Владимир ВысоцкийСобрание сочинений в четырех книгахiкнигаГРУСТНЫЙРО^ЛИС
ББК 92
В 98Составитель СЕРГЕЙ ЖИЛЬЦОВВысоцкий В. С.g 98 Собрание сочинений в 4-х книгах. Книга первая.
Грустный романс. — М.: Изд-во «Надежда-1»,1997. — 560 с.Перед вами первая книга нового, оригинального четырех¬
томного наиболее полного собрания сочинений Владимира
Высоцкого, в которое вошли все известные и менее известные
произведения автора, а также отрывки, наброски, многочис¬
ленные варианты текстов. Данное издание, безусловно, заинте¬
ресует и начинающего читателя, и профессионала, занимающе¬
гося изучением творчества выдающегося поэта нашего времени.Книги богато иллюстрированы как известными, так и
уникальными фотографиями из семейного архива и музея
Высоцкого. В первой книге «Грустный романс» представлены
фотографии, снятые на многочисленных концертах.4702010200 - 042
В72(03) - 97© Высоцкая Н. М., Высоцкий С. В.,
Высоцкий А В., Высоцкий Н. В.,
Марина Влади де Полякофф, 1997 г.© Состав, оформление. Изд-во «На-
ISBN-86150-04208	дежда-1»
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«надежда на настоящее»НАДЕЖДА НА НАСТОЯЩЕЕ«Был бы жив Высоцкий, он бы сейчас сказал!» — в
умах людей не только ностальгия по ушедшему, «тоска по
романтике», но и надежда на настоящее...Мог бы сказать.Мог бы написать.Мог бы сыграть новые роли.Мог бы сам снять кино.Мог бы всерьез заняться прозой.Мог бы, наконец, сам подготовить сборник своих сти¬
хов. Как и все остальное, сделал бы достойно...Вряд ли большинство поклонников В.Высоцкого пред¬
ставляют себе весь объем его стихов и песен. Все они —
и самые яркие, самые известные, самые отточенные и
незавершенные, оставленные и незначительные — все не
только часть жизни поэта, но и времени, в которое он
творил, людей, о которых писал, чьи проблемы старался
разрешить. А о набросках и черновиках некоторые и hq
думали вовсе. Но когда в четырех книгах у вас перед
глазами — почти все строки, написанные поэтом, как
мне кажется, утерпеть и не прочитать их все достаточно
трудно.В этих строчках —то, что сказал, как застолбил, точку поставил, «Вы¬
соцкие» строчки,
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХчто сказал не так, как хотел,— сразу оказался в
предпочтений заказчиков от театра или кино,
то, что вряд \п бы хотел увидеть напечатанным, что
почти не пел, но такие вещи, хотя и в очень малом объ¬
еме.— чисть творчествауто, что недописал, недопел .Неизвестно, какую книгу хотел бы видеть сам Высоц¬
кий. Поэтому, имея дело с большим объемом произведе-
( ний, ка?кдое из которых вышло из-под пера Владимира
Семеновича, хочется донести их все до читателя, вынести
на его суд все, что известно на сегодняшний день.Сегодняшний день — это 4 ию\я 1996 года. Прихо¬
дится об этом говорить в надежде, что вдруг после этой
даты обнаружится целый пласт неизвестных ранее авто¬
графов или записей Высоцкого. Потому даже наброски,
отдельные строки печатаются в представленных вашему
вниманию книгах — а ну как место отдельных строк
займет целое, завершенное стихотворение...Надежда на настоящее есть всегда.Каждый читает стихи по-своему, понимает их в силу
даже не «подкованности», а настроения.Ответ на сегодняшние вопросы может дать «вчераш¬
ний» Высоцкий. Поэтому у каждого Высоцкий — свой.
Он и смог прожить свою жизнь как актер «в шкуре
других людей» — за них.Мы читаем мемуары, делимся впечатлениями, изучаем
события для того, чтобы в лучшем случае иметь их в
виду: стараться не повторить чужих ошибок и стремиться
на лучших примерах к высоким достижениям.1 Высоцкий сыграл около двадцати ролей в театре —I они остались на памяти зрителей и партнеров, кое что4
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«надежда на настоящее»осталось на кино- и аудиопленке, по пальцам посчитать,
нам эта ипостась Высоцкого уже недоступна.Чуть больше двадцати ролей в кино — дошли, но и
здесь перекос: Глеб Жеглов виден по «ящику» почти раз
в месяц, а какой-нибудь из ранних фильмов типа «На
завтрашней улице» не видел никто из нынешнего поколе¬
ния. Ну да ладно, все-таки естественный отбор, и на том
спасибо.Но вот перед вами четыре книги, а в них около тыся¬
чи стихов. Почти все стихи — от первого лица, моноло¬
ги. Если составить толковый словарь только о персона¬
жах В.Высоцкого — на солидный том он потянет. А как
же, здесь:
шахтеры,
шалавы,
аквалангисты,
мангусты,
воры,
летчики,
шахматисты,
кузнецы,
жокей,
кони,
антиподы,
моряки,
корабли,
водители,
самолеты,
цыгане,
гусеница,
микрофон,5
ВЛ. высоцкииСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХ
f”	V	алкоголики,/	соловьи-разбойники,инвалиды,штангисты и так далее. Простое перечисление займет
с десяток страниц.Персонажи представлены неравноценно — про води¬
телей, например, с десяток песен, а про мангустов всего
одна, про спортсменов около тридцати, а про музыкан¬
тов — четыре, и так далее... Но ведь и в жизни не все
идеально: инженеров вон сколько, а дворников? Некото¬
рые же персонажи, как и в жизни, трудно определяемы
по профессиональной принадлежности: вот, например, си¬
дит бывший снайпер в ресторане и пьет (сильно пьет,
значит, алкоголик). Вот уже и две «профессии».Такие деления весьма условны, но в основном, при¬
ближены к циклам, которые выделял сам автор — до¬
рожный, антиалкогольный, военный, морской, спортив¬
ный, об очень сознательных жуликах, сказочный и т.п.
По такому принципу и составлено собрание произведе¬
ний В.Высоцкого в четырех книгах. В каждой из них
чуть больше десяти циклов. Ориентиры при составлении
самые общие:ГРУСТНЫЙ РОМАНС — романтика, любовь, пес¬
ни на «злобу» дня; своего рода эмоциональный сгусток.
Доминанта — приключения.МЫ ВРАЩАЕМ ЗЕМЛЮ — рыцари, военные,
альпинисты, спортсмены, моряки, водители, космонавты,—
о закалке, дружбе, силе духа. Доминанты — сила, воля,
достоинство.	6
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«надежда на настоящее»^				СV* СТРАННАЯ СКАЗКА — несчастные сказочные и V
г легендарные персонажи: от Бабы-Яги до полководцев с ]NJ	о	о	окороткой шеей и ххассандры, стихи для детей разного
возраста, для взрослых, свихнувшихся на научных и уфо¬
логических проблемах, грустные притчи, удивительно по¬
хожие на горькую правду. Путевые и непутёвые зарисов¬
ки. Доминанта — фантазия.Я НИКОГДА НЕ ВЕРИЛ В МИРАЖИ — то,что у писателя всегда в столе, здесь же и отдельные
персонажи, за которыми очень уж проглядывают мысли
автора. В ^этой книге есть немного о работе: собратьях
по перу, об эстраде, о театре, о кино. Эпиграммы друзь¬
ям. И главное — по хронологии — о Родине. Вопреки
всяким ненормальным критикам, которые считают: раз
слово такое не упоминается у Высоцкого в каждой песне,
значит не патриот, а космополит. Грустная история оте¬
чества соседствует с «больничными» историями — исто¬
риями болезней. В этой книге стихи — которые смогут
пролить свет на причины гибели Высоцкого — не меди¬
цинские, конечно, а более глубокие. Доминанты — со¬
чувствие, боль, страдания, душа.	~~Когда говорят о песнях Высоцкого, что, дескать, они
не жизнеутверждающи, нелепо как-то спорить и возра¬
жать. Да, кто-то гибнет, кто-то просыпается в вытрезви¬
теле, кто-то предчувствует финал... Но ведь то, что «вы¬
плевываю шланг и в легкие пускаю воду» и «без палача —
палач освистан — иду кончать самоубийством» и многое
другое соседствует с тем, что «я зла не помню, я опять ^
его возьму» и что «все путем у нечисти — даже совесть
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХмых грустных и в самых веселых историях присутствует
та самая надежда — надежда на настоящее. Не та, что
маячит впереди и сулит манну небесную, златые горы или
светлое будущее. Надежда на будущее это надежда на
результат, а надежда на настоящее — это когда «всё,
мол, пройдет, терпи, всё ерунда».Когда результат достигнут, надежды на будущее нет,
она должна появиться снова с новой целью.Когда же прошли трудности, надежда на настоящее
остается.Надежда на действие.Надежда на себя.Сергей Жильцов8
я к вам пишу
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишуГ ИЗ ПИСЕМ ЖЕНЕ —
ЛЮДМИЛЕ АБРАМОВОЙ23 февраля 1962 годаСвердловск, гостиница «Большой Урал»—-Москва,Беговая аллеяЛюсик, Солнышко и латгик!Послал тебе тгисъмо и решил ждать ответа. Но... во¬
тще, напрасно... так сказать, всуе! Никаких вестей. Ну а
зря! Потому что и так скучно. Живу как ведмедъ сибир¬
ский, в отрыве от семьи и вообще стал похож на команди¬
ровочного. Уже сыграно несколько спектаклей.<...>А вообще — гнусно. И город, и народ, и всё. За все это
время ни разу не посмеялся, ничего не произошло, даже пес¬
ни не пою и не пишу. Сосед мой — Рудин, как оказалось,
пьесу пишет. Как Чехов, по 4 строчки в день. Утром мне
эти строчки читает и сам глупо хихикает. Сегодня, напри¬
мер, разбудил и говорит: «Смотри, какой удачный диалог...Она. — Он обязательно уйдет от Ольги!Он. — Нет! При ней заложником — его сын!»Я со сна бываю злой, а при таком диалоге... Говорю: «Ты
напиши: При ней заложником его сукин сын!» Обиделся.
Говорит: «Я тебя держал за интеллигентного человека».
Еще пишет басни, но... пока не читая.В театре — сеть интриг, есть тайные и явные обще¬
ства и масонские ложи. Интриганы — вся женская поло¬
вина и вся мужская, исключая меня. Я на особом положе¬
нии, молчу, хожу тучей и не примыкаю. Все думают, что я
выжидаю и еще себя покажу, а я не покажу вовсе. Все!11
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЛюсик! Что ты — порождение обломовщины — это я
знаю, но письма-то ты писать любишь! Сегодня — день
Советской Армии — сядь да и напиши чего-нибудь про войну,
что ли!!! У нас был шефский спектакль для солдат, сбив¬
ших Пауэрса. Им приказали: «Ладони и глотки не жа¬
леть!» Уж они постарались! Никаких вопросов не задаю.
Про все опиши. Ладно?Солнышко! Я бумаге не доверяю хороших слов. Читай их
между строк! Люблю тебя! И как-то не так без тебя.
Целую, малыш!P.S. Всем привет!Люсик мой! Авиационная компания возмещает убытки.
Она должна мне тоже компенсацию. У меня тоже лопнуло
(только не грудь), а терпение. А оно стоит не дешево.
Девять дней не было от тебя ничего. Передумал черт-тезали, что она две недели болеет. Думал, ты заходила. Зво¬
нил Акимову, хотел твоему папе, но телефона не помню.Оказалось, что авиа идет дольше. Сегодня наконец по¬
лучил твое письмо, и все стало на место. Малыш! Что ты
была моложе — это еще можно представить, но насчет
«лучше» — быть того не может. И стихи твои — вели¬
колепные, и вообще... И почему ты мне никогда не чита¬
ешь? И вообще я не знаю, — какая ты артистка, — кро¬
ме опуса в кино. Должно быть — хорошая. И что «Белые
слоны», и что пантомима — ндравится мне. Рад за это
дело. Пущай теперь хоть пол-института перевешаются!!!Про себя мне писать нечего абсолютно. Целый день в
делах — времени нет совсем, — так что усталость одоле¬
вает. Кроме того — город такой — туасаый, время — на
два часа быстрее. Организм дряхлеет. И, по теории отно-Вовка28	февраля 1962 года
Свердловск—Москвачто. Звонил матери, — ее дома не было, а на работе ска
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишу			у сителъности, я постарею лет на 19. А если ты будешь еще
п исчезать на недели (а для меня они ка<к> годы), то Эн-
у штейну и не снипось, — как быстро я приду в негодность.
Белы ручки-ножки исхудают, мозг высохнет и мсе.<...> Уже есть ненавистники. Но мне глубоко и много
наплевать на все. Я молчу, беру суточные и думаю: «Ну-ну!
Портите себе нервишки! А я маненъко повременю!»И вообще, лапик, ничего хорошего, и ничего страшного.
Серенькое. Одно хорошо, что все меньше и меньше дней до
Москвы и до тебя. До тебя — прежде всего. Лапа! Сейчас
в номере у меня открыта студия игры на гитаре. Пока
бесплатно. Народ прет — очередь. Сейчас всего двое. Вос¬
пользовался этим и пишу, а иначе не будет времени. Из¬
влекают из гитары звуки ужасные. Меня коробит. Могу
зажать только одно ухо. Поэтому, может, письмо несу¬
разное. Лапа! С юмором туго! В веселом театре «Миниа¬
тюр» — мрачные личности. И я сник. Песню хочу
написать — не для кого, и не выходит, а вымучивать не¬
охота. Читаю всякую дрянь и газеты. Сегодня купил: «Фи¬
зика звездного мира». Зачем?Любимый мой! Малыш! Я всегда тебя помню, думаю о
тебе. И со мной ты! Ты тоже иногда вспомни.Целую. Привет всем. Пиши!Вовка4 марта 1962 года
Свердловск—МоскваКак в старинной детской сказке f дай бог памяти,Колдуны, что немного добрее,Говорили: «Спать ложись, Иванушка,Утро вечера мудренее».Это начало новой песни. Малыш! Дальше ничего не вы¬
ходит. Сижу иногда до первых петухов — и дальше ни
строчки. Думаю — лягу спать — утро вечера мудренее. А13
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХутром вставать трудно, особенно если ночью тебя вижу,
то как воплощение коварства, т.о как ангела божьего. От
того и от другого утром грустно, потому что очень ску¬
чаю и не до песни. Но вот уже два утра подряд — письма
от тебя. От вчерашнего было мудренее, от сегодняшнего
муторнее. Так захотел сейчас же все бросить и в самолет,
что до сих пор виски стучат.<...> Все бы хорошо! Только на вокзале мысли были не
так чтобы очень: и про 5-6 чужих жен, и п<р>о питье за
твое здоровье. Я — отшельник, послушник, монах. Нет!
Просто я — отец Сергий. Пальца, правда, не отрубил —
не из-за кого. Солнышко! Все местные солнца, включая
миниатюрных светил, — светят тусюго, а ты как Альфа
Центавра из прочитанной мною книги — «Магелановы об¬
лака». Там звезда ужасно яркая и красивая.Относительно алкоголя!!! Нет его и не предвидится.
Если так пойдет дальше — государство начнет терпеть
убытки. Вот!Недавно принято было решение порадовать наших бабов
8-го марта капустником. Я чегой-то придумал. Но потом
peiuu.au, что трудно ставить и взяли кое-что. Я это к
чему: там есть такая песня:Как хорошо ложиться одному—Часа так 'в 2, в 12 по-московски,И знать, что ты не должен ннкому,Нн с кем н никого, как В.Высоцкий.Правда, это я написал, но ты можешь судить по этомуо	моей отрешенности.<...> Ну ладно... хватит, а то спать
не буду, начну стонать, разговаривать, а сосед мой блю¬
дет режим и этого он не любит.Лапа! Сегодня послал тебе телеграмму, — как мне зво¬
нить. Очень просто. Как на конверте адрес. Жду сегодня и
завтра твоего звонка и вообще все время. Очень хочу услы¬
шать голос. А про увидеть — и говорить нечего. Наука
шагнула бог знает куда, Свердловск производит бог знает
что, стронций выпадает в виде снега, люди мрут, как в
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишуШвеции, а вот чтобы видеотелефон, так это бог знает
когда!Люсик! Уже прошла половина разлуки. Страшно хочу,
чтобы она скорее пронеслась, и чтобы меня ты дожда¬
лась... Я дни считаю, уже считаю. Тебя, конечно, не забыл,
люблю все так же, как любил.Целую крепко много раз и обнимаю.Малышик мой! До свидания. Привет всем.P.S. Нет! Еще хочу что-нибудь написать. Когда пишу,
как будто разговариваю. Так. Я считаюсь очень крупный
специалист-песенник, во всех областях этого жанра: блат¬
ной, обыкновенной и Окуджавы. Идут пачками, мешают
мыслить, учатся, переписывают, перенимают. Уже один
купил гитару. Хотят еще 3-е. Все взбесились! Я в расте¬
рянности. Поляков пугает: говорит, что тоже в тайниках
души не прочь побаловаться старинным романсом. Гово¬
рит, что от них умирают не менее старинные женщины.
Ужас! Платные уроки сделали бы меня миллионером. Я
стал бы богаче Шагаловой. Но нет, — я наш человек,
я — задаром, я — такой, я — очень! Это все спесь. Для
тебя немного похвастался.И еще: хотят инсценировать мою «Татуировку». Сде¬
лать пародию на псевдолирику и псевдо же блатнянку. Я бу¬
ду петь, а в это время будут играть то, что там есть: на¬
пример, «Я прошу, чтоб Леша расстегнул рубаху, и гляжу,
гляжу часами на тебя!». Актер, играющий Лешу, рвет на
груди рубаху — там нарисована женщина-вампир, или ру¬
салка, или сфинкс, или вообще бог знает что. Другой стано¬
вится на колени, плачет, раздирает лицо и глядит, а сзади
часы — стрелки крутятся. Можно, чтобы он глядел 7, 8,
9, 10, И, 12 (б олыие нельзя) часов. Так всю песню можно
сделать. Но это — проект. И потом — мне немного жаль
Алешу, Валю и самого, у кого душа исколота снутри.Здесь — спартакиада проходит. Вот бы сюда
маму и папу. Они бы уж! Я, мне до лампочки. ХодjВовка15
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ\Г табунами в каких-то хлорвиниловых куртках всевозмож-
П ных ярких грузинских цветов и едят по талонам. Ресторан
у закрыли. Там их кормят. А артисты, туристы и обывате¬
ли пусть их с голоду помирают.Холодно, но не очень. Пиджак пришел в ветхость, брю¬
ки в гриме, лицо чистое, тело белое, волосы чистые, душа —
в тоске.Нет! Наверное, сегодня не позвонишь! А вдруг! Еще
буду ждать.Лапик! В гостинице есть душ, в подвале. Горячий воды
нет. Все намыливаются и так и ходят. Хочу кофе, в Мо¬
скву и больше всего — тебя. Интересно, правда, позвонишь
ты или нет? И что ты сейчас делаешь? И какая ты^ Я
читаю Тэффи — любопытно. Завтра 3 спектакля. Гоним
рубли, разоряем Мосэстраду.Теперь все.Люблю. Я — Высоцкий Владимир Семенович, по паспор¬
ту и в душе русский, женат, разведусь, обменяю комнату,
буду с тобой, хочу всегда, 24 года от роду. Влюблен. В
тебя.Высоцкий7 марта 1962 года
Свердловск—МоскваСолнышко! Я знаю — письмо совсем никакое. А ты,
лапик, все равно все понимаешь. Ты умный, и я тебя люб¬
лю. Еще ты — красивая!!! А у меня просто не очень ве¬
селое настроение. Было очень здорово, когда ты позвонила.
И три дня пребывал в состоянии духа. Завтра 8 марта.
Я не забыл. Хотя не очень люблю поздравлять с этим
праздником. Очень он солидарный и охватывает всех баб
на земле. А среди них не так много стоящих. И мне не
хочется тебя с нестоящими отождествлять. Здесь все
готовятся, мужики уже с сегодняшнего вечера стали бо¬
лезненно галантными. Здесь партконференция и почему-то
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишуторгуют польской косметикой. Все хватали! Я попросил,
и мне схватили: мыло, пудры и огуречный крем. Привезу.
Если забракуешь, разбавим крем и сделаем рассол, мыло
подарим дедушке.Люсик! Люблю только тебя. Целую, малыш!ВовкаP.S. Всем привет9 июля 1962 годаСвердловск—МоскваЛюсик! Любимый, здравствуй! Очень долго не писал
тебе, и не потому что нехороший человек, а было тому 2
причины. Во-первых, ждал каждый день телеграмму с вы¬
зовом и хотел тебе сюрприз, а потом, чтобы у тебя не¬
много стерлось впечатление от меня, потому что, надо
прямо сказать, распрощались мы с тобой, /сак на 39-й год
фиктивного брака.Теперь вроде с приездами не получится, видимо, не вы¬
горело, и письма к тебе, л а пик, потекут беспрерывным бур¬
ным потоком.В поезд сел и сразу вдарился в размышления. Попутчи¬
ки мои всячески визжали и мешали. Поразмыслив, съел ку¬
рицу и что-то почувствовал, но не обратил внимания, по¬
том прислушался к себе и обратил. Словом, отравился я
этой курицей, вот что! И Юрка Горобец тоже. Он мучил¬
ся, потому уснул, а наутро чуть не помер. А я соды раздо¬
был, воды, но тоже страдал дня 2.А дальше? Описанная мною трагедия и есть самое ос¬
новное из событий после моего отъезда.<...>Люсик! А как ты? Что делаешь? И главное, как здоро¬
вье твое пошатнувшееся? Окружила ли ты себя заботой
врачей или еще нет?!
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМа^гыш! Всякие слова были сказаны, и про то, что не
напишешь, тоже!Напиши! Ну хотя бы страниц 8. Ты ведь любишь ино¬
гда коротко! Чего делают пантомимы? Да и вообще, про
все. Я звонил матери своей, думал, может быть, ты тоже
seoHwia. Нет. В номере у меня еще Стрельников. Он засы-
мается в каком-то кино. Начали друг другу порядком на¬
доедать. Все артисты обезумели и обалдели. Телевидение и
радио разорены. Театр Пушкина ограбил все общественные
организации и всех рядовых свердловчан.Я валяюсь в номере, читаю газеты, общественную, поли¬
тическую и художественную литературу. Все это в паузах,
потому что все время мыслю и думаю. Все больше о тебе.Малышик! Напиши! Очень жду. Скучаю. Тоже очень.
Целую и люблю!ВолодяВсем громадный привет! Как они там?<13> июля 1962 годаСвердловск—МоскваЛюсик! Это чудесно, что ты позвонила, что услышал
твой голос. Все вроде встало на свои места.Приехал фюрер, но никто его пока не видел, никто не
знает, где он живет. Хищник готовится к прыжку, соби¬
рает силы и сведения. Млекопитающие артисты тоже за¬
таились и ждут, что же будет: французские впечатления
iыи курские номера. Прошли здесь очень здорово, но в конце
появились ругательные статьи, Раневская притворилась,
что вывихнула ногу и уехала в Москву, Чирков тоже уез¬
жает. Дирекция бегает, высунув язык, и поддерживает
порядок. Все шепчутся и говорят: «Что же будет в Челя¬
бинске?» Но... авось все обойдется.Вчера играли «Дневник женщины» по телевидению. Я
принял душ, похудел, побрился, волосы цигейкой и, гово¬
рят, бьы неотразим. Жаль, лапик, ты не видела, очень я18
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишуV	был... А вчера не спалось мне до 6-ти часов утра, и...
/I написал я песню:\j	Весна еще в начале,//£? загуляли<...>Вот! Напиши свое впечатление. Плохое? Ничего, —
приеду спою с гитарой.А теперь — проза. Просыпаюсь, в номере — директор,
делает страшные глаза и говорит, что я опоздал на кон¬
церт. Сашка спал в другом номере и просил его разбудить.
Он тоже опоздал. Но... Я успел к своему номеру, а его не
допустили и грозятся убрать из весны.<...>Пусик! Я не пью, я — агнец божий, я — праведник, я
тебя очень люблю и жду писем. Прикажи всем не болеть.
<...> Передай громадный привет, и пусть выздоравливают.В.16 января 1963 годаАлма-Ата, гостиница «Казахстан»—Москва,Беговая аллеяСолнышко! Наконец-то вчера получил от тебя длин¬
ное, хорошее письмо, перечитывал несколько раз, потом еще
несколько раз. я, лапа, очень тебя люблю. Что-то уж больно
быстро растет малыш. В кого бы это? Но вообще это
замечательно. Только бы вот еще и поправлялся он так
же. Хорошо, что ты выходишь, да еще в магазин. А то все
умрут с голоду. Но ничего. <...>3-й день подряд снимаем в горах, на высоте около двух
тысяч метров. Уши закладывает, как в самолете. Ды¬
шать тяжеловато. Но красиво там. Лучше, чем в Швей¬
царии, потому что там одни швейцарцы, а здесь казахи, а
они наши советские люди. Ездят на лошадях, я увидел и
сердце заныло. Попросил покататься. Сказал, что лошадь
не ишак, и еще что-то по-казахски. Так и не покатался.
Ипподром и меня будут фотографировать, видимо, в Мо¬
скве. А можету и здесь. Пока ничего не ясно.19
ВЛ ВЫСОЦКИИСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ	 	Медео — это такое место с нерусским названием, и Л/
абсолютно по-русски лапотно и глупо оформлено. Залита м
водой площадка в горах. И все. Никаких трибун, гостиниц, у
ресторанов и даже туалетов. Где живут спортсмены —
неизвестно. Кругом бродят яки, куры, коровы, казахи и
киношники. Их здесь как собак.Чембулак — это тоже место и тоже с нерусским на¬
званием. Там проходят соревнования по слааому и там
тоже ничего нет. Правда, там есть столовая, но она
приносит государству убытки. Сегодня я лазил по горам,
устал, надышался горным воздухом, напился воды из гор¬
ной речки. Она очень вкусная, но радиоактивная. Барсов и
джейранов не видел, никого не видел. Видел в ущелье ма¬
ленькие, как мухи, машины, видел кругом горы в снегу и
ужасно много елок. Солнце настолько теплое, что некото¬
рые загорают, а снег не тает, — очень разряжённый воз¬
дух. А в тени холодно. Ну вот! Пожалуй, все из послед¬
них 2-х дней.Да! На местной барахолке шерсть верблюжья есть, но
только не пряденная, а так прямо состриженная. Я в
воскресенье все-таки съезжу, погляжу, если съемки не бу¬
дет.Малышик! Пиши мне! Я очень радуюсь, когда получаю
от тебя письма. А когда у тебя и у Аркашки всс хорошо и
у всех более или менее хорошо дома, — еще больше. Целую,
лапик мой хороший. Люблю и скучаю. Всем большой при¬
вет. Маме моей скажи, чтобы квартиру все равно получи¬
ла. И Мишка пусть извернется.Еще раз целую.Володя29	января 1963 года
Алма-Ата—МоскваЛюсик! Солнышко мое! Нас уусе несколько человек уеха¬
ли в Москву. Мне жутко хотелось уехать с ними, вернее —
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишувидимо, числа до 10-го. Режиссер наш — он итальянской
школы, мы его зовем Дорманиани, а когда орет, — тогда
Муссолини, так вот он придумал что-то очень гнусное и
думает, что будет очень смешно.Мне придется еще к тому же съезжать на лыжах со
здоровенной горы, а я этого хочу меньше, чем Пушкарь
прыгать с трамплина. В общем:За меня невеста отрыдает честно,За меня ребята отдадут долги,За меня другие отпоют все песни,И, быть может, выпьют за меня враги.Даю справку: долгов нет. А враги пусть пьют и тра¬
вятся. Сегодня у нас 2 концерта. Эксплуатируют, как
негров. Но опять будет «713», и я тебя увижу и даже 2
раза. Ездил на казахском мустанге. Он скакал с пика на
пик. Упасть я не упал, но ноги натер. Казахи сказали,
что из меня выйдет «сыльно хороший джигит». Да! Ла¬
па! Какая жалость. У нас на концерте был секретарь об¬
кома Чекмента (это 400 км отсюда). Он воспылал неж¬
ностью и написал письмо главному зоотехнику, чтобы он
мне продал 20 каракулевых шкурок по 5 руб. Это жуткая
дешевка. Но., увы, туда ехать 10 часов. А нас не пуска¬
ют. Вчера уговаривали начальство. Оно — ни в какую.
Видимо, завидуют. Я в расстройстве! Уплывает состоя¬
ние. Лапик! Ты мне больше сюда не пиши. А я с гор еще
t тебе напишу!Любимая лапа! Ужасно хочу к тебе. Извелся. Вчера еле
удержался, чтобы не побить казахов, но они трусливые и1	сбежали. <...> Пока все! Целую, родная моя! Хорошая!Люблю очень.
у Привет агромадный всем21
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЛюсик! Хорошая моя лапа! Любимая лапа! Наконец —
письмо от тебя и сразу как-то лучше. Все твои опасения о
том, что буду я сидеть без дела, оправдались. Чуть-чуть
поснимался, а сейчас ничего не делаю.Болтаюсь по студии,
снимаю мерки. Для чего? Не знаю. Вроде никаких костюмов
не надо. «Казахфильм» — это ужасно. Никто ничего не
умеет, все делают вид, что работают. Зачем-то каждый
день присылают за мной машину и везут на студию, а т<ш
я слоняюсь из угла в угол и пытаюсь острить. Безуспешно.
... Лапа! Ужасно рано просыпаюсь. Сейчас 8 часов, а я уже
часа 2 не сплю. Только что дали письмо и сел писать ответ.
Почему-то письмо шло 4 дня. У нас здесь (у нас) 3 дня бы¬
ли грозы. Прямо как в Москве — море разливанное. Если бы
не Толя Галиев, умер бы от тоски и от голода. Совсем нет
денег. Гостиницу мне не оплачивают полностью, и я допла¬
чиваю рупь с чем-то. Уже много набежало. Лапа! Я не жа¬
луюсь, а просто описываю положение. Солнышко! Я тебя
люблю, больше всех. Зачем закармливаешь ребенка? Как он?
Чего говорит? Зачем рассказала отцу про куртку? Это они
сделали вид, что ничего страшного, а в душе затаили неко¬
торое хамство. Про 23 я не забуду и дам громадную поздра¬
вительную телеграмму. Передавай привет всем в любых вы¬
ражениях. Люсик! Очень скучаю. Пиши, лапа!Целую, люблю! А ребенка тоже целую и люблю.Володя< Конец января 1964 года>Барнаул—Москва, Беговая АллеяЛюсик! Любимый мой лапик! Я в Барнауле! До сих пор
не собрался написать, потому что маршрут только что
выяснили! Сегодня напишу обязательно. Звонил Инне, но
тебя уже не застал. Буду звонить еще. Относительно
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишумоего приезда — очень хочу, но дорога дорогая — 200 руб.,
и концерты без меня не могут быть. Буду пытаться.
Очень скучаю, Люсенок, а Аркашка мне снится большой и
как будто он разговаривает. Посылка небогатая, там ба¬
лык и ужасно вкусная китайская икра. Ешьте и вспоминай¬
те мою многострадальную сибирскую и алтайскую жизнь. В
Барнауле буду дней 10. Очень беспокоюсь — какие твои де¬
ла. Всем передавай громадный привет, целуй Аркашку.Люблю тебя, сына, все время о вас думаю.Целую,Володя13 июля 1964 годаЛатвия, Айзкраукле, киноэкспедиция—Москва,Беговая аллеяЛюсик! Солнышко! Лапа! Наша таборная жизнь течет
нормально. Целый день мужики лежат вверх животами, а
бабы ходят и гадают (за деньги), когда будет съемка.
Безделье. Вечером — звон гитары молодого, черноголового
Абдулова Севки и пляски вокруг костра, а потом спим в
шатрах-палатках на влажных простынях. Погода только
сегодня хорошая, а так — дождь и холодно. Хожу я как
герой из «Великолепной семерки» — в джинсах и в амери¬
канских ботинках, так что выходит очень великолепно.
Вчера собрал бутылку земляники (1231 штука), считал и
нагибался за каждой ягодкой, а потом с молоком съел. Ре¬
зультат на лицо и на желудок — тяжелая, но скоротеч¬
ная медвежья болезнь. Хотели разрушить нашу беззабот¬
ную жизнь и сегодня назначить съемку, но вдруг кто-то
намекнул, что сегодня 13-е число и понедельник. Все забе¬
гали и испугались. Так что, если не будет съемок еще два
дня — будет 50% зарплаты. Это плохо. Я живу эконом¬
но и не занимаю. У нас четверых общий котел, но я это
, дело кончаю и из шараги со скандалом выхожу, потому что
они все жрут и иногда пьют и мне выгоды нету.
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВчера комсомольцы ГЭС пригласили нас на «голубой ого¬
нек». Я рассказывал, какой я артист, и пел и играл с Яло-
вичем сценку, а потом по микрофону пели американскую
бодягу, а труженики плясали теист и махали бедрами. Пахло
потом, дымом и похотью. Одна работяга своей мозоли¬
стой рукой погладила нашего звукотехника (в прямом смысле
погладила), и у того рожа в царапинах. Люсик! Мне здесь
скушно! И потом, я беспокоюсь за тебя. Здесь телеграммы
приходят через 2 дня, поэтому ты мне пиши или телегра¬
фируй на такой адрес: Латвийская ССР, Огрский район, п/о	Айзкраукле, Киноэкспедиция — Высоцкому. По прежне¬
му адресу тоже можно, но это дольше.Лапа! Ты мне тоже пиши и про себя, и про сына, и про
родителей, и про тайную войну и козни. А то я здесь
зачахну и сгину на корню. И еще напиши чего-нибудь ум¬
ное. Потому здесь — серость и однообразие.Вчера с Севкой пошли в колхоз и выпросили лошадей.
Это было трудно, т.к. латыши по-русски ни-ни. Наконец,
дала телегу, а после длительной пантомимы — лошадей
без седел. Теперь болят ноги и между ними тоже. Хожу с
трудом, сижу тоже, поэтому лежу.Люсенок! Ты иногда показывай ребенку лошадей, пущай
знает, а потом будет ездить. Очень красиво.Я иногда буду отсюда звонить матери, если поставили
телефон: ты мне только сообщи номер. Целую, люблю.ВолодяP. S. Антабус пил 1 раз. Хочу подсыпать кому-нибудь.15 июля 1964 года
Латвия, Айзкраукле—Москва<...>Почему-то от тебя до сих пор ничего нет, и я беспоко¬
юсь, может, ты уже родила троих, и все черненькие, и
тебе дали 2-х нянь и пособие. Это я вчера начитался в
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишуfzi,,П чувствуют и женятся на белых женщинах и их за это не
у линчуют. В общем, здесь им — прекрасно. И я теперь жа¬
рюсь на солнце, хочу почернеть. Пока — старания напрас¬
ны. Обгорели ноги до мяса, а спина не обгорела до мяса —
обгорела до костей. Хожу с трудом, все болит. К тому
же, лошади оставили след тоже и ноги от них ломит.
Никак, лапа, не посещает меня муза, — никак ничего не
могу родить, кроме разве всяких двустиший и трехсти¬
ший. Я ее — музу — всячески приманиваю и соблазняю, —
сплю раздетый, занимаюсь гимнастикой и читаю пищу для
ума, но... увы — она мне с Окуджавой изменила. Ничего...
