали с «общедемокра¬
тических» слов о свержении плуто¬
кратов и о справедливости для всех,
а закончили полным включением в
советскую систему. Об оккупации
же говорить не приходится. Имела
место сделка латвийских элит с
Кремлем, в ходе которой Молотов
со Сталиным переиграли своих
партнеров и получили больше, чем
те хотели отдать.
В первом составе нового пра¬
вительства (при Кирхенштейнсе)
вообще не было ни одного комму¬
ниста. В следующих составах (при
Лацисе) присутствовал только один
старый большевик с большим доре¬
волюционным стажем (Яблонский).
Розиньш умер в 1919 году, Стучка
умер в 1932-м в СССР, в 1936 году
сталинцы провели «чистку» КПЛ и
даже распустили ЦК и т.д.
В рейсхкомиссариате
Остланд
В июне 1941 года правительство
арестовало множество «бывших».
Через несколько дней Гитлер напал
на СССР. Красная Армия довольно
быстро оставила Латвию, а сторон¬
ники советской власти эвакуирова¬
лись. Как год назад в Риге встре¬
чали с цветами танки Сталина, так
же точно теперь встречали танки.
Гитлера.
Вот как нынешние буржуазные
историки оправдывают повальный
коллаборационизм латышской эли¬
ты: тайные репрессии (и вообще
ужасы социализма) вызвали ужас
«латышей», которые из-за этого
встречали «немцев» как освобо¬
дителей от «русских». Характерно
стремление буржуазной науки иг¬
норировать социальную неоднород¬
ность, изобразить латышей некоей
единой массой, имеющей единые
помыслы, действующей все как
один. В действительности же гитле¬
ровцы очень быстро сами органи¬
зовали публичный террор (геноцид
107
(Левая политика» № 1011
АНАЛИЗ
евреев, уничтожение военноплен¬
ных и др.). Почему же он, в свою
очередь, не испугал и не оттолкнул
«латышей» от «немцев»? Истина
в том, что единственной причиной
коллаборационизма стали надеж¬
ды «бывших» на реставрацию капи¬
тализма. И действительно, военная
администрация вермахта провела
денационализацию, вернув пред¬
приятия прежним хозяевам. В числе
коллаборационистов, кстати, были
не одни латыши, а, к примеру, и
русские. Именно в Риге печаталась
власовская газета «За родину»,
предназначавшаяся для распро¬
странения на востоке рейхскомис¬
сариата. Коллаборационисты, в
трактовке правых историков, наи¬
вно и доверчиво были убеждены,
что приход гитлеровцев равняет¬
ся «восстановлению независимой
Латвии». А на деле все закончилось
чисто номинальным «самоуправле¬
нием» по административной части.
Когда война затянулась, гитле¬
ровцы решили использовать для
фронта человеческий материал из
Латвии и организовали «латыш¬
ский добровольный легион» — на
самом деле в него призывали на
обязательной основе, и некоторые
«легионеры» дезертировали. «Ле¬
гион» воевал на стороне Третьего
рейха. В разное время правые вы¬
двинули разные оправдания это¬
го: то говорили, что «легионеры»
считали себя борцами за свободу
Латвии, то называли «легион» тра¬
гедией латышского «народа» (а не
трагедией тех, кого «легионеры»
убивали), то пробовали доказать
непричастность латышей к убий¬
ствам среди мирного населения.
Но когда много лет спустя все эти
теории вышли на международный
уровень, их несостоятельность ста¬
ла очевидной. Поэтому правые, с
одной стороны, стали сочувственно
поддерживать западных консер¬
ваторов, призывающих отвергнуть
«версию победителей», а с другой
стороны — сделали попытку назна¬
чить других, более приличных, ге¬
роев: антикоммунистов, не сотруд¬
ничавших с фашистами. Попытка
окончилась явной неудачей. При¬
шлось признать, что члены малень¬
кого и поздно возникшего кружка
«бывших» под руководством Мак¬
ете (Латвийский Центральный со¬
вет) всего-навсего «собирались и
совещались» — слишком мало для
того, чтобы считаться принципиаль¬
ными борцами!
В 1944 году латышские буржу¬
азные круги поняли свое политиче¬
ское банкротство. По всей Европе
и даже за ее пределами коллабо¬
рационистов ожидало наказание,
а придуманные для самих себя
оправдания на других не произве¬
ли бы впечатления. Что же было
делать: снова с цветами встречать
Сталина?.. Оставалось одно —
сбежать из Латвии. Как бы ни ста¬
рались правые идеологи назвать
эмиграцию 1944 года «трагедией
народа», эмигрантов приходится
отнести не к столько к «латышам»,
сколько к буржуазии. Человеку из
народа, независимо от убеждений,
трудно эмигрировать — для этого у
него нет ни денег, ни опыта загра¬
ничных поездок, ни связей за рубе¬
жом. Таким образом, в эмиграции
оказалась довольно однородная со¬
циальная группа, спаянная общим
классовым происхождением, общи¬
ми грехами и общим озлоблением.
Свое нынешнее положение они, как
сказал бы М. Покровский, «опро¬
кинули в прошлое», переосмыслив
в этом духе историю Латвии. Эти
«изгнанники» — как они сами себя
называли — и есть первоначальные
авторы всех вышеописанных право¬
националистических теорий.
Нам пришлось специально оста¬
новиться так много на идеологиче¬
108
Латвийский кризис и его корни
«Левая политика» № 10-11
ских вопросах потому, что без них
нельзя правильно понять проис¬
хождение Латвии на современном
этапе.
Впрочем, 1945-м идеологи не
ограничились.
«Повторная оккупация»
Мы рассмотрим далее только те
черты, что были свойственны Лат¬
вийской ССР, не касаясь того, что
можно считать общим для всех со¬
ветских республик.
Новая национализация прошла
весьма легко, так как собственники
предприятий сбежали из Латвии.
Аграрное переустройство осущест¬
влялось медленнее и в два приема.
Началось оно разделом между кре¬
стьянами. Повторный передел зем¬
ли проистекал из тех же оснований,
что в 1940 году, с тем лишь отли¬
чием, что малоземельные получили
на этот раз несколько больше.
Пока Красная Армия наступала,
а вермахт отступал, образовался
обычный в таких случаях вакуум.
Его заполнили различные неофи¬
циальные вооруженные группы, ко¬
торые после войны некоторое вре¬
мя шумели по лесам. В советское
время их называли бандитами, а
сегодня именуют национальными
партизанами. Базировались они в
сельской среде. Умело объявляя
амнистии, правительство нанесло
удар по этому «движению», а что¬
бы лишить его социальной базы
(весной 1949 года было выслано
множество лиц, имевших статус
кулака); одновременно тем самым
создавались условия для сплошной
коллективизации. Если в 1941 году
высылали, прежде всего, городские
элементы, то на этот раз репрессии
коснулись сельских кругов. По обы¬
чаю тех лет, вместе с кулаками под
удар попали «незаконно репрес¬
сированные». Во второй половине
50-х годов высланные получили пол¬
ную амнистию и право вернуться,
чем многие и воспользовались. Как
читатель уже догадывается, репрес¬
сии 1949 года на языке правых —
тоже «трагедия народа».
Нельзя обойти вниманием одну
«непопулярную меру» — политику
переселения крестьян из традици¬
онных хуторов в специально стро¬
ившиеся поселки. Можно было бы
назвать еще две-три келейно приня¬
тые «непопулярные меры» 50-70-х
годов — такие как строительство
Плявиньской ГЭС.
Городской образ жизни после
войны развивался замечатель¬
но быстро, как и всюду в СССР.
Сильно росла индустрия. В усло¬
виях Латвии промышленность рос¬
ла быстрее населения (у латышей
естественный прирост населения
падал с 30-х годов). Видное место
занял въезд рабочего населения из
других республик. Можно сказать,
индустриализация была проведена
на базе миграции.
Так как в годы «застоя» многие
вопросы публично не ставились и
не обсуждались, появилась почва
для подспудных трений. «Острые»
моменты прошлого также не полу¬
чали освещения, отчего оставался
простор для слухов и неофициаль¬
ных толкований.
Хорошим показателей этих про¬
цессов является программа лат¬
вийских диссидентов. В Латвии
среди них не было ни либералов-
«рыночников», ни, тем более, «троц¬
кистов». Требования «свободы и
демократии», то есть капитализ¬
ма, не получили в Латвии никакого
хождения; в деятельности самого
известного латышского диссиден¬
та Астры не обнаружится ничего,
кроме русофобии и призыва «вос¬
становить независимость», то есть
отделиться от СССР. Итак, вместо
спектра оппозиционных сил име¬
109
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
лась лишь одна, крайняя правая на¬
ционалистическая. Ей свойственна
неспособность отделить антиком¬
мунизм от русофобии.
«Второе
пробуждение» —
« восстановление
независимости »
С началом «перестройки» оппози¬
ционные настроения стали нарас¬
тать. Прошло несколько демон¬
страций (пока еще — с неясной
программой). Положение быстро
изменилось после 1987 года, когда
Латвийскую ССР посетил Горбачев.
На следующий год образовался
Народный фронт, по слухам — с
одобрения Горбачева. Новая ор¬
ганизация в программе клялась в
верности партии, призывала про¬
вести в жизнь решения съезда и
XIX партконференции, но при всем
при этом как-то сразу было видно,
что Народный фронт ставит некие
национальные цели. На состояв¬
шемся в том же году интеллигент¬
ском пленуме творческих союзов
ныне покойный Вульфсон впервые
заявил об «оккупации» — с этого,
собственно, начался расцвет ла¬
тышского национализма (хотя сам
Вульфсон был евреем). Убрать?
Это неважно)
Националистические построения
целиком повторяли теорию буржуа-
эмигрантов. Согласно этой теории,
вхождение Латвии в СССР — окку¬
пация и насильственное присоеди¬
нение (аннексия, инкорпорация);
теорию «социалистической рево¬
люции» 1940 года опровергали тем,
что партия латвийских коммунистов
была перед 1940 годом немного¬
численна (как мы понимаем, это
не аргумент: социальную револю¬
цию делают не партии, а классы);
репрессии — трагедия народа и
геноцид; легионеры и нацпарти-
заны — не фашисты, а борцы за
независимость; прибывшие из
других республик — «мигранты»,
колонисты и оккупанты; советская
«дружба народов» — это русифи¬
кация, а развитие индустрии про¬
водилось с целью завезти в Латвию
«русских»4 (существовала и другая
точка зрения: рост промышленно¬
сти искусственно форсировался,
чтоб приехавшим «русским» было
где работать). Советская власть —
это русская власть. Все делается в
пользу русских и во вред остальным
национальностям. Соответственно,
требуется выйти из состава СССР
(«восстановить независимость») и
выдворить обратно из Латвии «ми¬
грантов». Все это не похоже на ло¬
зунги «рынка» и «демократизации»,
царившие в Москве и Ленинграде.
Начавшееся в конце 80-х восхвале¬
ние режима К. Ульманиса, конечно,
было несовместимо с буржуазной
либерал-демократией.
В свою очередь, противопо¬
ложная сторона тоже выработала
позицию. Это они принижены, счи¬
тали «русские» в Латвии: латыши
занимают руководящие должности,
а «русские» выполняют нелегкий
физический труд на заводах. Так
национальная рознь подогревалась
с обеих сторон.
В 1989 году латвийские правя¬
щие круги приняли сепаратистский
закон о государственном языке, а в
1990 году провозгласили независи¬
мость. Но действительный сувере¬
нитет принесло, разумеется, лишь
крушение ГКЧП.
Латвия
в 1991-2004 годы
Не касаясь проблем и трудно¬
стей, которые роднят Латвию со
всеми постсоветскими республика¬
ми, остановимся только на специ¬
фически латвийских деталях.
110
Латвийский кризис и его корни
«Левая политика» № 10-11
В основу латвийской внутренней
политики был положен шовинизм,
достигший особой силы в первые не¬
сколько лет. Принятый осенью 1991
года закон о гражданстве присвоил
права граждан Латвии только тем,
кто имел гражданство до 1940 года,
или их потомкам, а все остальные
получили беспрецедентный статус
«негражданина Латвии» — вовсе не
то же самое, что лицо без граждан¬
ства. Это было равносильно лише¬
нию части населения гражданских
прав. Вот так вышло, что население
распределилось по национальному
признаку на латышей-граждан и
«русскоязычных»-неграждан. Не¬
граждане поражены в правах, не
могут голосовать и баллотировать¬
ся (даже на муниципальных выбо¬
рах), не имеют права работать в не¬
которых профессиях, особенно на
государственной службе.
В 1992-1993 годы правитель¬
ство Годманиса содействовало за¬
крытию крупных государственных
промышленных предприятий, и без
того попавших в кризис (назначало
новых директоров, те распродава¬
ли имущество и т.д.). Оставшиеся
предприятия — главным образом
непроизводственные — подвер¬
глись приватизации. Приватизация
проводилась за сертификаты, ана¬
логичные российским ваучерам,
причем гражданин получал боль¬
ше сертификатов, чем неграж¬
данин. Правительство полностью
уничтожило колхозы, разделив их
на мелкие хозяйства. Перед этим
националисты обещали расцвет
сельского хозяйства, ссылаясь на
времена Ульманиса, На деле в пер¬
вые же годы произошло сильное
обеднение крестьян, целые районы
запустели, многие перешли к нату¬
ральному хозяйству. Существовать
же Латвия будет, согласно объясне¬
нию властей, за счет лесного хозяй¬
ства, туризма, финансовых услуг и
транзита.
После всех реформ жизнь при¬
няла окончательно установившийся
вид к концу 90-х годов или даже к
началу следующего десятилетия.
Средний срок жизни латвийских
правительств — около года. Однако
в правящую коалицию входили одни
и те же правые, или «латышские»,
партии. Ни одна из них не остава¬
лась в оппозиции надолго. Избира¬
тели (то есть граждане) не без упор¬
ства голосовали за «латышские»
партии, а когда их популярность
снижалась, известные в обществе
люди или политики-перебежчики
из других партий основывали к но¬
вым выборам новую партию (тоже
«латышскую») — и все повторя¬
лось вновь. «Латышские» партии,
правда, воевали между собой, но в
национальном вопросе сохраняли
нерушимое единство.
Корни шовинизма лежат глубоко
в прошлом и состоят из остатков
крестьянского провинциализма5,
из застарелых националистических
взглядов на социальные отношения,
наконец, из непривычки к буржуаз¬
ной либерал-демократии. А идущие
из прошлого пережитки дополняют¬
ся и закрепляются недостаточным
уровнем нашего капитализма.
Что же в таком случае сказать
о латвийских левых? 90-е годы —
это время, когда левые партии и их
сторонники состояли в основном из
«русскоязычных». Левые ставили
целью изменить законы о граждан¬
стве, об образовании, о государ¬
ственном языке — словом, вызвать
перемены в национальной политике.
Защита трудящихся отступала на
второе место за отсутствием самих
трудящихся. На протяжении 90-х го¬
дов народные классы словно пребы¬
вали в летаргическом сне, а митинги
и пикеты собирали в лучшем случае
20-30 человек. Массовая политика
111
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
оставалась невозможной. Каким по¬
трясающим контрастом это стало
по сравнению с тысячными толпами
1989-1991 годов!
Исключительное место во вну¬
тренней жизни занял национальный
вопрос. Он не исчерпывается пробле¬
мой «безгражданства», к нему отно¬
сятся также вопрос об образовании
на разных языках, языковая полити¬
ка, натурализация и другие тонкости.
