е
ттуопаДе,т
ваш
(... ,
скоус/ныи
ТПРуД
JÏ Дуле вЫСОКОв
À Пушкин

БИ БЛИ ОТЕ КА
ПОЭ ТА
ОСНОВАЛА
М.
ГО РЬК ИМ
БОЛЬША Я
СЕРИЯ
СОВЕТСКИЙ
IIИСАТЕЛI,

поэзия
ДЕК АБ РИС ТОВ
.1
ЕНИ
II
Г
1»
АД
I9Г>О

Вступительная
статья,
подготовка
текстов
и
прим е чан ия
Б.
Мей
л
а
х
а

ПОЭ ТИЧ ЕСКО Е
ТВОРЧЕСТВО
ДЕКАБРИСТОВ
В
исторический
день
14 декабря 1825
г.
Россия
впервые
видела
о рган изов ан ное
открытое
вооруженное
восстание
против
самодерж ави я.
На
Сенатскую
площадь
вышли
люди,
созн авав ш ие
всю
рискованность
попытки
переворота
в
придавленной
а бсо лютиз ­
мом
и
крепостническим
гнетом
стране,
где
малейшее
неповиновение
г рози ло
жесточайшими
карами,
исчезновением
навечно
в
пустынях
Сибири
или
в
одиночных
казематах
крепостей.
Преем ни к
дела
декабристов — Герцен
назвал
их
«фалангой героев»,
«воинпми-
сподвижниками»,
к от орые
по шли
со зн ательн о
«на явную гибель,
чтобы
раз буд ить
к
новой
ж изни
молодое
поколение
и
очистить
детей,
рожденных
в
сфере
палачества
и
р аболепи я». 1
В.
И.
Ленин,
процитировавший
в
ста тье
«Памяти Герцена»
эту
харак тер исти к у
декабристов,
сказал
чеканными,
точными
словами
об
историче­
ском
значении
их
дела
и
о
причинах
дек абрь ско й
кат аст роф ы.
Декабристы — были
первым
поколением
русского
революционного
движения.
«Узок круг этих революционеров.
Страшн о
далеки
они
от
народа.
Но
их
дело
не
про пал о». 2
О тдален н ость
от
наро да
обусловила
и
политическую
ограниченность
движения
декабри­
стов — дворянских
революционеров.
Но,
тем
не
менее,
неизмеримо
велика
их
заслу га
в
п робужде н ии
к
революционной
борьбе
по коле­
ния
Герцена,
а
затем
демократов-шестидесятников
— предшествен­
ников
прол ет ар ског о
освободительного
движения,
движения
самих
народных
масс.
И,
оценивая
роль
дек абри ст ов
в
истории
осв обо­
ждения
на шей
родины,
Лен ин
отметил,
что
к
ним
исторически
восходит
русск ая
республиканская
традиция.3
1А.
И.
Герцен
«Концы и начала» .
Избр.
соч .,
1937,
ст р.
349.
2В.
И.
Ленин.
Соч.,
т.
18, изд.
4-е ,
стр.
14.
3Тамже,
т.
6, стр.
103.
5

К
дек аб рист ам
вос ходя т
и
традиции
передовой
русской
ли те­
ра туры ,
которой
всегда
было
свойственно
единство
революционного
слова
и
рев олюц ио нн ого
дела,
высокое
созн ани е
гра ждан ск ого
долга,
глубочайшее
стремление
неуклонно
слу жи ть
благу
родины
и
н арод а.
Далеко
не
случайно
среди
дек абрист ов
выдвинулась
плеяда
писателей,
ознаменовавших
своей
деят ельн ост ью
целую
полосу
в
р азв итии
русской
ли терату ры
и
вместе
с
тем
явившихся
активными
участниками
революционной
борьбы.
Самыми
яркими
и
сво еобраз ны ми
прои зв еден ия ми
дек абри ст ск ой
поэзии
яв ляю тся
стихотворения
К онд ратия
Рылеева — одного
из
наиболее
у бежд ен­
ных
сторонников
политического
переворота,
Владимира
Раевского,
разв ер ну вш его
за долг о
до
восстания
агитацию
среди
с олдат ,
Виль­
гельма
Кюхе льбек ера,
пламенно
преданного
идее
свободы,
Але­
ксандр а
О доевс ког о
— человека,
который
сквозь
«каторжные норы»
пронес
в еру
в
победу
правого
дела
и
идею
возмездия
тиранам.
В
дея тельн ости
поэтов-декабристов
н ашли
свое
дальнейшее
осуществление радищевские
заветы
борьбы
за
освобождение
родины.
Гл убоко
зна мен ат ел ьно,
что
писатель
и
из датель
«Полярной
звезды»
Александр
Бест уж ев
утром
14 декабря первый привел
солдат
Московского
полка
на
Сенатскую
площадь.
Ср еди
поэтов-декабристов
были
люди
различные
по
степени
революционности
и
по
своим
литературным
вкусам.
Но,
тем
не
менее,
в
их
поэзии
явственно
ощущаются
общ ие
черты.
Своими
произведениями
поэты-декабристы
вдохновенно
проп аган ди ровали
иде и
революционного
патриотизма,
политической
свободы,
учили
ненавидеть
сам одерж ав ие
и
крепостничество.
Они
всемерно
содей­
ст во вали
создан ию
новой
русской
ли т ерат уры,
вождем
и
знаменем
к от орой
был
др уг
и
ближайший
соратник
декабристов — величай­
ший
русск ий
национальный
поэт
А.
С.
Пушкин.
Поэ т ы-дек аб рис ты
своим
т в орчест вом
боролись
за
новую
эстетику,
за
искусство,
отв е­
чавшее
з адачам
народного
освобождения.
В
своей
литературной
дея тел ьн ости
они
от в ечали
на
коренные
вопросы,
выдвигавшиеся
русск ой
жизнью.
I
Политические
и
литературные
взгляды
дек абри ст ов
ухо дят
свои ми
корнями
в
славную
эпопею
русского
народа—войну
1812 г.
против
наполеоновской
Фр анции.
Мировоззрение
декабри­
ст ов
форм ир ов алось
под
влиянием
национально-освободительной
войны,
обнаружившей
перед
всем
миром
мог уч ие
силы и
одаренность
русск и х
людей.
Бесп ри мерн ый
ге рои зм
солдат — крепостных
кр е­
6

стьян,
патриотическая
самоотверженность
народа,
истреблявшего
врага
партизанскими
действиями,
— все
это
вызывало
восхищение
передовых
офицеров —
будущих
декабристов.
В.
Штейнгель
в
«За ­
писках
к асат ельн о
составления и
самого
похода
санк т -пет ерб ургск ого
ополчения», изданных в 1814
г.,
восторженно
рас сказы ва ет
о
во­
одушевлении,
которое
владело
«русским ратником», о его
«бога ­
тырской
силе»,
неустрашимости,
готовности
положить
жизнь
на
а лтарь
отечества.
Об
этом
же
гов ор ят
воспоминания
Якушкина,
Басаргина
и
других
декабристов.
С
темой
1812 г.
были
связаны
первые
ли тератур ны е
опыты
Р ылеева.
Восемнадцатилетний
поэт
в
своих
тогда
еще
несовершен­
ных
сти хах
выразил
те
чувства
пламенной,
бе ззав етн ой
л юбви
к
родине,
которые
в
дальнейшем
воодушевили
его
на
геройскую
борьбу
против
сам одерж ав ия .
Стихотворение
«Любовь к отчизне»
(1813) начинается прославлением патриотизма:
Где
алт арей
не
соружают
Святой
к
отечеству
любви?
И
долгом
где
не
почитают
Пита ть
святой
сей
жар
в
крови?
Н ет,
не т,
везде
рав но
пылает
В
серд цах
святой
любв и
сей
ж ар.
Сравнивая
легендарных
героев
древности,
пожертвовавших
жизнью
за
отчизну,
с
беспримерной
самоот в ержен ност ь ю
русских
людей,
Рылеев
воск ли ца л:
Но
римских,
греческих
героев,
В
лю бви
к
отечеству
прямой,
Ср едь
мира
русские,
средь
б оев
За тми ли
давнею
порой.
И
славные
страницы
прошлого,
овеянные
воспоминаниями
о
Пожа рс к ом,
Пет ре
I, Суворове,
и
героика
современности — победо­
носный
исход
Отечественной
во йны
— все
это
пр ив одило
Р ылеев а
к
выводу:
Тот
здр авог о
ума
лишился,
Кто
росса
покорить
реш ил ся;
Он
ломит
гордому
рога! . .
В
этой
оде
Рылеев
славит
Кутузова
как
сп аси теля
отечества
и
(это весьма существенно)
как
«верного гражданина»
России.
Таки м
образом,
уже
в
ранний
период
т ворчест в а
в
сознании
7

Рылеева
объединились
понятия
патриотизма и
гражданской доблести.
Правда,
в
этом
стихотворении
юно го
поэта
еще
имеются
и ллю­
зорные
п ред ставл ени я
о
заслугах
Ал екса нд ра
I в войне с Наполео­
ном.
Но
политическое
развитие
Ры леев а
бы ло
необычайно
бы стрым .
Он
вскоре
преодолел
свои
былые
иллюзии
и
ст ал
по­
сл едов ательн ым
борцом
с
«тяжким игом самовластья»
и
п рив ер­
женцем
такого
понимания
гражданской
доблести,
которое
требовало
де яте льн ой
борьбы
«за угнетенную свободу человека» .
Ярко
в ыраж енн ым
политическим
характером
от ли чает ся
тема
1812 г.
в
тв орчест в е
В ладим ира
Раевского,
одного
из
героев
От ечест в енн ой
войны
и
человека,
к от орый
первым
из
декабристов
(еще в 1822
г.)
был
з аклю чен
в
крепость
и
судим.
Его
«Песнь
воинов
перед
битвой»
соед ин яет
в
себе
прославление
воинского
под ви га
с
проповедью
политической
независимости,
ненавистью
к
«властному гордецу»
и
«рабам-и скат еля м».
А
в
«Послании
Г.
С.
Батенькову»
Раевский,
го воря
о
себе,
прямо
связывает
участ и е
в
войне
1812 г.
с
пробуждением
политического
сознания:
Когда
над
родиной
мо ей
Из
тучи
молния
св ерк ала,
Когда
Москва
в
цепях
страда ла
Сре ди
убийства
и
огней,
Когда
губи т ельн ой
рукою
Война
носила
смерть
и
страх
И
разливала
кр овь
рекою
На
милых
отческих
полях,
—
Тогда
в
душе
мо ей
свободной
Я
узы
в
перв ый
раз
узнал
И,
ви дя
ск орби
глас
народной,
От
соучастья
трепетал.
..
Иде и
нац ион альн ой
свободы
и
национального
самосознания,
получившие
яркое
развитие
в
период
войны
1812 г .,
имели
гром адн ое
значение
для
все й
общественной
жизни
России,
для
культурного
и
ли тератур ног о
развития.
Под
влиянием
этих
ид ей
восп и т ывал ись
даже
те
из
передовых
русских
деятелей,
для
кото­
рых
эта
г ерои ческ ая
эпоха
была
известна
лишь
по
воспоминаниям
с тарш их
современников.
Так,
например,
Герцен
в
«Былом и думах»
п исал : «Рассказы о пожаре Москвы,
о
Бородинском
сражении,
о
взятии
Па рижа
бы ли
мо ей
колыбельной
песнью,
детскими
сказками,
моей
Илиадой
и
Одиссеей», Но если рассказы о войне
1812 г.
имели
такое
огромное
воспитательное
значение,
то
можно
заключить,
как
велико
был о
ее
вли ян ие
на
участников
и
сви д етелей
героических
сражений!
А
таковыми
и
являлись
дек аб­
ристы.
8

В
показаниях,
письмах,
в оспо мья ани ях
де кабри ст ов
значению
Отечественной
во йны
для
ра зв ития
политической
бо рьбы
за
св о­
боду
отв оди тся
почетное
место.
Александр
Б естуж ев
в
письме
из
крепости
к
Ни колаю
I писал: «Наполеон вторгся в Россию,
и
т огда-т о
русский
на род
впервые
ощути л
свою
си лу;
то гда- то
пр о­
будилось
во
вс ех
сердцах
чувство
нез ави сим ост и,
сперва
политиче­
ской,
а
впоследствии
и
народной.
Вот
начало
св ободом ысли я
в
России».
Один
из
вождей
дек аб ризм а,
С.
И.
Му рав ьев -Ап ос тол
считал
войну,
освободившую
Евр опу
от
ига
Нап олеон а,
и
ее
пол и­
тические
последствия —первыми
«источниками
революционных
мнений».
Декабрист
Е.
П.
Оболен ски й
п ока зал
на
следствии,
что
«науки политические сделались по возвращении гвардии в 1814
г.
предметом
общих
разго воров ».
В
бурж уазн о-ли бер альн ой
историографии,
отличавшейся
всегда
рабским
преклонением
перед
всем
иностранным,
решающим
факто ­
ром
возникновения
дек абри стс ког о
движения
считалось
п ребыв ани е
передового
русского
оф иц ерст ва
заг рани ц ей.
Фак ты
полностью
опровергают
такого
рода
утверждения.
Конечно,
для
р азр або тки
планов
п реобразов ан ий
государственной
системы
сыгр али
оп ред е­
ленную
роль
наб люден ия
будущих
дек абр ист ов
над
политическими
порядками
в
ст рана х,
где
от сут ст во вало
крепостное
право
и
где
был
так
называемый
«представительный образ правления» .
Но
еще
из
среды
д екаб рист ов
раз дав али сь
протесты
против
п реувели ­
ченных
мнений
о
том,
что
деятелями
тайных
общест в
«крайние
ср едст ва
были
заимствованы
из
европейских
ре волю ци онн ых
идей,
а
не
из
собственной
истории».
В
действительности
«побуждение
к
преобразованию
г осударст в а»
вы т екало
«из данного положения
государства
и
общ ест ва». 1
Заграницей,
в
обстановке
победоносного
марша
русской
армии
в
Париж,
передовая
молодежь
еще
больше
п рон ик лась
чувством
национальной
гордости
и
любв и
к
от ечест ву,
еще
сильнее
ст ала
верить
в
великое
будущее
Росси и ,
еще
острее
п рони к лась
желанием
видеть
свою
родину
счаст лив ой
и
свободной.
Письма
Рылеев а
из
Парижа
гов оря т
о
том,
что
он
в осхи щ ался
с окро­
вищами
искусства
в
Луврском
музее
или
парижскими
парками,
но
видел
и
оборотную
сторону
западноевропейской
ц ивили за­
ции .
Ст рем ясь
в
родные
русские
края,
Рылеев
пи с а л: «Наконец
я
ост а вляю
Париж,
сию
шумную
стол иц у
забав
и
веселостей,
сие
обиталище
разврата
и
пороков». ..
Св ои
вп ечат лени я
от
парижской
жизни
он
обобщает
в
обр азе
внешне
при в лекат ельн ог о
ц ветк а:
1Д.
И.
Завалишин.
З аписки .
СП б., 1906, стр.
178.

«. . .посмотри
на
цветок
сеи
не
пылким
взором
разгоря ченн ого
юноши,
но
в зором
про ни цат ельн ого ,
хладнокровного
ст арц а,
ко­
его
зрение
на
сей
раз
превосходнее
твоего;
посмотри,
говорю
я,
и
ты
увидишь,
что
роза
сия
не нат уральн а,
что
благоухание
оной
несхо дст вен но
с
благоуханием
свежего
цветка,
разли ва ющег о
оно е
в
поле».1
Вместе
с
тем
Ры леев
отде ля л
французский
н арод
от
их
пра­
вителей.
В
тех
же
письмах
из
Парижа
он
обл ичает
«пруссаков»,
к от орые
своим
варварским
поведением
в
Париже
о ск орбля ли
н арод,
еще
недавно,
в
период
ф ранц узск ой
революции,
показавший
перед
всем
миром
свое
свободолюбие.
Го воря
о
действиях
союзни­
ков,
Рылеев
писал: «Мы,
русские,
совсем
иначе
обходимся.
Наши
союзники
надменностью
и
жест ок ост ью
своею
ск оро
в ыве дут
из
терпения
народ,
в
сер дц ах
которого
еще
с
прежней
горячностью
кипит
люб овь
к
н езав иси мост и
и
к
слав е». 2
Думы
о
роди не
никогда
не
пок и дали
передовых
русских
людей.
Показательно
в
этом
отношении
стихотворение
Ф.
Глинки,
напи­
санное
во
время
заграничного
похода, — «Сон
русского
на
чуж ­
бине».
Заснувшему
воину
в идя тся
.. .долины
В
наряде
праз дни чно м
вес ны
И
деревенские
картины
Заветной
русской
стороны!
С
лирическим
проникновением
и
любовью
говорится
здесь
о
молодых
елях,
к от орые
густеют
на
родине,
о
запахе
берез,
о
колокольчике
удалой
тройки
и
грустной
пе сне
ямщика.
Но
вот
«милый сон»
исч ез:
И
чуж езем н ая
картина
Сияла
пышно
предо
мн ой.
Немецкий
город...
все
красиво;
Но
я
в
ра здум ьи
молчаливо
Взд охн ул
по
ст орон е
родной..
.
Под обн ые
мотивы
нашли
свое
развитие
и
в
поздней
лирике
декабристов.
В.
К юхел ьбек ер
в
стихотворении' «Ницца» (1821)
пишет
о
роскошной,
воспетой
мно гими
поэтами
природе
Итали и,
однако
его
в зор
проникает
глубже.
«Васи льк овая лаз урь»
небес,
1 Письмо Рылеева из Парижа от 23
сентября
1815 г.
2Егоже 'письмо
от
19 сентября 1815
г.
10

“'■'х
въ
С
Пе те рбу рга
Титулъный
лис т
альманаха,
из дав ав ш егося
Бестужевым
и
Рылеевым

апельсиновые
рощи,
сокровища
древнего
Рима —
все
это
еще
не
со ставл яет
счастья:
Здесь
я
видел
обещанье
С вет лых,
безза ботн ых
дней;
Но
и
здесь
не
спит
с традан ье ,
Муз
пугает
зв ук
цепе й!
Поэт
сочув ст вует
итальянской
национально-освободительной
борьбе
(здесь отражены впечатления от революционных событий
в
Пь ем онт е).
Но
мысль
о
родине
является
для
него
самой
священ­
но й.
В
стихотворении,
написанном
в
том
же
году
на
Рейне,
Кюхельбекер,
обр ащая сь
к
друзьям,
восклицает:
Пью
за
наш
Со юз
священный,
Пью
за
русский
к рай
родной!
Из
всего
этого
становится
очевидным,
насколько
чуждым
и
враждебным
для
дек абри ст ов
было
свойственное
реакционному
дво рян ст ву
убеждение,
что
уделом
России
и
русской
к у льтуры
является
бу дто
бы
под ражан ие
За пад ной
Ев ропе.
В
уставе
ран ­
него
тайного
общества
декабристов — Союза
благоденствия — чле­
нам
союза
предписывалось
высмеивать
нелепую
«приверженность
к
иноземному».
А
в
стихотворении
Владимира
Раевского
«Са тира
на
нравы»
говорится
о
том,
что
после
«триумфа побед»
— Отечест­
венной
войны,
в
ве к,
дивный
«россов доблестью», — подражание
особенно
позорно:
Из
всех
гражданских
зол
всего
опасней,
злей
Для
духа
нац ии
есть
чуждым
подражанье.
..
Этому
«г ражд анск ому злу»
Раев ск ий
противопоставляет
чистую
и
могучую
любовь
к
отчизне.
На
множестве
примеров
убеждаяс!)
в
героическом
патр иоти зм е
русского
народа,
в
его
самоотверженной
преданности
родине,
в
его
талантливости,
будущие
дека брист ы
поняли,
что
вопрос
о
дальнейшем
развитии
русского
госу дарст в а
нельзя
решать
вне
зависимости
от
положения
и
суд ьбы
народа.
Од ин
из
вождей
Союза
благоденствия
и
участник
О течеств ен ­
ной
во йны
— генерал
М.
Ф.
Ор лов
в
1819 г.
писал
о
русском
крестьянине
военному
историку
Д.
П.
Б утурл ин у: «Войди в хижину
бедного
россиянина,
истощенного
от
рабств а
и
н есчаст ья ,
и
извлеки
оттуда,
если
мож еш ь,
предвозвещение
будущего
нашего
вели чи я».
Дек аб рис ты
еще
в
военные
го ды
воодушевлялись
желаниями
«быстрейших перемен» .
Об
этих
желаниях
дает
яркое
п р едстав ле­
ние
интереснейшая
зап и сь,
сделан ная
в
1814 г.
Николаем
Турге­
невым
в
его
дневнике.
После
войны,
по
его
мнению,
в
Росси ю
13

возвращается
«много таких русских,
которые
убедились
в
том,
что
и
«без рабства может существовать гражданский порядок. ..»
«После того,
что
русск ий
н арод
сделал,
.. .что
случилось
в Европе,
осво божден и е
крес тья н
мне
к аж ется
весьма
ле гк им,
и
я
бы
п ору­
чился
за
успех
даже
скорого
переворота».
Тогда
Н.
Тургенев,
как
и
многие
его
современники,
полагал,
что
э тот
«переворот»
— ликвидация
крепостного
права
и
п реобра­
зование
п олит и ческ ого
строя — может
произойти'
путем
реформ,
д аров ан ных
царем.
Но
эти
пустые
над ежды
впоследствии
ра ссея­
ли сь,
а
убеж ден ност ь
в
необходимости
«переворота»
воз росла.
По
мере
перехода
А ле ксанд ра
I на все более реакционные позиции ,
по
ме ре
рост а
политического
рассло ен ия
дворянства,
для
в сей
передовой
части
общества
становилось
яснее,
что
единственным
путем
для
достижения
зав ет ной
цели
является
путь
революцион­
ной
борьбы.
Это
не
был
пу ть
массового
протеста.
Но
все
же
восстанием
д ек абри стов
была
начата
история
о рган изов ан ного
революционного
движения
в
России.
С
каким
же
положением
ст олк нули сь
после
победы
над
в ра­
гом
люди,
не
жалевшие
ж изни
для
блага
родины?
Поч ти
все
дошедшие
до
нашего
времени
воспоминания,
письма,
дневники
д ек абри стов
г ов орят
об
ожидавшихся
после
войны
реши­
тельных
переменах
во
внутренней
жизни — ликвидации
крепостного
права,
введении
конституции.
.. .«все
ож ид ало
наст уп лен ия
ново й
эры, — вспоминал
декабрист
Завалишин, — все
было
преисполнено
самы х
радуж н ых
надежд
в
будущем;
никто
не
предвидел
крутого
поворота
во
вне шне й
и
внутренней
политике».
Для
всех,
кроме
крепостников
и
п ри дворн ых
льстецов,
было
ясно,
что
народ
ждет
перемены
в
своем
положении,
что
он
заслужил
этого
победой,
к от орую
купил
своей
кровью.
Но
ожидания
потерпели
полное
к ру­
шение.
Наступили
томительные
годы
александровской
реакции,
всеобщего
шпионажа,
подавления
всякой
свободолюбивой
мысли,
годы
арак чеевск и х
военных
поселений
и
тупоумной
шагистики.
Народ,
освободивший
Е вр опу,
попал
в
еще
более
сжавшиеся
тис ки
крепостничества
и
деспотизма.
М.
Бест у жев
писал
об
этом
вре­
мени: «...Еще
война
дл илась,
когда
ратники,
возвратясь
в
дом ,
первые
р азн если
ропот
в
классе
народа.
«Мы проливали кровь, —
г ово рили
они,—а
нас
опять
заставляют
потеть
на
барщине.
Мы
избавили
родину
от
т и рана,
а
нас
вновь
тиран ят
господа»...
С на чала,
покуда
гов орили
о
том
беспрепятственно,
это
расходилось
в
ветер,
ибо
ум,
как
порох,
опасен
только
сжатый...
Но
с
1817 г.
все
переменилось.
Люди,
видавшие
худое
или
желавшие
лучшего,
от
множества
шпиков
принуждены
ста ли
разг ов ари в ать
скрытно, —
14

и
вот
начало
тайных
обществ.
Притеснение
н ачальст в ом
заслужен­
ных
офицеров
разгорало
умы.
..
Тог да -то
стал и
говорить
в оен­
н ы е: «Для того ли освободили мы Европу,
что бы
наложить
це пи
на
себя?
Для
того
ли
дали
конституцию
Ф р анции,
чтобы
не
сметь
говорить
о
не й,
и
купили
кровью
пе рвен ст во
между
наро­
дами,
чтобы
нас
уни ж али
дома?»
После
ок ончан ия
войны
Алек сан дром
I было сделано все от
не го
зависевшее,
чтобы
убить
в
зароды ше
попытки
сопротивления,
подавить
даж е
самые
слабые
вспышки
св обод олюби я.
Мн оги ми
десятилетиями
спустя
современники
не
могли
без
сод роган ия
вспо­
минать
об
этом
времени.
«Душно было,
тогда
в
П етербу рге
людям,
только
что
расс тав шим ся
с
полями
побед,
с
трофеями,
с
П ари жем
и
прошедшим
на
в озв рат ном
пути
через
сто
триумфальных
ворот
почти
в
каж дом
городе,
на
которых
на
лицевой
стороне
был о
написано:
Храброму
российскому
воинству,
ана
обрат­
но й:
Награда
в
от еч ест ве!», — вспоминал Ф .
Н.
Гли нк а.
Для
того,
чтобы
представить
переж ив ани я,
которые
выпали
в
это
время
на
долю
всех
искренних
пат ри от ов,
дост ат очн о
сослат ься
на
два
произведения Рылеева—«Победная
песнь
героям»
и
«К временщику» .
Первое
из
них — стихотворение
в
прозе,
напи­
санное
в
1813 г .,
после
изгнания
Нап олеон а
из
Росси и.
Оно
п редст ав ляет
собой
гим н
доблести,
храбрости,
патриотизму
вели­
кого
русского
народа
и,
вместе
с
те м,
говорит
о
беспредельном
восхищении
поэта
русскими
л юдьм и,
истребившими
«неисчетные пол­
чища»
врага.
И
те
же
чувства
любви
к
своему
народу руководили
Рылеевым,
когда
онв
сатире
«К временщику» (1820) писал о положе­
нии
народа,
обр ащаяс ь
со
словами
гне вно го
обли чени я
к
Арак ч еев у:
Твои
дела
т ебя
изобличат
народу;
Позн ает
он,
что
ты
стеснил
его
свободу,
Налог ом
тягостным
довел
до
нищеты,
Селения
лишил
их
прежней
красоты...
В.
Ф.
Раев ск ий
в
стихотворении
«Смеюсь и плачу»
с
возму­
щением
писал
о
том,
Как
зн атн ый
вертопрах,
бездушный
пустослов
Ивана
à rebours с Семеном гнет на двойку
Иль
бедных
поселян,
отнявши
у
отцов.
Меняет
на
скворца,
на
пуделя
иль
сойку.
..
А
в
стихотворении
«Певец в темнице»
он
призывал
к
«мести
благородной»
за
«стон простонародный»
и,
вспоминая
легендарную
новгородскую
республику,
п ре дск азыв ал,
что
н арод
вновь
восстанет
«с ударом силы».
/5

В
этой
политической
обстановке
вновь
п роя ви лись
зам ечате ль­
ные
к аче ства
русског о
национального
характера — свободолюбие,
стойкость,
ненависть
к
ти ран ам
и
пор абот ит елям .
Эти черты
выр аз и­
ли сь
в
поэзии
Пушкина
и
в
его
агитационной
политической
лирике,
ра сп ростран ив шей ся
в
сотнях
рукописных
копий
по
все й
России.
Пока
свободою
горим,
Пок а
сердца
для
чести
живы,
Мой
друг ,
отчизне
посвятим
Души
прекрасные
порывы!
Эти
стро ки
из
пушкинского
ст и хот ворен ия
«К Чаадаеву»
явились
поэтическим
выражением
помыслов
и
стремлений
вс его
передового
по колен и я,
мечтавшего
увидеть
«народ
неугнетенный».
Ч ерез
несколько
лет
после
Отечественной
во йны
стало
ясно,
что
над е­
жды
на
реформы
«сверху», по «царской
милости»,—всего лишь
с каз ки,
которыми
цар ь
убаюкивал
народ.
Сама
жиз нь
требовала
ор ганиз ации
подпольной
революционной
бор ьбы .
В
1816 г.
во з­
никло
первое,
еще
очень
узкое
по
сост ав у
тайное
декабристское
об ществ о
Сою з
спасения
(получившее затем название « о б ще с т ва
истинных
и
верных
сын ов
отечества»)„ В 1818
г.
оно
б ыло
ликви­
дир ов ано
и
зам ен ено
более
широкой,
также
тайной
орг аниз а­
цией — Союзом
благоден ст ви я,
которое
ст ав ило
одной
из
сво их
задач
широкую
пропаганду
освободительных
идей
всеми
возмож­
ными
сре дст вам и.
В
этом
обществе
отчетливо
в ыдели лась
и
побе­
дил а
и дея
устан ов лен ия
в
России
республиканского
правления.
Но
рост
революционного
движения
в
России
и
в
странах
Западной
Европы
пр ив ели
к
расслоению
в
Сою зе
благод енст в ия
на
радика­
лов
и
к олеб лю щи хся.
С тали
отсеиваться
люди
случайные,
желав­
шие
п орв ать
с
тайным
обществом.
В
1821 г.
на
съезде
Союза
благ оден ств ия
в
Москве
было
объявлено
о
ликвидации
та йн ого
об ще ства
с
тем,
чтобы
орга ни зов ать
новый,
более
конспиративный
Союз.
Весной
1821 г.
в
Тульч ин е,
на
квартире
Пест еля ,
возникло
Южн ое
общество,
принявшее
республиканскую
программу
и
ме­
тоды
военной
рев олюц и и.
Осенью
1822 г.
в
Пет ерб урге
было
ос­
новано
Северное
общество.
Русское
революционное
движение
пере­
шло
в
новую
фазу
борьбы
за
коренные
изменения государственного
строя.
Прог рам мы
д ек абри стов
зак лю чали
в
себе
т ребов ани я
ликви­
дации
к репо стн ого
права
и
замены
самодержавия
республикой
(а более умеренные программы — конституционной монархией).
Кон ечн о,
классовая
ограниченность
дв орян ск ой
революционности
ста в ила
непреодолимые
преграды
слиянию
декабристов
с
народом.
16

Но
все
же
в
своих
наиболее
передовых
уст ремлен и ях
д ек абри сты
отраж али ,
пусть
в
урезан но м
виде,
народные
чаяния.
Ос ущес твл е­
ние
даже
умеренных
декабристских
программ
нанесло
бы
серьез ное
поражение
феодально-крепостнической
системе
и
объективно
уск о­
р ило
бы
дальнейшее
р азв итие
борьбы
за
действительное
и
полное
освобождение
народа.
Любовь
к
родине,
думы
о
народе,
горячее
ж елани е
видеть
его
просвещенным
и
свободным
от
цепей
к реп ост­
ничества — все
это
иногда
п ерераст ало
у
наиболее
левых
дека бри ­
сто в
рамки
классовой
ограниченности
и
в ыли вал ось
в
прямое
обращение
к
народу
с
революционной
проповедью.
В.
Ф.
Раевский,
руководитель
бессарабского
ответвления
тайного
об щест ва,
был
арестован
в
1822 г.
за
революционную
пропаганду
среди
солд ат
и
юнкеров
дивизионной
школы.
Революционная
«п роклам аци я »
С.
И.
Мур авь ева -Ап остола
(« Прав ослав н ый ка тех изис »)
была
составлена
для
в озмож ного
и сп ользов ан ия
>в целях тайного обще­
ства
да же
р елиг иозн ых
предрассудков
народа
и
до казыв ала ,
чго
«цари похитили свободу»
и
«поступают вопреки воле божьей» .
Попытки
революционной
пропаганды
среди
солд ат
пред при ни мали сь
и
в
среде
членов
Общества
соединенных
сла вя н.
В
этом
р яду
долж ны
рассм атри в аться
и
агитационные
песни
Ры леева
и
Бест уж ева,
обличавшие
деспотизм
самодержавия,
кре ­
постнические
порядки,
полицейский
пр оизв ол,
говорившие
о
рабств е
и
нищете
народа.
В
некоторых
из
этих
песен
сод ерж атс я
прямые
при зыв ы
к
народному
восстанию,
а
п есня
«Уж как шел кузнец ... »
агитирует
за
физическое
уничтожение
бояр,
вельмож
и
самого
ц аря.
Это
стихотворение
не
было
единственным
исключением
в
агитационной
лирике
декабристов.
В
одном
из
архив ов
обнару­
жена
еще
подобного
рода
песня
Р ылеев а
и
Бестужева —
«Близ
Фо нт а нк и -рек и», с революционным обращением к солдатам:
Ра зве
нет
у
вас
штыков
На
князьков-дураков?
Слава!
Разве
нет
у
вас
свинца
На
тирана-подлеца?
Слав а!
В
ли т ерат уре
о
поэтах-декабристах
обычно
с
изл ишн ей
довер­
чивостью
при во дит ся
показание
А.
А.
Бес туж ева
следст вен н ой
комиссии
о
том,
что
дек абри ст ы,
боясь
народной
революции,
эти
пе сни
«в народ и между солдатами никогда не пускали» .
Спору
нет ,
дек абр ист ы
бояли сь
народного
восстания,
«новой пугачев ­
щины».
Но
попытку
Бесту жев а
док а зать,
что
агитационные
песни,
написанные
им
совместно
с
Рылеевым,
ост али сь
достоянием
тайных
17

дружеских
пирушек,
можно
объяснить
лишь
желанием
не
усугубить
отв етств ен н ости
перед
ц арск им
судом.
Конечно,
в
крепостной
дерев не
эти
песни
не
расп ро стран яли сь,
но
среди
городского
насе­
ления,
а
также
с реди
солд ат
и
матросов
имели
хождение.
В
воспо­
минаниях
друг ого
декабриста — Н.
А
Бестужева
мы
читаем:
«Хотя правительство всеми мерами старалось истребить сии песни,
где
только
могло
находи т ь
их,
но
они
бы ли
сделаны
в
простона­
родном
духе,
б ыли
слишком
близки
к
его
состоянию,
чтобы
мо жно
был о
вытеснить
их
из
памяти
простолюдинов,
которые
видели
в
них
верное
изображение
своего
настоящего
положения
и
возмож­
ность
улучшения
в
будущем.
.. . Рабс тво
народа,
тяжесть
притес­
нения,
н есчаст н ая
солд атск ая
ж изнь
изображались
в
них
про­
стыми
словами,
но
верными
красками.
В
самый
тот
день,
когда
и сполн ена
бы ла
над
на ми
сентенция,
и
на с,
морских
офицеров,
возили
для
то го
в
К рон штад т,
бывший
с
на ми
унтер-офицер
м ор­
ской
арт илл ери и
сказывал
нам
наизусть
все
запрещенные
стихи
и
песни
Р ылеев а,
прибавя,
что
у
них
нет
канонира,
который,
ум ея
гр амот е,
не
име л
бы
переписанных
этого
рода
сочинений
и
осо­
бен но
Ры леев а».
Из
следст в енн ых
дел
декабристов
известно,
что
агитационные
песни
Рылеева
и
Бестужева
были
переправлены
С.
Г.
Волконским
на
юг,
в
район
расп олож ен ия
второй
армии.
Ин т ересен
и
следую­
щий
факт.
В
неопубликованном
дне вн ике
А.
И.
Тургенева
(брата
дек абр ис та
Н.
И.
Тургенева)
ук азан о,
что
в
1825 г.
в
Пе­
тер бур ге
бы ло
зап рещен о
исполнение
романса
Ю.
А.
Нелединского-
Мелецкого
«Ох,
тошно
мне
на
чужой
стороне.
. .» 1 Это запрещение
явилось,
несомненно,
реакцией
на
распрост ран ен ие
нелегальной
антикрепостнической
песни
Рылеев а
и
Бестужева
«Ах,
тошно
мне
на
родной
стороне»... (где
первые
две
строки
варьируют
начало
ром анса
Нелединского-Мелецкого).
Известное
распространение
аги ­
тационных
песен
в
народе
(как и попытки революционной агита­
ции
сред и
солд ат,
предпринимавшиеся
отдельными
дек аб риста ми ),
ра зум еетс я,
не
могли
изменить
хар акт ера
дек абри ст ског о
влияния
как
движения
д вор янск их
революционеров.
Именно
эта
исто­
рич ески
об услов лен н ая
ограниченность
и
п ри вела
тогда
к
неудаче
революционного
переворота.
Но
сам ая
попытка
этого
переворота
сд ела ла
бессмертным
великий,
героический
подвиг
декабристов,
э тих
«штурманов будущей бури».
1 Дневник А.
И.
Тургенева
хран и тся
в
рукописном
отделении
Института
Р усск ой
ли т ерат уры
(Пушкинского дома)
Ак адем ии
на ук
СССР.
18

II
Н.
Г.
Чернышевский,
гов оря
о
зависимости
ли тературн ог о
движения
от
коренных
потребностей
общественно-политической
борьбы,
ук азы ва л: «Только те направления литературы достигают
блестящего
развития,
к от орые
возникают
под
влиянием
идей
сил ь­
ных
и
живых,
которые
уд овле творя ю т
наст оя т ель ным
потребностям
эпохи».1
И,
в
действительности,
с
развитием
русского
рево люц и он­
ног о
движения
передовая
ру сск ая
ли т ерат ура
все
с
большей
п ол­
нотой
отр ажа ла
существенные
вопросы
своего
времени,
все
глубже
и
последовательнее выступала
против
раз лич но го
рода
реак ци онн ых
эстетических
теорий.
Д ека бри сты,
продолжая
традиции
Рад ище ва,
первыми
в
исто­
рии
русского
ли те рат урног о
движения
стали
рассматривать
л ите­
ратуру
как
составную
часть
орг ани зов анн ой
р еволю ци онн ой
бо р ьбы.
И стори я
тайных
обществ
10—20-х
годов
XIX века самым тесным
образом
связана
с
историей
лит ера тур ы.
На чав
борьбу
за
корен­
ное
изменение
существующего
строя,
выступив
против
основ
феодально-крепостнического
строя,
декабристы
всем
своим
тв орч е­
ством
пропагандировали
революционное
понимание
роли
поэта,
за дач
ли т ерат уры,
содержания
художественного
т ворчест в а.
Во
вс ех
основных
программных
документах
декаб ри зм а
в
гой
или
ино й
ст еп ени
от ражен о
внимание
к
лит ерат уре
как
одной
из
фо рм
политической
пропаганды.
Устав
(« За конопо лож ение ») одн ого
из
ранних
тайных
обществ
декабристов — Союза
б лагоде нст в ия
(1818—1821) вменял своим членам в обязанность «убеж дат ь,
что
си ла
и
прелесть
стихотворений
не
состоит
ни
в
соз в учии
слов ,
ни
в
высокопарности
мысли,
ни
в
непонятности
изложения,
но
в
живо­
сти
писаний,
в
приличии
выраж ени й,
а
более
всего
в
не при тв ор­
ном
изложении
чувств
высо ки х
и
к
добру
ув лек ающ и х», «что
описание
предмета
или
изложение
чувства
не
воз буж даю щего,
но
ослабляющего
высо кие
полож е ни я,
как
бы
оно
прелестно
ни
было,
всегда
не
достойно
дара
просвещенной
поэзии».
Термин
«высокость»
соответствовал
в
к ругу
декабристов
понятию
рев олю­
ционной
цели.
В
таком
смысле
этот
термин употреблялся
и
поэтами-
декабристами.
О
кипящей
отваге
«высоких дум»
писал
Р ылеев
в
послании
своему
соратнику — Бестужеву,
кля няс ь
в
п редан ност и
«общественному благу» .
О
таинствах
«высокого искусства»
гов о­
рит ся
в
стихах
Кю хельб ек ера
«Грибоедову».
Критерий
«высокого»
полож ил
Александр
Бест уж ев
в
основу
своих
критических
статей,
1Н.
Г.
Че ри
ы
ше
вск
и
й.
Избранные
сочинения,
1934,
о гр.
443.
19

напечатанных
в
«П олярн ой з вез де»
и
рассматривавших
п рои зв еде­
ния
с
позиций
гражданского
искусства.
В
уставе
Союза
благоденствия
члены
этого
общества
призыва­
ли сь
к
сочинениям
и
переводам
по
словесности, «.. .обращая
особое
внимание
на
обогащение
и
очищение
яз ыка» .
Там
же
ук азыв алось,
что
в
периодическое
издание
Общес тва
должны
входить,
в
частно­
сти ,
«мелкие стихотворения и сочинения» .
Наконец,
«Отделу
распространения
познаний»
предписывалось
«изыскать оредства
изящным
ис кусст в ам
д ать
н адлеж ащее
направление,
состоящее
не
в
изнеж ив ании
чувс т в,
но
в
укреплении,
облагородствованин
и
возвышении
нравственного
существа
нашего».
О
ро ли
лит ерат уры ,
и ск усств а,
просвещения
говорит
и
следующий
пункт
в
правилах
дека бри стс кого
Общества
соединенных
с лав я н: «Почитай науки,
ху дож еств а
и
ремесла.
Возв ысь
даже
к
ним
любовь
до
энтузиазма,
и
будешь
иметь
истинное
уважение
от
д рузей
своих».
Изучение
истории
ли тературн ы х
кружков
и
объединений,
в
той
или
иной
степени
связанных
с
тайными
обществами
10—20 - х
гг.,
св и дете льств ует
о
том,
с
како йна с той чиво ст ью
дека брист ы
стре­
мились
проводить
в
жиз нь
принципы
своей
литературной
политики.
Используя
всевозможные
легальные
и
нелег альн ые
формы
воздей­
ствия
на
литературное
движение,
они
добились
зн ачи т ельног о
расширения
пропаганды
освободительных
ид ей
в
лит ерат уре
и
сп лочен н ого
отпора
ра зли чно го
рода
реакционным
выступлениям
пр отив
передового
ли тературн ог о
лаг еря.
В
то
в ремя
лит ерат ур ные
кружки
и
объединения
служили
серь езн ей шим
ср едст вом
организации
общественного
мне ни я.
По
с уществ у,
они
представляли
собой)
единственное
место,
где
могли
п убли чно
обсу ж дать ся
(да и то большей частью в косвенной
форме)
вопросы
общественно-политической
жизни.
Об
огромном
значении
ли тера турн ых
объединений
для
р азв ития
и
укрепления
оппозиционных
настроений
гов ор ят
и
признания
современников.
Ч лен
тайного
Северного
общества
А.
Б есту жев
писал
о
том,
что
«чтения публичные в литературных обществах,
возбуждая
сорев ­
нование
меж ду
молодыми
писателями,
развивают
и
в
публике
вку с
к
родн ой
словесности.
Не ред ко
те,
которые
приезжают
туда,
чтобы
других
посмотреть
и
показать
себя ,
возвращаются
домой
с
н
о-
вы ми
понятиями
и
с
полезнейшею
охотою».
Эти
многозначительные
сл ова
А.
Бестужева
в
ста тье
из
«Полярной
з в ез ды » (1824) расшифровываются следующим его показанием
след стве нн ой
комиссии
по
делу
дек абри стов : «В 1822
г.
. . .свел
знакомство
с
г.
Ры леевы м,
и
как
мы
иногда
в озв ращ ались
вместе
с
Общества
сор евн ов ат елей
п росв ещ<Сен и я>
и
благо<творения>,
20

то
и
мечтали
вместе,
и
он
пылким
своим
воображением
увл ек ал
ме ня
еще
более.
Так
грез ы
эти
ост ав али сь
гр езам и
до
1824 г .,
в
который
он
сказ ал
мне,
что
есть
тайное
общество,
в
которое
он
уже
принят
и
принимает
меня».
Конечно,
далек о
не
все
члены
прогрессивных
ли терату рн ых
объединений
этого
времени
(и,
в
час т­
ности,
т ого
же
ли т ерат урно го
О бществ а
соревнователей
пр освеще­
ния
и
благ отво рен ия )
п роделали
подобную
эволюцию:
для
боль­
шинства
грез ы
так
и
остались
грез ами,
не
претворившись
в
де й­
ствие.
Но
несомненна
агитационная
роль
этих
объединений.
Именно
потому
их
организация
и
деятельность
привлекли
усиленное
вни­
мание
тайных
политических
общ ест в
20-х
годов.
«Члены союза, — указ ыв ал
в
своих
записках
член
Сою за
бл а­
годенствия
М.
А.
Фо нвиз ин,
— учреж дали
и
отд ельн ые
от
не го
общ ест ва
под
влиянием
его
духа
и
направления;
таковы
были
общества:
вое нно е,
члены
которого
узнавали!
друг
др уга
по
над ­
п иси,
вырезанной
на
клинках
шпа г
и
сабель,
— «За
прав ду», ли те­
ратурные— одно
в
Москве,
другое
под названием
«Зеленая лампа»,
и
две
масонские
ложи ».
Пушк и н,
говоря
о
собраниях
«Зеленой
л ам пы » (членом которой он состоял), упоминал о разговорах
Насч ет
глупца,
вельможи
злого,
Насчет
холопа
записного,
Нас чет
небесного
царя,
А
иногда
насчет
земного
(„В,
В.
Энгелыардту" 1819 г.)
Если
в
«Зеле ной л амп е»
дек аб рист ы
огран ичи лись
лишь
по­
пытками
влиять
на
развитие
ли т ерат уры
и
на
использование
ее
в
своих
целях,
то
СП б.
Вольное
общество
любителей
российской
словесности
(оно же Общество соревнователей просвещения и бла ­
готворения)
они
п реврат и ли
в
свой
литературный
(притом легаль ­
ный)
центр,
связанный
с
Союзом
благоден ст ви я,
а
затем
с
Сев ер­
ным
обществом
декабристов.
В
околодекабристских
объеди нен и ях
так
же,
как
и
среди
литераторов-декабристов,
в ст речали сь
л юди
различных
лите ра тур ­
ных
вкусов
и
пристрастий.
Было
бы
ошибочным
гов орит ь
о
то ж­
дестве
их
политических
позиций.
Но
при
всем
этом
различии,
во
мно гих
взглядах
литераторов,
входивших
в
тайные
общества, —
К.
Рылеев а,
А.
Бест уж ева,
В.
Кю хельб ек ера ,
В.
Раевск ог о,
А.
Одо­
евского,
Ф.
Глинки
и
др .,
а
также
близкого
к
декабризму
Гр и­
боедова, — отчетливо
выступают
объединяющие
их
тенденции*
в по­
нимании
высокой
общественной
роли
искусства,
как
одно го
из
с редст в
изменения
существовавшего
соц и альн ого
порядка.
Все
они,
?1

с
большей
или
меньшей
последовательностью,
выступали1
против
раз личны х
п рояв лен ий
реакции
в
ли т ерат уре,
против
всех
тех
на­
правлений,
к от орые
мешали
развитию
национальной
русской
ли те­
ратуры
и
которые
отвлекали
общественное
внимание
от
актуальных
воп росов
политической
жизни.
Именно
эта
линия
нашла
свое
выражение
в
изданиях
1820—
1825 гг. ,
в
нах одив ш ихся
в
сфере
декабристских
влияний —
«Со ­
ре вн ов ателе
просвещения
и
благот в орен ия», «Сыне
отечества»,
«Невском зрителе», в альманахах «П оляр н ая
звезда»
и
«Мнемо -
зина».
Формально — только
«Полярная звезда», издававшаяся Ры ­
леевым
и
А.
Бестужевым,
может
счи та ться
органом,
отражавшим
лит ератур н ую
политику
декабристов.
Но
фактически
имижев
боль ­
шой
степени
являются
все
перечисленные
издания.
В
Вольном обще­
стве
люби т елей
российской
словесности
(органом которого являлся
«С орев н ов ате ль»)
це нзором
поэзии
был
К.
Рылеев ,
цензором
прозы — М.
Бес туже в,
цензором
библиографии —
А.
Корн и лови ч,
а
пре дседат елем
Общества
состоял
бывший
член
коренной
думы
Союза
б лагод ен стви я
Федор Глинка
(все они члены тайного обще­
ства). «Невский
зритель»
и
своей политической
и
лит ерат урн ой
п лат­
формой,
несомненно,
выражал
поз иц ии
правого
крыла Союза
благо­
денствия.
В
«Сыне отечества» 1819—1825
гг.
сот рудн ичал
тот
же
круг
п исате лей -д ек абри стов
и
близких
к
ним
людей.
Наконец,
в
«Мне -
мози н е»
В.
К юхе льбе кер
вразрез
со
взглядами
своего
соред акт ора
В.
Ф. Одоевского,
пытавшегося
ориентировать
альм анах на
немецкую
идеалистическую
философию и
эстетику,
боролся против
«германиче-
ского»
направления,
за
политическую,
действенную
роль
литературы.
Программа
дек абри ст ск ого
литературного
лаг еря
с
достаточной
(для подцензурной статьи)
ясностью
выра жен а
А.
Бестужевым
в
его
«Взгляде на русскую словесность в течение 1823
г.»: «В ста­
рину, — писал
он, — науки
зажигали
светильник
свой
в
погасаю­
щих
перунах
войны.
В
на ши
времена
мы
видим
совсем
противное:
.. .гром
отдале нн ых
сраж ен ий
одуш ев ляет
слог
автора и пробуждает
пр азд ное
внимание
чи тат елей ;
. . .воображение,
недовольное
с ущ­
ностью,
алчет
вымыслов,
и
под
политической
печатью
словесность
кружится
в
обществе».
В
условной,
эзоповской
форме
Бестужев
подчеркивал
необходимость
для
ли тературы
п ерест роит ься
в
со от­
ветствии
с
требованиями
освободительного
движения,
необходи­
мость
связать
л и терат уру
с
политической
борьбой.
Эта
же
мысль
отраж ен а
и
Ры леевым
в
его
программной статье
«Несколько мыслей о поэзии», напечатанной в
1825 г.
в
«Сыне
от ечест в а» (ч.
104).
Св обода
по лит и ческая
и
гражданская
р ассма­
тр ив аются
зде сь
в
нера зрыв ном
е ди нс т в е: «Многолюдность. ..
го­
22

суд арст в
новых,
степень
просвещения
народа,
дух
времени,
словом
все
физические
и
нравственные
о бстоя тельств а
нового
ми ра
оп ре­
деляют
и
в
политике
и
в
поэзии
поприще
более
обширное».
Из
вс его
этого
понятно,
почему
те ма
значения
поэзии
и
поэта
зани мает
видное
место
в
художественном
т ворчест в е
поэтов-дека­
бристов.
Декабристский
и деал
поэта
сформ улиров ан
Ры леев ым
в
думе
«Держ ав ин ».
Дол г
поэта
быт ь
.. .в
родной
своей
стране
Орг ано м
истины
священной.
В
представлении
Р ылеев а
поэт — это
высший
пример
граждан­
ског о
героизма,
преданности
родине
и
н ароду:
он—
Вез де
пе вец
народных
благ,
Везде
го нимы х
оборона
И
зла
непримиримый
в раг ...
Поэту
.. .неведом
низкий
стра х;
На
смерть
с
презрением
вз и рает
И
доблесть
в
молодых
сердц ах
Стихом
правдивым
зажигает.
Вот
почему,
как
утверждал
Р ылеев , «нет выше ничего пред­
назначения
поэта».
Такое
понимание
роли
поэта
проходит
во
вс ем
т во рчест ве
п оэт ов -дек абри ст ов,
сливаясь
с
по нима ни ем
роли
народ­
н ого
вождя,
революционера.
В
особенности
эта
тема
хара к терн а
для
поэзии
Кюхель бек ер а.
Через
все
его
творчество
п рох одит
вы­
сокий
образ
певца — пророка — гражданина.
Эта
тема
была
начата
им
еще
в
конце
1810-х
гг.
(см.
стих.
«К Пушкину», где поэт —
«избранник мощных судеб»
— противопоставлен
«низким рабам»
—
«мелким,
нич т о жным'
судьям»). В
стихотворении
1820 г.
«Поэ т ы»
(вызвавшем донос на Кюхельбекера министру внутренних дел
гр.
Кочу бею )
говорится
о
си ле
поэтического
слов а:
В
руке
суровой
Юв ен ала
Злодеям
грозн ы й
бич
свистит
И
краску
гонит
с
их
ланит,
И
власть
тиранов
задрожала.
Строки
о
«союзе поэтов»
зв учат
далее
как
клятва
в
бесстрашной
верности
дел у
с в ободы:
.. .что
гоненья?
Бессмертие
равно
удел
И
смелых
вдохновенных
дел
И
сладост н ог о
песнопенья!
23

Так!
Не
умрет
и
наш
сою з,
Св обод ный ,
р адост ный
и
гордый,
И
в
счастьи
и
в
н есч астья
т верд ый;
Союз
любимцев
вечных
муз.
Идея
единства
героического
дела
и
героического
слова
разв и ва ется
с
новой
силой
в
послании
Кю хель бек ера
«А.
П.
Ермо лов у» (напи ­
санн ому
в
связи
с
слухами
о
то м,
что
Ерм олов
будет
командовать
войсками
для
помощи
Греции,
восставшей
против
турецкого
в ла­
дычества).
Здесь
союз
поэтов
п ревр ащается
в
«союз прекрасных
прямых
героев
и
п е вц ов», но за поэтами остается право суда и
приговора:
Но
кто
же
с лаву
ра здает,
Как
не
л юби мцы
Аполлона?
В
поэтов
верует
народ.
Мгнов е н ный
облада тель
трона,
Ца рь
не
поставлен
вы ше
их.
В
потомстве
Нерона
клеймит
бесстрашный
стих.
Эта
же
тема
гражданского
призвания
поэта
раз ви в ается
в
стихо­
творениях
Кюхельбекера
«Пророчество», «Участь поэтов», «Жребий
поэта»
и
других.
Торжество
дела
поэта-гражданина неизбежно,
слава
его
не
померкнет
в
веках — такова
п рони зы ваю щая
их
идея.
Декабристская
тр актов ка
роли
поэта
резко
прот и в ост ояла
взглядам,
к от орые
проповедовались
тогда
апологетами
сам оде рж ав­
н о-кре пост н ическ ог о
стро я.
Нет
необходимости
за дер ж ива ться
здесь
на
по зициях
реак ци онн ой
«Беседы любителей русского слова»
(влияние которой на литературу было незначительным из- за
без ­
д арн ости
ее
«певцов»,
наводнявших
книжный
рынок
реакцион­
ными
монархическими
одами
и
переложением
псалм ов ).
Значи­
тель но
более
вредным
было
идеологическое
влияние
Карамзина —
писателя,
п ольз овав шег ося
известным
авторитетом
и
подвергшегося
нападкам
«беседчиков»
в
борьбе
сторонников
«нового»
и
«старого
слог а».
Карамзин,
одн ако,
развивал
целую
программу,
ограничивав­
шую
задачи
и
соде ржа ни е
поэзии
созданием
«цветника чувстви ­
тельных
сердец».
Он
счит ал,
что
поэт
—: «искусный лжец»,
которому
следует
чуждаться
всяких
«бурных страстей»
и
да же
из о­
бражая
«натуру» — в осп роиз води т ь
не
«пожар природы», а идил­
лические,
тихие
картины.
Народы,
власти
покоряйтесь,
Св ободой
ложной
не
п рельщ айт есь:
Она
п ри зрак,
ст раст ей
обман.
Такова
политическая
основа
понимания
Карамзиным
призвания
писателя.
Утверждая,
что
прекрасное —
это
то,
чего
нет
в
действи-
24

лон до нъ
1'
& Се;
.
НОЫ ГН
КПКлКУ
Ш
СИЖ
Ш^СТ><Я*П
таШ#П* л
О.
I? ?л1 ОЖ>$Ш*
НО«
Обложка
«Полярной звезды»
А,
И.
Г ерцена
с
силуэтами
пяти
казненных
декабристов

тельности,
он
пи с а л: «Если это прекрасное,
подобно
легкой
тени,
вечно
от
нас
убегает,
овладеем
им
хо тя
бы
в
в оображе ни и,
устре­
мимся
за
ним
в
мир
слад к их
г рез,
будем
об маны ват ь
себ я
самих
и
тех,
кто
достоин
быть
обманутым».
Трактовка
дек абри ст ами
зада ч
и
роли
поэзии
была
на прав ­
лена
также
и
против
идейно-эстетической
программы
Жуковского
с
ее,
куда
более
чем
у
К ара мз ина,
последовательной
от реш енн ост ью
от
«существенности», культом « не в ыра з имо г о», стремлением к уходу
от
противоречий
действительности
в
так
н азыв аемый
мир
«ми сти ­
ческого
откровения»
и
«чистого искусства».
Ес ли
в
пору
становле­
ния
своего
мировоззрения
п оэ т ы-дек абрис ты
еще
считали
Жуков­
ского
в
лагере
прогрессивной
ли тер атуры
(известное значение имело
представление
о
нем
как
о
«барде» 1812 г .
и
травля
по эта
«бе -
сед чик ам и»), то в дальнейшем их позиция принципиально меняется.
При
все х
за слугах
Жук ов ског о
в
раз рабо тк е
поэтического
языка,
при
всем
его
мастерстве
переводчика,
реакционная
идей н ая
сущ­
ность
его
поэзии
была
и
тогда
очевидной.
Пониманием
этой
сущ­
ности
и
были
продиктованы
известные
слова
Ры леев а
о
Жуковском
в
письме
к
П у шк и ну : «Мистицизм,
которым
проникнута
б ольшая
част ь
его
стихотворений,
мечтательность,
неопределенность
и
как ая- то
туманность,
которые
иногда
в
нем
даж е
прелестны,
ра с­
тлили
многих
и
много
зла
н аделали».
Так
мог
писать
о
Жуковском
только
человек,
чувствовавший
гражданскую
ответственность
за
во с­
питание
молодого
поколения
в
духе
высоких
идеалов
рево люц и он­
ной
борьбы.
В
полном
соответствии
с
пре дст авлен ия ми
о
роли
поэта
н ахо­
дились
и
т ребов ани я,
которые
предъявлялись
декабристами
к
со­
держанию
лит ерат уры.
Утверждение
гражданских,
политических
тем
в
противоположность
узко й,
интимной
дворя нск ой
поэзии
п роходи т
во
мно гих
декларациях
поэтов-декабристов.
Любовь
никак
нейдет
на
ум:
Увы!
Моя
отч из на
стр ажд ет,
Ду ша
в
волненьи
тяжких
дум
Теперь
одной
свободы
жаждет —
писал
Рылеев .
Еще
резче
в ыр азил
эту
мысль
В.
Раевский
в
своем
стихотворном
н аказе
Пушкину,
посланном
из
тюремного
заклю­
чения
в
1822 г.:
Оставь
другим
певцам
любовь!
Любовь
ли
петь,
где
бры зж ет
кровь,
Где
племя
чуждое
с
улыбкой
Терзает
нас
к ров авой
пыткой,
27

Где
слов о,
мысль,
невольный
вз ор
Влек ут ,
как
явный
заг овор,
Как
преступление
на
плаху,
И
где
н арод,
под власт н ый
ст ра ху,
Не
смеет
шопотом
роп тать.
Не
сле дует
из
этого
з ак люч ать,
что
те мы
любви,
дружб ы,
природы
п оэ ты-дек аб ри сты
с чит али
недостойными
для
себя :
речь
шла
об
основном
идейном
направлении
художественного
творчества.
В
эт ом
же
смы сле
следу ет
понимать
и
признание
Рылее ва
в
пос вя­
щении
к
поэме
«Войнаровский»
—
«Я не поэт,
а
гражданин».
Этим
он
хотел
выразить
св ою
чуждос т ь
у зк о-лит ерат урн ым
задан и ям,
свое
презрение
к
тем
«поэтам-эгоистам»
и
«досужим журналистам»,
ко тор ые
.. .тогда,
Как
вспыхнула
война
На
юге
за
свободу,—
О
срам!
о
времена!
—
Поссори лись
за
оду!
Убеждение
в
необходимости
подчинить
лите ратуру
политике,
сосредо точи ть
внимание
писателей
на
острейших
задачах,
выдвину­
тых
временем,
в ыраж ено
и
в
упомянутой
вы ше
статье
Рылеев а
«Несколько мыслей о поэзии».
Оп ро вер гая
«классиков», требовав ­
ших
«слепого подражания древним», Рылеев призывал поэтов упо­
тр еби ть
«все усилия»
для
того,
чтобьг
«осуществить в своих писа ­
ниях
идеалы
высоких
чувств..
.»
О
том,
как
расш иф ров ыва ется
в
сознании
дек аб ри стов
понятие
«высокого»,
мы
уже
говорили,
разбирая
устав
Союза
благоденствия.
Все
это
являлось
выражением
новых
понятий
о
прекрасном
в
искусстве.
Оче нь
хорошо
ска зал
по
поводу
дек абрист ск и х
пред­
ставлений
о
сущ ност и
поэзии
Н и колай
Бесту жев
в
воспоминаниях
о
Ры леев е: «Единственная мысль,
п ост оян ная
его
иде я
была
п ро­
будить
в
душах
своих
соотечественников
чувства
любви
к
отече­
ств у,
зажечь
желание
с в ободы.
Та кое
намерение
уже
само
по
се бе
носи т
отпечаток
поэзии,
где
бы
оно
ни
был о
приведено
в
исп ол­
нение,
но
стан ов и тся
совершенно
поэтическим,
когда,
окруж е нн ые
шпионами
д еспот и зма,
посреди
раб ски х
похвал,
посреди
бояз лив ой
лест и
и
тр услив ого
п одобост раст и я,
посреди
целой
империи,
ст е-
н ящей
под
иго м
тяжкого
самоуправства,
мы
вд руг
внимаем
го­
лосу
поэта,
возвещающего
нам
высокие
истины,
впервые
нам и
слы ­
шанные,
но
знакомые
нашему
сердц у.
Са ма
при рода
в лагает
в
нас
понятие
о
свободе,
и
это
понятие,
этот
слух
серд ца
так
верны,
что
как
бы
ни
заг лушал и
их,
они
отз ов утся
при
первом
воззва­
28

нии .
В
чем
же
другом
зак л юч ается
поэзия,
как
не
в
пробуждении
отголоска
на
пе сни
ее
в
нашем
сердц е!»
Проведение
в
жиз нь
дек абрис тск ой
лит ера турн о-э ст ет иче ской
программы
на талки в алось
на
усл ови я
жесточайшего
цензурно-поли­
цейского
террора.
Нев озм ож н ость
свободного
развития
русской
ли т ерат уры
яв и лась
в
свою
очередь
немаловажным
фактором
рос та
революционной
бор ьбы
против
сам одерж ави я.
Св и дете льств а
этому
имеются
в
делах
следственной
комиссии,
интересовавшейся, в
числе
многих
вопросов,
также
и
причинами,
вызв авш и ми
восстание
14 де­
кабря.
В,
Кю хельбек ер
по к азал
на
следствии,
что
одной
из
основ­
ных
причин
его
«неудовольствия
настоящим
положением
бы ло
крайнее
стес нен ие ,
которое
российская
словес­
ность
претерпевала
в
последнее
вре мя», под черк и­
вая
при
этом,
что
«такое до невероятия тягостное стеснение поро­
ди ло
рукописную
словесность».
Раз в итие
национальной
к уль туры
Кюхельбекер
оценивал
ис ходя
из
тех
богатейших
в озмож ност ей
р ус­
ского
народа,
которые
ра ск рыли сь
в
период
От ечест в енн ой
войны
и
которые
могли
быть
ре ализ ова ны
лишь
в
малой
доле: «Взирая
на
бли стательн ые
качества,
которыми
бог
одарил
народ
русск и й,
народ
первый
в
свете
по
сл аве
и
могуществу
своему,
по
своему
звучному,
богатому,
мо щно му
языку
(и это для писателя не по­
следн ее), ко ем у
в
Европе
нет
подобного,
наконец
по
радушию,
мягкосердию,
остроумию
и
непамятоэлобию,
ему
перед
вс еми
свой­
ственному,
я
душою
ск орбе л,
что
все
это
п одав ляе тся,
все
это
вянет
.и», может быть,
опадет,
не
принесши
никакого
плода
в
нрав­
ственном
ми ре !» Но не только литераторы в своих показаниях
говорили
о
своем
же лани и
освободить
ли те рат уру
от
ограничений
и
стеснений.
Декабрист
Якубович,
гов оря
о
том,
что
за
«10 лет
мир но го
спокойствия»,
прошедшие
после
войны,
пр ави тел ьств о
Ал ексан д ра
I ничем не содействовало прогрессу ,
отметил
в
част­
ности : «...изящные
искусства
не
украсили
отече­
ство;
но
н ародная
образ ован н ост ь
значительно
п одв ин улась
впе­
ред
и
желание
лучшего
сделалось
первым
чувством
к аждог о».
Однако
и
в
жестоких
услови ях
алек сан дровск ог о
царствова­
ния
первые
русские
пи сат ели
сумели
превратить
ли терат уру в
тр и­
б уну
политической
борьбы.
Револ юци он ные
идеи
могли
п олучи ть
наиболее
полное
воплощение,
конечно,
не
в
легальной
поэзии,
а
в
стихах,
распространявшихся
тайными
путями
в
рукописных
копиях.
На
первое
место
зд есь
должны
быть
поставлены
полити­
ческие
стихотворения
Пушки н а:
хот я
он
и
не
входил
в
тайное
общество,
но
таки е
его
стихотворения,
как
«Вольность», «К Чаа­
дае ву », «Сказки», «Деревня»
и
др.,
имели
огромное
значение
и
29

в
деле
револю ци онн ой
пропаганды
и
для
формирования
сти ля
декабристской
поэзии.
Большую
рол ь
сыг рали
также
ст ихот в оре­
ния
Рылеева,
расп ростра ня вши еся
в
рукописи,
—в
особенности
«Гражданин», эта декларация всего передового поколения,
песни,
нап и санн ые
им
совместно
с
А.
Б есту жев ым,
стихи
В.
Раев­
ского
— «Пев ец
в
темнице», «К
друзьям»,
К юхельбек ера — «Н а
смерть
Чернова»
и
др.
О
влиянии
на
умы
сти хов
Пушкина
и
Ры­
леева
и меет ся
немало
свидетельств
самих
декабристов.
По
словам
Якушкина,
н елег аль ные
стихи
Пушкина
«были не только всем из ­
в естн ы,
но
в
то
время
не
было
сколько-нибудь
грамотного
прапор­
щ ика
в
армии,
который
бы
не
з нал
их
н аи зу сть».
Петр
Бест уж ев
заявил,
что
свобод омысли е
за роди лось
у
не го
под
влиянием
оды
«Воль ност ь »
и
«Деревни»
Пушкина.
По
с ловам
А.
П.
Б еляев а,
«Воль ност ь »
Пушкина,
«Войнаровский»
и
«Наливайко»
Р ылеев а
б ыли
знакомы
каждому
и
сообщались
и
повторялись
во
вс ех
др у­
жеских
и
единомышленных
кружках»..
Лорер
рас ска зал,
что
моло­
дые
люди ,
служившие
в
Измайловском
полку,
соб ира ясь
на
час т­
ной
квартире,
рассу жд али
о
современных
вопросах,
чи тали
стихи
Пушкина,
альм анах
«Полярная звезда»
Ры ле ева
и
Бест уж ев а.
Мич­
ман
Дивов
признал,
что
его
ув лек ли
ходившие
в
рукописи
стихи
Пушкина
и
Рыл еева.
Один
из
глав арей
Южного общества
М.
П.
Бе­
стужев-Рюмин
использовал
потайную
поэ зию
как
сре дст во
для
убе­
жд ения
в
необходимости
самых
решительных
действий.
Эти
факты
можно
был о
бы
умножить.
Но
з аслуг а
поэтов-декабристов
з ак лю чается
в
то м,
что
они
сумели
провести
и деи
революционного
п атрио тизм а
и
ре волю ци он­
ного
гер оиз ма
не
тольк о
в
нелегальной
лит ерат уре,
но
также
и
в
лег альн ой
печати.
Политические
услов и я,
в
которые
был а
поста­
влен а
р усс кая
л итер атура ,
не
д авали
возможности
писателям
пол­
ного
и
отк рытог о
выражения
в
печати
своих
взглядов,
если
они
п роти в оречи ли
понятиям
«законности» .
Порождением
этих
усло­
вий
была
своеобразная
терминология,
на
раз раб отку
к от орой
п иса­
теля м
п ри ходи лось
затрачивать
стольк о
усилий.
Поэты-декабристьг
выработали
целую
си ст ему
условной
ф разеолог ии ,
к от орая
была
понятной
и
доходчивой
для
широких
прогрессивных
читательских
кругов
и
к оторая ,
вместе
с
тем,
не
давала
прямого
повода
для
цензу рных
преследований.
Т акие
слова,
как
«общественное благо»,
«гражданин», «свобода», «самовластье», «тиранство»
и
т.
п.
и
даже,
казалось,
совершенно
нейтральные —
как
«др ужба»,
«верность»,
«надежда», наполнялись конкретным революционным содержанием
в
дек аб рис тск ой
поэзии.
Из-за
невозможности
прямых
обличений
су ществ ова вшег о
строя
и
п ри зывов
к
его
замене
другим использова­
30

лись
политические
намеки
и
иносказания,
упоминались,
например,
Вадим
Новг ородск ий
или
герои
древ н его
мира — римские
республи­
канцы
Касси й,
Б рут,
К атон
и
другие. 1
Устойчивое
политическое
содерж ани е
имели
у
поэтов-декабри­
стов
и
такие
поэтические
образы
и
метафоры,
как
буря ,
заря,
солнце
и
т.
п.
Вот,
например,
типично
д ек абри стск ая
тракт овк а
распространенной
т огда
метафоры
«звезда»:
Мы
вместе
помчимся
туда,
Туда,
где
восходит
свободы
зве зда !
(В,
Кюхельбекер.
„К Axämecy“)
Звезда
надежды
зас иял а
(Рылеев .
Посвящение
А.
А.
Бе стуж еву
к
„В ойн аро вс ком у“)
.. .сердца
подвиг
благ ородны й
Преб удет
для
души
младой
К
могиле
Бейрона
святой
Всегда
звез до ю
путеводной.
(Рылеев.
„На смерть Бейрона“)
Ты
взора
не
сводил
с
звезды
своей
вожатой..
.
(Бестужев.
М.
И.
Муравьеву-Апостолу)
В
таком
смысле
уп отр ебля лся
этот
об раз
у
Пушкина
(ср.
в
по­
слани и
«К Чаадаеву» —«Звезда
пленительного
сч ас ть я»).
С
такой
же
трактовкой
образа
связано,
конечно,
и
назв ание
альм анаха
Рылее ва
и
Бестужева —
«Полярная звезда» .
О
«Думах»
Ры ле ева
Н.
Бестужев
в
этом
плане
писал,
что
«Цель Рылеева обнаруживается в приноровлении,
которое
может
сделат ь
сам
читатель»...
Но
о
«Думах»
мы
скажем
ниже .
Теперь
же
упомянем
об
интересных
фактах
совершенно
конкретного
«при­
норовления»
у
других
поэтов.
В
1817—1818
гг.
п ояв ля ется
несколько
произведений
ти ра но­
борческого
харак т ера,
и
в
числе
их
два
особенно
примечательных.
Ф.
Глинка
печат ает
в
1817 г.
в
«Сыне отечества»
под
дл ин ным
и
1 При этом поэты-де кабр ист ы
следова!ли
тем
методам,
к от орые
широко
и спользов али сь
в
повседневной
агитации
членами
тайных
обществ.
Кахов ски й
заявил
в
своих
показаниях,
что
он
был
«воспламенен героями древности» .
О
том,
что
своеобразно
подоб­
ранное
чтение
исторической
ли тер атуры
возбуждало
«любовь
к
вольности
и
н арододерж ав ию », говорили подпоручик Борисов 2-й,
Ки рее в,
Ан дре еви ч,
Арбузов,
Якушкин.
В
таком
плане
и спо льзо­
вались
образы
героев
борьбы
с
иностранными
нашествиями
в
Рос­
сии.
31

С куч ным
названием
(«Отрывок из опытов трагических явлений без
р ифмы ») острейшее произведение,
смысл
кот орог о
ясе н
уже
из
п ре дпослан н ой
поэтом
анн от ац ии : «Один из верных сынов поко­
ре н ного
т и раном
от ечест ва
увещевает
сог раж дан
своих
в
тишине
но чи
к
поднятию
оружия
против
насильственной
власти».
О трыв ок
к он чается
строками:
На
т руп ах,
на
пепле
пожженных
им
ст ран,
На
вы ях
согбенных
под
гнетом
рабов
Тиран
наш
возд ви г
свой
железный
престол;
Но
слышен
уж
ропот,
тирана
клянут.
..
Клянут
лишь
и
только!
а
руки
и
ме ч,
А
предк ов
примеры
кто
отнял
у
них ?
В
примечании
пред усмот р ит ель но
ук аз ыв ается
для
усыпления
бди тель нос ти
цензуры,
что
от рыв ок
«написан только для опыта,
чтоб ы
узн а ть,
могут
ли
стихи
такой
меры
заменить
алекса ндр ий ­
ск ие
и
монотонию
рифмы». ..
На
самом
же
деле
это
стихотворение
п реследует
вовсе
не
верси фи к ат орски е
цели,
а
и зобр ажае т
с овер­
шенно
конкретную
атмосферу
реакции,
наступившей
в
России
после
войны
1812 г.,
г овори т
об
упоенном
победой
Алек санд ре.
Разочарованный
после
возвращения
на
родину
вои н,
увидевший
«тиранство на лоне утех»
и
все
то
же
«рабство во прахе», обра­
щае тся
к
то вари щ ам,
с
которыми
«в битвах славу делил», с при ­
зывом-
осво боди т ь
родину
от
ти ран а.
Спустя
некоторое
время
в
«Сыне отечества»
п оя вля ется
тира­
ноборческий
«Отрывок из Корнелева Цинны»
Катенина.
Все
это
станет
понятным,
е сли
учесть,
что
в
1817—1818
гг.
в
среде
де я­
т елей
тайного
об ществ а
оживленно
об суждали сь
разл ичн ые
проекты
свержения
Але ксан д ра.
Катенинский
«Отрывок из Цинны»
сле­
дует
связать
с
его
же
гим но м,
содерж авш и м
строки:
Кол ь
нас
деспотизм
угнетает,
То
свергнем
мы
т рон
и
царей.
Си ст ема
всякого
р ода
«приноровлений»
так
органично
вошла
в
сознание
декабристов,
что
и споль зов алась
ими
даже
в
повсе­
дневном
обиходе.
Иск лючи тель ны й
интерес
представляют
с
этой
точки
зр ения
некоторые
записи,
сохранившиеся
в
архиве
Але­
кса ндр а
Бесту жев а
и
сделанные
им
после
декаб рьск ой
катастрофы.
Осужденный
дек абри ст,
находившийся
под
неослабным
над зором
тюремщиков,
не
мог,
конечно,
вести
д аже
какого-либо
подобия
дневника.
Но
свои
чувст в а
и
разм ышлен и я
он
выражал
путем
и ск усно
подобранных
цитат,
часто
вырванных
с
этой
целью
из
32

Кон те кст а.
На
плотно
исписанных
листах
имеются
зап и си,
кот о­
рые
в
совокупности
соста вля ют
как
бы
отрывки
лирического
дневника
осужденного
декабриста. 1
Эти
записи
можно
ра сп реде­
ли ть
по
таким
рубрикам:
О
св оей
суд ьб е:
Т акал и,
такали
новгородцы,
да
и
протакали
<вольность> .
(Пословица)
Судь ба
нас
будто
берегла:
Ни
беспокойства,
ни
сомненья,
А
го ре
ж дет
из-за
угла.
(Грибоедов)
Вдруг
начал
т ми ться
неба
свод
Мрачнее
и
мрачнее,
За
тучей
грозн ою
идет
Другая
вслед,
грознее.
(Жуковский)
Под ъял ась
вновь
у сталая
секира
И
жертву
новую
зовет.
(Пушкин)
Ах,
злые
языки
страшнее
пистолета.
Ах
не т,
надеждами
я
м ало
и збалов ан.
(Грибоедов)
От
милых
бли зк их
вдалеке
Жи вет
ли
серд цу
рад ост ь?
И
в
безутешной
бы
тоске
Моя
увяла
младость.
(Жуковский)
Облегчение
цепе й
не
ми рит
нас
с
рабством,
но
усиливает
же­
лание
прерв ат ь
оны е.
(Карамзин)
О
стойкости
и
муж ес т ве:,
Я
зло бу
тв ердост ью
сотру.
(Державин)
Буд ь
тв ерд
в
з лосчаст ные
минуты,
Но
счаст ью
тож
не
доверяй.
(Капнист)
1 Рукописное отделение
М.
Е.
Салтыкова-Щедрина
Гос.
Пуб личн ой
библиотеки
имени
(бумага с водяным знаком « 1 82 6 »).
33

В
русском
сердц е
много
ж елез а,
чтобы
не
любить
севера.
(Александр Бестужев})
Я
сол дат ,
и
вечный,
неизменный
отз ыв
1 мой — истина.
Для
любви
нет
смерти,
нет
страшных
перемен,
с
нею
сопря­
женных,
она
всегда
в
царстве
вечной
правды.
На
этих
же
страницах
имеются
и
другие
любопытные
записи:
Близ
царя —
бл из
смерти
(пословица,
которую
хотела
'у нич­
то жить
Ека тер ина
II).
Чтобы
спокойно
есть
медовый
сот,
надобно
задав и ть
пчел.
(Пословица русская)
Где
ц арь,
там
и
орда.
(Древняя пословица)
И
флюгера
от
ржавчины
делаю т ся
постоянными.
(Бестужев)
Кто
уз рит
нас?
Под
ри зой
ночи
Путями
тайны
мы
пройдем,
И
будет
пир
ст раст ей
роскошный.
(Ф. Глинка)
Эти
зап иси
Бестужева
яв ля ются
примером
того,
как
поэты-
дек аб рис ты
часто
п ользо вали сь
иносказаниями.
Т акие
приемы
были
вынуждены
политическими
условиями
и
вполне
себя
оправдывали.
Не
надо
ли
удивляться
тому,
что,
например,
Ры леев
в
с воих
произведениях
часто
игнорировал
объективное
содержание
тех
или
ины х
исторических
фактов
прошлого,
влагая
в
них
иной ,
необходи­
мый
поэту,
часто
совершенно
противоположный
истине
смысл?
III
Пе редов ая
русс кая
л итер атура
конца
10-х — н ачала
20-х
гг.
XIX в.
выступила
под
знаменем
романтизма.
«Романтизм — вот -
первое
слово,
огласившее
пушкинский
период», —писал Белинский.
Это
был
революционный
ром ант и зм,
прон и занн ый
идеями
само ­
отверженной
борьбы
за
свободу,
страстным
протестом
против
раб­
ст ва
и
тирании,
ром ант и зм,
воодушевленный
мечтой
о
крушении
с тар ого
мира.
Романтизм
поэтов-декабристов
был
в
корне
вра жде-
1Т.
е.
пароль.
—Б.
М.
34

бен
реакционному,
мистическому
романтизму,
к от орый
смот рел
йё
вперед,
а
назад,
вы рас тал
на
по чве
полной
отрешенности
от
жиз­
не нной
борьбы,
мечтал
о
возврате
к
ст ари не
и
проповедовал
ре ли­
гиозное
смирение.
Но
поэзия
дек абр ист ов
с
ее
романтическим
пафосом
в ыро сла
на
поч ве
русской
жизни,
и
в
ней
имелись,
наряду
с
ром ант и че­
с кими
элементами,
черты
реалистического
отражения
д ейс тви тельн о­
ст и.
Конечно,
это
еще
не
был
реал из м,
метод, который
предполагает
и зображ ени е
типических
х арак т еров
в
типических
обс т оят ель ст вах,
воспроизведение
мира
человека,
общественных
отношений,
природы
во
все м
мн огообра зи и
и,
вместе
с
тем,
в
самых
существенных
и
важнейших
чертах.
Такой
реализ м,
как
художественный
метод,
в
то
время
только
еще
ск лад ыва лся.
И
все
же
своей
л ит ерат ур­
ной
деят ельн ост ью
п оэт ы- декаб рист ы
способствовали
подготовке
грядущ е й
победы
реали зма.
Они
об рати ли
вним ан ие
на
вопросы,
настоятельно
выдвигавшиеся
ходом
общественно-политического
раз в ития
перед
художественной
литературой.
В
первой
гла ве
этой
статьи
мы
говорили
о
громадном
значении
народной
борьбы
с
наполеоновским
нашествием
для
формирования
декабристского
мировоззрения.
Не
случайно
вопросы
п реобра­
зов ан ия
лит ерат у ры
были
подняты
деятелями
дек абр из ма
также
в
связи
с
обсуждением
исторического
зн ачен ия
Отечественной
во йны
1812 г.
Ес ли
обобщить
содерж ан и е
дек абри стск и х в ыступ ле­
ний
на
эту
тему,
то
все
они
могут
быть
определены
с ловами :
борьба
за
наци ональ ную
самобытность
и
народность
ли тер ату ры.
Едва
ли
не
самой
ранней
д екларац и ей
такого
рода
бы ло
«Р ас­
суждение
о
необходимости
иметь
историю
Отечественной
войны
1812 года»
Федора
Глинки
(напечатано в «Сыне
отечества»
в
1816 г.).
Излагая
зад ачи
«исторического повествования», Глинка
выдвинул
принципы,
к от орые
зат ем
мы
встретим
в
дек абри ст ск их
выступлениях
по
отношению
к
литературному
развитию
в
целом.
Ф.
Глинка
ставит
задачи
борьбы
за
расц в ет
национальной
русской
л ит ерат уры
в
прямую
связь
с
национальным
подъемом,
вызванным
Отечественной
вой ной .
Л итер ату ра
должна
быть
на
уровне
г еро­
и зма
патриотов,
сраж ав ши хся
за
родину; «во все времена и увсех
народов
слава
языка
следовала
за
славою
ору жи я,
г ремя
и
возра­
ста я
вместе
с
нею».
С
этих
пози ц ий
и
оп ределяю т ся
пути
л итер а­
туры.
С
поэтическим
проникновением
го вор ится
в
этой
статье
о
героической
истории
русского
народа —
«великих деяниях,
р ас­
сеянных
в
летописях
отечественных».
Пи сат ель,
изу чая
эти
деяния,
может
составить
«ожерелье славы,
которому
подобное
ед ва
ли
имели
Греция
и
Рим».
Далее
указ ыв аетс я
также
на
«старинные
35

народные
п редани я,
пе сни
и
стихотворения
русские»
как
на
«пер ­
вые
источники
исторического
повествования». Во
все х
этих требова­
ниях,
к от орые
вскоре
так
часто
ст али
встре чаться
в
декабристской
лит ерат уре,
отр аж алось
стремление
к
художественному
восп рои зв е­
дению
типических
особенностей
русского
национального
харак т ера.
Весьма
важ ным
яв ля лось
тогда
постепенно
в озраст ав шее
вни­
мание
к
новым
слоя м
читателей,
призыв
к
демократизации
ли тера­
туры.
По
словам
того
же
ав т ора,
слог
должен
быть
«понятен не
для
одни х
ученых,
не
для
одних
«военных,
но
для
людей
всякого
сост ояния ,
ибо
всякие
состояния
участ вов али
в
славе
во йны
и
в
св об оде
от ечест в а».
С
эт им
положением
св я зано
и
резкое
осу­
ждение
п од раж атель ства
иноземному,
пр изыв
к
очищению
русского
языка
от
иностранных
в ыражен ий : «Русские не потерпели ига та ­
тарск о го;
не
потерпели
нашествия
галлов
и
двун адеся ти
языков;
они,
конечно,
не
потерпят
и
влады чес т ва
чуж дых
наречий
в
свя­
щенн ых
пределах
словесности
своей».
Все
это
п исал ось
человеком,
который
в
то
время
был
уже
чле­
ном
раннего
дек абри ст ск ого
общества — Союза
спасения,
участ ни ­
ком
Бородинского
сражения
и
вс его
заграничного
похода
русской
армии,
писателем,
к от орый
в
своих
«Письмах русского офицера»
гл уб око
раск ры л
народный
харак тер
Отечественной
войны.
Бы ло
бы
неправильно
утв ерж дать ,
что
именно
«Рассуждение»
Глинки
явилось
непосредственным
документом
литературного
дек абри зм а:
оно
харак тер но
как
по каз атель
настроений
передовой
дворянской
интеллигенции,
считавшей,
что
народ
завоевал
право
на
свободное
развитие
нац и ональ ной
к ульт уры.
Александр
Бестужев,
кри ти куя
антинародный,
п одраж атель ­
ный
характер дворянской
ли т ерат уры
конца XVIII
— начала
XIXв.,
п исал
в
«Пол ярн ой зв ез де» : «Было вре мя,
что
мы
невпопад
взды­
хали
по-стерновски,
потом
любезничали
по-ф ран цузск и ,
теперь
за­
лез ли
в
тр ид ев ятую
д аль
по-немецки.
Ког да
же
попадем
мы
в
св ою
к олею?
Ког да
будем
писать
п рямо
по-русски?» Писать «по-русски»
озн ачал о,
с
точки
зре ния
Бестужева, — отразить
в
ли т ерат уре
на­
циональный
ха рактер
народа.
В
другом
месте
А.
Бестужев,
г оворя
о
подражании
всему ино­
земн ому
и
име я
в
ви ду
обычное
среди
дворянства
воспитание,
пи­
са л: «Мы всосали с молоком безнародность и удивление только
к
чужому.
Измеряя
свои
произведения
исполинской
мерою
чужих
гениев,
нам
с
высока
ви ди тся
своя
малость
еще
меньшею,
и
это
чувс тв о,
не
согрет ое
народной
гордостью,
вместо
то го,
чтобы
воз­
будить
рвение
сотворить
то,
че го
у
нас
не т,
с тараетс я
унизить
д аже
и
то,
что
есть.
К
завер шен и ю
несч асть я,
мы
выросли
на
од­
36

ной
французской
ли тер ату ре,
вовсе
не
сходной
с
нравом
русского
народа,
ни
с
духом
русского
я зы ка».
Бл изк ая
к
этому
мысль
нахо дит ся
и
в
ста тье
Р ылеев а
«Н е­
ск ольк о
мыслей
о
п оэз ии »: «Окутав себя веригами чужих мнений
и
обеск рыли в
подражанием
гения
поэзии,
мы
влеклись
к
той
цели,
которую
указ ыв ала
нам
ферула
Ар ис тот еля
и
безда рн ых
его
последователей».
А
В.
Кюх ельбек ер
писал: «...песни
и
с ка­
зания
народные — лучшие,
чистейшие,
вернейшие
источники
для
нашей
словесности.
Станем
н адея ться ,
что
наконец
на ши
писатели,
из
которых
особенно
некоторые
молодые одарены прямым
талантом,
сброся т
с
себя
поносные
це пи
немецкие
и
захотят
быть
русскими.
Особенно
им ею
в
ви ду
А.
Пушкина,
которого
три
поэмы,
особенно
первая,
подают
великие
над ежды» .
Х ар актер но
также,
что Кюхель­
бекер,
выступая
за
национальное
самоопределение
русской
лит ера­
туры,
опирается
на
творчество
респ убли к анц а
А.
Н.
Радищева
и
В.
Наре жн ого — пи сат еля,
близ ко го
демократическим
кр угам:
«Несмотря на усилия Радищева,
Нарежного
и
некоторых
др у­
гих,
на
у сили я,
которым,
быть
может,
со
временем
узнают
цену,
в
нашей
поэзии
до
начала
XIX столетия господствовало учение,
совершенно
основанное
на
п рав илах
французской
ли те рат уры».
Источником
«самобытной»
лите ратуры
признавалось
устное
народное
т в орчест во.
Известные
мысли
Пушкина
о
необходимости
в
созда ни и
русской
ли те рат уры
оп и раться
на
«историю песни,
ск азк и»
совпадают
с
вы сказы ван и ем
почти
вс ех
прогрессивных
пи­
сателей
эт их
лет.
Тем перам ент н ый
призыв
А.
Бестужева читать
«в оз­
вышенные
песнопения
старины
русской», «дабы в них найти черты
русского
народа
и
тем
дать настоящую
физиономию
я зы ку », постоян­
ные
ссылки
В.
Кю хель бек ера
на
«песни и сказания», обоснование
тези са
о
богатстве
фольклорного
ма тери ала
в
стать ях
П.
Катенина,
Н.
Бе ст ужев а,
А.
Корниловича,
специальные
статьи
о
народн ых
песнях
в
«Соревнователе»
и
«Сыне отечества» 1818—1825
гг.—
все
это
является
выражением
вполне
определенной
единой
линии.
Интересами
раз в ития
национально-самобытной
литер атуры
было
вызвано
и
то
острое
внимание
к
темам
и
о бр азам
р усско й
истории,
которое
является
типичнейшей
чертой
деят ельн ости
поэ т ов-д екаб рист ов
и
которое
оп ределя ло
их
понимание
народн ост и
ли т ерат уры,
Александр
Бест уж ев
в
« Полярн ой зв езд е»
призывал
писателей
из уча ть
исторические
повествования — песнь
о
полку
И горев е,
песнь
о
битве
Д онс кой
и
други е
«древности нашего
с л ова », «дабы в них найти черты русского народа».
Вопрос
о
народности
ли тер ат уры
в
связи
с
историческими
темами
явился
в
первой
четверти
XIX в.
предметом
ожесточенной
37

борьбы
различных
литературных
направлений.
К
историческим
сю­
ж етам
о бращ али сь
приверженцы
реакционного
рест ав рат ора
А.
С.
Шишкова
и
так
называемые
«карамзинисты».
Однако
уже
в
самом
хара кт ере
обращения
к
национальному
прошлому
вскрьь
вались
цели
писателей.
Шишков,
который,
каз алось
бы,
являлся
ярым
противником
сент и мен т ализ ма,
неизменно
впадает
в
слаща­
вый
мечтательный
тон
об
ушедшей
«безмятежной идиллии»
фе о­
дального
об щ еств а: «Мы оставались еще до времени Ломоносова
и
соврем ен ни к ов
его
при
священных
книгах,
при
раз мыш лен иях
о
в еличе ств е
божием,
при
умствованиях
о
христианских
должно­
стях
и
о
вере,
научающей
человека
кр отк ому
и
мирному
житию,
а
не
тем
развратным
нравам,
к ото рым
новейшие
философы
обу­
чали
род
человеческий
и
которых
пагубные
плоды
после
толикого
проливания
к рови
и
доныне
еще
во
Ф ра нции
гнездятся».
Извра­
щая !, так и м образом,
историческое
прошлое
России,
Ш ишков '
счи ­
тал
всякие
революционные
идеи
якобы
чуждыми
русскому
народу
и
навеянными
исключительно
фр анц узск ой
революцией.
Понимание
«народности», как смиренного служения «б огу,
царю
и
о те че с т ву », характеризует реакционное
направление
литературной
и
общественной
мысли
на
протяжении
всего
XIX в.
В
1812—
1820 гг.
оно
наиболее
полно
представлено
«Русским вестником»
С.
Глинки,
в
тон
которому
Шишков
пи с ал : «Мы видим в предках
наших
приметы
многих
добродетелей:
они
любили
отечество
свое,
тверды
был и
в
вере,
почитали царей
и
законы». .. Близкое к этому по­
нимание
народности
нашло
выражение
во
вступлении
к
повести
Ка­
ра м зина
«Наталья боярская дочь»,
в
котором
и де ализ ируе тся сми рен­
ная
п атри арх альн ост ь
как якобы
характерная
черта
русского
народа.
Взгляды
декабристов
на
историческое
прошлое
Росси и
были
в
к орне
враждебны
реакционному
дв орян ст ву.
Наи более
передовые
члены
тайных
обществ
был и
восторженными
поклонниками
русской
старины,
в
которой
они ,
однако,
видели
не
идиллическую покорность
общества
царю,
а
мятежи
и
восстания.
В
послании
В.
Ф.
Раевского
«К друзьям» (1822) строки о « д р е вне й
Руси»
вполне
программны:
.
П ора,
др узь я!
П ора
воззвать
Из
мрака
век
полночной
слав ы,
Ца1ря-народа
дух
и
н равы
И
те
священны
времена,
Когда
гремело
на ше
вече
И
сок рушало
и здалече
Ца рей
ки чли вых
ра мен а,.
В
таком
же
духе
г овор или
о
прошлом
России
Пестель,
Ка­
ховск и й,
Кюхельб екер,
Рылеев
и
други е
декабристы.
Хар актерн о
38

использование
декабристами
древнерусских
терминов: «собор»,
«дума», «бояре», «вече», «палата», «старшины», «головы»
и
мно­
гие
другие
понятия
были
воскрешены
в
конституционных
проектах
тайных
обществ.
Так
политические
убеждения
оп ределя ли
освоение
древнерусского
языка
старовером
Шишковым,
ратовавшим
против
вторжения
в
язык
российский
таких
слов,
как
«револю ц ия »,
и
дек абри ст ами ,
воскресившими
древнерусскую
терминологию.
«Язык славянский служит для нас арсеналом», — говорил А.
Бе­
стужев,
отгра ни чи вая
себ я
этим
от
«староверов» .
В
качестве
главнейших
тем
художественных
произведений
пи­
сатели
дек абри ст ског о
н апра влен ия
выдвигали
темы
мя т ежей
и
восстаний.
В
большой
ст атье
«О романтической поэзии»
Орест
Сомов,
критик,
близкий
к
декабристам,
п ис а л: «Летописи наши
и
великий
т руд
славного
и ст ориог рафа
(Карамзина.
—Б.
М.) зна­
ко мят
нас
с
событиями
ст ари ны
русской
и
служат
громким
отв е­
том
тем,
которые
жалуются
на
недостаток
преданий
исторических.
Росс ия
до
Влади м ира
и
при
сем
князе,
во
времена
удельных
кня­
ж еств
под
игом
татар ,
при
Иоаннах,
в
годину
ме жду ца рств ия
и
при
вступлении
на
престол
династии
Ром анов ых
зак люч ает
в
себе
по
к райн ей
мере
сто льк о
же
богатых
предметов,
ск ольк о
смут­
ные
века
старобытной
Англии
или
Франции».
Ин терес к
«смут ­
ным
векам»
оп ределя л
работу
пи сат елей -д екаб рист ов — Рылеев а,
Б ест ужев а,
А.
Одоев ског о
и
других
над
историческими
произве­
дениями.
Оп ыт
Отечественной
войны
1812 г .,
героические
с тра ницы
прошлого
русского
народа,
протест
против
абсолютизма
и
крепост­
ничества,
мечты
о
свободе — все
это
от рази ло сь
в
произведениях
декабристов,
запечатлевших
существенные
черт ы
русского
нацио­
нального
харак т ера.
В
преддверии
того
штурма
самодержавно-кре­
постнической
системы,
к
которому
готовились
де каб рист ы,
одной
из
главнейших
задач
яв ля лась
поэтизация
непоколебимой
предан­
ности
родине
и
делу
свободы,
бесстрашия
и
смелости
в
борьбе,
готовности
стоически
перенести
любые
испытания
и
самую
смер ть .
Эти
черты
отражены
в
том
положительном
соби рат ельном
обр азе
гр ажда ни н а-борц а
за
свободу,
который
зап ечат лен
в
дек абри ст ск ой
поэзии.
Создание
этого
обра за
я ви лось
громадным
вкладом
дека­
бристов
в
развитие
русской
ли т ерат уры.
Полож и т ельн ый
об раз
г ероя-б орц а
со зд ав ался
декабристами
в
контрастном
противопоставлении
равнодушного
к
судьбе
отеч е­
ства
и
народа
большинства
дв орян ско й
молодежи.
В
стихотворении
Рылеева
«Гражданин»
обли чают ся
ю ноши,
которые
39

...с
хладною
душой
бросают
хладный
в зор
На
бедствия
сво ей
отчизны,
не
хот ят
постигнуть
«предназначенье века»
и
п озор ят
«гражданина
сан».
Стихотворение
выд ви гает
образы
Бр ута
и
Риег и
в
качестве
борцов
против
сам ов ластья ,
руководителей
«бурного мятежа».
Эти
же
критерии
высокой
гражданской
доблести
и
такие
же
требо ва­
ния
ц елик ом
посвятить
свою
жиз нь
борьбе
за
свободу
мы
находим
в
поэзии
В.
Раевского.
Его
стихотворение
«Певец в темнице»
—
это
пламенный
монолог,
обращенный
к
современному
поколению
с
т ре бован ием
отд ать
себя
«цели благородной»
и
ст оль
х аракте р­
ным
для
вс ей
дек абри ст ской
ли терату ры
напоминанием
об
отв ет­
стве нн ост и
перед
судом
потомства.
Та
же
т ема
развивается
в
сти хо­
творении
Раевского
«Глас правды»
и
в
«Подражании первой сатире
Бу ало»
А лекс андр а
Бест уж ев а.
Пропагандируя
обр аз
гражданина-борца,
дек абри ст ы
отвергали
христианскую
м ораль
сми рен ия
и
тр ебовали
решительного
отпора
всякому
злу
и
всяк ой
несправедливости.
«Гражданское мужество»
Рылеева — это
ги мн
герою,
который
является
непоколебимым
бор­
цом
с
«коварной несправедливостью».
Такого
рода
мужество
вос­
пе вает ся
здес ь
как
самое
высокое:
Велик,
кто
честь
в
бо ях
сни ск ал
И,
страхом
с тав
для
чуж дых
воев,
К
своим
знаменам
приковал
Побе ду,
спутницу
героев!
Но
подвиг
воина
гигантский
И
сгыд
сраженных
им
врагов
В
суде
у ма,
в
с уде
веков —
Ничто
пред
доблестью
гра ждан ск ой.
Такое
понимание
гражданской
доблести
исходило
из
необхо­
димости
идей ной
сознательности
всякого
истинного
сына
отече­
ства,
устремленности
к
единой
цели
«общественного блага»
в
самом
широком
смысле
этого
понятия.
Отсю да
и
п роиз вед енн ая
в
дек а­
бристской
поэзии
переоценка
всех
традиционных
представлений,
в
том
числе
о
семье,
др ужбе,
любви.
Сл овам и
Наливайки,
об ра­
щен н ыми
к
Л ободе,
Р ылеев
опр еделил
свое
понимание
соотноше­
ний
меж ду
долгом
семьянина
и
гражданина:
Но
ты
отец,
но
ты
супруг,
. . .давно
пора,
мой
друг,
Б ыть
не
мужь ями ,
а
мужами.
Всех
оковал
какой-то
страх,,,
40

Трет1й
го дъ
издан!я.
РО ССИ Й СКАЯ
СОЩАЛЬ-
ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ
РАБОЧАЯ
ПАРТ1Я
ИСК РА
Шу
Н
чк
/ИИ
■
/
Wk еВзьипфышпПфлтся пламя! "
-HL
-BL
JB.
Ж /JL
Отогтъ декабристовъЦушиву
No
35.
1-го марта 1903
г ода
No
35.
НАРЛЪ
МАРНСЪ.
Тридцать ■ пятый
померь
.Искры*
выходить гь cntrb«г
д е нь *B*ju*TrrtTiK смерти Карл«
Мар к са,
котир-ну
а
принад­
лежаль
вь немь
первое иСсти
Бе ла
etpno то ,
что яе.тккое кеждународн'.е лвижен<еnpo.ic
тврвта
быео еалымь замечательнымь общественными пвлен1емь
девитяадитего стспгкпя
то не льдя
не
признать. чго исшкатсль
Мажяуяаролнаго Товарвшестаа Гябочнхь
бьыь смыт,
ала(на
оыьаыаь челогТокигь итого столЬпи
fkipeub я высиптель иь
одно а гоже
я|>«мя,
они кв только органаэоя.иь
первые
ккдры
«аждународной а|-мш
рпСючихь,
на
а
яык ин аль
дли
н ея.
ах
сотруднвчеств!
со
свомнъ
неазГШшымь
лрукшь
Фрптрихсиь
Эягальсокь. ти могучее луловное орунос. гь пииощь»
к. .... .
она
уже
нан есла
нножсство
п.фажен)й
непр|ител«> я которое
соереяелетгь даегь ей иолную
ообкду
Если
couiaw.iMU i ra.iv
наукой, то ятеих
кы
об яханы
Ка рлу
Мар ису.
И
селя
го дна
тельные оролетарга ю|юшо
оопвмлютх теперь, что для
окончи-
тнльваго освобождены
раб оч яго
к ласса
необ ход им *
синильная
революшя.
в
что
эта
рев ол юшя
должна
бык дЬ.юмь елмого
раб о чаго
к ласс а,
веля
она
являются теперь непримиримыми а
•еутохияьшв врапма буржуалпаго порядка, то ах «топь сказы­
вается
airixaie научнаго сошалалаа Сь точки арХшя .праита-
чесмаго ралупа* научный соцныяхиь отлвчает-я огь утоовчеелаго
«namco тNoгъ. что |гкшвтезьно
разоблячаеть коренные
оритлво-
р*ч1л
к апж та лв ст в ческ аго oAniecraa а бетпошадно обнарумстваетх
всю
наивную
тшету
иеФхь
rtxu иногда очень оетроуииыхх в
«cerna ancunrt вдагожелательныдь планово общественпои рефрмы ,
которые
пред ла галась
сишалистамя утопистами
|1азныхь школь ,
жить гЪрутМшм ородстао преираыен1л
борьб ы
нлвесовь и
при
«яр ея1я
пролетарита
сь
буржуазий
Со врем енны й
оролетар1и.
ус аоя ийй
TOopia» научнаго ьоюалввиа а остающейся аХрпымь
ея лузу. не вовсегь ме быта реаслюшоиеригь
и по логик L.
аио
«yaenty, т. в во иожетх не принадлежать гь силой .опасной*
р аанов ажао ета
реиолюфояерогь
Марксу
досталась
вел ик ая
честь
сдХлвтьсл наябллЬе
цена-
внетныть
для
Зурнгуатя
enfla гятттж-ь яеяч-гналпятпго в tea. Но
ае жду
русск и ми
реаолюшонеряив.
Знгчльсь. гь ояеьаЪ иь В
И
Засулачх, выразила сожал-bnieотот.чтоэтопроизошлонеоря
жвлня Маркса,
который, со его словамь, радостно прягктствовхтъ
бы
литературное
предпр1япе .<тпй
груо сы
Что же скаааль бы
вел ак |й
автора
.Kanawa*, если бы еиу довелось дожать до
пастояшаго времена
а узнать. что у нею есть уже аного в иного
посл-кдователей
вь
cpe.it. русскнхь рявнчидь*
Каною
радостью
напол нил ось
бы егс сердце, ееля бы еиу аряшлось услыхать о со-
быпяхь. подобныхь яе.лавнвмь спГ.ыпяиь
вь РостомФ-ня-Лону?
Нь
его вре мя р уссюй
м: рксисть
быль рй.тнлетью.
в
передовые
pyccHie люди оосиптрнвалн н.т эту ptanpi гь иь лучшемь случаи
сь улыбкой добродушнаго сг>жал1.н1н. <лтни>ь идеи Маркса господ-
сти уюг ъ
иь
руссномь
реноли>1н»|н1>.«
тоижешя.
a rt руссше
рсоо лю шонер ы,
которые.
по
старой прзиычиФ.
лтвергаюгь
а«ь
Bno.int ила отчасти,
пь
л 1.й.-таите>««лен давно уже, —
вне
смот ря
на свою,
по
бол ьшей
части. »n«i гроикую революшон-
ную
Фрал оил ол ю
— п ереетп <я быт ь ih |tiobijkb а неаамЬтно для
себя перешли гь обширный
тягг|-1-<>т«ткты1ь
Не
иядо
оустяковъ гожц-нлось и ■пгп<>.|.илпеу
также обь
его
члетыхь иллееическпть стычьан. >"ь протаяиаиаив. Мвролюби.
выс, н.. медалтые
лю ди о б| нги1.л и «t:i стычка его будто бы не-
удержим-ш
стр асть ю
иь
и<<лгмпк1-.
ьнтарал.
гь
свою
очередь,
будто бы порождалась ri-ti будто
бы
<Лвяь дарантероаь На ге­
млит. а 1.11. та почта бе-шрерывная литературная борьба,
йотирую
еиу оришлялось
вест а осо бен но н ь н а- iaxt своей общественной
д1.ятельяостя. иыэыеалась ле <ки(а>'те.>мвмго лвчяаго варактера.
а оби|ествеяныиь вначен1еаь еяшништи-.ч ваь идея.
Отгь быль
однивь
мгь оерьыдь сон1алвсто1гь. <-■ уняшидь. в гьreopiB, в
пл npaHTHict. яссцЬло встать на точку bbLhir классовой борьбы
и ог дМпть и нт ересы
пролетариев
о гь reinepecoab велиой бур-
жуа.на
Неудивительно,
иоотпау,
чт о '.»у
приходвлось часто в
враждебно
сталкиваться
гь
тсоретиьави
иелко буржуашцго
со-
uixnuaa. очень mihitomhiленныав roiда оудбенно яь с|>ед1 гер вав -
гнл п
.и пт ел .iiiieiHiiii* npeupauieHie и iuhhh сь > тиив
т еоре-
THK.-iuii означало бы пткпаь огь выела сплотить пролстарить
пь
о соб у».
пнрТ1ю
яаЬющую
свою
roArmeioiyю веторачесную
иТль.
а
не
пл ет уuiynci* во iBorrt каллой буржуина .Наша
аалача,
—
гоеорвль
журна.ть
Маркса
.новая
Рей нск ая
Гав от а*
вь
а лрй я' Ь I &ÔÜ года — систнагь вь йттошалной крвгик-В. па-
□ра лл ааяо й д аже 6o.rte протпвъ вашааа « чв я ы ьь
аруае й. чЬжь
крогэ гь
вашадь
явлыхь
враг ог ь,
в.
ааммаа
такую
оо еашю .
н* ши1> .крптиковь*
лклхтя
оченвдной
полную
яеосяователь
яость вспять
рлд счет ивь
на
нваь. кань
на
еошал вст ов т.
Иаь
кЬсто —
вь
ри дааь
«вберальной пополнит, которой она в далв
— вь лац1> редактора .Освобожден)«*. г П Струве. — вявкатель
наго
старательнаго
и
таллятлаеагп
лвтературнаго
аыраав тел я
Судьба карксовой
теир!Я донааываегь ея иТ.рноеть
Иэтоне
только вь
Ро 1С1я
ИавЬстно, что алоадные
ученые долго преня-
брег.ьлн ею.
кань неудачники плидоаь сошально-революшоннаги
фанатваи.л.
но вреин шли
нсь
течение ь врсиенв дЬлалось асе
бл.-гЬе
н болЬе
ясный ъ
даже н дли глаль.
скотрквшяхь сквозь
очки буржуйкойО|раннч.пн<1гт11. чн. плолъс11ц>.-.льно-рев<1люи1он-
наго фаяатиэка икЬегь. ни крайней к-кр!.. одно нео<-поряеое оро-
икущестни
ннь
даегъ чреанычайно плодотворный иетодь ивслф-
доиашя обтек-твойной
ягианк
Чйгь бол!е подвигалось
вп ерег ь
научн ое н лу чеше о ерво быт иой
культуры,
нстнрш.
прана,
лиг»-
рату ры в
иск усст ва.
тКиь
илигнЬе а
пяопАе оодалднли
васхЬ-
дояат елн
иь
веторическоиу
вагер1а.лвэву*|. несиотря на то. что
большинство иль наи..
ялв соэсЧ.иь нечего
не эпало обь вето-
рвч есной
теор1В Маркса, влв. какь огни, боялось его
катер1алв-
стаческнгь. — т
е..
вь глааа аь сок ро вен ной б уржуал1И.
лсэ яр ае-
етаеняыаь в опасныаьыиобшественнагоспоиой<-тв)я— ваглядогь.
Икы
ввдвяь. чти иатер1Д.1истачесиое обьиснете уже начинаете
прюбрЬтать себУ) вь
учен..иь Н)рЬ право гражданства
Нед авн о
появившееся на аягл)йснои1. ядыкЬ сичвнеЯ1е акеракаясваго про­
фессора
Зелигкана
.Зионоиическое
обьяснеже астор1и*
евидк
тельствуегь
о тонь.
что оффвшальные жрецы наука
по немн огу
пронвкаются
со-няжекь велииаго научнаго аначея|я
ист ор ичес­
к ой т оо piв Маркса Зелягваиь даегь навь пинять,
между про-
чаяь.
в тб пся1ологячеси|я
при чи ны,
который
ор еоят ств ов алн
до
ги ль
порь прляпльнлиу
прятано в
понвкан1ю этойreopiB
бур ж уи я ы мь учея ыи ь uiporb Ояь прями в откровенно говорить,
что ученыдь пугали сои1алигтвчесн1е выводы Мариса.
И опт ста
рвется растолковать свокгь собратьявь оо наук«, что гошалвств-
чесю е вы воды
можно отбросить,
усвиввь себЬ только лежашро
вь в«ь
осяиважв
историческую eeopi«i Это остроумное сообрл
жен1е.
которое, эавктвиь
мстите, «отя в си-бко. но совершенно
ясно было выскааапо
уже вь
.Кря ти ч
выгйткыь* г 11
Стр уве.
— слузгать
нг.иымь докааательствоаь той.
не новой уже астаны
что ддгче верблюду П|к>.ткать сквозь игольное ушко
чХвь олео
логу буржуашв опрейте на точку
bj/»hih орсметарита Иарксь
бь мь
революшовероп
м
не мца
ногтей
Цтгь ваястаэагь иро
Заголовок
Ленинской
газеты
«И ск ра»
с
эпиграфом
из
ответа
декабристов
Пушкину
(«Из искры возгорится пламя»)

В
духе
своей
морали
опр еделял
Рылеев
и
обязанности
ж ен­
щины-матери.
Ее
долг —
Пре к расн ых
чад
обра зов ать.
Пус ть
их
сограж дан е
увидят
Готовых
пасть
за
край
родной,
Пуск ай
они
возненавидят
[вправду пламенной душой.
(яВере Николаевне Столыпиной“ )
Мотивы
дружбы
осво божден ы
в
дек абри ст ск ой
поэзии
от
той
сентиментально-элегической
трак тов ки ,
которая
был а
с толь
рас­
пространенной
в
дворя н ск ой
поэзии
этой
поры.
Дружба,
скреплен­
ная
общими
политическими
ст ре млен иям и,
н адеждам и,
чаяниями, —
возникает
как
сам ост оят ельн ая
тема
в
стихах
Ры ле ева,
Б естуж ев а,
Раевского,
Одоевского.
Раскрывая
в
своей
лирике
черты
героя -борц а,
дек абри сты
с
особенной
настойчивостью
подчеркивали
стойкость
как
ха рак тер­
нейшу ю
черту
его
облика.
Эта
тема
имела
особенное
значение,
так
как
мно гие
из
дек аб рист ов
сами
созн ав али
малую
вероятность в
то
время
успеха
революционного
переворота,
но
гот овы
были
пожер­
твовать
собою
для
того,
чтобы
раз буд ить
грядущие
поколения.
«Исповедь Наливайки»
з ву чала
в
то
время
пророчески:
Известно
м не:
погибель
жд ет
Того,
кто
первый
восстает
На
утеснителей
народа,
—
Суд ьба
ме ня
уж
обрек ла.
Но
где,
скажи,
когда
была
Без
жертв
искуплена
свобода?
П огиб ну
я
за
к рай
родной —
Я
это
чувствую,
я
зн аю.. .
И
радостно,
от ец
святой,
Свой
жреби й
я
благословляю!
Первой
проверкой
этой -
стойкости
яв илас ь
су дьба
В.
Раев ск ого.
В
послании
«К друзьям» (1822), написанном в заключении,
он
говорит
о
г розя щей
ему
смертельной
каре,
но
с
полным
правом
заявляет:
.. .Я
судьбу
мою
суров у
С
терпеньем
мраморным
сносил,
Нигде
себе
не
изменил...
Задаче
создания
полож ит ель ного
об раза
гражданина-борца
за
общественное
благо
посвящены
«Думы»
Рыл ее ва,
написанные
на
сюжеты
из
русской
истории.
Как
отмечалось
в
предисловии
к
пер­
вому
изданию
«Дум», цель автора заключалась в том,
чтобы
вос­
петь
«подвиги добродетельных
или
слав н ых
предков».
Точнее
43

р аскр ыл
з амы сел
«Дум»
А.
Бестужев,
утв ерж д ая,
что
целью
Ры­
леев а
бы ло
«возбуждать доблесть сограждан подвигами предков».
Каждая
из
«Дум »
посвящена
к ак ому-ли бо
русскому
историческому
де яте лю:
среди
них
бы ли
и
такие
легендарные
личности, как«Олег
Вещ ий »,
и
исторические
деят ели
XVIII в.,
как
Волынский,
Наталья
Долгорукова,
и
военные
в ожди
— Дмитрий
Донской,
Бо г­
дан
Хмельницкий.
Внешний
и ст оризм
«Дум»
позволял
Рылееву
свободно
оперировать
в
них
чисто
декабристскими
лозунгами.
Та ковы ,
например,
строки
в
думе
«Дмитрий Донской»:
До коль
нам,
други,
пред
тираном
С клоня ть
покорную
глав у.. .
или
призыв
в озв р атить
народу —
Святую
п раот цев
св о боду
И
древние
права
г ражда н.
В
«Дум ах»
герои
произносят
речи,
в ыраж ающи е
самые
основы
декабристского
миросозерцания,
как
например:
.. .За
победы
заслу жи в
Благословления
отчизны —
Нам
смерть
не
может
быт ь
страшна.
(„ Смерть Ермака")
Кто
русский
по
сердцу,
тот
бодро
и
смело
И
радостно
гибнет
за
п равое
дело!
(„Иван Сусанин")
Когда
защитник
нам
зак он
И
совесть
сердц а
не
тревожит,
Тогда
ни
ссылка, — думал
о н,—
Ни
каз нь
позорить
нас
не
может,
Своей
п окорс тв уя
судьбе,
Быть
т в ердым
всюду
я
умею...
(„Артемон Муравьев")
Неко торы е
«Думы», подобно «И с п о ве ди
На ли ва йки », являются
как
бы
р азм ышлен ия ми
самого
поэта
о
во зможн ом
трагическом
конце
своей
судь бы.
Так,
Бо гдан
Хмельницкий
мечтает
в
т ем нице
об
осв обож ден ии
от
цепей
для
возмездия
тирану,
а
Наталья
Дол­
горук ов а,
поехав ш ая
в
Си би рь,
чтобы
разд ели ть
с
му жем
его
судь бу,
совсем
по-дек абри ст ск и
рассу ждает
о
долге.
С
художественной
точки
зрения
«Думы »
неравноценны.
Со­
здавая
свои
«Д умы»
с
целью
агитации
за
свободу,
Рыл еев
часто
44

вкладывал
в
уста
героев
монологи,
которые
были
уместны
для
де­
кабриста,
но
зв учал и
как
совершенный
парадокс
у
конкретного
исторического
лица
(такова,
например,
дум а
«Волынский», герой
которой
был
з лым
и
св арлив ым
в ельм ож ей).
Но
этот
принцип
отношения
к
историческому
материалу
не
был
р езуль татом
созна­
тельного
пренебрежения
фактами,
а
находи лся
в
соотве тстви и
с
романтической
теорией.
Критик
и
теоретик
ли т ерат урн ого
д ека­
бризма
А.
Б есту жев
так
объяснял
особенности
«Дум»: «Дума не
всегда
есть
разм ыш лени е
исторического
лица,
но
более
воспомина­
ние
автора
о
к аком -либ о
историческом
происшествии
или
лиц е,
и
нередко
олицетворенный
об
оных
ра сск аз».
Такими
« разм ыш­
лениями»
поэта
и
были
«Дум ы».
Не см отря
на
несоответствие
ряда
«Дум»
историческим
фактам,
они
все
же
сыграли заметную
рол ь
в
борьбе
за
н ародно ст ь
ли т ерат уры.
Нельзя
счи тать
вполне
пр а­
вильным
зам ечан ие
Пушкина
о
«Д умах»: «Н ац и она льно го,
русского
нет
в
них
ничего»... (письмо
Ры ле еву, 1825 г. ).
Рыле ев
не
всегда
удачно
выбирал
деятелей
прошлого
для
п рославлен ия
«доброде ­
т е л и», грешил против исторической
достоверности
в
изображении
отдельных
конкретных
героев,
но
при
все х
этих
слабо стях
он,
не­
сомненно,
мно гог о
достиг
в
своем
стремлении
правдиво
воспроиз­
вести
типические
черты
русского
н ац ион альн ого
харак т ер а.
Герои
«Дум»
— пламенные
патриоты,
люд и
несгибаемой
воли,
стойкие
в
борьбе
за
свободу
и
в
обличении
несправедливости,
преданные
народу,
пылающие
ненавистью
к
тиранам
и
изменникам
родины.
Впрочем,
в
таких
«Думах», как «Борис
Годунов»
и
«Петр Великий
в
Ос т рогож ск е», Рылеев с большой строгостью относился и к исто­
рическим
фактам.
Отметим,
что
Пуш к и«,
гов оря
об
отсутствии
в
«Думах» «национального,
русского»,
оговорился:
«Исклю чаю
«Ивана Сусанина». ..
и
ука зал,
что
«во всех встречаются стихи
живые».
Кр итика
Пушкиным
«Дум»
верна
в
том
отношении,
что
зада чу
создания
реалистического
эпоса,
основанного
на
«истинном»
воспроизведении
истории,
Рылее в
разр ешить
не
смог.
Черты
на­
ционального
характера
Рыл еев
в оспр оизв оди л
в
фо рме
переживаний
лирического
героя,
которые
он
облек ал
в
исторические
об разы,
часто
противоречившие
по
своему
объективному
значению
зам ыслу п оэт а.
Необходимо
учитывать,
что
Пушкин
критиковал
Рылеев а,
на ходясь
уже
на
позициях
з релого
реал изм а
и
требовал
верного
изо бр аже­
ния
не
только
исторических
деятелей,
но
и
от дельн ых
деталей.
К
реали зму
(в смысле художественного метода)
Р ылеев
только
еще
подходил
(дажевпоэме «Войнаровский»
он,
наряду
с
реа ­
листическими
описаниями,
по
существу
идеализировал
об раз
Ма­
зепы).
45

Однако
сам о
обращение
д ека брист ов
к
темам
русской
историй
составило
важный
эт ап
в
борьбе
за
народность
ли тератур ы
и
по­
ст анов ке
на
историческом
мат ери але
вопросов,
актуальных
для
сов ремен н ост и.
И
зд есь
з аслу га
не
только
Р ылеев а.
А.
Бе ст ужев
в
исторических
повестях,
Ф.
Глинка
в
«Богдане Хмельницком»,
В.
Кюхельбекер,
А.
Одое вск и й,
П.
Катенин
в
своих
стихотво­
рениях
та кже
став и ли
целью
возбуждения
в
читателях
«вольно ­
любивых
чувств»
«подвигами предков»
и
стремились,
каждый
по-
своему,
в осс озд ать
черты
русского
национального
х аракт ера .
Однако
ограниченность
романтического
метода
не
по зво лила
им
осуще­
ствить
эту
зад ачу
с
достаточной
полнотой.
Она
б ыла
решена
Пуш­
киным
в
его
творчестве.
В
свете
борьбы
поэтов-декабристов
за
национальную
сам о­
бытность
русской
ли терату ры,
против
п одраж ани я
иноземным
пи­
сат еля м,
отчетливо
обнаруживается
н еправ иль ност ь
оценки
ре во­
люц ион н ого
романтизма, — стиля
дек абри ст ск ой
поэзии, — как
«русского байронизма».
Такая
трактовка
встречалась
во
многих
лит ер ат уров едчес ки х
работах.
Увлечение
дек абри ст ов
поэзией
Бай­
ро на
св ид етельс твов ало
не
об
отсутствии
самостоятельности,
не
о
ст рем лени и
к
«заим ств ов ани ю»
и
«подражанию», а совсем о дру­
гом:
передовые
р усски е
п исат ели
горячо
сочувствовали
борьбе
за
свободу,
прогрессивным
идеям
в
ли терату рах
различных
народов.
Декабристы,
ценили
в
т в орчест ве
Б айро на
созвучные
их
настрое­
н иям
мотивы
политического
протеста
и
сочувствие
национально-
осв ободи т ельн ой
борьбе.
Вместе
с
тем
Кю хель бек ер,
А.
Бе сту жев
и
другие
писатели-
декабристы
ре зко
осуж дали
вся к ого
рода
копирование
западно­
европ ей ски х
роман т ик ов
и
пренебрежение
национальной,
русской
спецификой.
Кю хельб ек ер
в
своей
программной
статье
«О напра­
влении
нашей
поэ зи и,
особенно
лирической, в
последнее
десятилетье»
(1824) призывал
«сбросить поносные цепи»
п одраж ат ельност и ,
«английского и немецкого владычества»
и
«быть самобытными» .
Когда
Бесту же в
писал
в
1823 г.
(в «Сыне
от ечест в а») о том,
что
«Жуковский принадлежит к школе романтической,
но
более
как
перев одчи к,
чем
как
ав тор», то он исходил из понимания роман­
тиз ма
как
наци ональ нос ам об ытно г о
н апр авлен ия
лит ерат уры.
Г лу­
бокое
ра злич ие
между
консервативным
романтизмом
Жуко вс к ого
(сложившимся на почве главным образом его переводных мистико­
ром ант и ческ их
баллад)
и
прогрессивным
русским
романтизмом,
тесно
связанным
с
современностью
и
политической
борьбой,
именно
это
различие
и
об услови ло
ту
сплоченную
критику
Жуковского,
46

с
которой
в
20-е
гг.
выступили
Рылеев ,
Бе стуж ев,
Кю хель бек ер.
Пи сат ели -дек абри ст ы
счит али
неотъемлемыми
признаками
русского
роман т и зма
его
политическое
содержание,
интерес
к
устному
народному
творчеству
и
отечественной
истории,
т.
е.
признаки,
которые
ярко
отр аж ают
именно
русскую
национальную
специфику
ли те рат урног о
творчества.
Упомянутые
признаки
да ют
основание
говорить
о
прогрессивном
роман т изм е
н ачала
XIX века как о свое­
об разном
этапе
борьбы
за
ре ализм .
Эти
особенности
русского
роман т изм а
можно
проследить
во
вс ех
жанрах
и,
в
частности,
на
попытках
Катенина
созд ат ь
русскую
балладу,
противопоставленную
переводной
немецкой
балладе
Жуковского.
Русски й
прогрессивный
романтизм
20-х гг.
органически
связан
с
политическим
движением,
в озглав ленн ым
дек абр ист ами .
Это й
связью
определяется
воинствующий
и
демонстративный
ха рак тер
выступлений
пи сат елей-д екабри ст ов
и
их
единомышленников,
высту­
плений,
требовавших
пересмотра
литературных
традиций
и
ав то­
ритетов,
объявивших
войну
реакционерам,
«Думы»
Ры леев а,
которыми
он
«пробил новую тропу в русском стихотворстве»,
избрав
целью
«возбуждать доблести сограждан подвигами пред­
ко в»,
повести
Бе стуж ева ,
прокламировавшие
поставленную
им
задачу
показа
старины
не
«сквозь туман старины поэзии»,
а
«вблизи и по правде», гражданская лирика Рылеева,
В.
К юхе ль­
бекера,
В.
Раев ск ого,
Ф.
Глинки,
А.
Од ое в с ко г о , «простонародные»
баллад ы
Катенина — все
эти
хотя
и
неравноценные
произведения
были
противопоставлены
позициям
лит ерат урн ых
и
политических
консерваторов.
Каждый
из
перечисленных
писателей
шел
своими
творческими
путями,
но
все
они
по-своему
отразили
соц иаль ные
сдвиги,
происшедшие
в
Росси и
и
вызвавшие
к
ж изни
новые
л ите­
ратурные
принципы,
новые
темы,
новые
жан ры.
День
14 декабря 1825
г.
стал
историческим
рубежом
для
дальнейших
судеб
России.
«В 1825
го ду
Россия
впервые
видела
революционное
движение
против
ца ри зм а.. .»,1—говорил Ленин.
Воспитательное
значение
этого
исторического
события
для
посл е­
дующих
революционных
поколений
было
огромным.
Вместе
с
тем
восстание
дек абри ст ов
способствовало дальнейшей
поляризации
о бще­
ственных
сил,
резк ом у
проявлению
действительных
позиций
и
тех
элементов,
которые
случайно
оказались
в
русле
политического
подъема
послевоенных
лет,
и
тех,
кто
п од делыв ался
под
«свободо -
В.
И.
Ленин.
Соч.,
т.
23, изд .
4-е,
стр.
234.
47

лю бц ев », учитывая
возможность
успеха
противников
деспотизма,
и,
наконец,
тех,
кто
п ыталс я
сто ять
в
стороне
от
идейно-политиче­
ской
борь бы.
Декабрьская
к атас троф а
отчетливо
разделила
дворянское
общ е­
ств о
на
тайно
сочувствовавших
этой
первой
попытке
штурма
самодержавия
и
явных
сторонников
старой
России ,
получившей
т еперь
нового
самодержца — Николая
I. «Первые
годы,
следовавшие
за
1825-м,— писал
Ге рцен ,—
были
ужасающие...
Людьми
овладел а
глубокая
безн адеж н ост ь,
общий
упадок
си л.
Высшее
же
общество
с
подлым
и
низким
рвением
поспешило отречься
от
всех человече­
ских
чув ст в,
от
вс ех
гуманных
мыслей.
..»
И.
Гончаров
об
этом
же
времени
гов ор и л: «Тогд ашни е л ибералы,
вследствие
крутых мер
п ра­
вительства,
приникли,
притихли,
быстро
превратились
в
уль трак он ­
сер вато ров ». ..
Всегда
консервативно
настроенный,
но
не
любивший
ре зк остей
Жуковский
вп адал
буквально
в
ярост ь,
р ассуж дая
о
де­
кабр ис тах.
Карамзин
со
злор адст в ом
писал
И.
И.
Дм итри ев у:
«Перв ые два выст рела рассеяли бе зу мце в с «Полярн ой
зв ездою »,
Бесту жев ы м,
Рылеев ым
и
их
достойными
клевретами»...
При
эт ом
з ащит ники
деспотизма
всячески
ст реми ли сь
оказ ать
с вое
влияние
на
современников.
Жуковский
всеми
силами
ст рем ился
уговорить
Пушкина
капитулировать:
его
письма
Пушкину
полны
упреков
и
в ыгов оров
за
вольнодумство
и
призывами
к
смирению.
Од нако
Пушкин — друг
и
сою зни к
декабристов — отверг
эти
призывы
и,
при
вс ех
прот и воречи ях
своего
мировоззрения,
ост ался
верным
за вета м
своих
друзе й .
После
восстания
многое
предстало
для
не го
по-новому,
проявило
свой
ранее
с кр ытый
смысл.
Известно,
с
какой
тщательностью
он
хран ил
письма
декабристов.
В
одном
из
писем
Ры леев а,
написанных
вс его
лишь
за
месяц
до
восстания,
Пушкин
читал
обращенные
к
се бе
слова: «На тебя
уст рем лены
гла за
России...
Б удь
п оэт
и
г раждан и н».
Теп ерь ,
после
14 декабря,
эти
слов а
зв учали
н аказ ом
друга,
а
вскоре,
п осле
к азни
Ры ле ева,
при обре ли
значение
з авещан и я.
В
своих
стихах
Пушкин
стремился
напоминать
о
декабристах и
неизбежности
торжества
дела
свободы.
Его
стихотворение
«В Сибирь»
и
отве т­
ное
послание
Од оевс ко го
расп рост рани ли сь
во
многих
рукописных
копиях.
Но,
кроме
нелегальных,
Пушкин
у мел
находить
скрытые
легальные
формы
для
того,
чтобы
выразить
свое
отношение
к
декабризму,
формы
иносказаний
и
намеков.
Стихотворение
«Пророк» (1826) продолжало декабристскую традицию в пони­
мании
высокой
рол и
поэта
и
должно
было
восприниматься
как
общественная
декла рац и я
Пушкина
после
декабрьского
восстания.
З нач ение
дек ларац и и
уже
о
прямой
верности
Пушкина
освободи­
48

тельным
иде ям
имело
стихотворение
1827 г.
«Арион» («Я гимны'
прежние
пою...»).
Как
бы
в
ответ
на
к ровав ый
жандармский
т еррор
он
стал
писать
десятую
главу
«Евгения Онегина», посвя­
щенную
декабристам.
В
расшифрованных
м но гими
д есяти лети я ми
спустя
уцелевших
строфах
этой
глав ы
намечена
широк ая
картина
деятельности
тайного
о бщест ва
и
в оссоздан а
с
лирическим
пафосом
атмосфера
декабристских
сходок.
А
в
это
врем я
созр евал
ген ий
Лерм онт ов а,
в
притихшей
внешне
Росси и
велась
н еуст ан ная
работа
мысли,
к ото рая
впо­
следствии
дала
русскому
народу
Герц ена,
и
попрежнему
из
рук
в
рук и
переходили
потайные
те т ради
и
листки
с
революционными стихами.
Разг ром ом
восст ан ия
14 декабря 1825
г.
был о
оборв а но
и
ли тер ат урное
движение
декабристов.
Пр екрати л
сущест в ова ни е
декабристский
литературный
центр — Вольное
общество
лю би те­
лей
российской
словесности.
Не
суж ден о
было
выйти
в
св ет
закон­
ченной
печатанием
четвертой
книжке
«Полярной звезды» (озаглав­
ленной
«Звездочка»).
Рылеев
был
повешен
в
числе
пяти
вождей
д екабри зм а,
другие
участники
движения
были
сосланы
на
каторгу
или
на
поселение
в
Си бирь.
Но
оставшиеся
в
живых
пи сат ели-
декаб рист ы
не
прек рат ил и
своей
лит ерат урн ой
д еят ельн ост и.
В.
Ф.
Раевский,
В.
Кю хельбек ер,
А.
Бестужев,
А.
Одоевский
прод олжа ли
тво ри ть,
попрежнему
преданные
великим
идея м
св о­
боды.
Ст и хот ворц ами
ст али
и
де каб рист ы,
ранее
не
занимавшиеся
литературой.
В
их
пр оизв еден ия х
зв учал и
и
трагические
ноты,
доходившие
порою
до
отчаяния.
Пе режи ть
нель зя
мысли
горестной,
Что
не
мог
купить
кровью
вольности!—
говорилось
в
песне,
сочиненной
Михаилом
Бестужевым
(братом
А.
Б естуж ев а)
и
распевавшейся
узниками
Петровского
острога.
Так
возникла
поэзия
дек абри ст ск ой
каторги
и
ссылки,
виднейшим
представителем
которой
был
Алекс ан др
Одоевский.
Но
уверенность
в
конечном
торжестве
правого
дела
не
покидала поэтов-декабристов.
За
святую
Р усь
неволя
и
казни
—
Рад ость
и
слава,
—
говорилось
в
стихах
Одоев ск ого
на
переход
от
Читы
в
Петр овск и й
завод — из
одной
тюрьмы
в
другую.
В
его
стихах
возникает
стра­
дальческий
об раз
родины-матери,
для
которой
декабристы
принесли
себя
в
жертву
и
к отор ая
ст ала
им
еще
милее:
В
цепях
и
кров и
ты
д ороже
сынам,
В
серд цах
их
от
скорби
любовь
возрастает...
49

М ечта
о
возмездии
тиранам
не
пок и дала
дек абрист о в
и
в
ка­
зем атах.
Об
этом
ОдЪевский
г ов орил
в
стихотворении
«Тризна»
с лов ами
ск альда :
Утешьтесь!
За
павших
ваш
меч
отомстит.
И
где
б
ни
потухнул
наш
пламенник
жизни,
П усть
доблестный
дух
до
могилы
кипит,
Как
чаша
заздравная
в
память
отчизны.
Неу дач а
восстания
при води ла
поэ т ов -дека бри стов
к
но вым
исканиям,
к
разм ышлен ия м
о
роли
нар ода
в
историческом
разви­
т ии.
Эти
размышления
отра зи ли сь
и
в
обширной
т рагеди и
Кюхельбекера
«Прокофий Ляпунов»,
и
в
поэмах
А.
Одоевского
«Васи льк о»,
А.
Бестужева
«Ан дрей,
князь
П ереяслав ск и й»,
и
в
стих ах,
где
возникают
обр азы
простых
русских
людей.
Де ло
д ек абри стов
не
пропало.
Оно
бы ло
продолжено
новыми
п ок олени ями
русских
революционеров.
Но
борьба
за
освобождение
Росси и
от
цепей
десп от изм а
и
крепостничества
вступила
в
послед­
н юю,
решающую
фа зу
лишь
в
эпоху,
когда
ве щие
слова
«Из искры
возгорится
пламя»
смогли
появиться
на
страницах
«Искры» —
газеты,
соз данн ой
вождем
многомиллионных
масс — Владимиром
Ил ьич ем
Лениным.
Пламя
Великой
пролетарской
социалистической
революции
уничтожило
до
основания
мир
рабс тва,
против
которого
на
за ре
русского
революционного
движения
п одня лись
первые
рус­
ские
рев олюц ион еры
— декабристы.
Б.
Мейлах

I

К . <1>. РЫЛЕЕВ

Виднейший
политический
и
лит ерат урн ый
дея т ель
движения
декаб рист ов
Кондратий
Фед оров ич
Рылее в
род ился
в
1795 г. ,
в
семье
мелкопоместного
дв оря ни на,
подполковника.
Окон чи в
в
1814 г.
кадетский
корпус
в
ч ине
прап орщи к а
кон­
ной
арт и ллерии ,
он
сразу
же
о тп рави лся
в
действующую
армию.
Более
двух
лет
(с небольшим перерывом)
Рылеев
провел
в
загра­
ничных
походах
русской
армии.
По
возвращении
из
походов
он
три
года
п родо лжал
военную
службу,
а
затем
вышел
в
отставку
и
вскоре
переехал
на
жи тел ь­
ство
в
Петербург.
В
1821 г.
Р ылеев
был
избран
заседателем
палаты
уголовного
суда,
где
зав оев ал
авторитет
как
друг
без защи тн ых
и
угнетенных.
Весной
1824 г.
Рыл еев
был
назначен
правителем
канцелярии
«Российско-американской
ко мпа нии ».
Пи сать
стихи
Ры леев
начал
рано,
но
п ечататьс я
стал
в
1820г.
Как
вольнолюбивый
поэт,
он
получил
широкую
и зв естн ость
начи­
ная
со
своей
сатиры
«К временщику», в иносказательной форме
направленной
против
всесильного
граф а
А рак чеев а.
Рылеев
стан о­
вится
активнейшим
участником
ли т ерат урног о
движения,
одним
из
руководителей
Вольного
общества
любителей
российской
слов есн о­
сти.
При
помощи
Рылеев а
Вольное
общество
п рев раща ется
в
оди н
из
центров
политической
оппозиции.
В
1823 г.
Рылеев
вступил
в
тайное
Северное
общество,
где
вскоре
занял
видное
положение.
Его
политические
взгляды
быстро
левеют.
Кон ст и т уци онн о-мон архи ческая
программа
перестает
его
удовлетворять, и
он
переходит
на
республиканские
позиции.
Вокруг
Рылеев а
сп лачив ает ся
группа
сторонников
решительных
действий,
стремившихся
к
объединению
политической
платформы
Северного
и
Южного
обществ
и
принимавших
активнейшее
участие
в
подго­
товке
открытого
выступления
против
само держав ия .
С
идейным
ростом
Р ылеев а
раст ет
и
его
поэтическое
дарова­
ние,
Уже
будучи
членом
тайного
общества,
он
пишет
стихотворение
55

«Гражданин», ставшее одним из популярнейших произведений рус­
ск ой
рев олюц ион но й
поэзии.
С ледуе т
отметить,
что
В.
И.
Ленин
п ереф рази ров ал
строку
из
«Гражданина» («позорить гражданина сан») в работе « Ч то
делать?»1
Вместе
с
А.
А.
Бест уж ев ым
Ры леев
созд ает
агитационные
песни,
используя
формы
народного
песенного
т ворчест в а
(«Царь
наш,
немец
прусский», «Ты скажи,
говори»
и
др.).
В
1825 г.
вышли
отдельными
книжками
сборн и к
Рылеев а
«Думы»
и
поэма
«Войнаровский» .
В
1825 г.
Ры леев
стал
вождем
Северного
общ ест ва
и
начал
деятельно
готовить
восстание.
В
день
14 декабря 1825
г.
он
давал
указания
членам
тайного
об ществ а
и
на ходи лся
среди
восставших
воинских
частей
на
Сен ат­
ской
площади.
П осле
разгрома
восст ан ия
Рыле ев
был
заключен
в
Пет роп ав­
лов ск ую
крепость.
Он
был
приговорен
(вместе с П .
И.
Пестелем,
С.
И.
Мура вь евы м-Ап остол ом,
М.
П.
Бест уж евым -Рюми н ым
и
П.
Г.
Ках ов ским )
к
смертной
казни
четвертованием.
Рылеев у
в ме­
нялось
в
вину,
наряду
с
«умышлением на цареубийство»
и
орган и ­
зацией
восстания,
такж е
и
то,
что
он
«сам сочинял и распростра­
нял
в озм ути тельн ые
песни
и
стихи».
Четвертование
было
заменено
повешением.
13 июля 1826
г.
Рыле ев
был
пове ше н
на
кронверке
Пе тро­
павловской
крепости.
Казнь
Рылее ва
о борв ала
жизнь
не
только
выдающегося
рево­
лю ци он ера,
но
и
поэта,
которому
пр едст ояло
большое
будущее.
В
его
архиве
остали сь
незавершенными
крупные
произведения,
в
том
числе
за меч ательн ая
поэма
«Нали в айк о»
—о
герое
украин­
ского
н арода,
поднявшем
знамя
восстания
против
польского
гнета.
В
«Исповеди Наливайки»
Рылеев
как
бы
предугадал
свою
траг ич еск ую
суд ьбу
и
благословил
свой
жребий
во
имя
грядущего
торжества
свободы.
1В»
И,
Ле нин.
Сочинения,
т.
5, изд.
4-е ,
стр.
435,

ЛЮБОВЬ
К
ОТЧИЗНЕ
ОДА
Где
алтарей
не
соружают
Святой
к
отечеству
любви?
И
долгом
где
не
почитают
Питать
св ятой
сей
жар
в
крови?
Друзья!
меня
вы
уличите
И
тот
народ
мне
укажите,
К оторы й
бы
ее
не
знал,
Оставивши
страну
родную,
И,
уда ляс ь
во
в сем
в
чужую,
Тоски
в
себе
не
ощущал?
Нет,
нет,
ве зде
р авно
пылает
В
сердцах
святой
любви
сей
жар .
Ее
хо тя
не
поним ает,
Но
равно
чувствует
дикарь
—
Необразованный
инд еец,
Как
и
уч еный
европеец.
Всегда
и
всюду
ей
был
храм:
И
в
отдаленнейшие
в еки
—
От
чиста
сердца
человеки
Несли
ей
жертву,
как
бог ам.
Х в алится
Гр еция
с ына ми,
Пылавшими
любовью
к
ней,
А
Рим
такими
же
мужами
Встарь
славен
к
ч ести
был
своей;
Нас
уверяют:
Термопилы,
Осада
Рима
—
что
любили
67

От чиз ну
в сей
тогда
душой.
Там
хра бры й
Леонид
спартанин,
Здесь
изгнанный
Камилл
римлянин
—
От чиз не
жертвуют
соб ой.
Но
римских,
греческих
гер оев ,
В
любви
к
оте ч еству
прямой,
Ср едь
мира
русские,
средь
бое в
Затмили
давнею
порой.
Владимир,
Мин их
и
Пожарский,
Великий
Петр
и
Задунайский
И
ны нешн их
герои
лет,
Ве ли кие
умом,
делами,
Между
вели ким и
мужами,
Каких
производил
сей
свет.
Суворов
чистою
любовью
К
сво ей
отчизне
век
пылал
—
И,
жертвуя
именьем,
кровью,
Ее
вра гов
он
поражал;
Его
поляки
трепетали,
Фр анцу зы
с
турками
дрожа ли :
Повсюду,
завсегда
с
тобой
Любовь
к
отчизне,
россиянин!
А
с
нею,
с
нею
вся к
гражданин
—
Ужасный
для
врагов
г ерой.
Гордынею
вно вь
полн,
решился
Га лл
росса
покорить
себе
—
Но
вдруг
Кутузов
появился
И
галлов
замысел
—не
бе!
Так
русские
всегда
любили
И
так
отечество
хранили
От
всяких
бед
и
от
врага.
Тот
з дра вого
ума
лишился,
Кто
росса
покорить
решился;
Он
ломит
гордому
рога!
.
.
Наро д,
отчизну
обожающ,
К
царю,
к
религии
святой
Всем
сердцем,
в сей
душой
пылающ,
Средь
бу рь
всегда
сто ит
горой,
58

Ничем,
ничем
не
разразимой,
Покойною
и
горделивой.
Тому
являе т
днесь
пример
Держава
славная
Рос с ия,
Ее
врага
попрана
выя,
И
ги бн ет,
гибнет
изувер.
Хвала,
отечества
спа сите ль !
Хвала,
хвала,
отчизны
сы н!
Злодейских
замыслов
рушитель,
России
верный
гражданин,
И
бич
и
ужас
вс ех
французов!
Скончался
тело м
ты,
Кутузов,
И
будешь
вечно
жив
герой
И
в
будущие
ве ки
сл авен ,
И
не
дерзнет
уж
вра г
злонравен
России
нарушать
покой!
..
<7873>

К
ВРЕМЕПЩНКУ
(ПОДРАЖАНИЕ ПЕРСИЕВОЙ САТИРЕ „К РУБЕЛЛИЮ“)
Надменный
вре мен щи к,
и
подлый
и
коварный,
Мо на рха
хитрый
льстец,
и
друг
неблагодарный,
Неистовый
ти ран
родной
страу.ы
своей,
Взнесенный
в
важный
сан
пронырствами
злодей!
Ты
на
ме ня
взирать
с
презрением
дерзаешь
И
в
грозном
вз оре
мне
с вой
ярый
г нев
являешь!
Твоим
вниманием
не
дорожу,
подлец;
Из
уст
тво их
хула
достойных
х вал
венец!
Смеюсь
мне
сделанным
тобой
уничиженьем!
Мог у
ль
унизиться
твоим
пренебреженьем,
Ко ль
сам
с
презрением
я
на
те бя
гл яжу,
И
горд,
что
чувств
тво их
в
себе
не
нахожу?
Что
сей
кимвальный
зв ук
тв оей
мгновенной
славы?
Что
власть
ужасная
и
сан
тво й
величавый?
Ах,
лучше
скрыть
се бя
в
безвестности
про сто й,
Чем
с
низкими
страстьми
и
подлою
душой
Себя,
для
строгого
своих
сограждан
взора,
На
суд
их
выставлять,
как
будто
для
позора!
Ког да
во
мне,
когда
нет
доблестей
прямых,
Что
пользы
в
сане
мне
и
в
почестях
мо их?
Не
сан,
не
род
— одни
достоинства
почтенны;
Сеян,
и
самые
цари
без
них
—
презренны;
И
в
Цицероне
мно й
не
консул
—
сам
он
чт им,
За
то,
что
им
спасен
от
Катилины
Рим.
..
О
муж,
достойный
м уж!
по что
не
можешь,
сно ва
Родившись,
сограждан
спасти
от
рока
злова?
Тир ан,
вострепещи!
родиться
может
он!
Иль
Кассий,
или
Брут,
иль
вр аг
царей
Катон!
О,
как
на
лире
я
по тщу сь
того
прославить,
60

Отечество
мое
кто
от
те бя
избавит!
Под
ли цем ер ием
ты
мыслишь,
может
быть,
От
взора
общего
причины
зла
ук ры ть.
..
Не
зна я
о
своем
ужасном
положеньи,
Ты
заблуждаешься
в
н есч астн ом
ослепленьи,
Как
ни
притворствуешь
и
как
ты
ни
хитришь,
Но
свойства
злобные
души
не
утаишь:
Твои
дела
т ебя
изобличат
народу;
Познает
он,
что
ты
сте сни л
его
свободу,
Налогом
тягостным
довел
до
ни щеты ,
Селения
ли шил
их
прежней
красоты.
..
Т огда
вострепещи,
о
временщик
над ме нны й!
На род
тиранствами
ужасен
разъяренный!
Но
если
злобный
рок,
злоде я
полюбя,
От
справедливой
мзды
и
сохранит
тебя,
Все
трепещи,
тиран!
За
зло
и
вероломство
Тебе
св ой
приговор
произнесет
п ото мс тво!
1820 >

А.
П.
ЕРМОЛОВУ
Наперсник
Марса
и
Паллады,
Надежда
сограждан,
России
вер ный
сын,
Е рм олов!
по спеши
спасать
сынов
Эллады,
Ты,
гений
с еве рных
дружин!
Узрев
тебя,
любимец
славы,
По
ма нию
тв оей
руки,
С
врагами
лютыми,
как
вихрь,
на
бой
кровавый
Помчатся
гроз ны е
полки
—
И,
цепи
сбросивши
невольничьего
страха,
Как
феникс
молодой,
Воскреснет
Гре ция
из
праха
И
с
древней
доблестью
ударит
за
тоб ой!
.
.
Уже
в
отечестве
по том ков
Фемистокла
Повсюду
п одн яты
свободы
знамена,
Геройской
кровью
уж
зе мля
на мок ла
И
трупами
вра гов
удобрена!
Проснулися
вздремавшие
пе ру ны,
Отвсюду
храб рые
текут!
Т еки
ж,
тек и
и
ты,
о
витязь
юный,
Т ебя
герои
там ,
те бя
победы
ждут.
..
<1821 >
62

ПОСЛАНИЕ
К
II. И.
ГНЕДИЧУ
(ПОДРАЖАНИЕ Т11 ПОСЛАНИЮ ДЕПРЕО)
Питомец
важных
му з,
служитель
Аполлона,
Певе ц,
который
нам
паденье
Илиона
И
би твы
гроз ны е
ахеян
и
троян,
С
Пелидом
бедствеяну
вражду
Агамемнона,
Вторженье
Гектора
в
враждебный
греков
стан,
И
бой
и
смерть
сег о
пергамского
героя
Воспел
пленительно
на
лире
золотой,
На
древний
лад
ее
с
отважностью
настроя,
И
пу ть
открыл
се бе
бессмертья
в
храм
святой!
Не
думай,
ч тоб
и
ты,
пленя
в сех
лирой
звучной,
От
всех
хвалу
обрел
во
мзду
своих
трудов:
Бо ре ние
с
толпой
со вм естн ико в,
врагов,
И
с
предрассудками,
и
с
завистью
докучной
—
Всегдашний
был
удел
отличнейших
певцов.
Ах!
иногда
они
в
дру зь ях
врагов
встречали
И,
им
с
бес пе чною
вверяйся
душой,
У
сердца
неж но го
зме ю
отогревали
И
целый
век
к ляли
несчастный
жребий
свой.
.
.
Судьи-завистники,
убийцы
дарований,
Везде
преследуют
нес ча стно го
пе вца;
И
по хвал ы
друз е й,
и
шум
рукоплесканий,
И
лавры
свежие
прекрасного
в енца
—
Всё
душ и
низкие
завистников
тревожит,
Всё
дикую
вражду
к
их
бедной
жертве
множит.
Одн а,
одна
л ишь
смерть
гоненья
прекратит,
И,
успокоясь
в
мирной
се ни,
Да нь
должной
по хва лы
возьмет
с
потомства
г ений
И,
торжествующий,
зоилов
постыдит.
63

Та лан та
ка ждого
со пу тйик
неизменной,
Негодование
толпы
непросвещенной
И
зависть
злобная,
его
всегдашний
враг,
Оспоривали
здесь
ко
славе
каждый
шаг
Творца
Димит рия,
Фингала,
Поликсены;
Лю бимца
первого
российской
Мельпомены
Яд
низкой
зависти
спокойствия
л ишил
И,
сердце
отравив,
дни
жизни
сократил.
Но
вес ть
печальная
ли шь
всюду
пролетела,
П очувс т вов али
вс е,
что
без
него
у
нас
Траге дия
осиротела.
..
Тогда
судей-невежд
умолк
презренный
гл ас,
Вен ки
посыпались
и
зависть
оне мела.
..
С удьбу
подобную
ж
Ф онв изин
пр етер пе л,
И
Змейкина,
себя
узнавши
в
Простаковой,
Сулила
автору
жизнь
скучную
в
удел
В
стране
далекой
и
суровой.
На
трудном
поприще
ты
только
мог
один
В
приятной
звучности
прелестного
размера
Нам
верн о
передать
всю
красоту
картин
И
всю
гармонию
Гомера.
Не
удив ляйс я
же,
что
зависть
вкруг
тебя
Шипит,
как
черная
змея1
И
здесь,
как
и
везд е,
нас
не бо
наставляет;
Мудрец
во
всем,
во
всем
читает
Уроки
для
себя:
На
лоне
праздности
дремавший
долго
г ений,
Стрелами
зависти
быв
пробужден
от
лени,
Шир яя сь
как
орел,
на
неб еса
парит
И
с
высоты
на
низ
с
пр езр ен ием
гляди т ,
Где
клеветой
его
порочит
пу стоме ля. .
.
Так
деспот-кардинал
с
ученою
толпой
Уничтожить
хотел
б ессм ертн ого
Корн е ля,
На
Сида
воружил
зоилов
дерзкий
р ой.
.
.
Сид
бранью
уг нетен,
но
трагик
оскорбленный
Явился
с
Ци’Н-ною
во
храме
Мельпомены
—
И
посрамленный
кардинал
Смотрел
с
ничтожными
льстецами,
Как
гением
сво им
Корнель
торжествовал
Над
Академией
и
жалкими
судьями!
Так
и
Жуковский
н аш,
любимый
Ф еба
сы н,
64

К.
Ф.
Ры леев
Рисунок
О.
А.
Кипренского, 1820-е годы

Сокровищ
Языка
счастливый
властёлйй,
Возвышенного
по лн,
Эде ма
п ышны
двери,
В
ответ
ругателям,
открыл
для
юн ой
Пери.
И
ты
пр име ру
следуй
их,
И
на
суждения
завистников
твоих,
На
площадную
бра нь
и
приговор
суровой
С
Гомером
отвечай
всегда
беседой
но вой.
Орла
ль
парящего
среди
эфир н ых
стран
В
пол ете
карканьем
удержит
наглый
вран?
Иди
бестрепетно
проложенной
стезею
И
ла вры
свежие
рви
смелою
рукою;
Пускай
завистники
вокруг
те бя
шипят!
О
Гнедич!
Воп ли
их,
и
дикие
и
громки,
Тоб ой
заслуженной
хвалы
не
заглушат:
За щит ник
тв ой
—
Гомер,
тво и
судьи
—
по то мки!
З ачем
тревожиться,
когда
тво их
трудов
Не
вздумает
читать
какой-нибудь
Вралев,
Иль
жалкий
Аз бу кин,
иль
Клиг-стихокропатель,
Иль
в
колпаке
магистр,
или
Дамон-ругатель?
Нет,
нет,
читателей
достоин
ты
других;
Желаю,
Гнедич,
я,
чтобы
в
сти хах
тво их
Восторги
сладкие
по эты
почерпали,
Чт обы
царица-мать
красе
дивилась
их,
Что б
пер ево д
прекрасный
т вой
читали
С
воспламененною
душой
Из ящно го
ценители
прямые,
Хр анящие
любовь
к
стране
св оей
родной
И
посвященные
муз
в
таинства
святые.
Не
много
их!
Зато
внимание
певцам
Средь
вопля
дикого
должно
бы ть
драгоценно,
Как
в
Ливии,
от
солнца
раскаленной,
Для
странника
ру чей,
журчащий
по
пескам.
..
<1821 >

К-МУ
В
О ТВЕТ
ПА
СТИХИ,
В
КОТОРЫ Х
ОН
СОВЕТОВАЛ
МНВ
НАВСЕГДА
ОСТАТЬ СЯ
НА
УКРАЙИЙ.
Чтоб
я
младые
годы
Ленивым
сно м
убил!
Чт об
я
не
по спешил
Под
знамена
свободы!
Нет,
нет!
тому
вовек
Со
м ною
не
с лучи тьс я;
Тот
жалкий
человек,
Кто
славой
не
пленится!
Кумир
младой
д уши
—
Она
ме ня,
трубою
Будя
в
не мой
глуши,
Вслед
кличет
за
со бою
На
берега
Невы!
Итак,
простите
вы:
Краса
благой
природы
—
Цветущие
сады,
И
пышные
плоды,
И
Дона
ти хи
воды,
И
мир
д уши
мо ей,
И
к ров
уе дине нной
И
тишина
пол ей
Страны
благословенной,
Где,
горя,
и
сует ,
И
обольщений
чуждый,
Пр ожит ь
бы
мог
по эт
Без
прихотливой
нужды;
66

Где
б
дни
его
тек ли
Под
сенью
безмятежной,
В
объятьях
дружбы
нежной
И
родственной
любви!
Все
это
оставляя,
Пылающий
поэт
Н аправит
свой
пол ет,
Советам
не
внимая,
За
народемкой
вслед!
В
тревожном
ш уме
овета
Средь
горя
и
забот,
В
мои
младые
лета,
Быть
может,
для
по эта
Она
венок
совьет.
Он
мне
в
у ед инен ье,
К огда
я
буду
се д,
П ос лужит
в
утешенье
Средь
дружеских
бесед.
<1821>

***
Давно
мне
сердце
говорило:
Пора,
младой
пев ец,
пора,
Ост авив
ш умный
град
Петра,
Лететь
к
своей
подруге
мил ой,
Ч тоб
оживить
и
дух
уны ло й,
И
смутный
сон
младой
души
На
лоне
неги,
и
свободы,
И
расцветающей
природы
Пр огна ть
с
заботами
в
тиши.
Наст ал
желанный
час —
и
с
тройкой
Извозчик
ухарский
предстал;
Залился
колокольчик
звонкой
—
И
юн ый
друг
тво й
поскакал.
..
Ед ва
заставу
Петрограда
Певец
унылый
миновал,
Как
разлилась
в
душе
отрада,
И
я
дышать
свободней
стал,
Как
будто
вырвался
из
ада.
..
<1821>
68

<А.
А.
БЕСТУЖЕВУ>
Ты
разленился
уж
некс/тати,
Беглец
Парнаса
мол од ой!
Скажи,
что
сделалось
с
тобой?
В
св оем
болотистом
Кронштадте
Ты
позабыл
совсем
о
брате
И
о
поэте,
что
по рой,
Сидя
как
труженик
в
Палате,
Чт об
свой
исполнить
до лг
святой,
З абыл
и
негу
и
поко й.
..
Но
тщетны
все
его
порывы:
Укоренившееся
зло
Сво е
презренное
чело ,
Как
кед р
Ливана
горделивый,
Превыше
правды
вознесло.
Так.
..
сделавшись
жрецом
Фемиды
Я
о
Парнасе
позабыл.
..
К
тому
ж
боюсь,
что б
Аониды
За
то,
что
я
им
изм ени л,
Певцу
не
сделали
обиды.
Х оть
я
и
некрасив
собой,
Но
музы
исстари
ре внив ы.
А
я—
любовник
бояз лив ы й.
..
И
вот
ч то,
друг
мой
молодой,
В
ст ол ице
вкус а
прихотливой
Молчанью
моему
вин ой.
Твое
ж
молчанье
не пон ят но!
.
.
Драг ун
ты
х оть
куда
лих ой,
Остришься
ло вко
и
приятно
И,
приголубив
нежных
муз,
Их
так
пл е нить
у мел
собою,
69

Ч то,
в
детстве
соверша
союз,
Они
в ерт лявою
толпою
Везде
порхают
за
тобою
И
не
изменят
-никогда,
Пок а
ты
все м
им
не
изменишь;
Но
кажется,
что
иногда
Ты
ласковость
их
худо
ц ениш ь.
Та к,
например:
прошел
зде сь
слух,—
Не
знаю
я,
по
чь ей
огласке,
—
Что
будто
Мейеровой
глазки
Тв ой
возмутили
твердый
д ух,
И
верность
к
девам
пес но пен ий
Поработил
свободный
гений,
Поколебал
любви
- неду г.
..
А
между
тем
как
очарован
Ты
юной
прелестию
глаз,
Пафосских
шалостью
проказ
К
Кронштадту
ску чно му
прикован,
Забвенью
предаешь
Парнас,
—
Один
пигмей
литературный,
Из
г рязи
выникнув
г лаво й,
Д ерзн ул
взглянуть
на
свод
лазурный
И
вызывать
т ебя
на
б ой.
<1822 >

ГР АЖ ДАПС КОЕ
МУЖЕСТВО
ОДА
Кто
эт от
дивный
вел икан ,
Оде ян
светлою
б рон ею,
Ч ело
поко йно,
стройный
с тан
И
весь
сияет
красотою?
Кто
сей,
украшенный
в ен ком,
С
мечом,
весами
и
щито м,
Презрев
врагов
и
горделивость,
Стоит
гранитною
скалой
И
давит
сильною
пятой
Ков а рную
несправедливость?
Не
ты
ль,
о
мужество
граждан,
Неколебимых,
благородных,
Не
ты
ли
г ений
д ре вних
стран,
Не
ты
ли
сила
душ
свободных,
О
доблесть,
дар
благих
небес,
Героев
мать,
ви на
чуд ес,
Не
ты
ль
прославила
Катонов,
От
Катилины
Рим
спасла
И
в
наши
дни
всегда
была
Опорой
твердою
законов.
Одушевленные
тобой,
Презрев
врагов,
презрев
обиды,
От
бед
спасали
край
родной,
Сия я
славой,
Арис т иды;
В
изгнании,
в
чужих
краях
Не
погасали
в
их
сердцах
71

Любовь
к
общественному
благу
Любовь
к
согражданам
сво им;
Они
благотворили
им
И
та м,
на
стыд
Ареопагу.
Ты,
ты,
к от орая
везде
Б ыла
народных
благ
порукой;
Ко торой
славны
на
су де
И
Панин
наш
и
Долгорук ой :
Один
как
твердый
ст раж
добра
Дерзал
оспоривать
Петра;
Дру гой,
презревши
гне в
судьбины
И
вопль
и
к ле вету
врагов,
Совет
оп рове ргал
льстецов
И
был
столпом
Екатерины.
Вел ик,
кто
че сть
в
боях
снискал
И,
страхом
ста в
для
чуждых
воев,
К
сво им
знаменам
приковал
Победу,
спутницу
г еро ев!
От ч изны
щ ит,
гроз а
врагов,
Он
достояние
веков;
Певцов
возвышенные
зв уки
Прославят
по двиг и
вождя,
И,
юношам
об
них
твердя,
В
восторге
затрепещут
внуки.
Как
полная
л уна
поро й,
Покрыта
облаками
ночи,
Проб ье т
внезапно
мрак
густой
И
путникам
заблещет
в
очи ,
—
Так
будет
вождь,
сквозь
мрак
в ремен,
Сият ь
для
будущих
племен ;
Но
подвиг
воин а
гигантской
И
стыд
сраженных
им
врагов
В
суде
ума,
в
су де
веков
—
Нич то
пред
доблестью
гражданской.
Где
славных
не
было
вождей,
К
вреду
законов
и
свободы?
72

От
древних
лет
до
наших
д ней
Гордились
ими
все
на род ы;
Под
их
убийственным
мечом
Везде
лилася
к ровь
ру чь ем.
Увы ,
Аттил,
Наполеонов
Зре л
каждый
век
своей
чредой:
Они
яв ляли ся
толпой...
Но
много
ль
было
Цицеронов?
..
Ли шь
Ри м,
вселенной
властелин,
Сей
край
свободы
и
законов,
Возмог
произвести
один
И
Брутов
двух
и
д вух
Катонов.
Но
нам
ли
унывать
душой,
Когда
еще
в
стране
родной
Один
из
дивных
исп оли нов
Екатерины
славных
д ней,
Средь
сонма
избранных
мужей
В
совете
бодрствует
Мордвинов?
О
та к,
сограждане,
не
нам
В
наш
век
роптать
на
провиденье;
Бла года ре нье
н еб есам
За
их
святое
снисхожденье!
От
них ,
для
блага
русских
стран,
Муж
добродетельный
нам
дан;
Уже
полвека
он
Россию
Гражданским
мужеством
дивит;
Вотще
коварство
вкруг
шип ит
—
Он
наступил
ему
на
выю.
Во тще
неправый
глас
страстей
И
с
злобой
зависть,
козни
строя,
В
безумной
дерзости
сво ей
Чернят
деяния
героя.
Он
тверд,
покоен,
невредим,
С
презрением
внимая
им,
Души
возвышенной
свободу
Хр анит
в
со вета х
и
суде,
И
гордым
мужеством
везде
П одп орой
власти
и
народу.
73

Так
в
грозн ой
красоте
стоит
Седой
Э льбрус
в
тумане
мглистом:
Вкруг
буря,
гра д
и
г ром
гремит
И
ве тр
в
ущельях
во ет
с
свистом,
Внизу
несутся
облака,
Шумят
ручьи,
р евет
река;
Но
тщетны
дерзкие
порывы:
Э льбрус ,
Кавк аз ск их
гор
краса,
Невозмутим,
под
небеса
Возносит
в ерх
свой
горделивый.
<1823>

НА
СМЕРТЬ
БЕЙРОНА
О
чем
средь
ужасов
войны
Тоска
и
траур
погребальный?
Куд а
бегут
на
зов
печальный
Священной
Греции
сыны?
Да вно
от
слез
и
крови
вз м окла
Элла да
средь
святой
борьбы;
Какою
ж
вн овь
бедой
судьбы
Грозят
отчизне
Фемистокла?
Че му
на
шат ком
троне
рад
Тир ан
ро скош ног о
Во сто ка,
За
что
благодарить
пророка
Спешат
в
Стамбуле
стар
и
млад?
Зр ю:
в
Миссолонге
гроб
средь
храма
Пред
алтарем
святым
ст оит,
Весь
катафалк
ог нем
блестит
В
прозрачном
ды ме
фимиама.
Рыдая,
вк руг
его
кипит
Т олпа
шумящего
народа;
Как
будто
в
гробе
том
свобода
Воскресшей
Греции
лежит;
Как
будто
цепи
веко вые
Готовы
вно вь
т ягчит ь
ее,
Как
будто
И дут
на
нее
Султан
и
грозная
Россия...
Цар ица
горда я
мо рей!
Гордись
не
сило ю
гигантской,
75

Но
прочной
славою
гражданской
И
доблестью
своих
де тей.
П арящ ий
ум,
светило
в ека,
Твой
с ын,
тво й
друг
и
твой
по эт,
Увянул
Бейрон
в
цвете
лет
В
святой
борьбе
за
вольность
гр ека.
Из
океана
св оего
Теку т
лета
с
чудесной
силой:
Нет
ничего
уже,
что
было,
Что
есть,
не
будет
нич его .
Гряд ой
во зляг ут
на
твердыни
Почить
усталые
века,
Их
беспощадная
рука
.
Преобразит
п оля
в
пу сты ни.
Исчезнут
порты
в
ть ме
в ремен ,
Пад ут
и
запустеют
грады,
Поги бн ут
страшные
армады,
Возникнет
н овый
Карфаген.
..
Но
сердца
подвиг
благородный
Пребудет
для
ду ши
младой
К
могиле
Бейрона
святой
Всегда
звездою
путеводной.
Британец
д ряхлы й
поздних
лет
При де т,
могильный
хол м
укажет
И
гордым
внукам
гордо
скажет:
Здесь
спит
возвышенный
поэт!
Он
жил
для
А нглии
и
мира,
Был,
к
удивленью
век а,
он
Умо м
Сократ,
душой
Катон
И
победителем
Шекспира.
Он
все
под
солнцем
р аз гадал;
К
гоненьям
рока
равнодушен,
Он
гению
ли шь
был
пос лу шен,
Властей
других
не
признавал.
С
коварным
сме хом
обн а жила
С удьба
пр ед
ним
людей
сердца,
Но
пылкая
душа
певца
Презрительных
не
разлюбила.
76

К огда
Он
Ко нчил
ю ный
век
В
ст ра не,
от
родины
далекой,
Убитый
грустию
жестокой,
О
нем
сказал
Европе
грек:
Друзья
свободы
и
Эллады
Везде
в
слезах
в
укор
судьбы;
Од ни
тираны
и
р абы
Его
внезапной
смерти
рады.
<1824 >

ЭЛ ЕГИИ
1
Исполнились
мои
же лан ья.
Сбылись
давнишние
меч ты:
Мои
жестокие
страданья,
Мою
любовь
узнала
ты.
Напрасно
я
себя
тревожил,
За
страсть
вполне
я
награжден:
Я
вно вь
для
счастья
сердцем
ожил,
И счез ла
грусть,
как
смутный
сон.
Так,
окроплен
росой
отрадной,
В
тот
ча с,
когда
горит
восток,
Вновь
воскресает
ночью
хладной
Пол уз ав ялый
василек.
2
Покинь
меня,
мой
юный
друг;
Твой
взор,
тво й
голос
мне
опасен:
Я
испытал
любви
недуг,
И
знаю
я,
как
он
ужасен...
Но
ч то,
безумный,
я
сказал?
К
че му
укоры
и
упреки?
Уж
я
твой
узник,
друг
жестокий;
Твой
вз ор
ме ня
очаровал.
Я
увл еч ен
св оей
судьбою,
Я
сам
к
погибели
бег у:
Боюся
встретиться
с
тобою,
А
не
встречаться
не
мог у.
<1824>
78

***
Ты
посетить,
мой
друг,
желала
Уединенный
угол
мой,
К огда
душа
изнемогала
В
борьбе
с
болезнью
роковой.
Твой
милый
взор,
тво й
вз ор
волшебный
Хотел
страдальца
оживить,
Хотела
ты
покой
целебный
В
вз волн ова н ную
д ушу
влить.
Твое
отрадное
участье,
Тв ое
вниманье,
милый
друг,
Мне
снова
воз вра ща ют
счастье
И
исцеляют
мой
недуг.
Я
не
хочу
любви
тв оей,
Я
не
мо гу
ее
присвоить;
Я
отвечать
не
в
силах
ей,
Моя
душа
тв оей
не
сто ит.
Полн а
душа
т воя
всегда
Одних
прекрасных
ощущений,
Ты
бурных
чувств
мо их
чужда,
Чу жда
моих
суровых
мн ений.
Прощаешь
ты
врагам
св оим,
Я
незнаком
с
сим
чу вст вом
неж ным
И
оскорбителям
мо им
Плачу
отмщеньем
неизбежным.
79

Лиш ь
врёмеййо
кажусь
я
слаб,
Дв иже ньями
души
владею;
Не
христианин
и
не
ра б,
Прощать
обид
я
не
умею.
Мне
не
любовь
твоя
нужна,
За ня тья
жд ут
ме ня
ины е:
Отр ад на
мне
одна
война,
Одни
тревоги
боев ы е.
Любовь
никак
нейдет
на
ум:
Увы !
моя
отчизна
страждет,
Душа
в
вол нен ьи
тяжких
дум
Теперь
одной
свободы
жаждет.
<1824>

Б е ловой
автограф
стихотворения
К.
Рыл еев а
«Гражданин»

ВЕР Е
НИКОЛАЕВНЕ
СТОЛЫПИНОЙ
Не
от равл яй
души
т оско ю,
Не
убивай
себя:
ты
мать;
Священный
долг
пер ед
тобою
Прекрасных
чад
образовать.
Пусть
их
согра жд ан е
увидят
Готовых
пасть
за
кр ай
родной,
Пускай
они
возненавидят
Неправду
пламенной
душой;
Пусть
в
с онме
ю ных
исполинов
На
ужас
гордых
их
узрим
И
смел о
скажем:
зна й те,
им
От ец
—
Столыпин,
дед
—
Мордвинов.
<7825>
81

СТАНСЫ
(К А. В<ЕСТУЖЕ>ВУ)
Не
сбылись,
мой
друг,
пророчества
Пылкой
юности
моей:
Горький
жребий
одиночества
Мне
сужден
в
кругу
лю дей.
Слишком
рано
мрак
таинственный
О пыт
гро з ный
разогнал,
Слишком
рано,
друг
ед ин ствен ный ,
Я
сердца
людей
узнал.
Страшно
д ней
не
ведать
радостных,
Бы ть
чужим
среди
своих,
Но
ужасней
исти н
тягостных
Быть
сосудом
с
д ней
младых.
С
тяжкой
грустью,
с
черной
д умою
Я
с
тех
пор
од ин
брожу
И
могилою
угрюмою
Мир
печальный
нахожу.
Всюду
встречи
безотрадные!
Ищешь,
су ет ный,
людей,
А
встречаешь
трупы
хладные
Иль
бессмысленных
д етей.
..
<1824—1825 >
82

БЕ СТУ ЖЕВУ
Хот ь
Пушкин
суд
мне
строгий
произнес
И
слабый
дар
как
недруг
тайный
взвесил;
Но
от
того,
Бестужев,
еще
нос
Я
недругам
в
угоду
не
по веси л.
Моя
душа
до
гроба
сохранит
Высо ких
дум
кипящую
отвагу;
Мой
друг!
Не д аром
в
юн оше
горит
Люб овь
к
общественному
благу!
В
чью
грудь
порой
теснится
целый
свет,
Ког о
с
земли
вос т орг
ду ши
у носит,
На
зло
врагам
тот
завсегда
поэт,
Тот
славы
требует —
не
пр ос ит.
Так
и
ко
мне,
хра ня
со
мн ой
союз,
С
улыбкою
и
с
ласковым
приветом,
Слетит
порой
толпа
вертлявых
му з,
И
я
вдруг
делаюсь
поэ том .
<7825>
83

<ГРАЖДАНИи>
Я
ль
буду
в
ро ко вое
время
'
Позорить
гражданина
сан
И
подражать
тебе,
изнеженное
пл емя
Переродившихся
славян?
Нет,
неспособен
я
в
объятьях
сладострастья,
В
постыдной
праздности
влачить
свой
век
младой
И
изныв ат ь
кипящею
душой
Под
тяжким
иг ом
самовластья.
Пусть
юноши,
сво ей
не
р аз гадав
судьбы,
Постигнуть
не
хотят
предназначенье
ве ка
И
не
готовятся
для
будущей
борьбы
За
угнетенную
свободу
человека.
Пусть
с
хладною
ду шой
бросают
хладный
взор
На
бедствия
своей
отч из ны
И
не
читают
в
них
грядущ и й
св ой
позор
И
справедливые
пот ом ков
укоризны.
Они
раскаются,
когда
народ,
восстав,
Застанет
их
в
объятьях
праздной
нег и
И,
в
бурном
мятеже
ища
свободных
пр ав,
В
них
не
найдет
ни
Брута,
ни
Риеги.
< 1824—1825>

ДУМЫ
Его
Высокопревосходительству
Николаю
Семеновичу
Мордвинову
с
глубочайшим
уважением
посвящает
Сочинитель
«Напоминать юношеству о подвигах предков,
знакомить
его
со
светлейшими
эпохами
народной
истории,
сдружить
любов ь
к
отечеству
с
первыми
впечатлениями
памяти — вот
верный
спо­
соб
для
привития
наро ду
сильной
привязанности
к
родине:
ничто
уже
тогда
сих
первых
впечатлений,
сих
ранних
понятий
не
в
состоянии
изгладить.
Они
крепнут
с
летами
и
творят
храбры х
для
бою
ратников,
мужей
доблестных
для
совета».
Так
говорит
Немцевич
1 о священной цели стихов Историче­
с ких
песен
(Бр1е\уу
Ь^опсгпе);эту самую цель имел и я,
сочи ня я
Думы.
Желание
славить
подвиги
добродетельных
или
славн ых
предков
для
русск и х
не
ново;
не
н овы
самый
вид
и
название —
Дум ы.
Дума —
старинное
наследие
от
южных
б рат ьев
наших,
на ше
русское,
родное
изобретение.
Поляки
заняли
ее
от
нас.
Еще
до
сих
пор
украинцы
поют
Думы
о
героях
своих:
Д орошенк е,
Не чае,
Сагайдашном,
Палее,
и
самому
Мазеп е
п рип исы вает ся
сочинение
одной
из
них.
Сарницкий2
св ид ет ельст вует ,
что
на
Рус и
пелись
элегии
в
память
двух
храбрых
брат ьев
Ст русов ,
павших
в
1506
год у
в
битве
с
валахам и.
Элегии
с ии,
го вори т
он,
у
русских
1 Spiewy Historiczne Niemcewicza.
См.
Предисловие.
2 Annales Regni Pol., t. II, k. 1198.
Слов о
в
слово: „Anno1506
duo fratres Strusii (Felixi Serzy, iak Swadczy Nie Siecki, Herb
IV, 218) adolecentes bellicosi a Valachis occuduerund. De quibus
etiam nune elegial, quas Dumas Russi vocant, canuntur, voce lugubri
et gestu canentium se in utramque partem motantium, id quod cani-
tur exprimentes, quim et tibiis infatis rustica turba passim modulis
lamentabilibus, haec eadem imitande exprimit“ .
85

Думами
называются.
Со глаш ая
заун ывн ый
голос
и
телодвижения
со
словам и,
н арод
русским
иногда
соп ров ождает
пение
оных
пе чаль ны ми
зв укам и
сви рели .
В
числе * предлагаемых
Дум
читатели
найдут
две
пиесы,
кото­
рые
не
должны
бы
войти
в
сие
соб рани е:
это
Рогн еда
и
Олег
Вещий.
Первая
по
соста ву
своему
более
Пов ест ь,
нежели
Ду ма;
вторая
есть
Историческая
Песня
(5р1е\у
ЬПзЬопсгпу ).
Она
слаб а
и
н еудач но
исполнена;
но
я
решился
поместить
ее
в
числе
Дум ,
чт обы
п о казать
со став
Исторических
Песен
Нем цев ича,
одного
из
луч ших
поэтов
Польш и .
Примечания,
припечатанные
при
Ду мах,
кроме
некоторых,
сде­
лан ы
П.
М.
Строевым.

