Author: Сикора Р.
Tags: всеобщая история история польши (ес) история польши
ISBN: 978-5-8243-2382-5
Year: 2020
Text
Радослав С И КОРА
ПОЛЬСКИЕ
КРЫЛАТЫЕ
гусары
mu: *
*
Радослав СИКОРА
ПОЛЬСКИЕ
КРЫЛАТЫЕ
ГУСАРЫ
Radosław SIKORA
HUSARIA
DUMA
POLSKIEGO
ORĘŻA
Znak Horyzont KRAKÓW
2019
Радослав С И КОРА
ПОЛЬСКИЕ
КРЫЛАТЫЕ
ГУСАРЫ
РОССПЭН
Москва
2020
УДК 94(438) ББК 63.3(4Пол) С35
Издание осуществлено при финансовой поддержке Фонда «Российско-польский центр диалога и согласия»
С35
Сикора Радослав
Польские крылатые гусары / Радослав Сикора ; [пер. с польск. М. В. Сазанова]. - М. : Политическая энциклопедия, 2020. - 247 с. : ил.
ISBN 978-5-8243-2382-5
Книга польского историка Радослава Сикоры знакомит читателя с элитной кавалерией Речи Посполитой - крылатыми гусарами, гуса- рией, - существовавшей 300 лет и не имевшей равных в бою. Гусария составляла главную наступательную силу польской армии и играла решающую роль в ее великолепных победах. На полях сражений гусария вызывала у неприятеля одновременно страх и восхищение. Хоть она многократно сражалась с превосходящим ее числом противником, немногие могли оказать ей сопротивление.
Какой на самом деле была польская гусария? В чем заключался феномен ее убийственной эффективности? Как выглядели гусары? Как они сражались и что делали, когда противника не было поблизости? Почему их время безвозвратно прошло? Ответы на эти вопросы, а также на многие другие читатель найдет на страницах этой интересной книги.
УДК 94(438) ББК 63.3(4Пол)
ISBN 978-5-8243-2382-5 © Sikora Radosław, 2020
© Сазанов М., перевод на русский язык, 2020 © Издание на русском языке. Оформление. Издательство «Политическая энциклопедия», 2020
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава 1. Введение, или несколько слов о том,
чем была гусария 8
Несколько лестных слов о гусарии 8
Основные сведения о гусарии 11
Глава 2. Стратегия безопасности Речи Посполитой
Место на карте 18
Дорога к величию 18
На пике могущества 20
Перелом 23
Переходный период 24
Упадок 25
Глава 3. Мораль, или о том, что побеждает человек, а не одно оружие 27
Мотивация 29
Слава 36
Патриотизм и любовь к свободе 39
Идеология равенства и индивидуализм 40
Чувство превосходства 43
Вера 44
Идеальный гусар 53
Без высокого боевого духа не может быть хорошего войска... 56
Глава 4. Несколько слов о моде и красоте 58
Одежда 58
Прически 65
Обувь и шпоры 68
Рукавицы 72
Глава 5. Крылья 75
Для чего использовались крылья? 76
Какими были крылья? 79
Свидетельства из первых рук 81
Так много мифов 83
5
Глава 6. Оружие гусар 85
Мечи 86
Кончары и палаши 88
Сабли 89
Корды и кинжалы 93
Древковое ударное оружие 94
Метательное и огнестрельное оружие 94
Защитное вооружение 98
Глава 7. Копье - главное оружие гусар 102
Как победить пикинера? 105
Конструкция и способы использования гусарских копий 107
Другая сторона медали 108
Глава 8. Гусарские игры с острыми копьями 110
Закат эпохи копий в Западной Европе 110
Гусарские турниры в Польше 111
Глава 9. Против мушкетеров, или о том, почему огнестрельное оружие не могло остановить решительной кавалерийской атаки 114
Масштаб явления 114
Причины низкой эффективности огнестрельного оружия ... 116
Копья против мушкетов 120
И что из этого получается? 122
Глава 10. Только тот погибнет от ядра, кому суждено
быть убитым молнией 123
Под огнем артиллерии 123
Атакуя артиллерийские орудия 125
Способы победить артиллерию 127
Глава 11. Универсальный рыцарь 129
Гусар - рейтар 131
В роли легкой кавалерии 134
Пятигорцы, или легкая гусария 138
В поединках 140
Как пехота 146
Глава 12. Тыл 150
Лагерь 150
Шатры 155
Конюшни 162
6
Возы 164
Кухня 167
Снабжение 168
Не каждый гусар был Крезом 176
Глава 13. Кони 183
Не только «турки» 183
По следам пород польских лошадей 184
Глава 14. Как победить гусара? 191
Как остановить гусарию? 192
А может быть стоит... расступиться? 195
Какой грозной была когда-то гусария 196
Глава 15. Упадок формации 198
Первые симптомы кризиса 199
Первородный грех - финансирование армии 199
А если враг не хочет биться в открытом поле 200
Армия заместителей 201
Обучение 203
«Каждый сам себе господин в нашей Речи Посполитой» 204
Упадок морали и уверенности в себе 204
Два века славы 207
Глава 16. Из истории одной гусарской хоругви 208
Гусары Мартина Казановского 208
Создание роты 209
Битва под Любешовом 17 апреля 1577 года 210
Продолжение войны с Гданьском 211
Бои под Лятарней 3 июля 1577 года 212
Могилев 27 июня 1581 года 213
Рейд по тылам Московского государства 215
Конец службы 217
Глава 17. Интересные факты 218
...и мифы, связанные с гусарией 221
От автора 223
Приложение 224
Библиография 233
Глава 1
ВВЕДЕНИЕ, ИЛИ НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ТОМ, ЧЕМ БЫЛА ГУСАРИЛ
Несколько лестных слов о гусарии
«Я хочу, чтобы у меня было как можно больше гусарских хоругвей, поскольку и раньше так было и сейчас можно видеть, что их огромный опыт делает из гусар основную силу войска... поскольку они представляют собой украшение и защиту государства, но главное, что такой вооруженной силы ни один другой народ, кроме польского, не имеет и иметь не может...»1
Такое мнение о гусарии высказал Ян III Собеский в военном проекте, представленном Сейму в 1676 году. Собеский знал, о чем говорил. Годы военного опыта, десятки и даже сотни битв, в которых принимала участие гусария, доказали, что эта воинская формация была исключительной во всей мировой военной истории.
Ею восхищались как поляки, так и иностранцы. В том же самом 1676 году англичанин Лоуренц Хайд писал: «Когда гусары атакуют, устремившись вперед на полной скорости с копьями наперевес, никто не к состоянии устоять перед ними»1 2.
По прошествии более чем десяти лет (в 1689 году), француз Франсуа Паулин Далерак отмечал: «Это правда, что благодаря
1 Sposób i porządek obrony Rzeczypospolitej podczas wojny tureckiej // Wypisy źródłowe do historii polskiej sztuki wojennej / oprać.: Baranowski B. Piwarski K. Z. VI. Warszawa, 1954. S. 78. (Гусария, или крылатые гусары (польск. husaria) - элитная кавалерия Королевства Польского и Речи Пос- политой, действовавшая на полях сражений с начала XVI до середины XVIII века. - Примеч.ред.)
2 В оригинале: «[...] and when they charge, they run full speed with these spears couched, so that nothing can stand before them» (Hyde L. The Correspondence of Henry Hyde, Earl of Clarendon and of his brother Laurence Hyde, Earl of Rochester; with the Diary of Lord Clarendon from 1687 to 1690 containing minute particulars of the events attending the Revolution and diary of Lord Rochester during his Embassy to Poland in 1676 / oprac. S. W. Singer. London, 1828. T. l.S. 607,608).
8
их копьям, натиск гусарии трудно остановить, поскольку этим копьем они навылет пробивают любую преграду, как будто выполняя упражнение “набрасывание кольца”»1.
Когда во время Варшавской битвы (29 июля 1656 года) шведская армия оказалась перед лицом атаки немногочисленных гусар, шведский король Карл X Густав отдал приказ «всем командирам бригад и полков, чтобы, когда гусары пойдут в атаку, отряды расступились и дали проход их бешеному натиску, который, как знал король, не мог быть в то время остановлен никакой силой или тактической хитростью»1 2.
Представленные выше суждения были высказаны в то время, когда блеск гусарии уже несколько угас. Пик славы крылатых гусар пришелся на период с последней четверти XVI до первой четверти XVII века, когда благодаря гусарским атакам Польша одержала ряд эффектных побед. Именно благодаря гусарам польский гарнизон стоял в Московском Кремле, а польский королевич был избран Московским царем (1610). Это произошло после битвы под Клушино (4 июля 1610 года), в которой армия Речи Посполитой, состоявшая в основном из гусар, разбила не менее чем в семь раз превышающего ее числом противника3. Благодаря гусарам была одержана победа над имевшими трехкратное численное превосходство шведами под Кирхгольмом (27 сентября 1605 года)4. Именно они под Хотином (7 сентября 1621 года) своей мощной атакой разбили и прогнали с поля битвы имевшее пятнадцатикратное численное превосходство турецкое войско. Видя это, молодой султан Осман II плакал от горя и бессилия5. Именно гусары составляли большую часть королевских войск, которые в битве под Любешовом (17 апреля 1577 года) устроили резню над пятикратно превосходящей их числом армией, состоящей из нанятых взбунтовавшимися жителями Гданьска ландскнех¬
1 Dalerac F. Р. Historya woyny wiedeńskiej z Turkami Jana III, króla polskiego. 1689 (B. Oss. 1993/1, k. 18v). «Набрасывание кольца» - упражнение, благодаря которому гусар приобретал навык владения копьем. Суть данного упражнения заключалась в том, что гусар на полном скаку старался попасть копьем в небольшой, висящий на шнурке перстень.
2 В оригинале: «[...] gave orders to all commanders of brigades and regiments that when the husars or landers should charge them, they should open and give way to their fury, which he knew was not to be withstood with any force or other policy at that tyme» (Gordon P. Diary of Patrick Gordon of Auchleuchries 1635- 1699 / ed. by D. Fedosov. Aberdeen, 2009. T. 1. S. 113).
3 Sikora R. Khiszyn 1610. Rozważania o bitwie. Warszawa, 2010.
4 Wisner H. Kircholm 1605. Warszawa, 2005.
5 Sikora R. Niezwykłe bitwy i szarże husarii. Warszawa, 2017. S. 69-85.
9
тов и самих горожан1. И именно благодаря их присутствию с поля битвы под Куртя-де-Арджеш (Curtea de Argeç) 25 ноября 1600 года1 2 бежала имевшая пятикратный численный перевес валашско-молдавская армия. Это только несколько примеров из длинного списка битв, в которых прославилась гусария.
Слава... Именно ради нее множество гусар были готовы пожертвовать жизнью, а бывало и так, что именно слава этого рода войск внушала противнику тревогу, и порой один только вид крылатых гусар становился поводом для отступления. Так случилось и в сражении под Любаром (16 сентября 1660 года), где «все польское войско было выведено в поле вместе с пешими полками и орудиями; через некоторое время стало видно, что неприятель начал выходить из своего табора в сторону нашего правого крыла, однако, рассмотрев гусарские хоругви, как впоследствии говорили пленники, повернул назад и вернулся обратно»3.
Так же было и под Смоленском: «Гусарские роты не принимали участия в битве, поскольку неприятель даже издалека не мог смотреть на них, и сразу бежала Москва с поля битвы, если приближались к ним гусары»4.
Далее в моей книге будут описаны оружие и защитное вооружение гусар, благодаря которым «украшение и сила польского войска»5 одерживала такие потрясающие победы. Я расскажу и о людях, которые служили в данной кавалерии, - об их образе мысли и боевых подвигах. Мы заглянем также на поля битв, посмотрим на гусар глазами их противников. Мы увидим, почему в течение долгого времени они уступали польскому рыцарству. Мы также узнаем о причинах упадка такой великолепной формации, какой была гусария. Однако прежде чем мы перейдем к этому, ознакомимся с основной информацией на эту тему.
1 Sikora R. Lubieszów 17 IV 1577. Zabrze, 2005.
2 Bieńkowska D. Michał Waleczny. Katowice, 1985. S. 152; Wimmer J. Wojsko i skarb Rzeczypospolitej u schyłku XVI i w pierwszej połowie XVII wieku // Studia i materiały do historii wojskowości (SiMdHW). Warszawa, 1968. T. 14, l.S. 18.
3 Diaryusz wojny z Szeremetem i Cieciurą pułkownikiem perejasławskim, która się odprawowała w meu wrześniu, październiku i listopadzie roku 1660 // Ojczyste spominki w pismach do dziejów dawnej Polski / oprać. A. Grabowski. Kraków, 1845. T. 1. S. 147. Более подробно об этом эпизоде см.: Sikora R. Taktyka walki, uzbrojenie i wyposażenie husarii w latach 1576-1710. Maszynopis pracy doktorskiej. S. 90-97.
4 Diariusz kampanii smoleńskiej Władysława IV 1633-1634 / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 2006. S. 108.
5 Pamiętniki do panowania Zygmunta III, Władysław IV i Jana Kazimierza / oprać. K. W. Wójcicki. Warszawa, 1846. T. 2. S. 42.
10
Основные сведения о гусарии
Польская гусария существовала практически три века - с 14981 по 17841 2 год, а можно считать и до 1793 года3. В начале своего существования этот вид воинских соединений называли «рацы», что указывает на их сербское происхождение, и в то время они практически ничем не напоминали крылатой кавалерии, с которой сегодня повсеместно ассоциируются. В течение первых нескольких десятков лет своего существования гусары представляли собой легкую кавалерию с копьями, которая или вообще не имела защитного вооружения, за исключением щитов, или использовала только кольчуги, иногда с нашитыми на них металлическими пластинами, и шлемы-шишаки.
Одно из наиболее ранних подробных описаний польских гусар указывает на сербские корни данного вида кавалерии: «Рацы или расцы (это были славяне из Рассей (Rascyey), из русского народа4). Они первыми принесли в нашу страну обычай солдатской службы на Подоле с копьем и щитом на коне (еще во время короля Лешко), затем при Владиславе, короле Польском и Венгерском, наши поляки во время службы с ними посмотрели, как они сражаются. Польская кавалерия до этого была вооружена арбалетами и рогатинами, один конец которых был подвешен к луке седла справа, а второй волочился по земле, поэтому их называли влочнями (копьями) от слова «волочить». Отказавшись от услуг рацов, которые приносили много вреда своим нанимателям, поляки переняли их обычай военной службы. Обычно за такую службу за квартал платили по шесть злотых на коня и возмещали потери в лошадях - согласно Реестру; стрельцы получа-
1 Grabarczyk Т. «Ро racku, po husarsku, z przyprawą tatarską» - początki przemian wojskowości polskiej u schyłku XV w. // In tempore belli et pacis. Ludzie-Miejsca-Przedmioty. Księga pamiątkowa dedykowana prof. dr. hab. Janowi Szymczakowi w 65-lecie urodzin i 40-lecie pracy naukowo-dydaktycznej / red. T. Grabarczyk, A. Kowalska-Pietrzak, T. Nowak. Warszawa, 2011. S. 119.
2 Последний раз, когда они появляются вместе со своим тяжелым вооружением, то есть в доспехах и с копьями (Naruszewicz A. S. Dyjarjusz podróży Jego Królewskiej Mości na sejm grodzieński. Warszawa, 2008. S. 63). См. раздел «Защитное вооружение».
3 В качестве Бригады Национальной Кавалерии Знаков Гусарских под именем Брацлавского Воеводства. Однако это была уже легкая кавалерия без доспехов (J. Gdański i in. Oficerowie wojska koronnego 1777-1794. Spisy. Część 4. Formacje Targowicy. Szkolnictwo wojskowe. Varia. Uzupełnienia. Kraków, 2003. S. 9, 10).
4 Под русским народом имеются в виду русины. Не нужно путать их с московитами, то есть жителями Великого княжества Московского.
И
ли семь злотых, копейщики - пятнадцать, вооруженные по-турецки - тридцать злотых»1.
Оружием гусару служило длинное копье с прикрепленным флажком, предназначенным главным образом для запугивания лошадей противника. После того как копье ломалось, гусар в качестве оружия использовал палаш, кончар, саблю или чекан. В распоряжении гусар имелись также луки, которые использовались крайне редко, и пистолеты. Уже в первой половине XVI века польское рыцарство украшало себя перьями, а позднее гусары стали прикреплять к различным частям своей экипировки крылья, использование которых не было повсеместным, как можно бы было себе сегодня вообразить, просматривая фильмы или альбомы, посвященные польским гусарам.
Постепенно гусария превратилась в тяжелую кавалерию. Первые два упоминания о гусарах в пластинчатых доспехах появляются в реестрах в 1531 году1 2. Спустя тридцать лет от всех гусар стали требовать, чтобы они вместо кольчуг носили пластинчатые доспехи3. Однако еще в течение нескольких десятилетий защитное вооружение гусар сильно отличалось одно от другого - в одной хоругви можно было встретить гусар облаченных в доспехи, кольчуги или вовсе без защитного вооружения.
Чем чаще гусар облачался в доспехи, тем реже ему требовался щит. Поэтому от них постепенно отказывались, хотя пользовались щитами как минимум до конца XVI века4, а периодически и позднее5.
Одно из последних описаний гусар со щитами относится к 1606 году: «Подъезжая потом ближе к Москве, в виду города встре-
1 Bielski М. Sprawa rycerska według postępku у zachowania starego obyczaiu Rzymskiego / Greckiego / Macedońskiego / у innych Narodów pierwszego у ninieyszego Wieku / tak Pogańska iako у Krześciiańska / z rozmaithych Ksiąg wypisana / ku czytaniu у Nauce Ludziom Rycerskim pożyteczna. Kraków, 1569. K. 70r.
2 Plewczyński M. Wojny i wojskowość polska w XVI wieku. Zabrze, 2011. T.1.S.58.
3 Artykuły, które mają być opowiadane przy rozdawaniu pieniędzy rotmistrzom jezdnym i dawane na cedułach, w: Materiały do działalności wojskowej Floriana Zebrzydowskiego // Przegląd Historyczno-Wojsko wy / oprać. J. Jasnowski. Warszawa, 1937. T. 9. Z. 2. S. 272.
4 На избирательный сейм 1587 года с канцлером Яном Замойским прибыли «гусары со щитами и копьями около 800 лошадей» (Dyjaryjusze sejmowe г. 1587, Sejmy konwokacyjny i elekcyjny / wyd. A. Sokołowski. Kraków, 1887. S. 57).
5 Sikora R. Husaria pod Wiedniem 1683. Warszawa, 2012. S. 120-122.
12
тили мы у Поклонной Горы две роты гусар, коих всего было 224 человека; они принадлежали их милости пану воеводе Сандомирско- му и его сыну пану старосте Саноцкому; к ним также примешалось двадцать с чем-то лошадей пана старосты Луковского. Впереди ехали верхами два щитоносца со щитами, по-гусарски блестящие и богато одетые. Щиты у них обтянуты алым бархатом. На одном из щитов два льва из позолоченного серебра держали орла, к которому было прикреплено множество страусовых перьев и три стрелы. На втором щите были изображены большие розы и шренява1 из серебряных блях»1 2.
Внешний вид гусар дополняли наброшенные на плечи пестрые килимы, веленсы (вид покрытия доспехов), делии или же шкуры диких животных - но только хищников. Мода, как сегодня, так и четыре- пять веков назад, менялась, что сказывалось на популярности тех или иных элементов снаряжения и одежды гусара. Необходимо также запомнить, что этот, описанный в общих чертах внешний вид гусара, является определенным упрощением. Это связано с тем, что не существовало никаких правил, которые точно определяли бы, как и во что именно должно быть одето польское рыцарство. Я пишу «рыцарство», поскольку гусары были именно рыцарями, а не «солдатами» (людьми, сражающимися за жалование).
По принципу организации гусария делилась на роты, называемые в позднейшем периоде хоругвями, которые в свою очередь состояли из почтов3. Почет - самая мелкая организационная единица старой польской кавалерии. В состав почта входил товарищ, или владелец этого почта, который за свои средства приобретал все снаряжение и оснащение, а также коней и вооружение, необходимые всему почту как на поле битвы, так и за его пределами (исключением были гусарские копья, обязанность обеспечения которыми лежала на ротмистре, то есть на командире гусарской роты). В состав почта входила также челядь (или пахолики), которая в свою очередь делилась на челядь почтовую и челядь свободную. Первая из них наравне с то¬
1 Шренява (польск. Szreniawa) - шляхетский герб. - Примеч.ред.
2 Diariusz Drogy i Posłów Posłanich od Naiiasnieyszego Zigmuntha III z Bożey łaski Króla Polskiego do Kniazia Moskiewskiego roku Pańskiego Tisiącnego Sesczsetnego Sostego // Autentyczne świadectwa o wzajemnych stosunkach pomiędzy Rossyą a Polską szczególniej zaś za czasów Samozwańców w Rossyi / oprać. P. Muchanow. Moskwa, 1834. S. 194, 195.
3 Будущий командир гусарской «хоругви» (роты) - ротмистр, получив от короля особую грамоту, нанимал на службу товарищей из числа рыцарей- шляхтичей, каждый из которых обязан был привести с собой «почет» (свиту) в составе одного-двух вооруженных слуг с лошадьми. - Примеч. ред.
13
варищем участвовала в битвах - привилегией товарищей было, однако, то, что они становились в первой шеренге, а почтовая челядь выстраивалась в боевом ряду за товарищем; вторая обязана была заботиться об имуществе почта, например кормить лошадей, добывать пищу для людей и лошадей, подавать копья сражающимся и тому подобное.
До XIX века самым крупным сражением в Европе была битва под Берестечком в 1651 году. Для участия в ней собралось не менее полумиллиона вооруженных людей1. Войска польского короля Яна Казимира Вазы победили взбунтовавшихся казаков, холопов, а также союзных им татар. Такое большое число вооруженных людей объясняется в том числе присутствием в рядах польской армии многочисленной свободной челяди.
Баталия под Берестечком является прекрасным примером эффективности действий гусарии в открытом поле. В решающий день битвы 30 июня 1651 года «[...] полк его милости пана Замойского подкрепил нас, а особенно гусарская хоругвь, после удара копьями которой такая тьма казаков побежала, что аж трудно [описать]»1 2.
Снаряжение гусарского почта стоило товарищам состояния. Затраченных на это средств не компенсировали разнообразные выгоды, связанные со службой в данной формации. Замечу только, что самые дорогие гусарские кони стоили несколько тысяч тогдашних злотых, в то время как за службу на этой лошади гусар получал квартальное жалованье, эквивалентное 0,2-0,4 кг серебра3. Например, в 1636 году в почте Марка Лаходовского был конь, стоимость которого составляла 2500 злотых (или 20,25 кг серебра4), а жалованье в то время равнялось 40 злотым (или 324 г серебра) в квартал. Так
1 Автор завышает численность в два или, по данным современной польской историографии, в три раза. - Примеч. О. Л. Курбатова.
2 Diariusz wojny pod Beresteczkiem z chanem krymskim i Kozakami zaporoskiemi za szczęśliwego panowania Króla JM. Jana Kazimierza, na którą sam osobą swą ruszeł się z Warszawy in Anno 1651, w: Relacje wojenne z pierwszych lat walk polsko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i mieczem» (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999. S. 249.
3 Сегодняшняя стоимость этого ценного металла никоим образом не может сравниваться с его стоимостью в XVI-XVIII веках, поэтому пересчет данных сумму на сегодняшнюю валюту даст неверные результаты. О стоимости выгодах, связанных со службой в гусарии, смотри в: Sikora R. Fenomen husarii. Toruń, 2004. S. 143-221; Sikora R. Husaria pod Wiedniem 1683. Warszawa, 2012. S. 177-195.
4 В 1636 году 1 злотый равнялся 8,1 грамма серебра. О почте Марка Лаходовского см. раздел «Не каждый гусар был Крезом».
14
что нет ничего удивительного в том, что гусарскими товарищами были только те, кто могли себе это позволить, - богатая шляхта. Вот что писал французский инженер Гийом Левассер де Боплан, который много лет служил в польском войске: «Гусары, служащие в качестве вооруженной копьями конницы , - это шляхтичи с большим состоянием, имеющие до 50 000 ливров дохода. У них очень хорошие лошади, самая дешевая из которых стоит не менее 200 дукатов»1.
Типичный гусарский товарищ - это образованный, умеющий читать и писать, знающий латынь богатый шляхтич, владелец от одной до трех деревень. Основой его благосостояния была продукция и сбыт плодов земли, а также выращивание животных. Такой шляхтич жил не в городе, а в своем деревенском имении, центром которого являлась деревянная усадьба, которая имела в своем распоряжении такие удобства, которых было бы напрасным трудом искать в построенном во второй половине XVII века французском Версале. В шляхетской усадьбе были «нужные комнатки», представляющие из себя уборные, отходы в которых смывались дождевой водой1 2. При усадьбе в отдельном здании находилась баня, в которой давние поляки, в отличие от современных им жителей Западной Европы, мылись охотно и часто.
В имении находился также ряд хозяйственных построек, например: конюшня, пекарня, маслобойня, мыловарня, холодное помещение для хранения продуктов и т. д. Усадьба была не только домом, в котором жил шляхтич с семьей, но и административным центром шляхетских владений. В регионах, которые подвергались татарским набегам, шляхетское имение являлось также оборонительным пунктом, поскольку было окружено, к примеру, палисадом. Шляхетское имение являлось также центром товарищеской и отчасти политической жизни, а поскольку его ворота были широко открыты для путешествующей шляхты и чужеземцев, выполняло оно и функцию бесплатного постоялого двора, где вовсю процветала пресловутая польская гостеприимность.
1 Цит. по переводу: Lassota Е., Beauplan W. Opisy Ukrainy / oprać. Z. Wójcik. Warszawa, 1972. S. 170. В оригинале: «Les Housarts, qui sont lanciers & Gentilshommes de grands biens qui possèdent iusques à 50 mil liu sont très bien montez &: le moindre de leurs cheuaux ne vaut pas moins de 200 ducats» (Beauplan W. Description d’Ukranie, qui sont plusieurs provinces du Royaume de Pologne. Contenues depuis les confins de la Moscovie, iusques aux limites de la Transilvanie. Ensemble leurs moeurs, façons de vivre, et de faire la Guerre. Par le Sieur de Beauplan. - A Roüen, Chez Jacques Cailloüe dans la Cour de Palais. 1660. P. 103).
2 Opaliński A. Krotka navka bvdownicza Dworow, Pałaców, Zamków podług Nieba y zwyczaiu Polskiego. Kraków, 1659. S. D3.
15
Статус гусара был очень высоким не только по этой причине. Итальянец Себастиан Цефали в 1665 году отмечал: «Гусары в связи со своими боевыми качествами и военным авторитетом являются наиболее уважаемыми: [...] Лучшая шляхта, которая служит на войне, согласно с местным обычаем, входит в состав этого войска, а опытные офицеры, которые командовали хоругвями казаков и иными полками с более низким [чем гусария] статусом, не считают за оскорбление наняться [в гусарию] как простой солдат [товарищ] [...] они уважаемы до такой степени, что даже командующие, отдавая приказ, обращаются к ним “братья”»1.
Служба в рядах гусар требовала особенных умений, в том числе великолепного искусства верховой езды, а также мастерства в использовании самого длинного за всю историю войн копья (его длина доходила до 6,2 метра). Таким копьем гусар был в состоянии повалить любого противника прежде, чем тот мог бы достать гусара своим холодным оружием. Даже пикинеры, которые своими пиками, как правило, останавливали кавалерийские атаки, капитулировали перед натиском польских гусар. А хорошо нацеленный удар копья был способен пробить даже шесть не носящих защитного вооружения пехотинцев сразу1 2.
Тренировка гусара не ограничивалась верховой ездой и владением копьем. Польская шляхта была всесторонне обучена владению практически любым оружием из арсенала кавалеристов. Шляхта была известна и своим фехтовальным искусством. До какой степени совершенства во владении холодным оружием доходили некоторые ее представители, свидетельствует пример Габриэля Модлишевского, которого описывают так: «Муж великий и необыкновенно умелый фехтовальщик, у него была такая легкая рука, что он сбивал мелкую монету с головы хлопца, не коснувшись ни единого волоска»3.
1 Перевел Эрнст Ковальчик. В оригинале: «GrUssari sono per qualità propria e per dignità militare li più riguardevoli [...]. La nobiltà primiera che va a servire in guerra, conforme il costume del paese, entra in questa milizia e gl’officiali veterani che hanno comandato in compagnie di Cosacchi e altri reggimenti inferiori non si sdegnano d’arrolarsi corne soldati semplici. [...] sono talmente onorati che gl’istessi generali anco nell’atto del comando li chiamono signori fratelli» (Cefali S. Osservatori italiani della crisi polacca a metà del Seicento. Relazione dello stato politico e militare della Polonia del signor Sebastiano Cefali // Archivio Storico Italiano / ed. Domenico Caccamo. Firenze, 1976. Vol. 132. P. 352-354).
2 Сведения автора о победах над пикинерами лобовым ударом - только догадка автора, не подтвержденная прямыми свидетельствами, а информация о том, что гусарское копье пробило шесть пехотинцев - лишь слух о некоем случае в битве под Полонкой. - Примеч. О. Л. Курбатова.
3 Paprocki В. Herby rycerztwa polskiego. Na pięcioro Xiąg rozdzielone. Przez Bartosza Paprockiego zebrane у wydane: Roku Pańskiego 1584. Kraków, 1584. S. 51.
16
Другим знаменитым фехтовальщиком был Вацлав Янковский. Еще будучи молодым человеком, он «в Ковно, поссорившись с немецкими кнехтами и имея их против себя около сорока, каждого из них ранил мужественно, от них защищаясь»1.
Составив общее представление о гусарах, перейдем к специфике государства, в котором они функционировали, и стратегии его безопасности. Благодаря этому мы сможем лучше понять и польское рыцарство, и его историю.
ь
rà
Глава 2
СТРАТЕГИЯ БЕЗОПАСНОСТИ РЕЧИ ПОСПОЛИТОЙ
Место на карте
Польша - государство в центре Европы. Несмотря на то что ее границы на протяжении более чем тысячелетней истории сильно менялись, одно оставалось неизменным: на севере территория государства была ограничена Балтийским морем, а на юге - Карпатами, высота главной вершины которых составляет 2655 метров, а также Черным морем. Минимальное расстояние между Карпатами и Балтийским морем составляет около 500 километров. Чем дальше на восток, тем больше расстояние. Балтийское и Черное моря разделяют не менее 1200 километров.
Располагаясь в низине между натуральными преградами, Польша становилась территорией, по которой войска шли с востока Европы на запад или наоборот. Поэтому история войн на данной территории является такой длинной и бурной.
Если вести речь об обществе, то Польшу в Европе отличало специфическое положение шляхты - это ей государство было обязано своими взлетами, однако в конце концов именно она стала причиной его последующего упадка.
Дорога к величию
В. 1370 году умер последний король Польши из династии Пястов1 - Казимир Великий. Польское королевство, которое он оставил выбранному им наследнику - Людвику Венгерскому1 2, - занимало площадь около 244 тысяч километров2, а численность населения
1 Пясты - первая польская княжеская и королевская династия. Первый исторически достоверный князь династии Пястов - Метко I (ок. 960-992). - Примеч. ред.
2 Людвик Венгерский (Людовик Великий) был сыном венгерского короля Карла Роберта (из неаполитанской Анжуйской династии) и Елизаветы, сестры Казимира III Великого, умершего бездетным. - Примеч. ред.
18
составляла 1,2 миллионов человек. За время царствования Людвика Венгерского (умер в 1382 году) территория и численность населения Польши уменьшились в два раза! Этот фатальный итог правления несколько смягчает тот факт, что именно во время царствования данного монарха польские магнаты получили возможность оказывать влияние на процесс наследования престола. После правления Людвика начался продолжавшийся сотни лет процесс предоставления шляхте привилегий или же создания класса граждан. Результатом стало принятие данным классом ответственности за судьбу государства. Уже вскоре это привело к мощной экспансии Польского королевства.
Самым известным рыцарем в истории Польши был умерший в 1428 году Завиша Черный из Гарбова. Его правнук Ян Тарновский (1488-1561) заложил основы так называемого старопольского военного искусства, благодаря которому поляки одерживали победы до конца XVII века. В 1527-1559 годах Тарновский был несколько раз назначен великим коронным гетманом. Именно несколько раз, поскольку в его время на данную должность еще не назначались пожизненно. За свою длинную военную карьеру Тарновский не проиграл ни одной битвы. Его двор играл роль рыцарской академии. Он был автором изданного в 1558 году трактата «Consilium rationis bellicae» (Советы по делам военным). В нем он первым в мире описал метод стрельбы поверх пехоты залпами, позволяющий поддерживать постоянное ведение огня. Это изобретение ошибочно приписывается голландским, испанским и даже японским войскам. Между тем за несколько десятилетий до того, как войска указанных государств начали применять данную тактику, польский гетман предписывал:
«Когда дойдет до битвы, необходимо, чтобы после того как первый ряд выстрелит, он опустился на колено и стал перезаряжать оружие, а в это время стоящий за ними ряд должен дать залп, после чего также опуститься на колено для перезарядки, чтобы и все остальные ряды подобным образом стреляли, а выстрелив, заряжали, как здесь написано»1.
Тарновский охотно вносил на польскую землю военные новинки.
От жителей Валахии он позаимствовал легкую мобильную полевую артиллерию, заряжаемую снарядами, обернутыми бумагой, что увеличивало ее скорострельность. В Италии он увидел новый способ штурма городов и замков, заключающийся в выполнении подкопов под стены. В такой подкоп закладывалась мина (мощный заряд пороха), подрывавшая фрагмент укреплений, и через образовавшуюся пробоину можно было ворваться в город или замок. Таким способом
1 Tarnowski J. Consilium rationis bellicae / red. В. Brodecki. Warszawa, 1987. S. 19v.
19
в 1535 году Тарновский взял принадлежавший Великому княжеству Московскому Стародуб. Изменяющиеся в то время методы ведения осад оказали влияние на модификацию конструкций стен. Были созданы бастионные фортификации - более низкие, чем средневековые стены, однако заполненные землей, благодаря чему значительно более стойкие к огню артиллерии. Тарновский понимал всю значимость данных новаций. Вторыми в Польше (после гданьских) фортификационными бастионами может похвастаться замок в Рожнове, этим он обязан именно гетману.
Как военный вождь Ян Тарновский был известен своей твердой рукой. Он также говорил: «...шлюха после отпущения ей грехов становится набожной, а милосердный гетман стоит столько же, сколько и набожная шлюха»1.
Благодаря очередным униям, привлекательности польской модели государственного устройства, а также самоотверженности и решимости шляхты в отстаивании ее незыблемости (и, конечно же, своих прав и вольностей), территория государства - Речи Посполитой, возникшей в 1569 году после объединения (унии) Королевства Польского и Великого Княжества Литовского, - в течение ровно двух столетий увеличилась более чем в семь раз, а численность населения возросла по меньшей мере в десять раз. Польша заняла доминирующее положение в Центральной и Восточной Европе.
На пике могущества
Процесс роста территории и численности населения не закончился в 1582 году и продолжался еще несколько десятилетий. Только в 1648 году данный процесс остановился. В это время территория Речи Посполитой составляла практически 1 миллион км2, а численность населения - около 11 миллионов человек. Начиная с 1648 года государство постепенно теряло свое значение и уменьшалось, чтобы окончательно исчезнуть в 1795 году.
Период начиная от образования Речи Посполитой Королевства Польского и Великого Княжества Литовского (1569), до восстания Богдана Хмельницкого, вспыхнувшего в 1648 году, был временем, когда государство находилось на пике своего могущества, если речь идет о позиции государства в мире, его экономике, а также значении польской шляхты и возможности влиять на события в Европе.
1 BJ. № 171. S. 23. В современном правописании: Sarnicki S. Księgi hetmańskie / oprać. M. Ferenc. Kraków, 2015. S. 33.
20
Именно к этому периоду относятся наиболее лестные отзывы о Речи Посполитой1.
Отзыв француза Жана де Шуанен (Jean de Choisnin) о польской шляхте 70-х годов XVI века:
«Шляхта выделяется среди всех иных народов по пяти причинам: Во-первых, потому что с полной уверенностью можно утверждать, что шляхты в Польше больше, чем во Франции, Англии и Испании вместе взятых.
Во-вторых, в связи с ее благоразумием и ловкостью. [...]
В-третьих, польская шляхта [...] достойна подражания еще и в связи с характерной для нее отвагой и проворством в военном ремесле.
В данном искусстве она может потягаться с любым другим дворянством в мире. Нет народа, который бы так же хорошо и терпеливо сносил мороз, жару и все иные трудности, как поляки. Я могу допустить, что это связано с их воспитанием вместе с соседями, что приводит к привыканию с детского возраста к военным трудностям. Необходимо отметить еще и то, что даже во время мира и нахождения дома, способ их жизни скорее напоминает образ жизни в военном лагере, чем в доме»1 2.
В то время Речь Посполитая была государством большим и богатым, налоги были низкими, а безопасность государства обеспечивало минимальное число крепостей, а также очень многочисленный и прекрасно подготовленный к военному ремеслу и патриотически настроенный рыцарский класс. Готовность к военным конфликтам была обусловлена не только тем, что каждый шляхтич имел право ношения любого вида оружия, обращению с которым обучался с детства. Ее порождал сам идеал польской шляхты, рыцарский этос, характерными чертами которого были преклонение перед кавалерией, бой ради славы, сражение в открытом поле лицом к лицу с неприятелем, битва в защиту Речи Посполитой. Стратегия безопасности государства опиралась на использовании всех этих особенностей. Перед лицом грозящей войны апеллировали к чувствам шляхты - защитнице Речи Посполитой, которая, если только была уверена, что война идет в интересах государства и что данная война является
1 Например, в: Święcicki J. Jędrzeja Święcickiego opis Mazowsza // Smoleński W. Pisma historyczne. Kraków, 1901. T. 1. S. 106, 107; Starowolski Śz. Mowa przeciw oszczercom Polski // Szymon Starowolski. Wybór z pism / oprać. I. Lewandowski. Wrocław-Warszawa-Kraków, 1991. S. 191; Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 229.
2 Cudzoziemcy o Polsce. Relacje i opinie / wyb. i oprać. J. Gintel. T. 1. Kraków, 1971. S. 158,159.
21
оборонительной (то есть справедливой), а не агрессивной (то есть несправедливой), не щадя своей крови и материального состояния, садилась на лошадей и заполняла собой шеренги армии. Если военные действия происходили на востоке или юго-востоке государства (то есть на Украине), или же на просторных и слабо заселенных территориях, большая часть знаменитой польской кавалерии была необычайно полезна. Хуже дела обстояли на усеянном замками, плотно заселенном севере, где возрастала роль пехоты. Шляхта презирала пешую службу, и в связи с этим возникали серьезные проблемы при формировании подразделений надлежащим образом обученной и многочисленной пехоты. В период царствования Стефана Батория (1576-1586) и Владислава IV Вазы (1632-1648) с данными трудностями удавалось справиться. Важные проблемы, возникавшие в связи с нехваткой пехоты, проявились в 20-х годах XVII века во время царствования Сигизмунда III Ваза, что в связи со шведской тактикой, основанной на избегании битв в открытом поле с польской и литовской кавалерией, послужило причиной утраты части Инфлянт.
После первого дня битвы по Гневом в 1626 году, присутствующий при битве шведский канцлер Аксель Оксенштерна писал: «[...] всадники [поляки] сильно нас превосходят, так что мы даже не могли сразиться с ними в поле» Г
В битве, продолжающейся несколько дней, ловко используя натуральные и искусственные преграды, шведы не позволили разбить себя войскам польского короля, хотя и сами не смогли одержать верх. Двадцатые годы XVII века - это полоса польско-шведских войн, во время которых литовцы и поляки постоянно жаловались на то, что шведы избегают битв в открытом поле.
Однако это была исключительная ситуация. В целом польское войско оказывалось на высоте стоящих перед ним задач, ведя в этот период ряд победоносных войн, увеличивая территорию государства за счёт земель Великого Московского Княжества1 2.
1 В оригинале: «Ryttere fehler oss storligen, sâ att vi icke brôstgenges kunne gâà i feldt ihoop med honom» (Oxenstierna A. Rikskansleren Axel Oxenstiernas skrifter och brefvexling. Utgivna af Kongl. Vitterhets-Historie-och Antiquitets- Akademien. Fôrra Afdelningen. Tredje Bandet. Bref 1625-1627 / wyd. P. A. Norstedt och sôners. Stockholm, 1900. S. 354).
2 Здесь и далее автор имеет в виду Московское государство - «Российское царство». Поскольку польско-литовская дипломатия до 1686 года не признавала царские титулы русских государей, автор следует терминологии польских источников. - Примеч. О. А. Курбатова.
22
Необходимо здесь также отметить одну вещь, на которую обращали особенное внимание приезжие из Западной Европы. Польша представляла из себя государство с многочисленной и обученной кавалерией, а ее западные соседи (ряд немецких государств) обладали рядом хорошо укрепленных городов и крепостей. Эта ситуация означала, что поляки не угрожали Западной Европе, однако и она не представляла из себя угрозы для Польши. Западные государства страдали от нехватки кавалерии, жизненно необходимой для ведения войны на территории Речи Посполитой. Полякам же недоставало обязательной для ведения войны на Западе пехоты. Данное состояние вещей благоприятно сказывалось на сохранении хороших соседских отношений.
Перелом
Условия, приближенные к идеальным, не сохранялись бесконечно. Мощь и существующую до тех пор в Европе позицию Речи Посполитой подорвала начавшаяся в 1648 году междоусобная война, в которой казаки, поддерживаемые русским холопством1 в союзе с подданными султана - татарами, взбунтовались против шляхты, которая хоть и смогла мобилизовать огромные силы, выслать их против бунтовщиков и даже одержать победу в большинстве битв (в том числе в гигантской битве под Берестечком в 1651 году), однако не смогла быстро и эффективно подавить бунт и предупредить вмешательство соседей во внутренние дела Речи Посполитой. В 1654 году на Польшу и Литву двинулись войска Великого княжества Московского. В 1655 году начался шведский потоп. К шведам вскоре присоединились Пруссия и Семиградье.
На обрушивающиеся со всех сторон удары шляхта ответила всеобщей мобилизацией и, несмотря на временный упадок духа, который наступил после нападения Шведов в 1655 году, в союзе с татарами (они во время московской агрессии на Речь Посполитую перестали поддерживать казаков) и австрийцами, идя на уступки Пруссии (трактаты велявско-быдгощские в 1657 году), одержала победу над врагами. Были побеждены шведы, московиты1 2, седми- градцы и казаки. Однако новая гражданская война, так называемый рокош Любомирского (борьба между сторонниками короля и шлях¬
1 Речь идет о крестьянах Русского воеводства Речи Посполитой. Это будущие украинцы, а не русские холопы. - Примем. О. А. Курбатова.
2 Термин «московиты» - явление современной польской историографии. На самом деле, в научной литературе принято говорить «россияне», а московиты только при цитировании. - Примем. О. А. Курбатова.
23
той, поддерживающей Ежи Себастиана Любомирского), погубила плоды побед над казаками и московитами. В результате заключенное в 1667 году в Андрусове перемирие означало для Речи Посполитой большие территориальные потери и утвердило утрату доминирующей позиции в этой части Европы.
Два десятилетия войн оказали катастрофическое влияние на экономику и демографию государства. Численность населения уменьшилась с 11 миллионов человек до 7 миллионов. Экономика пострадала так сильно, что только спустя полтора века смогла вернуться к показателям, достигнутым перед 1648 годом. Войны эти показали, однако, огромную жизнеспособность шляхетского общества, которое даже в, казалось бы, безнадежной ситуации (практически полностью захваченное врагами государство и бегство короля за границу) смогло организоваться и перейти в наступление для восстановления государства.
Переходный период
Войны середины XVII века укрепили уверенность шляхты в том, что если агрессоры и могут ворваться в глубь Речи Посполитой, они не в состоянии захватить государство и его контролировать. Образно это сравнивалось с порывом ветра на поле пшеницы. Вихрь может прибить колосья, однако не сможет их сломать. Как только ветер утихнет, пшеница поднимется и будет расти дальше.
Уверенность в жизнеспособности польско-литовского государства разделяли также его соседи. Например, умерший в 1688 году Фридерик Вильгельм, владетель Пруссии, в своем завещании советовал наследникам: «Ни в коем случае не позволяйте ни обещаниями, ни какими-либо выгодами, которые будут вам предлагаться, отвернуться от Речи Посполитой, держитесь Речи Посполитой, которая никогда не погибнет»1.
Речь Посполитая была ослаблена, однако оставалась субъектом международной политики, обладающим большим потенциалом. И при этом не только оборонительным, но и наступательным. Самым показательным примером этого является успешная оборона Вены в 1683 году.
Сила тогдашнего государства вытекала из желания граждан, то есть шляхты, все еще воздающей честь рыцарским идеалам, сражаться за него. В этом была большая сила и одновременно большая слабость государства. Когда другие страны решительно всту¬
1 Szymczak В. Fryderyk Wilhelm. Wrocław, 2006. S. 270.
24
пали в эпоху многочисленных постоянных армий, содержащихся за счет государства (что было возможно благодаря жестко взыскиваемым высоким налогам, а также принудительному рекрутскому набору), польско-литовское государство практически не менялось. Повсеместное согласие правящих органов - короля, сената и посольской избы - было обязательно для принятия решения об объявлении войны. Уверенность шляхты в необходимости войны была неизменным условием для удачного ее проведения: шляхта решала, какие ввести налоги, и именно она пополняла ряды армии. Таким образом, было достаточно ударить по единству шляхты, посеять в ней сомнение в правильности дела, за которое она должна была биться, чтобы разоружить государство и даже обратить одних его жителей против других. Так произошло в начале XVIII века во время Северной войны, когда Речь Посполитая разделилась на два лагеря, которые с помощью своих союзников и протекторов (России и Швеции) сражались друг против друга.
С другой стороны, отсутствие сильных государственных структур, ярким проявлением чего были все более частые, а в конце - перманентные срывы Сеймов, не являлось препятствием в защите государства. Шляхта была в состоянии самоорганизоваться (составить конфедерацию) и с патриотическими лозунгами на устах биться за то, что считала полезным для Речи Посполитой.
Упадок
Последним удачным вооруженным порывом шляхты была Тарногродская конфедерация, закончившаяся Немым Сеймом в 1717 году. Шляхта достигла своей главной цели: освобождение территории Речи Посполитой от саксонских войск. После 120 лет практически непрерывных войн, наступил, наконец, желанный период мира. Началось экономическое и демографическое восстановление государства.
Темпы восстановления были достаточно высокими. Численность населения Речи Посполитой в течение полувека (в 1717-1772 годах) выросла примерно с 6 до 12 миллионов человек. Это предвещало хорошее будущее, хотя длительный период мира имел также свои негативные последствия: шляхетское общество отвыкло от военной подготовки и трудов. А что еще хуже, подобный процесс произошел и в армии.
В это время на западе вырос очень грозный противник - экспансионистская Пруссия, которая начала объединять вокруг себя раздробленные немецкие княжества. Часть польской территории также представляла для Пруссии лакомый кусок. Опасность представляло
25
и то, что происходило на востоке. Там в результате Северной войны (1700-1721) Россия выдвинулась на лидерские позиции. Благодаря территориальной экспансии и меньшими, по сравнению с польско- литовскими, военными потерями, численность населения этого государства значительно увеличилась. Лучше всего ситуация обстояла на юге. Османская империя после переломного 1683 года ослабела и теряла свое международное значение. А Австрийская империя Габсбургов, хотя и сильно разрослась, не предъявляла к Польше никаких территориальных претензий.
С 1717 года вплоть до Четырехлетнего Сейма в 1788 году стратегия безопасности Речи Посполитой опиралась на неучастии в войнах, а также на союз с Россией, который, однако, означал усиление зависимости от восточного соседа. Бесспорным свидетельством такой зависимости является то, что и Август III Саксонский, король Польши в 1733-1763 годах и его наследник, правивший в 1764-1795 годах Станислав Август Понятовский, были польскими королями с российского пожалования.
Союз этот имел, однако, и свои преимущества, Главным образом благодаря ему Речь Посполитая вышла из Северной войны без территориальных потерь. Предупредил он также агрессивные планы Пруссии в отношении Польши. Россия, имея огромное влияние в Речи Посполитой, не была заинтересована в том, чтобы делить этот «торт» с другими. До третьего раздела и ликвидации Речи Посполитой дошло в результате польских попыток избавиться от зависимости от России.
Глава 3
МОРАЛЬ, ИЛИ О ТОМ, ЧТО ПОБЕЖДАЕТ ЧЕЛОВЕК, АНЕ ОРУЖИЕ
Гусарская хоругвь под предводительством Владислава Вильчков- ского (около 70 лошадей) атакует полк российских кирасир1 (около 700 лошадей). Вильчковский начинает атаку по собственной инициативе. Гусары выдерживают огонь многочисленных карабинных залпов и ударяют по врагу. Ломают копья и хватаются за палаши... Идет ожесточенный бой. Доспехи и огромное численное преимущество кирасир какое-то время обеспечивают им защиту. Видя бой одной гусарской хоругви Вильчковского, в атаку бросается гусарская хоругвь под командованием Станислава Выжицкого (очередные 70 лошадей). Московиты не выдерживают второго удара. Кирасиры бегут с поля битвы. Расстраивают порядок стоящего за ними полка пехоты, насчитывающего как минимум тысячу казаков. Две гусарские хоругви на плечах убегающих выезжают в порядки пехоты и буквально втаптывают ее в землю1 2.
Гусары «на пенсии».
Когда гусарские товарищи заканчивали военную службу, они обычно возвращались к своим семьям в свои владения. Однако некоторые, наверняка в результате травматических военных переживаний, выбирали монастырь. Один из них пользовался особенной славой в Польском королевстве, притягивая наиболее известных представителей шляхетских родов. Монастырь бернардинцев во Львове, а именно о нем идет речь, принимал элиту бывших военных. А монастырь был неплохо укреплен, он представлял из себя очень важный элемент
1 Под грозным выражением «русские кирасиры» скрываются две шква- дроны русских рейтар из бедных детей боярских южнорусских уездов, снабженных казенным оружием и доспехами. - Примеч. О. А. Курбатова.
2 Описание боя дается только по одному источнику - поэме, посвященной атаке. Очевидец боя Патрик Гордон более сдержан в его оценках. В частности, он увидел бегство русских рейтар в лагерь ДО столкновения с гусарами. - Примеч. О. А. Курбатова.
27
оборонительной архитектуры города. Города, которого, несмотря на несколько попыток (в 1648, 1655, 1672 году), в XVII веке никому не удалось взять.
Ульрих Вердум, фризийский путешественник, который находился в Польше в 1670-1672 годах, описал львовский монастырь и его монахов следующим образом: «Между всеми, однако, каменными или деревянными церквями или монастырями во Львове и окрестностях, как и среди прочих здешних построек ничто не может сравниться с монастырем Францисканцев [францисканцев обсервантов], обычно называемых Бернардинцами. Монастырь этот расположен в юго-восточной части города, под замком, на предместье. Он окружен необыкновенно толстыми стенами с каменными бастионами, а внутри украшен большим тяжелым костелом. Наконец, он настолько снабжен орудиями и различными запасами, что мог бы обороняться дольше, чем замок или город. Монахи в этом монастыре происходят из самых известных родов польской шляхты и по большей части в молодости они служили в армии, а когда наконец насытились мирской жизнью, ушли сюда для отдыха, однако, несмотря на это, и здесь неоднократно случается вести им необязательно идеально чистую жизнь»1.
Именно так 26 сентября 1660 года был разбит арьергард русско-казацкого табора под Кутыщами, недалеко от города Любар1 2. Описывая эти события, Лещиньский прокомментировал их следующим образом: «Там все товарищество, пылая любовью к отчизне, в бой шло с великой радостью. [...] Ты, Вильчковский, заслужил себе бессмертную славу»3.
Любовь к родине и желание добыть славу были одними из основных мотивов, ради этого богатая польская шляхта, тратя громадные суммы, охотно нанималась в ряды гусар4. Без этих знаний, или без представления о том, кто и для чего служил в этом роде войск, невозможно понять главной причины ее огромных успехов. Патриотизм и стремление к славе поддерживали высокий боевой дух гусар, их желание сражаться, соединенное с огромной уверен¬
1 Werdum U. Dziennik podróży 1670-1672 / oprać. D. Milewski. Warszawa, 2012. S. 48.
2 Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 175-182.
3 Leszczyński S. Potrzeba z Szeremetem, hetmanem moskiewskim, i z Kozakami w roku Pańskim 1660 od Polaków wygrana / oprać. P. Borek. Kraków, 2006. S. 75-76.
4 Sikora R. Fenomen husarii / Toruń, 2004. S. 210-217; Augustyniak U. W służbie hetmana i Rzeczypospolitej. Klientela wojskowa Krzysztofa Radziwiłła (1585-1640). Warszawa, 2004. S. 142-148.
28
ностью в себе, с удалью этой кавалерии. Наполеон Бонапарт справедливо утверждал, что «на войне три четверти успеха зависят от моральных составляющих, а равновесие сил составляет только оставшуюся четверть».
Мотивация
Польские ученые, первые и единственные в мире, составили полный список типов характеров. Он охватывает 2 621 440 типов, из которых в практических целях выделяют 18 основных, три вида так называемого динамизма характера и шесть видов мотивации. Ниже обратимся к последним.
Мотивация, иначе говоря, раздражитель, который благодаря существующей во время его действия общественной норме вызывает реакцию (действие). Можно выделить:
1. Мотивации познавательные, которые побуждают стремление к сбору, переработке и распространению информации. К людям с познавательными мотивациями можно отнести большинство пионеров науки, большую часть журналистов, а также иных людей, «любящих познавать»;
2. Мотивации витальные, в силу которых люди стараются заботиться о своем здоровье, стремятся к долгой и безопасной жизни, хотят «воспользоваться» ее благами, при этом интересуют их главным образом временные удовольствия биофизического характера;
3. Мотивации экономические, которые обусловливают желание разбогатеть. Часто их путают с мотивациями витальными, поэтому «нужно [...] объяснить, что та часть заработка, которая предназначена для совершения покупок, необходимых для выживания, относится к витальным раздражителям, и только деньги, превышающие данную сумму и предназначенные на иные цели, - это раздражители экономические»1;
4. Мотивации идеологические, которые приводят к тому, что люди, подчиняясь определенной идеологии, стремятся подчинить ей и других людей;
5. Мотивации этические. Мотивированный таким образом человек действует согласно своей внутренней убежденности в том, что поступает этично, поскольку в процессе воспитания ему была внушена система разрешений и запретов, разделяющих различные явления и поведения на добрые и злые;
1 Kossecki J. Naukowe podstawy nacjokratyzmu. Warszawa, 2014. S. 218.
29
6. Мотивации юридические, которые отличаются от этических мотиваций тем, что человек организует свои действия в соответствии с нормами права. К следованию данным нормам человека обязывает не столько внутренняя уверенность в их правоте (что характерно для мотиваций этических), сколько стоящий за правом аппарат принуждения.
В обществе существуют группы людей с различными типами мотиваций. Впрочем, и каждый конкретный человек поддается действию различных раздражителей. Поэтому людей можно мотивировать различными способами, хотя и с разной силой. Несмотря на это, понимание, какая из мотиваций доминирует как у группы, так и у конкретной личности является важным для правильной организации процесса руководства людьми. Армия в этом случае не является исключением, поскольку одного приказа недостаточно.
Ключевым условием функционирования любой армии является требование выполнить приказ. Это, в свою очередь, часто влечет за собой опасность, что тот, кому отдали приказ, может лишиться жизни. Если такой приказ будет отдан людям с доминирующими витальными мотивациями, возникнет фундаментальный конфликт. Как человек, для которого его жизнь и здоровье являются самым важным, должен выполнить действия, которые могут подвергнуть опасности его жизнь или сделать его калекой?
Во время формирования массовых армий по призыву этот конфликт решали весьма жестоко. Солдат вынужден был больше бояться своего начальника и телесных наказаний, которые бы постигли его в случае неисполнения приказа, чем риска лишиться здоровья или жизни на поле боя. Возьмем для примера российскую армию XVIII-XIX веков (до реформы 1874 года), в период, когда Россия была одним из сильнейших государств в мире. Ряды армии в то время были полны людьми с сильными витальными мотивациями, однако вместе с тем, благодаря риску, который нес в себе отказ от исполнения приказа, армия была хорошо дисциплинированна. Уже сам процесс обучения рекрутов базировался на неслыханно жестких принципах. Их описал Юлиан Ясеньский - поляк, служивший в царской армии. На одном из этапов обучения: «Командир роты, получив транспорт с рекрутами, делит их на десятки, а передавая ефрейтору каждый такой десяток, говорит: “Получи, бей их, но учи”. Через шесть месяцев у ефрейтора оставалось только двое или трое рекрутов, зато обученных. Командир роты экзаменует рекрутов и, довольный, хвалит усердие ефрейторов, говоря снова: “Двое ученых стоят больше, чем десять неученых”. Оставшаяся же часть команды ефрейтора перенеслась в вечность. Были это времена Николаевские
30
[умершего в 1855 году царя Николая I], а он сам говорил: “За одного битого семь небитых дам”»1.
Поэтому ничего удивительного в том, что согласно официальной статистике в 1826-1850 годах небоевые потери российской армии в 35 раз превышали боевые!1 2
Массовые армии по призыву были типичными для XVIII и XIX веков. Однако в течение двух предыдущих столетий, прежде чем были введены такие жестокие методы обучения и поддержания дисциплины, наиболее ценным компонентом большинства (если не всех) европейских армий были наемные солдаты. Их преимущество перед призывниками состояло в том, что они шли в армию добровольно. Наемники не дезертировали, что, в свою очередь, было бедствием в армии, набранной по призыву. Ментальность наемников хорошо показывает воспоминание одного из них - Иеронима Кристиана Хольстена. Он писал, что лучшим солдатом был тот, кто мог лучше воровать, и что каждый рейтар жил надеждой добыть мешок дукатов3. Подобного типа людям было безразлично, кому они служат, - при условии, что они на этом неплохо зарабатывали. Сам Хольстен, будучи немцем, сражался на шведской службе против Польши, затем в польской армии против шведов, венгров, россиян и татар. Позднее в качестве солдата епископа Мюнстера он бился с голландцами, чтобы затем как солдат на службе Дании вновь биться со шведами. Хольстен также пробовал наняться в войска французского короля. Таким образом, Хольстена характеризовало решительное преобладание экономической мотивации. Для многих, подобных Хольстену наемников, главной ценностью были деньги. Необходимо, однако, добавить, что среди наемников встречались и люди с доминирующими витальными мотивациями. Живя в крайней бедности или будучи гражданским человеком, но находясь под большей угрозой, нежели солдат, они шли в армию, которая давала им шанс продолжить жизнь и хотя бы временно «использовать» ее блага, что позволяло обычно довольно свободное отношение солдат к гражданскому населению.
Гусарские товарищи, то есть обладатели почта, также были наемными солдатами. Они добровольно являлись в армию, однако диаметрально отличались от людей с витальными и экономическими
1 Jasieńczyk J. Dziesięć lat niewoli moskiewskiej. Lipsk, 1867. S. 159.
2 Чернышев А. И. Историческое обозрение военно-сухопутного управления с 1825 по 1850 год, w: Сборник Императорского русского исторического Общества. Sankt Petersburg, 1896. T. 98. S. 328.
3 Holsten H. Ch. Przygody wojenne 1655-1666 / tłum. J. Leszczyński; oprać, wst. i przyp. T. Wasilewski. Warszawa, 1981. S. 44, 45, 100.
31
мотивациями. Товарищи были людьми богатыми, поэтому военная служба не была для них единственным шансом выжить. Не было у них также ментальности «псов войны», для которых имела значение только выгода. Разительное отличие между типичными солдатами, служащими за жалование только ради денег, и товарищами народного призыва подчеркивает Шимон Старовольский: «Спаси, Боже, сынов коронных от того, чтобы они наравне с безбожными чужеземными солдатами могли говорить “Потому что мы правы и если дьявол нам будет платить, то ему служить будем”»1.
Товарищи были ценнейшим компонентом гусарии и придавали ей соответствующий фасон. О них мы и больше знаем, поскольку, будучи людьми неплохо образованными, они часто оставляли после себя воспоминания. Это их обычно имели в виду, когда писали о гусарии, поскольку почтовой и свободной челяди посвящалось значительно меньше внимания. Что же их направляло? Прежде чем мы перейдем к данному вопросу, давайте посмотрим, кого в качестве солдата считали наиболее ценным. Станислав Ираклиуш Любомирский, который был гусарским ротмистром, считал так: «Необходимо большое благоразумие и умение в процессе найма и набора людей на войну. Лучшими всегда являются те солдаты, которые наняты на своей собственной земле, особенно шляхта, которые, собираясь на войну, больше жаждут славы и повышения или получения должности, чем жалования. А еще лучше, когда такие люди нанимаются под команду кого-то великого, хорошо им знакомого и умеющего быть благодарным. Такие не только с руками и ногами, но и с сердцем и страстью идут на войну. Хоть бы им чего и недоставало, они легче это стерпят и вернейшими будут, на равных с вождем будут хранить свою фортуну, лелеять с ним одну общую надежду, добиваться славы для одного и того же народа, а не думать только о жаловании и о том, чтобы, одержав победу, разойтись. В самом деле, один такой солдат может биться с десятком, а порой и десяти против одного такого недостаточно»1 2.
Именно таких людей старались брать на службу в польскую кавалерию. Такие люди становились гусарскими товарищами, благодаря чему польская армия была одной из лучших в Европе: «Существуют такие народы, которые не нуждаются в найме солдат из других государств, поскольку в достатке имеют необходимое количество сол-
1 Starowolski Sz. Prawy rycerz / oprać. J. Turowski. Kraków, 1858. S. 18,19.
2 Lubomirski S. H. Rozmowy Arteksa i Ewandra, w których polityczne, moralne i naturalne uwagi zawarte, wedle podanych okazyi, tak jako mówione właśnie były, prawdziwie wyrażone są // Wypisy źródłowe do historii polskiej sztuki wojennej. Z. 8A / oprać. Z. Spieralski. Warszawa, 1966. S. 151.
32
дат среди своих граждан. Данные народы являются счастливыми, поскольку солдат, происходящий из своего же народа, является самым верным, а его неудача становится общим поражением. В случае же, если такой солдат является еще и шляхтичем, не может быть никого прекраснее, беззаветнее и мужественнее, чем он, поскольку такой солдат знает, что в случае победы его ожидает еще большая честь и слава. Снаряжение и конь у такого солдата также должны быть лучшими, поскольку он является богатым человеком, и служить должен в соответствии со своим достоинством. Таким образом, лучшим войском является то, которое, если это возможно, состоит из одного народа и в котором в кавалерии служит шляхта, а в пехоте простонародье. Именно поэтому нет в Европе войска лучшего, нежели польское, поскольку именно в Польше придерживаются описанных выше принципов»1.
Другим гусарским ротмистром был Ян Доброгот Красиньский, который принял участие в венской кампании 1683 года. По ее завершении он утверждал, что солдат из Короны (Польши) «за свой счет служит»1 2. Затем повторял, что польское рыцарство в кампании 1683 года «без жалованья, за свой счет» в поисках славы и от любви к отчизне выступило, «поскольку за это вернейшая каждого ждет награда в небе от Бога, чем на земле от человека»3.
Как вышеприведенные источники, так и ряд других подтверждают, что хоть гусарские товарищи и любили пользоваться современными им благами, хоть не чуждо им было стремление увеличить свое состояние, однако не доминировали у них мотивации ни витальные, ни экономические, ни тем более познавательные, а лишь этические и идеологические. Происходили они не от распоряжений, а от воспитания, от глубокой уверенности, что шляхтич создан для битвы, что именно битва делает из него дворянина и определяет его положение в обществе и государстве. Поэтому такой шляхтич, зная, что шансы на получение какой-либо материальной выгоды на войне невелики, добровольно приносил в жертву не только свое состояние, но и рисковал своей жизнью.
Из этого следовали определенные последствия. Людьми с такими мотивациями нельзя было командовать так же, как личностями с доминирующими мотивациями витальными (силой) или эконо¬
1 Ibid.S. 151,152.
2 Krasiński J. D. Relatia seu Descriptia wojny pod Wiedniem, pod Strygoniem i dalszej campaniej A. 1683 prawdziwa przy obronie prawdy i honoru rycerstwa polskiego Relacja o przeszłej roku 1683 w Rakusiech i na Węgrzech campaniej // Przegląd Historyczno-Wojskowy / oprać. O. Laskowski. 1930. T. 2. Z. 1. S. 162.
3 Ibidem.
33
мическими (деньгами). В государстве, представляющем собой модель латинской цивилизации, нельзя было и управлять гусарским товарищем посредством не согласующегося с этикой права. Это также не имело смысла и с людьми с доминирующими этическими, а также идеологическими мотивациями. В латинской цивилизации право является только отражением этики. Оно должно было вытекать из нее. Попытка создания неэтичного права закончилась бы бунтом.
Как же тогда управлять такими людьми? Во-первых, соответствующим воспитанием, а во-вторых, сообразным с ним отношением.
К самоотверженности призывали, «ссылаясь на любовь к Богу и отчизне»1, а также личным примером. Самой страшной карой была не смерть, хотя и такая бывало применялась, а утрата жизни и чести (доброго имени). Такое наказание предусматривалось за уклонение от конной битвы или за начало грабежа до окончания сражения.
Как лишить гусара желания сражаться?
Подобающее отношение к гусарским товарищам являлось основным фактором, влияющим на их участие в битве. Однако порой об этом забывали, и в результате возникали серьезные проблемы. Так, на рассвете 20 августа 1610 года планировалось взять штурмом Смоленск. Однако к этому не было сделано необходимых приготовлений. Хоть командующий войском Сигизмунда III Вазы воевода Брацлавский Ян Потоцкий позаботился о том, чтобы оказать соответствующие почести ротмистрам - 19 августа он попросил их подать декларации о том, кто из них готов участвовать в пешем штурме, - однако не сделал этого в отношении гусарского товарищества. В результате 20 августа «[...] когда уже наступило время штурма, товарищество из многих рот взбунтовалось, с коней сойти не желало, будучи недовольно тем, что их об этом предварительно не просили»1 2.
Как же разобрались в данной ситуации? Не было другого выхода, кроме как просить товарищество, чтобы оно сошло с коней, что превышало их обыкновенную повинность, и присоединилось к остальным. Длилось это долго и потребовало вмешательства не только самого Потоцкого, но также маршалка Великого княжества Литовского Кшиштофа Дорогостайского и других высокопоставленных людей. Хороший пример подали ротмистры, которые: «[...] выражали охоту
1 Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki / oprać. R. Pollak. Warszawa, 1987. S. 43.
2 Diariusz drogi Króla JMci Zygmunta III od szczęśliwego wyjazdu z Wilna pod Smoleńsk w roku 1609 a die 18 Augusta i fortunnego powodzenia przez lat dwie do wzięcia zamku Smoleńska w roku 1611 / oprać. J. Byliński. Wrocław, 1999. S. 173.
34
пойти на штурм и сильно помогли пану воеводе [Брацлавскому Яну Потоцкому] в том, что товарищи сошли с коней»1.
В результате товарищество дало себя уговорить: «Такие горячие просьбы помогли одержать победу, в результате чего, сойдя с коней, пошли [товарищи] в окопы [,..]»1 2.
Однако этот день был потерян. Было уже поздно и вдобавок к этому обороняющие Смоленск московиты узнали о готовящемся штурме. В результате штурм был перенесен на 21 августа.
Телесные наказания в отношении гусарских товарищей предусмотрены не были, хотя их применяли к челяди и солдатам, призванным из плебейского сословия, среди которых доминировали витальные мотивации. Товарищам назначались наказания посягающие прежде всего на их честь (нахождение под арестом, изгнание из войска и т. д.), а иногда на финансы.
Такое почетное отношение не ограничивалось только просьбами, подачей примера и использованием подходящих для доминирующей мотивации наказаний. Означало оно также обеспечение гусарскому товариществу очень высокой позиции в социальной иерархии посредством назначения на должности, а в военной - статусом, высшим, чем у генерала пехоты войск иноземного типа. Ожидали их также соответствующие заслугам и ожиданиям (доминирующей мотивации) награды. Среди последних случались, правда, и денежные вознаграждения, и материальные (например, земельные пожалования), однако абсолютное большинство из них - это уже ранее упомянутые назначения на должность. Здесь необходимо пояснить, что в давней Польше должности лицу их занимающему в основном приносили только почести, поэтому правильнее их было считать званиями, чем должностями. Сановникам не платили пенсий. За исключением должности старосты, занятие какой-либо должности не было связано с реальными материальными благами, а часто требовало от занявшего должность шляхтича немалых финансовых затрат. Однако именно титулы, поднимающие престиж человека, были предметом всеобщего желания.
За нетипичные действия, например сражение в пешем строю, на которое гусары не обязаны были соглашаться, а особенно за серьезный успех, такой, как победа в сражении, гусар необходимо было поблагодарить. Хотя бы только устно. Это ничего не стоило, однако поднимало самооценку рыцарей; благодаря этому они чувствовали,
1 Ibid. S. 174.
2 Ibidem.
35
что пролитая ими кровь и понесенные расходы оценены, и это мотивировало их к дальнейшему несению службы.
Императорское оскорбление.
Император Леопольд I не участвовал в освобождении осажденной турками Вены в 1683 году. Столицу его государства лично спасал король Ян III Собеский. Польский король, равно как и его войско, ожидали после успешной битвы знаков императорской благодарности. Между тем первая встреча монархов, которая состоялась 15 сентября 1683 года, прошла в атмосфере небольшого скандала. Когда императору представляли королевского сына, гетманов и польских сенаторов, тот не соблаговолил даже поднять руку к шляпе, чтобы хотя бы сделать вид, что он ее снимает. Собеский, видя это, просто окаменел. Однако, не желая дать императору сатисфакции, а его окружению поводов к смеху, сказал еще несколько слов, после чего отъехал. В это время по желанию Леопольда I его проводили перед строем польской армии. Император: «[...] видел наше войско, которое было весьма опечалено и громко жаловалось на то, что их труд и потери не были награждены по крайней мере снятием шляпы»1.
Когда данные рекомендации выполнялись, то есть, когда к гусарскому товариществу относились соответственно, ряды гусарии заполняли рыцари, которые шли на войну не по приказу, а по зову сердца, а на ней «бились как львы»1 2.
Слава
Стремление к славе и признанию, приумножение достижений предков, продолжение родовых традиций - это культивируемые и пропагандируемые польским шляхетским обществом элементы рыцарских обычаев. Быть шляхтичем означало быть потомком основателя рода, который своей отвагой заслужил включение его в рыцарское сословие. Это обязывало идти по следам предков, которые умножали славу и заслуги рода. Мотивировало к этому также желание дать хороший пример своим потомкам. Когда Станислав Жолкевский в 1606 году составлял свое завещание, он записал, что
1 Ян III Собеский в письме к своей жене в лагере под деревней Шенау, 17 сентября 1683 года (Sobieski J. Listy do Marysieńki / oprać. L. Kukulski. Warszawa, 1970. S. 529).
2 Это мнение о польской гусарии, сражающейся под Веной, авторства одного из лучших главнокомандующих в человеческой истории, князя Евгения Савойского (Eugène de Savoie, Mémoires du prince Eugène de Savoie. London, 1811. P. 2).
36
«[...] если бы он в битве погиб, то вместо черного бархата, который означает траур, его гроб должен быть покрыт бархатом ярко-красного цвета в знак того, что он пролил кровь за Речь Посполитую. И сделать это нужно не для красоты, а для того, чтобы это лучше запомнилось и для побуждения иных к добродетели и готовности пожертвовать собой для отчизны»1.
Жолкевский подал хороший пример - в 1620 году он в 73 года погиб с саблей в руке. На рассказах о его отваге и славной смерти был воспитан правнук гетмана и позднее король - Ян III Собеский.
Жолкевская церковь играла роль семейного мавзолея (именно в ней похоронены останки Жолкевских, Даниловичей и Собеских), а также пантеона рыцарской славы (в ней висели картины, представляющие наиболее известные триумфы гетмана Жолкевского и его правнука, короля Яна III Собеского).
Надгробие Жолкевского не только увековечивало погибшего гетмана. Оно выполняло также воспитательную функцию. Как написал король Ян III Собеский, «[...] родители наши [...] приучали нас смолоду, чтобы мы никогда не были выродками своих предков, выставляя нам напоказ еще в детском возрасте великую их славу, отвагу и желание сражаться за честь церкви и отчизны, требуя от нас, чтобы мы вместе с азбукой учили надпись на надгробии нашего прадеда - О, какая честь и радость умереть за отчизну»1 2.
Славный прадед был для будущего короля не единственным примером. Среди других, близких и дальних членов семьи, сражавшихся за Речь Посполитую и служивших ей, был его старший брат Марек, который погиб в битве под Батогом в 1652 году. Смерть в то время собирала обильную жатву среди польского рыцарства. В той самой битве под Батогом погибли девять членов семьи Стефана Чарнецкого - тогдашнего поручника гусарского, а впоследствии гетмана. Сам Чарнецкий своими делами заслужил быть увековеченным упоминанием в польском национальном гимне.
Стефан Чарнецкий происходил из небогатой шляхты, проживавшей в Чарнцах Сандомирского воеводства. У него было восемь братьев и только одна сестра. Будучи молодым человеком, он был послан в армию и сделал головокружительную карьеру. Вначале под крылом
1 Żółkiewski S. Pisma Stanisława Żółkiewskiego / oprać. A. Bielowski. Lwów, 1861. S. 178, 179.
2 Sobieski J. Excerpt z manuscriptu własnej ręki najjaśniejszego króla JM. Jana III, w: Biblioteka pamiętników i podróży po dawnej Polsce / oprać.
J. I. Kraszewski. Drezno, 1871. T. 4. S. 142.
37
старших братьев - Мартина и Павла - он служил в легкой кавалерии и дослужился до звания поручника. За заслуги в Смоленской войне 1634 года он получил крупную награду - двести влук (польская мера площади, равняющаяся приблизительно 16,8 га) земли. Благодаря этому, а также своим военным талантам, он начал службу в гусарии.
С данным видом войск он был связан с 1635 года до самой своей смерти в 1665 году. Со временем Стефан Чарнецкий дослужился до звания ротмистра собственной гусарской хоругви, однако это не было пиком его военной карьеры. Им стала номинация на титул гетмана польного коронного. Как ни парадоксально, смерть не прервала роста его популярности. Во время избрания нового короля в 1669 году шляхта двух воеводств жаловалась, что не может избрать умершего гетмана королем и предложила, чтобы им был избран воспитанный в военной школе Чарнецкого гусарский поручник Александр Поляновский. Это свидетельствует о престиже, каким пользовался не только сам Чарнецкий, но также и гусары вообще. Спустя три десятилетия Франсуа Полин Далерак писал: «Гусарский поручник его Королевской милости по фамилии Поляновский был среди кандидатов, претендующих на то, чтобы стать королем Польши, когда король Ян Казимир отрекся от престола. Отсюда можно сделать вывод, что в гусарах служат люди выдающиеся и достойные»1.