Латвийские «русские» превратились
после 1991 года в национальное
меньшинство. Будучи в большинстве
случаев горожанами, русскоязычные
чем-то сходны со средневековыми
евреями. В 90-е русскоязычные, по
старой советской привычке, ожидали
решения национального вопроса в
духе интернационализма, но так ни¬
чего и не дождались. И в конце деся¬
тилетия часть русскоязычных пере¬
шла к идее защиты «национальных
интересов русской общины», таким
образом противопоставив латыш¬
скому национализму не интернацио¬
нализм, а русский национализм.
Разные подходы к «эмансипации»
неграждан отчасти похожи на старый
спор Букера Вашингтона с Уильямом
Дюбуа о том, как бы сподручнее до¬
биться равноправия североамери¬
канских негров. Вашингтон полагал,
что неграм надо идти в коммерцию,
накапливать богатства, становиться
влиятельными богачами и через это
влиять на правительство. Дюбуа же
настаивал на необходимости добить¬
ся равных гражданских прав полити¬
ческим путем.
Латвия в годы бума
и кризиса
В 2004 году Латвию приняли в
Евросоюз. И так как почти одно¬
временно с этим Латвия вошла и
в НАТО, то правящие круги, убеж¬
денные, что окончательная цель до¬
стигнута, стали говорить о «конце
истории» — в данном случае, лат¬
вийской истории6.
Простые латвийцы думали боль¬
ше о другом. С первых же месяцев
2004 года латвийцы воспользова¬
лись правом свободного переме¬
щения наемных работников на от¬
крывшемся для Латвии рынке труда
Евросоюза. Тысячи и десятки тысяч
латвийских гастарбайтеров напра¬
вились на заработки в Западную
Европу. Последствия оказались не¬
ожиданными, но закономерными.
Во-первых, из прекрасного дале¬
ка пришли невероятные рассказы о
западных доходах, об условиях тру¬
да, о зарплате точно в срок и про¬
чих чудесах. Многие, кто помоложе,
принимали решение уехать туда на¬
долго или даже навсегда. А остав¬
шиеся в Латвии становились все
требовательнее. Эмиграция тру¬
доспособного населения оказыва¬
ла давление на латвийский рынок
рабочей силы. Капиталисты повы¬
шали оплату труда, но работников
все равно не хватало. Заговорили
о необходимости ввоза рабочей
силы — допустим, из Молдавии.
Это вызвало нервный смех: снова
«мигранты»? За что же боролись?
А пока из Латвии на Запад тянулись
эмигранты, с запада в Латвию по¬
тянулись инвестиции. Подстегнутое
мировым бумом производство ожи¬
вилось. В Латвии, прежде отличав¬
шейся сверхстабильной валютой,
инфляция превысила 15 % в год.
Стимулировал ее, вопреки мнению
латвийских капиталистов, не рост
заработной платы, а многомилли¬
онные денежные перечисления уе¬
хавших гастарбайтеров. Тут стала
выясняться нехватка современно¬
квалифицированных специалистов
— разбитая система образования
оказалась к этому не готова. Тех¬
ников впервые оценили выше, чем
«офисный планктон». Всего этого
112
Латвийский кризис и его корни
«Левая политика» № 10-11
было достаточно, чтобы заговорить
о назревших переменах.
Ворох непривычно новых про¬
блем всколыхнул общество. В 2005
году состоялись на удивление мас¬
совые протесты против скачка цен
и недостаточной оплаты труда. В
считанные месяцы материализова¬
лись влиятельные профсоюзы ме¬
диков, врачей, полицейских. Когда,
сами того не ожидая, они добились
первых побед, прежнее расхожее
выражение «Забастовкой все рав¬
но ничего не добьешься», столь
частое в 90-е годы, исчезло без
следа. С этих пор забастовки и ми¬
тинги протеста вошли в обычай, а в
довершение всего — громко заявил
себе Союз свободных профсоюзов,
быстро завоевавший внимание.
И вдогонку мировому «пузырю»
росли цены на недвижимое имуще¬
ство. А банки, скупленные шведски¬
ми финансистами, внушали клиен¬
там, что каждый нормальный человек
должен взять хоть один заем.
Цена недвижимости пошла вниз
еще до того, как по Латвии ударил
мировой кризис. Осенью 2008 года в
какие-нибудь два месяца стала оче¬
видна вся глубина пропасти, перед
которой оказалась Латвия. Доходы
упали, а безработица росла, выпла¬
чивать проценты по кредитам стало
нечем, деньги в бюджете иссякли...
Так зимой 2008/09 года наступил же¬
сточайший кризис. Что в этих усло¬
виях сделал командующий слой? Он
решил отдаться Международному
валютному фонду. МВФ установил
почти что «внешнее правление» и,
по мнению простых латвийцев, по¬
кончил с суверенитетом.
Правые партии в ужасе осознали,
что итоги их деятельности, раньше
казавшейся продуктом патриотизма
или национализма, в глазах избира¬
телей стали результатом рыночно¬
либерального плана. Все встало
на свои места. Правый — тот, кто
за богатых. Уничтожение произ¬
водства — проявление финансово¬
спекулятивного монетаризма.
Правым припомнили всё. Правые
бездарно позволили Евросоюзу уни¬
чтожить (просто росчерком пера!)
латвийское сахароварение и свя¬
занное с ним свекловодство, дали
ликвидировать рыболовецкий про¬
мысел — отрасли, которыми Латвия
гордилась со «времен Ульманиса».
Припомнили правым и закрывшийся
завод «ВЭФ» — гордость Латвии с
30-х годов, и так далее до бесконеч¬
ности.
Независимо от этого политиче¬
ские и финансовые скандалы дошли
до такой остроты, что дискредити¬
ровали весь правящий слой и все
политические устои. Это сочно вы¬
разилось в «Революции зонтов», ре¬
ферендумах, кампаниях обществен¬
ного порицания в прессе7. В Латвии
налицо политический кризис, хроно¬
логически совпавший с мировыми
экономическими неурядицами.
Общественный приговор гла¬
сил: государство должно «уметь
зарабатывать», а для этого нужно,
во-первых, производство (как ис¬
точник налогов), во-вторых, надо
отбирать чиновников и политиков
не по национальному, но по про¬
фессиональному признаку. Заго¬
ворили, наконец, о необходимости
левого поворота.
Таковы ближайшие итоги. Что
можно сказать о перспективах?
Текущий момент
Посмотрим, какие обществен¬
ные силы могут претендовать на
«левый поворот».
Почти все партии, к которым
можно применить расплывчатое
название «левые», объединены в
коалицию «Центр согласия». Бла¬
годаря умелой агитации «ЦС»
сумел переломить прежнюю тен¬
113
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
денцию и привлечь голоса как
«русских», так и латышей. Его
лидеры Ушаков и Урбанович не
раз называли свою программу
социал-демократической. Вряд
ли они полностью правы. Лозунг
«Поддержку предпринимателям-
производителям!», конечно, отра¬
жает интересы народных классов,
но где же здесь левизна? В «ЦС»
политики, пытающиеся вести ра¬
боту не с «электоратом», но с
классом8, соседствуют с либерал-
демократами.
Еще одна партия, периодически
называющая себя левой — «За
права человека в единой Латвии»
(ЗаПЧЕЛ). Ее действительная про¬
грамма — «защита интересов
русской общины». И как во всех
движениях, построенных по нацио¬
нальному признаку, на первые ме¬
ста в ней вышли богатые. О после¬
довательном социал-демократизме
и здесь говорить не приходится.
Публичную деятельность пыта¬
ется наладить вождь латвийских
нацболов Владимир Линдерман: он
желает казаться «радикальным со¬
циалистом», но остается при одном
желании. Прошлая деятельность
латвийских нацболов — захват ко¬
локольни святого Петра, нападение
на заезжего британского принца —
ничуть не похожа на защиту интере¬
сов трудящихся.
Складывается противоречие: на¬
род радикализовался (относитель¬
но, разумеется), но не имеет вож¬
дей. То к одному вождю на митинг
сходит, то к другому... В Латвии нет
организаций, желающих (и способ¬
ных) взять на себя руководство воз¬
можным выступлением. Традиции
социально-политического радика¬
лизма в современной Латвии совер¬
шенно отсутствуют. Читатель, воз¬
можно, не поверит, но, насколько
известно автору, в Латвии вообще
никогда не было даже анархистов и
троцкистов! А значит, есть вероят¬
ность злонамеренного использова¬
ния народных выступлений кем-то
из ныне действующих популистов
— не в народных, разумеется, ин¬
тересах. В конце концов, не так ли
было в 1991 году? Как показал ян¬
варский (2009) погром парламента,
буржуазные политики умеют быть
провокаторами.
Политическое положение тру¬
дящихся классов объясняется их
социально-экономическим поло¬
жением. Это не столько пролета¬
риат, сколько «народ». Более чем
на 90 % латвийских коммерческих
предприятий, в их числе производ¬
ственных, работает не более 50 че¬
ловек. Трудовые классы сильно раз¬
дроблены и потому не имеют опыта
профсоюзной самоорганизации.
Концентрация наемных работников
гораздо выше на государственной
службе. Только у врачей, учите¬
лей и полицейских есть крупные
и сильные профсоюзы. Над ними
возвышается Союз свободных про¬
фсоюзов, руководимый Кригерсом.
В течение четырех лет Кригере,
как положено, ни слова не сказал
о классовой борьбе, но много раз
говорил о социальном партнерстве.
Организуя массовые акции, он при¬
зывал «не допустить беспорядков»,
гасил народную энергию. На по¬
следнем крупном митинге вместо
разговора по существу участникам
предлагали прослушать самодея¬
тельные куплеты про министров.
Народ расходился с митинга в не¬
доумении.
Но вот что обращает на себя
внимание: классового сознания
словно бы нет, а толпы собираются
и проявляют решительный настрой.
Массовые политические акции со¬
бирают неоднородных участников.
Латвии, в известном смысле, пред¬
стоит еще завершить свою буржу¬
азную революцию, наделив граж¬
114
Латвийский кризис и его корни
«Левая политика» № 10-11
данством и правом голоса всех
своих жителей. Пока нет всеобщего
избирательного права, буржуазно¬
демократический порядок не может
считаться состоявшимся.
«Общедемократический» вид
всем проявлениям протеста придает
латвийская буржуазия. Латвийская
крупная буржуазия оппозиционна и
демонстрирует устойчивое недоволь¬
ство экономической политикой госу¬
дарства, за последнее время извест¬
ные капиталисты (Шмидре, Герчиков
и др.) регулярно говорили о невнима¬
нии к своим требованиям со сторо¬
ны правительства. Свои требования
буржуазия сопровождает словами о
«правительстве профессионалов».
По общему мнению, крайне громозд¬
кий латвийский бюрократический ап¬
парат действует сейчас лишь в своих
собственных интересах.
Буржуазия как класс в целом
довольно равнодушна к национа¬
лизму. На последних выборах из
ее рядов вышла новая тенденция
— интернационализм справа, если
так можно выразиться. Популярный
предприниматель Шлесерс сделал
себе репутацию и голоса избира¬
телей на подчеркнутом антинацио¬
нализме. Юмор в том, что Шлесерс
состоит в одной партийной коали¬
ции с архитектором государствен¬
ного национализма Годманисом.
Давно уже с нетерпением пред¬
сказывали отход от национальных
партий в политике и переход к со¬
циальным (классовым) партиям,
но никто не ожидал, что это будет
происходить в условиях кризиса.
Кто бы ни пришел к власти под
флагом «левого поворота», социал-
демократы или буржуазные де¬
мократы, от них будут одинаково
ждать «социальной защиты» — и
это в период экономического краха.
Но в любом случае они будут про¬
сто вынуждены проводить опреде¬
ленный набор единых мер. Какой
элемент в них будет преобладать?
Это зависит от исхода нынешней
борьбы не столько в Латвии, сколь¬
ко за ее пределами.
Примечания
1. Эти события, между прочим, упоминаются в речи Троцкого, фонограмма которой гуля¬
ет по российскому интернету («Братский союз советских республик», 1919 г.).
2. За несколько месяцев до «оккупации» вышел первый настоящий латышский худо¬
жественный фильм «Сын рыбака» по роману Лациса. На торжественной премьере Лацис
сидел в первом ряду возле Ульманиса. После сеанса, когда зажегся свет, они обменялись
рукопожатием.
3. МОПР — Международная организация помощи революционерам («Красная помощь»).
4. Белорусов, украинцев, молдаван, литовцев, грузин...
5. Городские латыши часто связаны с родственниками на селе.
6. Официальную версию новейшей истории Латвии, доведенную как раз до 2004 года,
читатель найдет в академическом коллективном труде, изданном для большей внуши¬
тельности на нескольких языках, в том числе по-русски (История Латвии. 20 век. Рига,
2005). К списку наших общественных патологий следует прибавить, что ведущие рижские
историки-антикоммунисты (Строде, Зунда, Фелдманис и др.) получили образование в со¬
ветской высшей школе.
7. «Революция зонтов» — массовая демонстрация в дождливый день 2007 года, призван¬
ная ответить на очевидный эгоизм «оторвавшихся от народа» правителей: привела к отстав¬
ке правительства. Всеобщее осуждение вызвала грандиозная афера со строительством На¬
циональной библиотеки — латвийского варианта французской «Панамы» (2008).
8. Коммунистические партии в Латвии до сих пор запрещены. Граждане, считающие
себя социалистами-марксистами, находят прибежище в Социалистической партии Лат¬
вии, входящей в «ЦС».
115
Миграция
и гражданство
Дмитрий Полетаев
История и суть вопроса
С того момента, как возникло само
понятие подданства, а потом и
гражданства, появилась и понятие
миграции. Более того, именно она,
вернее, связанные с ней запреты,
во многом определяют сейчас цен¬
ность гражданства той или иной
страны.
С возникновением гражданства
и оформления государств в том ка¬
честве, в котором мы их понимаем
сегодня, возникли и ограничения,
действующие для нерезидентов, не
граждан, которые делают их жизнь
в стране пребывания более регла¬
ментированной. Кроме прав голосо¬
вать на выборах и быть избранны¬
ми, что решительно отграничивает
мигрантов от любой возможности
воздействовать на изменения зако¬
нов в стране их пребывания, они не
имеют равного с гражданами досту¬
па ко всем механизмам, с помощью
которых государство оберегает и
поддерживает свое население. Так,
может быть ограничен или вовсе
запрещен доступ мигрантов к со¬
циальной и пенсионной системам,
к недорогому медицинскому обслу¬
живанию. Существуют также офи¬
циальные запреты на рынке труда.
Например, легальные мигранты не
имеют права работать в различ¬
ных учреждениях государственной
службы, в правоохранительных и
различных исполнительных орга¬
нах. Да и претендуя на обычные
рабочие места, никак не имеющие
отношения к самому государствен¬
ному механизму и его безопасно¬
сти, мигранты должны доказать,
что на эти места не претендуют
местные жители.
Политика управления рынком
труда обязательно руководствует¬
ся принципом преимущественно
благоприятствования именно граж¬
данам и их интересам, а мигранты,
претендующие на работу в госу¬
дарстве въезда, по крайней мере
формально, должны доказывать,
что они не претендуют на рабочее
место, которое могло бы быть заня¬
то местным работником. Противо¬
речие между выгодой иноземных
и местных купцов и торговцев, а
позднее и работников, издавна раз¬
решалось с помощью политической
воли, осуществляемой сначала го¬
сударями, а позже — государствен¬
ными институтами.
О каких-либо правах нелегаль¬
ных мигрантов не стоит и говорить:
не только сами мигранты не имеют
отношения к разработке законов, по
которым их могут легализовать или
судить и от которых зависит многое
в их жизни, но даже государства их
исхода не имеют практически ни¬
каких возможностей влиять на это.