1.
О ЛЕГ
ВЕЩ ИЙ
Рюрик,
основатель
Росси йск ого
государства,
умирая
(в 879
г.) ,
оставил
малолетнего
с ына
Игоря
под
опекою
своего
родственника
Олег а.
Опекун
мало-помалу
сд елалс я
самовластным
владетелем.
Время
его
правления
п рим ечат ельн о
пох од ом
к
Константинополю
в
907 году.
Летописцы
сказывают,
что
Олег,
приплыв
к
стенам
Византийской
ст олиц ы,
велел
в ытащи ть
ла дьи
на
берег,
поставил
их
на
колеса
и,
развернув
паруса,
подступил
к
городу.
Изумленные
греки
зап латил и
ему
да нь.
Оле г
у мер
в
912 году.
Его
прозвали
Вещим
(мудрым).
1
Наскучив
мирной
тишиною,
Соб рал
полки
Олег
И
с
ними
по ле тел
грозою
На
Цареградский
брег.
2
Покрылся
быстрый
Днепр
ладьями,
В
брегах
крутых
вз рев ел
И
под
отважными
рулями,
Напенясь,
закипел.
3
Др уж ина
храбрая
гер оев
На
славные
дела,
Сгора я
пылкой
жа ждой
бое в,
С
ве селием
текл а.
87

4
В
п ути
ей
не
были
преграды
Кремнистых
гор
скалы,
Днепра
подводные
громады,
Ни
яры х
вод
вал ы.
5
Седой
Олег,
шумящей
п тиц ей,
В
Евксин
через
Лима н
—
И
пре д
Леоновой
столицей
Раскинул
гроз ны й
ст ан!
6
Мгновенно
во йск ами
покрылась
Окрестная
страна,
И
к ровь
повсюду
заструилась;
Везде
кипит
во йна!
7
Г орят
деревни,
с елы
пышут,
Пра х
вьется
средь
долин;
В
сердцах
убийством
хладным
дышут
Варяг
и
славянин.
8
Потомки
Брута
и
Камилла
Сокрылися
в
ст ена х;
Уже
их
нега
развратила,
Нет
мужества
в
сердцах.
9
Их
император
самовластный
В
чертогах
трепетал
И
в
астрологии,
не сч аст ный!
Спасения
искал .
88

10
Меж
тем,
замыслив
приступ
сме лы й,
Лад ьи
сво и
Олег,
Развив
на
ка ждой
парус
белый,
Вдруг
выдвинул
на
бр ег.
11
«Идем,
д руз ь я!» — рек князь России
Геройским
племенам —
И
шел
по
су ше
к
Византии,
Как
в
море
по
во лна м.
13
Б ояз ни,
тре пе ту
покорный,
Спасти
желая
трон,
Послов
и
да нь
—
за
мир
позорный
—
К
Олегу
шл ет
Леон.
18
Объ ят ый
праведным
презреньем,
Берет
кня зь
русский
дань;
Да рит
Леона
примиреньем
—
И
прекращает
брань.
14
Но
в
трепет
гордой
Византии
И
в
память
всем
век ам
Прибил
св ой
щит
с
гербом
России
К
царьградским
воротам.
15
У спехо м
подвигов
довольный
И
славой
в
тех
краях,
Олег
помчался
в
гра д
престольный
На
быс тр ых
парусах.
89

16
Народ,
узрев
с
крутого
брега
Возврат
св оих
полков,
Прославил
подвиги
Оле га
И
восхвалил
богов.
17
Вес ь
Киев
в
пышном
пированье
Восторг
св ой
изъявлял
И
князю
Вещего прозванье
Единогласно
дал.

2.
ОЛЬГА
ПРИ
МОГИЛЕ
ИГОРЯ
Игорь,
сын
осн оват еля
Российского
г осударст в а,
Рюрика,
пр и­
нял
правление
в
912 году .
Перв ым
его
подвитом
был о
усмирение
возмутившихся
др евля н.
Сие
народное
сла вян с кое
племя
об ита ло
в лесах
нынешней Волынской
губернии.
Игорь
н аложи л
да нь,
которую
древ лян е
платили
до
945 года.
В
сие
время
ему
захотелось умно­
жи ть
сбор,
древ лян е
возмутились
снова,
и
кор ыст олюби вы й
Иг орь
погиб:
они
привязали
его
к
двум
деревьям,
н агн ули
их
и
таким
образо м
раз орв али
надвое.
По
нем
о ст ался
малолетний
сын
Свято­
слав.
Супруга
его,
Оль га,
правила
государством
около
де сяти
л ет;
скончалась
в
969 году .
Церковь
п ри числи ла
ее
к
ли ку
святых
же н.
Осенний
вет ер
бушевал,
Крутя
дерев
листами,
И
сосны
древние
качал
Над
мрачными
х ол мами.
С
поляны
встал
седой
ту ман
И
все
сок рыл
от
в згляд а;
Лишь
Игорев
синел
курга н ,
Как
грозная
громада.
Слетала
быстро
ночь
с
неб ес;
Луна
меж
туч
всплывала
И
изредка
в
дремучий
лес
Иль
в
дол
лучом
сверкала.
Н астала
полночь.
..
Вдруг
вдал и
Как
шелест
по
пол я не.
..
То
Ольга
с
С вят ос лавом
шли
И
стали
при
кургане.
91

И
долго
мудрая
в
ти ши
Стоя ла
пр ед
мо гил ой,
С
волненьем
горестной
д уши
И
с
думою
унылой.
О
прошлом,
плавая
в
меч тах,
Она,
томясь,
вздыхала;
Но
ог нь
блеснул
в
ее
очах,
И
мудрая
ве ща ла:
«Мой сын!
здесь
пал
родитель
твой.
Вот
храброго
м ог ила!
Но
слез
не
л ей:
я
местью
злой
Древлянам
заплатила.
Ты
ви ди шь:
дикою
травой
Окрестность
вся
з аглохла
И
кровь,
пролитая
рек ой,
Ту т,
мн ится ,
не
обсохла!
..
Та к,
сын
мой!
И горь
отомщен;
Моя
спокойна
совесть;
Но
сам
виновен
в
смерти
он
—
Вне мли
об
о ной
повесть:
Уже
надменный
гр ек,
смирен
Кровопролитной
бранью,
Покой
от
северных
пле мен
Купил
позорной
данью.
И
Иг орь,
бросив
меч
и
щит
К
подножию
кум ир а,
Молил
Перуна,
да
хранит
Ненарушимость
мира.
Из
гра да
в
гра д
везде
текла
Его
деяний
слава,
И
счастьем
мирным
процвела
Обширная
держава.
Вдруг
князя
горда я
ду ша
Пок ой
пренебрегает
И,
к
золоту
алчбой
дыша,
Т ре воги
замышляет.
92

Др ужины
собралися
в
стан,
В
доспехах
ярой
брани,
И
полетели
в
кра й
дре влян ,
Сбирать
покорства
дани.
Др евл яне
дан ь
сполна
вне сл и;
Но
Игорь
недовольной
Стал
вно вь
налоги
брать
с
земли
С
дружиной
своевольной.
—
О
князь!
—
народ
ему
вещал,—
Че го
еще
желаешь?
..
От
нас
последнее
ты
взя л
—
И
нас
же
уг нет аеш ь!
Но
кня зь
не
вн ял
моленьям
сим
—
И
у г нете нных
племя
Решилося
сразить ся
с
ним
И
сбросить
ига
бремя.
—
Погибель
хищнику,
друзья!
Пускай
па дет
он
мертвой!
Его
сразит
стрела
моя ,
Иль
все
мы
бу дем
жертвой!
—
Древлянский
кня зь
твердил
в
лесах..
.
Отважные
восстали
И
с
дикой
яростью
в
сердцах
На
И горя
н апа ли.
Д ру жина
хищников
легла
Без
славы
и
без
чести,
А
т вой
от ец,
вино вн ик
зла ,
Пал
жертвой
лютой
мес ти!
Оте ц
будь
подданным
с воим
И
б оле
кня зь,
чем
в оин;
Буд ь
друг
своих,
гроза
чужим
И
жить
в
ве ках
достоин!»
Так
князю-отроку
рекла
И,
поклонясь
кургану,
Мать
с
сыном
ти хо
потекла
Ко
дремлющему
стану.

8.
СВЯТОСЛАВ
Св я тосл ав,
сын
русск ого
князя
Игоря
Рюриковича,
принял
правление
о коло
955 года .
В
истории
славны
походы
его
в
Болга­
рию
дун айск ую
и
битвы
с
греками.
Перед
одного
из
сих
последних
Святослав
(воспламенил мужество своих воинов следующей речью:
«Бегство не спасет нас;
волею
и
неволею
должны
мы
сразиться.
Не
посрамим
от ечест ва,
но
ляж ем
на
месте
битвы:
мертвым
не
стыдн о!
Станем
крепко.
Иду
пред
ва ми
и,
к огда
положу
голову,
дел айте,
что
хотите!»
Возв ра щая сь
в
отечество,
Святослав
(в 972
г.)
зимовал
у
Днепровских
порогов:
на
нег о
напали
пече­
неги,
и
герой
погиб.
Враг и
сделали
чашу
из
его
черепа.
И
одинока
и
бледна,
В
туманных
облаках
ныряя,
Т екла
двурога я
луна
Над
брегом
быстрого
Дуная:
Ее
перловые
лу чи
Стан
ус ыпл ен ный
озаря ли;
Сверкали
копья
и
мечи ,
И
ратников
ряды
дремали.
С
от ва гой
в
сердце
и
в
очах
Младой
гусар,
вд али
от
стана,
Закутан
буркой,
на
ча сах
Сто ял
на
высоте
кургана.
Пр ед
ним
на
острову
реки
Ш атры
турецкие
белели;
Как
л ес,
вздымались
бунчуки
И
с
ветром
в
воздухе
шу мели.
94

В
давно
минувших
временах
Крылатой
думою
летая,
О
прошлых
он
мечтал
боях,
Гремевших
на
брегах
Дуная.
«На сих степях,
— так
во ин
пел,
—
С
Цимискием
в
борьбе
кровавой,
Не
раз
под
тучей
гроз ны х
стрел
Наш
Святослав
у венч ан
сл аво й.
По
мани ю
его
руки
Бесстрашный
ро сс,
пылая
мес тью ,
На
грозные
в рагов
полки
Л етал
—
и
возвращался
с
чест ью .
Он
на
равнинах
да льн их
си х,
Для
славы
на
бе ды
готовой,
Д ивил
и
чуждых
и
сво их
Сво ею
жизнию
суровой.
Ему
с вод
не ба
был
шатром
И
в
летний
зной
и
в
зимний
холод,
Земля
под
войлоком
одром,
А
пищею
конина
в
голод.
«Д рузь я,
нас
б ег ство
не
с пасет!
—
Гремел
гер ой
на
бранном
поле.—
Позор
на
мертвых
не
падет;
Нам
биться
волей
иль
неволей.
..
Ср азимс я
ж,
храбрые,
смелей;
Не
посрамим
отчизны
м илой
—
И
груды
вражеских
костей
Набросим
над
своей
могилой!»
И
горсть
славян
на
тьмы
врагов
Текла,
вож дя
послышав
голос,
И
у
вра га
хладела
кровь
И
дыбом
становился
волос!
..
С
утра
до
вечера
к ипел
На
ближнем
поле
бой
кровавой;
Двенадцать
раз
герой
х отел
Венчать
победу
звучной
сл а вой.
Валились
грудами
тел а,
И
грек
не
раз
бежал
из
боя;
95

Но
рать
врагов
превозмогла
Над
чудной
доблестью
героя!
Закинув
на
сп ину
щит ы,
Слав яне
шли,
как
львы
с
ловитвы,
Грозя
с
нагорной
высоты
Кровопролитьем
новой
битвы.
Столь
дивной
изумлен
борьбой,
Владыка
гордой
Византии
Свидание
и
мир
с
собой
Здесь
предложил
главе
России.
И
к
славе
северных
пле мен
И
цареградского
престола
Желанный
мир
был
заключен
Невдалеке
от
Дорост ола .
О
князь,
д авно
истлел
тво й
прах;
Но
жив
еще
твой
дух
г ер ойский !
Питая
к
славе
жар
в
сердцах,
Он
окрыляет
наш и
в ой ски!
Он
там ,
где
пыл
войны
кип ит,
Орлом
ширяяс ь
перед
стр оем,
Чудесной
силою
творит
Вождя
и
ратника
героем !
Но
чт о?
..
Уж
вспыхнула
заря!
..
Взгремела
п ушка
вестовая
—
И
войска
бело го
ц аря
Покрыли
берега
Дуная.
Трубы
призывной
сл ышен
звук!
Ме ня
зовут
на
пир
кровавый...
Туд а,
мой
конь,
где
саблей
стук,
Где
можно
пасть,
венч а вшис ь
сл аво й!
.
.»
Гусар
умчался...
гром
взревел!
Свистя,
сшибалися
картечи,
И
смело
строй
на
строй
ле тел,
Ища
с
врагами
ярой
сеч и.
..
В друг
крови
хлынула
река! .
.
Отважный
В е йсман
п ал,
но
с
честью;
И
рой
наездников
полка
На
мусульман
ударил
месть ю.
96

Враги
смешались,
дал и
тыл
—
И
по ле
трупами
покрыли,
И
русский
знамя
во друзи л,
Где
греков
праотцы
громили.

4.
СВЯТОПОЛК
Св ят оп олк,
сын
Ярополка
Св я тослав и ча,
усыновленный
Влади ­
миром
Великим.
Сей
в ласт олюби вы й
князь
захватил
великокня­
жеский
престол
и
умертвил
своих
брат ьев :
Бори са,
Глеба
и
Свято­
слава
(в 1015
г. ),
Ярос лав
Владим иров ич ,
кня зь
Нов городск и й,
после
продолжительных
междоусобий,
разбил
его
на
берегах
реки
Альты.
Святополк
беж ал
из
пределов
Российских,
ски тался
в
пустынях
Богемии,
расслаб
душою
и
телом
и
кончил
ж изнь
в
припадках
ужаса
(1019 г .): ему мечтались враги,
беспрерывно
его
преследующие.
Проклятие
современников
увековечило
память
о
Святополке.
Летописи
называют
его
Ок аянны м.
В
глуши
Богемских
диких
гор ,
К уда
ни
голос
человека,
Ни
любопытства
дерзкий
взор
Не
проникал
еще
от
века,
Где
только
в
дебрях
серый
волк
С
щетинистым
вепрем
встречался
—
Братоубийца
Святополк,
От
вс ех
оставленный,
скитался.
..
Ему
был
страшен
вз ор
людей:
Он
видел
в
нем
себе
укоры;
Стр а да льцу
мнилось:
ты
злодей!
—
В
глухих
отзывах
вторят
горы.
Злодей!
казалось,
вопиют
Ему
лес ов
дремучих
сени ,
И
всюду
гроз ны е
бег ут
За
ним
убитых
бра т ьев
тени .
98

Из
дебри
в
дебрь,
из
леса
в
лес
В
не ист овс тве
перебегая,
Встречал
он
всюду
гнев
неб ес
И
кончил
дни
с вои
страдая.
..
Никто
слезы
не
уронил
На
прах
отверженника
неб а,
И
в сех
прок лят ья
заслужил
Убийца—брат
святого
Глеба.
И
обитатель
той
земли
Завидев,
тр епет ом
объятый,
Его
могилу
издали,
Бежа,
крестил
себя
трикраты.
От
со вре мен ник ов
до
нас
Дошло
ужасное
преданье,
И
сочетал
народа
глас
С
ним
Окаянного прозванье!
И
в
страшной
по в ести
об
нем
Его
ужасные
злодейства
Пересказав
в
кругу
родном,
Твердил
детям
отец
се ме йства :
«Ужасно быть рабом страстей!
Кто
раз
их
предался
стремленью,
Тот
с
каждым
дне м
летит
быстрей
От
преступленья
к
преступленью».

5. РОГНЕДА
А.
А.
В <^оейково^>й
Ок оло
970 года варяг Рогволод ,
оставив
отечество,
поселился
в
Полоц к е,
главном
городе
тогдашней
области
Кривской.
Он
им ел
п рек расн ую
дочь,
по
имени
Рог неду,
или
Гори слав у;
ее
сговорили
за
великого
князя
Ярополка
Св ятос лав ича.
Брат
его,
Владимир
Великий,
взяв
Полоцк
(в 980
г .), умертвил Рогволода,
двух
сын о­
вей
его
и
насильно
понял
Рог не ду.
От
ней
род илс я
сын
Изяслав.
Впоследствии
Владимир
разлюбил
ж ену,
выслал
ее
из
дворца
и
з ато чил
на
берегу
Лы беди ,
в
окрест н ост ях
Ки ева.
Однажды,
гуляя
в
сих
местах,
кня зь
заснул
крепко:
мстительная
Рогн еда,
приблизившись,
хотела
нанести
ему
смертельный
удар,
но
Влад и­
мир
проснулся.
В
ярост и
он
захо тел
каз нит ь
несчастную;
велел
ей
н адеть
брачную
одеж ду
и,
сидя
на
богатом
ложе,
ож и дать
казни.
Вход ит
Владимир;
юны й
Изяслав,
наученный
Рогнедою,
б росился
к
н ему
и
подает
м е ч: «Родитель!— гов ори т
он,—ты
не
оди н;
сын
твой
будет
сви дет елем
твоей
ярост и ».
Изум ленн ый
Владимир
п ро­
с тил
Р огн еду
и
вместе
с
сыном
отправил
ее
в
новопостроенный
город,
названный
им
Изяславлем.
Сие
происшествие
описано
в
некоторых
летописях.
Потух
последний
солнца
луч;
Лу на
обычный
пу ть
свершала,
То
пряталась,
то
и з-за
туч,
Как
стройный
лебедь,
выплывала;
И,
ярче
заблистав
порой,
Над
бе рег ом
Лыбеди
скр ом ной
Свет
бледный
проливала
сво й
На
тер ем
пышный
и
огромной.
100

Все
бы ло
тихо.
..
л ишь
поток,
Журча,
роптал
между
кустами
И
пе рел етн ый
ветерок
В
дубраве
шел есте л
ветвя м и.
Как
месяц
утренний
бледна,
Рогне да
в
горести
глубокой
Сидела
с
сын ом
у
окн а,
В
светлице
ясной
и
в ысо кой.
От
вздохов
под
фатой
у
ней
Младые
перси
трепетали,
И
из
потупленных
о чей,
Как
жемчуг,
слезы
упадали.
Гляд ел
невинный
И зясл ав
На
мать
умильными
очами,
И,
к
персям
матери
припав,
Он
обви ва л
ее
ру кам и.
«Родимая!
— твердил
он
ей,
—
Ты
все
печальна,
ты
все
вянешь;
К огда
же
будешь
ве селей,
К огда
грустить
ты
перестанешь?
О!
пол но
плакать
и
вздыхать;
Твои
мне
слезы
видеть
больно;
Начнешь
ты
только
горевать,
Всто ск ую сь
в Друг
и
я
невольно.
Ты
б
лучше
рассказала
мне
Дея нья
деда
Рогволода,
Как
он
сраж ался
на
войне
И
о
любви
к
нем у
народа».—
«О ком,
мой
сын ,
напомнил
ты?
Что
от
ме ня
узнать
желаешь?
Какие
страшные
меч ты
Ты
сим
в
Рог н еде
пробуждаешь!
.
.
Но
так
и
быть,
испо лн ю
я,
Мой
сы н,
души
твоей
желанье:
Пусть
Рогволодов
дух
в
те бя
Вд ох нет
мое
повествованье;
Пускай
оно
в
груди
младой
Зажжет
к
делам
ве лик им
рвенье,
101

Любовь
к
стране
т воей
родной
И
к
притеснителям
презренье.
..
Род ите ль
мой,
тво й
славный
дед,
От
тех
варягов
происходит,
К оторы х
дивный
ряд
побед
Мир
в
изумление
приводит.
Покинув
в
юности
своей
Дремучей
Скании
дубравы,
Вступил
он
в
землю
кривичей
Искать
владычества
и
славы.
Нар оды
мирной
сей
страны
На
гордых
пришлецов
восстали
И
см ело
грозн ы х
чад
войны
В
руках
с
оружием
встречали.
.
.
Но
тщ етно !
роковой
уд ел
Обр ек
в
подданство
их
герою
—
И
скоро
дед
твой
завладел
О|бширной
севера
страною.
Воздвигся
Полоцк.
Рогвол од
Приветливо
и
крот ко
правил
И,
прив яз ав
к
себ е
народ,
Власть
князя
полюбить
заставил.
..
При
Рогволоде
кривичи
Томились
жа ждой
дел
вел иких ;
Сверкали
в
дебрях
их
меч и,
Литовцев
поражая
диких.
Иноплеменные
цари
Союза
с
Полоцком
ис кал и,
И
чужды е
бога ты ри
Ему
служить
за
че сть
вменяли.
.
.»
Но
шум
разда лся
у
крыльца.
Р огне да
п ове сть
прерывает
И
видит:
пыль
и
пот
с
лица
Гонец
усталый
отирает.
«Княгиня! — он
веща л,
войдя:
—
Гон я
зверей
в
дубраве
смежной,
Владимир
по сет ить
т ебя
102

При буд ет
в
терем
сей
прибрежной». —
«Итак,
он
вспомнил
об
же не.
..
Но
не
желание
свиданья,
О
нет!
—
влечет
его
ко
мне
Одна
лишь
близость
расстоянья!»
Вещала
—
и
сверкнул
в
оч ах
Негодованья
пл аме нь
дикий.
Меж
тем
уж
пронеслись
в
полях
Совы
полуночные
крики.
..
Сгустился
мрак.
..
лун а
чуть-чуть
Лучом
трепещущим
светила;
Холодный
ветер
начал
дуть,
И
бу ря
страшная
завыла!
Лыбедь
вск ипе ла
меж
брегов;
С
деревьев
листья
полетели;
Дождь
проливной
из
облаков,
И
град,
и
вихорь
зашумели,
Скопились
тучи.
..ис
небес
Вилася
молния
змиею;
Г ром
грохотал
—
от
молний
лес
То
здесь,
то
там
пылал
поро ю!
..
Внезапно
с
бурей
з вук
рогов
В
долине
глухо
раздается:
То
вдруг
замолкнет
средь
гр омо в,
То
снова
с
ветром
пронесется.
..
Вот
зв уки
ближе
и
громчей.
.
.
Замо лк ли.
..
снова
загремели.
..
Вот
то пот
скачущих
ко ней,
И
всадники
на
двор
взлетели.
То
был
Владимир.
На
кры л ьце
Его
Рогнеда
ожидала;
На
сумрачном
ее
лице
Неведомая
страсть
пылала.
Смущенью
мрачность
приписав,
Герой
супругу
лобызает
И,
сы на
милого
обняв,
Его
приветливо
ла скае т.
103

Отводят
отроки
коней..
.
С
Рогн едой
князь
ид ет
в
палаты,
И
вот
в
кругу
богатырей
Сад ит ся
он
за
пир
богатый.
Под
тучным
вепрем
стол
трещит,
Пок рыт ый
скатертию
браной;
От
яств
п розра чн ый
пар
ле тит
И
вьется
по
избе
брусяной.
Звездясь,
янтарный
мед
шипит,
И
ходит
чаша
круговая.
Все
веселятся.
..
но
грустит
Од на
Рогн еда
молодая.
.'.
«Воспой деянья предков нам!» —
Б ояну
витязи
веща ли .
Певец
ударил
по
струнам
—
И
вещ ие
зарокотали.
Он
славил
Рюрика
судьбу,
Пел
Святославовы
поход ы ,
Его
с
Цимискием
борьбу
И
покоренные
народы;
Пел
удивление
вр аг ов,
Его
нетр еп етн ос ть
средь
боя,
И
к
славе
пылкую
любовь,
И
смерть,
достойную
героя...
Бояна
пламенным
словам
Герои
с
жадностью
вним ал и
И,
праотцев
чудясь
делам,
В
восторге
пылком
трепетали.
Певец
умолкнул.
..
но
опять
Он
пробудил
живые
струны
И
начал
кн язя
прославлять
И
гроз ны е
его
перуны:
«Дружины чуждые громя,
Давно
ль
наполнил
славой
бранной
Ты
дальной
Нейстрии
поля
И
Ал ьбиона
к рай
туманной?
Давно
ли
от
тво их
м ечей
Упали
П олоц ка
твердыни
104

И
нивы
хра бры х
кривичей
Преобратилися
в
пустыни?
Сам
Рогволод...»
Вдруг
тяжкий
ст он
И
воп ль
от чаянья
Рогнеды
Перерывают
гуслей
звон
И
рад ост ь
шу мную
бесед ы .
..
«О,
успокойся,
друг
младой!
—
Вещал
ей
князь,
—
не
с лез
достоин,
Но
славы,
кто
в
стране
родной
И
жил
и
кончил
дни
как
в оин.
Воскреснет
храбры й
Р огвол од
В
дел ах
и
в
чадах
Изяслава,
И
пролетит
из
рода
в
род
Об
нем,
как
гром
гремящий,
слава».
Рогнеды
вид
по койне й
стал;
В
очах
остановились
слезы,
Но
в
них
как ой -то
огнь
сверкал,
И
на
щека х
пылали
розы .
..
При
стуках
чаш
Б оян
поет,
Вно вь
тешит
князя
и
дружину.
.
.
Но
конч ен
пир
—
и
князь
ид ет
В
великолепную
одрину.
Сняв
меч,
вис евши й
при
бедре,
И
вороненые
кольчуги,
Он
засыпает
на
одре,
В
объятьях
мол од ой
супруги.
Сквозь
о кон
скважины
пор ой
Проникнув,
молния
пылает
И
брачный
одр
во
тьме
ночной
С
ч етой
лежащей
о свеща ет.
Бушуя,
ставнями
стучит
И
свищет
в
ще ли
ве тр
порывный;
По
кровле
град
и
дождь
шу мит,
И
гром
гремит
бесперерывный.
Кн язь
сп ит
по кой но. ..
Ти хо
встав,
Рогне да
светоч
зажигает
И
в
стр ах е,
вся
затрепетав,
105

Меч
тяжкий
со
стены
снимает.
..
Идет.
.
.
стоит.
..
ступила
вновь.
.
.
Ед ва
дыханье
переводит.
..
В
ней
то
кипит,
то
стынет
кровь.
..
Но
вот.
.
.
к
одру
она
подходит.
.
.
Уж
поднят
меч!
..
вдруг
гр янул
гр ом,
Потрясся
тер ем
озаренный
—
И
князь,
об ъя тый
крепким
сно м,
Вос п рян ул,
треском
пробужденный
—
И
пред
собой
Рогнеду
зрит.
.
.
Ее
г лаза
ог нем
пылают.
..
По днят ый
меч
и
гроз ны й
вид
Преступницу
изобличают.
..
Меч
выхватив,
ей
князь
вскричал:
«На что дерзнула в исступленье?
.
.»
—
«На то,
что
мне
повелевал
Ужасный
Чернобог,
—
на
мщень е!» —
«Но долг супруги,
но
любовь?
..»—
«Любовь!
к
кому?
..
к
т ебе,
губитель?
.
Забыл,
во
мне
чья
льется
кровь,
Забыл
ты,
кем
убит
родитель! ..
Ты,
ты,
тиран,
его
сразил!
Гор я
преступною
любовью,
Ты
жениха
м еня
ли шил
И
братнею
облился
кровью!
Испепелив
мой
кр ай
родной,
Рекой
ты
кровь
в
нем
пролил
всюду,
И
П олоц к,
дивный
красотой,
Преобратил
развалин
в
груду.
Но
недовольный.
..
мес тью
злой
К
бессильной
пленнице
пылая,
Ты
бра к
с вой
совершил
со
мной
При
зареве
родного
края!
Повлек
ме ня
в
престольный
град ;
Т ебе
я
сына
даровала..
.
И
что
ж?
..
еще
презренья
хлад
В
очах
тирана
прочитала!
..
106

Вот
страшный
ряд
ужасных
де л,
Владимира
покрывших
славой!
Не
через
них
ли
приобрел
Ты
на
любовь
Рогнеды
право?'. .
Страдала,
мучилась,
стеня,
Вся
жи знь
текла
моя
в
кручине;
Но,
боги !
не
роптала
я
На
вас
в
злосчастиях
д оны не!
.
.
Впервые
дн есь
ропщу!
..
у вы!
..
Почто
губителя
отчизны
Сраз ит ь
не
допустили
вы
И
совершить
достойной
тризны!
С
как ою
б
жадностию
я
На
бры з жущую
кровь
глядела,
С
ка ким
восторгом
бы
тебя,
Т иран,
уг асшег о
узрела!
.
.»
Супруг,
слова
прервав
ее,
В
одрину
стражу
призывает.
«Ждет смерть,
преступница,
тебя!
—
Пылая
гнев ом ,
восклицает.
—
С
зарей
готова
к
казни
будь!
Сей
брачный
одр
пу сть
будет
плаха!
На
нем
пронжу
тво ю
я
грудь
Без
сожаления
и
страха!»
Сказа л —
и
вышел .
Вдруг
о
том
Мгновенно
слух
распространился —
И
терем,
весь
объятый
сном,
От
вопля
женщин
пробудился.
.
.
Бегут
к
княгине,
слезы
льют;
Тер зая сь
близостью
разлуки,
Се бя
в
младые
перси
бьют
И
б елые
ломают
ру ки.
..
В
тревоге
все
—
л ишь
Изя слав
В
объятьях
сна,
с
улыбкой
неж но й,
Лежит,
покровы
разметав,
Покой
вкушая
безмятежной.
Об
участи
Рогнеды
он
В
мечтах
не винно с ти
не
знает;
107

Ни
бури
рев,
ни
плач,
ни
с тон
От
сна
его
не
пробуждает.
Но
перестал
греметь
уж
гром;
Замолкли
ветры
в
чаще
л еса,
И
на
вос то ке
го луб ом
Редела
мрач на я
завеса.
Вся
в
перлах,
злате
и
сребре
Жд ала
Рогн е да
без
боязни
На
изукрашенном
одре
Назначенной
супругом
казни.
И
вот
денница
з анял ась;
Сверкнул
сквозь
окна
луч
багровый
И
входит
с
витязями
князь
В
одрину,
г не вный
и
суровый.
«Подайте меч!
—
воскликнул
он,
И
раздалось
везде
рыданье.
—
Пусть
каждого
с тра шит
закон,
Зло дейст в о
примет
воз дая нье !»
И
быстро
в
хр ам ину
в бежа в:
«Вот меч!
коль
не
оте ц
ты
ны не,
Уб ей!
—ве щае т
Изяслав,
—
Убей,
жестокий,
мать
при
сын е!»
Как
громом
неб а
поражен,
Стоит
Владимир
и
тр епещ ет,
То
в
ужасе
на
сына
он,
То
на
Рогн еду
вз оры
мещет.
.
.
Ре чь
замирает
на
уста х,
Сперлось
дыханье,
сердце
бьется;
Трепещет
он;
в
его
костях
И
лютый
хлад
и
пл аме нь
льется,
В
д уше
кипит
борьба
страстей:
И
милосердие
и
мщенье.
..
Но
вд руг
с
слезами
из
очей
—
Из
сердца
вырвалось:
про щень е!

в.
БО ЯН
Сочинитель
из вест но го
Сло ва
о
полку
И гор еве
называет
Бояна
Соловьем
ст арого
в ремен и.
Неизвестно,
когда
жил
сей
слав я нский
бард.
Н.
М.
Карамзин,
в
Па нте оне
Росс.
Авторов,
г овор ит
о
нем
та к: «Может быть, жил
Боя н
во
времена
героя
Олега;
может
быть,
пел
он
слав ный
поход
се го
аргонавта
к
Ц арю -гра ду,
или
н есчас т­
ную
смерть
х раброг о
Святослава,
который
с
г орст ию
своих
погиб
среди
бесчисленных
печенегов,
или
блестящую
к расот у
Гост ом ыс-
ловой
правнуки
Ольги,
ее
невинность
в
сельском
уединении,
ее
славу
на
т роне». — Не
менее
правдоподобно,
что
Бо ян
был
певцом
подвигов
Великого
Влади ми ра
и
знаменитых
его
сподвижников:
Добр ыни ,
Яна
Уомовича,
Рогдая.
Можно
п редп олаг ат ь,
что
при
блистательном
Дворе
Северного
Карломана
н аход или сь
и
песно­
певцы:
их
п ри влек али
великолепные
пиршества,
бог ат ырск ие
потехи
и
приветливость
доброго
князя;
а
слав н ые
победы
над
греками,
ляхами,
печенегами,
ятвягами
и
болгарами
могли
воспламенить
дух
пиитизма
в
сих
диких
сын ах
Севера.
И
грубые
норманы
услаждали
слух
свой
песнями
скальдов.
На
брег
Днепра,
разбив
болгар,
Владимир-солнце
возвратился
И
в
светлой
гриднице,
в
кругу
князей,
бояр,
На
шу мном
пиршестве
с
дру з ьями
«веселился. .
.
Ме д,
в
стариках
во спл ам ени вши
кров ь,
Протекшую
напомнил
младость,
Победы
славные,
волшебницу-любовь
И
лет
утраченных
былую
радость.
109

Беспечнее
вес елы й
круг
ш умел,
Звучнее
гусли
раздавались.
О дин
задумчиво
Б оян
сидел;
В
нем
дум ы
думами
сменялись.
..
«Какое зрелище мой видит взор!
—
Мечтал
пе вец
ун ылы й.
—
Бо яр,
кня зей
и
витязей
собор
И
гос уда рь,
народу
милый!
Дивятся
их
бесчислию
побед
Иноплеменные
державы,
И
служит,
трепеща,
завистливый
сосе д
Для
них
невольным
отголоском
славы.
Их
и мена ми
все
мес та
Исполнены
на
Севере
угрюмом,
И
каждый
де нь
из
уст
в
уста
Перелетают
с
шумом.
..
И
я,
дивяся
их
делам,
Пел
витязей
—
и
со нмы
умолкали,
И
персты
вещие,
по
золотым
струнам
Летая,
славу
рокотали!
Но,
может
быть,
времян
губительных
полет.
Всесокрушающею
силой
Деянья
славные
погубит
в
бездне
лет,
И
будет
Русь
пространною
мог ило й!
.
.
И
пес ни
з вучн ые
Бо яна -с оловья
На
пиршествах
не
станут
раздаваться,
Забудут
витязей,
которых
славил
я,
И
память
их
хвалой
не
будет
оживляться.
Ах,
так—предчувствую:
Бояна
ве щий
глас
Веков
в
пучине
необъятной,
Как
эхо
дальное
в
безмолвной
но чи
час
Меж
гор,
умолкнет
невозвратно.
.
.
110

По
чу вст вам
пламенным
не
о ценит
Певца
по томо к
юный;
В
мрак
неизвестности
все
песн и
рок
умчит,
И
звучные
порвутся
струны!
Но
отлети
скорей,
Моей
души
угрюмое
мечтанье,
Не
погашай
последней
искры
в
ней
Надежды
—
жить
хо ть
именем
в
преданье»

7. МСТИСЛАВ УДАЛЫЙ
(Ф.
В.
Булгарину)
Мстислав,
сын
Влади ми ра
Великого,
был
удельный
княз ь
Т м ута рака нский.
Столица
сего
княжества,
Тм у тарака нь
(древняя
Таматарха),
н аходи лась
на
острове
Тамани,
который
о бразуют
рукава
реки
Кубани
при
впадении
ее
в
Аз ов ское
море.
В
сосед­
ств е
жил и
косоги,
племя
горских
черкесов.
В
1022 году Мстислав
объявил
им
войну.
Княз ь
косожский
Редедя,
крепкотелый
великан,
по
обычаю
богатырских
времен,
предложил
ему
решить
распрю
единоборством.
М сти слав
согласи лся.
Про изо шел
бой:
Тмутаракан­
ски й
князь
поверг
врага
и
умертвил
его .
Косог и
п риз нали
себя
данниками
М сти слав а.
Он
умер
около
1036 года .
Летописи
назы­
ваю т
его
Удал ым ,
Как
тучи
с
гор,
текли
косоги;
Навстречу
им
Мстислав
лет ел.
Стенал
поморья
б рег
пологий,
И
в
поле
гул
глухой
г реме л.
Уж
звук
трубы
на
по ле
брани
Сзывал
храбрейших
из"
полков;
Уж
храбрый
к нязь
Тмутаракани
Кипел
уда ри ть
на
вра гов .
Вдруг,
кожею
покрыт
медведя,
От
вражьих
отделясь
дружин,
Яв ился
с
па ли цей
Р ед едя,
Племен
косожских
властелин.
Он
к
войску
шел ,
как
в
о кеане
Валится
в
бурю
черный
ва л,
112

И
стал,
как
сосна,
на
кургане,
И
громогласно
провещал:
«Почто кровавых битв упорством
Губить
и
войско
и
на род?
Решим
в ойну
единоборством:
Пускай
за
в сех
один
падет!
Иди,
Мстислав,
сразись
со
мною ,
И
кто
в
сей
битв е
поб ед ит,
То му
владеть
врага
страною
Или
отдать
ее
на
щи т!»
«Готов!» — князь русский восклицает —
И
грозный
стал
пер ед
б ойцо м,
С
коня
—
и
на
курган
взлетает
Удалый
яс ным
сок ол ом.
Сошлись,
схватились,
в
бой
вступили.
.
.
Могущ
и
кн язь
и
вел икан !
Дру г
друга
стиснули,
сдавили;
Трещат.
..
колеблется
кур г ан!
..
Стоят
—
и
миг
счастливый
ловят;
Как
вихрь
крутятся.
..
прах
летит.
..
Погибель,
падая,
готовят,
И
каждый
яростью
ки пит.
..
Хранят
молчание
два
строя,
Но
ду ши
воинов
в
оч ах:
Смотря
по
пер емена м
боя,
В
-них
блещет
радость
или
страх.
То
русский
хочет
славить
бо га,
Простерши
длани
к
неб есам ;
То
вдруг
слышна
мольба
косога:
«О!
помо ги,
все вышний ,
н ам!»
И
вот
князь я,
напрягши
с илы,
Д руг
друга
ломят,
льется
пот.
.
.
На
них ,
как
ве рви,
вздулись
жилы:
Колеблется
и
сей
и
тот.
..
Глаз а,
налившись
кровью,
блещут,
Колена
кр еп кие
дрож ат ,
113

И
мы шцы
сильные
трепещут,
И
искры
сыплются
от
лат.
..
Но
вот
Мстислав
изнемогает
—
Он
пад ае т!
..
кон ец
борьбе...
«Святая дева!
—
восклицает,
—
Я
храм
сооружу
тебе!
..»
И
с ила
дивная
мгновенно
Влилася
в
князя...
он
восстал,
Р вану лся
бурей
разъяренной,
И
новый
Голиаф
уп ал!
Упал
—
и
стал
курган
горою.
.
.
Мстислав
широкий
меч
извлек
И,
придавив
вра га
пятою,
Главу
огромную
отс ек.

8. МИХАИЛ ТВЕРСКОЙ
Ф.
В.
Булгарину
Несчас тн ый
Ми хаил,
сын
Тверского
князя
Ярослава
Яросла­
вина ,
по
смерти
Андрея
Александровича
(1304 г .)
должен
был
вступить
на
великокняжеский
престол;
но
племянник
его
Георгий
Данилович,
князь
Московский,
начал
оспори в ат ь
у
нег о
сие
право.
Рос сия
находилась
тогда
под
владычеством
моголов:
оба
князя
отправились
в
Орду,
и
хан
(Тохта)
утв ерд ил
Ми хаи ла.
Б олее
десяти
лет
протекло
мирно;
но
злоба
не
уг асала
в
сердце
Георгия;
он
не
пропускал
случ ая
вред ит ь
Ми хаилу.
Между
тем
Тохта
уме р
(1312 г. ); ему наследовал сын его Узбек .
Н есог лас ия
князей
возобновились,
и
Геор гия
призвали
в
Орду
(1315 г.).
Целые
три
год а
он
раболеп ст вов ал
перед
Узбеком,
дарами
и
происками
снискал
себе
милостивое
расположение
и,
в
довершение
всего,
жен ил ся
на
сест ре
его
К он чаке
(1318 г.).
Хан
наименовал
Г еорги я
старейшим
из
княз ей
русских
и
дал
ему
войско.
Михаил
выступил
к
не му
навстречу,
с раз ился
и
о держ ал
победу:
татарский
полк ов о­
дец
Кавгадый
и
с уп руга
Георг ия
впали
в
плен;
п оследн яя
умерла
скоропостижно
в
Твери.
Раздраженный
Уз бек
призвал
Михаила
в
Орд у,
ж есток о
истязал
его
и
наконец
велел
лишить
жизни.
Цер­
ковь
при чла
сего
князя-страдальца
к
лику
св.
мучеников.
За
Уз беко м
всл ед
вле ком ый
Кавгадыем,
Михаил
В
край
чужой
и
незнакомый
С
сыно м- юно шей
вступил.
Мчался
Терек
быстрым
бегом
Меж
на вис ших
берегов;
116

Зрелись
гор
хребты
под
снегом
Из-за
сизых
облаков.
Стан
Уз бек ов
за
рекою,
На
степ и,
в
глуши
пес тре л;
Всю ду
воины
толпою;
Всюду
гул
глухой
шумел.
Ветхим
рубищем
покрытый,
С
мрачной
грустию
в
груди,
Кн язь- ст рад алец
знаменитый
Сел
в
цепях
на
площади.
Несчастливца
обступили
Любопытные
толпой:
«Это князь был!
—
говорили
И
качали
головой.
—
Он
обширными
странами,
Как
Узбек
наш,
об лада л;
Он
с
отважными
по лка ми
Кав гадыя
поражал.
..»
В
речи
вслушавшись
чужие,
Заг ру стил
сильнее
князь;
Вспомнил
славу
—
и
впе рв ые
Слезы
бры з нули
из
глаз.
«До какого униженья,
—
Он
мечтал,
потупя
взор,—
Довели
нас
заблужденья
И
погибельный
ра зд ор!
Те,
которых
трепетали
Хитрый
грек
и
храбрый
ля х,
Н ыне
вдруг
рабами
стали
И
пред
ханом
пал и
в
пра х!
Я
любил
страну
родную
И
пылал
разрушить
в
ней
Наших
бед
вину
прямую:
Распри
злобные
князей.
О
Георгий!
ты
виною,
Ты
один
то му
виной,
Е сли
к ровь
сограждан
мною
Пролита
в
стране
ро дно й!
116

Ты
на
дя дю
п однял
длани;
Ты
в
ду ше
был
столь
жесток,
Что
на
Рус ь
всю
лютость
брани
И
татар
толпы
на вл ек!
Смерть
св ою
давно
предвижу;
Для
побега
други
есть ,
—
Но
поб ег ом
не
унижу
Незапятнанную
че сть!
Т ак,
прав
че сти
не
нарушу;
Пусть
мой
враг,
гонитель
мой ,
Насыщает
в
з лобе
душу
Лютым
мщень ем
на до
мной!
Пусть
вымаливает
казни!
Тверд
и
прав
в
душе
своей,
Смерть
я
встречу
без
бояз ни ,
Как
в
боях
слетался
с
ней.
Не
хочу
сво им
спас ень ем
На
ро д имый
край
привлечь
Кав гад ыя
с
лютым
мщ еньем
И
Узбека
гроз ны й
м еч!»
Подкрепленный
сею
ду мой,
Приподнялся
Михаил
И
сп око йный ,
но
угрюмой
Ти хо
в
св ой
ша тер
всту пи л.
Кавгадыем
обольщенный,
Между
тем
младый
Узбек,
В
сердце
тре пе тный ,
смятенный,
Смерть
невинному
изрек.
.
.
Уж
Гео рг ий
с
палачами
И
коварный
друг
цар я
Шли
п осп ешными
шагами
К
жертве,
злобою
горя.
.
.
Пред
иконою
святою
Михаил
псалом
читал,
Вдруг
с
той
вестью
роковою
О трок
княжеский
вбежал.
.
.
117

Вслед
за
ним
убийцы
с
криком
Ворвались
в
густых
толпах:
Блещет
гн ев
во
вз оре
ди ком,
Злоба
алчная
в
чертах.
.
.
Ворвалися —
и
напали.
.
.
Как
гроза
в
глухой
ночи,
Над
уп авши м
засверкали
Ятаганы
и
мечи...
Кров ь
из
язв
лилась
струею.
..
И
пробил
его
кон ец:
Сердце
хладною
рукою
Вырвал
ди кий
Романец.
Князь
скончался
жерт в ой
мщ ень я!
С
той
поры
он
всюду
ч тим:
Михаила
за
мученья
Ц ерк овь
празднует
святым.

9. ДИ МИТ РИЙ
ДО НС КОЙ
Подвиги
великого
князя
Д ими трия
Иоанновича
Донского
известны
всякому
русскому.
Он
был
сын
великого
князя
Мо сков ­
ского
Иоанна
Иоан нов ич а,
роди лся
в
1350 году ,
великокняжеский
престол
занял
1362 года .
Вла дычест в овав шая
над
Россиею
Золо­
тая ,
или
Саранская, Орда
в
его
время
раздиралась
м ежд оусоби ями .
Од ин
из
князей
т ат арск их,
М амай,
в ластв ов ал
там
под
именем
М ам ант- Салтан а,
слаб ого
и
ничтожного
хана.
Недов оль ны й
великим
князем,
Мамай
отправил
(в 1378
г.)
мурзу
Бегича
со
множеством
т ат арск ого
войска;
ополчение
Димитрия
вс трети ло
их
на
реке
Воже,
сраз ил ось
мужественно
и
од ерж ало
победу.
Раздраженный
Мамай,
совокупив
еще
большие
силы
иноплеменников,
двинулся
с
ними
к
пределам
России.
Димитрий
вооружился;
противники
сошлись
на
Кули ко вом
по ле
(при
-ре чке
Непрядве,
впадающей
в
Д о н); бой был жестокий и борьба ужасная (8 сентября 1380 г. ).
На
пространстве
дв адц ати
в ерст
кровь
русских
мешалась
с
татар­
скою.
Наконец
Мам ай
п редался
бегству,
и
Димитрий
восторже­
ст в овал.
Сия
зн ам ени тая
победа
дост ави ла
ему
великую
сла ву
и
уважение
современников.
Потомство
наименовало
его
Дон ск им.
Димитрий
умер
в
1389 -го ду .
«Доколь нам,
други,
пр ед
тир ан ом
Склонять
покорную
главу
И
заодно
с
презренным
хано м
Позор ит ь
сильную
Мос кв у?
Не
нам,
не
нам
страшиться
битвы
С
то лп ами
грозными
врагов:
За
нас
и
Сергия
молитвы
И
прах
замученных
отц ов!
119

Летим
—
и
возвратим
народу
Залог
блаженства
чуждых
стран:
Святую
праотцев
сво бо ду
И
др евн ие
права
граждан.
Ту да!
за
Дон!
.
.
настало
время!
Надежда
на ша
—
бог
и
ме ч!
С разим
моголов
и,
как
бремя,
Яр мо
Мамая
сбросим
с
плеч !»
Так
Дмитрий,
ра ть
обоз ре ва я,
Красуясь
на
коне,
гремел
И,
в
помощь
бога
призывая,
Перуном
грозным
пол етел ..
.
«К врагам!
за
Дон!
—
вскричали
войски,—
За
вольность,
правду
и
закон!»
И,
п овт оряя
к лик
ге ро йс кий,
За
князем
ринулися
в
Дон.
Несутся,
полные
отваги,
Во лн
упреждают
быстрый
бег ;
Летят,
как
соколы,
—
и
стяги
Противный
о сен или
брег.
Мгновенно
солнце
оз а рило
Равнину
и
брега
ре ки
И
вз ору
вдалеке
открыло
Т атар
несметные
по лки.
Луга,
равнины,
долы,
горы
То лпа ми
пес тр ыми
кипят;
В сех
сил
объять
не
могут
взоры.
.
.
Повсюду
бердыши
блестят.
Ид ут,
как
мрачные
дубра вы
—
И
вторят
с тепи
гул
глухой;
Идут .
..
там
хан,
здесь
чада
славы
—
И
закипел
кровавый
бой !
..
«Бог нам прибежище и сила!
—
Рек
Дми трий
на
ч еле
полков,
—
Умрем,
когда
судьба
судила!»—
И
первый
гр янул
на
врагов.
120

Кровь
хлынула
—
и
ту чи
пыли ,
Поднявшись
вихрем
к
неб ес ам,
Светило
дня
от
г лаз
сокрыли,
И
мрак
простерся
по
полям.
Повсюду
хлещет
кровь
ручьями;
Зе л еный
побагровел
дол:
Там
русский
поражен
врагами,
Здесь
пал
растоптанный
могол,
Тут
сл ышен
ко пий
треск
и
звуки,
Там
сокрушился
меч
о
ме ч.
Л етят
о тсеч енные
руки,
И
головы
катятся
с
пле ч.
А
там,
под
тен ию
курга на ,
Презревший
славу,
сан
и
св ет,
Лежит,
низвергнув
великана,
Отважный
ино к
Пересвет.
Там
Белозерский
князь
и
чада,
Достойные
его
любви,
И
окрест
их
татар
громада,
В
свое й
потопшая
крови.
Уж
мно гие
из
храбрых
пали,
Великодушный
сон м
редел;
Уже
враги
одолевали,
Татарин
дикий
свирепел.
К
концу
клонился
бой
кровавый,
И
черный
стяг
был
пасть
готов:
Как
в друг
орлом
из-за
дубравы
Волынский
грян ул
на
вра го в.
Враги
смешались
—
от
кургана
П ром чал ос ь: «Силен русский бог!» —
И
побежала
рать
тирана,
И
сокрушен
гордыни
рог!
Помчался
хан
в
глухие
степ и,
За
ним
шу мя щим
враном
страх;
Ра ст оргн ул
русский
рабства
цепи
И
стал
на
вражеских
костях!
.
.
121

Но
кто
там
бледен,
близ
дубравы,
Об рыз ган
кровию
лежит?
Что
з рю?
.
.
Первоначальник
сл авы, 1
Димитрий
ранен.
..
страшный
вид!
..
Уже ль
изречено
судьбою
Ему
быть
жерт вой
битвы
с ей?
Но
вот
к
стенящему
гер ою
Притек
сонм
в оев
и
князей.
Вот,
преклонив
трофеи
брани,
Гласят : «Ты победил!
восстань!»—
И
кня зь,
воз де вши
к
неб у
длани:
«Велик нас ополчивший в брань!
Велик!—речет,—к
не му
молитвы!
Он
Сергия
услышал
глас:
Ему
вся
слава
грозной
битвы;
Он,
он
о дин
прославил
нас!»
1 Выражение летописца.

10. ГЛИНСКИЙ
Кн язь
Ми хаил
Львович Глинский — некогда
зн атны й
и
богатый
литовский
вельможа.
Род его происходил от
татарск ог о кн яз я,
в ыеха в­
шего
из
О рды
во
времена
в.
к.
Витовта.
Воспитанный
в
Германии,
Глинский
принял
тамошние
обычаи,
долго
служил императору и
от­
ли чался
х раброст и ю
и
умом.
Во зв ра тясь
в
отечество,
он
снискал
милость
короля
Але ксан др а
и
был
его
любимцем
и
другом. Когда
(в 1508
г.)
Сигизмунд
сд ела лся
королем,
завистники
обнесли
пред
ним
Глинского.
Главный
враг
его
был
пан
З аб рже зе нский.
Князь
Глинский,
обще
с
дв умя
братьями,
п редался
вел.
князю
Москов­
скому
Василию
Иоан нов ичу,
был а
принят с уважением
и
сделан
во е­
водою.
Глинский
сраж алс я
против
своих
соотечественников и
оказал
особенные
услуги
при
взятии
Смоленска
(1514 г.).
Ве л.
князь
о бе­
щал
его
сделат ь
владетелем
сего
княжества;
но
не
сдержал
слов а.
Глинский
вошел
в
переписку
с
Сиги зм ундом
и
намерен
был
ему
передат ь ся:
его
схватили,
привезли
в
Моск ву и
заключили
в
темницу.
Там
он
просидел
более
двенадцати
лет.
Великий
князь женился
на
его
племяннице,
княжне
Елене,
дочери
брат а
его
Васи ли я.
Чер ез
год
царица
в ып росила
своему
дяде
прощение
(1517г.), и кн.
Гли н­
ский
пришел
еще
в
большую
силу .
По
кончине
вел.
князя
Елен а
сделалась
правительницею
государства.
Князь
Михаил
был
одним
из
сильнейших
членов
Ду мы :, нескромная
слаб ост ь
племянницы
к
люби мц у
ее,
князю
Телепн ев -Оболен ском у,
возбудила
в
нем
справедливое
негодование:
он
стал
делать
ей
увещания
и
подпал
гневу;
снова
его
заключили
в
темницу,
где
он
и
уме р
(в 1534
г.).
Под
сводом
обширным
темницы
подземной,
Куд а
луч
приветный
отрадных
светил
Страшился
проникнуть,
где
в
области
темной
Лишь
бл едны й
с вет
лампы,
мерцая,
бродил,
123

Гремевший
в
Варшаве,
Литве
и
России
Бесславьем
и
славой
свершенных
им
дел,
В
т яж елой
це пи
по
рукам
и
по
<выи
Князь
Глинский
задумчив
сидел.
Волос
уцелевших
седые
остатки
На
сморщенно
в еком
и
грустью
че ло
Спадали
кудрями,
виясь
в
беспорядке:
Страданье
на
Глинском
бразды
провело.
.
.
Сидел
он,
склоненный
на
дла нь
головою,
Угрюмою
думой
в
мин увш ем
летал;
Звучал
средь
безмолвья
цепями
по рою
И
тяжко,
стоная,
вздыхал.
При
нем
нео тст упн о
в
те мн ице
сидела
Прелестная
дева
—
отрада
слепца;
Свободой,
и
счастьем,
и
светом
презрела,
И
блага
все
в
жертву
она
для
отца.
Блеск
пышный
чертога
для
ней
заменила
Могильная
мрачность
темницы
сырой;
Здесь
девичью
прелесть
дочь
нежная
скрыла
И
жизни
з арю
молодой.
«О,
долго
ли
бу деш ь,
стоная,
лить
слезы?
—
Рекла
она
нежно.
—
Печали
забудь!
Быть
может,
расторгнешь
сии
ты
железы:
Надежда
лелеет
и
узников
грудь!
Быть
может,
остаток
несчастливой
жизни,
Спокоя
волненье
и
бурю
д уши,
Как
гражданин
вер ный ,
на
лон е
отчи з ны
Ты
счастливо
кончишь
в
тиши».
«На лоне отчизны!
—
воскликнул
изм енник, —
Не
мне
утешаться
надеждою
сей :
Страшась
угрызений,
стенающий
пленник,
Несчастный,
и
вспомнить
трепещет
о
ней.
М огу
ль
бы ть
по коен
хотя
на
мгновенье?
Червь
совести
тай но
терзает
меня;
К
се бе
самому
я
питаю
презренье
И
муч усь ,
измену
кля ня.
124.

Пр ирода
да ла
мне
возможные
блага,
Чтоб
славным
быть
в
ми ре
иль
гроз н ым
в
войне:
Богатство,
познанья,
порода,
отвага
—
Все
с
щедростью
было
ни спо сл ано
мне.
Желал
еще
славы
и
лавров
победы;
Д уша
трепетала,
дух
юный
кипел .
..
Вдруг
поднялись
тучей
на
Польшу
соседы
—
И
лавр
мне
достался
в
удел.
Монгольские
орды
влетели
бедо ю:
Литва
задымилась
в
пыл у
боев ом
—
И
старцы,
и
же ны,
и
д ети
толпою
Влеклися
в
неволю
сви ре пым
вра гом ;
И
в
пепел
деревни
и
пышн ые
грады;
И
буйный
татарин
в
крови
утопал;
Ни
в еку,
ни
пол у
не
зрели
пощады
—
Меч
жадный
над
вс еми
сверкал.
Встревожен
невзгодой,
я
к
хи щным
навстречу
С
дружиною
храбрых
помчался
грозой,
Достиг
—
и
отважно
в
к рова вую
се чу,
И
кровь
полилася,
напенясь,
рекой.
Покрылись
тел ами
поля
и
равнины:
Литвин
и
татарин
упорно
ст оял;
Но
с
яростью
новой
за
м ною
дружи ны
—
И
гордый
мог ол
побежал.
Боролся
с
кончиной
властитель
державной,
Тр ев огой
и
плач ем
наполнен
дворец;
И
вдруг
о
победе
и
громкой
и
сл а вной
От
Глинского
с
вест ью
примчался
го нец.
Чело
Александра
веселость
покрыла:
«Когда торжествует родная страна,
—
Он
рек
предстоящим,
—
тогда
и
мо ги ла,
Поверьте,
др уз ья,
не
страшна!»
Сим
подвигом
славным
чрезмеру
над ме нный ,
Не
мог
укротить
я
волненья
страстей
—
И
род
Забржезенских,
да вне
мне
враждебный,
Внезапно
средь
н очи
пал
жертвой
мечей.
125

Погиб
он
—
и
други
мне
стали
врагами,
И,
предан
ду шою
ли шь
мести
одной,
Дерзнул
я
внестися
с
чужими
пол ка ми
В
отчизну
свирепой
в о йной.
О
му ка!
о
совесть
—
тиран
неотступной!
..
Ни
зрелище
стягов
родимой
земли,
Ни
тайный
гла с
сердца
из
длани
пр ест упн ой
В
час
би твы
исторгнуть
м еча
не
мог ли!
Среди
раздраженных,
пылающих
мще ньем,
И
я рых
и
грозных
душой
москвитян,
Увы ,
к
преступленью
влеко м
преступленьем,
Раз ил
я
сво их
сограждан! .
.
Бой
ко нч ен—
и
Глинский
узрел
на
р авн ине
Растерзанных
трупы
и
груды
кос те й;
Ду ша
предалася
невольно
кр уч ине,
•И брызнули слезы на грудь из очей .
Не
в
пору
познал
я
то ску
преступленья!
Вся
гнусность
измены
представилась
мне;
Молил
Сигизмунда
проступкам
забвенья;
Мечтал
о
родной
сто р оне!
Но
ге ний
враждебный
о
тайне
душевной
Ца рю
в
злое
время
известие
дал,
И
русский
властитель,
смущенный
и
гн евный ,
Р аская нье
сердца
из мен ой
назв ал:
Лиш ил
меня
зренья
убийцы
руками,
Забывши
и
славу
и
старость
мою ,
И
дядю
царицы,
опутав
цепями,
Забросил
в
тем ниц у
сию .
Лет
десять
жи ву
я
в
могиле
сей
хладной;
Ни
звезды,
ни
солнце
не
светят
ко
мне;
Тос к ую,
угрюмый,
в
душе
безотрадной
И
думой
стремлюся
к
родимой
стране.
Приметно
слабею
в
утраченных
силах,
Чуть
сердце
трепещет,
немеет
мой
г лас,
И
медленней
льется
кровь
хладная
в
жилах,
И
смерти
уж
близится
час.
126

О
дочь
моя !
скоро,
над
гробом
рыдая,
Ты
бросишь
на
прах
мой
горсть
чуждой
земли.
Ск ор ее,
друг
ю ный,
бе ги
сего
кр ая:
От
милой
отчизны
жи ть
грустно
вдали!
Свободный
народ
н аш,
дея ньям и
славной,
Изд ав на
известный
в
далеких
краях,
Проступки
несчастных
отцов
сво ен ра вно
Не
будет
отмщать
на
детях.
Край
милый
увидишь
—
и
сердца
утраты
И
ю ных
лет
го ре
в
д уше
облегчишь;
И
башни,
и
храмы,
и
предков
палаты,
И
сердцу
святые
гробницы
узришь!
От ца
проклиная,
до чь
милую
нежно
И
л аско во
примут
отчизны
сы ны
—
И
ты
дни
окончишь
в
тиш и
безмятежной
На
ло не
род имо й
страны.
Пусть
рок
мой,
испол нен
тоской
и
му чень ем,
Пребудет
примером
отчизны
моей!
Да
каждый,
пылая
преступным
от мще нь ем,
Итти
не
посмеет
стезею
страстей!
Да
ви дят
во
мне
мо ей
родины
б ра тья,
Что
р ано
иль
поздно
—измене
взгремят
Ужасные
сердцу
сограждан
проклятья
И
со вес ть
от
сна
пробудят!»
Несчастный
умолкнул
с
душевной
тос кою .
Вдруг
стон
по
тем ниц е
—
и
Глинский
у пал
На
дочери
лоно
сед ой
головою,
И
холод
ко нч ины
его
оковал!
..
Так
Глинский,
муж
Дум ы
и
пламенный
во ин,
Погиб
на
чужбине,
как
гнусный
злодей;
Хвалы
бы
он
вечной
был
в
мире
достоин,
К огда
бы
не
буря
страстей.

11.
КУР БСКИЙ
Князь
Андрей
Ми хай лови ч
Курбский — знаменитый
вождь,
п и сатель
и
др уг
Иоанна
Грозного.
В
к азан ском
походе,
при
отражении
к рым цев
от
Тулы
(1552 г .)
и
в
во йне
Ливонской
(1560 г .)
он
оказал
чудеса
храб рост и.
В
1564 году Курбский был
воеводою
в
Д ерп те.
В
сие
врем я
Г розны й
преследовал
друзей
прежнего
своего
любимца
Ада шева ,
в
числе
кот ор ых
был
и
Курб­
ский:
ему
делали
выговоры,
оск орб ляли
и,
наконец,
угрож али.
Опасаясь
погибели,
Кур бски й
решился
изменить
отечеству
и
беж ал
в
П ольшу .
Сигизмунд
II принял его под свое покровительство в
дал
ему
в
поместье
княжество
Козель ск о е.
Отсюда
Курб ск ий
вел
бр анн ую
и
язвительную
переписку
с
Иоанном,
а
потом
еще
далее
п рост ер
св ое
мщение:
забыл
отечество,
п редводи т ельст в ова л
поля­
ками
во
в ремя
их
войны
с
Россией
и
возбуждал
против
нее
хана
Кр ым ског о.
Он
умер
в
Польше.
Пе ред
смертью
сердц е
его
не­
с коль ко
ум яг чилось:
он
вспомнил
о
Росси и
и
называл
ее
милым
отечеством.
Сп асаяс ь
из
Д е рпта,
Курбский
ост ав ил
там
супругу
и
девятилетнего
сына;
потом,
в
Польше,
вторично
женился
на
кня ­
гине
Дубровицкой,
с
которою
к ороль
повелел
ему
раз вес тися .
Ку рбс кий
из вест ен
также
ли т ерат урн ыми
своими
трудами:
он
описал
жестокости
ца ря
Иоанн а
и
перевел
некоторые
беседы
Злачоустого
на
Деяния
св.
Ап ост ола.
В
конце
XVII века правнуки
его
вые хали
в
Россию.
На
кам не
мш исто м
в
час
ноч но й,
Из
милой
родины
изгнанник,
Сидел
кн язь
Курбский,
вождь
мл ад ой,
В
Лит ве
враждебной
грустный
странник,
Позор
и
слава
русских
стран,
128

В
со вете
мудрый,
страшный
в
брани,
Надежда
скорбных
россиян,
Гроза
ливонцев,
бич
Каз ани.
..
Сидел
—
и
в
перекатах
гром
На
небе
мрачном
раз дав ался ,
И
темный
лес,
шумя,
кругом
От
блеска
молний
освещался.
«Далеко от страны родной,
Далеко
от
подруги
милой,
—
Сказал
он,
покачав
главой,—
Я
должен
век
вести
ун ыл ой.
Уж
боле
пылких
я
дружин
Не
поведу
к
кровавой
брани,
И
враг
не
побежит
с
равнин
От
покорителя
Казани.
До
дряхлой
старости
влача
Унылу
жизнь
в
ти ши
б есс лавно й,
Не
обнажу
за
Рус ь
ме ча,
Гон им
судьбою
своенравной.
За
то,
что
из нем ог
от
р ан,
Что
в
битвах
к рай
родной
прославил,
Меня
не исто вый
тиран
Бежать
отечества
заставил:
Покинуть
сы на
и
жен у,
Покинуть
все,
что
мне
священно,
И
в
чуждую
у йти
страну
С
душою,
грустью
отягченной.
В
Лит ве
я
ны не
стал
вождем;
Но,
ах!
ни
по че сти
вел ики
Не
веселят
в
краю
чужом,
Ни
ласки
чуждого
Ёладыки.
Я
все
сте наю
и
грущу
И
на
пирах
сижу
угрюмый,
Чего-то
для
души
ищу
И
часто
погружаюсь
в
думы .
.
.
129

И
в
хижине
и
во
дворце
Меня
глас
внутренний
тревожит,
И
мрачность
на
моем
ли це
Веселость
шумн ых
пи рше ств
множит.
..
Увы !
все го
м еня
лишил
Тир ан
отечества
драгова.
Сколь
жалок
рок
кому
судил
Искать
в
стране
чужой
покрова».

12.
СМЕРТЬ
ЕРМАКА
П.
А.
Муханову
Под
словом
Сибирь
разум еется
ныне
неизмеримое
пространство
от
хребт а
Уральского
до
берегов
Восточного
океана.
Не ког да
Сибирским
ц арст вом
н азыв алось
небольшое
татарское
владение,
коего
столица,
Искер,
находилась
на
реке
Иртыше,
впадающей
в
О бь.
В
половине
XVI века сие царство зависело от России .
В
1569 году царь Кучум был принят под руку Иоанна Грозного
и
обязался
платить
да нь.
Меж ду
тем
сибирские
та тары
и
п од­
властные
им
остяк и
и
вогуличи
вторгались
иногда
в
Пермские
области.
Это
застав и ло
российское
правительство
обра ти ть
внима­
ние
на
обеспечение
сих
украйн
укрепленными
местами1
и
умн ож е­
нием
в
них
народ онаселен ия .
Бога тые
в
то
время
купцы Строгоновы
получили
во
владение
обширные
пустыни
на
пределах
П ерми и:
им
дано
было
прав о
зас еля ть
их
и
обработать.
Сзывая
вольницу,
сии
деятельные
по мещ ики
обра ти ли сь
к
казакам,
ко и,
не
призна ва я
над
собою
никакой
верховной
власти,
граб или
на
Волге
промышленни­
ков
и
купеческие
к арав аны.
Лет ом
1579 года 540
сих
удальц ов
пришли
на
берега
Камы;
предводителей
у
них
было
пятеро,
гла в­
ный
назывался
Ерм ак
Тимофеев.
Строгоновы
присоединили
к
ним
еще
300 человек разных всельников , с наб ди ли
их
порохом,
свинцом
и
другими
припасами
и
отправили
за
Уральские
горы
в
1581 г.
В
те че ние
следующего
года
каза ки
разбили
тата р
во
мно гих
сра­
жен ия х,
взяли
Иск ер,
пленили
Кучум ова
племянника,
ц арев ича
Саметкула,
и
около
трех
лет
господствовали
в
Сиб ири .
Между
тем
число
их
мало-помалу
уменьшалось:
мно го
пог иб ло
от
оплошности.
Сверженный
Кучум
беж ал
в
К иргиз ские
степи
и
зам ышл ял
спо­
собы
истребить
казаков.
В
одну
темную
ночь
(5 августа 1584
г. ),
при
сильном
дожде,
он
учинил
неожиданное
нападение:
казаки
за щи щали сь
мужественно,
но
не
могли
стоять
долго;
они
должны
были
уступить
си ле
и
вн езап ност и
уд ара.
Не
имея
сред ст в
к
спасе­
131

н ию,
кроме
бегства,
Ер мак
б роси лся
в
Иртыш,
в
намерении
пере­
плыть
на
другую
ст ор ону,
и
по гиб
в
волнах.
Летописцы
представляют сего
каз ака-г ероя
крепкотелым, осани­
с тым
и
широкоплечим;
он
был
рост а
среднего,
имел плоское
лицо,
бы стры е
глаза,
черную
бороду,
темные
кудрявые
волосы.
Неск оль ко
лет
после
сего
Сибирь
был а
ост авлен а
россиянами;
потом
пришли
царские
войска
и
снова
зав ладели
ею.
В
течение
XVII века бес ­
прерывные
завоевания
разн ых
уд аль цов -пре дводи т елей
отнесли пре­
делы
Рос сий ск ого
г осуда рст ва
к
берегам
Восточного
океана.
Ревела
буря,
дождь
шумел ;
Во
мраке
молнии
летали;
Бесперерывяо
г ром
г рем ел,
И
ветры
в
дебрях
бушевали.
..
Ко
славе
страстию
дыша,
В
стране
суровой
и
угрюмой,
На
диком
бр еге
Иртыша
Сидел
Ермак,
объятый
ду мой.
Т ов арищи
его
трудов,
Побед
и
громозвучной
славы
Ср еди
раскинутых
шатров
Бес печ но
спали,
бл из
дубравы.
«О,
спите ,
спите,
—
мнил
герой,
—
Друзья,
под
бу рею
ревущей;
С
рассветом
глас
раздастся
мой,
На
славу
иль
на
смерть
зовущий!
Вам
нужен
отдых;
сладкий
сон
И
в
бурю
храбрых
у споко ит,
В
мечтах
напомнит
славу
он
И
силы
ратников
удвоит.
Кто
жизни
не
щадил
св оей
В
разбоях,
злато
добывая,
Тот
думать
будет
ли
о
ней,
За
Русь
святую
поги ба я?
Своей
и
вражьей
кровью
с мыв
Все
преступленья
буйной
ж изни
И
за
победы
заслужив
Благословения
отчизны
—
132

Нам
смерть
не
может
быть
страшна;
Сво е
мы
де ло
совершили:
Сибирь
царю
покорена,
И
мы
—
не
праздно
в
мир е
жили!»
Но
роковой
его
удел
Уже
сидел
с
гер оем
рядом
И
с
сожалением
гляде л
На
жертву
любопытным
вз глядом .
Ревела
б уря,
дождь
шумел;
Во
мраке
молнии
летали;
Бесперерьгвно
гр ом
гр емел,
И
ветры
в
дебрях
бушевали.
Ирт ыш
кипел
в
крутых
б рег ах,
Вздымалися
седые
вол ны
И
рассыпались
с
ревом
в
прах,
Бия
о
бр ег
казачьи
челны;
С
вождем
покой
в
объятьях
сна
Д ру жина
храбрая
вкушала;
С
Кучумом
буря
л ишь
одна
На
их
погибель
не
дремала!
Страшась
вступить
с
героем
в
бой ,
Кучум
к
шатрам,
как
тать
презренный,
Прокрался
тайн ою
тропой,
Т атар
толпами
окруженный.
Ме чи
сверкнули
в
их
руках
—
И
окровавилась
долина,
И
пала
грозная
в
боях,
Не
обн а жив
мечей,
дружина.
.
.
Ер мак
воспрянул
ото
сна
И,
гибель
зря ,
стремится
в
вол ны,
Д уша
отвагою
полна,
Но
далеко
от
брега
че лны!
Иртыш
волнуется
сильней
—
Ермак
все
силы
напрягает
И
мо щною
рук ой
своей
Валы
седые
ра сс ека ет.
.
.
133

Плывет.
.
.
уж
близко
ч елно ка
—
Но
сила
р оку
уступила,
И,
закипев
страшней,
река
Героя
с
шумом
поглотила.
Лишивши
сил
богатыря
Бороться
с
ярою
волною,
Тяжелый
панцырь
—
дар
царя
—
Стал
гибели
его
виною.
Ревела
буря.
..
вдруг
луной
Ирт ыш
кипящий
осребрился,
И
тр уп,
извергнутый
волной,
В
броне
медяной
озарился.
Носились
тучи,
дождь
шумел,
И
молнии
еще
сверкали,
И
гр ом
вда ли
еще
гр ем ел,
И
ветры
в
дебрях
бушевали.

13. БОРИС ГОДУНОВ
Бори с
Федорович
Годунов
является
в
истории
с
1570 года;
тогда
он
был
ц арск им
оруженосцем.
Во звы ша ясь
постепенно,
Годунов
сд елал ся
боярином
и
конюшим:
ти тла
важные
при
прежнем
дворе
российском.
Сын
Иоанна
Грозного,
царь Федор,
сочетался
браком
с
его
сестрою
Ириною
Федоро вн ою.
Тогда Годунов
пришел
в
н еогр а­
ниченную
си лу:
он
име л
ст оль
великое
влияние
на
управление
го­
сударством,
что
иностранные
дер жав ы
пр из на вали
его
соправителем
сего
кроткого,
слабодушного
монарха.
По
кончине
Федора
Иоанно­
вича
(1598 г .)
духовенство,
государственные
чи ны
и
поверенные
народа
из брали
Годунова
царем.
Прав лени е
его
п родолж алось
около
осьми
лет.
В
сие
время
Годунов
стара лся
за гла дить
неприятное
впечатление,
какое
оставили
в
народе
прежние
честолюбивые
и
хит­
рые
его
ви ды;
между
прочим,
ему
приписывали
отдаление
от
двора
родственников
царской
фамилии
(Нагих ,
кн.
Сицких
и
Ром ан ов ых)
и
умерщвление
малолетнего
ц арев ича
Димитрия,
б рата
царя
Федора,
в
1591 году погибшего в Угличе .
Годунов
раст оч ал
на грады
цар е­
дворцам,
благотворил
народу
и
всеми
мерами
стар ался
приобрести
общественную
любовь
и
доверенность.
Меж ду
тем
явился
ложн ый
Димитрий,
к нему
при ст ало
множество
при ве ржен цев ,
и
государ ств у
уг рож ала
опасность.
В
сие
в ремя
(1605 г. )
Годунов
уме р
внезапно;
полагают,
что
он
отра ви лс я.
Исто ри ки
не
согласны
в
суждениях
о
Годунове:
одни
ставят
его
наряду
государей
великих,
хвалят
добрые
дела
и
забывают
о
честолюбивых
его
происках;
другие —
многочисленнейшие —
называют
его
преступником
и
тираном.
Москва-река
дремотною
волной
Катилась
ти хо
меж
брегами;
В
нее
гордяс ь
гляделся
Кремль
стено й
И
златоверхими
главами.
135

Умолк
по
улицам
и
вдо ль
брегов
Кипящего
народа
гул
шумящий.
Все
в
тихо м
с не:
один
лишь
Годунов
На
ложе
бодрствует
стенящий.
Пред
обра з ом
спасителя,
в
уг лу,
Лам пад а
тус кла я
трепещет,
И
бл едн ый
луч,
блуждая
по
ч елу,
В
оч ах
ст рад альца
страшно
б лещ ет.
Тут
зрелся
скиптр,
корона
там
видна,
Здесь
золото
и
серебро
сияло!
У вы!
лишь
добродетели
и
сна
Великому
недоставало!
Он
тщетно
зв ал
его
в
ноч ной
тиш и:
До
сна-
ль,
когда
шептала
со вест ь
Из
глубины
встревоженной
души
Ему
цареубийства
повесть?
Пред
ним
пр ошед шее,
как
смутный
со н,
Тревожной
ож ив лялос ь
ду мой
—
И,
тре пет у
невольно
предан,
он
Стр адал
в
душе
своей
угрюмой.
Ему
представился
тот
страшный
час,
Когда,
достичь
пылая
трона,
Он
заглушил
священный
в
сердце
глас,
Г лас
со вес ти,
и
веры,
и
закона.
«О заблуждение! —о н
возопил:
—
Я
мнил,
что
глас
сей
сокровенный
Навек
сном
непробудным
усыпил
В
д уше,
злодейством
омраченной!
Я
мнил:
взойду
на
трон—и
р еки
благ
Проль ю
с
высо т
его
к
народу;
Лишь
одному
злодейству
буду
в раг;
В сем
дам
законную
свободу.
Нач нут
торговлею
везде
цвести
И
гра ды
пышные
и
села;
Полезному
открою
все
пу ти
И
возвеличу
блеск
престола.
136

Я
мнил:
народ
м еня
благословит,
Зря
благоденствие
отчизны,
И
обща я
любовь
мне
будет
щит
От
тайной
сердца
укоризны.
До бро
творю
—
но
ропота
ду ши
Оно
остановить
не
может:
Глас
с ове сти
в
чертогах
и
в
глуши
Везде
равно
меня
тревожит.
Везде
как
неотступный
страж
за
мной,
Как
злой,
неумолимый
г ений
Влачится
вслед
—
и
шепчет
мне
порой
Невнятно
по вест ь
преступлений!
.
.
Ах1
удались!
дай
сердцу
отдохнуть
От
нестерпимого
страданья!
Не
раздирай
страдальческую
грудь:
Полна
уж
ч аша
наказанья!
Взываю
я
—
но
тщетны
все
мольбы!
Не
отгоню
ужасной
думы:
Повсюду
зрю
гроз ящ ий
перст
судьбы
И
слышу
сердца
гла с
угрюмый.
Те рзай
же,
тайный
глас,
ко ль
суждено,
Терзай1
Но
я
восторжествую
И
смою
черное
с
ду ши
пятно
И
кровь
царевича
святую!
Пусть
злобный
рок
преследует
меня:
Не
утомлюся
от
страданья,
И
буду
царствовать
до
гроба
я
Для
одного
бл а годеян ья.
Святою
мудростью
и
правотой
Свое
правление
прославлю
И
прах
несч ас тног о
почтить
слезой
Потомка
позднего
заставлю.
О
т ак!
хот ь
станут
проклинать
во
мне
Убийцы
отрока
святова,
Но
не
з а будут
же
в
родной
стране
И
дел
полезных
Годунова».
137

С трад ая
вну тр енн о,
так
думал
он;
И
вдруг,
на
глас
святой
надежды,
К
царю
слетел
давно
желанный
сон
И
осенил
страдальца
вежды.
И
с
той
поры
державный
Годунов,
Перенося
гоненья
рока,
Творил
добро,
был
подданным
покров
И
враг
л ишь
одного
порока.
Скончался
он,
и
тих о
приняла
Земля
несчастного
в
объятья
—
И
загремели
за
его
дела
Б лаг ослов ен ья
и
п рок ля тья!
.
.

Д
У
м
ы
Титу л ьный
лист
«Дум»
К.
Ры леев а
издания
1825 г,

14. ДИМИТРИЙ САМОЗВАНЕЦ
Читавшим
отечественную
ист ори ю
известен
странный
Лжеди-
митрий — Григорий
Отрепьев.
Повествуют,
что
он
происходил
из
сослов ия
детей
боярских,
несколько
лет
на ход ился
в
Ч удове
мона­
сты ре
иеродьяконом
и
был
келейником
у
п атри арха
Иов а.
За
беспорядочное
поведение
О трепь ев
заслуживал
наказание;
он
желал
избежать
с его
и
пр едался
бегству.
Долго
скитаясь
внутри
Росси и
и
переходя
из
мон асты ря
в
монастырь,
нак он ец
выехал
в
Польшу.
Там
он
з амы слил
выдать
себя
царевичем
Димитрием,
сыном
Иоанна
Г розн ого,
к от орый
умерщвлен
был
(в 1591
г.)
в
Угличе,
как
говорили,
по
проискам
власт олюб ив ого
Годунова.
Он
н ачал
р азг лашать
выду ма н ные
им
обсто ятельс тва
мн имо го
своего
спасения,
п ри влек
к
себе
толпу
легковерных
и
с
по мо щью
Сендо-
мирского
воеводы
Юрия
Мнишка
вто ргся
в
отечество
во оруж ен­
ною
рукою.
Стран н ое
стечение
об стоя тельств
благоприятствовало
Отрепьеву:,
Годунов
умер
внезапно,
и
на
престоле
российском
воссел
самозванец
(1605 г.).
Но
тор жес тво
Отрепьева
было
недолговременно:
явная
преданность
католицизму
и
терпимость
иезуитов
сделали
его
ненавистным
в
н ароде;
а
раз вр атн ое
поведе­
ние
и
дурное
правление
ускорили
его
падение.
Князь
Василий
Шуйский
(в 1606
г.)
прои зв ел
заг ово р,
возникло
народное
воз­
мущение —
и
Лж е дим итрия
не
стало.
Яв лен ие
сего
самозванца,
быстрые
его
успехи
и
ст ранн ое
стечение
обсто ятель ств
того
вре­
мени
состав ля ют
важную
загадку
в
нашей
истории.
Чьи
так
дик о
блещут
оч и?
Ды бом
черный
во лос
встал?
Он
страшится
мрака
ноч и;
Зрю
—
сверкнул
в
ру ке
кинжал! .
.
141

Вот
ид ет.
.
.
стоит.
..
тре пещет. .
.
Быстро
бросился
назад;
И,
как
злой
преступник,
мещет
Вдоль
чертога
робкий
взгляд!
Не
убийца
ль
сокровенной,
За
Москву
и
за
народ,
Над
стезею
потаенной
Самозванца
стережет?
.
.
Вот
к
ок ну
обороти л ся ;
Вдруг
луны
сребристый
луч
На
ч ело
к
нему
скатился
Из-за
мрачных,
гроз н ых
туч.
Что
я
зрю?
То
хищник
вла сти ,
Лже д имит рий
там
стоит;
На
лице
пылают
страсти;
Трепеща,
он
говорит:
«Там в чертогах кто-то бродит —
Шорох —
заскрипела
дверь!
..
И
вот
приз ра к
чей-то
в ход ит.
.
.
Это
ты
—•
Бориса
дщерь!
.
.
О,
молю!
избавь
от
взгляда.
.
.
Укоризною
горя,
Он
вс еляе т
му ки
ада
В
грудь
преступного
царя!
.
.
Но
исчезла
у
порога;
Это
кто
ж
мелькнул
и
стал,
Притаясь
в
углу
чертога.
.
.
Это
Шуйской!
..
Я
пропал!
..»
Так
страдал
злодей
коварный
В
час
спокойствия
в
Кремле;
Проступал
б ес пер еста нно
Пот
холодный
на
челе.
—
«Не укроюсь я от мщенья!
—
Он
невнятно
прошептал.
—
Для
тирана
нет
спасенья;
Др уг
ему —
од ин
кинжал!
142

На
престоле,
иль
на
ложе,
Иль
в
толпе
на
площади,
Рано,
поздно
ли,
но
все
же
Быть
ему
в
м оей
груди!
Прекращу
свой
век
постылый;
Мне
наскучило
страдать
Во
дво р це,
как
средь
могилы,
И
убийцу
нажидать».
Сталь
нанес,
она
сверкнула
—
И
преступный
задрожал,
Смерть
тирана
ужаснула:
Выпал
поднятый
кинжал.
«Не настало еще время,
—
Простонал
он,
—но
придет,
И
несносной
жизни
бремя
Тяжкой
ношею
спадет».
Но
как
будто
вдр уг
очнувшись:
«Что свершить решился я?
—
Он
воскликнул,
ужаснувшись.
—
Нет!
не
погублю
себя.
Завтра
ж,
завтра
все
раз руш у,
Завтра
хлынет
кровь
р екой
—
И
встревоженную
душу
Вно вь
порадует
покой!
Вместо
праотцев
закона
Я
вве ду
закон
рим лян :
Грозной
мест ью
грян у
с
трона
В
подозрительных
граждан.
И
т воя
падет
на
цл ахе,
Буйный
Шуйский,
голова!
И,
дымясь
в
крови
и
прах е,
Затрепещешь
ты,
Москва!»
Смолк.
—
Преступные
надежды
У да лили
страх—и
он
Лег
на
пышный
одр,
и
вежды
Оковал
тревожный
сон .
143

Вдруг
среди
безмолвья
г рянул
Бой
набата
б лиз
дворца,
И
тиран
с
од ра
воспрянул
С
смертной
бледностью
лица.
..
Побежал
и
зр ит
у
входа:
Изо
вс ех
Кремлевских
вр ат
Волны
шу мные
народа,
Ко
дв орцу
стремясь,
кипят.
Вот
приближились,
напали;
Храбрый
Шуйс к ий
впе ре ди
—
И
сарматы
побежали
С
хладным
ужасом
в
груди.
«Все погибло!
нет
спасенья,
Смерть
—
прибежище
одно!»—
Рек
тиран.
..
еще
мгновенье
—
И
бросается
в
окн о!
Пал
на
камни,
и
при
стуках
Сабель,
к опий
и
м ечей
Жизнь
окончил
в
страшных
му ках
Нераскаянный
злодей.

15.
ИВАН
СУСАНИН
В
исходе
1612 года юный Михаил Федорович Романов,
п оследн яя
от расль
Рюриковой
династии,
скрывался
в
Кост ромс кой
области.
В
то
время
Москву
занимали
поляки:
сии
пришельцы
хотели
утвердить
на
российском
престоле
царевича
Влади сла ва,
с ына
к ороля
Си ги зму нда
III.
Од ин
отря д
проникнул
в
Костром­
ские
п реде лы
и
искал
захватить
Ми хаи ла.
Вблизи
от
его
убежи щ а
рраги
схватили
Ивана
Сусанина,
жителя
се ла
Домнина,
и
тре бо­
вали,
чтобы
он
тайно
провел
их
к
жилищу
будущего
венценосца
России.
Как
верный
сын
отечества,
Сусанин
за хотел
лучше
по­
гибнуть,
нежели
п редат ельст вом
спасти
жизнь.
Он
повел
поляков
в
противоположную
ст орону
и
известил
Ми хаи ла
об
опасности:
б ывшие
с
ним
успели
увезти
ег о.
Раздраженные
поляки
убили
Сусанина.
По
восшествии
на
престол
Ми хаи ла
Ф едоров и ча
(в 1613
г.)
потомству
Сусани н а
да на
был а
ж ал ов анная
грамо та
на
уча с ток
зем ли
при
селе
Домнине;
ее
подтверждали
и
последую­
щие
государи.
«Куда ты ведешь нас?
.
.
не
видно
ни
зг и!
—
Сусанину
с
се рд цем
вскричали
враги.
—
Мы
вязнем
и
тонем
в
сугробинах
снега;
На м,
знать,
не
добраться
с
тобой
до
ночлега.
Ты
сбился,
брат,
верно,
нарочно
с
пути;
Но
тем
Михаила
т ебе
не
сп ас ти!
Пусть
мы
заблудились,
пу сть
вьюга
бушует:
Но
смер ти
от
ляхов
ваш
царь
не
мину ет!
.
.
Ве ди
ж
на с,
—
так
будет
теб е
за
труды;
Иль
бойся:
недолго
у
нас
до
беды!
145

Заставил
всю
ночь
нас
пробиться
с
ме тель ю.
.<
Но
что
там
чернеет
в
долине
за
елью?»
«Деревня!
—
сарматам
в
ответ
мужичок.
—
Вот
гумна,
заборы,
а
вот
и
мосто к.
За
мною!
в
ворота!
—
избушечка
эта
Во
всякое
время
для
гостя
нагрета.
Войдите,
—
не
бойтесь!»—«Ну,
то-то,
москаль! . .
Какая
же,
братцы,
чертовская
даль!
Такой
я
п рокля той
не
видывал
ночи,
Слепились
от
снегу
соколии
очи.
..
Жупан
мой
—
хо ть
выжми,
нет
нит ки
сух ой!» —
Вошед,
п роворча л
так
сармат
мо лод ой.
«Вина нам,
хоз яин !
мы
смокли,
изз яб ли!
Скорей!
.
.
не
заставь
нас
приняться
за
сабли!»
Вот
скатерть
простая
на
стол
постлана;
Поставлено
пив о
и
кружка
вина,
И
русская
каша
и
щи
пр ед
гостями,
И
хле б
пер ед
каждым
большими
ломтями.
В
окончины
ветер,
бушуя,
стучит;
Уныло
и
с
треском
лучина
горит.
Давно
уж
за
полночь!
..
Сно м
крепким
объ яты ,
Ле жат
беззаботно
по
лавкам
сарматы.
Все
в
дымной
избушке
вку ш ают
покой;
Один,
на
стороже,
Сусанин
седой
Вполголоса
молит
в
углу
у
ико ны
Ца рю
молодому
святой
обороны!
..
Вдруг
кто-то
к
воротам
подъехал
в ерх ом.
Сусанин
поднялся
и
в
дв ери
т айк ом.
..
«Ты ль это,
родимый?
.
.
А
я
за
тобою!
Куда
ты
уходишь
ненастной
порою?
За
полночь.
..
а
в етер
еще
не
затих;
Наводишь
тоску
ли шь
на
сердце
родных!»—
«Приводит сам бог тебя к этому дому,
Мой
сы н,
поспешай
же
к
царю
молодому;
Скажи
Михаилу,
ч тоб
скрылся
скорей;
146

Что
гордые
ляхи,
по
злобе
своей,
Его
пот аенно
убить
замышляют
И
новой
бедою
Москве
угрожают!
Скажи,
что
Сусанин
спасает
царя,
Лю бов ью
к
отчизне
и
вере
горя.
Скажи,
что
спасенье
в
од ном
ли шь
побеге
И
что
уж
убийцы
со
мной
на
ночлеге». —
«Но что ты затеял?
подумай,
родной!
Убь ют
те бя
ляхи.
..
Что
будет
со
мн ой?
И
с
ю ной
се стр ою
и
с
матерью
хилой?»—
«Творец защитит вас святой своей силой.
Не
дас т
он
погибнуть,
родимые,
ва м:
Покров
и
по мо щник
он
в сем
сиротам.
Прощай
же,
о
сын
мой,
нам
дорого
время;
И
пом ни:
я
гибну
за
ру сск ое
племя!»
Рыдая,
на
лошадь
Сусанин
младой
Вско ч ил
и
помчался
свистящей
стрелой.
Луна
между
тем
совершила
полкруга,
Свист
ветра
умолкнул,
утихнула
вьюга.
На
н ебе
восточном
зарделась
заря :
Проснулись
сарматы
—
злодеи
царя.
«Сусанин!
—
вскричали,
—
что
молишься
богу?
Теперь
уж
не
время
—
п ора
нам
в
дорогу!»
Оставив
деревню
шумящей
тол пой,
В
лес
темный
вступают
окольной
тропой.
Сусанин
ведет
их.
.
.
Вот
утро
настало,
И
солнце
сквозь
вет ви
в
лесу
засияло:
То
скроется
быстро,
то
ярко
б леснет,
То
тускло
засветит,
то
вно вь
пропадет.
Стоят,
не
шелохнясь,
и
дуб
и
береза;
Лишь
сн ег
под
ногами
скрипит
от
мороза,
Лишь
в р еменно
ворон,
вспорхнув,
прошумит,
И
дятел
дуплистую
иву
дол би т.
Др уг
за
другом
Иду т
в
молчаньи
сарматы,
Все
да ле
и
дале
сед ой
их
вожатый.
147

Уж
солнце
высоко
сияет
с
неб ес;
Все
глуше
и
диче
становится
лес !
И
вдруг
пропадает
тропинка
пр ед
ни ми;
И
со сны
и
ел и,
ветвями
гу ст ыми
Склонившись
угрюмо
до
самой
земли,
Дебристую
стену
из
сучьев
сп ле ли,
Вотще
настороже
тревожное
ухо:
Все
в
том
захолустье
и
мертво
и
глухо...
«Куда ты завел нас?» — лях старый вскричал .
«Туда,
ку да
нужно!—Сусанин
сказал.—
*
Убе йте !
замучьте!—моя
з десь
могила!
Но
знайте
и
рвитесь:
я
сп ас
Михаила!
Предателя,
мнили,
во
мне
вы
нашли:
Их
нет
и
не
будет
на
ру сск ой
земли!
В
ней
каждый
отчизну
с
младенчества
любит
И
душу
изменой
св ою
не
погубит».
«З лод ей!
—
закричали
враги
закипев,—
Умрешь
под
мечами!»—«Не
страшен
ваш
гнев!
Кто
русский
по
сердцу,
тот
бодро
и
сме ло
И
радостно
гибнет
за
правое
де ло!
Ни
казни,
ни
смерти
и
я
не
боюсь:
Не
дрогнув,
умру
за
царя
и
за
Рус ь!»
«Умри же!» — сарматы герою вскричали —
И
сабли
над
старцем,
свистя,
засверкали!
«Погибни,
предатель!
Конец
тв ой
настал!»—
И
твердый
Сусанин
ве сь
в
язв ах
упал!
Снег
чистый
чистейшая
кровь
обагрила:
Она
для
России
спасла
Михаила!

16.
Б ОГД. кП
ХМЕЛЬНИЦКИЙ
Зино в ий
(Богдан)
Хмельницкий,
сын
Чигиринского
сотника,
воспитывался
в
Киеве
и
кончил
учение
у
иезуитов,
в
польском
городе
Яросла вц е.
В
истории
он
становится
известен
с
1620 года .
В
сражении
при
Цецоре
турки
взяли
его
в
плен
и
де рж али
в
неволе
два
года.
По
в озв ращени и
своем
Хмельницкий
служ ил
в
войске
п ольск ом;
потом
несколько
лет
жил
в
селении
Суббот ов е ,
в
покое.
Чигиринский
п одст арос та
Чаплицкий,
захватив
селение,
похитил
у
него
подругу
и
высек
плетьми
м алолет нег о
его
сына.
Хмельницкий
поехал
в
Варшаву,
жаловался;
но
не
нашел
управы.
Тогда
он
поклялся
отомстить
все м
полякам.
В
1647 году в Мало­
россии
вспыхнуло
возмущение;
Хмельницкий
принял
в
нем
дея­
тельное
участие, поощрял
недовольных
и
умн ож ал
т олпы
их.
До шло
до
явной
войны.
Хмельницкий
выбран
был
гетманом.
Он
вошел
в
связи
с
крымцами,
призвал
их
на
помощь
и
с
лишком
четыре
года
противостоял
полякам.
При меч ате ль ны
сра ж ения:
на
Желтой
Воде,
под
Корсун ом
и
при
Берестечке.
В
1651 году прекратились
ра здор ы.
Поляки
заключили
с
малороссиянами
и
запорожским
войском
мирный
договор
под
Белою
Церковию;
но
несмотря
на
сие,
не
упускали
случая
ос ко рбл ять
их.
Сии
притеснения
заставили
Хмельницкого
просить
росси йск ого
г осударя
о
принятии
его
с
войском
в
подд анст в о
(1654 г.).
Он
умер
в
Чигирине
15 августа 1657
года.
За
освобож дени е
от чизн ы
его
прозвали
Б огдан ом,
т.
е.
богом
даров ан ны м
из б ави­
телем,
Сре дь
мрачной
и
сырой
темницы,
Куд а
украдкой
проникал,
Ско льз я
по
сво да м,
луч
денницы
И
ужа с
мес та
озар ял ,
—
149

В
цепях
и
грозный
и
угрюмый
Леж ал
Хмельницкий
на
земле;
В
нем
мрачные
кипели
д умы
И
выражались
на
челе.
Т е мницы
мертвое
молчанье
Ни
ст он,
ни
вздох
не
нарушал;
Над еж ду
мести
и
страданье
Герой
в
груди
сво ей
питал.
«Так,
та к,
—
он
думал,
—
час
н аста нет!
Освобожденный
от
ок ов,
Забытый
узник
бурей
гряне т
На
притеснителей-врагов!
Отмстит
холодное
презренье
К
священнейшим
правам
людей;
Отмстит
убийства
и
х ищенье ,
Бесчестье
жен
и
до чере й!
Позорные
разрушит
цепи
И,
рабства
сокруша
кумир,
Вновь
водворит
в
родные
степи
С
свя той
свободой
ти хий
мир.
Покроет
ржа
врагов
кольчуги
И
прах
их
в етер
разнесет,
Застонут
нежные
суп ру ги
И
мать
д етей
не
об оймет.
А
ты,
пришлец
ино пле мен ный,
Ти ран
родной
страны
моей,
Мучитель
мой
ожесточенный,
Чаплицкий,
трепещи,
злодей!
За
к ровь
пролитую,
за
слезы
И
жен,
и
старцев,
и
сирот,
За
все
—
и
за
сии
железы
Тебя
мое
отмщенье
ждет!
..
Но
где
о
вольности
мечтаю?
Увы !
в
те мни це
дни
влача,
С вой
век,
быть
может,
окончаю
От
рук
презренных
пал ач а!
150

И
долго,
может
быть,
стеная
Под
тяжким
б ремен ем
оков,
Хмельницкого
страна
родная
Пребудет
жертвою
врагов!»
Чела
страдальца
вид
суровый
Мрачнее
стал
от
ду мы
сей,
И
на
заржавые
ок овы
Упали
слезы
из
очей.
Вдруг
слышит:
загремели
створы,
Со
скрыпом
дверь
отворена
—
И
вхо д ит,
потупляя
взоры,
Младая ,
робкая
ж ена.
«Кто ты?— Хме льн иц к ий
изумленный
Представшей
незнакомке
рек,
—
Оковы
ль
снять?
..
о
час
блаженный!
О,
если
б
этот
час
п ри тек!
Или
с
жестокою
душою,
С
презреньем
хладным
на
очах ,
Ты
не
пришла
ли
надо
мною
Ругаться,
зря
мен я
в
цепях?»
«О нет!
—
пр ивет но
произносит,
—
В
душе
любви
питая
ж ар,
Жена
Чаплицкого
приносит
Тебе
с
рукой
свободу
в
дар». —
«Жена Чаплицкого!» — « М уч ень е
И
вместе
мужество
тв ое
Вдохнули
в
душу
мне
почтенье
И
сердце
тронули
мое:
Я
полюбила
—
и
пылала
Из
сих
ок ов
те бя
извлечь;
Я
связь
с
тираном
разорвала;
Б удь
мой!»—«Я
твой!»—«Прими
свой
меч!»—
«Мой меч!—Хмельницкий
восклицает,—
Жив
бог !
..
и
ты
погиб,
злодей!
За ря
свободы
засияет
От
блеска
мстительных
меч ей! »
151

Сре б рила
дол
цар ица
нощи;
В
бре га
волною
Днепр
плескал;
Опенив
удила,
у
ро щи
Нетерпеливый
кон ь
стоял.
Герой
вскочил,
веселья
по л ный,
Лет ит
—
и
з рит
поля
отцов,
И
в круг
ег о,
как
моря
волны,
Рои
толпятся
казаков.
«Друзья!— он
к
храбрым
в оскл ицает,—
За
мной,
чью
грудь
вол ну ет
месть,
Кто
раб ст ву
смерть
предпочитает,
Ко му
всего
дороже
честь !
Сам
бог
поборник
уг нете нным !
Вож ди
—
решительность
и
я!
Нав стр ечу
ко
врагам
презренным,
На
Воды
Жел тые ,
друзья!»
И
вот
-сошлися
два
народа.
И
с
яростью
вступили
в
бой
С
тиранством
бод рая
свобода,
К ипя
отвагою
м лад ой.
Сармат,
и
храбрый
и
надменный,
Вотще
упорствовать
хотел;
Вотще
(разбитый,
побежденный,
Беж ал
меч ей
и
ме тких
стрел.
Преследуя,
как
анг ел
мщенья,
Герой
везде
врагов
сражал
И
т рупы
их
без
погребенья
Волкам
в
добычу
разметал!
.
.
И
воцарилася
сво бо да
С
тех
пор
в
Украинских
сте пях ,
И
стала
с
счастием
народа
Цвесть
ра дос ть
в
сел ах
и
градах.
И,
чтя
по слом
неб ес
желанным,
Взамену
всех
наград
и
хвал,
Вождя-героя
—
бо гом
данным
Народа
общий
глас
назвал.

17. АРТЕМОН МАТВЕЕВ
Артемом
Сергеевич
Матв еев
ро ди лся
в
1625 году .
В
правление
цар я
Ал ексея
Ми хай лови ча
он
отли чи лся
д облест я ми
на
поприще
вое нно м
и
политическом:
сражался
с
поляками,
шведами
и
татарам и ,
заключил
договор
о
сдаче Смоленска
(1656 г.), убедил запорожцев
к
подданству России и
уничтожил
невыгодный для
нее Андрусовский*
мир
(1667г.). Начальствуя
над Посольским
приказом,
Матв еев
умел
вселить
в
других
европейских
дворах
должное
уважение
к России.
В
его
доме
воспитывалась Наталия
Кирилловна
Нарышкина,
вторая
супруга
ц аря
Але ксея
Мих айлов и ча,
от
которой
роди лся П етр
Ве ли­
ки й.
Впоследствии государь
возвел
Мат веев а
в
ближние бояре и
ока­
зывал
ему особенную
доверенность
и
даже др ужб у.
С кончиною
царя
Ал екс ея
Ми хайло ви ча
(в 1676 г.) кончилось
блист ат ельн ое
поприще
Мат веев а:
враги оклеветали
его
и удалили от двора.
Матвеев получил
назначение
в
Верхотурье
воеводою;
на дороге
настиг его гонец
и
отв ез
в
отдаленный
Пус тозерск и й
острог.
Целые
семь
лет
Ма твее в
проб ыл
в
заточении.
Нако н ец
ему
велено
было
ехать в
город Л ух
(Костром­
ской
гу берн ии ).
В
дороге
Мат в еев
узн ал
о
кончине
ца ря
Ф еод ора
Алек сеев ича
и
получил
приглашение
ко
дво ру
воцарившихся .сопра­
вителей.
В
столице ожидало его новое
бедствие:, на
четвертый
ден ь
приезда
(15мая 1682 г.)
вз бун тов али сь
ст рельц ы,
и
Матв еев
пал
жерт во ю
преданности
к государям. Любя
доброд е те ль,
он
уважал
п ро­
свещение
и
науки;
сочинил
российскую
историю;
име л
вкус
к
изящ­
ным
искусствам:
живописи,
музыке
и
драмат и ческ им
п ред став ле­
ниям. При
нем
впервые
стали
известны
у нас
те атраль ны е
з ре лища
Муж
знаменитый,
друг
добра,
Боярин
Артемом
М атв еев
Был
сослан
в
ссылку
от
дв ора,
По
клеветам
своих
злодеев.
153

Се мь
лет
томился
он
в
глуши;
Семь
лет
позор
и
стыд
изгнанья
Сносил
с
в ели чием
ду ши,
Без
слез,
без
скорби
и
роптанья.
«Когда защитник нам закон —
И
со ве сть
сердца
не
тревожит:
Тогдд
ни
ссылка,
—
думал
он,—
Ни
казн ь
позорить
нас
не
мож ет.
Быв
другом
доброго
царя,
Народа
русского
любимец,
Всегда
в
душе
спо коен
я
И
в
злополучии
счастливец.
Для
бла га
с огражда н
моих
Усилия
мои
не
тще тны,
Коль
всюду
сл ышу
я
за
них
Глас
благодарности
п ри ветн ый.
Все
козни
злых
клеветников
Потомству
время
обнаружит,
И
ненависть
моих
врагов
К
бесславию
для
них
послужит.
Пускай
пере д
царем
мен я
Чернит
и
кле вета
и
злоба.
Пре д
ним и
не
унижусь
я:
Мне
честь
со пу тн ицей
до
гроба.
Щитом
против
коварства
стрел,
Среди
м оей
позорной
ссы лки ,
Воспоминанье
добрых
дел
И
дух
к
добру,
как
прежде,
п ыл кий.
Т ого
не
потемнится
честь,
Кому,
почтив
дела
благие,
Нар од
не
пощадил
принесть
В
дар
кам ни
предков
гробовые.
Опалой
царской
не
лишен
Я
гордости
той
благородной,
К оторой
только
одарен
Муж
справедливый
и
свободной.
154

Пустоозерска
дик ий
ви д,
Угрюмая
его
природа
Не
в
силах
твердости
лишить
Благотворителя
народа.
Сво ей
покорствуя
суд ьб е,
Быть
твердым
всюду
я
умею;
Жалею
я
не
о
себе
—
Я
бо ле
о
царе
жалею.
На
страшной
трон а
высоте
Необходима
прозорливость.
О
государь!
вн яв
кл еве те,
Ты
оказал
несправедливость.
Меня
ты
в
ссылку
осудил
За
то
ль,
что
я
служил
полвека?
Но
я
давно
т ебя
простил,
О
царь!
простил,
как
человека.
Бл из
трона,
притаясь,
всегда
Гне здят ся
лесть
и
вероломство.
С коль
много
для
царей
труда!
Деяний
их
судьей
—
потомство.
Увы!
его
склонить
нельзя
Ни
златом
блещущим,
ни
страхом.
Нелицемерный
сей
судья
Творит
свой
приговор
над
прахом».
Так
изгнанный
мечтал
в
глуши,
Неся
позорной
ссылки
бремя
—
И
правоту
его
ду ши
Пред
светом
оправдало
время:
Друг
ис тины
и
дру г
добра,
Г оря
к
от ече ству
любовью,
Пал
мертв
за
юно го
Петра,
Запечат лев
невинность
кровью.

18. ПЕТР ВЕЛИКИЙ В ОСТРОГОЖСКЕ
Пе тр
Великий,
по
взятии
Азова
(в августе 1696
го да ), при­
был
в
Ос трог ож ск.
Тогда
приехал
в
сей
город
и
М азепа ,
охран я в­
ший
у
Коломака,
вместе
с
Шереметевым,
пределы
России
от
татар.
Он
поднес
царю
богатую
турецкую
саблю,
оправленную
зол от ом
и
осыпанную
драгоценными
каменьями,
и
на
золотой
це пи
щит
с
такими
же
украшениями.
В
то
время
Ма зепа
был
еще
невинен.
Как
бы
то
ни
было,
но
уклончивый,
хитрый
гетман
умел
вкрасться
в
м илост ь
Петра.
Мон арх
почтил
его
посещением,
обла­
ск ал,
изъявил
особенное
благоволение
и
с
честью
отпустил
в
Украину.
В
пышном
гетманском
уборе,
Кто
сей
муж ,
суров
лицом,
С
ярк им
пла менем
во
взоре,
Ниц
упал
перед
Петром?
С
бунчуком
и
булавою
Вк руг
монарха
сердюки,
Судьи ,
со тни ки
толпою
И
толпами
казаки.
«Виден промысла святова
Над
тобою
дивный
щит !
—
Покорителю
Аз ова
Старец
бодрый
говорит.
—
Оглася
победой
славной
Моря
Черного
брега,
Ты
смирил,
монарх
державной,
Непокорного
врага.
156

Страшный
в
брани,
мудрый
в
мир е,
Превзошел
ты
всех
владык,
Ты
не
блещущей
порфирой
—
Ты
душой
св оей
вел ик.
Чту
я
славою
и
честью
Бы ть
врагом
твоим
врагам
И
губительною
месть ю
Пролететь
по
их
по лка м.
Уснежился
черный
волос
И
булат
дрожит
в
рук е,
Но
зажжет
еще
мой
голос
Пыл
отваги
в
казаке.
В
пылком
сердце
жажда
славы
Не
остыла
в
зи му
дней:
Празднество
мн е—б ой
кровавый;
Мне
музыка
—
стук
мечей I»
Кончил —
и
к
стопам
Петровым
Щит
и
саблю
положил;
Но,
казалось,
в ождь
суровый
Что-то
в
сердце
затаил...
В
пышном
г етм анс ком
уборе,
Кто
сей
му ж,
суров
лицо м,
С
ярки м
пламенем
во
взоре,
Ниц
упал
пер ед
Петром?
Сей
пришлец
в
стране
пустынной
Был
Мазепа,
вождь
сед ой;
Может
быть,
еще
нев инно й,
Може т
быть,
еще
герой.
Где
ж
свидание
с
Мазепой
Див ный
св ету
ца рь
имел?
Где
герою
в ождь
свирепой
К ля сться
в
искренности
сме л?
Т ам,
где
волны
Острогощи
В
Сосну
тихую
влились;
Где
дубов
се нис тых
рощи
Над
пото ком
разрослись;
157

Где
с
отвагой
молодецкой
Русский
крымцев
п ораж ал;
Где
напрасно
Брюховецкой
Добрых
граждан
возмущал;
Где
плененный
славы
звуком,
Поседевший
в
битвах
дед
Завещал
кипящим
внукам
Жажду
воли
и
побед;
Т ам,
где
с
щедростью
об ычно й
За
ничтожный,
легкий
труд
Плод
оратаю
сторичной
Нив ы
тучные
да ют;
Где
в
лугах
необозримых,
При
журча н ии
волны,
К обы лиц
неу кр оти мых
Гордо
бродят
табуны;
Гд е,
в
стране
благословенной,
Потонул
в
глуши
садов
Городок
у еди ненно й
Острогожских
казаков.

19.
ВОЛЫПСКИЙ
Волынский
н ачал
по пр ищ«
служ бы
при
Петр е
Великом.
Полу-
чив
чин
генерал-майора,
он
остав и л
во е нную
службу
и
сд елал ся
дипломатом:
езд ил
в
Персию
в
качестве
министра,
был
вт орым
послом
на
Неми ровск ом
конгрессе
и
в
1737 году пожалован
в
ст ат с-секр ет ари.
Манштейн
и зо браж ает
его
человеком
обширного
ума,
но
крайне
искательным,
гордым
и
свар ли вы м.
Неосторож­
ность
погубила
Волынского.
Однажды,
приметя
холодность
импе­
ратри ц ы
Анны
к
г ерцо гу
Би рону,
он
решился
под ать
ей
меморию,
в
которой
обв ин ял
во
многом
герцога
и
некоторых
сильных
при
дворе
особ:
ему
хотелось
отда ли ть
их.
Узн ав
о
сем,
жестокий
Б ирон
излил
месть
на
Волынского:
его
отдали
под
суд
и
пригово­
рили
к
смертной
казни
(в 1739
г.).
«Не тот отчизны верный сын,
Не
тот
в
стране
самодержавья
Ца рю
полезный
гражданин,
Кто
раб
презренного
тщеславья!
Пусть
будет
муж
совета
он
И
м уче ник
позорной
казни,
Стоять
за
правду
и
закон,
Как
Дол горуки й ,
без
боязни.
Пусть
будет
он,
дыш а
в ойн ой,
Врагам,
в
ча сы
кровавой
брани,
Неотразимою
грозой,
Как
покорители
Казани.
Пусть
удивляет.
..
Но
когда
Он
все
творит
то
из
тщеславья
—
159

Б еда
несчастному,
бе да!
Он
сын
не
славы,
а
бесславья.
Глас
общий
ц ену
даст
делам;
И зоб ли чатся
вероломства
—
И
на
п роклят ие
века м
П редаст ся
раб
сей
от
потомства.
Не
тот
отчизны
верный
сы н,
Не
тот
в
стране
самодержавья
Царю
полезный
гражданин,
Кто
раб
презренного
тщеславья!
Но
тот ,
кто ,
с
сильными
в
борьбе
За
край
родной
иль
за
свободу,
Забывши
вовсе
о
себ е,
Готов
в сем
жертвовать
народу.
Проти в
тиранов
лютых
тверд,
Он
будет
и
в
цепях
свободен,
В
час
казни
правотою
горд
И
в ечно
в
чувствах
благороден.
Повсюду
ч ест ный
человек,
Повсюду
верный
сын
отчизны,
Он
проживет
и
кончит
век ,
Как
друг
добра,
без
укоризны.
Ковать
ли
станет
на
гра жда н
П ри шлец
и нопл ем енный
цепи,
Он
на
н его
—
как
хищный
вран,
Как
вихрь
губительный
из
степи!
И
хо ть
падет
—
но
будет
жив
В
сердцах
и
памяти
народной
И
он
и
пламенный
порыв
Душ и
прекрасной
и
свободной.
Слав на
ко нч ина
за
народ!
Певцы,
герою
в
воздаянье,
Из
век а
в
век,
из
рода
в
род
Пере да дут
его
де ян ья.
Враж да
к
тиранству
закипит
Неукротимая
в
потомках
—
160

И
Рус ь
священная
уз рит
—
Власть
чужеземную
в
обломках». —
Та к,
с идя
в
крепости,
в
цепях,
Волынский
думал
справедливо;
Душою
чи ст
и
прав
в
делах,
Сво й
жребий
нес
он
горделиво.
Стран
северных
отважный
сын
Презрев
и
казнью
и
Бироном,
Дер з нул
на
пришлеца
один
Всю
правду
высказать
пред
троном.
Открыл
царице
корень
з ла,
Любимца
гордого
по ро ки,
Его
ужасные
дела,
Коварный
ум
и
нрав
жестокий.
Свершил,
исполнил
долг
святой,
Открыл
в ину
народных
бедствий
И
ждал
с
бестрепетной
душой
Деянью
пр аво му
последствий.
Недолго,
вольности
лише н,
Гер ой
влачил
свои
оковы;
Однажды
вдруг
запоров
зв он
—
И
входит
страж
к
нему
суровый.
Проник
—
и,
осенясь
кр ест ом,
С казал
он : «За тебя,
свобода!»
И
к
ме сту
казни
с
торжеством
Шел
бодро
верный
друг
народа.
Притек..
.
увидел
палача
—
И
голову
склонил
без
страха;
Сверкнуло
лезвие
меча
—
И
кровью
осветилась
плах а!
Сыны
отечества!
в
слезах
Ко
храму
древнему
Сам со на!
Там
за
оградой,
при
вратах
Почиет
пр ах
вра га
Бирона!
Отец
сем ейс тв а!
пр иве ди
К
могиле
мученика
—
сына;
161

Да
за к ипит
в
его
груди
Святая
ревность
гражданина!
Лю бо вью
к
родине
дыша,
Да
все
для
ней
он
переносит
И,
бл агородн а я
душа,
Пусть
личность
всякую
отбросит.
Пусть*
будет
ч ести
образцом,
За
ст ра ждущи х
—
железной
грудью
И
вечн о
заклятым
врагом
Постыдному
неправосудью.

20. IIА ТАЛИЯ ДОЛГОРЭ КОВА
Кня г иня
Наталия
Борисовна — дочь
ф ельдм аршала
Шерем е­
тева,
знаменитого
сподвижника
П етра
Великого.
Нежная
ее
лю бовь
к
несчастному
своему
супругу
и
непоколебимая
твердость
в
стр а­
даниях
увековечили
ее
имя.
Н астала
осени
пора:
В
долинах
ветры
бушевали,
И
вол ны
мутного
Дне пра
Песчаный
бе рег
подрывали.
На
бр ег
сей
дикий
и
кр ут ой,
Не вольн о
слезы
проливая,
Беседовать
с
св оей
тоской
Приш ла
ст рад алица
младая.
«Свершится завтра жребий мой;
Раздастся
колокол
церковной —
И
я
на век
с
своей
тоской
Сокроюсь
в
келии
безмолвной!
О,
лейтесь,
лейтесь
же
из
глаз
Вы,
слезы,
в
мес те
сем
ун ылом!
Сегодня
я
в
последний
раз
Могу
мечтать
о
друге
мило м!
В
последний
раз
в
немой
глуши
Брожу
с
вос по мина нь ем
см утны м
И
тяжкую
печаль
ду ши
Вверяю
рощам
бесприютным.
‘
163

Была
гонима
всюду
я
Жезлом
судьбины
самовластной;
Увы !
вся
молодость
моя
Промчалась
осенью
н ена стно й!
В
борьбе
с
враждующей
судьбой
Я
отцветала
в
заточенье;
Мне
друг
прекрасный
и
младой
Был
дан,
как
призрак,
на
мг нов ень е.
Забыла
я
родной
свой
град,
Богатство,
поч ести
и
знатность,
Ч тоб
с
ним
делить
в
Сибири
хлад
И
испытать
судьбы
превратность.
Все
с
твердостью
перенесла
И,
бедс тву я
в
стране
пу сты нно й,
Для
До лгорук ого
спа сла
Любовь
ду ши
своей
нев инно й.
Он
же рт вой
мес ти
лютой
пал ;
Кров ь
друга
плаху
оросила;
Но
я,
бр одя
меж
снежных
скал,
Ему
в
д уше
не
изменила.
Судьба
отраду
мне
дала
В
моем
изгнании
ун ыло м:
Я
утешалась,
я
жила
Мечтой
всегдашнею
о
милом!'
В
стране
угрюмой
и
глухой
Она
я вля лась
мне
как
радость
И
в
душу,
сжатую
то ско й,
Невольно
проливала
сладость.
Но
зав т ра,
завтра
я
должн а
Нав ек
забыть
о
страсти
нежной;
Жи вая
в
гроб
заключена,
От
жизни
отрекусь
мятежной.
Забуду
в се:
людей
и
свет ,
И,
холодна
к
любви
и
злобе,
Су ровы й
выполню
обе т
Мечтать
до
гроба
л ишь
о
гробе.
164

О,
ле йтес ь,
ле йте сь
же
из
гла з
Вы,
слезы,
в
м есте
сем
унылом:
Сегодня
я
в
последний
раз
Могу
мечтать
о
друге
мило м.
В
последний
раз
в
немой
глуши
Брожу
с
во спо мин ань ем
с му тным
И
тя жкую
печаль
д уши
Вверяю
рощ ам
бесприютным».
Т ут,
сняв
кольцо
с
св оей
ру ки,
Она
ко льцо
поцеловала
И,
бросив
в
глубину
реки,
Л ицо
закрыла
и
взрыдала:
«Сокройся в шумной глубине,
Ты,
перстень,
пер ст ень
обручальной,
И
в
монастырской
жиз ни
мне
Не
ож и вляй
любви
печальной!»
Река
клубилась
в
берегах,
Поблеклый
ли ст
ва лилс я
с
шумо м;
Порывный
вет р
шум ел
в
полях
И
б уш евал
в
лесу
угрюмом.
Полна
унынья
и
тоски,
Слезами
перси
орошая,
Пошла
обратно
вдо ль
рек и
Дочь
Шереметева
младая.
Обряд
свершился
роковой..
.
Прости,
последнее
в есель е!
О дна
с
угрюмою
тоской
Страдалица
сокрылась
в
кел ье.
Там,
дни
свои
в
п осте
влача,
Снедалась
грустью
безотрадной
И
угасала,
как
свеча,
Как
пред
иконой
огнь
лампадной.

21. ДЕРЖАВИН
(Н.
И.
Гнедичу)
Д ер жавин
ро ди лся
1743 года в Казани.
Он
был
воспитан
сперва
в
доме
своих
родителей,
а
после
в
Казанской
гимназии,
в
1760 году записан был в Инженерную школу ,
ав
следующем году
за
успехи
в
математике
и
за
описание
Б олгар ск их
развалин
пере­
веден
в
гв арди ю
в
чине
поручика,
отличился
в
корпусе,
посланном
для
усмирения Пугачева.
В
1777 году поступил в статскую службу,
а
в
1802 году пожалован был в министры юстиции .
Ск онч ался
июля
6 дня 1816
год а
в
поместье
своем
на
берегу
Волхова.
«К бессмертным памятникам Екатеринина века принадлежат
песнопения
Д ержа в ина.
Громкие
победы
на
море
и
сухом
пути,
пок орен ие
д вух
ц арств ,
унижение
гордости
Оттоманской
Порт ы,
сто ль
страшной
для
европейских
государей,
п рео бразов ан ия
импе­
рии,
зак он ы,
гражданская
свобода,
великолепные
торжества
просве­
щения,
тонкий
вкус — все
это
было
сокровищем
для
гения
Держа­
вина.
Он
был
Г орац ий
своей
государыни...
Державин —
великий
живописец...
Державин
хвалит,
ук оряе т
и
учи т ...
Он
возв ыш ает
дух
нации
и
каждую
минуту
д ает
чувствовать
благородство
своего
духа...»—говорит
г.
Мерзляков.
С
дерев
валится
желтый
л ист,
Не
слышно
п тиц
в
ле су
угрюмом,
В
полях
о се нних
ветров
свист,
И
плещут
вол ны
в
берег
с
шумом.
Над
Хутынским
монастырем
Приметно
со лнце
догорало
И
на
главах
златым
лучом,
Из
туч
прокравшись,
трепетало.
166

Какой-то
думой
омрачен,
Младый
пе вец
бродил
в
ограде;
Но
вдруг
остановился
он,
И
заблистал
огонь
во
взгляде:
«Что вижу я? ..
на
сих
брегах,
—
Он
рек ,
—
для
севера
священной
Державина
ль
почиет
прах
В
обители
уединенной?»
И
засияли,
как
ро сой,
Слезами
юноши
ресницы,
И
он
с
удвоенной
тоской
Сел
у
подножия
гробницы;
И
долго
молча
он
сидел,
И,
мрачною
тревожим
ду мой,
Певец
задумчивый
глядел
На
грустный
памятник
угрюмо.
Но
вдруг,
встревоженный,
вещал:
«Что я напрасно здесь тоскую?
Наш
див ный
бард
не
умирал:
Он
пел
и
славил
Русь
святую!
Он
выше
в сех
на
св ете
благ
Общественное
благо
ставил
И
в
огненных
своих
сти хах
Святую
добродетель
славил.
Он
долг
пе вца
постиг
в пол не,
Он
св ить
горел
в енок
нетленной
И
был
в
родной
св оей
стране
Органом
истины
священной.
Ве зде
певец
народных
благ,
Везде
гонимых
оборона
И
зла
непримиримый
враг,
Он
так
тв ерд ил
любимцам
трона:
«Вельможу должны составлять
Ум
здравый,
сердце
просвещенно!
Собой
пример
он
должен
да ть,
Что
звание
его
священно;
Что
он
орудье
власти
есть ,
167

В сех
царственных
подпора
зданий;
Дол жны
быть
польза,
слава,
ч есть
Вся
мысль
е го,
цель
слов,
деяний».1
О
т ак!
нет
выше
ничего
Предназначения
поэта:
Свя тая
правда—долг
его;
Предмет
—
полезным
быть
для
св ета.
Служитель
избранный
творца,
Не
должен
быть
ни чем
он
связан;
Святой,
вы сок ий
сан
пе вца
Он
дело м
оправдать
обязан.
Ему
неведом
низкий
страх;
На
смерть
с
презрением
взирает
И
доблесть
в
молодых
сердцах
Стихом
правдивым
зажигает.
Над
ним
кто
будет
властелин?
—
Он
добродетель
свято
це нит,
И
ей
нигд е,
как
вер ный
сы н,
И
в
думах
тайных
не
изменит.
Таков
наш
бард
Державин
б ыл;
Всю
ж изнь
он
вел
борьбу
с
пор око м;
Судьям
ли
правду
говорил,
Он
так
гремел
с
святым
пророком:
«Ваш долг на сильных не взирать;
Без
п омо щи,
без
обороны
Сирот
и
вдов
не
оставлять
И
свято
сохранять
законы.
Ваш
долг
несч а стны м
дать
покров,
Всегда
спасать
от
бед
невинных,
Ист оргн ут ь
бедных
из
око в,
От
сильных
защищать
бессильных».2
Певцу
ли
ожи да ть
стыда
В
су де
грядущ их
поколений?
Не
осквернит
он
никогда
Порочной
мыслию
тво рен ий.
1 См.
«Вельмо жа», со ч.
Державина.
2 См.
«К властителям и судиям», его же .
168

Повсюду
правды
верный
жрец,
Том яся
жаждой
чистой
славы,
Не
станет
портить
он
сердец
И
развращать
народа
нравы.
Поклонник
пламенный
добра,
Ничем
себя
не
опорочит
И
освященного
пера
В
нечестьи
буйном
не
ом очит .
Творцу
ли
г имн
святой
звучит
Его
восторженная
лира —
Словами
он,
как
гром,
гремит,
И
вторят
г имн
народы
мир а.
О,
как
удел
певца
высок!
Кто
в
мире
с
ним
судьбою
равен?
Откажет
ли
и
самый
рок
Тебе
в
бессмертии,
Держ ави н?
Ты
пр ав,
певец:
ты
будешь
жить;
Ты
памятник
воз дви гн ул
веч ный :
Его
не
могут
сокрушить
Ни
гром,
ни
вихорь
быстротечный».1
Певец
умо лк
и
тих о
встал;
В
нем
сердце
билось
—
ив
волненье
Вздохнув,
он,
отходя,
вещал
В
ка ком -то
дивном
исступленье:
«О,
пусть
не
бу ду
в
гимнах
я,
Как
наш
Державин,
дивен,
громок;
Л ишь
только
б
молвил
про
меня
Мой
образованный
потомок:
«Парил он мыслию в веках,
Седую
вызывая
древность,
И
воспалял
в
младых
сердцах
К
общественному
благу
ревность!»
1 См.
«Памятник»,
под ражан ие
Державина
Горациевой
Exegi monumentum aere perennius“.
оде:

ДУ МЫ,
НЕ
ВКЛЮЧЕПНЫЕ
В
ИЗДАНИЕ
1825 ГОДА
ВАДИМ
Над
кипящею
пучиною
Подпершись
сидит
Вад им
И
на
Нов город
с
кручиною
Смотрит
нем
и
недвижим.
Гром
гр ем ит!
З меей
ог нисто ю
Сумрак
молния
сечет ,
Волхов
пеной
серебристою
В
бр ег
пе сч аный
с
ревом
б ьет.
Вот
уж
н ебо
в
звезд ы
рядится,
Как
в
узорчатый
венец,
И
луна
сквозь
туч и
крадется,
Будто
в
саване
мертвец.
Как
ут ес
средь
мо ря
кам енны й,
Как
полночи
вечный
лед,
Хлад ен,
крепок
в итязь
пламенный
В
гроз н ых
бит вах
за
народ.
«До какого нас бесславия
Довели
вражды
гра жда н!
Н асылает
Скандинавия
Властелинов
для
славян!
..
Грозен
кня зь
самовластительный!
Но
наступит
мрак
ночной;
И
настанет
час
решительный,
Час
для
граждан
роковой...
170

М АРФА
ПОСАДНИЦА
Была
уж
полночь.
Б ра нный
шум
Затих
на
стогнах
Но вогра да ,
И
Марфы
беспокойный
ум
—
Сво бо ды
тщетная
огра да
—
Вкушал
поко й
от
мрачных
дум.
В
полях
сверкали
огоньки;
Расположась
обширным
станом
Бли з
оз ера
и
вдоль
р еки,
Вдали
че рне ли
за
тум ано м
Царя
отв а жного
полки.
Все
было
в
непробудном
сне;
Л ишь
ратники
сторожевые
Перекликались
на
стене,
И
Волхов
в
берега
крутые
Плескал
волною
в
т ишине .
Покой
и
мрак
среди
до мо в..
.
Вдруг
с
Ярославова
Д в орища
Звон
вечевых
колоколов
—
И
грянул,
бросив
пепелища,
Народ
со
вс ех
пят и
Концов.
171

ЯК ОВ
ДОЛГОР УКИ Й
ДУМА
Ко ра бль
летел,
как
на
крылах,
Шум я
уныло
парусами,
И,
зар ыв ался
в
волнах,
Клу бил
их
и
вздымал
буграми.
Седая
пе на
за
кормой
Рекой
к лубяще йс я
бежала
И
шум
однообразный
сво й
С
ре вущ ей
бурею
сливала.
На
шканцах
шу мною
толпой
Стояли
с
пленниками
шве ды;
Они
летели
в
край
родной
С
отрадной
вестию
по бе ды.
Главу
ск ло нив,
с
тоской
в
оч ах
И
накрест
опустивши
р уки,
На
вер хн ей
палубе,
в
ме чтах ,
Сидел
отважный
Долгорук ий .
Он
го во р ил : «Родной земли
Уже
не
зреть
страдальцу
б оле;
Умру,
как
изгнанник,
вдали,
Умру,
с
б есс лави ем,
в
нев ол е.
В
печальном
пл ене
дни
влача,
Вотще
пылаешь
славой
дедов;
Увы ,
не
притупить
меч а
Т ебе
о
ко сти
гроз ны х
шведов!
Уж
для
меня,
как
бит вы
знак,
Не
заг ремя т
в
полках
литавры,
172

И
не
укр ас ят
мой
шиша к
Неувядаемые
лавры.
Не
буду
я,
служа
добру,
Творить
вельможам
укоризны
И
правду
говорить
Петру
Для
благоденствия
отчизны.
..
Ах,
лучше
смерть
в
сед ых
валах,
Чем
жизнь
без
славы
и
свободы;
Не
русскому
стенать
в
цепях
И
изживать
без
це ли
годы!»
Так
пел
герой.
Меж
тем
вдали
Уже
сияли
храмов
шпицы,
Чернелись
берега
земли
И
стаями
неслися
птицы.
Вот
видны
башни
на
скалах;
То
Готенбург
на
бреге
диком
—
И
шведы,
с
п лам енем
в
очах,
Приветствуют
отчизну
кри ком !
Подн яв
благоговейный
взор
И
к
небу
простирая
длани,
В
слезах
бл агод ари т
пастор
И
бога
вод
и
бога
брани.
Вокруг
не го
тол пы
врагов,
М оляс ь,
упали
на
к ол ена.
..
Бушует
ве тр
меж
парусов,
Корабль
летит,
клубится
пена.
К атя тся
слезы
из
о чей
И
груди
шведов
орошают;
Они
отцов,
се ст ер,
детей
Уже
в
мечтаньях
обнимают.
..
Вдруг
Долгорук и й
загремел:
«За мной!
Расторгнем
пл ен
постыдный.
Пусть
слава
будет
наш
удел
Иль
смертию
умрем
завидной!
..»
(Сверкнул в руке его)
булат
—
Пал
неприятель
изумленный,
И
завоеванный
фрегат
Помчался
в
Ревель
покоренный.

ГОЛ ОВА
ВОЛЫНСКОГО
Свершилась
казнь
—
и
образец
Любви
к
отечеству
священной
Приял
страдальческий
венец,
Венец
прекрасный
и
нетлен но й!
Волынский
тверд
был
до
конца!
Не
устрашенный
муко й
казни,
Он
важность
гордого
лица
Не
изменил
чертой
боязни.
Презренного
злодея
меч
Сверкнул
над
выей
патриота;
Сверкнул
—
гла ва
упала
с
плеч
И
покатилась
с
эшафота.
И
страх
и
тайную
тос ку
Льстецы
в
д уше
презренной
кроя,
Ч тоб
угодить
временщику,
Торжествовали
казнь
героя.
О дна
ца рица
лишь
была
Омрачена
печальной
думой;
Как
будто
камень,
за ле гла
То ска
в
ду ше
ее
угрюмой!
С
тех
пор
от
ней
веселье
прочь,
И
стала
сна
она
ч ужда тьс я:
Ее
очам
и
д ень
и
ночь
Какой-то
приз ра к
ст ал
являться.
..
Од наж ды
пир
шу мел
в
дворце,
Гремела
музыка
на
хорах;
174

У
в сех
весе ль е
на
лице
И
у поен ие
во
взорах.
В
д уше
св оей
утомлена,
Бледна,
печальна
и
угрюма,
Царица
в
тронную
одна
Уш ла
украдкою
от
ш ума.
Увы!
и
радость
не
могла
Ее
порадовать
улыбкой
И
мрачность
бледного
че ла
Развеселить,
хотя
ошибкой!
«О,
где
найду
д уше
покой?»—
Она
в
раздумьи
возопила
И,
оп ер шись
на
трон
рукой,
Уныло
голову
склонила.
«И в шуме пиршеств и в тиши
Меня
раскаянье
терзает;
Оно
из
глубины
души
Волынского
напоминает! . .»
«Он здесь!» — внезапно зазвучал
По
сводам
тронной
страшный
голос.
.
.
В
царице
трепет
пробежал,
И
дыбом
приподнялся
волос!
..
Она
в згл янула
—
пе ред
ней
Глава
Во лы нско го
ле жала
И
на
нее
из-под
бровей
С
укором
очи
устремляла.
Лик
смертной
бледностью
покрыт,
Уста
раскрытые
трепещут,
Как
огнь
болотный
в
но чь
горит,
Так
очи
в
ней
неясно
бл ещу т.
Кругом
главы
во
тьме
ночной
Како й-то ;
чудный
с вет
сияет.
И
каплющая
кровь
порой
Помост
чертога
обагряет.
Рисует
каждая
черта
Ст р адаль ца
славного
отчизны;
В друг
посинелые
уста
Залепет али
укоризны:
175

«Что медлишь ты?
.
.
Давно
я
жду
Теб я
к
творцу
на
суд
священный;
Таим
каждый
восприемлет
мз ду;
Равны
там
ц арь
и
раб
презренный!»
Окончив
грозные
слова,
Попрежнему
из
мрака
н очи
Вперила
мертвая
гла ва
В
ца рицу
трепетную
очи.
.
.
Гром
музыки
звучал
еще,
Весельем
ожи вляли с ь
лица;
Все
жда ли
Ан ну
—
но
вотще!
Не
возвращалася
царица.
..
И счез ла
радость,
шум
затих;
На
царедворцах
мрак
уг рю мой,
И
каждый,
глядя
на
других,
Спешит
до мой
с
т яже лой
ду мой.

