ЕНЬ
ПО33ИИ
1982

МОСКВА
СОВЕТСКИП ППСАTEJIЬ
1982

l'2
11 31;

Р е д к о л л е г и я:
Владимир С околов- главный редактор;
Лев Аннинский , Эдуард Бала ш ов, Олег
Дм итриев, Евгени й Евтушенl'>о, Егор Исаев,
Вади.м Кожинов, Надежда Конда,.ова (состави­
тель), Анатоли й Ла pnaра ( составитель) , 10 ри й
Полят-.о6, Валентин Сидоров, Евгений Храмов
(зам. главного редаюпора), Вдадим ир Цы бин.

Х у д о ж nи к Александр Лаврентьев

В оjормлении обложки использован рисунок {секораmиRnой m�·anи, вы­
полненnый художnиком Варварой Степановой в 1924 году.

ДЕНЬ ПОЭЗИИ 1982
l\1., <<Советский пис ат елЬ>>, HJ82, i76 стр .
Пл ан выпуска 1982 г. J\;; 162
Редакт ор В . С, Ф о г е л ь с о н
Худ ож . р едакт ор Д . С. М у х и н
Техн. р едактор Т .
Корр екторы:

С.

R аз о в с к а

Б. Ш. R о т т
р авь ев а

и

я

А. В . М у­

©

Издательство

<(Caвer.�c"i'iнii

пи.-_�ателъ». 1982 г.

1:$

семье вольной, новой...

и пусть

lJ!uxauл Ль вов

в канун торжественногn фору�ш
В честь Юбилея
вечных братских уз
Н·dследием
великих наших муз
Зnучит в душе
классическая формула:
Друзья мои!
Прекрасен наш Союз!

СССР
Лежат снега,
торжественно белея,
Бросая в сердце
свет свой,
как алмаз.
Не тольRо в дни
большого юбидея
Звенит струна
восторженности в нас.
Заглядывая
в будущность
далеко,
ВелиRие
и властные
умы
Мою Страну
задумали высоно,
и потому высоние и мы.
Союзом Силы,
Смелости
и Разума
Замыслена
Страна СССР.
Слияньем Солнца,
Синевы
и Радуги Народам мира
знамя и приыер.
Названье это
выдохнулось радостно,
Произнеслось
счастливо и светлn:
Союз - Совет
Согласие
и Равенство!
И с разу 11;е
бсссмертье обрело.
1 ·�

СЕМЬЯ
Сестра мoeii: матери
тетя Гаян
В тридцатых уехала
в Таджпнистап.
С тех пор и живет
В Душанбе ПOCTOШIIICJ.

Хотя и не сыпалась
с неба
ей манна,
По - выросли дети,
в тепле и заботе.
Погиб ее сын
в Сорон �ретьем во флоте.

А

дочери
замуж
все повыходили.

Ей

в нунов и внучеR
давно народили.

Красавица внучна

таджичRа Рано
(1\аних я не видывал даже в нино)
Родным разливает
с улыбной вино ...
И х всех
не ю1естип, в помещенье одно.

')
v

Они - в

Душнпбе,

ВЕТЕРАПЫ
и в Уфе,
и в Москве!

Почти все народности
с нею

Это было в Севастополе.
... Батарея моряков и
не на море, а во поле Перед носом у враiов.
Пlтаб звонил сюда еначада,
Все на карте отмечад.
... Батарея
замодчала.
Телефон
не отвечал.
Годое вдруг сквозь тяжесть страшную:
- Извините., говорит,Отлучались...
врукопашную
Все в порядке,
враг отбит.
-

в родстве!
Шоферы,
певцы,
офицеры
зятья.
И - ахал
и думал
восторженно
я:
- Бот это - Родня!
Да, вот это - Семья!

.••

Когда я, прощаясь,
родных обнимал Сжимал
во плоти!

Б жизнь придешь
интернационад!

Тенденций
к <<суженыо>> родни незаметно Здесь все чеJювечеСI\ое
незапретно,
Влюбляются
вовремя,
не безответно,
И любят
по высшей шкале беззаветно.
А это
опять!
не проходит бесследно,
И - новые семьи
растут
не бездетно.
Пишу эти строни
почти нак аннету
Что к Факту такому
добавить
nоэту?
я вижу:
и я,
и родные мои Единые дети
огромной Семьи,

И небо

над нашей Семьей
необъятно!

И солнце
�1ад пашей 3емJJей
незанатно!

и в землю люi>ешь
Или будешь жить века Гениальнее
не скажешь
Черноморца-моряка.
Строк сто тысяч
в рифму <<свяжешь»,
Углубляя мастерство,Гениальнее
не скажешь
Севастопальца того ...

Прерывая
человечесную
r:Кизнь свою
всего одну,
Отлучались
на Отечественную
Величайшую Войну.
Возвратились
из отлучки
Рунопашной.
Штыковой.
... Бнуни выросли
и внучни.
Ходят
с гордой головой.
Бы - на nенсии . . .
Вы- деды,
А не можете
HИI\ai\
Отлучиться
от Победы.
С ней остаться Бал1

Гулру:х:сор Сафuсса
ПЕСНЯ О РОДИНЕ
I\ляпусь родпиками родного села,­
Вода в них на слезы похожа,­
I-\лянусь всеми звездами,
Что собрала
И в грусти рассыпала все же,
I\лянусь, не Rопить мне богатства в
мечтах,
О-1ни:�<� лишь владею свободно:
То, Родина, правда твоя на устах,
Любовь твоя - свет путеводный.
И пусть злопыхателю видеть невмочь
Сиянье твое,
Все равно я
Твержу: не смогла бы и темная ночь
Тебя очернить предо мною.

Здравствуйте, соседи!
Будем век друзья!l!и.
Здравствуйте, соседи!
Зимний белый свет.
Всех собрала Родина нас в семью, под знамя,
Даже тех отважных, тех, ного уж пет.
Сосчитать фамилии братьев не берусь я.
Каждая республика - в собственной нрасе.
А на обелисках нашей Беларуси,
На курганах братених мы найдем их все.
Славлю дружбу вечную,
славлю службу верную,
С кем в страду военную не щадили сид,
Доброту сердечную,
память незабвенную,
Всех родил Онтябрь нас,
а Денабрь сроднил.
Перевел с белорусс;;ого
Дмитр ий [{о�а.1ев

Несешь сто холмов Сто могил сыновей,
Их звезды на землю упа.'!и,
Чтоб всюду в стозвучной эпохе своей
l\�Iы правду твою отстояли.

Д:исубан Мул дагалиев
НАВЕКИ ВМЕСТЕ

И голос над миром разносится твой2
И слово звучит твое свято.
О Родина,
Это в тебе мой покой,
Тобой я сильна и крылата.

На землях,
Хдебом и строной богатых,
На ширях,
В космос шлющих корабди,
Любовь к народу руссному I{aH R брJту
Мы из глубин былого донесди.

Ыой разум и высь моя,
Дальность дорог,
1\Iать, ближе которой не зпаю,
И первый мой крик,
И последний мой вздох,
Мой бог, моя вера земная
Ты, Родина,
Родина,
Родина!

От ураганов степь дрожала прежде.
Но, горькие печали затая,
К России в вековой своей надежде
Тянулись казахстапение нрая.
В пути и дружба эта и соседство
Проверевы - любым врагам на страх.
Недаром меч к мечу,
А сердце к сердцу
Идут по жизни руссний и Rазах.

Перевела с таджикского
Татьяна [{ уаов1tеьа

В России был рожден великий Ленин.
Народ-герой!
Родство с тобой крепя,
Мы за Онтябрь и годы обновлепиil
От всей души благодарим тебя.

П и.мен Па н ч енко
ДЕКАБРЬ

В дедах своих широк ты по размаху.
А кто о том забудет хоть на час:
Нзык твой все края отнрыл I{азахам
11 всем кранм отн:рыл при этом нас.

От Двины до Припяти - бело, бело.
От Днепра до Немава - снег и снег.
Празднество полозьями утром заскрипело.
Тысячи автобусов начали свой бег.

5

Исторша творя в Д11роге дл инной,
Идешь ты, в б удущем наметив цель .
Взгляни,
Под стать тебе мы , исполину,
По широте поступков и земель !
О гонь и воду, дни жары и стыни
Пройдя плечом к плечу,
1:\ руке рук а ,
Во всех свершеньях мы с тобой и ныне,
И завтра1 и в грядущие века.
Перевел с казахского
Вл, Савельев

Вшпа ли й Корот ич
СТИХИ ДЛЯ ДАВИДА ГУРАМИIIШИЛII

Gудто IIДJ-"1 ПО·,\ЮСТ,У

с той стороны на эту.

Идут, полны сонровенной
счастливой вечерней истомой1
в тишине - во вселенной
ласковой и бездонной.
Н ебо за Неман льется,
за Неманом - на закате JJюди идут от колодца ,
поют о земной благодати,
и гимн, доносимый оттуда , ­
к а к мост, нескончаем и вечен ,
нак жизни краткое чудо,
I\ак тихий огромный вечер.

Перевел с литовского
Георгий Ефре.мов

Туда, где он,-

придем мы, как один:
с о.1даты, хлеборобы и поэты . . .
Но о н - еще остался добрым светом,
пекрящимся , как свет его седи н .
О н - глубоко, о н - дома , он - умолк
в земле, где все встречаются когда-то . . .
Осталась вечность н и доски, н и даты,
л пшь небо - как хоругвей вечный шеJш.
Запомним.
Это все его земля .
Здесь Грузия вболела в УI<раипу.
Соединились, светятся , не стынут
дл я жизни и стихов - его пол я .
П оэт мой, о Давид мой, э т о все:
вся жизнь твоя и все твои гл аголы.
И ласточка на крыльях прин есет
полтавской пыли на родное поле ,
в I\ а хетию, где стебельном травы,
к р ылом жун а , :мерцапьем звезд незрячих ,
ст ихом , что н а устах ребенка плачет,
воскреснете - уже н авек и - Вы.
Пере11ел с украuнсх·ого
В. Кухалашеuли

!Ост инас Мар ци нп.я вичюс
ЗА НЕМАНОМ
Н еб о за Не:ман льется,
за Н еманом - н а за:кате
Jiюди идут от колодца ,
полны земной благода1 и .
Идут через тихий воздух
по яркому дальнему свету,

А а лы Топо.мбаев
* * *

I\то выдумал злую х имеру

В припадке бредовых иде:й

О том , что кончается э ра ,
Прекрасная эра людей?
Что мы уж не люди - другое,
1\оторому имени нет.
И я не узнаю покоя,
Пока н е постигну ответ.
Не скептик - таинственный трагик
М еня вызывает на спор.
Легко отмахнуться: <(Все - врани ! >>
И кончить на том разговор.
Но - нет! Все не так-то и просто
И даже куда как всерьез . . .
Планеты обугленвый остов
В безмолвье космических грез
Тупого безумства виденье
Я в илось мне в дар или в месть?
. . .Эпо х и тревожное зренье
П риемлю , к ак высшую честь.
Мой друг, н еизбывною верой
Ты в строгое время владей:
Вовеки не кончится эра,
П реЕрасная эра людей.
Перевел с киргизского
В. Коркип

Н икола й Гр и бач;ев
МЫ И МИ Р
Говорят, в ысОI{ Оразвитое вообрашение для
поэзии такое же необходимое условие, как для
гидротурбины сила и папор потока. Чем они
б ольше - тем мощнее энергия. Но сомневаюсь,
что даже при воображении высших кондиций
можно представить все последствия ядерной вой­
н ы , к порогу которой суматошно и грубо подтал­
к ив ает человечество <<Команда Рейгана>> . И логи­
ка ее похожа на автомобиль , пытающийся дви­
гаться кверху колесами: проиоведует защиту
«прав человека>> и нянчит на груди своей звер­
ские по действиям и самые ничтожные по интел­
лекту диктатуры, декларирует <<борьбу с терро­
ризмом>> якобы в интересах спокойной жизни для
человечества и терроризирует всеми способами
другие государства в поощрение гонки вооруже­
ний, которая грозит гибелью тому же самому
человечеству. В истории б ыло немало лжи, обма­
н а , грубого межгосударственного шантаж а ,
авантюризма , н о такого и х совмещения в еди­
ном времени и в одном эшелоне власти еще
не встречалось. Достойный иресловутой книги
Гиннеса рекорд срастания государственного
тартюфизма с международным гангстериз­
мом!
В результате мир, жизнь в условиях и без
того противоречивой цивилизации н ачинают
походить н а дерево, которое содрогается под
уда рами топор а . Именно поэтому миллионы лю­
дей, отодвигая в сторону различие убеждений
и свои предрассудки , бесконечными реками де­
_11юнстраций текут по городам Западной Европы
и другим региона м , требуют положить конец
самоубийственной гонке в ооружений, возвы­
ш ают голос на митингах , призывая направить
объединенные усилия на создание климата взаи­
мопонимания и добрососедства . Время дискус­
сий на эту тему истекло - п аступило время дей­
ствий.
Это и есть борьба за мир.
Н адо ли убеждать советских Ji:ИСателей в не­
обходимости принимать в ней участие? Д умаю,
что нет, - такая позиция , разумная и гумани­
стическа я , в самой природе нашей л итературы ,
н ашей народной жизни, советской нравственно­
сти и морали. Н адо ли выходить на демонстра­
ции, как на Западе, чтобы требовать от прави­
тельства мирных инициатив? Это значило бы
л омиться в открытую дверь - всем н а земле ,

кто этим иптересуетея , известно , что наша пар­
тия , наше пранительство сделали и делают мак­
симум возможного для разрядн и , мира, сот­
рудничества . Мы с трибуны нашего съезда еди­
ногласно одобрили эту политину и обрати­
л ись ко всем л итераторам всех континентов с
призывом к совместным действиям на этом
пути.
Как же нам повседневно вносить свою долю
усилий в общее дело , столь необходимое и
неотложное?
Давайте вспомним опыт наших знаменитых
предшественнинов - Аленсандра Фадеева , Ни­
нолая Тих онова , Ильи Эренбурга , Александра
Корнейчука , Мирзо Турсун-заде , Гафура Гуля­
ма и многих других - они выступали в защиту
мира с международных трибун, в прессе, по
радио. Наши поэты создавали песни, ноторые
обходили все материни , сти хи , которые стано­
вились высокими ориентирами для поэтов дру­
гих стра н. Даже Анна Ахматова , поэт особой
судьбы и сугубо лиричесного таланта, в
трудные годы испытаний н ародных писала на­
каленные по силе чувства патриотически­
гражданственные стихи. Сегодня на вахте все мы.
Оружие н аше известное - перо и слово.
И вероятн о , учитывая веление времени , каждому
не вредно присмотреться - не ржавеет ли оно?
Всегда ли по назначению употребляется? В по­
следнее время поэзию нашу не раз упренали за
сентиментальные банальности, мелочное <<Ду­
шеустроительство>> , л ираидиллии при падающем
накале гражданственности, с ноторым свя­
заны высшие успехи дореволюционной и совет­
ской нлассики . Может б ыть , есть резон основа­
тел ьно подумать н ад этим вместе с н аше.d: кри­
тиной? Поэзия, если она претендует на мудрость
и человечность, должна вбирать в себя всю
жизнь, в том числе и в первую очередь жгу­
чие проблемы, а бедность и обуженность со­
держания ведет к обеднению и обужению
таланта, выпадению его из исторического бы­
тия .
Таким образом, наша борьба з а мир во всех
доступных формах - это человеческая отзыв­
чивость на чаяния и нужды человеческие, борь­
ба за жизнь на земле для себя , детей и в нуков,
за высокие идеал ы , з авещанные нам блиста­
тельными предшественникам и , н аконец, за мно­
гогранность, полноту, жизнеспособность самого
нашего творчества.
Говорили мы об этом достаточно - буде�!
действовать!

Евгений Евтушепко
ИЗ ПОЭМЫ <<М АМА И НЕ Й ТРОННАЯ
БОМ Б А>>
l\Ioя мама была НОМСОМОЛОЧI{ОЙ

в красной косынке
и кожаной нурТI{е.
Теперь этой куртной,
облупленной,
в трещинах и морщина х ,
мать иногда
закутывает настрюлю,
в ноторой томится картошка
ил и пшенная наша,
и от дыханья настрюли 1шжанка становится
теплой,
словно от юного тела мамы,
потерянного ножапной,
так и не обожженной в огне мировых революций,
и не пробитой пулями
ни на 1шких б аррикадах .
Но есть н а кожанне дырна ,
похожая н а пулевую,
от вв инченного когда -то ,
н о вывинченного затем
аначн а ,
на котором горели
четыре буновн и:
<<МОП Р>>.
Я принадлежу к поколению,
ноторое еще помнит,
что это обозначает . . .
Напомню и вам,
подростки семидесятых ,
меняющие воепаленпо
а н ачон «Роллинг Стоуна» на tАбба»
и <<Абба>> - на <<Элтон Джою> . . .
МО П Р
Международ ная организация помощи
б орцам революции.
Я успел поиграть этим значком,
когда его перестала носить моя мама.
Что было на этом значке?
Я , кажется , помню:
Решетна тюремная.
Рун и, вцепившиеся в нее.
Руки,
ломающие решетку?
Или решетна,
ломающая руки?
МОПР
у этого слова
запах той старой кожанн и.
М оей маме Зинаиде Е рмолаевне Евтушенко
семьдесят два года .

М nма в ыш;Iа на

пенсiiЮ,'

но продолi1;ае1 работать
тол ько поэтому не умирает.
Мама продает газеты в IШOCI<e
у Рижского вокзала,
и ее онружает собственный маленький мир,
где мясник интересуется
еженедельником <<Футбол - хонкей>> ,
зеленщик журналом <<Америиа>>,
а продавщица молочного магазина
журиадом <<Здоровье».
Эти благодарные читатеди
ОСТаВJIЯЮТ ДЛЯ МаМЫ
в своих магазинах
то мороженую нурицу соотечественницу Мопассана ,
т о уважительно завернутый
целый нилограмм сыр а ,
соотечественника Майи Л ассил а ,
кстати говоря, прекрасно переведенного Ми­
ха илом Зощенко.
Поэтому мама ,
•
как знатная леди социализм а ,
говорит: <<Мой мяснию> ,
<<Мой аеденщию> ,
<<Моя молочница>> и с гордостью чувствует,
что от нее зависят
люди,
от иоторых зависит она.
М ама также продает значии
с Гагариным,
с олимпийским мишкой.
Внучка моей мамы,
дочиа моей сестры ,
пятнадцатилетняя М аша ,
с мозолями на подушечна х пальцев
от фортепианных гамм ,
на майке,
уже приподнимающейся в двух,
отведенных природой для приподниманья ,
местах ,
носит значок <<Иисус Х ристос суперстар>>.
Но этот значок
не из маминого киоска.
п

*

*

Мама

*

выиграла

Отечественную войну.
И танки, в бой уходя ,
н а броне увозили
серебристые бдестни
с концертного платья мамы
и увезли ее голос,
пропавший без вести на войне.

После войны �юя ш1ма
пе.1 а в фойе к ин отеатрn <<Фо р ум>> ,
рядом с буфетом ,
где победител и Гитлера пили пиво,
обнимая девчонок в прическах под юную
Дину Дурбин,
не сл ушая сорванный голос
худой векрасивой певицы
и даiке не подозревая ,
что и она - победитель.
Мы мол ча б рели из <<Форума»
в наш дом на Ч етвертой Мещанской ,
и концертное пл атье мамы,
отдавшее танкам все блестки,
по асфал ьту шурша , зацепилось
за лежащий совсем одиноrю
л ейтенантский погон,
на котором
чуть блестели три звездочки .
Больше
не бл естело вокруг ничего.
Дома
мама
сняла свой парик морковлога цвета,
и ее голова,
обритая после тифа,
cтa:I:J совсем беззащитной,
как голова молоденького солдата ,
когда он снимает свою ненадежную Баску.
И я зашептал ,
глотая сухие слезы п озора:
«Мама,
ты б ол ьше не будешь петь !>>
И мама заплакал а ,
но послушалась.
М ама
выиграла Отечественн ую войну
п проиграла
свой голос.
*

*

*

l\laмa стала работать в М оегорэстраде
администратором детского отдел а ,
волоча н а себе меня
и сестренк у ,
б рошенную мои:11 отчимом
сразу после ее нса;елательного появленья
в мире,
наверное, состоящем
н аполоnипу из детей <шон-грата>>.
М ама б рала домой работу «налево>>
и переписывала рапортички ,
где п роставлила фамил ии авторов
исполняемых произведепий,
после чего
н а их сберегател ь ные книжки
капали ден ьги.

Единственпая сберкнижка мамы
была к о робка из-под леденцов,
где очень редко соприкасались
деньги
с меда л ям и Отечественной ноliны.
Покачивая к роватку сестренк и
носком ботинка,
разб итого вдрызг
на пуетырях о консервные б а н к и ,
и елушая хриплую скороговорr'у
Вадима Синявского
с берегов
весьма туман ного Альб ион а ,
rде Боб ров прорывалея к воротам <<Челrи>> ,
я переписывал эти треклятые рап()ртtlЧJШ
и добросовестно увеличивал вклады
Блантера,
Соловьева-Седого,
Фатьянова ,
Цезаря Солодаря ,
а после фамилии Дунаевский,
та к часто встречавшейся,
что темн ело
в глазах от усталости,
ставил <<И. Дун .>>.
И з-за этого у меня
навсегда испортился почерк .
Но когда попадалась фамилия <<Шостаi,ов ич;>,
я почеы у-то стар ался
ее выводить
пок руппей.
Иногда ,
почти засыпая
от переписывания чужих фамил ий ,
где-н ибудь между <<М атрешi>ин>> и <<Тренншн>>
я ставил свое,
никому не известное имя,
а спо хватившись,
за черкивал . . .
Н маме приходили гости елочные Деды М орояы ,
из к расных шуб доставая
чернОГОJJОВУЮ ВОдКу,
п пожилые Снегурочк и,
одна из которых бы.1а
сторой или третьей жен ой
пол узабытого имажин исrа ,
чье имя <<В адим Шершсневич»
я не встречал в рапортичках.
/Ненщин а-каучук ,
уставшая б ыт ь змеей,
п ревращалась в домашнего котепка
п, свернувшись к алачиком в к ресле ,
вязал а моей сестренке п ипетки ,
а Змей Горьшыч , п о прозвищу М иля,
расчерчивал пульку для преферанса
и очень стар ался проигрыв ать маме,
потому что он знал, каrшя у мамы зарплата .

1\расная IIIaпoчi:a

ПpИllll'ДIIIИX

/I;a,10BRJJ<ICЬ

на фр о н т о в ы е рсты,
а сороналетн яя .крошечная травестп
с глазами непойманного Ш1Jiьчишi> и,
хлопоча у пл иты ,
умело скрывала от ма�1 ы ,
что меня после шнолы
она обучает любви
в своей чистеньной комнатке
на 1\распосельсr<ой,
где над свежими сахарными подушi>ам и
е е фотография
в роли сына полна . . .
l\1ама крутила
начин.ку для пелы1епей
из мяса ,
припесенного Серыы Волi>ом .
Баба Я га тол.кл а в ступне грецк и е ор(!ХП
для саниви.
Василиса Прекрасная
мечтательно делала фарширова нную рыбу,
а однажды зафаршировала
свою упавшую бирюзовую се реж.ку.
А одна жонглерша по происх ождению юпаянка
дел ала что-то
из чего-то,
не пох ожего н и н а что ,
и все это вместе ставилось
на общую е.катерть.
Это бЫJrо
ка.к международные съезды
пролетарпата ело.к ,
работающего для детей,
включая детей <шоп- грата>> . . .

погибшпх

1 я н утся

1\

iJ\l'JIТЫM

фонарикам
ел очных манда ринов ,

...

*

Мама,

я читаю ееr()Дн япшие газеты
с.квозь пр()зрачпых от голода детей
Лсшшграда ,
'i

детей.

а когда срывают,
не зна ют, что с ними делать.
Де1 и Осnен цнма
с перекошен н ыми еиними личиками,
зах лебываясь газом ,
просят у Деда Мороза е ел.ки
хотя бы немпmi;ечr'о кислорода .
Вырезанные из животов матерей
неродившиеся шrаденцы Сопгми
подползают
к рыдающему Серому Волку.
1\расная Шапочка
пытается енл еить кусоч.ки
взорванных бомбами
детей Белфаста и Бейрута.
Сальвадорсюrе дети ,
раздавлепные карательным танком,
в ужасе отшатываются
от игрушечного.
Беснонечен хоровод
погибших детей
вокруг их паемертвой елни.
А если взорветея нейтронная б омб а ,
тогда вообще не будет детей:
правда, останутся детсние сады,
где взвоют игрушечные мпш.к и ,
раздирая
плюшевую грудь
пластмассовыми ногтями до опилон ,
и з атрубят
надувные резиновые слоны
з апоздал ую тревогу
Спасибо,, Сэмюэл Коэп
и прочие гуманисты,
за вашу новую америна нсную <шrрушку>>,
за иечезновение очереди в <<Детсном мире>> ,
за переставшие быть дефицитными бумажные
пеленни,
за Д иснейленд,
в котором нинто теперь ничего не сломает,
за онна,
:которые не разобьются
от невежливого мяча ,
за кунол ,
ноторым не угрожает
жестоное отрыванье :косиче.к ,
за карусельны х ,
н аве:ки свободных лошадон ,
пос:крипывающих
в мировой пустоте,
за бережно оставленные
на бельевых веревках

Снегурочки поумирали о т ин фа р1пов
и тромбофлебитов,
по и после смерти
они не могли б ез детей
и, наверно, показывая ангелам
Почетные грамоты М осэстрады,
все-таки добивались работы
в детском отделе неба.
И мне .кажется где-нибудь в мирозданье
мертвые Снегуроч.ки
и мертвые Деды Морозы
и сейчас работают
на др угой новогодней елке,
на .которую приходят
лишь погибшие дети.
*

ilCP�IIIpllyю CJIJ\Y

Пискаревсние высохшие ручон ки

-

*

на

10

дeTCiaie

КО."'ГОТКИ,

I{ОТорые никогда не порвутся
()Т пряток среди к олючек . . .
Настапут последние всемирные прятки.
Детей не б удет.
Взрослых не б удет.
Па целехоньких улицах будут лежать
целехоньние час ы ,
с застегнутыми браслетами
и ремешнами,
еще сохраняющими форму исчезнувших рут�,
осыпавшисся с пальцев обручальные кольца ,
опавшие с женених мочен бирюзовые и
другие сереi!ш п ,
и тольно целехоньние пустые перчатки
будут сжимать
целехонькие ба ранки
целехоньких автомобилей . . .
Вся международная выстав1' а
хорошеньких н о г на улицах мира
испарится останутся лишь опустевшие туфл и
с горсточi,ами пепла на стельках
с золотым тисненьем,
и между этих з ам шевых и л юшрованпых урн
будет ползать,
обнюхивая каблуR и ,
полураспл авленпая цепочка
с щиколотни
испарпвшейся перуанки . . .
1\Iамы тоже н е будет .
О станется
ТОЛЬRО КИОСК,

на котором перелпстывает атомный ветер
ставшие антинварными плесневеющие издания­
еженедельпик <<Футбол - хо1шей>>,
щурналы <<Америi, а>>
и <<Здоровье>> ,
и толыи призрак

превратившегося в пар
маминого мясника
будет оставлять по привычке
призраку моей мамы
призрак мороженой курицы с оотечественницы Мопассана
из страны ,
где на книжны х полках целехонький М опассан
и н и одного уцелевшего соотечественrпша . . .
Мама редно выеназывается о политш,е1
но вот что она сназала однажды,
вернувшись из магазина обоев1

(1 {

расположенного па бульваре Звезпный,
где ей п у гоuицы невзначай оuсрвnли,
когда
<шыбрОСШIИ>>
обои из ГДР:
<<Б оже,
до чего доводит жадность к веща:о.r!
Наверно, из-за этого и придумади
нейтронную бомбу . . >>
И я представил
миллионы магазинов мира ,
набитых обоями,
норковыми манто,
бриллиантами,
итальянсними сапогами,
японскими проигрывателями,
датским баночным ПIШО:\I,
где будет все,
но исчезнет одно покупател ь.
Подушки н�.:чнут воровать из музеев
пеандертальсюrе черепа.
Рубашки сами себя напялят
на статуи п сr,елеты.
Детские ноллеки будут качать
заспиртованных младенцев
из мединститутов.
Б ритвенные лезвия
захотят зарезаться от одиночества.
Состоится массовое повешение
галстуков на деревьях.
Нниги устроят самосожжение,
тоскуя по человечесним глазам
и па.1ьцам.
Вещи, возможно , адаптируются .
Вещи сами начнут ходить в м агазины
и , наверно, устроят всемирную с валку,
когда пройдет непроверепный слух ,
что в наном-нибудь магазине
<шыб росили>>
человена Н!
Вещи обязательно
политическ и перессорятся ,
и , возможно, наной-нибудь
зарвавшийся холодильпик
придумает новую нейтронную бомбу,
уничтожающ ую только вещи
и оставляющу ю целехоньним и людей.
Но что останется, есл и дюдей не осталос ь?!
.

·

П одъявший атомный меч от него и псгпбпет!

11

�· шла.

Сергей С.юtрпов

Ушла из жизни баба

Мотп.

И нпиаRой поблизости родни.

ДОГАДI�А
К о .м исса р у-пан фи.ловц у ,

гвар д и и полковник у
П. В. Л ог вин ен,ко

Г л яд ишь, к ан в ремя гонится куда-то,
И с уть веего улавливаешь в нем . . .

l\1 не

личность Н еизвестн ого с олдата
Uce бл иже , все дороже с Rаждым днем.

Он в сорок первом встал навстречу смерти ,

llorиб , не мысля быть в богат ы р я х ,
А мы на copoR первом ю1лометре
llашли в земле его сынценный прах.

П римолкли за столом односельчнllо.
Стояла тишь в избе, уже ничьей.
Но мнилоеь,
что такой обет молчанья
П ревыше п р ичитаний
и речей.
Ушла еел ьчюш а , тольRо и всего-то,
П редельно п р ост ее житейсRий елед:
Вею жизнь изб а , да полеl да р абота,
А стаж работы Посемьдесят лет

И в нае не зря живут мпювспья эти ,
Все мысJIИ возвышая и светл я:
Не зря - за н им , л ежащим на л афете,
Наш комиссар
шагал R е тене l) ремля.

. .•

Как тайна тайн особого п р ичаетьп ,
Одна догадRа зримо светит нам:
Что был солдатгвардейцем на шеП части
И знал однополчан по именам.
11 о м:ы молчим , солдаты и солдатRи,­
Однополчане бури огневой:
Пусть светят всем - таRие же догад1ш,
Нто за МосRву
С ражался под Москвой!

РЕЛИГИЯ МОЯ
Пусть порой п ричины т е и ль эти
Омрачают сферу бытия ,
Есть резон счаетливо жить на евете!
rtaK сказал не RТО-Нибудь, а Я.
Есть резон , с готовноетыо и вееом ,
Нодтверждать ,
что вее н а м п о п лечу.
В пику л итбогам и л итповесам,
Сам себя и р он ией лечу.
Пусть в ЭнциRлопедии -

СЕЛЬЧАНКА

ни сдоnа
О тебе - умельце н аших дней:
Видн о , здееь отеев - первооснова ,
Стан ь кондиционней и знатной.

Ан астасии С тепаиовне С'Jtuрновой

Еще одна изба осиротела.
Всевышний взял R себе свою рабу.
Ее, каR мощи , сухонькое тело
Тонуло в наспех сдел анном гробу.
В одител ь подал трактор в черном крепе,
В збодрил мотор , чихающий чуть-чуть
И па раси рытом т р акторном п рицепе
Отправилась она в посдеднпй п уть.
.

Свезли.
Соо рудили ирест над нею,
Поскол ьк у в бога верила она.
По�шнии были сиромного ск ромнее
Нутья , салат да горьRий вRус вина.

Четыре похоронии на киоте,
Еще с войны
сюда пришли они.

.

Пусть в СП ли хая секретарша
Нам речет,, мол, ПушRин - это да! . .
Н о и мы
н а х одимся на ма рше.
Время - не инертная с реда.
Впасть в минор? О нет , н и в коем разе.
Здееь оптимиетичинRа нужна.
Ты на стрежне лет
не Стенька Ра::тп,
М уза
не нереидекая кплжпа.

Пусть тебя
возвысит и пронижет
Приближенье личных нруглых дат.
Пусть из <<ста твоих партийных кню�;ею>
Сводный том издаст Гослитиздат.

Ва с или й Назип
1898-1981

Пусть роднятся строки те и эти.
Пусть растет их знатная семья.
Есть резон счастливо жить на свете! Вот она,
Религия моя!

Вла ди.111 ир Ноетров
Нет ничего более чуждого подлинной поэзии,
чем буржуазная мораль. Мораль потребитель­
ского эгоизма. Нанопить, потребить, насла­
диться - вот три кита, на которых стоит это
противоестественное чудовище.
Самая страшная неевобода - рабство денеж­
ных отношений, особенно развращающее душу
человека, ибо оно выступает в добровольной
форме.
Нет таной лжи, такого преступления, таного
извращения, на которое не отважится нююпи­
тель и потребитель. Уже сама гонка вооруже­
ния - преступление против человечества. Не­
сJюжный арифметический подсчет показывает,
что минеральные ресурсы нашей матери-Земли
при современном уровне потребления могут быть
исчерпаны за одно-два тысячелетия. Для веч­
ности - это мгновение. Но это и краткий срок
для человечества.
Но еще более безумен призран самоуничто­
жения. Разум и чувство не принимают, отказы­
ваются верить, что именно так закончится гран­
диозная, возможно, уникальная попытна при­
роды осознать самое себя.
Классовый фашизм крупной интернациональ­
ной буржуазии, движимой вековой ненавистью
угнетателя к угнетенным, выдвинул чудовищ­
ный лозунг: <<Есть вещи и поважнее, чем мир>>.
Это философия воинствующего невежества, при­
сnаивающая себе плоды человеческого разума.
Сила, основанная на разуме,- добра. Разум,.
лишенный морали,- не разум.
Во все страшные времена, на всех трагиче­
ских перенрестках истории говорила и будет
говорить подлинная поэзия свое доброе, просвет­
ляюЩG<iJ слово. Ибо ничто более, чем поэзия и
труд, не вмещает в себе нравственное содержа­
ние жизни человеческой.
Ибо <<... Гений и злодейство - две вещи весов­
местные>>.
И это правда.

,, '13

НАШЕЙ ПАРТИИ

DYБЛИKAUtiri

Y.iW

v

И вновь я бьюсь с пером над этим:
Пусть и не пылко, а хотя б
С таким шестидесятилетьем
Почтить теллинкою Октябрь.
И мимо мысль тут не проскочит
С тем, что я знаю юш себя:
Почтить Октябрь Великий - зш1чпт
Почтить нам, партия, тебя.
И как же не почтить тебя с ним,
Когда ведь он в своей чести
Летит и ныне вихрем н:распым,
Чтоб с мира иго досмести.
Когда ведь живо я, Василий,
И каждой жилочкой постиг,
Что это ты дала мне силы
Писать во имя жизни стих.
И, вдохновительница, помнишь:
С мальчишества и до седин
Писал я стих не нак приемыш,
А как твой вынянченный сын.
Да у тебя, знать, всем на диво
Таким сынам-то несть числа,
Что по-российски так радиnо
К вершинам счастья новела.
(Написано

п

60-.л.етию Вел иког о Октября)

ДОСТОЯНИЕ
Да вот не диво ль? И трехтонка,
Промчавшись лихо у крыльца,
lle вытеснит мне, как тихонько
Вплывешь ты дивностью лица.
И до стеснительности ТОНI\ОЙ
Блеснешь улыбкой и, глядишь,
С обыденнейшей комнатенкой
Невиданное сотворишь.
И как бы ни были зловещи
Подчас черты их, черт возьми,
А высветишься им - и вещи
Чуть ли не выглянут людьми.

И еам бы, ВИДИМО, НРМИЛО
Смотрел на мир, когда бы ты
И мрак его не подсветлила
Отзывчивостью красоты.
И хоть он низменным стараньем
Лиши нас милости любой Пенять по-нищенски не станем,
Пока как с высшим достояпьем
Я все с тобой1 мой другJ,
С тобой.
*

*

*

Я шепчу твое простое имя.
Вторя беспокойству моему,
Ты глазами скорбными, большими
Светишься сквозь полночь, холод, тьму.
В окна свет их льешь все шире, шире
И сознанью кажется, что вот
По четырехкомнатной квартире
Вся их ясность теплая плывет.
!\ажется, что ты с далекой Rамы
Поздней ночью вызвана Москвой
Осветить пробонны и шрамы
I\омнат, с болью брошенных тобой.
В.солнце комнат, в доме многих краше,
1\Iолодость твоя цвела лицом.
В солнце комват жило счастье наше
Постоянным пламенным жильцом.

Но, ворвавшись в nамЯтном',lf!{j)ьiла.зо
:. м,
Алчущем пыланье адских сил,
Враг как бы сорвавшимен закатом
Нашу жизнь, как дверь� перекосил.
Твt>рдостью была с Москвой ты пара
По ее лишь зову, в громе гроз,
Поезд из-под страшного удара
В даль1 в покой пространств тебя повез.
Вот второй уж год, как скрылся поезд.
Что ему, стальному, до того,
Сколько крови сжег я, беспокоясь
В чаянье возврата твоего.
В долгом затемненье, как в неволе,
Вон, поди, томится и окно.
Но легко ль, мой теплый свет,- легко ли,_
Если без тебя я так давно.

Я шепчу, зову тебя и руки
Простираю. Слез бы не сдержать
Только вдруг заботливые звуки
В душу строго сыпятся опять.
То, отбросившая силы вражьи,
Прежней бодрой твердости слова
Мне твердит в пустом многоэтажье,
Словно сыну,. старая Москва.
Пубдикация Ирины и Ивана Кааипых

Басилий В асильевич Казин до глубокой старости оставался поэтом, он обладал
на редкость чистым поэтическим голосом - неповторимой интонации и окраски.
Большие художники пристально вглядывались в его стих, считали Казина своим
учителем,- например, Николай Ушаков и Ярослав Смеляков. Белушивались в его
поэтическую речь, настоянную на старом московском говорке, ныне почти совершенно
исчезнувшем. Что за ирелесть - этот казинский неповторимый говорок! Так и вижу
Басилия Васильевича: в белой натурального полотна рубашке, невысокий, серьезный,
с ред1юй лукавой усмешечкой - ко ренной московский мастеровой, как бы резчик по
слову - плоть от плоти московского рабочего люда. И шутка у него устная была
резная каю:ш-то , негромкая, светящаяся, теперь редкая. Он был не пророк, но учи­
тель-мастер. И удивительно скромный человек. Широко известна фотография, на
которой рядом Казин и Есенин. И звестны восторженные высказывания о Казине-поэте
А. Б. Луначарского, считавшего, что Казин по одаренности один из первых поэтов
новейшего времени. Менее известно, что поэзию Басилия Казина высоко ставили
(о чем свидетельствуют и статьи, и письма) Андрей Белый, Валерий Б рюсов, Николай
Асеев ... В кремлевской библиотеке Б. И . Ленина находится экземпляр <<Рабочего мая>>
Ка;шна. Все это далеко не случайно.
Его стпхп были необходимы, да и сейчас необходимы, нашему сердцу.

Б.

Л а з а р е в

JЗл.аJи.нир Coлoy.ruu
ХМЕЛЬ
Посадил безответственно хмель,
А опоры ему не поставил.
По шершавой и пыльной земле
Я его иресмыкаться заставил .
Он, трудяга, не в поисках нег,
В синеватые глядя просторы,
Выпускает свой чуткий побег,
Шарит в воздухе, ищет опоры.
Ищет, ищет зеленая ткань,
По окружности тыкаясь слепо, Вертикаль, вертикаль, вертикаль,
Уводящую в синее небо.
Нет, усилья напрасны. Вблизи
Никакой не встречая зацепки,
Н ак змея извиваясь, ползи
Через рытвины, мусор и щешш.
Но нельзя не стремиться. Нельзя
Сомневаться, стеная и ноя:
Попадется ли все же стезя,
Что тебя возпесет над землею?

Ч Е РЕМУХА
От ягод с разу вяжет рот,
Ну съешь десятка два от с илы.
1\онечно, ежели цветет,
То и душисто и к расивоt
Но это ведь - три дня в году.
И - отцвела . И - все забыто.
И для чего сажать в саду,
1\огда ее в лесу избыток?
Но я вчера окно открыл,
Нет, рас пахнул окно , вернее ,
И белой сказкой встречен был
И сразу замер перед нею.
П ыланье белого огня
В чуть золотистый час рассвета . . .
О три черемуховых дня !
Пусть остальные - просто лt:Jто.
Пы н е обманете мен я ,
Чуди , кап ризничай , п огода . . .
О три черемуховых дня
3а остальные будни года!
Сую,6а, пути свои верши.
I!

отi!;иву. И в землю лягу.

Три дня Т\Rетення дутпи !

Себе берите тонны ягод.

II рас цnетап и звеня,

И ты , крас ивая, п рости мне,
Что - три черемуховых дня,
А остальные все - простые.
То утро в памяти храня,
П рошу у жизни, как награды:
Дай три черемуховых дн я,
А остальных уже не н адо.
ПРИДЕТ В ЕСНА
Стоит зима сурова и жестока ,
О н а мертвит, гуляя по лесам,
И корни, что - в родной земле глуGоно,
И ветви1 что - стремятся к небесам.
Сады вокруг, в1ращенные геками,
Не Еспыхнут белым ЦЕетом по весне,
Хотя они еще не знают сами,
Что умерли в морозе, .как во сне.
И сами мы пока не знаем даже,
Где мертвый сук, где чающий весн ы.
Стоят деревья, черные к аR с аж,,
На фоне ровн ой снежной белизны.
Н о день п ридет, наступит разделеп ье,
1\огда весной распустится листва:
1\ому идти на черные поленья,
Ному дышать оставлены права
И гrгть дожди т од теплым небо�� мая,
Отяжеляться от плод· в земных . . .
П ридет вес н а , п ри роду обноn.flян
И отделня мертвых от живых.
СЕВЕ РНЫЕ Б Е РЕЗЫ
Х орошо вам , Rрасиnые , белы е сестры ,
Б елоствольными роща �1и тих о стоят ь,
Н е под с еверным вет ром , Rак лезвие о п р1.ш,
Не от северных жгучих морозон стонать
Ваши корни блаженствуют в мяг:ко�1 суглпш;(>,
П од зеленым п окровом цветущей траны.
Среди ржи вы к расуетес ь, как на J;apтit!IJ\l',
И бессмертных стихов удостоены ны.
Только как сох ранить эти пыrш1ые вствп
И стволов прямизну, и приnетливый вид,
Если ветви стрижет обжигающий вет(>р,
Если .корни скользят о холодный гранит.
Где росRопшого летнего полдля отяпье
Или теплых и тихих ночей благодать?

На ша жизнь - это· только противостоянье.
И одна невелиная цедь- устоять.
Валуны, плавуны, непогожее лето,
И зазиl\ЮI\ опять, и мороз пeдaJJei\.
И тепла, и добра, и вселенского света
Нам отпущен жестоний и снудный nаен.

О стволах нан свечах не мечтаем подавно,
О каной уж мечтать прямизне и нрасе:
Все в буграх и узлах, в черных все бородавнах,
Перенручены все, переверчены все.

*

*

Трудно привыкнуть к мысли,
что каждое утро
триста профессионалов
и тьмы графоманов
(среди них - следующие
триста профессионалоn)
садятся к столу
писать стихи
т о л ь к о в о д н о й М о с к в е.
С одной стороны,
беспокоиться нечего:
стихи- будут!
Не у тебя, так у соседа.
С трехсот попыток московские поэты
обязательно выполнят норму.
(В запасе грозные тьмы графоманов.)

Утешаться ли нам? Говорят, древесина,
Если мы попадем под пилу и топор,
Древесина у нас унинально красива,
За узором - узор, за узором - узор.
Тот оттенон ее, золотист или розов,
Полировни ее драгоценная гладь:
Вот во что отложилисЪ ветра и морозы,
Кан страданья поэта ложатся в тетрадь.

С другой стороны московской вари,
наколотой на шпили московских зданпй,
т а I{ м а л о!
Как ее разделить на триста?
(А надо оставить еще графоманам.
Они все равно опишут,
иные даже очень складно.)

Все, что было жестоностью, стойкостью,
болью,
Золотыми словами свернает с листа.
Утешаться ли нам, что суровая доля
По конечному счету и есть красота?

Поэзия -не коллективна.
.
Это - личное дело.
Из десяти тысяч лягушеи
не сделаешь одного лосося.
Из двадцати белых зайцев
не слепишь одного белого слона.
Вспомнишь эти пословицы
и- пишешь,
стараясь не думать,
кто ты:
белый слон или белый заяц.

Бор ис Слу цки й
*

пост, к у да я поставил
сам себя давным-давно,
знать, чье загорится окно,
1ю.rда опустится мой ставень.
*

Просветленные дни, словно птицыпролетом,
Промельннули - и нет, от зимы до зимы.
Мы суровой природы придавлены гнетом,
Где бы просто расти, извиваемся мы.

*

l\I не нya;iro зп атьо, кому сдавать.

*

Какие они, кто моложе меня
на тридцать лет, кому двадцать лет,
кто еще не проверил лотерейный 6иJ1ет,
не принурил от собственного огня!
Кто они, говорящие почти на одном
языке со мною, почти те же святыни
чтящие, но глядящие глазами пустыми
на переворачивающее меня вверх дном.
Спрашиваю - нто вы? Слышу в ответ
имена, фамилии, годы рожденья,
иногда просьбу дать совет,
иногда- мнение (для подтверп;дения).
Но чаще всего слышу стихи.
Слитном слышанные. Слишi,ОЫ uохuтие.
Пустяки. А пустяки
не ощущаю дрожью по KOII>P я.
А я не хочу советы давать.

*

*

*

Снова дикция -та, пропитая,
и чернильница - та, без чернил.
Снова зависть и стыд испытаю,
потому что не я сочинил.
Снова мне - с усмешкой, с насмепшой,

с издевательством, от души

скажут - что ж, догоняй, не мешнай,
хоть когда-нибудь так напиши.

16

В нашсе.\11 :цехе f\1е<>у;чат ;дв ром!
И сегодня, как позавчера,
только мучат с пылом и с жаром
наши грозные мастера.
·

Bunmop Ко ч етпа в
*

И хоть была она бледна
и чуть заметна ,
н о в миг очнулась тишина
поры рассветной.

Ненамного он был меня старше,
но я за три считал каждый год.
П ри таком, при эдаком стаже
сколько прав у н его, сколько льгот!

Очнулась посвистом клеста,
соминым всплеском
и влажным трепетом листа
во мгле подлеска.

Пожелтела , поблекла кожа , ­
и ухмылка нехороша.
С бахромою на брюках схожа
пропитая его душа.

·

Очнулась шорохом полей,
стрекозьим лётом,
коротким криком журавлей
по-над болотом.

Все равно, я снимаю шапку,
н изко кланяюсь, благодарю,
уходя п о ступеням шатким,
тем же пламенем темным горю.

И ароматом череды
и наперстянки,
и черным отсветом воды
в копытной ямке.

ЗАПЛАН И РОВАННАЯ Н Е УДАЧА
К репко надеясь на неудачу,
на неуспех , на не к ак у всех1
я не беру мелкую сдачу
и позволяю едкий смех.

А вы играли в большие игры,
когда н а компасах пляшут иглы,
когда соборы, словно заборы,
падают, капителями пыля,
и полем,
ровным, как для футбола ,
становится городская земля?
А лы играли в сорокаградусный
мороз в пехоту, вжатую в лед,
и крик комиссара, нервный и радостный:
3а Родину ! .. Вnеред!
О х отники, рыбаки, бродяги,
твор'iесюrе командировщики
с подвешенным язr.шои,
а вы тянули ваши бодяги
не перед залом - перед полком?

*

На приветлужекие леса
пал белый иней,
и вытаяла полоса
небесной сини.

Мучат! - верно , но также - учат.
Б ьют! Но больше за дело бьют.
Объясняют нам нашу участь,
оступиться в нее не дают.

К репко веря в послезавтра,
твердо помню позавчера.
Я не унижусь до азарта:
это еще небольшал игра.

*

Родился день. В етра лег ли
у ног свернулись.
И думы матври-землп
души коснулись . .
*

*

*

Сумрак ночи ознобист и колок
за теплинку полжизни отдашь.
Лезет стужа сквозь прорванный по.1ог,
чуть с куля, как дворняга, в бшш::tа,I>.
<<Трое ранено , двое убитт> , П ишет взводный при мерн:лом огпе.
Нестерпимей окопного быта
ничего я не знал на войне.
О песчетные дни обороны,
гиблый холод морозных траншей.
П ерекаты снарядного грома.
Тихий шорох блиндажных мышей.
По привычке упрямой и древней
жить, где люди свой кров возвели,
из покинутой ближней деревни
к нам n окопы они переш.;ш.

и невозвратимое наше былое
нет-пет да и вспыхнут, как угли I\остра,
прикрытые сверху горячей золою.

Голос строгого критика слышу,_
что без реплик не прожил и дня:
- А при чем здесь окопные мыши
и мышиная эта возня.

Картиной людских перемен поражен,
<Jитаю по лицам усталым и грузным,
как этот металея и лез на рожон,
покуда судьбиною не был зануздан.

- А случалось, ценитель мой тонкий,
вдруг увидеть, проснувшись в ночи,
на лице у соседа - мышонка?
Не случалось? Тогда помолчи.

Как этого время вело под уздцы,
чтоб он не свернул ненароком куда-то,
сначала хмельною дорогой - в отцы,
в солдаты.
потом голосистой дорогой

Н-то знаю, у нашей Победы
в биографии нет мелочей,
память, память за юностью следуст
в этот сумрак окопных ночей.
Сберегая былое с любовью,
ты забвенью во власть не отдашь
ни высоты, политые кровью,
ни изрытый мышами блиндаж.
*

*

*

На той войне, где были мы с тобой,
с распятым ртом в атаку не бежали,
за пять минут полки не окружали
на той войне, где были мы с тобой,
На той войне, где были мы с тобой1
по пригоршие на рыло выдавали
патронов. Экопомно воевали
на той войне� где были мы с тобой.
На той войне, где были мы с тобой,
за все платили истинную цену за взятье в плен и за побег из плена,
на той войне, где были мы с тобой.
На той войне, где были мы с тобой,
не спирт, а сон был высшею усладой,
и даже смерть была порой наградой
на той войне, где были мы с тобой.
На той войне, где были мы с тобой,
п хлеб и горе поровну делили.
Убыв на фронт, мы с фронта не прибьi.'lИ.
l\fы все еще на той войне с тобой.
*

И fJCe

Под лежанками, как под ларюш,
шебуршат и шныряют тайком,
забивая ходы сухарями самым главным солдатским пайком.

*

*

11 о рой проступ я ют на лиц ях �t уа;чпн
3абьп ых веснушек мельчайшие точi\И.

1'1> !II'TCTRO ГЛ Я!1ИТ qерез СеТJ\у MOj)ЩliH,

haK

ГОреСТНЫЙ

УЗНИК СКВОЗЬ 111ГJIY ОДИНОЧIНТ.

П8j)8ii\ИT08 TOJibK() ВЧ/!f!3,

-

1\ак он холодал на январском снегу,
как он распалялея в короткой атане.
I\ан счастье свое он ловил на бегу.
А годы все новые ставили знюш.
I\огда-то улыбr<ой сиял до ушей,
по вот уже иней виски ему трон у л,
и складки на лбу - как извивы тр::�пшРII,
чтоб старости легче держать оборону.
И леrша лица по-солдатски груба,
в глазах застарелая тень утомленья_
Да шутка ль сказать, отвалила r.удьба
четыре войны одному понолеuью.

ll�онст ант ин Ва н шсn!i ин
*

*

*

Мои товарищи и братыт
Послевоенных давни;.. нор.
По переуJшам Приарбатья
Гитарный слитный nеребор.

А у соседа кашель тяжек,
И ОН ВЫХОДИТ Б полумглу,
Где слышно щелканье кос1 я шеJ>
По деревянному столу.
Играют сдержанно и
Бухгалтер, слесврь,
И обгореnтий - как
Орлов - задумчивый

строго
и та!\Сl:ст,
Серега
тюшист.

Еылого вечера отрада,
И голос iЕенщипы родной,
IJ этот М.1ечный Путь А рбата
В высоком небе надо ш1ой.

СНОВИД Е НИЕ

Да и не слишком известно Что же нас ждет впереди . . .
К арте положенной - место.
Тронул фигуру - ходи.

Все н икак не мог уснуть
И забыться понемногу,
Видел зимний этот путь,
Видел дымную дорогу.

НА ВСТРЕЧЕ

Сон был порван пополам ,
А потом на четвертушки.
И спешил я по делам ,
Н е подняв щеки с подушки.
П омогите кто-нибудь.
Я с войны хочу вернуться . . .
Все ниi{аК н е мог заснуть,
А потом не мог п роснуться.
П ЕРЕД

СЛУЖБ О й

Захотелось напоследок
Н аглядеться на соседок,,
На далекий синий лес,
Н а холодный свет небес.
Словно там не будет леса
Или даже интереса
К небу, женщинам - всему�
Что так нравилось ему.

Ч етыре поэта-ифлийца.
И сорок прошло уже лет
С тех пор, как ударил в их лица
Холодный военный рассвет.
. . . Так брат постаревший у брата
О жизни расспрашивать рад.
Но что их сближает? Утраты.
Единая горечь утрат.
И В старом МОСКОВСК()М П8ЙfН1Же1
Что в пыльное смотрит окно,
Все новое нынче . . .
И даже
Твардовского нету давно.

ЛУБЛИКАЦИИ

Серге й Наров ч атов
1919-1981

V,jf1
v

М АДОННА НА ВОКЗАЛЕ

НЕВОЗВ РАТИМЫ Е БЕРЕ ГА

Мадонна в раннем мире первозданном v
Задумчивая , ждущая давн о , <<С младенцем н а руках и с чемоданом
У ног>> . Мы знаем это полатно.

А
И
А
с

Пока пред нею в х рапе или в давке
Идет одна из неизменных пьес,
Она сидит на деревянной л авке
С рельефною резьбою «МПС>>.
Она сидит с людьми чужими рядом,
Нейлоновою блузкой шелестя .
Она глядит спокойным юным взглядом
И кормит грудью малое дитя.
А над вокзальным застекленным сводом1
В той вышин е , где все им нипочем,
Снежинки вьются редким хороводом1
П ронизанные солнечным лучом.
*

*

*

Всех колебаний природа
И нерешительность вся
В тем , что обратного хпда
Сде.тта ть потом уж нельзя.

начало было - лыжи да винтовка
жестокий горизонт в морозном дыме,
вдобавок были - дерзость и сноровка ,
ними в тыл чужой мы вьюгой уходили .

М ы присягу принимали, как отвагу,
Мы отвагу принимали, как присягу.
Как тогда присяга нами выполнялась,
Пусть узнают у теней непозабытых,
Сколько лучших, сколько праведных
осталось
Среди частых сосен, пулями побиты х.
Наша молодость летит на быстрых лыжах ,
Из-под шлема вьется чуб заиндевеJiыЙ,
Бьют <<кукушкИ>> не спеша из сосен рыжих ,
Только промахи дают они по смелой.
Что мы видели тогда за горизонтом,
Что мы видели за нашим первым фронтом?
Окончанье ппдошло pR3B!ЩIOI боеи,
А бои в ту пору только наставали . . .
Мчк111 за счастьем, н у а м ы ведь самп
счастье,

' Нnамя 'давнее кdс'rры 'их освещало,
В них конца еще не ведало начало.
А начало было - лыжи да винтовка ,
В том начале - горизонт в огне и дЫliJe,
Молодая и веселая сноровка,
С пей мы в тыл чужой лесами уходили . . .

Нровь п>ивая разыгралась в каждой жилr<е,

I1 не чувства в нас беснуются, а страсти -

Щеголихи, расточихи, домот:илки.
IЦеголнет юность дерзкими глазами,
Шеголяет юность женскими слезами,
РасточJJет все, что взято юной статью,
Расставания роняет и разлуки,
Разрывает прочно слитые объятья,
Газ.мыкает прочно замкнутые руки.

П ЕТР ИЗ-ЗА УГЛА

Домажилками в дому просторнам страсти
Рвут на части потолки, полы и стены.
До поры у нас над ними нету власти,
Выйдет время , станем мудры и степенны.
Суматошно обживаем дом просторный,
С четырех сторон крутым ветрам открытый,
Н ет поiш еще к нему дороги торной,
Нету жизни в нем размеренной и сытой.

Зверью цифру я из книжки выдеру:
Страшный человек идет по П итеру 1
О н в галанекое сукно наряжен ,
Меж плечьми легла косая сажень.
Очи круглые,, кошачьи, зоркие,
Л ик обритый, от в ина распаренный,
А в ручищах у него труба подзорная ,
Брюсом-чернокнижником пода ре н н а я .

Светит молодость стихами и грехами,
Эти винности-провинности прости ей,
С невозвратными увидясь берегами,
С распылавшейся военною Россией.

П опадется ему плотник-деревенщина ,
В ноги грохнется для славы государевой,
Rак залепит зверь ему затрещину:
- Ты, мол , времечко свое не разбазаривай!

В стань-ка, давний мой товарищ, на пороге:
Ты увидишь след летучий на дороге
И махнешь рукой исчезнувшей тревоге.

А пройдет боярин в одночасие,
Беспоклонством угодить решаючись,
Rак удар ит , лютый, между гл аз его ,
Мол, забылся пес, на солнце лаючись!

Рюf::мы старые, привычные созвучья,
Но и сами мы стары с тобою стали.
Над дорогой обгорелых сосен сучья,
Мы с тобой припоминать их не устали.
По летучему пройдем, товарищ, следу,
Неминучему навстречу встанем свету.

А потом с ухмылкою зазорною
Табачище за губу закладывает.
Смотрит за море в трубу подзорную,
Новшества заморские в ыглядывает.

Свете белый! Rак ты светишь, неминучий,
Над забытыми морозными снегами,
Там у озера под вздыбленною кручей
Засыпали мы нечаянными снами.

А от ближнего от храма близокольного
Не дождешься звона колокольного.
Л ишь один н абат грохочет днесь
- 6661

П убдu кация О , С, Н аро вч а то вой

Н аровчатовых было несколько.
Один - юноша-поэт, вдохновенный романтик, опаливший л ирические крыл�>я
огне�! войны, но ставши n от этого сильнее; певец своего времени и давно мину в ш и х
вреыен.
Д ругой - ученый, филолог, исследователь магических сил русской литературы,
страстный библиофил, хозяин бибJiиотеки, где от пятитомного пудового издания Ч е'ILИ­
М иней до тоненькой книжки начинающего поэта все на полках в блистательном по­
рядке, отмеченное в картотеке и записанвое в толстенной тетради п р ихода книг.
Т ретий - государственный муж, мыслитель, стратег и тактик Jiитературного
процесса, деятель и главный редактор, секретарь Союза писателей.
Он сказал:
Я жил всю жизнь глухой мечтой о qуде.
И он же сказал:
Н ик огда взыскующия града
Не переведутся ва Руси!

И он же сказал:
Россия-мати! Свете мой безмерный,
Которой местью мстить мне :>а тебя?!

20

r�] CТ.I\IfP'JiMU

i
с; Nltд�ii, . Щ'JJ;IщiЙ, застенчивый чел овек, умевший мгновенно стать
пеогтщпо-смело-бесшаоашпым, и переменитьсн неузнаваемо в угрюмого, казаJюсь
бы, ра внодушного к о всему, усталого человека, и вновь перевошюrиться уже в ум­
ющу-собеседшша, перед которым сидишь, робея, память у него гениальная: что про­
чел - :шизусть помнит!
Люди могут продолжать это перечисление, а я остановлюсь, ибо ыой Н аровчатов
еще н Учитель, тот петочник сиJIЫ, который я принЯJш, как веJIИIШЙ да р . Что он делал
для этого? Н ичего. Ж ил на Земле.
Говорили , что Н а ровчатова сильно изменили годы, из стройного, божественно кра­
сiшого юноши с синими глазами о н п р евратился в сол идного пож иJюго человека. Н е
знаю. l{огда глядела н а него, видела прек расного юнош у , какоii б ы из четырех На ров­
чатовых ни появлялся. Такой уж у меня на него был взглнд. На ыое счастье, оп и не
подозреваJI об этом, вполне удовлетворенный ролью старшего друга и това р ища по
причастью к поэзии.
Д умаю, что Сергей Н а ровчатов-поэт - не прочитан, как он того достоин. О н сам
способствоваJI этому, стеснительно заслоняя в себе образ поэта образО\I соли�шого
чeJi oвei<a.
Д умаю, в послевоенном времени не было поэта более гармоничного, возвышенного
и �1ужественного, чем он.
Думаю, настанет время нам это понять.
Последние исторические его рассказы, равно как и страницы его а р хива, еще не
у в идевшие печати, - доскажут многое о том Н а ровчатове, к оторого ыы до сих пор не
знали.
Физичес1:ан смерть его больно утвердила одно: потеря невосполнима. Н ичто уте­
шить не может. Н о стра нно - проходят дни, и Н а ровчатов сильно возвращается стро­
ками стихов, которые з в учат сейчас иначе, чем при его жизни, - пронзительнеii.
П о i<олепиям - открывать для себя С ергея Н а ровqатова. О н любил б удущее IIJJeмя . П от и стро1ш его о том говорят:

Ему идти зелеными дворами,
Ж ив о й тропой земного бытия,
Не увидать увиденного нами,
У в идеть то, что но увижу н.
Л а р и с а

МЕМУАРЫ

АбiJильда Та:ис ибаев

W7

\1

l\IЫ ДРУЖБОЙ П Е РЕ Д Б УДУЩИМ
П РАВЫ
В июне 1 957 года л итературная Алма-Ата
уа;:е готовилась к московской декаде б удущего
года. l{ нам приехал Я рослав Смеляков . Я хо­
рошо знал Смелякова заочн о , по стихам, но
л ично встретился с ним впервые. Было это в
гор ах, в доме отдыха. И то л и потому , что наше
первое знакомство было сугубо деловым, почти
официальным , то ли по каким-то другим причи­
пам, Смеляr;:ов показался мне немногословным ,
н асторо:rн:енным и даже сердитым. Я себя тоже
почувствовал скованно. В иной тому были и
подстрочники, которые я привез с собою . Я бо­
юсь сюrого слова <шодстрочнию> и убежден до
сих пор , что он лишь в малой степени передает
смысл стихов , их образный строй. В этом духе
я и говорил Ярославу: мол , если подстрочпики
не поправятс я , я н исколы;:о не обиi!;ус ь, и мы
113 ЭТШI

;:J.e,Ie

П О СТ D В Ш\1

!>реет.

В а с и л ь е в п

И вот, когда я все это выпалил единым духо:11 ,
Смеляков заулыбался , показавшуюся мне сер­
дитость как ветром сдуло , и расстались мы yi!;:o
товарищаыи.
Прошло два-три дня . Новое свидание в дощJ
отдыха совсем не походило н а первое.
- Ты совсем зря волновался , Абдил ьда , ­
говорил Я рослав , - конечно , подстрочникп да­
леко не стихи, но что поделаешь , если мы не
знаем язык а . Приходится мириться с этим. Я вы­
брал для себя и для моего друга Миши Луко­
нина. Он моложе тебя и моложе мен я . Br;:yc его
я знаю. Мы доверяем друг другу. Ему ыожет
понравиться твой цикл о путешествии вокруг
Европы. Значит , ты не знаешь Михаила?
И Смеляков тут же н абросал портрет Лукони­
н а . Набросал такими выразительными штриха·
ми, что н сразу же представил широк оплечего
футболиста , с открытой рабочей душой, фрон­
товик а , человека н ежного и влюбленного в по­
эзию.
Вскоре в Алма-Ату приехал и сам Л уr;:онип .
Отобранные Я рославом подстрочники действи­
тельно п ригл янулись ему, но сам он произве.1
н а меня впечатление, мало соответствующее
рассказу Смелякова.
Я напрямик сообщил об этом Я рославу.
- По-моему, - помнится , говорил я тог­
да , - Ji уконин - человен без улыбки.

В ответ раздался хохот.
- Это Миша-то без улыбiШ , это Миша -то
никогда не смеется?
Смеляков порывисто встал и отправился за
Луканиным , жившим по соседству. Привел его,
повторил пр и нем мои слова. И тут они стали
смеяться. Не выдержал и я - пр исоединился.
Частенько стал я н аведываться в горы к но­
вым своим друзi,ям . И по дел а м , касающимся
п еревода моих стихов , и просто поговорить, от­
дохнуть .
- Горы у вас прекрасные, - сказал однажды
М ихаил , - но я житель равнинный. Где степь
у вас, где река?
Я воспринял это как н амек и вскоре предло­
жил московским поэтам один не очень далекий
маршрут - к баненщику на Или.
... П о левую руку - степь, по правую предгорья . Еще до реки оставалось несколько
километров , к ан мы увидели в зеленой н изине
две-три старые юрты и ота ру, пасущуюся невда­
лене.
- А что , если м ы побываем у чабанов? спросил Яросл ав. Луканин его поддержал.
Так совсем неожиданно мы оказались в го­
стях у пожилого, но б одрого и крепкого казах а .
l\ нему приеха л а дочка, студентка l\азГУ, и сын
из Л ен инграда . Молодежь узнала нас. Сразу
поставиJiи самовар, старик п риготовился резать
барашк а , но я отговориJI его, однако пообещал
заех ать на обратном пути. П очаева ли, полако1\IИлись еще горячими лепешками с только что
приготовлепным вкусным сливочным масJiом сарымаем - и еще бoJiee понравившимся моим
моснвичам острым и мягким, против обьшнове­
н ия , сыром-куртом.
<<Человек без улыбки>> постоянно улыб аJiся,
вспоминал родную п рив олжскую степь , свои
Б ыковы хутора и подшучивал , что непременно
доJiжен овладеть искусством варить именно та­
ной курт, каким сегодня угощают. Впрочем,
в этой шутке быJiа доJiя п р авды. Позже я убедил­
ся в отJiичных н улинарных способностях М и х а­
ила Лунонина.
П отом мы продошнили свой маршрут. Б анен­
щик , R ВI> и чабан , р адушно встретиJI нас. Снасть
была уже подготовлена , и мы без особенного
труда наловили чуть ли не полную Jiодну рыбы.
Я рослав и Михаил перепJiыли Или и з атеяли
н а том берегу борьбу. !\ан сейчас вижу их веселых, азартных , молодых. Д а , молодых.
Особенно с высоты моего нынешнего возраста .
Л уновину не было сорок а , Смелякову - немно­
го за сорон . Боролись они л их о , по схватка
з анончилась вничью .
. . . Уже вечерело . На обратном пути мы еще
издал и увидели дымящийся очаг у одиноiшх
юрт в зе.ТJ еп оП п и з 1ш е . З н а ч и т , нас уже ждал и.
�22

Мы расположил ись на ношмах, .Ес.ти Лукон и­
ну были х орошо знакомы п арканы таб унщrшов,
и к амчи, и челбары, которыми стреноживают
лошадей , то для Смелякова все это было внове ,
и о н не переставал восхищаться изяществом н
добротностыо этих традиционных предметов
ночевого быта . Забегая вперед, скажу, что позд­
нее в московской нвартире Смелякова я увидел
укрепленные па стене к амчу и аркан . <<Не узна­
ешь? - усмехнулся
Я росл а в . - Это же су­
вениры из приилийсной степи . Мне подарrш их
старик чабан>>.
Я тан подробно расеназываю об этой поездi>е,
не похожей н а обычные, не л ишенные векоторой
торжественности, з аранее продуманные встречи
с читателями, потому что мои друзья имели воз­
можность оценить щедрое и простое гостепри­
имство назахов, увидеть, нан даже в случайной
юрте или мален ьком домике б акенщика любят
поэзию, могут беснонечно долго слушать стихи
и на руссном и н а назахском язьш а х . Н до сих
пор ясно представляю себе и з адумчивое внима­
тельное лицо старого чабана , и восторженные
л ица молодых людей. Честное слово, я уверен они з апомнили ту нашу встречу не х уже, чем я .
И н аверное, СмеJiянову и Лунанину эта встре­
ча тоже кое-что дала.
Теперь, н а расстоян и и уже многих лет, я на­
чинаю понимать, наная огромная и почетна я
обязанность пропагандистов н ашей н ациональ­
ной поэзии выпала н а их долю.
Н перечитываю переводы Михаил а Л уношш а .
Не тольно своих стихотворений, пет. Я очеп ь
высоко ценю его бJiестящий перевод <<Нул аге­
ра>> Ильяса Джансугурова . Снольно в псы ис­
к реннего темперамента , н аной свободный пе­
сенный ритм , накое велиналепное знание I{а­
з ахсного быта!
И я в полную меру представляю себе, к акой
подвижничесний труд стоит за этими строфами.
В поэтичесную мастерсную, в горячие будн и ,
длящиеся порой напролет д н и и ночи, неJiегно
пронинпуть даже собрату по перу.
Я переводил поэму, л иковал , скорбел ,
То с И л ьлсом,
То с А х аном вмест е песни пел .
И меня помчал над степью Кул а гер не раз,
Целовал я К ул агера в осл езенвый гл а з.

Это признание поэта , н а мой взгляд, дороже
любого нритического намментария н работе пе­
реводчю< а .
. . . 30 октября 1 968 года Михаил у Луковину
исполнялось пятьдесят лет. Я вылетел вместо
с Михаилом Л ьвовым из Алма-Аты в Волго­
гра д 29 ОI>Тября. В три часа утра тридцатого
м ы уже принемлил ись н Волгограде. В эту сы­
рую осеннюю ночь 1\1 иша Yii'O ожидал нас в
аэропорту.

' .Из Мосгшы NрилетеJiи Нонстантиli Сш,!онов ,
Е в гений Долмато вский , Римма Казю:ова 11 дру­
гие . Из Ленинграда - Мих аил Дудин и Сер гей
О рлов , из Тбилиси - М аргиани, Карло 1\ал ад­
зе, Нонешвили. П рибыл друг-налмык Давид
I\угультипов. Да всех гостей не перечесть.
Это были дни иенр енпей и душевной интер­
н ацио нальной дружбы. Ни в одном выступлении,
н и n одних стихах , посвященных тогда Михаилу,
н е было фальши. Говоря словами самого Луко­
пина, это были стихи не именинные, а н астоя­
щие и добрые.
О празднике писать легче, чем о буднях .
I I разднюш на в иду. О будня х расСJ\азывать
труднее. Да и читателю будет не тю\ уж интерес­
н о , если я начну, например , излагать содер­
<iшпие деловых писем Михаила. П р изпаться ,
п люблю их перечитывать, люблю погружаться
в строчки, написанные полупечатными б унвами.
l\ I ихаил знал , что почерк его неразборчив , по­
;этому и стар ался.
Н о есть п раздник, который остается всегда
с тобой. Это поэзия, это стих и , продолжающие
жить, хотя их создателя уже нет с нами.
Я раскрываю его том, читаю «Стихи по к ру­
гу>> , которые можно было бы назвать Посланием
I'азахским поэтам - Джубану Мулдагалиеву ,
Халижапу Б екхожип у , Сырбаю Маулепову,
мне. И великим ушедшим Абаю и Ильясу.
Вот ни с чем не сравнимый язык дружбы ,
откровенность сердца , без I\оторой н е может
быть настоящего поэта.
·

Мы в дружбе все дела свои вершили
и дружбой nеред б удущим nравы.
Дай руку в эти дшr т вои большие,
nрими nривет
от В олги и Москвы.

И оживает передо мной крепкий коренасты й
волжанин с горячим мужественным сердцем ,
которому - к азалось - не будет износа.
А может быть, и н е казалось?
Ведь настоящее сердце поэта - это его стихи.

!fиУi ола й Гриба че в
СКОЛЬКО Ж ЕЩЕ !
Уходит в небо самолет,
Гастут его турбин усилья,
И облю\а, к ак мокрый лед,
Плывут под скошенные крылья.
Все буднично: в стакане чай,
Всплю\нул малыш, шуршит газета.
Но I\ак тут все н и упрощай,
А вправду - так л и просто это?
П усть п аши давн ие глаза
В ошибi\ах укоряет кто-то,>

П усть уверяет: «Стрекоза
I\уда сложнее r: осмолета!>>
Да, может быть , что и сложней,
Но спорить с этим нет ох оты :
Е й - луг в томленье летн их дней�
Нам - поднебесные высоты.
Ее природа создала,

А мы в мучительном усилье

Дна этих пламенны х крыл а
Бесстрашной мысл ью отрастили .
И СI> О Л Ь К О Ж , С К ОЛЬКО н ам еще
Считать , решат ь, искать повсюду,
Чтоб сердце билось горячо,
Чтоб вновь и вновь твориться
чуду!
Н Е ОШИБИТЬСЯ Б Ы
Знаю , жестоким и странным
Век назовут наш потом.
Мы извиняться не станем Он наш единственный дом.
Все в нем тревожно и сложно
В ненависти и любви.
Но убежать невозможно С ним поспешай и живи.
Ч ас , ногда п рибыл и выбыд,
Определ яют без нас,
Нам - л ишь дорога н а выбор
С мужеством в боезапас.
Не ошпбиться бы только Слишком подъемы круты,
Слишном над бездной потона
К звездам взлетели мосты !
ОСЕ Н Н И Й ЛИСТ Н А В ЕЛ
НА РАЗМЫШЛЕНЬЯ
Лист подобрал и в ладонях зажал.
Осень желта и н расп а , нак пожар , Медленно в пламени жжет навесно�I
Летние платья земля перед сном .
Только в таком полыханье огня
Страх и печаль не терзают меня.
Где-то другие готовят огни,
М ногим погибелью станут они.
Вспыхнут в раснате безумного дня
И ни лесi\а, ни тебя, ни мен я .

Давид Са.мой.�ше
*

*

*

Зя ппши мне в жизнь кусок
l\Ia pтa с долгою метелью.
Занеси еще лесок ,
Где береза рядом с елью.

Жизнь сплетает свой сюжет.
Н о , когда назад посмотриш ь,
Возникает свежий свет Далеко, на двести поприщ,

Подверстай еще сугроб ,
Что от сумрака сиревев.
Подведи потом итог
Ветра, снега и деревьев.

По которым пятерых
Попеело рассветом ранним.
И н етленный пятерик
Загорелся их стараньем.

Это все соедини
Зимним обликом природы
В завершающие дни
Х олодов и непогоды.

Сколько к рови пролилось,
Сколько дел осуществилось,
Сколько выпало волос
И надежд пошло навынос!
Но сияет вдалеке
Свежий свет того июня ,
К а к в предутренней реке
Острый отблеск новолунья.
*

*

*

*

Я слышал то, что слышать мог:
Баянов русских мощный слог,
И барабанный бой эпох ,
И музы мужественный вздох .
Мы шли, ломая бурелом,
Порою падая челом.
Но долго будет слышен гром Тот гул, которым мы живем.
*

*

*

Тяжел уже стал. Никуда не хочу.
Разжечь бы камин , засветить бы свечу .
И слушать, и слушать, как ветер ночной
Гудит и гудит н ад огромной страной.
Люблю я страну. Ее мощной судьбой
Когда-то захваченный, стал я собой.
И с нею я есть. Без нее меня нет Я бурей развеян и ветром отпет.
И дерева нет, под которым засну.
И памяти нет, что с собою возьму.
*

*

Ifulioлa й Папч епп о

*

В какие-то новые дали
М еня от тебя позвали
Какие-то новые вести,
И радости, и печали.
Пошел я белой дорогой
С лукавой судьбой тягаться
В ослед весне босоногой,
За шалью ее цыганской.