это не страшно, все еще впереди. Достаточно того, что
вся группа, независимо от возраста, вероисповедания и на¬
циональности, — распевает «Сивку-бурку», «Большой Ка¬
ретный» и целую серию песен о «шалавах».А Севка Абдулов получил письмо от геологов из Сиби¬
ри, — они просят прислать тексты песен, — и говорят,
что геологи в радиусе 500 кл! от них будут их распевать.
Так что все в порядке, и скоро меня посадят как политиче¬
ского хулигана.Конечно, нас до сих пор не снимают, вернее, меня, а
Ялович уже ел в кадре яйца и этим совершенно убил ре¬
жиссера. Теперь его вызывают каждый день — нужен он
или не нужен. Он ропщет, но не очень, потому что съеда¬
ет много исходящего реквизита и на этом экономит. По¬
сле выступления на «голубом огоньке» у меня здесь есть
почитатели — инженеры и техники, которые хотят мне
рассказать про добычу электроэнергии и экономику нашей
страны, а еще научить пользоваться земснарядом, брига¬
дира которого я играю. Завтра начнем.Режиссер все время советуется, просит выдумывать но¬
вые сцены и предлагать. Что мы и делаем.Люсик! Пиши мне. Я знаю, что некогда, но хоть немно¬
го. Звонить я могу только до 1 вечера. Лену вряд ли за¬
стану, а у матери, пока не знаю, — есть ли телефон.	25
ВЛ. высоцкииСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ	 	у Лапа моя! Я тебя люблю, и ты мне опиши про себя и
П про дитю нашу (а может, уже и про вторую) и целуй его
у (или их).Позвони отцу — расскажи, какой я есть распрекрасный
трезвый сын В.Высоцкий и спроси про цыган — нашли или,
наверное, нет!Привет всем. <...> Целую. Люблю.Володя<27 июля> 1964 годаЛатвия, Айзкраукле—МоскваЛюсик! Хорошая моя лапа! Прости, что так долго не
писал, но совсем нет времени, да и ты тоже не балуешь ме¬
ня письмами. Звонил я матери в Москву, но никого не за¬
стал, сейчас буду звонить еще. Очень волнуюсь, как ты и
когда. Пусть мне сразу дадут телеграмму. Я вылечу, если
не в этот день, то во всяком случае быстро, и приду к тебе
в роддом и встречу тебя из него. Очень соскучился по тебе
и по Аркашке (скоро буду писать про троих), а тут ты
еще редко пишешь — два письма за все время, — очень ма¬
ло, если учесть, как я вас люблю и какая здесь зеленая тос¬
ка. Снимаюсь сейчас много, но все это на дальних планах и
сзади. Пока гонят и хотят успеть снять Овчинникову, —
она послезавтра уезжает. Мои основные сцены еще впереди.Есть такая маза (ходят слухи), что в Киев мы не
поедем, если успеем здесь снять натуру, а это уж от бога —
даст господь дождичек или нет. Если нет, — тогда не
поедем и в конце августа — в Москву навечно.В Москве, наверное, хорошо, потому что там ты и
Аркашка. Чудесно, что он будет на даче, а с деньгами —
фиг с ними. Я тебе послал не все, потому что Ра домыло
звонило и просило выслать ей (или ему) в Ялту. Оно по¬
ехало отдыхать и развратничать.Тут такие дела, — к Пешкину приехала жена Алла, она
заняла Севкину постель и палатку, и Севка — бездомный26
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишуf^—:— 	^V	потомственный артист, старается днем посильнее устать VП и попозже ложиться. Упадет где-нибудь, бедняга, и спит, (\
у а холодно и страшно. Он пытался к нам, но у нас тесно, ы у
Ялович предложил спать ему в палатке у пиротехника на
ящиках, а в ящиках взрывчатка, дымовые шашки и всякая
ужасть. Так что он спит на бочке с порохом в прямом
смысле. Пешкин делает вид, что думает, будто все уст¬
роилось великолепно, но мы его разубедили, и он пошел сни¬
мать комнату в поселок. Яловичевская стервь уехала с по¬
зором, предварительно развязав язык, что Ялович ее обма¬
нул, обесчестил, завалил на экзаменах и т.д. и т.п. Генка
это мужественно перенес, и уехала она под свист, улюлю¬
канье и недоброжелательные взгляды. Все вздохнули. <...>
Снимаемся мы в жаре, в песке и голые. У меня — хоро¬
ша фигура, и я очень физически сильный, меня ставят на
первый план, — меня и еще одного парня, но он Тарзан, и я
у него учусь, а он у меня — нырять. Я ныряю метров на
50 и всех восхищаю.Лапочка! Это я расхвастался затем, чтобы ты меня
не забывала, и скучала, и думала, что где-то в недруже¬
любном лагере живет у тебя муж ужасно хороший, — не¬
пьющий и необычайно физически подготовленный.Я пью это поганое лекарство, у меня болит голова, спирт¬
ного мне совсем не хочется и все эти экзекуции — зря, но
уж ежели ты сумлеваешься — я завсегда готов.Было вчера собрание. Пугали актеров высылкой в Моск¬
ву и денежными штрафами, если они себя не будут блюсти
морально и физически и не опаздывать.Впервые ко мне нет претензий, — это подогревает мо¬
рально. Единственный упрек — зачем я покрываю Ялови-
ча, когда он на съемке спит где-нибудь под машиной, а мне
его жалко, он худой, нервный и несчастный, — ему Марина
пишет официальные письма без ласковых слов и, кстати,
хорошо делает. Он ее все время во сне видит и стонет.Директора у нас фамилия Биязи, и он очень грозный и
не любит пьющих, и все время у нас болеют водобиязнью,
это я придумал. А режиссера зовут Федор Филиппов. Я	;	27
ВЛ ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ^у его зову Федуар да не Филиппо. Он совсем не Филиппо, V
/? потому что ничего не может. Но это и хороша. Я на U
у съемках режиссирую и делаю, что хочу. Ребята слушают у
меня. Придумываю текст, а недавно попросили написать
песню, которую Ялович, Абдулов и Пешкин должны петь в
картине. Я написал. Песня хорошая, но, говорят, с блат-
нянкой и мелодия тоже. А там весь смысл в этом. Там
ребята идут с гитарой под дождем и пританцовывают, но
нашу могучую кучку не переубедишь. Хрен с ними — пусть
им будет хуже, а писать как Пахмутов<а> я не буду, у
меня своя стезя, и я с нее не сойду.<...> Все должно быть в порядке. Фортуна начала мед¬
ленно разворачиваться <к> нам лицом и вот-вот милост¬
иво подмигнет.Беспокоит меня еще мое оформление, моя книжка тру¬
довая, но я пока стараюсь про это не думать. Хочу ду¬
мать, что все будет хорошо.<...> Целую, люблю и скучаю ужасно.ВолодяP.S. Пиши авиа. Это немного быстрее. <...>1	августа 1964 года
Латвия, Айзкраукле—МоскваДва письма за все это время — не маловато ли, лапа?
Почему-то сегодня думал, что обязательно получу пись¬
мо, но не тут-то было. У меня и мысли разные. Что, если
вдруг встретила какого-нибудь очередного Рацимора, и он
тебе что-нибудь сказал? Или... ну в общем, всякие домыс¬
лы. Но... что бы ни было — без писем твоих плохо. Ладно!У нас было 2 дня выходных. В Ригу мы не ездили, пото¬
му что ждали Милку. Она приехала. Живет у нас в па¬
латке. В лагере шепчутся и недоумевают, — думают, что
опять баба к Яловичу. Потом кто-то пустил слух, что к
Абдулову, а потом, что ко мне, но все эти разговоры за¬
тихли, и вопрос остался открытым. Но на Яловича ко-
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишусятся. Скоро к нему должна приехать Марина, — вотз/71 то- угда что-то будет.	!\Распределились так — Пешкин с женой, Ялович с Мил- sj
кой, а .мы с Севкой, как самые скромные и благородные, —
бродяжим по палаткам — нынче здесь — завтра там.Вчера нам дали по 5 рублей квартирных. Это за весь ме¬
сяц, и все решили загу 1ять на лоне природы. Я, лапочка,
вообще забыл, что такое загуаы, но, однако, от общества
не отказываюсь, и даже напротив, люблю, когда вокруг ве¬
село, — мне самому тогда тоже, — это разбивает мое
собственное о себе мнение — будто я только хмелем весе¬
люсь. Так вот. Я, как самый главный министр Москвы, вы-
npociL'i в столовой 4 кг мяса, сделал заготовку для шашлы¬
ка, вымочил в уксусе с ауком. А вечером, часов в 9, сделали
мы мангал из кирпичей и жарил я на углях шашлык. Все
пили за мое здоровье. А Ялович вопил, что он никогда ни¬
чего подобного не ел и что это лучше, чем у грузин, узбе¬
ков и евреев вместе взятых. Было действительно вкусно.Здесь все понакупили транзисторы «Спидолы», и мы
ежедневно слушаем крамольные передачи про нас и музыку.
Но... про нас — мы сами знаем, где у нас чего... а музыка
действительно хорошая. Я очень научился хорошему бою
на гитаре. Приеду — покажу. Песню мою, наверное, будут
петь, она всем понравилась. Все! Пока больше до твоего
письма писать не буду. Целуй Аркашку крепко, а я вас
обоих (или троих) люблю и целую.Володя15 августа 1964 года
Латвия, Айзкраукле—МоскваЛапа! Наконец-то собрался тебе написать. Совсем не
было времени. А сейчас по порядку. Нахожусь я на съемке
^ за 15 км. Ждем 6-й день погоду, и вдруг крик: «У Высоцко¬
го сын родился» — и телеграмма про громадного нашего
ребенка. Я ужасно обрадовался, хотя думал — девочка и
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХдаже купил ей кое-что розовое и желтое, но это ничего,
им — детям — на вкус и на моды плевать. Так вот, —
стал я психовать — будет солнце или нет. Бог есть,
Люсик, оно — светило — выглянуло, и мы сняли эти
проклятые 4 дуба, и я на «газик» и в погоню за поездом.
Еле успел.Сразу приехал, на Беговую и к тебе. Очень жаль, что на
следующий день не смог, но я перевозил комод, ходил к
Любимову (там все в порядке, закончу здесь — и туда), а
потом на «Мосфильм» и аэропорт. Все были поражены
точностью и все спрашивали, видел ли я тебя и дитю (я
так думаю, Сергея, или Алексея). Тебя я видел, лапа, ты
очень красивая, только бледная. Я тебя очень люблю. А я
теперь стал настоящий отец семейства (фактически, но
не де юре — это в ближайшее будущее), и я теперь чув¬
ствую, что буду бороться за мир, за счастье детей и за
нравственность.У нас здесь были неприятности (в автомобильной ка¬
тастрофе погибла наша буфетчица — совсем молодая дев¬
чонка и покалечились еще двое). А вчера во время съемки
раскроил лоб в 2-х местах главный герой. Его шили вдоль и
поперек, и он держался. Я съездил к Толяну. Он страшно
обрадовался и шлет тебе приветы, поздравления, поцелуи
и восторги и советует от 3-го пока воздержаться. Он
нормально выглядит, только нос немного переломан.Так что везет мне. Вдобавок я опоздал на съемку, был
жуткий крик и угрозы денежных репрессий, но это без ме¬
ня, а когда я приехсиг, никто ничего не сказал, я отшутил¬
ся. Они все меня немного побаиваются, и это хорошо.Люсенок мой! Когда тебя выпишут, как маленький, кор¬
мишь ли ты его?<...>Сейчас посылаю маме твоей много шерсти, больше 1 кг.
Все говорят — великолепной, она обещала связать обоим.
Хорошо бы и тебе. Ты попроси. Вообще я все время о вас
думаю. А Аркашка наш самый лучший ребенок в мире. Он
за меня цеплялся и чуть не плакал, когда я уходил, и я
тоже. Люсик! Любимый! Береги себя и наше потомство!
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСя к вам пишуЦелую тебя, малыш!Все ребята и Марина тебя нежно уелцют. <...>19	августа 1964 годаЛатвия, Айзкраукле—МоскваЛюсик! Хороший мой! Ты уже дома. Мама мне прислала
телеграмму и сообщила. И там написала, что ребенок пре¬
лестный. Как ты обходишься с двумя? Какой малыш? Ка¬
кой у него голос? Я очень скоро приеду насовсем и буду
тебе помогать.Лапа! Ты прости меня, что я опоздал с поздравлением.
Но... у нас очень оригинально работает почта — откры¬
вается после нашего отъезда на съемку и закрывается пе¬
ред приездом. Пусть тебе считается подарком пальто.У нас такие новости. Были мы все в гостях у Толи в
Дзинтари. Он — со своей знакомой, с которой у него был
роман года 2 назад, когда он лежал в больнице, она его
посещала и подолгу была мшосердной сестрой, а потом
вывезла на взморье, ей 24 года, она не Толиного возраста.
Может, женится, наконец. Она переводчица. Только что
была в арабских странах и понавезла кучу трспья и только
о нем разговаривает, — это довольно противно. А потом
Толя с ней приехал к нам, ходили мы за грибами, их здесь
куча, ели их у костра. Толян обалдел, — говорит: «Как
хорошо!», но уехсьт. в Москву — ему на работу надо.Погода снова хорошая — солнце. Но нам теперь солнце
не нужно, нам нужно пасмурно, — и сегодня мы бездельни¬
чаем. Яловичи уехали в Ригу, — покупать Генке пальто
(его пальто украли в студии).Люсик! Пожалуйста, отдай маме мои 2 пары ботинок,
пусть отдаст починить, а то ходить совсем не в чем.
Пальто мне дает Толя, так что с этим все хорошо, а
ботинок Толя не дает, у Толи нет ботинок, у него только
па.аьто, и это плохо!
ВЛ ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХПриехали из Москвы художники, говорят, что очень у
хороший материал, очень красиво, и Эдуардо не Филлипо !\
воспрянул духом и начал работать с актерами. Это ужас- J
но. Я ему намекнул, но он не расстроился и сказал, что
Эйзенштейн тоже не любил, а он его ученик. Оператор за
крупные планы требует мзду, я обещал. Вообще же стара¬
юсь меньше в аппарат лезть, потому что неинтересные *
сцены, а уж потом буду, как Ливанов, он, как бы его не
поставили, — растолкает всех и на крупный. Ялович это
показывает, очень смешно.Я сегодня буду звонить маме. По-моему, у нее исправили
телефон, и все узнаю.Лапа! Как тебе, наверное, трудно. И, наверное, ребенку
младенец не очень-то дает спать. И как Аркашка отнесся
к появлению брата? Он все бегал и показывал «Уа-уа».
Интересно, — кто ходит по магазинам? Потому что ко¬
гда тебя не было, — в доме тоже было не густо. Бывает
ли моя мама, как мои вторые родители, в больнице были,
ребенка видели? Чего все кругом говорят про ребенка и что
он делает? Скоро это все я сам увижу.Пока все, лапа! Целую тебя крепко и очень люблю. Це¬
луй обоих малышей!20	апреля 1965 года<Аенинградская область, кафе «Молекула» >Дважды был в кафе «Молекула». Очень приятно, что в
другом городе можешь чувствовать себя, как дома.Не думайте, прослушав мои песни, что я сам такой !
Отнюдь нет!С любовью,Володя<ЗАПИСКА ЗРИТЕЛЯМ>Высоцкий20 апреля 1965 г.
XX век32
ударил
первым я тогда
так было надо...
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...ударил первым я тогда — так было надо...»♦	ТОТ, КТО РАНЬШЕ С НЕЮ БЫЛ *В тот вечер я не пил, не пел —Я на нее вовсю глядел,Как смотрят дети, как смотрят дети.
Но тот, кто раньше с нею был,Сказал мне, чтоб я уходил,Сказал мне, чтоб я уходил,Что мне не светит.И тот, кто раньше с нею был,—Он мне грубил, он мне грозил,А я все помню — я был не пьяный.
Когда ж я уходить решил,Она сказала: «Не спеши!»Она сказала: «Не спеши,Ведь слишком рано!»Но тот, кто раньше с нею был,Меня, как видно, не забыл,И как-то в осень, и как-то в осень
Иду с дружком, гляжу — стоят.Они стояли молча в ряд,Они стояли молча в ряд —Их было восемь.Со мною — нож, решил я: что ж,
Меня так просто не возьмёшь!Держитесь, гады! Держитесь, гады!
К чему задаром пропадать?Ударил первым я тогда,Ударил первым я тогда —Так было надо.Но тот, кто раньше с нею был,—Он эту кашу заварил35
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВполне серьезно, вполне серьезно.
Мне кто-то на плечи повис,Валюха крикнул: «Берегись!»,Валюха крикнул: «Берегись!»,Но было поздно.За восемь бед — один ответ.В тюрьме есть тоже лазарет,—Я там валялся, я там валялся.Врач резал вдоль и поперёк,Он мне сказал: «Держись, браток!»,
Он мне сказал: «Держись, браток!»,—
И я держался.Разлука мигом пронеслась.Она меня не дождалась,Но я прощаю, ее — прощаю.Её, как водится, простил,Того ж, кто раньше с нею был,Того, кто раньше с нею был,—Не извиняю,Её, конечно, я простил,Того ж. кто раньше с нею был,Того, кто раньше с нею был,—Я повстречаю!< начало 1962>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...ударил первым я тогда — так было надо...»*	НЕСОСТОЯВШАЯСЯ СВАДЬБА *Нам вчера прислали из рук вон плохую весть:Нам вчера сказали, что Алёха вышел весь.Как же так? Он Наде говорил, что пофартит,Что сыграет свадьбу, на неделю загудит!Не видать девахе этот свадебный гудёж,Потому что в драке налетел на чей-то нож.Потому что плохо — хоть не в первый раз уже,
Получал Алёха дырки новые в душе.Для того ль он душу, как рубаху, залатал,Чтоб его убила в пьяной драке сволота!Если б всё в порядке, мы б на свадьбу нынче шли,
Но с ножом в лопатке поутру его нашли.Что ж, поубивается девчонка, поревёт.Что ж, посомневается — и слёзы оботрёт,А потом без вздоха отопрёт любому дверь.
Ничего, Алёха, всё равно тебе теперь.Мы его схороним очень скромно. Что рыдать!
Некому о нём и похоронную послать.Потому никто не знает, где у Лёхи дом.Вот такая смерть шальная всех нас ждёт потом.Что ж, поубивается девчонка, поревёт.Чуть посомневается — и слёзы оботрёт,А потом без вздоха отопрёт любому дверь.Бог простит, Алёха! Всё равно ему теперь...<1964, осень>37
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Смех, веселье, радость —У него всё было,Но, как говорится, жадность
Фраера сгубила...У него — и то, и сё,А ему — всё мало!Ну, так и накрылось всё,
Ничего не стало.<1965, апрель>38
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...ударил первым я тогда — так было надо...»Не однажды встречал на пути подлецов,Но один мне особо запал,—Он коварно швырнул горсть махорки в лицо
Нож в живот — и пропал.Я здоровый, я выжил, не верил хирург,Ну, а я веру в нём возродил,—Не отыщешь таких и в Америке рук —Я его не забыл.Я поставил мечту свою на тормоза,Встречи ждал и до мести дожил.Не швырнул ему, правда, махорку в глаза,
Но потом закурил.Никогда с удовольствием я не встречал
Откровенных таких подлецов.Но теперь я доволен: ах, как он лежал
Не дыша, среди дров!
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНеужто здесь сошелся клином свет,Верней, клинком ошибочных возмезди[й]...
И было мне неполных двадцать лет,Когда меня зарезали в подъезде.Он скалился открыто — не хитро',Он делал вид, что не намерен драться,[И в<д>руг] — ножом под нижнее ребро,
И вон — не вынув, чтоб не зама[ра]ться.Да будет выть-то! Ты не виновата —
Обманут я улыбкой и добром.Метнулся в подворотню луч заката
И спрятался за мусорным ведром...Еще спасибо, что стою не в луже,И лезвие продвинулось чуть глубже,И стукнула о кафель рукоять,Но падаю — уже не устоять.40<до 1 июня 1980>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...ударил первым я тогда — так было надо...»И вот когда мы к несогласию пришли,
То я его не без ножа зарезал.Глаз вон тому, кто старое помянет,
А он всё чаще это вспоминал.41<август 1976>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	СЧЕТЧИК ЩЕЛКАЕТ *Твердил он нам: «Моя она...»«Да ты смеёшься, друг, да ты смеёшься.
Уйди, пацан, ты очень пьян.А то нарвёшься, друг, гляди — нарвёшься!»А он кричал: «Теперь мне всё одно,Садись в такси, поехали кататься.Пусть счётчик щёлкает, пусть — всё равно
В конце пути придётся рассчитаться».Не жалко мне таких парней.«Ты от греха уйди,» — твержу я снова.А он ко мне — и всё о ней.«А ну, ни слова, гад, гляди — ни слова!»Ударила в виски мне кровь с вином.И, также продолжая улыбаться,Ему сказал я тихо: «Всё равно
В конце пути придётся рассчитаться».К слезам я глух и к просьбам глух.В охоту драка мне.Ох, как в охоту!И хочешь, друг, не хочешь, друг,—Плати по счёту, друг. Плати по счёту!А жизнь мелькает, как в немом кино.Мне хорошо, мне хочется смеяться.А счётчик — щёлк да щёлк. Да всё равно
В конце пути придётся рассчитаться...<1964, около 2742
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...ударил первым я тогда — так было надо. .»*	* *Вот главный вход, но только вот
Упрашивать — я лучше сдохну!
Вхожу я через чёрный ход,А выходить стараюсь в окна.Не вгоняю я в гроб никого,Но вчера меня, тепленького,—
Хоть бываю и хуже я сам —
Оскорбили до ужаса.И, плюнув в пьяное мурло
И обвязав лицо портьерой,Я вышел прямо сквозь стекло
В объятья к милиционеру.И меня — окровавленного,
Всенародно прославленного,
Прям как был я — в амбиции
Довели до милиции.И кулаками покарав,И попинав меня ногами,—Мне присудили крупный штраф
За то, что я нахулиганил.А потом — перевязанному,
Несправедливо наказанному —
Сердобольные мальчики
Дали спать на диванчике.Проснулся я — ещё темно,Успел поспать и отдохнуть я,
Встаю и, как всегда,— в окно,Но на окне — стальные прутья.43
ЯЛ. ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ меня — патентованного,Ко всему подготовленного —Эти прутья печальные
Ввергли в бездну отчаянья.А рано утром — верь не верь —Я встал, от слабости шатаясь,—И вышел в дверь. Я вышел в дверь!.
С тех пор в себе я сомневаюсь.В мире тишь и безветрие,Чистота и симметрия.На душе моей тягостно,И живу я безрадостно.<1966, до ноября>44
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«. .ударил первым я тогда — так было надо... >-Ф-Знаю,Когда по улицам, по улицам гуляю,
Когда по лицам ничего не понимаю.
И в нос, в глаз, в рот, в пах
БилиИ ничего и никогда не говорили,—А только руки в боки нехотя ходили.<начало 1975 >
ял. высоцкииСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИИ В 4-х КНИГАХПо переулкам, по переулкам,По переулкам гуляют фраера.По закоулкам, <по закоулкам,>
По закоулкам, разрушенным вчера.Не понимают, не понимают,Не понимают гулящих дураков.ХватитГулять спокойно,
Братья,Средь нас покойник!
НадоСмеяться над собой.Когда гуляешь один,Когда навстречу — блондин,Когда не хочешь смеяться и любить,
Тогда — ужасно легко,Тогда на сердце темно,И люди очень мешают побродить.<ОАТЯбрЬ 1969>46
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«..ударил первым я тогда — так было надо..*	НА ОДНОГО *Если б водка была на одного —
Как чудесно бы было!Но всегда покурить — на двоих,
Но всегда разливать — на троих.
Что же — на одного?На одного — колыбель и могила.От утра и до утра
Раньше песни пелись,Как из нашего двора
Все поразлетелись —Навсегда, кто куда,На долгие года.Говорят, что жена — на одного,
Спокон веку так было.Но бывает жена — на двоих,Но бывает она — на троих.Что же — на одного?На одного — колыбель и могила.От утра и до утра
Раньше песни пелись,Как из нашего двора
Все поразлетелись —Навсегда, кто куда,На долгие года.Сколько ребят у нас в доме живёт
Сколько ребят в доме рядом!
Сколько блатных мои песни поёт,
Сколько блатных ещё сядут —Навсегда, кто куда,На долгие года!	47 ^3^	<1964,
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ЛЕЧЬ НА ДНО *Сыт я по горло
до подбородка.Даже от песен
стал уставать.Лечь бы на дно,как подводная лодка,Чтоб не могли
запеленговать.Друг подавал мне
водку в стакане,Друг говорил,что это пройдёт.Друг познакомилс Веркой по пьяни —Верка поможет,
а водка спасёт.Не помоглини Верка, ни водка:С водки — похмелье,
с Верки — что взять?Лечь бы на дно,как подводная лодка,И позывных
не передавать.Сыт я по горло,
сыт я по глотку.Ох, надоело
петь и играть!Лечь бы на дно,как подводная лодка,Чтоб не моглизапеленговать.<1965	48
"..где тебя сегодня
нет - на Большом
Каретном... ”
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...где тебя сегодня нет — на Большом Каретном»*	БОЛЬШОЙ КАРЕТНЫЙ *Посвящено Лёве КочарянуГде твои семнадцать лет?На Большом Каретном.Где твои семнадцать бед?На Большом Каретном.Где твой черный пистолет?На Большом Каретном.Где тебя сегодня нет?На Большом Каретном.Помнишь ли, товарищ, этот дом?Нет, не забываешь ты о нём!Я скажу, что тот полжизни потерял,Кто в Большом Каретном не бывал,
ещё бы, ведьГде твои семнадцать лет?На Большом Каретном.Где твои семнадцать бед?На Большом Каретном.Где твой черный пистолет?На Большом Каретном.Где тебя сегодня нет?На Большом Каретном.Переименован он теперь,Стало всё по-новой там, верь не верь!И всё же, где б ты ни был, где ты ни бредёшь,—
Нет-нет, да по Каретному пройдёшь,
ещё бы, ведьГде твои семнадцать лет?На Большом Каретном.51
ВЛ. ВЫСОЦКИЙС.ОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-хГде твои семнадцать бед?
На Большом Каретном.
Где твой чёрный пистолет
На Большом Каретном.
Где тебя сегодня нет?На Большом Каретном.КНИГАХ<1962,52
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...где тебя сегодня нет — на Большом Каретном»*	ВТОРОЙ БОЛЬШОЙ КАРЕТНЫЙ *В этом доме большом раньше пьянка была
Много дней, много дней,Ведь в Каретном ряду первый дом от угла —
Для друзей, для друзей.За пьянками, гулянками,За банками, полбанками,За спорами, за ссорами, раздорами
Ты стой на том, что этот дом,Пусть ночью, днём, всегда — твой дом,И здесь не смотрят на тебя с укорами.И пускай иногда недовольна жена,Но бог с ней, но бог с ней!Есть у нас что-то больше, чем рюмка вина —
У друзей, у друзей.За пьянками, гулянками,За банками, полбанками,За спорами, за ссорами, раздорами
Ты стой на том, что этот дом,Пусть ночью, днём, всегда — твой дом,И здесь не смотрят на тебя с укорами.<1964, до 30 сентября>53
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖ ❖ ❖Кто с утра сегодня пьян?
Лев Суреныч Кочарян!54
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...где тебя сегодня нет — на Большом Каретном»•> *>Как хорошо ложиться одномуЧаса так в два, в двенадцать по-московски,И знать, что ты не должен никому,Ни с кем и никого, как В.Высоцкий!<1962, 4 марта>
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХКогда наши устои уродские
Размела революция в прах,—
Жили в Риме евреи Высоцкие,
Не известные в высших кругах.
<...>56 <^>^<1961>
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« где тебя сегодня нет — на Большом Каретном >*	* *Угадаешь ли сегодня, ёлки-палки,Что засядет нам назавтра в черепа?!Я, к примеру, собираю зажигалки,Ну а Севка — начал мучать черепах.Друг мой Колька увлекается Ириной,Друг мой Юрка бредит верховой ездой,Друг мой Витька дни проводит под машиной,
Друг мой Лёвка летом ходит с бородой.Если я задурю, захандрю —Зажигалки я вмиг раздарю,Или выбросить просто могу,Или одновременно зажгу.<1968>57
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	<КО ДНЮ РОЖДЕНИЯ н.м.высоцкой> ❖
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...где тебя сегодня нет — на Большом Каретном»❖	<Г.ЯЛОВИЧУ И М.ДОБРОВОЛЬСКОИ *
НА ЮБИЛЕЙ>1Когда он, друзья, по асфальту идёт,—Никто на него не кивает!Но МХАТовский сторож поклон ему бьёт,Уж он-то Яловича знает.Народ же недоумевает,И каждый гадает:«А ктой-то шагает?»Но годы пройдут — по асфальту пойдёт,Верней, на машине покатит...И шляпы снимать будет вслед весь народ:
«Поехал Ялович Геннадий,Который недавно в Канаде
гремел на эстраде».2Многим студии МХАТа диплом выдавали,А потом — не давали в театрах ролей,И все эти таланты постепенно увяли,Как увяли каштаны Версальских аллей.Эта участь ждёт многих, но вам нет угрозы.
Почему? Отвечаю на этот вопрос:У вас нет столько знаний, сколько есть у Спинозы,
Но зато есть талант, обаяние, нос.3Наш первый тост — здоровье сына,И мужа твоего, Марина.4Когда б я здесь и пил, и ел,То б мог сказать без промедленья:Я получил то, что хотел,—Я помню чудное мгновенье!<Пушкин >59
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХТучки небесные, вечные странники,
Не уводите изгнанника горького,А проведите скорее изгнанника
В эту квартиру на улицу Горького.6Кружится испанская пластинка,
Только докрутилася скорей!Генка и жена его Маринка
Пригласили нас на юбилей!7Ананасы в шампанском и коньяки в шампанском,
И чудесная влага в хрустале и в стекле!Я в костюмчике чешском, настроеньи испанском
И гляжу с вожделеньем на вино на столе.Северянин8Я б волком не грыз,а сажал бы на суткиТого, кто сказал:«Юбилей — предрассудки!»И говорю:«Вам до ста расти,Как я уж писал —до старости».<Маяковский >9Я не Гомер, не Авиценна,А я совсем простой поэт:Пускай живёт Ялович Гена,Пока ему не надоест.<Высоцкий><1964, осень>
60		г -rxL
^..потому что
я вышел сегодня
на скок...я
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...потому что я вышел сегодня на скок...»*	НВ ДЕЛЕ *Я в деле, и со мною нож.И в этот миг меня не трожь!А после — я всегда иду в кабак.
И кто бы что ни говорил,Я сам добыл — и сам пропил,И дальше буду делать точно так.Ко мне подходит человек
И говорит: «В наш трудный век
Таких, как ты, хочу уничтожать!»
А я парнишку наколол,Не толковал, а запорол, —И дальше буду так же поступать.А хочешь просто говорить —
Садись со мной и будем пить,Мы всё с тобой обсудим и решим.
Но если хочешь так, как он,-У нас для всех один закон,И дальше он останется таким.<1961, до63
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ГОРОД УШИ ЗАТКНУЛ *Город уши заткнул и уснуть захотел,И все граждане спрятались в норы.А у меня в этот час ещё тысяча дел, —
Задёрни шторы и проверь запоры!Только зря — не спасёт тебя крепкий замок,
Ты не уснёшь спокойно в своём доме,
Потому что я вышел сегодня на скок,А Колька Дёмин — на углу на стрёме.И пускай сторожит тебя ночью лифтёр,И ты свет не гасил по привычке, —Я давно уже гвоздик к замочку притёр,
Попил водички и забрал вещички.Ты увидел, услышал... Как листья дрожат
Твои хилые, тощие мощи!Дело сделал своё я — и тут же назад,А вещи — тёще в Марьиной Роще.А потом — до утра можно пить и гулять,
Чтоб звенели и пели гитары!И спокойно уснуть, чтобы не увидать
Во сне кошмары, мусоров и нары.Когда город уснул, когда город затих, —Для меня лишь начало работы.Спите, граждане, в тёплых квартирках своих.
Спокойной ночи! До будущей субботы!<1961, до декабря>64
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС« .потому что я вышел сегодня на скок.. »
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХ♦	Я БЫЛ ДУШОЙ ДУРНОГО ОБЩЕСТВА *Я был душой дурного общества,И я могу сказать тебе:Моё фамилье, имя, отчество
Прекрасно знали в КаГэБэ.В меня влюблялася вся улица
И весь Савёловский вокзал.Я знал, что мной интересуются,Но все равно пренебрегал.Свой человек я был у скокарей,Свой человек — у щипачей,И гражданин начальник Токарев
Из-за меня не спал ночей.Ни разу в жизни я не мучился
И не скучал без крупных дел,Но кто-то там однажды скурвился, ссучился,
Шепнул, навёл — и я сгорел.Начальник вел себя невъедливо,Но на допросы вызывал,А я всегда ему приветливо
И очень скромно отвечал:«Не брал я на душу покойников
И не испытывал судьбу,И я, начальник, спал спокойненько,И весь ваш МУР видал в гробу!».Но дело не было отложено,И огласили приговор.И дали всё, что мне положено,Плюс пять мне сделал прокурор.-*<5^ 66
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...потому что я вышел сегодня на скок...»Мой адвокат хотел по совести —
За мой такой веселый нрав,А прокурор просил всей строгости
И был, по-моему, неправ.С тех пор заглохло мое творчество,
Я стал скучающий субъект.Зачем мне быть душою общества,
Когда души в нем вовсе нет?67<1962, осень>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	ГРОМ ПРОГРЕМЕЛ *Гром прогремел — золяция идёт,Губернский розыск рассылает телеграммы,Что вся округа переполнута з ворами,И что настал критический момент,И заедает тёмный элемент.Не тот расклад — начальники грустят,Во всех притонах пьют не вина, а отравы,Во всем у городе — убивства и облавы.Они приказ дают идти ва-банк
И применить запасный вариант.Вот мент идёт — идёт в обход,Губернский розыск рассылает телеграммы,Что вся округа переполнута з ворами,И что настал критический момент,И заедает тёмный элемент.А им в ответ — дают такой совет:Имейте каплю уваженья к этой драме!Четыре сбоку — ваших нет, не спорьте с нами.
Пусть мент идёт, идёт себе в обход,Расклад не тот и нумер не пройдёт!<1967, до 10 сентября>68
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...потому что я вышел сегодня на скок...»♦	ПЕСНЯ БАНДИТОВ *До нашей эры соблюдалось чувство меры.
Потом бандитов называли «флибустьеры».
Теперь названье звучное — «пират»Забыли.Бить их
И словом оскорбить их
Всякий рад.Бандит же ближних возлюбил — души не чает.
И если что-то им карман отягощает,Он подойдёт к ним, как интеллигент,Улыбкувыжмет
И облегчает ближних
За момент!А если ближние начнут сопротивляться,
Излишне нервничать и сильно волноваться,
Тогда бандит поступит, как бандит:Он стрёльнет
трижды
И вмиг приводит ближних
В трупный вид.И им за это ни чинов, ни послаблений.Доходит даже до взаимных оскорблений.Едва бандит выходит за порог,Как сразу:«Стойте!Невинного не стройте.Под замок!»69
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНа теле общества есть много паразитов,
Но почему-то все стесняются бандитов.