поэмы
ВОЙНАРОВСКИЙ
ПОЭМА
...
Nessun maggior dolore
Che ricordarsi del tempo felice
Nella mis eria...
Dante'
А. А. БЕСТУЖЕВУ
Как странник грустный, одинокой,
В степях Аравии пустой,
Из края в край с тоской глубокой
Бродил я в мире сиротой.
Уж к людям холод ненавистной
Приметно в душу проникал,
И я в безумии дерзал
Не верить дружбе бескорыстной.
Незапно ты явился мне:
Повязка с глаз моих упала;
Я разуверился вполне,
И вновь в небесной вышине
Звезда надежды засияла.
Прими ж плоды трудов моих,
Плоды беспечного досуга;
Я знаю, друг, ты примешь их
Со всей заботливостью друга.
Как Аполлонов строгий сын,
Ты не увидишь в них искусства,
Зато найдешь живые чувства:
Я не поэт, а гражданин.
1 <Нет большего горя,
как
вспоминать
о
счастливом
вр еме ни
в
несчастьи.
Д ан те.^>

Ж ИЗН ЕОПИС АНИЕ
МАЗ ЕПЫ
Мазепа
принадлежит
к
числу
замечательнейших
лиц
в
россий­
ско й
и ст ории
XVIII столетия.
Мес то
рождения
и
первые
годы
его
жиз ни
покрыты
мрак ом
неизвестности.
Д остов ер но
т оль ко,
что
он
провел
молодость
свою
при
варшавском
дворе,
нах одился
пажем
у
короля
Иоанна
Казимира
и
там
обр азо вал ся
среди
отборного
польского
юношества.
Нес частн ые
обс тоятель ств а,
до
сих
пор
еще
не
объясненные,
заставили
его
бежать
из
Польши.
И сто рия
п ред­
ставляет
нам
его
в
первый
раз
к
1674 году главным советником
Дорошенки,
который,
под
п окро ви т ельст вом
Польш и ,
правил
зем ­
лям и,
лежавшими
по
правой
стороне
Дн еп ра.
Московский
дво р
реши лся
присоединить
в
то
в ремя
сии
стра ны
к
своей
державе.
Мазепа,
попавшись
в
плен
при
самом
н ачале
войны
с
Дорошен-
ком,
советами
против
бывшего
своего
начальника
много
способ­
ствовал
успеху
сего
предприятия
и
ост алс я
в
службе
у
Самойло­
вича,
гетмана
Малоросси й ской
Украины.
Самойлович,
заметив
в
нем
хитрый
ум
и
прон ырст во,
увлеченный
ег о.
красноречием,
уп отр ебля л
его
в
переговорах
с
царем
Ф еодором
Алексеевичем,
с
крымским
ханом
и
с
поляками.
В
Моск ве
Мазепа
вошел
в
связи
с
первыми
боя рами
царского
дв ора
и
после
неудачного
похода
любимца
Софии
князя
Васи лья
Васильевича
Голицына
в
Кр ым
в
1687 году ,
чтобы
отклонить
ответственность
от
сего
вельможи,
он
п рип исал
неуспех
сей
во йны
благодетелю
своему
Самойловичу,
отправил
о
сем
донос
к
ца рям
Иоанну
и
П етру
и
в
н аг раду
за
сей
поступок
был,
по
проискам
Голицына,
воз веден
в
звание
гет ­
мана
обеих
Украин.
Между
тем
война
с
крымцами
не
ус тава ла:
поход
1688 года
был
еще
неудачн ее
прошлогоднего;
здес ь
в
то
время
произошла
перемена
в
п равлен ии .
Владычест во
Софии
и
ее
любимца
кончи­
лось,
и
в ласть
п ереш ла
в
руки
Пет ра.
М азеп а,
оп асаяс ь
разд ели ть
не счас тн ую
участ ь
с
вельможею,
которому
он
обязан
был
сво им
178

возвышением,
решилс я
объявить
се бя
на
стороне
юного
г осу даря,
обвинил
Голицына
в
лихоимстве
и
остался
гетманом.
Утвержденный
в
сем
достоинстве,
Мазепа
вся ческ и
ста ра лся
снискать
благоволение
российского
монарха.
Он
участ в ов ал
в
азовском
походе;
во
время
путешествия
Петра
по
чужи м
краям
счаст лив о
воевал
с
крымцами,
и
о дин
из
первых
советовал
разорвать
мир
с
шведами.
В
с ловах
и
поступках
он
казался
самым
ревностным
поборником
выгод
Рос сии ,
изъявлял
совершенное
покорство
во ле
Пе тра,
п редуп режд ал
его
желания,
и
в
1701 году,
когда
буджацкие
и
белгородские
татары
просили
его
о
принятии
их
в
пок ров ит ель ст во,
сог ласно
с
древними
обычаям и
казаков:
прежние
казацкие
обыкновения
миновались,
от в ечал
он
депутатам,
гетманы
ничего
не
делают
без
пов елени я
го сударя .
В
письмах
к
ц арю
Мазепа
г овори л
про
себя ,
что
он
один
и
что
все
окру жа ю­
щие
его
н едобро жел ательств ую т
Росси и ;
п росил,
чтоб
доставили
ему
сл учай
по к азать
свою
верность,
п озвол ив
уча ствов ать
в
войне
против
шведов,
и
в
1704 году ,
после
похода
в
Галицию,
жало­
ва лся,
что
к ороль
Август
держал
его
в
бездействии,
не
дал
ему
способов
к
оказанию
важных
услуг
русскому
царю.
— Петр,
пленен­
ный
его
умом,
п ознан и ями
и
довольный
его
слу жбо ю,
благоволил
к
гетману
особенным
обра зом.
Он
имел
к
не му
неограниченную
доверенность,
осып ал
его
ми лост ям и,
сообщал
ему
самые
важные
тайны,
с лушал
его
советов.
Случалось
ли,
что
недовольные,
жа луя сь
>на гетмана ,
обвиняли
его
в
изме не ,
г осударь
велел
отс ы­
лать
их
в
Малороссию
и
судить
как
я бедн ик ов,
осмелившихся
поносить
достойного
повелителя
казаков.
Еще
в
конце
1705 года
Мазепа
писал
к
Голов ки н у:
ни к огда
не
от т оргн усь
от
служ бы
П'ремилостивейшего
моего
г осударя.
В
начале
1706 года был он
уже
изменником.
Несколько
раз
уже
Ста ни слав
Лещинский
п одс ылал
к
Маз епе
поверенных
своих
с
пышными
обещаниями
и
убеж ден иям и
п рек ло­
ниться
на
его
сторону,
но
последний
от сыл ал
в сегда
сии
предло­
жения
Пет ру.
Замы с лив
и змен у,
повелитель
Малоросси и
почув ст во­
вал
необходимость
притворства.
Ненавидя
россиян
в
душе,
он
вдруг
начал
обходи т ься
с
н ими
самым
приветливым
об разо м;
в
письмах
своих
к
государю
ув ерял
он
более,
чем
к огда-н иб уд ь,
в
своей
преданности,
а
ме жду
тем
потаенными
средс т вам и
разду­
вал
между
казаками
неудовольствие
против
России.
Под
предлогом,
что
казаки
ропщут
на
тягости,
понесенные
ими
в
прошлогодних
походах
и
крепостных
работ ах,
он
распустил
войско,
вывел
из
к ре­
постей
га рни зоны
и
стал
укреплять
Б ату рин;
сам
Мазепа
притво­
ри лся
больным,
слег
в
постель,
окружил
себ я
док т орам и,
не
179

вставал
с
од ра
по
нескольку
дней
сряду,
не
мог
ни
ход ит ь,
ни
стоять,
и
в
то
вре мя,
как
все
полагали
его
близким
к
гробу,
он
приводил
в
действие
св ои
намерения:
переписывался
с
Кар лом
XII и Лещинским ,
вел
по
ночам
переговоры
с
присланным
от
С танис лав а
и езуит ом
Зеленским
о
том,
на
каких
осн ован ия х
сд ать
М алор осси ю
полякам,
и
отправлял
тайных
агентов
к
за пор ожц ам
с
разглашениями,
что
Пе тр
намерен
и стреб ить
Сечу
и
чтоб
они
готовились
к
сопротивлению.
Гетман
еще
более
начал
притворяться
по
вступлении
Карла
в
Россию.
В
1708 году болезнь его усили ­
лась.
Та йные
пересылки
с
шведским
королем
и
пис ьма
к
Пет ру
сд елалис ь
чаще.
Карла
у молял
он
о
скорейшем
прибытии
в
Ма ло­
росси ю
и
избавлении
его
от
ига
русских
и
в
то
же
время
писал
к
графу
Гавриле
Ивановичу
Головину,
что
никакие
прелести
не
мог ут
отторг н уть
его
от
высокодержавной
руки
царя
русского
и
п ок олеб ать
н едви жи мой
его
верности.
Между
тем
шведы
были
разбиты
при
Добром
и
Лесном,
и
Карл
об ратилс я
в
Украину.
П етр
повелел
гет м ану
следов ат ь
к
Киеву
и
с
той
стороны
напасть
на
неприятельский
обоз;
но
Мазепа
не
дв иг ался
из
Борзны;
п ри­
тв орн ые
стр адания
его
час
от
часу
уси лив ались : 22 октября
1708 г.
писал
он
еще
к
графу
Головину,
что
он
не
может
во­
рочаться
без
пособия
сво их
слуг,
более
10 дней не употре­
бляет
п ищи,
лишен
сна
и,
готовясь
умереть,
уже
соборовался
масл ом,,
а
29,
явившись
в
Горках
с
5000 казаков ,
положил
к
стопам
Карла
XII булаву и бунчук в знак подданства и вер­
ности.
Что
поб уди ло
Мазепу
к
измене?
Ненависть
ли
его
к
русским,
п олучен ная
им
еще
в
детстве,
во
время
его
преб ыван ия
при
поль­
с ком
дворе?
Любовная
ли
связь
с
одною
из
родственниц
Стани­
слава
Лещ и нск ого,
к отор ая
принудила
его
перейти
на
сторону
сего
коро ля ?
И ли,
как
некоторые
полагают,
любовь
к
отечеству,
вну ­
ши вшая
ему
неуместное
опасение,
что
Малоросси я ,
оставшись
под
влад ычест вом
русск ог о
царя,
лишится
прав
своих?
Но
в
современ­
ных
актах
ее
не
вижу
в
поступке
гетмана
Малороссии
сего
возвы*
шейного
чувства,
предполагающего
отвержение
от
личных
выгод
и
пожертвование
собою
п ользе
сограж дан .
Мазепа
в
универсалах
и
письмах
своих
к
каза кам
клялся
самыми
священными
именами,
что
действует
для
их
блага;
но
в
тайном
договоре
с
Станиславом
отдавал
Поль ше
Малоросси ю
и
Смоленск
с
тем,
чтоб
его
признали
владетельным
князем
полоцким
и
витебским.
Ни з кое,
мелочное
честолюбие
привело
его
к
измене.
Благ о
каз аков
сл ужи ло
ему
средством
к
умножению
чи сла
своих
соумышленников
и
предлогом
для
с кры тия
своего
вероломства,
и
мог
ли
он,
воспитанный
180

в
чужбине,
уже
два
ра за
опятнавший
себя
предательством,
дв и­
гаться
благородным
чувством
лю бви
к
родине?
Генеральный
с удья
Василий
Кочубе й
был
давно
уже
в
н есогла ­
сии
с
Мазепою.
Ненависть
его
к
гетману
уси лил ась
с
1704 года ,
после
того
как
сей
последний,
во
зло
у по треб ляя
вл асть
свою,
обольстил
дочь
Ко чуб ея
и,
смея сь
над
ж алоб ами
родителей,
п ро­
д олжал
с
нею
виновную
связь.
Кочубей
п окля лся
отомстить
Ма­
зепе;
узнав
о
преступных
его
за мыслах,
может
быть
движимый
усердием
к
ц а р ю, (решился открыть их Петру.
Со гласи вши сь
с
п ол­
тавским
полковником
Искрою, они
отправили
донос
сво й
в
Моск в у,
а
вскоре
потом
и
сами
т уда
явились;
но
дв ад цатил етня я
верностК
Мазе пы
и
шестьдесят
четыре
го да
жи зни
отд аля ли
от
него
всякое
подозрение.
Пе тр,
при п исыв ая
поступок
К очубе я
и
Искры
личной
ненависти
на
гетмана,
велел
отослать
их
в
Малоросси ю,
где
сии
несчастные,
показав
под
пыткою,
что
их
показания
ложны,
были
казнены
14 июля 1708
года
в
Б орщ агов ке,
в
8 милях от Белой
Церк ви .
А.
К<Сорнилович^>

Ж ИЗНЕ ОПИС АНИЕ
ВОИ НАРОВ СКОГ О
Анд рей
Вой наров ски й
был
сын
родной
сестр ы
Маз еп ы,
но
об
его
отце
и
детстве
нет
никаких
верных
сведений.
Зна ем
только,
что
бездетный
гетман,
провидя
в
племяннике
своем
дар ован ия ,
объявил
его
своим
наследником
и
послал
уч ить ся
в
Германию
наукам
и
языкам
иностранным.
Объ ехав
Ев роп у,
он
возвратился
домой,
обог ат ив
разу м
познанием
людей
и
вещей.
В
1705 году
Войнаровский
послан
был
на
служ бу
царскую.
Мазепа
поручил
его
тог да
особому
покровительству
граф а
Голов ин а;
а
в
1707 году
мы
уже
встречаем
его
атаманом
пятитысячного
от ряд а,
посланного
Мазепою
под
Л юблин
в
усиление
Меньшикова,
откуда
и
возвра­
тился
он
осенью
того
же
года.
Участник
тайных
зам ыслов
своего
дяди,
Вой наров ски й
в
решительную
минуту
впадения
Карла
XII
в
У краину
отправился
к
Меньшикову,
чтобы
извинить медленность
г етман а
и
заслонить
его
поведение.
Но
Меньшиков
уже
был
раз о­
чарован;
сомнения
об
измене
Мазепы
п рев ращали сь
в
вероятия,
и
вероятия
ск лон или сь
к
достоверности, —
расск аз ы
Войнаровского
ост ались
втуне.
Видя,
что
каждый
час
ум нож ает ся
опасность
его
положения,
не
принося
никакой
пользы
его
стороне,
он
тайно
от ъе хал
к
войску.
Мазепа
еще
п ритв орств ов ал:
п ок азал
ви д,
бу дто
разгневался
на
племянника,
и
чтобы
удали ть
от
себя
тягостного
на жида тел я,
полковника
Прот а со ва,
упросил
его
исходатайствовать
лично
у
Мен ьши к ова
прощение
Войнаровскому
за
то,
что
тот
уехал
не
простясь.
Протасо в
да лся
в
обман
и
ос тави л
гетмана,
к аз алось,
умирающего.
Явная
измена
Мазепы
и
прилучение
части
казацкого
войска
к
Карлу
XII последовали за сим немедленно,
и
от
сих
пор
судьба
Войн аров ског о
был а
н ераз дель на
с
судьбою
сего
слав ­
ного
изменника
и
венценосного
рыцаря,
к оторы й
не
раз
посылал
его
из
Бен дер
к
хан у
крым ск ому
и
турецкому
двору,
чтобы
восста­
новить
их
противу
России .
С тани слав
Лещинский
нарек
Войнаров­
ского
коронным
воеводою
ц арс тва
польского,
а
Карл
дал
ему
чин
182

полковника
шведских
войск
и
по
смерти
Мазепы
назначил
гетманом
обеих
сторон
Дн еп ра.
Однакож
Войнаровский
пот ер ял
б лест ящую
и
верную
н адежд у
быт ь
гетманом
вс ей
Малороссии,
ибо
намерение
д яди
и
жела ни е
его
д рузей
призывали
его
в
преемники
сего
достоинства,
отклонил
от
себ я
беззем ельн ое
гетманство,
на
которое
осудили
его
о дни
беглецы,
и
д аже
откупился
от
оного,
придав
Орлику
3000 червонных к имени гетмана и заплатив кошевому
200 червонцев за склонение казаков на сей выбор.
Нас ледо в ав
после
дяди
зн атн ое
коли чест в о
денег
и
драгоценных
каменьев,
Войнаровский
приехал
из
Т урции
и
ста л
очень
роскошно
ж ить
в
В ене,
в
Бреславле
и
в
Гамбурге.
Его
образ ов анн ость
и
богатство
ввели
его
в
самый
блестя щий
круг
дворов
германских,
и
его
лов ­
кость,
люб езн ост ь
дост ав или
ему
знакомство
(кажется ,
весьма
двусмысленное)
с
слав но ю
графинею
Кенигсмарк,
любовницею
противника
его,
к ороля
Августа,
матерью
граф а
Морица
де
Сакс. —
Между
тем
как
счасти е
л аскало
так
Войнаровского
заб ава ми
и
дарами,
судьб а
готовила
для
н его
свои
перуны.
Нам ерев ая сь
отправиться
в
Швецию
для
получения
с
Карла
з анят ых
им
у
Маз епы
240 000 талеров ,
он
приехал
в
1716 году в Гамбург ,
где
и
был
схвачен
на
улице
магистратом,
по
тр ебован и ю
росси й­
ского
резидента
Б еттахера .
Однакож,
вследствие
протестации
вен ­
ского
двора,
по
правам
нейтралитета,
отправление
его
из
Гам бург а
длилось
долго,
и
лиш ь
собст в енн ая
решимость
Войнаровского
о тдать ся
милости
П етра
I предала его во власть русских .
Он
представился
государю
в
день
име нин
императрицы,
и
ее
засту­
пление
спасло
его
от
казни.
Войнаровский
был
сослан
со
всем
семейством
в
Як утс к,
где
и
кончил
жи знь
свою,
но
к огда
и
как —
неизвестно.
Ми ллер,
в
бытность
сво ю
в
Сибири
в
1736 и 1737
годах,
видел
его
в
Якутске,
но
уже
одичавшего
и
почти
забывшего
иностранные
языки
и
светское
обхождение.
Такова
был а
жизнь
Войнаровского,
и
нра в
его
виден
в
делах.
Он
был
отважен,
ибо
Мазепа
не
вверил
бы
ему
многочисленного
отряда
людей
независимых,
у
ко их
о дни
личные
достоинства
могли
ск реп лять
в ласт ь;
к расн оречив ,
что
док азы ваю т
поручения
от
Ка р­
ла
XII и Мазепы;
решителен
и
неуклончив,
как
это
видно
из
размолвки
его
с
Меньшиковым;
наконец,
ловок
и
обходителен,
ибо
тщеславие
не
н арек ло
бы
его
в
Ве не
гр а фо м ,1 если бы любезный
дикарь
сей
не
име л
тонкости
светской;
одним
словом,
Войнаровский
принадлежит
к
числу
тех
немногих
людей,
которых
Великий
Пе тр
1 В Вене называли его графом.
183

почтил
именем
опасных
врагов.
Без
сомнения,
Войнаровский,
ода ­
ренный
си льн ым
характером,
к ото рому
случай
дал
раз вер ну ться
в
так ую
славную,
эпоху,
принадлежит
к
числу
любопытнейших
лиц
п рошло го
века — лиц,
рав но
присвоенных
истории
и
поэзии,
ибо
превратность
суд ьбы
его
предупредила
все
вым ыс лы
романтика.
А,
Б< ест уже в>

ЧАСТЬ
ПЕРВАЯ
В
стране
метел ей
и
снегов,
На
берегу
шир о кой
Лены,
Чернеет
дл инн ый
ряд
домов
И
юрт
бревенчатые
стены.
Кругом
сосновый
частокол
П однял ся
из
снегов
глубоких,
И
с
гордостью
на
дикий
дол
Глядят
верхи
церквей
высо ких ;
Вдали
шумит
дремучий
бо р,
Белеют
сн ежн ые
равнины,
И
тянутся
кремнистых
гор
Разнообразные
вер шины.
..
Всегда
сурова
и
дика
Сих
стран
угрюмая
природа;
Ревет
сердитая
река,
Бушует
ча сто
н.епогода,
И
часто
мрачны
облака.
..
Никто
страны
сей
безотрадной,
Обширной
узников
тюрьмы,
Не
по се тит,
боясь
зи мы
И
продолжительной
и
хладной.
Одн ообра з но
дни
ведет
Якутска
житель
одичалой;
Лишь
раз
иль
дважды
в
кру глы й
год ,
С
толпой
преступников
усталой,
Дружина
воинов
придет;4
Иль
за
якутскими
меха ми,
185

Из
ближ н их
и
далеких
стран,
Приходит
с
русскими
купцами
В
з абыт ый
город
караван.
На
миг
в
то
время
оживится
Якутск
унылый
и
глухой;
Все
зашумит,
засуетится,
Народы
разные
толпой:
Якут
и
юкагир
пу сты нно й,
Н еся
богатый
свой
яса к,
Лесной
тунгуз
и
с
пи кой
длинной
Сибирский
стр ое вой
казак.
Тогда
зима
на
миг
ед иный
От
м ест
угрюмых
отлетит;
Безмолвный
лес
заговорит,
И
чрез
зеленые
долины
По
камням
Лена
зашумит.
Так
посещает
в
подземелье
П очти
убитого
тоской
Ст рад альца- уз ник а
пор ой
Душ и
мин утн ое
в есель е.
Так
в
душу
мрачную
влетит
Подчас
спокойствие
оши бко й
И
принужденною
улыбкой
Чело
злодея
прояснит...
Но
кто
украдкою
из
д ому
В
тумане
раннею
порой
Идет
по
берегу
крутому
С
винтовкой
длинной
за
спино й,
В
полукафтаньи,
в
ш апке
черной
И
перетянут
кушаком,
Как
стран
Днепра
казак
проворный
В
своем
наряде
боевом?
Вз ор
беспокойный
и
угрюмый,
В
чертах
суровость
и
тоска,
И
на
челе
его
слегка
Тревожные
рису ет
думы
Суд ьбы
враждующей
ру ка.
Вот
к
западу
пр ос тер
он
руки;
186

В
глазах
вдруг
пл ам ень
засверкал.
И
с
видом
нес тер пим ой
муки,
В
волненьи
сильном
он
ск аза л:
«О край родной!
П оля
ро д ные!
Мне
вас
уж
бо ле
не
видать;
Ва с,
гробы
праотцев
святые,
Из гна нник у
не
обнимать.
Го рит
напрасно
пл аме нь
пылкий,
Я
не
могу-
полезным
быть:
Сре дь
дальной
и
позорной
ссылки
Мне
суждено
в
тос ке
изныть.
О
край
родной!
Поля
родные!
Мне
вас
уж
бо ле
не
видать;
Вас,
гробы
праотцев
святые,
Из гна нник у
не
обнимать».
Сказал ;
поше л
по
косогору;
Едва
приметною
тропой
Поворотил
к
сырому
бору
И
вот
исчез
в
глуши
лесно й.
Кто
ссыльный
сей,
ни кто
не
знает:
Д авно
в
страну
изг нан ья
он,
Молв а
народная
в ещ ает,
В
к иби тке
крытой
привезен.
Улыбки
не
видать
пр ивет ной
На
незнакомце
никогда,
И
поседели
уж
приметно
Его
и
ус
и
борода.
Он
не
варнак;
смотри:
не
видно
Для
человечества
постыдной
Печати
роковой
на
нем,
В
чело
вкл ейм енн ой
палачом.
Но
вид
его
су ро вей
вдвое,
Чем
дики й
вид
че ла
с
клеймом;
Покоен
он:
но
так
в
покое
Байкал
пр ед
бурей
мрачным
д нем,
Как
в
час
глухой
и
мрачной
ноч и,
Когда
за
тучей
месяц
спит,
Могильный
огонек
горит —
187

Так
незнакомца
блещут
очи .
Всегда
дичится
и
молчит,
Один,
как
отчужденный,
бродит,
Ни
с
кем
знакомства
не
заводит,
На
в сех
сурово
он
гляди т.
.
.
В
стране
той
хладной
и
дубравной
В
то
время
жил
наш
Миллер
сл авно й;
В
укромном
до мике,
в
т иши,
Работал
для
веков
в
глуши,
С
судьбой
боролся
своенравной
И
жажду
утолял
души.
Из
родины
своей
далекой
В
сей
кр ай
пустынный
завлечен
К
познаньям
страстию
высо ко й,
Здесь
наблюдал
природу
он.
В
часы
суровой
непо год ы
Любил
рассказы
стариков
Про
Ермака
и
казаков,
Про
их
отважные
походы
По
царству
хлада
и
снег ов ;
Как
часто,
выш ед ши
из
д ому,
Бродил
по
цел ым
он
ча сам
По
океану
снего в ому
Или
по
дебрям
и
горам,
Сл ед ил,
как
солнце, . яркий
пламень
Разл ив
по
тверди
голубой,
На
миг
за
Кангалацкий
камень
Уходит
ле тнею
пор ой.
Все
для
пришельца
было
ново:
Прир оды
дикой
красота,
Кл имат
жестокий
и
суровый
И
диких
нравов
простота.
Однажды
он
в
мороз
трескучий,
О леня
гнав
с
сибирским
псом,
Вбежал
на
лыжах
в
лес
дремучий
—
И
мра к
и
тишина
кругом!
Повсюду
со сны
вековые
Иль
кедры
в
инее
сед ом;
Сплелися
вет ви
их
густые
Непроницаемым
шатром.
188

Не
вид но
из
лесу
дороги...
Ч рез
хворост,
кочки
и
с нега
Олень
н есе тся
быстроногий,
Закинув
на
спи ну
рога,
Вда ли
меж
со сна ми
мелькает,
Летит...
В друг
выстрел! ..
Быстрый
Олень
внезапно
прерывает.
..
Вот
з ашат ался
—
и
на
сн ег
Окровавленный
упадает.
Смущенный
Миллер
робкий
вз ор
Туда,
где
пал
олень,
бросает
Сквозь
чащу,
в етви,
дичь
и
бор
И
зрит:
к
оле ню
подбегает
С
винтовкой
длинною
в
ру ке,
Окутанный
дохою
чер ной
И
в
длинношерстном
ч еба ке,
Охотник
ловкий
и
проворной.
..
То
ссыльный
был .
Угрюмый
вз гля д,
Вооруженье
и
наряд
И
незнакомца
вид
унылой
—
Все
ду шу
странника
страшило.
Но
трепеща
в
глуши
лесной
Блуждать
один,
пу тей
не
з ная,
Преодолел
он
ужа с
с вой
И
быстрой
полетел
стр ело й,
Бег
к
незнакомцу
направляя.
«Кто б ни был ты,
—
он
так
сказал,
Будь
мне
вожатым,
р ади
бога;
Гнав
зверя,
я
с
тропы
сбежал
И
в
глушь
нечаянно
попал;
Скажи,
где
на
Якутск
до рога?» —
«Она осталась за тобой,
За
час
отсюда,
в
ближнем
доле;
Кругом
все
дичь
и
лес
гу стой,
И
вряд
ли
до
н очи
глухой
Успе ешь
выбраться
ты
в
поле;
Уже
вечерняя
пора.
..
Но
мы
вблизи
заимки
скудной:
Пойдем
—
там
в
юр те
до
ут ра
Ты
отдохнешь
с
охоты
трудной».
бег
189

Они
пошли.
Все
глуше
л ес,
Все
ре же
виден
сво д
небес..
.
Погасло
д невн ое
светило;
Настала
но чь ...
Вот
месяц
всплыл,
И
одинокий
и
унылый
Дремучий
лес
осеребрил
И
юр ту
путникам
отк ры л.
П ришли
—
и
ссыльный,
торопливо
Вошед
в
угрюмый
свой
приют,
Вдруг
застучал
кр емне м
в
огниво,
И
искры
сыпались
на
трут,
Мрак
освещая
молчаливый,
И
каждый
в
сталь
уда р
кремня
В
углу
обители
пустынной
То
дуло
озарял
ружь я,
То
ра тов ище
пальмы
длинной,
То
саблю,
то
конец
копья.
Глаз
с
незнакомца
не
спуская,
Бл из
двери
Миллер
пе ред
ним,
В
душе
невольный
страх
скрывая,
Стоит
и
нем
и
недвижим...
Вот ,
вздув
огонь,
пришлец
суровый
Проворно
жирник
засветил,
Скамью
придвинул,
стол
со сн овый
Прос т ою
скатертью
накрыл
И
с
лаской
гостя
посадил.
И
вот
за
трапезою
с ытн ой,
В
хоз яина
вперяя
вз ор,
Заводит
странник
любопытной
С
ним
о
Сибири
ра згов ор.
В
какое
ж
Миллер
удивленье
Был
незнакомцем
приведен;
И
кто
бы
не
был
поражен:
Ст ран
европейских
просвещенье
В
лесах
сибирских
встретил
он!
Покинув
родину,
с
тоскою
Два
года
М и ллер,
как
чужой,
Бродил
бездомным
сиротою
В
стране
забытой
и
глухой,
Но
тут,
в
пустыне
отдаленной,
Он
неожиданно,
в
глуши,
Впе р вые
мог
то ску
души
190

Отвесть
б есед ой
пр ос веще ннн ой.
При
строгой
важности
лица,
Слова,
высоких
мыслей
полны,
Из
уст
седого
пришлеца
В
избытке
чувств
текли,
как
вол ны.
В
б еседе
долгой
и
живой
Гл аза
у
обоих
сверкали;
Они
др уг
др уга
по нима ли
И,
как
д руз ья,
в
глуши
лесной
Взаимно
ду ши
открывали.
Усталый
странник
позабыл
И
поздний
час
и
сон
отрадный
И,
слушать
незнакомца
жадный,
Казалось,
в есь
вниманье
был.
«Ты знать желаешь,
добрый
странник,
Кто
я
и
как
с юда
попал?
—
Так
незнакомец
продолжал:
—
То го
до
сей
поры
изгнанник
Здесь
никому
не
поверял.
Ин ых
здесь
чувств
и
мнений
лю ди.
Они
не
поняли
б
меня,
И
повесть
мрачная
моя
Не
взволновала
бы
их
груди.
Тебе
же
та йну
ввер ю
я
И
чувс тв а
сердца
о бн аружу;
Ты
в
родине,
как
должно
мужу,
Наук ой
просветил
себя.
Ты
все
поймешь,
ты
все
оценишь
И
несчастливцу
не
изменишь.
..
Дивись
же,
странник
мо лод ой,
Как
гонит
смертных
рок
свир еп ый:
В
одежде
дикой
и
пр ос той,
Узнай,
сидит
перед
тобой
И
друг
и
родственник
Мазепы!
Я
Войнаровский.
Обо
мне
И
о
судьбе
моей
жестокой
Ты,
может
быть,
в
родной
стране
Слыхал
не
раз
с
тоской
глубокой.
..
Ты
видишь:
дик
я
и
угрюм,
Бр ожу,
как
остов,
очи
впали
191

И
на
ч еле
бразды
печали,
Как
отпечаток
тяжких
д ум,
Ст р адал ьцу
вид
суровый
дали.
Между
ле сов
и
гроз ны х
скал,
Как
вечный
узник
безотраден,
Я
одряхл ел ,
я
одичал,
И,
как
климат
сибирский,
стал
В
своей
душе
жесток
и
хладен.
Н ичто
м еня
не
веселит,
Любовь
и
дружество
мне
чужды,
Печаль
сви нцо м
в
душе
лежит,
Ни
до
че го
нет
сердцу
нужды.
Бегу,
как
недруг,
от
людей;
Я
не
мо гу
снести
их
ви да:
Их
жа лос ть
о
судьбе
моей
Мне
нестерпимая
обида.
Кто
брошен
в
дальние
снег а
За
дело
ч ести
и
отчизны,
Тому
сноснее
укоризны,
Чем
сожаление
врага.
К
чем у
напрасное
моле нье!
И
ты
печально
не
гляди ,
Не
изъявляй
мне
сожаленье
И
так
же сто ко
не
буди
В
моей
измученной
груди
Тоски,
уснувшей
на
мгновенье.
П ри знаться
ль,
странник:
я
б
желал,
Ч тоб
л юди
узника
чуждались,
Чт об
взгляд
мой
душу
их
смуща^
Ч тобы
меня
ср едь
эт их
ск ал,
Как
привидения,
пугались.
Ах!
может
быть,
т огда
покой
Сдружился
бы
с
мо ей
душой.
.
.
Но
зн ал
и
я
когда-то
радость
И
от
души
людей
любил,
И
полной
чаш ею
ис пил
Любви
и
ти хой
дружб ы
сладость.
Среди
родной
мое й
земли,
На
ло не
счастья
и
свободы,
Мои
младенческие
го ды
Ручьем
иг р ивым
протекли;
192

Как
легкий
сон,
как
привиденье,
За
ни ми
радость
на
мг нов ень е,
А
вм есте
с
нею
с уеты,
Война,
любовь,
печаль,
вол нен ье
И
пылкой
юности
мечты.
Враг
хищных
крымцев,
вр аг
поляков,
Я
ча сто
за
Палеем
вслед,
С
ватагой
хра брых
гайдамаков,
Искал
иль
смерти,
иль
по бед.
Бывало,
ко ни
быстроноги
В
степях
и
дики х
и
глу хих ,
Где
нет
ж илья,
где
нет
дороги,
Мчат
вихрем
всадников
лихих .
Ды ша
любовью
к
дикой
воле,
Б одры
и
веселы
без
с на,
Мы
воздухом
питались
в
поле
И
малой
горстью
толокна.
В
неотразимые
наезды
Нам
путь
указывали
звезды,
Иль
шумный
вете р,
иль
курган;
И
мы,
как
туча
громовая,
Внезапно
и
от
разных
стран,
Пустыню
воплем
огла шая,
На
вражий
наезжали
ста н,
Др уж ины
гроз ны е
громили,
Селения
и
гр ады
в
прах,
И
в
земли
чуждые
вносили
Опустошение
и
страх.
Враги
ве зде
от
нас
бежали
И,
трепеща
постыдных
уз,
Постыдной
данью
поку па ли
У
нас
сомнительный
сою з.
Однажды,
увле че н
отвагой,
Я,
с
малочисленной
ватагой
Неустрашимых
удальцов,
Ударил
на
толпы
врагов.
Бой
длился
до
ночи.
П оляки
Уже
смешалися
в
ряд ах
И,
с трояс ь
дале,
на
хо лма х,
Нам
уступали
по ле
драки.
193

В друг
слышим
крымцев
дики й
г лас.. .
По ля
и
-стонут
и
т ряс утс я...
Гляд им
—
со
в сех
сторон
на
нас
Толпы
враждебные
несутся.
..
В
одно
мг новен ье
тучи
стр ел
В
друж ин у
нашу
засвистали;
Вотще
я
уст оять
хотел;
Вра ги
все
бо ле
нас
стесняли,
И
наконец,
по кину в
бо й,
Мы
степью
дикой
и
пустой
Рассыпались
и
побежали.
..
Погоню
слыша
за
собой,
И
раненый
и
изнуренный,
Я
на
к оне
л етел
стрелой,
Ст раш ася
в
пле н
попасть
презренный.
Уж
Кр ыма
хищ ные
с ыны
За
мно ю
гнаться
перестали;
За
рубежом
родной
страны
Уж
хутора
вдали
мелькали.
Уж
в
к урен ях
я
зрел
ого нь,
Уже
я
думал
—
вот
примчался!
Как
вдруг
мой
изнуренный
конь
Остановился,
зашатался
И
бли з
границ
страны
родной
На
землю
грян улс я
со
мной.
..
Один,
вблизи
сте пно й
мо г илы,
С
ко нем
издохнувшим
св оим,
Под
сводом
неб а
голубым
Лежал
я
мрачный
и
ун ылы й.
Кати лся
градом
пот
с
чел а,
Из
раны
к ровь
ручьем
текла.
..
Напрасно
помощь
призывая,
Я
слабый
голос
подавал;
В
сте пи
пустынной
исчезая,
Ед ва
родясь,
он
умирал.
Все
бы ло
тихо.
..
Лишь
могила
Уныло
с
ветром
говорила.
И
одинока
и
бледна,
194

Плыла
двурога я
луна
И
о заря ла
сумрак
ночи.
Я
без
движения
лежал;
Уж
я,
к аз алось,
замирал;
Уже,
заглядывая
в
оч и,
Над
мною
хищный
вран
летал.
..
Вдруг
слышу
шор ох
за
курганом
И
зрю :
покрытая
серпяном,
Каз ачка
юная
стоит,
Склоняясь
робко
над о
мною,
И
на
ме ня
с
немо й
тоско ю
И
нежной
жалостью
гляди т.
О
незабвенное
мгно в енье!
Воспоминанье
о
теб е,
На
зло
враждующей
судьбе,
И
здесь
страдальцу
упоенье!
Я
не
забыл
его
с
тех
пор;
Я
по мню
сладость
первой
встречи,
Я
по мню
ласковые
речи
И
полный
состраданья
взор.
Я
по мню
ра дост ь
девы
неж но й,
Когда
страдалец
безнадежный
Был
под
хранительную
сен ь
С несен
к
отцу
ее
в
кур ень .
С
ка кой
заботою
ходила
Она
за
страждущим
больным;
С
к аким
участием
живым
Мои
желания
ло вил а.
Я
все
у техи
находил
В
мо ей
казачке
черноокой;
В
ее
словах
я
негу
пил
И
облегчал
недуг
жестокой.
В
ч асы
бе ссо нниц ы
мо ей
Она,
приникнув
к
изголовью,
Сидела
с
тихою
любовью
И,
не
сводя
с
м еня
оч ей,
В
час
моег о
успокоенья
Она
ходила
собирать
Ст епн ые
травы
и
коренья,
Чт об
ими
друга
врачевать.
Так
ча сто
неж но
и
пр ивет но
195

На
мне
прекрасный
вз ор
бродил.
И
я
казачку
не при мет но
Душою
пылкой
полюбил.
В
св оей
неви нно с ти
сначала
Она
м еня
не
понимала;
Я
тосковал,
кипела
кровь!
Но
скоро
пылкая
любовь
И
в
милой
деве
запылала.
.
.
Н астал а
счастия
п ора!
П одругой
ю ной
исц елен но й,
С
душой,
любовью
у поенно й,
Я
обновленный
встал
с
одра.
Не долго
мы
любовь
таили,
Мы
скоро
жар
сердец
св оих
Ее
родителям
открыли
И
на
союз
сердец
просили
Б лагос лов ен ия
у
н их.
Три
года
мол нией
промчались
Под
кровом
хижины
простой;
С
моей
подругой
молодой
Ни
разу
мы
не
разлучались.
Сре ди
пустынь,
среди
степей,
В
кругу
резвящихся
детей ,
На
мирном
лоне
сладострастья,
С
казачкой
милою
моей
Вполне
узнал
я
ц ену
счастья.
Угрюмый
гет ман
нас
любил;
Как
дед,
дарил
малюток
милых
И
наконец
из
ме ст
унылых
В
Батурин
нас
переманил.
Всё
шло
обычной
чередой.
Я
счастлив
был;
но
вдруг
покой
И
счастие
мое
сокрылось:
Нагрянул
К арл
на
Русь
во йной.
Все
на
Украине
ополчилось,
С
весельем
все
летят
на
б ой;
Лишь
только
мраком
и
то ской
Чело
Мазепы
обложилось.
Из-под
бровей
нависших
ст ал
Сверкать
как ой- то
пламень
дикий;
196

Угрюмый
с
нами,
он
молчал
И
равнодушнее
внимал
Полков
приветственные
клики.
В ину
таинственной
то ски
Вотще
я
ра зг адать
старался;
Мазепа
ото
в сех
скрывался,
Молчал
—
и
с оби рал
полки.
Однажды
позднею
пор ою
Он
в
свой
дворец
ме ня
призвал;
Вхожу
—
и
слышу:
—
Я
желал
Давно
беседовать
с
тобою;
Давно
хотел
открыться
я
И
важную
поверить
-тайну;
Но
наперед
заверь
меня,
Что
ты,
при
случае,
себя
Не
пожалеешь
за
Украйну.
«Готов все жертвы я принесть,—
Воскликнул
я,
—
стране
родимой;
Отдам
д етей
с
женой
любимой;
Себ е
од ну
оставлю
че сть ».
Г лаза
Мазепы
засверкали;
Как
пред
рассветом
ноч и
мг ла,
С
его
угрюмого
чела
Сб еж ало
облако
п еча ли.
Сж ав
руку
мне,
он
прод олж а л:
—
Я
зрю
в
теб е
Украйны
сына;
Давно
прямого
гражданина
Я
в
Войнаровском
угадал.
Я
не
люблю
сердец
холодных:
Они
враги
родной
стране,
Враги
священной
старине:
Ничт о
им
бремя
бед
народных.
Им
чувств
вы со ких
не
дано,
В
них
нет
огн я
душевной
силы,
От
колыбели
до
могилы
Им
пресмыкаться
суждено.
Ты
не
таков;
я
это
вижу;
Но
чувств
твоих
я
не
унижу,
Ск аз ав,
что
родину
мою
Я
бо лее,
чем
ты,
люблю.
197

Как
должно
юно му
герою,
Лю бя
страну
св оих
отцов,
Жен ой,
детями
и
со бою
Ты
ей
пожертвовать
готов.
..
Но
я,
но
я,
пылая
ме сть ю,
Ее
спасая
от
оков,
Я
жертвовать
готов
ей
ч есть ю.
Но
к
тайне
приступить
пора:
Я
чту
Великого
Петра;
Но
—
покоряйся
судьбине,
Узнай:
я
вра г
ему
от ныне !
..
Шаг
этот
де рз ок,
знаю
я;
От
случая
всему
реше нь е,
Успе х
не
верен,
—
и
ме ня
Иль
слава
ждет,
иль
понош енье!
Но
я
решился:
пусть
судьба
Грозит
стране
родной
злосчастьем,
Уж
близ ок
час,
близка
б орьба,
Борьба
свободы
с
самовластьем!
На ча лом
бед
мо их
бы ла
Сия
беседа
роковая!
С
тех
пор
по ра
утех
прошла,
С
тех
пор ,
о
родина
святая,
Лиш ь
ты
всю
д ушу
заняла!
Мазепе
предался
я
слеп о,
И,
друг
отчизны,
друг
добра,
Я
пок лял ся
вр аж дой
свирепой
Против
Великого
Петра.
Ах,
может,
был
я
в
заблужденьи,
Кипящей
ревностью
горя;
Но
я
в
сл епом
ожесточеньи
Тираном
почитал
царя.
..
Быть
может,
увл еч е нный
страстью,
Не
мог
я
ц ену
дать
ему,
И
относил
то
к
самовластью,
Что
св ет
отнес
к
его
ум у.
С удьбе
враждующей
послушен,
Переношу
я
жребий
св ой,
Но,
ах!
вдали
страны
родной
Могу
ль
всегда
быть
равнодушен?
Рожденный
с
пылкою
д ушой,
198

Полезным
быть
родному
краю,
С
надеждой
славиться
в ойно й,
Я
бесполезно
изнываю
В
стране
пустынной
и
чужой.
Как
те нь
вез де
тоска
за
мною,
Уж
гаснет
ог нь
моих
о чей,
И
таю
я,
к але
лед
весною
От
распаляющих
лу чей.
Душе
честолюбивой
бремя
Ве сти
с
бездействием
борьбу;
Но
как
ужасно
знать
до
время
Свою
ужасную
судьбу!
Судьбу
—
всю
ж изнь
влача
в
кручине,
Тая
то ску
в
д уше
св оей,
Зреть
гроб
в
безбрежной
сей
пустын е,
Далеко
от
родных
степей.
.
.
Почто,
по что
в
б итве
кровавой,
Л етая
гордо
на
коне,
Не
встретил
смерти
под
Полтавой?
Почто
с
бе ссл авием
иль
славой
Я
не
погиб
в
родной
стране?
Увы !
ум ру
в
сем
царстве
н очи!
Мне
так
сулил
жестокий
ро к;
Умру
я
—
и
чужой
песок
Изгнанника
засыплет
очи!»
ЧАСТЬ
ВТОРАЯ
Уж
бы ло
я сно
и
све тл о,
Мо роз
с т релял
в
глуши
дубравы,
По
неб у
сер ому
тек ло
Све ти ло
дня,
как
шар
кровавый.
Но
в
юр ту
д ень
не
проникал;
Ско ль зя
сквозь
ве тви
древ
гу стые,
Едв а
на
о кна
ледяные
Луч
одинокий
уда рял.
Знакомцы
новые
сидели
Уже
давно
пред
очагом;
Дрова
сосн ов ые
дотлели,
Лишь
угли
красные
блестели
Порою
синим
огоньком.
199

Недвижно
добрый
странник
внемлет
С трад аль ца
горестный
рассказ,
И
часто
гн ев
его
объемлет,
Иль
слезы
падают
из
глаз.
..
«Видал ли ты,
когда
в есной,
Освобожденная
из
пле на,
В
брегах
крутых
н есе тся
Ле на?
Когда,
гоня
волну
волной
И
разрушая
все
преграды,
Лома ет
льдистые
громады
И ль,
поднимая
дики й
в ой,
Клуб ит ся
и
бугры
вздымает,
Утесы
с
ревом
отторгает
И
их
уносит
за
собой,
Шу мя,
в
неведомые
степи?
Так
мы,
св ои
разрушив
цепи,
На
глас
отчизны
и
вождей,
Ниспровергая
все
препо ны,
Помчались
защищать
законы
Среди
отеческих
степей.
Ле тая
за
гремящей
славой,
Я
жизни
ю ной
не
щадил,
Я
степи
кровью
оба грил
И
св ой
булат
в
войне
кровавой
О
кости
русских
притупил.
Маз епа
с
с евер ным
гер оем
Д авал
в
Украйне
бой
за
боем.
Дымились
кровию
поля,
Тела
разбросанные
гнили,
Их
псы
и
волки
теребили;
Ка зал ась
трупом
вся
земля!
Но
все
усилья
тщетны
были:
Их
ум
Петров
преодолел;
Час
бит вы
роковой
пр исп ел
—
И
мы
отчизну
погубили!
Полтавский
гр ом
загрохотал..
.
Но
в
гроз н ой
битве
Кар л
свирепой
Против
Петра
не
устоял!
Р аз бит,
впер вые
он
бежал;
Вослед
ему
—
и
мы
с
Мазепой.
200

Почти
без
отдыха
п ять
д ней
Бежали
мы
среди
степей,
Бояся
вражеской
пого ни;
Уже
измученные
ко ни
Служить
отказывались
нам.
Дрожа
от
стужи
по
ночам,
Изнемогая
в
де нь
от
зноя,
Е два
сидели
мы
в ерх ом.
.
.
Однаж ды
в
полночь
под
леско м
Мы
для
минутного
покоя
Остановились
за
Днепром.
Вокруг
синела
ст епь
глухая,
Лун у
затмили
облака,
И,
тишину
перерывая.
Шумела
в
берегах
р ека.
На
войлоке
простом
и
грубом,
Главою
на
сед ло
скло нен,
Усталый
К арл
дремал
под
дубом,
Толпами
ратных
окружен.
Мазепа
пред
ко стр ом
сос нов ым,
Вдали,
на
почерневшем
пне,
Сидел
в
глубокой
тишине
И
с
видом
мрачным
и
суровым,
Как
другу,
открывался
мне:
—
О,
как
неве рны
наши
блага!
О,
как
подвластны
мы
судьбе!
Вотще
в
душах
кипит
отвага:
Уже
настал
ко нец
борьбе.
Од но
мгновенье
все
ре ши ло,
Одн о
мгновенье
погубило
Навек
страны
м оей
родной
Надежду,
счастье
и
покой.
..
Но
мне
ли
духом
унижаться?
Не
буду
рока
я
рабом;
И
мне
ли
с
роком
не
сражаться,
Когда
сражался
я
с
Петром?
Та к,
Войнаровский,
испытаю,
Покуда
длится
жиз нь
моя,
Все
спос обы ,
все
средства
я,
Чтобы
помочь
родному
краю.
Спо ко ен
я
в
душе
сво ей:
201

И
Петр
и
я
—мы
оба
правы;
Как
он,
и
я
живу
для
славы,
Для
пользы
родины
моей.
—
Замолкнул
он;
г лаза
сверкали;
Дивился
я
его
ум у;
Дрова
треща
уж
догорали.
М азепа
лег;
но
вдруг
к
нему
Дв ух
пленных
казаки
примчали.
Облокотяся,
вождь
сед ой,
Волнуем
тайно
мрачной
ду мой,
Спросил,
в з глянув
на
них
угрюмо:
—
Что
нового
в
стране
родной?
«Я из Батурина недавно,
—
Один
из
пле нных
отвечал,
—
Нар од
Пет ра
благословлял
И,
радуясь
победе
сл авно й,
На
стогнах
шу мно
пировал.
Теб я
ж,
Мазепа,
как
Иуду,
Кля нут
украинцы
повсюду;
Дв орец
тво й,
взятый
на
копье ,
Был
предан
нам
на
расхищенье,
И
имя
славное
тв ое
Т еперь
—
и
брань
и
поношенье!»
В
ответ,
склонив
на
грудь
главу,
Мазеп а
горько
улыбнулся;
Прилег,
безмолвный,
на
траву
И
в
плащ
шир ок ий
завернулся.
Мы
все
с
участием
живым,
За
гетмана
пылая
ме стью ,
Стояли
молча
пер ед
ним,
Поражены
ужасной
в есть ю.
Он
приковал
к
себе
сердца:
Мы
в
нем
главу
наро да
чтили,
Мы
обожали
в
нем
отца,
Мы
в
нем
отечество
любили.
Не
знаю
я,
хоте л
ли
он
Спасти
от
бед
народ
Украйны
Иль
в
ней
се бе
воздвигнуть
трон,—
Мне
гетман
не
открыл
сей
та йны.
Ко
нраву
хитрого
вожд я
202

У спел
я
в
десять
лет
привыкнуть;
Но
никогда
не
в
силах
я
Был
замыслов
его
проникнуть.
Он
скрытен
был
от
юных
д ней,
И,
странник,
повторю:
не
зна ю,
Что
в
глубине
души
своей
Готовил
он
родному
краю.
Но
знаю
то,
что,
за тая
Л ю бовь,
родство
и
глас
природы,
Его
сразил
бы
первый
я,
Когда
б
он
был
врагом
свободы.
С
ра ссве том
дня
мы
снова
в
п уть
Помчались
по
ст епи
унылой.
Как
тяжко
волновалась
грудь,
Как
сердце
юно е
заныло,
К огда
рубеж
страны
родной
Узрели
мы
перед
собой!
В
вол не ньи
ч у вств,
тоской
том имо й,
Я,
как
ребенок,
зары дал
И,
взявши
горсть
земли
родимой,
К
кресту
с
молитвой
привязал.
«Быть может,
—
думал
я,
рыда я,
—
Украйны
мне
уж
не
видать!
Хо ть
ты,
земля
родного
края,
Меня
в
чужбине
утешая,
От
грусти
будешь
врачевать,
От чиз ну
мне
напоминая.
..»
Увы!
предчувствие
сбылось:
Судьбы
волненьем
самовластной
С
тех
пор
на
родине
прекрасной
Мне
побывать
не
довелось.
..
В
стране
глухой,
в
стране
безводной,
Где
только
изредка
ковыль
По
степи
стелется
бесплодной,
Мы
мчались,
поднимая
пыл ь.
Коней
мы
вовсе
изнурили,
С тр адал
увенчанный
беглец. 1
1 Карл XII.
203

И
с
горстью
шведов
наконец
В
Бендеры
к
туркам
мы
вступили.
Тут
в
страшный
недуг
гетман
впал;
Он
не пре ст анно
трепетал
И,
взгляд
кругом
бросая
быстрый,
Ме ня
и
Орлика
он
звал
И,
задыхаясь,
уверял,
Что
К очубе я
видит
с
Искрой.
—
Во т,
вот
они!
.
.
При
них
палач!
—
Он
говорил,
дрож а
от
страху.
—
Вот
их
взвели
уже
на
плаху,
К ругом
стенания
и
плач..
.
Готов
уж
исполнитель
муки;
Вот
засучил
он
рукава,
Вот
взял
уже
секиру
в
ру ки.
..
Вот
покатилась
голова.
..
И
вот
друга я!
..
Все
трепещут!
Смотри,
как
страшно
очи
блещут!
..—
То
в
ужасе
порой
с
одра
Б р осался
он
в
мои
объятья:
—
Я
ви жу
грозного
Петра!
Я
слышу
страшные
пр окл ять я!
Смотри:
блестит
с веч ами
храм,
С
к а дильниц
вьется
фимиам..
.
Митрополит,
гроз ящий
взором,
Так
возглашает
с
гр ом ким
хором:
«Мазепа проклят в род и род:
Он
погубить
хо тел
народ!»—
То,
трепеща
и
цеп ене я,
Он
часто
зрел
в
глухую
но чь
Же ну
страдальца
Кочубея
И
обольщенную
их
доч ь.
В
страданьях
сих
изнемогая,
Молитву
громко
он
читал,
То
горько
плакал
и
рыдал,
То,
дикий
взгляд
на
в сех
бросая,
Он,
как
безумный,
хохотал.
То,
в
память
приходя
порою,
Он
очи,
полные
тоскою,
На
нас
уныло
устремлял.
204

В
дев яты й
день
приметно
стало
Мазепе
под
вечер
трудней;
Изнеможенный
и
усталый,
Дыша л
он
ре же
и
слабей;
Томим
болезнию
своей,
Хот ел
он
скрыть,
казалось,
му ку.
..
К
не му
я
бросился,
взял
руку:
Увы !
она
уже
бы ла
И
холодна
и
т яже ла!
Глаза
остановись
смотрели,
Пот
проступал,
он
отходил.
..
Но
вдруг,
собрав
остаток
сил,
Он
пр ипо днялс я
на
по ст ели
И,
бросив
пылкий
взгляд
на
нас:
«О Петр!
О
р о дин а!» — воскликнул .
Но
с
сим
в
страдальце
замер
гл ас,
Он
вн овь
упал,
главой
поникнул,
В
ме ня
недвижный
вз ор
впе рил
И
вздох
последний
и спус тил. .
.
Без
слез,
без
чувств,
как
мрамор
хладной,
Перед
у мер шим
я
стоял,
Я
ум
и
память
потерял,
Убитый
грустью
безотрадной.
.
.
День
грустных
похо ро н
настал:
Сам
Карл ,
и
мрачный
и
ун ыл ый,
Во ждя
Украины
до
могилы
С
дружиной
шведов
провожал.
Казак
и
шв ед
равно
рыдали;
Я
шел
как
тень
в
к ругу
друзей.
О
странник!
Все
предузнавали,
Что
мы
с
Мазепой
погребали
Над ежд у
родины
своей.
Увы!
Последний
долг
ге рою
Чре з
силу
я
отдать
ус пел.
В
тот
сам ый
д ень
внезапно
мною
Не дуг
жестокий
овладел.
Я
был
уж
на
краю
могилы,
Но
жизнь
во
мне
з аж глась
опять,
Мои
возобновились
силы,
И
сн ова
начал
я
страдать.
205

Бендеры
мне
противны
стали,
Я
их
по ки нул
и
ле тел
От
земляков
в
чужой
предел,
Р ассеят ь
мрак
св оей
печали.
Но,
ах,
напрасно!
Рок
за
мной
С
неотразимою
бедой,
Как
дух
враждующий,
стремился:
Я
сх ва чен
был
толпой
врагов
—
И
в
вечной
ссылке
очутился
Среди
пустынных
сих
лесов..
.
Уж
мно го
лет
прошло
в
изгнанье.
В
глухой
и
дикой
стороне
Спасение
и
упованье
Б ыла
святая
ве ра
мне.
Я
привыкал
к
несчастной
доле;
Лишь
об
Украйне
и
родных,
Украдкой
от
врагов
моих,
Грус т ил
я
час то
понев ол е.
Что
сталось
с
родиной
мо ей?
Кого
в
Петре
—
врага
иль
друга
Она
нашла
в
б еде
своей?
Где
слезы
льет
моя
подруга?
Увижу
ль
я
с воих
друзей?
Так
я
души
по кой
минутной
В
св оем
изгнаньи
возмущал
И
от
то ски
и
думы
см утно й,
Покинув
город
бесприютной,
В
леса
и
дебри
убегал.
В
м оей
то ске,
в
моем
не сча сть е,
Мне
был
отраден
шум
лесов,
Отрадно
было
мне
ненастье,
И
бури
в ой,
и
пл еск
вал ов.
Во
время
бури
заглушала
Борьба
стихий
борьбу
души;
Она
мне
сил ы
возвращала,
И
на
мг но ве ние,
в
глуши,
Ду ша
страдать
переставала.
Раз
у
якутской
юрты
я
Ст оял
под
с осной
одинокой;
206

Бура н
шуме л
вокруг
меня,
И
свирепел
мороз
жестокой.
Передо
м ной
скалы
и
лес
Г рядой
тянулися
безбрежной;
Вдали,
как
мор е,
с
степью
снежной
Сливался
тем ный
с вод
неб ес.
От
юр ты
вда ль
та льн ик
к удрявы й
Под
снегом
стлал ся,
между
гор
В
бо ку
был
виден
черный
бор
И
бер ег
Лены
величавый.
Вдруг
вижу:
женщина
идет,
Дохой
убогою
прикрыта,
И
св язку
дров
едва
несе т,
Ра бот ой
и
тоской
убита.
Я
к
ней,
и
что
же?
..
Узнаю
В
не сч астн ой
сей,
в
мороз
и
вьюгу,
Казач ку
ю ную
м ою,
Мою
прекрасную
подругу!
.
.
Узнав
об
участи
моей,
Она
из
родины
своей
Пошла
искать
ме ня
в
изгнанье.
О
странник!
Тя жко
было
ей
Не
разделять
со
мной
страданье.
Встречала
много
на
пути
Она
страдальцев
знаменитых,
Но
не
могла
ме ня
найти:
Увы !
я
зде сь
в
числе
забытых.
Закон
вел ит
молчать,
кто
я,
Начальник
сам
тог о
не
знает.
Об
том
и
спрашивать
ме ня
Ник то
в
Якутске
не
дерзает.
И
добра я
моя
жена,
Судьбой
гонимая
жестокой,
Б ыла
блуждать
осуждена,
Тая
то ску
в
душе
высокой.
Ах,
говорить
ли,
странник
мой,
Тебе
об
радости
печальной
При
вс тре че
с
доброю
женой
В
стране
г лух ой,
в
стране
сей
дальной?.
207

Я
ожил
с
нею;
но
детей
Я
не
нашел
уже
при
ней.
О тца
и
матери
страданья
Им
не
судил
узнать
творец;
Они,
не
зрев
страны
изгнанья,
Вкусили
радостный
ко нец.
С
м оей
подругой
возвратилось
Ду ше
спокойствие
опят ь;
Мне
будто
легче
становилось;
Я
начал
реже
тосковать.
Но,
ах!
недолго
счастье
длилось,
О но,
как
сон ,
исчезло
вдруг.
Дав но
закравшийся
недуг
В
младую
грудь
подруги
мил ой
С
весной
приметно
стал
сближать
Ее
с
безвременной
могилой.
Тут
мне
судил
творец
узнать
Всю
доброту
души
прекрасной
Моей
страдалицы
несчастной.
Болезнию
изнурена,
С
какой
заботою
она
Свои
ст радань я
скрыть
старалась:
Она
шутила,
улыбалась,
О
прежних
говорила
днях,
О
падшем
дяде,
о
детях.
К
ней
жизнь,
казалось,
возвращалась
С
порывом
пылких
чувств
ея;
Но
часто,
та йно
от
меня ,
Она
слезами
обливалась.
Ей
ж изнь
и
си лы
возвратить
Я
небеса
молил
напрасно;
Судьбы
ничем
не
отвратить.
Н астал
для
сердца
час
ужасный!
—
Мой
друг!
—
ск аз ала
мне
она.—
Я
умираю,
будь
покоен:
Нам
здесь
печаль
была
дана;
Но,
друг,
есть
лучшая
страна:
Ты
по
душе
ее
достоин.
О!
так,
мы
свидимся
опять!
Там
ждет
награда
за
страданья,
Там
нет
ни
казней,
ни
изгнанья,
208

Там
нас
не
будут
разлучать.
—>
Она
умолкла.
В друг
прим етн о
Стал
угасать
огонь
очей.
И
нако не ц,
вздохнув
сильней,
О на,
с
улыбкою
приветной,
Увя ла
в
цвете
юных
лет,
Безвременно,
в
Сибири
хладной,
Как
на
иссохшем
стебле
цве т
В
т епл ице
душной,
безотрадной.
Могильный,
грустный
х олм
ее
Бл из
юр ты
сей
насыпал
я.
С
закатом
солнца
я
по рою
На
нем
в
безмолвии
сиж у
И
чудотворною
мечт ою
Лета
протекшие
бужу.
Все
во скр ес ает
предо
мною :
Друзья,
Мазепа
и
война
И
с
чис тою
своей
ду шою
Нев оз вр ат имая
жена.
О
странник!
Памят ь
о
подруге
Страдальцу
бодрость
в
душу
льет;
Он
равнодушней
см ерти
жде т
И
плачет
сладостно
о
друге.
Как
часто
вспоминаю
я
Над
хладною
ее
могилой
И
свойства
добрые
ея,
И
пылкий
ум,
и
обра з
мил ойI
С
как ою
страстию
она ,
Высоких
помыслов
пол на,
Сво е
отечество
любила!
С
какою
живостью
об
нем,
В
св оем
из-гнаньи
роковом,
Она
со
мною
говорила!
Не ут олима я
печаль
Ее,
тягча,
снедала
тайно;
Ее
то ски
не
з рел
москаль;
Она
ни
разу
и
случайно
Врага
страны
сво ей
родной
209

Порадовать
не
захотела
Ни
ти хим
вздохом,
ни
слезой.
Она
могла,
она
ум ела
Гражданкой
и
супругой
бы ть
И
жар
к
добру
души
прекрасной,
В
укор
судьбине
самовластной,
В
са мом
страданьи
сохранить.
С
ут рат ой
с ей,
от
бед
усталой,
С
душой
для
счастия
увялой,
Я
вер у
в
счастье
п оте рял;
Я
мног о
горя
испытал,
Но,
тяжкой
жизнью
недовольной,
Как
трус
презренный,
не
ис кал
Спасенья
в
смерти
самовольной.
Не
раз
встречал
я
смерть
в
боях;
Она
кругом
м еня
ходила
И
груды
трупов
гром озд ила
В
родных
украинских
с тепя х.
Но
никогда,
ей
в
очи
глядя,
Не
сод рогнулс я
я
душой;
Не
забывал,
стремяся
в
бой ,
Что
мне
Мазепа
друг
и
дя дя.
Чтить
Брута
с
детства
я
привык:
Защитник
Рима
благородный,
Душою
исти нно
свободный,
Делами
истинно
вели к.
Но
он
достоин
укоризны;
Сограждан
сам
он
погубил:
Он
торжество
врагов
отчизны
Самоубийством
утвердил.
Ты
видишь
сам,
как
я
страдаю,
Как
ж изнь
в
изгнаньи
тяжела;
Мне
б
смерть
отрадою
была:
Но
жи знь
и
смерть
я
презираю.
..
Мне
надо
жить;
еще
во
мне
Гори т
любовь
к
родной
стране.
—
Е ще,
бы ть
может,
друг
народа
Спасет
не сч аст ных
земляков,
И,
достояние
отцов,
Воскреснет
преж няя
свобода! ,.»
210

Тут
Войнаровский
замолчал;
В
лице
исчезнул
мрак
печ али,
Глаза
слезами
засверкали,
И
он
молиться
т ихо
стал.
Гость
-просвещенный
угадал,
Об
чем
страдалец
сей
молился;
Он
сам
невольно
прослезился
И
несчастливцу
руку
да л,
В
д уше
с
тоской
и
грустью
сильной,
В
знак
др ужбы
верной,
домогильной.
.
.
Дни
уходили
с
быстротой,
Зима
обра тн о
налетела
И
хладною
рукой
одела
Пр ироду
в
са ван
снего в ой.
В
пустыне
странник
просвещенной
Стр адаль ца
часто
навещал,
Тоску
и
грусть
с
ним
раз д елял,
И
об
Украине
незабвенной,
Как
сын
Украйны,
он
мечтал.
О днажд ы
он
в
уединенье
С
отрадной
вест ью
о
прощенье
К
ст ра да льц у-другу
поспешал.
М ороз
трещал.
Глухой
тропою
Олень
пер на тою
стрелою
Его
на
быстрой
нарте
мч ал.
Уже
он
ловит
жадным
взором
Сквозь
вет ви
древ,
в
глуши
ле сн ой,
К ров
одинокий
и
простой
С
полуразрушенным
забором.
«С каким восторгом сладким я
Скажу:
окончены
ст ра да нья!
Мой
друг,
по кинь
страну
из гна нья!
Ле ти
в
родимые
края!
Там
жд ут
тебя,
в
стране
прекрасной,
Благословенье
земляков,
И
круг
друзей
с
душою
ясной,
И
мирный
дом
тво их
от цо в!»
Так
добрый
Миллер
предавался
Дорогой
сладостным
ме чтам,
ни

Но
вот
он
к
низким
воротам
Пустынной
хижины
примчался.
Н икто
встречать
его
нейд ет.
Он
входит
в
двери.
Луч
приветной
Сквозь
занесенный
снегом
лед
Украдкой
све т
угрюмый
льет:
Все
пу сто
в
юр те
безответной;
Лишь
мрак
и
холод
в
ней
живет.
«Всё в запустеньи! —м ы сл ит
стр ан ник. —
Ку да
ж
сокрылся
ты,
изгнанник?»
И
думой
мрачной
отягчен,
Тревожим
тайною
тоскою,
Иде т
на
хо лм
могильный
он.
—
И
что
же
ви дит
пр ед
собою?
Под
наклонившимся
крестом,
С
опущенным
на
грудь
че лом,
Как
грустный
памятник
мо гил ы,
Изгнанник
мрачный
и
унылый
Сидит
на
холме
гробовом
В
оцепененьи
роковом:
В
глазах
недвижных
хлад
кон чин ы,
Как
мрамор
лоснится
чело,
И
от
соседственной
долины
Уж
мертвеца
до
половины
Пушистым
снег ом
занесло.
< 1823—1825 >

ПРИМЕЧАНИЯ
К
ПЕРВОЙ
ЧАС ТИ
«В ОЙНАР ОВС КОГО »
1.
Ю рта
<стр.
185 >—жилище диких сибирских обывателей.
Они
быва ют
летние
и
зимние,
подвижные
и
постоянные;
бывают
бревенчатые,
берестяные,
иногда
войлочные
и
кожаные.
2.
Яса к
<стр.
186>—подать мехами,
соби раем ая
с
сибирских
народов.
3.
Вар нак
<стр .
187 >—преступник,
публично
наказанный
и
заклейменный.
4.
Байкал
<стр. 187)—Святоеморе илиозеро,
справедливее
—
Ангарский
пров ал,
леж ит
в
Ирку тской
губернии
ме жду
51° и 58°
северной
широты
и
ме жду
121° и 127° восточной долготы,
счи тая
от
ост ров а
Фе рро.
Непост оя нн ые
ветры,
беспрерывные
жестокие
бу ри
и
непроницаемые
туманы,
особенно
в
ноябре
и
дек абр е
меся це
бывающие
на
сем
озере,
были
причиною
мно гих
бедствий.
Час то
во
время
весьма
хорошей
погоды
ветр
не ожи данн о
и
мгновенно
переменяется,
начинаются
бури,
и
до
того
спокойные
и
светл ые
воды
Байкала
п одым ают ся
горами,
чернеют,
пе ня тся,
ревут,
и
все
пред ст авляе т
ужасное
и
вместе
величественное
зрели щ е.
5.
В
стране
той
хладно й
и
д убра вной
В
то
врем я
жил
наш
Миллер
славной —
Миллер
< стр.
188 —российский историограф Гергард Фридрих
Миллер
ро ди лся
7 октября 1705
года
в Вестфалии.
Первое
в оспита ­
ние
получил
он
под надзором
отца своего,
кот орый
был
ректором
Гер -
фордской
гимназии.
Тогда
еще
отк ры ва лась
в
юноше
склонность
к
истории.
Он
лю бил
по
вечерам
в
семейственном
круг у
рассказы­
вать
брат ья м
и
сестрам
слышанное
того
у тра
о
грек ах
и
римлянах,
с
жадн ост ию
чи тал
жизни
великих
му жей
древности,
и
ког да
Петр
I проезжал в 1717
году
чере з
Герфорд,
дв ен адц ати летн ий
Миллер
ушел
тайным
о бразом
босой
из
отцовского
дома,
чтоб
име ть
случай
посмотреть
на
Великого.
На
17 году возраста
Ми ллер
отп рав и лся
в
Лейпцигский
университет,
где
довершил
свое
213

воспитание
под
рук ов одст вом
Готшеда,
в
сво е
время
ученейшего
мужа
в
Германии.
Между
тем
Петр ,
окончив
войну
с
Швециею,
зан ялс я
исклю­
чительно
водворением
просвещения
в
своем
отечестве.
Зная,
что
прежде
заведения
учи лищ
нужно
было
о бра зов ать
учителей,
он
уч реди л
Академию;
и
чтоб
достигнуть
своей
цели,
дал
ей
напра­
вление,
соответственное
своим
видам.
Все
европейские
заведения
сег о
рода
состоя т
из
ученых
людей,
к от орые
сочинениями
своими
обязаны
способствовать
успеху
наук
и
искусств.
С*-Петербургская
академия,
с верх
сей
обязанности,
имела
другую:
обр азов ан ие
моло­
дых
россиян,
кот оры е
в
свою
очередь
должн ы
были
сообщать
приобретенные
познания
своим
соотечественникам.
Она
была
све­
тилом,
кот ор ого
благот в орны е
лучи
должны
бы ли
расп ростр а­
няться
во
все
концы
Р оссии .
През ид ен ту
ее
Блюментросту
пору­
чено
б ыло
вызвать
для
сего
из
Германии
ученых,
и
по
его-то
п ри глашен ию
Миллер
прибыл
в
Россию.
Петра
I не стало,
но
намерения
его
исполнялись:
Академия
открыла
свои
заседания
16 декабря 1725
года,
и
Миллер
начал
св ое
п оп рище
в
России
преподаванием
лат ин ск ого
языка,
географии
и
истории
в
верхнем
к лассе
академической
гимназии. Познания
ег о,
рач ите льн ость
в
исполнении
в озлож енн ой
на
н его
обяз ан ности
и
точное
исполнение
порученной
ему
секр ет арск ой
должн ост и,
во
время
к от орой
он
изд ал
три
части
Коммен т ари ев,
заслужили
ему
общее
уважение.
В
половине
1730 года Миллер произведен был
в
профессоры
ист ори и
и
н азначен
действительным
членом
Академии.
Скорое
его
в озвы шени е
поселило
зав ис ть
в
лю дях,
которые
хотя
уст уп али
ему
в
познаниях,
но
полагали,
что
имеют
равные
с
ним
права
на
почести.
Что б
уда ли ться
от
неприятностей,
Ми ллер
под
предлогом
домашних
о бстоя тельств
поехал
в
чужие
кра я
и
во
в ремя
сего
путешествия
имел
случай
ока зат ь
услугу
Академии,
при обрет ши
для
нее
нового
члена,
ученого
ориенталиста
К ера,
к оторы й
полож ил
основание
нынешнему
Азиятскому
минц-кабинету
при
П етербу ргс к ой
академии
наук.
Новое
важнейшее
поручение
ож и дало
М илл ера
по
возвраще­
нии
его
в
Росси ю.
В
это
время
Петер бург ск ая
академия
наук
предприняла
достойный
ее
труд.
Снаряжена
был а
экспедиция
для
приведения
в
и зв естн ость
земель,
составляющих
северную
часть
Азии.
Проф ессор
Д ели ль -де -ла-К рокер
от пр авлен
был
для
аст рон о­
ми ческ их
н аблюден и й;
Гмелин
долж ен
был
заняться
описанием
всего,
что
к асалось
до
естественных
наук,
а
Миллеру
поручено
бы ло
обратить
внимание
на
географию,
древности
и
историю
н ародо в,
населяющих
Си би рь.
Путешествие
сие ,
начатое
в
феврале
214

1733 года ,
п родолжа ло сь
10 лет.
Не
будем
следов ат ь
за
ученым
исследователем
во
в ремя
его
пути,
наб люд ать
с
ним
вместе
об ычаи
черемисов
и
вотяков
и
простые
н равы
телеутов,
тунгузов
и
якутов.
Дов ольн о,
если
ск ажем ,
что
он
вел
подробный
журнал
всему
пути,
сам
заготовлял
ка рты
оному,
с
точным
означением
местности
каждой
страны,
составлял
исторические
и
географические
описа­
ния
городов,
чрез
к от орые
проезжал,
разбирал
архивы
оных
и
тщатель но
выписывал
все ,
что
находил
в
них
для
русской
истории,
сри сов ывал
вез де
древности,
какие
ему
попадались,
и,
кроме
того,
привез
кучу
замечаний
о
нравах,
языке
и
вере
народов,
к от орых
посещал.
Сие
множество
труд ов
и
суровый
климат
Сибири
ра с­
ст рои ли
его
здор овье.
Он
не
мог
ехать
далее
Я кутска
и
больной
возвратился
в
Петербу рг
в
1743 году .
Здесь
к
физическим
болез­
ням
присоединились
нравственные.
В
отсутствие
М и ллера
сделан
был
президентом
Ак адеми и
Шу махер,
человек
познаний
ограничен­
ных,
не
прощавший
М и ллеру
его
достоинств.
Посредст в ен нос ть
ненавидит
истинное
дарование.
Шум ахер,
с
завистию
смотревший
на
возвышение
Ми ллера,
еще
более
воз нег одов ал
на
него ,
когда
сей
возвратился
из
Си би ри,
предшествуемый
славою,
что
кончил
ст оль
важное
для
наук
поручение.
Ми ллер
за
десятилетние
труд ы
свои
получил
вместо
н аград ы
одни
неприятности.
Он
не
оспори в ал
у
других
прав а
п олз ать
перед
силь ным и,
не
искал
посторонними
путями
и
непозволенными
средствами
того,
чего
име л
право требо­
вать,
не
унижал
дарований
своих,
изменяя
истине,
а
потому
име л
многих
неприятелей.
Та убе рт,
Теплов
и
д аже
великий
наш
Ломо­
носов,
ни
в
чем
не
терпевший
соперников,
были
в рагам и
Ми ллера.
На
полезные
труды
его
не
о бращал и
внимания
и
даже,
поверит
ли
этому
потомство,
диссертацию
о
начале
ру сск ого
народа,
кот о­
рую
он
напечатал
на
латинском
и
русском
языках
и
готовился
читать
в
публичном
собрании
Академии
5 сентября 1743
г.,
в
день
именин
императрицы,
запретили
потому
только,
что
и ст орио граф
утв ерж дал
в
не й,
бу дто
Рюрик
вышел
из
Скандинавии.
Несм о тря
на
сии
неприятности,
Милле р,
любивший
науки
не
из
ли чных
видов
и
движимый
лю бов ию
к
общей
п ользе,
был
неусыпен
в
т рудах
своих.
Казалось,
что
деят ельн ост ь
его
в о зра стала
с
пр е­
пятствиями,
какие
он
встречал
на
каждом
шагу.
За
работою
ученый
муж
находил
утешение
от
несправедливости
людей,
кот орых
отзывы
не
доходили
до
его
кабинета.
По
званию,
российского
историографа
в
1747 г.
занимался
он
составлением
сибирской
и
разны ми
иссле дован ия ми
по
части
российской
истории
и
г еог ра­
фии,
сост ав лял
родословные
таблицы
российских
великих
кня зей,
исп рав лял
долж ност ь
к он ф ерен ц-сек рет аря
при
Академии
и
был
215

самым
де ятельн ым
сотрудником
в
издании
Ежем есячн ых
Сочине­
ний
с
1757 по 1764
год.
Со
вступлением
императрицы
Екатерины
занялась
в
России
новая
заря
на
горизонте
наук.
Заслуги
М илл ера
были
наконец
уважены.
По
просьбе
Ив.
Ив.
Бецкого
назначен
он
был
в
1763
г оду
директором
м оск овск ого
воспитательного
дома,
а
в
1766, по
п редс тавл ени ю
графа
Н икиты
Ивановича
Панина
и
князя
Але­
кс андр а
Михайловича
Голицына,
определен
в
начальники
москов­
ск ого
архива
иностранных
дел.
Никто
лучше
Ми ллер а
не
мог
испо лнить
обя зан н остей ,
сопр яж енн ых
с
сим
местом.
Он
радов алс я
как
дитя,
когда
получил
оное,
и
по
целым
суткам
п ров одил
в
сем
хранилище
отечественных
харт ий ,
занимаясь
приготовлением
мате­
ри алов
для
российской
истории
и
объяснением
встречающихся
в
оной
темных
мест.
Г осудары ня ,
быв
еще
великою
княжною,
зна ла
Мил лера
и
во
врем я
п ребыв ани я
его
в
Моск ве
часто
при ­
зывала
его
к
себе
для
советов.
Ми ллер
был
избран
Ак адеми ею
в
1767 г.
депутатом
в
Комиссию
зак он ов,
находившуюся
в
Мос кв е,
и
зде сь
п редл агал
различные
планы
для
водворения
н аук
и
ра спр остран ен ия
просвещения
в
России.
Ког да
Коми ссия
перев еден а
был а
в
С. -Петербур г,
он
получил
от
императрицы
по­
зволение
остать ся
в
Москве
и,
кроме
архи ва
иностранных
де л,
занялся,
по
при ка зу
государыни,
раз бором
архи ва
Разрядного
и
Сибирского
пр ика за.
Он
рабо тал
с
у тра
до
но чи
и
жа лел
только,
что
ему
ми нуло
63 года и он не будет иметь ни времени ,
ни
си лы
для
исполнения
ожиданий
монархини
и
соотечественников.
В
1775 году Академия поручила ему написать ее историю от
сам ого
ее
осн ован ия .
В
том
году
п разд н овали
50-летнее
ее
суще­
ств ов ан ие.
Ми л лер,
единственный
из
членов,
который
находился
при
ее
основании,
был
свидетелем
и
участником
в
том,
что
в
ней
п рои сходи ло
во
все
в ремя
ее
заседан и й,
и
потому
лучше
всякого
д ругог о
мог
исполнить
сие
назначение.
Ок ончи в
сию
работу,
он
занялся
попрежнему
и звлечен и ями
из
архивских
бумаг
и
приго­
товлениями
м ат ери алов
для
российской
истории.
Необъятный
груд
сей
занимал
последние
годы
его
жизни.
Иногда
для
поправления
св оего
здоровья
о тв лекал
он
себя
поездками
в
города,
лежащие
по бли зо сти
Москвы;
но
и
тут,
чтоб
уп от реби ть
время
с
пользою,
составлял
историческое
и
географическое
описание
оных.
Ми ллер
ско нч ался
в
1783 году ,
име я
79 лет отроду .
Заслуги
М илл ера
по
нашей
истории
более
или
менее
известны
вс яком у
обр азов анн ом у
россиянину.
Изл ишне
был о
бы
исчислять
его
сочинения.
Здесь
прибавим
т оль ко,
что
нравственные
его
каче­
ств а
не
уст уп али
его
п ознан и ям.
Ми ллер
зн ал,
что
человек,
гото­
216

вящийся
к
исправлению
других,
должен
сам
собою
подав ат ь
пр и­
мер,
что
в
писателе
добро дет ельн ая
жиз нь
есть лучшее
предисловие
к
его
сочинениям.
Избрав
Росси ю
своим
отечеством,
он
любил
ее
как
родной
ее
сын,
всегда
предпочитал
ее
по льзу
частным
выгодам,
никогда
не
жаловался
на
оказанные
ему
н есправ едли вост и
и
везде,
где
мог,
с тар ался
быть
ей
полезным.
Н иког да
не
унижал
он
достоинства
своего
лестью,
иск ат ельст в ом;
никогда
не
стар ал ся
в ыст ав лять
себя:
скромность,
отли чи тельн ая
черт а
истинного
таланта,
и
даже
некоторая
заст ен чи вост ь
со став ля ли
главные
черты
его
х аракт ера .
Многие
особы,
занимавшие
после
важнейшие
места
при
дворе
Ек атери н ы,
об яз аны
ему
своим
воспитанием.
Он
охотно
помогал
советами
молодым
людя м
из
россиян
или
иностранным
писателям,
желав ш им
иметь
сведения
по
части
российской
истории.
В
домашнем
быт у
он
служ ил
об разц ом
семейственного
счасти я,
был
лучшим
супругом,
лучшим
отцом
семейства.
Он
и мел
многих
врагов,
которые, завидуя
его
славе,
стара лис ь
очернить
его
в
глазах
современников,
но
сп равед лив ост ь
в остор жес твов ала;
обвинения
их,
внушенные
корыстолюбием,
были
опровергнуты,
и
Миллер
в
конце
жизни
своей
име л
утешение
видеть,
что
истинное
достоинство
найдет
всегда
защи тн ик ов
и
почитателей.
6.
До ха
<стр .
189>—шуба вверх шерстью,
из
шкуры
дикой
козы.
7.
Чебак
< стр.
189>—большая теплая шапка с ушами.
8.
Заимка
<стр .
189> —вне города место ,
за нято е
под
частный
дом
или
крестьянский
д вор
с
огородом
и
с
друг ими
принадлежно­
стями;
словом,
р усск ая
да ча
или
малороссийский
хутор.
9.
Пал ьма
<стр .
190>.
Так
н азыв аю тся
в
Сибири
длинные,
широкие
и
толстые
ножи,
укрепленные
наиболее
в
березовых,
для
крепости
прокопченных,
ратовищах,
обшиты
сн ару жи
кожею.
С
н ими
якуты,
юкагиры
и
другие
северные
народы
ходя т
на
лососей,
м ед­
ведей,
волков
и
проч.
10.
Жир ник
<стр .
190 > —ночник с каким-н иб удь
маслом
или
жиром,
засвечиваемый
на
ноч ь.
11.
Хвоетовский
(Хвостов — местечко в Киевской губернии,
Ва­
сильковского
уезда)
полковник Симеон
Палей
<стр.
193>,
отв ажн ый
предводитель заднепровских наездников,
роди лся
в Борзне и
стал сла­
вен
подвигами
ок оло
1690 года.
Под
рукою
гетмана
своего
Саму ся ,
он,
как
вл адет ельный
князь,
брал
дан ь
с
земель
по
Днестр
и
Случ,
запирал
Россию
и
Польш у
от
татар,
нередко
вторгался
в
орд ы
Буджацкую
и
Белгород ску ю
и
захватил
од н ажды
в
плен
самого
салт ан а.
По лучал
от
первых
наг рады,
бра л
от
других
добычи
и
вы­
купы.
Очак ов
не
раз
видал
его
ис тр ебит ельн ый
пламень
вокруг
217

ст ен
своих.
Восстав
на
поля ко в
за
их
неправды,
он
попал
в
плен,
но
вырвался
из
крепкой
тюрьмы
Маг дебургск ой
и
сторицею
за­
платил
им
за
свою
неволю,
разбив
поляков
под
Хво стов ым,
под
Бер ди чев ым
и
покорившись
России .
В
1694 году ,
с
Мокиевским
набе ж ав
на
т урок
под
Очаковым,
не
вкладывая
сабли
в
ножны,
с
черниговским
полковником
Лизогубом вторгся
в
орду
Буджацкую.
Добыча
и
победа
увенчали
оба
предприятия.
Удалые
промыслы
его
над
поляками
перемежались
тольк о
тогда,
когда
он
громил
татар.
Он
брал
и
палил
польские
города
и,
опустошив
к рай
Во­
лыни,
овла дел
Трояновкою.
Между
тем
коварный
Мазеп а,
за в ист­
ливый
к
славе,
жадный
к
богатству,
недоверчивый
к
си ле
Самуся
и
Палея,
своих
соперников,
с тарал ся
очернить
их
в
г лазах
Петр а
Вели ког о.
С
наветами
п редст ав ил
и
до к азател ьств а:
ж алобы
Авгу­
ста ,
письма
Потоцкого
и
Ябл он овс к ого,
к от орые
писали:
что
«П а­
лей
вьет
себе
разбойничьи
гн езда
в
крепостях
Рж ечи-Посп олит ой
и
корм и тся
хлебом,
к от орого
не
сея л».
Мазепа
тайно
действовал
против
Сам уся
и
Палея,
а
они
явно
воев али
Польшу.
Первый
занял
Б огусл ав,
Ко рсун ь,
Бе рди чев;
второй
взял
Нем иров
и
Бе­
лую
Церковь;
пер ерезали
там
шляхтичей
и
жидов,
и
все х
окруж­
ных
кре стья н
под ня ли
на
поляков,
обещ ая
им
права
и
вечную
св ободу.
Мазепа
жаловался
на
ослушанье,
Август
просил
удо вле­
творения.
П етр
п овелев ал
оставить
в
покое
своего
союзника;
но
ожесточенные
п олко водц ы
делали
свое,
ничему
не
вн има я.
Нако­
нец
реши лся
Ма зепа
и зв есть
П алея
как
бы
то
ни
было.
Окру­
женный
все м
своим
войском,
выступившим
тогда
на
помощь
Авгу­
сту
против
шведов,
сильн ый
собственною
властию
и
милостию
царскою,
он
не
смел
одн ак ож
захв ат ить
П алея
силою;
позвал к себе
в
гости
в
Берд иче в
и
за
дружескою
чашею
з аков ал
доверчивого
ге роя
в
цепи,
как
это
вид но
из
следующих
стихов
одной
песни:
Ой
пье
Палий,
ой
пье
Семен,
да
головоньку
клонит,
А
Маз епа
чура
1 Палию Семену кайданы готовит.
В след
за
сим
он
о т ослал
его
в
Бату ри н,
извещая
Головина,
что
Па лей
ока за лся
яв ным
изменником
государю
и
передался
Карлу
XII, в надежде через посредство
Люб оми рски х
получить
г етма нс тво
в
Малоросси и.
В
следующем
году
он
был
отправлен
в
Моск в у,
а
оттоле,
по
указ у
государеву,
сослан
в
Енисейск,
где
ц елые
пя ть
лет
томился
вдалеке
от
родины
и
родных,
снедаем
тоскою
без дей ств ия
и
не вол и.
Измена
Мазепы
отк ры ла
г лаза
1 Чура—слуга.
218

Петру,
и
он
посреди
за бот
военных
вспомнил
об
оклеветанном
Палее
и
возвратил
ему
имущество,
чин
и
свободу.
Но
как
земная
власть
могла
возвратить
ему
зд оров ье?
Од на кож
последние
дни
Палеевой
жизни
были
от радн ы
для
сердца
ст ар ого
воина.
Он
приехал
к
войску
в
день
По лт авск ой
битвы,
сел
на
коня
и,
по д­
держиваемый
дв умя
казаками,
явился
перед
с во ими.
Р адос тные
клики
огласили
возд ух —
вид
Па лея
воспламенил
всех
мужеством.
Старик
вве л
каза ков
в
дело,
и
хот я
саб ля
его
не
могла уже
разить
врагов,
но
еще
одн аж ды
у каз ала
путь
к
победе.
Весе ло-б ыло
уми ­
рать
пос ле
Полт ав ск ого
сражения;
недолго
пережил
его
и
Палей
от
язв,
трудов,
лет
несчастий
и
славы.
В
харак т ере
сего
бесстрашного
вождя
украинцев
видны
все
черты
дикого
ры ц арств а.
Открыт
в
др ужбе
и
же сток
в
мести.
Дея телен
и
сметлив
в
вой не,
к ото рая
ста ла
его
стихиею, — он
не
менее
был
искусен
и
в
рас поря дк е
дел
гетманских,
которые
велись
его
головою;
ибо
Самусь,
лишась
ег о,
сложил
булав у
п равлен и я.
Ко гда
имя
П алеев о
сторожило
границу
За днепр ии,
тата ры
не
на­
рушали
ее
покоя
и
поляки
не
смели
там
умничать.
Попеременно
вождь
и
подчиненный,
он
умел
повиноваться
сво еиз бран н ой
в ласти
и
строго
хранить
ему
врученную;
был
любим
как
брат
своими
товарищами
и
как
отец
своими
казаками.
Ког да
Мазепа
захватил
его,
то
насилу
мог
взять
Белую
Церк о вь
и
то
изме но ю
мещан.
«Умрем тут вси,
— говорили
казаки
Палеевы, — а
не
п оддади мся ,
коли
нет
здесь
нашего
батьки».
Враг
та тар
за
их
грабежи,
вр аг
поляков
за
их
утеснения, — он
в
обоих
случ аях
был
полезен
Рос­
сии,
хот я
не
вполне
исполнял
ее
т ребов ани я,
как
воспитанник
не­
обузда н н ой
свободы.
Сын
сего
неустрашимого
воина
по неотступной
просьбе
ст арш ин
Белоц ерк овск ого
полка
заступил
его
место.
12.
Ватага
<стр.
193>.
Малороссийское
слово,
имеет
сле дую­
щие
значения:
толпа,
шайка,
стадо,
стая ;
ватага
разбитых,
шайка
разбой н ик ов
(Котляревский).
13.
Гайдамак
< стр.
193>.
Иногда
удалец,
иногда
разбойник;
слово
сие,
как
видно
из
его
корня,
взято
с
тата рск ого
языка
и
в
собственном
смысле
значит
бродяг а
или
беглец;
посему
гай дам аки
в
Малороссии
значат
то
же,
что
ускоки
у
славян
иллирийских.
14.
Толокно
<стр.
193>. Мук а
из пересушенного овса.
Известно,
что
в
дальних своих
походах,
как ныне
в
чумакованьи,
то
есть
поез д­
ках
за
рыбою
и
солью,
малороссияне
за пасали сь
всегда
небольшим
количеством
толокна
или
гречневых
круп
для
кашицы,
которую
н азыв ают
они
кулиш.
Умеренность
есть
од на
из
похва л ьн ых
добро­
детелей
сих
простодушных
сынов
природы.
Идучи
о бозом,
они оста­
навливаются
в
поле,
разводят
огонь
и
вс ем
кошем,
т.
е.
арт елью ,
219

садятся
за
кашицу,
к от орую
варит
для
них
так
н азываем ый
каше­
вар.
Кто
едет
в
осеннюю
но чь
по степным
полям Полтавской,
Ека-
тери но слав ск ой,
Хер сон ск ой
и
Таврической
губерний,
тому
часто
случается
видеть
несколько
таких
огней,
мелькающих
как
звездочки
в
разных
расстояниях
на
гладкой,
необозримой
равнине.
15.
Хутор
<стр.
194>— небольшая деревушка ,
часто
один
дом,
сто ящ ий
среди
п оля
или
в
лесу,
в
стороне
от
жилых
мест.
Обык­
новенно
почти
таковые
хутора
с троя тся
при
яруг ах,
лесистых
ов ра гах
или
под
прикрытием
чапыжника
(дробнолеска).
16.
Курень
<стр.
194>— хижина или землянка,
в
ка к овых
и
поныне
еще
живут
многие
черноморские
казаки.
Неск оль ко
таковых
куреней
сост оя т
под
ведением
куренного,
или
старшины,
назначае­
мо го
от
н ачальст в а.
17.
Ку рга ны
<стр .
195> — высокие земляные насыпи,
видимые
и
ныне
во
многих
местах
Малороссии
и
Украины. Курганы сии
служ или
иногда
общими
могилами
на
местах столь
частых
сшибок,
бывавших
у
мал оросси ян
с
всегдашними
их
врагами,
татара ми ,
и,
во
время
от тор же ния
их
от
Польши — с
поляками.
В
т ак овых
курганах
и
поныне
при
р азр ытии
оных
н аходя т
кости
и
волосы
человеческие,
недотлевшие
лоск ут ки
одежды,
отломки
оружи й ,
старинные
монеты,
с ткл яницы
и
т.
п.
Иногда
же
целый
ряд
таковых
курганов,
ид у­
щих
на
далекое
пространство
по
одному
направлению,
подобно
ц епи
гор,
служил
как
бы
ведетами,
или
подзорными
возвышениями,
для
наблюдения
за
неприятелем.
Таковых
курганов
мно го
можно
видеть
по
древним
гран и цам
Малороссии
и
Украины
с
ордою
Крымскою,
осо блив о
в
губерниях
Слободск о-У кр аин ск ой
и
Пол­
тав ск ой.

НАЛИВАЙКО
ОТРЫВКИ из поэмы
<1>
КИЕВ
Ед ва
возникнувший
из
праха,
С
полуразвенчанным
ч елом,
Добы чей
дерзостного
ляха
Дряхлеет
Ки ев
над
Днепром.
Как
все
изменчиво,
непрочно!
Когда-то
с
роскошью
восточной
В
стране
богатой
он
сиял;
Смотрелся
в
Днепр
с
брегов
вы со ких
И
красотой
из
стран
далеких
Пришельцев
чуждых
привлекал.
На
шумных
торжищах
звенели
Царьградским
золотом
купцы,
В
садах
по
улицам
блестели
Великолепные
дворцы.
Среди
хаз ар
и
печ енего в
Друж иной
витязей
храним,
Он
посмевался,
невредим,
Грозе
их
буйственных
набегов.
Народам
ди во
и
краса:
Воздвигнуты
ру кою
дерзкой,
Легко
взносились
в
небе са
Главы
обители
Печерской,
Как
души
иноков
святых
В
св оих
молитвах
неземных.
221

Но
уж
давно,
давно
не
вид но
Богатств
и
славы
прежних
д ней
—
Все
Р усь
утратила
постыдно
Междоусобием
князей:
Дворцы,
сребро,
врата
златые,
Толпы
граждан,
толпы
детей
—
Все
стало
жертвою
Баты я;
Но
Гедимин
на нес
уда р:
Пр ошло
владычество
татар!
На
миг
р азда лся
глас
свободы,
На
миг
воскреснули
н аро ды...
Но
Кие в
на
степи
гл ух ой,
Дивить
уж
боле
несп осо бн ый,
Под
властью
ляха
роковой,
Стоит
как
памятник
н а дгробны й
Над
угнетенною
страной!
<2>
НКС НА
Блестит
весна;
ее
дыханьем,
Как
бы
волшебным
врачеваньем,
К рай
у тес ненн ый
оживлен;
Все
отрясает
зимний
сон:
Пестреет
степ ь,
цветет
долина,
О делся
лес,
стада
бегут,
Тяже лы й
плуг
поселянина
Волы
послушные
влекут;
Кру ж ится
жаворонок
звонкий,
Л азу рней
тихий
небосклон,
И
воз дух
чи сты й,
воздух
тонкий
Благоуханьем
напое н.
Все
веселятся,
все
лик ую т,
Весне
цветущей
каждый
ра д:
Поляк,
евр ей
и
ун иат
Беспечно,
бу йст в енно
пируют.
Все
радостью
оживлены,
Одни
украинцы
тоскуют,
И
им
не
в
праздник
пир
весны.
Что
за
-веселье
без
свободы,
Что
за
весна
—
весна
рабов?
222

Им
чужды
все
красы
природы,
В
душах
их
веч ный
мрак
гробов.
Печали
облако
не
сходит
С
их
истомленного
лица;
На
души
их,
на
их
сердца
Все
но вую
то ску
наводит.
Лазурь
небес,
цв еты
п олей
Для
у гн ете нных
не
отрадны,
Рабы
и
сумрачны
и
хладны.
П итая
грусть
в
д уше
своей,
Глядят
уныло
на
детей,
Все
ра дос ти
для
них
противны,
И
песни
дев
их
заунывны,
Как
заунывен
зв ук
цепей.
<3>
Но
Наливайко
в сех
сильней
Томится
думою
и
страждет;
Его
ду ша
чего-то
жаждет,
Он
что-то
на
сердце
таит;
Родн ы х,
друзей,
семьи
бежит,
Од ин
в
сте пи
пустынной
бродит
Нередко
он
по
целым
дням:
Ему
отра дн о,
сладко
там,
Он
грусть
душевную
отводит
В
беседе
там
с
самим
соб ой
И
из
глуши
в
Чи гири н
св ой
Назад
с поко йнее
приходит.
<4>
Забыв
вражду
великодушно,
Движенью
тайному
по сл уш ный,
Быть
может,
я
еще
могу
Дать
руку
личному
врагу;
Но
веко вые
ос ко рблен ья
Т иранам
родины
прощать
И
ст ыд
обиды
оставлять
Без
справедливого
отмщенья
—
Не
в
силах
я;
од ин
л ишь
раб
Так
может
быть
и
под л
и
слаб.
223

М огу
ли
равнодушно
видеть
Порабощенных
земляков?
..
Н ет,
нет !
Мой
жребий:
ненавидеть
Равно
тиранов
и
рабов.
<*>
СМЕРТЬ
ЧИГИРИНСКОГО
СТАРОСТЫ
С
пищалью
меткой
и
ко пье м,
С
булатом
острым
и
нагайкой,
На
аргамаке
вороном
По
степи
мчится
Наливайко.
Как
вихорь,
буйный
ко нь
летит,
По
ветру
хво ст
и
грив а
вьется,
Густая
пыль
из-под
ко пыт,
Как
облако,
вослед
н ес ется ...
Летит.
.
.
привстал
на
стременах,
В
туман
далекий
вз оры
топит,
Узрел
—
ис
яростью
в
о чах
'
Коня
и
нудит
и
тор о пит.
.
.
Как
точка,
перед
ним
вдали
Чернеет
чт о-то
в
дым ном
по ле;
Вот
отделилась
от
земли,
Вот
с
каждым
миг ом
б оле,
боле ,
И
наконец
на
в ышин е,
Средь
мг лы
сед ой,
в
с тепи
пустынной,
Вдруг
показался
на
коне
Кр асивый
всадник
с
пикой
длинной..
.
Казак
коня
быстрей
погнал;
В
его
очах
веселье
з ло е...
И
вот
—
поч ти
уж
доскакал.
..
Копье
направил
роковое,
Наст иг,
ударил
—
вс адн ик
па л,
За
стремя
зацепясь
ного ю,
И
конь
ис пуг а нный
помчал
Младого
ляха
под
собою.
Лети т,
как
ястреб,
в итязь
вслед;
Ко ня
измученного
колет
Или
в
ребро,
или
в
хребет
224

И
в
дальний
бег
его
неволит.
Н апрасно
ногу
бедный
лях
Освободить
из
стремя
рвется
—
Летит,
глотая
черный
прах,
И
сл ед
кровавый
остается.
..
<6>
«Ты друг давно мне,
Лобода,
Дав но
т вои
я
чувства
зн аю,
Твою
любовь
к
родному
краю
Я
уважал,
я
чтил
всегда;
Ты
ненавидишь,
как
злодеев,
И
дерзких
ляхов
и
евр еев;
Но
ты
отец,
но
ты
супруг
А
уж
давно
пора,
мой
друг,
Быть
не
мужьями,
а
мужами.
В сех
оковал
какой-то
страх,
Все
пресмыкаются
рабами,
И
дерзостно-надменный
лях
Ругается
над
казаками». —
«Ты прав,
мой
друг,
люблю
родных;
Мне
тяжко
видеть
их
в
нев ол е,
Всем
жертвовать
готов
для
них,
Но
родину
люблю
я
бо ле.
Не т,
не
о дна
к
же не
любовь
Мой
ум
быть
осторожней
учит,
—
Нередко
ду ма
сердце
мучит:
Не
тщетно
ли
прольется
к ровь?
Чт о,
если
с нова
неудача?
Вот
я
ч его,
мой
друг,
боюсь:
Тогда,
тогда
святая
Рус ь
Навек
страною
будет
плача».
\<>
Протяжный
звон
колоколов
В
Печерской
ла вре
раздавался;
С
рассветом
из
своих
домов
На род
к
заутрене
стекался,
Один,
поодаль
от
других,
225

Шел
Наливайко.
Благовенье
К
жилищу
мертвецов
святых
И
непритворное
смир ен ье
В
очах
яснели
голубых;
Как
чтигель
ревностный
закона,
К
вратам
ограды
подойдя,
Крестом ,
он
осенил
се бя
И
сделал
три
земных
поклона.
Вот
в
церкви
он.
Идет
служенье,
С
кадильниц
вьется
фимиам,
С ре бром
и
златом
блещет
х рам.
И
кротко-сладостное
пень е
Возносит
души
к
неб есам.
В
углу,
от
всех
уе диненно ,
Колени
преклоня
смир енно,
Он
стал.
В
богатых
жемчугах
Пред
ним
Марии
лик
сияет;
Об
уг не те нных
земляках
Он
к
ней
мо л итвы
во сс ыл ает;
Лицо
горит,
и,
как
алмаз,
Как
драгоценный
пер л,
из
глаз
Сл еза
порою
упадает.
Так
для
нег о
прошло
семь
дн ей;
Часов
молитв
не
пропуская,
Постился
о<н.
И
вот
Страстная.
<8>
ИСПОВЕДЬ
НЛДИВАЙКН
«Не говори,
о тец
святой,
Что
это
грех!
Сл ова
напрасны:
Пусть
гр ех
жестокий,
гр ех
ужасный.
Чтоб
Малороссии
родной,
Чтоб
только
русскому
народу
Вновь
возвратить
его
свободу
—
Грехи
татар,
грехи
жидов,
Отступничество
ун иат ов,
Все
преступления
сарматов
Я
на
душу
принять
готов.
Итак,
уж
не
старайся
бо ле
Меня
страшить.
Не
убеждай!
226

К,
Ры леев, «Исповедь Наливайки»
Черновой
автограф

Мне
ад
—
Украйну
зреть
в
нев ол е,
Ее
свободной
видеть
—
р ай!
..
Еще
от
са мой
колыбели
К
свободе
страсть
з аж глась
во
мне;
Мне
мать
и
сестры
песни
пе ли
О
незабвенной
старине.
Тогда,
объятый
низким
страхом,
Никто
не
рабствовал
пред
ляхом;
Никто
дн ей
жалких
не
влачил
Под
игом
тяжким
и
бесславным:
К азак
в
союзе
с
ляхом
б ыл,
Как
вольный
с
вольным,
равный
с
ра вны м.
Но
все
исчезло,
как
призрак.
Уже
давно
узнал
казак
В
своих
союзниках
тиранов:
Жи д,
униат,
литвин,
поляк,
Как
стаи
кровожадных
вранов,
Те рзаю т
беспощадно
н ас.
Да вно
закон
в
Варшаве
дремлет,
Вотще
народный
сл ышен
глас:
Ему
никто,
никто
не
внемлет.
К
полякам
ненависть
с
тех
пор
Во
мне
кипит
и
кровь
бунтует.
Угрюм,
суров
и
дик
мой
вз ор,
Душ а
без
вольности
тос куе т.
Од на
ме чта
и
ноч ь
и
д ень
Меня
преследует,
как
тень;
Она
мне
не
дает
покоя
Ни
в
тишине
сте пей
родных,
Ни
в
таборе,
ни
в
вих ре
боя,
Ни
в
час
мольбы
в
церквах
святых.
«Пора!
—
мне
шепчет
голос
тайный,
—
П ора
губить
врагов
Украйны!»
Известно
мне:
погибель
ждет
Того,
кто
первый
во сст ает
На
уте сни тел ей
на рода
—
С удьба
ме ня
уж
обрекла.
Но
где,
скажи,
к огда
была
Без
же ртв
искуплена
свобода?
Погибну
я
за
край
родной,
—
229

Я
это
чувствую,
я
знаю.
.
.
И
радостно,
от ец
св ятой ,
Свой
жребий
я
благословляю!»
<9>
В еет,
веет,
по вева ет
Тих ий
ветр
с
днепровских
вод ,
Войско
хра бры х
выступает
С
шумной
радостью
в
поход.
Полк
за
полком
безбрежной
с тепью
Иль
тянутся
лесистой
цепью,
Или
несутся
на
рысях.
По
сторонам
на
скакунах
Гарцуют
уд альц ы
лихие;
То
быстро,
как
орлы
степные,
Из
глаз
умчатся,
то
поро й,
Дразня
друг
друга,
едут
тихо ,
То
вскачь
опять,
опять
стрелой
—
И
вдол ь
полков
несутся
лихо.
Вослед
за
в ойском
идут
вь юки,
Свирелей,
труб,
суремок
звуки
И
гарк
летящих
удальцов,
И
ш ум,
и
пенье
казаков
—
Все
Наливайку
веселило,
Все
добрым
предвещаньем
было.
«Смотри,
—
он
Лободе
сказал,
—
Как
изменилось
все.
Давно-
ли
Казак
в
печали
у вяда л,
Стонал
и
под
ярмом
неволи
В
себ е
все
чувства
подавлял?
Возьмут
св ое
права
п рироды ;
Бессмертна
к
родине
любовь,
Раздастся
глас
святой
свободы,
И
раб
проснется
к
жизни
вн овь ».
<10>
МОЛИТВА
НАЛНВАЙКП
Ты
зришь,
о
боже
всемогущий!
Зло дейст вам
ляхов
нет
числа;
Как
дуб,
на
те ме
гор
растущий,
230

Т иран ов
дерзость
возросла.
Я
не вино вен ,
боже
правый,
К огда
зде сь
хлынет
кровь
рекой;
Во йну
воз дв иг
я
не
для
славы
—
Я
поднял
меч
за
край
родной;
Ты
лицемеров
ненавидишь,
Ты
грозно
обличаешь
их;
Ты
с
высоты
не бес
святых
На
дне
морском
песчинку
видишь:
Ты
проницаешь,
мой
тво р ец,
В
изгибы
тайные
се рде ц.
<1Ь
Глухая
но чь.
Молчит
река ,
Луна
сокрылась
в
облака.
И
Чигирин
и
оба
стана
Обвиты
саваном
тумана.
Вокруг
костров
шумят
и
пьют
То лпам и
буйные
поляки;
Их
д уши
яростные
ждут,
Как
пра з дник а,
кровавой
драки;
Одни
врагов
своих
клянут,
Д ругие
с порят ,
те
поют,
Тот,
богохульствуя,
хо хочет ,
Тот
хвалится
л ихим
конем,
Тот
саблю
дедовскую
точит
И
дерзостно
над
казаком
Победу
землякам
пророчит.
В
ку нту ше
пышном
на
ковре
Жолкевский
спит
в
св оем
шатре.
<12>
СОН
ЖОЛНЕВСКОГО
Над
ним
летает
чудный
сон :
В
Варшаве
площадь
види т
он;
На
ней
костер
стоит,
чернея;
В
средине
ст олб;
палач,
бледнея,
Кого-то
в
саване
вл еч ет;
231

Вослед
ему
народ
толпами
Из
улиц
медл енно
ид ет
И
головы
сво и
несет,
Окровавленными
руками
Подняв
их
страшно
над
плечами.
Вот
неизвестный
с
палачом
К
костру
подходит
без
бо яз ни;
Взошли.
..
безмолвие
кругом.
..
Вот
хла дн ый
исполнитель
казни
Его
к
столбу
уж
привязал,
Зажег
кос тер ,
костер
вспылал,
И
над
высокими
домами
Понесся
черный
дым
клубами.
Вд руг
в
неб есах
р аздал ся
глас:
С ве ршил ось
все.
.
.
на
вас,
на
вас
С трад ал ьца
кровь
и
воп ль
проклятий.
Погиб,
но
он
по гиб
за
братий.
Народ
ужасно
застонал,
Кр угом
костра
толпиться
стал,
И,
головы
бросая
в
пламень,
Назад
в
с тен ании
бежал
И
упадал
на
хладный
кам ень .
Все
тихо .
..
Только
кровь
шуми т.
..
Во
сне
Жолкевский
страшно
сто нет ,
Трепещет,
молится.
..
вдруг
зрит,
Что
он
в
волнах
кровавых
тонет.
Душа
невольно
обмерла;
Сон
отлетел;
в
шатре
лишь
мгла,
Но
он,
но
он
еще
не
знает,
Что
в
крупных
каплях
упадает
—
Иль
кровь,
иль
пот
с
его
ч ела.
.
.
<13
Меж
тем,
потопленный
в
туманах,
Каза цк ий
табор
на
курганах
Спокойно
дремлет
вдоль
реки;
Как
звез ды
в
не бес ах
пустынных,
К ой -где
чуть
светят
огоньки;
Вк руг
них
у
коновязей
длинных
Л ежат
рядами
казаки.
232

Напрасно
Тясмин
быстры
воды,
Шум я,
в
очеретах
струит,
Напрасно
в естн ик
непогоды,
Вет р
буйный
по
сте пи
шумит:
Спят
сладко
ратники
свободы,
Их
сна
ничто
не
возмутит..
.
< 7824—7825 >

ПАЛЕЙ
(ОТРЫВОК ИЗ НОВО11 ПОЭМЫ)
Не
тучи
со -л нце
обступали,
Не
ветры
в
по ле
бушевали:
Палея
с
горстью
казаков
Толпы
несметные
врагов
В
пустынном
по ле
окружали.
..
Куд а
укрыться
молодцу?
Как
избежать
неравной
драки?
И
там
и
здесь
—
везде
поляки.
.
.
По
смуглому
его
ли цу
Дав но
уж
градом
пот
катится;
От
меткого
свинца
валится
С
ко ня
к азак
за
казаком.
..
Уже
обхвачен
он
кругом.
..
Уж
плен
ему
грозит
позорный.
.
.
Но
вд руг
о дин,
с
копьем
в
рук е,
Сквозь
густоту
толпы
упорной
Несется
он,
как
ве тр
нагорный.
Вот
вправо,
влево —
и
к
реке.
Коню
проворною
рукою
Н абро сил
на
г лаза
башлык,
Сам
головой
к
луке
приник,
Ударил
плетью
—-
и
стрелою
Слетел
с
брегов,
отваги
полн;
И
вот
средь
бры з гов
и
средь
во лн
Исчез
в
к лубяще йс я
пучине.
..
Бушует
вет р,
ре ка
ревет.
..
Уж
он
спокойно
на
средине
Д непра
шумящего
плывет.
В раги
напрасно
мещут
стрелы,
234

Свинец
напрасно
тратят
свой:
Раз ит
лишь
воздух
он
пустой
—
И
невредимо
в итязь
смелый
Выходит
на
берег
крутой.
Конь
оцененный
встрепенулся,
П рочхн ул ся,
радостно
зар ж ал;
Палей
с
нас меш кой
оглянулся,
Врагам
проклятие
послал
И
в
степь
глухую
ускакал.
.
,
</825>

ГАЙДАМАК
(ОТРЫ ВОК)
Осенней
ночью,
б лиз
кургана,
В
с тепи
глухой
у
огонька,
Сидят
одни
во
мг ле
тумана
Два
запорожских
казака.
Напрасно
зоркие
их
очи
Скв озь
черный
мрак
угрюмой
ночи
Чег о -то
ищут
в
дальной
мг ле;
Вотще
они
к
сырой
земле
Сво е
прикладывают
ух о;
К ругом
все
сумрачно-
и
глухо:
Мо лчит
река,
безмолвен
л ес,
Ни
звездочки
среди
н ебес.
Объята
черной
пеленою ,
Как
будто
вся
природа
спит;
Лишь,
налетая,
ве тр
порою
Сухой
ковылью
шевел ит,
Да
кони
борзые,
на
воле
Гуля я,
травку
щиплют
в
п оле.
.
.
«Где запоздал он?
..
Уж
пора
Ему
примчаться.
От
Дне пра
Тут
недалеко.
..
К онь
надежной:
С
ним
и
в
такую
ночь
никак
С
дороги
сбиться
невозможно;
Удал
отважный
гайдамак!
Пусть
ночь,
удвоя
черный
мрак,
На
сте пь
унылую
наляжет;
Казак
всегда
казак:
ему
На
Запорожие
сквозь
ть му
236

Пустынный
вете р
пу ть
укажет.
.
.
Не
подстерег
ли
уда льца
В
глуши
татарин
кровожадной?
Ну,
что
ж?
Пуст ь
так:
у
молодца
Булат
с
пищалью
семипядной.
И
в
ясный
день
и
в
час
ноч ной
Он
сам
не ред ко
с
самопалом
Отрежет
врагов
в
траве
густой
Иль
рыщет
по
сте пи
шакалом.
..
Я
хорошо
тот
по мню
де нь,
Когда
пришел
он
в
наш
курень
И
клятву
дал
бы ть
гайдамаком,
За
Сечь
свободную
стоять
И
вечно
ненависть
питать
И
к
хищным
крымцам
и
к
полякам.
Непринужденный
ра з говор,
Д виж енья,
поступь,
гордый
в зор,
Черты,
жупан
—
все
род
выс ок ой
Из о блича ло
в
пришлеце;
Прекрасен
гость
был
черноокой,
Все
нас
пленяло
в
молодце;
Но
зрелся
след
тоски
глубокой
На
мол од ом
его
л ице.
.
.
Все,
полюбя
е го,
ласкали,
Шутили
с
ним
средь
шумных
игр:
Но
разогнать
его
печали
Не
мог
никто.
..
Как
юн ый
тигр,
На
в сех
гляде л,
нахмуря
брови,
Был
друж бы
чу жд,
был
чу жд
любви,
И,
увядая
в
ти шине ,
Он
рвался
в
бой ,
он
жаждал
крови.
.
.
Сбылось
желанье:
саранчой
Мы
понеслися
под
Очаков;
И
удальством
пришлец
младой
В
грязь
затоптал
всех
гайдамаков.
Суров,
и
дик,
и
одинок,
Чу жд аясь
в сех,
всегда
угрюмой,
И
н ыне
бродит,
как
пор ок,
В
местах
глухих
он
с
тайной
ду мой.
237

Пе ча ль,
как
черной
ночи
мгла,
Ему
на
сердце
налегла.
Он а,
жестокая,
тревожит
Его
повсюду
и
всегда;
Ничем,
нигде
и
никогда
Ее
рассеять
он
не
мо жет.
Ему
несносна
тишина;
Без
крови
вражеской,
без
боя,
Он
будто
чахнет
средь
покоя;
Его
ду ше
нужна
война:
Опасность,
кровь
и
шум
в о енный
Од ни
его
жи вот ворят
И
в
буре
б итв
пок ой
м гно вен ный
Д уше
встревоженной
дарят.
Толпой
и
крымцы
и
поляки
Не
раз
г онимы
бы ли
им;
Как
божий
гнев,
ужасны
с
ним
В
набегах
бурных
гайдамаки.
.
.
В
нем
не
волнуют
уже
кровь
Младых
украинок
любовь
И
верной
друж бы
глас
пр иве тно й;
Давно
он
ко
всем у
приметно
Остыл
бесчувственной
душой;
В
нем
веет
холод
гробовой:
Она ,
как
хлад на я
м ог ила,
Его
все
блага
поглотила.
.
.
Всегда
оп ущ ены
к
зем ле
Его
сверкающие
о чи;
Темнеет
на
его
челе
Какой-то
г рех,
как
сумрак
ночи.
Еще
никто
не
зрел
того,
Чтобы,
хотя
на
миг
ед ин ый,
Улыбкой
сгладились
мо рщ ины
На
бронзовом
лице
е го.
О днаж ды
только,
уверяли,
В
нем
очи
радостью
сверкали:
То
было
в
замке
богача,
У би того
им
на
Вол ыни ,
Где
превратил
он
все
в
пу стыни,
238

Как,
г нев
неб есный,
саранча;
Где
к ровь
ручьям и
лил
он
хладно,
Где
все
погибло
бе спо щад но
Иль
от
огня,
иль
от
меча.
Во тще
молила
дочь
младая,
Во тще
у
ног
лежал
магнат:
В
грудь
старца,
воплям
не
внимая,
Вонзал
он
с
х охо том
булат.
..»—
Так
говорили
меж
соб ою
Про
гайдамака-молодца
Два
заднепровских
удальца.
.
.
Меж
тем
уж
начал
за
реко ю
Мерцать
на
дальнем
н ебе
свет,
А
запорожца
нет
как
нет.
Несется
ночь.
..
и
вот
зарею
Занялся
сумрачный
в ос ток,
Сильней
зашевелил
травою
Передрассветный
ветерок;
Уж
погасает
огонек,
И
вьется
тонкою
струею
Во
мг ле
редеющий
дым ок.
.
.
Вдруг
ко нск ий
то пот
раздается,
Как
шум
глухой
издалека;
Вот
гр ом че,
бли же ..
.
вот
н есе тся
Конь
вороной
без
се до ка.
Вот
за
мог ило ю
сте пною
.Своих
товарищей
узнал,
Помчался
к
ним,
летит
стрелою
И,
подбежавши,
вдруг
з арж ал,
Запрял
ушами
—
и
упал
Почти
недвижный,
бездыханный.
..
По
шее
кров ь
бе жит
из
ра ны.
Ра ск олот
рыцарский
сайдак,
И
безобразными
клоками,
Об рыз ган
кровью,
меж
ногами
Вис ит
разорванный
чепрак.
.
.
Но
где
же
гроз н ый
гайдамак,
Краса
и
слава
вольной
Сечи?
Погиб.
..
но
где,
когда
и
как
И
при
какой
вра жде бн ой
встрече?
239

Быть
может,
де рзк ою
толпой
В
глуши
захваченный
в
нев ол ю,
В
темнице
душной
и
сырой
Клянет
в
цепях
свою
он
долю;
Иль
крымским
хи щни ком
убит,
В
ст епи
пустынной
он
лежит,
И
уже
волк
во
мраке
но чи
Т ер зает
труп
среди
травы,
И
из
казацкой
головы
Ор ел
выклевывает
очи.
..
< 7825>

АГИТАЦИОННЫЕ
ПЕС НИ
К.
ф.
РЫЛЕЕВА,
НА ПИСА ННЫ Е
СОВМЕСТНО
С
А.
А.
БЕСТУЖЕВЫМ
***
Б лиз
Фонтанки-реки
Собирались
по лки.
Слава!
Что
ни
св ет,
ни
заря
Для
по техи
царя.
Слава!
Разве
нет
у
вас
штык ов
На
князьков-дураков ?
Слава!
Разве
нет
у
вас
сви нца
На
тирана-подлеца?
Слава!
241

***
Ца рь
на ш,
неме ц
прусский,
Носи т
мундир
узкий.
Ай
да
царь,
ай
да
ца рь,
Православный
государь!
Царствует
он
где
же?
Це лый
де нь
в
ма неж е.
Ай
да
царь,
ай
да
ц арь,
Православный
государь!
Приж имае т
локти,
Забирает
в
когти.
Ай
да
ц арь,
ай
да
ц арь,
Православный
государь!
С удьи
все
жандармы,
Шк олы
все
казармы.
Ай
да
царь,
ай
да
царь,
Православный
государь!
Князь
Волконский-баба
Начальником
штаба.
Ай
да
ц арь,
ай
да
ц арь,
Православный
государь!
<1823>
242

***
Ах,
где
те
острова,
Где
растет
трын-трава,
Братцы!
Где
читают
Ри с е11е
И
летят
под
по стел ь
Святцы.
Где
Бестужев-драгун
Не
дает
карачун
Смы слу .
Где
наш
к н язь -чудод ей
Не
бросает
людей
В
Вислу.
Где
с
з ари
до
зари
Не
играют
ц ари
В
фа нты.
Где
Бу лгари н
Фаддей
Не
боится
когтей
Танты.
Где
Магницкий
молчит,
А
Мордвинов
кричит
Вольно.
Где
не
думает
Гре ч,
Что
его
будут
сечь
Больно.
Где
Сперанский
попо в
Обдает,
как
клопов,
Варом.
Где
Из май лов -чуда к
Ходит
в
каждый
кабак
Даром.
<1824 >
243

***
Ты
скажи,
говори,
Как
в
России
цари
Пр авят .
Ты
скажи
пос кор ей,
Как
в
России
царей
Давят.
Как
капралы
Петра
Пров ожа ли
с
двора
Тихо.
А
же на
пред
дворцом
Разъе зжал а
верхом
Лихо.
Как
курносый
злодей
Воцарился
по
ней
Го ре!
Но
господь,
русский
бог,
Бедным
людям
пом ог
В ско ре.
<1824>
244

***
Ах,
то шно
мне
И
в
родной
стороне;
Всё
в
нев оле ,
В
тяжкой
д оле,
Видно,
век
вековать?
Долго
ль
русский
народ
Бу дет
рухлядью
гос под ,
И
людями,
Как
ско там и,
Д олго
ль
будут
т оргов ат ь?
Кто
же
нас
кабалил,
Кто
им
бар с тво
присудил,
И
над
на ми,
Бедняками,
Будто
с
плетью
посадил?
По
две
шкуры
с
нас
дерут:
Мы
п осеем,
они
жнут;
И
свобода
У
народа
Силой
бар
задушена.
А
что
сил ой
от нят о,
Силой
выручим
мы
то,
И
в
приволье,
На
раздолье
Стариною
заживем.
А
тепе рь
господа
Граб ят
нас
без
стыда,
И
обманом
Их
карманом
Стала
на ша
мош на.
245

Бар е
с
з емс ким
суд ом
И
с
приходским
попом
Нас
морочат
И
волочат
По
дорогам
да
судам.
А
уж
правды
нигде
Не
ищи
мужик
в
су де,
Без
синю хи
Судьи
глухи,
Без
вины
ты
виноват.
Чт об
в
палату
дойти,
Прежде
сторожу
плати,
За
бу маг у,
За
от ваг у,
Ты
за
все,
про
все
давай!
Там
же
каж дая
душа
Покривится
из
гроша.
З аседат ель,
Председатель
Заодно
с
секретарем.
Нас
поборами
ц арь
Иссушил,
как
сухарь;
То
дороги,
То
налоги
Раз ор или
нас
в кон ец.
А
под
царским
орлом,
Ядо м
потчуют
с
вином,
И
народу
Ли шь
за
воду
Велят
вче твер о
платить.
Уж
так
худо
на
Руси,
Что
и
боже
упаси!
В сех
затеев
Аракчеев
И
всему
том у
в иной.
Он
ц аря
подстрекнет,
Царь
указ
подмахнет.
Ему
шутка,
А
нам
жутко.
Т ошно
так,
что
ой,
ой,
ой!
246

А
до
бога
высоко,
До
царя
далеко,
Да
мы
са ми
Ве дь
с
усами,
Так
мо тай
себе
на
ус.
<1824>

***
Уж
как
шел
кузнец
Да
из
кузницы.
Слава!
Нес
кузнец
Три
ножа.
Слава!
Первый
нож
На
бояр,
на
вельмож.
Слава!
Второй
нож
На
попов ,
на
святош.
Слава!
А
молитву
сотворя,
Третий
нож
на
царя.
Слава!
<1824>
248

СТИХОТВОРЕНИЯ,
ПРИПИСЫВАЕМЫЕ
РЫЛЕЕВУ
<ПОСЛАНИЕ К А.
А.
БЕСТУЖЕВУ>
По
чу вс твам
братья
мы
с
тобой,
Мы
в
искупленье
верим
об а,
И
будем
мы
питать
до
гроба
Вражду
к
бичам
страны
родной.
Когда
ж
ударит
гроз н ый
час
И
встанут
спящие
народы
—
Святое
во инс тво
свободы
В
св оих
рядах
увидит
нас.
Л ю бовью
к
истине
святой
В
те бе,
я
знаю,
сердце
бьется,
И,
верно,
отзыв
в
нем
найдется
На
неподкупный
голос
мой.
249

<НАДПИСЬ НА КРЕПОСТНОЙ ТАРЕЛКЕ>
Тюрьма
мне
в
ч есть
—
не
в
укоризну,
За
дело
правое
я
в
ней.
И
мне
ль
стыдиться
сих
цепей,
К огда
ношу
их
за
отчизну?

В.
К.
КЮХЕЛЬБЕКЕР

Вильгельм
Карл ов ич
Кю хельбек ер,
в ыдаю щи йся
д еятель
де­
кабристского
литературного
движения,
близкий
друг
Пушкина,
род ил ся
в
1797 г.
в
Петербурге.
Вместе
с
Пушкиным
и
Дельвигом
он
окончил
Ца рско сельск и й
лицей.
Начало
его
лите ратурн ой
ра­
боты
относится
еще
ко
времени
преб ыван ия
в
лицее.
Еще
там
Кюх ельбек ер
был
убеж’денным
сторонником
и
пропагандистом
изу­
чения
древней
русской
поэзии
и
защитником
гражданского
напр а­
вления
в
лит ерат уре.
В
лицейские
же
годы
он
завязывает
зна­
комство
с
будущими
дея телям и
дек абри ст ск их
организаций.
После
окончания
лицея
Кю хельбе ке р
поступает
на
службу
в
министерство
иностранных
дел
и
вместе
с
тем
развертывает
кипучую
лит ерат урн ую
и
педагогическую
дея т ельн ост ь.
В
1819 г.
он
вступил
в
Вольное
общество
любителей
российской
слов есн о­
сти,
где
примкнул
к
числу
наиболее
левых
его
участников.
На
высылку
Пушкина
из
Пет ербу рга
К юхельбек ер
откликнулся
стихо­
творением
«Поэ т ы».
Это
сти хот в орени е
носило
хар ак тер
политиче­
ской
демонстрации
и
повлекло
за
собою
донос
на
ав тора
министру
внутренних
дел.
Уволившись
со
сл ужб ы,
Кю хельбек ер
в
1820 г.
выехал
за
гран иц у
в
к ачест ве
сек рет аря
к амерг ера
А
Л.
Нарышкина.
В
Па­
риже
он
читал
лекции
о
русской
ли те рат уре.
Политическое
напра­
вление
этих
лекций
было
таково,
что
Нарышкин
уволил
К юхел ь­
бекера,
а
русский
посол
в ыслал
его
из
Парижа.
По эт
оказался
в
т я желом
положении
и
лишь
благ ода ря
содействию
др узей
п олу­
чил
долж ност ь
при
главнокомандующем
на
Кавказе
г енерале
А.
П.
Ермолове.
Пр иех ав
в
1821 г.
в
Тифлис,
Кюхельб ек ер
уже
в
мае
1822 г.
был
вынужден
остав и ть
служ бу
из-за
столкновения
с
о дним
из
чиновников,
находившихся
при
Ерм олове ,
и
верн улся
в
Россию .
Боль ш ое
значение
в
творческом
развитии
Кюхельбекера
им ела
его
встреча
на
Кавказе
с
Грибоедовым,
укрепившим
его
на
по­
зиция х
борьбы
за
н аци он ально-осв ободи т ельн ую
ли тер атуру.
253

В
1822—1824
гг.
К юхел ьбек ер
раб отал
над
тираноборческой
тр а­
гедией
«Аргивяне», но из -з а
цензурных
препятствий
смог
напеча­
т ать
ее
только
в
отрывках.
По
этим
же
причинам
ост авали сь
нена­
печатанными
многие
стихи
Кю хельбек ера,
посвященные
п рослав ле­
нию
св ободы
и
обличению
деспотизма.
В
1824—1825
гг.
К юхе льбек ер
изда ва л
(совместно с В.
Ф«
О до­
евским)
аль мана х
«Мнемозина».
Там
был а
напечатана
его
статья
«О направлении нашей поэзии,
особенно
лирической,
в
последнее
де сяти лети е».
Статья
яв и лась
св оеобразн ым
манифестом
граждан­
ског о
направления
в
лит ер ат уре,
осуждавшим
п одраж ани е
инозем­
ным
пи сателя м
и
«унылый»
элегический
романтизм.
По
поводу
статьи
завязалась
ди ск уссия .
В
ноябре
1825 г.
Кю хельб ек ер
был
принят
в
тайное
Северное
общ еств о;
это
было
завершением
его
многолетних
связей
с
де я­
телями
тайных
обществ.
14 декабря он принял участие в восста­
ни и,
посещал
восставшие
полки;
затем
явился
с
оружием
в
руках
на
Сенатскую
площадь,
где
п ыт ался
зас тре лить
великого
князя
Мих аила
Павл ови ча^
и
генерала
Воинова,
а
солдат,
рассеянных
вы стрелам и
царских
войск,
стара лся
собр ать
в
строй.
Пос ле
разгрома
восстания
Кю хельбек ер
бежал
из
Пет ербург а
с
тем,
чт обы
уйти
за
гран и цу,
но
был
(почти через месяц)
задер­
жан
в
Варшаве.
Он
был
приговорен
к
смертной
казни,
замененной
катор ж ны ми
работ ам и
на
двадцать
лет.
С рок
этот
был
сокращен,
и
Кюхельбекер,
вместо
каторги,
провел
более
деся ти
лет
в
оди ­
ночном
зак лючен и и
в
к реп ост ях.
В
конце
1835 г.
он
был
отправ­
лен
в
ссы лку
в
Сиб ир ь,
в
которой
п робыл
до
самой
смерти.
В
крепости
и
ссылк е
Кюхельб ек ер
п род олжал
усиленно
за ни­
маться
ли тературн ым
трудом,
писал
стихи,
поэмы
(«Давид»,
«Юрий и Ксения», «Зоровавель», «Сирота»
и
др.)
и
драм ати че­
ские
произведения
(«Прокофий Ляпунов», «Ижорский», «Иван —
купецкий
сы н», «Архилох»X В своем творчестве Кюхельбекер
прод олж а л,
в
основном,
ту
же
линию
«высокой»
граж данс кой
поэзии,
которой
он
придерживался
в
своем
творчестве
дод екаб рь-
ского
периода.
Двад ца ть
лет
одиночного
заключения
и
ссыл ки
сделали
Кю­
хельб ек ера
больным
стариком
и
привели
его
к
полной
потере
з рения .
Он
умер
в
1846 г.

Автограф
стихотворения
В.
К юхель бек ера
«К Пушкину».

В.
К.
Кю хель бек ер
Гр авю ра
на
дереве
И.
И.
Матюшина, 1880-е годы

К
ПУШКИНУ
Счастлив,
о
Пушкин,
ком у
выс ок ую
душу
природа,
Щедрая
матерь,
дала,
верного
д руга
—
мечту ,
Пламенный
ум
и
не
сердце
холодной
толпы!
Он
всесилен
В
ми ре
сво ем;
он
творец!
что
ему
низких
рабов,
Мелких,
ничтожных
суд ей,
один
на
другого
похожих,
—
Что
ему
их
приговор?
Счастлив,
о
милый
пев ец.
Даже
бессильною
завистью
з лобы
высокий
любимец,
Из бр анник
мощных
суд еб!
огненной
мыслию
он
В
св етл ое
небо
летит,
всевидящим
взором
читает
И
на
че ле
и
в
очах
тихую
та йну
д уши!
Сам
Кронид
для
н его
ра згад ал
загадку
созданья,
—
Жиз нь
вселенной
ему
Ф е б- Аполлон
рассказал.
Пу шки н!
п ито мцу
богов
хариты
рекли:
«наслаждайся!»
Светлою,
чистой
струей
дни
его
в
мире
текут.
Так,
—
от
дыханья
толпы
все
неб есное
вянет,
но
гений
Девствен
мог ущ ей
ду шой,
в
чистом
мечтаньи
дитя!
Сердцем
выше
земли,
бы ть
в
радостях
ей
непричастным
Он
себе
самому
клятву
священную
дал!
<1818>
267

К
САМОМУ
СЕБЕ
С
отрадой
мил ой
заблужденья,
С
последним
призраком
простись!
И
ж дать
живого
вдохновенья
От
мертвой
грусти
берегись!
Веселый
гром
рукоплесканий,
Хва ла
возвышенным
пев цам !
Несется
голос
восклицаний,
По рыв
невольной,
чистой
дани
Их
пламенеющим
ст ихам!
Они
любо вь
сердец
свободных,
И
имя
их
в
устах
народных
Достигнет
к
поздним
пл емена м!
А
ты.
..
забвенью
об р ече нный.
..
В
небесных,
сладостных
о чах,
В
очах
Элиз ы
несравненной
Ты
не
встречал
слезы
священной,
Твоим
восторгом
похище нн ой!
Брось
лиру
слабую
во
пра х!
Не
думай
в
выспренных
мечтах:
«И я,
счастливец
дерзновенный,
И
я,
потомству
драгоценный,
В
далеких
бу ду
жить
в еках !»
Ужасно
жертвой
посмеянья
Стоять
пр ед
хладною
толпой,
П ред
сим
безжалостным
су дь ей!
В
печалях
вян ут
дарованья;
В
безмолвной
глубине
души
Сокрой
угрюмые
страданья;
258

Огон ь
бес пло дно го
же ла нья
В
увядшем
сердце
поту ши!
И,
скован
мрачною
то скою ,
Лететь
за
счастьем
перестань!
Отяготела
над
тобою
С удьбы
убийственная
длань!
Ее
во век
холодны
взоры!
Ее
не изм еним
закон!
Не
прогневят
ее
укоры,
Но
также
и
не
тронет
сто н!
Возвышен
гроз но
над
страною,
Где
бьется
се рд це,
где
с
душою
Душа
родная
говорит,
За
неподъятой
пе лено ю
В
туманах
тро н
ее
с тоит!
И
кто
же
жребию
г лух ому
Моле н ья
станет
воссылать?
Терпенье
—
мужества
печать!
Не
забывай:
к
в сему
святому
И
ты
когда-то
плам енел !
Ах,
некогда
и
ты
горел
Ко
славе
чистою
любовью!
И
миром,
и
трудом,
и
кровью
—
И
в сем
ей
жертвовать
хотел:
Но
был
ино й
те бе
у дел!
Вот ще,
спускаясь
к
изголовью,
Приникши
к
ложу
тв ое му,
Она
тебя
в
виденьях
смелых
В
мечтах
и
грозных
и
в есе лых
Вел а
ко
храму
св оем у!
</878>

К
ПУШКИНУ
И
ДЕЛ Ь ВИГУ
(И8
ЦАРСКОГО
СЕЛА)
Нагнулись
на до
мной
родимых
вязов
своды,
Пр охла да
тихая
развесистых
берез!
Здесь
нам
знакомый
луг;
вот
роща,
вот
ут ес,
На
вер х
которого
сыны
младой
свободы,
Питомцы,
баловни
и
Феба
и
Природы,
Быв а ло,
мы
рва ли сь
сквозь
пустоту
древес
И
слабым
ровный
путь
с
презреньем
оставляли!.
О
время
сладкое,
где
я
не
знал
печа ли!
Ужель
навеки
мир
души
моей
ис чез
И
бросили
меня
воздушные
мечтанья?
Я
ра дос ть
нахожу
в
одном
в ос пом инань е,
Гла за
пол ны
невольных
слез!
Ув ы,
они
прошли,
мои
ве сенни
годы!
Но
—не
хо чу
ту жи ть:
я
снова,
сн ова
здесь!
Стою
над
озером,
и
зеркальные
воды
Мне
кажут
хо лм,
лесок,
и
мост ,
и
б ерег
весь ,
И
чистую
лазурь
безоблачных
небес!
Здесь
часто
я
сидел
в
по лу ноч ном
мерцаньи,
И
надо
мн ой
луна
катилася
в
молчанья!
Здесь
мирные
места ,
где
возвышенных
муз,
Небесный
пламень
их
и
радости
свя тые ,
Порыв
к
великому,
любовь
к
добру
—
вп ер вые
Узнали
мы,
и
где
наш
тройственный
союз,
Союз
младых
певцов
и
чистый
и
священный,
Волшебным
навыком,
судьбою
заключенный,
Был
друж бой
утвержден!
И
будет
он
для
нас
до
гроба
незабвенен!
Ни
рад ост ь,
ни
страданье,
Ни
нега,
ни
корысть,
ни
поч естей
ис кань е
—
260

Ничто
души
м оей
от
вас
не
удалит!
И
в
песнях
сладостных
и
в
сл аве
состязанье
Друзей-соперников
тесн ей
соединит!
З ачем
же
нет
вас
здесь,
избранники
харит?
Те бя,
о
Де л ьвиг
м ой,
п оэт,
мудрец
ленивый,
Беспечный
и
в
св оей
беспечности
счастливый?
Тебя,
мой
огненный,
чувствительный
певец
Любви
и
доброго
Руслана,
Тебя,
на
чь ем
че ле
предвижу
я
ве нец
Арьоста
и
Парни,
Петрарки
и Бояна?
О
други!
по чему
не
с
вам и
я
брожу?
Зачем
не
говорю,
не
спор ю
здесь
я
с
ва ми,
Не
с
ва ми
с
б ашни
сей
на
пыш ный
сад
гля жу?
И ли,
сплетясь
руками,
З ачем
не
в месте
мы
в ним аем
ш уму
в од,
Биющих
искрами
и
пеною
о
камень?
Не
вместе
смотрим
здесь
на
солнечный
во сход ,
На
потухающий
на
крае
неба
пламень?
Мне
здесь
и
с
ва ми
все
явилось
бы
меч той,
Несвязным,
см утн ым
сновиденьем,
Все,
все,
что
встретил
я,
простясь
с
уе дин ень ем,
Все,
что
мне
ясность
и
покой
И
тиш ину
души
младенческой
отъ яло
И
сердце
мне
так
больно
растерзало!
При
в ас,
товарищи,
моя
ут их нет
кровь,
Ия
—
в
родной
стране,
забуду
на
мгновенье
Заботы
и
тоску,
и
скуку,
и
волненье,
Заб уд у,
может
быть,
и
саму ю
любовь!
<787$>

К
БРА ТУ
Прелестная
в есна
сл ет ела
С
высоких
голубых
неб ес;
И
громом
песне й
полнит
лес,
И
дол,
и
воздух
Филомела.
Повеял
сладостный
зефир
И
п робуди л
дремавший
гений,
И
ото
сна
для
наслаждений
Живым
дыханьем
вызвал
мир !
Уж
ласточка
сменяла
врана
Под
кровом
хижин
и
дворцов,
И
лед
на
л оно
о кеана
Уше л
из
Ингорских
ручьев.
Свободно
меж
огромных
зданий
Течет
широкая
Нева;
Приют
для
песней,
для
мечтаний
—
Бла гоуха ют
де рев а!
Идут,
слияны
с
синевою,
Идут,
белеясь,
паруса,
И
разд аютс я
над
рек ою
Гребцов
и
кормчих
го лос а!
А
ты
на
долгую
ра з луку,
Стесненный
тайною
то ско й,
О
друг,
о
ве рны й,
милый
мой ,
Мне
пожимаешь
молча
ру ку!
Уж
кони
у
к рыл ьца
стоят,
Уже
колеблют
поводами,
Уж
машут
гордыми
главами
И,
роя
землю,
вдаль
гляд ят ;
Бе гут
и
суетятся
слуги:
Могущей,
жилистой
ру кой
262

Здесь
вяжет
чемодан
иной,
А
та м,
в
усердном
недосуге,
Широкий
плащ
несе т
другой:
То
—
их
последние
ус луг и,
То
—
да нь
признательных
сердец!
И
вот
—
ты
ска че шь
наконец!
Товарищ
дней
моих
мин увши х,
В
в есеннем
счастии
мелькнувших,
С
кем
узы
дружб ы
и
родства
С
моей
зар и
мен я
связали!
Я
здесь
остался
на
печ али ,
На
грусть
и
ску ку
сир о тс тва!
Ты
на
м еня
уже
не
вз глян ешь,
Над
важностью
моей
шутя,
И,
беззаботный
как
дитя,
Уже
разг лаж ив ать
не
станешь,
Смеясь
и
скорбям
и
любви,
Морщи н ы
ранние
мои!
Ты
вырвался
из
их
объятий,
За
пуншем
нареченных
братий,
Беспечных
сверстников
своих,
И
уж
на
шумное
веселье
Т олпы
счастливцев
молодых
Не
соберешь
в
угрюмой
кел ье!
От
драгоценных
ласк
родных,
От
горестных
лобзаний
их
Теб я
отозвало
прощанье!
Но
за
тебя
их
упованье,
Их
нежность,
слезы
и
мольбы
Пред
троном
благостной
судьбы
—
Ты
возвратишься
к
ним
—
а
друга
(О нем воспомнишь и вздохнешь)
Среди
священного
их
круга,
Быть
может,
боле
не
найдешь! .
.
Туда —
в
отчи з ну
непо год ы,
Где
позабыли
литься
воды,
Где
дышит
вечно
с троги й
хлад,
Где
веч но
радости
молчат
—
Туд а
ле тят
мои
мечтанья,
Туда,
со пут ники
тво и,
Стремятся
лучшие
же ла нья,
Стремятся
мы сли
все
мои !
263

Подернутая
вла жн ой
мглою,
Степь
развернется
пред
тобою
Об ширн ой
бе лой
пелено й!
Там
волк
пушистый
обитает,
Там
в
сумрак
слышен
дик ий
в ой!
А
да ле
—
гробовой
по кой
На
льда х
безмолвных
возлегает,
На
темном
море
—
сон
глухой,
И
с
самого
времен
начала
Пр ирода
дикая
дремала
По
сим
далеким
берегам.
.
.
А
разв е
по
сух им
сн егам,
Хрустящим
в
стужу
под
ногою,
Скитаясь
мер тво й
стороною,
Сюда
заблудшийся
ол ень
Зайдет,
робея,
в
долгий
день!
А
разв е
глыба
оторвется
И
в
дол
покатится
по
льду;
Иль
эхо
от
г усей
проснется,
Мрачащих
неб а
чистоту,
Паря щих
шум ною
станицей
В
холодной,
ясной
в ышине,
Перед
полуночной
зарницей,
К
полудню
жаркому
—
к
весне!
Здесь
все
мертвит
зима
седая,
Здесь
по
сугробам
те нь
лесная
Не
протягается
вовек;
Но
ди вн ый,
дерзкий
человек
(Он обымает круги звездны,
Он
мерит
н ебо,
сходит
в
бе здн ы,
Ему
доступны
все
места)
Принес
заботы
и
сюда!
Прелестна
грозная
природа!
За
исполином
испо лин,
Со
дна
морского
горы
льдин
До
облаков
немого
свода,
В
туман
лазоревой
дал и
Свои
вершины
вознесли!
Под
кров-ом
пасмурного
неб а
Т ебе
здесь
явит
род
зеркал
(Вовек их луч не согревал)
Незаходящий
обра з
Феба:
26'4

На
мразном
солнце
заблестит
Перед
тобою,
зыблясь,
иней:
Но
д руг
мой
мыслей
полетит
Туд а,
в
страну
за
далью
синей ,
Т уда,
к
возлюбленным
св оим,
Где
он
их
памятью
храним;
И
будто
бы
дыханье
мая,
О
родине
мечта
святая,
В
нем
сердце,
д ушу
согревая,
Провеет
сладостно
над
ним!
И
кто
же,
в
горестной
чужбине,
Под
властью
незнакомых
звезд,
Не
вспоминал
ро д имых
мест?
Горит
и
в
полудиком
с ыне
Сих
убивающих
снего в
Живая
к
родине
любовь!
И
он,
как
будто
бы
в
тем ниц е,
Горюет
в
суетной
столице
—
Бежит
веселья
и
пиров
И
вдруг,
зави дя
че лн
забвенный,
Стремится
в
страны
отдаленны
Отважных,
ми лых
земляков.
Как
часто
здесь
он
от
ловитвы
В
тепле,
на
кожах
отдыхал!
Как
жадн о
каждый
здесь
внимал
С
с тепн ым
медв ед ем
хра бры х
битвы!
Здесь
сон
в
рассказах
заст ав ал
В есел ую
толпу
геро ев !
Здесь
их
бу дил
для
нов ых
боев
Ревущий
у
порога
в ал!
Среди
нахмуренных
колоссов,
Средь
молчаливых
бе лых
скал,
Еще
младенец
— Ломоносов
—
В
неопытном
жа ру
меч тал !
И
неподвижных
вод
равнина
В
нем
воспитала
пламень
дум:
Здесь
окрыляла
ю ный
ум
Ужасных
прелестей
картина!
И
в
крае
дальном
и
чужом
Пред
ним
их
призр а ки
стояли,
И
в
час
восторженной
печали
И
в
скучном
шуме
городском!
265

Сюда,
распростирая
руки,
Он
пламенел
и
трепетал
И,
мощный,
северные
звуки
Из
струн
волшебных
исторгал!
О
дар
поэзии
небесно й,
Источник
радости
чуд ес ной,
Источник
непонятных
мук!
Буд я
дремавшие
страданья,
Какою
силой
волхованья
Ты
нежишь
и
терзаешь
вдруг!
Я
вижу,
вижу
—
в
гра д
Петровый
Плывет
кора бль
из
дальных
стран;
Гляд ит
на
пен ный
океа н,
Не дв ижный,
пасмурный,
суровый,
Ве сь
преисполненный
тобой,
Любимец
муз,
—
в ещун
младой!
Не
см еют,
тр епет ом
объ ят ы,
Плов цы
приближиться
к
нему:
Несется
дух
его
крылатый,
Покорный
б огу
своему
(Вздыхает грудь ,
сверкают
очи),
В
кр ая
туманные
по лно чи!
Среди
ленивых,
мразных
волн
Свой
быстрый
бег
остановило
Его
родимое
светило.
По
морю
реет
легкий
челн;
К ругом
ныря ют
с
диким
л аем
Стада
морских,
знакомых
чуд
—
И
страшно
бури
вдруг
ревут;
И
челн
до
не ба
воздымаем,
И
в
бездну
ч елн
ва лы
несу т,
И
разверзаются,
и
воют,
И
все
кипящей
мглою
кроют!
Но
снова
на
водах
по кой
—
И
задрожал
гадатель
см елый :
В
пу с тыне
дикой
и
немой
Он
видит
труп
оледенелый!
В
сей
страшный,
таинственный
ч ас,
В
сем
грозном,
в
сем
святом
в иде ньи
С удьба
пред
ним
разоблеклась:
И
в
душу
ворвались
мученья,
И
слезы
хлынули
из
глаз!
266

Он
угадал
отца
кончину,
Но
родина
дор оже
сын у
И
незабвеннее
была
С
ужасного
тог о
мгновенья;
И
средь
восторга
вдохновенья,
Т ам,
там
душа
его
жила!
Роскошно-свежие
равнины,
Необозримые
л еса,
Где
сос ны
низменной
долины
Восходят
гордо
в
неб еса,
О
край,
где
ды шит
все
прохладой
По
мшис тым
хо лм ам,
на
водах,
Пролитых
де встве нно й
На ядо й,
Текущих
в'
звонких
кам ышах !
Здесь
даже
лето м,
в
полдень
жаркий,
На
ли ст ьях
сумрачных
берез
Го рит
и
блещет
пламень
яркий
Ав роро й
уроненных
слез.
Здесь
часто
я
лежал
усталой,
Срывал
вен ки
брусники
ал ой
И
усыплялся
в
свежей
тьме.
Знак омы й
с ад,
поля
ро дн ые,
Наш
светлый
домик
на
хо лме
—
Места
прелестные,
свя тые !
Здесь
мы
свободно
возросли;
Здесь
недра
матери-земли
От
нас
(так рано ,
без
замены!)
Сок ры ли
друга
и
отца,
Мы
здесь
надежд
сво их
конца,
Мы
смутной
жиз ни
пер ем ены
И
не
предвидели
вдали
—
Здесь
тихо
н аши
дни
текл и!
И
мы
вовек
их
не
забудем!
И
мы
средь
жизненных
сует
Всегда
и
всюду
видеть
будем
Тебя,
родного
не ба
све т!
Тебя,
пленивший
наши
взоры,
Манивший
далеко
наш
д ух,
Ручей
прекрасной
Авиноры!
Ув ы,
и
н ыне
помнит
сл ух
Д руз ей,
взлелеянных
тобою,
Как
в
быстром
б еге
ты
журчишь,
267

И
нын е
сладостной
струею
Ты
те
же
берега
поишь,
Где
мы
резвились
и
мечтали,
Где,
вместе
начиная
жить,
Бр ат
брату
молча
обещали,
Д еля
и
радость
и
печ а ли,
По
самый
гроб
друзьями
быть.
< 7<879>

ПЕС НЯ
ДОР ОЖИЛ 1!
Без
лишних
денег ,
без
забот,
Окрылены
меч тою,
Мы,
юноши,
ид ем
вперед,
Мы
радостны
душою,
Нас
в
тихий
сумрак
ма нит
лес,
В
объ ят ия
прохлады!
Для
нас
прелестен
св од
небе с,
Нас
призывают
грады.
Для
нас,
жу рча,
бегут
ручьи
Под
т ем ными
древами,
Нас,
нас
зов ут
в
свои
струи
И
блещут
меж
ц вета ми.
Для
нас
п оет
пернатых
глас,
Ш умят
и
шепч ут
рощи,
Светило
дня
блестит
для
нас,
Для
нас
светила
нощ и!
И
грусть
не
см еет
омрачать
Невинных
наслаждений:
Ее
от
сердца
отогнать
Нам
послан
д ружбы
гений!
Его
священная
рука
Мои
отерла
слезы:
И
с пит
в
м оей
груди
тоска,
И
вн овь
цветут
мне
розы!
<1818-1820)
260

поэты
И
им
не
разорвать
венка,
Кото рый
взяло
дарованье.
Жуковский
О
Де льв иг,
Де льви г!
что
награда
И
дел
вы со ких
и
стихов?
Та ланту
что
и
где
отрада
Среди
злодеев
и
глупцов?
Стадами
см ер тных
зависть
правит;
Посредственность
при
ней
стоит
И
тяжкою
пятою
давит
Младых
избранников
харит.
Зач ем
читал
я
их
скрижали?
Я
отдыха
своей
печали
Нигде,
нигде
не
находил!
Сычи
орлов
повсюду
гнали;
Любимцев
таинственных
сил
Безумные
всегда
искали
Лишит ь
парения
и
крил.
Вы,
жертвы
их
остервененья,
Сыны
огня
и
вдохновенья,
Мильтон,
и
Оз е ров,
и
Таос!
Земная
жиз нь
была
для
вас
Полн а
и
скорбей
и
отравы;
Вы
в
дальний
хр ам
безвестной
славы
Тернистою
дорогой
шл и;
Вы
с
жадностию
в
гроб
лег ли.
Но
нын е
см ол кло
вероломство:
П ред
ва ми
падает
во
прах
Благоговейное
потомство;
В
священных,
огненных
стих ах

Нар оды
слышат
прори ц ан ья
Сокрытых
для
толпы
судеб,
Открытых
вз ору
да рова н ья!
Что
п ользы ?
Сво й
насущный
хл еб
Слезами
грусти
вы
кропили;
Вы
мучились,
по ка
не
жили.
На
неб есах
и
для
н ебес,
До
бытия
миров
и
века
В сем ощ ный,
чистый
бог
Зевес
Создал
счастливца-человека.
Он
землю
сотворил
потом
В
странах,
к уда
низринул
гр ом
Свирепых,
буйных
вели кан ов ,
Детей
Хаоса,
з лых
титанов.
Он
бросил
горы
им
на
грудь,
Да
не
возмогут
вно вь
тряхнуть
Олимпа
твердыми
столпами,
И
их
алмазными
цепями
К
я дру
зе мно му
приковал.
Но,
благостный,
он
им
послал
В
замену
счастья,
в
у тешень е
Мгновенный
при зр ак , наслажденье:
И
че ло век
его
узрел
И
в
приз рак
су е тный
влюбился;
Бессмертный
вдруг
отяжелел,
Забыл
свой
сладостный
удел
И
смертным
на
землю
спустился:
И
н ыне
рвется
он,
беж ит
И
наслажденья
ве чно
жаждет,
И
в
наслажденья
вечно
страждет,
И
в
пресыщении
грустит!
Но
скорбию
его
смягченный,
Сам
Кронион,
от ец
в селенны,
Низводит
на
него
свой
вз ор,
Зовет
духов
—
высо кий
хо р,
Зовет
сынов
сво их
небес ны х,
Поющих
звук
нектарных
чаш
В
пеанах
мощных
и
прелестных,
Поющих
мир ,
и
жребий
наш,
И
рок,
и
гне в
эринний
строгий,
271

И
вечный
ваш
покой —
о
бог и!
Все
обступают
светлый
трон
Веселой,
пламенной
толпою
—
И
не бо
полно
тишин ою ,
И
им
вещает
Кронион:
«Да внемлет в страхе все творенье:
Реку
—
судеб
определенье,
Непременяемый
закон!
В
страстях
и
ра дост ях
минутных
Для
неба
ум ер
ч ело век,
И
будет
дух
его
вовек
Раб
персти,
раб
желаний
м ут ных.
И
только
ест ь
ему
о дно
От
жадной
гибели
спас ень е,
И
вам
во
власть
оно
дано:
Так
захотело
провиденье!
Когда
из бра нник и
из
в ас,
С
бессмертным
сч аст ьем
ра злуча сь ,
Ос тав ят
жребий
св ой
высо ки й,
Слетят
на
смертных
шар
далекий
И,
в
тел о
смертных
облачась,
Напом нят
бра т ьям
об
отчизне,
Им
путь
ука жут
к
полной
жиз ни;
Тогд а,
с
прекрасным
примирен,
Род
смертных
будет
искупленЬ
И
всколебался
сон м
священной,
И
начали
они
слетать
И
об
от чизне
сокровенной
Нар одам
и
в екам
вещать.
Парят
поэты
над
землею
И
сыплют
на
нее
цветы
И
вод ят
граций
за
собою:
К ругом
их
носятся
ме чты
Эфирной,
легкою
толпою,
Они
ве сел ий
не
бегут;
Но,
вер ны
чистым
вдохновеньям,
Ничтожным,
бы стр ым
наслажденьям
Они
возвышенность
дают.
Цар и
св ятого
песнопенья!
В
объятьях
да же
заблужденья
Не
забывали
строгих
д ев;
212

Они
страшились
отверженья;
Им
был
ужасен
граций
гнев!
Под
се нью
сладостной
прохлады
За
чашей
пел
Анакреон;
Он
пел
тебя,
о
Купидон,
Твои
победы
и
награды!
И
древним
пле менам
Эллады
Без
прелести,
без
красоты
Уже
не
с мел
яв ит ься
ты.
Он
пел
в ино
—
и
что
же?
Греки
Не
могут
уж,
как
ск ифы,
пить;
Не
могут
в
б ешен стве
пролить
Вина
с
реками
крови
реки!
Да
внемлют
же
по этам
веки!
Ты
вечно
будешь
их
учить,
Творец
гря дущи х
дарований,
Вселенная
картин
и
знаний,
Все вид ец
д уш,
пророк
сердец
—
Го мер,
божественный
певец!
В
не
связанной
ничем
свободе
Ты
всемогущий
чародей,
Ты
пи шешь
страсти
и
людей
И
возвращаешь
нас
природе
Из
светских,
тягостных
цепей.
Вас
вижу,
чада
Мельпомены,
Ты
вожд ь
их,
сумрачный
Эсхи л,
О
жре ц
ужасных
оных
с ил,
Которые
казня т
из мен ы,
Карают
гнусную
любовь
И
мстят
за
пролитую
кровь.
В
руке
суровой
Ювенала
Зло д еям
гроз ны й
бич
свистит
И
краску
гонит
с
их
ланит,
И
власть
тиранов
задрожала.
Я
слышу
завыванье
бурь:
И
се
в
одежде
из
тумана
Несется
приз рак
Оссиана!
Покрыта
мрачная
лазурь
Над
ним
немыми
облаками.
Он
страшен
дикими
ме чта ми;
275

Он
песней
в
ду шу
льет
печаль;
Он
ду шу
погружает
в
да ль
Пространств
унылых,
замогильных!
Но
раздается
резкий
звук:
Он
славит
ко пий
бранный
стук
И
шлет
отраду
в
сердце
сильных.
А
вы
—
благословляю
в ас,
Святые
барды
Туискона!
И
пусть
без
рабского
закона
По
вол е
ва ша
пе снь
лилась;
Вы
говорили
О'
высо ко м;
Вы
обнимали
быстрым
о ком
И
жизнь
земли
и
жизнь
неб ес;
Вы
отирали
т оки
слез
С
ланит
гонимого
пор оком!
Тебе,
души
мо ей
поэт,
Тебе
коленопреклоненье,
О
Ш иллер,
скорбных
у тешень е,
Во
мгле
ненастья
тихий
св ет!
В
своей
обители
небе сн ой
Услышь
мой
бла годарн ы й
гл ас!
Ты
был
мне
все,—о
ба рд
чудесной,
В
мучительный,
т яже лый
ч ас,
Когда
я
говорил,
унылый:
«Летите дни!
вы
мне
не
милы!»
Их
зрела
и
святая
Рус ь
—
Певцов
и
см елых
и
священных,
П ро роков
исти н
возвышенных!
О
край
отчизны,
—
я
горжусь!
Отец
вел иких ,
Ломоносов,
О гонь
средь
холода
и
льдин,
Полночных
стран
роскошный
сын!
Но
ты
—
единственный
философ,
Дер жав ин,
дивный
ис пол ин,
—
Ты
пройдешь
мг лу
веков
не сме тных ,
В
н а родах
будешь
жить
не сче тных,
И
твой
питом ец,
славянин,
Петром,
Суворовым,
тобою
Великий
в
храме
бытия,
С
своей
бессмертною
судьбою,
С
делами
громкими
ея
—
274

Тебя
похитит
у
забвенья!
О
Де льви г!
Дель ви г!
что
гоненья?
Бессмертие
равно
удел
И
смел ых,
вдохновенных
дел
И
сладостного
песн оп ень я!
Т ак!
не
умрет
и
наш
союз,
Свободный,
радостный
и
гордый,
И
в
сча с тьи
и
в
несчастьи
твердый;
Сою з
любимцев
веч ных
муз!
О
вы,
мой
Дельвиг,
мой
Евгений!
С
рассвета
ваших
тихих
д ней
Вас
полюбил
неб ес ный
гений!
И
ты
—
наш
юный
корифей,
Пе вец
любви,
певец
Руслана!
Что
для
т ебя
ш ипень е
змей,
Что
крик
и
филина
и
врана?
Лети
и
вырвись
из
тумана,
Из
ть мы
завистливых
времен.
О
други!
пес нь
простого*
чувства
Дойдет
до
будущих
племен
—
В есь
век
наш
будет
посвящен
Труду
и
радостям
искусства;
И
что
ж?
пу сть
презрит
нас
толпа:
Она
безумна
и
слепа!
<1820>

НИЦЦА.
Был
и
я
в
стране
чудесной,
Там ,
к уда
мечты
летят,
Где
средь
сине вы
неб есно й
Ненасытный
броди т
взгляд,
Где
лишь
мул
на
вер х
утеса
Пут ь
находит
меж
стр ем нин,
Где
вес ь
в
ли ст ьях
в
мраке
леса
Рдеет
сочный
апельсин.
Кр ай,
любовь
сам ой
природы,
Р одина
роскошных
муз,
Об ласт ь
браней
и
свободы,
Рабских
и
сердечных
уз!
Был
я
на
холмах
священных
Средь
божественных
гробов,
В
темных
рощах,
растворенных
Сладким
запахом
ц вето в!
Дивною
твоей
лу ною
Был
я
по
морю
ведом;
Тьма
сверкала
подо
мною,
З ыбь
горела
за
ве слом!
Над
истоком
Полиона
Я
задумчивый
стоял;
Мне
казалось,
там
Миньона
Тужит
между
диких
скал!
К
песне
ти хой
и
печальной
Преклонял
я
жадный
слух:
Из
страны,
казалось,
да льн ей
276

Прилетел
бесплотный
дух!
Он
оставил
но чь
могилы
—
Раз
еще
взглянуть
на
свет ;
Только
кра й
родной
и
милый
Д аст
ему
забвенье
бе д!
На
горах
среди
туманов
Я
встречал
тол пу
тене й,
П олк
бессмертных
великанов,
Ратных,
ба рдов
и
судей.
Веч ный
Рим,
кладбище
славы,
Я
к
те бе
ле тел
ду шой!
Но
встает
раздор
кровавый,
Брань
не сет ся
в
рай
зе мно й!
Гр ом
завоет;
зарев
б лески
Ослепят
унылый
взор;
Ненавистные
тудески
Ниспадут
с
ужасных
гор:
Смерть
из
тысяч
ружей
грянет,
В
тысячах
штыков
сверкнет;
Не
род ясь,
вес на
увянет,
Вольность,
не
родясь,
ум рет!
Васильковою
ла зур ью
Здесь
пленяют
н ебе са;
Под
рушительною
бурью
Здесь
не
могут
пасть
леса;
Здесь
душа
в
лугах
шелковых,
Жиз нь
и
в
камнях
и
в
водах!
Что
ж
закон
судеб
су р овых
Шле т
сюд а
и
м есть
и
страх?
Все
жестоким
укоризна,
Что
здесь
сердцу
говорит!
Иль
не
здесь
любви
отчизна?
Иль
не
это
сад
харит?
Здесь
я
видел
обещанье
Светлых,
беззаботных
дней:
Но
и
здесь
не
спит
страданье,
Муз
пугает
з вук
цепей!