*

*

Ничего не будет на повторах 1Rирный грай вдоль вспоротых борозд .
Эти руки,
Откровеннее которых
Я не знал ни глаз, ни слов , ни звезд.
Только гнется и ломается прямое.
Вот и щеки из солдатского сукна.
Мир грохочет,
как кино немое,
В раме современного тш а .
Э т о жизнь -

Волхолка ли, Петрон к а ,
Ты ль б е з у х а ?
Я ль б е з языка?
Ухая, барахтаясь неловко ,
В землю погружается строка.
*

*

*

Придвинься ближе, дом с труfiою,
Зеленый двор,
румяный сад:
Сюда я вовсе не назад,
Но чтобы здесь с самим со( ою,
Нак с этой речкой голубою,
Встречаться день з а днем подряд
Остаток л ет . . .
Всего, что нет
Нигде уже, испить остаток:
В еликий миг затем и кратоi\,
Ч то истины безмерен свет . . .

*

*

*

Евгений

Дни тян утся , а годы летят Пятьдесят,
Шестьдесят Начинается старость,
Н:огда уже з нают, чего н е хотят,
Пожелтевшими листиками шелестят
И догадываются , что немного осталось.

Вин о кур ов

САНТ-НОВА

Вот и я шелестю ,
К ак н и странно звучит - шелестю!
Н е грущу , но грустю,
Как каной-нибудь седенький предок,
Что, б ывалоча , ноздри, как лошадь,
вздувал напоследон
И , I{Остяшками х рустнув,
Стр ойнее березы вставал.

В занавказско й поднебесной выси
режущая очи
синева . . .
Медленно проходит п о Тбилис и ,
в шапке набекрень,
Саят-Нова .
Он, к вселенной полный интереса,
размышляет о добре и зле.
И кинто , как истинный повеса,
в честь его горланит
на осле.
Никогда Саят-Нова не т русил.
От мацонщиков ему почет.

Не стройнее сосн ы ,
Н о березы - уж точно - стройней,
Вознося над землей голубое ,
бескровное тело.

В сердце много
языковых русел,
и по ним
мелодия течет . . .

Умирать - это знал он ! Еще не последнее дело,
Отлетая душой шелестящей
от жадных норней.

Н ынче о н поднялся очень рано,
а духанщик уж н авеселе!
Целого дородного барана
к рутит он в дыму
на вертеле.
И уже по той прохладной рани,
розоветь лишь стали облака ,
клубом подымается в духане
запах лука, перца, чеснока.

. •

*

*

*

Мне себя все трудней х ранить
без охраны.
Н хочу в ас поить, кормить,
к ак из раны,
из горячи х , веселых губ
пейте смело :
н т о богатый - всегда в долгу!
вот в чем дело .
Мойте з убы в моем вине,
добром , старом.
Только злом не платите мне пейте даром . . .
*

*

Связаны в один к репчайший узел
три народа, прочее не в счет!
В сердце много
языковых русел,
и по ним
мелодия течет. . .

*

Сел поэт задумчивый за столик . . .

В ыпадает жизнь в осадок
тихой горечью во мне.
Сладкий миг - ужель не сладок?
Или тольно не вполне . . .

Вроде лука, перца , чеснока,
этот мир невыносимо горек,
только мудрость все-тани
сладк а! . .

Или это как п ростуда,
чтобы банки на б ока?
Или это лишь оттуда ,
где кончается строка?

Вот уже бочонон наготове!
Игроки уж тут с утра,
чуть свет . . .
А в Тбилиси три различных кровп,
он один у всех у них
поэт!
И шарманщик крутит старый танец,
он когда-то в распрях окривел . . .

Не простое это дело,
не картежная игра:
круг гончарный крутит тело,
истощая гончара . . .
2 � :.

II �ш ер п·,
и ползуч пе л тш ы
обставили его с о всех стороп,
несущего свое шщо
и раны
сквозь этот мир,
что удесятерен,

h

СТОЛИК У ПОдСес1
азейрбайдп; ан ец,
армянин ,
ну и затем
картвел.

И поэт глаза азартно сузил,
бросил кости:
- Нечет или чет? . .

ЧТО

ПОСТОЯННО

на :краю могилы
могучей жизни
всасывает яд . . .
Та:к вот они,
две равнозначных силы,
те, что друг другу
противостоят!

В сердце много
ЯЗЫIЮВЫХ русел,
и по ним мелодия
течет! . .
АСТРОЛ О ГИЯ

И ветви раздвигает оп с дос адой ,
и не пройти с:квозь за рос ли
лучу . . .
И тигр за н и м ш агает
полосатый,
и голубочек
л астится :к плечу.

Был негл убоким
тот пустой окоп . . .
Родившийся под знаком Скорпиона,
как я хотел взглянуть
в свой гороскоп,
поднявши взор
к звезде у небосклона.

В Д НИ КАТАСТ Р О Ф

Из глубины окопа
той весной
гл аза свои па небо подымая,
я верил , что меж звездами
и мной
есть некая завис имость примая
и что, имея надо мною власть,
небесное
сейчас
диктует тело,
куда, с тоеною стонущей,
попасть
той пуле,
что во мраке пролетел а ,
И С R ОЛЬRО ЖИТЬ мн е :
ве:к иль полчас а? . .

Во дни
вселенених катастроф
была мирская смута . . .
Я н е попал в мертвецкий ров
случайно почему-то . . .
Я , современни:к той поры,
бывало , спозаран:ку
выменивал из-под полы
н а станции бух ан:ку.
Летел н аш верный «шевроле»,
отсчитыва я мили . . .
Меня н а этой вот земле
не досыта :кормили!
Я н а ветру осеннем сип,
я обносим был
чашей

Я ввысь глядел . . .
И были ночью марта
раскрыты н адо мною небес а ,
:как б ы
'.lстрологическая карта.

. . •

Я требую
за недосып
от всей вселепной нашей !
То черный б ы л обвал!
Звени ,
неслась :камен ьев сила . . .
И слава богу,
что меня
еще не раздавиЛо!
Ложились мины,
печет - чет!­
согнулся я сутуло.

У КАРТИНЫ ПРИМ ИТИВИСТ Л
Полночных сов
опасные полеты,
знобящий трепет обнаже н н ых лп:з
С:квозь буйное цветение о р и р u;щ
п ро х одит
легкой поступью
Х ристос.

. . •

26

Е ще я предъявляю счет
за то, что шибануло!
То был великий перехлест
неслыханной стихии!
Глаза я подымал до звезд,
бездонные,
сухие.
И губы что-то у меня
шептали и просили.
И занялось начало дня,
наперекор той силе . . .
:Когда ж
пожар вселенский гас
па всем великом свете, ­
щекою н а противогаз,
я мирно спал
в кювете . . .
Ч АС
Я туда
направлюсь рано,;
где таинственно
слиты
разрушенье и охран а
окружающей среды . .
Я свое имею мненье:
мир от изначала лет
есть лишь тольно измененье,
ничего другого нет!
Я замру пред миром немо . . .
Что тут делать?
О н танов:
беспрестанная проблема
до снончания венов! . .
У меня одна досада,
что подчас не все из нас
понимают то, что надо
день хвалить
и славить час.
.

В.иDuмир Тур �ин
Н Ч ИТАТЕЛЮ МОЕГО Б УДУЩЕГО
ОДНОТОМН И Н А
Н а н мне отнрыть свой однотомник?
Чем эту исповедь н ачать?
О чем существенном напомнить,
О чем пустяшном промолчать?
С путей и перепутий света
Вступая в номнатный уют,
Переплетенные поэты
На полни ннижные встают.
Нто - с вызовом, а кто - с пспугом,
На месяцы иль на века,

Встают в затылок друг за другом,
Б очком к читателю пока.
Я не терзал себя погоней
З а громкой славою земной.
Мне хорошо, что и Лунонин ,
И Смелянов - передо мной.
Я их любил особым чувством ,
Ценил ценой выеоной той
З а неподнупность их иснусства
Н и в строчке и ни в запятой.
Пуснай на мраморные доски,
На п ьедесталы и в нино
В осходят Лермонтов с Твардовсюi�I , ­
Так и положено оно.
Тан и положено по сути.
И пусть меня
Н и вен,
Ни Русь,.
Н и сам читатель
Не осудят
За то,_ что в л идеры не рвусь.
За жизнь свою в глухой печалп
Я н асмотрелся, н ак - увы ! В борьбе за л идерство мельчали
Вполне не мелкие умы.
Я - не из ангельсного теста,
И я иснал, ищу и жду
Ненумерованного места
В ненумерованном ряду.
Такого, чтоб по мне - и толы>о.
Чтоб не сорваться н а скаку.
Чтоб нан по снануну - раздолье,
Чтоб н ан седло - по седоку.
Н ичуть не больше. И не мен ьше.
И чтоб от слов, что я сказал ,
Х от ь н аплю - у мужчин и жеащш1
Теплели руни и глаза.
*

*

*

Пятеро н ас или семеро,
С нафедры мы или с сейнера,
С запада мы или с севера,
Толстые мы или тонкие,
С юга мы или с востона , ­
Все м ы бываем потомками.
Но до н акого-то с рона.
Пона набухаем почнами,
Пока вызреваем ветками ,
Время нас делает предками
Вечными и бессрочными.

Ji учше потом-ков! Л учше п х
Чувствующими г рядущее.
Потомоr< - начало берущее.
П редон - уже отдающее.
И дело не просто в возрасте,
Не в обретении лысины ,
А в приобщении н истине ,
Сущность ноторой в совес ти.

EJ•o:bl8ffiнo ль допштатьсn ( О' 'J\:iнгrn tJ\1,\ ,'
l{огда на берегу лишь ты один.
А за тобой громада гор немая,

Где на вершипах спеашая с т<'-1 П ,
Где, кан подновы, молнии JIOl\Ia:I ,
На голубой простор идет гроза !
·

*

Можно сто лет протопать,
Есть, пить, спать,
Но так и остаться в потоt�-ш а х.
П редном так и не стать.
*

*

Зря мне белая птица два перышна брос и л а ,
Д ве мол ьбы: <<П риголубь! П риюти!»
П и сам не обласнан.
Я рена.
А не озеро.
Я и сам в безуютном пути.
М не горбатую спину ломать под па ро:.t ами,
Мне мазутной водой мыть мосты .
Кан бы я ни взлетал
На волнах с воих ломаных , 1\Iне твоей не достичь чистоты.
работы своей ниногда не доделаю.
Мне впадать своим руслом в вена .
И утонут в о мне твои радости белые,
Нан тонули уже
Облана.

Я

Виюпор Боfiлв
*

*

*

Газгневnнное, яростное тело,
В нотором, нак ностер, горел закат,;
В о.'I ною просоленной песни пеJю
И двигало на берег свой нанат.
Волна нрутая , силой налитая ,
Д робилас ь о гранит, шипя , юш :сшей,
А я етоя л, морсную пыл ь гл отая ,
С нераз решимой думою своей.
Кто поднял этот гнев в морсних пучин а х ?
Н:то разбудил спонойный сон rJiубив ?

*

З абудьте об орнестре,
Забудьте о Шенспире ,
З абудьте , что ногда-то
В ас в цернви онрестили.
Но тольно не забудьте,
Чего б вы ни достигJIИ ,
П риблизится минута,
Когда вас смерть настигнет.
Готовьтесь! Шейте саван ,
Долги свои платите.
Нан поступить со славой?
Со славой кан хотите!

Н огда ты в богатства лучшпе
Снладываешь ежегодно
Н е то, что тобой получено,
А то, что тобою отдано.

*

*

СТАРОМ У П ОЭТУ
П а:лtяти П . Кудря в цt·аа

П оэт, убеленный сединами ,
Не табельный труженин мира.
f\ан машешь ты лебедиными,
Потертыми крыльями лиры?
помню тебя чернонудрого,
В толетоиочке и з веливета.
Кричал ты мне: - Витя, откудова?
- А я из ромашек, из лета!

Я

И з леса, из зарос лей донниr<а,
И з илевера в шапочне к расн ой.
У нас на деревне гармоника ,
Девчата, частушки, прекрасно !
Т ы слушаешь, и лучишься,
И радуешься студенту.
В налиточку тих о стучишься,
Подтянутый, модно одетый!
- Э х , В итя ! Теперь уж не вылеты
А вьшолзы на сугревы.
Ты вспомни, какие мы были-то,
К акие к нам ластились девы!
Ты плачешь, я с лышу в мембрану
И голос п рошит х рипотцою.
Зажми свою старую рану,
Заштопай свинцовой тосною.
Слеза твоя, милый мой, жалостно
1 ! опала мне в самое еердце.
l J e плачь, успонойся, пожал) йста,
Ведь мы с тобой единоверцы!

J]eouuд �fapm;ьut·oв
1905-1980

:j:

*

ПУБЛИКАЦИИ

w

Иногда
Волнами шальпш
Море так шарахпет в J{.'! Иф,
Ч т о дрожит, грозя обвалаып ,
Н ависающий обрыв.

*

И ногда
И хруст ракушечный
Вдруг звучит, как выстрел пушечный.
Ну и что же?·
Что тогда?

Осень
П олноправна я !
Иней захрустел.
П отрудил ся славно я :
Сказан о все главное ,
Что сказать хотел.

Лопнула волна, отпрянула ,
Д а и дремлет море заново,
Смутной страсти сонный варьш
Бесконечно обветшалыми
Покрывалами покрыв.

Н о еще главнейш его я не · произнес�
Не обрел полнейшего
Права на износ.
*

*

НОЧНОЕ М О РЕ

*

Но бывает: чайки плачутся,
Будто кто-то где-то прячетс я , - говорят,
И тогда звучит и радио,
Так что и не разобрать его ,
У оград.

О , хватит, хватит
Автобиографий
И на вопросы всяческих ответов.
Все требуют сегодня друг от друга
Аналитическ их автопортрето в.
Но я не автомат для дачи справок
О датах . И судить авторитетно
Я о своих достоинства х не сунусь.
Я не автобус для экскурсий в юность,
Пусть свою собственную.
Я - просто автор!

И тогда на палисаднике
И на ближнем винограднике
Спящем, листья распласта в,
Тени мечутся, как всадники,
П р искакавшие с застав.
И над крышей черепичною
Будто самая обычная
Н еподвижная звезда
Движется, персмещается
Не поймешь ее куда.

ПРО ЗА
Х очу спросить:
А что такое - проза?
То слово - цепь из ржавого железа,
Звучит довольно часто, как угроза ,
но не гроза . . .
Н а глетчеры К авказа
Я поднимался, был в юрте киргиза,
Знал Арктику, пустую от мороза, ­
Я видел все! Н о все-таки н и разу
Не уяснил я - что такое проза?
Я не зефир, что веет н а рассвете,
Приплыл я не на парусном корвете,
Не в золоченой ехал я карете . . .
Я н е ребенок, да и вы не дети.
И я прошу:
Ответьте,
Объясните,
Установите Что такое проза
И есть ли вообще она на свете!

Словом, всякое случается
Н ад обрывами и тропами
И над морем, где вода
Будто блещет перископами
Там, где только невода.
И бывает:
Гулким рокотом,
Где-то н а море далю;:о там,
Отвечает
Эта ночь.
Словом,
Всякое случается . . .
Ч аще этим и кончается,
Кто и что там ни порочь. . .
П у бл икация Г . А . С у хс вой

29 '

Серг ей По дел к ов

I r еуiЕеЛИ' ШOI\a3a.IIOCЬ?

стеклу сна ружи - щелк !' '
Потянулась сладко кошка .
Ты взметнулаеЪ - взгляд в упор.
Вот он , вот глядит в окошко,
черт возьми, тот самый вор!
П о стеклу трет рукавицей . . .
Как рукой - с тебя печаль.
Свет л ампадный гасишь спицей
и повязываешь шаль.
Дерзновенная минута.
Вор, как видится, не глуп.
Ты усажена , Анюта ,
и завернута в тулуп.
Вьется судра. В толще мрака
нет ни неб а , ни земли.
И скулит, скулит собака"
что хозяйку увезли.
По

СУ ДРА

Было ясно, было мудро
в звездах вечера чел о ,
зачалась свирепо судра ,
черт-те знает отчего.
Зачалась - и закрутила ,
в снег колючий облачась,
знобко ледяного пыла
загулял а сила-власть.
Судра , судр а ,, - н атиск плотен ,
снег валится в жизнь сел а ,
шепот стих у подворотен,
вишь, влюбленных развела ;
закрываются колодцы,
стелют раннюю постель ,
каково гостям придется
пробираться из гостей.
Впору вору. Даль слепая.
Брех собачий словно зуд.
Вор и вправду . . . Конь ступает"
сани ощупью ползут.
Вор куда-то заезжает,
разудала голова ,
едет вновь, трясет вожжами,
режет снеги кошева.
Что за вздор , мне вор не п а р а ,
разминемся лучше здесь.
Судра , судра , божья кара,
преисподня , звуков смесь.
И при гуде, вое , шипе,
охвативших люто Русь,
в дом крестовый на отшибе,
будто ангел , закачусь.
Сень л ампадного уюта,
и н а сундуке, чуп;ой,
пригорювилась Анюта
с перепуганной душой.
Все девчонки н а вечерi\е . . .
Осадил тебя отец,
сердце руган ью исчеркал,
выпил водки под конец.
- Х ватит бегать . . . Сладим дел о ,
аавтра сваты будут к нам. ­
Кровь твоя окаменел а ,
тьмой ударив п о гл азам.
Ты сидишь , не сюшув шубы1
у слезливого окн а ,
перекошенные губ ы ,
дума жжет тебя одпа . . .
Время мчится. Ходит еудра.
Спит родня давным-давно.
Может, полночь, мо:ж ет, утро,
а любови - вее равно,
Ты чуть-чуть забылась, ма л ос 1 ь .
Взлаял пес в с ев н х и с MOJJ!\.

1932

ДОРОГА
Б удь

ж е ты

вовеR бла rословt>шю . • •
С.

Есе пип

День-деньской гудит дорога ,
в еердце и в уме теснится, _
то к рута, а то - полог а ,
а по н е й всё колесницы,
веё телеги , всё повозки,
голоса в пространстве: <<Трогай !>>
и как тени отголоски . . .
Вековечна я дорога!
Кони - лёт, кипят колее а,
и оглобель - через кочи
сапоги бегут, и поеох
ковыляет у обочин,
на снегах визжат полозья,
время вьется круторого,
в изумрудах и н авозе
сумасшедшая дорога !
И сияют сказки, притчи,
и горят костры, как перетпи ,
и елышны далеко кличи,
топот, свадебные песни,
шепот шелка и ряднин ы ,
пляска бубнов, зовы рога,
пыль - и спины, спины , спины . . .
Бесконечна я дорога !
Н а постое раб с вельможей,
друг н а друга смотрят х муро.
В белой, в черной, в желтой к о ;1;е
м ужиков и баб фигуры ;
епят, целуются,- родятся
пря хи, тн:ахи, огнь пророка ,
ЗО;

-

Е у а шщы п р удознатцы . . .
Незабвенная дорога !

И набухнувшие г руди
день и н очь сосут младенцы,
смерть в гробах уносят люди
на расшитых nолотенцах ;
блещет юность, зорям вторя,,
и учит старость, к а к изжога . . .
Это - в радости и горе
осмь бессмертия дорога.
1934

:;:

*

*

*

*

*

Горячий солнца глаз.
И дрожь души,

Деревня.

Рань.

и сдавлена гортань.
:Конь возле речки.
Рощи в летних ситцах.
О nоле русское,
рожь колосится . . .
Ты здесь родился.
На колени встань !
il. 953

Среди радости русского леса
поднималась она,
хороша,
сто колец nрорезало железо,
золотая открылась душа . . .
Повалилась сосна , повалилась,
подрубили ее моготу
п е за слабость корней,
не за хилость,
за величие,
за красоту.
il.940

*

*

*

Степь!
И синющий жар свиреn.
Созревший злан решенье всех судеб.
Д уша
в изнеможенье счастья ,­
снова
из печи лета
вьпшмают слово:
Хлеб!
il980

Ни п ола й Тряп пип
ЦАРСR А Я ДОРОГА
Н и к ол аю Ва н н и -к ов у

А дорога звенит. А дорога свернулась кольцом И в злетает, наЕ стриж , и сигает в лесные обрывы.
Эта хвойная глушь! Эти смутные дебри кругом!
Эти древние сны из хвощей, лозняков и крапивы.
Вырывается свет - и гудронка летит, нан стрела,
н: синеве обланов , в неизвестные русские дал и.
И прон осится лес. И ударит густая смол а .
И опять э т и с н ы из какой-то старинной печали .

Закрываю глаза. И звенят у же где-то в нрови
Эти сосны и мох . Эти встречные сучья осины.
Ах ты , р у сская грусть! Не в тебе л и кричат соловьи И в тоске непонятной летят под колесные шины?
А дорога звенит, а дорога свистит под ногой,
И срывается вдруг, и встает н а дыбы пред глазами.
Это р усская быль. Это царский маршрут столбовой.
Это Грозный Иван, а не Rоршун п ромчался над нами.
Вот он, там, впереди, вихревым заметалея хвостом,
И взлетела метл а , и дорожный развеялся пыльюш.
Газани-ка, шофер ! И данни-ка его за мостом!
П усть оп знает свое - этот сыч, скоморох и насиJiьшш.

Пусть о п в прахе исчез. А в потоыстве о н так недален .
Он костями исчез. А вот дыхом - в любой еще сваре.
Вон часовня его. Из горбатых намней теремок.
Царь молиться любил . И рыдал в понаянном ударе.
А дорога звенит.

А дорога восходит, как дым.
И , над яром взлетев , разогнавшимен обручем скачет.
И хвоя, как стрела , за стенлом пронесл ась ветровым , ­
Н е его л и стрела?
И не он ли там, сзади, маячит? ..
Этот горестный сон ! Эти вещvе смуты в кроnи!
Эти сосны и мох ! Эти встречные сучья осины! .
Ах ты , русская жизнь!
Н е в тебе л и нричат соловьи
И в тос1-:е непонятной летят под колесные шины?
.

БУДИЛЬНИК
За моим за изголовьем , там, где тумбочна стоит,
Ч (;шет конн ин по наменьям , рысью звонкою стучит,
Звучно цокают подковы. П уть ложится напрямин.
Новь копытами считает наждый намен ь , каждый миг.
Rто он - всадюш неустанный? Просто путвин иль гонец?
Из кююrо он предела и в наной спешит конец?
Среди сумрана ночного, в час бессонницы пустой
Только слышу - точит всаднин по звончатой мостовоii.
Тольно цонают нопыта, тольно горница молчит.
Только в сердце отдается стун неведомых нопыт .
Rто стучит и что н австречу - сосны , клены иль столбы?
Тольно сам себе считаешь наждый миг своей судьбы.
А за оннами пустыми - столько звездного огня!
Н е оттуда л и послали звонноногого ноня?
Не туда л и держит всаднин на размеренных рыся х?
Только цокают подкоnы. Только холод. Тодько страх.
ГOl\f A I I C

Эта поздняя грусть с переборами!
Этот горестный женский уют!
Ах, закроемся бедными шторами
И примолкнем на десять минут.

П ронесутся года недалекие,
И не вен уже нам вековать.
Разойдемся с тобой - одинокие,
Б удем в разных концах помирать

�тж давно отцведи одуванчики
И развеялись пухом с полей.
И побJiекли твои са рафанчин: и,
И повыцвели стрелки бровей.

И все грустные наши свидания,
И все речи твои и мои
Зацветут в наших сн а х , кан предан и я ,
Запоют, как весной соловьи.

Угости же орехами грецкими, ­
Для меня ведь до слез хороши
И твои сундучни горолецюrе,
И твои ч у х л омские 1-:о нши.

И твои сарафанчики бJJенл ы е ,
1 1 твое немудрое жилье
'
;� 3 моими закатными cтeн Jl a ll! п
lJ божество превратнтс.:н мое,

Тогда-то, нак всегда бывает,
совет ученых донтороi3
неуноснительно признает,
что я нормален и здоров .

Зазву-ttат стnховьrМИ ttовтор�:�ми,
Семицветной дугой зацветут . . .
Л х , закроемся бедными шторами
И примолкнем на десять минут.
*

*

*

И стану я в порядне частном,
чтоб н е попасть обратно впредь,
на всех заблудших , всех песчастных
с улыбкой сытою глядеть.

Н е алтари и не пророчества ,.
Н е б рага звездного ковша Меня хранит от одиночества
Моя крестьянская душа.

Пу бл и к а ци я

Т. В . С тр ешпевой- С.меляк о ео й

И всеми стужами в селенскими
Пе заглушить моих углей.
Горю дровами деревенскими,
Дышу от дедовсних печей.
И суть моя такого качества За звездный короб не дроа;у.
И к пряслу сельского землячества
Пегаса крепче привяжу:
Тому л ь святителю извозному
Слуа; и , мой копь, по мере сил.
Из деревепской нашей роздыми
Ты никогда не в ых одил .
П о постесняйся , б удь това рищем,
Люби оглобли .и супонь .
И пусть п р о Вязьму и про Старицу
Опять звенит моя га рмош,.
И снова сочными ота вами
Дохпут поляньi в сентнбре.
И вновь за теми переправамп
Запахнет гарью на заре.
И никю>ого там пророчее1в а ,
И н икаких других свнтынь . . .
А если жить у ж так расхочетсн
Да примет отчая полып ь !

ПУБЛИКАUИИ

Ilр осл а в С.меля п ов
1913-1972

\JW

v

ПОЗИТИВНАЯ ПРОГ РАММА

А х , где н айти мне это свойство,
таблеток проглотить,
чтоб поснорее беспокойство
на безразличие сменить.

I< ЭIHIX

Х очу глядеть на жизнь чуа;ую,
еще п елегную пока,
не сострадая , не ревнуя ,
а СI{ВОЗЬ OIПIO, ИЗДаJJ еl\ а ,
2

День

поэзии 1 D 8 2

Bunmop А ст афь ев
ИЗ КНИГИ <<З РЯЧ Ий ПОСОХ»

�
v

. . . Учась на В Л К , живя в х ороших условиях,
бывая в театрах, н а нонцертах и в л пт . общест­
в а х , я чувствовал себя несколько смущенно,
и хотя отправлял посылки с гостинцами н а Урал ,
все же угрызения совести терзали меня. И решил
я уж ба.'! овать тан б алов ать - свозить свою
семью в Дом творчества , аж в Дубулты, н уда
зимой принимали писателей с детьми, а детей
поста рше - даже без пап и мам.
И вот поднарядились мои дети и жен а, сво­
дил я их в Мосн:ве кой-нуда, даже в Б ольшой
театр , - досе они это вспоминают, и н атапули
мы па поезде в заманчивую даль.
Приехали в Д убулты. Поселили нас в даль­
нем корпусе, среди сосен и к устов, всех чет­
верых в одной комнате, - мы и радехоны> и .
Н апротив поселилась цожилая интедлигентная
женщина и смущенно представ илась тещей Ла­
заря 1\арелин а .
Прибыл с женою и забалованным, нежным
дитем мпй землян Б . , известный в ту пору пи­
сатель. Работал наездами в Доме творчества
и славный мужик Н а гишнин.
Приехал ню>онец-то и тююй человен , с но­
торым мне хотелось познакомиться , - Я рослав
Васильевич Смеляков . Но случая позпаномить­
ся все не было, да и новый, 1 961 год нанатил,
и я подумал , что уж в Новый-то год, в празднин­
то, все мы и перезнаномимся , поговорим, а
может , и повеселимся вместе . . .
Теща Лазаря Карелина очень подружилась
с моими ребятишкам и , умно улыбалась, слушая
их, радовалась том у , что ниснольн:о они пока
не избалован ы, что само по себе удивительно
в наше время, да еще при в иде резвящихся пи­
сательсних детОI> , сл ишiюм уж рано, как ей
кажется , созревших д.'Iя ам у рных дел и в ольных
поступков.
33

Теща Лазаря Карелина спросила у нас, как
мы думаем встречать Н ов ый год? Мы бодро
ей ответили, что, наверное, купим буты;:шу
коньяку , бутылку вина, да и придем в столовую ,
там , в малом зальчике , соберутся все взрослые
обитатели Дома творчества , н у , выпьем , поз­
дравим друг друга , поговорим, может, и споем.
Теща Лазаря К а релипа сказал а , что все это
очень мило и что она тоже купит бутылочку
вин а , и с нашего позволения присоединится к
нам, и побудет совсем-совсем немного, и неза­
метно уйдет - она умел а быть ненавязчивой .
«Конечно , конечно !>> - поторопились мы с же­
ною приободрить пожилую женщину , которой
тоже не хотелось в Н овый год сидеть в комнате
одн ой. Да и кому хочется?
Днем произошел в столовой прелюбопытный
эпизод: из Риги явился Я рослав Васильевич
и доложил своей жене, Татьяне Стрешневой человеку столь же нрупноы у , сколь и добро­
душном у , - кан он здорово договорился с тан­
систом: быстро приех ал , к обеду вот успел , и
вообще он человен удачливы й , и тансисты здесь
не чета мосновсним - дал вот человеку всег .)
лишь четвертн ую - и все в п орядке! <<А сколько
на счетчине-то было?>> - тихо спросила жена
у муж а . <<Два рубля, помнится, плюс полтин­
ник н а чай>> , - четко ответил муж жене. <<Ты,
Н р и к, дал этому честному тансисту двести пять­
десят рублей старыми деньгами!>> - расстроен­
по сказала мужу жен а , судя по одежде и манере
держаться , л ишних денег в доме не имевша я.
<< 1\а н это двести пятьдесят ? ! I\ак это двести пять­
десят?!>> - <<А так вот. Двадцать пять р ублей
н ынешних - это двести пятьдесят старых. А на
счетчике было два рубля нынешних , а ты дал
двести пятьдесят прошедших, старых денег , по­
п и:о.Iаешь?>> - <<Я правильно ему дал . Два руб­
ля на счетчике, плюс полтина на чай ! .. >> - все
больше закипал поэт. <<Нет, не правильно! возражала упрямая жен а . - Ты передал этому
чел овеку-хапуге дв адцать два рубля с полти­
ной новыми деньгами, что в п ереводе на старые
деньги значит - двести двадцать пять рублей . . . »
Тут поэт Смеляков вовсе вскипел, бросил в ил­
ну с наколотой на нее сосиской, вскочил на
ноги: <<Взгляните на нее! - воззвал он к пуб­
лике, которой в столовке , слава богу, почти
пе б ыло. - Н дал таксисту двадцать пять руб­
лей, а она говорит - двести пятьдесят! Это как?
Это ж . . . »
Жена слушать мужа далее н а ста л а , в ихрем
вылетела из столовой. Н у , думаю, сейчас Я ро­
слав В асильевич одумается, извинится перед
а;еной. А он - шапку в охапку и, н адевая на
х оду пальто, все еще ворча и ругаясь, мимо
жен ы , н а берег студеного моря, в л арек , чтобы
т ам объяснить мужикам СJюашую финансовую

с ит уацше ,. в к а кую, (Щ. ,у годlji:Л ; и · ·Ь'GП9/\ОЛть,v� ,
за стаканчиком вишшш а .
Вечером поднарядились мы с женой и пошли
в стол<щую . Теща Л азаря Ка реJiина сказала ,
что подойдет позднее, уж к двенадцати ближе,
чтобы никого собою не связывать.
В зале-столовой стоя.1 а нарядная елЕ а для
ребятишек, которых собралось в Доме твор­
чества уже дивно, и они, которые в парадном,
которые еще в б удничном, снаряжали зал к
праздипку, накрывали столы, были возбуждены ,
каЕ все дети в ожидании празднюш.
Лишь в нашем зальчике было спокойно и без­
людн о . Мы с женою сели за стол, выставили
к оньяк и вино и стали дожидаться.
Время близится к десяти, переваливает за
десять. Ребятишки в большом зaJie уже танцуют,
гремит музык а . А мы все одни .
Наконец появилась официантка Анечк а , пос­
тавила перед нами сосисiш с капустой, чай,
по к усочr'у сыра и что-то подзамялась , стала
с места на место переставлять посуду и все
ноглядывала на б утылки, нами выставленные.
Н и коньяк-то какой-то дорогой отхватил гулять так гулять! << Н та ж сибирака>> , - как
говорит мой фронтовой дружок, Петька Нико­
л аенк о , хохол, урожденный в Сибири. А я ведь
не толы'о <<сибирака», но и п исатель , член Сою­
за, пусть и молодой, однаЕо уже издавший нес­
кольl\о книг, печатающпйся и в московских
журнал а х , даже толстых . . .
- В и чьто, !\ упили вин а , да ? Для новый гот,
да? - спросила А печка.
- Да,- говоршt , - да! Почти всегда встре­
чал и Н овый год дома - на людях-то некогда
было, чаще - и не на что . . .
- Н дольшна вас огорчит ь , - опустив глаза
и не зна я , I{уда деть руки, продолжал а Анечк а . ­
Эти люти , - обвела она рукою вокруг себя , ­
уже к упили вин а , точнее скасать, сакасали ужин
без вас, давали кухня теньги.
- Как же так? - растерянно произнес я . ­
П у , л адно , мы . . . А как ж е теща Л азаря Карели­
на?
- Женщину эту о н и тоже решили не свать.
- Вот как! - посуровела моя жена . - Они
решил и ! Н у раз они решили , пойдем, В итя ,
отсюд а !
И несолоно, к аl\ говорится, хлебавши, даже
сосисок н е поевши, вышли мы на крыльцо с
мраморными колоннами. Стоим. Молчим. Ве­
тер дует с моря, сосны шевелит.
Н закипал. А закипевши, мог н атворить вся­
кое. Жена это знала и тянула меня в лес, на
берег моря - успокоиться. Но я не хотел ус­
покаиваться. Я хотел напиться в своей комнатке
на четверых и прийти сюда, <шотолковаты> . Та­
кой у меня нехитрый1 чисто русский план соз34

ревал в• Гdлоiзе, коtда появилась на r'рылtце
Анечка с накин утым на плечи пальтецом п СI>а­
зал а , чтоб мы не расстраивались, и что , поr;а
не поздно , нам надо <<пешать ресторан <<Юрма.'! а,>
и просить оттельный столик, и токта путет хо­
роша>>. И еще она сказала, что они <шерепшвают
всей кухней за нас и всей кухней притумали
насчет «Юрмала>>.
- Спасибо, Анечк а ! - крrшнули мы и бе­
гом бросились с территории Дома творчества.
Анечка н ам помахала рукой.
Ресторан <<IОрмала>> уже был закрыт. Мы пос­
тучали и, когда нам открыли, попросили поз­
в ать администратора или директора ресторана.
На зов пришла круппая белок урая латышка,
уа\е празднично причесанпая и одетая. Мы ей
в два голоса объяснили , что только что пр ие­
хал и , нам негде встретить Н овый год, и просили
нас приютить.
Л атышка попачалу сказала: <<Чьто вы! Все
столики куплены еще са полмесяц а . - А потом
на нас посмотрела пристально и вздохнула: Чьто делать? Ч ьто делать? Знаете чьто? Есть сто­
лик для четверых официантов. Я пойту их про­
сить. А вы пока мол итесь, чьтоб они сковор­
чивы были . . . >> - и, обворожительно нам улыбну­
вшись, дама удалилась.
Не прошло и пяти минут - дама спускает­
ся по лестнице и так улыбается , будто не нам,
а ей тот столик уступили. <<Все порятке! Все
порятке! Только в ам надо найти еще пара. Сто­
лик на четверых . И б ыстро , быстро! . . »
Н овый год - чудесный праздник, и чуде­
са в этот праздник заготовлены для всех лю­
дей на свете. Толыю мы вышли из ресторан а ,
навстречу н а м пара, он и о н а . <<Здравствуйте!>> ­
говорят. Мы говорим :
<<Здравствуйте!>> ­
<<Вот мы, - говорят , - молодожены , из России.
Сегодня только приехал и , на курорт, и нам
негде встретить Н овый год . . . >>
«И господь в оздаст мне полной мерой за не­
долгий мой и горький век . . . >>
Это был самый памятный праздник в нашей
жизни. Я другого такого, шумного , весел ого
и дружного праздника , не помню . Играл лад­
ный оркестр , и мы вместе плясали , п ел и , за
полночь и столы сдвинули , а молодожены ,
действительно
оказавшисся молодоженами,
все твердили : <<Н у и везучие м ы ! Ну, везу­
чие ! >>
Из ресторана мы с женою ушли в пять часов
утр а , многие, в том числе и милые молодожены,
остались догуливать.
П роснулся я часов в десять, с ощущением
праздника в душе, и подалея в столовку. Вен
кухня н австречу: <<Н у , как было? Х орошо? Х о­
рошо?>> - <<В о !>> - показал я женщинам боль­
шой палец. <<А стесь было очень плохо , - ска-

заj1а осупувшаяся лицом Апечн а . - Опш чело­
век рукалея насчет вас, пил посута . . . >>
Слегка позавтрю;ав, отпрюзи.1ся я по парку,
решая вопрос: опохмел иться ил и не надо? Иду ,
посвистываю . Н австречу мне Cl\IeJIЯI\oв, смур­
ной таной , сердитый. <<3дрnвствуйте, Я рослав
Ва сильевич! С Новым nac годом ! >> - <<Здорово!
И тебя тоже , - пробубнил в воротшш Ярослав
Васильевич , и спустя время ел ы ш у езади : - Эй,
парень! Погоди!» Я остановилея. И Смеляков
остановился . Смотрит на меня издал и, и вижу неловкост ь его ка кая-то гнетет. <<Пошли!>>
Идем. Молчим . Я рослав В асил ьевич впереди ,
я немного сзади. Вышли к морю. На дюнах
ларек стоит, синий и пустой, единственный,
еще не закрытый на зиму, ларен.
- Здорово ! С Новым годом ! - сr:азал Про­
слав В асильевич и бросил деньги па приланок.
Ларечник подал бутылку хорошего вин а , пог­
лядел вопросительно насчет закуски . Ярослав
Васильевич отма хнулся и взял лишь тарелку
с конфетами.
Допили мы бутылку вина, пошли по песча­
ному приплеску. Молчим .
- Ты откуда приехал-то? И чего пишешь? спросил Смелюшв.
Я ему коротенько рассназал о себе. Он сбоку
глян ул на мен я , как бы удостоверяясь, что н
ему не наврал , и , не отводя глаз , сказал :
- Ты, это, извини за вчерашнее. Свинство
какое, в бога и спаса мать!
- Да ладно , чего там!
- Л адного тут мало! Не будь всепрощающим . . . Еще выпить хочешь?
- Давайте. У меня в но:мнате невыпитые
стоят ноньяк и вино, да и жена заждал ась .
В намнате при жене Я росла в Васильевич
снова замкнулся, лишь сназал , войдя : <<Изви­
ните! - да, взглянув н а ребят, спроси л: В аши?»
Потом мы снова ходили по берегу моря , уже
обнявшись , и н все пытался затянуть: <<Есл и
я заболею , к в рачам обращаться не стану, я
к друзьям обращусь . . . » - и , кажется, плакал.
Смеляков nотряхивал nлечом и бурчал:
- Да н у тебя ! П ой чего-нибудь другое.­
И ободрял : - Голос у тебя еще ничего ! Могуч!
Долго мы тогда ходили , говорили , пели , точ­
нее , nел я . R сожалению , память подгулявшего
человека норотка , и заnомнил я из рассказов
Я рослава Васильевича л ишь то, как в юности
он п исал стихи, а читать их некому, так , сна­
раулив мать у печни, когда ей некуда девать­
ся, он читал стихи , а мать удивленно воскли­
цал а : «И отнуда чё берется? ! И откуда чё бе­
рется? ! >>
Вскоре уехала домой теща Лазаря Rарели­
на. Я помогал ей нести чемодан до автобуса.

·

2*

35

Она сказала как ие-то добрые слова о моих ре­
бятишках, мне пожелала, чтоб я оставался са­
мим собою и никогда не сделался от славы и
денег таким , как те , что обидели нас и за ко­
торых ей так стыдн о , - они ведь тоже москви­
чи.
П огода стояла хорошая , редкая для При­
балтю'и в зимнюю пору, без дождей, без боль­
ших ветров и бурь, иногда даже солнце выг­
лядывало. Хорошо работалось после москов­
ской толчеи и так славно встреченного Н ового
года. Я катал каждый день вчерне по коротко­
му рассказу и написал их одиннадцать подряд,
и один из них до сих пор перепадаю, а это уже
удача .
Н асоJiение Дома творчества стало убывать.
Уехал Смеляков с женой.
. . . Я росJiава Васильевича я встречал потом
не много, но и не мало раз, все больше на семи­
нарах в работе с молодыми. Был он на этих
семинарах строг, остроумен , порой резок , но
молодежь все равно таскалась за н им хвостом,
и я сам виде.'! на Ч итинском семинаре, н а новом
нрыл ьце новой гостиницы, нан, <шо-руссни ру­
баху рванув на груди», молодой дальневосточ­
ный поэт кричал на всю онругу : <<Я теперь пле­
вать на всех хотел! Меня сам Смелю,ов поэтом
назвал ! . . >>
<<Смотри, не замастерись, - сказал мне как-то
Я росл ав Васильевич . - Вон их, мастеров-то , ­
и у всех грудь вперед и бапш а задрана !>> - <<По­
стараюсь, Ярослав Васильевич», - ответил я
ему. Через какое-то время узнал я , что тяжело
он болев и больной , из больницы пишет самоиро­
ничные, как всегда «доходчивые>> и совершенно
кан: ие-то по-детски ИСI<ренние стих и . Одно из
них меня особенно поразил о . Это <<Ответ>> на то
самое самонадеянно-юное, ярчайшее и в поэзии
Смелянов а, всеми, особенно молодежью , лю­
бимое: <<Если я заболею , к врачам обращаться
не стан у, я к друзьям оGращусь . . . »
Поскольку <<Ответ» отчего-то не пошел в на­
род и его мало знают, а стихотворение это дoc­
'I'OЙiio того, ч1 обы его знали , - меж первым и
вторым стихотворением - цел ая жизнь! И ка­
кая жизнь!
я воспроизведу его здесь:
-

Я на всю честную Р усь заявил, с�Iелея,
Что к врача�1 не обращусь, если заболею.
Значит, сдуру я наврал плп это снптся,
Что и я сюда попал, в тесную больницу!
Меющпнская вода и журнал <<Здоровье».
И ночнrш, а не авезда в самом изголовье.
Нп морей и ни стеl!сй, никюшх туманов,
И окно в стене моей голо без обмана.
Я ж писал больноii с лrща, в голубой тетради
Не для красного словца, не для денег радп.
Б ормочу в ночно�t бреду фельдшерице Вале:
<<Я отсюдова уйду! Зря меня поймал и.
У кради мне - что за труд? ! - ржавый ключ острожный».
Е желп поэты nрут, бодьше ашть не можпu.

. . . Cьl'p'ьfii, Зимн'Йr.'r' ):Щ:�м.

' <l

то; ·там сырь1'м ­
промозглым, слякотным , Сл ава Дворжецкий ­
пренрасный киноартист, поздновато открытый
нашим кино и л ишь частично реализовавший
яркий свой дар, вез нас на своем грязнущем ,
полуразбитом <<жигуленке>> на Н оводевичье
кладбище, где похоронен Я рослав Васильевич,
на еще одну годовщину поэта.
Сзади в машине хохлилась от холода и вновь
остро прихлынувшего горя Татьяна Стрешнева ,
теперь уже вдова поэта С:мелянова .
С нею м ы познакомились ближе в поездке
по Молдавии . Я ее, Тан ю , узнал сразу, хотя
после Дубулт и не в идел вроде б ы , подсел к ней
в автобусе и з аговорил об Я рославе Васил ье­
виче и обо всяких разных разностях . Таня
нивала головой, соглашалась вроде, а на од­
ной из остановок и говорит кому-то:
- Где-то тут в нашей бригаде Астафьев едет,
я давно с н им хочу позн акомиться , а этот I\ри­
вой . . . меня совсем заговорил !
Таня есть Тан я, обижаться на нее невоз:мощ­
н о, и , захохотавши, я выступил вперед и пред­
ставился ей.
С тех пор мы дружим , и я нечасто, но все же
вижу Ташо , бываю у нее дом а . Милый, славный
человек, умеющий скорбеть и хранить память
о любимом муже без привычной московской
показухи. Трудно ей вести нелегкую свою
семью, много работать над переводами и изда­
ниями покойпого мужа да еще и написать
стихи,
достойные
памяти замечательного
поэта, - они Iiазываются: <<Вдова>> .
Я рослав Васильевич похоронен в дальнем
конце кладбища , где ПОJ{ОЯтся достойные вели­
кого времени и русской литературы п исатели:
Твардовсrшй, Исановсi\ИЙ, С. С . Смирнов , !\пр­
санов и еще некоторые.
Положили цветы, постояли , насквозь уже про­
моншие от к ислого снега . Таня совсем согн у­
лась, погрузнел а , что-то попыталась рассназать
и смолнла. Потом сходпли к Шукшину - это
в другом конце, положили отделенные от Сме­
лякова цветочки в ворох цветов и красной на­
лины. С монрого, сиротливо плачущего пор­
трета, обрамленного черными лентами, смотрел
Василий Макарович, I{оторый совсем недавно
был у меня дом а , говорил , еще бол ьше слушал ,
и поскольку на похоронах его я не был , то и не
воспринимал его покойным в этой нл адбищен­
СI\ОЙ тесноте.
До:мой, па дDчу, мы вернул ись совсем прод­
рогшие . Невестна и родичи Смеляковы х , близ­
J{Ие и дальние, уже н анрыли на стол . Таня еще
с ночи напекла пирогов , прикрыла их в горя­
чей духовке.
Небольшим, но очень душевным нругом мы
ПО:\Шнули славного человека и поэта . Я пови-

- 36

'tta

1 � q.,:,<:Н?Т· нЬlliнюд.евимьег.о кладбища; что ,
мол , мы - р астяпы , так и не <<достали>> там мес­
та для Алю,сандра Н иколаевича Манарова.
Тапя опустила глаза и заметила :
- Н е сожалей, В итя. П усть поноится · там ,
где покоится. Я рин ведь тоже хотел быть по­
хороненным · совсем по-другому . - Она про­
тянула руку к ПОЛJ{е и уверенно доста ла ,- вид­
п о, множество раз ее вы нимала и читал3 <<Деr,абрь>> - самую, б ыть моа.;ет, пронзИ1 ел ь­
пую, с трагичесrшм ощущен ием и все с той же,
по уже горькой самоирон ией, предсмертн ую
ЮШ/IШУ Я рослава Смеляков а . Н'оротко загл янув
в нее, заложив палец между листнов , Тння от­
к ин улась на спинку стул а , закрыла глаза и в
полпой тишине прочитала :

.. H IЩ{:I fl 1

Rorдa умру, мои останки
С печалью, сдержанно, без слез,

Похорони на пплустанке
Под сепыо слабою берез
М не это так необходимо,
Ч тоб поздним вечером, тогда,
Не остапавлпваясь, мпмо
Шли с ровным стукоl\1 поезда
Педь 1ам лежать, в земле rлyбo1>oii,
И одпноко, и темно.
.П ети, светись неподалеку,
Пагона дальнего окно.
П усть этот отблеск жизни м плай,
П ускай щемящий отблеск тот
П р ойдет, мерца я , над могилой
И где-то дальше пропадет . . .

Таня смолкла. И все долго молчали.
- Стихотворение называется : <<П опытка за­
в ещания>>. Посвящено Т . С. - это значит м н е , ­
Наi{-ТО отрешенно и далеко-далеi{О прозв учал
голос Тани.
- Что ж в ы , московские жен ы , так плохо
слушаетесь мужей? Н е выполняете их послед­
нюю сnятую волю? - так или приблизител ьно
так прозвучал мой упреr, , б ыть может , всл ух
и не сназанный, по еще после смерти друга мое­
го, Алексщщра Манарова, возникший во мне.
Таня не просто вдова поэта , сама - поэт, она
усдышала меня, ибо и самой себе <Jтот упреl\ ,
н аверное, адресовала не раз, многократн о ,
ежечасн о , н а н я потом понял .
- Горе, сколь к нему ни готовься , все равно
застает врасплох , - тускло, в овсе не оправ­
дываясь, как бы р азмышляя всл у х , продолжала
Тапя . - Он:амепела вся после нончины Я рика ,
н ичего не понимаю , н ичего не слышу . Опо!lши­
лась, а Я р ин уа\е на Новодевичьем лежит . А я
в от здесь. Н у да что теперь ? - вздохнула гл у­
боко и протяжно вдова . - Давайте в ыпьем з а
то, чтоб земля ему пухом б ы л а , и . . . почитаем
его стихи.
И до поздней хмурой зимней ночи сидели мы
в т еплом доме. Дом шатало непогодой, выло где-

то вверху, на чердаr{е и в проводах , по mшам
плыл снег, шумели и голые JI IШЫ в саду , мерцал
и пла вился свет уличного фонаря , псы дремали
под столом, доверчиво положив свои морды на
наши тепл ые ноги, и было нам вместе грустно
и сладостно-больно. Тихо звучали в пол утьме
тихие стихи.

/!и п ол а й Старшипов
О Я РОСЛ АВЕ СМ ЕЛЯН'ОВЕ
Я росл ав Смел яков очень поздно - почти в
пятьдесят дет - пристрастилея к рыбалке. Н о
полюбил е е беззаветно.
Человен , щедро н аделенный чувством юмор а ,
он его передко утрачивал н а рыбалне, становил­
ся совсем рРбенном.
Весной 1 962 года мы ловили рыбу на П лещее­
вом озере, там , где некогда Петр I еще в отро­
честве своем сделал первую попытну создать
русский флот.
Мы по,.1.ъехали к берегу, противополтююму
древнему городу, поставили моторку у травы
и приступили к рыбной ловле.
В лодке было пятеро - лодочпин , Я . Сме­
л я ков , В . Костров , моя жена и я. У Смелякова
что-то не клев ал о . А моя жена наащую минуту
просила меня :
-- I1 адень червя!
Я надевал . Она забрасывала удочну по-жен­
ен и, через голову, и каждый раз попадала в са­
м ые водоросл и .
Я шипел н а нее:
-- ПеребрСJсь, там тольно нрючки отрывать! . .
Она вытя гивала удочi'У• и на ее крючке оказывалась ры бешн а .
О н а снова просила меня:
- Надень червя.
Я снона н адевал , она забрасывала в траву и
снова вытаскивала рыбешi'У.
У Ярослава по-прежнему не клевало. Он мрач­
нел, мрачнел , наконец не в ыдержал и :
- У какой-то дурехи девчонни к аждую ми­
нуту на крючке рыбн а , а у меня , большого со­
ветсного поэта , - ни одной! . .
Действительно, рыба совсем н е хотела счи­
татьея с тем , кто ее ловил . . .
Через несколько дней Я росла в п ригласил
мен я на рыбалну в Тарусу, где он снимал дачу . . .
Н'огда я проснулся н а рассвете и в ышел в
огород, увидел там его. В ид у Я рослава б ыл
праздничный: на нем был новый ностюм светло­
серого цвета, ослепительно белая рубашк а . Он
яростно копал землю лопатой, разламывал ру­
ками крупные комья земли, собирал и склады­
вал червей в банну. А вокруг него суетливо бе­
гал его пасынон Алешка и упрашивал:

i){ 37

- Дядя Я р , возьми и меня на ' рыба•шtу ! :) '
Дядя Я р , возьми и меня па рыбалку! . .
Я рослав , как это о н х орош ' умел , крепно
в ыругался и :
- 1\ю\ червей копать, так дяде Я ре , бол ь­
шому советскому поэту, а как рыбу ловить.
таi\ тебе! . .
Алешну п а рыбалку ()Н так и н е взял . . .
М ы подплыли к дал ьнему берегу Оки, за рос­
шему кугой, б росили якорь.
Рыба клевала из рук вон плох о - за трп
часа мы с трудом паловили на жиденькую уху.
Одну мелочь.
И вдруг мой поплавок стал медленно притап­
л иваться . Решив , что это берет крупная рыб а ,
я осторожно подсек и почувствовал на удочке
тяжесть добычи .
Но на крючке оказа.1 ась не рыб а , а толстая
веревка. Я стал тянуть ее и нытащил п летенную
из ивняка о громную вершу.
Видимо , она уже очень дол го лежала на дне , ­
когда м ы с трудом нытянул и е е в л одку, почти
до половины она была наполнена жидким илом,
а по нему ползал б ольшой черный рак и пры­
га.1 п две крупные плотвицы.
И тут произошло то, чего я никак не ожи­
дал .
Я росл ав б росился к верше, нырн ул в нее,
просунув руюi в ее горло:нину.
Дроfl>ащими от вол нения пальцами ловил оп
подпрыгивающих п а иле рыб. А на его новый
светл о-серый костюм и ослепительно белую ру­
башку текла грязь. Рукава пиджак а , ворот­
пик, спина были уже все заляпаны илом.
- Я росл ав, что вы делаете? !
- Подождите! - о н в ыны рнул из верши, отдышалс я, б росил ра·ка и плотну в ведерко : ­
А теперь поплыли домой . . . Только скажите
Тане и Алешке, что это я сам все поймал ! . . И он снова совершенпо по-детски улыбнулся . . .
Судьба Я роелава Смелякова сложилась очень
не просто и не легко. И нее-таки он сохранил
детскую пепосредственпость, которая распро­
странялась на многое, в частности и па его суж­
дение о месте, которое он занимает в руссRой
советсRой поэзии.
М ы б ыл и несRолько лет соседями, и мне
передRо доводилось говорить с ним на эту
тем у .
Н еRоторое время о н считал себя первым поэ­
том из живущих в те годы. Потом, не без
огорчения, но очень твердо и навсегда при­
знал:
- Н ет, все-таки первый поэт - АJJександр
Твардонский. Я - нторой.
38

Потом он на. :к,ак ое"<т0 мг1ю�ежи� аоамялся и
добавил :
- Правда , есть еще Леонид М артыно в . Оп
мастеровитее меня . . .
А еще после паузы добавил решительно:
- Н о зато я гражданственней! . .
Что же, если говорить серьезно, это его мне­
ние бьшо близно тогда R истинному положению
в поэзии.
В одном из сильных своих стихотворений Яро­
слав Смеляков очен ь точно сназал о том , что
он тянется н молодым поэтам <<С добротою раз­
драженной>> .
Я н идел это нередRо, и в частности на межоб­
JJастном совещании моJJодых поэтов в Н рос­
лавле, где мы с ним руi\о:нодиJt и одним семина­
ром. Он с отечесRой добротой отнесся к мол о­
дым тогда Александру Романову и В асилию
Белову (да , В. Б елов начинал со стихов).
Помню, с RаRим интересом зпю\омился оп с
готовящимиен к печати в журнале <<Юн ость>>
стихами О . Дмитриева и I3 . 1\острова .
Н о даже самые положительные оценки спi­
хов давал он с таким в идом, нак б удто был ра­
зочарован в чем-то, чем-то недоволен , - с <<Доб­
ротою раздраженной>>.
У меня всегда вызывали восх ищение эпитеты
П . Смеляков а . Они ему удавались, кю\ шшом у ,
были, на первый взгляд, просты и в то же время
точны и неожиданны. Уже упомянутая выше
<<Доброта раздраженнаЯ>> может служить х о­
рошим п римерам этого.

Светлана Кузне цо ва
*

*

*

Б ыл и с ытые годы
И годы голодные.
Я R горячим щекам
П риложила л адони холодные.
Ведь, Rогда родилась,
Где родиться, меня не спросили.
Я стою посредине
До боли огромной Росс ии.
Я стою, п он имая,
Что только по случаю
На земле этой мною
Россия получен а ,
Что случайно, н а к то,
Что глаза мои серые,
Я плачу за судьбу свою
Русскою мерою,
Мерой руссRих пространств,
Что вовек не освою ,
На которых взойду я
Зеленой травою.�.

1Mepo<Df ру<r<ШЮ1 1 ООFаТС1"В,,

М ерой русских угодий . . .
<<Заплати з а меня
Тот, кто сердцу угоден!
Заплати! Я мала ,
А Россия большая,;
и живу я ,
. Законы свои н а рушая.
' Дай мне время понять,
Дай осмыслить все толком.
Заплати! Помоги мне
Разделаться с долгом!>}
Так я в юности давней
l\Iолила и пела.

Андрей; · ·Bo зн ecenc'fi,u й
МАЛЫ Й ЗАЛ
Я люблю в Консерватории
не Большой, а Малый зал .
Словно скрипку первосортную,
его мастер создавал .
И когда CliiЫЧOJ\ касается
его певчих древесин,
П::�ганини и Казальсы
не соперничают с пим.
Оп касается Истории,
так что слезы по лицу .
Липы спиленные стонут
по Садовому кольцу.

. . . Я сюtа заплатила
Все.\-1 тем,_ что имела.

Сколько стона заготовили . . .
Не перестраивайте вы
Малый зал Консерватории скрипку скрытую Мосrшы.

П роклиная лихую погоду,
Рукодельные злые моря ,
я войду в эту стылую воду,
В эти тусклые дни ноября.

Деревянные сопрано
венских стульев без гвоздей.
Этот зал имеет право
хлопать посреди частей.

Отразившись в реке безотрадн о,
Безотрадно взглянув в небеса,
Я пойму, что меня безоглядно
Покидает былая краса.

Белой байкоnой прокладrюй
Сr>утан ПОЛ И ПОТОЛОI\
историчесr-:ой прохладой,
чтобы голос не nродрог.
-

Что меня покидает богатство,
Не суля утешенья взамен ,
Что бессильно мое ретроградство
Перед этой о рдой перемен.

Ногда сердце спротою,
для суетных смотрин
малый сруб Н:онсерваторпп
в
приходить люблю один.

по

Что напрасна попытка укором
Ра зогнать неминучую тень ,
Удержать над российским просторо�t
Золотой остывающий день.

Он еще дороже вроде бы,
что ему грозит пожар , ­
деревянной малой родине.
Обожаю Малый зал .

Что пора, как свое пора;ч.; енье,
Этот сумрак принять неживой,
Где л иствы облетевшей к руженье
Словно нимб над моей головой.
*

*

Его зрители - студенты
с гениальностью в очах
и презрительным брезенто�1
па непризнанных плеча х .

*

П ресвятая профе�сура
исчезающей Мосr>вы
нос от сбившейся цезуры
морщит как от мошка р ы .

Я глупой боязни подвержена тоже
И среди всего, между прочим,
Избегаю носить змеиную кожу,
Хоть это изысканно очень,
Х оть с тем согласны мысли мои,
Что гады прекрасны эти
И бог ничего совершенней змеи
Не создал на белом свете.

Герцепа интеллигенция!
Кто раскаялся , кто лгал ,
пусть подаст как индульгенцию
контрамарку в Малый зал.
39

R этом схожесть с братством ложи
я до дрожи узнавал.
Боже,
как л юблю я Малый зал !

Д аже не нонсерваторсю1я ,
а молитв е нная тишь.
В шелiювой носовороточне
тайной свечной ты стоишь.
Облан над нонсерва торией
золотым пронзен лучом как видение Егория
но с копьем , но со сы ычном.
РЕДН А Я НРАЖА
О бнаглели духовные громилы !
На фургон с Цветаево й совершен налет.
Дали кляп шоферу - чтоб
не деклам ировал .
Драгоце нным рифмам настает черед.
Значит, наступа ют времена Петра рки,
когда в масках грабящи е мужи
кареты перетряхи вали за стихов тетрадки.
Масскул ьтур ники вынули ножи.

Но главное, что время noanen • :Лауру!
И кто-то уже бросил монетки в автомат.
<<Пройдемся , - позвопит мне.
- Уснули караулы.
Я - Дапт>>.

ДОГАДНА
Ну почему он столько раз про ос,
сосущих ось земную, произносит?
Он, не осознавая, произнес:
<<Ося . . .>>
Поэты любят имя повторять <<Сергей>>, <<Владимир>> сквозь земную осыпь.
Он имя позабыл, что он хотел сказать.
Он по себе вздохнул за тыщу лет назад:
<<Ох, Осип . . »
.

в тополях

Значит, настало время воспеть Лауру
и ждать, когда придет в пурпурном
подвод ном шлеме Дант.
У бандито в тоже есть дни культур ы.
У гнал вагон Высоцко го какой-то �ебютант .

Эти встречи второпях ,
этот шепот торопливый,
этот ветер в тополях хлопья .спальни тополиной!

Запирайте тиражи,
скоро будут грабежи! ..

Торопитось опоздать
на последний рейс набитый.
Торопитесь обожать!
Торопитесь, торопитесь!

«Гражда не давайте воровать
и спекули ровать,
и из нас появится Франсуа Вийон!
Он издаст трагичну ю <<Избранн ую л ирику>>
Мы ее своруем и боданем >> .
Одному поэту проломи ли череп
и выкрали песни лесных полян,
и его застенчивый щегловатый щебет
гонит беззастенчивый спекуля нт.
А другой собою спекульну л руладно,
он теперь без голоса лишь хлюп из гланд.
Спекулян т бывает порой талантли в.
Но талант не может быть спекулян т.
Но если быть серьезн ым Время ждет таланта.
Пригубляйте чашу с ыолодым вином!
Тьма аквалангистов, по нету Данта.
Кое-кто ворует - по где Вийон?

Торопитесь опоздать
К

ТОЧНЫJ\1 ГЛУПОСТЯМ

торопитесь опознать
эти речи, эти руки.

науки,

Торопитесь опоздать,
пока живы - опоздайте.
Торопитесь дать под зад
неотJJожным вашим датам . . .
Господи, дай опоздать
к ежедневно му набору,
ко всему, чья ипостась
не является тобою! . .
Эти шавки в ворота х .
Фары вспыхнувш им рапидом.
У шофера - второй парн.
Ты успела? Торопитесь . . .

. . . То был ручей, потом peR<!�
потом поток велrшой CИJI ЬI.
И нет, без тех , из далека ,
пи дед , ни имени Россин!

Вторую ночь без всякой дрожи
под круглой красною луной
отвесно врезана дорожr\а
неумолимою рукой.

�:

Ты говоришь: <<То зодчий ада,
чтобы задумалась тОJша,
нас тешит планом и фасадом
огненновидного столба>>.
ДРУГАЯ
Н ельзя в ту же реку стать дважды.
Верните в:оня на скаку.
Н о гда возвращается жажда,
верните за гриву реку.
Ты вечно, ты вечно другая,
река , возвращенная вспять.
1\ав: в в:роле
рув:а, засыпая,
высвободнтся опять . . .

тост и

Глеб Горбовсн, и й
(Леии пград)
*

*

*

\Jbl
'V

То был ручей, пото:v1 per-: a ,
затем поток и безграничн ость . ..,
Я I>люв:ву ел , как в те века ,
I\Огда здесь мамонт домовнИчал ;
я воду пил, с идел на пне
и вдруг хмелел от гордых смыслов:
в какой немыелимай стране,
в кав:их просторах я родился!
Бородачи, богаты р и , мужив: л и , царь страны дремучей,
сумели, что ни гоnори,
добыть земJIИ. . . Н а всякий елучай.
Понятно , Русь возвел народ:
крестьянин, страж, землепроходец.
Но ведь и царь косматый тот
не тольв:о покся об охоте
да о блинах . . . Не Jiыкo:vr шит,
поспит , по врет, мозоль почешет
и в бой идет! И в раг бежит!
И царь хохочет , точно леший . . .
Тираны н а м не в: о двору,
царей подмел свободы ветер .
Все так . . . Н о медному Петру
я улыбнусь . . И он - ответит!
.

*

*

Ночь сырая. Непроглядье.
Лес , дороги коридор . . .
Тишь и тьма - с боков и сзади.
Впереди горит костер!
А в душе св:возняк, сrмпенье:
в:то они - во тьме ночной?
У костра маячат топи . . .
Светлой нету н и одной.
П остоя л , перемипаясь
молча - на ногу с ноги . . .
Что же делать, мать честная?
Подойти? а вдруг - враги?
Подбираюсь все же ближе.
Утешаюсь, в:ак могу, я сильнее: я их вижу.
Если надо - убегу.
Нас не тронь - и мы не тронем.
Через час п ридет рассвет .
. . ..М удрый, мощный, электронный,
вен двадцатый, дай ответ:
почему так нервно, вздс.рно,
тяжв:о, с ловно в пекле дней,
в невесоиой, иллюзорной,
хрупв:ой душеньке моей?

ПЛАЧ ЗА O RHOM
Через час погаснет город,
расетегнет Нева мосты.
За таинственным забором
вздрогнут зябв:ие цветы.
Тишин а , в:ав: нить, пронижет
осовелые дома . . .
И п ромолвит нев:то свыше:
скоро, граждане, зrша.
А потом во тьме висячой
СRВОЗЬ подушв:у, КаК СЮJОЗЬ гром,
я услышу: в:то-то плачет
там, в прост р анстве за окном .
. . . И н ачну я тихо сборы,
влезу в обувь и пальто,
робко выйду в спящий город �
чтоб восв:лив:нуть: плачет - в:т о?!
Но никто мне не ответит,
потому что всякий раз
мой вопрос относит ветер
в даль к ромешную от нас .
..

Белла Ахма дулина

Влетаем в синеву и полыханье.
Перед дицом - мах мощной седины.
Но где же ты, что вот - твое дыханье?
В какой союз мы тайный сведены?

НОЧЬ У ПАДАНЬЯ ЯБЛОК
Уж август в половине. П о откосам
по вечерам гуляют полушалки.
Пришла пора выс окородным осам
навязываться кухням в приживалк и.

Нак
Нак
Весь
хоть

Нак женщины глядят в судьбу варенья:
лениво-зорко, неусыпно-слепо гляжу в окно , где обитает в ремя
под видом исте1шющего лета.

А ночью - под угрюмо-голубою,
под собственной твоей полулуной к ак я глупа , что плачу над тобою,
настолько сущим, чтоб шалить со мной.

Лишь этот образ осам для п ируниш
nожаловал - кто не варил повид.1 а .
Здесь закипает варево покруче:
живьем съедает и глядит невшшо.

Ч Е РЕМУХА ТРЕ ХДНЕВНА Я

Со мной такого лета не бывало.
Да и не будет! - слышу уверенье.
И вздрагиваю: яблоко упало,
на <<Н Е ! >> - извне поставив удареп ье.

Три дн я тебе, красавица моя!
Не оскудел твой благородный холод.
С утра О д ьга И вановна п риходит:
- Ты угоришь! Ты выйдешь из ума !

Жить п рипустилось вспугнутое сердце,
жаль бедного: так бьется к ропотшшо.
Н еужто впрямь пебытия соседство,
словно сос еДiш глупая, болтлпво?

Вождь белокурый странных дум, три дня
твои я исповедовала бредни.
Пора очнуться. Уж звонят к обедне.
Нефёдов нынче снова у меня.

Нет, это август, упадапье яблок.
Я п росто не узнала то, что слышу.
В сердцах, что собеседник непонятшш,
неоспоримо грохнуло о крышу.

- Все т ак и есть! Душепогубпый цвет
смешал теб я ! Н акой еще Нефёдов?
- Почуевский ученый барин: с uёдром
нас поздравлял как добрый наш сосед.

Быть посему. Чем кратче , тем дороже.
Так я сижу в ночь уnаданья яблок.
Грызя и nоnирая плодородье,
жизпь милая идет домой с гулянок.

- Что делает растенье-озорник !
Тут чей-то глаз вмешался, чья-то зависть.
- Мне все, Ольга Ивановн а , казалос ь,­
к чему это? - что дом его сгорит.

ИГРЫ И ШАЛОСТИ

Так было жаль улыбчивых усов,
и чесучи по-летнему, и трости.
Нак одуванчик - к ружевные гостьи
развеются, все ветер унесет.

Мне кащетея , со мной играет кто-то.
Мне кажется , я догадалась - кто,
когда опять уемешливо и тонко
мороз и солнце глянуди в окно .
Ч т о м ы добавим к солнцу
Не то, не то! Не блеск, не
Я жду! Отдай обещанную
И роза дня летит к ногам

ты учил - так и темнеет зелень.
ты желал - так и поют в избе.
этот ден ь, твоим родным издел ьем,
отдан мне - п ринадлежит тебе.

- Уж чай готов. А это, что с nело
тебя с ума, я выкину, однако.
И выгоню Нефёдова. - Не надо.
Все - мимолетно. Все п ройдет само.

и морозу?
лед н ад пим.
розу!
моим.

В о всем ловлю таинственные знаки,
то след n римечу, то заслышу речь.
А вот и лошадь запрягают в с анки.
Ноль ты велел - как можно не запречь?

- Тогда вставай. - Встаю. Накая глушь
в уме моем, какая лень и лунность.
Я так, Ольга Ивановна, люблю вас_,
что ионеволе слог мой неуклюж.

Верней - коня. О н масти дня и с нега.
Не все ль равно! Ты знаешь сам, когда:
в чудееный ден ь! - для усиленья бега
ту1 что впрягJIИ1 ты обратил в коня.

П ьем чай. Ольга Ивановна такой
выискивает позы , чтобы г лазом
заботливым в мой поврежденный разум
удобней было заглянуть тайком.
42

Ка:к чай · был свеж! Как чудно мед горчпл !
Как я хитра! - ни чаем и ни медом
не отвлеi>усь от знанья , что Нефёдов
и зящно-грузно с дрожек соскочил.
С
о
о
и

МЕМУАРЫ

Вас или й Суббо тин

Нефёдовым мы долго говорим
просвещенье и, при встрече рюмои ,
мрачных днях Отечества горюем
вялое п равительство браним.

СТАРИ!\ АНТОRОЛЬСRИй
Несмотря на то что. Павлу Г ригорьеничу в то
время , с разу после войны, едва псполнилось
пятьдесят лет, все мы, поэты ф ронтового поко­
ления, ласково, любовно н азывали его стари­
ком. <<Ста рию> здесь звучало как <<отец>>. <<Ка и
старик?», <<Что старик?>> - спрашива.1 и мы в
те дни друг у друга.
Едва ли ито-нибудь станет отрицать, что Па­
вел Г ригорьевич Антокольсю1й сыграл очень
большую роль в судьбе поэтов фронтового по­
иоления . Как-то так случилось, что в те нелег­
кие для нас дни по возвращении с войны мы с
нашими первыми стихами приходпли именно
к нему. К нему - раньше , чем к кому-нибудь
другому.
Сам он пишет об этом так: <<После войны по­
явились молодые поэты , пришедшие из а рмии и
ею воспитанные. Потрясающий душевный и ис­
торический опыт войны был темой их первых
книг. Дружба и близость с ними стала насущ­
ной потребностыо для меня».
Один из вечеров, проходивших в то время в
пашем Доме лите раторов, так , помнится, и
называдся : <<П авел Антоиодьский и его уче­
ник И>>.

R онечно , о Толстом. Мы, кстати, с ним
весьма соседи: Серпухов и Тула.
Затем, гнушаясь низменностью стул а , о будущем, чей свет неодолим.
··

О , кто-нибудь, спроси меня о том . . . нет никого! - мне все равн о ! пусть спросит:
- Про вас все ясно. Но Н ефёдов сродствен
вам почему? В едь он-то - здрав умом?
- О , совершенно. Вся его родня
известна здравомыслием, и сам оп
сдавал по элеитричеству экзамен.
Но - и его черемухе три дня.
Нет никого - так пусть молчат. Снорей!
Нефёдов милый, это вы сказали,
что прельщены зелеными глазами
Цветаева двух юных дочерей?
Да, зеленью под сильной к ручей лба,
как и сказал , он был прельщен . А как же
не быть? Заметно: старшей , музыкантше,
назначена счастливая судьба .

Н встретил Павла Григорьевича , вернее было
бы сказать, впервые увидел его в 1 943 году,
зимой, в январе или феврале месяце, в Г орьком,
в клубе танкового училища , куда он приехал
в тот год. Это было вскоре после того, к ак погиб
его сын , Володя. Н говорю «вско ре>>, потому
что тюше потери всегда близко, рядом . . . П авел
Григорьевич читал нам куски поэмы своей. Н

Н б их п ривел , но - зябиая весна,
и , кажется , они теперь на водах.
Они в Нерви. Да и нельзя , Н ефёдов ,,
не надобно : их матушиа больна.

Ушел .
Лишь
- Да
Ей-ей,

О л ьга Ивановна вошла.
глянула - и сразу укорил а :
чем же т ы Нефёдова кормила?
ты не в себе,, моя душа.

ГОВОрЮ <<КуСКИ>> , ПОТОМУ ЧТО ЭТО СЛОВО ПОДХОДI!Т

больше, чем другие все . . . <<П рощай. Поезда не
приходят оттуда. 11 рощай. Самолеты туда не
летают . . . >>
Оп читал так , как будто отрывал пласты сер­
дца своего.
В холодном зале стоял пар от дыхания сол­
дат.
Нам еще всем п редстояло отправиться в бли­
жайшее время туда , на передний край , на фронт.
Н не помню тепер ь , но, наверно, на второй
же день после этой встречи кого-то из этих ре­
бят, тех, что сидели в этом зале, П авел Г ригорь­
евич пригласил для беседы к себе, в одну из
аудиторий этого города1 в редакцию областной

- О н вам знаком? - Еще бы не знако:о.r !
П редобрый, благотворный , тольио нервный.
Х вала моей черемухе трехдневной!
Поздравьте н ас с ее четвертым днем.
Он начался. R ак зелены леса!
Зеленым светом воды полыхнули.
Ил ь это созерцают полнолунье
двух девочеи зеленые глаза?
, {.