Так, например, даже действующую с
1 июля 2003 года «Международную
конвенцию ООН о защите прав всех
трудящихся мигрантов и членов их
семей 1990 г.» принимающие стра¬
ны просто не подписывают, равно
как не подписывали и ее предыду¬
щие версии от 1949 и 1975 годов.
В системе национальных госу¬
дарств, основанной на неравенстве,
116
Миграция и гражданство
«Левая политика» № 10-11
миграция со временем начала вы¬
полнять те же функции, что когда-
то выполняла в нем работорговля
— поставлять рабочую силу (уже
не бесплатную, но очень дешевую).
В современном мире это произо¬
шло именно потому, что право на
свободный выезд из страны, пока
еще не существующее только в
тоталитарных государствах и де¬
спотических режимах, не является
единственным условием свободной
миграции. Ограничения на свобод¬
ный въезд в страну, имеющиеся в
подавляющем большинстве стран,
вообще заставляют усомниться в
эффективности права на свобод¬
ный выезд: свободная эмиграция,
не подкрепленная свободной им¬
миграцией, готовит почву для не¬
легального существования тех
мигрантов, которых не пускают в
страны их устремления (в том чис¬
ле большого кдличества трудовых
мигрантов). Возникший в миграци¬
онной литературе термин «ренес¬
санс рабства»1 вполне объясняет
результаты этого ограничения, по¬
рождаемые отсутствием права на
свободную миграцию, для которой
недостаточно существование усло¬
вия только свободного выезда из
страны.
О том, что борьба за свободную
миграцию в последние годы толь¬
ко начинается, можно говорить на
основании начала потока научных
работ о миграции, где принцип «ми¬
грации без границ»2 обосновывает¬
ся как экономически и политически
оправданный. Логично говорить о
глубоких общественных измене¬
ниях, произошедших за последние
десятилетия в странах, относящих
себя к демократическим, и связан¬
ных с нивелированием ценности
гражданства как такового. Уйдя от
платоновской философии равен¬
ства граждан, в число которых не
включались рабы, перейдя от по¬
нятия подданства, означавшего
подвластность лично государю к
современному понятию граждан¬
ства, в середине-конце XX века
мы вновь наблюдаем радикальные
общественные изменения. Изме¬
нения эти появились под влиянием
миграции, и они разрушают наши
представления о гражданстве,
возникшие после Великой фран¬
цузской революции и связанные с
тождеством населения страны и
ее граждан, живущими по законам,
установленным государством.
Нелегальные мигранты вовле¬
чены в полурабский труд во многих
сферах экономики принимающих
стран, но не получают ни мини¬
мального доступного медицинско¬
го обслуживания, ни каких-либо
социальных льгот, ни даже мини¬
мальных гарантий безопасности.
За все это они бы готовы платить
и готовы стать легальными, как по¬
казывают научные исследования3,
но никто им такой возможности ни
в России, ни в большинстве других
принимающих стран предоставлять
не хочет.
Ограничения для лиц, не имею¬
щих гражданства, начали прихо¬
дить в противоречие с реально¬
стью, когда «неграждан» в стране
стало много. -Причем иностранцы,
прибывшие в страну или на работу,
или как беженцы всех типов, огра¬
ниченные в возможностях натура¬
лизации и легализации, живут в та¬
ком положении годами и десятками
лет, порождая новое социальное
расслоение, совершенно отличное
от того, что порождали внутренние
миграции, связанные с переездом
из сельской местности в город или
из менее крупного города в более
крупный. Не защищенные законом
и лишенные возможности изменить
ситуацию, люди без гражданства
стали живым противоречием в си¬
стеме, выстроенной для работы с
117
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
населением, состоящим только из
граждан. Целые сферы экономики
становились мигрантскими, однако
работники этих сфер выпадали из
правового поля и уходили в «тень»,
в «серую зону», увеличивая таким
образом долю неконтролируемой
государством экономики.
Что же касается идеи междуна¬
родной солидарности трудящихся,
витавшей в воздухе в начале про¬
шлого века, то она сейчас даже не
стоит на повестке дня для абсолют¬
ного большинства граждан прини¬
мающих стран и разделяется лишь
представителями левых, анархиче¬
ских и либертарных групп, партий и
сообществ.
В таких условиях логичен вопрос:
делают ли что-то сами мигранты
(как легальные, так и нелегальные)
для защиты своих общечеловече¬
ских прав, и если да, то как это вли¬
яет на политический процесс? Как
обстоят дела в мире и в России?
Политическая
активность мигрантов
Естественно предположить, что,
оказавшись в бесправном положе¬
нии, испытывая серьезные пробле¬
мы и несправедливости, работая в
условиях, близких к рабству, рос¬
сийские нелегальные и легальные
трудовые мигранты рано или поздно
начнут консолидироваться в борьбе
за свои права — тем более что ак¬
тивность граждан РФ в борьбе за
гражданские права за последние
годы явно выросла и выражается
уже не только в акциях протеста на
уровне перекрытия трасс (получив¬
ших у журналистов название «пика-
левский синдром»4), освещаемых в
СМИ, но и всплеском нелегальных
рабочих забастовок, когда рабочие
отстаивают свое право на достойно
оплачиваемый труд5, в СМИ, как
правило, не описываемых.
Мировой опыт свидетельствует,
что примеры борьбы различных об¬
щественных движений против дис¬
криминации мигрантов существуют
довольно давно6. Так, тезис «не¬
легальных людей не бывает» дав¬
но и прочно вошел в либертарный
набор лозунгов, его можно часто
увидеть в европейских городах (на
демонстрациях, в виде растяжек
на зданиях и граффити). В России
тоже организуются мероприятия и
кампании протеста под таким сло¬
ганом, пока, впрочем, довольно
малочисленные7. Что же касает¬
ся отдающих стран, то, например,
Секретариат по мигрантам прави¬
тельства Эквадора, осенью 2008
года издал текст новой конституции
с комментариями к тем пунктам,
которые напрямую касаются ино¬
странцев, живущих в Эквадоре, и
эквадорцев, уехавших на заработ¬
ки в другие страны. В тексте прямо
говорится: «Нелегальных людей не
бывает»8.
Борьба самих мигрантов в стра¬
нах пребывания в основном тоже не
носит пока системного характера,
но о громких акциях говорить уже
можно. Крупнейшей акцией, ор¬
ганизованной в семи самых боль¬
ших городах США 1 мая 2004 года
объединениями нелегальных мек¬
сиканских рабочих, стал «День без
мигрантов»9. На улицы вышли тыся¬
чи и тысячи мигрантов, в том числе
нелегальных, чтобы заявить о сво¬
их правах: они не являются гражда¬
нами, но они люди и хотят, чтобы к
ним относились по-человечески.
Что же касается России, то пока
здесь о масштабных выступлениях
речи не идет, хотя первые опыты
публичных акций уже имеются10.
Но сегодня сигналы о мигрантских
проблемах и противоречиях с об¬
щепринятыми гражданскими нор¬
мами в отношении нерезидентов,
неграждан, идут скорее на уровне
118
Миграция и гражданство
«Левая политика» № 10-11
национальных объединений. Такие
объединения пытаются заявить о
себе в публичном пространстве и
таким образом привлечь внимание
к проблемам больших групп лю¬
дей, включенных в экономическую
жизнь страны, но не имеющей ни¬
каких гражданских прав. В пример
можно привести усиление активно¬
сти одной из организаций, объеди¬
няющей выходцев из Таджикистана
и его граждан — Международной
общественной организации «На¬
родная лига “Таджики”»11. Весьма
красноречив «список граждан Ре¬
спублики Таджикистан, умерших
или погибших на территории Мо¬
сквы и Московской области», пред¬
ставленный на сайте организации12:
на 1 октября 2009 года в нем было
408 фамилий. По мнению пред¬
ставителей Лиги, причиной смерти
подавляющего большинства этих
людей были несоблюдение техники
безопасности работодателем на ра¬
бочем месте, действия скинхедов и
милиции. Пока действия Народной
лиги «Таджики» ограничиваются по¬
мощью в отправке на родину гробов
с умершими на территории РФ тад¬
жиками и активной информационной
кампанией13. Но так ли уж далеки мы
от времени, когда организации, по¬
добные Народной лиге, отчаявшись
получить отклик от правительства и
хоть какие-либо осмысленные ми¬
грационные изменения законода¬
тельства, перейдут от информаци¬
онных кампаний и адресной помощи
пострадавшим соотечественникам к
организациям акций протеста и ста¬
чек, подобных американскому «Дню
без мигранта»?
Последний по времени пример
— мигранты, потерявшие свои тор¬
говые места и оставшиеся без то¬
варов на «Черкизоне»14 — самом
крупном московском рынке, давав¬
шем работу примерно 100 тысячам
мигрантов. То, как обошлись с тор¬
говцами, стало возможным только
благодаря отсутствию у подавляю¬
щего большинства из них граждан¬
ства РФ. И правовой беспредел по
отношению к негражданам не воз¬
будил интереса у российской проку¬
ратуры — несмотря на то что после
закрытия Черкизовского рынка и
ограничения доступа торговцев-
мигрантов на его территорию про¬
пало контрафактных товаров на де¬
сятки миллионов долларов.
Отсутствие организованной
борьбы мигрантов за свои права с
лихвой «восполняется» использо¬
ванием «миграционного вопроса»
в «борьбе» за права граждан пра¬
выми партиями и политическими
объединениями, в том числе экс¬
тремистскими.
Политический
процесс и миграция
Правые партии, использующие ми¬
грационный вопрос и недовольство
обывателей миграцией, существу¬
ют уже почти во всех принимающих
мигрантов странах. Например, в
Австрии осенью 2008 года правые,
используя антимигрантскую рито¬
рику (Австрийская партия свободы
и Союз за будущее Австрии, свя¬
занные с именем известного нацио¬
налиста Йорга Хайдера), набрали в
сумме 29 % голосов при досрочных
выборах в парламент15.
В российском политическом
процессе миграционный вопрос
тоже используется достаточно ши¬
роко, хотя пока он не стал столь
значимым, как в странах с давни¬
ми выборными традициями (таких,
как США и «старые» страны ЕС).
Ярким примером может служить
история с предвыборным теле¬
визионным рекламным роликом
Дмитрия Рогозина16 «Очистим
Москву от мусора»17, который по¬
казывали по московскому теле¬
119
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
каналу ТВЦ в ноябре 2005 года.
Партию «Родина», председателем
которой был Д. Рогозин, обвинили
в ксенофобии и экстремизме, а
самому Рогозину объявили инфор¬
мационный бойкот18, после чего
«Родина» лишилась регистрации
на всех выборах в региональные
парламенты. Под таким давлени¬
ем в марте 2006 года Рогозин вы¬
нужден был оставить должность
председателя партии, а в апреле
2006 года — пост руководителя
фракции «Родина».
Другой яркий пример — дея¬
тельность Движения против не¬
легальной иммиграции (ДПНИ)19.
Резкая антимигрантская позиция,
проявленная лидером ДПНИ Алек¬
сандром Беловым и самой органи¬
зацией, например, в конфликте в
Кондопоге (2006) получила право¬
вую оценку: прокуратура Карелии
в ноябре 2006 года возбудила в
отношении Александра Поткина
(Белова) уголовное дело по статье
282 УК РФ («Возбуждение нена¬
висти либо вражды по признаку
национальной и религиозной роз¬
ни»). Кроме кондопожского эпизо¬
да, в уголовном деле фигурируют
выступления А. Белова на теле¬
видении, в которых он, по мнению
следствия, умышленно допустил
высказывания, унижающие досто¬
инство людей «по признаку нацио¬
нальности».
Помимо этого, существуют и
хорошо всем известные постоян¬
ные «акции» скинхедов и различ¬
ного рода националистических
группировок, сопровождающиеся
избиениями и убийствами мигран¬
тов, которые хотя и попадают в
уголовные хроники, но, как прави¬
ло, остаются безнаказанными или
«спускаются на тормозах».
«Ренессанс рабства»
в России и загублен¬
ные перспективы
политического и эко¬
номического развития
Россия не остается в стороне от
«ренессанса рабства», связанного
с несоблюдением прав человека в
отношении мигрантов (в основном
трудовых) и значительным числом
нелегальных мигрантов (примерно
5-6 миллионов человек, по эксперт¬
ным оценкам). Позитивные мигра¬
ционные изменения в новом рос¬
сийском государстве, начавшиеся
при его образовании — с отменой
запрета на свободный выезд — раз¬
вивались отнюдь не так интенсив¬
но, как того требовали стремитель¬
но менявшиеся демографическая и
политическая ситуация и положе¬
ние на рынке труда. Бессистемные
метания в области миграционной
политики, дошедшие до пика ирра¬
циональности при принятии в 2002
году нового закона о гражданстве,
вкупе с неуклюжими попытками
реанимировать монополистически-
бюрократический капитализм
брежневских времен, со време¬
нем привели в России к тем же
процессам, что и в остальном ка¬
питалистическом мире: трудовая
миграция внутри бывшего СССР,
подвергаясь новой насильственной
милицейской регламентации, при¬
вела к массовой эксплуатации не¬
легальных трудовых мигрантов на
территории РФ с различными эле¬
ментами рабства. Острая проблема
регистрации статуса была несколь¬
ко смягчена принятием новых поло¬
жений об упрощенной регистрации,
которые вступили в силу с января
2007 года. Легче стало и оформить
официальный найм. Но кризис
2008-2009 года вновь ярко выявил
половинчатость и непоследователь¬
но
Миграция и гражданство
«Левая политика» № 10-11
ность, а вернее сказать, беспомощ¬
ность миграционной политики. Го¬
сударство начало нерациональную
«игру в квоты». В условиях слабо
предсказуемой экономической си¬
туации даже большие организации
не могут оценить свою реальную
потребность в рабочей силе на
год вперед. Тем более это сложно
сделать небольшим компаниям.
А от руководителей российских
регионов требуют сейчас точных
цифр по количеству иностранцев,
которым необходимо будет выдать
разрешения на работу на следую¬
щий год. Да и само прикрепление
работника-иностранца к одному
работодателю сильно смахивает на
крепостную зависимость: работник
не сможет свободно уйти на другую
работу, не потеряв официального
разрешения на работу. Это —- ко¬
ренное отличие в осуществлении
права на свободный труд от анало¬
гичного права гражданина России:
тот вправе свободно уйти от свое¬
го работодателя, если он начина¬
ет ему задерживать зарплату, не
обеспечивает выполнение правил
техники безопасности на рабочем
месте и т.д.
В условиях нарастающей нехват¬
ки рабочей силы и при высокой кон¬
курентной борьбе за человеческие
ресурсы в мировом масштабе Рос¬
сия, пока все еще притягательная
для мигрантов из стран СНГ, ак¬
тивно отталкивает от себя жизнен¬
но необходимые ей человеческие
ресурсы. Впрочем, серьезное рос¬
сийское отличие от более развитых
экономически стран — существова¬
ние в экономике большого «тенево¬
го» нелегального сектора, который
компенсирует плохо работающие
государственные механизмы и, как
это ни парадоксально, смягчает
сложности, возникающие и у граж¬
дан, которые не могут использовать
свои конституционные права, и у
иностранцев, официально граждан¬
ских прав вообще не имеющих.