К
ДРУЗЬЯМ,
НА
РЕЙН Е
Мир
над
спящею
пучиной,
Мир
над
долом
и
горюй,
Ре йн
гладкою
равниной
Ра зостл ался
предо
мной!
Легкий
ч елн
ме ня
лел еет;
Твердь
небесная
ясна;
С
светлых
вод
прохлада
в еет;
В
душу
льется
т ишина !
Здесь,
над
веч ным и
струями,
В
сей
давно
желанный
ча с,
Други !
я
в
мечтаньях
с
вами,
Братия!
я
ви жу
вас!
Вам
сей
кубок,
отягченный
Влагой
чистой
и
зла то й,
Пью
за
наш
со юз
священный,
Пью
за
ру сс кий
кра й
род но й!
Но
волна
беж ит
и
плещет
В
безответную
ладью;
Что
же
грудь
моя
трепещет,
Что
же
душу
тьмит
мою?
Встали
в
небе
великаны,
О траж ает
их
река:
Солнце
то
прорвет
ту ма ны,
То
уйдет
за
облака!
278

Слышу
птицу
предвещаний,
Дик
ее
унылый
стон
—
Светлую
толпу
ме чт аний
И
на деж ду
гонит
он!
О,
скажи,
жилец
дубравы,
Томный,
жалобный
пророк
—
Иль
мен я
на
поле
славы
Ждет
неотразимый
рок?
Или
радостных
объ ят ий
К
мил ым
мне
не
простирать
И
к
груди
дрожащих
братий
При
свиданьи
не
прижать?
Да
па ду
же
за
свободу,
За
любовь
души
моей,
Жертва
славному
народу,
Гордость
плачущих
друзей!
<1821 >

ГРЕЧЕСКАЯ
ПЕСНЬ
Ве ка
шагают
к
славной
це ли
—
Я
ви жу
их,
—
они
иду т!
Уставы
власти
устарели:
Проснулись,
см от рят
и
встают
Доселе
славшие
народы.
О
радость!
грян ул
час ,
весе лы й
час
свободы!
Друзья!
нас
ждут
сын ы
Эллады!
Кто
даст
нам
крылья?
полетим!
Сокройтесь
горы,
ре ки,
гра ды
—
Они
нас
жду т
—
ско рее
к
ним!
Услышь,
судьба,
мои
молитвы
—
Пошли
мне,
пошли
минуту
первой
битвы!
И
пусть
я
первою
стрелою
Сражен,
всю
к ровь
св ою
пролью,
—
Счастлив,
кто
с
жиз нью
мо лод ою
Простился
в
пламенном
бою,
Кто
убежал
от
уз
и
ску ки
И
славу
мог
купить
за
миг
короткой
муки.
Ничто,
ничто
не
утопает
В
ре ке
катящихся
в еков
—
Душа
героев
вылетает
Из
позабытых
их
гробов,
И
наполняет
бардов
стр у ны,
И
на
ти ра нов
шлет
народные
пе ру ны,
<1821>
280

К
А ХАТКСУ
Ахатес,
Ахатес!
ты
слышишь
ли
гл ас,
Зовущий
на
битву,
на
подвиги
на с?
Мой
пламенный
юноша,
вспрянь!
О
друг,
полет им
на
священную
брань!
Кипит
в
наших
жилах
веселая
кровь,
К
бессмертью,
к
свободе
пылает
любовь,
Мы
смел ы,
мы
молоды:
нам
Лететь
к
Марафонским
святым
знаменам!
Нет!
нет!
—
не
останусь
в
убийственном
сне,
В
б есч естн ой,
глухой,
гробовой
тиш ине ;
Т ак!
жде т
меня
сладостный
бо й,
И
если
па ду
я
— паду
как
герой.
И
в
вольность
и
в
славу,
как
я,
ты
влюблен,
Навеки
со
мною
душой
сопряжен!
Мы
Еместе
помчимся
туда,
Туда,
где
восходит
свободы
звезда!
О гонь
за пыла л
в
возвышенных
сердцах;
Эллада
бросает
оковы
во
пра х!
Ахатес!
нас
предки
зовут
—
О,
скоро1
ль
начнем
мы
божественный
труд!
Мы
презрим
и
н егу,
и
роскошь,
и
ле нь.
Настанет
для
нас
тот
торжественный
день,
Когда
за
отчизну
наш
меч
Впе рвы е
возблещет
средь
радостных
сеч!
281

Тогда,
как
р азда стся
громов
перекат,
Свинец
зашипит,
загорится
булат,
В
тот
сумрачный,
пламенный
п ир:
«Что любим свободу»
—
поверит
нам
мир!
<1821 >

А.
П.
ЕРМ ОЛ ОВУ
О,
сколь
презрителен
певец,
Ласкатель
гнусный
самовластья!
Ерм олов ,
нет
другого
счастья
Для
гордых,
пламенных
сердец,
Как
жить
в
столетьях
отдаленных
И
славой
ослепить
потомков
изумленных.
Но
кто
же
славу
раздает,
Как
не
любимцы
Аполлона?
В
поэтов
верует
народ.
Мгновенный
облад ат е ль
трона,
Цар ь
не
поставлен
выше
их.
В
потомстве
Нер она
клеймит
бесстрашный
стих.
Но
будет
с вят
союз
прекрасный
Прямых
героев
и
певцов —
Поет
Гомер,
к
Ахи ллу
страстный,
Из
глубины
се дых
в еков
Всел енну
пес нь
его
пленила
—
И
не
умрет
ду ша
великого
Ахилла.
Так
пе л,
в
Суворова
влюблен,
Ба рд
дивный,
испо л ин
Державин
—
Не
только
бранью
Сципион,
Он
дружбой
пе сно певц а
с ла вен!
Ед иный
ла вр
на
их
главах
—
Героя
и
певца
равно
бес смер тен
пр ах!
Да
смолкнет
же
передо
мно ю
Толпа
завистливых
глупцов,
283

Ког да
я
св оему
герою
—
Врагу
трепещущих
льстецов
—
Св ою
настрою
смело
ли ру
И
расскажу
о
нем
внимающему
миру !
Он
гордо
презрел
клевету,
Он
возвратил
ме ня
отчизне:
Ему
я
все
мгновенья
жизни
В
восторге
сладком
посвящу,
Погибнет
с
шумом
вероломство,
И
чист
предстану
я
пред
грозное
по томс тв о.
<1821 >

ГР ИБ ОЕД ОВУ
У вы,
мой
друг,
как
трудно
со вер шен ство !
И
мне
его
достигнуть
ли
когда?
Я
рано
назв ал
призраком
блаженство:
Ужель
и
дар
мой
и
восторг
—ме чт а?
А
е сли
не т,
избегну
ли
забвенья?
Не
схватит
ли
ме ня
до
достиженья,
Когда
уже
мне
видится
вено к,
В
средине
са мой
м оего
теченья
—
Неумолимый
рок?
Жилец
возвышенного
мира,
Я
в ечно
буду
чужд
земных
цепей:
Но,
ах!
м еня
спасет
ли
лира?
Избегну
ли
расставленных
сетей?
Как
мне
внизу
приметить
г нус ных
змей?
Быть
может,
их
нога
моя
попрала
—
И
уж
острят
убийственные
жала!
Но
ты,
ты
возлетишь
над
пе сня ми
тол пы!
Певец,
те бе
да ны
рукой
судьбы
Душ а
живая,
пламень
чувства,
Веселье
тихо е
и
светлая
любовь,
Святые
таинства
высокого
искусства
И
рез во
скачущая
кровь!
О!
есл и
я
сойду
к
брегам
туманной
Ле ты
Как
неизвестная,
немая
тень,
—
Пусть
об раз
мой,
душой
твоей
согретый,
Еще
раз
узр ит
день!
285

Я
излечу
на
зов
тво й
из
могилы,
Развью
раскованные
крилы,
К
златому
солнцу
во спа рю
—
И
жадно
погружусь
в
бессмертную
зарю!
..
<7827>

ПРО РО ЧЕС ТВО
Глагол
господень
был
ко
мне
За
цепью
гор
на
Курском
бреге:
«Ты дни влачишь в ленивом сне,
В
мертвящей
ду шу
вялой
неге!
На
то
ль
тебе
я
пламень
дал
И
силу
воздвигать
народы?
Восстань,
пев ец,
пророк
свободы!
Вспрянь,
возвести,
что
я
вещал!
Никто
—
но
я
воззвал
Э лла ду;
Железный
ра зл омил
ярем;
Ду ша
ее
не
дастся
аду:
Она
очистится
мечом!
Как
искушенная
в-*
го рнил е,
Она
вос кр есн ет
предо
мн ой;
Ее
под ым ет
сме рт ный
б ой,
Она
возблещет
в
новой
силе !»
Беснуясь,
ва рва ры
текут;
О гня
и
крови
льются
р еки;
На
страшный
и
священный
труд
Помчались
радостные
г реки!
Младенец
обнажает
меч,
С
мужами
жены
ополчились,
И
му жи
в
львов
преобразились
Среди
пожаров,
казней,
се ч!
Костьми
усеялося
мор е,
Судов
могущий
сонм
исч ез!
Главу
вздымая
до
небес,
287

Грядет
на
Византию
г оре!
Приспели
гроз ны е
часы;
Подернет
гра ды
запустенье;
Не
примет
трупов
погребенье,
И
брань
за
них
подымут
псы!
Напрасны
будут
все
крамолы;
Свя тая
сила
победит!
Бог
зыблет
и
громит
престолы,
Он
правых,
он
свободных
щ ит!
Меня
не
он
ли
наполняет
И
проясняет
тусклый
взор?
Се
предо
мно й
мгновенно
тае т
Утесов
ряд ,
твердынь
и
гор !
Блестит
кровавая
денница,
В
полях
волнуется
туман:
Лежит
в
осаде
Т риполицца ,
И,
бодр,
не
дремлет
верный
с тан!
Священный
пастырь
к
б огу
брани
Воздел
трепещущие
длани;
В
живых
молитвах
и
слезах,
Кругом
вся
ра ть
простерлась
в
прах !
С
высот
неве рн ый
им
сме ется ,
Подъемлет
варвар
их
на
смех:
Но
кара
в
облаках
н есет ся!
Отяжелел
османа
г рех!
Воспрянул
старец
вдохновенный,
Бу лат
в
деснице,
в
шу йце
крест;
Он
возлетел
на
вражьи
стены:
Огонь
и
дым
и
гром
окрест!
Кр овь
отомстилась
убиенных
Детей
и
де в,
сирот
и
вд ов:
Нет
в
страшном
граде
пощаженных;
В сех,
всех
глотает
смертный
ров !
И
се
вам
знаменье
спасенья,
На р оды!
близок,
близок
час!
Сам
Саваоф
стоит
за
в ас!
Восходит
солнце
обновленья!
288

Но
ты,
коварный
Альбион,
Бессмертным
избранный
когда-то,
Сво им
ты
богом
назвал
злато:
Всемощный
сокрушит
тво й
трон!
За
злобных
тайный
ты
воитель!
Но
будет
послан
ангел-мститель:
С удьбы
ты
страшной
не
ми неш ь;
Ты
день
рожде н ья
проклянешь!
Теб я
замучают
владыки,
И
чад
тво их
подавит
страх;
Во
все
рассыплешься
языки,
Как
вихрем
во сх ище нный
прах!
На родо в
чуждых
песнью
будешь
И
пр итч ею
св оих
врагов
И
имя
сл а вное
забудешь
Среди
бичей,
среди
оков!
А
я
и
в
ссылке
и
в
те мн ице
Глагол
господень
во зве щу!
О
боже!
я
в
тво ей
десн иц е,
Я
слов
тво их
не
умо лчу !
Как
буря
по
полю
не сетс я,
Так
в
ми ре
мой
раздастся
глас
И
в
слух е
сильных
отзовется!
Тоб ой
соч тен
мой
каждый
вла с!
<1822>

К
ПУШКИНУ
Мой
образ,
друг
ми нувш их
л ет,
Да
оживет
перед
тобою!
Те бя
приветствую,
поэ т!
Одной
по сти гну ты
судьбою,
Мы
оба
бросили
тот
св ет,
Где
мы
равно
терзались
об а,
Где
клевета,
любовь
и
злоба
Разлучили
об оих
нас!
И
недалек,
быть
может,
ч ас,
Когда
при
черном
входе
гроба
Иссякнет
нашей
жиз ни
ключ;
Ког да
погаснет
свет
денницы,
Крылатый,
бледный
блеск
зарницы,
В
о сенн ем
н ебе
хладный
луч!
Но
се—
в
' душе моей унылой
Твой
чудный
Пленник
повторил
Всю
ж изнь
мою
волшебной
силой
И
с корбь
немую
пробудил!
Увы !
Как
он,
я
был
изгнанник,
И зрин ут
из
страны
ро|дной,
И
рано
безотрадный
странник
Вкушать
был
долже н
хл еб
чужой!
Куда,
преследован
врагами,
Куда ,
обманут
от
друзей,
Я
не
носил
главы
сво ей,
И
где
весел ыми
очами
Я
зрел
свет ило
ясных
дней?
Вотще
в
пучинах
тихоструйных
Я
в
ночь,
безмолвен
и
уныл,
С
убийцей-гондольером
плыл;
290

Во тще
на
поединках
бурных
Я
вызывал
слеп ой
свин ец
—
Он
мимо
горестных
сердец
Ра зит
слова
одних
счастливых!
Кавказский
ко нь
топтал
меня
—
И
жив
в
скалах
тех
молчаливых
Я
вст ал
из-под
копыт
кон я!
Воскрес
на
новые
страданья,
Ст ал’
сн ова
верить
в
упованья,
И
сн ова
дикая
любовь
Огнем
свирепым
сладострастья
Зажгла
в
увядших
жилах
кровь
И
чашу
мне
дала
несчастья!
На
Рейнских
пышных
б ерег ах,
В
Лютеции,
в
столице
мира,
В
Ге спе рс ких
радостных
садах,
На
смежных
не бе сам
горах,
О
ко их
сладостная
лира
Поет
в
златых
твоих
стихах,
Бл из
древних
рубежей
Персиды,
Средь
томных
севе рн ых
степ ей
—
Я
был
добычей
Немезиды,
Я
был
игралищем
страстей!
Но
не
ропщу
на
провиденье:
Пусть
кроюсь
ранней
сед иной
—
Я
молод
пламенной
душой;
Во
мне
не
гаснет
вдохновенье,
И
по
нему,
товарищ
мой,
Когда
средь
бурь
мятежной
жиз ни
В
святой
мы
встретимся
отчизне,
Пусть
буду
узнан
я
тобой.
< 7822>

УЧАСТЬ
ПОЭТОВ
О
сонм
глупцов
бездушных
и
счастливых!
Вам
нестерпим
кровавый
блеск
венца ,
Который
на
че ло
певц а
Кладет
рук а
кам ен,
столь
поздно
справедливых!
Так
радуйся
ж,
презренная
толпа,
Читай
был ых
и
наших
д ней
скрижали:
П ророк ов
гонит
черная
судьба;
Их
стерегут
сви ре пые
пе чал и:
Огни
влачат
по
му кам
дни
свои,
И
в
их
сердца
впиваются
зм ии.
Ах,
сколько
ви жу
я
неконченных
созданий,
Манивших
ду шу
прелестью
на деж д,
Залогов
горестных
за
пламень
дарований,
Миров,
разрушенных
злодействами
нев еж д!
Т ого
в
пути
безумие
схватило
(Счастливец!
от
тебя
оно
сокрыло
Картину
их
постыдных
дел;
Та к!
Я
готов
сказать:
завиден
твой
уд ел!),
Т омит
другого
дикое
изгнанье;
Мр ут
с
голоду
Камоенс
и
Костров;
Ш(ихматова)
бесчестит
осмеянье,
Клеймит
безумный
лепет
ос тря ков:
Но
будет
жить
в
век ах
певец
Петров!
Потомство
всп ом нит
их
бессмертную
обиду
И
призовет
на
прах
их
Немезиду!
</823>
292

К
ВЯЗЕМСКОМУ
Когда,
воспрянув
ото
сна,
Воздвиглась,
обновись,
Эллада
И
вспыхла
чудн ая
война,
Ра бов
последняя
отрада;
Когда
их
це пи
пали
в
п рах
И
обуял
крылатый
страх
Толпы
св ире пых
отоманов,
То лпу
со юз ных
им
тиранов,
Гнетущих
веко вым
жезлом
Немые
Запада
народы,
Ка знящ их
ссылкой
и
свин цо м
Сынов
возвышенной
свободы:
С
Секванских
слышал
я
брегов
Ваш
клик,
во ск ре сшие
ге рои,
Ваш
радостный
я
слышал
з ов,
О
вы,
торжественные
бои!
Хва тая
в
не тер пен ьи
ме ч,
Я
думал:
там
средь
дивных
сеч
Найд у
бессмертную
конч ину!
Но
мне
унылую
судьбину
Послал
неумолимый
ро к.
Мой
тем ный
жизненный
пот ок
Безвестный
потечет
в
истленье.
Увы!
ме ня
пожрет
забвенье!
А
разве
сохранит
певца
Отважный
голос
упованья,
Мой
сти х,
гр ем евший
из
и згн анья,
Раз ив ший
гордые
сердца?
Р азв ейся
же,
святое
знамя,
Игра й
в
воздушных
высотах;
293

Не
тщетное
дано
мне
пламя:
Я
воле н
да же
и
в
цепях!
Чистейший
жар
в
груди
лелея,
Я
ударяю
по
струнам;
Меня
надзвездный
манит
хр ам
Воссяду
ли,
счастливец,
там
Б лиз
Пушкина
и
бли з
Тир тея ?
< 7823>

ПРОКЛЯТИЕ
1
Прок л ят,
кто
оскорбит
поэта
Богам
любезную
главу;
На
грозн ы й
суд
его
зову:
Он
будет
посмеяньем
св ета!
2
На
к рылья х
гневного
сти ха
Помчится
стыд
его
в
по то мст во:
Там
казнь
на
г рех
и
вероломство,
Там
не
и ску пит
он
гр еха.
3
Напрасно
в
муках
покаянья
Он
с
воплем
упадет
во
прах;
Пусть
призовет
и
скорбь
и
страх,
Пусть
на
п евца
пошлет
страданья;
4
Равно
бесстрашен
и
жесток,
Сво й
слу х
затворит
заклинанью,
Предаст
злодея
поруганью
Святый,
неистовый
пророк.
295

о
Пройдет
б лиз
сумрачного
гроба
Пришелец,
и
махнет
рукой,
И
молвит,
покивав
главой:
«Здесь смрадно истлевает злоба!»
О
А
в
жиз ни,
—
раб
или
тиран,
Поэта
гнусный
оскорбитель,
—
Нет,
изверг,
не
теб е
был
дан
Восторг
—
бессмертья
похититель.
Все
дни
твои
—
тяжелый
сон,
Ты
глух,
и
муз
ты
ненавидишь,
Ты
знаешь
роковой
закон,
Ты
сво й
грядущи й
срам
предвидишь.
8
Но
бодро
радостный
певец
Че ло
священное
подъемлет,
Берет
страдальческий
вен ец
—
И
место
меж
богов
приемлет!
<1824>

ЖРЕБИЙ
ПОЭТА
1
Как
путник,
ветрами
но симой
По
диким,
тягостным
вол на м,
По
бездне
вод
необозримой,
—
Стремит
к
невидимым
звездам
Сквозь
мрак
ревущей
полуночи
Спасенья
жаждущие
о чи;
Как
в
страхе
к
даль-ным
берегам
В
слезах
распростирает
рук и.. .
(Там все его исчезнут муки,
Усталого
жде т
пристань
там.)
2
Так
я
с редь
сердца
гро з
мятежных,
Размучен
бурною
душой,
Добыча
бедствий
неизбежных —
Звал
тщетно
сладостный
по кой!
Нигд е
мне
не
было
пощады:
Из
края
в
край,
из
в есей
в
гра ды
Я
был
преследован
судьбой;
Нет,
не
мо гли
святые
струны
Гром
оковать,
связать
пе ру ны;
Ревели
бури
на до
мной.
3
О!
страшно
быт ь
сосу до м
бренным,
Пророком
радостных
бог ов!
Снедаемый
ог нем
священным,
297

Внушителем
златых
стих ов ,
Тот
предан
в
жертву
грозн ой
вл ас ти,
В
ком
песней
жар
питают
страсти:
Его
и
самая
любовь
По рабо щае т
мрачным
силам;
В
нем
шумно,
ярос т но
по
жилам
Течет
неистовая
кровь.
4
Взамену
пр ед
ли цом
К рон ида
Вс есил ен
вещих
песней
глас:
Им
в
темном
аде
Немезида,
Им
в
светдом
неб е
Локсиас,
Им
на
земле
ве ка
внимают,
—
И
на
главе
певца
считают
И
сохра н яют
каждый
вл ас.
Он
входит
в
горние
пределы,
Берет
из
дла ни
Зевса
стрелы
—
И
не чес тивы х
страх
потряс.
5
Гремят
его
хвалы
и
клят вы
До
запа да
позднейших
дней:
Он
сеет
их
для
верно й
жатвы.
Зл од ей,
содрогнись
и
бледней,
Беги
за
волны
Ахерона!
Вот
лу к,
даянье
Аполлона:
Он
губит
извергов
и
з мей.
.
.
Уж
ро ти
тетива
стянула:
Исч ез ни
же!
утроба
тула
П олна
мучительных
смертей!
<1824>

<НА СМЕРТЬ ЧЕРНОВА>
Клянемся
честью
и
Черновым:
Вражда
и
бра нь
вре ме нщик ам,
Ц аря
трепещущим
рабам,
Тиранам,
нас
угнесть
готовым.
Нет!
не
отечества
с ыны
—
Питомцы
пришлецов
презренных.
Мы
чужды
их
семей
над ме нны х:
Они
от
нас
отчуждены.
Т ак,
гов орят
нер ус ским
словом,
Св ятую
ненавидят
Русь.
Я
ненавижу
их,
клянусь,
Кл януся
честью
и
Черновым.
На
наших
дев ,
на
на ших
жен
Д ер знет
ли
вн овь
любимец
счастья
Вз ор
бросить,
полный
сладострастья,
—
Падет,
перу ном
поражен.
И
прах
т вой
будет
в
пос мея нье,
И
гроб
тво й
будет
в
стыд
и
срам.
Клянемся
дщерям
и
сестрам:
Смерть,
гибель,
кровь
за
поруганье.
А
ты,
бра т
наших
ты
се рд ец,
Герой,
столь
рано
охладелый,
Взносись
в
не бес ные
пределы:
Зав иде н,
славен
тво й
конец.
Ликуй,
ты
избран
р ус ским
б огом
Нам
всем
в
священный
образец,
Тебе
дан
праведный
венец,
Ты
чес ти
будешь
нам
залогом.
</825 >
299

СМЕРТЬ
Б А ЙРОНА
За
небосклон
скатило
шар
Зл ато е,
дневное
светило
И
твердь
и
мо ре
воспалило;
По
рощам
разл ился
пожар;
Зажженное
зыбей
зерцало,
Алмаз
огромный,
трепетало.
Вспылал
далекий
минарет;
Имам,
над
прахом
возвышенной,
Трикрат
провозгласил
вселенной:
«Бог только бог — иного нет. . .»
Услышали;
в
мгновенье
ока
Все
пали
ниц
сыны
пророка.
Но
душен
воздух;
стад о
туч
Па рит
над
знойною
землею;
Погас
прощальный
солнца
луч;
З аснувш ий
хо лм
оделся
мглою;
Простерлась
всюду
тишина;
Вз ошла
ба грова я
луна,
Вз ошла
и
посребрила
скалы,
Звезда
открылась
за
звездой;
Сеть
собрал
рыболов
усталый,
О ратай
п осп ешил
домой;
С
высот
эфирных
в
дол
и
рощи
То лпой
слетают
ду хи
но щи!
300

СМЕРТЬ
БАЙРОНА,
СТИХОТВОРЕН1Е
В.
Кюхельбекера.
МОСК ВА.
Въ
Типографии
Имперашорскаго
Мо скозск аго
Теа тр а,
18з4
года.
У
Содержателя
А.
Похорскаго.
Титулъный
лис т
стихотворения
В.
Кюхе льб еке ра
«.Смерть
Байрон а», издания 1824
г.

И
кто
же
в
сей
священный
час
О дин
не
мыслит
о
покое?
Оди н
в
безмолвие
ночн ое,
В
прозрачный
сумрак
погружась,
Над
мо рем
и
под
звездным
хором
Блуждает
вдохновенным
в зором ?
Пе вец,
любимец
россиян,
В
стране
Наз оно ва
изгнанья,
Немым
восторгом
обуян,
С
очами,
по л ными
мечтанья,
Сидит
на
крутизне
один;
У
ног
ег о*
шу мит
Евксин
—
Шу мит
и
белыми
рядами
За
валом
приближает
вал;
Встал
хладный
ве тер
между
скал.
Пронесся
сто н
их
над
водами;
С кол ьзя
поверх
свинцовых
волн,
Качаясь,
ре ет
утлый
чел н.
Змеятся
быстрые
зарницы;
Бегут
и
вдр уг
завесу
ть мы
Срывают
с
мраморной
чалмы,
С
объят ой
розами
гробницы;
И
соловей,
любовник
роз,
Вспорхнул,
сле тел
с
надгробных
лоз.
На
кра е
неб а
город
д альний
Чер не ет
в
тусклой
белизне:
Не
зв он
ли
зв укн ул
погребальный,
Нежданный
в
об щей
ти шин е?
Земля
содроглась;
в
блесках
мо л ний,
Дрожа,
шатнулись
колокольни!
Гром
грян ул;
пышут
неб еса;
В
сел ень и
стая
пс ов
завыла;
Расширив
блещущие
крыла,
Взревела
дикая
гроз а:
Во лк
гладный
бросил
логовище,
Сошлись
чакалы
на
кладбище!
303

Тогда
(но страх объял меня!
Бледнею,
тр епе щу,
рыдаю;
Подавлен
скорбию,
стеня,
Испуган,
лиру
покидаю!)—
Я
вижу —
сладостный
пев ец
Во
прах
повергнул
св ой
в енец.
Он
з рит:
от
дальних
стран
полдневных,
Где
возвышался
Фе бов
храм,
Ве сь
в
пл аме ни,
средь
вихрей
г нев ных,
По
мрачным,
тяжким
облакам
Шагает
призрак
исполина;
Под
ним
сверкает
вод
равнина!
Он
слышит:
с
горней
высоты
Гла гол
р аздал ся
чародея!
Волшебный
зов,
над
мир ом
вея,
Созд ань я
пламенной
меч ты
В
лицо
и
тело
облекает;
От
Стикса
м ер твых
вызывает!
Зе мля
их
кости
выдает;
На
зов
того ,
кто
их
прославил,
Их
сонм
могильный
прах
оставил,
Вз в ился,
слетелся
в
хоровод;
Со
тьмой
слились
их
оде ян ья;
О
страх!
их
сл ышу
завыванья!
В сех,
в сех
во скр есш их
вижу
в ас,
Героев
их
воспетых —
т ени!
Зловещий
Дант,
страдалец
Т асс
Исходят
из
подземной
сени;
Гяур
воз дв игс я,
встал
Манфред:
Их
озар яет
грозн ы й
свет.
Стрясая
с
веждей
смертный
сон,
Встал
из
бездонного
вер те па
Неистовый
ездок
Мазепа;
Смущенный,
вопрошает
он:
«Или нас гонит рать Петрова?
Коня!
за
мной!
—
помчимся
сн ова!»
304

Главу
сво ю
находит
дож
Бессмертную
и
в
гробном
прахе;
Он
жив,
погибнувший
на
пл ахе,
Отец
народа,
страх
вельмож;
И
вно вь
за
честь
злосчастный
мститель
Иде т
в
бесчестную
обитель,
Туд а,
где
темные
рабы,
Пылая
жаждой
кровопийства,
Готовят
гибель
и
убийства
И
цепи
рвут
с
слепо й
толпы
—
И
вно вь
с
бесстрашьем
неизменным
Он
предстоит
судьям
надменным.
О
искра
вечного
отца!
Ог онь
с в ятого
песнопенья!
Глас
вдохновенного
певца!
Не
мр ут
в
века х
тво и
творенья!
Ничтожен,
тленен
человек;
Но
мысль
живет
из
век а
в
век !
Я
зрю
блестящее
виденье:
Г оре
парящий
великан
Раз д вигнул
пр ед
собой
тум ан!
С коль
дерзостно
его
т еченье !
Он
строг,
вел ич ест вен
и
д ик!
Как
полный
месяц
бледный
л ик.
Ш умя
широкими
крылами,
Летит
—
и
скрылся
дивный
ду х.
Так
водопад
между
скалами
Ревет,
пугает
вз ор
и
слух;
Ярясь,
стремится
в
к рай
надзвездный
—
Вдруг
исчезает
в
мраке
без дны .
Или
единая
от
звезд,
Отторгшись,
мчится,
льет
сиянье
Ч рез
по ле
неизмерных
мест ,
Чрез
сумрачных
неб ес
молчанье
—
И
о ко,
зря
ее
пол ет,
За
ней
боязненно
те чет!
305

Упала
дивная
коме та!
Потухнул
среди
туч
перу н!
Еще
трепещет
гол ос
струн,
Но
нет
могущего
поэ та!
Он
пал
—и
средь
кровавых
сеч
Свободный
грек
роняет
меч!
Руками
закрывает
очи
Э л лада,
матерь
с ветл ых
чад !
Вражда
и
зависть,
дети
ноч и,
Ругаться
славному
спе шат.
..
П рочь,
чернь
презренная!
прочь,
злоба!
Беги!
не
см ей
касаться
гроба
Того ,
чьи
песни
и
дела
Почт ит
дальнейшее
пото мств о !
Бе ги!
умолкни,
вероломство!
Его
бессмертью
обрекла
—
Душой
блестящей
пораженна,
—
Не
ты,
Британия,
—
в сел енна!
Бард,
живописец
см елых
д уш,
Гремящий,
радостный,
нет лен ный,
Вовек
пари,
ве ли кий
муж,
Т ам,
над
Элладой
обновленной!
Т ир тей,
союзник
и
покров
Свободой
дышащих
пол ков !
Ты
взвесил
ужа с
и
страданья,
Ты
п огружа лс я
в
глубь
сердец
И
средь
во лне ний
и
т ерз анья
Рукой
отважной
вз ял
венец.
Завидный,
с ветл ый,
но
кровавый,
Ве нец
страдальчества
и
славы!
И
се!
..
из
лона
облаков
Твои
божественные
бра т ья,
Певцы,
наставники
в еков
Теб я
зовут
в
св ои
объятья!
Утешься,
горестная
тень!
Т ебе
сияет
веч ный
день!
306

Да
ми мо
идет
укоризна!
О!
за глуши
уп ре ки,
стон!
Изгнавшая
его
отчизна,
Рыдай,
несчастный
Альбион!
Он
пал
—
непримирен,
в
чужбине!
Пла чь,
се туй
по
ве лико м
сыне!
Увы!
уда рит
час
судьбы!
Ве ков
потоком
поглощенный,
Исчезнет
тво й
народ
надменный
Или
пришельцовы
стопы
Л об зать,
окован
рабством,
будет,
Но
Байрона
не
позабудет
Те бя
гнетущий
властелин;
Он
на
тебя
пер ст ом
укажет;
Друзьям,
главой
поникнув,
скажет:
«Ужель родиться исполин
Мог
в
сей
земле,
судьбой
забвенной?»
И
смолкнет,
в
думу
погруженный!
<1824>

ТЕНЬ
РЫ ЛЕЕ ВА
В
ужасных
тех
стен ах,
где
Иоанн,
В
младенчестве
ли шен ный
багряницы,
Во
мраке
заточенья
был
заклан
Булатом
ослепленного
убийцы
—
Во
тьме,
на
узничном
одре,
лежал
Певец,
поклонник
пламенный
свободы.
Отторжен,
отлучен
от
в сей
природы,
Он
в
вольных
думах
счастия
искал,
Но
не
при дут
обратно
дни
былые:
Прош ла
пора
надежд
и
снов,
И
вы,
меч ты,
вы,
призраки
златые,
—
Не
позлатить
железных
вам
оков !
Тогда
(то не был сон)
во
мрак
те мни цы
Небесное
ви де ние
со шло
—
Раздался
звук
торжественной
цевницы
—
Испуганный
певец
подъ ял
чел о:
На
облаках
нес ом ый,
Яв ился
образ
узнику
знакомый.
«Несу товарищу привет
Из
той
страны,
где
нет
тиранов,
Где
в ечен
ми р,
где
веч ный
с вет,
Где
нет
ни
бури,
ни
тум ано в.
Блажен
и
славен
мой
удел:
Св ободу
русскому
народу
Могучим
гласом
я
в о спел,
Воспел
—
и
уме р
за
свободу!
Счастливец,
я
запечатлел
Любовь
к
земле
родимой
кровью
—
И
ты,
я
знаю,
пл аме нел
308

К
отчизне
чистою
любовью.
Г рядуще е
тво им
оч ам
Разоблачу
я
в
у теше нье
—
Пов е рь,
не
жертвовал
ты
снам:
Н адеж дам
будет
исполненье!»
Он
рек
—
и
бестелесною
рукой
Раздвинул
ст ены,
растворил
затворы,
Воздвиг
пев ец
восторженные
взоры
—
И
видит:
на
Руси
святой
С вобода ,
счастье
и
покой.
< 7827>

19 ОКТЯБРЯ 1828
ГОДА
Какой
волшебною
одеждой
Блистал
пр ед
на ми
мир
зе мной !
С
каким
о гнем,
с
какой
надеждой,
С
какою
детской
сл епо той
Мы
с
жизнию
вступали
в
б ой.
Но
вскоре
изменила
си ла,
И
вскоре
наш
огонь
погас:
Поки н ула
надежда
нас,
И
ж изнь
отважных
победила!
Мо их
друзей
далекий
круг!
Под
воплями
ос ен них
вьюг,
Но
благостным
хранимый
небом,
При
песнях,
вдохновенных
Фебом,
От
бурь
и
горя
вдалеке,
В
уютном,
мир ном
уголке
Ты
празднуешь
ли
день
священный,
День,
сердцу
братьев
незабвенный?
Мои х
друзей
дал е кий
круг!
Воспомнит
ли
в
сей
д ень
священный,
В
день,
сердцу
братьев
незабвенный,
Ме ня
хотя
единый
друг?
Или
судьб а
ме ня
лишила
Не
только
счастья—и
любви?
И
не
взя ла
меня
мо ги ла,
И
КОНЧИЛИСЯ
ДНИ
мои?
310

ЛЮБОВЬ
УЗНИКА
Податель
счастья
и
мученья!
Тебя
ли
я
встречаю
вновь?
И
даже
в
уз ах
заточенья
Ты
обрела
меня,
любовь!
Увы!
по что
тво и
приветы?
К
ч ему
улыбка
мне
твоя?
Светилом
ли
твои м
согретый
Воскресну
вно вь
для
жизни
я?
Нет!
минула
пора
мечтаний,
По ра
н аде жды
и
любви:
От
мраз а
лютого
страданий
Хлад еет
ток
м оей
крови.
Для
узника
ли
взоров
страстных
Восторг,
и
блеск,
и
темнота?
Погаснет
луч
в
парах
не нас тных :
Забудь
страдальца,
красота!
<1829>
311

ГЕР ОЙ
И
П ЕВЕЦ
1-й СОНЕТ
Герой,
кому
венец
д аров ан
бранный,
Муж ,
совершивший
смелые
дела,
Живет
в
столетьях,
славой
осиянный;
Пусть
пор аз ит
могущего
стрела,
—
За
гроб
восхитит
лавр,
о дн ажды
данный
Расступится
завистливая
мгла:
Он
разорвет
времен
покров
туманный
Сиянием
бессмертного
чела.
Но
без
хв алы
и
би твы
и
победа
Как
шумная
ре ка
бы
протекли
И
в
мире
не
оставили
б
и
следа.
Да
чтят
витию
племена
зем ли!
Спасает
подвиги
его
бес еда:
Бойцы
бы
без
него ,
как
сон ,
пр ошл и.
9-й СОНЕТ
Подобится
златому
оку
мира
Спаситель
братьев,
радостный
боец;
Но
пастырю
полночных
стад
эфира,
Луне
подобен
—
сладостный
пев ец.
А
тот,
ком у
даны
и
меч
и
лира,
Кто
на
главу
и зложи л
двойной
венец,
312

В
вой не
перун,
в
объятиях
же
мира
Души
обворожитель,
врач
сер д ец,
—
То му
п одо бья
нет:
его
судьбина,
Священных,
дивных
полная
чудес,
Г ора
сокровищ
и
богатств
пучина,
На
землю
прямо
пала
от
не бес.
Он
выше
всех;
так
скал
крутых
вершина
Златая
превышает
темный
лес,
<7829>

ПАМЯТИ
ГРИБОЕДОВА
Когда
еще
ты
на
земле
Дышал,
о
дру г
мой
незабвенный!
А
я,
с
тобою
разлученный,
Уже
страдал
в
тюремной
мгле ,
—
Зачем,
виде нь ем
принесенный,
В
отрадном,
благодатном
сне
Тогда
ты
не
явился
мне?
Ужели
мало,
брат
мой
милый,
Я,
взятый
заживо
могилой,
Т оску я,
думал
о
тебе?
Ког да
в
боязненной
мольбе
Слова
в
устах
моих
коснели,
Любезный
брат
тво й
неужели
Без
слез,
без
скорби
звал
к
себ е?
Вотще
я
простирал
объятья,
Я
зв ал
те бя,
но
зв ал
вотще:
Бессильны
был и
все
заклятья
—
Ты
был
незрим
м оей
мечте.
Увы !
всег о
лишь
раз
единый
Передо
мной
в
полночный
мрак
Восстал
возлюбленный
пр израк
—
Не
зл ой
ли
час
твоей
кончины?
Но
не
б ыло
глубоких
р ан,
Свидетелей
борьбы
кровавой,
На
те ле
избранного
славой
Певца,
вос певшег о
Ира н,
—
И
—
ах!
—
сраженного
Ираном.
Одеян
не
был
ты
туманом,
Не
искажен
и
не
уныл,
Но
бледен..
.
нет,
ты
яс ен
был;
314

Ты
был
в
кругу
моих
родимых,
Тоб ой
незнанных,
но
любимых,
Теб я
любивших,
не
видав.
В
в иде нии
оной
вещей
н очи
Твои
св етл ее
бы ли
очи,
Чем
среди
см еха
и
забав
В
чертогах
су еты
и
ш ума,
Где
свой
покров
нередко
дума
Бросала
на
ч ело
тво е,
Где
ты
прикрыть
же лал
ее
Улыбкой,
шу тко й,
р аз говором .
.
.
Но
друж бе
вз ор
орлиный
дан:
Великодушный
тво й
об ман
Орлиным
открывался
взором.
..
Так
мне
однажды
только
сон
Теб я
представил
благотворный.
С
тех
пор,
суровый
и
упорный,
Отка зыв ал
мне
долго
он
Привлечь
в
обитель
испытанья
Твой
дух
из
области
сиянья.
А
между
тем
мои
страданья
Копились
и
росли.
..
но
вдруг,
Ты
что-то
часто,
бр ат
и
друг,
Златую
предваря
денницу,
Спускаться
стал
в
мою
темницу.
Или
зовешь
меня
туда,
Где
ты,
паря
под
неб есами,
Ликуешь
с
чистыми
духами,
Где
вечны
св ет
и
красота,
В
страну
покоя
над
звездами.
Или
же
(много я любил!)
Те,
ко их
вз ор
и
в
са мом
мраке,
Как
луч
живительных
св ети л,
Как
дар
былого,
я
хранил,
—
В се,
все
в
твоем
слиялись
зраке,
<1829>

К ЛЕН
Скажи,
ку дря вый
сын
лесов
священных,
Исполненный
мог уч ей
красоты,
Средь
к амн ей,
соко в
жизненных
лишенных,
Какой
судьбою
выр ос
ты?
Ты
разв ил ся
перед
мо ей
тюрьмою
—
Сколь
многое
напоминаешь
мн е!
Здесь
не
с
кем
мне —
поговорю
с
тобою
О
мил ой
сердцу
стороне;
О
врем ени,
когд а
под об но
птице,
Жилице
вольной
средь
твоих
в етв ей,
Я
пес нь
свободную
певал
деннице
И
блеску
западных
лучей;
Тогда
с
брегов
смиренной
Авиноры,
В
ле сах
моей
Эстонии
родной,
Впервые
жадно
вдаль
простер
я
взоры ,
Мятежной
мучимый
то ско й.
Тво и
всходящие
до
неба
братья
Видали,
как
завешанную
тьм ой
Страну
я
звал,
манил
в
св ои
объятья,
—
И
покачали
головой!
А
ны не
ты
свидетель
совершенья
ТоЛэ,
что
прорицалось
ими
мне;
Не
ты
ль
последний
в
мраке
заточенья
Мой
друг
в
угрюмой
сей
стране?
<Ш2>
316

ЭЛЕГИЯ
Склонился
на
руку
тя же лой
головою
В
тем ниц е
сумрачной
задумчивый
п оэт
—
Что
так
оче й
его
погас
могущий
све т?
Что
стало
пр ед
его
померкшею
душою?
О
чем
мечтает?
Или
дух
его
Л ишилс я
мужества
всего
И
пал
пр ед
неприязненной
судьбою?
«Не нужно состраданья твоего!
К
чем у
т вои
вопросы,
хладный
зритель
Тоски,
которой
не
понять
тебе?
Твоих
ли
у тешен ий,
утешитель,
Он
требует?
Оставь
их
при
себе!
Нет,
не
ему
тужить
о
с уетн ой
утрате
Того ,
что
сч асти ем
зовете
вы,
—
Равно
доволен
он
и
во
дворце
и
в
ха те:
Не
поседели
бы
власы
его
главы,
Хо тя
бы
сам,
в
по ту
лица,
руками
Приобретал
свой
хл еб
за
тяжкою
сох ой,
Он
был
бы
тверд
под
бурей
и
гроза м и
И
равнодушно
сн ес
бы
мра з
и
зной.
Он
не
терзается
и
по
златой
свободе:
Пока
огонь
небес
в
поэте
не
потух ,
Поэта
и
в
цепях
еще
свободен
ду х.
Когд а
ж
и
с
грустью
мыслит
о
природе,
О
божьих
чудесах
на
неб е,
на
земле,
О
долах,
о
горах,
о
необъятном
своде,
О
рощах,
тонущих
в
в ече рней,
белой
мгл е,
О
солнечном
блистательном
восходе,
О
дивном
сонме
зв езд
златых,
Бесчисленных
лампад
всемирного
чертога,
317

Несметных
йсповедаиков
немы х
Премудрости,
величья,
славы
бога
—
Не
без
отрады
все
же
он:
В
его
груди
вселенная
иная;
В
ней
тот
же
благости
таинственный
закон,
В
ней
та
же
заповедь
святая,
По
ко ей
выш е
тьмы
и
зол
и
облаков
Без
устали
теч ет
великий
полк
миров.
Но
ведать
хочешь
ты,
что
сумрак
зн аме нуе т,
Которым,
будто
туч ей,
облегло
Певца
унылое
чело —
Увы!
он
о
судьбе
т оску ет,
Какой
ни
Мео ни д,
ни
Камоэнс,
ни
Тасс,
И
в
песнях
и
в
бедах
его
предтечи,
Не
испытали;
пл ам ень
в
нем
пог ас,
То т,
с
ко им
не
бы ли
ему
ужасны
встречи
Ни
с
скорбным
нед уго м,
ни
с
хладной
н ището й,
Ни
с
ветреной
изменой
Любви,
да вно
забытой
и
презренной,
Ни
да же
с
душною
тюрьмой».
<1832>

МОРЕ
СНА
Мне
ведомо
мо ре,
седой
о кеан:
Над
ним
беспредельный
простерся
тум ан,
Над
ним
лучезарный
не
катится
щ ит,
Но
звездочка
бледная
тихо
горит.
Пускай
океана
неведом
ко нец,
Его
не
боится
отважный
пл ове ц;
В
н его
ме ня
манит
незанятый
блеск,
Таинственный
шопо т
и
сладостный
плеск.
В
него
погружаюсь
один,
молчалив,
К огда
настает
полуночный
прилив,
И
чу ть
до.
груди
прикоснется
волна,
В
больную
вливается
грудь
ти ши на.
И
вдруг
я
на
береге —
бу дто
знаком!
Гляжу —
и
вхожу
в
очарованный
дом:
Из
око н
мне
милые
лица
гляд ят ,
И
речи
приветные
слух
веселят.
Не
милых
ли
сердцу
я
вижу
друз е й,
Когда-то
товарищей
ж изни
мо ей?
Все,
все
они
здесь!
уде ржа ть
не
могли
Ни
рок
их,
ни
люди,
ни
недра
земли!
Попрежнему
льется
живой
ра згов ор;
Попрежнему
светится
дружеский
вз ор.
..
При
вещем
сиянии
райской
звезды
Забыта
разлука,
забыты
беды.
319

Но
ах!
пред
зарей
наступает
отлйв
—
И
слышится
мне
неотрадный
призыв...
Р азв еяло сь
все
—
и
мерцание
дня
В
пустыне
глухой
осветило
мен я.
<7832)

110*11*
1
Ночь ,
приди,
ме ня
покрой
Тишиною
и
забвеньем,
Обольсти
ме ня
виденьем,
От дых
дай
мне,
дай
покой!
2
Пусть
ко
мне
слетит
во
сне
Утешитель
мой
ничтожный,
П ри зрак
быстрый,
пр израк
ложный,
Легкий
п ризр ак
милых
мне!
3
Незабвенных,
дорогих
Насл аж уся
ра зг ов ором:
Повстречаюся
с
их
взо ро м,
Уловлю
улыбку
их!
4
Предо
мной
моя
семья:
Позабыты
все
пе ча ли,
Узы
будто
не
быв ал и,
Будт о
не
в
тем нице
я!
(Середина 30- х
го дов}
321

ВЕТТЕР
1
Слышу
ст он
твой ,
в етер
бурный!
Тво й
унылый,
дик ий
вой;
Ть мой
не наст ной -
св од
лазурный
Черным
саваном
покрой!
2
Пусть
л еса,
холмы
и
долы
Огл асит
тв ой
шумный
зы к!
Внятны
мне
тво и
глаголы,
Мне
понятен
твой
яз ык.
3
Из
те мн ицы
безотрадной
Преклоняю
жадный
слу х:
За
тобою,
ве тер
хладный,
Рвется
мой
ст есн енн ый
дух!
4
Вете р!
ветер!
за
тобою
В
необъятной
вышине
Над
печальной
мглой
земною
Вда ль
бы
понестися
мн е!
322

о
Был
бы
воздух
одеянье,
Собеседник —
божий
г ром,
Песни —
бурей
завыванье,
Небо —
мой
пространный
дом .
6
Облетел
бы
круг
вс елен ной,
Только
там
бы
отдохнул,
Где
семь и
мне
незабвенной
Реч и
вторит
тих ий
гу л;
1
Сре ди
летней
светлой
ночи,
У
ча со вни
той
простой,
Им
бы
там
мелькнул
я
в
очи,
Где
почиет
их
родной!
8
К
мил ым
я
простер
бы
ру ки,
Улыбнулся
бы,
исчез,
Но
знакомой
лиры
зв уки
Пот рясл и
бы
близкий
лес.
(Середина 30- х
годов)

19 ОКТЯБРЯ 1836
ГОДА
Ш умит
поток
вр емен.
Их
те мный
вал
Вновь
выплеснул
на
берег
жи зни
нашей
Священный
день,
который
полной
ч ашей
В
кругу
друзей
и
я
торжествовал...
Давно...
Ев ропы
страх
—
сед ой
Урал,
И
Енисей,
и
ст епи,
и
Байкал
Теперь
меж
нами .
На
крылах
печали
Л юбов ью
к
вам
несу сь
из
тем ной
дали,
Поминки
нашей
юности,
и
я
Их
праздновать
хочу.
Воспоминанья!
В
лучах
дрожащих
тихого
мерцанья
Воскресните!
Предстаньте
мне,
друзья!
Пуст ь
созерцает
вас
душа
мо я,
В сех
вас ,
лицея
наше го
семья!
Я
с
вами
был
когда-то
счастлив,
молод,
—
Вы
с
сердца
све ете
туман
и
холод.
Чьи
ре зче
в сех
рисуются
черты
Пре д
взорами
моими?
Как
перуны
Сибирских
г роз,
его
златые
струны
Рокочут.
.
.
Пушкин,
Пушкин!
это
ты!
Твой
образ
—
с вет
мне
в
мор е
тем нот ы;
Твои
живые,
ве щие
мечты
Ме ня
не
забывали
в
ту
го дин у,
Как
пил
и
ты,
у ед инен,
кручину.
Тог да
и
ты,
как
некогда
Н азон,
К
родному
граду
простирал
объятья;
И
над
Невой
затрепетали
братья,
324

Услышав
гармонический
тво й
с тон.
С
седого
Пейпуса,
вол ше бны й,
он
Раздался,
прилетел
и
прервал
сон ,
Дре м оту
наших
мелких
по печен ий
—
И
п огрузи л
нас
в
волны
вдохновений.
О
бра т
мой !
много
с
той
поры
прошло,
Твой
де нь
прояснел,
мой
покрылся
тьмой;
Я
стал
знаком
с
торкватовой
судьбой.
И
что
ж?
оп ять
передо
мн ой
светило:
Как
сон
тяжелый,
горе
протекло;
Мое
све тил о
из-за
туч
чел о
Вновь
п одняло
—
гляж у
в
лицо
природы:
Мне
отданы
долины,
горы,
воды.
О
друг!
хотя
мой
волос
посед ел,
Но
сердце
бьется
молодо
и
смело.
Во
мне
ду ша
переживает
тело ,
Еще
мне
божий
мир
не
надоел.
Что
жде т
меня?
Обманы
—
наш
удел,
Но
в
эту
груд ь
вонзилось
много
стрел;
Терпел
я
мног о,
обливался
кровью:
Что,
если
в
осен ь
д ней
столкнусь
с
любовью?

ТЕИН
ПУШКИНА
Итак,
тов ари щ
вд ох но вен ный,
И
ты!
—
а
я
на
пр ах
священный
Слезы
не
пролил
ни
одной:
С
привычки
к
горю
и
страданьям
Все
высохли
в
груди
больной,
Но
об раз
твой
моим
мечтаньям
В
ночах
б ессо нных
предстоит,
Но
я
тяжелой
скорбью
с ыт,
Но,
мрачный,
близ
жены
мне
мило й
И
думать
о
л юбви
забыл...
Там
мысли,
над
твоей
могилой!
Смолк
шорох
благозвучных
крыл
Твоих
волшебных
песноп ений,
На
неб о
отлетел
твой
ген ий;
А
визги
желтой
клеветы
Глупцов,
которые
марали,
Как
был
ты
ж ив,
твои
черты,
И
нын е,
в
час
святой
печ ал и,
Бездушные
не
замолчали!
Гордись!
Ей-богу,
ст ыд
и
срам
Их
подлая
любовь!
Пусть
жалят!
Тот
пу ст
и
гн ил,
кого
все
хвалят;
За
з ав исть
дорого
я
д ам,
Гордись!
Никто
теб е
не
равен,
Н икто
из
сверстников-певцов:
Не
смеркнешь
ты
во
мг ле
веко в;
В
века х
теб е
клеврет
—
Державин.
<1837 >
326

19 ОКТЯБРЯ <1838 года>
Блажен,
кто
па л,
как
юноша
Ахи лл,
Прекрасный,
мощный,
с ме лый,
величавый,
В
ср ед ине
поприща
поб ед
и
славы,
Исполненный
несокрушенных
си л!
Блажен!
Л ицо
его,
всегда
младое,
Сиянием
бессмертия
горя,
Блестит,
как
солнце
веч но
золотое,
Как
первая
эдемская
з аря.
А
я
од ин
средь
чуждых
мне
людей
Сто ю
в
ноч и,
б еспо мо щный
и
хилый,
Над
страшной
в сех
на дежд
моих
могилой,
Над
мрачным
гробом
вс ех
моих
друзе й .
В
тот
гроб
бездонный,
молнией
сраженный,
Последний
пал
родимый
мне
по эт.
..
И
вот
опять
лицея
де нь
священный;
Но
уж
и
Пушкина
меж
вам и
нет.
Не
принесет
он
но вых
песней
ва м,
И
с
них
не
затрепещут
пе рси
в аши,
Не
выпьет
с
ва ми
он
заздравной
чаши:
Он
воспарил
к
заоблачным
д руз ьям,
Он
н ыне
с
наши м
Дельв игом
пирует,
Он
н ыне
с
Грибоедовым
моим;
По
них,
по
них
душа
моя
тос ку ет;
Я
жадн о
руки
простираю
к
ним.
П ора
и
мне!
Да вно
судьба
гроз ит
Мне
казней
нестерпимого
удара:
Она
того
ме ня
лишает
дара,
32/

С
которым
дух
мой
неразрывно
слит.
Так!
пе ре нес
я
годы
за точ ен ья,
Изгнание,
и
срам,
и
сиротство;
Но
под
щит ом
святого
вдохновенья,
Но
здесь
во
мне
пылало
божество!
Теперь
пора!
Не
пламень,
не
пер ун
Меня
уб ил;
не т,
вя зну
средь
болот а ь
Горою
дав ят
нужды
и
забота,
И
я
отвык
от
позабытых
струн.
Мне
ангел
пес ней
рай
в
т емни це
душной
Когда-то
созидал
из
снов
златых;
Но
без
не го
не
труп
ли
я
бездушный
Сре дь
трупов,
столь
же
хладных
и
немых'

***
Они
мо их
страданий
не
пой мут,
Для
них
смеш он
унылый
голос
боли,
Которая,
как
червь,
таится
тут,
В
груди
моей.
Е сть
си лы,
нет
мне
воли;
Х оть
миг
покоя
дай те
—
нет
и
н ет!
Вот
вспыхнуло,
я
вспрянул,
я
поэт.
Божественный
объемлет
д ушу
пламень,
Т олп ятся
образы,
—
чудесный
свет
В
глазах
мо их,
—
и
все
напрасно:
нет!
Пропало
все!
Доб ро
бы
с
неб а
камень
Мне
череп
раздвоил
или
пер ун
Меня
сожег:
последний
трепет
струн
Разорванных
вздохнул
бы
в
дивных
звуках
И
уме р
бы,
как
грома
дальний
гул;
Но
я
увяз
в
ничтожных,
мел ких
муках,
Но
я
в
заботах
гря зных
утонул.
Нет,
не
страшусь
убийственных
объятий
Огромного
несчастья.
Ро к!
д уши!
Ты
выжмешь
ж изнь,
не
выдавишь
души
—
Но
погибать
от
ку мушек,
от
сватей
—
От
лепета
с оседе й
и
друзей!
Не
говорите
мн е : «Ты Промефей!»
Тот
был
к
скале
заоблачной
прикован,
Его
терзал
не
глупый
воробей,
А
мо щный
кор шу н.
Был
я
очарован
Когда-то
обольстительной
мечтой;
Я
думал:
кончится
борьба
с
судьбой
И
с
нею
все
земные
испытанья;
Не
будет
сл ома н,
устоит
борец,
Умрет,
но
не
лишится
воздаянья
329

И
вырвет
напоследок
свой
в енец
Из
рук
ужасной.
Бедный
ты
сл епец!
Она
берет
тебя
из
сте н
твоей
тем ниц ы,
Т о лкает
в
мир
(ведь ты о нем жалел)
—
А
твой-то
мир
исчез,
как
блеск
зарницы,
И
бы ть
нулем
отныне
т вой
уде л!
<1839>

ТРИ
ТЕНИ
На
диком
берегу
Онона
я
сидел:
Я,
чь ей
еще
младенческой
печали
Иж ора
и
Н ева,
задумчивы,
внимали;
Я
(странный же удел!),
Кому
рукоплескал
когда-то
гра д
надменный,
Соблазн
и
образец,
гостиница
вселенной,
И
кто
в
Массилии
судьбу
народов
пел ,
А
вслед
затем,
во лну ем
в ещим
духом,
Родоначальником
неизреченных
дум,
Средь
грозных,
ме р твых
ск ал
склонялся
жадным
слу хом
На
рев
и
грохот
вод,
на
ветров
свис т
и
шум,
На
го лос
чад
твоих,
Кавказ-небогромитель,
—
И
напоследок
был
т емн ицы
душной
житель;
Свинцовых
десять
ле т,
как
в
гро бе,
протекло:
Однообразный
бой
часов
без
измененья
До
срока
инеем
посыпал
мне
че ло
В
глухих
твердынях
заточенья!
Все
обмануло,
кро ме
вдохновенья:
Так !
и
судьбы
неу мо ли мый
г нев
Не
отнял
у
мен я
любви
бессмертных
дев;
Слетали
к
узнику
священные
виденья!
Что
ж?
—
в
ми ре
положен
всему
предел:
За
старым
нов ое
отв е дал
я
страданье;
Уж
ны не
не
тюрьма
мой
жребий,
а
изгнанье
—
На
диком
берегу
Онона
я
сид ел
И
вот
раздумывал
причудливую
долю
Сво ю
и
те х,
с
которыми
ходил
Во
дни
м оей
весны
по
жизненному
п олю
Питомцев
близких
меж
собой
светил.

Их
дух
от
скорби
опочил,
Но
те ни
их,
мо их
клевретов,
Жертв
сердца
св ое го,
страдальцев
и
по это в,
Я
вызывал
из
дальних
их
могил.
Угрюмый
сын
степей,
хранительниц
Китая,
Ропт ал
утесами
сте сн яе мый
Онон,
Волнами
тусклыми
у
ног
моих
сверкая,
И
мнилось,
повт о рял
их
передсмертный
сто н.
И,
словно
факел
их
унылых
похорон,
Г орела
на
не бе
луна
немая.
Был
беспредельный
сон
на
долах,
на
горах;
Тут
не
сп ал
только
я
с
своей
живой
то ско ю.
.
.
Вдруг
будто
а рфы
вздох
пронесся,
над
рекою:
Таинственный
мен я
обвеял
страх.
И
что
ж?
то
был
ли
бре д
больного
вображенья,
Или
трепещутся
и
там
еще
сердца,
И
в
самом
деле
друг,
расторгнув
узы
тленья,
Явиться
может
на м,
податель
утешенья?
..
Почудилися
мне
родные
три
лица
—
Их
ст оп
не
видел
я:
ск ольз или
привиденья
(Над каждым призраком дрожало по звезде ,
Во ды
не
возмущая,
по
в оде,
И
следом
каждого
был а
струя
м ерцанья) , —
Я
вспрянул,
обли ты й
пото ком
содроганья
И
в
ужасе
студеном,
как
со
сна,
Вскричал
и
произнес
любезных
имена:
«Т ы,
бра т
мой,
Александр?
ты,
Де льв иг,
Пушкин,
—
вы
ли ?»
Вз гля нул:
их
нет ;
они
уж
вд аль
уплыли.
Вотще
я
руки
простирал
к
друз ьям !
Как
прежде,
все
окрест
померкло
и
заснуло,
И
только
что-то
мне
шепнул о:
«Мужайся,
вз оры
к
неб есам!
Гор ька
твоя
земная
чаша,
Но
верь,
товарищ:
е сть
свиданье
там ,
А
здесь
поэ зия
и
дружб а
на ша
Ви льге льм а
память
передаст
ве кам!»

АРГУНЬ
Еще
од ну
я
к
тем
рекам
причислил,
Которых
бер ег
я,
скиталец,
посетил,
И
там ,
с
утратою
сво их
сердечных
с ил,
Тер зал ся
и
молчал,
но
чувствовал
и
мыслил,
Разлуку
вечную
предвидел,
но
любил.
Да!
вот
и
эти
дни,
как
призрак,
пролетели!
Да
гроба
ли
ты
будешь
молодым,
М уч итель -с ерд це?— Ты
скажи:
ужели
Всегда
блуждать,
стремясь
к
недостижимой
цели,
Твоим
желаниям
не сыты м
и
сл епым ?
Любить
и
мыслить..
.
Почему
ж
не
может
Не
мыслить,
не
любить
душа
м оя?
Какой
ее
зло й
дух
без
устали
тревожит,
И
хочет,
и
вел ит,
ч тоб
вечно
тратил
я?
Увы!
с
последним
другом
расставанье!
По
крайней
мер е
без
пятна!
Х оть
это
сбережет
воспоминанье
И
чувств
и
дум
мо их
скупая
глубина.
Шуми
же,
о
Ар гунь,
мое
благословенье!
Ты
лу чше
для
меня,
чем
пасмурный
Онон:
И
там
мне
было
разлученье;
Но
перед
тем
ме ня
прельщал
безумный
сон
И
чуть
не
умертвило
пробужденье!
<1842>

ЧЕТЫРЕХСТИШЙЙ
Чем
вя знуть
в
тинистой,
зловонной
луже,
Так
лучше
в
мо ре!
Не т,
убийцы
хуже
Подлец,
который,
с
трусостью
губя,
Сосет
и
точит
сердце
у
тебя.
<1843>
334

МАРИИ
НИКОЛАЕВНЕ
ВОЛКОНСКОЙ
Л юд ская
речь
пустой
и
лицемерный
звук.
И
ду шу
высказать
не
может
л ожь
искусства:
Безмолвный
вз ор,
пожатье
рук
—
Вот
переводчики
избытка
дум
и
чувства.
Но
я
минутный
гость
в
д ому
м оих
друз е й,
А
в
глубине
ду ши
м оей
Од но
живет
прекрасное
желанье:
Оставить
я
хоч у
дру зь ям
воспоминанье,
Залог,
что
тот
же
я,
Что
вас
достоин
я,
друзья..
.
Кл яну ся
ангелом,
который
Св ят ая,
путеводная
звезда
Вс ей
ваше й
ж изни:
на
во сто к,
сюда,
К
ней
стану
обращать
трепещущие
взоры
Среди
житейских
и
сердечных
бурь,
—
И
прояснится
вдруг
моя
лазурь,
И
дивное
сойдет
мне
в
пер си
ут ешенье,
И
сил у
мне
подаст
и
гордое
тер пен ье.
<1845>
335

£*£
Еще
прибавился
мне
год
К
годам
унылого
страданья;
Гляжу
на
их
тяжелый
ход
Не
ропща,
но
без
упованья
—
Что
будет,
знаю
наперед:
Нет
в
жиз ни
для
м еня
об ман а.
Блестящ
и
в есел
был
в ос ход,
А
запад
в есь
во
мгле
тум ана .
<1845>

Привал
декабристов
на
пу ти
из
Чи ты
в
Петровский
завод
Акварель
А.
И.
Одоевского, 1830 год

***
До
смерти
мне
гро зила
смерти
тьма
И
думал
я:
подобно
Оссиану,
Блуждать
во
мг ле
у
к рая
гроба
стану;
Ему
подобно,
с
дикого
холма
Я
устремлю
свои
слепые
очи
В
глухую
бездну
нерассветной
ночи
И
не
увижу
ни
густых
лесов,
Ни
вол н
полей,
ни
ба рха та
лугов,
Ни
чистого,
лазоревого
сводаь
Ни
солнцева
чудесного
восхода;
Зато
оч ами
духа
у зрю
я
Вас ,
вещие,
таинственные
тени,
Ва с,
рано
улетевшие
друзья,
И
слух
склоню
я
к
гулу
дивных
пений,
И
голос
каждого
я
различу,
И
ка ждого
узнаю
по
ли цу.
Вот
первый:
он
насмешливый,
угрюмый,
С
язвительной
улыбкой
на
устах,
С
чело м
выс ок им
под
завесой
ду мы,
Со
скорбию
во
взоре
и
чертах!
В
его
груди,
восторгами
то мимо й,
Не
тот
же
ли
огонь
неодолимый
Пы лал,
который
некогда
горел
В
сердцах
метателей
господних
стрел,
Объятых
дух ом
вышне го
пророков?
И
что
ж?
неумолимый
вра г
пороков
Растерзан
чернью
в
варварском
краю.
..
А
этот
кра й
он
воспевал
когда-то,
Восток
роскошный,
на м,
сынам
заката,
И
с
ним
отчизну
примирил
св ою!
337

И
вот
другой:
волшебно-сладкогласный
Сердец
властитель,
мощный
чародей,
Он
вдунул,
будто
но вый
Промефей,
Живую
душу
в
наш
язык
прекрасный.
.
.
Увы !
погиб
довременно
п евец:
Его
злодейский
не
щадил
с ви нец!
За
этою
четою
испо л инск ой
Спускаются
из
лона
т емно ты
Еще
две
тени:
бедный
Д ель виг,
ты,
И
ты,
его
товарищ,
Баратынский!
Отечеству
драгие
имена,
Поэзии
и
дружеству
свя тые !
Их
музы
были
две
сестры
ро д ные,
В
них
трепеталася
ду ша
—
одна!
<1845>

УЧАСТЬ
РУССКИХ
поэтов
Горька
судьба
поэтов
всех
п лем ен;
Тяж еле
вс ех
судьба
казнит
Россию:
Для
славы
и
Рылеев
был
рожден;
Но
юноша
в
свободу
был
влюблен.
..
Стя нула
петля
дерзостную
выю.
Не
он
один;
другие
всл ед
ему,
Прекрасной
обольщенные
ме чтою ,
Пожалися
годиной
роковою...
Бог
дал
огонь
их
сердцу,
св ет
уму.
Да!
чувства
в
них
восторженны
и
пылки:
Что
ж?
их
бросают
в
черную
тюрьму,
Мор ят
морозом
безнадежной
сс ыл ки.
..
Или
болезнь
наводит
ночь
и
мг лу
На
очи
прозорливцев
вдохновенных;
Или
рука
любезников
презренных
Шл ет
п улю
их
священному
челу;
Или
же
бунт
поднимет
чернь
глухую,
И
чернь
того
на
части
разорвет,
Чей
блещущий
пер ун ами
по лет
Сияньем
облил
бы
страну
ро дну ю.
< 7845>
339

НА
СМЕРТЬ
ЯКУБ ОВ ИЧА
В се,
все
вал ятся
сверстники
мо и,
Как
с
дерева
валится
лист
о сенни й,
Уносятся,
как
по
рек е
струи,
Текут
в
бездонный
во доем
творений,
Отк оле
не
бегут
уже
ручьи
Обра т но
в
мир
житейских
треволнений!
.
.
За
полог
все
скользят
мои
друзья,
Пред
ним
один
останусь
скоро
я.
Лицейские,
ермоловцы,
поэ ты,
Товарищи!
Вас
подлинно
ли
нет?
А
был и
же
когда-то
вы
согреты
Такой
живою
жизнью!
Вам
ли
пет
Привет
последний,
и
мои
приветы
Уж
вас
не
тронут?
Бледный
тусклый
св ет
На
новый
гроб
упал:
в
своей
пустыне
Над
Якубовичем
рыдаю
ныне.
Я
не
л юбил
его...
Враждебный
взор
Вчастую
друг
на
друга
мы
бросали,
Но
не
умрет
он
средь
Кав к азск их
гор;
Там
все
утесы
—
дел
его
скрижали;
Им
ст епь
полна,
им
полон
черный
бор;
Черкесы
и
теперь
не
перестали
Сре дь
родины
заоблачной
св оей
Пугать
Якубом
плачущих
детей.
Он
был
из
первых
в
ст ае
той
орлиной,
К ото рой
ведь
и
я
принадлежал.
..
Тут
на с,
исторгнутых
одной
судьбиной,
340

Ум чал
в
тюрьму
и
ссылку
тот
же
ва л.
.
.
Вот
он
остался,
сверстник
мне
единый,
Вот
он
мне
в
гроб
дорогу
указал:
Так
мудрено
ль,
что
я
в
св оей
пу ст ыне
Над
Якубовичем
рыдаю
нын е?
Ты
отстрадался,
труженик,
герой,
Ты
выш ел
на кон ец
на
тих ий
берег,
Где
нет
упреков,
где
теб е
п окой!
И
про
те бя
не
см ол кнет
бурный
Терек,
И
станет
говорить
Бешту
сед ой.
..
Ты
отстрадался,
выш ел
ты
на
берег,
А
реет
все
еще
средь
черных
во лн
Мой
б едн ый,
утлый,
разнащенный
челн!
<1846>

СЛЕПОТА
Л ьет
с
лазури
солнце
кр ас ное
Реки
светлые
огня.
Де нь
веселый,
ут ро
ясное
Для
людей
—
не
для
меня !
Все
од ето
в
ночь
унылую,
Все
часы
мои
темны:
Дал
господь
жену
мне
милую.
Но
<не>
вижу
и
жен ы.
Слышу
крики
ликования,
Шум
и
смех
м оих
д етей.
..
Ах,
ответ
мой
—
ст он
страдания:
Нет
их
для
моих
очей!
Так
бы
и
нырнул
я
в
чтение .
Им
бы
душу
освежил:
Но
мой
жребий
вед ь
затмение;
Нет
мне
никаких
с ве тил!
Жиз нь
моя
ед ва
колышется,
В
тяжком
изнываю
сне.
..
Счастлив,
е сли
х оть
послышится
Шаг
царицы
песней
мне!
<1846>
342

Бл а года рю!
Наш
ра згов ор
Почти
всегда
борьба
и
сп ор,
И
вы
всегда
мой
победитель.
..
Но
эт от
разговор
чудесный
оживитель:
Дре м ало
сердце,
сп ал
мой
ум
—
Вы
сколько
чувств,
вы
сколько
дум
В
них
ра з буди ли,
зародили!
Не
бу ду
эти
три
дня
без
плода:
Я
вн овь
спос обе н
стал
для
радостных
ус ил ий,
Для
благотворного
труда ;
Я
здесь
помолодел,
я
вы шел
из
мо г илы.
Не
так
ли
в
тот
счастливый
век ,
К огда
с
духами
жил
младенец-человек
И
посещали
нас
нев ед омые
си лы,
Бредет,
бывало,
сл аб ый,
хил ый,
Вед о мый
феею
старик,
Пришел,
к
источнику
волшебному
приник
И
жадно,
жа дно
пь ет,
и
что
же?
К уда
девался
он,
пришлец
полуживой,
Кот оры й
и
теперь
еще
на
том
же
ложе
Лежал
бы,
есл и
бы
не
фе иной
ру кой
Был
п однят ?
Юноша
красавец
и
гер ой
С
блестящими
ог нем
и
гордостью
глазами
Стоит
мог уч ий
пере д
н ами!
<1846>
343

КЛЕВЕТНИКУ
Полковник
некогда
преториям
России,
Ты
ны не
атаман
опасных,
черных
жаб,
Мужчин
по
имени,
на
деле
старых
б аб.
Они
тво и
послы,
разносчики,
вити и,
Ты
Какодемон
их,
незримый
ты
паук;
Но
ткань
<Свся^> от тебя, <^и^>,от тебя все сети;
Их
вы дум ки
—
тво и
и
крестники
и
дети,
Им
шепче шь
каждый
склад,
внушаешь
каждый
зву к.
Вот
русский
Фал ьста ф:
он
в о енным
был
и
славным;
.
.
.
.
своенравным
Посадишь,
и
потом
<Сты вышлешь^> простяка
Нелепость
возглашать
пре кл онн о,
свысока;
Жестокость!
все
равно:
вело
бы
тольк о
к
цел и!
..
Нет
у
т ебя
друзей:
лжецы
и
пустомели
Твои
о рудия ;
ты
выгоняешь
их,
Как
бешеных
собак,
на
в сех
врагов
тв оих!
Но
есть,
пов ерь
мн е,
есть
на
с вете
Немезида,
И
ею
всякая
приемлется
обида
И
в
книгу
вносится,
и
молча
кни гу
ту
Читает
день
и
ночь
таинственная
дева;
И
выбирает
жертв,
и
их
к азнит
без
гнева,
Но-
и
без
жалости.
За
ложь
и
кл еве ту
Заплатят
некогда
так ою
ж
клеветою.
И
в
сердце
и
т вое
убийственной
стрелою
Вонзится
злая
ложь.
.
.
Берет
меня
печаль,
Кл ян уся
господом
—
в
душе
тебя
мне
жаль:
Наказан
будешь
ты
сообщников
рукою.
И
рано
ль,
поздно
ли
они
когда-нибудь
Вольют
смертельный
яд
т ебе
в
больную
грудь.
<184б>

А.
И.
ОДОЕВСКИЙ

Александр
Иванович
Одоевский
родилс я
в
1802 г.
Сын
бо­
гатых
родителей,
происходивших
из
древнего
княжеского
рода,
блестящий
гвардейский
офицер,
А.
И.
Одоев ск ий
пренебрег
обы ч­
ной
для
дв оря нск ой
молодежи
к арьеро й
и
встал
на
путь
рев олю ­
ционной
борьбы.
В
н ачале
1825 г.
он
был
принят
в
Северное
общество
и,
по
воспоминаниям
современников,
явился
одним
из
самых
воодушевленных
его
членов.
При
всем
этом
политические
взгляды
Одоев ског о
не
от ли чали сь
четкостью
и
п оследов ат ел ь­
ностью.
Одоевского
за
участие
в
заговоре
осудили
в
каторжные
ра­
боты
на
12 лет,
зат ем
э тот
срок
сок рат или
на
8 лег.
После
пяти­
летнего
заключения
в
Читинском
остроге
и
на
Пет ров ск ом
зав оде
он
был
отправлен
в
си бир скую
ссылк у,
а
в
1837 г.
переведен
ря­
довым
на
Кавказ.
К
этому
времени
относится
его
встреча
с
Лер­
монтовым,
зак реп лен ная
в
дальнейшем
дружбой.
Почти
все
дошедшее
до
нас
поэтическое
наследие
Одоев ског о
относится
к
годам
к атор ги
и
ссылки
(хотя есть сведения,
что
он
писал
и
до
этого
времени).
По
свидетельству
декабристов,
Одоев­
с кий
был
«главным поэтом»
узников.
В
стихотворениях
Одоевск ог о
периода
каторги
и
ссылки
п ре обладали
темы
оп рав дан ия
тра ги че­
ски
окончившегося
п одви га
декабристов,
прослав лен ия
вольности,
воспевания
грядущего
тор жеств а
свободы.
Н аиб ольшей
популяр­
ностью
в
истории
русской
революционной
поэзии
пользовался
от­
вет
Одоевского
на
послание
Пушкина
«В Сибирь» («Струн вещих
пламенные
з в уки ...») Строка из этого стихотворения — «И з
искры
в оз гор ится
пламя»
— служила
эпиграфом
для
ленинской
газ еты
«Иск ра».
Характерными
для
поэзии
Одо евск ого
яв л яются
декабристские
гемы
«смутных»
периодов
русской
истории
и
воспевание
вольных
Новгорода
и
Пскова.
Значительный
интерес
представляют
сти хо­
творения
Одоевского,
посвященные
освободительной
борьбе
славян­
ск их
народов —
«При известии о польской революции», «Славян­
347

ским
девам».
Последнее
из
них
было
положено
на
музыку
Ф.
Ф.
Вадковским
и
ста ло
любимой
песней
дек абри ст ов,
за клю­
ченных
на
П етров ск ом
зав оде.
У мер
Одоевский
в
1839 г.
в
дер.
П сезуап е
на
Черноморском
п обереж ье
от
злок ачест в енн ой
маля рии .
Памяти
Одоевского
посвя­
щено
ст ихо тв орен ие
Лермон т ов а.

*
*
Таится
зв ук
в
безмолвной
лире,
Как
искра
в
те мных
облаках,
И
песнь,
не
знаемую
в
мире ,
Я
вылью
в
о гне нных
сло вах .
В
те мни це
ес ть
певец
народной;
Но
не
поет
для
с уеты:
Срывает
он
душой
свободной
Небес
бессмертные
цветы;
Но
похвалой
необолыценный,
Не
и щет
раннего
венца...
Почтите
сон
его
священный,
Как
пред
борьбою
сон
борца.
<1826 >
349

БАЛ
(ПОСВЯЩЕНО КН. П. А . ВЯЗЕМСКОМУ)
О ткры лся
бал;
кружась,
лет ели
Четы
младые
за
че той,
Одежды
роскошью
блестели,
А
лица —
свежей
красотой.
Усталый,
из
толпы
я
скрылся
И,
жаркую
склоня
главу,
К
о кну
в
раздумьи
прислонился
И
заг ляд ел ся
на
Неву:
Она
покоилась,
дремала
В
своих
гранитных
бер ега х,
И
в
тихих,
сребренных
вод ах
Луна,
купаясь,
трепетала.
Стоял
я
долго...
Зал
гремел;
Вдруг
без
ра зме ра
по летел
За
звуком
звук!
Я
оглянулся,
Вперил
глаза,
в есь
содрогнулся,
Мо роз
по
т елу
пробежал.
Св ет
меркнул...
Весь
огромный
зал
Был
полон
остовов...
Четами
Сплетясь,
толпясь,
друг
друга
м ча,
Обнявшись
желтыми
костями,
Кружася,
по
по лу
стуча,
Они
зал
быстро
облетали.
Лиц
прелесть,
станов
кра с ота
—
С
костей
их
все
по кр овы
спали,
Одно
осталось:
их
уста,
Как
прежде,
все
еще
смеялись;
Но
одинаков
был
у
всех
Ши рок их
уст
безгласный
смех.
350

Глаза
мои
в
толпе
терялись,
Я
никого
не
видел
в
ней:
Все
были
сходны,
все
см еша лис ь.
.
.
Плясало
сборище
ко сте й.
< 7826>

У ТРО
Рассвело,
щебечут
птицы
Под
о кном
м оей
темницы;
Как
на
во ле
любо
им!
Пре д
тюрьмой
по ют,
порхают,
Ясный
воздух
рассекают
Резвым
крылышком
своим.
Птицы!
как
вам
петь
не
стыдно?
Вы
сме етесь
над о
мной.
Ах!
теперь
мне
все
завидно,
Д аже
то
завидно
мне,
Что
и
сн ег
на
сей
стене,
Застилая
камень
мши стый ,
Не
совсем
его
покрыл.
Кто
ж
м еня
вс его
зар ыл?
Вы ду
ли
на
воздух
ч ис тый,
—
Я,
как
дышат
им,
забыл.
<1826>
362

А.
И.
Одоевский
Миниатюра
И.
П.
Фридрица

<ОТВЕТ НА ПОСЛАНИЕ ПУШКМИА>
С трун
ве щих
пламенные
звуки
До
слу ха
наше го
дошли.
К
м ечам
рванулись
наш и
руки,
Но
лишь
ок-о-вы
обрели.
Но
будь
покое н,
ба рд:
цепями,
Сво ей
судьбой
гордимся
мы
И
за
затворами
тюрьмы
В
ду ше
сме емся
над
царями.
Наш
скорбный
труд
не
пропадет:
Из
искры
возгорится
пламя
—
И
просвещенный
наш
народ
Сберется
под
святое
знамя.
Мечи
скуем
мы
из
цепей
И
вно вь
зажжем
ог онь
свободы,
Она
нагрянет
на
царей
—
И
радостно
вз дохн ут
народы.
< 7827>
363

УМИРАЮЩИЙ
ХУДОЖНИК
(НА СМЕРТЬ Д. В . ВЕНЕВИТИНОВА)
Все
впечатленья
в
звук
и
цве т
И
слово
стройное
теснились;
И
музы
ю ношей
гордились
И
говорили: «Он поэт!
..»
Но
нет;
ед ва
лучи
денницы
Моей
коснулися
зеницы,
И
с вет
во
взорах
поте мне л:
П лод
жиз ни
свеян
нед осп елой!
Нет!
Снов
небесных
кистью
см елой
Одушевить
я
не
успел;
Г лас
песни,
мною
не
д оп етой,
Не
доз в учит
в
земных
струнах,
И
я,
в
не тлени е
одетой,
Ее
дослышу
в
небе сах.
Но
на
земле,
где
в
чистый
пл аме нь
О гня
души
я
не
излил,
Я
ум ер
весь...
И
грубый
к амен ь,
Обычный
кров
немых
могил,
На
череп
мой
остывший
ляже т
И
соплеменнику
не
скажет,
Что
рано
выпала
из
рук
Ед ва
настроенная
ли ра
И
не
успе л
я
в
стройный
звук
Излить
красу
и
стройность
ми ра.
<7827>
354

ТРИЗ НА
Ф.
Ф.
В<адковскому>
Ути хн ул
бой
Гафурский.
По
волнам
Летя т
изгнанники
отчизны.
Они,
пристав
к
Исландии
брегам,
Убитых
в
честь
гото вят
тризны.
Златится
мед , (играет меч с мечом .
..
Обряд
исполнили
священной
И
мрачные
во ссе ли
пред
холм ом
И
внем лю т
ар фе
вдохновенной:
Скальд
Утеш ьте сь
о
павших!
Они
в
облаках
Пьют
юных
Валкирий
жив ые
лобз а нья.
Их
чела
цветут
на
небесных
пирах,
Над
прахом
костей
расцветают
преданья.
Утеш ьт ес ь!
За
павш их
ваш
меч
отомстит.
И
где
б
ни
потухнул
наш
пламенник
жизни,
Пусть
доблестный
дух
до
могилы
кипит,
Как
чаша
заздр ав ная
в
память
отчизны.
<1828>
355

8ОСИМА
<1>
У
Борецкой
у
посадницы
Гости
сходятся
на
пи-р.
Вот
бояре
новгородские
Сели
за
дубовый
стол,
С тол,
накрытый
браной
скатертью.
Носят
брашна;
зашипя,
Поседело
пив о
че рно е;
Следом
золотистый
мед
Вон
из
кубков
шу мно
просится.
Разгулялся
пир
как
пир:
Очи
све тл ые
заискрились.
По
краям
ли
звонких
чаш
Ходит
пена
искрометная?
На
устах
душа
ки пит
И
теснится
в
слово
красное.
Кто
моложе
—
слова
ждет,
А
зав од ят
речь
—
старейшие
Про
святой
Софии
до м:
«Кто на бога,
кто
на
Нов город?
—
Ре чь
беж ала
вдоль
стола.
—
Пуст ь
идет
на
вольный
Н овго род
Вся
могучая
Москва:
Наши х
сил
она
отведает!
В ече
воями
шу мит
И
горит
заморским
золотом.
Крепки
н аши
рамена,
А
глав а
у
нас
—
посадница,
Новгородская
же на.
356

Много
лет
вдове
Борецкого!
Сл ава
Марфе!
Много
лет
С
нами
жить
теб е
да
здравствовать!»
Марфа,
к ланяя сь
гостям,
Целый
пир
обходит
взором,
Все
встают
и
отдают
Ей
поклон
с
радушной
важностью-
За
столом
сидел
чер нец.
Он,
привстав,
рукою
мед л енной ,
Цепенеющим
перстом
На
пирующих
указывал,
И збир ал
их
и
бледнел.
Перстьми
грозн ы й
остановится
—
Побледнеет
светлый
гость.
Все
уста
горят
вопр ос ами ,
Очи
в
ин-ока
впились:
Но
в
ответ
чернец
задумался
И
скл о нил
св ое
чело-.
<Н>
По
народной
Н овгородс к ой
площади
Шел
белец
с
мон ахо м,
А
на
башне,
заливаясь,
колокол
Созывал
на
веч е.
«Отчего,
—
сп ро сил
белец
у
инока,
—
На
пир у
Борецкой
На
бояр
рук ою
ты
указывал
И
бледнел
от
страха?
Что,
Зосима,
вид ел
ты
за
трапезой
У
от ца
с вят ого?»
Запылали
очи,
прорицанием
Излетело
слово.
<Ш>
«Скоро их замолкнут ликованья,
Сменит
пир
и ные
пированья,
Пированья
в
их
гробах.
357

Т рупы
видел
я
безглавые,
Топора
следы
кровавые
Мне
виднелись
на
челах..
.
Коло кол,
на
в ече
призывающий
Я
услышу
гул
твой
умирающий.
Не
вос кр есн ет
он
в
в еках.
Поднялась
Москва
престольная,
И
те бя,
столица
во льна я,
За метет
развалин
прах»

НЕВЕДОМАЯ
СТРАННИЦА
Уже
толпа
последняя
изгнанников
Выходит
из
«родного Новагорода,
Выходит
на
Московский
путь .
В
толпе
ид ет
неведомая
женщина,
Горюет,
очи
ясные
заплаканы,
А
слово
каждое
—
любо«вь.
С
неб есных
уст
святое
у теше ние,
Как
сок
целебный,
сходит
в
ду шу
путников,
В
них
оживает
с вет
оч ей.
Вокруг
жены
толпа
теснится,
слушает;
У-слыщит
сло -в -о
—
сердце
расширяется
И
усыпляется
печ ал ь.
Уже
те мнее т
небо,
пу ть
туманится.
Идут.
..
Но
в
воздух
чудная
целебница
С
пут и
подъемлется,
как
па р.
Че ло
звездами
светлыми
увенчано,
Чем
выше,
все
летучий
с тан
воздушнее
И
светозарнее
чело.
В
тум ане
с
нею
над
главами
странников
Не
ангелы,
но,
как
о ни,
неб е сные,
Мерцая,
мед ле нно
плывут.
Плывет
он а,
и
с
неб а
слово
тихо е
Спадает,
замирает
в
слу хе
путников,
Не
прикасаясь
до
земли.
359

«Забыта Русью божия посланница.
Мой
дом
был
предан
дыму
и
мечу,
И
я,
как
вы,
—
земли
родной
изгнанница
Уже
в
свой
город
не
слечу .
Вас
це пи
ждут,
бичи,
темницы
те сные;
В
страданиях
пройдет
за
годом
год .
Но
пусть
мои
три
дочери
не бе сные
Утешат
бедный
мой
народ.
Нет ,
—
веруйте
в
земное
воскресение:
В
потомках
ва ше
племя
оживет,
И
чад
мои х
святое
поколение
Покроет
Рус ь
и
процветет».

(ОТРЫВОК ИЗ „П ОС ЛО В
ПСКОВА“;
Посол,
погибели
предтеча,
Зам олк .
Но
з вук
последних
с лов
Еще
г ре мел,
как
шум
оков,
В
сердцах
внимательного
веча.
На
бледных
лицах
скорбь
и
гн ев
Сменили
миг
оцепененья.
Но
дьяк ,
на
сту пен и
во ссев ,
Средь
вопля,
криков
и
смятенья
Покоен
был,
ответа
жд ал
И
с
оскорбительным
терпеньем
Бессилье
бури
ози ра л.
Так,
не
достигнутый
волненьем,
Я
видел,
как
за
вал ом
вал,
Венчанный
пеной,
с
моря
мчался,
Но
б ере гов
е два
касался
И
с
грозным
воплем
замирал.
..
361

ОСАДА
СМОЛЕНСКА
С обор ный
храм
божией
матери.
— Перед
иконами
затеплены
свечи.
Иер еи
сто ят
п ред
ца рск< им и>
дв ерям и
и
мо лятся
шопо то м.
Посадник,
несколько
к упцов ,
с тар цы,
же ны
тол пя тся
посреди
храма.
Старец
Я
стражем
был
на
Зап адно й
б о йнице:
Бойцов
разводит
ночь;
пищалей
гро м
Затих;
но
вно вь
заутра,
на
д енни це
Втеснится
в раг
в
предательский
пролом:
Мы
до
за ри
не
довершим
завала...
Наш
с ын,
наш
бр ат
Смоленску
изм енил !
Я
видел:
на
расселину
забр ала
Предатель
сам
пищали
наводил.
Хор
ие реев
и
народа
Страшися,
изменник!
Небесный
каратель
Недремлющим
взором
коварных
б лю дет!
Пус ть
гибнет
без
гроба
от ч изны
предатель!
Да
гибнет!
и
память
его
не
пре йде т!
.
.
Жена
именитого
гражданина
Взойдет
заря:
опять
в
кровавой
битве
П адут
и
братья
и
мужья.
.
.
Господь
и
с пас!
внемли
м оей
мо л итве:
Да
нас
прикроет
длань
тво я!
Пр изри
на
н ас:
мы
все
осиротели!
В
дыму,
блуж да я
вк руг
домов,
Детей
своих
находим
колыбели
Под
гробом
братьев
и
отцов.
362

Кл ирос
Б удь
наш им
покровом,
- пр ечистая
дева!
Заступницей
наше й
пред
сыном
твоим!
Да
стрелы
потухнут
го сп одн его
гнева,
И
да ст
он
сп асе ние
людям
св оим!
Посадник
Господь
единый
—
. нам
спасенье:
У
нас
земной
опоры
нет!
Предав
царя
на
заточенье,
Бояре
сею т
злой
развет.
Развенчан
царь,
чернец
невольный;
Без
Думы
—
Русская
земля,
И
ля х,
разрушив
град
престольный,
Смеется
нам
со
сте н
Кремля!
Хор
народа
Василий
развенчан,
но
цар ь
нам
—
Россия!

***
Теб я
ль
не
помнить?
Пока
я
дышу,
Тебя
и
погибшей
вове к
не
забуду.
Дороже
ты
в
скорби
и
в
сумраке
бурь,
Чем
мир
остальной
при
сиянии
солнца.
Бу дь
вольной,
ве лик ой
и
славой
грем и,
Буд ь
цветом
земли
и
жемчужиной
моря,
И
я
просветлею,
ч ело
вознесу.
Но
сердце
тебя
не
сильнее
полюбит:
В
цепях
и
крови
ты
дороже
сынам,
В
сердцах
их
от
скорби
любовь
возрастет,
И
с
каждою
каплею
крови
твоей
Пь ют
ча да
любовь
из
живительных
пе рсей.
364

СТАРИЦА-ПРОРОЧИЦА
(ПОСВЯЩЕНО А. А. ДЕЛЬВИГУ)
На
мос ту
стояла
старица,
На
мосту
чре з
синий
Вол х ов;
Подошел
в
доспехах
мол од ец,
Молвил
слов о
ей
с
поклоном:
«Загадай ты мне на счастие,
Ворочусь
ли
через
Волхов?
За
Шелонью
враны
каркают,
Плачет
в
тереме
невеста». —
«Гой еси ты,
красный
молодец!
Е сть
о дна
тепе рь
н евест а,
Е сть
од на
—
святая
София:
Обручись
ты
с
ней
душою,
Уберися
че стно
ранами
И
омойся
ал ой
кровью.
Об ручис я
ты
с
невестою:
За
Шелонью
ляжь
костями.
Если
ж
ты
мечом
не
вы ро ешь
Сердцу
вольному
могилы,
Не
на
вече,
не
на
родину,
А
придешь
ты
на
нево лю !»
Трубы
звучат
за
Шелонью-рекой,
Грозно
взвевают
мо ско вски е
стяги!
С
радостным
кликом
Софии
святой
Ст ала
дружина
—
и
полный
отваги
Р инулс я
с
берега
всадников
строй;
С
шумом
расхлынулись
волны,
вскипели;
Двинулась
пе на
седая
грядой!
Строи
смешались,
мечи
загремели;
365

И скря тся
молнии
с
звонких
щитов,
С
тр ес ком
в
куски
разлетаются
брони;
Кровь
потекла...
Р азъ яр енные
кони
Грудью
сш иба ют
и
топчут
врагов.
Стелются
трупы
на
берег
Шелони.
Кровью
дымилося
пол е;
стихал
В
стонах
прерывных,
и.
..
замер
глас
битвы.
Теплой
тво ей,
о
София,
молитвы
Спас
не
услышит..
.
и
Н овго род
пал.
На
мо сту
стояла
старица,
На
мосту
чре з
си ний
Волхов:
Не
пройдет
ли
красный
молодец
Чрез
широкий
си ний
Волхов?
Проезжало
мно го
всадников,
Много
п еших
проходило,
Было
мно го
изувеченных
И
покрытых
черной
кровью.
..
Что
ж?
прошел
ли
добрый
молодец? .
.
Не
прошел
он
через
Волхов.
<1829>

ЭЛЕГИЯ
НА СМЕРТЬ А. С. ГРИБОЕДОВА
Где
он?
Где
д руг?
Кого
спросить?
Где
дух?
..
Где
пра х?
.
.
В
краю
далеком!
О,
дайте
горьких
слез
по то ком
Его
могилу
оросить,
Согреть
ее
моим
дыханьем!
Я
с
не нас ытим ым
страданьем
Вопьюсь
очами
в
прах
его;
Исполнюсь
в есь
м оей
утратой
И
горсть
земли,
с
могилы
взятой,
Прижму,
как
друга
моего!
Как
д руга ..
.
Он
смешался
с
нею,
И
вся
она
родная
мне.
Я
там
один
с
тоской
моею,
В
ненарушимой
ти шине ,
Предамся
в сей
порывной
си ле
Моей
любви
—
любви
св ято й,
И
прирасту
к
его
мо гил е,
Могилы
памятник
живой.
Но
под
иными
не бесам и
Он
и
пог иб
и
погребен;
А
я
—
в
темнице !
И з-за
сте н
Напрасно
рвус я
я
ме чта ми:
Они
м еня
не
унесу т,
И
капли
слез
с
горячей
вежды
К
нему
на
дерн
не
упадут.
Я
в
узах
был;
но
тень
надежды
Взглянуть
на
вз ор
его
оче й,
В зг лянут ь,
сжать
руку,
з вук
р ечей
367

Услышать
на
од но
мгновенье
—
Живила
грудь,
как
вдо хн овень е,
Восторгом
полнила
меня !
Не
изменилось
заточенье;
Но
от
н а дежд,
как
от
огня,
Остались
только
дым
и
тленье;
Они
—
мне
огнь:
уже
давно
Все
жгут ,
к
чему
ни
прикоснутся.
Что
год ,
что
де нь,
то
связи
рвутся
И
мне,
мне
даж е
не
д ано
В
темнице
приз рак и
лелеять,
Забыться
миг
ве сел ым
сном
И
грус ть
сердечную
раз вея ть
Мечтанья
радужным
крылом.
<1829>

девл.1бю
год а
Явила с ь
мне
божественная
дева ;
Зе леный
лав р
вился
в
ее
власах;
Сл ова
любви,
и
жалости,
и
гнева
У
ней
др ожа ли
на
уста х.
«Я вам чужда;
меня
вы
позабыли,
От вы кли
вы
от
красоты
моей,
Но
вы
в
груди
н авек
ли
потушили
Святое
пламя
древних
дней?
О
Русские!
Я
вам
была
родн а я:
Дышала
я
в
от ече стве
Сла в ян,
И
за
ме ня
стояла
Рус ь
святая,
И
юный
пел
ме ня
Боян.
Прошли
века;
Россия
задремала;
Но
тягостный
был
прерываем
сон:
И
часто
я
с
восторгом
низлетала
На
ве щий
колокола
звон.
Моголов
бич
нагрянул:
искаженный
Стенал
во
прах
поверженный
народ
И
це пь
св ою,
к
неволе
приученный,
Передавал
из
р ода
в
ро д.
Моголец
п ел;
но
рабские
уставы
Народ
по чел
святою
стариной,
У
ног
князей,
св оей
не
помня
славы,
Забыл
он
даже
образ
мой.
369

Где
ж
Русские?
где
предков
дух
и
сила?
Разве ян а
и
самая
молва,
По жр ала
их
нещадная
мо гил а,
И
стерлись
на дп иси
слова.
Без
чувств
любви,
без
красоты,
без
жизни
Сыны
Славян,
полмира
мер тве цов,
Мо ей
понять
не
могут
укоризны
От
оглушающих
оков .
Безумный
взор
возводят
и
м ол итву
Постыдную
возносят
к
небесам.
Пора ,
п ора
начать
святую
битву,
К
меч ам!
за
родину!
к
мечам!
Да
смолкнет
бич,
лиющий
кровь
родную!
Да
всп ых нет
б ой!
К
мечам
с
восходом
д ня!
Но
где
ж
мечи
за
родину
святую,
За
Рус ь,
за
славу,
за
меня?
Сверкает
м еч,
и
гибнут,
как
герои,
Но
не
за
Рус ь,
а
за
поляков
ч есть.
Ког да
ж,
когда
мои
н агрян ут
строи,
Ис полня т
вековую
месть?
Что
медлишь
ты?
Из
Западно го
мир а,
Где
я
дышу,
где
царствую
одна
И
где
да вно
кровавая
порфира
С
богов
неправды
сорвана,
Где
рабст в а
нет,
но
бр ать я,
но
гра жда не
Боготворят
божественность
мою
И
ты с ячи,
как
вол ны
в
океа не,
С ли лись
в
единую
семью,
—
Из
стран
мо их
и
вол ь ных
и
счастливых
К
те бе
на
тв ой
я
прилетела
зов
Узр еть
че ло
тиранов
горделивых
И
внять
стенаниям
рабов.
370

Но
я
тво е
исполнила
призванье,
Но
сердцем
и
од ним
я
дорожу
И
на
д уши
высо ко е
желанье
Благословенье
низвожу».

ПОСЛЕДНЯЯ
НАДЕ Ж ДА
Е.
А.
Баратынскому
Промелькнул
за
годом
год ,
И
за
цепью
д ней
минувших
Улетел
надежд
блеснувших
Л учез арн ый
хоровод.
Лишь
одна
из
дев
воздушных
Запоздала.
Сладкий
взор,
Легкий
шопот
уст
радушных,
Твой
неб есный
ра зговор
Внятны
мне.
Т ебе
охо тно
Я
вве ряюс ь
в сей
душой...
Тихо
плавай
на до
мной,
Плавай,
друг
мой
неот летн ой!
Все
исчезли.
Ты
од на
Наяву,
во
время
сна,
Навеваешь
утешен ье.
Ты
в
залог
осталась
мне,
Заверяя,
что*
оне
Не
случайное
виденье,
Что
приснятся
и
другим
И
зажгут
лучом
св оим
Дум
высо ки х
вдохновенье!
<1829>
372

Автограф
письма
А.
И.
Од оевск ого
В.
Ф.
О доев ск ому
15 октября 1821
г.

ЭЛЕГИЯ
В.
И.
Ланск ой
Что
вы
печальны,
д ети
сно в,
Бесцветной
жизни
привиденья?
Как
хороводы
облаков,
С
не бес,
по
во ле
дуновенья,
Лет ят
и
та ют
в
в ы шине,
Следов
нигде
не
оставляя,
—
Равно
в
подоблачной
стране
Неслися
вы!
..
Едв а
мелькая,
Е два
к асаяся
земли,
Вы,
мира
мрачные
печ ал и,
Все
бури
сердца,
ми нова ли
И
безымянно
протекли;
Вы
и
пылинки
за
соб ою
В
теченье
дн ей
не
увлекли
И,
безотчетного
ст опою
Пути
взметая
легкий
пр ах,
Следов
не
врезали
в
граните
И
не
оставили
в
сердцах.
Зачем
же
вы
назад
гл яди те
На
пу ть
пройденный?
Нет
для
вас
Ни
горьких
д ум,
ни
у тешений.
Минула
жизнь
без
потрясений,
Огонь
без
п лам ени
погас.
Кто
был
рожден
для
вдохновений
И
мир
в
се бе
очаровал,
Но
с
юн ых
лет
пил
желчь
мучений
И
в
гробе
заживо
лежал;
Кто
ядом
облит
был
холодным
375

И
с
разрушительной
тоской
Еще
пылал
огнем
бесплодным
И
порывался
в
мир
душой,
Но
порывался
из
могилы,
—
Тот
жил!
Он
духом
был
борец:
Он,
искусив
все
ж изни
силы,
Стяжал
страдальческий
ве нец;
Он
может
бросить
взор
обратной
И
на
ми ну вший
те мный
п уть
С
улыбкой
горькою
в зглян ут ь.
Кто
жаждал
ж изни
всеобъятной,
Но
чей
стеснительный
обз ор
Был
ограничен
цеп ью
гор,
Темницей
вкруг
его
темницы;
Кто
жаждал
снов,
как
ждут
друзей,
И
проклинал
восход
денницы,
Когда
от
розовых
луч ей
Виденья
легкие
ноч ей
Т олпой
воздушной
улетали,
И
он
те мни цу
озирал
И
к
ним
объятья
простирал,
К
сим
утешителям
печали;
Кто
с
миром
св язь
еще
хранил,
Но
не
на
радость,
а
м учень е,
Чт обы
из
света
в
заточенье
Любимый
голос
доходил,
Как
по
уме рши м
стон
прощальной,
Ч тобы
утратам
сл ух
внимал
И
отзыв
песни
погребальной
В
тюрьму
свободно
проникал;
Кто
прелесть
всю
во спо мин аний ,
Святыню
чу вст ва,
мир
мечтаний,
Порывы
в сех
душевных
си л,
Всю
жизнь
в
лю б имом
в зоре
сл ил
И,
неб е сам
во
всем
покорной,
Просил
в
молитвах
одного:
От
друга
вести
животворной,
И
кто
узнал,
что
нет
его,
—
Тот
мог
спросить
у
провиденья:
Зачем
земли
он
путник
был
И
ангел
смерти
и
забвенья,
376

Крылом
сметая
поколенья,
Его
коснуться
позабыл?
Зач ем
мучительною
тайной
Непостижимый
жизни
пут ь
Волнует
трепетную
грудь?
Как
званый
гость
или
случайной,
Пришел
он
в
этот
чудный
ми р,
Где
скудно
сердца
наслажденье
И
скорби
с
радостью
см ешень е
Томит,
как
похоронный
пи р;
Где
нас
объемлет
разрушенье,
Где
колыбель
—
могилы
дань,
Р азв алин
цеп ь
—
п оля
и
горы;
Где
вдохновительные
в зоры
И
уст
пленительная
ткань
Из
гроба
в
гр об
пере хо дил и,
Из
тлена
в
жизнь,
из
жизни
в
тл ен
И
в
по сте пен нос ти
времен
Об раз ов алися
из
пыли
Погибших
тысячи
пл емен .
Как
тени,
исчезают
ли ца
В
тебе,
обширная
гробница!
Но
вечен
ро д!
Едва
слетят
Потомков
но вых
поколенья,
Иные
звенья
заменят
Из
цепи
вы па вшие
звенья;
Младенцы
снова
расцветут,
Вно вь
закипит
младое
племя,
И
до
могилы
жиз ни
бремя
Как
да р,
без
це ли,
донесут
И
сбросят
пу тн ики
зем ные.
.
.
Без
цели! ..
Кто
мне
даст
ответ?
Но
в
нас
порывы
ес ть
святые,
И
чувства
жа р,
и
мысле й
све т,
Высо ких
мыслей
достоянье!
..
В
лазурь
неб ес
восходит
зданье:
Оно
незримо,
каждый
д ень,
Тру да ми
возрастает
ве ка,
Но
со
ступени
на
ст уп ень
Века
возводят
человека.
ч18 29,

УЗНИЦА
ВОСТОКА
П.
А.
Му <^хано^>ву
Как
мног о
сильных
впечатлений
Еще
душе
недостает!
В
тюрьме
минула
жизнь
мг нов е ний,
И
медлен
и
тяжел
по лет
Души
моей,
не
обновленной
Явлений
новых
красотой
И
д ней
темничных
ч еред ой
Без
сн ов
любимых
усыпленной.
П рошли
мгновенья
бытия,
И
на
земле
настала
вечность.
Однообразна
жизнь
мо я,
Как
океана
бе ско нечно сть .
Но
он
кипит:
св ои
гла вы
Подъемлет
он
на
вызов
бу ри,
То
отражает
свод
лазури
Бездонным
сводом
с ине вы;
Пылает
в
заревах,
кровавый
Он
брани
пожирает
след,
Ш умя
в
ответ
на
громы
славы
И
клики
радостных
побед.
Но
мысль
моя
едва
живая
Течет,
в
себе
не
от раж ая
Великих
мир а
перем ен:
Все
прежний
мир
она
объемлет,
И
за
оградой
душных
стен
Востока
узница
не
вн емл ет
Восторгам
западных
племен.
<1829>
378

<М. II.
волконской>
Был
край,
слезам
и
скорби
посвященный,
Восточный
край,
где
ро зовы х
зарей
Луч
радостный,
на
н ебе
том
рожденный,
Не
услаждал
страдальческих
очей;
Где
душен
был
и
воз дух
в ечно
ясный,
И
узникам
кров
светлый
докучал,
И
весь
обз ор,
обширный
и
прекрасный,
Мучительно
на
в олю
вызывал.
Вдруг
ангелы
с
лазури
низлетели
С
отрадою
к
страдальцам
той
страны,
Но
прежде
свой
небесный
дух
одели
В
п розра чн ые
земные
пелен ы.
И
вест ники
благие
провиденья
Явилися
как
дочери
земли,
И
узникам,
с
улыбкой
утешенья,
Любовь
и
мир
душевный
принесли
И
каждый
де нь
садились
у
ограды,
И
сквозь
нее
не бе сные
ус та
По
капле
им
точили
мед
отрады.
.
.
С
тех
пор
лились
в
те мни це
д ни,
лета;
В
затворниках
печали
все
ус ну ли,
И
лишь
они
страшились
одного:
Что б
ангелы
на
неб о
не
вспорхнули,
Не
сбросили
покрова
своего,
<25 декабря 1829 >
379

<НА СМЕРТЬ)
П.
П.
КО(ИОВНИЦЫНА>
На
грозном
приступе,
в
пылу
кровавой
битвы,
Он
нежной
матери
нигде
не
забывал,
—
Он
имя
сладкое
сливал
Со
словом
искренней
молитвы.
..
Оп ять
увидеть
в зор
очей ,
Услышать
радостные
звуки,
При ж ать
к
устам
уста
и
руки
Любимой
матери
св оей
—
Вот
были
все
его
желанья.
Уже
минули
дни
страданья
—
Ее
опять
увидел
он;
Но
дни
минутные
свиданья,
Но
их
взаимно
сладкий
сон
Ед ва
приснился
им.
..
и
снова
Из-под
с еме йствен но го
к рова
Он
в
край
восточный
по ле тел.
..
Восторгом
взор
его
горел;
Еще
от
сладкого
волненья
Вздымалась
радостная
грудь
—
И,
не
докончив
сновиденья,
Уже
он
кончил
жизни
путь .
..
Ког да
в
последний
час
из
уст
теснился
дух,
Он
вспо мн ил,
с
горестью
глубокой,
О
нежной
матери,
об
узнице
далекой
И
с
третьим
именем
потух.
..
<1830>
380

ВАСИЛЬКО
ПЕСНЬ
ПЕРВАЯ
1
Кипел
на род
на
стогнах
Т е реб овля.
Глашатая
послыша
громкий
зо в,
Спешили
стар
и
млад;
он и,
как
вол ны,
Со
всех
сторон
стеклись
на
княжий
двор.
Сошлись
в
толпы
и
шепч ут: «Что задумал
Наш
Василько?
зачем
он
позвал
нас?»
В
волненьи
ждут,
жужжа
как
рой
п чели ной.
И
вы шел
князь
со
свет ло ю
дружиной.
2
Явился
он,
как
месяц
в
с онме
звезд.
Замолкли
все
и
низко
поклонились.
Склоня
чел о,
он
с
красного
к рыль ца
Заводит
так
о теч еское
слово:
«Вы знаете,
сыны
мои,
для
ва с,
Для
тишины
вс ей
Рус и
православной,
Был
съ езд
князей,
где,
потушив
ра здо р,
Мы
к лят вою
скрепили
договор.
3
Князь
С вят ополк
и
Мономах
разумный
И
все
кн язь я,
сев
на
один
ковер,
Мы
в
Любиче,
как
бра ть я,
примирились.
381

Нет!
по лно
нам
губить
святую
Ру сь;
Мы,
русские,
забыли
мать
родную,
У
матери
—
с ыны
тер з али
грудь.
Но
мир
настал
—
и
крестное
лобзанье
Ее
навек
окончило
страданье.
4
Уже
на
Рус ь
не
придут,
как
на
пир ,
Толпы
врагов
за
вражьими
толпами;
И
господом
благословенных
нив
Их
бурные
набеги
не
потопчут:
В
былой
красе
восстанут
города,
И
где
теперь
церквей
сер еет
пепел,
Там
снова
спас
оберет
под
отчий
кров
Своих
людей,
спас енн ых
от
око в.
5
Во
вр ем ена
раздора
бог
все
кары,
И
глад,
и
мор
на
нас
ниспосылал,
Но
он
приз рит
на
клятву
примиренных.
Мы
на
кресте
произнесли
обет:
Да
будет
Рус ь
нам
общею
отчизной,
И
есл и
кто
из
нас
нарушит
мир ,
Восстанем
все!
пойдут
на
бра та
бра тья,
И
крест
и
огнь,
палящий
ог нь
п рок лятья!
6
Теперь,
когда
вся
русская
земля
Ограждена
и
крестным
целованьем
И
дружными
щитами
всех
князей,
Что
медлить
нам?
Подымем
стяг
на
ляхов,
В
пределы
их
внесем
огонь
и
смерть
И
сло мим
дух
врагов
непримиримых.
Но
кто
из
вас
последует
за
мной
В
вес елы й
пыл
тревоги
бо ево й?
382

По йд ем,
друзья,
за
славой
и
добычей
В
страну
врагов.
..
Пусть
старцы,
пусть
от цы
Блю дут
до ма
и
мужи
охраняют,
Но
трубный
звук
ва с,
юнош и,
зовет!
Во
бранях
вы
еще
не
искусились.
Идите
в
б ой:
и
ляшским
серебром
Соборный
храм
заблещет;
наш и
жены
Украсят
им
домашние
ико ны.
8
Что,
други?»—«Все
готовы
за
тоб ой!
—
Воскликнули
и
юно ши
и
му жи.
—
Мы
ра ды
все
за
на шим
Васильком!»
И
двинулись
к
нему
в
порыве
сердца,
И
пла мен ь,
как
зарница,
заиграл
Во
в сех
очах
толпы
тысячеглавой.
Все
рвутся
в
бой ,
все
восклицают
вновь:
«Твои — наш конь,
наш
меч ,
вся
н аша
кровь!»
9
Тогда
од ин
из
городских
старейшин
Ступил
вперед: «Кто от души не рад
И
ч есть
и
смерть
делить
с
тв оей
дружиной?
Но
ты
у
нас
гостишь,
а
не
живешь;
А
без
те бя
мы
красных
д ней
не
видим.
Останься:
суд
нужнее
нам
войны;
К огда
ты
здесь
—
и
тяжбы
нет
в
народе:
Живе м
в
люб ви
на
отческой
своб о де.
10
К
т ебе
идем
на
суд,
на
княжий
двор
Все
с
радостью:
и
смерд
и
горожанин.
Пойдешь
в
по ход
—
тиу н
тво й
судит
нас,
А
не
мирит,
как
ты,
наш
миротворец».
383

«Нельзя нам ждать,
—
князь
старцу
отвечал,—
Дни
осени
настали,
а
вес ною
Не
захочу
орат ая
к оней
От т оргнут ь
от
невспаханных
поле й.
11
Вас
лях
сво им
считает
достояньем:
Он
помнит
дань
Червеяских
городов.
Нет,
верьте
мне :
в
д уше
его
коварной
Не
дремлет
месть,
он
не
за буд ет
ввек,
Как,
на шу
Рус ь
от
по ло вцев
спасая,
На вел
я
их
на
Польшу,
как
поля
Опустошал
я
х ищн ыми
по л ками
И
се ла
жег,
гу бя
вра гов
врагами.
12
Но
снова
лях
по слы шит
гроз ны й
клик:
На
помощь
зв ал
я
тор ко в,
берендеев
И
половцев
союзных
пл еме на;
Навстречу
им
я
с
младшею
дружиной
Иду
на
Дне пр
и
буйные
толпы
Сам
проведу
чре з
русские
пределы;
Настигну
ва с,
и
с
бугских
бер его в
Мы
дружно
все
нахлынем
на
врагов».
13
Князь
Василько
окинул
вс ех
оча ми,
И,
поклонясь
народу,
в
гридню
он
С
дружиною,
при
кликах,
возвратился.
Все
разошлись
обратно
по
домам;
Младые,
с няв
со
с тен
мечи
и
копья,
Острили
их,
и
холили
к оней,
Да
слушали,
когда
отцы
и
деды
Вел и
рассказ
про
прежние
победы.
384

14
Оседлан
ко нь
кн яжой ;
он
у
к ры льца
Храпит
и
ржет,
по
всаднике
т ос куя;
Грыз ет
он
сталь
и
ме чет
гордый
взор
На
конный
строй,
оружием
блестящий;
Как
жа р,
гл аза
его
сверкают.
Под
уздцы
Два
от рока
его,
лаская,
держат,
И,
под
сед лом
и грая,
бурый
к онь
Гори т
в
златых
отливах,
как
огонь.
15
В есь
сонм
бояр
нисходит
по
ступеням;
Но
князя
нет.
В
божницу
он
вошел
Обнять
свою
Мстиславну
на
прощанье;
Он
к
ней
вступил,
и
всплакалась
о на.
«Ты едешь?
ты
не
тронулся
ручьями
Горючих
слез?
м еня
теб е
не
жаль,
Не
жа ль
меня,
предчувствием
том им ой.
Теперь
не
я,
а
меч
—
тво й
друг
любимой».
16
Огонь
течет
—
не
слезы
из
очей!
«Сердечный друг!
нет ,
ты
меня
не
любишь!
Не
веришь
м не?
—
не
ве рь,
а
жде т
гроз а!
Вчера
мои
две
д еву шки
сенные
К
ворожее
хо д ил и: «черный путь!»
Заснула
я,
но
смутное
виденье,
З лов ещий
сон
мою
встревожил
грудь,
И
слышалось
в
пр о с он ь и: «черный путь!»
17
Не
знаю
я,
сороки
или
вед ь мы,
Но
злую
ве сть
на
утренней
заре
Над
те ремо м
вещу нь и
щекотали:
Не
быть
добру». — «Ни
снов,
ни
темных
сил
385

Не
бойся!
Я
проездом
через
Киев
Свершу
обет;
мо леб ен
отслужу
В
обители
св ятого
Михаила:
Нас
осенит
покров
его
и
сила.
18
Я
помолюсь,
и
даст
победу
нам
Заступник
мой,
неб есн ый
воевода». —
«Так едешь ты?
но
в спо мни,
—
нас
г оспо дь
Бл агос лов ил:
в
се бе
но шу
я
бремя!
Твой
первенец
роди тс я
в
божий
мир
Не
при
теб е;
и
кто
же
первый
взглянет
На
твоего
младенца?» Слов своих
Не
кончила,
невольно
го лос
с тих.
19
Она,
вз дохн ув,
к
его
груди
припала
И,
как
дитя,
слезами
залилась.
«Не плачь!
п оход
на
ляхов
не
продлится.
..»
Но
слово
сам
ед ва
договорил.
.
.
Главою
к
ней
склонился,
обн ял
друга,
Поцеловал
в
чело ,
перекрестил
И,
скрыв
в
д уше
кручины
тяжкой
бремя,
Сошел,
ступил
в
серебряное
стремя.
20
Двор
застучал
от
топота
копыт.
Д ыха нье
занялось
в
груди
Мстиславны;
Из
терема
вз гляну ла .
..
нет
его.
Последний
стр ой,
ряд
отроков
и
гридней,
В
те со вые
теснился
во ро та,
Н апу тств ия
по
стогнам
раздавались,
Двор
оп ус тел
—
но
в
опустелый
двор
Еще
она
в п еряла
тусклый
вз ор.
386

21
Затих
и
шум
вда ли,
но
жадным
слухом
Еще
она
лови ла
каждый
звук,
И
крупные
жемчужины
катились
С
горячих
вежд
из
глубины
очей.
Она
в
тоске
уп ала
на
колена,
К
иконе
вз ор
сквозь
слезы
возвела;
И
скорбь
души,
всю
тяготу
печали
Ее
ус та
в
молитве
изливали.
22
Гра жда не
между
т ем,
за
строем
строй,
На
красный
дво р
несл и
сво и
д оспехи,
За
ними
вслед
р аз дался
стук
коле с.
Куда
везут
их
брони?
На
Владимир,
А
через
ден ь
ид ет
и
войско
в
путь.
Три
ме чн ика
несут
княжие
латы,
Звенящую
кольчугу,
шл ем
стальной,
Украшенный
насечкой
золотой.
23
Мстиславна
сбор
услышала
походный
И
д еву шку
сенную
позвала.
«Ты видела:
без
шлема,
без
кольчуги
Поехал
кня зь?
Он
половцам
себя
Дове ри т,
как
д рузь ям.
Я
все
забыла!
Его
ли
удержать
я
не
могла?
Но
на
м еня
дохнула
з лая
сила,
И
все
не
то
я
в
страхе
говорила.
24
Ворожея
гада ла
при
тебе?
Скажи
мне...
нет!
пусть
снова
загадает.
..
Что
ж
выпало?»—«Она
ше пта ла
нам:
Бед а,
как
гром:
не
ждешь,
откуда
грянет».
387

«Так,
половцы!
..
мне
снилось,
в
грудь
его
Вонзился
но ж;
м еня
обрызгал
кровью;
Ощу пала
рукою
—
но
по
мне
Лишь
капли
с лез
струились
в
чудном
сн е.
25
Меня,
мое
дитя
—
он
все
ос тави л.
Зач ем
народ
не
умолил
е го?
А
я?
зачем
в
беспамятстве
ра злук и
Я
именем
господним,
всех
святых,
К
ногам
припав,
его
не
заклинала?
Но
поздно!
Он,
на
киев ско м
пути
Взметая
пыль
с
лету чею
дружиной,
Уже
моей
не
тронется
кручиной!»
ПЕСНЬ
ВТОР АЯ
1
Красуется
престольный
Киев-град,
Одушевлен
народным
ликованьем:
Весе лы й,
громкий
гул
колоколов
Расходится,
как
влаги
к руг
струистый;
И
звуки
сурн
и
бубнов,
слитый
шум
Всех
голосов,
в сех
кликов
благодарных,
Благих
н ебес
достойный
ф имиам ,
Соединясь,
восходит
к
неб есам.
2
Во
в сех
церквах
хвалу
господню
пели
За
крестный
мир,
за
с ветл ый
съезд
князей.
Толпы
гра жд ан
по
граду
волновались
Из
кр ая
в
край;
во.
храмы
рои
жен
Шли
в
фе ре зях
камчатных
да
краснели,
Как
ма ков
цве т;
а
гридни
на
конях,
Как
соколы,
по
улицам
летали
И
нищих
на
кн яжой
обед
сзывали.
388

3
Все
собрались
на
Ярославов
двор:
Убогие,
и
странники,
и
старцы;
Перекрестясь,
уселись
в круг
столов;
Дубовы е
под
брашнами
трещали:
Д обыча
смелой
ловли
—
там
буй
тур ,
Тут
кабаны
стояли,
как
живые,
И
с
влагою
искристо-золотой
Одн а
стопа
шипе ла
за
другой.
4
Сам
ласковый
хозяин
с
турьим
рогом
Ход ил
вокруг
и
старцам
подносил
Кипящий
мед
из
рук
сво их
державных.
За
ним
и
князь
Владимирский
Давид,
И
все
бояре
шли
да
угощали.
Народ,
теснясь,
толпился
вкруг
двора
И
п ов торял
гостей
веселых
клики:
«Да здравствует надолго князь великий!»
б
За
трапезой
был
странник;
на
чел е
Бездомие,
быт ь
может
и
невзгоды,
А
не
лета,
прорезали
бразды.
Взор
пл аме нел
из-под
скл о ненн ой
вежды;
В
окладистой
и
черной
бороде
Довременно
седины
пробивались:
Так
серебрит
лу ны
незримый
луч
Окраины
широ ких,
темных
т уч.
6
Он
встал,
к огда
приб лизил ся
державный,
С
по кло ном
тихо
встал
он
со
скамьи,
Взглянул,
— печаль
в
очах
его
сказалась.
«Ты беден?
Я
на
радость
преложу
389

Твою
печаль:
и
паволок
и
злата,
В
сей
день
проси
всего!»—«Великий
князь!
Я
бе ден,
но
что
у
д уши
от ъя то,
Не
возвратит
тво е
кн яжое
злато.
7
Я
не
тужу
о
бедности
св оей:
Богатым
я
не
жил
и
не
родился.
Нет!
на
сердце
иное
налегло:
Я
вспомнил...
но
зачем
те бя
печалить
И
облако
на
солнце
наводить?»—
«Нет,
странник,
скорбь
поведай
мне!» —
«Тв ой обра з
Мне
брата,
князь,
напомнил
тв оег о,
Выс ок ий
стан
и
орлий
в зор
его.
8
Уже
да вно
нет
кн язя
Ярополка!
Он
в
землю
лег;
но
памятную
песнь
Еще
сыны
Бояна
нап еваю т.
Я
пел
дела,
я
пел
и
смерть
е го;
При
мне
он
пал;
я
гнался
за
Нерядцом,
Мой
жадный
меч
убийцы
не
н аст иг.
Но
вот
рубец!
на
память
он
остался,
Что
чес тно
я
за
кня зя
подвизался».
9
«Дай злата,
князь!
—
пре рва л
певца
Дав ид,
—
Он
от
тебя
на гра ды
жде т
за
рану». —
«Нет,
государь,
жду
ми ло сти
иной:
Дозволь
тво е
воспеть
гостеприимство,
Пусть
нищие,
за
х леб
и
соль
тво ю
Отплатим
мы
хо ть
благодарным
словом,
И
мой
нап ев,
прой дя
из
уст
в
у ста,
Умчит
его
в
грядущи е
лета».
390

10
Запел
Бо ян.
В
серебряные
гусли
Не
удар ял
он
легкою
рукой,
И
с
г оло сом
не
созвучали
струны:
Нет,
с
хитростью
певец,
как
соловей,
Не
сочетал
божественного
дара.
Ли лася
песнь ,
как
в ольна я
струя,
По
пер во му
порыву,
без
ис ку сст ва,
От
по лн оты
восторженного
чувства.
«Видел я мира сильных князей,
Вид ел
царей
пированья,
Но
на
пиру,
но
в
с онме
гостей
Братий
христовых
не
видел.
Слезы
убогих
иск ра ми
бьют
В
чашах
шипуче го
мед а.
Гости
смеются,
в есело
пьют
Слезы
родного
народа.
Слав а
те бе!
ты
любишь
народ,
Чествуешь
бедных
и
старцев.
Слава
из
ро да
в
будущий
род,
Солнышку
наше му
слава!
Ты
с
Мономахом
Рус ь
умирил
Кроткой,
мо гуч ей
десницей;
Т учи
развея,
ты
озарил
Русское
н ебо
денницей.
Слава
к няз ьям!
но
в
стае
орлов,
Слышите,
грает
и
ворон.
Он
напитался
туком
гробов,
Лоснятся
перья
от
крови.
Очи
— красу
молодого
чела
—
Очи,
подобны
д енни це,
Он
расклевал —
и
кровью
орла
Рдеется
в
орлей
станице».
11
Еще
стоял
осанисто
пев ец,
И
черный
вз ор,
как
молния
из
мрака,
Сверкал.
Глядел
он
долго
на
князей.
391

Народ
не
знал,
хвалить
ли,
нет
Бояна,
И
княжих
слов
в
недоуменья
жда л.
Но
Святополк
безмолвно
озирался,
Сг ущала сь
тьма
на
сумрачном
лице ,
И
в
горести
забыл
он
о
пе вце.
12
Он
в
гридницу
медлительной
стопою
Идет,
склоня
угрюмое
чел о.
И,
проводив
печального
оча ми,
С
упреком
все
взглянули
на
певца.
Зачем
он
пир
расстроил?
..
За
державным
Один
Д авид
последовать
дерзнул,
Пытал
лица,
оч ей
его
движенье
И
наконец
промолвил
в
утешенье:
13
«Я ближний твой по крови;
кто
иной
От
в сей
души
тв ое
разделит
горе?
Мне
был
он
по
т ебе
дороже
всех,
И
долго
сам
я
сетовал
о
па дшем.
Открой
же
мне
всю
душу:
я
т вой
друг!
Из лей
печаль
о
брате
Ярополке,
И
будет
нам
отраднее
вдвоем
И
горевать
и
поминать
о
нем.
14
Господь,
господь
е д иный,
а
не
люди
Тебя
и
нас
ут еши т.
Но
к
чем у
В
д ень
пиршества
пев ец,
презренный
нищий ,
На
я зву
яд
из лил?
Что
до
князей
За
дело
им?»—«Я
за
любовь
ко
бра ту
Про щаю
все
ему.
Но
что
он
п ел?
Не
верю
я...
Нет!
я
ли
верить
ст ану
Порыву
чувств
и
пылких
дум
обману!
392

15
Что
песнь?
Что
песнь?
Давид,
я
сознаюсь,
Мне
в
д ушу
пес нь
вдохнула
подозренье.
О
ком
он
пел?»—«Ты
знаешь,
Святополк,
Известно
всем,
ку да
бежал
Нерядец». —
«Куда бежал!
..
но
б ыть
не
может,
князь ,
Не
может
быть.
Как,
д ети
Ростислава
—
Убийцы?
н ет,
они
в
крови
родной
Не
оба гря т
руки
св оей
ч ест ной.» —
1С>
«Я думал,
что
ты
знаешь,
мне
казалось,
Скрываешь
ты
в
груди
своей
вражду
Для
тишины
отчизны». — «Я?
до
гроба
Я
буду
мстить
и
до
посл ед ней
капли
Я
вып ью
кровь
убийцы.
..
Бедный
брат!
Ты
юны й
пал,
душой
и
станом
красный,
И
не
в
бою
померкнул
в зор
тво й
ясный.
17
Но
мне
твоим
не
верится
словам.
Скорее
все,
чем
дети
Ростислава.
..
Не
верю!»—«Я
на пом ню,
С вят оп олк:
Ты
требовал
от
них
главы
Нер яд ца». —
«Я требовал,
и
был
бы
выдан
он,
Но
он
бежал». — «Живет
он
в
Теребовле». —
«Как?
Василько..
.
убийцы
в
свой
удел.
.
.
Не
принял,
н ет!
не
он
его
призрел.
.
.
18
Холод ны й
пот
с
раздумья
проступает;
Скажи
мне,
князь,
ужели
Василько?
Пусть
Володарь,
умерший
бра т
их
Рюрик.
.
.
Но
тот
ли,
кто
и
славим
и
любим...» —
393

«Он черни льстит на вече,
а
дружи н а
За
то
его
возносит
до
н ебес,
Что,
с
юн ых
лет
ее
послушный
кличу,
Водил
ее
успешно
на
добычу.
19
Да
что
народ!
пус ть
славит
он
ег о;
Из
гроб а
нам
не
вызвать
Ярополка».
И
взорами
в пился
в
его
чело.
Он
жадно
зрел,
как
дума
тяжелела.
В
помо ст
г лаза
уст а вя,
С вят ополк
Безмолвен
был.
Он
ше вел ил
устами;
От
смутных
дум
горела
голова,
Но
на
устах
не
строились
слова.
20
По
гриднице
по спе шны ми
шаг ами
Прошел.
«Меня сомненье тяготит:
Где
н и щи й?»—«Княз ь,
ты
нищему
доверишь?
Ему
ли
знать,
он
те мный
человек». —
«А ты,
Давид,
как
знаешь?»—«Я?
От
мног их,
От
Туряка.
..
но
в спом ни,
Святополк,
Мы
поклялись
пред
в семи,
на
налое,
Блюсти
любовь
и
Рус ь
хранить
в
покое.
21
И
первый
ты!
Забудь
же
м есть
свою». —
«Мне брат,
мне
кровь
его
дороже
мира.
Не
бу ду
я
покоен...
не
могу
Покойным
быть,
по ка
я
не
открою
Всей
тайны.
Не
томи:
скажи
мне
в се.
.
.
Нет!
ты
не
любишь
б рат а...
Из
могилы
Он
молит!
к
нам
возносит
скорбный
глас:
На
брань,
Давид,
на
мес ть
зовет
он
нас.
394

22
Он предо мной стоял окровавленный. . .
Ты
побледнел,
Давид?
ты
сам
в
лиц е
От
жалости
и
гне ва
изменился.
Кл янис ь
же,
дай
обет,
что
будешь
мстить
Как
друг,
как
брат». — «Я
помню
Ярополка!
А
на
д ушу
греха
я
не
приму;
Не
навлеку
на
имя
укоризны,
Что
первый
я
нарушил
мир
отчизны».—
23
«Так вот,
Давид,
т воя
любовь
ко
мне?»—
«Поверь мне,
что
я
предан
все й
д ушою
Тебе,
мой
брат
старейший,
но
как
друг
Не
растравлю
тво ей
сердечной
язвы.
И
так
сказал
я
лишнее». —
«По сто й!
Иди !
ты
ст ал
душою
слаб».
И
долго
Ходил
од ин
по
гриднице
пу стой
То
быстрою,
то
медленной
стопой.
24
Луна
взошла
на
выш ину
лазури
И
сыплет
све т
с
безоблачных
неб ес
И
на
ве нцы
Софии
величавой
И
на
святой
Печерский
монастырь;
Главы
церквей,
как
звезды,
отделились,
Светлея
от
серебряных
луч ей,
И
спасу
в
ч есть
их
сон м
блистает
звездный,
Как
и
н ебес
сверкающие
бе здн ы.
25
Престольный
град
по
шумном
торжестве
Покоится,
как
мор е
по сле
бури.
Зад умч ив
Днепр:
ед ва
струится
он;
В
его
волнах
не
плещутся
русалки
395

И
пе сней
заунывных
не
поют;
Их
древние
приюты
опустели,
И
крест
святой
из
ясносиних
вод
Изгнал
на век
подводный
хоровод.
26
Уже
луна
сребристая
мерцает,
И
сумраки
спустилися
на
Днепр,
Прозрачное
накинув
покрывало
На
горы
и
на
сонный
Киев-град.
Недвижим
он!
и
только
где
Владимир
Крещенья
свет
излил
на
сво й
народ,
Во
мраке
челн,
мелькая,
под
горою
Колышется,
лел еемый
волною.
27
Но
кто
стоит,
опершись
на
весло?
С
челна
гля дит
он
на
высокий
берег;
Как
тень,
другой
спустился.
В
зыбкий
челн
Едва
ступил: «Узнал ли ты,
где
нищий?»—
«Яс пиршества княжова шел за ним,
Над
ним
дышал,
но,
во
вратах
внез апн о
Отброшенный
стремлением
толпы,
Уже
с
трудом
следил
его
стопы.
28
Он
скрылся.
Я
ис кал
еще
глазами,
К уда
он
путь
направил,
но
в
толпе
Пестреющей
и
странников
и
нищ их
Не
распознал
я
рубища
ег о.
Рассыпались
полунагие
гости,
О стался
я
один.
Но
будь
храним
Он
ведьмами,
в
вер теп ах
под
зем ле ю,
—
Я
все
его
пристанище
открою».
396

29
Сказал —
и
че лн
он
оттолкнул
веслом;
Ударил
им
по
влаге:
отскочило
Оно
от
волн
и
с
п лес ком
па ло
вновь.
Челн
выше л
из-под
те ни
гор
прибрежных,
Блеснув,
струя
змеею
развилась,
Дошла
до
пол-Днепра,
и
по
теч ен ью
Чу ть
зыблемых,
объятых
нег ой
вол н
Она,
светясь,
следила
легкий
че лн.
30
Без
весел
он
спускался.
Днепр
п око йно
Качал
е го,
как
старец
колыбель.
«Ты слышишь ли,
Туряк?
звучнее
пенье.
Ударь
веслом».
Протяжно
голоса
Ис ходя т
из
обители
Печерской;
В
ней
луч
блеснул,
незримая
рука
По
храму
ц епь
златую
протянула,
А
по лон
Днепр
молитвенного
гула.
31
«Мне тяжело,
Туряк!»—«Вернемся,
кн яз ь».—
«Нет,
все
равно:
я
спасу
неу го ден,
В
обители
еще
я
утром
был;
Дав ал
обет
ему
придел
воздвигнуть;
Что
ж
отвечал
мне
с хим ник
Иоанн?
—
Леж ит
ли
гр ех
на
сердце —
покаянье,
А
не
сребром
обложенный
придел
Омоет
дух
т вой
от
греховных
дел».
32
«Все мало для монахов!
Им
хотелось
В
тво е
княжое
сердце
заглянуть». —
«От схимника я к вещуну поехал,
Но
отло жил
до
ночи.
Чернецы
397

Все
видят,
знают:
р азгл асят
в
народе,
Что
жертвы
жгу
богам
мо их
отцов.
.
.
Как
будто
и
грешно
пред
неб есами
Се годн я
знать,
что
зав тра
будет
с
нами.
33
Но
будет
ли
он
зав тра?
..» —«Едет
он». —
«Но едет ли на Киев?»—«От
Кульмея,
Что
мне
кудесник
передал
вчера,
Теб е
пересказал
я,
кня зь,
и
время
П рибыт ь
ему». — «Презрительный
пев ец
Ед ва
из
рук
добычи
не
исторгнул!
Как
он
метал
бесстыдно
.на
м еня
С вой
мрачный
в згля д,
исполненный
огня.
34
Мне
чудилось,
что
весь
народ,
все
очи
В
м еня
впились!»—«Тут
был
я,
государь,
Я
замечал
за
всеми:
на
Бо яна
Гл ядел
в есь
мир
и
в зоров
не
сводил.
Я
знаю
сам,
мне
только
показалось,
Но
ес ли
б
я
негласно
мог
певца...
Чтоб
проводить
его
на
но вос ель е.
..
Что
думать
тут?
л ишь
слово,
кн язь,
да
зелье.
. .»—
35
«Молчи,
Тур-як,
ты
изверг». — «Государь!
По
мне
хоть
пой
по тешн ый
соловей
Без
умолку». — «Но
что
бы
он
ни
пел,
Он
по вод
дал
к
то му,
ч его
я
жаждал,
Туряк.
Т еперь
направлен
Святополк,
Он
позовет
тебя,
будь
скуп
на
слово,
Я
собственной
предал
его
борьбе,
И
пламя
он
раздует
сам
в
себе». —
398

36
«Попал ли зверь,
пусть
он
в
т ене тах
бьется,
Лишь
только
бы
те нет
не
разорвал». —
«В нужде,
шепни
два
слова
о
Кульмее.
..
Но
если
нищ ий
раз
еще
придет?»—
«Два ловчие вблизи двора княжова
Твои
бояре,
Лазарь
и
Василь,
Жд ут
н едруга
и
до
исхода
ноч и
Б людут
вокруг
недремлющие
очи». —
87
«Но если кто увидит слуг моих?
Молва
—
огонь,
—
чу ть
вспыхнет,
все
обхватит.
.
.
Как
медлит
он!
Дож дус ь
ли?
Червь
забот
Меня
томит,
как
огненная
жажда:
Но
как
свершим,
то
отдохнем
душой:
Н аказанный
—
пр ед
чернию
виновен!..
И
в
пропасти
померкнет
без
след а
С
высот
небе с
упавшая
звезда.
88
Что,
друг,
успех?»—«Все
в
мире,
князь,
гаданья,
Х оть
иноки
считают
их
за
грех,
Но
жрец
теперь
нам
та йну
разгадает». —
«Мы Выдубич минули» .
Вправо
ч елн
Направил
он.
—
«Но что за визг и вопли?» —
Спросил
Давид.
—
«Недаром,
государь,
Ведется
слух
да вно
про
эту
гору,
Что
не
тиха
в
полуночную
пор у».
89
Еще
взмахнул
он
вес лам и.
«Т урях!
Закинь
баг о р!» — и челн причалив,
оба
Взбираются
по
крутизне
го ры
И,
слева
обогнув
ее
вер шин у,
399

В
ущелье,
по
ус тупу ,
где
земля
Обр ушила с ь
и
поросла
ку ста ми,
Со кры ли сь.
Там
за
кам нем
те сный
ход
В
пещеры
вел
под
ло но
са мых
вод.
40
Подземный
путь
во
все
концы
ветвится,
Сто
отзывов
в
ответ
на
каждый
зв ук
Грохочет
в
нем:
то
своды
захохочут,
То
всплещут,
то
завоют.
Ведьма
путь
Перебежала,
громко
засвистала,
За
свистом
свист
р азда лся
ей
вослед.
«Где путь?
земля
колеблется
под
н ами,
И
я
во
тьме
теряюся
оч ами.
41
Куда
ступить?» — «Все
ниж е,
кня з ь».
Блеснул
Им
в
очи
яркий
светоч
—и
не
дева
Явилась,
не
земная
красота,
Но
с
неб ом
ад
слился
в
обольщенье,
В
гроз у
очей
и
прелесть
гн евны х
уст.
В
руке
был
меч ,
в
другой
—пылавший
свето ч,
И
взор
блужд ал,
как
слово
на
устах:
Безумный
взор
в
пленительных
оч ах.
42
Бледна,
и
грудь
под
русыми
волнами,
Как
легкий
пл аме нь
в
трепетной
ру ке,
То
падала,
то
воздымалась
снова,
Д ыха нье
прерывалось,
и
у ста,
Когда
искали
звуков,
то
привычной
Улыбкою,
казалось,
расцветут.
«Пришельцы!» — и промчалось слово гнева,
Как
первый
зв ук
вол шеб но го
на пе ва.
400

43
«Ответ!
отвел1!
потушен
ли
ого нь?» —
«Неугасим», — ответствовал боярин,
И
повторил
Дав ид : «неугасим!» —
«Над сим мечом заветным наших предков
Клянитесь
век
блюсти
святыню
тайде *. —
«Клянемся!» — «Ес л и
та йну
разрешите,
Испепелит
вас
пламя
по
частям
И
вихр и
вас
развеют
по
полям».
44
«Клянемся!» — Своды клятвы повторили,
Им
усмехнулась
чудная
ж ена
И,
будто
не
ступая,
побежала.
За
нею
пламя,
как
светила
хвост,
Летело
вниз,
потухло
в
лег ком
беге,
И
путников
объемлет
прежний
мрак.
Над
их
челом
пронесся
звонкий
хохот,
И
вн овь
кругом
звучит
стогульный
грохот.
45
И
вдоль
п ути
глу хие
голоса
Из
с тен
пещерных
им
ш епта ли
в
уши :
«Храните тайну;
есл и
враг
про
нас
Узнает,
мы
и
сестры
обернемся
В
станицу
п тиц
ночных
и
на
куски
Когт ям и
растерзаем
ваш е
т ело,
И
вос кр есим ,
и
растерзаем
вновь,
И
высосем
предательскую
кровь.
46
Клянитесь
же
и
в
третий
раз». — «Клянемся!»
Внезапно
дверь
отв ерз ла сь,
понеслись
Стремительно
навстречу
ту чи
дым а;
Сквозь
облако
вертеп,
как
смутный
сон,
401

Открылся:
се мь
кумиров,
огйь
Пред
ними,
К ругом
богов
кружилась
ц епь
старух,
И
вкруг
нее
с
веселостью
безумной
Цепь
юн ых
дев
мелькала
в
пляске
ш умно й.
47
Н ез римый
хор
при
заклинаньях
пел:
«Перун ли в тучах на крылах Стрибога
Промчится,
вслед
по
радуге
сойдут
Велес,
бог
стад,
Купала-плодоносец,
Калядо
с
миром,
Ладо
— бог
любви,
А
где
лю бов ь,
там
бла г
податель
—
Даж -бог».
Но
смолкнул
хор.
При
входе
двух
г остей
Распались
звенья
пляшущих
цепей.
Жрец
Доб рые
го сти!
Хор
Добр ые
го сти!
Ведьмы,
русалки!
снова
двойною
Цепью
скачите.
Ве чно
меняясь
—
Юность
и
старость,
лето-зима
Пляшут ,
лет ят
д вой ной
в ер еницей
Вкруг
неизменных
вечных
бого в.
Снова
летите
птица
за
птиц ей,
Шумно
кружась
двойной
в ер еницей .
Ж рец
п еру нов
Кружитесь
вкруг
веч но
живого
костра
И
пойте
вечное
проклятье!
Низр ину т
небесный
в
пучину
Днепра!
Проклятье,
вечное
проклятье!
Все
Прок лят ье !
вечное
проклятье!
Незримый
хор
Горят,
гре мят
неб есные
п рок ля тья.
Божественный
в
се дую
без дну
па л,
402

Но
верный
Днепр
приял
его
в
объятья
И
влажными
устами
лобы з ал
Главу,
сто пы
его
святые;
И
перед
тем,
кто
вержет
гр ом,
Покорно
волны
ве ко вые
Поникли
трепетным
чел ом.
Перу нов
жр ец
Костер,
разметанный
врагами,
Пылает
снова
пе ред
ним !
Пусть
тушат
хладными
устами
—
Священный
огнь
н еуг асим!
Все
Священный
огнь
неугасим.
Хор
жре цов
Грудных
младенцев,
непричастных
Греху
отцов,
Несите
ведьмы
и
русалки
Пред
лик
богов!
Мы
на
костре
сожжем
начатки
От
их
волос,
Чтоб
сын
славян
бо гам
славянским
Во
славу
ро с.
Три
ведьмы
Мы
з меею
зашипели
И
как
вихорь
понеслись;
С
визгом
в
теремы
влетели,
И
де тей
из
колыбели
Мы
схватили
и
взвились.
Все
ведьмы
Цепки
у
ведьмы
медвежие
лапы,
Легок
наш
конь-помело,
Сви щем
и
с каче м,
пока
на
востоке
Не
рассвело.
Русалки
Неслышной
стопою
Касаясь
земли,
403

Мы
ру ку
с
ру кою
Как
ве тви
спл ел и.
Мы
песнь
напевали
И
в
лунных
лучах
Как
тен и
мелькали
На
Лысых
горах.
Мы
дев
заманили
На
пес енн ый
глас,
Вкруг
лип ы
водили;
И
с
каждой
из
н ас,
Смеясь,
целовались
Они
сквозь
венок,
И
с
нам и
сплетались
В
русальный
кружок.
Вот
Сходим.
Как
птицы,
Поем
и
летим;
Со
смехом
в
светлицы
Порхнем
к
молодым;
То
топотом
сладко
Над
люлькой
п оем
—
Поем
и
украдкой
Дит я
ун есем.
В
е
р
х
о
в
н
ы
й
жр ец
Святых
постриг
совершены
обр яды
И
сем ь
славян
богам
по свя ще ны!
Да
будут
их
младенческие
сны
Исполнены
божественной
отрады.
Пусть
Лад о
к
ним
в
видении
сойдет,
Пусть
им
внушит
к
богам
благоговенье,
И
сладкое
младенчества
вид ень е
Глубоко
в
душу
западет.
Хор
жре цов
И
пу сть
с
колыбели
сердце
их
д ышит
Любов ью
к
богам
славянских
племен,
Пусть
каждый
младенец
имя
услышит,
Святейшее
вс ех
неб ес ных
имен.
Верховный
жр ец
Ест ь
небеса
над
н ебес ами
Превыше
молний
и
гр о мов;
404

Есть
звездный
тер ем
над
звездами!
И
ни
единый
из
богов
Не
преступал
его
порога.
Судьба!
—
при
имени
святом
Во
п рах
поникните
челом !
Сама
Суд ьба
е сть
мыс ль
Белбога!
Все
жрецы
Обряд
свершен.
Ве рхов ный
жре ц
Теперь
распадитесь
Все
звенья
ц епей:
Два
гос тя
ступите
Пред
жертвенный
огнь.
Вопрос
ваш
я
знаю,
И
дам
я
от вет.
.
.
Рус а лки
и
ведьмы!
По
де брям ,
горам
Вы
скачете
ночью
Вкруг
киевских
ст ен.
Кто
прибыл ?
Кто
прибыл?
Русалки
На
Рудице
стан!
Ведьмы
На
Рудице
стан!
И чуждому богу
В
шелковом
шатре
Там
молится
вит яз ь.
Ве рхов ный
жре ц
Тот
бог
не
спас ет!
Запекшейся
крови
Возьмите
от
жертв;
Скачите
вкруг
стана,
Промчитесь
гроз ой ;
От
крови,
согретой
Дыханием
уст,
403

Вы
бросьте
три
капли
На
витязя
стан.
Там
враг,
там
гонитель
Славянских
богов.
Рус а лки
и
вед ь мы,
По
долам,
по
горам
Рассейтесь,
н есите
Погибель
врагам.
48
Рассеялись.
Од ин
верховный
ж рец
Остался.
«Знать грядущее ли жаждешь • —
Иди
за
мно й», — Давиду он сказал.
И
путников
сквозь
ряд
богов
проводит.
В
священный
сумрак
тихо
сходит
он.
Чут ь
светит
луч
от
тлеющего
жа ра,
В
к рови
стоит
пред
ними
Чернобог,
И
черепы
повержены
у
ног.
49
Верховный
жрец
на
угли
кинул
жупел
И
в
синий
пламень
чер еп
положил.
Он
шо пото м
невнятным
заклинанья
Над
ним
читал.
Вот
чере п
почернел
И
наконец
опепелились
кости;
Вот
ж рец
на
них
пер сто м
следит
черты:
« Вним ай,
Давид,
благоговейным
слухом:
У спех
т ому,
кто
бод р
и
си лен
духом ,
50
Кто
ч ашу
яда
смел о
по днесе т
И
даст
в рагу
испи ть
ее
до
капли!
Тебе
есть
путь,
но
нет
полупути.
От
робкого
и
бо ги
отлетают». —
«На все готов,
—
ответствовал
Давид
В
смятеньи.
—
Я
ручаюсь
за
начало;
Но
что
конец.
..
как
низкие
рабы,
Мы
при
конце
зависим
от
судьбы». —■
406

51
«В свидетели приемлю Чернобога,
Давид!
черты
по
че репу
легли,
Во
знаменье
желанного
ус пеха ;
Но
вс пом ни:
не
пришлец
из
чуждых
стран,
Но
бог
родной
у спех
те бе
дарует,
Но
бог
сла в ян,
его
ж
отвергла
Рус ь,
Зат ем,
ч тоб
нам,
питомцам
бранной
славы,
Бессильный
грек,
наш
да нни к,
дал
ус тав ы.
52
Признай,
люби
отеческих
богов:
К ляни с ь!» Давид невольно поднял руку,
Но,
как
сви нец ,
отяжелела
длань
И
на
пл ечо
бояри н а
упала;
Туряк
вз гл янул
с
у смешк ой
на
н его.
«Ужель тебя христьянский рай чарует?
—
Воскликнул
жрец.
—
Но
там,
средь
чернецов,
Ты
будешь
сир
и
чужд
сво их
отцов.
53
Зако н
хри с тьян
не
доблесть,
а
смиренье;
Уже
народ
женоподобен
ст ал
—
И
прежде
в сех
сам
древний
князь
Владимир.
Вот
первый
бич;
еще
иной
гроз и т!
С
зари
восходят
ту чи!
Обратитесь!
Уже
ку ет
о ковы
гн евн ый
бог
И
превратит
всю
Р усь
с
ее
князь ям и
В
развалины,
сц епл енн ые
бичами».
ПЕСНЬ
ЧЕТВЕРТАЯ
1
Уже
д авно
палаты
Святополка
Могильная
объяла
тишина
И
царствует
со
сумраками
ноч и,
Лениво
сон
на
стольный
Киев-град
407

Склонил
свои
распущенные
к ры лья.
Но
Святополк
не
дремлет;
он
горит,
Он
от
себя
с
усильем
гонит
ду му
И
в
тишине
еще
внима ет
шуму.
2
«Как он любим,
как
он
любим,
Давид!
Еще
мне
вече
в
слу хе
раздается..
.»
(Так молвил он.
Д авид
стоял
пред
ним
И
наблюдал
души
его
порывы.)
«Я сам ушел:
все
веч е
разошлось
По
Киеву,
но
доходили
клики
Еще
ко
мне
среди
моих
палат,
Гремя
как
в
тучах
грома
пе ре кат.
3
Несносный
гу л!
все
слышу
те
же
кл ики!
..
Зачем
да вно
ты
не
при шел
ко
мне,
—
В
тот
самый
ми г,
как
распустил
я
вече?
..
Я
ж дал
те бя,
тво их
советов
ждал». —
«Но,
Святополк,
с
дружиною
до
ночи
Ты
в
гриднице
гремел
против
гра жда н
И
в
шу ме
слов,
в
пылу
негодованья
Не
мог
вес ти
со
мною
совещанья.
4
Я
лишний
был.
Теперь
уже
по ра
Не
слов,
а
дела». — «Мне
о дно
осталось,
Давид!
..
пустить
на
волю!
..
Ве сь
народ
За ступи тся
за
князя.
Из
темницы
Он
мне
на
зло
исторгнет
Василька.
.
.
Как
думаешь?
..
в елю
я
снять
оковы!»—
«Но прежде,
чем
освободишь
е го,
Сойдешь
ли,
князь,
с
престола
своего?
408

о
С ове тую
сойти
теб е
с
престола:
Уже
он
ков
замыслил
на
тебя,
Но
не
им ел
к
то му
еще
предлога.
Теперь
на
все
решится:
е сть
предлог
—
И
на
престол
он
ступит
из
поруба!
То гда
иной
услышишь
гу л.
Народ
Изменой
не
почтет
своей
измены
И
кликами
поколебает
стен ы.
6*
Вся
чернь
воскликнет:
мы
спасли
е го,
Мы
совлекли
оковы:
он
невинен,
Он
праведник,
наш
светлый
Василько!
И
станет
гнать
тебя,
как
.вероломца:
Се бя
почтет
преступный
т вой
н арод
Твоим
судьей,
поставленным
от
бога,
И
будешь
из
земли
конца
в
конец
Скитаться,
как
несчастный
твой
отец». —
7
«Не допущу себя до посрамленья,
Давид!
Но
я,
хот я
и
убежден
В
душе,
как
ты,
что
Василько
пр ес туп ен.
.
.
Но..
.
е сли
он
невинен?
. .» —«Поздно,
князь!
Зачем,
зачем
ты
прежде
не
размыслил,
Пока
его
еще
не
ос к орбля л?
В
порубе
он,
око вам и
тягчимой,
Уже
горит
вра ждой
непримиримой.
8
Теперь
все
поздно,
князь!
Невинен
он?
То
будет
мес ть
грознее.
Он
невинен?
.
.
Пусть
выйдет
из
темницы:
глас
его
Во
все
концы
по
Руси
пронесется:
409

Что
истины
сильнее?
—
созовет
Поб орн ик ов
свое й
правдивой
мест и,
Придет
вся
Р усь
по
долгу,
из
любви
И
утолит
себя
в
твоей
крови.
9
Кого
мы
раз
в
сей
жизни
оскорбили,
Т ого
должн ы
сте ре ть
с
лица
земли.
Тебе
н ельзя
признать
его
невинным;
Но,
впрочем,
я,
как
ты,
ув ер ен,
князь ,
Что
он
вполне
преступен». — «Я
не
знаю,
Давид,
на
что
решиться?
Не
м огу
Убить
ег о;
держать
его
—
не
смею,
И
в
мыслях
я,
теряясь,
цепе не ю.
10
Давид!
уже
мятежный
веча
кл ик
Напомнил
мне,
что
было
за
Всеслава.
.
.»—
«Желаешь,
князь?
Я
увезу
его:
На
все
готов
для
бра та
и
для
друга»----
«Вези его. . .
он
как
игла
в
очах.
..
Ве зи
скорее,
делай
с
ним
что
знаешь.
.
.
В он,
вон
от сю да!
Он
неснос ен
мне,
Я
убежден
во
всей
его
вине.
.
.»
11
Гряда ми
туч
заволокло
все
небо;
В
безмерном
мраке
светят
два
огня,
Два
светоча
горят
пе ред
порубом.
Темничные
затворы
в
тиш ине
Внезапно
загремели.
Князь
очнулся.
По
сладостной
мо л итве
он
дремал.
Мстиславне-другу
в
тихо м
сновиденье
Его
уста
ш епта ли
ут ешенье .
410

12
Вошел
Туряк,
и
ч етвер о
за
ним,
И
осветил
те мни цу
яркий
светоч;
«Иди за нами,
князь;
никто,
как
бог!
Надейся,
князь,
на
кротость
государя». —
«Мой спас — моя надежда .
Но
меня
К уда
теперь
вед е те?
.
.»
—
«Ты узнаешь;
С удьба
твоя
к
р ешен ию
близка».
И,
окружив,
в ы водят
Василька.
13
На
нем
гремят,
сшибаяся,
оковы,
С
трудом
стопы
передвигает
он.
Вот
вышел
князь;
медлительным
дыханьем
В
себ я
вдыхает
воз дух;
к
не бес ам
Св ой
вольный
взор
с
улыбкою
возводит,
И
с
име нем
заступницы
святой
Гремящею
перекрестясь
рукою,
На
грудь
свою
склонился
он
главою.
Н
Уже
по
стогнам
к иевс ким
стучат
Тяжелые
колеса.
Дом
за
дом ом
Минуется;
но
ни
единый
взор
Во
ть ме
ночной
и
в
тиши не
безлюдной
Из
око н
не
стремится
к
Васильку,
Не
взглянет
на
него
из
состраданья;
Как
шумные
колеса
ни
ст уч ат,
Но
мирный
сон
объемлет
стольный
град.
15
Зач ем
их
стук
в
сердцах
не
отозвался,
З ащит нико в
собой
не
пробудил?
.
.
Проехав
через
ворота
Золот ы е,
Кня зь
Василько
прощальный
бросил
взор
411

На
Киев-град,
где
братьев
он
оставил,
Не
с няв
греха
с
пр ест упн ой
их
д уши.
Уже
с
горы
быстрее
скачут
кони:
Помчались,
как
разбойник
от
пого ни.
1«
Вкруг
уз ника ,
по
сторонам,
Василь
И
Лазарь,
слуги
верные
Давида,
И
Дмитр,
его
ко ню ший,
и
Сновид,
А
впереди
два
торчина
сидели.
«Куда меня везете?» — « В
Теребовль», —
С казал
Василь,
и
все
захохотали,
Сошелся
взгляд
со
взглядом;
изо
всех
Ис ходи т
вновь
невольный
дикий
смех.
17
Князь
Василько,
вз глян ув
на
них
с
участьем,
От
глубины
души
св оей
вз дохнул .
Но
вот
за
ним
р аздал ся
конский
топ от,
Лет ит
как
ви хорь
всадник
молодой:
«Мой князь,
отец
мой
крестный!
Дайте!
Дайте
Мне
сесть
к
н ему !» — воскликнул Михаил .
Ко нь
мчится
ве сь
на
воз духе ;
но
даром
На
скачущих
он
дьгшит
теп лым
паром.
18
«Стой,
ст о й!» — еще воскликнул Михаил .
К
нему
Василь
мгновенно
обернулся
И,
палицей
ударя,
сш иб
с
коня.
Он
пал,
из
г орла
кров ь
заклокотала.
«О боже,
боже!
—
узник
закричал,
—
Как
Иов а
ме ня
ты
искушаешь».
И
к
сыну
взор
летел
сквозь
но чи
тьму;
Но
взор,
но
кр ик
не
доходил
к
нему.
412

19
Простыл
и
сл ед
за
узником
державным
С
небес,
затканных
тем ной
пе лено й,
Лу на
из
туч
у ныло
проглянула
И
озар ила
бледное
л ицо
Младого
Михаила.
—
Он
недвижим
Л ежал;
в
руках
п ов одья;
верный
конь
Его
чела
касался
длинной
гривой
И
землю
рыл
ногой
нетерпеливой.
20
Шел
нищий
по
дороге.
Он
едва
В
ручьях
кровавых
отрока
завидел,
Беж ит
к
н ему
стремглав.
С
испуга
конь
Шарахнулся,
и
Михаил
очнулся.
«Где Василько?
..
Куд а
везут
его?
..
Скажи
мне,
добрый
ч елов ек!
..
Не
знаешь?
.
.
Они
ме ня
не
взяли.
Нет!
Злодей
Меня
ударил
палицей
св о ей».
21
«Ты отрок Василька?» — с участьем нищии
Спросил
его
и
побежал
к
ручью,
Ч ело
страдальца,
грудь
его
больную
Он
освежил
студеною
в о лной.
«Что?
лучше
ли?
Теб е
ру кою
дряхлой
Я
помогу
держаться
на
ко не».
Вот
отрок
сел;
и
нищий
осторожно
Повел
коня
к
дуброве
придорожной.
22
В
бору
огонь
из
хижины
мерцал.
На
стук
выходит
с
дочерью
старушка,
И
с
нищим
обе
юношу
с
ко ня
Снимают;
на
соломенное
лож е,
413

Внеся
е го,
спускают
тихо
с
ру к;
И
девушка,
как
анг ел
над
могилой,
С
печалию
склонилася
над
ним
И
греет
грудь
ды ха нием
своим.
23
«Людей нашли мы добрых,
—
молвил
ни щий ,—
Теперь
прости!
я
ш ел,
как
ты,
вослед
За
Васильком.
Спешу!
про
все
узнаю
И
в
Теребовль
на
к рыль ях
полечу». —
«Возьми коня,
—
ск азал
с
усильем
отрок
И
вп ал
в
забвенье:
—
Кон ь,
мой
кон ь,
лети.
..
Как
ши бко
скачут.
..
Стой! . .
Я,
княз ь,
с
тобою!
Я
буду
цеггь
поддерживать
рукою.
..»
24
Уже
под
нищим
скачет
борзый
ко нь
По
той
дороге,
где
д авно
со
стражей
П рое хал
светлый
узник.
Василька
Уже
в
то
время
в
Белгород
примчали.
Во
тьме
ночной,
в
глубокой
тишин е,
Его
ввели
в
исто пку ,
разложили
Пред
ним
кос т ер;
и
торчин
Берендей
Выносит
нож
из- за
пол ы
своей.
25
Он
точит
нож,
бросая
взгляд
на
князя .
Тогда
за ря
зарделась
в
не б есах
И
на
цепях
его
засеребрилась.
Он,
раз гад ав,
сквозь
сумрак
тяжких
дум,
Свой
горьк и й
жребий,
встал,
в з глянул
с
любовью
На
ясную
предшественницу
д ня.
Во
в сей
красе,
в
одежде
разноцветной,
Лила
она
по
неб у
све т
пр иветно й.
414

2(1
Идет
во
всем
вел ичи и
жених
За
светлой,
за
краснеющей
нев есто й.
Пылает
со лнц е,
не ба
исполин,
Живит
в есь
ми р,
и
пламенное
око
Встречает
вз ор
прощальный
Василька.
Как
радостен
восход
по
долгой
ночи!
И
узник
в
память,
с
жадностью
очей ,
Врезает
ми р,
блестящий
от
лучей.
27
«Как,
спа с,
ты
льешь
и
с вет
и
жиз нь
на
землю!»—
Воскликнув
гр ом ко,
душу
всю
излил
Он
в
утренней
и
пламенной
мол итве .
Едва
окончил,
торчин,
Дмит р,
Сновид
—
Все
бросились
на
князя;
но
цепями
Он
их
разит
—
и
па дают
во
прах;
Встают
и
вновь
повержены:
оковы
—
Вр аг ов,
как
ме ч,
всегда
разить
г ото вы.
28
На
к рик
вбежали
дв ое.
На
ковер
Они
его
повергнув
и
опу тав ,
На
грудь
вз ложи ли
доски:
по
концам
Сновид
и
Дмитр,
Василь
и
Лазарь
с ели.
Он
застонал,
и
затрещала
грудь;
Последний
светлый
в зор
уж
закатился,
Лучи
д уши
потухнули
в
очах,
И
замер
ст он
на
трепетных
устах.
29
Взял
торчин
нож,
готовясь
к
ослепленью;
Ударил —
но
не
в
оч и:
он
л ицо
Страдальца
перерезал.
—
«Ты неловок»,—
С казал
Василь.
Краснея,
торчин
нож
415

Отер
полою;
вот
его
в
зеницу
Ввернул:
к ровь
б рыз нула
из-под
ножа;
Вв е рнул
его
в
другую,
и
ланиты
Уже
волной
багровою
покрыты.
30
Все
вышли
в он.
О ст ался
Василько
Один.
Он
на
ковре,
как
т руп
кровавый,
Недвижим,
без
дыхания
лежал,
И
запеклись
—
не
очи ,
но
от ве рст ья;
Чернеют
два
кровавые
пятна.
Ты
их,
Давид,
не
смоешь
с
кни ги
жизни:
Нетленные,
они
г орят
на
ней,
Как
мука
вечная
душе
тв оей!
31
Уже
опять
мучители
страдальца
Сбираются
в
дорогу.
Дмит р,
Сновид
Вошли;
из
г лаз
слеза
у
них
пробилась.
Во т,
завернув
его
в
ко вер,
несу т,
Как
мертвого;
взложили;
скачут
кони;
Вот
Здвиженск
мо ст
под
ними
продрожал;
И
в
д ом,
к
пр иему
путников
готовой,
Уже
ле тят
по
площади
торговой.
32
Священник
был
хозяин
до ма.
Он
Гостей
таких
не
жда л,
нет!
дыбом
волос
Встал
на
седой,
маститой
голове.
Внес ли
ковер;
обедать
села
стража;
Василь
совлек
сорочку
с
Василька,
«Смой кровь!» — сказав,
хозяй к е
бросил
в
рук и,
И
старица
и
вне мле т
и
гляди т,
Но
замер
д ух,
и
вся
как
лист
дрожит.
416

33
И
вдруг
спе ша
ее
на
дво р
вы но сит
И
держит
недвижимо
пр ед
соб ой;
Взрыдала.
«Нашим воплем не поможем,
Не
плачь,
старушка!
—
нищий
ей
сказал.
—
К
че му
твой
стон?
Нет,
лу чше
дай
рубашку;
На
ней
нужна
мне
кровь...»
И,
взяв,
исчез;
Но
старица
рыда ла ;
воплей
сила
Страдальца
из
забвенья
пробудила.
34
Привстав,
—
«где я?» — промолвил тихо он.
«Ты в Здвиженске»,— сказал Василь .
—
«Ах,
дай те
Вод ы
испить».
За
каплей
каплю
пь ет,
Вздохнул,
се бя
ощупал.
«Где рубашка?
—
Воскликнул
он.
—
Свлекли
ее
с
меня?
Ее
зачем
вы
сняли?
Нет,
в
сорочке,
Нет,
я
хо тел
одетый
в
кровь
мою
Предстать
пе ред
Всевы шнег о
судью».
35
И
ослабел
он
сно ва
от
усилья.
Пред
ним
ст оял
с в ящен н ик : «Помертвел.
От ходи т
он.
Запасны ми
дарами
Я
причащу
страдальца». — «Но
зачем?
—
Сказал
Василь,
—он
осужден
князьями,
Зачем
спа сти
ты
хочешь
дух
его?»—
«Господь суда от мира не приемлет!
—
Рек
старец,
но
словам
ни кто
не
вн емл ет.
—
36
Пред
спа сом
не
в ино вен
Василько,
И
пр ед
людьми
страдалец
не
виновен:
П рой дут
князья,
пройдет
и
суд
князей,
Но
истина
на
неб е
и
в
по том ств е,
417

Как
солнце,
просияет». — «Он
ума
От
старости
ли ши л ся », — молвил Лазарь,
И
вслед
за
ним
захохотал
вокруг
В есь
дики й
с онм
к няз ьям
покорных
слуг.
37
Ст рад альц а
путь
ок онч ен.
Во
Владимир
Заранее
приехал
князь
Д авид
И
тесный
дом
к
прие му
приготовил:
Он
Василька
за
стражею
пр овел
И
в
душную
и
мрачную
тем ницу .
З ачем,
Давид?
По
сумраке
ночей
Уже
ему
не
светится
денница,
И
целый
мир—как
мрачная
тем ница!
[1828—1830]

стихи
НА
П ЕРЕХ ОД
НАШ
ИЗ
Ч<ИТ Ы>
В
П<Е ТРОВ СКИ ЙЗ АВО Д>
Что
за
кочевья
чернеются
Сре дь
пылающих
ог ней,
—
И дут
под
затворы
молодцы
За
святую
Рус ь.
За
с вятую
Рус ь
неволя
и
казни
—
Ра дос ть
и
слава.
Весело
ляжем
живые
За
святую
Русь.
Д икие
ко ни
стреножены,
Дре мле т
дикий
их
пастух;
В
юртах
засыпая,
узники
Видят
во
сне
Русь.
За
святую
Рус ь
неволя
и
казни
—
Ра дос ть
и
слава.
Ве село
ляжем
живые
За
святую
Русь.
Шепчут
деревья
над
юртами,
Стража
окликает
страж,
—
Вещий
голос
сонным
слышится
С
родины
свя то й.
За
святую
Рус ь
неволя
и
казни
—
Ра дос ть
и
слава.
Вес ело
ляжем
живые
За
святую
Русь.
419

Зыблется
светом
об ъ ятая
Сосен
ц епь
над
ряд ом
юрт.
Звезды
светлы,
как
видения,
Под
нав есом
юрт.
За
святую
Русь
неволя
и
казни
—
Радость
и
слава.
Весело
ляжем
живые
За
святую
Рус ь.
Спите,
рабыни
угрюмые.
Вы
забыли,
как
поют.
Пробудитесь!
Песни
вольные
Оглаш аю т
в ас.
Славим
нашу
Рус ь,
в
неволе
пое м
Вольность
святую.
Весело
ляжем
живые
В
могилу
за
святую
Русь.
< Август 1830 У

СЕН-БЕРНАР
Во
льдян ы х
шлемах
великаны
Стоят,
теряясь
в
облаках,
И
молний
полные
колчаны
Гремят
на
крепких
раменах;
Туманы
зыбкими
грядами,
Как
пояс,
стан
их
облегли,
И
расступилась
грудь
земли
Под
их
гранитными
сто па ми.
Хранит е
благодатный
юг,
Соединясь
в
заветный
полукруг,
Вы,
чада
пл аме ни,
о
Альпы-исполины!
Хр аните
вы
из
ве ка
в
век
Источники
вечно-шумящих
рек
И
нежно-злачные
Ломбардии
долины.
Кто
мчится
к
Аль па м?
кто
ле тит
На
ог ненном
пит ом це
Нила?
В
очах
по кой ный
в зор
горит,
Души
неодолимой
си ла!
В
нем
зреет
новая
борьба
—
Г рядущи й
ряд
по бед
летучих;
И
неизбежны,
как
судьба,
Решенья
дум
его
мог учи х.
С
ко ня
сошел
он.
Чуя
б ой,
Воскликнул
Сен-Бернар: «Кто мой покой
Нарушить
см ел ?» Он рек — и шумная лавина
Нис па ла
и
зак ры ла
до л,
Про тя жно
вслед
за
гулом
гул
пошел ,
И
А льпы
слили
в
гр ом
глаголы
исполина.
«Я узнаю тебя!
Ты
с
нильских
пирамид
Слетел
ко
мне,
ор ел
не уто мимый!
421

Тебя,
бессмертный
вождь,
мучительно
томит
Победы
гла д
неутолимый;
И
имя,
как
сам ум
на
пламенных
пе сках,
Ш умя щее
губительной
грозою,
Ты
хочешь
впечатлеть
железною
стопою
В
мо их
нетающих
сне га х.
Н ет,
нет!
Италии
не
уступлю
без
боя!»
«Вперед!» — ответ могучий прозвучал.
Уже
над
безднами
ви сит
стезя
героя,
И
вве рх
по
ребрам
голых
скал,
Где
нет
когтей
следов,
где
гнезд
не
вьют
орлицы,
Идут
полки
с
доверьем
за
вождем;
Всходя,
цепляются
бесстрашных
вереницы
И
в
медных
жерлах
в знося т
гром.
Мрачнеет
Сен-Бернар;
одеян
бурной
мглою,
В друг
с
тр еск ом
рушится,
то
вновь
стоит
скалою;
Сто
уст
— сто
бездн,
раскрыв
со
вс ех
сторон,
В сем
мразом
смерти
дышит
он.
«Вперед!»—воскликнул вождь, «вперед»!» —
промчались
кл ики.
Редеет
мгла,
и
небо
ра ссвел о ..
.
И
гордую
стопу
уже
занес
Ве лик ий
На
исполинское
чело!
«Я узнаю тебя,
мой
чудный
победитель!
В
лучах
блестит
Маренго!
ц епь
побед
По
миру
прогремит.
..
Но
встанет
крепкий
мститель
—
И
ты
на
сво й
наступишь
след.
Св ерш ая
замыслы
все мир но го
пох од а,
Ты
помни:
тв ой
предтеча
Аннибал,
Вождей
раз би в,
не
победил
на рода
И
грозный
поворот
фортуны
испытал.
Страшись!
уже
на
клик
отечества
и
славы
Встает
народ:
он
грань
твоих
путей!
Всходящая
звезда
мужающей
де ржа вы
Уже
грозит
звезде
тв оей!
..
В
полночной
мгле,
в
сн ега х,
е сть
ко нь
и
всадник
медной..
.
Ударит
ко нь
копытами
в
гранит,
И,
кинув
ог нь
в
сердца,
он
искрою
победной
Т вой
гроз ны й
ла вр
исп епел ит» .