И с возмущеньем хочется сказать:
«Поверьте,
боже,Бандитов надо тожеПонимать».<1967, до 10 октября>70
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...потому что я вышел сегодня на скок...»*	РЕЦИДИВИСТ *Это был воскресный день, и я не лазил по карманам.В воскресенье отдыхать! Вот мой девиз.Вдруг — свисток, меня хватают, обзывают хулиганом,
А один узнал, кричит: «Рецидивист!»«Брось, товарищ, не ершись,Моя фамилия — Сергеев,Ну, а кто рецидивист,Ведь я ж понятья не имею».Это был воскресный день, но «мусора» не отдыхают:У них тоже план давай — хоть удавись!Ну, а если перевыполнят, так их там награждают.На вес золота там вор-рецидивист.С уваженьем мне: «Садись, —Угощают «Беломором». —Значит, ты — рецидивист?Распишись под протоколом!»Это был воскресный день, светило солнце, как бездельник
И все люди — кто с друзьями, кто с семьёй.Ну, а я сидел, скучал, как в самый гнусный понедельник.
Мне майор попался очень деловой.«Сколько раз судились вы?»«Плохо я считать умею».«Всё же вы — рецидивист?»«Нет, товарищ, я — Сергеев».Это был воскресный день, а я потел, я лез из кожи.
Но майор был в математике горазд:Он чего-то там сложил, потом умножил, подытожил
И сказал, что я судился десять раз.
ВЛ. ВЫСОЦКИЙ
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ
— 	у	Подал мне начальник лист,п	Расписался, как умею, —у	Написал: «РецидивистПо фамилии Сергеев».Это был воскресный день. Я был усталым и побитым.
Но одно я знаю, одному я рад:В семилетний план поимки хулиганов и бандитов
Я ведь тоже внёс свой очень скромный вклад!<1964, осень>72
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...потому что я вышел сегодня на скок...»*	* *А в двенадцать часов людям хочется спать —
Им назавтра вставать на работу.Не могу им мешать, не пойду воровать —Мне их сон нарушать неохота.Мне ребята сказали про такую наколку —На окраине, где даже нет фонарей!Если выгорит дело, обеспечу надолго
И себя, и подругу, да и лучших друзей.Но в двенадцать часов людям хочется спать —
Им назавтра вставать на работу.Не могу им мешать, не пойду воровать —Мне их сон нарушать неохота.Мне ребята сказали, что живёт там артистка,Что у ней — бриллианты, золотишко, деньга,И что всё будет тихо — без малейшего риска.Ну, а после, конечно, мы рванём на бега.Но в двенадцать часов людям хочется спать,И артистке вставать на работу.Не могу ей мешать, не пойду воровать —Мне ей сон нарушать неохота.Говорил мне друг Мишка, что у ней есть сберкнижка.
Быть не может, не может, — наш артист не богат.
«Но у ней подполковник, — он, ей-ей, ейлюбовник!» —
Этим доводом Мишка убедил меня, гад.Но в двенадцать часов людям хочется спать —
Им назавтра вставать на работу.Ничего, не поспят! Я иду — сам не рад:Мне их сон нарушать неохота.73
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХГоворил я ребятам, что она небогата:Бриллианты — подделка, подполковник — сбежал.
Ну а эта актриса — лет, примерно, под триста, —
Не прощу себе в жизни, что ей спать помешал.Ведь в двенадцать часов людям хочется спать —
Им назавтра вставать на работу.Не могу им мешать, не пойду воровать —Мне их сон нарушать неохота.<1965, до 2 февраля>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...потому что я вышел сегодня на скок...»*	ПЕСНЯ ПРО СТУКАЧА *В наш тесный круг не каждый попадал,
И я однажды — проклятая дата! —
Его привёл с собою и сказал:«Со мною он, нальём ему, ребята».Он пил, как все, и был как будто рад.
А мы? — его мы встретили как брата!
А он назавтра продал всех подряд.
Ошибся я, простите мне, ребята!Суда не помню, было мне невмочь.
Потом — барак, холодный как могила.
Казалось мне: кругом сплошная ночь —
Тем более, что так оно и было.Я сохраню хотя б остаток сил.Он думает, отсюда нет возврата.Он слишком рано нас похоронил,
Ошибся он, поверьте мне, ребята!И день наступит — ночь не на года!Я попрошу, когда придёт расплата:
«Ведь это я привёл его тогда,И вы его отдайте мне, ребята!»75<1964, осень>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВВПНа мой на юный возраст не смотри
И к молодости нечего цепляться.
Христа Иуда продал в тридцать три,
Ну, а меня продали в восемнадцать.Христу-то лучше, всё ж он верить мог
Хоть остальным одиннадцати ребятам,
А я сижу и мучаюсь весь срок:Ну, кто из них из всех меня упрятал?<1965, до апреля >76
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...потому что я вышел сегодня на скок...»*	ПРАВДА ВЕДЬ, ОБИДНО *Правда ведь, обидно — если завязал,А товарищ продал, падла, и за всё сказал:За давнишнее, за драку — всё сказал Сашок,И — двое в синем, двое в штатском, чёрный воронок...До свиданья, Таня, а может быть, — прощай!
До свиданья, Таня, если можешь, — не серчай!
Но всё-таки обидно, чтоб за просто так
Выкинуть из жизни напрочь цельный четвертак.На суде судья сказал: «Двадцать пять! До встречи!..»
Раньше б горло я порвал за такие речи!А теперь — терплю обиду, не показываю виду.
Если встречу я Сашка, — ох, как изувечу!До свиданья, Таня, а может быть, — прощай!
До свиданья, Таня, если можешь, — не серчай!
Но всё-таки обидно, чтоб за просто так
Выкинуть из жизни напрочь цельный четвертак!77<1962, до июля>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВраньё, ворьё, не верь
“„жулики иногда
нам встречаются...
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...жулики иногда нам встречаются...»*	* *Здравствуйте!Наши добрые зрители,Наши строгие критики,Вы увидите фильм про последнего самогожулика.ЭтогоВ жизни, может, и не было,Ну а как будет в будущем —Это тоже вопрос и решить его хочется.Этот фильмНе считайте пародией,Всё в нем — шутка и вымысел —Это,Это просто — игра,Вот такая игра.Жулики —Это люди нечестные,Они делают пакости, —И за это их держат в домах, называемыхтюрьмами.Тюрьмы —Это крепкие здания,Окна, двери с решетками —На них лучше снаружи смотреть, лучше толькосмотреть на них.Этот фильм —Не напутствие юношам,И, тем более, девушкам, —81
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЭто,Это просто — игра,Вот такая игра.ЖуликиИногда нам встречаются,Правда, реже значительно
Чем давно — при царе, или, скажем, в Америке.Трудно нам —Мы в таком положении!Ведь последнего жулика
Не встречал до сих пор ни один человек ещё.Помните,Наши добрые зрители!Этот фильм — эксцентрический, —Значит,Это только игра.Начинаем, пора!82<1966, июнь>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...жулики иногда нам встречаются...»*	* *Здесь сидел ты, Валет,Тебе счастия нет,Тебе карта всегда не в цвет.Наши общие дни
Ты в душе сохрани
И за карты меня извини!На воле теперь вы меня забываете,Вы порасползлись все по семьям, домам.
Мои товарищи, по старой памяти
Я с вами веду разговор по душам.Ты на нарах сидел
Без забот и без дел,Ты всегда улыбался и пел.Ты не ждал передач,Ты был тёртый калач,Мне теперь без тебя — хоть плачь!На воле теперь вы меня забываете,Вы порасползлись все по семьям, домам.
Мои товарищи, по старой памяти
Я с вами веду разговор по душам.<1966, июнь>83
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ВСЁ ОТНОСИТЕЛЬНО *О вкусах не спорят, есть тысяча мнений —Я этот закон на себе испытал.Ведь даже Эйнштейн — физический гений —
Весьма относительно всё понимал.Оделся по моде, как требует век, —Вы скажете сами:«Да это же просто другой человек!».А я — тот же самый.Вот уж действительно — всё относительно
Всё-всё, всё...Набедренный пояс из шкуры пантеры.О да! Неприлично! Согласен! Ей-ей!Но так одевались все до' нашей эры,А до нашей эры — им было видней.Оденусь попроще, как в каменный век,
Вы скажете сами:«Да это же просто другой человек!».А я — тот же самый.Вот уж действительно — всё относительно
Всё-всё, всё...Оденусь, как рыцарь я после турнира, —
Знакомые вряд ли узнают меня,И крикну, как Ричард я в драме Шекспира:
«Коня мне! Полцарства даю за коня!»Но вот рассмеётся и скажет сквозь смех
Ценитель упрямый:«Да это же просто другой человек!».А я — тот же самый.	84
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...жулики иногда нам встречаются...»Вот уж действительно — всё относительно,
Всё-всё, всё...Вот трость, канотье... Я — из нэпа, похоже?Не надо оваций — к чему лишний шум!Ах, в каком костюме узнали? Ну что же...Тогда я одену последний костюм.Долой канотье, вместо тросточки — стек —
И шепчутся дамы:«Да это же просто другой человек!».А я — тот же самый.Вот уж действительно — всё относительно,
Всё-всё, всё!Будьте же бдительны — всё относительно,
Всё-всё, всё...85<1966, июнь>
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	♦ ♦Прошлое пусть останется только здесь, в МузеедревностейЛюди постепенно привыкают к чудесам.Время наступает такое, что каждому — попотребности..
А у меня потребность — всё вернуть по адресам.Вот она, собственность разных людей!Вещи, как вы сохранились!Я эту собственность сделал своей,Но... времена изменились
Навсегда, навсегда!Хватит гоняться за мной по пятам,Мрачное напоминание!Хватит с меня! Ты задержишься там,В этой приятной компании
Насовсем, насоврем.Ты приходил, чтобы сбить с меня спесь,Шёл к своей гибели прямо...Я ухожу, ты останешься здесь —Место твое среди хлама
Навсегда, навсегда!86<1966, июнь>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...жулики иногда нам встречаются...»*	ФИНАЛЬНАЯ ПЕСНЯ *Вот что:Жизнь прекрасна, товарищи,И она удивительна,И она коротка — это самое-самое главное.ЭтогоВ фильме прямо не сказано.Может, вы не заметили
И решили, что не было самого-самого главного.Может быть,В самом деле и не было,Было только желание —Значит,Значит, это для вас
Будет в следующий раз.Вот что:Человек человечеству —Друг, товарищ и брат у нас,Друг, товарищ и брат — это самое-самое главное.Труд насДолжен облагораживать,Он из всех из нас сделает
Настоящих людей — это самое-самое главное.Правда вот,В фильме этого не было,Было только желание —Значит,Значит, это для вас
Будет в следующий раз.87
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМир наш —Колыбель человечества,Но не век находиться нам
В колыбели своей — Циолковский сказал ещё.СкороДаже звёзды далёкие
Человечество сделает
Достояньем людей — это самое-самое главное.ЭтогоВ фильме прямо не сказано —
Было только желание, —Значит,
Значит,
Будет вэто для вас
следующий раз.<1966, июнь>88
"..а то ведь,
правда, -
несправедливость..
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а то ведь, правда, — несправедливость...»*	ПРОСТИТЕ МИШКУ! *Говорят, арестован
Добрый парень за три слова.Говорят, арестован
Мишка Ларин за три слова.Говорят, что не помог ему заступник, честно слово.
Мишка Ларин — как опаснейший преступникаттестован.
Ведь это ж, правда, — несправедливость!Говорю, невиновен!Не со зла ведь? Но вино ведь.Говорю, невиновен!А ославить — разве новость?Говорю, что не поднял бы Мишка руку на ту суку.
Так возьмите же вы Мишку на поруки! — вотвам руку!А то ведь, правда, — несправедливость!Говорят, что до свадьбы
Он придёт, до женитьбы...Вот бы вас бы послать бы,Вот бы вас погноить бы.Вот бы вас бы на Камчатку — на Камчаткунары дали б.
Пожалели бы вы нашего Мишатку, порыдали б.А то ведь, правда, — несправедливость!Говорю, заступитесь!Повторяю, на поруки!Если ж вы поскупитесь,Заявляю: ждите, суки!91
ЯЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ ж такое вам устрою, я ж такое вам устрою!
Друга Мишку не забуду и вас в землю всех зарою!
А то ведь, правда, — несправедливость!92<лето 1963>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а то ведь, правда, — несправедливость...»*	УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС *Нам ни к чему сюжеты и интриги —Про всё мы знаем, про всё, чего ни дашь.
Я, например, на свете лучшей книгой
Считаю кодекс Уголовный наш.И если мне неймётся и не спится
Или с похмелья нет на мне лица,Открою кодекс на любой странице —И не могу! Читаю до конца.Я не давал товарищам советы,Но знаю я — разбой у них в чести.Вот только что я прочитал про это:Не ниже трёх, не свыше десяти.Вы вдумайтесь в простые эти строки —
Что нам романы всех времён и стран! —В них всё — бараки, длинные, как сроки,
Скандалы, драки, карты и обман.Сто лет бы мне не видеть этих строчек! —
За каждой вижу чью-нибудь судьбу
И радуюсь, когда статья — не очень:Ведь всё же повезёт кому-нибудь...И сердце бьётся раненою птицей,Когда начну свою статью читать.И кровь в висках так ломится, стучится,
Как мусора, когда приходят брать.<1964,
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	НЕ УВОДИТЕ МЕНЯ ИЗ ВЕСНЫ! *Весна ещё в начале,Ещё не загуляли,Но уж душа рвалася из груди, —И вдруг приходят двое
С конвоем, с конвоем:«Оденься, — говорят, — и выходи!».Я так тогда просил у старшины:«Не уводите меня из Весны!».До мая пропотели —Всё расколоть хотели,Но — нате вам! — темню я сорок дней.
И вдруг, как нож мне в спину, —
Забрали Катерину,И следователь стал меня главней.Я понял, я понял, что тону, —
Покажьте мне хоть в форточку Весну!И вот опять — вагоны,Перегоны, перегоны,И стыки рельс отсчитывают путь,А за окном — в зеленом
Березки и клены,Как будто говорят:«Не позабудь!».А с насыпи мне машут пацаны...
Зачем меня увозят из Весны!Спросил я Катю взглядом:Уходим? — Не надо! —Нет, хватит: без Весны я не могу!94
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а то ведь, правда, — несправедливость...»И мне сказала Катя:«Что ж, хватит так хватит», —И в ту же ночь мы с ней ушли в тайгу.Как ласково нас встретила она,Так вот, так вот какая ты, Весна!..А на вторые сутки
На след напали, суки, —Как псы, на след напали и нашли, —И завязали, суки,И ноги, и руки, —Как падаль по грязи поволокли.Я понял: мне не видеть больше сны!
Совсем меня убрали из Весны.<июль 1962, до 13-го>
95
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	СЕРЕБРЯНЫЕ СТРУНЫ *У меня гитара есть — расступитесь, стены!Век свободы не видать из-за злой фортуны!
Перережьте горло мне, перережьте вены,
Только не порвите серебряные струны!Я зароюсь в землю, сгину в одночасье.Кто бы заступился за мой возраст юный!
Влезли ко мне в душу и рвут её на части —
Только б не порвали серебряные струны!Но гитару унесли, с нею — и свободу.
Упирался я, кричал: «Сволочи! Паскуды!Вы втопчите меня в грязь, бросьте меня в воду,
Только не порвите серебряные струны!»Что же это, братцы! Не видать мне, что ли,Ни денечков светлых, ни ночей безлунных?]
Загубили душу мне, отобрали волю...А теперь порвали серебряные струны.<1962, до 8 марта>96
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а то ведь, правда, — несправедливость.. »*	ФОРМУЛИРОВКА *Вот раньше жизнь: и вверх, и вниз
Идёшь без конвоиров!Покуришь план, пойдёшь на бан
И щиплешь пассажиров.А на разбой берёшь с собой
Надёжную шалаву,Потом за грудь кого-нибудь —И делаешь Варшаву.Пока следят, пока грозят —Мы это переносим.Наелся всласть, но вот взялась
«Петровка, 38».Прошёл детдом, тюрьму, приют,И срока не боялся.Когда ж везли в народный суд,
Немного волновался.Зачем нам врут: «Народный суд»? —
Народу я не видел.Судье — простор, и прокурор
Тотчас меня обидел.Ответил на вопросы я,Но приговор — с издёвкой.И не согласен вовсе я
С такой формулировкой!Не отрицаю я вины,Не в первый раз садился,Но написали, что с людьми
Я грубо обходился.
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНеправда! Тихо подойдёшь,Попросишь сторублёвку.При чём тут нож? При чём грабёж? —
Меняй формулировку!Эх, был бы зал, я б речь сказал:
«Товарищи родные!Зачем пенять, ведь вы меня
Кормили и поили.Мне каждый деньги отдавал
Без слёз, угроз и крови.Огромное спасибо вам
За всё на добром слове!»И этот зал мне б хлопать стал,И я б, прервав рыданья,Им тихим голосом сказал:«Спасибо за вниманье!»Ну, правда ведь, неправда ведь,Что я грабитель ловкий?Как людям мне в глаза смотреть
С такой формулировкой?!<1964, осень>98
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС..а то ведь, правда, — несправедливость...»❖	❖ ❖Я не пил, не воровал
Ни штанов, ни денег,Ни по старой я не знал,Ни по новой «фене».Запишите мне по глазу,Если я соврал, —Падла буду, я ни разу
Грош не своровал!Мне сказали: «Торгаши
Как-то там иначе
На какие-то гроши
Строят себе дачи».Ну и я решил податься
К торгашам... Клянусь,
Честный я — чего бояться!
Я и не боюсь.Начал мной ОБэХаэС
Интересоваться,А в меня вселился бес
Очень страшный, братцы.Раз однажды я малину
Оптом запродал,Бес — проклятая скотина! -
Половину взял.Бес недолго все вершил —Все раскрыли скоро.Суд приятное решил
Сделать прокурору...99
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ^			И послали по Указу —Где всегда аврал.Запишите мне по глазу,
Если я соврал!Я забыл про отчий дом
И про нежность к маме,И мой срок, как снежный ком,
Обрастал годами.Я прошу верховный суд,Чтоб освободиться, —Ведь жена и дети ждут
Своего кормильца!..100<1962, до июля>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а то ведь, правда, — несправедливость... >❖Я склонен думать, гражданин судья,
Что прокурор сегодня был поддавши,
Ведь нападавшим вовсе был не я,А я, скорее, даже — пострадавший.Зачем я дрался?Я вам отвечу:Я возвращался,А он — навстречу!Я вижу — тучи
По небу мчатся...Конечно, лучше б
Нам не встречаться.Так вот, товарищ гражданин судья,
Поймите, не заваривал я кашу.Учтите — эта ложная статья
Мешком камней на совесть ляжет вашу.<март 1969>101
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ[Я в своей уголовной практике
Лучше вас мусоров не встречал.]А приятель — ну что ему дашь! —
Мне сказал, не повёл даже бровью:
«Все мы любим своих Наташ
Ненадежной, неверной любовью».<1962>102		С_2х!
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а то ведь, правда, — несправедливость...»«Я держался из последних сил:Дождь хлестал, потом устал, потом уже стемнело...
Только я его предупредил!На первый окрик «Кто идёт?» — он стал шутить,
На выстрел в воздух — закричал: «Кончай дурить!»
Я чуть замешкался и, не вступая в спор,Чинарик выплюнул — и выстрелил в упор».«Бросьте, рядовой, давайте правду, — вам же лучше!
Вы б его узнали за версту...»«Был туман, узнать не мог, темно, на небе тучи,Кто-то шёл — я крикнул в темноту.На первый окрик «Кто идёт?» — он стал шутить,
На выстрел в воздух — закричал: «Кончай дурить!»
Я чуть замешкался и, не вступая в спор,Чинарик выплюнул — и выстрелил в упор».«Рябовой Борисов, — снова следователь мучил, —
Попадёте вы под трибунал!»«Я был на посту — был дождь, туман и были тучи... —
Снова я упрямо повторял. —На первый окрик «Кто идёт?» — он стал шутить,
На выстрел в воздух — закричал: «Кончай дурить!»
Я чуть замешкался и, не вступая в спор,Чинарик выплюнул — и выстрелил в упор».Год назад — а я обид не забываю скоро —В шахте мы повздорили чуток...Правда, по душам не получилось разговора:Нам мешал отбойный молоток.юз
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНа крик души «Оставь её!» — он стал шутить,На мой удар он закричал: «Кончай дурить!»Я чуть замешкался — я был обижен, зол, —
Чинарик выплюнул, нож бросил и ушёл.Счастие моё, что оказался он живучим...Ну а я — я долг свой выполнял.Правда ведь, был дождь, туман, по небу плыли тучи
По уставу — правильно стрелял!На первый окрик «Кто идёт?» — он стал шутить,
На выстрел в воздух — закричал: «Кончай дурить!»
Я чуть замешкался и, не вступая в спор,Чинарик выплюнул — и выстрелил в упор».<март 1969>104
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« а то ведь, правда, — несправедливость »*	ПРО ВТОРОЕ «Я» *И вкусы и запросы мои — странны.Я экзотичен, мягко говоря:Могу одновременно грызть стаканы —И Шиллера читать без словаря.Во мне два «я» — два полюса планеты,Два разных человека, два врага!Когда один стремится на балеты —Другой стремится прямо на бега.Я лишнего и в мыслях не позволю,Когда живу от первого лица,Но часто вырывается на волю
Второе «я» в обличьи подлеца.И я борюсь, давлю в себе мерзавца.О участь беспокойная моя!Боюсь ошибки — может оказаться,Что я давлю не то второе «я».Когда в душе я раскрываю гранки
На тех местах, где искренность сама, —
Тогда мне в долг дают официантки
И женщины ласкают задарма.Но вот летят к чертям все идеалы,Но вот я груб, я нетерпим и зол,Но вот сижу и тупо ем бокалы,Забрасывая Шиллера под стол....А суд идёт, весь зал мне смотрит в спину.
Вы, прокурор, вы, гражданин судья,
Поверьте мне, не я разбил витрину,А подлое моё второе «я».105
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ я прошу вас: строго не судите, —Лишь дайте срок, но не давайте «срок»! —
Я буду посещать суды, как зритель
И в тюрьмы заходить на огонёк.Я больше не намерен бить витрины
И лица граждан — так и запиши! —Я воссоединю две половины
Моей больной раздвоенной души.Искореню, похороню, зарою,Очищусь, ничего не скрою я!Мне чуждо это «ё» моё второе!Нет, это не моё второе «я».<весна 1969>
"..мне вчера
дали свободу -
что я с ней делать
буду?.. *
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...мне вчера дали свободу — что я с ней делать буду?..'>*	МАТЬ МОЯ— ДАВАЙ РЫДАТЬ *Всё позади — и КПЗ, и суд,И прокурор, и даже судьи с адвокатом.
Теперь я жду, теперь я жду,куда, куда меня пошлют,
Куда пошлют меня работать за бесплатно.Мать моя — давай рыдать,Давай думать и гадать,Куда, куда меня пошлют.Мать моя — давай рыдать,А мне ж ведь, в общем, наплевать,
Куда, куда меня пошлют.До Воркуты идут посылки долго,До Магадана — несколько скорей.Но там ведь все, но там ведь все —такие падлы, суки, волки,
Мне передач не видёть как своих ушей.Мать моя — давай рыдать,Давай думать и гадать,Куда, куда меня пошлют.Мать моя — давай рыдать,А мне ж ведь, в общем, наплевать,
Куда, куда меня пошлют.И вот уж слышу я: за мной идут.
Открыли дверь и сонного подняли.И вот сейчас, вот прям сейчасменя куда-то повезут,А вот куда, опять, паскуды, не сказали.Мать моя — давай рыдать,Давай думать и гадать,109
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХКуда, куда меня пошлют.Мать моя — давай рыдать,А мне ж, ведь, в общем, наплевать,Куда, куда меня пошлют.И вот на месте мы — вокзал и брань,Но, слава богу, хоть с махрой не остро.И вот сказали нам, что насвезут туда, в тьмутаракань —
Куда-то там на Кольский полуостров.Мать моя опять рыдать,Опять думать и гадать,Куда, куда меня пошлют.Мать моя, кончай рыдать,Давай думать и гадать,Когда меня обратно привезут!<1964, осень>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...мне вчера дали свободу — что я с ней делать буду?..»*	* *За меня невеста отрыдает честно,За меня ребята отдадут долги,За меня другие отпоют все песни,И, быть может, выпьют за меня враги.Не дают мне больше интересных книжек,И моя гитара — без струны,И нельзя мне выше, и нельзя мне ниже,И нельзя мне солнца, и нельзя луны.Мне нельзя на волю — не имею права,Можно лишь — от двери до стены,Мне нельзя налево, мне нельзя направо,
Можно только неба кусок, можно только сны.Сны про то, как выйду, как замок мой снимут,
Как мою гитару отдадут.Кто меня там встретит, как меня обнимут
И какие песни мне споют...<1963, около 29 января>ill
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	ЗЭКА ВАСИЛЬЕВ И ПЕТРОВ ЗЭКА *Сгорели мы по недоразумению:Он за растрату сел, а я за Ксению, —У нас любовь была, но мы рассталися:Она кричала и сопротивлялася.На нас двоих нагрянуло ЧеКа,И вот теперь мы оба с ним зэка —Зэка Васильев и Петров зэка.А в лагерях не жизнь, а темень-тьмущая:
Кругом майданщики, кругом домушники,
Кругом ужасное к нам отношение
И очень странные поползновения.Ну, а начальству наплевать, за что и как.
Мы для начальства — те же самые зэка,
Зэка Васильев и Петров зэка.И вот решили мы — бежать нам хочется,
Не то все это очень плохо кончится:Нас каждый день мордуют уголовники,И главный врач зовет к себе в любовники.И вот в бега решили мы, ну, а пока
Мы оставалися все теми же зэка —Зэка Васильев и Петров зэка.Четыре года мы побег готовили —Харчей три тонны мы наэкономили,И нам с собою даже дал половничек
Один ужасно милый уголовничек.И вот ушли мы с ним, в руке рука.
Рукоплескали нашей дерзости зэка —
Зэка Петрову, Васильеву зэка.112
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«.. мне вчера дали свободу — что я с ней делать буду-* »И вот по тундре мы, как сиротиночки,Не по дороге все, а по тропиночке.Куда мы шли — в Москву или в Монголию, —
Он знать не знал, паскуда, я — тем более.Я доказал ему, что запад — где закат,Но было поздно: нас зацапало ЧеКа —
Зэка Петрова, Васильева зэка.Потом — приказ про нашего полковника,Что он поймал двух крупных уголовников,Ему за нас — и деньги, и два ордена,А он от радости все бил по морде нас.Нам после этого прибавили срока,И вот теперь мы те же самые зэка —Зэка Васильев и Петров зэка.<1962, до июля>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ-О- * ^Мы искали дорогу по BeFe —По ночной очень яркой звезде.Почему только ночью уходим в побеги,
Почему же нас ловят всегда и везде?Потому, что везли нас в телятниках скопом,
Потому, что не помним дорогу назад,
Потому, что сидели в бараках без окон,
Потому, что отвыкли от света глаза!<1962>■*С^> 114
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« мне вчера дали свободу — что я с ней делать буду?..»*	СИВКА-БУРКА *Кучера из МУ Ра укатали Сивку,Закатали Сивку в Нарьян-Мар!Значит, не погладили Сивку по загривку,Значит, дали полностью гонорар.На дворе вечерит —Ну, а Сивка чифирит.Ночи по полгода за полярным кругом.И, конечно, Сивка — лошадь — заскучал.
Обзавёлся Сивка Буркой — закадычным другом,
С ним он ночи длинные коротал.На дворе вечерит —Сивка с Буркой чифирит.Сивка — на работу: до седьмого поту
За обоих вкалывал, конь конём!И тогда у Бурки появился кто-то —Занял место Сивкино за столом.На дворе вечерит —Бурка с кем-то чифирит.Лошади, известно, — всё как человеки:Сивка долго думал, думал и решал.И однажды Бурка с кем-то вдруг исчез навеки —
Ну а Сивка в каторги захромал.На дворе вечерит —Сивка в каторге горит...<1963, весна>115
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ЗА ХЛЕБ И ВОДУ *Мы вместе грабили одну и ту же хату,В одну и ту же мы проникли щель,Мы с ними встретились, как три молочных брата,
Друг друга не видавшие вообще.За хлеб и воду, и за свободу
Спасибо нашему советскому народу!За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе
Спасибо нашей городской прокуратуре IНас вместе переслали в порт Находку
Меня отпустят завтра. Пустят завтра их.Мы с ними встретились, как три рубля на водку,
И разошлись — как водка — на троих.За хлеб и воду, и за свободу
Спасибо нашему советскому народу!За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе
Спасибо нашей городской прокуратуре!Как хорошо устроен белый свет!Меня вчера отметили в приказе —Освободили раньше на пять лет,И подпись: <чВорошилов, Георгадзе».За хлеб и воду, и за свободу
Спасибо нашему советскому народу!За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе
Спасибо нашей городской прокуратуре^Да это ж математика богов! —Меня ведь на двенадцать осудили,У жизни отобрали семь годов,И пять — теперь обратно возвратили.За хлеб и воду, и за природу
Спасибо нашему советскому народу!За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе
Спасибо нашей городской прокуратуре!<1963, весна>116
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« мне вчера дали свободу — что я с ней делать буду^ »* * *В тюрьме Таганской нас стало мало —
Вести по-бабски нам не пристало.Дежурный по предбанникуВсё бьёт — хоть землю с мелом ешь, —И я сказал охраннику:«Ну что ж ты, сука, делаешь?!»В тюрьме Таганской легавых нету,Но есть такие — не взвидишь свету!И я вчера напарнику,Который всем нам вслух читал,Как будто бы охраннику,Сказал, что он легавым стал.В тюрьме Таганской бывает хуже.Там каждый — волком, никто не дружит.Вчера я подстаканником
По темечку по белому
Употребил охранника —Ну что он, сука, делает?!117<1965, апрсль>
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ •>Давно я понял: жить мы не смогли бы,И что ушла — всё правильно, клянусь!А за поклоны к праздникам спасибо,И за приветы — тоже не сержусь.А зря заботишься, хотя и пишешь: «...муж», но,
Как видно, он тебя не балует грошом.Так что скажу за яблоки — не нужно,А вот за курево и водку — хорошо.Ты не пиши мне за березы, вербы,Прошу Христом, не то я враз усну.Ведь здесь растут такие, Маша, кедры,Что вовсе не скучаю за сосну.Ты пишешь мне про кинофильм «Дорога»И что народу — тыщами у касс.Но ты учти: людей здесь тоже много
И что кино бывает и у нас.Ну, в общем, ладно — надзиратель злится,И я кончаю — ну, всего, бывай!Твой бывший муж, твой бывший кровопийца.А знаешь, Маша, знаешь — приезжай!<1963, ОКОЛО 22 ИЮ1Ш>118
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...мне вчера дали свободу — что я с ней делать буду?..»❖	❖ ❖Мне бы те годочки миновать,А отшибли почки — наплевать!
Знаю, что досрочки не видать,
Только бы не стали добавлять.<1974—1975>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ *>Пишет мне сестричка, только
В буквы слёзы льёт,Пишет, что гуляет Колька, —
Только дым идёт.Всё до поры, до времени,
Потом растает дым,
Отпустят в октябре меня,
Тогда и поглядим,посмотрим.<1966,120
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...мне вчера дали свободу — что я с ней делать буду?..»❖ ♦> *У меня долги перед друзьями, —А у них зато — передо мной,Но своими странными делами
И они чудят, и я чудной.Напишите мне письма, ребята,
Подарите мне пару минут, —А не то моя жизнь будет смята,И про вас меньше песен споют.Вы мосты не жгите за собою,Вы не рушьте карточных домов.Бог с ними совсем, кто рвётся к бою
Просто из-за женщин и долгов!Напишите мне письма, ребята,
Осчастливьте меня хоть чуть-чуть, —
А не то я умру без зарплаты,Не успев вашей ласки хлебнуть.<начало 1969>121
ВА ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	РЕБЯТА, НАПИШИТЕ МНЕ ПИСЬМО! *Мой первый срок я выдержать не смог.Мне год добавят, может быть, — четыре.
Ребята, напишите мне письмо,Как там дела в свободном вашем мире?Что вы там пьёте? Мы почти не пьём.Здесь только снег при солнечной погоде.
Ребята, напишите обо всём —А то здесь ничего не происходит.Мне очень-очень не хватает вас,Хочу увидеть милые мне рожи!Как там Надюха? С кем она сейчас?Одна? — тогда пускай напишет тоже.Страшней быть может только Страшный суд.
Письмо мне будет уцелевшей нитью.Его, быть может, мне не отдадут,Но всё равно, ребята, напишите!122<1964, лето>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...мне вчера дали свободу — что я с ней делать буду?..»*	* *«Эй, шофёр, вези — Бутырский хутор,Где тюрьма. Да поскорее мчи!»«Ты, товарищ, опоздал, ты на два года перепутал —
Разбирают уж тюрьму на кирпичи».«Очень жаль, а я сегодня спозаранку
По родным решил проехаться местам...Ну да ладно, что ж, шофёр, тогда вези меня в Таганку.
Погляжу — ведь я бывал и там».«Разломали старую Таганку —Подчистую, всю, ко всем чертям!..»«Что ж, шофёр, давай назад, крути-верти свою баранку,
Так ни с чем поедем по домам.Или нет, сперва давай закурим,Или лучше — выпьем поскорей!Пьём за то, чтоб не осталось по России больше тюрем,
Чтоб не стало по России лагерей!»123<1963, весна>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМожет, они подерутся!Дайте похмельным кваса —
Авось, они перебьются.Чтоб не жиреть воронам —
Ставьте побольше пугал.А чтобы любить — влюблённым
Дайте укромный угол.В землю бросайте зерна —
Может, появятся всходы.Ладно, я буду покорным, —
Дайте же мне свободу!Псам мясные ошметки
Дали — а псы не подрались.
Дали пьяницам водки,А они — отказались.Люди ворон пугают,А вороньё не боится.Пары соединяют,А им бы разъединиться.Лили на землю воду —Нету колосьев — чудо!Мне вчера дали свободу...Что я с ней делать буду?
"..пар горячий
развяжет язык...
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...пар горячий развяжет язык...»*	БАНЬКА ПО-БЕЛОМУ *Протопи ты мне баньку по-белому —Я от белого света отвык.Угорю я, и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык.Протопи ты мне баньку, хозяюшка,
Раскалю я себя, распалю,На полоке, у самого краешка
Я сомненья в себе истреблю.Разомлею я до неприличности,Ковш холодной — и всё позади,И наколка времен культа личности
Засинеет на левой груди.Протопи ты мне баньку по-белому —Я от белого света отвык.Угорю я, и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык.Сколько веры и леса повалено,Сколь изведано горя и трасс!..А на левой груди профиль Сталина,
А на правой — Маринка анфас.Эх! За веру мою беззаветную
Сколько лет отдыхал я в раю!
Променял я на жизнь беспросветную
Несусветную глупость мою.Протопи ты мне баньку по-белому —Я от белого света отвык.Угорю я, и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык.127
ЯЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВспоминаю, как утречком раненько
Брату крикнуть успел: «Пособи!»И меня два красивых охранника
Повезли из Сибири в Сибирь.А потом на карьере ли, в топи ли,
Наглотавшись слезы и сырца,Ближе к сердцу кололи мы профили,
Чтоб он слышал, как рвутся сердца.Не топи ты мне баньку по-белому —Я от белого света отвык.Угорю я, и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык.Ох, знобит от рассказа дотошного.