Российская мигра¬
ционная политика и
гражданство
В настоящее время отсутствие
миграционной политики и суще¬
ствование нелегальной миграции
разлагает российскую правоохра¬
нительную систему и нивелирует
ценность гражданства, регулирую¬
щего взаимоотношение гражда¬
нина России, налогоплательщика,
с государством, которое согласно
официальному общественному до¬
говору — Конституции, берет на
себя обязанность защищать своих
граждан. Эта тенденция, при на¬
личии коррупции, развивающейся
в правоохранительных органах на
низовом уровне, среди милиционе¬
ров, вымогающих взятки с мигран¬
тов (особенно хорошо заметная в
Москве), представляет угрозу и для
рядовых граждан, и для националь¬
ной безопасности РФ. С одной сто¬
роны, безнаказанность по отноше¬
нию к мигрантам (как легальным,
так и нелегальным) в итоге перено¬
сится и на отношения с обычными
гражданами: милиция перестает -
себя вести в рамках закона и про¬
сто гуманизма. А с другой стороны,
коррупция, разлагая дисциплину
и боеготовность, снижает уровень
защищенности граждан от опасных
ситуаций: милиция уже просто не
сможет действовать как слаженный
механизм. Своеобразным «маяч¬
ком» серьезности положения дел
может служить широкая антикор¬
рупционная кампания, развернутая
президентом РФ Медведевым в
2008 году20.
Коррупция и нарушение прав
человека в любом случае будут су¬
ществовать, если есть множество
нелегальных мигрантов, которые
121
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
находятся вне правового поля.
Если государство не пытается из¬
менить ситуацию, то возникающие
теневые, неформальные отноше¬
ния неизбежно будут втягивать в
себя все больше официальных лиц,
осуществляющих любые виды госу¬
дарственного управления какими-
либо ресурсами — человеческими
или материальными. Тем самым
ценность и смысл гражданства
— устойчивой политико-правовой
связи человека и государства, вы¬
ражающаяся в их взаимных правах
и обязанностях — нивелируются и
размываются, а стабильное функ¬
ционирование официальных граж¬
данских институтов подрывается.
Выводы о будущем
На вопрос, наступает ли конец демо¬
кратии, построенной на тождестве
населения страны с ее гражданами
— принципа, заложенного Великой
Французской революцией, — мож¬
но смело ответить положительно.
Произошедшая на наших глазах
трансформация гражданства про¬
должается, а в связи с прогнозиру¬
емым ООН увеличением миграции
в мире процесс будет развиваться
все интенсивнее. Россия не будет
исключением. Беспомощная мигра¬
ционная политика, усугубляя и без
того масштабную коррупцию, лиша¬
ет страну не только возможностей
дополнительного экономического
роста, но и помогает дальнейшей
деградации государства, снижает
правовую защищенность не только
мигрантов, но и граждан России,
усложняет налаживание добросо¬
седских отношений с окружающими
ее государствами и косвенным пу¬
тем укрепляет пренебрежительное
отношение к гражданским правам
россиян со стороны государствен¬
ных чиновников и правоохраните¬
лей всех уровней.
Примечания
1. См., например: Тюрюканова Е.В. Принудительный труд в современной России. Не¬
регулируемая миграция и торговля людьми. М.: Международная организация труда. М.,
2004.
2. См., например: Миграция без границ. Эссе о свободном перемещении людей. М.: Ада-
мантъ, 2009.
3. Тюрюканова Е.В. Бороться надо не с миграцией, а с ее теневым характером // Финан¬
совые Известия. 2006. 15 июня (http://www.finiz.ru/economic/article1022430).
4. Выжутович В. Пикалевский синдром // Российская газета. 2009. 10 июня (http://www.
rg.ru/2009/06/10/putin-pikaievo.html).
5. Ворожейкина Т. Самозащита как первый шаг к солидарности // Pro et Contra. 2008. №
2-3 (http://www.carnegie.ru/ru/pubs/procontra/78601 .htm).
6. См., например: http://www.noborder.org/ и т.п.
7. http://www.9-november.hrworld.ru/download/og200708.pdf; http://www.citizens.ru/events/1053/
8. См.: Материалы 63 сессии Генеральной Ассамблеи ООН (http://www.un.org/russian/
ga/63/ecuad.pdf). В частности, комментарий к п. 9 новой Конституции: «Конституция гаран¬
тирует, что иностранцы в нашей стране получат то, чего мы сами хотим для своих сограж¬
дан за рубежом; комментарий к п. 40: у каждого человека есть право на миграции, нельзя
называть нелегалом человека без документов, потому что нелегальных людей не бывает;
комментарий к п. 62: эквадорцы, живущие за рубежом, так же как иностранцы, живущие в
Эквадоре, имеют право принимать участие в политической жизни страны и уравниваются
в правах» (http://www.asambleaconstituyente.gov.ec/documentos/constitucion_de_bolsillo.pdf).
122
Миграция и гражданство
«Левая политика» № 10-11
9. День без молдаванина. Может ли ситуация с трудовыми мигрантами в России до¬
стичь такого же напряжения, что и в США // Российская газета. 2006. 3 мая (http://www.
rg.ru/2006/05/03/bojkot.html).
10. См., например, о забастовке узбекских и таджикских мигрантов в Екатеринбурге в
2008 году: По факту забастовки мигрантов в Екатеринбурге начата прокурорская провер¬
ка//ИА Новый Регион. 2008. 1 декабря (http://www.nr2.ru/ekb/209167.html).
11. Международная общественная организация «Народная Лига “Таджики”»: http://
tajmigrant.com/mezhdunarodnaya-obshhestvennaya-organizaciya-narodnaya-liga-tadzhiki.html
12. http://tajmigrant.com/spisok-umershix
13. Так, помимо многочисленных интервью, о бесправном положении и грубых нару¬
шениях общечеловеческих прав таджикских мигрантов этой организацией был снят до¬
кументальный фильм «Тайны миграции или Трагедия Таджикских мигрантов. Кому это
выгодно?», победивший на кинофестивале документальных фильмов «Евразийский ка¬
лейдоскоп».
14. Полухина (Мартовалиева) Ю. Черкизон и Путин//Новая газета. 209. 2 сенября (http://
www.novayagazeta.ru/data/2009/096/00.html).
15. Фашизм поднимает голову // Укррудпром. 2008. 30 сентября (http://ukrrudprom.com/
digest/dhcgvuyjvvj3009008.html).
16. На сегодняшний день является Представителем РФ при Организации Североатлан¬
тического договора (НАТО) в Брюсселе имеет благодарность Президента Российской Фе¬
дерации (6 февраля 2009 года) «...за заслуги в реализации внешнеполитического курса
Российской Федерации и многолетнюю безупречную дипломатическую службу» (Распоря¬
жение Президента Российской Федерации от 6 февраля 2009 года № 67-рп «О поощре¬
нии работников Министерства иностранных дел Российской Федерации» http://document.
kremlin.ru/doc.asp?ID=50771&PSC=1&PT=3&Page=1). За особые заслуги в деле обеспече¬
ния государственной безопасности и обороноспособности страны приказом Министра обо¬
роны Российской Федерации и Директора ФСБ России награжден именным оружием.
17. http://www.youtube.com/watch?v=ZW6M2B8CgnA
18. Титков А. Партия номер четыре. «Родина» и окрестности. М.: РОО «Центр «Панора¬
ма», 2006.
19. http://www.dpni.org/
20. Романов И., Родин И. Коррупции дали месяц. Президент намерен доказать, что кор¬
рупция не является системообразующим элементом российской политики // Независимая
газета. 2008. 20 мая (http://www.ng.ru/politics/2008-05-20/1_month.html); Дмитрий Медве¬
дев начинает комплексную борьбу с коррупцией // NEWSru.com. 2008. 19 мая (http://www.
newsru.com/russia/19may2008/corrupt_print.html).
123
Российское село
в современных
условиях: глобализация
и социальные
трансформации
Александр Шкерин
Глобализация как процесс в соци¬
альной науке представлена весьма
противоречиво. Существует боль¬
шое количество различных толко¬
ваний данного феномена и оценок
его воздействия на конкретные
локальные сообщества. К тому же
весьма существенно различается
степень изученности разных изме¬
рений глобализации. Если большое
внимание в социальных и политиче¬
ских науках уделяется анализу эко¬
номических, политических аспектов
глобализации, ее воздействию на
финансовые институты, государ¬
ства, корпорации, политические
процессы, культуры и цивилизации,
то влияние глобализации на сель¬
ские территории изучено крайне
слабо. В отечественной литературе
практически нет публикаций по про¬
блемам трансформации сельских
сообществ в контексте глобализа¬
ции. Достаточно слабо изучен и ин¬
новационный потенциал сельских
территорий, который, по мнению
автора, выступает в некоторых со¬
обществах важнейшим фактором
решения ряда проблем в условиях
глубоких социальных преобразо¬
ваний. В зарубежной, в частности
немецкоязычной, литературе де¬
лались попытки социологического
осмысления этих вопросов: иссле¬
дование сетевых взаимодействий
в рамках местных сообществ в Гер¬
мании1, изучение стратегий выжи¬
вания немецкой деревни в услови¬
ях интеграции мировой экономики2
и проч. Однако эти работы не дают
целостной картины положения села
в глобализирующейся социальной
системе, а раскрывают лишь от¬
дельные элементы взаимодействия
глобального и локального.
Казалось бы, село живет по сво¬
им законам, его мало касаются гло¬
бальные политические, экономиче¬
ские и культурные трансформации.
Но при более детальном анализе
выявляются подобные связи, значи¬
мость которых трудно переоценить.
Глобальный контекст
социальной динамики
российского села
Глобализация вносит свои коррек¬
тивы в жизнь сельских территорий,
которые кажутся, на первый взгляд,
слабо поддающимися воздействию
где-то далеко протекающих между¬
народных / глобальных процессов.
Глобальные трансформации воз¬
действуют на село посредством
изменения культурных норм, пред¬
124
Российское село в современных условиях... «Левая политика» № 10-11
ставлений и традиций, регулирую¬
щих, в свою очередь, взаимодей¬
ствия в рамках сельских территорий
и стратегии жизнедеятельности
сельских жителей, а также посред¬
ством разного рода экономических
механизмов, оказывающих влияние
на сельскохозяйственное производ¬
ство. Это сказывается на специфи¬
ке местного рынка, на ценах на
горюче-смазочные материалы и
сельскохозяйственную продукцию.
Теперь уже нельзя не учитывать
воздействия данного контекста на
социальные трансформации, проис¬
ходящие в отдельных сообществах,
на локальных территориях. Таким
образом, глобализация — это ста¬
новящийся глобальным контекст
социальной динамики местных со¬
обществ, в становлении которого
государства, регионы, социумы и
другие локальные по своей природе
образования принимают посильное
участие, так или иначе воздействуя
на пути собственных трансформа¬
ций. Глобализация является общим
контекстом развития территорий,
источником как социальных про¬
блем, угроз и рисков, так и воз¬
можностей решения этих проблем.
Сырьевая ориентация российской
экономики и политическая ориента¬
ция российской правящей элиты за¬
дают те рамки, в которых процессы
глобализации разворачиваются в
российском социуме.
Важным структурным отличием
российского села от сельских терри¬
торий Западной Европы и Америки
является очень высокая доля сель¬
ских жителей, занятых в сельском
хозяйстве. Согласно исследовани¬
ям Т.Г. Нефедовой, анализировав¬
шей социальные трансформации
села в последние годы XX века,
сельское население в России и в
Америке составляет в этот период
примерно по 26-27 % от общего ко¬
личества населения страны, но доля
занятых в сельском хозяйстве су¬
щественно отличается. Если в Аме¬
рике она составляет примерно 7 %
от общего числа сельских жителей
(остальные заняты в «городских»
отраслях, например, в сервисе), то
в России доля занятых в агросекто¬
ре составляет более половины за¬
нятых в сельской местности и 22 %
сельского населения. Если учесть
также, что большинство сельских
жителей трудится на личном под¬
ворье, то все это позволяет гово¬
рить, что сельская Россия — это
все еще крестьянский мир, в от¬
личие от села Западной Европы и
Америки3.
Если сельскохозяйственное про¬
изводство является для большей
части сельских жителей России
основным источником доходов, то
процессы, происходящие с сель¬
ским хозяйством, прямым образом
воздействуют на социальные транс¬
формации в деревне.
При обсуждении вопроса о влия¬
нии процессов глобализации на то
или иное конкретное общество или
государство необходимо принимать
во внимание, что вид этого влияния
и его степень будет зависеть, во-
первых, от объективных социально-
экономических, географических,
климатических, исторических и
других условий, в которых находит¬
ся государство, от уровня развития
его промышленности, от ориента¬
ции экономики, степени включен¬
ности в глобальные организации и
процессы и т.д. Во-вторых, не менее
важным фактором является ориен¬
тация правящей элиты, ее планы и
представления о стратегии разви¬
тия страны и конкретные политиче¬
ские решения в этом направлении.
Руководство страны, судя по
проведенным в начале 1990-х годов
реформам, выбрало курс на уско¬
ренное включение страны в гло¬
бальные процессы, что привело к
125
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
быстрой дестабилизации ситуации
на селе. Продолжение этого типа
политики можно проследить хотя
бы по отстаиванию властью важно¬
сти скорейшего вступления в ВТО.
Влияние процессов глобали¬
зации на российское государство
и общество носит гипертрофиро¬
ванный характер. Это проявляет¬
ся в обществе в виде негативных
тенденций глобализации. Суще¬
ствующие международные полити¬
ческие и экономические институты
(прежде всего ВТО) накладывают
жесткие ограничения на развитие
местного производства: неравен¬
ство между странами центра и пе¬
риферии в возможностях субсиди¬
рования местного производителя,
таможенные барьеры при продви¬
жении на внешний рынок товаров
из стран периферии и требование
открытия границ для западных то¬
варов. Все это сопровождается
жесткой конкуренцией чрезвычай¬
но ослабленного в ходе рыночных
реформ российского промышлен¬
ного и сельскохозяйственного про¬
изводства с мощными западными
товаропроизводителями, имеющи¬
ми преимущества как в себестои¬
мости товаров (часто благодаря
активной политике субсидирования
сельскохозяйственных товаропро¬
изводителей), так и в возможности
использования различных финан¬
совых, экономических и политиче¬
ских механизмов для продвижения
своих товаров на российский ры¬
нок. Например, основными требо¬
ваниями ВТО для вступающих стран
являются снижение субсидирования
отечественных товаропроизводите¬
лей и прекращение государствен¬
ной поддержки экспорта, так как это
якобы способствует формированию
неравных конкурентных позиций
производителей разных стран. Од¬
нако ничего не говорится о странах
с переходной экономикой, которые
переживают перестройку производ¬
ства. Для этих стран не предусмо¬
трено никаких льготных условий, они
должны на равных конкурировать с
промышленно развитыми странами.
Вопрос, касающийся фактически
неравных условий стран — членов
ВТО, является одним из сложнейших
в переговорном процессе по поводу
вступления России в эту междуна¬
родную организацию4.
Специфика российского обще¬
ства, кроме прочего, состоит в том,
что процесс глобализации наклады¬
вается на противоречивые процессы
социальных трансформаций, сопро¬
вождающиеся углублением социаль¬
ного неравенства и маргинализацией
значительной части населения.
Основной итог анализа положе¬
ния России в контексте глобализа¬
ции может быть описан эффектом
«двойной открытости» страны гло¬
бальным процессам. С одной сто¬
роны, крайняя степень анемично¬
сти российского общества с начала
1990-х послужила благоприятной
почвой для проявления радикаль¬
ных тенденций современного мира.