СЛАВЯНСКИЕ
Д ЕВЫ
Нежны
и
быстры
ваши
напе в ы.
Что
ж
не
поете,
ляшские
девы,
В
лад
ударяя
легкой
стопой?
Сербские
девы!
песн и
простые
Любите
петь ,
но
чувства
живые
В
д иком
напеве
блещут
красой.
Кто
же
напевы
чехинь
услышит?
Зв у чные
пе сни
сладостных
дев
Дыша т
любовью,
славою
дышат.
..
Помня
всю
жизнь
и
песнь
и
на пев,
Девы!
согласно
что
не
по ете
Песни
святой
ми нувш их
вр ем ен?
В
голос
ед иный
что
не
сольете
В сех
голосов
славянских
пл еме н?
Боже,
когда
же
сольются
пот оки
В
реку
одну?
Как
источник
один
Да
по теч ет
сей
по ток -исп ол ин,
Ясный
как
небо,
как
мо ре
шир ок ий,
И,
увлажая
полмира
соб ой,
З емлю
укра с ит
мог уче й
кра со й!
Ст аршая
до чь
в
семейст ве
славяна
Вс ех
превзошла
ве лич ием
стана,
—
Славой
гр е мит,
но
грустно
живет:
В
тереме
дни
проводит,
как
ноч и,
Бледно
чел о,
заплаканы
очи
И
заунывно
п есни
поет.
423

Что
же
не
выйдешь
в
чистое
п оле,
Не
ра з гуляе шь
грусти
своей?
Светло
душе
на
солнышке-воле,
Сердцу
тепло
от
ясных
лучей...
В
пол е
спеши,
с
меньшими
сестрами,
И
хоровод
в есь
веди
за
собой;
Дружно
сплетая
руки
с
руками,
Радостно
песнь
свободы
запой.
..
Боже,
когда
же
сольются
потоки
В
ре ку
одн у?
Как
источник
один
Да
п оте чет
сей
поток-исполин,
Ясный
как
небо,
как
мо ре
шир оки й,
И,
ув лажая
полмира
собой,
Землю
украсит
мог уч ей
красой.

<ПРИ ИЗВЕСТИИ О ПОЛЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ>
Недвижимы,
как
мертвые
в
гробах,
Невольно
мы
в
болезненных
сердцах
Хороним
чувств
привычные
порывы;
Но
их
объ ял
еще
не
веч ный
сон,
Еще
струна
издаст
быв ал ый
звон,
Она
дрож и т...
еще
мы
ж ивы!
Едва
дошел
с
далеких
б ерег ов
Небесный
звук
спадающих
оков,
И
вз дрогн ули
в
сердцах
живые
струны,
—
Все
чувства
вдр уг
в
созвучие
слились.
..
Нет,
струны
в
них
еще
не
порвались!
Еще,
дру з ья,
мы
сердцем
юны!
И
в
ком
оно
от
чувств
не
задрожит?
Вы
слышите!
на
Ви сле
брань
кипит!
Там
с
Русью
лях
воюет
за
свободу
И
в
шуме
б итв
поет
за
упок ой
Несчастных
жертв,
проливших
луч
святой
В
спасенье
русскому
народу.
Мы
братья
их.
..
Святые
имена
Еще
горят
в
душе:
она
пол на
Их
обра зов ,
и
мы сле й,
и
страданий.
В
их
име ни
таится
чудный
зв ук:
В
нас
бу дит
он
всю
грусть
мину вш их
мук ,
Всю
ц епь
возвышенных
ме чта ний.
425

Не т!
В
нас
еще
не
гаснут
их
мечты.
У
нас
в
сердца
их
врезаны
черты,
Как
им ена
в
надгробный
к амен ь.
Лишь
вспыхнет
огнь
во
глубине
серд ец,
Пять
жертв
встают
пред
нами;
как
в енец,
Вкруг
выи
вьется
си ний
пламень.
Сей
огнь
пож жет
че ло
их
палачей,
Когда
пред
суд
властителя
царей
И
палачи
и
жертвы
станут
рядом.
..
Да
суд ит
б ог.
..
А
на с,
мои
др уз ья,
Пускай
утешит
мирная
кутья
Своим
таинственным
обрядом.

***
По
дороге
столбовой
Коло кольчи к
заливается,
Что
не
парень
удалой
Белым
сн егом
опушается?
Нет,
то
ласточкой
летит
По
дороге
красна
девица.
Мчатся
кони-
••Откопыт
Вьется
легкая
метелица.
Кр оясь
в
п ухе
соболей,
Вся
душою
вдаль
уносится;
Из
задумчивых
очей
Капля
с лез
за
каплей
просится:
Грустно
ей.
..
Родная
ма ть
Ту жит
тугою
сердечною;
Больно
д ушу
оторв а ть
От
д уши
ра злук ой
в ечно ю.
Сердцу
горе
суждено!
Сердце
надвое
не
делится,
—
Р азрыв ает ся
оно.
..
Дал ьний
пу ть
пр ед
нею
стелется.
Но
зачем
в
сте пну ю
даль
Свет-душа
стремится
взорами?
Ждет
и
там
ее
печаль
За
железными
затворами.
«С другом любо и в тюрьме!
—
В
душе
молвит
красна
де виц а.
—
Св ет
он
мтге
в
могильной
тьм е ...
427

Встань,
неси
меня,
метелица,
Занеси
в
его
тюрьму.
Пусть,
как
птичка
домовитая,
Прилечу
я
и
к
нему
Притаюсь,
людьми
забытая».
<7837>

<ДВЛ ОБРЛЗА>
Мне
в
ранней
юности
два
образа
предстали
И,
веч но
ясные,
над
сумрачным
путем,
Слились
в
созвездие,
светились
сквозь
печали
И
согревали
дух
живительным
луч ом.
Я
возносился
к
ним
с
молитвой
благодарной;
Следил
их
мирный
с вет
и
жаждал
их
огн я,
И
каждая
черта
красы
их
светозарной
Запала
в
ду шу
мне
и
врезалась
в
меня.
Я
мира
не
узнал
в
отл иве
их
сиянья:
Казалось,
пре до
мной
открылся
мир
чудес;
Он
их
лучами
цве л,
и
блеск
всего
созда нья
Был
отсвет
обра з ов,
светивших
мне
с
неб ес.
И
жаждал
я
на
все
пролить
их
вдохновенье,
Блестящий
ими
пу ть
сквозь
бури
провести.
..
Я
в
море
бросился
—
и
бурное
волненье
Пловца
умчало
вда ль
по
шумно му
пут и.
Светились
две
звезды,
я
видел
их
сквозь
тучи;
Я
ими
взор
поил;
но
встал
девятый
вал ,
На
влажную
главу
подъял
ме ня
мо гу чий,
Ме ня,
недвижного,
понес
он
и
примчал
И
с
пеной
выбросил
в
могильную
пустыню..
.
Что
шаг
—
то
гроб,
на
жиз нь
—
ответной
жиз ни
нет ;
Но
я
еще
хранил
ду ши
своей
святыню,
Зав етны х
обр аз ов
неб ес ный
огнь
и
с вет.
429

Что
искрилось
в
душе,
что
из
ду ши
теснилось,
Все
б ыло
их
огнем;
их
луч
мен я
живил.
Но
небо
на до
мн ой
померкло
и
спустилось
—
И
пали
две
звезды
на
камни
двух
могил.
..
Они
рассыпались,
они
сме шал ись
с
пр ахо м.
Где
об раз ы?
Их
н ет!
Я
каждую
черту
Ловлю,
храню
в
ду ше,
и
с
нежностью
и
страхом,
Но
не
мо гу
их
слить
в
живую
полноту.
Кто
си лу
воскресит
по ту хших
впеч атл ен ий
И
в
образы
сведет
несвязные
черты?
Ловлю
все
призраки
летучих
сновидений,
Но
в
них
божественной
не
блещет
красоты.
И
только
в
памяти,
как
на
плитах
мо г илы,
Два
им ени
горят:
когда
я
их
прочту,
Как
струны
задр ож ат
все
жизненные
си лы,
И
вс пом ню
я
сквозь
сон
всю
мира
красоту.
<1832>

<КОЛЫБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ>
К. А. РОЗЕНУ
Спи ,
мой
младенец,
Милый
мой
Атий,
Сладко
усни!
Пусть
к
изголовью
Ангел-хранитель
Т ихо
с ле тит.
Вот
он
незримый
Люльку
качает;
Крылышком
мирный
Сон
н авева ет.
Ат ий,
мой
Атий
Веянье
крыльев
Слышит
сквозь
со н;
Сладко
он
дышит,
Сладкой
улыбкой
Вскрылись
уста .
Ангел-хранитель
Люльку
ка ча ет,
Крылышком
тихо
Сон
на вевае т.
Когда
же
ты,
младенец,
возъюнеешь,
Окрепнешь
тело м
и
ду шой
И
вступишь
в
мир
и
мыслию
созреешь,
Бл есн ешь
взмужавшей
красотой,
—
Тогда
к
теб е
сойдет
другой
хранитель,
Твой
соименный
в
небесах!
Сей
сын
земли
был
вечный
небожитель!
431

Он
сводит
неб о
в
чудных
снах !
С
любовью
на
тебя
свой
ясный
взор
он
склонит,
И
на
те бя
дохнет,
и
в
душу
огнь
заронит!
И
очи
с
трепетом
уви дят ,
как
в
венец
Вкруг
выи
синий
пламень
вьется,
И
вспомнишь
ты
земной
его
коне ц,
И
грудь
твоя
невольно
содрогнется!
Но
он,
даруя
цель
зем но му
бытию,
По
вер но му
пу ти
стопы
тв ои
направит,
—
Благословит
на
жиз нь,
а
не
на
смерть
свою,
И
только
ж изнь
в
завет
те бе
оставит.
< 1832>

***
Ты
знаешь
их,
к ого
я
так
любил,
С
кем
черную
годину
я
делил?
Ты
знаешь
и х?— Как
я,
ты
жал
им
руку
И
пер ед ал
мне
дружн и й
разговор,
Душ е
мо ей
знакомый
с
давних
пор .
И
я
опять
внимал
родному
звуку,
Казалось,
был
на
родине
моей,
Опят ь
в
кругу
соузников-друзей.
Так
путники
ид ут
на
богомолье
Сквозь
огненно-песчаный
океан,
И
пальмы
тень ,
студеных
вод
приволье
Ма нят
их
вдаль.
..
Ли шь
сладостный
обман
Чарует
их;
но
их
бодреют
силы,
И
далее
проходит
караван,
Забыв
про
зной
пылающей
мо гил ы.
<3 октября 1836)
433

Брак
грузин
с
русским
царством
Дев а
черноглазая!
Дев а
чернобровая!
Гру зия
—
дочь
и
зари
и
огня!
Страсть
и
не га
томная,
прелесть
веч но
новая
Ды шит
в
теб е,
с ожи гая
меня !
Не
томит
т ебя
кручина
Прежних
пасмурных
годов!
Много
б ыло
же них ов
—
Ты
избрала
исполина.
Вот
он
идет.
..
По
м ог учим
плечам
Пышно
бегут
светлорусые
волны;
Вз ор
подобен
небе сным
звездам
—
В есь
он
и
жизни
и
крепости
п олн ый!
Гордо
идет,
без
щита
и
м е ча...
Только
с
левого
плеча,
Зьг бляс ь,
падает
порфира;
Светл
он,
как
снег,
грудь,
что
степь,
ш иро ка,
А
железная
рука
Твердо
правит
осью
мир а!
Вышла
н евес та
навстречу;
любовь
Зное м
полуд ня
заж гла
ее
кровь,
И,
откинув
покрывало
От
стыдливого
чел а,
Вд аль
все
гляде ла,
в сем
звукам
внимала,
Там
под
Казбеком,
в
ущелье
Дар ья ла,
Жениха
она
ждала!
434

В
сладостном
Босфоре
с
ним
повстречалась
И
перстнями
поменялась;
В
пене
Терека
к
нему
Бросилась
бурно
в
объятья,
припала
Нежно
на
грудь
жениху
св о ему,
П ри няла
душу
и
вся
просияла,
Прошлых
веков
не
тревожась
печалью,
В ечно
к
России
любовью
горя,
Слитая
с
н ею,
как
с
бранною
сталью,
Пурпур- з а ря!
12 апреля 1838.
Тифлис

***
Я
разлучился
с
колыбели
С
отцом
и
матерью
моей,
И
люди
гр ус тно
песнь
запели
О
бесприютности
моей.
Но
жа лос ть
их
—
огонь
бесплодный,
Жжет
укоризненной
слезой.
Лишь
дева,
анг ел
земнородный,
Простерла
крылья
надо
мной .
Мне ,
сирому,
ты
заменила
О тца
и
мать
вда ли
от
них
И
вполовину
облегчила
Печаль
родителей
моих.
С
отцом
и
мат ер ью
родною
Теперь
увиделся
я
вновь ,
Чтоб
вве к
меж
ними
и
тобою
Делить
сыновнюю
любовь.
<1838>
436

к*
**
Как
носятся
туч и
за
ветром
о сенн им,
Я
мыслью
ношусь
за
тобою;
А
встречусь
—
забьется
в
груди
ретивое,
Как
лист
запоздалый
на
в етке.
Хотел
бы,
как
н ебо
в
глубь
сине го
моря,
Смотреть
и
смотреть
теб е
в
очи,
Приветливой
реч и,
как
песни
родимой,
В
изгнаньи
хотел
бы
послушать!
Но
света
в
пространстве
падучей
звездою
Мелькнешь,
ненаглядная,
мимо —
И
снова
не
видно,
и
снова
то скую ,
Усталой
душой
сиротея.
..
437

***
Как
я
да вно
поэзию
оставил!
Я
так
ее
любил!
я
черпал
в
ней
Все
радости,
усладу
скорбных
дней,
Когда
в
снегах
пустынных
мир
я
славил,
Его
красу
и
стройность
вечных
д ел,
Господних
дел,
грядущ и х
к
высше й
цел и
—
На
небо,
где
мне
звезды
не
яс нел и,
И
на
земле,
где
в
узах
я
кос нел,
—
Я
тих о
пел
пу ти
живого
бога
И
в сей
душой
его
благодарил,
Как
ни
те мна
была
моя
дорога,
Как
ни
тер ял
я
свежесть
юн ых
сил .
..
В
поэзии,
в
глаголах
провиденья,
Всепреданный
искал
я
утешенья
—
Живой
вод ы
источник
я
нашел,
Поэзия
—
не
божий
ли
глагол,
И
пень ем
птиц,
и
бурями
воспетый,
То
в
радугу,
то
в
молнию
одетый,
И
в
цв ет
полей,
и
в
звездный
хоровод,
В
порывы
ту н,
и
в
глубь
бездонных
во д,
Е диный
ввек
и
вечно
разнозвучный!
О
друг,
со
мно й
в
печалях
неразлучный,
Поэ з ия!
слети
и
мне
пов ей
О пять
тво им
божественным
дыханьем!
Мой
верный
друг!
когда
одним
страданьем
Я
мерил
дни,
считал
ч асы
но чей,
Бывало,
кто
приникнет
к
изголовью
И
шепч ет
мн е,
целит
меня
любовью
И
сладостью
возвышенных
р ечей!
438

Слетала
ты,
мой
ангел-утешитель!
Пусть
друг
су ет,
столиц
животный
житель,
Глотая
пыль
и
проз у
мостовой,
Небесная,
смеется
над
тобой!
Пусть
наш
Протей
С<^енковский^>, твой гонитель,
Пути
ума
усыпав
остротой,
Катается
по
прозе
в ечно
гладкой
И
сеет
слух,
что
рек
проходит
твой!
Не
знает
он
поэзии
святой,
Поэзии
страдательной
и
сладкой!
В
дни
черные
не
нежил
тво й
напев
Его
души;
его
понятен
гнев:
Твой
райский
ц вет
с
его
дыханьем
вянет,
И
на
т ебя
ль
одн у?
—
на
вс е,
на
в сех
Он
с
го ря
мече т
судорожный
см ех
—
К роит
живых,
у
мертвых
жилы
тянет.
Он
не
ро су
неб ес,
но
яд
земли
—
Зло слов ье
льет,
как
демон,
от
бессилья;
Не
в
неб есах
следит
он
орли
кр ылья,
Но
только
тень
их
ловит
он
в
пыл и,
И
только
прах
несе т
нам
в
дар
коварный,
Святой
Руси
пр ие мыш
благодарный!
Но
нет!
в
пы лу
заносчивых
страстей
Не
убедит
причудливый
Протей,
Что
час
пробил
свершать
по
музам
тризны,
Что
пес нь
ду ши
—
игрушка
для
детей
И
царствует
о дна
лишь
проза
жизни.
Как
в
жизни
ест ь
ми ну ты,
где
от
мук
Сожмется
грудь
и
сердцу
не
до
прозы;
То мит ся
вздох
в
мо гу чий,
чудный
звук,
И
дрожь
бежит,
и
градом
льются
слезы.
..
Мучительный,
не б есный
миг!
Поэт
В
сво й
тесный
стих
вдыхает
жизнь
и
вечность,
Как
сам
господь
вдохнул
в
св ой
божий
свет
—
В
ко неч ный
мир
—
всю
духа
бесконечность.
Когда,
шутя,
наш
Менцель
ле пит
в оск
И
под
ногой
сво й
и деал
находит,
Бал ьзака
враг,
его
же
лживый
лоск
На
чуждый
нам
наборный
слог
наводит,
—
439

По эт
горит:
из
глубины
горнил
Текут
стихи
—
их
плавит
вдохновенье;
В
них
дышит
мысль,
порыв
бессмертных
сил
—
Души
творца
невольное
творенье!
< 1838—1839>

В.
Ф.
РАЕВСКИЙ

Владимир
Фед осееви ч
Раевский,
получивший
в
исторической
лит ерат уре
наименование
«первого декабриста», родился в 1795
году,
Раевский — один
из
героев
Отечественной
во йны
1812 года ,
участ­
ник
многих
сражен и й,
был
членом
«Сою за благод ен ст в ия»
и
руко­
водителем
его
бессарабской
группы.
Ра евск ий
первым
из
декабри*
ст ов
подвергся
суду
и
преследованию.
Он
был
в
1822 году
арестован
в
Кишиневе
по
обвинению
в
революционной
агитации
среди
солдат
дивизионной
школы.
В
течение
четырех
лет
Раев­
ский
находился
в
зак лю чени и
в
Ти расп ольск ой
крепости,
а
после
восстания
14 декабря 1825
г ода
п ри влек ался
к
сле дств ию
по делу
декабристов.
Пробы в
два
г ода
в
тюремном
заключении,
он
был
отправлен
в
Сибирь
на
поселение;
после
манифеста
1856 года
остал ся
жить
в
Сибири
и
только
одн аж ды
на
короткий
с рок
при­
ехал
в
Россию.
Умер
Раевский
в
1872 году в месте своей ссылки —
селе
Олонки
бли з
Иркутска.
Раевский
был
одним
из
самых
последовательных
защ итн и ков
гражданских
тем
и
национально-самобытного
развития
русской
лит ерат уры.
Пушкин
познакомился
с
Раевским
в
Кишиневе
в
1821 году и был с ним в близких,
друж ески х
отношениях.
Раевский
уб еждал
Пушкина
раз раб аты в ать
темы
из
русской
и сто­
рии
(очевидно ,
под
его
влиянием
Пушкиным
была
начата
поэма
«Вади м») .
Первые
ст их от ворен ия
Раев ск ого
появились
еще
в
1815 году
на
страницах
«Духа журналов», «Украинского журнала»
и
«Украин ­
ск ого
вестника».
Но
и зв естн ость
как
поэт
Раевский
п риобр ет ает
в
революционных
к ругах
в
период
своего
п ребыв ани я
в
крепости.
Здесь
он
пишет
ряд
п рои зведен ий ,
которые
получают
широкое
распрост ран ени е
на
воле
и
соз даю т
Раевск ому
сл аву
поэта,
проп о­
ведующего
вольность
и
в
крепости.
В
зак лю чени и
им
написаны
«Певец в темнице», пользовавшееся особой популярностью посла­
ние
«К друзьям в Кишиневе»
и
др.
Офицеры,
кот орые
несли
в
крепости
к арауль ную
служб у,
и
другие
друзья
«певца в тем ­
443

нице»
распространяли
эти
стихотворения
в
нелегальных
списках.
Ра ев ский
был
сперва
приговорен
к
смертной
казни.
В
ответ
на
это т
п риг овор
он
н апи сал
гневный
«Протест», в котором отра­
жена
г луб окая
связь,
с ущест вов ав шая
между
Раевск и м
и
солд ат­
ской
массой,
и
который
также
получил
распространение
в
рук о­
писных
списках.
В
Сибири
Ра ев ский
не
п рекращ ал
своей
поэтической
де ятель ­
ности.
Он
н апи сал
з десь
«Думу», «Предсмертную думу»
и
другие
сти хо твор ени я.
«Первый декабрист»
до
конца
своей
ж изни
оставался
твердым
и
непреклонным
борцом
за
свободу,
борцом
против
те х,
кто
от­
чизну
«сковал железною рукой и заклеймил и рабством и позором» .

ПЕС НЬ
В ОИНОВ
ПЕРЕД
СРАЖЕНИЕМ
Заутра
гроз ны й
час
отмщенья,
Заутра,
други,
станем
в
строй,
Не
страшно
битвы
приближенье
Том у,
кто
ды шит
л ишь
во йной I
..
Сы ны
полуночи
суровой,
Мы
знаем
см ело
смерть
встречать,
Нам
бури,
вихрь
и
гл ад
знакомы.
Пускай
с
полсветом
хищный
тать
Нахлынул,
злобой
ополченный,
В
пределы
наш и
ла вр
стяжать;
Их
сонмы
буйные
несч етны ,
Но
нам
не
нужно
их
считать.
Пусть
старец
во ждь
прострет
рукою
И
скажет: «тамупорныйвраг!»
Рассеет
громы
пред
соб ою
—
И
испо лин
стоглавый
в
прах1
..
Сей
новы й
Ксеркс
сто пою
силы,
Как
огнь
всежгучий,
к
нам
притек
Узреть
Батыевы
мо ги лы,
Сарматов
плен
и
шведов
рок,
Узреть
поля
опустошенны,
П рах
мирных
сел
и
городов,
И
небо ,
заревом
возженно,
И
вкруг
изрытый
ряд
гробов,
А
пред
собой
перуны
мес ти
И
твердокаменную
грудь
С
хоругвью: «Смертьнаполечести—
Или свершим опасный труд».
Ужель
страшиться
нам
могилы?
445

И
лучше
ль
смерти
п лен
отцов,
Ярем
и
стыд
отчизны
милой
И
власть
надменных
пришлецов?
Нет,
нет,
судьба
нам
меч
вручила,
Чт обы
по кой
отцов
хранить.
Мила
за
родину
мо гил а,
Без
родины
поносно
жить!
Пуст ь
д ети
неги
и
порока
С
увялой
рабскою
душой
Трепещут
гибельного
рока,
Не
разлучимого
с
в о йной,
И
спят
на
ло же
пресыщенья,
Когд а
их
братья
кровь
ли ют.
Постыдной
доле
их—
презренье!
Во
тьме
дни
слабых
протекут,
А
нам
отчизны
взор
— награда
И
милых
по
сердцу
пр иве т,
Низвергнем
сонмы
супостата,
И
с
сла вой
нам
восплещет
свет!
..
Краса
певцо в,
наш
бард
любимый,
Жуковский
в
струны
загремит,
И
глас
его
непо бе дим ых
Венком
бессмертья
отличит.
И
юный
ро сс,
приникший
слухом
К
его
це вн ице
золотой,
Геройским
всп ых ивае т
д ухом
И,
как
с
гнезда
ор ел
младой,
Взлетит
искать
добычи
бранной
Вослед
ис пыт ан ным
вож дям ..
.
О
други I
близок
час
желанный
И
близок
г розн ый
час
врагам,
—
Певцы
передадут
потомству
Наш
подвиг,
славу,
торжество.
Устроим
гибель
вероломству,
Дух
мес ти
—
н аше
божество!
Но,
други,
луч
блеснул
денницы,
Туман
редеет
по
полям,
И
вестник
утра,
гром,
сторицей
Зовет
д ружи ны
к
знаменам.
446

И
мощный
вожд ь
пер ед
по лка ми
И
с
ним
вождей
бесстрашных
с онм
Придут!
..
с
победными
громами
И взором ищут стан врагов. ..
К
м ечам!
..
Там
жде т
нас
подвиг
славы
Пред
на ми
смерть
и
огнь
и
гром,
За
нам и
горы
тел
кровавых,
И
враг
с
растерзанным
челом
В
пл ену
жде т
низкого
спасенья! ..
Труба-сопутник
нам
гремит! . .
Друзья!
В
пы лу
ог ней
сраженья
Об ет
наш : «Пасть иль победить!»

МЕНАЛК
ЭКЛОГА
Од ин,
уеди н ясь
под
дубом
накл он енн ым,
Где
тих ий
ручеек
струи
с вои
катил
И
тих им
ро по том
к
забвенью
приводил,
Меналк
задумчивый
со
взором
потупленным,
Оставя
по сох
свой,
овечек
и
свирель,
Так
тайну
скорби
пе л:
«Жестокая судьба,
где
дн ей
моих
отрада?
Где
ра дос ть
юн ых
ле т,
о
ко ей
я
мечтал?
Как
в
тучах
солнца
лу ч,
мне
счастья
с вет
про па л.
Взамену
радостей
мне
слезы
лить
—
награда.
Напрасно
юн ая
К арина
мил ый
вз ор
Ко
мне
наедине
с
улыбкой
устремляет:
Ее
ст ар ания
и
нежный
раз говор
В
груди
еще
сильней
тяжелый
вз дох
стесняет.
Бесчувственный!
Вчера,
томимая
тоской,
Печальным
голосом
она
еще
ск азал а:
—
Меналк!
Мой
милый
друг,
что
сделалось
с
тобой?
Ты
плачешь?
—
И
слеза
из
гл аз
ее
упала.
.
.
—
Ужель
не
видишь
ты
забавы
пастухов,
Их
ра дос ть
общую,
шум
песней,
хороводы,
Мое
томление,
мою
к
т ебе
любовь?
Чего
недостает
тебе,
скажи?.. — Свободы!
Как
пленник,
сре дь
око в
От
братий,
от
друзей
в
край
дальний
увлеченный,
В
пустынной
Таврии,
средь
грубых
па сту хов,
Жестокою
судьбой
нежданно
занесенный,
Я
должен
слезы
проливать.
Из
милой
родины
сияние
де нни цы,
Ни
голос
утренний
приветливой
пев ицы
448

Сю да
умерить
груст ь
Мою
йе
долетят.
Жестокий
Коритей
ус тав
моих
страданий
Бесчувственной
рукой
до
гроба
начертал
И
отческим
полям
колючий
те рн
устлал
Мой
путь,
лишив
мен я
и
са мых
ожиданий.
Почто
не
скрылся
я
под
дружеский
покров,
К огда
гремел
вдали
гр ом
бурный
предо
мною?
Почто
я
тешился
обманчивой
мечто ю
И
тихо
ожидал
д ней
ясных
средь
громов?
Стада
несчетные
среди
лугов
шел ковы х,
Са ды,
где
сочный
плод
деревья
бременит,
По ля,
что
жатвою
Церера
золотит,
Несут
годичный
дар
том у,
кто
бед
виной.
Но
в
доле
бедственной
сравнюсь
ли
я
с
тобою?
Рука
богов
хранит
страдальца
под
грозою,
Ты
в
счастья,
но
страшись —
их
мщен ье
над
то бо й!»
Сок олина

ПЛАЧ
НЕГРА
Задумчив,
устреми
к
л уне
унылы
оч и,
Несчастный
сын
степей
под
пальмою
родной
Сто ял
недвижимо
в
ч асы
глубокой
но чи
—
И
пра щ
его
и
лук
с
губительной
стрелой
Р азбро саны.
И
конь,
товарищ
бурной
битвы,
По
шелковой
траве
медлительно
бродил.
И
пес,
— сей
верный
страж,
сей
быстрый
сын
л о витвы,
—
Лежал
и
лай
ночной
с
боязн ью
притаил.
И
мр ак
и
тишина
полуночной
природы
Питали
мысль
его
отчаянной
меч той.
И
он,
—
сей
бе лых
б ич,
сей
гордый
сын
свободы,
—
Ланиты
оросил
горячею
слезой!!
«Нет радости в мире,
нет
Зоры
со
мною!
Я
видел
ветрила
вдали
кораблей,
Несущих
добычу
драгую
стрелою
Далеко
от
милых
отчизны
полей!
Ах!
мог
ли
провидеть
о тмще ние
рок а?
Се год ня,
зарею,
колено
склоня
Пре д
ярким
сияньем
светила
вос то ка,
Я
чувс т вова л
благость
небе сну
огня!
От
братий
весе лы х
чрез
дебри
и
горы
Помчался
я
к
милым
родным
шалашам!
Ласк аю сь
мечто ю
в
об ъя тиях
Зоры
И
в
ласках
младенца
дать
отдых
трудам!»
450

ПОСЛАНИЕ
ПЕ ТРУ
ГРИГОРЬЕВИЧУ
ПРИКЛОНСКОМУ
Qui vit de rien possède toute chose.
Boileau, V. Epitre 1
Покорствовать
судьбе
коварной,
пер еменно й
Вел ит
рассудок
нам,
но
твердость
в
нище те,
Смиренье
и
любовь
чес тей
на
высоте
Суть
приз на ки
души
свободной,
неизменной.
Сколь
часто
вид им
мы
невежду
и
глупца
С
тит ул ом
княжеским,
в
ча ду
преослепленья,
Который
с
гордостью
бросает
взор
презренья
На
участь
скромную
и
бе дн ость
мудреца.
Но
тратит
ли,
мой
друг,
мудрец
св ои
надежды,
Фо ртун е
воп реки ,
покоем
обладать?
Нет!
Тою
же
стезей
он
скрылся
от
н еве жды
Под
к ров
бе спеч но сти
о
слабом
сострадать!
И
в
рубище
Солон
дал
Крезу
наставленье:
Как
смежны
счастие
и
слава
с
ни щето й.
Пред
Киром
на
костре
от
смерти
ро ко вой
Спасло
минувшее
счастливца
предреченье.
Лишенною
венца
Зин ов ию
в
цепях
Рабыней
в
раме
зри
и
с
ней
превратность
доли.
Давно
ль
Наполеон,
полсвета
бич
и
страх,
[Мечтал оспаривать и власть и силу бога?
Где
ж
гр ом
его
побед?
..
Ф орт уна
за
собой
Триумфы,
по чес ти
и
славу
удалила.
Нет
постоянного
для
сме рт ных
под
луной,
Превратность
—
жребий
на ш,
а
верное
—
могила!
Мой
друг!
Вз гля ни
кругом
на
наш
подлунный
све т:
1 <Кто доволен малым,
тот
облада ет
всем.
Буало. V. Послание.^
451

От
трона
царского
до
хижины
уб ог ой,
Везде
увидишь
след
богини
быстроногой,
Но
постоянного
для
ней
приюта
нет.]
Чем
вы ше
здание
— тем
ближе
к
разрушенью,
Опасен
скользкий
пу ть
титулов
и
чес тей,
Опасны
милости
и
дружество
царей!
[К престолу ближе кто,
тот
бли же
к
униженью.]
Чины
и
почести
и
всех
богатств
собор,
Когда
нет
мудрости,
нас
скукой
отмечают.
Прел ьщает ся
ль
резцом
и
кистью
грубый
взор?
Безумцы
[остроту в безумце обретают].
Н ет,
нет ,
враги
ума
—
они
в
кругу
своем,
Нер она
с
Августом
в
величин
равняют,
Херила
наш его
Пиндаром
называют
И
восхищаются
Беатуса
умом!
..
[Сословие невежд,
гордя щихс я
породой,]
Без
знаний,
без
заслуг,
но
с
рабскою
душой,
Но
с
знаньем
в
происках
до
сте пен и
высокой
Ид ет
надменною
и
быстрою
стопой...
Пре з ре нные
льстецы
с
коленопреклоненьем
Им
строят
алтари,
им
курят
ф имиам.
Но
нам
ли
унижать
с ебя
предрассужденьем?
И
нам
ли,
не
стыдясь,
завидовать
глупцам?
Раб ы
бездушные,
на
камень
падше
семя,
Для
посмеяния
природой
созданы,
Земле,
се бе
самим
и
смертным
тяжко
бремя,
Без
случая
сл епц а,
что
были
бы
они?
[Напрасно]ра ве н ст ва
мечтатели
желают!
В
природе
равенства
не
может
быть
и
нет;
Одних
высокий
ум,
таланты
отличают,
Друг их
—
невежество
и
преступлений
след;
Одним
назначено
дней
миром
наслаждаться,
Дру гим
—
убийством
жить
и
в
де брях
пресмыкаться;
Родится
гений,
ум,
родится
и
глупец
—
Ужель
пр ироды
дар
не
должен
бра ть
пе рвен ство ?
Н ач ало*
всем
одно
и
всем
один
кон ец.
Но
в
мире
нравственном
не
может
быть
равенства,
Дух
независимый
есть
мудрого
черта;
Под
гибельным
ярмом
тирана
он
свободен...
Для
пользы
ближних
жить
ес ть
слад кая
меч та
Том у,
кто
чувствами,
кто
духом
благороден!
Он
тайно
не
острит
на
братий
гроз ны й
ме ч,
452

Не
жаждет
для
венка
бессмертия
и
славы
[Неистовой рукой точить ручьи кровавы],
Жилища
мирные
в
добычу
брани
жечь
И
доблесть
исчислять
числом
убийств
и
ме сти
—
Ему
нев едо м
путь
покорства,
низкой
лес ти
Пред
низким
гордецом,
вельможею
ца ря,
Он
в
д оле
средственной
нужды
ни
в
чем
не
знает,
Ч ужд
прихотей,
сует ,
спокойно
засыпает
С
подругою
св оей
до
радостного
дня .
При р оды
добрый
сы н,
в
объятиях
пр ироды
Он
в ерно
св ой
покой
и
благо
обретет,
Не
ал чен
к
золоту,
он
ищ ет
л ишь
свободы
И
в
новый
све т
искать
сокровищ
не
п л ывет.
Приклонский!
Счастие
еще
не
за
горами,
И
е сли
от
н его
нас
жребий
отлучил,
То
оп ыт
гибельный
стократно
научил,
Как
радости
ловить
удачными
час ами.
Желанье,
прихоти
и
страсти
обуздать
Дол жны
рассудком
мы,
чтоб
в
мер у
наслаждаться.
Довольно,
мил ый
друг,
за
призраком
гон ят ься,
Не
время
у моря погоды ожидать! . .
Я рмол инц ы.
1817 г.

К
МОИМ
ПЕНАТАМ
От
отческих
полей,
от
друга
отлученный,
Игра
фортуны
злой,
коварной
и
страстей,
Мечтой
обманчивой
в
свет
бурный
увлеченный,
Свидетель
суеты,
неравенства
людей,
Сражаясь
сам
с
собой
—
я
виж у
преткновенье
На
скользком
сем
пу ти
и
бездны
пред
собою.
Пенаты
милые!
услышьте
голос
мой,
Внемлите
странника
бездомного
моленье:
Вы,
в
юности
мен я
хранившие
от
бед,
Т еперь
от
роковых
ударов
защитите
И
к
дому
отчему
ско рее
возвратите:
Уже
я
ви дел
бурный
свет!
Как
в
ясный,
тихий
д ень
воздушный
ме теор
Движеньем
мрачных
туч
свод
не ба
помрачает,
Так
в
утро
дн ей
моих
ме ня
тоска
снедает,
И
тщетно
в
будущность
бросаю
робкий
взор:
Там
но вые
беды
грозят
еще
цепями..
.
О
Лары
кроткие!
да
будет
ваш
покров
Над
бедным
путником,
зовущим
со
слезами
На
помощь
вас
одних;
услышьте
скорбный
зов
—
И
горести
мои
на
время
прекратите.
..
Под
-небом
неродным
веселий,
счастья
нет ,
Мен я
вы
к
родине
скорее
возвратите:
Уже
я
видел
бурный
свет!
Честь,
слава
вда ле ке
взор
слабый
обольщают,
Богатство,
титулы
— совместны
с
с уето й,
И
Кр езус
пьет
фи ал
то ски
и
скорби
злой,
Сат рапы
гордые
средь
роскоши
скучают.
Нет,
боле
не
хо чу
я
славы
и
че ст ей!
<•
Знаком
кровавый
п уть
мне
г роз ныя
Беллоны.
454

Средь
сеч и
гибельной,
средь
громов
и
мечей
Я
слышал
с лавы
клич
—и
жертв
невинных
стоны.
Пенаты
добрые!
Внемлите
мой
об ет
—
И
бу рю
над
главой
моею
отведите
И
к
д ому
отч ему
скорее
возвратите:
Уже
я
видел-
бурный
свет.
(Днестр 1817}

ГЛАС
ПРАВДЫ
Сатурн
губительной
рукою
Изгладит
з данья
городов,
Д ела
героев,
мудрецов
Туманною
покроет
тьмо ю,
Иссушит
глубину
морей,
Воздвигнет
горы
средь
степ ей,
И
любопытный
вз ор
по то мков
Не
тщетно
ль
будет
вопрошать,
Где
царства
падшие
иска ть
Сре ди
рассеянных
обломков?
Где
ж
будет
т вой
ничтожный
пр ах,
Сын
персти
слабый,
но
надменный?
Куд а
погибель,
смерть
и
страх
Несешь
по
трупам
искаженным?
Во ззри,
там
алтари
священны
Являют
пепл а
и
углей
горы,
Здесь
в еси
мирные
кругом
Обращены
в
могильны
своды,
И
где
резвились
хороводы,
Там
слышен
вопль
и
бурный
гро м!
.,
А
ты,
бездушный
сибарит,
Млеком
тщеславия
вспо енн ый
И
даром
жиз ни
утомленный,
Скажи,
к уда
т вой
дух
парит
Сре ди
угрюмой,
черной
ле ни?
Вокруг
тебя
мелькают
тени
Наемных
ветреных
цирцей,
Столы
роскошные
накрыты
И
ку бки
светлые
налиты,
Но
ты
вздыхаешь,
раб
страстей!

Вельможа,
друг
царя
надежный,
Личиной
истины
прямой
Покрыл
порок
корысти
злой
И
ухищренья
дух
мятежный.
Злод ей,
ужель
и
сирых
робкий
сто н,
И
рабства
гибельный
закон,
И
слезы
страждущих
в
темнице,
И
в
рубищах
народ
простой,
К
те бе
молящий
со
слезой,
Не
видишь
ты
под
багряницей?
.
.
А
вы,
ничтожные
рабы
Пороков,
зла
и
ухищрений,
Склонивши
выю
и
ко лени ,
Почто
возносите
мольбы
К
творцу
добра,
не
преступлений!
И
клирный
глас
и
псалмопенье
Яр ем
позорный
не
сотрут!
Погряз ши м
в
ть ме
разв р ата
Во тще
в
раскаяньи —
отрада,
Ве зде
позор
и
стыд
вас
ждут!
Цари,
любимцы
шумно й
славы,
Дерзнете
ль
в
слепоте
св оей
Мечтать
о
вечности
чес тей
И
презирать
судьбы
уставы?
Жизнь
на ша
—
п ер емен ный
со н,
И
быстро
исчезает
он!
Где
ж
луч
от рад ы,
цель
стремлений?
.
.
В
душе,
свободной
от
сует ,
Покой
и
радости
прямые
Не
горы
золота
дают.
Слепцы
за
призраком
бегут.
.
.
И
вкруг
обломки
гробовые
И
разрушения
следы,
Печать
всеобщей
череды,
Им
участь
жалкую
яв ляю т..
.
Нет!—средственность
и
пу ть
прямой,
Сво бо да,
власть
рассудка
над
меч той
—
Жиз нь
миром
озаряют!
.,

ЭЛЕГИЯ
II
Шуми т
осенний
ве тр,
долины
опустели.
Унынье
тайное
встречает
смутный
взор:
Лу га
зеленые,
ду бра вы
пожелтели;
Склонясь
под
бурями,
скрипит
столетний
бор!
В
уще льях
гор
гигант
полночный
ополчился,
И
в
во ды
пал
с
выс от
огнекрылатый
змей.
..
И
вид
гармонии
чудесной
пременился.
В
нестройство
зримое
враждующих
с тих ий,
С
порывом
в
берега
гранитные
плескает
Свирепый
океан
пенистою
во лной !
Бездонной
пропастью
воздушна
хляб ь
зияет,
День
смежен
с
вечностью,
а
св ет
его
—
со
ть мой!
..
Таков
движений
ход ,
таков
закон
природы...
О
смертный!
Ты
ль
де рзн ул
роптать
на
промысл
твой ?
Могущество
ума ,
дух
сильный,
дар
свободы
Не
вы сят
ли
те бя
пр е выше
тьмы
земной?
..
Ск ажи
же,
ты
ль
дерзнул
проникнуть
сокровенье?
И
Прометеев
огнь
предерзостно
воз же чь?
Измерить
разумом
миров
круговращенье
И
с илу
дивную
и
ог нь
громов
пресечь?
По
влаге
гибельной
отк рыт ь
пут и
нес чет ны,
В
пространстве
целого
а том
ед ва
пр им етн ый,
В зор
к
солнцу
устремя,
в
эфире
воспарить?
И
искру
бож ес тва
воз же чь
уразуменьем
До
сил
единого,
до
зодчего
миров?
О,
сколь
тв ой
дух
велик
мину тн ым
появленьем;
Твой
век
ес ть
ми г,
но
миг
приметный
в
ть ме
век ов;
Тво й
глас
струнами
лир
народам
передастся
И
творческой
рукой
их
мрак
преобразит,
458

Автограф
сти .:''творения В.
Раевского
«Элегия II».

Светильник
возгорит! . .
гармония
раздастся..
.
И
в
будущих
веках
з вук
стройный
отразит!
.
.
Но
кто
сей
человек,
не
духом
возвышенный,
Но
властью
грозною
народа
облечен?
З ачем
в
его
руках
сей
пламенник
возженный,
З ачем
он
стражею
тройною
окружен?
..
Оте ц
сво их
сынов
не
может
устрашиться..
.
Иль
жертв
рыдающих
тирану
страшен
в ид?
Пр израк
отмщения
в
душе
его
гнездится,
Тогда
как
рабства
це пь
н арод
слепой
тес нит.
Так
раболепствуйте:
то
участь
униженных!
П ри роды
смутен
вз ор,
она
и
вам
есть
мать;
Чего
вы
ищете
средь
братий
убиенных?
Почто
дерзаете
в
безумии
роптать
На
пр овид ен ие,
на
зло
и
трон
порока?.
.
Жиз нь
ваша
— слепота;
а
смерть
—
забвенья
миг ;
И
к
це ли
слабых
душ
ничтожеству
дорога.
..
Свирепствуй,
грозный
д ень!
..
Да
страшною
грозою
Промчи тс я
не
в
во зв рат
невинных
скорбь
и
стон,
Да
адские
дела
померкнут
адской
тьмою..
.
И
в
бездну
упадет
железный
з лобы
трон!
Да
яростью
стихий
ми нут ное
нестройство
Устройство
в ечное
и
радость
возродит!
..
Врата
отверзнутся
свободы
и
спокойства
—
И
добродетели
луч
ясный
воэблестит!
..

ПОСЛАНИЕ
Г.
С.
БАТЕИЬКОВУ
Ко гда
над
родиной
м оей
Из
тучи
молния
сверкала,
К огда
Москва
в
цепях
страдала
Среди
убийства
и
ог ней,
Ког да
губительной
рукою
Война
носила
смерть
и
страх
И
разли в ала
к ровь
ре кою
На
милых
от че ских
полях,
—
Тогда
в
ду ше
моей
свободной
Я
узы
в
первый
раз
узнал
И,
видя
скорби
глас
народной,
От
соучастья
трепетал.
..
Как
быстро
гибнет
бл еск
зарницы,
Так
из
разрушенной
столицы
Тир ан
стремительной
стопой
Вспять
хлынул
с
хищною
ордой!
И
вс лед
ему
бог
бранный
мще нь я,
Во
мзду
насильств
и
преступленья
Перуны
грозные
бросал
И
п уть
гробами
застилал...
Оруд ие
сей
гро зн ой
ме сти,
Я
взор
печальный
отвратил
От
поприща
кровавой
ч ести
И
острый
меч
в
ножны
вложил...
Но
ты,
мой
друг1
при
шуме
славы,
Среди
триумфов
и
поб ед,
Среди
громов
борьбы
кровавой
Стремясь
за
разрушеньем
вслед,
462

Свидетель
россов
смелых
сйлЫ,
Смиренья
их
и
правоты,
—.
Поведай
мне,
что
мыслил
ты,
Зря
це пь
изрытую
могилы?
Скажи,
ужель
увеселял
Тебя
трофей,
в
крови
омытый,
Ужель
в енок,
корыстью
сви тый ,
Рассудка
силу
заглушал?
..
И
мрачная
завеса
пала!
Атропа
гибельным
резцом
Едва
н ить
жиз ни
не
прервала
Т вою
под
роковым
мечом.
Простясь
с
неласковой
судьбою,
С
печальным
о пы том,
с
мечто ю,
Ты
удали лс я
на
по кой
Туда,
где
Лена,
Обь
волной
В
гранитные
брега
плескают
И
по
седым
во
мгле
л есам
К
Гиперборейским
берегам,
Во
льдах
волнуясь,
протекают,
—
Где
все
в
немых
пустынях
спит,
Где
чу ть
п рим етен
блеск
природы,
Но
где
живут
сыны
свободы,
Где
луч
учения
горит! ..
Твои
там
отческие
лары,
Там
мир
и
радости
с
тобой,
Ту да
кровавою
рукой
Войну,
убийства
и
пожары
Не
поне сет
никто
с
соб ой!
..
В
бесед е
там
красноречивой
С
тобой
ве ли кий
Архимед,
Декарт
и
Кант
трудолюбивый
И
Гершель
с
циркулом
п лане т!
И
все
в
гармонии
с
душою,
И
чуж д
клевет
и
злобы
слух.
..
Почто
ж
зовешь
меня,
мой
друг,
Делить
все
радости
с
тобою?
Могу
ль
покоем
обладать?
Пловец
над
пропастью
бездонной
В
отчизне
милой,
но
безродной,
Не
ведая
ку да
пристать,
463

Я
в
море
су еты
блуждакЗ,
Стремлюсь
вп еред ,
ищу
пути
В
надежде
пристань
обрести
И
— снова
в
мо ре
уплываю.
<1818>

В.
Ф.
Раевский
Фотография
А.
М.
Иваницкого, 1869 год

МОБ
ПРОСТИ
ДР УЗЬ ЯМ
к<исловскому> и П<РИКЛОНСКОМУ>
Друзья!
Налейте
кубки!
Ударим
край
о
край
И
в
скорбный
час
разлуки
Запьем
св ое
Прощай!
Не
глас
ино племе нных,
Не
пушек
близ к ий
гром ,
Не
клик
врагов
надменных
С
уве нч ан ным
чел ом,
Но
нежный
глас
природы,
Восторги
и
любовь
Под
верный
друж бы
кров
В
об ъ ятия
свободы
От
вас
ме ня
зовут.
О
други,
между
ва ми
И
мой
тернистый
пут ь
Усеян
был
цветами,
[Довольно ясных дней
Бли з
вас
я
видел,
други!
Клянусь
во
дни
разлуки
Вас
ча сто
всп ом ина ть,]
В
мечтах
одуше в л ять
Час
дружеской
бесед ы ,
Где
острых
слов
победы
Вы
знали
замечать
И
в
шутках
повторять!
..
Где
царство
и
народы
В
к ругу
прямой
свободы,
За
чашей
пу ншев ой,
При
дыме
трубок,
сидя,
465

П рист раст ья
ненавидя,
Судили
пре д
собой!
Где
тайной скорби силу
И
близкую могилу
Я
с
вам и
забывал
И
радостью
счастливой
В
час
ду мы
молчаливой
Мой
дух
воспламенял!
Где
з лобу
и
пороки
Бесчувственных
лю дей,
Тщету
заслуг,
чес т ей,
И
скрытые
дороги
Искателей
льстецов,
И
странное
сужденье,
И
к
истине
презренье
Смешных
лжемудрецов,
Где
суд
невежд
пристрастный
Дает
невеждам
путь,
Ко
славе
безопасный,
Где
знания
безгласны,
Где
ум,
талант
гнету т,
—
Мы
видели
—
учились.
.
.
И
к
почестям
стремились
Неробкою
стезей! .
.
Исчезни,
пла мень
мой ,
Когда
я
вас
забуду,
Свободные
друз ья!
Вот
вам
рука
мо я,
Что
свято
по мни ть
буд у
С оюз
сердец
святой.
Скорее
луч
де нни цы
В
предвестии
гробницы
Угаснет
н адо
мной!
Друзья!
Налейте
кубки!
Ударим
край
о
край
И
в
скорбный
час
ра з луки
Запьем
сво е
Прощай! . .
[Прик< Сл о нски й^>, нам с тобою
Еще
сквозь
мрачных
туч
Блестит
н ад ежды
луч
—
Быть
может,
Марс
трубою
Из
мертвого
по кою
466

Нас
в
по ле
воззовет,
Приманчивые
славы
И
сл ед
«войны кровавой
Нас
к
це ли
доведет,
Быть
может;
сокровенье
Кто
может
предузнать
В
пы лу
о гней
сраженья,
Как
к
ра ти
двиг н ет
рать
Погибельной
стезею...
Нам
суждено
с
тобою
В
добычу
смерти
злой
Предвременну
могилу
Узреть
в
земле
чужой!
.
.
Но
нет,
и
мы сль
ун ылу
Забвенью
предадим,
За
чашей
круговою
В есел ою
мечтою
Свой
дух
воспламеним!
..]
Оставя
жиз ни
бурный
Неласковый
пр ием
И
блеск
честе й
мишу р ный,
Ты
истинным
пу тем
К и с<л овс кий>, друг свободы,
Под
се нь
самой
природы
Нетрепетно
идешь;
Где
время
золотое
В
беспечности,
покое
Ты
мирно
проведешь.
.
.
Ни
громы
в
отдаленья,
Ни
яд ер
звонких
шум
В
минуты
сладких
дум
В
часы
отдохновенья
Т ебя
не
воззовут!
..
Под
кровлею
родною
Там
сч а стие
с
тобою!
.
.
Там
дружества
приют!
И
дни
твои
бе спечно,
Но
быстро,
скоротечно
В
довольстве
пробегут.
Д околе
юность
с
на ми
И
огненная
к ровь
С
свободными
сердцами,
467

Друзья!
Дотоль
любовь,
И дружбы глас священный ,
И
кубок позлащенный
С
пенящимся вином,
Честь истинна с добром
Нам
будут
у тешень ем
И
долгом
в
жизни
сей!
.
.
Прямое
наслажденье
—
Не
блеск
пустых
честей,
Не
славы
шаткой
сила,
Не
ми лос ти
царей,
Не
злато
богачей —
Их
ранняя
могила
Во
мраке
погребет.
..
Н ет,
к
счастию
ве дет
Пут ь
чести благородной,
Где
ум души свободной,
Где
совести покой,
Упрекам
неподвластен,.
Где
голос
беспристрастный
С
рассудком, и душой,
И
с
честию согласен!
Но,
други,
час
бежит.
..
Де нь
ясный
ве чере ет,
И
в
кубках
дно
я снее т.
Пр ирода
в
не ге
сп ит!
..
И так,
нальемте
кубки,
Ударим
край
о
край
И
в
скорбный
час
разлуки
Запьем
с вое
Прощай!
К ам енец -Под ольс к

СМЕЮСЬ
И
ПЛАЧУ
(ПОДРАЖАНИЕ ВОЛЬТЕРУ)
Смотря
на
глупости,
коварство,
хитрость,
лесть,
Смотря,
как
смертные
с
холодною
ду шою
Друг
друга
режут,
жгут,
и
кров ь
те чет
ре кою
За
громозвучну
честь!
Смотря,
как
визири,
пошевеля
уса ми,
Простого
спагиса,
но
подлого
душой,
Вдруг
делают
пашой,
Дают
—
л уну,
бунчук
и
править
областями;
Как
знатный
вертопрах,
бездушный
пустослов,
Ивана
à rebours с Семеном гнет на двойку
Иль
бе дных
поселян,
отн яв ши
у
отцов,
Меняет
на
скворца,
на
пуделя
иль
сойку,
И
правом
знатности
ве зде
уважен
он!
..
Как
лице мер ,
ханжа,
пр езря
святой
закон,
В
разврате
поседев,
гарем
по
праву
власти
Творит
из
слабых
жертв
его
презренной
страсти,
Ко гда
н евин ных
ст он
вол ну ет
грудь
мою
—
Я
слезы
лью !
Но
ес ли
на
мен я
фортуна
улыбнется
И
если ,
как
сатрап
персидский
на
коврах,
Я
нежуся
в
Армидиных
садах,
Тогда
как
в круг
м еня
толпою
радость
вьется
И
милая
ко
мне
с
улыбкою
ид ет
И
страстный
поцелуй
в
об ъят иях
дает
В
награду
прежних
мук ,
в
за лог
любови
неж но й,
И
я
вкуш аю
рай
на
груди
белоснежной!
.
.
Или
в
кругу
друзей
на
вакх овы х
пирах,
К огда
суждение
людей,
заботы,
го ре
Мы
топим
в
пу ншев ое
м оре,
469

Ру мяне ц
роз ов ый
пылает
на
щеках,
И
вз оры
радостью
блистают,
И
беспристрастные
друзья
Сужд ен ью
смелому,
шумя,
рукоплескают,
—
Тогд а
смеюсь
и
я1
Взир ая ,
как
Сок рат ,
Овидий
и
Сен ека ,
Лук ре ций,
Т асс,
Колумб,
Комоэнс,
Галилей
П оги бли
же рт вою
предрассуждений
в ека,
Интриг
и
зависти
иль
жертвою
страстей!
..
Смотря,
как
в
нищете
таланты
погибают,
Безумцы
ум
гн ету т,
знать
право воспрещают ,
Как
гордый
Александр
Хер ила
другом
звал,
Как
ко нь
Ка лиг улы
в
сена те
заседал,
Как
в
Мексике,
в
Перу,
в
Бразилии,
Канаде
За
вер у
предают
людей
ог ню,
мечу,
На
человечество
в
несно сне йш ей
досаде,
—
Я
слезы
ль ю!
.
.
Но
после
отдыха,
когда
в
м оей
прихожей
Не
кре ди торов
строй
докучливых
стоит,
Но
вес тн ик
радостный
от
д еву шки
пригожей,
К ото рая
«люблю!
лю б л ю!» мне говорит!
Когда
печальный
с вет
в
мечтах
позабываю
И
в
патриаршески
века
переношусь,
Пасу
стада
в
в енце,
их
скиптром
подгоняю,
Астреи
ви жу
век,
но
вдруг
опя ть
проснусь.
.
.
И
чу до
новое:
Хв о<с т ова>
сочиненья
Я
ви жу
Глазунов
за деньги продает,
А
к
довершению
чудес
чудотворенья
—
Они
раскуплены,
наш
бар д
купцов
не
ждет!
..
Иль
Сумарокова,
Фонвизина,
К ры лова
Ко гда
внимаю
я
—и
виж у
в круг
себя,
Премудрость
под
сед лом ,
Скотинина.
.
.
Тогда
смеюсь
и
я!

ПУТ Ь
К
СЧАСТИЮ
Шумите
волны,
вет р
бушуй,
И
тучи
черные
вокруг
меня
но ситес ь!
Мой
ясен
в зор,
по коен
ду х,
И
чу вс тва
тих ие
не
знают
страсти
бурной.
И
я
уз нал
пок ой
В
свободе
золотой!
Стремитесь
на
Еойну,
с ыны
побед
и
славы!
Кровавый
меч
не
нужен
мне:
Храним
пенатами,
я
цену
наслаждений
Бл из
милых
мне
опять
узнал;
Под
сению
родною
Здесь
счастие
со
мною.
Опасен
свет
—
и
радос т ь
в
нем
Подвержена
всегда
судьбине
пер емен ной.
Под
тенью
лип
покоюсь
я,
Вкушая
сладкий
ме д,
из
ми лых
рук
налитый;
И
мысль
и
голос
слов
Не
ведают
оков!
Пускай
средь
роскоши
Лук уллы
утопают:
Их
жизнь
—
не
жизнь,
но
мрачный
сон;
Их
участь
славная
достойна
состраданья;
Им
чужд
по кой
—
и
бедствий
тьма
Тревожит
наслажденья
В
минуты
сновиденья.
Не
слышен
гл ас
Зоилов
мне,
И
пы шный ,
ложный
блеск
меня
не
обольщает;
Пускай
сатрап
д ает
закон
Искателям
чес тей
улыбкою
одною!
Здесь
с
музою
моей
Я
не
зову
честей!
471

Хо тите
ль,
смертные,
пу ть
к
счастью
сокровенный
В
сей
жиз ни
временной
найти?
Покиньте
замыслы
к
бе ссм ер тию
ничтожны
И
бросьте
ла вр
и
посох
свой —
В
объятиях
п рирод ы,
Под
алтарем
свободы.
</$/?>

САТИРА
НА
НРА ВЫ
Мой
друг!
в
наш
дивн ый
век
—
науками,
искусством
И
россов
доблестью
и
бл агородс т ва
чувством
Любви
к
отечеству
достойных
с ограж дан ,
[В сей самый век ,
когда
вселенный
властитель
и
тиран]
Несметных
орд
к
нам
в нес
убийства
и
пожары
И
провидения
испытывал
удары,
Неся
в
триумф
побед
постыдный
бег
и
страх
И
трупы
хищников,
рассеянны
в
полях;
Когда
прошедшее
из
книги
сов р еменн ой
Ме чом
ро сс
вырубал
и
[славой]
покровенный
Се ква не
начертал
постыдный
приговор;
К огда
вселенной
вз ор
России
быстрый
бег
к
вел ич ью
измеряет
И
подвиги
ее
в
истории
чи тае т,
—
Тогда,
мой
друг!
забыв
сей
подвиг
славы,
Здесь
д ети
робкие
с
изнеженной
душой,
Чудесно
исказя
и
нрав
и
разум
свой,
В
о чах
невежества
чтут
модные
у ст авы,
И
наши
знатные
отечества
столбы
О
марсовых
делах
с
восторгом
рассуждают.
.
.
С
утра
до
вечера
за
картами
з ева ют,
А
жены
их,
смеясь,
в
боскетах
не жны
лбы
Иноплеменными
рогами
украшают.
..
Напрасно
умный
наш
пев ец,
Любовью
чистою
к
отчизне
возбужденной,
И
нравам
и
ума м
чумы
ино плем енной
С
войною
—
хочет
дать
конец !
Мартышка
в есь
св ой
век
не
устает
кривляться,
Для
подражания
—
бесхвостый,
без
уш ей
Престанет
ли
ос ел
кряхтеть
и
спотыкаться?
473

Из
всех
гражданских
зол
в сего
о пасне й,
зл ей
Для
духа
нации
ес ть
чуждым
подражанье,
Но
спорить
не
хо чу, [чтобы в]
осьмнадцать
лет
В
уборе
дедовском
яв итьс я
в
шумный
св ет
—
И
с
важностью
начать
другое
подражанье.
Но,
друг
мой!
Переждем
—
эпо ха
началась,
И
на ше
сбудется
желанье.
.
.
О рел
с
одним
орлом
стремится
в
состязанье.
В
России
гражданства
искра
в
нас
зажглась,
И
просвещение
спасительной
рукою
Бал ьзам
св ой
разольет
в
болезненных
ума х,
И
с
новою
зарею
[Русское любить пройдет безумный страх] .
Но
свет
ора нгут ан г,
и
мы
живем
в
том
свете,
Где
дым
тщеславия
рассудок
закурил
—
И
многих
мудрецов
в
паяцы
нарядил.
У
всякого
одно
в
предмете
—
И
бедный
Ир
с
клюкой
Под
добры й
час
се бя
с
Юпитером
равняет.
.
.
И
куч и
з олот а,
и
царства
рассыпает,
И
наслаждается
мечтой!
.
.
Все
в
све те
допустить
возможно,
Но
быт ь
игрушкою
шутов
и
о бе зьян
В
сей
славный
век
для
нас
постыдно
и
безбожно.

П ЕВЕЦ
В
ТЕМНИЦЕ
О
ми ра
черного
жилец!
Сочти
все
прошлые
м ин уты,
Быть
может,
близок
твой
конец
И
перелом
судьбины
лютой?
Ты
знал
ли
радость?
—
светлый
мир
—
Д уши
награду
непорочной?
Что
составляло
тво й
ку мир
—
Доб ро
иль
гул
хвалы
непрочной?
Читал
ли
д евы
мо лод ой
Любовь
во
взорах
оквозь
ресницы?
В
усталом
сне
ее
с
тоб ой
Встречал
ли
ярк ий
луч
денницы?
Ты
знал
ли
дружества
привет?
Всегда
с
наружностью
холодной
Давал
ли
друг
тебе
совет
Стремиться
к
цел и
благородной?
Дарил
ли
щедрою
рукой
Ты
бедных
золотом
и
пищ ей?
Почтил
ли
век
под
сед иной
И
по с ещал
ли
бед
жилища?
Одним
исполненный
добром
И,
слыша
с тон
простонародной,
Сей
ропот
робкий
под
ярмом,
Ал кал
ли
ме сти
благородной?
Сочти
часы,
вступя
в
сей
св ет,
Поверь
протекший
пу ть
над
без дно й,
Измерь
ее—
и
дай
ответ
Потомству
с
твердостью
железной.
Мой
век ,
как
тусклый
метео р,
Сверкнул,
в
полуночи
незримой,
475

И
первый
вопл ь
как
приговор
Мне
был
судьбы
непримиримой.
Я
н еги
не
л юбил
ду шой,
Не
знал
лю6 еи,
как
страсти
нежной,
Не
знал
друз е й,
и
ра зум
мой
Встревожен
мыслию
мятежной.
Забавы
детства
презирал,
И
я
ле тел
к
известной
цели,
Мечты
мечтами
истреблял,
Не
зная
мира
и
в есел ий.
Под
тучей
ч ерн ой,
грозовой,
Под
бурными
вих рем
истребленья,
Средь
черни
грубой,
б оев ой,
Средь
буйных
капищ
развращенья
Пожал
я
жиз ни
первый
плод,
И
там
с
каким-то
черным
чу вст вом
Прив ык
смотреть
на
смертный
род,
Обезображенный
иск ус ство м.
Как
истукан,
немой
народ
Под
иго м
дремлет
в
тайн ом
страхе:
Над
ним
б ичей
кровавый
род
И
мысль
и
вз ор
казнит
на
п лахе,
И
вера,
щит
царей
стальной,
Узд а
для
черни
суе в ерн ой,
Перед
помазанной
главой
Смиряет
разум
дерзновенной.
К
моей
отчизне
устремил
Я,
общим
злом
пресытясь,
взоры ,
С
предчувством
мрачным
вопр о сил
Сибирь,
подземные
затворы,
И
книгу
Клии
открывал,
Д ыша
к
земле
родной
любовью;
Но
хла дны й
пот
ме ня
объял
—
Листы
залиты
были
кровью!
Я
бросил
сво й
смущенный
вз ор
С
печалью
на
кров ав ы
строки,
Там
был
подписан
приговор
Суд ьбою
гибельной,
жестокой:
«Во прах и Новгород и Псков,
Конец
их
гордости
народной.
Они
дышали
шесть
Ееков
Во
славе
жизнию
свободной».
476

Погибли
Новг ород
и
Псков!
Во
прахе
пышные
жилища!
И
трупы
доблих
их
сынов
Зверей
голодных
стала
пи ща.
Но
там
бессмертных
име на
Златыми
бу кв ами
сияли:
Богоподобная
жена
—
Борецкая,
Вадим
—
вы
пали!
С
тех
пор
исчез,
как
те нь,
народ,
И
гла с
его
не
ра зд ав ался
Пре д
вестью
бранных
непо год .
На
площади
он
не
сбирался
Сменять
вельмож,
смирять
князей,
Сл агать
неправые
налоги,
Внимать
послам,
встречать
гостей,
Стыдить,
наказывать
по ро ки,
Во йну
и
мир
определять.
Он
пал
на
край
св оей
мо гил ы,
Но
рано
ль,
поздно
ли
опять
Восстанет
он
с
ударом
силы!
< 7822>

К
ДРУЗЬЯМ
Итак,
я
здесь..
.
за
стражей
я.
.
.
Дойду т
ли
з вуки
из
тем ни цы
Моей
расстроенной
цевницы
Ту да,
где
вы,
мои
др узья ?
Еще
в
полусвободной
доле
Дар
Г ебы
пьете
вы,
а
я
Утратил
жизни
ц вет
в
не во ле,
И
меркнет
здесь
заря
моя1
В
союзе
с
верой
и
надеждой,
С
мечтой
поэзии
живой
Еще
в
беседе
ве чев ой
Шу мит
там
голос
ваш
мятежный.
Еще
на
розовых
ус тах
В
объятьях
дев ,
как
май ,
прекрасных
И
на
пр ел ест ней ших
г рудях
Волшебниц
милых ,
сладострастных
Вы
рвете
свежие
цв еты
Цветущей
дев ст ва
красоты.
Еще
средь
пышного
обеда,
Где
Ва кх
чре з
край
вам
ви на
льет,
Сей
дар
приветный
Ганимеда
Вам
нег ой
сладкой
чувства
жжет.
Еще
расцвет
душистой
роз ы
И
св од
лазоревых
неб ес
Для
ваши х
взоров
не
исчез.
Вам
чужд ы
темные
угрозы ,
Как
лед,
холодного
суда,
И
не
коснулась
клевета
До
ваших
дел
и
жиз ни
тайной,
И
не
де рз нул
еще
порок
478

Угрюмый
сделать
вам
упрек
И
потревожить
дух
печальной.
Еще
небесный
воздух
там
Струится
легкими
вол н ами
И
не
гнетет
дыханье
вам,
Как
в
гробе,
смрадными
парами.
Не
бу дит
вас
в
ноч и
глухой
Угрюмый
оклик
часового
И
резкий
звук
ружья
стального
При
смене
стражи
за
стено й.
И
торжествующее
мщень е,
Склонясь
б ессо вес тным
челом,
Еще
убийственным
перо м
Не
п ишет
вам
определенья
Злодейской
смерти
под
ножом
Иль
мрачных
сводов
заключенья.
..
О,
пусть
благое
провиденье
От
вас
отклонит
это т
гром !
Но
я
от
сих
ужасных
стрел
Ещ е,
друзья,
не
побледнел
И
пред
свирепою
судьбою
Не
преклонил
рамен
с
главою!
Наемной
лжи
перед
суд ом
Грозил
мне
сме рт ным
приговором
«По воле царской»
трибунал.
«По воле царской?» — я сказал
И
дал
от вет
понятным
взором.
И
эт от
черный
трибунал
Искал
не
правды
обнаженной
—
Он
дву х
свидетелей
искал
И
их
на шел
в
толпе
презренной.
Напрасно
голос
громовой
Мне
верной
ч ести
боевой
В
мою
защиту
отзывался:
Сей
голос
см елый
п ред
судом
Был
назван
тайным
мятежом
И
в
подозрении
остался.
Но
я
сослался
на
закон,
Как
на
гранит
народных
зданий.
«В устах царя,
—
сказали,
—
он
В
его
самодержавной
длани,
И
слово
буйное
«закон»
479

В
устах
определенной
жертвы
Е сть
дерзновенный
зв ук
и
мертвый.
.
.»
Итак,
исчез
прелестный
сон!
..
Со
страхом
я,
открывши
вежды,
Еще
искал
мо ей
на де жды
—
Ее
уж
не
б ыло
со
мной,
И
я
во
мрак
упал
ду шой.
.
.
Пловец,
твой
кончен
путь
подбрежной,
Мужайся,
жди
бедам
конца
В
оде жде
скромной
мудреца,
А
в
сердце^
твердостью
железной.
Мужайся!
близок
гроз ны й
час,
Он
загремит
в
дверях
цепями,
И,
может
быть,
в
последний
раз
Еще
ок ину
я
глазами
Лу га,
и
горы,
и
лес а
Над
светлой
Тирасы
струею
И
Феба
золотой
сте зею
П олет
по
чистым
неб есам ,
Над
сердцу
памятной
страною,
Где
я
надеждою
дышал
И
к
тайной
мыс ли
устремлял
Вз ор
светлый
с
пламенной
душою.
Исчезнет
в се,
как
в
вечность
день,
Из
милой
родины
изгнанный,
Я
буду
ж изнь
влачить,
как
тень ,
Средь
черни
дикий,
зверинравиой,
Вдали
от
ветреного
с вета
В
жи лье
тунгуса
иль
бурета,
Где
вечно
царствует
зима
И
где
п рир ода
как
тюрьма;
Где
прежде
жертвы
зверской
власти,
Как
я,
свои
влачили
д ни;
Где
я
погибну,
как
о ни,
Под
иг ом
скорбей
и
напастей.
Быть
может
—
о,
мол ю
душой
И
сил
и
мужества
от
неба !
—
Быть
может,
черный
суд
Эреба
Мне
ж изнь
лютее
смерти
злой
Готовит
та м,
где
слышны
звуки
Подземных
стонов
и
цепе й
И
во пли
потаенной
муки.
480

ь-ШИ|
Черновой
автограф
первой
песни
поэмы
П ушки на
<-.Полтава»
с
рисунк ами
пов еш енны х
декабристов

Где
тайно
зоркий
страж
дверей
Свои
от
в зоров
кроет
жертвы.
Полунагие,
полумертвы,
Без
чувств,
без
памяти,
без
слов,
Под
едкой
ржавчиной
оков,
Сии
живущие
ск ел еты
В
гнилой
соломе
тлеют
там,
И
безразличны
их
о чам
Темницы
мертвые
предметы.
Но
пусть
счастливейший
пев ец,
Питомец
муз
и
Аполлона,
Страстей
и
буйной
ду мы
жрец,
Сей
берег
страшный
Флегетона,
Сей
новый
Тартар
в осп оет:
Сковала
грудь
мою,
как
лед,
Уже
темничная
зар аза.
Холодн ы й
узник
отдает
Тебе
сей
ла вр,
пев ец
Кав каза.
Коснись
струнам,
и
Аполлон,
Оставя
бе рег
Альбиона,
Тебя ,
о
юный
Амфион,
Украсит
лаврами
Бейрона.
Оставь
другим
пе вцам
любовь!
Любов ь
ли
пет ь,
где
брызжет
кровь,
Где
племя
чуждое
с
улыбкой
Терзает
нас
кровавой
пытк ой ,
Где
слово,
мысль,
невольный
взор
Вл еку т,
как
явный
заговор,
Как
преступление,
на
плаху,
И
где
народ,
подвластный
страху,
Не
смеет
шопо то м
роптать.
Пора,
друзья!
Пора
воззвать
Из
мрака
век
полночной
славы,
Царя -народ а
дух
и
нравы
И
те
священны
времена,
Когд а
гремело
наше
вече
И
сокрушало
издалече
Царей
кичливых
ра ме на.
К огда
ж
дойдет
до
в ас,
о
други,
Сей
голос
потаенной
му ки,
Сей
з вук
встревоженной
мечты
Против
врагов
и
клеветы,
481

Я
не
прошу
у
вас
защиты:
Враги,
презрением
убиты,
Иссохнут
сами,
как
трава.
Но
вот
последние
слова:
Ск аж ите
от
меня
О рлов у,
Что
я
судьбу
мою
сурову
С
терпеньем
мраморным
снос ил,
Нигде
себ е
не
изменил
И
в
дни
убийственные
жиз ни
Не
мрачен
был,
как
де нь
весно й,
И
даже
мыслью
и
душой
Отвергнул
право
укоризны.
Простите..
.
Там
для
ва с,
др уз ья,
Горит
денница
на
востоке,
И
отр азил ася
заря
В
шумящем
кровию
пото ке.
Под
тень
священную
знамен,
На
поле
славы
боевое
Зовет
вас
долг
—
добр о
св ято е.
Сп ешит е!
Там
вокальный
з вон
Поколебал
подземны
своды
И
пробуди л
народный
сон
И
ги дру
дремлющей
свободы.
<1822>

ПА
СМЕР ТЬ
МОЕГО
СКВО Р ЦА
Еще
уда р
д уше
моей,
Еще
зв ено
к
звену
цепей!
И
ты,
то ва рищ
тайной
скуки,
Тревог
души,
страданий,
му ки,
И
ты,
о
добрый
мой
скворец,
Ме ня
покинул
након ец!
Скажи
же
мне,
земной
пришлец,
Ужели
смрад
моей
тем ницы
Стеснил
тво й
дух,
т вои
зеницы?
Но
тихо
все.
..
безмолвен
он,
Мой
юный
друг,
мой
пелис он,
И
был
свидетель
Обеон
М оей
встревоженной
разлуки!
Так
вер ю
я,
о
жре ц
нау ки,
Тебе,
о
мудрый
Пифагор!
Не
может
бы ть
сей
ясный
вз ор,
Сей
разногласный
раз говор,
Ко
мне
прилет
его
послушной
Уделом
тв ари
быт ь
бездушной:
Он
создан
с
нежною
ду шой,
Он,
верно,
мучился
тоской..
.
Как
ча сто
резвый
голос
св ой
Он
изменял
на
зв ук
печальной,
Как
бы
внимая
скорби
та йно й.
О
вы,
жестокие
сердца!
Сотрите
ст ыд
д уши
с
лица.
Уч ите сь
чувствам
от
ск вор ца!
Он
был
не
узник
—
ив
т емнице .
Л етая
вольных
пт иц
в
станице,
Ко
мне
обратно
прилетал,
—
483

Мою
он
горесть
уважал,
Для
д руга
вольность
забывал!
И
все
за
то
его
любили,
И
все
за
то
скворца
хвалили,
Что
он
средь
скорби
и
нед уг
И
в
уз ах
был
мне
верный
друг.
Что
он
ни
мщения,
ни
мук
Для
д руга
в
уза х
не
боя лся
И
другу
смело
улыбался.
Ко гда
ж,
как
ржавчиною
сталь,
Терзала
грудь
мою
печаль:
Кому
ж?
скворцу
ли шь
было
жаль!
И
мнилось
—
пел
мой
друг
сердечный:
«Печаль и жизнь не бесконечны» .
И
я
словам
его
внимал
И
др уга
нежного
ласкал
И
вдруг
свободнее
дышал.
Ко гда
ж
вражда
со
кл евет ою
В
суде
шипели
предо
мною
И
тщетно
я
взывал
права,
Он
пел
ужасные
слова:
«Враги иссохнут,
как
т рав а»,
И
был и
то
последни
звуки,
И
у мер
мой
скворец
от
скуки!
О
вы,
жестокие
сердца,
Сотрите
стыд
души
с
лица,
\7ттгттплг .
тттгпртпаяг
гчт
тэпгьтта I
т 1 кЪ\^и
Л-ДЧ-» Л ММШ
ЯыГ А
Ч^АЧ
А^ЧА а
<1824>

ПОДР АЖ АНИЕ
ГОРА ЦИЮ
Мой
век
—
как
день
ту ман ный
О сен нею
пор,ой
Пре д
бурей
и
гроз ой
—
Сре дь
мрака
и
забвенья
Течет
без
воз вра щен ья,
Печалью
омрачен.
Ни
солнца
све т
лазурный,
Ни
бледный
све т
лу ны,
Ни
ра дост и
ве сны,
Ни
голос
Филомелы,
Ни
нимфы
вз ор
в есел ый
—
Меня
не
веселят.
Напрасно
к
наслажденью
Прелестный
Ганимед
Меня
с
соб ой
зовет!
О
юноша
счастливый!
Твой
вз ор
полустыдливый
Опасен,
но
не
мне.
Ни
клик
друзей
в ес елых
В
час
вак хо вых
пиров,
При
голосе
пе вц ов,
При
ш уме
упоенья
Меня
на
п уть
веселья
Опять
не
воззовет!
И
взор
вельможи
тих ий,
С
улыбкой
пара
слов,
485

И
вслед
ему
льстецов
В
пр ияз ни
уверенье
—
Вселяют
лишь
презренье
К
неве жд ам
и
льстецам!
От
поч есте й
ничтожных,
Средь
Марсовых
полей ,
Где
братий
и
друзей
Струится
кровь
рекою,
Мой
вз ор,
увы ,
с
слезою
Далеко
отвращен!
Но
бури
уклоненный,
Я
радуюсь
мечто й!
И
ти хий
голос
свой
В
минуты
вдохновенья
Сливаю
с
песно пеньем
Божественных
пев цов !

ПЕСНЬ
НЕВОЛЬНИКА
Пенаты
добрые,
отчизны
берег
милый,
Поля
родимые,
где
в
юности
счастливый
Мой
век
с
беспечностью
п око йно,
ми рно
т ек;
Простите
навсегда!
Окованный
цепями,
Я
скорбь
делю
с
слезами,
И
сир
и
од инок !
Страдалец
н емо щный,
оте ц
чадолюбивый!
Кто
да ст
те бе
пр иют
спокойный
и
счастливый?
Увы!
Изведать
скорбь
теб е
назначил
рок
У
гроба
хладного
в ече рнею
зарею.
Тв ой
сын
уж
не
с
тобою,
Он
сир
и
о дин ок!
Дав но
ль
в
обители
с поко йно й,
безмятежной,
С
детьми-малютками
и
матерью
их
нежной
Я
радости
вкушал?
Но
злобный
дух
протек
Разлуку
горькую
с
супругой,
сиротами,
И
я
томлюсь
цепями,
И
сир
и
од инок !
Тов а рищи
—
друзья!
и
с
вам и
разлученный,
Не
буду
более
под
тень ю
лип
см ире нных
Я
счастью
гимны
петь;
миг
радостей
пр о тек!
На
чуждой
стороне,
и грали ще
судьбины,
Я
жду
бедам
кончины,
И
сир
и
од ино к!
<1824>
487

Д УМА
Шуми,
шу ми,
Икаугун,
Тв ой
шум
глухой,
однообразный
Слился
в
од но
с
толпою
д ум,
С
мечтой
печальной
и
бессвязной!
Далеко
мой
стремится
вз ор
Чр ез
эти
снежные
вершины,
Гряду
гранитных
с тен
и
гор
На
отдаленные
равнины.
Кто
их
у види т,
кто
найдет?
Од ин
ор ел
под
облаками..
.
Для
нас
здесь
неба
ясный
сво д
Закрыт
ут еса ми,
л есами .
Зачем
же
ты,
пришлец,
сменял
Св ои
прелестные
долины
На
дикий
лес,
громады
скал,
На
эти
мрачные
теснины?
Зачем
оставил
до м,
дет ей,
Привет
их,
ласковые
вз оры
И
непритворный
см ех
друзей?
Зачем
принес
т вой
ропот
в
горы?
Не
сам
ли
ты
себе
сказал,
Любуясь
дикою
природой:
«Средь этих гор,
гранитных
с кал
Дыш у
я
силой
и
свободой!»
488

Ты
здесь
на шел
привет
родной
И
жизни
хилой
обновленье;
Ты
сам
воздвиг
сей
крест
святой
В
завет
л юбви
и
примиренья!
Здесь
все
в
согласии
с
душой
Твоею
мрачной,
своевольной,
Здесь
нет
людей,
ты
сам
с
собой!
Ч его
ж
желаешь,
недовольной?
В
вершинах
гор
гремит
пер ун,
Прибрежных
скал
ко ле бля
своды.
..
Внизу
шу мит
Икаугун,
Ревут
его
в
утесах
боды.
..
За чем
они
кипят
струей,
Куд а,
белея
пено й
сне жн ой,
Как
бурей
взломанной
стезей
Несут
свой
шум,
разбег
мятежной?
Спроси
природу
—
где
устав
Для
сил
надменных
и
свободы?
Они
не
знают
наши х
прав,
—
Здесь
горы,
ка ме нные
сво ды
И
зимний
лед
их
во лю
жмут,
С
вер шин
гранитного
Саяна
Они
летят,
они
бегут
К
брегам
привольным
о кеана !
Кто
ж
остановит
вечный
бег?
О,
сколько
власти,
воли,
сил ы
Се бе
присвоил
чел ов ек,
Пришлец
земли,
жилец
могилы.
Прости,
кл юч
ж изни,
к люч
святой,
С
обетом
мира
и
надежды
Пришлец
прощается
с
тоб ой!
Сын
рока,
волей
неизбежной
Он
призван
рано
в
мир
страстей.
..
489

Прошли
темничной
жиз ни
годы,
И
эти
каменные
своды,
Во
ть ме
две
тысячи
ноч ей
Легл и
сви нцо м
в
груди
моей.
Теку т
вперед
изгн ан ья
годы,
Все
те
же
со лнце
и
луна,
Такая
ж
ос ень
и
вес на,
Все
тот
же
гул
от
непогоды.
И
та
же
книга
прошлых
ле т,
В
ней
только
п ри были
страницы,
В
умах
все
тот
же
мрак
и
св ет,
Но
в
драме
ж изни
—
жиз ни
нет,
Предмет
один,
други е
лицы.
.
.
Прос ти
ж,
кл юч
жиз ни,
к люч
святой,
Т еои
я
пил
це ле бны
вод ы
И
снова
ж изнью
и
весной
Дышал,
как
ю ный
сын
природы!
Вд али
от
света,
от
людей
Здесь
все,
как
в
родине
моей,
Светлело
южною
зарею;
Забилось
сердце
в есе лей
—
И
в
темной
памяти
мое й
Минуты
счастья
прежних
дне й
Блеснули
яркою
чертою..
.
И
все
вокруг
мен я
цвело,
И
ду мы
гордые
молчали,
И
сон
страстей
изображали
Уста
и
бледное
чело.
<1840>

<К ДОЧЕРИ>
Мой
ми лый
друг,
т вой
час
пробил,
Тво я
за ря
вз ошла
для
све та;
Вдали
—
безвестной
жизни
ме та
И
т рудны й
путь
для
слабых
си л.
Теперь
в
твои
святые
годы
Явленья
чудные
п ри роды
—
Блеск
солнца
в
радуж н ых
лучах,
Светило
ночи
со
звездами
В
неизмеримых
небес ах,
Раскаты
грома
за
горами,
Реки
взволнованный
пото к,
Луг а,
покрытые
цветами,
Огнем
пылающий
восток
—
Зовут
тво й
вз ор,
тво е
вним ань е,
Тревожат
чувства
и
мечты;
Ты
дышишь
миром
красоты,
И
мир
—
твое
очарованье!
.
.
Твой
век
младенческий
как
день-
Прошел,
погас
невозвратимо;
В
незрелой
памяти
как
те нь
Исчезнет
жизни
сл ед
счастливый.
Т ебя
вскормила
в
пе лен ах
Не
грудь
наемницы
холодной
—
На
нежных
матери
руках,
Под
властью
кроткой
и
природной
Ты
улыбаяся
вз росла .
Ты
доли
рабской
не
ви дала ,
491

И
сил
души
не
пода в ляла
В
тебе
печальная
нужда.
Отец,
забывши
суд
людей,
Ночн ые
думы,
крест
тяжелый,
Играл,
как
юноша
веселый,
С
тобой
в
кругу
своих
де тей.
И
луч
безоблачной
денницы
Сия л
так
светло
для
тебя!
Ты
знал а
только
бл из
себя
Одни
приветливые
лица,
Не
как
изгнанника
дитя,
Но
как
ди тя
отца-счастливца!
И
ты
узнаешь
новый
св ет,
И
ты,
мой
друг,
людей
увидишь;
Ты
встретишь
ласки
и
привет
И
голос
странный
их
услышишь.
Там
вечный
шу мный
маскарад,
В
нем
театральные
на ряды ,
Во
в сем
размер,
во
в сем
об ряды ,
На
все
судейский
строгий
вз гля д.
Ты
не
сочтешь
с мешной
игрою
Торговлей
л жи,
набором
слов,
Под де льной ,
грубой
мишурою
И
бредом
с т раж дущих
голов.
..
Н ет,
для
тебя
блестит,
ал еет
И
дышит
мир
еще
в есной,
Твой
лик
н евин ный
не
бледнеет
И
не
сверкает
взор
враждой.
А
я
в
тв ои
младые
го ды
Людей
и
св ета
не
видал..
.
Я
мно го
лет
не
знал
свободы,
О дних
товарищей
я
з нал
В
м оем
учебном
заключеньи,
Где
время
ш ло,
как
день
один,
Без
жиз ни,
красок
и
картин,
В
желаньях,
скуке
и
ученьи.
Там
в
книгах
я
людей
и
св ет
Узнал.
Но
с
во лею
мятежной,
Как
видит
бой
вдали
атл ет,
492

В
себе
са мом
самонадежный
Пустил
чре з
океан
безбрежный
Челнок
мой
к
цел и
роковой.
О
д руг
мой,
с
бурей
и
грозой
И
с
разъяренными
во лн ами
Отец
боролся
долго
твой..
.
Он
видел
берег
в
отдаленьи,
Там
свет
зари
ему
блистал;
Он
взором
пристани
искал
И
смел о
верил
в
провиденье;
Но
гр ом
ударил
в
ти шине .
.
.
Как
будто
бы
в
ужасном
сне
На
бреге
диком
и
бесплодном,
Почти
безлюдном
и
холодном
Борьбой
измученный
пловец
Себя
увидел,
как
пришлец
Другого
мир а.
В
свете
нов ом,
Своекорыстном
и
сур ов ом,
С
полудня
ж изни
об реч ен
Нести
в.
молчаньи
рабском
он
Свой
крест
без
слез,
без
укоризны;
И
не
видать
св оих
друзей,
Свои х
родных,
с воей
отчизны,
И
все
на де жды
ю ной
жизни
И згнат ь
из
памяти
своей.
..
О,
помню
я
моих
су дей,
Их
смех
торжественный,
их
лицы,
Мрачнее
с тен
мое й
темн ицы
И
их
предательский
вопрос:
«Ты людям славы зов мятежный,
Тв ой
ранний
блеск,
тво и
на дежды
И
жиз нь
цветущую
пр инес,
Что
ж
лю ди?»
С
набожной
мечтою
И
с
чистой
верой
—
не
искал
Я
власти,
сил ы
над
толпою;
Не
удивленья,
ни
похгал
От
черни
я
бессильной
жда л;
Я
не
был
увл еч ен
мечтою ,
Что
скажут
люди
—
я
не
знал!
493

О
добродетель!
где
ж
непрочный
Тв ой
горды й
храм,
твои
жрецы,
Твои
поклонники-слепцы
С
обетом
жизни
непорочной?
Где
мой
кумир
и
где
моя
Обетованная
земля?
Где
т руд
тяжелый
и
бесплодный?
Он
для
людей
давно
пропал,
Его
ни кто
не
записал,
И
че ло век
к
груди
холодной
Тебя,
как
друга ,
не
прижал!
..
Когда
гром
грянул
над
тоб ою
—
Где
был и
братья
и
друзья?
Раздался
ль
внятно
за
т ебя
Их
голос
смелый
под
грозою ?
Нет ,
их
раскрашенные
ли цы
И
в
счастьи
гордое
чело
При
сл ове
«казни и темницы»
Моги льн ой
тенью
пов ел о.
..
Скажи,
чем
люди,
заплатили
Утрату
сил ,
души
урон,
И
тво й
в
боле з нях
тяжкий
ст он
Какою
лаской
облегчили?
Какою
же рт вой
окупили
Они
тво й
тру д
и
подвиг
твой?
Не
ты
ль
как
муч еник
святой
Молил
из гна нья,
как
свободы.
В
замену
мног их
тяжких
л ет,
М олил
у виде ть
солнца
св ет
И
не
темниц,
а
неба
своды?
И
что
ж
от
пламенных
страстей,
Надежд,
возвышенных
желаний,
Мольбы
и
набожных
мечтаний
В
душе
измученной
твоей
Осталось?
Вера
в
провиденье,
Поз нанье
верное
людей,
Ж изнь
без
же ланий^
без
страстей,
В
болезнях
си ла
и
тер пень е,
494

Все
та
же
вол я
как
закон,
Да вно
прошедшего
забвенье
И
над
могилой
сладкий
сон!
В от,
друг
мой,
книга
пред
тобою
Протекшего.
Ты
видишь
в
ней
Мою
борьбу
с
людь м и,
с
судьбою
И
жизнь
труда,
терпенья
и
страстей.
Не
видел
я
н агра ды
за
тер пень е,
И
це ли
я
желанной
не
достиг,
Не
встретил
я
за
т руд
мой
одобренья,
Ник то
не
знал,
не
видел
слез
мо их.
С
улыбкой
я
н есу
на
сердце
камень,
Никто,
мой
друг,
его
не
п рип одн ял,
Но
странника
везде
одушевлял
Выс ок их
ду м,
страстей
заветный
пламень.
Печальный
сон ,
но
я сно
вижу
я,
Когда
людей
еще
облитый
кровью
Я
сладко
сп ал
под
буркой
у
огня,
—
Тогда
я
не
горел
к
выс око му
любовью,
Высо ких
та йн
постигнуть
не
алкал,
Не
жал
руки
гонимому
украдкой
И
шо пото м
н аде жды
сладкой
Жильцу
темницы
не
вливал.
..
Но
для
слепца
св ет
свыше
просиял.
.
.
И
все,
что
мне
каз ало ся
загадкой,
Упр ек
людей
болезненный
сказал.
..
И
бог
простил
мне
прежние
ошибки,
Не
для
себя
я
в
этом
мире
жил,
И
людям
ж изнь
я
щедро
раздарил.
.
.
Не
зл ата
их
—
я
ж дал
одной
улыбки.
И
что
ж
о ни?
Как
парий,
встретил
я
Везде
од ни
бледнеющие
лица,
И
б рат
и
друг
не
сме л
узнать
меня;
Но
мне
блистал
прекрасный
луч
денницы,
Как
для
других
людей;
Я
вопрошал
у
со вести
моей
Мою
в ину.
.
.
она
молчала,
И
светлая
зар я
в
ду ше
м оей
сияла!
..
495

Бог
ви дел
в се.
..
Он
труд
мой
освятил.
.
.
Он
мне
детей
как
дар
святой,
заветный,
Как
мысль,
как
цел ь,
как
мира
ве твь
вручил!
И так,
мой
друг,
я
воле й
безотчетной
И
мысль
и
цель
тебе
передаю,
Тот
знает
ихг
кто
знает
жиз нь
м ою.
Я
эту
жизнь
провел
не
в
ликованьи,
Ты
видела
—
на
розах
ли
я
спал;
Шесть
лет
темничною
заразою
дыш ал
И
дв адцат ь
лет
в
болезнях
и
в
изгнаньи,
В
трудах
для
вас,
без
ме ры,
выш е
с ил.
..
Не
падаю,
иду
вперед
с
надеждой,
Что
жизнию
тревожной
и
мятежной
Я
ваш у
ж изнь
и
счастье
оплатил.
..
Иди
ж
вперед,
иди
к
призванью
смело,
Лю би
людей,
дай
руку
им
в
пути,
Они
слепцы,
но,
друг
мой,
наше
де ло
Жале ть
о
них
и
но шу
их
не сти.
Нет ,
не
карай
су дом
и
приговором
Оши бки
их.
Ты
знаешь,
кто
виной,
Кто
их
сковал
железною
рукой
И
заклеймил
и
рабством
и
позором.
Не
верь
л юбви
ласкательным
словам,
Ни
дружества
коварным
увереньям,
Ни
зависти
б есч ест ным
похвалам,
Ни
гордости
униженной
—
смиренью.
Не
дове ряй
усердию
рабов:
Предательство
—
потребность
рабской
доли.
..
Не
преклоняй
главы
для
сильной
вол и,
Не
расточай
в
то лпе
бесплодных
слов.
.
.
Иди
вперед.
..
прощай
другим
по ро ки,
Пусть
жизнь
т воя
примером
будет
им,
И
делом
ты
и
подвигом
святым
Заставишь
чтить
и
понимать
уроки.
Ты
мир
пройдешь
пор осше ю
сте зе й,
Но
не
бледней
пред
тайной
клеветою,
Не
обличай
пр ед
наглою
толпою
Бор ьбу
души
невольною
слезой.
Будь
выш е
ты
бессмысленного
мненья.
.
.
И
люди,
верь,
прочтут
с
благоговеньем
В
глазах
твоих
спасительный
упрек.
..
496

Я
знаю
сам,
трудна
твоя
дорога,
Но
радостно
по
ней
итти
впер ед ;
Теб я
не
зв ук
хвалы
кимвальной
ждет ,
Но
милость
праведного
бога!
..
Когда
я
в
мир
заветный
ото йд у,
Ко гда
ме ня
не
будет
больше
с
вами,
Не
брошу
в ас,
я
к
вам
еще
пр ийд у,
И
внятными,
знакомыми
сл о вами
К
отчету
вас
я
строго
призову.
От
вас
мои
иль
вечные
страданья,
Иль
вечное
блаженство
—
все
от
в ас.
Исполните
н аде жды
и
призванье,
И
тру д
земной
пройдет
как
день,
как
час
Для
нераздельного
не бесно го
свиданья.

ПРЕДСМЕРТНАЯ
ДУМА
Меня
жал еть?
О
люди,
в аше
ль
дело?
Не
вам и
мне
назначено
страдать.
Моя
болезнь,
разрушенное
те ло
—
Ес ть
жизни
след,
душевных
сил
печать.
Когда
я
был
младенцем
в
колыбели,
Кто
жиз ни
план
м оей
ве рш ил,
Тот
волю,
мысль,
призвав
к
высо ко й
цел и,
У
юноши
надменного
ра з вил.
Среди
мо л ений
и
прок лят ий ,
Средь
скопища
пирующих
рабов,
Под
гулами
убийственных
громов
И
стонами
в
крови
лежащих
братий,
—
Я
встретил
жиз нь,
вз ошла
заря
мо я.
Тогда
я
не
горел
к
высокому
любовью,
Великих
тайн
постигнуть
не
желал,
Не
жал
руки
г оним ому
укра дк ой
И
золотой
н аде жды
сладкой
Ж ильцу
темницы
не
вливал.
Но
для
мен я
с вет
свыше
просиял!
И
в се,
что
мне
к азал ося
загадкой,
Упрек
л юдей
болезненно
сказал...
Тог да
п ришла
по ра
безмолвного
страданья.
Но
что
ж?
Ст рад анья
сладки
мне,
когда
любовь
им
мать,
И
я
за
целый
век
безумного
веселья
Мгновенья
скорбного
не
соглашусь
отдать.
Не
для
себя
я
в
э том
мир е
жил,
И
лю дям
ж изнь
я
щедро
раздарил,
Не
злата
их
—
я
ждал
од ной
улыбки.
И
что
ж?
Как
парий,
встретил
я
498

Везде
одни
бледнеющие
ли цы,
И
друг
и
брат
не
смог
узнать
меня .
Но
для
мен я
блистал
прекрасный
луч
денницы,
Как
для
других
людей;
Я
вопрошал
у
с овес ти
моей
Мою
вину
—
она
молчала.
..
И
светлая
заря
в
ду ше
м оей
сияла.
И
п омню
я
моих
судей,
Их
смех
насильственный,
их
лицы,
Мрачнее
с тен
моей
те мни цы,
И
их
значительный
вопрос:
«Ты людям славы зов мятежный,
Твой
ранний
блеск,
т вои
на де жды
И
жизнь
цветущую
п рине с.
.
.
Что
ж
люди?..» —
«Когда гром грянул над тобою,
Где
были
братья
и
друзья?
Раздался
ль
внятно
за
тебя
Их
голос
смелый
под
гроз ою?» —
«Нет,
их
раскрашенные
лицы
И
в
счастьи
гордое
чело
При
слове
«казни и темницы»
Могильной
краской
повело».
И
что
ж
от
пламенных
страстей,
Надежд
возвышенных
желаний,
Мол ьбы
и
набожных
мечтаний
В
душе
измученной
м оей
Осталось?
Познанье
верное
людей,
Жизнь
без
желаний,
без
страстей,
Все
та
же
вол я
как
закон,
Давно
прошедшего
забвенье
И
пред
могилой
тих ий
сон.
Но
добродетель!
Где
ж
непрочный
Гордый
храм,
твои
жрецы,
Твои
поклонники-слепцы
С
обетом
ж изни
непорочной?
Где
мой
кумир
и
где
моя
Обетованная
земля?
Где
т руд
тяжелый,
но
бесплодный?
Он
для
людей
да вно
пропал,
Его
ник то
не
записал.
499

И
человек
к
груди
холодной
Те бя
как
друга
не
при ж ал.
Дав но
несу
я
в
сердце
камень,
Н икто,
никто
его
не
приподнял,
Но
странника
всегда
одушевлял
Высокий
ду х,
страстей
заветный
пламень.
Там ,
за
вершинами
Урала,
Осталось
в се,
что
дух
живило
мой
—
Мой
светлый
мир ,
—
я
вн ес
в
Сибирь
с
собой
Лишь
мук и
страшные
Тантала.
И
жи знь
моя
прошла,
как
ме теор .
Мой
кончен
путь,
конец
борьбе
с
судьбою.
Я
выдержал
с
людьми
оп ас ный
спо р
—
И
падаю
пред
с илой
нез емно ю!
К
чем у
же
мне
бесплодный
плач
людей?
Пре д
ним
отчет
мой
кончен
без
оши бк и.
Я
жду
не
слез,
не
скорби
от
друз е й,
Но
одобрительной
улыбки!
< 7872>

А.
А.
БЕСТУЖЕВ-
МАРЛИНСКИЙ

Алекса н др
Александрович
Б есту жев
(псевдоним — Марлин-
ский)
ост ави л
в
истории
русской
лит ера тур ы
зам ет ный
след
и как
критик-публицист,
и
как
поэт,
и
как
прозаик,
и,
наконец,
как
изда­
тель
(совместно с Рылеевым)
знаменитых
альманахов
«Полярная
зв езд а».
Але ксан др
Бест уж ев
роди лся
в
1797 г.
Ли тер атурн ую
ра­
боту
он
начал
переводами
в
1818 г.
Вскоре
он
завязал
тесные
св язи
с
петербургскими
передовыми
политическими
и
лите рат ур­
ны ми
деятелями.
Он
получи л
известность
как
смелый
и
независи­
мый
писатель,
в
прозаических,
стихотворных,
критических
произве­
ден иях
выступавший
против
всяких
проя влен ий
косности
и
реакции.
Среди
стихов
этих
лет
вы деля ется
его
об личи т ельн ое
сти хот во ре­
ние
«Подражание первой сатире Буало»,
запрещенное
цензурой.
В
1821 г.
Б есту жев
напечатал
свое
первое
большое
п роизв еден ие —
повесть
«Поездка в Ревель» .
В
1822 г.
он
познакомился
с
Ры­
леевым
и
вскоре
вступил
в
тайное
Северное
общество.
В
альм анахах
«Полярная звезда»
Бестужев,
кроме
повестей,
печатал
зам ечате льны е
для
своего
времени
критические
ст ать и,
которые
заключали
в
се бе
обзо ры
раз в ития
русской
ли терату ры
и
в
эзоповской
форме
выдвигали
зад ачу
подчинения
лит ератур ы
требованиям
освободительной
борьбы.
Вместе
с
Ф.
Н.
Глинкой
и
К.
Ф.
Рылеев ым
Б ест ужев
был
одним
из
рук оводи т елей
Воль­
но го
общ ест ва
любителей
российской
словесности
и
содей ст вов ал
превращению
этой
организации
в
легальный
орган
дек абри ст ск ого
влияния
на
ли т ерат уру.
В
тайном
обществе
Бестужев,
так
же
как
и
Ры леев ,
пришел
к
республиканской
программе.
Вместе
с
ним
он
написал
агита­
ционные
песни
(см.
их
в
р азд еле
сборника,
посвященном
Рылееву).
После
14 декабря Бестужев был приговорен к 20
годам
ка­
торжных
работ ,
замененных
ссылкою
в
Сиб ир ь.
В
1829 г.
он
был
отправлен
рядовым
солдат ом
в
действующую
армию
на
Кавказ.
503

В
якутской
ссылк е,
а
зат ем
на
Кавказе
Б ест ужев
п родолж ал
п и сать.
Его
стихи,
в
большинстве
своем,
ав то биог раф ичн ы:
это
ст ихи
о
судьбе
дек абри ст а.
В
1828 г.
без
имени
автора
было
напечатано
от дельн ое
издание
первой
глав ы
его
стихотворной
пов ест и
«Андрей Переяславский».
С
1830 г .,
сначала
под
ини­
циалами
«А.
М.», а
за тем
под
псевдонимом
«А.
Марлинский»
ст али
п еч атать ся
п розаи ческ ие
повести
Бесту жев а
(«И спыта ни е»,
«Лейтенант Белозор», «Фрегат Надежда»
и
д р.), принесшие ему
огром ны й
чи татель ск ий
успех.
Од на ко,
пережив
свое
второе
рожде­
ние
как
писателя,
Б естуж ев
продолжал
быт ь
«государственным
преступником»,
ссыльны м
солдатом.
Исключительная
х раброст ь,
к от орую
он
проявлял
в
боя х,
не
привела
к
улучшению
его
тягчай­
шего
полож ени я.
В
1837 г.
Бестужев
погиб
при
за нятии
русскими
войсками
м ыса
Адлер
на
Черноморском
побережье
Кавказа.

ПОДР АЖАНИ Е
ПЕРВОЙ
САТИРЕ
БУЛЛО
Бег у
от
вас,
бег у,
Петропольские
стены,
Сокроюсь
в
мрак
лесов,
в
пещеры
отдаленны,
К уда
бы
не
достиг
коварства
дикий
вз ор
Или
суд ей,
писцов
и
сыщиков
собор.
Куд а
бы
ни
хвастун,
ни
лжец
не
приближ а лс я,
Где
б
слух
ни
ябедой,
ни
лестью
не
терзался.
Бе гу!
Я
вольности
обрел
златую
нить.
Пусть
здесь
живет
Дамон,
—
он
здесь
умеет
жить.
За
деньги
счастия
не
редким
ст ав
примером,
Он
из- за
стойки
в
час
возникнул
кавалером.
Пусть
Клит
живет,
его
коммерчески
дела
Французов
более
нам
причинили
з ла.
Иль
Граблев,
кое го
бесчинства
в сем
знакомы,
Ивана
Каина
могли
б
умножить
том ы,
Иль
доблестный
одной
дебелостью
Нар цис
Пускай
меняет
здесь
сиятельных
Лаис.
Пусть
к
пагубе
людей
с
дру з ьями
записными
Понт
счастье
пр иг воз дил
за
картами
с в оими.
Пусть
Грей,
л юбя
одни
российские
рубли,
Катоном
ряд итс я
отеческой
земли.
Везде,
хваля
себя,
т ве рди т : «Чтоб жить безбедно,
Нам
щит
невежество,
нам
просвещенье
вредно».
Таким
людям
житье
в
продажной
стороне.
Но
мне
здесь
ж ить?
к
чему?
И
что
здесь
делать
м не?
Мо гу
ль
обманывать:
мо гу
ли
притворяться?
Нет!
К
возвышению
постыдно
пресмыкаться.
Свободен
мыслями,
хо ть
скованный
судьбой,
Не
променяюсь
я
за
выгоды
душой.
Не
захочу,
на
крест
иль
чин
им ея
ви ды,
Смывать
забвением
вельможные
обиды
505

Иль
продавать
на
зло
и
вку су
и
уш ам
Тому,
кто
больше
даст,
стиховный
фим иам!
Слу ж ить
любовникам
не
ведаю
искусства
И
з на тных
услаждать
изношенные
чувства;
Я
отдаю
товар,
каков
он
есть,
лицом:
Ос ла
ослом
зову,
Бибриса
—
подлецом.
За
то
гоним,
забыт,
в
несчастной
само й
доле,
Богат
лишь
бедностью,
скитался
в
Петрополе.
Скажи,
к
чему ,
теперь
я
слышу,
говорят,
Слинявшей
мудрости
цинический
наряд?
Сей
добродетели
обуховской
больницы
Давно,
весьма
давно
не
носят
средь
столицы.
«Высокомерие — законно богачам,
А
гибкость,
рабство,
ле сть
приличны
беднякам.
Сим
только
способом
бессребренны
поэты
Исправить
могут
зло
их
мачехи-планеты».
Та к!
в
наш
железный
век
фортуна-чародей
Творит
ди ре кт оров
из
глупых
пис ар ей.
Злорада,
например,
на
смех,
на
д иво
св ету
С
з апят ок
в
пышную
перенесла
карету
И,
з олоты м
шитьем
см ени вши
галуны,
Ввела
и
в
честь
и
в
з нать
умильностью
жены.
Т еперь
он,
пагубным
гордя с ь
законов
знаньем,
Упитан
грабленым
со седей
достояньем,
С
сверкающих
колес
с тих иею
св оей
Из
мил о сти
гр язн ит
достойнейших
людей.
Меж
тем
как
Пеосий
наш
пешко м
повсюду
рыщет
И
обонянием
чужих
обедов
ище т;
С
бесценным
даром
сим
для
авторов
знаком,
По
дыму
трубному
спешит
из
до му
в
д ом.
Конечно,
Росский
Тит,
в
наградах
справедливый,
Вплетая
в
ла вр
побед
дельфийские
оливы,
Гордыню
ра з гром ив,
с
Ев роп ой
бедных
муз
Р укою
благости
освободил
от
уз.
Астреи
могут
ждать
теперь
на ук
пе нат ы,
Наш
Ав густ
царствует,
—
но
где
же
Меценаты?
Опорой
слабого
кто
здесь
захочет
быть?
Притом
возможно
ли
дорогу
проложить
Сквозь
тысячи
п исц ов,
искателей
голодных,
Сих
жалких
ав т оров
восторгов
всенародных,
На
ко их
без
заслуг
струится
д ождь
щедрот:
Шмели
у
пл еч
всегда
их
расхищают
со т.

Престанем
же
наград
ле леят ь
ожиданье,
—
Без
покровителей
напрасно
дарованье.
Ужель
не
видим
мы
Б оянов
на ших
дн ей,
Влачащих
ж изнь
св ою
без
денег,
без
друз е й,
Весной
без
обуви,
а
в
зиму
без
ши нел и,
Бледней,
чем
сх имни ки
в
конце
страстной
нед ел и,
И
получающих
в
награду
всех
трудов
Насмешки,
куплены
цено й
своих
ст ихо в,
На
коих,
пот е ряв
з доровье
и
им енье,
Лишь
в
смерти
обретать
от
бедности
спа сен ье.
Ил ь,
за
долги
в
тюрьме
простершись
на
досках,
Без
хлеба
в
жизни
сей
бессмертья
ждать
в
веках.
На
авторов
давно
прошла
у
знатных
мод а,
И
лучший
здесь
поэт,
честь
русского
народа,
Вовеки
будет
ч тим
с
шутами
наравне.
Ступай
в
подьячие,
там
счастье,
—
шепчут
мн е.
Неуж е ль
должен
я,
наскучив
Аполлоном,
Как
прежде
рифмами,
—
теперь
играть
законом
И
локтями
сметать
чернильные
столы?
К ак?
чтобы
я,
сменив
корысть
на
похвалы,
В
х аосе
к рючк от ворс тв
бессмысленных
блуждая
И
звоном
золота
не вин нос ть
заглушая,
Для
сильных
стал
весы
Фемиды
уклонять,
По
правде
белое
—
по
фо рме
черным
звать?
И
в
справках
веко вых ,
в
сношениях
напрасных
Бесстыдно
волочить
просителей
несчастных?
Скорей,
чем
эта
мысль
мне
в
голову
придет,
В
ию не
месяце
Неву
покроет
лед.
Скорей
луна
светить
в
подлунную
устанет,
Графов
писать
сти хи,
з лос лови ть
Кл ит
престанет,
И
Трусова
скорей
узнают
храбрецом,
Чем
я
решусь
сидеть
в
палатах
за
столом.
Почто
же
медлить
здесь?
Оставим
град
развратный,
Не
добродетелью
—
лишь
зданиями
знатный,
Где
дерзостный
порок
деяний
вс ех
вождем
С
заслугой
к
сч ас тию
идут
од ним
пу тем,
Коварство
кроется
в
куреньях
тонкой
лести,
Где
должно
по че сти
купить
ценою
чести,
Где
под
личиною
закона
изувер,
В
почтеньи
истину
скрывая
тьмой
химер,
Где
гну сн ые
ханжи
и
набожны
прелесты
Ниноны
дух
та ят
под
покрывалом
Ве сты,
507

Где
роскоши
одной
является
усп ех,
Наука
ж,
знание
в
презрении
у
всех
И
где
к
их
пагубе
взнесли
чело
строптиво
Искусство:
красть
умно ,
а
угнетать
у чт иво,
Где
беззаконно
вс е,
и
мне
в елят
молчать,
Но
можно
ли
с
душой
холодной
ободр ять
Столичных
жителей
испорченные
нравы?
И
кто
в
улику
им,
пу ть
указу я
правый,
Не
и з ольет
с вой
г нев
в
бесхитростных
с тихах .
Не т!
Чт об
сатирою
вли ва ть
порочным
страх,
Не
нужно
кротких
муз
ждать
вдохновенья
с
н еба.
—
Гне в
справедливости,
конечно,
стоит
Феба.
Потише,
вопиют,
вотще
и
остроты
И
гра д
блестящих
сло в
пр ед
ними
сыплешь
ты.
Взойди
на
ка фе дру,
шу ми
с
профессорами
И
сте ны
усы п ляй
моральными
речами.
Там
—
худо
ль,
хорошо
ль
—
всё
можно
говорить.
Та к,
мня
грехи
с вои
насм еш кам и
прикрыть,
Смеются
многие
над
правдою
и
мною
И
с
ложным
мужеством
под
ранней
сединою,
Чтоб
в
бога
веровать,
ждут
лихорадки
в
д ом,
Но
бледны,
трепетны,
внимая
да льни й
гр ом,
Скучают
неб еса м
безверными
мольбами.
И
в
ясн ы
дн и,
смеясь
над
бедными
людями,
Терпите,
думают,
л ишь
было
б
нам
легко;
Далек о
от
цар я,
до
бога
высоко!
Но
я.
уверен
бы в.
что
для
са мой
фортуны
Хоть
дремлют,
но
не
спят
каратели
перуны,
От
р аз вр ащения
сп ешу
себя
спа сти .
Роскошный
Вавилон!
В
последнее
прости.
<78/9>

К
НЕКОТОРЫМ
ПОЭТА М
О
вы,
сподвижники
мои
и
образцы!
Столь
многих
мел оч ей
тя же лые
творцы;
Премаленьких
ст иш ков,
комедий
преогромных,
Идиллий,
песе нок,
трагедий
многотомных,
Что
пародиями
вся
пу бл ика
зовет,
—
Хо ть
смотрит,
но
тру да
прочесть
их
не
берет,
—
Вы,
кои
прихотью
затейливые
музы
—
Поэтов
стран
чужих
куете
в
русски
уз ы,
—
Вы
торжествуете!
вам
дерзновенье —
щит,
Вку с
ложный
царствует,
талант
—
в
пыли
лежит.
С
непросвещенными
дав но
ли
здесь
умами
Мы
восхищалися
Дер жав ина
стихами?
Давно
ль
Фонвизину
театр
рукоплескал?
Давно
ли
Дмитриев
гармонией
пленял?
Но
вам
бл агод аря,
на
выс о тах
двухолмных,
Мы
су дим
иначе
поэтов
многословных:
Теперь
Глупениус
в зял
ве рх
над
Княжниным
И
Мевия
зов ут
Горацием
вто рым .
И
словом,
все
жильцы
пер ме сско й
колыбели
Судить
с амих
себя
архонтами
засели;
В
таланты
ж алую т,
бессмертие
дают;
А
г ениев
у
нас
и
куры
не
клюют!
Блаженны
вр еме на,
украшенные
вами,
Обильны
славными
ничтожества
трудами,
Смотрите,
радуйтесь,
как
в
недре
д вух
столиц
Питомцы
Фебовы
и
девяти
сестриц,
В
сомнамбулическом
жа ру
ле тя
за
славой,
Поправ
пятою
вкус,
грамматику,
ум
здравой,
Стремятся
ге нию
нев едо мой
стезей
На
в ерх
Парнасских
гор
бестрепетной
сто пой,
$09

И,
там
собравшися
р еву щею
ватагой,
Бу тят
храм
памяти
измаранной
бумагой.
О
други!
сам
восторг
мне
речь
сию
вну шил !
Он
к
подражанию
в
мен я
охоту
влил.
Бросаю
автора
застенчивость
меж
нами:
Я
ст ою
равными
венчаться
похвалами
—
Подобно
вам,
др узь я,
и
я
п ишу
стихи,
Чтоб
рифмою
прикрыть
невежества
грехи.
Мы
в
многом
разнимся,
но
в
главном
оч ень
сх од ны:
И
ва ши
и
мои
творения
не го дны.
Л ишь
превращению
благодаря
в
ум ах,
Теперь
плывете
вы
на
полных
парусах
В
з алив
бессмертия,
под
флагами
забвенья.
От
вас
жалеет
мир
о
выдумке
тисненья;
Журналы,
зрители,
чтецы
трепещут
вас.
..
Но
дребезжащий
мой
слабеет
хвальный
г лас!
Прославить
может
ли
бесценных
ряд
творений
Ед ва
из
скорлупы
рожда ющи й ся
гений?
Но
к
ободрению
ревнуя
чуждых
дел,
Для
вашего
вен ца
я
лавр
сыскать
хотел
И
тщетно
пробегал
долины
Геликона;
Там
люди
самого
испорченного
тона:
Д ержав ин,
Дмитриев,
Жуковский
и
К ры лов,
Там
автор
Душеньки,
там
К арамз ин,
Костров.
..
Дав но
уж
вырвали
не
только
лавры
—
розы,
Оставивши
для
вас
р епей ник,
пл ющ
и
лозы.
<1819?

***
Близ
стана
юноша
прекрасный
Стоял,
склонившись
над
рекой,
На
воды
взор
впе ри вши
ясный,
На
лук
опершися
стальной.
Его
волнистыми
власами
Веч ер ний
ветерок
играл,
Свет
солнца
с
запада
лучами
В
щ ите
багряном
погасал.
Он
п ел: «Вы,
ветерки,
летите
К
странам
отцов,
к
дра гой
моей,
Что
вер ен
был
всегда,
скажите,
Отчизне,
славе,
че сти,
ей.
Отечество
и
образ
ми лой
В
боях
меня
воспламенят,
Они
св оей
ч уд есной
силой
Мне
в
груд ь
геройства
дух
вселят.
Когда
ж
ве нец
побед
лавровый
Повергну
я
к
стопам
драгим,
Лю бовь
мне
будет
славой
новой,
Блаженство,
коль
еще
любим.
Но,
может,
завтра
ж
роковая
Меня
в
сраженья
ждет
стрела,
Пад у
и
сам,
других
сражая,
Во
прах
на
мертвые
тела.
511

Тогда
вы,
ветерки,
летите
К
любезной
сердцу
с
вест ью
сей,
Что
за
отчи зн у
пал,
скажите,
Для
славы,
для
драгой
моей».
Умолк!
Лишь
лук а
тет иво ю
Вечерний
вет ер ок
з вуч ал,
И
уж
над
ста ном
и
р екою
Лу ны
печальный
свет
блистал.
< 7878—7879>

ОПИГРАММА
НА
ЖУКОВСКОГО
Из
савана
оделся
он
в
ливрею,
На
л енту
променял
лавровый
св ой
в енец,
Не
подражая
больше
Грею,
С
указкой
втерся
во
дворец
—
И
что
же
вышл о
наконец?
Пред
знатными
сгибая
шею,
Он
руку
жмет
камер-лакею.
Бедный
пев ец!
<1824—1825 >
513

ЧЕР ЕП
Was grinsest du mir hohler Schedel her?
Als dass dein Hirn wie meines einst verwirret,
Den leihten Tag gesucht und in die Dammerungschwer
Mit dust nach Wahrheit, jämmerlich geirret!
Goetes Faust. 1
Кончины
памятник
безгробной!
Скиталец-череп,
возвести:
В
отраду
ль
сердцу
ты
повержен
на
пу ти
Или
уму
загадкой
з лобн ой?
Не
ты
ли
—
мост,
не
ты
ли
—
первый
след
По
океану
правды
зыбкой?
Привет
ли
мне
иль
горестный
завет
Мерцает
под
тво ей
ужасною
улыбкой?
Где
утаен
тво й
заповедный
ключ,
Замок
бессмертных
дум
и
тленья?
В
те бе
уга с
ответный
луч,
Окрест
меня
туман
сомненья.
Ты
жи знию
кипел,
как
праздничный
фиал,
Теперь
лежишь
разбитой
урной,
Вен ок
мышления
ув ял,
И
п рах
ума
р азв еял
вихорь
бурной!
1 <Что хочешь сказать ты мне,
пустой
череп,
скаля
на
м еня
свои
зу бы?
Не
то
ли,
что,
подобно
мне,
м озг
твой
смущенно
искал
лучшего
и,
теряясь
в
потемках,
жалким
об разом
заб луж дался
в
жадном
ст рем лени и
к
ис тин е!
Г е те , «Фауст»^>.
514

Здесь
думы
в
творческой
тиши
Рои ли ся,
как
звезды
в
поднебесной,
И
молния
страстей
сверкала
из
души,
И
ра дуга
фантазии
прелестной.
Здесь
нежный
сл ух
вкушал
воздушный
пи р,
Восхищен
зв уков
стр о йным
хором,
Здесь
о тр ажался
пышный
ми р,
Бездонным
поглощенный
взором.
Где
ж
знак
твоих
божественных
страстей,
И
сил,
и
замыслов,
гра нь
мира
облетевших?
Здесь
только
след
презрительных
червей,
Х рам
запустения
презревших!
Где
ж
доблести?
Отдай
мне
гроба
дань,
Познаний
светлых
темный
вес тни к!
Ты
ль—
бытия
таинственная
гра нь?
Иль
дух
мой
—
вечности
ровесник?
Молчишь!
Но
мысль,
как
вдохновенный
сон,
Летает
над
сво ей
покинутой
отчизной,
И
путник,
в
грустное
мечтанье
погружен,
Дарит
те бя
земле
мирительною
тризной.
<1828>

тост
Ва м,
семейство
милых
бр ати й,
Вам ,
созвездие
друз ей ,
Жар
приветственных
объят и й
И
цветы
моих
реч ей!
Вы
со
мн ой
—
и
лед
сомненья
Растопил
отрадный
лу ч,
И
невольно
пе сно пен ья
Из
души
п роби лся
ключ!
В
благовонном
дыме
трубок,
Как
зве зда,
н есе тся
кубок,
Вла жн ой
искрою
горя
—
Жемчуга
и
янт а ря,
В
нем,
игр ая
и
светлея,
Ды шит
пламень
Прометея,
Как
бессмертия
заря!
Ра зд авай ся
ж,
клик
заздравной,
Благоденствие,
живи
На
Рус и
перводержавной,
В
лоне
правды
и
любви!
И
слезами
винограда
Из
ч ист ейше го
сребра
Да
прольется
ей
ус лада
Просвещенья
и
добра!
Г ря ньте
в
ча шу
звонкой
чашей,
Н ебу
взор
и
другу
длань,
Вознесем
беседы
нашей
Умилительную
дань!
Да
не
будет
чужестранцем
Ме жду
на ми
бог
ланит,
И
улы бк ой
и
румянцем
5/6

Нас
здо ров ье
озарит;
И
предмет
всемирной
ловли
—
Счастье
резвое
тайком
Да
слетит
на
наш и
кровли
Сизокрылым
голубком!
Чтоб
мы
грозные
печали
Незаметно
промечтали,
Возбуждаемы
поро й,
На
вес ел ье
и
покой !
Да
из
нас
пылает
каждой,
Упитав
наукой
ум,
Вдохновительною
жаждой
Правых
дел
и
светлых
дум;
Вечно
страху
непр ис тупе н,
Вечно
златом
непо дкупен,
Безответно
горделив
На
прельстительный
призыв!
Да
украсят
наш и
сабли
Эту
молнию
побед,
Крови
пламенные
капли
И
бо ев
зубчатый
след !
Но,
подобно
чаше
пирной
В
свежих
розанах
ве нца,
Б удут
искренностью
мирной
Н аши
повиты
сердца!
И
в
сердцах
—
восторга
искры,
Умиления
слеза,
И
на
доблесть
чу вст ва
быстры,
И
порочному
—
гроза!
Пусть
любви
могущий
ге ний
Д аст
нам
звездные
цветы
И
перуны
вдохновений
В
поцелуе
красоты!
Пусть
он
будет,
ве стн ик
рая,
Нашей
молодости
брат,
В
пламень
жи зни
подливая
Свой
бесценный
аромат,
Чтобы
с
нектаром
забвенья
В
ти ^ий
час
отдохновенья
Позабыть
у
милых
ног
Меч,
и
кубок,
и
в енок.
< Февраль 1829 >

ОСЕНЬ
Пал
туман
на
м оре
синее,
Листопада
первенец,
И
горит
в
алмазах
инея
Гор
безлиственный
в енец.
Тяжко
ходят
волны
хладные,
Буйно
вет р
шу мит
крылом.
Только
вьются
чайки
жадные
На
пом о рии
пу стом.
Только
блещет
за
туманами,
Как
созвездие
мор ей,
Над
сыпучими
полянами
С тая
поздних
леб ед ей.
Только
с
хищностью
упорною
Их
медлительный
отлет
Над
твердынею
подзорною
Дик ий
беркут
стережет.
Все
безжизненно,
безрадостно
В
померкающей
дали,
Но
страдальцу
как-то
сладостно
Увядание
земли.
Как
осеннее
дыхание
Красоту
с
ее
чела,
Так
с
души
м оей
сияние
Длань
судьбины
сорвала,
518

Автограф
стихотворения
А.
Бестужева-Марлинского
«О сень »,

В
полдень
сумраки
веч ер ние
—
Взору
том но му
по кой,
Общей
грус тью
тупит
терние
Память
родины
свя той !
Вей
же
песней
усыпительной,
Перелетная
мет ель ,
Хлад
забвения
мирительной,
Сердца
тлеющего
цель !
Ме жду
мною
и
любимого
Безнадежное:
пр ос ти!
Не
призвать
невозвратимого,
Дважды
сердцу
не
ц вес ти.
Хо ть
порой
улыбка
нежная
Озарит
мои
черты:
Это
ра дуга
наснежная
На
могильные
цветы!
<1829>

В
ДЕНЬ
ИМЕНИН
Ал.
ИВ.
М.......
.
,Й
Не в ольный
гость
в
кра ю
чужбины,
Забывший
све т,
забывший
лесть,
Желал
бы
вам
на
и мен ины
Цветов
прелестнейших
поднесть:
Они
—
дыханию
услада,
Они
—
ве сел ие
очей.
При
них
бы
мне
писать
не
на до
Вам
поздравительных
ре чей:
Желанье
счастья
без
печали
В
цветах
вы
сами
б
угадали.
..
Но
—
ах!
—
якутская
ве сна
Не
зелена
и
не
красна!
И
здешний
май ,
холодной,
дикой,
Одной
подснежною
брусникой,
А
не
лилеями
богат.
Прир ода
спит,
и
в
пол е
цело м
Я
раз ж ился
одним
пострелом,
А
я
слыхал,
такой
наряд
На
им ени ны
не
даря т.
Итак,
по
воле
и
нево ле
При шлос ь
принят ьс я
за
пе ро,
Хоть
я
забыл
в
угрюмой
доле
Писать
забавно
и
пест ро .
Примит е
ж
это
благосклонно
И
в
шуме
праздничного
дня
Не
осудите
вы
мен я
За
мой
привет
простой
и
со нной.
В
нем
правда
—
каж дая
черта;
Притом
же
ваш а
доброта
522

По
слуху,
по
сердцу
и
до ма
И
вчуже
страннику
знакома.
.
.
В
к раю
зимы
и
дружбы
зи мно й,
Поверьте,
только
вы
од не,
Ваш
разговор
гостеприимной
Напоминал
друзьям
и
мне
О
незабвенной
стороне.
О,
будь
же
добродетель
та
же
И
с
нею
брат
ее
— поко й,
Как
неизменный
часовой,
У
сердца
вашего
на
страже;
Да
никакой
печали
тень
Не
хмурит
тих ий
с вет
забавы,
И,
проводив
ве сел ый
день,
Поутру
встанете
вы
здравы..
.
Да
будут
ясны
ваш и
сны,
Как
неб о
южныя
весны,
И
необманчивы
на дежд ы,
И
пер ед
ва ми
все
неве жд ы,
По
крайней
ме ре,
хоть
скромны;
Совет
подруги
чи ст
и
в ерен,
Зна к омых
круг
не
л ице мер ен,
Не
утомителен
б ос тон,
Ни
бальных
скрипок
рев
и
стон!
Когда
ж
на
берега
великой,
На
берега
м оей
Невы,
Покинув
край
морозов
дикой,
Стрелою
пролетите
вы,
Да
встретят
путницу
родные,
Беспечной
юности
друзья
И
все
по
сердцу
не
чужие,
И
вся
родимая
семья
Благополучны
и
здоровы,
И
пылки,
и
разлукой
нов ы,
И
смех,
и
радость,
и
расспрос,
И
сладкий
дож дь
свиданья
слез!!
Зач ем
же,
искра
упованья —
Дожить
до
сладкого
свиданья,
—
В
груди
мо ей
погасла
ты?
Но
я
ступил
из-за
черты
Сорокаверстного
посланья.
И
мне
и
вам
уня ть
пора
523

Болтливость
моего
пера,
Но
знайте:
это
все
сначала
По
пунктам
истина
с кр еп ляла,
Хоть
неподкупна
и
строга;
Тут
не
сплетал
из
лести
круж ев
Ваш
всепокорнейший
слу га
1829 г.
Мая
18

ШЕБУТУЙ
(ВОДОПАД СТАНОВОГО ХРЕБТА)
Стенай,
шу ми,
поток
п уст ынн ой,
Неизмеримый
Шебутуй,
Сверкай
от
высоты
стремнинной
И
кудри
пенн ые
волнуй!
Туманы,
тучи
и
ме тели,
На
л оне
тающих
громад,
В
гранитной
зы бля
колыбели,
Теб я
перунами
по ят.
Но,
пробужденный,
ты,
затворы
Ль дяных
пел ен
преодолев,
И грая,
скачешь
с
гор
на
горы,
Как
на
ловитве
ю ный
лев.
Как
летопад
из
вечной
урны,
Как
неб а
звездомлечный
путь,
Ты
низвергаешь
волны
бурны
На
халцедоновую
груд ь;
И
над
тобой
краса
природы,
Блестя,
как
райской
птицы
хвост,
Склоняет
радужные
своды,
Полувоздушных
перлов
мост.
Орел
на
громовой
дороге
Купает
в
р аДуге
крыле,
И
серна,
преклоняя
роги,
Гля дит ся
в
зеркальной
скале .
525

А
ты,
к лубя
волною
шибкой,
Потока
юности
быстрей,
То
блещешь
солнечной
улыбкой,
То
ме ркн ешь
грустию
теней.
Катись
под
роковою
силой,
Неукротимый
Шебутуй!
Тв ое
роптанье
—
голос
милой;
Твой
ливень
—
братний
по цел уй!
Ког да
громам
тво им
внимаю
И
в
кудри
льется
б рыз гов
пыль
—
Не в ольно
я
припоминаю
Свою
таинственную
быль.
..
Теб е
подобно,
гордой,
шумной,
От
высоты
родимых
скал,
Влекомый
страстию
безумной,
Я
в
бездну
гибели
упал!
Зачем
же
м оего
паденья,
Как
твое го
паденья
дым,
Ду га
не бесно го
прощенья
Не
озарит
лучом
своим!
О
жребий!
е сли
в
это й
жизни
Не
знать
мне
радос т и
вен ца
—
Хоть
поздней
памятью
обрызни
М огилу
тихую
п евца.
1829.
Май

РАЗЛУКА
О
дева,
д ева,
Звучит
труба!
Румянцем
гнева
Горит
судьба!
Уж
сердце
к
бою
Замкнула
сталь,
Передо
мною
Р азлу ки
да ль.
Но
всюду,
всюду,
Вблизи,
вдали,
Не
п оза буду
Родной
земли;
И
вечно,
в ечно
—
Клянусь,
сулю!
—
Моей
сердечной
Не
ра злю блю.
Ни
ле нь
истомы,
И
страх,
и
месть,
Ни
битв ы
громы,
Ни
славы
лесть,
Ни
кубок
п енной,
Ни
шумный
хор,
Ни
д евы
пл енно й
Манящий
взор..
.
</829>
527

ЧАСЫ
И
дум
и
дел
земных
цари,
Часы,
ваш
лик
сияет
ст ра шен
В
короне
пламенной
зари,
На
высоте
могучих
б ашен,
И
взор
блюстительный
в
мед и
Горит,
неотразимо
вер но й,
И
сердце
вр ем ени
в
бесчувственной
груди
Чуть
з ыбл ется
приливом
си лы
мерной.
Ожив ле ны
чугунною
стрелой,
На
вас
таинственные
роки,
И
оглашает
ве щий
бой
Земле
неб есн ые
уроки.
Но
блеск,
но
голос
ваш
для
ветреных
племен
Звучит
и
о з аряет
даром,
Подобно
молнии
неведомых
письм ен,
Начертанных
пред
Валтасаром.
«Летучее мгновение лови,
—
Поет
любимцу
голос
лести,
—
В
нем
золото
и
ароматы
чес ти,
Последний
пир,
свидания
любви
И
наслажденья
тайной
мес ти».
И
в
думе
нет,
что
упований
прах
Дых ань е
вр еме ни
уносит,
Что
каждый
маятника
взмах
Цветы
неверной
ж изни
ко сит.
Заботно
вр ем ени
ша ги
считает
он
И
бой
1г веселию призывный ,
Еще
не
смо лк
металла
звон,
А
где
же
ты,
мечты
поклонник
дивный?
528

А.
А.
Бестужевымарлинский
Акварель
Н.
А.
Бестужева, 1828 год

Оков ан
ли
безбрежный
о кеан
Венцом
валов,
мину тн ой
пеной?
Детям
ли
дн ей
далс я
победный
сон
Над
вол ей
ве ка
неизменной?
Безумен
кли к
«хочу — могу».
Вознес
Наполеон
строптивую
десницу,
Сдержать
мечтая
на
бегу
Стремимую
веками
колесницу.
..
Она
промчалась!
Где
ж
твой
ме ч,
Где
прах
тво й,
полубог
горды н и?
Тво я
молва
—
оркан
пустыни,
Твой
след—поля
напрасных
се ч.
Возникли
светлые
народов
поколенья,
И
внемлют
о
теб е
сомнительную
ре чь
С
улыбкой
хладного
презренья.
<7829>

сон
Зачем
зарницею
без
гула
Исчезла
ты,
любви
пора,
И
птичкой
юность
упорхнула
В
невозвратимое
«вчера»?
Дав но
ль
на
юно шу,
давн о
ли,
Обетом
счастия
горя,
Цветами
радости
и
воли
Дождила
светлая
заря?
Давно
ль
с
родимого
порога
Сманила
жизнь
на
пышный
пир
И,
как
безгранная
дорога,
Передо
мной
открылся
мир?
И
случай,
преклоняя
тем я,
Держал
мне
золотое
стремя,
И,
гордо
бросив
повода,
Я
поскакал
туда,
ту да !..
Летим
—
сорвал
бразды
шел ковы
Неукротимый
к онь
судьбы,
И
брыз ж ут
пл аме нем
подковы,
Гремя
о
плиты
и
гробы.
Я
обезумел,
воздух
свищет
—
Все
вдаль
и
вдаль,
надежда
прочь.
И
вот
на
нас
упала
ночь,
И
под
скалою
бездна
пр ыщ ет,
Над
головой
расшибся
гро м,
И
ко нь
и
вса дни к,
п рянув
с
края,
Кусты
и
глыбы
отрывая,
В
пучину
ринулись
кольцом.
Зам лел о
с ерд це!
Вихрь
кончины
Мне
обуял
и
вз ор
и
ум.
530

Разд ав лен
на
брегу
пу ч ины,
Едва
я
сл ышу
рев
и
шум.
Вот
набегают
гроз но,
жа дно
За
валом
вал
наперерыв;
Уж
мой
отчаянный
призыв
Стихает,
залит
пеной
хладной.
..
И
вдруг
с
утеса
на
утес ,
Как
зверь,
поток
м еня
понес
Очн улс я
я
от
страшной
грезы,
Но
все
душа
то ски
полна,
И
мнилось
—
гнут
м еня
железы
К
веслу
убогого
челна.
Вдаль
оту м ане нным
по ток ом,
Меж
сокрушающихся
льдин,
Заб о тно
озирая сь
оком,
Плыву
я,
грустен
и
о дин.
На
чуждом
не бе
тьма
ночная;
Как
сон ,
бежит
далекий
брег,
И,
ш уму
ж изни
чуть
внимая,
Стремлю
ту да
невольный
б ег,
Где
в ечен
лед
и
веч ны
туч и,
И
вечносеемая
мгла,
Где
ж изнь,
зачахнув,
умерла
Среди
пустынь
и
тундр
зыбучих,
Где
н ебо,
степь
и
лоно
вод
В
безрадостный
слияны
свод,
Где
в
пу сто те
блужд аю т
взоры
И
да же
нет
стоп е
опоры!
Плыву.
На
тих ом
сердце
хлад,
Дре мот ой
л ени
тяжки
вежды,
И
звезды
искрами
н аде жды
В
угрюмом
небе
не
горят.
Забвенья
ток
меня
ле леет,
Мечта
уснула
над
веслом,
И
время
в
тихий
парус
веет
Своим
мирительным
крылом.
Все
мертво
у
м еня
кругом.
.
.
И
близко
бездна
океана
Белеет
са вано м
тум ана .
<1829)

К
ОБЛАКУ
Куд а
столь
быстро,
и
легко,
И
гордо,
и
прелестно
Ты
пролетаешь,
облачко,
Скиталец
поднебесный?
Земли
бездомное
дитя,
И гра лище
погоды,
Н апр асно,
радугой
блестя,
Ты,
рад ост ью
природы!
Завоет
вихрь,
вз м етая
прах
—
И
ты
из
ло на
з вез дна
Дождем
растаешь
на
степях
Бесславно,
б еспол езно! ..
Блести;
лети
на
вете рк е,
П одобн о
нашей
доле
—
И
я
погибну
вдалеке
От
родины
и
в оли!
1829.
Якутск
532

ОЖИВЛЕНИЕ
Чуть
кр ылат ая
в есна
Ра дос тью
пов ее т,
Оживает
старина,
Сердце
молодеет;
Присмирелые
ме чты
Р вут
долой
оковы,
Словно
юн ые
цве ты
Рядятся
в
обновы,
И
любви
златые
сны ,
Осеняя
вежды,
Вн овь
и
вно вь
озарены
Р ад угой
надежды.
<1829>
533

ПР ИПИ СКИ
К
БОГАТОМУ
НАДГРОБИЮ
В
БЕДНОСТИ
УМЕРШЕГО
ПОЭТ А
Не
с пас
от
нищеты
полет
орлиных
крил,
Ни
пе сней
дар,
ни
сердца
пла мень !
Жес ток ие!
У
вас
он
хлеба
лишь
просил,
Вы
д али
—
кам ень .
<1831>
534

ЭПИГРАММА
Лю блю
я
критика
Василья
—
Он
не
хватает
с
неба
звезд.
Потеха
мне
его
ус илья
Могущих
дум
замедлить
рост:
Вороне
мил
павлиний
хвост,
Но
страшны
соколины
кр ылья!
<1831>
535

ПОЭТАМ
АРХИПЕЛАГА
НЕЛЕПОСТЕЙ,
В
МОР Е
ПУСТОЗВУШП
Печальной
музы
кавалеры!
Признайтесь:
только
ст опы
вы
Об ули
в
новые
размеры,
Не
убир ая
головы!
И
рады,
что
нашли
возможность,
На
разум
века
несмотря,
Св ою
распухлую
ничтожность
Прикрыть
цветами
словаря!
<1832>
536

***
Я
за
мор ем
синим ,
за
син ею
д алью
Сердце
св ое
схоронил.
Я
тоской
о
был ом
ледовитой
печалью,
Словно
двойной
нерушимою
сталью,
Г рудь
от
людей
заградил.
И
крепок
мой
сон.
Не
разбит,
не
расколот
Щит
мой.
Но
в
мраке
но чей
Мнится
порой,
расступился
мой
холод
И
снова
я
ожил,
и
сн ова
я
молод
Взглядом
прелестных
оче й.
<1834>
537

ЗА БУ ДЬ,
ЗАБУДЬ
КН. н. у***
28 авг.
1835 г.
Пятигорск.
Ты
улетаешь,
ангел
света,
И
св ет
души
уно сиш ь
ты,
Но
не
зал ьет
годами
Лета
То бой
зажженные
мечты.
А
я
бы
жаждал
в
ть ме
забвенья,
В
холодной
бездне
утонуть.
О
сердце!
Милое
вид ен ье
Ты
навсегда
за будь,
забудь!
З апом ни
сладость
первой
вс тре чи,
И
него й
дум ы
полный
вз ор,
И
ум
чарующие
ре чи,
И
голос
—
кл юч
певу чи й
гор!
Нет,
не
падет
росой
целебной
Слеза
пр оща льна я
на
грудь.
Забудь,
о
сердце,
сон
волшебной
—
И
навсегда
забудь,
за будь.
..
538

АНДРЕЙ,
КНЯЗЬ
ПЕР ЕЯСЛ АВСК ИЙ
ПОВЕСТЬ!
Бывало,
чуть
ранней
зарею
востока
Зарумянится
вод
переливный
хрусталь
И
сокрытый
в
лозах
над
струями
потока
Соловей
огласит
поднебесную
да ль,
С
соколом
на
руке
молодые
бояра
Иль
со
сворой
борзых,
при
златом
с трем ене,
В
ловитве
носилися,
полные
жара,
По
долам,
по
горам,
на
мо гуч ем
коне.
В
палаты
княжие
сквозь
занавес
алой
Чуть
яркое
солнце
казало
л ицо,
Восстав
ото
сна,
кня зь
удельный,
бывало,
С
дружиною
гридней
ступал
на
крыльцо;
Там
правду
творя
виноватым,
не винны м,
Он
в
совете
бояр
и
начало
—
вождей
Судил
и
ря дил
по
законам
старинным,
Допуская
народ
до
пр ес ветл ых
оч ей.
О ХОТА
1
Блажен
стократ,
на
чьи
зеницы
Д ыха нье
милой
сводит
со н;
Блажен,
кто
в
сумраке
денницы
Приветом
друга
пробужден!
1 <3десь приводится вторая глава .^>
дб9

Светови
д
Восстань,
Роман,
от
ложа
неги,
На
утро
свежее
взг ляни !
Твои
стрельцы,
тво и
кони
П ришли
на
новые
но чл еги
И
жаждут
зреть
тебя
они.
Сияет
солнце;
манят
в
по ле
Волнистых
озимей
бразды;
Давно
уж
песню
ми лой
воле
Поют
вес ел ые
д роз ды;
Давно
малиновка
и
ч ечет
Росой
медвяной
напились;
Летунья-ласточка
щеб ече т,
Вкруг
башен
рея
ввер х
и
вниз;
Взлетает
жа врон ок
игривый
За
облака
под
небосвод
И,
н овым
блеском
дня
счастливый,
Ловцам
заутреню
поет.
Но,
милый
странник
мой,
готов
ли
Делить
со
мной
потеху
ловли?
II
Роман
Нет,
н ет,
пленительный
ловец
Любовных,
дружеских
сер дец !
Не
в
темный
лес,
а
к
кня зь
Андрею
Веди
посланником
меня .
В
речах
судьбу
князей
хра ня,
В
сей
де нь
я
мир
рукой
моею
Скрепить
иль
разорвать
имею.
И
вот
на
пламенном
коне,
Б лист ая
в
злате,
как
в
огне,
Он
едет
в
шито й
однорядке.
За
ним
стрелков
охранный
строй,
Развитый
лентою
цветн о й,
Лет ит
в
торжественном
порядке.
Романа
за
город
ведут,
На
поле
мести ,
в
божий
суд .
Но
случай,
палица
и
си ла
540

Сраженье
сов ес ти
рёшйла.
И
возвращается
Андре й
В
толпе,
над
радостным
Дунаем,
Один,
любовью
охраняем,
Без
лат,
и
ко пей,
и
мечей.
Не
в
блеске
праздничного
хода,
Не
в
ш уме
дворской
суеты,
Но,
как
от ца
в
семье
народа
У
врат
су да
и
правоты,
Посол
встречает
кня зь
А ндрея .
И
г де,
скажите,
видел
вз ор
Зе мных
царей
дворец
иль
двор
Сег о
достойней
и
пышн ее?
Пред
князем
на
землю
с ту пив,
Тр икр аты
голову
скл он ив,
Так
говорил
боярин
сме лой:
III
«Кня з ь!
Всеволод,
Олега
сын,
Великий
к нязь
и
властелин,
И
обладатель
Рус и
целой,
Тебе,
как
бра т,
любовно
шл ет
В
м оем
поклоне
св ой
п ри вет!
Он
хочет
знать,
зачем
с
Дуная
Лиш ь
ты
од ин
до
сей
поры,
Обычай
предков
презирая,
К
нему
забыл
послать
дары?
Но,
заключа
добро
в
булате,
Мой
князь
не
думает
о
злате,
Л ишь
гневен
он,
что
ты
один
К
нему
не
выставил
дружи н ».
Князь
Андрей
Б оярин !
Если
б
на
престоле
П ризн ал
я
князя
твоего,
Я
б
и
т огда
кн яжил
по
в оле,
А
не
по
пр их оти
его.
Но
я
ли
робко
и
постыдно,
Забыв
родных
удел
обидной,
Его
признаю
над
собой,
641

Когд а
без
повода,
без
нрава,
За
Ярополком
Вячеслава
С
престола
свергнул
он
долой?
Но
я
ли
стану,
лицемеря,
Душой
игра я,
целовать
Союза
крест,
в
сою з
не
ве ря?
То го
ль
мне
братом
называть,,
Кто
Я роп олка
по тае нно
Закинул
в
пл ен
ино пл ем енн ой?
IV
Роман
Нет ,
не т,
Всевладовой
ду ши
Пре з ре нные
обманы
чужды!
Бессильный
крадется
в
тиши ,
Могучим
нет
в
коварстве
нужды.
Твой
бра т,
молвою
ослеплен,
Полякам
сам
отдался
в
плен.
Кня зь
Андрей
Я
верю,
я
желаю
верить,
Что
в
это м
он
не
виноват;
Но
позабыть
или
измерить
Я
не
могу ,
хотя
бы
р ад,
Позор
моей
обиды
кровной.
.
.
Мои
ли
братья,
в
наш и
д ни,
Иль
он
зажег
вражды
огни?
Роман
Соперники
неви нны
ровно,
Хо ть
розно
счастливы
они:
Всевлад
воз дви г
св ои
знамена,
Как
сын
стар е йшег о
колена,
Он
общим
гласом
киевлян
Гла вою
русичей
из бра н.
И
не
всегда
ль
решает
снов а
Права
князей
судьбина
—
сеч ь,
И
не
везде
ль
венца
к ня жова
И
предок
и
наследник
—
ме ч?
542

Кня зь
Андрей
Пускай
же
будут
в
д еле
это м
Твои
слова
моим
от вето м:
Когд а
бул ат
—
ему
судья,
Когда
ему
хи щень е
—
слава,
То
я
мо гу
и
должен
я
Стоять
за
честь
родного
права.
Р оман
Давно
ль
поставили
князья
Превыше
дол га
связи
род а?
Для
них
ли
русский
воевода
Отринет
славную
в ойну
За
наших
праотцев
ст ра ну?
V
Кня зь
Андрей
Посол!
Души
сво ей
це ну
Зап лати м
мы
за
кровь
народа!
Для
ней
не
только
славу
—
м есть
З абыл
я
хищнику
нанесть.
И
знай,
что
за
с тена ми
гра да
На
бой
готов,
но,
мир
любя,
Я
не
восстану
на
Всевлада,
Ни
за
н его,
ни
для
себя;
Пленен
за ба вою
жестокой,
Не
поведу
я
в
край
далекой
Красу
дунайских
ратных
сил
Искать
безвременных
могил;
Не
з ас лужу
я
укоризны,
К огда
в
пылу
замыслит
он
Заво евание
отчизны,
Ч ужою
силой
обл ече н.
Роман
Питая
мужество,
напрасно
Он
дышит
мыслию
прекрасной
Заверить
русской
стороне
Покой
оружием
извн е!
Вз г ляни,
в
кичении
досуга,
543

Теперь
удельные
КнЯзьЯ
Воюют
братние
края,
Куют
крамолы
др уг
на
друга,
Врагов
скликая
вно вь
и
вно вь,
Как
черных
воронов
на
кровь!
Дни
поселян
миролюбивых
В
войнах
князей
сокращены;
Пылают
кровы
сел
красивых;
По
жатвам
бро дят
табуны;
Довольство
гибнет,
вянут
си лы,
Растут
не
грады,
а
могилы
И
близки
—
в
шуме
вечных
ссор
—
О тчизны
гибель
и
позор!
Чт об
удалить
сии
на пас ти,
Кня зей
смирить
и
умирить,
Он
хочет
Рус ь
соединить
Под
к ры льями
верховной
власти.
VI
Князь
Андре й
Видал
ли
ты,
как
черный
дым
За
чистым
пламе нем
крутится?
Так
властолюбие
таится
Под
сим
нам ер ень ем
святым.
Конечно,
ес ли
б
муж
вел ико й,
За слу гой
—
родины
оте ц,
Возник
над
Русью
полудикой.
..
Тог да
мой
княжеский
в енец
Я
первый
бы,
как
сын
покорной,
К
его
стопам
сложил
б есспо рно .
Но
чем,
скажи,
тво й
но вый
князь ,
Успехом
дерзости
горд ясь,
Прив ле к
народное
вниманье?. .
Или
за
слезы
и
за
кровь
И
прав
священнейших
попранье
Даю тся
вер а
и
любовь?..
Но,
расточая
лести
соты,
Меня
ль
он
уловить
хотел
В
давно
знакомые
тенеты
Блестящих
с лов
и
черных
де л!
544

Камера
декабриста
в
Петропавловской
крепости

Роман
Не
послан
я
с
тобой
судиться;
Не
мне
решать,
теб е
решиться:
В
последние
те бя
зову
П риз нать
Всевлада
за
главу.
Князь
Андрей
В
последний
раз
я
отвечаю:
Не
признаю
и
не
признаю!
Переяславцам
не
война,
А
дру жба
Ки ева
страшна!
Ром ан
.
. .Все
так,
но
что
же
будет,
Когд а
мой
к нязь
к
тебе
прибудет
Конями
выпоить
Дунай.
.
.
Кня зь
Ан
д
р
е
й
За
правду
б ог!
Не
угрожай!
.
.
Наутро
в
мой
дворец
прибрежный
Я
созову
бояр
в
совет
—
Скрепить,
вручить
тебе
отв ет.
.
.
Решились;
бо лее
ни
слова.
VII
И
вот
ведут
коня
лихо го
Ясельничие
под
уздцы.
Вдыхая
вет р,
он
бурей
пыш ет,
Он
под
собой
земли
не
сл ыши т!
«Стой,
птичка,
с той !» Недвижим конь;
Узду
грызет,
уш ми
играет,
Как
будто
всаднику
вним ае т,
В
гл азах
покорности
огонь,
И
князь,
трепля
по
стройной
вые,
545

Берет
поводья
золотые,
С адит ся
мед ленн о
в
седло.
Конюший
оправляет
стремя,
Младой
сокольник
в
то
же
время
С
поклоном
сокола
дает,
И
поезд
двинулся
в перед .
Красу ясь
гордыми
конями,
Дворяне
мерно ю
сто пой
Съезжают
в
улицу
рядами,
Гремя
по
звонкой
мостовой.
При
ветерке
попоны
веют,
Одежды
радугой
пестреют,
Мелькает
гридней
шу мный
ро й.
Спешат
довольные
граждане,
В
толпе
прелестных
дев
и
ж ен,
У
князя
доброго
заране
Почетный
выманить
поклон;
И
старцы,
духом
молодые,
С
слезами
радостных
очей
Подъемлют
на
руки
д етей
Полюбоваться
на
Андр е я!
Каза лось ,
ок на
говорят,
Одушевленные
народом,
И,
голубым
к оле бля
св одо м,
Бла гос лове ни я
летят,
И
вт орит
кликам
клик
ответной,
Стеной
зубчатой
от раз ясь:
«Да вечно здравствует наш князь!»
И
в
обе
стороны
приветно
Андр ей
с
улыбкою
чел а
Склоняется
к
луке
седла,
И,
опеняя
удила,
Ретивый
конь,
взвевая
гривой,
Меняет
ход
нет ерп ел иво й.
И
в сех
перевышал
Андрей
Красою,
кре по стию
тела;
К
нему
и
жен
любовь
летела
И
упование
мужей.
Так
манит
взор
в
ве нце
зеленом
Весе лие
точащий
грозд;
Так
величаво
небосклоном
Восходит
месяц
в
хоре
звезд.
546

VIII
Внимая
сердцем
глас
народной,
С
улыбкой
скромной
добрый
кня зь
И
с
откровенностью
свободной
К
Роману
молвил,
обратясь:
«Хвала народа — мне услада;
И
мне
ль,
Роман,
страшиться
зол?
Ему
опора
—
мой
престол,
А
мне
любовь
его
—
отрада!
Она
в сех
дел
моих
печать;
Она
умеет
услаждать
Мои
заботы
и
досуги».
Р оман
Прости
мне
смелость;
шумный
ст ан
Мен я
взлелеял
к
правде
пы лко й;
И
у
меня
князь ям
привет
Низ ать,
как
жемчуг,
да ра
нет.
Нередко
этот
шум
и
клики
Являют
странника
уму
Д ань
облачению
владыки,
А
не
порыв
любви
к
нему!
IX
Андрей
Так
—
не
о дно
с
молвою
т ихой
Молва
науличных
речей .
И
л ести
искуситель
—
змей,
Даря
безвременною
славой
За
доблести,
которых
нет ,
Не
только
д ел,
желаний
цвет
Сражает
со нною
отравой;
547

Льстецы,
как
трутней
жадный
рой ,
Из
самолюбия,
из
страха,
Из
горсти
золотого
праха,
Пре д
князем
ползают
ду шой,
Его
порочнейшие
ко вы
Х вал ить
и
совершать
готовы.
Их
лесть
я
о цен ил.
Мой
дв ор
По
во ле
и
неволе
знает,
Что
низость
князя
унижает,
Что
без
заслуг
хвала
—
укор,
И,
веришь
ли,
порой
досуга,
Забыв
придворных
су ету,
Я
вырываюсь
за
черту
Их
очарованного
круга ;
И
чувств
народных
простоту
То
вызываю,
то
внимаю.
Та к,
в
д еле
правды,
ве рю
я,
Враги
—
нам
лучшие
друз ья !
X
Зна к
подан;
быстрая
охота,
Полет
готовя
соколам,
Рассыпана
по
берегам
Вблизи
дремучего
болота;
И
взоры
всех
и
мысли
та м,
И
все
молчит.
Вот
пес
следничий,
Гонитель
злой
пернатой
дичи,
В
поток
бросается
стремглав;
По
тростникам
перебираясь,
То
перескоками,
то
вплавь,
Идет,
на
ловчих
озираясь.
Но,
лов
по сл ыша
издали,
Угрюмых
тундр
жилец
п ус тынн ый,
Взлетела
цапля
от
земли,
Назад
простерши
н оги
длинны.
Свисток!—
ис
пут ою
златой
548

АНДРЕЙ
К НЯЗЬ
ПЕРЕЯСЛАВСК1Й.
п
о
в
ъ
с
т
ь.
МОСКВА.
Въ
Типоггл*1и С.
СЕливяноасклго.
1828.
Тит ульны й
лист
стихотворной
по вес ти
А.
Бестужева~Марлинского
издания
1828 г.