Пар мне мысли прогнал от ума.Из тумана холодного прошлого
Окунаюсь в горячий туман.Застучали мне мысли под темечком,
Получилось — я зря им клеймен,И хлещу я березовым веничком
По наследию мрачных времен.Протопи ты мне баньку по-белому —
Чтоб я к белому свету привык.Угорю я, и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык.<до 8 августа 1968>128
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...пар горячий развяжет язык...»БАНЬКА ПО-ЧЕРНОМУКопи!Ладно, мысли свои вздорные копи!
Топи,Ладно баньку мне по-черному топи!
Вопи,Всё равно меня утопишь, но — вопи!.
Топи,Только баню мне как хочешь натопи.Ох, сегодня я отмаюсь,Эх, освоюсь!Но сомневаюсь,Что отмоюсь.Не спи,Где рубаху мне по пояс добыла?!
Топи!Эх, сегодня я отмоюсь добела.Кропи!В бане стены закопчённые кропи.
Топи,Слышишь, баню мне по-черному топи!Ох, сегодня я отмаюсь,Эх, освоюсь!Но сомневаюсь,Что отмоюсь.Кричи!Загнан в угол зельем, словно гончей —
Молчи!У меня давно похмелье кончилось.
Терпи,Ты ж сама по дури продала меня!129
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХТопи,Чтоб я чист был, как щенок, к исходу дня!Ох, сегодня я отмаюсь,Эх, освоюсь!Но сомневаюсь,Что отмоюсь.Купи!Хоть кого-то из охранников купи!Топи!Слышишь, баню ты мне раненько топи!
Вопи!Всё равно меня утопишь, но — вопи!Топи.Эту баню мне как хочешь, но — топи.Ох, сегодня я отмаюсь,Эх, освоюсь!Но сомневаюсь,Что отмоюсь.<весна 1971>130
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...пар горячий развяжет язык...»*	БАЛЛАДА О БАНЕ *Благодать или благословенье
Ниспошли на подручных твоих —Дай им Бог совершить омовенье,
Окунаясь в святая святых!Исцеленьем от язв и уродства
Будет душ из живительных вод!Это — словно возврат первородства
Или нет — осушенье болот.Все пороки, грехи и печали,
Равнодушье, согласье и спор —Пар, который вот только наддали,
Вышибает, как пули, из пор.Всё, что мучит тебя, испарится
И поднимется вверх к небесам.Ты ж, очистившись, должен спуститься
Пар с грехами расправится сам.Не стремись прежде времени к душу,
Не равняй с очищеньем мытьё —
Нужно выпороть веником душу,Нужно выпарить смрад из неё.Здесь нет голых — стесняться не надо,
Что кривая рука да нога.Здесь — подобие райского сада:
Пропуск тем, кто раздет донага.И в предбаннике, сбросивши вещи,Всю одетость свою позабудь!Одинаково веничек хлещет —Как ты там не выпячивай грудь.
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВсе равны здесь единым богатством,
Все легко переносят жару, —Здесь свободу и равенство с братством
Ощущаешь в кромешном пару.Загоняй по колени в парную
И крещенье принять убеди!Лей на нас свою воду святую
И от варварства освободи!<конец 1971>132
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...пар горячий развяжет язык...»Прошу прощения заране,Что всё, рассказанное мной,
Случилось не на поле брани,А вовсе даже просто — в бане,
При переходе из парной.Неясно, глухо в гулкой бане
Прошла молва — ив той молве
Звучала фраза ярче брани,Что фигу я держу в кармане
И даже две, и даже две.[Что при себе такие вещи
Я не держу, я не держу]От нетерпенья подвывая,
Сжимая веники в руках,
Чиста, отмыта, как из рая,
[Ко мне толпа валила злая]
На всех парах, на всех парах.И в той толпе один ханыга
Вскричал 	И банщик фартук из клеенки133
ВА ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХО вы, солидные мужчины,Тазами бить запрещено!Но обнаженностью едины
Вельможи <и> простолюдины —
Все заодно, все заодно.Тазами груди прикрывая, —На, мол, попробуй намочи! —Ну впрямь архангелы из рая,И веники в руках сжимая,
Держали грозно, как мечи!Пускай домоется, чего там —
Мы подождём, мы подождём.<конец 1971>
кого-то
выбирают римским
папою... ”
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« кого-то выбирают римским папою »В Средней Азии — безобразие
(Мне письмо передали с оказией):Как воскресение — так землетрясение,
В аэропортах — столпотворение...И если в Кении — наводнение,То, скажем, в Сопоте — песнопения.Грущу я в сумерки и в новолуние:В Китае — жуткая маоцзедуния......Остановился вдруг на середине я:В Каире жарко и насерединия.<1968>
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Потеряю истинную веру —Больно мне за наш СССР:Отберите орден у Насера —Не подходит к ордену Насер!Можно даже крыть с трибуны матом,
Раздавать подарки вкривь и вкось,
Называть Насера нашим братом,Но давать Героя — это брось!Почему нет золота в стране?
Раздарили, гады, раздарили.Лучше бы давали на войне,А насеры после б нас простили!<1964, весна>138
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»♦	ПИСЬМО РАБОЧИХ ТАМБОВСКОГО ЗАВОДА *
КИТАЙСКИМ РУКОВОДИТЕЛЯМВ Пекине очень мрачная погода.У нас в Тамбове на заводе перекур.Мы пишем вам с тамбовского завода,
Любители опасных авантюр!Тем, что вы договор не подписали,Вы причинили всем народам боль
И, извращая факты, доказали,Что вам дороже генерал де Голль.Нам каждый день насущный мил и дорог,Но если даже вспомнить старину,То это ж вы изобретали порох
И строили Китайскую стену.Мы понимаем: вас совсем немало,Чтоб триста миллионов погубить.Но мы уверены, что сам товарищ Мао,
Ей-богу, очень-очень хочет жить.Когда вы рис водою запивали,Мы проявляли интернационализм.Небось, когда вы русский хлеб жевали,Не говорили про оппортунизм.Боитесь вы, что реваншисты в Бонне,Что Вашингтон грозится перегнать.Но сам Хрущёв сказал ещё в ООНе,Что мы покажем кузькину им мать!Вам не нужны ни бомбы, ни снаряды.Не раздувайте вы войны пожар!Мы нанесем им, если будет надо,Ответный термоядерный удар.139
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХА если зуд — без дела не страдайте,У вас ещё достаточно делов:Давите мух, рождаемость снижайте,
Уничтожайте ваших воробьёв!И не интересуйтесь нашим бытом,Мы сами знаем, где у нас чего.Так наш ЦеКа писал в письме открытом
Мы одобряем линию его!<1963, осень>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«. .кого-то выбирают римским папою ..»*	О КИТАЙСКОЙ ПРОБЛЕМЕ *Есть на земле предостаточно рас —Просто цветная палитра!Воздуху каждый вдыхает за раз
Два с половиною литра.Если так дальше, то полный привет!Скоро конец нашей эры:Эти китайцы за несколько лет
Землю лишат атмосферы.Сон мне тут снился неделю подряд —Сон с пробужденьем кошмарным:Будто — я в дом, а на кухне сидят
Мао Цзедун с Ли Сын Маном,Что разделился наш маленький шар
На три огромные части:Нас — миллиард, их — миллиард,А остальное — китайцы,Что — подают мне какой-то листок:На, мол, подписывай, ну же!Очень нам нужен ваш Дальний Восток —
Ох, как ужасно нам нужен!..Только об этом я сне вспоминал,Только о нём я и думал, —Я сослуживца недавно назвал
Мао, простите, Цзедуном!Вскорости мы на Луну полетим —Что нам с Америкой драться:Левую — нам, правую — им,А остальное — китайцам.<1965, ноябрь—декабрь>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Возле города Пекина
Ходят-бродят хунвейбины,И старинные картины
Ищут-рыщут хунвейбины.И не то чтоб хунвейбины
Любят статуи, картины —Вместо статуй будут урны
«Революции культурной».И ведь главное — знаю отлично я,
Как они произносятся,Но что-то весьма неприличное
На язык ко мне просится:Хун.. .вей...бины.Вот придумал им забаву
Ихний вождь — товарищ Мао:«Не ходите, дети, в школу —
Приходите бить крамолу!»И не то чтоб эти детки
Были вовсе малолетки —Изрубили эти детки
Очень многих на котлетки.И ведь главное — знаю отлично я,
Как они произносятся,Но что-то весьма неприличное
На язык ко мне просится:Хун.. .вей...бины.«Вот немного посидели,А теперь похулиганим.142
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кото-то выбирают римским папою...»Что-то тихо в самом деле! —Думал Мао с Ляо Бянем, —Чем ещё уконтропупишь
Мировую атмосферу?Мы покажем крупный кукиш
СэШэА и эСэСэРу!»И ведь главное — знаю отлично я,
Как они произносятся,Но что-то весьма неприличное
На язык ко мне просится:
Хун...вей...бины.<1966, сентябрь>143
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ПЕСЕНКА ПРО ЖЕНУ МАО ЦЗЕДУНАМао Цзедун — большой шалун,Он до сих пор непрочь кого-нибудь потискать.
Заметив слабину меняет враз жену,И вот недавно докатился до артистки.Он маху дал, он похудал —У ней открылся темперамент слишком бурный.Не баба — зверь! Она теперь
Вершит делами «революции культурной».А ну-ка, встань, Цин Цзянь, а ну, талмуд достань!
Уже трепещут мужнины враги.Уже видать концы — жена Лю Шаоци
Сломала две свои собачие ноги.А кто не чтит цитат, тот — ренегат и гад,Тому на заднице наклеем дацзыбао.Кто с Мао вступит в спор, тому дадут отпор
Его супруга вместе с другом Линем Бяо.А кто не верит нам — тот негодяй и хам.А кто не верит нам, — тот прихвостень и плакса.
Марксизм — для нас азы, ведь Марксне плыл в Янцзы.
Китаец Мао раздолбал еврея Маркса!<1967, до 29 ноября>144		С
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»❖	❖ ❖Как-то раз, цитаты Мао прочитав,Вышли к нам они с большим его портретом.Мы тогда чуть-чуть нарушили устав...Остальное вам известно по газетам.Вспомнилась песня, вспомнился стих,Словно шепнули мне в ухо:«Сталин и Мао слушают их...»Вот почему — заваруха.При поддержке минометного огня,Молча, медленно, как будто — на охоту,Рать китайская бежала на меня...Позже выяснилось — численностью в роту.<Вспомнилась песня, вспомнился стих,Словно шепнули мне в ухо:«Сталин и Мао слушают их...»Вот почему — заваруха. >Раньше — локти <хоть> кусать, но не стрелять!
Лучше дома пить сгущенное какао.Но сегодня приказали: не пускать!Теперь вам шиш, no pasarans, товарищ Мао!<Вспомнилась песня, вспомнился стих,Словно шепнули мне в ухо:«Сталин и Мао слушают их...»Вот почему — заваруха. >Раньше я стрелял с колена: на бегу
Не привык я просто к медленным решеньям,
Раньше я стрелял по мнимому врагу,А теперь придется по живым мишеням.■чс^> 145
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ<Вспомнилась песня, вспомнился стих,
Словно шепнули мне в ухо:«Сталин и Мао слушают их...»Вот почему — заваруха. >Мины падают, и рота так и прет,Кто как может — по воде, не зная броду.
Что обидно! — этот самый миномет
Подарили мы китайскому народу.<Вспомнилась песня, вспомнился стих,
Словно шепнули мне в ухо:«Сталин и Мао слушают их...»Вот почему — заваруха. >Он давно — Великий Кормчий — вылезал,
А теперь, не успокоившись на этом,Наши братья залегли — и дали залп...
Остальное вам известно по газетам.<Вспомнилась песня, вспомнился стих,
Словно шепнули мне в ухо:«Сталин и Мао слушают их...»Вот почему — заваруха. ><после 2 марта 1969>146
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»*	ПЕСНЯ ГОГЕРА-МОГЕРА *Прохода нет от этих начитанных болванов:Куда ни плюнь — доценту на шляпу попадёшь!
Позвать бы пару опытных шаманов
И напустить на умников падёж!Что за дела — не в моде благородство?!И вместо нас — нормальных, от сохи, —
Теперь нахально рвутся в руководство
Те, кто умеют сочинять стихи.На нашу власть — то плачу я, то ржу:Что может дать она? — По носу даст вам!
Доверьте мне — я поруковожу
Запутавшимся нашим государством.Кошмарный сон я видел: что без научных знаний
Не соблазнишь красоток — ни девочек, ни дам!
Но я и пары ломаных юаней —За эти иксы, игреки не дам.Недавно мы с одним до ветра вышли
И чуть потолковали у стены, —Так у него был полный рот кровищи
И интегралов — полные штаны.С такими — далеко ли до беды?!Ведь из-за них мы с вами чахнем в смоге.
Отдайте мне ослабшие бразды —,Я натяну, не будь я Гогер-Могер!И он нам будет нужен — придушенный очкарик:
Такое нам сварганит — врагам наступит крах!
Пинг-понг один придумал, — хрупкий шарик...
Орешек крепкий в опытных руках!147
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИскореним любые искривленья
Путем повальной чистки и мытья!А перевоспитанье — исправленье —Без наших крепких рук — галиматья.Я так решил: он мой — текущий век,Хоть режьте меня, ешьте и вяжите!Я, Гогер-Могер, — вольный человек,И вы меня, ребята, поддержите!Не надо нам прироста — нам нужно уменыиенье
Нам перенаселенье — как гиря на горбе.Всё это зло идёт от женя-шеня:Ядреный корень! Знаю по себе.Сметём на свалки груды лишних знаний —
Метлой по деревням и городам!За тридцать штук серебряных юаней
Я Ньютона с Конфуцием продам.Я тоже не вахлак, не дурачок —Цитаты знаю я от всех напастей.И я устрою вам такой «скачок»,Как только доберусь до высшей власти!
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС« . кого-то выбирают римским папою .»*	ПЕСНЯ ДЛЯ ВЫЕЗЖАЮЩИХ ЗА ГРАНИЦУ *
И ВЕРНУВШИХСЯ ОТТУДАПеред выездом в загранку
Заполняешь кучу бланков —Это ещё не беда.Но в составе делегаций
С вами едет личность в штатском,Просто завсегда.А за месяц до вояжа
Инструктаж проходишь даже —Как там проводить все дни:Чтоб поменьше безобразий,А потусторонних связей
Чтобы — ни-ни-ни!Личность в штатском, парень рыжий,Мне представился в Париже:«Будем с вами жить, я — Никодим
Вёл нагрузки, жил в Бобруйске,Папа — русский, сам я — русский,Даже не судим».Исполнительный на редкость,Соблюдал свою секретностьИ во всём старался мне помочь.Он теперь по роду службы
Дорожил моею дружбой
Просто день и ночь.На экскурсию по Риму
Я решил — без Никодиму:Он всю ночь писал — и вот уснул.
Но личность в штатском, оказалось,
Раньше боксом увлекалась —Так что не рискнул.149
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСо мной он завтракал, обедал,
Он везде за мною следом,
Будто у него нет дел.Я однажды для порядку
Заглянул в его тетрадку —
Просто обалдел!Он писал — такая стерва! —
Что в Париже я на мэра
С кулаками нападал,Что я к женщинам несдержан
И влияниям подвержен
Будто Запада!..Значит, личность может даже
Заподозрить в шпионаже!Вы прикиньте, что тогда?
Это значит, не увижу
Я ни Риму, ни Парижу
Больше никогда!..<1965150
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»*	* *I. ИНСТРУКЦИЯ ПЕРЕД ПОЕЗДКОЙ ЗА РУБЕЖ
ИЛИ
ПОЛЧАСА В МЕСТКОМЕЯ вчера закончил ковку,Я два плана залудил, —И в загранкомандировку
От завода угодил.Копоть, сажу смыл под душем,Съел холодного язя
И инструктора послушал,Что там можно, что нельзя.Там, у них, пока что лучше бытово.Так чтоб я не отчубучил не того,Он мне дал прочесть брошюру — как наказ,
Чтоб не вздумал жить там сдуру как у нас.Говорил со мной как с братом
Про коварный зарубеж, —Про поездку к демократам
В польский город Будапешт:«Там у них уклад особый, —Нам так сразу не понять.Ты уж их, браток, попробуй
Хоть немного уважать.Будут с водкою дебаты — отвечай:«Нет, ребята-демократы, — только чай!»От подарков их сурово отвернись:У самих добра такого — завались».Он сказал: «Живя в комфорте —Экономь, но не дури.151 <§=£>»■"
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ гляди не выкинь фортель —С сухомятки не помри!В этом чешском Будапеште
Уж такие времена —Может, скажут “пейте-ешьте”,Ну а может, — ни хрена».Ох, я в Венгрии на рынок похожу,На немецких на румынок погляжу!
Демократки, уверяли кореша,Не берут с советских граждан ни гроша.«Буржуазная зараза
Всюду ходит по пятам.Опасайся пуще глаза
Ты внебрачных связей там.Там шпионки с крепким телом.Ты их в дверь — они в окно!Говори, что с этим делом
Мы покончили давно.Могут действовать они не прямиком:
Шасть в купе — и притворится мужиком,
А сама — наложит тола под корсет.
Проверяй, какого пола твой сосед!»Тут давай его пытать я,Опасаюсь — маху дам:«Как проверить — лезть под платье?Так схлопочешь по мордам...»Но ьнструктор — парень дока,Деловой — попробуй срежь!И опять пошла морока
Про коварный зарубеж...
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС«. .кого-то выбивают римским папою...»Популярно объясняю для невежд:Я к болгарам уезжаю — в Будапешт.Если темы там возникнут — сразу снять.Бить нельзя их, а не вникнут — разъяснять!Я ж по-ихнему — ни слова, —Ни в дугу и ни в тую!Молот мне — так я любого
В своего перекую.Но ведь я не агитатор —Я потомственный кузнец.Я к полякам в Улан-Батор
Не поеду наконец!Сплю с женой, а мне не спится: «Дусь, а Дусь
Может, я без заграницы обойдусь?Я ж не ихнего замеса — я сбегу.Я на ихнем — ни бельмеса, ни гугу!»Дуся дремлет как ребёнок.Накрутивши бигуди.Отвечает мне спросонок:«Знаешь, Коля, — не зуди.Что ты, Коля, больно робок —Я с тобою разведусь.Двадцать лет живём бок о бок —И всё время: «Дусь, а Дусь!»Обещал, забыл ты, нешто, — ох, хорош!.. —
Что клеёнку с Бангладешта привезёшь.
Сбереги там пару рупий, не бузи.Хоть чего — хоть чёрта в ступе привези».Я уснул, обняв супругу —Дусю нежную мою.153
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСнилось мне, что я кольчугу,Щит и меч себе кую.Там у них другие мерки,Не поймёшь — съедят живьём...И всё снились мне венгерки
С бородами и с ружьём,Снились Дусины клеёнки цвета беж
И нахальные шпионки в Бангладеш...
Поживу я, воля божья, у румын.Говорят, они с Поволжья, как и мы.Вот же женские замашки!Провожала — стала петь,Отутюжила рубашки —Любо-дорого смотреть.До свиданья, цех кузнечный,Аж до гвоздика родной,До свиданья, план мой встречный,
Перевыполненный мной!Пили мы — мне спирт в аорту проникал
Я весь путь к аэропорту проикал.К трапу я — а сзади в спину будто лай:
«На кого ж ты нас покинул, Николай?!».<до осениИ. ТАМОЖЕННЫЙ ДОСМОТРНад Шереметьево
В ноябре третьего
Метеоусловия не те.Я стою встревоженный,154
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»Бледный, но ухоженный,На досмотр таможенный в хвосте.Стоял сначала — чтоб не нарываться:
Я сам спиртного лишку загрузил.А впереди шмонали уругвайца,
Который контрабанду провозил.Крест ка груди в густой шерсти.
Толпа как хором ахнет:«За ноги надо потрясти —
Глядишь, чего и звякнет!..»И точно: ниже живота —Смешно, да не до смеха —Висели два литых креста
Пятнадцатого века.Ох, как он сетовал:Где закон — нету, мол!Я могу, мол, опоздать на рейс!..Но Христа распятого
В половине пятого
Не пустили в Буэнос-Айрес.Мы всё-таки мудреем год от года —
Распятья нам самим теперь нужны:
Они — богатство нашего народа,
Хотя и пережиток старины.А раньше мы во все края —И надо, и не надо —Дарили лики, жития
В окладе, без оклада.Из пыльных ящиков косясь
Безропотно, устало,155
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИскусство древнее от нас,Бывало, и сплывало.Доктор зуб высверлил,Хоть слезу мистер лил,Но таможник вынул из дупла,Чуть поддев лопатою,Мраморную статую —Целенькую, только без весла.Общупали заморского барыгу,Который подозрительно притих,И сразу же нашли в кармане фигу,А в фиге вместо косточки — триптих!«Зачем вам складень, пассажир?
Купили бы за трёшку
В «Березке» русский сувенир —
Гармонь или матрёшку...»«Мир, дружба! Прекратить огонь!» —
Попёр он как на кассу.Козе — баян, попу — гармонь,Икона — папуасу!Тяжело с истыми
Контрабандистами!Этот, что статуи был лишён, —Малый с подковыркою, —Цыкнул зубом с дыркою,Сплюнул — и уехал в Вашингтон.Как хорошо, что бдительнее стало!
Таможня ищет ценный капитал —Чтоб золотинки с нимба не упало,Чтобы гвоздок с распятья не пропал.—156
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»Таскают — кто иконостас,Кто крестик, кто иконку.Так веру в Господа от нас
Увозят потихоньку.И на поездки в далеко —Навек, бесповоротно —Угодники идут легко,Пророки — неохотно!Реки льют потные...Весь я тут, вот он я —Слабый для таможни интерес, —Правда, возле щиколот
Синий крестик выколот, —Я скажу, что это — Красный Крест.Один мулла триптйх запрятал в книги.Да, контрабанда — это ремесло!Я пальцы сжал в кармане в виде фиги —
На всякий случай — чтобы пронесло.Арабы нынче — ну и ну! —Европу поприжали, —Мы в «шестидневную войну»Их очень поддержали.Они к нам ездят неспроста —
Задумайтесь об этом! —И возят нашего Христа
На встречу с Магометом.Я пока здесь ещё.Здесь мое детище,Всё мое — и дело, и родня.Лики — как товарищи —157
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСмотрят понимающе
С почерневших досок на меня.Сейчас, как в вытрезвителе ханыгу,Разденут — стыд и срам! — при всех святых,
Найдут в мозгу туман, в кармане фигу,Крест на ноге — и кликнут понятых!Я крест сцарапывал, кляня
Судьбу, себя — всё вкупе, —Но тут вступился за меня
Ответственный по группе.Сказал он тихо, делово —Такого не обшаришь:Мол, вы не трогайте егс,Мол, кроме водки — ничего,Проверенный товарищ!<осень 1974—до лета 1975>158
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским рапою...»*	ЖЕРТВА ТЕЛЕВИДЕНЬЯ *Есть телевизор — подайте трибуну!Так проору — разнесется на мили.Он не окно, я в окно и не плюну.Мне будто дверь в целый мир прорубили.Всё на дому — самый полный обзор:
Отдых в Крыму, ураган и Кобзон,
Фильм, часть седьмая, тут можно поесть
Я не видал предыдущие шесть.Врубаю первую, а там — ныряют.Ну, это так себе, а с двадцати —«А ну-ка, девушки!» — что вытворяют!
И все в передничках. С ума сойти!Есть телевизор — мне дом не квартира:Я всею скорбью скорблю мировою,Грудью дышу я всем воздухом мира,Никсона вижу с его госпожою.Вот тебе раз! Иностранный глава —
Прямо глаз в глаз, к голове голова.
Чуть пододвинул ногой табурет —И оказался с главой тет-на-тет.Потом — ударники в хлебопекарне —
Дают про выпечку до десяти.И вот любимая — «А ну-ка, парни!» —
Стреляют, прыгают. С ума сойти!Если не смотришь, ну пусть не болван ты,Но уж, по крайности, богом убитый:Ты же не знаешь, что ищут таланты!Ты же не ведаешь, кто даровитый!159 ^£5*
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВот тебе матч эСэСэСэР-ФээРГе,С Мюллером я на короткой ноге,Судорога, шок, но... уже интервью, —Так хорошо, что с Указу не пью!Там кто-то выехал на конкурс в Варне,А мне квартал всего туда идти.«А ну-ка, девушки!», «А ну-ка, парни!» —Все лезут в первые, с ума сойти!Как убедить мне упрямую Настю?! —Настя желает в кино, как суббота, —Настя твердит, что проникся я страстью
К глупому ящику для идиота.Да, я проникся! В квартиру зайду,Глядь — дома Никсон и Жорж Помпиду!
Вот хорошо — я бутылочку взял:Жорж — посошок, Ричард, правда, не стал.Ну а действительность — еще кошмарней:
Врубил четвертую — и на балкон:«А ну-ка, девушки!» «А ну-ка, парням!»
Вручают премию в О-О-ООН!...Ну а потом, на закрытой на даче,Где, к сожаленью, навязчивый сервис,Я и в бреду всё смотрел передачи,Всё заступался за Анджелу Дэвис.Слышу: «Не плачь, все в порядке в тайге,
Выигран матч эСэСэСэР-ФээРГе,Сто негодяев захвачены в плен,И Магомаев поет в КВН...»160
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»Ну а действительность — еще шикарней:Два телевизора — крути-верти.«А ну-ка, девушки!» — «А ну-ка, парни!», —
За них не боязно с ума сойти.161<до лета 1972>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ ❖Мы бдительны — мы тайн не разболтаем,Они в надежных жилистых руках.К тому же этих тайн мы знать не знаем —Мы умникам секреты доверяем,А мы, даст Бог, походим в дураках.Успехи взвесить — нету разновесов,Успехи есть, а разновесов нет.Они весомы — и крутых замесов,А мы стоим на страже интересов,Границ, успехов, мира и планет.Вчера отметив запуск агрегата,Сегодня мы героев похмелим:Еще возьмем по полкило на брата,Свой интерес мы побоку, ребята, —На кой нам свой, и что нам делать с ним?Мы телевизоров напокупали,В шесть — по второй гляд^ш про хоккей,А в семь — по всем Нью-Йорк передавали, —Я не видал, мы Якова купали.Но там у них, наверное — о'кей!Хотя волнуюсь, в голове вопросы:Как негры там? — А тут детей купай! —Как там с Ливаном, что там у Сомосы?Ясир здоров ли? Каковы прогнозы?Как с Картером, на месте ли Китай?«Какие ордена еще бывают?Послал письмо в программу «Время» я.Еще полно... Так что ж их не вручают?Мои детишки просто обожают,Когда вручают, — плачет вся семья.<осень 1979>162
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»❖	❖ ❖Говорят в Одессе дети
О каком-то диссиденте:Звать мерзавца — Говнан Виля,
На Фонтане, семь, живет,Родом он из Израиля
И ему девятый год.<весна 1977 >
163
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ ❖Наш киль скользит по Дону ли, по Шпрее,
По Темзе ли, по Сене режет киль?Куда, куда вы, милые евреи,Неужто к Иордану в Израиль?!Оставя суету выи верный ваш кусок,И — о! — комиссионных ваших кралей,
Стремитесь в тесноту вы,в мизерный уголок,В раздутый до величия Израиль!Меняете вы русские просторы,Лихую безнадежность наших миль
На голдомеирские уговоры,На этот нееврейский Израиль?!<1972>
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« кого-то выбирают римским папою .»Мы воспитаны в презреньи к воровству
И ещё — к употребленью алкоголя,В безразличьи к иностранному родству,В поклоненьи ко всесилию контроля.Вот — география,А вот — органика,У них там — мафия...У нас — пока никак.У нас — балет, у нас — заводы и икра,У нас — прелестные курорты и надои,
“Аэрофлот”, Толстой, арбузы, танкера
И в бронзе отлитые разные герои.Потом, позвольте-ка,Ведь там — побоище,У них — эротика...У нас... не то ещё!На миллионы, миллиарды киловатт
В душе людей поднялись наши настроенья,И каждый — скажем, китобой или домкрат —
Даёт нам прибыль всесоюзного значенья.Про них мы выпишем:Больная психика,У них там — хиппи же...У нас — мерси пока.Да что, товарищи, молчать про капитал,
Который Маркс ещё клеймил в известной книге!
У них — напалм, а тут — банкет, а тут — накал
И незначительные личные интриги.165
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ Джони с Джимами
Всенаплевающе
Дымят машинами...Тут — нет пока ещё.Куда идём, чему завидуем подчас?
Свобода слова вся пропахла нафталином.
Я кончил, всё. Когда я говорил: «У нас»
Имел себя в виду, а я — завмагазином.Не надо нам ужеВсех тех, кто хаяли.Я еду к бабушке —Она в Израиле.<1972>
166
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»*	НЕ СОСТОЯЛОСЬ *Мишка Шифман башковит,У него предвиденье.«Что мы видим, — говорит, —
Кр оме телевиденья?!Смотришь конкурс в Сопоте
И глотаешь пыль,А кого ни попадя
Пускают в Израиль».Мишка также сообщил
По дороге в Мневники:«Голду Меир я словил
В радиоприемнике...»И такое рассказал,До того красиво! —Я чуть было ни попал
В лапы Тель-Авива.Я сперва-то был не пьян,
Возразил два раза я,Говорю: «Моше Даян —Сука одноглазая,Агрессивный, бестия,Чистый фараон!Ну а где агрессия,Там мне не резон!»Мишка тут же впал в экстаз
После литры выпитой —
Говорит: «Они же нас
Выгнали с Египета.167
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХОскорбления простить
Не могу такого,Я позор желаю смыть
С Рождества Христова!»Мишка взял меня за грудь:«Мне нужна компания!Мы с тобойг не как-нибудь,
Здравствуй —- до свидания!Побредём, паломники,Чувства придавив!Хрена ли нам Мнёвники,Едем в Тель-Авив!»Я сказал: «Я вот он весь,Ты же меня спас в порту.Но одна загвоздка есть:Русский я по паспорту!Только русские в родне,Прадед мой — самарин,Если кто и влез ко мне,Так и тот — татарин».Мишку Шифмана не трожь,С Мишкой — прочь сомнения:У него евреи сплошь
В каждом поколении!Дед параличом разбит —
Бывший «врач-вредитель»...А у меня — антисемит
На антисемите.Мишка — врач. Он вдруг затих.
В Израиле — бездна их! —168
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»Гинекологов одних —Как собак нерезаных,Нет зубным врачам пути —Слишком много просятся,Где на всех зубов найти?Значит — безработица.Мишка мой кричит: «К чертям —Виза или ванная!Едем, Коля! Море там
Израилеванное!..»Видя Мишкину тоску
(А он в тоске опасный),Я еще хлебнул кваску
И сказал: «Согласный!»...Хвост огромный в кабинет
Из людей, пожалуй, ста.Мишке там сказали «нет»,Ну а мне — «пожалуйста».Он кричал: «Ошибка тут!Это я — еврей!»А ему: «Не шибко тут,Выйдь, вон, из дверей!»Мишку мучает вопрос:Кто здесь враг таинственный?А ответ ужасно прост,И ответ — единственный:Я в порядке — тьфу-тьфу-тьфу! —Мишка — пьёт проклятую,Говорит, что за графу
Не пустили — пятую.<1972>	169
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ ❖Куда всё делось и откуда что берётся? —
Одновременно два вопроса не решить.Абрашка Фукс у Ривочки пасётся:Одна осталась — и пригрела поца,Он на себя её заставил шить.Ах, времена — и эти, как их? — нравы!На древнем римском это — «темпера о морес»...
Брильянты вынуты из их оправы,По всей Одессе тут и там канавы:Для русских — цимес, для еврейских — цорес.Кто с тихим вздохом вспомянёт: «Ах, да!»И душу Господу подарит, вспоминая
Тот изумительный момент, когда
На Дерибасовской открылася пивная?Забыть нельзя, а если вспомнить — это мука!Я на Привозе встретил Мишу... Что за тон!Я предложил: «Поговорим за Дюка!»«Поговорим, — ответил мне, гадюка, —Но за того, который Эллингтон».Ну что с того, что он одет весь в норке,Что скоро едет, что последний сцал анализ,Что он уже одной ногой в Нью-Йорке?Ведь было время, мы у Каца Борьки
Почти что с Мишком этим не кивались.<Кто с тихим вздохом вспомянёт: «Ах, да!»И душу Господу подарит, вспоминая
Тот изумительный момент, когда
На Дерибасовской открылася пивная?><конец 1979>	170
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»*	ЛЕКЦИЯ О МЕЖДУНАРОДНОМ ПОЛОЖЕНИИ *Я вам, ребята, на мозги не капаю,Но вот он перегиб и парадокс:Кого -то выбирают римским папою,Кого-то — запирают в тесный бокс.Там все места блатные расхватали и
Пришипились, надеясь на авось.Тем временем во всей честной Италии
На папу кандидата не нашлось.Жаль на меня не вовремя
Накинули аркан, —Я б засосал стакан —И в Ватикан!Церковники хлебальники разинули,
Замешкался маленько Ватикан, —Мы тут им папу римского подкинули
Из наших, из поляков, из славян.Сижу на нарах я. В Наро-Фоминске я.Когда б ты знала, жизнь мою губя,Что я бы мог бы выйти в папы римские,А в мамы взять — естественно, тебя.Жаль, на меня не вовремя
Накинули аркан,Я б засосал стакан —И в Ватикан!При власти, при деньгах ли, при короне ли —
Судьба людей швыряет как котят.Ну как мы место шаха проворонили?! —Нам этого потомки не простят.171
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХШах расписался в полном неумении.Вот тут его возьми — и замени!Где взять? У нас любой второй в Туркмении
Аятолла, и даже Хомейни!Всю жизнь свою в ворота бью
Рогами, как баран,А мне бы взять Коран —И в Тегеран!В Америке ли, в Азии, в Европе ли —Тот нездоров, а этот вдруг умрет.Вот место Голды Меир мы прохлопали,А там — на четверть бывший наш народ.Моше Даян без глаза был и ранее —Другой бы выбить, ночью подловив!И если ни к чему сейчас в Иране я,То я готов поехать в Тель-Авив.Плывут у нас — по Волге ли, по Каме ли
Таланты — все при шпаге, при плаще.
Руслан Халилов — мой сосед по камере, —
Там Мао делать нечего вообще!У нас деньжищи!.. Что же, тратим тыщи те
На воспитанье дурней и дурех!Вы среди нас таких ребят отыщете —В замену целой «банды четырех»!Успехи наши трудно вчетвером нести,Но каждый — коренаст и голенаст.Ведь воспитали мы, без ложной скромности,
Наследника Онассиса у нас!172
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ *Жан, Жак, Гийом, Густав —
Нормальные французы, —
Немного подлатав
Расползшиеся узы,Бесцветные, как моль,
Разинув рты без кляпа,Орут: «Виват, Жан Поль,
Наш драгоценный папа!»Настороже, как лось,Наш папа, уши — чутки.