43

газеты , должно быть. И я был в числе тех , кто
был приглашен , потому что , не трудно дога­
даться , я уже ппс, аJI и даже успел напечатать
несколько сти хотворений.
Адрес и даже телефон Павла Григорьевича
остался после этой встречи в моей запис ной кни­
жке, как остался оп , наверно, и у других мопх
товарищей , с лушавших П авла Григо рьевич а ,
пришедших на встречу с Н И.\1 . Это все имеет
отношение к моему да:Iьнейшему рассказу.
Прошло еще два, от силы три месяца , и я ока­
зался в Москве, в эшелоне , отп ра вляющемся
на Калининекий фронт. Я думаю, вы поймете то,
с1то п роизошло дальше. Мне некому было поз­
вонить, и я, по единственному записанному u
моей зап пепой кни<I>ке телефон у , пе� а втомата ,
стоящего здесь n;e, на перроне, за М lш уту до
отправ.т1ения н ашего поез::tа - по;нюниJI ем у ,
П а вл у Григо рьевичу. Вы понш1а ете мен я ? l\I н e
некому б ы л о позвонить, и я по3вони.1 е м у .
В ы легко с е б е п редставите с ейчас П а вла Гри­
горьевича в тогдашней Москве, его пол mЕешtе
в минуту, когда я позвонил е м у . Он и ни;�у ,
конечно, не подал , что не пон имает, кто ему
звонит, н о он понял , что звонит с олдат, отп раи­
ляющийся па ф ронт. М гн овенно вс е это с ообра­
зив, он сказал мне:
- О бещайте мне вернуться с пойн ы ! - ск а­
зал он и прибаюш еще каюrе-то оче н ь добрые,
л асковые с лов а , которые я x oтeJJ услышать
тогда.
Прошло еще не знаю сн:олько вре�1ен и, сколь­
ко дней, может быть, ыееяцев , нап ряженных
боев за каждую высоту, за к аждый н аселенный
пункт, зииа была тяа>еJiа я, мы продвинул ись
всего на несколько километров и потеряли мно­
го Jrюдей, и однажды, после одного задохн увше­
гося наступления , я послал Павлу Григорьеви­
чу, опять 1-I>e ему, несколько своих , первых
скоJrько-нпбудь фронтовых и , наверно; очень еще
беспомощных стихотворений. И вот какое пись­
мо я получил от него: «Сказать по п ра вде, я со­
всем не помню вас в Г ор ьком , но ведь это с овсем
и не важно: пишете стихи, любите поэзию ,­
значит, нам есть о чем поговорить друг с дру­
г о м . . . >>
И вот закончил ась войн а . Я п рпех а.1 в Москву
и з Б е р л ин а . . . И рейхстаг уже был взят, тол ько
к этому не было ни у 1\ОГО тогда н ик акого особо­
го интереса. Ну подумаешь, рейхстаг, когда
выиграна такая большая войн а ! И я, оказав­
шись в М оскве, пошел - ну к кому? - конеч­
н о , к нему, к П авлу Г ригорьевичу. На улицу
Щукина, в дом М 8-а . Помню з аставленный
книгами кабинет, где книги стояли , как в б иб­
л иотеке, ходить приходилось между полками,
потому что полюr были не у стен1 а как в 1шиго-

,

хранилиЩе ·какоМ' � ffбtpeд>n · : �t'dMпaffii iJ ;JI всю
нашу тогдашнюю боседу помню. Все в памяти.
И еще немного прошло в ремени , немного это так сейчае каа\етс я, а тогда месяца казалис ь
больш ими, длинными, и я опять послал ему,
наверно, это был год сорок шестой, с Урала,
свои новые сти х и , тоже о войне, все еще о войне,
на этот раз уже только о войне. И опять, тут
»>е, с ра з у , получил от него новое ппсьмо:
<<Ваши стих и кажутся мне интересной попыт­
кой отточенных и сжатых формулировок . . : Это
м ало тронутый в нашей поэзии жанр . . . >> И даль­
ше - менее похвально: <<Избранный вами ж а нр
требует кинжального прицеJrа>>.
П од письмом этим стоит дата: 27 ОI\Тября
H J46 года .
Разг ово р , как видите, шел уже всерьез. В о
всяком е л уча е , -r а к тогда мне это показалось.
Так я понимаю это и сейчас.
И незадолго до первого, памятного нам с о­
вещания мол оды х , на которое собрались все
участники войны , это уже сорок седьмой год
был , я опять пришел к нему. И вот записна, ко­
торую он дал мне тогда в наш писательский
клуб , куда сейчас в ход так свободен, что нас,
тех , кто постарше , уже окликают , с п р ашива­
ют у дверей: «Товарищ, вы I\уда? !>> Записка эта
у меня сохранилаеь. Она помечена 27 января
1 947 года . <<Подателя сего п рошу пропустить па
собрание с екции поэтоВ>>. Собрания, разумеет­
с я , никаного не было, но в клуб тем не менее
меня n ропустили. Не п рошло и двух минут, как
я разговаривал с Семеном Гудзепко и М и х аилом
Лукониным и читал им свои етпхи .
В моей книге, в раееназе о Павле Григорье­
виче, сназано:
<<Павел Г ригорьевич, как санитар , на спине
своей перетаскал с войны все наше покоJiыrие
военных nоэтов . . . Потеряв сына , он всю свою
любовь перенес на нас>>.

Па вло Ты чииа
1891-1967
М Е ЖПЛАНЕТНЫ Е ИНТЕРВАЛЫ
М ежпланетные интервалы!
Солнце (сквозь с ей сон), Ю питер . . .
А меж ними не xopaJi ы Ветер
М а рс - как бог а ! - Ма рс , Венера.
Д руга ждут везде, как бога:
Очи революционера�
Долго

l\рик в межзвездном лоне длится:
l\Iы б цвели , паелис ь на воле!
Н о душ а , душа томится Горе
Ыы б как травы, как отавы . . .
Н о проклятье тоже стынет!
И на сердце не октавы Ныне
1919

Слушай, поэт! Не бойся сердечной наг рузк и ,
люби красоту при свете дневном, в ночи не будь в с воем творчестве цветастым
да узеньким,
пусть голос геройски1 мужественно звучит!
1967
Перевел с украинско го
А натол ий Пар пара

Вла дим ир Парn е11, о
ЦЕНА

IЮ:МИТАС
Гудит горою черный гро:и.
Огонь, вскрылив , погас.
- Не виден день и белым днем!
Рыдает Rомитас.
Приносят тучи черный страх и боль приходит вновь.
- Ой, снова в черных небес ах
звезда, как будто кровь.
Летит сквозь даль, с:квозь горький час1
не затихая «ля>>.
Во тьме рыдает Rомитас,
рыдает с ним земля . . .
1935

R САМОМУ С Е Б Е И М ОЛОДЫМ ПОЭТАМ
Топол и арфами гнутс я • • •

(Из .моего стихотворени я

1)1о к торгу
Свою любовь
Скаi!шт_ е : кто
Ценою жизни

ст раст ному прист уuит?
я продаю;
м е ж вами купит
ночь мою? . .

А . С . Пушки.п
«Ег и петские ночи•

Ногда пастал
мой срок в судьбе
влюбляться в женщин,
я намечтал
богинь себе
никак не меньше.

Они являлись предо мной
в стихах и в прозе,
п мраморною белизной,
и в звонкой б ронзе.
Я с реди тех богинь витал
мечтой крамол ьной . . .

Тополя арфами гнутся? Это не а рфы.
В волненье тополя начинают дрожать,
бури встречая, к акие князья и мон а рхи
с Запада шлют. То оттуда черная рать

А над площадкой мяч летал,.
над волейбольной!
И не в тунике золотой в простой кофтенке
резвилась на площадке той,
смеясь , девчонка . . .

все похвалялась - ты слыша л, в годы
тридцатые.
А в сорок первом: нагрянула все же она
н а землю, сжигая поля, сметая хаты,
давя все живое. И началась война.

Ах, если б знать, что этот смех знать все с н ачала! ваятельница жизней всех
мне назначала !

<<Ва кучерявил ись т уч и»)

Не эти тополя в юности видел в деревне.
Не арфами гнулись , сердечные, вниз.
В есь мир это знал: на согбенных деревьях
повешенных мучил проклятый фашизм.
К ак ответственно творчество - мудрое слово!
В испытаниях г розньi х , в решающий час
ты стоял сам, напружиненный и суровый,
не разрешая словесных с ебе вьшрутас.
Тополя и сейчас гнутся. Но это не а рфы.
О, нет! В зволнованные , поют нам опять,
чтоб бури встречали , какие князья , монархи
с З апада шлют и не р аз1 и н е два_,_ не пять.

Тебя
не знаю из чего
она слепила . ..
Но ты пришла , как торжество,
и - ослепила !
Что холод мраморных богинь?
Я знаю ныне:
вся их божественность полынь!
Лишь ты - богин я !
Свежа, как в капеJIЫ\а х дождя
цветок ж асмин а ,
т ы , мимо тех богинь пройдяJJ
их всех затмила!

идет, и память воскр-е шает
все, что по правде было т а м . . .

И было все наоборот:
не мрамор - тело !
Но отдаваясь с тех высот
ты не слетел а ;
был снежных облаков восторг,
а не перина!
Богини затевали торг,
а ты - дарила!
Дарила мне страстей костры
порою вешней . . .
Чем заслу·жил я Tt> да ры,
земной и грешный?
О, не спеши,
о, не с пеши
раздать всю милость:
дари не тол ько жар души дари остылость!
Я жаден - для моей любви
все много значит:
и солнце, что гудит в крови,
и - отблеск, зайчик ;
ты вспыльчивости миг дари
и гнева сцену . . .

Сидит он - тихий, смирный, трезвый,
не пряча слез ни от кого . . .
В идать, последнее железо
с осколком вышло из него.

Алепса н др Межиров
Д РУГУ
Поээпя

тем п а . . .

И.

Б у п ип

Эта истина слишком стара,
С ней давно примириться пора:
Человек никогда не прощает
П ричинепного кем -то добра ,
П отому что добро унижает.

В мире зло велико и добро велтшо,
Зло, как это ШI странно , прощают до­
вольно лепю,
Без усилий и даже заране , В этом люди вполне христиане.
Я тебе подарил только звук ,
Только собственный звук ,- не заемный,­
Только еущноеть поэзии темной , И за это, любезный мой друг,
На меня ты обрушилея вдруг
С двух, в игре тренированн ы х , рук , ­
В отработанной етойке погромпой.

Я отплачу з а все дары я помню цепу!
ЖЕЛЕЗНЫЙ ЧЕЛОВЕК
К апель стекает, что ли, с крышп?
Всплесну л ась давняя тоска? . .
Вчера опять осколок вышел ,
тот, что с инелея у виска

Так сJiучилось, дружок . Не беда
Я прощаю тебя навсегда.
Ты меня не простишь никогда.

Который там? Четвертый? Пятый? ..
На горько памятной черте
вошло железо в плоть солдата
поди сочти осколки те!

*

*

. . .

*

Что-то разъяло на стаи Jiесные

l\1 ир человеческого бытия .

И тот - зимою, в сорок первом,
тот - на Гауе, и тот . . .
Н астаивались н а железе нервы
и кровь его за годом год.

Стая твоя - как и все оетаJiьные,
Эта сJiучайная етая твоя .

п

А ныне плачет он открыто
в с воей квартире, ветеран,
где кажет фильм о прошлых битвах
солдату голубой· экран.
И что с того , что голубой он,
и видит явственно солдат,
что он и сам, бывалый воин,
в экране том голубоват, -

Кто его знает, что с нами случитея , ­
Нету и н е было вех п а еудьбе.
Только н е вой, молодая волчица ,
Ветер и так завывает в трубе.
Я не еужу, а почти понимаю,­
Там, где предзимние ветры евистят,
Сбилиеь на вечер в сJiучайную е1 аю
Несколько Jiютых волчиц и волчат.
Только не бойся от стаи отбиться,
Жалобно так и тоскливо не вой,
Только не бойся на вечер прибиться
К етарому волку из етаи чужой .

ему оттенки не мешают.
Он за героем по пятам
. ;46

*

*

*

Они расставались , когда
С позором своим наnсеrда
Она примириться решала , ­
Решала , что я в иноват,
Не муж , не любовник , не брат , ­
И этим себя утешаJJ а .
Когда же с позором своим
Она подневольно простилась
И жизнь кое в чем упростилась,
Я стал ей и вовсе чужим.
А был я не муж и не брат

И не по призванью любовник , ­

Свидетель и значит в иновник_, ­
Я был перед н е й в иноват .
Свидетель всегда в иноват,
А значит и я перед нею.
Я был чем-то больше, чем брат$
И верного мужа вернее.
Свидетель побед и утрат,
Я был обречен на изгнанье1
Поскольку в иновен заране�
Заранее б ыл в иноват.

Ри.м.ма Назакова
*

*

*

Вот и кончено . . . Н е по мне в ы .
Торт не слаще мне хлебной короЧI< И.
13 целлофановой упю<овочке
в аше сердце и ваши нерв ы .
Я служил а б ы в а м , служи л а ,
да в глазах - б удто режу л уковицу,_
да не то что во мне аукается�
откл ю<ается что-то л живое.
И наивной своей п атетикой
что подел аю я с синтетикой?
М о и б усы и сарафан
пе растрогают целлофан .
А ведь р уки у вас были тоштыми,
п шальная какая-то сила ,
кю< н а празднике шарик - над толпами�
нашу р адость в в ысь возносила.
Шарик л опнул. Весь воздух в ышел .
А в ушах еще: выше!
Прикоснусь, все еще - в полоне,
к вам - как будто к п лащу-болонье . . .
Н е пробьюсь н и дождинкой из гла з!
Не по вам я и не про в а с .

Что же сталось? Поспешно , финишпо
счастье свертывается рулонами.
Б ыло - бывшее . . . Ну а нынешнее что-то пластиковое, поролоновое.
П росто чудо б росило: - Нет! - нам,
р:1:1лучило с плешпельным пленом.
Что нам делать - чужепланетным,
может, даже чужевсел епным?
·

Пу а жизнь, - зовет дал ыпе жить она
и протягивает утешитеJ1 ьпо
хлеб в слезах , с наших высей слетающий,,
nce оплакивающий, осnобождающий.
*

*

*

Помнишь этот запах га рп?
Зяпах боJJи, запах зла . . .
Все горРло . М ы сжигал и.
Не жаJJел и , жгли дотла .
А теперь идем п о нищим,
на�1и выжженным местам
и везде по пепел ищам
видим всходы тут и там.
с прозрением внезапн ы;�.r ,
пряча ужас и восторг , ­
<< Будет дерево!» - сказал ты v
тронув крохотный росток.
И

еще азартом боя
возмущенный дух зноб я , ­
<<Будст дерево!» - с тобой я
повторила про себя .

И,

Таи зачем же мы сражал ись,_
если из вражды и зла ,
из седых следов пожарпщ
струнка дерева взросл а?
Беззащитное, нагое ,
сверху - б удто изнутри,
на ш ребенок, на ше горе, ­
будет дерев о , смотри!
Не сжигаемо вовеии
ни сти х ией, ни людьми,
нежн ое, каи свет - сквозь
б удет дерево , nойми . . .

neror,

Н о ответ всю жизнь проищем,
так и не сумев nонять,
отчего над пепелищем
будет дерево оnять.
Словно злотворенье , сшибки
и ошибки все - не в счет!

Вот и колядую,
как учила бабка,
Я · напропалую:
- Коляда , колядка!

Родничком , от ветра зыбким,
в небо дерево течет.
Плачу, сердне прич а щаю ,
отстучавшее почти . . .
Б удет дерево!
П рощ:но
Б удет дерево ! - П рости . .

Блин л и , лепешку ,
мерзлую к артошку ,
петушка с гребешком,
сухарика с пирожком ,
не ломай, не сгибай весь как есть подавай!

. . •

.

*

*

*

Не юн мужчина . Н о на склоне лет
весьма в ов рос его авторитет.
Устал. И потрезвел . И поседел.
Но многого достиг по части дел .
О н властен. Лик н ичем н е омрачен.
Не признает отказа он ни в чем .
Глядит орлом. Готов вступить в игру.
Но я реванш за молодость беру.

Огурчиком с грядки
с осени остатки . . .
Овсяных оладок
выносили бабки.
В сморщенной л адошке золотые души ! нто кусон лепешки,
кто кусочек груши.
- Ешьте, не жалея ,
угощенье это,
ешьте , чтоб снорее
дожпли до лета.

Я и тогда - плебейсной крови зов!
любила беспородных славн ы х псов.
Но иногда - блистательный ходок какой-нибудь шикарный старый ДOl'.z

Ем - какое счастье!
не кладу в карманы.
Разве эти сласти
донесу до мамы?

медалями заносчиво звеня,
смущал неоперенную меня.
Ах, молодость наивная моя !
В прицtле в ластных глаз - все та же я .
И в них ищу хотя бы слабый след
далених молодых голодных лет,

Шаря по сусека м день престольпый ярок , ­
им, своим соседка м ,
я п о ю в отдарок:

НОВО ЛУН ЬЕ

Нак искали коляду
по всем дворам,
привела коляда
н ас ко трем дверям.
Первая - день ясн ый,
втора я - звезда ,
третья - месяц нрасный, ­
вот и вся ноляда . . .

Н а подарни роздан
день первопрестольвый.
- С правднином ! С морово111 l
мчпм нан на постой мы.

Кто кусон краюхи,
нто муни остатни.
Плакали старухи,
плакали солдатни:

]3 гости, в гости, в гости

мчимся, нак лошадки .
- Бросьте, бросьте, б росьте
леденцы нам в шапки!

- Их, совсем не живших ,
и х , беда , за что ты?! . .
П усть на нас, двужильных,_
все падут заботы . . .

Потчуйте соленой
рыбою отменной! . .
Снег лежал соломой�
снег nослевоенный.

П о земле огромной
русской_, сбереженной
снег лежал содомой,
в печках не сожженной.

хоть отсвет глаз тех ласновых бродяг,
тех преданных обшарпанных дворняг

•••

Вла дим ир Цыбин

*

*

*

Тихо постояли
парни возле nесни,
замерли, печалясь,
словно в карауле,
и , как дым качаясь,
в nоле nовернули .
<<В ы куда? Ответьте!
:Как же вам живется? .. >>
- Время в н ас навек и
мертвым остается.
Н ас живым самумом
н е собрать по нрохам1
м ы навстречу думам
не вернемся вздохом

Пусть опять разбудит аист,
nотому что по утрам
с тихой мыслью nросьш аюсь,
с нежной думой: ;:как ты там?>>
Чтобы только не уныло
день бежал в глаза твои,
чтобы б ыло все, как было,
и в разлуке , и в любви.
С верой ясной, с горькой метой
дней сгоревших на ветру.
Н е услышишь думы этой,
что с собою в сон беру.

..•

Ой, как пели в голос
пожилые Сан и , ­
отзывался колос
эхом им в тумане.
Медленно, без спеха
песня стлалась степью,_
отдавалось эхо
по всему столетью . . .

В сон к себе беру все ветречи,
те, что мы не дождались,
эти худенькие nлечи,
что хотел беречь всю жизнь . ..
П росыnаюсь и надеюеь,
слыша nтичий тарарам:
все nо-nрежнему , и греюсь
я от думы : <<:Как ты там?»
13 этот миг, с твоим согласный,
слов моих nойми набег.
День н астал nрямой и ясный па дворе двадцатый век.

П Е В УНЬЯ
Н а скатёрке новой м алосол , картошк а ;
смотрит месяц вдовый
в мерзлое окошко.
Две вдовы в застолье
стоnки в ыnивали,
в голос свое горе
в nесне н аnевали.
С горем nонемножку
сладили две Сани им н австречу стежки
в ыбегали сами.
Будто бы н а этих
стежках раным-рано,
отnросясь у смерти,
встали два Ивана:
- R вам на песне ныне
м ы nришли оттуда ,
где нас держит в глине
мертвая остуда.
<<:Как вернулись к яви,
как же в ы воснресли ? . . >>

*

*

*

Напрягся .в ожиданье чуда лес
до звон а , как тугая тетива ,
и хлынула в косой зари разрез
лесная, безымянная листва .
В е е зеленом, радостном огне
есть странный, есть бестрепетный устой.
Я отзываюсь звени и весне,
я открываюсь чуду всей душой.
Еще неясно и еще вчерне
у мира молодого на челе
вдруг проступают зыбкие черты
себя не опознавшей красоты.
Синь тонкой паутиной н а свету
повисл а , луч на просеке увяз . . .
:Когда в себя вбираем красоту,
то мертвые в забвенье слышат нас.

Ст а нислав Rуняев
*

*

*

Распустились берез ы, и вдруг
р аспоясалась вешняя сил а ,
и растекся березовый дух
так , что сердце от счастья заныло.
Что жалеть? - никуда не уйду,
слишком верую в почву и влагу!
Здесь, у северных звезд н а виду,_
н а несчаном угоре прилягу.

*

*

*

l\ расота н Iшого не снасет
и не с1 олько врачует , ско.тть ран и т . . .
Слышишь - сон в �орнев п щах ползет?
Сл ышишь - щ1льдшнеn над берегом тянет?

Стой да слушай немой разговор,
перенл пчку рею1 и мороза . . .
Нан хрустит, как сверкает простор1
1\ак шуршит ледяная короста!

Да как призрак Вел иних бплот,
озираясь ш•рцающим ОI\ом,
л ось в короне рогов п ромел ькист
и растает в тумане гл убоком .

Тяжело остывает вода ,
тяжел ей, чем горячая воля,
и !\уда н и пойдешь - холода
от Саян до Полярного моря

С.'l ы rп ишь - те1 ерев стопет всю н о ч ь
на о нупше белесого леса
так отва;Jш о, что вскин уть невмочь
начинен ное с�1ертыо axeJieзo.

П о чтоб т ы н е впадал в забытье,
iJ а подобье ре:ки остыпая , вдруг мелькнет огоньком зимовье в мертвом мареве искра жива я .

*

*

. . •

*

Т а м гудит раскаленная ночь ,
пахнет спиртом, собаками , зверем . . .
Добрест и , отдышаться , прилечь
и душою обмякн уть н потерям.

Видишь - синие тени легли
от луны и до крышп зимовья . . .
М и р сверкает в морозной пыли
,
снолько блеска и сколы\0 безмолвьл!

*

Запрокппешь лицо к небесам и о пять rо.1 о в а за" ружилась . . .
И на что ты надеешься сам н а KaJ\ YIO ПОЩаду И MIIJIOCTЬ?

Так чего ты невесел теперь?
Что л ицо опускаешь в ладони?
И ль дошло , что живешь словно звер ь ,
д о сих пор избегавший пого н и . . .
*

*

Бормочет черпая вода
на перекате под обрывш.1
о чистом в ремени, I->огда
ты был свободн ым и счастливым.
П роснешься - словно бы кого
по имени о:кликвул нто-то . . .
Прислушаешься - никого,
лишь мерный гул водоворота1
да ветра шум , да сосен стон
то ширится, то нарастает,
как б удто душ любпмых сонм
в ночной стих пи об птает ,
!\а к птичий крик, на !\ шум огн я ,
к а к ветер , что прошел по пущам . .
Но что им де.тю до меня ,
JHI , неизвестно где IЕив ущи:м?
И , отзываясь голосам
иль звону трав заиндевел ы х ,
т ы забываешь - где ты сам,
в каких мирах , в 1\ai\ !IX п реде.1а х . . .

П шшишь соболя б елый оскал?
1\ai\ он шел , по ветвям усющьза н ,
1\аК средь ч ерных верх ушен ме.тт ь нал,,
1\ак собака охрипла от лая . . .

*

*

.

*

Об�шрает душа от п ростора ,
свпщет уп\а над гладью рени . . .
О т воды , от огня , от стартера
как желез о , пожатье руки .
I\аждый камен ь , любая п ротока ВСе ЗНЮ\ОМО - ПОДИ ИЗЛ ОВИ,
пропадеш ь , коль не знаешь истоi\а
нашей слепорожденной любви .

Евг ени й Хра.мов
НАМ Е Р-ФРЕЙЛИНА
ЗАГРНЖСI\АН

Л ишь одно в древнем деле опасно:
дух березы да л ебедя нрик
вс!\ ружат голову нежно и вл астно и рука ослабеет на миг.

Выходи , Двадцатый год,
Стройся в две шеренги!
!\то не с нами, тот 1\ стенке !
В Губчека , в Губчеl\а
П овели голубчика.
Повели голубчика,;
Молодого :купчика1

Загл ядишься на п р и зрачный п л амень,
спохватился - ·ше.'!езо звенит на родном перекате о камень
разлетается вдребезги винт.
50

Хорошо пожившую
Б аронессу б ывшую,
Ротмистра Баранекого
Из I\орпуса гка ндармсr\ого.

И от л ампы светлый круг,
Вкус подаренного пряника ,
ПJiеда колющийся ворс
И конверты от племянника
С адресом - Магнитогорск ?
Н:ем вы были мне? Соседкою Три коротеньких звонка,
Но за лет нечастой сеткою
Вижу вас издалек а .

К этим был еще в придачу
Красный командир - предател ь ,
Камер-фрейлина Загряжсr\ая
П ассия великокн яжеская.
Б ывший нице-губернатор Н икудышны й конспиратор
(Он-то всех и завалил . . . )
.

Стены были не окрашены.
В трубах хлюпала вода .
l{упчик ошалело спрашивал�
<<1\.ак же это, господа?
Что же дальше с нами станется? . >>
Ротмистр молчал в ответ,
О н-то знал: н а этой станции
Кончился его б илет.
.

На допрос по черной лестнице
Их водили по н очам.
Бывшей княжеской прелестн ице
Б ыл о х олодно плечам . . .
А допрашивали двое Насчитали много вин.
Старший б ыл хорош собою,
По акценту судя - фин н .
А другой чекист помалкивал,
ТоJrько щурился хитро,
И в чернильницу обмакивал
С детским почерком перо.
Рассудили попросту:
Девять граммов ротмистру.
Столько же потратили
На того , предателя .
Для нице-губерн атора
Два года изолятора.
Всех других забвенья ряскою
Затянул Двадцатый год . . .
Намер-фрейлина Загряжсная
В ышла утром из ворот.
Н а б ульваре, где акацииt
Постояла и пошл а .
Н э п и коллективизацию
Не спеша пережила
И году в сорок девятом
В переуш\е за Арбатом
Осторожно умерла .
1\.амер-фрейлина Загряжская,
Отчего я вспомнил вдруг
Ваше платье с темной пршrшою

Точно гуси н а д осокою,
В небе звонко-голубом
IIIли над вами дни высокv.е,
Задсвая в ас крылом.
Не одной евечай у Троицы
/I\изнь была озарен а Белозубым метростроевце�!
Улыбалась вам о н а .
Сахар ш л и вы отоваривать
Леденцами монпапсье,
Нас учили выговаривать
<<Бон суар>> и <<Уй , мсье>>.
Анна Павловна За гряжская ,
Домовитая, ка.к мышь,
Номмуналку в Сивце-Вра!ю\с вы
Не сменяли на Париж.
Ваши б ывшие покл онник п
П о ту сторону черты,
А у вас на nодо.конню\е
Первомайс.кие цветы .
и войны в годину тяжкую
С черной свастик<'ю рать
Намер-фрейлипу Загряжскую
Тоже шла уничтожать.
Слезы льются - не прольются:
Вижу снвозь туыан годов ,
Нак умела Революция
Це страшиться неврагов.
И за честь соседства вашего
Вечно благодарен им:
И тоыу , кто вас допрашивал
(По акценту судя , финн),
И тому, кто все помалкивал,
Тольно щурился х итро
И в чернильницу обмакивал
С детским почерком перо.
Н не знаю , где могилы и х , ­
М н е б увидеть и х сейчас,
Тех , кто знал , что п равом миловать
Б ольше обладает класс.
И , махорочной затяжкою
Обжигая .крепкий рот,
Намер-фрейлину Загряжскую
Вывел утром из ворот . . .
. . •

Серге й Полипарп ов
*

*

Да рит нам судьба . . .
И тут-то ,
Дармовому кусу рад,
Обезумевши как будто,
.Каждый - кто во что горазд!

*

Не в яви, таi> во сне
П ечаль меня не минет .
Из давнего к о м н е
В с е чаще гости ныне.

В спешке что-то ск роит косо1
Смечет на живую нить . . .
Сшил б ы жизнь Не знала б сноса,
До смерти б не износить!

Слышны издалека
Слова любимых женщин , ­
П о б рошенным тоска,
П о бросившим - н е меньше . . .
Не жаль, что сам дарю,
Что дарят мне - у сердца . . .
Содому декабрю
У весен не согреться.
Они в минувшем дне,
На дне души л ишь иней . . .
Н и в яви, н и во сне
П ечаль его не минет.
*

*

*

Не строптпвости л ь знак
В добром нраве земли?
В етры дуют не так ,
Н:ак хотят корабли ;

Вал ентин Си доров
НАПУТСТ В И Е СТРАННИ КУ
<<I I апутствие страннику>> - цикл
стихов-медитацнii,
стихов, где встречаются две поэтические традиции:
русская и индм йска я . В согласи и с зякошши жанра,
здесь обозначены темы для разм ышления, для са�ю­
стонтРльной внутренней работы читателя . С инди йской
традицией связаны ведущие поняти я стихотворных
медитаций: Безмолвие (под ним прежде всего под­
разумевается предеш.ная внутренняя сосредоточс�н­
ность человека), Абсолют (на протяжении веков этот
синоним Беспредельности противостоял узкорелигиоз­
ной догматике)', Учитель (хочу напомнить, что это тор­
жественное слово не обязательно относилось к тому
или иному лицу, но обязатещ.но служило олицетворе­
так
нием лучших мыслей и чувств человсна, его
называемого высшего <<Я»).
Автор

Л ивни ходят не там,
Где, как в домне , жара , ­
Все - по спелым хлебам,
:Коим в закром пора , -

Солнце восходит - сердце восходит.
Одновременно восходят они.
Радость прихода и радость ухода
Страждущий странник чует всегда.

Снег копьпит посев,
:Как табун лошадей . . .
Т о н е м�тери л ь гнев
На бездутье детей?

Страданья - очищенье. Радость - тоже.
То и другое проведут вас к цели .
Но радость - п уть, из всех
наикратчайmий.

Не отчаянья ль знак
В долгом веке земли? . .
Дали нищим пятак
П отеряли в п ы л и . . .
*

*

Н айди в себе и вер х , и глубину,
Соедини с долинами вершины .

*

А внешний мир помехою н е будет.
Мир внутренний ста райся укрепить.

П р и любой дороговизне
Да рит нам судьба в свой срок
По куску добротной жизни,
:Как ведется, на зубок.

Ввысь у ходящий - трамплин твой внизу.
Чем он надежней - тем в ыше взлетаешь.

Шей на свой манер обнову,
Что душа велит, крои,
Чтоб она такой, как снову�
По все дни была твои.

Желанья бродят у подножья гор.
Стой на вершине, чтоб п рогнать желанья.
52 .:.

I\ а а.;дому явленью•'•оt)�'авай
Все впиманье, но живи в выс отах .
I3 JTOM
зов победного пути.
·

-

Уникален каждый человек,
И его уроки уникальны.
П отому не с равнивай свой путь
С судьбами други х . И не завидуй.
R огда нет гнев а , то приходит радость.
А там, где радость, - там ты победил.
А устремленность это есть полет.
Взрывая самость - ты взлетаешь сразу.
М ысль в идит дальше, глубrl\е и ясней,
Чем зрение, к которщ1у привыкли.
М ысль слышит тоньше, чэм обычн ый слух.
Необходима только трениро1ша.
Попытка к медитации пе меньше
Порою медптации самой.
У силье - не насилие. Насплье
Идет извне. Усилье - изнутри.
М ысль б ьется, словно мух а , беспокой н о
В пространстве ограниченн ого мира,
Стремясь пределы узкие прорвать.
Н о только в медитации , в бозмол в ы�
Она способна выйти на просто р .
R ак редко ты встречаешьс я с со б о й
Безмолвие тебе напоминает.
Освободи свой мозг ото всего.
Новедамое требует свободы.
Непониманье самого себя I l ачало понимания Вселенной.
Солнце Безмолвия л асково греет.
Мысль, из Безмолвья пришедшая , - весть .
Беспредельность - значит н ет пределов.
Так не ставь ограничений ей.
В ы х оди из потока на берег.
Берег - В ечность .. Н ичто , Абсолют.
Абсолют расширяет сознанье
Rаждый раз, как подумал о нем.
Равноnесье в мире может дать
Только устремленье к Абсолюту.

Человек сужает Абсолют,
И за это мстят ему законы
Ноемоса и огненных пространстn.
От суженья - все твои страданья.
Свет Беспредельности п ределом ограничен.
Абсурд, иллюзия! - Ты это осознал?
Так , значит, дух твой овладел тобою.
Слова и образы , нак чешуя, спадают.
Что остается? - В ечность и Н и что.
- И это отпадает. - Абсолют!
Словами Абсолют не говорит.
Его язык - Безмолвие и Радость.
�'с ловно обращенье к Абсолюту.
У словно само сп о во - Абсолют.
Но безусловен ток его вешший.
А солнце Абс олюта - человек;
Или точнее - сердце чел овека.
П ространство се рдца радостью напотш.
И ты почуешь: Абсолют есть ты !
Чрез Абсолют мы все равны друг д ругу.
Где Абсолют, там ты встречаешь вс ех.
В оепоминан ье и прозрепье рядо�I.
Предтеча Абсолюта есть Единство.
У х одишь в небо - землю обрестп.
В Единстве отрекаясь от себя,
Себя ты наконец-то обретаешь.
Но отрываась от 3емпи ,
С собою Землю поднимаешь.
П роспувшийся впадать не должен в с о н .
П овторный сон. Оп равнозначен смерти.
Медленно идешь ты на вершпну.
Но учти: по этим тропам скопьзким,
Может быть, и не ходил никто.
А в мире видимых , меняющихся форм
Есть ключ, тебя ведущий в мир незримый.
Он заключает истину в себе,
П оскольку, изменяясь , неизменен
По существу. И ключ тот - красота.

А та , ного любить мне в будущем придетея . . .
Н о нет, н о дважды нам таное н е дается.
С частли вей будешь там, не спорь,
не прекословь . . .
Ах, если выбирать, я выбрал бы любовь!

Н ыряйте в сердце, пак пловцы ныряют,>
И извлеi\айте из глубин его
Сверкающие камни и нораллы.
Упорство воли есть упорство мысли.
А сердце - ласн а , доброта , любовь.
*

Приближенье Учителя мерлют сердцем.
Не умом. Тольно сердцем. И бош,шс н ичем.

*

*

Тысячелетие тому назад . . . заря
Средневеновая . . . Оттон Второй и Третий . .
Н всех и х путаю, п о правде говоря.
С постели поднятым тан рано на рассвете,
Гл аза, наверное, еще туманил сон,
liуснались по морю и , видимо, зевали.
Но строни строились уже челнам вдогон,
И Красным Солнышном Владимира н азвалп.
.

А предстоять пред с овестыо своей Перед Учитолом - ты должен еа\еднешrо.
Вс егда готов Учитель дать ответ.
Не занрыnайся от него сомпел ьои.
Незримый мир уже почти что зрпм.
Учител ь твой - у твоего порога.
Не предрешай заранее слова
Учител я. И паправленье встречи
Не расчисляй тан четно и тан узно.
Жди молнии, У чителя призnав.
Ты должен с nои мысли с оilш гать
Во время медитаций ежедневных.
П усть это пламя пророзает мрак
И озаряет путь, ведущий ныне
В ашрам Учптол я , в страr'у позримых гор.
гости

Алексан др Кушнер

�

(Ле п и пгр ад)
" *

*

v

*

И в следующий раз

л 1юттт, х очу
Н о будет вен другой и времена
П а риж увижу я , смогу увидеть
И н невеним борегам вернуться

Тысячелетие тому н азад . . . словарь
Мне нужен . . . нажется, тан просто ошибиться.
На башню узную уже влезал звонарь,
Но слушать проповедь еще лесная птица
Не мчалась из лесу: Франциен не родился.
Гомер с О видием одной резинной стерты.
И мы , над бездною таною же вися
С нолями нруглыми, мы тон;е будем тверды.
Нам пригласительный билет на пир вручен,
11 ас просит облано дожить до юбилея,
Но время позднее, и дождь, и нлопит n с о н ,
М ы не останемся. . . ногда-нибудь, жалея
Нас, тоже нто-нибудь попробует н азвать
Двух-трех по имени. . . собьется, не уверен .
Стать тенью, отсветом, в траве - песчинной
стать.
На пляже холодпо1 и с амый след затерян .

*

в России.
другие,
Рим
дорогим.

Тогда я перечту стихи того поэта.
Что был ногда-то мной, по не поnерю в это,
Снажу: мне жаль его , он мир не повидал.
К акие б он сти х и о Риме напис а л!
И н овые друзья с о мною будут рядом.
И, странно, иногда , испытывая взглядом
Их, что-то буду в них забытое иснать,

Но сдамся, не найду , рун ой махну опять.
' . . 54

*

*

П ойдем! П оедем! - говорят
Те , нто в беспамятстве Jiешат,
Томятся в этой проволочне.
О, нан им, бедным, тяжко здесь!
Кан будто с мысл метаний весь Снорее сняться с мертвой точни.
Кто умирающему был
Сиделной - смерти пригубил
И знает, нан с постели рвутся.
П ойдем! П оедем! - говорят,
П оверх любви твоей глядят
И отправленья не дождутся.

Апатол и й Жи гул ш-t
Н АСТРОЕНИЕ
О бложили, как волка флажками,
И загнали в холодный овраг.
И зари желтоватое пламя
Отразилось на черных стволах.
Я, конечно, совсем не беспечен.
Жалко жизни и песни в былом.
Н о удел мой прекрасен и вечен
Все равно я пойду н апролом.
Вон
В от
Что
Эти

и егерь застыл в карауле .
и горечь последних минут. .
мне пули? О б ычные пули.
пули меня не убьют.
*

*

*

П родли,
Всевышний,
Дни моей Ирины.
Б ез глаз ее
Душа моя пуста.
Я без нее Как елка без вершины .
Я б е з нее Как церковь без I<реста.

*

*

*

Известно ль вам, что значит - жечь
Стихи, когда выходит желчь
И горкнет полость ротовая?
В такой беде играет роль
Не поэтическая боль,
А боль животная, живая.
Сжигает птицу птицелов Гори, ирозренье! Сколько слов
Безвестно в пламени ослепло?
ИзЕ.естно ль вам, как стоек дым
Стиха - и как неиоправим
Н абросок в с остояньз пешш?
Горят не рукописи - мы
Палим собой давильню тьмы1
Себя горючим облпвая.
И боль, которой мы живем�
Не поэтический прпем1
Она - живая.

!Ор и й Нузп е ц ов
П Р Е ДУТРЕННИЕ ВАРИАЦИИ

Д.и u тр и й Сухарев
СПАСИБО ОТЦУ
Спасибо отцу, не погиб
На гибельной, страшной воiiпс.
А мог бы погибпуть вполне.
Спасибо отцу, н е пропал ,
Лопаткой себя окопал ,
Мозгами, где н адо, раскинул ,
Н огтями, что надо, наскреб И выжил: н е сгибнул, не сгинул
И каску н адвинул на лоб.
И чести своей не преда л ,
И славы солдатской отведал ,
и мне безотцовщины не дал ,
Х лебнуть этой доли - н е дал.
А что не досталось ему
Прямого
в окопчик
снаряда,
За это с п асибо не надо,.
З а это спасибо - кому?

П рощай, печаль! В посJiедниu раз
Твое прекрасное лицо
Б росает отсвет на крыльцо,
Пока заря не занялась.
Прощай, печаль! Издалека
lllумят дожди, несется снег .
Что снится мне? Счастшшыii сме х ,
Весенний свист и облака.
I3 твое прекрасное лицо
lllумят дожди, несется снег.
В последний раз счастливый смех
Б росает отсвет на крыльцо.

Что снится мне? Издалека
Твое прекрасное лицо.
Весенн ий свист и облака
Б росают отсвет на I<рыльцо.
Пока заря не занялась,
П риснится мне счастливый смех,
Твое л ицо и вечный снег,
Т ак улыбпись1 моя печал ь, издалека,
в последний раз!

НА КРАЮ
Б итва звезд. П оедпнок теней
В голубых океанских г л убпнах .
Наливаются кровью моей
Вечный снег и следы на вершина х.
I-I o п г едчувствием темной беды
Я ни с кем не моr у поделИ1 ься.
Н а �юи и чужие следы
Опаднют зе.'Iеные листья.
Из теней мим олетного дня
Так и воют нес метные силы.
Бm1.;е мой, ты nокинул меня
Н а кр:но !\I нте р инс кой могилы.
В ло;кес н ы , из которых роп;ден ,
Я кровн вые слезы обрушу . . .
Б о;nе �юй, если ты п обеii;деп ,
Нто с п ас ет ее бедную душу?

По велл а Аfат в еев а

Учтив , сnоноен , храбр, велинодушен,
Не столь слезлив , не всем ветрам
послушен , ­
Один Жорж Санд - мужчин а среди всех.

ДОБРЯ К
<<Тебе-то хорошо !>> - мы говорим тому,
Нто нам добра желал, нас от унынья спасшп .
С чего ж бы это так уж << хорошо>> ему?
Эй, гляньте на него как следует сейчас ;.r ;e!
Х уд , бJiеден , всех сш1бей. В довременном дыму
Седин. Но пламенем стремится взг.тшд угасший
Снабдить, - кан тот камин в заброшенном
дому ,
Чтоб нас ж е ободрИть, чтоб не расстроить нас же.
ГеаJiьных благ при нем х ранящийся запас
Иль вовсе никаной, иль меньше, чем у нас.
Тан чем же он от нас завидно тан и нруппо

ИЗ СОНЕТОВ
ПОДСОЛНУХ

Одна вспылит, другая п рослезиfся� '"
Та - ворновать, та - с перстнями возиться"
П одымет эта - ближнего на смех . . .

Подсолв ух еще не исчерпа в !
Иа

кр и т и к и .

Ирон ичес�>ое

П одсолну х , собственно , неисчерпаем,
Как прочий мир. П орукой в том - роенье
Пчел , чующих крыла прозрачным краем
Растител ьного космоса струенье.
Его - в сумбуре - четкое строенье

( И мы , поэты, с н ашим пестрым паем , ­

В нас есть закон. Х от ь часто м ы н е знаем"
Накую мысль nодскажет настроенье).

П одсолнечное семечко без блеска Н ак тус клая и черна я железка
В тевтонской маске. Н о , прозрев , старинный
Л пн проясняется . . . Восходят сами
От сердл,евины образы - венцами"
I\ р у гамп радиации невинной.
il-\OPil-\ С А Н Д

О н и ус ы и бороды носили Гремящий трагин , ром анист , поэт.
Н о в общем счете женщинами были , Ведь тенетвенней души французской - нет!
J3 есь мир беспечностью они пленили"
Изяществом очаровали свет
И с томной нрас отой соединили
Девичьей грусти ливневый р асцвет.

Отличен? Добротой? Но, сназна доброты,
Страна , далекая , нан солнце! - ведь и ты
В недостижимости своей - общедост;упна !

Вла ди.лt ир Леонович
*

*

*

Не облаяла собан а ,
репейвин н е nристал.
Х леб, да книг а , да б умага,
да ирезрительный металл.
и

Обогнула поле тропка ,
раздалась река Костромка,
забелеJiа из лесна
монасты рская тосна.
Службы це.'I ы , стены чисты.
Голоногие туристы
в деревянном терему
неnостижные уму.
Д ав ит солнышко на темя,
налегает тяжело.
В ремя набрело на время.
Слово на слово нашло.

*

*

:t,

Я с тобою буду кроток
на тебя ли мне пенять,
оттого что самородок
невозможно, разменять?
Ты почувствуешь тем боле,
как тяжел о н и коряв,
где-нибудь на вольной воле
самородок потеряв.
Сердце охнет и зайдется,
станет тихо и темно.
Б ыл бы цел - лежит - н айдется.
Кто н айдет - не все ль равно?

А полдень был горяч и светел.
И через луг с конца в конец
Согласным ржаньем ей ответ ил
Гнедой могучий жеребец.
Он к ней бежал легко и крупно
Не остановишь , не уймешь.
А у нее от холки к крупу
По коже пробежала дрожь.
Она ждала его.
Красива ,
Тонколодыжна и стройна .
И , как фатою, белой г ривой
От всех других отличена.
2

Виктор Полтора цки й
В ТАБУ НЕ
1

Дождь светлым жемчугом покрапал
На истомленный зноем· луг,
Смешав цветов летучий запах
и конской плоти стойкий дух.
На выгуле, в степном распадке
Б родили кони у реки.
Травой похрупывали матки,
Скакали резво стригунки.
В об рав ноздрями воздух пылкий,
Вдруг потянулась , как струна1
Трехлетк а , рыжая кобылRа,
К раса степного табуна.

Еще слабенький и ш аткий,
Головаст и тонконог,
Суетится возле матки
�еребенок-сосунок.

·

Шею вытянет, прижмется
К теплой нежности соска
И сосет - не н асосется
Бд агодати молока.
В возбуждении, до дрожи,
Так сосет, что сверхсыта .
Аж дыбком трясется ежик
Неотросшего хвоста .
1

М атRа , чувствуя - довольно,
ПереRорм во вред пойдет,
Переступит и небольно
�еребенRа оттолкнет.

Всей статью женственн а , красива1
ТонRолодыжна и стройна.
С ее лебяжьей шеи гривы
Струилась светлая волна.

В первый раз заржет он звонко,
BcRaчr.. ударится легко.
На губах у жеребенка
Голубое молоко.

СверRнув лиловым жарRим глазом
И гордо голову подняв,
Встав на дыбки, крутнулась разом,
Призывно, трепетно заржав . . .

Но, уже отваги полный,
Гордо голову задрав,
В первый раз он топчет волны
Луговых цветущих трав.

f!УбЛ11КАUИИ

Y,iW

Ilunoлa й Глазпов
1919-1979

Мало н.то знает, что в начале фи:rьма <<Андрей Рублев>> летающего мужина, разбив­
шегося о неумолимо притянувшую его родную землю, играл замечательный, самород­
ный поэт - Н инолай Глазков. Теперь родпая земля принпла его в себя уже не в филь­
ме, а в реальности. У Н. Глазкова вышло 13 книг, он напечатал 46 тысяч строк пере­
nодов с разных языков. Однако ждет очереди избранное Н. Глазкова, которое показало
бы и его юношеские экспершrентальные стихи, без которых Глазков непредставим.
В этом номере <<Дня поэзии>> мы предлагаем любителям поэзип написанную перед самой
войной юношескую поэму Глазкова <<Поэтоград». По собственному определению автора,
поэма «мозаично-фрагментарная>>. Но в поэзии драгоценны и фрагменты, если на них
лежит отблеск подлинного дарования. Эта поэма была, по свидетельствам Л уконина,
Слуцкого и других товарищей Глазкова, событием в коридорах Л итинститута и И ФЛП
того времени. Строчки из нее запоминались сразу и блуждали из уст в уста по студен­
ческой М оскве, уже предчувствовавшей приближение второй миponoii войны. Строки
этой поэмы в своей памяти увозпли на Фr:онт :Кульчицкпii, 1\laiiopon, :Коган . . .
Поэыа эта перед ехидныы, заранее иронически настроенным читателем беззащитна.
По-первых, автора легко обвинить в самомпенпи: <<И п, поэт Глазков, не прпнимаю
людей, не принимающих меня ... >> ил и: <<Н епризнан п бездарными такимп, которые
боятсн, как огня , непризнанпых . . . >>, <<Я исюпочен, как исключенье, во имя и х дурацких
нравил . . . >> Но не забудем, что эти строки написаны юношей, а в юности под внешним
сюю�шешюм часто скрываетсн пеуверенносп,, застенчивость. Таюrм был и Глазков.
1\l ожпо легко упрекнуть поэта в преувеличении ваi,х панскпх мотивов. <<13 Поэтограде
так же вот работает винопровод>>. Но Пастернак в волыюм переводе из Леонидзе точ­
но пшзал когда-то: <<Н е разл учайте песен с векоы, 1юторыii их сложил и nел». Н ел ьзя
отделить эту поэму от возраста автора, когда он писал ее, от студенческого буйства,
которое было свойственно тогдашней литературной среде. П о иным рациональныы
мер1шм и шщейсю1е стих и П упшина печатать не стоит . . . Но не будем ориентироваться
на небла гажелательных читателе!! - их, слава богу, меныпинство. Надеюсь, что чита­
тели доброжелательные увидят в этой ранней поэме Глаэ1шва главное: его беспредель­
ную преданность поэзии, его надежду на то, что когда-нпбудь а его стихи сослужат доб­
рую службу л юдям. Если говорить о профессионалыюм ыастерстве юного Глазкова, то
у него в этоii поэме есть поразительная свобода, раснрепощенность мышления и формы.
Поэма перссыпана незабываемьши афоризмами, ее ритьшческ ие переходы естественн ы ,
пластичны. Следует сказать и т о , что Глазков еще до начала воiiны сумел пророческн
сказать о ее конце, о неотвратимости пашей победы уже в прошедшем вре�1ени, как
будто эта победа состоялась в его сознании: <<Пото:�I воiiна была убита, и труп ее валился
в мире».
<<П оэтоград» Глазкова - неотъемлемый фрагмент истории нашей поэзiш. Глазi:ов
был нрав, сказав: <<Тяжела ты, шапка М ономах а ; без тебя, однако, тяжелей•>. 13 его
жизни многое пе совершилось, как он того хотел, но в его далеко не равноценно�! на­
с.1едшi есть строки , которые нанt:егда останутся в паыятп тех, кто любит русскую по231110.

П ОЭТОГРАД
(М озаичио-фраг.ttеитарпа.я nm.1ra}
1

'У молодости на заре
Стихом владели мы иекуспо,
Поскольку были мы за ре­
волюционное искусство .
Я лез на дерево судьбы
По веткам мыслей и поступкоЕ.
П ротив меня были рабы
Буржуазных предрассуДJ{ОВ.
От их учебы и возни
'Уйти, найтп свое ученье . . .

Е в

г.

Е в

т

уш е

n

IЗот так и е б ы в а л и
J!итературное теченье.

v

к о

з .м

вознш, ,

А счастья нет, есть только мысль,
I\оторая всему итог.
Л если ты поэт - стремись
11: зарифмованыо сильных строк.
И вероятно , что тогда
Я с ильных строк сложил немало;
Н о педагогекая среда
М ои х стихов не понимала .
Оставить должен был ученье,
Х оть я его и так оставил.

Х очу, чтоб дюдям повезло.,
Чтоб гиря горя мадо весила ,
Чтоб стукнуть лодкой о весдо, ­
И людям сразу стало весело.

�· �рi{лючен, как исключенье,

�о имя их дурацких правил!
Итак, плохи мои дел а ,
Когда учебы карта бита.
Но Рита у меня была,
Рита, Рита, Рита . . .

Я почему-то в это верю:
Н астанут лучшие года,
Шумят зеленые деревья,
Течет студен ая вода.

Студенты . хуже пшольников
Готовили� ь к зачетам,
А мы всю ночь в Сокольниках . . .
Зачеты нам з а чертом?

Вода срывается с вершин
И устремляется в кувшин.
l3 Поэтограде так же вот
Работает винопровод!

Зпмой метель , как мельница,
А летом тишь да г ладь.
Конечно, разумеется ,
Впрочем, надо полагать . . .

2

Х отя играл огнями город,
По ночь темн а , снег бел и светел .
О на спросила : - Вам не х олодно?
Была зима. lllатался ветер.

Все было просто и легr{о,
Когда плескалась водки масса.
От н ас то время далеко,
Как от Земли до Марса.

Была зима. Я поднял ворот.
Н о мог бы спрятаться за доски.
Она сказала: - Вам не холодно?
А было холодно чертовски.

В то время не был домовой
П рописан в книге домоiюй,
Сидел в трубе он дымовой
И слушал ветра вой . . .

3

Потом
День отошел позавчерашний.
Мне мило улыбался дом,
И каменный, и трехэтажный.

Раск р ыв ает, ну и пусть,
Пропасть пасть;
Но по::эту, там, где Русь,
Н е пропасть.

Его ломать не надо при
Реконструкции столицы ,
Х оть этажей в нем толыю три,
Но шесть, когда в глазах дво11тс я.

Там, где Волга и Москва
В бездне , в ней,
Где берутся нарасхват
Песни дней.

Безынститутье - как пробел,
И должен отыграться я.
Тогда Асеев , как Флобер,
Мне дал рекомендацию.

Где огромный трудный. путь
I\аменист;
Но п ридешь когда-нибудь
В Коммунизм/

Литературный институт!
Его не посещаю разве я? . .
А годы бурные идут,
Огромные, как Азия.

По придешь, а это факт , ­
Только здесь.
А заклятый всякий враг
Всюду есть.

Сразится Азия со всеми
Под предводительством М осквы,,
И в день весенний и осенний
В ойска пойдут через мосты.

Он под грохоты побед
Выбрал тишь.
Только ты его , поэт1
ll обедишь! . .

П роизойдет такая битв а ,
1\огда решится ИЛ И - И Л И?
Потом война б ы ла убит а ,
И труп ее валядся в мире . . .

П обедпшь ты или нет,;
Подождем.
А пока что ты1 поэт�
П обежден/
59

4

6

В силу установленных нривычен
Н играю сыгранную роль:
П рометей - изобретатель спичек ,
А отнюдЬ не спичечный корол ь.

Ногда я шел и дума л : ИЛИ - ИЛ И ,
Глухонемые шли с о мною рядом,
Глух онемые шли и говорrш и ,
А я не з н а л , я рад или не р а д им.

Прометой - не генерал, а гений . . .
Н о к фортунпым и иным дарам
По дороге признавпой и древней
l\fы идем, взбираясь по горам.

Один из них читал стих и руками,
А два других руками их ругали ;
Н о , как глухонемой глухонемы х ,
Я неспособен был услышать их.
Вот там вонруг бушует жизнь иная,
А может быть, не жизнь, а болтовня,
И я, поэт Глазков, не принимаю
Людей, не припимающих меня?

Если даже есть стезя ин ая,
О фортунных и иных дарах
Т о и дело нам напоминает
l{ошелек, набитый, как дурю> !

Непризпан я бездарными таними,
К оторые боятся, нан огня,
Непризнанных. Им нужно тольно имя ;
Н о 'Именно юtени нет у меня!

У него в рунах искусства залежь,;
Радость жизни , вечная весна . . .
А восторжествует новизна л ишьi
Н еос озн апная новизн а !

П усть плаl\IЯ опирается н а уголь
И старый отменяется режим,
Они всегда бряцают лженаукой,
Ну а исi>усство ненавистно им.

Славен , кто выламывает двери
И с квозь них врывается в миры,
Нто силен , умен и отнровенен ,
Любит труд, искусство и пиры.
.

Всем смелы м начин аньям человеi>а
Они дают отпор.
Так бюрократы каменного века
Встречали первый бронзовый топор!

А не тот , I\TO жизнь ведет мона ха ,,
У кого одна и та же лень . . .
Тяжела ты, шапна Мономаха;
Б ез тебя , однако, тяжелей!
По вседневно-будничная праздпость
Н евозможным сдел а.1а успех.
В результате появилась разн ость
Всех МОГЛИ и УПУСТИJIИ всех.
И тогда , упрямы, как решенье,
М ожет быть, самих себя рабы,
Испуга л ис ь мы . . . н е пораженья1
А того, что не было борьбы!

7

М удрецы и поэты чудят и чудплп.
Ч удотворцы они, как п а них н и смотрп.
И, не ставя во грош дважды два четыре,
П рибJiижаются к формуле дважды два трн.
Но тюшх челавенов не много в мире,
Б ольштшству их заумных идей не попять.
Б олышшство, переоценивая дважды два
четыре,
ПриuJI ИJI'а�тся к формуле дважды два пять!

5

8

С женщиной каной-нибудь такой,
Очень замечательно хорошей,
Х орошо, обняв ее рукой,
Целу ночь лежать н а ложе.

Ночь Евья ,
Н очь Адамья.
Ночевья
Не отдам я .

Звездами заерзается в ыс ь ,
И , постигнув неба откровенье ,
Ты воскликнешь: - О , остановись!
Н о н е остановится мгновенье!

Табун
П асем.
Табу
На всем!

9

Приходите ко мне. Зананесим окна (для
рифмы) шторой,
И станем пить
За таi<ую дружбу, меж н а м и !\ото рой
Нет и не может быть!

Люди едут, бегут авто,
И не знаю я, почему
Все, что делаю я, не то:
И не то, и не путь к тому.

За такую дружбу , где тайн н ет t
Чтобы было н ам хорошо . . .
Славлю время, какое настанет t
А не то, I;ююе прошло!

Если карты, то будут биты,
Если шахматы - будет мат.
Пусть I< победам пути закрыты,
Я нисколько не виноват!

10

Всю поэзию довели
До еведонья на нет враги ее.
А велик ли поэт? Д а , веJrик:
У него ошибки великие!

П уть- дорога

Бе� птqг:.J

Хuад птся д;шной.

Он, к высотам любым б редя ,
Чтоб спуститься к любым глубинам,
Мог б родить по любым nутям ;
Но любил бродить по любимы�r!

Скоро вечер:
О н не nечен ,

Ибо под лупой

О шибался он. . . Ну и nусть!
Все равно зацветет миндаль.
Ъ-' ведет непутевый путь
По звезде путеводной вдаль.

Или прямо, или криво,
Или на угад
Все пут н ведут не к Риму,
А в По::;тоград!

Б удет что через двести лет,
Бог весть.
Но сегодня на BI\yc и на цвет
Товарищи есть!

1910 - 1941

М ы увидим алмазы небес ,
Бриллианты высот;
Но сегодня силен бес :
Людьми что веншшми трясет!

!llap1�

Пуб.аиr.ация Р. Лl . Гл:lЗковой

Jlucянc/'i,UU
Д biM I-IOBO

И они ошибаться боятся.
Но писатели не кассиры!
Н е мешайте им ошибап.с я ,
П отому что в ошибках с шщ !

fiaк за Вятноu за f>CI>oю,
Да на дЫмковСI\ о ii земл J
М есят гл и н у н е руi<ою,
А мешLIЛI<ОЮ в кот :1е.

Мне дорбга моя дорога ,
Н е устану по ней бродить.
Нету в мире такого врага,
Чтоб друзья не смогли победuть!

Ы сся т г ли ну неустанно,

ll рибавляя к пей песон.
Эта глипа - как смет а н а
И как солнечный ж с .;п о н: .

А пока мы не в Поэтграде,
И проиграна н аша игра.
Вы наденете платье
Цвета черного бутылочного стекла .

Ветерко;,1 ее обдуют ,
Зелье диuное вольют.
А еще HLIД пей колдуют,
А еще н ад ней поют.

Это сволочи вас заманили
В логово их мелочей.
Вы за меня и :r и
За с воло чей'?

Глина мяг!\ая, Rai< тесто,
шuпmiши лепить .

�.1 тюю
. .() 1

.
Безусловно глине JJестн о
Русской сказrщю прослыть.

Я вошла будто. зэ.ш::m о·
В золотистое зарево;
Были зори роскошные
На деревья наброшены ;
Б ыли бурые заросли
Разукрашены росами.
И чужой показалась мне
Ирасота этой осени.
Но п рисутствие странное
Мне почудилось около, ­
Б удто чье-то дыхание,
Б удто светлое облако,
Вопреки горю черному,
Вопреки скорби старящей
Ирасоту животворную
На земле утверждающее.

Стnть свистулькой трехголовой�
Стnть орnпжевым коньком,
И матрешr\ою бедовой,
И задпрой петушком.
Стать красоткой-водоноской,
в желтой кофточке идти.
С поперечною полоской
На возвышенной груди.
Ч тобы с двух сторон повисли
П едра в утреннем луче
На аа;урном коромысле
Н на девичьем плече.
СН ЕЖИНИИ
А на земле ни пылинки,
I ! a редкость зима хороша.
Задумчивые снежинки
Снижаются не спеша.

Лев Ош анин
*

Откуда печаль? . .
Может статься,
Н едолго им тешиться всласть,
И надобно с небом расстаться,.
И надо на землю упасть.

*

*

Ощущая весенний ослепительный сnет,
Я стою в середине новой дороги.
Говорят, что в семьдесят
человеческих лет
Полагается подводить итоги.
А итоги чему? М ноготочию строк?
Не навешивай, время , косые вериги,
Если столько пока не открылось дорог
И еще не н аписаны главные книги.
Не смолкает тревожных ночей маета,
Что приводит мне в душу покой после смуты.
И еще до конца не угадана та,
Без которой нельзя мне дышать ни минуты.
Снова ветер свистит над моим плечом.
Солнце старому снегу подводит итоги.
А придется упасть тут года ни п ри чем . ­
П усть случится такое
в середине дороги.

Хотя бы на миг оглянуться
И не обнаружить с л еда . . .
И в небо уже пе вернуться,
И в землю уйти навсегда.

Екатерина Шевелева
СВИДАНИ Е
Л ивень был как рыдание.
По заплаканной озими
Я пришла на свидание
Н давней огненной осени .
Н: той, с могучими кронами
Н ад ручьями бессонными.
К той, сияющей н имбами
Тростника богатырского.
к той,
до вести о гибели
Современника б лизкого.

*

*

*

Я на тебя смотрю издалека.
Ты - с волосами цвета л истопада
Вся так неудовиl\ш, так легка ,
Что отвести я не умею взгляда.
I\·I огла б ы ты в моей мужской судьбе
Зажечься ослепительною гранью . . .
Н о я боюсь приблизиться к тебе,
Чтоб не спугнуть твое очарованье.

Я ждал а , что теперь она
Темнота непригожая Н е смирилась с поте рями,
На себя не похожая.
62

Светлапа Сом ова

Гр и гори й Норип

IЮН Ь ЮНОСТИ

*

IОп ость, юность моя ! Не забывшись ещеt
Ты запахла пшеницею и клеверами,
Лошадиною мордой уткнулась в плечо,
Влажно-барх атными прикоснулась губами.

*

Лишь вьюга покинет округу
И солнце прогдянет с небес ,
Душа моя тянется к внуку
Шоссе ок ружным через лес.
Разлуке нечаянной нашей
Всего-то лишь несколько дней.
И, п рячась за дверью, он пляшетt
Оп тайной охвачен своей.
Я вижу стыдливые к раски
На бдедных щеках сорванца.
Он требует страшные сказки
Без феи лесной и гонца.
Должно быть, он чует заране
По вздохам л акейской Jiюбви
На бJiизком со мной расстоянье
1-IедоJiгие годы мои.
И вяJiо мой мозг шевелится,
Нак муха , упершись в стекJiо,
И вновь говорю я, тупица,
Про фею, поправшую зло.
И любо мне сJiушать подсказки�
И грустно за тупость свою.
Н акие выдумывал сказки
Я дочери в южном краю!
И весь раззадоренный внуком,
И я н ачинаю творить
и духом, и словом, и зв уком
:К акую-то новую нить.
:К акой же восторг и сиянье
В его одобренье немо�1 ,
:Когда м ы Jiежим на диване
Уже в освещенье ночном.
Накие у нас разговоры!
Включить бы магнитную нить
И слово, и вздох , каждый шорох
Про черный свой день сохранить.

Не вчера ль ты скакала , друзей обгоня,
И дыханием жарким дышала со мною?
Н ичего нет прекрасней гнедого коня,
Опустившего шею н ад синей водою!
Вновь со мной на ветру распластавшийся бег,
Запах конского пота , тугие поводья.
У степного костра на попоне ночлег,
Горных рек, с ледников убежавши х , разводья . . .
Нету друга н а свете вернее коня,
Да и тот только в юности, в сне незабытом . . .
Опахни меня гривой светлее огня ,
И губами тронь руку, и стукни копытом!

Ifгор ь Нобзев
СУХАЯ ТРАВА

*

ll . с .

На ранней зоры-<е чуточку морозило.
Спешили мы добраться до М осквы.
На берегу Терневского озера
Н а рвал я сноп увянувшей травы . . .
Н е знаю: н а к расу л и , н а з аб авушку,
Н е ведая, как кличется она,
В пустой кувшин воткнул я эту травушку
И н адолго оставил у окна.
Уж сколь годов с поездки этой минудо.
Бежали дни. Ч его в них только нет!
Трава грустила , светЛая и мила я ,
И мирно украшала кабинет.
*

Случилось дето, душное и влажное.
Везде, как дым, с утра висела мгла .
И вдруг тра в а , с у ха я , что бумажная,
П роснулась , задышала, зацвела.

*

*

Не терзайся, ты вовсе безвинна.
Это дерзость моя, не твоя.
Это я, в накипевших седин а х ,
Новый вздох ощутил бытия.

Она весь дом цветением заполнила .
Раскрыла все метелочки свои
И почему-то тихо мне напомнила
О давней, о забывшейся любви.

Это я подошеJI к тебе ночью
В оглушающем гyJie метро
И смотрел в близорукие очи,
Ногда cтaJio вокруг все мертво.

Теперь я знаю: что со мной ни станется
И сколько долгих лет н и утечет,
Т а боль со мной вовеки не расстанется:
П роснется вдруг, задышит, зацветет! . .

Это я пустырями, п рудами
ЦеJiый месяц ходил за тобой,
GЗ

Чтоб однажды пропавшее пламя
Ощутить полстолетней судьбой.

ИЗящны .ni"t д.i я г.ifa3? БЬiМет в жтtзн и nснно,
Что пе влезает в лад лир ичесi,ой строrш.

Не терзайся , что пламя сместил ось,
Что оно не коснулось груди,
Ведь и ты уповала нн милость
На своем бесприютном пути.

Глядеть со стороны : подумаешь! - от веi\а
Тянулось и пойдет тянуться па вена . . .
А может б ыть , в себе м ы ищем человен а ,
Н оторый станет жить н е ради пятака .
Утрирую , - ну что ж . . . Порой мазон дороже,
Нужней для умных ГJJ a 3 , чем розовый ш т р и­
шоiс . .
Уж если пронимать, то до сердечной дроi!ш ,
Иль, грубо говоря, до самых до Юiшок.

Алексан др Балин
ПРЕДУГАДАТЬ СЕ Б Я . . .
А было суеты, а верх оглядства - было . . .
Стерпелось . п рижилось, с годами зажило.
У м а я в ш ись заз р я , привычно сердце ныл о ,
По правде говоря , почти не тяжело.

Родпая трепотня . . . Мне так она званом а
В пестып ущем вару ку3нечной душевой,
Где мне сноблил х ребет сам сен ретарь парп\ома
Из наших слесарей - мрю1к передовой.

Чуралея ли !> ого? Н уждался ли в подмоге?
Стекала по спине небесная nода . . .
Шатаясь на угад в вечернем синем смоге,
Себя предугадать пытался иногда.

Н ю хнувшему зело и поро х у , п н ров и ,
ПодFiшренному скрозь на медлепном огпе,
Неловко JJ епетать о пламенной любови,
Ногда б ашка давно - в железпой седине.

Преду гадать себя . . . А надо ли? А надо ль?
Б удильник стренота л , компресспрпый гудел .
Репню пер росток сквозь листненную падаль,­
Нороче гоnоря , всему х н а т а л о дел .

Что летописеп - да, что не х удожник - праны.
Взойдет моя звезда . . . Она взойти б могла
У той (не позабыть !) даленой переправы,
Где и сейчас жива <<Колючка>> в три кола.

А чем , скажи , не жизнь? Аванс, потом получка :
На хлебов о , на х леб , на байку ползунков . . .
Эксцеm р и к п в ы й пресе - хu рошепы< ая
шту чi\а l
Довольно выда в а л латун н ы х п л та r< о в .

Она во мне жива . . . Не подиоленной дрожью ,
Не запахом дерьма у <<л ись и х нор>> врага,
Но причитавьем баб , поваленною рожью,
Угасшим ыалышом у тощего coci\3.

Уда р! - пята к . Уда р ! - еще пятак сnалилея
В железную мошну под матрицей стальной . . .
Н о коль начистоту: неистово молился
На ряду (повезл о ! ) , не гнался за ценой.

А мир - он как струн а , натянутая туго:
Ч уть подверни колок , и лопнет , грох оча . . .
Н е в ремя в дни забот кивать нам друг п а друга ,
На взмыленных плечах вселенек ай груз влача.

Не равнодушье, нет . . . <<Любить, тан королеву,
Иметь , так миллион>>, - опять не про меня . . .
За емен у обалдев , 1\уда уж там «налевО>>
Во страсти ршншой б рести средь бела дня .

Слова - ошr нужны . Но толы<о делом общпм
Дел а , чем дух наш ж и в , мы д винем nocнopeii . . .
Есть сволоч и еще, н а сволочей мы ропщем :
За глотi\У н адо и х , чтоб ЮШI{а из ноздрей!

Перцnвка - это вещь, перцовка - это сил а !
Чтоб выхаркать мазут из душного н утра,
На м ве сама ль судьба по <<б анне» подносил а ,
Н о чтоб «без дураков» н эксцентрину с утра .

Случается порой: моя, мол , х ата с нраю . . .
П о напле и з души выдавливать раба ,
l\оторый 3атвердил: <<Я с вами не и граю,
Паскольну мне в борцах шататься - не судьба>> .

Со стороны глядеть: унылая I<артип а Очугунело жить заботою простой . . .
1\азало!'ь бы, пустяк, а кан звучит протпnпо
В холодной тишип� постылое - <<nростой>>.

А . . . жизнь, она сложней , - ее не втиснешь в
строчку,
Ее не прояснят пудовые тома . . .
Назалось б ы , - уже в застиранной сорочке
Ты лег на красный стол - все не идет с ума.

В от то - то и оно . . . В ин о , нон ечпо, б я r< а ,
И с6И1 ы е трудом сплошные м ocJJ юш
64

В. В. Маяковский. Фото О. М. Брюш. Восстановлено
Л. М. Poд•ICJJJ(O 11 1950 году. Архив В. Л. Родчсшю.

3-137

Известному фотохудожнику М. Наппсльбау�tу, автору
И. Леюша, пр1шадлсжит
большая серии фотографических изображений масте­
ров советской культуры. <<День поэзи11 1982>> публи­
кует шесть фотографий М. Наппсльбаума, сделанных
в разные rnды.

знаменитых портретов В.

Н. С. Тихонов.

В. А. Луговско.U.

'М. А. Кузмпн.

П. Г. Антоко:tьскuii.

А. Т. Твардовский.

·.

к 1\1. CIIMOIIOD.

ДВАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД
В сентябре 1962 l'Ода в 1\ирrизии проходила Донада
руссной литературы.
Когда наша бригада приехала в восхититеJiьный,
сплошь заросший вековыми грещшыи орехами Ар­
сланбоб, nроизошло следующее событие: ранним ут­
ром нас разбудило тоненыюс, застенчивое блеяние.
Дверь отнрылась, и дирСI<тор местнО!'О охотничьего
хозяйства, сопровождаемый нашими нирrизсними со­
братьями по перу, uручил Ярославу Смелтюву ма­
леныюrо нииченна, дю<ую лесную Iюзочну, то ли, I\al\
нас заверяли, отбиuшуюся от мамы-нозы, то ли слов­
денную умышленно. Ярослав ВасиЛI.евич мОJiча взял
I<ОЗОЧI\у на руiШ, ГЛаДИJI СС ЖCCTI\YJO Шерс·л;у, неСI\ОЛЬ1\0 раз с нею сфотографировался, а потом передал
мне, СI\азав: «Козочна не лошадь, u Моенnо для нес
место найдется!»
Нам предстояли нетречи и ныступлснип. Мы летели
па самолете, ездили па машинах. Нозочна везде нам
сопутствовала. Всюду ШJЮЛЫIИI\И дарили нам целые
охашш осенних цnС:тов. Когда нинто не видел, мы от­
носили их IЮЗе, и она, напризно принюхиоапсь, вы­
бирала нз буi<етов толы<о почему-то полуnривядшио
фiiOI\CЫ.

llриближаJюсь время возвращения в Мосиву, и
Ярослав начал беспоиоиться: «Kait ты думаешь, Таня,
уживется ли ноза с нашими собаками? Не будет лв
ей нcJI081\0 в нашей мосiювСI<ой Iшартире и, Itpoмe
того, где ей, НСI'однице, доставать эти флоисы?�
<<Знаете, Яра и Таня,- вдруг вмеmался Сергей Бо­
родин,- отдайте-на лучше животное мне. Ведь у меня
в Таmi<енте большой сад, пусть она там бегает, а Iюзу
мы, Танечi\а, u вашу честь назовем Таней�. Мы с Яро­
с;rавом облщ·ченно вздохнули, и ноза отправилась на
житеJiьство в Ташi<ент.
Дальпейшал судьба ее сложидась та1с Iюaoчita быст­
ро подросла, и у нее прояои;rся злонамеренный ха­
раi\тер. Однажды, пробравшись в рабочий набинет Бо­
родина, она сжсuала черновую ру1юпись романа,
u
другой: раз, нрыгнуn на обеденный стол, перенолотила
uсю rюсу;1у. А 1югда роб1ше м:�аденчес((ие ронши пре­
вратилисъ n острые и нре111ше рога, ноза стала бодать
всех гостей Бородина.
ПришJiось отдать ее н ташr;ентс1шй: зоопарi>, где на
вольере полвилась 1\ОЩечr;а: <<1\июt, дюtал rюза, I\ЛИЧ­
I<а «Тайm>, подароl\ писатеJIЯ Сергея Бородина>>.

Т а т ья на

Ст ре ш п е n а -С м е л

л 11

ова

ПVБЛИКАUИИ

Алексей Фа т ьян ов

1919-1956
Мы знаем АлеJ{сея Фатьянова как замечательного поэта-песенника. Н о , вступая
в литератур у , он не думал, что песня займет ГJiавевствующее место в его творчестве.
На одном из поэтических вечеров Алексей И ванович, представленвый кан песенник,
помню, несколько обидчиво сказал: <<Как все люди, я пишу еще и стихи».
Он действительно всю жизнь писал стихи и мечтал написать поэму. У него был
бол t-ш ой замысел - написать поэму о молодости, � войне, о мире.
Всту пление к этой поэме мы предлагаем сеrодня вниманию читателей.

В л ад и м и р С о к о л о в

ДОРОГА

(Иа поэ.мы)
Скоро станет светать . . . будут спать говорливые птицы,
До того как з аря на деревья забросИ1 лучи.
Только ветер не спит,
Только ветру сегодня не спится ,
Он все х одит по саду и старой налиткой стучит.
Он поправит цветы,
Повернет покосившийся флюгер
И н айдет еще массу н� сделанных с вечера дел.
О н , прошедший века и седые, н осматые вьюги,
Еще молод и б одр,
Х оть давно уже сам поседел.
Он тряхнет бородой и взJiетит н спнегJiазым созвездьям.
З азвенит борода его сотней просл авленных лир,
А под ним р аспл астается очень широ1шй - нан песня Незнаномый веiшм ,
Совершенно невиданный мир.
Там стоят города, головой уп ираясь в uебо.
Та м бегут поезда .
Там б ольшие плывут норабл и.
И б ушуют потоки ,
Потоки червонного xJieбa
Там от моря до моря,
От края до нрая земли.
и выходят пилоты . . .
К сверкающим, солнечш�тм крыльям
Как к обычным вещам там п р и в ы к д а людсная рука.
Только миг - и в резается в синь эснадрrшья .
Мимо облак, его з адевая слегна.
Комбайнеры выходят.
В домах п росьшаются люди .
Высыпает н а улицы, в пар:к и, в леса детвора.
П р обегают авто.
И без всяки х особых прешодий
Трактористы выводят ,
Седлают свои трактора .
И н а тысячи верст п о стране протянулись дороги1
А на самой широной,
Н а самой б ольшой полосе,
Где когда-то по рытвинам
Он волочил свои ноги , ­
Люди
Асфе.льтируют шоссе.
П у блur.ац u.'l Г.

4

День

поэзии

1 982

Фатьян о во й

.

Алепсе й Лафан ов
*

*

*

С белозубой поры н е н ашел по душе я занятья.
А какие одевки-обновки сулила мне сватья !
П огляди, говорила , как добрые люди умеют,
Не на ветер слова,,, и прибыток изрядный имеют.
Был досуг - поглядел., походил,, стало быть., по толкучке.
П оспрошал>\ что почем, попил досыта кваса-шипучки.
И скажу я , квасок недурен, с горькой каплей изюма .
Только больно уж много вокруг мельтешенья да шума.
Соловьем заливалея иной таратор-зазывала:
П осему эта служба ему пропитанье давала .
А другой-то и вовсе солидный мужчина, чин чином ,
Сам отмеривал всем, сколько надо, железным аршином.
А еще там один то и дело пр иглаживал челку,
Будто все отгонял от лица неотвязную пчелку.
Он такое закручивал складно , такие припевк и В рукава сарафанов цветных так и ирыекали девки.
Н у а этому места, видать, не нашлось на прилавке,­
Х оть и черным по белу, да слишком мудрены заставки.
Разойдется ко времени всякий товар залежалый,
Упустил свой почин я, теперь уже поздно , пожалуй.
Ты простишь , чай , меня, хлопотунья, советчица , св:J тья , ­
Н и с подбором сапоr не носить мне,, н и красного пшJ.тьн . . .

*

*

*

РО:ак будто вся онрестность содрогается .
Рена всюшает, дыбом - nыль дорог! . .
Земля моя ! Корми л ица ! I\расавица !
П рост и , что я тебя не уберег.

Ах , небо надо мной та ное синее!
Ни облач:ка на нем с рассвета нет.
Л иш ь белая нлубящаяся линия
За самолетом тянется вослед.

Кан будто бал:ка сбита поперечная .
Слетают с крыш железные л исты . . .
Земля моя!
:Моя опора вечная!
Кан беззащитна перед небом т ы !

Не н абрана понамест высота еще.
Взмыл самолетиR , сделав полунруг.
И воздух распорол вдруг - н арастающий
И сердце надрывающий мне звук.

Ни облачна.

Во весь размах - на выхлопе, на высвисте!
Пронзительный, он пригибал R земле.
И н иного, и н и души поблизости.
Один сто ю, в единственном числе.