Правда, выборы в 1669 году выиграл другой кандидат (Михаил Корибут Вишневецкий, сын Иеремии, героя войн с казаками), а не ученик Чарнецкого, однако Чарнецкий был удостоен впоследствии еще большей чести: в 1797 году была написана Мазурка Домбровского, которая с 1927 года является польским государственным гимном, в котором упоминается личность и заслуги Стефана Чарнецкого.
Слава... Как же был прав выдающийся прусский генерал Карл фон Клаузевиц, когда утверждал: «Из всех высоких чувств, какие наполняют людскую грудь в горячем вихре боя, ни одно чувство, и мы это признаем, не является таким мощным и длительным, как жажда славы и чести [...]. Все иные чувства, какие могут быть более повседневными или могут казаться высшими [...] не заменят, однако, амбиции и жажды славы»1 2.
1 Dalerac F. Р. Historya woyny wiedeńskiej B. Oss. rps. 1993/1. K. 20r.
2 Перевод в: Clausewitz C. O wojnie / tłum.: A. Cichowicz, L. Koc. Kraków, 2007. S. 50. В оригинале: «Von allen groBartigen Gefühlen, die die menschliche Brust in dem heiBen Drange des Kampfes erfüllen, ist, wir wollen es nur gestehen, keines so màchtig und konstant wie der Seelendurst nach Ruhm und Ehre [...] Aile anderen Gefühle, wieviel allgemeiner sie auch werden kônnen, oder wieviel hôher manche auch zu stehen scheinen [...] sie machen den Ehrgeiz und die
38
И как в открытом поле могла конкурировать с польским рыцарством крестьянская пехота, из которой «[...] ничего хорошего не может получиться, никакой военной славы, из рот сбегают, поскольку человек неизвестного происхождения не уважает того, что является воинской добродетелью, без которой никто не может ни рисковать жизнью, ни пренебрегать опасностями»1.
Патриотизм и любовь к свободе
К сражениям польского шляхтича мотивировали также патриотизм и любовь к свободе. Вопреки кажущемуся противоречию, эти два элемента составляют одно целое. Свободу польскому шляхтичу могла предоставить только Речь Посполитая. Более нигде в Европе дворянин не мог чувствовать себя таким же свободным и независимым от власти, как в Польше* 1 2. Гордость от того, что он является свободным человеком, была одной из доминирующих черт шляхетского мышления. Польский шляхтич свысока смотрел не только на холопов или мещан, но также на дворян других европейских государств, которые со страхом сгибали спины перед своими правителями. Сражаясь за Польшу, польский шляхтич бился не только за свою семью и собственность, но и за имеющиеся у него в отчизне права, политические и экономические привилегии, отсюда и глубокий, настоящий патриотизм польского шляхтича, для которого государство было не каким-то абстрактным, чужим и репрессивным институтом, а гарантом его свобод. Польский шляхтич говорил, что «отчизна не в стенах, не в границах, не в имениях, а в возможности пользоваться правами и свободами»3, и за такую отчизну сражался, жертвовал своим имуществом и жизнью. Делал он это по собственной воле, поскольку служба в польской армии была добровольной4.
Ruhmbegierde nicht entbehrlich» (Clausewitz C. Hinterlassene werke über krieg und kriegführung. Berlin, 1867. S. 52).
1 Disscurs Jerzego Zbaraskiego z 1629 r. (RNB. Sob. Dub. № 166. К. 6).
2 Sikora R. Wojskowość polska w dobie wojny polsko-szwedskiej. S. 12-15.
3 Wisner H. Najjaśniejsza Rzeczpospolita. Szkice z dziejów polski szlacheckiej XVI-XVIII wieku. Warszawa, 1978. S. 221.
4 Исключением была ситуация, когда созывалось посполитое рушение. В этом случае каждый шляхтич был обязан принять в нем участие. Однако посполитое рушение созывалось необычайно редко. (Посполитое рушение, или «всеобщее движение», - дворянское ополчение, образованное в результате военной мобилизации польско-литовской шляхты и принадлежащего им крестьянства. - Ред.)
39
Идеология равенства и индивидуализм
В отличие от остальной Европы, где существовали высшие и низшие дворянские сословия, в Польше с политической точки зрения вся шляхта была равной. Это отражалось и на отношениях, царящих в так называемой национальной (польской) части войска, в состав которой входила гусария. Сегодня это может шокировать, однако раньше каждый товарищ конницы польской части войска, а соответственно каждый товарищ гусарской или панцирной хоругви был равен не только своему ротмистру, но даже королю. Именно поэтому такой товарищ не говорил «служу под командой» того-то, а говорил «служу с» (например, с Его Милостью Королем)1. Поэтому гетман высказывал товариществу свои пожелания на поле битвы, достаточно часто он формулировал их как просьбу, например «прошу Вас сдержать натиск»1 2. В 1559 году польский гетман высказал следующую рекомендацию: «Если бы даже ротмистр хотел предать или сдать замок, тогда товарищи должны ему совместно противостоять, связать его и арестовать, после чего дать об этом знать гетману и слушаться приказаний поручника; а если бы с арестом предателя была связана какая-либо опасность, тогда нужно зарубить его самим товарищам, а также зарубить каждого, кто его поддерживал, поскольку, в противном случае, их бы не оправдало то, что сдал замок ротмистр, а не они, поскольку они являются не слугами, а товарищами, без согласия с которыми ротмистр не имеет права ничего предпринимать»3.
Ошибался бы, однако, тот, кто решил, что польская армия не имела военной иерархии. Такая иерархия существовала, однако отличалась от того, с чем мы имеем дело в современных армиях. Ошибался бы также и тот, кто утверждал, что идеология равенства шляхетского сословия основывалась на желание его представителей быть похожими друг на друга. Все обстояло совсем наоборот. Далеко идущий индивидуализм как шляхты, так и самого гусарского товарищества лучше всего был виден в одежде. Идея унификации формы была чужда гусарам вплоть до XVIII века. Мундиры долгое время ассоциировались с ливреями слуг, поэтому сначала в них начали одевать
1 Sikora R. Fenomen husarii. S. 217, 218.
2 Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki. S. 71.
3 Zebrzydowski F. Pouczenie wojenne przesłane przez Floriana Zebrzydowskiego Mikołajowi Radziwiłłowi, wojewodzie trockiemu i hetmanowi wielkiemu litewskiemu, w: Kutrzeba S. Polskie ustawy i artykuły wojskowe od XV do XVIII w. Kraków, 1937. S. 86.
40
почтовую челядь1. Товарищи пришли к ношению формы в несколько этапов. Первой, носящей мундир гусарской хоругвью в Короне, была хоругвь Жевуских (конец 20-х годов XVIII века). Второй - хоругвь Краковского епископа (1744)1 2. В Литве мундиры для всей гу- сарии ввел в обиход в 1746 году гетман Михал Казимир Радзивилл: «Для изысканности рыцарства польской народной части войска [...] чиновникам и товариществу гусарских знаков носить кунтуши ярко-красного цвета с темно-синими планками, а жупаны синие [...]. У почтовых гусарского знака верх ярко-красного цвета с синими планками, а шаровары синего цвета [...]. Митюки под гусарскими знаками ярко-красные с синей бахромой [...] без каких-либо вышитых цветочков [,..]»3.
Эта унификация должна была быть одновременно введена в коронном войске, однако гетман великий коронный Юзеф Потоцкий, который, видимо, имел уже готовые мундиры для своих хоругвей, поддался на уговоры Яна Тарло, призывавшего не вводить в кавалерии «этих ливрей»4. Несмотря на временный успех традиционалистов, нововведений избежать не удалось. Енджей Китович объяснил, каким способом товарищество в Короне было принуждено к ношению мундиров: «Товарищ в каждой публичной компании был почитаем за изысканную особу; они всегда находились среди первых лиц, как гражданских, так и военных; даже своим офицерам, полковникам и ротмистрам (за исключением воинской службы) они не уступали места, разве что только выказывая уважение и интерес, считая себя равным каждому из перечисленных. В королевские покои, на оперы, балы, когда имелся запрет о допуске менее почитаемых людей, товарища впускали всегда, если признавали его за такового. А в связи с тем, что длительное время саксонские солдаты, называемые драбантами, держали караул в зале у короля и на операх, некоторые из них, кто плохо разбирался в гражданских, а уж тем более товарищеских званиях, лично определяли по одежде, стоит ли пускать или нет каждую особу. Кто был хорошо одет и шел с важным лицом, того впускали, хоть бы он был и плебеем, простым человеком; кто же был по внешнему виду негодным, а кроме того, непонятно одет, того останавливали перед покоями или же, если он силой пытался прой¬
1 Kitowicz I. Opis obyczajów za panowania Augusta III / oprać. Z. Goliński. Warszawa, 2003. S. 167.
2 Ciesielski T. Armia koronna w czasach Augusta III /Warszawa, 2009. S. 480.
3 Radziwiłł M. K. Michała Kazimierza Radziwiłła, hetmana W. Ks. L, regulamin podczas koła generalnego wojskowego opisany, w: Polskie ustawy i artykuły wojskowe od XV do XVIII w, / oprać. S. Kutrzeba. Kraków, 1937. S. 298.
4 Ciesielski T. Armia koronna. S. 480.
41
ти в надежде на свое звание, отталкивали прикладами. Такие случаи часто происходили с товарищами и даже с офицерами национальной части польского войска и дали повод к принятию мундиров, ношение которых до тех пор польским товариществом рассматривалось как неравенство и срам. Вскоре, осмотрев коронное войско и убедившись, что это солдатское платье вызывает у саксонцев большее уважение, чем самая богатая шляхетская одежда, гетман Литовский Радзивилл придумал мундиры, после чего все как можно быстрее в них вырядились [...J»1.
Китович дополнил: «Цвет одежды и шаровар, прежде чем были приняты мундиры, выбирался согласно вкусу каждого. После придуманных великим литовским гетманом, князем Михалом Радзивиллом мундиров, для панцирных хоругвей были приняты следующие стандарты: жупан, верхняя часть шапки и шаровары ярко-красного цвета, кунтуш синего цвета; для гусарских: жупан, верхняя часть шапки и шаровары синего цвета, кунтуш ярко-красного цвета»1 2.
Обязательное ношение мундиров для коронной гусарии ввел только гетман Ян Клеменс Браницкий своим универсалом в ноябре 1763 года. Однако универсал не столько навязывал новый обычай, сколько санкционировал уже повсеместно распространенную в это время практику3.
Прежде чем мундиры оказались на плечах гусарского товарищества, каждый старался идти в бой как можно более пышно. Принцип «покажи себя и блесни» был типичным примером ментальности польского шляхтича, и это не изменялось, когда шляхтич шел на воинскую службу. Наоборот, как настоящий защитник отчизны, в отличие от гражданских братьев шляхтичей, которые защитниками были только номинально, гусарский товарищ старался дополнительно подчеркнуть свою исключительность. Делал он это даже тогда, когда не носил доспехов. Именно для этой цели служило ношение лука, поскольку сабля как оружие, присущее каждому шляхтичу, таким отличительным элементом быть не могло.
Лук, как отличительную черту рыцарского сословия, описал неоценимый свидетель саксонской эпохи ксёндз Енджей Китович: «[...] в то время не было еще у товарищей мундиров; поэтому товарищ, желая отличаться от обычного шляхтича в компании и на публичных мероприятиях, прикреплял к своему боку сайдак, поскольку сабля,
42
1 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 170.
2 Ibid. S. 166.
3 Ciesielski T. Armia koronna. S. 480, 481.
как повсеместно распространенное оружие, означала бы только шляхтича, но не товарища: доспехи и кольчуги использовать кроме как во время службы не полагалось, да и неудобно было»1.
Чувство превосходства
Если польский шляхтич чувствовал свое превосходство над представителем любого другого сословия в Польше, если при этом он также ощущал свое превосходство над заграничным дворянством, то гусарский товарищ смотрел сверху вниз не только на каждого солдата, которого в то время носила земля, но также и на своих гражданских собратьев. Случающиеся время от времени поражения ничуть не изменяли данной ситуации. Гусар знал, что в битве лицом к лицу в открытом поле он не имеет себе равных. Свое граничащее с высокомерием чувство превосходства и уверенности в себе он демонстрировал как внешним видом, так и поведением. Ментальность гусарского товарищества лучше всего демонстрирует анекдот, который поведал нам французский дворянин Яна III Собесского: «В истории Польши имелся определенный момент, когда один король пожелал отступить перед неприятелем, наступающим на него превосходящими силами, а гусары помешали этому, надменно сообщив, что нет повода бояться, когда король находится под их защитой, поскольку даже если бы небеса должны были бы упасть, то и тогда гусары удержали бы их на своих копьях»1 2.
Сейчас нам известно, что в действительности данные слова относились к польским рыцарям, принимающим участие в битве под Грюнвальдом в 1410 году3, что, однако, не изменяет того факта, что они прекрасно демонстрировали менталитет гусар XVII века.
1 Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 168.
2 Перевод из: Dalerac F. P. Pamiętniki kawalera de Beaujeu / oprać. A. Kraushar. Kraków, 1883. S. 238. В оригинале: «l’Histoire de Pologne remarque qu’un Roy voulant se retirer de devant l’Armée ennemie, qu’on luy disoit marcher à luy avecdes forces supérieurs, les Houssars l’en empescherent, & luy dirent fierement qu’il n’avoit rien à craindre en leur compagnie, puisque si le Ciel venoit à tomber soutiendront de la pointe de leurs lances» (Dalerac F. P. Mémoires du Chevalier de Beaujeu. Contenant ses divers voyages, tant en Pologne, en Allemagne, qu’en Hongrie, avec des Relations particulières des Affaires de ces Pays-là, depuis l’année MDCLXXIX. Amsterdam, 1700. S. 482).
3 Fredro A. M. Andreae Maximiliani Fredro Castellani Leopoliensis Militarium, seu axiomatum belli ad harmoniam togae accommodatorum libri duo. Accessere minutiora quaedam, ad ejusdem Authoris scripta. Andrzeja Maksymiliana Fredry kasztelana lwowskiego kwestia wojskowa, czyli o prawidłach wojny i pokoju dwie księgi. Wraz z pewnymi pomniejszymi pismami tegoż autora /
43
Вера
«Знатные люди, выслушав мессу, стали готовиться к штурму. Из каждой конной роты было немало желающих из числа товарищей и пахоликов, а в конце и сами ротмистры, уведомив короля или гетмана, записали каждого в реестр. Пан Пенёнжек имел под своим началом под белой хоругвью с голубым крестом в центре около 300 человек, одетых в белые рубахи поверх доспехов, с обнаженным оружием в руках. [...] Девиз: Господь Бог отблагодарит»1.
Так к штурму стен Пскова 8 сентября 1581 года готовились если не все гусары, то во всяком случае гусары Прокопа Пенёнжка. В данном описании можно увидеть огромную роль религии в жизни польского и литовского рыцарства. Месса перед битвой, девиз для войска, знамя, под которым рыцари шли в бой, - все это только начало длинного списка свидетельств, что гусария Речи Посполитой, а еще шире - ее шляхта была христианским рыцарством. Присутствовавший при подготовке этого штурма ксендз Ян Петровский добавил:
«[...] надев поверх белые рубашки, взяв в руки меч и щит, ходили они один к другому прощаться и писать завещания»* 1 2.
Подобные завещания служили лучшим примером приверженности поляков христианству. Часто начинались они формулировкой «Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь». В самом тексте завещания также имелись многочисленные обращения к Богу и свидетельства религиозности. Например, в завещании Станислава Марцинковского, коморника земского Лелевского, который в молодости был солдатом, записано: «Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь. [...] В первую очередь, благодарю Бога, в Троице своей единого, что позволил мне родиться и жить в святой римской католической вере. И желаю умереть и умираю, веруя во все писания, в какие святая церковь верит»3.
В бой шли с религиозными песнями, предварительно получив благословение у капелланов. Например, гусарский товарищ Ян
tłum.: J. Chmielewska, В. Bednarek, wst. i przyp. M. Tracz-Tryniecki. Warszawa, 2015. S. 475, 798.
1 Diariusz oblężenia Pskowa // Zeszyty Naukowe Muzeum Wojska / wyd. J. Urwanowicz. N2 10. Białystok, 1996.
2 Piotrowski J. Dziennik wyprawy Stefana Batorego pod Psków. Kraków, 1894. S. 79. Рейнольд Гейденштейн, который был секретарем короля Стефана Батория, писал, что гусары Пенёнжка и Ожеховского должны были идти на штурм с копьями (Heidenstein R. Pamiętniki wojny moskiewskiej / oprać. J. Czubek. Lwów, 1894. S. 195).
3 Testamenty szlachty krakowskiej XVII-XVIII w. Wybór tekstów źródłowych z lat 1650-1799 / oprać. A. Falniowska-Gradowska. Kraków, 1997. S. 19.
44
Владислав Почобут Одляницкий писал1, что в битве у реки Бася в 1660 году, после того как заиграла военная музыка, что было сигналом к атаке, солдаты двинулись на противника, запев песню о Святой Марии «О Gloriosa Domina» - одну из самых любимых религиозных песен польских рыцарей того времени1 2, а предшествовало атаке благословение войска военными капелланами3. Иногда, как например под Берестечком в 1651 году, капелланы произносили короткие речи4. Интересно, что эти речи не всегда приводили к ожидаемому результату. Бывало, что вместо того, чтобы растрогать солдат, они возбуждали среди них смех5.
Монахи-воины.
Служение капелланами не являлось единственным занятием сопровождавших войско монахов. Часто они происходили из шляхетских родов или же ранее были солдатами. Поэтому случалось, что капелланы активно участвовали в сражении. Так, например, было в бою под Посволем 29 сентября 1625 года, где элита литовской кавалерии (в составе двух гусарских хоругвей) разбила элиту шведской конницы - кирасиров из личной охраны короля Густава Адольфа, - поддержанных отборными рейтарами из других подразделений, - и учинила над ней кровавую расправу.
Как добросовестно было записано: «В данной стычке, среди прочих, выдающимся подвигом отметился монах-францисканец, который ехал с войском невдалеке от ксендза пана гетмана [Кшиштофа Радзивилла]. Наскочил на него один рейтар с пистолетом, выстрелил и промазал. Францисканец, который сердцем и душой был готов к бою, так ударил рейтара палашом, что отсек ему правую руку и ухо, после чего разрубил шею. Конь, на котором сидел этот рейтар, впоследствии был пойман пахоликами, но после вмешательства самого ксендза пана гетмана, на глазах которого произошел это поединок, вынуждены они были вернуть данного коня францисканцу как знак его победы»6.
1 Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik 1640-1684 / oprać. A. Rachuba. Warszawa, 1987. S. 143.
2 Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki / opr. Roman Pollak. Warszawa: Państwowy Instytut Wydawniczy, 1987. S. 9.
3 Другой пример можно найти у гусара Самуэля Маскевича, участника битвы под Клушино (Maskiewicz S. Dyjariusz Samuela Maskiewicza, w: Moskwa w rękach Polaków. Pamiętniki dowódców i oficerów garnizonu polskiego w Moskwie w latach 1610-1612 / oprać.: M. Kubala, T. Ściężor. Kryspinów, 1995. S. 167).
4 Diariusz wojny. S. 252. Porównaj: Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki. S. 14.
5 Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki. S. 14.
6 Księcia Krzysztofa Radziwiłła hetmana polnego Wielkiego Księstwa Litewskiego sprawy wojenne i polityczne 1621-1632. Paryż, 1859. S. 533.
45
Такие храбрые монахи встречались не только среди францисканцев. Мало кто знает, что одним из лучших снайперов в мировой истории и, с уверенностью, лучшим в истории Польши, был родившийся в 1599 году Станислав Муховецкий - военный, а впоследствии иезуит (вступил в орден в 1639 году). Он прославился во время осады Збаража в 1649 году: «С той башни стрелял чаще всего иезуит ксендз Муховецкий, наш украинец из Переяславской коллегии, который был прекрасным стрелком и владел хорошим ружьем, изготовленным в Вильно. За время осады, согласно всеобщему мнению, этот ксендз убил 215 казаков и татар из своего ружья»1.
Эти снайперские достижения вспоминали еще долгое время после окончания осады. Например, в книге, изданной в 1668 году, отмечалось, что «[...] на казацкой войне во время осады наших в Збараже (1649), только один солдат, сведущий в данном искусстве (если ты хочешь знать его имя, то звался он Муховецким, был монахом ордена иезуитов и находился в нашем обозе как спутник одного духовного лица), убил выстрелами из мушкета двести четырех казаков (поскольку сражались с казаками и татарами). Он не обращал внимания на тех, кто шел прямо на него, только тогда готовясь к выстрелу, когда какой-нибудь казак или татарин в своей примитивной дерзости подходил ближе к укреплениям или, отличаясь среди иных своим воинским званием, шел перед хоругвями. Такого он брал на мушку и приговаривал к смерти. А кроме того, он до такой степени овладел стрелецким искусством, что, целясь из укрытия, попадал пулей не просто в человека, а в любую увиденную им незащищенную часть тела. Когда он убил первые десять человек, так быстро по всему войску разнеслась слава о его меткости, что сразу же с ним рядом встали солдаты, желая увидеть, правда ли это, и с огромным интересом смотрели на каждый выстрел, считая головы павших. И действительно, это может произойти везде, однако опыт показал, что в действительности произошло это не в сказочных рассказах, а в нашем крае»1 2.
1 Akta Anni 1649 pod Zbarażem Nowym albo raczej diariusz w miesiącu lipcu za regimentu jm. pana Andrzeja Dąmbrowice Firleja kasztelana natenczas bełskiego, jm. pana Stanisława z Brzezia Lanckorońskiego kasztelana kamienieckiego, jm. pana Mikołaja Ostroroga podczaszego koronnego, w: Relacje wojenne z pierwszych lat walk polsko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i Mieczem» (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999. S. 148, 149.
2 Fredro A. M. Andreae Maximiliani Fredro. S. 397-399. В оригинале: «Observatum enim, bello Cosaciano durante obsidione nostrorum ad Zbarasium (Anno Christi, 1649) ut unicus solus, ejusjaculatoriae artis peritus (vel si personam scire placet, Muchovieckius nomine, Laicus ex ordine Jesuitarum, qui pro socio, cuidam Patri, in castris aderat) CCIV. Cosacos, ictu sclopeti longioris (contra Schismaticos enim et Scythas pugnatum) necaret, idque obvios aspernatus, Verum ictibus non vulgariter pensatis, prout Cosacus, Tartarusve, stolida
46
Так начинали битвы. Однако прежде чем они начинались, воины выстраивались рядами и в это время начинали ободрять себя, при этом кто-то молился, кто-то пел богослужебные песни, например «Salve Regina» (Здравствуй, Королева), «Ave Maris Stella» (Здравствуй, Морская Звезда), «Sub Tuum Praesidium» (Под Твоей охраной)1. При этом пение популярной в XV веке «Bogurodzicy» (Богородицы)* 1 2 уже в конце XVI века подвергалось высмеиванию3. В XVII веке от обычая пения «Богородицы» перед битвой окончательно отказались4. Пели ее только капелланы в лагерных шатрах5.
Во время самой битвы на помощь призывали Иисуса6, а если битву выигрывали, проводили богослужение с благодарственным молебном, во время которого пели «Те Deum laudamus» (Тебя, Бога, славим). В зависимости от обстоятельств, молебны проводили или в импровизированных условиях7, или в выбранном шатре, вокруг которого собирались участники. Например, после битвы при Хотине в 1673 году: «Где закончилась эта страшная битва, все упали на колени, с благодарностями обращаясь к Богу во время богослужения,
audacia, proximius munimenta proveheretur, vel militari officio conspicuus, ante signa apparebat, ad ictum necemque destinabat, adeo certus jaculandi, ut non integrum hominem modo, sed quidquid membrorum exereretur, ictu tangeret, ex occulto feriendo. Cum vero decem primos interemisset, ejusque jaculandi fama, per exercitum crebresceret, aderant curiosi, in quemque ictum intenti, caesorum capita calculantes. Immo, passim per alios, idem fieri posse, experientia docuit, ut extra miraculi famam, res apud nos habeatur» (S. 396-398).
1 Szemberg T. Relacya prawdziwa o wejściu wojska polskiego do Wołoch i o potrzebie jego z pogaństwem w roku 1620 we wrześniu i październiku, przez Teofila Szemberga, sekretarza króla jmci, który w potrzebie tej obecnie był i odwagą zdrowia ojczyźnie służył, spisana, w: Pisma Stanisława Żółkiewskiego / oprać. A. Bielowski. Lwów, 1861. S. 580.
2 Lenart M. Miles pius et iustus. Żołnierz chrześcijański katolickiej wiary w kulturze i piśmiennictwie dawnej Rzeczypospolitej (XVI-XVIII w.). Warszawa, 2009. S. 248.
3 Albertus z wojny, w: Wyprawa plebańska. Albertus z wojny / oprać. A. Siciarek. Kraków, 2003. S. 55.
4 Lenart M. Miles pius et iustus. S. 239.
5 Birkowski F. Kazanie Obozowe o Bogarodzicy. Przy tym Nagrobek Osmanowi Cesarzowi Tureckiemu: у insze Kazania. Kraków, 1623. K. 2r.
6 Pamiętniki do panowania. T. 2. S. 87; Nowiny z Inflant o szczęśliwej porażce, która się stała nad Karolusem książęciem Sudermańskim, przez jm. Pana Jana Karola Chodkiewicza, najwyższego hetmana Wielkiego Księstwa Litewskiego, dnia 27 Septembra w dzień ś. Stanisława, roku 1605. W Krakowie, w drukarni Mikołaja Szarffenbergera, Roku Pańskiego 1605 // Prasa ulotna za Zygmunta III / oprać. K. Zawadzki. Warszawa, 1997. S. 189.
7 Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki. S. 18.
47
происходящего в шатре, к нашей радости, а не к радости Хуссейна Паши»1.
В том случае для проведения молебна был выбран шатер побежденного турецкого паши Хуссейна1 2.
В апреле 1651 года канцлер Альбрехт Станислав Радзивилл записал: «Король [Ян Казимир Ваза], услышав рассказы о чудесном образе Богородицы в Хелме у схизматиков, забранном ими у униатов, привез его в лагерь и поместил в шатре для проведения там богослужения. Удивительно, но с того дня и до июня наше войско не оставляла удача»3.
Внешним признаком приверженности гусар христианству являлось также украшение доспехов и оружия. Примером могут служить надписи на рукоятках сабель: «Mater Dei Protectrix Poloniae sub Tuum praesidium confugio» (Матерь Божья, Покровительница Польши, поручаю себя Твоей защите), «О Maria, Maria semper immaculata da mihi virtutem contra hostes Tuos» (Мария, Мария, всегда безгрешная, дай мне отвагу против моих врагов), «Si Deus pro nobis, quis contra nos?» (Если Бог с нами, кто против нас?), «Pro Deo et Patria» (За Бога и Отчизну), «Ave Regina caelorum, Mater Regis Angelorum» (Кланяюсь тебе, Небесная Королева, Мать Ангельского Короля), «Бог моя надежда», «Покровитель доброй славы! Ты мой святой покровитель, защити мою честь, чтобы никто у меня ее не отнял 1540», «Когда меня стиснет тяжкая тревога, окружи меня своей опекой, Матерь Божья», «За Бога, за Отчизну», «Пусть будет славен Иисус Христос»4.
Христианские мотивы, - например, в виде изображения Божьей Матери - можно видеть на доспехах гусар (см. раздел «Защитное вооружение»), а также на знаменах, в том числе как до, так и после клятв во Львове короля Яна Казимира Вазы в 1656 году, во время которых он провозгласил Божью Матерь покровительницей и королевой Польши. Примером может служить знамя гетмана великого
1 Pieśń о szczęśliwym zwycięstwie z Turków w dzień świętego Marcina pod Chocimiem Roku Pańskiego 1673 otrzymanym [отсутствие места печати и года издания]. Karta lv. (цит. по: Lenart М. Miles pius et iustus. S. 278).
2 Morsztyn Z. Sławna Victorya Nad Turkami od Woysk Koronnych, Wielkiego Xiçstwa Litewskiego, pod Chocimiem otrzymana w dzień Świętego Marcina 1673. Słuck, 1674. K. Cv.
3 Radziwiłł A. S. Pamiętnik o dziejach w Polsce / tłum. i oprać. A. Przyboś, R. Żelewski. Warszawa, 1980. T. 3. S. 291.
4 Содержание надписей приводится no: Łepkowski J. Broń sieczna w ogóle i w Polsce uważana archeologicznie. Kraków, 1857. S. 42, 43.
48
коронного Станислава Конецпольского. Секретарь французского посольства в Польшу Шарль Ожье, который познакомился с гетманом в сентябре 1635 года, писал о нем: «[...] он отличается огромной набожностью, и на штандарте его изображена Святая Матерь. Он живет одной только мыслью о разгроме неверных народов, с которыми часто сражался [...J»1.
И здесь мы переходим к главному вопросу. Действительно ли вера, декларируемая в вездесущей символике, была настоящей и глубокой или же только поверхностной? Не уверен, что на этот вопрос есть однозначный ответ. Однако с уверенностью можно сказать, что в опасных ситуациях богобоязненность польских рыцарей возрастала. Характерный пример можно найти в мемуарах гусарского ротмистра Миколая Мархоцкого. Описывая судьбу осажденного в Москве польского гарнизона (1611), Мархоцкий писал: «Там пошли мы послушать святое богослужение. Во время проповеди один ксендз Войцех, бернардинец, в Китай-Городе и другой ксендз Шумский, также бернардинец, в Крымгороде советовали нам дождаться завтрашнего праздника [Вознесение Святой Марии, празднуемое 15 августа] и молиться Святой Матери, а еще они перечислили нам примеры того, как часто в трудных ситуациях она своей помощью спасала верных. “И вы (это были их слова) надейтесь и веруйте в Господа Бога и увидите, что завтрашний праздник принесет большую надежду”. Мы пошли на свои позиции, каждый шепча молитву Господу Богу и Святой Матери. Каждому из нас тогда хотелось быть верующим»1 2.
Вера позволяла человеку лучше справляться со стрессом, сопровождающим участие в военных действиях, которое могло закончиться мучительной смертью, увечьем или неволей, особенно опасались попасть в руки татар, у которых нормой было ужасное обращение с пленными. Однако это не означает, что каждый человек, который, находясь в ситуации непосредственной опасности, искал дорогу к Богу, после того как угроза миновала, оставался таким же стойким его приверженцем и строго соблюдал выполнение требуемых религией моральных норм. Существовали все же и такие, которые
1 В оригинале: «[...] Summae est ille пес fucatae pietatis, vexillo suo B. Virginem depictam habet. Nihil nisi infidelium populorum profligationem respirât, quibuscum saepe manum conseruit fuitque [...]» (Оригинальный текст и перевод приводится по: Ogier Ch. Karola Ogiera dziennik podróży do Polski 1635-1636. Cz. 1 / tłum. E. Jędrkiewicz; wst. i objaśn. W. Czapliński. Gdańsk, 1950. Cz. l.S. 278, 279).
2 Marchocki M. Ś. Historia moskiewskiej wojny prawdziwa // Moskwa w rękach Polaków. Pamiętniki dowódców i oficerów garnizonu polskiego w Moskwie w latach 1610-1612 / oprać.: M. Kubala, T. Ściężor. Kryspinów, 1995. S. 99.
49
отличались глубокой набожностью не только на войне. К ним следует отнести гусара Яна Владислава Почобута Одляницкого. Об этом можно судить уже по тому, кому он посвятил свои заметки и дневник военной службы: «Пусть это будет к славе Господа Бога и Матери Божьей Милосердной, которая мне во время различных опасностей указывала верную дорогу и спасла от множества трудностей и хлопот, без которых ни один мой шаг не обходился и не обходится»1.
Также это видно из целой серии его разнообразных комментариев, относящихся не только к военным событиям. Божественная воля в земных делах была для него явлением естественным и повсеместным, а наиболее ярко это проявилось в его реакции на смерть первого сына, которого гусар вместе с женой оплакивал горькими слезами. В этот драматический момент он не только не отвернулся от Бога, но и с полной покорностью принял его приговор1 2.
Почобут Одляницкий не был исключением. С уверенностью можно утверждать, что многие товарищи из польской части войска, происходившие из шляхты, относились к вере весьма серьезно. Возьмем Яна Хризостома Пасека, в красочных воспоминаниях которого показано много особенностей жизни польского кавалериста, каких напрасно было бы искать в других источниках. 25 декабря 1658 года, готовясь к первому штурму захваченного шведами Кольдынга, Пасек записал: «Отдав себя под протекцию Бога и Святой Матери, дав обет каждый своему святому покровителю, мы компанией встали, простившись друг с другом как перед смертью. Ксендз Пекарский, иезуит, произнес перед нами речь [...]. Затем он с нами говорил об акте раскаяния и всех тех обстоятельствах, которые остаются с теми, кто идет под меч. Подошел я к нему ближе и говорю: “Я тоже прошу тебя, мой благодетель, дай мне личное благословение”. Обнял он меня за голову и благословил, после чего, сняв с себя реликвию, надел на меня: “Иди же смело, не бойся”»3.
Если бы Пасек не относился к вере со всей серьезностью, разве попросил бы он ксендза о личном благословении? Да и дальнейшее его поведение, а также то, как он объяснял отсутствие потерь среди своих людей во время штурма. Приближаясь к замку, он приказал им петь богослужебную песню «Мы уже чествуем этого короля», а выходя из рва, они должны были кричать «Иисус! Мария!»4, из чего следует, что на самом деле он видел в Боге и Его Воле основную причину победы.
1 Poczobut OdlanickiJ. W. Pamiętnik. S. 117.
2 Ibid. S. 249.
3 Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki. S. 13, 14.
4 Ibid. S. 15.
50
Ян Хризостом Пасек был очень верующим человеком. Иные рыцари, не говоря уже о челяди, сохраняли несколько большую дистанцию от духовных дел. Одним из них был Веспасиан Коховский, товарищ гусарской хоругви Краковского воеводы Владислава Мышковского, однако только до определенного случая. Поворотным моментом для него оказался эпизод битвы под Клецком, произошедшей 7 мая 1656 года. В этой битве Коховский получил два огнестрельных ранения в руку. Как он позднее объяснял, это была божественная кара за то, что он совершил за два дня перед битвой. В то время в ближайшем костеле в Гнезно из креста начала сочиться кровь. Все приняли это за чудо, и только недоверчивый Коховский хотел проверить, не шарлатанство ли это, и позднее вспоминал: «[...] дотронувшись пальцем до падающей капли, я убедился, что течет настоящая кровь»1. С этого момента наказанный под Клецкем за свой скептицизм Коховский стал глубоко верующим. Да и не только он - подобные истории происходили довольно часто в эпоху, когда войны шли практически постоянно. То медальон с Божьей Матерью Ясногурской спас жизнь носящему его кавалеристу (пуля, пробив кольчугу, была остановлена медальоном)1 2, то горячая молитва Божьей Матери вылечила рану головы, полученную в результате татарского выстрела, и вернула голос, потерянный в результате неудачной операции3, то передача себя в руки Божьей Матери уберегла спасавшегося бегством с поля битвы, практически утонувшего в полном доспехе рыцаря4. Однако же...
Даже в те времена, когда Божье вмешательство видели практически на каждом шагу, находились и «атеисты, безбожные люди»5. Одного из них с ужасом в 1648 году описывал Шимон Старовольский: «Вместо исповеди и церковных таинств, солдат всяческими бесчинствами и пьянством развлекался и вместо того, чтобы, идя в битву, поручать себя Господу Богу и петь гимн Богородице, как отцы наши славные делали, он еще смеялся над Господом Богом и говорил (как обычно говорил один безбожный солдат времен хотинской войны
1 Kochowski W. Lata potopu 1655-1657 / oprać. L. Kukulski. Warszawa, 1966. S. 169; cm.: Kochowski W. Postrzał w gnieźnieńskiej potrzebie, w: Wespazjan Kochowski. Poezje wybrane / oprać. P. Borek. Kraków, 2003. S. 53.
2 Такую историю пережил Адам Стшалковский в битве под Чудно- вым (Łaziński A. Cuda i łaski zdziałane za przyczyną Najśw. Maryi Panny Częstochowskiej. Częstochowa, 1938. S. 125).
3 Это история Адама Крыцкого, секретаря короля Сигизмунда III Ваза (Łaziński A. Cuda i łaski. S. 100,101).
4 Это пережил Адам Твожевский в битве под городом Познань в 1704 году (Łaziński A. Cuda i łaski. S. 126).
5 Birkowski F. Kazanie Obozowe o Bogarodzicy. K. 3v.
51
[1621], который в связи со своими злодеяниями и дерзостями среди порядочного дворянства выделялся): “Все, какие есть бесы, вам поручаю стеречь в битве все мои недостатки, потому что если я их потеряю, то вы будете отчитываться за меня перед Господом Богом”. Богохульные и недостойные упоминать спасительное имя Иисуса уста; Господь Бог знает, как он окончил свою жизнь»1.
Кроме безбожников, в армию попадали также различной масти бандиты, которые относились к военной службе как к возможности безнаказанного садизма и обогащения. Это относится прежде всего к челяди, но ведь и у нее имелись свои командиры, которые слишком часто смотрели на их действия сквозь пальцы. Некоторых товарищей впоследствии мучила совесть, примером чего может служить уже упомянутый ранее Станислав Марцинковский, который в своем завещании писал: «В молодые годы я был солдатом - о чем сожалею, Господи, - это о том, что была у меня злая челядь и не одному человеку причинили они зло. В связи с этим я чувствую угрызения совести [,..]»1 2.
Шляхта часто жаловалась на свободную челядь, которая немилосердно опустошала окрестности, через которые проходило и где останавливалось войско. Одним из множества примеров может быть донос Яна Цедровского, управляющего владениями Богуслава Радзи- вилла на действия челяди королевской гусарской хоругви: «Сейчас большое несчастью терпит Смолевицкое поместье Вашей Княжеской Милости от челяди королевской гусарской хоругви, квартиры которой находятся в Минске»3.
Заканчивая данный раздел, стоит добавить, что гусары были христианами, однако различных конфессий. Хотя католики римской веры всегда были наиболее многочисленными среди гусар, до середины XVII века также имелось большое число протестантов (после 1517 года римские католики звали их еретиками), православных (называемых схизматиками) и униатов (после 1596 года).
Кальвинистом был, например, герой битвы под Клушино Анджей Фирлей. Кальвинистом был и дед Яна III Собеского - Марек Собеский, один из самых известных гусаров последней четверти
1 Staro wolski Sz. Prawy rycerz. S. 35.
2 Testamenty szlachty krakowskiej XVII-XVIII w. Wybór tekstów źródłowych z lat 1650-1799 / oprać. A. Falniowska-Gradowska. Kraków, 1997. S. 20.
3 Jan Cedrowski do Bogusława Radziwiłła z Otrubka, 10 IV 1663. Цит. no: Nagielski M. Chorągwie husarskie Aleksandra Hilarego Połubińskiego i króla Jana Kazimierza w latach 1648-1666 // Acta Baltico-Slavica. 1983. T. 15. S. 115,116.
52
XVI века1. Хотя как раз он за семь лет до своей смерти в 1598 году перешел в католичество1 2. Во второй и третьей декадах XVII века множество кальвинистов находились в гусарской хоругви литовского гетмана Кшиштофа Радзивилла, который сам был кальвинистом. Кроме них, были там также, хотя и в значительно меньшем количестве, лютеране и православные3. Однако после войн середины
XVII века польская и литовская шляхта в большинстве своем вернулась в лоно римско-католической церкви. С тех пор в гусарии в подавляющем большинстве служили католики.
Идеальный гусар
Поляки - прирожденные солдаты. Такое мнение о польских мужчинах, особенно шляхтичах, было повсеместно распространено как минимум с XVI века. Откуда же оно взялось? Не только из выдающихся военных подвигов, которыми в XVI-XVII веках могли похвастаться жители Речи Посполитой, но также из их внешнего вида и поведения.
Польский солдат импонировал своей внешностью, а манера держать себя вызывала уважение. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что он рожден для битвы. Примеры подобного отношения можно встретить в воспоминаниях иностранцев. Например, Шарль Ожье так описал пехотинцев русского4 воеводы Станислава Любомирского, которых увидел 28 июля 1635 года под Торунем: «С уверенностью можно сказать, что нигде на свете не найти людей более крепких и мощных, они поражают одним своим внешним видом и манерой ходьбы. Кроме того, у всех у них головы покрыты ужасными шрамами, которые были оставлены московитами и турками. А поскольку головы были бритыми, шрамы эти хорошо видны»5.
1 Trawicka Z. Jakub Sobieski 1591-1646. Studium z dziejów warstwy magnackiej w Polsce doby Wazów. Kraków, 2007. S. 13-20.
2 Обстоятельства, при которых Марек Собеский стал католиком шесть лет спустя, описал Клаудио Рангони (Rangoni С. Relacja о Królestwie Polskim z 1604 roku / tłum. К. W. Kielesiński, W. Kazimierski; oprać, i wyd. J. Byliński i W. Kaczorowski. Opole, 2013. S. 144).
3 Augustyniak U. W służbie hetmana. S. 64.
4 Русское (русинское. - Ред.) воеводство Польского королевства - это территория на запад от Волыни и Подолии и на восток от Краковского, Сан- домирского и Люблинского воеводств. В XVI-XVIII веках самым крупным городом там был Львов.
5 В оригинале: «Nullibi certe gentium homines magis ad speciem robustos ac fortes invenias, nam ore ipso ac incessu terrorem incutiunt. Caeterum universi illi a Moschis ac Turcis horrendas visu cicatrices in capite ferunt, quod quidem
53
Обратим внимание на три особенности солдат, внушавшие уважение французу: выносливость; бритые головы, на которых были видны следы старых ран; специфическая походка.
Об этом можно прочитать и в других реляциях. Однако прежде чем мы перейдем к ним, добавлю, что фатальное впечатление произвела на француза шведская пехота, которую несколько дней спустя он видел под Мальборком. Шарль Ожье с трудом смог разглядеть в них людей - такими они были грязными, дикими, оборванными и босыми1. Это была картина настоящей нищеты и отчаяния. Еще более шокировало его то, что шведы при шотландцах, которых он мог видеть несколько позднее, выглядели вполне сносно.
Разница становилась еще более заметной при сравнении пехоты с кавалерией. Например, о финской кавалерии, боевое применение которой видел Ожье, француз писал: «Я всматривался, где там могут быть дворяне, поскольку те, кого я видел на лошадях, походили на конюхов, так убого и бедно они были одеты»* 1 2.
О польской кавалерии, которой он симпатизировал, Ожье писал несколько раз. Среди прочего, так: «Гусарская хоругвь выехала к нам из стоящего напротив лагеря. Я никогда не видел зрелища более прекрасного»3.
В другом месте он пишет: «В этот день в село Штумское прибыло бесчисленное число поляков, а среди них - гусары на благородных лошадях и в прекрасной одежде, чтобы показать свое превосходство над шведами»4.
«Превосходство» состояло не только в наличии благородных лошадей и богатой экипировки. Возникало оно и в связи с фасоном, которого придерживались польские кавалеристы. Замечал данное превосходство и другой француз - Франсуа Полин Далерак, дворянин Яна III Собеского и его супруги Марии Казимировны. В Польше
rasum est, ideoque vulnera conspicua sunt» (Оригинальный текст и перевод из: Ogier. Ch. Karola Ogiera dziennik. Cz. 1. S. 144-147).
1 Ibid. S. 175.
2 В оригинале: «Investigabam oculis, ubinam domini essent, nam qui ipsi équités sunt, equisones ego esse putabam, adeo misera tenuique veste sunt» (Оригинальный текст и перевод из: Ogier Ch. Karola Ogiera dziennik. Cz. 1. S. 174, 175).
3 В оригинале: «Nam Hussariorum cohors, e Castris nobis obuia fuit, quo spectaculo nihil vidi vnquam iucundius» (Оригинальный текст и перевод из: Ogier Ch. Karola Ogiera dziennik. Cz. 1. S. 170, 171).
4 В оригинале: «Еа die innumeri Poloni, hussari praesertim, cum generosis equis ac praeclaris ornamentis Stumsdorffium venerunt, ut splendorem suum Suecis exhibèrent» (Оригинальный текст и перевод из: Ogier Ch. Karola Ogiera dziennik. Cz. 1. S. 204, 205).
54
Далерак находился с перерывами более десяти лет. В 1689 году он написал историю спасения Вены, в которой дал обширную характеристику гусарии. В ней появляется такой отрывок: «Гусары являются первыми военными кавалеристами этого королевства так же, как во Франции стража королевской особы. Определенно они - лучшие кавалеристы во всей Европе, поскольку всегда прекрасно выглядят и имеют замечательный характер, а также замечательных лошадей, богатые одежды и великолепные доспехи и оружие»1.
Так что не только благородные кони, прекрасное оружие, но и прекрасный внешний вид и характер отличали польского рыцаря.
Наблюдения и чувства иностранцев соответствовали тому, как сами поляки оценивали гусарию. Когда 14 июля 1607 года Вацлав Диаментовский увидел 700 русских конных лучников, он написал: «14. приехало до 700 человек конно с луками в войско Шуйского. Альбертусовские товарищи, такие рыцари, что их могли бы без сомнения разгромить 40 гусаров»1 2.
Это замечание свидетельствует не только о том, что Диаментовский верил в чрезвычайную боевую ценность гусарии, но и том, что увиденные им лучники выглядели исключительно непрезентабельно. «Альбертусовские товарищи» - это пренебрежительное определение, которое относилось к современному герою польской плутовской литературы. Этого Альбертуса можно сравнить с похожим на него и хорошо известным сегодня солдатом Швейком. Эти московские кавалеристы были швейками по сравнению с гусарами. По крайней мере для польского шляхтича.
А что думали сами гусары?
Веспасиан Коховский, бывший гусар, а позднее поэт и историк, в книге, опубликованной в 1674 году, поместил раздел «Гусар, посланный дядей нанимающемуся в войско племяннику»3, в котором представлена характеристика идеального гусара. И снова внимание привлечено только к богатству одежды, доспехов, снаряжению и прекрасному коню, но также, а может и главным образом, к манере держать себя и достоинству самого рыцаря. Авторитет, значимость, голова и лицо со следами битв, взгляд «прогрызающий орех», до¬
1 Dalerac F. Р. Historya woyny wiedeńskiej. B. Oss., rps. 1993/1. K. 15r.
2 Dyamentowski W. Dyaryusz // Polska a Moskwa w pierwszej połowie wieku XVII. Zbiór materyałów do historyi stosunków polsko-rossyjskich za Zygmunta III / oprać. A. Hirschberg. Lwów, 1901. S. 105.
3 Kochowski W. Wespasiana z Kochowa Kochowskiego Nieproznviące Próżnowanie Oyczystym Rymem Na Lyrica у Epigrammata Polskie rozdzielone у wydane W Krakowie W Drukarni, у Sumptem Woyciecha Góreckiego, Sław: Akad: Krak: Typographa. R. P. 1674 dnia 6. Octobra. Kraków, 1674. S. 50, 51.
55
стойный шаг, обязательные усы, беспечность... Одним словом - совершенство в положении, внешнем виде, каждом движении и жесте; объект преклонения мужчин (особенно других солдат) и женщин.
Хотя Коховский в следующем разделе своей книги («Возражение племянника дяде»1) старается бороться с этим стереотипом, убеждая читателя, что не эти внешние признаки великолепия, которые создают одну видимость, но поведение в бою определяет хорошего гусара (рыцаря), не изменяет того факта, что именно описанный в разделе «Гусар, посланный дядей нанимающемуся в войско племяннику» образ был обязательным в его время. Так же, как Ожье, Коховский обращает внимание на шрамы, выставляемые польскими рыцарями напоказ. Перед шрамами преклонялось все общество, особенно солдаты: «Хороший солдат радуется полученному на войне шраму и этим рыцарство свое прославляет и рекомендует»1 2.
Без высокого боевого духа не может быть хорошего войска
26 сентября 1605 года на пир, организованный шведским королем Карлом IX, привели захваченного пленника из литовской армии. Им был гусарский товарищ Павел Краевский. Его полное достоинства поведение и прекрасный внешний вид снискали ему симпатию в глазах шведских командиров. Одним из них был Мансфельд, к которому Карл IX - не желая привести к снижению морали собственной армии перед ожидаемой битвой - обратился со словами: «Надень и ты на себя волчью шкуру и будешь таким же страшным. Таких может быть несколько сотен»3. На это Краевский с гордостью ответил: «Войско наше, светлейший князь4, небольшое, измученное походом, не насчитывающее трех с половиной тысяч человек, однако мой гетман и с этим малым числом готов сразиться с вами в битве»5.
1 .Kochowski W. Wespasiana z Kochowa Kochowskiego Nieproznviące Próżnowanie Oyczystym Rymem Na Lyrica у Epigrammata Polskie rozdzielone у wydane W Krakowie W Drukarni, у Sumptem Woyciecha Góreckiego, Sław: Akad: Krak: Typographa. R. P. 1674 dnia 6. Octobra. Kraków, 1674. S. 51, 52.
2 Linde S. B. Słownik języka polskiego. Cz. III. Warszawa, 1812. S. 564; cm.: Werdum U. Dziennik podróży. S. 70.
3 Niemcewicz J. U. Dzieje panowania Zygmunta III. T. 1. Wrocław, 1836. S. 331.
4 В Речи Посполитой Карл IX не признавался королем Швеции. Для поляков и литовцев князь Карл был только узурпатором на троне Сигизмун- да III Ваза. Поэтому, находясь в руках шведов, Краевский, обращаясь к Карлу «светлейший князь», рисковал жизнью.
5 Ibid. S. 332.
56
На следующий день под Кирхгольмом имевшая трехкратный численный перевес шведская армия была наголову разбита войсками Ходкевича.
Каждое военное столкновение происходит в двух плоскостях - физической и духовной. Насколько легко можно определить условия физического противоборства (соотношение сил, вид используемого вооружения и тому подобное), настолько труднее определить и измерить то, что у противника в душе. Без этого знания нельзя понять прекрасных побед гусарии и того, чем была данная кавалерия.
Глава 4
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О МОДЕ И КРАСОТЕ Одежда
Стефан Баторий, заняв польский трон, занялся реформированием армии. Одним из первых его шагов было формирование придворной конницы, которая стала образцом для гусарии. 23 июня 1576 года из канцелярии монарха вышел лист пшиповедны1, в котором король приказывал, чтобы его гусары носили венгерскую одежду. Это на долгое время закрепило моду, которая проникла в Польшу задолго до Стефана Батория, поскольку уже король Сигизмунд II Август и его дворяне знали и носили одежды, пошитые согласно венгерской, то есть гусарской моде (vestitus hussaronicus)1 2. Мы знаем об этом благодаря сохранившимся счетам королевского двора за период с 1544 по 1567 год. В то время по моде vestitus hussaronicus шили3 доломаны4, жупицы5 и штаны.
К гусарской одежде относилась также хазука6, длинная одежда, которая застегивалась на петлицы7. Во время конной езды ее во¬
1 Лист пшиповедны (польск. list przypowiedni) - письмо, высылаемое ротмистру, который должен был сформировать отряд. В этом письме были определены правила, на основании которых отряд должен был быть создан. В письме указывались срок службы, размер жалования, условия, которые должны были выполнять нанимаемые солдаты (в том числе вид оружия, защитного вооружения и экипировка, которые данные солдаты должны были иметь).
2 Gutkowska-Rychlewska М. Historia ubiorów. Wrocław - Warszawa - Kraków, 1968. S. 392.
3 Ibid. S. 395.
4 Доломаны были известны в Польше в XVI и первой половине XVII века. Их носили вместо жупанов. Обычно длина достигала колен, у них были узкие рукава, которые застегивались на пуговицы, часто обшитые тесьмой.
5 Жупица - короткая мужская одежда длиной лишь немного ниже пояса, открытая спереди, с узкими рукавами, застегивалась на мелкие пуговицы.
6 Gutkowska-Rychlewska М. Op. cit. S. 395.
7 Петлица - изделие позументного производства; вид ленты, сплетенный или вытканный из цветного бархата и металлических ниток.
ротник мог закрывать глаза владельца. Именно поэтому Станислав Сарницкий считал ношение хазуки в битве большой ошибкой1. Составляя свои «Księgi hetmańskie» (Гетманские книги) в годы царствования Стефана Батория, он советовал для боя надевать1 2 карват- ки3 или страдиотки4, а вне поля битвы носить гермак5 или польский охопень6.
На изломе XVI-XVII веков к гусарской одежде относился копе- няк, жупан и делия. Например, Станислав Немоевский, описывая одетого по-гусарски московского князя Дмитрия7, отмечал: «[...] он был одет по-гусарски в шелковый красный копеняк, подбитый чудесными соболями, поверху довольно густо вышитый жемчугом, в также вышитый жупан, в шапку-магерку с пучком перьев и с необычной, хоть и не императорской, алмазной застежкой»8.
Четыре дня спустя, 25 мая 1606 года, он записал: «Отошел потом государь переодеться из московского оруженосца, мраморного шлыка, в гусарские одежды. [...] Пришел потом великий князь в бархатном красном жупане, пестром от зеленых и голубых цветков, в бархатной делии, у которой вместо петлиц было шесть широких жемчужных сердец и которая поверху была расшита золотом, в шап- ке-магерке с пучком перьев и прекрасной алмазной застежкой»9.
Так, по-гусарски ходили вне поля битвы. А как одевались для боя? Для сражения надевали: под доспех жупан или кафтан, а сверху набрасывали или шкуру хищника (тигра, леопарда, медведя, волка, реже льва или гепарда) или также килим или делию.
1 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 246.
2 Ibid. S. 246, 247.
3 Карватка - короткая мужская одежда, обычно сшитая из сукна, часто подбитая мехом, застегивалась на петлицы.
4 Страдиотка - короткая мужская одежда, похожая на карватку.
5 Гермак - мужской верхний кафтан, длинный, застегивался донизу на петлицы и пуговицы, с большим меховым воротником и накладными гладкими рукавами, иногда с завязками у манжетов.
6 Охопень - верхняя одежда прямого кроя с огромным четырехугольным стоячим или отложным воротником, достигающим порой до середины плеч. Рукава свисали аж до середины голени. Иногда их завязывали на плечах. Охопень был длиной до земли, застегивался спереди на пуговицы и широкие петлицы.
7 Имеется в виду «царевич Дмитрий Иванович», Самозванец, известный в историографии как Лжедмитрий I. - Примеч. О. А. Курбатова.
8 Niemojewski S. Diariusz drogi spisanej i różnych przypadków pociesznych i żałosnych prowadząc córkę Jerzego Mniszka, Marynę, Dymitrowi Iwanowiczowi w roku 1606 / oprać. R. Krzywy. Warszawa, 2006. S. 89, 90.
9 Ibid. S. 94.
59
Например, в битве под Клушино, состоявшейся в июле 1610 года, в гусарской роте Адама Олизара Волчковича «у пана Добешевского шишак и шерстяной плащ пропал», в роте Миколая Струся «у старшего пана Шуфченского коня подстрелили. Нагрудник украшенный пропал. Шишак и килим», в роте Миколая Хербурта под «паном по- ручником конь турецкий убит, прикрепленные к седлу украшенный палаш и леопардовая шкура пропали»1.
Несколькими месяцами ранее, в апреле 1610 года, на стоящих в Осипове1 2 (в Великом княжестве Московском) польских гусар напала французская пехота. Застигнутые врасплох поляки не успели надеть доспехи, однако троим удалось добежать до лошадей и атаковать врага. Одним из них был Миколай Мархоцкий, который описывал это так: «Выстрелив из мушкетов, мы напали на них с холодным оружием, когда они уже намеревались ударить на нас и нас окружили. Один из них ударил меня пистолетом по губе и выстрелил. Благодаря Божьей милости только опалил меня порохом, лицо и губы мне разбил, палец также дробью повредил. Коня подо мной также подстрелил, и на плечах у меня было насколько рассечений, однако холодное оружие кафтан не пробило. Надеть доспехов никому из наших не удалось, и даже кафтан ни у кого ни на одну застежку застегнут не был»3.
Таким образом, Мархоцкий был одет в кафтан, который к тому же он не успел даже застегнуть. Этот кафтан был настолько хорош, что выдержал несколько ударов холодным оружием и спас Мархоцкому жизнь. А раз так, то можно допустить, что изготовлен он был из рваного шелка.
Пуленепробиваемые кафтаны.
Доспехи не были единственной защитой от пуль. Из письма короля Стефана Батория Яну Ходкевичу (от 24 мая 1577 года) следует, что уже в то время в Речи Посполитой были известны пуленепробиваемые кафтаны: «Сообщили нам, что у Твоей Милости имеется изготовленный из шелка кафтан, который спасает и от выстрелов из мушкета.
1 Regestr pobicia Towarzystwa w potrzebie pod Kluszynem za Carowym Zamiesciem mil 2 dnia 4. Lipca: Biblioteka Polskiej Akademii Nauk w Kórniku. № 1591. K. 58-62. Cały regestr przedrukowany w: Sikora R. Kłuszyn 1610. S. 129-147.
2 Осипов - принятое в польских источниках периода Смуты название Иосифо-Волоколамского монастыря. - Примеч. О. А. Курбатова.
3 Marchocki М. Ś. Historia moskiewskiej. S. 65.
60
Мы требуем от Твоей Милости, чтобы ты к нам как можно быстрее послал и кафтан, и ремесленника, который его изготовил»1.
Их использовали в течение двух столетий. Во второй половине XVIII века: «Панцирный офицер и товарищ владел [...] частой, как сетка, кольчугой, выполненной из стальной проволоки, которую ни сабля рассечь, ни пуля прострелить не могла, поскольку ее надевали на кафтаны, простеганные рваным шелком»1 2.
А чем же был этот самый рваный шелк? Получался он в результате расплетания и чистки волокон, которые сплелись во время развития коконов. Цена такого шелка была высокой. В 1603 году в Львове за 0,4 кг нужно было заплатить целых 7 злотых3.
Из более позднего периода сохранились несколько интересных реестров оружия и снаряжения, которые гусары брали с собой на войну, а также вещей, которых они там лишились. Благодаря реестрам мы можем более точно узнать о видах одежды, которую они носили. Итак, в сражении под Зборовым в 1649 году, когда хорунжий Якуб Михаловский со своими почтовыми принимал участие в битве, на польский табор напали татары и похитили у него одежду, которую он хранил там на возах. Это были4:
- кунтуш бархатный красного цвета, подшитый атласом такого же цвета, с золотыми петлицами;
- делия ярко-красного цвета с золотыми украшениями5, подшитая атласом такого же цвета, с большими золотыми пуговицами с рубинами;
1 Цит. по: Kotarski Н. Wojsko polsko-litewskie podczas wojny inflanckiej 1576-1582. SiMdHW. Warszawa, 1972. T. 18,2. S. 61.
2 Moszczeński A. Pamiętnik do historyi polskiej w ostatnich latach panowania Augusta III i pierwszych Stanisława Poniatowskiego przez Adama Moszczyńskiego. Poznań, 1858. S. 111.
3 Dziubiński A. Na szlakach Orientu. Handel między Polską a Imperium Osmańskim w XVI-XVHI wieku. Wrocław, 1998. S. 163,164.
4 Выписка из: Regestr rzeczy porabowanych i potraconych pod Zborowem moich, w: Relacje wojenne z pierwszych lat walk posko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i Mieczem» (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999. S. 356, 357.
5 В данном случае речь идет об украшениях - «всякие украшения позументные, обшивка тесьмой, позументом, шнурками, петлицами, каймой, бахромой, также обшитие швов, пуговицы и застежки на национальной одежде XVI-XVIII веков» (Turnau I. Słownik ubiorów. Tkaniny, wyroby pozatkackie, skóry, broń i klejnoty oraz barwy znane w Polsce od średniowiecza do początku XIX w. Warszawa, 1999. S. 145).
61
- делил табинованая1 зеленого цвета, подшитая атласом такого же цвета, с золотыми пуговицами;
- кунтуш табинованый с золотыми петлицами лазоревого цвета, подшитый атласом;
- кунтуш ахмурлаковый с золотыми петлицами;
- жупан атласный ярко-красного цвета;
- жупан атласный кирпичного цвета;
- платье ярко-красного цвета, подшитое;
- две аксамитные соболиные шапки;
- сетчатый ярко-красный атласный большой пояс1 2;
- три шерстяных накидки;
- несколько атласных рубашек, как доломаны, под жупаны;
- все одежды челяди.
Спустя два года в битве под Берестечком он лишился очередной шерстяной накидки3.
Стоит обратить внимание на то, что в списке вещей, утраченных Якубом Михаловским, значится новый вид одежды - кунтуш. Сейчас считается, что кунтуши начали входить в моду в 40-х годах XVII века.
В описях имущества второй половины XVII века и позднее кунтуши являются одним из наиболее часто встречающихся видов одежды. Примером может быть составленный в 1670 году список вещей, оставшихся после трагической смерти Казимира Борковского, товарища гусарской хоругви Миколая Сенявского4. Значительно богаче его был Ян Франтишек Госевский, который 25 сентября 1698 года составил список забираемых с собой на войну вещей. Среди них было аж восемь кунтушей и четыре жупана5. Подобное превосходство жупанов и кунтушей имело место и в гардеробе Станислава Важиньского
1 Табин - «ткань из толстой, высококачественной шелковой пряжи, тканой полотняным плетением и каландрованной, в результате чего получался эффект волнистых полос, отражающих свет иначе, чем фон; окрашенная, иногда узорчато прошитая металлической нитью» (Turnau I. Słownik ubiorów. S. 184).
2 Сетчатый пояс - ажурный пояс с геометрическим рисунком, заканчивающийся длинными хвостами.
3 Regestr rzeczy porabowanych. S. 358.
4 Regestr rzeczy pozostałych po JEoMci Panu Kazimierzu Borkowskim tak Koni iako y Rynsztunku Usarskiego Ktorego JEoMci zabito w Buku w Mieście JEoMci Xiçdza Biskupa Poznańskiego w Wielkiey Polscze Ktorychem ia rzeczy był Dystrybutorem, Archiwum Państwowe w Poznaniu, Księga grodzka poznańska .№ 707. K. 305v. Regestr przedrukowany w: R. Sikora, Husaria pod Wiedniem. S. 27, 28.
5 Gosiewski J. F. Regestr ruchomości i rzeczy moich spisany roku 1698 m-ca 7bra 25 dnia pod Szczurowiczami, w: A. Rachuba, Poszedł żołnierz na wojnę...
62
в 1712 году (см. раздел «Не каждый гусар был Крезом»). Что интересно, и Госевский, и Важиньский имели по одной накидке.
В XVIII веке произошли изменения, поскольку были введены мундиры (см. раздел «Идеология равенства и индивидуализм»). Необходимо добавить, что в то время товарищи одевались иначе, чем почтовые. Определенную одежду надевали под доспехи, однако, когда надобность в ее ношении отпадала, они одевались совсем иначе. Китович объяснял: «Кунтуши носили только товарищи; рядовые вместо кунтушей носили куртку с короткими полами выше колен, с завязанными рукавами и лацканами на пуговицах, застегивающихся немецким способом; пуговицы медные, побеленные; лацканы у рукавов и на груди, а также вывернутый воротник были такого же цвета, как жупан. На плечах курток были узкие полоски из такого же сукна, что и жупан, пришитые одним концом к жупану, а вторым пристегнутые к нему с помощью пуговицы. Данными полосками сукна прикреплялся пояс для ношения длинноствольного огнестрельного оружия и пороховниц, для того чтобы во время поворотов и других движений они не сваливались с плеча. Такие полоски первоначально отсутствовали у товарищества, однако со временем у товарищей вместо них стали использовать серебряные или золотые шнурки, а затем широкие, обшитые галунами ленты с пышной бахромой. Кунтуши и куртки надевали только тогда, когда были без доспехов; когда же надевали доспехи, кунтуши и куртки не использовались, только жупаны и шаровары»1.
В гусарии кунтуши были ярко-красного цвета. У панцирных - темно-синего. Некоторые изготавливали для себя универсальные кунтуши. Врублевский, родившийся около 1772 года, унаследовал от своего деда: «[...] форменный кунтуш из сукна, с одной стороны темно-синего, а с другой - ярко-красного цвета, в связи с чем он мог служить как гусаром, так и панцирным. Этот кунтуш был обшит серебряным плетением прекрасной роботы шириной в два дюйма вокруг воротника, откидных рукавов, пол и складок. Три сапфировые пуговицы, оправленные в золото, украшали один ярко-красный правый отворот»* 1 2.
Подобный двусторонний кунтуш («Форменный кунтуш из темно-синего английского сукна, весь подшитый, с серебряным галу¬
Rejestry ruchomości żołnierzy litewskich z XVII wieku // Świat pogranicza / red.: M. Nagielski, A. Rachuba, S. Górzyński. Warszawa, 2003. S. 196.
1 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 166.
2 Wróblewski Pamiętnik Wróblewskiego z końca XVIII wieku, «Świat. Dwutygodnik illustrowany» 1893. R. 6. S. 48.
63
ном, редко использованный»1) был продан в 1753 году за 150 злотых. Однако нет оснований полагать, что универсальные кунтуши были типичным явлением. Нормой являлись те, которые были предназначены для какой-то одной воинской формации1 2.
После рассказа об одежде для верхней части тела, перейдем к описанию штанов, которые также подвергались изменениям. В XVI веке популярными стали узкие штаны, тесно обтягивающие тело. Как минимум на высоте лодыжки штанины застегивались на застежки с так называемыми стремечками или пришитыми в самом низу поясками, которые не позволяли задираться штанине при обувании. Функцию сегодняшней ширинки выполняли специальные разрезы сбоку. Дело в том, что необходимо было защитить тело всадника от ветра и особенно от мороза3, а боковые разрезы были заслонены полами верхней одежды. Поскольку пуговицы вошли в моду только во второй половине XVIII века, для того чтобы штаны не спадали, их завязывали с помощью узкой веревки. Такой крой штанов преобладал до 70-х годов XVII века.
Эпоха войн с Османской империей принесла изменения в моду и любовь к широким шароварам. В 1671 году среди литовских рыцарей это отметил Вацлав Потоцкий: «Шаровары. Смотрю и обхожу вокруг него несколько раз. Подобные образы я видел на картах. Не немец, не итальянец; новая манера одежды; не француз также, поскольку и вид, и говор польский. Японец, индеец или кто-то от Магофа? На двух ногах стоит, а кажется на одной. Хлоп до пупка, а дальше Мелюзина. Разве ожидал я в шароварах увидеть литвина. Товарищ воеводы Виленского Паца возвращается от Вроцлава за сбежавшим своим войском. Иногда человека хоть вещь маленькая, да утешит, и дал я этому дураку удода»4.
Насмешки поэта не помогли. Как позднее писал Китович: «[...] пока что-то модно, считается хорошей вещью, хотя бы и было бы ужасной и неудобной»5. Шаровары выглядели курьезно для тра-
1 Regestr Pieniędzy za sprzedane według Таху Srebra Kleynoty Suknie у Inne Mobilia Fatis niegdy JW. Karola Charczowskiego Kasztelana Przemyskiego pozostałe, wziętych Anno Domini 1753. Archiwum Państwowe w Przemyślu, Archiwum Zamku Leskiego Krasickich. Sygn. 56/158/0/99. S. 40.
2 Inwentarz rzeczy wszystkich Ruchomych po Śmierci Wielmożnego TEma Pana Woyciecha z Kurozwąk Męcinskiego Podkomorzego Wieluńskiego. Archiwum Państwowe w Przemyślu, Archiwum Zamku Leskiego Krasickich. Sygn. 56/158/0/5. S. 14,15, 18,19.
3 Werdum U. Dziennik podróży. S. 70.
4 Potocki W. Ogród fraszek. Wyd. A. Brückner. Lwów, 1907. T. 2. S. 289.
5 Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 255.
64
диционалистов, однако быстро вытеснили давние обтягивающие штаны, главным образом из-за их удобства.
В 80-х годах XVII века, например, в битве под Веной, типичные гусары ездили в шароварах. Вместе с новым типом штанов пришел также новый фасон ношения жупанов. С тех пор их нижнюю часть стало принято заправлять в шаровары.
Эта мода просуществовала до второй половины XVIII века. Описывая гусар 60-х и 70-х годов XVIII века, камергер польского короля Станислава Августа Понятовского офицер коронных войск и сеймовый посол Адам Мощеньский, писал: «Они носили просторные шаровары, которые высоко на груди завязывали лентой, на которую натягивали пояс от шаровар и в эти самые шаровары заправляли жупан, кунтуш и пояс. Длиной шаровары достигали аж каблука ботинок»1.
Такими же гусар видел и Енджей Китович.
Прически
В 1497 году король Ян Ольбрахт предпринял фатальную экспедицию в Валахию (современная Молдавия). После заключения перемирия возвращавшиеся в Польское королевство войска были предательски атакованы в буковинских лесах. Потери поляков были очень большими. Вскоре возникло известное до сих пор выражение: «При короле Ольбрахте погибла шляхта».
Как это обычно бывает, серьезные кризисы знаменуют начало новой эпохи. В 1498 году в Польше были наняты первые гусары. Однако буковинское поражение изменило кое-что еще: господствующую моду. Сарницкий отмечал: «[...] старые люди любили длинные волосы, однако панам полякам на Буковине длинные волосы дали знать о своих недостатках, поскольку их за косы вешали на деревьях. А сейчас поляки носят слишком короткие волосы»1 2.
И действительно, в первые десятилетия XVI века мода на длинные волосы уступила место новой - настала эпоха подстриженных и бритых голов в разных вариантах. Одно оставалось постоянным: кто считал себя поляком, должен был носить усы. Без них ходили только дети и молодежь, у которой еще не успело вырасти это украшение мужского лица.
1 Moszczeński A. Pamiętnik do historyi. S. 115.
2 BJ. № 171. S. 153. Так же (с ошибкой, меняющей смысл высказывания) см. в: Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 246.
65
И только два века спустя влияние французской моды, а точнее вкусы полек, которые предпочитали напудренных, мускусных, безусых мужичишек в париках, нанесло польским усам болезненный удар. Вот как писал Енджей Китович об эпохе царствования Августа III Саксонского (1733-1763): «[...] кто одевался по-польски, должен был носить усы и не мог их сбрить, не становясь при этом шутом. Однако ничто так не отвращало от себя женщин, как усы, поскольку у женщин в достатке было безусых клоунов в иноземных одеждах, которые так же, как девушки были напудрены, завиты и носили декольте»1.
Способы стрижки и бритья волос были весьма разнообразны. Особенно много вариантов можно найти на портретах и надгробиях, изображающих шляхту до середины XVII века.
Что интересно, множество шляхтичей, в том числе гусар, оставляли в то время в центре головы прядь или полоску волос, что позднее переняли казаки в виде чуба.
Во второй половине XVII века мода заметно унифицировалась. Наиболее типичным в то время было выбривание волос на всей голове. Походило это на прически монахов, и так их периодически и описывали: «Волосы срезают вокруг ушей, как монахи»1 2. С такой прической вступила шляхта в XVIII век. Подобные прически, хотя и с волосами, остриженными несколько длиннее, носили еще во время царствования Августа III Саксонского: «Пока длинная одежда была в моде, прическа также была длинной, сзади и спереди везде ровно округлая, в результате чего волосы занимали половину лба спереди, а с боков спускались до середины уха, а дальше было видно весь выбритый затылок»3.
Примерно в середине XVIII века в моду вошли короткие платья: жупаны и кунтуши, а вместе с ними изменились и прически: «Под влиянием этой моды прическа была уменьшена до нескольких, оставленных на самом верху волос, в связи с чем такие головы, которые больше всего полюбились молодежи и придворным, назывались особами серьезными не иначе как луковичными из-за схожести их с луковицей, поскольку среди гладкой окружности имелась маленькая прядь»4.
1 Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 248.
2 O’Connor B. Historia Polski / tłum. W. Duży i in.; red. P. Hanczewski. Warszawa, 2012. S. 196. В оригинале: «They have all their Hair cut round about their Ears like Monks» (O’Connor B. The History of Poland in Several Letters to Persons of Quality. London 1698. T. 1. P. 177).
3 Ibid. S. 255.
4 Ibidem.
66
А что же с мужчинами, у которых волосы хоть и росли, но не на всей голове? Они могли сделать то, что сделал гусар, представленный на гравюре 1641 года и что можно также увидеть у шляхтича, разговаривающего со смертью (см. ил.): немного отрастить волосы, выбрить их по бокам, а оставшуюся часть зачесать назад.
В XVI веке польские шляхтичи, а, соответственно, и происходящие из них гусары, повсеместно носили бороды разной длины. Правда, обращали внимание на то, что длинная борода является для рыцаря непрактичной: противник мог схватить за нее, однако, поскольку она придавала авторитет, то пользовалась популярностью, особенно среди пожилых мужчин.
В тридцатые годы XVII века длинная борода была уже довольно редким явлением. Секретарь французского посольства в Польше Шарль Ожье, увидев в сентябре 1635 года гетмана великого коронного Станислава Конецпольского, заметил: «Сам же гетман человек высокий с длинной бородой, которую здесь редко кто носит, с побритой головой, на вид 43 лет»1.
Бороды носили, хотя и не слишком часто, еще во второй половине XVII века. Видел бороду у гусара (см. цитату во вступлении к Главе 5) Збигнев Морштын, который в 1646-1656 годах, как товарищ польской части войска, принимал участие в многочисленных военных кампаниях против казаков, московитов и шведов. Ношение бород допускал также гусарский товарищ Веспасиан Коховский. В произведении, опубликованном в 1674 году, он писал: «Опишу, как гусар должен выглядеть не в бою, а в обычной жизни. Он должен быть кавалером, в соответствующем платье и иметь следующий внешний вид: всегда должен быть важным, идеалом, радовать глаз другим. Резко и дерзко вести себя, взглядом орех грызть, усом муху убивать, а если хочет бороду, то носить ее лопатой»1 2.
Однако в это время молодые рыцари уже избегали носить бороды, ассоциируя их с прошлым веком. Примером может служить Ян Хризостом Пасек, который в 1660 году в битве у реки Бася противостоял московским боярам3, носящим длинные бороды. Спустя годы он записал свои впечатления: «Посмотрев на эти их бороды, которые
1 В оригинале: «At ipse generalis vir est altae staturae, longa barba qui mos paucorum, raso capiteannorum 43 [...]» (Оригинальный текст и перевод в: Ogier Ch. Karola Ogiera dziennik. Cz. 1. S. 278, 279).