Откуда что взялось —
Флажки, плакаты, дудки?Страшась гореть в аду,Поют на верхней ноте.«А ну-ка, ниспаду
Я к ним на вертолете!»«Есть риск! — предупредил
Пилот там, на экране, —
Ведь шлепнулся один
Не вовремя в Иране».«Смелее! В облака,Брат мой, ведь я в сутане,А смерть — она пока
Еще в Афганистане!» —И он разгладил шелк
Там, где помялась лента,И вскоре снизошел
До нас, до президента.
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою .»Людским химер не мерь —
Висит язык, как жало.Толпы — плащи да блузки...
Ан, папа говорит
Прекрасно по-французски.Поедет в Лувр, «Куполь»И, может быть, в Сорбонну,
Ведь папа наш, Жан Поль,
Сегодня рад любому.Но начеку был зав
Отделом протокола:Химере не сказав
Ни слова никакого,Он вышел. Я не дам
Гроша теперь за папу.
Химеры Нотр-Дам,Опять сосите лапу!гЕсть папа, но была
Когда -то божья мама.
Впервые весела
Химера Нотр-Дама.1Внутри ж ее теперь
Чего-то дребезжало.Ей был смешон и вид175<май
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСтареем, брат, — ты говоришь?
Вот кончен, он недлинный —
Старинный рейс Москва-Париж...
Теперь уже — старинный.И наменяли стюардесс —И там и здесь, и там и здесь —
И у французов, и у нас!Но козырь — черва и сейчас.Стареют все — и ловелас,И донжуан, и греи.И не садятся в первый класс
Сбежавшие евреи.Стюардов больше не берут,А отбирают. И в Бейрут
Никто теперь не полетит:Что там — Бог знает и простит.Стареем, брат, стареем, брат.Дела идут, как в Польше.Уже из Токио летят
Одиннадцать — не больше.Уже в Париже неуют,Уже и там витрины бьют,Уже и там давно не рай,А как везде — передний край.Стареем, брат, и дальше нам
Здоровье — кто утроит?А с элеронами рукам
Работать и не стоит.	176
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...кого-то выбирают римским папою...»
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХ❖	❖ ❖Новые левые — мальчики бравые
С красными флагами буйной оравою,
Чем вас так манят серпы да молоты?
Может, подкурены вы и подколоты?!Слушаю полубезумных ораторов:
«Экспроприация экспроприаторов...»
Вижу портреты над клубами пара —
Мао, Дзержинский и Че Гевара.Не [разобраться], где левые, правые...
Знаю, что власть — это дело кровавое,
Что же, [валяйте] затычками в дырках,
Вам бы полгодика, только в Бутырках!Не суетитесь, мадам переводчица,[Я не спою], мне сегодня не хочется!И не надеюсь, что я переспорю их,
Могу подарить лишь учебник истории178<1979>
*..а в колоде
как-никак четыре
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС...а в колоде как-никак четыре масти...,*	ДВОРЯНСКАЯ ПЕСНЯ *«На стол колоду, господа!» — «Краплёная колода.Он подменил её». — «Когда?» — «Барон, вы пили воду
Валет наколот — так и есть! Барон, ваш долг погашен.
Вы — проходимец, ваша честь,Вы — проходимец, ваша честь, и я к услугам вашим!Что? Я не слышу ваш апарт,о	нет, так не годится!»...А в это время Бонапарт,А в это время Бонапартпереходил границу.«Закончить не смогли вы кон, верните бриллианты!А вы, барон, и вы, виконт, пожалте в секунданты.
Ответьте, если я не прав, но наперёд — всё лживо!
Прошу назвать оружье, граф,Итак, оружье ваше, граф? За вами выбор, живо!Вы не получите инфаркт,вам не попасть в больницу!»...А в это время Бонапарт,А в это время Бонапартпереходил границу.«Да, полно — назначаю сам: на шпагах, пистолетах...
Хотя сподручней было б вам — на дамских амулетах.
Кинжал? Ах, если б вы смогли! — я дрался им впоходах.,Но вы б, конечно, предпочли,Но вы б, конечно, предпочли на шулерских колодах.Вам скоро будет не до карт,вам предстоит сразиться»....А в это время Бонапарт,	181 ^
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ1if^	—	V	А в это время БонапартП	переходил границу.«Не поднимайте — ничего, я встану сам, сумею!Я снова вызову его, пусть даже протрезвею.Барон, молчать, виконт, не хнычь! Плевать, что тьманародуПусть он расскажет, старый хрыч,Пусть он расскажет, старый хрыч, чем он крапилколодуКогда расскажет тайну карт —
дуэль не состоится»....А в это время Бонапарт,А в это время Бонапартпереходил границу.«А коль откажется сказать — клянусь своей главою! —
Графиню можете считать сегодня же вдовою.И хоть я шуток не терплю, но я могу взбеситься!Тогда я графу прострелю,Тогда я графу прострелю, эскюз ми, ягодицу».Стоял июль, а может — март,
летели с юга птицы....А в это время Бонапарт,А в это время Бонапартпереходил границу.«Ах, граф, прошу меня простить, я вёл себя бестактно.
Я в долг хотел у вас просить, но не решился как-то.
Хотел просить наедине — мне на людях неловко —И вот пришлось затеять мне,И вот пришлось затеять мне дебош и потасовку.I	О да, я выпил целый штоф и сразу вышел червой...(. Дурак?! Вот как! Что ж, я готов! Итак, ваш выстрел
Д	первый».	—<С^> 182 <5^3*-
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а в колоде как-никак четыре масти...»
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВидно, не в стезе, не в полосе я,Этого английского Рамсея
На досуге обыграю в рамс.<весна184	<^2*
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а в колоде как-никак четыре масти...»♦	ПЕСНЯ СПИВШЕГОСЯ СНАЙПЕРА *А ну-ка, пей-ка, кому не лень!Вам жизнь — копейка, а мне — мишень.
Который в фетрах, давай на спор:Я — на сто метров, а ты — в упор.Не та раскладка, но я не трус.Итак — десятка, бубновый туз...Ведь ты же на спор стрелял в упор.Но я ведь снайпер, а ты — тапёр.Куда вам деться?.. Мой выстрел — хлоп!
Девятка — в сердце, десятка — в лоб...И чёрной точкой на белый лист
Легла та ночка на мою жизнь!<1965,
185
ЯЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ ❖Не впадай ни в тоску, ни в азарт ты
Даже в самой невинной игре,Не давай заглянуть в свои карты
И до срока не сбрось козырей.Отключи посторонние звуки
И следи, чтоб не прятал глаза,Чтоб держал он на скатерти руки
И не смог передёрнуть туза.Никогда не тянись за деньгами,Если ж ты, проигравши, поник, —Как у Пушкина в «Пиковой даме»Ты останешься с дамою пик.Если ж ты у судьбы не в любимцах —
Сбрось очки и закончи на том,Крикни: «Карты на стол, проходимцы!»
И уйди с отрешённым лицом.186
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а в колоде как-никак четыре масти...»*	СГОВОРИЛИ ИГРОКИ> ♦IГоворили игроки —В деле доки, знатоки,П рофессионалы:Дескать, что с такой игры —И со штосса, и с буры, —
Проигрыш немалый.Подпевалы из угла
Заявляли нагло,Что разденут догола, —И обреют наголо,Что я в покере — не ах,
Что блефую дёшево,Не имея на руках
Ничего хорошего.Два пройдохи — плут и жох —
И проныра, их дружок,
Перестраховались,Не оставят ни копья:От других, таких как я,Перья оставались.Банчик — красная икра,И мечу я весело.В этот раз моя игра
Вашу перевесила![я ва-банк] и банк сорвал,И в углу у подпевал
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХIIМне маститые певцы,Тоже в общем, молодцы,Передали слухи:Чтоб я слушался старух,Этих самых старых шлюх —Шлюхи всё же шлюхи.Груди все — навыкате...Голоса поставлены —Водкою протравлены...Но к утру привыкнете.Сядем хоть во фрап ли мы, —
Все уже засвечены,Карты у них краплены,Деньги ваши мечены.IIIГоворили чудаки,Злые-злые языки,П рофессионалы,Будто больше мне не спеть,Не взлететь, не преуспеть, —Пели подпевалы.Я ответил прямо в лоб —
Господи прости! —Что игра мне — только чтоб
Душу отвести.
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а в колоде как-никак четыре масти.. >*	* *У нас вчера с позавчера шла спокойная игра —
Козырей в колоде каждому хватало,И сходились мы на том, что, оставшись при своём,
Расходились, а потом — давай сначала!И вот явились к нам они, сказали «Здрасьте!»
Мы их не ждали, а они уже пришли...А в колоде как-никак — четыре масти.Они давай хватать тузы и короли!И пошла у нас с утра неудачная игра,Не мешайте и не хлопайте дверями!И шерстят они нас в пух — им успех, а нам испуг,
Но тузы — они ведь бьются козырями!И вот явились к нам они. сказали «Здрасьте!»
Мы их не ждали, а они уже пришли...А в колоде козырей — четыре масти,И им достались все тузы и короли!Шла неравная игра — одолели шулера,Карта прёт им, ну а нам — пойду покличу!Зубы щёлкают у них: видно, каждый хочет вмиг
Кончить дело — и начать делить добычу.Ох, как явились к нам они, сказали «Здрасьте!»
Мы их не ждали, а они уже пришли...А в колоде — как-никак, четыре масти,И им достались все тузы и короли!Только зря они шустры — не сейчас конец игры!
Жаль, что вечер на дворе такой безлунный!..Мы плетёмся наугад, нам фортуна кажет зад,Но ничего — мы рассчитаемся с фортуной!
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВот явились к нам они, сказали «Здрасьте!»
Мы их не ждали, а они уже пришли...А в колоде козырей — четыре масти,И нам достанутся тузы и короли!190<1967, август>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а в колоде как-никак четыре масти...»
ВЛ. ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ПИКА И ЧЕРВА *Помню, я в «буру», в «очко», и в «стос>/ тогда играл
С кем играл — не помню этой стервы.Я ему тогда двух сук из зоны проиграл.Зря пошёл я в пику, а не в черву!Я сначала точно — всю колоду стасовал,А потом — не выдержали нервы...Он рубли с Кремлём кидал, а я слюну глотал.Зря пошёл я в пику, а не в черву!Руки задрожали, будто кур я воровал,Будто сел играть я в самый первый...Он сперва для понта мне полсотни проиграл.И пошёл я в пику, а не в черву!Ставки повышались, всё шло слишком хорошо,Я был белый, но был просто — серый,Он поставил на кои этих двух, — и я пошёл!И пошёл я в пику, а не в черву.Завязать бы сразу мне, а я не уходил
И к тому же сделал ход неверный...Делать было нечего — и я его пришил.Зря пошёл я в пику, а не в черву!<1964, осень>
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС...а в колоде как-никак четыре масти...»<£• <£♦ «}►Один смотрел, другой орал,А третий -— просто наблюдал,
Как я горел, как я терял,Как я не к месту козырял.
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Передо мной любой факир — ну, просто карлик!
Я их держу заместо мелких фраеров.Возьмите мне один билет до Монте-Карло —Я потревожу ихних шулеров!Не соблазнят меня ни ихние красотки,А на рулетку только б мне взглянуть.Их банкомёты мине вылижут подмётки,А я — на поезд — ив обратный путь.Играть я буду и на красных, и на чёрных,И в Монте-Карло я облажу все углы.Останутся у них в домах игорных
Одни хвалёные зелёные столы!Я привезу с собою массу впечатлений.Попью коктейль и послушаю джаз-банд.Я привезу с собою кучу ихних денег,И всю валюту сдам в советский банк.Я говорю про всё про это без ухарства,Шутить мне некогда, — мне «вышка» на носу.
Но пользу нашему родному государству
Наверняка я этим принесу!194<1964, лето>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а в колоде как-никак четыре масти...»❖	<ПЕСНЯ САШКИ ЧЕРВНЯ> ❖Под деньгами на кону —Как взгляну — слюну сглотну! —Жизнь моя, и не смекну,Для чего играю,Просто ставить по рублю
Надоело — не люблю:Проиграю — пропылю
На коне по раю.Проскачу в канун Великого поста
Не по враж<ескому> — ангельскому — стану
Пред очами удивленными Христа
Предстану.Воля в глотку льётся
Сладко натощак —Хорошо живётся
Тому, кто весельчак,А веселее пьется
На тугой карман —Хорошо живется
Тому, кто атаман!В кровь ли губы окуну
Или вдруг шагну к окну,Из окна в асфальт нырну —Ангел крылья сложит,Пожалеет на лету —Прыг со мною в темноту,Клумбу мягкую в цвету
Под меня подложит...195
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХКубок полон, по винуКрови пятн<а> — <...> ну и ну! —Не идут они ко дну 	Струсишь или выпьешь!Только-только пригубил, 	Вмиг все те, кого сгубил,Подняли, что было сил,Шухер или хипеш.196<январь 1980>
"...миллиарды
выпитых
стаканов... ”
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»❖	❖ ❖У нас — у всех, у всех, у всех,
У всех наземных жителей,На небе есть — и смех и грех -
Ангелы - хранители.И ты, когда спился и сник,И если головой поник,
Бежишь за отпущеньем, —
Твой ангел просит в этот миг
У Господа прощенье.<1965, март>199
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»❖	❖ ❖Есть у всех: у дураков
И у прочих жителей
Средь небес и облаков
Ангелы-хранители.То же имя, что и вам,Ангелам присвоено:Если, скажем, я — Иван,Значит, он — Святой Иван.У меня есть друг, мозгуем:Мы с Николкой всё вдвоём —
Мы на пару с ним воруем
И на пару водку пьём.Я дрожал, а он ходил,Не дрожа нисколечка, —Видно, очень Бог любил
Николай Угодничка.После дня тяжёлого,Ох, завидовал я как:Твой Святой Никола — во!Ну, а мой Иван — дурак!Я придумал ход такой,Чтоб заране причитать:Мне ж до Бога — далеко,А ему — рукой подать.А недавно снилось мне,И теперь мне кажется:Николай Угодник не-,А Иван мой — пьяница.
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНо вчера патруль накрыл
И меня, и Коленьку —Видно, мой-то соблазнил
Николай Угодника.Вот сиди и ожидай —Вдруг вы протрезвеете.Хоть пошли бы к Богу в рай —
Это ж вы умеете.Нет! Надежды нет на вас,Сами уж отвертимся,На похмелку пейте квас, —Мы на вас не сердимся.<1965, апрель>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»*	БАЛ-МАСКАРАД *Сегодня в нашей комплексной бригаде
Прошел слушок о бале-маскараде.Раздали маски кроликов,Слонов и алкоголиков,Назначили всё это в зоосаде.«Зачем идти при полном при параде,Скажи мне, моя радость, Христа ради?»Она мне: «Одевайся!»Мол, я тебя стесняюся,Не то, мол, как всегда, пойдёшь ты сзади.«Я платье, — говорит, — взяла у Нади,Я буду нынче, как Марина Влади,И проведу, хоть тресну я,Часы свои воскресные
Хоть с пьяной твоей мордой, но в наряде».Зачем же я себе утюжил, гладил?!Меня поймали тут же в зоосаде —Ведь массовик наш Колька
Дал мне маску алкоголика,И «на троих» зазвали меня дяди...Я снова очутился в зоосаде.Глядь, две жены, ну две Марины Влади,
Одетые животными,С двумя же бегемотами.Я тоже озверел и встал в засаде....Наутро дали премию в бригаде,Сказав мне, что на бале-маскараде
Я будто бы не только
Сыграл им алкоголика,А был у бегемотов я в ограде.<1963, лето>203
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХъ ^Все мы чьи-то племянники,Внуки и сыновья,Просто или по пьяни <ли>Все мы чьи-то друзья,Все мы чьи-то противники,
Кому-то мы не с руки,Кому-то нас видеть протпвненько,
Все мы кому-то враги,Все мы кому-то любимые<1964 или 1965>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов.. >*	* *У меня было сорок фамилий,У меня было семь паспортов,Меня семьдесят женщин любили,У меня было двести врагов,Но я не жалею.Сколько я ни старался,Сколько я ни стремился, —Всё равно, чтоб подраться,
Кто-нибудь находился.И хоть путь мой и длинен и долог,И хоть я заслужил похвалу, —Обо мне не напишут некролог
На последней странице в углу,Но я не жалею.Сколько я ни стремился,Сколько я ни старался, —
Кто-нибудь находился,И я с ним напивался.И хотя во все светлое верил,
Например, в наш советский народ, —
Не поставят мне памятник в сквере,
Где-нибудь у Петровских ворот,Но я не жалею.Сколько я ни старался,Сколько я ни стремился, —Всё равно я спивался,Всё равно я катился.205
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСочиняю я песни о драмах
И о жизни карманных воров, —Мое имя не встретишь в рекламах
Популярных эстрадных певцов,Но я не жалею.Сколько я ни старался,Сколько я ни стремился, —Я всегда попадался
И всё время садился.Говорят, что на место всё встанет.
Бросить пить?.. Видно, мне не судьба.
Всё равно меня не отчеканят
На монетах заместо герба,Но я не жалею.Так зачем мне стараться?Так зачем мне стремиться?Чтоб во всем разобраться,Нужно сильно напиться!<1963, осень, ред. —1974>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»*	* *Ну о чём с тобою говорить?Всё равно ты порешь ахинею!Лучше я пойду к ребятам пить, —У ребят есть мысли поважнее.У ребят серьёзный разговор:
Например, о том, кто пьёт сильнее,У ребят широкий кругозор —От ларька до нашей «Бакалеи».Разговор у нас и прям, и груб —Две проблемы мы решаем глоткой:Где достать недостающий рупь
И кому потом бежать за водкой.Ты даешь мне утром хлебный квас —
Что тебе придумать в оправданье?
Интеллекты разные у нас,Повышай свое образованье!<1964, до 30 cei
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Сколько лет, сколько лет —
Всё одно и то же:Денег нет, женщин нет —Да и быть не может.Сколько лет воровал,Столько лет старался!Мне б скопить капитал,Ну а я — спивался,Ни кола ни двора,И ни рожи с кожей!..И друзей — ни хера,Да и быть не может.Только — водка на троих,
Только — пика с червой...
Комом — все блины мои,
А не только первый.<1966, до ноября>208
киша первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« миллиарды выпитых стаканов .»
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЛЕЙТЕНАНТА МИЛИЦИИ *
В РЕСТОРАНЕ «БЕРЛИН»Побудьте день вы в милицейской шкуре —
Вам жизнь покажется наоборот.Давайте выпьем за тех, кто в МУРе! —За тех, кто в МУРе, никто не пьёт.А за соседним столом — компания,А за соседним столом — веселие.А она на меня — ноль внимания:Ей сосед её шпарит Есенина.Побудьте день вы в милицейской шкуре —
Вам жизнь покажется наоборот.Давайте выпьем за тех, кто в МУРе! —За тех, кто в МУРе, никто не пьёт.Понимаю я, что в Тамаре — ум,Что у ней — диплом и стремления...И я вылил водку в аквариум:Пейте, рыбы, за мой день рождения!Побудьте день вы в милицейской шкуре —
Вам жизнь покажется наоборот.Давайте ж выпьем за тех, кто в МУРе! —
За тех, кто в МУРе, никто не пьёт.210<1965, март>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»*	СЛУЧАЙ НА ШАХТЕ *Сидели, пили вразнобой
«Мадеру», «Старку», «Зверобой»,И вдруг нас всех зовут в забой, до одного:У нас — стахановец, гагановец,Загладовец — и надо ведь,Чтоб завалило именно его.Он в прошлом младший офицер,Его нам ставили в пример,Он был как юный пионер — всегда готов,И вот он прямо с корабля
Пришёл стране давать угля...А вот сегодня — наломал, как видно, дров.Спустились в штрек, и бывший зэк —
Большого риска человек —Сказал: «Беда для нас для всех, для всех одна:
Вот раскопаем — он опять
Начнёт три нормы выполнять,Начнёт стране угля давать — и нам хана.Так что вы, братцы, — не стараться!А поработаем с прохладцей,Один за всех и все за одного!»...Служил он в Таллинне при Сталине —
Теперь лежит заваленный —Нам жаль по-человечески его.<1967, до 23 апреля>211
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ПУТЕШЕСТВИЕ В ПРОШЛОЕ *Ой, где был я вчера — не найду, хоть убей!
Только помню, что стены — с обоями...Помню, Клавка была и подруга при ней,
Целовался на кухне с обоими.А наутро я встал — мне давай сообщать,Что хозяйку ругал, всех хотел застращать,
Будто голым скакал, будто песни орал,А отец, говорил, у меня — генерал!А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,
Говорил, будто все меня продали,И гостям, говорят, не давал продохнуть —
Донимал их своими аккордами.А потом кончил пить, потому что устал,
Начал об пол крушить благородный хрусталь,
Лил на стены вино, а кофейный сервиз,
Растворивши окно, взял да выбросил вниз.И никто мне не мог даже слова сказать.Но потом потихоньку оправились —Навалились гурьбой, стали руки вязать,А в конце уже все позабавились.Кто плевал мне в лицо, а кто водку лил в рот
А какой-то танцор бил ногами в живот...
Молодая вдова, верность слову храня, —Ведь живём однова! — пожалела меня.И бледнел я на кухне разбитым лицом,Делал вид, что пошёл на попятную:«Развяжите, — кричал, — да и дело с концом!»
Развязали, но вилки попрятали.212
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов.. »Тут вообще началось — не опишешь в словах!
И откуда взялось столько силы в руках...Я, как раненый зверь, напоследок чудил:
Выбил окна и дверь и балкон уронил.Ой, где был я вчера — не найду днём с огнём!
Только помню, что стены с обоями...И осталось лицо — и побои на нём.Ну, куда теперь выйти с побоями?...Если правда оно — ну, хотя бы на треть,
Остаётся одно — только лечь помереть!
Хорошо, что вдова всё смогла пережить,
Пожалела меня — и взяла к себе жить.213<1967, до 24 мая>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХ*	ПОЕЗДКА В ГОРОД *Я самый непьющий из всех мужиков,Во мне есть моральная сила, —И наша семья большинством голосов,Снабдив меня списком на восемь листов,В столицу меня снарядила.Чтобы я привёз снохе
С ейным мужем по дохе,Чтобы брату с бабой — кофе растворимый
Двум невесткам — по ковру,Зятю — чёрную икру,Тестю — что-нибудь армянского разлива.Я ранен, контужен — я малость боюсь
Забыть, что кому по порядку:Я список вещей заучил наизусть,А деньги зашил за подкладку.Значит, брату — две дохи,Сестрин муж — ему духи,Тесть сказал: «Давай бери, что попадётся!»
Двум невесткам — по ковру,Зятю — заячью икру,Куму — водки литра два, пущай зальётся!Я тыкался в спины, блуждал по ногам,Шёл грудью к плащам и рубахам.Чтоб список вещей не достался врагам,Его проглотил я без страха.Помню: шубу просит брат,Куму с бабой — всё подряд,Тестю — водки ереванского разлива,Двум невесткам — по ковру,
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»Зятю — заячью нору,А сестре — плевать чего, но чтоб — красиво!Да что ж мне — пустым возвращаться назад?!
Но вот я набрёл на товары.«Какая валюта у вас?» — говорят.«Не бойсь, — говорю, — не доллары!»Растворимой мне махры,Зять — подохнет без икры,Тестю, мол, даёшь духи для опохмелки!..Двум невесткам — всё равно,Мужу сестрину — вино,Ну а мне — вот это жёлтое в тарелке.Не помню про фунты, про стервинги слов,
Сражённый ужасной загадкой:Зачем я тогда проливал свою кровь,Зачем ел тот список на восемь листов,Зачем мне рубли за подкладкой?!Где же всё же взять доху,Зятю — кофе на меху?Тестю — хрен, а кум и пивом обойдётся.Где мне взять коньяк в пуху,Растворимую сноху?Ну а брат и с самогоном перебьётся!< начало 1969>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	МИЛИЦЕЙСКИЙ ПРОТОКОЛ *Считай по-нашему, мы выпили не много.Не вру, ей-бога! Скажи, Серёга!И если б водку гнать не из опилок —То что б нам было с пяти бутылок!..Вторую пили близ прилавка, в закуточке, —
Но это были ещё цветочки!Потом — в скверу, где детские грибочки,
Потом не помню — дошёл до точки.Я пил из горлышка, с устатку и не евши,Но как стекло был — остекленевший.А уж когда коляска подкатила,Тогда в нас было — семьсот на рыло.Мы, правда, третьего насильно затащили,Но тут — промашка, переборщили.А что очки товарищу разбили —Так то портвейном усугубили.Товарищ первый нам сказал, что вы уймитесь,
Что — не буяньте, что — разойдитесь!На «разойдись» я сразу ж согласился,И разошелся. И расходился.Но если я кого ругал — карайте строго!Но это вряд ли — скажи, Серёга!А что упал — так то от помутненья,Орал не с горя — от отупенья....Теперь дозвольте пару слов без протокола.
Чему нас учит семья и школа? —Что жизнь сама таких накажет строго!Тут мы согласны — скажи, Серёга!216
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»Вот он проснётся утром — протрезвеет, скажет:
«Пусть жизнь осудит, пусть жизнь накажет!»
Так отпустите — вам же легче будет:Чего возиться, раз жизнь осудит!Вы не глядите, что Серёжа всё кивает, —Он соображает, все понимает!А что молчит — так это от волненья,От осознанья и просветленья.Не запирайте, люди, — плачут дома детки!Ему же в Химки, а мне в Медведки!Да всё равно автобусы не ходют,Метро закрыто, в такси не содют.Приятно всё-таки, что нас тут уважают.Гляди, подвозят, гляди, сажают!Разбудит утром не петух, прокукарекав, —
Сержант поднимет — как человеков.Нас чуть не с музыкой проводят, как проспимся.
Я рупь заначил — опохмелимся!И всё же, брат, трудна у нас дорога.Эх, бедолага! Ну, спи, Серёга...217<осень 1971>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХГ,Жизнь оборвёт мою водитель-ротозей.Мой труп из морга не востребует никто.
Сдадут мой череп в краеведческий музей,
Скелет пойдёт на домино или в лото.Ну всё, решил — попью чайку, да и помру:
Невмоготу свою никчемность превозмочь.Нет, лучше пусть всё это будет поутру,А то — лежи, пока не хватятся — всю ночь.В музее будут объегоривать народ,Хотя народу это, в общем, всё равно.Мне глаз указкою проткнёт экскурсовод
И скажет: «Вот недостающее звено».Иль в виде фишек принесут меня на сквер,
Перетряхнут, перевернут наоборот,И, сделав «рыбу», может быть, пенсионер
Меня впервые добрым словом помянёт.Я шёл по жизни, как обычный пешеход,Я, чтоб успеть, всегда вставал в такую рань...
Кто говорит, что уважал меня — тот врёт.
Одна... себя не уважающая пьянь.218<тол1
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»❖	❖ ❖Давно, в эпоху мрачного язычества,Огонь горел исправно, без помех,А нынче, в век сплошного электричества,
Шабашник — самый главный человек.Нам внушают про проводку,А нам слышится — про водку,Нам толкуют про тройник,А мы слышим: «...На троих!»У нас теперь и опыт есть, и знание,За нами невозможно доглядеть —Нарочно можем сделать замыкание,Чтоб без работы долго не сидеть.И мы — необходимая инстанция, —Нужны, как выключателя щелчок.Вам кажется — шалит электростанция,А это мы поставили «жучок».Шабаш-электро наш нарубит дров ещё,С ним вместе — дружный смежный шабаш-газ.
«Шабашник» — унизительное прозвище,Но что-то не обходятся без нас.<лето 1971>
219
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ ❖Нет прохода и давно
В мире от нахалов, —
Мразь и серость пьют вино
Из чужих бокалов.В виде тряпок видел их —
Грязных, невозможных,В туалетах не мужских —
П ротивоположных.<осснь 1971>220
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»*	ПРО РЕЧКУ ВАЧУ И ПОПУТЧИЦУ ВАЛЮ *Под собою ног не чую,И качается земля.Третий месяц я бичую,Так как списан подчистую
С китобоя-корабля.Ну, а так как я бичую —
Беспартийный, не еврей, —Я на лестницах ночую,Где тепло от батарей.Это жизнь — живи и грейся!Хрен вам, пуля и петля!Пью, бывает, хоть залейся, —Кореша приходят с рейса
И гуляют от рубля.Рупь не деньги, рупь — бумажка,
Экономить — тяжкий грех.Ах, душа моя — тельняшка
В сорок полос, семь прорех.Но послал Господь удачу, —Заработал свечку он, —Увидав, как горько плачу,Он сказал: «Валяй на Вачу,Торопись, пока сезон».Что такое эта Вача
Разузнал я у бича —Он на Вачу ехал плача,Возвращался — хохоча.221
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВача — это речка с мелью
В глубине сибирских руд.Вача — это дом с постелью,Там стараются артелью,Много золота берут.Как вербованный ишачу,Не ханыжу, не торчу.Взял билет, лечу на Вачу,
Прилечу — похохочу.Нету золота богаче —Люди знают, им видней!..В общем, так или иначе,Заработал я на ВачеСто семнадцать трудодней.Подсчитали — отобрали
За еду, туда-сюда,Но четыре тыщи далиПод расчет — вот это да!Рассовал я их в карманы,Где и рупь не ночевал,И поехал в жарки страны,Где кафе да рестораны —
Позабыть, как бичевал.Выпью — там такая чача! —
За советчика-бича.Я на Вачу ехал плача,
Возвращаюсь, хохоча.Проводник в преддверье пьянки
Извертелся на пупе,То же и официантки,
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»А на первом полустанке
Села женщина в купе.Может, вам она — как кляча,Мне — так просто в самый раз!
Я на Вачу ехал плача,
Возвращаюсь, веселясь.То да се да трали-вали, —Как узнала про рубли,Слово по слову у Вали —Сотни по столу шныряли,С Валей вместе и сошли.С нею вышла незадача,Я и это залечу,Я на Вачу ехал плача,Возвращаюсь — хохочу.Суток пять как просквозило.Море вот оно — стоит.У меня что было — сплыло,Проводник воротит рыло
И за водкой не бежит.Рупь последний в Сочи трачу —
Телеграмму накатал:«Шлите денег — отбатрачу,Я их все прохохотал».Где вы, где вы рассыпные?Хоть ругайся, хоть кричи.Снова ваш я, дорогие —Магаданские, родные —Незабвенные бичи!
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМимо носа носят чачу,
Мимо рота — алычу...
Я на Вачу еду — плачу,
Над собою хохочу.
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« миллиарды выпитых стаканов »Ох, ругает меня милка,
Голова болит ещё.Я заветную бутылку
Из -за шкафа вытащу,И когда начнется спор, ну
Откупорю разом я,И по-тихому, в уборной
Чокнусь с унитазом я...
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	ПЕСНЯ ТРЕХ ПАРНЕЙ ♦Нам говорят без всякой лести:
«Без вас от скуки мы умрём!»,И мы всегда и всюду вместе,
Всегда — втроём, всегда — поём.Без нас нельзя на дне рожденья,
Без нас и свадьбам — не бывать!
И мы сейчас идём веселье
На новосельи поднимать.Мы успеваем еле-еле
Петь у одних, пить у других.Хотя б нам на одной неделе
Давали восемь выходных!Нам ничего, а парень болен,Ему бы есть, ему бы спать.Без нас нельзя — чего же боле?
Что можем мы ещё сказать?
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»^Нынче мне не до улыбок,Я возле дома иду,Слишком уж много ошибок
Сделано в этом году.И что ни шаг — то оплошность,
Словно в острог заключён...
Крупнопанельная пошлость
Смотрит с обеих сторон.<1967, осень>
227
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ«Не бросать!», «Не топтать!» —
Это можно понять,Или, там, «Не сорить!», —Это что говорить...«Без звонка не входить!» —
Хорошо, так и быть.Я нормальные «не»Уважаю вполне.Но когда это — не
Приносить-распивать,Это «не» — не по мне,Не могу принимать.Вот мы делаем вид
За проклятым «козлом»:Друг костяшкой стучит,Мол, играем — не пьём.А красиво ль — втроём
Разливать под столом!..А что — лучше втроём
Лезть с бутылкою в дом?Ну а дома жена —Не стоит на ногах, —И не знает она
О подкожных деньгах.Если с ночи — «Молчи,Не шуми, не греми,Не кричи, не стучи,Пригляди за детьми...»228
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« миллиарды выпитых стаканов »Где >ж тут пировать:По стакану — ив путь!А начнешь шуровать —
Разобьёшь что-нибудь.И соседка опять
«Алкоголик!» — орёт.А начнешь возражать —
Участковый придёт.Он, пострел, всё успел —Вон составится акт:Нецензурно, мол, пел,Так и так, так и так,Съел кастрюлю с гусем,У соседки лег спать,И ещё — то да сё...Набежит суток пять!Так и может всё быть,Если расшифровать
Это «Не приносить!»,Это «Не распивать!»<«Не бросать!», «Не топтать!» —
Это можно понять...>И ещё надо вскрыть
Смысл слов «Не курить!»...Я встаю ровно в шесть
(Это надо учесть),До без четверти пять
У станка мне стоять.229
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЗасосу я кваску
Иногда в перерыв,И обратно — к станку,
Даже не покурив.И точу я в тоске
Шпинделя да фрезы,Ну а на языке —Вкус солёной слезы.Покурить, например?..Но — нельзя прерывать,
И мелькает в уме
Моя бедная «мать».Дома я свежий лук
На закуску крошу,
Забываюсь — и вслух
Это произношу.И глядит мне сосед —И его ребятня —
Укоризненно вслед,
Осуждая меня.<	осень230
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»*	ПЕСНЯ ЗАВИСТНИКА *Мой сосед объездил весь Союз.
Что-то ищет, а чего — не видно.Я в дела чужие не суюсь,Но мне очень больно и обидно.У него на окнах — плюш и шёлк,Баба его шастает в халате.Я б в Москве с киркой уран нашёл
При такой повышенной зарплате!И сдается мне, что люди врут, —Он нарочно ничего не ищет.Для чего? — ведь денежки идут,Ох, какие крупные деньжищи!А вчера на кухне ихний сын
Головой упал у нашей двери —И разбил нарочно мой графин.Я — мамаше счёт в тройном размере.Ему, значит, — рупь, а мне — пятак?
Пусть теперь мне платит неустойку!Я ведь не из зависти, я так —Ради справедливости, и только.Ничего, я им создам уют —Живо он квартиру обменяет.У них денег — куры не клюют,А у нас — на водку не хватает.231<1965,
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	СМОТРИНЫ *Там у соседа — пир горой,И гость солидный, налитой.Ну а хозяйка — хвост трубой —
Идёт к подвалам.В замок врезаются ключи,И вынимаются харчи,И с тягой ладится в печи,И с поддувалом.А у меня — сплошные передряги:То в огороде недород, то скот падёт,То печь чадит от нехорошей тяги,А то щеку на сторону ведёт.Там у соседа — мясо в щах,На всю деревню хруст в хрящах,И дочь — невеста, вся в прыщах, —
Дозрела, значит.Смотрины, стало быть, у них —На сто рублей блинов одних,И даже тощенький жених
Поёт и скачет.А у меня цепные псы взбесились —
Средь ночи с лая перешли на вой.Да на ногах моих мозоли прохудились
От топотни по комнате пустой.Ох, у соседа быстро пьют!А что не пить, когда дают?А что не петь, когда уют
И не накладно?А тут вон — баба на сносях,Гусей некормленных косяк,
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»Да дело даже не в гусях, —А всё неладно.Тут у меня постены появились.Я их гоню и так и сяк — они опять.Да в неудобном месте чирей вылез —Пора пахать, а тут — ни сесть, ни встать.Сосед малёночка прислал —Он от щедрот меня позвал.Ну, я, понятно, отказал,А он — сначала.Должно, литровую огрел,Ну и, конечно, подобрел,И я пошёл — попил, поел —Не полегчало.И посредине этого разгула
Я пошептал на ухо жениху —И жениха как будто ветром сдуло,Невеста вся рыдает наверху.Сосед орёт, что он — народ,Что основной закон блюдёт:Что — кто не ест, тот и не пьёт, —И выпил, кстати.Все сразу повскакали с мест,Но тут малец с поправкой влез:«Кто не работает — не ест, —Ты спутал, батя!»А я сидел с засаленною трёшкой,Чтоб завтра гнать похмелие моё,В обнимочку с обшарпанной гармошкой, —
Меня и пригласили за неё.Сосед другую литру съел —И осовел, и опсовел.