JI ишь птица рею\тивная

n небе вензеля . . .
Росою умывается , наивная,
Слезами умывается земля.

В ы п исывает

GG

П озабыла, с кем когда дружила�
Кто меня от верной смерти спас.

1/ина Новосельнова
СТАРЫ Й ДРУГ ПОЗВАЛ

Мне идти бы тихою дорогой,:
Огибая прошлого углы,
Н о оно уверенно и строго
Выступает из далекой мглы.

..•

В от однажды взять да изловчиться,
Собственную память обмануть.
Разве это не могло случиться?
Позабыла. Точr:а. Не вернуть.

И однажды на изломе ночи
Па м ять подтолкнет меня в тиши,,
И внимать уловкам не захочет,
И не снимет груз с моей души.

Старый друг позвал, а я не еду.
Там, читала я, проезд закрыт.
В общем, одержала лень победу,
А к тому же голова боли ,..

В фронтовой пилотке краснозвездной
Встанет рядом, предъявляя счет . . .
И скажи спасибо, коль не поздно
Это пробуждение придет!

Все. Иссякла золотая жила,
Невелик, считайте, был запас:

Лев Озер о в
*

*

*

Н ак пронзительпо-чисто звучит предвесенняя нота ,
Журавлиного клина свистящая нота полета.
В стречный голос земли - ноздреватой, разбуженной, жадной Обнадеженпо-гордо звучит в синеве неоглядной.
Нак спокойно-застенчиво небо нисходит на землю!
:Как земля nрорывается н небу! Таким я приемлю
Днуединство зеvли и небес. А вверху надо мною
Журавлиные трубы сливаются с rолубизною.
Я слежу за медлительной л ин ией - с юга па север
Нак пронзительно-чисто звучит предвесенняя нота!

*

*

:;:
*

Нашего подъезда старики
Н берегам уплыли незнакомым.
Н овые на лестницах шаги ,
Н овые жил ьцы владеют домом.

*

*

Чтоб не пугала бездна ночп,
Так нужен малый огонек,
Догадка, светлячок , наыеr>
На то, что в мире одип очеств
Есть связь, и нужно плыть туда,
Где есть душа , где есть дых анье,
И нам мигает в мироздан ье
То огоненt а то звезда.

Тот же лифт гундосит в тишине,
Стены той же нежилой окраски,
Но внизу, как лодки на реке,
Тесно встали детс кие коляски.
4*

полета.

67

И в этот горький миг
Понятно лишь двоим.!>
Что человек велик
Страданием своим.

Ан др ей Дементьев
*

*

*

Мы н а земле живем нелепо
И суетливо . . .
П отому
Я отлучаюсь часто в небо.,
Чтобы; остаться одному.

*

*

*

Мужские слезы дефицит.
У женщин проще со слезами.
Они то плачут от обид"
То над письмом1
То в кинозале.

Чтоб вспомнить то,, что позабылось,
Уйти от мелочных обид.
И небо мне окажет милость По коем душу напоит.

Не знаю - верить ли слезам.
Но сомневаться я не смею,
Что слезы помогают нам
Быть I\ людям чуточку добрее.

А я смотрю на небо сверх у Сквозь синеву., сквозь высоту И обретаю снова веру
В земную нашу доброту.

*

*

*

Ты не ревнуй, когда в кругу друзей
Я веселюсь, хотя тебя нет рядом.
И к1 о-то возле радости моей
Добреет сердцем и светлеет взглядом.
Ты не ревнуй . . . Ведь над моей душой
Не властен этот праздшш поневоле.
Он - отраженье радости чужой.
Зачем друзей тревожить нашей болью?
И кто бы ни был рядом - сын иль дочь,
Старинный друг или знакомец новый , ­
М н е с ними эту боль не превозмочь,
Пока тебя я не увижу снова.
И знаю я , что каждый мой отъезд
Для нас обоих время остановит.
Жизнь без тебя - как машинальный жест
Иль крик души, не выраженный в слове.

И обретаю веру в счастье,
Х отя так призрачно оно .
Rак хорошо по небу мчаться,
Rогда вернуться суждено .
Окончен рейс. П р ощаюсь с небом.
Оно печалится в о мне.
А все вокруг покрыто снегом.
И пахнет небом на земле.
И жизнь н е так уж и нелепа.
И мир в округ неповторим.
То ль от ведавней встречи с небом,
То ль снова от разлуки с ним.

�

Вла димир Но етров

ПЕР ЕД РАЗЛУНО Й
Rак беден наш язык!
Где мне слова найти,
Чтоб в этот горький миг
Нам силы обрести.
Ч тоб в этот горький миг
Сквозь самолетный гул
Твой приглушенный крик
Н ас в прошлое вернул.
В о мне слова стоят,
Rак мачты на земле.
И сотни к иловатт
П роносятся во мне.
И в сердце бьется ток
Невысказанных слов,
Rак затаенный вздох ,
Rогда не надо слов.

*

*

*

Среди дневного сна
и всенощиого бденья
печатью суеты помеченный давно
чужой корреспондент,
забавный червь сомненья,
мою увидев дверь,
вошел ко мне в окно.
. - Я представляю мир
машин и звонких денег.
Мои вопросы к вам до крайности
просты:
как думаете жить?
Что думаете делать?
68

И в чем , простите, смысл
всей вашей маеты? -

Да нам л и уж не знатьt
о чем сердца болят .
. . . А вам писать о том,
как выгода подскажет,,
и так вам говорить,
как деньги вам велят.

Стареем тольRо мы , ­
вопросы н е стар(!ЮТ.
В торшере у стола
RаширсRий свет не гас,
и бульRала вода из Рузы в батарееf
в RонфорRе голубой
горел тюменсRиЙ газ.

Исчез враждебный дух ,
как б ы распался телом,
НО ДОЛГО СКВОЗНЯRОМ

неслось из темноты:
- :Как думаете жить?
Что думаете делать?
И в чем , простите, смысл
всей вашей маеты?

И таR я отвечал:
- Синеет даль сRвозная ,
в ней брезжит здравый смысл
он таен и горчащ.
Он логиRе заRрыт,
он сердцем понимаем,
он - свет из наших рощ.
он - шорох наших чащ.

*

*

Все слова перечерю1уты наискосоR.
До чего ты на милых моих непохожа.
Темно-алая, словно гранатовый сок,
:Кровь твоя чуть мерцает под нервною
кожей.
Вот к чему я тянулся,
Стремился, алRал
Всею грешной мечтою.,
Богатой и нищей.
Мне коня б ы , к иб итку,,
Телегу, apitaн ,
Мне б ы в руRи кистень
Или Rнут в голенище.
Посмотри-Rа,
Ведь осень уже на дворе,
П оRазала зима в свежем инее букли.
Только я вырезаю н а белой коре
АзиатсRие, мне непонятные б ук вы.
М ы с тобою друг друга нашли наугад,
1Темным чувством
Слепое сознанье укутай
За любовь поднимаю,
:Как мудрый СоRрат
Принял з а убеждения
Чашу с цикутой.

Нельзя сRазать, чтоб нас
минули в аши моды,
но оспа в аших слов
на всех не прив илась.
Тасует наш июль
медовые Rолоды ,
танцует н аш январь
старинный волчий вальс.
На озере БайRал
и на peRe Л ов ати
единого из всех
вам корня не извлечь.
Иваном-дураком
на ведьминой лопате
лукавый русский смысл
не лезет в вашу печь.
Нет.
В темное чело праRтической
он лезть не таR-то прост,
он знает свой черед.
Толкают головой он расшеперит руки,
хотят подать торцом он ноги задерет.

*

..•

н а уы1

*

А вам-то он зачем?
При равной кубатуре
обставлены подчас
и наши чердак и .
:Конечно, есть еще
у нас немало дури,
но глупо полагать,
что все мы дураки.

*

*

Не как фольклорная подробность.
Нак в ызов против естества,
Был в русской жизни страшный образ Иван , Не Помнящий Родства.
Ни огон ьк а.
Н и п оля чести.
Ни проливнаго бубенца.
Ни доброй памяти,
Ни песни ,
Н и матери
И ни отца.

Мы дети наших зим ,
мы внуRи наших пашеп.
69

*

Тут не увечье,
Не уродство,
Не тать - рука у топора.
А сердца вечное сиротство
И в светлом разуме ды рн
И в блюю�ей стороне,
И в дальней,
В часы беды и торжества
Нет участи твоей печальпей .
Иван , Не Помнящий Родства.

*

*

А женщина стояла у плетня ,
Упрощена д о детского рисунка .
И с ужасом смотрели н а меня
Ее глаза, ее часы и су�ша.
На циферблате смертный час засо х ,
И з черной сумки дерево торчало ,
А жгучий взгляд мне цел ился в впсоr> .
И вдруг она пошла и закричала :
- Я здесь стою! . .
!{уда ж е ты , куда ? !
·
Отдай, верни все то, что с нами был о . ­
Все ближе, ближе . . .
И наткнулась на года,
Нак на стекло.
И на всегда застыла.
Навек умолкла в моем давнем сне.
И только в дни , когда я окна жизни
протираю,
Она вдруr воскресает вновь
И голосит во мне ,
Н: живому свету руки простирая.

еони д Завальнюп
*

*

*

Н е стой на лютом холоду,
Я весь дрожу твоим ознобом.
Нам вместе жить и умереть.
Тебя согреть - себя согреть.
Т ебя забыть - себя отри нуть.
Так перепутан ток судеб,
Так слиты к рови озаренья ,
Что ты мой высший сл ух и :о ренr,с,
Тобой я зряч, тобой и слеп.
Не стой на лютом х олоду ,
Н е простуди мою отраду ,
Мою тоску, мою беду
Л юбить и веровать в ту пра г.ду,
В тот всеединый миг,
В ту правду ,
Что ты внушишь, а я найду.

Олег Дмитр иев
ДЕНЬ В ШУШ Е
Дождь идет в Нагорном Нарабахе,
Непроглядно-пасмурно в Шуте:
Н икнут листья. Приутихли птахи .
Да ничуть не грустно на душе.

СТАРИ К И

Средь армян , среди азербайджанцев
Я иду , смутившись на момент:
Русские и сорок прочих наций
Входят здесь всего в один процент.

Душа души моей,
Б ольные старики!
В полиартритах ваши кулаки.
Последней ниткой связаны со светп м ,
Как вы нужны мне здесь, па свет�:; этом,
На берегу таинственной реки.
Деревья нос1 альгических пород,
В бровях клокастых , ·
В пакле выцветших бород,
Вы так близки мне, так я вами занят,
Когда тоска моя из тела в ыползает
И б ренность жизни переходит вброд.
Душа души моей,
Б ольные старики!
Щедры пустые ваши кошельки.
Они б еще наполнились, но поздно . . .
В преддверье постиженья вечных тайн
Нончается игра. Звучит гудок финала.
Нак жалко мы живем_,
Нак мизерно,
Нак мало !
О господи, продли ! . .
И слышится устало:
- :Конец. Конец! Прощайся . Отвыкай .

Мокрая осенняя погода
Шепчет мне:
«Откуда ты возник?>>
Представитель <<мало го» народа,
Зябко поднимаю воротник.
Захожу, внимание утроив,
В улочки пленительный из гиб.
Здесь земля поэтов и героев .
Здесь когда-то об,итал Вагиф.
Если родила такого сына
Д ревняя земл я, навек она
Никому на свете не чужбина,
А почти родная сторона.
П режние мечты во мне воскресли ,
Х оть увидел чуть с о стороны
Нрай, в кото ром мужество и песни
В воздухе самом растворены.
70

В путь пора .
Вдыхаю этот воздух
На прощанье - теплый и сырой.
Будет небо ночью
В I<рупных звездах
Н ад высоJ\()Й синею горой.

БЫл он славным и заметным
Горожанином
и вот
Н авсегда уходит этим
Переулком в небосвод.
С далью с:коро он сольется,
Заступая за черту ,
Где потом родится солнце,
Набирая высоту.

СТАРАЯ УЛИЦА
Триста лет Не много и не мало У л ица от центра убегала.
БеспоJJезно это продолжать:
Все равно ни:ка:к не убежать!

Он уходит безвозвратно ,
Н е последний и з мужей ,
Повторяясь многонратно
В окнах первых этажей.

Выходила ран ьше на излу:ку
Узкой реч:ки, упиралась в лес,.
А сегодня замерла с испугу
У проспе:кта - что н аперерез.

Не кае'nется , быть может,
Тротуара пилигрим,
Чтобы сна не потревожить
Современни:кам былым.

Где речонна?
Да в трубе бетонной . . .
Где леса?
Вон ветхий дом «в л есах>> . . .
О т нее проспект многоо:конный
Улетает, :ка:к на парусах !

Равномерно дышат люди,
В та:кт биению сердец,
Чтоб, когда его не будет,
Пробудиться н аконец.
Встанут, пос1 оят у двери,
И, прищурившись на свет,
Неожиданность потери
Тот поймет,
А этот - нет . . .

Ул ица свой вен не доживает
Даже есл и что-то забывает,
С()храняет юные черты ,
Не теряет прежней красоты.

Он уходит в небо круто.
Еле сдерживаю крик.
Вот еще одна минута,
Полминуты . . .
Через миг
У него стечет по ве:кам
Запоздалая звезда.
Я прощаюсь с челове:ком,,
Уходящим н авсегда.

Новые дома на ней не ставьте,
Разорять нам улицу не след На секунду толь:ко лишь представые,.
Что ее н а белом свете нет . . .
Город станет суше и беднее,
Отойдут навеки вместе с нею
Милой древней юности дела .
Выйдет, что и наша жизнь прошла .

Лариса Ва с иль ева

В от в чем пол учается загвоздка !
По проспеi<ту носятся авто.
Постою еще у переi< рестка,
Запахнув осеннее пальто,

*

*

*

Уничтожить, разрушить, разбить
все, что ревностно так сберегал а .
Я хотела тебя разлюбить,
на :край света с другим убегала;

И пойду по улице обратн о ,
:К центру, ра змышляя на ходу:
- Все живешь" старушна ?
Ну и ладно!
Вновь поделим радость и беду.
ПАМ Я ТИ Ю РИ Я ТРИФО Н О В А

я чужого родимым звал а ,
криво к берегу лод:ку прибил о ,
что искала - нигде н е нашл а ,
что нашла - пена роном разбила.

Я слежу за человеком,
Уходящим навсегда .
Спят , измаянные веком,
На рассвете города.

Нет, послушай, "измена не т о,
что привычно изменой считают,,
если в целой вселенпой н и:кто
о тебе позабыть не заставит.
i1

*

*

*

ты жив ,.
ты избранник., болван,.
зачем, удручен и безгласен,
глядишь в уходящий туман...,
который тебе не опасен:

Перемогл а , пережилаf
переждала, перетерпела
все то,,. что в сердце берегл а ,
чего сберечь я не сумела .

отрава его не преймет
состав изменившейся крови:
меси повседневный пометt
который уже наготове

И радуюсь напевам птиц,
ветров невидимому чуду,
и счастье тысячами лиц
глядит зловеще отовсюду.

..•

Н о , вещих н е слушая слов,,:
молчит человек одиноко,
и сонм отоснившихся снов
пронзает усталое о1ю.

РАВНИНА
Пророкf предсказате.иь и враль,
гадатель на гранях сапфира
сказал., что настанет февраль
и будет крушение мира .

Нет сил позабыть ничего!
Нельзя забывать! Невозможно !
Но в это мгновенье его
, ребенок толкнул осторожно

Н икто не спасется тогда
внутри тайников сокровенных ,
и кровью взорвется в ода
в земных перерезанных венах.

голодный . . .
и вмиг отошли
мучительные виденья.
На голом простере земли
шли первые дни возрожденья.

Один уцелеет ковчег,
подобный хозяйственной таре,
в нем б удет трястись человек
и все ему нужные твари.

*

Rогда истощится волна,
пред взорами нового Ноя
проврачпая встанет стена
и б удут видны за стеною

*

*

Не жди , что поймут и поверят
в рискованный твой разговор,,
а жди, что найдут, И· проверят,,
и вынесут свой приговор.

развалины мира.
Людей
во прах иревратила отрава:
чем к рате был мир , тем лютей
косила все жгучая лава.

Пусть грубость тебя не обидит�
и подлость пусть б удет легка .
Тебя современник не в идит он Пушкиным занят пока,,
его родословной и кругом
причастных к дуэли друзей
Обманут единственным другом
и предан любимой своей,

Развалин ы жизни...
Пускай
они погружаются в спячку,,
а ты.� человек,,, приласкай
жену", перенесшую к ачку,

•..

скажи им спасибо за волrо
в лучах одинокого дня ,
пройдя п о сожженному полю
�ияющей искрой огняs

ей много еще суждено
забыть из угасшего мира:
как жарко пьянило вино,
как нежила", грела квартира,,

и, дурью житейской не мучась
над горестыо отжитых лет,
пойми , что счастливая участь
оставить
загадочный след.

теперь ей сажать виноград
и слушаться новых наитий.
Послушай, ты разве не рад
такому исходу событий:
72

Ва с,ил и й Назаи цев
*

*

Костер тускнеет. Догорает.
В холодной тьме н е спит н икто . . .
З а что н а смерть nойдет - н е знает.
. . . Но знает1 он - умрет за тоj

*

Безжалостный враг - это совесть.
Пощады - нигде. Н икому.
И жизнь твоя - длинная nовесть
О том1 как ты сдался ему.

Что неотступным громом било.
И неотступным ветром выло.
И неотстуnным снегом - стыло.
И неотступно остро - жгло.

И лучший твой друг - это совесть.
Н игде,; никогда - никого!
Роднее.
И ж изнь твоя - nовесть
О том_,, как ты. . . nредал его.
*

*

. . . Н еобозримым - гулким - было
Простором !
. . . Горем
В кровь
Вросло !

*

Юииа Мор и ц

Все_,; что я в жизни увидел ,.
В к нигу не внес, не восnел.
Все,_ что я в жизни увидел'Я и nонять не усnел.

БАЗАР В АФИНАХ

- Продай мне эту ракови ну_, грек!
- За тысячу и двести драхм, синьор а !
Задаром, фрау! Н аши деньги - мусор!
· Я торговаться, леди, не привык,.
ведь я - моряк! - присвистнул
грек лукавый
и , буйствуя н а ломаном английском,.
изобразил о н в пять минут, как долго
его жена ждала , nока он nлавал
з а раковиной этой по морям,
а женихи ломились к ней н ахально�"
считая грека без вести погибшим,
утопшим, укокошенным, усопшим,.
однако он , веселый и ж ивой,
торгует обольстительным товаром,
и он продаст мне р аковину даром за восемьсот! Ведь вот к акой компот:
nока за ней он странствовал по свету,
в Элладе стали бешеные цены,
туристы развратили земледельцев ,
чьи сыновья л акействуют в отеля х t
ремесленники чешут языки ,:
туфту сбывая з а большие деньги,.
а мясо нынче стоит триста драхм!
И он торгует, р аковиной райской,,
в о рту которой - все напевы моря_t
все голоса, все шепоты и стоны . . .
- Четыреста! Ну_,: триста пятьдесят!
Я никогда н е р азлучалея с нею,,
пять тысяч лет она мне улыбалась
так соблазнительно, так сладко ,
так прелестно,
так откровенно и так розово.t синьораz
как в этот миг р азлуки . . .
Триста драхм!
Сейчас я заверну ее в газету,.
не торопитесь , леди, не разбейте�
не раздавите в чемодане1 ф рау�

Что в громыхающем, в грозном В блещущем! - мире узнал Ветром летит н ад nолями!
. . . В ихрем врывается в сны!
*

*

*

Из nтиц заветных - воробей,
А из заветных трав - репей.
А из науки - б ратство.
Вот все мое богатство.
А из в р агов - мороз да мрак.
А из друзей _.:. Иван-дурак.
Д а лес. Д а слов немного.
Да . . . длинная дорога.
*

*

*

Таянье осеннего огня.
Ветер н алетает. Душу студит.
Б ыло время - не было меня.
Б удет в ремя - и меня не будет.
Эхо откликается во мгле,
Горы оглашая все и реки:
- Если нет кого-то на земJJ е ,
То его и н е было вовеки!
ночь ПЕ РЕД БОРодинеким
СРАЖЕНИЕМ

От звезд летят лучи носые.
Темнеет лес глухой стеной.
Темна - черна, как ночь!
Россия
У оnолченца за спиной.
7:i

в к аюте , в самолете не · забудьте,
смотрите, чтоб не свистнули в отеле1
не потеряйте где-нибудь в таксп!
И помните , синьора , фрау, леди,
что никогда, н и при какой погоде
я никому бы, кроме вас, не п родал
за триста драхм такую благодать,
улыбку моря, розовые губы
Эгейских волн, поющий вечно рот . . .

Соль океана была в этой песне,
Пьяный матрос и летящее судно.
П адал и звезды,
Пл&кала свечка
П ьяный матрос
Ни по земной,

Только хотел он , чтоб судно летело ,
Чтобы качалось, ходило кругами,
Чтобы нетвердая, зыбкая почва
Вечно плыла у него под ногами!

И я ушла под это бормотанье,
держа ракушку в греческой газете.
Б ыла жара. И всем хотелось пить.
Нам принесли четыре ч а шки кофе,
кувшин воды и две жестянки пиР. а ,
и м ы сидели под открытым небом
и были страшно связаны друг с другm.I
осенним жаром греческого солнца ,
воды глотаньем, воздуха и слез
блаженства нестерпимого. . . но r>репче1
еще нежней и потому страшней улыбкой, этой раковиной райской,
в о рту которой все напевы моря,
все голоса, все шепоты и стоны
все розовые губы облаков ,
и диких волн , и грешных человекоn.
А на углу стоял лукавый грек,
протягивая новую ракуши у,
и обольщал на ломаном английс коы:
- Пять тысяч лет она мне ул ыf\алась
так соблазнительно, так сладко , т а н
п релестно,
тан откровенно и так розово, сив ь о р ,
ка:к в этот миг разлуки .

В этом - п роклятое счастье матроса,
В этом - проклятое счастье п оэта ,
Неукротимое наше вJiеченье
Стать веществом нерастленного света ,
Музыкой звезд, океанов и кленов,
Дебрей зеленых, песков раскаленных . .
А под конец этой песенки вышJiи
Слезы из глаз и маяк из туманов.
стих иппи

. . •

�1олодой , двадцатидвух летний
марих уановый хиппи,
тощий как жердь,
белый как смерть,
вынимает свои стих иппп стихи , полученные х и мическим путем
из секреции Лукреции Борджиа.
- Вот, прочтит е,- он говорит
любезным , железным го;rосом, был я паинькой, этаким заинькой,
но однажды меня п росквозило
и вселилась в мою оболочку
потусторонняя сила:
не хочу, а она диктует,
без рифмы, правда , одни верлибры,
но химию бросил,, и все мои фиб ры
тепРрЬ вибрируют В ЭТОМ настрое.
Мать рыдает. Отец расстроен .
Вы не подумайте, я - не изверг,
но я изверг из себя мещанство ,
страх ва бренное существованье.
Нет, не босяк и не впал я в пья нство.
Но материнское добыванье
продуктов питанья в очередях внушает мне отвращенье к жизни.
Ушел из дома . Живу в гостя х.
Н выбрал путь. Это путь поэта.
l{онечн о, все уже вДесь воспето,
но мало подл инных отнровений.
А что к асается покоJiений,
то я отвечу на ряд вопросов:
Хлебников? Древен, иан Ломоносов.
БJiок? Гениален� но минимален.

Обезьянка,
скуластая , с безумными глазам и ,
потешно е л а пирожки с повидлом,
и хлопала себя по голове
л адонью синей, и вертела задом
под стон и хохот греческой шарманк и .
И б ронзовая туша акробата
с улыбкой шла по рынку вверх ногами,
с улыбкой - этой раковиной райской,
в о рту которой все напевы моря,
все голоса , все шепоты и стоны . . .
все звезды, все собл азны , все сти хи.
Б ыла четвертая суббота октября.
*

*

скрипели ворота,
н а глиняной плошке
н е хотел в озвращаться
ни по водной дороJJ;ке,

*

В этой деревне, па этой веранде,
В сумраке сада , в холодное Jieтo
Под грохотанье железной дороги
Н ам и была эта песенка спета.
Ветер насвистывал , �осны трубили ,
Дождь барабанил е е беспробудно.
74

.

А хматова? Не христианский философ.
Анненск ий? Это для школыш х читален.
Что вы смотрите так ? !
Я норма.т:rен ! Нормален!
Я на верном пути. Разрешите уйти!
Я доволен . Спасибо. Я си.т:rьная л ичность ­
Отпустите меня! Перестаньте смотреть!
Вы умрете - и б удет , как мы захотим,
а по-нашему, знайте: чем хуже -тем .т:rучше!
П рекратитеl Закройте глаза! Отпустите!
Мама! Мамочка! Страшно!
Мне страшн о ! Мне страшно !

Что легна и спонойп:J.
Темных елей душа.
Новогодние шишкп
Наподобие гирь.
Время белое слишком,
Бьет крылами снегирь.
Вдохновитель момента,
Он за трелями трел ь ,
Словно девичьи ленты,
Бросил с ели на ель .
И они раскрутили,
Ленты эти, мою
Родословную силу
В месточтимом краю.
От дубков и березок ,
От небес и земли
Покатились морозы
И под камень легли ,
Под таинственный камен ь, .
Что зовут - алатырь .
. . . Бьет по веткам крылами
Синеглазый снегирь .

И упала несчастная, грязная слезка ,
и оттуда запахло промозглой тоской
и холодненькой ще.т:rью,
залепленной глазом.
О дитя , когр_а грязные слезы сойдут
и польются чистейшие слезы рекой, ­
всюду будешь искать мой безжалостный
взг ляд1
скорлупу милосердно сдирающий разом.

СУДЬБА

Бор ис Пр имер о в

А х , моя судьба - суд бога ,
Сорок бед, один ответ.
Гонится за мной дорога
Не один десяток лет.

СН ЕГ ИРЬ
Rак в далекое время
При Великом Петре,
Просыпаясь со всеми,
Через ночь - на заре ,
Над ста тысячью тропок,
Грудью радуя ширь,
Вдруг крылами захлопал
Царь пернатых - снегирь.
И от этого падал
И каi{ мертвый лежал
Всюду, всюду, где падал ,
Чистый снежный кристалл .
В иглах крепких, еловы х ,
Н е п о дням дорогой,
Дорогой , сторублевый,
Не оценишь какой.
Н а такое - не плюнешь,
Не отдашь зада рма ,
На меху оно куньем ,
Rак вся наша зима.
Не из руссной ли сказки
Эта птица взялась,
Ну, точь-в-точь из посадских
И с повадкой, что юш з ь .
Грудь в доспехах , свернает,
За спиной его - ширь!
Словно лес защищает
От ненастья снегирь.
Песнь лесная раздольна�
Тан нова и свежа�

Rак об острое желез о ,
О степное бытие
Я до памяти обрезал
Сердце чуткое свое.
Заползла прохлада в ноздрп,
Стал корявым я , к ак жердь .
Rак-то раз я заподозрил
В воровстве не жизнь, а смерть.
Стоп, - сказа л , - полыни горше
Стала крайняя беда.
Каторжанин, черный коршун�
Возврати мои года!
Это и моя добыча,
П л од раздумий и побед.
В толн возьми , хоть для ·прил ичь n
Сбрось на землю сорок лет.
1\I не не надоело солнце,
Стать волны, дымок трубой,
Все , что искони зовется
Ч еловеческой судьбой,
Rровью, силой сухожилий
Вон , у дальнего столба
Занесла косые крылья
Н адо мной моя судьба.
. . •

75

При долине, в чаще купырей
Про любовь земную без новарства
Пел самодержавный соловей,
Н ам и коронованный на царство.

С ней ниню\ не разлучиться:
Н бегу, она - за мной,
Словно длинная водица
Из криницы ледяной.
Н умоюсь из нолодца,
Руки громко сполосн у .
Н а зуб ах дробится солнце,
Кожа чувствует весну.

Роберт Вииоиеи
ИЗ ВСТРЕЧ СО СМЕРТЬЮ

Видят очи громовержца
Семь красивы х , юных Муз .
Коль не верите - всем сердцем
н под этим подпишусь.

Говорят , на заре авиации
Вывел ас аппарат в облана.
Стал очни поправлять , озираться ,
Видит - пуля в исит у виска !

Н за виденное в ветер
Лягу белыми костьми.
. . . Это было на рассвете
Где-то около семи.

Отстранил о н е е для порядRу,
И рабочая пчелка в ойны
Не прожгла ему даже перчатку,
Ибо скорости были равны.

В шесть, а может, в полседьмого
У к акого-то столба
Н агнала меня дорога,
Не дорога, а судьба !

Давний ·слух невозможно п роверить,
Но ведь ясного это ясней ,
Что живущий со скоростью смерти
IIевредимо встречается с ней
СЫНУ, ВБЕЖА В ШЕМУ В МОЮ
ТЕНЬ

СОЛ О ВЬИНОЕ ПОСТО Я НСТВО
Па.?.tят и Яросдава С.?.tМя�>ова

Не делай этого, сынок ,
Не надо.. н и к чему
Следами резвых белых ног
Тревожить эту тьму.
Не тень по гравию легл а ,
А в ремя , вся его зол а ,
Весь свет, перегоревший
Во мне, но в идишь , не дотл а , ­
И вспыхивают б реши
Твоих следов! То дедов дом
Окно затеплил за онном
И ворохнулся пеплом
Всея деревни, что в былом
Оглохла и ослепла .
Сойди ж е с тени - это грпм
С огнем, где мы теперь вдвоем
Висим на в олосне.
И «юннерс>> над моим плечом
Выходит из пике!
Н знаю: в ремя - светопад,
Лучистый и отлогий, ­
Прошло меня. Н в иноват,
Что наземь падает каскад
· Крутого мрака и утрат
И <<юннерса» обломки .
Нуда бежать от сей в ины?
Все помраченья века
Имеют контур человека .
Но свет,. о н бьет и со спины,
А время - только в грудь,

При долине, в хижине ветвей,
С очень легким выдох ом и вдохом
Пел , сия л , смеялся соловей,
Посыпал серебряным горохом.
Сыпал громом, сыпал тишиной,
К а н он возводил речитативы!
Нан любили мы его с тобой Оттого и были молчаливы.
Молоды в единственном числе,
Как н а плечи кинутые зимы , ­
П о-земному на своей земле
Павторимы и неповторимы.
Мы любили в собственном краю
И дышали только постоянством
И привязанности к соловью
Н е считали в лирике мещанством.
В от опять еще из тех миров,
Из глубин покинутого мая
Запевают хоры соловьев ,
П о ночам немыслимо сияя.
Смолкните, листочки на стебле,
Вслушайтесь в бессмертные колена !
Нет таких н е только н а земле,
Н о и не бывало в о Вселенной.
76

В лицо ! И что то мы дот-1шы
В себе перешагвуть,
Чтоб веку собственной руRой
Подставить сыновей . . .
Не наступай н а пепел мой.
Пей лучше солнце, пей!
окно

Напротив соседнего неба
Окно синевой стекленело .
А осень пришла и с размаху
Пришлепнула красную марr\у.
Я послан, я в синем Rонверте,
Я новость о ж изни и смерти,_
О ветре на росстанях мира,
О колкости к аждого мига.
Найду ли нечаянный адрес?
В руке трепыхнусь ли, в ручаясь?
А вы уж меня получите,
Прочтите меня и простите.

Анна Андреевна часто читала те из моих
со_чинений, которые я осмеливался ей вручить
для сего. И можете поверить: далеко не все,
что выходило из-под моего пера, я считал дос­
тойным ее глаза. Н о вот воспоминания мои.t от­
носящиеся к некоторым скончавшимел друзьям,
я ей поназывал. Н ачалось это с моих записок
об Илъфе и П етрове. Анна Андреевна крайне
благожелательно отнесласъ к этим листам. За­
тем были и другие менее з начительные мои ра­
боты того же плана. И однажды Анна Андре­
евна сказала мне:
- Напишите обо мне в оспоминания. Мне
нравится, как вы это делаете.
Заметьте: это было сказано в начале nяти­
десятых годов - не меньше чем за десять лет до
кончины поэтессы. А вообще должен отметить,
что Ахматова всегда придавала значение тому,
каков б удет ее облик в истории литературы и
мемуарах. Она ничего не фальсифицировала ,
ничего не <<nодчищала>> (кан э т о делают многие
наши современники и современницы ) , но не
желала оставлять ни «белых пятен» отсутствия
сведений, ни <<темных пятен>> нлеветы.
Итак - откуда возникла наша дружба , ко­
торая до конца дней Анны Андреевны поражала
многих: уж б ольно несхожи наши л итературные
пут и , наши характеры и т. д. и т. п .
В 33-м году я получил маленькую квартиру
в новопостроенном доме писателей в Н ащокин­
ском переулке близ Кропоткинекой площади
(прежнее название: Пречистенские ворота) . И в
одном nодъезде со мною nоселился старый друг
и соратник Анны Андреевны еще по «Цеху nоэ­
тоВ» Осиn Эмильевич М андельштам. Между нами
возникли добрососедские отношения . . .
Именно у М андельштамов остановилась Анна
Андреевна, nриехав в конце года из Ленингра­
да в Москву. Помнится, она даже навестила
нас вместе с М андельштамом. ,Но никакой друж­
бы из этого, разумеется,_ не в озникло"_ да и не
могло возникнуть.
Наше семейство было для нее «никаким». П оэ­
тому и вела себя Анна Андреевна nри nервых
встречах обычно - то есть с горделивой веж­
ливостью. Да мы и сами ее nобаивались, к ак
очень многие люди до самой ее смерти. . . Сын
Анны Андреевны - Лев Н ик ол аевич Гумилев,
в те годы студент-историк, - говаривал, если
хотел добиться ее расnоложения R Rому-нибудъ:
- Мама, не королевъся, пожалуйст а !
А она воистину была королевой - даже ког­
да оставляла этот строй чоnорной замкнутости.
И впоследствии она сама себя именовала <<Королева-бродяга». («Бродяга» - относилось к
вечной неустроенности и неумению организо-

МЕМУАРЫ

Виктор Ар дов
ИЗ <<ВОСПОМИНАНИЙ ОБ АННЕ
АХМАТ О В ОЙ >>
Отлично понимаю, что воспоминаний об Анне
Андреевне Ахматовой будет много, ибо она
прожила долгую жизнь и имела многочислен­
ных друзей, поклонников ее удивительного да­
рования. Кому же не захочется записать то,
что связано с этой в ыдающейся женщиной? ..
И тем н е менее полагаю в какой-то мере моим
долгом сохранить подробности нашего знаком­
ства , п риятельства , дружбы, которые продол­
жались более тридцати лет.
Анна Андреевна nрожила в нашем с моею
женой Н. А. Олъшевской доме с 1 934-го по
1 966 год, наверное, не меньше, чем у себя в Ле­
н инграде. Говорю это с гордостью, ибо мы знали
с самого начала, какому человеку оказываем
гостеприимство , и б ыл и счастлив ы , что эта наша
скромная, н о беззаветпая - прошу простить
меня, если это покажется кому-нибудь пескром­
ным - дружба принимаема была тоже ото
всей души.
77

вать быт . ) Жила в те годы Анна Андреевна бед­
н о. Н о от этого только еще больше <<королеви­
лась>> .
А тут - в самом конце 33-го - вместе с мате­
рью приехал в М оскву и Лева Гумилев . В квар­
тирке М андельштама ему решительно не было
места на ночь . М ы с жен ой узнали о то:м и
предложили Леве переночевать у н ас . . . и не
только переночевать , а прожить все его п ребы­
вание в столице. Н аша квартирка б ыла тоже
невелика . Но свободная койка в семиметровой
комнате, которая носила высокое наименование
моего каб инета , нашлась , Лева пожил у нас и
доложил матери, что Ардовы - симпатичные
люди. Анна Андреевна пришла к на�1 на обед
вместе с сыном . . . В последствии Лева сообщил
нам, что он в тот раз просил свою родител ьни­
цу <<Не королевитьсю> . Что Анна Андреевна и
сделала . И вот с этого обеда и пошла наша друж­
ба: Анна Андреевна согласилась с мнением сы­
на о нас. А мы - естественн о ! - были сразу
же оча рованы и покаревы совсем другою
Ахматовой, которую мало кто знал в те вре­
мен а .
Сперва завелся такой порядок: пр иезжая к
М андельштамам, Анна Андреевна непременно
встречалась с нами. А вскоре, как известно,
Осип Эмильевич переехал в Воронеж , и Анна
Андреевна стала останавливаться у нас , спала
на той же узенькой коечке, на к акой доводилось
ночевать и ее сыну.

ей довелось вернуться в Rрым , ей рассказыва­
ли чуть ли не легенды про девочку , которая
плавала с необыкновенным бесстрашием . Имя
пловчихи уже забылось, но Анна Андреевна
легко узнала самое себя в этих расскн­
зах . . .
Rак-то я спросил А хматову: к а к она отно­
сится к карикатурам и эпиграммам на нее?
Анна Андреевна пожала плечами и ответила
совершенно спокойно - видно было, что это
для нее решенный вопрос:
- Что же? - это часть славы.
Тема карикатур вызывает в моей памяти еле- ·
дующий э пизод. Из разговоров с Ахматовой я
выяснил , что она имеет множество возражен ий
против некоторых сочинений Льва Толстого. И
тогда я нар исовал нижеследующий шарж: А хма­
това кидается на Толстого, норовя вцепиться
когтями в его бороду . . .
Анна Андреевна очень смеяJJась н ад этим ри­
сунком и попросила , чтобы я подарил ей этот
л ист. (Замечу попутно: х удожественной цен­
ности ша ржик не · представлял , рисую я диле­
тантски , но по к аким-то соображе,ниям Ахма­
товой з ахотелось запол учить подобное изоб­
ражение своей «дискуссию> с вел иким писате­
лем . )

Надо сказать, что А н н а Андреевна даже са­
мых люби.мых своих авторов при н имала не пол­
ностью . ( И сключение составлял л ишь Пушкин ,
о нем она всегда говорила с улыбкой, словн о
о живом и самом дорогом для нее человек е. )
А вот с Львом Толстым у нее были большие
<<счеты>>. С ее памятливостью, умением глу­
боко «вчитыватьсю>, она нах одила у Толстого
множество огрехов. Так , например, Ахматова
утверждала , что Анна Rаренина не могл а быть
равнодушной к дочери, рождевной от Врон·
ского. Ребенок от любимого не б ывает безраз­
л ичен! - ут;верждала поэтесса.
Впрочем, она понимала все величие Л ьва
Толстого. Но ее, в частности , весьма огорчала
попытка реформации, затеянная графом Анна
Андреевна была верующей , православной .
И Толстого, и Достоевского (которого она очен ь
высоко чтила и с которым как читател ьница
б ыла бл иже всех в русской л итературе) назы­
вала ересиархами . . .

Rакая же была Анна Андреевна , когда по­
явилась у нас в 1933 году?
Уже сказано здесь про оградительную ее над­
менность. Ее неповторимый профиль, напоми­
навший Д анте , очень б ыл уместен для того ,
чтобы <<Королевиться». Б ыла она тогда худая и
гибкая. Одевалась своеобразно - по моде де­
сятых годов. Любила шали и большие платки.
GDотографии того времени сохранили нам ее
облик.
Сама Анна Андреевна рассказывала , что в дет­
стве и юности отличалась удивительной гиб­
костью и способностью к акробатике. Рост у нее
был большой. Но она говорил а , что ее отец был
таким гигантом, что и, встав на цыпочки, она
не могла поцеловать его в л ицо.
Rогда она девочкой-подростком жила в Нры­
му, то, по собственному в ыражению, <<nлавала,
кан: рыба>>. Однажды она ноехала с юш имн-то
з накомыми на лодке. Rогда они были уже весьма
далеко от берега, вдруг вспыхнула ссора , она
п р ыгнула в воду и спокойно доплыла до суш!l.
Она рассказывала , что, когда после многих лет

Очевидно, надо зап исать еще вот такой э n и ­
зод. Анна Андреевна дружила с внучкой Jl ь ва
Толстого - Софьей Андреевной То.тrстой-Есени78

ной. К сожалению, Софья Андреевна уже сrхоп­
чалась. Она была лет на 10 моложе А хматовой.
Иногда Толстая п риходила к нам , чтобы на­
вестить Анну Андреевну . И вот случилось Наi\­
то, что я вышел из дома с этой гостьей . У нас
завязалась беседа о Толстом , о Я сной Ilоляпе,
где Софья Андреевна директорствовала многие
годы . . . (Кстати, лицом она была похожа на
деда - тот же русский нос, те же небольшие
и злые серые глаза, тот же неукротимый
темперамент и желание все сде.1 ать по-свое­
му . . . )
И в от по дороге я рассказад Софье А ндреев­
н е , что у А хматовой есть претензии к ее ве­
л иi\ому деду, что поэтесса далеко не безогово­
рочно почитает Л ьв а · Н ико.ч аевича. Соф ь я
Андреевна с огромным интересом слуша.ТJ а
меня.
Я спросил ее: говорила л и с ней об этом ког­
да-нибудь сама А хматова ?
О н а ответила так:
- Никогда! Н о я чувствовала то , о чем вы
мне сказали. Е е сдержанность, когда речь за­
ходила о Толстом, была подозрительна . . .
Весьма полемическое отношение было у А х­
матовой I\ Чехову.
Тан I\ ai\ я очень выеоно почитаю Чехов а ,
ценю в нем кроме л итературного таланта еще
и глубокий ум, не затемненный никакими а:<:I­
риорными представлениями или идеями , то
за Антона Павловича я часто заступалея в
разговорах с Ахматовой. Она же ук азывала
мне н а пеудачные места в его рассказах или
психологические
неточиости
сюжет­
ные.
До самой смерти Анна Андреевна была пре­
дана своему <<Цеху поэтов>> . Он а , например, лю­
б ил а Михаила 3енкевича - соратника по ак­
меизму. Про него говорил а :
- О н мне дорог и потому, что это поr лед­
ний человен на земле , который о Н Iшолае Сте­
п ановиче Гумилеве говорит <<l\олю> . .

Анна Андреевна всегда проявляла интерес к
архитектуре.
Однажды она заметила , что Лев · Толстой был
равнодушен к к расоте зданий. О н знал только
одно: старое или н овое здание - то, в котором
живут персонажи его произведений.
В 1 937 году мы шли с ней по Фонтанне , я
провожал ее домой в Шереметьевекий дворец.
Она спросила меня:
- На вас действует ленинградский пейзаж?
Я ответил восторженно.
А хматова вздохнула и промолвила :
- А я уже привыкла, к сожалению
..•

Л н п у Андреевну сильно сердили бессмыслен­
ные 1юлопнады и портини , пасаждавшиеся у
пас в сороковых годах . Н о подшшпую старину
опа Ji юбил а .
Каждый год в Моснве непременно ездила
поглядеть на церковь Вознесения в К оло­
менском.
Она умела ценить современную архитеi<туру.
Замечательный дом, построенный по проекту
1\орбюзье в Москве на у.чице Rирова, ей очень
нравился .
Мпе запомнился афоризм, к оторый как-то про­
изнесла Анна Андреевна:
- Архитектура в каждой эпохе бывает своя,
и н ичего переделать в этом нельзя; если уж
выдалась плохая архитектура, тан она и будет
плохой до самой смены эпох.
Ее суждения о людях , события х , о нравах жизненных и литературных - были беском­
промиссны .
Иной раз Анна Андреевна произносила свое
суждение:
- Это - против добрых нравов литературы.
И переубедить ее, уговорить, что дело об­
стоит не так , было невозможно .
1\он ечп о , всегда права была А хматова, а не
ее не слишком щепетильные оппоненты.

.

До войны, живя в Фонтанном доме, Анна
Андреевна много вози.ч ась с соседскими маль­
чиками Вовой и В алей Смирновыми (Вале по­
священо ее з амечательное стихотворение «По­
стучись кулачком - я открою . . »).
Мать этих детей, простая женщина, наивно
пахвалялась перед др угими соседями:
- Няпьна у меня - мировая!
(Это мне по�едала сама Анна Андреевна . )

Театр она не любила .
Например , никогда не б ы ла в Х удожествен­
ном. Но у нас дома был альбом , посвященный
очередному юбилею М Х АТа . А хматова по­
листала его , посмотрела фотоиллюстрации
и сказала свой пр_иговор, так сказать , за­
очно :
- Ну, так . . . Теперь я в ам скажу: все, что
относится н современности, он и умеют дел ать
хорошо, а исторические пьесы у них не удают­
ся. Особенно плох у них должен быть Шеi<­
спир.
Н а мой взгляД1 это - удивительно ве>рно !

.

В 1 940 году в Доме творчества в Голицыне я
познакомился с М ариной Ивановной Цветае­
вой. Она жила там1 ибо н е имела пристапища в
79

Мосr<ве: незадолго до этого М арина Ивановна
вернулась из эмиграции, и дела ее был и неустро­
енны .
Узнав о т меня , что Анна Андреевна посели­
л ась у нас на Ордынке, Цветаева пожелала на­
вестить Ахматову, с которой она н икогда не
встречалась. Я спросил разрешения Анны Ан­
дреевн ы . Та согласилась.
И вот в один из дней М арина Цветаева позво­
нила н ам по телефону. Анна Андреевна попро­
сила ее приехать. Но она таR сбивчиво поясня­
ла, куда надо прибыть, что Цветаева сп ро­
сила:
- А нет л и подле в ас не поэта , чтобы он мне
растолковал , как к вам надо добираться?
Этим <<Не поэтом>> б ыл я. Мне удалось внятно
изложить адрес, и М арина Ивановна вскоре
появилась в н ашем доме. Я открыл дверь , при­
нял участие в первых фразах. А затем удалился ,
не желая оказаться неСI{ромным.
Я в тот момент понима л , что л ишаю историю
русской литературы многого, отказавшись прп­
сутствовать при такой встрече. Думаю , меня
поймут . . .
Летом 1 954 года я завел небольтую тетрадку,
куда стал заносить заметки об Анне Андреев­
не, ее слова и наши разговоры с ней. Н: сожале­
нию, мен я , что на зывается, не надолго хва­
тило - и я в овсе забросил свой дневни­
чок . . .
В от некоторые и з тогдашних моих записей.

Вообще считает , что начало <<Хождения по
мунам>> недостоверно. Толстой описывает Моск­
ву и сестер Н:рандиевских (моснвичек}, на одной
из которых он и женился (Нат. Вас-на Толстая­
Крандиевсная } , а делает вид, что это - в Пе­
тербурге. А там и люди, и все другое. Доказы­
в ает подробно и убедительно эту концеп­
цию .
Н:стати, Анна Андреевна считает, что в образе
драматурга (забыл фамиJiию) в «Необыкновен­
ном лете>> и <<Первых радостях>> Федин вывел
самого А. Н. ТоJiстого - своего Д:руга и собу­
тыльнина.
Очень деJi инатна. Готова хвалить еду, платье,
внешность, - словом, что угодно_, лишь бы не
обидеть кого-нибудь .
Но в оценке стихов беспощадно иснренна . Тут
ниногда пе лунавит и , преодолевая свою дели­
Iштность, говорит прямо:
- Мне не нравится.
- Рифма - нрьшья при собственных стихах и груз при переводе. Она заставляет часто
выбрасывать из подлиннина и добавлять что-то
от себя . И получается ерш из меня и переводи­
мого автора.

·

- Нан вознинаст стихотворение?
Строчна - зерно. Она приходит в готовом
ритме. Она - из середины стиха , чаще, чем пер­
вая строна . . .

8. VI I . 54. Сегодня днем Анна Андреевна рас­
сказала, что, Rогда вышел сборник ее стихов
<<П одорожнию> , эта к нижечка попаJi а в руки
некоей поэтессы ИзабелJiы Гриневской (по оп­
ределению А. А . - сверстница Щепкиной-1\у­
перник, все ясн о ) . Гриневская пришла от <<По­
дорожника>> в такую ярость, что топтаJiа книгу
н огами и кричала :
-. Такие стихи могла написать только п ра­
чка ! . .

- Снольно раз давала себе слово заметить ,
на н долго пишется стихотворение . . . И ни разу
не смогла это сделать.
- Знакомые удивлялись, нан я жила в ком­
мунальной I>вартире (дом Шереметьевых) с одной стороны радио , с другой - шумная се­
мья. А я н иЧего не замечаJiа. Я , нак Евгений в
<<Медном всаднине>> , ноторый был <шолон внут­
ренней тревогИ>> и потому н ичего не видел и не
слыша д .

О Блоке говорит подчеркнуто уважител ьно,
н о не любит его (как соперника акмеистов , в
частности - Гумилева ) . В жизни встречалась
с ним мало и отчужденно. Очень сердится, когда
ей приписывают разные пошля к и роман с Бло­
ком.
Н о очень обижается на А. Н. Толстого за то,
что о н попытался вывести поэтп в образе Бес�
сонова (<<Хождение п о мунам>>). Считает это све­
дением счетов и непохожим пас1;вилем. Говорит:
вот Достоевсний сделал же убедительную ка­
ринатуру на Тургенева в <<Бесах>> . А этот не су­
мел.

П о поводу моей заметни о дагерротипе Д о­
стоевсi{ОГо , где отчетливо видны неистовые
глаза автора <<Бесов>> , Анна · Андреевна сна­
зала :
- А у Бдона тоше бьши светлые глаза и тюtой
взгляд, что наза.тюсь, будто вы ему мешали смо­
треть нуда-то дальше вас, за вами . . . Хотя я ,
например, б ыла у него по его н астойчивому
приглашешно а>еланпой гос1ьей.
80

- -Жаль, что Гёте не знал о существовании
атомной бомбы: он бы ее вставил в <<Фауста>>.
Там есть место для этого . . .
Рассказ Н . А. О льшевской (моей жены):
<<:К нам п ришел Б орис Леонидович (Пастер­
нак). Анна Андреевна ему впервые прочитала
свое стихотворение, посвященное ему. (Оно опу­
бликован о . ) Он стал хвалить стихи . И потом
они оба стали разговаривать о чем-то. О чем,
я не могла понять даже отдаленно. Как будто
не по-русски говорили. П отом Пастернак ушел .
И я епросил а :
- Анна Андреевн а , о чем в ы говорили?
Она засмеял ась и еказала:
- Н:ак? Разве в ы не поняли ? Он просил ,
чтобы я из моего стихотворения о нем выброси­
ла строчку о .n:ягушке . . . >>
(Во второй редакции этой вещи лягушки нет.
Просьба была уважена.)

бросала н а гостя виноватые взгл яды - словно
она была виновата, что черты его лица так
искажены . . .

ЭТQ

Анна Андреевна отличалась удивительной
чуткостью. Можно было бы говорить об ее
телепатических способностях . Например , вну­
чка Н . Н . Пунина
' - Аня , которой тогда было
лет 12, однажды спросила поэтессу:
- Почему ты идешь открывать дверь раньше,
чем позвонят?
Анна Андреевна рассказывала, как однажды
шла по Ленинграду и , приближаясь к углу Нев­
ского, подумала: <<Сейчас встречу Маяковско­
ГО>>. Он действительно вышел ей навстречу и
сказал:
- А я иду и думаю: сейчас встречу Ахматову.
Сын Ахматовой
Л. Н. Гумилев , выдаю­
щийся историк-востоковед, к ак-то рассказал ма­
тери о необычных высказываниях и поступках
одного из потомков Чингисхана (надеюсь, что
не путаю) . Анна Андреевна заметила:
- Э т о говорит мне, чт о хан был христиани­
ном.
И впоследствии Лев Н иколаевич нашел под­
тверждение такому предположению. Н о сде­
лать такой вывод, основываясь на скудных све­
дениях о жизни давным-давно умершего кочев­
ника, на мой взгляд, означает необыкновенное
проникновение в суть.
-

О Б рюсове:
- Он знал секреты, н о он не знал тайны.
Заговорили о жестокости критики у н а с , ког­
да идет <<кампанию> . Сказал кто-то, что многих
это доводит до инфаркта. Анна Андреевна с
иронической улыбкой п роизнесл а :
- А я в 46-м году отделалась фурункуле­
зом . . .
И еще: в о в ремя войны, в эвакуации в Ташкен­
те, Анне Андреевне приходилось выслушивать
сожаления, что она - Ахматова , а не Ахметова.
Ибо с буквою <<а>> это имя принадлежит казан­
ским татарам, а с б уквой <<е» принадлежало бы
узбекам .
И все-таки ее чествовали в Ташкенте, как
внучку Б абура. (Бабур - один из прямых по­
томков Ч ингисхана . )
А в :Казани говорили:
- Татарская женщина выглядит не к ак Сей­
фуллина. Татарская женщина это - Ахмато­
в а. . .
Она почти физически сострадала несчастным
людям.
Помню, однажды ко мне пришел человеi{ с
изуродованным ли�ом: последствие того, что в
детстве его ударила копытом лошадь. Он сидел
в углу, а Анна Андреевна со своего постоянно­
го места на п ашем стареньком диване изредка

И еще раз я хочу отметить беспримерную щед­
рость и доброту Анны Андреевны. Она многие
годы бедствовала. Знавала и голод . . . Но если
у нее появлялись деньги, она раздавала и х
всем , кто только н и попросит.
А к ак ей ирав илось делать подарн п !
:К а к любила Анна Андреевна веседое засто­
лье! . .
Чем старше становилась , тем больше любила
окружать себя молодежью. В нашем доме часто
собирались друзья моих сыновей. И Анна Ан­
дреевна, радостная, оживленная, сидела на сво­
ем обычном месте на диване в нашей мащшькой
етоловой, слушала громкие шутки собеседников,
из которых старшему едв\1. исполнилось 25, шу­
тила сама, до самых последних дней немного
пила
Более того: чаето именно п о инициативе Анны
Андреевны затевались такие пирушки . Она час­
то просила моих сыновей организовать <<баю> ,
по е е выражению , собрать сверстников) рас­
порядиться насчет трапезы . . .
. . •

81

Иваи Молчаиов
*

*

.�!ихаил Pyдep!�-tafl
·

*

ТОВАРИЩ МАЯК
Двадцать пятый год.
Полдень московский.
В <<Н:омсомольской правде» Владимир Маяковский.
Uн был от застенчивости громогласев,
От скрытой нежности
Резок порою,
IIo, честное слово,
Был прекрасен
Взгляд его жесткий�
Взгляд прямой.
Свои стихи
Ему мы читали.
Он каждому чутко
Давал совет.
Иные из нас
По ночам н е спали Те, кому он сказал:
- А ведь вы поэт!
Он был человек,
А не легенда,
Над П ариасом подвявший
1-\расный флаг.
В Политехническом
Сr>андировали студенты:
- Великолепно , товарищ Маяк !
А он улыбался,
Строгий и добрый,
и взглядом
:К аждого из н ас находил.
Я , слушатель
Литкурсов Моспрофобра ,
Маяковского :Ja чуткость
Навсегда поJJiобил.

За окошком желтые кусты,
На окошке бледные цветы,
Тронул их осенний холодок . . .
Значит� я на север - не ездок.
Тронул этот холод и меня:
Двигаюсь трудней
День ото дня.
Стынут ноги, колет в правый бок . . .
О наследье кирзовых сапог!
Юность сожрала
Малость мира Ты теперь ведь
Но зовет родная

одна война.
и еще война . . .
прадед, старина ,
сторона.

1-\л ичут хошюгорские леса ,
В Бело море кличут парус а ,
Хоровод архангельских берез
Ждет в жару июля и в мороз.
Небо сине. Даль полей светла . . .
Вопросить б ы крылья у орл а ,
У оленя - резвости для ног . . .
О наследье кирзовых сапоt·!

Вас ил и й Rаза испий
ПОН:А Я ЖИВУ
Уйдешь, а люди не заметят,
им не приснишься и во сне.
Земля не вспомнит обо мне ,
к а к небо о шальной комете.
Что за беда , что я исчез ,
что оказался не из стали?
. . . Все так же в глубине небес
пойдут в неведомые дали
причудливые облака ,
и зацветут весной луга,
и fiудут журавли в болотах
торжествовать н а грустных нотя х .
Лес без меня их станю слушать

АJихаил Спуратов
ГJI АЗRОВС:К ОЕ ПРЕДМЕСТЬЕ
Глазковекое предместье, где юность прот<'кла ,
Где я хлебнул и горя, н о и вдохнул тепл а ,
Т ы вновь разбередило всю душеньку мою , ­

И песни краснобая тебе , к ак встарь, пою .

. . •

1-\акие были годы , какие времена! Вся жизнь моя былая навеки спалена.

Н у ладно! . .
А пока живу,1
пока ж ивут глаза и уmи , я сам причастел к торжеству!

Винтовну-трехлинейку носил я за плечом.
И горести, и тяготы нам были нипочем.
82

Я ночью до калитки дивчину провожал ,
Любовью безответной сраженный наповал.

И мне не излечиться от тоски
По этмм ус ко.п ьз ающим виденьнм ..
Что освещали молодость . . .
Они
Ведут меня,
как древние ступени1
В еще непознаваемые дни.

И б рел я одиноко к СелИтбенной черте,
Где годы проскакали, былые годы те.
К акие были годы , мужала вся страна , ­
Какие были грозные, святые времена !

!!гар ь Шплярев с пи й

Afouceй Цетлии

ПИР

Н Е НАСТЬЕ. СУЗДАЛЬ

(Быль)

Доносит ночь рыдание глухое.
СоломонИя плачет о судьбе.
- Не Хельга я - варяжсная княгиня.
Не горлица , но и не леди М анбет.
Я руссная до самых до глубин.
Боярыня Сабурова в царицах.
Я Инониня ныне и жена
Отвергнутая . . . Постриг . . . Монастырь . . .

Слово о п олку Иг ор еве

Прискакал половецкий гонец.
Поилонилея с лицом истукана.
- Княз ь ! Жди к ужину хана, ­
щел:юrул плеткой, н а небе краснеет рубец . . .
И поставил и стол под березой.
Неба, шума береза полн а !
Бьет Перуну поклоны она.
Хан подъехал с улыбкой негрозной.

Но я еще вернусь в легенде н вам
Н ародной, девки в джинсах неопрятвых1
И не смоновницей бесплодною, о нет�
А матерью разбойюша л ихого В озмездием за nопранную чест ь !
<<Мотель>> на пойме 'Каменни. Потон
Стремится н древней Киде.кше и Нерли.
К двенадцатому вену. Дождь. Гроза.
И Суздальсная Русь над берегом встает
Буддийсним сном и утром Православья.

Игорь Гзе говорит: - Не взыщиt
коли гуси худые да постные щи.
Из одной они выпили чаши,
чтобы тайные думки узнать.
Гза сказал: - Лучше видеться чаще.
Ради истины надо сназать:
незадолго до Игорева похода
в лето тысяча сто восемьдесят
четвертого года
был у Игоря хан Кончан,.
а не Гза . . .
Кончанона дочка
е ына Игоря будущая жена.
Тол ько истина нам не нужна.
То л и дело с напустой бочка !

А и дре й Ал даи - Семеиов
*

*

И потече к л уrу Донца,
полете соколом под мгламп,
избивая гуси и лебеди
к обеду и ужине ...
и

*

Я вдруг припомню
в жизни наждодневной
То детства безнадзорного очаг,
То вятсную зе.Тiеную деревню,
То Казахстана бе.чый солончан.
И вот уже из прошлого летят
И яростно в рываются в нвартиру
Вершины и Тянь-Шаня , и Памира ,
И дым костров , и мерзлый звон лопат.
И я смотрю, притихнув, не дыша1
В вечерней напрнженной тишине
На прозелень степного Б ал хаша,
1\ ипящую на с умрачном окне.
На нблони, на кручи Алатау'На злые муюнкумские песни t
Они - давно м о я любовь и слава,

Со своею виною велиной
за крамолы на руссной земле,
что сказал И горь Гзе?
- Хан! Отведай напусты с брусникой. ­
Тут и с яблоком кисло-моченым
и 1.;очаrrный от.крыли засол !
Х ан лишь носом повел ,
ка.к из кости слоновой точенным.
Редьку с квасом распробовал он.
И усами сосуд з аарнанил .
F'.1

Надкусил огурец - только звон
аж до самой до Тмутараliани!

Иванова к директору! - крик.
Иванов обжигает язык.
Он з нает, что все пропадет.
Расхватают, как стая ворон.
И с улыбкой злорадною он
в свой стакан и тарелку - плюет!
Вздохи горн а . . . П лакучие ивы . . .
Зря плевался! А я не брезгливый.
Х л еб в чужую подливу макаю.
Продолжаю . . .
Пояс Гза расстегнул.
Пальцы в чаше с водой поболтал.
Полотенце холщовое смял.
Стали раков вареных ломать и сосать.
Б рагой из ячменя запивать.
А на стол валят с теплой доски
:и оровьи печеные языки.
Миски с тыквенной кашей несут.
:Куропаток, вакатанных в глину,
лебедей на угольях пекут.
Да следят, чтобы сок не потек.
Подоспел с луком рыбный п ирог.
Холод-жар по щекам течет,"
словно бел:иа летает с плеча н а плечо.
·-

- А тогда огурцы уже были?
Не расскажут суровые были.
Летописцы писали о главном!
А бравились теперешним матом
или с кислою вонью орда
занесла его к н ам в города? ..
Гза в ареного хрена схватил.
С ртом открытым застыл.
Сладко слезы растер кулаком.
Стал с одышкою хукать и цыкать.
И, зажмурившисъ, клюкву с ледком
в рот отчаянно сыпать.
Нутро охладил.
Мозги просквозилl
Искривилась береза - от слез.
Дядька пареной репы принес.
Хан трясет головой,,
шарит слепо.
Где капуста, где редька, где репа?
:Клюкву шарит. Зажмурился - рысь ! ..
- Где такая растет?
- На болоте . Стонет хан:
Хорошо вы живете.
- Так вези сыновей. Породнись.
Будет Русь засыпать спиной к Д ону.
Завернешься и ты с головой в попону . ­
Соглашается Гза , отрезая кусок.
И з леща розоватый жирок
по серебряным пальцам потек.
Проникает сквозь рыбину свет!
От варягов - засола секрет.
ll aдo соль в труху не толочь�
да в холодную лунную ночь,
чтобы соль раньше тлена
в плоть проникнуть успела.
А рыбца соли с чревом,
разом с мокрым мешком,,
и н е ставь сразу в холодt
будет трохи с р;ушком.

Отцу веселье - сыну похмельеl крикнул княжес:иий пустомеля
и под стол, извиваясь, ползет.
Там у хана земли
с сапога соскребетJ
чтобы знать, был л и хан у соседа.
Знай конец в середине обеда! ..
Вздрогнул хан от улыбки к р ивой.
И нечаянной , что ли, рукой
опрокинул солонку и ждет1
когда Игорь начнет
первый соль
собирать.
Только князь захмелел , ни гу-гу.
Стало солнце за лес западать .
На Десне соловьями лягушки запели .
А у хана н а том берегу
десять тысяч стоит,"
как б ы н е охладели.
Десять тысяч стоит.
Стража выпью кричит.
Пена речкой плывет от кобыльей мочи.
- ·

Тут и сам я почувствовал голод!
По усам текло.t в рот не попало.
lle беда! Мне чесночного сала
Бородулин прислал.
Я поэму бросаю.
И на кухню бегу . Вот мешаю
с подсолнечным маслом капусту.
Режу лук. Сало жадно хватаю.
П лачу . . . Рот обжигаю!
П риобщаюсь к ста ринному хрусту.
Вспоминаю . . .
детдомовский запах какао.
Друг подмигивает лук аво.

ГКаркоl Игорь руб а ху сменил.
Облепила жестокое тело прохлада.
Хану тоже несут.
Отстранил.
А на блюде серебряном,
что привез Святослав из Царьграда,
дядька ставит для гостя конину.
Пар от красного мяса идет.
Замер хан.
Ветер бурю несет . . .
84

Валеитии Устииов

Или взгляд холодит ему · спйну?
Кто там все говорит наперед?

Ч ЕРНАЯ РУСЬ

- Скаталась в горошину буря!
Спит в соловьином горле.
Чуть свет она в ылетит в поле.
В от уже наклонились травы.
В сполошились ясные в оды.
Повалил ись овсы в полях.
Дует ветер. Несет прах .
Н а деревьях ломает сучья.
Гнездо забросил н а тучу.
Теснота зародила злобу.
В небе яко собаки
тучи скалятся и грызутся.
Рвут друг из друга утробу.
Чую к ислую вшивую в он ь ,
что н ахлынет сюды о двуконь!
Вдовы плачут и головешки смердят,
где стояли Римов и В олодимер .
Суздаль пал, и Ч ернигов вымер.
У Рязани н а горле рана .
Стая галок пирует на землях Трояна.
Отсеки князь, к ак ветки на древе,
боковые дороги судьбины . . .

Т у убиен бысть благоверный Iшязь Геор­
гий Ингоревич. . . И многая князи месныа
и воеводы крепныа, и воинство: удальцы
и резвецы резанския. Веи равно умроша и
едину чашу смертную пиша. Н и един от них
возратися вспять. вси вкупе мертвии ле­
жаша.

Гей!

По весть о р азорении Р язани Батыем

Там за овинами - ельник пилой.
Там за обиды .,...- кистень под полой.
Черная Русь - буерак да овраг .. .
<<Суженый,. чую: рожается враг ! .

.

>>

Я прожигаю звездой синеву.
Я меж веками вздымаю главу.
Дальняя память - исток бытия.
Или мой предок привстал? или я?
Черная Русь - толоконная Русь.
Стонет зегзицею смертная грусть.
<<Суженый, тяжко прогнулись луга ,
в ГJiыбь по макушку ушли берега . . .
Суженый, чую несметно врага . >>

Запеченную, с травами в чреве,
дядька дичь вынимает из глины.
Нет конца угощенью-обеду.
И нельзя хану первому встать.
А от князя гонец
волком скачет к соседу,
упредить, что стоит половецкая рать.
Не задушит его половчанин арканом.
Под лопатку стрелу не вонзит.
А береза над князем и ханом
ветра полная гнется , шумит.
Клонит голову Гза,
от полыни седую.
Только дума его начеку.
Игорь чапiу достал золотую.
Говорит: - Передай Кончаку.

. .

Черная Русь - златоглавая Русь.
В стольной Рязани что терем - то груздь.
В страдной Рязани - мольба и туга:
желтая степь породила врага.
Юрий Ингваревич л иком усох смертью и ладаном каплет с усов.
Сам иноходцев заводит· в узду:
княжич с посулами едет в орду.
Терем княжой - Евпраксией попик.
Ратай с сохи отбивает сошник.
Высекла сталь борозду из-под ног.
<<Добрый сошник. . . Б удет славный
клинок !>>

Обнимаются Игорь и Гза.
А над ними уже набух ает гроза.
.
Стеганул хан затекшую ногу!
Встал. П ор а . Свет померк .
Б ез кольчуги, а вроде не смерд , - .
до реки ему кажет дорогу.
- Кто такой? - хан раздумал спросить.
А спросил� как проехать бродом.
ЧеJiовек же ответил ему:
- Летописец. Из Полоцка родом .­
Удивился такому ответу Гза.
Б род ему указал ясновидец.
Оглянулся - гудит на обрыве лоза.
И стоит под грозой летописец

Черная Русь - голубая звезда.
Рыжий Б атый - путевая орда.
Дикое золото злобных кобыл.
Войлоков в онь оплела чернобыл.
Взгляд у Б атыя протяжен и прян.
Федор Рязанский пока еще прям.
Шея у к нязя не гнется - горда.
Желтою рысью томится орда.
<<Княже, ба туры брюхаты войной . . .
СлышаJI яJ. княже1 т ы славен женой . . .

..•

85

Люб ишь Рязань и свою высоту? Дай мне изведать жены красоту! >>

Кинуть себя -' словно меч в полынью
Пусть берегини заклятья . поют!

Гей!

Звонкое тело - наленая сталь.
<�Чтобы ты, любый, в бою не уста.тт .
Чтобы твой сын и з меня возрастал . . . »

Черная Русь - покатилась зв• �да . . .
<�Суженый, чую: родил ась беда очи застлал погорельный вьюнон ,
вороны сбились в голодный вен он . . . >>

. . •

Черная Русь - непокорная Русь.
<<Сына жалей, если я не вернусь>> .
Rлич не смолнает меж ратных полей:
<�Сына - ты слышишь? - сына жалей ! . . >>

Ратай нует харалужный нлинон

Все они лягут в смертельном бою.
Всех нас ветра и вена отпоют.
Жены уйдут за еловую нрепь синие очи выследят степь ,
выждут орду, изведут у реtш

В сумрачной кузне черны пот р о х а .
Воля моя нагнетает мех а .
Леший кувалдою плющит о гонь.
Звезды грызет застоявшийся конь.

.. •

Черная Русь - Золотая орда .
Злая орда - на три вена беда.

Ратай скует и з мечей сошники.
Степь засинеет парами полей.
Черная Русь - непомерная
. . •

Стынет в глазах голубая звезда:
<�Хан, ты от по хоти черен и лют.
В кровь под тобою наплачется люд.
Но не пристало водить христианам
женок своих н нечестивцу на бл уд>>.

Гей!

JТеон ар д JТавл иис пий
ECA YJI И СТА РАЯ ЗНАХАРКА

Черная Русь - удалые князья !
Мертвые сраму не имут, друзья !
Синие очи нортун н огтит . . .

(Иа поэ.мы <<Р аоипские колокола»)
Что мне сназать, нормилицаr
Время беду пасти.
Аще и слезы выльются,
Нету речам пути.

Ратай с мечом расналенным летит.
Точат ветра харалужную сталь
иснры палят половецную дал ь.

Прежде свинцом говаривал:
Недруги с двух сторон .
Выжгло симбирсним заревом
Душу - велин урон . . .

Вести - нак вороны - выпили рань.
В оплями выжжена в усмерть Рязань.
Черный гонец - к ан исхлестанный nec.
Терем на смерть Евпрансию вознес.
Сына схватила , взялась за карниз . . .

Ринулся батька , хрупая
Молниями клинк а , ­
Мельница десятирукая
М ашет издалена.

С воем деревья ринулись вниз да не ушла от княгини земля .
Тяжнан боль вснолыхнула поля.
Rнязя в могиле начнула воJiна:
«Что же ты сына сгубила , жена?
В ком на врага поднимусь � новылях?
Ах ты, жена моя верная! .. >>

Лезем на рать несметную,
Ищем ходы к нему
Через геенну смертную ,
Стонущую в дыму.

А х!

Чудом пробились . Отняли.
Вспять на рунах несем .
l\1 чимся к стругам по отмел п
Груз-то, поди, весом . . .

Черная Русь - п ронопченный очаг.
Синие исн ры в соленых очах .
Русые волосы - в ихорь полей.
<<Суженый, нынче меня не жалей>>.

Впору твое молчание.
Так не л адья, не плот Весь н араван отчаянья
Вниз по реке плывет.

Б елое тело - жарынь и нруги.
Смуглая ночь - н агишом до реки.
86

Только луна попутчица
Этих безумных верст.
Ей-то не надо мучиться
Ради спасенья звезд.

забыло рост, и роль, и впд зерна
и сделалось сродни огнеупорам.
Оно от долгой муки взаперти"
в бесплодной жажде сева
так устало,
что умудрилось грани обрести напоминать кристалл алмаза стало.

Льется тропой нехоженой
Отсвет ее л ица.
Ухом приникну: боже мойJ
Либ о везу мертвеца?
Батькино сердце стукнется
Лодкою в бережок .
Знать, бережет заступница
Вольницу бережет.

Над зернами музейный ровнЫй свет,
под зернами с ухой и мягкий бархат.
Восстав из бездны древнерусских бед,
лежат и хлебом , кажется, не пахнут.

-­

Мало иречистой воздано.
Матерь всея Руси,
Волгу кропя звездами,
Разина упаси!

Но лишь к зерну я руку протяну 1
душа его,
певидимая глазу,
вдруг затрепещет, ощутив весну
вовне, за светлым гнетом плексигласа.

Истинно божьей помощью,
Белой крупой небес
Выплыл ковчег нетонущий,
Мертвый, глядим, воскрес.

Земная тяга
напряжется в нем,
но, выстрелить и дать росток не в силах ,
в ответ пахнет
божественным жарком,
что не упрятать н и в каких могилах.

Гаркнул : <<А н у-ка , молодцы,
:Киньте Степану гребь .
В церкви за на с отмоJштся
:Кости хочу погреть».

И ни в каких пожарищах не . сжечь,
и не лишить вовек надежды роста,.
как русскую несуетную речь"
как русских ход вдоль древней пашни
н звездам.

Весла бросало махами
В пенный разбег волны,
:Кровь опадала маками
С вымокшей седины . . .
Много л ь тебе говаривал
:Кланяюсь до земли .
Х оть сатанинским варевом
Разина исцели !

посох

I\ак мысл ю , так и существую ,
затем и выm�л в жизн ь живую в дорогу, как судьба большую,
на посох правды опершись.
Свою живу, а · не чужую,
одну-единственную жизнь.

Ныне браты молятся
Образу твоему.
Гулкое сердце вольницы
Не урони во тьму.

И мне заказано быть разным всеобщим и разнообразным,
чтоб, что н и встречу, выражать
не раДИ ИСТИНЫ ВЫСОI\ОЙ1
а ради выгоды веселой
себя в себе воображать.

А натоли й Пр еловский
ЗЕМНАЯ ТЯГА
В раскопках новгородских , в кладовых
подземнейших, где даже кость истлелась,
нашли зерно семь катышков худых ,
твердейши х , что твоя о к а ме н r л п r т ь .

Тяжел мой посох , год от года
он тяжелеет. Но дана
единственнейшая свобода не выставляться из народа�
где всем дана одна погода,
один простор, одна природаv
да и одным-одн а страна.

В них так запрессовались временii�
что бедное зерно
под их нanu ром
87

М Е РЗЛАЯ MOC:f\BA

И свой долг возвращаю ему
тем, что всем, чем богат я, стараюсь
поделиться с ним в мерзлом дому,
будто все еще - им! - охраняюсь.

Посещает меня ветеран,
в прошлом воин, а ныне - писатель,
и не то чтоб совсем графоман ,
но тягучего чтива слагатель.

ОБРАЗ П УЛ И
Вы просите, чтоб образ пули
нарисовал я и пальбу.

Посещает по праву войны
и ста ршинства соседскому п раву.
Нет з а мною военной вины .
Н ет за мной героИческой славы.

В траве военного июля
сnит череп с дыркою во лбу.

Но п ришел он, когда по Москве
ярый холод, как выстрел, ударил ,
и когда белый пар в синеве
межквартальной взвился, забуранил

Вы скорбный череп тот возьмите,
к в иску прижмите лоб у лба в глазницы вечности взгляните
Ну как, услышалась пальба?
..•

над развязками теплосистем,
выходящих , как доты, из строя,
и когда стало явственно всем.,
что запахло суровой порою.
<<Вот отца схоронил . . . Вот жена
разлюбила , бросает . . . Вот дочка
после гриппа два года больна . . .
Вот н е ладятся слава и строчка . .

Гр игор ий Лев ин
ПАМЯТИ 26-ти

.

Н ет , не надо курганов�
Надгробного камня н е надоt
Если память навечно
Х отите в сердцах сохранить,
Б удьте вечно готовы
На те же взойти баррикадыJ
'
Чтобы кровью своею
Их братство н авеки скрепить.

»

и нудит' и н удит' и н удит'
вяжет , как круговою порукой.
и сидит' и сидит' и сидит'
nряча взгляд за унылою рамкой.

Кто сказал1 будто разная кровь
У грузина и тюрка?
Иль не общею кровью
Земля сожжена здесь дотла , ­
Если с nлеч одного
Н аземь п адала черная бурк а ,
И другому о н а Изголовьем nоследним б ыла? ..