2 Kochowski W. Wespasiana. S. 50, 51.
3 «Боярами» поляки называли всех русских дворян и детей боярских, а не только настоящих бояр, которые «сидели в думе у Государя». - Примеч. О. А Курбатова.
67
как бы представляют авторитет, у меня возникло чувство, будто бы я на своих отцов бросился»1.
Окончательно бороды вышли из моды в XVIII веке. Одним из очень редких исключений был умерший в 1779 году гетман великий коронный Вацлав Жевуский, который отрастил себе длинную бороду.
Обувь и шпоры
Польские и литовские гусары носили в то время обувь такую же, как и шляхта Речи Посполитой. Однако хоть и не существовало особого типа «гусарской обуви», были «магистры гусарской работы», сапожники, занимавшиеся изготовлением обуви, в которой ходили гусары. Мы знаем об этом из описаний споров, которые велись с ними. В 1776 году сапожники «немецкой работы» обвиняли сапожников «гусарской работы», в результате чего первый цех решил: «[...] чтобы паны магистры гусарской работы не имели права изготавливать обувь по немецкой моде»1 2.
Какой была польская обувь? Ее наиболее раннее описание можно найти у Антона Шнеебергера в книге, опубликованной в Кракове в 1564 году: «Не менее удобна для солдат была высокая обувь или котурны, передняя часть подошвы которых была подбита гвоздями, а каблук под пяткой изготовлен из железа в форме полукруга - сейчас используют такую обувь всадники в Польше и Венгрии, и данная обувь также является признаком шляхетского достоинства»3.
Аналогичное описание привел Финес Морисон, который посетил Польшу в 1593 году4.
Из этих примеров, а также на основе археологических открытий5, можно сделать вывод, что во второй половине XVI века обувь, ко¬
1 Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki. S. 73.
2 Цит. по: Drążkowska A.Historia obuwia na ziemiach polskich od IX do końca XVIII wieku. Toruń, 2011. S. 260.
3 Schneeberger A. De bona militium valetudine conservanda liber. Księga o zachowaniu dobrego zdrowia żołnierzy / tłum. R. A. Sucharski; red. S. Unicki. Warszawa, 2008.S. 61. В оригинале: «Haud minus vero militibus utiles fuerint calcei sive cothurni anteriorem plantae partem clavatam, calcem vero ex ferro lunatam habentes, quibus hodie équités Poloniae et Hungariae utuntur suntque etiam nunc nobilitatis insigne» (S. 60).
4 Moryson F. The Itinerary of Fynes Moryson In Four Volumes. Glasgow, 1908. T.4. P.216.
5 Eberle L. Źródła do poznania technologii krój u i szycia obuwia warszawskiego z XVI wieku, «Kwartalnik Historii Kultury Materialnej». 1985. № 3. S. 211; Cymbalak T. Wybrane znaleziska podkówek do butów z terenu Czech na tle
68
торую носили поляки, была подбита под пяткой железной подковкой, а под пальцами и стопой - железными гвоздиками. Упомянутые выше котурны - это деревянные вкладки, крепившиеся к подошве. Именно к ним прикреплялись железные подковки. Эти деревянные вкладки снаружи либо обтягивали кожей, либо красили, чтобы они своим цветом не отличались от голенища. В результате появились характерные ботинки на высоком каблуке, которые особенно часто можно увидеть на картинах конца XVI - первых десятилетий XVII века. Польская манера изготовления данной обуви состояла в том, чтобы к указанным деревянным вкладкам на постоянной основе прибивать шпоры.
Гусары, однако, отличались от других польских кавалеристов тем, что обычно (имеются задокументированные исключения) носили отстегивающиеся шпоры1.
Обувь с подковками и деревянными вкладками просуществовала до середины XVIII века* 1 2. Однако уже в XVII веке этот тип обуви начал постепенно вытесняться новым, более простым типом - без деревянной вкладки. В этом случае шипы, служащие для крепления подковки, прибив их к подошве, загибали, чтобы не ранить стопу. Подобного типа обувь, изготовленная около 1660 года для малолетнего короля Швеции Карла XI, счастливо сохранилась до сегодняшнего дня.
Обувь короля изготовлена из сафьяна. Ее максимальная высота - 400 мм, длина стопы - 198 мм, максимальная ширина - 65 мм. Высота металлической подошвы - 22 мм. Обувь такой конструкции можно увидеть, например, у гусара в битве под Веной. Различные формы подковок на подобного типа обуви изображены на фресках в каплице св. Казимира в кафедральном соборе в Вильно. Стоит также обратить внимание, что под пальцами и стопой гвоздики в подошву уже не вбивались.
Примерно в середине XVIII века изменились также форма и способ крепления подковок, которые уступили место каблуку, целиком обтянутому кожей3.
Цвет гусарской обуви не отличался разнообразием: она была либо желтой, либо красной. Черную обувь, самую дешевую, носил простой люд, поэтому шляхта, особенно ее богатая часть, избегала ее
analogii środkowoeuropejskich. «Archeologica Pragensia». 2006. № 18. S. 268- 277.
1 Gramont A. de. Relation de Mon Voyage en Pologne, «La Revue de Paris». Nb 3-4. Paris, 1922. Vol. II. P. 719.
2 Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 253, 254.
3 Ibid. S. 254.
69
как огня. Что правда, наиболее бедные представители шляхты в силу необходимости вынуждены были носить обувь черного цвета, однако в гусарии бедная шляхта не служила.
Ношение обуви на голую ногу грозит возникновением натерто- стей, а зимой также и обморожением. Чтобы избежать этого, некоторые поляки уже во второй половине XVII века1 носили носки, однако повсеместно их начали использовать только в середине XVIII века. А что же делали, когда носки не надевали?
Как пишет Енджей Китович, в обувь «клали солому, а стопы ног оборачивали полотняными платками летом, а зимой вместе с ними использовали кучбаи1 2 и звались такие лоскуты или полотняными или кучбайными портянками; а солома, используемая в обуви, - пучками»3.
Цитируемый выше автор объяснил, как поступали зимой, чтобы защитить ноги от обморожения. Нужно отметить, что обувь, предназначенная для этого времени года, не могла быть слишком тесной, поскольку нужно было вложить в нее солому, а также обернуть ноги портянками. Поэтому зимой обувь носили большего размера. «Ботинок из Турска такой большой, что сам мог упасть с ноги»4, - писал о ботинке гусара Веспасиан Коховский.
Обертывание ног портянками и вкладывание в обувь пучков соломы было не единственным, известным в Речи Посполитой способом защиты ног от мороза. Кроме этого, мазали ноги специальными препаратами. В 1564 году Шнеебергер писал, что польские солдаты изготовляли такую микстуру из растертых в порошок семян крапивы, смешанных с козьим салом и воском5. Менее двух десятилетий спустя Сарницкий советовал натирать ноги горилкой с «каким-нибудь жиром»6. Кстати, он рекомендовал также использовать горилку для внутреннего употребления. О питье горилки, вина или меда сообщает и Шнеебергер, добавляя, что знает крестьянина, который в течение целого дня переносил сильный мороз, несмотря на то что
1 Tende G., de. Relation historique de la Pologne contenant le pouvoir de ses rois leur élection et leur couronnement, les privileges de la noblesse, la religion, la justice, les moeurs et les inclinations des Polonois, avec plusieurs actions remarquables par le sieur de Hauteville. Paris, 1686. P. 294; Tende G., de. Relacja historyczna o Polsce / tłum. i red. T. Falkowski. Warszawa, 2013. S. 244.
2 Кучбая - мягкая ворсистая шерстяная, слегка свалянная ткань.
3 Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 256. Аналогично, хоть и менее подробно: Tende G. de. Relation historique de la Pologne. P. 294; Tende G., de. Relacja historyczna o Polsce. S. 244.
4 Kochowski W. Wespasiana. S. 51.
5 Schneeberger A. De bona militium. S. 40.
6 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 248.
70
был одет только в рубаху. Секрет его стойкости к морозу он видел в раннем завтраке, состоящем из куска испеченного хлеба и большого глотка вина1. Однако надо полагать, ответ здесь нужно было искать не в спасительном действии вина, а в закаленности населения в Польше.
Около 1670 года Гаспар де Танде видел детей, скользящих босиком по льду1 2, и решил: «Это точно, что поляки были бы непобедимы, если бы были хорошо дисциплинированны, поскольку они настолько выносливы, что считают немцев за народ изнеженный, в противоположность им, не способный справиться с военными трудами и трудными зимними условиями. Неоднократно польская армия была замечена подолгу стоящей в обозе зимой»3.
О путешествующих в зимнее время поляках Гаспар де Танде писал так: «Если речь идет о местных, которые в мороз передвигаются конно, то на них просторная обувь, в которую они вкладывают солому, чтобы держать ноги в тепле, кроме того, прежде чем сесть на коня, они выпивают много водки. Таким способом они защищаются от мороза»4.
К слову, можно добавить, что путешествующие в возах или на санях люди засовывали ноги в меховые мешки. А если уж дошло до обморожения, необходимо было приложить к обмороженному месту снег и ни при каких условиях не входить в таком состоянии в теплое помещение»5.
Вернемся, однако, к обуви.
Описываемые до сих пор высокие ботинки с металлическими подковками не были единственными, какими пользовались гусары. Они носили также бачмаги, то есть обувь на плоской подошве без
1 Schneeberger A. Op. cit. S. 42, 43.
2 Tende G., de. Relation historique de la Pologne. P. 282; Idem. Relacja historyczna o Polsce. S. 236.
3 Tende G., de. Relation historique de la Pologne. S. 282; Tende G. de. Relacja historyczna o Polsce. P. 248. В оригинале: «Il est certain que les Polonois seraient invicibles, s’ils estoient bien disciplinés. Car ils sont si endurcis, qu’ils considèrent les Allemands comme des peuples délicats, qui ne peuvent supporter comme eux les fatigues de la guerre, & les rigueurs excessives de l’hiver. On a veu quelquefois l’armée Polonoise campée long-tems dans la neige» (Tende G., de. Relation historique de la Pologne. P. 300, 301).
4 Tende G., de. Relacja historyczna o Polsce. S. 275. В оригинале: «Pour les gens du pays qui vont à cheval pendant le froid, ils ont de grossees bottes, dans lesquelles ils mettent une semelle de paille brisée, pour avoir les pieds chauds: & avant que de monter à cheval, ils boivent un grand verre d’eau de vire. Ainsi ils se garantissent du froid» (Tende G., de. Relation historique de la Pologne. P. 332).
5 Tende G., de. Relacja historyczna o Polsce. S. 331, 323; Tende G., de. Op. cit. S. 274, 275.
71
каблуков со слегка задранными вверх носками. Спереди голенище у такой обуви было выше, чем сзади и закрывало колено. Именно о такой обуви Коховский писал: «Или также, когда гусару не нужно никуда ехать, на ноги он надевает нарядные бачмаги»1.
Во второй половине XVI и в первой половине XVII века среди гусар пользовались популярностью также низкие подкованные ботинки, завязываемые сбоку. Позднее они вышли из моды.
Рукавицы
В XVI-XVII веках головной убор было принято носить в любое время года, и он менялся в соответствии с модой, царящей в данный период времени. С непокрытой головой тогдашний шляхтич чувствовал бы себя по меньшей мере некомфортно. Иначе обстояло дело с рукавицами - их вместе с польским костюмом практически не носили, однако они были известны, поскольку входили в состав западноевропейских костюмов. Так же было и в кавалерии. Лосиные рукавицы были повсеместно распространены среди рейтар, однако их не носили гусары, которые если уж и надевали рукавицы, то были они металлическими - их использовали аж до середины XVIII века, когда произошла смена обычаев. Но прежде чем мы к этому перейдем, займемся веком XVII.
В 1689 году Франсуа Полин Далерак, французский дворянин Яна III Собеского, писал о гусарах: «На голове шишак огромный, рукавицы также железные, покрывающие руку сверху, поскольку поляки не использовали лосиных рукавиц даже верхом»1 2.
Клаудио Рангони в Рассказе о Королевстве Польском в 1604 году писал: «Руки они закрывают кольчугой или доспехами, которые сгибаются в локте для удобства, кисти же - железными рукавицами, поскольку пользуются топорами, бердышами и булавами, у которых нет гарды»3.
О том, что поляки - не только гусары, а вообще вся шляхта - никогда не носили кожаных рукавиц, в конце XVII века писал Бернард О’Коннор4.
1 Kochowski W. Wespasiana. S. 51.
2 Dalerac F. P. Historya woyny wiedeńskiej. B. Oss. Rps. 1993/1. K. 17v.
3 Rangoni C. Relacja o Królestwie Polskim. S. 79. W oryginale: «coprono le braccia di maglia o di armatura, che si piega al gomito per commodité, et la man con la manopola, per che adoprano 1’accia, la scure et la mazza che non hanno riparo» (Racz B. № 100. K. 60r).
4 «[...] they never wear any Gloves» (O’Connor B. The History of Poland. T. l.P. 178).
72
На картинах семнадцатого века с изображениями гусар видны два способа защиты кисти. Первый - карваши (защита предплечья) с лаптями, защищающими верхнюю часть кисти, хотя встречались и карваши без лаптей.
Лапти могли как составлять одно целое с карвашами, так и нет. Во втором случае их надевали под карваши.
Второй способ защиты кистей рук, упоминаемый и Далераком, и Рагнори, - это металлические рукавицы.
Карваши с лаптями были типичными для второй половины XVII века. Металлические рукавицы носили в течение всего XVII века, хотя с течением времени их популярность уменьшалась.
А что же делали в зимнее время года? Самуэль Маскевич о событиях под Москвой, в которых он принимал участие 18 декабря 1611 года, писал: «Наши руки примерзали к палашам, множество товарищей и пахоликов отморозили себе пальцы на руках и ногах, а также и сами ноги; никогда еще нам не было так тяжело в зимнюю пору, как тогда, поскольку каждый из нас хоть что-то в Москве, но отморозил»1.
Раз руки примерзали к палашам, гусары не могли носить рукавицы. Это кажется нелогичным, однако так было.
Воспоминания Маскевича - не единственный источник, указывающий на то, что гусары даже зимой не носили рукавиц. В так называемом Стокгольмском свитке мы видим торжественный въезд кортежа Сигизмунда III Вазы в Краков 4 декабря 1605 года. Гусары на нем представлены без рукавиц. Однако есть одно интересное исключение. Кажется, что кожаные рукавицы использует придворный хорунжий Себастиан Собеский. Это подтверждает то, что в эпоху, когда не применялись обязательные, навязываемые солдатам требования к одежде, всегда можно было встретить исключение из общих правил.
Обратимся к XVIII веку. В течение более чем шести десятилетий Речь Посполитая находилась в персональной унии с Саксонией. Это обусловило глубокое взаимное влияние, которое оказали друг на друга эти государства. Изменениям подверглась и военная мода. Саксонцы изменялись под влиянием поляков, поляки - под влиянием саксонцев. Примером может служить использование рукавиц коронным рыцарством. В эпоху Августа III Саксонского их переняли панцирные1 2. Однако коронные гусары продолжали одеваться по- старому: «Руки также кольчугой покрыты, которая даже сверху на
1 Maskiewicz S. Dyjariusz Samuela Maskiewicza. S. 207.
2 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 167.
73
пальцы в форме рукавицы спускается, оставляя снизу голую ладонь и пальцы для удобства хватания и удержания оружия»1.
Следует подчеркнуть, что панцирные надевали лосиные рукавицы в комплекте с карвашами. Кажется, именно таким способом их вскоре начали носить также некоторые гусарские почтовые в Литве. Первое и единственное свидетельство использования лосиных рукавиц гусарами относится к апрелю 1767 года. Это уже период царствования Станислава Августа Понятовского. Именно в его литовской гусарской хоругви имелось в то время 39 штук «доспехов или нагрудников почтовых», и рядом с другим имуществом, снаряжением и одеждой - столько же пар лосиных рукавиц1 2. Однако нет уверенности, что их носили одновременно с карвашами. Тот факт, что данный предмет экипировки был в реестре, не означает, что рукавицы надевали с доспехами3.
1 Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 166.
2 Machy nia M. Kawaleria litewska w początkowym okresie działań Komisji Wojskowej Rzeczypospolitej Wielkiego Księstwa Litewskiego. Lata 1765-1766, w: Do szarży marsz, marsz... Studia z dziejów kawalerii / red. A. Smoliński. Toruń, 2012. T. 2. S.30.
3 Пример мы можем найти в описании коронной гусарии, которое вышло из-под пера Енджея Китовича: «Кунтушей и катанок не использовали и надевали их только тогда, когда были без доспехов, если же брали доспехи, тогда уже кунтуши и катанки не брали, только жупаны и шаровары» (J. Kitowicz, Opis obyczajów za panowania Augusta III / oprać. Z. Goliński. Warszawa, 2003. S. 166).
Глава 5 КРЫЛЬЯ
Пусть же и эти народы не хорохорятся И над славой благородных сарматов не возвышаются те,
Кто себе бороды и усы как монахи бреет,
А на голове предпочитает носить женское украшение1;
Пусть только увидят сарматского юношу,
Когда он усы и помятую бороду покажет из-под шишака,
Когда в леопардовой шкуре и полном доспехе И с орлиным крылом, страшный как дьявол стоит,
А уж когда тронет коня и с копьем поскачет...
Тот будет мужчиной, кто осмелится ему в глаза посмотреть,
А когда он в галопе кого копьем заденет,
Героем будет, если его из седла не выбьет1 2.
Такое огромное впечатление должен был производить крылатый гусар. Поэтому как можно писать о гусарах и не вспомнить об их крыльях? Крылья являются именно тем элементом экипировки гусара, который в сознании поляков неразрывно связан с этой военной формацией.
Ни у кого не вызывает сомнений то, что гусария использовала крылья во время парадов. Тем не менее уже давно ведутся споры относительно того, носили ли крылья во время боя3. После многих лет
1 С уверенность можно сказать, что здесь речь идет о парике. Данное описание можно отнести к французам и берущим их за образец немцам и шведам.
2 Morsztyn Z. Na historyją sarmacką IMć Pana Józefa Naronowicza Narońskiego, inżyniera i matematyka kurfirszta IMci, w: Muza Domowa / oprać. J. Dürr-Durski. Warszawa, 1954. T. 2. S. 105.
3 Последнее слов в данной дискуссии взял Витольд Гленбович (Głębowicz W. Husaria - skrzydlaci jeźdźcy? «Militaria i fakty». 2001. №4. S. 42-47; Głębowicz W. Skrzydła husarskie - prawda i legenda // Wojny północne w XVI-XVIII wieku / red. B. Dybaś. Toruń, 2007. S. 281-288; Głębowicz W. Legenda skrzydlatych husarzy // Inne oblicza historii. 2006. № 5 (10). S. 4-19), а также Мариуш 3. Зелиньский (Zieliński M. Z. Atrybuty husarii. Skrzydła i kopie // Gazeta Antykwaryczna. Sztuka.pl. 2008. № 5. S. 78-80).
75
изучения данной темы, вопреки скептическому мнению некоторых историков, сегодня у меня нет никаких сомнений в том, что крылья гусары носили и во время сражений. Количество и качество источников, в которых говорится о боевом использовании крыльев, слишком велико, и они достоверны, чтобы их можно было просто отбросить1.
Для чего использовали крылья?
Перья - в том числе их особенная форма в виде крыла - носили всадники, а также их лошади как для собственного «украшения», так и для «устрашения неприятеля»1 2. Крылья, перья и оперенье создавали ощущение мощности и силы того, кто их носил. В военном трактате Станислава Лаского, написанном в 1544-1545 годах, мы можем прочитать: «Согласно гетманской воле и его указу порой необходимо рать украсить, растянуть и оперить, чтобы маленький почет большим казался»3.
О том же самом писал в 1575 году венецианский посол Джироламо Липпомано: «[Поляки] пользуются во время военных действий различными приемами для того, чтобы показать, [что есть их] так много, как только это возможно. Для того чтобы испугать врага, они должны как себя, так и своих коней украсить бесчисленным [числом] перьев, [носить] орлиные крылья, шкуры леопардов и медведей»4.
Когда солдат противника кажется более крупным, чем он есть, или же когда возникает ощущение численного превосходства противника, люди подсознательно начинают ниже оценивать свои шан¬
1 Sikora R. Taktyka walki. S. 232-244; Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 110-116.
2 Так сокращенно можно описать роль перьев и «иных украшений» в официальном королевском документе (так называемом листе пшиповед- ним) 1577 года, требующим от Стефана Белявского сформировать надворную гусарскую хоругвь (Sikora R. Fenomen husarii. S. 106).
3 Łaski S. Spraw i postępków rycerskich i przewagi opisanie krótkie z naukami w tej zacnej zabawie potrzebnymi, w: Wypisy źródłowe do historii polskiej sztuki wojennej. Z. 8A / oprać. Z. Spieralski. Warszawa, 1966. S. 21.
4 Перевел Эрнест Ковальчик. Менее точный перевод в: Lippomano Н. Relacya о Polsce z roku 1575 przez posła weneckiego Hieronima Lippomano, w: Relacye nuncyuszów apostolskich i innych osób o Polsce od roku 1548 do 1690 / oprać. E. Rykaczewski. Berlin; Poznań, 1864. T. 1. S. 260. В оригинале: «usano ogni arte essendo in campagna di mostrar numéro maggiore che sia possibile per spaventare Г inimico, portando essi e i cavalli infinite penne ed ali d’aquile con pełli di leopardi e d’orsi». G. Lippomano Relazione di Polonia di Girolamo Lippomano 1575 (Dal Codice n.° 81 della Biblioteca dem Marchese Gino Capponi.) // Le relazioni degli Ambasciatori Veneti al Senato durante il secolo decimosesto raccolte ed illustrate da Eugenio Albèri. Firenze, 1862. Seria I. Vol. 4. P. 293.
76
сы на победу. Другими словами, сильнее боятся. А как уже упоминалось, «моральные факторы» во время боевого столкновения были одними из главнейших.
Крылья, однако, не пугали только и исключительно солдат неприятеля. Прежде всего, они пугали неприятельских лошадей. Кони по своей натуре - животные пугливые, и когда они встречаются с каким-то новым, неизвестным им явлением, очень часто их реакцией является бегство. Бывало, что поляки использовали эту особенность лошадей определенным способом. Находившийся в 1681 году в Польше француз сообщал: «Почтовые гусарских товарищей едут конно перед хоругвью с копьем в руках; и что обращает на себя особое внимание, так это то, что за плечами у них прикреплены крылья, И если появляется возможность проникнуть в шеренги неприятеля, они это делают и пугают вражеских лошадей, которые непривычны к таким всадникам; в результате чего в рядах неприятеля появляется место для гусарских товарищей, которые следуют сразу же за почтовыми1.
Именно таких, рассыпанных по полю крылатых всадников, опережающих сомкнутые ряды марширующей за ними роты копейщиков, увековечил Абрахам Бут в произведении «Журнал посольства в 1627 и 1628 годах» («Journael van de Legatie injaren 1627 en 1628»)2.
Так же они выглядят на картине, изображающей битву под Веной в 1683 году.
Нужно добавить, что ношение крыльев именно гусарскими почтовыми было санкционировано гетманским уставом 1746 года («Superadditur usarii, że solita antiqua praxi крыльев для почтовых на наспинниках использовать tenebuntur»)3. И как в XVII веке, так и в веке XVIII, крылья почтовых своими видом должны были пугать неприятельских лошадей. В 1735 году Иоганн Б. Штейнхаузер писал: «Каждый товарищ или гусар ведет за собой своего вооруженного слугу с мушкетоном [короткоствольным мушкетом/карабином], он также облачен в доспех и носит шкуру волка на плече и одно большое
1 Перевел Кшиштоф Ягу сяк. В оригинале «Les valets de ces gens précèdent l’escadron à cheval une lance à la main; et ce qui est assez particulier, c’est qu’ils ont des ailes attachées derrière le dos, et vont fondre dans l’occasion au milieu des ennemis, et épouvantent les chevaux des ennemis, qui ne sont pas accoutumés à ces visions, et font jour à leurs maîtres qui le suivent de près» (Regnard J.-F. Oeuvres completes. Vol. 1. Voyage de Pologne. Paris, 1826. P. 270, 271).
2 Abraham van Booth. Journael van de Legatie in Jaren 1627 en 1628. Amsterdam 1632.
3 Radziwiłł M. K. Michała Kazimierza Radziwiłła. S. 298. («К этому добавляется обычная старая практика прикреплять к спинам почтовых крылья». - Ред.)
77
орлиное крыло между плеч, все это он делает, чтобы пугать лошадей, которые не привыкли к такому спектаклю и шуму, какой подобный отряд производит во время скачки»1.
Иногда утверждают, что крылья должны были защитить гусара от удара палашом. Источником данного мнения является написанное в конце XVI века донесение кардинала Ипполита Альдобранди. Однако он писал не о гусарах, а о польских татарах: «Потом мы встретили значительный отряд татарской конницы, состоящий из доблестных и бесстрашных людей и действительно, по их лицу было видно, что они являются таковыми. На боку у них висела сабля, на плечах - луки и сайдаки, оружие, которое они обычно используют, когда в разомкнутом строю сталкиваются с неприятелем. Были среди них и прилично одетые, в платья из шелковой материи, с крыльями на плечах для того, чтобы пугать лошадей, когда врываются в шеренги неприятеля и которые им служат также в качестве защиты от ударов палашом»1 2.
Отметим, что и он прежде всего говорит о том, что с помощью крыльев пугали неприятельских коней. Защиту от палаша Альдобранди трактует как дополнительное достоинство, которое было действительно важным для всадников, не носящих доспехи, а именно такими были татары. Когда всадник был одет в доспехи, ему не нужно было крыло, чтобы защитить спину. То есть для гусара защитные свойства крыльев не имели никакого значения? Ведь гусары должны были носить доспехи. И носили, но только не всегда и не каждый гусар. Французский дворянин Яна III Собеского и Марии Казимировны Франсуа Полин Далерак, пребывавший в Польше на протяжении более чем десяти лет (с перерывами), писал: «[...] пахолики, или почтовые, одеты наподобие своих панов, также носят копье, шишаки и кольчуги, но без доспехов и без леопардовых шкур, вместо которых на них шкура белого волка, изготовленная наподобие кафтана, а на спине у них очень большое крыло, увенчанное орлиными перьями. И это делает их такими страшными и жестокими. Раньше они но¬
1 Перевел Кшиштоф Ягусяк. В оригинале: «Chaque Towarzysz ou Houssars, a derrière soi son valet d’arme, avec un mousqueton, il est aussi cuirassé et porte une peau de loup sur une Epaule, et un grand aile d’aigle entre les deux Epaules, le tout pour effaroucher les Chevaux, qui ne sont point fait à ce spectacle et au bruit qu’une semblable Troupe ne peut manquer de faire en courant» (SLSuUD. Mscr. Dresd. G.4).
2 Aldobrandini H. Dyaryusz legacyi do Polski kardynała Hipolita Aldobrandini, który był potem papieżem pod nazwiskiem Klemensa VIII. Roku 1588-1589 // Relacye nuncyuszów apostolskich i innych osób o Polsce od roku 1548 do 1690 / oprać. E. Rykaczewski. Berlin-Poznań, 1864. T. 2. S. 7.
78
сили по два крыла, что можно видеть на картинах, изображающих давние войны»1.
Итак, крылья могли защищать также и гусар от удара палаша сзади - тех гусар (почтовых), которые не носили доспехов. Что интересно, Далерак объясняет цель использования крыльев иначе, чем другие источники. Правда, и он пишет, что они должны были пугать лошадей, однако не своим видом, а шумом: «Использование таких крыльев, как мне кажется, является бесполезным; однако они применяют их только для того, чтобы шелестом, который возникает от крыльев на ветру, пугать неприятельских лошадей, и в результате смешивать вражеские ряды»1 2,
О шуме, который производят гусарские крылья, писал также итальянец Себастиано Цефали в 1665 году: «Сзади [гусарские товарищи] обычно носили два больших ястребиных крыла, которые во время скачки производили большой шум»3.
Зрительные и звуковые раздражители могли хорошо дополнять друг друга, хотя заставляет задуматься, неужели шум, производимый крыльями, мог пробиться сквозь топот копыт идущих галопом лошадей, шум флажков, прикрепленных к копьям и звон доспехов.
Для чего еще должны были служить крылья? Кое-где появляются утверждения, что крылья использовались для того, чтобы гусары своим внешним видом напоминали ангела или же для того, чтобы защититься с их помощью от татарских арканов. Мне, однако, не удалось найти источники XVI-XVIII веков, которые подтверждали бы данные предположения.
Какими были крылья?
Невозможно затронуть все вопросы, связанные с темой гусарских крыльев. Трудно, однако, не коснуться вопроса их внешнего вида и способа крепления. Во-первых, крылья носили не только на плечах, но и прикрепляли к седлам, цепляли к шишакам и щитам.
Орлиные перья.
Большой спрос на орлиные перья для гусар требовал специального разведения этих птиц. В 1584 году Матеуш Цыганьский советовал: «Необходимо также выращивать их [орлов] для пера, поскольку
1 Dalerac F. Р. Historya woyny wiedeńskiej. B. Oss. 1993/1. K. 19r.
2 Ibidem.
3 Перевел Эрнест Ковальчик. В оригинале: «Dietro solevano portare due grand’ali d’avoltoio che nel correre gran fracasso, ma al présente pochi le usano» (Cefali Osservatori. S. 353).
79
в случае, если за ними хорошо ухаживать, можно собирать с них перья два или три раза в год. Перья пригодятся также стрельцам для стрел или гусарам для коня или для щита: возьмешь за них один или два талера»1.
Во-вторых, когда крылья носили на плечах, не всегда для крепления необходим был наспинник, поскольку крылья использовались также всадниками, не имеющими защитной экипировки. В-третьих, крылья не обязательно должны были использоваться в паре, часто они были единичными. В-четвертых, их конструкция также была весьма разнообразной. Они могли представлять их себя деревянные рамы (различной длины и формы) с воткнутыми в них перьями. Также крылья могли иметь форму, напоминающую настоящие птичьи крылья.
Кто имел право изготавливать крылья?
В 1683 году во Львове позументщики (или басонщики - ремесленники, изготавливающие позументы, каймы и т. д.) жаловались на Яна Муху и Григория Плотыча, то есть на ремесленников, изготавливающих луки, за то, что эти лучники «мешают им в их ремесле, то есть делают гусарские крылья, право изготовления которых принадлежит позументщикам, и перья, которые не подходят для стрел и тем самым не годятся для их ремесла, продавать им не хотят»1 2.
К сожалению, неизвестно, признал ли город права позументщиков и запретил ли лучникам изготавливать гусарские крылья.
Популярность различных форм крыльев, а также способы их крепления со временем менялись. Однако чаще всего одновременно существовали различные стили моды. Так, например, летом 1627 года Абрахам ванн Бут, наблюдавший польских гусар в обозе под Тчевом, заметил, что одни из них вообще не носили крыльев, другие прикрепляли их к седлу (это были деревянные прямые рамы с воткнутыми в них несколькими перьями), а третьи крепили их за плечами. Этих последних можно увидеть на гравюрах, на которых изображены копейщики с крыльями натуральной формы.
О многообразии, которое господствовало в этой области, свидетельствовал Павел из Алеппо, который в пятидесятые годы XVII века путешествовал по землям Речи Посполитой. Он записал: «Еще до сегодняшнего дня [поляки] украшают свои доспехи и коней крылья -
1 Cygański Mateusz. Myślistwo ptaszę. Kraków, 1584. К. А.
2 Cytat za: Łoziński W. Złotnictwo lwowskie. Lwów, 1912. S. 148.
80
ми больших птиц»1. О данном многообразии сообщает также неоценимый Енджей Китович, который писал, что во время царствования Августа III Саксонского (1733-1763), в Польше гусарский «комендант» надевал на себя страусовые перья, прикрепленные к шишаку1 2: «Вместо страусовых перьев рядовой гусар [то есть почтовый] носил сзади прикрепленные к доспехам деревянные рамы высотой от пояса и выше головы и имеющие над головой изгиб, утыканные в ряд длинными перьями от одного конца до другого, в различные цвета вместе с перьями окрашенные, копируя оливковую или пальмовую ветвь, что производило удивительно красивый вид»3.
Он также добавлял: «Однако такой лавр использовали не все хоругви»4, что в очередной раз подтверждает, что даже в период, когда крылья носили одни гусарские почтовые, другие почтовые могли их вообще не использовать. Что стоит подчеркнуть, очень подробно описывающий все детали Китович не отметил факт использования крыльев товарищами коронных гусарских хоругвей. Зато он отметил данную деталь у гусарских товарищей в Литве, которые вместо того, чтобы прикреплять крыло за плечами (как почтовые в Короне5), заслоняли ими свой левый бок и своего коня: «Мне кажется, что я уже все описал, что видел и знал о панцирных и гусарских знаках в Короне; однако необходимо указать, чем гусарские хоругви в Короне отличались от Литовских. Вся разница заключалась в одной небольшой детали: коронные гусары на плечах носили шкуру леопарда, как я уже в своем месте писал, а литовские гусары не носили леопардов, а только прикрепляли во время сидения на лошади к левому боку большое крыло, выполненное из страусовых перьев и заслоняющее весь бок коня и ногу всадника от пояса до лодыжки, что можно до сих пор лучше рассмотреть на литовском гербе, на деньгах и публичных печатях, чем описать. Данное крыло являлось в Литве таким же украшением, как в Короне леопардовая шкура»6.
Свидетельства из первых рук
Летом 1656 года обучавшийся в Риме Эрих Йонссон Дальберг получает вызов от Арвида Виттенберга и Конрада Мардефельта
1 Paweł z Aleppo, Ukraina w połowie XVII w. w relacji arabskiego podróżnika Pawła, syna Makarego z Aleppo / oprać. M. Kowalska. Warszawa, 1986. S. 7.
2 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 166.
3 Ibid. S. 167.
4 Ibidem.
5 В Польском королевстве. - Примеч. ред.
6 Ibid. S. 171.
81
с требованием прибыть в Польшу. Дальберг, шведский инженер и писатель, бросает все и молниеносно отправляется в страну, с которой его родная Швеция ведет войну. Первые в его жизни шаги по польской земле приводят его к шведскому военному лагерю, расположенному под Новым Двором, где он появляется 27 июля 1656 года. На следующий день шведские войска оставляют лагерь и выдвигаются к Варшаве, где вскоре произойдет трехдневная битва, которую Дальберг увековечил и словом, и рисунками. Это сражение предоставило солдату случай впервые столкнуться с войсками Речи Посполитой, в том числе с гусарией. Дальберг никогда раньше не наблюдал парада польско-литовских войск, поэтому не знал, в каком виде гусария предстает вне поля боя. Несмотря на это, на его эскизе, представляющем третий день Варшавской битвы (30 июля 1656 года) мы видим лошадей с прикрепленными к их бокам (у седел) крыльями. Это были кони, добытые у противника в бою, когда шведы, несмотря на окончательное отступление поляков и литовцев с поля битвы, не захватили вражеские обозы. Скорее всего это были кони литовских гусар, которые в предыдущий день в бешеной атаке (300 гусаров бросились на несколько тысяч шведской конницы, поддерживаемой многочисленной артиллерией и пехотой, прячущейся за испанскими козлами)1 едва не изменили исход битвы.
Кони, нарисованные Дальбергом, - не единственное доказательство использования крыльев в бою. Другим, также интересным и достоверным, является описание подготовки к битве под Каменец- Подольском, которая произошла 22 октября 1633 года. Данное описание вышло из-под пера Самуэля Хутор-Шимановского:
А затем польский солдат в поле строится,
И уже к решительной битве готовится,
Одетый в железные доспехи и кирасы,
Повевая огромными ястребиными крыльями.
Растянуты хоругви, вьются флаги И аж на три шеренги назад шишаки головы закрывают.
По боках располагаются шанцы, выкопанные блокгаузы,
В центре в шахматном порядке войско выстроено.
Левым крылом командует Потоцкий, правым Вишневецкий,
Оба с грозными лицами, жаждущие битвы.
А за ними другие полки стоят, также готовые к бою Стоят в строю как обычно для сражения, лавой2.
2
S. 92.
Sikora R. Husaria w walce. Warszawa, 2015. S. 90-108.
Szymanowski S. H. Mars Sauromatski / oprać. P. Borek. Kraków, 2009.
82
Сам Шимановский лично находился в описываемых им рядах - в гусарской хоругви Потоцкого. Таким образом, мы имеем свидетельство непосредственного участника событий, который утверждает, что готовые к битве, стоящие в боевых порядках гусары, имели крылья. Важно также отметить, что этот день не завершился лишь подготовкой к битве. После четырех часов ожидания началась битва под Каменец-Подольском, в которой гусария принимала активное участие, это также описано Шимановским.
Еще один гусар упоминал о крыльях, которые носили во время битвы. Шимон Франтишек Пулаский во время спасения Вены в 1683 году, был товарищем гусарской хоругви. В 1740 году он опубликовал работу своей жизни, где рядом с иными событиями описал церемонию коронации образа Божьей Матери в Подкаменье, которая произошла в 1727 году. Как он подчеркивает, гусария гетмана Станислава Матеуша Жевуского, которая прибыла на это торжество, выглядела так же, как и под Веной: «[...] сам [полковник Михал Жевуский] с гетманской гусарской хоругвью [Станислава Матеуша Жевуского] в этот торжественный день первыми построились, и выглядела хоругвь так же (как выглядела гусария под Веной на экспедиции против турок), экипированная благодаря и за счет его милости Старосты Вишинского полковника [Михала Жевуского]. Компания [товарищество] и почтовые с копьями, всего в количестве как минимум 120 человек. Пахолики с крыльями, люди верные, весь свой инвентарь красиво украсили. [...] Гусария в полукирасах, отдельно Гетманская с копьями, как компания, так и почтовые»1.
Из этого следует, что почтовые гусары в битве под Веной в 1683 году носили крылья. Подтверждают это также картины, представляющие данную баталию.
Так много мифов...
Мифов, возникших вокруг крыльев, множество. Первым из них является тот, согласно которому крылья использовались только польскими и литовскими гусарами. В действительности их исполь¬
1 Pułaski Sz. F. Krotka annotacya Seymow Warszawskich, Grodzieńskich, także Elekcyi y Koronacyi Nayiaśnieyszych Królów Jchmciow Polskich: Jana Kazimierza, Michała, Jana III, y Augusta II; tudziesz za Panowania ich Kampaniy corocznie odprawionych; publicznieyszych dzieiow, y rewolucyi ab anno 1648, ad annum 1733. Zebrana przez Franciszka na Pułaziach Pułaskiego, Podczaszego Województwa Podlaskiego, Pułkownika J. K. Mści y Rzeczypospolitey, Pisarza Woyskowego za buławy czterech Hetmanów Wielkich Koronnych, Kasztelanów Krakowskich. A post fata jego do druku podana przez Baltazara Pułaskiego Starostę Radenickiego. Lublin, 1740. S. Iii.
83
зовала не только гусарил, но временами и польская легкая кавалерия. Бывало, что их надевали и польские паны. Например, во время въезда Яна Казимира на коронацию в Краков в январе 1649 года1.
Разные формы крыльев использовались также за пределами Польши. Например, их носили турецкие дели1 2, а также некоторые московские кавалеристы.
Другим мифом является объяснение, что гусары носили крылья только за плечами и всегда парами. В действительности, часть из них вообще не использовала крыльев, а у тех, кто это делал, имелась довольно широкая гамма как различных форм крыльев, так и мест их крепления. Недоразумения выросли также вокруг цели использования этого элемента снаряжения. Утверждение, что крылья использовались только и исключительно вне поля битвы, ошибочно, поскольку их носили и во время боя.
1 Wiazdu króla Jego Mści Jana Kazimierza do Krakowa, na pogrzeb krolew. у koronacyą swoją Dyaryusz Anno Dni 1649, w: Dniestrzanka. Zbiór artykułów wierszem i prozą ku zabawie i nauce / wyd. S. Jaszowski. Lwów, 1841. S. 80, 81; por.: W. Biernacki, Powstanie Chmielnickiego. Działania wojenne na Litwie w latach 1648-1649. Zabrze, 2006. S. 246, 247.
2 Дели (турецк. deliler), или deli junacy (удальцы), как их называли в Польше, - элитная легкая кавалерия Османской империи, украшавшая себя крыльями и перьями. Дели существовали в ту же эпоху, что и гусары в Польше. Их стихией были индивидуальные поединки с лучшими солдатами противника, в которых они могли покрасоваться своим мужеством и умениями. Турки называли дели «бешеными». Для того чтобы стать «дели», солдату нужно было победить в десяти поединках. - Примеч. перев.
Глава 6
ОРУЖИЕ ГУСАР
«Копейщик считается костяком польского войска, поскольку не имеет себе равных среди других солдат в умении верховой езды и мужестве. Данный шляхтич представляет из себя идеальное сочетание защитного и наступательного вооружения. Никто не может сравниться с ним в огромных суммах, которые он тратит и которые в состоянии выдержать; не ограничиваясь владением одним конем, он ведет с собой три или четыре лошади на случай какого-либо несчастья, какие обычно происходят на войне. Он также по необходимости имеет полные доспехи [кирасу, то есть нагрудник и наспинник], проверенные мушкетным огнем, два пистолета, очень мощное копье длиной такой же, как испанская пика, удерживаемое в токе, подвешенном к передней луке седла. Так, соединив [копье] со стремительностью лошади, он нападает, и в этом случае бывает разбита и рассеяна любая, сколь угодно хорошая и опытная кавалерийская хоругвь. Кроме того, справа от седла, приторочен длинный четырехгранный кончар, который в опоре [рукоятью] на переднюю луку седла, используя бешенство скачущей вперед лошади, пробивает прекрасно выкованные доспехи. С левой стороны у него под ногой очень острый меч [палаш] шириной в пять пальцев, который служит ему, если он ворвется в толпу сражающихся. Владеет он также исключительно острой саблей, которую использует, если сломается его длинный меч [палаш] или же он окажется в ситуации, когда необходимо использовать саблю вместо меча. Ведет он вместе с собой два воза, каждый из которых тянут четыре или шесть лошадей. На первом возу он везет запас мяса, оружия, амуниции, копье, а также другие вещи, связанные с необходимостью использования их на войне. На втором возу он везет шатер и иное военное снаряжение. Рядом с возами он ведет множество дополнительных лошадей [используемых] для отправки челяди в подъезды. Таким образом, когда товарищ получает жалование на три копья, он всегда должен содержать
16 лошадей и 14 вышколенных и готовых к бою людей, поскольку именно из таких выбираются [рекруты] челядники»1.
Представленная выше характеристика гусарии, относящаяся к 1641 году, оказалась в руках испанцев во время польско-испанских переговоров о найме солдат в Польше. В этом тексте говорится о длинном копье, с помощью которого гусария разбивает любое хорошо подготовленное подразделение неприятельской конницы. Есть здесь и кончар, который при умелом использовании может пробить доспехи. Есть острые сабля и палаш, а также пистолеты и доспехи, проверенные мушкетным огнем. Плюс ко всему великолепные кони, многочисленный и обученный вспомогательный персонал (свободная челядь), ведущий возы, в которых имелось все, что могло понадобиться гусарам на войне. Таким образом, данное описание является своего рода рецептом универсального солдата, который мог бы занимать доминирующее положение на полях битв своей эпохи.
Мечи
В то время когда в польском войске появились гусары, наиболее престижной формацией были тяжеловооруженные копейщики,
1 Перевел Дариуш Велец. В оригинале: «[...] el soldado de la lanza, estimado po el mayor neruio de la fuerça de Polonia no igualandossele ninguno otro assi en la bondad del cauallo como en la bizarria, el cauallero fineza de armas asi ofenssiuas como defenssiuas y la costa grande que lleua, consiguio para mantenerlas pues no contento de tener un cauallo solo lleua consigo très, о quatro de respeto para qualquiera acçidente que ordinariamente suçeden en la guerra como tambien tiene nezesidad de llebar una coraza entera a prueba de mosquete, dos pistolas, lanza fuerte de neruio y larga como pica espanola plantada en una corame, pendiente del arzon de la silla que quando embite con el inpetu del cauallo, viene a romper y desunir qualquier esquadron bien ordenado; tiene tambien atacada a la silla a la mano derecha un estoque largo quadrado el quai apayandole al pomo de la silla con la furia del cauallo para quai quier bien templada Armadura a la parte siniestra tiene tambien el vajo de la pierna una espada hancha de çinco de dos de filo muy cortante de la quai se sirue en las ocassiones de mezclarsse en la escaramuza lleba tambien un alfanje coruo finissimo del quai se sirue en los cassos de romperssele la espada larga, о, quando se alla mas acomodo para lugar della y lleua consigo dos carros el uno tirado de quatro, о seis cauallos con la prouission de viueres, Armas, muniçiones, lanzas y otras cosas conçernientes al mantenimiento de la guerra; en el otro carro conduçe el pabellon y otros arenesses militares conduçiendo tambien muchos cauallos de estrapazo para embiar sus criados a las correrias para que quando un cauallero reçiua la paga por très lanzas aya de mantener siempre 16 cauallos y 14 perssonas promptas y versadas a combatir en las ocassiones y destos mismo se hazen las recrutas» [Proposiçion que hizo el Ministro de Polonia al Duque de Medina de las Torres (редложение, которое представил польский посол князю де Медина де ла Торрес) // Skowron R. Preliminaria wojskowe z okresu polsko-hiszpańskich rokowań sojuszniczych w Neapolu (1639-1641). SiMdHW. Białystok, 2005. T. 42. S. 240, 241].
86
вооруженные, среди прочего, мечами. Между тем более легкие гусары уже с самого начала своего существования охотно пользовались искривленными саблями. Однако меч так легко не сдавался. В 1558 году гетман Ян Тарновский рекомендовал: «[...] с саблями чтобы не ездили, однако необходимо, чтобы [...] владели хорошим оружием»1. Наверняка для этого в 1561 году от нанимавшихся на войну польских кавалеристов требовали: «[...] мечи чтобы у всех были, а не сабли, поскольку во время смотра иначе не будут приниматься [в войско]»1 2.
С одной стороны, это свидетельствует о постепенном вытеснении мечей саблями, а с другой - о попытках этому противодействовать. Попытках неудачных, поскольку уже в 1574 году поляки повсеместно ходили с саблями, и только прибытие в Польшу короля Генриха Валуа и его французского двора оживило интерес к мечам, поскольку в поединках сабля оказалась далеко не лучшим оружием против шпаг французов. Несколько лет спустя Станислав Сарницкий писал об этом: «Как я говорил, корд и сабля являются хорошим оружием для конного и пешего боя, когда корд против корда, однако не против владеющего шпагой.
Во время царствования Генриха Валуа немалой кипе людей французы в Кракове причинили вред до тех пор, пока поляки не стали с мечами ходить. Только тогда французы оказались в дураках»3.
Правда, польский шляхтич все еще ходил с саблей или кордом на боку, однако на случай встречи с обладателем шпаги его сопровождал пахолик с мечом.
Несмотря на то что король Генрих правил в Польше исключительно короткий промежуток времени, этот обычай сохранялся еще в течение многих десятилетий4.
Мечами пользовалась не только пехота5, случалось, что ими пользовались отдельные конные отряды. В конце XVI века Вильям Брюс разглядел среди гусарского снаряжения двуручные мечи. Их было принято носить на левом бедре6. Не стоит, однако, отождествлять меч с палашом7. Двуручные мечи можно видеть не только на
1 Tarnowski J. Consilium rationis bellicae. S. 20.
2 Artykuły, które. S. 272.
3 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 219.
4 Przykład z 1660 r.: Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki. S. 47-49.
5 О пешем фехтовании мечами см.: Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 217; Jan Chryzostom Pasek: Pamiętniki. S. 49.
6 Bruce W. Relation of the State of Polonia and the United Provinces of that Crown Anno 1598 // Elementa ad fontium editiones. Res Polonicae ex archivo Musei Britannici / ed. Carolus H. Talbot. Roma, 1965. Vol. 1. P. 115.
7 В ценниках их отличали довольно четко (а также от сабель, кончаров и кордов), при этом мечи были дороже палашей. См. об этом: Teodorczyk J.
87
гусарских надгробиях, но также и в руках коронных гусар на картине Битва под Веной пера Мартина Альтомонти, а также фресках XVIII века в Опатове.
Кончары и палаши
После того как гусар ломал копье, он хватался за палаш или кон- чар. Подобный пример можно увидеть в битве под Клушино, об этом писал сам гетман Станислав Жолкевский: «Для того чтобы уже не стало этих пеших немцев, которые у изгороди представляли для нас преграду, сосредоточив несколько наших рот, ударили мы в эту иноземную силу кто еще мог, [а у кого уже не было копья, то] палашами, кончарами»1.
Палаш представляет собой оружие с тяжелой рукояткой, прямым заостренным с одной стороны или обоюдоострым лезвием, длина которого обычно превышала метр. Рукоять палаша являлась или открытой или замкнутой. Он использовался главным образом для уколов и проламывающих ударов и мог рассечь даже кольчугу: «Во время этой же экспедиции в той же битве случилось [Миколаю] Язловецкому, Старосте Снятыньскому, что, когда он преследовал татарина, мужа огромного, тот поганец обернулся и сразился с ним [Язловецким]. Ударил он [татарина] в руку саблей, и рука у него [Язловецкого] не выдержала, аж он саблю отпустил, однако сразу же выхватил Мультана* 1 2, стал наступать на татарина конем, ударил его так, что он вместе с конем упал. Лишившийся коня поганец снова
Broń i oporządzenie polskie w świetle cennika Komisji Lubelskiej, oblatowanego 22 maja 1628 r. «Muzealnictwo Wojskowe». T. II. Warszawa, 1964. S. 501, 502. Аналогичным образом отличались они в инвентарях. Например, двумя мечами (кроме сабель, палашей и охотничьих ножей) владел умерший в 80-х годах XVII века ротмистр (был им до 1677 года) Станислав Вен- жик (Oblata Regestri Rerum post fata ol. Mgci Wężyk Capitanei Syradzeń // Cz. Jarnuszkiewicz. Broń w dawnych inwentarzach // Broń i Barwa. 1934. № 1. S. 7). «Miecz z taszkami» (рядом с саблями, палашами, кончарами, кордами, тесаками, кинжалами, шпагами и рапирой) находился также в инвентаре князя Острогского в 1616 году (Regestra skarbca książąt Ostrogskich w Dubnie spisane w roku 1616 / wyd. J. T. Lubomirski // Sprawozdania Komisyi do Badania Historyi Sztuki w Polsce. 1900. T. 6. Z. 2-3. S. 217).
1 Żółkiewski S. Początek i progres wojny moskiewskiej / oprać. A. Borowski. Kraków, 1998. S. 78.
2 «Палаш или Мультан, богато и красиво украшенный, около седла всадника у левого бока висел и бараньей шерстью порой накрыт» (Dalerac F. P. Historya woyny wiedeńskiej z Turkami Jana III, króla polskiego. 1689. B. Oss. 1993/1. K. 16r).
88
бросился на Язловецкого, который ему в лоб дал палашом, а затем и кольчугу рассек»1.
Во второй половине XVII века название «палаш» приросло, однако, и к сабле. Примером может служить список вещей литовского гусара: «[...] сабли две взятые во время ссоры, то есть [...] я вернул палаш пана Хрептовича»1 2. Так же было и в XVIII веке. В перечне вещей Челющиньского, составленном в 1716 году, появляется позиция: «сабля, или палаш, оправленный в серебро»3. В реестре 1719 года мы читаем о «сабле, то есть палаше позолоченном» Яна Выссогота-Закшевского. К сожалению, отсутствие последовательности в названиях привело к терминологическому хаосу, который существует до сегодняшнего дня.
Кончар, называемый в старопольских источниках дротиком или турецкой пикой, а также рапирой, - это длинное оружие (иногда до 1,8 метра) с узким острием, закрытой или открытой рукоятью, предназначенное исключительно для нанесения колющих ударов. Кончары были идеальным оружием для пробивания кольчуг. Они могли, как и палаши, пробить доспехи, протискиваясь между пластинами в тело человека. Они имели также иное, нетипичное использование: хотя это и порицалось, - в качестве вертела для запекания мяса4.
Когда гусар шел в бой, то он брал с собой или кончар, или палаш. В этих случаях данное оружие он носил на левом бедре. Бывало, однако, что он брал с собой оба вида оружия. Тогда кончар крепился с правой стороны, а палаш - с левой. В известных мне листах пши- поведных требовалось, чтобы гусар имел только один из этих двух типов оружия. То, что гусары использовали сразу оба (а также иное оружие, не требуемое в листах пшиповедных), было его собственной инициативой.
Сабли
Сабля - холодное оружие с искривленным клинком, предназначенное для нанесения прежде всего рассекающих ударов. Цены сабель были самыми разными, так, сабля превосходного качества и богато украшенная могла стоить целое состояние. Например,
1 Paprocki В. Herby rycerztwa polskiego. S. 651.
2 Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik. S. 250.
3 Примеры, относящиеся к XVIII в., см. в: Dumanowski J. Świat rzeczy szlachty wielkopolskiej w XVIII wieku. Toruń, 2006. S. 255.
4 Rosprawa Przygody starego żołnierza Roku Pańskiego 1595 uczyniona. Kraków, 1595. S. DI.
89
в 1616 году князь Острогский имел «саблю, оправленную в золото, украшенную бирюзой, купленной за шесть тысяч талеров»1. В то время данная цена соответствовала 145,8 кг серебра или же 12,25 кг золота1 2. Таким образом, сабля князя стоила практически в десять раз дороже, чем если бы она была изготовлена из чистого золота! И это не было исключением. Воевода Дерптский Анджей Лещиньский продал свою «саблю из чистого золота, украшенную алмазами», за 24 тысячи злотых (194,4 кг серебра)3.
В гусарии пользовались различными типами сабель. Во время царствования Стефана Батория и Сигизмунда III Вазы, то есть, начиная с восьмого десятилетия XVI века до третьего десятилетия XVII века, наибольшей популярностью пользовались так называемые венгерки. Как говорилось в пословице того времени, лучшими были «конь турок, хлоп мазурек, шапка магерка, сабля венгерка»4. Позднее, в том же XVII веке, как можно предположить, доминировали сабли, скоба рукояти которых была загнута под прямым углом. Подобные сабли были найдены на поле битвы 1651 года под Берестечком. Также их можно увидеть на многочисленных картинах и графических рисунках, выполненных в то время.
Не позднее чем в середине XVII века появилась сабля, называемая сегодня гусарской5, хотя пользовались ею не только гусары.
Эта сабля отличалась выдающимися конструктивными и функциональными характеристиками. К сожалению, ее не удалось обнаружить на картинах, гравюрах и надгробиях XVII века6. Если на них изображены сабли, то или с так называемыми кольцами для большого пальца (элемент рукояти «гусарской сабли») или же с характерными рукоятками, однако вместе данные элементы на изображениях XVII века не встречаются.
Одновременно и первую, и вторую особенность этого оружия можно найти только на саблях, изображенных на картинах XVIII века. Поэтому создается впечатление, что если даже так называемая гу¬
1 Regestra skarbca książąt Ostrogskich w Dubnie spisane w roku 1616 // Sprawozdania Komisyi do Badania Historyi Sztuki w Polsce / wyd. J. T. Lubomirski. 1900. T. 6. Z. 2-3. S. 212.
2 1 талер = 24,3 г серебра, 1 дукат = 3,43 г золота, 1 г золота стоил 11,9 г серебра (Sadowski Z. Pieniądz a początki upadku Rzeczypospolitej w XVII wieku. Warszawa, 1964. S. 50).
3 1 злотый = 8,1 г серебра.
4 Gałaj R. Wojsko w siedemnastowiecznych przysłowiach polskich zebrane przez Salomona Rysińskiego i Andrzeja Maksymiliana Fredrę, «Zeszyty Naukowe Uniwersytetu Szczecińskiego». № 265 // Szczecińskie Studia Historyczne. 1999. № 12. S. 55.
5 Kwaśniewicz W. Dzieje szabli w Polsce. Warszawa, 1999. S. 50.
6 Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 120.
90
сарская сабля фактически была создана в XVII веке, то популярной она стала несколько позднее. Это не значит, что само название «гусарская сабля» не использовалось ранее. Например, в инвентаре, составленном в 1616 году, нашлись «сабля гусарская старая», а также «сабля гусарская с украшенной серебряной проволокой рукоятью и цепочкой»1. Однако наличие цепочки однозначно указывает на то, что речь идет не о той сабле, которую сейчас называют гусарской, поскольку последняя вместо цепочки имела скобу. Из этого можно сделать вывод, что то, что считалось «гусарским» снаряжением, со временем изменялось и не относилось только к одному типу сабель. Так что определить время создания сабли, называемой сегодня гусарской, на основании сохранившихся списков вещей и снаряжения, не представляется возможным.
В XVIII веке некоторых носящих доспехи поляков на портретах писали с карабелами1 2. Их можно найти и в инвентарях гусар3.
Хорошие клинки (их называли «железными») сабель были весьма ценимы. Даже короли использовали старые клинки с новыми рукоятками и украшениями4. По этой же причине нельзя определить возраст сабли по ее клинку.
А что же хорошее «железо» могло сделать, если находилось в умелых руках? Например, рассечь пять положенных одна на другую золотых монет5. Или же, как это случилось с литовским гусаром,
1 Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik. S. 139.
2 Сабля «карабела» использовалась после прорыва вражеского строя, когда нужно было рубить противника в тесной схватке. - Примеч. ред.
3 Например, в инвентаре Станислава Важиньского 1712 года, характеристика которого будет приведена далее. Другой пример - инвентарь умершего в 1732 году товарища гусарской королевской хоругви Войцеха Племенцкого, в котором находились «карабела из дамасской стали, украшенная золотом и серебряными полосками (50 тынфов); карабела покрашенная, украшенная золотом с золотыми полосками (170 тынфов)» (Ciesielski Т. Armia koronna w czasach Augusta III. Warszawa, 2009. S. 446).
4 Например, в инвентаре коронной казны 1607 года виднеются позиции: «Сабля, украшенная золотом, 6 камнями, с которой король Стефан железо [острие] взял, а оформление сам дал. [...] Сабля, оправленная в золото с четырьмя драгоценными камнями, а также вкованными рубинами и бирюзой и украшенная алмазами на бронзовом бархате; с ней железо Его Королевская Милость [Сигизмунд III Ваза] взять решил, оболочка как описана осталась», (Inwentarz Skarbu koronnego przes Ich Mci PP. Deputati z Seymu Walnego Warszawskiego do reuidowania skarbowych kleynotow naznaczone, uczyniony w Cracowie diebus Julii Anno 1607. Która reuisia odprawowała sie z inuenatrzem przeszłym, wedle ctorich skarb Jeo Mci Panu Janowi Firlejowi z Dąbrowice Podskarbiemu coronnemu był oddany // Biblioteka Ossolińskich. Zbiór materyałów do historyi polskiej. Opr. A. Bielowski. Lwów, 1874. Z. 1. S. 93).
5 Такую демонстрацию проводил кастелян закрочимский Томаш Олед- зкий своей саблей, которую называл «Опалиньской» (Tanner В. L. F. Legatio
91
обрубить крестовину у сабли противника1. Однажды саблей был разрублен даже клинок шпаги шведского короля Густава II Адольфа, причем у самой рукоятки, то есть в самом прочном месте. Данный эпизод произошел под Тчевом 10 августа 1627 года: «Самого Густава [Адольфа] в шишак два раза ударили, рукав дважды разрубили и при рукоятке шпагу ему отрубили»* 1 2. Так что нет ничего удивительного в том, что в трактате 1660 года Анджей Максимилиан Фредро писал: «Именно саблей можно наносить удары без какого-либо ущерба для самого клинка, который не отразился бы даже не столько в блеске полировки, сколько в пригодности его использования, даже если часто наносишь удары. А в связи с тем, что в нашем случае мы наносим саблей удары не колющие, а режущие (всем острием), ранит она большую площадь. Сабля [...] в связи с этим никогда не изнашивается, не получает ущерба от постоянного нанесения ей ударов. Единственное, чего она требует, - это лишь мужская рука»3.
Владение саблей являлось главным искусством для каждого шляхтича. Обучение фехтованию начиналось с детства, сначала с помощью так называемых палок для фехтовальных упражнений. В конце XVII века об этом писал французский дворянин Яна III Собеского Франсуа Полин Далерак: «[Польская] сабля несколько более длинная и тяжелая, чем турецкая, однако гораздо лучше рубящая. А все потому, что есть в ней хорошее железо, и владеет ею сильная рука. И поляки привыкли к данной тяжести, потому что но¬
polono-Lithuanica in Moscoviam potentissimi Poloniae regis ас reipublicae mandato et consensu A XCA1678 félicita suscepta, nunc breviter sed accurate quoad singula notabilia descripta. Nürnberg, 1689. S. 119).
1 Описывая гусар, французский военный инженер в польской службе записал, что «сабля [служит] для рукопашной схватки и для рассечения кольчуги» (в оригинале: «le sabre pour chamailler & tailler les chemises de mail») (Beauplan W. Description d’Ukranie, qui sont plusieurs provinces du Royaume de Pologne. Contenües depuis les confins de la Moscovie, iusques aux limites de la Transilvanie. Ensemble leurs moeurs, façons de vivre, et de faire la Guerre. Par le Sieur de Beauplan. - A Roüen, Chez Jacques Cailloüe dans la Cour de Palais, 1660.P. 104).
2 Nowiny z Prus, 10 Augustii. B. Czart. ТЫ. № 118. К. 176; Pokojski К. Tczew 1627. Warszawa, 2015. S. 138.
3 В оригинале: «praesertim vero gladius, quo crebrius repetitis in momenta ictibus, non in speculatione colimandi, sed quod praestat in praxi, nullo instrumenti defectu ferias, et quia non in puncto, verum nostro more (velut in linea) caecim ferit, ideoque latiore spatio offendit. Gladiis igitur [...] non atteritur usu, nec deficit a seipso continue feriendo, et quo minus expeditus sit, nil nisi manu viri opus est» (Tłumaczenie i tekst oryginalny: A. M. Fredro, Scriptorum Seu Togae et Belli Notationum Fragmenta. Accesserunt Peristromata Regum Symbolis expressa. Fragmenty pism, czyli uwagi o wojnie i pokoju. Zawierają dodatkowo królewskie kobierce symbolicznie odtworzone / tłum.: J. Chmielewska, B. Bednarek; wst. i przyp. M. Tracz-Tryniecki. Warszawa, 2014. S. 510,511).
92
сят постоянно в руке обух, с которым их каждый день можно видеть, а носят они его для того, чтобы руку и кисть приучить к владению саблей. Кроме этого, чтобы лучше научиться фехтованию, устраивают они у себя еще такие упражнения в виде частых поединков на палках, которыми молодежь беспрестанно пользуется»1.
Палки для обучения фехтованию были широко распространены и в XVIII веке1 2. Эта рыцарская забава была отменена только после падения Речи Посполитой3.
Фехтовальное искусство, особенно конное фехтование, достигло в Польше очень высокого уровня. Ничего удивительного в том, что в одиночных схватках - в происходящих перед битвой поединках, в которых принимали участие также гусары, - поляки обычно одерживали победу над противником.
Корды и кинжалы
Кроме описанного выше оружия, гусары владели также кордами. Наибольшей популярностью они пользовались в XVI веке. Чем же они отличались от сабель? Ответ на данный вопрос дал Станислав Сарницкий около 1580 года: «Корд - это именно оружие всадника, как уже выше упоминалось, а точнее, это оружие всадника славянского происхождения. Он отличается от сабли более удобной рукоятью, а также тем, что позволяет нанести удар обратной стороной клинка.
Сабля же является оружием более коротким, она быстрая и в тесноте использовать ее легче, потому что она искривлена, именно с ней гайдуки как можно быстрее бросаются туда, где видят больше людей, выхватить ее также трудней и можно ее только выбить из руки или отрубить руку вместе с ней. [...] Как я уже говорил, корд и сабля являются хорошим оружием для конного и пешего боя, когда бьются друг с другом обладатели корда, однако применять корд и саблю против шпаги не советую»4.
Довольно короткое время, поскольку относится это только к эпохе царствования Стефана Батория (1576-1586), популярны были кинжалы. Как пояснил Сарницкий: «Кинжалы стали носить также и гусары, поскольку в тесноте данное оружие очень удобно»5.
1 Dalerac F. Р. Historya woyny wiedeńskiej. B. Oss., 1993/1. K. 34v-35r.
2 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 67,113-115; Ochocki J. D. Pamiętniki. T. 1. Warszawa, 1910. S. 8, 9; Rzewuski H. Pamiątki Soplicy. Warszawa, 1997. S. 208.
3 Gołębiowski Ł. Gry i zabawy różnych stanów w kraju całym, lub niektórych tylko prowincyach. Warszawa, 1831. S. 275, 276.
4 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 219.
5 Ibid. S. 220.
93
Древковое ударное оружие
К древковому оружию, которым иногда пользовались гусары, стоит отнести как клевец (восточный эквивалент рыцарского молота), так и чекан. Последний - это не что иное, как уменьшенная (если речь о размере железного острия) и более изящная версия секиры; имел деревянную рукоятку различной, временами довольно большой, длины. Однако и чекан, и клевец были более популярны не среди гусар, а в польской легкой кавалерии1. В листах пшиповедных эти виды оружия не обнаружены в списках необходимого гусарам вооружения, зато их изображение можно видеть на картинах данной эпохи1 2. Похоже, что клевцами особенно охотно пользовались гусарские офицеры (ротмистры и поручники).
В качестве оружия эти офицеры могли использовать также булавы. Именно булавы являлись знаком офицерского достоинства. В основном с их помощью отдавались команды, однако конструкция булавы позволяла использовать ее также в качестве маленькой палицы.
Метательное и огнестрельное оружие
Некоторые гусары использовали луки. И они носили их не только вместе с костюмом в качестве отличительной черты своего рыцарского достоинства (см. раздел «Идеология равенства и индивидуализм»), а использовали в бою. В 1574 году об этом писал Ян Красиньский: «Другой вид легкой кавалерии представляет из себя конница, используемая в Польше и Венгрии и называемая гусарами. Практически все гусары носят кольчуги и шлемы, легкие копья и щиты, подобные турецким. Используют они также искривленные мечи. Некоторые по обычаю скифов стреляют из луков, другие же стреляют в неприятеля из коротких мушкетов»3.
Более чем сто лет спустя луки у гусар видел также Мансуето Ламбарди. Он сопровождал Яна Грановского, который 28 сентября
1 Proposicion. Р. 241.
2 Стандартным примером является гусар с так называемой Голуховской таблицы. Другие гусары с клевцами видны, например, на Стокгольмском свитке.
3 Перевела Ягода Хмелевска. В оригинале: «Alterum leuis armaturae equitum genus, usitato apud Polonos, & Vngaros, nomine Vsaronum nuncupatur. Isti loricati galeatiq; fere omnes, velitares hastas, & clypeos Turcarum instituto deferut. Curuatis ensibus vtuntur. Quidam arcubus Scytharum more, nonnulli etiam breuibus sclopettis hostem petunt» (Krasiński J. Ioannis Crassinii Polonia. Ad serenissimvm, et potentissimum, Henricum primu Valesium, Dei gratia vtriusqu Poloniae Regem. Bologna, 1574. P. 73).
94
1685 года выступил из Львова в сопровождении 500-600 вооруженных людей и 24 возов. Спустя более десяти дней пути, 13 октября, Ламбарди упоминал об этом путешествии в письме к Великому герцогу Тосканскому: «Утром решено выйти в поле с 300 заранее выбранными солдатами, среди которых было 200 гусаров на конях, закованные в железо, вооруженные копьем, саблей, некоторые с луками, другие с ружьями»1.
Это важный источник, поскольку он описывает конкретную ситуацию, в которой гусары, будучи в боевом снаряжении, имели при себе луки. Таким образом, подтверждается мнение других иностранцев, которые писали об этом (Гаспар де Танде, Жан Франсуа Ренар, Бернард О’Коннор).
Лук был тем оружием, к которому шляхту в Польше и Литве приучали с детства.
Одним из обязательных видов обучения шляхты была стрельба из лука в подброшенную шапку. Мастерство заключалось в том, чтобы шапка как можно дольше оставалась в воздухе. Иностранцы были удивлены умением, которого в данной забаве достигли литовцы и поляки. Как писал свидетель такого представления: «Я видел, что Волынские паны, бросив вверх колпак, длительное время не давали ему возможности упасть на землю, поражая его часто в воздухе стрелами, что приводило в удивление иностранцев, а было это в Бресте, когда там [умерший в 1572 году] король [Сигизмунд II] Август был, в связи с чем данные паны покрыли себя немалой славой»1 2.
Наверняка, еще больший шок испытали при дворе императора Карла V, когда находящийся там в 1547 году Станислав Лаский пробил стрелой толстую мортиру. Сарницкий пояснял: «Кто хочет пробить вещь неподходящую, как это случилось на императорском дворе с паном Станиславом Ласким, который мортиру пробил, тот должен обладать большим мастерством в различной закалке железа, о чем написано в книгах, вспоминающих о кузнечной науке»3.
1 Перевел Эрнст Ковальчик. В оригинале: «La mattina si determinô di partire alla volta del campo con 300 altri soldati; che erano di già destinati per il campo, fra i quali erano due cento ussari ben a cavallo armati di ferro, lancia, sciabla, e chi con arco, e chi con carabina» (Lambardi M. Lettera del P. Fra Mansueto Lambardi Minore Conventuale Visitatore apostolico, al G. Duca di Toscana, w: Lettere militari con un piano di riforma deU’esercito Polacco del re Giovanni Sobiesckied altre de’suoi segretari italiani / oprać. Sebastiano Ciampi. Firenze, 1830. P. 54).
2 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 223.
3 Ibid. S. 224.
95
Поэтому нет ничего удивительного в том, что, когда со временем молодой шляхтич становился гусаром или офицером кавалерии, он не всегда расставался с луком. Существует свидетельство использования данного оружия гусаром дворцовой хоругви Яна Казимира Вазы. В битве с татарами и казаками под Зборовом в 1649 году пан Самуэль Воронин хорошо сражался и из лука татарина подстрелил1.
Нет также сомнений, что луки во время битвы использовались командирами конницы польской части войска. Свидетельствует об этом пример Александра Хилари Полубиньского, поручика литовской гусарской роты короля Яна Казимира Вазы, который командовал королевским войском и, пойманный рокошанами (Любомирского) в битве под Ченстоховой1 2 4 сентября 1665 года «лук и саблю сняв с пояса, вынужден был сдаться»3.
Другим примером может быть Ян Собеский, впоследствии ставший королем, который, исполняя обязанности полковника кавалерии в битве под Чудновом 14 октября 1660 года: «[...] по полной натешился тем, что выбирал любого, и стрелял в него из своего лука так удачно, что ни разу не промахнулся. Правда, и промахнуться то он не мог с такого близкого расстояния4.
Однако лук не был типичным оружием гусара. Он мешал держать строй - колено к колену5, - в котором сражалось рыцарство.
1 Rejestr pocztów pod ekspedycyją zborowską 1649 r., w: Relacje wojenne z pierwszych lat walk polsko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i mieczem» (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999. S. 324.
2 Битва под Ченстоховой или под Ченстоховским монастырем. Битва была между королевскими войсками и сторонниками магната Любомирского, объявившего рокош шляхты против короля. Рокошане победили, заставив короля отказаться от своих планов расширить свою власть. - Примеч. О. Л. Курбатова.
3 Awizy z działań wojennych doby rokoszu Jerzego Lubomirskiego od 31 sierpnia 1665 do 30 września 1665 r., w: Z dziejów «tańca gonionego» po Rzeczypospolitej doby rokoszu Jerzego Sebastiana Lubomirskiego z 1665 roku / oprać. M. Nagielski. SiMdHW. Białystok, 2007. T. 44. S. 119.
4 Leszczyński S. Potrzeba z Szeremetem. S. 91.
5 Fredro A. M. Nowe Uważenia Porządku Woiennego, Względem Artykułów dawnych Woyskowych Seymem niekiedy Roku Pańskiego MDCIX. zatwierdzonych. To jest. W iakim porządku Żołnierz, a zatym Woysko ma bydz zatrzymane? bez czego, po te czasy, nie dostawało sieła // Zwierzyniec Ieidnorozcow Z Przydatkiem, Rożnych Mow, Seymowych, Listów, Pism у Dyskursów, tak Polskich, iâko у Łacińskich przez Franciszka Glinkę Zebrany у Ogłoszony. Lwów, 1670. S. 286; H. A. Lubomirski. Ordynacja hetmańska oraz i informacyja wszystkim komendantom, pułkownikom, rotmistrzom, porucznikom, chorążym, namiestnikom i całemu rycerstwu, jaki porządek trzymać mają idąc do szyku przeciwko nieprzyjacielowi i w polowej formalnej bitwie // Ordynacja hetmańska dotycząca taktyki wojsk polskich z początku XVIII-tego wieku / oprać. J. Wojtasik, SiMdHW. T. 6.1. Warszawa, 1960. S. 291; Dunin Karwicki S. De
96
Несмотря на это, данное оружие использовалось еще в XVIII веке, раз Кампенхаусен писал: «[...] и сейчас еще лук не портит гусара или панцирного, хотя он и неудобен и не согласуется с современной модой, согласно которой солдат обращает внимание только на удобство»1.
С времен царствования Стефана Батория обязательным элементом снаряжения данного рыцарства становится огнестрельное оружие. Гусар был обязан иметь как минимум один пистолет, а лучше, если пару.
Их носили в кобурах у седла или же в своего рода чехлах, прикрепленных с обеих сторон от конской шеи. Гусар мог брать с собой также короткоствольный мушкет (вид короткого кавалерийского карабина). Поскольку он был длиннее пистолетов, то хранился в кобуре под бедром. В таком случае, например, на левом боку гусара был прикреплен палаш, а на правом - короткий карабин (бандолет)* 1 2.
Длиннее короткоствольных мушкетов были карабины (порой эти два названия взаимно заменяли друг друга). Их также использовали гусары, при этом носили их почтовые, уже не беря в этом случае в бой копья. В таком случае первая шеренга (товарищи) вооружалась копьями, а остальные (почтовые) использовали карабины.
Современное гусарам огнестрельное оружие имело множество недостатков, но обладало тем достоинством, что производило много шума и оказывало большое впечатление на необстрелянного противника, особенно на лошадей. Такого типа неприятелем были татары, поэтому в боях с ними огнестрельное оружие использовали особенно охотно.
Пистолеты, короткоствольные мушкеты и карабины - это оружие, которое гусары брали с собой, когда должны были биться в конном строю. Для обороны лагеря, для штурмов укрепленных позиций неприятеля и для охоты более полезным являлось длинноствольное огнестрельное оружие. Гусарский товарищ следил и за тем, чтобы безоружной не осталась и его свободная челядь. Сколько огнестрельного оружия мог брать с собой трехконный почет, показывает список вещей 1698 года, составленный литовским гусаром Яном
Ordinanda Republica (О potrzebie urządzenia Rzeczypospolitej albo o naprawie defektów w stanie Rzeczypospolitej Polskiej) // Dzieła polityczne z początku XVIII wieku. Materiały Komisji Historycznej PAN w Krakowie. № 32 / oprać.: A. Przyboś, K. Przyboś. Wrocław, 1992. S. 157.