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХОн захотел, чтоб я попел, —Зря, ЧТО ль, поили?Меня схватили за бока
Два здоровенных мужика:«Играй, паскуда, пой, пока
Не удавили!»Уже дошло веселие до точки,Уже невесту тискали тайком.И я запел про светлые денёчки,«Когда служил на почте ямщиком».Потом у них была уха
И заливные потроха,Потом поймали жениха
И долго били,Потом пошли плясать в избе,Потом дрались не по злобе —И всё хорошее в себе
Доистребили.А я стонал в углу болотной выпью,Набычась, а потом и подбочась, —И думал я: а с кем я завтра выпью
Из тех, с которыми я пью сейчас?!Наутро там — всегда покой
И хлебный мякиш за щекой,И без похмелья перепой,Еды навалом.Никто не лается в сердцах,Собачка мается в сенцах,И печка — в синих изразцах
И с поддувалом.А у меня и в ясную погоду —Хмарь на душе, которая горит.Хлебаю я колодезную воду,Чиню гармошку и жена корит.<весна 1973>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...миллиарды выпитых стаканов...»❖	❖ ❖Снег скрипел подо мной, поскрипев, затихал,А сугробы прилечь завлекали...Я дышал синевой, белый пар выдыхал, —Он летел, становясь облаками.И звенела тоска, что в безрадостной песне поется,Как ямщик замерзал в той глухой незнакомой степи:
Усыпив, ямщика заморозило желтое солнце,И никто не сказал: шевелись, подымайся, не спи...Все стоит на Руси до макушек в снегу, —Полз, катился, чтоб не провалиться:Сохрани и спаси, дай веселья в пургу,Дай не лечь, не уснуть, не забыться!Тот ямщик-чудодей бросил кнут и — куда ему деться:
Помянул о Христе, ошалев от заснеженных верст, —
Он, хлеща лошадей, мог движеньем и злостью согреться,
Ну а он в доброте их жалел, и не бил — и замерз.Снег кружит над землей, над страною моей, —
Мягко стелит, в запой зазывает...Ах, ямщик удалой, — пьет и хлещет коней,А непьяный ямщик — замерзает.Жизнь идет на мороз — ей там голой не выдержать стужу,
В прорубь надо да в омут, но сам, а не руки сложа!
Пар валит изо рта: эк душа моя рвётся наружу, —
Выйдет вся — схороните, зарежусь — снимите с ножа.<1977>235 <^2*
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ вам расскажу про то, что будет,
Вам такие приоткрою дали!..Пусть меня историки осудят
За непонимание спирали.Возвратятся на свои на круги
Ураганы поздно или рано,И, как сыромятные подпруги,Льды затянут брюхо океану.Чёрные, лиловые, цветныеСны придут и тяжко смежат веки, —Вот тогда вы, добрые и злые,Станете счастливыми навеки.Это будет так и не иначе,Не скажу когда, но знаю — будет.
Если плачут северные люди,Значит, скоро южные заплачут.И тогда не орды Чингисханов,И не сабель звон, не конский топот, -
Миллиарды выпитых стаканов
Эту землю грешную затопят.
*..Ваня песенку
мурлыкает... ”
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...Ваня песенку мурлыкает...»*	ПЕСНЯ ВАНИ У МАРИИ *Я полмира почти через злые бои
Прошагал и прополз с батальоном,А обратно меня за заслуги мои
С санитарным везли эшелоном.Подвезли на родимый порог —На полуторке к самому дому,Я стоял и немел, а над крышей дымок
Подымался совсем по-другому.Окна словно боялись в глаза мне взглянуть
И хозяйка не рада солдату:Не припала в слезах на могучую грудь,А руками всплеснула — ив хату.И залаяли псы на цепях.Я шагнул в полутёмные сени,За чужое за что-то запнулся в сенях,
Дверь рванул — подкосились колени.Там сидел за столом, да на месте моём
Неприветливый новый хозяин.И фуфайка на нем, и хозяйка при нём, —
Потому я и псами облаян.Это значит, пока под огнём
Я спешил, ни минуты не весел,Он все вещи в дому переставил моём
И по-своему всё перевесил.Мы ходили под богом, под богом войны,
Артиллерия нас прикрывала,Но смертельная рана нашла со спины
И изменою в сердце застряла.239 ^*2^*
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ себя в пояснице согнул,Силу-волю позвал на подмогу:«Извините, товарищи, что завернул
По ошибке к чужому порогу».Дескать, мир да любовь вам, да хлеба на стол,
Чтоб согласье по дому ходило...Ну а он даже ухом в ответ не повел,Вроде так и положено было.Зашатался некрашенный пол,Я не хлопнул дверьми, как когда-то, —
Только окна раскрылись, когда я ушёл,И взглянули мне вслед виновато.<до апреля 1974>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...Ваня песенку мурлыкает...»ПЕСНЯ О ЧЕРНОМ И БЕЛОМ ЛЕБЕДЯХАх! В поднебесьи леталлебедь чёрный, младой да проворный.Ах! Да от лёта устал —одинокий, да смелый, да гордый.Ах! Да снижаться он сталс высоты со своей лебединой.Ах! Два крыла распластал —нет уж сил и на взмах на единый.Ай не зря гармонь пиликает —
Ваня песенку мурлыкает
С уваженьем да почтением,Да, конечно, со значением.Ах! На крутом берегу,словно снег среди лета, не тая,Ах! На зелёном лугу —лебединая белая стая.Ах! Да не зря он кружил,да и снизился не понапрасну.Ах! Он от стаи отбиллебедь белую — саму прекрасную.Ай вы, добры люди-граждане,Вы б лебёдушку уважили —
Затянули бы протяжную
Про красу ее лебяжую.Ох! Да и слов не сыскать,вон и голос дрожит неумелый.Ох! Другу дружка под стать —лебедь чёрный да лебеди белой.Ах! Собралйся в полётоба-двое крылатые вместе.
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-ж КНИГАХАх! Расступися, народ,поклонись жениху и невесте!Ай спасибо, люди-граждане,
Что невестушку уважили,
Жениха не забываете
Да обоих привечаете*<до апреля 1974>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...Ваня песенку мурлыкает...»♦	ВЕЛИЧАЛЬНАЯ — ОТЦУ ♦Ай не стойте в гордыне —
Подходите к крыльцу.А и вы, молодые,
Поклонитесь отцу!Он — сердитый да строгий:
Как сподлобья взглянёт,Так вы падайте в ноги —
Может, он отойдёт.Вам отцу поклониться —
Тоже труд небольшой, —
Он лицом просветлится,
Помягчает душой.Вы с того начинайте
И потом до конца
Во всю жизнь привечайте
Дорогого отца!
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	ЧАСТУШКИ К СВАДЬБЕ ♦Не сгрызть меня —
Невеста я!Эх, жизнь моя
Интересная!Кружи-ворожи,Кто стесняется?
Подол придержи —
Подымается!И в девках мне
Было весело,А всё ж любовь
Перевесила!Кружи-ворожи,Кто стесняется?
Подол придержи —
Подымается!Сноха лиха
Да и кума лихая
Учат жить меня,
А я сама такая!Кружи-ворожи,Кто стесняется?
Подол придержи —
Подымается!<до апреля 1974>244
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС« ..Ваня песенку мурлыкает...»♦	СТУДЕНЧЕСКАЯ ПЕСНЯ ♦Кто старше нас на четверть века, тот
Уже постиг и близости и дали,Им повезло — и кровь, и дым, и пот
Они понюхали, хлебнули, повидали,Прошли через бригаду или взвод.И ехали в теплушках — не в тепле —На стройки, на фронты и на рабфаки.Они ходили в люди по земле
И — в штыковые жёсткие атаки.То время эшелонное прошло —В плацкартных едем, травим анекдоты...Мы не ходили — шашки наголо,В отчаяньи не падали на доты!Но всё-таки традиция живёт:Взяты не все вершины и преграды, —Не потому ли летом каждый год
Идём в студенческие наши стройотряды
И сверх программы мы сдаем зачёт.Песок в глазах, в одежде и в зубах —Мы против ветра держим путь на тракте,На дивногорских каменных столбах
Хребты себе ломаем и характер.Мы гнёмся в три погибели — ну что ж,Такой уж ветер... Только, друг, ты знаешь, —
Зато ничем нас после не согнёшь,Зато нас на равнине не сломаешь!<до апреля 1974>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	СУББОТНИК *Гули-гули-гуленьки,Девоньки-девуленьки!Вы оставьте мне на память
В сердце загогулинки.Не гляди, что я сердит:По тебе же сохну-то!Я не с фронта инвалид,Я — любовью трёкнутый.Выходите к Ванечке,
Манечки-матанечки!Что стоите как старушки
Божьи одуванчики!Милый мой — каменотёс,
Сильный он да ласковый,
Он мне с Англии привёз
Лифчик пенопластовый.Здеся мода отстает.Вот у нас в Австралии
Очень в моде этот год
В три обхвата талии.Уж не знаю я, как тут,А, к примеру, в Дании
Девок в ЗАГСы волокут
При втором свидании.Я не знаю, как у вас,А у нас во Франции
Замуж можно десять раз —
Всё без регистрации.246
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...Ваня песенку мурлыкает...»Ой! Табань, табань, табань,
А то в берег врежемся.Не вставай в такую рань,
Давай ещё понежимся!Без ушка иголочка
Оля! Олька, Олечка,
Поднеси-ка инвалиду
Столько да полстолечка.На пути, на перепутьи
Молодуху сватал дед,Сперва думали, что шутит,
Оказалося, что — нет.Мой милёнок всё допил
Дочиста и допьяна, —
Потому и наступил
В мире кризис топливный.Ты не ной, не ной, не ной —
Это ж кризис — нефтяной,
Надо больше опасаться,Что наступит спиртовой!Гляну я — одна семья
На таком воскреснике:Все друг другу кумовья,Али даже крестники.<до апреля 1974>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	ГРУСТНАЯ ПЕСНЯ О ВАНЕЧКЕ ♦Зря ты, Ванечка, бредёшь
Вдоль оврага.На пути — каменья сплошь,Резвы ножки обобьёшь,Бедолага!Тело в эдакой ходьбе
Ты измучил,А и, кажется, себе
Сам наскучил.Стал на беглого похож
Аль на странничка.
Может, сядешь, отдохнёшь,
Ваня-Ванечка?!Ваня!Что, Ванюша, путь трудней?Хворь напала?Вьётся тропка меж корней,До конца пройти по ней —Жизни мало.Славно, коль судьбу узнал
Распрекрасну, —Ну а вдруг коней загнал
Понапрасну?!Али вольное житьё
Слаще пряничка?Ах ты горюшко моё,Ваня-Ванечка!Ваня!
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...Ваня песенку мурлыкает...»Ходят слухи, будто СНИК
Да бедуешь,Кудри сбросил — как без них?
Сыт ли ты или привык —Г оло дуешь!Хорошо ли бобылём
Да без крова?Это, Ваня, не путём,
Непутёво!Горемычный мой, дошёл
Ты до краюшка!
Тополь твой уже отцвёл,
Ваня-Ванюшка!Ваня!
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	ПЕСНЯ ВАНИ ПЕРЕД СТУДЕНТАМИ ♦Эх, недаром говорится:Мастер дела не боится, —Пусть боится дело это
Ваню — мастера паркета.Не берись, коль не умеешь,Не умеючи — не трожь,Не подмажешь — не поедешь,А подмажешь — упадёшь!Даже в этой пятилетке
На полу играют детки, —Проливают детки слёзы
От какой-нибудь занозы.Пусть елозят наши дети,Пусть играются в юлу
На натёртом на паркете —На надраенном полу.Говорят, забудут скоро
Люди званье полотёра, —В наше время это мненье —Роковое заблужденье.Посреди родной эпохи
Ты на щётках попляши, —С женским полом шутки плохи,А с натёртым — хороши!250 <^2*<до апреля 1974>
^..а ну тебя,
патлатую... *
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»*	ТАТУИРОВКА *Не делили мы тебя и не ласкали,А что любили — так это позади.Я ношу в душе твой светлый образ, Валя,А Лёша выколол твой образ на груди.И в тот день, когда прощались на вокзале,Я тебя до гроба помнить обещал,Я сказал: «Я не забуду в жизни Вали»,«А я — тем более», — мне Лёша отвечал.И теперь реши, кому из нас с ним хуже,И кому трудней, попробуй разбери:У него — твой профиль выколот снаружи,А у меня — душа исколота снутри.И когда мне так уж тошно, хоть на плаху, —
Пусть слова мои тебя не оскорбят —Я прошу, чтоб Лёша расстегнул рубаху,И гляжу, гляжу часами на тебя.Но недавно мой товарищ, друг хороший,Он беду мою искусством поборол:Он скопировал тебя с груди у Лёши
И на грудь мою твой профиль наколол.Знаю я, своих друзей чернить неловко,Но ты мне ближе и роднее оттого,Что моя, верней, твоя татуировка
Много лучше и красивше, чем его.<1961, до 29 июля>253
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	КРАСНОЕ, ЗЕЛЕНОЕ *Красное, зелёное, жёлтое, лиловое,Самое красивое — на твои бока!А если что дешёвое — то новое, фартовое,А ты мне — только водку, ну и реже — коньяка.Бабу ненасытную, стерву неприкрытую,Сколько раз я спрашивал: «Хватит ли, мой свет?»А ты — всегда испитая, здоровая, небитая —
Давала мине водку и кричала: «Ещё нет!»На тебя, отраву, деньги словно с неба сыпались —
Крупными купюрами, «займом золотым».Но однажды всыпались, и, сколько мы ни рыпались, —
Всё прошло, исчезло, словно с яблонь белый дым.Бог с тобой, с проклятою, с твоею верной клятвою
О том, что будешь ждать меня ты долгие года!А ну тебя, патлатую, тебя саму и мать твою,Живи себе как хочешь, — я уехал навсегда!254<1961, до октября >
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»*	БОДАЙБО *Ты уехала на короткий срок,Снова свидеться нам —- не дай бог!А меня в товарный — и на восток,И на прииски в Бодайбо.Не заплачешь ты и не станешь ждать,
Навещать не станешь родных.Ну, а мне плевать — я здесь добывать
Буду золото для страны.Всё закончилось, смолкнул стук колёс,
Шпалы кончились, рельсов нет...Эх бы взвыть сейчас! Жалко, нету слёз —
Слёзы кончились на семь лет.Ты не жди меня. Ладно, бог с тобой!А что туго мне — ты не грусти.Только помни: не дай бог тебе со мной
Снова встретиться на пути!Срок закончится, я уж вытерплю,И на волю выйду — как пить!Но пока я в зоне на нарах сплю,Я постараюсь всё позабыть.Здесь леса кругом гнутся по ветру,Синева кругом — как не выть!Позади — семь тысяч километров,Впереди — семь лет синевы!..<1961, до декабря>255
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	РЫЖАЯ ШАЛАВА *Что же ты, зараза, бровь себе подбрила,Для чего надела, падла, синий свой берет!И куда ты, стерва, лыжи навострила?От меня не скроешь ты в наш клуб второй билет.Знаешь ты, что я души в тебе не чаю,Для тебя готов я днём и ночью воровать.Но в последне время что-то замечаю,Что ты стала мине слишком часто изменять.Если это Колька или даже Славка, —Супротив товарищей не стану возражать,Но если это Витька с Первой Перьяславки, —Я ж те ноги обломаю, в бога душу мать!Рыжая шалава, от тебя не скрою:Если ты и дальше будешь свой берет носить,Я тебя не трону, а в душе зарою
И прикажу залить цементом, чтобы не разрыть!А настанет лето — ты ещё вернёшься,Ну а я себе такую бабу отхвачу,Что тогда ты, стервь, от зависти загнёшься,
Скажешь мне: «Прости!» А я — плевать! Не захочу!256<конец 1961>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС« . а ну тебя, патлатую...»*	* *У тебя глаза как нож:Если прямо ты взглянешь, —Я забываю, кто я есть и где мой дом,
А если косо ты взглянешь, —Как по сердцу полоснёшь
Ты холодным острым серым тесаком.Я здоров, к чему скрывать, —Я пятаки могу ломать,Я недавно головой быка убил,Но с тобой жизнь коротать —Не подковы разгибать,А прибить тебя — морально нету сил!Вспомни, было ль хоть разок,Чтоб я из дому убёг?Ну когда же надоест тебе гулять!С грабежу я прихожу —Язык за спину заложу
И бежу тебя по городу шукать.Я все ноги исходил,Велосипед себе купил,Чтоб в страданьях облегчения была.Но налетел на самосвал,К Склифосовскому попал —Навестить меня ты даже не пришла.И хирург, седой старик,Он весь обмяк и как-то сник,Он шесть суток мою рану зашивал.А когда кончился наркоз,Стало больно мне до слёз:Для кого ж я своей жизнью рисковал?!257
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХТы не радуйся, змея,Скоро выпишут меня —Отомщу тебе тогда без всяких схем.
Я тебе точно говорю:Востру бритву навострю
И обрею тебя наголо совсем!<конец 1961>258
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»*	* *Позабыв про дела и тревоги
И не в силах себя удержать,Так люблю я стоять на дороге —
Запоздалых прохожих пугать!«Гражданин, разрешите папиросу!»
«Не курю. Извините, пока!»И тогда я так просто, без спросу,
Отбираю у дяди бока.Сделав вид, что уж всё позабыто,
Отбежав на полсотни шагов,Обзовёт меня дядя бандитом,
Хулиганом — и будет таков.Если ж женщину я повстречаю —У неё не прошу закурить,А спокойно ей так замечаю,Что ей некуда больше спешить.Позабыв про дела и тревоги
И не в силах себя удержать,Так люблю я стоять на дороге...
Только лучше б мне баб не встречать!<	весна
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ ЖЕНЩИН НЕ БИЛ ДО СЕМНАДЦАТИ ЛЕТ *Я женщин не бил до семнадцати лет,В семнадцать ударил впервые.С тех пор на меня просто удержу нет:
Направо-налевоя им раздаю «чаевые».Но как же случилось, что интеллигент,
Противник насилия в быте,Так низко упал я и в этот момент,Ну, если хотите,себя осквернил мордобитьем?А было все так: я ей не изменил
За три дня ни разу, признаться,Да что говорить, я духи ей купил! —
Французские, братцы,за тридцать четыре семнадцатьНо был у нее продавец из тэжэ —Его звали Голубев Слава,Он эти духи подарил ей уже...Налево, направомоя улыбалась шалава.Я был молодой и я вспыльчивый был —
Претензии выложил кратко,Сказал ей: «Я Славку вчера удавил.Сегодня ж, касатка,тебя удавлю для порядка!»Я с дрожью в руках подошёл к ней впритык,
Зубами стуча «Марсельезу»,К гортани присох непослушный язык, —И справа и слевая ей основательно врезал.260
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»С тех пор все шалавы боятся меня,И это мне больно, ей-богу!Поэтому я, не проходит и дня,Бью больно и долго,но всех не побьёшь — их ведь много.<1963, до 22 июня>261
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ГРУСТНЫЙ РОМАНС *Я однажды гулял по столице — и
Двух прохожих случайно зашиб,И, попавши за это в милицию,Я увидел её — и погиб!Я не знаю, что там она делала —
Видно, паспорт пришла получать —
Молодая, красивая, белая...И решил я её разыскать.Шёл за ней — и запомнил парадное.
Что сказать ей? Ведь я ж хулиган...
Выпил я и позвал ненаглядную
В привокзальный один ресторан.Ну а ей улыбались прохожие,Мне хоть просто кричи: «Караул!»
Одному человеку по роже я
Дал за то, что он ей подморгнул.Я икрою ей булки намазывал,Деньги просто рекою текли,Я ж такие ей песни заказывал!..А в конце заказал «Журавли».Обещанья я ей до утра давал,
Повторял что-то вновь ей и вновь.«Я ж пять дней никого не обкрадывал,
Моя с первого взгляда любовь!»Говорил я, что жизнь потеряна,Я сморкался и плакал в кашне.А она мне сказала: «Я верю вам
И отдамся по сходной цене».
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Я любил и женщин, и проказы:Что ни день, то новая была.И ходили устные рассказы
Про мои любовные дела.И однажды как-то на дороге
Рядом с морем — с этим не шути! —
Встретил я одну из очень многих
На моём на жизненном пути.А у ней — широкая натура,А у ней — открытая душа,А у ней — отличная фигура,А у меня в кармане — ни гроша.Ну а ей в подарок нужно кольца,
Кабаки, духи из первых рук,А взамен — немного удовольствий
От её сомнительных услуг.«Я тебе, — она сказала, — Вася,
Дорогое самое отдам!..» Я сказал:«За сто рублей согласен,Если больше — с другом пополам!»Женщины — как очень злые кони:На дыбы, закусят удила!..Может, я чего-нибудь не понял,Но она обиделась, ушла....Через месяц улеглись волненья,
Через месяц вновь пришла она, —У меня такое ощущенье,Что её устроила цена.<1964, после 17	264
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»Там были генеральши, были жёны офицеров
И старшины-сверхсрочника жена.Там хлопало шампанское, там булькала мадера,Вину от водки тесно было, водке — от вина.Прошла пора, чтоб вешаться, прошла пора стреляться
Пришла пора спокойная — как паиньки сидим.
Сегодня пусть начальницы вовсю повеселятся,А завтра мы начальников вовсю повеселим.<1964, июль>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ ей Виктора простил
И кривого Славку,Об одном её просил:
«Отпусти удавку!»<до июня
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»*	НАВОДЧИЦА *«Сегодня я с большой охотою
Распоряжусь своей субботою,И если Нинка не капризная —
Распоряжусь своею жизнью я».«Постой, чудак! Она ж наводчица!Зачем?» — «Да так! Уж очень хочется».
«Постой, чудак! У нас компания,Пойдём в кабак — зальём желание».«Сегодня вы меня не пачкайте,Сегодня пьянка мне до лампочки!Сегодня Нинка соглашается —Сегодня жизнь моя решается».«Ну и дела же с этой Нинкою —Она жила со всей Ордынкою,И с нею спать — ну, кто захочет сам?»«А мне плевать — мне очень хочется.Сказала — любит. Всё, заметано!»«Отвечу рупь за сто, что врёт она:Она ж того, ко всем ведь просится...»«А мне чего — мне очень хочется!»«Она ж хрипит, она же грязная,И глаз подбит, и ноги разные,Всегда одета как уборщица...»«Плевать на это — очень хочется!Все говорят, что не красавица,А мне такие больше нравятся.Ну что ж такого, что наводчица?А мне ещё сильнее хочется».<1964, до 23 июля>267
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНе давали мне покоя
Твои руки, твои губы,Мое дело воровскоеШло на убыль, шло на убыль.Я все реже, я все меньше
Воровал, рисковал,А в апреле я навечно
Завязал.268<
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»*	Я БЫЛ СЛЕСАРЬ ШЕСТОГО РАЗРЯДА *Я был слесарь шестого разряда,Я получки на ветер кидал.Получал я всегда сколько надо
И плюс премию в каждый квартал.Если пьёшь, понимаете сами,Должен что-то иметь человек,Ну и, кроме невесты в Рязани,У меня две шалавы в Москве.Шлю посылки и письма в Рязань я,А шалавам — себя и вино.Каждый вечер — одно наказанье,И всю ночь — истязанье одно.Вижу я, что здоровие тает,На работе — всё брак и скандал.
Никаких моих сил не хватает
И плюс премии в каждый квартал.Синяки и морщины на роже...И сказал я тогда им без слов:На фиг вас — мне здоровье дороже.
Поищите других фраеров!..Если б знали, насколько мне лучше!Как мне чудно — хоть кто б увидал:Я один пропиваю получку
И плюс премию в каждый квартал!269<1964, осень>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *О нашей встрече — что там говорить!Я ждал её, как ждут стихийных бедствий,Но мы с тобою сразу стали жить,Не опасаясь пагубных последствий.Я сразу сузил круг твоих знакомств,Одел, обул и вытащил из грязи.Но за тобой тащился длинный хвост —
Длиннющий хвост твоих коротких связей.Потом, я помню, бил друзей твоих —Мне с ними было как-то неприятно,Хотя, быть может, были среди них
Наверняка отличные ребята.О чём просила — делал мигом я.Мне каждый час хотелось сделать ночью брачной.
Из-за тебя под поезд прыгал я,Но, слава богу, не совсем удачно.И если б ты ждала меня в тот год,Когда меня отправили на «дачу»,Я б для тебя украл весь небосвод
И две звезды кремлёвские впридачу.И я клянусь — последний буду гад!Не ври, не пей — и я прощу измену,И подарю тебе Большой театр
И Малую спортивную арену.А вот теперь я к встрече не готов:Боюсь тебя, боюсь ночей интимных,Как жители японских городов
Боятся повторенья Хиросимы.<1964, осень>^<5^ 270
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»*	* *Катерина, Катя, Катерина!Всё в тебе, ну всё в тебе — по мне!Ты, как ёлка, стоишь рупь с полтиной,
Наряди — поднимешься в цене.Я тебя одену в пан и в бархат,В пух и в прах, и в бога душу — вот!
Будешь ты не хуже, чем Тамарка —Что лишил я жизни в прошлый год.Ты не бойся, Катя, Катерина!Наша жизнь — как речка потечёт.Что там жизнь! Не жизнь наша — малина,
Я ведь режу баб не каждый год.Катерина! Хватит сомневаться!Разорву рубаху на груди —Вот им всем! Поехали кататься...Панихида будет впереди!<1965, до 2 февраля>271
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	КНИЖКА С НЕПРИЛИЧНЫМ НАЗВАНЬЕМ *То была не интрижка,Ты была на ладошке,Как прекрасная книжка
В грубой суперобложке.Я влюблён был как мальчик,С тихим трепетом тайным
Я листал наш романчик
С неприличным названьем.Были клятвы, угрозы —Всё одни и все те же
В основном, была проза,А стихи были реже.Твои бурные ласки
И все прочие средства —Это страшно, как в сказке
Очень раннего детства.Я надеялся втайне,Что тебя не трепали.Но тебя, как в читальне,Очень многие брали.Мне сказали об этом —Можешь мне и не верить! —Под огромным секретом
Человек сорок девять.Проскочить бы мне свадьбу,Я молю Христом-богом,Да скорей прочитать бы
Мне конец с эпилогом.272
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Вы учтите, я раньше был стоиком,
Физзарядкой я — систематически...А теперь ведь я стал параноиком
И морально слабей и физически.Стал подвержен я всяким шатаниям —И в физическом смысле, и в нравственном,
Расшатал свои нервы и знания,Приходить стали чаще друзья с вином...До сих пор я на жизнь не сетовал:Как приказ на работе — так премия.Но... связался с гражданкою с этой вот,
Обманувшей меня без зазрения....Я женился с завидной поспешностью,Как когда-то на бабушке — дедушка.
Оказалось со всей достоверностью,Что была она вовсе не девушка,Я был жалок, как нищий на паперти, —
Ведь она похвалялась невинностью!В загсе я увидал в её паспорте
Два замужества вместе с судимостью.Но клялась она мне, что любимый я,Что она — работящая, скромная,Что мужья её были фиктивные,Что судимости — только условные.И откуда набрался терпенья я,Когда мать её — подлая женщина —
Поселилась к нам без приглашения
И сказала: «Так было обещано!»274
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»Они с мамой отдельно обедают,Им, наверное, очень удобно тут,И теперь эти женщины требуют
Разделить мою мебель и комнату....И надеюсь я на справедливое
И скорейшее ваше решение.Я не вспыльчивый и не трусливый я
И созревший я для преступления!<1967, весна>275
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Она во двор — он со двора:
Такая уж любовь у них,А он работает с утра,Всегда с утра работает.Её и знать никто не знал,А он считал пропащею.А он носился и страдал
Идеею навязчивой:У ней отец — полковником,А у него — пожарником.Он, в общем, ей не ровня был,
Но вёл себя охальником.Роман случился просто так,
Роман так странно начался:Он предложил ей четвертак —
Она давай артачиться...А чёрный дым всё шёл и шёл,
А чёрный дым взвивался вверх,
И так им было хорошо,Любить её он клялся век!А клёны длинные росли —
Считались колокольнями,А люди шли, а люди шли,
Путями шли окольными.Какие странные дела
У нас в России лепятся!А как она ему дала,Расскажут — не поверится...
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»А после дела тёмного,А после дела крупного
Искал места укромные,Искал места уютные.И если б наша власть была
Для нас для всех понятная,То счастие б она нашла,А нынче — жизнь проклятая!.,<1965, до апреля>277
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ❖	❖ ❖Я теперь на девок крепкий!И теперь одною меткой
Я всех баб равняю, как одну:
Пусть у ней во лбу семь пядей,
Пусть при полном при параде,
Встречу бабу — в сторону сверну.Был я раньше тоже хлипкий,
Провожал я их улыбкой,Даже, помню, год с одною жил.А теперь — пройду, не глядя,Мне плевать, что ейный дядя
Раньше где-то в «органах» служил.Баб держу я в чёрном теле,А чтоб лечь в одну постелю —
Этим меня можно насмешить!Даже если умоляет,Даже в экстренном случае
Очень меня трудно уложить.Почему с таким напором
Я воюю с женским полом?Изучил я их, как свой портрет,
Ведь полвека я, не меньше,Изучаю этих женщин...И сейчас мне — восемьдесят лет.<1964,
278
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...а ну тебя, патлатую...»ПЕСНЯ КОМАНДИРОВОЧНОГО *Всего один мотив
Доносит с корабля.Один аккредитив —На двадцать два рубля.А жить ещё две недели,Работы — на восемь лет, —
Но я докажу на деле,На что способен аскет!Дежурная по этажу
Грозилась мне на днях.В гостиницу вхожу
Бесшумно — на руках.А жить ещё две недели,Работы — на восемь лет, —
Но я докажу на деле,На что способен аскет!В столовой номер два
Всегда стоит кефир,И мыслей полна голова —И все — про загробный мир.А жить ещё две недели,Работы — на восемь лет, —Но я докажу на деле,На что способен аскет!Одну в кафе позвал,Увы, романа нет:Поел — и побежал,Как будто в туалет.279
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХА жить ещё две недели,
Работы — на восемь лет, —
Но я докажу на деле,На что способен аскет!А пляжи все полны
Пленительнейших вдов, —
Но стыдно снять штаны:
Ведь я здесь с холодов.А жить ещё две недели,
Работы — на восемь лет, —
Но я докажу на деле,На что способен аскет!О проклятый Афон! —
Влюбился, словно тля,Беру последний фонд —Все двадцать два рубля.А жить ещё две недели,
Работы — на восемь лет,
Но я докажу на деле,На что способен аскет!Пленительна, стройна, —
Все деньги на проезд,
Наверное, она
Сегодня же проест.А жить ещё две недели,
Работы — на восемь лет,
Но я докажу на деле,На что способен... скелет!<21 мая 1968>
Москва, 11.30
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« а ну тебя, патлатую »Здравствуй, «Юность», это я,
Аня Чепурная,Я ровесница твоя,То есть молодая.То есть, мама говорит,Внука не желая:Рано больно, дескать, стыд,
Будто не жила я.Моя мама — инвалид:
Получила травму,И теперь благоволит
Больше к божью храму.Любит лазить по хорам,Лаять тоже стала, —Но она в науки храм
Тоже б забегала...Не бросай читать письмо,
«Юность» дорогая!Врач мамашу, если б смог,
Излечил от лая.Ты подумала, де, вот
Встанет спозаранка
И строчит, и шлёт, и шлёт
Письма, хулиганка!Нет, я правда в первый раз
О себе и Мите...Слёзы капают из глаз, —
Извините — будет грязь —И письмо дочтите!281
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ ж живая — вот реву, —
Вам-то всё повтор, ко
Я же грежу наяву:Как дойдёт письмо в Москву —
Станет мне просторно.А отца радикулит
Гнёт горизонтально,Он — военный инвалид,Так что всё нормально.Вас дедуля свято чтит, —
Говорит пространно,Всё от Бога, говорит,Или от экрана.Не бросай меня одну
И откликнись, «Юность»!Мне — хоть щас на глубину!Ну куда я денусь, ну?Ну куда я сунусь?Нет, я лучше от и до,Как и что случилось:Здесь гадючее гнездо,«Юность», получилось.Защити (тогда мы их! —Живо шею свертим)Нас — двоих друзей твоих, —
А не то тут смерть нм.Митя — это... как сказать?..Это я с которым...В общем, стала я гулять
С Митей-комбайнером.282
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«. а ну тебя, патлатую...»Жар валил от наших тел
(Образно, конечно), —Он по-честному хотел —Это я, — он аж вспотел, —Я была беспечна.Это было жарким днём
Посреди ухаба...«Юность», мы с тобой поймём:
Ты же тоже баба!Да и хоть бы между льдин —
Всё равно б случилось:Я — шатенка, он — блондин,
Я одна и он один.Я же с ним училась!Зря мы это, Митя, зря, —Но ведь кровь-то бродит...Как не помню — три хмыря,
Словно три богатыря...Колька верховодит.Защитили наготу
И прикрылись наспех, —А уж те орут: «Ату!» —
Поднимают на смех.Смех — забава для парней —
Страшное оружье!Но а здесь — еще страшней,
Если до замужья.Наготу преодолев,Срам прикрыв рукою,Митя был как правда лев.283
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХКолька ржёт, зовет за хлев,
Словно с «б» со мною...Дальше — больше: он закрыл
Митину одежду,Двух дружков своих пустил. .
И пришли сто сорок рыл
С деревень и между...P.S. Вот люблю ли я его?
Передай три слова
(и не бойся ничего:Заживёт — и снова...), —Слова, надо же вот, а! —Или знак хотя бы!..В общем, ниже живота...
Догадайся живо! Так
Мы же обе — бабы.Нет, боюсь, что не поймёшь!
Но я — истый друг вам.Ты конвертик надорвёшь,
Левый угол отогнёшь —Там уже по буквам!284
"..сперва давай-ка
женись ”
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...спсрва давай-ка женись ..»*	ПРО ЛЮБОВЬ В КАМЕННОМ ВЕКЕ *А ну, отдай мой каменный топор!И шкур моих набедренных не тронь!
Молчи, не вижу я тебя в упор.Сиди вон — и поддерживай огонь!Выгадывать не смей на мелочах,Не опошляй семейный наш уклад!Не убрана пещера и очаг, —
Разбаловалась ты в матриархат!Придержи своё мнение!Я — глава, и мужчина — я!