Степень восприимчивости обще¬
ства была высокой, а сопротивляе¬
мости — низкой ввиду чрезвычай¬
ной ослабленности его социальной
структуры. С другой стороны, ак¬
тивные действия по ускоренному
включению страны в процессы гло¬
бализации, предпринимаемые ли¬
беральной властью, опиравшейся
на неомодернизационные теории,
которые обосновывали стремление
догнать Запад, привели к катализа¬
ции этого процесса и радикализа¬
ции постсоветских трансформаций.
Эти условия, наложившись друг на
друга, создали предпосылки для
проявления основных тенденций
глобализации в гипертрофирован¬
ном виде.
Трансформация российского
общества с неизбежностью повлек¬
126
Российское село в современных условиях... «Левая политика» № 10-11
ла за собой не только изменения в
социальной структуре, но и остро
поставила вопросы об индивиду¬
альной и групповой социальной
идентичности, социальной интегра¬
ции и дезинтеграции, солидарно¬
сти, уровне сплоченности, системе
ценностей. Эти процессы охватили
все российское общество. В данном
случае в полной мере проявляется
диалектический характер глобали¬
зации.
К последствиям глобализации, ко¬
торые являются угрозами для сель¬
ского хозяйства, следует отнести:
• ограничения по таможенному ре¬
гулированию импорта;
• трудности в конкуренции с де¬
шевой иностранной сельскохозяй¬
ственной продукцией;
• требования международных ор¬
ганизаций по запрету (снижению)
государственного субсидирования
сельскохозяйственных товаропро¬
изводителей;
• сложности с выходом отече¬
ственных производителей на миро¬
вой рынок;
• зависимость от мировых цен на
нефть, на сельхозпродукцию.
К положительным последстви¬
ям глобализации можно отнести
возможность заимствования за¬
рубежного опыта решения схожих
по своей природе проблем, импорт
передовых технологий, сельскохо¬
зяйственной техники (однако это
ведет к сокращению производства
отечественной сельскохозяйствен¬
ной техники), пород скота, возмож¬
ность получения поддержки из за¬
рубежных фондов.
Можно также выделить экономи¬
ческие, политические и культурные
параметры глобализации, связан¬
ные с жизнедеятельностью россий¬
ского села. Трудности в конкурен¬
ции и зависимость от мировых цен
относятся к экономическим пара¬
метрам глобализации.
К политическим ее аспектам
следует отнести требования между¬
народных организаций и действия
глобальных политических сил по
регулированию мировых процес¬
сов, влияющих на развитие сель¬
ского хозяйства.
Культурные параметры глоба¬
лизации заключаются во всемир¬
ном распространении глобальных
образцов поведения, мышления
и их взаимодействии с местными
культурами. Все большее значение
в обществе приобретают символи¬
ческое производство, имиджевые
товары и бренды. И это представ¬
ляет собой глобальную тенденцию.
«Общество потребления» развива¬
ется в том направлении, что «упа¬
ковка» для потребителя становится
зачастую более значимой и опреде¬
ляющей в выборе товара, чем кон¬
кретное содержание продукта. Эти
тенденции позволяют некоторым
исследователям говорить о разви¬
тии новой стадии капитализма, так
называемого глэм-капитализма,
когда гламур как превосходство яр¬
кой, броской и воздействующей на
подсознание формы над скрываю¬
щимся за ней содержанием стано¬
вится сущностной логикой всякой
деятельности5.
Особо стоит выделить социаль¬
ные последствия глобализации, име¬
ющие принципиальное значение для
анализа в рамках социологической
науки. Сюда мы будем относить те
последствия, которые возникают в
результате развертывания глобаль¬
ных тенденций в различных сферах
общества и затрагивают сферу непо¬
средственной жизни людей или функ¬
ционирование социальной системы
в целом. Это усиление социальной
дифференциации, маргинализация
населения, изменения в структуре
миграции, безработица и т.д.
Таким образом, глобализация
выступает своего рода контекстом
127
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
социальной динамики российско¬
го общества в целом и села как
социально-территориальной общ¬
ности в частности.
Социально-
экономические
проблемы сельских
территорий
Эмпирические данные о состоянии
российского села собраны автором
в 2007-2009 годах в Семеновском,
Богородском и Гагинском районах
Нижегородской области в процессе
работы в международном научно-
исследовательском проекте «Со¬
циальное партнерство и местные
социальные инновации в реструк¬
туризации сельских территорий».
Проект финансируется Финской
Академией наук, руководитель про¬
екта профессор Лео Гранберг из ин¬
ститута Руралия, Университет Хель¬
синки. В этом проекте изучаются
социальные инновации: различного
рода программы, инициативы и про¬
екты, которые проводятся в сель¬
ской местности или на районном/ре-
гиональном уровне. Эти инновации
могут быть связаны с занятостью
(микрокредиты, инициативы занято¬
сти), социальной политикой (способы
избежать или снизить уровень бед¬
ности, организовать социальное обе¬
спечение в сельских районах) или
культурой (организация спортивно-
оздоровительных, культурных ме¬
роприятий для сельских жителей).
Важно отметить, что инициатива
организации подобных мероприятий
должна исходить от самих участни¬
ков и служить некоторым общим ин¬
тересам на местном уровне. Таким
образом, изучаются как технические
инновации, так и непосредственные
действующие лица, которые реали¬
зуют социальные инновации. Данное
исследование позволило выявить
важнейшие проблемы села как
социально-территориальной общ¬
ности и проблемы, волнующие сель¬
ских жителей.
Необходимо отметить, что в сель¬
ских районах происходят глубокие
и всесторонние процессы реструк¬
туризации, изменяются функции
села в социально-экономической
системе страны в целом и роли от¬
дельных социальных институтов.
В Нижегородской области общая
численность постоянного населе¬
ния на 1 января 2008 года, по дан¬
ным Минсельхоза России, соста¬
вила 3359,8 тыс. человек, а убыль
населения за 2007 год — 0,6 % или
21,5 тысяч человек.
Численность постоянного сель¬
ского населения составила на нача¬
ло 2008 года 713,3 тысяч человек,
или 21,1 % от общей численности
населения области. За 2007 год
сельское население области сокра¬
тилось на 9,3 тысяч человек, или на
1,3 %. По сокращению абсолютной
численности сельского населения
Нижегородская область находится
в Приволжском федеральном окру¬
ге на втором месте после Чуваш¬
ской республики, а по темпу сокра¬
щения — на четвертом месте после
Чувашии (сельское население за
2007 год сократилось на 9,7 %), Ки¬
ровской области (на 2,2 %) и респу¬
блики Мордовия (на 1,7 %)6.
Таким образом, значимость со¬
циологических исследований сель¬
ского хозяйства и села сложно
поставить под сомнение, если на
сельских территориях проживает
около 27 % населения страны. При¬
чем отрицательная динамика чис¬
ленности населения, свойственная
всей стране в целом, на сельских
территориях принимает более угро¬
жающие размеры. Нижегородская
область на этом фоне выглядит еще
более пугающе. Скорость сокра¬
щения населения в селах области
выше общероссийской в 2,6 раза,
128
Российское село в современных условиях... «Левая политика» № 10-11
темпы сокращения общей числен¬
ности населения области больше
общероссийских в 6 раз.
В Нижегородской области на
этом фоне за 2007 год произошло
сокращение производства продук¬
ции сельского хозяйства в хозяй¬
ствах всех категорий в фактически
действовавших ценах (по ОКВЭД7)
на 4,1 %, хотя в целом по России
и Приволжскому федеральному
округу за этот период наблюдался
рост на 3,4 %.
Демографические процессы убы¬
ли населения сельской местности
сопровождаются широкомасштаб¬
ными кризисными тенденциями,
связанными со старением населе¬
ния, многочисленными социально-
экономическими проблемами сель¬
ских территорий.
Процессы реструктуризации
сельских территорий не есть типич¬
но российское явление. Во многих
странах Западной Европы функции
производства «мигрировали» из
сельской местности в крупные про¬
мышленные центры. В результате
этого в сфере сельскохозяйствен¬
ного производства уменьшается
количество сельхозпредприятий,
остаются крупные и технически
оснащенные хозяйства. Большая
часть жителей села предпочитает
ездить на заработки в близлежащие
поселения городского типа. Идущий
параллельно процесс старения и ми¬
грации населения вызвал дискуссии
об изменении характера села, при
этом, по общему мнению, село теря¬
ет свои производственные функции
и становится местом проживания и
отдыха. На практике это означает,
что такие вопросы, как второе жилье
(для дачников и граждан, совмещаю¬
щих проживание на селе и в городе)
и реорганизация государственных и
частных услуг, становятся все более
важными для развития местной эко¬
номики и занятости населения8.
Глубокие социальные трансфор¬
мации происходят в селе во многом
потому, что село, опекаемое совет¬
ским государством, в результате
ускоренных рыночных реформ в
одночасье столкнулось с глобаль¬
ными процессами, происходящими
в мировой экономике, и вынуждено
было самостоятельно отстаивать
свое право на существование в
условиях глобальной конкуренции с
более сильными в экономическом и
политическом отношении игроками.
Политическая стратегия на ускорен¬
ное включение страны в процессы
глобализации, осуществлявшаяся в
духе открытия границ для дешевых
иностранных товаров, в том числе
и сельскохозяйственных, поста¬
вила еще не адаптировавшиеся к
рыночным условиям сельскохозяй¬
ственные предприятия на заведомо
проигрышные позиции.
Разорение сельскохозяйствен¬
ных предприятий и снижение сель¬
скохозяйственного производства в
постсоветский период отечествен¬
ной истории являются ключевыми
источниками социальных проблем
сельских территорий: негативные
тенденции глобализации проявились
в селе в гипертрофированном виде.
Сложный и длительный процесс
преобразований в России привел
к глубокой декапитализации сель¬
ского хозяйства, дроблению и разо¬
рению как сельскохозяйственного,
так и перерабатывающего произ¬
водства. Результатом этих про¬
цессов было практически полное
банкротство большого количества
сельскохозяйственных предприятий
при параллельном быстром росте
примитивных форм производства
в личных подсобных хозяйствах
(ЛПХ). Отсутствие работы на селе
заставляло бывших колхозников за¬
ниматься собственным хозяйством.
Однако при банкротстве сельскохо¬
зяйственных предприятий ЛПХ тоже
129
Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
оказались в тяжелом положении, так
как большинство из них не имело
собственной техники для обработки
земли, а также потому что пропала
возможность получать из колхоза
зерно по льготной цене. Кроме того,
на постсоветском пространстве
сельские сообщества столкнулись
с проблемами старения населе¬
ния и миграции из села, а также с
разрушением системы социально¬
культурного обслуживания.
В рамках указанного между¬
народного проекта автором было
проведено социологическое иссле¬
дование, включавшее в себя более
40 глубинных интервью с непосред¬
ственно занятыми в сельском хо¬
зяйстве людьми (сельские жители,
члены сельскохозяйственного кре¬
дитного кооператива, владельцы
ЛПХ и крестьянско-фермерских
хозяйств (КФХ), работники сель¬
скохозяйственных предприятий) и с
представителями государственных
и коммерческих структур, оказы¬
вающих непосредственное или опо¬
средованное влияние на развитие
сельских территорий (представите¬
ли районных и областных органов
власти, в том числе Министерства
сельского хозяйства и продоволь¬
ственных ресурсов Нижегородской
области, представители банков, вы¬
дающих кредиты на развитие ЛПХ
и КФХ, главы сельских администра¬
ций). Исследование позволило вы¬
делить основные проблемы сель¬
ских территорий, которые волнуют
селян. Далеко не полный список
социально-экономических проблем
сельских территорий России может
выглядеть следующим образом:
• диспаритет цен между энергоре¬
сурсами, промышленной продукцией
(сельскохозяйственная техника, зап¬
части, удобрения, энергоносители и
т.д.) и продукцией сельского хозяй¬
ства). Данная проблема является
ключевым фактором упадка сель¬
скохозяйственного производства в
постсоветской России;
• разорение сельскохозяйственных
предприятий и снижение сельскохо¬
зяйственного производства;
• увеличение количества деревень
без сельхозпредприятий;
• трудности со сбытом сельскохо¬
зяйственной продукции;
• ухудшение демографической
ситуации на селе (высокая смерт¬
ность при низкой рождаемости,
сокращение населения, старение
населения, миграция молодежи в
города);
• снижение престижа сельскохо¬
зяйственного труда и миграция на¬
селения из села;
• разрушение сети инфраструк¬
туры, социальных и культурных
услуг;
• безработица (массовые уволь¬
нения как в результате разорения
сельскохозяйственных предпри¬
ятий, так и вследствие политики
объединения и укрупнения пред¬
приятий, районов, администраций);
• усилившаяся социальная диф¬
ференциация как в самой деревне
(например, дачники и местные жи¬
тели), так и между городом и дерев¬
ней;
• низкие качество и уровень жиз¬
ни сельских жителей (бедность на¬
селения, алкоголизация населения,
рост социального сиротства).
Растущее количество сельских
поселений без сельскохозяйствен¬
ных или промышленных пред¬
приятий при параллельном росте
безработицы — это наиболее се¬
рьезные социально-экономические
проблемы села. До сегодняшнего
дня недостаточное институциональ¬
ное развитие в сфере финансов,
маркетинга и перерабатывающих
услуг в совокупности с известными
административными барьерами по¬
мешало осуществлению большин¬
ства попыток развития частного
130
Российское село в современных условиях... «Левая политика» № 10-11
предпринимательства на селе. Это
привело к миграции большинства
социально активного населения из
деревни в город и снизило общий
уровень человеческого капитала, в
том числе уровень квалификации в
сельском хозяйстве и качество жиз¬
ни населения. Растет социально-
экономическая дифференциация
сельских жителей; идет медленный
процесс разрушения социальной
инфраструктуры из-за нехватки
финансирования учреждений обра¬
зования, здравоохранения, культу¬
ры и потребительских услуг.
Как отмечают исследователи,
политика современной России в от¬
ношении села достаточно сильно
отличается от политики Советского
Союза. В советский период «колхо¬
зы служили эквивалентом город¬
ских промышленных предприятий
с точки зрения организации произ¬
водства и работы, которые регули¬
ровали значительную часть повсед¬
невной жизни села. Таким образом,
колхозы должны рассматриваться в
качестве комплексных социальных
институтов, составлявших основа¬
ние сельских сообществ»9.
В постсоветский период сель¬
ские территории были практически
оставлены один на один со своими
проблемами при нерегулярной под¬
держке региональных властей, на¬
правленной, главным образом, на
сохранение сельскохозяйственных
предприятий. Некоторые регионы
разрабатывали программы под¬
держки сельских территорий: так,
например, была принята «Прези¬
дентская программа социально-
экономического развития села
Республики Саха (Якутия) на
2002-2006 годы». На федеральном
уровне селу было впервые уделе¬
но внимание в 2005 году в форме
федеральной целевой программы
«Социальное развитие села на пе¬
риод до 2010 г.» и приоритетного
национального проекта «Развитие
агропромышленного комплекса».
В Нижегородской области была
принята «Стратегия развития Ниже¬
городской области до 2020 г.», в ко¬
торой определены проблемы сель¬
ских территорий и необходимые
усилия со стороны всех уровней
власти и гражданского общества.
В связи с этим необходимы кон¬
солидированные усилия ведущих
органов законодательной и испол¬
нительной власти на федеральном,
региональном и местном уровнях,
а также бизнеса и некоммерческих
организаций.