Сп ада ют
шапочки
долой.
Поражены
лучом
денницы,
Расширив
ясные
зрачки
И
отрясаясь,
хи щны
п тицы
Не
вдруг
кидаются
с
руки.
И
первый
сокол
кня зь
Ан дре я,
Добы чь
узре в
издалека,
Стрелой
взвился
под
облака,
Свистящими
крылами
рея,
Все
ввер х
и
вверх
—
и
на кон ец
Ударил
в
цаплю,
как
св инец.
Но
скорость
си лы
бесполезной
Встречает
кл ев
ее
железной,
И
с
облаков
на
тихий
дол,
Пронзенный,
падает
сокол .
От
Любомира
всходит
мститель
В
воздушную
громов
обитель,
Сме лей ,
быст р ее
мысли
он;
Несется,
плавает
кругами,
Стоит.
..
упал.
..
взмахнул
крылами,
Бье т
сн изу
вверх
—
и
бой
решен!
Роняет
ца пля
кровь
и
сто н
И
тихо
пр ед
толпою
праздной
Падёт
чертой
винтообразной.
Боярин
гордый
соколу
Похвальные
вним ает
клики,
И
восхищенья
пл ам ень
дикий
Играет
по
его
челу ,
И
кня зю
о
паденьи
скором
Он
предвещает
гроз ны м
взором,
Как
будто
п тиц
гадальный
бой
—
Венец
победы
роковой.
XI
Не
мне
представить
цеп ью
длинной
В
живой
картине
пышных
сл ов
Удачи
ловли
соколиной
И
удальство
младых
л овцо в,
И
в
дебри
дальней
и
пустынной
Под
ясенями
др евн их
лет
Княж ой
охотничий
об ед!
551

Как
ум
г ос тей,
вино
сверкало
И,
словно
радость,
утекало,
И
веч ер ел
не зр имо
день;
Х лад ея,
солнце
развивало
В
долинах
роскошную
тень .
В
обратный
пу ть
охота
сн ова
На
травлю
псовую
готова.
Роман
и
ю ный
Световид
С
какой-то
н егою
невольной,
Сдержав
коней
страны
подольной,
Прелестный
созерцали
вид :
Все
тихой
радостью
дышало,
Улыбкой
небо
расцветало
И
всюду
тишина
была;
Лиш ь
запо зд алая
пчела
Сво е
жужжанье
над
цве там и
Слив ала
с
дальними
звонками;
Березы,
с вивши сь
в
хоровод,
Полян у
купами
обстали,
И
горлиц ы ,
под
ропот
во д,
В
тени
дубравной
ворковали,
Напоминая
сердцу
вно вь
Покой,
и
дружбу,
и
любовь.
XII
Роман
Питомец
звучных
пе снопени й!
Не
по
меч у,
по
сердцу
брат!
Я
не
дивлюсь,
что
томный
взгляд
Очей, твоих
являет
те ни
Блестящих
мысл ей
и
видений!
Кого
не
вспламенит
обзор
Твоих
величественных
гор !
Световид
Так,
милый
друг,
от
колыбели
Нагор ный
зву к
пленял
меня
Пастушьей
утренней
свирели!
552

И,
ч удом
отрока
маня,
Мне
по вести
и
пес ни
п ели
О
былинах
мин у вших
д ней,
О
подвигах
богатырей.
И
я
л юбил
во
ть ме
гаданья
Старинных
доблестей
черты,
Невероятные
преданья,
Неисполнимые
мечты I
И
сладостны
и
светлы
б ыли
Мои
в
дыхании
весны
Очаровательные
с ны!
Они
в
тот
кра й
меня
н осили,
Где
сп еет
яблок
золотой,
Где
вьются
райские
жар-птицы
И
дом
русалки
молодой,
В
волнах
растопленной
денницы,
Слиян
из
граней
хрусталя;
Цветут
рубинами
поля,
Овн ы
блужда ю т
златорунны
И
неземные
дышат
струны,
—
Все
это
ви дя
и
вне мл я,
В
восторге
п есней
бредил
я!
XIII
Я
возрастал;
мои
мечтанья
Росли
не види мо
со
мной.
Мои
любимые
гуля нья
Бывали
та м,
где
мрак
л есной,
Где
гребень
гор
возник
пор ог ом
Пред
небожителей
чертогом,
Куд а
носилася
душа,
Сгященным
воздухом
д ыша!
Одолеваем
сладкой
ленью,
В
груди
задумчивость
та я,
Вод
сладкозвучному
пад ень ю
Любил
прислушиваться
я;
Люби л
сливать
на пев
отзывной
С
стенаньем
бури
заунывной,
С
в есело й
дробью
соловья.
Тогда-то
к
смелым
песнопеньям
В
груди
м оей
зат лел ся
жар,
553

Тогда-то
развился
мой
дар,
Мысль
окрилять
воображеньем,
Давать
живой
язы к
страстям,
Сливая
в
думы
голос
тайной,
Знакомый
пламенным
сердцам,
Который
тихо
и
случайно
Из
лона
жизни,
из
мо гил
Певцу
понятно
говорил.
Восторгом
сердце
трепетало,
Как
ветром
сорванный
листок,
И
думы
пламенной
по ток
Ладами
стр о йно
изливало!
И
эхо
резвое
вним ало
Мою
восторженную
грусть
И,
повт оря я
наизусть,
Скалам
от
скал
передавало.
Но
песн и
юности
моей,
Моей
задумчивой
свирели,
Незнаемы
у мам
людей,
Как
с таи
вол ь ных
л ебед ей,
Звуча,
в
поднебесье
л етел и,
Или
досель
кипят
оне
В
моей
сердечной
глубине!
XIV
Роман
Итак,
пословицы
известной
М олва
правдива,
что
певец,
Хотя
правдивый
и
прелестный,
Но,
тем
не
мене,
верно,
лжец
—
И
Световида
ли
на певы
Внушая,
не
внимали
д евы!
Да,
скромный
друг,
казалось
мне,
За мет ил
я
в
одном
о кне
Красой
и
статью
царь-девицу:
Зачем
краснеть?
..
Зам етил
я,
При
первом
вз оре
на
тебя,
В
ее
глаз ах
любви
зарницу,
И
вдруг
в
твоих
с лиялс я
он,
Какой-то
него й
упоен!
554

И
л ишь
порою,
для
отводу,
Скользил
небрежно
по
народу.
И
то
не
скрылось
от
ме ня,
Когда,
румянцем
пламенея,
Ты
в
гордый
ско к
пустил
коня,
Забыв
друзей
и
кня зь
Андре я.
Но
ей
в
поклон
едва-едва
Тв оя
склонилась
голова,
Чтоб
г лаз
не
свесть
ни
на
мгновенье
С
ее
стыдливой
красоты!
.
.
Иль
друга
обмануло
зренье,
Иль
обольстить
желаешь
ты!
.
.
XV
Любовник
о пы тный
беспечно
Вни мае т
с
холодом
оче й
Намек
о
склонности
сво ей,
Хоть
рад
внимать
о
мило й
в ечно
И
вечно
говорить
о
ней;
Но
страсти
в
пламенные
ле та
Не
знают
скромности
завета:
Притом
в
оч ах
был а
видна
Ст оль
привлекательно
яс на
Романа
искренность
младая,
Не
прежней
друж бы
це пь
святая,
А
нов ой
чистая
вина.
.
.
И
Световид,
любовью
тая,
Пред
гостем
сердце
пролиял,
Как
пер еп ол ненн ый
фи ал.
Он
описал
прелестной
Ла ды
Очаровательные
взгляды
И
по ст упь
—
к
венч ик у
цветка
Прикосновенье
ветерка,
И
стройный
ста н,
как
юный
ко лос,
И
сердцу
небом
звучный
голос,
Чело
—
ду ши
прекрасной
тен ь,
И
д ушу,
с ветл ую
как
день;
Он
описал
любви
томленья,
Тоску
разлук
и
н егу
вст ре ч,
И
взоров
пламенную
ре чь,
Взаимной
страсти
откровенья.
555

XVI
Но
—
ах!
—
зе мные
наслажденья
Рок
не
дает,
а
продает:
Отец
н евес ты
Беловод,
По
воле
кня зя
—
гласу
ми ра
—
Сменил
во
власти
Любомира,
И
рай
утратил
Световид
Для
мес ти
су етн ых
обид.
«Но пусть,
—
сказ ал
он,
—
г нева
с ила
Де с ницы
наши
раз лучи ла ,
Без
обручального
кольца
Неразлучаемы
сердца!
И
я
лю бов ью
Лад ы
нежной
Благополучен
безнадежной,
Хотя
б
судьбой
мне
суждено
Воспоминание
одно1
Каким
огнем
ду ша
пылала,
Когда,
склонясь
к
груди
моей,
«Люблю тебя!» — она шептала,
И
с вет
бежал
моих
оче й1
Когда
медлительно
и
страстно
С
коральных
девственных
уст ен
Я
пил
дыхание
прекрасной,
Немым
восторгом
упоен!
О
мой
Роман!
Я
был
блажен!
..
В
былом
и
небо
уж
не
властно!!
XVII
Р оман
Так!
Воля
самая
небес
Не
усладит
мину в ших
слез,
И
з лой
кручины
покрывала
Не
свеять
нег ою
с
лица!
Д е нница
лет
м еня
застала
На
гробе
милого
отца!
И
не
любовью,
но
печалью,
Облечена
в ое нной
сталью,
556

В пер вые
билась
груд ь
мо я;
Она
от
юности
предела
Отчизны
ранами
болела,
И
рано
св ет
изведал
я.
Меж
тем
за
правду,
за
отвагу
В
бою ,
в
пох оде
ратных
сил
Я
с
первых
лет
княжому
стягу,
К н яжому
сердцу
близок
был,
И
наконец
под
шумом
лова
В
полях
Чернигова
родного
Мне
д ушу
Всеволод
открыл;
Он
мне
сказал : «Я Русь святую
Люб лю,
как
ты,
как
ты—ревную!
Мечтой
минули
вр ем ена
Владимира
и
Святослава,
Когда
возникла
на ша
слава,
Неразделимостью
грозна.
Но
власть
князей
Ееликих
нын е
—
Глас
вопиющего
в
пу стыне!
И
древний
меч,
противным
страх,
Дрожит
в
бездоблестных
руках.
Вождей
со вета
и
победы
Не
вижу,
не
пре дви жу
я:
Окрест
—
мо гу чие
соседы,
Внутри—
ничтожные
князь я!
Но
мне
ль
заране
править
тризну
За
пол-умершую
отчизну,
Когда,
презрев
молву
и
страх,
На
благо
силой
п ламе нею,
Ко гда
сподвижников
имею
В
моих
бестрепетных
друзьях?
Так,
мы
по йд ем!
Б орьба
настанет
—
И
Все вол од
о тва жно
грянет
Копьем
в
златые
ворота
И,
как
рассеянные
стрелы,
Соединит
князей
уделы
Под
сенью
твердого
щ ита!
Пускай
мг нов е нною
грозою,
Пуга я
Русь,
я
пролечу,
Но,
как
гроза,
ее
омою,
И
миру
мир
произращу!»
557

XVIII
Я
вн ял,
навстречу
светлой
ц ели
Мои
надежды
полетели.
Я
з нал,
что
в
недре
этих
дум
Возможность
верная
таится,
И
смелый
дух
на
все
решится,
И
все
решит
способный
ум.
Тогда
на
слово
и
на
дело
Я
дал
обет
Всевладу
смел о
И
острый
меч
и
юн ый
век
На
службу
родины
обрек.
О
милый
друг!
Мне
тяжко
было
С казать
на веч ное
«п ро сти»
Вс ему,
что
сладостно
и
мило,
Что
упованью
рай
сулило.
..
Ах!
Дважды
сердцу
не
ц вест и!
Лю бови
молненная
сила,
Воспламенив,
его
разбила!
Я
мог
ли
ми лой
посвятить
От чиз не
отданную
руку,
Иль
на
печаль
и
на
разлуку
Чуж ую
младость
осудить?
О1
как
мучительно
с
укором
При ве ты
нежные
вни ма ть
И
беззаботно-хладным
взором
Слезу
л юбви
оледенять,
К огда
кипит
ду ша
младая,
Пож ар
страстей
утаевая!!!
Те рзаем
завистию
злой,
Я
ноч и
млел
на
жарк ом
ложе,
И
утро
восходило
тоже
С
неразделенною
т оской .
XIX
Но
наконец,
страдалец
вольной,
Я
сам
себя
преодолел
И
на
призы в
трубы
напольной
С
отважным
князем
полетел,
И
павший
Киев
—
наш
удел !
558

В
те
д ни,
влеком
поб ед
приливом
И
пеной
славы
о роше н,
Я
мнил ,
о
родине
мой
сон
Сбывался
в
подвиге
счастливом.
«Все можно в деле справедливом!» —
Был
победителя
закон.
Но
признаюсь,
о
том
сомненье
Лишь
только
зде сь
Андрея
глас
Во
мне
посеял
в
первый
р аз:
Ужель
в
огромности
спасенье?
Беду
ль
бедами
излечать?
Права
ль
неправдой
в одв орят ь?
И
для
ч его
мне
князь
вел ики й
Вчерне
Анд рея
описал,
Ко гда
ему
несутся
клики
Благодарений
и
похвал?..
Ужель?
..
Но
нет ,
молвой
боярства,
Не
мест ью
кня зь
мой
ув ле чен!
От
ю ных
лет
не
ведал
он
Властолюбивого
коварства!»
XX
Световид
Ты
сомневаешься,
и
вот
Неправой
службы
горький
пло д!
Конечно,
ратникам
знамена
Не
по
избранию
даны,
Но
это
все —
не
оборона
От
тайной
с
совестью
войны!
И
я,
душой
благоговея,
Творца
миров
благодарю,
Что
он
возвел
мою
зарю
Под
кроткой
властию
Андр е я!
И
за
н его
я
кровь
пролью,
Утешной
верою
сп око йн ый:
«Я правде был слуга достойный,
Я
пал
за
родину
м ою!»
Но
где
ж
охота
у дал ая?.
.
В немл и,
Роман!
На
первый
гон
559

Раздался
доезжачих
звон,
И,
с
да льн им
л аем
лай
сливая,
На
след
напала
гончих
стая
И
в
хор
согласный
залилась.
Наверно,
там
з а кинул
князь!
По
волку
гонят;
я
вним аю :
И
«береги»
и
«улюлю» .
Ловцам
отрадный
шум
ох оты
Кат ится
в
глубь
кремнистых
гор;
Гуд я
на
радостные
но ты,
Скалы
зав од ят
звучный
спо р,
И
затихают
по степе нно
Отзывы
ловли
отдаленной,
Едва-едва
по
островам,
Немея,
шепч ет
з вук
усталой,
И
вот
по
холмам
и
долам
Молчанье
вечера
настало!
XXI
Следя
звериную
в ойну,
Спешат
ловцы
на
вы шину ,
Склоненную
крутым
от ве сом
Над
темным
тополевым
лесом .
И
вдруг
долины
в
глубину
Влечет
невольно
их
вним ан ье
То
крик,
то
жалкое
стенанье.
.
.
Они
гля дя т,
и
в
их
о чах
Из
дебри,
поднятый
облавой,
Язвим
рогатиной
кровавой,
М едве дь
ловца
низринул
в
прах .
И
нет
ему
от
них
спасенья:
Стремниной
пу ть
им
загражден
И
вдаль
от во дит
горный
скло н,
Слов а
напрасного
моленья
В
лесной
теряются
глуши.
Нигд е
ни
звука,
ни
души.
Но
бог
везде!
В
полет
мгновенья,
Как
с
облаков,
упал
ездок,
На
зверя
устремляя
с кок.
Восстал
ду брав
властитель
черный
660

И
в
крови
лют,
в
бою
упорный,
Коня
когтями
ранит
в
бо к;
Спрянул
бо ец;
вра га
встречает,
Одеждой
руку
пеленает
И
вдруг
бестрепетную
длань
Вонзает
в
алчную
гортань.
Его
объемлет
зверь
свирепый,
Сдвигает
мощных
лап
заклепы;
Но
крепкий
мех,
но
ребер
ме дь
Проник
булат
—
и
пал
медведь!
XXII
Друзья,
нежданностью
яв лен ья
Устрашены,
изумлены,
Разв ея в
хлад
оцепененья,
Потоком
скачут
с
крутизны.
По
склону
гор
ле сист ым
краем
Несутся
легким
горностаем
И,
словно
лебедя
сыны ,
Переплывают
быстрины.
И
вот
уз рели
пред
со бою
Неустрашимого
бойца:
Он
влекся
пеш
кр емн ей
тропою
В
крови
и
бледности
лица,
Храня
разбитого
ловца
В
седле
за бо тли вой
рукою;
И
в
нем
предстал
оча м
друзей
Великодушный
кня зь
Андрей!
«Прости,
о
князь,
мое
сомнень е,
—
Воскликнул
тронутый
Роман,
—
Я
мн ил,
что
мирное
влеч ень е
—
Презренной
робости
внуш ень е;
Уп ал
с
очей
мо их
туман:
Теперь,
погибель
презирая,
Никем
не
видимый,
од ин,
Че го
же
Мономаха
сын
Не
совершит,
врагов
сражая,
Перед
лицом
св оих
дружин,
И
почему ,
о
во ждь
избранной,
Ты
убегаешь
славы
бранной?»
561

XXIII
Княз ь
Андрей
Что
слава?
Ломкая
скудель,
Румянец
тленья
листопада!
Она
—
добыча,
не
награда
И
душ
и
дел,
пробивших
цель!
Падут
владельцы
величавы,
И
в
позолоченных
гробах
Сиянье
северное
славы
Не
согревает
хладный
прах ,
Не
придает
д уше
покою:
Ве ка
т яже лою
пятою
Сотрут
златые
письмена;
Изроет
плуг
границ
об ло мки,
И
нерадивые
потомки
Забудут
славных
имена!
Скажи
мне:
кто
такие
были
Вожди
бестрепетных
славян,
Когда
они
с
полночных
стран
П ред елы
р им ские
громили?
Не
то
ль
мы
зрим?
Вблизи,
вдали,
Окрест
великие
народы,
Ш умя
победами,
текли
И,
как
весной
нагорны
воды,
Исчезли
вдруг
с
лица
земли!
Где
имя
их?
Где
сил ы
рья ны?
Где
слава
жажды
бо ево й?
Лишь
развевает
вихрь
степно й
Их
безответные
курганы!
И
не
про
всех
по ют
баяны,
Звезды
возвышенной
с ыны,
И
тонут
в
без дне
быстрины
Их
мим ол ет ные
творенья!
XXIV
Но
пусть
живые
песнопенья
Иль
темный
летописей
глас
Заронят
в
пеп еле
забвенья
Хоть
искру
памяти
об
нас.
..
Заплатит
ли
це ну
ис кани й,
562

Це ну
кровей
в
устах
преданий
Од ин
пр ипе в,
один
расск аз ?
И,
может
быть,
летописатель,
Таясь
в
глуши
монастырей,
Теперь
на
подвиги
князей,
Пристрастный
оных
наблюдатель,
Н аво дит
лесть,
слагает
бра нь,
Дру зей
народа
обесславит,
Злод еев
доблестью
оправит
И
ложную
накличет
да нь
На
их
главы
от
поздних
братий
Рукоплесканий
и
проклятий.
Достойно
ль
жаж дат ь
славы
сей.
Подруги
смел ого
порока,
Невольницы
хо тен ий
рока,
Случайной
прихохи
людей!!
Не
ей
—
о бщ ест венно му
благу
Я
посвятил
мою
отвагу,
И
ле йте сь
в еки
всл ед
в екам
За
улетающим
мг нов ень ем!
И
смерть
по
жизненным
путям
З апоро ши
мой
след
забвеньем!
Но
если
я,
в
годину
тьмы,
Х оть
сердце
шаткое
исправил,
Хотя
немно гие
умы
Любить
прекрасное
заставил,
К огда
лучом
душевных
сил
Законы
правды
озарил,
К огда
благие
увещанья
Иль
безупречный
подвиг
мой
В з ойдут
незнаемой
еиной
Великодушного
де ян ья.
.
.
XXV
Я
не
исчез
в
бездонной
мгл е,
Но
сед иной
ве ков
юнея,
Раскинусь
благом
по
земле,
Воспламеняя
и
светл е я!
И,
прокатясь
ключом
с
горы,
Под
сень ю
славы
безымянной,
Ст оль
отдаленной
и
желанной,
563

Достигну
радостной
поры,
Когда,
познав
закон
природы,
За ветны й
плод,
во
мгле
времян,
Лю дьми
посеянных
семян,
Пожнут
счастливые
народы!
К огда
на
землю
снидут
вно вь
Покой
и
братская
любовь
И
свяжет
рад уга
завета
В
од ин
н арод
в есь
сме рт ный
ро д,
И
ве ра
все
пределы
с вета
Волной
живительной
со лье т,
Как
мо ре
благости
и
света !
В
н аде жде
сей ,
Роман,
познай
Мою
сладчайшую
отраду,
Мою
молву,
мою
награду,
Мое
бессмертие
и
ра й!
XXVI
Умо лк.
Чело
его
сияло,
На
неб о
светлый
вз ор
летел,
Как
будто
он
сквозь
покрывало
Лиц о
грядущего
узрел.
И,
внемля
р ечи
вдохновенной,
Мечтатель,
сер д цем
в ос хище нной,
Д ань
убеждения
принес
Н ев ольн ых,
но
отрадных
сл ез.
XXVII
Меж
те м,
покинув
по езд
шумный,
И
нелюдим
и
одинок,
Довол е н
тьмой,
как
сам
порок,
Съезжает
Любомир
злоумный;
И
вот
спешит
к
нему
ездок,
Питомец
гибельной
нау ки,
Д руж инный
со тн ик,
Богуслай.
Они
встречаются,
—
внимай
По
ветру
зыблемые
звуки.
Богуслай
Ты
в
черный
день
пустился
вдаль;
Стремянный
твой
—
добыча
зверя.
664

Мне
удалого,
право,
жа ль:
На де жных
сл уг
важна
пот е ря;
Он
пер ел ом ан.
Г оворят ,
Ему
не
жить.
Лю бом ир
Я
очень
ра д.
К огда
окрепли
здань я
сводны,
Подпоры
только
в
пл ам ень
годны.
Я
ра д,
что
случая
полет
Завеял
г ряз ный
этот
след.
Ты
бы л?
ты
видел?
Богуслай
Все
готовы.
За
наш е
дело
во сст ает
Олай,
Стемид,
Гараль д
су ро вый.
Любомир
Я
знал,
что
к
золоту
липка
В а рягов
медная
рука.
Людям
без
рода
и
отчизны
Какие
страшны
укоризны?
Какая
низость
не
легка?
По
нас
—
мил ей
властьми
награда,
По
них
—
приданое
Всевлада.
XXVIII
Богуслай
Так ,
Любомир,
в
его
после
Тв оих
собратий
ищут
вз оры
И
заверенья
и
опо ры.
Л юбом ир
И
нет
стыда
на
их
челе?
Теперь
о гляд ыват ься
поздно.
Надежда
смелых
—
не
в
полке,
Она
в
решительности
грозной,
В
сво ей
душе,
в
св оей
ру ке.
Но
храбр ец ы
отваги
мер ной
Досель
не
зр ят,
что
сей
Роман
—
565

З ащи тник
пламенный
и
вер ный
Младого
князя
киевлян.
Богуслай
Но
друг
ли
нам ?
Л юбом ир
О
маловерный!
Он
долже н
быть,
он
будет
им!
Какой
мудрец
из
выгод
мир а
Не
сотворит
себе
кумира?
Богуслай
Он
на
корысть
неул ов им.
Л юбом ир
У
в сех
в
уме
одно
и
то
же:
Крепясь,
продать
себя
дороже.
Пускай
богат
и
молод
он,
Пускай
не
думает
о
власти,
Но
разве
тих ой
славы
зв он
Плохой
будильник
юной
страсти?
Ког да
ж
и
сей
напрасен
ков,
Волшебный
клич
«за край отцов»
Д ово дит
этих
бескорыстных
До
злодеяний
не навис тны х.
Но
он
готов:
и
злато
чаш
Хр анит
дыханье
прежней
влаги,
Поклонник
счастливой
отваги,
Любимец
власти
будет
наш.
XXIX
Богуслай
Но
для
ч его
ж
Роман
доселе
Не
извещен
о
грозном
деле?
Нам
дорог
час
и
дорог
он.
Люб ом ир
А
мне
ус пех
всего
дороже!
Не
первенство
ли
за
поклон
Ему
отдать!
Избави
бож е!
566

Я
знаю
гордость
пришлеца:
Он
слово
подвйгом
оценит
И
в
думе
Всеволода
смен ит
Мой
т руд
—
улыбкою
льстеца!
Н ет,
др уг
мой,
нет!
Роман
единой
Последний
и
в
последний
час
Услышит
за говор а
глас,
И
будет
он
с
св оей
дружиной
Его
красой,
а
не
пружиной,
И
впер е ди,
—
так
юный
ко нь
Пугается
кремня
ударом,
Но,
обезумленный
пожаром,
Отважно
прядает
в
ого нь.
Меж
тем
приятелям-боярам
Ты
во зв ес ти ш ь: «Посол Роман
За
них
со
властию
княжою», —
Пред
вечно
зыбкою
толпою
Благотворителен
обман.
С к а жи: «Успех венчает дело,
Он
там ,
где
начинают
см ело ».
Нам
жить
иль
ползать —
только
день;
И
нет
спасенья
в
ло не
страха;
За
на ми
—
гибельная
плаха,
П ред
нами
—
счастия
сту пень !
С пеши!
XXX
В
тум ане
возрастая,
Домой
он
м ед ленно
по тек.
Пред
ним
густела
тьма
ночная,
Как
за
кончиной
гроз н ый
век!
И
пал
боязни
хладный
иней
На
сердце,
пол ное
гордыней.
Н ев ольной
памяти
упрек
Вослед
ему
рассеял
т ени
Им
презираемых
вид ени й:
Звучит
могилою
земля,
И
кличет
филин,
сл овно
совесть,
И
шепчет
лист
о
казни
по вест ь,
И
тяжек
сто н
коростеля.
Так,
ози рая сь
и
бледнея,
567

Во
мгл е,
как
в
с аване ,
он
был
Подобен
трупу
чародея,
К огда
сей
выходец
мог ил
Ед ва
почует
луч
холодной
(В очах молвы простонародной
Ве лен ием
подземных
си л),
Покинув
тих ое
кладбище,
Стремится
в
мир
за
адской
пище й,
И
в
бледной
синеве
л ица
Недвижные
мерцают
оч и,
Как
светляки
во
мр аке
ночи,
И
к ровь
— уста
у
мертвеца;
Блуждает
он,
объятый
мглою,
Гр озя
окрестностям
бедо ю.
..
<1827—1828 >

а», н.
глинка

Фе дор
Николаевич
Глинка
род ился
в
1786 г.
Он
был
одним
из
ранних
дея телей
дек абри ст ск ого
движения.
Глинка —
участник
двух
во й н: 1805—1806
и
1812—1815
гг.
Свои
военные
впечатления
Глинка
излож ил
во
втором
издании
«Писем русского
офицера» (1815—1816
гг.), и в «Очерках
Бородинского
сражения»
(1839).
Особенный
успех
имели
«Письма русского офицера», ярко
отразившие
народный
харак т ер
войны
против
Нап олеон а.
Те ме
1812 г.
Глинка
посвятил
и
ряд
стихотворений.
В
1816 г.
Глинка
вступил
в
тайный
Со юз
спасения.
Он
был
затем
членом
и
видн ым
деятелем
Со юза
бл агоден ст ви я.
Однако
его
практическое
участие
в
движении
дек абри ст ов
вы раж алось
главным
образ ом
в
умелом
распространении
дек абри ст ск ого
влия­
ния
на
легальные
общественные
организации
и
в
политической
пропаганде
через
легальную
печать.
Большое
значение
имела
дея­
тельность
в
этом
направлении
Глинки
как
предсе дат еля
Вольного
общества
любителей
российской
словесности.
Этим
центром
дек абри ст ск ого
литературного
движения
Глинка
рук овод ил
с
1819 г.
до
дек абрь ског о
восст ан и я.
По
своим
политическим
взглядам
Глинка
приближался
к
умеренным
правым
к ругам
политической
оппозиции
и
не
был
сторонником
вооруженного
восст ан и я.
Пушкин
высоко
ценил
Глинку
как
граж дан ин а.
Когда
Пушкину
в
1820 г.
г рози ла
ссылка
в
Сибирь,
Глинка
принял
бли зк ое
уч а­
стие
в
хлопотах
о
смягчении
его
с у дьбы,
а
затем
обратился
к
опальному
поэту
с
сочувственным
стихотворением
в
ж урн але
«Сын отечества» .
Пушкин
ответил
на
это
приветствие
посланием,
где
писал:
.. .голос
твой
мне
был
отрадой,
Великодушный
гр аждан и н!
Глинка
был
н езауря дн ым
мастером
так
н азыв аем ых
«аллю зи й»,
«иносказаний», т .
е.
поэзии
политических
намеков,
столь
ха ракте р­
ной
для
подцензурной
легальной
агитационной
ли тературы
декаб­
571

ризма,
но
с
течением
вр еме ни
терявшей
сво е
значение.
Следует
отм ети ть,
что
тво рчеств о
Глинки
является
пестрым
и
н еравн о­
цен ным
по
своему
составу.
В
10—20-х
годах
у
Глинки
заметны
рели ги озн о-ми сти ческ и е
настроения,
которые
у
н его
все
более
уси­
ливались
и
во
власти
которых
он
о каза лся
полностью
в
ко нце
своей
жизни.
После
восстания
дек абри ст ов
Глинка
был
арестован
и
привле­
чен
к
следствию
как
участник
Сою за
бла годен ств и я
и
в
1826 г.
сослан
в
Петрозаводск
под
тайный
надзор
полиции.
Здесь
он
написал
две
по эм ы : «Дева Карельских лесов»
и
«Каре лия ».
На
последнюю
Пушкиным
была
написана
сочувственная
рецензия,
•в которой отмечена самобытность дарования Глинки и « с ве же с т ь
живописи».
После
олонецкой
ссылк и
(1826—1830) Глинка жил под тай ­
ным
надзором — пять
лет
в
Твери
и
два
го да
в
Петербурге.
Пе ре­
ехав
затем
в
Моск в у,
он
сошелся
с
с лавян оф илам и.
Глинка
умер
в
1880 г. ,
в
в озрас те
94 лет,
и,
как
герой
Оте­
чественной
войны
1812 г .,
награжденный
золот ым
оружием,
был
похоронен
с
воинскими
почестями.

ВОЕННАЯ
ПЕСНЬ,
НАПИСА ННАЯ
ВО
ВРЕМЯ
ПРИБ ЛИЖ ЕНИЯ
НЕПРИЯТЕЛ Я
К
СМО ЛЕ НСК ОЙ
ОБЛАСТИ
Р азд ался
з вук
трубы
военной,
Гремит
сквозь
бури
бранный
гром:
Н арод,
возвратом
в осп оенной ,
Грозит
нам
рабством
и
ярмом!
Текут
толпы,
корыстью
гладны,
Ревут,
как
звери
плотоядны,
Алкая
пит ь
в
России
кровь.
Ид ут.
Сердца
их
—
жесткий
камень,
В
руках
вра ща ют
меч
и
пламень:
На
гибель
в есей
и
градов!
В
крови
омо чен ы
знамена,
Ба грею т
в
трепетных
полях,
Враги
нам
вь ют
вериги
плена,
Насиль е
грозн о
в
их
по лка х.
Ид ут
—
вле ком ы
жаждой
дани,
О
страх!
срывают
дерзки
длани
Со
храмов
божьих
л епоту !
Ид ут
—
и
след
их
пепл
и
степи!
На
старцев
возлагают
цепи,
Влекут
на
му ки
красоту!
Теперь
ли
нам
дремать
в
покое ,
России
верные
сыны?
Пойдем,
сомкнемся
в
ратном
строе,
По йде м,
и
в
ужасах
вой ны
Друзьям,
отечеству,
народу
573

Отыщем
славу
и
своб о ду
Иль
все
пад ем
в
родных
полях!
Что
лучше:
жизнь,
где
узы
плена,
Иль
смерть,
где
росские
знамена?
В
героях
б ыть
или
в
рабах?
Исчезли
мир а
дни
счастливы,
Пылает
зарево
вой ны;
Простите,
веси,
п ас твы,
нивы !
К
оружью,
д ети
т ишин ы!
Теперь,
сей час
же
мы,
о
други!
Ску ем
в
м ечи
серпы
и
плуги:
На
бой
теперь
—
иль
никогда!
За мед лим
час
—
и
будет
поздно!
Уж
близко,
близко
время
гроз н о:
Для
всех
равно
близ ка
беда !
И
все х,
мне
мнится,
клятву
внемлю:
Заб ав
и
радостей
не
знать,
Док оле
в раг
святую
землю
Престанет
кровью
оба грять!
Там
друг
зовет
на
б итву
друга,
Жена,
рыдая,
ш лет
супруга
И
матерь
в
бой
сво их
сынов I
Жених
не
мыслит
о
нев ес те
И
громче
труб
на
поле
чести
Зовет
к
отечеству
любовь!
18'12 >

СЕТОВАНИЕ
РУ ССКОЙ
ДЕВЫ
Ве тер
тих ий,
вет ер
тихий,
Тиховейный
сын
весны!
Ты
зачем
так
долго
медлишь
В
милой
родине
моей!
Н апит айся ,
вет ер
тих ий,
Ароматом
здешних
мест
И
ле ти,
л ети
в
чужбину
Под
шатры
в
во енн ый
ста н.
Быстротечный,
быстротечный,
Сладководный
ш умный
Днепр!
Г оворят ,
сво и
ты
вол ны
К
мо рю
си нему
н есешь .
.
.
Что
до
моря!
—
Не
на по ишь
Ты
бездонной
глубины;
Потеки,
ре ка
родн а я,
К
другу
сердца
в
чуждый
край.
Там
на
знойном
битвы
п оле
Жаждет
воин
молодой;
Окропи
уста
и
раны
Сладкой
родины
водой.
..
Месяц
светлый,
месяц
с ветл ый!
Что
на
бедную
гляд ишь?
Не
осушит
луч
холодный
Сл ез
горючих
на
очах..
.
Ах,
спе ши
туда,
где
милый,
И
златым
сво им
лучом
575

Заблистай
ему
св етле е,
П оигра й
с
его
мечом.
..
Но,
у вы!
напрасно
дева
О
любезном
слезы
льет:
Он
давно
за
Рейном
шумным
Беспробудным
с ном
поч ил!
Во ин
храбры й ,
в оин
храбрый!
Не
видать
те бе
луны,
Ни
красы
родного
солнца,
Ни
по лей
родной
страны.
О
тебе
дойдет
лишь
слава
В
милый
сердцу
Русский
край,
Что
на
битвах
ты,
как
русский,
Храбр
и
страшен
был
врагам.
Много
пало,
много
пало
Там,
в
зареинских
полях;
Но
бла жен ,
кто
уме р
сл авно :
Он
бессмертен
будет
век!
< 1814>

СОН
РУ С СКОГО
НА
Ч УЖБ ИНЕ
Отечес тва
и
дым
нам
сладок
и
приятен.
Державин,
Свеча,
чуть
теплясь,
догорала,
Камин,
ды мяс я,
погасал;
Мечта
мне
что-то
напевала,
И
сон
ме ня
околдовал.
..
Уснул
—
и
виж у
я
долины
В
на ряде
праздничном
весны
И
де ре вен ские
картины
За ве тной
русской
стороны!
..
Играет
рог,
звенят
цевницы,
И
гон ят
парни
и
девицы
Св ои
стада
на
темный
луг.
Пов еял
новый,
теплый
дух
В е сенней
жизни
и
свободы
От
долгой
и
крутой
зимы
—
И
рвутся
из
своей
тюрьмы,
К атя тся
с
гор
кипящи
во ды.
Пловцов
брадатых
на
стругах
Несется
с
гулом
отклик
долгий;
И
широко
гуляет
Волга
В
заповедных
тво их
лугах.
..
По ляны
муравы
одели,
И
в место
пальм
и
пы шных
роз
Густеют
молодые
ели
И
льется
запах
от
берез!
И
мчится
тройка
удалая
В
Москву
дорогой
столбовой,
И
колокольчик
—
дар
Валдая
577

Гудит,
качаясь
под
ду гой.
.
.
Младой
ямщик
бежит
с
полночи:
Ему
сгрустилося
в
тиши,
И
он
запел
про
ясны
очи ,
Про
очи
девицы-души:
«А х,
о чи,
очи
голубые!
Вы
иссушили
молодца!
Зачем,
о
люди,
люди
злые,
Зачем
разрознили
сердца?
Т еперь
я
горький
сиротина!»
И
вдруг
махнул
по
в сем
по
трем.
.
.
Но
я
расстался
с
милым
с ном,
И
чужеземия
картина
Си яла
п ышно
предо
мной.
Немецкий
город...
все
красиво;
Но
я
в
раздумьи
молчаливо
Вздохнул
по
стороне
родной.
.
.

УСЛАДОВА
ЛИ РА
ПАЛЛАДА
Верна
была
Усладу
лира
В
его
ти ши;
Он
променял
все
блески
мира
На
мир
д уши!
Он
не
позорил
чистой
ли ры
И,
ле сти
враг,
Пред
вами ,
гроз ны е
кумиры,
Не
падал
в
прах!
Но,
растерзав
земные
узы,
К
зв ездам
летел;
И,
пылкий
др уг
свободной
музы,
Он
сладко
п ел:
Великолепную
природу
И
дивный
с вет,
Души
высо ку ю
свободу
—
И
был
поэ т!
И
добродетель
в
песнях
громких
Прославил
он:
«Узнают ли о них потомки?
Все
в
мире
сон!
—
Так
говорил
не
раз,
унылый:
Здесь
все,
как
ч ас!»
И,
не
допевши
п есни,
мил ый
Поэ т
угас!
Но
в есь
не
у мер
он,
и
лира
Еще
стройна;
И
только
в
области
эфира
Взойдет
лу на
579

И
струн
дотронется
лучами
—
Дрожат
они
—
И
вспыхнет
жизнь
на
них,
и
сами
П оют
о дни!
Как
прежде
—
всё
пою т
природу,
До бро
поют;
И
удивленному
народу
У рок
дают!
И
лиру
розами
венч ал и,
Дивяся
ей,
И
благовонней
роз ы
стали,
Цветя
на
ней 1
И
вот
кругом
—
гра дов
обломки,
Их
блеск
пога с!
Но
слышат
всё
еще
по томки
Той
лиры
г лас!

ОТР ЫВО К
ИЗ
ОПЫТОВ
ТРАГИЧЕСКИХ
ЯВЛ ЕНИ Й
В
СТИХАХ
ВЕЗ
РИФМЫ
Содержание
пе рво го
явления:
Од ин
из
верных
сынов
покоренного
тираном
от ечест ва
увещевает
сограждан
своих
в
тишине
ночи
к
поднятию
оружия
против
на­
сильственной
власти.
1
Др узь я!
уклоняясь
от
з лобы
врагов,
К
свиданью
полночный
назначил
я
час.
Теперь
все
спок ойно ,
все
предано
с ну;
Тиранство
на
ло не
уте х,
на
ц вета х,
И
рабство
во
прахе
под
тяжким
ярмом
С пят
кр епк о!
..
Не
с пит
лишь
к
отчи з не
любовь!
Она
не
смыкает
слезящих
очей:
Скитаясь
по
де брям ,
при
бледной
луне,
Рыданьем
тре вож ит
полуночный
час
И будит свободу от смертного сна.
Свобода!
отчизна!
священны
слова!
Иль
будете
вечно
вы
звуком
пустым?
Нет!
мы
вос кре сим
вас!
Не
слезы
и
сто н
(Ничтожные средства душ робких и жен) ,
Но
меч
и
отвага
к
свободе
ведут!
Умрем
иль
воротим
златые
права,
Что
кровию
предки
купили
для
н ас!
Чем
жизнь
в
униженьи,
с ток рат
лучше
сме рт ь!
..
Отечества
гибель
нам
льзя
ль
пережить?. .
Ответ
в аш,
о
други!
читаю
в
очах :
Г орящи й
в
них
пламень,
багряность
ланит
И
дланей
стремленье
к
звенящим
мечам —
Все,
все
мне
являет
тех
самых
мужей,
С
которыми
в
битвах
я
славу
делил.
.
.

Мы
те
же,
но
край
наш
не
тот
уже
стал!
—
Под
пепл о м,
в
ок ова х,
под
тяжким
ярмом,
Отечество
наш е
кто
может
узнать?
2
Так
в
лютых
напастях
все
з рим
мы
наш
край!
Родных
и
знакомых
я
стран
не
уз нал,
Когд а
на
свиданье
к
мес там
сим
с пешил.
О
родин ы
милой
священны
поля,
Где
первый
раз
в
жизни
я
счастье
познал,
Что
сделалось
с
вами?
—
Все
умерло
ту т!
Где
спела
надежда
на
нива х
златых
И
ра дост и
п есни
гремели
в
лугах
—
Там
страшен
вид
мрачных,
ужасных
пустынь,
Пустынь,
где
унынье,
от
воя
зверей,
Сутубит
з вук
томный
влачимых
оков!
3
На
трупах,
на
пе пле
пожженных
им
стран,
На
выях
согбенных
под
г нетом
рабов,
Ти ран
наш
воздвиг
св ой
железный
престол;
Но
слышен
уж
ропот,
тирана
клянут..
.
Кля нут
лишь
и
только!
а
руки
и
меч,
А
предков
примеры
кто
от нял
у
ни х!
..
<1817>

ОТ РЫВКИ
ИЗ
ФАРСА ЛИИ1
Во ины
изъявляют
желание
последовать
повсюду
за
великодушным
вождем
своим. — И
Като н,
приняв
торжественное
уверение
хра б­
рых,
дает
взаи мн ый
обет
делит ь
с
ним и
все
труды
и
опасности
предстоящего
пути.
О
други!
о
храбр ых
сподвижников
сонм!
Клянусь,
обещаю
—
примите
обет,
Что
первый
без
страха
в
путь страшный пойду .
Пусть
зной
раскаляет
и
землю
и
т ве рдь,
Пусть
пламенным
током
полдневны
лучи
Мне
прямо
на
те мя
лиются.
..
Пусть
зме й,
Под
смел ой
стопою
кр утяс ь,
зашипит...
Пусть
бури
колеблют
основы
миров,
Пусть
дрогнет
вселенна,
не
дрогнет
Катон!
И
если
кто
узрит,
что
в
зно йно м
пути,
При
об щем
лишеньи
прохладных
ключей,
Хоть
каплю
п риб лижу
к
засохшим
устам,
То гда
всем
вам
вольно
на
жажду
роптать;
Ког да
уклонюсь
я
один, хоть на миг,
Пустынного
дре ва
в
отрадную
тен ь,
То гда
вы,
в
Катоне
вождя
не
познав,
Презренного
бросьте
сгорать
на
пес ках .
..
Но
вер ь те,
что
первый
в
т яже лой
броне
Пойдет
он
отважно
пред
в ами.
—
Он
долг
Сво й
знает!
Глад,
жажда,
шипе ни е
змей
И
знойные
степи
—
все
мило
ду ше,
Душе,
у поен ной
надеждой
свя той ,
По
долгом
страданьи
до
це ли
достичь.
..
1 <СЗдесь даются второй,
третий
и
четвертый
отрывки.>
583

О
ве р ь те, терпенье в жестоких бедах
Всегда
торжествует;
и
в
сем
торжестве
Н аход ит
блаженство
со бою
само ,
В
се бе
наслаждаясь.
..
Ве лик ой
ду ше
П рия тно
сра зиться
с
тьмой
бе д,
и
судьбу
П рез рев
—
ив
порывах
се бя
испытав,
Почувствовать
в
бурях
самую
себя
И
собственной
силой
се бя
утешать!
Итак,
мы
решились:
нам
Кесарь
не
царь!
Бежим,
но
со
сл авой !
не
смерти
боясь,
К
свободе,
как
к
другу,
от
рабства
беж им!
К атон
и
воинство
приходят
к
храму
Юпите ра
Аммона.
Друзья
Ка тоно вы
убе жд ают
его
вопросить
б ога
о
будущей
судь бе
Ри ма
и
собственной
участи.
Катон!
мы
достигли
священных
тех
мест,
Куд а
все
н ароды
восточных
краев
С
мольбой
и
дарами
приходят.
Катон!
Муж правды, о верный хранитель святых
Закон ов !
..
Друг
че сти!
решися,
спр оси,
Спроси
у
Аммона, что рок нам сулит?
Что
станется
с
Римом?
что
Кесарь ?
что
нам
Готовит
незримо
всемощность
судеб?
Окончатся
ль
брани,
притупится
ль
меч
И
св ет
возблестит
ли
по
г розн ой
ночи?
Иль
долго
раздоры,
и
ме ч,
и
ог онь
Терзать
еще
будут
оте че ства
грудь ?
Наст анет
ли
время,
что
сила падет ,
Не
будет
коварства, сетей, ни оков
И
люди,
как
братья,
в
союзе
святом,
П окорн ы
закону и правде одной,
Блаженства
поищут
в
покое?
О
вождь!
Ты
свято
уставы
небес
соблюдал,
Любил
добродетель.
..
Спроси
ж
у
богов,
Чем
смертный
на
мил о сть
их
может
склонить?
В
чем
доброде т ел ь
пр ямая ?
Тиран,
Смеясь,
попирает
уставы
н ебес,
Отъемля
у
ри млян
наследье
век ов
—
Свободу!
А
ты,
наш
дру г
правды,
Катон!
Оставя
отчизну,
забыв
в се,
что
льстит
Душе,
—
предпочел
ты
кипящую
степ ь
584

Чертогам,
где
н ега
лелеет
рабов,
И
Риму,
где
славят
бесчестье
цепей!
..
Кто
ж
не бу
милее?
Кому
торж ес т во?
О
боги!
от крой те
в ели кой
душе
Вели кие
тайны
чудесных
суд еб!
Катон!
все
готово:
пылает
алтарь
И
жертва,
венчанна
цветами.
..
спроси,
Спроси
у
Аммона,
что
рок
нам
сулит?
Достигнем
ли
Юбы, найдем ли с тобой
Свободу,
свободу,
желаний
всех
цель?! !
Иль
мир
покоренный
умолкнет?
И
Рим,
(Не помня примеров и славы веков) ,
Из
дланей
ослабших
роня я
св ой
гром,
Их
в
узы
неволи
продаст?
И
тиран
(Права и законы повергши во прах),
На
общем
позоре
воздвигнет
св ой
трон?. .
Катон,
мудрец
и
полководец,
вдохновенный
божеством,
всегда
об и­
тавшим
во
глубине
души
е го,
произнес
в
от вет
на
сии
увещания
почти
следующие
незабвенные
слов а:
Почто
мне
к
Аммону
вел ите ,
др узь я,
С
мольбой
и
дарами
прибегнуть?
Ужель
Не
знаем
мы
сами
закона
неб ес?
Закон
сей
начертан
глубоко
в
сердцах:
Он
с
ними
родится
и
с
ними
живет!
Пусть
чернь
ослепленна
из
дальних
краев
С
по никше й
главою,
с
унылой
душой
Иде т
обольщаться
о твет ом
жрецов! .
.
Мне
чуждого
бо га
по что
вопрошать?
«Будь честен и правду люби всей душой,
Страшись
преступленья,
но
бед
не
страшись!
С
правдивой
душою
будь
тверд,
как
гранит,
Под
громом,
при
гнев е
кипящих
людей!»—
Вот
что
начертали
мне
боги
в
ду ше.
..
Поч то
ж,
унижаясь,
Аммона
спрошу:
«Скажи мне,
бог
дивный!
доколе
судьба
Катона
и
римлян
гнать
будет?
Скажи,
Утишится
ль
н еба
р аз ящий
нас
г нев,
Погибнет
ли
Кесарь
и
гибнущий
Рим
Познает
ли
счастье —
свободу?
Скажи,
Дни
жиз ни
Катона
продлятся
ль?
И
рок
555

Престанет
ли
бури
на
нас
воздвигать?»
О
сем ,
вы
хо ти те,
чтоб
я
вопросил..
.
Нет !
я
не
унижусь.
..
Что
значит
здесь
рок?
Угроза
младенцам
и
робким
душам..
.
Что
значат
сей
жиз ни
летящие
дни?
Мгновенье!
..
Не
стоит
себя
унижать,
Чт об
миг
сей
украсить.
..
Все
ми нет,
как
со н.
..
Пусть
сильный,
правленья
бразды
ухватя,
Вращает
по
воле
судьбами
людей..
.
Пусть,
в
пурпур
облекшись,
могущий
порок
Смеется
нам
рабским
сми рень ем.
Пусть
лесть
Счастливым
злодеям
бессмертье сулит . . .
Мне
смерть утешенье; могила
—
та
цель,
К
которой
стремлюся...
О
други!
за
ней,
За
ней
не
уви жу
страданья
и
слез
Людей,
ослепленных
волненьем
страстей,
Гр аждан ,
променявших
свободу
и
честь
На
льстивы
обеты
т ира на...
За
ней
Суд
жде т
нас
не ле стны й.
..
И
Кесарь
в
в енце
Восстонет,
увидев,
что
тартар
готов
По ж рать
честолюбца.
..
Там
славой
земной
Не
купит
покоя
порочной
душе:
Не
славным,
но
че стн ым
желаю
я
быть!
.
.
Поверьте,
о
други!
что
правды
святой
В
сих
вихрях песчаных 1 бог мира не скрыл!
Юпит ер
повсюду:
в
ла зури
небес
И
в
мраке
безмолвных
подземных
пещер .
Его
ма но вень ем
и
солнце
тече т
И
л ист
не
по смеет
от
дре ва
упасть
Без
вол и
Зев еса.
..
а
голос
ег о?
Гла с
бо га
мы
слышим
во
гласе
души,
Души
непорочной
и
страстной
к добру. ..
Погибнет
ли
Кесарь,
спасется
ли
Ри м?
Рим ,
верно,
спасется,
когда
у
римлян
Воскреснет
их
предков
отвага
и
честь.
.
.
И так,
мы
оставим
Аммона. Катон
И
злобного
рок а
и
зло бы
врагов
Робеть
устыдится.
..
Что
Кесарь?
что
рок?
Мне
со ве сть
отрада,
убежище
—
гроб.
.
.
<1818 >
1 В Ливийских песках .

К
СОЛОВЬЮ
В
КЛЕТКЕ
Меркнет
день,
лазурь
темнее т,
Погасает
блеск
н ебес,
В
шумно м
мир е
все
немеет,
Дремлет
тих о
с иний
ле с;
Встал
и
месяц
за
горою..
.
Ах,
бывало,
сей
порою
Милый
сын
в есенних
д ней,
Под
ч ерем хою
душистой,
Где
ручей
журчи т
сребристой,
Здесь
певал
ты,
со лов ей!
Сколько
раз
мен я,
бывало,
Сколько
раз
друзей
моих
Сла дк огла сье
восхищало
Песней
радостных
твоих?
Замолкали
все
пернаты
Вмиг,
коль
ярк и
перекаты,
Треск,
урчанье
по
зарям,
Пе сни
звонкие,
игривы,
Сви ст ы,
сто ны,
переливы
Растекались
по
ку ст ам!
.
.
Ах,
давно
ль
прелестна
Хл оя
Восхищалася
тобой?
В
час
прохлады,
в
час
покоя,
Перестав
на
миг
рабой
Быть
законов
скучных
св ета,
Без
затей,
легко
одета,
Без
толпы
раб ын ь,
рабов,
Шла
гостить
одн а
—
к
природе,
587

И
внимать,
как
на
свободе
Громко
славишь
ты
любовь.
Ты
гремел
—
по что
же,
ми лый,
Вд руг
за молк ?
и
скуч ен
стал?
Дик ий
св ой
приют
унылый
Ты
на
клетку
променял?
Клетка
пышная,
богата,
Буд то
храм
или
палата,
Ра ззо ло чена
она!
Тут
хрус та ль
с
водою
ч ист ой,
Корм,
пе сок
с
травой
душистой,
Свет
чуть
брезжит
из
окна.
Чем
же,
дру г
мой,
недоволен?
Отчего
теб е
грустить?..
Ах!
—
кри чиш ь
ты,
—
я
нев оле н,
И
могу
ль
в есе лым
быть?
Я
в
родном
кусту
на
вет ке
Ноч ь
насквозь
певал;
но
в
клетке
С
горя
чуть
мо гу
дышать.
..
В сяк
пое т
в
счастливой
доле:
Счастье
в
вол е,
гроб
—
в
нево ле :
Нет ,
не
петь
мне
—
умирать!
Т ак,
священная
природа!
Твой
закон
и
сердца
глас
Нам
ве ща ют,
что
свобода
Есть
вторая
жизнь
для
н ас!
Скромный
жребий
в
мирной
доле
Предпочтя
златой
нев оле,
Подр ужус ь
я
с
простотой,
—
Пус ть
сердца,
пусть
д уши
низки,
К
пресмыканью,
к
ра бст ву
близки,
Обольщаются
мечто й.
..
Пусть
тираны
строят
к овы,
И
златят
цепе й
с в инец,
И
приемлют
их
оковы
Раб
безгласный,
низкий
льстец.
Поруга н ье
пья,
как
воду,
Дар
небе с
—
св ою
свободу
—
588

Предают
за
дым
они!
И,
лобзая
тяжки
длани,
Платят
век
покорства
да ни
И
влачат
без
ж изни
д ни!
Пусть
земные
полубоги,
В
недрах
славы
и
честей
Громоздя
себе
чертоги,
Будут
в
них
рабы
страстей!
Для
чег о
мне
дом
огромный?
Дайт е
мне
шалаш
укромный
Из
соломы
и
в етве й:
Дайте
д ружбу
и
свободу,
Стану
пе ть,
хвалить
природу,
Как
на
воле
с олов ей!
<1819 >

К
ПУШКИНУ
О
Пушкин,
Пушкин!
кто
те бя
Уч ил
пленять
в
стихах
чудесных?
Какой
из
жителей
неб есных
Теб я
младенцем
полюбил,
Лелея,
баял
в
колыбели?
Лишь
ты
завидел
белый
св ет,
К
теб е
эроты
прилетели
И
с
лаской
грации
под се ли.
.
.
И
музы,
слышал
я,
совет
На р очно
в сей
с емьей
дер жали
И,
кончив
долгий
спор,
сказали:
«Расти,
резвись
—
и
будь
поэт!»
И
вырос
ты,
резвился
вволю,
И
вз рос
с
тобою
дар
богов:
И
во т,
блажа
б еспеч ну
долю,
Поешь
ты
ра дос ть
и
любовь,
Поешь
утехи,
наслажденья,
И
топот
коней,
гром
сраженья,
И
ча ры
ведьм
и
колдунов,
И
русских
витязей
забавы..
.
Склонясь
под
ду бы
величавы,
Лишь
ты
запел,
младой
пев ец,
—
И
добры й
дух
сед ой
дубравы,
Старинных
д ел,
старинной
славы
Певцу
младому
вь ет
венец!
И
все
былое
обновилось:
Воскресла
в
песни
старина,
И
пес нь
волшебного
полна!
..
И
бо язлив ая
луна
За
облак
дымный
хоронилась
590

И
молча
в
п еснь
тво ю
влюбилась.
..
Все
бы ло
с лух
и
тишина:
В
пу сты не
эхо
за м олча ло;
Вниманье
волны
оковало,
И
мнилось,
слышат
б ерег а!
И
в
них
руса лк а
молодая
Забыла
витязя
Ро гда я,
Родные
воды
и
в
луга
Бежит
ласкать
пе вца
младого.
..
С удьбы
и
вре мен и
седого
Не
бойся,
молодой
певец!
Следы
исчезнут
по ко лен ий,
Но
жив
талант,
б есс мер тен
г ений!
..
<1820>

СУДЬБА
НАПОЛЕОНА
Он
шел
—
и
царства
трепетали,
Сливался
с
ст оном
з вук
о ков,
И
села
в
пепл,
града
пылали,
И
в
громе
битв
кипела
к ровь;
Земля
пред
сильным
умолкала..
.
Он,
дерзкий,
скиптрами
и грал;
Он,
грозный,
троны
расшибал:
Чег о
ж
ду ша
его
алкала?
Народы
стали
за
права;
Цари
соединили
силы;
Всхолмились
свежие
могилы,
И,
вихрем,
шумная
молва:
«Он пленник!» Осветились храмы!
Везде
восторг
и
фимиамы,
Народы
—
дла ни
к
неб есам,
И
мир
дивится
чуд еса м!
Гремящих
полчищ
повелитель,
Пе рун
и
гибель
на
боях,
Один
—
утесов
ди ких
житель,
Как
дух
пустынный
на
х олм ах.
..
Л етят
в
пределы
отдаленны
Над еждо й
флоты
окриленны,
Все
мимо
—
и
никт о
за
ним;
Как
страшно
сам ому
с
самим!
В
ду ше,
как
в
мор е,
мрак
и
волны.
..
Как
кораблей
бегущих
тень,
Ис че зли
дн и,
ве ли чья
полны,
—
И
в ечер еет
жизни
день.
.
.
592

Ф.
Н.
Глинка

«Чья новая взнеслась могила?»
От ве т : «Тут спит Наполеон!
И
буря
подвигов,
как
сон .
..
И
с
ним
ме чты,
и
гром,
и
сила
В
затворе
тесн ом
улеглись!»—
«Быстрей,
к ора бль,
в
Евро пу
мч ись !»
Пловец
д ру зья м: «Смелей чрез волны,
Летим
с
великой
вестью
мы !»
Но
та м,
в
Европ е ,
все
умы
Иных
забот
и
видов
полны..
.
И
все
уз на ли:
умер
он,
И
более
о
нем
ни
слова;
И
стал
он
всем
как
страшный
сон ,
К оторы й
не
приснится
снова:
О
нем
не
воздохнет
любовь,
Его
забыли
лесть
и
злоба.
..
Но
Греция
встает
из
гроба
И
рвется
с
силой
из
оков!
Чья
к ровь
мутит
Эгейски
во ды?
Туд а
вни ман ие,
народы:
Та м,
в
бурях,
но вый
зиждут
мир !
Там
к ораб ли
а хе йцев
сме лы х,
Как
строи
ле бе дей
в есе лых,
Л етят
на
гибель,
как
на
пир!
Там
к
небу
клятвы
и
молитвы;
И
св ир еп еет,
слыша
битвы,
В
Стамбуле
гордый
Оттоман.
Растут
с
бедой
бесстрашных
силы;
И
крест
вен ча ет
Термопилы!
И
на
Олимпе
—
ратный
стан!
..
Молва
и
слава
зазв уча ла
Но
—
не
о
нем.
..
в
могиле
он,
И
позабыт
Наполеон!
—
Чего
ж
душа
его
алкала?
<1821>
593

***
Не
слышно
ш уму
городского,
В
далеких
башнях
тишина,
И
на
копье
у
часового
Горит
янтарная
луна.
..
А
бедный
юноша,
ровесник
Младым
цветущим
де ре вам,
В
глухой
тюрьме
заводит
п есню
И
отдает
тоску
волнам:
«Прости,
отчизна,
край
любезной,
Прости,
мой
д ом,
моя
семья;
Я
за
оградою
железной,
Уже
не
св ой
вам
больше
я!
Не
жди
о тец
ме ня
с
нев естой,
Сломись
венчальное
кольцо;
Застынь
мое
на
св ете
место,
Не
быть
мне
мужем
и
о тцом!
Сосватал
я
себе
неволю,
Мне
дети
—
слезы
и
тоска;
Но
я
молчу.
..
такую
долю
Взяла
сама
моя
рука».
Уж
но чь
прошла;
в
ла зур ном
поле
Давно
день
но вый
з асиял;
А
бедный
юноша
в
неволе
Все
так
же
жалобно
ст ена л,
Все
ту
же
пе сню
на певал .
594

КАРЕЛИЯ*
Так
он,
к
безвестному
влекомый,
Все
шел
на
Север.
..
Длинен
путь!
..
Но
вот
как
будт о
в
кра й
знакомый
Пришел
сюда.
Тут
отдохнуть
Желал
и
мог
душой
довольной:
Один,
как
божий
воздух
вольной,
Он
изучил
сии
кр ая:
Но
пусть
он
сам!
..
Замолкну
я.
..
Пусть
он
оп ишет
нам
пожары,
Как
их
застал
по
сим
лесам;
И
как
в
глуши
гигантом
ярым
Блеснул
Кивач
его
оча м..
.
Т ак!
пу сть
же
говорит
он
сам :
«В страну сию пришел я летом,
Тогд а
был
небывалый
жар,
И
было
дымом
все
одето:
В
ле сах
свирепствовал
пожар,
В
Кариоландии
горело!
..
От
блеска
не
было
но чей,
И
солнце
грустно,
без
лучей,
Как
раскаленный
уголь,
тле ло!
Огонь
пылал,
ходил
с теной,
По
ветвям
бегал,
развевался,
Как
длинный
стяг
перед
во йно й;
И
страшный
вид
передавался
О зер
пустынных
зеркалам.
..
От
знойной
смерти
убегали
1 <СЗдесь в антологии дается отрывок поэмы. >
595

И
зверь,
и
вод
жильцы,
и
нам
Тог да
казалось,
уж
настали
Кончина
мира,
гибель
дней,
Дав но
на
Патмосе
в
виденьи
Предсказанные.
Все
в
томленьи
Снедалось
жадностью
ог ней,
П оры вом
вихрей
разнесенных;
И
глы бы
камней
раскаленных
Т рещали.
—
Это т
блеск,
сей
жар
И
вид
дымящегося
мир а
Мне
вспомянули
п еснь
Омира:
В
его
стихах
лесной
пожар.
Но
осе нь
нам
д ала
и
ту чи
И
ток
гасительных
до жде й;
И
ни вой
пепел
стал
зыбучий,
И
жатвой
ра дова л
лю дей!
..
Дика
Карелия,
дика!
Надутый
парус
челнока
Меня
промчал
по
сим
озерам;
Я
проходил
по
сим
хребтам,
Зеленым
дебрям
и
пещерам
—
Ве зде
пустыня:
здесь
и
там
От
Саломейского
пролива
К
семье
Сюйсарских
островов,
До
речки,
с
жемчугом
игривой,
До
дальних
севе рн ых
лес ов
—
Нигд е
ни
городов,
ни
баш ен
Пловец
унылый
не
видал,
Лиш ь
изредка
отрывки
пашен
Висят
на
тощих
ребрах
скал;
И
мертво
все...
пока
шело йни к
В
Онегу,
с
св ист ом,
сквозь
леса
И
нагло
к
челнам,
как
разбойник,
И
рве т
на
сойма х
паруса
Под
скрыпом
набережных
сосен,
—
Но
живописна
ваша
осень,
Страны
Карелии
пу ст ой:
С
св оей
палитры,
дивной
кис ть ю,
Неизъяснимой
пестротой
Она
златит,
малюет
ли с тья:
Янтарь,
и
яхонт,
и
рубин
596

Горят
на
сих
древесных
купах,
И
кудри
алые
рябин
Висят
на
мраморных
уступах;
И
вот
меж
каменных
громад
Порой
я
слышу
шорох
стад,
Б родя щих
лесовой
тропою,
И
под
рогатой
головою
Привески
звонкие
бренчат.
..
Кра й
эт от
мне
казал ся
ди к:
Малы,
рассеяны
в
нем
сел ы;
Но
сладок
у
лесной
Карелы
Ее
бесписьменный
язык.
Казалось,
я
переселился
В
края
Ав зо нии
опять,
И
мне
хотелось
п овт орять
Их
речь:
в
ней
слу х
мой
веселился
Игрою
звонкой
буквы
Л.
Еще
одним
я
был
обманут:
Вдали,
для
глаз ,
повсюду
ель
Да
со сна,
и
под
ней
протянут
Нагих
и
се рых
камней
ряд.
Ту т,
думал
я,
одни
морозы,
Гнездо
зимы.
Иду.
..
Вдруг.
..
розы!
Все
роз ы
ве село
гляд ят !
И
Сев ер
позабыл
я
снов а.
Как
девы
милые
в
с емье
Об с ядут
старика
седо го ,
Так
розы
в
это й
сто ро не,
Собравшись
ро щей
молодою,
Живут
с
громадою
сед ою.
Сии
места
я
осмотрел
И
поражен
бы л.
Тут
сбывалось
Великое!
..
Но
кто
б
умел,
Кто
б
мог
сказать,
ко гда
то
сталось?
Везде
приметы
и
следы
И
вид
пр еме ны
чрезвычайной
От
ниспадения
во ды
—
С
каких
высот?
осталось
т айн ой.
.
.
Но
Севе р
некогда
питал,
За
твердью
некоей
плотины,
597

Запасы
во д;
доколь
настал
Преображенья
ч ас!
—
И
длинный,
Кипучий,
грозный,
мощный
вал
Ср азил ся
с
древними
горами,
Н аз емный
череп
растерзал,
И
стали
ще ли
—
озерами.
Их
общий
в сем
продольный
вид
Внушал
мне
это
заключенье,
Но
то к,
сорвавшись,
все
кипит,
Забыв
былое
заточенье,
Бежит
и
сыплет
валуны —
И
стал.
Из
страшного
набега
Явилась
—
зеркало
страны
—
Нов орож де нна я
Онега!
Здесь
поздно
настает
весна;
Глуб оки х
долов,
меж
горами,
Ка рела
дикая
полна:
Там
долго
сн ег
лежит
буграми,
И
долго
лед
над
озерами
Упрямо
жмется
к
берегам.
Уж
часто
видят,
по
лугам
Цветок
син еет ся
подснежный
И
мох
цветистый
оживет
Над
трещиной
скалы
прибрежной;
А
серый
безобразный
лед
(Когда глядим на даль с высот)
Большими
пятнами
темнее т,
И
от
озер
студеным
в еет.
..
И
жизнь
молчит,
и
по
горам
Бедна
карельская
бере з а;
И
в
самом
м ае,
по
утрам,
Блистает
серебро
мороза...
Мертвеет
долго
в се...
Но
вдруг
Проснулось
зде сь
и
там
движенье;
Дох нул
какой-то
теплый
дух —
И
вм иг
свершилось
возрожденье:
Помчались
лебедей
полки,
К
приютам
ве до мым
влекомых;
Снуют
по
сос нам
пауки;
И
тучи,
туч и
на секо мых
В
ве сел ом
воздухе
жужжат.

Взлетает
жа врон ок
выс о ко;
И
от
че рему х
аромат
Лиется
долго
и
далеко...
И
в
тайне
диких
сих
ле сов
Живут
малиновки
семьями:
В
тиш и
бестенных
вечеров
Луга ,
и
бо р,
и
дичь
бугров
Полны
кругом
их
голосами,
П оют ...
п оют ...
пою т
оне
И
только
с
утром
замолкают:
Знать,
в
пес не
высказать
желают,
Что
в
теплой
видели
стране,
Где
часто
п ровож дали
зимы;
Или
предчувствием
то мим ы,
Что
скоро,
из
лесов
густых,
Дохнет,
как
смерть
неотвратимый,
От
Беломорских
стран
пус тых,
Губитель
роскоши
и
цвета;
Он
вмиг,
как
недуг,
все
сожмет,
И
часто
в
само й
н еге
лета
Пр и рода
смолкнет
и
замрет!
По
Суне
плыли
н аши
челны,
Под
на ми
стлались
неб еса,
И
опрокинулися
в
волны
Уед ине нные
л еса.
Спокойно
все
на
влаге
светлой,
Б ыла
окрестность
в
тиш ине ,
И
я сно
на
глубоком
дне
Песок
виднелся
разноцветной.
И
за
грядою
серых
скал
Прибрежных
нив
желтело
злато,
И
с
сеноко сов
ароматом
Я
в
летней
роскоши
дышал.
Но
что
шумит?.
.
В
пу ст ыне
шо пот
Растет,
растет,
з вучи т,
и
вдруг
—
Как
будто
конной
рат и
топот,
Давит
и
ужасает
сл ух!
Гул,
стук!
—
Знать,
где-то
строят
гра ды;
Свист,
визг!
—
Знать,
целый
лес
пилят!
Кружатся,
блещут
зв езд
громады,
И
вихр и
влажные
летят
599

Х олодн ой,
стекловидной
пыли:
«Кивач!
Кивач!
..
Ответствуй,
ты
ли?. .»
И
выслал
бурю
он
в
ответ!
..
К ипя
над
четырьмя
скалами,
Он,
с
незапамятных
нам
л ет,
Могучий
испо л ин,
валами
Кати т
жемчуг
и
серебро;
Ког да
ж
в
хрустальное
ребро
Прон зит ся
горними
лучами
—
Чудесной
радуги
цветы
Его
опутают,
как
ленты;
Его
зубристые
хребты
Блестят
—
пу ст ыни
мо нум енты.
Таков
Кивач,
таков
он
днем!
Но
под
зарею
летней
ноч и
Вдвойне
любуются
им
очи:
Как
будто
хоч ет
небо
в
нем
На
тысячи
н ебес
дроби т ься,
Чт об
после
снова
целым
слиться
Внизу,
на
зеркале
ре ки.
..
Тут
буду
я!
Тут
ж изнь
теки!
..
О
счастье
ж изни
сей
во лн исто й!
Где
ты?
—
В
чертоге
ль
богача,
В
обетах
роскоши
нечистой,
Или
в
Карелии
лесистой
Под
веч ным
шумом
Кивача?. .»

СТИХИ
О
БЫВШЕМ
СЕМЕНОВСКОМ
ПОЛКУ
Был а
прекрасная
пора:
Россия
в
лаврах,
под
вен кам и,
Н еся
с
победными
полками
В
душе
—
покой,
в
устах—«ура!»,
Пр ишла
до мой
и
отдохнула.
Минута
чудна я
мелькнула
Тогд а
для
города
Петра.
Окончив
полевые
драки,
Носили
офицеры
фраки,
И
всякий
был
и
бодр
и
свеж.
Пристрастье
к
форме
пригасало,
О
палке
и
ве стей
не
стало,
Дремал
парад,
пустел
манеж.
..
Но
перед
вам и
отличался
Сем ено вски й
прекрасный
полк.
И
кто
ж
тогда
не
восхищался,
Хва ля
и
ум
е го,
и
толк,
И
человечные
манеры?
И
молодые
офицеры,
Д авая
обществу
примеры,
Яв лялис ь
скр ом но
в
блеске
зал.
Их
не
манил
летучий
бал
Бессмысленным
кружебным
шумом:
У
них
чело
яснелось
думой,
Из- за
которой
ум
сиял.
..
Вл юбив ши сь
от
души
в
на уки
И
бросив
шпа гу
спать
в
ножнах,
Они
в
их
дружеских
семьях
601

Перо
и
книгу
брали
в
руки,
Сбираясь,
по
служебном
д не,
На
поле
мысли,
в
тиши не.
..
Тог да
гремел,
звучней,
чем
пу шки,
Своим
сти хом
лицейским
Пушкин.
И
много
было.
..—Все
пр ошл о!
Прошло
и
уж
невозвратимо —
Все
бурей
мутною
снес ло,
П ром ча лось,
прокатило
мимо.
..
И
сколько,
сколько
утекло,
Волною
пасмурной,
печальной
(И здесь и по России дальной)
В
реках
воды,
а
в
людях
слез;
И
сколько
пережито
гроз! . .
Но
пусть
о
них
твердят
потомки;
И
мы,
прошедшего
обломки,
В
уборе
париков
седых,
Среди
кипучих
молодых,
Вспомянем
мы
хоть
про
Новинки,
Где
ве село
гостили
Глинки,
Где
благородный
Муравьев
За
нить
страдальческих
годов
Забыл
пустынную
неволю
И
тих о
сердцем
отдыхал;
Гд е,
у
с емьи
благословенной,
Для
друж бы
и
родс т ва
бе сценной,
Умом
и
доблестью
сиял
И
к
новой
ж изни
расцветал
Якушкин
наш
в
объятьях
сына ,
Ког да
прошла
тоски
година
И
луч
надежды
обещал
Достойным
им
—
ину ю
долю.

IL A. КАТЕНИН

Поэ т,
д рам атург
и
критик
Павел
Александрович
Катен и н
ро ди лся
в
1792 г.
В
1810 г.
поступил
на
военную
службу
в
Преоб ражен ск и й
полк.
В
период
О течест в енн ой
войны
участ вов ал
в
Бородинском
и
друг их
сражен и ях.
С
историей
декабризма
Кате­
нин
связан
как
видный
деят ель
первых
тайных
обществ — Союза
спасения
и
Военного
общества
(об этом имеются свидетельства
декабристов — Пестеля,
Н.
Му равь ев а,
Яку шкина).
Одн им
из
пока­
зат елей
настроений
Катенина
в
это
время
является
его
рев олю ­
ционный
гимн ,
популярный
среди
декабристов,
а
также
тирано­
борческий
«Отрывок из Корнелева Цинны» (о значении этого
«Отрывка»
см.
в
пр им ечан ия х).
Позднейшая
поли ц ейск ая
записка
хар актер и зует
Катенина
этого
периода
как
«орак ула Прео браж енск ог о п олк а,
ре гуля тор а
полкового
мнения
и
действий
молодых
оф иц еров ».
В
1820 г.
Кат ен ин
был
удален
из
Преображ енс ког о
полка,
а
в
1822 г.,
по
приказу
А лекс андр а
I, выслан из Петербурга в деревню под над­
зор
полиции.
Пов од
для
высы лк и
(шиканье в театре)
был,
конечно,
формальным:
начальник
Гл авн ого
штаба
объяснял
н есоразм ерн ост ь
«поступка»
с
н ак азан ием
те м,
что
Катен и н
«напредь сего замечен
был
неоднократно
с
невыгодной
стороны
и
потому
и
удален
из
лейб-гвардии
Преоб ражен ск ого
полка». ..
Еще
до
в ысылк и
Катенин,
по
невыясненным
причинам,
не
вошел
в
Союз
благ оденст в ия ,
возникший
после
Военного
обще­
ства.
Теперь
же,
попав
в
«медвежий угол», оказавшись «в
дичи,
глуши,
о дин о че с т ве » (слова Катенина в письме к Пушкину 1825
г.)
он
ок он чат ельно
в ык лю чился
из
сферы
политической
бо р ьбы.
В
Пет ербург
он
в ерн улся
в
августе
1825 г.
В
силу
уп омя нут ых
обст оят ель ст в
он
не
был
привлечен
к
следствию
по
делу
де кабр и­
стов.
Впервые
в
печати
Кат ени н
выступил
в
1810 г.
Его
перу
при на длежи т
ряд
переводных
и
оригинальных
пьес,
из
числа
ко то­
рых
выд еляет ся
тра гед ия
«Андромаха», высоко оцененная Пушки-
605

йым.
К ате нину
принадлежит
также
комедия
в
п розе
«Студент»,
написанная
вместе
с
Грибоедовым.
Об
историко-литературном
зна­
чении
Катенина
Пушкин
ска зал ,
что
он
вве л
« пер вы й...
в
круг
возвышенной
поэзии
язык
и
предметы
простонародные»...
Эти
сло ва
Пушкина
отн ося тся
к
б алладам
Катенина,
направленным
прот ив
сент и мен т ально-э леги ческ ого
салонного
романтизма
Жу­
ко вско го.
Своими
темами
эти
стихи
не
в ыходя т
за
рамки
обычной
балл адн ой
фантастики,
но
их
живой
народный
язык
вызвал
резкие
нападки
на
Катенина
сторонников
Жуковского
и
горячее
одо бре­
ние
п рог рессив ны х
литер атурн ых
деятелей.
В
середине
20-х
годов
намечается
от рыв
Катенина
от
передо­
во го
ли терату рног о
движения,
в
дальнейшем
все
более
усиливав­
шийся.
Он
отс тал
от
жизни
и
вскоре
п рослыл
скептиком
и
ли те­
ратурным
архаистом.
Однако,
вопреки
своему
объективному
поло­
жению
в
лит ерат уре,
он живет еще старыми
представлениями о
своей
б ылой
роли
и
в
стихотворении
«Старая быль» (1828) пытается
давать
Пушкину
уроки
св ободом ыслия .
У
самого
же
Катенина
по­
литичес кая
те ма
зан и мает
в
это
в ремя
н езн ачит ельн ое
место:
в
1830 г.
им
было
написано
(запрещенное цензурой)
стихотворе­
ние
«Гений и поэт», где известный интерес представляет выраже­
ние
соч ув ств ия
ос в ободи те ль ному
движению
в
Грец ии
и
июльской
революции
во
Франции. Из
других
произведений
Катенина
30-х
го­
дов
любопытна
некоторыми
живыми
чертами
кре сть ян ск ого
быта
поэма
«Инвалид Горев» .
Осенью
1833 г.
Катенин
поступает
снова
на
военную
службу,
но
уже
в
1838 г.
ув оль ня ется
в
чи не
генерал-майора.
По
его
сл ова м,
увольнение
п рои зошло
«совершенно без вины и даже без
п редлог а».
У мер
Катен и н
в
1853 г.,
прожив
последние
пятнадцать
лет
в
д еревн е
и
заслужив
у
костромских
помещиков
репутацию
«воль нод умца ».

ПАТА ША
Ах,
жила-была
Нат аша,
Свет
Наташ а
красота.
Что
так
рано,
рад ост ь
на ша,
Ты
исчезла,
как
мечта?
Где
у ста,
как
мед
душистый,
Бела
грудь,
как
сн ег
пу шис тый,
Рдяны
щеки ,
ма ков
цвет?
Все
не
впрок:
Наташи
нет.
У
нее
од ин
сердечной
Милый
друг
был
на
земли;
Скоро
с
ним
в
лю бви
б еспеч ной
Дни
счастливые
тек ли.
Дл ися,
длися,
дорогое
Время
краткое,
златое!
Сча с тье
жиз ни
ч ело век
Вкусит
раз
лишь
в
целый
век.
В друг
под нялс я
вр аг
войною
Русь
заграбить
и
зажечь;
Всюду
льется
кровь
реко ю,
Всюду
блещет
огнь
и
меч.
Ни вы
стоптанны
пропали,
Грады,
в еси
запылали,
И
Н аташа
со
дружком
Часто
грустны
вечерком.
Помра чи лс я
вид
в есе лый,
В
сердце
вкралась
к
ним
печаль;
Не
п ром олвят ся
де нь
це лый,
607

И,
кажись,
друг
друга
жаль.
Наконец,
сквозь
слез
унылой
Взведши
в згля д,
собравшись
с
сило й,
Исповедала
тоску
Кр асна
девица
д ружк у.
«Не мое девичье дело,
Милый
друг,
те бя
учить:
Не
прогневайся,
что
смело ,
Может,
стану
говорить;
Но
прости
мне
укоризну:
Не
сражат ься
за
отчизну,
Одному
отстать
от
всех —
Русским,
нам,
и
стыд
и
грех».
—
Ах,
Наташа!
ре тиво е
Уж
давно
кипит
во
мне;
Все
тебя
жалел,
но
вдвое
Рад,
что
мыс ли
в
нас
од не.
Ты
согласна,
слава
б огу!
Эй!
ребята,
в
путь-дорогу
Дай те
мне
ружье,
коня:
В
бой
их
станет
для
меня .
Не
рыда й,
моя
Нат аша.
Как
же
быть?
не
ты
одна;
Хоть
горь ка
разлуки
чаша,
Выпивай
ее
до
дна ;
И
о
чем
такое
горе?
Бог
помилует,
и
в ско ре,
Голос
сердца
ко ль
не
лжив,
Ворочусь
здоро в
и
жи в.
—
«Дал бы бог1
но
ес ли
б оле
Нам
не
видеться
в
живых,
Если
та м,
на
ратном
пол е,
Сопостат
рукою
злы х
Ты
умрешь!
..» — Все
в
божьей
воле .
Не
гн еви
ж
его
дотоле;
Верь,
хоть
мертвый,
хоть
живой,
Не
расстанусь
я
с
тобой.—
608

IL A.
Кат енин

«Н а,
мой
друг,
вот
крест
смощами;
Положи
его
на
грудь
И
как
в
бой
п ойд ешь
с
врагами,
Помол ит ьс я
не
забудь;
Я...» — в
ней
замер
дух
и
слово.
Но
к
отъезду
все
готово,
Конь
стоит
среди
двора,
Ехать
милому
пора.
На
кон я
взлетел
стрелою.
Поскакал
в
воинский
стан;
Ра но
ль,
поздно
ль,
там
он.
..
к
бою
В сем
прик аз
на
зав тра
д ан.
Жде т
гостей
незваных
встреча,
Многих
смертная
жд ет
с еча:
Не
сносить
им
головы,
Не
видать
святой
Мо сквы .
Именинница
Наташа!
В
д ень
твой,
в
день
Бородина,
За
з доров ье
друга
чаша
Налита
тобой
ви на,
И
о
нем
пируют
гости;
А
его
в
тот
час
уж
кости
На
ближайшем
там
с еле
Преданы
сырой
земле.
И
дошло
известье
злое,
И
не
ропщет
сирота:
Свято
н ебо
ей
благое,
Вол я
божи я
свята.
Не
пила
три
дн и,
ни
е ла,
Как
больнаяисхудела;
Нет
покоя
ей,
ни
сна,
И
как
ме ртв ая
бледна.
На
колени
пала
с
стоном
Пре д
иконою
святой;
С
земным
молится
поклоном:
«Со святыми упокой» .
609

Чу ть
жи вую
подхватили,
Тут
же
к
сте нке
посадили,
И
усталым,
слабым
сном
Свет
вздремала
под
окно м.
Спит
и
видит:
сердцу
милой
Ст ал
пред
ней
как
бы
живой,
С
новой
бодростью
и
сило й,
С
нов ой,
чудной
красотой;
Б уд ит: «Встань,
проснись,
Наташа!
Ждет
давно
нас
св ад ьба
наша;
Под
ве нец
скорей
пой дем,
Вместе
век
св ой
заживем.
Нашу
приз ре л
бог
разлуку,
Веру
райский
жде т
покой;
Жениху
дай,
радость,
руку,
Помолись,
и
в
путь
за
мной» .
Тут
Наташа
помолилась,
Тут
во
сне
перекрестилась;
Как
сидела,
как
спала,
К
жизни
с
мил ым
умерла.

УБИЙЦА
В
селе
За жи тном
дво р
широкий,
Т есов ая
изба,
Светлица
и
терем
высо кий,
Беленая
труба.
Ни
в
чем
не
скуден
дом
богатой:
Ни
в
хлебе,
ни
в
в ине,
Ни
в
мягкой
рухляди
камчатой,
Ни
в
золотой
казне.
Хо зя ин,
староста
округа,
Р одилс я
сиротой,
Без
рода ,
п лем ени
и
друга,
С
одною
нище той.
И
с
нею
век
бы
жил
детина;
Но
сжалился
мужик:
Вз ял
в
дом,
и
как
родного
сын а
Взрастил
его
старик.
Бо льшая
чр ез
село
дорога;
Он
постоялый
дво р
Д ерж ал,
и
с
п ом ощию
бога
Нажив
его
был
ско р.
Но
как
от
з лых
людей
спастися?
Убогим
бы ть
—
беда;
Богатым
—
п уще
берегися
И
горшего
вреда.
611

Купцы
приехали
к
но чл егу
Однажды
ввече ру ,
И
рано
в
путь
в п рягли
телегу
Назавтра
поутру.
Не д олго
спорили
о
пл ате,
И
со
двора
долой;
А
сам
хозяин
на
полате
Удавлен
той
порой.
Тревога
в
доме;
с
понятыми
Наст игли
и
нашли:
Они
с
пожитками
св оими
Хозяйские
свезли.
Нет
слова
молвить
в
оправданье,
И
уголовный
суд
В
С ибирь
сослал
их
в
наказанье,
В
работу
медных
руд.
А
старика
меж
тем
с
мол енье м
Предав
навек
земле,
Приемыш
получил
с
им еньем
Чин
старосты
в
селе.
Но
что
чины,
что
деньги,
слава,
Ког да
болит
душа?
Тог да
ни
почесть,
ни
забава,
Ни
жизнь
не
хо роша .
Так
из
последней
бьется
с илы
Почти
он
десять
лет;
Ни
де ти,
ни
жена
не
милы,
Постыл
ве сь
белый
св ет.
Од ин
в
лесу
день
целый
бро ди т,
От
вст реч но го
бежит,
Глаз
напролет
всю
ночь
не
сводит,
И
все
в
ок но
глядит.
Особенно,
когда
д ень
жаркий
Потухнет
в
я сну
но чь
И
светит
в
неб е
месяц
яркий,
—
Он
ни
на
миг
не
прочь.
612

Все
спят;
но
он
один
садится
К
косящету
о кну.
То
засмеется,
то
смутится
И
смотрит
на
л уну.
Жена
приметила
повадки,
И
страшен
муж
ей
стал,
И
не
поймет
она
загадки,
И
просит,
чтоб
сказал.
«Х оз яин!
что
не
спишь
ты
ночи?
Иль
но чь
тебе
долга ?
И
что
на
месяц
пялишь
очи ,
Как
будто
на
врага?»—
«Молчи,
жена:
не
бабье
дело
Все
мужни
тайны
знать;
Скажи
тебе
—
считай
уж
смело ,
Не
стерпишь
не
сболтать». —
«Ах!
нет,
вот
бог
те бе
свидетель,
Не
молвлю
ни
словца;
Лиш ь
все
скажи,
мой
благодетель,
С
начала
до
конца».—
«Будь так;
ск ажу
во
что
б
ни
стало.
Ты
по мн ишь
старика;
Хо ть
на
купцов
сомн енье
пало,
—
Я
с
рук
сбыл
дурака». —
«Как ты?»—«Да
так:
то
б ыло
л етом,
Вот
пдмню,
как
теперь,
Незадолго
перёд
ра сс вето м;
Стояла
настежь
дверь.
Вошел
я
в
из бу,
на
полате
Спал
старый
крепким
сном;
Надел
уж
петлю,
да
некстати
Тронул
его
узлом.
Проснулся
чорт
и
видит:
худо !
Нет
в
доме
ни
ду ши.
«Убить меня тебе не чудо,
Пожалуй,
задуши.
613

Но
по мни
слово:
не
обидит
Без
казни
ввек
з лоде й;
Есть
там
свидетель,
он
ув иди т,
Когда
здесь
нет
людей».
Сказал
и
указал
в
о кошко .
Со
в сех
я
дернул
с ил,
Сам
испугавшися
немножко,
Чт о,
кем
он
мне
г роз ил,
—
Взг лян ул,
а
месяц
тут
проклятый
И
смотрит
на
меня .
И
не
устанет;
а
десятый
Уж
год
с
то го
вед ь
дня.
Да
полно,
что!
гляди,
плешивый!
Не
побоюсь
те бя;
Ты,
видно,
сроду
молчаливый:
Так
знай
же
про
себя».
Тут
староста
на
месяц
снова
С
ус ме шкою
взглянул;
Потом,
не
говоря
ни
слова,
Улегся
и
заснул.
Не
с пит
жена;
ей
страх
и
со вес ть
Пок оя
не
даю т.
Судьям
доносит
страшну
пфв есть,
И
за
убийцей
шлю т.
В
речах
он
сбился
от
бояз ни ,
Его
попутал
бог ,
И,
не
стерпевши
тяжкой
казни,
Под
нею
он
издох.
Казнь
бож ья
вслед
злодею
рыщет;
Обманет
пусть
людей,
Но
виноватого
бог
сыщ ет
—
Вот
песни
склад
моей.
<7875>

<ОТРЫПОК
ИЗ
РЕВОЛЮЦИОННОГО
Г ИМ11 А>
Отечество
наш е
страдает
Под
иго м
теоим,
о
злодей!
Ко ль
нас
деспотизм
угнетает,
То
свергнем
мы
трон
и
царей.
Свобода!
Свобода!
Ты
царствуй
над
нами!
Ах!
лучше
смерть,
чем
жить
рабами
—
Вот
клятва
каждого
из
нас..,

О ТРЫВО К
ИЗ
КОРПЕЛЕВА
ЦИПНЫ
ДЕЙСТВИЕ
I
Я вл ение
3
Ц инна
(Эмилии)
П очто
сам а
ты
з реть
восторга
не
могла,
С
каким
их
со нм
идет
на
славные
дела?
Их
императора
и
Кесар я
названье
Одно
уж
привело
и
в
стыд
и
в
содроганье.
Вз ор
засверкал
огнем,
и
гневное
ч ело
Вд руг
ужа с
помертвил
и
мщ ение
зажгло.
«Друзья! —с казал
я
им .—Н астал
нам
д ень
блаженный
Наш
замысл
довершить
вел ики й
и
священный:
К
спасенью
Рима
бог
нас
сил ою
облек
И
счастью
в сех
претит
единый
человек.
Ко ль
может
слыть
таким
сей
муж
бесчеловечный,
Омытый
кровию
и
враг
свободы
вечный.
Кто
бо ле
Августа
вреда
нам
причинил?
Кому
сей
хитрый
муж
сто
раз
не
изменил?
Был
друг
Ант онию ,
пото м
ст ал
вра г
ему
же,
И
ве чно
сохранил
и
злость
и
дерзость
ту
ж е».
Дни
детства
нашего
на пом нил
им
тогда:
Отцов
под
бременем
печали
и
стыда,
И
вспоминаньем
сим
крепя
их
в
неприязни,
Удвоил
в
их
сердцах
усердье
к
правой
казни;
Ср аж енья
слезные
изображаю
им,
Утробу
где
свою
сам
рва л
руками
Рим,
Орел
сбивал
орл а,
и
в сей
земли
народы
Вооружалися
для
гибели
свободы,
616

Где
хра брос ть
во ин ов,
вождей
искусных
честь
Н азв ание
раба
старались
приобресть
И,
предавая
стыд
свой
в
память
назабвенну,
Сво ю
в з лагали
цеп ь
на
целую
вселенну;
Из
славы
су етн ой
избрать
владыку
ей
С
весельем
каждый
был
изменник
и
злодей;
Где
рим лян
римляне,
др узья
друзей
сражали,
И
за
тирана
все
друг
друга
убивали.
Но
всех
несчастий
сих,
в
войне
терзавших
мир,
Сильней
безбожный
их,
неумолимый
ми р,
Мир,
гибель
вольности,
народов
и
Сената
И,
словом
все
сказать,
со юз
триумвирата.
Но
тут
уже
в
речах
я
сильных
оскудел,
Вещая
по вести
неизреченных
дел:
Как
друг
пред
другом
всяк
убийством
возносился,
Как
кровью
чад
сво их
ве сь
Рим
тогда
залил ся;
Один
на
стогне
пал
пред
вз орам и
граждан;
Другой
пред
алтарем
богов
св оих
з ак лан;
Преступник
награжден
богатства
их
ценою;
На
брачном
ложе
муж
пронзен
св оей
женою;
Сы н,
кровью
каплющий
убитого
отца,
С
глаиой
его
в
руках,
в
мзду
требовал
венца! .
.
Примеры
все
сии
ужасны
и
обильны,
Союз
их
начертать
и
малы
и
бессильны.
Что
имена
твердить
мужей
ве лик их
сих,
Чь ей
смертью
я
подвиг
сообщников
моих,
Зе мных
полубогов
напомня
им
изгнанных,
И
в
храмах
да же
их
на
жертву
злы м
закланных?
Но
как
явл ю
теб е
от
сих
рожденный
сло в
Нетерпеливый
гнев
отечества
сынов,
И
ропот
шумный
их,
и
с к орбь,
и
трепетанье,
И
клятвы
на
врага,
и
к
мщени ю
взыванье?
Не
тратя
в р емени
и
еидя
в
их
сердцах
Решимость,
су етн ый
отвергнувшую
страх,
Я
к
ним: «Друзья,
сие
убийство
и
хищенье,
Имуществ
наш их
в сех
с
свободою
л ишень е,
Грабительство
градов,
сожжение
по лей,
Междоусобия
и
лучших
смерть
мужей
—
Вот
избранные
им
те
с тепени
кровавы,
По
к оим
он
достиг
престола
и
державы.
Но
може м
применить
жестокость
мы
судьбин:
Из
тр ех
тиранов
нам
остался
он
оди н,
617

И
справедлив
хоть
раз
в
алчбе
св оей
н есыт ой,
Сгубил
двоих,
ему
могущих
бы ть
защитой;
Да
сгибнет
сам,
тогда
кто
мститель
и
кто
царь ?
Воздвигнем
вольности
низверженный
алтарь,
И
Рима
истыми
прославимся
сы нам и,
Ярем
его
сломив
отважными
руками.
Искать
ли
случая?
но
завтра
он
готов:
Он
в
Капитолии
ч тит
жертвами
богов.
И
сам
падет
от
нас
на
жертву
пр инес енн ой
П ред
вечным
судией
спас ению
в с елен ной.
Кто
охранит
е го?
там
на ши
все
друзья;
С осуд
и
фимиам
ему
вручаю
я.
Да
будет
знаком
в ам,
когда
я
сей
рукою
Не
фимиам
—
кинжал
глазам
его
открою;
Удар,
которым,
льщусь,
низвержется
злодей,
Докажет,
что
мой
дед
ве лики й
был
Пом пей.
Тогда
и
вы
отцов,
о
други,
вспомяните
И
славу
их
име н
на
де ле
заслужите».
Ед ва
я
кончил
речь,
и
клятву
верным
быт ь
Спешат
сообщники
в
усердьи
подтвердить,
Но
каждый
требует,
п олн
доблестного
жара,
Принад лежащ у
мне
ч есть
пе рво го
удара.
Рассудок
наконец
велит
им
уступить.
Максим
с
от рядом
две рь
назначен
защитить;
Другой
отряд
при
мне;
л ишь
знак
подам:
свобода
—
И
мертв
падет
на
прах
враг
римского
народа.
<1818>

МСТИСЛАВ
МСТИСЛАВИЯ
Не
белые
лебеди
Стрелами
охотников
Рассыпаны
в
стороны,
Стремглав
по
поднебесью,
Испуганны,
мечутся.
Не
по
мор ю
синему,
При
громе
и
молниях,
Ладьи
белокрылые
На
ка мни
подводные
Волнами
наносятся
—
Среди
поля
чис тог о
Бежит
православная
Р ать
русс к ая
хра б рая
От
сил ы
несчетныя
Татар-победителей.
Как
ток
р еки,
Как
холмов
цеп ь,
Вра гов
полки
Покрыли
степь .
От
тучи
стрел
Затмился
свет;
Сквозь
груды
тел
П рохода
нет.
Их
пращи
—
дождь,
Ме чи
—
огонь.
Здесь
мертвый
вождь,
Тут
бранный
конь ,
Ь19

Там
в оев
ряд,
А
там
д оспех—
Не
может
взгляд
Окинуть
всех.
На
тьмы
татар
Бойцы
легли,
И
к рови
пар
Встает
с
земли.
В
той
равнине
хо лм
высокий,
На
холме
ракитов
куст.
Отдыхает
одинокий
Ви тязь
там;
стрелами
пу ст,
Тул
отброшен
бесполезный;
Конь
лежит,
в
груди
стрела;
Решето
стал
щит
железный,
Меч
—
зубчатая
пила.
Вз дохи
тяжелые
грудь
воздымают;
Пот,
с
кровью
см еш анны й,
каплет
с
главы,
Жаждой
и
прахом
уста
засыхают;
На
ноги
сил
нет
подняться
с
травы.
Издали
вне мл ет
он
ратному
шум у:
Стелют,
м олотят
сно пы
там
из
г лав.
Горькую
витязь
наш
думает
думу,
Галицкий
хра бры й
Мстиславич
Мстислав.
Ах!
рвется
надвое
В
нем
сердце
храброе:
Не
со
кр есто м
ли
в
бой
Х оть
од ному
итт и
На
силы
т емные
Татар-наездников ?
Не
понаведаться
ль,
Здоров
ли
верный
меч ?
Уж
не
ус тал
ли
он
Главы
по га ных
сечь?
Не
уморился
ли
Так
долго
кровью
течь?
К оли
в
нем
проку
нет,
Так
не
на
что
беречь:
Свались
на
прах
за
ним
И
голова
со
п леч!
620

Нет
срама
мертвому,
Кто
смог
костями
лечь.
И
три
р аза,
вспы хн ув
желанием
славы,
С
земли
он,
опершись
на
руки
кровавы,
Вставал.
И
тр ижды
ис текши
рудою
обильной,
Тяжелые
ла ты
подвигнуть
бессильной,
Уп ал
Смертный
омрак,
Сну
подобный,
Си лу
князя
Оковал.
Бездыханный,
Неподвижный,
Беззащитный,
Он
лежит.
Что ,
о
бо же!
Б оже
правый,
Милосердый,
Б удет
с
н им?
Неужели
Ты
попустишь
Нечестивым
Умертвить?
Меч
ли
те мный
Христианску
Душу
с
тело м
Разл уч ит?
Не
омыту
Покаяньем,
Не
причастну
Т айн
св ят ых?
621

Или
зв ери
Плот оядн ы
Кровь
полижут
Честных
ран?
Тр уп
ли
княжий,
Богатырский,
Стадо
галиц
Расклюет?
Кто
из
пе пла
Жизнь
угасшу
Но вой
искрой
В
нем
зажжет?
В
пол е
звонком
сту к
к онс ких
копыт.
Скачет
всадник,
весь
пылью
покрыт;
Он
с
преломленным
в
пахе
ко пьем
Быстро
мчится
р ет ивым
конем.
Молодец,
веселясь
на
бо ю,
Позабыл,
знать,
и
рану
свою.
Кто
сей
юноша
славы
и
сил?
Зять
княжой,
рати
све т,
Даниил.
Пусть
бы
встретился
с
ним
лютый
зверь,
Пуст ь
привиделся
б
рога ты й
б ес,
Не
дрогнул
бы
князь,
таков
он
сме л;
Он
чуть- чуть
не
застонал
навзрыд,
Как
увидел,
что
родимый
тест ь
На
сыру
землю
лег
замертво.
Как
быт ь?
Спасу
в
душе
помолясь,
Подхва т ил
его
на
руки
князь,
Поперек
перекинул
седла
И
помчался
к
р еке
как
стрела.
Что
ты,
князь!
ведь
не
по ле
река:
Ты
удал,
да
во да
глубока.
С
неб еси
помоги
т ому
бог,
Кто
сам
ближнему
в
нужде
помог!
622

<Л
<?7Ъ
;О
,л'г'' *~**"*
^Ах*~-
,
С в ?Л^ Л ->(£а*>/Ъ'TM ГГ'-ХЛ -'Щ?)
Страница
письма
П.
Катенина
А.
С.
Пу шк ину
9 мая 1825
г.

И
вышл о
так:
усердной
часть
друж ин ы
У
берега
с
ладьею
ждет
князей;
Они
в
живых,
и
убыло
кручины.
Но
Да ниил
прикрикнул
на
детей:
«Вы,
от ро ки!
сюда
бегите
сп ешн о.
Вам
вечный
стыд,
мне
горе
неутеш но ,
Ко ль
наш
от ец
от
тяжких
ран
умрет;
Моя
—
ничто:
и
после
заживет».
Мстиславу
все
бегут
помо чь
то лпо ю.
Оружье
сняв,
омыли
кров ь
во дою
И,
белый
плат
на
язвы
расщипав,
Внесли
в
ла дью;
тут
вспомнился
Мстислав.
Но
лучше
бы
оч ей
не
раскрывал
вове к
Чем
битвы
зреть
конец:
и
крови
русски
реки,
И
трупов
их
бугры,
и
малое
ч исло
Спасенных
от
меча
на
вящее
ли шь
з ло,
На
бегство,
гла д,
боле з нь,
ужасные
мученья,
Всегдашний,
горький
плод
несч ас тног о
сраженья;
И
победителей
необозримый
стан,
Чр ез
всю
широку
степ ь
бесправильно
расстлан,
Где
всюду
тут
и
там
огнь
засвечался
дым ны й,
Как
звезды
на
н ебе
в
бе ссн еж ный
вече р
зимный.
При
зрелище
таком
князь
храбрый
восстенал,
И
слабым
голосом
скорбь
сердца
провещал:
«О горе вечное Мстиславу!
На
мне
ви на
такого
дня,
И
внуки
поздние
по
праву
В
нем
будут
укор ять
ме ня.
Весь
оп ыт
браней
долголетных
Одним
я
разом
погубил;
Н апал
на
рать
вра гов
не счетны х ,
И
тем
раз бит ье
заслужил.
Не
остановятся
отныне
У спехо м
гордые
враги,
Доколь
Россию
всю
пустыне
Не
уподобят
их
шаги,
625

Их
орд
на
нас
польется
море,
А
сила
русская
мала.
О
горе,
в ечное
мне
горе,
Что
я
виновник
первый
з ла!
Но
чем
бы
ни
решались
битвы,
Моя
надежда
все
крепка:
Услышит
наши
бог
молитвы,
И
нас
спас ет
его
рука.
Он
русским
да ст
терпенья
сил у,
Они
дожду тс я
красных
дн ей;
У
нас
в
земле
найдут
могилу
Враги,
гордившиесь
-над
ней» .
Так
Мстислав
Мстиславич
хра бры й
Галицкий
мол в ил.
На
рук и
склонши
главу,
Даниил
его
слушал
бе зм ол вно.
Отроки
ж,
веслами
быстрые
волны
дружн о
взметая,
К
берегу
мчали
ладью;
сош ли
и
князья
и
дружина,
П али
наземь
лицом,
и
в
слезах
благодарных
молили
Бога
и
спаса
Христа
и
пречистую
деву
Марию.
< 7879>

II

Н.
И.
Тургенев

Н.
II.
ТУ РГЕН ЕВ
Н и колаи
Иванович
Тургенев
родился
в
1789 г.
в
семье
про­
свещенного
деяте ля
И.
И.
Тург ен ев а,
члена
Новиковского
Друже­
ского
ученого
общества.
За
связь
с
Новиковым
Н.
И.
Тур ген ев
был
отправлен
Ек атери н ой
IIвссылку(возвращен
после
смерти
императрицы).
Н.
И.
Тургенев
уч ился
в
Университетском
благо­
родном
пансионе
и
зат ем
в
Московском
университете,
по
оконча­
нии
которого
в
1810 г.
он
уехал
в
Геттинген
для
продолжения
своего
образования.
В
1814—1815
гг.
Тургенев
соп ров ож дал
русск ие
войска
в
качестве
комиссара
«Центрального департамента».
Он
вернулся
в
Рос сию
в
1816 г.,
исполненный
в ольн олюби вы х
надежд
и
жажды
деят ельн ост и
на
«общественное
благо».
При ехав
в
Пет ербург ,
он
орг ани зует
кру жки
преимущественно
военной
молодежи,
где
изучаются
вопросы
политической
экономии
и
права.
Он
вступает
в
члены
ли т ерат урн ого
общества
«Арз ам ас»
и
н аме­
ревается
совместно
с
Куницыным
издавать
ж урн ал,
гд е,
кроме
ли те рат урных,
осв ещ ались
бы
и
политические
вопросы.
В
1818 г.
вышел
в
св ет
капитальный
тр уд
Н.
Тургенева
«Опыт теории
налогов», создавший
ему
широкую
известность
в
прогрессивных
кругах
общ ест ва.
Пафос
деят ельн ост и
Тургенева
в
эту
эпоху
заклю ча лся
в
бо рьбе
с
крепостным
правом.
В
Xглаве «Евгения
Онег и на»
Пушкин
харак тер и зует
его
как
пламенного
п атрио та
и
врага
крепостного
рабства.
В
1819 г.
Тур ген ев
вступил
в
Союз
благ оденст в ия ,
но
в
1821 г. ,
когда
после
закрытия
союза
было
создано
Северное
общество,
он,
сох раня я
бли зость
с
его
членами,
сам
в
члены
общества
не
вступил.
В
1824 г.
Тур ген ев
получил
отпуск
и
уехал
в
А нгл ию,
где
его
зас тало
предписание
явиться
в
суд
по
делу
о
декабристах.
О днако
он
не
выполнил
этого
п редпи сан ия
и
был
заочн о
пригово­
рен
к
смертной
казни.
В
1833 г.
Тургенев
переехал
во
Ф ранцию,
где
прожил
до
1857 г. ,
когда
после
реаби ли тац ии
он
п ри ехал
на
роди ну.
62$

Ту рг енев
пр иез жал
в
Россию
еще
дв аж ды,
в
1859 и 1864
гг.
Умер
он
во
Фра нции,
в
1871 г.
Ж ивя
за
границей,
Тург ен ев
на«
писал
книгу
«Россия и русские», где содержались воспоминания
о
1812—1825
иг*
По этич еска я
д еятель но сть не
занимала большого
места
в
жизни
Тургенева.
Его
стихи
представляют
известный
биографический
ин«
терес,
как
отражение
идейных
исканий
в
юношеские
годы.

*♦*
Закон
Пр ирод ы
—
ес ть
святейший,
К отор ый
все
должны
хранить,
А
ра зум
истиный,
чистейший
Закона
духом
должен
быть.
<1807>
631

***
Прид и,
о
истина,
и
поселись
меж
нами
Пр иди,
искорени
вгнездившийся
пор ок,
Соделай,
чтоб
враги
нам
сделались
друз ьям и
И
чтоб
нев инног о'
не
гнал
уж
б оле
р ок.
Соделай,
чтобы
ложь,
вражда
и
су евер ство
Попраны
были
в
прах,
истреблены
навек,
И
чт об
начало
зол,
несродно
смер тн ым
зверство,
Чт об
фанатизм
погиб
—
и
счастлив
чело век!
</807>
&2

Д.
И.
ЗАВАЛИШИН
Член
Северного
общест в а
Дмитрий
Иринархович
За вал ишин
род ился
в
1804 г.
Вос пи т ывался
в
морском
корпусе,
был
мичма­
но м,
преподавателем
морского
к орпу са,
а
с
1823 г.
лейтенантом
8- го
флотского
экипажа.
В
1822—1824
гг.
находился
в
круго­
светном
плавании.
За в алиш ин,
как
человек,
убеж дав ши й
ряд
лиц
«истребить
императорскую
ф а мил и ю», был присужден к каторжной работе на
двадцать
лет.
Нахо ди лся
в
Нерчинских
рудниках,
зат ем
на
посе­
лении
в
Си бири .
Вернулся
оттуда
в
Москву
в
1863 г .,
где
умер
в
во зрасте
88 лет.
В
«Алфавите членам бывших злоумышленных тайных обществ»
о
Зав али шине
г ово рит ся,
ме жду
прочим,
что
он
стрем и лся
«ув ели­
чивать
число
недовольных
и
давал
читать
разные
книги
и
стихи,
из
коих
о дни
наполнены
самыми
дерзкими
и
гнусными
клев ет ами
на
покойного
и мп ерат ора
и
августейшую
фамилию,
ужаснувшими
даже
соумышленников
его,
причем
у веря л,
что
все
ск азанн ое
в
них — совершенная
истина».
Два
сти хот в орени я
такого
харак те ра
сохран и лись
в
сле дств ен ­
ном
деле
З ав алиш ина.
Эти
стихи,
художественно
слаб ые,
но
по
своему
политическому
содержанию
очень
острые,
интересны
для
характеристики
декабристских
методов
агитации.

♦**
Я
в
первый
раз
взя л
в
руки
лир у.
Славянско
племя,
пробудись,
Воспрянь
от
сна
и
ободрись,
Яви
себя
ве лики м
м иру!
Т еки,
как
бурны
текут
ре ки,
Ког да
вон
выдут
из
брегов,
Освободясь
са мо
на веки ,
Освобождай
и
в сех
рабов.
С воб одны
предки
на ши
были,
Свободными
во
гроб
сошли,
Но
вольности
не
уступили;
Ра бы
лишь
к
нам
царей
ввел и.
Ах,
скоро
ль
кончится
терпенье
И
долго
ль
бу дем
в
рабстве
жить,
Св ободы
нашей
похищенье,
Ах,
дол го
ль
будем
мы
сно си ть!
634

I
***
Я
пе сни
страшные
слагаю,
Моих
пе сней
не
п еть
рабам,
Дворяне,
—
вас
так
называю
И
гибель
возвещаю
ва м!
Как
смеете
вы
тем
горди тьс я,
Рабов
имее те
что
вы,
Тем
боле
должно
вам
стыдиться:
Рабов
и мея
—
в
рабстве
вы.
И
вам
ли
думать
о
свободе,
К оль
ненавидят
вас
в
народе,
Рабы
ж—
от
рук
падете
их.
Итак,
старайтеся
желанье
С вободы
буйной
укротить,
Старайтесь
г розн ое
восстанье
Дотоль
н арода
отвратить,
Доколе
участь
улучшенну
Доставите
своим
рабам,
Даб ы
в
сию
борьбу
священну
Быть
можно
безопасным
в ам.
635

А.
П.
БАРЯТИНСКИЙ
Александр
Петрович
Барятинский
роди лся
в
1798 г.
Вос­
питывался
в
одном
из
петербургских
пансионов.
В
1814 г,
посту­
пил
на
службу
в
Министерство
иностранных
дел ,
но
служил
там
недолг о
и
вскоре
перешел
на
военную
слу жб у.
С
1821 г.
Б аря тинский
сос тоял
членом
Южного
общ ест ва
и
был
одн им
из
его
активных
членов.
В
1826 г.
он
был
прису­
жден
к
дв ад цати
годам
ка торж ных
рабо т
и
к
ве чн ому
поселению.
По
определению
и зв естн ого
«Алфавита членам бывших злоумыш­
ленных
тайных
общ ест в», он «од обр ял
решительный
ре волю ци он­
ный
способ
дей ств ия
с
уп раздн ени ем
престола»...
После
предвари­
тельн ого
заключения
в
Кек сголь ме
его
отправили
в
Нерчинские
рудники.
После
каторжных
раб от
Барятинский
в
1839 г.
был
пере­
веден
в
Тобольск
на
поселение.
Здесь
он
тяжело
болел
и
к
тому
же
испытывал
жестокую
мат ери альн ую
нужду.
В
1844 г.
болезнь
его
об остр ила сь,
и
он
был
«принят в тобольскую больницу приказа
общ ест в енн ого
призрения,
где
он
и
умер
в
том
же
году.
Б а ря тинский
был
убежденным
м ат ериали ст ом.
Во
вр емя
заключения
в
Чите
и
в
Пет ров ско м
заводе
им
было
написано
сочинение
на
французском
языке,
в
котором
он доказывал
справедливость
мат ери али сти ческ ой
философии
и
отрицал
существо­
вание
бога.
В
печати
Барятинский
выступил
лишь
одн ажды .
В
1824 г.
в
Москв е
вышла
на
французском
языке
его
книга
стихов,
оза гл авл енная
«Quelques heures de loisir a Toulehin*
(«Часы досуга в Тульчине»; Тульчин — место,
где
служил
Баря­
тинский;
там
же
был
центр
Южного
об ществ а) .
Книга
сод ержи т
14 стихотворений .
Особ ый
интерес
представляют
стихи,
адресов ан­
ные
Пест елю ,
где
говорится
о
дружбе
с
вождем
Южного
об ще­
ства
(оно в качестве посвящения предпослано стихотворению «Ст а­
рик
с
берегов
Миссисипи» — о «натчезах»
— племени,
проживавшем
в
Америке
и
почти
истребленном
в
XVIII веке).
636

Ат еист и ческ ое
мировоззрение
Барятинского
в
некоторой
ст е­
пе ни
проя ви лось
в
стихотворении
«Ко дню именин»
и
с
исключи­
тельной
полнотой
в
черновой
рукописи
с тих отво рени я
о
боге,остав­
шейся
в
делах
следственной
комиссии.
Печатаемые
стихи
даны
в
переводах,
сделанных
для
э той
анто ­
логии
Вс.Рождественским
(из книги «Quelques heures de oisir à Toul-
chin») и проф.
Б.
В.
Томашев ск им
(атеистическое стихотворение
«Ah! d’où vient que ce dieu à l’univers impose»).

П.
ПЕСТЕЛЮ 1
Четыре
месяца,
—
мне
вспо мн ило сь
с
тоско й,
—
Prime scdalium!2 я разлучен с тобой!
Ты,
верю,
не
заб ыл
простые
на ши
встречи,
Когда
в
вечерний
час
и
по мыс лы
и
р ечи
Сливались
в
дружестве
согретых
сердцем
слов?
В
минуты
отдыха
от
всех
сво их
трудов,
Уставший
воспарять
возвышенной
ду шою,
Ты
о
стихах
моих
беседовал
со
мною.
Н атч езов
горьк ий
рок
я
пред
тобой
явил.
Их
пожалев,
прости
мой
стихотворный
пы л!
1 Полковник,
командир
Вятс ко го
пол ка.
2 <Первый из друзей!>
638

СТАРИК
С
БЕРЕГОВ
МИССИСИПИ
В
Луизиане,
там,
где
солнце
каждый
час,
Где
знал
восторг
любви
и
горечь
слез
Шактас,
Напротив
берега,
где
тянутся
саванны,
Миссисипи
шум
разносит
неустанный,
Вздымается
из
волн
обрывистый
утес,
По
чь им
расщелинам
не
вид но
да же
коз.
Здесь
в
старости
Натч ез,
наказанный
судьбою,
Си дел
с
опущенной
печально
головою,
Придавлен
тяжестью
годов
и
горьких
ду м,
И
слушал
пень е
волн,
катящих
смутный
шум.
К огда
ему
мечты
не выно си мы
стали,
Он
начал
говорить,
испо л ненн ый
печали:
«Терзанья тщетные!
Я
сам
его
сразил.
.
.
И
на
мое
че ло
должно
упасть
о тмщень е.
Отец-чудовище
родную
кровь
пролил,
И
жизнь
отныне
мне
внушает
отвращенье.
Мой
сын,
любимый
сы н,
пал
от
руки
моей.
..
О
боги!
Для
м еня
нет
мысли
тяжелей!
Д ай,
Миссисипи,
мне
забвенье
зол
о тн ыне,
Вер ни,
верни
того,
кто
вс ех
дороже
мне!
Пускай
погибну
я
в
стремительной
пу чине,
Но
сына
хоть
на
миг
увижу
в
глубине.
С
тех
по р,
как
здесь
жи ву
с
печалью
я
своею,
Уже
двадцатый
раз
у тес
в
сн ега
одет.
Мой
волос
по сед ел,
я
гасну,
я
слабею
—
А
го р ести
мо ей
все
исцеленья
нет!
639

Ди тя
любимое,
он
был
мне
ут ешенье м.
На
игры
юноши
я
так
смотреть
любил!
Он
матери
своей
был
нежным
повтореньем,
Он
счастье
и
любовь
д уше
м оей
дарил.
Е два
став
юн оше й,
в
опасности
влюбленный,
Он
средь
густых
л есов
блуждал
по
цел ым
дням,
Охо тилс я
в
степях
на
дикого
бизона,
За
ланью
быстрою
стремился
по
пятам.
Все
любовались
им
—
походкой
благородной
И
дикой
грацией
осанки
молодой.
Струились
волосы
вдо ль
щек
его
свободно,
А
взор
небесною
сверкал
голубизной.
Счастливец!
Мог
бы
я
теб е,
мой
сын
любимый,
Блаженство,
честь
моя,
—
отдать
остаток
с ил,
Но
же рт вой
ревности
я
стал
неумолимой,
Жестокою
ценой
за
счастье
заплатил.
Пил
счастье
на
груди
я
женщины
прекрасной,
Но
ей
я
не
был
мил.
Росла
д ень
ото
дня
Меж
нами
неприязнь.
И
у
нее,
нес ча стно й,
Одна
лишь
мысль
был а
—
не
пощадить
меня.
Мой
сы н..
.
покорностью
он
умножал
му чен ье.
Я
свой
ревнивый
г нев
обрушил
на
него.
Он
прямотой
своей
внушал
мне
восхищенье,
Но
и
укором
был
для
сердца
моего.
Его
изменница
сердила
молодая,
Беспечность
женскую
он
горько
проклинал.
Ра з,
в
одиночестве
средь
диких
ск ал
гуляя,
Он
эту
женщину
случайно
повстречал*
«Неблагодарная!
Я
возмущен
тобою.
Терзаешь
ты
отца,
—
сказал
он
тихо
ей .—
Скажи,
как
можешь
ты
с
беспечностью
та кою
Забыть
любовь
свою,
блаженство
первых
дней?
640

А.
И.
Барятинский
Рисунок
с
оригинала
Н.
Л.
Бестужева, 1830-е
годы.

Он
стал
угрюмее,
ан
опускает
веки,
И
мне
он
ничего
не
говорит
в
ответ.
Со
све тло й
радостью
расстался
он
на веки ,
И
сл ез
у
старика
отныне
больше
нет.
Душ и
измученной
т ерз ания
и
сто ны
Не
хочет
дов е рять
он
больше
никому.
Уж
если
хо чешь
бы ть
жестокой,
непреклонной,
То
нане си
удар
лишь
сердцу
моем у! »
«Не упрекай меня!— о на
ему
сказала.—
Т вои
слова
сейчас
терзают
сердце
мне.
Такого
сына
я
доныне
не
встречала
И
пред
так им
отцо м
виновна
я
вдвойне.
Скорее
ток
реки
мог уч ей
истощится
И
звери
будут
жить
на
дне
ее
сух ом,
Скорей
рычащий
лев
пре д
серною
смирится,
Чем
позабыть
мо гу
о
долге
я
св ое м!»
Мой
благодарный
сы н,
услышав
голос
ясный,
Почувствовал,
что
я
от
горестей
сп асен ,
И
на
ее
руке
с
признательностью
страстной
Был
чистый
поцел уй
тогда
напечатлен.
И
я
увидел
их.
..
От
ревности
сгорая,
Я
разум
потерял,
лишился
с вета
дня .
Мгновенно
кровь
во
мне
сгустилась
ледяная.
.
.
«Нет у меня жены,
нет
сына
у
меня!»—
Безумством
о сле плен,
я
волосы
неви нно й
Схватил
и,
трижды
в
грудь
ей
погрузив
клинок,
С
обрывистой
скалы
над
бурною
пучиной
Столкнул
ее
туда,
в
бушующий
пот ок,
И
до
по след не го
предсмертного
ды ха нья
Упрека
с
уст
ее
не
донеслось
ко
мне,
И
слух
мой
р а зличил
лишь
слабое
стенанье
В
тот
миг,
когда
она
сокрылась
в
глубине.
641

Р ека
ее
несла
по
быстрому
теченью,
И
трижды
голова
всплывала
над
волной,
И
трижды
грудь
ее,
зал ита
кровью
мщенья,
Среди
крутых
валов
мелькала
пред о
мно й.
Но
вот
в
последний
раз
на
вс пе ненном
просторе
Явила
бл едн ый
лик
бегущая
вод а,
И
п рин яло
ее
в
св ои
объятья
море ,
Чт об
поглотить,
шум я,
в
пучине
навсегда.
Да,
навсегда! . .
ув ы!
Небесное
отмщенье,
Ли ши
вс ех
радостей
м еня
без
сожаленья,
Пускай
я
упаду
внезапно
на
песок,
Как
ветром
о сени
оборванный
листок,
Как
с
ветки
сн ег
в
тиш и
лесной
Нежданно
падает
пор ой!
Ув ы!
За
сыно м
всл ед
на
этих
берегах
Я
мог
бы
утопить
от чаян ье
в
волнах...
Но
нет!
Я
должен
жи ть,
что б
это
преступленье
Душе
всегда
вну шал о
страх.
Пусть
в
муках
завершится
жизнь
моя .
Дос тои н
ли
—
не
зн аю
—
смерти
я?
О,
е сли
б
неки й
б ог,
судьбу
мою
жал ея,
Мне
сына
воз вра т ил,
чтоб
стала
жиз нь
св етл ее,
И
со бс твенн ой
рукой,
не
вспоминая
зла,
Морщины
горя
ст ер
с
увядшего
чела,
О,
ес ли
б
только
страсть,
чья
гибельная
с ила
Последние
го да
мне
скорбью
сокрушила,
Зажгла
в
м оей
груди
желанье
жиз ни
вно вь
И
десять
юных
дев
мне
отдали
любовь
—
Я
б
сыну
моему ,
чья
смерть
б ыла
ужасна,
Их
уступил
бы
сам !
..
Но
он
погиб,
несчаст ный. . .
Терзанья
тще тные !
..
Я
сам
его
сразил,
И
на
мое
чело
должно
упасть
отмщенье.
Отец-чудовище
родную
кровь
пролил,
И
жиз нь
внушает
мне
от ныне
отвращенье.
Мой
сы н,
лю бим ый
сы н,
пал
от
руки
моей..
.
Нет
сердцу
мысли
тяжелей!
..»
€42

И
старец
замолчал.
Ут ес,
досель
безмолвный,
Чье
основание
давно
точили
волны,
Нависший
тяжело
над
са мою
водой,
В
зыбучие
пески
упершийся
пятой,
—
Вдруг
рухнул
с
гр охо том
в
кипе ние
потока
И
бры зги
раскидал
тя же лые
широко..
.
Так
кончил
жизнь
старик.
Волна
—
шум на,
светла
—
И
преступление
и
ка ру
уне сл а.

ПОСЛАПИЕ
ИВАШЕВУ 1
Браню
тебя
за
лень,
беглец
струи
Пермеса,
Беспечный
Ивашев,
любезный
мой
по веса.
Ты
за нят
книгою.
Но
все -т аки
она
Бы ть
з лою
ма чех ой
таланту
не
должна.
Ты
чте ньем
увлечен
—
я
вижу
—
в
веч ер
длинный,
И
вот
тво й
пыл
угас,
умолкло
пианино.
Уж ели
так
страшит
и
легкий
груз
труд а
Тебя,
с
Эвтерпою
дружившего
всегда?
Зачем
же
добрых
муз
испытывать
терпенье,
—
Скорее
на
Парнас,
ч тоб
вымолить
про щень е!
О
ты,
кем
Лафонтен
легко
перев ед ен,
Те бя
вним ание м
приветил
Аполлон,
Ему
т вои
стихи
читать
всегда
приятно
(Ведь там,
в
жилище
муз,
и
наша
реч ь
понятна!).
А
сам
старик
поэт
в
тво их
словах
живых
С
восторгом
узнает
им
со чин енны й
с тих
И
в
мирных
тех
ме стах,
где
обитают
те ни,
Пленяется
игрой
повторных
превращений.
...И
видит
снова
он
с
улыбкой,
как
Карвель,2
Ревнивец
и
сл еп ец,
не
понявший
досель,
Что
сон.
..
молчу,
мол чу.
Моя
стыдлива
муза.
Твоя
ж.
..
Тебе
в
стиха х
поведать
не
обуза,
Легко
и
в есе ло,
про
участь
рогачей,
Переложив
р ассказ
на
нравы
н аших
д ней.
1 Офицеру кавалергарду.
2 Сказка Лафонтена .
644

Любовника
вед ет
слуга
порой
ночною
1
И
над
ревнивою
см еет ся
сед иною ,
А
муж
под
яблоней
да вно
уж
с тер еже т...
И
т вой
лукавый
стих,
не
знающий
забот,
Ревнивцу
дерзкому,
уже
без
сожаленья,
Для
лба
плешивого
готовит
украшенье.
Так
было.
..
Но
т вое
воображенье
спит.
Стыдись!
Пусть
мой
упрек
т ебя
расшевелит.
А
ес ли,
Ивашев,
боишься
ты
цензуры
—
Вот
пиа нино !
Сядь,
ко сни сь
клавиатуры,
Забудь
мои
сти хи
и
горький
мой
упрек
И
звуков
разбуди
бушующий
по ток!
Пускай
твоей
р уке,
бегущей
так
проворно,
Ответят
клавиши
и
гулко
и
просторно,
Пусть
пальцы
легкие
скорей
дов еря т
им
Все
то,
чем
ты
се йчас
в зв олнов ан
и
то мим.
По
пе стр ым
клавишам,
не
ве дая
преграды,
У меешь
прокатить
ты
громкие
рулады
И
нако не ц,
аккорд
тяжелый
уронив,
В
молчании
следить,
как
замер
тво й
мотив.
Т вои
фантазии
и
дум
твоих
волненье
Внимающих
тебе
п ри водят
в
в о схище нье.
Пусть
все,
кому
печаль
давно
сжимает
грудь,
При ходят
на
концерт
душою
отдохнуть.
Садись
за
инструмент,
педали
нажимая,
Пусть
звуки
катятся,
друг
друга
догон яя.
Рокочет
ли
гроза?
Нептун
ли
бьет
вес ло м?
По
клавишам
бежит,
все
р аз раст аясь,
гром,
Летучих
пальцев
бег
дает
всю
силу
звуку,
Рук а
торопится
догнать
другую
руку,
Умолкну’
ший
аккорд
уже
звучит
опять
И
продолжает
нас,
как
прежде,
чаровать.
Ты
радость
све тлы х
дум
и
грусть
ра зду мий
черных
Умеешь
передать
на
клавишах
проворных.
Упреки
тщ етн ые!
Что
толку
сожалеть!
Д уша
тво я
во
сне,
не
станут
струны
петь.
Увы!
Ты
за
столом
да вно
сидишь
уныло.
Перо
твое
в
пыли,
и
высохли
чернила.
Другая
сказ ка
Лаф онт ен а.
645

Бу ма жные
листы,
сверкая
белизной,
Давно
нетронуты,
лежат
перед
тоб ой.
Опершись
на
руку
и
опустив
ресницы,
Ты
в згля да
своего
не
сводишь
со
страницы.
Другая
же
рука ,
как
будто
в
забытьи,
Отстукивает
вновь
мелодии
св ои
По
гладкому
столу,
сверкающему
лаком,
Послушно
следуя
безмолвным
нот ным
знакам.

КО
ДНЮ
ИМЕ НИИ
Вел ич ием
св ятой
Варвары
Народы
были
спа се ны
От
диких
мнений
старины
И
заблуждений
в еры
ста ро й.
Она,
свое й
рукой
сорвав
с
их
гла з
покров,
Низв ер гла
навсегда
язычества
богов.
Когд а
бы
со
святой
в
одном
Вы
веке
жили,
К огда
б
рождением
ее
опередили,
Каких
бы
доводов
Ваш
ум
ни
расточал
—
Мир
бо лее
еще
языческим
бы
стал !
Да,
Вы
не
одного
низвергли
бы
кумира,
Рассеяли
бы
все
предубежденья
мира,
И
все
же
—в
незабвенный
час
—
Чтя
Ва ши
святости
и
к
благу
Ва ше
рв ень е,
Забыв
былые
заблужденья,
Как
божеству,
увидев
В ас,
Вам
воздавали
б
по кл оне нье!
641

***
Скажите:
что
могло
вс еле нную
заставить,
С миряс ь
пред
божеством,
и
чтить
его
и
славить?
Л ишь
воспитание
причиною
тому.
Я
видел,
как
мудрец,
вдруг
изменив
уму,
Пр ед
вз дорн ой
бас нею
противиться
не
может,
Ко гда
бессильный
мозг
тоска
и
уж ас
гложут.
Пусть
непреклонный
ум
в
расцвете
пол ном
сил
От
заблуждения
его
освободил
—
На
склоне
лег
своих,
о хва че нный
смятеньем,
Он
возвращается
к
забытым
заблужденьям.
А
разве
сам и
мы,
познавшие
обман,
Мы
—
прежде
не
влеклись
в
пленительный
туман,
Ког да
от
юных
игр
в ечер нею
поро ю
Под
кровлю
хижины
сбегалися
толпою
Речистой
бабушки
послушать
болтовню.
Кружком
внимательным
придвинувшись
к
огню,
Плечом
к
плечу,
дрожа,
раскрыв
ши роко
очи,
Готовы
были
мы
сидеть
до
поздней
н очи
В
углу
у
камелька
и
слушать
без
конца
Про
чудеса
святых,
про
мщенье
мертвеца.
.
.
Р асска з
таинственный,
божественный,
волшебный.
Вот
в
этом
трепете
и
страхе
детских
бдений
И
скрыта
первая
причина
заблуждений.
Бог
в
изобилии
св оем
неудержим!
Ужель
жестокостью
бороться
надо
с
ним?
Во
благости
св оей
стремяся
мир
умножить.
Он
расточает
жиз нь
затем,
чтоб
уничтожить!
Не
мог
ли
всеблагой
среди
премудрых
дел ,
648

Для
созданных
родов
назначив
свой
предел,
В
начале
пресекать
излишества
созданья,
Не
обре к ая
всех
на
смерть
и
злод еянь я? •
Не
в
б оге,
скажешь
ты,
возник
источник
з ла.
Его
творениям
нет
мер ы
и
числа.
По
воле
божией
простертые
над
нами
Сияют
неб еса
н есч етны ми
мирами.
..
Он
б еско нече н,
мудр,
он
в семог ущ,
велик.
..
Ничтожен
перед
ним
козявки
жа лкой
крик.
Безумец!
божество
сокрыв
покровом
тайным,
Ты
наградил
его
величьем
чрезвычайным.
..
К оль
су щес твуе т
б ог,
не
оскорбляй
ег о:
«В созданья комара мы видим божество» .
К оль
так
—
в
мо гу щест ве
св оем
неизмеримом
Он
должен
управлять
и
зримым
и
незримым,
Пред
ним
равна
судьба
пыл ино к
или
сф ер,
Не
над о
смешивать
вел ич ье
и
размер.
Венчанный
мо лнией,
гро зя щий
свыше
нам,
Горячей
крови
ты
вдыхаешь
фи миам ,
И
всюду
и
всегда,
тв оря
теб е
молитвы,
Вступают
пл емена
в
не исто вые
б итвы.
Ты
сам
источник
зла:
святилища
тво и
Багрят
закланных
жертв
кровавые
струи.
Торжественная
ноч ь,
возжегшая
светила,
Тв ое
вел ичи е
глазам
моим
явила,
Но
пт ашк и,
схваченной
зверьком,
внезапный
кр ик,
Как
жало
острое,
до
сердца
мне
пр они к.
Жестокость
злобного
и
хи щног о
тв оре нья
Опровергает
ложь
о
мудром
провиденье.
Престол
его
давно
уже
разбить
пора.
В
добре
он
немощ е н
иль
мощ ен
без
добра.
Познай
ис тор ию
и
ест ест ва
уставы
—
И
скажешь
на кон ец,
что
для
его
же
славы,
Коль
волею
его
мир
обречен
страдать,
—
И
был
бы
б ог,
его
должны
мы
отрицать!

М.
А.
БЕС ТУЖ ЕВ
Автор
популярнейшей
среди
ссыльн ых
дек абри ст ов
пе сни
«Что
не
в етр
шу мит
во
сыром
бо р у . ..», Михаил Александрович Бесту­
жев
принадлежал
к
слав ной
семье
Б ест ужев ых,
из
которой
вышли
четыре
б рата-д ек абр и ста
(в числе их и писатель А А.
Бесту-
же в-М ар ли нский ).
Ро ди лся
М.
А.
Бе сту жев
в
1800 г. ,
воспиты­
вался
в
Морск ом
корпусе
и
все
время
находился
на
вое нно й
служ бе.
В
1825 г.
М.
Бестужев
вступил
в
Северное
общество.
В
восст ан ии
дек аб ристо в
он
принимал
активное
участие:
на
Сен атск ой
площади
давал
солдатам
команду
открыть
ст рель бу
по
п рави тель ств енн ым
войскам.
Верховным
уголовным
судом
Б есту­
жев
был
приговорен
к
пожизненной
к ат орге
(срок был затем
сокращен
до
20 лет) .
После
амнистии
1856 г. ,
когда
Бест уж ев
был
в
сс ылк е,
он
не
в осп оль зов ался
правом
проживания
в
Москве
и
о стал ся
в
Си би ри.
В
Москву
приехал
тольк о
в
1867 г.
Ум ер
в
1871 г.

ПЕСНЯ
Что
не
ве тр
шу мит
во
сыр ом
бору
—
Муравьев
ид ет
на
кровавый
пир .
..
С
ним
черниговцы
идут
грудью
стать,
Сложить
голову
за
Россию-мать!
И
не
бурей
пал
долу
крепкий
дуб,
А
изменник-червь
подточил
его.
Закатилася
воля-солнышко
—
Смертна
ночь
легла
в
поле
бранное.
.
.
Как
на
по ле
том
бранный
ко нь
стоит;
На
земле
пред
ним
витязь
млад
лежит.
«Конь,
мой
конь!
скачи
в
святой
Киев-град;
Там
товарищи,
там
мой
милый
брат.
Отнеси
ты
к
ним
мой
последний
вздох
И
скажи:
цепей
я
не сти
не
м ог.
.
.
Пережить
нельзя
мысли
горестной,
Что
не
мог
купить
кровью
вольности!»
<1830>
651

Г.
С.
БАТЕНЬКОВ
Га вр иил
Семенович
Батеньков
не
был
поэтом
в
обычном
смысле
этого
слова.
Ст ихо тв орен ие
«Одичалый», написанное в Сварт-
голь мск ой
крепости — одно
из
не мно гих
его
дошедших
до
нас
произведений;
это — вылившаяся
в
стихотворную
форму
исповедь
уз ника,
считавшего
себя
заживо
похороненным.
Родился
Батеньков
в
1793 г.
У част вов ал
в
Отечественной
войне
1812 г.
и
был
ранен
(в одном из сражений получил десять
штыковых
ран).
После
окончания
во йны
и
вы здо ровле ни я
с дал
экзамен
в
Ин ститу те
корпуса
инженеров
путей
сообщения
и
был
определен
инженером
по
этому
к орп усу
(впоследствии был произведен в под­
полковники),
Батеньков,
как
член
Северного
общества,
был
приговорен
к
каторжным
рабо т ам
на
20 лет,
с
сокращением
затем
срока
до
15 лет.
После
приговора
зак лючен
в
Свар т гольм ску ю
крепость
(■в Финляндии), откуда,
по
неясным
мотивам,
был
в
1827 г.
пере­
в езен
в
П етербу рг
и
сод ерж ался
в
Алексеевском
равелине.
В
1828 г.
п ытался
голодом
и
бессонницей
лишить
се бя
жизни
и
обнаружил
признаки
помешательства.
В
1846 г.
был
отправлен
на
поселение
в
Томск.
Умер
в
1863 г.

л
Г.
С.
Б атенъ ков
Фотография
Е.
И.
Як ушк ин а, 1850-е годы

ОДИЧАЛЫЙ
I
Я
прежде
говорил: «прости!»
В
на дежд е
радостных
свиданий,
Мечты
вилися
на
пу ти,
И
с
ними
ряд
воздушных
зданий.
Там
дру г
приветливый
манил,
Туд а
звала
семья
родная,
Из
полн ой
чаши
радость
пил,
Надежды
св етл ые
питая.
Теперь
«пр ос ти»
в сему
нав ек!
Зач ем
живу
без
наслаждений?
Ужель
еще
я
человек?
Нет!
..
да!
—
для
чувства
ли шь
му чени й!
Во
мне
ли
оттиск
божества?
Я
ль
создан
мира
господином?
Создатель —
благ.
Ужель
их
два?
Могу
ль
его
назваться
сыном?
..
Шмели
п окоят ся
в
дупле,
Червяк
в
п ыли
по
в оле
гнется
—
И
им
не
тесно
на
земле:
Им
солнце
светит,
воздух
льется,
Им
—
все!
А
мне
едва
во
сне
Живая
кажется
природа.
..
Ищу
в
бесчувственной
стенеч
О тзыв
подобного
мне
рода.
653

II
Вон
там
туман
густой
вдали
И
бур я
тучами
играет;
Во да
одна,
и
нет
земли,
Ж изнь
томно
факел
пог аш ает.
Вон
там
на
воздухе
вис ит,
Как
страшный
остов,
камень
голый,
И—
дик
и
пу ст
—
шу мит,
трещит
Вокруг
трущобы
лес
сосн ов ый.
Там
серый
све т,
Пространства
нет
—
И
время
м едл енно
ступ ает. .
.
Борьбы
сти хий
ве зде
там
след.
..
Пус т ыня
в
сиротстве
рыдает.
..
И
там
уму
В
тюрьме
тюрьму
Еще
придумалось
устроить.
..
Легко
ему
Во
мраке
— тьму,
В
т ес нине
—
тесноту
удвоить!
Там
пушек
ряд,
Там
их
снаряд;
При
каждом
вхо де
ча сов ые.
К ругом
крутят,
Кр угом
шумят
Морские
вол ны
лишь
седые.
Куда
пойти?
Кому
прийти
С юда
без
ведома
смотрящих?
И
как
на йти
К
родным
пути,
Где
да же
нет
и
приходящих?
Все
это
там, друзья,
для
вас —
И
редко
вам
на
мысль
приходит.
..
Все
это
здесь, друзья,
для
нас :
Здесь
в зор
потухший
лишь
находит
Пространство
в
нес ко ль ких
шагах,
С
железом
ржавым
на
дверях,
Соломы
сгнившей
пук
об шит ый
И
на
увлаженных
ст енах
654

Следы
страданий
позабытых.
Живой
в
гробу,
Кля ну
судьбу
И
д ень
несчастного
рожденья!
Страстей
борьбу
И
жи знь
р абу
Зачем
вдохнула
из
пре з ре нья?
III
Скажите:
светит
ли
лун а?
И
ес ть
ли
птички
хо ть
на
вол е?
Им
дышат
ли
зефиры
в
пол е?
По-старому
ль
цветет
весна?
Ужель
и
люди
веселятся?
Ужель
не
их
—
их
не
страшит?
Др уг
другу
смеет
п ове рятьс я
И
думает
и
говорит?
Не
верю.
Все
переменилось:
Земля
вращается,
стеня,
И
солнце
красное
сокрылось...
Но,
может
быть,
лишь
для
меня!
IV
Вон
там,
в есной,
Земли
пустой
Кусок
вода
струей
отмыла,
Там
глушь:
полынь
и
мох
густой —
И
будет
там
моя
могила!
Ничьей
слезой
Пра х
бедный
мой
В
гробу
гнилом
не
оросится,
И
на
поко й
Ч ужой
рукой
Ресниц
чета
соединится.
Не
урна
скажет,
где
лежит
Душ и
бессмертной
бренна
рама;
Не
пыш ный
памятник
стоит,
Не
хо лм
цветистый
—
влажна
я ма.
655

Кто
любит,
не
придет
туда;
Родн ой
и
друг
искать
не
будет
Ко
мне
заросшего
следа;
Его
могилыцик
позабудет.
Здесь
имя
—
в
гробовую
т ьму..
.
Добра
о
нем
уже
не
скажут
—
И
с
удовольствием
к
нему
Враги
о дно
ли шь
зло
привяжут.
П оги бли
чувства
и
дела,
Все
доброе
мое
забыто,
И
не
осмелится
хвала
Мне
приписать
его
открыто.
Довол ьно
раз
К
цепям
у
нас
Себ е
позволить
отвращенье,
Сказать...
поднять
че ло
на
час
—
И
расклокочется
гоне нье. ..
К уку шка
с то нет,
зм ей
шипит,
С ова
качается
на
ели
И
кожей
нетопырь
шумит
—
Вот
песнь
кругом
сырой
постел и.
Песок
несется,
ил
трясется,
Выходит
пар
из
мокроты,
И
ржавый
мох
в
болоте
ткется
—
Вот
мне
приветные
цвет ы!
Придет
холодный
ф инн
порой
—
44, в сердце страх один имея,
Смутится
само й
т иши ной
И
с ка же т: «Здесь приют злодея —
Уйд ем
скор ей,
уж
скоро
ночь .
Он
чудится
и
в
гробе
сму той» .
С
колом
в
руках,
в
боязн и
лютой,
Крест ясь ,
пойдет
оттоле
прочь.
О
люди,
знаете
ль
вы
са ми,
Кто
вас
любил,
кто
презирал,
И
для
че го
под
не беса ми
Один
стоял,
другой
упал?
П ора
придет:
не
лживый
све т
Блеснет
—
всем
будет
обличенье.
.
.
Нет!
не
напрасно
дан
завет,
656

Дано
святое
наставленье,
Что
бог
—
любовь;
и
вам
любить
Ед иный
к
благу
путь
указан...
И
то т,
кто
вас
учил
так
жи ть,
Сам
был
г оним,
сам
был
наказан.
..
Но
чем
то
сердце
будет
здесь,
Которое
любить
ум ело
И
с
юных
лет
уже
презрело
Своекорыстие
и
спесь?
Что
будет
око
прозорливо,
Которое
земли
покров
Так
обнимало
горделиво
И
бе ги
мерило
миров?
Что
будет
череп
головной,
Разнообразных
дум
обит е ль?
..
Земля
смешается
с
зем ле й,
Истлит
все
время-истребитель!
Но
скоро
ли?
Как
для
ме ня
Желателен
ко нец
дыханья!
Т лен
благотворного
огня
Сулит
покой ,
конец
страданья!
Но,
други,
в
э тот
самый
ча с,
Как
кон чу
я
мой
путь
печальный,
Быть
может,
трепет
погребальный
Р азд астся
в
сердце
и
у
вас —
Иль
меж
душами
нет
с ношений,
И
чувство
ч у вство
не
поймет?
Ненужный
вам
для
наслаждений,
Равно
—
живет
иль
не
живет?
Уже ль
себя
Одних
любя,
Во
мне
ли шь
ср ед ство
веселиться
Искали
вы
и,
не
с к орбя,
Могли
на век
со
мной
проститься?
И
крови
глас
Ужели
вас
Ко
мне
порой
не
призывает?
И
дружбы
жар
в
«пр ос ти»
погас
—
И
сто ну
хо хот
отвечает? ..
Пусть
та к.
Забытый
и
г они мый,
Я
сохраню
в
груди
своей
657

Любви
запас
неистощимый,
Для
ж изни
новой,
псйсле
сей1
Вкушайте,
сильные,
покой,
Готовьте
н овые
мученья:
Вы
не
удушите
тюрьмой
Надежды
сладкой
воскресенья!
Бессмертие!
В
те бе
одном
О дна
несчастному
отрада:
Покой
—
в
забвеньи
гробовом,
Во
уповании
—
награда.
Здесь
все,
как
сон,
пройдет.
Пождем
—
Призывный
голос
навевает
—
Мы
терпим,
бремя
мук
несем,
Жи знь
т ихо
теплится —
и
тает...
1827, ма й
Свартгольм,
крепость
в
Финляндии

***
Каким
огромным
вел икан ом
Я
зрю
тебя,
Россия-мать!
Полмира
облегла
ты
ст ано м,
И
не
перестает
с иять
В
тво их
уделах
дня
све тил о,
И
мо ре
синее
повило
Фатой
волнистою
тебя.
Ты
опоясалась
хребтами
И
снегов
вечных
сединами
Покрыла,
древняя,
себя.
Венец
из
северных
сияний
Почиет
на
че ле
твоем;
Как
оч и,
полные
познаний,
Так
сопки
блещут
их
о гнем.
Как
жил
для
боя
напряженье
—
Ве лик их
рек
в
те бе
теч ень е;
В
громах
ли шь
слышен
голос
твой.
Кристаллов
со ли
напиталась,
Металлов
квасом
напаялась
—
Полкругом
видима
лу ной.
Под
гребнем
зубчатым
норвежским
Вис ит
финляндская
кос а.
«Я русский:
гордо
бьется
грудь
При
имени
России».
$59

Н.
А.
БЕ СТ УЖЕВ
Николай Александрович
Бестужев,
брат
Алекса н дра
и
Ми хаи ла
Бесту жев ых ,
ро ди лся
в
1791 г.
в
Пет ербург е.
С
1802 до
1809 г.
воспитывался
в
Морском
корпусе,
служил
в
штате
Мор­
ског о
к орпус а
помощником
директора
Балтийских
маяков
и
на­
чальником
Морского
музея,
с
1824 г.
произведен
в
чин
капитан-
лейтенанта.
Сос тоя л
в
течение
год а
членом
Северного
общества.
14-го
декабря
был
<в Гвардейском экипаже ,
привел
его
на
площадь.
По
приговору
осуж ден
к
ссылк е
в
каторжную
работ у
вечно
(срок
был
сокращен
до
20 лет), а затем — на вечное поселение.
В
1827г.
поступил
в
Нерчинские
рудники.
В
1839 г,
переведен
на
поселение
в
г.
Селен ги нск ,
Ирку тской
губернии,
где
умер
в
1855 г.
Н.
А.
Бестужев — талантливый
акварелист-портретист
и
писа­
т ель.
В
1821 г.
он
издал
«Записки о Голландии», в течение
1821—1825
гг.
н апечат ал
ряд
очерков
по
истории
русск ого
флота,
к отор ые
после
его
смерти
были
собраны
в
книгу
под
заглавием
«Рассказы старого моряка» (М. , 1860).
Кроме
того,
он
писал
стихи
и
перевел
в
п розе
восточную
повесть
Т.
Мура
«Об ож атели о гня»
и
«Пар из и ну»
Байрона.

Н.
А.
Бестужев
Автопортрет, 1830-е годы

М АРТЫ ШКА
И
БРИТВА
БАСНЯ
С
ум ом
изо
всего
извлечь
нам
п ользу
можно,
К огда
обходимся
с
вещ ами
осторожно;
А
без
ума —
всегда
С
оп асн ыми
вещь ми
беда.
Мартышка
бритву
утащила
И,
гл ядя
на
людей,
намылилась
она
И
мыло
бритвою
скоблила;
Но
вот
беда:
она
то му
не
учена;
Что
л апу
занесет,
то
сдернет
лоскут
кожи,
Что
бритвой
повернет,
то
брызнет
к ровь
из
рожи,
То
уха
хвачено,
то
губы
клок
виси т.
—
Пусть
та к,
—
Мартышка
говорит,
—
Да
пу сть
же
види т
всяк,
что
бриться
я
хотела
И
что
на
свет
большой
не
в
щелочку
глядела.
Н е долго
меж
людей
К
Мартышке
сей
Приискивать
примера:
Иной
таращится
и
бри т ься
и
писать,
Что б
по сле
о
с ебе
сказать:
«Ведь’
я
уж
бреюся,
уж
я
читал
Вольтера».
661

П.
С.
БОБРПЩЕВ-ПУШКИН
Пав ел
Сергеев ич
Бобрищев-Пушкин
ро ди лся
в
1820 г .,
воспи­
тывался
в
Московском
университетском
пансионе
и
зат ем
в
Му-
рав ьев ск ой
школе
колонновожатых.
Сост оял
на
во ен ной
службе
в
кач еств е
п оручи ка
квартирмейстерской
части.
В
1822 г.
был
приня т
в
Южное
общество.
При гов орен
к
каторжным
работам
сроком
на
8 лет,
в
1827 г.
при был
в
Нерчинские
рудники.
В
1832 г.
переведен
на
поселение
в
Кра сн ояр ск,
в
1839 г.
полу­
чил
раз решени е
переехать
в
Тобольск
для
ухода
за
братом,
поме­
щенным
в
доме
умалишенных.
В
1856 г.
в ернулся
на
родину,
в
Тульскую
губернию.
Уме р
в
Москве
в
1865 г.
В
юности
П.
С.
и
Н.
С.
Боб рищев ы-Пушк и ны
писали
стихи,
к отор ые
п омещ али сь
в
органе
университетского
пансиона,
ж урн але
«Кали оп п а»
на
1816/17 год .
Ряд
басен
был
написан
П.
С.
Бо б-
ри щев ым-Пушк и ны м
в
Си би ри,
причем
для
них
харак т ерно
гр а­
жданское
направление.

ЛИСА-СЕКРЕТАРЬ
Лев
приказание
одн а жды
дал
л иси це,
Зако ны
толковать
ве лико й
мастерице,
Скорее
написать
о
то м,
Чтоб
длиннохвостые
из
царства
вышли
вон.
Лис ица
принялася,
И
ну
писать!
И
титул
и
число
исправно
написала,
А
там
и
стала.
Верть
так
и
сяк
хв ос том,
не
знает
—
что
начать.
В
законе-то
она
хо ть
толк
довольно
знала,
Да
с
ней
случилася
беда:
Когд а
бы
не
б ыло
у
ней
само й
х вос та,
Тог да
б
другое
дел о.
Однакож
хитростью
она
кой-как
успела
—
И
снова
за
пи сьмо
на
цыпочках
присела,
И
тут
уж
—
ну
валять...
В
минуту
кончила,
ко й-ч то
переменила:
Не
хвост
в
нак аз
—
рога
вклеила
И
подвела
такой
закон,
Чт обы
рогатых
выгнать
вон.
Лев
на
лисицу
полагался.
Уж
де ло
предо
львом,
А
секретарь
в
ч ести—т ак
дело
и
с
концом:
Махнул
и
подписался.
Лисица
в
стороне;
а
бедные
козлы,
Быки,
бараны
и
во лы
Принуждены
от
ле са
отказаться
И
от
скотов
скорее
уби ра тьс я.
< 7<377>
663

ВОЛК
И
ДВЕ
Л ИСИЦЫ
Две
хитрые
л исы
у
мужика
Вдвоем
с т янули
пе тух а;
Но
что
ж,
тут
нечему
дивиться:
Ведь
надо
чем-нибудь
лисицам
поживиться.
Да
вот
бед а,
Как
дело
то
дошло
до
дел е жа;
А
уж
когда
делят,
не
только-
у
лисиц
—
И
у
людей
быва ют
споры,
И
брань,
и
ненависть,
и
драка,
и
раздоры.
Кусочек
каждая
из
эти х
д вух
лисиц,
Кусочек
пожирней,
побольше
в зять
хотела
И,
словом,
каждая
про
св ой
желудок
пел а.
По вз д орили
они
о
пету хе,
Но
проку
кумушки
не
сделали
себе,
А
дело
чт об
привесть
к
концу,
по шли
к
судье.
Волк
был
тогд а
судьей,
К отор ый
наблюдал
при бы ток
больше
свой —
И
тол ько
что
пришли,
пе ред
судьею
стали,
Он
тотчас
закричал,
чтоб
петуха
по да ли.
Лиш ь
взя л
—
и
тотчас
съел,
А
кумушкам
в
ответ
итти
назад
велел.
664

И.
Д,
Якушкин,
П,
С.
Боб рищ ев-П ушк ин
и
М.
К.
Кюх ель бек ер
в
Петровском
зав оде

БРАГА
(БАСНЯ)
Крестьянин
молодой,
По
древнему
обыкновенью
дедов,
В е сеннею
порой
Собрался
угостить
своих
со сед ов
На
пра з дник
храмовой.
И
для
того
сварил,
недели
за
д ве,
бра ги
Две
полные
корчаги
И,
в
бочку
вл ив,
закупорил
гвоздем,
С
той
мыслью,
чт об
она
пу тем
Ко
праздничному
дню
о села.
Ан
выш ло
не
по
нем,
как
на
беду,
все
дело,
И
словно
как
над
ним
лукавый
подшутил:
Во-п ерв ых ,
солоду
в
нее
переложил,
А
во- вто ры х,
вин а
и
та,
что
сл ишк ом
мног о
Он
в
бочку
чересчур
налил
И
что
закупорил
он
сл ишк ом
строго,
Не
сделавши
нигде
отдушин
в
ней.
Но
как
бы
ни
было,
не
знаю,
сколько
д ней
Пробывши
взаперти,
так
бра га
забродила,
Что
удали
такой
и
пиву
б
впору
было;
А
как
насперся
дух
и
набралася
сила,
Стесненная
со
всех
стор он,
Гвоздь
вер хн ий
вышибла
она
из
бочки
вон
И.
клубом
пеняся,
в
отверстье
побежала!
.
.
Уви дев
то,
крестьянин
мой
—
Постой
же,
—
говорит,
—
я
справлюся
с
тобой,
На
гвоз дь
один
надежды,
вид но,
мало !
—
Сказав,
попрежнему
закупорил
гвоздем,
А
сверх
того,
еще
для
подкрепленья
665

Он
бочку
о бтя нул
железным
обручом.
—
Теперь
не
вырвешься,
прошу
прощенья!
—
Сказ ал
он,
отходя
от
бочки
прочь.
Но
де ло
не
по
нем
сбылося
сно ва.
Он
и
не
ж дал
себе
несчастия
такого:
Перестоявши
ночь,
Сильнее
прежнего
зашевелилась
брага,
Вспузырилась,
сперлась
и,
ве сь
собравши
дух ,
Отколь
в зял ась
отвага,
Вон
вы ши бла
не
гв озд ь,
а
целый
круг
И
потекла
по
погребу
ручьями! . .
Крестьянин
ахнул
мой,
всплеснул
ру ка ми,
Ко гда
пришел
поутру
навестить,
Уви дев
в
погребе
такое
разрушенье,
А
неког о
бранить.
..
На
праздники
без
угощенья
Остал ся
он
по
милости
своей .
А
есл и
бы
крестьянин
был
у мней
И
сколько
.надо бно
дал
браге
бы
свободы
—
И
сам
бы
с
брагой
был
для
праздничных
он
дней
И
бочки
ра зрыв ать
не
довелось
бы
ей.
Свое
всегда
возьмет
закон
природы.
< Тобольск.
1829У

дпт я
и
пятнышко
(БАСНЯ)
Дитяти
маменька
в
награду
за
урок
Купила
платьице
ко
празднику
в
обновку.
Надевши
на
н его
и
причесав
головку,
П ром олв ила : «Смотри же,
мой
д ружок ,
Что б
это
платьице
ты
у
м еня
берег,
Чт об
к
вечеру
его
снял
так
же
ново!»
И
подлинно
сказать ,
реб ено к
соблюдал,
Как
должно,
м аме нь кино
слово:
Чиннехонько
ходил,
чиннехонько
играл;
И
в
утро
цел ое
не
знал,
что
ест ь
проказа,
Он
платьице
сво е
берег,
как
глаз.
Но
на
ко го
беда
на
св ете
не
живет?
И
мой
Николенька
забылся,
Р азб егалс я
и
ра сша лил ся,
И
платьице
с ебе
он
как-то
запятнал.
Увидевши
беду,
заплакал,
зарыдал.
Потом,
как
водится,
от
сл ез
св оих
уня лс я,
Но
ут еше ние
сбылося
не
к
добру.
Уже
Николенька
не
т ак,
как
поутру,
Обновку
замарать
боялс я,
Считая
про
себя,
что
будет
все
равно,
Увидят
ли
на
нем
одно
Пятно,
Пятна
ли
два
или
десяток;
Так
думая,
шалить
ст ал
без
огляд ок.
Что
ж
вышло
из
того?
Что,
тря ся
об
столы,
Об
печ ки,
об
полы,
Обн о вку
замарал
х оть
брось
мой
Николаша!
667

Толк
басни
сей
таков:
Дитя
есть
вс як
из
н ас,
а
платье
—
со вес ть
наша.
До
первой
слабости
у
всякого
она
В
сво ей
невинности
хранится.
И
счастлив
тот
ди тя,
который
умудрится
Не
сделать
пе рво го
на
платьице
пятна,
< Тобольск, 1 84 3>

Н.
С.
БОБРПЩЕВ-ПУШКИП
Ни кол ай
Сергеевич
Бо брищев -Пушк ин
род и лся
в
1800 году
в
семье
алексинского
помещика
полковника
С.
П.
Бо бри щев а-Пуш-
кина.
По
окончании
домашнего
воспитания,
поступил
в
Моск ов ски й
университетский
пансион
и
зат ем
в
Мурав ьевс ку ю
школу
к олон но­
вожатых.
В
конце
1820 года был принят в члены Южного общества .
Приговорен
к
ссылк е
на
вечное
поселение,
с рок
сок ращ ен
до
20 лет.
В
августе
1826 года отправлен в Среднеколымск ,
Якутской
области
и
в
1827 году переведен в Туруханск .
В
том
же
год у
генерал-губернатор
Восточной
Сибири
Ланинский
донес,
что
Бобрищев-Пушкин
находится
в
«помешательстве ума» .
В
1827 году
он
поступил
в
Тр оицкий
монастырь
бл из
Туруханска,
откуда
был
переведен
в
Ен исей ск ий
спасский
монастырь.
В
1829 году нахо­
ди лся
на
излечении
в
Енисейской
городской
больнице,
в
1831 году
был
переведен
в
Кр асн оя рск,
в
дом
умалишенных.
Брат
Николая
Сергеевича,
Павел,
прибыл
в
1833 году в Красноярск и взял брата
к
себе
на квартиру.
В
1840 году братья Бобрищевы -Пушк и ны
пе ре­
ведены
были
в
Тобо льс к.
В
1856 году они вернулись на родину,
в
Туль ску ю
губернию.
Умер
Н.
С.
Боб рищ ев-Пу шк ин
в
1871 году.

УТРО
В
ДЕРЕВНЕ
Редеет
мрак
ночной:
воспрянули
до ли ны/
В
безмолвной
красоте
обширные
равнины
Рассвет
осеребрил,
природы
юн ый
друг,
И
тих о
пролилось
в есел ие
вокруг.
В
яснеющих
полях
вот
жаворонок
милый,
Ру мя ныя
зар и
предвестник
торопливый,
С
бразды
в спор хнул, -
взвился,
запел
—
и
громкий
хор
Пернатых
п робудил
угрюмый,
спящий
бор .
На
ветвях
с ол овей,
б еспечно
сладкогласной,
Внимает
для
нег о
сей
песне
безопасной:
Певец
л юбви,
он
сам,
в ечер нею
порой,
Прелестней
разольет
по
роще
голос
с вой.
Светил
блестящий
жар,
миров
благотворитель,
Часами
окружен,
вс ел енны
горний
житель,
Коней
изворотил
багряною
рукой,
От
свет ло го
ов на
в
пу ть
л ета
золотой,
Восток
воспламенел
—
ив
утреннем
дыханье
Восходит
же ртв ою
с
пол ей
благоуханье.
Еще
огонь
лучей
нави сши х
облаков
Еще
не
растворил
багровый
длинный
кр ов,
Но
показал
чел о
—
и
ц епь
их
протяженну
Проникнул,
возблистал
и
озар ил
в селе нну.
Трепещет
све та
луч,
рум яни т
скаты
гор:
Там
скачущи
стада
очаровали
взор.
Не
нарушая
сна
тех
замков
отдаленных,
Где
роскошь
нежится
в
громадах
позлащенных,
Он
светит
хижине,
—
молящие
глаз а
Уже
оратай
там
вперил
на
неб еса;
Здесь
в
своды
зелени
прокравшись,
отраженной
Иг рает
на
кустах
в
се ни
уединенной;
670

Здесь
осветил
в
скале
гремящий
водопад —
И
брызгами
валы,
как
яхонты,
горят .
Туман
рассыпался
над
рдяною
горою,
И
твердью
небе са
вдали
слились
с
землею.
В
блистательной
красе
проз ра чна я
река
Медлительно
те чет,
чуть
плещет
в
берега,
Сверкает
из- за
гор
и,
но выми
красами
Г ордяс ь,
любуется
окрестными
лугами.
Дрож а щие
лучи
бесчисленных
о гней,
Как
злато,
движутся
по
зеркалу
зыбей,
—
Великолепная,
приближась
поло сою,
Кати тся
—
и
легла
серебряной
дугою
До
мест,
где
бли жн ий
бор,
удвоившись
в
струях,
Нахмуренным
ч елом
склонился
на
водах
И
вдруг
остановил
в есь
вид
уединенной,
Вид
сельской
красоты
природы
обновленной,
Где
радость
царствует,
как
в
све тл ых
небесах;
Я
чувствовал
ее,
я
видел,
как
в
полях
Из
общей
тишины
р азлил ся
шум
всеместной,
Я
видел
этот
бра к
выс ок ой
и
прелестной,
Где
сочетались
вдруг
и
благо
и
краса,
—
Его,
творца
миров,
гласите
неб еса.

К
МЕЦЕПАТУ
ИЗ ГОРАЦИЯ
Царей
Эт рур ии
пот омо к,
Меценат,
И
светлое
вино,
и
ча ши
круговые
С
ве нка ми
роз ,
и
мастей
аромат
Т ебе
на
кудри
золотые —
И
все,
все
жде т
тебя.
Спеши ,
сп еши
скор ей!
Всегда
ли
Тибура
рассматривать
равнины,
Далек ий
склон
Эзулии
по лей
И
тускуланские
вершины?
Оставь
для
радостей
ничтожный
сл авы
дым
И
эти
до
небес
чертоги
взгроможденны,
И
эт от
блеск,
и
это т
пыш ный
Рим
—
Главу
и
страх
полувселенны.
Не
часто
ли
вельмож
п рельща ла
тишина?
Так
брашны
скромные
под
кровлею
смиренной
С гоняю т
мрак
с
угрюмого
чела,
Заб о тами
напечатленный.
Смотри!
Уже
Цефей
горит
на
небе са х;
Ужасный
Процеон
огни
распространяет;
Свирепый
жар
ра злилс я
на
полях,
И
солнце
знойное
пыл ае т.
Смотри!
Пастух
к
ручью
медлительной
стопой
Ид ет
в
кустарниках
с
усталыми
с тада ми
Сильв а на
в
сень ;
зефиры
над
водой,
Бродя,
уснули
с
берегами.
А
ты,
драгой
покров
родимых
р им ских
стран,
В
трудах
и
день
и
но чь
вселенну
обтекаешь,
То
видишь
страх
ра здоров
бактриян,
То
мыслью
в
Скифии
ле тае шь.
672

М.
А.
Бест у жев
Портрет
работы
Н.
А
Бесту ж ев а , 1830-е
годы

Познай,
что
всех
судьбу
предведенье
богов
Непроницаемой
от
нас
покрыло
тьмою.
Что
трепетать
и
молний
и
громов?
Покойно,
с
мирною
душою,
Ступай
св оим
путем,
—
что
есть,
то
и
твое!
Все
пр оч ее,
реке
подобно,
в
бездну
мчится:
То
тих о
вниз
спускается
в
не е,
То
вдруг
из
берегов
стремится;
В
по то ках
ярос тн о
разлитою
водой
Рвет
с
корнями
древа
и
тв ер дых
ск ал
опоры,
Крутит,
ре вет
кипящею
во лно й,
И
стонут
ближний
лес
и
го ры.
Тот
властелин
себе,
тот
счастлив,
кто
речет,
Кончая
день:
я
жил! пусть буря завывает ,
Заутра
мглой
небес
покроет
свод,
Иль
солнце
ясно
возблистает.
Бессмертных
светлый
с онм
не
возвратит
нам
то,
Что
раз
похитило
н ебесно е
мг нове нье ;
Протекшего
не
обратит
нич то.
Фо рт уна
любит
измененье:
Играет
сме рт ным и,
—
для
гибельной
игры
Не
избирает
жертв,
грозна
и
благодатна:
Сегодня
—
мне
не вер ные
дары,
А
там
—
теб е
благоприятна.
Со
мной
она
—
пу сть
так;
прострет
ли
к рылья
вспять,
Все
возвращаю
ей
и,
в
доблесть
облеченной,
Дов ольны й
в сем
—
в
убожестве
богат,
Г оржус я
бедностью
поч тенной.
Когд а
свир е пый
ве тр
бьет
в
мачты
кораблей,
Я
не
страшусь
его
—
в
обетах
недостойных
Не
трачу
в ек,
храня
среди
зыбей
Сокровищ
груды
б еспо койны х,
Г от овых
отягчить
скупые
недр а
в олн.
А
мне
—
в
шуму
стихий,
в
круг
дышащих
раздором,
О
б оги!
мне
защитой
—
легкий
че лн,
Вождями
—
Поллукса
с
Кастором,

•♦♦
Друзья!
Есть
на ше
счастье
Не
в
здешнем
мире
в
телесах,
А
в
с тра жду щих
живет
душах.
Пройдет
мг нов енн ое
ненастье,
Чт об
нам
явить
с ветл ее
день,
Когда
дойдет
до
жданной
мет ы,
Как
р езкая
в
картинах
тен ь
Бросает
живость
на
предметы
И
краски
выдает
ясней.
Ит ак,
друзья
мои
любезны,
Оставим
ропот
бесполезный,
У
дародателя
людей
Попросим
к
подвигам
терпенья,
Наде жд ой
ду ши
оживим,
Доколе
в
вечные
сел е нья
Душой
свободной
не
взлетим.
Блажен,
кто
в
сей
земле
страстей
На
нивах
сердца
сеял
слезы,
—
Тому
ни
бури,
ни
морозы
В
д ень
жатвы
той
не
повредят,
Но
к
новой
ж изни
возродят
В
с корбя х
посеянные
слезы.
Вы
не
печальтесь
обо
мне,
Друзья
мне
сердцем
и
душою;
Я
незнаком
еще
с
тоскою,
Живя
изгнанником
в
ст ра не.
Благодарю
судьбу
стократно,
Не
жажду
в
мир е
нич его
И
предаюся
безвозвратно
Я
в
милосердие
ее,
6?4

И
лишь
о
вас
души
тревога,
Ли шь
одного
пр ошу
—
не мног о
Чт обы
спокойны
были
вы.
А
я
из
дальней
сей
страны,
Испо лняся
святой
отваги,
Одушевлю
сей
лист
бумаги,
Сыновним
чувством
напою ,
На
ми лу
родину
пошлю ,
Тем
ус ла див
разлуку
н ашу,
И
в
ваш у
горестную
ча шу
Хо ть
каплю
радости
волью.
С.
Выс ок ое
1827, Чита

С.
И.
МУРАВЬЕВ-АПОСТОЛ
Се ргей
Иванович
Мура вь ев- Ап остол
род и лся
в
1796 году в Пе­
тер бург е,
детские
го ды
провел
в
Гамбурге,
где
от ец
его
был
мини­
стро м-р ези ден том ,
а
зате м
в
Пари же.
В
1809 году вернулся в Рос­
сию
И'
поступил
в
Корп ус
инженеров
путей
сообщения,
откуда
вышел
в
1811 году в чине прапорщика .
Принимал
участие
в
От е­
чественной
во йне
1812 г.
По
окончании
войны
служил
в
лейб-
гвардии
Семеновском
полку,
по сле
восстания
которого,
в
1820 году,
был
переведен
в
армию,
сперва
в
Полтавский,
а
затем,
в
1822 году ,
в
Черниговский
пехотный
полк
в
качестве
подполковника.
С.
И.
Муравьев-Апостол — один
из
основателей
Союза
спасе­
ния
и
Союза
благоденствия,
с
1822 года — член Южного обще­
ств а.
Совместно
с
М.
П.
Бестужевым-Рюминым
им
был
составлен
«Кате хиз и с»,
где
я рко
выражены
ид еи
дек абрист ов .
В
декабре
1825 года Муравьев -А п остол
стал
во
главе
восставшего
Чернигов­
ского
полка, 3 января 1826
года
он
был
ранен
при
столкновении
с
войсками
отряда
Гейсмара
и
взя т
в
плен.
В
числе
ли ц,
поста­
влен ны х
вне
разряда,
присужден
был
к
смертной
казни.
13 июля
1826 года приговор был приведен в исполнение.
До
нас
дошло
лишь
одно
стихотворение
Мура вьев а-Ап ост ола.
Декабрист
А.
Е.
Ро зен
в
своих
воспоминаниях
расс ка зыв ает
о
п рои схожден и и
этого
стихотворения:,«Для отечестваон<С.
И.
Му­
равьев-Апостол>
готов
был
жертвовать
всем;
новое
еще
к азалось
до
так ой
степени
отдаленным
от
него,
что
он
иногда
терял
терпе­
ние;
в
т акую
минуту
он
однажды..
.
карандашом
выразил
свое
чувство...»
В
д екаб рист ск ой
литературе
стихотворение
при вод и­
лось
по-французски
и
в
нескольких
русских
редак ц иях .
Декабрист
М.
С.
Лунин
слышал
его
во
время
заключения
в
Петропавловской
крепости.