Соблюдай отношения
Первобытнообщинные.Там мамонта убьют — поднимут вой,
Начнут добычу поровну делить...Я не могу весь век сидеть с тобой —
Мне надо хоть кого-нибудь убить.Старейшины сейчас придут ко мне,
Смотри, ещё не выйди голой к ним!В век каменный — и не достать камней,
Мне стыдно перед племенем моим!Пять бы жён мне — наверное,
Разобрался бы с вами я!Но дела мои скверные,Потому — моногамия.А всё — твоя проклятая родня!Мой дядя, что достался кабану,Когда был жив, предупреждал меня:
Нельзя из людоедок брать жену!
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНе. ссорь меня с общиной — это ложь,
Что будто к тебе кто-то пристаёт!Не клевещи на нашу молодёжь,Она — надежда наша и оплот!Ну что глядишь? Тебя пока не бьют.
Отдай топор — добром тебя прошу!И шкуры — где? Ведь люди засмеют...
До трёх считаю, после — задушу!<весна 1969>288
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...сперва давай-ка женись...»*	ПЕСНЯ ПЛОТНИКА ИОСИФА, *
ДЕВЫ МАРИИ И СВЯТОГО ДУХАВозвращаюсь я с работы,Рашпиль ставлю у стены.Вдруг в окно порхает кто-то,Из постели, от жены.Я, конечно, вопрошаю:«Кто такой?»А она мне отвечает:«Дух святой».Ох, я встречу того духа, —Ох, отмечу его в ухо!Дух, он тоже — духу рознь,Коль святой — так Машку брось!Хоть ты кровь голубая, хоть ты белая кость,До Христа дойду, и знаю — не пожалует Христос!Машка — вредная натура! —Так и лезет на скандал,Разобиделася дура,Вроде как бы помешал.Я сперва сначала с лаской,То да сё.А она — к стене с опаской:Нет и всё!Я тогда цежу сквозь зубы,Но уже, конечно, грубо:«Хоть он возрастом и древний, хоть годов ему тыщшесть, —У него в любой деревне две-три бабы точно есть».
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ к Марии с предложеньем —Я на выдумки мастак:Мол, в другое воскресенье
Ты, м ария, сделай так:Я потопаю под утро —Мол, пошёл...Ты прими его как будто,Хорошо?Ты накрой его периной
И запой — тут я с дубиной.Он крылом, а я — колом,Он псалом, а я — кайлом!Тут, конечно, он сдаётся, честь Марии спасена,
Потому что, мне сдаётся, этот ангел — сатана.Вот влетаю с криком, с древом,Весь в надежде на испуг.Машка плачет. «Машка, где он?»«Улетел желанный дух».«Как же это, я не знаю,Как успел?»«Да вот так вот, — отвечает, —Улетел.Он псалом мне прочитал
И крылом пощекотал».«Ты шутить с живым-то мужем, ах ты, скверная жена!»
Я взмахнул своим оружьем... Смейся, смейся сатана!<1967, до 29 ноября>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...сперва давай-ка женись...»*	СЕМЕЙНЫЕ ДЕЛА В ДРЕВНЕМ РИМЕКак-то вечером патриции
Собрались у Капитолия
Новостями поделиться и
Выпить малость алкоголия.Не вести ж бесед тверёзыми!
Марк-патриций не мытарился —
Пил нектар большими дозами
И ужасно нанектарился.И под древней под колонною
Он исторг из уст проклятия:«Эх, с почтенною матрёною
Разойдусь я скоро, братия!Она спуталась с поэтами,
Помешалась на театрах —Так и шастает с билетами
На приезжих гладиаторов!«Я, — кричит, — от бескультурия
Скоро стану истеричкою!»В общем, злобствует как фурия,
Поощряема сестричкою.Только цыкают и шикают...Ох, налейте снова мне «двойных»!
Мне ж рабы в лицо хихикают!На войну бы мне — да нет войны.Я нарушу все традицииМне не справиться с обеими, —Опускаюсь я, патриции,Дую горькую с плебеями.291
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ ей дом оставлю в Персии —
Пусть берёт сестру-мегерочку.На отцовские сестерции
Заведу себе гетерочку.У гетер — хотя безнравственней,
Но они не обезумели.У гетеры — пусть всё явственней,
Зато родственники умерли.Там надеюсь исцелиться и
Из запоя скоро выйду я!»...И пошли домой патриции,Марку пьяному завидуя.<весна 1969>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...сперва давай-ка женись...»*	ПРО ЛЮБОВЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА *Сто сарацинов я убил во славу ей —
Прекрасной даме посвятил я сто смертей, —
Но сам король, лукавый сир,Затеял рыцарский турнир, —Я ненавижу всех известных королей!Вот мой соперник — рыцарь Круглого стола,
Чужую грудь мне под копьё король послал.Но в сердце нежное её
Моё направлено копьё,Мне наплевать на королевские дела!Герб на груди его — там плаха и петля,Но будет дырка там, как в днище корабля!Он — самый первый фаворит,К нему король благоволит, —Но мне сегодня наплевать на короля!Король сказал: «Он с вами справится шаля!»
И пошутил: «Пусть будет пухом вам земля!»Я буду пищей для червей —Тогда он женится на ней, —Простит мне бог, я презираю короля!Вот подан знак — друг друга взглядом пепеля
Коней мы гоним, задыхаясь и пыля.Забрало поднято — изволь!Ах, как волнуется король!..Но мне, ей-богу, наплевать на короля!Но вот всё кончено — пусть отдохнут поля! -
Вот льётся кровь его на стебли ковыля.Король от бешенства дрожит,293
ЕЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНо мне ока принадлежит —Мне так сегодня наплевать на короля!...Но в замке счастливо мы не пожили с ней:
Король в поход послал на сотни долгих дней, —
Не ждёт меня мой идеал,Ведь он — король, а я — вассал,И рано, видимо, плевать на королей.—294<весна 1969>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...сперва давай-ка женись...»ПРО ЛЮБОВЬ В ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯМожет быть, выпив поллитру,Некий художник от бед, —Встретил чужую палитру
И посторонний мольберт.Дело теперь за немногим —Нужно натуры живой.Глядь — симпатичные ноги
С гордой идут головой.Он подбегает к Венере:«Знаешь ли ты, говорят —Данте к своей Алигьери
Запросто шастает в ад!Ада с тобой нам не надо —Холодно в царстве теней...Кличут меня Леонардо.Так раздевайся скорей!Я тебя, даже нагую,Действием не оскорблю, —Дай, я тебя нарисую
Или из глины слеплю...»Но отвечала сестричка:«Как же вам не ай-ай-ай!Честная я католичка
И несогласная я!Вот испохабились нынче —Так и таскают в постель!Ишь, Леонардо да Винчи,Тоже, какой Рафаэль!..
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ не желаю без чувства,Не соглашуся ни в жисть!Мало ли, что — для искусства,
Сперва давай-ка женись!Там и разденемся в спальной —Как у людей повелось...Мало ль, что ты — гениальный! —
Мы не глупее небось!»«Так у меня ж — вдохновенье, —
Можно сказать, что экстаз!» —
Крикнул художник в волненьи...
Свадьбу сыграли на раз....Женщину с самого низа
Встретил я раз в темноте:Это была Мона Лиза —В точности как на холсте.Бывшим подругам в Сорренто
Хвасталась эта змея:«Ловко я интеллигента
Заполучила в мужья!..»Вкалывал он больше года —Весь это длительный срок
Всё улыбалась Джоконда:Мол, дурачок, дурачок!В песне разгадка даётся
Тайны улыбки, а в ней —Женское племя смеётся
Над простодушьем мужей.<весна296
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...сперва давай-ка женись...»В прекрасном зале Гранд-Опера
Затихли клакеры, погасли все огни,Шуршали платья и веера.Давали «Фронду» при участии Дени.А в ложе «Б», обняв за талью госпожу,Маркиз шептал: «Ах, я у ваших ног лежу!Пока вступленье — я скажу, что больше нету терпежу,
Я из-за вас уж третий месяц как гужу».Оркестр грянул — и зал затих.Она сказала: « Но я замужем, синьор.Во-первых — это, а во-вторых —Я вам не верю, пьёте вы из-за неё».«Мадам, клянусь, я вам на деле докажу!Мадам, я жизни и себя не пощажу.Да я именье заложу, я всех соперников — к ножу!Я даже собственного папу накажу».Пел Риголетто как на духу, —Партер и ярусы закончили жевать, —Он «ля» спокойно взял наверху...И лишь двоим на это было наплевать.И в ложе «Б» маркиз шептал: «Я весь дрожу,Я мужа вашего ударом награжу,А ту, другую, я свяжу, но, если вас не заслужу —
То в монастырь я в этом разе ухожу».<до осени 1969>297
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХОтвет не сложен:Клинок из ножен!На шпагах — милости прошу, мы это можем.И эта злюка
Любила Глюка,А также Шумана — ведь вот какая штука.Ваша маркиза де Фош — просто, пардон, потаскуха!298<март 1969>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС« . сперва давай-ка женись »*	ДВА ПИСЬМА *Здравствуй, Коля, милый мой, друг мой ненаглядный!
Во первых строках письма шлю тебе привет.Вот вернёшься ты, боюсь, занятой, нарядный,Не заглянешь и домой — сразу в сельсовет.Как уехал ты — я в крик! Бабы прибежали:«Ой, разлуки, — говорят, — ей не перенесть».Так скучала за тобой, что меня держали,Хоть причина не скучать очень даже есть.Тут вон Пашка приходил — кум твой окаянный.
Еле-еле не далась, даже щас дрожу.Он три дня уж, почитай, ходит злой и пьяный,
Перед тем, как приставать, пьёт для куражу.Ты, болтают, получил премию большую!Будто Борька — наш бугай — первый чемпион!К злыдню этому, быку, я тебя ревную
И люблю тебя сильней, нежели чем он.Ты приснился мне во сне пьяный, злой, угрюмый.
Если думаешь чего, так не мучь себя:С агрономом я прошлась, только ты не думай, —
Говорили мы весь час только про тебя.Я-то ладно, а вот ты — страшно за тебя-то:Тут недавно приезжал очень важный чин,Дак в столице, говорит, всякие развраты,Да и женщин, говорит, больше, чем мужчин.Ты уж, Коля, там не пей — потерпи до дома.Дома можешь хоть чего — можешь хоть в запой.299
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМне не надо никого, даже агронома,Хоть культурный человек, — не сравню с тобой.Наш амбар в дожди течёт — прохудился, верно.
Без тебя невмоготу — кто создаст уют!Хоть какой, но приезжай, жду тебя безмерно.
Если можешь, напиши, что там продают<1967, до 23 апреля>300
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« сперва давай-ка женись »IIНе пиши мне про любовь — не поверю я
Мне вот тут уже дела твои прошлые!Слушай лучше: тут с лавсаном материя.Если хочешь, я куплю — вещь хорошая.Водки я пока не пил, ну, ни стопочки!Экономлю и не ем даже супу я,Потому что я куплю тебе кофточку,Потому что я люблю тебя, глупая.Был в балете: мужики девок хапают,Девки все, как на подбор — в белых тапочках.
Вот пишу, а слёзы душат и капают —Не давай себя хватать, моя лапочка!Наш бугай — один из первых на выставке,А сперва кричали, будто бракованный!Но очухались и вот — дали приз-таки.Весь в медалях он лежит, запакованный.Председателю скажи — пусть избу мою
Кроет нынче же и пусть травку выкосит,А не то я тёлок крыть не подумаю.Рекордсмена портить мне? На-кось, выкуси!Пусть починят наш амбар, ведь не гнить зерну!
Будет Пашка приставать — с ним, как с предателем^
С агрономом не гуляй — ноги выдерну!Можешь раза два пройтись с председателем.До свидания! Я — в ГУМ, за покупками.Это — вроде наш лабаз, но со стеклами.Ты мне можешь надоесть с полушубками —В сером платьице с узорами блёклыми!
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХТут стоит культурный парк по-над речкою,В нём гуляю и плюю только в урны я,Но ты, конечно, не поймешь, там, за печкою,
Потому — ты темнота некультурная.<1966, сентябрь>302
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...сперва давай-ка женись...»*	НЕСОСТОЯВШИЙСЯ РОМАН *У неё всё своё — и бельё, и жильё.Ну а я ангажирую угол у тети.Для неё — всё свободное время моё.На неё я гляжу из окна, что напротив.У неё каждый вечер не гаснет окно.И вчера мне лифтёр рассказал за полбанки:У неё два знакомых артиста кино
И один популярный артист из Таганки.И пока у меня в ихнем ЖЭКе рука,Про неё я узнал очень много нюансов:У неё старший брат — футболист «Спартака»,
А отец — референт в министерстве финансов.Я скажу, что всегда на футболы хожу,На «Спартак», и — слова восхищенья о брате.
Я скажу, что с министром финансов дружу
И что сам как любитель играю во МХАТе.У неё, у неё на окошке герань,У неё, у неё занавески в разводах.У меня, у меня на окне ни хера, —Только пыль, только толстая пыль на комодах.Ничего, я куплю лотерейный билет,И тогда мне останется ждать так недолго.И хотя справедливости в мире и нет,По нему обязательно выиграю «Волгу».<осень 1968>303
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	НЕВИДИМКА *Сижу ли я, пишу ли я, пью кофе или чай,Приходит ли знакомая блондинка —Я чувствую, что на меня глядит соглядатай,Но только не простой, а невидимка.Иногда срываюсь с места, будто тронутый я,До сих пор моя невеста мной не тронутая!Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведём,
Ну, а что другое если — мы стесняемся при нём.
Обидно мне, досадно мне — ну, ладно!Однажды выпиваю — да и кто сейчас не пьёт! —
Нейдёт она: как рюмка — так в отрыжку.Я чувствую: сидит, подлец, и выпитому счёт
Ведет в свою невидимую книжку.Иногда срываюсь с места, как напудренный я,До сих пор моя невеста целомудренная!Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведём,
Ну, а что другое если — мы стесняемся при нём.
Обидно мне, досадно мне — ну, ладно!Я дёргался, я нервничал — на выдумки пошёл:Вот лягу спать и подымаю храп. Ну,Коньяк открытый ставлю и закусочку на стол —Вот сядет он, тут я его и хапну!Иногда срываюсь с места, будто тронутый я,До сих пор моя невеста мной не тронутая!Про погоду мы с невестой ночыо диспуты ведём,
Ну, а что другое если — мы стесняемся при нём.
Обидно мне, досадно мне — ну, ладно!К тому ж он мне вредит. Да вот, не дале как вчера
Поймаю, так убью его на месте! —
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« сперва давай-ка женись »Сижу, а мой партнёр подряд играет «мизера»,А у меня «гора» — три тыщи двести»Побледнев, срываюсь с места, как напудренный я,
До сих пор моя невеста — целомудренная!Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведём,Ну, а что другое если — мы стесняемся при нём.
Обидно мне, досадно мне — ну, ладно!А вот он мне недавно на работу написал
Чудовищно тупую анонимку.Начальник прочитал, мне показал, а я узнал
По почерку родную невидимку.Оказалась невидимкой — нет, не тронутый я! —
Эта самая блондинка, мной не тронутая.Эта самая блондинка!.. У меня весь лоб горит.Я спросил: «Зачем ты, Нинка?» —«Чтоб женился,» —говоритОбидно мне, досадно мне — ну, ладно!Высоцкий, кн I<1967, ДО 29 ноября>305
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ4-То бишь, о чём? — о невесте я:
Стерва и малость скупа,Очень красивая бестия,С ямкой в районе пупа.Вдоль-поперёк, по окружности
Лучше её не шукай.Женщина видной наружности —
Первая баба на край!Кто норовил в обладатели,Будь он нечёсан и груб!..Ох! Рыли землю старатели,
Чтобы наполнить ей пуп.Малость успел насладиться — и
Место отдай, не скули!Святы и вечны традиции
Этого пупа земли.Дунька лежала убитая
Прямо в избе топором...
Золото! Где ты, добытое
Дунькиным честным пупом?!<начало 1969>
киига первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...сперва давай-ка женись...»У кого на душе только тихая грусть,Из папье-маше это лёгкий груз.Знаете,Может быть, правы те,Кто усмехается, кто недоверчиво так усмехается:
СвадьбамиДел не поправите, —Что-то испортилось, что-то ушло, и шитьё расползается.307 <^5*<1970(>)>
*..что с вами
было, королева
грез моих... ”
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»В желтом лимузинеСамое красивое,
Самое [желанное]
Самое счастливое
Самое нежданное,311<начало 1960
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЕсли нравится — мало?Если влюбился — много?Если б узнать сначала,Если б узнать надолго!Где ж ты, фантазия скудная,
Где ж ты, словарный запас!
Милая, нежная, чудная!..Ах, не влюбиться бы в вас!
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»*	* *Дорога, дорога — счёта нет столбам,И не знаешь, где конец пути, —По дороге мы идём по разным сторонам
И не можем ее перейти.Но на других не гляди — не надо.Улыбнись только мне, ведь я рядом.Надо б нам поговорить, ведь наш путь ещё далек,
Перейди, если мне невдомек.Шагаю, шагаю — кто мне запретит! —И лишь столбы отсчитывают путь.За тобой готов до бесконечности идти —Только ты не сверни куда-нибудь.Но на других не гляди — не надо!Улыбнись только мне, ведь я рядом.Надо б нам поговорить, ведь наш путь ещё далек,
Перейди, если мне невдомек.Улыбка, улыбка — для кого она?А вдруг тому, что впереди идёт?Я замер и глаза закрыл, но снова — ты одна,А я опять прозевал переход!Нет, на других не гляди — не надо.Улыбнись только мне, ведь я рядом.Надо б нам поговорить, ведь наш путь ещё далек,
Перейди, если мне невдомек.<1961, до октября>313
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	НЕЙТРАЛЬНАЯ ПОЛОСА *На границе с Турцией или с Пакистаном —
Полоса нейтральная, а справа, где кусты, —
Наши пограничники с нашим капитаном,А на левой стороне — ихние посты.А на нейтральной полосе цветы
Необычайной красоты.Капитанова невеста жить решила вместе.
Прикатила, говорит: «Милый!» — то да сё...
Надо ж хоть букет цветов подарить невесте -
Что за свадьба без цветов? Пьянка, да и всё!А на нейтральной полосе цветы
Необычайной красоты!А к ихнему начальнику, точно по повестке,Тоже баба прикатила — налетела блажь,Тоже: «Милый, — говорит, только по-турецки, —
Будет свадьба, — говорит, — свадьба. И шабаш!»А на нейтральной полосе цветы
Необычайной красоты!Наши пограничники — храбрые ребята.Трое вызвались идти, с ними — капитан.Разве ж знать они могли про то, что азиаты
Порешили в ту же ночь вдарить по цветам?Ведь на нейтральной полосе цветы
Необычайной красоты!Пьян от запаха цветов капитан мертвецки.Ну, и ихний капитан тоже в доску пьян,314
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« .что с вами было, королева грез моих »1^	у	Повалился он в цветы, охнув по-турецки,Д	И по-русски крикнув: «...мать!», рухнул капитан.А на нейтральной полосе цветы
Необычайной красоты.Спит капитан, и ему снится,Что открыли границу, как ворота в Кремле.Ему и на фиг не нужна была чужая заграница —
Он пройтиться хотел по ничейной земле.Почему же нельзя? Ведь земля-то ничья,Ведь она — нейтральная!..А на нейтральной полосе цветы
Необычайной красоты!<1965, март>
315
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *БродятПо свету людиразные,Грезят они о чуде —Будет или не будет?Стук — ив этот вечер
Вдруг тебя замечу!Вот и чудо.<Да!>СкачетПо небу всадник —облако,Плачет дождем и градом, —Значит, на землю надо.Здесь чудес немало
Есть — звезда упала.Вот и чудо.Да!Знаешь!Я с чудесами —запросто...Хочешь, моргни глазами —Тотчас под небесами!Я заклятье знаю,Ну скажи: «Желаю!»Вот и чудо.<Да!><1966, до 5 апреля>	316
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»и настал этот час опять,И я опять в надежде,Но... можешь ты — как знать! —Не прийти совсем или опоздать!Но поторопись, постарайся прийти и прийти без опозданья,
Мы с тобой сегодня обсудим лишь самую главную из тем.
Ведь пойми: ты пропустишь не только час свиданья —
Можешь ты забыть, не прийти, не прийти, опоздатьнасовсем.Мне остаётся лишь наблюдать
За посторонним счастьем,Но... продолжаю ждать —Мне уже почти нечего терять.Ладно! Опоздай! Буду ждать! Приходи! Я как будто незамечу.И не беспокойся — сегодня стихами тебе не надоем!
Ведь пойми: ты пропустишь не просто эту встречу —
Можешь ты забыть, не прийти, не прийти, опоздатьнасовсем.Диктор давно уж устал желать
Людям спокойной ночи.Парк надо закрывать,Диктор хочет спать, а я буду ждать.Ничего, что поздно, я жду, приходи, я как будто не замечу,
Потому что точность, наверное, — свойство одних лишькоролей,Ведь пойми: ты пропустишь не просто эту встречу!..Так поторопись, я ведь жду, это нужно, как можно скорей!<1966, до апреля>
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ* ОНА БЫЛА В ПАРИЖЕ *Ларисе ЛужинойНаверно, я погиб: глаза закрою — вижу.Наверно, я погиб: робею, а потом —Куда мне до неё, она была в Париже,И я вчера узнал — не только в нём одном,Какие песни пел я ей про север дальний!Я думал: вот чуть-чуть — и будем мы на ты,Но я напрасно пел о полосе нейтральной,Ей глубоко плевать, какие там цветы.Я спел тогда ещё — я думал, это ближе —Про счётчик, про того, кто раньше с нею был,Но что ей до меня, она была в Париже,Ей сам Марсель Марсо чего-то говорил.Я бросил свой завод — хоть, в общем, был не вправе —
Засел за словари на совесть и на страх,Но что ей от того! Она уже в Варшаве,Мы снова говорим на разных языках.Приедет — я скажу по-польски «Прошу, пани!
Прими таким, как есть, не буду больше петь!»Но что ей до меня, — она уже в Иране,Я понял: мне за ней, конечно, не успеть.Она сегодня здесь, а завтра будет в Осле...Да, я попал впросак, да, я попал в беду!Кто раньше с нею был и тот, кто будет после, —
Пусть пробуют они — я лучше пережду.<1966, август, Кабардино-Балкария>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»Напролёт целый год — гололёд,Будто нет ни весны, ни лета.Чем-то скользким одета планета,Люди, падая, бьются об лёд.Даже если планету в облёт,Не касаясь планеты ногами, —
Пусть не тот, так другой упадёт
И затопчут его сапогами.Круглый год на земле гололёд,
Напролёт — круглый год.День-деньской я с тоской за тобой,Будто только одна забота,Будто выследил главное что-то —То, что снимет тоску как рукой.Это глупо, ведь кто я такой?Ждать меня — никакого резона,
Тебе нужен другой и покой,А со мной — неспокойно, бессонно.День-деньской я гонюсь за тобой
За одной — я такой!Сколько лет ходу нет! В чем секрет?
Может, я невезучий? Не знаю.Как бродяга гуляю по маю,И прохода мне нет от примет.Может быть, наложили запрет?Я на каждом шагу спотыкаюсь,319
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВидно, сколько шагов — столько бед.
Вот узнаю, в чём дело — покаюсь.В чём секрет, почему столько лет
Хода нет, <хода нет>?<1966, ноябрь>
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих »*	ДЕЛА *Дела...Меня замучили дела — каждый миг, каждый час,каждый день.ДотлаСгорело время, да и я — нет меня, только тень!Ты ждёшь,А может, ждать уже устал — и ушёл, или спишь —
Ну, что ж,Быть может, мысленно со мной говоришь.ТеперьТы должен вечер мне один подарить, подарить —
Поверь,Мы будем только говорить.ОпятьВсё время новые дела у меня, всё дела и дела!
Догнать,Или успеть, или найти! Нет, опять не нашла, не нашла!
Беда,Теперь мне кажется, что мне не успеть за собой!
ВсегдаПоследний в очереди ты, дорогой!ТеперьТы должен вечер мне один подарить, подарить —
Поверь,Мы будем долго говорить.ПодругДавно не вижу — всё дела у меня, без конца всё дела!И вдругСгорели пламенем дотла — не дела, а зола...321
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВесь годОн ждал, но дольше ждать и дня не хотел, не хотел!
И вот —Не стало вовсе у меня больше дел.ТеперьТы должен вечер мне один подарить, подарить —
Поверь,Что мы не будем говорить.<1966, ноябрь, ред. — 1971>322
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»Хоть было всё как у людей,Но вот почему-то подолгу молчали,И песни для них по-другому звучали,Но, может, не надо, им так тяжелей...И нужно чуть-чуть веселей.Ну пожалуйста!HaPvi так хорошо, но куда интересней,Когда все не так хорошо,И люди придумали грустные песни,Со мной ей не скучно, не скучно и мне с ней,
И любят, и хвалят их — песни с душой:
«Пожалуйста, спойте ещё!»Ну пожалуйста!Со средневековья подобных идиллий
Не видел никто из людей:Они друг без друга в кино не ходили,Они друг у друга часы подводили —
Хитрили, чтоб встретиться им поскорей.Не верите? Что? Для детей?Ну пожалуйста!< апрель 1968>323			—
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Красивых любят чаще и прилежней,Весёлых любят меньше, но быстрей.И молчаливых любят — только реже,Зато уж, если любят — то сильней!Не кричи нежных слов, не кричи —До поры подержи их в неволе.Пусть кричат пароходы в ночи,Ну а ты — промолчи, помолчи!..Поспешишь — и ищи ветра в поле!Она читает грустные романы...Ну пусть сравнит, и ты доверься ей.Ведь появились чёрные тюльпаны,Чтобы казались белые белей.Не кричи нежных слов, не кричи —До поры подержи их в неволе.Пусть поэты кричат и грачи,Ну а ты — помолчи, промолчи!..Поспешишь — и ищи ветра в поле!Слова бегут, им тесно... Ну и что же?Ты никогда не бойся опоздать.Их много, слов, но всё же, если можешь,Скажи, когда не можешь не сказать.Но не кричи этих слов, не кричи —До поры подержи их в неволе.Пусть кричат пароходы в ночи.Замолчи, промолчи, помолчи!..Поспешишь — и ищи ветра в поле!<апрель 1968>324
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»*	ШАНСОНЕТКА *В томленьи одиноком,В тени — не на виду —Под неусыпным оком
Цвела она в саду.Мама — всегда с друзьями,Папа от них сбежал,Зато Каштан ветвями
От взглядов укрывал.Высоко ль или низко
Каштан над головой, —Но Роза-гимназистка
Увидела его!Нарцисс — цветок воспетый,
Отец его — магнат,И многих роз до этой
Вдыхал он аромат.Он вовсе был не хамом —
Изысканных манер.Мама его — гранд-дама,Папа — миллионер.Он в детстве был опрыскан —
Не запах, а дурман!И Роза-гимназистка
Вступила с ним в роман.И вот — исчадье ада! —
Нарцисс тот, ловелас
«Иди ко мне из сада!» —Сказал ей как-то раз.
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХКогда ещё так пелось?!И Роза, в чём была,
Сказала: «Ах!», зарделась
И вещи собрала.И всеми лепестками
Вмиг завладел, нахал.
Мама была с друзьями,
Каштан — уже опал.Искала Роза счастья
И не видала, как
Сох от любви и страсти,
Почти что зрелый Мак.Но думала едва ли:«Как душен пошлый свет?»
Все лепестки опали —И Розы больше нет.И в чёрном цвете Мака
Был траурный покой.
Каштан ужасно плакал,
Когда расцвёл весной.<лето326
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих ..»*	РОМАНС *Было так: я любил и страдал.Было так: я о ней лишь мечтал,Я её видел тайно во сне
Амазонкой на белом коне.Что мне была вся мудрость скучных книг,
Когда к следам её губами мог припасть я!Что с вами было, королева грёз моих?Что с вами стало, моё призрачное счастье?Наши души купались в Весне,Были головы наши в огне.И печаль, с ней и боль — далеки,И казалось, не будет тоски.Ну а теперь — хоть саван ей готовь!Смеюсь сквозь слёзы я и плачу без причины.
Ей вечным холодом и льдом сковало кровь
От страха жить и от предчувствия кончины.Понял я: больше песен не петь.Понял я: больше снов не смотреть.Дни тянулись с ней нитями лжи,С нею были одни миражи.Я жгу остатки праздничных одежд,Я струны рву, освобождаясь от дурмана.Мне не служить рабом у призрачных надежд,
Не поклоняться больше идолам обмана.<лето 1968>327
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	* *Как всё <это>, как всё это было
И в кулисах, и у вокзала:Ты, как будто бы банное мыло,
Устранялась и ускользала!Перепутаны все мои думы
И замотаны паутиной.Лезу я, словно нищие в сумы,За полтиной и за рутиной.Ох вы, думушки! Ох мыслишки!Ох вы, кумушки и невесты!Не везло нам с тобой и в наслышках,
Не поверилось... Экий бес ты!Только вербы и льны, только дали,
Только светлые дни или луны —
Здесь прибежище твоё, Таня.Так пропойте ей аллилуйю!Так пропойтесь ей, злые песни,
Отзвучите ей, все кантаты!Гимны добрые или вести,Чаще в голову лезьте для Таты!<весна 1971>328
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« что с вами было, королева грез моих »*	РОМАНС *Она была чиста, как снег зимой.В грязь соболя! Иди по ним по праву.Но вот мне руки жжёт её письмо —Я узнаю мучительную правду.Не ведал я: страданья — только маска,И маскарад закончится сейчас.Да, в этот раз я потерпел фиаско,
Надеюсь, это был последний раз.Подумал я: дни сочтены мои —Дурная кровь в мои проникла вены.Я сжал письмо, как голову змеи, —
Сквозь пальцы просочился яд измены.Не ведать мне страданий и агоний,Мне встречный ветер слёзы оботрёт,Моих коней обида не догонит,Моих следов метель не заметёт!Итак, я оставляю позади,Под этим серым неприглядным небом,
Дурман фиалок, наготу гвоздик
И слёзы вперемежку с талым снегом.Москва слезам не верит и слезинкам.Ни взять мне нечего, но нечего и дать, —
Спешу навстречу новым поединкам
И, как всегда, намерен побеждать!<октябрь 1969>
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	ТАНГО ♦Как счастье зыбко —
Опять ошибка!Его улыбка,потом — бокал на стол.
В нём откровенно
Погасла пена,А он надменнопростился и ушёл.Хрустальным звоном
Бокалы стонут.Судьба с поклоном
Проходит стороной.Г рустноВино мерцало,ПустоНа сердце стало.Скрипкисмеялись надо мной.ВпервыеАзартной, хмельной,
Казалось, счастье выпало и мне.Это со мной
В игреНа мигПригрезился сон,
ПроникВолшебником он,И вспыхнул яркий свет в моём окне.Но счастье зыбко,
Опять ошибка, —
И наша дружбауже не горяча!
-330
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»И снова стужа
Метелью кружит —Твоя улыбкагаснет как свеча.Хрустальным звоном
Бокалы стонут.
Бесцеремонно
Он прервал мой сон.Вино мерцало,А я рыдала.Скрипкирыдали надо мной.< октябрь 1969>331
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ думал: это всё без сожаленья,
Уйду — невеждой!Мою богиню, сон мой и спасенье
Я жду с надеждой!Я думал: эти траурные руки
Уйдут в забвенье.Предполагал, что эти все докуки —
Без вдохновенья.Я думал: эти слёзы мало стоят
Сейчас — в запарке...Но понял я — тигрица это стонет,
Как в зоопарке.г<октябрь 1969>332		с “х!
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« что с вами было, королева грез моих »Жил-был человек, который очень много видел
И бывал бог знает где и с кем,Все умел, все знал, и даже мухи не обидел,
Даже женщин, хоть имел гарем.333<конец 1972>
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВ Африке, в районе Сенегала,
Европейцам — форменный бардак:
Женщины хоть носят покрывала,А мужчины ходят просто так.Сами независимость хотели,
А теперь пеняйте на себя!<весна 1969>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»^И любовные узы
Расползлись, как медузы...335<весна 1973>
ВА ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХУ нее некрасивые люди
Не имели успеха совсем<1967>
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНСчто с вами было, коро\ева грез моихРеальней сновидения и бреда,Чуднее старой сказки для детей —Красивая восточная легендаПро озеро на сопке и про омут в сто локтей.И кто нырнет в холодный этот омут,Насобирает ракушек, приклеенных ко дну,Ни заговор, ни смерть его не тронут,А кто потонет — обретет покой и тишину.Эх, сапоги-то стоптаны! Походкой косолапою
Протопаю по тропочке до каменных гольцов,Со дна кружки блестящие я соскоблю, сцарапаю
Тебе на серьги, милая, а хошь и на кольцо.Я от земного низкого поклона
Не откажусь, хотя спины не гнул.Родился я в рубашке из нейлона, —На шелковую, тоненькую я не потянул.Спасибо и за ту на добром слове:Ношу — не берегу ее, не прячу в тайниках,Ее легко отстирывать от крови,Не рвется — хоть от ворота рвани ее — никак(Я на гольцы вскарабкаюсь, на сопку тихой сапою,
Всмотрюсь во дно озерное при отблеске зарниц,
Мерцающие ракушки я подкрадусь и сцапаю
Тебе на ожерелие, какое у цариц.Пылю по суху, топаю по жиже,Я иногда спускаюсь по ножу.Мне говорят, что я качусь все ниже,А я — хоть и внизу, а все же уровень держу.33712 В Высоцкий, кн I
ВЛ. ВЫСОЦКИЙ
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ
	—	Kf	Жизнь впереди — один отрезок прожит.п	Я вхож куда угодно — в терема и в закрома,у	Рожден в рубашке — Бог тебе поможет,Хоть наш, хоть удэгейский — старый Сангия-мама!Дела мои любезные, я вас накрою шляпою,Я доберусь, долезу до заоблачных границ.Не взять волшебных ракушек — звезду с небес сцарапаю
Алмазную да крупную — какие у цариц.Нанес бы звезд я в золоченом блюде,Чтобы при них нам век прокоротать,Да вот беда — ответственные люди
Сказали: «Звезды с неба не хватать!»Ныряльщики за ракушками — тонут,Но кто в рубашке — что тому тюрьма или сума?!
Бросаюсь головою в синий омут —Бери меня к себе, не мешкай, Сангия-мама!Но до того, душа моя, по странам, по Муравиям
Прокатимся, и боги подождут, повременят.В морскую гальку сизую, в дорожки с белым гравием
Вобьем монету звонкую, затопчем — и назад.А помнишь ли, голубушка, в денечки наши летние
Бросал я в море денежку — просила ты сама?А может быть, и в озеро те ракушки заветные
Забросил бог для верности — сам Сангия-мама!<август 1977>338
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...что с вами было, королева грез моих...»❖	❖ ♦>При свечах тишина —Наших душ глубина,В ней два сердца плывут, как одно...Пора занавесить окно.Пусть в нашем прошлом будут рыться после люди странные,
И пусть сочтут они, что стоит всё его приданное, —
Давно назначена цена
И за обоих внесена —Одна любовь, любовь одна.Холодна, холодна
Голых стен белизна,Но два сердца стучат, как одно,И греют, и — настежь окно!Но перестал дарить цветы он просто так, не к случаю,
Любую ж музыку в кафе теперь считает лучшею...И улыбается она
Случайным людям у окна,И привыкает засыпать одна.