С целью анализа последних из¬
менений на сельских территориях
области нами было проведено не¬
сколько экспертных интервью с ру¬
ководителями различных отделов
министерства сельского хозяйства
и продовольственных ресурсов Ни¬
жегородской области. В интервью
были раскрыты общие тенденции
развития сельского хозяйства Рос¬
сии и конкретно Нижегородской
области. Эксперты отмечают, что
сельское хозяйство сегодня нахо¬
дится не в лучшем состоянии. Про¬
цесс упадка этой сферы начался, по
их мнению, со времен перестройки
в 1980-е годы и усугубился в 1990-е
годы, когда резкий переход к ры¬
ночной экономике привел к сильно¬
му сокращению сельскохозяйствен¬
ного производства.
Важнейшей проблемой, возник¬
шей в то время и сохраняющей свою
актуальность до настоящего време¬
ни, является дисбаланс цен между
энергоресурсами, промышленной
продукцией (сельскохозяйственная
техника, запчасти, удобрения и т.д.)
и продукцией сельского хозяйства.
В этих условиях сельскохозяйствен¬
ное производство часто работает в
убыток. Государство делает неко¬
торые попытки регуляции диспа¬
ритета цен с помощью различных
131
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
программ поддержки и субсидий,
но этого явно недостаточно, чтобы
хоть как-то улучшить ситуацию. К
тому же эти программы осущест¬
вляются в основном на деньги об¬
ластного бюджета. Доля средств
федерального бюджета составляет
зачастую не более 30 % от общего
бюджета программы.
Еще одной причиной упадка
сельского хозяйства в 1990-е годы
являлось то, что в период станов¬
ления рыночных отношений в село
приходили не всегда эффективные
собственники, не имеющие до¬
статочных денежных средств. Им
приходилось работать при помощи
постоянных кредитов, что негатив¬
но отражалось на эффективности
производства. Серьезная трудность
в развитии сельского хозяйства об¬
ласти заключается в сбыте сель¬
скохозяйственной продукции. Дан¬
ная проблема возникает в связи с
отсутствием налаженной системы
переработки и хранения продукции
и усугубляется деятельностью сете¬
вых магазинов, продвигающих за¬
рубежную продукцию и продукцию
других регионов.
Однако в начале 2000-х годов
в сельском хозяйстве Нижегород¬
ской области наметились положи¬
тельные тенденции. Связано это с
приходом в село крупных собствен¬
ников из других сфер экономики и
организацией ими больших агро¬
холдингов, включающих в себя как
производство сельхозпродукции,
так и ее переработку и реализацию.
Начались огромные вливания соб¬
ственных инвестиционных средств
и привлечение кредитных ресурсов.
Такие агрохолдинги располагают на
правах собственности или аренды
до 100 тысяч гектаров земли каж¬
дый, у них организована деятель¬
ность по переработке сельскохо¬
зяйственной продукции, имеются
оптовые склады и сети магазинов
не только в Нижегородской обла¬
сти, но и в других регионах России.
Таких предприятий в области не¬
много (6-8), но они оказывают су¬
щественное влияние на экономику
области и занятость на селе, так
как располагают большими земель¬
ными площадями и привлекают для
их обработки значительные трудо¬
вые ресурсы.
Еще одна тенденция развития
сельского хозяйства области —
укрупнение средних сельскохозяй¬
ственных предприятий. Происходит
это вследствие того, что сильные
предприятия присоединяют к себе
обанкротившиеся бывшие колхозы.
В этих предприятиях также начались
процессы привлечения инвестиций.
Если оценивать ситуацию в сель¬
ском хозяйстве области, то хоро¬
шей ее назвать трудно вследствие
отсутствия устойчивости развития,
но определенные подвижки к улуч¬
шению начались.
Как отмечают эксперты, спец¬
ифика Нижегородской области по
сравнению с соседними регионами
(Чувашия, Мордовия, Марий Эл)
заключается в том, что в области в
1990-е годы были упущены вопросы
поддержки сельского хозяйства и
работы с сельским населением, ког¬
да в указанных регионах эта работа
началась с середины 1990-х годов.
Эти регионы к январю 2006 года,
когда начались реализовываться
национальные проекты, пришли с
определенным багажом опыта. Ни¬
жегородская область фактически
начала с нуля двигаться в этом на¬
правлении.
По сравнению с соседними ре¬
гионами, в Нижегородской обла¬
сти особенно остро стоит пробле¬
ма сетевых магазинов («Лента»,
«Ашан», «Спар», «Перекресток»,
«Метро», «Реал» и др.). Если пра¬
вительство Мордовии и Чувашии
пропустило на свою территорию
132
Российское село в современных условиях... «Левая политика» №10-11
эти магазины только с условием
обязательной доли реализации в
них местной продукции, то в Ниже¬
городской области этого сделано
не было. В стратегию деятельности
данных магазинов, построенных на
капиталы, пришедшие из других
регионов или из-за рубежа, отнюдь
не входит продвижение продукции
местных производителей. Слож¬
ности с этим проявились особенно
остро после того, как данные мага¬
зины заняли достаточно большую
долю рынка, а нижегородские то¬
вары остались представленными
в них незначительно. Доля отече¬
ственной сельскохозяйственной
продукции на российском рынке,
по оценкам экспертов, составляет
не более 30 %. Однако существует
государственная программа раз¬
вития АПК до 2012 года, в которой
четко прописано, что необходимо
довести присутствие отечествен¬
ного производителя на российском
рынке до 70 %. Трудно, конечно,
сказать, насколько это заявление
реалистично в современной ситуа¬
ции.
Министерство сельского хозяй¬
ства и продовольственных ресур¬
сов Нижегородской области для
помощи ЛПХ в реализации про¬
дукции организовало ярмарки вы¬
ходного дня. Они работают еже¬
недельно на 12 площадках города
и начинают создаваться в районах
области. Для ярмарок отводятся
специальные площадки перед вхо¬
дом в рынки или непосредственно
на самих рынках. Заявки от населе¬
ния собираются в течение недели в
администрациях района, а в конце
недели направляются в министер¬
ство области, которое формирует
заказ на места на рынках. По сло¬
вам экспертов, основной сложно¬
стью в организации ярмарок была
борьба с перекупщиками, так как
крестьяне на ярмарках продают
продукцию дешевле и усиливают
тем самым конкуренцию на рын¬
ке. Решать эту проблему удается
путем привлечения правоохрани¬
тельных органов.
Многие проблемы в сельском
хозяйстве России эксперты из Мин¬
сельхоза Нижегородской области
также связывают с резким разви¬
тием рыночных отношений и пол¬
ным отказом от планового ведения
хозяйства: «У нас сейчас скла¬
дывается такая ситуация, что мы
произвели продукцию и думаем,
куда ее деть, а за рубежом сначала
изучают рынок, а потом произво¬
дят в нужном объеме и в нужные
сроки. Отсюда и огромные пробле¬
мы. Раньше у нас была плановая
экономика, и к этому надо возвра¬
щаться... Необходимо четко пла¬
нировать, что нужно производить
и куда это потом реализовывать.
Это даст уверенность сельхозпро¬
изводителям в том, что они смогут
реализовать всю произведенную
ими продукцию по приемлемым
ценам... Но это не просто. Мы мно¬
гое не решили, но это надо делать,
причем начинать надо снизу, с глав
сельских поселений, с местного
уровня. Оттуда подниматься, при¬
крепляя сюда переработку, реали¬
зацию на нашем рынке и движение
на другие рынки».
Такие мнения о преимуществах
плановой экономики сейчас ча¬
сто высказываются как на разных
уровнях власти (от работников
Минсельхоза до руководителей
сельхозпредприятий), так и в среде
сельских жителей. На наш взгляд,
этот факт отражает своеобразную
идеализацию советского способа
ведения хозяйства и советской де¬
ревни в целом, что связано, скорее
всего, с резким переходом к ры¬
ночной экономике и обострением
социально-экономических проблем
села.
133
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
«Клеточная» глобализа¬
ция в сельских
сообществах или
глобализация «изнутри»
Процессы глобализации проявля¬
ют себя на сельских территори¬
ях не только в виде ограничений,
которые накладываются на сель¬
скохозяйственное производство
мировым рынком и международ¬
ными политическими институтами
(макроуровень социальных транс¬
формаций села), но и через изме¬
нение повседневных практик самих
сельских жителей (микроуровень
социальных изменений). Проявле¬
ние глобальных тенденций в обы¬
денной жизни, обычаях и культуре
тех обществ, которые традиционно
считаются периферийными по отно¬
шению к магистральным путям гло¬
бализации, Н.Е. Покровский назвал
«клеточной» глобализацией'0. Эти
же процессы У. Бек называет «гло¬
бализацией изнутри» (globalization
from within)".
Важнейшими характеристиками
«клеточной» глобализации, соглас¬
но исследованиям Н.Е. Покровско¬
го, являются:
• всеохватность и комплексность
изменений (меняется сфера прило¬
жения труда, его организация);
• всеобщая изменчивость и пла¬
стичность повседневных практик
(способность адаптироваться к лю¬
бым социальным изменениям);
• изменение восприятия геогра¬
фического пространства (возрос¬
шая географическая мобильность,
сотовая связь, Интернет); возник¬
новение сетевых структур взаимо¬
действия;
• множественность культурных
феноменов (проявляется в основ¬
ном в среде молодежи и дачников);
• актуализация примордиалистских
феноменов (рост интереса к этнич-
ности и самоидентификации);
• появление престижного потре¬
бления;
• полагание на свои силы («никто
не поможет мне, если не я сам»).
• Таким образом, в селе происхо¬
дят процессы, вполне соответству¬
ющие логике глобализации.
Нельзя однозначно заявлять, что
описанные тенденции одинаково
проявляют себя во всех регионах
России. В научном исследовании
необходимо учитывать специфиче¬
ские особенности каждого региона.
Однако данные, полученные груп¬
пой ученых под руководством Н.Е.
Покровского в сельских районах
Костромской области, и результа¬
ты исследований, проведенных при
участии автора в Нижегородской
области, подтверждают существо¬
вание указанных тенденций соци¬
альных трансформаций в сельской
местности.
Описанные проблемы взаимос¬
вязаны между собой и требуют
комплексного решения. Разорение
сельскохозяйственных предприя¬
тий оставило огромное количество
сельского населения без работы,
вынудив его искать источники су¬
ществования в других сферах.
Реакция на это у разных групп на¬
селения была различной. Многочис¬
ленные социально-экономические
проблемы в селе обострили состоя¬
ние аномии.
В условиях значительных соци¬
альных трансформаций российско¬
го села, обусловленных во многом
процессами глобализации, встает
вопрос о роли села и его дальней¬
шей судьбе.
В сложившихся условиях пред¬
ставляется сомнительной воз¬
можность возрождения всего
российского села, основанного
исключительно на сельскохозяй¬
134
Российское село в современных условиях... «Левая политика» №10-11
ственном производстве. Стоит
согласиться с выводами Н.Е. По¬
кровского, что для выживания мно¬
гим районам России необходимо
многофункциональное развитие
хозяйства, предполагающее разви¬
тие не только сельского хозяйства,
но и таких сфер, как сельский и
экологический туризм, заготовка и
переработка дикорастущих плодов
и ягод, лекарственных растений,
устойчивые (с учетом сохранения
биоразнообразия) охота и рыбо¬
ловство и обеспечение связанных
с ними услуг, бытовое и социально¬
культурное обслуживание местно¬
го и сезонного («маятникового»)
городского населения, точечная
заготовка древесины и специализи¬
рованная деревообработка, произ¬
водство строительных материалов
и прочее12.
С одной стороны, изменение
роли и функций села вынудило жи¬
телей, руководителей и политиков
искать новые формы занятости
сельского населения. С другой сто¬
роны, и в европейских странах, и в
России — хотя и по разным причи¬
нам — режим социального регули¬
рования все больше смещается с
централизованных и государствен¬
ных форм социальной политики и
координации к рыночным, децен¬
трализованным и менее регулируе¬
мым формам.
Процессы глобализации, транс¬
формации социальной системы
российского общества, модерни¬
зации и перестройки советской си¬
стемы хозяйствования на рыночных
принципах, наложившись друг на
друга, создали условия, в которых
происходит функционирование со¬
временного российского села, вы¬
нужденного самостоятельно искать
пути выхода из сложившейся кри¬
зисной ситуации. В селе начинают
происходить процессы самоорга¬
низации, выражающиеся в соци¬
альном партнерстве и реализации
инновационных программ. Данные
процессы открыли нишу для оказа¬
ния разного рода социальных услуг
частными структурами. Потреб¬
ность в таких услугах должна удо¬
влетворяться за счет социальных
инноваций, создание и продвиже¬
ние которых требует согласованно¬
го взаимодействия между местны¬
ми жителями, властью и бизнесом.
Литература
1. Голенкова Т.З. Российское село:
региональные аспекты развития //
Голенкова Т.З., Игитханян Е.Д.,
Черныш М.Ф. и др. Россия в гло¬
бальных процессах: поиски пер¬
спективы. М.: Институт социологии
РАН, 2008. С. 49-52.
2. Иванов Д.В. Глэм-капитализм.
СПб.: Петербургское востоковеде¬
ние, 2008.
3. Копотева И. Социальные инно¬
вации в изменяющейся сельской
среде России И Копотева И., Нику-
ла Й. Экономические и социальные
перемены: факты, тенденции, про¬
гноз. 2008. Вып. 2. С. 74-84.
4. Крылатых Э.Н. Аграрные аспек¬
ты вступления стран СНГ в ВТО И
Крылатых Э.Н., Строкова О.Г. На¬
учные труды ВИАПИ. Вып. 6. М.:
Энциклопедия российских дере¬
вень, 2002.
5. Крылатых Э. Чем обернется
вступление России в ВТО для сель¬
ского хозяйства страны? И Отече¬
ственные записки. 2004. № 1. С.
237-248.
6. Нефедова Т.Г. Сельское насе¬
ление и сельское хозяйство к концу
XX века И Город и деревня в евро¬
пейской России: сто лет перемен.
М.: ОГИ, 2001. С. 316-333.
7. Покровский Н.Е. Перспективы
российского Севера: сельские со¬
общества И Мир России. 2008. №
4. С. 111-134.
135
«Левая политика» № 10-11
АНАЛИЗ
8. Покровский Н.Е. Тенденции кле¬
точной глобализации в сельских
сообществах современной России:
теоретические и прикладные аспек¬
ты И Покровский Н.Е. Современный
российский север. От клеточной
глобализации к очаговой социаль¬
ной структуре. М.: Сообщество про¬
фессиональных социологов, 2005.
9. Численность населения [online]
И Агропромышленный комплекс
России в 2007 году. М.: Министер¬
ство сельского хозяйства России,
2008. С. 39-42 [Обращение к доку¬
менту 20 декабря 2009]. Доступ че¬
рез <http://www.mcx.ru/documents/
document/show/7782.164.htm>
10. Miler Ch. Von lokalen kono-
mie zum globalisierten Dorf: Btier-
liche berlebensstrategien zwischen
Weltmarktintegration und Regional-
isierung // Ch. Miler. Frankfurt/Mein;
New York: Campus Verlag, 1998.
11. Segert A. Lflndliche Netzwerke:
Institutionalisierungsprozesse und
Milieuformationen. Wiesbaden: VS
Verlag fbr Sozialwissenschaften,
2004.
Примечания
1. Segert, A. Landliche Netzwerke: Institutionalisierungsprozesse und Milieuformationen / A.
Segert, LZierke.— Wiesbaden: VS Verlag fur Sozialwissenschaften, 2004. — 286s.
2. Muller Ch. Von lokalen Okonomie zum globalisierten Dorf: BSuerliche Uberlebensstrategien
zwischen Weltmarktintegration und Regionalisierung / Ch. Muller. Frankfurt/Mein; New York:
Campus Verlag, 1998.