1 Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy у Pik cum refutatione niektórych Zarzutów, przeciwko nim. Kalisz, 1737. S. 67.
2 Бандолет - это короткий карабин всадника, он носился как карабин на плечевом ремне - бандалере или панталере. Отсюда и название - по перевязи. - Примеч. О. Л. Курбатова.
97
Франтишком Госевским. Имея в своем составе трех солдат (товарища и двух почтовых), этот почет располагал шестью пистолетами (по два на гусара), двумя короткими мушкетами для почтовых (то есть, каждый из них, кроме двух пистолетов, имел при себе и короткоствольный мушкет), а также девятью длинноствольными ружьями (которые наверняка использовались свободной челядью)1.
Защитное вооружение
Защитное вооружение гусара в различное время было разным и зависело в том числе от противника, с которым предстояло сражаться. Примерно в 1580 году среди гусарского снаряжения Станислав Сарницкий упоминает щит: «У гусар против копья имеется щит из плотного дерева, хорошо скрепленный с помощью жил и клея»1 2.
Четверть века спустя это подтвердил Клаудио Рангони: «Некоторые гусары используют только копье, топорик и щит, выполненный из прочного дерева и сухих сухожилий крупных животных, скрепленных клеем, и такой щит настолько крепкий, что выдерживает любой сильный удар копьем. Этот щит гусары используют так ловко, что пренебрегают неприятелем, как будто находятся под защитой доспехов»3.
Щиты, являвшиеся обязательными практически до конца XVI века, в веке XVII в основном перешли в разряд рухляди. Зато остались кольчуги, которые использовались в течение всего периода существования гусарии. Это, однако, не означало, что каждый гусар должен был ее носить, а лишь только то, что носящих кольчуги гусар можно было встретить и в XVI, и в XVII, и в XVIII веке.
Кольчуга, значительно более удобная, чем пластинчатый доспех, пользовалась большей популярностью в сражениях гусар с легкой татарско-турецкой кавалерией; иногда в таких случаях вместо шлемов-шишаков или закрытых шлемов надевали мисюрки4. Такой состав защитного снаряжения был достаточно эффективен как против
1 Gosiewski J. F. Regestr ruchomości. S. 197.
2 BJ. № 171. S. 133. В своей публикации работы Сарницкого Марек Ференц неверно интерпретирует слово «żiłami» как «żelami» (см.: Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 215).
3 Перевел Эрнст Ковальчик. В оригинале: «Alcuni Hussari usano l’hasta sola, l’accia et la targa fatta di legno tinace, et di nervi di gran bistia secchi et posti coagulati con cola, la quai è cosi forte da resistere ad ogni gran col po di lancia et l’adoprano cosi distramente che spezzano (sembra, non sono sicuro) il nemico corne se fossero tutti armati.» (Racz B. № 100. K. 60r).
4 Закрытые шлемы были повсеместно распространены в XVI веке. Еще в 1595 году автор «Дела о Приключении старого солдата 1595 года от Рождества Господня» считал закрытый шлем типичной защитой головы гуса-
98
стрел, так и против ударов сабель, поэтому гусары охотно надевали вместо пластинчатых доспехов более эластичные, а соответственно, и удобные кольчуги1. По этой же причине во время царствования Яна III Собеского (1674-1696), популярность приобрели ранее уже известные, однако не такие модные карацены. И это - несмотря на то, что они были более тяжелыми, чем пластинчатые доспехи.
Пластинчатые доспехи, столь характерные для гусар уже с конца XVI века, просуществовали практически до конца существования данной формации. В связи с увеличением толщины и качества доспехов, а также уменьшением калибра длинноствольного огнестрельного оружия пехоты, доспехи, используемые гусарами, обеспечивали со временем все более надежную защиту от огнестрельного оружия. Известны случаи, когда такие доспехи выдерживали даже удар ядра. Однако такие ситуации были совершенно исключительными* 1 2.
Доспехи украшались различными техниками. Самой дорогой, а следовательно, самой эффективной была техника воронения3. Более дешевым и не так приковывающим взгляд, было травление4. Доспехи полировали и украшали золотом, серебром или медными гвоздиками, а также каймой. В XVII и XVIII веках края некоторых доспехов подшивались бархатом. Например, в 1672 году, после смерти виленского подкомория Войцеха Менчиньского остались: «Доспехи, состоящие из двух плит с шишаком Доспехи с рисунком, с краями, обшитыми бархатом Травленые доспехи также с шишаком Старые доспехи также с шишаком Старый латный воротник, подшитый бархатом Панцирные рукавицы Вороненые наручи с золочеными краями Наручи медные золоченые Наручи простые с лапами»5.
ра (см.: Rosprawa Przygody starego żołnierza Roku Pańskiego 1595 uczyniona. Kraków, 1595. S. DI).
1 Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 123-128.
2 Более подробно о качестве доспехов, используемых гусарами, см.: Sikora R. Husaria w walce. Warszawa, 2015. S. 39-52.
3 Воронение было техникой комбинированной. Сначала на предмете делалось выпуклое вытравливание (смотри следующее замечание), после чего вытравленное место заполнялось кусочками золота.
4 Травление означало вытравливание кислотой фона вокруг орнамента, в результате чего орнамент выступал над фоном, которое для контраста можно было, например, почернить.
5 Inwentarz rzeczy wszystkich. Archiwum Państwowe w Przemyślu, Archiwum Zamku Leskiego Krasickich. Sygn. 56/158/0/105. S. 19.
99
Другие доспехи подшивали бархатом или мягкой полушерстяной, смесью льняной и хлопковой тканей или хлопковой тканью1. Шишаки, в свою очередь, прокладывали толстым слоем смягчающего удар материала, например хлопка и бархата. Такую амортизирующую «шапочку» пришивали к кожаным пояскам, которые перед этим приклепывали к железу шишака.
Важную функцию в защитном вооружении выполняла религиозная символика. Наибольшей популярностью пользовались различные разновидности крестов. Например, крест рыцарский, мальтийский, который носил ротмистр гусарский Миколай Зенович во время атаки на турок под Хотином 7 сентября 1621 года1 2. Другие виды крестов можно видеть в иконографии гусарской эпохи, а также на сохранившихся образцах доспехов.
На доспехах появляется также образ Божьей Матери. Что интересно, ни одного из них нет на картинах, графиках или надгробиях эпохи существования гусарии. Поэтому и медальоны с изображением Божьей Матери стоило бы, как представляется, связывать не с проектируемым Владиславом IV Вазой орденом Непорочного Зачатия и с созданным Братством Непорочного Зачатия и Вознесения Святой Марии, а с религиозными братствами Святой Марии3.
Следует также отметить, что принятая в настоящее время датировка так называемых классических гусарских доспехов является ошибочной, поскольку данные доспехи изготовлены значительно позднее, чем принято считать4.
Последняя гусария в доспехах.
Последний раз гусария в своей традиционной форме, то есть в доспехах и с копьями, показалась 16 сентября 1784 года. Это было частное войско владельца Несвижского майората князя Кароля Станислава Радзивилла, входящее в состав многочисленной свиты, приветствующей под Несвижем польского короля Станислава Августа Понятов- ского. Появилась там также реформированная гусария - Народная Гусарская Кавалерия - которая уже не носила доспехов. Встречу ту уврковечил очевидец Адам Станислав Нарушевич: «Наияснейший пан [король Станислав Август Понятовский] приближался к городу,
1 Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 134.
2 Rudomina J. Diariusz prawdziwy expediciey Korony Polskiej y Wielkiego Xiçstwa Litewsk. przeciw Osmanowi cesarzowi tureckiemu w roku 1621 pod Chocimem w Wołoszech fortunnie odprawioney. Fridrych Warzachtig nawarczyk zoldath ubogi będąc przytomny opisał [br. m., dr.]. 1640. S. 61.
3 Марианское Братство - это католическое общественно-религиозное объединение почитателей Святой Марии. Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 137, 138.
4 Ibidem.
100
следуя неспешным шагом в открытой карете, одетый в мундир Народной Гусарской Кавалерии [...]. В полумиле от Несвижа его встретили конно Ясный пан Моравский, генерал-лейтенант с Ясным паном Пла- тером, писарем польным литовским с несколькими лошадьми, донося о стоящем в поле эскадроне Народной Гусарской Кавалерии, которая должна была проводить пана из Несвижа до Гродно и ожидала приказа, если та Кавалерия должна была исполнять свои маневры. Наияснейший пан приказал остановиться повозкам и, выйдя из своей кареты, вышел в поле за дорогу, где около получаса наблюдал за данными маневрами и хвалил прекрасных людей, хороших лошадей и упражнения. Часть той кавалерии поскакала вперед в Несвиж на назначенные им станции, а оставшаяся часть увеличила свиту, едущую за каретой. Если посчитать собравшихся деревенских жителей, которые в два ряда густо стояли на протяжении полутора миль, можно сказать, что в полумиле от Несвижа в свите, следующей за королем, было уже до шести тысяч пеших, конных и едущих на повозках людей.
Вскоре после этого мы увидели построенную возле дороги шляхту владельца Несвижского майората на конях в мундирах, то есть жупанах и темно-синих кунтушах; было также до восьмисот человек шляхты под командой своих ротмистров, держащих обнаженные палаши, и шляхта с флажками ярко-красного и черного цветов. Среди данной шляхты, поставленной на крыльях, сидели на конях восемьдесят человек, одетых в старинные доспехи, то есть железные кирасы, в железных шишаках на головах, а всеми ими командовал пан Янковский, одетый в прекрасные и внушительные доспехи. Те кирасиры держали также в руках взнесенное вверх копье, однако с белыми и красными и намного более длинными флажками, и эта разница в длине флажков при порыве ветра создавала прекрасное зрелище»1.
Некоторые гусары вообще не носили защитного вооружения. Такими гусарами были сербы в XVI веке, для которых единственной защитой от ударов противника был щит. Однако и в XVII-XVIII веках гусары могли вступать в бой «нагими», как тогда говорили, то есть без защитного снаряжения. Такое могло иметь место, например, во время длительной и разорительной войны, когда обедневшие товарищи были не в состоянии предоставить в распоряжение своих людей соответствующей экипировки; кроме того, защитное снаряжение использовалось в зависимости от экипировки противника. Так, например, для боя с татарами гусары могли одеваться более легко, - в кольчуги вместо доспехов, чем для боя со шведами.
1 Naruszewicz A. S. Dyjarjusz podróży Jego Królewskiej Mości na sejm grodzieński / wyd. M. Bober-Jankowska. Warszawa, 2008. S. 62, 63.
Глава 7
КОПЬЕ - ГЛАВНОЕ ОРУЖИЕ ГУСАР
«Смешала гусарил с копьями пехоту [московскую] и так удачно справилась, что ни один [гусар] древка [копья] напрасно не сломал. Я этого не видел, но достойный доверия товарищ мне говорил, что видел шесть московитов, проткнутых одним копьем»1.
Этот эпизод произошел во время битвы под Полонкой (28 июня 1660 года). Он не был чем-то исключительным. Гусарское копье было смертоносным оружием уже только благодаря тому, что одним его ударом можно было обезвредить нескольких противников. О пяти московитах, проткнутых одним копьем в битве под Чудновом (14 октября 1660 года) писал участник этой битвы полковник польской кавалерии Самуэль Лещиньский1 2. О пяти турках, нанизанных на одно гусарское копье в битве под Хотином (11 ноября 1673 года) писал Веспасиан Коховский3. А примеров, когда копье пробивало одновременно двух или трех человек, значительно больше.
В сражениях гусарии против кавалерии число пробитых копьем противников, естественно, не могло быть столь велико, поскольку кавалеристы просто не в состоянии выстроиться таким густым строем, как сбившаяся в кучу пехота. Но и в схватках с кавалерией случалось, что один удар копья поражал одновременно троих и даже четверых всадников. Например, как 7 сентября 1621 года под Хотином, когда около 600 гусаров победили в кавалерийской атаке
1 Paweł S. Z pod Kojdanowa de data 2 Julii rano 1660. Wiadomość od Jmci P. Sapiehy Hetmana WXLitt (BJ. № 5. S. 747).
2 Leszczyński S. Potrzeba z Szeremetem. S. 90.
3 Bogu chwała po zniesieniu Husseim Baszę hetmana tureckiego pod Chocimiem, anno 1673, die Novembris // W. Kochowski, Wespasiana z Kochowa Kochowskiego Nieproznviące Próżnowanie Oyczystym Rymem Na Lyrica y Epigrammata Polskie rozdzielone y wydane W Krakowie W Drukarni, y Sumptem Woyciecha Góreckiego, Sław: Akad: Krak: Typographa. R. P. 1674 dnia 6. Octobra. Kraków, 1674. S. 306):
«Однако натыкаются на готовую к битве гусарию, / Которая их и по пять человек берет на копье».
102
примерно 10 000 османских солдат1. Принимавший участие в этой битве ротмистр Ян Рудомина написал позднее: «Трех и четырех безбожников на копье брали»1 2. Впрочем, трех-четырех противников на длинное древковое оружие нанизывали даже пикинеры. Об этом писал бывший командир шведской пехоты, который позднее поступил на польскую службу, Ян Иоахим Кампенхаусен: «Это славно и трудно - пробить сразу трех или четырех противников, однако в 1700 году в битве под Нарвой шведские пикинеры и более славные поступки совершали, поскольку при отступлении данные случаи не являлись редкостью и часто встречались на практике [...]3.
Кампенхаусен отмечал, что такое случалось во время бегства неприятеля, что логично, поскольку именно в такие моменты солдаты сбиваются в кучи, сокращая таким образом предусмотренную регламентом дистанцию в боевом построении во время сражения. Поэтому нет никаких сомнений, что в ситуации, когда пехотинцы не имели на себе защитного вооружения и сбивались в кучи во время бегства, а гусар ударял длинным (до 6,2 метра) копьем, которое держал в току, пронзить одним копьем шесть человек сразу было возможно. Кампенхаусен считал даже, что «[...] копье и в непогоду и при ясном солнце не остановить, оно не промокнет и хватит его не на одного, и десятерых оно пробьет, тысяча стрельцов, выстрелив с близкого расстояния, не положит столько трупов, сколько сто гусар [,..]»4.
А что же сделал гусар с пробитыми им копьем врагами под Полонкой? Нет, он не возил их на копье, как это некоторые себе воображают. Копье было оружием одноразовым, поэтому оно или ломалось сразу после пробития тела, или же, если копье оставалось целым, гусар его просто отбрасывал в сторону.
О езде с пронзенным копьем противником.
Хотя копье и ломалось при пронзании врага, хоть несение нескольких людей на копье было физически невозможно, однако в исключительных обстоятельствах случалось, что одного или двух противников можно было пронзить копьем и проехать с ними небольшое расстояние. Такой случай произошел в битве под Веной 12 сентября 1683 года: «[...] Отец или дед этих самых Ковальских, которые имеют герб Кшивда панов Жевуских, поскольку, вечной памяти пан Жеву- ский, придворный Коронный Подскабрий, допустил их к гербу. Так вот, он был родом из Роздола и в разное время, служа почтовым под
1 Более подробно об этой кавалерийской атаке см.: Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 69-85.
2 Rudomina J. Diariusz prawdziwy expediciey. S. 60.
3 Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy. S. 86.
4 Ibid. S. 84.
103
королевским гусарским знаком, под Веной взял он на копье одного или же двух турок, но не трех, и все это на глазах короля, после чего бросил их под королевские ноги. Это я слышал от вечной памяти пана Жевуского, гетмана великого коронного, который при сыне того мужа, который шляхетство получил, сказал: правда, что не каждый человек имеет такую силу. Однако известно, что под Веной было достаточно тесно и в этой тесноте гусары еще и копья могли использовать, что и делали на вечную славу польского народа [...]» *.
Достоинство гусарских копий заключалось не только в том, что они могли пронзить сразу несколько врагов. Это оружие внушало страх противнику и по ряду других причин. Во-первых, копье было исключительно длинным. Таким длинным, что оно ударяло противника прежде, чем тот мог достать гусара (или его коня) своим холодным оружием. Для того чтобы владеть копьем, длина которого порой доходила до 6,2 метра, его изготавливали особым способом; кроме того, была разработана специальная техника владения данным видом оружия. Во-вторых, сила удара копья была настолько велика, что оно пробивало деревянный щит, а бывало даже и доспех. В-третьих, благодаря флажкам (или периодически используемым вместо них орлиным перьям), которые крепились к древку, копье являлось также психологическим оружием. Своим внешним видом и шумом оно пугало лошадей противника, приводя к неразберихе и замешательству в рядах неприятельской кавалерии. Кроме того, длинные флажки затрудняли изучение гусарского строя противником.
Хотя флажки различных гусарских рот отличались друг от друга, благодаря чему было возможно отличить отдельные отряды, именно белый и красный цвета занимали привилегированную позицию. Такой состав цветов доминировал на гербе Польского королевства (герб в виде белого орла на красном гербовом щите). Точно такой же состав цветов подобрал себе король Владислав IV Ваза для своей гусарской хоругви, рекомендуя его на особый случай (свою свадьбу) также иным хоругвям. В письме князю Янушу Радзивиллу он просил: «Флажки и копья таких цветов Мы были бы рады видеть, какие используются товариществом нашей хоругви, для чего и, Верность Твоя, флажки своих копий изготовь из китайки белой и красной без шахматного чередования, которые и будешь использовать [,..]»1 2.
1 Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy. S. 87.
2 Władysław IV Waza do Janusza Radziwiłła. Warszawa. 17 czerwca 1637 г. (цит. по: Kotłubaj Е. Życie Janusza Radziwiłła. Wilno-Witebsk, 1859. S. 332).
Со временем во флажках не только гусарии, но и панцирных начало доминировать сочетание красного и белого цветов. В середине XVIII века гусарское и панцирное товарищества «кроме сабли у бока и пистолетов в кобурах у седла для боя и парада, использовали копья, на которых были небольшие китайковые флажки, у гусар более длинные, у панцирных короче; цвета тех флажков чаще всего были красные с белым, однако в некоторых хоругвях использовались флажки под цвет мундира»1.
До официального оглашения и принятия польских национальных цветов дошло только в 1831 году. Сделал это Сейм королевства Польского во время ноябрьского восстания. Тогда было принято предложение Валента Зверковского, который высказался за введение кокарды бело-красного цвета «[...] в знак того, что орел белый на красном поле является гербом нашей возрождающейся Отчизны»1 2.
Окончательно 7 февраля 1831 года было решено: «Национальные кокарды будут иметь цвет Королевства Польского и Великого княжества Литовского, то есть белый с красным»3.
Смело можно признать, что, если бы не копье, гусария не была бы формацией настолько удачливой и по этой причине исключительной на мировой арене. Нет в этом утверждении ни преувеличения, ни мании величия. Благодаря «древкам» - так в свое время называли копья - польские гусары решали тактические проблемы, перед которыми пасовала другая кавалерия. Стандартным примером являлась возможность победы над пикинерами.
Как победить пикинера?
Пика, как уже было отмечено выше, это длинное древковое оружие, используемое пехотинцами. Временами ее длина превышала 6 метров, хотя обычно для удобства (проще было пользоваться оружием более коротким и, соответственно, более легким, которое меньше утомляло носящего его пехотинца) и в связи с отсутствием необходимости (копья, используемые за пределами Польши, были значительно короче гусарских) использовали пики длиной 4,5-5 метров. Пикинеры, строясь в корпуса с множеством рядов и шеренг и выставляя перед собой пики, представляли собой специфический «ёж», атака которого была чрезвычайно опасной. Если в состав тако¬
1 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 166,167.
2 Znamierowski A. Stworzony do chwały. Bydgoszcz, 1995. S. 203.
3 Ibidem.
105
го «ежа» включалась пехота, вооруженная длинноствольным огнестрельным оружием (сначала мушкетами, позднее аркебузами, а затем и ружьями), образовывалась формация, достоинством которой, кроме огромной оборонительной силы, была также возможность вести бой на расстоянии.
Таким образом, господствующие до тех пор на поле боя средневековые рыцари оказались перед лицом противника, который мог довольно успешно им противостоять. Побеждая собственный страх и, что немаловажно, заставляя преодолевать страх своего коня, рыцари вынуждены были атаковать плюющиеся огнем «ежи» пехоты. Это была не слишком веселая перспектива для того, кто носил до- спех слишком тонкий, который не мог защитить от пули противника. Перспектива была тем более печальной, что копье рыцаря было короче пики.
Копье средневековых рыцарей являлось оружием, достойным внимания. Благодаря современной (речь идет о XI веке) технике его использования: ударам, нанесенным копьем, удерживаемым «под мышкой», копье не только позволяло нанести сильный удар, значительно более сильный, чем удар пикой, которую держали в руке, но и использовать для этой цели только одну руку (что для кавалериста, который второй рукой управляет конем, было очень важно). Солидные, тяжелые копья, масса которых доходила порой до 14 килограммов1, опустошали ряды противника - если они были в состоянии достать до него. Проблема заключалась лишь в том, что по сравнению с пиками рыцарское копье было слишком коротким. И если эти копья должен был использовать человек, то, к сожалению, они не могли быть более длинными. Даже при использовании таких коротких массивных копий возникали серьезные проблемы, например хотя бы удержание оружия в руках во время нанесения удара. При таком ударе копья ломались, но прежде чем это происходило, плечо рыцаря подвергалось очень мощному давлению. Поэтому недостаточно подготовленные физически всадники, боясь сломать копье о противника, порой просто его отбрасывали1 2. В случае еще более длинного копья проблемой было не только удержать его во время удара. Сложности возникали и при наклоне его в боевую позицию, параллельно земле. Что еще оставалось рыцарю, чтобы достать пи-
1 Например, копье для рыцарских игр «Rennen» в длину достигало 380 см и при толщине 7 см весило 14 кг (Brzustowicz В. Turniej rycerski w Królestwie Polskim w późnym średniowieczu i renesansie na tle europejskim. Warszawa, 2003. S. 175).
2 Delbrück H. History of the Art of War. The Dawn of Modern Warfare // University of Nebraska Press. 1990. T. 4. P. 127.
106
кинера? Он должен был примириться с фактом, что пика ударит в него (а точнее в его коня) прежде, чем рыцарь сможет использовать свое копье. Поэтому, чтобы обезопасить коня от такого удара, на него тоже надевали нагрудник. В свою очередь, чтобы еще больше обезопасить себя от огнестрельного оружия, рыцарь надевал на себя все более толстые, и, соответственно, более тяжелые доспехи. Правда, эффект был курьезным. Полностью убранный в доспехи рыцарь на защищенном доспехами коне иногда был в состоянии растоптать «ежа» пехоты, состоящей из пикинеров и стрелков, однако способность такого рыцарства к длительному усилию была ничтожной1. Рыцарь и его конь были лучше защищены, однако теряли в выносливости и маневренности. Общий баланс, а его определял также ряд иных факторов, был невыгодным для рыцаря, пытающегося сражаться с пикинером. Во второй половине XVI века тяжеловооруженные копейщики начинают исчезать с полей сражений Западной Европы, а процесс этот окончательно завершается в первые десятилетия XVII века. В это самое время на полях сражений Центральной и Восточной Европы царит польская гусария. Это стало возможным благодаря иной философии в отношении борьбы с пикинерами. В Польше эта проблема была решена благодаря копьям особой конструкции, а также новаторской технике их применения.
Конструкция и способы использования гусарских копий
Гусарское копье, в отличие от копья средневекового рыцаря, было копьем не цельным, а выдолбленным внутри. Выдалбливали его на расстоянии от баллотировочного шара (служащего опорой для ладони гусара и предотвращающего ее соскальзывание по древку) практически до самого острия копья. Часть копья вниз от баллотировочного шара до тупого конца была цельной, что перемещало центр тяжести копья ближе к месту удержания его рукой. Это, в свою очередь, уменьшало нагрузку на плечо гусара во время наклона копья параллельно земле. Эта нагрузка весьма специфически распределялась. Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что чем слабее была нагрузка на плечо гусара, тем более длинным копьем он мог пользоваться. Для уменьшения этой нагрузки служил также так называемый ток - кожаная муфта, свисающая на кожаной ленте, прикрепленной к передней луке седла. В токи вставляли нижнюю часть копья во время конного марша, так что теперь всадник не должен
1 Известный пример см. в: Noue F., de la. The Politicke and Militarie Discourses of the Lord de la Nouue / tłum. E. Aggas ; wyd. T. Orwin. London,
1587. P. 185.
107
был тащить оружие на себе. Однако в отличие от рыцарей, копья которых находились в токе только во время маршей, гусары при наклоне копий во время атаки временами оставляли их в токах. Именно в этот момент положительно менялся характер нагрузки на плечо копейщика. Удержание копья в токе в момент, когда копье ударяло в противника, имело еще и то преимущество, что нагрузка от мощного рывка, который сопровождал удар, в большей части приходилась на седло, а не на плечо гусара1. Таким образом, это устраняло проблему, которая возникала перед недостаточно хорошо физически подготовленными копейщиками. Стоит добавить, что энергию, которая обрушивалась на плечо гусара при ломании копья (265 ± 20 Джоулей)1 2, можно сравнить с энергией снаряда, который вылетает из ствола пистолета Р-64 (около 284 Джоулей)3.
Оба эти решения - особенность конструкции и способ использования гусарского копья - позволяли применять самые длинные в истории войн кавалерийские копья. Они были такими длинными, что ими можно было достать пикинеров за лесом их пик.
Это имело важное и разнообразное значение. Гусары не надевали на своих лошадей защиту, поскольку уже не было такой необходимости. В результате кони были менее нагружены4 и поэтому готовы к более длительным усилиям. Кроме того, пикинеры, понимая, что их оружие не в состоянии ударить атакующего противника первым, с точки зрения психологии находились в проигрышной позиции еще до боя. Бывало также и так, что перед атакующей гусарией пикинеры расступались в стороны5.
Другая сторона медали
Гусарское копье было оружием исключительным, что, однако не означало, что оно было лишено недостатков, как, впрочем, и любое другое оружие. Главным из них была высокая цена. В 1618 году в Вильно за гусарское копье нужно было заплатить целых 9 злотых, что практически равнялось месячному жалованью гусара6. Не
1 Sikora R. Fenomen husarii. S. 46-70.
2 Idem. Taktyka walki. S. 179.
3 Kochański S. Broń strzelecka lat osiemdziesiątych. Warszawa, 1985. S. 90.
4 Добавлю, что и одни гусарские полудоспехи были легче, чем рыцарские доспехи, а общую нагрузку на гусарского коня можно сравнить с тем, что на своем хребте носили кони польских уланов в XX веке (Sikora R. Fenomen husarii. S. 224, 225).
5 Пример подобных действий пикинеров можно видеть при битве на р. Бася в 1660 году (Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 183-194).
6 Sikora R. Fenomen husarii. S. 158,165.
108
следует также забывать, что копье было оружием одноразовым, и в битве один гусар мог сломать много копий. Например, в битве под Клушино в 1610 году большое количество гусарских рот атаковало противника по 10 раз1. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в определенный момент копья закончились, и в атаку пришлось идти только с палашами в руках1 2.
Копье имело также и другое ограничение: оно годилось лишь для фронтальной атаки. Гусар не мог им вращать и атаковать врагов вокруг себя, как это делали всадники, вооруженные значительно более короткими копьями.
Владение длинным копьем требовало огромной сноровки и, соответственно, длительной подготовки. Обычно тренировки с копьем начинались с детства. Это ограничивало мобилизационную базу потенциальных гусар не меньше, чем высокая стоимость, связанная со службой в данной формации. А как данные тренировки выглядели в своей экстремальной форме, я расскажу в следующей главе.
1 Maskiewicz S. Dyjariusz Samuela Maskiewicza. S. 167.
2 Ibid. S. 168.
Глава 8
ГУСАРСКИЕ ИГРЫ С ОСТРЫМИ копьями
Закат эпохи копий в Западной Европе
Вторая половина XVI века - это время, когда в Западной Европе перестали использовать копья. Причин для этого было множество. Одна из них заключалась в том, что было утеряно искусство владения этим видом оружия. Характерно высказывание умершего в 1577 году французского маршала: «Я вижу, что мы сильно забросили использование наших копий, что произошло или из-за нехватки хороших лошадей, раса которых, кажется, вымирает, или же из-за того, что мы сейчас не настолько [хорошо] подготовлены к этому занятию как наши предки [,..]»1.
Не удивительно, что в это же время исчезает также старая традиция рыцарских турниров. Правда, кое-где их еще проводили, однако уровень турниров - по сравнению с прежними временами - сильно снизился. Это мог подтвердить, например, путешествующий по Европе неизвестный поляк, который присутствовал на турнире в Испании в 1595 году: «Вечером в 22 часа начали рыцари преломлять копья в скачках до кольца. В 24 часа, сколько их собралось, начали друг с другом копья преломлять. Здесь они уже уступили полякам поле, поскольку сперва вместе с конями облачились в кирасы так, что один в другого не то что попасть, а даже увидеть не мог, куда копье направить. Так скакала одна пара друг до друга и 10, и 12 раз, а попасть не могли, аж о землю ристалища копья ломали»1 2.
1 Перевод Кшиштоф Ягусяк. В оригинале: «Une chose veoy-je, que nous perdons fort l’usage de noz lances, soict faulte bons chevaulx, dont il semble que la race se perdre, ou pour n’y estre pas si propres que noz prédécesseurs [...]» (Monluc B. de. Commentaires et Lettres de Biaise de Monluc / wyd. J. Renouard. Paris, 1867. P. 484). Комментарии Монлюка были опубликованы только в 1592 году, однако рукопись датируется 1571 годом, хотя текст и подвергался изменениям автора до самой его смерти в 1577 году.
2 Diariusz peregrynacji włoskiej, hiszpańskiej i portugalskiej, w: Antologia pamiętników polskich XVI wieku / red. R. Pollak; wyb. i oprać.: S. Drewniak, M. Kaczmarek. Wrocław-Warszawa-Kraków, 1966. S. 166,167.
110
Когда западноевропейское дворянство теряло свои умения, которыми гордились их предки, польская и литовская шляхта поддерживала их и развивала. Поэтому, когда на подобных турнирах появлялся шляхтич из Речи Посполитой, своими умениями он приводил местных жителей в удивление. Так было в Риме в 1586 году, где: «[...] приехали рыцари в масках, несколько прекрасно одетых князей с копьями, которые ломали их о щит или манекен, соревнуясь в желании получить денежные награды или драгоценные камни. Для судей была построена трибуна рядом с щитами, и они следили, кто из участников нанесет лучший удар. Эти судьи были из лучшего римского дворянства. В то время среди рыцарей находился и поляк пан Теодор Лацкий, который так же прекрасно одетым выехал на поле. Он скакал с копьем до щита вместе с одним рыцарем. Поляк этот выиграл немало, поскольку хорошо выступал, беспрестанно спрашивали кто это, на что отвечали, что иноземец, поляк. Большую славу он принес полякам»1.
Гусарские турниры в Польше
В Польше турниры (называемые также играми) копейщиков просуществовали на несколько десятилетий дольше, чем в Западной Европе. Они были популярны еще в первых десятилетиях XVII века. О том, как серьезно к ним относились, пишет Богдан Бжустович: «Подготовкой поляков к конным упражнениям с оружием поражались даже иностранцы. Антонино Ансалоне, который в своей работе “Il cavalière descritto in tre libri” (1629) подробно описывает технику владения копьем, утверждает, что турниры в мирное время являются заменой войн, и вспоминает о старых турнирах через изгородь, происходящих из Польши и напоминающих кровавую битву острыми копьями. В то время такие битвы разыгрывались везде с использованием тупых копий. По его мнению, поляки воспринимали подобные турниры не как развлечение или подготовительную тренировку, а как повод пролить кровь и рисковать жизнью без причины»1 2.
Наблюдения Ансолоно находят свое подтверждение в польских источниках. Например, в 1633 году, желая придать особый блеск мероприятию, которым была коронация нового монарха, нашлось «несколько десятков пар рыцарей, готовых сражаться острыми
1 Rywocki М. Księgi peregrynackie, w: Antologia pamiętników polskich XVI wieku / red. R. Pollak; wyb. i oprać.: S. Drewniak, M. Kaczmarek. Wrocław; Warszawa; Kraków, 1966. S. 123.
2 Brzustowicz B. Turniej rycerski w Królestwie Polskim w późnym średniowieczu i renesansie na tle europejskim. Warszawa, 2003. S. 329,330.
111
копьями»1. В этом случае новый король Польши Владислав IV Ваза запретил эту рыцарскую забаву. Неужели он руководствовался при этом желанием сберечь шляхетскую кровь? Возможно. Следует, однако, добавить, что такой совестливостью, как Владислав IV, не могли похвастаться его предшественники, во время царствования которых неоднократно проходили турниры, где сражались острыми копьями. Например, во время торжественной коронации Стефана Батория в 1576 году «сразились острыми и длинными копьями поляки и венгры, вооруженные по-гуннски и заслоняющиеся щитами»1 2. По случаю свадьбы родителей Владислава IV - Сигизмунда III Ваза и Анны Габсбург, - которая состоялась в 1592 году, организовали скачки до кольца, скачки «до руки» и поединки острыми копьями. Последние не были бескровными, поскольку двоим участникам копья противников пробили щиты и вонзились глубоко в тело3. Подобный случай пробивания щита отмечен во время турнира, сопровождавшего коронацию в Генриха III Валуа в Польше. 24 февраля 1574 года некто Мощиньский (слуга Самуэля Зборовского), сражаясь в поединке с хорватом (слугой Яна Тенчиньского) «пробил копьем щит противника»4. Тот, однако, не остался в долгу, перед Мощиньским: «Хорват же ниже склонил копье, пробил Мощиньскому наколенник и седло, а также в бедро ему ударил»5.
Поединки с использованием острых копий в конце XVI века и в первые десятилетия XVII были в Польше довольно популярны и достаточно кровавы. Они проводились не только по случаю коронации и торжественных событий с участием монархов, но и во время менее престижных мероприятий. Вот, например, как это происходило 1583 году на торжественной свадьбе великого коронного гетмана Яна Замойского: «Там вперед семь пар с копьями выехали и, укрываясь за щитами, с использованием острых копий умело и мужественно участвовали в поединках, а именно люди гетмана с некоторыми королевскими дворянами [...]. Садясь на коня, все друг у друга просили прощения, и в случае, если кто-либо от другого получил бы рану или был убит, заранее его прощали. На этом турнире было несколько раненых: Гродзецкому копье руку прошило, Казимерский также в руку был тяжело ранен, под Милковским конь ранен, под Добком конь
1 Żurkowski S. Żywot Tomasza Zamojskiego kanclerza wielkiego koronnego / oprać. A. Batowski. Lwów, 1860. S. 148.
2 Brzustowicz B. Turniej rycerski. S. 306.
3 Ibid. S. 323.
4 Orzelski Ś. Bezkrólewia ksiąg ośmioro, czyli dzieje Polski 1572-1576. T. 1 / oprać. W. Spasowicz. Petersburg; Mohylew, 1856. T. 1. S. 222.
5 Ibid.
112
Польский шляхтич. 70-е годы XVI в.
Источник: Abraham de Bruyn. Diversarum gentium armatura equestris.
Ubi fere Europae, Asiae atque Africae equitandi ratio propria ewpresaa est. Koeln, 1577
Польское войско в 1627 г. Сверху слева направо: гусар (с крылом, прикрепленным у седла, и копьем в руке), казацкий всадник (в кольчуге, с коротким мушкетом за спиной) и казацкий всадник или татарин (с крыльями за плечами, луком и щитом). Внизу слева направо: гайдук с мушкетом, гусар с копьем, казацкий всадник в кольчуге и с луком. Источник: Abraham van Booth. Journael van de Legatie in Jaren 1627 en 1628.
Amsterdam, 1632
Товарищ польской части войска с луком и шляхтич, не служащий в войске (без лука). Источник: Рис. François Campion (1645 г.). Bibliothèque nationale de France
Польский шляхтич (Nobilis Polonus) и его челядник (Pedissequus Polonus). Слуга одет в доломан - это верхняя одежда, напоминающая жупан, однако с удлиненной задней частью.
Источник: Abraham de Bruyn. Diversarum gentium armatura equestris. Ubi fere Europae, Asiae atque Africae equitandi ratio propria ewpresaa est. Koeln, 1577
Гусар в 1641 г.
Источник: Szymon Okolski. Orbis Polonvs. Kraków, 1641
Карацена (вес 16,37 кг), собственником которой ранее считался Ян III Собеский.
В настоящий момент находится в Rüstkammer в Дрездене.
К карацене добавлены карваши с лаптями, при этом защищающие кисть лапти ошибочно надеты на карваши вместо того, чтобы быть надетыми под них.
Источник: Иллюстрация A. Lessera в книге: Józef Loski. Jan Sobieski, jego rodzina, towarzysze broni i współczesne zabytki. Warszawa, 1883
Всадники с крыльями, опережающие отряд польских копейщиков. Источник: Abraham van Booth. Journael van de Legatie in Jaren 1627 en 1628. Amsterdam, 1632
Поединок гусара (в шишаке и со щитом, к которому прикреплено крыло) с турецким кавалеристом (в тюрбане).
Источник: Adam Czahrowski. Rzeczy Rozmaite Adama Czahrowskiego z Czahrowa, Szlachcica Polskiego Uczynione w Taborzech у w Ziemi Węgierskiey у Horwackiey, tam z rozmaitym szczęściem mieszkając Począwszy od Roku 1588. do Roku 1596. Przytym są у Threny. Wydane na świat Anno 1598. Teraz znowu z pilnością wielką poprawione, у na wielu mieyscach z przydatkiem ich znacznym odmienione. Multa dies in bello conficit unus, Et rursus multae fortunae forte recumbunt. Haud quenquam semper fortuna secuta est. Ennius. We Lwowie. Drukowano Roku Pańskiego 1599. Lwów, 1599
Крыло, прикрепленное к шишаку.
Источник: Szymon Starowolski. Rozmowa żołnierza z plebanem o stacją. Kraków, 1624
Фрагмент так называемого въезда Михала Казимира Радзивилла в Вену в 1679 г. Подробности указывают на несколько более поздний (рубеж XVII и XVIII вв. или первые десятилетия XVIII в.) период создания данного изображения. Впереди предводитель гусарской хоругви (ротмистр или поруч- ник). За ним хоругвь, которую сопровождают два товарища. Затем следуют музыканты (один барабанщик и три трубача). За ними начинается колонна гусар с крыльями натуральной формы за плечами. Сбоку у гусар видны так называемые гусарские сабли.
Источник: Łoziński Władysław. Życie polskie w dawnych wiekach. Lwów, 1912
Один из польских панов с крылом за плечами во время въезда посла в Париж в 1645 г. Рисунок François Campion (1645 г).
Источник: Bibliothèque nationale de France
Польские всадники (скорее всего офицеры гусарии) с клевцами.
Источник: Abraham de Bruyn. Diversarum gentium armatura equestris.
Ubi fere Europae, Asiae atque Africae equitandi ratio propria expresaa est. Koeln, 1577
Трехконный гусарский почет. Рисунок: Dariusz Wielec
Рисунок: Дариуш Велец.
Трехконный гусарский почет. Так он мог выглядеть в первые десятилетия XVII века. На первом плане изображен владелец почта, то есть товарищ (1). Рядом с ним два его почтовых челядника (2). Хоть в данном почте находится гораздо больше людей и лошадей, товарищ получал жалование только на себя и почтовых челядников. Поэтому почет и назывался трехконным.
Для транспортировки вооружения, необходимого на войне оснащения, а также продовольствия и фуража использовались возы (За, ЗЬ, Зс). Обычно в них впрягали двух (ЗЬ) или четырех лошадей (За). Хотя случалось, воз тянули даже шесть лошадей (в этом почте таких возов нет). В воз, имеющий на рисунке обозначение «Зс», были впряжены волы, которые - когда воз, который они тащили пустел, - служили источником продовольствия. У воза, обозначенного на рисунке «4», было другое предназначение: он перевозил людей. Благодаря этому товарищ, когда не было опасности встретиться с врагом, мог, сберегая свои силы, не путешествовать конно. Также на возу можно было перевозить раненых, больных или по какой-либо иной причине ослабевших членов почта.
Для ночлега разбивали шатер (5а) для товарища и портьерный шатер (5Ь) для челяди. К последней, кроме упомянутых выше почтовых челядников (2), относилась и свободная челядь. Этот необходимый для функционирования почта вспомогательный персонал выполнял различные задания. Например, (6а), передвигаясь на так называемых подъездных лошадях, свободный челядник вел запасных лошадей для товарища и почтовых челядников. Другие свободные челядники (6Ь) могли быть высланы в округу для добычи продовольствия. Они могли, хоть и не обязательно, взять в такую экспедицию один из возов (ЗЬ). Каждый свободный челядник был более-менее вооружен. Например, саблей и огнестрельным оружием или только саблей. Наличие у свободной челяди оружия было обязательным условием, поскольку, хоть они и не являлись солдатами, им неоднократно приходилось вступать в непосредственный контакт с врагом. Иногда, не желая отделять жеребят от кобылы, их также брали с собой (7). Представленный на рисунке так называемый трехконный почет имел в своем составе 18 человек, 29 лошадей, а также 5 возов. Такое количество указывает на состоятельность владельца почта, поскольку не каждый трехконный почет выглядел столь богато.
Так называемые классические гусарские доспехи старого типа, приписываемые секретарю короля Владислава IV Вазы - Станиславу Скурковскому (Музей Войска Польского в Варшаве, инвентарный номер 678х). Ранее датировалась 30-ми годами XVII в. В действительности это доспехи второй половины XVIII в., на что указывает ряд их конструктивно-декоративных особенностей, которые отсутствуют на доспехах XVII в., но появляются на
доспехах XVIII в.
Источник: Национальная библиотека. Warszawa: «Broń i Barwa», 1939
Пехота и ее построения в начале XVII в.:
А - формация пехоты, подготовленная к отпору кавалерийской атаки. Первые три шеренги (мушкетеры) обстреливают приближающуюся конницу, чтобы после выстрела спрятаться за пикинеров (следующие пять шеренг); В - стреляющий мушкетер; С - пикинер, находящийся в позиции для отпора кавалериста.
Источник: Johann Jacob von Wallhausen. Kriegskunst zu Pferdt. Франкфурт на Майне,
1616
Гусар, держащий копье в току.
Источник: Joachim Pastorius. Ioachimi Pastorii Florus polonicus seu polonicae historiae
epitome nova. 1641
Для выстрела из мушкета от мушкетера требовалось выполнить большое количество действий. В иллюстрированной инструкции начала XVII в. Jacques de Gheyn насчитывает их 43.
Источник: Jacques de Gheyn. Wapenhandelinghe. Amsterdam, 1608
Прицеливание из орудия с расстояния 500 шагов.
Источник: Diego Ufano. Archelia albo Artilleria to iest, fundamentalna y doskonała informacya o strzelbie, y orzeczach do niey należących; z wywodna, przytym nauka... po hyszpańsku naprzód opisana y wydana, przez Diega Uffana... A teraz z wersiey niemieckiey na polsky jeżyk, za
instancia gorącą... pana Abrahama... Cz. 1--3. Leszno, 1643
Кирасир начала XVII в. Источник: J ohann J acob von Wallhausen. Kriegskunst zu Pferdt. Frankfurt am Main, 1616
19m
Товарищеская станция. Эта схема, перерисованная и вымеренная на базе работы Юзефа Наронович-Нароньского Budownictwo wojenne, показывает, как в военном лагере должен был располагать свой почет гусарский товарищ, служащий с двумя почтовыми. Здесь интересно то, что хотя в то время отхожих мест не было во французском Версале, их наличие предполагалось для каждого гусарского почта.
Рисунок: Радослав Си кора
Станция ротмистра, перерисованная из книги Юзефа Наронович-Наронь- ского Budownictwo wojenne:
1 - «портьерный шатер для сна, обитый суком или килимами»;
2 - «земляной шалаш с хлебной печью, с землей на досках и прикрытый сверху, камин обращен в сторону задней части площади».
Рисунок: Радослав Сикора
Принятие гетманом Янушем Радзивиллом в лагере под Жечицей казацкого полковника Мужиловского, прибывшего 9 сентября 1649 г. с известием о зборовском перемирии. Копия (со второй половины XVIII в.) рисунка Абрахама ванн Вестервельта (MWP, nr inw. 16613 А*). В центре гетманский навес, в котором Радзивилл принял Мужиловского. На первом плане половина шатра гусара (рядом лежат элементы гусарских доспехов). Здесь можно видеть, как близко от стен шатра растянуты веревки.
Благодаря этому экономилось место.
Источник: Музей Войска Польского
Гусария, которую в Польше застал Стефан Баторий. Источник: Abraham de Bruyn. Diversarum gentium armatura equestris. Ubi fere Europae, Asiae atque Africae equitandi ratio propria ewpresaaest. Kôln, 1577
убит, и Гетман ему сразу приказал отдать своего прекрасно убранного коня, на котором сидел сам»1.
Что интересно, до подобного турнира едва не дошло в Москве во время торжеств, посвященных коронации Марины Мнишек (супруги Лжедмитрия I) 19 мая 1606 года: «Предлагали [поляки] свою службу и здоровье и заранее, чтобы показать свое желание, просили, чтобы им [Дмитрий] позволил преломить копья в поединке за его здоровье. Для этого было готово несколько пар и, пробуя в стороне свои силы, сразилась одна конная пара друг с другом. Пан [Васыль] Щука с паном Орачевским, аж конь турецкий пана Орачевского остался сразу на поле, а самого его едва из-под коня достали и привели в чувство»1 2.
Однако турнир так и не состоялся, но не из-за описанного события, а в связи с бунтом москвичей против Дмитрия.
Во второй половине XVII века некоторые гусары все еще участвовали в поединках с острыми копьями. Об одном из них, Миколае Рашовском, который служил в гусарской хоругви краковского воеводы Владислава Мышковского, его товарищ писал: «Кто или дже- риды3 или копья/Использует при поединке острыми копьями»4.
Однако гусарские турниры, в которых сражались острыми копьями, закончились одновременно со вспыхнувшей в 1648 году войной. Упражнения с копьем были известны и после этой даты, однако и они постепенно уходили в прошлое. Широко распространенные еще в эпоху умершего в 1696 году короля Яна III Собеского, в XVIII веке они стали редким явлением. Вместе с исчезновением искусства владения данным оружием упали ценность и значение гусарии.
1 Paprocki В. Herby rycerztwa polskiego. S. 689, 690.
2 Niemojewski S. Diariusz drogi spisanej. S. 86.
3 Джерид - это метательное короткое копье, дротик. Термин вполне известный в русском оружиеведении, есть такие в Оружейной палате. - При- меч. О. А. Курбатова
4 Żal Pogrzebny Wielce grzecznemu Kawallerowi I. M. P. Mikołaiowi Ras- zowskiemv Towarzyszowi Roty Husarskiey I. W. Woiewody Krak: Margrabię // Kochowski W. Wespasiana. S. 49; cm.: Żal pogrzebny wielce grzecznemu kawalerowi j. m. p. Mikołajowi Raszowskiemu towarzyszowi roty husarskiej j. m. wojewody krakowskiego, margrabię, w: Kochowski W. Wespezyana z Kochowa Kochowskiego pisma wierszem i prozą / oprać. K. J. Turowski. Kraków, 1859. S. 50.
Глава 9
ПРОТИВ МУШКЕТЕРОВ, ИЛИ О ТОМ, ПОЧЕМУ ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ НЕ МОГЛО ОСТАНОВИТЬ РЕШИТЕЛЬНОЙ КАВАЛЕРИЙСКОЙ АТАКИ
«Мужик стреляет, Пан Бог пули носит» гласит старая польская пословица1. И хотя все знают, что не каждая пуля достигает цели, на самом деле немногие представляют себе, какой фатальной эффективностью отличалось используемое во времена существования гусар огнестрельное оружие.
Как это?! - закричит кто-то возмущенно и добавит: «Ведь огнестрельное оружие уже несколько сотен лет подчиняло своему влиянию поля сражений. Если бы оно было настолько неэффективно, то зачем бы его продолжали использовать?»
Дело в том, что не само огнестрельное оружие бывает столь неэффективным. Основная проблема заключается не в оружии, а в человеке, который им пользуется. Огнестрельное оружие использовали не для того, чтобы оно косило неприятельские шеренги как никакое иное, ранее использовавшееся оружие, а для того, чтобы оно глубоко воздействовало на психику неприятеля.
Масштаб явления
Что значит выражение «эффективность огнестрельного оружия»? Для своего удобства я определю его как количество выстрелов, необходимых для того, чтобы убить одного человека. В связи с этим возникает вопрос: сколько раз нужно было выстрелить, чтобы
1 Это выражение было записано в первом польском сборнике пословиц, опубликованном в 1618 году (Gałaj R. Wojsko w siedemnastowiecznych przysłowiach polskich zebrane przez Salomona Rysińskiego i Andrzeja Maksymiliana Fredrę. Zeszyty Naukowe Uniwersytetu Szczecińskiego. № 265 // Szczecińskie Studia Historyczne. 1999. № 12. S. 59).
114
убить противника? Это зависело, конечно же, от множества причин, например от расстояния до неприятеля.
На стрельбище огнестрельное оружие демонстрировало прекрасные результаты, что касалось его точности. Даже в эпоху отсталого гладкоствольного оружия, заряжаемого вручную, на глазок отмеряемыми зарядами пороха и собственноручно отлитыми пулями, точность его была вполне удовлетворительной. Как сейчас, так и тогда результаты тестов этого типа огнестрельного оружия являются оптимистическими. Один из таких тестов провели пруссаки в конце XVIII века. В нем принимал участие средний батальон мушкетеров, который стрелял с разного расстояния в объект (размерами 30 футов в длину и шесть футов в высоту), изображавший приближающегося неприятеля. Итак, с расстояния 225 ярдов (около 205 метров) в «противника» попал каждый четвертый мушкетер; со 150 ярдов (около 137 метров) насчитали уже 40 % попаданий, а с 75 ярдов (около 68 метров) - 60 %К Если бы этот батальон должен был стрелять с 20 шагов, можно было бы ожидать настоящий резни в рядах врага. Это результаты, полученные на стрельбище. А как это выглядело на поле битвы? Об этом рассказал ранее уже упомянутый мной офицер шведской пехоты, а позднее генерал-майор войска польского: «В битве под Всховом было сделано наблюдение, что, когда разом выстрелили более чем 2000 московитов по батальонам Нерк Вермеландского Полка с расстояния 20 шагов, всего двое офицеров получили легкие ранения, не более 6 или 8 рядовых пехотинцев были убиты и не более 20 ранены»1 2.
То есть в битве под Всховом (Фрауштадт) 13 февраля 1706 года между шведскими войсками и объединенной саксонско-российской армией, на одного убитого шведского солдата пришлось около 300 российских мушкетеров, стрелявших с расстояния не более нескольких десятков метров. А ведь не всегда стреляли с такой малой дистанции. Когда расстояние росло, эффективность огнестрельного оружия значительно падала. Поэтому не удивительно, что, если принимать во внимание среднее количество пуль, использованных в обычной битве, их число, необходимое для убийства одного вражеского солдата, драматично возрастало. В XVI веке Форкуо утверж¬
1 Grossman D. On Killing. The Psychological Cost of Learning to kill in War and Society. New York; Boston, 1996. P. 10. Больше о тестах старинного огнестрельного оружия в: Hughes В. Р. Weapons Effectivness on the Battlefield, 1630-1850. New York, 1997. P. 27-29; Hall B. S. Weapons and Warfare in Renaissance Europe. London, 1997. P. 138, 139.
2 Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy. S. 52, 53; cm.: Sjôstrôm O. Bitwa pod Wschową 1706. A potem pole bitwy zabarwiło się na czerwono... Zabrze-Tarnowskie Góry, 2012. S. 203, 204.
115
дал, что нужно 10 тысяч выстрелов, чтобы убить одного противника1, а в 1862 году Бентон определил, что в прошедших до той поры войнах в Европе для того, чтобы вывести из битвы одного вражеского солдата, необходимо было совершить от 3 до 10 тысяч выстрелов1 2.
Причины низкой эффективности огнестрельного оружия
Каковы были причины такой ничтожной эффективности огнестрельного оружия? Одна группа причин связана с его несовершенством в то время. Например, в результате применения оружия, в котором использовался черный порох, поле битвы застилало дымом, что затрудняло прицеливание после первого залпа; траектория полета округлой пули, выпущенной из гладкоствольного огнестрельного оружия, на длинных дистанциях была нестабильной; точность сверления стволов была далека от сегодняшних стандартов; было большое количество осечек, особенно при ветреной и влажной погоде; оружие часто ломалось и так далее. В связи с указанными различными дефектами оружия в трактатах XVI-XVIII веков, рекомендовалось стрелять в неприятельское подразделение залпами с минимального расстояния, обычно не превышающего 40 метров. Значительно более важным, однако, было то, что происходило во время сражения с человеком и вынуждало большинство участников сражения совершать ошибки (стрельба в воздух вместо стрельбы во врага), которые минимизировали потери неприятеля. Почему это происходило?
Дэйв Гроссман, кадровый офицер американских войск, в своей работе, базирующейся на опыте войн XIX-XX веков, указал на ошибочность распространенного мнения, будто перед лицом опасности реакция живых существ ограничиваются двумя действиями: сражаться или бежать. Оказывается, что в ситуации, когда угроза исходит от того же типа людей, эту модель необходимо дополнить еще двумя реакциями3. В свободном переводе их можно сформулировать как «распускание перьев» и «прижимание ушей». «Распускание перьев» является ничем иным, как демонстрацией, которая должна уверить неприятеля, что «распускающий перья» противник является сильным, решительным и не стоит его атаковать. Для упрощения такое поведение я буду называть в дальнейшем демонстрацией.
1 Eltis D. The Military Revolution in Sixteenth Century Europe. New York, 1998. P. 48.
2 Hall B. S. Weapons and Warfare in Renaissance Europe. London, 1997. P. 139.
3 Grossman D. On Killing. The Psychological Cost of Learning to kill in War and Society. New York; Boston, 1996. P. 5-16.
116
В свою очередь, «прижимание ушей» означает покорность (часто это связывается с выставлением на первый план особенно восприимчивого к ранению места на собственном теле), которая должна показать противнику, что он не обязан атаковать, поскольку человек уже признал себя побежденным.
Не только во времена гусарии.
Поведение пехоты не зависело ни от ее национального состава, ни от исторического периода, в котором служила данная пехота. Представленное ниже описание позволяет понять, что не было ничего необыкновенного в победах гусарии над пехотой. Низкая эффективность огнестрельного оружия была явлением, не зависящим от времени и не ограниченным никаким культурным кругом. Она происходила из поведения пехоты во время битвы, которое не менялось в течение столетий. И это не должно удивлять, поскольку люди в состоянии сильного стресса «перестают думать» и поддаются своей «звериной натуре». Так что не удивительно, что хотя огнестрельное оружие со временем становится все более совершенным технически, его меткость не возрастает с такой же скоростью. Это связано с тем, что за каждым карабином стоит человек. А он ведет себя, например, таким образом, как повели себя солдаты 22 апреля 1919 года, что описал Ежи Конрад Мацеевский, взводный 19-го полка пехоты Обороны Львова. После победных сражений за деревню Ставчаны он записал: «К несчастью, мой манлихер [самозарядный карабин] сначала не хотел заряжаться, а потом вообще заклинил. [...] Под градом пуль, ожесточенно обстреливаемый неприятельской артиллерией, перед лицом гайдамаков [украинских солдат], сидящих в окопах в 200 метрах от края леса, - я был безоружен.
Зато я мог свободно наблюдать за поведением всех солдат. Я увидел одного, который стрелял на четыре шага перед собой - в землю - аж комья земли вылетали на несколько метров вверх. Другой - спрятав голову между колен и выставив грустное лицо вверх - старался разбить Пану Богу и всем святым как можно больше окон. Третий стрелял вправо в бок, то есть прямо в солдат из [нашей] I роты. “Почему ты, обезьяна такая... туда стреляешь? Ведь в той стороне наши!” Он оглянулся на меня безумным взглядом и шепнул: “Ведь с той стороны заходят русские”1.
Другой пример, в этот раз поражения польской пехоты, описывает бои вблизи деревни Зарудыньцы, которые имели место 6 июня 1920 года. Пример интересный, поскольку показывает, что даже наличие пулемета не гарантировало сдерживание кавалерийской атаки.
1 Maciejewski J. К. Zawadiaka. Dzienniki frontowe 1914-1920 / oprać. A. Knyt. Warszawa, 2015. S. 138.
117
[...] По ровному полю скакала к нам галопом сотня казаков. Какой- то командир на прекрасной лошади с поднятой вверх саблей скакал впереди, белый конь просто танцевал под ним, а он ревел:
- Вперед, товарищи! Победа за нами!
- Стрелять, стрелять! - кричал я. - Пулемет!
Боже! Пулеметчики, которые стояли рядом со мной с оружием, воспользовавшись тем, что я отвлекся, начали убегать. Я пытаюсь вернуть их, а они с пулеметной станиной сбежали... И если бы я знал, что мне придется иметь дело с кавалерией, то держал бы всю роту при себе, в кулаке, а так мы даже практически не стреляли. Мы выглядели как маленькие птички, загипнотизированные гремучей змеей.
- Стрелять, стрелять! Сукины дети! Стрелять!
Возвращаю станину от пулемета, солдаты ставят ее на место, начинают монтаж, однако руки у них трясутся, не могут попасть, а тут казаки уже показываются из небольшой котловины! Земля гудит... “Ура! Ура!” Я стреляю в командира два раза. Безуспешно! Пулеметчики убегают, пехота уже сбежала! Я вижу, как они бегут с развевающимися плащами, как бросают со звоном патроны, пояса, котелки, пулеметные ленты, плащи и даже шапки! Что же, убегать? Убегаю. Ров, кусты, парк, дорога, за дорогой кустарник... Дальше не могу... Приседаю в кустах, голова работает молниеносно; что с остальной ротой?»1
В мире животных редко доходит до стычек между особями одного и того же вида, заканчивающихся их гибелью, поскольку предотвращает это соответствующая игра названными выше четырьмя реакциями (1. Демонстрация; 2. Бой - часто видимость; 3. Покорность; 4. Бегство). Самцы одного и того же вида конкурируют в борьбе за определенные запасы, например за корм или за самку. Они не обязательно должны убивать конкурента, чтобы получить награду в виде доступа к желаемому. Достаточно, если они вынудят конкурента к покорности и отступлению. Как оказалось, человек, сражаясь с другим человеком, ведет себя точно таким же образом. У нас также есть скрытые механизмы, которые включаются в случае опасности. Когда человек разозлен или же чувствует угрозу, он перестает мыслить передним мозгом (если сказать проще, это отдел мозга, отвечающий за то, что мы называем «человечностью») и думает мозгом средним (отдел мозга, отвечающий за животную природу человека)1 2. И как звери в такой ситуации, так и человек в сражении с такой же особью, переживает всю гамму реакций, которые успешно миними¬
1 Maciejewski J. К. Zawadiaka. S. 265, 266.
2 Grossman D. On Killing. P. XVIII, 8.
118
зируют потери - или свои (покорность, бегство) или противника (демонстрация, видимость боя). Что из этого следует?
Исследования, которые проводились во время Второй мировой войны среди американских солдат, показали, что только 15-20 % из них во время сражения вообще использовало бы свое огнестрельное оружие1. Оставшиеся не были на это способны - не столько физически, сколько психологически. И это несмотря на то, что многие из них рисковали своей жизнью, спасая в это время раненых, поднося амуницию и выполняя иные, не менее опасные для жизни обязанности. Таким образом, здесь речь идет не о трусости, а о невозможности преодоления табу, которым для большинства психически здоровых людей является убийство другого человека. Гроссман считает, что в эпоху, когда на полях сражений пользовались огнестрельным оружием с черным порохом, как минимум половина солдат вообще не стреляла, а только многократно перезаряжала свои ружья1 2. А среди тех, кто стрелял, только небольшая часть целились в противника с целью его убийства3. Остальные опустошали свои стволы целясь чаще всего не в неприятеля, а в воздух. В своем исследовании Гроссман опирался на данные войн, прошедших в XIX и XX веках, однако тот же самый тип поведения можно видеть и у солдат, сражавшихся в эпоху гусарии. И хотя не подведена под это достаточно фундированная теория, тем не менее «[...] каждый офицер, который один или два раза бывал в битве, знает, что стрельба с дальнего расстояния наносит очень мало вреда; и чем быстрее кто-то хочет стрелять, тем больше спешит, и тем меньше пуль попадают в цель. [...] поэтому так же много пуль попадает в землю или уходит в воздух, особенно когда дрожат руки и мало времени для заряжания [...]»4.
Такое дрожание рук представляет собой нормальное явление и связано не только со спешкой, которая обычно сопровождала процесс заряжания и стрельбы. Как писал Кампенхаусен, у атакующих в поле «обычно руки дрожат»5. Практически за сто лет до этого, Миколай Потоцкий, описывая битву под Кумейками в 1637
1 Ibid. Р. 3,4.
2 Интересно, что после битвы под Геттисбургом на поля боя было собрано 27 574 мушкета, из которых около 24 тысяч были заряжены. 12 тысяч из них были заряжены как минимум дважды. Среди них 6 тысяч содержало в стволах от 3 до 10 зарядов. У одного мушкетера в стволе оказалось аж 26 зарядов! Гроссман, анализируя эти данные, пришел к выводу, что этому нет лучшего объяснения чем то, что солдаты просто не хотели стрелять в неприятеля (Grossman D. On Killing. P. XVIII, 8. P. 21,22).
3 Ibid. P. 24.
4 Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy. S. 52, 60.
5 Ibid. S. 96.
119
году, в которой он разгромил взбунтовавшихся казаков, отметил: «[...] продолжается огонь с обеих сторон, однако с их стороны без ущерба для нашей, поскольку дрожащей рукой не так оружие держат, как той, которая побеждает»1.
Чем ближе подходил противник, тем сильнее дрожали руки. Кампенхаусен, характеризуя так называемый генеральный залп или залп, даваемый первыми двумя шеренгами пехоты в сторону неприятеля, находящегося на расстоянии едва шести или восьми шагов, писал: «[...] в таком близком соседстве с противником наверняка дрожат руки чуть ли не до плеч и у менее внимательных и не сердитых, не говоря уже о том, что мушкетер иногда сразу после выстрела бросает свое ружье со штыком под ноги неприятеля и доверяет больше своим ногам, чем штыку [,..]»1 2.
В том числе и поэтому не стоит удивляться, что «хоть и частая, стрельба, однако, временами или никакого или небольшой ущерб причиняет противоположной стороне»3.
Результаты единичных залпов пехотных батальонов мушкетеров были невысокими. Стоит тем не менее подчеркнуть, что их общий, суммируемый в течение длительного времени эффект мог быть значительным. Это приводит к ошибке многих историков, которые все еще, несмотря на растущее количество работ, показывающих, сколь малой эффективностью отличался огонь огнестрельного оружия, переоценивают его роль в уничтожении противника.
Копья против мушкетов
Как же выглядело столкновение мушкетеров и гусар в XVII веке? Со стороны мушкетера оно могло выглядеть следующим образом: мушкетеры выстраивались в шесть шеренг на флангах отряда пики- неров. Когда приближалась кавалерия противника, первая шеренга стреляла с расстояния в несколько десятков метров, демонстрируя свою готовность к сражению, причем от нескольких единиц до нескольких десятков процентов мушкетов не выстрелило, поскольку были плохо заряжены; другие не выстрелили, поскольку солдаты не могли заставить себя выстрелить; а абсолютное большинство тех, кто выстрелил, не пытались точно целиться в атакующих. Их пули прошли над головами врага.
1 Миколай Потоцкий в письме Станиславу Конецпольскому, Мошны, 19 декабря 1637 года, в: Korespondencja Stanisława Koniecpolskiego hetmana wielkiego koronnego 1632-1646 / oprać. A. Biedrzycka. Kraków, 2005. S. 452.
2 Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy. S. 146,147.
3 Ibid. S. 62.
120
Атакующая кавалерия не испугалась этой демонстрации, поэтому первая шеренга мушкетеров отступила в конец отряда, чтобы перезарядить оружие, а в это время вторая шеренга наклонила стволы своих ружей для стрельбы.
Очередной мушкетный залп. Сильный грохот, вспышка, дым, свист пуль, которые их сопровождают, испугавший и кавалеристов, и их лошадей. Залп, который мушкетеры дали с более близкого расстояния, нес в себе заметно больше демонстрационной мощи, чем первый. Кони проявили признаки беспокойства, некоторые из них отскочили в сторону, однако гусарам удалось привести их к покорности и принудить к дальнейшей скачке в сторону врага. Одна из пуль попала в гусара, однако отскочила от его нагрудника, не причинив никому вреда.
Однако и этот залп не смешал неприятеля, который стремился вперед. Вторая шеренга мушкетеров сделала то же, что и первая: отступила в конец отряда для перезарядки оружия, освобождая место третьей шеренге.
Кавалерия уже рядом. Если залп третьей шеренги не остановит атакующих, мушкетеры всю свою надежду на спасение будут возлагать на отряд пикинеров.
С нескольких метров мушкетеры дали третий залп и, не ожидая его результатов, что есть мочи побежали под защиту пикинеров. Если они успеют за них спрятаться, задача остановить атаку кавалерии падет на плечи копейщиков.
Третий залп, практически прямо в лошадиные морды и людские лица, принес определенный эффект. Конь в первой шеренге пал, преградив дорогу тем, кто скакал за ним. Когда «вал» напирающего отряда прошел, из-под павшего коня выбрался гусар и что есть мочи побежал в сторону своей армии. Нескольких других лошадей потрясла сила ударивших в них пуль, однако они продолжали бежать дальше. Кто-то из гусаров оказался раненным в руку и уронил копье. Оно ударилось о землю, сломалось и оказалось под копытами коня второй и следующих шеренг. Другой гусар получил ранение в ногу, однако из-за болевого шока боли пока не почувствовал. Один из гусаров упал с коня, пораженный пулей в грудь. Нагрудник оказался слабым и не выдержал удара. В кавалерийских шеренгах небольшое замешательство.
Правда, и в этот раз многие мушкетеры не выстрелили, а большая часть стрелявших послали пули в небо, однако демонстрационный эффект залпа огнестрельного оружия с такого небольшого расстояния, а также определенные потери, потрясли атакующих. Это, впрочем, не конец проблем. Перед гусарами оказались пикинеры со
121
своими длинными пиками. Достаточно ли этого, чтобы остановить кавалерийскую атаку?
А как все это выглядело со стороны гусарии? Вместо гипотетического сценария я приведу описание одного из литовских гусаров. Это происходило во время боев за Могилев 16 февраля 1655 года: « [Из] города [Могилева] высыпались пикинеры и мушкетеры перед воротами на Днепр. Наш польный гетман [Винсент Корвин Госевский] приказал нам, гусарам, на них напасть, и мы отважно на них налетели. Выстрелили [в нас] несколько раз и как в стену в нас стреляли, однако Божьей милостью мы никакого ущерба не понесли. Москва начала сразу назад в город отступать, после чего мы, поломав копья [гусары сломали копья о противника], с палашами преследовали отступающих московитов и казаков [,..]»1.
И что из этого следует?
Анализ столкновений гусар с неприятелем, пробующим остановить их атаку огнем длинноствольного огнестрельного оружия1 2, приводит к двум ключевым выводам. Во-первых, не важно против кого - российских, шведских, немецких или других мушкетеров - была направлена атака гусарии, ее потери от единичного мушкетного залпа были ничтожны. Обычно они ограничивались одним убитым и одним-тремя ранеными, а также как минимум в полтора раза большим количеством убитых и раненых лошадей. Во-вторых, атака гусар могла захлебнуться только в результате слабости их боевого духа или же если бы их кони отказывались подчиняться. Оба данных случая были явлением достаточно редким как в XVI, так и в XVII веке.
1 Письмо Кшиштофа Ворбек-Леттова отцу. Могилев 26 февраля 1655 года // Vorbek-Lettow М. Skarbnica pamięci. Pamiętnik lekarza króla Władysława IV / oprać.: E. Galos, F. Mincer. Wrocław-Warszawa-Kraków, 1968. S. 218-221. Более подробно о данном эпизоде см.: Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 143-154.
2 Sikora R. Fenomen husarii. S. 12-36; idem. Taktyka walki. 259-267; idem. Husaria w walce. S. 115-131.
Глава 10
ТОЛЬКО ТОТ ПОГИБНЕТ ОТ ЯДРА,
КОМУ СУЖДЕНО БЫТЬ УБИТЫМ МОЛНИЕЙ
Эпоха гусарии была также временем применения на полях сражений артиллерии. Уже в XVI веке была известна и использовалась легкая и мобильная полевая артиллерия, высокую скорострельность которой обеспечивали снаряды, обернутые бумагой1. Существовали также различные виды снарядов: от литых ядер, которые своей энергией могли свалить не одного человека, и разрывных гранат до характеризующейся большим полем поражения картечи. Тем не менее польская поговорка, записанная впервые в 1618 году, гласила: «Только тот погибнет от ядра, кому суждено быть убитым молнией»1 2.
Неужели эффективность артиллерии действительно была настолько низкой? Обычно да. Хотя достоинством артиллерии в XVI- XVIII веках был оказываемый на противника психологический эффект, ее недостатком являлась низкая эффективность. Если кавалеристы имели достаточно крепкие нервы, они с успехом могли атаковать артиллерию3.
Под огнем артиллерии
Так же как перед лицом мушкетных залпов, под огнем артиллерии ключевым фактором являлась психологическая устойчивость всадников. Если она оказывалась низкой, отряд спасался бегством, несмотря на небольшие потери. В противном случае, отряд мог удерживать свои позиции в течение длительного времени. Примером последнего варианта может служить поведение польских гусар и легкой кавалерии на второй день Варшавской битвы, 29 июля 1656 года. Участник тех событий товарищ панцирной хоругви Владислава
1 Sikora R. Husaria w walce. S. 24, 25,182.
2 Gałaj R. Wojsko w siedemnastowiecznych. S. 59.
3 Sikora R. Op. cit. S. 188.
123
Мышковского Якуб Лось вспоминал: «Мы же с нашей дивизией весь день стояли в первых рядах строя. И что удивительно: в первом ряду у нас стояли следующие хоругви: гусарская королевская, гусарская его милости пана воеводы краковского маркграфа [Владислава Мышковского], того же [Владислава Мышковского] панцирная хоругвь под командой пана Лацкого Иоахима, пана киевского [Стефана Чарнецкого] под командой пана Коссаковского чашника Волынского. И по данным хоругвям из трех шанцев шведских била весь день артиллерия с довольно близкого расстояния в пять стай1, однако ни одного коня и ни одного человека не задело. Наши же так героически стояли на своих позициях, не отходя в сторону и не мешая ряды, что король, его милость, публично благодарил нас за стойкость. Однако среди стоящих за нами те же орудия причинили большие [потери] особенно в лошадях»1 2.
В этом случае положение находившихся на позиции облегчил тот факт, что шведская артиллерия фатально мазала. Снаряды перелетали над фронтом польского строя и попадали в стоящих за ним.
Весь день под огнем артиллерии однажды находились также литовские гусары. 13 августа 1660 года под московский лагерь, расположенный над рекой Двиной, выслали литовцев, которые должны были помешать окончанию постройки моста и переправе московитов через реку. Как писал участник этих событий товарищ гусарской роты Винсента Корвина Госевского Ян Владислав Почобут Одляницкий, гусары получили приказ «хоть в воду вскочить, если бы Москва захотела из нее выйти»3. Таким образом, они стали над рекой с подкреплением из драгун, «которые начали копать шанцы над самым берегом Двины, защищаясь, чтобы они не закончили строительство моста»4. Они стояли на позициях в течение всего дня, удачно отбивая у противника желание совершить переправу. В это время велся интенсивный артиллерийский и мушкетный огонь, что, по словам Почобута Одляницкого, выглядело следующим образом: «[...] через реку Двину они не могли нанести нам ущерба, только из
1 Стая - старопольская единица измерения расстояния. Существовали разные стаи, поэтому установить расстояние в метрах очень трудно. Например, существовала королевская стая, равная 175 локтей; уставная стая - 198 локтей; в Польше была популярна стая длиной 225 локтей. Была также стая длиной 36 саженей. Поэтому установить расстояние можно только приблизительно. Локоть в Польше равнялся 47-78 см. В России во время указанных событий - примерно 54,7 см.
2 Łoś J. Pamiętnik towarzysza chorągwi pancernej / oprać. R. Śreniawa- Szypiowski. Warszawa, 2000. S. 69.
3 Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik. S. 152.
4 Ibidem.
124
орудий начали по нам бить, и пехота с наполовину достроенного моста также стала стрелять по нам, хотя этого нам и не нужно было, поскольку тепло нам было и от солнца как летом и от густо летящих пуль, которые, свистя, летели между нами без устали и тем самым добавляли тепла. Когда мы в течение всего дня вынуждены были стоять над Двиной [...], вслушивались мы весь день в прекрасную песнь голосов и пуль, которые без конца летели мимо нас. Однако пан Бог так разносил их, что они никакого ущерба нам не причинили, разве только какая-то о пластину доспеха звякнула, но двоих драгун убило и несколько было ранено»1.
Бывало, что при обслуживании орудий неприятель оказывался более подготовленным. Однако даже тогда, когда он лучше целился, гусары могли стабильно стоять на позициях. Так было, например, в битве под Клушином 4 июля 1610 года, о ней писал ее участник ротмистр гусарской хоругви Микол ай Щибор Мархоцкий: «Те наши тоже из погони вернулись, только одна хоругвь Вильковского, который в то время уже не жил, и поручником которой был Юзеф Цеклиньский, вся с копьями осталась. И эта хоругвь, когда одни смешались, другие за неприятелем в погоню поскакали, удерживала за нами поле боя, и при ней легче другим было вступить в дело. А держалась та хоругвь настолько хорошо, что и из орудий московских ее с поля боя согнать не моги. Убито, кроме лошадей и челяди, из одних только орудий в данной хоругви нескольких известных товарищей, среди которых был Янчиньский»1 2.
Атакуя артиллерийские орудия
На поле битвы нужно было не только удерживать позиции под артиллерийским огнем. Временами необходимо было атаковать эти адские машины. С психологической точки зрения это оказывалось сделать легче, чем казалось. Пассивное стояние под обстрелом неприятеля, особенно в течение длительного времени, представляет собой значительно более трудное занятие, чем противодействие врагу. Таким образом, когда артиллерийский огонь становился особенно докучливым и слишком раздражительным для стоявших в строю
1 Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik. S. 152.