<<Как ты счастлив несчастьем своим! >> молча, жалость гася , nовторяю.
Сколько лет собеседуем с ним.,
столько лет я его и теряю.
А столица в квартале от нас,
заnахнув телогрейку nотуже,
чинит ревностно воду и газ ,
что порушены резкою стужей.

ЛУБЛИКАЦИИ

w

Герман Валиfiов

И стоят на снегу, при кострах,
терпеливые старцы и дети,
как стояли в жестоких снегах
в пострашней1 чем мороз , лихоJJ етье.

1927-1981
СТАНСЫ О В О З РАСТЕ

С темью окон смыкается ночь,
и Москва до метро промерза е1 . . .
Чем же м н е ветерану помочь ,
если сам о н себя н е спасает?

Давно родился я , давно . . .
Еще о бомбе знать не знали,
А самогон ручьями гнали,
Не ставя мальчика в окно.

М алый груз тыловой маеты
не сравнится с его маетою
от Москвы до Берлина - чисты
муки друга, и я их не стою.

Давно родился я. , давно.
Когда из колыбели вылез,
Еще, бывало, в печках мылись . . .
Rулагу nомню1 толокно
•.•

88

В лесу за речкой жил медведь . . .
А м ы все nальцы в кровь избили Вдогонку з а автомобилем.
Чтоб чудо это разглядеть.

Я жить хотел для торжества
Добра! . . Я понимал немало . . .
Н о жизнь порой таи удивляла,
Что обмирал - не раз , н е два

Родился nри немом кино,
Е ще до киноnередвижю< ,
До ильфовско-nетровских книжек . . .
Подумать только, как давно . . .

Ч т о говорить? . . Родился встарь . . .
К чему теперь - не разумею! СоJiомой I<рыши крыть умею,
Белье Iштать, отбить косарь . . .

Н е nотому ль и nодустал? . .
Родился н а заре колхозов,
Мой горизонт был ал и розов,;
Как лозунг золотом блистал.

Стою, господь не п риведи,
Как ископаемый, к ак древний�
Вот здесь была :моя деревин
Где . . .
Хоть раснопни заводи.

..•

. . •

М ы nели nесни барринад .. .
Кашира славилась, Шатура . . .
Сияло слово - д и н т а т у р a j)
Гремело - n р о л е т а р и а т .

Я столько в идел., что помри Н е рассказать. . . Н аверняка я
JRиJI - умирая, возникая . . .
И так - н е раз, н е два1 н е три. . .

Я линовал, я уnовал ,
Обуреваем nредвнушеньем:
Еще наnор, еще движенье Все зло - nод норепь, наnовал!

Э х , раз, два, три!
BeceJieй смотри !
Н е боись, моя телега,.
Синим пламенем гори!

Давно родился - ошалеть! . .
Еще фашизм, нак кунушопок,
Рот разевал, просил деньжонок.,.
Чтоб с голоду н е онолеть.

*

*

*

О н как Анна К аренина тих и прекрасен,
В алом бархате так величав,
И красив и угрюм этот клен или ясень
Со сн:возным веерком у nлеча.

Давно родился, спора нет . . .
Ценилась вера, nламень Чувства .
еловечно .мерзостное «чуйства»
Впервой услышал в тридцать лет.

А вокруг тишина пред бедой неминучей,
Завтра все поJiетит под откос.
А за Б арским-Татаровым голые сучья
Аракчеевских ветхих берез.

Давно р одился. . . верь не верь:
Развод считался неудачей,
Бездетность будто бред собачий
Третировалась . . . А теnерь?

Аракчеевских, нет л и - о, кто это nомнит,
Может, тю< по привычке зовут.
По бездонной земле я хожу, как паломник,
Где он, мой н астоящий приют?

Большой Деревнею - М оеив а
Звалась. П риятно и б е з рисну
В ней всем жилось, а на прописну
Любой из нас имел nрава .
В н ауну сельсний п е р н арод,
Почти без конкурсов , свободно
В вуз принимали . . . А сегодня?
Почти совсем наоборот . . .

А беда на носу, Дождь л и , ветер в разгоне
Заведет круговерть колеса.
Что ни Jiист - то сердечно, то елепои ладони,
То свинцовая чья-то слеза.

Родился я в о времена
С природой дран сплошных и сnоров,
С архитситурою соборов
И с языном . . . О старина ! . .

Обольстит л и обман ирасоты увяданья,
Если сам будто на волосне . . .
Д о свиданья, поля! Синь туман, д о свиданья !
Завтра н вечеру буду в Моснве . . .

Все., что цветет, nоет сейчас,
Растет, nоказывая з убни,
Я в почне , в зернышне, в скорлупке
Видал . . . Топтал1 поди1 не р аз ? : .

И опять умиJiяет, н ак н е виделись годы,
И асфаJiьт , и модерн , и амnир.
И н адежно обстуnит другая nрир ода,
Л истобол не знающий мир . . .
89

01\ОПНЫЕ МИ НИАТЮРЫ

Д вадцать два голыша на суданском посольстве
Улыбнутся, дождей не боясь,
И Арбат поведет по своим хлебосольства.м ,
Проходными дворами виясь.

1

Что об этом напишут историки?

ничего!
Потому что есть вещи , известные тольно
том у,
нто прошел сквозь войну.

И по улице Фрунзе пойду , к ан паломник,
1\ Боровицним и дальше - на скос. . .
И в незапно замру, эти веточки вспомню АранчеевСI{ИХ гиблых берез.

2

А с угла вдруг предстанет - возвышенн ый,
ясный ,
Х оть в сиянии, х оть под дождем, Т о т баженовсний, пашновсний, вечно
пренрасный,
Весь как Анна 1\аренина , дом.
Публи к ация

Т, А ,

При недолете у сна ряда - свист

ко р птниii.

При перелете - долгий.
А какой при прямом попадании это у мертвых спроси . . .

Валико�ой

3

У убийцы замарана нровью душа.
У солдата - лишь руни.

Серге й Кр ыжаиове пи й
В ЕЧНАЯ ИСТОРИЯ

Памяти Г. Ва.ликова

Он еще при жизни выбрал Радонеж,
Эту рощу, речку и поля .
В от ты н а него теперь и падаешь,
Древняя славянская земля.

Мало нто знает о том,
что во в ремя боев за Берлин
семь веков отмечалось с его основания

Весь обряд, нан должно, мы исполнили ,
В о л ю друга помня наизусть,
Чтоб сравнялся он не просто с комьями,
А с тобою, Сергиева Русь.

После жестокой бомбежки
от земли пышет жаром.,
нак от печи.

5

Глеб Ере.м еев

Словно болью общею ослаблено,
Никло долу золото ветвей.
Боже, разве мало горя бабьего
У берез и наших матерей?

НА ПОСЛ ЕД Н ЕМ РУБЕЖЕ
Далений иреследует вечер меня
война продолжал ась , а лето коuчалось ,
спадала жара августовского дня
и дымное марево в небе качалось.

И не тот ли ворон нынче кружится
Над окрестным маленьким селом,
Что садился в изголовье русича
На п робитый стрелами шелом? . .

Высокий летел над за речьем занат,
нан взрыва несл ышного
вспышна слепая,
и шли из него
силуэты солдат,
на длинные тени свои настуnа я.

!Ор и й Белаш
*

*

. • .

*

Б ел ый апрель 45-го года в Германии:

А тени от них по-пластунски ползли,
в полынь заползали , в нусты, в буераки ,
сгущаясь з а наждым пригорном земли,
назалось, нанапливал ись для атаки.

белая заметь распоротых пуховиков и подушен
по дорогам;
белая нипень вишневых садов в палисадниках
по предместьям;
белые флаги с безлюдных балнонов и окон
по -улицам . . .

Солдаты сходили к pei<e по песку одни у воды разувались,
другие, ·
как были в обмотка х , вступали в реку,
и струи на броде всюшали тугие.

Белый апрель 45-го года в Германии капитуляция!
со

Ilunoлa й Зинов ьев

Потом поднимались они на откос
в ысокого берега
вслед з а тенями
и в пашню, топча переспелый овес1
по грудь з арывалис:Ь,
врастал и корнями.

ЗЕМЛЯ СОРОК ПЯТОГО f ОДА
Земля сорок пятого года.
Разбитых дорог паралич.
Сиротский осадок от горя сплошь пепел и б итый кирпич.
·

Моя деревенька на этой горе
стояла в сторонке почти виuовато
и щурила красные окна в заре,
н:осясь по-старушечьи подслеповато.

Весеннего утра испарины . . .
И двое под птичий щебет
работают на развалина х ,
таскают песок и щебень.

А черн ые тени полями ползли,
и взрыва неслышного вспышка слепая,
заря за рекой потухала вдали ,
и грач на ветле бормотал , засыпая.

Солдатам копать н е в новинк уJJ
но Rак-то н е очень с руки.
Там мерзлые комья суглинка как сжатые кулаки . . .

Тогда деревенскому мальчику, мне,
война показалась
крестьянской работой,
и хмурые люди на этой войне
работали дружно и вроде с охотой.

Лопата с землей н е спорит,,
черпнет и осыплется вновь
в песочных часах истории
земли сорок пятого кровь
..•

Н о кровью и смертью в огне и в дыму
она перед нами наутро предстала,
и бабушка долго потом выбирала
кастрюли из пепла в сожженном дому.

На миг прикурить присели ,:
и снова в пилотках двое
несут на носилках землю
как раненую с поля боя.

А лепсан др Ко в аль -Волпов
*

*

*

Звезды спасенные нянчит мой Д он на ладонях.
Пламя бессонное в волнах скользит и не тонет.
Дон предо мной в этот раз разметнулся широко ,
Б ездной бездонною , льющейся в небо дорогой.
Струи, как стрелы , как линии жизни н а стрежне,
К ружат мои звезды памяти, звезды н адежды.
К прапому берегу детства мне надо пробиться,
К той, еще немцем не взятой зеленой станице .
Мне бы - над яром, в горькое то измеренье
С ветром попутным пройти стороной сновидений.
Там, по садам, снова целые белые хаты
И не дымится броня самоходок крестатых .
Мне бы туда перебраться , где в сумраке братской
Спит мой отец молодой. Спит с дружиной солдатской.
Мне бы пред ними за жизнь, за живых повиниться
И до земли им поклоном земным поклониться.
Молча опять постоять неспознанной р ан ью
Там, у отцовской звезды моего мирозданья.
91

И вот уже вьется к апуста,
являя народу свой ли1с . .
Прекрасней и выше искусства
я в жизни потом не достиг,

Олег Ше ст инсfi и й
ПАМЯТЬ
I

Уже не отдельные лица,
�о в грозном сверRанье ума
в эпоху блоRады вглядится
история веRа сама.

посRольRу не просто н ароду
я в чем-то и каR-то помог,
но лепту
в борьбу за свободу
я внес, как солдат,- видит бог!

Но в сонме причин и последствий,
храня независимый взгляд.,
абзацем л ишь СRажет
о детстве
велиюrх блоRадных ребят,

Васил и й Журавлев
И Д О СИХ П ОР

о бывших свидетелях шRвала
в начале страды и пути . . .
И х нынче осталось таR мало ,_
что цифру не произнести.

Ах, если , если б молодЫl\1 я ,
веприноровленный солдат,
навечно сгинул под Медынью
еще тогда . . .

11

Еще тогда,
когда, не числясь в комсоставе,
осколок смерти затая ,
тебя б ы вдовушRой оставил ,
любовь моя . . .

Страшнее фашистсRого танRа,
ворвавшегося с пальбой, с буханRами спеRулянтRа,
растерзанная толпой.
И делать не стали сеRрета.
Сурово, открыто и зло
о том сообщила газета
и радио донесло.

Любовь моя!
Ты, верно, в суеверье строгом,
встречая б оль судьбы в упор,
меня б считала полубогом
и до сих пор . . .

Мы, мальчиRи, зябко молчали,
распр;}вой оглушены . . .
Так честности нас обучали.
Доныне страшны наши сны.

И д о сих пор!

Апатол и й Головfiов

III

П осле пожара склада в нем сахар и мук а , ­
к а к плитка шоRолада,
земля на три вершR а !

* * *

И опять из двадцатого веRа
Выбрал я середину , и вот
Наступает не жизни ль проверка
Ее черствой горбушRи черед!

Мы е л и землю эту,
как л аRомый RycoRI
Напоминал Rонфету
тот спекшийся песок

О х , RaR круто ломоть свой солю я
Солью давних и свежих потерь,
О невзгодах былых па�ятуя,
Н ичего н е б оюсь я теперь.

И в нас рождалась сил а , ­
той силы нет сильней.
Земля нам жизнь продлила
на целых восемь дней . . .

Этот грохот чудовищный залпов,
Скрежет траков, и стоны во мгле,
И горящих хлебов горький запах
Все Rипело в едином Rотле.

IV

Н ам в райисполRоме
медали
вручили на все времена
за то, что мы землю копали1
урок ИСПОЛНЯЛИ СПОJШа.

Переварена разная слякоть
И свинцовых и пасмурных дней.
Серединка у веRа - не мякоть,
А вот соли достаточно в ней . . .
.

92

Веииа.мии Вутеико

IOpu й Петруиии
RAR РОВЕСНИКАМ

ПАМЯТИ ОТЦА

Rак р.овесникам, и мне
Довелось хлебнуть л ишений.
Я участвовал в войне
В страшном качестве мишени.

Жизнь - и к ислород, и дым.
Все мы были молодые.
. .. Мертвые нужны живым,
Мертвым не нужны живые.

Да еще письмом затертым
С обведенной пятерней
У отца под гимнастеркой
Был надежною броней .

В смерть не веря , мы стоим, ,
В идя бездны мировые.
. . .Мертвые нужны живым,
Может, больше, чем живые.

ПVSЛИКАUИИ

Илья Лапшии
1920-1943
<<Жаль юношу Илюшу Лапшина, его война убила. . . » - так начинается стихотворе­
ние <<Памяти юноши>> Давида Самойлова, который знал Илью, дружил с ним, жил
рядом . . . Знал Лапшина и я, служа с ним в одном дальневосточном полку, знал, любил
и долго не хотел верить в его гибель . . . Лапшин рвался на фронт с самого начала войны.
Он первый из нас подал рапорт с просьбой отправить его в действующую армию. <<Я поэт и должен быть на фронте>> , - так писал он, не зная, что на другом конце страны
того же доgивается и его друг - Борис Смоленский. Они оба добишrсь своего, и оба
погибли, очень и очень мало успев сделать в поэзии.
Илья так просто-напросто <<дезертироваЛ>> на фронт: сопровождая эшелон с попол­
нением, он на обратном пути покинул его и вернулся в ту стрелковую часть, куда на­
правлялось это пополнение. В сорок третьем при форсировании Днепра он был убит . . •
Е го стихи, его письма свято сберегла С . Р. М азикова. Но горько и нестерпимо боль­
но - никто и никогда не узнает того, что смог бы написать Илья Лапшин, какие стихи,
какие поэмы, какую прозу? "Увы, никто и никогда . . .
В я ч е с л а в

К о н д р а т ь е в

ДОРОЖНЫЕ СТИ Х И

ИСПАНИ Я , 1 939-й

Если я н е говорю стихами,
То я очень слабо говорю.

Последние дни . . .
все истерзано,

А . Ronшmtй 'i.

продано.
Нечего больше терять.
И толпы бредут
из разрушенной родины
во французские концлагеря.
И мести простой
уже кажется мало
за женщин,
шантаж,
111я тежи,
за то, что в Мадриде
обугленНЫМ ХЛаМОl\1
зияют теперь
эта� и.

Москва уходит дачами , мостами
И дымом растворяется в окне.
. . . Тогда приходит тихим и шагами
Б ольшое одиночество ко мне.
Стучат колеса судорожно часто
И отдаются грохотом в груди,
И остается найденное счастье
М учительно далеко позади . . .
И вместе с нИм за дымным расстоянье111
Остался милый невский дом
И наше торопливое прощанье
Под серым и безжалостным дождем:.
93

В ночном непре:к ращающемся стуке
Твердят колеса сухо об одном,
Что существует все-таки разлука ,
П ропахшая солдатским табаком.
И то, что может многого хотеться,
Что многое прекрасно на пути,
Н о сладостные дни Аранжуэца
Д олжны когда-нибудь, :как водится,
пройти .

На свадьбах песни,_ мед хмельной
на тризне. . .
И явствует из древних повестей,
Что эти-то года и были жизнью,
А все другие - лишь мешали: ей. . .

Ви ктор Фе дотов
*

*

Я подлетаю к Ленинграду.
В иллюминаторе видны,
словно готовые к п араду,
дома, пришедшие с войны.
О пять в который раз я буду
по шумным улицам бродить,
искать минувшее повсюду
и ничего не находить . . .

. . . Попутчики заводят тихо песню ,
П лывет в вагоне синеватый дым,
А одиночество становится телесным
Угрюмым собеседником моим.
Rолесный пульс не пре:кращает биться,
И голос слышу рядом я с собой:
<<М ечтатель, ты не можешь примириться
С про:клятою солдатскою судьбой?
И ты н икак, гудок , понять не хочешь,
Что эта песня скучна и стара
И что к тоске дорожных одиночеств
Д а вн о привы:кнуть, кажется, пора.

*

rости

Бор ис Сир отип
(К уйбы ше в)
*

*

*

Пойми же ты, мой долговязый лирик,
Свою судьбу напрасно не кляни,
Твоя разлука - это лишь пузыри:к
В суровом море горестей войны>>.

В поэзии крестьянствовать негоже,
Грешно рабочим клясться лемехам,
Что ты их возлюбил до смертной дрожи
Ведь это клятва собственным стихам!

Что остается мне?
Сказать, расстроясь:
<<М ой милый собеседник, вы правы!>>
М игает свет. Идет н а Инзу поезд
Из миновавшей сказочной М осквы.

Грешно и веприлично клясться воле,
Н а самом деле тольк о плен любя,
И всуе поминать родное поле Ведь этот звук для самого себя!

П у6.ликация В. Н. Лапшиной

Ла зарь Шер ешевс к и й
ЛЕТОПИСИ
Про княжеские сказано походы,
Про чью-то гибель , чье-то торжество . . .
И названы лишь мимоходом годы,
В какие не случалось ничего.
Ни битв ,
Н и злых
А только
Такой-то.

ни смут, ни памятного пира ,
разгулов 'конницы степной,
- год от сотворенья мира
Всё. И вслед за ним - иной.

В пустых годах - дожди, жара, прохлада,
Соха н а пашне да зерно в горсти.
И нет ни мора , ни огня, ни глада , 0 чем ж е летописцу речь вести?

И вовсе уж постыдно , на рыбалке,
В ленивых водах лета отразись,
П отом твердить про этот подвиг жалкий
И некую вос:креснувшую связь.
Земле оставьте пыль ее и слякоть,
Воде оставьте рябь ее и гладь,
Оставьте им права от вас отдельно плакать
И перед л иком Вечности стоять/
*

*

*

В ремя - это холодная степь,
Это - дров запылавших беремя;
Стрелки, маятник, гири и цепь,
Шестеренки и винтики - время.
Механизм этот вечен и прост,
Rа:к луна н ад заволжскою весью;
Так же - прост он,
Rа:к взвешенных звезд
В мировой п устоте - ра вновесье.

Встану утром, и цепь подтяну,
И рассыплю у печ:ки поленья;
Молоточ:ки стучат в тишину ,
Тон:ко звя:кают времени звенья.

Вла дим ир Осин ин
*

Подложивши под ще:ку ладонь ,
Спит любимая. В поле несметно
Спят стога. И в лицо мне огон ь
Д ышит пламенно, жарко и смертно . . .

И бездороаше и сля:коть,
И с ерый сумра:к на пути . . .
Бывает та:к : былин:ка в тягость,_
А надо меч и щит нести.

Але пс е й Мар 11, ов
*

*

про:ку, милый, от того ,
льешь в восторге бурном слезы:
знаю :краше ничего,
н аши русс:кие березы!>>

Пус кай они тебя полюбят
За то, что в схват:ке уберег
От тех , кто , добывая со:к,
Их по живому телу рубит . . .

Степь мерена :конс:кой под:ковой
И древней стрелою; в :краю
З аветном
:к воде родни:ковой
С:клонюсь - и прохлады испыо .

*

*

*

<<Осторожно, двери за:крываются!>> Раздается в поезде метро.
И зачем бабуся надрывается ,
В дверь сует о:клуно:к 1 и ведро?

И в чреве степного :колодца ,
Где :каждая :капля елышпа ,
Отцово лицо по:качнется ,
Глаза улыбнутся со дна.

Не сумеет nрос:кользнуть. Захлопнете !! И у:катит без нее багаж.
Б аб:ка бестол:ковая торопится,
Х очет взять вагон на абордаж !

Отец, здесь с:ка:кал ночь и ден ь я ,
Н выбился вовсе из сил,
Но времени тяж:кие звенья
П од:ковами все же разбил.

«Осторожно , двери за:крываются !>>
Лишь услышу, сердце заболит,
Словно чьи-то силы затираются ,
CJIOBHO :кто-то сжался от обид.
Не сумеешь прос:кользнуть увертливо,
Не успеешь :к счастью своему
Потому, что стал неповоротливым,.
Иль не то причиною тоыу?

снова вернулся :к ието:ку,
рождению в сельс:ком дому,
земному дремотному о :к у ,
:колодцу , :к лицу твоему . . .

Нет дома , лишь- ветер пасется,
Н:олышутся гривы былья ,
И вот сохраниJiись в :колодце
Обрыв:ки того бытия .

Н ичего не сделаешь с сединами.
Ты уже от поезда отстал !
Больно сдавленный годами-льдинамп ,
Необидчивым, смиренным стал .
<<Осторожн о, двери за:крываются!>> Голос н адрывается в метро.
И чего он толь:ко надрывается?
Обжигает холодом нутро . . .

Но счастьем я полон тревожным
В степи , где народы прошJiи,
Где :камнем стоит придорожным
Jl уна на :краю у Земли.
И та:к наnрягается тело ,
Н: а:к будто я степью не сыт,
I{ а :к будто за эти пределы
l\ J н e OГIJ (' J l !J Ьl ll путь п реДС 1 0 l!Т . . .

*

Нет
Что
<<l Ie
Чем

КОЛОДЕЦ В СТЕПИ

И
Н:
Н:
К

*

М ы своего столетья старше\
Попробуй в непогодь и зной
Б ыт ь с полной вьшлад:кой н а марше Кто знает, где он всnыхнет, бой?

Спит любимая. Вот на:конец
К югу двинулся стан лебединый . . .
А х , трудиеь же, беесмертный :кузнец,
Всех повязывай цепью единой !
И :ка:кой же восторг и у:кор,
И :ка:кое же горь:кое счастье Символ бренноет и , х руп:кий прибор,
Ка:к о:ковы, носить н а запястье!

*

1

О к л у н о к - мешок, разделенн ы й пополам , что­

бы удu6нее было нести его через плечо

(южнорусск.).

Добрый дождик в линейку r-юсую
Он в тетрадку к тебе заглянул.

Алепсандр Челноко в
*

*

*

Дышит истиной русское Слово.
В нем - отрада дождя проливног о.
Мы раскрыли букварь - и еветлей
Даль великая наших полей.

Б'ы ла незримой птица эта,
К азалось: пели ветв и , ствол,
И луч серебряного света
Свою мелодию обрел.
Он зазвучал струной - напевно
Во мне и беспощадно - там,
Где грозовая туча гневно
М елькала тенью по холмам

Лариса Федор о ва
ВОЗВ РАЩЕНИЕ В ДЕРЕВНЮ

Когда тебя, моя страница ,
Коснутся бережно рукой,
У вижу я , как реет птица ,
Владея небом и строкой:.

Дай мне бог с тобою свидеться
В прежней точке на земле,
Не хочу я быть провидицей Будто ты уже нигде . . .
Смею думать, т ы живая,
В укрупненье не влита,
Перспективно боевая
На ближайшие лета.

Нина Вялосинекая
Т ОЛКО ВАНИЕ
<< Поэзия-, мой друг, должна быть глуповатю>.
Но все-таки не так , как стеганая вата.
А так , как бубенец зеленого гороха ,

Смею думать, есть и стадо,
Пахнет воздух молоком,
Не живу я без заrада
О житейском и простом..
Н у , - ска Жу я , - здра вствуй,
речка !
Здравствуй, в незабудках луг!
Остановка здесь конечная
П од названьем <<Жизни круг»

II ЧИЖИК ,
п гудок в

руках у скомороха,
как полевой цветок, отправленный в конверте ,
как радость бытия на полдороге к смерти.

Вла ди.м ир Паль чипо в

..•

П оле хлебное в сохране,
И картошке время цвесть,
Одиночеством израненный,
Отчий дом в деревне есть. . .

сло в о
Я тебе очиню карандашик .
М ы раскроем букварь. П осмотри:
Эта буква - как будто шалашик
С аккуратной распоркой внутри.

Ветхие раскрою ставни,
В ыну ржавые болты,
На большом столе поставлю
Очень я ркие цветы.

Дымкой грозных столетий повита
Эта первая буква твоя ,
Что стоит в о главе алфавита,
Много былей: и сказок тая.

Постою я на к рылечке,
Что поблекло от дождей,,
К ак видна отсюда речка
И гуляние на ней!

Сколько пало с бедой в поединке
Стен, одетых в кирпич и гранит,
Н о шалашик - три тонких жердинки
Уцелел , удержался, стоит.

Заметалися по жилам
Вместе с кровью городской
Гены предков-старожиловt
Неразлучные с о мной . . .

Я волнуюсь - сливаются снова,,
Соблюдая порядок и строй,
В д рагоценное русское слово
П исьмена у тебя под рукой.

Город! Я
Сервисов
Но меня
ПрежняЯ

П овернул на Рязань или Шую ,
Унося замирающ ий гул,
96

твоя добыч а ,
твоих раба,
сегодня кличет
моя судьба .

Антонина Баев а

Mne страшны от сел отливы
Поколений молодых ,
Как ж е т ы с ох ранна , нива,,
Это же удар под дых ? !

РОДНАЯ ЗЕМЛЯ
Пахнешь , кю' мама, парным молоком.
И каждый мне твой колосачек знаi,ом,
И 1\юкдая тропка твоя и р учей,
А дни без тебя - все темнее ноч ей . . .

М о и путаные речи
Грустно с.1ушал чистотел,
Обступил, оплел крылечко,
Без х озяев осмелел . . .

Но я и в разлуке - тобою жпла,
Поэтому жизнь мне мила и бeJJa.

Шесть окон вбирают с инее,
Ах, как много шесть окон ! Для гераней, для глокс иний ,
Д л я цветов всея Росс ии
Отчий приспособлен дом.

ЖАВОРОНОК
Он с р оду над землей поет
И высоко летает.
Н о песни - только про нее:
Д ругих он и не знает.
Вс поила их сама земл я ,
А о н и х поднимает . . .
И , птахе трепетной внемля,
Ты лучше понимаешь ,
Ч т о и живя по городам,
Лишь одного хотела :
В ернуться в давние года ,
Где первый раз запела
О пашне, о красе берез,
О ягодных поляна х ,
Где, отучив себя от слез,
Осталась Несмеяной . . .
Н о хоть нокр уг с нега м ели,
И шизп ь п рошла не в нег е , ­
Ты не свобоiJ,па о т земли,
1\ак жаворонок в небе.

Вла димир Тро ф именпо
ТОСК А П О ЧИСТ ОМУ П О Л Ю
Всю ночь то ложилс я , то снона вставал
и за сига р етой курил сига р ету ,
покуда не понял, что затосковал
ПО ЧИСТОМУ ПОЛЮ,

по вольному ветру.
Однако тоскую судьбе не в попрек
боJiьшая удача, завидная дол я ,
что бьш о нехожено вдоль-поперек
т о чистое поле , где вольному во.1н.
Где вольному воля , где все с ущество
пронизано сладкой светящейся гр устью,
ЧТО ТЫ - ТОЛЬКО МИГ, ЛИШЬ K pOl:!И H K CI

что вечно и что называется Русью.

ТОГО,;
*

Где вольному воля, и в силу того 1\ем будете вы - выбираете с а�ш :
<щарем}) ли П рироды, забывшим родство,
душой ли в осторженно чутl\оЙ во x pa :vie.

*

по вольному ветру.

Чтоб затосl\овал бы он именно таl\ ,
к а к я в эту ночь с отголосками бури,
по полюшку в одушевленных цвет а х ,
по ветру в одухотворенной лазури.

Ничего, что с легка задымился
Мой л евый подкрылоl\.
Пейте вдовол ь.
Берите еще про запас.

О Рус ь , предвкушать невозможно остр ей
н икто меня тут н е собьет,
н е обманет , что дух мой пребудет в лазури твоей,
а прах мой причиною ландышей станет.
Х очу, чтобы внук мой средь ночи вставал ,
слоняJiся по дедовскому 1\абипету,
поl\а бы н е понял, не затосl\овал
П О ЧИСТОМу ПОЛЮ,

5

*

Я в г луб ина х душп
Родниковый колодец искала ,
Чтоб хоть собственный з�юй
П риутишить да прпутолить.
Пусть он будет вполсилы хотя б ,
вполнакала ,
Чтобы к рылья растущие им не спалить.
И колодец мои оп равдал ожиданья:
01\азался с проточной, с ашвою водой.
Зачерпну и попью перехватит от счастья дыханье.
Впору мериться с горем
Иль с с амою лих ой бедой . . .
lн н Ео.чодец, я душу для мира отl\ рыла.
Люди добрые, все мое - вам и для вас!

День

поэзии

1982

gy ,

:J1УБ!1ИКАUИК

\ff1

Bлaдu�tup Луг овспо й
1901-1957

\}

Самый могучий, если можно таR выразиться, памятпиR Владимиру Л уrовсв:ому ­
Rнига nоэм «Середина вев:а». Он работал над нею почти полтора деся т иJJ етия , последние
nятнадцать лет своей ярRой и щедрой жизни. Н е об этой ли книге скеtзал Л уговекай
еще в начале тридцатых rодов:

Я дал себе большое обещапье.
Какое? Расскажу, когда исnолню.
Для этого нужна вся жизнь,
А м ожет быть, и смерть . . •
<<Серединэ веRа>> - биография времени и человека в о времени. Ч ел овека ROHRpeт�
н ого, с именем , отчеством, фа милией, щ1 roi\ рождения и п рочиьш анкетными дан н ы м и ­
Владимира Алекеандровича Jl)товеного. Но и Ч ел о века, стоящего лицом R лицу с
Историей, Ч ел о века, · равного своему В реыени, Ч ел овека бессмертного.
О <<Середине вена>> , этом удинител ьноы сплаве эпоеа и л ирш,и, напиеано немало
у м н ы х и хороших cJioв. 1-\ннгу не может �шноваrь никто из тех, кто любит и знает р уе­
св:ую еоветскую поэзию. Она прочно вошJiа в читательское сознание. Сам Владим и р
Jlуговской н е дождался е е вы хода в свет, но о н дepжetJI коррентуру книги, он довел ее
почти до последней стеtдни издател ьской работы. «Середина века>> - 25 поэм, от самой
первой <<Сказки о дедовой шубе>> и до после;шей, двадцать пятой,- <<Ю ностЬ>>.
Перед читател ями <<Дня !юэзии» еще одна поэм:; из <<Середины века>>. И по-види­
мому, та, с которой началась ненос редствен пая работа над созда нием книги.
В октябре 1 941 года 1 яжело заболешлий Jl угонекой эвакуируется из М осквы в
Ташкент. Л у гоRСJ\ому плохо: тренажн ы е сводi\И с фронта, ощущение оторванноети от
всего п р и вычного, близкого, родного, чувство внутренней растерянности и одиночества,
связанное с болезнью. Казалось бы, все, чем о н жил , что радовало и питало его щедрую
душу, потеряно, ушло и не вернетея.
Три дня сиж у я на Алайском рынке . . .
Т а к начинается этот потрясающий раееказ, где у в иденное пере:межается с воспо­
минаниями о прожитом, с размышлениями о том, что было настоящим и пенастоящим
в минувшей жизни. Как это нужно перетря хивать сейчас и грустить, и плакать, и
св:рипеть зубами от ненависти. И все-та ни:
Какое счастье на Алайском рынке! . .
Этот рефрен, казавшиiiся в момент написания поэмы самому а втору иронично­
трагическим, тенерь приоб ретает сонершепво другое значение. Л уговекай не мо г
знать, но каким-то шестым чувством большого худож н и н а , наверное, почувствовал,
что п ридут и другие строки и другие поэм ы , что вот отсюда , 11:1 этой самой тяжело й
поры, из «червой дыры» , Itaк назовет он е е по.- щнее, нiJ qJш ается новый взJJет, начинается
<<Середина века>>, в предисл овии к которой он снаа;ет:
Я много видел.
М ногоrо не видел.
В о к руг не понял и в себе не понял.
В душе не видел, на зе�1ле не видел.
И все ж пойми - вот исповедь моя.
<<П редисловие>> будет написано поздне�. в середине пятидесяты х , а пока нишетел
другое предисловие: <<Какое счастье на Алаi\ском рынне! .. >>
Л у гавекой не включил «АлайсitИЙ рынок» в основной корпус <<Середины вев: ю>.
Но теиерь, когда мы восnрин имаем эту поэму в нонтексте других, составляющих за­
мечательную книгу, на ряду с «Белыюмбом>>, « Б а к у ! Баку>>, <<Городом снов>> , <<Юно­
стью>>, она п о праву п р иходит к :штател ю.
П ри ходит как безжалостно-отнровенная исповедь большого художника в еамый
gраматичесюпl момент его жизни.
В а л. Е л а r и н

98

·

1. АJ1АЙСI\Ий РЫНОК

Холодное, пустое краеноречье
Во мне еще играет, как бывало.
Тоскливый полдень. Rубометры свеклы,
RоDичневые голые лодыжки
И � апах перца, сна и нечистот.
Мне тоже спать бы, сон увидеть крепкий,
Вторую жизнь и третью жизн ь , - и после,
Н ад шорохом морковок остроносых,
Над н епонятной круглой песней лука
Сказать о том, что я х очу покоя, Л ишь отдыха, лишь маленького счастья
Сидеть, откинувшись, л ишь нетерпенья
Скорей покончить с этими рябыми
Дневными спекулянтами. А ночью
П однимутся ночные спекулянты,
И так опять все сызнова пойдет, П рыщавый мир кустарного соседа
Со всеми примусами, с поволокой
Очей жены и пяточками деток,
Которые играют тут, вот тут,
На каменных ступеньках возле дома.
Здесь я сижу. Здесь царство проходимца.
Три дня я пил и пировал в шашлычных ,
И лейтен анты , глядя на червивый
Изгиб бровей , на орден - <<Знак Почета>> ,
На желтый галстук, светлый дар Парижа, 1\f не подавали к ружки с темным зельем,
llly11Ieл и, надрываясь, тосковали
И вспоминали: неужели он Когда-то выступал в армейских клубах ,
В ночных Д К - какой, однако, случай!
По русскому обычаю большому,
П ропойце нужно дать слепую кружку
И поддержать за локоть - <<П омню вас . >>.
Я тоже по�шпл вас, я поднимался,
1\ак дым от трубки , н а широкой сцене ,
М а х ал руками , поводил плечами,
Заигрывал с передним темным рядом,
Гi:(е изредка п росвечивали зубы
Х орошеньких девиц широконоздрых.
1\ю\ говорил я! 1\ак я говорил!
1\окетнпчая, поддавая басом,
Разметывая брови, разводя
Х олодные от нетерпенья ру:к и,
П оскол ьку мне хотелось лишь покоя,
П оскол ьку я хотел сухой кровати,
I I o жар и молодость летели из партера ,
И я качался , вился, как дымок,
1\ак медленный дымок усталой трубки.

Три дня сижу я на Алайском рынке,
Н а каменной приступочке у двери
В к акую-то холодную артель.
Мне, собственно, здесь н ичего не нужно,:
Мне это место так же ненавистно,
Rак всякое другое место в мире,
И даже есть хорошая приятность
От голосов и выкриков базарны х ,
От беготни и толкотни унылой . . .
Здесь столько горя, что оно н ичтожн о ,
Здесь столько масла , что оно всесильно.
М олочнолицый, толстобрюхий мальчик
Спокойно умирает на виду.
Идут верблюды с тощими горбами,
Стрекочут белорусские еврейки,
Узбеки разговаривают тихо.
О сонный разворот ташкентских дней,
Эвакуация , поляки в желтых бутс а х ,
Н очной приезд военных академий,
Т рагические сводки по утрам,
Плеск арыков и тополиный лепет,
Тепло, тепл о , усталое тепло . . .
Я пьян с утра, а может быть, и ран ьше.
Пошли дожди, и очень равнодушно
Сырая глина со стены сползает.
Во мне, как танцовщица , пляшет злоба,
То ручкою взмахнет , то дрыгнет ножкой,
То улыбнется темному портрету
В широких дырах удивленных ртов.
В балетной юбочке она светло порхает,
А скрипочки под палочкой поют.
Rакое счастье на Алайском рынке!
Сидишь, сидишь и смотришь ненасытно
На горемычные пустые лица
С тяжелой ненавистью и тревогой,
На сумочки московских маникюрш.
Отреб ье это всем теперь известно,
Н о с первозданной юной, свежей силой
Оно вх одило в сердце, как истома.
Подайте, р ади бога. Я сижу
На маленьких ступенька х . П онемногу
Рождается х олодный, х ищный п ривкус
Циничной этой дребедени. Я
Rак флюгеtJок вращаюсь. Я канючу,
Я радуюсь, печалюсь, возвращаюсь
R старинным темам лжи и подхалимства
И поднимаюсь , как орел тянь-шаньский,
В большие области снегов и ледников,
Откуда есть одно движенье вниз,
На юг, на Индию, через П амир.
Вот я сижу, слюнявлю черный палец,
П оигрываю пуговицей черной,
Так , никчемушник, в роде отщепенца.
А над Алайским мартовским базаром
Царит х олодный, золотой простор.
Сижу на камне, мерно отгибаюсь.
S*

.

П одайте, ради бога. Я сижу,
П оигрывая бровью величавой,
И если правду вам сказать, друзья,
Мне, как бывал о , ничего не н адо.
Мне дали зренье , - оче н ь благодарен.
Мне дали слух , - и это очень важно.
Мне дали рук и, ноги, - н у , спасибо.
Rакое счастье! Рынок и простор,,
Вздымаются л итые груды мяса"
99

.

И очень точно, очень ·ntшостыдно
Восходит в небе первая звезда.
М оя н адежда - только в отрицанье.
Как завтра я унижусь - непонятно.
Остыли и обветрились ступеньни
Ночного дома на Алайсном рынке,
Замош>ли дети, не поет напуста,
Х востатые мелькают огоньки.
Вечерняя звезда стоит над миром,
Вечерний поднимается дымок.
Зачем еще плутать и хныкать ночью,
Зачем ИСJ\ать любви и благодушья,
Зачем искать порядочности в небе,
Где тот же строгий распорядон звезд?
Пошевелить губами очень трудно ,
Х оть для того, чтобы послать, нан должно ,,
К такой-то матери все мирозданье
И с иние киоски по углам.
1\акое счастье на Алайском рынке,
Когда шумят и плещут тополя!
Ч ужая жизн ь , - она всегда счастлива,
Ч ужая с мерть,- она всегда случайность.
А мне бы толыш в непке отсы ревшей
Качаться, прислонившись у стены.
Х озяйка варит вермишель в настрюле,
Х озяин наливается зубровкой,
А деточки ложатся п о углам.
Идти домой? Не знаю вовсе дома . . .
Оделись грязью б а шмани сырые.
Во мн е , как балерин а , пляшет злоба,,
П оводит ручкой, кружит пируэты.
Х олодными, бесстыдными глазами
Смотрю на все, подтягивая пояс.
Э х , сосчитаться бы с о всеми вами! . .
Д а силы нет и нетерпенья н ет ,
Лишь остаются сжатыми колен и ,
Поджатый рот, закушенвые губы ,
Зияющие зубы, на которых ,
Как сон, лежит вечерняя звезда.
Я видел гордости уже немало,
Я само:побием, к ан черт, кичился ,
Паден ия боялся , рвал постромни,
Разбрасывал и предавал друзей,
И вдруг пришло спонойствие ночное,
I�ак в детстве, на
болоте ярославском,
Когда нувшинки желтые кружились
И недьмы стыJiи от н очной росы.
И ничего мне, собственно, не надо,
Jlишь нидеть, видеть, видеть, видеть,
И слышать, слышать, СJiышать, слышать,
слы шать,
И с озн авать, что даст по шее дворниR
И подмигнет вечерняя звезда.
Опять приходит легкая свобода.
Горят коптилки в чужестранных окна х.
И если есть на свете с праведJJ ивость,
То эта с праведливость - тоJJько я.

Лежит чеснок , как рыжие сердечки.
Весь этот гомон жестяной и жаркий
Ко мне принос ит только пуетоту.
Но каждое движение и оклик ,
Н о каждое качанье черных бедер
В тугой вискозе и чу л к ах кошочих
Во мне рождает злое нетерпенье
Последней ловли. Я хочу сожрать
Все, что лежит н а плоскости. Я слышу
Д в иженье животов. Я говорю
На языке жиров и сухожилий.
Такого униженья не видали
Ни люди, ни зверюги. Я один
Еще играю на крапленых ка рта х .
И в о т подошвы отстают, темнеют
Углы воротничков, п никого ,
Кто мог бы поддержать меня , и ночи
Совсем пустые на Алайском рынке.
А мне заснуть, а мне кусочек сна,
А мне бы справедливость, - и довольно.
Н о нету справедливости. Слепой П ротягиваю в ночь сухие руки
И верю только в будущее. Но•rью
Все будет изменяться. Поутру
Все будет становитьс я. Гроб дощатый
Пойдет, как яхта , на Алайском рынке,
Поигрывая пятками в носочка х ,
П оск рипывая костью л учевой.
Так ненавидеть, кан п ришлоеь поэту,
Я не еоветую читателям п риснорбныl\t.
Что мне сказать? Я только XOJIOд нек а ,
А л ожь - мое седое острие.
Подайте, рады бога. И шщ ии рш1
Опять восходит нищий в про хожий,
Касаясь лбом бензиновых колоrюк,
Д редноуты пусная по моря м ,
Все разрушая, подн имая в возду х ,
От человечьей мощи заиi\аяс ь.
Н о есть на свете, н а Ала:йско�r рыrше
Одна приступочн а , одн а ступен ьн а ,
Где я сижу , и о т нее п о свету
На целый мир расходятся лучи.
П одайте , ради бога, ради пра нды ,
Х оть правда , где она? . . А бог в пелеrшах.
Подайте, ради бога, ради правды ,
Пока ступен ьки не сожмут меня.
Я наслаждаюсь горышм духом ;.�с;ира,
Я упиваюсь запахом моркови,
Я удивляюеь дряни юrшмишовой.
А удивле н ье - вот цепа вдвойне.
Н у , насладис ь , остановис ь, помедли
На каменных обточенных ступсп ышх,
Среди мангалов и детей ренущих,
По-своему, по царсни насл адись!
Д рузья ходили? - Да, друзья х одили.
Девчонки пели? - Д а , девчонки пел и.
Кон ьяк нололся? - Д а , ноньш\ кололся.
Сижу холодный на Алайском рынке
!1 �,�е,::>ы поднадзорности не знаю.

·

1942--1943

Ташr;ент

100

Ел. Б ыко вой и

llубликация
Н о гтево й

М.

*

'еннади й Pycafioв

*

Стру:ктура ветра зрим а и проста:
во весь раскрой продольного разреза накат п ространства , воздух в два л иста ,
да станиол ь - HИI\'ICMHoe железо .

ИЗ ЦИКЛА <<ПАМ ЯТЬ»
. . . Погоди, назавтра будет отдых.
Это время гонит впопыхах
на тамбовских с аха рн ых завода х ,
н а хоперских яростных шля х а х .

У , как летят косые дерев а !
И там , у лип , у ветхого ;;аслопа ,
свои столетья праэднует вдова чужая тень, а;ена Еаrратиона.

Ходит ветер п о молочным рек я м .
Смотрит жизнь и з детского чепца .
Я у�1ру счастл ивым человеном,
ничего не сделав до :конца :

А на Оке сто.т1 бом стоит вод а ,
от рыбьих перьев сыплется спяньо.
Но запа х не доиатится cro;uэ у нас к ругом такие расстояuья!

не до:кличу, дома не дострою.
А не жал:ко - в ыдано спол на.
Кю> меня :качала под горою,
:ка:к жалела бедная страна!

1' нас такая долгая стра п а ,
такие стьши и тан ие стужн,
та:кие ветры ходят дотемна ,
смыкают круг все родственпей,

Ах , шептала , пела-говорила . . .
Затосную - мяк иш нажует.
Голыши-о:катыши дарила . . .
Обернусь - да вот она , поет.
Мне ничьим уже не зваться сьтп ом
и забытых братьев не иск ать .
. . . Где ты там за обла:ком rус инымt
Ты кого по:качиваешь1 мать?

*

вес

Yii> C !

У пас таное время кл пчет птиц
и так сады обуглены тоскою,
что не узнать моих любимы х л пц
в толпе грачей, спешащнх над реt>ою.

Анатоли й Попер е чн ы й
3А ГОРАМ И , З А Д ОЛАМИ . . .
Спнс море колыхлшзо ,
бела рыбнца пуrлпва . . .

БАБУШ КА

И з руссt>о й
н ародпа й nec u u

Мало зренья и жизни не хва тит,
чтобы помнить не сор и тру х у толь:ко зиму на стареньной вате,
на заношенном рыбьем меху.

За горами, за долами
Сине море, зелен край.
За делами, за долгамп
Позабыл я птпчий г рай.

Сер мой день ос:кудепия духа.
Н и:куда мне печал и не деть.
П огоди, снеговея , ста руха!
Д ай-ка мне на тебя поrлядеть.

Позабыл, как пахнет мята
В редвечернею порой,
Как в луга садится мягно
Стрепет трепетный , степной;

На :кого-то ты больно пох ожа
поворотом сухой головы . . .
Д а н е т ы л и латала одежу ,
з атирала чернилами швы,

Как за старой голубятней,
От зарницы в трех шагах,
Д вое падают в объятьях ,
Забывая первый страх . . .

ресторанные :кор:ки мочил а ,
по :копейке н а .книжку несл а ,
по псалтыри внучон:ка учил а ,
двадцать л ет в упл атненках жила?

З а горами, за долами
То поминки, то пиры,
За хмел ьными за столами
Девки дьявольски хитры.

Я за:крою глаза, я не в идел.
Я тебя позабыл н авсегда.
Неужели в посмертной обиде
ты опять отп росилась сюда?

Я когда-то был там в первы х ,
Чем , я думал, не жен их,
Рас пушив петушьи перья ,
Пил во здранье молодых.
101

До зари горланя <<горько>>.,,
Целовал в уста зарю . . .
Обкатали сивку горки,
Горько, горько говорю . . .

Евгеии й Ре йи
СОРОН ПЯТЫй
На мне пальто из пестренького твидИRа хорошее , германское пальто .
Глобальная, имперская политика
четыр е года думала про то,
:кан мне урон недавний компенсировать.
Про то решали Рузвельт и ЧерчИ:ль.
К ак одарить мен я , сиротку сирого,
п роект им н аш Верховный начертил.
Четыре года бил ись танки вермахта,
люфтваффе разгорзл ись в облака х ,
правительств по одной Европе сверГнуто
поболее. чем пальцев на руках .
Тон vл � онвой на севере Атлантики,
и л �с пустыни 1 заметал сдеды,
стратеги прозорливые и тактики
устраивали к анны и котлы.
Но главное, но главное, но главное я был к расноармейцами прикрыт.
И вот стою, н а мне пальтишко справное,
va-;e пол года я одет и сыт.
Стою я в переулке Нолокольниковом,
смотался я с уроков, и смеюсь,
и говорю с р умяным подполковником
и он мне дарит пряжку <<Gott mit uns>> 2•
Уб ит отец, я видел льды блокадные,
едва не потерял сестру и мать,
но гл авное, но главное , но главное тогда-то я и начал понимать

Тольк о все ж порой ночами,
Чуя вешний водограй,
Я шепчу:
Там, за горами,
Сине море, зелен к рай.
Сине море колыхливо.
Жизнь, как диво, за спиной.
Б ела рыбица пугшша ,
Как пуглива , бо;.hе мой! . .

Юри й Паркаев
*

*

*

Гле бу

Гор бовском у

Скрипнула дверь словно вскрикнуло что-то .
Вышли. Уселись.
- Поехали, сват ! . .
И тишина затворила ворота
как обрубила дорогу назад.
Е х али мимо знакомого луга ,
мимо пруда и ветлы над прудом . . .
ПродаJш дом словно предали друга,
чтоб ню>огда и не вспомнить о нем.

..•

Н у , а поi\уда , чихая от пыли,
старшпй шутил :
- Новосед ы , держись!
Мы второпях ничего не забыли?
- Нет, ничего не забыли , кажись!

ПАМ Я ТИ ВИТЕБСI-ЮГО НАНАЛА
В Л ЕНИ НГРАДЕ
Здесь был канал. Последний раз я видел
лет шесть назад, смешавшийся с рекой,
зловонный, липкий, словно отравитель ,
циан расположивший под руRой.

В от промелькнули березы погоста,
где горевала могилка одна . . .
Продал и дом.
Это было непросто:
старому дому - к акая цена? !

В послевоенных сумерках мел ышя,
его волна катила времена,
и мелкая, но в сущности рябая,
она в Фонтанку падала до дна.

Долго текла обоюдная смута Целую зиму.
Н асилу сошлись . . .
Так ничего н е забыли в дому-то?
- Нет, ничего не забыли , кажись . . .
Только потом, н а реке, н а пароме он побледнел и заплакал, чудак:
что-то забыл он в отеческом доме,
что-то забыл . . .
И н е всnомнит никак
. .•

Она была настолько тяжелее
чужой воды, и верно, был резон
зарыть канал ; но я его жалею,
и для меня не высыхает он.
1 л и е п у е т ы н и - так называли фельдмаршала
Роммеля.
2 Надпись аа пряжках немецки х сощ_1.ат <<С нам и бол>.

102

Что тольRо эта Rровь, да памяти запас,
да запертый в словарь живой терновник речи
пока еще мостом соединяют в нас
сыновнюю игру и прадедову сечу.

Сюда от Царс:косельс:кого вокзала
я приходил ; мне помнится вокзал,
я пропускал трамваи, как раззяв а ,
канала никогда не пропускал.
Над ним электростанция дымила ,
Морская академия жил а ,
и все, что было мило и не мило,
его в олна навеки унесла.

*

*

*

П роветривая недра
для плуга и зерна,
каR долго дули ветры,
когда прошла войн а !

Года и дни, когда мы победили ,
и сумерки , когда молчали мы,
прожектора, которые светили
в блокадной тьме среди глухой зимы.

От дыма и металла,
каR будто на века,
природа подметала
поля и о > лака.

В ночных бушлатах , бутсах и обмотка х
курсанты погружались в катера,
и карабины брякали на скобка х
на этих сходнях в пять часов утра.

И на ветру не летнем
среди пустых степей
всей школой семилетней
мы помогали ей.

Я это видел сам и не забуду,
меня война сгубила и спасл а .
О н а с о мной, и мой канал - покуда
я жив еще, до смертного числа .

Веселые, худые,
одетые взаймы.
Такие молодые,
как будто и не мы.

Закопан , утрамбован п о уставу,
и все-таки на свете одному
дай мне воды запить мою отраву,
:канал , :как Стикс, впадающий во тьму.

. .. 0 этот ветер синий,
в оздушные ручьи,
и черепа в полыни,
которые ничьи,

Юри й Be.лuzteн;no
ВАРН АВИНСН.И Й Л ЕС
За дамбой молодой - рыбацкие пиры.
Как в глечике парном - вода в конuе апреля.
Там берест и ольха с оческами коры
напоминают флот, посаженный на мели.

и лошадь в сизом мыле,
с репьями на хвосте . . . Не вы ли нас, не вы л и
учили доброте? !

Там строгий рыбнадзор карает и корит
лукавых рыбаков , ловителей тарани.
И тонет старый лес. И в олнами нак рыт
крив ой казачий шля х , ведущий до Тамани.
Деревьям не понять, когда они в реке:
н е то они - плоты, не то они - растенья.
Как трудно говорить 'на рыбьем языке,
кто птичьим языком владеет от рожденья !

О этот бесслпвесный,
неубранный, ничей
наш урожай железный
для огненных печей,

KaR трудно услыхать в предутреннюю рань,
что , покидая нас, изогнутой долиной
Iшзацкие возы уходят на Тамань
по хляби грунтовой, СRвозь табор тополиный

впйной и непогодой
онрашенный в морновь . . . Не ты ли вместе с потом
просачивался в кровь? !
И проволоRи ржавой
RОЛЮЧИе МОТRИ
Не ты л и нам, Держава,1
сцепляла позвонки ? !
• • •

. • •

Когда Rанву в ремен Rислот.а ми разъест,
когда отцовских стен не встретит глаз сыно­
вий , ­
быть может, м ы поймем, что перемена мест
опасней и больней переливанья Rрови.
103

-

Сомкнувшиеся звенья:
судьба . Огон ь . Вода.
Бессмертные мгновенья
и смертные года . . .

*

*

*

Уже исi<упалось лето в горячей росе I<ипрея.
На поймы и на поляны приходит пора сенная.
И б родит в стволах живица. И время течет быстрее.
И бродит в зеленых дудi<ах I<аi<ая-то смесь иная.
И ты п о дорогам бродишь, I<al\ будто от дел лытая,
I<ai< будто с четвертi<ой хлеба -- в заначi<е четвертi<а веi<а.
Нан будто вода во фляге и впрямь у тебя живая.
Кан будто сложил нолодец иль вырастил чел овена.
А травы стучат по ветру -- семечки высевают.
А мастер стучит по камню -- доченьi<у вызывает.
И в окнах церквей старинны х , видавших разор и сечи,,
с утра зажигает донн ин свои высокие св �чи.
Н о снолы<о проходит сердца, нон амест оно почует,
в каном безымянном н амне девочка заночует ?!
Н о сколько воды по рекам и скольно ветров промчится.�
пока безымянный мастер к доченьне достучится?!
И ты, руна моя , тоже -- не облаi<о пеленаешь.
И ты , мое сердце , тоже от совести не таишься.
Но выйдет I\ дорогf) нривда - а ты и не распознаешь.
Но выйдет к дороге правда - а ты ее убоишься
..•

Вла ди.мир Бр итани шс l'i и й·
Н Е ЗРИМАЯ МОСКВА
Но кроме той Москвы, в наторой я Живу,
обычной, будничной, взаправдашней, всегдашней,,
иную вижу я, незримую Моеиву -с дворцом Гагариных и Сухаревой башней.
Сгоревший, рухнувший, несбывшийся фантом
вдруг явится очам, отчетливо до рези.
Д ругие видят ГУМ , а я - Нарi<омтяжпром:
конструнцию-фантазм советских П иранези.
Б аженовсний дворец мне видится в Кремле,
на Ленинених горах -- прозрачный шар стеклянный:
шар Леонидова , привязанный к земле,
чтоб в носмое не вздетел , к ан астероид странный.
А там , где против нас восьмиэтажный дом,
другой мне видится: кирпичный, трехэтажный,
JJeт семь тому назад раздоманный с трудом
(аж охала зеl\шя: удар - и стон протяжный . . . )
К ирпич и дерево , железо и стекло,
хибарки ветхие и здания-гиганты всего, что было здесь, всего, что быть могло f
:в пространстве мысленном теснятся варианты.
104

.

Евг еии й Лебедев

Взглянула и шrовь опустила
глаза - и в глухой тишине
я понял , что снова простила .
Но легче не сделалось мне.

РАЗГОВОР О НОЧНО Й МОСIШЕ
«1\то не любит родного народа ,
Для того человеческий род Наподобье безликого сброда.
Что ж любить его, если он сброд?
Этой истины не раскумекав,
Н е наладим мы братство племен , ­
Т а к сказал мне Х амзат Батырбеков,
С грустью глядя в ночной небосклон . ­
П олюбил я любовью безмерной
:Край л угов , и берез, и осин .
Ты не веришь? Так вспомни , неверный ,
Что писал n России Найсы н!
Вспомни , вспомни стихи М уташша
И глаза голубые его.
Л ибо я доказал тебе, либо
Я тебе не сказал н ичего!»

2

В кругу одержимых собратий
лицо ее скрыл ось из глаз.
О рудьем священных ионятий
считал себя каждый из нас.
Не раз пробегала по коже
восторга отрадная дрожь.
Мне страшно сейчас: как похоже
прик инулась п равдою ложь! . .
Шумели о русской культуре,
о том, что она нам дал а , ­
о нашей гуманной натуре.
А мать в это время ждала.

Бей в беспамятство м р а к а ночного ,
За собой на Навказ позови
И омой меня , руссное слово ,
В qистой речке балкарской любви! . .

I3 гармонии слова и дела
провидели смысл ремесл а.
Душа утоленная пел а .
А мать в это время ждал а .

А Х амзат говорил и не слушал ,
И напиток, пьянее вина ,
Искушал его юную душу
Утолением, ибо ошi
В жажде подвига изнемогада
И, сгорая на чистом огне,
Все пространство собой з а п пшшла
И , заполнив, запела во мне.

Грустили о женщинах русских,
чья доля трудн а , но - светла .
И молча за н и х , без зануски . . .
А мать в это время ждала.
Потом, роковому недугу
подвершены, I<ai< петухи , не слыша, н е видя друг друга ,
хрипели друг другу стихи,

И опомнился мир , и как будто
Улыбнулся сквозь сон бытия ,
И как будто забрезжиJю утро:
Б оже мой! Да ведь это же я !
Это я, бескорыстно-запальчив ,
Это я , от любви сам не свой,
Всей душою приветствую Н альч ш>,
Погибая в разлуне с 1\'lосквой!

3

Мы рассвет незнаномый встреча.1 п ,,
И всходило в редеющей мгле
Необъятное чувство печали
О бл уrндающей где-то Земле . . .

Довольно! Бежать без оглядни !
П рочь! Не обращая лица !
Есть мать. Остальное - догадни,
которым не будет конца.

с надрывом о дружбе нричали
и верили пьяным слезам
и - напул и . . . в бездну печали,
отi<рытую этим глазам . . .

1

И если трепещут осины
и люди придумали ад,
виной - этот невыносимый,
спокойный и любящий взгляд.

Вернуться к обеду божился.
П риехал под утро , к шести.
Н о каяться вслух не решился
я тоJiько подумал: прости.

Душа невозможного хочет
и рвется к основе основ
из этих взволнованных очень
и все же рифмованных слов.

*

*

*

-

105

Лев С.мирнов

По земле проползающий лемех упорный
Вдоль борозд черноземных Rладет череп а .
Стонет память людская чуть слышной
валторной
По несбыnшейся проповеди Нагорной,И ворона кричит, и вздыхает судьба .

ГР ЕЧИ ШНЫ й МЕД
Гречишным медом пахпут зори
На сто тринадцатой верстс
В ботфортах черных и в камзоле
Гуляет грач по борозде.

На земле, RaR в раю, и вольготно и чисто1
Половодье трубит по зацветшим Rустам,
И в рубашке, расRрашенной кистью
кубист а ,
Поспешает с махоткой сыноR траRториста
По кипящим грачами тяжелым nластам.

Гуляет грач, играет
веткой
1
И перья чистит возле сот.
Гречишным медом пахнет ветх ий,
В огромном брыле, пчеловод.
Гуляет грач, на пчеловода
Глядит, молчание храпя,
И золотое время года
Стоит, как вечность, у плетня .

Япое Апи.м
*

*

*

Задуманной книги о детстве
Утраченные н абросRи Вот они, в старой папке,
Меня , прежнего, отголосRи.

Гречишным медом, медуницей
Плывет над степью дня ковчег.
Медовой нитью с дикой птицей
Незримо связан человек.

Ну-ка перелистаю
Записанное быстро и жадно
Про пыльный маленький город,
Про л ошадей пожарных
С античными именами,
Про скрипучие тротуары,
Где под досками прятал монеты,
Про резкий запах рогожный,
Про чердак и старинную шпагу . . .
О господи, как ничтожно
Все , что з аносил на бумагу!

Гуляет грач и еле слышным
Д ых аньем здравствует в миру,
И старец в облаке гречишном
Спокойно думает: <<Умру . >>
. .

Дай бог, дай бог . . . Гуляет птица ,,
И пролит мед среди степей,
И пахнет, пахнет медуница ,
Чем ближе к смерти , тем сил ьней.
Т ЯЖ ЕЛАЯ ВОДА

Лучше буду п исать про внучку.
Только-тольRо успела родиться,
Во:злежит она в белых пеленках,
Смотрит, не наглядится ,
Как п ришелец с другой планеты.
Н ичего-то она не знает Где поэты, а где монеты.

Обрывается летопись на полуслове . . .
Н ад ж ильем и з трубы поднимается дым.
На страницы в сафьяновой чистой обнове
Сколько злой и горячей потрачено крови
П о полям, по лесам, по оврагам глухим!
Колоколенку - черти ее раскачали! ­
Так и тянет в весеннюю воду упасть.
Вновь очнулась земля ото льда и печал и ,
И , каR будто в о время потопа, грачами
Помыкает в пространстве бездомная страсть.

Вот R чему мне мама приснилась,
Маленька я , как эта кроха.
Сны разгадывать не умею,
Х орошо это или плохо,
Не скажу. Но только запомнил ,

Н ичего не запомнили сRромные избы ,
И пол я , и проселки , и реки отчизны,
Л ишь сердца бесконечная даль холодит.
По-иRонному строго, но без укоризны
Со стены изначальница рода глядит.

Как держал на руках свою маму,,
П рижимал , спину теплую гладил1
Говорил ей: <<М амочк а , мама1
Не умирай, бога ради!>>

Горизонты смыRаются в купол небесный"
В голубую воронку преRрасной весн ы , И уходят в нее, словно смерч бесполезный,
КриR тосRи неизбывной, и ропот безвестный,
И земная пог.ибель1 и мертвые сны.

Н а мосту, над в олнами Леты,
Между царствами тьмы и света
RaR с младенцем она не столкнулась?
Двумя месяцами р азминулась
•.•

106

Аllаmоли й Бра гин

он рвал сердца и щекотал нам ноздри ,
но жажду мести к ак бы притишал.
О н звал, людское в людях растревожа ,.
не просто 3лом воздать чужому злу
А тень о т нас, людей, была похожа
п а страшную двуручную пилу.
Рывок ее - и на полшага честно
сдвигались мы вперед по одному.
Нет, в той великой очереди место
теперь не уступлю я никому.

* * *

. . •

Я занят, я тоскую,
О чем - н е знаю сам:
П о морю, по песку Jrи ..
По светлым небесам ?
Меня не м ан ит море1
Не радуют пески ,
И не людское горе
П реДJ\lет моей тоски.

Ру ви.м Моран
ПАМ Я ТЬ

Знать, в лучшей части света,
В родимой стороне
Тоскует мать, и это
Передается мне.

Забывается все на свете,
И слез а , подобно росе
Высыхающая на рассвете,
И лежанье ничком в кювете
Под бомбежною на шоссе.

Вла дим ир Са вельев
О Ч Е РЕДЬ ЗА ХЛЕБОМ

Не хранится в п амяти смутной
И добро, что, как дар судьбе,
То ли ты оказал кому-то,
То ли кто-то воздал тебе.

В году сорок голодном и свирепом,
отбрасывая 3убчатую тень ,
стояла с ночи очередь 3а хлебом
длипою в наш сельмагавекий плетень.
Длиною в чье-то детство , в чью-то старость
и в чью-то сплошь изломанную жизнь.
Сух ие бабки - что таким усталость!
сутулились, на п алки опершись.
Деды, еще могутные по виду,
с угрюминкою озирали строй,
где, желваки катая, инвалиды
страдали вперемежку с детворой.
Вчера сосед наш с голодухи помер.
А перед тем, слюнявя карандаш,
о н вывел на моей л а дони номер
и прох рипел измученно: <<Шабаш . . . »
А может быть: <<Отдашь . . >> П о нять не
смо г я ,
н о свято м есто захватил чуть свет,
г де углядел И3-под чьего-то локтя
Мою л юбовь в ее двенадцать лет.
Моя любовь переплетала косы,
отнашливаясь с кровью в колею.
А в синем небе наши б омбовозы
несли на запад ненависть мою.
И , незнаком с отцовской н а хлобучкой,
я, сняв трофей с убитого врага,
гранату с длинной деревянной ручной
таил за голенищем сапога .
Таил. Но от прилавна и до неба,
от нас в тылу и до передовой,
уже гулял - как главный - запах хлеба:
духмяный, опьяняющий, живой.
Неистребимый. Жаркий. Светоносный.
В к раю,_ где исстрадались стар и мал,,

Все забвенно, темно, туманно . . .
Но душа твоя , к а к н и странно,
Помнит глухо и тяжело
Не тебе нанесшее рану,
А тобой причиненное зло.
СВИДАН И Е
Вновь, через полстолетья,
В хожу в з авод, как в дом,
И в беспощадном свете
Себя я вижу в нем.
Вхожу я в мой чугуно­
л итейный старый цех ,
Где я легко и юно
Мешал восторг и грех.

.

Постой, поговори же
С собой, как н а духу,
Перед в агранкой рыжей,.
Зажившейся в цеху.
П опробуй , трезвой мерой
М инувшее измерь:
Что было в нем химерой,,
Что истинною верой
И почему теперь
Как будто даже слаще
Все тот же синь-дымок,
Все тот же чад, летящий
От залитых опон
..•

107

Валентип Берестов

Леоп и д ПanU!i

П ЕТРОГРАД СI\АЯ СТОРОНА

ЗОДЧЕСТВО

Н а д Карповкой дожщш накрапывал ю
П рохожих слегка поторапл ивал .
А мы не спешим. Мы - приезжие
На п итерском том побережи и.
За стеклам и лира злачена я,
Из лучшей мун:и испеченн ая,
В таком же классичееном штиле,
1-\ а:к львы, коло н нады и шпили.
А в булочной - дух каравая.
А в детстве - в ойна мировая.
Так пой же о с.п адости �1ира,
Волшебная, хлебная лира!

Ес'Гь в зодчестве прекрасные черты .
О н и неиз гладим ы , нак морщины
Задумчивой, суровой простuты,
Которой отличаются мужчины ,
Достигшие вершины мастерства ,
Познавшие и жизнь и мирозданье,
В материю простого вещества
Вдохнувшие черты очарованья . . .
И дума ешь: а что т ы сделал сам?
И где та гра нь разумного предела ,
Которая 'Гянулась :к небесам
И на земле остаться не хотела?

Тат ьяпа Сыр ы щева

Ал екс андр Гор о дн и цкий

ОВРАГ

*

I\ак бы ни топил б ы печ1 :1 ршю ,
тут всегда прохладн ый шт умрак .
Таял снег, в ода венами PI·I л a
этот полн ый ландышей овраг.

*

*

А в Донском монастыре
Зимнее убранство.
Спит в Д онском монастыре
РуссБое дворянство.
Взяв м етели под уздцы ,
ЗR стеной, Kai\ близнецы,
Встали новостройки.
Снятся графам их дворцы ,
А гр<t финям - бубенцы
Забубенной тройки.

Он в лесу березовом запрятан ,
весь испятнан зеленью л истн ы ,
словно змей огромный отпечатан
от хвоста до устья-гол овы.
О кривые норни спотык аясь,
глянцевых тревожа лягушат,
я на дно журчащее сn уснаюсь
н авестить знаномый водопад

А в Донском монастыре
Время птичьих странствий.
Спит в Донском монастыре
Русское дво рянство ,
Дремлют, шуму вопреки,_
И близки и далеки
От грачиных :криков,
К амерrеры-стари:ки,
Навалеры-моряки
И поэт НзыБов.

Справа от него растет береза
Ствол ее лиловый нанл онен
в сторону соседнего лесх оза ,
где рассыпан жаворонков звон .
Тропна на простор выходит Rруто.
М ир совсем другой - руной подать.
Н 'Гуда пойду через минуту ,
хоть и 11шль овраг мне понидать.

Ах, уеопший ве:к баллад,
Вен гуса рСI{ОЙ чести!
Дамы пи:ковые спят
С Германнами вместе.
Под бессонною Москвой,
Под зеленою травой ,
Спит и нас не судит
Ве:к, что ве:к за:кончиJJ свой
Без войны без мировой,
Без вселенских сует.

Он лежит в своей змеиной позе,
жарний полдень жадн о жде'Г грозы ,
всматр иваясь в дя'Гла н а березе,
в острова далекой б ирюзы.
н

Древнее и очень молодое,
может б ыть, само бессмер'Гье в нем.
Он Москву-реку поит водою,
растворившей молнии и гром.

Л истопад в монастыре,
Вот и осень� здравствуй.

108

и поручиком в отставке
сам себя воображал.

Спит в Донсн:ом монаствтре
Русс:кое дворянство.
Ве:к двадцатый на дворе,
Теплый дожди:к в сентябре,
Л ист Jiетит в пространство

Вымысел - не есть обман.
Замысел - еще не точка.
Д айте дописать роман
до последнего л источка.
И пока еще жива
роза красная в бутылке,
дайте ныкри:кнуть слова ,
что давно лежат в копилке:

. . •

Булат Оку джав а
НАДП ИСЬ НА К АМ НЕ
Пус:кай моя любовь :к а к м ир стара , ­
л ишь е й одной служил и даверялея
я - дворянин с арбатского двора ,
своим двором введенный во дворянство.

каждый пишет , как он слышит.
Каждый слышит, нак он дышит.
Ка н он дышит, так и пишет 1
не стараясь угодить . . .
Тан при рода захотела .
Почему?
Не наше дело.
Для чего?
Не н<1м судить.

За праведность и преданность двору
пожалован я кровью голубою.
Когда его не станет - я умру,
пока он есть - я властен н ад судьбою.
Молва за гробом чище серебра
и вслед звучит музЫкою прекрасной . . .
Н о н е спеши, фортун а , будь добра,
не выпускай моей руки несчастной .
Не плачь, Мария, радуйся, живи,
по-прежнему встречай гостей у входа . . .
Арбатство , растворенвое в крови ,
не истребимо, к а к сама природа.
. Когда кирка , бульдозер и топор
сподобятся к Арбату подобраться
и иравнук и забуду'!' слово <<Двор>> согрей н ас всех и собери, арбатство.
Н ПИ Ш У ИСТОРИЧЕСКИ Й

РОМАН
В склянке темного стекла
из-под импортного пива
роза красная цвела
гордо и неторопливо.
Исторический роман
сочинял я понемногу,
пробиваясь как в туман
от пролога к эпилогу.
Были дали голубы,
было вымысла в избытке,
и из собственной судьбы
я в ыдергивал по нитке.
В путь героев снаряжал,
наводил о прошлом справки

*

*

*

- ра::тосч ицы даров мн е отнровенья были.
Я написал роман <<П рогул ни фрайеров>>,
и фрайера м еня бла годарили.

П о п р и хоти судьбы
прекрасный день

н

Они сидят в н р ужок, как пред огнем святым,
забытое людьми и богом племя,
каких-то горьких дум их овевает дым,
и приговор нашептывает время.
Они сидят в кружок под низним потолком.
Освистаны их речи и манеры.
Н о вечные стихи затвержены тайi>ом,
и сундучок сколочен из фанеры.
Наверно, есть резон в исписанных листа х�
в затверi!\ен ных местах и в горстке пеnла
О . н а к еидят они е ул ыбк()й н а уста х ,
nрислушиваясь к выкринам и з nенла l
..•

н е замело следы на и х R рыльце
и Ji ожь не посмеялась над судьбою,
я написал роман о них, но в их лице
о нас: ведь все, мой друг,, о нас с тобою.
П он а

Когда в прекрасный день Разносчица даров
в ошла в мой тесный двор, бродя дворами,
я мог бы н аписать, себя переборов,
<<Прогулни маляров>>, <<П рогулки пова ров»
Н о по пути мне в ышло с фрайерами.

•••

О ВОЛОДЕ ВЫСО ЦКОМ
Л!apune Вд.адим ировпе П оля,;овой

О Володе Высощ<ом я песню придумать решил:
вот еще одному не ьернуться домой из похода.
Говорят, что грешил , что не к сроку свечу затушил . . .
К а к умел , так и жил, а безгрешных не знает природа.
Н енадолго разлук а , всего лиш ь на миг, а потом
отправляться и нам по следам по его по горячим.
Пусть кружит над Москвою ох рипший его баритон1
ну а мы вместе с ним посмеемся и вместе поплачем.
О Володе Высоцком я песню придумать хотел,
но дрожала рука и мотив со стихом не сходился
Белый а ист московский н а белое небо взлетел ,
черный аист московский на черную землю спустился.
..•

И с разгона в ырастая
из зари,
обогнем мы добрый старый
шар ЗемJiи.

В.ла ди.мир Жи.лшt'
(Краснодар)

Мы сумеем, ты увидишь1
добрый шар!
Л иш ь бы финиш,
лишь бы финиш
не мешал.

СИН ЕВА
Защитил он грудью своей
синеву неб ес и морей ,
синеву материнских глаз
и вечерний тот,
синий час,
когда вспы х ивают светляки.
Н о ни капли крови голубой
не имел просто алой истек .
Почему ж над могилой - г урьбой
в асильки, васильки , васильки ,
будто н еб о у ног растет?
Это памятники у реки!
Синева спасена , жива и воздвигла ему
васильки
благодарная синева .

ОРЕХОВОЕ Д Е РЕВО
Раскидистое,
разлапистое
ореховое дерево,
для Jiазания удобное,
росло у нас во дворе,
богатое переплетениями,
причудJшвыми ответвл ен иями,
изJiюбленными местечками
и зна:ка!lш на коре.
Застенчивый грешник ,
сказочник,
клейменный :кличкой Л унатика ,
всю правду в листве я сказыва л,
но с вымыслом пополам.
И слушало, слушало дерево:
о как пацаны внимательны!
И девочки зачарованные
рассыпаны по ветвям.
Б осота, дубленная улицей,
зерно воровала на мельнице,
а после, бывало, за полночь
их крепко держаJI мой бред.

ВЕЛОГОНЩИКИ
Н аж имая на педали,
смяли даль.
Чтобы дали пропадали
эх, наддай!
Так, наверно, св ищет время
с ветром в лад.
П усть летнт на нас деревья
и асфа:1ьт.

1 10

А голые ножки девочек
л ишали меня всей смыюсти
и, видно, в душе оставили
неизгладимый след.
Наш <<к уб ию> снесли бульдозеры и вьшорчевапо дерево.
Фундамент соседней мельницы,
как з уб ы , рвал динамит.
Изнанкой домишки выверuуты,
и помню, стен а , оклеенная
газетами пожелтелыми , о прошлой войне вопит . . .
Мальчишки все в люди выбилнсь,
хотя и не сразу нек оторые.
И так располнел и девочiш ,
что их уже не обнять.
Стандартны дома-коробочки
с удобствами и дефеRтюш ,
с трагедиями и комедюнш и некого обвинять.
На месте ореха - ГJi ыб нща
стеклянная и б етонн а я,
омыта асфальтовой пл о щадью,
стоит на все времена .
А я всё на том же де реве
сижу один-одинешенек ,
покуда в н �13У разпешинаст
белье на ветру
жен а .