3. Нефедова Т.Г. Сельское население и сельское хозяйство к концу XX века // Нефедова
Т.Г. Город и деревня в европейской России: сто лет перемен. Памяти ВЛ. Семенова-Тян-
Шанского. М.: ОГИ, 2001. С. 320-321.
4. Об анализе членства России в ВТО подробнее см.: Крылатых Э. Чем обернется всту¬
пление России в ВТО для сельского хозяйства страны? // Отечественные записки. 2004.
Nel.C. 237-248.
5. Об этом подробнее см.: Иванов Д.В. Гпэм-капитализм. СПб.: Петербургское востоко¬
ведение, 2008.
6. Численность постоянного населения на начало 2008 года [online]. М.: Министерство
сельского хозяйства России, 2007 [Обращение к документу 5 апреля 2009]. Доступ через
<http://www.mcx.ru/documents/document/show/7782.164.htm>.
7. ОКВЭД — общероссийский классификатор видов экономической деятельности.
8. См. об этом подробнее: Копотева 14. Социальные инновации в изменяющейся сель¬
ской среде России//Копотева И., Никула 14. Экономические и социальные перемены: фак¬
ты, тенденции, прогноз. 2008. Вып. 2. С. 74-84.
9. Копотева И. Указ. соч. С. 78.
10. Об этом подробнее см.: Покровский Н.Е. Тенденции клеточной глобализации в сель¬
ских сообществах современной России: теоретические и прикладные аспекты // Совре¬
менный российский север. От клеточной глобализации к очаговой социальной структуре.
М.: Сообщество профессиональных социологов, 2005.
11. Бек У. Космополитическое общество и его враги // Журнал социологии и социальной
антропологии. 2003. Т. VI. Ne 1. С. 24-53.
12. Покровский Н.Е. Перспективы российского Севера: сельские сообщества // Мир Рос¬
сии. 2008. Ne 4. С. 111-134.
136
НЕ В ТЕМУ
Как хорошо!
Анна Очкина
Нынешняя российская жизнь не дает
много поводов для оптимизма. По
крайней мере, они, эти поводы, не
встречаются на каждом шагу, не на¬
вязываются нам. Но их можно най¬
ти, если постараться. И даже нужно:
осенне-зимняя депрессия — страш¬
ная штука! Я последние дни кликала
вопреки своим правилам на самые
назойливые заголовки в интернете
и несколько таких поводов нашла.
Ну, например, очень хорошо, что
у меня нет денег на дорогие часы.
И вообще я всегда считала, что
часы прежде всего должны показы¬
вать время. Нет, я, конечно, читала
«Теорию праздного класса Торстей¬
на Веблена» в студенчестве и зна¬
ла про престижное потребление,
но как-то не представляла себе,
как это может быть драматично. И
правда: у тебя часы за 150 тысяч
евро, а ведь у кого-то, как у Реси¬
на, например — за один миллион
швейцарских франков. Нелюбезно,
кстати, со стороны журналистов не
перевести стоимость часов знаме¬
нитостей, упомянутых в рейтингах,
в одну валюту. Мало того, что у
человека может возникнуть стресс
из-за дешевизны его часов, так
еще нужно очень хорошо помнить
обменный курс валют, чтобы под¬
считать точно: самые крутые у тебя
часы или нет? Как хорошо, что меня
такие проблемы не касаются!
Еще очень хорошо, что я не
могу позволить себе обедать и
ужинать в ресторанах. Вдруг бы
мне пришлось заплатить 50 тысяч
долларов! Хуже того, об этом мог¬
ли бы сообщить все СМИ, и злые
люди, не поняв, что это был важ¬
ный ужин с партнерами, подумали
бы, что это наглая демонстрация,
да еще во время кризиса. Не то
чтобы это очень волновало че¬
ловека, у которого есть 50 тысяч
долларов на ужин, но все равно
неприятно. А про стоимость моего
ужина никто ничего плохого вооб¬
ще сказать не может, потому что
чаще всего я вообще не ужинаю.
Как хорошо!
Мне захотелось подсчитать: а
если не ужинать всю жизнь, можно
сэкономить на один ужин Абрамо¬
вича? Представьте, можно! Если
ваш домашний ужин стоит, напри¬
мер, 100 рублей, то не ужинать нуж¬
но чуть меньше 40 лет. Но если вы
ужинаете дороже и если, тем более,
не ужинаете в ресторане, то пона¬
добиться гораздо меньше времени.
Да и счет у Абрамовича был на 47
тысяч. Еще в меньший срок уложи¬
тесь. Очень хорошо!
А еще отлично, что у меня нет
богатого мужа. Он мог бы внезапно
разлюбить меня, как муж Анастасии
Волочковой, изменить мне, как тот
же Роман Абрамович (какой, однако,
богатый источник оптимизма!), по¬
дать иск в суд, чтобы оставить у себя
ребенка, как Руслан Байсаров. А у
меня нет богатого мужа. Хорошо!
137
«Левая политика» № 10-11
НЕ В ТЕМУ
Вы скажете, что такие номера
могут откалывать и менее богатые,
а то и вовсе бедные мужчины? Ко¬
нечно, но в этом случае не нужно
давать интервью и устраивать пресс-
конференции, пытаясь вместе с жур¬
налистами, зрителями и читателями
решить мучительную проблему: по¬
чему же все случилось именно так?!
Все будут знать, что муж вас бросил,
причем по непонятной или, напротив,
по слишком понятной причине. Нуж¬
но позировать фотографам и опера¬
торам, совещаться со стилистами,
решать, что надеть. Ужас! А вообра¬
зите на минуту, что вы, даже будучи
богаты и знамениты, не хотите, чтобы
ваша личная жизнь стала всем из¬
вестна. Вам очень трудно будет этого
избежать. Согласитесь, замечатель¬
но не иметь подобных проблем!
Борис Пастернак говорил, что
«быть знаменитым некрасиво», но
он забыл упомянуть, что это еще и
очень хлопотно.
«...Если у вас нету тети, то
вам ее не потерять, но если вы
не живете, то вам и не, то вам и
не, то вам и не умирать, не уми¬
рать». Конечно, есть что-то, что
нам действительно нужно: семья
и дети, любовь и творчество, ра¬
бота и друзья. От этого, пожалуй,
не откажешься, не отказавшись от
жизни вообще. И все радости и го¬
рести, с этим связанные, придется
принять и перенести.
Но сколько же в мире есть та¬
кого, о чем можно с уверенностью
сказать: как хорошо, что у меня
этого нет!
И как хорошо, что у меня так
мало времени и так много дел,
занятий и обязательств! Это по¬
зволяет мне, наткнувшись на со¬
общение о стоимости часов, пла¬
тья, свадьбы, развода или обеда
знаменитости, только подумать
мельком: как хорошо, что у меня
всего этого нет!
138
книги
Воры и законы
Марк Васильев
Гевелинг Л.В.
Клептократия. Социально-политическое измерение коррупции и не¬
гативной экономики. Борьба африканского государства с негативны¬
ми формами организации власти. М.: Гуманитарий, 2007. — 592 с.
Монография известного россий¬
ского африканиста, заместителя
директора Института стран Азии и
Африки профессора Леонида Вла¬
димировича Гевелинга посвящена
теме, которая неизменно последние
15 лет неизменно занимает первые
полосы российской прессы. Одна¬
ко, как указано в реферате моно¬
графии, впервые в отечественной и
зарубежной политологии автор си¬
стемно изучает наиболее опасные
формы организации власти — клеп¬
тократию (власть воров), лутократию
(власть грабителей (прямая власть
криминальных сообществ. — М.В.)
и плутократию (власть богатства).
Автор этих строк не криминолог и не
может претендовать на обширность
познаний в этой области, однако
полагает, что обобщающие работы,
исследующие криминальный мир
как целостность, как альтернативу
планетарному социуму, пока не за¬
няли в современной социологии по¬
добающего места.
В эпиграфах, предпосланных к
главам своего строгого и академич¬
ного повествования Л.В. Гевелинг
постоянно обращается к сюжетам
из русской классической литера¬
туры — произведениям Грибоедо¬
ва, Гоголя, Салтыкова-Щедрина и
других авторов. Возможно, поэто¬
му возникает ассоциация с более
ранними «Очерками преступного
мира» Варлама Шаламова, напи¬
санными в конце 50-х годов вскоре
после освобождения писателя из
колымских лагерей. Хотя «Очерки
преступного мира» Шаламова фор¬
мально не являются научной рабо¬
той, а относятся скорее к жанру ху¬
дожественной эссеистики, автор в
анализе преступного мира 20-30-х
годов в СССР выходит на серьез¬
ные, вполне научные обобщения.
Шаламов не только проводит исто¬
рический анализ, не только показы¬
вает структуру преступного мира в
сталинском СССР, иерархию вла¬
сти в нем, но, главное, раскрывает
его эволюцию в зависимости от со¬
циальных катастроф, происходив¬
ших в СССР в 30-е годы.
По Шаламову, криминальная экс¬
пансия в сталинском СССР (несмо¬
тря на ужесточение карательной
системы НКВД) была зеркальным
отражением не только политиче¬
ской борьбы в верхах власти, мас¬
совых репрессий, коллективизации,
информационной закрытости и др.,
но и значительного социального
расслоения советского общества в
30-е годы, выделения новых «иму¬
139
«Левая политика» № 10-11
КНИГИ
щих» социальных групп, отгородив¬
шихся от основной массы народа
системой спецраспределителей,
«торгсинов», коммерческих ресто¬
ранов, где криминалитет находил
благоприятнейшую почву для ро¬
ста, распространения и сращивания
с властями предержащими. Нагляд¬
ное подтверждение этого тезиса -
популярный фильм «Место встречи
изменить нельзя». Скажем больше:
если отталкиваться от картины, на¬
рисованной Шаламовым, то анализ
системы социального неравенства
и динамики криминалитета в после-
сталинском СССР вполне позволит
выйти на обобщения относительно
происхождения и природы тех «не¬
гативных общественных явлений»,
которые мы получили в России по¬
сле 1991 года.
Однако вернемся к монографии
Л.В. Гевелинга. Хотя автор рассма¬
тривает исследуемые им социаль¬
ные недуги на примере развиваю¬
щихся стран Африки, прежде всего
Нигерии, сам он эвфемистически
замечает, что уровень коррупции
в этой стране высок, но вполне со¬
поставим с его распространением
в других государствах, в том числе
в «далекой северной стране, раски¬
нувшейся на бескрайних просторах
Евразии». Более того, по мнению
автора, тезис о гипертрофирован¬
ной коррупции в Нигерии связан и
с тем, что политики, журналисты и
представители правоохранитель¬
ных органов этой страны, в отличие
от других государств, никогда не
пытались скрывать коррупцию как
некий «национальный позор». По¬
следнее, вероятно, создало предпо¬
сылки использования «нигерийской
модели» в данном исследовании. В
книге, как и ранее в статье с впол¬
не конкретным названием «Насту¬
пление клептократии: Приживется
ли в России нигерийская модель
коррупции?», Гевелинг дает понять,
что его исследование не замкнуто
на конкретной региональной про¬
блеме Африки, — напротив, обоб¬
щения, сделанные им, могут быть
экстраполированы и на другие ча¬
сти мира, в первую очередь на Рос¬
сию. Преимущества использования
«африканской модели» для анализа
феноменов коррупции и клептокра¬
тии проявляется и в том, что на ней
можно «грубо и зримо» показать
историческую роль капитализма в
развитии африканского социально¬
го андеграунда, что в полной мере
реализовано автором.
На основе многих фактов и ис¬
точников в монографии показы¬
вается 1) роль работорговли в
формировании африканской «про¬
токлептократии» в период XVII-
XVIII веков и 2) роль английской
колониальной администрации в
коррупционном перерождении пра¬
вящих традиционных элит Нигерии
в XIX-XX веках.
В первом случае автор, ссы¬
лаясь на работы Л.Е. Куббеля и
др., пишет, что полупериферий-
ное посредническое положение
ранних африканских государств в
международной торговле солью,
золото и рабами в средние века
было достаточным основанием
для формирование протоклепто-
кратических прослоек во властных
структурах этих обществ, но рас¬
ширение контактов с арабскими,
европейскими, а затем и амери¬
канскими предпринимателями-
авантюристами, миссионерами,
военнослужащими и чиновниками
вело к распространению в Запад¬
ной Африке заимствованных форм
коррупции. Расширение рынков
сбыта рабов и слоновой кости, с
одной стороны, европейского ору¬
жия, рома и мануфактуры — с
другой, вело к количественному
росту и социальной консолидации
протоклептократии торговцев-
140
Воры и законы
«Левая политика» Ns 10-11
посредников в Африке, сращиванию
ее с традиционной властью вождей
и жрецов. «Торгово-вождистские
страты западноафриканской про¬
токлептократии вступили в XIX век
преимущественно как социально-
политический продукт трансатлан¬
тической работорговли». Гевелинг
отмечает, что в некоторых регионах
Западной Африки клептократия ра¬
боторговцев и фактически форми¬
ровалась из нескольких поколений
мулатов — потомков «белых» пред¬
принимателей и «черной» местной
знати. Как тут не вспомнить мысль
Шаламова, что на вершине соци¬
альной иерархии преступного мира
всегда находятся потомственные
воры — «блюстители воровского
закона»? (Кстати, замеченные Ша¬
ламовым консервативные и даже
архаичные черты криминального
социума красочно иллюстрируются
в монографии примерами обраще¬
ния нигерийских криминальных со¬
обществ к колдовству и магическим
ритуалам.)
Второй, колониальный аспект
явился не менее важной предпо¬
сылкой современной коррупции
в Африке. Система «непрямого
управления» и «туземного адми¬
нистрирования», в которую были
вовлечены традиционные правите¬
ли, готовые следовать колониаль¬
ным Порядкам, везде (в том числе
в Нигерии) приводила к тому, что
значительная часть собираемых
налогов ими присваивалась, наря¬
ду с гласными и негласными под¬
ношениями различных просителей.
Кроме того, пишет Л.В. Гевелинг, в
Северной Нигерии сложилась си¬
стема государственного, точнее,
колониального подкупа местной
аристократии, представители ко¬
торой получали от европейских
властей многочисленные льготы,
привилегии, завышенное жалова¬
ние, размеры которого определя¬
лись традиционными нормами пре¬
стижа, богатства и знатности. Так,
европейский капитализм вполне
осознанно консервировал и исполь¬
зовал в своих целях принципы фео¬
дальной ренты. Следует заметить,
что негативный опыт колониализма
серьезно осмысливается в настоя¬
щее время представителями тради¬
ционной интеллектуальной элиты
Северной Нигерии. Мы имели воз¬
можность убедиться в этом в марте
2008 года во время посещении этой
страны и продолжительной беседы
с секретарем правителя «Халифата
Сокото». Султан Сокото и ныне но¬
сит титул «халифа всех мусульман
Нигерии», являясь «первым среди
равных» в ряду эмиров северониге¬
рийских городов.
Таким образом, коррупция не
является феноменом, априори при¬
сущим африканскому и другим «не¬
доразвитым» социумам. Напротив,
как видно из книги Л.В. Гевелинга,
криминальный андеграунд, срос¬
шийся и с государством, и с обще¬
ством африканских стран, пред¬
ставляет собой по большей части
продукт европейского и, позже,
американского капитализма, заин¬
тересованных в формировании пе¬
риферийных обществ такого типа.'