2 Marchocki M. Ś. Historia moskiewskiej. S. 74. Более подробно о данном эпизоде битвы см.: Sikora R. Kłuszyn 1610. Rozważania о bitwie. Warszawa, 2010. S. 104, 105. Что касается количества ведущих огонь орудий, об этом информации нет. У московитов их было больше десятка (Sikora R. Kłuszyn 1610. S. 76), однако неизвестно, сколько из них стреляли по гусарам Вильковского.
125
гусар, они просили разрешения атаковать врага. Например, 18 октября 1660 года в сражении с московитами: «В это время также и нам гусарам было приказано в строю выступить [...], когда мы выстроились на поле боя, стали по нам стрелять из пушек, и когда с грохотом начали часто бить по нашим шеренгам, мы сами просили, чтобы нам приказали атаковать. Когда мы вскоре получили на это разрешение, отдав себя под Высочайшую защиту, бросились мы на них во имя Бога и мощно их отбросили, однако не без ущерба для себя. Однако мы на этом не остановились и второй, и третий, и аж до шестого раза мы их атаковали [...J»1.
Важно заметить, что артиллерия никогда не действовала в одиночку. Всегда ее сопровождали другие формации. Хотя правильнее было бы сказать, что это она их сопровождала. Таким образом, атакующие артиллерию гусары вынуждены были учитывать, что противостоять им будет не только артиллерия, но и солдаты, которые ее защищали, прежде всего те из них, кого поддерживала артиллерия. Как же это выглядело, когда с одной стороны стояли пехотинцы, вооруженные мушкетами и длинными пиками, и поддерживающая их артиллерия, а с другой - гусары без огневой поддержи? Так, например, как было в битве под Доманами 22 февраля 1655 года, где гусарская рота Лидского уезда под командованием лидского подкомория Теодора Лунцевича (несколько десятков лошадей), атакуя в снегу с копьями в руках, без огневой поддержки собственной артиллерии, без огневой поддержки своих пехотинцев разбила батальон московских пикинеров и мушкетеров. Этот батальон (неполных 300 солдат) имел при себе два больших орудия и две полковые пушки1 2. Бой между солдатским батальоном и гусарами описал участник данного столкновения московит Пронька Трофимов: «А перед обозом шли три роты солдатских, и они начали с теми литовскими людьми, оты- кався пиками острожком, биться и из пушек стрелять. И их, солдатских три роты, польские и литовские люди гусары, напустя копьями, побили»3.
1 Poczobut J. W. Odlanicki Pamiętnik. S. 160.
2 Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 155-163.
3 Документы Разрядного приказа о бое в деревне Доманы Могилёвского уезда 12 февраля 1655 г. / ред. О. А. Курбатов. Единорогъ. 2011. С. 288. В данном случае автор использует для иллюстрации своего тезиса только показания солдата, который волей или неволей исказил ход боя под Доманами. В действительности, потери понесла лишь задняя часть колонны пехоты («последняя рота»), которая не успела построиться в боевой порядок. Атака гусар не достигла цели, но ввиду патовой ситуации майор, командир этих солдат, согласился на почетную капитуляцию: сдал две пушки и три знамени и в целости ушел в Шклов (Курбатов О. А. Сражение при деревне Доманы
126
Способы победить артиллерию
Каждое из используемых на полях сражений орудий могло быть каким-либо способом нейтрализовано, всегда существовал какой- либо метод ослабить его эффективность. Так же было и в случае артиллерии.
Основная проблема, связанная с использованием орудий в бою, заключалась в сложности процесса прицеливания. Правда, опытная обслуга могла время от времени отличиться необыкновенно удачным выстрелом, однако это было скорее исключением, нежели правилом. И касалось это всех армий той эпохи. Даже так ценимой современниками, как шведская армия Густава Адольфа (например, в битве под Митавой 3 августа 1622 года: «[...] стреляли из них [двух шведских орудий] в наши хоругви [войск Великого княжества Литовского], однако благодаря Божьей милости без какого-либо ущерба»1) и его наследников (о фатальной меткости шведской артиллерии в Варшавской битве 1656 года ранее уже упоминалось).
Что предпринимали артиллеристы, чтобы увеличить эффективность своих орудий? Они пристреливались к заранее выбранным местам, которые называли «целями». Этими «целями» служили характерные пункты на поле битвы. Например, камень или дерево. Обслуга орудия ждала, пока противник не окажется поблизости такого пункта, и тогда открывала огонь.
Знание «целей» позволяло передвигаться по полю битвы без риска понести серьезные потери. Особенно это касалось всадников, выезжавших на поединки - стычки, предшествовавшие битве. Около 1580 года Станислав Сарницкий писал: «Тот поединщик, который знает эти и подобные способы, даже под самым сильным обстрелом может спокойно, без ущерба для своей чести, перемещаться по полю битвы на своей лошади и не получит какого-либо ущерба»* 1 2.
Четыре десятилетия спустя витебский кастелян Войцех Раковский рекомендовал поединщикам: «Знай, где находятся цели / сделаны знаки/По которым бьет из орудий глупая молодежь»3.
Однако стычки одиночных солдат или малых групп отличаются от атаки целой роты или еще более крупной группировки войск. В последнем случае маневрировать между «целями» было невоз¬
12 февраля 1655 г.: к проблеме реконструкции военно-исторического события. Единорог. 2011. С. 72-78). - Примеч. О. Л. Курбатова.
1 Księcia Krzysztofa Radziwiłła hetmana polnego. Paryż, 1859. S. 277.
2 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 157.
3 Rakowski W. Pobvdka Zacnym Synom Korony Polskiey do służby Woienney, Na Expedicyą przeciwko nieprzyiaćiołom Koronnym Roku Pańskiego 1620. Kraków, 1620. K. Br.
127
можно. Как же в таком случае поступала гусарил? Уже в XVI веке рекомендовалось, чтобы гусары учились размыкать и смыкать свои шеренги1. Это умение оказалось полезным при интенсивном обстреле. Его применили, например, в 1660 году в битве над рекой Бася, где, попав под огонь московских орудий, кавалеристы разомкнули свои ряды в форме полумесяца1 2. Когда осел дым, они сразились с врагом. Правилом было то, что неприятеля атаковали максимально плотными шеренгами, называемых «колено к колену», поскольку во время скачки рыцари касались друг друга коленями.
1 Sikora R. Husaria w walce. S. 172.
2 Kochowski W. Historya panowania Jana Kazimierza / oprać. E. Raczyński. Poznań, 1859. T. 2. S. 5.
rà
ь
Глава И
УНИВЕРСАЛЬНЫЙ РЫЦАРЬ
31 июля 1649 года под Лоёвом литовские гусары конно атаковали казацкую кавалерию наказного гетмана Михаила Станислава Кричевского (польск. Michał Stanisław Krzeczowski или Krzyczowski). Сделали они это так успешно, что 400-600 копейщиков разбили 4-5 тысяч вражеской кавалерии1. Однако это была не вся противостоящая им армия. Ожесточенные бои продолжались до прибытия на поле битвы Самуэля Коморовского, поручника гусарской хоругви гетмана польного Литовского Януша Радзивилла. До этого отряд Коморовского был выслан в разъезд; в его состав входила половина гусарской хоругви Януша Радзивилла, половина гусарской хоругви князя Богуслава Радзивилла и целая гусарская хоругвь стражника Великого княжества Литовского Григория Мирского, а также несколько хоругвей легкой кавалерии, драгун и свободная челядь под четырьмя флажками или так называемыми значками.
Услышав звуки сражения, поручник Коморовский вернулся под Лоёв. Он прибыл как раз вовремя, чтобы с саблями в руках ударить в тыл повстанцам1 2. Согнанные с поля боя казаки сделали то, что обычно делали в такой ситуации: доверили свои жизни укреплениям. В течение четверти часа в лесу построили укрепленный обоз, который было чрезвычайно трудно атаковать конному рыцарству. Однако прежде чем поляки занялись Кричевским, они получили весть, что через Днепр на поле битвы переправляются очередные три тысячи казаков. Эти казаки были сброшены в воду, большая часть их была расстреляна, однако в этот раз без участия гусарии.
После того как поляки справились с десантом, в руки гетмана Радзивилла попали пленные, которые донесли о подходе табора с орудиями. Против него удачливый гетман выслал Григория
1 Pamiętniki do panowania. T. 2. S. 105.
2 List Janusza Radziwiłła do króla o bitwie pod Łojowem // Biernacki W. Powstanie Chmielnickiego. Działania wojenne na Litwie w latach 1648-1649. Zabrze, 2006. S. 242.
129
Мирского с его гусарской хоругвью. В распоряжение Мирского он также передал три хоругви легкой кавалерии, небольшое количество немецкой пехоты и драгун. Мирский справился со своей задачей так, как и должно было гусарскому ротмистру: на расстоянии чуть больше двух километров от прежнего поля битвы он напал на табор и сумел разбить его.
Когда Мирский вступил в битву, Кричевский решил пробиться к табору. Он вышел на край леса, однако встретил там готовую к сражению армию Радзивилла. В строю стояли спешенные гусары гетманской хоругви. Начался ожесточенный бой, продолжавшийся более двух часов. В результате казаков Кричевского вынудили к отступлению, однако укрепления в лесу взять не удалось. В этих боях принимали участие не только спешенные гусары Радзивилла (ими руководил товарищ данной хоругви Кшиштоф Котовский, который затем был подстрелен на казацком валу), но и гусары смоленского воеводы Ежи Кароля Хлебовича.
С наступлением ночи битва прервалась. Гетман потребовал от войск вернуться в лагерь, планируя продолжить бой на следующий день. На страже он оставил, среди прочих, Винсента Госевского с гу- сарией. На рассвете перед удивленными литовцам предстал пустой лагерь противника. Поблизости от него на носилках был обнаружен раненый казацкий вождь Михаил Станислав Кричевский. Несмотря на заботливую опеку лекарей, он умер 3 августа. Перед смертью он рвал на себе волосы и повторял: «Разве недостаточно загубить 30 тысяч человек?»1
Битва под Лоёвом закончилась великой победой литовцев. «Theatrum Europaeum», хроника европейских конфликтов, разнесла по континенту весть о мужестве солдат, «которых не насчитывалось даже трех тысяч, но они отважились сразиться с тридцатью тысячами казаков, армию которых полностью победили, а их возы, провиант и вождя захватили»1 2. И хотя такое соотношение сил сегодня кажется сильно преувеличенным, одно верно: гусары в той битве доказали, что являются универсальным рыцарством. Как и положено копейщикам, они разбили в кавалерийской атаке многократно превосходящую их числом вражескую кавалерию. Они участвовали в разъезде, стояли на страже, атаковали с саблями в руках, то есть делали то, что обычно делает легкая кавалерия. А когда потребовалось, они слезли с коней, чтобы биться в роли пехотинцев.
1 Radziwiłł A. S. Pamiętnik о dziejach w Polsce. T. 3. S. 208.
2 Biernacki W. Powstanie Chmielnickiego. S. 266.
130
Гусария, в общем-то правильно, ассоциировалась с проламывающими строй прямыми кавалерийскими атаками. В то время обязательным являлся плотный строй «колено к колену». В последней фазе атаки кони переходили на галоп, и всадники ударяли противника копьями на полной скорости. Но это был не единственный вид боя, который практиковало это рыцарство. Существовали также менее типичные способы использования данной формации в сражении. Гусария успешно выступала и в роли рейтаров, легкой кавалерии, а также пехоты. А билась она не только совместно с другими родами войск, но также самостоятельно.
Гусар-рейтар
«Его милость, пан воевода виленский, пан гетман Великий [Ян Кароль Ходкевич] поняв их план, приказал напасть на них нескольким гусарским хоругвям [...] так, благодаря Пану Богу, мы о них все копья сломали, при частой стрельбе П. Рудомины мы поддержали их и скакали по их шеям аж в лес к их табору, где турки падали частым трупом»1.
Именно таким образом 7 сентября 1621 год под Хотином около 600 литовских и польских гусар разбили 10 тысяч османских солдат. В этой кавалерийской атаке приняли участие три гусарских хоругви с копьями и одна без них. Последнюю, то есть роту Яна Рудомины, именно в связи с отсутствием копий чаще всего называли рейтарской. Почему? Кем были рейтары?
В давней Польше рейтарами называли кавалерию, вооруженную по западному образцу, то есть рапирой и огнестрельным оружием. Это был довольно гибкий термин. Так называли кавалеристов, носивших разного типа доспехи, а также тех, кто был лишен подобной защиты. При этом в первой половине XVII века в европейских государствах наметилась тенденция отказа от доспехов. Сначала ограничивались использованием нагрудника и шишака. Со временем и от них было решено отказаться. Во второй половине XVII века наиболее типичный рейтар был полностью лишен какого-либо защитного снаряжения. Только избранным формациям в качестве такового была оставлена кираса и шишак.
Рейтары отличались не только внешним видом, но и способом ведения боя (о чем ниже). Периодически в Польше усматривали разницу между различными типами рейтар и писали о кирасирах
1 Ostroróg J. Dziennik wojny tureckiej w Wołoszech, w: Pamiętniki o wyprawie chocimskiej r. 1621 / oprać. Ż. Pauli. Kraków, 1853. S. 22.
131
(то есть тех, кто носили кирасы, что означает нагрудник и наспинник) и аркебузирах (то есть тех, кто сражался с помощью аркебуз - длинноствольного огнестрельного оружия, пригодного для конного боя; их защитное вооружение было более слабым, чем у кирасиров), однако чаще всего не обращали внимания на подобные нюансы и в одну кучу мешали все типы западной кавалерии1.
Рейтары сражались разными способами. Например, обстреливая противника первой или первыми двумя шеренгами, чтобы затем атаковать его холодным оружием. Похоже, именно таким образом под Хотином сражались гусары Рудомины. Однако рейтары могли ударить по противнику и без предварительного обстрела. Это умела и гусария. Вот как это происходило под Полонкой 28 июня 1660 года: «Началась потом битва следующим образом: сначала около одной тысячи семиста человек московской пехоты перешли через переправу, за которую наши указанные хоругви отступили. [...] На эту пехоту бросились гусарские хоругви с палашами и в воду ее после первого же выстрела загнали таким образом, что им второй раз выстрелить не удалось, поскольку тех самых [пехотинцев] в болоте немало с мушкетами потонуло. Из орудий начали со стороны Москвы стрелять, но и они не чинили нам ущерба»1 2.
Таким образом, две гусарские хоругви разбили два полка московской пехоты. Стоит отметить, что часть пехотинцев была вооружена пиками3.
Гусар без копья становился рейтаром. Правда, он отличался от последнего особенностями костюма, например носил шкуру на доспехах (иначе чем рейтары), а под доспех надевал привычный жупан вместо колета или кафтана, обычно сшитого из лосиной кожи. На нем была также другая обувь, белье и прочее. Отличался он и особенностями вооружения и оснащения, однако сущность боя оставалась той же самой. Именно для этого войский4 Мстиславский Якуб
1 Характерной является формулировка гетмана Яна Замойского в письме с описанием битвы под Бычиной, в котором названия «аркебузи- ры» и «рейтары» он трактует как синонимы (Jan Zamojski do Zygmunta III Wazy, Byczyna 25 stycznia // Archiwum Jana Zamojskiego, kanclerza i hetmana wielkiego koronnego. T. 4 / oprać. K. Lepszy. Kraków, 1948. S. 148,150).
2 Łoś J. Pamiętnik towarzysza. S. 94, 95.
3 Предположение автора о наличии пик у русской пехоты при Полонке не подтверждено источниками. Кроме того, гусары атаковали пехоту в момент переправы по узкой плотине и при поддержке польских драгун, что не отмечено автором (Курбатов О. А. Военные реформы в России второй половины XVII в. Конница. С. 246, 247). - Примеч. О. А. Курбатова.
4 Заместитель кастеляна; чиновник, охранявший поместья шляхтичей- ополченцев.
132
Кароль Мадалиньский (или Мадаленьский), собираясь в 1633 году на войну в качестве командующего гусарской роты1, но не имея для нее копий, писал Литовскому гетману князю Кшиштофу Радзивиллу: «[...] флажков и копий у меня нет, поэтому, не желая промедления с данной услугой, поспешу к вашей Княжеской Милости по-рейтарски»1 2.
Гусар без копья мог сражаться как рейтар, однако делал это он более динамично, поскольку не все рейтары, идя в атаку с холодным оружием, переходили в галоп или тем более в карьер, как это обычно делали гусары. Важна, однако, была не только динамика атаки, но и сомкнутость формации. В этом, можно сказать с уверенностью, рейтары не отставали от гусарии. Ян Иоахим Кампенхаусен писал: «На одного рейтара в ряду приходится 2,5 локтя, однако, когда они хорошо прижмутся колено к колену, тогда ширина, приходящаяся во фронт на одного рейтара, может составлять два локтя»3.
Колено к колену, то есть именно так, как гусары. Но почему гусары вообще атаковали без копий?
Гусарское копье, как уже отмечалось ранее, это оружие однократного действия. При определенных условиях запасы копий могли быть исчерпаны. Так случилось под Клушином 4 июля 1610 года, когда после многочисленных атак польская кавалерия осталась без копий. В такой ситуации неприятеля атаковали с палашами и кон- чарами в руках4. В другой раз ротмистр, в чьем ведении находилось снабжение отряда копьями, не выполнял своих обязанностей. Подобные случаи были отмечены и в Венской битве 1683 года5. Имели место также определенные условия, при которых копья вообще не использовали. В сражениях с татарами ключевую роль играл перехват противника. Большое количество тяжелогруженых телег - а именно на них перевозили копья во время длительных маршей - затрудняло погоню за этим необычайно мобильным противником.
1 Dyaryus expedycyej J. К. М. przeciwko nieprzyiacielowi moskiewskiemu, który 14 8bris in anno 1632 Smolensk obieg у onego potężnie dobywał 25 augusti ro. 1633 // Записки Наукового Товариства iMeim Шевченка / ред. О. Целе- вич. Lwów, 1899. Т. 28. S. 43; Moskorzowski J. Dyaryusz wojny moskiewskiej 1633 roku / oprać. A. Rembowski. Warszawa, 1895. S. 37.
2 Цит. no: Wisner H. Wojsko litewskie w XVII wieku. SiMdHW. T. 21. Warszawa, 1978. S. 91; так же в: Wisner H. Rzeczpospolita Wazów. II. Wojsko Wielkiego Księstwa Litewskiego, dyplomacja, varia. Warszawa, 2004. S. 106.
3 Obserwacye do wojennych operacyj y akcyj. Czart B. № 2717. S. 174.
4 Żółkiewski S. Początek i progres. S. 78. О палашах и кончарах см. раздел «Кончары и палаши».
5 Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 99,100.
133
Поэтому такое оружие специально не брали с собой, чтобы быстрее догнать неприятеля1.
В роли легкой кавалерии
В польском и литовском войске роль легкой кавалерии играла конница казацкая, татарская и валахская. Позднее, в XVIII веке, также уланы. Когда легкой кавалерии было достаточно, ее задачами гусарию не обременяли. Однако не всегда командующий находился в таких комфортных условиях.
Задания, которые выполняла легкая кавалерия, были различны: разведка передвижения вражеских войск, причем как в тактическом, так и оперативном плане. Для последнего легкую кавалерию использовали, чтобы добыть «языка», информатора. Кроме того, она могла отвлекать силы противника, отрезать ему доступ к провианту или же, рассчитывая на внезапность, разбить отдельные - слабые или не готовые к сражению - группировки вражеских сил. Легкая кавалерия несла караульную службу и обеспечивала провиантом свои войска во время марша и остановок. На поле битвы она поддерживала пехоту и тяжелую кавалерию, либо обстреливая неприятеля, либо с помощью маневров, благодаря которым можно было отвлечь внимание противника, усилить натиск или изменить его направление, провести внезапную атаку - лучше всего в тыл или на фланги противника. После победы над врагом легкая кавалерия принимала участие в погоне и ликвидации его живой силы.
Гусария многократно принимала участие в акциях, характерных для легкой кавалерии. В качестве примера можно привести битву под Клушином 4 июля 1610 года. Гетман польный коронный Станислав Жолкевский командовал в ней войском, состоящим из 23 гусарских рот штатной численностью 3080 лошадей, четырех казацких рот штатной численностью 450 лошадей, одной пятигорской роты штатной численностью 100 лошадей, четырех рот конных казаков штатной численностью 400 лошадей и двух рот пехоты штатной численностью 200 человек1 2.
Таким образом, на 3080 человек тяжелой конницы (гусарии) приходилось 950 человек легкой кавалерии.
Имея в своем распоряжении столько гусар, Жолкевский мог себе позволить победоносное многочасовое сражение с армией по край¬
1 Sikora R. Fenomen husarii. S. 77, 78.
2 Состав польского войска здесь приводится по: Sikora R. Kłuszyn 1610. S. 61. Действительная численность войска была меньшей штатной и составляла в сумме 2500 кавалеристов и 200 пехотинцев.
134
ней мере в семь раз более многочисленной. По крайней мере - потому что, если к московским солдатам и так называемым немцам, которые их поддерживали, приплюсовать сопровождавшую войско вооруженную челядь и холопов, то соотношение сил следовало бы оценивать как более десяти московитов на одного поляка1. Тем не менее поляки разбивали группировки противника и бросались за ним в погоню. Не считая оставленной в резерве немногочисленной гусарии, на различных этапах битвы это делала вся кавалерия. Некоторые гусарские роты дважды участвовали в погоне, проскакав с вечера 3 июля до вечера 4 июля расстояние, составившее в целом около 120 километров!
Битва под Клушином не была исключением. Участие гусар в погоне за разбитым неприятелем практиковалось довольно часто. Только чрезвычайные обстоятельства не позволяли этого сделать. Например, после Венской битвы 1683 года вслед за отступающими турками направили лишь несколько хоругвей легкой кавалерии, поскольку лошади польского войска были голодны и нуждались в воде. В течение двух-трех дней, предшествовавших битве, они форсировали чрезвычайно трудную лесистую и гористую местность, где не было ни корма, ни достаточного количества воды. Несмотря на это, они приняли участие в баталии под Веной и решили ее судьбу. Однако на погоню за поверженным неприятелем сил уже не хватило, да и не только сил. Командующий польский король Ян III Собеский не хотел рисковать ночной погоней (сражение закончилось под вечер) опасаясь, что неприятель, оправившись от поражения, вернется на поле битвы. Поэтому он приказал войску ночевать на месте победоносной битвы в полной боевой готовности. Что и было сделано...
Одним из наиболее интересных, а также требующих наибольшего внимания заданий кавалерии было участие в далеких быстрых рейдах. Легкий всадник имел здесь решительное преимущество над тем, кто нес на своих плечах доспехи. Однако гусария хорошо показала себя и при выполнении такого рода задач; примером может служить так называемая экспедиция против татарских отрядов в 1672 году1 2.
Это случилось в годы трагичной в своих последствиях Великой экспедиции османских войск в Польшу. Разобщенное государство
1 В данном случае автор волей или неволей игнорирует сведения, которые сам приводил выше, - о числе челяди в гусарских ротах. Между тем она не учтена в реестре войска Жолкевского и подобным же образом может увеличить его численность в несколько раз. По крайней мере, чтобы преодолеть 120 километров за двое суток, каждому гусару требовались запасные лошади, за которыми следили их конюхи (тоже небезоружные). - Примеч. О. А. Курбатова.
2 Другой пример был описан в разделе «Рейд по тылам Московского государства».
135
не было готово к отпору врага. Так называемые недовольные, то есть профранцузски настроенная оппозиция польского короля Михала Корибута Вишневецкого, практически довели страну до гражданской войны.
В конце августа поляки потеряли имевшую стратегическое значение крепость в Каменец-Подольске (она была возвращена только спустя 27 лет). Этого огромного успеха османских войск никаким образом не компенсировал небольшой, хоть и эффектный успех поляков. Стоит, однако, о нем вспомнить, поскольку он достигнут благодаря гусарии, которая была выслана в подъезд - задание, типичное для легкой кавалерии. Когда Каменец-Подольск капитулировал, подскарбий великий коронный Ян Анджей Морстин доносил: «Воевода брацлавский [Ян Потоцкий] утверждает, что с 30 гусарами разбил 500 турок. Пятерых прислал королю Михалу. Один из них - молодой человек - предлагает 40 000 франков выкупа. А двор, чтобы в глазах народа помешать недовольным [к которым относился и Морстин], распространяет сведения, что данный пленник предлагает представить королю фамилии тех магнатов в Королевстве, которые писали и слали деньги в Константинополь [Стамбул], чтобы вынудить турок напасть на Польшу»1.
Эта цитата ярко отражает драматическую очевидность момента. С одной стороны, немногочисленное войско, от которого требовали военных чудес, а с другой - политическая борьба внутри Польши, в ходе которой противоборствующие стороны не стеснялись в выборе средств.
Ян Анджей Морстин (более известный как Морштын) был польским министром литературы XVII века, а также дипломатом и политиком. В 1668-1683 годах он занимал важную должность подскарбия великого коронного, то есть исполнял обязанности, аналогичные тем, какие сегодня исполняет министр финансов. К сожалению, он служил больше французскому, чем польскому королю, за что в 1683 году был обвинен в государственной измене. В результате Морстин сбежал во Францию, где умер десять лет спустя.
1 Jan Andrzej Morstin do Jeana de Courthonne’a abbé de Paulmiers et Harchagrats, Warszawa 27 VIII 1672. Перевел Кшиштоф Ягусяк. В оригинале: «Le palatin de Braclavie prétend avoir défait 500 Turcs avec 30 hussards. Il en a envoie cinq au Roi Michel dont l’un est un jeune homme qui offre 40 000 francs de rançon, el la Cour, pour mettre mal les mécontents avec le peuple, divulgue que ce prisonnier-là offre de nommer au Roi ceux d’entre les grands du Royaume qui ont écrit envoyé de l’argent à Constantinople, pour obliger les Turcs à venir attaquer la Pologne». (Morstin J. A. Listy Jana Andrzeja Morstina / oprać. S. Ochmann- Staniszewska. Wrocław, 2002. S. 112).
136
Обычно он одевался на французский манер. Во Франции также был написан его портрет, естественно, в манере, типичной для того культурного круга, однако есть и «сармацкий» акцент. На столе - шишак, типичный для польской гусарии второй половины XVII века.
Большой успех османских войск не положил конец кампании 1672 года, поскольку турецкие войска двинулись в глубь Королевства. Они осадили один из важнейших, наиболее крупных и богатых польских городов - Львов. Город, который в XVII веке, несмотря на многочисленные войны и несколько попыток штурма, никому не удалось взять. В это же время на значительной территории Польши разбойничали татарские загоны, которые разоряли страну и похищали людей, превращая их в ясырей1. Русь (русское воеводство Польского королевства), где владел многочисленными хозяйствами Ян Собеский, гетман великий коронный и противник короля в одном лице, была немилосердно опустошена. К счастью, свалившиеся на Речь Посполитую поражения, исполнили в конце концов роль ведра холодной воды. Собеский взялся за то, для чего он был создан и что, кстати, было его обязанностью: пошел на татар...
В десятидневной экспедиции против татарских загонов (5-14 октября 1672 года) передвигаясь конным отрядом без обоза, польская конница проехала несколько сотен километров1 2 и провела ряд победоносных сражений с значительно превосходящим ее в численности противником: «[...] практически никогда не спав, никогда не раздеваясь, не разводя огня, мало, почти без еды (в опустошенном крае найти буханку хлеба было труднее, чем тысячу татар), в таких больших и тяжелых переправах, к удивлению всего войска...»3... отбила несколько десятков тысяч пленников.
В этой экспедиции участвовали несколько сотен гусар, которые в очередной раз доказали, что они наравне с легкой кавалерией в состоянии принимать участие в тяжелейших походах, не таща за собой обоз. А что турки? Им не удалось взять Львов. В следующем году
1 Ясырь - пленные, которых захватывали турки и крымские татары во время набегов на русские, украинские, польские, валахские, молдавские земли. - Примеч. ред.
2 Михал Сикорский говорит о «более 350 км» (Sikorski М. Wyprawa Sobieskiego na czambuły tatarskie 1672. Zabrze, 2007. S. 195). В более раннем описании этой экспедиции Хуго Зелиньский подробно пишет обо всех ее пройденных этапах, в целом получается целых 453 километра, хотя сам Зелиньский пишет о 305 км (см.: Zieliński Н. Wyprawa Sobieskiego na czambuły tatarskie. Przegląd Historyczno-Wojskowy. 1930. T. 2. S. 41).
3 Dziennik pogromu Tatarów od Krasnobrodu, do Kałuszy, w: Pisma do wieku i sprawjana Sobieskiego / oprać. F. Kluczycki. Cz. II. Kraków, 1881. T. 1. S. 1096.
137
примиренная внутренне Речь Посполитая направила в Хотин свои войска, которые в двухдневной битве полностью разбили и вырезали крупную турецкую армию. Победоносного вождя Яна Собеского после смерти Михала Корибута Вишневецкого голосами вольной шляхты выбрали новым королем.
Пятигорцы, или легкая гусария
Рассказывая о гусарии, воюющей как легкая кавалерия, нельзя не упомянуть пятигорцев. Они являются одним из наиболее редко описываемых формирований в истории польской и литовской кавалерии XVI-XVIII веков. Часто, хоть и не совсем верно, ее отождествляли с так называемой панцирной кавалерией. Между тем пятигорцы были чем-то средним между гусарией и панцирными. Защитой от ударов им служили кольчуги и даже доспехи. Например, идя на штурм стен Смоленска 21 августа 1610 года, «[...] роты пятигорские совместно с ними/В кольчугах и в доспехах с прекрасными шишаками»1.
В 1689 году их описывали как воинов, защищенных кольчугами. Наверняка потому, что их противником в то время были легкая татарская конница и лишь немного лучше нее защищенная османская кавалерия: «Кроме того, в Великом княжестве Литовском есть еще третий род войск, одетый в кольчуги, однако имеющий на вооружении копья такие, как и гусары, только немного короче и значки при копьях короче»1 2.
Когда противник был лучше вооружен и защищен, пятигорцы (так же, как гусары)3 защищали свое тело доспехами. В первой половине XVIII века рекомендовалось, чтобы так же поступали и панцирные: «Лучше, однако, было бы, чтобы вместо кольчуг на них были надеты пластинчатые доспехи, как на пятигорцах, когда они против немцев и московитов сражаются [...]»4, что они вскоре массово и начали делать5, становясь еще более похожими на пятигорцев. Поэтому не удивительно, что описывая то время, Китович считал, что «в литовском войске пятигорские хоругви означали то же самое, что в войске коронном панцирные»6.
1 Kraiewski I. Szturm smoleński sobotni który sie odprawowal 21. Augusta / Roku Pańskiego 1610, brak miejsca druku. 1611. K. AIII.
2 Dalerac F. P. Historya woyny wiedeńskiej. B. Oss., 1993/1. K. 22.
3 Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 123-128.
4 Obserwacye do wojennych. S. 128.
5 Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 168; Ciesielski T. Armia koronna. S. 467.
6 Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 156.
138
Наступательным вооружением пятигорцев были более длинные, чем пики (типичное оружие панцирных), рогатины или также более короткие, чем у гусар, копья с аналогичной конструкцией древка. Что интересно, даже одна и та же рота могла быть вооружена обоими типами оружия одновременно. Такой была в октябре 1609 года хоругвь Коссовского, состоявшая из ста пятигорцев «с древками и половина с рогатинами»1.
Пятигорцев называли иногда легкой гусарией, а поскольку граница между данными формациями была достаточно размыта, то иностранцы их путали с гусарами1 2.
Одним из наиболее интересных военных достижений легкой гу- сарии была битва, произошедшая 27 февраля 1609 года примерно в 200 километрах северо-восточнее Москвы, в нескольких километрах от Суздаля3. В этом сражении по меньшей мере двести польских пятигорцев разбили московскую армию, насчитывавшую около 12 тысяч человек. При этом, даже если данная численность московских войск не является завышенной, нужно учитывать, что в состав армии входят все находящиеся в войске, а не только солдаты.
Битв, в которых принимали участие пятигорцы, естественно, было гораздо больше. Свою боевую пригодность они показали также в XVIII веке, когда, атакуя ряды саксонской армии, они неоднократно пробивались сквозь них в обе стороны. Произошло это под Ковалевом 5 октября 1716 года. Кампенхаусен записал: «[...] гусары не только быстро пробились сквозь ряды неприятеля, но и снова на него обернулись, повторно и в третий раз его атаковали. Я напоминаю баталию под Ковалевом против саксонцев, хотя поляки проиграли бы, если бы не литовские пятигорские хоругви под ко¬
1 Diariusz drogi Króla. S. 71.
2 Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 92-94.
3 Автор имеет в виду бой, датированный по дневнику Я. П. Сапеги (Памятники истории Восточной Европы. М.; Варшава, 2012. T. IX. Дневник Яна Петра Сапеги (1608-1611). С. 98, 99). Согласно исследованию И. О. Тюмен- цева, со стороны войск Лжедмитрия II в нем приняли участие суздальские и лушские помещики, роты М. Собельского и Я. Жичевского, а также упомянутые автором пятигорцы Мирского и Дзевалтовского. Сторонники царя Василия Шуйского - это ополчение «черных людей» (в основном посадские люди и дворцовые крестьяне Юрьевца, Решмы, Балахны и Городца), которых возглавил сытник Федор Красный-Боборыкин. Фраза Мирского о разгроме им «двенадцати тысяч» изменников - обычное преувеличение победной реляции, характерное для обеих сторон гражданской войны в России того времени, - и она не содержит достоверных сведений о реальных силах земской рати (Тюменцев И. О. Смутное время в России начала XVII столетия: Движение Лжедмитрия. М., 2008. С. 445, 467). - Примеч. О. Л. Курбатова.
139
мандованием полковников Радговского и Новосельского, которые несколько раз пробивались сквозь строй саксонцев и обратно, когда также и Радговский погиб [...J»1.
В поединках
Каждая атака - это скоординированное действие десятков и сотен всадников в составе отряда или (позднее) эскадрона. Так что не будет открытием утверждение, что гусары сражались коллективно. Однако случалось, что эти рыцари сталкивались с врагом индивидуально или в небольших группах - чтобы прославиться и получить признание у товарищей и командиров. Такой формой боя были поединки. Их участников называли поединщиками.
Поединки выполняли различные функции. Так проверяли поле битвы: подходит ли территория для атаки большой группировкой войск и нет ли там каких-либо скрытых ловушек, а также определяли места, к которым пристрелялась вражеская артиллерия, и т. п., выясняли построение неприятеля. Поединки также поднимали воинский дух армии. Естественно, если в поединках выигрывали свои, войско воодушевлялось этой победой, а когда проигрывали, желание сражаться падало. Однако дело было не только в этом. Солдаты, как, впрочем, каждая другая профессиональная группа, верили в свои приметы. Считалось, что если во время поединка труп падал головой в сторону вражеской армии, это указывало на ее поражение в предстоящей битве1 2. Стычки перед битвой служили также для поимки так называемого языка, то есть пленника, которого можно было допросить. А если случалось захватить в плен важного противника, то можно было взять за него выкуп. Для энергичного и умелого рыцаря или простого солдата это была прекрасная возможность обогатиться. Поэтому ничего удивительного, что татары так высоко ценили поляков3. Для гусар и даже более легкой, то есть менее дорогой в создании и содержании польской кавалерии, поединки с татарами, к сожалению, не были столь окупаемы. Не потому, что чаще именно они оказывались добычей противника (скорее наоборот), просто татары со своими лошадьми, оружием и снаряжением были обычно намного менее ценны, чем польские шляхтичи. Поэтому не удивляет, что служивший в легкой кавалерии Ян Хрызостом Пасек, положительно оценивая способ боя татар, жаловался: «[...] хоть его и догонишь, но
1 Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy. S. 129.
2 Pasek J. Ch. Pamiętniki. S. 59.
3 Kampenhausen J.J. Chwała i Apologia Kopiy. S. 140, 141.
140
на нем ничем не поживишься»1. В таких стычках поляки добывали больше славы и признания, чем трофеев или выкупа. К счастью, гусарам приходилось сражаться не только с бедными татарами.
Очень важной ролью поединков была провокация противника к бою в невыгодных для него времени, месте и обстоятельствах. Для исхода битвы это могло иметь очень большое значение. С другой стороны, очень важно было не дать себя спровоцировать. Для этого в обязательных для войска польского с 1609 года гетманских статьях, своего рода войсковом регламенте, указывалось: «Случается также то, что вместо мужества, присущая молодежи и домашним ссорам быстрота проявляется в некоторых людях, и даже если кто-то делает это из-за наличия мужественного и доброго сердца, однако делает это не вовремя, а что еще хуже, без приказа, то поступок такой является чрезвычайно вредным и опасным, поскольку такое быстрое начало поединка может вынудить гетмана дать битву не вовремя, против его воли, что может привести к потере войска. Поэтому, если кто-либо бы на это решился, пусть знает, что за это он подлежит суровой каре, поскольку такие дела славные гетманы своим детям не прощают: ты или должен доложить гетману о своем желании, или сам гетман может изъявить его и, сообразно с временем и нуждой, воспользуется твоим мужеством для служения Речи Посполитой»1 2.
Самым славным гусаром и поединщиком эпохи правления Стефана Батория был дед Яна III Собеского - Марек.
О нем Бартош Папроцкий писал: «Был в мое время Марек Собеский хорунжий придворный, муж славный, который во всех битвах, начиная от битвы под Гданьском и заканчивая сражениями в Московии, показывал свое мужество. [...] Ни одного поединка или битвы этот благородный муж не пропустил, в каждой много и мужественно сражался [...]»3.
Слова Папроцкого спустя годы повторял сам Ян III Собеский, который, с гордостью вспоминая деда, цитировал своего королевского предшественника Стефана Батория: «Если бы судьба всего королевства зависела от одного поединка, то никому бы я не доверился больше, нежели Мареку Собескому»4.
1 Pasek J. Ch. Pamiętniki. S. 243.
2 Artykuły wojenne hetmańskie authoritate sejmu aprobowane anni 1609, w: Kutrzeba S. Polskie ustawy i artykuły wojskowe od XV do XVIII w. Kraków, 1937. S. 189.
3 Paprocki B. Herby rycerztwa polskiego. S. 246.
4 Trawicka Z. Jakub Sobieski. S. 14. Аналогично у: Sobieski J. Excerpt z manuscriptu. S. 131.
141
Одним из подвигов Марека Собеского была переправа через Вислу вплавь в доспехах. Он также отличился в битве под Торопцом в 1580 году. Несмотря на то что во время поединка, предшествовавшего битве, одна стрела ранила его в руку, а другая воткнулась в грудь коня, он принял участие вместе с двумя сотнями гусар в атаке, которая оказала такое глубокое впечатление на московитов, что «обнаружив другие подходящие польские отряды и увидев, что именно эти двести лошадей сумели сделать и какой ущерб причинили, сразу же дали тыл»1. Таким образом, двести гусаров, атакуя через реку Торопь, согнали с поля боя четыре тысячи неприятельских солдат!1 2 Сам Марек Собеский во время атаки получил третью стрелу из лука, однако опасности она не представляла, поскольку, не повредив тела, прибила его за жупан к седлу. Зато он мог похвастаться, что в битве убил «двух знатных московитов»3. Двоих знатных, кроме множества других, поскольку во время погони, когда группа отступавших остановилась и попыталась дать отпор полякам, Собеский и четыре его товарища по оружию бросились на них и убили около семидесяти человек.
И хотя никто не мог сравниться славой с Мареком Собеским, в рядах гусарии не было недостатка в поединщиках. Например, гусарский товарищ Ян Владислав Почобут Одляницкий записал 23 октября 1659 года в своем дневнике: «[...] когда затрубили, вызывая желающих, вышло наших около пятиста, среди которых и мне захотелось попробовать станцевать в поединке. Когда Божьей милостью сразу дошли до шведов с утра около полутора миль [около 10 километров] от нашего места ночлега. Весь день мы с ними в поединках устраивали сильную перестрелку»4.
Стоит обратить внимание на оружие, которое взяли с собой гусары, да и не только они, на поединки. Это были не копья, а огнестрельное оружие (возможно, и луки?), хотя, как об этом будет позже сказано, в подобных случаях использовались также копья.
1 Paprocki В. Herby rycerztwa polskiego. S. 651.
2 Поляки захватили в этой битве архив воеводы князя В. Д. Хилкова, который недавно был опубликован. Согласно ему, царское войско при Торопце состояло из нескольких сотен детей боярских и более тысячи служилых татар, которые по причине плохого вооружения использовались для разведки и партизанских действий (Памятники истории Восточной Европы. М.; Варшава, 1998. T. III. Документы Ливонской войны. 1571-1580. С. 1999-238). - Примеч. О. Л. Курбатова.
3 Ibid. S. 246.
4 Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik. S. 132.
142
На другой поединок собрался Вацлав Искра, поручник гусарской хоругви подкомория коронного Людвига Казимира Белиньского. Он также использовал огнестрельное оружие, однако оно не принесло ему счастья. 12 сентября 1691 года Казимир Сарнецкий записал: «[...] с охотой бросился его милость [Вацлав] Искра поручник его милости Подкомория коронного вместе с пятью другими против орды, маячащей в четверти мили [неполные 2 километра] от войска. Там он мужественно сразился с [татарским] поединщиком, двоих татар с коней сбил, а сам на Кровавом Мосту [...] погиб как рыцарь. Когда положил он тех [двоих] татар, дал он огня [из пистолетов], после чего его дважды проткнули татарской пикой и отрубили руку»1.
Выбор оружия, используемого во время поединка, имел большое значение. Во второй половине XVII века считалось, что типичным, а также самым лучшим, оружием поединщика были лук и пика. Об этом тогда писал Анджей Максимилиан Фредро: «Что касается луков и пик, то натура и скорость данного оружия при сражении рассыпным строем и во время поединков является лучшей в использовании [...]»1 2. И действительно, трудно было в это время встретить гусара в поединке с копьем. Зато раньше такие не раз попадались. Например, во время экспедиции польских войск в Валахию в 1572 году один из так называемых турок, скорее всего дели сербского происхождения3, «начал Станислава Чёлка, присмотрев его себе (поскольку был в полном вооружении и на коне) вызывать на поединок по-Словенски»4. Сильно разозлился Чёлек, поехал к командиру, Миколаю Мелецкому, умоляя его разрешить поединок. Однако тот отказал. Вероятно, он опасался, что поединок двух воинов перерастет в более серьезную стычку. Чёлек настаивал. В конце концов Мелецкий согласился, однако при условии, что вместо Чёлка на поединок выедет его почтовый челядник. Был им Павел Ханзовский. «Бросился он на турка, а турок на него, оба промазали друг в друга копьями, и тогда Ханзовский сразу коня развернул, одной рукой кончар вырвал, а другой того за бок схватил так, что турка прямо в лицо кончаром ударил»5.
1 Sarnecki К. Pamiętniki z czasów Jana Sobieskiego / oprać. J. Woliński. T. 1-2. Wrocław, 2004. T. 1. S. 5, 6.
2 Fredro A. M. Nowe Uważenia Porządku Woiennego. S. 286.
3 О дели и экспедиции польских войск в Молдавию в 1572 году см.: Sikora R. Husaria w walce. S. 7-37.
4 Bielski J. Kronika Polska Marcina Bielskiego. Nowo Przez loach. Bielskiego syna iego wydana. Kraków, 1597. S. 646.
5 Ibid. S. 646.
143
Турок, а скорее всего серб, смог уйти, однако был смертельно ранен. Честь Станислава Чёлка была спасена, но несмотря на то что был понижен ранг поединщиков, произошло именно то, чего опасался Мелецкий: на помощь сражающимся бросились другие солдаты с обеих сторон. Поединок перерос в серьезную стычку, в которой приняли участие две роты: Миколая Хербурта (казацкая конница с рогатинами) и Станислава Вольского. В какой-то момент гетман и ротмистры утратили над ними контроль, поскольку «[...] когда молодежь загорелась желанием сражаться, ничем ее остановить не могли»1. Выхода не было: «[...] видят ротмистры, что трудно их оттуда вытянуть и поэтому также и сами за ними следуют, чем сильно подняли их боевой дух: и только когда со всей мощью на войско неприятельское ударили, на которое так сильно до этого напирали, то его аж в Валахский обоз спихнули, где некоторые только увидев, что далеко от своих хоругвей отдалились, начали обратно возвращаться»1 2.
К счастью, все закончилось без серьезных последствий. Тем не менее «обвинил их гетман в плохом поступке, поскольку без его воли позволили себе это сделать»3.
Успешное использование копья требовало длительных тренировок. О них вспоминал кастелян Визны Войцех Раковский, который составил также рифмованную инструкцию того, что должен делать гусар во время поединка:
Если к войску подъедет поединщик Неприятельский / марсовый работник.
Умей благоразумно напирать на него конем/
Чтобы сам целым был, а один прыжок делил тебя от него.
Темляк на руке с холодным оружием/
Имей наготове, задавая ему тон.
Неприятеля сердцем не бойся/
Если хочешь быть в кровавой игре счастливым.
Рукой стреляющей управляй внимательно,
Поединщик; за ней смотри внимательно/
Оборотом конским умей защититься,
Если не хочешь потерять свое здоровье.
Осматривай шанцы /в них пехоту/ орудия/
Чтобы шея вниз вместе с головой не слетела.
Знай, где находятся цели /сделанные отметки/
По которым бьют из орудий глупые юнцы.
Смотри на большую часть тех, кто в поединках участвует
1 Bielski J. Kronika Polska Marcina Bielskiego. Nowo Przez loach. Bielskiego syna iego wydana. S. 646.
2 Ibidem.
3 Ibidem.
144
С польским воинством, поскольку они с радостью попытаются сделать так,
Чтобы поединщика польского со всех сторон окружить И саблями его гнать,
Живым перед собой, возвращаясь к своим/
Укрощая армии воинский дух.
А когда на поединок с копьем поедешь/
Осмотреть коня сперва не забудь.
Поверни его и раз, и второй на обе стороны/
Если хочешь получить славу в Польской Короне.
Проверь, чтобы конь был подкован как следует:
Чтобы по земле летел, а не в небо/
Ток также к седлу должен быть привязан/
С правой стороны/ в этом смысл сохраняется Гусарский/ и как будешь держать копье в току/
Нужно левого не закрывать бока/
Но свободно сидеть в седле при встрече с неприятелем/
Не должен быть с тобой тревожащий тебя хлопец.
Через конскую шею опуская копье/
Брось вперед находящуюся под тобой бестию Ударь шпорами/ ты должен попасть в пупок Неприятеля и это будет первый шаг К славе, молодой ты пахолик/
Здоровье сохранишь/останешься свободным.
Чтобы Бог дал тебе счастье в твоей рыцарской профессии/
В ней не становись надменным, мой добрый товарищ.
А отдавай свою благодарность Богу И старайся приобрести людскую любовь1.
Как видно, поединки были весьма трудным занятием. Как только поединщик оставлял строй своего отряда, с этого момента он должен был рассчитывать лишь на себя. Предполагая встретить подготовленного противника, он сам должен был быть прекрасно обучен индивидуальному бою и управлению конем. Но, что не менее важно, он должен был самостоятельно оценить все многочисленные угрозы поля битвы (уметь обнаружить места, которые становились целью атаки артиллерии противника и их избежать, а также миновать площадь поражения огнестрельного оружия вражеской пехоты) и отмечать изменения, которые на нем происходили (отследить движение не только своего противника, но и других солдат неприятеля). Это больше, чем обычно требовалось от гусара. В нормальных условиях
1 Rakowski W. Pobvdka Zacnym. K. A4v-Bv.
145
за контроль над полем битвы и принятие решений отвечал командующий. В связи с этим можно считать поединки самой сложной, требовавшей от солдата высочайшего мастерства, часть сражения. Так что не удивительно, что удачливых поединщиков очень уважали. Имя Павла Ханзовского, хоть он и был лишь почтовым челядником (а фамилии таких челядников, в отличие от фамилий товарищей, в источниках указаны чрезвычайно редко), оказалось на страницах истории именно потому, что он выиграл поединок и благодаря этому обрел бессмертие. А если бы Ян Собеский не стал королем, его имя наверняка ассоциировалось бы не с ним, а с дедом польского властелина - Мареком Собеским, выдающимся поединщиком времен Стефана Батория.
Как пехота
Хоть гусария была кавалерией, однако случалось, что она сражалась спешившись. Почему это происходило? Обычно из-за нехватки пехоты. Спешивание кавалерии в то время было самым простым способом поддержать пехоту. Особенно часто это происходило во время штурма осажденных городов. Одним из наиболее интересных подобных примеров является взятие Смоленска.
Смоленск был ключевым городом - воротами в Великое княжество Литовское и одновременно в Великое княжество Московское. Кто владел им, контролировал стратегическую трассу, позволяющую совершить вторжение в оба эти государства. Поэтому не удивительно, что борьба за этот город-крепость продолжалась многие годы.
С 1395 года Смоленск принадлежал Великому княжеству Литовскому. Смоленские хоругви в литовской армии храбро сражались в битве под Грюнвальдом в 1410 году.
В 1514 году город был взят московитами. В Польше и Литве правил в то время Сигизмунд I, названный впоследствии Старым. Его внук Сизизмунд III Ваза вернул то, что потерял его дед. В 1609 году он привел польскую и литовскую армии в Московское государство и начал осаду Смоленска, который был окружен новыми мощными стенами. В то время Смоленск был самой мощной крепостью в Великом княжестве Московском. Его осада продолжалась практически два года. Однако в конце концов 13 июня 1611 года поляки и литовцы взяли его штурмом, в котором принимали участия многочисленные спешенные гусары1.
1 О Rekuperowaniu Smoleńska od Moskwy / przez Niezwyciężonego Monarchę Zygmvnta Trzeciego Króla Polskiego / Wielkie Książę Litew. etc. etc.
146
В последней четверти XVI - первой четверти XVII века Речь Посполитая имела самое большое число гусар в своей истории. В этот период гусария наиболее часто выполняла задачи, которые обычно поручали пехотинцам. Пешие гусары шли, например, на штурм Пскова 8 сентября 1581 года. Попытка взять город штурмом, однако, провалилась. Осаждали его в течение более чем четырех месяцев, до заключения перемирия в Яме Запольском 15 января 1582 года. Хотя это перемирие было выгодным для Речи Посполитой, упорно оборонявшийся Псков остался в составе Великого княжества Московского.
В другой раз спешенные гусары пошли на штурм казацкого обоза. Это произошло под Лубнами 7 мая 1596 года. А поскольку у них было время, чтобы подготовиться к этому надлежащим образом, они обрезали свои копья вплоть до баллотировочных шаров1, так, чтобы они служили им как пики. Видя решимость поляков, казаки начали переговоры и на следующий день сдались* 1 2.
Не упоминая другие, довольно частые подобные случаи, имевшие место в последние десятилетия XVI и первые десятилетия XVII века, стоит вспомнить об еще одном эффектном примере. 31 марта 1611 года, находясь недалеко от Москвы, польско-литовское войско (около 1100 солдат, из которых пехотинцев было только 200 человек) под командованием Миколая Струся разбило состоящую из нескольких тысяч человек армию Андрея Захаровича Просовецкого, князя Василия Федоровича Масальского и Артемия Измайлова. Несмотря на то что московиты окружили себя так называемыми гуляй-города- ми, а также пользовались пиками, это мало им помогло.
Поляки начали битву конно, однако в определенный момент вынуждены были спешиться. Самуэль Маскевич, поручник гусарской роты князя Януша Порыцкого, входящей в то время в состав польского гарнизона Москвы, записал: «Встретил пан Струсь Просовецкого в 4 милях от столицы идущего гуляй-городами, представляющими из себя поставленные на сани ворота на лебедке, в которых было сделано несколько дыр для стрельбы из самопалов. К каждым из них по 10 стрельцов было приставлено, которые и сами гуляй-города перед собой толкают и стреляют, встав на них, как из-
pod którym Kroi Jego Mość z Rycerstwem у Woyskiem leżał / mocą у traktatami go dobywaiąc / począwszy od dnia 1. Octobr. w Roku 1609. aż do wzięcia onego do dnia 13. Iunij w Roku 1611. W Wilnie. W Drukarni Jana Karcana. Wilno, 1611.
K. 2v-4v.
1 См. раздел «Конструкция и способы использования гусарских копий».
2 Plewczyński М. Oblężenie obozu kozackiego pod Lubniami (26.05- 7.06.1596 г.). SiMdHW. T. 44. Białystok, 2007. S. 111.
147
за стен. А таких саней так много, сколько этого нужно для табора, так что они везде: и сзади, и сбоку, и спереди, и вокруг себя были расположены. Поскольку нигде в таборе дыры не было, нельзя было нашим копейщикам атаковать конно, только спешиться и разорвать табор, что они и сделали. Атаковав табор 700 пешими, с Божьей помощью мы побили и разгромили значительные силы неприятеля, пленников приказано было не брать, а тех, что попадались, убивать. Сам Просовецкий заранее сбежал и хорошо сделал, поскольку каждый ничем иным, кроме ног своих, не мог защитить свое здоровье. В данном сражении наших погибло очень мало. Из важных, только один поручник старосты брацлавского Калиновского, где [мой] брат пан Даниэль служил, Войцех Добромирский убит. Назад вернулся [Миколай Струсь] благодаря Высочайшей милости с победой, к несказанной нашей радости»1.
Когда число гусар в войсках Речи Посполитой уменьшилось, случаев, чтобы они сражались пешими, хоть такие все еще встречались, было уже не так много, как во времена царствования Стефана Батория и Сигизмунда III Ваза. Например, 17 мая 1638 года повторилась история, произошедшая более четырех десятилетий до этого. Атакуя казацкий табор, «по своему желанию все гусарские хоругви спешились и так близко подступили к табору тех предателей, что едва в рукопашной их не секли»1 2. Хотя в этот раз сопротивление сломить не удалось, бунтовщики были настолько испуганы, что начали переговоры и спустя два дня капитулировали3. Сравнение со сражением 1596 года тем более правомочно, что оба они произошли недалеко от Лубней.
Обычно гусарии приходилось спешиваться, когда недоставало пехоты. Однако это была не единственная причина. Иногда у гусар не было другого выхода. Вынуждали их к этому различные обстоятельства. Например, во время битвы под Хотином затянувшаяся блокада польско-литовско-казацкого обоза стала причиной голода, болезней и падежа лошадей. Ян Тарновский, кастелян Ленчицкий 10 сентября 1621 года записал: «После этого и наши кони, как и у всего нашего войска, начали подыхать, частично от голода, частично от ветра [болезней] заражены были клячи. Поэтому вынуждены были наши [гусары, направляясь] в поле [и] стражу [там] нести пешими [идя] за хоругвью пешком, взяв в руку копье»4.
1 Maskiewicz S. Dyjariusz Samuela Maskiewicza. S. 189,190.
2 Hieronim Chrząstowski do Stanisława Koniecpolskiego, Pawołocz 24 VI 1638 w: Korespondencja. S. 501.
3 Borowiak A. Powstanie kozackie 1638. Zabrze, 2010. 95-97.
4 Tarnowski Jan. Opisanie Wyprawy Chocimskiey. B. Czart. N° 112. S. 595.
148
Однако наиболее показательным примером пешего сражения гусар была битва под Ходовом 11 июня 1694 года.
Ходов - село, расположенное примерно в 80 километров к востоку от Львова. Поблизости от него сражались примерно 40 тысяч татар против едва 400 гусаров и панцирных.
Когда поляки сориентировались, с какой большой армией они имеют дело, они отступили с открытой территории в ближайшее село, в Ходов. Там, имея за спинами пруд и прикрывшись с трех сторон деревянными укреплениями (их местные крестьяне держали наготове поблизости на случай нападения татар), вырванными из местных халуп дверями, используя также изгороди, бочки, бревна и столы, они пешими защищались в течение пяти или шести часов. Татары, так же как поляки, спешились и, соорудив себе защиту из досок и корзин, штурмовали временные укрепления. Однако безрезультатно. Не надеясь на победу над польскими рыцарями, напрасно пытаясь выторговать у них капитуляцию, они сели на лошадей и уехали, забрав с собой всех своих убитых, которых позднее сложили в окрестных хатах и сожгли1.
На память об этой необыкновенной битве, которую практически сразу стали сравнивать с битвой под Фермопилами (хотя это сравнение нельзя назвать удачным, поскольку поляки в отличие от спартанцев сумели оборониться), по инициативе короля Яна III Собеского в селе поставили памятник. Он стоит до сих пор, напоминая о показательной победе польского рыцарства.
В заключение стоит вспомнить о еще одной ситуации, в которой можно встретить пеших гусар на службе. Поскольку случалось, что их использовали (однако только почтовую челядь!) в роли стражников. Енджей Китович, описывая круг хоругви во время царствования Августа III Саксонского (1733-1763), записал: «В течение всего времени съезда рядовые [почтовые] выставили стражу, сформировали круг и пока их господа [товарищи] выпивали бокал за бокалом за здоровье короля, гетманов и офицеров, они стреляли и за это получали от некоторых великодушных по одному-два стакана на бочку пива или гарнец горилки»1 2.
1 Подробнее о битве под Ходовом см.: Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 223- 232.
2 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 161, 162.
Глава 12 ТЫЛ
Лагерь
Война - это не только битвы, но и лагерная жизнь. Ряд связанных с ней запретов и предписаний содержался в так называемых гетманских статьях. Практически весь XVII век для польского войска были обязательными «Гетманские военные статьи, представленные сейму и им утвержденные в 1609 году» (польск. «Artykuły wojenne hetmańskie authoritate sejmu aprobowane anni 1609»). В них появляется такое предписание: «Чтобы каждый как в походе, так и в лагере вел себя тихо, не крича, а только тихо разговаривая; и собак под возами чтобы не держали для сохранения тишины в войске [...J»1.
Однако реальная жизнь очень часто отличалась от буквы закона. Когда в 1621 году Якуб Собеский прибыл из польско-литовского военного лагеря под Хотином в османский лагерь, его поразили царившие там дисциплина, тишина и спокойствие. Он нашел это достойным образцом для подражания и для христиан. На этом основан наш вывод, что, несмотря на правила, утвержденные гетманскими статьями, в лагере войск Речи Посполитой было относительно шумно. Поэтому одно лишь знание формальных прав и обязанностей являлось недостаточным. Предписания, содержавшиеся в гетманских статьях, необходимо сопоставлять с другими источниками. Как же на самом деле выглядела жизнь в военном лагере? Из различных источников мы узнаем, что одни товарищи развлекались беседами, во время которых нередко испытывали отвагу челядни- ков, например требовали держать монету рукой или положить на голову и затем стреляли по ней из огнестрельного оружия или из лука. Другие занимались объездкой лошадей, рыцарскими забавами с копьем, тренировались во владении различными видами оружия и так далее. Некоторые писали письма. Другие, как например Якуб Михаловский, который взял с собой на войну семь книг, читали.
1 Artykuły wojenne. S. 186.
150
Между товарищами случались и ссоры, которые заканчивались поединками за пределами лагеря.
Свободная челядь1 была занята с утра и до захода солнца. Работали с лошадьми, готовили пищу... дел было очень много. Кто мог, наслаждался радостями жизни, например допивая за спиной панов спиртное или же играя в карты или кости.
О трудной жизни гусарской свободной челяди мы читаем в комедии «Король из холопа» (польск. Z chłopa król):
«...служивый солдатскую жизнь и обычаи своим языком описывает.
[...]
Я их хорошо знаю, поскольку у них полгода
Служил: однако, если бы я там хоть что-то забыл исполнить,
Тогда не вернулся бы, побежденный немощью:
Никогда человек несвободен, как днем, так и ночью!
Утром ему подготовь коня, утром выглади платье;
Если ему не угодишь, то он тебя пнет.
Утром навоз из конюшни вынеси и чтобы быстро;
А если речь идет о еде, Боже всемогущий, ох, как бедно!
Как пес только смотри, что ему с уса упадет,
А что падает, то едва человеку на один зубок.
Иногда псу он лучший кусок дает, нежели тебе,
А обед часто бывает практически в то же время что и завтрак.
О ужин не спрашивай: он вообще редко бывает,
Поскольку часто они пьют до вечера.
Чтобы псы так ели, как солдатские слуги!
Черт его знает, как там другие выдерживают!
Ведь и пить так себе; когда сидят в куче,
Особенно после битвы или захвата какой-нибудь добычи,
Тогда уж лей, разливай пивко, горилку, мед:
В это время человек, что подыхал от голода, пьянствовал.
Однако как они напьются, бедный челядник.
Увидишь того, когда будет во лбе дыра!
Скачи для него через обнаженную саблю, держи шустак1 2 в пальцах А они их разорвут пулей на части.
И это еще ничего, когда держишь его в руке:
1 В русских источниках XVII века свободную челядь называли прямо по- польски - «лезная челядь» или «лужная челядь». Это личные слуги товарища хоругви, которые не входили в реестр роты, и их число зависело только от возможностей и желания самого товарища. То есть данная челядь являлась свободной не в смысле свободы от своего пана, а в смысле свободы от строевой дисциплины. - Примеч. О. А. Курбатова.
2 Мелкая монета в шесть грошей.
151
Однако, когда над головой, то это вовсе мучение.
Поскольку если промажет, то тебе в лоб, и ты уже в земле:
Вместо гроша он попадет тебе в темя.
Чтобы тот больше не пил моченого хмеля,
Кто стреляет в человека как в цель!
Другой требует поднять себе челку,
И станет с короткоствольным мушкетом прямо напротив тебя И так стреляет в тебя, как в зубра,
Аж иногда и лоб треснет, не только челка.
А даже если только одну срежет челку,
Ведь значительная сверху останется лысина,
Поскольку кожу со лба сдерет как со змеи.
После этого они считают того челядника мужем, рыцарем,
Если сердца он доброго, если будет смелым,
Когда выдержит такие выстрелы без страха.
А если тебя убьют во время этой игры,
(И это часто случается, а особенно по пьяни),
То это в шутку все обращают, а ты лежи, пахолик,
Под Божьей мукой, когда погребен под землей.
Правда, прикажут ударить в трубы, барабаны, бубны,
Как будто бы в битве погиб в начале боя;
Однако не подходит это мне, палач тебя об этом просит!
Я предпочитаю железо в жизни, чем золото после смерти.
Именно так гусары живут»1.
За пределами лагеря найти развлечение, например женщин, было значительно проще. В отличие от немецкой пехоты, кавалеристы национальной части войска не брали на войну жен. А поскольку другим женщинам запрещалось находиться в войске, то найти женщину в лагере гусару было чрезвычайно трудно. Как раз в данном случае теория не отличалась от практики. По крайней мере в типичной ситуации, поскольку случались исключения из правил1 2.
Однако военный лагерь часто сопровождал другой лагерь - базарных торговцев, шинкарей и людей, занимавшихся аналогичными ремеслами, которые следовали за солдатами в надежде заработать.
1 Baryka Р. Z chłopa król. Komedya dworska (1637 г.) / wyd. L. Bernacki. Kraków, 1904. S. 29-31.
2 Примером нарушения правил был гусарский полк Александра Зборовского. Начиная с момента принятия на службу польскому королю, солдаты были обязаны удалить из полка находившихся там многочисленных женщин, однако неизвестно, как данный приказ выполнялся (Sikora R. Kłuszyn 1610. S. 55, 56).
152
Именно в данном лагере находилось много женщин, часть которых, в нарушение гетманских статей, занималась проституцией.
В пути лагерь разбивали только для ночлега, окружая его возами, скованными для безопасности цепями. Таким образом армия, передвигаясь, не теряла сил, отвлекаясь на земляные работы, и поддерживала минимальный уровень безопасность. Когда планировалась довольно короткая остановка (но более продолжительная, чем на одну ночь), лагерь окружали земляным валом и рвом. В своем, завершенном 3 июня 1659 года произведении, военный инженер Юзеф Наронович-Нароньский советовал, чтобы в данных случаях ширина вала составляла 10 голландских стоп1 (примерно 3,9 метра), а высота-6 стоп (около 2,3 метров). Ров же должен был быть шириной 12 стоп (около 4,6 метра). Все это было необходимо для того, чтобы «через ров неприятель не перескочил и на лошади, а за валом, чтобы никого видно не было, чтоб стоящий человек мог им заслониться»1 2. В опасных местах рекомендовалось также сооружать дополнительные шанцы и редуты. Больше всего труда вкладывалось в укрепление лагеря, который планировалось защищать от сильного неприятеля в течение долгого времени. Так было, например, под Хотином в 1621 году. Наронович-Нароньский называл такой лагерь «основательным». Он советовал строить нечто, напоминающее небольшую земляную крепость с валами и рвами в два раза больше тех, чем нужны были в обычном лагере.
Лагерь старались разбивать в местах, расположенных несколько выше окружающей их местности, но при этом достаточно плоских. Окрестности должны были изобиловать скотом, лугами и лесом, который, однако, не должен был находиться слишком близко к лагерю - чтобы предотвратить скрытный подход неприятеля. Лагерю был необходим доступ к воде, а лучше - к судоходной реке, по которой можно было бы подвезти провиант. Размещать лагерь нужно было на подходящей почве - не песчаной и не болотистой, далеко от топей, так, чтобы в лагере был хороший свежий воздух. Поблизости от лагеря не должно быть гор или высоких холмов, которые мог бы занять противник, а также расщелин, которыми мог бы скрытно подойти враг или подвести шанцы. Зато перед обозом нужно было иметь достаточно много места для развертывания сил и сражения.
Очень важно было содержать лагерь в чистоте и заботиться о гигиене, что требовалось для предотвращения эпидемий. Для этого тела убитых солдат и трупы павших животных закапывали за преде¬
1 Стопа голландская - единица измерения, составляющая 385,255 мм.
2 Naronowicz-Naroński J. Budownictwo wojenne / oprać. T. Nowak. Oświęcim, 2016. S. 160.
153
лами лагеря. Выгребные ямы, расположенные в отхожих местах, рекомендовалось каждые три-четыре дня (не реже, чем раз в неделю) присыпать землей или конским навозом1. По заполнении выгребной ямы требовалось обозначить это место хворостом или привязанной к палке вешкой, чтобы никто в нее не упал или не въехал.
Лагеря войск Речи Посполитой размещались не хаотично, а согласно плану, место для каждого отдела обозначали шестами. Этим занимались обозный, военный инженер и «делегированный представитель от каждой хоругви»1 2. Хуже было с разделением площади между конкретными почтами, поскольку «[...] между собой товарищество, не умея мерить поле, просто становится, пока им хватает длины линии участка, назначенного им в лагере, и там один больше земли займет, чем другой, у кого-то просторно, а у кого-то теснота»3.
Площадку, на которой были разбиты шатры (отдельные для владельца почта и отдельные для его челяди), поставлены возы, построены конюшни, кухни, различные магазины и отхожие места, называли «станцией». При этом рекомендовалось придерживаться ряда правил. Итак: конюшни различных почтов не должны находиться рядом, чтобы кони не бросались друг на друга; не следовало строить кухни ни рядом со своим шатром, ни рядом с шатром другого товарища, чтобы не дымить себе под нос; аналогично дело обстояло с отхожими местами, которые нужно было устраивать в стороне, чтобы лагерю не мешал смрад из выгребных ям; между различными станциями требовалось сохранять расстояние в одну стопу, чтобы вода, текущая с крыш, не подтопляла соседей; в заключение стоит добавить, что всегда старались сделать так, чтобы каждый почет занимал как можно меньше места, поскольку от этого зависела длина окружающих лагерь валов и, что из этого следует - успешность его обороны. Чем лагерь был компактнее, а окружающие его валы короче, тем легче было его защищать. Лагерь с большой территорией было трудно защищать. Иногда, как под Пилявцами в 1648 году4 или под Батогом четыре года спустя, это могло стать причиной катастрофы5.
Все описанные условия выполнялись по схеме, предложенной Юзефом Наронович-Нароньским.
1 Ibid. S. 167; Obserwacye do wojennych operacyj у akcyj. Czart B. № 2717. S. 271. Поскольку считалось, что конский навоз «не производит зловония и заразного смрада; и конечно же им нужно забрасывать выгребные ямы» (В. Czart. № 2717. S. 234).
2 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 165.
3 Ibidem.
4 Ibid. S. 169.
5 Długołęcki W. J. Batoh 1652. Warszawa, 1995. S. 84,85.
154
По мнению того же Наронович-Нароньского, все товарищеские станции одной хоругви (или роты) должны были соприкасаться друг с другом длинными (19 метров) боками таким образом, чтобы напротив конюшни находились стены магазинов с соломой и сеном. Таким способом образовывалась «колонна», началом которой являлась станция ротмистра, которая по своим размерам была больше товарищеских станций, поскольку почет ротмистра был обычно в четыре раза более многочисленным. За ним располагалась станция по- ручника, - как правило, в два раза больше, чем товарищеская, затем хорунжего - на одну треть больше, чем товарищеская, и далее - все товарищеские станции.
Въезд на территорию станции находился между шатром товарища и шатром («сарайчиком») для челяди. На станцию въезжали с улицы, ширина которой составляла около 11,5 метров. Данные улицы должны были разделять все хоругви.
Принимая во внимание то, что так называемый трехконный почет (товарищ и двое его почтовых) мог насчитывать более десяти человек и, соответственно, более десяти лошадей, а также несколько возов, в «основательном» лагере было очень тесно. Также и поэтому, если полагались на численность и силу собственной армии, Наронович-Нароньский допускал даже двукратное увеличение площади для всех почтов и ширины улиц.
Шатры
Основой каждой станции был шатер. В давней Речи Посполитой разные типы шатров имели разные названия. Шатер с одним столбом и круглой формы, назывался просто шатром. Шатер с одним столбом, имевший в основании квадрат или приближенный к нему прямоугольник, называли портьерным шатром. Если же он был продольным (то есть, например, имел два столба), его называли навесом.
Выкройки разных типов шатров сохранились в цеховой книге познаньских портных1.
1 Книга имела длинное название: «Новое издание портняжного искусства, написанного их милостями панами Томашем Крайчевским, первым винтывиром, и Стефаном Строинским, членом магистрата, заместителем старшины Портняжного Братства, а также Казимиром Ябжиковским, Его Королевской Милости Винтывиром [винтывир - должность в портняжном цехе. - Перев.] города Познань, выполненное действующим писарем этого Цеха с экземпляра 1628 года, принадлежащего светлой памяти Пану Бартоломею Прошковичу. Сейчас, в 1747 году, благодаря усердию и старанию, сохраненное на вечные времена» Renowacya Powtórna Sztuk Krawieckich za IhMć P. P. Tomasza Krayczewskiego Wintywira, pierwszego a Stefana Stroińskiego
155
Некоторые шатры, особенно гетмана или того же ротмистра, имели двойные стены, которые обеспечивали больший комфорт во время дождя и мороза. Юзеф Наронович-Нароньский, рисуя и описывая станцию ротмистра, указал, что его портьерный шатер, который служил для сна, был обит сукном или килимами.
Три десятилетия спустя Франсуа Полин Далерак описал польские шатры, подбитые мусулбасом (musułbasem)1. Именной такой шатер был в 1760 году у гусарского хорунжего Владислава Харчовского: «Шатер зеленый, хлопковый с двумя жердями, еще хороший изнутри, наполовину подшитый красным мусулбасом с нарисованными на нем различными цифрами, шнуры для его раскладывания также хлопковые»* 1 2.
Пользовался им еще отец хорунжего, Кароль Харчовский. В 1752 году этот шатер был описан как старый, так что к этому времени он служил по крайней мере более десяти лет3.
Ławnika, Vicestarszego Bractwa Krawieckiego, oraz Kazimierza Jabrzykowskiego Wintywira I. К. M. Miasta Poznania, protune Pisarza Cehu tego aktualnego, z Exemplarzy niegdy S. p. P. Bartłomieia Proszkowicza Anni 1628vi, teraz staraniem, у pilnością, na wieczne czasy Wystawiona Anno D[omi]ni 1747mo» // Archiwum Państwowe w Poznaniu, Cechy Miasta Poznania. Sygn. 253. K. 15—17.
1 «Musułbas, musułbez, muzułbas, musuł, maszelbas» (корень Mosul + турецкое bez - полотно) - хлопковая ткань, покрашенная в разные цвета. Производилась (по крайней мере с XVII века) в Турции, импортировалась в Польшу. Ее использовали для подбивки тентов и шатров» (М. Michałowska, Leksykon włókiennictwa. Surowce i barwniki. Narzędzia i maszyny. Techniki i technologie. Wyroby i dziedziny. Warszawa, 2006. S. 245). Практически аналогичное определение дано в: Turnau I. Słownik ubiorów. S. 119.
2 Inwentarz, Czyli Zbiór Rożnych Rzeczy ruchomych, iako to Kleynotow Sreber, Zegarków, Rynsztunków Wojennych, Rzędów, Kulbak, Sukien, Porcyneli, Cyny etc. znayduiących się w Skarbcach Rytarowskim, y Złotkowskim, JW JMci Pana Władysława Charczowskiego Kasztelanica Słońskiego JKMsci Podkomorzego Chorążego Znaku Husarskiego JW. JMci Pana Mniszcha Generała Wielki Polskiego w Roku Pańskim 1760 spisany. Archiwum Państwowe w Przemyślu, Archiwum Zamku Leskiego Krasickich. Sygn. 56/158/0/5. S. 2.
3 «Шатер зеленый хлопковый с двумя жердями, старый, но еще хороший внутри, наполовину подшитый красным мусулбасем с цифрами, вышитыми как внутри, так и снаружи. Шнурки для раскладывания у этого шатра хлопковые» (Regestr Rzeczy Ruchomych у Nieruchomych niegdy JW. Jm. Pana Charczowskiego Kasztelana Słońskiego własnych, JW. Jmci Panu Adamowi Mniszkowi Staroście Mostowskiemu Dóbr у Sukcesorów tegoż JW. Kasztelana pozostałych Stryiowi у Opiekunowi oddanych w Złodkowicach spisany Die 15 Xbris 1752 Anno // Archiwum Państwowe w Przemyślu, Archiwum Zamku Leskiego Krasickich. Sygn. 56/158/0/1. S. 16). У Карла Харчовского был также портьерный шатер, который описывали так: «Портьерный шатер небольшой, однако хороший, из белого полотна, под ним комнатка из такого же полотна, огороженная вокруг красным мусулбасем с вышитыми цифрами и простыми шнурами для раскладывания». И последний шатер Кароля Харчовского: «Маленькая простая палатка из белого полотна с двумя жердями и цифрами
156
Значительно раньше, поскольку это было уже в XVI веке, шатер с двумя стенами имел воевода русский (с 1569 года) Ежи Язловецкий. Дивился данным шатром живший в то время Станислав Сарницкий: «[...] пан воевода русский Язловецкий владел удивительным шатром, в котором в то время мог находиться как дома. В нем не нужно было бояться дождя, поскольку он имел двойное подбитие»1.