Роберт Рож дествеu сп и й
ГОСУДАРСТВЕННЫ Й ЧACTII И I\
В суете равнодушны х ,
уставая о т мыслей ,

на глазах б езучnстн ы х ,

забот и зевот,
рядом с нами
живет государственный частник.
И пора б ы признаться,_­
неплохо живет.
О н в щеках округлился ,
он в бедрах раздался.
И как б удто
давая уроки судьбе,
он повсюду' (конечно, з а счет государства ! ) ,­
проповедует принцип:
<<Ты - мне,
я - тебе>> . . .
Он
н а службе.
-

Но только ,

плюя на законы1
может он ,
подчиняясь себе самому,
не достроить завод,
не отправить в агоны,
eCJIИ ЭТО

не выгодно

Л ИЧНО eli-I y!
Он стремится урвать.
Он дох оды считает.
Потому,
презирая и меру, и такт,
он <<за таю>
разгона ривать с вами
не станет,,
н е подпишет <<за таю> ,
не поможет <<за таю> !
Он сопит и ловчит,
грезит и маракует,
строит новые планы,
глота я слюну.
Он
своими обязанностями
торгует!
Широ1ю и талантливо
грабит
казнv!
В и� ститутах ,
на стройка х ,
в совхозах и треста х ,,
запасая себе и на нынче,
и впрок,
он блюдет
неприступность своих интересов�
с государства взимая
немадый на.п ог!
О, прочнейшая вязь
отношений особы х ,
потаенных путей,
где не сыщешь следов!
Круговая по рука
невзрачных подсобок ,
величавых приемныi
и черных ходов!
. •

Стань, страна ,
для хапуг
в еродной и недоброй!
Стань железной ,
как твой знаменитый Урал!
Поспеши!
Поспеши обязательно,
чтобы
государств енный частник
нам жить
н е мешал.

111

М АРК ШАГ АЛ
Он стар
и nохож на свое одиночество.
Ему рассуждать о погоде
не хочется.
Он сразу - с вопроса:
- А Вы не из Витебска? .. П иджак старомодный
на л ацканах вытерся . . .

nо-детски прозрачной
руRою . . .
- Так В ы н е и з Витебс i{а
В адо nрощ аться .
Прощ аться .
Скорее домой
возвра щатьс я . . .
Дерев ья стоят
вдоль дороги навыт яжку.
Темнеет ...
.•.

И ЖаЛRО,
что я н е из ВитебсRа .

- Н ет , я н е и з В итебс.ка . . . Долгая пауза.
А после - слова
:монотонно и пасмурно:
- Тружусь и хвораю .. .
В Венеции - выставт>а . . .
Так Вы не из Витебс1ш? ..

ПОДСЛ УШАН НЫ й РАЗГО ВОР
- Снова дралась в о дворе?
- А га !
Мама,
н о я не nлю>ала ! ..
Вырасту выучусь на моряк�J.
Я уже в ванне
плавала ! . .
••

- Нет , не из Витебска . . .
О н в сторон у смотрит.
Н е слышит,
не слышит.
1\акой-то нездешней далекостью
дышит.
Пытаясь до детства
дотронуться бережно . . .

- Боже,
н е девочRа , а - беда !
Сил моих больше нету . . .

И нету ни Канн,
ни Л аз урного Берега,
ни нынешней славы ...

- Мама ,
а вырасту я когда? . .
- Вырастешь!
Ешь Rотлету . . .

Светло и растерянно
он тянется к Витебску ,
словно растение.
Тот В итебск его пропыленвый и жаркий
nриколот к земJJ е
каланчою пожарной.
Там свадьбы и смерти,
моленья и ярмарки.
Там зреют
особенно круnные яблоки,
и сонный извозчик
по nлощади к атит

- Мама ,
Rупим живого ноня? . .
- Коня ? !
Да что ж это делается? . .
Мама ,
а в летчию1 примут меня? . .
Примут.
Куда они денутся?!
Т ы же из R аждого,

..•

- А Вы не из Витебска? .. Ол замолкнет.
И вдруг произносит ,
как самое-самое,
н азвания улиц:
<<Смоленскаю>,
<<Замковая».
Нак Волгою,
хвастает В идьбой· рекою
и машет

сатана,
душу
сумеешь в ытрясти! . .
- Мама,
а правда, что будет
и я не успею
вырасти?
• •

1 12

война

Нииа Эсп ович
ЛИСТОПАД
Эвонкий гoJroca вспл еск ,
поцелуи при всех ,
безрассудное доброе чувство!
А окажется , здесь-то и выпадет снег�
уравняет победу и усталь .
Рвется голос твой, он отрешенно ничей
и ему не до прежнего блеска.
Я любила, люблю в листопаде речей
з ю,липюiье осеннего леса.
Лес негрозно бормочет,
но требует жертв ,
потому что и сам принотпопье.
И огни, что живут, облетаючи твердь,­
золотое всему завершенье.

Как синий мрамор, светится обмылок.
Мальцы бегут до мамки и еды ,_
а ветви той
отпущенный открылок
метет песок у з амершей воды.
Размыло склон,
и молния исторгла
огонь своих сиреневых призов,
но лебедь плыл , и струйчатое горло
трубило клич, и шли моря с н изов.
Завис дымок,
и ветка на износе.
Метель , войн а , душой не покривлю .
Н о мальчики - и х б ыло двадцать восемь взглянули вслед Jiебяжьему крылу.

Светлаиа Соложеип ииа

П рипозднились они
к н есмолёпу челну ,
по сырому искрят можжевелю .
П ропадая в в ысоком и светлом плен у ,
вот и я н и о чем н е /EaJreю.

* * *

П рох ожий поднимает ворот,
трамвая без надежно ждет . .
В сугробах затерялся город,
который год - метель метет.
.

Не сrшжи, что огонь
п а вершипах умолк!
В оправдание майскому взлету
з ашуми, л истопад, повтори свой намеr>
н а бессмертье по в ысшему счету.

Когда же это, не пойму,
судьба переломилась круто?
Окно зак,1еено в дому,
н о нет отдельного уюта.
Как странно . на ветру стоять
и в очереди ждать тепла !
Как странно двери закрывать
и знать: сквозь стены - жизнь вошла

ЛЕБЯЖИ Й СЛЕД

. . . Я родилась п еред войною.
В снегах росла , в снегах жиuу.
И вьюги за своей спиною
привычно крыльями зову.

Казалось б ы ,
чтб может б ыть обычней
двух-трех б ерез, стараньями пруда
отторгнутых от стройности античной
б елян с низов Л ебяжьего следа.
Одна уже,
н ад самой кручей стоя,
дробится и спрямляется в воде под л ебедя! - а м ы тут кадку моем,
з адели клюв" крыло не знаем где.

* * *

Я назначаю вам свида нье
у синих к уполов Загорск а ,
где золотые звезды блещут,
как ночью, среди бела дня ,
где ласточки летают с криком,
таким произительным и резким,
как б удто кто-то посягает
на это право - быть крылатым
и звезды задевать крылом

Мечта уплыть
удвоена тоскою тому н е быть, а этого н е сметь.
Плывущие мальчишки Подмоекоnья
хватаются за жилистую в етвь.

. . •

НЗ,

.•.

*

назначаю вам свиданье
под белым облаком в Загорсr<е оно стоит , подобно храму,
nрекраснее1 чем этот храм . . .
Я

*

. . . постарела и та молодежь,
за которой ты думал угнаться.
*

Н н азначаю вам свиданье
эдесь, в ц а рстве радостном и грушек ,
где бродят расписные кони,
где плюшевый медведь н е энаРт,
что он - совсем н е н астоящийl
и существует потому.
Н назначаю в ам свиданье
здесь, во в ладениях IОона ,
который видел этот го род,
как в идят рожь и васильки

*

*

*

Н адгробий странное соседство:
оставил всяк по мере с ил
наследие и л и наследство . . .
а кто-то просто наследил.
*

*

*

Молодость вторая
у сорокалетней.
Будет только старость
первой и последней

..•

Ч ас тридцать ехать в эл ектричке ,
:конечно , хочется не очен ь , н о из-за этого, надеюсь,
вы н е откажетесь от ска<=ши?
Вы н е откажетесь от счастья поверить, что бессмертны мы?

..•

l!горь Грудев
*

*

*

.•

Хоть стар,
Н о продолжаешь жить,
Судьбы благословляя м илость, ­
Седое облачко души
За выступ сердца
Зацепил ось . . .

* * *

Весна дана для ожщнший,
и странно ничего не ждать . . .
Зажатые в теснине зданий,
деревья пробуют л етать.

ЗЕРКАЛО В О йНЫ

То разом, то поодиночке
н а счастье предъя в и в о рава ,
трепещут клейкие л источ к и ,
не веря , •по о н и - листва

Разрушенного зданья тело ,
Снесенвой комваты стена ,
Там страшн о
В зеркало глядела1
Себя узнав,
Сама война!

..•

.•

*

Кирилл Новал ь джи
*

во
ты
от

Мама, есл и б ты была
главе земного шара,
б его уберегла
последнего пожара

*

*

*

*

*

Снежный н аст
П ригладил ветер,
В а тмана квадрат
Готов,
Где ложатся
Тени вето:к , Схема будущих ручьев . ..

. .•

*

*

Лейтенант с девчонкою
В вагон е ,
А в окне - рассвет.
Задремали кудри на погоне Безопасней места
Не т.

И З ЦИКЛА «ЗЕРНА>>
..

*

*

И душа от меня в час ночной
отделилась н а миг, воспарила
и увидела сверху, что будет с о мной . ..
Спох ватилась. Очнулась. Забыла.
•..

1 14

Мар шtа f{yдиJrto вa

Большая любовь да меньшая любовь
Б удили меня, а не муз а , не лира.
Я комом на вечность могу налипать.
Чего же лелею свою анонимность? Л ишь степень, в какой на себя наплевать,
Большую любовь вдохновит на взаимность.
Но - матерь чужая, лихая свекровь,
Утопит раздутой водою поемной,
И в русло не встанет меньшая любовь,
Когда к ней придешь с сердцевиной заемной.
Кого ожиданьем теперь удивишь?
У дочери лето ушло на два зуба !
Тоскует душ а , обносясь, как дерв:И:ш, ­
Видать, н е и з лыка, в идать, н е и з луба.

rости

(Тамбов)
ПАУЗА
Дочк а , пауза моя.
Загляденье, средоточка ! . .
Н е лукава т а змея ,
Что меня подб ил а , дочка ! . .
Б оже , м н е не до себя !
П а уз а - одно названье
Воле этого суд а ,
Н ервной маетной нирване.
У дитя б олит живот , ­
В от загадка и отгадк а ,
П очему темно и гадко ,
В от причин а , мера вот.
Где-то спесь моя и сплин?
П омню , сына я рожала . . .
Н е п о чин у , значит, сын:
Я бы сына обожала.
Сыну не дали лимит
Все, кого я обижала .
Я б ы сына обожал а ,
Дочку выучусь любить.
Боль пришла и повела
Сол о , без сопровожденья.
Это женщина взяла
Паузу деторожденья.
Остается педошит
Белый , как хоругвь, подгузник.
Осознав неволю, узник
Головой вперед бежит.
Промежутки коротк и , И , окстясь о т матерщины ,
Поусердствуйте, мужчин ы ,,
Побелите потолки.
Уничтожьте зуд вшивот
Без посредства ношебой ни,
Прекратите в а ш и войн ы ,. ­
у дитя болит живот!
*

*

ОДА СЕМ Е Й Н О Й ЖИЗНИ

*

Ура , что три часа: открыл ись магазин ы ,
Свободный семьянин в универсам вступил,
Там складывают снедь в железные корзин ы ,
Чтоб видно было, кто чего понакуппл .
И , за нос проведя назойливого Феба ,
Я шмыгаю за дверь, - ура , что я одна !
Мылоподобный сыр и полбуханки хлеба Вот главная нужда сегодняшнего дня .
Стою в очередях и на хожу утеху
В том , чтобы в ыяснить, за кем же я стою.
Поклявшись, что вернусь, бегом бегу в аптеку
И подлинный рецепт в о:кошко подаю.
А дома у меня - вновь повод восторгаться:
Картофель в ышел весь, поэтому ура !
Как я люблю базар - там можно торговаться!
И завтра же туда отправлюсь я с утра .
Пришита к простыне пусть прачечная бирка,
Ее мочу в тазу и сыплю порошок .
В ы не поверите, :как мне приятна стирi\ а !
Н ет слов ж ивописать, :как э т о хорошо!
И з ыскивать сарказм вы л учше сразу бросьте!
И мею я мечту, что слаще всех услад:
Б ыть может, ввечеру ко мне на грянут гости,
И , может б ыть, они одобрят мой салат.
И мы поговорим на тему ту и эту,
П рихлебывая в лад столовое вино:
Н'ак свитера вяз ать , как соблю�ать диету,
Как на зарплату жить и что идет в кино.
Под завтрак я пущу, что не доели в ужин .
Я думаю: ура! - со р веником с гребя:
Ведь впереди вся ночь для диалогов с мужем,,
Которого люблю как самое себя ,
.К оторого родней я не нашла на свете!
Он шлепает босой на кухню пить компот,
Я вслед ему шепчу: <<Ура , что б удут дети
И у меня от них прибавится хлопот!>>
Я женщина, ура! Иной не жду работы,
Н е вем иных путей к спасению души.
Х озяйкой быть по мне - заполнены пустоты.
А выкроится час - да хоть стихи пиши.
. .

Посмертно светя иль предсмертно сипя,
А л учше - в зазоре от сипа ко свету,
Наверное, я доберусь до себ я ,
П отыкаю пальцем в материю эту.
Останется глух бережливый язык,
Но грудь мне по рвет , как обшивку пружин а ,
Мой на о б е стороны сдавленный зык:
- Помилуй мя, чадо ! Пойми мЯ, мужчина!
Я вниз головою росл а , как морковь,
К опя к умачовый прилив антимира.

1 15

Вла ди.мир Се.ма п ин,.

женихи не женихи
сущие ордынцы?

ЧЕЛОВЕК М О Й1 ЧЕЛОВЕК

Кто тебя, какой Мамай
умыкает в стаю?
Еженощно то и знай
я тебя спасаю.

Мал еиькая п оэма

, Н а мальчонку, на сынкаt
как молва признала,
не хватило пустяка стройматериала.

Каждодневно черт-те что
мнител человеку.
Погружал я решето
во ночную реку ,
никудышный звездолов . . .

Шутка шуткою, но ты
девочкой родилась,
и родительской мечты
не осуществилось.

Кончено. Размолвка.
Ну а ночи, будь здоров,
долги, как зимовка .

П овздыхали мать с отцом
над твоей качалкой . . .
Н о взяла ты и лицом,
и умом-смекалкой.

Непривычно, тяжело,
муторно - еще бы!
Снегу в душу намело
целые сугробы.

И меня не знаю чем,
не пойму поныне,
присушила насовсем,_ ­
тут не д о гордыни .

После всех моих-твоих
росстаней
невольно
стало мне за нас двоих
нестерпимо больно.

И живи я, целый век
д6люби влюбленный.
Ч еловек мой, человек,,
милый да смышленый!

П амять бо
во сне
никуда н е дену.
Тяжело из рая мне
да в с аму геенну.

�

Вся из ясной доброты,.
сердцем не лукава,
обо всем толкуешь ты
весело и здраво.

А еще не так давно две таких роднуши н а два голоса одно
пели паши души.

Помоги ж тебе чутье
и ума палата
разузнать и с амое . ..
самое себя-то!
От какой такой туги,
порчи и мороки
друг ко другу, как враги,
стали мы жестоки?

Под луной такая тишь
н ад водой и сушей . . .
Если соблаговолишь
выслушать ..
послушай.

Да не мы с тобой одни сыщутся и кроме.
Еще столько колготни
в нашем общем доме!

Н ичего я не кляпу,
даже сон кошмарный,
и за искорку одну
вечно благодарный.

Вон - трудяги,
вон - делец,
вон - перерожденец,
на две дудочки игрец , ­
в общем, отщепенец.

Не чиню тебе помех,,
не корю виною,
мне на счастье
больше всех
узнанная мною.

За к акие мне грехи
снятся самочинцы;

От какой такой туги�
порчи и мороки

1 16

дру г ' �о · д �у tt , ! как · враги,
стали мы жестоки?

Под крылами их огня
сдуру не взываю
к огл ушительной гоньбе
техники пожарной . . .

За собой сожгла мосты
до поелодней сваи.
Где и как прибьешься ты
к той л и, нет л и стае?

3емно кланяюсь тебе,
вечно благодарный.

Не промайся целый век
белою вороной,
человек мой, человек,
вакруг одаренный.

Как я? что я? - знать не знай,
если недосужно.
}{оль по нраву, иребывай
в нетях
сколько нужно.

Под безгрешно-голубой
вечной синеною
время все забьет собой,
как глухой травою.
Но и в той глухой траве,
горькой от кручины,
вспыхнут с олнечные две
глаз твоих росипы.

Лишь доведайся,
с вое
счастье обретая:
т6 ли во поле fiылье,
та ли в небе стая . . .

AfapYi Штур.маи

Изведусь, на целый век
ими полоненный,
человек мой, человеr{,
в акруг одаренный.

ЛА Й Н Е Р Л ЕТИТ Н А ДАЛЬНИЙ
восток
В с инем небе
белый лайнер <<Ту»:
двести пассажиров
на борту.

В полумесяц протрублю,
словно в рог певучий:
<<Я люблю тебя, люблю ­
знай н а всякий с лучай».

Он узнал
в большой с воей дорого
цену и покою,
и тревоге.

То не дань моя божбе грош ей и день базарный , ­
земно кланнюсь тебе,
вечно благодарный.

А в салоне, в том I{рылатом чуде,
самые отличнейшие люди русские, узбени , и грузины ,
и сыны цветущей У к раины.

М ой понлон - за все , за все,
в чем сыскал опору,
за сердечное с ловцо,
сказанное впору.

А под ними стройка веi{а - тюi
наша юность пролагает БАМ , ­
чтоб связала рельсовая сталь
даль Амура и Байкала даль !

Мне оно - на целый век,
потому и свято.
Человек мой, человен ,
встреченный когда-то . . .

Ночь
над ними - черный звездный па рус:
по созвездьям
мы летим в Х абаровск .
Позад и
Байкал и облак а ,
в переди у нас
Амур- река .

Память радости с о мной
вен не распрост ится.
Память счастья и зимой
не отлепе ститсн.
Я без них
не то что дня час у не бываю.

Перевед с евр ейск ого А лександр Голе.м.ба
1 11

- Ожидал, -

Гермаи Фл оров

говорю я полковнику,­
Что приедешь на праздни.ки ты.
- Не с умел . Сокрушали мы ворога,
Illлa старинная в поле игра . И вздыхает, н е нюхавший пороха :
Сорок пять мне. В отставку пора.

ЭКСПЕДИЦИ Я
Борис, Аркадий и Та исья,
Друзья, родные ишак и ,
Гул экспедиции вемыслим
Без гула памятной реки.

*

мы его того-с

. .•

.••

Ecenun

Запах речки под горою,.
Осмол ившихея стволов,
Запах летнею порою
Свежевымытых полов.
Запах конского навоза.
Запах отчего жилья,
П ринесенного с морозаJJ .
Запах звон.кого белья.

М ы сквозь тайгу ветров упорней
Прошли и сил не берегли.
Давно упали наши копи,
И кости и х истлеть могли.

Запах меда и полыни,
Запах сена на лугу
Мне все чаще снится ныне
На асфальтовом кругу.

Борис, Таисья и Аркадпй,
Скажите мне, чего бы ради
О н и сейчас еще в уша х ,
Тот, в валунах гремящий, шаг?

Фел ипс Чуев
*

Борис, Аркадий и Таисья,
М ы там прошли, где вечн ый лед,
Где, оседлав другие в ыси,
Сегодня молодость идет.

*

*

Он забыл, что он был командиром полка,
что осталась на Западном фронте рука.
Он не просто забыл - он закончил полет,
мирном мире без неба забот достает.

в

В тайге работа стала легче,
И рельсы вдаль уходят там,
Где лишь медведь, таежный леший,
Ходил за нами по пятнм.

Где-то служит майор вдалеке от небес ,
где-то с.кромно живет, на высоты не влез.
К а.к связной по.колений, стою перед ним�
он отца моего знал пилотом своим.
Он заданья крутые ему доверял
и забытой ру.кой иногда козырял.

Як, о в Лозловепи й
*

*

Навозом

Борис, Таисья и Аркадий,
Я речь веду о давних днях,
Н огда мы так дел или клад и :
Ч асть - н а себя, чнсть - н а копя.

*

*

В едь

Немыслим без костра в распадке,
Где рядом пен ится волн а ,
Где ветер пробует палатки,
I\ нам проходя по валунам .

*

*

В ечер полон закатного шороха ,
Длится бабьего лета пора.
И полковник, не нюхавший пороха,
П редо мною сидит у костра.
О н в рубахе при галстуке форменном,
В непарадном оплечье погон,
Клубом пламени ,
хворостом вскормленном�
В наплывающей мгле озарен.
Клочья дыма ползут по шиповнику1
Чьи уже заалели кусты.
1 18

*

*

Это надо ж как будто нечистая сила
тянет
с реднего рода слова
в ремесло :
занесло,
от.казало"
заело,
свалило,
загорел ось,:
за.клинило,
произошло.

А пилот , отработав секунды,

как надо,
н е узнает уже, как друзьям тяжело.
Если ж
больше, чем н адо,
и выжил в н аграду,
улыбнется:
- Сработало все ж ,
повезло!
*

*

*

Но если станешь к аяться ,
виниться мне вел я ,
пусть след твой затеряется
в метелях февраля.

Из апрел я , давнишне-далека я,
через столики, через друзей
наблюдаю тебя в оба ока я
везабытой заботой своей.

СОЖЖЕ Н И Е НОРАБЛЕЙ

Безучастная, злая, неверна я,
я вернее всех прочих твои х ,
я жена твоя самая первая ,
ты ко мне, как к обиде, привык.

Меня, любимый , н е жалей,
себя не мучай.
Мы на сожженье кораблей
посмотрим лучше.

Ты шагаешь, снежком зацелованный,
по морозному зною потерь,
ненавистный, другими б алованный,
как н а волю от ущенный зверь.

Спалить их заживо дотла
была задача ,
гудящим пламенем пошла
п рямая мачта.

r
живу, �езучастная,

н

Rак сваты щ;.евнерусские,,
набычившие лбы,
под снежною на грузкою
сгорбатились дубы.
Тот снег в хрустальной н аледи2
к акую н астом звать,
хотел вести н ас на люди1
чтоб дешево п родать.

Голос неба в ночи ему слышится
с реди звезд голубого литья :
- Я жена твоя первая, бывшая ,
я потеря твоя и своя.

Я чужая
полированный лак, зеркала,
и в былое пе смею стучаться
я былое тебе отдаJrа.

R олечками венчальнымиt
морозными, как сталь,
под вьюгу величальную
нам пальцы сжал февраль.

Все в ыше жертвенный очаг,
в том полыханье
Перун языческий в ночах
вздымает длани.

-

ПЕСНЯ ФЕВ РАJIЬСI\АЯ

В палящих просверках костра
неутоленно
идет неравная игра
людей влюбленных.

Возлюбленный, не мучь меня
ни загсом, ни попом, с тобою м ы окручены
ракитовым кустом.

Им дела нет н и до кого ,
забыта робость,
они, не помня н ичего,
идут на п ропасть.

Живи, тайком обвенчанный,
без праздничных затрат,
с единственною женщиной,
которой черт не брат.

О боже , путь им укажп ,
хоть бесполезно,
не дозволяй им ж ить во лжи
н ад самой безднойt

Н евесело невеститься
с потерянным лицом,
но желтый к руг у месяца
цвел свадебным венцом.

огнем их чистым опали,
мольбы не слушай!
Горят высоко корабли1
спаси им души!

Та тьяна Стрешнева

' 1 19

И я перед тобой упала ниц,
когда в своей простреле иной шинели
вернулся ты. Сын не узнал тебя .
М ы друг на друга тяжело смотрели и виновато так смотрела я.

П АМЯТИ ДРУГА
Планеты голубой
таинств енная сила
нас сблизил а с тобой,
потом разъедин ила.
Твердят кругом друзья:
<<В рачует время р аны!>>
Н о вынести нельзя
твой взор с телеэкр ана.

Вла ди.мир Мо щен п о
*

прости,
что все постигла поздно.
Теперь не отвести
вагляд слепнущи й и слезный.

Я и сам бы не против, да только
Отлетела в сугроб коновязь
И помчалась та самая тройка В авеады
Млечным П утем
уне ась.

:Конец земным путям,
свершеньям, испытаньям.
Прильну к твоим губам
посмертным целованьем . . .

1

.
Это молодость наша умчалась.
Горделив и могуч коренник ,
Пристяжн ым неизвестн а усталость Н апрямик норовят, напрямик !

Нип ола й Фл ёров
В Ч АС Н АД Е ЖДЫ

У хватиться б аа вожжи !
Да нет и х .
Только воздух в дрожащих руках.
ТоJrько авуrш мелодий неспетых
Застывают на бледных губа х .

в книге друга
судьбе,
не в час дос уга,,
писал тебе.

Тебя мое признанье почему-то
Не тронуло тогда. И не с того ль
Все в моей жизни изменилось круто,
А в сердце поселИJrись грусть и боль.

Вдаль дорога для тройки отк рыта,
Но закрыта дорога на зад.
И стучат средь созвездий иопытаt
И холодные искры летят.

Н о коль через года, читая снова,
Встревожишься, и аа душу воаьмет,
И станет близок чувств моих полет,
Явившийся иа времени другого,
Я буду рад одной лишь силе слова:
Пусть нет любви - поэзия живэ·r !

*

*

*

*

Эти еамые первые строки,
Эту самую первую дрожь,
Эту весточку дня на востоке
Не прочтешь уже и не вернешь.

Дина Тере щ ен п о
*

*

Х оть полжизни уже пролетело,
Ты красивей других и сейчас!
Что же ты улыбалась несмело?
Х очешь, чтобы я молодость спас?

П рости, прости,

:К огда-нибудь, читая
Сонеты о любви и о
П оймешь и ты, что я
А в час надежды их

*

Трепетал о возникше е слово,
Б удто ветер и сердце птенца,
J\аждой буквой своею готово
Улететь и лететь до конца.

*

Я не могу забыть, как голубели
твои глаза, решимости полны!
}\ шершавой и прокуренной шинели
прильнула я. Был перв ый год войны!
Б ыл первый год! И я еще не aнaJra,
что будет и второй, и третий год,
что человек выносливей металла . . .
И кто с войны придет, кто н е придет.
Все, все потом! Четыре черны х года
чернели пустотой своих глазниц.
Но М а й пришел. И примирил нас с горем.

И, слова представляя в полете,
Захотелоеь напутствова ть мне:
- Даже к рылья когда обретете,
Не забудьте о нашей земле.
Пусть возвышенн ость ваша не будет
Основапьем разрыва с землей,
А иначе вас ветер остудит
Вместе с муаыкой1 вместе со мной!
1 20

Со ф ья Петренпо

Иняа Ка ш еЖеiза
*

*

*

БАЛЛАДА О ПАРАШЮТЕ

Весенний снег похож н а чернови:к ,.
забытый в ру:кописном беспоряд:ке:
проталин ы , рубцы,
зигзаги, с:клад:ки . . .
Вполне богемный и н и:кчемный вид.
Я мучаюсь! Бас это удивит?
Н о , боже мой, ведь что-то начинала ,
н о, черт возьми, ведь что-то начертала
весна , :ка:к полоумный вундер:кинд!
Не различить теперь уже слогов.
Сначала смять, забыть, потом запла:кать . . .
Судьба та:кая (:ка:к б ы не на:кар:кать ! )
снегов,
любовей и чернови:ков.

Юр и й Пор о йпав
*

*

*

Та:к - запала в душу
и осталась в ней.
Прошлое - то глуше,_
то опять больней.
П роросло :ка:к будто
горь:кой лебедой . . .
Пlепчут: в идно, спутал
о н тос:ку с бедой.
От любви ушедшей
зяб:кое тепло . . .
Шепчут: сумасшедшИй,
шепчут: бес в ребро.
Жизнь :ка:к пепелище стылая зола . . .
От добра н е ищут
н и добра , н и зла .
Тыща глаз повсюду,_
тыща язьшов:
Разве стоит чудо
сломанных зам:ков?
Рты :кривят в усмепшах:
де, понять нельзя воевал за пеш:ку '·
проиграл ферзя.
Я не спорю, люди,
мне не до речей.
Толь:ко шаг - от судей
и до палачей.
Виноват, :конечно,
ТОЛЬI\0 не ВИНЮСЬ.
Камень брось - не грешны:й! ­
я не OTI\JIOHЮCЬ.
Что во мне, со мноюt
для тебя одной.
Ты звала с виною,
приметь л и с двойной?

Он с:казал: <<Не люблю>> .
Вс е помер:кло :кругом.
Обесцветились крас:ки.
Исчезла мгновенно
Связь с людьми и Землей
И со всею вселенной .
Упо:кой меня, тушинс:кий аэродром.
- Что на рельсах застыл а .
Тряхнулась умом?! Раззвонился вожатый, кричит из трамвая.
Я тащусь, :ка:к во сне, ничему не внимая,
Упо:кой меня, тушинс:кий аэродром . . .
<<Жизнь сейчас оборву.
Я не дерну :кольцо.
Я не дерну . . . >> - твер,ку, в самолет поднимаясь.
Он гудит и дрожит, от земли отрываясь,
Н а друзей не гляжу, заслоняю лицо.
В распахн увшийся лю:к
Б удто в прорубь :ко дну
Устремилась.
Зажмурилась, сжалась в комо:к.
Сквозь упругий; вихрящийся встречный пото:к
Замерла,
не дыша,
в глубину . ­
На растает падение,_
Воздух , звеня,
Разверзается.
и...
Все ж рванулась ру:ка.
Б удто выстрел
хлопб:к, распрямило меня.
Замедление . . .
Тишь.
Н адо мной обла:ка.
И �ос:ква в стороне с :куполами цер:квей,
В рыжив е ржавых :крыш , в островках черепиц,
И :качаются стай:ки веселых стрижей,
Реют :крести:ки черных распластанных птиц.
Я за стропы держусь.
Я парю и лечу.
- Смерть, прощай!
Ты меня не зови.
П арашют н адо мной
Эй, спасибо! Кричу.
Он :кивает в ответ мне:
Живи!

1.21

Haman Злотп ипов

Не ко времени песlJ:и· о· лете
Перед снегом в сыром сентябре.

САНД АЛИ

Может, он, с детства отданный пенью,,
Рад был взять и с лучайную роль?
Может, он на пороге к забвенью
П роизнес заповедный пароль?

В полутемном и гулком подъезде
Он взбегал, не касаясь перил ,
По ступеням покатым к невесте ,
Много слов в полутьме говорил.
На заветном
Свесив ноги,
Им осталось
Им казалось:

окошке сидели ,
как б удто с крыльца.
не больше недели,
не будет конца.

Татьяна Куз о влева
*

3вез.т ы лета с ветили им в очи ,
Дождь к роnил, луж мерцала с люда.
Ночи все становились короче,
Ста л о ощщко не ведать стыда.

/I{a р отошел,
Печальней и нежней
Льнет луч к земле , как бы прощаясь с нею,
Не речью - интонацией твоей
Свою тревогу давнюю развею.

И однажды с летели с апдали
С легких ног ее, о хнув внизу,
Словно птицы две вдруг увидали
С высоты мимолетной грозу.

Движенье сту:жи скрыто вдалеке,
Но знак ее горит в листе пуглпвом.
П остой! - былинка на твоем виске
Мне светится с еребряным отливои.

Но , нисколько о них не жалея,
Под широким его пиджаком
П опрощалась, еще став милее,
Побежала домой босиком.

Не тронь . - как стало от нее светло !
З адело нас осеннее горенье.
I\огда приходит позднее тепло ,
О н о приносит поздн ие прозренья.

Через день он ушел в ополченье,;
И ушла рыть окопы она.
Н о внезапной разлуки мученье
Было горше дл я них , чем война.

ЩЕГОЛ
Наши сроки давно миновали.
Нуст жасмина любимого гол.
Ты забыла , как на сеновале
Пел веселый и грустный щегол.
Он и звука не вымол в ил всуе,
Говоря нам про нас про двоих,
Н о объятья и поцелvи
П рекратились, когд� он затих.
:Может, он , спохватившись , заметил ,
Что осенняя хлябь на дворе�

*

И вот пришло последнее тепло,
Щемящее,
Но не длиннее взгляда.
Нагрелось в раме тонкое стекло,
Наш быт отгородившее от сада.

Т и хо в доме большом. Ред:ко-редко
Лифт тяжелый гудел за спиной,
Это, может, сосед иль соседка
Возвращалась со смены ночной.

Мон:ет, каждый из них не заметил,
Нак исчез он в пожаре густом.
Тол ько нет уж давно их на с вете.
Н счастью , оба не знают о том.

*

П озволь разгладить мне ладонь твою.
Uпавший лист метнется, пламенея .
В с ю нашу жизн ь и з губ твоих i l пью , ­
И нет питья н и горше, п и пьянее . . .
*

*

*

Под с енью алычи,
Под кроной тамариска
Две ш1вни , темный стол да r> ружют для вина.
И нрымсная л уна всх одила близко-близно,
I\ак будто за столом седьмой была она.
Валялись на траве остывшие шампуры,
Тянуло от iюстра черешневым дымком.
Рыжел пес ок у ног распластанною шнурой,
И звездный хоровод был вечностью влеком.
Вязался разговор - неснорый, чуть ленивый,
Во тьме вставала вдруг прожентора свеча.
И наша жизн ь была беспечной и счастливой,
И было мне тепло у твоего шrеча.

122

Твой взгляд протянут был
:куда-то длинно-длинно,
Мне виделось: в ночи светилась полоса.
Н егром:ко , с х рипотцой,
В зды х а я , Антонина
О чем-то пела нам, полуза:крыв глаза.
Душа ее была то близ:ко, то дале:ко , Т а м , где п рошедший день покамест не угас.
Б езвестная звезда летела одиноко.
И на земле был мир.
И мир был среди нас.

Небо землю лас:кает, и жжет, и гремит,
Птиц надеждою дарит и гонит в л иству
В этом каменном , дурно ревущем лесу
И потони прохлад из деревьев стремит . . .
Облаков сеноноса таинственен вид.
В облаках сеноноса - немыслимый жар.
Зоопарк разомлел. В клетне мечется волн,
Его нолет с иянье сквозь зелени шел :к . . .
И зева:к непонятеп лепивый базар . . .
И н е близок печал ьный за:ката пожар

. . •

И силуэт горы был силуэтом ночи,
В :которой плыли мы среди иных планет.
И не было пути друг :к другу нам короче,
Ч ем путь со всей Землей
С заката на рассвет.

. . . Где ж ты, сила? Ах, сила в крови еще есть!
И в рунах бы еще поиграла :кос а !
И нога обошла б и луга и леса ,
Да ведь дeJI неотложных и тут, брат, не счесть!
И заката не близ он печальный пожар

А леп сан др Говоров

Облака сеноноса стоят над землей.
Город пыл ью и тернною гарью пропах .
И н а вязах старинных и древни х дубах
Оседает июнь бархатистой золой . . .

*

*

*

Н очь. И туман. И нони.
Б елые, нан во сне.
Я подставлял ладони В л адони дышали мне.

. . •

Обла:ка сеноноса стоят н ад землей.

Леои и д ЛamьlliUJt
НА П АШНЕ

В оздух :клубился теплый,
Взвенивал :костерок.
И среди них был мон:рый,
Снежный стригуно:к.

Осени меня, небо и поле,
Коли выжить сумела душа ,
В незатейливой пахаря роли
Я за плугом иду не спеша.

Лу:к выплывал, расплывался.
Веял снами урман.
В олнами волновался,
Вольно волпуясь, туман.

Впоредп еще сев и забота,
Чтоб х ватило тепла и дождей,;
А пона золотая работа Вдале:ке от дорог и людей.

Я подставлил ладони
Копям и тишине.
Н очь. И туман. И кони,
Б елые, :ка:к во с не.

А по:ка это синее небо,
От того полувена стерня.
Доживу ли до первого х леба,
Д о осеннего светлого дня?

ОБЛАКА СЕНОКОСА

С:коль:ко весен земля :каменел а ,
Не рожала, а толь:ко цвела ,
Без работы душа занемел а ,
Но погибпуть совсем не могла.

Обла:ка сеноноса стоят над землей.
Город гарью и душною пылью п ропах.
И н а вязах высо:ких и древних дубах
Оседает июнь золотистой золой.
Облака сеноноса стоят на,J, землей.

Видно , высшая правда в з а:коне Жизнь сильнее беды и войны.
И натруще нно движутс я :кони
Средь земной и тяжело й волны.

Иван Huypy

1 23

Ольга Ryчfiuнa
*

*

*

В озвращайтесь на старое место и на пепелище,
возв ращайтесь всегда , возвращайтесь потом и сейчас ,
в а м простится , и в а с неп ременно отыщет
чья-то близкая тен ь , не забывшая вас.
Вас отыщут , окликнут, вам скажут, не вслух и негромкоt
вас пронзит, вам покажется, вас опалит, обожжет,.
ничего, ничего, не пугайтесь , такая поломка
в механизме житейском как будто не в счет.
В озвращайтесь , пожалуйст а . Памятью или на деле,
как придется , как выйдет, как пустят занятья и быт.
Не на этой, на той, истекающей утром, неделе ,
там вам важная встреча - с собой - предстоит.
В озвращайтесь , пожалуйста , просьба моя выполнима,
отмечайтесь у прошлого, словно в дежурке солдат.
И еще не забудьте, что я вас люблю и любила . . .
М ожет, в этом единственном смысл наших дат.

Вален т ин Пр отал шt

Мир открьшся ,
столь многое ннача.
Я не знал, что расстался я с п им.

ЗАБЫ ТЫЕ ЗВУКИ

Сколько русских поэтов внимало
этой музыке, чистой, как свет.
Проето так . . .
И н и много, ни мало,
да не менее тысячи лет.

Я обрел позабытые звуки,
отступившие вдаль, за леса.
Неожиданны, еладки до муки
недоступные нам голоса.
Как 11ода отзовется в колодце,
как горласто пустое ведро ,
как дрова могут звонко колотьсл1
обнажая на с коле нутро.

И жила она пбд боком, рядом,
как трава на знакомом лугу.
Мне не хqчется быть ретроградом ,
только стать и глухим не могу.

А поленья - подобие клавиш,
свой у наждого норов и тон.
Лейся, музыка , что только славишь? . .
Не понять - т о л и я в ь , т о ли сон.

Кто-то пусть , не познав этой мук и , ­
может, даже ему повезло любит индустриальные звуки
электрички , спешащей в село.
Я же точно разъят на два мира

Колдовство безыскусного да pat
раздавайся, живи, говори.
Как играет труба самоnара
в прославленье вечерней зари . . .

и; в каком не живу, не пойму.
Н аучиться наивпая лира
до седин не смогла ничему.

А й , д а хватит,
а то ведь заплачу.
Сам себе покажусь я смешным.

И куда мы сознаньем ни метим,
уготована нам благодать:
разрываться меж тем и меа; этим
и спасенья1 увы1 не видать.
124

Лю д:м ила Коп ылова
*

*

Что бы избавить жизнь от потрясенья
И отвести от горизонта дым.

*

Она глядит
П ристрастно и спокойно
И сеет жизнь Н адежду и добро.
Я вижу мать:
В одной руке - подойник ,
В другой - с водой днестровскою ведро.

Если перекормлен болью,
есл и ночь в окн о стучит,
вспомн и,
как в просторвом поле
собираютс я грачи;
как сидят и ходят вбок ,
перья их
на пашне влажной
отдувает ветерок.

Она детей покличет и умоет,
В несчастье не забудет ни о ком,
Она цветы водицею напоит,
А нас напоит теплым молоком.

В верься этому покою,
вверься полю и не плачь:
по одной земле с тобою
ходит ветер,
ходит грач.
·

И сладко мне,
Что вышел я отсюда,
Где золото пшеницы на токах.
И ЭТИ ДВа
П рекраснейших сосуда
Полны , как вечность,.
В маминых руках.

Михаил Курган цев
*

*

*

Уходит скорый поезд,
бегут чужие лица,
захлопнутая повесть,
размытая страница.
У ходит скорый поезд н и посвиста, ни блика,.
далекая, как полюс,
за стеклами - улыбi;а.
И ветер, беспо коясь ,
пылr1т, не затихая.
У ходит скоры й поезд,
уходит, как дыханье . . .
Забудь ненужный поиск,
нап расную погоню.
У ходит скорый поезд и пусто н а перроне.

А натоли й Зая ц
*

*

*

Когда горят леса,
Мелеют реки,
Когда земля гудит, как танкодром1
Я вижу мать,
Бессмертную вовеки,
С ведром воды Целительным ведром.
Она идет, родна я ,
Цветам и травам,
Злакам полевым"

IШI<

спасенье

Та:мара Жирмунспая
*

*

*

Случайный встречный, спутник мой земной,.
еще не уходи, побудь со мной.
Взгляни , как быстро по-январски смерклос ь,
снег потерял первоначальный блеск,
придвинулся и стал массивней лес ,
насупилась и одичала местность.
Из всех миров, закинутых во тьму,
лишь этот близок сердцу моему,
из всех пространств лишь это глазу мило ,
и з всех холмов лишь эти семь холмов
мне дали обрести евой круг и кров,
но без тебя все это мне постыло.
Единственная ценность на земле и почему она досталась мне «любовь, любовЬ>> (как пел один виновник
постыдной драки; от избытка сил
кого-то он избил, или убил ,
и ныне не певец, а уголовник).
Любовь, любовь, какие бы уста
тебя ни осквернял и , ты чиста.
Любовь, любовь, зачем меня неволишь
и выжимаешь тряпкой половой?
Ты мне дана , ручаюсь головой,
на краткий с рок - на жизнь мою всего л иш ь.
125

покуда не заводим в них друзей мьi
(а пуще - с ними женщина роднит) . . .
Ночное бденье - :кончена неделя!
Ас:канс:кая, Шардена , В атный ряд . . . �
К а:к гул:ко о рассветные нанели
твои шаги и мой :костыль стучат.
Неспетен ты, Вергилий мой, и точен:
у серных бань :кончается маршрут,
а здесь - под :козырь:ком торговой точ:ки для х аши стол на:крыл чайханщик-курд,
и нам п риятно-незна:комым людям!
он рад, корысти не держа в уме.
Ты говоришь:
Давайте не забудем
ту рифму <<mени чериме - :корчме>> . . .
Не до того!
Забудем - и п рипомним,
и - выбросим, :какие пустяки !
Зато стаканы д о :краев наполним
еще не раз мы у Rуры-ре:ки,
ответствуя деснице Горгасала ,
а времени и р ифм - не занимать . . .
Остановилась память.
Постояла.
И, загрустив, поворотила вспять в те времена ,
где нет уже мечети,
но - сохранилас ь все-та:ки она,
:как сохранятся и минуты эти,
и дивный вкус дешевого вина,
где лепятся, :ка:к ласточкины гнезда,
домиш:ки у Метехи . . .
День в соку:
еще не рано и уже не поздно мы пьем за все, что будет на веку!

Случайный встречный мне •rебя отнрыл.
Сложил мой дом и сам же разорил.
В едь говорят: есть бог, и это - случай.
Любовь, оставь меня в моем мирне
или заставь взмыть в небо налегне
и каторгою выбора не мучай.

·.

КАТОК
Довольно быть в спорте невеждой!
Давай панонец воспоем
овальное, с выемкой снежной,
зерцало натна под окном.
Оно потому и зерцало,
что утром, еще в полусне,
машина его шлифовала,
сгребая по эллипсу снег.
И вот посреди стадиона,
в :куста х , не:казистых на вид,
J{aK в раме, светло, удлиненно
вездешвее тело лежит.
Столбы, пере:кладины , б ревна ,
:которых в округе навал ,
вперяются в зер:кало, словно
их всех п ригласили на бал.
И чуден в мерцанье ледовом,
освоенный нами с трудом,
построенный методом новым
<<с:кользящей опалубкш> дом.
П ростравным астральным п редметом
весь наш захолустный район
ка:к будто б ы внутренним светом
таинственно преображен.
П ривычная жизнь захотела
забить первозданным ключом.
И дух молодеет, и тело.
И спорт здесь, увы , ни при чем.

Борис А веараг а е
ДИАЛОГ
Небеса разрываю ру:ками.
Озираю железную твердь.
К безвоздушной п ритянутый яме ,
Ис:кушающей в ремя и смерть.
Отворит современни:к любезно
Полость :космоса, :ка:к бы шутя:
- Не угодно ль ступить в эту бездн у
Вам, воздушного ве:ка дитя?

Леони д Те.мшt
В ЕЧНЫ Й ГОРОД
С ветлой пажя т и А лександра Ilыбулевског о

Тифлис к азался чем-то вроде :ка рты,
при этом - :ка рты :контурной, немой,
та:к п родолжалось до тех пор,
по:ка ты
его вдруг не озвучил . ..
Бож� мой!
Я слиш:ком поздно понял , с:коль музейны
все города,
чей л ик для нас со:крыт1

Отзовется :космичес:кий омут,
Содрогнется структура небес:
- Ч елове:ка Вселенная помнит . . .
Без него е й - ка:кой интерес?

--�
Н зв ния ст
а

1 26

а

ар ых )'·ли ц Т билиси.

Юр и й Ряшеи цев
*

*

IV

*

Все-все, что зримо и незримо,
Что в беспредельности творимо,;
Единой мыслью пронзен о ,,
В одно любовью сведено.

В к репком доме, где у всех забота чтобы был ты счастлив и здоров,
страшное предчувствуется что-то:
близкое к рушение миров.

Мой друг, не
Любовь твоя и
Два существа,
Два полуслова

А в какой-нибудь лихой палатке,
в двух шагах от божьего крыл ьца,
одинок и - мало! - в лихорадке,
чувствуешь, что жизни нет конца.

v

Это - не о буре и покое,
но о том, что быт не виноват:
долг людской, прозренье нелюдсное
там живут, где могут и хотят.

Из смертной тени высек свет
И в грудь вложил магнит.
Любите! - был его завет . ­
Любовью мир стоит.

Эдуард Вала шов

Она природа и закон
Незыблемых в ремен.
Любовью камень сотворен
И сердцем н аделен.

Б ЕСПРЕДЕЛЬНОСТЬ
1

VI

Забывший и время и тело ,
П рогнавший и мысли свои,
Ты принял всемирное дело
Во имя всемирной любви.

Истерт гремучий посох дней.
Уснул земной глагол.
Н о впереди - иная высь,
Иное бытиё.
Сверкнула молния - по ней
Ты бездну перешел.
А молния - всего лишь мысль
Того, кто знает всё .

И, свету единому внемля ,
Стоишь т ы , бессмертьем храним.
И небо нисходит на землю
По меридианам твоим.
11

VII

Скажи мне, кто твои враги!
Не явлен ты пока.
И зову друга вопреки
Я в ис ь на зов врага.

Было слово н а миру:
Кто не в бога б огатеет,
Все оставит к вечеру,
Все возьмет, что не имеет.

И славу дружбы пресеки,
П риняв хулу вражды.
Скажи мне, кто твои враги , ­
Скажу тебе, кто ты!

А на праведном суде
Ровня всяк своей поклаже.
- <<Есмь!» - Однако нет нигде!
- <<Есмь!>> - Но и не атом даже!

111
За кругом круг, з а криком крик
В ращает воля колесо.
В который раз, в который миг Твое и не твое лицо.

истинно л и это:
мысль твоя два чуда света"
бытия.

VI I I
.. •

И как всегда на вираже
Сойдешь и встанешь на меже,
Поймав себя на том, что ты
У же не ты1 еще не ты.
127

В молчапье камня нас найдете
И не <<На помощь!>> позовете,.
А криком сердца <<Помогу!>>.
Воздайте должное в ра г у
(Отнын е он у ва с в дол_:у).
Себя как бездну переидете.
И на сужденном берегу
Молчанье камня обретете.

Ан др е й Чернов
<< RAR

ВАШЕ ИМЯ ?

.

. >>

Он ценил мистификацию. Срифмовав в <<Онегине»
<<неоконченных стихов голов», он мистифицироваJJ
всю пушки вистику.
Утверждают, что его рисунки- на полях - это либо
<<творческая пауза>> между строк стихотворения, Jшбо
«разрядка)) послЕ:> его окончания . Ведь легко('ТЬ линии
легко отождествить с отсутствием труда . И хотя иссле­
дователи его рисунков самим фактом исследпвания вро­
де бы дою\зывнлн как раз обратное, легенда <<маши­
нального рисования» привплась.
В п рочем, выслушаем мнение художника . В01 что
пишет Петров- Водкин: «Почему в своих рисунках П уш­
юш так изоб!Jетателен? У него нет ни одной декоратив­
но-пустой вещи» .
Стремительнос l'Ь линии, предвосхптившая изобрета··
тельность П и кассu даже в некпторых прпеМ(.!Х рисова­
ния, говорит о предельной душевной сосред'оточенно­
спt П ушк ина-рисовальщика.
Непоняню даже, как можно так ясно помнить черты
и ха рактеры стольких людей.
Из полутора тысяч лпц, н а р исованных им, десятая
часть уже опознан а . И надо искать дальше. Но если
полторы сотни IIОJлретов опознаны за полтора века,
значит, прежнпми темnами работы хватит еше на ты­
сячу лет.
В чем дело? Не в том ли, что значител ьная ча<:ть
его рисунков, ка�> это ни странно,- не пубшшовалась?
И чтобы унидеть их, требуется попасть в рукописный
отдел П ушкинского Дома ил п московского Государ­
ственного музея П ушкина.
П оэто�1у н!'обходимо факсимильное издание тетра­
дей поэта. Оно затевалось в начале тридцатых , но
было вдруг остановлено.
И надо, наверное, говорить о музейном зале «Пушкин-художнию> , ил и даже конкретн�:>е - <<Пушкин­
портретист». Если б такой зал был, то, возможно, не
одни лишь пушкиннсты сьюг;ш бы прнйтп в него и ах­
нуть: <<Л я знаю, кто это . . . >>
Пишу так уверенно, потому •IT<• видел, Ка!{ психо­
лог О . Гаврилеяко без труда у3нала профиль Пу1 а чева
на черновике «Осеню> . И портрет подтвердился не
только сходством с известной гравюроii X V I I I века,
где Пугачев изображен закованным в клетке (�юJюдое
липо, острый вое, борода дл инная клином), но и дати­
ровкой черновика: поэт как раз работал над « И сторией
П угачева».
Р<Jссказыuаю об этом скул ьптору В. А. Шестопало­
ву. « П остойте, я знаю этот портрет! Он опубликовав в
((Р1rсунках П ушк ина» Цлвловскоii. Н о разве он не
подписан?» - <<Нет».
И все же определение портретов - занятие ст оль
же увлекательное, сколь трудное, даже р искован­
ное.
Б ывает - узнаешь, обрадуешься 11 вдруг - на­
тыкаешься
на
полуистлевшую газетную вырезку
(ведь каталога расшифрованных рисунков не сущест­
вует) .
А бывает - самая достоверная идентпфикацпл лопа­
ется мыльным пузырем. Так что знак вопроса должен
быть пр иставлен к любому почти рисунку, везависимо
от того, когда и кем он определен .
М о я работа с рисун!{ами П ушкина нача лась недавно,
после знакомства с прекрасной кн игой Т . Г . Цявлов­
ской. И конечно, сначала ни о ка�>ой <<работе>> я и не
думал . П росто «рассматривал картинки». А потом приш­
ло в голову соображенпе, удив ившеf• своей статистиче­
ской простотой: если портретов Iah много, зна чит, он
, ••

парисовал всех, или почти всех, кто занимал его мысли
и чувства .
В едь нарисовать - это понять человек а .
Нарисовать - вызвать друга для молчаливой бе­
седы, поразить врага убийственным шаржем.
Д . С. Самойлов метко заметил, что Пушкин портре­
тами предупредил бальзаковс1шй замысел написать
все общество.
В от вам «завитушки и пробы пера>>!
Ну,
а если П ушкин действительно нарисовал
всех, можно обложиться историческими книгами, где
X I X век представлен <<В лицах>>, и попробовать, поискать. . .
Итак, иопытка новых портретных отождествлений
nушкинской графики. На вклейке:
- В асилий Андреевич Ж ук о вский, И ван И ванович
l\озлов, l\онстан'lИВ Н иколаевич Б атюшков на прото­
коле заседания <<Зеленой лампы» 17 апреля 1 8 1 9 года.
Считалось, что это «зарисовки с натуры>>, и потому оста­
валось загадкой - кто же изображен? Одна!{О дна
портрета одного человека, но с ра:� ньrми прическюш,
а также часть обнаженного тела справа от нпх опровер­
гают мнение о натурвом характерЕ' портретов. Да и Ба­
тюшков в 1 8 1 9 году был уже в Рпме. l\ак раз он и пов­
торен на листе дважды - и обл ик, и добрый, чуть
наивный взгляд -- 1\ак на известном портрете К ипрен­
ского . В прочем, рисунки вряд лп сделаны в 1 8 1 9 rоду.
Д умаю, они появплись на староы протоколе после
1 821 года, когда l\озлов ононqательно ослеп,- «зря­
чие» глаза Пупшив р исовал обычно иначе Да и Жу­
ковсюrй уже порядочно облысел . На этом же листе
справа,
внизу, еще од1ш профt:ль, шаржирован­
ный,- в нем сотрудшш московсr,ого муэря П упшипа
С. Г. Плаксив
уэнал еще одного поэта - Дениса
Давыдова.
В идимо, в какой-то непзвестныii вам грустны й и
одинокий мпг Пушкин н вызвал " себе друзей­
поэтов .
- Д в а профиля АлеRсея . Петровича Е рмолова.
В 1 82� r·оду П ушюш еще не был знаком с генералом,
во ведь были портреты,- поэт, по его собственному
свидетельству, знал их. И недарщ1 в черновой рукоппси
стихотворения «И ностраш;е» он нарисовал генерала
рядом с этеристами . Борьба греRов за свободу обещала
новую войну с турками . « Ермолов! поспеши спасать
сынов Эллады!» - писал Рылеев . Особенно интересен
пра вый профиль. Это тоже Е рмолов, только молодой.
На нем павловскал <<К р углая треуголка>) . l\aR Пушкин
мt•r варисовать его молодым? Да просто вообразил!
!\стати, л итературный портрет Ермолова - <<оrненные
серые глаза, седые волосы, голова тигра па Гер­
�>улесов<ш торсе>> - мы находим в <<П утешестви и в
Арзрум>>.
- П о ртрет Н иколая Н иколаевпча Раевского, сына
знаменитого генерал а , еделап в 1821 году рядщ1 с qер­
новиком стихотворения « П . С. П ущпну». Н о с <<уточ­
кой>> и выпяченная нижняя губf! под1 Аерждаются 11 позд­
ним JЮ!вошrсным портретом к исти И . Айвазовского
п тем не слишком умелым, но выр<�зительным портре­
том «с кошкой», который мы помещаем параллельне
с пушкинским рисунt:ом.
- Два портрета Егора Антоновича Эпгельrардта.
Отношения поэта с лицеiiсЮJЛI диреi,тором так и «не
сложилисы>, что, впрочем, видно п по рпсуннам. Сде­
ланы они в конце лета 1 823 года в Одессе на черновиках
l глав ы «Онегина».
l\ак узнаются портреты?
П римерно так же, как читаются черновики: надо за­
цепиться ва графически й образ, потом по смыслу уга­
дать значение и, наконец, проверить каждый штрих,
�>аждый крючочек . .
И у же потом - <<а я знню, кто 'это ».

1 28

_

.•.

РИСУНКИ
ПУШКИНА

Пyra •JCII.

И. И. Козлов, В. А. Жуковсiшй и Д. В. Д а выдов.

G- 1 37

К. Н. Батюuшов.

А. П. Ермолов (два профиля вверху
справа).

11. Н. Pacucк11ii (м.�aдauuii) .

, \\ \

.

'-- ' ,�/
\\,/-·
Е. А. Энrмьrардт.

А. А. Ахматова. 191,6 rод.

Н. Н. Асеев, Б. Л. Пастернак 11 И. Л. Сельвинскиii.
1942 rод.

М. А. Светлов

11

А. А. Прокофьев. Начало 60-х годов.

Михаил Луковин на фронте.

Конста11тпн Сп�юнов в Болгарии в 1944 году
(Рильский монастырь).

С. С. Наровчатоu. Фото Н. Jlaupeнтt.elнt.

Н. А. Заболоцкий. Фото llшшты 3aбonoцJ<oro.

г. А. Ш!'IIГСЛО.

В. Т. Шnламов.

Андрей Белыii.

Игорь Северянин.

Конrт;шт1111 Бальмонт.
Федор Сологуб.

Фотографии из собрания Е. Рейна.

А леп сан др Бобров
РОМА НС
Считайте, что я Вам читаю стихи под
гита р у ,
Считайте, что это слова, а не пеr н я увы . . .
Считайте, что я , как и Вы, не печалюс ь
о ста ром,
Но к Вам обращаюсь, как в ста ром
романсе, на Вы.
П ризнайтесь , что Вам еще так никогда
не ЧИ1 8ЛИ,
Пр изнайтесь, что это напомнило
лучш ие дни,
Считайте те дни, - Вы ведь их никогда
не считали,
Ну вот и кончаются , сбившись с о счета,
они .

Но как б ы там ни было не было в днях этих фальши,
Во всем, что угодно, но только
не в них и не в нас,
А раз это кончилос ь , так ли уж важно,
что дальше Слова ли, стихи или этот фальшивый
ром анс.
А все же признайтесь, что Вам еще так
не читали.
П ризнайтесь, что это н апомнило
лучшие дни ,
Считайте те д ни - вы ведь их никогда
не считали,
Ну вот и кончаются2 сбившись с о счета,
они . . .
РАБОЧИ Й ТЕРМИН
Все больше роз, все меньше терний,
Н о ведь нельзя не замечать,
Что стал давно рабочим термин
Такой: высокая печать.

Н о сколько б их ни было было их больше, чем песен ,
Услышанных, спетых , с воих и любимых
чужих,
Считайте, что этот прощал ьный романс
не уместен,
А что же уместным считать
при прощаны: дьоих !

Д а , по иронии жестокой
На все грядущие года Печать останется высокой.
Оттиснутое - не всегда.

ФОТОГРАФИИ П О ЭТО В НА ЧАЛА ВЕНА
Фотография Андрея Белого ( Б о риса Н иколаевича Б угаева) относится предполо­
жительно к 1 909- 1 9 1 1 гг. Весьма интересно сравнить ее с портретами JI. Б а кста,
сделанными в 1905 и 1 907 rг. Снимок этот лежит как Gы на одной л инии с работами
художнИiка и представляет собой следующий этап <<физиономического» развития Андрея
Б елого. И так, перед нами Белый, сфотографированный ( предположительно) перед
отъездом в двухлетнее путешествие по Италии, Е гипту , Палестине. Белый, уже создав­
ший кнпги стихов <<Золото в лазури» и « Пеnел». Белый накануне своего самого вы­
дающегося произведения - романа « П етербурi».
Снимок И горя Северянина (И горя Васил ьевича Л отарева) сделан - тоже пред­
положительно - между 1 9 1 3 и 1 9 1 ti годами, в пору в1нtвысшего взлета его популяр­
ности.
П ортрет Федора Сологуба (Федора Кузьмича Те1 ервикова) выразительно пере­
дает облиi\ поэта, сына крепоствоr о . прошедшего суровую школу жизни . Он быJI дол­
rиР годы педагогом в глухих провинциальвых местах русского Севера, только в трид­
цатилетнем возрасте переехал в Петербург. И первая книга его вышла по понятиям
rого времени весьма поздно - автору было тридцат:, два года. Датировку фотоснимка
уста новить пока не удалось.
И последняя фотография - К онстантина Дмитри�:вича Бальмонта. По свидетель­
ству дочери поэта, снимок этот входит е небол ьшую серию фотографий, сделанных
М а риной И вановной Цветаевой в 1 936 t'оду , когда Балыtонт uриезжал к ней в М едов
(Ф !J<ШЦIIН ) .

Е . Р.
7

День

поэзии

1982

129

I!г орь Boл.г ult
*

*

*

Этот мальчик желает пробитьс·я ,
примелькатьс я,
вписаться в строку.
}7достоиться званья провидца.
Очутитьс я в известном кругу.
Узнаю тебя, узн ик абстракций,
выбивател ь казенных щедрот,
завс егдатай столичных редакций,
с очин ител ь вчера ш н и х острот!
Узнаю этот честный румянец,
и повадку , и пыл деловой.
. . . Затевается легкий романец,
там, где н адо платить головой.
Ибо иначе звучн ость глагол а ,
что сес печно течет по устам ,
есть всего лишь цветен ие пола ,
как однажды сназал Мандел ьштам.
А иначе вее эти удачи ,
эти шг учие грезы и сны
обращаются в поздние плачи
и у п-.е не имеют цепы.

Андр ей Битов
СЛА И Д
Л юf nтель тан расположил предметы ,
чтоб я не мог попять, п аскоJiько ты одета . . .
('де оп, мне ясно: за твоим пдечом
(за левым) , - что опять же н и о чем
не говорит ревни вому страдальцу
(мне). Сл айд кан б абочна дрожи т в неверны х
пальцах . . .
Я щурю глаз сквозь сд айд н а лампы с вет,
с волнен ием ноздрей - ищейки , взявшей след.
. . . И вазочка с цветком , и тюбик с вазелином,
и пачка сигарет . . . - в старании невинном
с оставить натюрморт - так сдвинуты прилично,
как будто их застукали с пол ичным . . .
и тут ж е зеркал ьце, в Rотором, кан в окне,
твое л ицо,
не влезшее вполне
в его l[ ормат продолговатый
(за зеркальцем н евидим ша рю\ ваты), ­
все это создает интим этюда1

не видимый д.'!я тех , кто не о т с ю д а
глядит,
таясь за гранью и за краем
стола и кадра .
Я не умираю
лишь потому, что в зеркальце лицо
отводит взгляд, и прошлого кольцо
разомкнуто, и угол отраженья
уже не равен . . . и законы зренья
(твои) с пасут, и дуло объектива
любителя, стреляющего криво,
невидимо тебе . . .
И под углом паденья
отрюi\ено в угл у - мое ночное бденье.

ПУБ ЛИКАUИИ

Георги й Шеигел и
1894-1959

w

М ногим, в том числе и нынf'шюш критикам-профес­
споналам, Г. Illeнl'eли известен как nереводчик, автор
учебных руководств, пособий для литераторов, а также
ставшей уже библиографической редкостью полемиче­
скп заостренной книЖJШ, направленной против поэта,
принадлежащего нной поэтической школе. Ш енгели,
один из выдающихся наших поэтов, автор двенадцати
стихотворных сборников, нескольк их поэм, исследо­
ватель и теоретик, предвосх итивший столь многое ,
по всей видимости, совершенно неиавестен (это обсто­
ятельство л и ш н и й раз подчеркивает необходимость
нового издания оригинальных поэтических произведе­
ний Шенге.:ш) .
Трудно, разумеется, не заметить причастности Ш еи­
гели к высокому искусству поэтичесного перевода:
в блистательной плеяде руссн их ноэтов-переводчиков
двадцатого века (В. Б рюсов, И . Анненский, Ф. Соло­
губ, Б. Л ифшиц, М . Л озинский, Б . Пастернан, М. Зен­
кевич, С. М аршак, А. Тарковский .•• - перечень этот
можно было бы значительно увеличить) Георгий Ш еи­
гели по праву �анимает неоспоримое и достойнос место.
(<< . . . Н а дн ях перечитывала его «Дон Жуана>> . Какая
огромная и благородная работа! • . • » - писала об одном
из важнейшпх переводческих трудов Ш еигели Анна
Ахматова (письмо Н. Л . Ш енrели от 25 октября 1 956 г.).
Показательны эти слова, принадлежащие не тольно
за�tечательной поэтессе, но и - прекрасной перевод­
чипе.)
<<Очень много переводил . Перевел почти всего Вер­
харна (напечатано около 18 000 строк, разными изда­
ниями), большой массив Гюго (до 1 5 000 строк, в том
числе полностью <<В о змездие»), всего Байрона (63 000
строк; л и р пка и две драмы еще не изданы), М а хтуы­
кул и (около 5 000 строк), Барбар)'Са (6 000 строк),
ВоJiьтера (поэму и две драмы, около 5 000 строк), Ко­
чергу (стихотворная драма), Л а хути, стихп М опассана,
CТII XII
nоэтов Пар иженой к оммуны и многие другие.
Общий объем nереведенного превышает 1 50 000 строю> , ­
уRазывает Шеигели в своей, наnисавной незадолго
до смерти, <<Автобиогра ф и ю> .
Уважени я и пр нзнательности заслуживает рабо·1 а
Ш енгсш1- ученого, иссл едователя, теорет пка . Н:роые
популярных <<учебных руководсТВ>> Георl'ПЮ Ш еигели
принадлежат <<Трактат о русском стихе», <<Техника СПI­
ха>> (выпущенная после смерти пнсателя книга пред-

130

ставляет собой лишь часть обшпрного, не вполне от·
деланного автороы труда), <<Словарь-копкордацпя к
стихам П ушюша>> , исследования: <<Онегпнская строфа»,
<<Стпх М аяковскогш>, « Р усскп й свободный стих>> , <<Т урi\­
менсiШЙ стих>>, <<Французский александриikюJЙ стих»,
статьи о р усски х писателя х п многие другие работы
(значительнейшая часть этого ценного матер иада ос­
тается неопубл икованной) .
Н о , отдавая дань переводческому и научному труду
писател я, нельзя забывать, что основные достижен и я
Г . Шенп'JJ П - в сф!>ре оригинального поэтического
творчества . Н ача вший со слабы х . подражатедьных спl­
хов (в сти хотворе н и я х молодого поэта без труда можно
обпаружнть следы подража н и я В. Б рюсову, А . Б локу,
Бальмонту, СРверянину, Гумилеву . . . ) , Шенгели стрем п­
гельно вырастает в уверенного, самобытного, идущего
своей дорогой мастера поэтического cJJoвa . Стихи <<Ра­
J,; овины» (два издания: 1 91 8 п 1 922 гг . ) , <<И зразца», « Е в­
рейсRих поэм>> , << I I opдa>>, <<Планера» дают все основания
для того, чтобы по праву считать Г. Шеигели одним
пз крупных руссю1х советс к и х поэтов .
Романтпч!'ская п о своему лирпчес1юму строю, отлпча­
юща яся г;лассической простотой и строгостью формы,
безошибочным отбором х удожественных деталей, ску­
пой точностью в применении эпитета, живописная и
красочная, поэз и я Г . Шеигели высоко оценивалась
его товарищами по пер у . << . . . Одним из тех, кто был
для меня ангел а м и , правожавшими в м и р искусства 11,
может быть, с на иболее пламенным мечом - был именно
Георгий Шенгел и . Я славлю его в своей душе навсегда!
Он написал ч_�;·дные вещи . . . Л учшее стихотворение о
Пушкине в русской литературе после Лермонтова на­
писано им . . . "У него пронизаиные поззией стихи о море,
о капитанск и х жилищах, о Керчи , которые я всегда
ношу в своt>м сердце . . . Я не буду говорить о его пере­
водческом
труде - на
мой
взгляд недооцененном.
Я хочу сказать только о том, что знал в своей жизни
поэта - одного из нескольких - странную, нt>обыч­
ную, прrшасавшуюся к грандиозному ф игур у . И он
на всегда остане<rся в моей памяти, ка:к железный ма­
стер, как рыцарь поэзии , как красJ!ВЫЙ 11 благородный
человек - как человеR, одержимый служением слову,
образу, воображению . . . » - писал о Шеигели - по:пе
11 чел овеке - Ю . К. Олеша 21 февраля 1 958 года в за­
метке, посвященной памяти писателя . Подобных вы­
ска з ы шш и й и оценоl\ можно было бы при вести множе­
ство.
<< Есть ценностеli незыблемая скала . . . » И так же, как
русская литература заюшает почетное и достойное
место в мировой литературе, так и русская поэзня
двадцатого века, богатая таланта м и , чпслящая десятки
имен 11 сотни книг, интересных, о р и гинальных, зна­
чител ьн ы х , аанимает бесспорное и достойное место
в русской нацпональной культуре. И к этому ценней­
шем у достоя н и ю нужно относиться берt>жно и любовно,
не иредавая легкомысленно п небрежно забвенпю
вес то, что отмечено печатью труда, вдохновения и та­
ланта.
За сорок с лишним лет поэтической работы Г. Шt>н·
гели были написа п ы сотни стихотворен и й , настоятельно
требующих издан и я и переизщш п я , большое число поэм;
значительная часть этого материала остается в руко­
писях. Необходимо переиздать лучшие поэтические
созда н и я Шенгели, присовокуппв к н и м все ценнос и
значительное из литературного а р х и в а писателя . Не­
обходимо опубликовать также все переводные работы
и научные сочинения Шенгели.
<<День поэзии» предлагает чптателям несколы,;о сти­
хотворений Георгия Ш енгел и , наnисанных в разные
годы.

А.
7*

М е ж и р о в

жизнь

Мне шесть, а ей под шестьдесят. В н ако.rше;
Седые букли; душные духи;
Отлив лампад на шоколадном шеш:�
И в памяти дaJreJшe грехи.
Она
Она
Она
И в

Золя читала и Ренана,
в идала всяl\ую любовь,
П а риж вдыхала неустанно
М онте-1\арло горячила кровь.

Она тапт в своем ларце старинном
Сухие розы , пис ьма , дневники;
Она могла б ы объяснить мущчппам
Все лин ии носытой их руки.
Всезнающей, загадочной, упрямой
Она заглядывает мне в глаза,
Из книг возникнув П иковою Д амой,
Суля семерку, тройку и туза.
Мне двадцать лет, а ей, должно быть, сорон.
Он вял слегка - атлас и персик плеч.
И поре и дышат из брюссельс ких сбороi>,
Маня юнца щекою к ним прилечь.
Rак сладко будет овладеть такою Порочною, подклеванной вдовой:
Жизнь надо брать с холодной годовоюv
Поиа она - с горячей головой.
Она за дерзость будет благодарной,
Под пальцы ляжет - нежной гшшы пласт , ­
Она мундштук подарит мне янтарный
И том стихов на ватмане издаст.
Она
Он а
Все
Все

раскроет деловые связ и,
покажет в полутьме кулис
тайны грима, все соблазны грязп,
выверты министров и юпрпс.

Она уже не кажется загадкой,
Х оть жадный взор стыдливо клонит
Мне тоже стыдно, и гляжу украдкой
На трепеты подстрелеиных рес ниц.

шщ . . .

Мне тридцать семь, ей двадцать два едnа
Она резва, заносчива и зла,
Она с другим смеется в бальной зале,
С другим к вину садится у стола .
Вс е ясно в ней, от похоти до страхов,
Х отя он лжет - лукавый свежий рот,
И никель глаз из-под ресничных взмахов
Мое ще отраженье подает.
131

.'I:r.

Не упустить задорную беглянку!
Денчонка! Ей ли обма нуть мен я?
Билет в б алет, духов парюкских СI{ЛЯнку,­
И л ьнет ко мне, чуть голову клоня.

За окном же кремль нерусский,
Башни мертвые над ним,
Черствой кирхи очерк узкий
Вколот в небо, в бледный дым.

Но горько знаешь этот п ы л условный
И медл ишь, и томишься, и грустишь,
И ей в гл аза, как в кодекс уголовный,
В минуты пауз трепетно глядишь. . .

А с эстрады над площадкой
Сквозь холодный фильтр ветвей
В слух мне л ьются мукой сладкой
П есни юности моей.

Мне пятьдес ят, а ей, пожалуй, девять.
Х уда , и малокровна, и робка.
В ней спит болезнь, - ее боюсь прогневить:
Столь сини жилки в лепестке виска.
О девочк а ! О дочь моя больная!
Н а солнце, к морю, в Я лту бы, в Сухум!
Она все та ж, н о к аждый день иная:
Она слабеет, и слабеет ум.
Учить ее? читать ли ей баллады?
Иг рать ли с нею в тальму и в лото?
Таясь, ловлю испуганн ые взгляды,
В которых мглою проступает - ТО . . .
Мне шестьдесят. И вот она - младенец.
К ней в колыбели жмется дифтерит,
И сверстников моих и современниц .
Кружок последний на нее глядит.
Поднять ее, зажать в ладони ,
От старости холодные как лед:
Б ыть может, ужас, за душой в погоне,)
Как жар, хоть на полградуса спадет?
Но нет: хрипит! . . Стою f.!:'ссильным дедом:
Как ей помочь? Как вдунуть воздух в грудь?
А Черный Ветер, с трашен и неведом,
Уже летит в ней искорку задуть . . .
*

*

*

В ечер душен , номер скучен;
Трудно в городе чужом;
Жаль, - не пью, к тоске uриучен,
Жаль, - хмелею л иш ь с трудом .
А с ейчас - <<часы досуга>> :
Оттабачил сотню строк,
И еще бежит упруго
В жилах ритменвый поток.
Но чужому елову отдан
Стих, гранимый с юных л ет ,
И за горетку денег продан
В переводчики поэт.

�1 ир иной напоминая,
В оскрешая мир иной,
Б ьют мне в грудь волной Дуная ,
Нuьозвратною волной.
*

*

*

Вот взяли, Пушкин, вас и переставили . . .
В ночном дожде звенел металл , - н е ямб л и
Скорбел , грозя? Нет! попросту поправили
Одну деталь в строительном ансамбле.
Я встретил эти похоропы времени :
Я мимо пролетел в автомобиле;
Я грустных видел в озаренной темени,
Где молотами по бетону били . . .
Н а п rежнем
Гдядели - в
Где пасынки
<<В о глубине

месте в сторону Урала вы
те безвыходные дади,
одной зари корадловой
сибирских руд>> молчали.

В ам не пришлось поехать к ним: подалее
Отправил вас блистател ьный убийца.
Теперь - гдядеть вам в сторону И талии,
Где бог-насмешник не дал вам родиться.
*

*

*

Мы живем на звезде. На зеленой.
Мы живем на зеленой звезде,
Где спокойные пальмы и клены
К затененной клонятся воде.
· Мы живем на звезде. На лазурной.
Мы живем на лазурной звезде,
Где Гольфштрим извивается бу рный,
З арождаясь в прозрачвой воде.
Но кому-то захочется славой
Прогреметь навсегда и везде , И живем на звезде, на крованой,
И живем на кровавой звезде.

Петр Вегин

ко мне ползла серебряная лу,ыl,
расnластана , как виноватый пес.
В углу зияла пустотою рама.
<<Ну, хорошо. Ты прощено. Вернись. . . »

ФJI О Р ЕНТИЛСIЮЕ З Е Р НАЛО
Н сдал бы зеркало в комиссионку,
но габариты нынешних квартир
жел н ют лучшего.
lle купят новоселы.
Н тому же так сложплись отношенья,
что вряд л и мыслимо раестаться ннвсеrла.

И вскинулос ь живое серебро,
веретеном зеркальным закружилось
какое фуэте! какая радость!
так в ночь на рождество метель гуляет ,
объятья белые, первосвященный свет.
О, я не знал, что горячи объятья
серебряного строгого стекл а ! все кружится, как на ll олярном круге,
и по насательной ныряют в темноту
подсвечники, часы, картины, кнпгп,
звенящий телефонный аnпарат . . .

Вернусь л и утром с дружеской пирушки
стоит зареванное, мокрое от слез.
Меня завидев, во мгновенье ока
светлеет и серебряные губы
кривит в улыбке. Достаю платок,
прошу н е плакать, утираю с лезы .
Не может, как собю\а, быть одно.
Д а , о с обаке, кстати - не желает
собаку отражать, как будто та
не красный сеттер, а с обака-невидимка.

Я
с дробью у висна - сжимаю крепче
зер:кальное веретено , полярный смерч,
земную ось .
Двенадцать оборотов и я уже в объятиях держу
не смерч с еребряный в его метаморфоза х
веретена или земной оси -

. .