Очевидно, главным объектом
анализа автора является совре¬
менное нигерийское общество
последних десятилетий, которое
формировалось в условиях про¬
цесса, называемого глобализаци¬
ей, когда «бесспорный прогресс в
развитии планетарного социума в
конце XX века причудливо сочетал¬
ся с усилением влияния подполь¬
ного мира, воплощавшего обще¬
ственную дисфункцию во многих
ее проявлениях». Иными словами,
«клептократия», «лутократия» и
«плутократия», развившиеся на
африканском континенте, стали
частью глобальной системы ор¬
141
«Левая политика» Ns 10-11
КНИГИ
ганизованной преступности и, на¬
верное, правильнее сказать шире
— глобального альтернативного со¬
циума, главным двигателем которо¬
го по-прежнему является междуна¬
родная торговля в том варианте, в
котором ее развивают ТНК. Симво¬
лами глобализации в нигерийских
городах стали гигантские, бескрай¬
ние свалки мусора, оставшегося от
продуктов, поставляемых в Африку
транснациональными корпорация¬
ми, мусора, который местная про¬
мышленность не в силах ни пере¬
работать, ни вывезти.
Анализируя современную Ни¬
герию, Л.В. Гевелинг последова¬
тельно рассматривает импера¬
тивы политической коррупции,
политическую гиперфункцию денег
в партийно-парламентской системе
(при финансировании политических
и выборных кампаний). В поле зре¬
ния автора находятся взаимодей¬
ствие негативной экономики и ее
криминальной политической над¬
стройки, интервенция криминаль¬
ной идеологии (через СМИ, лите¬
ратуру, кинематограф) в общество
и, разумеется, эволюция стратегии
борьбы нигерийских правительств
с клептократией и лутократией, что
создает у читателя целостное виде¬
ние ситуации.
Думается, излишне пересказы¬
вать содержание книги, хотя бы и
конспективно — предоставляем
заинтересованному читателю воз¬
можность самостоятельно разо¬
браться в материале. Однако ба¬
зовые аспекты, лежащие в основе
криминализации различных страт
нигерийского социума, заслужива¬
ют упоминания. Это 1) слабость, не¬
развитость внутреннего рынка по¬
требительских товаров, ориентация
на внешнюю торговлю, на вывоз сы¬
рьевых ресурсов и импорт продук¬
ции ТНК; 2) сближение и единение
административно-государственных
и общественных организаций с
представителями частного бизнес;
3) взаимодействие импортирован¬
ных «парламентских» форм власти
и сохраняющегося традиционного
обществ, которое было вовлечено в
коррупционные связи с буржуазией
стран-метрополий еще в колони¬
альное время. Все перечисленное
крайне актуально и для современ¬
ной России. Автор подводит чита¬
теля к мысли, что гипертрофия го¬
сударственного аппарата, с одной
стороны, и слабая, анемичная со¬
циальная структура — с другой,
служат необходимыми и достаточ¬
ными условиями для формирова¬
ния «клептократии» и «лутократии»
даже тогда, когда государство от¬
нюдь не остается равнодушным к
проблемам организованной пре¬
ступности.
В заключение необходимо ска¬
зать следующее. В левых кругах в
России и за рубежом ведутся дис¬
куссии о природе современного
капитализма и, в частности, его
весьма специфичных форм «пери¬
ферийного типа», возникших как на
постсоветском пространстве, так и
во многих странах «третьего мира».
Очевидно, что как по внешним про¬
явлениям, так и по сути эти обще¬
ства, основанные на частной соб¬
ственности, сильно отличаются от
картины капитализма, описание ко¬
торой дал Карл Маркс. «Некласси¬
ческие» социальные прослойки, на¬
пример, многократно упоминаемая
Л.В. Гевелингом применительно к
Нигерии «бюрократическая буржу¬
азия», овладевают в этих странах
ключевыми позициями и в эконо¬
мике и в политике. За «демокра¬
тическим антуражем» «свободных
выборов» все явственнее из года
в год просматриваются технологии
и «политическая гиперфункция де¬
нег». Разрастание и усложнение го¬
саппарата, деградация гражданско¬
142
Воры и законы
«Левая политика» № 10-11
го общества, коррупция в эшелонах
власти, криминализация социума
и экономики стали, похоже, посто¬
янным признаком «новой перифе¬
рии», напрямую зависимой от стран
«золотого миллиарда».
Думается, монография Л.В. Ге-
велинга стала важным звеном на
пути научного осмысления не толь¬
ко проблем нигерийского обще¬
ства, но и эволюции современного
капитализма как такового.
143
Штаны с начесом убивают
Ольга Балла
Гурова Ольга. Советское нижнее белье: между идеологией и повсед¬
невностью. М.: Новое литературное обозрение, 2008. — 288 с. [Библи¬
отека журнала «Теория моды»]
Книга культуролога Ольги Гуровой,
доцента Европейского университе¬
та в Санкт-Петербурге, описывает
драму отношений человека и вещи.
Драму государственных масштабов,
несмотря на то — нет, как раз благо¬
даря тому, что — речь идет об интим¬
нейшей из вещей: о нижнем белье. В
его облике забиралось человеку под
одежду, льнуло к его телу и лепило
его душу само Государство.
В этом смысле случайным тут ни¬
чего быть не могло. Даже внешний
облик белья, заставлявший совре¬
менников, если верить их свидетель¬
ствам, прямо-таки содрогаться от
ужаса.
«Смотреть на него, — вспомина¬
ет одна из респонденток, — иногда
было даже страшно, не то что но¬
сить, а даже смотреть». «Наше белье
отличалось убийственностью своих
цветов, это было, в основном, белье
с начесом фиолетовых, лиловых,
зеленых и желтых цветов. Женские
трико с начесом могли убить того,
кто на них посмотрит, кроме того, это
белье практически не грело...»
И все это — не от неумелости
изготовителей и не от недостатка
материалов, как может по наивно¬
сти подумать читатель. Нет, родное
государство так мучило своих граж¬
дан не зря. Оно устроило все это на¬
рочно, чтобы люди на собственной
шкуре ощутили, что в жизни главное:
белье специально делалось таким,
чтобы носитель ни о чем лишнем не
задумывался. В СССР оно, растолко¬
вывает исследователь, «не связыва¬
лось с сексуальностью», поскольку
и само тело рассматривалось всего
лишь как «средство труда и деторож¬
дения».
С этим последним, впрочем, как
раз из-за белья и возникали трудно¬
сти: стыд за то, какое оно ужасное,
просто ничего не позволял. «Многие
советские люди, — пишет историк,
— стыдятся некрасивого или бедно¬
го белья, его “мешковатости”, этот
стыд может сопровождать их всю
жизнь». Приводится и леденящий
душу пример, как девушка не могла
решиться утратить невинность от
стыда за безобразие собственного
исподнего.
Но откуда бы такое смешение,
взаимопрорастание эстетики и био¬
логии — вещей, вообще-то, сильно
разных? И перед кем было стыдить¬
ся, если все носили именно и только
это? Особенно при том, что культур¬
но значимого внимания на белье до
определенного времени просто не
обращали.
Заметим, кстати, что
респондентов-свидетелей в книге —
всего двадцать. Все их воспоминания
— постсоветские и собраны в связи
с выставкой «Память тела: Нижнее
белье советской эпохи», потрясшей
воображение современников в 2001
году. То есть в рамках определенно¬
го, и чрезвычайно тенденциозного,
культурного проекта. Тенденциозно¬
го настолько, что его можно прямо
назвать идеологическим.
144
Штаны с начесом убивают
«Левая политика» № 10-11
Весьма вероятно, что люди вспо¬
минали о советском белье и своих
отношениях с ним, в большой мере
провоцировалось характером и во¬
просов, и самой ситуации, в которой
они задавались. Грубо говоря, а до¬
гадались бы они, насколько все это
ужасно, постыдно и неудобно, если
бы им не объяснили?
Есть ведь (в книге тоже!) и другое
свидетельство — фотографии. Что-
то не заметно на них того, что было,
если верить воспоминаниям, эмоци¬
ональными доминантами времени:
неудобства и стыда.
На «типичных неофициальных»
снимках, изображающих горожан
«на отдыхе, на пикнике или на даче»
они ничуть не стеснялись появляться
в том самом ужасном, заменявшем
купальники нижнем белье, на кото¬
рое, как вспоминают респонденты
2001 года, и смотреть-то было нель¬
зя без вреда для здоровья. Ни соче¬
тание черных трусов с белым лиф¬
чиком, ни их, на нынешний взгляд,
мешковатость и грубость ничуть не
мешали позировать перед фотообъ¬
ективом.
Закрадывается совсем уж кра¬
мольная мысль: а может быть, не так
уж все это и важно? Я имею в виду
покрой и цвет того, что на нас наде¬
то. Точнее говоря, это важно лишь
там и тогда, где и когда есть соответ¬
ствующая культурная установка.
Выставка, во многом давшая
основу для книги, была предпринята
не иначе как в контексте изживания
советского травматического опыта.
Неотъемлемой стороной этого про¬
цесса было объяснение людям того,
что опыт был и в самом деле трав¬
матическим, что воспринимать его
именно так — своего рода культур¬
ная норма.
Стыд этого рода — сам по себе
проект.
«Советский стыд», как называ¬
ет это своеобразное чувство автор,
возникает, по ее мнению, не ранее
второй половины XX века, когда
«возрастает рефлексия по поводу
тела и внешнего вида». А что, рвется
возразить читатель, разве 20-30-е
годы, с их небывалым для прежних
культурных состояний вниманием к
спорту, с парадами физкультурников
на городских улицах, не придавали
телу важнейшего значения? Раз¬
ве не видели в нем (Гурова сама об
этом пишет) инструмента создания
нового человека?
На самом деле всё гораздо про¬
ще. В 50-60-е годы советский чело¬
век стал сравнивать собственную
жизнь с западной. Что было взято за
образец — сами понимаете. В чью
пользу получилось сравнение — тем
более.
По существу, мы имеем дело с
травмой резкой смены культурных
моделей. Белье как таковое здесь
не при чем. Но использоваться как
инструмент стигматизации тех, кто
почему-либо не вписывается в мо¬
дель, признаваемую предпочтитель¬
ной, оно очень даже может.
«Стыдно» и «неудобно» по-
настоящему стало тогда, когда поя¬
вилась идея, что можно, а, главное,
дЛжно жить иначе. Что характерно,
это случилось как раз в то самое вре¬
мя, когда на Западе феминистки ри¬
туально сжигали бюстгальтеры как
символы сексуального порабощения
женщины. У них было свое «иначе».
Единственное, в чем сошлись Вос¬
ток с Западом уже тогда, — это вос¬
приятие нижнего белья в качестве
идеологического инструмента. Какая
из сторон, кстати, была инициатором
такого восприятия — еще вопрос.
Ив Монтан, помнится, стремительно
утратил расположение своей благо¬
дарной до того аудитории в СССР,
когда устроил в Париже выставку
советского женского белья: посмо¬
трите, мол, какой ужас, ха-ха-ха, то
ли дело у нас! В том, чтобы прини¬
145
«Левая политика» № 10-11
ЛЕВЫЕ В РОССИИ
мать собственные привычки и обык¬
новения за точку отсчета, кажется,
никогда еще не было ни глубины, ни
мудрости.
Книга о белье — не только опыт
«археологии практик» по Мишелю
Фуко, каким она представлена в са¬
мом своем начале. Она и сама — яр¬
кий памятник истории идей, которая,
несомненно, будет написана, и уже
пора материал собирать. Это исто¬
рия отношений к советскому опыту,
конструирования его и приписыва¬
ния ему смыслов. Все это, ничуть не
хуже бытовых обыкновений — прак¬
тики глубоко историчные и букваль¬
но пересыщенные явными и неявны¬
ми ценностными установками.
«Советский стыд» был заново из¬
влечен из культурной памяти, когда,
на фоне набиравшей силу носталь¬
гии по советскому, потребовалось
активизировать отталкивание от со¬
ветских моделей жизни и ориента¬
цию на модели западные, отождест¬
вленные — без избыточного, кстати
сказать, анализа — со свободой и
достоинством человека. Хотя никто
еще не доказал, что вызывать сек¬
суальное влечение более достойно
и человечно, чем трудиться и рожать
детей. Все дело в ценностных уста¬
новках.
«Вещи, — пишет Гурова, — навя¬
зывают манеру поведения и опреде¬
ленное обращение с телом, от них
зависит состояние человека». Бы¬
тие, стало быть, определяет созна¬
ние. Где-то мы это, помнится, уже
читали.
Степень категоричности этого
утверждения так и провоцирует
на то, чтобы ему противоречить. А
не преувеличена ли вообще связь
между вещью и человеком, который
с ней имеет дело? Вернее, не черес¬
чур ли она представляется односто¬
ронней?
Ведь человек еще и обжива¬
ет вещи. Приспосабливает их под
себя — и сам приспосабливается к
ним, привыкает, проецирует на них
личные смыслы. То, какими будут
отношения между человеком и ве¬
щью, зависит не только от вещи, но
и от ее владельца-пользователя, и
отдельный интересный вопрос — от
кого из них больше. «Стыдясь» за
свое нижнее белье или, напротив,
гордясь им, человек сам делает себя
игралищем превосходящих его сил:
государства, идеологии, коммерции.
Никто ж не заставляет.
Мысль, что характер белья очень
важен для самоощущения чело¬
века, — сама по себе культурный
конструкт, очень поздний и далеко
не повсеместный. Не говоря уже
об идеях, согласно которым этот
предмет человеческого гардероба
обязан быть эстетически и, глав¬
ное, эротически значимым. Самому
Западу, который стал для бедных
советских людей столь волнующей
и травмирующей моделью, еще за
век до того подобное и в голову бы
не пришло.
Кстати, личный вклад человека
в вещи, противоречащий их пред¬
писанным и доминирующим в куль¬
туре значениям, действительно
интимный диалог предметов с их
обладателями, свобода человека
в этих отношениях, диапазон воз¬
можных в данной культуре решений
при этом — область исследований, к
которой, кажется, еще как следует и
не приступали.
Идеологизация отношений че¬
ловека и вещи в советское время
почему-то до сих пор видится более
актуальной. Может быть, потому, что
она кажется эффективным противо¬
весом тенденциям к оправданию и
возрождению всего подряд совет¬
ского, насаждаемым нынче в на¬
шем социуме сверху и сочувственно
встречаемым снизу. Но тогда при
чем тут научное — по замыслу, бес¬
пристрастное — исследование?
146
«Левая политика» № 10-11
147
«Левая политика» №10-11
148
Тема следующего номера
Социальный кризис
Мировой экономический кризис превратился в постоянный фактор,
определяющий жизнь общества на протяжении третьего года подряд.
Разумеется, ничто не может продолжаться бесконечно, но с уверенно¬
стью можно утверждать, что с концом кризиса мы не вернемся в
«старые недобрые времена», когда неолиберальная идеология и
одобряемые ею социальные нормы считались незыблемыми. Между
тем сам кризис эволюционирует. В 2008 году на первом плане были
финансовые трудности, в 2009 году — промышленный спад. А 2010
год явственно становится годом социального кризиса, когда обще¬
ству предстоит в полной мере почувствовать, а главное — осознать
все последствия затянувшегося процесса саморазрушения неолибе¬
ральной системы. Крушение неолиберализма — это еще не конец
капитализма, но это серьезный удар по современному общественно¬
му порядку в том виде, в каком он сложился за прошедшие три деся¬
тилетия. Что дальше? Ответ будет зависеть не только от развития
хозяйственных процессов, но и от социальной борьбы.
Институт глобализации и социальных движений
www.igso.ru
Интернет-журнал «Рабкор.ру»
www.rabkor.ru
Всероссийская конфедерация труда
www.vkt.org.ru
СД «Вперед»
www.vpered.org.ru
Левая Пол ити ка)
"аналитический журнал