***
Зад умчи в,
одинокий,
Я
по
земле
пройду,
не
знаемый
ни кем;
Лишь
пред
концом
моим,
Внезапно
озаренным,
Познает
мир ,
кого
лишился
он.
677

Н.
Ф.
ЗАИКИП
Н икола й
Федорович
З а икин,
сын
Кур ског о
губернского
пред­
в оди теля
дворянства,
роди л ся
в
1801 году.
Восп ит ы вался
в
Москве
в
част н ых
пансионах,
а
затем
в
Му равьев ск ой
школе
колон н ово жа­
тых.
Находился
на
военной
службе
в
ч ине
подпрапорщика
квар ­
тирмейстерской
части.
Незадолго
до
восстания
был
принят
в
члены
Южного
общества.
По
приговору
суда
осужден
на
вечное
поселение
в
Сибири,
сро к
сокращен
до
20 лет.
В
ав густ е
1826 года отправ ­
лен
в
Гижичинск,
О хотск ого
округа
и
в
том
же
году
переведен
на
поселение
в
г. Витимск,
Иркутской
губернии.
У мер
в
1833 году.

М.
Я.
МУРАВЬЕВУ-А ПОСТОЛУ
Когда-нибудь,
раскрыв
в
стране
своей
родной
А льбом ,
где
чувств
мои х
найдешь
оттенок
слабый,
Ты
вспо мн ишь
кра й
полночный,
одичалый,
Где
мы
в
изгнании
боролися
с
судьбой.
И
если
мрак
пустынь
и
скал
Сибири
дикой
Хоть
легким
облаком
чел о
твое
затмит,
Пусть
Аполлонов
луч
сменит
его
улыбкой
И
роковой
фиал
тво й
счастьем
озарит.
Витимск
1 июля 1829
г.
679

Я.
А.
ЧИЖОВ
Никол ай
Алек сеев и ч
Чижов,
сын
военного
советника
А.
П.
Чи­
жова
воспитывался
в
Николаеве
в
пансионе
уч ите ля
Черноморского
штурманского
учи ли ща
Голубева.
В
1813 году Чижов был произ­
веден
в
гардемарины,
в
1821 году он участвовал в одной из первых
русск их
арктических
экспедиций,
возг лав ля емой
Литке.
Впечатле­
ния
свои
Чижов
отр азил
в
статье
«О Новой Земле», напечатанной
в
«Сыне отечества»
за
1823 год,
No
4.
В
том
же
ж урнал е
за
1823 год,
No
12 появился лирический очерк ,
также
связанный
с
путевыми
наблюдениями
Ч иж ова,
«Одесский сад ( отры вок
из
воспоминаний
о
Черном
м ор е)»; в этом очерке интересна концовка,
где
авт ор
выражает
свое
сочувствие
восставшим
грекам.
За
месяц
до
вос стани я
Чижов
был
принят
в
члены
Северного
об щест ва.
14 декабря он был на Сенатской площади .
В
1826 году ,
в
числе
других
декабристов, Чижов
ос ужде н
к
ссылке
в
Сиб ирь
на
поселение
сроком
на
20 лет и отправлен в Олекминск ,
Якутской
област и .
Здесь
п родол жается
его
ли терату рн ая
д еят ельн ост ь:
он
пишет
первое
из
числа
известных
нам
стихотворений —
«Журавли»
и
ба ллады
«Нуча»
и
«Воздушная дева». Напечатание в «Московском
т елегр афе»
в
1832 году баллады «Нуч а»
причинило
немало
беспо­
койства
поэту и
его
друзьям,
так
как
высшее
н ачальст в о
обратило
внимание
на
появление
в
печати
име ни
ссыльного
декабриста
и
в
овязи
с
этим
подняло против него дело.
Ба ллад ы
эти
любопытны
тем,
что
в
них
отразился
интерес
Чижова
к
як ут ской
народной
поэзии.
В
1833 году Чижова ,
по
его
прошению,
за числи ли
р ядо вым
в
линейный
бат альон ,
находившийся в
Ирк утск е.
Благодаря
связям
Чижов
был
произведен
в
офицеры.
В
1843 году он вышел в отставку
и
жил
в
Орловской
и
в
других
губе рн ия х.
Умер
он
в
1848 году.
Во
время
пребывания
в
Сиби ри ,
в
Т обол ьск е,
Чижов
завязал
ли терату рны е
снош ен ия
с
сибирским
поэтом
П.
Ершовым,
автором
и зве стной
ска зки
«Конек-Горбунок».
Содействие
Ершо ва
помогло
Чижову
нап ечат ат ь
в
1837 году в «Л итер атурн ых
прибавлениях
к
«Русск ому ин вали ду»
еще
од но
небольшое
стихотворение —
«Рус ска я
пе с н я», в которой сказался интерес поэта к народному творчеству.

ЖУРАВЛИ
Чуть-чуть
видны
на
высоте
воздушной,
Засл ыш а
ос ени
приход,
Несетесь
с
криком
вы
ста ниц ей
дружной
Н азад
в
полуденный
отлет.
Тогда,
где
светлого
Аму ра
воды
Ласкают
зелень
берегов,
Не
ве дая
ос енне й
непогоды,
Не
хла да
зимнего
оков.
Свободны
вы,
как
ве тр
непостоянный,
Как
лон о
зыбкое
мор ей,
Как
мысль,
летящая
к
стране
желанной,
—
Вы
чужды
участи
моей.
Земного
ра б,
окованный
страстями,
Подъяв
сле з ящие
глаза,
Напрасно
я
х очу
вспорхнуть
крылами
И
унестись
под
неб еса.
Олекмин ск
на
Лене
27 июня 1828
г.
681

ПУЧА
ЯКУТСКИЙ
РА ССК АЗ
Н очь
ненастна,
темна,
В
черных
тучах
луна.
Шумн о
бьются
валы
О
крутые
скалы.
То ропис я,
мой
кон ь!
Близо к
в
юртах
огонь!
Кто
полночной
порой
Бродит
там ,
над
рек ой,
В
непогоду
один?
..
Кр уто
темя
стр ем нин,
Скользок
путь
по
горам;
Что
же
и щет
он
там?
Он
гляд ит
с
берегов
На
плесканье
валов;
Ворон
вьется
над
ним.
.•
Он
стоит
не дви жим ..
.
Т оропис я,
мой
конь!
Близок
в
юртах
огонь!
Здесь
пустая
страна,
И
дика
и
страшна,
Здесь
собранье
духов;
С
вечно-снежных
гольцов
Их
слетается
рой
В
час
по лно чи
глу хо й.
682

Они
бр одят
в
хребтах,
По
лес ам,
на
лугах,
По
ручным
берегам,
По
заглохшим
жи льям;
Но
им
бо лее
мил
Пра х
забытых
мог ил.
Но
во
мгле
на
брегу
Распознать
не
м огу,
Будто
в
солнечный
день,
Н учи
скорбную
тен ь.
Хищный
вран
на
горах
Расклевал
его
прах.
Я
бывал
с
ним
знаком,
Посещал
он
мой
до м;
Он
пивал
мой
кумыс,
Мы
друз ья ми
звались;
Но
веселой
порой
Он
бывал
нам
чужой.
Равнодушен
и
тих,
Он
смотрел
на
Исых.
Пляски
стройные
дев,
Их
вес елы й
напев,
Их
роскошный
убор
Не
влекли
его
вз ор.
Вечно
дик
и
суров,
Полюбил
он
лесов
Беспробудную
тень;
Там,
брод я
но чь
и
д ень
Средь
безжизненных
скал,
Он
во ль нее
дышал.
Говорили,
что
он
Ведал
тайный
закон
П ри зыв анья
духов,
Что
будил
мер тв ецо в,
Что
гроба
вопрошал,
Что
шам ан ство
он
знал.
683

Но
правдив
ли
рассказ?
Не
видал
я
ни
раз ,
Ч тоб
в
дюгюрь
он
бивал,
Ч тоб
власы
распускал,
Что б
безумствовал
он,
Чародейством
сму ще н.
Нуча
был
не
таков!
П рез ирал
он
духов!
Он
б есс тр ашно
бродил
Вкруг
шаманских
мо -г ил,
Где
властительный
пр ах
Схоронен
на
древах.
Раз,
осенне й
порой,
Дружен
с
жизнью
простой
Шел
он
вслед
тунгусам
По
пустынным
хребтам.
Путь
змеей
им
лежал
Меж
разлогов
и
ска л.
Вот
ст оит
на
пути,
Где
им
должно
пройти,
Вековая
сосна;
Почиталась
она
Ото
всех
тунгусов
Пребываньем
духов.
Все
с
оленей
сошли
И
дары
принесли
Властелинам
стремнин;
Только
Нуча
од ин,
Покачав
головой,
Не
дал
жертвы
лесной.
Путь
их
д але
лежал.
Т ихо
де нь
погасал;
Подн ял
месяц
рога.
Вот
вверху
кабарга
На
висящих
скалах
Притаилась
в
кустах.
684

Н уча
страха
не
зна л,
Был
легок
и
удал.
Он,
как
горный
орел,
К
к аб арге
полетел.
П рочь
она
—
он
за
ней,
Все
быстрей
и
быстрей.
Вот
пропали
из
глаз!
Знать,
пробил
его
ч ас.
..
Только
с
горных
стремнин
Пес
к
ночлегу
один
Без
стрелка
прибежал
—
Он
н азад
не
бывал.
Как
хозяин
исчез,
Не
сказал
про
то
пе с.
Только
выл
он
порой
Над
стремниной
крутой,
Где
на
каме нно м
дне
Бье т
поток
в
г луб ине.
С
т ого
в рем ени
тень,
К огда
скроется
д ень,
Бродит
в
мраке
н очей
До
рассветных
луче й.
Страшно
мщен ье
духов !
Жребий
казни
суро в!
Олек ма
<.1828 >

вздох
Зачем,
во
глубине
души
таимый,
Ты
рвешься
вон,
как
узник
из
тюрьмы?
Покорен
бу дь
судьбе
непримиримой:
Умри
среди
молчания
и
тьм ы!
Ты
выскажешь
скрываемые
тайны,
Жилец
души
безмолвный
и
печальный.
Те бя
стерегут,
мо их
страданий
в ес тник,
Безумие
и
ненависть
людей,
И
см ех
врагов,
и
разума
наместник
—
Х оло дный
иль
пустой
со вет
друзей.
К
ч ему
ж,
раскрыв
заветные
скрижали,
В
них
начертать
мне
но вые
печали?
686

к
Гл аза
прекрасные
и
полные
огня,
Что
смотрите
так
быстро
на
меня?
Ужель
на
облике
моем
вы
прочитали
Причину
тайную
м оей
печали?
И
ес ли
все
ваш
острый
вз ор
пр о ник,
Что
к рылос я
в
душе
м оей
глубоко,
Об
чем
молчал
коснеющий
я зык,
Что
смертного
не
достигало
ока ,
—
Ужель
на
прах
надежд
моих
разбитых
Бесчувственно
падет
ваш
хладный
вз ор
И
не
прочтет
в
моих
страданьях
скрытых
Самим
с ебе
начертанный
укор!
687

СИБИРСКИЕ
ЦВЕТЫ
В
глуши
лесов
уединенной
Устрою
домик
я
и
сад ,
И
будет
мой
приют
смир ен ный
Милей
мне
ка мен ных
палат!
Не
стану
из
краев
далеких
Сбирать
растенья
в
садик
мой;
С
пол ей
отчизны,
с
гор
вы сок их
Сберу
цветы
страны
ро д ной.
С
долин
Даурии
гористой
Возьму
роскошный
анемон, 1
Статис блестящий и душистый
И
снежной
белизны
пион.
Сберу
фиялки полевые,
Эмблему
скромной
красоты,
И
колокольчики
простые,
И
гордой
лилии цветы.
С
вершин
высокого
Алтая
Переселятся •
в
садик
мой
Спирей и астра голубая,
Нарцис с завистливой красой.
Возьму
душистых
роз махровых
С
Саянских
каменистых
гор
1 Все цветы,
здесь
упоминаемые,
вз яты
из
сибирской
флор ы.
См.
географию
Мильте-Бюна.
^Примечание Чшкова.>
688

Ф.
Ф.
Ва дк овс кий
Рисунок
с
оригинала
Н.
А.
Бестужева, 1830-е годы

И
сараны цветов багровых —
Камчатки
сумрачный
убор.
Пускай
пр иют
мой
небогатый,
Взамену
счастия
даров,
Рукою
Флоры
таро-ватой
Украсит
роскошью
цветов!
Мая
4 1828

РУССКАЯ
иксия
У
п одгорья
студены
ключи
шумят,
Лью т ся,
бьются
и
на
миг
замолчат.
Тако ва
у
красной
девицы
печаль:
Друга
мил ого
покинуть
сердцу
жаль.
Злые
л юди
отравили
счастья
дни,
О
л юбви
мое й
доведались
о ни.
Разлучили
с
милым
другом,
развели,
Но
забыть
его
заставить
не
мо гли.
В
лютом
горе
утешенье
мне
одно —
Сесть,
задумавшись,
под
красное
окно-.
Может,
мил ый
друг
по
улице
пройдет,
Грусть
от
сердца
на
минуту
отведет.
Может,
мил ый
на
окошко
поглядит,
Красну
девицу
поклоном
подарит.
Может,
скажет,
оглядевшися
вокруг:
«Я попрежнему люблю тебя,
мой
друг!»
<7837>
690

В.
Л.
ДАВЫДОВ
Василий
Львович
Давыдов
род илс я
в
1792 г.
О бра зов ание
он
получил
в
частном
пансионе
и
зат ем
дома.
В
шестнадцатилетнем
во зраст е
В.
Л.
Дав ы дов
поступил
в
гусары,
участв ов ал
в
Отече­
ственной
во йне
1812 г .,
был
дважды
ранен
в
битве
под
Кульм ом
и
Лейпцигом.
После
вой ны,
в
1820 г.
он
вышел
в
отста вку
в
чин е
полковника
и
вступил
в
Союз
благоденствия,
зат ем
ст ал
активным
членом
Южного
общества.
Дом
В.
Л.
Давыдова
в
его
деревне
в
Камен к е
служил
местом
для
совещаний
дек абри ст ов,
где
во
в ремя
ссылк и
на
юге
б ывал
и
Пушкин.
К
Давыдову
обращено
о дно
из
самых
ост рых
полити­
ческих
стихотворений
Пушкина
20- х
гг.
(«Меж тем,
как
генерал
Ор ло в ...»): в нем выражена надежда на близкий революционный
переворот.
Давыдов
был
представителем
Кам енск ой
уп равы
Туль-
чинской
думы.
Он
был
обвинен
в
умыслах
«на царство и истребле­
ние
императорской
фамилии,
о
чем
и
совещания
происходили
в
его
дому».
В
августе
1826 г .,
после
вынесения
приговора
по
делу
де­
к абри ст ов,
Д ав ыдов
был
от п равлен
зак ован н ым
в
И рку тск,
в
том
же
году
направлен
в
Нерчинские
рудники.
Чере з
тринадцать
лег,
по
окончании
срока,
В.
Л.
Давыдов
отправился
на
поселение
в
г.
Красноярск,
где
умер
в
1855 г.
Сохранившиеся
стихи
Давыдова
о
Ни к олае
I («Николосоре»)
и
другие
отрывки
— лишь
ничтожная
часть
его литературного насле­
ди я.
И м еется
свидетельство
М.
Б ест уже ва,
к оторы й
ра сск азы вает,
что
он
видел
тетр адь
под
названием
«Плоды тюр е мн ой хан дры»,
состоявшую
из
стихотворений
Давыдова
и
Баря ти н ск ого.

НИКОЛОСОР
♦
Он
добродетель
страх
любил
И
строил
ей
везде
казармы.
И
где
б
ее
ни
находил,
Тотчас
пр оиз води л
в
жандармы.
*
При
нем
случилось
возмущенье,
Но
он
явился
на
коне ,
Провозглашая
всепрощенье.
И
слово
он
с вое
сдержал...
Как
сохранилось
нам
в
преданье,
Лет
сорок
с ряду
все
прощал,
Пок а
не
умерли
в
изгнанье.
.
.
692

В.
Л.
Да вы дов
Рис, А. А. Ивановского, 1826 год

Ф.
Ф.
ВАДКОВСКИЙ
Федор
Федорович
Вад ков ск ий
— член
Северного
и
Южного
обществ
декабристов — родился
в
1800 г.
Он
пол уч ил
широкое
образов ан ие
в
Московском
университетском
пансионе,
за тем
в
петербургских
пансионах.
В
1822 г.
поступил
на
военную
службу
и
был
произведен
в
корнеты
Кав алерг ардс к ого
полка,
но
вскоре,
вследствие
столкновений
с
начальством,
получил
назначение прапор­
щиком
в
нежинский
Конно-егерский
полк.
По
официальному
опре­
делению,
Вадковский
разделял
ц ель
Южного
об щест ва
«ввести
республиканское
правление
с
истреблением
императорской
фами­
лии».
Он
был
осужден
к
20 годам каторжных работ .
Умер
в
1844 г.
в
сибирской
ссылке,
в
с.
Оёк е,
Иркутской
губернии.
Вадковский
был
исключительно
одаренным
человеком — поэтом,
музыкантом-композитором,
математиком
и
т.
д.
Он
дружил
с
А.
Одоевским
и
п оложи л
на
музыку
некоторые
его
стцхн
(в частности — «Славя нск и е
дев ы »),

НАШ
СЛЕДСТВЕННЫЙ
КОМИТЕТ
В
1825 г.
ПЕСНЯ НА МОТИВ: „СТОЙ! ЗА ЭТО — ПОД ЗАМОК! 1
Как
ответить
им
достойно,
Чт об
себя
не
унижать?
Мне
весьма
благопристойно
Стали
проповедь
читать.
Гов ори ть
им
об
Отчизне?
—
Что
в
ней
смыслит
Левашов!
О
России,
светлой
жиз ни?
Д ибич
хуже
пруссаков!
Стой,
за
это
под
замок!
Все
же
речь
я
начинаю:
«Я Отчизны верный сын».
—
Но
я
Вас
не
п онима ю,
Я
—
курляндский
дворян и н.
«Н у,
а
вы,
князья
Синода?
Ведь
прощенье—ваш
закон».
—
На
закон
тот
вышла
мо да,
В
громе
пуш ек
тонет
он.
Стой,
за
это
под
замок!
Тут
к
правителю
столицы
—
(Он украшен сединой)
Я
решился
обратиться:
«Вы честны,
прямы
душой.
.
.»
—
Честь?
—
он
мне
ответил
гордо,—
1 <Поддинник по-фран цуз скя >,
696

■
,0 лич
Заседание
следственной
комис с ии
Рисунок А. А. Ивановского, 1826 год

Да,
я
честью
дорожу,
За
нее
сто ю
я
твер д о,
Больше
слова
не
скажу.
Стой,
за
это
под
замок!
..
Вы,
из
Вестфалии
когда-то
Изгонявший
короля,
Задержалась
Ва ша
плата,
Благодарней
был
бы
я.
Пусть
ве сь
мир
в
ожесточеньи
—
Верьте
слову
мо ему:
Только
зритель
я
в
сраженьи,
В
нем
уча с тья
не
приму.
Стой,
за
это
под
замок!
Мне
не
так
уж
плох о
б& ло.
Плотью
сл аб
ваш
трибунал,
Од олет ь
он
сна
не
в
силах
—
Председатель
задремал.
Сон
сморил
беднягу
быстро
—
Не-военный
ч елов ек!
А
в о енному
министру
Я
сказал
бы : «спи хоть век!»
Стой,
за
это
под
замок! . ,

ЖЕЛАНИЯ
Помнишь
ли
ты
нас,
Рус ь
святая,
наша
мать,
Иль
тебе,
родимая,
не
велят
и
вспоминать?
Русский
бог
тебе
добрых
деток
бы ло
дал ,
А
твой
бестия-цдрь
их
в
Сибирь
в сех
разослал!
Вот
за
что
хотели
мы
н ашу
к ровь
пролить:
Ч тобы
кровию
той
вол ю шку
теб е
купить,
Чтобы
на
Рус и
цепь
народа
разорвать,
Чтоб
солдатушкам
в
службе
век
не
вековать,
Ч тоб
везде
и
в сем
одинаковый
был
суд,
И
чт обы
ник то
больше
не
слыхал
про
кну т,
Чтоб
судили
вслух,
а
не
тайно,
не
тишк ом ,
И
что б
каждому
воздавалось
поделом;
Чтобы
всякий
мог
см ело
мыслить
и
пи сат ь,
Правду-матушку
на
ве сь
мир
пров оз гла ша ть;
Чтобы
твой
народ
сам
со бою
управлял,
Чтобы
чре з
избранных
он
законы
п ос та влял,
Чтобы
всяк
берег
те
законы
пу ще
глаз ,
Помня
про
себя:
глас
народа
—
божий
гл ас!
Чтобы
на
Рус и
всюду
школы
основать,
С
те м,
чтобы
мужичков
не
могли
бы
надувать;
Чтобы
не
было
ни
вельможей,
ни
дворян,
Дармоедов
т ех,
что
жи вут
на
счет
крестьян.
Вот
чег о
теб е
мы
хотели
добывать;
Вот
за
что
тво й
царь
нас
велел
заковать!
Всп о мни
же
ты
на с:
де ток
ты
не
забывай.
..
Хоть
за
их
любовь
иногда
их
в сп омина й!
700

НЕИЗВЕСТНЫЙ
АВТОР
ПЕСНЯ
(НА ГОЛОС: „НЕ ШЕЙ ТЫ МНЕ,
МАТУШКА,
КРАСНЫЙ
СА РАФА Н“)
Мать
ты
наша,
матушка
православная!
М ать
ты
наша
роди ма я,
ты
святая
Русь!
За
что ,
наша
матушка,
ты
прогневалась?
Али
мы
не
кровные
все
д ети
твои?
Али
в
ре тиво м
у
нас
не
любовь
к
тебе?
Али
мы
неправдою
с лужи ли
тебе?
Как
б ыла
невзгодушка,
помнишь,
страшная!
Когда
чудь
немецкая
хлынула
на
Кре м ль,
И
златые
ма ко вки
пылали
в
ог не,
И
теб е
осталася
одн а
грудь
сыно в!
Кого
ты
вскормила
уж
из
н ас,
деточек,
Те
вед ь
не
задумались —
за тебя горой. . .
Посмотри-ка
на
по ле
Бородинское:
Нашей
кров и
капельки,
верно,
там
найдешь!
Бы ли
и
под
Полоцком,
под
Тарутиным,
Гнали
зл ого
ворона
за
Березину.
Отстояли
матушку—ну!
других
спасать!
И
славу
родимыя
пронесли
за
Рейн;
П рот руби ли
громкую
с
Бель-виля
в
Париж,
Оглушили
на веки
всех
врагов
тв оих!
Домой
воротилися,
думали
найти
Теб я,
на шу
родную,
в
сла ве
и
чес ти,
Сво бо дну
и
счастливу,
как
быть
надлежит.
Что
же
очут илос я?
—
Теб е
ж
хуже
всех!
.
.
Чужого-то
выжили,
—
свой
вор ог
насел !
Вздумал
тебя,
милую,
запросто
душить.
З акипел о
в
детушках
молодецкое,
Загадали роднушку еще раз спасти!
Смигнулись,
стакнулися
и
стали
за
одно:
701

Одн о
бы ло
в
помысл е,
в
чувствах
и
д елай.
Не
было
в
дому
тв оем
правды
ни
на
грош;
Од ни
из
на с,
оставя
ме ч,
засели
в
приказ.
Что
могли,
то
делали,
чтобы
злу
по моч ь,
Разбудить
других
сынов
от
рабского
сна.
Не
стало
вдруг
барина, барчук наступил;
Вышли
мы
«впе рвы е»
с
самим говорить .
Мы
ли
виноваты
в
том,
что
выдали
нас ?
Од ни
нас
не
поняли,
другие
— молчок!
С
барскими
картечами
не
смогли,
как
быть!
Первую-то
песе нку
ведь
зардевшись
спеть.
На
площадь
Петровскую,
на
сенат
вз гляни:
Ужли
не
дымятся
там
наших
кро вь-м оз ги?
Стены
зат ир али
хоть
чистой
известью;
С
площади
смывали
кровь
в
ночь
из
поливней;
Но
она
не
смоется
с
твоей
памяти;
Т оп ором
не
вырубишь
с
скрижалей
долой.
Взгляни-ка:
на
кре по сти
виселицы
не т;
Но
пят ь
т еней
грозных
носятся
над
ней!
А
там
чт о*
за
Киевом?
—
Кровь
Черниговцев,
Ипполита
юного
—
не
греческого:
Любил
тебя,
матушка,
не
как
пасынок;
Не
морское
чудовище
сразило
его
—
По губи ла
юношу
дума
светлая:
«Крепостною мать свою видеть не могу!»
Осмотри-ка
«Домик»
св ой
на
в сем
Север е:
Ку да
на ших
косточек
не
закинули!
Т омилис ь
в
железах
мы,
страдали
в
тюрьмах,
Гибли
в
Гру зи и,
в
Суздале,
на
Ленских
брегах;
Мели
в
Чи те
улицы,
засыпали
рвы;
Р ва лись
бы
с луж ить
т ебе,
а
м елем
му ку
Жерновами
тяжкими
вот
уж
десять
ле т1
На
то
наш и
гол овы
обрекла
судьба!
..
Но
чем
т вои
доченьки
провинилися,
Что
ты
поз а была
их
и
не
видишь
слез?
Посмотри-ка,
родн а я,
одной
уже
не т:
Схоронили
милую
в
дальней
сто рон е!
..
Нет,
нет,
наша
матушка,
не
забыла
ты;
Только
делать
неч его
теб е,
ви шь,
с амой,
Ждешь,
на ша
родимая,
по ры
да
чреды,
Корми шь
себе
деточек
но вых
поб ойче й.
Ест ь
уж
чем
утешиться,
нед ол го
терпеть,
702

Подрастают
молодцы
уж
не
нам
че та!
Пусть
их
будто
учатся
—
равно
трех
лю би ть:
Дв ух
старушек-хромушек
да
деву-красу,
Красавицу
девицу
—
что
к ровь
с
моло ком!
К акая
в
Н ов городе
коли-то
был а.
Не
то
совсем
см ек ают
деточки
твои:
Лю бовь
у
них
тлеется
к
девице
одной.
Дай-ка
разгореться
ей
—
старухам
не
смочь .
Тогда
будет
жутк о
ворогам
твоим;
Воспокаются,
да
поздно,
во
грехах
своих!
Заживешь
ты,
матушка,
тогда
барыней.
Тогда-то,
родимая,
в с помни
о
нас,
Сгреби
на ши
косточки
и
поплачь
на
них!
1 января 1836
г.
Ивану
Ивановичу
Пущину
на
пам ят ь.

Пр ил ож ение
ДЕКАБРИСТЫ
В
Р УСС КОЙ
ПОЭ ЗИИ
XIX ВЕКА

А.
С.
ПУШКИН
И.
И.
ПУЩИНУ
Мой
первый
друг,
мой
друг
бес ценный!
И
я
судьбу
благословил,
К огда
мой
двор
уе ди нен ный,
Печальным
»снег ом зан есе нны й,
Твой
колокольчик
огласил.
Молю
святое
провиденье,
Да
голос
мой
ду ше
твоей
Дар ует
то
же
у тешень е!
Да
озарит
он
заточенье
Лучом
лицейских
яс ных
дней!
<1826>
707

В
СИБИРЬ
Во
глубине
сибирских
руд
Хр аните
гордое
терпенье,
Не
пропадет
ваш
скорбный
труд
И
дум
высокое
стремленье.
Несчастью
верная
сестра,
Надежда
в
мрачном
подземелье
Разбудит
бодрость
и
веселье,
Придет
желанная
пора:
Любовь
и
дружество
до
вас
Дойдут
сквозь
мрачные
затворы,
Как
в
ваш и
каторжные
норы
Доходи т
мой
свободный
г лас.
Оков ы
тяжкие
падут,
Темницы
рухнут
—>
и
свобода
Вас
примет
радостно
у
входа,
И
братья
меч
вам
отдадут.
<1827>
7о8

АР ИОН
Нас
б ыло
много
на
чел не;
Иные
парус
напрягали,
Дру гие
дружно
упирали
Вглубь
мош ны
веслы.
В
ти шине
На
рул ь
склонясь,
наш
кормщик
умный
В
молчаньи
правил
груз ны й
челн;
А
я,
бе спечно й
вер ы
по лн,
Пловцам
я
п ел.
..
Вдруг
лоно
волн
Измял
с
налету
вихорь
шум ный.
..
Погиб
и
кормщик
и
пл ов ец!
Ли шь
я,
таинственный
пев ец,
На
бе рег
выброшен
грозою.
Я
ги мны
прежние
пою
И
ри зу
влажную
мою
Су шу
на
солнце
под
скалою.
<7827>
709

19 ОКТЯБРЯ 1827 г .
Бог
помочь
вам,
друзья
мои,
В
заботах
жизни,
царской
службы,
И
на
пирах
ра з гульно й
дружбы,
И
в
сладких
таинствах
любви!
Бог
помочь
в ам,
друзья
мо и,
И
в
бурях,
и
в
житейском
го ре,
В
к раю
чужом,
в
пустынном
море
И
в
мрачных
пропастях
земли!
<7827>
710

ЕВГЕНИЙ
ОНЕГИН
ДЕСЯТАЯ ГЛАВА
I
Властитель
слабый
и
лукавый,
Плешивый
щеголь,
вра г
труда,
Нечаянно
пригретый
сл аво й,
Над
на ми
царствовал
тогда.
II
Его
мы
оч ень
см ир ным
знали,
Когд а
не
на ши
повара
Орла
двуглавого
щипали
У
Бонапартова
шатра.
III
Гроза
двенадцатого
года
Нас тала
—
кто
тут
нам
помог?
Остервенение
народа,
Барклай,
зима
иль
русский
бог?
IV
Но
бог
по мог
—
стал
ропот
ниж е,
И
скоро
сил ою
в ещей
Мы
очутилися
в
Париже,
А
русский
царь
—
главой
царей.
711

V
И
чем
жи рн ее,
тем
тя желе ;
О
русский
глупый
наш
народ,
Скажи,
зачем
ты
в
самом
деле
VI
Авось,
о
Ши болет
народный,
Т ебе
б
я
оду
посвятил,
Но
стихоплет
великородный
Меня
уже
предупредил.
Мор я
достались
Альбиону.
VII
Авось,
аренды
забывая,
Ханжа
запрется
в
монастырь,
Авось
по
ма нью
Ник ол ая
Семействам
возвратит
Сибирь
Ав ось
дороги
нам
исправят
VIII
Сей
муж
судьбы,
сей
странник
бранный,
Пре д
кем
унизились
цари,
Сей
всадник,
папо ю
венч ан ный,
Исчезнувший,
как
те нь
зари
Измучен
казнию
покоя
IX
Тряслися
грозно
Пиренеи,
Волкан
Неаполя
пылал,
Безрукий
кня зь
др уз ьям
Морей
Из
Кишинева
уж
мигал,
712

Черновой
авт ог раф
д вух
строф
Xглавы «Евгения
Онеги на»

Кинжал
••тень
.
X
«Я всех уйму с моим народом!» —
Наш
ца рь
в
покое
говорил,
А
про
те бя
и
в
ус
не
дует.
Ты,
Александровский
х олоп
XI
Потешный
п олк
Петра-титана,
Др уж ина
старых
ус аче й,
Предавших
некогда
тирана
Свирепой
шай ке
палачей
XII
Россия
присмирела
снова,
И
пу ще
царь
по шел
кутить,
Но
искра
пламени
иног о
Уже
издавна,
может
бы ть
XIII
У
них
свои
бывали
сходки,
Они
за
чашею
в ина,
Они
за
рюмкой
р ус ской
водки
XIV
Витийством
резким
знамениты,
Сбирались
члены
сей
семь и
У
беспокойного
Ник иты,
У
осторожного
Ильи.
715

XV
Друг
Марса,
Вакха
и
В е неры,
Тут
Лу нин
дерзко
предлагал
Свои
решительные
мер ы
И
вдохновенно
бормотал.
Читал
св ои
ноэли
Пушкин,
Меланхолический
Якушкин,
Казало сь ,
молча
обнажал
Цареубийственный
кинжал.
Одну
Россию
в
м ире
видя,
Пре с ледуя
св ой
идеал,
Хр омой
Тургенев
им
" вним ал
И,
плети
ра бст ва
ненавидя,
Предвидел
в
сей
толпе
дворян
Освободителей
крестьян.
XVI
Так
б ыло
над
Невою
льдистой,
Но
т ам,
где
ра нее
весна
Блестит
над
Каменкой
тенистой
И
над
холмами
Тульчина,
Где
Витгейштейновы
дружины
Дн еп ром
подмытые
равнины
И
ст епи
Б уга
облегли,
Де ла
иные
уж
пошли.
Там
Пестель.
.
.
для
тиранов
И
рать............набирал
Х олодн окров ны й
генерал
И
Мура вье в,
его
с клон яя,
Исполнен
дерз ос ти
и
сил,
Минуты
вс пы шки
торопил.
XVII
Сна ча ла
эти
заговоры
Между
лафитом
и
кл ико
Ли шь
были
дружеские
спор ы
И
не
входила
глубоко
В
сердца
мятежная
наука
—
Все
это
б ылр
только
скука,
716

Безделье
молодых
ум об,
Забавы
взрослых
шалунов.
Казалось...
Узлы
к
узлам...
И
по степенно
сет ью
тайной
Рос с ия.
..
Наш
ца рь
дремал.
..

II. м. языков
***
Не
вы
ль,
убранство
н аших
д ней,
С воб оды
искры
ог нев ые
—
Рылеев
умер
как
злодей!
О
вспомяни
о
н ем,
Россия,
Когд а
во сс тан ешь
от
це пей
И
силы
двинешь
громовые
На
самовластие
царей!
<.1826>
718

А.
А.
ДЕЛЬВИГ
Снова,
други,
в
братский
круг
Соб рал
нас
от ец
похмелья,
Поднимите
ж
кубки
вдруг
В
честь
и
дружб ы
и
веселья.
Но
на
время
омрачим
Мы
вес ель е
наше,
бра т ья,
Что
мы
двух
друзей
не
зрим
И
не
ж мем
в
св ои
объятья.
Нет
их
с
нам и,
но
в
сей
час
В
их
сердцах
пылает
пламень.
Вер ьт е.
Внятен
им
наш
глас,
Он
проникнет
тве р дый
к аме нь.
Выпь ем ,
други,
в
память
их!
Выпь ем
полные
стаканы
За
далеких,
за
родных,
Будем
ныне
вдвое
пьяны.
1826 г.
окт яб рь
19-г о
719

Е.
П.
РА С ТОП ЧИНА
ПОС ЛА НИЕ
К
СТРАДАЛЬЦАМ
Соотчичи
мои,
заступники
свободы,
О
вы,
изгнанники
за
правду
и
закон,
Не т,
вас
не
оск орб ят
проклятием
народы,
Вы
не
услышите
укор
земных
племен!
Уде л
ваш
—
не
позор,
но
слава,
уваженье,
Благословения
правдивых
с огражд ан ,
Спокойной
совести,
Европы
одобренье
И
благода рн ы й
храм
от
будущих
славян!
Хоть
вам
не
удалось
исполнить
подвиг
мест и
И
рабства
иго
снять
с
России
молодой,
Но
вы
страдаете
для
родины
и
чес ти,
И
мы
приз нания
вам
платим
долг
святой.
Ах!
может
быть,
меж
в ас,
в
степях
Сибири
диких,
Увяли
многие
безвременно,
в
цепях.
..
И
воздух
ссылочный,
сей
яд
для
душ
вел иких ,
У бил
цвет
бытия
в
ст есн ен ных
их
сердцах.
..
Ни
эпитафии,
ни
пыш нос ть
мавзолеев
Их
п рах
страдальческий,
их
память
не
поч тут,
Загробная
вражда
могу чих
их
злодеев
Украсить
нам
не
дас т
последний
их
приют.
Но
да
утешатся
священные
их
тени! !
Их
памятник —
в
сердцах
отечества
сынов,
В
неподкупных
хвалах
высо ких
пе снопени й,
В
молитве
праведных,
в
почтеньи
в сех
веков!
Мир
гробу
их!
..
А
вы,
сподвижники
не сч астны х,
Несите
с
мужеством
ярмо
суд еб
крутых;
Быть
может,
вам
не
век
в
плену ,
в
горах
ужасных
Т ерпет ь
ругательства
гонителей
своих.
..
Быть
может...
вам
и
нам
уда рит
час
блаженный
Пад енья
варварства,
дес по т ства
и
царей,
720

И
нам
торжествовать
придется
мир
священный
Спасенья
россиян
и
мщенья
за
друзей!
Тогда
дойдут
до
вас
восторженные
клики
России,
вспрянувшей
от
рабственного
с на,
Тогда
вам
явится,
окончив
бой
великий,
Младых
сообщников
венчанная
толпа;
Тогда
в
честь
падших
жертв,
жертв
чистых,
благородных
Мы
тризну
братскую
достойно
совершим,
И
слезы
сограждан
ликующих,
свободных
Наградой
славною
да
будут
в ечно
им!
..
<1826>

НЕИЗВЕСТНЫЙ
А ВТОР
ДЕКАБРИСТАМ
Над
вашей
памятью
кровавой
Т еперь
лежит
молвы
позо р;
На
ней
поэт,
венчанный
славой,
Остановить
не
смеет
вз ор.
Но
вы
погибли
не
напрасно:
Все ,
что
посеяли,
взойдет,
Че го
желали
вы
так
страстно,
В се,
все
исполнится,
придет.
Ваш
вра г
мог уч ий
торжествует,
Щад ит
его
судьбы
закон,
Лишь
власти
страсть
его
волнует,
И,
кажется,
незыблем
трон.
Иной
восстанет
гроз ны й
мститель,
Иной
восстанет
мо щный
род
—
Страны
св оей
освободитель,
Проснется
дремлющий
народ.
В
победный
день,
в
д ень
славной
тризны,
Свершится
роковая
ме сть
—
И
снова
пред
лицом
отчизны
Заблещет
ярко
ва ша
честь .
722

А.
И.
ПОЛЕЖАЕВ
**
*
Ах,
ах ти!
ох,
ура,
Православный
наш
царь,
Ник ола й
государь,
В
те бе
мало
добра!..
Обманул,
погубил
Ты
мильоны
голов,
—
Не
сде рж ал,
не
св ершил
Императорских
слов!
.
.
Ты
припомни,
что
мы,
Не
жалея
себя,
Охранили
те бя
От
большой
кутерьмы,
—
Охранили,
спасли
И
по
братним
телам
Со
грехом
по пол ам
На
пр есто л
возвели!
Много,
мно го
сулил
Ты
солдатам
тогда;
Миновала
беда
—
И
ты
все
позабыл!
Помыкаешь
ты
нас
По
горам,
по
долам,
Не
позволишь
ты
нам
Отдохнуть
ни
на
час !
От
статных
тесаков
У
нас
спины
трещат,
От
учебных
шагов
У
нас
ног и
болят!
День
и
ночь
наподряд,
Как
вол ов
наповал,
723

Бь ют
и
мучат
солдат
Офицер
и
капрал.
Что
же,
белый
отец,
Своих
черных
ов ец
Ты
стираешь
с
земли?
Иль
мы,
кроме
поб ой,
Ничего
пр ед
тобой
Заслужить
не
могли?
Или
думаешь
ты
Нам и
в ечно
играть
И
что
—
<С.
Лучше
доброй
мо лвы.
Так
умр и
же
тепе рь ,
Православный
наш
царь,
Ник ола й
государь!
Ты
болван
наши х
рук:
Мы
ск леил и
тебя
И
на
тысячу
ш тук
Разобьем,
разлюбя!
<1835>

М.
Ю.
ЛЕРМОНТОВ
ПАМЯТИ
А.
И.
ОДОЕВСКОГО
1
Я
знал
его —
мы
странствовали
с
ним
В
горах
Востока.
..
и
то ску
из гна нья
Делили
дружно;
но
к
полям
родным
Вернулся
я,
и
время
испытанья
Промчалося
законной
чередой;
А
он
не
дождался
минуты
сладкой:
Под
бедною
походною
палаткой
Боле з нь
его
сразила,
и
с
собой
В
могилу
он
унес
летучий
рой
Еще
незрелых,
те мных
вдохновений,
Обманутых
надежд
и
горьких
сожалений.
..
2
Он
был
рожден
для
них,
для
тех
надежд
Поэзии
и
счастья.
..
но,
безумный,
Из
д етс ких
рано
вырвался
одежд
И
сердце
бросил
в
море
ж изни
шум ной,
И
свет
не
пощадил
—
и
бог
не
спас!
Но
до
конца
среди
волнений
трудных,
В
толпе
людской
и
средь
пустынь
безлюдных
В
нем
тих ий
пл аме нь
чувс т ва
не
угас:
Он
сохранил
и
блеск
лазурных
глаз ,
И
звонкий
детский
смех,
и
речь
живую,
И
вер у
гордую
в
людей
и
жизнь
ину ю.
725

3
Но
он
погиб
далеко
от
друзей.
..
Мир
сердцу
тв оему ,
мой
милый
Саша!
Покрытое
землей
чужих
поле й,
Пусть
ти хо
сп ит
он о,
как
дружба
на ша
В
немо м
кладбище
памяти
моей.
Ты
ум ер,
как
и
м ногие—б е з
ш ума,
Но
с
твердостью.
Таинственная
дума
Еще
бл уж дала
на
че ле
тво ем,
Ко гда
глаза
закрылись
веч ным
сно м;
И
то,
что
ты
сказал
перед
кончиной,
Из
слушавших
тебя
не
пон ял
ни
единый...
4
И
было
ль
то
привет
стране
родной,
На зван ье
ли
оставленного
друга ,
Или
тоска
по
ж изни
мол од ой,
Иль
просто
кри к
пос лед не го
недуга,
—
Кто
скажет
нам!
Твоих
последних
сл ов
Глубокое
и
горькое
значенье
Потеряно...
Дела
твои,
и
мненья,
И
думы
—
все
исчезло
без
с лед ов,
Как
легкий
пар
веч ер них
облаков:
Ед ва
блеснут,
их
вете р
вн овь
у нос ит.
..
Ку да
они,
зачем?
—
откуда?
—
кто
их
спр о сит.
.
.
5
И
после
их
на
небе
нет
следа,
Как
от
л юбви
ребенка
безнадежной,
Как
от
мечты,
которой
никогда
Он
не
вверял
заботам
д ружбы
нежной! .
.
Что
за
нужда! ..
Пускай
забудет
свет
Столь
чуждое
ему
существованье:
Зачем
те бе
венцы
его
вниманья
И
терния
пустых
его
клевет?
Ты
не
служил
ему,
ты
с
юных
лет
Коварные
его
отвергнул
це пи:
Любил
ты
м оря
шу м,
молчанье
синей
степи
726

6
И
мрачных
гор
зубчатые
хребты.
.
.
И
вкруг
твоей
могилы
неизвестной
Все,
чем
при
жиз ни
радовался
ты,
С удьба
соединила
так
чуд есно .
Немая
сте пь
сине ет,
и
венцом
Серебряным
Кавказ
ее
объемлет;
Над
морем
он,
нахмурясь,
тих о
дремлет,
Как
великан
склонившись
над
щитом,
Рассказам
во лн
кочующих
внимая,
А
море
Черное
шумит
не
умолкая.

Н.
П.
ОГАРЕВ
„МАТВЕЙ РАДАЕВ“
<ОТРЫВКИ из поэмы>
.
.
.Тоска!
тоска !
Невольно
тут
Радаев
ст ал
искать
приют
Сре ди
ин ых
воспоминаний,
Среди
своих
родных
преданий,
И
образы
тут
вспомнил
он
Иных
людей,
иных
сто р он.
Он
вспомнил,
как
во
дни
забавы,
Ког да
он
мальчик
был
кудря вы й,
Чт об
слабый
возраст
охра нят ь,
Ему
сопутствовала
мать,
Высокая,
со
станом
стройным,
С
лицом
задумчиво-спокойным
И
лаской
в
голосе
са мом.
Он
вспомнил,
как
она
сидела,
Он
на
коленях
перед
ней
Не
от води л
с
нее
очей,
Часы
гляд ел
бы,
д ень
бы
целый;
Пускай
не
мог
он
понимать,
Но
взоры
д етс кие
искали
На
кротком
лике
разгадать
Знач ень е
ду мы
и
печ ал и.
Раз
он
застал
ее
в
слезах;
Отец
ег о,
ве сел ый
мал ый,
На
этот
раз
как
полинялый
Стоял
с
газетою
в
руках.
Они
тревожно
ра згов оры
Ве ли
все
шопот ом,
как
вор ы.
Речь
шл а,
как
месяц
уж
тому
Г оря чкой
умер
ца рь
в
Крыму,
728

А
в
Петербурге
в
день
присяги
Был
бунт,
исполненный
от ваг и.
Полк
вышел
чуть
не
на
заре
И
стал
на
площади
в
каре.
Готов
на
смерть
и
жаждет
во ли
—
Не
на до
больше
рабской
до ли!
Ребята!
сто йте
в
добрый
ч ас,
Святая
Русь
помянет«
в ас!
Ц арь
пу шки
выдвинул.
Солд ат у
К азал ось
г рех
стрелять
по
брату.
Но
дан
приказ,
св ис тит
картечь,
Телам
на
снег
пришлося
лечь.
Сомкнись!
Каре,
привычный
к
строю,
Сомкнулся
суженной
стено ю.
Ребята!
стойте
в
добрый
час ,
Святая
Рус ь
помянет
в ас!
Залп,
з алп
—
и
сила
одолела,
Шатнулися,
погибло
дело .
Мать
плакала,
о тец
умолк,
Ребенок,
сам
не
понимая,
Шептал:
помянет
Рус ь
святая!
..
Потом
что
день,
то
больше
толк
Хо дил
в
народе
бояз лив о;
Жандармов
шлют
без
перерыва:
Тот
в
крепости,
тот
ночью
взят;
Вот
матери
любимый
брат
За хв ачен
бы
в
Украйне
дальней,
И
до ма
де нь
от
дня
пе чал ь ней.
Ребенок
ужасом
объя т,
С
ума
нейдет
все
этот
дя дя,
Он
к
ним
недавно
приезжал
В
мундире,
с
саблей:
тихо
гла дя
По
го ло ве,
его
ла ск ал:
«Будь,
милый
мальчик,
дру г
народа,
А
там
уж
что
ни
суждено
—
Погибнешь,
нет
ли—
все
равно;
Благослови
те бя
свобода!»
А
при
гостях
он
так
кричал,
Так
как-то
резко
выражался,
Старик
с
звездой
его
боялс я
И,
втайн е
злясь,
при
нем
молчал.
729

Потом
прошло
еще
с
полгода.
Цвела
зеленая
природа,
И
было
лето ,
и
дит я
В
са ду
резвилося
шутя.
В друг
весть
достигла
дальним
с лух ом:
Окончен
суд
—
и
пятерых
Повесили,
в сех
сильных
ду хом.
Повесили
тихонько
их,
Т ак,
знаете,
чу ть
рассветало,
Ч тоб
говора
не
в озбу жда ло.
Др угих
в
цепях
в
Сибирь
везут,
И
дядя
с
н ими
тоже
ту т.
Ребенка
обдал
тайный
трепет,
К ругом
он
слышит
робкий
л епет:
Повесили..
.
Сибирь.
..
в
цепях..
.
Везут.
..
и
дядя
в
рудниках.
И
сердце
женское
изныло,
И
ма ть
не
вынесла
беду,
Она
слегла;
зв ала
в
бреду
Сво е
дит я
и
говорила:
«Мой сын,
мой
сы н,
храни,
храни,
Хр ани
завет
страдальцев
сильных,
Людей
п овеш ен ных
и
ссыльных
—
Сыны
отечества
он и..
.
Дитя
мое,
храни,
храни!
.
.»
Смолк
голос,
си ла
упадала,
В
девятый
день
ее
не
стало.
.
.
Лицо
как
мрамор,
бледный
лоб,
Попы
и
пенье,
свечи,
гроб..
.
Радаев
вскрикнул.
Все,
что
было,
Так
ярк о
память
воскресила,
Д уша
его
потрясена,
Жив ая
дрогнула
струна:
Так
вот
оно,
—
его
преданье!
Вот
праотцы!
Вот
завещанье!
О!
тут
с
былым
свя тая
свя зь
Внутри
его
не
порвалась.
Пусть
все
вокруг
по ка
чужое,
—
Внутри
преданье
ес ть
живое,
Ему
в
дни
скорби
и
т руда
Не
изменял
он
никогда.
730

Пусть
тьма
ночная
глухо
бро ди т,
Метель
тоскливо
пе снь
заводит,
—
Он
чувствует,
что
сохранил
Упорство
воли,
бодрость
сил .
А
много
в
жизни
шумнокрылой
Прошло
и
м ысл ей,
и
страстей,
Ошибок,
слабостей,
ско рб ей,
Падений
горьких
взмахов
силы,
И
все
ж
ещ е,
назло
судьбе,
Не
утомился
он
в
борьбе.
<• .... ..... ..... .... ..... ..... ..... ..... .... ..... ..... . >
Радаев
вспомнил,
ка к,
в
угоду
От цу,
служил
он
больше
году
В
блестящем
городе
Петра,
В
од ном
из
зданий
многолюдных,
В
од ном
из
заведений
чудных,
Где
пишут
с
самого
утра,
Спешат
без
мысли
и
без
срока,
С
неутомимостью
потока
Справлять
дела,
дела,
дела,
Решения
добра
и
з ла,
Свершенные
по
во ле
царской
П орядком
дури
канцелярской.
Радаеву
навеял
сплин
Ход
государственных
пружин.
..
Ца ря
он
видел
на
параде
В
тугом
воинственном
наряде;
Огромный
рост,
и
зверский
в з гляд,
И
ло б,
откинутый
назад,
—
Все,
что
могла
создать
казарма,
Все
д ико
выразилось
в
нем,
Совокупив
в
о дно
с
царем
России
главного
жандарма.
Ц арь
на
параде
в сех
распек
За
беспокойство
конских
ног
И
ускакал
так
гордо,
сме ло,
Как
бы
свершил
святое
дел о.
Радаев
яс но
мог
понять,
Что
тут
нельзя
спасенья
ждать.
«Боюсь свободы»
—
надпись
эта
На
знамя
царское
н аде та;
Как
прежде
в
школе,
так
везде
731

Он
ви дел
—
в
во йске
и
вез де
Росло
предательство,
нахальство,
Тупела
мысль,
и
мозг
дичал,
Дух
че сти
голову
ск лон ял
Перед
понятием
начальства.
И
Русь
жил а
в
суровой
ть ме,
И
было
душно,
как
в
тюрьме.
Радаев
с
жиз нью
не
свыкался;
Ве сь
чад
тревоги
городской,
Бездушной,
дикой
и
пу стой,
Его
томил,
он
задыхался,
Рвался
на
во лю
и
у йти
Х отел
с
служебного
пути .
Но
чувство
увл е кло
иное
Его
в
те
памятные
д ни:
Искало
сердце
мол одо е
Любви
и
счастья,
—
и
они,
Они
пришли
тепл о
и
яс но,
Со
в сей
мечтательностью
страстной,
С
всем
мягким
воздухом
весны,
Где
мирно
слиты
жиз нь
и
сны.
<7857>

ПАМ ЯТИ
РЫЛЕЕВА
В
святой
ти ши
вос по мина ний
Хран ю
я
бережно
года
Г орячи х
первых
упований,
Начальной
жажды
дел
и
знаний,
Попыток
первого
труда.
Мы
были
отроки.
В
то
время
Шло
стройной
поступью
бойцов
Могучих
деятелей
племя
И
сеяло
благое
семя
На
почву
ю ную
умов.
Везде
шепталися;
те тр ади
Х одили
в
сп иска х
по
рукам;
Мы,
дети,
с
робостью
во
взгляде,
Звучащий
стих,
свободы
ради ,
Таясь,
твердили
по
ночам.
Бунт,
всп ых нув,
замер.
К азнь
проснулась.
.
.
Вот
пять
по вешен ных
людей.
..
В
нас
сердце
молча
содрогнулось,
Но
мы сль
живая
встрепенулась,
И
путь
означен
жиз ни
всей.
Рылеев
мне
был
пер вым
св ето м.
..
Отец
по
духу
мне
родной!
Твое
названье
в
ми ре
этом
Мне
стало
доблестным
заветом
И
пут ево дн ою
звездой.
Мы
стих
тво й
вырвем
из
забвенья,
И
в
первый
русский
вольный
день,
В
ви ду
младого
поколенья,
733

Восстановйм
для
поклоненья
Твою
страдальческую
тен ь.
Взойдет
гроза
на
небосклоне,
И
волны
на
брега
с
утра
Н ахлынут
с
бешенством
пог они,
И
слягут
бронзовые
к они
И
Ник ола я
и
Петра.
Но
образ
смерти
благородной
Не
смо ет
г роз ная
вода,
И
буде т
подвиг
твой
свободный
Святыней
в
памяти
народной
На
все
грядущие
года.
< 7859>

ГЕР ОИ ЧЕСКА Я
СИМФОНИЯ
БЕТХОВЕНА
(ПАМЯТИ А. ОДОЕВСКОГО)
Я
всп омн ил
вас,
торжественные
звуки,
Но
применил
не
к
витязю
в ойны,
А
к
людям
доблестным,
погибшим
среди
муки
За
де ло
вольное
народа
и
страны;
Я
всп ом нил
петлей
п ять
голов
казненных
И
их
спо койно е
уме ршее
ч ело,
И
их
друз ей ,
на
каторге
сраженных,
Ум ерш их
твердо
и
с ветл о.
Мне
слышатся
торжественные
звуки
Конца,
который
гроз но
трепетал,
И
жалко
мне,
что
я
умру
без
муки
За
дело
вольное,
которое
искал.
</876?>
735

М.
Л.
МИХ АЙЛОВ
ПЯТЕРО
Над
ваш ими
телами
надругавшись,
В
безвестную
могилу
их
зарыли,
И
над
могилой
выровняли
землю,
Что б
не
было
ни
знака,
ни
отметы ,
Где
тлеют
ва ши
ко сти
без
гробов,
Что б
сам ый
след
прекрасной
ж изни
в ашей
Изг лади лся,
—
что б
ваш и
и мена
На
смену
вам
ид ущим
поколеньям
С
могильно’го
креста
не
говорили,
Как
вы
любили
правду
и
свободу,
Как
из- за
них
боролись
и
страдали,
Как
шли
на
смерть
с
ли цом
спокойно-ясным
И
с
упованьем,
что
пора
придет
—
И
ва ми
смел о
начатое
д ело
Вел ико ю
победой
завершится.
Пора
та
бли зк о.
Пусть
могила
ва ша
Незнаема,
пусть
царственная
зависть
Старается
стереть
повсюду
память
О
в ашем
д еле,
ваших
им енах
—
В
глуби
живых
сердец
она
живет!
И
с
каждым
дне м
таких
сердец
все
бо ль ше,
Самоотверженных,
мог уч их,
смелых
И
любящих.
Близ
места
ваш ей
казни
Е сть
пышный
хр ам.
Там
гордыми
рядами
..... ..... ..... ..... .... ..... ..... ..... ..... .... ..... ..... ... г ро б ни цы ,
Блестя
рез ьб ой
и
золотом.
Над
ними
Кур итс я
ладан,
теплятся
лампады,
736

и
каждый
д ень
священство
в
черных
ризах
Поет
заупокойные
о бед ни.
Гробницы
эти
прочны;
име на
Их
мертвецов
угодливой
рукою
Глубоко
в
кам ень
врезаны.
Напрасно!
От
одного
дыхания
свободы
Потухнет
ладан
и
елей
в
лампадах,
Наемный
клир
на веки
онемеет,
И
прахом
распадется
тве р дый
мрамор,
Последняя
их
память
на
зе мле.
По ра
близка.
Уже
на
головах,
Обремененных
ложью
и
коварством
И
преступленьем,
шевелится
вол ос
Под
первым
дуновеньем
близ к ой
бури,
И
слышатся,
как
дальний
рокот
грома,
Врагам
народа
ваши
име на:
Рылеев,
Пестель,
Муравьев-Апостол,
Бестужев
и
Каховский!
Бур я
грянет.
Под
эт ой
бурей
де ло
в аших
внуков
Вам
памятник
создаст
несокрушимый.
Не
золото
стирающихся
б укв
Предаст
святые
ва ши
име на
Дале к ому
потомству
—
пе снь
народа
Свободного;
а
пес нь
не
умирает!
Не
хрупкие
гробницы
сохранят
Святую
вашу
память,
а
сердца
Гря дущих
просветленных
п око л ений,
—
И
в
тех
сердцах
народная
любовь
Из
рода
в
род
вам
будет
неи зме нно
Гореть
неуг аси мою
лампадой.
< 7867>

В.
С.
КУРОЧКИН1
Долг о
нас
по мещ ики
ду ши ли,
Становые
били,
И
привыкли
всякому
злодею
Подставлять
мы
ше ю.
В
страхе
нас
квартальные
держали,
Немцы
муштровали.
Что
тут
делать,
долго
ль
до
напасти
—
Покоримся
власти?
М ирое ды
тем
и
пробавлялись,
Над
н ами
ломались,
Мы-де
глупы,
как
овечье
ст адо
—
Стричь
и
бри ть
нас
надо.
Про
царей
пан ы
твердили
ми ру,
—
Спьяна
или
с
жиру,
—
Сам-де
бог
помазал
их
елеем,
Как
же
пикнуть
смеем!
Суд
Шемякин
—
до
бога
в ысоко ,
До
ц аря
далеко:
Ц арь
сидит
там,
в
Питере,
не
слышит,
Знай,
указы
пишет.
А
указ,
как
бисе ром
нанизан,
Не
про
нас
лишь
писан;
Так
и
этак
ты
его
читаешь
—
Все
не
по ним аешь .
Каждый
бутарь
зв ал
себ я,
с
нахальством,
—
Малыим
начальством.
1 ^Стихотворение приписывается В .
Курочк и ну
пред полож и­
тельно.>
738

Знать,
и
этих ,
господи
ты
бо же,
Мазал
ма слом
тоже.
Кто
слыхал
о
25 годе
В
крещеном
народе?
Ко гда
б
мы
тогда
не
глупы
был и,
Дав но
б
не
тужили.
Поднялись
в
то
время
на
злодеев:
Кондратий
Рыл е ев,
Да
полковник
Пестель,
да
иные
Бояре
ч естн ые.
Не
сумели
в
те
поры
мы
см ело
Отстоять
их
дело.
И
сложили
головы
за
братий
Пестель
да
Кондратий,
Не
найдется,
что
ль,
у
нас
инова
Друга
Пугачева,
Чтобы
крепкой
грудью
вс тал
он
смело
За
святое
де ло!
< 7867>

Н.
А.
НЕКРАСОВ
ДЕ ДУШК А
(ПОСВЯЩАЕТСЯ 3-П -Ч-Е)
I
Раз
у
отца,
в
кабинете,
Са ша
п ортре т
увидал,
Изображен
на
портрете
Был
молодой
генерал.
«Кто это?
—
спрашивал
Саша,
—
Кто ?
..»—Это
дедушка
тво й.
—
И
отвернулся
па паша ,
Н изко
поник
головой.
«Что же не вижу его я?»
Папа
ни
сл ова
в
ответ.
Вну к,
пе ред
дедушкой
стоя,
Зорко
глядит
на
портрет:
«Папа,
ч его
ты
вздыхаешь?
Умер
он...
жив?
говори!»
—
Вырастешь,
Саша,
узнаешь.
—
«То-то .
.
.
ты
скажешь,
смотри! .
.»
II
«Дедушку знаешь,
мамаша?»—
Матери
сын
говорит.
—
Зн аю.
—
И
за
руку
Саша
Маму
к
портрету
тащит,
Мама
идет
против
во ли.
«Ты мне скажи про него,
Мама!
не
добрый
он,
что
ли,
Что
я
не
вижу
ег о?
740

Ну
дорогая!
ну
сделай
Милость,
ск ажи
что-нибудь!»
—
Н ет,
он
и
добрый
и
смелый,
Только
не сча стн ый.
—
На
грудь
Голову
скрыла
мамаша,
Только
вздыхает,
дрожит
—
И
зарыдала.
..
А
С аша
Зорко
на
деда
глядит :
«Что же ты,
ма ма,
рыдаешь,
Сл ова
не
хочешь
сказать!»
—
Вырастешь,
Саша,
узнаешь.
Лучше
пойдем-ка
гул ять.
.
.
III
В
до ме
тревога
большая.
Счастливы,
свет лы
ли цом,
Заново
дом
уби ра я,
Шепчутся
ма ма
с
отцом.
Как
весела
их
б есед а!
Сын
подмечает,
молчит.
—
С коро
у види шь
ты
д еда!
—
Саше
отец
говорит...
Дедушкой
только
и
бредит
Саша,
—
не
может
уснуть:
«Что же он долго не едет?
..»
—
Друг
мой!
Далек
ему
путь!
—
Саша
тоскливо
вздыхает,
Дума е т: «Что за ответ!»
Вот
наконец
приезжает
Этот
таинственный
дед .
IV
Все,
уж
давно
п оджид ая,
Встретили
старого
вдруг.
..
Благословил
он,
рыд ая,
Дом,
и
семе йств о,
и
слуг ,
Пы ль
отряхн ул
у
пор ог а,
С
шеи
торжественно
снял
Образ
распятого
бога
И,
перекрестившись,
сказал:
—
Днесь
я
со
в сем
примирился,
741

Что
потерпел
на
веку!
..—
Сын
пред
отцом
преклонился,
Ноги
ом ыл
старику;
Белые
к удри
чесала
Деду шке
Сашина
мать,
Гла дил а
их,
целовала,
Сашу
зв ала
целовать.
Правой
рукою
мам ашу
Дед
обхватил,
а
другой
Гладил
румяного
Сашу:
—
Экой
красавчик
какой!
—
Де д ушку
пристальным
в зг лядом
Са ша
рассматривал,
—
вдруг
Слезы
у
мальчика
градом
Х лынули,
к
дедушке
внук
К инул с я: «Дедушка!
где
ты
Жил-пропадал
столько
лет?
Где
же
тво и
эполеты,
Что
не
в
мундир
ты
одет?
Что
на
но ге
ты
скрываешь?
Ранена,
что
ли,
рука?
..»
—
Вырастешь,
Саша,
узнаешь.
Ну,
поцелуй
старика.
V
Повеселел,
оживился,
Радостью
дышит
ве сь
дом .
С
дедушкой
Саша
сдр ужилс я,
Вечно
гуляют
вдвоем.
Ходят
лугами,
лес ами,
Рвут
васильки
среди
н ив;
Дедушка
древен
годами,
Но
еще
бодр
и
красив,
Зубы
у
дедушки
це лы,
Поступь,
осанка
тверда,
Кудри
пу шис ты
и
белы,
Как
серебро
борода;
Строен,
выс око го
роста,
Но
как
младенец
гляд ит;
Как-то
апостольски-просто,
Ровн о
всегда
говорит.
.
.
742

VI
Выйдут
на
берег
покатый
К
русской
великой
р еке
—
Свищет
кулик
вороватый,
Т ысячи
лап
на
песке;
Барку
ведут
бичевою,
Чу,
бурлаков
го лос а!
Ровная
гла дь
за
рекою
—
Нив ы,
по кос ы,
ле са.
Легкой
прохладою
дует
С
мед лен ных,
дремлющих
вод.
.
.
Де душк а
землю
цел ует ,
Плачет
—
и
тих о
поет.
..
«Дедушка!
что
ты
роняешь
Крупные
слезы,
как
град?»
—
Вырастешь,
Саша,
узнаешь!
Ты
не
печалься
—
я
рад.
..
VII
Рад
я,
что
вижу
картину,
Милую
с
де тс тва
глазам.
Гл янь- ка
на
эту
равнину
—
И
полюби
ее
сам!
Две-три
усадьбы
дворянских,
Двадцать
господних
церквей,
Сто
деревенек
крестьянских
Как
на
ладони
на
ней!
У
лес у
стадо
пасется
—
Жаль,
что
скотинка
мелка;
Песенка
где-то
поется
—
Жаль
—
неисходно
горька!
Роп от : «Подайте же руку
Бедным
крестьянам
ск ор ей!»
Тысячелетнюю
муку,
Саша,
ты
слышишь
ли
в
ней?
.
.
Надо,
чт об
были
з доровы
О вцы
и
лошади
их,
Надо,
чтоб
были
коровы
Т олще
м ос ковс ких
куп чих ,
—
Будет
и
в
пес не
отрада,
743

Вместо
унынья
и
мук.
Н адо
ли?
—
«Дедушка,
надо!»
—
То- то!
по помни
же,
вн ук!
.
.
VIII
Оз ими
пышно му
в схо ду,
Каждому
цв ети ку
р ад,
Дедушка
хвалит
природу,
Гла дит
крестьянских
ребят.
Первое
дело
у
деда
Потолковать
с
мужиком,
Тя не тся
долго
б есед а,
Дедушка
скажет
потом:
«Скоро вам будет нетрудно,
Будете
вольный
народ!»
И
улыбнется
так
чудно,
Радостью
в есь
расцветет.
Радость
его
раз д еляя,
Прыга ло
сердце
у
всех.
То-то
улы бка
святая!
То-то
пленительный
смех!
IX
—
Ск оро
дадут
им
свободу,
—
Внуку
старик
замечал,
—
Только
и
нужно
народу.
Чу до
я,
Саша,
видал:
Горсточку
русских
сослали
В
страшную
глушь
за
раскол,
Волю
и
землю
им
дали;
Год
незаметно
прошел
—
Едут
туда
комиссары,
Глянь
—
уж
деревня
стоит,
Риг и,
сараи,
амбары!
В
кузнице
молот
ст уч ит,
Мельницу
выстроят
скоро.
Уж
запаслись
мужики
Зверем
из
темн ог о
бора,
Ры бой
из
вольной
реки.
Вновь
через
год
побывали,
144

Новое
чудо
нашли:
Жители
х леб
собирали
С
прежде
бесплодной
земли.
До ма
одни
лишь
ребята
Да
здоровенные
псы ;
Гу си
кри ча т,
поросята
Ты чут
в
корыто
носы.
..
X
Так
по степен но
в
по лве ка
Вырос
огромный
пос ад
—
Воля
и
т руд
че ло века
Дивные
див ы
творят!
Все
принялось,
ра здоб рел о!
Сколько
т ам,
Саша,
св иней!
Перед
селе нием
бело
На
полверсты
от
гу сей;
Как
там
возделаны
нив ы,
Как
там
обильны
стада!
Высокорослы,
красивы
Жители,
бодры
вс егд а,
Видно—ведется
ко пейка!
Бабу
там
холит
мужик:
В
пра з дник
на
ней
душегрейка
—
Из
соболей
вор от ник!
XI
Дети
до
возраста
в
неге,
Конь
—
хоть
сейч ас
на
завод,
В
кованой,
прочной
телеге
Сотню
пудов
увезет.
..
Сыты
там
кони-то,
сы ты,
Каждый
там
с ыто
живет,
Тесом
там
избы-то
крыты,
Ну,
уж
зато
и
народ!
Взросшие
в
нравах
суровых,
Сами
творят
они
су д,
Ре крут ов
ставят
здоровых,
Трезво
и
че стно
живут,
Подати
платят
до
срока.
745

Только
ты
им
не
ме шай.
«Где ж та деревня?» — Далеко,
Имя
ей:
Тар багат ай,
Ст ра шная
глушь,
за
Байкалом.
.
.
Так-то ,
голубчик
ты
мой,
Ты
еще
в
возрасте
малом,
Вспомнишь,
как
будешь
большой.
.
.
XII
Ну.
..
а
покуда
подумай,
То
ли
ты
видишь
кругом?
Вот
он,
наш
пахарь
угрюмый,
С
те мн ым,
убитым
лицом:
Л апти,
лохмотья,
шапчонка,
Рва ная
сбруя;
ед ва
Тянет
косулю
клячонка,
С
голоду
еле
жива!
Голоден
труженик
веч ный,
Голоден
тоже,
божусь!
«Эй!
отдохни-ко,
сердечный!
Я
за
тебя
потружусь!»
Глянул
крестьянин
с
испу го м,
Барину
пл уг
уступил,
Дедушка
долго
за
пл уг ом,
Пот
от ирая ,
ходил;
Саша
за
ним
торопился,
Не
успевал
догонять:
«Дедуш к а!
где
научился
Ты
так
отлично
пахать?
Точно
мужик,
управляешь
Плугом,
а
был
генерал!»
—
Вырастешь,
Саша,
узнаешь,
Как
я
работником
стал!
XIII
Зрелище
бедствий
народных
Невыносимо,
мой
друг;
Счастье
ум ов
благородных
Видеть
довольство
вокруг.
Нынч е
полегче
народу:
Стих,
притаился
в
тени
746

Барин,
прослышав
свободу.
.
.
Ну,
а
как
в
на ши-то
д ни!
Словно
как
ому т,
усадьбу
Каж дый
мужик
объезжал.
Помню
ужасную
свадьбу:
Поп
уже
кольца
менял»
Да
на
беду
помолиться
В
церковь
п ом ещик
зашел:
«Кто им позволил жениться?
Ст о й!» и к попу подошел.
.
.
Остановилось
венчанье!
С
барином
шутка
плоха
—
Отд ал
наглец
приказанье
В
рекруты
сда ть
же них а,
В
девичью —
бедную
Грушу!
И
не
перечил
никто !
..
Кто
же,
име ющ ий
душу,
Мог
это
вынести?
..
кт о?
.
.
XIV
Впрочем,
не
то
еще
было!
И
не
одни
господа
—
Сок
из
н арода
давила
Подлых
подьячих
орда.
Что
ни
чиновник
—
стяжатель,
С
целью
добычи
в
пох од
Вышел..
.
а
кто
неприятель?
Войско,
казна
и
народ!
В сем
доставалось
исправно.
Стачка,
порука
кругом:
Смелые
гра били
явно,
Трусы
тащили
т айк ом.
Непроницаемой
но чи
М рак
над
страною
висел.
.
.
Видел
—
им ею щий
очи
И
за
отчизну
болел.
Стоны
рабов
заглушая
Лестью
да
сви сто м
бичей,
Хищников
алчная
стая
Гибель
готовила
ей.
..
747

XV
Солнце
не
в ечно
сияет,
Счастье
не
в ечно
везет:
Каждой
стране
наступает
Рано
иль
поздно
черед,
Где
не
покорность
тупая
—
Дружная
сила
нужна;
Грянет
беда
рок ова я
—
Ск ажет ся
миго м
страна.
Еди н одуш ье
и
ра зум
Всюду
да дут
торжество,
Да
не
придут
они
разом,
В друг
не
создашь
нич его ,
—
Красноречивым
воззваньем
Не
разогреешь
рабов,
Не
оза ри шь
пон имань ем
Темных
и
грубых
умов.
Поздно!
Народ
уг не тенн ый
Глух
перед
об щей
б едой.
Горе
стране
разоренной!
Горе
стране
отсталой!
Войско
од но
—
не
защита.
Да
ведь
и
в ойс ко,
дитя,
Было
в
то
время
забито,
Лямк у
тянуло
кряхтя.
.
.
XVI
Де душк а
кстати
солдата
Встретил,
вино м
угостил,
Поцеловавши
как
брата,
Лас к ово
с
ним
говорил:
—
Нынч е
вам
служба
не
бремя
—
Кротко
начальство
теперь...
Ну,
а
как
в
наш е-то
время!
Что
ни
начальник,
то
зверь!
Ду шу
вколачивать
в
пятки
Правилом
бы ло
тогда.
Как
ни
трудись,
недостатки
Сыщет
начальник
всегда:
«Есть в маршировке старанье,
748

Стойка
исправна
сов сем ,
Только
заметно
дыханье.
..»
Слышишь
ли?
.
.
дышат
зачем!
XVII
А
недоволен
парадом
—
Ругань
польется
рекой ,
Зубы
посыплются
градом,
Порет,
гоняет
сквозь
стро й!
С
пено ю
у
рта
обрыщет
В есь
перепуганный
пол к,
Жертв
покрупнее
приищет
Остервенившийся
волк:
«Франтики!
подлые
ду ши!
Под
караулом
сг ною !»
Слушал —
имеющий
уши,
Дум ушк у
думал
св ою.
Брань
пострашней
караула,
Пуль
и
картечи
страшней.
..
Кто
же,
в
ком
честь
не
уснула,
Кто
примирился
бы
с
н ей?
..—
«Дедушка!
ты
вспо ми наешь
Страшное
что-то?
..
скажи!»
—
Вырастешь,
Саша,
узнаешь,
Честью
всегда
дорожи.
XVIII
Дед
замолчал
и
уныло
Голову
све сил
на
грудь.
—
Ма ло
ли,
друг
мой,
-ч то
был о!
.
.
Лучше
пойдем
отдохнуть.
—
Отдых
недолог
у
деда
—
Жить
он
не
мог
без
труда:
Гряды
копал
до
обеда,
Переплетал
иногда,
Вечером
шило м,
иголкой
Что-нибудь
бойко
тачал,
Пес ней
печальной
и
долгой
Де душк а
труд
сокращал.
Внук
не
проронит
ни
звука,
749

Не
отойдет
от
стола:
Нов ой
загадкой
для
вну ка
Дедова
песня
была.
.
.
XIX
Пел
он
о
славном
поход е
И
о
великой
борьбе;
Пел
о
свободном
народе
И
о
народе-рабе;
Пел
о
пустынях
безлюдных
И
о
железных
цепях;
Пел
о
красавицах
чудных
С
ангельской
лаской
в
оч ах;
Пел
он
об
их
увяд ан ьи
В
дикой,
далекой
глуши
И
о
чудесном
вли ян ьи
Любящей
женской
души.
..
О
Трубецкой
и
Волконской
Дедушка
пел
—
и
вздыхал,
Пел
—
и
тос кой
вавилонской
Ке лью
свою
оглашал.
.
.
«Дедушка,
да ль ше!
..
А
где
ты
Песенку
вызнал
свою?
Ты
повтори
мне
куплеты
—
Я
их
мамаше
спою.
Те
имена
пом инаешь
Ты
иногда
по
но чам.
..»
—
Вырастешь,
Саша,
узнаешь
—
Все
расскажу
теб е
сам:
Где
научился
я
пень ю,
С
кем
и
когда
я
певал.
..—
«Н у!
приучусь
я
к
терпенью!»—
Са ша
уныло
сказал.
..
XX
Час то
каталися
лето м
Н аши
друзья
в
че лноке,
С
громким,
в еселы м
пр ивет ом
Дед
приближ а лс я
к
р еке:
—
Здравствуй,
красавица
Волга!
750

С
детства
т ебя
я
любил.
—
«Где ж пропадал ты так долго?» —
Саша
нес мело
спросил.
—
Был
я
далеко,
да ле ко.
.
.—
«Где же?
..»
Задумался
д ед.
Мальчик
вздыхает
глубоко,
Вечный
предвидя
отв ет.
«Что ж,
хорошо
ли
там
было?»
Дед
на
ребенка
гляд ит:
—
Лучше
не
спрашивай,
милый!
(Голос у деда дрожит) .:—
Глухо,
пустынно,
безлюдно,
Степь
полумертвая
спл ошь.
Т руд но,
голубчик
мой,
трудно!
По
году
весточки
ждешь,
Вид иш ь,
как
тр атя тся
сил ы
—
Лучшие
божьи
дар ы,
Близким
копаешь
мо гилы ,
Жде шь
и
своей
до
поры..
.
Медленно-медленно
таешь.
..—
«Что ж ты там,
дедушка,
жил?
..»
—
Вырастешь,
Саша,
узнаешь.
—
Саша
слезу
уронил.
..
XXI
«Господи!
слушать
наскучит.
Вырастешь!
—
мать
говорит,
Папочка
любит,
а
мучит:
Вырастешь
—
тоже
твердит!
То
же
и
дедушка.
..
Полно!
Я
уже
вырос
—
с мотр и!
..
(Стал на скамеечку челна)
—
Лучше
теперь
говори! ..»
Деда
целует
и
гладит:
«Или вы все заодно?
..»
Де душк а
с
сер д цем
не
сладит,
Бьется,
как
голубь,
он о.
«Дедушка,
слышишь?
хочу
я
Все
непр емен но
узнать!»
Дедушка,
внука
целуя,
Шепчет:
—
Теб е
не
понять.
751

Н адо
учиться,
мой
мил ый!
Все
расскажу,
по год и!
Пособерись-ка
ты
с
сило й,
Зорче
кругом
погляди.
Умник
ты,
Саша,
а
все
же
На до
ис тор ию
знать
И
географию
тоже.
—
«Долго л и,
дедушка,
жд ат ь?»
—
Годик,
другой,
как
случится
Саша
к
мамаше
бежит:
«Мама!
х очу
я
учиться!»—
Издали
громко
кричит.
XXII
Время
проходит.
Исправно
Учится
мальчик
всему
—
Знает
историю
славно
(Лет уже десять ему),
Бойко
на
карте
покажет
И
Петербург
и
Читу,
Луч ше
большого
расскажет
Многое
в
р усско м
быт у.
Глупых
и
злых
ненавидит,
Бедным
желает
добра,
Помнит,
что
слышит
и
видит.
..
Дед
примечает:
пора!
Сам
же
он
ч асто
хворает,
Ст ал
ему
нужен
костыль..
.
Скоро
уж,
скоро
узнает
Саша
печальную
быль.
..
<.1870 >

РУ ССК ИЕ
ЖЕ НЩ ИНЫ
(ДЕКАБРИСТКИ)
КНЯГИНЯ
ТРУБЕЦКАЯ1
(ПОЭМА)
(7826 год)
М ороз
сильней,
пустынней
путь,
Чем
да ле
на
вос то к;
На
триста
верст
какой-нибудь
Убогий
городок;
Зато
как
радостно
глядишь
На
те мный
ряд
домов,
Но
где
же
лю ди?
Всюду
тишь,
Не
сл ышно
даже
псов.
Под
кровлю
в сех
загнал
мороз,
Чаек
от
скуки
пьют,
Прошел
солдат,
проехал
во з,
Кур а нты
где-то
бьют.
Замерзли
окна...
огонек
В
одном
чуть-чуть
мелькнул.
.
.
Собо р...
на
выезде
острог.
..
Ямщик
кнутом
мах ну л:
«Эй вы!» — и нет уж городка,
Последний
дом
ис че з...
Направо
—
горы
и
река,
Налево
—
темный
лес.
.
.
Кипит
больной,
усталый
ум,
Бессонный
до
утра,
1 <В антологии приводится отрывок этой поэмы>.
753

Тоскует
сердце.
Смена
дум
Мучительно
быстра;
Кн яги ня
видит
то
друзей,
То
мрачную
тюрьму,
И
тут
же
думается
ей
—
Бог
знает
почему,
Что
небо
звездное
—
песком
Посыпанный
листок.
А
месяц
—
красным
сургучом
Оттиснутый
кружок...
Пропали
горы;
началась
Ра в нина
без
конца.
Еще
мертвей I
Не
встретит
глаз
Живого
деревца.
—
А
вот
и
тундра!
—
говорит
Ямщик,
бу рят
степно й.
Кня гиня
пристально
гляди т
И
думает
с
тоской:
«Сюда-то жадный человек
За
золотом
идет!
Оно
лежит
по
руслам
р ек,
Оно
на
дне
болот.
Трудна
добыча
на
р еке,
Б олота
страшны
в
зно й,
Но
хуже,
хуже
в
руднике,
Глубоко
под
зе мл ей!
..
Там
гробов ая
ти шина ,
Там
безрассветный
мрак...
Зачем,
проклятая
страна,
Нашел
те бя
Ерм ак?
..»
Чре дой
спустилась
но чи
мгла,
О пять
вз ошла
луна.
Кня гин я
долго
не
спала,
Тяж елы х
дум
полна..
.
Уснула...
Башня
снится
ей.
..
Она
вверху
сто ит,
Знакомый
город
пер ед
ней
Волнуется,
шум ит;
754

К
обширной
площади
бегут
Несметные
толпы:
Чиновный
люд,
торговый
люд,
Разносчики,
попы;
Пестреют
шляпки,
бархат,
шелк,
Тул упы ,
арм яки.. .
Стоял
уж
там
какой-то
по лк,
При шли
еще
по лки,
Побольше
тысячи
солдат
Сошлось.
Они
«ура!» кричат,
Они
чего-то
ждут.
..
Нар од
галдел,
народ
зевал,
Ед ва
ли
сотый
пон има л,
Что
делается
тут...
За то
посмеивался
в
ус,
Лукаво
щур я
взор,
З нако мый
с
бурям и
француз,
Столичный
куафер.
.
.
Приспели
новые
полки:
«Сдавайтесь!» — тем кричат.
Ответ
им
—
пу ли
и
шт ыки,
Сдаваться
не
хотят.
Какой-то
бравый
генерал,
Влетев
в
каре,
грозиться
стал
—
С
ко ня
снесли
ег о.
Др угой
приблиз илс я
к
рядам:
«Прощенье царь дарует вам!»
Убили
и
того .
Явился
сам
митрополит
С
хоругвями,
с
крестом:
«Покайтесь,
бра ти я!
—
гласит,
—
Падите
пред
царем!»
С олда ты
слушали,
крестясь,
Но
дружен
был
от вет:
—
Уйд и,
старик!
молись
за
нас!
Те бе
здесь
де ла
нет...
755

Тогда-то
пушки
навели,
Сам
царь
скомандовал:
па -ли!
.
.
К няг иня,
память
потеряв,
Упала
с
высоты
стремглав.
Пред
нею
длинный
и
сырой
Подземный
коридор,
У
каждой
двери
часовой,
Все
двери
на
за пор.
Прибою
вол н
подобный
пл еск
Снаружи
слышен
ей;
Внутри
—
бряцанье,
ружей
блеск
При
св ете
фонарей;
Да
отдаленный
шум
шагов
И
долгий
гул
от
них,
Да
перекрестный
бой
часов,
Да
крики
часовых.
.
.
С
ключами
старый
и
седой ,
Усатый
инвалид
—
«И ди,
печальница,
за
мной!
—
Ей
ти хо
говорит.
—
Я
проведу
т ебя
к
нему,
Он
жив
и
невредим.
.
.»
Она
доверилась
ему,
Она
по шла
за
ним.
.
.
Шли
долго,
долго..
.
Наконец
Дверь
визгнула,
—
и
вдруг
Пре д
нею
он ..
.
живой
м ер твец.
..
Пре д
нею
—
бедный
друг!
Упав
на
грудь
ем у,
она
Торопится
спросить:
«Ск аж и,
что
делать?
Я
сильна,
Могу
я
страшно
мстить!
Достанет
мужества
в
груди,
Готовность
горяча,
Прос и ть
ли
н адо?
..»—Не
ходи,
Не
тронешь
палача!
—
766

«О милый!
что
сказал
ты?
Слов
Не
сл ышу
я
твоих.
То
этот
страшный
бой
часов,
То
крики
часовых!
Зач ем
тут
третий
между
нас?
.
.»
—
Наивен
тво й
в опр ос.
—
«Пора!
пробил
урочный
час!»—
Т о т, «третий», произнес.
..
К нягиня
вз дрогн ула,
—
гляд ит
Испуганно
кругом,
Ей
ужа с
сердце
леденит:
Не
все
тут
было
сном!
.
.
Лу на
плыла
среди
неб ес
Без
блеска,
без
л учей,
Налево
был
угрюмый
лес,
Направо
—
Енисей.
Темно!
Навстречу
ни
д уши,
Ямщик
на
козлах
спал,
Голодный
во лк
в
лесн ой
глуши
Пронзительно
сто нал .
Да
ветер
бился
и
ревел,
Играя
на
р еке,
Да
инородец
где-то
пел
На
странном
языке.
Суровым
паф ос ом
звучал
Неведомый
язык,
И
пу ще
сердце
надрывал,
Как
в
бурю
чайки
крик.
.
.
Княгине
холодно;
в
ту
ночь
Мо роз
был
нест ерпим ,
Упали
силы;
ей
нев мо чь
Бороться
больше
с
ним,
Рассудком
ужас
овладел,
Что
не
доехать
ей.
Ямщик
д авно
уже
не
пел,
Не
понукал
ко ней,
757

Передней
тройки
не
слыхать.
«Э й!
ЖИВ
ли
ты,
ямщи к?
Что
ты
з амолк ?
не
вз дума й
сп ать I»
—
Не
бойтесь,
я
привык.
.
.
Летя т.
..
Из
мерзлого
ок на
Не
вид но
ничег о,
Опасный
го нит
сон
она,
Но
не
прогнать
его !.
.
< 7<377 >
КНЯГ ИНЯ
ВОЛКОНСКАЯ
БАБУШКИНЫ ЗАПИСКИ
(1826—27 г .)
ГЛАВА
I
Проказники
внуки!
Сегодня
они
С
прогулки
опять
воротились:
«Нам,
бабушка,
с куч но!
В
ненастные
дни,
Ко гда
мы
в
портретной
садились
И
ты
начинала
рассказывать
нам,
Так
весело
было! ..
Р одна я,
Еще
что-нибудь
расскажи!
..»
По
углам
Уселись.
Но
их
прогнала
я:
«Успеете слушать;
рассказов
моих
До ст анет
на
целые
то мы,
Но
вы
еще
глупы:
узнаете
их,
Как
будете
с
жизнью
знакомы!
Я
все
рассказала
доступное
вам
По
ва шим
ребяческим
летам.
Идите
гулять
по
полям,
по
лугам!
Идите
же.
..
пользуйтесь
л ето м!»
И
вот,
не
желая
остаться
в
долгу
У
вн ук ов,
пишу
я
записки;
Для
них
я
портреты
людей
бер егу ,
Кот оры е
был и
мне
бли зк и,
Я
им
завещаю
альбом
и
цветы
С
могилы
сестры
Муравьевой,
Коллекцию
бабочек,
флору.
Читы
И
ви ды
страны
той
суровой;
Я
им
завещаю
железный
браслет.
.
,
Пускай
берегут
его
свято:
758

В
подарок
жене
его
выковал
дед
Из
собственной
це пи
когда-то.
..
Родилась
я, милые внуки мои ,
Под
Киевом,
в
тихой
деревне;
Лю бима я
дочь
я
была
у
семьи.
Наш
род
был
богатый
и
древний,
Но
пу ще
отец
мой
возвысил
его :
Заманчивей
славы
героя,
Дор оже
отчизны
—
не
знал
нич его
Боец,
не
л юбивш ий
покоя.
Творя
чудеса,
девятнадцати
лет
Он
был
по лко вым
командиром,
Он
мужеством
добыл
и
ла вры
по бед
И
по че сти,
чтимые
миро м.
Воинская
с лава
его
началась
Персидским
и
шведским
похо дом ,
Но
память
о
нем
нераздельно
слилась
С
ве лик им
12-м годом:
Тут
жиз нь
его
долгим
сраженьем
была.
Походы
мы
с
ним
разделяли,
И
в
месяц
ино й
не
запомним
числа,
Когд а
б
за
нег о
не
дрожали.
«Защитник Смоленска»
всегда
впереди
Опасного
де ла
являлся..
.
Под
Лейпцигом
раненный,
с
пуле й
в
груди,
Он
вно вь
через
су тки
сражался,
Так
ле то пись
жизни
его
говорит:1
В
ряд у
полководцев
Рос си и,
П окуда
о теч ество
на ше
стоит,
Он
памятен
будет!
Ви тии
Отца
мо его
ос ып али
хва ло й,
Бессмертным
его
назы вая;
Жуковский
почтил
его
громкой
строфой,
Российских
вождей
п росл ав ляя:
Под
Дашковой
лич но го
мужества
жар
1 См.
«Деяния российских полководцев и генералов,
ознамено­
вавших
с ебя
в
достопамятную
войну
с
Францией
в
1812—1815
го­
дах».
С .-Пет ерб ург.
1822.
Част ь
3, стр.
30—64: Биография гене -
р ала-от -к авале рии
Н икол ая
Николаевича
Раевск ог о,
769

И
жертву
отца-патриота
Поэ т
вос пева ет. 1
Воинственный
дар
Являя
в
сраженьях
без
счета,
Не
силой
одною
врагов
побеждал
Ваш
прадед
в
борьбе
исполинской:
О
нем
говорили,
что
он
сочетал
С
отвагою
гений
вои нск ий.
Войной
озабочен,
в
семействе
своем
Отец
ни
во
что
не
мешался,
Но
к рут
был
порою;
почти
божеством
Он
матери
на шей
к аз ался,
И
сам
он
глубоко
привязан
был
к
ней.
Отц а
мы
любили
—
в
г ерое.
1 См.
соч.
Ж уков ск ого,
и зд.
1849 года,
том
I, «Певец в стане
русск и х
в оин ов», стр.
280.
Раевский,
слав а
наших
д ней,
Хвала!
перед
рядам и
Он
первый — грудь
против
мечей
С
отважными
сынами..
.
Факт,
о
котором
зд есь
упоминается,
в
«Деяниях»
рассказан
сл е­
дующим
об разом
(часть 3, ст р.
52):
«В сражении при Дашкове,
когда
храбрые
россияне,
от
чре з­
вы чайн ого
п рев осходст ва
в
силах
и
ужасного
действия
арт иллери и
неприятеля,
несколько
поколебались,
генерал
Раевский,
зная,
с коль ко
личный
пример
начальника
одушевляет
подчиненных
ему
воинов,
вз яв
за
руки
двух
своих
сыновей,
не
достигших
еще
д ва­
дцатилетнего
возраста,
бр осился
с
ним и
вперед
на
о дну
неприя­
тель ск ую
батарею,
упорствовавшую
еще
пок ори т ься
мужеству
героев,
в ск ри чал: «Вперед,
ребя т а,
за
ца ря
и
отечество!
Я
и
дети
мои,
коих
приношу
в
жертву,
откроем
вам
путь! . .»
и
что
могло
после
сего
п роти в остоя ть
усилиям
и
рвению
предводимых
таким
начальником
войск.
Батарея
был а
тотчас
взята».
Э тот
факт
рас сказ ан
и
у
Ми хайлов ск ог о-Дан иле вск ого
(т.
I,
стр .
329, изд.
1839 года), с тою разницею,
что,
по
рас ск азу
Дани ­
левск ого,
дело
происходило
не
под
Дашковой,
а
при
Салтановке,
и
при
этом
с лучае
упомя нут
подвиг
шестнадцатилетнего
юнкера,
ровесника
с
Раевским
и
не сше го
впереди
полка
знамя
при
переходе
через
греблю ,
под
убийственным
огнем,
и
когда
младший
из
Раев­
ск их
(Николай Николаевич)
просил
у
н его
знамя,
под
п редло­
гом,
что
тот
ус тал: «Дайте мне нести знамя», юнкер,
не
о тдав ая
оного,
от веч ал: «Я сам умею умирать!» Подлинность всего этого
подтверждает
и
генерал
Липранди,
зам етк а
которого
(из дневника
и
воспоминаний
И.
П.
Л ипра нди)
помещена
© «Архиве»
г.
Барте­
нева
(1866 года,
с тр.
1, 214).
760

Окончив
пох од ы,
в
усадьбе
св оей
Он
медленно
гас
на
покое.
Мы
жили
в
большом
подгородном
дому .
Детей
поручив
англичанке,
Старик
отдыхал.1
Я
училась
всем у,
Что
нужно
богатой
дворянке.
А
после
уроков
бежала
я
в
сад
И
пе ла
весь
д ень
беззаботно.
Мой
голос
был
очень
хорош,
говорят,
От ец
его
слушал
о хо тно;
Записки
св ои
приводил
он
к
концу,
Читал
он
газеты,
журналы,
Пи ры
задавал:
наезжали
к
о тцу
Сед ые,
как
он,
генералы,
И
шли
бе ско неч ные
споры
тогда;
Меж
тем
молодежь
танцовала.
Сказат ь
ли
вам
п рав ду?
Бы ла
я
всегда
В
то
время
царицею
бала:
Очей
моих
томных
огонь
голубой,
И
черная,
с
синим
отливом
Б ольша я
кос а,
и
румянец
густой
На
личике
смуглом,
красивом,
И
рост
мой
вы со кий,
и
гибкий
мой
стан,
И
гордая
по сту пь
—
пленяли
Тогдашних
красавцев:
гусаров,
улан,
Что
близко
с
полками
стояли.
1 Наша поэма была уже написана ,
когда
мы
вспомнили,
что
генерал
Раевский
и
по
в озвр ащени и
из
похода,
окончившегося
в зя­
тием
Парижа,
про долж ал
служить.
Мы
не
сочли
нужным изменять
нашего
текста,
так
как
это
обст оятел ьств о
чисто
внешнее,
притом
Раевский,
командовавший
корпусом,
расположенным
бли з
Киева,
под
старость
действительно
часто
живал
в
деревне,
гд е,
по
с ви­
дет ельст ву
Пушкина,
который
хорошо
з нал
Н.
Н.
Раевского
и
был
другом
с
его
сын ов ьям и,
зан им ался ,
между
прочим,
домашнею
медициною
и
садоводством.
Прив одим
кстати
свидетельство
Пуш­
кина
о
Раевск ом
в
одном
из
писе м
брат у:
«Мой друг,
счастливейшие
минуты
в
жизни
моей
провел
я
посреди
семейства
почтенного
Раевского.
Я
в
нем
лю бил
человека
с
ясн ым
умом,
с
простой,
прекрасной
душой;
снисходительного,
попечительного
друга,
всегда
милого,
ласкового
хоз яи на.
Свидетель
екатерининского
века,
памятник
12-го
года,
человек
без
пр ед рас­
судков,
с
сильным
х аракт еро м
и
чувствительный,
он
невольно
привяжет
к
себе
всякого,
кто
только
достоин
понимать
и
ценить
его
высокие
качества».
761

Но
с лушала
я
не охо тно
их
лесть.
..
О тец
за
ме ня
постарался:
«Не время ли замуж?
Жених
уже
есть ,
Он
славно
под
Лейпцигом
дрался,
Его
полюбил
государь,
наш
отец ,
И
дал
ему
чин
генерала.
Постарше
теб я. ..
а
собой
молодец,
Волконский!
Его
ты
видала
На
царском
смотру.
.
.
и
у
нас
он
бывал,
По
парку
с
тобой
все
шатался!»
—
Да,
помню !
Выс ок ий
такой
генерал.
..—
«Он самый!» Старик засмеялся . . .
—
Отец!
он
так
ма ло
со
мной
говорил!
—
Заметила
я,
пок расн ела. . .
«Ты будешь с ним счастлива!» — круто решил
Старик,
—
возражать
я
не
см ела.
..
Прошло
две
нед ел и,
—
и
я
под
иенцом
С
Сергеем
Волконским
стояла,
Не
много
я
знала
его
женихом,
Не
много
и
мужем
узнала,
—
Так
мало
мы
ж или
под
кровлей
одной,
Так
редко
др уг
друга
видали!
По
дальним
селеньям,
на
зимний
по сто й,
Бригаду
его
разбросали,
Ее
объезжал
непр ес та нно
Сер г ей.
А
я
между
тем
расхворалась;
В
Одессе
по том,
по
совету
вра ч ей,
Я
целое
ле то
купалась;
Зимой
он
пр иех ал
за
мною
туд а,
С
неделю
я
с
ним
отдохнула
При
главной
квартире...
и
сн ова
бед а!
Однажды
я
крепко
уснула,
В друг
слышу
я
голос
Сергея
(в ночи,
Поч ти
на
рассвете
то
было ):
«Вставай!
по ско рее
на йди
мне
ключи!
Камин
за т оп и!» Я вскочила. ..
Взг лян ула:
встревожен
и
бледен
он
был .
Камин
затопила
я
живо.
Из
ящиков
муж
мой
бумаги
сносил
К
камину
—
и
жег
торопливо.
Иные
прочитывал
бег ло,
спеш а,
762

Иные
бросал,
не
читая.
И
я
помогала
Сергею,
д рожа
И
глубже
в
ог онь
их
т олка я.
..
Потом
он
с ка з а л: «Мы поедем сейчас»,
Волос
моих
нежно
касаясь.
Все
ско ро
уложено
было
у
н ас,
И
утром,
ни
с
кем
не
прощаясь,
Мы
тронулись
в
путь.
Мы
скакали
три
дня ,
Сергей
был
угрюм,
торопился,
Довез
до
отцовской
усадьбы
ме ня
И
тотчас
со
мно ю
простился.
ГЛАВА II
«У ехал!
..
Что
значила
бледность
его
—
И
все,
что
в
ту
ночь
совершилось?
З ачем
не
сказал
он
жене
ничего?
Недоброе
что -то
случилось!»
Я
долго
не
з нала
покоя
и
сна,
Сомнения
душу
терзали:
«У ехал ,
уех ал!
опять
я
одна!
..»
Родные
меня
утешали,
Отец
торопливость
его
объ яс нял
Каким-нибудь
делом
случайным:
«Куда-нибудь сам император послал
Его
с
по ру чение м
тайн ым,
Не
плачь!
Ты
походы
делила
со
мно й,
Превратности
жиз ни
в ое нной
Ты
знаешь;
он
скоро
вернется
до мой!
Под
сер д цем
залог
драгоценный
Ты
но сиш ь:
теперь
ты
беречься
должна!
Все
кончится
ладно,
родн а я:
Жена
муженька
проводила
од на,
А
встретит,
ребенка
кач ая!.
.»
Увы!
предсказанье
его
не
сбылось!
Увидеться
с
бедной
жен ою
И
с
первенцем-сыном
о тцу
довелось
Не
здесь —
не
под
кровлей
родною!
Как
дорого
стоил
мне
пер вен ец
м ой!
Два
месяца
я
прохворала.
763

Из муче на
те лом,
убита
душой,
Я
первую
няню
узнала.
Спросила
о
му же.
«Еще не бывал!»
—
Писал
ли?
—
«И писем нет даже» .
—
А
где
мой
отец?
—
«В Петербург ускакал».
—
А
бр ат
мо й?
—
«Уехал туда же».
—
Мой
муж
не
приехал,
нет
даже
пись ма,
И
бра т
и
от ец
ускакали,
—
Сказа ла
я
матушке.
—
Еду
сам а!
Довольн о,
довольно
мы
ждали!
—
И
как
ни
старалась
упрашивать
дочь
Старушка,
я
твердо
решилась;
Припомнила
я
ту
последнюю
ночь
И
все,
что
тогда
совершилось,
И
я сно
сознала,
что
с
муж ем
моим
Недоброе
что-то
творится.
..
Стояла
в есна,
по
разливам
речн ым
Пришлось
черепахой
тащиться.
Дое ха ла
я
чуть
жив ая
опять.
—
Где
муж
мой?—отца
я
спросила.
«В Молдавию муж твой ушел воевать» .
—
Не
п ишет
он ?.
. — Глянул
у ныло
И
вы шел
отец.
..
Недоволен
был
брат,
При с луга
молчала,
вздыхая.
Заметила
я,
что
со
мною
хитрят,
Заботливо
что-то
скрывая;
Ссылаясь
на
то,
что
мне
нуж ен
покой,
Ко
мне
никого
не
пускали,
Ме ня
ок ружи ли
какой-то
стеной,
Мне
да же
газет
не
дав ал и!
Я
вспомнила:
мно го
у
мужа
ро д ных,
Пишу
—
отвечать
умоляю.
Проход ят
н еде ли,
—
ни
слова
от
них!
Я
плачу,
я
си лы
теряю.
..
Нет
чувства
мучительней
тайной
грозы.
Я
клятвой
отца
уве ряла ,
Что
я
не
пролью
ни
ед иной
слезы,
—
И
он
и
кругом
все
молчало!
Любя,
меня
мучил
мой
бедный
отец;
764

Жалея,
удвоивал
горе...
Узнала,
узнала
я
все
наконец! .
.
Прочла
я
в
самом
приговоре,
Что
был
заговорщиком
бедный
Сергей:
Стояли
они
на
стороже,
Готовя
вой ска
к
низверженью
вл аст ей.
В
вину
ему
ставилось
тоже,
Что
он.
..
Закружилась
моя
голова.
.
.
Я
верить
глазам
не
хотела...
«Ужели?
.
.»
в
уме
не
вязались
слова:
Сергей
—
и
б есч естно е
дело !
Я
помню,
сто
раз
я
прочла
приговор,
Вникая
в
слова
роковые;
К
отцу
побежала,
—
с
отц ом
ра згов ор
Меня
успокоил,
родные!
С
души
словно
камень
тяжелый
упал .
В
одном
я
Сергея
винила:
Зачем
он
ж ене
нич его
не
сказал?
Подумав,
и
то
я
простила:
«Как мог он болтать?
Я
бы ла
молода,
К огда
ж
он
со
мной
расставался,
Я
с ына
под
сердцем
носила
тогда:
За
ма ть
и
дит я
он
б оялс я!»
Так
думала
я.
«Пусть беда велика.
Не
все
потеряла
я
в
мире.
Сибирь
так
ужасна,
Сибирь
далека,
Но
люд и
жи вут
и
в
Сибири!
.
.»
Всю
ночь
я
горела,
мечтая
о
том,
Как
буду
лелеять
Сергея.
Под
утро
глубоким,
крепительным
сном
Уснула
—
и
встала
бо др ее.
Поправилось
ско ро
з доров ье
мое,
Пр ият е льниц
я
повидала,
Нашла
я
с естру ,
расспросила
ее
—
И
горького
мно го
узнала!
Несчастные
люди!
..
«Все время Сергей
(Сказала сестра)
содержался
В
тюрьме;
не
ви дал
ни
родных,
ни
друзей.
.
.
Вчера
только
с
ним
повидался
Отец.
Повидаться
с
ним
можешь
и
ты:
765

Ко гда
приговор
прочитали,
Одели
их
в
рубище,
сняли
кр ест ы,
Но
право
свиданья
им
дали!
..»
Подробностей
ряд
пропустила
я
ту т.
.
.
Оставив
следы
роковые,
Доныне
о
мщеньи
они
вопиют.
..
Не
знайте
их
лучше,
ро дн ые.
Я
в
крепость
поехала
к
мужу
с
сес тро й.
При шли
мы
сперва
к
«генералу»,
Потом
нас
привел
ге не рал
пожилой
В
обширную
мрачную
залу.
«Дожди т ес ь,
княгиня!
мы
будем
сейчас!»—
Раскланявшись
«в ежл иво с нами,
Он
вышел.
С
дверей
не
спускала
я
г лаз,
Минуты
казал ис ь
ч аса ми.
Шаги
постепенно
смолкали
вдали,
За
ним и
я
мыслью
летела.
Мне
чуди лос ь:
связку
ключей
принесли,
И
ржавая
дв ерь
заскрипела,
В
угрюмой
каморке
с
железным
окном
Измученный
узник
томился.
«Жена к вам приехала!
..»
Бледный
лицо м,
Он
«весь задрожал,
оживился:
Же на ...
Кори дором
он
быстро
бежал,
Д ов ерит ься
слуху
не
см ея. ..
—
Вот
он!—громогласно
сказал
генерал.
И
я
ув ида ла
Сергея.
..
Недаром
над
ним
пронеслася
гроз а:
М орщин ы
на
лбу
появились,
Л ицо
было
мертвенно
б лед но,
гл аза
Не
так
уже
ярк о
светились,
Но
больше
в
них
было,
чем
в
прежние
д ни,
Той
тихой,
знакомой
печали;
С
минуту
пытливо
смотрели
они
—
И
радостью
вд руг
заблистали;
Каз алось,
он
в
душу
мою
заглянул.
.
.
Я
горько,
припав
к
его
груди ,
Рыдала...
Он
обнял
м еня
и
ше пн ул:
«Здесь есть посторонние люди» .
766

Пот ом
он
ск аз ал,
что
полезно
ему
Узнать
добродетель
смиренья,
Что,
впрочем,
лег ко
переносит
тюрьму,
И
несколько
слов
ободрен ья
Прибавил.
..
По
комнате
важно
шагал
Свидетель:
нам
б ыло
неловко...
Сергей
на
одежду
свою
показал:
—
Поздравь
мен я,
Маша,
с
обновкой,
—
И
ти хо
прибавил:
—
Пойми и прости. —
Гла за
засверкали
слезою,
Но
тут
с огляда та й
успел
подойти,
Он
низко
поник
головою.
Я
громко
сказал а: «Д а,
я
не
ждала
Найти
тебя
в
это й
одежде»,
И
тих о
ше пну ла : «Я все поняла,
Люблю тебя больше, чем прежде. . .»
—
Что
делать?
И
в
каторге
буду
я
жить.
(Покуда мне жизнь не наскучит). —
«Ты жив,
ты
з доров,
так
о
чем
же
тужить?
(Ведь каторга нас не разлучит?)»
—
Так
вот
ты
какая !—Се р г ей
говорил,
Лиц о
его
ве село
был о.
..
Он
вынул
платок,
на
окно
положил,
И
рядом
я
св ой
положила;
Потом,
расставаясь,
Сергеев
платок
Взяла
я
— мой
м ужу
остался...
Нам
после
годичной
разлуки
часок
Свиданья
к ороток
казался ,
Но
что
ж
бы ло
делать!
Наш
срок
миновал
—
Пришлось
бы
другим
дожидаться.
..
В
карету
ме ня
подсадил
генерал,
Счастливо
желал
оставаться...
Ве лик ую
радость
нашла
я
в
платке:
Ц елуя
ег о,
увидала
Я
несколько
слов
на
одном
уголке;
Вот
что
я,
дрожа ,
прочитала:
«Мой друг, ты свободна. Пойми — не пеняй!
Душевно я бодр — и желаю
Жену мою видеть такой же. Прощай!
Малютке поклон посылаю. . .»
767

Б ыла
в
П е те рбурге
бол ьша я
родия
У
мужа;
все
знать
—
да
какая!
Я
ездила
к
ним,
волн ова лас ь
три
д ня,
Сергея
спасти
ум оляя.
Отец
гов ори л: «Что ты мучишься,
дочь?
Я
все
испытал
— бесполезно!»
И
правда:
они
уж
пытались
по моч ь,
Мо ля
императора
слезно,
Но
п рось бы
до
сердца
его
не
дошли.
.
.
Я
с
мужем
еще
повидалась,
И
время
приспело:
его
увезли!
.
.
Как
т олько
о дна
я
осталась,
Я
тотчас
послышала
в
сердце
моем,
Что
надо
и
мне
торопиться,
Мне
д ушен
к азал ся
родительский
дом ,
И
стала
я
к
муж у
проситься.
Теперь
расскажу
вам
подробно,
д руз ья,
Мою
роковую
победу.
Вся
дружно
и
грозно
восстала
семья,
Когда
я
сказал а: «Я еду!»
Не
знаю,
как
мне
удалось
устоять,
Ч его
натерпелась
я.
..
Боже!
..
Б ыла
из-под
Киева
в ызв ана
мать,
И
братья
приехали
тоже:
Отец
«образумить»
ме ня
приказал.
Они
убеждали,
просили,
Но
вол ю
«мою сам господь подкреплял,
Их
р ечи
ее
не
сло мил и!
А
мног о
и
горьк о
поплакать
пришлось.
..
Когда
собрались
мы
к
обеду,
Отец
мимоходом
мне
бросил
вопрос:
«На что ты решилась?» — Я еду!
—
Отец
промолчал.
..
промолчала
семья.
.
.
Я
вечером
горько
всплакнула;
Кач ая
ребенка,
задумалась
я.
..
Вдруг
вход ит
о тец,
—
я
вздрогнула.
.
.
Жд ала
я
грозы,
но,
печален
и
тих,
Сказал
он
сердечно
и
кротко:
«За что обижаешь ты кровных родных?
Что
будет
с
несчастным
сироткой?
Что
бу дет
с
тобою,
голубка
моя?
768

з*
М,
Н.
Волконская
Акварель
Н.
А,
Бесту ж ев а, 1828—1830
годы

Там
нуэкно
йе
женскую
сил у!
Н апрасна
великая
жертва
тв оя,
На йде шь
ты
там
только
могилу!»
И
ждал
он
от ве та,
и
взгляд
мой
ловил,
Лаская
мен я
и
це луя.. .
«Я сам вино ва т!
Я
те бя
погубил!
—
Воскликнул
он
вдруг
негодуя.
—
Где
был
мой
рассудок?
Где
был и
глаза?
Уж
з нала
вся
армия
наша...»
И
рвал
он
седые
сво и
вол о са:
«Прости!
не
казни
меня,
Маша!
Останься!
..»
И
снова
молил
горячо.
..
Бог
знает,
как
я
устояла!
Припав
головою
к
нему
на
плечо,
—
Поеду!
—
я
ти хо
сказала...
«Посмотрим!
..»
И
вдруг
распрямился
старик,
Глаза
его
гневом
сверкали:
«Одно повторяет твой глупый язык:
Поеду! Сказать не пора ли,
Ку да
и
зачем!
Ты
подумай
сперва!
Не
знаешь
сама,
что
болтаешь!
Ум еет
ли
думать
твоя
голова?
Врагами
ты,
что
ли,
считаешь
И
мать
и
отца?
Или
глупы
они .
..
Что
споришь
ты
с
ним и,
как
с
ровней?
П огл убже
ты
в
сердце
сво е
загляни,
Впер ед
посмотри
хладнокровней,
Подумай!
..
Я
завтра
увижусь
с
тобой...»
Ушел
он
гроз ящ ий
и
г невн ый,
А
я,
чуть
жива,
пр ед
иконо й
святой
Упала
—
в
исто ме
душевной...
Глава
ш
«Подумай!
..»
Я
целую
ночь
не
спала,
Молилась
и
плакала
много .
Я
божию
матерь
на
помощь
зв ала,
Совета
просила
у
бо га,
Я
думать
училась:
от ец
приказал
Подумать...
нелегкое
дело !
769

Давно
ли
он
думал
за
нас
—
й
решал,
И
жиз нь
н аша
ми рно
летела?
Училась
я
много;
на
трех
языках
Читала.
З ам етна
бы ла
я
В
парадных
гостиных,
на
светских
балах,
Искусно
т анц уя,
игра я;
Мог ла
говори ть
я
п очти
обо
всем,
Я
музыку
знала,
я
пела ,
Я
да же
отлично
скакала
верхом;
Но
думать
со всем
не
ум ела.
Я
только
в
по сле дн ий,
двадцатый
мой
год
Узнала,
что
жизнь
не
игрушка.
Да
в
детстве,
бывало,
сердечко
вздрогнет,
Как
грян ет
нечаянно
пушка.
Жилось
хорошо
и
привольно;
о тец
Со
мной
не
говаривал
строго;
Осьмнадцати
лет
я
по шла
под
венец
И
то же
не
думала
много..
.
В
последнее
время
моя
голова
Работала
сильно,
пылала;
Меня
неизвестность
томила
сперва.
Ког да
же
б еду
я
узнала,
Бесс мен но
стоял
предо
мною
Сергей
Т юр ьмою
измученный,
бледный,
И
мног о
неведомых
прежде
страстей
Посеял
в
душе
мо ей
бед ной.
Я
все
испытала,
а
больше
всего
Жестокое
чувство
бессилья.
Я
н ебо
и
сильных
лю дей
за
н его
Моли ла
—
напрасны
усилья!
И
г нев
мою
д ушу
больную
палил,
И
я
волновалась
нестр ойн о,
Рвалась,
проклинала..
.
но
не
было
си л,
Ни
времени
думать
спокойно.
Теперь
не пре мен но
я
думать
должна
—
От цу
моему
так
угодно.
Пусть
во ля
моя
неизменно
одна,
770

Пусть
вся кая
дума
бесплодна,
Я
че стно
исполнить
отцовский
приказ
Решилась,
мои
дорогие.
Старик
говорил: «Ты подумай о
.нас,
Мы
лю ди
те бе
не
чужие:
И
мать,
и
отца,
и
дитя,
наконец,
—
Ты
всех
безрассудно
бросаешь,
За
что
ж е?» — Я долг исполняю,
отец!
—
«За что ты себя обрекаешь
На
м уку?» — Не буду я мучиться там!
Здесь
ждет
меня
страшная
му ка.
Да,
если
останусь,
послушная
ва м,
Меня
истерзает
разлука.
Не
з ная
покоя
ни
ночью,
ни
днем,
Ры дая
над
бедным
сироткой,
Все
буду
я
думать
о
муже
моем
Да
слышать
упрек
его
кроткий.
Куда
ни
пой ду
я
—
на
лицах
людей
Я
сво й
приговор
прочитаю:
В
их
шо поте
—
пов е сть
измены
моей,
В
улыбке
укор
угадаю:
Что
место
мое
не
на
пышно м
балу,
А
в
дальней
пу ст ыне
угрюмой,
Где
узник
усталый
в
тюремном
углу
Т ер зается
лютою
думой,
Од ин. ..
без
опоры...
Скорее
к
нему!
Там
только
вздохну
я
свободно.
Дели ла
с
ним
радость,
делить
и
тюрьму
Долж на
я ...
Так
н ебу
угодно!
..
Простите,
ро дные !
Мне
сердце
давно
Мое
подсказало
реш ень е,
И
в ерю
я
т в ердо:
от
бога
оно !
А
в
вас
говорит
—
сожаленье.
Да,
ежели
выбор
решить
я
должна
Меж
муж ем
и
с ыном
—
не
бол е,
Иду
я
туда, .где
я
больше
нужна,
Иду
я
к
т ому,
кто
в
неволе!
Я
сына
оставлю
в
с емейств е
род ном,
Он
скоро
меня
позабудет.
Пусть
дедушка
будет
малютке
отцом,
Сестра
ему
матерью
будет.
ТП

Он
так
еще
ма л!
А
когда
подрастёт
И
страшную
т айну
узнает,
Я
верю:
он
матери
чувство
поймет
И
в
сердце
ее
оправдает!
Но
е сли
останусь
я
с
ним...
и
потом
Он
тайну
узнает
и
спросит:
«Зачем не пошла ты за бедным отцом?
.
.»
И
слово
укора
мне
бросит?
О,
лучше
в
мог илу
мне
заживо
лечь ,
Чем
мужа
лишить
утешенья
И
в
будущем
с ына
презренье
навлечь.
..
Нет ,
нет!
не
хочу
я
презренья! ..
А
может
случиться
—
подумать
боюсь!
—
Я
первого
мужа
забуду,
Условиям
но вой
семьи
подчинюсь
И
сыну
не
матерью
буду,
А
мачех ой
лютой?
..
Горю
со
стыда.
..
Прости
меня,
бедный
изгнанник!
Теб я
позабыть!
Никогда!
никогда!
Ты
сердца
единый
избранник...
Отец!
ты
не
знаешь,
как
дорог
он
мне!
Его
ты
не
зн аеш ь!
Сначала,
В
блестящем
наряде,
на
гордом
ко не,
Его
пр ед
полко м
я
видала;
О
подвигах
жизни
его
боевой
Расск аз ы
товарищей
боя
Я
слушала
жадно
—
и
в сею
душой
Я
в
нем
полюбила
героя.
..
Позднее
я
в
нем
полюбила
от ца
Малютки,
рожденного
мн ою.
Р азл ука
тянулась
меж
тем
без
конца.
Он
твердо
стоял
под
грозою.
..
Вы
знаете,
где
мы
увиделись
вно вь
—
С удьба
св ою
волю
творила!
—
Последнюю,
лучшую
сердца
любовь
В
тюрьме
я
ему
подарила!
Напрасно
чернила
его
клевета,
Он
был
безупречней,
чем
прежде,

И
я
полюбила
ег о,
как
Христа.
.
.
В
свое й
арестантской
одежде
Теперь
он
б ессм енно
стоит
пред о
мной,
Величием
кротким
с ияя.
Терновый
в енец
над
его
головой,
Во
взоре—любовь
неземная...
Отец
мой!
должна
я
у виде ть
ег о.
..
Ум ру
я,
тоскуя
по
му же.
..
Ты,
дол гу
служа ,
не
щадил
ничего,
И
нас
научил
ты
тому
же...
Герой,
выводивший
своих
с ыно вей
Т уда,
где
смертельней
сраженье,—
Не
верю,
что
дочери
бедной
своей
Ты
сам
не
одобри л
решень е!
Вот
что
я
продумала
<в долгую ночь,
И
так
я
с
отцом
говорила.
.
.
Он
т ихо
ск аза л: «Сумасшедшая дочь!»
И
вышел;
молчали
уныло
И
братья
и
мать...
Я
ушла
наконец.
.
.
Тяжелые
дни
потянулись:
Как
туча
ходил
недовольный
оте ц,
Други е
домашние
дулись.
Никто
не
хотел
ни
со ве том
помочь,
Ни
делом;
но
я
не
дремала,
О пять
провела
я
бессонную
ночь,
Письмо
к
государю
писала
(В то время молва начала разглашать,
Что
будто
вернуть
Трубецкую
С
дороги
велел
государь.
Испытать
Боялась
я
участь
такую,
Но
сл ух
был
неверен.)
Письмо
отвезла
Сестра
мо я,
К атя
Ор лова .
Сам
ца рь
отвечал
м не...
Спасибо,
нашла
В
ответе
я
доброе
слово!
Он
был
элегантен
и
мил
(Николай
Писал
по-французски).
Сначала
Сказал
госуда рь,
как
ужасен
тот
край,
Куда
я
пое ха ть
желала,
Как
грубы
там
люди,
как
жизнь
тя же ла,
773

Как
возраст
мой
хрупок
и
нежен;
Потом
намекнул
(я не вдруг поняла)
На
то,
что
воз в рат
безнадежен;
А
д альше
—
изволил
хвалою
по чт ить
Решимость
м ою,
сожалея,
Что ,
долгу
покорный,
не
мог
пощадить
Преступного
м ужа ...
Не
см ея
Противиться
чувствам
высо ким
таким,
Да вал
он
св ое
позволенье;
Но
лучше
же лал
бы,
что б
с
сы ном
моим
Осталась
я
дома.
..
Волненье
Меня
охватило.
«Я еду!» Давно
Так
радостно
сердце
не
билось.
..
«Я еду!
я
еду!
Теперь
решен о!
..»
Я
плакала,
жарко
молилась.
..
В
три
дня
я
в
далекий
мой
путь
собралась,
Все
ценное
я
заложила.
Надежною
шубой,
бельем
запаслась,
Простую
кибитку
купила.
Родные
смотрели
на
сборы
мои,
За гадо чно
как-то
вздыхая;
Отъ езд у
не
верил
ни кто
из
се мьи.
.
.
Последнюю
но чь
провела
я
С
ребенком.
Нагнувшись
над
сын ом
моим,
Улыбку
малютки
родного
Зап ом нить
старалась;
играла
я
с
ним
Печатью
письма
рокового.
Играла
и
думала: «Бедный мой сын!
Не
знаешь
ты,
чем
ты
играешь!
Здесь
участь
твоя:
ты
проснешься
од ин,
Несчастный!
Ты
ма ть
потеряешь!»
И
в
горе
уп ав
на
ручонки
его
Лицом,
я
шептала,
рыдая:
«Прости,
что
тебя,
для
отца
твоего,
Мой
бедный,
покинуть
должна
я.
..»
А
он
улыба лс я;
не
думал
он
спать,
Любуясь
красивым
пакетом;
Большая
и
красная
эта
печать
774

Его
забавляла...
С
рассветом
Спокойно
и
кр епко
заснуло
дитя,
И
щеч ки
его
заалели.
С
любимого
личика
гла з
не
св одя,
Моляс ь
у
его
колыбели,
Я
встретила
утро...
Я
вм иг
собралась.
Сестру
заклинала’
я
снова
Бы ть
матерью
с ыну...
Сестра
поклялась..
.
Кибитка
была
уж
го то ва.
Сурово
молчали
родные
мои,
Прощание
б ыло
немое.
Я
думала: «Яумерла для семьи,
Все
мил ое,
все
дорогое
Теряю...
нет
счета
печальных
потерь!
..»
Ма ть
как-то
спо ко йно
сидела,
Казалось,
не
в еря
еще
и
теперь,
Ч тоб
дочка
уехать
по смел а,
И
каждый
с
вопросом
смотрел
на
отца.
Си дел
он
поодаль
понуро,
Не
молвил
словечка,
не
поднял
лица,
—
Оно
было
бледно
и
хму ро.
Последние
вещи
в
ки би тку
сн есл и,
Я
плакала,
бодрость
теряя,
Минуты
мучительно
ме дл енно
шл и.
.
.
Сестру
наконец
обн яла
я
И
ма ть
обняла.
«Н у,
господь
вас
храни!»—
С казала
я,
братьев
целуя.
О тцу
подражая,
молчали
они..
.
Старик
поднялся
негодуя.
По
сжатым
губам,
по
морщинам
че ла
Ход или
зловещие, тени...
Я
мол ча
ему
образок
подала
И
стала
пр ед
ним
на
колени:
«Я еду!
хоть
слово,
хо ть
слово,
отец !
Прости
сво ю
дочь,
ради
бога!
..»
Старик
на
ме ня
поглядел
нак оне ц
З ад умчи во,
пристально,
строго
И,
р уки
с
угрозой
подняв
над о
мной ,
Ч уть
слышно
сказал
(я дрожала):
773

«Смотри!
через
год
возвращайся
домой,
Не
то
—
прокляну!
..»
Я
упала...
ГЛАВА
IV
«Дов ольн о,
довольно
объятий
и
слез!»
Я
села
—
и
тройка
помчалась.
«Прощайте,
р од н ые !» В декабрьский мороз
Я
с
до мом
отцовским
рассталась
И
мчалась
без
отдыху
слишком
три
дня;
Ме ня
быстрота
увлекала,
Она
б ыла
лучшим
врачом
для
меня...
Я
скоро
в
Москву
прискакала,
К
сестре
Зинаиде.1
М ила
и
ум на
Бы ла
м олода я
княгиня,
Как
музыку
знала!
Как
пе ла
о на!
Искусство
ей
было
святыня.
Она
нам
оставила
книгу
новелл,2
Исполненных
грации
нежной;
Поэ т
Веневитинов
стансы
ей
п ел,
Влюбленный
в
нее
безнадежно;
В
И талии
год
Зинаида
жи ла
И
к
нам
—
по
сказанью
поэта
—
«Цвет южного неба в очах принесла» .. .3
Царица
мо ско вско го
света,
Она
не
чуждалась
артистов,
—
житье
Им
было
у
Зины
в
гостиной;
Они
уважали,
любили
ее
И
Северной
звали
Коринной.
..
1 Зинаида Волконская ,
у рожд ен ная
кн.
Б елосельск ая,
бы ла
родственницей
нашей
героине
по
мужу.
2 Quatre Nouvelles, par M-me la princesse Zeneide Wolkonsky
nee P-sse Belosselsky. Moscou, dans l’impimerie d’Auguste Semen.
1819.
3 См.
сти хотв орен ия
Д.
В.
Веневитинова,
изд.
А.
Пятковского.
Сп б ., 1862 (Элегия,
стр .
96):
На
цвет
небес
ты
дол го
н аг ляделась
И
цвет
небес
в
очах
нам
принесла.
Пушкин
такж е
посвятил
3.
Волконской
стихотворение
(1827 год),
начинающееся
стихом:
Царица
муз
и
красоты
и
пр.
776

Поплакали
мы.
По
душе
ей
была
Решимость
моя
роко-вая:
«Крепись,
моя
бедная!
бу дь
в есе ла!
Ты
мрачная
стала
такая.
Чем
мне
эти
тем ные
туч и
прогн а ть?
Как
мы
распростимся
с
тобою?
А
вот
чт о!
ложись
ты
до
вече ра
спать,
А
вечером
пир
я
устрою.
Не
бойся!
все
будет
во
вкусе
твоем,
Друзья
у
меня
не
по в есы,
Любимые
пе сни
твои
мы
спое м,
Сыграем
любимые
пьесы...»
И
вечером
весть,
что
приехала
я,
В
Москве
уже
мно гие
знали.
В
то
время
не сча стн ые
наши
мужья
Вниманье
Москвы
занимали:
Едва
огласилось
ре шень е
суда,
В сем
бы ло
нело в ко
и
жутко,
В
салонах
Москвы
п овт оряла сь
тогда
Од на
Ростопчинская
шутка:
«В Европе — сапожник,
чтоб
барином
стать,
Бунтует,
—
понятное
дело !
У
нас
революцию
с де лала
знать:
В
сапожники,
что
ль,
захотела?
..»
И
сделалась
я
«героинею дня» .
Не
только
артисты,
поэты
—
Вся
двинулась
з нат ная
на ша
ро дня;
Парадные,
цуг ом
кареты
Гремели;
напудрив
с вои
парики,
Потемкину
ровня
по
летам,
Явились
былые
тузы-старики,
С
отменно-учтивым
приветом;
Старушки
статс-дамы
былого
дв ора
В
объятья
ме ня
заключали:
«Какое геройство! . .
К акая
пора!
..»
И
в
такт
головами
качали.
Ну
словом,
что
было
в
Москве
повидней,
Что
в
ней
мимоездом
гостило,
Все
в ечер ом
съехалось
к
Зине
моей:
777

Артистов
тут
множество
было,
Певцов-итальянцев
тут
с лыша ла
я,
Что
были
тогда
знамениты,
Отца
мо его
сослуживцы,
друзья
Тут
были,
печалью
убиты.
Тут
бы ли
родные
ушедших
туда,
Куд а
я
сама
торопилась,
Писателей
группа,
любимых
тогда,
Со
мной
друже л юбн о
простилась:
Тут
были
Одоевский,
Вяземский;
был
Поэ т
вдохновенный
и
милый,
Поклонник
кузины,
что
ра но
поч ил,
Безвременно
взятый
мог ил ой.
И
Пушкин
тут
был...
Я
узнала
его ..
.
Он
другом
был
нашего
детства,
В
Юрзуфе
1 он жил у отца моего.
В
ту
по ру
проказ
и
кокетства
Смеялись,
болтали
мы,
бегали
с
ним,
Бр оса ли
друг
в
друга
цветами.
Все
наш е
се мей ство
поех ало
в
Крым,
И
Пушкин
отправился
с
н ами.
Мы
ехали
в есело .
Вот
на кон ец
И
горы
и
Черное
м оре!
Велел
постоять
экипажам
оте ц,
Гуляли
мы
тут
на
просторе.
Тогда
уже
был
мне
шестнадцатый
год.
Гибка,
высока
не
по
летам,
Покинув
семью,
я
стрелою
вперед
1 Юрзуф ,
очар оват ел ьны й
уголок
южного
берега
Крыма —
лежит
на
восточной
оконечности
южного
берега,
на
пути
между
Яйл ою
и
Ялт ою.
Заметим
здесь ,
что
во
все м
на шем
рассказе
о
пре быв ани и
Пушкина
у
Раевских
в
Юр зуфе
не
вымышлено
нам и
ни
одного
слова.
Ан е кдот
о
шалости
Пушкина
по
поводу
переводов
Елены
Ни кола ев ны
Раевской
рас сказ ан
в
статье
г.
Баотенева:.
«Пуш ки н
в
Юж ной
Рос сии »
(«Р усски й
архив»
1866 года ,
ст.
1, 118).
О
друге
своем
кипарисе
упоминает
сам
Пушкин
в
известном
письме
к
Д ель в игу : «В двух шагах от дома рос кипа­
рис:
каждое
ут ро
я
посещал
его
и
привязался
к
нем у
чувством,
похожим
на
дружество».
Лег ен да,
связавшаяся
впоследствии
с
эт им
другом
Пушкина,
рассказана
в
«Крымских письмах»
Евг ени и
Тур
(« С.- Пете рб ург ские
ведомости» 1854 года,
письмо
5-е)
и
повто­
рен а
в
упом янут ой
выше
статье
г.
Б арт енев а.
778

Умчалась
с
курча вы м
по это м;
Без
шляпки,
с
распущенной
длинной
кос ой,
Полуденным
со лнцем
пал им а,
Я
к
мо рю
ле тел а,—
и
был
предо
мно й
Вид
южного
берега
Крыма!
Я
радостным
взором
гляде ла
кругом,
Я
прыгала,
с
морем
играла;
К огда
удалялся
прилив,
я
бег ом
До
сам ой
вод ы
добегала,
Ко гда
же
прилив
возвращался
опять
И
волны
грядой
подступали,
От
них
я
спешила
наз ад
убежать,
А
волны
м еня
настигали! ..
И
Пушкин
смотрел.
..
и
смеялся,
что
я
Ботинки
мои
промочила:
«Молчите!
идет
гувернантка
моя!» —
С казала
я
строго...
(Я скрыла,
Что
ноги
промокли)...
Потом
я
прочла
В
«Онегине»
чудные
строки. 1
Я
вспыхнула
вся
—
я
довольна
была..
.
Теперь
я
стара,
так
далеки
Те
красные
д ни!
Я
не
буду
скрывать,
Что
Пушкин
в
то
время
казался
Влюбленным
в
ме ня...
но,
по
правде
сказать,
В
кого
он
тогда
не
влю блялс я!
Но,
думаю,
он
не
лю бил
никог о
Тогда,
кроме
Муз ы:
едва
ли
Не
больше
любви
занимали
его
Волненья
ее
и
печ ал и.
.
.
Юрзуф
живописен:
в
роскошных
садах
Долины
его
пот ону ли,
У
ног
его
мор е,
вдали
Аюдаг.
..
Тат арск ие
хижины
льнули
К
подножию
скал;
виноград
выбегал
1 Я помню море пред грозою.
Как
я
завидовал
волнам,
Бежавшим
бурной
чередою
С
л юбо вью
лечь
к
ее
но гам
и
пр.
(«Онегин»
Пушкина)
т

На
кручу
лоз ой
отягченной,
И
тополь
ме ста ми
недвижно
стоял
З елено й
и
стройной
колонной.
Мы
заняли
дом
под
на висш ей
скалой,
Поэт
наверху
приютился,
Он
нам
говорил,
что
доволен
судьбой,
Что
в
мо ре
и
горы
влюбился.
Прогулк и
его
продолжались
по
дням
И
были
всегда
одиноки,
Он
у
мор я
часто
бродил
по
но чам.
По-английски
брал
он
уроки
У
Лены,
сестры
м оей:
Байрон
тогда
Его
занимал
чрезвычайно.
Случилось
сестре
перевесть
иногда
Из
Байрона
что-нибудь
—
тайно:
Она
мне
читала
по пытк и
свои,
А
после
рвала
и
бросала,
Но
Пушкину
кт о-то
сказал
из
семь и,
Что
Лена
стихи
сочиняла:
Поэт
по доб рал
лоскутки
под
о кном
И
вы вел
все
д ело
на
сцену .
Хваля
переводы,
он
долго
потом
Ко нфуз ил
несчастную
Лен у...
Окончив
заня тья,
спускался
он
вниз
И
с
на ми
де ли лся
до суг ом;
У
самой
террасы
стоял
кипарис,
Поэт
называл
его
другом,
Под
ним
заставал
его
часто
рассвет.
Он
с
ним,
уезжая,
прощался,
И
мне
говорили,
что
Пушкина
сле д
В
туземной
ле ген де
остался:
«К поэту летал соловей по ночам,
Как
в
небо
луна
выплывала,
И
вместе
с
поэтом
он
пел
—
и,
певцам
Внимая,
п ри рода
смолкала!
Потом
со ло вей
—
по вес тву ет
народ
—
Л етал
сюд а
каждое
лето:
И
свищет,
и
плачет,
и
словно
зовет
К
забытому
другу
поэта!
Но
уме р
по эт
—
прилетать
перестал
Пернатый
певец...
Полный
горя,
С
тех
пор
кипарис
сиротою
стоял,
780

Внимая
ли шь
ропоту
моря..
.»
Но
Пушкин
надолго
прославил
его:
Т ури сты
его
навещают,
С адя тся
под
ним
и
на
память
с
н его
Душистые
в етки
срывают...
Печальна
была
н аша
встреча.
Поэ т
Подавлен
был
и стин ным
горем.
Припомнил
он
и гры
ребяческих
лет
В
далеком
Юрзуфе,
над
морем .
Пок и нув
привычный
насмешливый
тон,
С
любовью,
с
тоской
бесконечной,
С
участием
брата
напутствовал
он
Подругу
той
жизни
б еспечно й!
Со
мно й
он
по
комнате
долго
ходил,
Судьбой
озабочен
моею,
Я
помню,
родные,
что
он
говорил,
Да
так
передать
не
сумею:
«Идите,
ид ите!
Вы
сильны
душой,
Вы
смелым
терпеньем
богаты,
Пусть
мир но
свершится
ваш
путь
роковой.
Пусть
вас
не
смущают
утраты!
Поверьте,
душевной
та кой
чистоты
Не
стоит
сей
св ет
нена вист ный!
Блажен,
кто
меняет
его
суеты
На
подвиг
любви
бескорыстной!
Что
свет?
опостылевший
вс ем
маскарад!
В
нем
сердце
черствеет
и
дремлет,
В
нем
царствует
ве чный,
рассчитанный
хлад
И
пылкую
правду
объемлет..
.
Вражда
умирится
влияньем
годов,
Пред
в р еменем
рухнет
преграда,
И
вам
возвратятся
пен аты
отцов
И
сени
домашнего
са да1
Целебно
вольется
в
усталую
г рудь
Долины
наследственной
сладость,
Вы
гордо
оглянете
пройденный
пу ть
И
снова
узнаете
радость.
Да,
ве рю!
недолго
вам
г оре
терпеть,
Гнев
царский
не
будет
же
в ечн ым.
..
Но
если
придется
в
сте пи
умереть,
Пом я нут
вас
словом
сердечным:
781

Пленителен
образ
отважной
же ны,
Явившей
душевную
сил у
И
в
снежных
пустынях
суровой
страны
Сокрывшейся
р ано
в
мог илу!
Ум ре те,
но
ваших
страданий
рассказ
Поймется
живыми
сердцами,
И
за-полночь
правнуки
ваши
о
вас
Беседы
не
кончат
с
друзьями.
Они
им
покажут,
вздохнув
от
д уши,
Черты
незабвенные
ваши,
И
в
память
прабабки,
по гиб шей
в
глуши,
Осушатся
полные
чаш и!
..
Но
что
я?
..
Дай
бог
вам
здоровья
и
сил!
А
там
и
увидеться
можно:
Мне
ца рь
«Пугачева»
писать
поручил,
Пугач
ме ня
мучит
безбожно,
Распр авит ься
с
ним
я
на
славу
хоч у,
Мне
бы ть
на
Урале
придется.
Поеду
в есно й,
пос кор ей
захвачу
Что
пу тно го
там
соберется,
Да
к
вам
и
мах ну,
пер ееха в
Урал...»
Поэт
написал
«Пугачева»,
Но
в
дальние
наши
сне га
не
попал.
Как
мог
он
сдержать
это
слово?
..
Я
слушала
музыку,
грусти
полна,
Я
пению
жадно
внимала;
Сама
я
не
пела,
—
бы ла
я
больна,
Я
только
других
умоляла:
«Подумайте:
я
уезжаю
с
зарей.
..
О,
по йте
же,
пойте!
иг рай те!
..
Ни
музыки
я
не
услышу
тако й,
Ни
песни.
..
Наслушаться
да йте !»
И
чудные
звуки
лились
без
конца!
Торжественной
песней
прощальной
Окончился
веч ер,
—
не
по мню
лица
Без
грусти,
без
ду мы
печальной!
782

Черты
неподвижных,
суровых
старух
Утратили
хо лод
на д менн ый,
И
взор,
чт о,
казалось,
н авеки
потух ,
Светился
слезой
ум иле нной...
Артисты
старались
себя
превзойти,
Не
знаю
я
п есни
пре ле стней
Той
п есн и-мо ли твы
о
добром
пу ти,
Той
благословляющей
песни...
О,
как
вдохновенно
играли
о ни!
Как
п е ли!..
и
пл акал и
с а ми...
И
каждый
ск азал
мн е: «Господь вас храни!»,
Проща яс ь
со
мной
со
слезами...
ГЛАВАТ
М орозн о.
Доро га
бела
и
гладка,
Ни
туч и
на
всем
небосклоне...
Об мерз ли
усы,
борода
ямщика,
Дрожит
он
в
св оем
балахоне.
Спина
е го,
плеч и
и
шапка
в
снегу,
Х рипит
он,
к оней
понукая,
И
кашляют
кони
его
на
б егу,
Глубоко
и
трудно
вздыхая...
Обычные
ви ды:
былая
краса
Пустынного
русского
края,
Угрюмо
шумят
строевые
леса,
Гигантские
тени
брос а я;
Равнины
покрыты
алмазным
ковром,
Деревни
в
снегу
потонули,
Мелькнул
на
пригорке
помещичий
до м,
Церковные
главы
б лесн ули ..
.
Обычные
встречи:
об оз
без
конца,
Т олпа
богомолок-старушек,
Почтовая
тройка,
фигура
купца
На
груде
пери н
и
подушек;
Каз енная
фура!
с
десяток
подвод:
Навалены
руж ья
и
ранцы.
Солдатики!
Жидкий,
безусый
народ,
Должн о
бы ть,
еще
новобранцы;
783

Сынков
провожают
отцы-мужикй,
Да
матери,
сестры
и
жены:
«Уводят,
уводят
сердечных
в
полки!»—
До носят ся
горькие
стоны...
Подняв
кулаки
над
спиной
ямщика,
Неистово
мчится
фельдъегерь.
На
самой
дороге
догнав
русака,
Усатый
помещичий
егерь
Махнул
через
ров
на
проворном
кон е,
Добы чу
у
пс ов
отбивает.
Со
в сей
своей
свитой
стоит
в
стороне
Помещик
—
борзых
подзывает...
Обычные
сцены:
на
станциях
ад
—
Ругаются,
спорят,
толкутся.
«Н у,
т рога й !» Из окон ребята глядят,
По пы
у
харчевни
дерутся;
У
кузницы
бьется
лошадка
в
ст анк е,
Выходит
весь
са жей
покрытый
Куз нец
с
раскаленной
подковой
в
руке:
«Э й,
парень,
держи
ей
копыта!»
В
К азани
я
сделала
первый
привал,
На
жестком
дива не
уснула;
Из
око н
гостиницы
видела
бал
И,
каюсь,
глубоко
вздохнула!
Я
вспомнила:
час
или
два
с
небольшим
Осталось
до
нового
года.
«Счастливые люди!
как
весел о
им!
У
них
и
по кой
и
свобода,
Танцуют,
смеются!
..
а
мне
не
знавать
Веселья...
я
еду
на
мук и! ..»
Не
н адо
бы
мысле й
так их
допускать,
Да
молодость,
молодость,
внуки!
Здесь
снова
пугали
ме ня
Трубе ц к ой,
Что
будто
ее
воротили:
«Но я не боюсь — позволенье со мной!»
Часы
уже
десять
пробили.
П ора!
я
оделась.
—
Гот ов
ли
ямщик? •—
784

Вид
Петровского
завод а
Акварель
Н.
А.
Бестужева

«Княгиня,
вам
лучше
дождаться
Рассвета,
—
заметил
смотритель-старик.
—
Метель
начала
подыматься!»
—
Ах!
то
ли
придется
еще
испытать!
Поеду.
Скорей,
ра ди
бога!
..
Звенит
колокольчик,
ни
зги
не
ви да ть,
Что
дальше,
то
хуже
дорога,
Поталкивать
начало
сильно
в
бока,
Какими-то
едем
грядами,
Не
вижу
я
даже
спины
ямщика:
Бугор
намело
между
на ми.
Чут ь-чут ь
не
упала
кибитка
моя ,
Шарахнулась
тройка
и
стала.
Ямщик
мой
за ох ал: «Докладывал я:
Пожда т ь
бы1
дорога
пропала! ..»
Послала
дорогу
искать
ямщика,
Кибитку
рогожей
закрыла,
Подумала:
верно,
уж
полночь
близка,
Пружинку
часов
подавила:
Двенадцать
ударило!
Кончился
год,
И
новый
ус пел
народиться!
Откинув
цыновку,
гл яжу
я
вперед
—
Попрежнему
вьюга
крутится.
Какое
ей
д ело
до
н аших
ско рб ей,
До
нашег о
нового
года?
И
я
равнодушна
к
тревоге
твоей
И
к
стонам
твоим,
непог од а!
Своя
у
мен я
рок ова я
тос ка,
И
с
ней
я
борюсь
одиноко.
..
Поздравила
я
м оего
ямщика.
«Зимовка тут есть недалеко,
—
Сказал
он,
—
рассвета
дожд ем ся
мы
в
ней! »
Подъехали
мы,
разбудили
Каких-то
убогих
лесных
сторожей,
Их
дымную
печ ь
затопили.
Рассказывал
ужасы
житель
лесно й,
Да
я
его
сказки
забыла...
Согрелись
мы
чае м.
П ора
на
покой !
Метель
все
ужаснее
выл а.
785

Лесник
покрестился,
йочйик
погасил
И
с
помощью
пасынка
Фе ди
Огромн ы х
два
камня
к
дверям
привалил.
—
Зачем?
—
«Одолели медведи!»
Потом
он
улегся
на
голом
полу,
Все
скоро
уснуло
в
сторожке.
Я
думала,
думала...
лежа
в
углу
На
мерзлой
и
жесткой
рогожке...
Снача ла
весе лы е
были
мечты:
Я
вспомнила
праздники
наши,
Огня ми
горящ ую
залу,
цветы,
Подарки,
заздравные
чаши,
И
шумные
ре чи,
и
ла ск и...
кругом
Все
милое,
все
дорогое —
Но
где
же
Сергей?
..
И
подумав
о
нем,
Заб ыла
я
все
остальное!
Я
живо
вскочила,
как
только
ямщик
Продрогш ий
в
о кно
постучался.
Чу ть
с вет
на
дорогу
нас
вы вел
л есн ик,
Но
деньги
принять
отказался.
«Не надо,
родн а я!
Бог
вас
защити,
Дороги-то
дальше
опасны!»
Крепчали
морозы,
по
м ере
пути,
И
сделались
скоро
ужасны.
Совсем
я
закрыла
кибитку
мою
—
И
темно ,
и
страшная
скука,
Что
делать?
Сти хи
вс пом ина ю,
пою,
Когда-нибудь
кончится
мука !
Пусть
сердце
ры да ет,
пус ть
ве тер
ревет
И
путь
мой
заносят
метели,
А
все-гаки
я
подвигаюсь
вперед!
Так
ехала
я
три
недели...
Однаж ды,
заслышав
ка ко й-то
содом,
Цыновку
мою
я
открыла,
Взгля нул а:
мы
едем
обширным
сел ом,
Мне
ср азу
глаз а
ослепило:
Пыла ли
костры
по
дороге
моей.
..
Тут
были
крестьяне,
крестьянки,
Солдаты —
и
це лый
табун
лошадей...
786

«Здесь станция:
ждут
серебрянки
\—
Ска зал
мой
ямщик.
—
Мы
увидим
ее,
О на,
ч ай,
ид ет
нед алеч е. ..»
Сибирь
высылала
богатство
св ое,
Я
ра да
бы ла
это й
встрече:
«Дождусь серебрянки!
Авось
что-нибудь
О
муж е,
о
наших
узнаю.
При
ней
офицер,
из
Нерчинска
их
путь..
.»
В
харчевне
сижу,
поджидаю...
Вошел
молодой
офицер;
он
курил,
Он
мне
не
кивнул
головою,
Он
как-то
на дме нно
глядел
и
ходил,
И
вот
я
сказал а
с
тоскою:
«Вы видели,
верно.
..
известны
ли
вам
Те...
-ж ер твы
декабрьского
дела.
.
.
Здоровы
они?
Каково-то
им
там?
О
му же
я
знать
бы
хотела...»
На хал ьно
ко
мне
повернул
он
лицо,
—
Че рты
были
злы
и
суровы,
—
И,
вып ус тив
изо
рту
ды му
кольцо,
Сказал : «Несомненно здоровы,
Но
я
их
не
знаю
—
и
знать
не
хочу,
Я
мало
ли
каторжных
видел!
..»
Как
больно
мне
было,
ро д ные!
Молчу..
.
Несчастный!
ме ня
же
обидел! . .
Я
бросила
только
презрительный
вз гл яд,
С
достоинством
юноша
вышел...
У
печ ки
тут
грелся
како й-т о
солд ат ,
Проклятье
мое
он
услышал,
И
доброе
сл ово
—
не
варварский
смех
—
На шел
в
своем
сердце
солдатском:
«Здоровы! —ск азал
он.
—
Я
ви дел
их
в сех,
Живут
в
руднике
Благодатском! .
.»
Но
тут
возвратился
надменный
герой,
Пос пе шно
уш ла
я
в
кибитку.
Спасибо,
солдатик!
спасибо,
родной!
Недаром
я
вынесла
пытку!
1 Обоз с серебром.
787

Поут ру
на
белые
ст епи
гляж у,
Послышался
зв он
колокольный,
Тихонько
в
убогую
церковь
вхожу,
Смешалась
с
толпой
богомольной.
Отслушав
обедню,
к
попу
подошла,
Молебен
с лужит ь
попросила...
Все
б ыло
спокойно
—
толпа
не
ушла...
Сов сем
меня
горе
сломило!
За
что
мы
обижены
столько,
Христос?
За
что
поруганьем
покрыты!
И
р еки
да вно
накопившихся
слез
Упали
на
жесткие
плиты!
Каза лось ,
народ
мою
грусть
разделял,
Мо лясь
молчаливо
и
строго,
И
голос
священника
с корбью
звучал,
П рося
об
изгнанниках
бо га.
..
Убогий,
в
пу ст ыне
затерянный
храм!
В
нем
плакать
мне
было
не
стыдно,
Уча с тье
страдальцев,
молящихся
там,
Убитой
душе
не
обидно...
(Отец Иоанн ,
что
мол еб ен
служил
И
так
непритворно
молился,
Потом
в
каземате
священником
был
И
с
нами
душой
породнился.)
А
ночью
ямщик
не
сдержал
ло шад ей,
Г ора
была
страшно
кр ута я,
И
я
по лет ела
с
кибиткой
м оей
С
высокой
вер шины
Алтая!
В
Иркутске
проделали
то
же
со
мной ,
Чем
там
Трубецкую
терзали...
Байкал.
Переправа
—
и
холод
такой,
Что
слезы
в
глазах
замерзали.
Потом
я
рассталась
с
кибиткой
моей
(Пропала санная дорога) .
Мне
жаль
ее
было:
я
плакала
в
ней
И
думала,
думала
много!
Дор ога
без
сн егу
—в
те леге!
Сперва
Телега
меня
занимала,
Но
вскоре
потом,
ни
жива
ни
м ер тва,
Я
прелесть
телеги
узнала.
788

Узнала
и
голод
на
это м
пу ти;
К
несчастию,
мне
не
сказали,
Что
тут
ничего
невозможно
найти,
Тут
почту
бурята
держали.
Гов яди ну
вялят
на
солнце
они
Да
греются
чаем
кир пи чн ым,
И
тот
еще
с
салом!
Господь
сохрани
П оп робова ть
ва м,
непривычным!
Зато
под
Нерчинском
мне
задали
ба л:
Какой-то
купец
тароватый
В
Иркутске
заметил
меня ,
обогнал
И
в
чес ть
мою
пра з дник
богатый
Устроил.
..
Спасибо!
я
ра да
бы ла
И
вку сн ым
пельменям
и
бане...
А
праздник
как
мертвая
в есь
проспала
В
гостиной
его
на
диване..
.
Не
знала
я,
что
впер ед и
м еня
ждет!
Я
утром
в
Нерчинск
прискакала,
Не
верю
глазам
—
Трубецкая
иде т!
«Догнала тебя,
я
догнала!»
—
Они в Благодатске! — Я бросилась к ней ,
Счастливые
слезы
ро няя. ..
В
двенадцати
только
ве рст ах
мой
Сер г ей,
И
Катя
со
мно й
Трубецкая!
ГЛАВА VI
Кто
з нал
одиночество
в
дальнем
пути,
Чьи
спутники
—
горе
да
вьюга,
Кому
провиденьем
да но
обрести
В
п ус тыне
негаданно
друга,
Тот
наш у
взаимную
радость
по йме т.
.
.
—
Устала,
устала
я,
Маша!
—
«Не плачь,
моя
бедная
Катя!
Спасет
Нас
друж ба
и
молодость
на ша!
Нас
жребий
один
неразрывно
св я зал,
С удьба
нас
равно
обманула,
И
тот
же
поток
тво е
счастье
умчал,
В
котором
мое
потонуло.
789

Пойдем
же
мы
об
руку
трудным
путем,
Как
шли
зеленеющим
лугом,
И
обе
достойно
свой
крест
по нес ем,
И
будем
мы
сильны
друг
другом.
Что
мы
потеряли?
Подумай,
сестра!
Игру шки
тщеславья.
..
Немного!
Теперь
перед
нами
дорога
добра,
Дор ога
избранников
бога!
Найдем
мы
ун иж енн ых,
скорбных
му жей,
Но
будем
мы
им
утеше нье м,
Мы
кротостью
нашей
смягчим
палачей,
Ст рад анье
осилим
терпеньем.
Опорою
гибнущим,
слабым,
больным
Мы
будем
в
тюрьме
ненавистной,
И
рук
не
положим,
пока
не
свер ш им
Обета
л юбви
бескорыстной! ..
Чиста
наша
жертда,
—
мы
все
отдаем
И збр ан никам
наши м
и
бо гу.
И
вер ю
я:
мы
невредимо
пр ой дем
Всю
т рудн ую
нашу
дорогу..
.»
Прир од а
устала
с
собой
воевать
—
Д ень
ясный,
морозный
и
тихий.
Снега
под
Нерчинском
яви лис ь
опять.
В
санях
покатили
мы
лих о.
..
О
ссыльных
рассказывал
русский
ямщик
(Он знал их фамилии даже):
«На этих конях я возил их в рудник,
Да
только
в
другом
экипаже.
Должно
быть,
дорога
легка
им
была:
Ш ут или,
см ешил и
друг
дружк у;
На
завтрак
ватрушку
мне
мать
ис пекл а,
Так
я
подарил
им
ватрушку,
Д вуг риве нный
да ли
—
я
бра ть
не
хот ел:
—
Возьми,
пар ене к,
пригодится..
.»
Болтая,
он
живо
в
село
прилетел,
«Н у,
барыни!
где
становиться»?
—
Вези
нас
к
начальнику
прямо
<в острог .
—
«Эй,
др уги,
не
дайте
в
оби ду !»
790

Началь ник
был
туч ен
и,
кажется,
строг,
Спросил,
по
какому
мы
виду ?
—
«В Иркутске читали инструкцию нам
И
выслать
в
Нерчинск
обещали...»
—
Застряла,
заст ря ла,
голубушка,
там !
—
«Вот копия,
нам
ее
дали.
..»
—
Что
копия?
с
ней
попадешься
впросак!
—
«Вот царское вам позволенье!»
Не
знал
по-французски
упрямый
чудак,
Не
ве рил
нам ,
—
смех
и
мучень е!
«Вы видите подпись царя:
Н ико лай?»
До
по дпи си
нет
ему
дела,
Ему
из
Нерчинска
бумагу
под ай!
Поехать
за
ней
я
хо тел а,
Но
он
объя ви л,
что
отправится
сам
И
к
утру
бумагу
добудет.
Да
т очно
ли?
.. — Честное
слово!
А
вам
Полезнее
выспаться
будет!..—
И
мы
добрались
до
какой-то
избы,
О
завтрашнем
ут ре
мечтая;
С
око нцем
из
слюды,
низка,
без
трубы,
Бы*а
наша
х ата
такая,
Что
я
головою
касалась
стены,
А
в
дверь
упиралась
ногами;
Но
мело чи
эти
нам
б ыли
см ешны,
Не
то
уж
случалося
с
на ми.
Мы
вместе!
теперь
бы
ле гко
я
снесла
И
са мые
трудные
муки .
..
Проснулась
я
ра но,
а
К атя
спала;
Пошла
по
деревне
от
скуки:
Изб ушки ,
такие
ж,
как
наша ,
числом
До
со тни
в
овраге
торчали,
А
вот
и
кирпичный
с
решетками
д ом!
При
нем
ч асо вые
ст оял и.
«Не здесь ли преступники?» — Здесь,
да
ушли.—
«Куда?» — На работу,
в естимо !
—
Какие-то
д ети
ме ня
повели...
Бежали
мы
все
—
н есте рп имо
Хотелось
мне
мужа
увидеть
скорей;
Он
близко!
Он
шел
тут
нед ав но!
—
Вы
видите
их?
—
я
спросила
детей.
791

«Да ,
видим!
По ют
они
славно!
Вон
две рц а.
..
гляди
же!
Пойдем
мы
т еперь .
Пр ощай !
..»
Убе жа ли
ребята...
И
словно
под
зе млю
вед у щую
дверь
Ув иде ла
я—и
солдата.
Суров о
смотрел
часовой,
наголо
В
руке
его
сабля
сверкала.
Не
золото,
вну ки,
и
здесь
по мог ло,
Х оть
золото
я
предлагала!
Быть
может,
вам
хочется
дальше
ч итат ь,
Да
просится
слово
из
груди!
Помедлим
не мног о.
Хоч у
я
ск азат ь
Спасибо
ва м,
р ус ские
лю ди!
В
дороге,
в
изгнаньи,
где
я
ни
была
Все
трудное
каторги
время,
Наро д!
я
бодрее
с
тобою
нес ла
Мое
непосильное
бремя.
Пусть
мног о
скорбей
тебе
пало*
на
часть,
Ты
делишь
чужие
печали,
И
где
мои
слезы
готовы
упасть,
Твои
уж
давно
там
упали! . .
Ты
любишь
несчастного,
русский
народ!
Страдания
нас
породнили...
«Вас в каторге самый закон не спасет!» —
На
родине
мне
говорили;
Но
добрых
людей
я
встречала
и
та м,
На
крайней
ст уп ени
паденья,
Умели
по-своему
выразить
нам
Преступники
дан ь
уваженья;
Меня
с
неразлучною
Катей
моей
Довол ьной
улыбкой
встречали.
«Вы — ангелы наши!» За наших мужей
Уроки
они
исполняли.
Не
раз
мне
украдкой
давал
из
пол ы
Картофель
колодник
кл ейм ены й:
«Покушай!
горячий,
сейчас
из
золы!»
Хоро ш
был
картофель
пече ный ,
Но
грудь
и
теперь
занывает
с
то ски,
Ко гда
я
о
нем
вспо мина ю.
..
Примите
мой
низкий
поклон,
бедняки!
Спасибо
вам
в сем
посылаю!
792

Спасибо! ..
Считали
свой
тру д
ни
во
что
Для
нас
эти
люди
простые,
Но
горечи
в
ч ашу
не
подлил
никто,
Никто
—
из
народа,
родные!
..
Рыданьям
мо им
часовой
уступил,
Как
бога
его
я
просила!
—
Светильник
(род факела)
он
засветил,
В
как ой -то
подвал
я
вступила
И
долго
спускалась
все
ниже;
по том
Пошла
я
глухим
коридором,
Уст уп ами
шел
он;
темно
был о
в
нем
И
душно;
где
пл есен ь
узором
Леж ал а;
где
т ихо
струилась
вод а
И
лужами
книзу
стекала.
Я
слышала
шорох;
зе мля
иногда
Комками
со
ст ен
упадала;
Я
вид ела
страшные
ямы
в
стенах;
Казалось,
такие
ж
дороги
От
них
начинались.
Забыла
я
страх,
Проворно
несли
м еня
ноги!
И
вдруг
я
услышала
к рик и: «Куда,
К уда
вы?
Убиться
хотите?
Ходить
не
позволено
дамам
туда!
Вернитесь
ск ор ей!
Погодите!»
Б еда
моя !
видно,
дежурный
пришел
(Его часовой так боялся) ,
Крича л
он
так
грозно,
так
голос
был
зол,
Шум
скорых
шагов
приближался.
..
Что
де ла ть?
Я
факел
задула.
Вперед
Впотьмах
наугад
побежала...
Господь,
коли
хо чет,
ве зде
проведет!
Не
знаю,
как
я
не
упала,
Как
голову
я
не
оставила
там!
С удьба
берегла
ме ня.
Мимо
Ужасных
расселин,
провалов
и
ям
Бог
в ывел
ме ня
невредимо:
Я
скоро
увидела
свет
впереди,
Там
звездочка
словно
светилась.
..
И
вылетел
радостный
крик
из
груди:
«Огонь!» Я крестом осенилась. . .
793