Вернемся к станции ротмистра, спроектированной Наронович- Нароньским. На схеме видно, что различные типы шатров можно было соединять один с другим на одном большом основании. Именно так повсеместно поступали те, кто мог себе это позволить, имея для этого не только достаточно средств, но и места, выделенного под нее на территории лагеря.
Любовь к красивым шатрам со временем усиливалась. Польские монархи обожали их и не жалели для этого средств. Например, умерший в 1572 году король Сигизмунд Август владел таким прекрасным шатром, что вряд ли «[...] чем-то подобным каждый день пользовался Сулейман [умерший в 1566 году султан Сулейман Великолепный], с шелковыми шнурами, поскольку он был не как дом, а практически как настоящий замок и как украшение его величества [король Сигизмунд Август]. В подобных украшениях граждане Короны начали подражать ему как государю* 1 2.
Поляки и литовцы старались не только сравняться по красоте шатров со своим королем, но и соревновались в этом с турками. В 1689 году Далерак писал: «В этом месте я имею возможность поговорить о шатрах, которые в Польше являются отдельным украшением как в связи с их большим числом, так и из-за их особенной красоты. Эти шатры бывают изготовлены таким же образом и из такой же материи, как у турок, из грубого, покрашенного сверху полотна, а подбитые изнутри мусулбасом и поставленные квадратом, они вышиты различным образом. Они бывают разной формы, поскольку приспособлены под разные требования: одни имеют бревенчатые стены, а другие длинные, довольно удобные залы, и комнаты, квадратные по форме, также подбитые мусулбасем, где можно хранить стекло и то, что относится к гардеробу, а также другую домашнюю утварь. Насколько поляки превосходят в подобной красоте иные нации, настолько их превосходят турки: оба эти народа тратят большие средства на украшение своих шатров, чтобы
поверху по красному мусулбасу вышитыми и простыми шнурками для натягивания». Затем указывалось, что все эти шатры попали в руки сына Кароля Владислава Харчовского («все это получил Влад. Харчовский»).
1 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 182.
2 Ibid. S. 181, 182.
157
сделать их как можно более удобными. Шатры польских генералов и турецких пашей имеют такое окружение, что, кажется, что это какие-то стены, на которых кое-где сооружены башенки, какие бывают у городских стен. В шатрах имеются залы, шкафы лекарей, столовые, кухни, удивительные конюшни и т. д. [...] Польские сенаторы иногда подражают этой [турецкой] помпезности военного времени. Приятно посмотреть на эти их квартиры из-за разнообразия красок, покрытий, кое-где позолоченных, и обширного ограждения этих покоев. [...] Это правда, что как в Польше, так и в Турции у шатров были шелковые шнурки»1.
Описанные выше шатры были собственностью самых богатых шляхтичей Речи Посполитой. Они были также предметом их гордости. В списке вещей, составленном после смерти ловчего иновроцлав- ского Мацея Осецкого в 1703 году, решили указать, что «этот шатер вышел из дома Грудзиньских», а купили его у Грабских за огромные деньги, шесть тысяч злотых1 2. В другой раз сплетничали, что один из смотров литовского войска, проведенный под Заблудовом в 1744 году, организовали ни больше ни меньше как лишь для того, чтобы тогдашний гетман польный литовский Михал Казимир Радзивилл мог похвастаться своими шатрами перед польским королем Августом III Саксонским. «Поскольку [имел Радзивилл] шатры очень большие, красивые и чрезвычайно богатые»3, - писал позднейший кастелян брестский Мартин Матушевич, брат которого в этом смотре участвовал. Ничего удивительного, поскольку это были шатры, которые Радзивилл в 1740 году купил у внучки короля Яна III Собеского, который захватил их под Веной в 1683 году4.
Гусарские товарищи, хотя и принадлежали к богатой шляхте, имели одну серьезную проблему в использовании таких роскошных шатров или даже «мобильных замков». В лагере им выделялось слишком мало места. Средний товарищ вынужден был таким образом удовольствоваться шатром, диаметр которого у земли обычно составлял около 4,5 метров. По этой причине шатерные веревки должны были быть растянуты максимально близко к стенам. Это
1 Dalerac F. Р. Historya woyny wiedeńskiej. B. Oss. 1993/1. K. 27r-28r.
2 Dumanowski J. Świat szlachty wielkopolskiej w XVIII wieku. Toruń, 2006. S. 293. Поскольку в то время 1 злотый был равен 3,42 г серебра, то 6 тысяч злотых равнялись более 20,5 кг серебра.
3 Matuszewicz М. Diariusz życia mego / oprać. В. Królikowski. Warszawa, 1986. T. l.S. 228.
4 Описание и список данных шатров см.: Е. Dubas-Urwanowicz, Inwentarz namiotów zdobytych przez Jana III Sobieskiego pod Wiedniem, w: Między Lwowem a Wrocławiem. Księga jubileuszowa Profesora Krystyna Matwijowskiego / reds. В. Rok, J. Maroń. Toruń, 2006. S. 1141-1148.
158
идеально видно на копии рисунка Абрахама ван Вестервельта1, представляющего лагерь войск Великого княжества Литовского, разбитый под Жечицей в 1649 году. Командовал там гетман Януш Радзивилл, на службе которого Вестервельт - голландский художник и живописец - пребывал в течение нескольких лет.
Стоили такие шатры дорого1 2, хоть им и было далеко до цен шатров магнатов или королей. И где их покупали? Шатер можно было приобрести, например, во Львове или в Бродах3, где работали соответствующие ремесленники, называемые шатровщиками. Так поступил гусарский полковник и одновременно писарь польный коронный Михал Юзеф Жевуский. В 1754 году он купил в Бродах шатры, описание которых сохранилось до нашего времени. Благодаря этому мы знаем не только особенности конструкции шатров, но также и способ их украшения: «Шатер с четырьмя шестами вдоль центра был вышит атласом. Сверху полотно зеленое, заднее ограждение отстегивалось, спереди имелась занавеска из зеленого полотна. Плюс к этому множество медных позолоченных пуговиц. Шатер снабжен всем необходимым, шнурками и колечками. Для него есть два кожаных тюка. В центре шатра расположен герб владельца4, вышитый атласом и прошитый серебряным шнурком. Рядом с гербом - вышитые серебром Перо5 и Булава6. Портьерный шатер с тремя шестами, с двумя кабинетами из красного мусулбаса. Валы и опоры вышиты различным атласом с написанными на нем цифрами Господскими, с ограждениями такими же. Окон, открываемых с помощью шелковых шнуров в портьерном шатре, четыре, по два на кабинет, а што¬
1 О набросках Вестервельда и его копиях см.: Dreścik J. J. Kampanie wojsk Wielkiego Księstwa Litewskiego przeciw powstaniu Chmielnickiego w rysunkach Abrahama van Westervelta // Muzealnictwo Wojskowe. 2000. № 7. S. 397-427.
2 200-300 флоренов в 1621 году (Zeitung, В. UWr., OSD. №536 284. S. CIII). 300 злотых стоили шатер и портьерный шатер, используемые Мареком Лаходовским в 30 годах XVII века (Akta Grodzkie Lwowskie. T. 384. S. 353). B 1672 году «шатер с тремя столбами» Ежи Володыевского стоил 500 злотых (Życiński S. Inwentarz pozostałości po Jerzym Wołhodyiowskim pułkowniku chorągwi laudańskiej z roku 1672. Zeszyt Naukowy Muzeum Wojska. 1998. N2 12. S. 160). 400 тынфов стоил новый «лагерный шатер с большим порядком» в 1717 году, которым владел кастелян рогозинский Адам Козиньский (Dumanowski J. Świat rzeczy. S. 292, 293).
3 Mańkowski T. Polskie tkaniny i hafty XVI-XVIII w. Wrocław, 1954. S. 125-128.
4 «Кшивда» (Krzywda) - герб магнатов Жевуских.
5 Перо означало занимаемую Михал ом Юзефом Жевуским в армии должность писаря польного коронного.
6 Булава - символ воинского звания полковника Михала Юзефа Жеву- ского.
159
ры на них из зеленого полотна, с вышитыми красным мусулбасом арабесками»1.
Другим источником были войны, на которых можно было... купить шатры у солдат противника. Так было после Хотинской битвы 1621 года, когда армии Османов и Речи Посполитой закончили сражения перемирием. После его заключения солдаты обеих армий занялись торговлей, которая продолжалась два дня. Турки особенно охотно покупали сукно и пистолеты, а поляки - турецких лошадей и шатры1 2. Понятно, конечно, что на войне не столько торговали, сколько прежде всего сражались. Шатры, так же как и иной трофей, можно было отобрать у противника. Благодаря трем великим победам над османами (Хотин - 1673 год, Вена - 1683 год, Парканы - 1683 год), турецкие шатры заполонили Речь Посполитую. А поскольку они имели хорошую репутацию, польские и литовские шляхтичи брали шатры с собой в очередной военный поход. Упоминания о них сохранились в списках имущества, в которых перечислялись и элементы внутренней оснастки шатров. Например, после умершего в восьмидесятых годах XVII века ротмистра (он был им до 1677 года) Станислава Венжика, остались: «[...] шатер турецкий со всем [...] шатер турецкий с мешком, старый навес, переносной складной стол, кожаных стульев на две особы»3.
Третьим источником шатров был импорт. Особенно охотно шатры привозили из Османской империи. Например, в 1653 году во Львове один турецкий шатер стоил 403 талера, а другой был выставлен за 400 левковых талеров (то есть около 1209 и 1067 злотых соответственно)4, что и так было умеренной ценой, поскольку шатер, привезенный для польского короля Владислава IV Вазы более чем десятью годами ранее, стоил 2482 злотых5, а задаток за следующий (навес из чистого атласа) превышал 1000 злотых6. В те годы квартальная плата гусара составляла 50 злотых.
1 Цитата из «Книги инструкций» (Księgi dyspozycji) 1754 г. Цит. по: Piwocjca М. Namiot w Zamku Królewskim na Wawelu. Studia Waweliana. 1996. T. 5. S. 64.
2 Costin M. Latopis ziemi mołdawskiej i inne utwory historyczne / oprać. I. Czamańska. Poznań, 1998. S. 144.
3 Oblata Regestri Rerum. S. 6,7. О других турецких шатрах, находившихся в собственности у польских офицеров, см.: Wagner М. Inwentarze ruchomości oficerów wojsk koronnych z drugiej połowy XVII wieku. Kwartalnik Historii Kultury Materialnej. 2003. № 2. S. 255, 256.
4 1 талер = 90 г = 3 злотых = 24,3 г серебра,
1 талер левковый = 80 г = 2 злотых и 20 грошей = 21,6 г серебра.
5 Соответствующие 20,1 кг серебра.
6 Łoziński W. Patrycyat i mieszczaństwo lwowskie w XVI I XVII wieku. Lwów, 1892. S. 290. В то время 1 злотый * 30 граммам = 8,1 г серебра.
160
Случалось, хоть и редко, что за шатрами выезжали даже в Персию. Именно оттуда для короля Сигизмунда III Вазы в 1601 году привез шатер Сефар Муратович.
Шатры выполняли различные функции. Наиболее очевидной, конечно же, было предоставление крыши над головой во время сна. Иногда некоторые владельцы гусарских почтов возили с собой кровати1, однако обычно спали только на матраце1 2 или на ковре, а если неприятель был близко, во время сна даже не снимали доспехов. Однако шатер представлял собой также и центр товарищеской жизни. Там принимали гостей, обязательно при накрытом столе, который возили с собой в разобранном виде. Садились же за стол на раскладных креслах без опор для спины («кожаных стуликах»).
Чем богаче был хозяин, тем более великолепные приемы он устраивал. Так делали все товарищи, но прежде всего командиры. Ротмистр был обязан потчевать товарищество своей роты у себя. Для этого он получал специальную небольшую доплату к жалованию, так называемую кухонную. Если ротмистр не сопровождал свою хоругвь, обязанность потчевания товарищей переходила к по- ручнику. Совместные беседы укрепляли отношения между членами группы, одновременно ослабляя дисциплину, но, что самое важное, стоили очень больших денег: «[...] специально организуются приемы и беседы между товариществом, в связи с чем из-за высокой стоимости алкоголя наступает обеднение и одновременно появляются поводы для своеволия [...] именно это является тем камнем, о который разбилось все хорошее, что было в военном деле Польши»3.
Также и поэтому неоднократно поступали жалобы на подобное состояние вещей. Например, в первом десятилетии XVIII века:
Действительно, стоит сожалеть, что при вручении хоругви [данному ротмистру] обращают больше внимания на богатство, чем на мужество и военный опыт [ротмистра]; подобного типа ротмистры, которые возвышаются не столько благодаря собственным заслугам, а единственно благодаря богатству своих предков, благодаря милостям, беседам и гулянкам приобретают боевых товарищей, ослаб ля-
1 Возил его с собой, например, в 1649 году хорунжий придворной дворянской хоругви короля Яна Казимира Ваза, Якуб Михаловский (Regestr. S.357).
2 «Ярко-красный матрац» взял на войну Ян Франтишек Госевский. Gosiewski (Gosiewski J. F. Regestr ruchomości i rzeczy moich spisany roku 1698 m-ca 7bra 25 dnia pod Szczurowiczami, w: Rachuba A. Poszedł żołnierz na wojnę... Rejestry ruchomości żołnierzy litewskich z XVII wieku, w: Świat pogranicza / red. M. Nagielski, A. Rachuba, S. Górzyński. Warszawa, 2003. S. 197).
3 Fredro A. M. Nowe Uważenia Porządku Woiennego. S. 243.
161
ют военную дисциплину, прославляясь больше пирами, чем военными подвигами1.
Гусарский товарищ мог взять с собой на войну не только шатер для себя, но и навес для своей челяди. На чем там спали? Кажется, на землю бросали немного соломы, на нее клали войлок из-под седла, который служил подушкой. Так, по крайней мере в дороге, спала не слишком богатая польская шляхта - в отличие от богачей, которые возили с собой матрацы. Характеристика ротмистровской станции, похоже, это подтверждает. Наронович-Нароньский при описании «строения для почтовой челяди» добавляет «и седлания», что означает, что, кроме почтовых, там находились и седла. Когда мы смотрим на схему этого военного инженера, нас заставляет задуматься кое-что другое: как челядь размещалась под навесом? Ведь навес был не слишком обширным, а число челяди (свободной и почтовой) могло превышать десять человек. Поэтому часть из них должна была искать другое место для ночлега. Например, в конюшне, где «у второй стены рядом с конями и челядь может спать»1 2. Можно догадаться, что наиболее ценимыми строениями для сна челяди были небольшие склады для сена и соломы.
Конюшни
В гусарских почтах находились многочисленные лошади. Как те, которые были предназначены для боя, так и те, которые тянули возы и служили свободной челяди. Например, в 1636 году Марек Лаходовский в своем почте имел 15 лошадей: восемь для возов, четыре клячи для челяди и три боевых3. В свою очередь, Ян Франтишек Госевский в 1698 году взял с собой на войну 19 скакунов и плохих лошадей, а кроме того, были «клячи и жеребята»4. Несмотря на столь большое количество животных, его почет назывался трехконным, поскольку в бою рядом с товарищем вставали два почтовых челядника.
Обычно большая часть лошадей находилась за пределами лагеря. Часть их, под присмотром свободной челяди, высылали на пастбища, причем даже если поблизости располагался враг. Это было рискованно, однако только таким образом можно было сохранить жизнь животным в течение длительного времени. Другая часть лошадей - со свободной челядью - использовалась для сбора прови¬
1 Dunin Karwicki S. De ordinanda. S. 142.
2 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 167.
3 Akta Grodzkie Lwowskie. T. 384. S. 352, 353.
4 Gosiewski J. F. Regestr ruchomości. S. 196, 197.
162
анта в окрестностях лагеря. Благодаря этому в лагере не находилось одновременно слишком много животных. Однако в ситуации, когда противник осаждал лагерь, начинались разного рода проблемы.
В «основательном» лагере нужно было разместить всех животных. Как? Это объясняет схема и комментарии Юзефа Наронович- Нароньского. Описывая конюшни товарищеских станций, он добавил: «конюшня на 6 или 7 лошадей»1. Из этого комментария мы также узнаем, что она имела размеры 22 на 10 голландских стоп, то есть около 8,4 на 3,8 метра. Между тем в более раннем описании он отмечал: «Каждый навес и каждая конюшня должны иметь ширину 10 стоп, что составляет 6 локтей, то есть две сажени большого размера. Этого пространства хватает лошадям так, что у второй стены в конюшне может спать челядь. В длину самая маленькая товарищеская конюшня составляет 22 стопы, что равняется примерно пяти саженям и стоят в ней плюс-минус 12 лошадей»1 2.
Таким образом, в такой конюшне должны были поместиться шесть, семь, а иногда и до двенадцати лошадей. В чем же секрет? В том, что хотя обычно лошадей ставили в один ряд, в чрезвычайных обстоятельствах можно было установить их в две шеренги. Это позволяла сделать ширина конюшни (3,8 метра). Конечно, в такой ситуации уже не оставалось места для ночлега свободной челяди.
В трехконном почте Яна Франтишка Госевского насчитывалось более 20 лошадей и жеребят. Даже поставив лошадей в два ряда, в такой конюшне не было возможности разместить всех лошадей. Разве что, следуя совету Наронович-Нароньского, Госевский договорился бы с более бедным товарищем, чтобы тот уступил ему часть места у себя: «А как я уже ранее вспоминал, товарищ товарищу равен не был - один бедный пахолик ведет с собой столько лошадей и челяди, что их едва хватает для полноценного почта, поэтому он может удовольствоваться половиной предназначенного для него места в лагере. В этом между товарищами полюбовное согласие имеется»3.
Размещение всех животных в «основательном» лагере было только одной из проблем. Другой было их пропитание. Если не имелось достаточных запасов сена или овса, лошади быстро чахли и подыхали. Так было в обозе под Хотином в 1621 году. Участник тех событий польский шляхтич Ян Чаплиньский позднее записал: «Великий голод был, который особенно отражался на лошадях, которых к тому времени до 50 тысяч сдохло, а оставшихся только листьями кормим,
1 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 168.
2 Ibid. S. 167.
3 Ibid. S. 166.
163
так что до сегодняшнего дня едва десятая часть их осталась»1. У него самого в течение трех недель с начала сражений сдохло 18 лошадей1 2.
Вернемся к конюшням. Из чего они были построены? Хотя короли и магнаты имели специальные шатры, которые выполняли роль конюшен3, обыкновенные гусарские товарищи строили их для себя из дерева. Наронович-Нароньский указывал: «Чтобы лесу было в достатке и хвороста [...] для строительства зданий, конюшен [,..]»4.
Как они выглядели? На фрагменте панорамы Гродно 1568 года мы видим, что конюшни были очень простыми конструкциями, однако различались между собой деталями. Так что можно сделать вывод, что не существовало единого образца такой конюшни. Различные почты строили ее из того, что имели, и так, как считали нужным.
Возы
Каждый отправлявшийся на войну гусарский почет должен был иметь по крайней мере один воз. Именно на нем транспортировали лагерное оборудование. Чем богаче был товарищ, тем больше вещей он брал с собой, и, соответственно, ему нужно было больше повозок. Например, хорунжий Якуб Михаловский в 1649 году взял с собой в поход (и там лишился) восемь возов:
«Возов для имущества красным сукном накрытых, два по шесть лошадей
1 Kopia listu od Pana Czaplińskiego do Jerzego Radzimińskiego 1 Octobris [1621 roku] z obozu [chocimskiego] pisanego // Listy staropolskie epoki Wazów / oprać. H. Malewska. Warszawa, 1977. S. 209.
2 Ibid. S. 211.
3 Шатер-конюшня короля Сигизмунда Августа (Rachunki dworu królewskiego 1544-1567 / wyd. A. Chmiel. Źródła do Historyi Sztuki i Cywilizacyi w Polsce. 1911. T. 1. S. 80, 81). «Полотняный шатер-конюшня» короля Станислава Августа Понятовского (Mańkowski Т. Polskie tkaniny i hafty XVI-XVIII w. Wrocław, 1954. S. 131). «Полотняная конюшня на трех жердях с полотняными стенами» - это добыча короля Яна III Собеского из-под Вены (Dubas-Urwanowicz Е. Inwentarz. S. 1147). В 1616 году в Дубне у князей Острогских находился «большой конский полотняный намет» (Regestra. S. 218). В 1754 году Вацлав Жевуский, собираясь на Сейм, потребовал, чтобы в дорогу взяли двенадцать шатров, из которых «две конюшни, то моя и его милости пана воеводы Подляского» (Piwocka М. Namiot z kolekcji Lanckorońskich. S. 63). В 1713 году «Полотняный намет для лошадей» принадлежал воеводе Волынскому Яну Франтишеку Стадницкому (Rewizya w Skarbcu Leskim pozostałych Summ pinięznych у Rzeczy ruchomych po Śmierci, S. P. Jaśnie Wielmożnego Jeomsci Panajana Franciszka ze Zmigroda Stadnickiego... Archiwum Państwowe w Przemyślu, Archiwum Zamku Leskiego Krasickich. Sygn. 56/158/0/105. S. 32).
4 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 161.
164
Воз для имущества шкурой обитый с четырьмя лошадьми Возок, закрытый шкурами, с двумя лошадьми Воз простой с четырьмя лошадьми Возок простой с парой лошадей Тележка с одним конем [...]
Воз воловий с продуктами и пятью волами»1.
Полвека спустя гусарский товарищ Ян Франтишек Госевский отправился на войну с пятью возами. Это были:
«Крытая коляска, подбитая выцветшей ярко-красной материей
Коляска французская
Закрытый воз на 4 лошади
Закрытый воз, новый, на две лошади
У всех новые окованные колеса
Воз кухонный с парой передних кованых колес»1 2.
Но не каждый товарищ был столь богат. Например, Станислав Важиньский в 1712 году владел только «возом для имущества двуконным, окованным»3. Как можно видеть, между отдельными гусарами существовала большая разница. А как в среднем? В цитированной ранее характеристике гусарии от 1641 года, которая попала в руки испанцев во время польско-испанских переговоров о найме солдат в Польше, указано, что трехконный почет имел два воза. Юзеф Наронович-Нароньский писал, что в таком почте три воза. Таким образом, можно принять, что это было среднее количество возов в относительно многочисленной армии, то есть на одного солдата почта (товарища и почтового челядника) приходился по меньшей мере один воз. Необходимо, однако, отметить, что каждая конкретная рота, а также почты в этих ротах могли заметно отличаться друг от друга. В хоругвях королевских и гетманских, «или князей и магнатов [...], под которыми паны великие и могущественные служат, где каждый товарищ как ротмистр»4, таких возов было особенно много. Шимон Старовольский в своем произведении, опубликованном в 1648 году, писал: «Я встретил под Жешовом в прошлом году одного пана хорунжего, с которым было только шестьдесят гусаров, а возов при данной хоругви я насчитал двести двадцать пять, из которых практически половина была четырех и шестиконных [,..]»5.
1 Regestr rzeczy porabowanych. S. 358.
2 Gosiewski J. F. Regestr ruchomości. S. 196.
3 О его оснащении см. раздел «Не каждый гусар был Крезом
4 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 167.
5 Starowolski Sz. Prawy rycerz. S. 22.
165
Поэтому не удивительно, что Далерак, описывая времена Собеского, писал, что в польской армии «число возов превышает в два раза число людей [солдат]»1.
Зато в хоругви, - где «ротмистр бедный пахолик, который за мужество и отвагу свою [является] ротмистром»1 2, и где товарищи были подобны ротмистру, - ни свободной челяди, ни возов быть так много не могло. И хотя это было большим достоинством такой хоругви, поскольку меньшее количество возов и челяди ускоряло марш и не так сильно разоряло округу и животный мир, большинство гусар видели в скромности недостаток, а не достоинство. И только старые моралисты осуждали излишнюю роскошь - количество возов и разнообразие типов, - как это в половине XVII века делал Шимон Старовольский: «Сначала простые возы и редкие коляски на завешенных цепочках были в употреблении среди шляхты/ чаще бывали седла с войлоком/ которые вместо подушек использовались. Сейчас без шестерных3 карет/ красиво обитых котчих4/ шелком и серебром украшенных колясок/ не только к соседу/ но и в лагерь уже ехать не хотим. И так из славной некогда шляхетской конницы / от которой мы все эквитами назывались/ стали мы сейчас каретниками/ подушниками/ перемещаясь с кроватями и стуликами»5.
Немного, однако, плодов давало подобное осуждение. Как в гражданской жизни, так и в войске (особенно в гусарии) приходилось соответствующим образом себя показать, поэтому это делал практически каждый, кто мог себе это позволить. В результате польскую и литовскую армию сопровождал исключительно многочисленный обоз. Польский генерал-майор Ян Иоахим Кампенхаусен в 1735 году писал: «Как также и здесь [в Польше] больше возов и 10 или 12. Тысяча войска немецкого или французского везут с собой 100»6.
Конструкции возов и, соответственно, их названия, были различны. Для перевозки людей служили коляски, тележки и котчие. Багаж, особенно ценный, возили на закрытых, покрытых, напри¬
1 Dalerac F. Р. Historya woyny wiedeńskiej. B. Oss. 1993/1. К. 26 v-r.
2 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 166.
3 Запряженных шестеркой лошадей.
4 Котчие (от названия венгерского местечка) обивали цветными килимами.
5 Starowolski Sz. Reformacya Obyczaiow Polskich. Wszytkim Stanom Oyczyzny naszey, teraźnieyszych czasów zepsowanych barzo potrzebna. Tym zwłaszcza: V których iest Białe, czarnym; Dobre, złym; Potęga, sprawiedliwością; Wola, prawem; Vpor, słusznością; Krzywda, Odpustem; Niewstyd, świątobliwością, Vtrata, pochwałą; Obżarstwo, grzecznośćią; a iednym słowem: Quorum Deus venter est. Przez S. S. [b. m. i r.]. S. 38.
6 Obserwacye do wojennych. S. 17.
166
мер, сукном, возами для имущества. Они также являлись лучшей защитой в случае атаки противника, поскольку возы были не только транспортным средством, но и подвижной крепостью - если ее правильно выстроить. Бывало, что такая «крепость» не уступала численностью современным метрополиям! Один из самых крупных таборов сформировала соединенная польско-литовская армия 20 сентября 1651 года, передвигаясь по открытой украинской степи. Ее фронт составляли 114 рядов возов, а табор растянулся на более чем 10 километров. По обеим сторонам шли различные полки кавалерии и пехоты. Одной челяди в нем было более 210 тысяч человек. В то время Гданьск, самый крупный город Речи Посполитой и одновременно самый большой порт на Балтийском море, а также один из самых больших городов Европы, насчитывал (вместе с предместьями) около 150 тысяч жителей. Для облегчения марша большие таборы временами делили на более малые. Тогда впереди высылали войско с наиболее необходимыми возами. Рекомендовалось, чтобы солдаты брали с собой провизии только на 14 дней. Сзади же тянулись остальные возы, менее необходимые.
Такая организация позволяла поддерживать скорость движения табора. Для примера можно упомянуть об армии гетмана Яна Кароля Ходкевича, которая в 1605 году в течение двух, предшествующих битве под Кирхольмом, дней прошла 125 километров. А когда возникала необходимость, гусары смогли действовать вдали от таборов, примером чего является описанная в книге далее экспедиция войск Речи Посполитой (в том числе гусар Мартина Казановского) в глубь Великого княжества Московского в 1581 году.
Кухня
Кухни строились в «основательном» лагере. Таким образом, облегчалось приготовление пищи и одновременно уменьшался риск возникновения пожара в лагере. Стены и крышу кухни строили из дерева. Крышу также дополнительно облепляли глиной для того, чтобы защитить ее от огня1. В центре кухни размещалась «земляная печка», то есть печь для выпечки «на земляном полу и досками с землей прикрытая»1 2.
Уже по крайней мере в XVI веке были известны способы экономии дерева для костра при приготовлении пищи: «Для того чтобы готовить пищу экономя огонь, нужно брать пример с моряков, кото¬
1 Obserwacye do wojennych. S. 229.
2 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 168.
167
рые на небольшом костре, ставя один котел на другой, все их, таким образом, доводят до кипения. Однако для этого необходимо на огонек немного дуть, чтобы он не погас от собственного дыма. Поэтому те, которые стараются сэкономить древесину, формируют из меди маленькие кухоньки в форме горшков - внизу у них железная решетка, чтобы пепел мог свободно высыпаться»1.
Также имелась возможность вообще обходиться без дерева. В 1693 году Якуб Казимир Хаур пишет о различных способах запекать мясо, а также тушить его во вкопанном в землю котелке или горшке. Топили в этом случае травой, соломой «или каким-нибудь засушенным удобрением»1 2.
Снабжение
Чтобы армия могла успешно сражаться, ей нужно было хорошее пропитание. Возможности снабжения войск в Европе в XVI- XVIII веках были различными. Один способ применялся у быстрых татар, передвигавшихся и воевавших исключительно конно, иначе обстояло дело во французской армии, в подавляющем большинстве состоящей из пехоты, которая обыкновенно действовала на довольно густо заселенных территориях3. Каждая модель снабжения войска провиантом имела свои преимущества и недостатки. Хорош был тот, кто использовал модель, подходящую к локальной специфике, а также характеру и задачам как своего войска, так и неприятеля.
Гусария обычно действовала на территориях с небольшой численностью населения, а отдельные военные кампании могли продолжаться много месяцев. Задачи гусария решала различные. Кроме очевидного участия в важных сражениях, она предпринимала и дальние рейды. Но не только. Временами гусария охраняла действия собственной пехоты, осаждавшей города и замки, а другой раз сама оказывалась блокированной в лагере превосходящим численностью неприятелем. Гусария не могла надеяться на помощь разви¬
1 В оригинале: «Ut igitur cum modico igné cibos coquamus, imitandi sunt nautae, qui exiguo foculo ollam superponentes ollae omnes fervere faciunt. Sed oportet, ne proprio fumo extinguatur igniculus, paululum respirare. Quare, qui cavent ne magnos in ligna sumptus faciant, furnos exiguos ollae in modum ex aere conficiunt, clatratos in imo stricte ex ferro ut cinis excidere possit». Оригинальный текст и перевод в: Schneeberger A. De bona militium. S. 98, 99.
2 Haur J. К. Skład abo Skarbiec Znakomitych Sekretów Oekonomiey Ziemianskiey. Kraków, 1693. S. 212.
3 О пропитании французской армии с XVI до XVIII века см.: Lynn J. А. Giant of the Grand Siècle: The French Army, 1610-1715. New York, 2006. P. 107-146.
168
той государственной администрации, поскольку в Речи Посполитой таковой не было. Единственное, на что могла рассчитывать польская армия, - это на судоходные реки, которые сильно облегчали снабжение провиантом1. Несмотря на множество недостатков, Речь Посполитая имела и преимущество - плодородные земли, что обеспечивало обилие припасов в тех частях страны, до которых война обычно не доходила и которые были более плотно заселены.
Приспосабливаясь к таким условиям, польская национальная кавалерия, в том числе, конечно, и гусария, выработала свою систему снабжения. Как в 60-е годы XVII века отмечал военный инженер Юзеф Наронович-Нароньский, во время войны: «[...] у польского войска нет магистер-провиантмейстера, чтобы для всего войска он обдумывал снабжение провиантом и снабжал его, однако каждый товарищ должен был кормить себя, своих лошадей и челядь сам и сам находить для них провиант. Поэтому они все должны иметь как можно больше свободной челяди, и у кого ее больше, тому большую пользу это приносит и тот быстрее получает пропитание. Например, один товарищ, служа на трех лошадях, кроме двух почтовых, челяд- ников трех, четырех, пятерых, а иной и десятерых держать должен, и при этом так много возов, коней и черни, что в лагере втрое больше им места нужно, чем иностранному рейтару»1 2.
Основой снабжения следовавшего на войну гусарского почта было то, что он вез с собой на многочисленных возах. Конечно же, ценились прежде всего продукты с длительным сроком годности. Например, копченая колбаса с добавлением трав3. Также ячменная каша (крупы), пшенная каша (пшено), молотый горох, который по-
1 Одним из исключений из этого правила была война со шведами, проходившая на территории Королевской Пруссии в 1626-1629 годах. На Торунь- ском сейме в 1626 году была принята конституция «Провиант войску прусскому». Для покупки провианта в глубине государства, который впоследствии по Висле предполагалось доставить солдатам, сражающимся в Пруссии, был назначен Кшиштоф Оссолиньский. Однако из-за недостаточного количества выделенных на это средств, данная система снабжения войска не до конца оправдала возложенные на нее ожидания. (Sikora R. Wojskowość polska w dobie wojny polsko-szwedzkiej 1626-1629. Kryzys mocarstwa. Poznań, 2005. S. 190, 197, 198).
2 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 163. Спустя несколько десятилетий Кампенхаусен пояснял, что: «Магазины в Польше в связи с дефектом крепостей и плохой и малочисленной пехотой, не могут быть такими же, как в других государствах. Для этого также каждый товарищ возит с собой столько еды, сколько для него и его челяди в течение кампании нужно» (Obserwacye do wojennych. В. Czart. № 2717. S. 16).
3 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 240. При этом все понимали, что «от частого питания копченостями цинга, гнойники, язвы могут образоваться, а также от питания сырыми продуктами впоследствии понос наступает; и здесь же
169
еле кипячения в воде подкрашивали солониной, мука соленая, чтобы не портилась слишком быстро, сушеные рыба и фрукты (например, сливы)1. Некоторые брали с собой конфекты, то есть консервированные в сахаре фрукты или травы (конфекты были более густыми и твердыми, чем конфитюры). Брали с собой бисквиты (дважды испеченный хлеб* 1 2) или сухари3, сыры и масло4, а также множество вина и иных напитков. Примером может служить хорунжий дворянской гусарской роты Якуб Михаловский, который во время битвы под Зборовом в 1649 году лишился взятых на войну:
Вина основного гарнцев шестьдесят Петерцемона5 бочонок Сека6 бочонок Рейнского вина бочонок мальвазии7 белой и красной по ларцу лимонного сока бутылка в форме горшка фиалкового8 вторая [бутылка]
засорение желудка», рекомендовалась - по мере возможности - кулинарная обработка сырых продуктов (Haur J. К. Skład abo Skarbiec. S. 212).
1 Ibid. S. 240, 241.
2 Ibid. S. 238. Бисквиты пекли в свое время с анисом, поскольку, как об этом писали в 1613 году: «Пекут с ним хлеб солдатский, который бисквитом, то есть дважды испеченным хлебом называют, не только для вкуса, а больше для здоровья» (Staropolskie przepisy kulinarne. Receptury rozproszone z XVI-XVIII w. Źródła drukowane / wyd. i oprać. J. Dumanowski, D. Dias- Lewandowska, M. Sikorska. Monumenta Poloniae Culinaria. Polskie zabytki kulinarne. T. VI / red. Jarosław Dumanowski, Muzeum Pałacu króla Jana III w Wilanowie, Warszawa, 2016. S. 121).
3 Рецепт сухарей 1564 года см.: Schneeberger A. De bona militium. S. 79. Przepis z 1794 r. // Staropolskie przepisy. S. 125.
4 Анджей Максимилиан Фредро рекомендовал кавалеристам брать на войну сыры и масло, а также сухари, крупы, куски (мяса? солонины?), уксус, горилку, соль и горох (Fredro А. М. Sporządzenie Oekonomiey Woienney, w: Andrzeia Maximiliana Fredrą kasztelana lwowskiego Potrzebne Consideratie około. Porządku woiennego y Pospolitego Ruszenia Przez Franciszka Glinkę z Rafałów do Druku Podane. A teraz z Przydatkiem Sporządzenia Oeconomiey Woienney Y Sposobu iakoby Woyska Rzeczypospolitey mogły być w dobrym porządku zatrzymane. Słuck, 1675. S. 72). Сыры и масло появляются также в списке продуктов, которые гетман Станислав Жолкевский предназначал для кавалеристов четвертного войска в 1616 году (Sikora R. Wojskowość polska w dobie wojny polsko-szwedzkiej. S. 135).
5 Петерцимон - дорогой сорт испанского вина.
6 Сек - сладкое испанское (или с Канарских островов) вино.
7 Мальвазия - сладкое греческое вино (вообще южное вино).
8 Ингредиент для фиалкового сиропа в книге старопольских кулинарных рецептов (Staropolskie przepisy kulinarne. S. 251). Его использовали в лечебных целях.
170
водки плетенка
прекрасной горилки два бочонка пряников, бисквитов, конфектов немало
W
легумины1 различные, окороков 6
воз коровий с легуминами и пятью волами
зельцев больше десятка»1 2.
Здесь следует объяснить, что это за «воз коровий». Французский инженер на польской службе Филипп Дюпон писал: «То, что я опишу, наверняка было бы невыполнимо в государствах, менее богатых всем, что является необходимым для жизни. Это богатство в Польше делает проблему [снабжения] чрезвычайно простой и легкой. Когда я там находился, два крепких вола стоили только четырнадцать или максимум пятнадцать эскудо. А за пять или шесть эскудо можно было купить закрытый воз, покрытый древесной корой, нигде не окованный, что было бы и излишним в таком мягком и лишенном мостовых государстве. Возы заполнялись различного вида провиантом. Капитан [ротмистр], которому Речь Посполитая давала деньги на нужды снабжения, по своему опыту знал, какое количество возов необходимо на данную экспедицию. Подготавливались также запасы вылущенного ячменя для лошадей. Когда приходило время воспользоваться данными запасами, подофицер или слуга выделял солдатам порции на два или три дня. Когда воз пустел, его сжигали, волов забивали, а их мясо также делили на порции провианта. Таким образом, армия постепенно сокращала огромное количество возов, которые двигались за ней с начала экспедиции. Случалось, что они служили спасением для войска: во время атаки превосходящих сил неприятеля их использовали как всегда находящиеся под рукой укрепления, которые называли табором. Таким образом защищались успешнее, чем из-за валов. [...] После того, что я написал, перестает удивлять факт, что большая армия может просуществовать пять месяцев в государстве таком опустошенном, как Молдавия»3.
1 Легумина - зерновые продукты, каша, мука и овощи (в целом все продовольствие).
2 Regestr rzeczy porabowanych. S. 357, 358.
3 Перевел Кшиштоф Ягусяк. В оригинале: «Ce que je vais écrire, peut-être ne pourrait pas se pratiquer en d’autres pays, moins abondants en tout ce qui est nécessaire à la vie; c’est cette abondance, qui rend la chose très facile et très aisée en Pologne. De mon temps deus puissants bœufs ne coûtaient que quatorze ou quinze écus au plus. On avait un chariot, fermé et couvert d’écorce d’arbres, sans aucunes ferrures, qui seraient inutiles dans des pays si doux et qui sont sans pavé, pour cinq ou six écus. On remplissait ces chariots de touts sortes de denrées. Un capitaine, payé par la république pour faire ses provisions, savait par expérience
171
Таким образом, возы с тянущими их волами были необыкновенно изобретательным решением вопроса транспортировки провианта и снабжения войска свежим мясом. Из описаний имущества следует, что брали их с собой не только ротмистры, но и военные более низкого звания. Кроме хорунжего, как Михаловский, «скотину рогатую и не рогатую», которая наверняка тянула «кухонный воз», взял на войну товарищ гусарский Ян Франтишек Госевский1.
Двигаясь к месту концентрации, провиант пополняли, докупая его по дороге в деревнях и городках или у следовавших за войском торговцев. Но не только. Шляхтичи были азартными охотниками, и их умения пригождались на войне. Охотились на различных зверей и птиц, и их добыча служила прекрасным источником свежего и, соответственно, здорового мяса. Случалось, однако, что неумелое приготовление еды заканчивалось проблемами. Так было, например, в 1557 году, когда: «[...] многие из польской шляхты страдали сначала от поноса - поскольку употребляли в пищу мясо только что убитого зубра; затем, однако, наученные своим горьким опытом, они ели его мясо тогда, когда в течение двух или трех дней оно пролежит, заправленное солью; таким образом питались мясом зубра и после этого не страдали от поноса»* 1 2.
Провиант пополняли также с помощью рассылаемых в округу свободных челядников на так называемый разбой. Именно поэтому, «кто больше свободной челяди с собой ведет, тем больше пользы
combien il avait besoin de chariots pour sa campagne. On faisait aussi provision d’orge mondé pour les chevaux.
Lorsqu’on ne pouvait plus vivre que de ces provisions, un bas officier ou un domestique distribuait aux soldats leur portion pour deux ou trois jours; lorsqu’un chariot était vidé, on le brûlait. On tuait les bœufs et on en donnait aussi la viande par portions. De cette manière l’armée se déchargeait insensiblement de ce grand nombre de chariots, dont elle était suivie au commencement de la campagne. Il est quelque fois arrivé, qu’ils ont fait le salut des armées: lorsqu’on était pressé par des forces supérieures, ils servaient de retranchements, qu’on appelle tabor, et qui étaient toujours prêts, et à la faveur desquels on se défendait mieux que derrière un parapet. [...] Par ce, que je viens de rapporter, on ne doit point s’étonner, qu’une grande armée ait pu subsister pendant cinq mois, dans un pays aussi désert que la Moldavie» (Dupont P. Mémoires pour servir à l’histoire de la vie et des actions de Jean Sobieski III du nom roi de Pologne // Biblioteka Ordynacji Krasińskich: Muzeum Konstantego Świdzińskiego / oprać. J. Janicki. Warszawa, 1885. T. 8. S. 241, 242).
1 Gosiewski J. F. Regestr ruchomości. S. 196,197.
2 В оригинале: «primum plurimos nobiles Polonos alvi fluxu laborasse, quod carnibus bisonus paulo ante in venatione occisi vescerentur: deinde vero malo suo edoctos numquam nisi biduo aut triduo ante in sale conservatas carnes eius gustasse, itaque in poste rum ab alvi fluxu tutos eas comedisse». Текст оригинала и перевод: Schneeberger A. De bona militium. S. 92-94; там же на с. 94, 95 о проблемах польских солдат при поедании перепелок.
172
и прежде всего пропитание получает». А что челядь неоднократно добывала провиант, применяя силу, так это, как легко догадаться, тот способ, который наиболее охотно практиковался на вражеской территории. К сожалению, не только на вражеской1.
Вилка в Польше.
В 1627 году Якуб Ольшевский приговаривал некоторым гусарским товарищам, что «они охотней насаживают на вилку мертвого каплуна, чем на копье вооруженного противника»1 2. Не имеет значения, действительно ли и в какой степени рвались в бой эти товарищи. В известной степени мы мимоходом узнаем, что они пользовались вилками. А в то время это вовсе не было таким очевидным умением.
В Европе процесс пользования вилкой распространялся очень неравномерно. Лидировала в этом, несомненно, Италия, куда данное изобретение пришло из Византии около 1004 года, а попало на мещанские столы уже в XIV веке3. Однако в соседней Франции вилка долго не могла прижиться.
Использование этих «приборов» первоначально приносило французским дворянам большие трудности: «[...] поднося вилку ко рту, они ненатурально вытягивали шею и принимали удивительные позы. Поэтому очень забавно было смотреть, как они роняли на тарелки, стол или на пол столько же кусков, сколько могли съесть». Возмущенные «традиционалисты» считали использование вилок проявлением изнеженности. Супруга Людовика XIII Анна Австрийская (1601-1666), дочь короля Испании Филиппа III, запрещала использовать при своем столе бесполезные вилки. Людовик XIV (1643-1715), известный своими склонностями к экстравагантности в области мужской моды, приказал отойти от стола своему внуку Людовику, князю Бургундии, когда тот достал из кармана украшенную вилку. Король-Солнце предпочитал есть руками4.
1 Sikora R. Husaria pod Wiedniem. S. 184-188; Przyjemski K. Sposob Iakoby Woyska Rzeczypospolitey Mogły być w dobrym porządku zatrzymane. Na uwagę wszystkich którzy do tego należą podany. Przez Krzysztopha Przyiemskiego, w: Andrzeia Maximiliana Fredrą kasztelana lwowskiego Potrzebne Consideratie około Porządku woiennego у Pospolitego Ruszenia Przez Franciszka Glinkę z Rafałów do Druku Podane. A teraz z Przydatkiem Sporządzenia Oeconomiey Woienney Y Sposobu iakoby Woyska Rzeczypospolitey mogły być w dobrym porządku zatrzymane. Słuck, 1675.84-86.
2 Olszewski J. Kazania na pogrzebie Wielmożnego Pana, lego Mości Pana Samuela Paca Wielkiego W. X. L Chorążego [...] Miana w Kościele Kathedlanym Wileńskim 2. dnia Marca Roku Pańskiego 1627. Wilno, 1627. K. CIIII v.
3 Głodek M. Bon appétit. Zabytkowe sztucce, ich historia, kształty i przeznaczenie. Słupsk, 2016. S. 8,9.
4 Ibid. S. 9.
173
В Англии вилка стала известной только в XVII веке, причем ее появление не означало, что ею повсеместно начали пользоваться. Она была только экстравагантным и любопытным предметом. В Великом княжестве Московском было еще хуже, поскольку тамошняя элита имела проблемы не только с вилкой, но также и с ложкой. В 1656 году губернатор Ливорно Антонио Серристори в рапорте великому князю Тоскании Фердинанду II о московском посольстве Ивана Чемоданова писал: «За столом они не стыдятся по крайней мере доставать кусочки изо рта и класть их обратно на тарелку; при этом нет среди них недостатка и в иных свинствах. Они не используют ни вилок, ни ложек; все берут пальцами; можно умереть со смеху, когда кто-то из них, пытаясь копировать наших, пробует использовать вилку: он берет с тарелки кусок мяса пальцами, сажает его на вилку и таким образом несет его в рот»1.
Не только итальянец видел, что московиты «все берут пальцами». Станислав Немоевский, описывая данный 19 мая 1606 года Великим князем Московским пир, с удивлением писал: «[...] руками с мисок Москва [ела]» и это несмотря на то, что на столах лежали золотые и серебряные с позолотой ложки1 2. Неужели ложки выставлялись только напоказ, чтобы продемонстрировать богатство царя?
На этом фоне умение гусарских товарищей владеть вилкой может вызвать некоторое удивление. Хотя это не должно быть неожиданностью, если добавить, что вилки в Польше появились уже в первой половине XVI века. Это было несомненно итальянским влиянием жены польского короля Сигизмунда I, Боны Сфорцы. Новинка быстро прижилась на польской земле и широко распространилась среди элиты. Путешествовавший по Польше с 1572 года Генрих Вольф, описывая пиры шляхты, записал: «Рядом с паном [хозяином] остается пустое место для кравчего, поскольку в этой части стола находится несколько блюд вместе с ножами, вилками и салфетками. Только тогда приходят прислуживающие [,..]»3.
В 1604 году Клаудио Рангони заметил, что на пиры шляхта приходит с ножами и вилками за поясом, поскольку на стол хозяева клали только ложки4. Именно поэтому не должно удивлять, что проис¬
1 Szarłowski A. Recenzja książki Alexandra Brücknera «Die Europâisierung Russlands. Land und Volk. Przegląd Polski». 1889. T. 91. № 272. Z. VIII. S. 402, 403.
2 Niemojewski S. Diariusz drogi spisanej. S. 83,84.
3 Wolf H. Polskie przypadki Henryka Wolfa z Zurychu. Dziennik podróży z lat 1570-1578 / tłum. R. Sochań. Warszawa, 1996. S. 116. В оригинале: «Iuxta Dominum locus incisori vacuus relinquitur. In eaque mensae parte orbes aliquot cum cultris, furcillis et mantilibus ponuntur» (Tamże. S. 110).
4 Rangoni C. Relacja o Królestwie Polskim. S. 70.
174
ходившие из богатой шляхты гусарские товарищи пользовались не только ножами и ложками, но и вилками. Они делали только то, что являлось нормой для современной им элиты Королевства Польского и Великого княжества Литовского.
Кроме провианта, нужна была и вода, с этим в Речи Посполитой трудностей не было. Проблемой могло быть только ее качество. Известно, однако, много способов очистки воды. В самом старом в Европе учебнике военной гигиены (изданном в 1564 году в Кракове) Шнеебергер перечисляет ряд способов «улучшения плохой воды». Он также описал интересный метод, используемый в то время солдатами Великого княжества Литовского. В воду нужно было добавить измельченный в порошок обыкновенный борщевик. Растение это предварительно было соответствующим образом приготовлено. Его размачивали в течение трех дней в заквашенной «с помощью добавления фермента» воде, затем сушили на воздухе и в горячей печи1. По прошествии более десяти лет Станислав Сарницкий писал, как справляются с проблемой плохой воды в юго-восточной части Короны. Одни запивали там воду горилкой, которую возили в бурдюках, а другие (казаки) заедали ее чесноком. Когда же татары гнали пленников, они поили их похлебкой из вареного мяса1 2 3. Он также пишет о солдатах, которые «[...] изготавливают себе питье, положив в уксус меда и разбавив это водой, что аптекари называют оксимель для того, чтобы хоть немного, но дороже его продать. А если в эту смесь положить еще анис, копру, петрушку и наполовину уварить, тогда не только напиток, но и лекарство из этого солдат иметь будет
Сохранились несколько рецептов изготовления этого оксимеля. Например, этот с 1595 года: «[...] медовый уксус изготавливается из сотового меда и уксуса следующим образом: берут два фунта сотового меда, четыре фунта воды и так варят, пока вода не выкипит, после чего нужно влить фунт сильного винного уксуса и теперь варить, пока раствор достаточно не уварится, и это и есть оксимель, или медовый уксус»4.
1 Schneeberger A. De bona militium. S. 140,141.
2 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 239, 240, 435.
3 Ibid. S. 240.
4 Staropolskie przepisy kulinarne, Receptury rozproszone z XVI-XVIII w. Źródła drukowane / wyd. i oprać. J. Dumanowski, D. Dias-Lewandowska, M. Sikorska. Warszawa, 2016, S. 291. Там же рецепт оксимеля 1571 года.
175
В конце XVII века Якуб Казимир Хаур, который запрещал пить сырую воду, предложил не только способ ее очистки (воду необходимо было вскипятить, охладить и затем снять плавающую сверху грязь, перелить чистую воду в посуду и пить, добавив имбирь), но и метод, как сберечь ее от порчи и затхлости (добавив несколько капель специальной водки). Кроме того, он описал рецепт изготовления лагерного пива и вина, а также способ утоления жажды у стоящих несколько часов в строю солдат - этому должен был служить стрелковый порох1.
Кавалерия, однако, не только люди. Это также кони да и уже ранее упоминаемые волы. Чем их кормили? Прежде всего тем, что находили по дороге. И в этом многочисленная свободная челядь также была незаменима. Именно она выводила коней - кроме лошадей, предназначенных для битвы, которых необходимо было держать под рукой, - на пастбища и часто довольно далеко от собственного лагеря. Это и она, высылаемая вместе с возами, привозила в лагерь сено или овес. Как легко догадаться, в регионе, где орудовали войска неприятеля, это было связано с высокой угрозой для челяди. Поэтому она была вооружена, и ее организовывали в специальные отряды, команду над которыми передавали выбранным товарищам. Там, где не ожидали встретить врага, фуражировка происходила неорганизованно.
Описанный выше способ снабжения гусарии был вполне успешным. Благодаря ему, польское и литовское рыцарство было способно к действиям там, где типичная западноевропейская армия погибала от голода. Гусария не зависела от магазинов. Она несла наименьшие потери среди всех видов войск Речи Посполитой. Она дольше всех сохраняла боеспособность. Однако часто это было связано с огромным опустошением территорий, через которые проходило или на которых стояло лагерем польское и литовское войско.
Не каждый гусар был Крезом
Многие гусары отправлялись на войну с великой пышностью. Это подтверждает по меньшей мере список вещей, которые после них сохранились. Например, лошади, оружие и экипировка гусар- * S.1 Haur J. К. Skład abo Skarbiec. S. 212-214, 457. Об изготовлении лагерного вина и пива см.: Moda bardzo dobra smażenia różnych konfektów i innych słodkości, a także przyrządzania wszelakich potraw, pieczenia chleba i inne sekreta gospodarskie i kuchenne. / oprać.: J. Dumanowski, R. Jankowski. Warszawa, 2011.
S. 192,193.
176
ского почта, владельцем которого был умерший в 1636 году Марек Лаходовский, стоили более 10 130 злотых1. Были перечислены:
- конь турецкий рыжевато-саврасый стоимостью 2500 злотых,
- конь турецкий светло-чубарый (2000 злотых),
- конь турецкий белый (1200 злотых),
- конская сбруя, украшенная камнями, с покрашенными металлическими частями, с нагрудником и уздечкой, также украшенными камнями (600 злотых),
- седло, оправленное и покрытое вышивкой (300 злотых),
- конская сбруя позолоченная и посеребренная (стоимость не указана),
- палаш позолоченный с камнями (стоимость не указана),
- сабля золоченая (500 злотых),
- конская казацкая сбруя белая с кораллами и нагрудником (120 злотых),
- седло оправленное, позолоченное и серебряные стремена (200 злотых),
- три серебряных уздечки (100 злотых),
- четыре шкуры леопардов (200 злотых),
- три седла покрашенные, красные, со всем необходимым, с палашами (120 злотых),
- седло зеленое, изготовленное наполовину из гранатового дерева со всем необходимым (стоимость не указана),
- три железных доспеха с шишаками (100 злотых),
- доспех позолоченный, полированный, наручни золоченые, вороненые, оправленные в белую оправу (200 злотых),
- воз вещевой с суконным покрытием (100 злотых),
- четыре лошади для вещевого воза, широкая конская упряжь новая и конские одеяла, а также уздечки (450 злотых),
- коляска новая кожаная, с ней четыре коня рыжевато-саврасо- вых, новая половинная конская кожаная упряжь (600 злотых),
- четыре клячи с четырьмя седлами (160 злотых),
- четыре турецких одеяла, четыре попоны, четыре седла сафьяновых для турецких лошадей (100 злотых),
- четыре короткоствольных мушкета, четыре пары пистолетов (180 злотых),
1 Akta Grodzkie Lwowskie. T. 384. S. 351-353. При этом оценка не охватывает всех вещей в этом почте, а сам реестр не включает в себя одежд Лаходов- ского. 10 130 злотых - это в то время сумма, соответствующая 82 кг серебра (1 злотый = 8,1 г серебра) или же практически 6,5 кг золота (1 кг золота = 12,72 кг серебра).
177
- четыре котла (40 злотых),
- 12 блюд, 12 тарелок (60 злотых),
- шатер и портьерный шатер (300 злотых).
За три года до этого в военной операции по выручке Смоленска принял участие Иероним Цеханович. 26 сентября 1633 года ограбили его возы, в связи с чем, как он сам оценил, ему был причинен ущерб в 6000 злотых1. А сумма эта является лишь небольшой частью того, что Цеханович из собственного кармана заплатил за почет, поскольку в нее не входит стоимость дорогих боевых лошадей, которых не было при возах во время грабежа. Еще большего количества имущества, которое оценивалось более чем в десять тысяч злотых, лишился хорунжий Якуб Михаловский в 1649 году1 2. Данная сумма также не отражает всей стоимости его гусарского почта, поскольку в момент грабежа ни его, ни его почтовых (то есть их оружие, доспехи и кони) не было при возах.
Для сравнения можно указать, что военная экспедиция города Новый Сонч во время максимальной угрозы Речи Посполитой и османского вторжения в 1621 году стоила 400 злотых3. За эти деньги был выставлен двуконный почет легкой кавалерии (так называемой казацкой) вместе с тремя военными возами и четырьмя гайдуками (солдатами пехоты), а также возницами и пахоликами. Командовал мещанин Станислав Протвич. Стоит приглядеться к данной экспедиции повнимательнее. Житель Нового Сонча, Ежи Тымовский информировал: «В том же году [1621] направил город против турок под Хотин под предводительством славного Станислава Протвича 3 военных воза, запряженных каждый четырьмя лошадьми, снабженные различным провиантом, а именно: 5 полутушами мяса и одной четвертью, 3 кадушками масла, 3 головками сыра, 3 вертелями4 гречневых круп, 3 вертелями пшена, 3 вертелями гороха, 3 кадушками соли, сухарями и овсом для лошадей. Все эти съестные припасы стоили в общей сложности 63 злотых 26 грошей. Кроме того, двух конных казаков, вооруженных саблями и карабинами, здесь же четырех гайдуков с возницами, снабженных саблями, мушкетами, короткоствольными мушкетами и маленьким орудием. Гайдуки получили новые делии из луньского сукна и жупаны из зеленого сукна, что стоило все вместе 55 злотых 8,5 грошей. Приобретено было также 9 лошадей у русинов за 169 злотых. Двух лучших коней отдали каза¬
1 Dyaryus. S. 47. 6000 злотых в то время соответствовало 48,6 кг серебра.
2 Diariusz Ekspedycyjej. S. 188. При этом 1 злотый = 8,1 г серебра.
3 В то время 1 злотый равнялся 8,88 г серебра, то есть 400 злотых соответствовали 3,552 кг серебра.
4 Средневековая единица веса = гривны = 4 лотам = 51,2 кг.
178
кам и за них заплатили 55 злотых. Приготовлено также, кроме 3 боевых возов, 2 мушкета пахоликам за 22 злотых, 2 сабли за 4 злотых, карабин казаку за 7 злотых, 3 коротких мушкета с набоями и пороховницами за 10 злотых, кроме того, 36 подков за 2 злотых 12 грошей и другие еще военные приборы... На дорогу выдано было 4 гайдукам 13 злотых, 2 конным казакам 16 злотых, а славному Станиславу Протвину, когда он выезжал вместе с ними, 25 злотых»1.
Несмотря на видимость, 400 злотых, какие город потратил на данную военную экспедицию, вовсе не были маленькой суммой. Это сумма практически равнялась стоимости постройки каменного здания в Новом Сонче1 2. Тем большее удивление вызывают суммы, какие тратили гусарские товарищи для того, чтобы служить королю и Речи Посполитой, даже скромнейшие из них. Экономным был Ежи Оссолиньский, дворянин королевича Владислава. В 1617 году он, собравшись по-гусарски на московскую военную кампанию, «подготовив челядь, снаряжение и повозку, все скромно, без больших отцовских затрат», уложился в сумму 20 тысяч злотых3. Стоит добавить, что легкое орудие (фальконет) в 1624 году стоило 335 злотых4, постройка моста на Висле под Варшавой в 1632 году стоила 14 тысяч злотых5, а налог, наложенный на польских холопов в 1633 году6, составлял едва 1 злотый с 1 «дыма», то есть с деревенского хозяйства7.
Однако, чтобы не возникло неверное впечатление, будто каждый гусар выступал в поход так богато, ниже я приведу список оружия и снаряжения, а также оценку их стоимости, выполненную после смерти одного из беднейших гусаров. Это Станислав Важиньский - товарищ гусарской хоругви воеводы краковского князя Януша Антония Корибута Вишневецкого. Что существенно, список имуще¬
1 Dyaryusz Jerzego Tymowskiego, w: Analekta Sandeckie do XVI i XVII wieku / oprać. J. Sygaóski. Lwów, 1905. S. 23, 24.
2 Ежи Тымовский в 1619 году купил «каменное здание Вжесинь- ских пустое, ободранное и с пивоварней за 450 злотых» (Dyaryusz Jerzego Tymowskiego, w: Analekta Sandeckie do XVI i XVII wieku / oprać. J. Sygański. Lwów, 1905. S. 21).
3 Ossoliński J. Pamiętnik / oprać. W. Czapliński. Warszawa, 1976. S. 46, 61, 82. 2000 злотых в то время соответствовало 30,24 кг серебра, поскольку 1 злотый = 15,12 г серебра.
4 Górski К. Historya artyleryi polskiej. Warszawa, 1902. S. 96. 335 злотых соответствовали в то время 3055 г серебра (1 злотый = 9,12 г серебра).
5 Radziwiłł A. S. Pamiętnik о dziejach w Polsce. S. 142.14 тысяч злотых в то время соответствовали 113,4 кг серебра.
6 В данном случае имеются в виду обычные крестьяне, а не холопы. - Примеч. О. Л. Курбатова.
7 Filipczak-Kocur A. Skarbowość Rzeczypospolitej 1587-1648. Warszawa, 2006. S. 166.1 злотый = 8,1 г серебра.
179
ства был составлен «при хоругви» 31 марта 1712 года, а сделали его руководивший ею в то время наместник - заместитель поручника Антоний Жулиньский - вместе с несколькими гусарскими товарищами этой же хоругви. Это означает, что в реестре имущества перечислены оружие и снаряжение, какие Важиньский взял с собой в поход. Из него следует, что на войну он выступил с одним челядником (пахоликом) почтовым. А поскольку на весь почет приходился только один воз, который тянули две лошади, то и свободной челяди при нем не могло быть слишком много.
Оценка стоимости лошадей и некоторых вещей выполнена спустя более чем десять дней в Кракове. Сделано это было очень профессионально, поскольку в этот процесс были втянуты гусарские товарищи (они оценили лошадей), а также краковские портные и золотых дел мастера.
Вот то, что осталось после смерти пана Важиньского1:
Кони:
- верховой конь, гнядой, 10 - летний (200 злотых)1 2,
- плохой буланый конь с добавлением черных волос в шерсти, 5-летний (80 злотых),
- два плохих темно-гнедых коня для возов, «в возрасте» (100 злотых).
Огнестрельное оружие:
- пара гданьских пистолетов (64 злотых),
- французский пистолет (12 злотых),
- кремневое ружье пахолика,
- покрытая сафьяном патронная сумка, старая.
Одежда:
- кунтуш пользованный коралловый, отвороты у него черные с золотом с китайковыми планками3,
- «жупан атласный к нему, пользованный, пестрый»4,
- старый пунцовый кунтуш с золотыми отворотами,
- старый хлопковый жупан, белый,
- старый кунтуш «кофейный», подшитый белой овчиной,
1 Обработано на основе: Archiwum Państwowe w Krakowie. Castr. Crac. Rei. 136A. S. 775-782.
2 В то время 1 злотый = 3,03 г серебра, то есть 200 злотых = 606 г серебра.
3 Краковские портные, которые оценили этот кунтуш, описали его следующим образом: «кунтуш коралловый сходящийся, отвороты у него нелепые, вязанные с золотом», его стоимость определили в 35 злотых.
4 Краковские портные, которые оценили этот жупан, описали его следующим образом: «жупан атласный, пестрый, запачканный», его стоимость определили в 45 злотых.
180
- кафтан с рукавами до локтя, «изготовленный из турецкой материи», подшитый старыми беличьими шубками1,
- старый атласный жупан ярко-красного цвета,
- старый шелковый пояс,
- старый атласный пояс,
- белая шапка на черной овчине,
- пестрая шапка на черной овчине,
- старая бурка,
- старая епанча «ярко-красная белая».
Седла и конская сбруя:
- «седло, украшенное серебром, пышно покрытое сафьяном, подушка на нем ярко-красная наполовину протертая, бахрома очень старая, лессирование, кобуры с ярко-красными покрывалами, войлок без полотнища и все необходимое»1 2,
- «два свободных седла, старых поломанных, без войлоков»,
- «уздечка, у которой имеется две серебряных катушки на повязке, проходящей через конский нос и под горлом четыре крючка, ягодки на веточках»3.
Защитное вооружение и холодное оружие:
- кольчуга венецианская4,
- «щит-калкан, в котором большой каркас изготовлен из богато позолоченного серебра, маленьких кругов девять, десятый отвалился»5,
- наручи свентницкие, медью оправленные, с лаптями,
1 Краковские портные, которые оценили этот кафтан, описали его следующим образом: «кафтан с рукавами до локтя из полушелковой материи, подшитый старыми беличьими шкурками, и верх у него старый и дырки на боках». Его стоимость вместе с беличьими шкурками определили в 30 злотых.
2 Когда седло передавали для оценки краковским золотых дел мастерам, оно было описано следующим образом: «седло серебряное пышное, по краям креплений золоченые (кроме тех, что относятся к седлу)». Стоимость одного серебра у данного седла определена в 160 тынфов. При этом тынф номинально должен был стоить 1 злотый, то есть 30 грошей, однако на практике за него давали 15-20 грошей.
3 Похоже, именно ее описывали во время оценки краковских золотых дел мастеров как «уздечка черкесской работы, одиннадцатой пробы, позолоченная, которая весит одну гривну и ее стоимость с учетом роботы и позолоты сорок шесть тынфов».
4 Возможно, комплект с ней составляет оставленная у Юзефа Менчинь- ского «мисюрка дамасская набитая золотом» стоимостью 100 серебряных талеров.
5 Золотых дел мастера из Кракова, которым дали для оценки данный щит-калкан, написали: «[...] калкан серебряный граненый пестро позолоченный». Стоимость одного серебра в этом калкане (не включая стоимость «вышивки, тростника, подушки и шнурков») определена в 80 тынфов.
181
- полукираса татарская для пахолика с чрезмерным панцирным воротником,
- сабля, названная палашом, оправленная в серебро, позолоченная1,
- «сабля другая серебряная позолоченная с рукоятью серебряной с позолотой, ремешки у нее серебряные с бляшками, которых восемнадцать штук, крючков шесть, шпунтов два и кант один, на темляке шарик с изображением турниров, рукоятка татарская»1 2.
«Воз и мелочь»:
- воз для имущества двуконный, окованный,
- две старых конских упряжи в виде широкого пояса на грудь коня вместе с подсобными ремнями,
- старый окованный ящик,
- ларец с бутылями жестяными, без возраста,
- коробочка для приправ,
- медный котел с находящимися внутри тремя горшками.
Остальное:
- «серебро, споротое с конской упряжи, которого штучек шестьдесят восемь»,
- два и четверть локтя французского кораллового сукна,
- семь локтей старого шелкового турецкого килима,
- старый ковер,
- «платье старое»,
- «постель, две подушки, обшитые старым мусулбасом, валик му- сулбасовый и мусулбасовый матрац».
Важиньский не был исключением. В 1659 году Ян Владислав Почобут Одляницкий вступил во владение трехконным гусарским почтом, «не переплачивая и покупая как у брата» за 1600 злотых3. Поэтому необходимо помнить, что хотя гусария и была исключительно дорогостоящей формацией, она не была однородной. А диапазон расходов гусарских товарищей был весьма большим.
1 По мнению краковских золотых дел мастеров, это был «палаш серебряный старый, позолоченный, ценность этого палаша сорок тынфов».
2 По мнению краковских золотых дел мастеров, это была «старая серебряная с позолотой карабела, крестовина дамасская, рукоятка шамская. Стоимость этой карабелы шестьдесят тынфов».
3 Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik. S. 128. В то время это 12,96 кг серебра (1 злотый = 8,1 г серебра).
Глава 13 КОНИ
«Не только турки»
С времен войны короля Стефана Батория с Великим княжеством Московским сохранился реестр роты Мартина Казановского, который я поместил в приложении книги. Это исключительный документ, поскольку в нем все еще содержатся характеристики лошадей польского рыцарства. Я пишу «все еще», так как практика описания в реестре лошадей уходила в то время в прошлое. В составленных позднее рекрутских реестрах мы найдем только фамилию товарища и количество лошадей, за которые тот получал жалование.
Реестр необходимо читать следующим образом: указанные в нем фамилии относятся к товариществу этой хоругви; рядом с каждой фамилией написано, на скольких лошадях служил данный товарищ, то есть, за сколько лошадей товарищу начислялось жалованье. Например, запись «П.: Слешинский 9 лошадей» означает, что гусарскому товарищу Слешинскому (Шлешиньскому) полагалось жалованье на девять лошадей.
Под фамилией товарища перечислены и описаны лошади, на которых ездил он и его почтовые. Значки при них - конские клейма. Однако до сих пор ни один из исследователей не заинтересовался этой особенностью. А жаль, поскольку ранее уже отмечалось, что некоторые элементы в гербах польской шляхты являются идентичными тамгам (знакам собственности) древних сарматов. Тамга, помещенная на лошади, - это именно конское клеймо. Сравнение конских клейм, сохранившихся в рекрутских реестрах XVI века, с сарматскими тамгами могло бы дать интересный результат. К сожалению, до сих пор никто этого не сделал.
Перейдем к самому реестру. Из него следует, что гусары ездили на жеребцах и меринах различных пород. Один из них был даже покрашен. Только немногие из них (три из двухсот) - это высоко ценимые поляками «турки». В свете этой информации трудно поверить французскому инженеру на польской службе, который более пятидесяти лет спустя писал, что все гусарские кони были турецкими,
183
привезенными из Анатолии, из провинции, называемой Караманья1. Даже если он писал только о лошадях товарищей, утверждение это является очевидным преувеличением.
Немного больше (пять из двухсот) лошадей в реестре роты Казановского были секельскими, то есть седмиградскими. Имелся также один андалузский конь. А откуда же происходили остальные? В 1598 году Вильям Брюс, шотландский дипломат, солдат и ученый, характеризуя польскую гусарию, утверждал: «Их кони - турецкие, арабские, валахские, неаполитанские и лучшие из местных пород, которые весьма хороши для такой службы»1 2.
Таким образом, можно предполагать, что остальные гусарские кони в роте Мартина Казановского происходили из Речи Посполитой.
По следам пород польских лошадей
Гусары в своих почтах имели разных лошадей. Среди них были также и местные породы. Я подчеркиваю слово «породы», поскольку в Речи Посполитой не было только одной породы польского коня, а существовало их по крайней мере две, которые иностранец из западной части Европы мог считать польскими. Первыми из них были так называемые жмудины.
Ксендз Кшиштоф Клюк в конце XVIII века писал: «Стада Жмуди [...] приносят нам неплохих верховых и тягловых лошадей»3. Были это, таким образом, не только тягловые лошади, но и предназначенные для верховой езды. Наверняка они оказывались в почтах литовских гусар. Один из них, Ян Владислав Почобут Одляницкий в своем дневнике писал о потере «возового жмудина, стоящего шестьдесят злотых»4. Это было в 1661 году. Другой литовский гусар, в 1614 году, писал: «В Пшемысле я продал сивого жмудина пану Дрочиловскому за 120 злотых наличными»5. В этом случае не известно, шла ли речь о тягловой или же о верховой лошади. Могло быть так, что они служили и для верховой езды, и для тягловой службы одновременно.
1 Beau plan W. Description d’Ukranie. S. 103.
2 Перевела Клаудина Михалович. В оригинале: «Theire horse are Turkish, Arabish, Wallachish, Neapolitane, and the choyse of their owne races, which are very good for theire service» (Bruce W. Relation of the State of Polonia. S. 115).
3 Kluk К. Zwierząt domowych i dzikich osobliwie kraiowych, historyi naturalney początki i gospodarstwo. Warszawa, 1795. T. 1. S. 162.
4 Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik. S. 150.
5 Maskiewicz S. Pamiętnik, w: Pamiętniki Maskiewiczów / oprać. A. Sajkowski. Wrocław, 1961. S. 196.
184
Подобная практика временами встречалась в Литве, и ее проклинал гетман польный литовский Кшиштоф Радзивилл1.
Жмудские лошади, несмотря на свои небольшие размеры, были весьма ценимы. В 1604 году папский нунций Клаудио Рангони, давая им характеристику (маленький рост, большая сила и красота, годны как для верховой езды, так и для того, чтобы быть запряженными в кареты больших панов), добавлял, что их время от времени посылали как ценный подарок1 2.
Под конец XVII века ирландский врач на службе польского короля Бернард О’Коннор писал, что на Жмуди выращиваются кони, ценимые за ловкость3. А в 1721 году Габриэль Жончиньский утверждал, что жмудины подходят для тяжелой работы4. Однако не жмуди- нами были заполнены ряды польской гусарии.
У Короны были собственные кони. Проблемой было только то, что в XVI-XVIII веках поляки не писали о породе польского коня, поскольку данное слово вошло в польский язык только в XIX веке. Хотя даже тогда не сразу. Его еще не включил Самуэль Б. Линде в свой большой словарь, изданный в 1812 году. Правда, именно это слово он указал, однако значение его было в то время совсем другим5. Поэтому в предыдущих столетиях поляки писали просто о чистокровном польском коне. Ниже приведен один из многочисленных примеров6.
Самуэль Твардовский, описывая посольский кортеж князя Кшиштофа Збаражского, с которым он в 1622 году въезжал в Стамбул, упомянул польских коней: «Князь специально сделал так, чтобы в турецкой карете на поводу шли польские кони, которых специально искали отборных, так, чтобы турки видели, что не только у них мы можем позволить себе купить лошадей, но и у нас есть свои кони»7.
1 Księcia Krzysztofa Radziwiłła hetmana polnego. Paryż, 1859. S. 93.
2 Rangoni C. Relacja o Królestwie Polskim. S. 33.
3 O’Connor В. The History of Poland. T. 1. S. 291.
4 Rzączyński G. Historia naturalis curiosa Regni Poloniae, Magni Ducatus Litvaniae, annexarumq; provinciarum, in tractatus XX Divisa Ex Scriptoribus probatis, servata primigenia eorum phrasi in locis plurimis, ex M. S. S. variis, Testibus oculatis, relationibus side dignis, experiments desumpta. Sandomierz, 1721. S. 241.
5 Linde S. B. Słownik języka polskiego. Cz. III. S. 14.
6 Кроме указанных в данном разделе примеров, отсылаю читателя к: Sikora R. Fenomen husarii. S. 223, 224; Iglikowski M. Polska szkoła jazdy w XVII wieku. Grajewo, 2015. S. 257, 259, 263, 264, 267.
7 Twardowski S. Przeważna legacyja Krzysztofa Zbaraskiego od Zygmunta III do sołtana Mustafy / wyd. R. Krzywy. Warszawa, 2000. S. 87. Впервые это произведение было издано в 1633 году.
185
Твардовский, который был участником этого посольства, подчеркнул таким образом желание князя Збаражского доказать туркам, что, вопреки их мнению, поляки имеют собственных лошадей. И при этом такими, которыми могут гордиться. Как же они выглядели? Из следующей части произведения мы узнаем, что Шли десять польских конных на подбор одетых,
В золотых уборах и дорого вышитых попонах Золото с конских грудей текло с бунчуков И золото пенилось на их удилах1.
Вот и все, что написал Твардовский. Полтора века спустя, в 1783 году, сообщалось: «Конь польский роста среднего, однако сильный, складный, быстрый в беге, в работе неистощимый, в еде умеренный, а в связи с этим весьма подходящий для снесения военных работ и невзгод [...] очень сильно уменьшилась численность чистокровных польских лошадей, которых последние домашние потрясения [Барская конфедерация и первый раздел Польши] едва ли не полностью уничтожили»1 2.
Скок и галоп.
В эпоху гусарии у поляков была собственная терминология конского хода. Часть данных терминов (шаг, рысь, карьер) существует и сегодня. Однако другие были или забыты (например, большая рысь), или вытеснены чужеземной терминологией. Таким термином является старопольский «скок», который заменило слово «галоп». Это слово стали использовать в Польше во второй половине XVII века, сперва абсолютно случайно. Например, в 1668 году Ян Собеский писал: «[...] это был великолепнейший конь, нога ни одного холопа его не коснулась, я его использовал для быстрой дороги галопом, который у него был особенно хорош»3.