Однажды я забыл строку

во сне
явиiнпегося мне стихотвореньн беда похлеще, чем потеря денег.
Гляжу - горит на гордой амальг аме
nотерянная памятью строка.
И nочерн вроде мой.
Зерцало, шутишь?
А в дни , когда и в доме, и в душе
гостило одиночество, зерцало
та:кие выдавало н омера,
что мне nришлось его поставить в �тол
лицом х оть тресни , стой но мне сnиной!
Представьте - стало п о ночам являть
то полуобнаженную ва:кханку,
то пышную пастушну, по жаре
зовущую войти в ручей за нею,
то двух монашек при одной свече. . .
Т ы н е зерцало, а п.псйбой ! Стань в YГOJJ !

тебя; :которую я знал , не зная,
которая МРрещилась мне в пьяных
метаморфоза х флорентийсного зерцала.
Я ь ю г тебя убить, разбив его!
l\Iы умираем вместе с зеркалами,
а 3азеркалье в опустевшей раме
тдет всех. И пыль садится на него.

I!puna Озерова
СМ ОТРИ И СЛУШАН
Мне скажут: не смотри, не слуша П , ­
Картины многие страшны . . .
Зачем же мне г JI аза и уши
Неосмотрительно даны? !

Н брился , ставя пред с обою анварель
В олошин а , подарепную мне
вдовой Андрея Белого: зер:кальность
была условной , но мое лицо
куnалось утром в нонтебельсном солнце.

Наш путь день ото дня все уже,
А ночи темные длинны ,
И сами с возрастом к тому же
Мы недостаточно сильны.

Так длилось девять Дней, и девять слез
за мной гонялись, будто выстрел дроб и ,
жужжали у висна о милосердье,
садились на рун и , ка:к nчелы на цветы.
Н был неумолим.
В ночь на десятый
я был разбужен плеском - из уг.'! а

Н о я, покуда сердце бьется ,
Смотреть, и слушать, и бороться
Х арактером обречена . . .
Глядишь - и стали очи зорче,
И ночи сделались короче,
Х оть жизнь сама же так длинн а !
1 33

Ар!i а ди й Наны liшt

ДЕБЮТЫ

Веn иа.м ин Блаженны х
*

*

�

*

*

7

А что е й робеть , быстроногой?
Летит уж веков двадцать пять
стрел а , соколиное око
за пей, а не в силах догнать.

И мать встает r 1 э гроба н а часок,
Берет с собой иголку и моток,
И забывает горестные даты,
И отрывае'I саван11 кусон
I l a старые домашние заплаты.
*

Есть странное очарованье
следить за смертельной игрой
меж нервной , стремительпой ланью
и
яростной хищной стрелой.
- То истина от оперенной
спасается мысли, - о том
рисунке талдычит ученый
и твердо стоит па своем.

*

Сна ж и , к ого с пасла твоя рука?
Спасла она дитя или старуху
Или она, как сети паук а ,
Опутывала гибнущую муху?

На что мне его толкованье?
Едва постула'I он изрен ,
картинка погони за ланью
в сухой превратил ась урон.

Скажи , кого пустиJI ты на порог,
Оп<рыл ли двери бес п ризорной кошне,.
Н огда ты ел с оглядкою пирог
И огорчался , что рассыпал крошкпi'

Пролестная сцепна охоты
все вроде бы та же, ан нет:
в ней словно бы выключил кто-то
таинстuепный внутренн ий сnет.

со ль

Вл а ди:чир "_Т(агур ов
УЧ ИТЕЛЬН ИЦА
Моя мама
I\Orдa дом
к спящим
и лицом к

Григ ор и й Шур.м а lf,
*

*

·

Взамен впечатленья iкивого
я сам стал судить да гадать,
вазможно ль стреле, то есть слову,
лань, истину то есть, догнать.

Скажи, была рука твоя с удьбой
Какой-то тва ри безымянно-робкой
Или вела собаку на убой,
Опутана палачесной веревкой?

l\lнe кашетсn , всю жизнь жевал я соль . . .
Н е в ы х одя из простодушной роли ,
Н едабриnал свой день кусками боли,
И боль алмаано называлась - соль.
Мне на жетс я , что глыбой ледяной
Я стал и сам - мои мерцю01 грапп
РаRгненан н ою тайно ю стрrщанпй, ­
Вель стала соль таинствен ная - мной.

*

П а вазе п узатой , по I<ругу,
за дичью несется стрела .
П евуча стрела и упруга,
а легкая лань весела .

Я мертвых за разлуку по корю
И на кладбище не дJЮ/1\У от стра х а ,
Но матери я ти хо го ворю,
Что снова в ды рах нижняя руба ха.

*

*

*

под лам пой ночною,
наш становится тих ,
детям садится спиною
сочиненьям других .

В сочинении н е про Наташу,
что мечтала летать в высоту , ­
в сочинении том п р о Наташу,
ученицу ее, сироту.

Ногда припоминаем
дела минувших лет,
порой не замечаем,
где вымысел , где - н ет.
Смешалось все былое
с мечтами пополам , с тем , как пережитое
прожить хотедось нам.

По ночам n коммунальпай квартире
в восстающей из пепла стране
чтобы так вот мечталось о мире,
надо детство обжечь на войне.
134

А нат оли й Гор ю шпип

До утра ню\лоняяrь R тетрадям ,
мама правит ошп61ш все р ьез
и с чернильными нляRСа.t\IИ рядсм
ста n ит нлю;сы незримые слез.

БАЛЛАДА О J-\РЕСТОНОСЦАХ
I\огда крестоносцев ряды
дости гли пустынь а равийски х ,
Я был ЛИШЬ ПОТОКО М В ОДЫ
на вымокших пашнях российсюп.
Не медля и не торопясь,
стекал я по мокрому склону распа х анной вотчины князь,
наследник безродпой соломы.
Н аставница-rк изнь у ручья
учила послушные r о,1,ы,
чт о сила - в руках у меча ,
а правда - в ногах у п рироды.
Не медля и не торопясь ,
дождем милосердным смывала
истории черную грязь,
прилиптую н мертвым забрала:�!.

Что ж , отметну поставить тю\ просто орфография тянет на два.
Но горит наподобье вопроса
ведописанной двuйки канва.
Завтра мама на чай и печенье
приведет ту Наташу домой.
- Ната шок , молодец, - сочивелье
будто все о себе о самой . . .
Сочинение переиначат,
чтобы в ровень стояло с Толстым,
и вдвоем , нан подружн и , заплачут
н ад Войною и Миром своим .
И Н аташа - нак будто Ростова
улыбнется в ответ наБонец . . .

JJ!а йл Луговспая

Из-под города из-под Ростова
не вернулся Наташин отец.

*

*

*

Ночь правды п неправд, свобод и

несвободы.
Невозвратимость, острая нан боль,
А моря грузный вал качает неба своды
И поцелуи превращает в соль.

Ва ди.м Нов да
О М ОДАХ
В своей оставайся личине,
блюди только совесть и честь.
J-\ чему быть изящным мужчине в том что-то уродснос есть.

Ночь запахов, летящих брызг, огней.
О грабаеп парк, бездомных л истьев столы;п . . .
Н очь всхдьшувших надежд,
восн ресн увшн \:
тепсii.
I\ак сладко любится , I\а к думается горьно.

J-\уда же к атятся на роды?
П риметы не сыщешь верней.
Позорные бабские моды
у дюжих мордастых парией.

Ю РМАЛА
Вдоль моря я б реду потерянпп.
П о дюнам сдовно по волнам.
Вороны черные уверенные
Ступают по моим следам.

J-\акое убожество но рмы,
когда на тропе городеной
парнишна на даменой платформе
и дамочка в кепне мужской

И чайна будто бы нечаянно
Задела серую волну
И, вскрикнув , взмыла тан отчашшо
В серебряную глубину.

идут, щеголяя нарядом,
дурной демонстрируя нрав . . .
Я , чувствую, стал ретроградом.
Но, может быть, все-таки прав.
ВОЗ РАСТ
С к а шдым годом труднее с людь11ш говор пть.
Даже друга понять, даже сердце открыть.
Даже песню запеть, даже в празднин сплясать,.
даже неснольно слов о любви написать . . .
Только в ясные дали лесов и полей

с к аждым годом смотрю все смелей.
135

И сосн ы , за ночь поседевшие,
Стоят у инея в плену,
Свою застенчивость одевшие
В опаловую пелену.
А мне дых анья не хватает
Вобрать в себя всю глубь и ширь.
Но я в огромный этот мир
К рупицей крохотной врастаю.

ДОЖ ДИ
Мороеящий , промозглый , ненидимый дождь,
Воровато ш у ршащий, вгон яющий в дрожь,
Безысходно тупой, х ол одящий, как нож.
Этт дождь превращается в грязь.
Дождь, как ч удо, извергнутый н ебом,
Оfiернувшись чистейшим снегом,
Вырастает насущным хлебом .
Этот дождь превращается в жизнь.

*

Влади.м ир Лазарев

*

ДРУ3Ьl] ЮН ОСТИ

По у глам, дворам, подъезлям жаласJ, t
Пропадая в зной и холода ,
А потом совеем исчезла жал оеть,
Не оставив за собой следа .

Я

Нат элла Горс кая

И все-таки голос тревожный
Твердит, о хл аждая мой пыл ,
Что был я в пути осторожней,
Б ыть может, лукавее был . . .

РАССВЕТЕ

Сизого дыма соцветья,
дождика письмена .
Гл ухово н а рассвете зачарованная страна.

Алексан др RJдaxuн

Зябкю.J и з ыбким утром
нежатся на холоду
тени гусей и уток ,
живших некогда на uруду.

СЫНУ ИВАНУ

Нон ь , отошедший в вечностh,
пофыркивает у плетня .
Словно млечная бесконечность отуманенная стерня .
Сновиденья текут с деревьев,
чуть позванивая л иствой,
и стала душа деревни
вербой береговой.
*

*

*

Нельзя итоги подвести
н и снам, ни чувства м , ни работе
Ведь н а последнем повороте,
где слово горькое <<n рости>>,

Твардовский

Не всех уже встречу отныне
Друзей , с кем я вышел в рассвет.
Я жил один аково с ними
Нак будто. А их уже н ет.
И х опытом горьким науче н ,
Себя я не вправе корить.
Я думаю: рои или случай ,
О н мог и меня б ы на к рыть.

�

НА

зн а ю , в ик а к о П моей вины . . .
А.

С той поры , как распростились с нРю,
Ста ло - так ли, йТRК рассуди
Вз рослым - п роще , ребятне - сложнее ,
А зверью - господь не пр инеди.

ГЛУХОБО

б уравить тяжкий пл а ст песка
и пелен у сырого снега,
и вдр у г увидеть облака,
и вырваться в апрель с разfiега,
чтоfi тонкой стрелки стебелька
коснулась детская рука.

Дио.ми д Кос тюрин
*

ка� барр икада на пути,
ты постигаешь - н а излете
всей мудростью души и плоти:
тебе дано травой расти,

..•

1З6

Прошел снвозь пожары, и воды,
И медвые трубы, а там
Подумал, что в мирные годы
Я , кажется , все испытал.
Не то чтобы был я доволен
Собою,
но, как на суде
Защитник, я думал , что волен
В чужой разобраться судьбе.
И счастье я видел н а свете ,
И горькое горе видал.
Х озяином жизни и смерти
Своей я себя называл.
И так бы считал я упрямо,
Ногда бы, молчанье храня,
Твоя большеглазая мама
И ты не сломали б меня . . .
Нан я по-звериному дико
П редчувствоваJI стон твой и всхлип

Х отя от больничного крин а ,
Т ы, как от удавки, о хриn .
Давно оглушенный бедою,
Мне лечащий доктор н е врал . . .
Я вместе с тобой умирал ,
И выжил я вместе с тобою.
Сильнее разлук и свиданий
Жену мою этой весной
Связали навеки со мной
Отчаянье и состраданье . . .

МОГИ ЛА ВОЛО ШИНА
Не море сияет, и блещет,
ПIIещет в глаза синевой,
А плачет метал л , и с-креi!'.ещет,
И ж алуется , -ка-к живой.
И

И в с-крежете этом постылом,
Всегда - наяву и во сне Я помню о береге милом,
О ирот-кой его тишине.
О той невысо-кой вершине,
Где солнечно и ветрово,
Где спят, неразлучны отнынеt
П оэт и подруга его.

Елена Ниполаевская
*

*

*

1980

Перран гудит и беспокоится
В дни будничные и суб ботние . . .
Н е ждите следующего поезда
Он не окажется свободнее!

НОМАРОВО
Наи живется , затворница ,
На том берегу?
Хороша ль твоя горница
В последнем снегу?

Вы этого не представляете,
А мне по опыту известно ,
Что тольно время потеряете
И не п риобретете места . . .

Может, елии не ластятся
Иль не желты пес-к и ?
И л ь земное злосчастьице
П амять рвет на иус-кп?

В с-караб-киваясь н а поднож:Rу
И с силою вцепляясь в поруч е н ь ,
Т а н рассуждаю понемножку
И вывод мой безоговорочен .

Идь в небесной хоромине
Ты светла и лег-ка . . .

Влезайте - и не тратьте попусту
Минут. . . А то не поздоровится . . .
Н е ждите следующего поезда ,
Он, может быть, не остановится.
А может, этот вот последний?
И в тамбуре, в изнеможении,
Едва дыша в тол-кучке летней,
Н постигаю смысл движения.

И течет <<Anno Domini>>
Над тобой, иа-к реиа .
ЕЛАБУГА

.•

В Елабуге бело от вьюги,
Мороз в Елабуге, поди?
. . . Я не прошусь и тебе в подругп
Ты та-к . . . на и гостья посиди.
А может быть, на расиладушие
Переночуешь в добрый час?
У нас есть л ишние подушии,
И одеяла есть у нас.

Елен а Влагинина
*

*

*

На-к холодно и кан темно ! . .
О сердце, н е грусти!
Я прозябаю кан зерно,
Чтоб завтра прорасти . . .

Поиуда будешь спать, поилажу
Твою маленьио разгляжу:
Что постира ю , что поглажу,
А где - заплатиу наложу.

СТАРИН

Отведай п прожиа , М арина ,
Испей домашнего в инца ! . .

Еще один денен подярен , ­
Стоит смпренно у окна . . .
О , -ка-к я небу благодарен ,
Что в миге жизнь заю1ючена.

Твоя бессмертная иончина
Не -кончится . . .
Ей нет конца!
137

Мар ина Цвета ева

ПУБЛИКАUИИ

w

1892-1941

8 октября 1 982 года l\Iарине Uветаевой исполнилось бы девяносто лет. Она умерла,

н е до1нив и до сорока девяти. Сделанного же ею хватило бы на несколышх поэтов. Ее
сочинения, вRлючая ппсьма, соб ранные воедино, составили бы верных десять томов,
в при большей пОJшоте - и двенадцать. Н еобычайное упорство в труде, одержимость
творчеством; способность полностыо отметать все отвлеRающее, абсолютная сосредо­
точенность над своим делом - эти черты составляли суть таланта М а рины Цветае­
вой. не по-жснсRи мощного и разностороннего.
Знакомство с пветаевским литературным наследием и его изучеnие в настоящее
вре�IЯ все сильнее и неуRлов вее растет. С кал;дой очередной п у блиRацией ее стихот во­
рений, прозы, писем, с каждой новой, хотя бы и небол ьшой. работой о пей усиливается
чувство восхищения и уд11 влепия Dеред масrтабами ее дарования, перед его диапазо­
ном, мпогообразиеы - и муа;еством. Этот поэт {именно - Dоэт!) был во всех отноше­
ниях безмерным.
Однажды l\l а рина И вановна занесла в тетрадь следующую запись,- вернее, свой
сердечн ы й стон: <<0 боже ты мой, как объяснить, что поэт - прежде всего - СТРОЙ
Д "У Ш И ! »
Е е строй души был роыантичесRим, н а высокий лад, и проявлял себя в о всем,
что бы ни писала Цветаева: в лирических стихотворениях, в больших руссrшх поэмах­
сказках, в тра геди ю ; на сюжеты из восемнадцатого века или античные, в воспомина­
ниях-эссе о поэта х-современниках . . .
R шести стихотrюренинх сравнительно раннего периода, впервые предлагающихся
читателю, запечатлена 1 р11 ПJЧССJ:ая , мятежная и безмерная л и чность М а р ины Цветае­
вой.
А н н а

С а а к я н ц

Я думаю еще о горсти nыли,
Оставшейся от В аших губ и гл аз
О всех глазах , которые в 11югиде.
О них и вас.

Б АЙРОНУ
Я думаю об утре Вашей сл а в ы ,
О б утре Ваших дней,
Когда очнул ись демоном от сна Вы
И богом для людей.

. . •

Я .ята, 24 сентября 1913 г .
*

Я думаю о том , иаи Ваши брови
Сошд ись над фаиелами Ваших гла з,
О том , и аи л а в а древней крови
I l o Вашим жилам разлилась.

*

*

Свободно шея поднята,
Нан молодой nобег .
Кто скажет имя, кто - лета,
Кто - край ее, кто - век?

Я думаю о пальца х , очень дл инны х ,
В волнистых волосах ,
И обо всех
в аллеях и в гостиных
Вас жаждуЩих глазах .

Извилина неяриих губ
Каnризна и слаба,
Но ослеnителен уступ
Бетховенекого лба.

И о сердцах , которых - слишиом юный
Вы не имели в ремени прочесть
В т"' време н а когда всх одили л � ны
И гасли в Вашу честь.

Светло-Rоричневым кольцом
СлегRа оттенены ,
Владычествуют н а д лицом
Глаза, как две луны.

Я д ум аю о п о 1 ут е мном зале,
О б а р х ате, склоненном I \ кружевам,
О всех сти х а х , к акие бы сказали
Вы - мне, я
Вам.

До умилительности чист
Истаявший овал .
Рук а , к Rоторой шел бы хлыст ,
И
в серебре
оnал.

-

,

,

·

.

-

-

138

-

Рука , достойная смычка1
Ушедшая в шелка.
Неповторимая рука,
П рекрасная рука.

Ч ерных твоих коней
Слышу топот.
Нет у тебя верней
Слуги - и понятливей ученицы.

10 января 1915 г.

Рву за цветном цветок,
И целует, целует мой рот поющий.
- О бытие! Гл оток
Горячего грога на сон грядущий !

•

*

*

И взглянул , как в периые раза

Не глядят.
Черные гл аза глотнули взгляд.

15 н оября 1916 г.
*

Вскинула ресницы и стою.
- Что, - светло ? Не скажу, что выпита дотла .

7 августа 1916 г .
•

*

И ю.zъ 1917

На завитки ресниц
Невинных и нагл ы х ,
На золотой загар
И на крупный рот , Н а весь этот страстный,
Мальчишеский, к раткий веr>
Загляделся один человек
Н очью, в трамвае.

ПУБЛИКАUИИ

Дм итрий Ке дри н
190 7-1945

Ночь - черна ,
И глаза ребенка - черны,
Но глаза чел овека - черней .
- А х ! - схватить его, криннуть:
- Идем! Ты мой!
1\ровь - моя течет в твоих темны х
жилах.
Целовать ты будешь и петь1
Нак никто на свете!
Насмерть
Женщины залюбят тебя!
И шептать над ним, унося его на рунах
по большому лесу,
По большому свету,
Все шептать над ним это странное
слово: - Сын !
30 августа 1916 г.
*

*

*

Через снега, снега Слы ш ишь голос, звучавший еще в Эдеме?
Это твой ел уга
С тобой говорит, Господин мой
Время.

*

Да будет день! - и тусклый день туманный
l\ан саван пал над мертвою водой.
ВзГJшнув на мир с полуулыбкой странной:
- Да будет ночь! - тогда сказал другой.
·
И, отвернув задумчивые очи,
Он п родолжал заоблачный свой путь.
Т е б я пою , родоначальнин ноч и ,
Моим ночам и мне сназавший: будь.

В се до капли прогл отил з рачок.
и стою,
И течет твоя душа в мою.

•

*

Когда я вспоминаю детство, то всегда рядом с собой
вижу отца . Мама рано утром убегала в ликбез учить
грамоте колхоюшц, а мы с отцом оставались дома.
Правда, мы были не одни: в нашей маленькой комвате
висело двенадпать клеток, в которых жили шустрЫй
чю1шк , с ладони клевавший зерно, ученый скворец
Вас ька, каждое утро картаво кричавший: << Кедр-р-рин,
пор-р-ра, порра l .. » , две канарейки, щегол, зяблик 11
друг пе птицы. Одни заводили свою песню на рассвете,
другие не умолкали целый день. А летом в нашем па­
лисаднике полыхали маки, посеянные отцом. Вечером
цветы осынались, а утром распускались новые. Отец,
сидя во дворе на низкой скамеечке, мастерил кпеткu
для птпц, а также игрушки для меня.
Rак сейчас помню подмосковный поселок Черкизозо.
Зима , вечер. Отец в белой nушистой шубе с черным
воротником, в шапке-ушанке идет проезжей дорогой
к станции и крепко держит за РУКУ' меня. Скрипит
п переливается снег, сияют звезды, над крышами до­
ыов поднимаются высокие дымы.
Помню папиных друзей, особенпо хорошо - Кэй­
сына Кулиева, тогда молодого, тонкого в талии, году­
боглазого, рыжеволосого, в зеленой шинели, белых
перчатках, блестящих сапогах. Х одил он легко, будто
танцуя, п мы с братом Аликом обожали его. Коrда
б ратишка видел Н:айсына, он кричал: «Абрек идет!
Абрек идет! )) Если приходил «абреК)), до попуночи в
нашей комнате звучали стихи Лермонтова, Б укина,
Блока, Лор1ш.
Из всех праздников мне больше всего запомнился
предвоенный Новыii год. Я просыпаюсь утром и BIIЖY
елку - зеленую, украшенную блестящими шарами,
со звездой на макушке. Под ел-кой -- подарки, и ср.еди
нпх алъбоы с пашшымп стпхамп для меня.

139

А потом началась война. Отец просил М ыт n пщн<: к и й
райвоею>омат послать е г о Bll фронт, во из-за высоt;uй
близорукости ему отказали. Вместе с другими жител ями
посе.'!ка он роет во дворах у1;рыти я , патрул и р ует на
YJIIIЩ\X.
Фашисты рву1ся к l\l ocкFe. fl не узнаю отна - он
мол чалив и сосреLtоточен. 1 !i о кт н б р я 1 94 1 года н;нпа
се�1ья пытаетсн аво.куирОJЧJТМ�н. п о безуспешно: LJР(J­
спдев тprr дня H<J l\азнискuм вок зале , где !IJIO!JaJJ па­
rшн чемодан е рукошн:я�ш, мы возвращо.емея домой.
Нашн комиата занят!! соееднм и , 11 первую ночь м ы
провопим н а открытой .летней террасе, а потом по ирось­
бе знаком ы х , уезжающих в Ташкент, занимаем их
I<Ва ртиру.
Отец каждый день в бoJJ ьшую тетрадь зап п с ы вае'!
стн х и . Однажды я отк р ы в а ю эту тетрадь и по складам
читаю: «День гнева». Так он собирался назвать свою
к н п гу о войне.
Ка к-то папа возвращаетея из Моеi;вы оживленный,
в приподинтом настрое н и и , высоко подкидывает к потолку брата.
Т ы почему
такой
весеJi ый? - спра шиваю я.
- Н н фронт, доченьна, еду, к летчикам! У ра !
- У р а ! - кричу я .

в rа л иф�?, в сапога х . на груди у вен медын. «Я�< nпеные
;засл уги».
Вскоре отец снова уезжае r на ф ро нт, и я с реnята м и
оnять каждое утро бегу встречать почтал ьона .
В одном из своих писем с фронта отец пишет: <•Те­
перь я до конца войны соJiдат» .
И еше я помню сентябрь 1 !"1 1 5 1 0да , когда nод о гром·
ным дубом на В веденском кладnище хорон и л и мо�1 r,
отца. Я не видеJiа его мертвьш, может быть, nоэтому
мне с детст11а снится о ди н 11 1'0'1 же сон: будто отк р hl­
вается дверь и входит мой отен - молодой, с BOJJ H I I·
стой прядью вoJioc, спадающих на высокий лоб, с доfг
рыми весел �-,�ми гJiаза м и .
В ЭТОМ ГОДУ ем у ИСПОЛНИJIОСЬ бы 75, Н О ДЛЯ МеНЯ
он навсегда останется так и м , каким я его помню , ­
тридцативосьмилетн и м .
П редJiагаем ч птатеJIЯМ неопубликованные стихи Дми­
трия Б орисовича 1-\едр ина, написанные им в развые
год ы.

С в е 1 Л <� Н 11

*

Отец уезжает н а Северо-Западный фронт в армей­
ск ую газету <<Сокол Родины» .
Теперь вместе с другими ребятами я бегу встречать
почтаJiьона и еще и здаJiи кричу:
- А нам есть?
iН:енщина-почтаJiьон пает мне большой серый кон­
верт или маJiен ь к и й фронтовой треугол ьник. В боль­
ших нонвертах отец присылает газеты, в которых поме­
щены его стих п , статьи и фельетоны .

*

K e ,!l p И B II

*

Взлохмаченн ы й , - немытый и с едой,
П рошел от Борисфена до Урала И Русь легла громадной бороздой,
1:\а:к тяж:кий след его орала.
А он п рисел на пашню у сохи ,
Десницей отирая капли пота ,
И погJiядел : к ругом серели мхи,
Тянул ись финские болота.

Я смеюсь, когда маыа говорит мне, что «Вася Га шет­
к пн� - зто папа, так он подш1сывает некоторые свои
сат и рические етих и .
В одном и з писем маме отец пишет:
«Здесь познакомился я с мальчиком. Ему 1 1 лет,
зовут его В олодя, мать 11 отца у него уби л и немцы.
Его взяJI к себе на восnита н ие полк . О н ходит в форме,
с револьвером: в погонах, учится, выполняет 11егкую
работу. О н подтянут и дисци пшширован. Расскажи
о нем Светланочке».

Он повалил намокший темный rтпг
Под голову, свернув его охап:кой ,
И потян улся , и зевнул , и лег
От моря к морю, и п ри:крылся шавкой.
Он повод взял меж двух корявых л � n ,
Решив соснуть немного и немало.
И захрапел . Под исполинский храп
Его кобьыш мирно задремала.

А вот отрывок из другого письма:
<< П о цеJiуй от меня Светланочку крепко-крепко за
хорошие отметк и . А вее-таки, хоть ты меня и бранила
за то, что я с ней занимаJiся, я думаю, что немного по­
мог ей в смысJiе организованности в учебе . Альку эа
его продеJiки особенно не брани: нехорошо, когда лю­
дям омрачают дететво>> .

Степным бурьяном, сорною травой
От солнца скрыт, - он дремлет вен и боле,
И не с его л и страшной головой
Руслан сошелся в б ранном поле?

Отец очень воJiнуется о нас - спраши вает в п ись­
м а х , есть JI И у нас дро в а , картошка, хватает ли нам
xJieбa.
Однажды открывается дверь - и входит папа в во­
е нной форме, держа за руку брата , Мы с мамой на ми­
нуту онемели от изумлен и я , потом к и н улись обнимать
11 целовить отна . А он, смеясь, рассказываJI: <<И ду я по
нашей ушще, вдруг сбоку ко мне пристраивается ка­
кой-то малыш. Я спрашиваю его: как тебя зовут?
А о н отвечает: А кой меня зовут, а я тебя сразу узнал ты �юй папа».

Ни дальний гром не ня руша ет сна ,
Н и птичий грай перед бедою,
И трижды Русь оплетена
Его зеленой бородою.

Отец сбрасы вает с пJiеча вещевой мешок и выклады­
вает на стол сахар, цеJiую буханку черного хлеба и
боJiьшой нусок caJia.
- Это все нам? - спрашивает АJiик.
- В ам , - отвечает папа .- Тебе, Светланочке, маме. а еще гостей надо угостить.

Н Е П ОГОДЬ
Сегодня выпал день хороший:
С утра осенний дождик льет.
Теряя в слякоти калоши ,
Идет по улицам народ.

- У нас будет пир? - спраш ивает брат.
- Пир на несь м и р , - смеясь, отвечает паnа.
Е го сонсем невозможно узнать: он в гимnастерке,

140

*

Туман висит у самых кровель1
Густой и белый , словно чад.
И с гулом падающих б ревен
В Москве зенитки не стучат.

Бранить погоду нет причины , ­
Остались немцы на мел и.
Недаром выбрились мужчины
И дамы брови подвели .

*

*

Кто
ил и
Кто
или

В трамвае слышатся остроты,
Друг друга бабы не честят.
Всем ясно: вражьи самолеты
Сегодня к нам не прилетят!

*

я ? - Падающая звезда
ветер, во тьме летящий?
я ? - Шорох в полночной чаще
шумные города?

Ухожу я от вас навек,
полюбовницы и собратья,
это я - вон тот человеi'
на больничной белой I>ровати.

КОЛОКОЛ А
В идно , вправду скор() сб удется
То, чего душа ждаш< :
Мне весь день сы·одня чудится,
Что звонят колоi,ол а .

Татьяна Беп
*

Только двер и в храме заперты.
Кто б там стал трезвонить зря?
Не в идать дьячка на паперти
И н а вышне звонаря.

*

*

Открывается даль за воротами Неуютно , тревожно, светло . ..
Мы поэтами, мы обормотами
Были, был и, да время сошл о.

Знать, служение воскресное
Не у нас в земном краю:
То звонят чины н еf>есные
По душе моей в раю.

Ты играл со звездой, как с ровесницей, ­
Для того л ь , чтобы н ынче брести
Этой полупарадною лестницей,
Зажимая син ицу в горсти?

Петр Но ш ель
*

*

Не хватит жизни расплатиться
за эти улицы, где след,
твой быстрый след легко струится
и сходит медленно на нет ,
з а воздух и з цветного ситца,
за то, что умирать легко,
не хватит жизни расплатиться
за шорох ш1атья твоего.

Конечно , вечером сегодня
Не вспыхнет ни одна звезда !
И . расхрабрившис ь , точно ходят
По расписапыо поезда.

*

*

Для того ль ты снитался бездомнином,
Подставляя ненастью тетрадь, Чтобы впредь п о ч ужим однотомникам
Равнодушно цитаты пскать?

*

Кружатся чайки над Б угом,
не уставая кричать.
Что загрустил а , подруга,
нам ли с тобой горевать?

А ведь живы - и ветер , и заросли
Ч истотела , и наши следы
Как рассказ о несбывшемся замысле
Вдохновени я , детства, беды.

Н ам ли осенней пороюt
годы свои торопя ,
не зан иматься игрою,
внове придумав себя ?

СВЕРСТН ИКУ

По закоулочкам Б реста ,
то исчезая, то вновь
не находя себе места,
шляется н аша любовь.

Я расснажу тебе впотьмах,
Вполголоса , снороговорi>ОЙ
Про город на семи ветра х ,
Стоящий кропи за <<Вечеркой>> ,
Где я росл а ; где даже бред
Б ульварной изморози ржавой
И тот был понят и воспет
Ма гнитофонным Онуджавой;

Носятся чайки над Б угом.
Дышит прахладою высь.
Дай мне, пожалуйст а , руну.
l\1ида я 1 не оступись.
14 1

Где мы росли под гул вестf>Й;
Где воздух был жесто:к и молод
В шестидесятых . Не старей!
Я расснажу тебе про город,
Где ежедневно бил пm-Еар
Зари в окош:ко угловое ;
Где елочный лиловый шар
Мне был как зер:кальце кривое
И со:кровенное. . . Я так
Сумею рассказать об этом ,
О давешнем - за ша гом шаг , ­
Что светом озарится мра:к
Поден ки, нищета бумаг
Служебны х , тряпка с табуретом

/Нить в дороге, лица забывая,
В пустоту б роеая адрес а .
На стоянка х спрыгивая с х оду,
Незнакомым воздухом дыши,
Проноси природу и погоду
Сквозь движенье зреющей душ н !
Постепенно прпбл и:н;аясь к дому,
Спутни ков уже утратив треть,
Вслушивайся в слово по-иному,
Научись по-новому rмотреть.
Удержи мел ьнанье , изме.т1ьча п ье ,
Чтоб из жизн и мчащейся иянлечь
Живописи жадное моJrчюtье,
Музыки нечаянную речь.

. . •

Живи, живи под этим светоы!
*

*

Тат ьяна Реброва

*

ИЗ СRАЗRИ

Это грустно: состарился , едал,
Спидел и , говорят, исписал ся ,
О н , бывало , надеждой спасал с л ,
А теперь и спасаться уст ал.

Меня иенали ночью
Днем - солнце,
Нуда,

Я сверн у из бумаги трубу.
Стану звать, понимая, что где мне,
Если он посел-ился в деревне.,
Разрушая собою избу.

куда,
куда завез

-

Оl'ОНЬ.

ты

Ужели у н е е дитятя
Иль страстно JJюбящий му;юш !
Ужель н а картах в е е хате
Не выпадает да м А пик?
Да не она ли волповала
Л юбовью,
страшной от вины ,
Что не прощая целовала
Весь мир в р умянец бузины?!

Что мне ваша злорадная прыть
И пустой на блюдательный рвзум?>>
- Появ ись! Я желаю б родить
По твоим стародавним рассказа:м.

ДОРОГА

с у .м е р:t\аХ

Ее,
горбатый хитрый кон ь ?

На вопросы, чего ж он sати х ,
Ненавидяще гаркну:
<<Отста н ьте!
Вам случалось остаться в ж ивых
Сиротой при усопшем тал анте?

Миха ил Сииельиипов

В

звРяды,

И шар Земной, что ночью дл инпоii:
Помочь не может и спасти,
С усмешкой носит н1.1 стар ив н ой
Цепочi\е Млечного Путп.

Витали й Лислов
*

На р ассвете, чуть р R здвинешь в е н и ,:
Сразу догадаешься , куда
Едешь ты, пересекал ре.1 ш ,
Ji3стречные теряя поезда.
В первый миг смешалось вее на свете:
Ящики и лязгающий гром.
Женщины и плачущие дети,
Пригород, летящий за окном.
Дальше - гладь обучит полевая ,
Надоумит неба полоса

*

*

Разбитые н о.тrенп Неловок быJJ tJ !J ЬH I\ OJ{ .
Rакое-то мгновенье
От стра х а встн1 ь не мог
И, плача,
Шаг осил я ,
Твой сын н о м п е приник,
И мы все трое был и
Родными цел ы й мпг.
Н2

Егор Самченп о
*

*

*

Траве не больно? Больно ей.
Не н аступай ногой. Довольно.
Как мне, ей холодно и больно,
А ведь меня топтать труднеu.
А может, в зелени ветвей,
В узлах ожившего ствола Глаза страдающего зла?
И беззаботе н, и жесто:к
Летит весенний ветеро:к?
ЖЕ НА
Н жене говорю: <<Постой,
В идишь ворона н адо мной?»
Отвечает, :кивнув головой:
<<В ижу ворона над тобQЙ>> .
Говорю: <<Что чувствуешь ты?
Не случится со мной беды?>>
Отвечает - и губы тверды:
<<Не случится с тобой беды>> .

ОДА ЖАРКОМУ Л Е ТУ
Чертополох заполошного лета.
Милый! - кричу я из прошлого, - где ты?
По свету нас разнесл о , и рукИ
Жадно касаются лишь сквозняки.
Жарко в Москве, но они вездесущи,
В куще , в людсксй, человечес:кой гуще , ­
Тысяча лиц, а лица н е видать . . .
М илый! - к ричу я . Н е слышно опять.
Чертополошное, яркое время Лучший пролог к недозволенной теме,
Что возникает из бездны , слепя , Где ты? - кричу и н е слыПiу себя.
Та:к вот и жизнь - все по кругу, по кругу
Только протянешь доверчиво р ук у
Сразу отбросит взрывною волной Чертополотной любовью земной.
Улицы города дышат простудой,
Х одят в жару з а тобой сквозняки
В гуще московс:кого сброда и люда На расстоянии теплой руки.

Ольга Ерм олаева

ПРОХОЖИЙ

*

О н быстро вышел из метро,

Мне стало. П р ихоть и свобода Вот б ыл о чем лица расс:казl
Остановился возле пас
У занятого перехода
И тут же, прислонясь :к столбу,
О н за:курил . Взглянул на время,
Н а лица, улицу, деревья Ка:к будто выпрямил толпу!
Из послезавтраПiнего дня
Ка:к будто глянул на меня,
Неуловимо темно:кож , . О :ка:к на Пуш:кина похож!

Над еж да Кон дап ова
*

*

Мне страшн о , что вольная стая
Подхватит меня на бегу,
И девоч:ку не воспита ю ,
И маму позвать не смогу . . .
Утратятся связность и цельность;
К рыла опадут з а спиной,
И в легких одна драгоценность
Останется - воздух земной . . .
И в сфере небесной п ространной
Во все остальные ве1'а
Б есформенной и безымянной
Н буду, к а к все обла:ка . . .
Мне страшн о , что в мире жестоко:\I,
Все вынеся , все п ретерпя,
Н вдруг пропаду ненароком
И не нагляжусь на тебя.

Н точно помню, что светло

*

*

*

*

Н знаю, что это взаимно:

*

*

Ты все-та:ки п ришел за мной!
Н дотерпела н аконец . . .
Как в зал к азенный , в зал пустой
За дочерью своей - отец.

И поле, и сумрачный лес,
И дед мой, что в ватни:ке зимнем
В годах довоенных исчез ,
И бабуш:к а , что голосила ,
Когда похорон:ки пошли,
Ка:к будто нечистая сила
Мела их из глуби земли .
Н знаю, что слезы н е спрячеПiь,
Что горь:ко земли б ытие,
Когда от взаимности плачеПiь,
Ут:кнувшись в л адони ее.

О,
В
И
И

п обледневший, это ты ,
шинел и , пахпущей дождем,
шрам мальчиПiес:кий - лучом,
на просветах - две зве::щы.

С тобою в нежность, и на бой,
И в самый дальний гарнизон.
143

•••

Ты обл а чнпй моей душой
П ребудешь вечн о обрамлен.

ш мель зоJJотой о к унает в цнеток
тело с вое молодое.

В щел я х , где т�сно и темн о ,
Где суnо рсн ой ж и з н ь свело,

Зной бесн оваты й , соленая муть,
грохот вблизи автострады .
/Низп ь коротк а , но е е обм н н у1 ь
нет вожделенней отрады .

У нас любовное вино
В груди , как розаны , цвел () .
3а т о , что, с п равед л и н и к р ут ,
К о мне доверч иво орин и к ,
К огда другие н е в о йдут,
П ойду на шх�льдинский ледн и к !

Н е перестапет и н е улетит,
далью влекомый душисто й ,
нил.ишь - витает, слы ш и шь - гудит
шмель золотой и п у ш исты й .

А х , в с е ж узн ала н а веку
М ужск ую стать, казачью пры1 ь!
Н п ри тебе одном могу
В а л ьбом К амчатки с лезы лить . . .

Гt..:u на ди й Нас.мын ин
ВАМ , КОГО ЛЮБЛЮ . . .

Б енчином дымным стоит н ад цвет ком
жа ркий дурман аромата.
Это н е важн о , что будет потом, ­
жизнь коротк а , н о чревата.

Вл а дим ир Бояри нов
МАЛИНОВЫй З В О Н

Лежишь тиха, как с вет н очн о й ,
А размета л f' с ь , б у дто вол ьниц;;
Слух протя н ул с я в ночь дл и н о й t
Подушка перьшшами колетс я .
И п ахнет г.Тiаженым бел ьем

:Жили-был и старю< со стар ушкой
Да еще н ес мы шJi ен ы й в нучон
П а х н ет л и п о вы м медом и стру ж к о й ,
И поет позапечный сверчок.

И тепл отой плеча родимого,
И н очь идет, и мы вдвое м ,
И ты , любовь,
веди , веди меня .
Н е пони м а я , в к р а й како й ,
В к а к и е дни - н очные пажитп.
Я п р ик асаюсь к ним рукой
И слышу то, что вы не скажете
Н и ты , любимая моя,
Вдвойне любима я , но спяща я ,
Н и н очь, к а к чер н а я с к амья
И женщина на ней сидяща я ,
Ни ты , неугас и мы й свет,
Так неох отно прибыв ающий , ­
Н икто н е ск ажет п р авду лет . . .
О вещие мои товарищи !
М олчите вы , а я не с п л ю ,
Н с л ы ш у вас , м о и родимы е ,
И ты , любовь, веди, веди мен я , :­
Н в и ж у вас , кого люблю . . .

Если дедушка внука обманет Н е грешно ли на старости лет:
<<Только утре н н и й колокол грянет
И нечистая сгинет на нет . . . »
Что со мною сл училось с восходом
И не вербный п р"ис н и лся л и сон?
П а хн ет стружкой и л и п о вы м медо м ,
И м а л и н овый плещется знон.
Этот звон с обирали по горстке
П околенъя на русской земле
И в увенчанном Ла врой Загорске,
И в забытом рязанском с еле.
Чтобы лебеди в небе рыдали ,
Чтобы вечн о родова ж и л а ,
Н е с п роста з в о н а р n назы вали
Н о-семейному нолокола.

ШМ ЕЛЬ ЗОЛОТИСТЫЙ

И скликали в л и х ую годину
Мир честн ой н а разгон воронья
И <<М итрошк а>> - по младшему сы н у ,
И был ин н ого с к л ада « И лью> .

Н еобратимая жизнь - коротка ,
мчитс я , н а ст ы к а х гро х оче1
Шмель зол отистый в устье цветка
дол го и нежно хлопочет.

А когда отл и в а л и - о т сглаза
Н ебыл ицами тешился люд.
<<Это надо же! - выше ук аза
В ое в одс кого нолокол л ьют>>.

И , за витком зави в ая виток,
в звоне зеленого 3НОЯ1

И поныне тропою окольной
Н е объедешь и не обойдешь

Лиди.я Григорьева

144

Звон малиновый, звоп колокоnъп:ый,
Небеса обращающий в дрожь.

НаталЬl'Ь Аришииа
П ЕСНЯ

<<Жили-были . » - и рвется па части
Старой сrшзки суровая нить.
<<Грянет колокол »
это на счастье
По весне начинают звонить.
. .

• . .

-

Але�саидр fl7ynлoв
•

•

•

Надо мною деревья катают волну за волною.
Оттого и живу, что накрыло зеленой волн ой.
В деревнях старики вспоминают войну за
войною .
Оттого и живу, что родился с последней
войной.
Голубым ливняком до расщелин расперта
кадушка,
ходит облако в небе, и гнет азиатский борей.
Оттого и живу_, что монгольской крови
четвертушка•.
сJrовво сабля,. прошила три четверти крови
моей.

'

Оттого и живу.. что Радищев сидит в
арестантской,
М а яковский идет по Москве, выпирая кады к ,
и Ахматова спит в предвоенн ом своем
Ренессансе только кожа в гармошку аа веках ее молодых .
. . . А когда я умру и дорога в о мне станет далью ,
заску JIНT н епоглаженно лис1 ья, деревья ,
щепк и , ­
я хочу , чтоб несли впереди н е подушку с
медальюf
а подушку с невыстывшей вмятиною от щеки.

Людмила Ол з о ева
*

*

*

Да будут помыслы чисты,
чисты и слово, и поступок.
Н так <ндала тебя, и ты
остап овил течепье суток.

8

Серые доски подмостков�,
слабые для переросткоо .
Гнется, ломается хор.
Вместе с частицами пыли
звуки нестройпо поплыли
в школьный затопленны й двор.
Только не я запевала .
Робко· я сбоку стояла"
вторил а , спрятавш и взор.
Rак я тогда ни старалась,J
пение мне не давалось
и не давался задор.
Благо бы не было слуха!
Пой, чтоб исчезла разруха!
Пой, чтоб забылась }!ойн а !
П о й из последних силенок,.
послевоенн ый ребенок,
тут ведь не стройност ь нужна.

Лариса Тара�аиова
ГОЛУБИ
Прилетели. Сели н а перила.
Покосились молча на окно.
П одошла. Окно приотворила.
Высыпала крупное зерно .
М илый, обойми меня з а плечи ,
У летим куда-нибудь вдвоем.
Говорят, отсюда недалече
Есть лесок и чистый водоем.
•••

Поклевали. Встали. У летели.
Пусто. Неприкаянно. Темно.
Милая, ну что ты в еамом деле!
Затвори, пожалуйста , окно.
I\РАПИВА

Есть путь: или уйти в мираж,
иль отражаться в человеке.
Уж лучше ты меня предашь,
чем я предам тебя навекп.

I\огда-то была пезлоблива
I\рапива.
А нынче колючею стала.
Уетала.
Вее лето вилась изумрудная грива,.
Рвалаеь от забора
И ветер хлестала.

Пока стремленье в п ас живет
и отступает тьма кругами,
откроется за сводом свод,
как радуг а , семью цветами.

Садовник пришел в рукавицах из жести
И грядку н аметил на броеовом месте.
Н о трудно с орняк оторвать от земли:
Могучие корни глубоко вросли.

Л r нь. п ···�О П11 !

й82

1 45

Крапива рвалась и. кусаJi\1СЬ, �И.\{I:.Иt�Ц\·
О , лучше бы ей никогда не родиться.
3збегает по телу брезглива я дрож:в:
Не трожь!

*

*

·*

Мне отчаянно повезло,
что аукался и металс я ,
но, к а к дерево, н е сломалея
и не проклял с вое ремесло.
Мне отчаянно повезло
в этом яростном хвойном мире,
в этом городе, в этой квартире
прошлой осенью, этой весной.
Мне отчаянно повезло,
что душа раскрывалась трудно,
и звенело в телефонной трубк_е
:'.·вое утреннее <<алло» . . .
И ломилась метель в стекло,
и в озерах звезда шуршала ,
в переулках земного шара
мне отчаянно повезло. . .
М н е отчаянно повезло,
что зовущееся с удьбою
вместе с радостью, вместе с болью
обращается не во зло.
Заносило - и занесло,
убаюкиваЛо ночами,
но ни гордости, ни печали , ­
отнимая , н е отняло . . .
Д а , наверное, повезло,
что не как-нибудь, не иначе,
что люблю тебя, неудача,_ ­
так отчаянно повезло.

Напрасно его голенища хлестала,
Напрасно - открытой щеки не достала
И рук не сумела обжечь.
. . . Всю ночь пролежал а в проточно й к а н а ве
И что-то плела о лека рственной слюJе,
Держала невнятну ю речь.
И долго - свидетели маленько й драмы
Осколки мерцали из мусорной ямы , '
И в почве проделы вал х од
Невидим ый днем и воинстве нный к ночи
Весьма осмотри тельны й крот.

Тат ьяпа Смертипа
ПО ЧЕТВЕ РТО Й ТРАВЕ
Обещал ся к весне,
Д а весна-то не скоро П о четверто й траве
Х одит ваша корова.
М ать-то вся изждала сь,
О тебе ее речи,
К аждый день свежий квас
Ставит за печью.
Видно, стала стареть,
Все болит голова.
В ней давно уже смерть
Гнездо завила.
Только мать не сдается
И в страду, в сенокос
Со своими г раблями
Прибегае т в совхоз,
Норовит ведь порой
П рямо с девками в строй . .
и сквозь лупу
В день светлый
Вслух читает газеты . . .
Т ы н агрянь к ней! Н агрянь. . .
Леший,. блудный т ы сын!
Т ы ей тихо: <<М амань�
У тебя я один . . . >>
Опоздаеш ь с гостьем Не осудит твой дом.
Снимешь доск и с окбн . . .
Все-то цело , но пусто!
В клети скисла капуста.
В озле зеркала - мрак,
Да, в сатин обмотнеа,
В иснет новый пиджак,
Для тебя припасен.

Аfпаца�апяп

Сергей

Ilpauдa Пот ехипа
*

*

*

И ссора кончилась уже ,
а примирепья мед не СJiадок.
Отбушевала боль в душе,
обида выпала в осадоi{.

.

Его не смыть, не растворить
слезой раскаянья притворной.
Он углем жалящим горит,
припорошенный пеплом черным
терпенья. В ыгорит душа.
И оглянусь назад во мраке.
Зачем, безумием страша,
свобода подает мне знаки?

·

*

*

*

- П одумаешь, год. . . - мне сказали. Он быстро пройдет. Погоди . . .
И годы, как кони, скакали"
все лучшие там.�. впереди.
-

146

Опомнилась, боже мой, тридцать!
Поводья - как струны в руках.
Притих птицелов над синицей.
Витает журавль в обла:ках.
К а:к гром среди ясного . . . сорок!
Жди звездного часа, не жди торопятся сверстники <<В гору>>,
н о , боже мой, кто впереди?!
Я слышу <<С высот»: - Н е печалься . . . Н асмешливый вижу оскал.
- Ты :к нам будь поближе,
к н ачальству . . . учил иреуспевший нахал.
- Что совесть? Ненужная ноша.
Не дважды на свете живем . . .
А был ведь поэт. И хороший . . .
А впрочем, здесь речь не о нем.
Всех время бесстрастно рассудит.
В нем каждому место свое;
Хватило бы веры
и суток
Да выдержит сердце мое.
·

-

Валентип Резпип
*

*

*

Я бы дал тебе честное слово,
Больше в этот бедлам н и ногой ,
Пропади оно пропадом снова
Удостоиться чести такой:
Мельтешить на газетных страница х ,
Н а журнальной блистать полосе,
Лучше мне от стыда удавиться,
Чем являться в подобной красе.
Лучше п б миру шляться, по мИру,.
Жить на медной чеканки гроши,
Расколов предварительно лиру
О косяк веразумной души.
В мире Пушкина и Л ьва Толстого
Выше правды и нет нич�го.
Я бы дал тебе честное слово,
Да боюсь, что нарушу его.
·

..•

М АТЬ

Зоя Велихова
О ПРАВДАНЬЕ
Д.

м.

Отшумевшей осени на склоне
Твой не ярок взгляд.
Днем прожектора н а стадионе
Без тебя горят.
Здесь свободе не н айдя предела,,
П ластикой античною дыша ,
М ол одость свою воспело тело,
М имо всех и сквозь себя спеша.
Если даже та:к оно и было В том вины не вижу · никакой,
Что бы там молва ни объявила,
Пластина твоей была душой.
·

В*

Егор Митасов
Я жив твоей I{ровыо ,,
Слезами, любовью
Твоей колыбельной
За скудной куделью�
К нутом да поленом,
Испуганным взглядом,
Да редькою с хреном,
Д а срубленным садом,:
Голодным припадком,
С лепешкой в :кармане,,
Да плачем в украдку
В пустынном чулане,.
Улыбкой счастливой От ранней рапивы,
Н ап утственным словом
П од горьким по:кровом.
Твоим ожиданьем
Со мною проститься,
Безмолвным свиданьем,;
Щепотью землицы.

С днем смешалея лунный свет высокий
Ледяных вершин,
Словно погребальный свет машин
Вдоль пустой дороги.

в ночном

Кто-то вдруг решил, чтоб стали тенью
В памяти друзей твои года.
Н о , Л исиппа лучшее творенье,
Ты им, видно , создан навсегда.

Мне хотелось ирервать эту мглу,;
Н адломить задремавшую иву
И промчаться стрелой по селу,
Уцепившись за рыжую гриву.

П роиграв в последнем марафоне,
В озли:куй, победам .прежним рад,;
Если днем на древнем стадионе
В честь твою прожектора горят.

Но - внезапная тень з а кустом,
Где любимицы круп золотится . .
Я н е знаю, что было потом.
Я не понял,. что это волчица.

И. Ш.,;Аяр соско:м. у

.

147

, I.\ ar> бревн а - осетры
, С реди р.ь,I бошки снулой.

Не успела гнед11 я заржать.
М ож�т, пуля и не промахнул ас ь . . .
П усть волчица , а все-таки мать
С теплым мясом к волчатам вернулась.

А в ериках сазан
З алег к зиме по ямам.
И оскудел базар
Лещами да сомами.

Занимался в н изине рассвет,
От росы луговина наволгла.
Нет волчицы, и лошади нет.
Н ад обеими плакал я долго.

Невзрачная пора,
Осенняя распута . . .
Вдруг - словно с плеч гора Зима на парашютах.

J!opuua Ды.м ова
*

*

Х андру долой. И с плеч
Снять весла. Вспомнит�" лыжи.
Так сладко дышит печь!
Так белоснежны крыши!

*

Это жизнь:
переезды и ссоры,
неба зимнего серый· свинец.
Это жизнь . . .
Лишь б ы только не скоро
наступил н ашим бедам конец.
Это жизнь . . .
Суета и обиды.
Нету денег. Убого жилье.
Но признайся, что только для вида
ты нещадно ругаешь ее.

И на пустой реке
l l e встретишь браконьера

..•

Д ве лодки н а песке,
I\ак туфли Гулливера.

Аидр е й Чериов
АВИ АТОР

Ведь всегда на другой ее чаше свет в окошке и в небе звезда,.
золотые мгновеuия наши,
радость взлета
п с_ладость труда.

У маетиn ' золотым вазелином
Пезакры тые части лица,
А виатор Васильев н ад I\лином
Государство читает с листа.

Лишь бы только чуть-чуть перевесил
чашу вечных вселенских весов
�'РУЗ небесных пленительных песен
п любимых земных голосов.

Точно в сказочке детской,
L l aд всеми
Оп доз о рно сидит, высоко.
И ветрами сгущенное время
Н арезает на дольки легко.

IOpu й Могутип

И как будто
П рочерчена круто
В параллель горизонту - черта.
И хотя пролетела минута,
М имо уха летят почему-то
Лихолетья, столетья, лета.

ОСЕННИЙ ЭСRИЗ
Невзрачная пора Осенняя распута,
Слезливых к рыш парад
И н астроений смута.

Осторожней, поручик Вас ил ьев!
Осторожней, кому говорят!
Ну как , этой игры не осилив,
Долбанете сейчас аппарат?

И тяжкий вздох коров,

И ранний скрип уключин
Средь займищных соров
И осетров колючих.

Вашей кре пкой машине фанерной
Не по к рыльям с ие синема.
За бортом год 10-й, трехмерный.
Не сходите"_ поручик1 с ума.

1\1 атеры

И сыты
От летнего н агула1

148

Пахнет обл<шо - керосинvм,

А небесные кочки
зt>лой.
И не п аl!,о пророчестn над Нлином
И фантазий н ад бедпой землей.

МЕМУАРЫ

-·

Н у , почудил ось.
Ты ж не в убытке,
Рекордист, и кумир , и герой.
Точкой в небе,
Штрихом на открытке,
В юбилейном изданье - строкой.
Мол, во времени полубылинном
( Ровно в три - по полудню - часа )
Русский летчик В асильев
Н ад Клином
Видел город, селенья1 леса.

сл ово
Сто девяносто восемь лет
Х озяин занят был деламп,
А неразрезанна я :книга
Ждала, :как верная невеста.
1 98 лет
С нее усердно пыль стирали,
И крепостная девка Сань.ка
У ж домработницей звалас ь.
1 98. . . впрочем,
Н ичто не вечно под п ре:к распым,
Под :кабинетным абажуром.
В'!ера хозяин умер.
К нигу
От букиниста я принес.
И вот сижу над ней сегодня ,
Вязальной спицей р азрезаю
Пепожелтевшие страницы.
Вдруг там такое говорится
И впереди такое слово,
Что нам и не могло присниться
Два века ничего такого.
А вдруг, сейчас вот, моментально,

От.кроется такая тайна,
Т ю>ой негаданный секрет,
Что по�иному бы мы жили,
Н е плакали и не тужили
1 98 лет.

Михаил ЛЬ вов

\Jf7

Ю НОСТЬ О Д Е РЖИМЫХ

v

Мой друг К онстантин Ваншеш<ин звmшл мне
несколько раз, чтобы я скорее написал воспо­
минания о Jl итинституте для юбилейного сбор­
ника . Н бла годарил и еобирался все писать и
оживлял в памяти те дни .
П р ишвип мечтал довести силу слова до физи­
чесiюй ощутимости и действенности.
И силу воспоминаний хочется тоже довести
до возможности физичес.ки вернуть вспомина­
емое - ка.к сменить декорации в театре - взять
и руками отодвинуть эти и поставить те, в ко­
ридор института - вместо сегодняшних , незна­
комых мне юношей - вернуть живого Колю
М айорова , Мишу Кульчиц:кого , Коган а , Л у:ко­
нина, Н а ровчатова . . .
Но это же н евозможно сделать! Тогда зачем
<<вспоминать>>? И откл адываешь, и от:кладьша­
ешь . . .
Н о раз н_ельзя придать нашим nоспоминани­
ям , словам свер хъестественную силу, будем
скромными человечес.кими средствами расена­
зывать о н рожитом . . .
Я жил тогда в Челябипсне.
Уральский поэт В иктор Губарев реномендо­
вал мне постунить в Л итинститут, па заочное
отделение. Д н л мне адрес института, рассиазал,
наи проехать - от 1\азапсi<ого вонзала - до
О х отного ряда , оттуда - вверх но Горького пешком - до Тверского бульвар а , до П ушки­
на - потом налево . . . до Дома Герцена . . . Я тю\
и сдела л. Шел по Моеиве - впервые - точн о ,
наце.r�енно , н и у кого н е спрашивал , к а н пройти
:к институту (у провинциалов своя гордость! ) .
А через неделю я уже отлично знал центр
М оеивы и с ам объяснял другим, на i< :куда
пройти . . .
Захожу в институт. П е рпое, что б росидось
в глаза , - стенгаэfта . В I>oiщe нарисован поч­
товый ящик и - подпись:
Студенть1 ра�шых покол енпй,
П п шите срочно на пред�1ет
Ума холодн ых наблюдений
И сердца горестных аамет.

Я понял, что попал в Л итинетитут!
О братил внимание на объявлен ия, диаграм­
ы ы , списии сдачи зачетов . ( У Симонова :кругом
б ыл и отметки <<отлично» . )
Н адо ска зать, что - позднее увидел и по­
пял - стенгазета здесь была серьезным пе­
чатным органом - потом читал там стихи Яши149

(особо з щюмв ил << П есочные ЧU �If>>), , ,{J-1 ��?НИ­
на (финский цикл) ,
Нарqвч,а:rQв.?, , , (« .Щ �бы
.
ря,занские>>) и др . Как некий аЛ11м �н�� л_Ице­
истов.
Стихи Симонова мы уже знали. Они не та:к
обвораживали, ка:к стихи Смеляков а , но несли
в себе что-то :крепкое, прочное, основательное
•1
и последовательное.
Этот человек собрался в долгую дорогу.
И хорошо чувствовал время, в котором жил .
Здесь Симонов начинал свой будущий портрет.
Года через два к ак-то увидел я в руках у
Кульчицкого <<Молодую гвардию» с большим
циклом стихов Симонова , спросил:
- Что, неплохие?
- У Симонова плохих стихов не б ыв ает .
А перед этим он цитировал мне его стихи о
Горьком , особо в ыделя я строки:

IJ & ,

Б ол ьшие руки - б рать вр а га за горл о .
В ысокий рост - чтоб глаз с них не с п уск ать.

·

•.

Но это все - позднее. А пока я - провин­
циа л , приехавший поступать в Л итинститут.
Сдал документы , заявление . П ошел искать гос­
тиницу . . . М ест нет н игде . Всю ночь прошагал
п о М оскве. На другой день получил койку в
К иевской гостинице . . .
( В кафе увидел (впервые), как в Москве дают
<<чаевые>> гардеробщинам. Б ыл потрясен. И сам
потом, краснея , волнуясь невероятн о , <<учился>>
делать то же самое.)
Л ето . Жара . Все ослепляло, будоражило,
в том числе официантки в столовых . Жизнь
жгла вдвойне сильнее, мне н ажется , - чем
н ынче.
Неделю жил в М оскве , за семь дней десять
раз был в театрах (днем и вечером). <<Глотал>>
музе и, сидел в Б ол ьшом театре, как в импера­
торском дворце, совершенно н е понимая еще ,
за что мне все это дан о , и н и разу не подумав о
том, что когда-нибудь я все это потеряю , уйдя
из этой реальност и , - но до этого понимания
было мне дал�ко - почти века, поэтому ни
мыслей, ни чувств подобных еще не было, в мо­
лодости думаешь, и чувствуешь, и веришь, что
ты пришел в этот мир н авсегда (а нак же иначе? !
на иное м ы и н е согласн ы ! ) и что бессмертие
тебе - всяческое - обеспечено «автоматически>> .
Вернулся в Челябинск. Через некоторое вре­
мя получил письмо, что я принят на заочное
отделение.
П ринял я это тоже как нечто само собой разу­
меющееся . . . Ведь я же пишу стихи! . . (Я еще не
знал тогда , что это были слабые стихи . . . ) Jlюб­
лю - круглосуточно - поэзию и знаю н аизусть
несколько тысяч строк классиков и совремеп­
шшов. <<Демона>> читаю наизусть ребятам в об. .

щеачпии, положив часы па ето:r , - 31 минуту.
Зн аid' 'наизусть более по'л овины _<<Евгения Oire­
ГЩf,�» �.и rаю наиз уст� Главы <<Вбйны, и �ш ра>>.
. . . Заочно учиться было нел-е гко. Н о силы имелись - пока фантастичес.кие - днем· рабо­
таешь полных 8 часов, вечером - ночью учишься , да е Ще успеваешь - на собрания, н а
лип<ружок, в кин о , в гости . . . и на свидания и все завязывалось в один ослепительный узел ,
букет, называемый молодостью, жизнью.
. . . Н а другой год - летом - сессия в М оскве.
Семинарами руководят Фадеев , Леонов , Федин,
Антоr<ольский, Сельвинский, Л уговской! Все боги!
lla первой же сессии я познаномилея с дру­
гими заочниками - с Л укониным, Отрадой,
Филипповым, Окуневым (из Сталин града) , с
очниками (старшими по курсу) - В . 1-l\ урав­
левым, М . М атусовским , А. Я шиным, Я ном Са­
шиным.
Л уковин раньше всех сообразил , что н адо
переводиться на очное отделение , - нужна мос­
ковсная Пiкола поэзии.
П руживы молодости кинули его из Сталинграда в Москву .
,
<<Перетянул>> он туда и Отраду и меня (через
год).
Без ничего - без жилья, без родн ых, без
денег, без места в общежитии мы ринулись в
столицу.
Некоторое время я жил у Василия Журавле­
ва (у него была маленькая комната в Н а гатино
под Москвой) , ноторому - при первой встрече
очников и · заочников - понравились мои сти­
х и , он тогда же заявил , что будет переписы­
ваться со мной. Так москвичи-очнини <<разоб­
ралИ>> нас, заочнинов , и поддерживали регуляр­
н ую переписку (по каждому новому етихотво­
рению), как бы делясь с н ами опытом москов­
ской школы.
Я безмерно благодарен Василию Журавле­
ву за это, безмерно благодарен учителям на­
шим - Сельвинекому, Антон:ольскому, Федосе­
еву (Гавриилу Сергеевичу - позднее диреi>тору
ин-та) и другим.
Журавлев дал мне свое оееннее пальто. Я
боялся , что стесняю его , - он только что женил ­
ся ; п е желая смущать его медовый месяц, через
неделю я ушел от него - и стал ночевать п а
вокзале, в телефонных будках. А утром - не­
смотря ни на что - бодр, свеж , весел - являл­
ел на занятия .
Я был определен в семинар Сельвипского,
был несколько смущен - Сельвинекий назался
не очень близким мне. Х отел на семинар Лу­
говского . Практически я ходил на оба семинара .
Позднее я оценил огромный педагогический
опыт Сельвинского1 его мудрость2 терпимость и

1 50

терпеливость . Со временем мы прониклись
нежно@стью друг к другу.
Лукопив в своей книге «Товарищ поэзиЯ>>
поздuее писал :
<<Мы съехались со всех концов страны в Л и­
тературный институт имени Горького. Сергей
Смирнов из Рыбинсi< а , Я шин из Вологды, Нуль­
чицкпй из Харьков а , Михаил Л ьвов с Урал а ,
Майоров из Иванов а , и з l{иева Платон Воро­
НЫ\0. Потом из другого института перешли
Н аровчатов, Слуцкий, Самойлов.
Осенью 1 939 года я привез в Москву Н иколая
Отраду. Ходил с нами добрый и большой Арон
Копштейн . Н оридоры гудели от стихов , стихи
з в у чали в пригородных в агонах , когда мы воз­
вратцались в общежитие.
Мы б ушевали на семипарах Л уговского, Сель­
в инского , А �еева и Кирсанов а , сами уже
выступали на вечерах и уже затевали принципи­
альныс- битвы между собой. Это была пора опы­
тов , исканий, мятущаяся пора нашего студен­
чества , пора неудержимого nисания и любвю>.
Счастье учебы в Москве! Н аше молодое
соревнование! Прекрасные непримиримые сту­
денческие сnоры!
Москву я впитывал , как губка. Каждое в ы­
ступление известных поэтов, н аших учителей
и бого в , каждое их высн:азыв ание заnоминал
па всю жизнь.
Не знаю, как бы я писал и работал - без
московской школы.
В октябре 1 939 года ,мы - несl\ОЛЬRО новых
студентов-очников Л итературного института Михаил Кульчицкий, AJieRcaндp КременсЕой,
Григорий Цурнин, Ю рий 0Еунев , я и другие сняJiи за городом I{ОМнату у частника, н а стан­
ции Перловсl\ а я , по улице Вокзальной. У нас
не быJiо постелей. У меня не бьш о даже осеннего
паJi ьто, чтобы постелить на пол . (ЖуравJiеву
я верну л . ) Н спал на газетах . На рассвете про­
сыпался от судорог.
Утром шли в ближайший продуl\товый к и­
ССR , покупали черный хлеб и сахарный песок,
и вот макаешь хлеб в б оJiьшую жестяную Еруж­
к у с юшятком . потом в песо!\ - и ешь. И - весь
з автра!\ . Бежим на п ригородвый поезд, в давЕу
(которая тоже не беспокоит еще нас, воспри­
нимается ка!\ нечто естественное - RaR Jiec,
как чаща , как жизнь) .
Институт. Обедаем напротив , в юридическом
институте, где учиJiся Б орис Слуцкий (парал­
лельно с Литпнститутом) .
У ж ин чаще всего - отменяем - доброволь­
но - как <<бурm:уазный пережитою> . . .
И сидим допоздна - з а столом - друг про­
тив друга - с Мишей Н ульчицким . Н иЕто не
хотел ложиться раньте - это тоже было сво­
еобразнос соревнование.

Потом читали н аписанное. Миша Н уJiьчиц­
RИЙ говорил мне:
- И з всех <шеоl\лассиl\ов» я признаю толь­
к о тебя (пишущих ямбами он н азываJI <<не­
оклассиRЮIIИ>>).
Д ругой раз - в Еоридорс институт а , Еогда
мы уже жили по разным углам, - он сказал:
- П ослушай, сейчас прочитаю тебе новое
стихотворение , одну строку взял у тебя (<<Но
nулю в ствол обратно н е вогнать>> ) . . .
. . . Н ак-то в понедельник, возле институтского
сквер а , он спросил мен я:
-- Сколько стихотворений наnисал вчера?
- Н исколько . . .
- А Слуцкий з а воскресенье з аписал четыре
стихотворения!
Это был и пример, и вызов н а соревнование . . .
О н был Ерасив, высок , анархичен и очень
талантлив. В нем бурлил пафос гражданской
войн ы, в стихах вередко <<спл авлялисы> удиви­
тельные украинские слова с руссl\ими . . .
В 1 939 - в дни освобождения Западной Укр а ин ы и Белоруссии - он н аписа л :
И вот оnять R границам с изым
Составы тайные идут,
И Rоммунизм опять таR . близоR,
KaR в девятнадцатом году. . .

О нем можно б ы рассказывать и р ассказывать.
Стипендии н е было, он поступил работать в на­
чальную ШRолу , но как школьный учитель не
оправдал н адежд . . .
П очему-то из харьковских р ассказов М иш и
Нульчицкого з апомнились смешные строки юно­
го его друга, начинающего поэта:
Поэты мира, на колени!
Пришел на свет великий гений ­
Н - Зюзя, Зюзя Б еркенблит!

Этот милый Зюзя Беркенблит вошел в н а ш
студенческий фольклор.
М ы тогда еще не знали н ашего будущего.
Н аш их будущих судеб . Мы хотели только од­
ного: стать поэтами. Истинными nоэтами.
Ч ерез тридцать лет я nрочитал имя Нульчиц­
I\ого н а мраморе в Пантеоне н а М амаевом кур­
гане.
Поэт и солдат, он н авсегда вошел в поэзию , в
историю родины , в веRа.
Мы слышали, что М атусовский и Симонов
дружат.
После окончания Л итинститута М атусовский
поступил в асnирантуру, Симонов поехал на
Дальний Восток , н а Х а лхин-Гол (потом - вы­
пустил книгу <<Стих и 39-го года>>). Говорят , тог­
да
Асмус
сказал: - Аспирантура - дур а ,
штык - молодец . . .
. . . Л итинститут. Золотой островок идеал И зма,
лирики, романтики . СЕладыва лось nоколение
молодых nоэтовl частица будущего фронтового

151

понол енпя . Юноши <<готовились в пророки». Б о­
Его строки обеспечены золотом биографии,
рис Слуцкий т,огда уще был oд;r;t:J\M · И.З; л идеров ума i 1 1f8ланта , подвига .
юного поколения. Б ыл любимейшим ученином
О ' t�Т � шолае M a ii op o в e я уже писал не раз
� .'
Ильи Сельвипсного. М ного работал , писал .
Он казался ста рше многих из нас , он казался <<Дне поэзии», в своей нн иге <<Письмо в молостарше всех нас - так он был серьезен и строг ДОСТь>>.
во всем. Я не помню, чтобы когда-нибудь он
П омню появление в Литературвом плети­
громко и заразительно смеялся .
туте блиста1 еJiьн ого, красивого, как молодой
(Не зря - позднее - он напишет: «Н адо ду­ бог, Сергея Наровчатова (он учился в ИФЛ И).
мать,_ а не улыбаться, надо книги трудные чи­ Б аловень родных, друзей, девушек , он читал
тать>>, <<Я человек, я не ковер, я думаю , а не свои стих и со страстным придыханием . << Бабы
красуюсь>> . )
рязанские>>. Р у с ь . Старина . Современн ость.
Е г о - раньше других - пронзили трагедии Удивительная вязь современных и ста рин ных
века. И юношеской беспечности - в те годы - слов, очарование российсной речи, нлассики и
в нем уже не было. Вернее, у него не б ыло бес­ кн ижных оборотов и слов. Он
поi>орял
печной юности.
в сех.
Зато в нем рано и ярко была выражена комис­
Ведь я н е миросозерцатель,
сарская черточка , воспринятая еще от с1 арших ,
М о й разум прям, хотя и сер,
от близких, от родни , от книг, знамен и лозун­
Я человекопочитатеJiь,
гов , убеждений и присяги. В стиха х , во взгля­
А не реак ционер.
дах, в поведении его жила эта <<к ом иссарСК(lЯ
И Tai\, строки не напечатав,
Привьш ш и й СJlышать: <<nоделом».
жилка>>. И - яростный якобинский слог ут­
Пипт Сережка Н а ровчатов
вершдения и отрицания, повеления и приказа
3десь бьет чптателю челом!
звенел в молодых стихах его.
Мы тогда еще не предвидели 41 -го года, но
<<Из русских всех, быть может, самый рус­
ощущали предгрозье.
ский».
Офицер, политрук , переводчик Борис Слуц­
М не землю промерить и вымерить, чтобы,
кий в полной мере хлебнул из чаши войны.
l\огда б даже Огненной шел я Землей,
В Х арькове фашисты расстреляли его род­
Огнедышане бы вслед удивлились в оба:
Русский какой! Советский какой!
ных.
С войны оп вернулся инвалидом, с огромным
Удивлялись не только <<огнедышане>> - все
грузом трагизма в душе, с орденами и медалями,
стих ами и прозой. Но стихи не н осил в журна­ вокруг, и м ы , его друзья, в том чисJi е .
Я сназал тольно о нескольних своих това ри­
л ы . Почти шшому не пон:аз ыва л . Жил на снуд­
щах
.
пую ин валидскую певсию и скудные за работки
Но, обобщая, скажу: в институте в то время
на радио (не за стих и). Но война продолжала
работать в нем, стихи продолжались , писались, учились прекрасные поэты . /Низвелюбивый ,
жизневзрывчатый, безотказно отважный в жиз­
К О ПИJIИСЬ, И ТОЛЬКО через 1 0 лет ОН ВЫСТУПИЛ СО
чтением своих стихов на секции поэтов Москвы. н и и стихах Михаил Л уконин . Н оля Майоров,
И то не по своей инициативе - это было пред­ уще тогда являвшийся - фантически - боль­
шим поэтом. Неисто вый Павел Р-:оган с эпичес­
ложение Льва Озерова .
Появление его было громоподобным. Он читал к им замахом, уже наn исавший тогда о J- ромный
стихи больше 2 часов - под непрерывные ап­ роман в стих ах. Сде f-Jil\анный, <<устремлен ный
внутрь>> Самойлов (смотрите - сноJtы<о! ) . Уже
лодисменты .
Еще ж ивые тогда классики советской поэзии состоявшийся r;ак пр е н расвый поэт Алею:андр
П авел Антокольский, Михаил Светлов, Илья Яшин . Самобытнейший во всех отношениях
Эренбург, Я рослав Смеляков, Михаил Л укопии Н иколай Гл азнов. Пл атон Воронько, привезший
и многие другие участники обсуждения , высту­ с финской преi{расные стих и, в годы Отечест­
венной войны партиз а н ив ший под н ачалом Нов­
пили с горячими речами.
Светлов сказал в своем выступлении: - Так Паi\ а , а теперь ставший одним из крупнейших
появился в М оснве когда-то Б агрицкий - сразу поэтов Советской Украины.
большим поэтом!
(Сколько можно б ыло бы персчислить заме­
В тот день Б орис Слуцкий навсегда вошел в чательных прозаrшоn, и драматургов, и крити­
нашу поэзию.
ков, вышедших из Дома Герцена !)
Слуцкого всегда читать интересно, его стихи
Но обо всех о них много уже н аписало, вспом­
остросовременны , сжаты, бескомпромиссны , он
старается схватить суть1 он пишет о том, что нено, да и сами ол и о себе r.шого рассказа:ш
стихами и п розой . . .
волнует всех.
-

-

152

. . . В марте 1 941 года в кл убе писателей Л ипш4 ,
ститут отмечаJI годовщину гибели - на фf!НС­
кой - наших товарищей Н оли Отрады и Арона
Копштейн а .
Н читал свое стихотворение <<I\оле Отраде>> ,
начинавшееся строками: <<Мне стра нно знать,
что я еще жив у>>.
Смерть наших товарищей в снегах Н арелии
мы воспринимали как первые сигналы грядущей
трагеди и. <<Под пули вышло наше поколенье>> . . .
Миша Луковин читал свое - ныне уже зна­
менитое - стихотворение <<Н иколаю Отраде>>.
Выступали Ал еi<сандр Н шин , Анисим I\ронга­
уз , СерГей Наровчатов.
На вечере присутствовал Фадеев .
Это было за три месяца до второй мировой вой­
ны.
Памятны мн огие другие встречи с Фадеевым­
в П еределкине, в Москве . Е го выступлеп ия.
На всю жизн ь запомнил его слова: «Кроме
своей б иографии , писателю писать нечем>> .
Назалось б ы , немного - н а фоне сегодняш�
него б огатсrва жизни (и - обил ия подобных
встреч, общений, возможностей), а тогда это
воспринялось как большое событие, решение
судьбы , пода рок , радость, своеобразное приз­
нание нас.
В те студенческие годы б ыли встречи и с Пас­
тернаком (жили рядом - в Переделкине, ви­
дывали его I\упюощимся зимой в проруб и ! ) ,
и с другими б огами нашей юпости.
Но обо всем этом, наверное , надо писать не
краткие воспоминания - а книгу . о юности, о
молодост и , о доблест и, о подвиге, о сл аве . . .
Это - буду надеяться - впереди . . .
. . . Жизнь надо обдумывать бессонными ноча­
ми (днем некогда: скороет и , гонка, суета , стрес­
сы) , проснувшись внезапно, еетествепно.
Почему вот сегодня я проснулся в 4 часа утра
и пишу - пока в голове - эти страницы?
Ч то дал нам институт?
Во-первых, возможность полностью посвя­
тить себя изучению л итературы, поэзии - клас­
сической и современной - почти к руглосуточ­
ному, упиваться литературой, <<Смаковаты>
стр01ш, вырабатывать вкус . Жить в стих ии по­
эзи и . Это было одним из самых главных подар1\ОВ жнзни - для нас - в то в ремя , в том воз­
расте.
Во-вторых , дал более или менее систематизи­
рованное гуманитарное образование.
В-третьих - и это для дальнейшей жизни
оказалось главным - счастье общения друг с
другом (кю\ в лицее ! ) . Л итинститутовское то­
варищество! И конечно , особо - счастье по­
стоянного общения с мастерами поэзии, с бес­
смертными учителями!