Я
сбросила
шубу...
Бегу
на
огонь,
Как
бог
уберег
во
мне
душу!
Попавший
в
трясину
исп уг ан ный
ко нь
Так
рвется,
завидевши
су шу..
.
И
стало,
родные,
светлей
и
с ветл ей!
Увидела
я
возвышенье:
Какая-то
площадь.
..
и
те ни
на
не й.
..
Чу...
молот!
работа,
движенье...
Там
люди!
Увидят
ли
только
они?
Фиг уры
отчетливей
стали.
..
Вот
ближе,
сильней
замелькали
огни.
Должно
быть,
ме ня
увидали...
И
к то -то,
стоявший
на
самом
краю,
Воскликнул: «Не ангел ли божий?
Смотрите,
смотрите!»—Ведь мы не в раю:
Проклятая
шах та
похожей
На
ад!
—
говорили
другие
смеясь
И
быстро
на
край
выбегали,
И
я
приближалась
поспешн о.
Див яс ь,
Недвижно
они
ожидали.
«Волконская!» — вдруг закричал Трубецкой
(Узнала я голос) .
Спустили
Мне
лестницу,
я
поднялася
стрелой!
Всё
люди
знакомые
были:
Сергей
Трубецкой,
Арт а мон
Муравьев,
Борисовы,
к нязь
Оболенский.
..
Потоком
сердечных,
восторженных
сл ов,
Похвал
мо ей
дерзости
же нс кой
Была
я
осыпана:
слезы
текли
По
лицам
их,
по лным
участья.
..
Но
где
же
Сергей
мой? «За ним уж пошли,
Не
ум ер
бы
только
от
счастья!
Кончает
урок:
по
три
пуд а
руды
Мы
в
д ень
достаем
для
России,
Как
видите,
нас
не
убили
труды!»
Вес елы е
были
такие,
Шут или,
но
я
под
вес ело ст ью
их
Печальную
по весть
читала.
(Мне новостью были оковы на них,
Что
их
закуют
—
я
не
знала...)
794

Известьем
о
Кате,
о
ми лой
же не,
Утешила
я
Труб ец ко го;
Все
пис ьм а,
по
счастию,
бы ли
при
мне,
С
приветом
из
к рая
родного;
Спешила
я
их
передать.
Между
тем
Внизу
офицер
гор ячилс я:
«Кто- лестницу принял!
Куд а
и
зачем
Смотритель
работ
от лучи лся ?
Сударыня!
Вспомните
слово
мое ,
Убьетесь! . .
Эй,
лестницу,
че рти!
Жи ве й!» (Но никто не подставил ее. ..)
«Убьетесь,
убьетесь
до
смерти!
Извольте
спуститься!
Да
что
ж
вы?
..»
Но
мы
Всё
вглубь
уходили...
Отвсюду
Бежали
к
нам
мрачные
д ети
тюрьмы,
Дивясь
небывалому
чуду.
Они
пролагали
мне
путь
впереди,
Но си лки
свои
предлагали.
..
Орудья
подземных
ра бот
на
пути,
Провалы,
бугры
мы
встречали.
Работа
кипела
под
зв уки
оков,
Под
песни
—
работа
над
бездной!
Стучались
в
упругую
грудь
рудников
И
заступ
и
молот
железный.
Там
с
но шею
узник
шагал
по
бревну,
Н ев ольно
кр ича ла
я: «Тише!»
Там
новую
мину
ве ли
в
глубину,
Там
л юди
карабкались
в ыше
По
шатким
подпоркам.
.
.
Какие
труды!
Как ая
отвага!
..
Сверкали
Местами
добытые
глыбы
руды
И
щедрую
да нь
обещали.
..
Вдруг
кто-то
воскликнул: «Идет он!
Идет!»
Окинув
пространство
глазами,
Я
чу ть
не
упала,
рванувшись
впер ед ,
—
Канава
был а
пе ред
нами.
«П от ише,
потиш е!
Ужели
затем
Вы
тысячи
верст
пролетели,
—
Сказал
Трубецкой,
—
чт об
на
горе
нам
в сем
В
канаве
погибнуть
—
у
цели?»
795

И
за
руку
крепко
меня
он
де ржа л:
«Что б было,
когда
б
вы
уп али ?»
Сергей
торопился,
но
тихо
шагал.
Оковы
уныло
звучали.
Да,
цеп и!
Палач
не
з абыл
ничего
(О мстительный трус и мучитель!).
Но
кроток
он
был,
как
избравший
его
О рудье м
своим
искупитель.
Пред
ним
расступались,
молчанье
храня,
Ра бочи е
лю ди
и
стража...
И
вот
он
уви де л,
увидел
м еня!
И
р уки
простер
ко
мне : «Маша!»
И
стал,
обессиленный
сл о вно,
вдали.
Два
ссыльных
его
поддержали.
По
бледным
щека м
его
слезы
тек ли,
Простертые
руки
дрожали...
Д уше
м оей
мило го
голоса
з вук
Мгновенно
послал
обновленье,
Отраду,
надежду,
забвение
му к,
Отцовской
угроз ы
забвенье!
И
с
к ри ко м : «Иду!» я бежала бегом,
Рванув
неожиданно
руку,
По
узк ой
доске
над
зияющим
р вом
Навстречу
призывному
з в уку..
.
«Иду! ..»
Посылало
мне
ла ску
свою
Улыбкой
ли цо
испито е.
..
И.
я
подбежала.
..
И
ду шу
мою
Наполнило
чу вство
святое.
Я
только
теперь,
в
руднике
роковом,
Услышав
ужасные
звуки,
Увидев
оковы
на
му же
моем,
Вполне
поняла
его
му ки.
Он
мног о
страдал,
и
у мел
он
страдать!
.
.
Не вольн о
пред
ним
я
склонила
Колени
—
и,
прежде
чем
мужа
о бн ять,
Оковы
к
губам
приложила!
..
И
тихого
ангела
бог
ниспослал
В
подземные
копи,.— в
мгновенье
И
говор
и
грохот
ра бот
замолчал,
И
замерло
словно
движенье,
796

Чужие,
свои
—
со
слезами
в
гла за х,
Взволнованы,
бл ед ны,
суровы,
Стояли
кругом.
На
недвижных
ногах
Не
издали
звука
оковы,
И
в
воздухе
поднятый
молот
застыл.
..
Все
тих о
—
ни
песни,
ни
речи..
.
Каза лось ,
что
каждый
зде сь
с
нам и
делил
И
горечь
и
счастие
встречи!
Св ятая ,
св ятая
была
тишина!
Какой-то
в ысо кой
пе ча ли,
Какой-то
торжественной
думы
полна.
«Да где же вы все запропали?» —
Вдруг
снизу
донесся
неистовый
крик.
Смотритель
работ
появился.
«Уйд ите !
—
сказал
со
слезами
старик.
—
На роч но
я,
ба ры ня,
скрылся,
Теперь
уходите.
Пора!
Забранят!
На ча льник и
люди
кр ут ые.
.
.»
И
словно
из
рая
спустилась
я
в
ад.
..
И
только.
..
и
только,
родные!
По-русски
ме ня
офицер
обругал,
Внизу
ожидавший
в
тревоге,
А
сверху
мне
муж
по-французски
ск аз ал:
«Увидимся,
Маша,
—
в
остроге!
..»
< 7872>

ПРИМЕЧАНИЯ

В
эту
антологию,
издание
которой
предпринято
в
связи
со
125-летием
со
дня
восстания
дек абри ст ов,
включены стихотворе­
ни я,
написанные
д еятеля ми
тайных
обществ
10—20-х гг.
XIX века .
Наряду
с
избранными
п роизв еден ия ми
известных
поэтов, сыгравших
выдающуюся
р оль
в
развитии
русской
поэзии
(как,
например,
Ры­
ле ев,
Кюхель бек ер,
А
О до ев ский), сюда вошли произведения поэ­
тов
второстепенных,
а
также
дек абри ст ов,
известных
лишь
в
ка че­
стве
авторов
от дель ных
стихотворений.
Напе чатан ны е
здес ь
стихо­
творения
показывают,
что
при
всем
ра зли чии
д арован и й,
при
всех
оттенках
политических
и
литературных
взглядов
п оэ ты-д ек абри сты
отр аж али
в
своем
творчестве
во
многом
единые
идейно-эстетические
принципы.
Большинство
собранных
в
антологии
п роизв еден ий
ха­
рак тери зую т
св оеобрази е
путей
раз в ития
русской
поэзии
в
начале
XIX века;
другие
же
представляют
определенный
интерес
как
факты
биографии
того
или
ино го
де кабри ст а
и
как
свидетельство
внимания,
которое
д екабр ист ы
проявляли
к
художественной
ли те­
ратуре.
Антология
является
дополнением
к
изданиям
произведений
некоторых
поэ т ов- декаб рист ов ,
выпущенных
ранее
в
«Би блиот ек е
по э та».
При
подготовке
текстов
стихотворений
Рыл еева,
Кю хель ­
бекера,
Бестужева-Марлинского
за
основу
были
приняты
соответ­
ственные
издания
большой
серии
«Библиотеки поэта», тексты дру ­
гих
авторов
п ечат ают ся
по
первоисточникам.
Поя ви вши еся
в
последние
годы
новые
работ ы
о
В.
Ф.
Ра ев­
ском
пополнили
корпус
стихотворений
этого
дек а бри ста
неизвест­
ными
ранее
произведениями.
Здесь
дается
ряд
новых
стихотво­
рений
эт ого
поэта,
полное
изда ни е
которого
пр едс тав ляет
собой
неотложную
задачу
ближайшего
времени.
Стихотворениям
каждого
из
п редст авлен н ых
в
этом
сборнике
поэтов
предпослана
кр атк ая
би ограф ическ ая
зам ет ка.
Д аты
написания
стихотворений
ук аз аны
при
текстах,
кроме
тех
случаев,
когда
дат ы
не
установлены.
По
сравнению
с
изданием
«Поэт ы -дек абрист ы »
в
малой
серии
«Библиотеки поэта», в этой антологии больше чем вдвое увеличено
количество
печатаемых
стихотворений
и
значительно
расширен
са­
мый
состав
сборника
(в малой серии были приведены стихотворе ­
ния
восьми,
здесь — двадцати
авторов).
Впервые
приводятся
в
этой
антологии
песня
Рыл еев а
и
Бе­
ст уж ева
«Близ Фонтанки-ре к и», несколько переводов стихотворе­
ний
Бар яти нск ог о, (в том числе перевод атеистического стихотво­
801

ре ни я ), а также четыре Стихотворения В.
Ф.
Р аевск ого,
Извлечен­
ные
из
«Украинского вестника»
и
«Украинского журнала».
В
ан то­
логи ю
введены
такж е
произведения
некоторых
дек абри ст ов,
име на
которых
ранее
не
фигурировали
в
сборниках
такого
типа
и
были
затеряны
в
различных
изданиях.
Ма тер иал
расп ред елен
здесь
в
двух
ра зделах .
В
первом —
помещены
стихотворения
декабристов,
известных
в
истории
лит е­
рат уры
своим
поэтическим
творчеством.
Во
втором — представлены
декабристы,
писавшие
стихи
лишь
эпизодически.
В
при лож ени и
дан ы
избранные
произведения
русских
поэтов
XIX века о декабристах.
Сверка
текстов
с
первоисточниками
позволила
внести
ряд
исправлений
и
уточнений
в
предыдущие
публикации.
При
печата­
нии
текстов
приняты
следующие
условные
знаки:
слова,
зачерк н у­
тые
в
рукописи,
да ны
в
к вадрат н ых
скобках
—[
], пред полож и­
тельн о
прочтенные
слова,
редакторские
загол овк и
и
пояснения
в
ломаных —
<С >.
I
К. Ф . РЫЛЕЕВ
Любовь
к
отчизне.
Н ап ечатан о
в п ервые
в
отрывках
в
«Соч .
и
переписке
К.
Ф.
Ры леев а».
Сп б,
1872 и полностью
в
1939 г.
в
«Записках отдела рукописей Всесоюзной библиотеки
им.
В.
И.
Ленина».
В ып.
3.
Ода
посвящена
главнокомандующему
русск ой
армией
М.
И.
Кутузову,
умершему
в
1813 г.
Термопилы — Фермопилы,
узкий
горный
проход
в
Греции,
где
п огиб
спартанский
ц арь
Л еони д,
защи щая сь,
с
неравными
силами,
от
персов.
Камилл — древнеримский
полководец.
Миних —
русский
п олк ов одец
XVIII века.
Задунайский — А.
П.
Румянцев,
знаме­
нитый
русский
полководец.
К
временщику.
(Подражание Персиевой сатире: « К Ру-
б еллию »).
Нап еч атано
вп ерв ые
в
1820 г.,
в
«Невском зри­
т еле», ч.
IV.
Временщик — граф
А.
А.
А рак чеев
(1769—1834).
Персий —
римский
поэ т
Iвекадон.
э.
Сеян — временщик
римского
импера­
тор а
Тиберия.
Кат и лин а— глав арь
заг ов ора
против
римской
рес­
публики,
раскрытого
Циц е роном .
Кассий
и
Брут — вожди
респу­
бликанского
заговора
против
ди кт ат орск ого
режима
Юл ия
Це зар я.
Като н
Младший — римский
республиканец,
противник
Ю лия
Це­
заря.
А.
П.
Ермолову.
Напеча т ано
впервые4
в
«Русской стари­
не», 1877, кн.
VIII.
Ер мол ов
А.
П.
— 18 61) — известный русский генерал,
п опул ярн ый
в
декабристских
кругах.
Стихотворение
выз ван о
слу ­
хами
о
назначении
Ер моло ва
командующим
войсками
для
помощи
Греции,
восставшей
против
турецкого
владычества.
Фемистокл—
крупнейший
полк ово дец
и
государственный
деят ель
древней
Греции.
802

Послание
к
Н.
И.
Гне дич у.
Впервые напечатано
в
«Сыне
отечества», 1821, ч.
74.
Гнедич
Н.
И,—
поэт,
переводчик
«Илиады». Был связан с дека­
бристскими
кругами,
с остоя л
членом
«Зеленой лампы»
и
Вольного
общества
любителей
российской
словесности.
В
последнем
высту­
пил
в
1821 г.
с
яркой
речью,
защищавшей
принципы
граж да нск ой
поэзии.
Автор
нескольких
широко
популярных
в
среде
передовых
кругов
вольнолюбивых
стихотворений.
Творец
Димитрия,
Фингала,
Поликсены — В.
А.
Озеров
(1769—1816), др амат ург .
Его
сума­
сшествие
и
преждевременную
смерть
в
лите ратурн ых
к ругах
объяс­
няли
интригами
д рамат урга
Ш аховск ог о.
Д еспот -кард инал —
Ри­
шелье,
первый
министр
Ф р анции
времен
Людовика
XIII,
в раг
Корн еля.
Цинна,
Сид — трагедии
Корн еля.
Юная
П ери
— поэма
Жуковского
(из Т.
Мура).
Царица-мать — Мария
Федоровна,
мать
Ал ек сан дра
(в ее присутствии Гнедич читал перевод первых
глав
«И ли ады »),
К
К-му.
В
отве т
на
стихи,
в
ко то рых
он
с ове то­
вал
мне
навсегда
остаться
на
Укр аине.
Н апе чатан о
впервые
в
«Русской старине», 1872, кн .
I.
Сущест в ует
п редп оло­
жение,
что
К.,
которому
адресовано
стихотворение,
п ри ятель
Ры­
леева
А.
И.
Косов ск ий .
Знамена
свободы — речь
идет
о
греческом
восстании
1821 г.
«Д а в но мне сердце говорило».
Нап еч атан о
впервые
в
«Русской старине», 1871, кн .
I.
А.
А.
Бестужеву
(«Ты разленился уж некстати»).
Напе­
чатано
впервые
там
же , 1870, кн.
VII.
Нап ис ано
в
период,
к огда
Ры леев
служил
заседателем
Пет ербург ской
палаты
уголовного
суда.
А.
Бест у жев
в
1822 г.
был
поручиком
лей б-гв ардии
Драг ун ск ого
полка.
Гра жда нс кое
мужество.
Впервые
напечатано
в
«По­
ляр ной
зв езде », 185 6,
кн.
II.
Нап еч атать
оду
в
«Пол ярн ой
звезде
на
1824 г .»
не
удалось
из-за
цензурного
зап рет а.
Ода
по­
св ящен а
адмиралу
Н.
С.
Мордвинову
(1754—1845), председателю
департамента
гражданских
и
духовных
дел
Государственного
совета.
Мордв ин ов
среди
дек абри ст ов
пользовался
уважением
как
человек,
находившийся
в
известной
оппозиции
к
царск ому
правительству
и
стоявший
за
некоторые
реформы
в
государственном
строе.
Аристид — полководец
и
государственный
дея тель
в
древней
Греции,
сч ит ался
обра зцо м
гражданских
добродетелей.
Ареопаг —
верховный
суд
в
древней
Греции.
Па нин
Н.
И.—
г осударст вен н ый
деят ель
екатерининского
времени.
Долгорукий
Я.
Ф.
— сенатор,
советник
Петр а
I.
Два
Ка тон а:
кроме
Младшего
(см.
вы ше), з десь
на зыв ае тся
Старший,
римский
государственный
д еятел ь
и
пи са­
тель,
известный
своей
борьбой
за
чистоту
нравов.
Два
Брута —
Мар к
Юний
Брут — римский
республиканец
и
Люций
Юний
Брут — по
преданию,
установивший
в
древнем
Риме
республику.
На
смер ть
Бей ро на.
Впервые
напечатано
в
«Альбо ме
Северн ых
муз
на
1828 г.»
803

В
МиссолонЪе
гроб,.. — Байрон,
участ вов авш и й
в
борьбе
за
н езав и си мость
Греции
от
турецкого
в ладычест в а,
умер
в
1824 г.
в
лаге ре
под
Ми ссолон гами .
Элегии: 1. «Исполнились
мои
желань я»; 2. « По­
к инь
меня,
мой
ю ный
друг» (1824).
Нап ечатан ы
впервые
в
«Русском слове», 1861, IV.
«Т ы посетить,
мой
друг,
желала».
Впервые
напеча­
тан о
в
«Вестнике Европы», 1888, кн.
XII.
В ере
Николаевне
Столыпиной.
Впервые
напеча­
тано
в
«Северной пчеле», 1825, No 57, 12 мая.
Поводом
к
напи­
санию
сти хо твор ени я
послужила
смерть
А.
А.
Сто лыпи на
(7 мая
1825 г.),
сен ат ора,
свя зан но го
с
кругами
будущих
декабристов.
Столыпина В,
Н , (1790—1834) — дочь адмирала Н .
С.
Мордви­
нов а
(см.
п рим ечани е
к
стихотворению
«Граж данс кое м уж еств о»).
Стансы
(к А.
Бестужеву). «Не
с были сь,
мой
друг,
про­
роч ест в а».
Впервые
напечатано
в
«Полярной звезде на 1825
г.»
Бестужеву
(«Хоть
Пушкин
суд
мне
строгий
произ­
нес»).
Впервые
напечатано
<в «Русской
ст ари не», 1871, кн.
III.
Суд
строгий — подразумевается
отз ыв
Пушк и на
о
«Думах»
(см .
во
вступительной
с тать е).
<Гражданин>.
Впервые
напечатано
в
«П ол ярно й звез де»,
1856, кн.
II, без предпоследней строфы;
полностью
опубликовано
в
«Воспоминаниях о К.
Ф.
Рылееве»
Н.
А.
Бестуж ев а
(«П оля рная
з ве зд а», 1861,
кн.
VI).
Стихотворение
не
п редн азн ачалось
для
п ечат и,
а
расп рос тран яло сь
в
рукописных
списках
и
широко
исполь­
зов ало сь
в
ре волю ци онн ой
литературе.
Им
н ачин алась
п рок ламаци я
Н.
Г.
Чернышевского,
Н.
В.
Шелгунова
и
М.
Л.
Михайлова
«К молодому поколению» (1861).
Брут — см.
примечание
к
стихотворению
«К временщику» .
Риэго — вождь
испанской
революции
1820 г.,
казненный
в
1823 г.
Ду мы
В
настоящем
издании
печатаются
все
думы,
вошедшие
в
сб ор­
ник,
напечатанный
в
1825 г. ,
с
сохранением
той
же
последователь­
ности,
что
и
в
этом
сборнике.
Сборник
начи на лся
посвящением
Н.
С.
Мордвинову
(о нем см.
выше)
и
предисловием.
При
думах
Рылеевым
были
напечатаны
исторические
примечания,
составлен­
ные
частью
историком
М.
П.
Строевым,
а
частью — самим
Рыл ее­
вым
(эти примечания ,
разум еет ся,
уст арели ,
но
они
пок азыв ают ,
как
осмыслял
Рыл еев
в
то
время
интересовавшие
его
историче­
ские
факт ы).
Олег
Вещий.
Впервые
напечатано
в
«Новост я х ли терату ­
ры», 1822, кн .
I,No11.
Эвксин — Черное
море.
Леонов а
столица — Константинополь
(т.
е.
стол иц а
византийского
императора
Леон а,
с
которым
воевал
Олег).
Камилл—римский
полководец
VI—V
вв.
до
н.
э.
804

Ольга
при
могиле
Игоря.
Впервые
напечатано
в
«Но ­
вост ях
ли т ерат у ры», 1822, кн.
I,No12.
Древляне —
славя нск ое
племя,
жившее
по
р.
П рипят и
и
Слу­
чи,
с
которым
воевал
Иг орь.
Святослав.
Впервые
напечатано
в
«Соревнователе просве­
щения
и
бл агот ворен и я», 1822 , ч.
XIX и в «Новостях
лите ра ­
т уры» , 1822, кн.
I,No4.
Святополк.
Впервые
напечатано
в
«Сыне
от ечест в а»,
1821, ч .
74.
Б огем ия
— Чехия.
Рогнеда.
Впервые
напечатано
в
«Полярной звезде на
1823 г.»
Скиния — Скандинавия.
Нейстрия — западная
част ь
древн ей
франкской
монархии,
расп олож ен н ая
между
Сеной
и
Лаур ой.
Аль*
бион— ст ари нн ое
название
Англии.
Чернобог — см.
примечание
к
стихотворению
А.
Од оев ског о
«Василько» .
Кривичи
— одно
из
древнерусских
племен.
Бо ян.
Впервые
напечатано
в
«Соревнователе просвещения и
благ от ворен ия », 1822, ч.
XVII.
Мстислав
Удалый,
звезде
на
1823 г .»
Впервые
напечатано
в
«Поля рно й
Голиаф — по
библейскому
Дав и дом.
сказанию
богат ыр ь,
побежденный
Михаил
Тверской,
лит е рат уры», 1822, кн.
II, No
Впервые
19.
напечатано
в
«Новостях
Димитрий
Дон ско й,
чества», 1822, ч.
20.
Впервые
напечатано
в
«Сыне оте -
Г
линск ий.
Впервые
напечатано
в
«Соревнователе просве­
щения
и
благот в орен ия» , 1822 , ч.
XIX и отдельным изданием,
Спб, 1822.
Курбский.
Впервые
напечатано
в
«Сыне отечества», 1821,
ч.
71, перепечатано в
«Собрании образцовых русских сочинений
в
переводах
и
стихах»,
изданном
Общест во м
любителей
отече­
ственной
словесности.
Изд.
второе,
исправленное,
умноженное.
..
Ч.
IV, Сп б, 1822.
Смерть
Ерм ака.
Впервые
напечатано
в
«Русском инва ­
лиде», 1822, No 14, 17 янв.
и
в
«Соревнователе просвещения и
бла гот во рени я», 1822 ,
ч.
XVIII.
Эта
«дума»
стал а
поп ул ярн ой
народной
пес ней.
Борис
Годунов.
Впервые
напечатано
в
«Полярной звезде
на
1823 г.» .
805

Димитрий
Самозванец.
Впервые
напечатано
в
«Ново ­
стя х
л ите ратур ы», 18 22, кн.
I,No2.
Шуй с кий
Василий
Иванович — участник
борьбы
против
Бо­
риса
Го дун ова
и
сам озв ан ца,
после
низвержения
последнего
ца р­
ствовал
четыре
года.
Ив ан
Су санин .
Нап ечат ано
впервые
в
«Полярн ой зве зде
на
1823 г.»
и
в
«Новостях литературы», 1823, кн.
III, No
11.
Сар ма ты
— здесь
подразумеваются
поляки.
Богдан
Хмельницкий.
Нап ечата но
впервые
в
«Русском
и нв али де»,
1822,
No
42, 1
м арта
и
в
«Сыне отечества»,
1822, ч.
78.
Артемон
Матвеев.
Впервые
напечатано
в
«Русском ин­
вали де», 1822, No 35, 7 февраля.
Пе тр
Вел ик ий
в
Острогожске.
Впервые
напечатано
в
«Соревнователе просвещения и благотвооения», 1823, ч .
XXI
и
в
«Новостях литературы», 1824, кн .
VII, No 15.
Острогожск — уездный
город
б.
Воронежской
губернии,
не­
к огда
был
глав ным
городом
Острог ож ск ого
слободского
полка.
Сосна — Тихая
Сосна—река,
на
которой
сто ит
Ос трогож ск .
Бр ю­
ховецкий
Иван—с
1663 по 1668
г.
был
украинским
гетманом.
Волынский.
Впервые
напечатано
в
«Новостях литературы»,
1822, кн.
II, No 16.
Долгорукий
Я ков
Фед оро вич
(1659—1720) — сенатор ,
од ин
из
сподвижников
Петра
I.
Наталия
Долгорукова.
Впервые
напечатано
в
«Нов о­
стях
литературы», 1823, кн.
V,No30.
Державин.
Впервые
напечатано
в
«Сыне
отечества»,
1822, ч.
82.
Думы,
не
вк люч ен ные
в
из дание
1825 г.
Вадим.
Начальные
четыре
строфы
этой
неоконченной
думы
вп ерв ые
опу блик ов аны
в
«Русской старине», 1871, кн .
I, строфы
5и6 —
в
«Вестнике Европы», 1888, кн.
XI.
Ва дим
— легендарный
защитник
древних
прав
вольного
Но в­
го рода,
боровшийся
с
Рю ри ком
и
погибший
в
борьбе
с
ним
в
863 г.;
об раз
его
был
широко
популярен
в
ли т ерат уре
конца
XVIII — начала XIX
вв.
и
трак тов алс я
как
обра з
борц а
за
св обод у.
М арфа
Посадница.
Впервые
напечатано
в
«Русской
стари н е», 1871, кн.
I.
Дума
не
закончена.
Марфа
Па садница — см .
ниже
примечание
к
стихотворению
А.
Одое вск ог о
«Зосима».
Яков
Долгорукий.
Впервые
—
в
«Русской старине»,
1871, кн.
I.
Долгорукий — см.
примечание
к
думе
«Волынский»,
806

Голова
Волынского.
Впервые
напечатано
в
«Русско й
стари н е», 18 70, кн.
XI.
Поэмы
Войнаровский.
Впервые
полностью
напечатано
о тде ль­
ным
изданием — М., 1825.
Поэ ма
зад уман а
в
начале
1823 г.
Войнаровский — племянник
Мазепы
и
соучастник
его
за гов ора
против
Пет ра,
сосланный
в
Си би рь.
Рылеев,
считавший
Мазепу
«великим лицемером,
скрывавшим
свои
злые
намерения
под
жел а­
ние м
блага
ро д ин е», в своей поэме,
однако,
отступил
от
и стори ­
ческой
правды
и
и деа лиз ир овал
его
образ .
В
поэме
Ры леев а
не
интересовала
достоверность
изображения:
он
ст реми лся
в
лице
Войнаровского
п ок азать
борц а
за
«свободные права»
против
«ига
самовластья».
Миллер
Г.
Ф.
— историк.
Р ылеев
говорит
об
изучении
Мил­
лером
Сибири,
но
дает
неверную
трактовку
облика
этого
историка,
который
придерживался
взглядов,
извращающих
прошлое
русского
государства.
Главная
ценность
поэмы
заключается
в
тех
ее
част ях,
где
Р ылеев,
не
счит ая сь
с
историческим
характером
сюжета,
вы раж ает
собственные
мысли
о
свободе.
Поэ т ому
и
Пушк и н,
понимавший,
что
в
образе
Мазепы
Рыле ев
допустил
«своевольное искажение
исторического
лица», тем не менее в 1824
году
пи с а л: «Войнаров­
ский
пол он
жизни».
Наливайко.
При
жизни
Рылее ва
опубликовано
лишь
три
отрывка
в
«Полярн ой з в езде на 1825
г .» («Смерть Чигиринского
старосты», «Киев»
и
«Исповедь Наливайки»).
Оста льн ые
фраг­
менты
впе р вые
напечатаны
в
«Вестнике Европы»,
за
1880 г .;
«Весна»
—в
кн.
II, все прочие — в кн.
XI.
Поэ ма
ост алась
не­
оконченной,
в
рукоп ис ях
Р ыле ева
сохран ился
следующий
план:.
«Сельская картина.
Нравы
Малороссии.
Киев.
Чу вс тва
На лив айки.
Ка ртина
Украйны.
Униаты.
Евреи .
Поля ки .
Притеснения
и
жесто­
кости
поляков.
Смерть
Косинского.
Смерть
ст арост ы.
Восстание
народа.
[Сражение].
Наливайко
гетман.
Нов ые
жестокости
поляков.
Поход.
Сражен ие.
Тризна.
Ми р.
Лобода
и
Наливайко
в
Варшаве.
Казнь
их.
Эпилог.
Церк ов ь.
Пещеры.
Поход
казаков.
Мо ли тва
Наливайки.
Наливайко
в
те мниц е.
Он
может
и
не
хочет
беж ат ь».
«Когда Рылеев писал исповедь Наливайки,
— говорит
в
своих
воспоминаниях
Н.
А.
Бе стуж ев,
—у
него
жил
больной
брат
мой
Михаил
Бестужев.
Однажды
он
сидел
в
своей
комнате
и
читал.
Рылеев
работ ал
в
кабинете
и
оканчивал
эти
стихи.
Дописав,
он
принес
их
брат у
и
прочел.
Пророче с к ий
дух
отр ыв ка
невольно
п орази л
М ихаи ла.
«Знаешь ли, — сказ ал
он, — какое
пр едск аза­
ние
написал
ты
самому
себе
и
нам
с
тобою?
Ты
как
бу дто
хочешь
у казат ь
на
будущий
свой
жребий
в
этих
стихах». —
«Неужели ты думаешь,
что
я
сомн евался
хот ь
минуту
в
своем
назначении,
— сказ ал
Ры леев .
—
Верь
мне,
что
каждый
день
убе­
ж дает
ме ня
в
необходимости
моих
действий,
в
будущей
погибели,
крторой
мы
долж ны
купить
на щу
первую
попытку
для
свободы
807

Росс ии ,
и
вместе
с
тем
необходимости
примера
для
п робуж де­
ния
спящих
россия н». («Вос поми н ани я Б ест ужев ых».
М.,
1831,
стр.
65).
В
позднейшей
революционной
л итер атуре
был а
очень
расп ро­
стран е на
«Исповедь Наливайки»,
разо шедшая ся
во
множестве
рукописных
списков.
Наливайко —
руко води т ель
казацкого
восстания
против
поль­
ски х
панов,
которое,
несмотря
на
большие
разм еры,
было
по дав­
лено
гетманом
Жолк евск и м,
а
сам
Н алив айко
казнен
в
Варшаве.
Батый — татарский
хан,
в
XIII в.
вступивший
в
пределы
южной
России
и
взявший
Ки ев.
Гедимин— с
1316 по 1340
или
1341 г.—
князь
литовский.
Униаты — часть
п рав ославн ого
населения
За­
падной
Украины,
которая,
под
нажимом
польского
духовенства,
пр изна ла
в
XVI в.
власть
папы .
/Колкевский Станислав (1547—
1620) — польский гетман и канцлер ,
усмиривший
казацкое
восста­
ние,
вспыхнувшее
на
Украине
под
предводительством
Наливайки
и
Л обо ды.
Тясмин — река
в
б.
Ки евск ой
губернии.
Палей.
Отрывок
нап ечат ан
впервые
в
«Северной пчеле»,
1825, 3 января,
No
2, со следующим примечанием от редакции:
«Семен Палей Хвостовский,
полковник
малороссийского
войска,
уд алой
наездник,
бич
поляков,
уж ас
крымцев —
был
оклеветан
М аз епой
-пе ред Пет ром
и
сослан.
После
измены
Мазе пы
Палей
воз ­
вратился
к
войску
и,
удрученный
летами
и
болезнью,
присутство­
вал
на
Полтав ск ом
сраж ени и,
поддерживаемый
дв умя
казаками».
Га
йд
ам
ак.
Впервые
напечатано
в
«Соревнователе просве ­
щения
и
бла готв орен и я», 1825, ч .
XXX, No 4.
Гайдам ак —
участ ни к
народного
движения,
вспыхнувшего
на
Украине
в
XVIII веке и направленного против польского влады­
честв а
и
крепостных
порядков.
Сайдак — лук
и
стрелы.
Агитац ионные
песни
К.
Ф.
Рылеева,
написанные
с
А,
А.
Бестужевым
«Близ Фонтанки - рек и».
Стихотворение
печатается
по
записи,
в
показаниях,
хра ня щи хся
в следственном
«Деле о злоумыш ­
ленном
тайном
обществе
в
М о с кв е » (филиал Центрального Госу ­
дарственного
Военно-исторического
архив а
в
Ленинграде).
Текст
п ред остав лен
для
наст оя щей
антологии
редакцией
«Ли т ерат урног о
н асле дств а», в котором (в
томе
57) печатается статья Л .
Мандры­
киной,
впервые
обн аруж и вшей
это
стихотворение.
Л.
Мандрыкиной
обн аруж ен
-в
том
же
деле
другой
текст
песни,
содерж ащи й
следующие
варианты:
Там
их
учат
и
мучат
Что
ни
свет,
ни
заря
Для
потехи
ца ря
Слав а!
Разве
нет
у
них
рук,
Чтоб
изб ав итьс я
от
мук
Слава!
808

Ра зве
нет
у
них
штыков
На
князьков-сопляков
Слава1
Разве
нет
у
них
свинца
На
ти ран а-под леца
С лава!
О
п ри надлеж ност и
этой
пе сни
Р ылееву,
как
сообщает
Л.
Ман­
дрык и на,
говорили
привлеченные
к
следствию
по
упомя нут ому
делу.
По
словам
П.
М.
Пальм и на,
он
слышал
ее
от
Полежаева как
«новые стихи Рылеева».
Известно,
что
следст вен н ая
комиссия
по
д елу
дек абри ст ов
п ыт алась
выяснить
вопрос
об
авторе
и
путях
расп рост ран ени я
эт ой
пе сни
(она именуется в делах первыми двумя строками в не ­
ск ольк о
ином
варианте:
«Вдоль
Фонтанки-реки
ква рти рую т
п о л ки».. .), однако результатов не добилась.
Несомненно,
что
это
именно
та
из
пес ен,
сочиненных
Рылеев ым
и
Бестужевым
(или
одним
из
них) ,
к ото рая
до
сих
пор
счи талась
безвозвратно
утерянной.
«Ц арь наш,
немец
пр усски й.. .».
Впервые
напечатано
в
«Полярн ой з вез де», 1859, кн .
V.
Ца рь
н аш — Алек сандр
I.
«Ах ,
где
те
острова...».
Впервые
напечатано
там
же.
«Pucelie» —«Орлеанская
девственница»,
антицерковная
поэма
Вольтера,
зап рещен на я
в
России.
Бестужев-драгун — А.
А.
Бест уж ев.
Княз ь-ч удодей . — це саре­
вич
Кон стан ти н,
главнокомандующий
русскими
войсками
в Польше.
Танта — так
называли
в
литературных
кругах
тетку
жены
пи са­
т еля
Ф.
В.
Б улгар ин а,
жившую
у
не го
в
доме.
Магницкий М.
Л.—
известный
реакционер
и
мракобес.
Гре ч
Н.
И.
— журналист,
в
то
время
близкий
к
прогрессивным
кругам.
Здесь —
намек
на
то,
что
Греч
был
в
1821 г.
якобы
выпорот
в
тайной
полиции.
С пе­
рански й
М.
И.
(1772—1859) — видный государственный деятель
александровского
вр еме ни,
автор
проекта
государственных
реформ,
высланный
в
1812 г.
из
П ет ербург а.
В
1816 г.
в ерн улся
в
Петер­
бург,
но
уже
не
зан им ал
прежнего
высокого
положения.
Измай­
лов
А.
Е. — издатель
журнала
«Благонамеренный»,
беллетри ст
и
поэт.
«Ты скажи,
говори...».
Впервые
напечатано
там
же
в
качестве
продолжения
п редыдущ ей
пе сни
(«Ах,
где
те
о стр ова »),
но
без
последних
шести
строк ,
которые
впервые
появились
в
По л­
ном
собр.
соч .
К.
Ф.
Рыл ее ва,
Лейпциг, 1861.
Тем а
песни — дворцовые
перевороты
в
России — в
1762 г.
(свержение Петра III
и
воцарение
его
же ны
—
Екатерины
II)ив
1801 г.
(убийство Павла I
посредством
удуш ен ия ).
Курносый
злодей — Павел
I.
« Ах,
тош но
мне...».
Впервые
напечатано
в
«Поля рн ой
з ве зде», 1859, кн.
V.
Перв ые
две
строки
песни — перепев
популяр­
ного
романса
Ю.
А.
Неледи н ск ого-М елец ког о
«Ох,
тошно
мне
на
чужой
стороне...»
Без
синюхи
судьи
глухи,.. — «Синюху»
— ассигнация
(намек
На
рзяточничество
судей ),

«Уж как шел кузнец .. .» .
Впервые
напечатано
в
«Р ус­
ской
потаенной
литер атуре
XIX столетия», Лон дон, 1861 .
Стихотворения,
припис ыв ае м ые
Рылееву
<Послание к А.
А.
Бе с туж ев у ^> («По чувствам братья
мы
с-тобой»).
Нап еч атан о
впервые
в
1917 г.
(до этого было из­
вестно
в
списках).
Положенное
на
муз ык у,
стихотворение
это стало
популярной
революционной
песней,
которую
любил
петь
отец
В.
И.
Ленина,
Иль я
Николаевич
(Воспоминания А.
И.
Уль ян овой -
Елизаровой).
<Надпись на крепостной тарелке>(«Тюрьмамне
в
честь — не
в
уко риз ну») .
Впервые
опубликовано
в
воспоминаниях
декаб ри ста
Н.
Р.
Цебрикова
в
«Поля рной зв езд е», 1861 , к н.
VI.
Цеб рико в
вспоминает
о
знакомстве
с
этим
стихотворением
во вр емя
пребывания
в
Пет роп ав ловс кой
крепости:
«Раз принесли мне
обед ...
Я
принялся
р ассм атри вать
оловянные
тарелки,
и
на
одной
из
них
нашел
на
обороте
оч ень
четко
написанные
гв озд ем
послед­
ние
стихи
Ры леева ».
В. К . КЮХЕЛЬБЕКЕР
К
Пу шкину
(«С частли в ,
о
Пушкин,
ко му
высокую
душу
пр иро да »).
Нап ечатан о
впервые
в
«Благонамеренном», 1818, ч .
3.
Кронид — Зевс,
верховное
божество
греческой
мифологии.
Х. а-
риты—богини
к расот ы,
дочери
Зевса
и
Геры.
К
самому
себе.
Стихотворение
напечатано
впервые
в
«Сыне
от ечест ва», 1818, ч.
49.
К
Пушки ну
и
Дельв иг у
(Из Царского Села).
Впервые
н апечат ан о
в
«Сыне отечества», 1818, ч.
48.
Кюхельбекер,
об раща ясь
к
Пушкину
и
Дель ви гу,
своим
ли­
ц ейск им
то вари щам,
вспоминает
здесь
время
пребывания
в
Цар­
скосельском
лицее.
Певец
любви
и
доброго
Руслана — Пушкин,
по эма
которого
«Руслан и Людмила»
была
начата
в
лицее.
Аръост — Людовико
А риос то
(1474—1533) — итальянский поэт,
автор
поэмы
«Н е­
истовый
Роланд».
Парни
(1753—1814) — французский поэт .
Боян —
древ нерусск и й
певец,
упоминаемый
в
«Слове о полку
Игореве».
Петрарка
Франческо
(1304—1376) — итальянский поэт .
К
брату.
Впервые
напечатано
в
«Соревнователе просвеще ­
ния
и
благ отво рен ия », 1819, ч.
VIII.
Брат
Кюхельбекера —
Ми хаил
Карлович
(1799—1859),
лей ­
тенант
Гв ардей ског о
экипажа,
дек абри ст .
Филомела — соловей.
Ингорский
ручей — Ингрия — Ижорская
зем ля
по
берегам
Нев ы
и
по бе режью
Финского
зали ва .
И
задрожал
гадатель
смелый
—
з десь
использован
ра ссказ
Я.
Шт елина
(«Жизнь Ломоносова»
—
Сочинения
Ломон осов а,
т.
I, Спб, 1784) о вещем сне Ломоносова,
в
кот ором
поэту
приснился
о тец
мертвым.
По
приезде
в
П етер­
бург
Лом он осов
узнал,
что
отец
его
погиб;
тело
его
найдено
былд
810

на
острове
Белого
м оря,
как
это
видел
во
сне Ломоносов.
Наяды —
дочери
Зевса,
нимфы.
Авинора — Авинорм
— имение
роди те лей
К юхельбек ера
в
Эстля нд и и.
Песня
дорожная.
Впервые
напечатано
в
«Стихотворе­
ниях»
К юхел ьбек ера ,
малая
сери я
«Би бли от еки п оэта », 1939.
П оэты.
Впервые
напечатано
в
«Соревнователе просвещения
и
благот в орен ия », 1820 ,
ч.
X.
Эпиграф
взят
из
послания
Жу­
ковского
«К кн.
В язем ско му
и
В.
Л.
Пушкину».
Ст и хот ворен ие
читалось
Кюхельбекером
на
собрании
Вольного
общества
лю би те­
лей
российской
словесности
в
связи
с
высылкой
Пушкина
из
Пе­
т ербург а
в
1820 г.
Поэты
Мил ьтон ,
О зер ов,
Тассо
упоминаются
зд есь
как
жертвы
го не ний
(имеется в виду нищета Мильтона,
психическое
заболева­
ние
Озер ов а,
безумие
и
заключение
Тассо).
Чада
Мельпомены —
драматические
писатели.
Титаны — гиганты,
побежденные
Юпите­
ром.
Пеан
— гимн
в
честь
А пол лона.
Эриннии —
богини
мщения.
Анакреон — древнегреческий
лирик
(V в.
до
н.
э.).
Мельпомена —
муз а
трагедии.
Эсхил
(525—546
гг.
до
н.
э.) — древнегреческий
трагик.
Ювенал
(I в.) — римский
сатирик.
Оссиан — легендарный
кельтский
бард.
Туискон— мифический
праотец
германских
н аро­
дов.
Мой
Евгений — поэт
Евгений
Абрамович
Баратынский
(1800—1844).
Ницца .
Впервые
напечатано
в
«Московском
т елеграф е»,
1829, ч.
II, под заглавием «К
Гете».
В
стихотворении
отражены
впечатления
от
революционных
событий
в
Пьемонте,
свидетелем
которых
Кюхельб ек ер
ока залс я
во
время
своего
путешествия.
Полион — река,
на
берегах
которой
расп оложен а
Ницца.
Миньона — героиня
романа
Гете
«Вильгельм Мейстер».
Тудески—
австрийцы.
.
К
друзьям,
на
Рейне.
Впервые
напечатано
в
«Сти хо тво­
рениях»
Кюх ел ьбек ера,
м алая
сери я
«Библиотеки поэта», 1939.
Н апи сано
во
время
преб ыван ия
Кю хельбе кера
в
Германии
и
обр а­
щено
к
друзьям
в
России.
Греческая
песнь.
К
Ах
а
т
ес
у.
Впервые
напечатаны
там
же.
Оба
эти
стихотворения
написаны
в
связи
с
греческим
восстанием
1821 г.
против
турецкого
владычества.
Ахйтес
— спутник
Энея
(« Энеи да»
В ирг ил ия); здесь Ахатес
воспевается
как
символ
верности
и
друж бы.
М араф онс кие
зна­
мена— при
Марафон е
в
490 г.
до
н.
э.
аф ин яне
одер жали
победу
над
персами.
А.
П.
Ермолову.
Впервые
опубликовано
в
«Л итер атурн ом
вестнике», 1902, кн.
2.
Ер молов
А.
П.
— см.
вы ше
примечание
к стихотворению К.
Ры­
леева
«А.
П.
Ер молов у».
Нерон—римский
император
(54—68
гг.).
Сципион
Публи й
Ко рнели й
(III в.
до
н.
э.) — победитель
кар фаг е­
нян
в
их
борьбе
О
Phmqm во время второй пунической войны .
811

Г
рибоедов у.
Н ап ечатан о
впервые
в
«Московском теле­
г раф е», 1825, т.
I.
Про
рочество.
Опубликовано
впервые
в
«Л ит ерат урн ом
вестнике», 1902, кн.
2 (отрывок был напечатан до этого в «Р ус­
ской
стари н е», 1891, кн.
X).
Триполицца— главный
город
Морей,
который
во
время
войны
греков
с
турками
переходил
из
рук
в
рук и.
На
курс ком
бреге
—
на
берегу
К уры
(Кюхельбекер жил тогда в Тифлисе).
В
стихо­
творении
речь
идет
о
греческом
восстании.
К овар ный
Альбион —
Англия.
К
Пу шк ину.
Опубликовано
впервые
в
«Русском архиве»,
1871, кн .
II.
Тв ой
чудный
пленник — подразумевается
поэма
«Кавказский
пленник», Лютеция — Париж.
Г есперские
сады — сады
нимф-гес-
перид,
где,
согласно
легенде,
на
дерев ьях
росли
зол от ые
яблоки.
Немезида —
богиня
мщ ен ия.
Участь
поэтов.
Напе чатан о
впервые
в
«Стихотворениях»
Кюхельбекера,
м алая
сер ия
«Библиотеки поэта», 1939.
Камены — божества
римской
мифологии,
обитавшие
в
источ­
никах
и
родниках;
позже
отож де ствля ли сь
с
музами.
Того...
бе­
зумие
схватило...
—о
Торквато
Тассо .
Камоэнс
— португальский
п оэт,
живший
в
нищете.
Костров
Е.
И.
— поэт
XVIII века ,
госу­
дарственный
крестьянин,
добившийся
высшего
образования,
но
не
сумевший
выбраться
из
ннгцеты. Ширинский-Шихматов
С.
А.—
арха ич еск ий
поэт
нач ала
XIX века,
высмеянный
во
мно гих
эпи­
г рамм ах,
но
ценившийся
Кю хельбек ером,
авт ор
по эмы
«Петр Ве ­
ликий».
К
Вяз емско му .
Впервые
напечатано
там
же.
Кн.
Пе тр
Андреевич
Вяземский
(1792—1878) — поэт и критик .
Секвана —
ре ка
Сен а.
Тиртей — греческий
по эт
VII в.
до
н.
э.,
воодушевляв­
ший
своими
песнями
спартанцев
(подразумевается Вяземский как
автор
политических
стихов).
Проклятие.
Н апе чатан о
впервые
в
«Мнемозине», 1824, ч . II.
Жребий
поэта.
Опубликовано
впервые
в
«Собрании сти­
хот в орен ий
дек аб ри стов», Лейпциг,
1862.
Локсиас — Аполлон.
Ахерон — по
греческой
мифологии
одна
из
подземных
рек
Аида
(царства мертвых), через которую пере­
правлялись
тени
умерших.
<Н а смерть Чернов а> .
Опубликовано
впервые
в
«По­
лярной
зв езд е», 1 859,
кн.
V.
Ч ернов
К.
П.
(1803—1825) —
п одпо ручик
лейб -гв арди и
Семеновского
полка.
В
сентябре
1825 г.
дрался
на
дуэ ли
с
флигель-адъютантом
В.
Д.
Новоси льц евы м.
Эта
д уэль
нез нат н ого
и
обедневшего
дворянина
Ч ерн ова
с
бог а­
тым
аристократом
п олучи ла
широкий
общественный
резонанс:
п охорон ы
Чер нов а
(умершего вскоре после смерти своего против­
ника)
стали
выражением
сочувствия
«тому,
кто
собою
выразил
идею
общую,
ко то рую
всякий
соз на вал
и
сознательно
и
б ессозн а­
812

т ел ь но:, защиту слабого против сильного,
скромного
Про тив
гор ­
дого»
(слова декабриста Е.
П.
Обо лен ск ог о).
Стихотворение
в
некоторых
изданиях
пр ип исыв ает ся
Рылеев у.
Однако
данные
о
п рин адлеж ност и
стихотворения
Кю хельб еке ру
являются
более
убедительными.
Известно,
что
Кюхельб ек ер
п ытал ся
чи тать
эти
стихи
на
могиле
Че рнов а.
О
п рин адлежн ост и
их
Кю хель бек еру
имеются
также
ука зания
в
письме
А.
Е.
Измайлова
к
М.
Л.
Як ов­
леву
от
16 ноября 1825
г.
В
бумагах
Р ылеев а
сох ран и лся
список
этого
стихотворения,
сделанный
его
рукою
(в этом списке первая
строфа
вычерк н ут а;
мы
полагаем,
что
этот
вы черк
наиболее
п оли­
тически
острой
строфы
и
попытки
ее
п ереработ к и
был и
сделаны
в
связи
с
намерением
напечатать
сти хо твор ени е).
Смерть
Байрона.
Нап ечатан о
впервые
в
«Мнем озин е»,
1824, ч.
3 и отдельным изданием — М ., 1824.
Байрон — английский
поэт,
ум ер
19 апреля 1824
г.,
уч аст во­
вал
в
борьбе
за
н езав иси мост ь
Греции.
В
«Мнемозине»
К юхе ль­
бекер
писал: «Видения,
возвещающие
пе вцу
Ру сла на
и
Людмилы
о
смерти
Бай рона,
суть
олицетворенные
произведения
последнего,
каковы:
Дант
(см.
пророчество
Да нт а), Гяур,
Тасс
(см .
сето ва­
ния
Тассо).
Мазеп а».
Имам — мусульманское
духовное
лицо.
77е-
вец,
любимец
россиян — Пушкин.
Страна
На зон ова
изгнанья —
зап адн ый
берег
Черного
моря,
куд а
был
сослан
римский
поэ т
Овидий
Назон
(43 г.
до
н.
э.—18
г.
н.
э.).
Евксин
— Черное
море.
Ср ыв ают
с
мраморной
чалмы,
с
объятой
роз ами
гробницы — Кю­
хельбекер
дает
следующее
объ ясн ени е: «на мусульманских гробницах
обыкновенно
н аходя тся
каменные
чалмы,
а
клад би ща
всегда
обса­
жены
цветами».
Стикс — река,
п ротек ав шая
в
Аи де
(царстве
мертвых).
Те нь
Рыл еева .
Впервые
опубликовано
в
«Собрании сти­
хотворений
дек абри ст ов», Лейпциг,
1862.
Написано
в
Шлиссель­
бургской
крепости.
Иоан н.,,
лиш ен ный
ба гря ницы —
император
Иоа нн
Анто но­
в ич,
свергнутый
в
младенчестве
с
престола
и
зак лю ченн ый
в Шлис­
сельбургскую
крепость;
был
уби т
в
1764 г.
Певец,
поклонник
пламенной
свободы — здесь
Кю хельбек ер
г ов орит
о
себе.
19 октября 1828
года.
Впервые
напечатано
в
«Подс неж ­
ни ке », Спб, 1829.
79 октября — годовщина основания лицея ,
по
тради ц ии
отм е­
чав шаяся
бывшими
лицеистами.
Любовь
у зни ка.
Впервые
напечатано
там
же.
Герой
и
певец.
Два
сонета.
Нап еча тан о
впервые
в
«Сти ­
хотворениях»
Кю хельбек ера,
м алая
сери я
«Библиотеки поэта», 1939.
Памяти
Грибоедова.
Опубликовано
впервые
в
«С обра ­
нии
стихотворений
дек абри ст ов», Лей пц и г, 1862.
Грибоедов
А.
С.
(1795—1829) был убит 30
января
1829 г.
в
Тегеран е.
Певца,
воспевшего
Иран — по
сви д етельств у
Кюх ельбек ера ,
з десь
п одра зуме вает ся
неоконченная
поэма
Гри боед ова
«Путник»,
или
«Странник»,
в
которой
изображалась
Персия.
Сох ран и лся
813

отрывок
этой
поэмы,
напечатанный
в
сочйнениях
Гри бое дов а
под
названием
«Ка льян чи ».
Кл
е
н.
Нап ечатан о
впервые
в
«Собрании стихотворений дека­
бри сто в», Лейпциг,
1862.
Авинора — см.
примечание
к
стихотворению
«К брату» .
Элегия.
На печ атан о
впервые
там
же.
Меонид — Гомер.
Камоэ н с,
Тассо — см.
примечание
к
стихо­
твор ени ю
«Участь поэтов» .
М оре
сна.
Впервые
напечатано
там
же.
Ноч ь.
Впервые
напечатано
в
«Собрании стихотворений дека­
б ри стов », Лейпциг, 1862.
Ветер.
Н апеч атан о
впервые
в
«Стихотворениях»
Кюх ель ­
б екер а,
больш ая
сери я
«Библиотеки поэта», т.
I, 1939 .
19 октября 1836
года.
Опубликовано
впервые
в
статье
В.
П.
Гаевского
«Празднование лицейских годовщин в пушкин ­
ское
в ремя » («Отечественные записки», 1861, т.
139).
Это
стихо­
творение
Кюх ельбе ке р
послал
в
письме
к
Пушкину.
Назон
— см.
примечание
к
стихотворению
«Смерть Байрона».
Пейпус —
Чудское
озер о.
Торкватова
судьба
— см.
примечание
к
стихотворению
«Участь поэтов» .
Т ени
Пушкина.
Опубликовано
впервые
в
«Лит ерат урн ом
вестнике», 1902, кн.
2.
19 октября <1838 года> .
Опубликовано
впервые в
«Оте­
чест вен н ых
з ап иск ах», 1861, т.
139.
«О ни моих страданий не поймут».
Опуб лик ов ано
в пе рвые
в
«Собрании стихотворений декабристов», Лейпциг, 1862.
Три
тен и.
Нап еч атан о
впервые
в
«Собрании стихотворений
д ек абр ис тов », Лейпциг, 1862.
Онон — река
в
З абай к алье
Массилия —
древнее
наименование
Марселя.
Александр
—А.
С.
Грибоедов.
Аргунь.
Впервые
напечатано
там
же.
Аргунь — река,
которая,
соединившись
с
р.
Онон ,
образует
р.
Амур.
В
последних
ст рок ах
стихотворения
гов ори тся
о
траги­
ческой
любв и
Кюхельбекера
и
А.
А.
Разг ил ьдеев ой .
Четырехстишие.
Впервые
напечатано
в
«Стихотворениях»
Кю х ельб екер а,
ма лая
сери я
«Библиотеки поэта», 1939.
Марии
Ник ола ев не
Волконской.
Впервые
напеча­
т ано
там
же.
Ст ихот в орен ие
навеяно
встречей
с
Волконскими,
к
к от орым
заезжал
Кюхе льбек ер
на
пути
из
Ак ши
в
Курган
в
1845 г.
Волконская
М.
Н.
(1805—1863)—жена декабриста С .
Г.
Вол­
конского.
«Еще прибавился мне год» .
Опубликовано
впервые
в
«Русской старине», 1891, кн .
X.
814

«До смерти мне грозила смерти тьма» .
Опуб лико­
ван о
впервые
в
«Литературном Ленинграде», 8 февраля 1836, No7 .
В
1845 г.
Кю хел ьбек ер
ослеп.
Оссиан — мифический
шотландский
бард,
по
преданию
был
слепым.
Вот
первый — речь
и дет
о
Грибоедове.
И
вот
дру гой
—
Пушкин.
Дельвиг — см.
примечание
к
стихотворению
«Пушкину
и
Де льв иг у».
Баратынский — см.
примечание
к
стихотворению
«Поэты» .
Участь
русских
поэт ов .
Впервые
напечатно
там
же.
Здесь,
кроме
Рылеев а,
п одразум еваю т ся:
сам
Кю хельбе ке р
(«бо ­
лезн ь
н аводи т
но чь ...
на
о ч и» — с леп ота), Пушкин («рука любез­
ников.
..
шлет
пулю.
..») и Грибоедов («.. .чернь.. .
на
части
разо­
рвет.
.. »).
На
смерть
Якубовича.
Нап ечат ан о
впервые
в
«Стихо­
творениях»
Кю хель бек ера,
м алая
серия
«Библиотеки поэта», 1939.
Якубович
А,
И. — декабрист,
уме р
в
сибирской
ссылке
в
1846 г.
Слепота.
Н апеч атан о
впервые
в
«Ст ихот в оре ни ях»
Кюхель­
бекера,
большая
серия
«Библиотеки поэта», т.
I, 1939.
«Б лаго дар ю!
Наш
разгово р».
Впервые
напечатано
там
же.
А др есат
стихотворения
не
установлен.
Клеветнику.
Н ап ечатан о
впервые
в
«Ст и хот ворен и ях»
К юхельб екера,
малая
серия
«Библиотеки поэта», 1939.
Полковник
н еког да
преториян
Р оссии — п одр азум ев ается
шеф
ж андарм ов
А.
Ф.
Ор лов
(в 1813
г.
он
был
полковником
лейб-
гвардии).
Ор лов»
назн ачен ный
в
1844 г.
н ачальн ик ом
Тре тьег о
отделения,
усили л
тайный
надзор
за
ссыльными
дек абри ст ами
и
всячески
п оощ рял
доносы.
Какодемон
(греч .)—зл ой
демон.
В
тексте
стихотворения
точками
обозначены
вырванные
строки.
Фальстаф — шекспировский
герой,
именем
к оторог о
Кю хельбек ер
в
своих
дневниках
н азыв ает
реакционного
п ис ателя,
агента
III отде­
ления
Ф.
Бу лгари н а.
А. И . ОДОЕВСКИЙ
«Таится звук в
безмолвной
лире».
Впервые
на­
печатано
А.
Е.
Ро зен ом
в
издании
стихотворений
Одое вс к ого,
1883 г.
Цен зор
И.
Леб едев
п рот ест овал
против
нап ечат ани я
этого
стихотворения,
указывая,
что
в
стихотворении
«поэт с гордостью
в осхваляе т
свою
деятельность
как
борца
за
свободу».
Бал.
Впервые
напечатано
в
альманахе
«Северные цветы на
1831г.». По
воспоминаниям А.
П.
Б еляе ва,
стихотворение
написано
после
того,
как
Одо евск и й,
следуя
в
1827 г.
из
Пет роп авлов ско й
крепости
в
Сибирь,
проехал
мимо
дома
гр.
Ко чуб ея,
где
в
это
время
происходил
бал.
Однако
в
рукописном
списке
стихотворение
обозначено
1825 г.
Утро.
Впервые
опубликовано
в
1922 г.
в
кн иге
И.
А.
Ку­
басова
«Декабрист А .
И.
Од оевск и й».
815

<С0 твет
на
послание
Пушкин а>.
Впервые
было
нап ечат ан о
в
1858 г.
в
I томе «Русской
библиотеки»,
вышед­
шей
в
Лейпциге.
Стихотворение
является
ответом
на
«Послание
в
Сибирь»
Пушкина,
переданное
поэтом
ссыльным
д екаб рист ам
че­
рез
А.
Г.
Мурав ье ву,
ехавшую
к
мужу
в
Нерчинский
рудник.
10-я
строка
«О тве та»
по служ ила
эпиграфом
для
ленинской
«Искры»: «Из искры возгорится пламя» .
Бард—у
древ н их
ирландцев
и
шотландцев
певец,
поэт.
Умирающий
художник.
(На смерть Д.
В.
Веневити­
нова ).
Впервые — в
«Русск ой ст арин е», 1870,
кн.
I опублико ­
ваны
последние
14 строк этого стихотворения,
вскоре,
в
кн.
II
того
же
журнала,
н апечат ан ы
и
первые
10 строк .
Музы—у
древних
греков
и
римлян
покровительницы
наук
и
иск усст в а.
В енев итин ов
Д.
В.
(1805—1827) — поэт ,
п рин адле­
жавший
к
так
наз ываем ому
кружку
«любомудров» .
Безвременная
сме рть
обор ва ла
т вор чес кую
деят ельн ост ь
одаренного
юноши.
Т
р
и
зн
а.
Впервые
опубликовано
в
альманахе
«Северные
цветы
на
1831 г. ».
Вадковский
Ф.
Ф .— дек абрист ,
находившийся
на
к атор ге
вместе
с
Од оевск и м.
Стихотворение
в
ин оск азат ельн ой
форме
говорит
о
казненных
и
погибших
декабристах.
Сю жет ом
стихотворения
послужило
скандинавское
сказание
о
бо рьбе
независимых
норвежских
областей
с
королем
Га ра л ьдом.
По сле
победы
к ороля
в
885 г.
побежденные,
как
гласит
предание,
бежали
из
Норвегии
в
Ислан ди ю.
Тризна — у
др евн их
слав ян
торжественные
по мин ки
в
честь
умерших.
Скальды — древние
скандинавские
народные
поэты.
Ва лъ~
кирии —
воинственные
де вы
в
северной
мифологии,
которые
распо­
ряжались
битвами
и,
подбирая
павших
героев,
уносили
их
в
жи­
ли ще
Одина,
главн ого
бога.
Зое
им
а.
Впервые
напечатано
в
1922 г;
в
книге
И.
А.
Ку­
басов а
«Декабрист А .
И.
Одоев ск ий ».
Тема
стихотворения
заимствована
из
легендарного
рас ска за
о
видении
соловецкого
игумена
Зосимы
в
«Житии Зосимы и Сав-
в ат ия»).
3осима — основатель и игумен Соловецкого монастыря ,
бывал
в
Но вг ор оде,
которому
принадлежал
ве сь
Беломорский
край.
С вя-
топись
— жизнеописание
святого.
Марфа
Борецкая — жена
нов­
го родск ого
посадника
(в древней Руси посадник — наместник князя
в
г ород е;
новгородский
по сад ник—в ыб орн ый
гла ва
го рода).
По
смерт и
му жа
стояла
во
глав е
боярской
партии.
Сыновья
ее
были
казнены
и
сосланы,
Ма рфу
же
по
приказанию
Ивана
III зато­
чили
в
монастырь.
Вольный
Новгород — в
русской
прогрессивной
л и терату ре
являлся
символом
старорусской
демократии.
Св.
Софии
дом — главный
собор
в
Новг ород е
(построен в XI
в.).
Белец —
послушник.
Неведомая
странница.
Впервые
напечатано
в
1922 г.
в
книге
А.
И.
Кубасова
«Декабрист А .
И.
Одоев ски й ».
Темой
стихотворения
по служ ила
легенда,
возникшая
в
связи
с
падением
Новгорода.
816

<0трывок из «Г1 ослов
Псков
а ^>.
Впервые
напеча­
тано
там
же.
Отрывок — часть
неосуществленной
поэмы,
в
основу
сюжета
которой
положена
был а
ист ори я
падения
Пскова
в
1510 г.
Осада
С м ол енска.
Опубликовано
впервые
там
же.
Сю­
жет
стихотворения
связан
с
историей
героической
защиты
Смо­
ленска
от
поляков,
осаждав ши х
его
в
течение
20 месяцев и взяв­
ших
его
лишь
благ одаря
изменнику,
который
пок азал
полякам
на и­
более
непрочную
часть
стены.
Сти хи
27—32
говорят
о
следующих
исторических
собы т иях:
в
июл е
1610 г.
царь
Васи лий
Иванович
Шуйский
был
свержен
и
пострижен
в
монахи,
в
сен тяб ре
поляки
вступили
в
Москву
и
сильно
ее
разруши ли .
Пищаль — старинное
огнестрельное
оружие. Завал — загражде­
ние.
Забрало — здесь — крепостная
стена.
Развет —
мысль,
умысел.
«Т ебя ли не помнить?..»
Опубликовано
впервые
там же.
Это
стихотворение — вольный
перевод
стихотворения
ан гли йск ого
поэта
Томаса
Му ра
(1779—1852),
обращенного
к
его
родине
Ирландии,
окончательно
утратившей
незав и сим ост ь
в
конце
XVIII века .
Старица-пророчица.
Н апе чатан о
впервые
в
1831 г. ,
в
«Литературной газете»,
No
24.
Сюжет
стихотворения
связан
с
историей
падения
Новг ород а.
Речь
идет
о
битве
14 июля 1471 г. ,
когда
новгородцы
потерпели
поражение
в
бит ве
с
войсками
Ивана
III на реке Шелони.
Э леги я.
На
смерть
А.
С.
Грибоедова.
Впервые
напечатано
в
«Литературной газете», 1830, No 19
с
ц ензур ны ми
искажениями.
А.
С.
Грибоедов,
др уг
Одое вс к ого,
был
у бит
в
Перси и
в
1829 г.
Дева.
1610 года .
Впервые
напечатано
в
кн иге
И.
А.
Куба­
сова
«Декабрист А .
И.
Одоевск и й».
Строфа
12 подразумевает
страны
Запада,
где
было
ограничено
самодержавие.
В
эт ой
и
сле­
дующей
строфе
отраз ило сь
романтически-преувеличенное
пр едстав ­
ление
о
политической
свободе
в
этих
странах.
Имеющийся
в
списке
подзаголовок
«К Василию Шуйскому»
ук азыв ает ,
повидимому,
на
то,
что
стихотворение
долж но
было
быть
отнесено
к
произведению,
св язан ном у
с
именем
Шуйского.
Последняя
над ежд а.
Впервые
напечатано
в
«Литера­
турной
газет е», 1831, No 32.
В
рукописном
списке
имеется
посвя­
ще ние
Баратынскому
и
д ата—
1829.
Элегия
(В.
И.
Ланской).
Впервые
напечатано
в
«Л ите ра­
турной
газет е», 1830 ,
No
52.
Стихи
64—66, очевидно,
навеяны
смертью
А.
С.
Грибоедова.
Ла нская
Варв ара
И вано вна
(1800—1845) — родственница
Одоевского,
переписывалась
с
ним
в
бытность
его
в
ссылке,
сн абж ала
его
книгами,
жу рнал ами
и
т.
д.
Обзор —
кр угоз ор.
Узница
Востока.
Нап ечатан о
впервые
в
«Л итер ату р­
ной
газет е», 1831, No 1 9.
Муханов
Петр
Александрович
(1799—
1854) — декабрист .
81?

<СМ.
Н.
Волконско
й>.
Впервые
напечатано
в
«Би бли д-
графических
записках», 1861, No 5.
<На смерть>
П.
П.
К о<н
о
в
ниц
ы
н
а>.
Впервые
на­
печатано
в
ж урн але
«Русская беседа», 1859, т .
I.
Коновницын
Петр
Петрович — род.
в
1802 г .,
уме р
на
Кавказе
3 сентября 1830
г.
Ч лен
Северного
общества,
офицер
гвардей­
ского
Ген еральн ого
штаба.
За
участие
в
декабрьском
восстании
был
разжалован
в
ряд ов ые
и
сослан
на
Ка вказ .
Узница
да­
лекая — сестра
П.
П.
Коновницына,
к от орая
добров ол ьно
последо­
в ала
в
Сибирь
за
своим
муже м,
декабристом
М.
М.
Нарыш­
киным.
Василько.
Сохранились
лишь
I,II иIV
песни
поэмы,
ко­
т орые
впервые
был и
опубликованы
в
«Русской старине», 1882,
кн.
II и III, по списку,
сделанному
декабристом
И.
И.
Пущ и ным
и
н аходи в ш емуся
у
де каб ри ста
А.
П.
Беляева.
В
письме
Беляев а,
помещенном
в
жу рн але,
у к азыв алось : «Как я рад был увидеть
на
страницах
«Русской старины»
поэму
А.
И.
Одоевского,
сочи­
ненную
им
еще
в
Чи те
и
переписанную
И.
И.
Пущиным.
..
Третья
песня,
должно
быт ь,
вып ала
как-нибудь
из
мо их
бумаг...
В
ней
заг ов ор
Давид а
о
погублении
Василька,
разг ов ор
с
Святополком,
вступление
Василька
с
д ружи ной
в
Киев,
посещение
им
храма,
раздача
милостины,
наконец
явление
его
во
д ворец
к
Святополку
и,
по
клевете
Давида,
напугавшего
Свя топ олк а,
его
арестование
и
от прав лени е
за
город.
..»
Исходя
из
показаний
Бе ля ева,
мо жно
заключить,
что
поэма
написана
во
время
пр ебыва ни я
Одоевского
в
Чи те
(1828—1830
гг.).
Сюжет
поэмы
основан
на
данных
На чаль ной
летописи,
в
кото­
рой
рассказан
т раги ческ ий
эпизод
междоусобной
борьбы
русских
князей
вначале
XII века .
После
съезда
князей
в
Любече
в
1097г.
борьба
эта
не
п рек рат илась.
Давид
Иг ореви ч,
враждовавший
с
Ростиславовичами,
погубил
Василька
Рост и славов и ча.
Стог ны —
площ адь.
Теребовль—Трембова — город
на
реке
Гнезна,
в
б.
Галиции.
Святополк
Изяславович
(1050—1113) —
князь,
сын
Изяслава
Ярослав ови ча,
по
решению
съезд а
в
Любече
получивший
Киев.
М оном ах
(1053—1125) — Владимир Всеволо ­
дович,
сперва
— князь
п ереяслав льски й ,
позж е
кня зь
киевский.
Л юб еч— г ородок
на
левом
берегу
Дн еп ра,
где
в
1097 г.
происхо­
дил
съезд
князей
с
целью
уст ран ени я
усобиц.
Смерд — земле­
д елец.
Тиун — слу га
князя
или
боярина.
Ч ерв енские
города — го­
рода
названы
так
по
городу
Червену,
в
Xв.
были
захвачены
по­
ляками,
в
1031 г.
отвоеваны
Ярославом.
Гридня
—
гридница —
к омн ата
в
княжеском
доме,
где
находилась
стр ажа .
Гридень —
гридни — младшая
дружина
древнерусских
князей.
Мстиславна
—
жена
князя
Вас ильк а.
Сурна — музыкальный
инструмент.
Фе-
резь— древнерусская
в ерхн яя
оде жда .
Камчатный
— сделанный
из
камки;
камка —
шелк.
Буй
тур—буйный,
смелый
бык;
вы раж е­
ние
это
вст р ечает ся
в
народной
поэзии
и
в
«Слове о полку Иго-
реве».
Паволока —
дорог ая
ткань.
Где
Святослав
врагами
прудил
синие
во лны
Дуная...
— речь
идет
о
первом
походе
князя
Свято­
слава
в
Болгарию,
состоявшемся
около
960 г.
Ярополк — князь
Яро по лк
Изяславович.
княжил
в
городе
Владимире-Волынском»
818

йз
которого
в
1084 г.
его
из гн али
Ростиславовичи;
после
вторич­
ного
водворения
там
был
уби т
в
1086 г.
Нередец— убийца
Я ро-
полка.
Ростислав
Владимирович — князь
тмутораканский
(XI в.),
отец
Василька,
Рюрика
и
Воло даря
Ро ст ислав ови чей .
Туряк —
имя
одного
из
воинов
друж и ны
князя
Давида.
Кульмей — один
из
бо яр
Василька.
Василь
и
Ла зарь
— имена
воинов
из
дружины
князя
Давида.
Выдубичъ — название
одной
из
окрестностей
Киева
на
берегу
Дн еп ра,
гд е,
по
преданию,
в ыпл ывало
(«выдыбало») изо ­
бражение
одного
из
языческих
богов,
брошенных
в
рек у
во
в ремя
крещения.
Лыбедь—приток
Дн еп ра.
Перун —
согласно
слав ян ск ой
мифологии — главный
бог,
бог
грома
и
мол н ии.
Стрибог —
бог
ветра.
Велес — бог,
охраня ющ ий
ст ада.
Дажбог —
бог
солнца.
Белбог — доброе
божество,
бог
добра.
Чернобог — бог
зла.
77о -
руб — тюрьма.
Купала —
бог
земного
плод ороди я.
Калядо — бог
мира
и
празднеств.
Ладо —
бог
веселья,
к расот ы
и
любви.
Л ысые
горы — старинное
название
одной
из
окрестностей
Киева.
Ру­
дица
— речка
в озле
Киева.
Отец
Святополка — Изяслав
Яросла­
вович,
сын
Ярослава
I,
князь
киевский.
Всеслав — князь
полоц­
кий,
боролся
с
Ярослав ови чами .
Золотые
ворот а —
сооружены
в
1037 г.
князем
Ярослав ом.
Дмитр— конюх
князя
Давида.
Сно-
вид —
конюх
князя
Святополка.
Торчин — представитель
племени
торков,
одного
из
тюркских
племен,
кочевавших
в
южных
степях
древней
Руси
и
совершавших
набеги
на
Днепр.
Упоминаемый
в
поэме
торчин,
Берендей,
и грал
роль
палача
при
ослеплении
Василька.
Истопка — маленькая
изба,1 комната.
Ст ихи
на
переход
наш
из
4<иты>
в
П<е т
ро
в-
ск ий
заво д>.
Впервые
напечатано
в
1922 г. в
кн иге
И.
А.
Ку­
басова
«Декабрист А .
И.
Одоев ск ий ».
Стихи
сочинены
во
в ремя
перехода
группы
дек абри ст ов,
в
числе
которых
н аходилс я
и
Одоев­
ский,
из
Читы
в
Пет ров ск ий
завод
в
августе
1830 г.
Сен-Бернар.
На печ атан о
впервые
в
1838 г.
в
«Совре­
меннике», т.
X, отд.
III.
В
основу
стихотворения
положен
переход
Нап олеона
через
Альпы
и
победа
над
австрийцами
у
Мар енг о
(14 июля 1800
г.).
В
последних
строках
Одоевский
г овори т
о
предстоящей
гибели
Нап олеон а
«в сне га х России ».
Сен-Бернар
(Сен-Б е рнар д)
— название
горных
хре бт ов
в
Аль­
па х.
Стихи
29—35
— говорят
об
египетском
походе
Н аполеон а.
Аннибал
(Ганнибал) —
карфагенский
полководец,
боровшийся
с
Римом
(III в.
до
н.
э.).
С ла вянс кие
девы.
Впервые
напечатано
в
1859 г.
в
ж урн але
«Русская беседа»,
т.
IV, отд.
I.
Стихотворение
это
п ольз овалось
большой
популярностью
среди
декабристов
и,
поло­
женное
на
музык у
Ф.
Ф.
Вадковским,
распевалось
им и.
<При известии о польской ревелюции^>. Впервые
напечатано
в
1861 г.
в
сборнике
«Русская потаенная литература
XIX столетия», изданном
Огаре вым
в
Лондоне.
Польское
восстание
началось
в
ноябре
1830 г.
и
зак ончи лось
в
августе
1831 г.
в зяти ем
Варща.зы
русскими
войсками.
Пя ть
819

Жертв — йять
Декабристов,
казнёйнЫк
в
üiôAè 1826 г .
В
Варшавё
бы ла
отслужена
панихида
по
ж ертв ам
восстания
14 декабря.
«По дороге столбовой».
Впервые
напечатано
в
1859 г.
в
«Русской беседе»,
т.
II.
Стихотворение
посвящено
жене
дек а­
бриста
В.
П.
Ивашева — Камилле
Пет ров не,
рож д.
Ле-Дантю.
Туга — печаль,
горе.
<Два образа>.
Нап ечат ан о
впервые
в
1859 г.
в
ж урн але
«Русская беседа», т.
II.
О
каких
об раз ах
го вори т
здесь
Одоев­
ск ий
—не
установлено.
<К олыбельная песн я>.
Впервые
напечатано
Розеном
в
изданном
в
1883 г.
собрании
стихотворений
Одоев ск ого
без
по­
следн и х
18 строк ,
зап рещ енн ых
цензурой.
Эти
строки
были
опу­
бликованы
в
альм анахе
«Литературная мысль», 1923, кн .
2.
Розен
К,
А.
— сын
дек абри ст а
А.
Е.
Роз ена ,
родившийся
в
П етров ск ой
тюрьме.
В
честь
Рылеев а
младенцу
было
дано
имя
Кондратий.
«Ты знаешь их,
кого
я
так
люби л».
Впервые
на­
печатано
в
1845 г.
в
сборнике
«Вчера и сегодня», ч .
1.
В
эт ом
сти хот в орени и
Одоевский
вспоминает
«соузн и ков -друзей »
по
Пе­
т ровск ой
тюрьме,
привет
от
которых
передал
ему
А.
Ф.
Ян ушк е­
вич
(польский деятель,
высланный
в
Сибирь
в
1832 г.).
Бр ак
Грузи и
с
р усск им
царством.
Впервые
на­
печатано
в
издании
стих.
Одоевского,
1883 г.
Под
«женихами»
подразумеваются
госуд арст ва,
стремившиеся
присоединить
к
с ебе
Грузию.
Грузия
бы ла
присоединена
к
Росси и
в
1801 г.
«Я разлучился с колы бел и».
Впервые
напечатано
в
издании
стихотворений
Одоевского, 1883 г.
Декабрист
А.
Е.
Ро­
зен
ука зал ,
что
это
«песня,
спетая
Евгением
(старшим сыном
Р оз ена.
— Ред.)
в
Пятигорске
22 июля 1838
г.
в
день
ангела
тетк и
его
Марии
Васильевны
Вольховской,
рожденной
Малинов­
ской,
к отор ая
до
зам уже ства
и
после
о ного
зам ени ла
ему
ма ть,
уехавшую
к
муж у
в
Читинский
острог,
к огда
сыну
не
было
че­
тыре
го да
от
роду».
К *** («Как носятся тучи за ветром осенним»).
Стихотворе­
ние
впервые
напечатано
в
«Современнике», 1853,
т.
42, No XI.
«Как я давно поэзию оставил!» Впервые напеча ­
тано
в
издании
стихотворений
Одоевского, 1883 г.
Сенковский
О.
И.
— беллетрист,
ред ак тор-и зд атель
ж урн ала
«Библиотека для чтения» .
Менцель
— реакционный
немецкий
пи­
сат ель .
В.Ф.PАЕВСКIIÜ
Песнь
воинов
перед
ср аже ние м.
Н апечат ан о
впер­
вые
П.
Бейсовым
в
альманахе
«Ли терату рны й У льян овск », 1947
No
1 (первая редакция этого же стихотворения — под названием
«Песнь воинов перед битвой»
напечатана
В.
Б азан овым
в
к ниге
620

«В.
Ф.
Раевс ки й »,
М.-Л.,
1949 и П.
Бейсовым
в
«Пушкинском
с бо рн ик е», Ульяновск, 1949).
В
стихотворении
речь
иде т
об
От е­
чественной
войне
1812 г.
Старец-вождь
—М.
И.
К утузо в.
Ксеркс — царь
персидский,
вел
войны
с
Грецией,
в
480 г.
до
н.
э.
был
разбит
на
море
при
Саламине.
Ба тые вы
могилы — т.
е.
могилы
т атар.
Сарматы —
поляки.
Жуковский
зде сь
упоминается
как
ав тор
широко
из в ест­
ных
в
сво е
время
стихотворений,
посвященных
теме
1812 года:
«Певец во стане русских воинов»
и
«Певец в Кремле».
М
е
н
ал
к.
Эк лог а.
На печ атан о
впервые
в
«Пушкинском сбор­
нике».
Ул ьян овс к,
1949 и в книге В.
Г.
Базанова
«В.
Ф.
Раев­
ский», М.-Л.,
1949.
Это
стихотворение
интересно
тем,
что
зд есь
Раев ски й
в
традиционный
ж анр
пасторальной
ид илли и
вводит
сво­
бодолюбивую
тему.
Плач
негра.
Впервые
напечатано
там
же.
Те ма
п ор або­
щения
негров
(выдвинутая Радищевым в одной из глав « П у те ш е ­
ствия
из
Петерб ург а
в
М оскв у») привлекала внимание многих пе­
редовых
писателей,
в
том
числе
В.
Попуг аева
(очерк «Не гр»,
1804).
Послание
Петру
Григорьевичу
Приклон­
ено м
у.
Впервые
напечатано
там
же.
Приклонский
П.
Г.
— один
из
бли зк их
товарищей
Раевск ог о,
вошедший
в
кружок,
создан н ый
Раевским
в
1816 г.
Солон — афинский
за ко но дат ель,
установивший
новое
демок ра­
тическое
государственное
уст ройст в о
(род.
ок.
640 г.
до
н.
э.).
Крез — царь
Лидийский
(568—548
гг.
дон.
э .), богатейший владе­
тель,
в
546 г.
был
взят
в
пл ен
Киром.
Встреча
его
с
Солоном
принадлежит
к
област и
легенд.
Кир—с
558—550
г.
до
н.
э.
ц арь
Персии.
Зеновия— пальмирская
царица,
известна
мно гим и
завоеваниями;
зд есь
говорится
о
ее
пленении
и
порабощении
в
273 г.
римским
императором
Ав релиа но м.
Херила...
« Пин даром
называют» — Херил — малоизвестный
греческий
трагик
(VI—V
в.
до
н.
э .), соперник Эсхила.
Пиндар —
знаменитый
греческий
поэ т
(522—448
гг.
до
н.
э. ).
К
мо им
пенат ам .
Нап ечатан о
впервые
в
«Украинском
вестнике», 1817, ч.
VII.
Лары — домашние
б оги.
Крезус — см.
Крез
в
примечаниях
к
«Посланию Петру Григорьевичу Приклонскому».
Беллона — бо­
гиня
во йны
у
ри мля н.
Гл ас
правды.
Впервые
опубликовано
в
«Пушкинском
сборнике».
Ульяновск, 1949.
Сатурн — у
римлян
бог
времени.
Элегия
II.
Впервые
опубликовано
там
же
и
в
книге
В.
Г.
Базанова
«В.
Ф.
Раевский», М.гЛ.,
1949.
В
своих
показа ­
ни ях
в
1827 г.
Раевский
на зыв ает
это
стихотворение
«Элегией
к
осени»
и
пытается
зав уал ир ов ать
его
политический
смысл.
На
вопрос
ко ми с си и: «Какой переворот и какую бурю вы здесь
п одр азумев али? . .
И
какого
гроз ног о
дня
вы
же лали,
чтобы
в рата
.свободы
отв ерз ли сь
и
добродетели
луч
во збл ист ал?» — Раевский
821

отв еча л,
что
он
«не только никакого переворота,
но
вовсе
никаких
подобных
то му
идей
не
имел...
это
было
осенью;
следственно,
п иса вши
в
такое
мрачное
время,
и
мысли
име л
мрачные».
Здесь,
как
и
в
эклоге
«Меналк», Раевский в форме традиционного жанра
философски-дидактической
оды
в ыраж ает
декабристские
ид еи.
Прометеев
огнь — Прометей,
согласно
греческой
мифологии,
титан,
похитивший
у
богов
ого нь
для
людей,
жестоко
нак азан ны й
за
это
Зевсом.
Послание
Г.
С.
Батенькову.
Опубликовано
впервые
в
«Атенее», 1926, кн.
3.
С
Батеньковым
Раевский
был
связан
дружбой
и
по
совместной
работе
в
тайном
обществе.
Упо мин ан ие
о
Сибири
вызвано
те м,
что
Батеньков
служил
в
Сибири.
Атропа — в
греч.
мифологии
оли цет в орен ие
неотразимой
судь бы.
Г ершель
Вильям
(1738—1822) — английский астроном.
Мое
прости
др уз ьям
К<исловскому>
и
П<<риклон-
скому>.
Впервые
н ап ечат ано
в
кн иге
В.
Г.
Базанова
«В.
Ф.
Раев­
ский,
М.-Л., 1949 и в «Пушкинском
сборн и ке», У лья н овск , 1949.
Приклонский
и
Кисловский — члены
кружка,
созд анн ого
Ра­
евским
в
1816 г.
Смеюсь
и
пла чу.
Перв ая
строфа
стихотворения
приве­
дена
в
кн иге
Семевского
«Общественные и политические идеи де ­
кабристов».
Спб ,
1909.
Полностью
впервые
напечатано
в
книге
В.
Г.
Базанова
«В.
Ф.
Раевский», М.-Л., 1949 и в «Пушкинском
сборн и к е»,
Ульяновск,
1949.
Это
стихотворение
привлекло
осо­
бое
внимание
комиссии
военного
суда
наряду
с
такими
стихотво­
рениями,
как
«Элегия», «Послание
П.
Г.
П рик лонс ком у»
и
др.
Стихотворение
по
своим
иде ям
перекликается
с
«Рассуждением
о
раб стве» ,
наиболее
революционным
произведением
Раевского.
Визирь —
ти тул
высших
государственных
сановников
на
маго­
метанском
Востоке.
Спагис — спаги — полки
французской
кав але ­
рии,
пополняемые
африканскими
туземцами
А лжира .
Здесь,
во з­
можно,
содержится
намек
на
Арак чеев а.
Сократ
(род.
в
496 г.
до
н.
э.) — афинский философ.
Овидий
(43г.
до
н.
э.—18г.
н.
э.) —
знаменитый
римский
поэт.
Сенека
(4 г.
до
н.
э.—65
г.
н.
э.) —
ф илософ
и
ор атор,
наставник
и
советник
Н ерон а,
а
зат ем
участ ­
ник
заговора
против
не го.
Лукреций
(98—55
гг.
до
н.
э.) —
римский
поэт-философ.
Т асе,
Камоэнс — см.
примечания
на
стр.
811 и 812.
Галилей
(1564—1642)—знаменитый математик и
физ ик,
п о двер гался
гонениям
и
был
з аклю чен
как
еретик,
в
тюрьме
лишился
зрения.
Херил —
см.
стр.
821.
Калигула — римский
импе­
ра тор
(12—41
гг .), кровожадный и жестокий правитель,
объявил
себя
богом,
ввел
к оня
своего
в
сенат
в
качестве
консула.
Астрея —
д очь
Зевса
и
Фемиды,
богиня
сп раведли в ост и.
Хвос тов
Димитрий
Иванович
(No51—1835) — известный в свое время бездарный
метроман.
Глазунов — книгоиздатель.
Путь
к
счаст и ю.
Впервые
напечатано
в
«Украинском
вестнике»
на
1819 г.,
ч.
VIII.
Лукулл — римский
полководец,
скопивший
несметные
богат­
ств а
и
прослав ив ши йся
пирами
и
роскошью.
Зоилы —
так
на зы­
вают
кр ити к ов -руг ателей
пр
имени
3(?ила,
греческого
ритора
922

Ill в.
до
н.
э.,
критиковавшего
Гомера.
Сатрап—в
древней
Пер­
сии
облаченные
большой
власт ью
наместники
провинции.
Сатира
на
нравы.
Впервые
опубликовано
в
«Пушк и н­
ск ом
с бор н ик е», Ульяновск,
1949 (отрывок в книге В .
Базанова
«В.
Ф.
Рае вс кий»).
Стихотворение
сохранилось
в
черновых
на­
бросках
и
осталось
недоработанным.
Это
стихотворение
обрат и ло
на
себя
внимание
следователей,
особенно
с тр о ки :, «Гражданства искра в нас зажглась».
П ротес т
против
подражания
«обычаям
иноземным»,
напоминающий
из­
вестный
монолог
Чацкого,
сочетается
здесь
с
в ольнолю би вым и
идеями.
В селенны е
вл асти тель
и
тиран — Наполеон.
В
следующих
за
эт им
строках
речь
и дет
о
во йне
1812 года .
Секвана —
река
Сена,
протекающая
во
Фр анции.
Боскеты — парки.
Умный
наш
певец —
И.
А.
Кр ылов .
Ир—имя
нище го
в
«Одиссее», сражался с Одис­
се ем
и
был
изранен.
Певец
в
те мни це.
Впервые
напечатано
в
«Русск ой ста ­
р ине », 1877, кн.
X.
Стихотворение
написано
Раев ски м
в
тюрьме
и
адресовано
А.
С.
Пушкину.
Книга
Клии — история
(Клио — муза истории) .
Борецкая
Марфа
Посадница—руководила
борьбой
Новгорода
с
московским
царем
Ив аном
III.
Вадим — по
летописной
легенде — вождь
в ос­
стан ия
новгородцев
против
Рюрика.
К
друзьям.
Впервые
напечатано
в
« Ру сскойс тарине» , 1 890,
кн.
V.
Список
этого
ст ихот в орен ия
Раев ск ий
передал
на
волю
для
расп рост ран ени я
между
офи ц ерами
и
«частными людьми» .
Геба — богиня
молодости,
раз нос ив шая
богам
нектар.
Гани*
мед — виночерпий
на
пирах
богов.
Эреб—в
греч.
мифологии
часть
Аида,
подземного
жилища
мертвых,
где
н аходи лся
дворец
его
влады ки
— Плутона.
Флегетон —
в
греч.
мифологии
огненная
рек а
в
подземном
царстве.
Тартар — в
греческой*
мифологии —
п одзем ная
безд на
(позже под этим словом подразумевали преис ­
п одн юю).
Певец
Кавказа — Пушкин.
Амфион — сын
Зевса,
зв ук ами
лиры
заставлявший
двигаться
камни.
Альбион — Англия.
Орлов
М.
Ф. — генерал,
о дин
из
вождей
Сою за
благоденствия,
командир
16 пехотной дивизии ,
стоявшей
в
Кишиневе.
Был
за по­
д озрен
в
политической
неблагонадежности
в
связи
с
арестом
Раев­
ского
и
в
1822 г.
устранен
от
командования
дивизией.
Денница
на
востоке —
греческое
национально-освободительное
движение.
На
смерть
моего
скворца.
Впервые
напечатано
там
же.
Пелисон — Раевский
об ращаетс я
к
скворцу,
имея
в
ви ду
историю
французского
писателя
Пеллисона
Фонтанье
(1624—
1693), долго сидевшего в тюрьме и приручившего там паука,
с
ко­
торым
делил
сво е
одиночество.
Пиф агор — зд есь
раз уме ется
и деа­
листическое
учение
Пифагора
о
переселении
душ.
Подражание
Гора цию.
Впервые
напечатано
в
«Украин ­
ск ом
журн але», 1824, ч.
III.
Ганимед — виночерпий
Зевса
в
греческой
мифологии.
М арс овы
поля — поля
врйны
(Марс — бог врйны).

П еея
ь
не в ольника .
Впервые
напечатано
в
«Украинском
ж ур нале», 1824, ч.
IV.
Стихотворение
име ет
автобиографический
ха ракте р.
(Раевский говорит здесь о своих переживаниях уз ­
ника).
Оно,
повидимому,
было
переслано
через
друзей
из
за­
ключения.
Дума.
Впервые
напечатано
в
«Русской старине», 1890, кн .
V.
Саян —
Саянский
горн ый
хребет
в
Си бири .
<К дочери> «Мой милый друг,
твой
час
пробил».
Впер­
вые
н апечат ан о
там
же.
Предсмертная
дума.
Впервые
напечатано
там
же.
А. А. БЕСТУЖЕВ- МАР Л ПН СК ИЙ
По дра жа ние
первой
сатире
Буало.
Впервые
на­
печатано
в
«Литературном архиве», М . -Л . , 1938, т.
I.
Буало
Никола
(1636—1711)—французский поэт и кри­
тик.
Тит
(римский император)—н аме к
на
Але ксан д ра
I. «Ив ан
Каин» —
лу бочны й
роман
на
«воровской сюжет» .
Петрополъ —
Петер бур г.
Графов — поэт-стихоплет
граф
Д.
И.
Хв остов .
Г рей
Томас
— английский
поэт
XVIII века .
Астрея — богиня справедли­
вости.
И
лучш ий
зд есь
поэт — В.
А.
Жуковский.
Нинона —
Ни­
нон
де
Л анкло,
ф ранцуз ская
красавица,
жившая
в
XVIII веке;
п росла ви лась
своим
салоном
и
любовными
приключениями.
К
некоторым
поэтам.
Впервые
напечатано
в
«Благ о­
намеренном», 1820, т.
X.
Д ми триев
И ван
И ван ович
(1760—1837) — поэт и баснопи ­
сец.
К няж нин
Я ков
Бори сов ич
(1742—1791) — драматург,
автор
известной
т ир ан оборч еской
трагедии
«Вадим Новгородский».
Автор
«Душеньки» — Б огдан ов ич
Ипполит
Фед оров ич
(1743
1820) — поэт;
его
поэма
«Душенька»
поль зов алась
большим
успе­
хом.
Костров
Ермил
Иванович
(ум.
1796)—поэт-одописец
и
переводчик.
«Близ стана юноша прекрасны й» .
Впервые
напе­
чатан о
в
«Ст и хот ворен и ях»
А.
А.
Б ест уже ва,
большая
серия
«Библиотеки поэта», т.
I, 1948.
<Э пиграмма на Жуковског о> .
Впервые
ошибочно
напечатана
в
«Стихотворениях А .
С.
Пушкина,
не вошедших
в
по л­
ное
собрание
его
сочинений».
Б ерли н,
1861.
На
пр ин адлеж ност ь
эпиграммы
А.
Бес туже ву
указал
М.
А.
Бестужев
в
своих
воспо­
минаниях,
то
же
по дт верди л
и
П.
А.
Вязем ски й .
П редстав ля ет
собою
пародию
на
стихотворение
Жуковского
«Певец» .
«С указкой втерся во дворец» —
Жуковский
был
учителем
русского
языка
прусской
принцессы
Шар лот ты
(жены Николая I).
Череп.
Впервые
напечатано
в
«Невском альманахе на 1830
г. ».
Тост.
Впервые
напечатано
там
же.
Осень.
Впервые
напечатано
в
«Сыне отечества», 1831.4.1%
824

В
день
именин
Ал.
Ив.
М.......... й.
Впервые
напечатано
в
Полном
собр.
соч.
Б ест уж ев а-Марли н ск ого,
ч.
XI, 1838.
Адресат
стихотворения
не
установлен.
Ше
буту
й.
(Водопад Станового хребта).
Впервые
н апеча­
тано,
в
«Московском телеграфе», 1831, ч.
XXXIX.
Разлука.
Впервые
напечатано
в
Полном
собр.
соч.
Бесту -
жев а-Марли н ск ого,
ч.
XI, 1838.
Часы.
Впервые
напечатано
в
«Л ите ратурн ой г азет е», 1830 ,
No
27.
Сон.
Впервые
напечатано
в
Полном
собр.
соч.
Бестужева-
Марли нск ого ,
ч.
XI, 1838 .
К
облаку.
Впервые
напечатано
там
же,
с
ошибочной
да­
той
1828.
Оживление.
Впервые
напечатано
в
«Сыне отечества»,
1831, т.
XX.
Приписки
к
богатому
надгробию
в
бедн ост и
у м ершего
поэта.
Впервые
напечатано
в
«Сыне отечества»,
1831, т.
XX.
Эпиграмма
(«Люблю я критика Василья»). Вп е р вы е
напе­
чатана
в
«Сыне отечества», 1831, т .
XX, н апр авлен а,
по
всей
вероятности,
против
критика
В.
Т.
Плаксина,
напечатавшего
в
1829 г.
в
«Сыне отечества», тт.
V—VI
с татью
«Взгляд на со ­
стояние
русской
словесности
в
последнем
периоде
(лекция из
истории
ли те рату ры )», в которой автор соглашается со всеми су­
ществующими
мнениями
о
романтической
поэ зи и.
Поэтам
архипелага
нелепостей
в
море
пу-
стозвучия.
Впервые
напечатано
в
«Московском телеграфе»,
1832, ч .
XIV.
Приводя
это
восьмистишие
в
пис ьме
к
Н.
А.
Поле­
вому,
Бестужев
писал: «...С.
Шевырев,
Е.
Кугуш ев ,
Е.
Трилун-
ны й, etc. etc , etc ....
это
совершенно
Крысий
архипелаг
нелепо­
стей
в
море
пустозвучия...
Впрочем,
в
Шев ыр еве
в одя тся
иногда
мысли,
в
Трилунном —
чувства,
но
это
так
редк о
или
так
ветхо!
Проч их
поэтов
не
помню
даже
име н;
они
вс е,
каж етс я,
берут
напрокат
стоптанные
туфли
Пушк и н а» («Русский вестник», 1861,
кн.
III).
«Я за морем синим,
за
синею
даль
ю».
Впервые
напечатано
в
«Л и тературн ых пр ибав лени ях к «Русск ому
инв а­
лиду», 1838, No *12, с заглавием «Мечта».
За бу дь,
за будь .
Кн.
Н.
У***.
Впервые
напечатано
в
«Пантеоне русского и всех европейских театров», 1840, ч .
I.
А нд рей,
князь
Переяславский.
Повесть.
Над
повестью
Бест уж ев
работал,
н аходясь
в
зак лючен ии
в
Финляндии
в
крепости
«Форт Слава».
В
письме
к
Н.
А.
Поле вом у
Б естуж ев
писал: «Он написан был р 1826
году,
в
Ф инл янд ии,
где
у
меня
025

не
было
ни
одн ой
книги;
написан
был
жестяным
обломком,
на
ко­
т ором
я
зуб ами
сделал
расщеп,
и
на
табачной
о берт ке,
по
ночам.
Чернилами
служил
толченый
уголь.
Можете
суди ть
об
отделке
и
в дохн ов ени и!» Из намеченных пяти глав Бестужев написал две.
Обе
был и
нап ечат ан ы
анонимно,
без
ведома
и
во ли
автора
(пер ­
вая— отдельным
изданием
в
1828 г .,
вторая — в
1830 г.
в
ви де
приложения
к
журналу
«Г ал атея »).
В
особом
письме,
нап ечат ан­
ном
в
«Московском телеграфе» (в 1832
г.), Бестужев отметил,
что
обе
г лавы
им
не
были
доработаны.
Глава
вторая.
Х ара ктер истика
Андрея
Переяславского
(младшего сына Владимира Мономаха)
интересна
тем,
что
в
ней
за­
траг ив ае тся
проблема о
взаимоотношениях верховной
в ласти
и
народа.
Ф. Н. ГЛИНЕА
Воен н ая
песнь.
Впервые
напечатано
в
сборнике
« Пода­
рок
русскому
солдат у».
Соч.
Ф.
Глинки.
Спб , 1818.
Сетование
русской
девы.
Впервые
напечатано
там же.
В
песне
использованы
образы
плача
Ярослав н ы
из
«Слова о полку
И горев е».
Сон
русского
на
чужбине.
Впервые
напечатано
в
«Эв ­
терпе».
М„ 1831.
Отрывок
из
этого
стихотворения
под
названием
«Тройка»
п рио брел
большую
популярность
в
качестве
народной
песни.
Мы
печатаем
все
стихотворение
в
первоначальной
редак­
ции,
в
к от орой
обн ару ж ив ается
связь
сюжета
с
заграничными
походами
русской
армии
в
1813—1815
гг.
Усладова
лира .
Б аллад а.
Впервые
напечатана
в
«Б лаг о­
намеренном», 1821, ч.
18.
О тры вок
из
опытов
трагических
явлений
в
стихах
без
рифмы.
Впервые
напечатано
в
«Сыне отече ­
ств а», 1817 , ч.
41, с примечанием,
рассчитанным
на
усыпление
бди тель н ости
ц е н зуры : «Вместо имен действующих лиц постав­
лены
з десь
нумера,
ибо
от рыво к
сей
(два явления)
не
пр ин адле­
жит
ни
к
какому
целому,
а
написан
только
для
опыта,
чтоб
уз нать ,
могут
ли
стихи
такой
меры
заменить
александрийские
и
монотонию
рифмы,
к о торая
едва
ли
свойственна
яз ыку
страстей».
Отрывки
из
Фарсалии.
Впервые
напечатано
в
«С ыне
отечества», 1818, ч.
49.
В
примечании
Глинка
ук азыв ает ,
что
он
(такжекакив «Опытах
трагических
явлений») ставит себе за­
дачи
и сп ытать
годность
«стихов без рифм для трагедии» . Одн ак о
и
эти
отрывки
представляют
собою
типичные
образцы
де ка бри ст­
ской
п ропаг анд ы
с
использованием
исторического
материала.
Ге­
роем
выступает
здес ь
ст оль
часто
упоминаемый
в
декабристской
лирике
римский
респу блик ан ец
Кат он
Младш ий .
Перв ый
о тры вок
был
п освя щен
Глинкой
речи
Катона
«на пределах пустынь Ливий­
ских,
к уда
Ка тон
ушел
с
дв умя
легионами,
воодушевленный
нена­
вистью
к
«ти ран у»-ц езарю .
Аммон — египетское
божество,
Юба — нумидийский
царь ,
про­
тив ник
цезаря.

К
соловью
в
к летк е.
Впервые
напечатано
в
«Соревно­
вателе
просвещения
и
благ от ворен ия », 1819, ч.
VII.
К
Пушкину.
Впервые
напечатано
в
«Сыне отечества»,
1820, ч.
64.
Написано
в
связи
с
высылкой
Пушкина
из
Петер­
бурга
(см .
вступительную
заме тк у
к
стихотворениям
Г линк и)
и,
как
ука зал
сам
Ф.
Глинка,
«по прочтении двух первых песен
«Руслан а и Лю дми лы».
Рогдай — од но
из
действующих
лиц
поэмы
Пушкина
«Р услан
и
Людм ила ».
Судьба
Наполеона.
Впервые
напечатано
в
«Сыне оте ­
чества», 1821, ч.
73.
Но
Греция
встает
из
гроба... — имеется
в
. виду
осв обод и­
тель н ая
борьба
греков
против
турецкого
влады чест ва.
Стамбул —
Кон ст ант и ноп оль.
Оттоман — прежнее
офи ц иальн о-т оржес тв ен ное
на зван ие
турок,
по
имени
турецкого
султ ан а
конца
XIII — нач.
XIVв. — Османа.
«Н е слышно шуму городског о» .
Данн ая
редакция
этого
стихотворения
(известная под названием « Узник» ) вз ят а из
поэмы
Глинки
«Дева карельских лесов»
(Каргосиздат,
1939).
Карелия.
Поэ ма
впервые
напечатана
в
отрывках
в
альма­
на хе
«Подснежник» .
С пб,
1829 и полностью отдельным изда ­
ние м
«Карели я,
или
заточение
Марф ы
Иоанновны
Роман ов ой».
О пи сат ельное
стихотворение
в
IV частях Ф .
Глинки.
Сп б, 1830.
Включенный
в
антологию
от рыв ок
из
поэмы
п ред став ляет
собой
р ассказ
монаха
о
прибытии
его
в
К арели ю
(Кариоландию).
К онч ина
мира,
гибель
дней... — имеется
в
в иду
«Апокалип ­
с ис », написанный якобы на острове Патмосе.
Омир — Гомер.
ZZZe-
лойник — юго-западный
ветер.
Соймы — парусные
суда.
Авзония —
И тал ия.
Стихи
о
бывшем
Семеновском
полку.
Впервые
напечатано
в
«Русском архиве», 1875, кн.
XII.
Сем енов ск ий
полк — один
из
старейших
гвардейских
полков,
в
котором
слу жи ли
видные
дек абри ст ы,
в
том
числе
С.
И.
Му­
рав ьев -Апо ст ол
и
И.
Д.
Якушкин.
В
1820 г.
п роиз ошло
в осста­
ние
солдат
Семеновского
полка,
вызванное
жестоким
палочным
режимом,
введенным
ставленником
Ар акчеев а
—
полковником
Шварцем.
Стихотворение
было
написано
Ф.
Глинкой
мно го
лет
спустя
после
описываемых
событий.
П. А . КАТЕНИН
Нат аша.
Впервые
напечатано
в
«Сыне отечества», 1815, ч. 2 1.
Уб ийца .
Впервые
напечатано
в
«Сыне отечества»,
1815,
ч.
21.
Пушкин
оценил
«Убийцу»
как
одну
из
лучших
бал лад
Катенина.
<0 трывок из революционного гимн а> . « От ече­
ст ве
чаще страдает».
Отрывок
впервые
помещен
на странице
мемуа­
827

ров
Ф.
Р.
Вигеля
(«Записки», т.
II, М ., 1928, ст.р.
159).
Полный
текст
до
сих
пор
не
обн аруж ен.
Вигель
слышал
этот
ги мн
осенью
1820 г.
Со хран и лось
свидетельство,
что
этот
же
гимн
распевали
несколько
лет
сп устя
ссыльн ые
декабристы
в
Чите, «офицеры и
солд аты
слушали
ее
м
маршировали
под
та кт
ее» (см.
у
В.
И.
Се­
меновского
«Политические и общественные идеи декабристов». С п б .,
1909, стр.
151—152).
От рыв ок
из
Корнелева
Ц
и
нн
ы.
Впервые
напеча­
тан
в
«Сыне отечества», 1818,
ч.
44.
Для
понимания
зн ачен ия
этого
«Отрывка»
нужно
учесть,
что
как
раз
в
это
время
(конец
1817—нач.
1818 г.)
в
среде
тайного
общ ест ва
обсуждались
п ланы
устран ен и я
А ле ксанд ра
I: «Отрывок»
перек лик ает ся
с
за­
мыслом
так
на зываем ого
«московского заговора»
вплоть
до
дет а­
лей
(известно ,
что
Якушкин
предлагал
уби ть
царя
во
время
бого­
служения
в
Успенском
собор е).
Пе чатая
«Отрывок»
в
качестве
самост о ят ельн ого
произведения,
Катен и н
как
бы
и зол иров ал
его
от
общей
идейной
концепции
трагедии
К ор неля
и
достигал
про­
зрачности
ан алоги и
для
посвященных
лиц
(именем римского импе ­
ратора
Августа
в
то
в ремя
часто
называли
Ал екса нд ра).
Корнель
Пь ер
(1606—1684) — французский драматург .
Цинна
Кн ей
Корнелий — участник
за гов ора
против
Августа
(63—14
гг.
до
н.
э.)—первого
римского
императора.
Помпей
(166—48
гг.
до
н.
э.) — римский
полководец.
Мстислав
Мстиславич.
Впервые
напечатано
в
«Сыне
оте честв а», 18 20, ч.
59.
В
этой
балладе,
к от орая,
по
словам
Кате­
нина,
«написана русскими красками», встречаются заимствования
из
«Слова о полку Игореве» («стадо галиц», «стелют,
молотят
снопы
там
из
гл ав» ).
II
Н. И . ТУРГЕНЕВ
«Закон Природы есть святейший» ...
Извлечено
из
дневника
Тургенева
1807 г.
Впервые
напечатано
в
издании
«Дневники и
письма
Н.
И.
Тургенева
за
1806—11
гг.» , т.
I, 1911.
«Приди,
о
ист ин а,
и
поселись
меж
нами».
Извле­
чено
из
того
же
источника.
Д. И . ЗАВАЛИШИН
«Я в первый раз взял в руки лиру». «Я
песни
страшные
слага
ю»...
Изв лече но
из следственного
дела
Зав а­
лиш и на,
опубликованного
в
мат ери алах
Центрархива
«Восстание
декабристов», т. III, М.-Л., 1927.
Завалишин
сна чала
от риц ал
факт
распространения
им
этих
стихов,
но
после
показаний
ряд а
лиц,
со бст вен н оручно
н ап исал
публикуемые
тексты
для
следственной
комиссии.
Нек ото рые
из
привлеченных
к
следствию
с
определен­
ностью
утверждали
со
слов
самого
За ва лиш ина,
что
стихи
сочи ­
не ны
им
самим.
Так,
Арбузов
п р и зн алс я: «Стихи были писаны
рук ой
З ава лиш ина,
к от орый
говорил,
что
они
сочинены
им
самим».
В
дру гой
раз,
когда
Арбузов
спросил
об
этих
ст ихах
у
П.
Бесту-

Жёва,
последний
ска зал ,
что
«Завалишин сообщил ему оные как
первый
св ой
опыт
в
поэзии»...
А.
Беляев
также
признал,
что
«сочинены они самим Завалишиным .. .
он
нам
говорил»...
За­
валишин
сначала
категорически
отказ ыв ал ся
от
а вт орств а,
зате м
ст арался ,
учитывая
исключительную
политическую
ос троту
стихов,
всякими
пут ями
запутать
следствие,
но
в
конце
концов
был
вы­
нужден
уклончиво
зая в ить,
что
«если б он имел дар,
то,
может
быть,
и
написал
бы
подобные».
А. П . БАРЯТИНСКИЙ
П.
Пестелю.
Старик
с
берегов
Мисси сипи .
Ко
дню
именин.
Послание
Ив ашев у.
На пе чатан ы
на
фран ­
цузском
яз ыке
в
кни ге
Барятинского
« Quelques heures de loisir
à Toulchin» M., 1824.
Стихотворения
да ны
здесь
в
переводах
Вс.
Рож дест в енск ог о.
Пе сте ль
П.
И.
(1793—1826) — виднейший декабрист ,
осно­
ватель
и
идеолог
Южного
общества,
к азнен
в
числе
пяти
рук ов о­
дителей
восстания.
Иваш ев
В.
П.
(1794—1840) — декабрист, чл е н
Южного
общества.
Пермес
—
река,
посв ящен н ая
музам.
Эвтерпа —
одна
из
десяти
муз,
п редстав и тельн и ца
м узык и.
«Скажите,
что
м огло
вселенную
заставить».
Стихотворение
сохранилось
в
фо рме
неотделанных
черновых
на­
бросков
на
французском
языке
(см.
«Сборник статей к 40-ле ти ю
ученой
деят ель ност и
акад.
А.
С.
Ор лов а», 1934).
Написано
в
1824
или
1825 гг .
В
антологии
печ атает ся
перевод
наиболее
и деологи че­
ски
острых
набросков
стихотворения,
сделанный
по
рукописи
Б.
В.
Томашевским.
В
созданъи
комара
мы
види м
бож ест во.
С тих
из
поэмы
кардинала
Берн и
«Отмщенная вера» (песнь VI, «Деизм»).
И
был
бы
бог,
его
должны
мы
от рицат ь.
Этот
стих
полемически
направ­
лен
против
утверждения
Воль т ера
«Если бы бога не существо­
вало,
его
следовало
бы
в ыдума т ь».
Вольт еров ски й
афо ри зм
заим­
ствован
им
из
93-й
проповеди
кентерберийского
архиепископа
Джона
Ти ллотс ког о,
превозносившего
«приятность,
удобст в о
и
не­
обходимость
б ога
для
человеческого
благополучия».
М. А . БЕСТУЖЕВ
Песня .
Впервые
напечатана
в
ж урн але
«Был ое », 190 7,
No
VIII.
Эту
песню
дек абрис ты
пели
14 декабря 1829
и
1830 гг.
в
Петровском
зав о де.
Ранее
она
при пи сыв алась
А.
Б ест уже ву.
Муравьев
идет... — здесь
речь
иде т
о
восстании
Чернигов­
ского
полка,
которое
возглавил
С.
И.
Мура вь ев-Ап ос тол.
Г. С . БАТЕНЬКОВ
Одичалый.
Впервые
напечатано
в
«Русской беседе», 1859,
т.
III, КН.
15.
«К аким огромным великано м» .
Впервые
напечатано
в
«Русских пропилеях», 1916, т.
II, в письме к А.
П.
Елагиной
из
Том ска
11 января 1850
г.
и
следует
после
восторженных
воспо­
минаний
о
1812 г.
Представляет
собою
отрывок.
829

Й. А . ЁЕСТУЖЕЙ
Мартышка
и
бритва.
Впервые
напечатано
в
«Сыне оте­
честв а», 18 19, ч.
52.
П. С. ВОБРПЩЕВ -ПУШКИН
Ли са-секр ета рь.
Впервые
напечатано
в
«Каллиопе»,
кн.
Ill, М., 1817.
Во лк
и
две
лис ицы.
Впервые
напечатано
там
же.
Брага.
Впервые
напечатано
в
сб.
«Д ек абри сты.
Материалы»,
М ., 1907.
Дит я
и
пятнышко.
Впервые
напечатано
там
же.
Н. С. БОБРИЩЕВ-ПУШКИН
Утро
в
деревне.
Впервые
напечатано
в
«Каллиопе», кн. III,
М., 1817.
К
меценату.
Впервые
напечатано
там
же.
«Д рузья!
Ес ть
н аше
счастье».
Впервые
опубликовано
в
сборнике
«Рух декабристГв на Украине», Харьков, 1826.
С. И . МУРАВЬЕВ-АПОСТОЛ
«3 адумчив,
одинок ий».
Впервые
напечатано
на
фран­
цу зск ом
языке
и
с
русским
переводом
в
«Собрании стихотворений
д ек абри сто в», Лейпциг,
1862.
Печатаемый
здесь
тек ст
приведен
в
письме
де к абри ста
М.
С.
Лунина
сест ре
13/1 января 1840
г.
Н.Ф.3АИКИН
М.
И.
Муравьеву-Апостолу.
Впервые
напечатано
в
сб.
«Декабристы .
М ате ри алы», М., 1907.
Муравьев^Апостол
Матвей
Иванович —
дек абри ст ,
брат
каз­
ненного
С.
И.
Мур ав ьев а-Ап ос тола,
один
из
основателей
Союза спа­
сен ия
и
Союза
благо ден ст ви я,
член
Южного
общества,
участ в овал
в
восстании
Ч ерн иго вск ого
полка.
Н А.ЧПЖОВ
Журавли.
Впервые
напечатано
в
«Би бли ограф ическ и х за пи­
сках », 1861 г. ,
т.
III, No 14.
Ну
ча.
Якутс кий
расс каз .
Впервые
напечатано
в
«Московском
телег раф е», 183 2,
ч.
XLIV.
По
приказу
Б енк ен дорфа
тогда
же
было
п рои звед ено
расследование
о
путях
передачи
этого
стихо­
творения
в
ж урн ал.
К
тексту
стихотворения
Чижовым
были
сделаны
следующие
примечания:. «Нуча.
Этим
именем
называют
якуты
русских.
Содер­
жание
сказ ок
своих
они
заимствуют
по
большей
части
из
частной
830

Ясйзни.
Хоро ши е
рассказчики
го во рят
й
по ют
попеременно.
Й сых
или
Ы сых.
— Так
на зыв ается
празднество
якутов,
бывающее
летом,
к огда
поспевает
кумыс.
Соб равши сь
на
лугу,
они
раскладывают
огонь,
делают
возлияние
духам,
по ют
и
пляшут.
Иногда
тут
же
бывают
конские
скачки,
беганье,
бо рьба
и
проч.
Дюгюръ
— бубен,
в
к от орый
бьют
шаманы,
призы в ая
духов.
Где
властительный
прах
Схоро нен
на
древ ах.
Я куты
имели
обычай
хоронить
покойников
на
дерев ьях.
Гро б
ст ави ли
или
между
ветвями,
или,
сру бая
дерева,
утв ерж да ли
его
как
бы
на
столбах.
Сим
правом
долее
в сех
п ользов али сь
шаманы.
Еще
и
теперь
можно
видеть
остатки
подобных
могил,
в
стороне
от
дорог
и
жилых
мест.
Вог
ст оит
на
пути ,
и
проч.
Якуты
оказывают
ко
многим
местам
некоторый
род
суеверного
благоговения.
Наи более
оно
отн ос ится
к
устаревшим
деревьям,
почитаемым
местопребыванием
духов.
На
них
вешают
вязи
конских
волос,
зв ерин ые
шкуры
и
другие
вещи,
чтобы
сим
снискать
благо­
склонность
духов,
могущих
вредить
им
на
пути
или
в
промыслах».
Вз дох.
К
NN.
Сибирские
цветы.
Впервые
опублико­
ваны
в
«Омском альманахе», 1947, кн.
6.
Пр едп олож и тельн о
дати­
рует ся
1828—1829
гг.
Русская
песня.
Впервые
напечатана
в
«Ли тер атурн ы х
п рибав лен иях
к
Русск ом у
и н вали ду», 1837, No 22.
В. Л . ДАВЫДОВ
Николосор.
Впервые
напечатано
в
«Известиях Общества
археологии,
истории
и
этнографии
при
Казанском
университете»,
1929 г.,
вы п.
3—4, по записи,
сделанной
от
Н.
А.
Бестужева
М.
И.
Семевским.
Николосор — Николай
I (имя образовано по аналогии с име ­
нем
вавилонского
царя
Навуходоносора — жестокого
дес пота ).
«При нем случилось возмущенье». .. — п одразум евает ся
восстание
декабристов.
«Лет сорок сряду все прощал» . .. — зде сь
го вор ится
о
лиц емерн о-лжи вы х
обещаниях
Ни кол ая
простить
дек абри ст ов.
Ф. Ф . ВАДКОВСКПЙ
Наш
следственный
комитет...
Впервые
опублико­
ва но
в
сборнике
«Декабристы.
Мат ери алы
для
ха рак тери стик и »,
М ., 1907.
Подлинник
п о-фран ц узск и.
Здесь
дан
перевод
Вс.
Рожде­
ственского.
Куп леты
посвящены
сатирическому
обличению
следственного
комитета
по
делу
декабристов.
Как
свидетельствует
в
своих
вос­
поминаниях
А.
М.
Мурав ьев, «этот секретный комитет,
как
он
на-
831

Зый ал ся,
был
инквизиционным
трибуналом —
без
уважения
и
вни­
мания
к
людям,
без
тени
сп равед лив ост и
или
беспристрастия...
Царедворцы,
не
име вш ие
иной
цели
существования,
кроме
ст рем ле­
ния
добиться
благ оволен ия
своего
п овели т еля,
не
допускали
воз­
м ожн ости
политических
убеждений,
кроме
своих
собственных..
.
Все
средства
казались
им
хороши.
Они
выдавали
ложные
показ а­
ния
за
подлинные,
п риб егали
к
угр озам
очных
ставок,
к от орых
потом
не
давали...»
К
тек сту
песни
при ложен о
следующее
пояснение:
«Первый куплет поют Левашев и Дибич,
второй — Бенкендорф
и
три
почтенных
члена
синода,
которые
в ыслушали
не
моргнув
глазом
объ яв лен ие
смертного
приговора
на ших
пяти
жертв;
тре ­
тий — Павел
Васи льеви ч
Кутузов,
кот орый
принимал
жи вое
уча­
стие
в
убийствах
11и12
марта
1801 г.
и
проявил
в
отношении
к
нам
неслыханную
строгость;
четвертый — Александр
Иванович
Чернышев,
к от орый
приговорил
к
смерти
массу
гвардейских
офи­
церов,
чтобы
доб ра ться
до
Захара
Г ри горьев ича
и
за вл адеть
май ора том
гр афа
Че рныш ев а;
пятый — министр
военный,
старик
Татищев,
к от орый
был
на
стороже
около
великого
кня зя
Ми хаи ла
и,
несм от ря
на
крики
и
вопли
членов
комитета,
по драж ал
точно
ко ми тету
общественной
безопасности
1793 г.
и
большей
частью
сп ал
сном
старческим» (подлинник по-французски).
Песня
«Наш следственный комитет»
написана
на
мотив
песни
Б ер анже
(«Halte iä.. »), созданной знаменитым французским са­
тириком
во
время
в озбуж денн ого
против
него
(в 1828 г.) властями
судебн ог о
процесса.
Перв ые
четыре
строки
являются
точным
пере­
водом
четырех
пер вых
строк
песни
Б еран же.
Желания.
Впервые
опубликовано
в
«Красном
архиве»,
1825,
т.
Ill (X), по
копии,
обнаруженной
в
бумагах
бывшей
библиотеки
Зим нег о
дв орц а.
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
Песня.
Впервые
опубликована
в
«Красном архиве», 1825,
т.
Ill (X) по тексту,
сохранившемуся
в
архиве
Якушкиных,
потом­
ков
д ек абр иста
И.
Д.
Якушкина.
Бума га
с
водяным
знаком
«1 831» .
.. .Чудь
н емец кая — по дразум евает ся
нашествие
французов
на
Россию
в
1812 г.
(слово «немецкая»
употреблено
здесь
в
смысле
«инозе м на я» ).
Од ни
из
нас...
засе ли
в
приказ... — подразуме­
в ается
дея тель ность
И.
Пущи на
и
Рылеев а,
которые
служи ли
су­
дьями
и
п росла ви лись
как
защитники
угнетенных.
Кровь
черни­
говцев— восстание
Черниговского
полка
в
декабре
1825 г.
Иппо­
лит— И.
М.
Муравьев-Апостол — младший
брат
Ма твея
и
Серг ея
Муравьевых-Апостолов,
принявший
участие
в
восстании
Чернигов­
ского
полка
и
застр ели вши й ся
при
р азгром е
восстания
в
начале
января
1826 г.
...твои
доченьки — здесь
речь
идет
о
женах
дека ­
брис тов .
Одн ой
уж
нет... — жена
Никиты
Муравьева — Александра
Григорьевна
умерла
в
Пет ров ско м
заводе.
Пу сть
их
будт о
учатся
р авно
трех
любить... — подразумевается
официозная
пропаганда
реакционного
лоз ун га
«самодержавие,
православие,
н ародн ост ь».
Дал ее
говорится,
что
новое
поколение
от в ергает
первые
две
части
в#

этого
лоз ун га
и
п ри верж ено
только
ид ее
н ародн ост и,
но
в
ином,
демократическом,
в раждебн ом
сам одерж ави ю
духе
этого
поня тия
{отсюда упоминание о древнем Новгороде,
к от орый
связывался
у
декабристов
с
идеей
респ убли к анск ой
вольности).
Приложение
Д ЕК АБРИ СТЫ
В
РУССКОЙ
ПОЭЗИИ
XIX ВЕКА
А. С. ПУШКИЫ
И.
И.
Пущину.
Нап ечатан о
в пе рвые
в
«Современнике»,
1841, т .
XXII.
Стихотворение
это,
в
котором
Пушкин
всп оми ­
нает
приезд
к
н ему
Пущина
в
1825 году в Михайловское,
быДо
от прав лено
Пущину
на
к ат оргу
вместе
с
адре сован ны м
д ека бри стам
посланием
«В Сибирь».
В
Си бир ь.
На печ атан о
впервые
в
«Полярной звезде»,
1856, к н.
II.
Послание
адресовано
дека брист ам ,
находившимся
на
каторге
в
Си би ри.
В
начале
1827 г.
Пушкин
передал
стихотво­
рение
А.
Г.
Мурав ьев ой,
к о торая
уезжала
к
м ужу
Н.
Муравьеву
в
Сиби рь.
Пушкину
отв ети л
А.
Одоев ск ий
(см.
ст р.
353).
Арион.
Нап еча тано
впервые
в
« Ли терату рн ой
газе те»,
1830, т.
II,No43
без
подписи.
Стихотворение
аллег ори ческ и
изо­
бражает
связь
Пушк ин а
с
восстанием
дек абрист ов .
19 октября 1827
г.
Впервые
напечатано
в
«Славянине»,
1830, No XIII.
Стихотворение
написано
к
очередной
лиц ейск ой
годовщине
(в этот день в 1811
г.
был
откр ыт
лице й).
В
по сле д­
нем
стихе
(«И в мрачных пропастях земли». . .)
имеются
в
виду
находившиеся
на
каторге
друзья
Пушкина — И.
П ущин
и
В.
Кю­
хельбекер.
«Е вгений Онеги н»,
дес ятая
глава.
Впервые
н апе чат ана
с
неточностями
и
пропусками
в
1910 г.
в
издании
«Пушкин и его
современники», вып. XIII.
После дн яя
г лава
«Евгения Онегина»
бы ла
сожжена
Пушкиным в
Бол ди не
19 октября 1830
г.
До
нас
дошли
только
зашифрованные
отры вк и
главы,
в
которой
поэт,
пов и ди-
мому,
рисо вал
широкую
картину
общественно-политической
жиз ни
Росси и
со
времени
во йны
1812 г.
и
до
во сстан ия
де каб ри стов
включительно.
ы. м. языков
«Не вы ль убранство наших дне й» .
Опубликовано
вп ерв ые
в
и ст орик о-ли т ерат урном
временнике
«Атеней»,
1926,
кн.
III.
Стихотворение
написано
под
впечатлением
известия о
каз ни
К.
Рылеева—13
и юля
1826 г.
Следующие
стихи
в
н есколь ко
видоизмененной
редакции
Ры леев
уме р
как
злодей —
Да
вспомянет
его
Росси я!
833

были
широко
известны
и
часто
пр ив оди лись
в
различных
загра­
ничных
изд аниях
в
к ачест ве
стихов,
принадлежавших
самому
Ры­
лееву.
А. А. ДЕЛЬВИГ
«С нова,
други,
в
братский
круг».
Опубликовано
вп ерв ые
в
издании
«Пушкин и его современники», вып XIII .
С ти­
хотворение
написано
к
лицейской
годовщине
1826 г.
Что
мы
двух
друзей
не
зрим — здесь
речь
иде т
о
Пущине
и
Кю хе льб еке ре,
осужден ны х
за
участие
в
декабрьском
в осстан и и.
Е. П. РАСТОПЧИНА
Пос лани е
к
страдальцам.
Опубликовано
впервые
в
сборнике
м атери алов
Всесоюзной
библиотеки
им.
В.
И.
Ленина
«Декабристы», Л . ,
1926.
Ст ихо тв орен ие
было
написано
вс лед
за
исполнением
пр иго вора
над
дек абрист ам и,
когда
Раст оп чи ной
был о
15 лет;
в
конце
40-х — начале
50-х
годов
поэтесса
подн есла
ав то­
г раф
эт ого
стихотворения
одному
из
амнистированных
дек абри сто в
3. Г.
Ч ерн ыш еву.
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
• Декабристам ( Н ад
вашей
памятью
кровавой).
Впервые
опубликовано
в
«Поляр ной зв ез де», 18 58, к н.
IV.
В
лите ратуре
высказывалось
предположение,
что
автором
стихотворения
был
пр офессор
Моск ов ско го
университета
Дмитрий
Львович
Крюков.
Однако
это
п редп оложен ие
не
яв ля ется
обоснованным.
А. II. ПОЛЕЖАЕВ
«Ах,
ахт и!
ох,
ура».
Впервые
опубликовано
в
ж урн але
«Огонек», 1926, No 5, в сб.
«Атеней», 1926, кн.
III и в журнале
«30 дней», 1926, No 2 .
...о т
б ольш ой
кутерьмы — намек
на
восстание
14 декабря
1825 г.
Стихотворение
является
отрывком
из
большого,
не
дошед­
ше го
до
нас
в
полном
виде
стихотворения.
М. Ю . ЛЕРМОНТОВ
Памяти
А.
И.
Одоевского.
Впервые
напечатано
в
«Оте­
чественных
зап и ск ах»,
1839,
кн.
VII.
Написано
Ле рмон т овым
в
1839 г.
по
получении
известия
о
смерти
А.
Одоевского,
с
кото­
рым
поэт
познакомился
на
Кавказе
в
1837 г.
Н. П . ОГАРЕВ
«Матвей
Радаев».
<Отрывки из поэмы>.
Впервые
1-я
глава
н апечат ан а
бы ла
в
«Полярной звезде», 1859, отрывки —
в
«Газете Гатцука», 1879, NoNo 3
и
6.
Поэма
ост алась
н езакон чен ­
ной.
Здесь
п ечат ает ся
отрывок.
Сущ ест вует
предположение,
что
834

фам или я
героя
возникла
из
соединения
имен
Ради ще ва
и
Чаа­
даева.
Горячкой
у мер
царь
в
Крыму —
здесь
неточность:
Але ксанд р
I
умер
в
Та ган ро ге.
Па мяти
Ры лее ва.
Нап ечатан о
впервые
в
качестве
посвя­
щения
к
«Думам»
Ры леева ,
Лондон,
1860.
Стихотворение
был о
чрез вычай но
популярно,
неоднократно
перепечатывалось
и
распро­
стра ня лось
в
списках,
войдя
в
сокровищницу
подпольной
револю­
ционной
поэзии.
И
слягут
бронз овы е
ко ни
и
Николая
и
Петра — имеются
в
ви ду
памятники
П етру
I и Николаю I
в
Пет ербург е.
Героическая
симфония
Бетховена
(памяти
А.
Одоевского).
Нап ечатан о
впервые
полностью
в
«Стихотворе­
ниях»
Ог арев а,
больш ая
сери я
«Библиотеки поэта»,
т.
I, 1937 .
М. Л. МИХАЙЛОВ
Пя тер о.
Впервые
напечатано
в
Полном
собр.
стихотворений
М.
Л.
М ихай лова, Ac ade mia, 1934.
Стихотворение
написано
Михай­
ловым
в
1861 г.
в
Петроп ав лов ск ой
крепости,
где
был
заклю­
чен
поэт.
В. С. КУРОЧКИН
«Долго нас помещики душили» .
Впервые
напечатано
в
«Колоколе», 1866, 15 января.
Пр ип и сыв ается
Куро чки ну .
Н. А . НЕКРАСОВ
Дед ушка.
Впервые
опубликовано
в
«Отеч еств ен ных з апи­
ск ах», 1870,
т.
IX.
Посв ящ ени е
3- н-ч-е — З иночке ,
Зи наи де
Ни колаев н е,
жене
поэта.
В
об разе
дедушки
отраж ены
некоторые
черты
д екаб рист а
С.
Волконского.
Сказание
о
Тар ба г атае
заи м­
ствовано
Нек ра совым
из
«Записок декабриста»
А.
Е.
Розена,
изданных
в
Лей пц и ге, 1870.
Русские
женщин ы
(Декабристки).
На печ атан о
вп ер­
вые
в
«Отечественных записках», 1872, т.
IV и 1873, т.
I.
По эма
«К нягиня Трубецкая»
написана
вскоре
после
«Дедушки» .
Глав ным
источником
для
Некрасова
служ и ли
«З а­
писки
де каб рист а»
А.
Е.
Ро зен а,
по
м ат ери алам
кот орых
описано
выступление
декабристов
на
Сенатской
п лощад и
и
столкновение
Трубецкой
с
губернатором.
В
поэме
«Княгиня Волконская»
в
качестве
фактиче­
ск ого
источника
и спо льзов аны
зап иск и
М.
Н.
Волконской,
с
кото­
рыми
Нек р асов
поз нак оми лся
в
рукописи.
Обе
поэмы
являются
частью
большого
неосуществленного
зам ысла
поэмы
или
цикл а
по эм
о
жизни
дек абри ст ов
и
их
жен
в
Си бири .
Для
этого
з ам ысла
Нек ра сов
собирал
мат ери ал,
но
р еали зов ать
его
полностью
не
смог
835

из-за
цензурных
сооб ражен ий .
В
рукописи
остался
эпилог
к
«Кня ­
гине
Тр уб ецко й», где,
в
числе
других,
имеются
следующие
строки:
Кто
помнит
ту
го дину
роковую,
Кто
знает
сам,
как
много
славн ых
жен
Вослед
мужей
уш ло
в
страну
чужую.
..
Высок
и
свят
их
подвиг
незабвенный!
Как
ан гелы -хр ани т ели,
они
Яв ил ися
опорой
неизменной
Изгнанникам
в
ст радальческ ие
дни.
Б ыть
может,
мы,
ра ссказ
свой
п родолж ая,
Когда-нибудь
коснемся
и
других,
Кото рые,
отчи зну
покидая,
Шли
умйрать
в
пуст ы нях
снеговых.

К
ИЛ ЛЮС ТРАЦИЯМ !
1. «Полярная
звезда
на
1823 год».
Титул ьны й
лист.
Альманах
«Пол ярн ая зв езд а»
издавался
А.
А.
Бестужевым-Марлинским
и
К.
Ф.
Р ылеев ым
с
1823 по 1825
годы.
Вышло
три
книги.
Стр.
11.
2. «Полярная
звез да» .
Об ло жка
первой
книги
на
1855 г.
«Полярная звезда»
из дав алась
А.
И.
Герценом,
начиная
с 4-й
кни­
ги — совместно
с
Н.
П.
Огарев ым .
Заглавием
сборника,
а
так же
рисунком
на
облож к е,
где
и зобр аже ны
п ять
казненных
д екаб ри­
стов
(П.
И.
Пест ель,
К.
Ф.
Рылеев ,
М.
П.
Бестужев-Рюмин,
С.
И.
Мура вь ев-А пос тол,
П.
Г.
Ка хов ск ий), Г ерцен подче рки вал
свою
преемственность
революционной
традиции
декабристов.
В
статье
«Памяти Герцена»
В.
И.
Ленин
п исал: «Герцен со ­
здал
вольную
русскую
прессу
за
границей — в
этом
его
великая
з аслуга.
«Полярная
звезда»
подняла
традицию
декабристов»
(В.
И.
Ленин.
Соч.,
изд .
4, т.
18, стр.
12).
Стр .
25.
3.
Заголовок
ленинской
газеты
«И скр а»
с
эпиграфом
из
от~
ве та
декабристов
Пушкину
(«Из искры возгорится пламя»).
Ст р.
41.
4.
Кондратий
Фед оро вич
Ры леев.
Рисунок
карандашом
О.
А.
Кип рен ског о, 1 820-е
годы.
Хр анит ся
в
музее
Института
оус-
ской
ли терату ры
(Пушкинский дом Академии наук СССР.
Дал ьше
указы в аетс я
сокращенно — ИРЛИ).
Между
стр.
64и65.
5.
К.
Ф.
Рылеев
«Гражданин» .
Ав тог раф.
Хранится
в ИРЛИ.
Между
стр.
80и81.
6.
К.
Ф.
Ры леев.
«Думы» .
Т итул ьный
ли ст
1- го
изд .
1825 г.
В
центре — гравюра
А лекса ндр а
Фролова.
С тр.
139.
7.
К.
Ф.
Рыле ев.
«Исповедь Наливайки».
Ч ерн овой
автограф.
Хранится
в
ИРЛИ.
Стр.
227.
8.
Вильгельм
Карлович
Кюхельбекер.
Гравюра
на
дереве
И.
И.
Матюшина,
1880-е
годы.
Хранится
в
ИРЛИ.
Между
стр.
256 и 257.
9.
В.
К.
Кюхельбекер.
«К Пушкину» .
Автограф.
Хранится
в
ИРЛ И.
Стр.
259.
10.
В.
К.
Кюхельбекер.
«Смерть Байрона».
Титульный
ли ст
отдельного
изда ния
1824 г.
Ст р.
301.
1 Аннотированный список иллюстраций составил А .
Ю.
Вейс.
837

11.
Привал
декабристов
на
пу ти
из
Чит ы
в
Петровский
за­
в од.
Ак вар ель
А
И.
Одоевс ког о,
1830 г.
Хр анит ся
в
ИРЛИ,
Акварель
Од оевс ког о
интересна
не
только
как
документальное
про­
изведение,
зап ечат левш ее
эпизод
перехода
дек аб рист ов
из
Читы
в
Петровский
завод,
но
и
как
в ыр азител ьная
иллюстрация
к
его
же
ст ихот в орени ю
«Что за кочевья чернеются .. .»
Рисунок
публи­
куетс я
вп ерв ые
<в Сборнике Института русской литературы « Де ­
каб ристы
и
их
время»
и
в
настоящем
издании.
Между
стр.
336 и 337.
12.
Александр
Иванович
Одо евск ий.
Миниатюра
на
кости
И.
П.
Фр ид рица , 182 3—1825
годы.
Хранится
в
ИР ЛИ.
На
обо­
роте
надпись
чернилами по-французски:. «Его
го ряч ая
душа
к аж ется
огненным
лучом,
отделившимся
от
сердца,
— так
она
ярк а.
Скры­
тый
от
вс ех
очей,
погребенный
в
гл уби не
сердец
его
милых
д рузей ».
Между
стр.
352 и 353.
13.
А.
И.
Од оевск и й.
Письмо
В.
Ф.
Одоев ском у
15 октября
1821 г.
Автограф.
Хранится
в
Государственной
Публи чн ой
би бли отек е
им.
М.
Е.
Салтыкова-Щедрина
в
Лен ин граде.
С тр. 373.
14.
Владимир
Фед осеев ич
Раев ск ий.
«Элегия 11».
Автограф
(из дела «Раз н ые
черновые
бумаги,
принадлежащие майору
32 егер ­
ского
полка
Раевскому»).
Хр анит ся
в
филиале
Ц ентра льн ого
Го­
сударст в енн ого
Военно-исторического
архива
в
Лен ин граде.
Стр.
459.
15.
В.
Ф.
Раевский.
Ф ото гр афия
А.
М.
Иваницкого.
Харьков,
1869 г.
Хранится
в
ИР ЛИ.
Между
стр .
464 и 465.
16.
А.
С.
Пушкин.
«Полтава», песнь
1-я,
1828 г.
Черновой
автограф.
С
рисунками
пя ти
повешенных
декабристов.
Меж ду
стр.
480 и 481.
17.
Александр
Александрович
Бестужев-Марлинский.
« Осень ».
Автограф.
Хранится
в
ИРЛ И.
Ст р.
519.
18.
А.
А.
Бест ужев -Марл ин ск ий.
Акв ар ель
Н.
А.
Бест уж ев а.
1828 г.
Хранится
в
ИРЛИ.
Меж ду
стр.
528 и 529.
19.
Камера
декабриста
в
Петропавловской
крепости.
Рисун ок
итальянским
каран даш ом
и
белилами
неизвестного
художника.
Хранится
в
ИРЛИ.
Внизу
написано
белилами
по-итальянски:
«Оставьте всякие надежды вы,
входящие
сюда» (Данте.
«Боже­
ственная
комедия».
Ад.
Песн ь
III).
Меж ду
стр.
544 и 545.
20.
А.
А.
Бестуж ев -Марл ин ский.
«Андре й,
князь
Пе рея сла в­
ский».
Титульный
ли ст
анонимного
издания
1828 г.
С тр.
549.
21.
Федор
Николаевич
Глинка.
Ри сун ок
неизвестного
худ ож­
ника.
1825 (?).
Хранится
в
ИРЛ И.
Выполнен
карандашом,
сепией
и
бели лами .
Между
с тр.
592 и 593.
22.
Павел
Александрович
Катенин.
Работа
неизвестного
ху­
дожника.
Масло.
Хранится
в
ИРЛИ.
Меж ду
стр.
608 и 609.
23.
П.
А.
Катенин.
Страница
письма
А.
С.
Пушк и ну
9 мая
1825 г.
Автограф.
Хранится
в
ИРЛ И.
Ст р.
623.
24.
Николай
Иванович
Тургенев.
Л итог ра фия
Зенефельдера
по
рисунку
М.
Антонина.
Хранится
в
ИРЛИ.
Между
ст р.
628
и
629.
25.
Александр
Иванович
Барятинский.
Ри сун ок
Пи тча,
сделан
в
1870-х
годах
с
оригинала
Н.
А.
Бестужева
(1830- е
годы).
За­
838

имствован
из
кн иги
«Дек абр ист ы ».
86 портретов .
Из да ние
М.
М.
Зензинова,
М. , 1906.
Между
стр.
640 и 641.
26.
Гавриил
Степанович
Батенъков.
Фотография
1850-х
годов.
Между
стр.
652 и 653.
27.
Николай
Александрович
Бестужев.
А вт опорт рет,
1830-е
годы.
Хранится
в
ИРЛИ.
По ртрет
исполнен
маслян ым и
красками
на
картоне.
Меж ду
ст р.
660 и 661.
28.
Декабристы
в
Петровском
зав оде.
И.
Д.
Якушкин,
П.
С.
Б обри щев -Пушк ин
и
М.
К.
Кю хельбе ке р
(брат поэта). Ак ва ­
рель
неизвестного
художника-декабриста
1830—1831
годов.
Хра­
нится
в
ИРЛИ.
Между
ст р.
664 и 665.
29.
Михаил
Александрович
Бестужев.
П ортр ет
работы
Н.
А.
Б ест уж ева,
1830-е
годы.
Хранится
в
ИРЛЙ.
По ртре т
ис­
полнен
масляными
краск ам и
на
картоне.
Между
с тр.
672 и 673.
30.
Федо р
Федорович
Вадковский.
Ри сун ок
Пи тча.
Сделан
в
1870-х
годах
с
ори гин ала
Н.
А.
Бестужева
(1830-е
годы).
За­
имствован
из
книги
«Де ка бри сты».
86 портретов .
Издание
М.
М.
З ензино в а,
М. , 1906.
Между
стр.
688 и 689.
31.
Василий
Львович
Давыдов.
Ри сун ок
чернилами
А.
А.
Ива­
новского, 1826 г.
Хранится
в
ИРЛ И.
Да вы дов
зар ис ован
с натуры
на
следст ви и
по
де лу
декабристов.
Ри сун ок
публикуется
впервые
в
сборнике
И нститу та
русской
лит ерат у ры
«Декабристы и их
в ремя » (Материалы и сообщения)
и
в
настоящем
издании.
Стр. 693.
32.
Зас едан ие
следственной
комиссии.
Рисунок
карандашом
и
чернилами
А.
А.
Ив анов ск ого,
1826 г.
Хранится
в
ИРЛИ.
За
столом
слева
нап рав о:
А.
И.
Татищев,
А.
Н.
Голицын,
А.
И.
Чер­
нышев,
П.
В.
Кутузов,
В.
В.
Лев аш ев,
А. X. Бенкендорф,
В.
Ф.
Ад-
лерберг.
Стоит
справа — неизвестный
(А.
А.
Бестужев?).
Сп рава,
п араллель но
фигуре
неизвестного,
имеется
надпись
(на
фотографии
не
воспроизведена)
карандашом,
позднее
обведенным
чернилами: «Слова А.
Бесту жев а
Мих<Саилу^> Пав<Словичу^>:
кто
смел,
тот
гра бит,
а
кто
не
смел,
тот
кр адет ».
Ст р.
697.
33.
А.
С.
Пушкин.
« Евг ен ий Онеги н».
Две
строфы
из
X гла­
вы.
Черновой
автограф.
Хранится
в
ИРЛИ.
С тр.
713.
34.
Мария
Ни к ола евна
Волконская.
Акварель
Н.
А.
Бесту­
жева,
1828—1830
годы.
Хр анит ся
в
ИРЛ И.
Рис ун ок
выполнен
в
Чите.
В
о кно
виден
тын
ост рог а.
Меж ду
стр.
768 и 769.
35.
Петровский
зав од.
Общий
ви д.
А<в арел ь
Н.
А.
Бесту­
ж ева,
1834 г.
Хранится
в
И РЛИ.
На
переднем
плане
справа
рисующий
Н.
А.
Бестужев.
(Автопортрет).
За
ним
конвойный.
Справа
внизу
на
месте
п овреж ден ия
листа —
вклейка,
на
ко­
торой
декабристом
А.
Е
Розен ом
сделана
надпись:. «Петровский
ж елезн ый
зав од
за
Байкалом.
С нял
и
рисовал
Н икол ай
Б естуж ев
I
в
1834 году .
Б арон
Андрей
Розен ».
Между
стр .
784 и 785.

СОДЕРЖ АНИЕ
Б.
Мей ла х.
Поэтическое
т во рчест во
декабристов................................5
К. Ф. РЫЛЕЕВ
I
Биографическая
заметка........................................................................... 55
Любовь
к
отчизне......................................................................................57
К
временщику...........................................................................................60
A.
П.
Ермолову......................................................................................62
Послание
к
Н.
И.Гнедичу.................................................................... 65
К
К-м у.
В
ответ
на
стихи,
в
которых
он
советовал
мне
на­
всегда
оста ться
на
Украине............................................................66
«Давно мне сердце говооило».. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. .68
<А.
А.
Бес тужев у > («Ты разленился уж некстати») ... 69
Гражданское
мужество....................................
71
На
смерт ь
Бейрона................................................................................ 75
Элегии
78
1. «Исполнились
мои
желанья»..................................................—
2. «Покинь
меня,
мой
юны й
друг».............................................—
«Ты посетить,
мой
друг,
желала».......................................................79
B.
Н.
Столыпиной..................................................................................... 81
Стансы
(к А.
Б<С е с т у же^>ву) «Не сбылись,
мой
друг,
п ро­
р очест ва»
.............................
82
Бестужеву
(«Хоть Пушкин суд мне строгий произнес») ... 83
<Тражданин>.. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... .84
Ду.м ы
1.
Ол ег
Вещий.......................................................................................... 87
2.
Ольга
при
могиле
Игоря.................................................................91
3.
Святослав................................................................................................94
4.
Святополк................................................................................................98
5.
Рогнеда.....................................................................................
100
6.
Боян..................................................................
Ю9
7.
Мс тисл ав
Удалый...............................................................................112
8.
М ихаил
Тверской............................................................................
9.
Димитрий
Донской.......................................................................
840

10.
Глинский.............................................................................................. 123-
11.
Курбский...................................................
...............................
12.
Смерт ь
Ермака...............................................................................131
13.
Б орис
Годунов...............................................................................135
14.
Димитрий
Самозванец.....................................................................14-Т
15.
Иван
Сусанин.................................................................................... 145
16.
Бо гдан
Хмельницкий..................................................................
1491
17.
Арте мон
Матвеев............................................................
153
18.
Петр
Великий
в
Острогожске...................................
...
156
19.
Волынский...........................................................................................159
20.
Н ат алия
Долгорукова..............................
163
21.
Державин............................................................................................166
Думы,
не
вк люче нны е
в
и здани е
1825 года
Вадим.......................................................................................................
17(>.
Марфа
Посадница....................................................................................171
Як ов
Долгорукий....................................................................................172"
Голова
Волынского...............................................................................174
Поэмы
Войнаровский
.
177
Наливайко
.
.
.
221
Палей..........................................................................................................234
Гайдамак....................................................................................................236
Агитационные
п есни
К.
Ф.
Рыле ев а,
написанные
сов мес тно
с
А.
А.
Бестужевым
«Близ Фонтанки-реки»......................................................................... 241'
«Царь на ш,
немец
прусский»...............................................................242
«Ах,
где
те
острова»..................................................................
243
«Ты скажи,
говори»...............................................................................244
«Ах,
тошно
мне».......................................................
.
243
«Уж как шел кузнец»....................................................................... 248-
Стихотворения,
приписываемые
Рылееву
Послание
к
А.
А.
Бесту жев у
(«По чувствам братья мы
с
т обой »).........................................................................................249
Над пи сь
на
крепостной
т арелк е
(«Тюрьма мне в честь — не
в
у ко р и зн у »)....................................................................................250
В. К . КЮХЕЛЬБЕКЕР
Би огра фи ческ ая
заметка..........................................................................253
К
Пушкину
(«Сч астли в ,
о
Пушкин,
ко му
высокую
душу
п р ир о да»).........................................................................................257
К
самому
себе......................................................................................
25&
К
Пушкину
и
Дельвигу
(Из Царского Села).. .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. 260
К
брату...................................................................................................262
Песн я
дорожная....................................................................................269
Поэты..........................................................................................................270
Ницца......................................................................................................... 276
841

К
друзьям,
на
Рейне..............................................
.. ..
278
Г реч еская
песнь.........................................................................................280
К
Ахатесу...................................................................................................281
А.
П.
Ермолову.............................................................
...
283
Грибоедову................................................................................................285
Пророчество...............................................................................................287
К
Пушкину..............................................................................................290
Участь
поэтов.........................................................................................292
К
Вяземскому.........................................................................................293
Проклятие...................................................................................................295
Жребий
поэта.........................................................................................297
<На смерть Чернова^.. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. .. 299
■Смерть Байрона....................................................................................300
Те нь
Рылеева.........................................................................................308
19 октября 1828
года......................................................................... 310
.Любовь
узника.........................................................................................311
Геро й
и
певец.................................................................
312
Па мяти
Грибоедова.............................................................................. 314
Клен..............................................................................................................316
^Элегия..............................................................
317
/Море сна........................................................
319
Ночь.........................
321
Ветер.......................................................................................................... 322
19 октября 1836
года......................................................................... 324
Тени
Пушкина.........................................................................................326
19 октября <1838 года>.. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. .
327
«Они моих страданий не поймут». .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. .. 329
Три
тени.......................................................................
...
331
Аргунь.........................................................................................................333
Четырехстишие..............................................
334
Ма рии
Николаевне
Волконской..........................................................335
«Еще прибавился мне год». .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .
... .
336
«До смерти мне грозила смерти тьма» ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ...337
Уч асть
русски х
поэтов......................................................................... 339
На
смерть
Якубовича......................................................................... 340
Слепота......................................................................................................342
«Бл агод арю !
Наш
разговор»...............................................................343
Клеветнику................................................................................................344
А. И . ОДОЕВСКИЙ
Б иог ра фичес кая
заметка......................................................................... 347
«Таится звук в безмолвнойлире» .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. . 349
Бал...............................................................................................................350
Утро............................................................................................................. 352
<Ответ на послание Пушкина^ .. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... 353
Умирающий
художник.........................................................................354
Тризна.........................................................................................................355
Зосима........................................................................................................356
Неведомая
странница.............................................................................. 359
<Отрывок из «П о с л о в Пск ов а»>....................................................361
‘Осада
Смоленска....................................................................................362
842

«Тебя ли не помнить» .. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... ... ..364
Старица-пророчица................................................................................. 365
Элегия
(На смерть А .
С.
Грибоедова)...........................................367
Дева.
1610 года....................................................................................369
Последняя
надежда...............................................................................372
Элегия
(В.
Н.
Ланской)....................................................................375
Узница
Востока....................................................................................378
<СМ.
Н.
Болконской^.........................................................................379
<СНа смерть^> П .
П.
Ко <^новницына^>........................................... 380
Василько.....................................................................................................381
Ст ихи
на
переход
наш
из
Ч<Ситы^> в П<етровский
зав од >. 419
Сен-Бернар................................................................................................ 421
Славянские
девы....................................................................................423
<При известии о польской революции^ ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... 425
«По дороге столбовой».. .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... .. 427
<Два образа>.........................................................................................429
^Колыбельная песня^>......................................................................... 431
«Ты знаешь их,
ко го
я
так
любил»................................................433
Бра к
Грузии
с
русским
царством
......................................................434
«Я разлучился с колыбели».. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. 436
К*** («Как носятся тучи за ветром осенним»)............................437
«Как я давно поэзию оставил» .. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ..
.
.
438
В. Ф. РАЕВСКИЙ
Биографическая
заметка..........................................................................443
Песнь
воинов
п еред
сражением.. .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... 44 5
Меналк..............................................................................................
448
Плач
негра..............................................’...........................................450
Послание
П.
Г.
Приклонскому.........................................
.
.
451
К
моим
пенатам....................................................................................454
Г лас
правды..............................................................................................456
Элегия
II...................................................................................................458
Послание
Г.
С.
Батенькову............................................................... 462
Мое
прости
друзьям
К<исловскому>
и
П<риклонскому>
.
465
Смеюсь
и
плачу.............................................................
...
469
П уть
к
счастию.........................................................................................471
Сатира
на
нравы....................................................................................473
П евец
в
темнице.......................................................................................475
К
друзьям...................................................................................................478
На
смерть
моего
скворца.................................................................... 483
Подр ажан и е
Горацию..........................................................................485
Песн ь
невольника
.........................
487
Дума.............................................................................................................488
<К дочери^* «Мой милый друг,
тв ой
час
пробил»
.
.
.4 91
Пред смер тная
дума...............................................................................498
А. А . БЕСТУЖЕВ-МАР Л ИНСКИЙ
Би ограф и ческ ая
заметка.....................................................................503
Подр ажан и е
первой
сатире
Буало...................................
505
К
некоторым
поэтам...............................................................................509
«Близ стана юноша прекрасный».. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... 511
843

«СЭпиграмма на Жуковского^>.......................................................... 513
Череп.......................................................................................................... 514
Тост..............................................................................................................516
Осень..........................................................................................................518
В
д ень
именин
Ал.
Ив.
М............ й.................................................522
Шебутуй.....................................................................................................525
Разлука.............................................................................
.. ..
527
Часы........................................................................................................... 528
Сон...............................................................................................................530
К
облаку...................................................................................................532
Оживление.................................................................................................533
Приписки
к
богатому
надгробию
в
бедности
умершего
поэта.
534
Эпиграмма
(«Люблю я критика Василья»).................................535
По этам
архи п елага
нелепостей,
в
море
пустозвучия.......................536
«Я за морем синим,
за
си нею
далью»...........................................537
Забудь,
заб удь .
Кн.
Н.
У ***..........................................................538
Анд ре й,
князь
Переяславский..........................................................539
Ф. П. ГЛИНКА
Би ог ра фич еская
заметка.................................................................... 571
Воен н ая
песнь.........................................................................................573
Сетование
русской
девы.........................................................................575
Сон
русског о
на
чужбине....................................................................577
Усладова
лира.........................................................................................579
Отрывок
из
опытов
т раги ческ ихя влен ий
в
ст ихах
без
рифмы
581
Отрывки
из
Фарсалии......................................................................... 583
К
соловью
в
клетке
.........................
587
К
Пушкину..............................................................................................590
Судьба
Наполеона....................................................................................592
«Не слышно шуму городского» ... .
594
Карелия......................................................................................................595
Сти хи
о
бывшем
Семеновском
полку..............................................601
П. А . КАТЕНИН
Биографическая
заметка....................................................................605
Наташа........................................................................................................607
Убийца.........................................................................................................611
<СОтрывок из революционного гимна> («Отечество наше
с т ра да е т»)..........................................................................................615
Отрывок
из
КорнелеваЦинны
....
616
Мс тислав
Мстиславич...................................
619
II
Н. И. ТУРГЕНЕВ
Б и огр афи ческая
заметка..........................
629
«Закон Природы есть святейший».. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... 631
«При ди ,
о
ист и на,
и
поселись
меж
нами»......................................632
844

Д. П.ЗАВАЛИШИН
Биографическая
заметка..........................................................................633
«Я в первый раз взял в руки лиру»................................................634
«Я песни страшные слагаю» .. ... .. ... ... .. ... ... .. ..
635
л. И. БАРЯТИНСКИЙ
Биографическая
заметка..........................................................................636
П.
Пестелю
.
......................................................................................... 638
Старик
с
берегов
Миссисипи............................................................... 639
Послание
Ивашеву...............................................................................644
Ко
дню
именин...................................................................... ,
.
.
647
«Скажите,
что
мо гло
вселенную
заставить».................................648
М. А. БЕСТУЖЕВ
Би ог рафи ческ ая
заметка......................................................................... 650
Пес ня
......................................................................................................... 651
Г. С. БАТЕНЬКОВ
Би ог рафи ческ ая
заметка...............................
652
Одичалый..................................................................................................653
«Каким огромным великаном» .. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... 659
II. А. БЕСТУЖЕВ
Биографическая
заметка......................................................................660
Мар тышк а
и
бритва...............................................................................661
П. С . БОБРИЩЕВ-ПУШКИН
Биографическая
заметка......................................................................662
Лиса-секретарь.......................................................................................... 663
Волк
и
две
лисицы...............................................................................664
Брага......................................................................................................... 665
Дитя
и
пятнышко...............................................................................667
Н. С . БОБРИНОЕ В-ПУШКИН
Б иог раф ическ ая
заметка.....................................................................669
Утро
в
деревне.........................................................................................670
К
меценату..............................................................................................672
«Друзья!
Ест ь
на ше
счастье».........................................................674
С. И . МУРАВЬЕВ -АПОСТОЛ
Биографическая
заметка.....................................................................676
«За ду мч ив,
одинокий»................................................................
.
.677
845

Н. Ф . 8АИКИН
Биографическая
заметка......................................................................... 678
М.
И.
Муравьеву-Апостолу
.........................................
679*
Н. А. ЧИЖОВ
Биографическая
заметка.....................................................................680
Журавли...................................................................................................681
Нуча
........................................................................................................ 682
Вздох........................................................................................................686
К
N. N....................................................................................................687
Сибирские
цветы.................................................................
688
Русская
песня......................................................................................
690
В. Л. ДАВЫДОВ
Биографическая
з ам етка
.....................................................................691
Николосор
..............................................................................................692
Ф. Ф. ВАДКОВСКИ&
Биографическаязаметка......................................................................
695-
Наш
следст вен н ыйк оми т ет
в
1825 г..................................................696
Желания................................................................................................
700*
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
Песня........................................................................................................701
Приложение
ДЕКАБРИСТЫ
В
РУССКОЙ
ПОЭЗИИ
XIX ВЕКА
А. С . ПУШКИН
И.
И.
Пущину.........................................................................................707
В
Сибирь.............................................................................................. 708
Арион........................................................................................................709
19 октября 1827
г.................................................................
.
.
710
«Евгений Онегин», десятаяглава........................................................711
II. М . ЯЗЫКОВ
«Не вы ль убранство нашихдней» ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ...718
А.А.ДЕЛЬВНГ
«Сн ова ,
други,
в
братский
круг».....................................................719
Е.П.PАСТОПЧП11А
Пос лан ие
к
страдальцам....................................................................720
846

НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
Декабристам...........................................................................................
722?
А. И . ПОЛЕЖАЕВ
«Ах,
ахти!
ох,
ура»....................................................................... 723;
М. 10 . ЛЕРМОНТОВ
Па мяти
А.
И.
Одоевского.............................................................725'
Н. П . ОГАРЕВ
«Матвей Радаев» <Отрывки из поэмы>.. .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... ..728
Памяти
Рылеева...................................................................................
733;
Героическая
симфония
Бетховена...................................................735
М. Л. МИХАЙЛОВ
Пятеро.......................................................................................................
736*
В. С . КУРОЧКИН
«Долго нас помещики душили» .. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... .. 738-
Н. А. НЕКРАСОВ
Дедушка.................................................................................................
740*
Русск ие
женщины
(Декабристки):
К няг иня
Трубецкая
<отрывок>. .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .753
К ня гиня
М.
Н.
Волконская..............................
...
758
Примечания............................................................................................
799’
К
иллюстрациям.................................................................................. 837

Ред ак цион ная
коллегия:
И.
А.
Груздев,
А.
Г.
Дементьев,
В.
П.
Друзин,
А.
М.
Еголин.
А.
А.
Прок оф ьев ,
В.
М.
Сая нов ,
А.
К.
Т ара сенк ов,
А.
Т.
Твардовский,
Н.
С.
Тихонов
Редактор
А.
Докусов
Художник
И.
Серов.
Техн,
редактор
А.
Кир нар ск ая
Корректор
3.
Пет ро ва.
7И 22568.
Подписано
к
печати
31 ИХ 1950
г.
А.
л. 33,19.
Уч.-изд.
-л. 3 6,1.
Бумага
84X1081^—13<‘ум .л .— 4 2,64 печ.
л.
Тираж
20 000.
Це на
21р.
Заказ
No
975>
Типография
No
3 Управления издательств и полиграфии Испол ­
кома
Ленгорсовета

ЗАМЕЧЕННЫЕ ОПЕЧАТКИ
С4.
Б
и
Строка
Напечатано
Следует
читать
По
чьей
вине
29 8сн.
первые
передо в ые
Составителя
3413.
Не надо ли
Но надо ли
Корр ектор а
662 1 св.
1820
1802
Составителя
681 6„
Тогда
Туда
Корре ктора
729 15 сн.
захвачен бы захвачен был
Поэзия декабристов

аш
Ж
0доевскнй