Со временем использование слова «галоп» становилось все более частым, а слово «скок» встречалось все реже. В первой половине XVIII века Кампенхаусен еще использовал оба данных термина: «[...] в хорошей кавалерии запрещается во время преследования скакать галопом или скоком, отчего в эскадроне смешиваются ряды, преследовать необходимо только мелкой рысью [легкой рысью], или сильной иноходью или очень маленьким галопом [,..]»4.
1 Twardowski S. Op. cit. S. 88.
2 Dalsze wystawienie Polityczne Kraiów. Polska «Pamiętnik Polityczny i Historyczny Przypadków, Ustaw, Osób, Mieysc i Pism wiek nasz szczegulniey interessuiących». 1783 (kwiecień). T. 1. S. 357.
3 Jan Sobieski do żony 22 II 1668 w: Sobieski J. Listy do Marysieńki / oprać.
L. Kukulski. Warszawa, 1970. S. 268.
4 Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy. S. 127.
186
Однако уже вскоре, в 1754 году Бенедикт Хмелёвский писал: «Поскольку кони по своей натуре выучены ходить легкой рысью, рысью, иноходью, галопом и карьером»1.
О породе польского коня в XVI-XVIII веках писали только иностранцы из тех государств, где это слово уже использовалось. К цитированному ранее Брюсу можно добавить рожденного в Албании переводчика восточных языков Антонио Лукаша Крутте, служившего при дворе польского короля. 27 декабря 1777 года он писал о скакуне чистой польской породы из стада гетмана Ксаверия Браницкого, который вместе с конской сбруей стоил 1500 дукатов1 2.
Уже давно идет дискуссия, существовала ли порода польского коня. Подобных сомнений не было у родившегося в 1790 году Станислава Лышковского, на глазах которого данная порода погибла. Она исчезла как в результате военных разрушений - особенно во время Барской конфедерации, в период войн 1792 и 1794 годов, разделов Польши и наполеоновских войн3, а также в результате разведения других пород4.
1 Chmielowski В. Nowe Ateny Albo Akademia wszelkiey Scyencyi Pełna. Na różne tytuły, iak na Classes Podzielona: Mądrym dla memoryału, Jdiotom dla nauki, Politykom dla praktyki, Melancholikom dla rozrywki, Eyrgowana Częsc Trzecia albo Supplement. Lwów, 1754. Cz. 3. S. 482.
2 Krutta A. Ł. Dziennik przyjęcia i pobytu nadzwyczajnego posła Porty Ottomańskiej do Stanisława Augusta króla polskiego, wielkiego księcia litewskiego, i do Rzeczypospolitej Polskiej 1777 r. / oprać. E. Marylski. Warszawa, 1860. S. 74. Этот текст является польским переводом XIX века французского оригинального текста, имеющего название «Journal de l’arivée à Varsovie de S. E. Numaj Bej Envoyé de la Porte Othomanne auprès de S. M. le Roi Republique de Pologne Pendant tout le tems de sa Residence. L’année N. S.I. C. 1777 (Журнал о прибытии в Варшаву Е. Е. Нумай Бея, отправленного из Оттоманской Порты [правительства Османской империи. - Ред.] ко двору Е. В. Короля Речи По- сполитой за все время его пребывания. 1777 год от P. X. - Примеч.ред.). Мне не удалось установить, сохранился ли оригинал текста.
3 Сохе W. Travels into Poland, Russia, Sweden and Denmark. Dublin, 1784. T. 1. S. 140; Nowe odmiany w geografii zaszłe od r. 1806 aż do r. 1811 z krótkim opisem Xiçstwa Warszawskiego [Anonim]. Wrocław, 1811. S. 46.
4 Это началось уже в годы правления короля Августа III Саксонского (Kitowicz J. Opis obyczajów. S. 277, 278). Аналогично поступали в царствование следующего монарха (Dalsze wystawienie Polityczne Kraiów. Polska «Pamiętnik Polityczny i Historyczny Przypadków, Ustaw, Osób, Mieysc i Pism wiek nasz szczegulniey interessuiących». 1783 (kwiecień). T. 1. S. 357). См. также: Łyszkowski S. Hodowla koni czyli Nauka żywienia, rozmnażania, pielęgnowania koni i ulepszania rass znikczemnionych, a utrzymania szlachetnycr[!] w pierwotnéj czystości [...]: według zasad najzaszczytniéj znanych miłośników chowu koni i uczonych weterynarzy, z zastosowaniem do okoliczności i postrzeżeń w naszym kraju praktykowanych wyłożone. [Obejmujący naukę chowu i ulepszania koni
187
В то время как Лышковский писал свое произведение (тридцатые годы XIX века), слово «порода» только входило в польский язык. А писал он так: «В Таблице I атласа изображен семилетний конь нашей польской породы, которая, возможно, в результате смешивания и добавления к ней иных чужих пород подверглась определенным изменениям; однако остаются еще в ней по большей части черты ее первоначальной родовитости. Фигура польского коня была всегда довольно стройной, сильной, дерзкой, голова хорошо приспособлена к шее; также прекрасные уши, только боковые части челюстей у него обычно несколько широкие, загривок и шея умеренные и гибкие, закругленная, достаточно широкая грудь; хребет прямой, таз очень плоский, прекрасный, покатый, хвост хорошо отогнут; положение ног сильное и пружинистое, копыто не слишком маленькое и твердое; наконец, польские кони всегда ассоциировались со стойкостью, смелостью и чрезвычайной выносливостью как в бою, так и в других предприятиях и трудах, большой понятливостью, кротостью и верностью своему хозяину. Несмотря на частичную порчу наших польских пород как путем неподобающего процесса разведения и смешения с иными породами, так и в связи с плохим уходом за ними и запущенностью, ей можно было бы легко вернуть ее первоначальную чистоту и хорошие качества при старательном выращивании, поскольку порода эта является стойкой к холоду и иным неудобствам и выращивание ее с жеребенка требует меньше усилий и стараний, чем выращивание иных пород лошадей»1.
Важно, что Лышковский также объяснил, что именно следует понимать под термином «порода»: «Породой называют родовитость какого-либо домашнего животного или же происходящий от изначального рода облик, постоянно проявляющийся в близких и дальних его поколениях»* 1 2.
В 1842 году, три года спустя после издания «Руководства по разведению и ветеринарии для помещика...» («Poradnik hodowli i weterynaryi dla ziemianina...») тот же автор опубликовал свою оче¬
tudzież wiadomości о chodzie i początkowem ćwiczeniu młodzieży jakoteż sztukę dobrego okucia]. Warszawa, 1842. T. 1. S. 59.
1 Łyszkowski S. Poradnik hodowli i weterynaryi dla ziemianina czyli Najnowsze teoretyczne i praktyczne prawidła hodowania, rozmnażania, ulepszania i pielęgnowania zwierząt domowych, osobliwie koni, bydła i owiec; jako też sposoby zabezpieczenia ich zdrowia; rozpoznawania i leczenia wszelkich chorób z dzieł [...] kompletnie zebrane, i w języku polskim wyłożone. T. 1, zawierający ogólną hodowlę zwierząt domowych, szczegółową hodowlę koni i we tery nary ą końską. Warszawa, 1839. S. 105. Этот источник обнаружил и в 2010 году представил публике Дариуш Велец.
2 Ibid. S. 61.
188
редную книгу, в которой подробно написал о породе польского коня, называя его также польским благородным конем. К этой характеристике он добавил ряд новых деталей. Он объяснил, что кони польской породы имели небольшую голову («голова у него относительно небольшая, хорошо приспособленная к шее»1), стоили дорого, использовали их как для верховой езды, так и для тягловой работы1 2. Он отличал их от литовского мерина (который был самым лучшим и самым сильным литовским конем), жмудина («он обладал головой, сидящей на толстой шее, живыми глазами, прямым хребтом, сухими и тонкими ногами и рекомендовался для верховой езды»3) и коня с Украины. Этот последний был обладателем сухой и относительно длинной морды, тонкой шеи, длинного корпуса, высоких ног и узких ушей. Хоть и не слишком красивый, он был очень вынослив в работе и скачке, удовольствовался кормом даже плохого качества - зимой питался травой, откопанной из-под снега4.
Поддержание чистоты породы связано с планированным разведением. К XVI-XVIII векам относятся источники, доказывающие, что именно подобное планированное разведение лошадей и имело место в Речи Посполитой. Около 1580 года Станислав Сарницкий писал, что, выбирая лошадь, необходимо руководствоваться по крайней мере тем, чтобы она была из «стада доброго, известного»5, то есть происходила из хорошего, задокументированного рода. Например, именно так делал умерший в 1621 году гетман великий литовский Ян Кароль Ходкевич. В 1631 году его бывший секретарь и товарищ по Хотинской экспедиции Шимон Старовольский писал о Ходкевиче: «Он внимательно следил за родословной благородных лошадей»6. Позднее, в 1705 году, конюший великий коронный Ежи Джедушицкий рекомендовал: «Тот же [подконюший] реестр стад, жеребцов, коней и кляч сохранять должен и держать его в кон¬
1 Łyszkowski S. Hodowla koni czyli Nauka żywienia, rozmnażania, pielęgnowania koni i ulepszania rass znikczemnionych, a utrzymania szlachetnych!] w pierwotnej czystości [...]: według zasad najzaszczytniéj znanych miłośników chowu koni i uczonych weterynarzy, z zastosowaniem do okoliczności i postrzeżeń w naszym kraju praktykowanych wyłożone. T. 1, [Obejmujący naukę chowu i ulepszania koni tudzież wiadomości o chodzie i początkowem ćwiczeniu młodzieży jakoteż sztukę dobrego okucia]. Warszawa, 1842. S. 37.
2 Ibidem.
3 Ibidem.
4 Łyszkowski S. Op. cit. S. 38.
5 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 207.
6 Перевод c: Starowolski Sz. Wojownicy sarmaccy / tłum. J. Starnawski. Warszawa, 1978. S. 286. В оригинале: «Generosissimorum equorum [...] studiosissimus» (S. Starovolsci[i], Sarmatiae bellatores. Coloniae Agrippinae, 1631. S. 239).
189
ном реестре [...J»1. В 1783 году капитан корпуса понтонеров Кароль Адольф де Мехлинг писал о конном заводе подканцлера литовского Иоахима Литавора Хрептовича, подчеркивая тщание, с каким тот «поддерживает реестр этого стада, для того чтобы знать происхождение каждого коня»1 2. Конный завод Хрептовича в Щорсах интересен тем, что именно там, рядом с другими, выращивали польских лошадей: «Многие из Панов содержат еще в Украине и кое-где еще значительные стада польских лошадей, особенно отличными в этом деле являются старания Хрептовича подканцлера литовского, который из самого старого Польского, как я выражаюсь, гнезда разводит прекрасных и стойких лошадей [,..]»3.
Трудно сказать, насколько в XVI-XVIII веках была распространена практика составления стадных книг и планового, опирающегося на указанных книгах разведения лошадей. Быть может, данная практика применялась только передовыми магнатскими конными заводами. Но, возможно, она была более широко распространена? Ведь конь был зеницей ока для всей шляхты, а магнаты служили ей образцом и примером, поэтому весьма правдоподобно, что и менее богатая шляхта шла вслед за богатейшей. К сожалению, я знаю лишь одну стадную книгу («regestraturę stadną», называемую также «стадным реестром или протоколом»), но датированную лишь концом XVIII века. В ней указаны и польские лошади4.
Однако таких книг должно было быть больше. Быть может, вместе с грабежом самих конных заводов, также и старопольские стадные книги попали в руки захватчиков. Но могли ли они оценить знания, там содержащиеся? Наверное нет, раз коней (в том числе польских) продавали за бесценок5.
1 Dzieduszycki J. Traktat о poprawie albo dodaniu perfekcji koniom polskim, wyd. S. Przyłęcki jako: Obserwacye należące do koni i stad polskich, napisane w r. 1705, z rękopisu Biblioteki Załuskich po raz pierwszy w druku. Lwów, 1852. S. 23.,
2 Opisanie wybornego gospodarstwa w dobrach Szczorse do J W. Chreptowicza Podkanclerzego Litt: należących w Woiewodztwie Nowogrodzkim leżących, «Pamiętnik Polityczny i Historyczny Przypadków, Ustaw, Osób, Mieysc i Pism wiek nasz szczegulniey interessuiących». 1783 (maj). T. 1. S. 539.
3 Dalsze wystawienie. S. 357, 358.
4 Bernard Sępiński Stadnik Polski Czyli Traktat Nowy у Zbiór rożnych ciekawości, у pożytecznych wiadomości O Stadzie [...]. Archiwum Państwowe w Krakowie, Archiwum Sanguszków, Podh II 212. Tabela między stronami 113 i 114.
5 Niemcewicz J. U. Pamiętniki czasów moich / oprać. J. Dihm. Warszawa, 1958. T. 2. S. 126; Niemcewicz J. U. Pamiętniki czasów moich. Dzieło pośmiertne Juliana Ursyna Niemcewicza / oprać. K. U. Niemcewicz. Paryż, 1848. S. 240.
ь
rà
Глава 14
КАК ПОБЕДИТЬ ГУСАРА?
«[...] Если у тебя пехотинцы против неприятельской кавалерии, расставляй их на неровной поверхности, где были бы болота, долины, кустарник. Если у тебя кавалерия против пехоты, расставляй ее на ровном поле, а если можно, то в месте, возвышающемся над окружающей территорией, где бы тебе не помешали ни болото, ни вода»1.
Так советовал в 1569 году Мартин Бельский. Выбор места сражения оказывал огромное влияние на его результат. В том же самом столетии Станислав Лаский утверждал: «Более важно сердце, чем численность войска; а поэтому хорошее поле боя помогает больше, чем самый лучший разум и строй войска»1 2.
Из предыдущих разделов нам известно, что ни пики, ни огнестрельное оружие не останавливали гусарию, вооруженную длинными копьями. Единственное, чего опасался гусар, это нежелание противника выйти в открытое поле и сразиться. Эта проблема была фундаментальной для конницы, особенно для конных копейщиков, которым, чтобы успешно применить свои копья, требовалась подходящая местность. Самым простым решением, которым мог воспользоваться неприятель ввиду гусарской атаки, было найти для сражения неудобные для кавалерии условия местности. Так, например, случилось под Клецком 7 мая 1656 года, где сами шведы отметили огромную стойкость поляков под огнем из огнестрельного оружия: «Несколько раз поляки, издавая пронзительный крик, атаковали наших [шведских солдат] и с необыкновенным упорством держались под огнем наших орудий и мушкетов [...]»3.
1 Bielski М. Sprawa rycerska według postępku. K. 15v.
2 Łaski S. Spraw i postępków. S. 24.
3 Перевод Skworoda P. Warka-Gniezno 1656. Warszawa, 2003. S. 176. В оригинале: «Heic Poloni aliquoties atroci cum clamore in nostros impetum dederunt, firmatoque iltra soli tum pede diu nostrorum machinas» (Pufendorf S. De rebus a Carolo Gustavo Sweciae Rege gestis libri septem. Norimbergae, 1696. P. 147).
191
Однако что с того, если «[Шведский командующий] приказал своим отрядам занять выгодную позицию над глубоким рвом, служащим для осушения грунта и начал наших [гусар] поражать пулями, сам находясь в безопасности от ударов копий, поскольку его от нас ограждал ров»1.
Другой возможностью для противника гусар было создавать искусственные препятствия. 4 июля 1610 года под Клушином пехота, состоявшая из пикинеров и мушкетеров, использовала изгороди. Это вынудило поляков к очень рискованным для гусарских лошадей попыткам опрокинуть их лошадиной грудью.
В этом сражении «наши [гусары] так мужественно атаковали, что снесли изгороди»1 2, однако в других битвах, когда противник возводил значительно более солидные преграды, гусары, не имея шансов достать врага, просто отступали.
Как остановить гусарию?
В распоряжении пехотинца имелся довольно богатый арсенал средств, чтобы остановить атакующую кавалерию, в том числе так называемые свиные перья3: короткие пики, вбитые в землю под определенным углом перед фронтом пехоты и направленные острием в сторону противника. Сами пехотинцы отступали на несколько шагов от свиных перьев, чтобы выйти из поля поражения гусарских копий. Защищенную свиными перьями шведскую пехоту описал гусар Ян Куновский. Из его донесения следовало, что в трех шагах позади шеренги свиных перьев строились пикинеры с наклоненными длинными пиками, а за ними дополнительно были растянуты цепи, чтобы «остановить скачущего копейщика»4.
1 Перевод Kochowski W. Lata potopu. S. 170. В оригинале: «suos praealtam fostam qua humida agri siccabantur subire iubens, certiori destinatione nostros globis'feriret, ipse aduersum framearum ictus interuniente fossa securus: cum interea Mareschallus» (W. Kochowski, Annalivm Poloniae Climacter Secvndvs. Bella Sueticum, Transyluanicum, Moschouiticum, aliasq[ue] res gestas ab Anno 1655, ad Annum 1661, inclusiue continens. Kraków, 1688. S. 131).
2 Diariusz drogi Króla. S. 158.
3 Абсурдное сленговое название полупик, повсеместно распространенное в современной историографии, - «свиные перья» - произошло от двусмысленного перевода со шведского и немецкого. Синхронный латинский термин - «pilis suillis» или «кабанья щетина» - позволяет нам без искажений понять оригинальный эпитет, (johannis Loccenii Historiae Svecanae, A primo Rege Sveciane usque ad Carolum XI.... 1676. S. 554). - Примеч. О. A. Курбатова.
4 Kunowski J. Ekspedycyja inflantska 1621 roku / oprać.: W. Walczak, К. Łopatecki. Białystok, 2007. S. 118.
192
Свиные перья, однако, имели определенный недостаток: часто не удавалось вбить их в землю под нужным небольшим углом. Вместо того чтобы быть направленными остриями в сторону врага, они слишком сильно торчали вверх1, что позволяло кавалерии растолкать эти преграды конской грудью без вреда для коня. Решением этой проблемы было введение поперечной балки с просверленными в ней отверстиями, куда вставляли короткие пики одинаковой длины или же заостренные бревна. Так появилась преграда, называемая испанскими козлами (альтернативные названия - испанский всадник, испанский рейтар (spansrajtar, szpansrejter), рогатка и др.)1 2. Поскольку пики поочередно вставляли в отверстия под углом 90 градусов по отношению друг к другу, эта конструкция была прочной и не переворачивалась даже при сильном ударе, а пики были наклонены к земле под углом 45 градусов.
Они представляли из себя прекрасную защиту от атак кавалерии. Испанские козлы были настолько легкими, что пехота могла переносить их по полю битвы. Когда пехота окружала себя испанскими козлами, за которыми строились пикинеры, тяжелая кавалерия была практически бессильна. Такая ситуация имела место, например, в битве над рекой Бася (8 октября 1660 года), вот как это описано: «Теми тогда бревнами и пиками вокруг каждая [российская] баталия пехоты огородилась и, выстроившись обычными шеренгами, поставив вперед пикинеров, достаточно выдержала огнем нашу атаку, будучи защищена от разрыва»3.
Несколько схожими с испанскими козлами были «кобылицы» - балки с отстающими от них заостренными жердями. Самым простым способом, «обычным, старомодным и простым, подходящим народу сарматскому», сделать такие жерди, была обрезка и заточка веток, растущих из ствола дерева, балок4.
В битве под Клушином 4 июля 1610 года рота Анджея Фирлея совершила запомнившийся на века подвиг. Сперва гусары выдержали частый мушкетный огонь, затем повалили изгороди и победили стоящих за ними пикинеров. Как писал участник той битвы Адам Мархоцкий: «Здесь также среди прочих, достойны были похвалы ротмистры Пан Енджей Фирлей и Кшиштоф Васичиньский, поскольку
1 Montecuccoli R. Sulle Battaglie // Barker T. M. The Military Intellectual and Battle. Raimondo Montecuccoli and the Thirty Years War. New York, 1975. S. 118,119.
2 Łoś J. Pamiętnik towarzysza. S. 70; M. Dyakowski, Dyaryusz wideńskiej okazyji / oprać. J. A. Kosiński, J. Długosz. Warszawa, 1983. S. 89; Naronowicz- Naroński J. Budownictwo wojenne. S. 226, 227.
3 ŁośJ. Pamiętnik towarzysza. S. 101.
4 Naronowicz-Naroński J. Op. cit. S. 227.
193
за изгородями у своего лагеря стояла в строю вся иноземная пехота, а именно пикинеры. Поэтому, прибыв туда, Пан Фирлей со всей своей хоругвью, которая еще была целой, поскольку все другие [лишились] копий, вскрикнули [...] и мужественно на них ударили. Мы с [...] оружием [...J»1.
Эту эффектную атаку описал также Самуэль Хутор Шимановский:
Долго сохранит в своей памяти это знание каждый Московит о том, что там славный Фирлей доказал.
Благодаря нему, первому, была московская клушинская выиграна Битва, очень тяжелая и неожиданная,
Где как в огонь влетел он со своей гусарской хоругвью,
Напав на умелых, закованных в доспехи пикинеров,
Ряды которых разорвал, сметя их,
Тогда и другие хоругви на них ударили И выиграли битву довольно неожиданно
Благодаря славному Фирлею, который в победе сначала сомневался. Который в то время еще был в цвете молодости и свободы,
Но был уже полон мужества и энергии1 2.
Однако наиболее подробное описание данной атаки можно найти в посмертном сочинении в честь Фирлея:
[...] Сказав это, он там первый со своей хоругвью ударяет,
А где копейщик наиболее приготовится, туда направляется.
Дает огня стоящий за пикинерами мушкетер:
Огромных бесчисленных пуль несметное количество.
Дают с боков огня орудия / да кирасир страшный/
Так, что обсыпал отважных, кажется, огонь своих же.
Гром загремел страшный / крик с громом смешался И звук заряжаемых орудий, рассеянный по лесу.
Лишь эхо расходится /от страха робея.
Дальше: здесь убитые кровь под конями проливают.
Поскольку Фирлей не обращая внимания на этот страшный
Грохот / гром / пальбу / направив беззаветно
Копье на пикинеров / мужеством его победил таким /
Что не могли они защититься никакими изгородями.
» Сломанные и обрубленные пики / выстреливший Мушкет не может быть повторно набит:
Как поляк в запальчивом мужестве своем / после сломанных Копей / конями топчет / и рубит смешавшихся Палашом [.,.]3.
1 Marchocki М. Ś. Historia moskiewskiej. S. 73, 74.
2 Szymanowski S. H. Mars Sauromatski. S. 82, 83.
3 Pamiatka wieczney sławy Iaśnie Wielmożnego lego Mości P. Andrzeia z Dambrowic Firleia woiewody sendomirskiego, Woysk Koronnych Hetmana, brak miejsca druku. 1650. S. 115,116.
194
Если в Польше были популярны кобылицы, то московиты были известны применением так называемых гуляй-городов - стен из досок с отверстиями для стрельбы. Они были мобильными, поскольку крепились на колесах или санях.
Подобную функцию выполняли возы, которые охотно использовали, например, казаки. Ряды возов составляли табор - передвижную крепость. Перед лицом опасности со стороны неприятеля табор мог перемещаться, однако лучшую защиту он обеспечивал во время остановки: выпрягали лошадей, сковывали возы цепями, копали под ними рвы для стрельцов, а на сами возы насыпали землю.
Сущетвовало много пособов остановить или замедлить кавалерийскую атаку. Можно было строить шанцы, копать рвы или волчьи ямы. Можно было вбивать в землю разного рода частоколы и палисады. Можно было также рассыпать на поле так называемые чёснеки, о которых польский инженер XVII века писал: «Изготавливают также железный чёснек с четырьмя острыми ножками таким образом, что если его бросить, то три [ножки] воткнутся в землю, а четвертая [ножка] останется торчать вверх [...] представляя серьезную преграду для неприятеля»1. Поскольку чёснеки были небольшого размера и легкими, каждый пехотинец мог их взять с собой в значительном количестве, легко и быстро разбросать их по полю боя, а затем собрать. Легкость изготовления (достаточно было соединить друг с другом четыре гвоздя или же определенным способом скрутить проволоку) позволяла создать большое их число примитивными методами за короткое время. Эффективность чёснеков основывалась, среди прочего, на том, что их было трудно разглядеть атакующим всадникам, особенно если они были разбросаны в траве. Ничего не подозревающая атакующая кавалерия въезжала на территорию, где каждый шаг коня грозил ранением ноги лошади и в результате ее паникой.
А может быть стоит... расступиться?
Неужели так уж необходимо было останавливать гусар, чтобы не быть разбитыми? Оказывается, нет. Некоторые военные трактаты рекомендовали расступиться перед атакующими копейщиками1 2. Пропуская гусар через свои ряды, противник имел возможность
1 Следует отметить, что в начале XVIII века слово «чёснек» имело уже другое значение, чем полвека ранее. В XVIII веке оно использовалось как синоним испанских козлов. А в XVI веке описанные Наронович-Нароньским чёснеки называли медведками.
2 Sikora R. Taktyka walki. S. 171, 190-198.
195
выйти им во фланг или в тыл. Таким образом, можно было занять позиции, на которых гусарские копья уже не представляли никакой опасности и с которых можно было, например, открыть по гусарам огонь из огнестрельного оружия. Такие маневры были известны всем нашим соседям. Их использовали шведы, турки, московиты и татары. Наверное, самым ранним известным примером, относящимся ко второй половине XVI века, является история, описанная Станиславом Сарницким: «Так случилось недавно с под старостой в Медзыбоже, не буду его называть. Я знал его очень хорошо и слышал эту историю из его уст. Когда при приближении татар в городке сыграли тревогу, он с почтом вышел против них. А поскольку он был мужественным мужчиной, то чтобы сразу их разбить, ударил по ним, а они тогда расступились и стали, как две стены, и как начали обстреливать его стрелами, а он между ними кружился, пока многих его людей не побили так, что он сам едва вырвался»1.
Подобным образом на второй день варшавской битвы 29 июля 1656 года шведы остановили славную атаку гусар Александра Хилария Полубиньского1 2. Аналогично поступили турецкие солдаты 12 сентября 1683 года под Веной, с той только разницей, что там, вместо того чтобы стрелять после того, как они расступились перед гусарской хоругвью, турки с холодным оружием атаковали ее фланги и тыл3.
Какой грозной была когда-то гусарил
Как видим, способов успешно сражаться с гусарией было довольно много. Сам факт, что эта кавалерия со своими убийственными пиками не имела себе равных в течение очень длительного времени, не означал, что противник был обречен на поражение. В распоряжении неприятеля было много опций, которые позволяли ему выдержать атаку копейщиков. В благоприятных обстоятельствах враг даже мог нанести им тяжелые потери. О причинах упадка гусарии речь пойдет в следующем разделе книги, однако уже сейчас обращу внимание читателя на то, что одним из фундаментальных поводов упадка данной формации было именно то, что неприятель научился использовать различного роды преграды, ограничивая эффективность этой великолепной кавалерии. Поэтому в проекте реформы польской армии, обнародованном в 1710 году, с болью говорилось: «Да, ранее гусария
1 Sarnicki S. Księgi hetmańskie. S. 378.
2 Sikora R. Husaria w walce. S. 90-108.
3 Idem. Husaria pod Wiedniem. S. 216-225.
196
была страшна, теперь же существует способ победить ее, пехотинцы ставят перед собой чёснеки1, через которые трудно достать их копьем, пример тому - случай с Киями [,..]»1 2.
1 В данном случае речь идет об испанских козлах.
2 Dunin Karwicki S. Do Rady Warszawskiej zdanie jmp. Karwickiego cześnika sandomierskiego, w: K. Przyboś, Stanisław Dunin-Karwicki i jego «De ordinanda Republica» // Rzeczpospolita w dobie wielkiej wojny północnej / red. J. Muszyńska. Kielce, 2001. S. 100. Упоминаемая здесь битва под Киями более известная под названием битва под Клишовом. Она произошла в 1702 году. Подробнее на тему участия гусарии в этой битве смотри: Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 233-249.
Глава 15
УПАДОК ФОРМАЦИИ
«Гусарские хоругви не использовались в каких-либо экспедициях, а лишь для сопровождения при вступлении кого-либо в должность старосты или воеводы или на похоронах подобного же лица; поэтому панцирные называли гусар похоронными солдатами»1, - так писал о гусарии времен Августа III Саксонского (1733-1763) ксендз Енджей Китовин. К сожалению, он не преувеличивал. В этот период гусария была формацией замечательной, однако с военной точки зрения не имевшей никакой ценности. Как же до этого дошло?
Предыдущие разделы книги я посвятил различным аспектам истории гусарии. Мне бы хотелось, чтобы читатель, прочитав их, понимал, что в сражении принимала участие не только техника, и его исход зависел не только от того или иного способа ее применения, главным фактором победы были люди. Когда живой человек был правильным образом направляем (фактор качества командования), мотивирован (фактор морали), подготовлен (фактор выучки), дисциплинирован, опытен и, наконец, подходящим образом вооружен, он одерживал победы в сражениях. Если же какой-то из перечисленных факторов давал сбой, шансы на успех уменьшались. Однако в конечном счете победу или поражение предопределяло не наличие всех козырей на одной стороне, а то, было ли их больше, чем у противника.
Можно много писать о причинах упадка гусариии. А можно перечислить их одну за другой и затем проанализировать весь список. Только в этом случае легко потерять самое важное. Побеждал не тот, кто во всем был лучше противника, а тот, кто в данный момент, во время сражения, лучше использовал свои сильные стороны и слабые стороны противника. Давайте помнить об этом, читая следующие части этого раздела.
1 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 164.
198
Первые симптомы кризиса
На дворе 1619 год. Речь Посполитая только что подписала перемирие, остановившее более чем на десять лет войну с Великим княжеством Московским. Перемирие было выгодно для Речи Посполитой, которая получила обширные территории, а вдобавок - титул московского царя для польского королевича Владислава Вазы. Речь Посполитая - уния Польского королевства и Великого княжества Литовского - находилась на вершине своего могущества. Ее территория в три раза превышала территорию современной Польши. С восточной границы государства до Москвы было ближе, чем от Познани или Кракова до Варшавы.
В этом же году польский король Сигизмунд III Ваза пришел на помощь австрийскому императору, выслав ему в подкрепление 8 тысяч кавалеристов, которые в битве при Гуменне1 разбили взбунтовавшиеся венгерские войска. Гораздо позднее этот акт был назван первым спасением Вены.
И кто в эти минуты триумфа мог разглядеть кризис в польском войске? Однако! В1620 году по меньшей мере десятитысячная армия, в состав которой входило около 2,5 тысяч гусар, возглавляемая победителем Клушинской битвы гетманом Станиславом Жолкевским, потерпела сокрушительное поражение в Валахии. И от кого? От татаро-турецкой армии1 2. Как же это могло произойти? Если очень кратко, ответ на данный вопрос звучит так: по причине отсутствия дисциплины в войске и безнаказанности тех, кто ее нарушал.
Первородный грех - финансирование армии
Период царствования Сигизмунда III Вазы принес с собой неизвестное ранее явление - конфедерации войск. Первая конфедерация была создана в 1590 году. Очередные - в 1597, 1602, 1603, 1605, 1606, 1609, 1612-1614 годах и так далее. Поводом стала задолженность государственной казны по выплате жалования. Конфедерация войска - это организованный отказ от выполнения приказов. Войско вместо того, чтобы сражаться, занимало королевские и церковные земли и выбивало из казны деньги за них3.
1 Эта битва была единственным сражением Тридцатилетней войны, в которой Польша приняла участие. В ходе этой битвы польская кавалерия под командованием Валентина Рогавского одержала победу над трансильванской армией, возглавляемой будущим князем Трансильвании Дьёрдем I Ра- коци. - Примеч. ред.
2 Об этой битве см.: Majewski R. Cecora 1620. Warszawa, 1970.
3 Sikora R. Wojskowość polska w dobie wojny polsko-szwedzkiej. S. 123-125.
199
Другим явлением, неизвестным до царствования Сигизмунда III Вазы, были так называемые денежные станции - плата квартирующему войску. Иными словами, когда какой-либо отряд появлялся на квартирах, хозяева ему платили. Иногда это происходило чрезвычайно брутальным способом, дело доходило даже до похищений холопских детей и требования выкупа у родителей за возвращение потомства1.
Оба эти явления были не чем иным, как организованным грабежом со стороны войска, но в дополнение ко всему на подобные действия армии смотрели сквозь пальцы. К ним относились толерантно, поскольку жалованье из казны прибывало или с очень большим опозданием, или не в полном объеме. Все это, однако, обусловило резкое падение дисциплины в войске, вернуть которую слабому гетману было очень трудно. В результате армия теряла свою боеспособность.
Важно помнить, что гусария существовала не в вакууме. То, что сказано о грабежах силами польского войска, относилось и к этой формации. Обвинения гусарских товарищей в грабежах были единичными, однако весьма многочисленная свободная челядь часто позволяла себе своевольничать, наверстывая и за своих господ1 2. Таким образом, в то время как гусарский товарищ из своего собственного кармана ассигновал огромные суммы, чтобы иметь возможность посвятить свое здоровье и свою жизнь служению отчизне, его пахоли- ки трактовали войну как идеальную возможность обогатиться. В результате гусарская хоругвь могла причинить больше опустошения, чем целый пехотный полк.
Сами товарищи тоже не были святыми. Желая хотя бы частично компенсировать свои затраты, которых полагавшееся им жалованием никоим образом не возмещало, при удобном случае товарищи тоже грабили врага. Бывало даже и так, что когда в, казалось бы, уже захваченном вражеском лагере гусары бросались грабить, неприятель собирался с силами и возобновлял бой, чтобы окончательно выбить разрозненное товарищество и вырвать у него победу.
А если враг не хочет биться в открытом поле.,.
В 1621 году на Речь Посполитую с юга наваливается всей мощью Османская империя. В это же время на севере молодой шведский волк Густав Адольф воспользовался ситуацией и со своей армией осадил Ригу. Вторжение на юге удалось остановить. Гусария прини¬
1 Radziwiłł A. S. Pamiętnik о dziejach w Polsce. S. 379.
2 Sikora R. Fenomen husarii. S. 148-151.
200
мала в этом самое активное участие: 7 сентября 1621 года она прославилась атакой, в которой разбила в пятнадцать раз более многочисленного противника. На севере дела обстояли хуже. Практически все силы, что были у государства, были направлены против турок. Оборонять Инфлянты осталась горстка солдат под командованием Кшиштофа Радзивилла. К регулярно битым до тех пор шведам не отнеслись всерьез. Память о Кирхгольме была еще жива.
И вот 9 сентября 1621 года под осажденной примерно 18 тысячами шведов Ригой появляется Радзивилл с... 900 солдатами. Соотношение сил 20 : 1 в пользу шведов! Однако и шведы не забыли Кирхгольма. Лишь несколько сотен из них удалось застать в открытом поле, и они сразу же были разбиты, в чем решающую роль сыграли гусары1. Остальная часть шведской армии или укрылась за полевыми укреплениями, или оставалась на другой стороне реки Двины. Радзивилл ждал врага всю ночь. Шведы оставались совершенно пассивными. Поэтому 10 сентября Радзивилл попытался выманить их в открытое поле. Ведь только там он мог показать свою истинную силу гусарии! Однако провокационная атака немногочисленной литовской пехоты против одного из шведских блокгаузов ничего не дала. Шведы упорно не высовывают носа из-за укреплений. Что же делать? Радзивилл отводит голодное и измученное войско от Риги. Шведы празднуют великую победу. А Рига, лишенная надежды на спасение, капитулировала 25 сентября 1621 года. Вместе с ней неприятелю досталась большая часть Инфлянт. Речь Посполитая протирала от удивления глаза, в то время как Радзивилл отчаянно защищал свою честь, доказывая, что в случившемся виноват не он, а новая тактика шведских войск: избегать конфронтации с его кавалерией в открытом поле.
Что из того, что гусария в открытом поле не имела себе равных, если вовсе не было нужды сражаться таким способом?
Армия заместителей
При изучении источников в глаза бросается колоссальное значение, какое авторы мемуаров придавали роли командующих. В описании битв можно было забыть о числе солдат, принимавших в них участие, однако о смерти или ранении командующего было принято писать очень подробно. Для людей той эпохи то, что делал ротмистр (полковник, гетман), имело огромное значение. Ротмистрами были богатейшие шляхтичи, а в более позднюю эпоху - магнаты. Если
1 KunowskiJ. Ekspedycyja inflantska. S. 121.
201
некто - владелец большого состояния, особа, занимающая высокие посты в государстве, потомок известного и заслуженного рода Речи Посполитой - лично приводил в лагерь хоругвь и подвергал опасности свою жизнь на поле боя, то и стоявшие ниже него в военной иерархии видели в этом смысл и поступали так же. Если же подобный человек выставлял вместо себя заместителя (поручника), то такой поручник также искал себе заместителя (наместника) и так далее. И когда за прекрасным фасадом защитников Речи Посполитой стояло войско, состоящее из заместителей этих защитников (товарищи щедро выставляли почтовых, ротмистры - поручников и так далее), то в сражении такое войско уже немногого стоило. А поскольку и почтовый был не в темя битый и видел, что раз люди более важные, чем он, уклоняются от «чести» принять участие в сражении, то почтовый не стремился в бой.
Структура польских войск, воевавших в то время, все еще требует более глубоких исследований, однако если мы посмотрим на офицерские кадры в двух разных битвах - под Клушином в 1610 году и под Клишовом в 1702, - то увидим, что в начале XVII века ротмистр все еще являлся фактическим командиром конницы, а спустя сто лет он был командующим уже исключительно титулярным.
Под Клушином двенадцатью из 28 хоругвей польской кавалерии непосредственно командовал ротмистр, а тринадцатью - поруч- ники. Мне не удалось установить действительного командующего в трех хоругвях. При этом для большинства ротмистров - тех, кого в командовании ротами заступили поручники, - имелось весьма достойное объяснение, почему они не смогли командовать лично: двоих из них уже не было в живых перед битвой, семерым было поручено командование полками, которые сражались под Клушином, а один ротмистр (гетман Станислав Жолкевский) командовал всей армией.
Под Клишовом среди 10 хоругвей, принимавших участие в атаке на шведов, не было ни одного ротмистра. И только для гетмана Иеронима Любомирского можно найти оправдание, поскольку он командовал всей армией. На месте остальных ротмистров под Клишовом оказались их заместители. Добавлю также, что в начале XVII века польское войско не знало института «щедрого товарища» - спонсора, как мы назвали бы его сегодня, - который платил за содержание почта в армии, однако сам участия в сражениях не принимал. В то время как в начале XVIII века это стало нормой, легализованной законом в 1717 году.
202
Обучение
Плохое обучение - это еще одна из причин кризиса гусарии. Однако в данном случае речь не идет об отсутствии умения верховой езды. Это польский шляхтич все еще умел. Речь идет скорее об упадке совместного обучения и навыке пользоваться копьем.
Еще во времена Собеского групповые военные учения были чем- то обыкновенным. Станислав Дунин Карвицкий, который служил в польском войске в семидесятых и восьмидесятых годах XVII века, писал, какие изменения произошли с того времени до начала XVIII века: «Сейчас, когда наши солдаты, отложив в сторону войны, больше заботятся о мирных делах, когда предпочитают действовать как послы на сеймах и сеймиках или играть на них роль маршалков или директоров, а не предводительствовать в битве или быть при своей хоругви и волноваться о войне, статистов у нас уже больше, чем солдат, больше болтунов, чем военных. Отсюда также следует и то, что мы предпочитаем сражаться с неприятелем словами, а не оружием»1.
Он также высказывал пожелание, «[...] чтобы... по крайней мере кавалерия организовала полевые учения, которые были в употреблении у наших предков, для того чтобы лошадей и их самих сделать более пригодными для битвы и чтобы приучить их к использованию оружия». И продолжал: «Как я помню, когда умерший король Ян III находился на зимних квартирах с войском в Брацлаве на Украине, он давал возможность товарищам по оружию заняться подобного вида упражнениями с копьями, саблями и иным, необходимым для кавалерии оружием, что следовало бы ввести вместо попоек. Таким образом, солдат и конь были бы больше готовы к битве»1 2.
Пожелания Дунина Карвицкого так и остались лишь пожеланиями. Уровень военной подготовки гусар в XVIII веке был ужасающим. Енджей Китович в эпоху Августа III Саксонского писал об этом: «Муштры конной не знали в хоругвях [...] польской части армии; маршировать парами и стоять в шеренгу по линии согласно реестра, а не роста, вот и все было конное обучение»3.
Панцирные еще имели мотивацию для улучшения своих умений, поскольку именно их, а также хоругви легкой кавалерии высылали каждый год для сражений с бандами гайдамаков, но гусары были лишены даже этого стимула к обучению.
1 Dunin Karwicki S. De Ordinanda. S. 158.
2 Ibid. S. 158, 159.
3 KitowiczJ. Opis obyczajów. S. 175.
203
«Каждый сам себе господин в нашей Речи Посполитой»
Эти слова, которые Сенкевич вложил в уста своего Кмичича, идеально передают одну из основных проблем польской кавалерии начала XVIII века. Это споры внутри командования и нежелание нижестоящих подчиняться командам руководства. Упомянутый выше Дунин Карвицкий отмечал: «Вдобавок ко всему дисциплина и повиновение, на которые опиралась вся сила [войска], тщательно исполняется только пехотой. Ибо в кавалерии нашего войска называемый товарищем солдат, напыщенный от своего мнения о себе, а еще больше о своем богатстве, считающий себя равным своим офицерам, даже гетманам, свысока относится к приказам начальников; пехота же в полках гораздо точнее выполняет приказы командиров»1.
Это касалось не только товарищей. В еще большей степени это относится к их командирам. К чему это приводило, показывает наиболее постыдное поражение старопольской кавалерии. Оно произошло под Варшавой 31 июля 1705 года. Хотя в битве принимала участие исключительно кавалерия, несмотря на примерно трехкратный численный перевес саксонско-польско-литовской кавалерии над шведской, именно шведы выиграли битву! И случилось это из-за того, что польские и литовские командиры вступили между собой в ожесточенные споры1 2.
Эти проблемы не были чем-то новым, однако в начале XVIII века их масштаб был совершенно несопоставим с тем, что присходило в предыдущие столетия.
Упадок морали и потеря уверенности в себе
Все перечисленные проблемы приводили к одному - упадку морали и потере гусарами уверенности в себе. А это не могло закончиться не чем другим, как постыдным снижением их ценности как воинов, поскольку одно только оружие и даже самые лучшие кони сражений не выигрывают. Что из того, что в XVIII веке гусары повсеместно использовали доспехи, которые успешно защищали от мушкетных пуль? Что из того, что, как уверял в 1735 году опытный генерал-майор Ян Иоахим Кампенхаусен, пехота, вооруженная кремневыми ружьями и штыками, «может выдержать атаку эскадро¬
1 Dunin Karwicki S. De Ordinanda. S. 139, 140.
2 Wimmer J. Wojsko Rzeczypospolitej w dobie wojny północnej. Warszawa, 1956. S. 286; Majewski W. Bitwa pod Warszawą 31 lipca 1705 roku, w: Działania militarne na Mazowszu i w Polsce północno - wschodniej / red. W. Wróblewski. Warszawa, 2000. S. 135-141.
204
на рейтар или драгун, однако определенно не атаку [кавалерии] вооруженной копьями или пиками»1. Сражение выигрывал человек - уверенный в себе, под умелым командованием, обученный, опытный и дисциплинированный.
Век XVIII - эпоха упадка старопольского военного искусства и самой гусарии. Судьба Михала Серваца Корибута Вишневецкого, гусарского ротмистра и гетмана литовского (в 1702-1709 годах, а также в 1735-1744 годах), являются этому прекрасной иллюстрацией.
Свою военную карьеру Вишневецкий начал с гражданской войны, а именно - с победоносной битвы под Олькенниками (18 ноября 1700 года), в которой он во главе литовского посполитого рушения разбил регулярные войска гетмана Сапеги. Вскоре в Литву вторглись шведы. Началась новая война, 24 марта 1702 года под Дорсунишка- ми Вишневецкий разбил шведские войска, а их командующего взял в плен. 26 июля 1702 года недалеко от Гродно он разбил шведов и присоединившегося к ним Сапегу. 1 ноября 1704 года под Шкудами он разбил войска своих литовских врагов (Сапегов), которыми командовал Кшиштоф Завиша. 25 октября 1705 года под Варшавой, на Праге, он повторно разбил войска Сапегов (и Потоцких). В январе 1708 года под Янишками Вишневецкий разбил российское войско. Однако в карьере Вишневецкого хватало и поражений.
5 августа 1704 года в битве под Кшижбоком атаку его гусарской хоругви остановил огонь шведских рейтар. Наверняка это произошло из-за того, что в первой шеренге, вопреки всем правилам, он выставил почтовых и только во второй - товарищей. Ситуацию спасла вторая гусарская хоругвь Кароля Станислава Радзивилла, первая шеренга которой состояла из товарищей, а вторая из почтовых. Она выдержала три залпа шведов, после чего напала сама и разнесла два отряда рейтар. В это время к сражению присоединились другие отряды. В бой вернулись также гусары Вишневецкого. Совместная атака 25, 26 гусарских, пятигорских и панцирных хоругвей (всего около 1200 лошадей) отбросила шведскую кавалерию (около 750 лошадей) с поля боя, затем шведов преследовали и рубили на протяжении трех километров. Однако войска Вишневецкого (до 5 тысяч солдат) все же проиграли битву, исход которой решили сражения на противоположном фланге, где поддерживавшие гетмана россияне (4340 солдат) были разбиты в результате атаки Кшиштофа Завиши (неполных 4 тысячи солдат) и увлекли за собой в бегство всю армию. В результате более многочисленная литовско-российская армия (около 9,5 тысяч солдат) была разбита меньшей по численности литовско-шведской армией (около 7 тысяч солдат).
1 Obserwacye do wojennych. S. 181.
205
Три года спустя Вишневецкий встретился с командовавшим шведами под Крыжбоком1 генералом Адамом Людвигом Левенгауптом. Вишневецкий показал ему свою гусарскую хоругвь, которая не отличилась в той битве. Швед записал свои впечатления: «А что касается панцирной и гусарской рот, то или командующий [гетман Вишневецкий] плохо понял мои слова, или специально их переиначил: я сказал ему, что мне приятно смотреть на них из-за их очень хорошего и дорогого убрания и [потому, что этот] вид [был] для меня абсолютно непривычен, [однако] я не мог понять, как они с их длинными копьями могли хоть что-то противопоставить шеренгам войска, которое встретило бы их хорошим ружейным огнем»1 2.
Однако битва под Крыжбоком была не самым позорным поражением Вишневецкого. 31 июля 1705 года он участвовал в сражении под Варшавой, из которого, несмотря на по меньшей мере трехкратный численный перевес саксонско-польско-литовской кавалерии, именно шведы вышли победителями.
Усиление невыгодных для гусарии тенденций отмечено в начале XVIII века. В этот период Речь Посполитая была втянута в Северную войну. Польская армия столкнулась со шведским солдатом, у которого уверенность в себе возрастала от битвы к битве, поскольку шведы, прежде чем вторглись в Польшу, сражались с датчанами, саксонцами и россиянами. Беря пример со своего харизматичного короля Карла XII, ведомые от победы к победе, отличавшиеся - так же, как до тех пор и польская армия, - наступательной манерой сражения, в котором атака холодным оружием доминировала над огневым боем, шведские солдаты оказались последним гвоздем, вби: тым в гроб морали польского войска. Первое генеральное сражение между коронным войском и шведами, битва под Клишовом (19 июля 1702 года), показало преимущества войск Карла XII и выявило проблемы польских войск. Разведывательную атаку около 260 польских кавалеристов, из которых примерно половину составляли гусары,
1 В русской историографии Великой Северной войны 1700-1721 гг. принято название «битва при Якобштадте». - Примеч. О. Л. Курбатова.
2 Перевел Павел Брысь. В оригинале: «[...] och hwad Pancernere och Husar compagniet af fursten anginge, sâ hade antingen Feltherren mine ord ilia fôrstâdt el:r och med willia uthtydt: ty iag hade sagt honom, at iag ett sârdeles noije funnit them at see, effer the mycket wâl och kostbart uthmunderade woro och som nâgot alldeles frammande for mig at see, men at iag intet kunde begripa, huru the med theras lânga spetzar emoth stândachtige truppar nâgot sârdeles kunde uthràtta nâr the med en god eld bemôttes» (Lewenhaupt A. L. Adam Ludvig Lewenhaupts Berâttelse med bilagor // Historiska handlingar / oprac. Samuel Ebbe Bring. Stockholm, 1952. T. 34:2. S. 126).
206
шведы остановили преградами - испанскими козлами. После этого командовавший поляками гетман Иероним Любомирский приказал всей, насчитывавшей около 3 тысяч солдат коронной армии, отступить с поля боя. Это был маневр абсолютно непонятный с военной точки зрения. Поэтому не удивительно, что один из солдат, свидетель этих событий, в тот же самый день написал: «Поляки наши бежали, поскольку гетман [был] подкуплен шведами»1. После этого удара гусария уже не смогла подняться. Хоть и просуществовала она еще несколько десятилетий, это были десятилетия маразма и упадка.
Два века славы
Гусария существовала в Польше практически три столетия, при этом первые два были временем ее славы и великих военных достижений. В мировой истории редко какая-либо военная формация удерживалась на вершине в течение такого длительного времени. Солдаты Александра Великого, Наполеона или упоминаемого здесь Карла XII также переживали свои периоды славы, которые, однако, длились не более двух десятилетий. Между тем, повторюсь, гусария одерживала эффектные победы в течение двух столетий. А поскольку у всего есть конец, пришел он и для этой формации. Однако нельзя не испытывать некоторой неудовлетворенности и сожаления. Сожаления, поскольку даже во времена Наполеона защищенная кирасами кавалерия была еще очень полезна, а сами кирасиры просуществовали в Европе вплоть до Первой мировой войны. Но в то время честь и славу польского копья гусаров отстаивали польские уланы.
1 Czart В. Nr 1955. S. 119. Opis bitwy na podstawie: Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 233-249.
Глава 16
ИЗ ИСТОРИИ ОДНОЙ ГУСАРСКОЙ ХОРУГВИ...
Гусары Мартина Казановского
Среди сотен рот польской и литовской гусарии в истории Речи Посполитой, наверное, не найдется такой, которая могла бы соперничать с ротой Мартина Казановского. За нескольких лет эффектных побед она записала на свой счет такое их количество, как, наверное, ни одна другая.
Спустя менее чем через год после создания роты она прославилась в битве под Любешовом эффективной атакой на семикратно превосходящие ее в численности войска немецких рейтар и вооруженных длинными пиками и огнестрельным оружием ландскнехтов. Не прошло и трех месяцев, как под Гданьской крепостью в устье Вислы атака гусар Казановского заставила бежать с поля боя имевшую примерно двенадцатикратный численный перевес немецко- шотландскую пехоту! Однако наиболее впечатляющий, невероятный бой эти гусары дали несколько лет спустя.
27 июня 1581 года менее двухсот гусаров из роты Мартина Казановского в течение семи часов обороняли Могилев от тридцатитысячного войска Великого княжества Московского. Причем не за стенами, а сражаясь в открытом поле! Когда им на помощь прибыли еще около 300 легких кавалеристов, неприятеля удалось отогнать от города.
Каждое из этих достижений являлось чем-то чрезвычайным. Более подробно они будут описаны ниже. Однако высокую боевую ценность можно было доказать не только в огне сражений. Тяжелая конница с копьями во фронтальных столкновениях была чрезвычайно грозным противником, однако она не подходила для дальних кавалерийских рейдов. Между тем более легкие копейщики или гусары могли не отставать от легкой кавалерии. Это доказывает рейд по Московскому государству, в котором приняли участие гусары Казановского. В этом рейде гусары в составе отряда без возов проскакали около 1400 километров и провели ряд победоносных стычек.
208
Создание роты
23 июня 1576 года король Польши Стефан Баторий издал приказ о формировании придворной гусарии.
Среди первых трех ротмистров, которые должны были создать стоконные роты, рядом с Анджеем Фирлеем и Миколаем Зебжидовским был и Мартин Казановский. Рожденному в 1523 году, ему в то время, как легко посчитать, было 53 года. Политическая деятельность Казановского, которой он занимался ранее, была довольно хорошо известна. Он регулярно представлял сандомирскую шляхту на сеймах уже с пятидесятых годов XVI века. Значительно меньше знали о его военных достижениях.
В 1540-1542 годах он был товарищем в кавалерии. С 1563 года Казановский уже ротмистр. Рота кавалерии (200 лошадей) Казановского находилась в лагере коронного войска под Полоцком в 1564 году. В 1572 году он командовал стоконной кавалерийской ротой, которая в период междуцарствия после смерти Сигизмунда Августа обороняла Польское королевство со стороны Силезии. Вот и все, что известно о его военной деятельности до 1576 года. Этот год стал переломным в его карьере. Начиная с этого года и до смерти в 1587 году Казановский без перерыва служил в войске. Он принял участие во всех войнах Стефана Батория. А все началось с уже упоминавшегося ранее письма короля, который решил создать придворную гусарию. Именно в этом письме указаны стандарты, согласно которым должны быть вооружены кавалеристы. Им погагалось носить венгерское платье, поверх него надевать доспех, на руках - железные рукавицы. О щитах, которые до тех пор были типичным защитным снаряжением гусар, какие-либо упоминания отсутствуют. В качестве наступательного вооружения гусар был вооружен копьем, кон- чаром и огнестрельным оружием. А для красоты и устрашения противника гусар должен был иметь перья, а также иные украшения1.
Заслуги Стефана Батория в реформе польской кавалерии по прошествии лет отметил шляхтич, королевский дворянин Генриха Валуа и Стефана Батория - Анджей Любенецкий1 2. Ранее (в том числе благодаря Любенецкому) считали, что именно во время царствования
1 Panowanie Henryka Walezyusza i Stefana Batorego królów polskich. Z rękopismów Albertrandego z dołączeniem pamiętników odnoszących się do Stefana Batorego a zebranych przez Edwarda hr. Raczyńskiego / wyd. K. J. Turowski. Kraków, 1861. S. 471.
2 Lubieniecki A. Poloneutichia albo polskiego królestwa szczęście a przytym y W[ielkieg]o Xiçstwa Lit[ewskie]go. A potym tegoż szczęścia szwankowanie w Roku 1612y 1613. Opisane przez Andrzeja z Lubieóca Lubienieckiego. Biblioteka Naukowego Zakładu imienia Ossolińskich. Lwów, 1842. T. 3. S. 47, 48.
209
Стефана Батория польские гусары начали носить доспехи. Сегодня нам известно, что хоть фактическое влияние реформ Батория на внешний вид гусар и было значительным, он лишь продолжил начатое его предшественниками. И хотя Любенецкий ошибался, приписывая все заслуги реформирования гусарии Стефану Баторию, он был прав, когда утверждал, что боевым крещением этого рыцарства была война с Гданьском. Именно там добыла свои первые лавры рота Мартина Казановского.
Битва под Любешовом 17 апреля 1577 года
Избрание двух королей в декабре 1575 года закончилось гражданской войной1. Часть избирателей, включая Гданьск, встали на сторону габсбургского императора Максимилиана II. Остальные заняли сторону Седмиградского князя Стефана Батория, который оказался более быстрым, чем его конкурент, и уже 8 февраля 1576 года подписал представленный ему договор, присягнул соблюдать польские вольности и обручился с Анной Ягеллонкой. 28 марта он во главе 3 тысяч солдат вошел в границы Речи Посполитой. Затем он женился на Анне и 1 мая короновался польским королем. Стремительные действия Батория и промедление германского императора убедили шляхту, ранее выступавшую на стороне императора, в правильности избрания Батория. Когда 12 октября 1576 года Максимилиан умер, казалось, ничто не помешает Баторию стать всеми признанным единственным законным королем Польши. Между тем Гданьск продолжал оставаться в оппозиции. Монарх не мог этого стерпеть, поэтому началась война. Наиболее кровавым ее эпизодом была битва под Любешовом 17 апреля 1577 года. Силы противников были неравными.
Королевская армия под командованием надворного коронного гетмана и одновременно гнезненского кастеляна Яна Зборовского насчитывала по штату 1350 кавалеристов (в том числе 1135 гусаров), а также 730 пехотинцев. Все вместе - 2080 ставок жалования. Фактическая численность была, однако, меньше.
В войске Гданьска насчитывалось от 12 до 14 тысяч человек, из которых 3500-3900 были профессиональными солдатами, нанятыми в германских государствах. Остальные - из милиции Гданьска, то есть городское ополчение. Этой армией командовал опытный Ханс Винкельбрух фон Кёльн.
1 Все обстоятельства и подробности битвы указаны в: Sikora R. Lubieszów 17 IV 1577; Sikora R. Niezwykłe bitwy. S. 13-32.
210
В кульминационный момент битвы рота Мартина Казановского (сто лошадей) вместе с атакующей рядом гусарской ротой Яна Зборовского (еще сто лошадей) сначала разбили около 600 рей* тар, затем, преследуя их, втоптали в грязь стоявших за рейтарами 800 ландскнехтов - немецких пехотинцев, вооруженных длинными пиками и мушкетами. Это привело к всеобщей панике в гданьском войске, а сражение закончилось резней. На одном только поле боя были найдены и впоследствии похоронены, согласно данным различных источников, от 4416 до 4427 жителей Гданьска и солдат, которые вместе с ними защищали город.
Потери королевских войск были гораздо меньше. Считая со свободной челядью, они составили 60 человек убитыми и 127 ранеными, а также 44 убитых и 64 раненые лошади. Поражение армии Гданьска было сокрушительным.
Продолжение войны с Гданьском
Исполнились обещания Стефана Батория, который в своем письме о необходимости создать придворное войско, утверждал, что не будет щадить его в боях, предоставляя ему, таким образом, шанс выслужиться перед королем. Благодаря этому рыцарству была облегчена дорога к почестям и наградам1.
Несмотря на то что потери горожан и нанятого ими войска были огромными, а мораль после битвы достигла дна, Гданьск не сложил оружия. Промедление королевской армии позволило городу прийти в себя после сокрушительного поражения и нанять новых солдат. 2 июня в Гданьск прибыли 873 пехотинца из германских княжеств; это позволило создать из них - вместе с нанятыми ранее солдатами - шесть рот пехоты и одну роту кавалерии. В свою очередь 2 июня из Нидерландов приплыли шотландцы, которые составили ядро шестиротного полка, командование над которым принял Вильям Стюарт. Из уцелевших после битвы горожан были сформированы еще 10 рот. Всего, таким образом, Гданьск мог выставить около 10 тысяч человек. Между тем королевское войско в середине июня 1577 года, не считая свободной челяди, насчитывало едва 3,5 тысячи солдат. На битву в открытом поле этого количества хватило бы с избытком, но было недостаточно для взятия штурмом хорошо защищенного города (стены и водные преграды). А что еще хуже, эти слабые силы были разделены на две части. Одна из них должна была обстреливать Гданьск, другая - занять так называемую
1 Panowanie Henryka Walezyusza. S. 472.
211
Лятарню, гданьскую крепость в устье Вислы со стороны моря, которая контролировала движение по реке, защищала сам город и порт. У кого в руках была Лятарня, тот мог заблокировать и морскую торговлю, и прибытие в город подкреплений морским путем. Так что эта цель была весьма заманчивой.
Захват Лятарни был поручен пуцкому старосте Эрнесту Вейеру, под команду которого были переданы 1400 солдат (в основном немецкие пехотинцы) и большая часть (14 из 22) орудий. Вейер расположил лагерь на западном берегу Вислы, построил батареи для орудий и начал обстреливать Лятарню через реку. От королевских войск, стоявших под Гданьском, его отделяли примерно 7 километров.
Военные действия, прерванные двенадцатинедельным перемирием, во время которого продолжались переговоры с городом, шли вяло. Обстрел и Гданьска и Лятарни не приносил ожидаемых результатов. В конце концов горожане пошли в наступление.
Бои под Лятарней 3 июля 1577 года
Вечером 2 июля жители Гданьска посадили на корабли 1180 пехотинцев. Это были немцы - 850 солдат, разделенных на три роты под командованием капитанов: Клауса Унгера, Ганса Фаренсбека и Кшиштофа Ранзау, а также шотландцы - 330 солдат в трех ротах под общим командованием Мюррея. Незаметно для королевских солдат гданьское войско проплыло поблизости войск Вейера и совершило ночной десант, затем разделилось на две части. Одна группа двинулась в сторону орудий, другая - в направлении лагеря Вейера. 15 июля король Стефан Баторий писал польским сенаторам: «3 июля халатность немецких наемников Вейера, стоявших на страже под Лятарней, стала причиной того, что неприятель неожиданно напал на его лагерь перед рассветом. Немцы [Вейера] не выдержали атаки; поляки, которых там было 150 человек, давали отпор, но, увидев, что немцы их бросили, также были выбиты, несмотря на все старания Вейера, который, как отважный солдат, подвергал себя самым большим опасностям, чтобы остановить отступающих. Воспользовавшись паникой, солдаты Гданьска сразу же выбросили в море несколько орудий, из которых наши стреляли по Лятарне»1.
Казалось, что это окончательное поражение. Была потеряна целая батарея орудий. Три самые большие пушки потоплены в Висле. Одна из пушек заклепана. Остальные орудия забрали на корабли. Практически вся королевская пехота или сдалась, или обратилась
1 Panowanie Henryka Walezyusza. S. 448.
212
в бегство. Защищались только немногочисленные поляки. Однако в это время Вейер послал в королевский лагерь за помощью. На выручку прибыл Казановский: «Между тем спешно с подкреплением прискакал Мартин Казановский с гусарами, увидев которых неприятель начал поспешно отступать. В этой спешке один из их кораблей, перегруженный убегавшими, затонул»1.
Стоконная гусарская рота вынудила к отступлению примерно в 12 раз более многочисленную победоносную немецко-шотландскую пехоту! Без сомнения, это был огромный успех гусар, которые в очередной раз доказали, что если только позволяют условия местности - открытое поле, а не обороняющийся из-за укрытий противник, - нет такой силы, которая может их остановить.
Соотношение потерь в этот день не было, однако, благоприятным для поляков. Благодаря успеху гданьского войска, которого горожане добились до появления на поле боя роты Казановского, потери поляков «доходили до ста человек, неприятель потерял столько же»1 2. Вмешательство Казановского, хоть и весьма эффектное, всего лишь спасло войско Вейера от позорного поражения.
Война с Гданьском продолжалась еще несколько месяцев. В конце концов в декабре 1577 года неприступный город покорился королю. Гданьск признал Стефана Батория своим монархом, присягнул на верность, распустил наемное войско, заплатил налоги и выплатил крупную сумму денег - 200 тысяч злотых. Баторий освободился от нежеланной войны, чтобы сконцентрироваться на новой - против Москвы. Именно в этой войне гусарская хоругвь Мартина Казановского снова покрыла себя славой.
Могилев 27 июня 1581 года
1581 год прославился очередным - уже третьим - походом войск Стефана Батория против Великого княжества Московского3. Два предыдущих похода закончились полным успехом. Был возвращен Полоцк (утраченный в 1563 году) и захвачены Великие Луки. Третий поход был направлен против Пскова. Однако прежде чем в конце августа армия Речи Посполитой подошла к этому городу, в июне неприятельское войско вторглось в Литву. По мнению Марковского, поручника гусарской роты Мартина Казановского, то есть командующего, который сражался с ним у ворот Могилева, оно
S,
1 Ibidem.
2 Ibidem.
3 Все обстоятельства и подробности битвы см.: Sikora R. Niezwykłe bitwy.
33-40.
213
насчитывало 30 тысяч человек1. Неприятельское войско, хоть и многочисленное, было, однако, весьма неважного качества. Практически целиком оно состояло из татарской, казацкой и московской кавалерии. 25 июня противник переправился через Днепр, а 27 июня уже стоял под стенами Могилева.
Во вторник 27 июня московская армия ударила по предместьям Могилева, сожгла их, после чего пыталась поджечь деревянно-земляные укрепления города. Жители города отчаянно защищались, отстреливаясь от неприятеля. Но их действий было бы недостаточно, если бы им на подмогу не пришла сперва гусария (рота Мартина Казановского, насчитывавшая согласно штатной численности 200 лошадей), а семь часов спустя - легкая кавалерия (пятигорская рота Темрука Шимковича, в которой по штату было 164 лошади, а также казацкая рота Кшиштофа Радзивилла под командованием Халибека, с 150 конями). Спустя более десяти дней после битвы ксендз Ян Петровский, ссылаясь на Марковского, писал: «Сегодня оттуда приехал Марковский, поручник роты Казановского, который сообщил, что 27 июня из Москвы под Могилев, как он говорит, пришли вместе с татарами около 30 000 человек, должно быть, люд никчемный, пустой, для того чтобы Могилев разграбить; а рота Казановского одна, без ротмистра, услышав о них, пришла туда едва на 200 лошадях; сражались с ними в течение семи часов так, что не подпустили их к городу. Прибыла к ним затем Темрукова рота [с помощью]. Москва, полагая, что прибудет еще большее число с подмогой, начала отходить и, дойдя до Днепра, переправилась [на другой берег]. Наши на данной переправе громили их и прогнали на другую сторону, взяв несколько пленных, которых здесь этот Марковский привел королю. Большие потери эта рота [Казановского] понесла в лошадях: Москва в них из луков и рушниц стреляла. Также достаточно раненных товарищей и пахоликов, но по Божьей милости никто [в этой роте] не убит»1 2.
1 30 тысяч человек - это максимальная численность русского войска в Ливонской войне, она отмечена лишь в Полоцком походе 1563 г. Уже в Ливонском походе 1577 г. войско во главе с самим царем насчитывало только 20 тысяч, не считая невооруженной посохи при артиллерии (Разрядная книга 1475-1605 гг. Том II. Часть III. М. 1982. С. 461-464). В 1581 г. наиболее боеспособные войска были стянуты к Пскову, Новгороды, Ржеву, так что в набеге легкоконной рати князя Катырева-Ростовского по Днепру приняли участие гораздо меньшие силы, значительная часть которых была представлена служилыми татарами и казаками. Далеко не все из них приняли участие в боях под Могилевом. - Примеч. О. А. Курбатова.
2 Piotrowski J. Dziennik wyprawy Stefana Batorego pod Psków / wyd. A. Czuczyński. Kraków, 1894. S. 17.
214
Хоть среди гусар роты Казановского никто не погиб, в казацкой роте Кшиштофа Радзивилла, поручником которой был Халибек, несколько человек были убиты, в плен попали три товарища.
Могилев был спасен1. Отступающие московские войска направились к Орше, сжигая по дороге некоторые немногочисленные деревни. Паникующие литовцы увеличили свои воображаемые потери до 2 тысяч сожженных деревень, однако в действительности их было не так много. «Потерь в деревнях там [вокруг Могилева] нет никаких, как об этом говорят»1 2, - писал ксендз Петровский, ссылаясь на поручника Марковского. Также он добавлял: «Это Литва все слухи распространяет»3. Между тем «Дубровно только в страхе, пана минского [Яна Хлебовича] было, сожгли ему там несколько деревень, также и Холовчиньскому, который писал королю, жалуясь на это»4.
Тридцатитысячная московская армия окончательно отступила из Литвы, после чего двухсотдвадцатитысячная армия Речи Посполитой (около 50 тысяч солдат вместе с 170 тысячами свободной челяди) вторглась в пределы Великого княжества Московского и двинулась на Псков.
Рейд по тылам Московского государства
Битва под Могилевом была лишь одним из эпизодов этой войны. Уже вскоре началось очередное вторжение войск Речи Посполитой. Его целью был Полоцк5, который сравнивали по размерам с Парижем. Именно к нему направились главные силы. Кроме того, выделенное войско под командованием Кшиштофа Радзивилла (сначала в нем насчитывалось по штату около 3,6 тысяч солдат, затем оно было усилено до штатных 5,6 тысяч; действительное же число солдат в итоге лишь слегка превышало 4 тысячи) по просьбе самого Радзивилла
1 Выводы о победе роты Казановского под Могилевом и слабом разорении литовских земель по Днепру сделаны автором по нескольким польским источникам. Согласно же русскому источнику, Разрядной книге Пространной редакции, в этом походе «воеводы ходили в Литовскую землю под Ду- бровну да к Орши, и у Орши посады пожгли, и под Копысью и под Шкловом (...), и у Могилева посады пожгли и много товаров поймали и людей побили и много полону поймали и сами вышли со всеми людми на Смоленеск, дал Бог, здорова». Потери русское войско понесло только под Шкловом. (Разрядная книга 1475-1605 гг. М., 1984. Т. 3. Ч. 1. С. 186). - Примеч. О. Л. Курбатова.
2 Ibid. S. 17.
3 Ibidem.
4 Ibidem.
5 Здесь опечатка, у автора и вообще по смыслу Псков. - Примеч. О. Л. Курбатова.
215
и его подчиненных направилось в другую сторону - на восток, в глубь Московского государства. Оно должно было защищать войско, сражавшееся под Псковом, заниматься разведкой, а также терроризировать страну. Среди солдат, переданных под команду Радзивилла, были также гусары Мартина Казановского. Продолжавшийся два месяца рейд польской и литовской кавалерии (с 5 августа до 22 октября) достиг верховьев Волги. В своем устье эта река является весьма широкой, однако там, куда дошли поляки и литовцы, было иначе. Как писал участник этого рейда гусарский ротмистр, «[...] там же, где мы находились, [Волга] отнюдь не такая широкая, чтобы нельзя было ее переплыть; мы нашли даже брод в некоторых местах, правда, это было в середине лета; один же солдат имел такую силу в руках, что перед всем войском секиру, которую иные с трудом поднимают, одной рукой перебросил на другой берег»1.
Следует подчеркнуть, что это был типично кавалерийский рейд. С собой не брали возы, чтобы не снижать скорость марша. Для гусар, которые обычно перемещались с большим количеством багажа, это было серьезным вызовом, особенно учитывая, что в течение многих дней марш проходил через непроходимые чащи и болота: «После взятия Велижа мы проходили через места все более густые и трудные. Однако энтузиазм и стойкость войска были такими, что ни расстояния, ни болота, ни огромные засеки в лесах не ослабили ни у кого желания преодоления преград. [...] Наконец, на двадцатый день дороги, мы вышли из этого лесного района и оказались в более приятной местности, где были многочисленные деревни, большое количество различных домашних животных; здесь мы уже двигались в боевом построении»1 2.
На болотах и в грязи необходимо было сооружать специальные переправы. Усилия требовались настолько огромные, а достижения были такими впечатляющими, что очень скоро эту экспедицию назвали более трудной, чем переправу Ганнибала через Альпы или же Ксеркса через теснину Геллеспонта (сегодняшние Дарданеллы) в Европу3.
На протяжении около 1400 километров рейда, в ходе которого сжигали и разоряли московские земли, но щадили людей («Мало кого из неприятелей мы брали в неволю, поскольку вождь приказал
1 Orzelski J. Roczniki domu Orzelskich przez Jana Orzelskiego kasztelana rogozińskiego, starostę kosteńskiego, spisane // Zbiór pamiętników do dziejów polskich / oprać. W. S. Plater-Broel. Warszawa, 1859. T. 4. S. 112.
2 Orzelski J. Op. cit. S. 111.
3 Gradowski F. Hodoeporicon Moschicum. Wyprawa moskiewska / wyd. B. Czarski. Warszawa, 2011. S. 53.
216
нам щадить холопов, а дворяне отступили в глубь страны. [...] Вся округа, казалось, горит огнем, поскольку везде можно было видеть пламень и дымящиеся развалины»1), произошли несколько победоносных стычек, что даже вынудило великого князя московского Ивана Грозного бежать из Старицы, поблизости которой появились солдаты Радзивилла. Психологический эффект этой экспедиции был огромным. Столь глубокое вторжение польских и литовских солдат в границы государства Ивана Грозного, а также то, что им не было оказано какое-либо серьезное противодействие, переполнили чашу. Это склонило Ивана Грозного к решению начать серьезные переговоры и к уступкам в пользу польско-литовского государства, которыми они закончили эту войну.
Конец службы
Экспедиция в глубь Великого княжества Московского была последней из череды выдающихся акций гусар Мартина Казановского. Вскоре было заключено выгодное для Речи Посполитой перемирие в Яме Запольском (15 января 1582 года), которое принесло больше десяти лет относительного мира.
В 1583 году за военные заслуги Мартин Казановский получил должность старосты городов Визна и Фелин, а несколько лет спустя, в 1587 году он умер в возрасте 64 лет. Так закончилась история и его самого, и его хоругви.
1 Orzelski J. Op. cit. S. 111.
Глава 17
ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ...
*
В нескольких случаях доспехи спасли жизнь носящим их гусарам, хотя в них попали пушечные ядра. Так было, например, 30 августа 1633 года в битве под Смоленском или же 26 сентября 1660 года
в битве между Любаром и Чудновым.
*
В битве под Клушином многие гусарские роты атаковали неприятеля даже до 10 раз.
*
В битве под Хотином в 1621 году приняло участие самое большое число гусар в истории. Согласно штатной численности их там было 8520 человек в 53 ротах. Однако, если учесть так называемые слепые порции, можно с достаточной долей уверенности предположить, что их там было неполных 8 тысяч.
*
Гусары - это не только регулярное государственное или частное войско. Когда собиралось шляхетское посполитое рушение, его участники экипировались и как легкая кавалерия, в том числе и как гусары. Например, в 1665 году великопольское посполитое рушение выставило 3,9 тысяч лошадей, из них 1,4 тысячи вооруженных по-гусарски.
*
Самые длинные гусарские копья достигали 6,2 метра.
*
Среди гусаров были силачи, которые одной рукой поднимали одновременно три копья длиной десять локтей каждое (10 локтей - это практически 6 метров). Другим умением отличался гусар Зигмунд Казановский, который впоследствии стал воспитателем королевича Владислава Вазы. Встав на остром дротике, он оборачивался на нем несколько раз без ущерба для своего тела.
218
*
В битве под Полонкой 28 июня 1660 года один удар гусарского копья пробил насквозь одновременно шесть московских пехотинцев
(см. раздел «Копье, или важнейшее оружие гусар»).
*
Бывало, что гусары атаковали неприятеля спешившись. Например, 8 сентября 1581 года не менее 1500 спешенных гусаров в доспехах, с копьями, мушкетами или пистолетами принимали участие в штурме Пскова.
*
Ярузельский, Качиньский, Коморовский, Дуда. Что может объединять эти фамилии? Кроме того, что это фамилии президентов Польши после 1989 года, поляки с такими фамилиями служили в гу- сарии. Например, Дуда, будучи в гусарской хоругви музыкантом (он играл, а как же иначе, на дудках), принял участие в упоминавшемся уже штурме Пскова.