:IIJ\ci� 1-U'. �вeffltJII.! улыбi,ами, стнхами , краеотой,
д6pвtJc'tJИ\:Y, i! 'О'rвагой, и наивностью одержимых
поэзией - наш институтский корабль шел
сквозь волны времен , пока не обрушилась на
нас Война.
Мы были потряеены . Х отя и держали душу в
боевой, мобил изационной форме, и писали сти­
хи о б удущих боя х , никто не ожидал , что это
разразится так внезапно .
Через несколько дней в коридоре института
появил ись - в новен ьких офицерских формах,
обмундированные в третьем Доме Наркомата
оборон ы, сияющие Сергей Наровчатов , Михаил
Луконин , Петр Х арьков . .
Первыми добровольцами они уходили на
фронт - с улыбкой на лице.
Как еложились страницы наших б иографий
военных лет, известно читателям по сти хам,
по книгам нашим.
П ослевоенные страницы книги Л итератур­
ного института уже писались другими - п ри­
шли туда А.1ександр Межиров, Сергей О рлов ,
Семен Гудзенко, Юрий Бондарев , Нонстантин
Ваншенкин , Григорий Поженян , Владимир Со­
колов и другие.

Судьбы многих из нас - от цветенья своего,
блеска сил и надежд - до пепла - п рошли в
орбите Л итинститута.
Многие уже стали пешюм. И все равно они живые и - среди живых.

153

Юрий Поляrив
М О Й СОСЕД
Я расскажу про моего соседа.
Седой солдат - на танковой б роне
В Берлин въезжал он!
Мы вели беседу
Не о бЫJюй - о б удущей войне,
Которая уж если грянет будет
Страшней любого Страшного суда,
И оп сказал:
- Бессмысленные люди!
Всем надобен покой, а им - беда.
Они перед своей М осквой заслонов
Не ставил и - знай на чужбине руш �, !
За День Победы двадцать миллионов
Не долларов,
а человечьих душ
Не отдали !
О н и н е вспоминают,
Как плачет над развалинами мать.
Они еще войны не понимают И я бы не хотел им объяснять!

ВОСПОМ И Н А Н И Е О НОЧНЫХ
ТРЕВОГАХ
В сапоги задвинув ноги,;
Застегнувшись на бегу,
В ыстроимся по тревоге
В две шеренги на снегу.
Знаем , что комбат проверит�
Как умеем мы стрелять ,
Взглядом недовольным смерит
И пошлет н ас досыпать.
А над нами - звездный трепет.�
Тени черные ракит .
М ы-то знаем: в раг не дремлет Он всего скорее спит.
Главный в раг для нас с тобою М артовские холода,
Ведь тревога б оевою
Стать не может никогда/
В темень <<Трассерами>> лупим Все мишени - наповал

Грешу пером с улыбкой злой,
томясь бессильем в слове страстном.
А ты несешься над землей
и не сливаешься с пространством/

дЕБЮТЫ

Игор ь Бехтерев
ПОСЛЕ УЧЕНИй

Молодым я был и глупым.
Н ичего не понимал!

Вла ди.мир Урусов
*

*

В дыму над городом бессонным
из мрака, холода и льда
к глазам, любовью ослепленным])
плывет полночная звезда.
1

Моя пр€красная Россия,.
что пожелать тебе ,, святой.
И я ищу слова простые.�;
захлебываясь красотой.
И
и
и
и

*

*

\1

Когда проводили учень я ,;
Мы все проиграли тогда:
Свои отпуска , увольненья�
Родные свои города,
Родные деревни и ceлa,JI
Родные свои небеса,
И девушек наших веселых,
И наши грибные леса . . .
<<Да разве, - махнул ты рукою, ­
Д а разве же все перечесть?
Мы все проиграли с тобою,
Мы всэ проиграли как есть! . . >>
Н е нам разбирать виноватых
И что они скажут в ответ , ­
Нас нету ! М ы были когда-то,
Мы был и , но нас уже нет.
Н аверно, кого-то осудят,
Но нас ведь уже навсегда
Н е будет, не будет, не будет,
Не будет уже никогда !
Не будет уже ни свиданий,
Ни близости быстрых минут,
Н е будет ни встреч, ни прощаний,
Не примут тебя в институт.
Не будет раздоров и споров
В надежде любви и добра,
В общаге твоей коридоры
Не будут гудеть до утра.
. .. Нам месяц не быть в увольненье,
Н ам кухня на месяц - одним,
Нам только одно утешенье,
Что мы проиграли своим . . .
Когда-то и сами смеялись,
А вот довелось - не смогли.
И вроде неплохо держались,
Воздушные цели - вел и .
Качался локатор. К ак надо,
Давал обстановку планшет . . .
Н е нам разбирать в иноватых М ы были,. но нас уже нет.
Условно ,. конечно. И все же,
Вблизи подступающей тьмы,
На прежних мы - только похожи.

. . •

*

\Jf1

слышу в тишине рассвета
гул таинственной звезды�
вечный шум в крови поэта,,
тихий всплеск живой воды.
*

В ойна и в ремя - жизнь проста,
нам не дано е солдатским хлебом
сидеть у черного куста
под голубым российским небом.
И скучно мне от наших драм судьба разлита по бумаге,
как фрqнтовая сотня грамм
из алюминиевой фляги.
154

Похожц, но это не мы
Г.остроцлцсь, держцм равненье.
Шагнулц,- обычный маршрут . . .
И тени от нас, только тени
"Угрюмо в к аз арму бредут.

Ц; ·м�\ет бщть,· всего не зная,
В угрюмую вторгаясь тишь,
Душою к ранам припадая �
Т ы боль его усугубишь.
М ужайся, думая о благе
Того, кто н амертво сожжен.
Твоей сочувственной отваге
Не будет благодарен он . . .

дЕБЮТЫ

Аfихаил Гроз овсfi и й
*

*

*

Y.iW

Над дедовым участком,
Из дедова окна,
По виду безучастна�
По виду холодна ,
Видна звезда,
с которой
Бог знает сколько лет
Ведет он разговоры
О суете сует.

*

v

·

От меня хотела
Слезы утаить.
Осень налетела ,;
Что и говорить . . .
Осень. Боль сквозная.
Гиблые мечты.
Ты молчи, я знаю
Все, что скажешь ты.
Знаю сам, что осень,
Что с другим был а . . .
Не любил б ы - бросил ,
Да и все дела .

Над морем и над сушей
Горит вселенский знак�
и мыслящую душу
Окутывае т страх.

Вла димир Сали.мои

Душа забыться хочет,,j
П редчувствуя итог,
Завещанный средь ночи
Под звездный шепоток ;

В ЫСОКАЯ З В Е ЗД А
Мой дед был конюхом в колхозе.
Вот все, что з наю я о нем.
Н на октяб рьском морозе
стою с п риятелем вдвоем.

И ропщет, и летаетt
И мечется везде,
И ловит смысл тайный�
Неведомый звезде.
*

*

Н алетела осень .
Смуту навела.
Не любил б ы - бросил,
Д а и все дела .

Звезда светло и ясно
Глядцт на старика.
В безмолвии - прекрасн а ,
В бездумье - глубока.

*

*

Н размышляю о причине
потери связи родовой,
о н ашей уличной общине
с ее системой корневой.

*

Б родя , и всматриваясь в лица,
И вслушиваясьt как в прибой,
в толпу,
не торопись сродниться
С чужой страдальческой судьбой.

Меня все мучает сомненье,;
да так . л и мудро я живу.
Н а все ' на домоуправленье
я добрым молодце� слыву.

Тот человек из пепелища
Не вынес ни одной мечты,
Он , может быть , забвенья ищет
В безликом хаосе толпы.

Я выхожу во двор широкий.
Я вдоль Москвы-реки иду.
Гляжу на месяц невысокий
и на высокую звезду.
155

.
н понимаrо - жизнь ' ишНi .

всегда для зависти пр'е'Д'.h: Ог.
Но здесь родная мостовая,,
любимый мой чертополох!

'

не воскресавшю.� отроду из пеn ла,
заговоренным лишь пухом гнезда.
Верую в них, а не в бога и черта . . .
Снова пророкам над шепотом ржи
спой, жаворонок, про доJiгое ' в ёдро
и� перепелка,, покой предскажи!

Bиrmzop Гаврилип
ЗИМ НИ Е МЫСЛ И

11ипола й Ферапонт ов

Т и хой ночью в пустынности парновой
сдышит домик,. что стар и дощат,
как деревья, большими огарками,
от мороза сгорая., трещат.
Как близка ты, пустыня вселенская!
Кто со скрипом ступил на крыдьцо?
Эт о древняя стужа крещенск'ая
смотрит родине прнмо в лицо.

МАМИНА СВАДЬБА
Б ыл день по-осеннему теплый,
а вечером дождь припустил .
Платформа, груженная свеклой,
стояла на первом пути.

•.

I:I\елевнодорожная форма
молодоженам к л ицу.
- Поедем на этой платформе?
Промолвила мама отцу.

Так и чудится, словно в проколотый
звездный купол_, что жгли корабли,
задувает космическим холодом
за распахнутый в орот земли.

Ах, мама! Во взгляде тревога.
Бежала ив дому, любя.
Хоть вонтик взяла бы в дорогу!
Но вонтика нет у тебя.

И тепло не течет полнокровное
по пустотам подземных аорт,
но дрова на жаровню огромную
умыкнул человек или черт.

Отец ей шинелку на плечи
накинул, желая согреть.
А мама в тот памятный вечер
на город старалась смотреть.

И по соплам безумие мечется,
и хладеет семейная печь . . .
Все трудней обогреть человечес1·во,,,
и все проще дотла его сжечь.
·

*

*

*

Птицы отечества , вещие птицы, ­
жалобы иволгиж страсть соловья,,­
все пропоется и все повторится,
только б ы слышала наша земля.
Та ,, что зовет не единым л ишь хлебом
В се у ж та к свиделось, т а к у ж сплелось,
чтоб л ишь под э1 им единственным небом
в песне токующей сердце вашлось.

Но скрипнули мокрые оси,
шштформа вперед подалась.
Отец мой поежился:
- Осень . . .
А мама его обняла.
И, лязгая стылым . металлом , ­
вот были л итавры у них ! поехал I\ортеж небывалый
в истории свадеб земных .

..•

Т ю\ уж сроднилось. . . Но только впервые
встанут роднею под ядерный блиц
вместе российские, вместе живые
речи людские и посвисты птиц.
Где же глухое предчувствие пекла ?
Не содгала б этим птицам звезда -

Приехали, стукнули в двери,
там, будто бы чуя подвох ,
спросили , в женитьбу не вер�:
- Ты, Миш]\а, один чи у двох?
Оте ц:

Открывайте, застынем!
И мама шагнула туда,
откуда с тех пор и доныне
не ходят назад поезда.

-

Валеитииа Маль.ми
*

*

ЭтR, .fti бывцп,�:й защщл а,д;Оf�I и бывший
цер,ед ним, его жертвою павший,_
только сердце ничуть не щемит:
помирила их кислая глина,
и л иства исполинского клена
над обоими грозно шумит.
.

*

Идти бы всю жизнь первопутком,
не зная державных дорог,
домашним ба ранам и уткам
еду выносить за порог,

А вот это - два бывших поэта:
первый спился, второй - кабинета
бедный раб , предпочел суету
услужению музам на тризне.
А судьба две беспутные жизни
под одну подогнала черту.

для малого дома стараться,
о грядках печалиться в аной . . .
В народную речь - н е влюбляться,
а просто не ведать иной.
*

*

*

Два соседа - Семен и Василий:
как, бывало, друг дружку тузили ,
наминали друг дружке бока,
но земля отворила объятья и легли - оба двое, как братья,
и к руке потянулась рука.

Во дни болезненной весны
иль осени , сырой до дрож и,
о , кто бы знал , какие сны
моих товарищей тревожат!
Им снятся (даром, что не впрок! } ,
отринув голос Л орелеи,
кому-то Фет, кому-то' Блон ,
кому-то, господи , Рылеев.

Так лежат они - сомкнутым строе:.! ,
одним миром, единым понроем,
ни за нем ни долгов , ни в ины,
крепче намня, надежнее стали , как единожды в жизни стояли ,
лишь однажды. Во время войп ы.

А там, где вечен шум ветвей
и ветра шум - пустой и влажный ,
что снится матери моей
под этот шум однообразный?

Вла дим ир Ведяк ип

Иль, может, сон ее глубок
и до утра спокойно длится?
Ей, верно, не приснится Блок ,
но ведь хоть I\То-нибудь ей снится!
Под неумолчный шум ветвей
и ветра шум, несущий стаю
.•.

Что снится матери моей не знаю. Вряд л и отгадаю.

*

*

*

Тан вот, даром за доброе слово,
за причастность н хорошим делам,
мне досталась охапна соломы
с пуховою травой пополам.
Тих ночлег мой ни нрика, ни писка.
На все стороны дверь отперта .

Аfихаи.л По з дияев

Ведь мышей не заботит прописка ,
им, мышам, не нужны паспорта.

П РИГОРОД
П одмосковное кладбище немо.
Безупречней сапожного нрема,
вереницы надгробий черны.
Все равны меж собою и квиты ,.
и единой землею укрыты,,
и оплаканы, и прощены.

Подселенец в обжитой вселенной,
коммунального мира жилец
тесноте этой благословенной
не хочу я увидеть Iщнец.

:Кто лежит? Сибар ит или стоик,.
I\олченогий учитель-историк
иль полярник, почивший в снегах ?
Одиню\ово черные плиты,
одинаково щедро политы
и пропоJiоты кл умбы в ногах.

Человек л и,
нузнечик л и,,
птах а ,
лишь бы в а м пригляпуJiось ж илье,
приходите без веяного страха
разделю с вами место свое .
. 157

*

*

*

Был испытан я черной работой с темна до тем н а .
Я на части раsваливался , а s a ночь срастался.
Мне работа давалась - мол , на тебе, миленьRИЙ, н а !
П отрудись, постарайся.
ПриживальщиR, нахлебниR , задаром Rормлен и поев ,
До семнадцати лет на Rолбасных ученый oбpesRax ,
Я
последний sa всех в роду задолжавшем моем
За моих неsапасливых предRов.
-

В идн о , славно жилось им , легRо от войны до войны.
Ни родных не теряли, ни Rрова.
П о горячему времени были пути их ровны
От неистовой ВятRи до несуетного Могилева.
Там, в просторных провинциях , сладость теRла по усам.
П опадет на языR - слава богу, а нет - и не спориди .
TaR молчRом и несли по дол ам, по лесам
Н аживные свои переRатные боли.

J

Дорогое наследство - что поделаешь с ним.
Долго ль жить должниRом мне с расчетцем, с понлонцем.
Будем Rвиты.
ПусRай нераsумный мой сын
МолоRо на губах трудовым утирает червонцем.

Ва дим Перельмутер
МЕТРО: СОRОЛЬНИ R И - ПАРR RY ЛЬТУРЫ
из серии <<М ипувш ая Мос-ква>>

Столичные недра приввали свое пораженье
И ирежней дремоты уже ниRогда не вернут.
Прогресс - это прямолинейная сRорость движенья,
Невиданное и неслыханное достиженье :
От парRа до парRа - всего восемнадцать минут.
Для первого pasa тот выбор весьма необычен,
Особенно если глядеть на него СRвоsь года Туда, где считается всячесRий праздник рабочим,
Непраздным, и где человеR отдыхать не обучен.
Но в парке центральном призывно цветет резеда :
Можно галстук носить очень яркий
И быть в шахте героем труда! . .
Еще сохраняется в воздухе привкус металла,
Новейшей истории лишь восемнадцатый год,
В нушающий всем, что вот-вот начинается взлет.
А чт()бы сравнение с прошлым нагляднее стало,
Последний извозчик на общую радость поет:
Чтоб запрячь тебя , я утром отправляюся
От Сокольников до Парi{а на метро! . .
Н о вот завершается пятое десятилетье
С тех пор, Rак впервые проложен подземный маршрут.
Незримо состарились песни и скорости эти.
И словно бы тольRо одно неизменно па свете:
От парRа до парRа - всего восемнадцать мпн ут.
158

!Ори й Голи ц ын
*

*

ДЕ Б ЮТЫ

*

Евгени й Влажеевск, и й

1\урю папиросу одну за другой,
Сижу на скамье под березой.
И может ли, в принципе, кто-то другой
Дымить надо мной папиросой?

I-\И Е В
Еще не расцвели каштаны,
Но розоватый · воздух нежен.
И этот праздник долгожданный
С весенним солнцем перемешан.

Ведь это - не блочный жилой небоскреб,
А сквер со скамейкой, с луною!
Н о кто-то, надвинув уrяанку на лоб ,
Уселся курить надо мн ою.

И бабы - как из молока Хохочут у днепровской кущи,
Свои сгущенные б ока
Покачивая так зовуще,
И обожают петуха Е го изображенье в <<к рестию>,
И с буквой «re>> гуляет <<Ха>>,
1:\ак будто крестная и крестник.
И бычьей к ровью нрашен вуз ,
И краску пробивает мясо.
Идет колхозник - вислоус, ­
П охожий чем-то н а Тараса.
И среди прочих быстрых ног"
J\Iелькают посреди проспекта
И адидасовская кеда,
И крепкий жмеринский сапог.

Я чиркаю спичкой - и вместо одной
Две спички над урной- порхают.
Я I\ашляю - кашляет он надо мной,
Вздыхаю - он тоже вздыхает.
Тогда я
И вижу,
А также
Сидят на

рывком поднимаюсь одним
что он - надо мною,
- до самого неба ! - н ад н им
скамье под луною,

И I\ урят, и кашляют вместе со мной
Такие же точно созданья,
И мы проживаем под крышей одной
На всех этажах мирозданчя.
ПАТЛАТАЯ 1:\ОЗА
Патлатая коза
Поила молоком
М ен я , мою сестру,
1:\отенка со щенком"
Она спала в сенях
И грела помещенье,
И знала в травах толк
И в нежном обращенье.
Мне было восемь лет,
1:\огда промчался пьяный
И мотоциклом сбил
l\озу весной туманной.
Он пятьдесят рублей
Вернул , сказав , что десять Ей красная цена.
Я мог его повесить,
Зарезать, утопить,
J\азнить на гильотине!
l Io жизнь не мог вернуть
Свой родной скотине.
И некого пасти
Мне было в это лето . . .
Я смертно тосковал
И плакал в час рассвета,_
l{огда выводят коз
Счастливые мальчишки.
И боль б ыла сильней,
Чем в самой сильной книжке.

Здесь выбивается исток
Излучин костромских и брянских ,
Любая вывеска - урок
Разросшихея корней славянских.
Здесь тот живительный раствор
И к репь строительного леса,_
Из коих слеплен и Ростов1
И многодетная Одесса
.. •

ЗАПИСНАЯ 1:\НИЖI:\А
Всего полжизни за спиной ,
А сколько пустоты и хлама! . .
В потертой книжке записной Умерший, съехавшая дама . . .
Любовь и дружба н а век а ,
Без видимой на то причины,
И семизначная тоск а ,
И семизначные л ичины.
Толпятся цифры, но уже
Ни трепета и ни азарта.,
И говорят о н и душе
Не более.�. чем перфокарта.

. •

159

Хотя 6-ffi\\iJтM тепе'фон,
Что занесен на всякий случай"_­
Не верится, что прежде он
П ыл голосом любови жгучей.
Толпятся номера друзей,
Забывших и забытых нами
Н акой-то числовой музей,
Леремеженный именами.

Н огда бы не особеNноо · счастье Любить искусство и читать стих и . . . >>
И говорит во утоленье жажды,
И жадно ловит воздух нежным ртом . . .
Так выпало ей говорить однажды,
А слушавшему вспомнится потом

.••

И чистый голосок в казарме душной,
Где резче боль случившихся утрат,
И то, как застилала раскладушку,
И то,, что говорил и наугад.

ЗНАI\ОМСТВО
l �нетаева , и Хлебников,, и РилъRеl
Одолевая дивный сопромат,
Ты счастлив, ты выходишь из к урилЕи
l3 тот незабвенный"_ в тот дадекий март.

И то , как вдруг вернулась оробело,
Невнятное шепнула горячо . . .
. И тяжесть отдающегося тела
Он, приподняв,, прикрыл своим плечом.

П ()ка еще по человечьим школам
Не выпало мытариться тебе,
Еще б иблиотека - дом Пашкова И молодость сопутствуют судьбе.

И то, что ощутил, впервые, может,
Свободу, равнозначную реке:
Лежи и созерцай рассвет на к оже
И слабый луч на зыбком потолке . . .

.•

- Любимая,- о н скажет много позже,­

Осевший снег . . . За тротуарной кромкой
В начальной луже ежится закат . . .
И о т прекрасного лица знакомой
Исходит свет,, слегка голубоват.

Иные связи стоили дороже,
Но не давали ничего взамен.

Отброшенная челRа . . . Гордый профJ1Ль,
И обрывает разговора нить:
«А дома у меня отличный, К()фе
И можно о стихах поговорить . »

Л ишь в этот миг, на чувственном пределе,
В домишке старом близ Москвы-реки . . .
Тогда н е я , тогда Земля при теле
Б ыла - как шарик с ниткой - у рук и !

у каждого в судьбе своя Кармен.

.•

. .

И день многоголосый, уплывая,
Томительно-нето роплив уже.
И лестница летит, и угловая
Квартира на последнем этаже.

Анна Ге ды;м ии
*

*

*

И так же навеки сильна
Я каплей литовской крови,
Как иноязычьем струна
В давно обрусевшем слове.

И, чиркнув спичRой, от т<рюка с одеЖД()Й
И до планшета с <<Вечною весной>>
Х оз яйт<а озаряет, каR надеждой,
Свое жилище свечкой восковой.

И тот, что знаком до л истка,
И тот, что не ведать смею , ­
Неблизкие два языка
Меня признают своею.

И разr()во р , в котором было тесно
И з-за емущенья, из-за суеты,
В ол нует ощущением подтекста:
Jl юб имая . . . Мой милый, это ты? . .

Но если обманет строк а,
Рожденная в спешке мною,
Два дома на двух языках
Меня назовут чужою.

И вот взахлеб о неудачном детстве:
<<Мне было трудно во второй семье . . .
Д а и отца н е упреiшуть в злодействе
Х удожествуст где-то в Костроме.

Я должно сумею воздать,
Л ишь не отвращайте лица .
Не дайте несчастья солгать ,
I\оль дали на свет яв итьсн.

1\fне в осемнадцать, но уже на частп
Рао\олот мир и стоJIЫ{О чепухи
. . •

160

А!lаmпл и й BepшuиcJiuй

Геипади й Нра сп ипо в
Д УША

СКАЗКА О ТРЕХ ГВОЗД Я Х

Мучительно ее нешщчиненье! . .
Сорвется, взвоет, станет н а своем .
Все прокляня, ерынаемся за н ею
и н а себя ее вину берем.

Он т р и гвоздя у в х ода вбил .
I>ыл первый гвоздь простой.
Второй серебряный.
И был
последний - золотой.
<<Ногда придет недобрый гость, ­
решил хозяин, - то
повесит он на первый гвоздь
тяжелое пальто.
А если добрый гость придет повесит на второй.
А если милая придет п а третий, золотоЙ>>.
Е го мечта была светла .
Ч удак не клял судьбу.
И долгожданная пришла
да не в его избу.
I\ нему СХОДИJIИСЬ на ПОСТОЙ
и лихо, и добро.
Уже сломалея гвоздь простой,
истерлось серебро.
Л ишь посреди холодных стен,
красивый и пустой,
совсем как новеньк ий блестел
последний, золотой . . .

Когда припомнят все ее проделк и ,
«Простите, - скажем. - Нет у J t ac об и;r,.
Какая ж , господи, она злодейrш ,
когда она и плачет и болит ! >>

Вла ди.мир Ла п ии
*

*

*

Смотри и п риветствуй:
Упорная зелень озимых
Так вовремя, к месту,
П од к риками стай уносимых !
Утайка от рока?
Да нет, не улов ка , а вызов ,
П рямая дорога
Свое утверждающих детских капрпаов .
Так в овремя, к месту,
Бесспорн о , без самодовольства !
П риветствуй и чествуй,
И сам перейми эти свойства .

Геииа ди й Налашп ипов
К УСТ М АЛ ИН Ы
Н уст малины, Kai{ город у моря
черепичные 'кровли, сады . . .
Постоим, и послышатсЯ вскоре
нам глухие раскаты воды.
Там сейчас занимается утро ,
накрывается о х рой карниз ,
самодельных суденышек утлых
узкий парус в заливе повис.
И воды голубое свеченье,
и отчетливый воздух так пуст . . .
Н а к ак ие еще превращенья
ты способен, малиновый куст?
И з ачем эта тяга к сравненьям,
разве сам по себе ты н е прав?
Н а поляне, в траве по колен и ,
мощно-зелен , тяжело-кудряв.
В глубине твоей прячется птица,
се голос беспечен и чист,
и под ветром слегка серебрится
вверх изнанкой повернутый л ист.
�тколовший и душу. и пальцы,
н:уст малины невиданно густ.
И пора уже двигаться дальше не пускает малиновый куст.

Jfгорь Селезиев
ГОРОД
о.х.

Табачный дым вдыхаю глубОiю.
А рядом в сад ведут детей своих ,
несут и з м агазина молоко,
работают повсюду за троих.
То закурить им надо, то о гня,
то спрашивают время у меня
и наскоро меня благодарят.
Я понимаю. Я бываю рад.
Я с городом сегодня наравне.
Н о он-то был таким и раньше!
Я же
решил , что он без боя сдастся мне.
А он меня и не заметил даже.
11Н

Олеся Ниполаева
*

*

*

Рано же просыпайтесъ, поля-паmпи!
Затемно подпимайтесъ, по гудку электрички.
А у меня не так - со вчерашнего дня не спавши!
Эх, бессонные мои ночи - обгоревшие спички! сложены в коробок - гремят себе там бесполезно . . .
А бывало - чиркнешь любой - полыхает преяркоl
А бывало так: места полно, а некуда деться - тесно;
а бывало так: вьюга в лицо, а в груди и во лбу - жарко.
Ах, по-всякому было, как вам только угодно !
Гость с тортом войдет
а в душе страшно и больно,
возлюбленный крикнет: «Уйдиl>>, а душе спокойно-свободно
и смешно, когда ее поучают важно, самодовольно.
А у вас все не так, снеговые поля, черные пашни .
Тычетесь мне в лицо, в мутные стекла, уже пробудились,
кто, мол, такая, почему-де за день вчерашний
ноги не наработалисъ, руки не натрудились?
Или к земле не п рикована дедовской цепью, железом старым?
Или ремнем не порота па просторных его конюшнях,
или пруд позабыла за самым дальним амбаром,
наказывающий таких - заблудших и вепослушпых?
Эх, поля- пашни, рвы некошеные, снега навалом!
Сами-то пробиваетееЪ лесом, пробавляетесь вьюгой, перебивартесь
ел ью .
На колени падаете пред столбом телеграфным - пред зтим жестом
беспалым,
и как моя ночная дороженьRа - оканчиваетееЪ подзаборной щел ью .
Сходитесь у моего порога в одну щемящую точку.
Эх, вороная сталь вас на части режет, гудками мне горло ще1ючет,
плещет рыбой под дых , сыплет песком с кипяточком,
а то вдруг на вашем паречье - лепечет, плачет, лопочет.
-

.

Вя чеслав Левыпии
*

*

.

Нас жизнь и балует и губит
провалах неба и судьбы.
Когда другой тебя полюбит�
Ты все равно меня люби.
В

*

Уже листва почти слетела,
Покрылись лужи пленкой льда.
Я понимаю, ты хотела
Не расставаться никогда.

К дождю прислушиваюсь чутко .
Кленовый лист прилип к стенJiу,
А убегающие сутки
Остановились на углу.

Вновь мрак сырой и неприютно . . .
Идем п о улицам вдвоем,
Где вечером немноголюдноо�;
Не то что летом или днем.

Я счастлив тем, что был отмечен
Мерцанием ночной звезды.
И если я, нак все, не вечен,
ToJ значитJ в мире вечна ты.
162

И стыли ,�ьды , мосты, r<ариатИды,
Метель мела вселенские поля ,
Воистину - о т Перми д о Тавриды
Стальпой щетиной дыбилась земля.

1/икола й Колмогоров
*

*

*

Небожитель туманный, поэт,
ты скоро на землю спустил ся !
По прошествии тысячи лет
современником быть научился.
Но природы и звезд, и страстей
на родные слова переводчик
в одит с детства рукою твоей
по-ребячьи
изломанный почер к !
Там, н а кухоньке тесной, ночной,
где-то за миллионами окон,
человечества ветер сквозной,
пролетая, гремит между стекол .
Он шумит отголосками дней,
он видений толпу поднимает . . .
Тень Б ояна мерещится в ней,
Игорь к битве полки созывает.
В этот час, отрешенный уже
от судьбы и ее многоточий,
ты и бог, и ребенок в душе,
разрушитель и все-таки зодчий.
Меры нет -- воедино ты слит
из всего, что и есть мирозданье!
Это через тебя говорит
все гремучее пламя познанья .
Так открой же препоны в груди,
окрыл ись меж землею и высью,
сизым соколом в небо л ети,
растекайся по дереву мыслью!

И подымались к небу клочья дыма
И застывали в нрыше, средь щелей,
1\ан дивный плат, расстеленный незримо
Там, до мепя� над Родиной моей.

Kai\

-­

JlEБIOTЬI

БУФЕТЧИЦА

Буфетчица Анна Андреевна
не знала про тезку свою,
когда, улыбаясь смирен н о ,.
смущенн о , н о самозабвенно
брала себе сдачу мою.
О сколько же грации было"
надежности в толстых руках,
когда манароны солила,
как будто кормила птах .
Л ицо широко и спокойно�
глаза улыбаются всем . . .
К ак будто прошедшие войны
ее не коснулись совсем.

.•

Как будто б ы в этом буфете,:
где воздух пропах и прогн илf
и счастье ее, и дети,
и весь ее женский мир.

Влади:мир Rapne ц
*

*

w

А пдр ей Макси:мов

*

У нас в квартире, до меня , не ради
Чего-то там, а выжить чтоб в аду ,
Но жгли такие книги в Ленинграде! ­
В сорок втором л и , третьем ли году.

О как она тихо глядела
на поезд за пыльным онном . . .
Сьпшов я родить не успела,
у дочек и дети и дом,
бог дал - приблудилась собака,
теперь есть кого покормить,
с кем вместе поплакать со страха,
о бедах поговорить.
Как ждет меня , видно1 В асилий,
зовет.
У небес на краю

Топили печку Кантом и Платоном,
Журналы «Нива» - на распылку дров . . .
А город жил почти последним стоном
В ночи чухонских гибельных ветров.
Так ! В час, когда безумствуют стихии,
Который век на гибельной черте,
Чтоб выжить, сжечь себя - удел России,
Н о не пропасть в неверной пустоте.

. . •

Жила она в центре России,
не зная про тезку свою.
163

43-Й го д
j 1 11 j

1

На месте оставались и следили,_
Вдыхая дизелей тяжщцuй дым

) 1 '

Н огда· бежал с гранатой ­
быстро, :ка:к бегал в ш:коле�­
ветер б расалея под ноги
и не давал бежать.
Странно,, н о все в о:копах
в последний момент увидели
не спину его� а лицо.

-

'

.•.

, ·

А напоследок, уж впадая в детство ,

О н все твердил - ждут испытанья нас.

И умер он, оставив мне в наследство
Стол� на нотором я пишу сейчас.

Серге й Алихано в

ПУБЛИКАUИ И

дядя к оля
Он, старожил и уроженец краяf
Не уезжал надолго никуда,
По так и не прижился здесь, считая:
Жизнь прожита - не велика беда.
Отсталость, как ведется, изживалась,
И благодать дошла до этих мест.
И лишь ему по-прежнему казалось,
Что он несет какой-то вечный крест.
Он, иравнук тех чиновников кавказсни х,
ГолубогJiазый, .с ухонький, живой,
Сомнениям своим не дал огласни,
Их тан и не решив с самим собой.
Но толнавал всегда о чем-то здравом,
Не пользовался внеочередным,
Бесплатным и еще каким-то правом.
ГордИлся я своим знакомством с ним.
Пенеионера не было счастливей!
И в Доме офицеров окружном
Из года в год оп числился в активе
И пробивал любые стены лбом.
Нассиршам учинял головомоЙI{И.
А для вальяжных офицерских жен
Нурировал нружки шитья и кройки
И выписал для них аккордеон.
Неугомонным был он заводилой!
Пожатье легкой, жилистой руки
Вас заряжало бодростью и силой , ­
Хотед ось записаться в т е нружки
А время до него тянулось долго.
Был холост он , соседей не любил.
Но крут замес терпения и долга�
И он не коротал свой век, а · жил.
В многоязычном, суетном районе,,
Где целый день судачит стар и мал�
Где вьются сплетни на резном балконе,
Он только лишь по-русски понимал
..•

• . .

Е ще я помню - в месяц л истоnада
Мы на проспекте встретились ночном
В разгаре репетиции парада.
JJiл и ташш и скрывались за yгJIOM.
Они в простор проспекта уходили . . .
А ыы , с носторгом проданным своим...

Ве.ли.мир Х.лебн иl'i о в
1885-1922

w

Среди произведений Хлебникова, многие из которых
до
сих
пор остаются
неизданными,
сохранилось
несколько замечательных вещей, написанных в боль­
нице.
Л етом 1919 года Х арьков, где жил тогда Хлебников,
был взят Деникиным, объявившим <<nоход на Москву».
Поэту грозила мобилизация. И чтобы избежать ее,
ему оставалось, пожалуй, единственное средство . . .
Так Хлебников оказался на Сабуровой даче, среди па­
циентов профессора Б . Н . Анфимова . «Собственно, это
не был обычный пациент,- вспоминал профессор много
лет спустя 1,- он находился в числе тех, о которых спе­
циалисты должны были дать свое заключение, позв<r
ллет ли им состояние здоровья быть принятыми на
военный учет . . . ))
Каким показался он врачу?
<<Задумчивый, никогда не жалующийся на жизненные
невзгоды и как будто не замечавший лишений того
сурового периода, тихий и предупредительный, он
пользовался всеобщей любовью своих соседей . . . М ой
новый пациент как будто обрадовался человеку, имеi<r
щему с ним общие интересы , он оказался мягким, пр<r
стодушн<rприветливым и с готовностью пошел нав·
стречу медииннекому и экспериментальн<rпсихолоr-иче­
скому исследованию . Н не ошибусь, если скажу, что
он отнесся к ним с интересом)).
Еще бы, заметим мы, тем более что дело шло не о
каких-то отвлеченных научных интересах. Хлебников
уже в царской армии прошел весь <<а д перевоплощения
поэта в лишенное разума животное, с которым говорит
языком конюха, а в виде ласки так затягивают п&яс
на животе, упираясь в него коленом, что спирает ды­
хание . . . )) - как писал он в 1 91 6 году доктору Н . И . 1"\ у­
льбину, прося его помочь добиться хотя б ы временного
освобожден ия.
О кончательно освободила его рев<r
люция. Но теперь ему снова грозила армия, на этот
раз - Добровольческаn, а это уж была бы верн<:tН
гибель.
Однако положение самого профессора А нфимова ока·
зывалось достаточно сложным. Ответив на вопрос
quid est, он обязан был ответить и на вопрос практиче­
ский-quid est facien duш, что в условиях гражданской
войны было делом далеко не безопасным. И надо отдать

1 А н (Ъ и м о в 13 . Н . Хлебнюшв n 191() году. Тру­
{
ды 3-й I раснодарскоii нли нической болыпщы. Вы­
пуск I. Кра снор;ар, 1935.

164

ДОJIЖное мужеству и ответственности врача, - в споем
официальном закшочении пр изнавшего ХлсбНiшопа
не годным к военной службе.
О н спас поэта. Б олее того, не будучи, в общем, че­
ловеком искушенным в новейшей литературе, он вес
же сохранил в своем архиве ценные биографичес­
к ие сведения, сообщенные ему поэтом, и, главное, ру­
кошiси его произведений, написанных на Сабуровой
даче.
В от теперь наi\онец мы можем перейти к собствРн­
ному п редм�:ту нашей публикации. Дело в том, что в
ходе
экспериментально- психологического
обследо­
вания
Х лебников
написал несколько произведений
на темы, заданные для <шзученп я способности фанта­
зии».
В соответств и и с задачей исследования предложенные
психпатром темы имели откровенно провоцирующпй,
по меньшей
мере <<амбивалентный» характер: охо­
та, карнавал, лунный свет; а также: ча ры, тоска, ан­
гелы .
Х лебников, который и в обычных условиях, по сви­
детельству Маяковского, «мог не только при просt,бе
немедленно написать стихотворение (его голова рабо­
тала к р углые сутки только над поэзией), но мог дать
вещи ca:vryю нЕобычайную фор�Iу>> , ответил нэ вызов с
полной серьезностью и даже с вдохновением. Профес­
сора Анфимова поражало, как он <<ЛеJ ко и без помарок,
быстро покрьшал своим бисерным почерком клочки
бумаги, которые скоплялись вокруг него целыми гру­
дами».
Большая часть нап исанного в ту сабуровскую осень
известна читателям по пятитомному собранию произ­
ведений (1928-1 933) и << Неп зданному Хлебнпнову»
( 1 940 ) , где были напечатаны п прозаическая сказка
<<О хота», и л и р ическая поэма <<Карнавал», в оконча­
тельной редакции получившая на3вание «Поэт>> , и
стихотворение <<Горные чары>> , и драматическая поэма
<<Лесная тоска>> (а танже немало других вещей, на­
писанных вне диалога с психиатром, среди которых,
впрочем, надо отметить стихотворение <<ПоJiужелез­
ная изба . . .>> ({<Гарш ин»), отразившее не tюторые впе­
чатления от пребывания
в Сабурне).
Все это ве­
щи
поразительной поэтичесной мощи,
не вызыва­
ющие и тени сомнения в том, что вее они - шюды
свободного вдохновения.
Однано, зная об услови­
ях их создания, конечно, читаешь их другими глазам и.
Совершенно очевидно, что поэт намеренно сообщал
им «фантастический>> колорит. Н о за всей их невероят­
ной изощренностью и темной фантастикой (ведь иссле­
довалась все-таки <<способность фантазию>) нельзя не
видеть, как настойчиво и властно встает, тан сназатi,,
сверхсюжет, развертывающиii заданные темы в об­
ратном направлении - от изощренности к простоте,
от призраков 1; действительности, от тьмы к свету.
Особенно наглядно все это в поэме <<Лесная тоска>> (так,
по-видимому, Х лебн иков истолноваJJ филосnфско-по­
этический Weltsclш1erz романтиков), где uосле ночи
сказочных ужасов наступает у1 р о :

У т ро :

П оспешите, пастушата!
Нп видений, ни ведуний,
Черный дым встает на хате,
Все спокойно и молчит.
Н а селе, в далекой клуне
Цеп молотит и стучит.
Скот мычит, nастух играет,
Солнце красное встает.
И кан жар заря играет,
В ам свирели nодает,

П р ичем заданные темы так тесно и глубоко связа н ы
с важнейшимu. I\IОТивами русского фолькЛора, мифоло­
пш , поэзии (особенно Державина, Гоголя, Пушкина),
что в конце концов становится Jiонятной и задача са­
мого nоэта - ввести в диалоD вообще поэтическое
с л о � о.
1\:аков же смысл этого диалога? Задавая свои темы,
врач, очевидно, стремился к Jiознанию личности nоэта,
его душевного состояния. Поэт, отвечая ему, развер­
тывая его темы в художественном прои зведении, го­
вориJI, однак о , не стольно о себе, сколько о мире, вер­
нее - через себя о мире, стремясь к nознанию, если
можно так выразиться, душевноl'О состояния мира (на
что, по-видимому, п указывала надпись, сопровождав­
шая поэму «Карнаваю>: «Посвящаю дорогому Владимиру
Я];\овлевпчу, внушившему мне эту вещь прекрасными
лучами своего разума, nосвященного науке и чело ве­
честву»).
В н иманию читателей мне бы хотелось предложить
l\Ba , пожалуй, наиболее характерных стихотворения:
<<Л унный свет>>, которое было опубликовано в прило­
жении к упомянутой статье Анфимова и с тех пор
нигде не перепечатывалоеь, и <<Ангелы>> , которое пуб­
лrшуется здесь вLLервые,
_

*

*

*

«Луnный свет» не потребует особых nояснений, если
иметь в виду тот литературно-полемический контекст.
к которому
невольно возвращаJiа поэта заданная
тема (вспомним хотя б ы манифест итальлнснпх футу­
рнстон <<Убьем лунный свет!>> и сборвин гилейцев
«Дохлая луна»)
и ноторый Х лебников 11ронически
связывал с «халдейсной мудростью>>, тонко вписы­
вая в русский языковый пейзаж имя древневавилон­
ского лунного бога Сипа, сына бога воздуха и земли
Энлиля.
Свободный безрифменный стих, намеренно неуклюже
переходящий в прозу, знаменует здесь движение темы
от мифологии к истории, от луны к земле, от чар пnэтп­
ческого слова н трезвому числу. ( Разъяснение значения
числа 3 1 7 читатель найдет в статьях Х лебникова <<Раз­
говор двух особ>> и << Наша основа» .) Но это вовсе не
означает отрицания поэтическоl'о слова как такового,
просто здесь в светлое поле
сознания
выдвига­
лось скрытое за словом число, единая мера мпра,
«одним концом волнующая небо, а другим скрыва­
ющаяся в уда р а х сердца»; она-то и «волхвует сло­
вом>> .
В этом н а к р а з и убеждает второе стихотворение.
Оно говорит о том, что в небесах совершается та же
самая революция и даже та же самая граждансная вой­
на, что 11 на земле 1 9 1 9 года, п эта новая битва небесных
воинств, новое <<восстание ангелов», которых Х лебни­
ков в соответствии со своей философией природы тю­
нимал нак мировые энергии света, разума, добра, не­
сет с собой новое с л о в о .
Поэтому стихотворение так насыщено неологизмамп
и в то же время архаизмами. Разъяснение всех этих
непрпвычных слов потребовало б ы целого исследова­
нпя, но в этом, мне кажется, нет необходшюсти, Т<J к
наr; все они вполне внятны в непосредственном, <<�lу­
ЗЫI(альною> восприятии, а его живую цельность нелегко
восстановить после раздельно-логических толкований.
Да к тому же мне не хотелось б ы лишать читателя удо­
вольствия заглянуть в словарь, чтобы вдруг обнару­
жить, что какое-нибудь слово, кажущееся нам хлеб­
ниновеюiм нопообразованием (вроде болого, вица, сой),
на самом деле «хорошее и еше лучше забытое старое
словш> , 11 наоборот, t(а»;у щееся нам арха измом на са-

165

мом деле - словоновmество. Пояснить, пожалуй, стоит
только сам ме\Год nострt>ения неологизмов в этом стихот­
tюрении, поскол ьку такие методы у Хлебникова рав­
нообразны и меняются в зависимости от строя произв&­
дения,
Здесь определяющим фактором является рифма, так
что все это стихотворение оказывается сплошь и на­
сквозь прорифмованным, в сеответствии с чем и неоло­
гизмы образуются здесь как рифмы к существующим
словам. В ообще рифма представляет собой что-то вроде
маленькой загадки , которую первое слово загадывает,
а второе, рифмующееся, ее отгадывает, как бы раскры­
вая скрытое в слове другое слово (например, мороаы розы) . Поэтому образование неологизмов эдесь напо­
минает процесс ·подыскивания рифмы, с той разницей,
что исходное слово может быть и не названо, а только
угадываться. Так возникают целые ряды новообразо­
ваний, например: хладро, владро, .младро, заставляющие
вспомнить добро, серебро; или: muxeca, cueca, нагеса,
любеса, напоминающие чудеса, небеса, словеса и т. д.
Такие приэрачные, как бы полусуществующие слова
вполне отвечают приэрачной, мнимой природе <<Н&­
бесного воинства».
Точно так же соответствует «небесной иерархии>> и
метрическая композиция стихотворения: двенадцать
сдвоенных девятистиший с 1Fройной рифмовкой (аб­
ваавбвб) трех типов окончаний (мужских, женских и
дактилических), написанных трехстопным трехсложным
размером (амфибрахий). Небольшие отступления от
схемы, свидетельствующие о том, что создавалось оно
прямо «на слух», как естественное и вольное выражение
заданной темы, только подчеркивают поразительную
силу и стройность этого стихотворения - по моему
убеждению, одного ив самых волшебных творений
русской nоэзии,

Пользуюсь случаем принести искреннюю благодар­
ность семье В . Я . Анфимова, ознакомившей меня с его
архивом,
Р.

Д у г а

в

о в

описанная прямой, соединяющей
солнце и землю , в 317 дней,
равна площади прямоугольника ,
одна сторона которого - поперечник
земли , а другая - путь, проходимый
светом в год. И вот в моем
разуме восходишь ты, священное
число 31 7 , среди облаков
певерящих в него. Струна l a
делает 435 колебаний в секунду.
Удар сердца
70 раз в минуту,
в 317 раз крупнее.
Петрарка написал 317 сонетов
в честь возлюбленной.
По германсi<ому закону 1914 года
в флоте должно быть 31 7 С]дов.
Поход Рождествепекого (Цусима)
был через 317 лет после
морского похода Медины
Сидопии в 1 588 году,
англичане в 1 588 году и
японцы в 1 905 году.
Германская империя в
1871 году основана через
317 Х 6 после римской империи
в 31 году до Р. Христова .
Женитьба
П ушкина
была через
317 дней после
обручения.
-

АНГЕЛЫ
1

Хладро гологолой божбы, ·
Ста юнчиков синих семья,
Ста юнчиков синих потоп.
Потопом вездешвей байбы
И синие воздухом лбы
И неба сверкающий скоп
Возникли сынами немья ,
И песнями ветрепных стоп
Воспели стороду земья.
Тихес исчезающих имя ,
Святно пролетевшей виданыJ
Владро серебристых сиес.
Но и х , исчезающих в дым ,
Заснувших крылами своими,
Лелебен лелеет божес,
Он мнит сквозь летучие станы
Гряды пролетевших нагес ,
То умчие шумчие мапы ,
То ветер умолкших любее.

ЛУННЫЙ СВЕ Т
Сии, сын син и ,
сей сонные сени и силы
на села и сад.
Чураясь дня чаруй
чарой голубого вина меня�
землежителн,, точно волна
падающего одной ногой
вслед другой. М о и шаги,
шаги смертного - ряд волн.
Я купаю смертные волосы
мои в голубой влаге твоего
тихого в одопада и вдруг восклицаю t
разрушаю чары: площадь�

166

2

Как ·снег крылопад на откосах .
Младро голубое полета ,
Станица умерших нагес
И буря серебряных к рыл ,
Омлады умершей волота.
В пустынных зенницах охота
ll�итом заслонить сребровеющий тыл .
И грустная вера инее,
О чем и· кому, я забыл .
К ак строга могила можес!

Тиебном вечерним полны
Тела исчезающих воль.
А далее - сумрачный тол ,.
Он страж вероломной в олны
Н а грани ниебной длины,_
Н етотного мира престол.
Там море и горе и боль,
И мешенства с смертию дол
- Земля , где господствует моль.
И роя воздушного роин ы ,
Нетучей страны ходуны,;
Нетотного берега бойско
И соя идееного воины,
И белого р азума соины Летит синеглазое в ойско
Сквозь в ремя великой койны
И бьется упорно и свойс:ко
С той силой1 что пала на ны.

5

Во имя веимого бога
Зарницею жгучею лиц
Н еспичие молнии дикой,
Мы веем и плещем болого,)
Мечтоги у моря н ичтога ,;
Окутаны славой великой,
- Закон у весничего сиц.
И скрылось лИцо молодика,
Где вица вечерних девиц.
Смотрели во сне небесничие
Глазами ночей воложан,,
Н а тихое небо веничие,
К ак неба и снега койничие,
·темян озолотой струйничие,
О славе и сладе грезничие
Толпой голубой боложан,
Задумчивой песни песничие
Во имя добра слобожан.

3

И ветер суровою вавой
Донесся от моря нетот.
С огласою старой виньбы
О н бьется с ночной зенницавой,
Им славится мервое право.
И пали, не зная мольбы,
Пр остарцы нетучих летот,,
Нетучего моря рабы,
Н асельники первых пустот.
Мервонцы, прекрасны и наги,,
Лежали крылатой гробницей
Н ад морем, где плещется мемн,;'
Ле{Rали суровы и баги
На;( вольною верою влаги.
Мольба неподвижной л обвиды,
Чтоб звонкое юношей в ем я ,
Зарницей овивши цевницы,_
Воспело ниесное время.

6

М ы мчимся, мы мчимся_, тайничио,
Сияют как сон волоса
На призраках белой сорочки.
Далекого мира дайничие,
Н езднешнею тайной вейничие1
Молчебные ночери точки ,J
Синеют небес голоса,
На вице созвездия · почки_,J
То ивы цветут инеса .
Разумен небес неодол
И синего лада убава
И песни небесных малют.
Суровый судьбы гологол ,
Н: рылами сверкнет небомол.,J
А синее, синее тучи поют
- Лита я , летает летава ,
М ластей синеглазый приют�
БJiестящая соJiнца немрава.

4
Мервонцы! Мервонцы! вы пали!
Лежите семьей на утесах.
Тихес голубое величие.
Почили на веки печали ,
Червонцев блеснувшие дали,
Зиес золотистых струйничие,
Деревьев поломанный посох,,
Ослады восстанья весничие�

167

* * *

п�и
7

Мария Петровых
1908-1979

Ты что ни скажешь, то солжеш.�;>, ·
Н о не твоя вина:
Ты просто в грех н е ставишь лошь,
Твоя душа ясна.
И мне ты предлагаешь лгать:
Должна я делать в ид,
Что между нами тишь да гладь,
Ни боли1 ни обид.

Мария П етровых - замечательный руссний nоэт.
Глубина и сила чувства, благородство мысJrи, беспо­
щадная искренность в соединении с изыснанной просто­
той поэтичесного выражен и я , точностью «единственного
слова>> отличают ее сти х и . Не случайно ее тан выеоно
ставила Анна Ахматова, так ценят ее современнини­
nоэты .
Мария Сергеевна Петровых была необыкновенно взы­
СI<ательна, требоватеJiьна к себе, и только этим можно
объяснить малое число ее прижизненных публинаций.
Сейчас издательство «Советсний писателЬ>> готовит к
вынусну новую ннигу Марии Петровых, в ноторую
войдет лучшее из написанного ею за многие годы. Не
сомневаюсь, что выход этой книги будет не только данью
намяти М . С. Петровых, но и значительным вкладом в
руссную nоэзию.
«День поэзию> публикует нещюш>но стихотворениi1 из

;iTOii

О доброте твоей звонят
Во все колокола . . .
Н ет, т ы ни в чем не виноват,
Я клевещу со зла.
Да разве ты повин ен в том,,
Что я хочу сберечь
М ученье о пережитом
Блаженстве первых встреч.
Я не права - ты верный друг'·
О нет, я не права,
Тебе лишь вспомнить недосуг�
Что я еще жива.

КНИГИ.

Н: а й

с

ы н

1\ у л и е в

* * *

* * *

Мододой поэтессе

Год, в разлуке прожитый,
Близится к весне.
Что же ты, ах, что ж е ты
Н е придешь I\0 мне!

О , ветром зыблемая тень Н е верьте лести.
Покуда вы - лишь дальний день,
Л ишь весть о вести.

М не от боли старящей
Тесно и темно ,
В злой беде товарища
Покидать грешно.

Вы тщитесь - как бы почудней)
В угоду моде.
Вас нет. Вы нищенки бедней.
Вы - нечто вроде.

П риходи, не думая,
П росто приходи.
Что ж тоск у угрюмую
П естовать в груди!

Все про себя: - судьба, судьбеt
Судьбы, судьбою . . .
Н ет, в ы забудьте о себе�
Чтоб стать собою.

Вее обиды кровные
3 <нн ела пурга.
Н идип! ь - поле ровное,
Б елые снега.
...

11наче будет все н е впрок
И з ря и втуне.
Покуда блеск натужных <:трок
Л ишь блеск латуни .

* *

Ваш стих - сердец не веселит,
Не жжет, не мучит.
Как серый цвет могильных плит,
Он им наскучит.

Я равна для тебя нулю.
Что о том толковать, уж ладно.
Все равно я тебя люблю
Восхищенно и беспощадно,
И слоняюсь, как во хмелю,
"
По аллее неосвещенной,
И твержу, что тебя люблю
Беспощадно и восхищенно.

Вам надо все перечеркнуть,
Начать сначаJiа.
Отправътесь в путь, в нелегкий
В путь - от причала .
168

п уть,

Ни п, ола й Заболо цн и й
1903-1958
Николай Але!(Сеевпч Знболощшii вссгтщ был склонен

� сер ьезной мысл и, к созерцюшю н n паJшзу окружаю­

Ц шш шуточных баееп был на tmеан

в

[JO-x года х п

ш'!'f�nфн � miюt{aiiшeм y другу поэта, нзвестнuму лите­
ратуроведу п,

в

частпоеТ i t , специалисту

по

творчеству

И . А. Н р ылова - ! I t l l\OШJ IO Леонидовичу Стешшову.
Эти стнхотворення еохрап tшисi, в бумага х Н . .Jl . С::те­

шшова и былп любе:ню нсреданы нам его вдовой Л и­
дней: 1\онстаптпповноit Стсшшовой.

щей жизни и людей. Одн:шо uсю его натуру пронизы­
nало и особое чувство доброго юыора, желание сме­
стить грани и пропорции обыденной жизни и предста­
вить ее то ли с несколько пародийных позиций, то ли
с позиций I{акого-то выдуманного героя, вроде Козьмы
П р уткова. В то же время этот условный герой был од­
ной из сторон натуры самого поэта, 1юторому в обы­
денной жизни очень своiiственно б ыло маскировать
открытые душеизлияни я и прямые пзъяснения чувств
прониеii, шуткой, подсмепванием. TaR и рождались
шуточные стихотворения - дружесю1е послания, сти­
лизованные стихи, басни, даже маленьRие пьесы. Ес­
тественно, Н иRолай Алексеевич не считал их серьезной
11оэзией и предназначал только для забавы товарищей
или доыашнего обихода . Но теперь, когда спустя !Iоч­
ти двадцать пять лет после смерти 3аболоцRого мы ста­
ли 11ристальней интересоваться его творчестшм обли­
ком, обнаружилось, что без этих, казалось бы, 11обочных
11родуктов его творчества трудно понять и некоторые
черты его серьезной поэзии. И ногда 11оэт как б удто бес­
сознательно пробовал, отрабатывал , за11асал в шуточ­
ных стихах ситуации и образы, которые могли !Iриго­
диться и порой использовалась в основном творчестве.
И наоборот - то, что не находило приложевил в серь­
езной поэзии, порой выливалось в пародийной или
гротесковой форме шуточных стихов. Так, например,
стихотворение <<Счастливеn>> (сам автор читал его наряду
с шуточными стихами) имеет несомненно переклички
с такими серьезными стихами, как «Л\ена» (1 948) и
<<Неудачник» ( 1 953). Только ситуация в шуточном ва­
рианте доведена до некоего гипербошiчесiюго предела,
а герой как будто испьттывался в его крайних, экстре­
мальных проявлениях.
Несколько иной характер имеют стихотворения на­
чала 30-х годов, написанные Заболоцким в Ленинграде
в период его работы в детских журналах <<Е ж>> п <<Ч н ж».
Те, кто · бывал в те годы в редакции этих журналов,
неизменно вспоминают веселую, вепринуждеиную и
в то же время творческую атмосферу, царившую в к ругу
молодых сотруднинов <<Е жа» и <<Ч ижа». А среди впх
были Н. Олейников, Д. Хармс,
А . В веденский,
Е. Шварц, И . Андрошшов, Н. Заболоцкий . . . Одним из
развлечений была дружеская шут.Jiивая игра в уха­
живание за сенретарем редакцип - Генриеттой Да­
выдовной Левитиной (Груней) . Олеi:ш иков, Шварц,
Заболоцкий разыгрывали страдания безответной люб­
ви,
ревность,
отчаннне и
соревновались в со­
чинении стихотворных экспромтов на эти темы. Та­
ково
происхождение
цикла <<Красота Грунн>> и
п р им ыкающих к пе.\IУ стпхотворенпй, ориентировоч­
но датированных
1 930 - 1 931 года м и . Как легко
убедиться, прочитав этп шутливые, как будто на­
и вно-серьезные строки, Заболоцкий писал их от имени
воображаемого образа, к которому он возврашался,
кстати, и в более поздних своих шуточных стихотворе­
ниях.

КРАСОТА

ГРУНИ

К р ас ота Г р у н и
Я , как заведующий приложепиями,
замечаю красоту,
но, к ак знакомый с дамскими внушенияы п ,
себя , конечн о , в рамках соблюду.

М и н у т а с л а б о с т и
Облака летят по небу,
люди все стремятся к хлебу,.
но , и:мея в сердце грусть,
Груня! - я куда стремлюсь?

Б е з у м н о е р е ш е н и е
Груня , Груня , сколь терзаешь
ты мне сердце, ай-ай-ай . . .
К черту службу! "УJi етаешь
завтра ты со мной в 1\итай !

Р а с к а я н и е
в н е о бдум а пн о м р е ш е н и и
Слаб человек! Одна минута и жизнь летит - I\ак бы разбитая посуда!

В о з в р а щ е н и е I< п о л е з н о й
ж и з н и
Конечно!
грех и я имею ,
По все же вам скюн:у, друзья,
что вы живете так, что змею
тю<им манером жить н ельзя.

Публикуемые здесь шуточные стихотворения 19301931 годов сохранились у Генр иетты Давыдовны .
В 1 957 году в Москве о н а посетила Н иколая Аленсе­
евича и передала ему пожелтевший листок бумаги с
и х карандашпой автореной записью. Этот автограф
сохранился в одной из кнпг библиотеки Заболоц­
кого.

Развратны вы! В грехах сидите,
мне жалко вас - погибли вы.
Вок руг меня страдаиья нпти
Jlишь я стоюt увы, увы!
1 69

ОТВРАЩЕНИЕ Н БОГЕМ Е ·

И 3 БАСЕ Н

Ходит по двору энзема,
за энземою - ноза.
Дети, если вы
богема,
буду драть за волоса.

П ит ма ш и н н а

и

а в т о р

-

ПОНУПНА Ж Е Н Е ШУБЫ
Прелеству шубу я нупил ,
жена моя в наряде;
подумать - снольно снрыто сил
в двухмесячной зарплате!
УЛ ЕТАН И Е ОЛЕЙН ИКОВА
ОТ Н АС
Ноля! Зри мои ладони все они уже в слезах.
Под онном стоящи н ови
пар пуснают в небесах.
Тройна лютая , уймися,
не снреби ногами снег,
Коля, Коля , оглянися сноль печали есть у все х !
ПОЛЬЗА ОТ МОЛИТВЫ
Я желанием горю
с девой повстречаться,
но молитву сотворю и н а душе прохладца.
ПА РАССТ ОЯНИИ М ЕЖДУ М Н О й
И ШВАРЦЕМ
Меж н ами, Женя, расстояпье ты - соблазнитель юных JIИЦ,
а я их вопли в назидание
собираю для своих художественных страниц.

Однажды п ишущая подняла машинка
Велиний бунт,
Сказавши: - Вот тан фунт.
Что я ? Безумная? Кретинка?
П исать всян день по тысячи листов!
Да будь я проклята! Да чтоб мне л опнуть сразу!
Х озяин мой, кан видно, бестолнов,
Коль в ыходного не дал мне ни разу. ­
Н а это отвечал хозяин: - Горе мне!
Ты, дура, н ичего н е понимаешь Ты лишь статьи мои перебеляешь�
А мне за них влетает по спине.

Н е в о зде р ж ан н ый едон
Однажды Нолю блоmна понусала.
- Ахти, проклятая! - сназал он. - В ижу я ,
П о возрасту ты мне годишься в сыновья,
Однано ж уважать н е думаешь нимало .
- Неправда, - блоmеньна в ответ.,­
Тебя я слитном уважаю,
А ежели и обижаю,
То лишь затем, что пищи лучше нет.

Д о г а д л и в а я н ур иц а
П релестна нурочна , попавши Коле в щи,
Сназала из горmна ему: - Тащи,
Тащи меня за нрылыmно , философ,
Затем, что курица питательна для ро�сов.
Всту п и тедъная эаже тr;а и пубдпкац я
и
Е. В . и Н. Н. Вабодицrш.t

1 -:0

ПА Р О Д И И
Борис Бра йпип

Алеli сан др 1/вапов

БАЛЛАДА О Л Е ВОМ КРАйНЕМ

РОДНЯ

( Евг епи й Евт ушепко )
(Б о рис Слу ц ки й )
Мой дядя двоюродный был бог
по части починивании сапог.
А дедушн:а, сморщенный, словно трюфел ь , ­
м о г П О И 3ГОТОВJ!СНИЮ даМСIШХ туфель.
Не дворяне и не пирашпики в моей родословпой были саптъ:ники
довольно-таки высокого нласса.
Обуви ими заделапа масса .
Е е б ы хватило обуть СП ,
Союз композиторов и т . п .
Забывать свою р одню не годится,
и я до сих пор не устал гордиться ,
что каждый мой небольшой успrх
обсуждал не л итературный це х ,
а мастера I>аблунов и подметон,
н е считая двоюродных теток.
Они еобирались обычно в среду,
чаще н ужину , реже н обеду
и рассуждали весьма отменно.
Все говорил и одновременно.
И я с тех пор за собою замечаю :
чуть что насочиняю - I< н и м спешу.
Н е люб.Тi ю говорить: <шишу».
П редпочитаю сназать - <<тачаю>> .

Але/i се й Пь.щю в
ПРИЕХАЛ И . . .
Мне нраnнтся п ростые наши тосты,
1\огда девчата прысiшют в платок
И челоnек доверчиво и п р осто
Мне говорит: <<Поехали, браток »

...

О.лег Дм итриев

В се начал ось под вечер , RaR обычно:
Мы с пим зашли в знююмый заRутоR ,
О н, о глядевшис ь, мне п л еснул <<Пшеничной»
И подмигнул : <<Поехали, братон . . . >>
От этого заезженного тоста
Девчата громно прыснули в платоR,
А он, р азлив ,
Доверчиво и просто
Вновь п роизнес: <<П оехали, братоR . . . »
Мы были с ним почти уже у цели Блаженные последние глотни !
Н о появился человен в шипели
И произнес: <<Приехал и1 братии!>>
171

Я рос спортивным человеRом,j
Я был то стоппером,
ТО беRОМ,,
Когда со Столпером и БеRом
Играть случалось
мне в футбол.
С трибун орали:
<<ЖеньRа , шайб у ! >>
И , чтоб уважить
эту шайку,;
Я становился
возле штанги
И забивал Rрасивый гол.
В футбол играл
я с Rолыбели,,
В П ариже, Дели,
Контебеле.
Сводил болелыциRов
с ума.
И парижанRи,
l\ОRТебеЛRИ
Со мной дружил и ,
R а к т е белRИ,:
Которым, в сущности,
до феньки
Футбол на станции Зима.
В моих ударах с ходу,
с лёта
От руссRой песни было
что-то,,
И раздвигалиен ворота,
Судья хваталея з а штаны,
1\огда Rричал голRипер
<<Челси>> :
- Е вгений,
Я ИЛЯНУСЬ вам 'lеСТЬЮ,
Что уважаю в аш и песни,
Спросите у моей жены.
Да, были люди в н аше время.
Они в добавочное время,
П рочтя мое стихотворенье,,
ИграJIИ в <<стенRу>> головой.
Плохая и м досталась доля .
Н о , впрочем, хватит о футболе .
Теперь я з н аю в в ашей воле
Послать меня н а угловой.

ВАРИАЦИЯ НА ТЕМУ
( Юрий Куаиецов)
В лесу родилась е.лоч,т . • •

Декабрь зловещий подходиJI
I\ черте другого дня ,
И сын у матери спросил:
Где ёлка у меня?
- Пойди дорогой на закат
И сердце успокой.
Где ждет тебя твой старший брат
Под гробовой доской.
Где <<баю-бай>> поет метель
Из стали и свинца,
С корнями выдернешь ты ель
Из черепа отца.

Оп чере.з тысячу дорог,

·ЧереЗ · озера слез

П ри п олз домой без рук 1 без ног
И е.тючку пр инес.
Она в гирляндах из костей
l i a праздник к нам пришла

..•

И много , много радостей
Детишкам принесла.

.•.

'

А лек сан др Рейжевск ий
Ч ЕТЫР Е

ЭПИГРАММЫ

А. А. СУРКОВ
Rыл привал на полустанке,.
Много времени прошл о ,
А печурка в той <<Земл янке>>
До сих пор хранит тепло.

- Иди , - ему сказала мать
И хлеб с вином дала .
Иди, тебя я буду ждать. ­
И тут же умерла.

С. В. СМИРНОВ

- Прости, родная сторона,
А я тебя простил. Он выпил горького вина
И ногти отрастил.

Не щадит запасов перца,
Но расчетлив. Мысль остра:
Краткость сделал дамой сердца,
Зная, чья она сестра .

И в нем священный огнь взалкал v
Ведя его судьбу,
Он днем повозку слез толкал,
А ночью сnал в гробу.

ДРУГУ-ПАРОД ИСТУ

И там, где стала ночь светлаs
Где филин звал гостей,Там ель могильная росла
Одна среди костей.
1-\ак смерть, он к елке подлетел1
Вонзил в нее металл.
И волк от страха околел.,;
А заяц дуба дал.

Он в любой строке умеет
Откопать мельчайший вздор,:
Спародирует позлее,
Сдаст в печать . . . и пожалеет,,
Что бумага - не забор.
ДО ВОСТРЕБОВАНИЯ
Все то, что выпустил он в свет, ­
Вовек н е перечесть.
В нем, говорят,- чего-то н е т
Н о это - все 1 что е с 'J ь !
.••

ll

СБОI'ПИЧJ;:i �<ДЕНЬ

ПОЭЗШI 1982>> PIЛC'l' B Y IOT:

Авеарагоn Б. - стр. 126
Аким Я . - 106
Алдан-Семепоn А.- 83
Алиханов С.- 164
Ардов В.- 77
Арншина Н . - 145
Астафьев В.- 33
Ахмадулина Б.- 42

Васильева Л . - 20, 71
Бегин П.- 133
Ведякип В.- 1 57
Велихова 3. - 1 47
Uершинсr,ий А.- 1 6 1
Винокуров Е . - 25
Винонеи Р. - 76
Rозпесенскиii А.- 33
Волгин И.- 130

Басва А.- 97
Балашов Э.- 1 27
Балин А . - 64
Бек Т.- 1 4 1
Белаш Ю.- !JO
Беличенко Ю. - 1 03
Берестов В.- 108
Бехтерев И.- 154
Битов А.- 130
Благивина Е.- 137
Блажеевсr,ий Е. - 1 59
Блаженных В. - 1 34
Бобров А.- 129
Боков В.- 28
Бояринов В.- 1 44
Брагин А.- 107
Брайнин Б.- 171
Вританишский В.- 104
Бутенко В.- 93
БялосинСIШЯ н.- 96

Гаврилин В.- 1 56
Глазков Н . - 58
Гедымин А.- 160
Говоров А.- 123
Голицын Ю.- 1 59
Головrюв А . - 92
Горбовский Г.- 41
ГороднИЦIШЙ А.- 103
Горская Н.- 136
Горюшкин А.- 1 :�5
Грибачев Н . - 7, 23
Григорьева Л . - И4
Грозовскиii М . - 1 55
Грудев И.- 1 1 4
Дагуров В.- 134
Дементьев А.- 68
ДАIИТриев 0.- 70
Дугаиов Р.- 1 64
Дымова л.- f t\8
Евтушенко Е . - 8, 58
Елагин В.- 98

Валиков Г.- 88
Ваншеншш К.- 1 8

173

Г.- 90

Еремеев

ЛавлинсiШЙ л.- 86

0.- 143

Ермолаева

Лазарев В.- 14, 136
В.- 161

Лапин

А.- 55

Жигулин

Латышш Л . - 123

Жилин В.- 1 10

Т.- 125

Жирмунскал

Е.- 105

Лебедев

Г.- 88

Левин

В.- 92

Журавлев

И.- 93

Jlапшин

Левыюш В.- 162
Леонович В.- 56

Забодоцшtii П.- 169
Л.- 70

Завальшоit

Заяц А.- 125

М.- 61

Луговскал

М . - 1 35

Луговс1юй В.- 98

Зиновьев Н,- 91

Львов

Н.- 122

Злотипков

Лисянский

М.- 3,

Мальми В.- 1 57

А.- 95

Марков
Казакова Р,- 47

Мартынов Л . - 29

Казанский В.- 82

Марципклвичюс 10.- 6

Казанцев В,- 73
Казшi

Н . - 56

Матвеева

в.- 13

Калашников

А.- 163

Максимов

Иванов А.- 171

1 49

Межиров А.- 46, 130

Г.- 161

Е.- 147

Митасов

Капыкип А.- 134

Мнацаканяп С.- 1 46

Карпеко В.- 45

Могутин 10.- 1 48

Карпец В.- 163

Молчавов И.- 82

Г.- 144

Касмынин

Моран Р.- 107

1\афаиов А.- 66

Мориц

И.- 1 21

I\ашежева

Д.- 139

1\едрин

10.- 73

Мощенко В.- 120
Мулдагалиев Д.- 5

Кедрина С. - 1 39
В.- 1 42

Кислов
Киуру

0.- 162

Николаева

Кобзев И.- 63
Коваль-Волков

С.- 1 9

Наровчатов

И.- 1 23

А.- 9 1

Николаевская

Е.- 137

Новосельнова

Н.- 67

Ковальджи К . - 1 1 4
Озеров Л . - 67

Ковда В.- 135
Козловский

Я.- 1 18

Кондратьев
Копылова

Б.- 109

Окуджава

Н . - 1 43

I\ондакова

И.- 133

Озерова

Колмогоров Н.- 163

Л.- 1 45

Олзоева

В . - 93

Осинин

В.- 95

Ошанин Л . - 62

Л.- 125

1\орин Г.- 63
В.- 6

Коротич
1\остюрин

Папин

Панченко П . - 5

Кошель П . - 1 4 1

ПарRаев

10.- 102

Перельмутер В.- 1 58

1'.- 1 6 1

Петренко С.- 121

1\рыжановский С . - !JO
Кудимова

JI.- 108

Панченко Н.- 24

Д.- 136

Кочетков В.- 1 7
Краеников

В.- 96

ПальчИiюв

Костров В.- 13, 68

Петровых М.- 168

М.- 1 1 5

Петрувин 10.- 93

1\узиецов 10.- 55
Кузнецова

С.- 38

Поделков С.- 30

1\узовлева

Т.- 1 22

Поздняев

М.- 1 57

С.- 52

Кулиев К.- 1 68

Ноликарпов

Кунлев С.- 49

П олторацкий

1\урганцев м.- 1 25

ПоляRов 10.- 1 53

Поперечный А. - 101

Кучкипа 0.- 124
Кушнер

В.- 57

А.- 54

Поройков

1 74

10.- 121

И . - 1 /iG

Потехина

А . - 87

Прсловский

Б.- 75

Примеров

В.- 124

П роталин

Пьлнов А.- 1 7 1
Т . - 1!i2

Реброва
Резншt

Л . - 126

Терещенко Д. - - 120
Токомбаев А . - 6
Трофименко В.- 97
Тряпкин Н . - 31
Туркип В . - 27
Тычина

П . - 44

Урусов

А.- 154

В.- 1 47

Рейженский А . - 172
Рейн

Темин

Е.- 102

Рождественский Р · --:- 1 1 1

Устинов В.- 85

Рудермап М . - 82
Русаков Г.- 1 0 1

10 . - 127

Рлшенцев

Саакалпц А.- 133
Савельев

В.- 107

Салимон

В.- 155

Самойлов

Д.- 2/i
Е.- 1!i3
Г.- 5
И . - 161
В.- 1 16
В.- 52

Самчешю
Сафисва
Селезнев
Семакии
Сидоров

Синельников
Сиротин

М . - 1 42

Фатьянов

А.- 65
Л . - 96

Федорова

Федотов В.- 94
Ферапонтов Н.- 1 56
Флеров Н . - 120
Флоров Г.- 1 18
Хлебников

в.- 164

Храмов Е.- 50

Цветаева
Цетлин

м.- 138

м.- 83

Цыбин В.- 48

Б.- 94

Скуратов М . - 82

Б.- 1 6
Смертина Т . - 1 1i6

Слуцкий

Челноков А.- 96

Чернов А.- 128, 148
Чуев Ф.- 1 18

Смеляков Я . - 33
Смирнов Л . - 106
Смирнов

С.- 1 2

Соколов Вл.- 65
Соложе1шина С.- 1 1 3
Вл.- 1 5

Солоухин

Сомова С . - 63
Старшипов

Н . - 37

Стрешнева

Т.- 1 1 9

Субботин В . - 43
Сухарев

д.- 55

Сырыщеnа

Т . - 108

Шевелева Е.- 62

Шестинекий 0.- 92
Шеигели Г.- 1 30
Шерешевский
Шкляревский

Л.- 94

И.- 83

Штурман М.- 1 17
Шурмак Г.- 134

Щуплов А.- 1 45
Эскович Н . - 1 13

Тажибаев А . - 21
Тараканова Л.- 1 45

Юдахив А.- 136

Сдано в
1 2.08.82. ,

ИБ м, З 1 4З

набор 1 4. 04 .82.

Подписано к печати
АО9165.
Формат 84Х 1 081/10•
Бумага
тип. М :2.
Обыкновенная гарнитура. Высокая
печать.
Уел . печ. л. 20,16.
Уч.· изд. л. 22,68.
Тираж 100 000 экз. Заказ М• 137. Цена 2 р. 20 к.
121 069,
Издательство
«Советский писат ел ь:. ,
Москва, у11.. Воровского, 1 1

Ордена Октябрьскоil Революции и ордена Тру­
дового "Красного Знамени
Первая
Образцовая
типографи• имени А. А. Жданова Союзполиг­
рафпрома при Государственном комитете СССР
по делам
издательств,
полиграфии и книжной
торговли, Москва, М-54, Валовая, 28
Отпеч атано со стерест ипов в Московской типо­
графии Мо 13 ПО «Периодика:. ВО •Союзполиграф­
пром:. Госу.!!.арственноrо комитета СССР по делам
издательств, полиграфии и книжно!! торговли .
1 07005, Москва, Б·5, Денисовекий пер., дом 30.
Зак. 439.