Вацлав Ярузельский в 1683 году был товарищем в гусарской хоругви Стефана Миколая Браницкого, которая сражалась в битве под Веной. В 1690 году он стал поручником в данной роте и служил им до конца 1705 года. В 1702-1705 годах он был даже гусарским полковником. Его сын, Франтишек Ярузельский, в 1706 году стал хорунжим в этой гусарской роте, а в 1710 году получил повышение, став поручником. Причем в то время это была рота Яна Браницкого, поскольку его отца Стефана Миколая уже не было в живых.
Самуэль Коморовский, как поручник гусарской хоругви гетмана польного литовского Януша Радзивилла, прославился в битве под Лоёвом в 1649 году (см. раздел «Универсальный рыцарь»). Качиньский же, как товарищ легкой гусарии, штурмовал Смоленск 21 августа 1610 года. Однако удача ему не сопутствовала. Штурм
оказался неудачным, а сам он был ранен пулей.
*
Гусария побеждала противника, даже превышающего ее числом более чем в десять раз. Например, 7 сентября 1621 года под Хотином около 600 гусаров вынудили к бегству с поля боя примерно 10 тысяч османских солдат. 26 сентября 1660 года под Кутыщами около
140 гусаров разбили не менее 1700 казаков и московитов.
*
В битве под Веной 12 сентября 1683 года союзная имперско- немецкая кавалерия остановила своих лошадей, чтобы иметь возможность рассмотреть начинающих атаку гусар.
219
*
Гусары иногда красили своих коней, что можно видеть на Стокгольмском свитке. Для окрашивания лошадей красным цветом использовали, например, отвар фериамбукового красного дерева с квасцами. Коней красили не только для каких-либо торжеств, но и во время военных действий.
*
Один из наиболее известных военачальников в истории челове* чества шведский король Густав Адольф вынужден был сказать о гу- сарии: «О, если бы у меня была такая кавалерия, с моей пехотой я бы уже в этом году стоял лагерем под Константинополем»1.
Такое восхищение вызвал в нем вид гусар, которые в боевом запале скакали на конях с крутого обрыва, как в пропасть. Все это для того, чтобы ударить по шведской пехоте, которая, защищаясь от атаки гусарии, опустила шанцы на взгорье и спустилась к его подножию, рассчитывая, что крутизна насыпи не позволит польским кавалеристам достать их. Это произошло 1 октября 1626 года в битве под Гневом.
*
«Ваша милость, моя служба» - таким образом здоровалось польское рыцарство на изломе XVI и XVII веков.
*
На фоне других европейских государств в Речи Посполитой особенно высокую позицию занимали женщины. Шляхетские этические ценности обязывали относиться к женщинам с уважением и галантностью. Их приветствовали так, как приветствовали священников, поцелуем в руку.
*
Польская шляхта, в том числе и происходящая из нее гусария, в течение длительного времени отказывалась от присуждения и ношения орденов. По их мнению, это нарушало шляхетское равенство. Гусары позволили убедить себя в обратном только в XVIII веке. Поэтому первый орден - Орден Белого Орла (польск. Order Orła
Białego. - Ред.) - был учрежден в Польше только в 1705 году.
*
На похоронах гусарского товарища ломали оставшееся после него копье. В костел на всем скаку въезжал конный гусар, после чего, ударив копьем перед катафалком, ломал его, а сам, как будто бы от жалости по умершему, падал с коня на землю.
1 Radziwiłł A. S. Rys panowania Zygmunta III, w: Athenaeum / oprać. E. Kotłubaj. Wilno, 1848. T. 5. S. 23.
220
...и мифы, связанные с гусарией
«Упадок гусарии был связан также с развитием огнестрельного оружия» - это очень популярное утверждение, которое распространено в литературе, касающейся этого предмета. Однако оно ошибочно. Подробный анализ битв, которые должны были бы подтвердить это мнение, показывает, что ни огневая тактика войск Густава Адольфа (залп несколькими шеренгами мушкетеров одновременно), ни произошедшее несколько десятилетий спустя перевооружение пехоты скорострельными кремниевыми ружьями, не оказали влияния на упадок гусарии. Даже речи не идет о расстреле ее шеренг, как пишут некоторые.
*
«Гусария не носила крылья в бою» - это неверное утверждение,
об этом я подробно говорю в разделе «Крылья».
*
«Гусары не проиграли ни одной битвы в течение первых 126 лет своего существования в Польше» - этот ошибочный тезис появился из интерпретации статьи Ежи Теодорчика «Битва под Гневом (22 IX - 26IX 1626): первое поражение гусарии». Между тем ни битва под Гневом не была поражением гусарии, ни тем более не была первой проигранной битвой, в которой принимала участие данная формация. Польская гусария сражалась, например, заодно с московитами под Добрыничами (31 января 1605 года). Тем не менее войска Лжедмитрия I проиграли.
*
«Гусария - это тяжелая кавалерия». Это популярное определение правдиво только отчасти. Гусария была самым тяжелым видом кавалерии так называемого национального войска в XVII веке в Польше, однако она не была тяжелой кавалерией в том смысле, что ни гусарские кони, ни вооружение кавалеристов не были тяжелыми. Гусарских лошадей называли «рослыми», это означало, что они были выше лошадей легкой кавалерии. Однако эти горячие и ловкие гусарские скакуны не были тяжеловесными неповоротливыми лошадьми, с которыми их не раз ассоциировали. В свою очередь, масса вооружения и оснащения, которое они должны были носить на своих спинах в XVII веке, вовсе не была тяжелее того вооружения и оснащения, которые тащили на себе кони «легких» польских улан в XX веке1.
С другой стороны, гусарию использовали для сокрушительных лобовых атак, что было типичной функцией тяжелой кавалерии.
1 Sikora R. Fenomen husarii. S. 224, 225.
221
«Гусария существовала не только в Речи Посполитой». Правда то, что свои самые большие триумфы она одержала в польско-литовском государстве, и что только в Речи Посполитой она приняла особый внешний вид, а также, что сражалась здесь дольше, чем в других государствах, однако это формация пришла к нам из Сербии и Венгрии. А эволюционировала она под венгерским влиянием. Гусария в течение нескольких десятилетий существовала и в Великом княжестве Московском (хотя об ее успехах источники умалчивают). Мы можем гордиться, что у нас была лучшая гусария в мире, однако не тем, что, кроме как в Польше и Литве, ее нигде больше не существовало.
*
«Последней битвой гусарии вовсе не было сражение под Клишовом в 1702 году». Правда в том, что после 1702 года гусары не только многократно принимали участие в сражениях, но им даже случалось их выигрывать. Примером может служить битва со шведами под Хыбищами в 1704 году1.
*
Гусар - это не huzar! Гусары - это не huzarzy и не huzary! Как же часто путают сегодня эти два абсолютно разных вида кавалерии. Гусары - в Польше XVII века говорили и писали «usarze» (усаже. - Ред.) - это вооруженная копьями кавалерия, обычно носившая пластинчатое защитное снаряжение. A huzarzy (хусажи. - Ред,) - это легкая кавалерия, не использовавшая копий и не носившая доспехов.
1 Idem. Niezwykłe bitwy. S. 251-265.
ОТ АВТОРА
В 2010 году я опубликовал книгу «Из истории гусарии». Как предполагалось, это должна была быть научно-популярная работа, которая в доступной форме вводила бы читателя в тематику легендарной польской кавалерии. Эта работа читателям понравилась, свидетельством чему является ее многократное переиздание и не только в Польше. Три года спустя после польского дебюта, ее украинское издание было награждено титулом «Книга года» в категории исторических книг.
Спустя годы я вернулся к книге «Из истории гусарии», чтобы на ее базе создать новую, исправленную, а самое главное, значительно расширенную версию. Именно эту работу держит читатель в своих руках. Поскольку ее объем вырос почти в четыре раза, и графический материал ее также является новым, можно сказать, что было создано новое произведение. И хоть можно с уверенностью утверждать, что оно не исчерпывает темы, я надеюсь, что она придется по вкусу читателям не меньше, чем предыдущая книга. Ведь и концепция этой книги является такой же, как и у ее предыдущей версии, ее цель - простым и интересным способом ввести читателя в мир крылатого рыцарства.
Радослав Сикора, Ленборк 2018
223
ПРИЛОЖЕНИЕ
Список роты его милости пана Мартина Казановского, ротмистра Его Королевской Милости1
Его милость пан ротмистр, коней 16
Валах чубарый лысый
0&
Скакун гнедой лысый
4
Конь белый турецкий
<8
Трубачей
Барабанщик
Валах темно-гнедой
\$
Валах крапчатый
2
Валах пепельный
ж
Валах сивый в яблоках
Валах гнедой
X
Валах палевый лысый
Конь в яблоках
Валах в яблоках
Ф
Пан Даниэль Палючки, коней 9
Конь плешивый секельский со звездочкой
Конь гнедой со звездочкой
1 Данный список находится в документе «Popisz Roth thych które sie pisały we Szklowie die 15 Marty Anno 1580» //Archiwum Główne Akt Dawnych, Archiwum Skarbu Koronnego 85 (Rejestry Popisowe Wojska Koronnego). № 63. K. 179r - 183v.
224
Валах гнедой
Валах в яблоках
Валах гнедой с белой задней ногой Конь светлый с черными хвостом и гривой
Валах светло-гнедой
Валах гнедой лысый, задние ноги белые Конь белый, покрашенный
Пан Станислав Кочковский, коней 9
Валах сивый горчичный турецкий: грива черная Конь вороной гнедой
Валах сивый
Конь гнедой лысый, четыре ноги белые
Валах чубарый
JS
о
Валах темно-гнедой
Валах гнедой
Валах гнедой Валах сивый
Пан Шлешиньский, коней 9
Конь сиво-пегий
Конь гнедой лысый
Валах сивый
Валах гнедой
Валах Сивый
Валах горчичный
Валах вороной со звездочкой Конь темно-гнедой
Валах светло-горчичный
Пан Бартош Тлюбицкий, коней 7
I
у*
±_
■sa
Конь сивый в яблоках
Валах с гнедым верхом, задние ноги белые
225
Валах гнедой со звездочкой
Валах вороной лысый
Валах гнедой с косой Валах гнедой лысый Валах гнедой с белой ногой
Пан Ян Мысловский, коней 8
Валах сивый с черной гривой и хвостом Конь в яблоках
Конь вороной Валах темно-вороной Конь светло-сивый
Валах гнедой
Валах гнедой Валах белый
Пан Якуб Яррановский, коней 6
Конь чубарый секельский Валах гнедой пегий Валах сиво-горчичный Конь тисово-пегий
Конь слизистый
Валах гнедой со звездочкой
Пан Мартин Сенский, коней 6
Валах палевый лысый
Валах чубарый Конь темно-гнедой
Валах вороной
Конь гнедой секельский
Пон Войцех Груцтовский, коней 6
Конь гнедой с капюшоном
Валах гнедой
Валах волчьего окраса
Гг
Ъ
ÈL
Тр:
Z
226
Конь мышастый
Валах горчичный
Конь гнедой с задними белыми ногами
Пан Ян Казановский, коней 6
Валах вороной турецкий лысый
Конь с капюшоном и четырьмя белыми ногами
Валах гнедой лысый
Валах в яблоках
Валах гнедой
Конь чубарый подунайский
Пан Ян Здановский, коней 6
Конь рыжевато-саврасый
Валах светлый
Валах вороной
Валах белый
Валах гнедой
Валах грязно-сивый
Пан Прушак, коней 5
Валах сиво-пегий
Валах с капюшоном Конь гнедой
Валах темно-сивый
Валах гнедой со звездочкой на морде
Пан Ян Шидловский, коней 5
Конь белый
Валах темно-гнедой Конь светло-гнедой Валах белый
Валах горчичный
£
1_
К
7_
~Ф
м
Я
Jv
227
Пан Тщинский, коней 5
Валах палевый
Валах сивый
Валах гнедой
Валах мышастый
Валах вороной
±_
к.
т
rh
Пан Станислав Брониш, коней 5
Конь вороной
Валах вороной с капюшоном Валах гнедой
Конь вороной Конь гнедой
Пан Павел Ранаховский, коней 4
Конь вороной лысый
Конь рыжевато-саврасый
Валах сивый
Валах вороной
Пан Липницкий, коней 4
Валах вороной
Валах сивый
Конь вороной Валах белый
Пан Анджей Порадовский, коней 5
Валах гнедой
Конь гнедой секельский
Валах сивый
Конь гнедой пегий Валах пегий
Валах сивый
Пан Павел Порадовский, коней 4
&
228
Валах рыжевато-саврасый
Валах карий
г
Валах белый
£
Пан Херубинович, коней 71
Сперва конь гнедой в пятнах
-Р-
Валах белый
s
Валах рыжевато-саврасый
Конь гнедой с белой гривой и хвостом
Конь сивый в яблоках
Конь гнедой с лысиной на спине
Конь сивый
0
Пана Яна Пульсана [Пулиана2], коней 7 [53]
Конь темно-гнедой с белой задней ногой
Валах светло-гнедой
fep
Валах гнедой
Валах гнедой лысый
Валах вороной
Пан Станислав Хжанович, коней 4
Валах горчичный
h
Конь белый с пятном
Конь гнедой
O
Валах сивый
Пан Кшиштов Яблоньский, коней 4
Валах рыжевато-саврасый
Валах белый
Ж
Валах сивый с горчичной головой
Валах рыжевато-саврасый
229
Пан Томаш Ядайковский, коней 4
Валах рыжевато-саврасый сивый
Валах вороной
Валах гнедой Конь белый
Пан Ян Мальниский, коней 5
Валах гнедой лысый
Валах в яблоках
Валах белый Валах светлый
Валах в яблоках
А
S
Xtr
Пан Стефан Гротовский, коней 3
Валах гнедой горчичный
Валах горчичный
Конь чубарый
в
Пан Якоб Казовский [Кашовский4], коней 3
Валах гнедой
s
Валах белый
Валах гнедой
Пан Мартин Горчиньский, коней 3
Конь белый с черной гривой kon spakowatsy Валах с капюшоном
Пан Анджей Поморский, коней 3
Валах вороной со звездочкой на морде Валах чубарый
Валах сивый
Пан Гелиас Мадалиньский, коней 3
Конь гнедой с пятном на шее
УК
я
230
Валах белый
Валах гнедой
Пана Христофора Лусковского [Любковского5], коней 3
Валах белый с черным хвостом Валах горчичный с белой задней ногой Валах рыжевато-саврасый сивый
Пан Бартош Гл овине кий, коней 4 Валах гнедой с подпалинами
Валах вороной
Валах сивый
Конь вороной лысый
Пан Каспер Кшиновский, коней 3
Валах светлый 'ТГГ
Валах светло-сивый
Валах темно-сивый
Пан Щесны Грабинский, коней 2
Валах гнедой лысый Валах сивый
Пан Якуб Рыневский, коней 2
Конь сивый
Валах белый
Паан Войтек Марковский поручник, коней 7
Конь гнедой секельский
Конь гнедой пегий Валах светлый
Валах горчичный гнедой Конь гнедой
Валах темно-гнедой
Валах сивый
а?
Пан Войтек Колючкий, коней 4
Конь гнедой
231
Валах горчичный
Валах вороной Валах светлый
Пан Пшонка, коней 6
Конь белый
Конь гнедой
Конь сивый гнедой белый Валах горчичный Конь гнедой с капюшоном
Конь светлый
Пан Недзвечкий, коней 1
Конь вороной гнедой
Пан Поплавский, коней 1
Конь сивый в яблоках
■А
Я
&
НУ
Я
Сумма лошадей 200
Примечания
1 С этого места изменяется характер почерка и форма записи, что указывает на то, что список продолжал другой человек.
2 В реестре от 14 июля 1580 года имеется Пулиан, служивший на пяти лошадях (Lustra Rotmistrzów Polskich W Łukomlu Die 14 Juli 1580 // Archiwum Główne Akt Dawnych, Archiwum Skarbu Koronnego 85. Nb 64. K. 7v).
3 В самом списке указано пять лошадей. Однако исходя из общей суммы, получается, что должно быть пять лошадей, чтобы рота насчитывала 200 коней. Поэтому цифра семь здесь является скорее всего ошибкой.
4 В реестре от 14 июля 1580 года имеется Кашовский, служащий на трех лошадях (AGAD. ASK 85. Nb 64. К. 7v).
5 В реестре от 14 июля 1580 года имеется Любковский, служащий на одной лошади (AGAD. ASK 85. Nb 64. К. 7г).
ч
БИБЛИОГРАФИЯ
Рукописные источники и архивы
Akta Grodzkie Lwowskie. T. 384.
Archiwum Główne Akt Dawnych, Archiwum Skarbu Koronnego 85 (Rejestry Popisowe Wojska Koronnego). № 63,64.
Archiwum Państwowe w Krakowie:
Castr. Crac. Rei. 136A.
Archiwum Sanguszków. Podh II 212.
Archiwum Państwowe w Poznaniu:
- Cechy Miasta Poznania. 253
- Księga Grodzka Poznańska. 707.
Archiwum Państwowe w Przemyślu:
- Archiwum Zamku Leskiego Krasickich: 56/158/0/1, 56/158/0/5, 56/158/0/99,
56/158/0/105.
Biblioteka Jagiellońska (BJ): № 5,171.
Biblioteka Muzeum Narodowego im. Czartoryskich w Krakowie (B. Czart.):
-№112,1955,2717.
- Teki Naruszewicza (TN): № 118.
Biblioteka Polskiej Akademii Nauk w Kórniku (BK): № 1436,1591.
Biblioteka Raczyńskich w Poznaniu (B. Racz.): № 100.
Biblioteka Uniwersytetu Wrocławskiego (B. UWr.), Oddział Starych Druków
(OSD). № 536 284.
Biblioteka Zakładu Narodowego im. Ossolińskich we Wrocławiu (B. Oss.): 1993/1.
Muzeum Wojska Polskiego (MWP): № 16613 A*
Российская Национальная Библиотека, Санкт-Петербург. Автографы Дубрав- ского (RNB, Sob, Dub.): № 166.
Sâchsische Landesbibliothek - Staats - und Universitâtsbibliothek Dresden (SLSuUD): Mscr. Dresd. G.4
Публикации документов
Akta Anni 1649 pod Zbarażem Nowym albo raczej diariusz w miesiącu lipcu za regimentu jm. pana Andrzeja Dąmbrowice Firleja kasztelana natenczas bełskiego, jm. pana Stanisława z Brzezia Lanckorońskiego kasztelana kamienieckiego, jm. pana Mikołaja Ostroroga podczaszego koronnego // Relacje wojenne z pierwszych lat walk polsko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i Mieczem» (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999.
233
Albertus z wojny // Wyprawa plebańska. Albertus z wojny / oprać. A. Siciarek. Kraków, 2003.
Aldobrandini H. Dyaryusz legacyi do Polski kardynała Hipolita Aldobrandini, który był potem papieżem pod nazwiskiem Klemensa VIII. Roku 1588-1589 // Relacye nuncyuszów apostolskich i innych osób o Polsce od roku 1548 do 1690 / oprać. E. Rykaczewski. Berlin-Poznań, 1864. T. 2.
Archiwum Jana Zamojskiego, kanclerza i hetmana wielkiego koronnego. / oprać. K. Lepszy. Kraków, 1948. T. 4
Artykuły, które mają być opowiadane przy rozdawaniu pieniędzy rotmistrzom jezdnym i dawane na cedułach // Materiały do działalności wojskowej Floriana Zebrzydowskiego / oprać. J. Jasnowski. «Przegląd Historyczno-Wojskowy”. Warszawa, 1937. T. 9. Z. 2.
Artykuły wojenne hetmańskie authoritate sejmu aprobowane anni 1609 // Kutrzeba S. Polskie ustawy i artykuły wojskowe od XV do XVIII w. Kraków, 1937.
Awizy z działań wojennych doby rokoszu Jerzego Lubomirskiego od 31 sierpnia 1665 do 30 września 1665 r. // Z dziejów «tańcagonionego» po Rzeczypospolitej doby rokoszu Jerzego Sebastiana Lubomirskiego z 1665 roku / oprać. M. Nagielski. Studia i Materiały do Historii Wojskowości (SiMdH W). T. 44. Białystok, 2007.
Baryka P. Z chłopa król. Komedya dworska (1637 r.) / wyd. L. Bernacki. Kraków, 1904.
Beau plan W. (Guillaume) V., de le. Description d’Ukranie, qui sont plusieurs provinces du Royaume de Pologne. Contenues depuis les confins de la Moscovie, iusques aux limites de la Transilvanie. Ensemble leurs moeurs, façons de vivre, et de faire la Guerre. Par le Sieur de Beauplan. - A Roüen, Chez Jacques Cailloüe dans la Cour de Palais, 1660.
Bielski J. Kronika Polska Marcina Bielskiego. Nowo Przez loach. Bielskiego syna iego wydana. Kraków, 1597.
Bielski M. Sprawa rycerska według postępku y zachowania starego obyczaiu Rzymskiego / Greckiego / Macedońskiego / y innych Narodów pierwszego y ninieyszego Wieku / tak Pogańska iako y Krześciiańska / z rozmaithych Ksiąg wypisana / ku czytaniu y Nauce Ludziom Rycerskim pożyteczna. Kraków, 1569. Booth Abraham van. Journael van de Legatie in Jaren 1627 en 1628. Amsterdam, 1632.
Bruce W. Relation of the State of Polonia and the United Provinces of that Crown Anno 1598 // Elementa ad fontium editiones. Res Polonicae ex archivo Musei Britannici. T. 1 / ed. Carolus H. Talbot. Roma, 1965.
Bruyn A., de. Diversarum gentium armatura equestris. Ubi fere Europae, Asiae atque Africae equitandi ratio propria ewpresaa est. Koln, 1577.
Cefali S. Osservatori italiani della crisi polacca a metà del Seicento. Relazione dello stato politico e militare della Polonia del signor Sebastiano Cefali, «Archivio Storico Italiano». T. 132 / ed. Domenico Caccamo, Firenze 1976.
Chmielowski B. Nowe Ateny Albo Akademia wszelkiey Scyencyi Pełna. Na rożne tytuły, iak na Classes Podzielona: Mądrym dla memoryału, Jdiotom dla nauki, Politykom dla praktyki, Melancholikom dla rozrywki, Eyrgowana Częsc Trzecia albo Supplement. Lwów, 1754.
Clausewitz C., von. Hinterlassene werke Uber krieg und kriegftihrung. Berlin, 1867.
Clausewitz C., von. O wojnie, tłum. A. Cichowicz, L. Koc. Kraków, 2007.
234
O’Connor В. Historia Polski / tłum. W. Duży i in.; red. P. Hanczewski. Warszawa,
2012.
O’Connor В. The History of Poland in Several Letters to Persons of Quality. T. 1. London, 1698.
Costin M. Latopis ziemi mołdawskiej i inne utwory historyczne / oprać.
I. Czamańska. Poznań, 1998.
Сохе W. Travels into Poland, Russia, Sweden and Denmark. T. 1. Dublin, 1784.
Cudzoziemcy o Polsce. Relacje i opinie, wyb. i oprać. J. Gintel. T. 1. Kraków, 1971.
Cygański M. Myślistwo ptaszę. Kraków, 1584.
Dalerac F. P. Les Anecdotes de Pologne ou Mémoires secrets du Régné de Jean Sobieski III du Nom. T. 1. S. 25. Amsterdam, 1699.
Dalerac F. P. Mémoires du Chevalier de Beaujeu. Contenant ses divers voyages, tant en Pologne, en Allemagne, qu’en Hongrie, avec des Relations particulières des Affaires de ces Pays-là, depuis l’année MDCLXXIX. Amsterdam, 1700.
Dalerac F. P. Pamiętniki kawalera de Beaujeu / oprać. A. Kraushar. Kraków, 1883.
Dalsze wystawienie Polityczne Kraiów. Polska. «Pamiętnik Polityczny i Historyczny Przypadków, Ustaw, Osób, Mieysc i Pism wiek nasz szczegulniey interessuiących». T. 1.1783 (kwiecień).
Diariusz drogi Króla JMci Zygmunta III od szczęśliwego wyjazdu z Wilna pod Smoleńsk w roku 1609 a die 18 Augusta i fortunnego powodzenia przez lat dwie do wzięcia zamku Smoleńska w roku 1611/ oprać. J. Byliński. Wrocław, 1999.
Diariusz Drogy i Posłów Posłanich od Naiiasnieyszego Zigmuntha III z Bożey łaski Króla Polskiego do Kniazia Moskiewskiego roku Pańskiego Tisiącnego Sesczsetnego Sostego // Autentyczne świadectwa o wzajemnych stosunkach pomiędzy Rossyą a Polską szczególniej zaś za czasów Samozwańców w Rossyi / oprać. P. Muchanow, Moskwa 1834.
Diariusz Ekspedycyjej Zborowskiej // Relacje wojenne z pierwszych lat walk polsko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu “Ogniem i mieczem” (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999.
Diariusz kampanii smoleńskiej Władysława IV 1633-1634 / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 2006/
Diariusz oblężenia Pskowa // Zeszyty Naukowe Muzeum Wojska / wyd.
J. Urwanowicz. № 10. Białystok, 1996
Diariusz peregrynacji włoskiej, hiszpańskiej i portugalskiej // Antologia pamiętników polskich XVI wieku / red. R. Pollak; wyb. i oprać. S. Drewniak,
M. Kaczmarek. Wrocław-Warszawa-Kraków, 1966.
Diariusz wojny pod Beresteczkiem z chanem krymskim i Kozakami zaporoskiemi za szczęśliwego panowania Króla JM. Jana Kazimierza, na którą sam osobą swą ruszeł się z Warszawy in Anno 1651 // Relacje wojenne z pierwszych lat walk polsko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i mieczem» (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999.
Diaryusz wojny z Szeremetem i Cieciurą pułkownikiem perejasławskim, która się odprawowała w meu wrześniu, październiku i listopadzie roku 1660 // Ojczyste spominki w pismach do dziejów dawnej Polski / oprać. A. Grabowski. T. 1. Kraków, 1845.
Dziennik pogromu Tatarów od Krasnobrodu, do Kałuszy // Pisma do wieku i spraw Jana Sobieskiego / oprać. F. Kluczycki. T. 1. Cz. II. Kraków, 1881
235
Документы Разрядного приказа о бое в деревне Доманы Могилёвского уезда 12 февраля 1655 г. / ред. О. А. Курбатов. Единорогъ. 201.
Dyaryusz Jerzego Tymowskiego // Analekta Sandeckie do XVI i XVII wieku / oprać. J. Sygański. Lwów, 190.
Dunin Karwicki S., De Ordinanda Republica (O potrzebie urządzenia Rzeczypospolitej albo o naprawie defektów w stanie Rzeczypospolitej Polskiej) // Dzieła polityczne z początku XVIII wieku, Materiały Komisji Historycznej PAN w Krakowie. № 32 / oprać. A. Przyboś, K. Przyboś. Wrocław, 1992.
Dunin Karwicki S. Do Rady Warszawskiej zdanie jmp. Karwickiego cześnika sandomierskiego // K. Przyboś, Stanisław Dunin-Karwicki i jego «De ordinanda Republica» // Rzeczpospolita w dobie wielkiej wojny północnej / red. J. Muszyńska. Kielce, 2001.
Dupont P. Mémoires pour servir à l’histoire de la vie et des actions de Jean Sobieski III du nom roi de Pologne // Biblioteka Ordynacji Krasińskich; Muzeum Konstantego Świdzińskiego. T. 8/oprać. J. Janicki. Warszawa, 1885.
Dyakowski M. Dyaryusz wideńskiej okazyji / oprać. J. A. Kosiński, J. Długosz. Warszawa, 1983.
Dyamentowski W. Dyaryusz w: Polska a Moskwa w pierwszej połowie wieku XVII. Zbiór materyałów do historyi stosunków polsko rossyjskich za Zygmunta III /oprać. A. Hirschberg. Lwów, 1901.
Dyaryusz expedycyej J. К. M. przeciwko nieprzyiacielowi moskiewskiemu, który 14 Octobris in anno 1632 Smolensk obieg y onego potężnie dobywał 25 augusti ro. 1633 // Записки Наукового Товариства iMeHH Шевченка / ред. О. Целе- вич. Т. 28. Львов, 1899.
Dyjaryjusze sejmowe г. 1587: sejmy konwokacyjny i elekcyjny /wy d. A. Sokołowski. Kraków, 1887.
Dzieduszycki J. Traktat o poprawie albo dodaniu perfekcji koniom polskim / wyd. S. Przyłęcki jako: Obserwacye należące do koni i stad polskich, napisane w r. 1705, z rękopisu Biblioteki Załuskich po raz pierwszy w druku. Lwów, 1852.
Eugène S., de. Mémoires du prince Eugène de Savoie. London, 1811.
Fantuzzi G. Diariusz podróży po Europie (1652) / tłum. i oprać. W. Tygielski. Warszawa, 1990.
Fredro A. M. Andreae Maximiliani Fredro Castellani Leopoliensis Militarium, seu axiomatum belli ad harmoniam togae accommodatorum libri duo. Accessere minutiora quaedam, ad ejusdem Authoris scripta. Andrzeja Maksymiliana Fredry kasztelana lwowskiego kwestia wojskowa, czyli o prawidłach wojny i pokoju dwie księgi. Wraz z pewnymi pomniejszymi pismami tegoż autora / tłum. J. Chmielewska, B. Bednarek; wst. i przyp. M. Tracz-Tryniecki. Warszawa, 2015.
Fredro A. M. Nowe Uważenia Porządku Woiennego, Względem Artykułów dawnych Woyskowych Seymem niekiedy Roku Pańskiego MDCIX. zatwierdzonych. To jest. W iakim porządku Żołnierz, a zatym Woysko ma bydz zatrzymane? bez czego, po te czasy, nie dostawało sieła // Zwierzyniec Ieidnorozcow Z Przydatkiem, Rożnych Mow, Seymowych, Listów, Pism y Dyskursów, tak Polskich, iâko y Łacińskich przez Franciszka Glinkę Zebrany y Ogłoszony. Lwów, 1670.
Fredro A. M. Scriptorum Seu Togae et Belli Notationum Fragmenta. Accesserunt Peristromata Regum Symbolis expressa. Fragmenty pism, czyli uwagi o wojnie
236
i pokoju. Zawierają dodatkowo królewskie kobierce symbolicznie odtworzone /
tłum.:J. Chmielewska, B. Bednarek; wst. i przyp. M. Tracz-Tryniecki. Warszawa,
2014.
Fredro A. M. Sporządzenie Oekonomiey Woienney // Andrzeia Maximiliana Fredrą kasztelana lwowskiego Potrzebne Consideratie około Porządku woiennego у Pospolitego Ruszenia Przez Franciszka Glinkę z Rafałów do Druku Podane. A teraz z Przydatkiem Sporządzenia Oeconomiey Woienney Y Sposobu iakoby Woyska Rzeczypospolitey mogły być w dobrym porządku zatrzymane. Słuck, 1675.
Gordon P. Diary of Patrick Gordon of Auchleuchries 1635-1699. T. 1. / ed. by D. Fedosov. Aberdeen, 2009.
Gosiewski J. F. Regestr ruchomości i rzeczy moich spisany roku 1698 m-ca 7bra 25 dnia pod Szczurowiczami // A. Rachuba, Poszedł żołnierz na wojnę... Rejestry ruchomości żołnierzy litewskich z XVII wieku // Świat pogranicza / red. M. Nagielski, A. Rachuba, S. Górzyński. Warszawa, 2003.
Gradowski F. Hodoeporicon Moschicum. Wyprawa moskiewska / wyd. B. Czarski. Warszawa, 2011.
Haur J. K. Skład abo Skarbiec Znakomitych Sekretów Oekonomiey Ziemianskiey. Kraków, 1693.
Heidenstein R. Pamiętniki wojny moskiewskiej / oprać. J. Czubek. Lwów, 1894.
Holsten H. Ch. Przygody wojenne 1655-1666 / tłum. J. Leszczyński; oprać., wst. i przyp. T. Wasilewski. Warszawa, 1981.
Hyde L. Diary of the hon. Laurence Hyde, of the particular occurrences during his Embassy to John Sobieski, king of Poland, in 1676 // The Correspondence of Henry Hyde, Earl of Clarendon and of his brother Laurence Hyde, Earl of Rochester; with the Diary of Lord Clarendon from 1687 to 1690 containing minute particulars of the events attending the Revolution and diary of Lord Rochester during his Embassy to Poland in 1676 / ed. by Samuel Weller Singer. T. 1. London, 1828.
Inwentarz Skarbu koronnego przes Ich Mci PP. Deputati z Seymu Walnego Warszawskiego do reuidowania skarbowych kleynotow naznaczone, uczyniony w Cracowie diebus Julii Anno 1607. Która reuisia odprawowała sie z inuenatrzem przeszłym, wedle ctorich skarb Je° Mci Panu Janowi Firlejowi z Dąbrowice Podskarbiemu coronnemu był oddany // Biblioteka Ossolińskich. Zbiór materyałów do historyi polskiej / oprać. A. Bielowski. Lwów, 1874. Z. 1.
Jasieńczyk J. Dziesięć lat niewoli moskiewskiej. Lipsk, 1867.
Kampenhausen J. J. Chwała i Apologia Kopiy y Pik cum refutatione niektórych Zarzutów, przeciwko nim. Kalisz, 1737.
Kitowicz J. Opis obyczajów za panowania Augusta III / oprać. Z. Goliński. Warszawa, 2003.
Kochowski W. Annalivm Poloniae Climacter Secvndvs. Bella Sueticum, Transyluanicum, Moschouiticum, aliasq[ue] resgestas ab Anno 1655, ad Annum 1661, inclusiue continens. Kraków, 1688.
Kochowski W. Lata potopu 1655-1657 / oprać. L. Kukulski. Warszawa, 1966.
Kochowski W. Poezje wybrane / oprać. P. Borek. Kraków, 2003.
Kochowski W. Postrzał w gnieźnieńskiej potrzebie // Wespazjan Kochowski. Poezje wybrane / oprać. P. Borek. Kraków, 2003.
237
Kochowski W. Wespasiana z Kochowa Kochowskiego Nieproznviące Próżnowanie Oyczystym Rymem Na Lyrica у Epigrammata Polskie rozdzielone у wydane W Krakowie W Drukarni, у Sumptem Woyciecha Góreckiego, Sław: Akad: Krak: Typographa. R. P. 1674 dnia 6. Octobra. Kraków, 1674.
Kochowski W. Wespezyana z Kochowa Kochowskiego pisma wierszem i prozą / oprać. K. J. Turowski. Kraków, 1859.
Korespondencja Stanisława Koniecpolskiego hetmana wielkiego koronnego 1632- 1646 / oprać. A. Biedrzycka. Kraków, 2005.
Kraiewski I. Szturm smoleński sobotni który sie odprawowal 21. Augusta / Roku Pańskiego 1610, [b.m.] 1611.
Krasiński J. Ioannis Crassinii Polonia. Ad serenissimvm, et potentissimum, Henricum primu Valesium, Dei gratia vtriusqu Poloniae Regem, Bologna 1574.
Krasiński J. D. Relatia seu Descriptia wojny pod Wiedniem, pod Strygoniem i dalszej campaniej A. 1683 prawdziwa przy obronie prawdy i honoru rycerstwa polskiego Relacja o przeszłej roku 1683 w Rakusiech i na Węgrzech campaniej / oprać. O. Laskowski. .Przegląd Historyczno-Wojskowy. 1930. T. 2. Z. 1.
Krutta A. Ł. Dziennik przyjęcia i pobytu nadzwyczajnego posła Porty Ottomańskiej do Stanisława Augusta króla polskiego, wielkiego księcia litewskiego, i do Rzeczypospolitej Polskiej 1777 r./oprać. E. Marylski. Warszawa, 1860.
Księcia Krzysztofa Radziwiłła hetmana polnego Wielkiego Księstwa Litewskiego sprawy wojenne i polityczne 1621-1632. Paryż, 1859.
Kunowski J. Ekspedycyja inflantska 1621 roku / oprać.: W. Walczak, K. Łopatecki. Białystok, 2007.
Lambardi M. Lettera del P. Fra Mansueto Lambardi Minore Conventuale Visitatore apostolico, al G. Duca di Toscana // Lettere militari con un piano di riforma deiresercito Polacco del re Giovanni Sobiesckied altre de’suoi segretari italiani /ed. Sebastiano Ciampi. Firenze, 1830.
Lassota E., Beauplan W. Opisy Ukrainy /oprać. Z. Wójcik. Warszawa, 1972.
Leszczyński S. Potrzeba z Szeremetem, hetmanem moskiewskim, i z Kozakami w roku Pańskim 1660 od Polaków wygrana / oprać. P. Borek. Kraków, 2006.
Lippomano G. Relazione di Polonia di Girolamo Lippomano 1575 (Dal Codice N9 81 della Biblioteca dem Marchese Gino Capponi.) // Le relazioni degli Ambasciatori Veneti al Senato durante il secolo decimosesto raccolte ed illustrate da Eugenio Albèri. Firenze 1862. T. 4. Seria I.
Lippomano H. Relacya o Polsce z roku 1575 przez posła weneckiego Hieronima Lippomano // Relacye nuncyuszów apostolskich i innych osób o Polsce od roku 1548 do 1690 / oprać. E. Rykaczewski. T. 1. Berlin-Poznań, 1864.
Listy staropolskie epoki Wazów / oprać. H. Malewska. Warszawa, 1977.
Lubieniecki A. Poloneutichia albo polskiego królestwa szczęście a przytym у W[ielkieg]o Xiçstwa Lit[ewskie]go. A potym tegoż szczęścia szwankowanie w Roku 1612 y 1613. Opisane przez Andrzeja z Lubieńca Lubienieckiego. Biblioteka Naukowego Zakładu imienia Ossolińskich. Lwów, 1842. T. 3.
Lubomirski H. A. Ordynacja hetmańska oraz i informacyja wszystkim komendantom, pułkownikom, rotmistrzom, porucznikom, chorążym, namiestnikom i całemu rycerstwu, jaki porządek trzymać mają idąc do szyku przeciwko nieprzyjacielowi i w polowej formalnej bitwie // Ordynacja hetmańska dotycząca taktyki wojsk polskichzpoczątku XVIII-tego wieku/oprać. J. Wojtasik. SiMdHW. Warszawa, 1960. T. 6.1.
238
Lubomirski S. H. Rozmowy Arteksa i Ewandra, w których polityczne, moralne i naturalne uwagi zawarte, wedle podanych okazyi, tak jako mówione właśnie były, prawdziwie wyrażone są // Wypisy źródłowe do historii polskiej sztuki wojennej, z. 8A/oprać. Z. Spieralski. Warszawa, 1966.
Lynn J. A. Giant of the Grand Siècle: The French Army, 1610-1715. New York 2006.
Łaski S. Spraw i postępków rycerskich i przewagi opisanie krótkie z naukami w tej zacnej zabawie potrzebnymi // Wypisy źródłowe do historii polskiej sztuki wojennej, z. 8A/oprać. Z. Spieralski. Warszawa, 1966.
Łoś J. Pamiętnik towarzysza chorągwi pancernej / oprać. R. Śreniawa-Szypiowski. Warszawa, 2000.
Łoziński W. Złotnictwo lwowskie. Lwów, 1912.
Łyszkowski S. Atlas do poradnika hodowli i weterynaryi przez Sta. Łyszkowskigo z 31. Tablicami naynowszych rycin. Warszawa, 1839.
Łyszkowski S. Poradnik hodowli i weterynaryi dla ziemianina czyli Najnowsze teoretyczne i praktyczne prawidła hodowania, rozmnażania, ulepszania i pielęgnowania zwierząt domowych, osobliwie koni, bydła i owiec; jako też sposoby zabezpieczenia ich zdrowia; rozpoznawania i leczenia wszelkich chorób z dzieł [...] kompletnie zebrane, i w języku polskim wyłożone. T. 1. Warszawa, 1839.
Maciejewski J. K. Zawadiaka. Dzienniki frontowe 1914-1920 / oprać. A. Knyt. Warszawa, 2015.
Marc hocki M. Ś. Historia moskiewskiej wojny prawdziwa // Moskwa w rękach Polaków. Pamiętniki dowódców i oficerów garnizonu polskiego w Moskwie w latach 1610-1612 / oprać. M. Kubala, T. Ściężor, Kryspinów 1995.
Maskiewicz S. Dyjariusz Samuela Maskiewicza // Moskwa w rękach Polaków. Pamiętniki dowódców i oficerów garnizonu polskiego w Moskwie w latach 1610-1612 / oprać.: M. Kubala, T. Ściężor. Kryspinów, 1995.
Maskiewicz S. Pamiętnik // Pamiętniki Maskiewiczów / oprać. A. Sajkowski. Wrocław, 1961.
Matuszewicz M. Diariusz życia mego / oprać. B. Królikowski. Warszawa, 1986.
Miaskowski A. Sekretny a prawdziwy diariusz, od jm. Miastkowskiego stolnika halickiego jm. księdzu kanclerzowi posłany, ekspedycyjej kontynuowanej kozackiej spod Beresteczka pod Białą Cerkwią w: Relacje wojenne z pierwszych lat walk posko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i Mieczem» (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999.
Monluc B., de. Commentaires et Lettres de Biaise de Monluc / éd. J. Renouard. Paris, 1867.
Moda bardzo dobra smażenia różnych konfektów i innych słodkości, a także przyrządzania wszelakich potraw, pieczenia chleba i inne sekreta gospodarskie i kuchenne /oprać. J. Dumanowski, R. Jankowski. Warszawa, 2011.
Montecuccoli R. Sulle Battaglie // T. M. Barker, The Military Intellectual and Battle. Raimondo Montecuccoli and the Thirty Years War, New York 1975.
Morstin J. A. Listy Jana Andrzeja Morstina / oprać. S. Ochmann-Staniszewska. Wrocław, 2002.
Morsztyn Z. Na historyją sarmacką IMć Pana Józefa Naronowicza Narońskiego, inżyniera i matematyka kurfirszta IMci // Muza Domowa / oprać. J. Dürr- Durski. Warszawa, 1954. T. 2.
239
Morsztyn Z. Sławna Victorya Nad Turkami od Woysk Koronnych, Wielkiego Xiçstwa Litewskiego, pod Chocimiem otrzymana w dzień Świętego Marcina 1673. Słuck, 1674.
Moryson F. The Itinerary of Fynes Moryson In Four Volumes. Glasgow. Vol. 4. 1908.
Moskorzowski J. Dyaryusz wojny moskiewskiej 1633 roku / oprać. A. Rembowski. Warszawa, 1895.
Moszczeński A. Pamiętnik do historyi polskiej w ostatnich latach panowania Augusta III i pierwszych Stanisława Poniatowskiego przez Adama Moszczyńskiego. Poznań, 1858.
Naronowicz-Naroński J. Budownictwo wojenne / oprać. T. Nowak. Oświęcim, 2016.
Naruszewicz A. S. Dyjarjusz podróży Jego Królewskiej Mości na sejm grodzieński, wyd. M. Bober-Jankowska. Warszawa, 2008.
Niemcewicz J. U. Pamiętniki czasów moich / oprać. J. Dihm. Warszawa, 1958. T. 2.
Niemcewicz J. U. Pamiętniki czasów moich. Dzieło pośmiertne Juliana Ursyna Niemcewicza / oprać. K. U. Niemcewicz. Paryż, 1848.
Niemojewski S. Diariusz drogi spisanej i różnych przypadków pociesznych i żałosnych prowadząc córkę Jerzego Mniszka, Marynę, Dymitrowi Iwanowiczowi w roku 1606 / oprać. R. Krzywy. Warszawa, 2006.
Noue F., de la. The Politicke and Militarie Discourses of the Lord de la Nouue / transi. E. Aggas; ed. by T. Orwin. London, 1587.
Nowe odmiany w geografii zaszłe od r. 1806 aż do r. 1811 z krótkim opisem Xiçstwa Warszawskiego, [Anonim]. Wrocław, 1811.
Nowiny z Inflant o szczęśliwej porażce, która się stała nad Karolusem książęciem Sudermańskim, przez jm. Panajana Karola Chodkiewicza, najwyższego hetmana Wielkiego Księstwa Litewskiego, dnia 27 Septembra w dzień ś. Stanisława, roku 1605. W Krakowie, w drukarni Mikołaja Szarffenbergera, Roku Pańskiego 1605 // Prasa ulotna za Zygmunta III / oprać. K. Zawadzki. Warszawa, 1997.
O Rekuperowaniu Smoleńska od Moskwy / przez Niezwyciężonego Monarchę Zygmvnta Trzeciego Króla Polskiego / Wielkie Książę Litew. etc. etc. pod którym Kroi Je° Mość z Rycerstwem y Woyskiem leżał / mocą y traktatami go dobywaiąc / począwszy od dnia 1. Octobr. w Roku 1609. aż do wzięcia onego do dnia 13. Iunij w Roku 1611. W Wilnie. W Drukarni Jana Karcana. Wilno, 1611.
Oblata Regestri Rerum post fata ol. Mgci Wężyk Capitanei Syradzeń // Cz. Jarnuszkiewicz, Broń w dawnych inwentarzach, « Broń i Barwa» 1934. № 1.
Ochocki J. D. Pamiętniki. Warszawa, 1910. T. 1.
Ogier Ch. Karola Ogiera dziennik podróży do Polski 1635-1636. Cz. 1 i 2 / tłum. E. Jędrkiewicz; wst. i objaśn. W. Czapliński. Gdańsk, 1950.
Okolski S. Orbis Polonvs, Splendoribus caeli: Triumphis mundi: Pulchritudine animatium: Decore aquatilium: Naturae excellentia reptilium, Condecoratus. In qvo antiqva sarmatarvm gentilitia, pervetvstae nobilitatis Polonae insignia, Vetera & Noua Indigenatus meritorum praemia & Arma, specificantur & relucent. Kraków, 1641.
Olszewski J. Kazania na pogrzebie Wielmożnego Pana, lego Mości Pana Samuela Paca Wielkiego W. X. L Chorążego [...] Miana w Kościele Kathedlanym Wileńskim 2. dnia Marca Roku Pańskiego 1627. Wilno, 1627.
Opaliński A. Krotka nauka bvdownicza Dworów, Pałaców, Zamków podług Nieba y zwyczaiu Polskiego. Kraków, 1659.
240
Opisanie wybornego gospodarstwa w dobrach Szczorse do JW. Chreptowicza Podkanclerzego Litt: należących w Woiewodztwie Nowogrodzkim leżących, «Pamiętnik Polityczny i Historyczny Przypadków, Ustaw, Osób, Mieysc i Pism wiek nasz szczegulniey interessuiących». T. 1.1783 (maj).
Orzelski J. Roczniki domu Orzelskich przez Jana Orzelskiego kasztelana rogozińskiego, starostę kosteńskiego, spisane // Zbiór pamiętników do dziejów polskich / oprać. W. S. Plater-Broel. Warszawa, 1859. T. 4.
Orzelski Ś. Bezkrólewia ksiąg ośmioro, czyli dzieje Polski 1572-1576. T. 1 / oprać. W. Spasowicz. Petersburg; Mohylew, 1856.
Ossoliński J. Pamiętnik /oprać. W. Czapliński. Warszawa, 1976.
Ostroróg J. Dziennik wojny tureckiej w Wołoszech // Pamiętniki o wyprawie chocimskiej r. 1621 / oprać. Ż. Pauli. Kraków, 1853.
Oxenstierna A. Rikskansleren Axel Oxenstiernas skrifter och brefvexling. Utgivna af Kongl. Vitterhets-Historie-och Antiquitets-Akademien. Fôrra Afdelningen. Tredje Bandet. Bref 1625-1627. P. A. Norstedt och soners, Stockholm, 1900.
Pamiatka wieczney sławy Iaśnie Wielmożnego lego Mości P. Andrzeiaz Dambrowic Firleia woiewody sendomirskiego, Woysk Koronnych Hetmana [b.m.], 1650.
Pamiętniki do panowania Zygmunta III, Władysław IV i Jana Kazimierza. T. 1-2 / oprać. K. W. Wójcicki. Warszawa, 1846.
Panowanie Henryka Walezyusza i Stefana Batorego królów polskich. Z rękopismów Albertrandego z dołączeniem pamiętników odnoszących się do Stefana Batorego a zebranych przez Edwarda hr. Raczyńskiego / wyd. K. J. Turowski. Kraków, 1861.
Paprocki B. Herby rycerztwa polskiego. Na pięcioro Xiąg rozdzielone. Przez Bartosza Paprockiego zebrane y wydane: Roku Pańskiego 1584. Kraków, 1584.
Pasek J. Ch. Pamiętniki / oprać. R. Pollak. Warszawa, 1987.
Paweł z A. Ukraina w połowie XVII w. w relacji arabskiego podróżnika Pawła, syna Makarego z Aleppo / oprać. M. Kowalska. Warszawa, 1986.
Piotrowski J. Dziennik wyprawy Stefana Batorego pod Psków /wyd. A. Czuczyński. Kraków, 1894.
Poczobut Odlanicki J. W. Pamiętnik 1640-1684 /oprać. A. Rachuba. Warszawa, 1987.
Potocki W. Ogród fraszek / wyd. A. Brückner. Lwów, 1907. T. 2.
Potocki W. Wojna chocimska / oprać. A. Brückner. Wrocław, 2003.
Proposicion que hizo el Ministra de Polonia al Duque de Medina de las Torres (Propozycja, którą przedstawił polski poseł księciu de Medina de las Torres) // R. Skowron, Preliminaria wojskowe z okresu polsko-hiszpańskich rokowań sojuszniczych w Neapolu (1639-1641). SiMdHW. Białystok, 2005. T. 42.
Przyjemski K. Sposob Iakoby Woyska Rzeczypospolitey Mogły być w dobrym porządku zatrzymane. Na uwagę wszystkich którzy do tego należą podany. Przez Krzysztopha Przyiemskiego // Andrzeia Maximiliana Fredrą kasztelana lwowskiego Potrzebne Consideratie około Porządku woiennego y Pospolitego Ruszenia Przez Franciszka Glinkę z Rafałów do Druku Podane. A teraz z Przydatkiem Sporządzenia Oeconomiey Woienney Y Sposobu iakoby Woyska Rzeczypospolitey mogły być w dobrym porządku zatrzymane. Słuck, 1675.
Pufendorf S. De rebus a Carolo Gustavo Sweciae Rege gestis libri septem. Norimbergae, 1696.
241
Pułaski S. F. Krotka annotacya Seymow Warszawskich, Grodzieńskich, także Elekcyi y Koronacyi Nayiaśnieyszych Królów Jchmciow Polskich: Jana Kazimierza, Michała, Jana III, y Augusta II; tudziesz za Panowania ich Kampaniy corocznie odprawionych; publicznieyszych dzieiow, y rewolucyi ab anno 1648, ad annum 1733. Zebrana przez Franciszka na Pułaziach Pułaskiego, Podczaszego Województwa Podlaskiego, Pułkownika J. K. Mści y Rzeczypospolitey, Pisarza Woyskowego za buławy czterech Hetmanów Wielkich Koronnych, Kasztelanów Krakowskich. A post fata jego do druku podana przez Baltazara Pułaskiego Starostę Radenickiego. Lublin, 1740.
Rachunki dworu królewskiego 1544-1567 / wyd. A. Chmiel, «Źródła do Historyi Sztuki i Cywilizacyi w Polsce». 1911. T. 1.
Radziwiłł A. S. Pamiętnik o dziejach w Polsce / tłum. i oprać.: A. Przyboś, R. Żelewski. Warszawa, 1980. T. 1. T. 3.
Radziwiłł Albrycht Stanisław, Rys panowania Zygmunta III // Athenaeum. T. 5 / oprać. E. Kotłubaj. Wilno, 1848.
Radziwiłł M. K. Michała Kazimierza Radziwiłła, hetmana W. Ks. L., regulamin podczas koła generalnego wojskowego opisany // Polskie ustawy i artykuły wojskowe od XV do XVIII w. / oprać. S. Kutrzeba. Kraków, 1937.
Rakowski W. Pobvdka Zacnym Synom Korony Polskiey do służby Woienney, Na Expedicyą przeciwko nieprzyiaćiołom Koronnym Roku Pańskiego 1620. Kraków, 1620.
Rangoni C. Relacja o Królestwie Polskim z 1604 roku, tłum. K. W. Kielesiński, W. Kazimierski /oprać, i wyd. J. Byliński, W. Kaczorowski. Opole, 2013.
Regestr rzeczy porabowanych i potraconych pod Zborowem moich // Relacje wojenne z pierwszych lat walk posko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i Mieczem» (1648-1651) / oprać. Mirosław Nagielski. Warszawa, 1999.
Regestra skarbca książąt Ostrogskich w Dubnie spisane w roku 1616// Sprawozdania Komisyi do Badania Historyi Sztuki w Polsce / wyd. J. T. Lubomirski. 1900. T. 6. Z. 2-3.
Regnard J.-F. Oeuvres completes. Voyage de Pologne. Paris, 1826. Vol. 1.
Rejestr pocztów pod ekspedycyją Zborowską 1649 r. // Relacje wojenne z pierwszych lat walk polsko-kozackich powstania Bohdana Chmielnickiego okresu «Ogniem i mieczem» (1648-1651) / oprać. M. Nagielski. Warszawa, 1999.
Rosprawa Przygody starego żołnierza Roku Pańskiego 1595 uczyniona. Kraków, 1595.
Rudomina J. [Warzachtig F.] Diariusz prawdziwy expediciey Korony Polskiej y Wielkiego Xiçstwa Litewsk. przeciw Osmanowi cesarzowi tureckiemu w roku 1621 pod Chocimem w Wołoszech fortunnie odprawioney. Fridrych Warzachtig nawarczyk zoldath ubogi będąc przytomny opisał [b.m.], 1640.
Rywocki M. Księgi peregrynackie // Antologia pamiętników polskich XVI wieku / red. R. Pollak/wyb. i oprać. S. Drewniak, M. Kaczmarek. Wrocław-Warszawa- Kraków, 1966.
Rzączyński G. Historia naturalis curiosa Regni Poloniae, Magni Ducatus Litvaniae, annexarumq; provinciarum, in tractatus XX Divisa Ex Scriptoribus probatis, servata primigenia eorum phrasi in locis plurimis, ex M. S. S. variis, Testibus oculatis, relationibus side dignis, experimentis desumpta. Sandomierz, 1721.
242
Sarnecki К. Pamiętniki z czasów Jana Sobieskiego / oprać. J. Woliński. Wrocław, 2004. T. 1-2.
Sarnicki S. Księgi hetmańskie /oprać. M. Ferenc. Kraków, 2015.
Schneeberger A. De bona militium valetudine conservanda liber. Księga о zachowaniu dobrego zdrowia żołnierzy / tłum. R. A. Sucharski; red. S. Ilnicki. Warszawa, 2008.
Sobieski J. Jakóba Sobieskiego pamiętnik wojny chocimskiej, xiąg troje / tłum. i oprać. W. Syrokomla. Petersburg, 1854.
Sobieski J. Excerpt z manuscriptu własnej ręki najjaśniejszego króla JM. Jana III // Biblioteka pamiętników i podróży po dawnej Polsce. / oprać. J. I. Kraszewski. Drezno, 1871. T. 4.
Sobieski J. Listy do Marysieńki / oprać. L. Kukulski. Warszawa, 1970.
Sobieski J. Sposób i porządek obrony Rzeczypospolitej podczas wojny tureckiej // Wypisy źródłowe do historii polskiej sztuki wojennej / oprać. B. Baranowski, K. Piwarski, z. 4. Warszawa, 1954.
Staropolskie przepisy kulinarne. Receptury rozproszone z XVI-XVIII w. Źródła drukowane/wyd. i oprać.:J. Dumanowski, D. Dias-Lewandowska, M. Sikorska. Warszawa, 2016.
Starovolsci[i] S. Sarmatiae bellatores. Coloniae Agrippinae, 1631.
Starowolski S. Mowa przeciw oszczercom Polski // Szymon Starowolski. Wybór z pism /oprać. I. Lewandowski. Wrocław; Warszawa; Kraków, 1991.
Starowolski S. Prawy rycerz /oprać. J. Turowski. Kraków, 1858.
Starowolski S. Reformacya Obyczaiow Polskich. Wszytkim Stanom Oyczyzny naszey, teraźnieyszych czasów zepsowanych barzo potrzebna. Tym zwłaszcza: V których iest Białe, czarnym; Dobre, złym; Potęga, sprawiedliwością; Wola, prawem; Vpor, słusznością; Krzywda, Odpustem; Niewstyd, świątobliwością, Vtrata, pochwałą; Obżarstwo, grzecznością; a iednym słowem: Quorum Deus venter est. Przez S. S. [b.m. i r.].
Starowolski S. Wojownicy sarmaccy / tłum. J. Starnawski. Warszawa, 1978.
Szemberg T. Relacya prawdziwa o wejściu wojska polskiego do Wołoch i o potrzebie jego z pogaństwem w roku 1620 we wrześniu i październiku, przez Teofila Szemberga, sekretarza króla jmci, który w potrzebie tej obecnie był i odwagą zdrowia ojczyźnie służył, spisana // Pisma Stanisława Żółkiewskiego / oprać. A. Bielowski. Lwów, 1861.
Szymanowski S. H. Mars Sauromatski / oprać. P. Borek. Kraków, 2009.
Święcicki J. Jędrzeja Święcickiego opis Mazowsza // W. Smoleński, Pisma historyczne. Kraków, 1901. T. 1.
Tanner B. L. F. Legatio polono-Lithuanica in Moscoviam potentissimi Poloniae regis ac reipublicae mandato et consensu A XCA1678 félicita suscepta, nunc breviter sed accurate quoad singula notabilia descripta. Nürnberg, 1689.
Tarnowski J. Consilium rationis bellicae / red. B. Brodecki. Warszawa, 1987.
Tende G., de. Relacja historyczna o Polsce / tłum. i red. T. Falkowski. Warszawa, 2013.
Tende G., de. (Sieur de Hauteville) Relation historique de la Pologne. Contenant Le pouvoir de ses Rois, leur élection, & leur Cournonnement, les privileges de la Noblesse, la Religion, la Justice, les moeurs & les inclinations des Polonais; avec plusieurs actions remarquables. Paris, 1686.
243
Testamenty szlachty krakowskiej XVII-XVIII w. Wybór tekstów źródłowych z lat 1650-1799/oprać. A. Falniowska-Gradowska. Kraków, 1997.
Toczek Ed. Wspomnienia syberyjskiego zesłańca. Warszawa, 1989.
Twardowski S. Przeważna legacyja Krzysztofa Zbaraskiego od Zygmunta III do sołtana Mustafy / wyd. R. Krzywy. Warszawa, 2000.
Vorbek-Lettow M. Skarbnica pamięci. Pamiętnik lekarza króla Władysława IV / oprać.: E. Galos, F. Mincer. Wrocław; Warszawa; Kraków, 1968.
Werdum U. Dziennik podróży 1670-1672 / oprać. D. Milewski. Warszawa, 2012.
Wiazdu króla Jego Mści Jana Kazimierza do Krakowa, na pogrzeb krolew. у koronacyą swoją Dyaryusz Anno Dni 1649 // Dniestrzanka. Zbiór artykułów wierszem i prozą ku zabawie i nauce / wyd. S. Jaszowski. Lwów, 1841.
Wolf H. Polskie przypadki Henryka Wolfa z Zurychu. Dziennik podróży z lat 1570-1578 / tłum. R. Sochań. Warszawa, 1996.
Wróblewski Pamiętnik Wróblewskiego z końca XVIII wieku //Świat. Dwutygodnik illustrowany. 1893. R. 6.
Zebrzydowski F. Pouczenie wojenne przesłane przez Floriana Zebrzydowskiego Mikołajowi Radziwiłłowi, wojewodzie trockiemu i hetmanowi wielkiemu litewskiemu // S. Kutrzeba, Polskie ustawy i artykuły wojskowe od XV do XVIII w. Kraków, 1937.
Zeitung aus Walachey [b.m.]. 1622.
Żółkiewski S. Pisma Stanisława Żółkiewskiego /oprać. A. Bielowski. Lwów, 1861.
Żółkiewski S. Początek i progres wojny moskiewskiej / oprać. A. Borowski. Kraków, 1998.
Żurkowski S. Żywot Tomasza Zamojskiego kanclerza wielkiego koronnego / oprać. A. Batowski. Lwów, 1860.
Монографии и статьи
Augustyniak U. W służbie hetmana i Rzeczypospolitej. Klientela wojskowa Krzysztofa Radziwiłła (1585-1640). Warszawa, 2004.
Baszanowski J. Przemiany demograficzne w Gdańsku w latach 1601-1846 w świetle tabel ruchu naturalnego. Gdańsk, 1995.
Bieńkowska D. Michał Waleczny. Katowice, 1985.
Biernacki W. Powstanie Chmielnickiego. Działania wojenne na Litwie w latach 1648-1649. Zabrze, 2006.
Borek P. Ukraina w staropolskich diariuszach i pamiętnikach. Kraków, 2001.
Borowiak A. Powstanie kozackie 1638. Zabrze, 2010.
Brzustowicz B. Turniej rycerski w Królestwie Polskim w późnym średniowieczu i renesansie na tle europejskim. Warszawa, 2003.
Ciesielski T. Armia koronna w czasach Augusta III. Warszawa, 2009.
Cymbalak T. Wybrane znaleziska podkówek do butów z terenu Czech na tle analogii środkowoeuropejskich // Archeologica Pragensia. 2006. N° 18.
Delbrück H. History of the Art of War. The Dawn of Modern Warfare. University of Nebraska Press. 1990. T. 4.
Długołęcki W. J. Batoh 1652. Warszawa, 1995.
Drążkowska A. Historia obuwia na ziemiach polskich od IX do końca XVIII wieku. Toruń, 2011.
244
Dreścik J. J. Kampanie wojsk Wielkiego Księstwa Litewskiego przeciw powstaniu Chmielnickiego w rysunkach Abrahama van Westervelta // Muzealnictwo Wojskowe. 2000. № 7.
Dubas-Urwanowicz Ewa, Inwentarz namiotów zdobytych przez Jana III Sobieskiego pod Wiedniem // Między Lwowem a Wrocławiem. Księga jubileuszowa Profesora Krystyna Matwijowskiego / red. B. Rok, J. Maroń. Toruń, 2006.
Dumanowski J. Świat rzeczy szlachty wielkopolskiej w XVIII wieku. Toruń, 2006.
Dziubiński A. Na szlakach Orientu. Handel między Polską a Imperium Osmańskim w XVI-XVIII wieku. Wrocław, 1998.
Eberle L. Źródła do poznania technologii kroju i szycia obuwia warszawskiego z XVI wieku // Kwartalnik Historii Kultury Materialnej. 1985. № 3.
Eltis D. The Military Revolution in Sixteenth Century Europe. New York, 1998.
Filipczak-Kocur A. Skarbowość Rzeczypospolitej 1587-1648. Warszawa, 2006.
Gałaj R. Wojsko w siedemnastowiecznych przysłowiach polskich zebrane przez Salomona Rysińskiego i Andrzeja Maksymiliana Fredrę // Zeszyty Naukowe Uniwersytetu Szczecińskiego. № 265 // Szczecińskie Studia Historyczne. 1999. № 12.
Gdański J. i in., Oficerowie wojska koronnego 1777-1794. Spisy. Część 4. Formacje Targowicy. Szkolnictwo wojskowe. Varia. Uzupełnienia. Kraków, 2003.
Głębowicz W. Husaria - skrzydlaci jeźdźcy? // Militaria i fakty. 2001. № 4.
Głębowicz W, Legenda skrzydlatych husarzy // Inne oblicza historii. 2006. № 5
(10).
Głodek M. Bon appétit. Zabytkowe sztucce, ich historia, kształty i przeznaczenie. Słupsk, 2016.
Głębowicz W. Skrzydła husarskie - prawda i legenda // Wojny północne w XVI- XVIII wieku / red. B. Dybaś. Toruń, 2007.
Gołębiowski Ł. Gry i zabawy różnych stanów w kraju całym, lub niektórych tylko prowincyach. Warszawa, 1831.
Górski K. Historya artyleryi polskiej. Warszawa, 1902.
Grabarczyk T. «Po racku, po husarsku, z przyprawą tatarską» - początki przemian wojskowości polskiej u schyłku XV w // In tempore belli et pacis. Ludzie- Miejsca-Przedmioty. Księga pamiątkowa dedykowana prof. dr. hab. Janowi Szymczakowi w 65-lecie urodzin i 40-lecie pracy naukowo-dydaktycznej / red. T. Grabarczyk, A. Kowalska-Pietrzak. T. Nowak. Warszawa, 2011.
Grossman D. On Killing. The Psychological Cost of Learning to kill in War and Society. New York-Boston, 1996.
Gutkowska-Rychlewska M. Historia ubiorów. Wrocław; Warszawa; Kraków, 1968.
Hall B. S. Weapons and Warfare in Renaissance Europe. London, 1997.
Hughes В. P. Weapons Effectivness on the Battlefield, 1630-1850. New York, 1997.
Iglikowski M. Polska szkoła jazdy w XVII wieku. Grajewo, 2015.
Jeske M. Jeszcze o husarii (na marginesie książki Anny Wasilkowskiej - Husaria) // Studia do dziejów dawnego uzbrojenia i ubioru wojskowego. Kraków, 2005. Cz. XII.
Kluk K. Zwierząt domowych i dzikich osobliwie kraiowych, historyi naturalney początki i gospodarstwo. Warszawa, 1795. T. 1.
Kochański S. Broń strzelecka lat osiemdziesiątych. Warszawa, 1985.
Kossecki J. Naukowe podstawy nacjokratyzmu. Warszawa, 2014.
245
Kotarski H. Wojsko polsko-litewskie podczas wojny inflanckiej 1576-1582.
SiMdHW. Warszawa, 1972. T. 18.
Kotłubaj E. Życie Janusza Radziwiłła. Wilno; Witebsk, 1859.
Kwaśniewicz W. Dzieje szabli w Polsce. Warszawa, 1999.
Kuklo C. Demografia Rzeczypospolitej przedrozbiorowej. Warszawa, 2009. Kutrzeba S. Polskie ustawy i artykuły wojskowe od XV do XVIII w. Kraków, 1937. Lenart M. Miles pius et iustus. Żołnierz chrześcijański katolickiej wiary w kulturze i piśmiennictwie dawnej Rzeczypospolitej (XVI-XVIII w.). Warszawa, 2009. Lewenhaupt A. L. Adam Ludvig Lewenhaupts Berattelse med bilagor // Historiska handlingar / oprać. Samuel Ebbe Bring. Stockholm, 1952. T. 34.
Linde S. В. Słownik języka polskiego. Warszawa, 1812. Cz. III.
Łaziński A. Cuda i łaski zdziałane za przyczyną Naj św. Maryi Panny Częstochowskiej. Częstochowa, 1938.
Lepkowski J. Broń sieczna w ogóle i w Polsce uważana archeologicznie. Kraków, 1857.
Łoziński W. Patrycyat i mieszczaństwo lwowskie w XVI i XVII wieku. Lwów, 1892. Machy nia M. Kawaleria litewska w początkowym okresie działań Komisji Wojskowej Rzeczypospolitej Wielkiego Księstwa Litewskiego. Lata 1765- 1766 // Do szarży marsz, marsz... Studia z dziejów kawalerii / red. A. Smoliński. Toruń, 2012. T. 2.
Majewski R. Cecora 1620. Warszawa, 1970.
Majewski W. Bitwa pod Warszawą 31 lipca 1705 roku // Działania militarne na Mazowszu i w Polsce północno-wschodniej / red. W. Wróblewski. Warszawa, 2000.
Mańkowski T. Polskie tkaniny i hafty XVI-XVIII w. Wrocław, 1954.
Michałowska M. Leksykon włókiennictwa. Surowce i barwniki. Narzędzia i maszyny. Techniki i technologie. Wyroby i dziedziny. Warszawa, 2006. Nagielski M. Druga wojna domowa w Polsce. Z dziejów polityczno-wojskowych Rzeczypospolitej u schyłku rządów Jana Kazimierza Wazy. Warszawa, 2011. Nagielski M. Chorągwie husarskie Aleksandra Hilarego Połubińskiego i króla Jana Kazimierza w latach 1648-1666. Acta Baltico-Slavica. 1983. T. 15.
Niemcewicz J. U. Dzieje panowania Zygmunta III. Wrocław 1836. T. 1.
Piwocka M. Namiot z kolekcji Lanckorońskich w Zamku Królewskim na Wawelu. Studia Waweliana. 1996. T. 5.
Plewczyński M. Oblężenie obozu kozackiego pod Lubniami (26.05-7.06.1596 r.). SiMdHW. Białystok, 2007. T. 44.
Plewczyński M. Wojny i wojskowość polska w XVI wieku. T. 1. Lata 1500-1548. Zabrze, 2011.
Pokojski K. Tczew 1627. Warszawa, 2015.
Rzewuski H. Pamiątki Soplicy. Warszawa, 1997.
Sadowski Z. Pieniądz a początki upadku Rzeczypospolitej w XVII wieku. Warszawa, 1964.
Sikora R. Fenomen husarii. Toruń, 2004.
Sikora R. Husaria pod Wiedniem 1683. Warszawa, 2012.
Sikora R. Husaria w walce. Warszawa, 2015.
Sikora R. Kłuszyn 1610. Rozważania o bitwie. Warszawa, 2010.
Sikora R. Lubieszów 17 IV 1577. Zabrze, 2005.
Sikora R. Niezwykłe bitwy i szarże husarii. Warszawa, 2017.
246
Sikora R. Taktyka walki, uzbrojenie i wyposażenie husarii w latach 1576-1710. Maszynopis pracy doktorskiej.
Sikora R. Wojskowość polska w dobie wojny polsko-szwedzkiej 1626-1629. Kryzys mocarstwa. Poznań, 2005.
Sikora R. Zapomniana armia // «W kręgu Hadziacza A. D. 1658. Od historii do literatury» / red. P. Borek. Kraków, 2008.
Sikorski M. Wyprawa Sobieskiego na czambuły tatarskie 1672. Zabrze, 2007. Sjôstrôm O. Bitwa pod Wschową 1706. A potem pole bitwy zabarwiło się na czerwono... Zabrze-Tarnowskie Góry, 2012.
Skworoda P. Warka-Gniezno 1656. Warszawa, 2003.
Szarłowski A. Recenzja książki Alexandra Brücknera «Die Europâisierung Russlands. Land und Volk» // Przegląd Polski. 1889. № 272. Z. VIII. T. 91. Szymczak B. Fryderyk Wilhelm. Wrocław, 2006.
Teodorczyk J. Broń i oporządzenie polskie w świetle cennika Komisji Lubelskiej, oblatowanego 22 maja 1628 r. // Muzealnictwo Wojskowe. Warszawa, 1964. T. 2.
Trawicka Z. Jakub Sobieski 1591-1646. Studium z dziejów warstwy magnackiej w Polsce doby Wazów. Kraków, 2007.
Turnau I. Słownik ubiorów. Tkaniny, wyroby pozatkackie, skóry, broń i klejnoty oraz barwy znane w Polsce od średniowiecza do początku XIX w. Warszawa, 1999.
Wagner M. Inwentarze ruchomości oficerów wojsk koronnych z drugiej połowy XVII wieku // Kwartalnik Historii Kultury Materialnej. 2003. N° 2.
Wimmer J. Wojsko i skarb Rzeczypospolitej u schyłku XVI i w pierwszej połowie
XVII wieku. SiMdHW. Warszawa, 1968. T. 14,1.
Wimmer J. Wojsko Rzeczypospolitej w dobie wojny północnej. Warszawa, 1956. Wisner H. Kircholm 1605. Warszawa, 2005.
Wisner H. Najjaśniejsza Rzeczpospolita. Szkice z dziejów polski szlacheckiej XVI-
XVIII wieku. Warszawa, 1978.
Wisner H. Rzeczpospolita Wazów. II. Wojsko Wielkiego Księstwa Litewskiego, dyplomacja, varia. Warszawa, 2004.
Wisner H. Wojsko litewskie w XVII wieku. SiMdHW. Warszawa, 1978. T. 21. Zieliński H. Wyprawa Sobieskiego na czambuły tatarskie // Przegląd Historyczno- Wojskowy. 1930. T. 2.
Zieliński M. Z. Atrybuty husarii. Skrzydła i kopie // Gazeta Antykwaryczna. Sztuka.pl. 2008. № 5.
Znamierowski A. Stworzony do chwały. Bydgoszcz, 1995.
Życiński S. Inwentarz pozostałości po Jerzym Wołhodyiowskim pułkowniku chorągwi laudańskiej z roku 1672 // Zeszyt Naukowy Muzeum Wojska. 1998. №12.
Чернышев А. И. Историческое обозрение военно-сухопутного управления с 1825 по 1850 год // Сборник Императорского русского исторического Общества. СПб., 1896. Т. 98.
Научное издание
Сикора Радослав Польские крылатые гусары
Перевод с польского языка М. В. Сазанова
Ведущий редактор Я. А. Волынчик Редактор В. Т. Веденеева Художественный редактор А. К. Сорокин Художественное оформление А. Ю. Никулин Технический редактор М. М. Ветрова Выпускающий редактор Я Н. Доломанова Компьютерная верстка T. Т. Богданова
. Л. Р. № 066009 от 22.07.1998. Подписано в печать 11.02.2020. Формат 60x90/16. Печать офсетная. Усл.-печ. л. 15,5. Тираж 500 экз. Заказ № 1221
Издательство «Политическая энциклопедия»
127254, г. Москва, Огородный проезд, д. 14 Почтовый адрес: 127018, г. Москва, а/я 79.
Тел.: 8 (499) 685-15-75 (общий, факс),
8 (499) 672-03-95 (отдел реализации)
Отпечатано в АО «Первая Образцовая типография» Филиал «Чеховский Печатный Двор»
142300, Московская область, г. Чехов, ул. Полиграфистов, д.1 Сайт: www.chpd.ru, E-mail: sales@chpd.ru, тел. 8(499)270-73-59
Книга польского исследователя Радослава Сикоры - один из самых значимых результатов многолетней работы автора по истории знаменитых «крылатых» гусар Речи Посполитой. На страницах этой монографии читателю представляется, по сути, настоящая энциклопедия, охватывающая всевозможные аспекты истории не только этого конкретного рода конницы, но и вообще воинской службы польской шляхты XVI--XVII веков. Автор подходит к предмету скорее не как кабинетный историк, а как практик - ведь он сам принадлежит к числу участников исторической реконструкции. Отсюда живой интерес к таким необычным темам, как породы гусарских лошадей, устройство лагеря и походного быта, питание и гигиена на войне, и, конечно же, вооружение, одежда, внешние атрибуты гусарии. Следует отметить и исключительный по объему перечень источников и литературы, который делает честь и как бы венчает данное издание. Со многими взглядами и тезисами автора читатель, особенно российский, будет спорить и не соглашаться, но это неизбежно в отношении работы столь увлеченного своей темой военного историка.
кандидат исторических наук, сотрудник РГАЦА, автор многочисленных монографий, посвященных русской военной истории XVI--XVII веков
O. А. КУРБАТОВ