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦	ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УЕЗЖАЙ ♦Неужели мы заперты в замкнутый круг?
Только чудо спасёт — только чудо!У меня в этот день всё валилось из рук
И не к счастию билась посуда.Ну пожалуйста, не уезжай
Насовсем! Постарайся вернуться!
Осторожно, не резко бокалы сближай —
Разобьются!Рассвело. Стало ясно: уйдёшь по росе,Вижу я, что не можешь иначе.Почему лишь в конце длинных рельс и шоссе
Гнезда вьют эти птицы удачи?Но, пожалуйста, не уезжай
Насовсем, — постарайся вернуться!
Осторожно, не резко бокалы сближай —
Разобьются!Не сожгу кораблей, не гореть и мостам!
Потерплю. И дождусь возвращенья!Но мне так бы хотелось, чтоб здесь, а не там
Обитало твоё вдохновенье!Ты, пожалуйста, не уезжай
Насовсем! Постарайся вернуться!
Осторожно, не резко бокалы сближай —
Разобьются!
"..я жив,
двенадцать лет
тобой храним...я
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«.„.я жив, двенадцать лет тобой храним...»*	СКАЗОЧНАЯ ИСТОРИЯ *Как во городе во главном,Как известно — златоглавом,В белокаменных палатах,
Знаменитых на весь свет,
Воплотители эпохи,
Лицедеи-скоморохи, —У кого дела не плохи, —
Собралися на банкет.Для веселья есть причина:Ну, во-первых — дармовщина,
Во-вторых — любой мужчина
Может даму пригласить,И, потискав даму ону,По салону весть к балкону
И без денег — по талону —
Напоить... и закусить.И стоят в дверном проёме
На великом том приёме
На дежурстве и на стрёме
Тридцать три богатыря.Им потеха — где шумиха,Там ребята эти лихо
Крутят рученьки, но — тихо,
Ничего не говоря.Но ханыга, прощелыга,
Забулдыга и сквалыга
От монгольского от игаК нам в наследство перешли,
И они входящим — в спину
Хором, враз: «Даёшь Мазину!
Дармовую лососину!И Мишеля Пиколи!»343
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХ...В кабаке старинном «Каме»
Парень кушал с мужиками.Все ворочали мозгами —Кто хорош, а кто и плох.А когда кабак закрыли,Все решили: не допили.И трезвейшего снабдили,Чтоб чего-то приволок.Парень этот для начала
Чуть пошастал у вокзала, —
Там милиция терзалаСердобольных шоферов,Он рванул тогда накатом
К белокаменным палатам
Прямо в лапы к тем ребятам —
По мосту, что через ров.Под дверьми всё непролазней
(Как у Лобного на казни,И толпа всё безобразней —Вся колышется, гудёт...),Не прорвёшься, хоть ты тресни!
Но узнал один ровесник:«Это тот, который песни...
Пропустите, пусть идёт!»«Не толкайте, не подвинусь, —
Думал он, — а вдруг на вынос
Не дадут, вот будет минус!..»Ах! Красотка на пути! —Но Ивану не до крали, —Лишь бы только торговали,
Лишь бы дали, лишь бы дали!
Время — два без десяти.
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« я жив, двенадцать лет тобой храним »У буфета всё нехитро:«Пять “четвёрок”, два пол-литра!
Эй! Мамаша! Что сердита?Сдачи можешь не давать!..»
Повернулся, а средь зала
Краля эта танцевала!Вся блестела, вся сияла,Как звезда — ни дать, ни взять!И упали из подмышек
Два больших и пять малышек
(Жалко, жалко ребятишек,Очень жаждущих в беде),И осколки, как из улья,Разлетелись — и под стулья...А пред ним мелькала тулья
Золотая на звезде.Он за воздухом к балконам —
Поздно! Вырвались со звоном
И из сердца по салонам
Покатились клапана...И назло другим принцессам,Та — взглянула с интересом,Хоть она, — писала пресса, —
Хороша, но холодна.Одуревшие от рвенья,Рвались к месту преступленья
Люди плотного сложенья,
Засучивши рукава.Но не сделалось скандала,Всё вокруг затанцевало, —Знать, скандала не желала
Предрассветная Москва.345
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ заморские ехидны
Говорили: «Ах, как стыдно!Это просто несолидно,Глупо так себя держать!..»
Только негр на эту новость
Укусил себя за ноготь, —В Конго принято, должно быть,
Так восторги выражать....Оказал ему услугу
И оркестр с перепугу,И толкнуло их друг к другу —
Говорят, что сквозняком,И [ушли они], не тронув
Любопытных микрофонов,Так как не было талоновСпрыснуть встречу коньяком.Говорят, живут же люди
В этом самом Голливуде
И в Париже... Но — не будем,
Пусть болтают куркули!Кстати, те, с кем я был в «Каме»,
Оказались мужиками —Не махали кулаками,Улыбнулись и ушли....И пошли летать в столице
Нежилые небылицы —Молодицы, не девицы —Словно деньгами сорят:В подворотнях, где потише,И в мансардах, возле крыши,И в местах ещё повыше
Разговоры говорят.<	апрель — май—346
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...я жив, двенадцать лет тобой храним...»*	* *Мне каждый вечер зажигают свечи,И образ твой окуривает дым,И не хочу я знать, что время лечит,Что всё проходит вместе с ним.Я больше не избавлюсь от покоя,Ведь всё, что было на душе, на год вперёд,
Не ведая, она взяла с собою —Сначала в порт, а после в самолёт.Мне каждый вечер зажигают свечи,И образ твой окуривает дым,И не хочу я знать, что время лечит,Что всё проходит вместе с ним.В душе моей — пустынная пустыня.Ну, что стоите над пустой моей душой?!
Обрывки песен там и паутина,А остальное всё она взяла с собой.Теперь мне вечер зажигает свечи,И образ твой окуривает дым,И не хочу я знать, что время лечит,Что всё проходит вместе с ним.В душе моей — всё цели без дороги.
Поройтесь в ней — и вы найдёте лишь
Две полуфразы, полудиалоги,А остальное — Франция, Париж.И пусть мне вечер зажигает свечи,И образ твой окуривает дым,Но не хочу я знать, что время лечит,
Что всё проходит вместе с ним.<1967, лето, — ред. 1968>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВот и кончилось всё, продолжения жду, хоть в другихгородах,Но надежды, надежды, одной лишь надежды хотим мы.
Словно всё порвалось, словно слышится SOS на далёкихсудах...Или нет — это птицы на запад уносят любимых.И вот я жду письма, я жду письма, я жду письма...
Мне всё про тебя интересно!Но это ты знаешь сама, <ты знаешь сама, ты знаешьсама>,А вот что напишешь, что — неизвестно.<1967, июль>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...я жив, двенадцать лет тобой храним ..»*	ДОМ ХРУСТАЛЬНЫЙ *Если я богат, как царь морской,Крикни только мне: «Лови блесну!» —
Мир подводный и надводный свой,Не задумываясь, выплесну!Дом хрустальный на горе — для неё.
Сам, как пёс бы, так и рос в цепи!..
Родники мои серебряные,Золотые мои россыпи!Если беден я, как пёс — один,И в дому моем шаром кати, —Ведь поможешь Ты мне, Господи,Не позволишь жизнь скомкати.Дом хрустальный на горе — для неё.
Сам, как пёс бы, так и рос в цепи!..
Родники мои серебряные,Золотые мои россыпи!Не сравнил бы я любую с тобой,Хоть казни меня, расстреливай.
Посмотри, как я любуюсь тобой —Как Мадонной Рафаэлевой!Дом хрустальный на горе — для неё.
Сам, как пёс бы, так и рос в цепи!..
Родники мои серебряные,Золотые мои россыпи!..<1967, ав1уст>349
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИИ В 4~х КНИГАХЯ такого не предполагал:Если обниму её при людях —Будет политический скандал.Будет тон в печати комедийный,Я представлен буду чудаком:Начал целоваться с беспартийной,А теперь целуюсь с вожаком!Трубачи, валяйте, дуйте в трубы!Я ещё не сломлен и не сник:Я в её лице целую в губыОбщество «Франс — Юньон Советик».гЯ всё чаще думаю о судьях.❖-cfSp 350 <^2
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС<ч...я жив, двенадцать лет тобой храним...»*	* *Жене моей — МариТо ли — в избу и запеть,Просто так, с морозу,То ли взять да помереть
От туберкулезу,То ли выстонать без слов,А может — под гитару?..Лучше — в сани рысаков
И уехать к «Яру»!Вот напасть — то не всласть,То не в масть карту класть,То ли счастье украсть,То ли просто упасть
В грязь?Навсегда в никуда —Вечное стремленье.То ли — с неба вода,То ль — разлив весенний...Может, эта песня — без конца,А может, без идеи...А я строю печку в изразцах
Или просто сею.Сколько лет счастья нет,Впереди — всё красный свет!
Недопетый куплет,Недодаренный букет...Бред!351
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНазло всем — насовсем
Со звездою в лапах,Без реклам, без эмблем,В пимах косолапых...Не догнал бы кто-нибудь,
Не почуял запах!
Отдохнуть бы, продохнуть
Со звездою в лапах!Без неё, вне её
Ничего не моё —
Невесёлое житьё,И быльё — и то её...
Е-моё!<до октября 1968>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС« ..я жив, двенадцать лет тобой храним...»Нет рядом никого, как ни дыши!Давай с тобой организуем встречу!
Марина, ты письмо мне напиши,По телефону я тебе отвечу.Пусть будет так, как года два назад,
Пусть встретимся надолго иль навечно,
Пусть наши встречи только наугад, —
Хотя ведь ты работаешь, конечно.Не видел я любой другой руки,Которая бы так меня ласкала, —Вот по таким тоскуют моряки...Сейчас — моя душа затосковала.Я песен петь не буду никому!Пусть, может быть, ты этому не рада, —
Я для тебя могу пойти в тюрьму, —
Пусть это будет за тебя награда.Не верь тому, что буду<т> говорить, —
Не верю я тому, что люди рады.К<огда>-нибудь мы будем вместе пить
Любовный взор и трепетного яда.<начало 1969>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	НОЛЬ СЕМЬ *Для меня эта ночь — вне закона.Я пишу — по ночам больше тем.Я хватаюсь за диск телефона,Набираю вечное ноль семь.«Девушка, здравствуйте!Как вас звать?» — «Тома.Семьдесят вторая!» — Жду, дыханье затая...
«Быть не может, повторите, я уверен — дома!
Вот! Уже ответили. Ну здравствуй, — это я!»Эта ночь для меня вне закона.Я не сплю, я кричу: «Поскорей!»Почему мне в кредит, по талону
Предлагают любимых людей?«Девушка, слушайте!Семьдесят вторая!Не могу дождаться, и часы мои стоят.К дьяволу все линии, я завтра улетаю!..Вот. Уже ответили. Ну здравствуй, — это я!»Телефон для меня как икона,Телефонная книга — триптих.Стала телефонистка мадонной,Расстоянье на миг сократив.«Девушка, милая!Я прошу, продлите!Вы теперь как ангел — не сходите ж с алтаря!
Самое главное — впереди, поймите!Вот уже ответили. Ну здравствуй, — это я!»354
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...я жив, двенадцать лет тобой храним...»Что, опять поврежденья на трассе?Что, реле там с ячейкой шалят?Всё равно буду ждать, я согласен
Начинать каждый вечер с нуля!«Ноль семь! Здравствуйте!Повторите снова.Не могу дождаться — жду дыханье затая!Да, меня, конечно, я — да, я... Конечно, дома!»
«Вызываю. Отвечайте». —«Здравствуй! —это я».355<начало 1969>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМаринка! Слушай, милая Маринка!
Кровиночка моя и половинка!Ведь если разорвать, то — рубль за сто! —
Вторая будет совершать не то.Маринка, слушай, милая Маринка,
Прекрасная, как детская картинка,Ну кто сейчас ответит — что есть то?Ты, только ты, ты можешь — и никто.Маринка! Слушай! Милая Маринка,
Далёкая, как в сказке Метерлинка,Ты птица моя синяя вдали.Вот только жаль, её в раю нашли.Маринка, слушай, милая Маринка,
Загадочная, как жилище инка.Идём со мной! Куда-нибудь идём!Мне всё равно куда, но мы найдём!Поэт — а слово долго не стареет —Сказал: «Россия, Лета, Лорелея...»Россия — ты, и Лета, где мечты.Но Лорелея — нет! Ты — это ты.<лето 1969>
356
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...я жив, двенадцать лет тобой храним...»* * *Здесь лапы у елей дрожат на весу,Здесь птицы щебечут тревожно.Живешь в заколдованном диком лесу,Откуда уйти невозможно.Пусть черёмухи сохнут бельём на ветру,
Пусть дождём опадают сирени —Всё равно я отсюда тебя заберу
Во дворец, где играют свирели.Твой мир колдунами на тысячи лет
Укрыт от меня и от света,И думаешь ты, что прекраснее нет,Чем лес заколдованный этот.Пусть на листьях не будет росы поутру,
Пусть луна с небом пасмурным в ссоре, —
Всё равно я отсюда тебя заберу
В светлый терем с балконом на море.В какой день недели, в котором часу
Ты выйдешь ко мне осторожно,Когда я тебя на руках унесу
Туда, где найти невозможно...Украду, если кража тебе по душе, —Зря ли я столько сил разбазарил?
Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,Если терем с дворцом кто-то занял!<до декабря 1970>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ♦> ❖ ♦>Общеприемлимые перлы!В восторге я! Душа поёт!
Противоборцы перемерли
И подсознанье выдаёт.А наша первая пластинка —
Неужто ли заезжена?Ну что мы делаем, Маринка!Ведь жизнь — одна, одна, одна...Мне тридцать три — висят на шее,
Пластинка Дэвиса снята.Хочу в тебе, в бою, в траншее
Погибнуть в возрасте Христа.А ты — одна ты виновата
В рожденьи собственных детей...
Люблю тебя любовью брата,А может быть, еще сильней.<	начало 1971>358
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...я жив, двенадцать лет тобой храним...»*	ЕСЛИ ХОЧЕШЬ *Поздно говорить и смешно.Не хотела, но...Что теперь скрывать — всё равно,Дело сделано:Был весны угар,Таяли снегаОт веселья и юмора,И в ручьях текли
Нежные стихи,А я подумала:Весна! Не дури!Ни за что не пей вина на пари,
Никогда не вешай ключ на двери,
Ставни затвори!Цветы не бери,Не бери, да и сама не дари,Если даже без ума — не смотри,
Затаись, замри!С огнём — не шути!Подержи мечты о нём взаперти!По весне стучать в твой дом запрети
А зимой впусти!Вот уже и снег у стекла...Где ж пророчество?!А дела, как сажа бела —Одиночество.Все надежды вдруг
Выпали из рукКак цветы запоздалые,А свою весну —Вечную, одну,Ах, прозевала я!359
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВ окно посмотри —Притаились во дворе январи,Все пейзажи в январе — пустыри,С них метёт к двери.Всю ночь до зари
Подбираются сугробы к двери:Поутру попробуй дверь отвори —
Просто, хоть умри!С огнём не шути,Ты себе мечты о нём запрети,Подержи их под замком взаперти,А потом пусти.Холода всю зиму подряд
Невозможные!Зимняя любовь, говорят,Понадёжнее...Но надежды вдруг
Выпали из рукКак цветы запоздалые,И свою весну —Первую, одну,Знать, прозевала я!Ах, чёрт побери!Если хочешь — пей вино на пари,Если хочешь — вешай ключ на двери,И в глаза смотри,Не то в январиПодкрадутся вновь сугробы к двери,
Вновь увидишь из окна пустыри...Двери отвори!И пой до зари,И цветы — когда от сердца — бери!
Если хочешь подарить — подари,
Подожгут — гори!<начало 1972>360	'
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...я жив, двенадцать лет тобой храним...»Гадала мне старуха на французском языке<весна 1973>
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМ3. JЛюблю тебя сейчас
Не тайно — напоказ.Не «после» и не «до» в лучах твоих сгораю.
Навзрыд или смеясь,Но я люблю сейчас,А в прошлом — не хочу, а в будущем — не знаю.
В прошедшем «я любил» —Печальнее могил, —Всё нежное во мне бескрылит и стреножит,Хотя поэт поэтов говорил:«Я вас любил, любовь ещё, быть может...»Так говорят о брошенном, отцветшем —И в этом жалость есть и снисходительность,Как к свергнутому с трона королю.Есть в этом сожаленье об ушедшем
Стремленьи, где утеряна стремительность,И как бы недоверье к «я люблю».Люблю тебя теперь
Без мер и без потерь,Мой век стоит сейчас —Я вен не перережу!Во время, в продолжение, теперь
Я прошлым не дышу и будущим не брежу.Приду и вброд, и вплавь
К тебе — хоть обезглавь! —С цепями на ногах и с гирями по пуду.Ты только по ошибке не заставь,Чтоб после «я люблю» добавил я, что — «буду».
Есть горечь в этом «буду», как ни странно,
Подделанная подпись, червоточина
И лаз для отступленья, про запас,Бесцветный яд на самом дне стакана.362	—
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...я жив, двенадцать лет тобой храним...»И словно настоящему пощёчина —Сомненье в том, что «я люблю» — сейчас.Смотрю французский сон
С обилием времён,Где в будущем — не так, и в прошлом — по-другому
К позорному столбу я пригвождён,К барьеру вызван я языковому.Ах, разность в языках!Не положенье — крах.Но выход мы вдвоём поищем и обрящем.Люблю тебя и в сложных временах —И в будущем, и в прошлом настоящем!..<апрель — май 1973>363
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ верю в нашу общую звезду,Хотя давно за нею не следим мы:Наш поезд с рельс сходил на всем ходу —
Мы все же оставались невредимы.Бил самосвал машину нашу в лоб,Но знали мы, что ищем и обрящем, —И мы ни разу не сходили в гроб,Где нет надежды всем в него сходящим.Катастрофы, паденья, — но между —
Мы взлетали туда, где тепло...Просто ты не теряла надежду,Мне же — с верою очень везло.Да и теперь, когда вдвоем летим,Пускай на ненадежных самолетах, —Нам гасят свет и создают интим,Нам и мотор поет на низких нотах.Бывали «ТУ» и «ИЛы», «ЯКи», «АН»...
Я верил, что в Париже, в Барнауле
Мы сядем, — если ж рухнем в океан,
Двоих не съесть и голубой акуле!Все мы смертны — и люди смеются:Не дождутся и вас города!Я же знал: все кругом разобьются,Мы ж с тобой — ни за что никогда.Мне кажется такое по плечу —Что смертным не под силу столько прыти! -
Что налету тебя я подхвачу,И вместе мы спланируем в Таити.
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС« ..я жив, двенадцать лет тобой храним. .»И если заболеет кто из нас
Какой-нибудь болезнею смертельной,Она уйдёт, — хоть искрами из глаз,
Хоть стонами и рвотою похмельной.Пусть в районе Мэзона-Лаффитта
Упадет злополучный «Скайлаб»И судьба всех обманет — финита, —
Нас она обмануть не смогла б!365<июль 1979>
ал. ВысоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4х КНИГАХ❖	❖ ❖И снизу лед, и сверху — маюсь между:
Пробить ли верх иль пробуравить низ?Конечно, всплыть и не терять надежду!А там — за дело в ожиданьи виз.Лед надо мною — надломись и тресни!Я весь в поту, хоть я не от сохи.Вернусь к тебе, как корабли из песни,Всё помня, даже старые стихи.Мне меньше полувека — сорок с лишним, —Я жив, тобой и Господом храним.Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,
Мне будет чем ответить перед Ним.366<11 июня 1980>
*..в саван белый
одета планета... ”
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«.. в саван белый одета планета . »*	ГОЛОЛЁД *Гололёд на Земле, гололёд,Целый год напролёт гололёд.Будто нет ни весны, ни лета —В саван белый одета планета,Люди, падая, бьются об лёд.Гололёд на Земле, гололёд,
Целый год напролёт гололёд,
Гололёд, гололёд, гололёд
Целый год напролёт, целый год.Даже если всю Землю в облёт,Не касаясь планеты ногами, —Не один, так другой упадёт
На поверхность, а там — гололёд...
И затопчут его сапогами.Гололёд на Земле, гололёд,
Целый год напролёт гололёд,
Гололёд, гололёд, гололёд
Целый год напролёт, целый год.Только лёд, словно зеркало, лёд —
Но на детский каток не похоже!
Может, зверь, не упавши, пройдёт...
Гололёд! И двуногий встаёт
На четыре конечности тоже.Гололёд на Земле, гололёд,
Целый год напролёт гололёд,
Гололёд, гололёд, гололёд
Целый год напролет, целый год.<1966, ноябрь, ред. —
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМашины идут, вот ещё пронеслась —Все к цели конечной и чёткой, —Быть может, из песни Анчарова — МАЗ,
Гружёный каспийской селёдкой.Хожу по дорогам, как нищий с сумой,С умом экономлю копейку
И силы расходую тоже с умом,И кутаю крик в телогрейку.Куда я, зачем? — можно жить, если знать.
И можно — без всякой натуги
Проснуться и встать, если мог бы я спать,
И петь, если б не было вьюги.<1966, декабрь>370
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...в саван белый одета планета...»❖В порт не заходят пароходы,Во льду вся гавань, как в стекле.
На всей планете нет погоды —
Похолодало на земле.Выпал снег на экваторе,Голым неграм беда!В жилах, как в радиаторе,
Стынет кровь — не вода.В Стамбуле яростно ругался
Ровесник Ноя, сам не свой —Не вспомнил он, как ни старался,
Такого холода весной.На душе моей муторно,Как от барских щедрот:Где-то там перепутано,Что-то наоборот.Кричат на паперти кликуши:Мол, поделом и холод вам,
Обледенели ваши души,Все перемерзните к чертям!А на юге ИталииИ закованы талии
В кандалы<	начало 1969>371
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСколько я, сколько я видел на свете их —
Странных людей, равнодушных, слепых!
Скользко — и... скользко — и падали третии,
Не замечая, не зная двоих.Холодно, холодно, холодно нам
В небе вдвоём под полойнад головой.<лето 1972>
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« в саван белый одета планета »Холодно, метёт кругом, я мёрзну и во сне,
Холодно и с женщиной в постели...
Встречу ли знакомых я — морозно мне,
Потому что все обледенели.373<1966, ноябрь>
ЕЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВ белье плотной вязки,В шапчонке неброской,Под буркою бати —Опять шерстяной —Я не на Аляске,Я не с эскимоской, —Лежу я в кровати
С холодной женой.Идёт моей Наде
В плетёной рогоже,В фуфайке весёлой,В китайском плаще,И в этом наряде
Она мне дороже
Любой полуголой,А голой — вообще!Не нашёл сатана денька,Всей зимы ему мало! —Нет, напакостил в праздник точь-в
Не тяни же ты, Наденька,На себя одеялоВ новогоднюю ночь!Тьфу в нас, недоёных,Чего мы гундосим!Соседу навесить —Согреться чуток?В центральных районах
В квартирах — плюс восемь,На кухне — плюс десять,Палас — как каток.374
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...в саван белый одета планета...»Сожгём мы в духовке
Венгерские стулья
И финское кресло
С арабским столом!Где надо — мы ловки:Всё прём к себе в улья,А тут, интересно,Пойдём напролом?Вдруг умы наши сонные
Посетила идея:Десять — это же с водкой полста!
Наливай же гранёные,Да давай побыстрее!..Вот теперь красота!<начало 1979>
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСнег удлинил в два раза все столбы,
А ветер сбросил мощь свою со счётов
И не сметает снежные грибы,
Высокие, как шапки звездочётов, —Ни с указателей вёрст,Ни с труб, ни с низеньких кочек,
Как будто [насмерть] замёрз
И шевельнуться не хочет.<начало 1972>376
книга первая ГРУСТНЫЙ РОМАНС« в саван белый одета планета >Проделав брешь в затишьи,Весна идет в штыки,И высунули крыши
Из снега языки.Голодная до драки,Оскалилась весна, —Как с языка собаки,Стекает с крыш слюна.Весенние армии жаждут успеха,Всё ясно, и стрелы на карте прямы,
И воины в лёгких небесных доспехах
Врубаются в белые рати зимы.Но рано веселиться!Сам зимний генерал
Никак своих позиций
Без боя не сдавал.Тайком под белым флагом
Он собирал войска,И вдруг ударил с фланга
Мороз исподтишка.И битва идёт с переменным успехом:
Где — свет и ручьи, где — позёмка
И воины в лёгких небесных доспехах
С потерями вышли назад из котла.Морозу удирать бы,А он впадает в раж:Играет с вьюгой свадьбу,Не свадьбу, а шабаш.Окно скрипит фрамугой —То ветер перебрал.мгла.377
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНо он напрасно с вьюгой
Победу пировал.А в зимнем тылу говорят об успехах,И наглые сводки приходят из тьмы,Но воины в лёгких небесных доспехах
Врубаются клиньями в царство зимы.Откуда что берётся, —Сжимается без слов
Рука тепла и солнца
На горле холодов.Не совершиться чуду —Снег виден лишь в тылах.Войска зимы повсюду
Бросают белый флаг.И дальше на север идет наступленье,Запела вода, пробуждаясь от сна.Весна неизбежна — ну, как обновленье,И необходима, как просто весна.Кто славно жил в морозы —Тот ждёт и точит зуб,И проливает слёзы
Из водосточных труб.Но только грош им, нищим,В базарный день цена —На эту землю свыше
Ниспослана весна.Два слова войскам — несмотря на успехи
Не прячьте в чулан или в старый комод
Небесные лёгкие ваши доспехи, —Они пригодятся ещё через год.<начало 1972>	378
а'...пляшут ноты
врозь и с толком.я
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...пляшут ноты врозь и с толком...»В Азии, в Европе ли
Родился озноб —
Только даже в опере
Кашляют взахлёб.Не поймёшь, откуда дрожь — страх ли это, грипп ли?
Духовые дуют врозь, струнные — урчат,
Дирижёра кашель бьёт, тенора охрипли,
Баритоны запили, и басы молчат.Раньше было в опере
Складно, по уму,И хоть хору хлопали —А теперь кому?!Не берёт и верхних нот и сопрано-меццо,У колоратурного не бельканто — бред!Цены резко снизились до рубля за место.
Словом, всё понизилось и сошло на нет.Сквозняками в опере
Дует, валит с ног,Как во чистом во поле
Ветер-ветерок.Партии проиграны, песенки отпеты,
Партитура съёжилась, и софит погас.
Развалились арии, разошлись дуэты,Баритон — без бархата, без металла — бас.Что ни делай — всё старо,Гулок зал и пуст.Тенорово серебро
Вытекло из уст.381
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХТенор в арьи Ленского заорал:«Полундра!» —
Буйное похмелье ли, просто ли заскок?
Дирижёра Вилькина мрачный бас-профундо
Чуть едва не до смерти струнами засёк.< конец 1969 >
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...пляшут ноты врозь и с толком...»*	НОТЫ *Я изучил все ноты от и до,Но кто мне на вопрос ответит прямо?Ведь начинают гаммы с ноты «до»И ею же заканчивают гаммы!Пляшут ноты врозь и с толком,Ждут — «до», «ре», «ми», «фа», «соль»,«ля» и «си», покаРазбросает их по полкам
Чья -то дерзкая рука.Ну как вы объясните детворе
Несправедливость грубую такую —Что занимает нота «ре»На целый такт и на одну восьмую!Какую ты тональность ни возьми,Неравенством от звуков так и пышет:Одна и та же нота, скажем, «ми»,Одна — внизу, другая — рангом выше.Пляшут ноты врозь и с толком,Ждут — «до», «ре», «ми», «фа», «соль»,«ля» и «си», покаРазбросает их по полкам
Чья -то дерзкая рука.За строфами всегда идет строфа —Как прежняя, проходит перед взглядом.А в музыке бывает — нота «фа»Звучит сильней, чем та же нота рядом.Вот затесался где-нибудь «бемоль»,И в тот же миг, как влез он беспардонно,
Внушавшая доверье нота «соль»Себе же изменяет на полтона.383
ЯЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХПляшут ноты врозь и с толком,Ждут — «до», «ре», «ми», «фа», «соль»,«ля» и «си», покаРазбросает их по полкам
Чья-то дерзкая рука.Сел композитор, жажду утоля,И грубым знаком музыку прорезал.И нежная, как бархат нота «ля»Свой голос повышает до «диеза».И наконец — Бетховена спроси —Без ноты «си» нет ни игры, ни пенья,Возносится над всеми нота «си»И с высоты взирает положенья.Пляшут ноты врозь и с толком,Ждут — «до», «ре», «ми», «фа», «соль»,«ля» и «си», покаРазбросает их по полкам
Чья-то дерзкая рука.Не стоит затевать о нотах спор,Есть и у них тузы и секретарши.Считается, что в «си-бемоль минор»Звучат прекрасно траурные марши...А кроме этих подневольных нот,Еще бывают ноты-паразиты, —Кто их сыграет, кто их пропоёт?!Но с нами — Бог, а с ними — композитор!Пляшут ноты врозь и с толком,Ждут — «до», «ре», «ми», «фа», «соль»,«ля» и «си», покаРазбросает их по полкам
Чья-то дерзкая рука.<октябрь 1969>384
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...пляшут ноты врозь и с толком...»Он вышел — зал взбесился на мгновенье.
Пришла в согласье инструментов рать,
Пал пианист на стул и мановенья
Волшебной трости начал ожидать.Два первых ряда отделяли ленты —Для свиты, для вельмож и короля.Лениво пререкались инструменты
За первой скрипкой повторяя: «ля».Настраивались нехотя и хитро,Друг друга зная издавна до йот.
Поскрипывали старые пюпитры,На плечи принимая груды нот.Стоял рояль на возвышеньи в центре
Как черный раб, покорный злой судьбе.
Он знал, что будет главным на концерте,
Он взгляды всех приковывал к себе.И, смутно отражаясь в черном теле
Как два соглядатая, изнутри,Из черной лакированной панели
Следили за маэстро фонари.В холодном чреве вены струн набухли, —
В них звук томился, пауза долга...И взмыла вверх рояля крышка — будто
Танцовщица разделась донага.Рука маэстро над землей застыла,И пианист подавленно притих,Клавиатура пальцы ощутила
И поддалась настойчивости их.385
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМинор мажору портил настроенье,А тот его упрямо повышал,Басовый ключ, спасая положенье,
Гармониями ссору заглушал,У нот шел спор о смысле интервала,И вот одноголосия жрецы
Кричали: «В унисоне — все начала!В октаве — все начала и концы!»И возмущались грубые бемоли,Негодовал изломанный диез:Зачем, зачем вульгарные триоли
Врываются в изящный экосез?Низы стремились выбиться в икары,В верха — их вечно манит высота,Но мудрые и трезвые бекары
Всех возвращали на свои места.Склоняясь к пульту, как к военным картам,
Войсками дирижер повелевал,Своим резервам — терциям и квартам —
Смертельные приказы отдавал.И черный лак потрескался от боли,
Взвились смычки штыками над толпой
И, не жалея сил и канифоли,Осуществили смычку со струной.Тонули мягко клавиши вселенной,Решив, что их ласкают, а не бьют.
Подумать только: для ленивой левой
Шопен писал Двенадцатый этюд!Тончали струны под смычком, дымились,
Медь плавилась на сомкнутых губах,	386 <^>>
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНС«...пляшут ноты врозь и с толком...»Ударные на мир ожесточились —У них в руках звучал жестоко Бах.Уже над грифом пальцы коченели,На чьей-то деке трещина, как нить:
Так много звука из виолончели
Отверстия не в силах пропустить.Как кулаки в сумбурной дикой драке
Взлетали вверх манжеты в темноте,
Какие-то таинственные знаки
Концы смычков чертили в пустоте.И, зубы клавиш обнажив в улыбке,
Рояль смотрел, как он его терзал,И слезы пролились из первой скрипки
И незаметно затопили зал.Рояль терпел побои, лез из кожи, —
Звучала в нем, дрожала в нем мольба,
Но господин, не замечая дрожи,
Красиво мучал черного раба.Вот разошлись смычковые, картинно
Виновников маэстро наказал
И с пятой вольты слил всех воедино.
Он продолжал нашествие на зал.<осень 1972>
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ*	ГИТАРА *Какой-то чудак объяснил мне пространно,Что будто гитара свой век отжила —Заменят гитару электроорганы,Электророяль и электропила...Но... Гитара опятьНе хочет молчать —Звенит ночами лунными,Как в юность мою,Своими семью
Серебряными струнами.Я слышал вчера: кто-то пел на бульваре,И голос был тих, приглушён и красив...А кто-то сказал: «Надоело гитаре
Звучать под всегда тот же самый мотив!»Но... Гитара опятьНе хочет молчать —Звенит ночами лунными,Как в юность мою,Своими семью
Серебряными струнами.Электророяль мне, конечно, не пара:Другие появятся с песней иной,Ошибся чудак — не уходит гитара
В заслуженный отпуск, на отдых, покой.Гитара опять
Не хочет молчать —Звенит ночами лунными,Как в юность мою,Своими семью
Серебряными струнами.<1966, июнь>388
проза
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза<НОВОГОДНИЙ КАПУСТНИК>Здравствуйте, товарищи новонегодующие! Пер_„	мне, пожалуйста, стакан шампанского. Я, когда спешил к
вам через моря-океяны, — замерз, — надо согреться.
Русская народная пословица-поговорка гласит: с кем по¬
ведешься, с тем и наберешься, понимаете!Тов<арищи> новонегодующия! Когда я был в США,
то мы с ихним Дедом Морозом Санта-Клаусом догово¬
рились о совместной встрече Нового года (хм, хм) между
нашими народами. Встреча должна была происходить в
нейтральной Швейцарии. Перекинули бы, понимаете, ле¬
дяной мост, — льда у нас хватит, у нас достаточно льда.
Поставили бы столы по всей, понимаете, Швейцарии.
Вот тут мы и показали бы им, понимаете, кузькину мать!Но... я отвлекся от текста. Хочу кратко рассказать
вам, как встречают Новый год в различных частях и
местах света. Начнем с Израиля. Эта небольшая страна
справляет Новый год не <с> тридцать первого декабря
на первое января, а в совсем другой день. Это, товарищи,
очень показательно. Все первого, а они — нет. Вспомни¬
те хотя бы агрессию в Египте (завелся)!.. Одним словом,
на Израиле я останавливаться не буду.Когда мы с моим другом и Дедом Морозом номер два
посещали Индию, я видел там встречу Нового года. Это
очень любопытно. Снега у них нет, елок нет, украшать
нечего, они сидять, знаете, на корточках, без стола, — и
пьют, понимаете.В США мне довелось встречать Новый год с моим
другом Санта-Клаусом на ферме у ихнего миллионера
Гарета. Вот, кстати, от его подарок (шляпа). Должен
вам сказать, что у их Новый год празднуют почти так,
как и у нас: у их — елки, игрушки, подарки, — и всё
это, заметьте, в тот же день, что и у нас. Но есть разни¬
ца... У нас, понимаете, русская зима, русский снег — все
русское, тогда как в Америке этого нет.
ВА ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВ следующий раз, когда будет встреча на уровне Де¬
дов Морозов, я смогу подробнее рассказать об этом, так
как в прошлый раз я заметил не все детали, понимаете ли
(хм, хм).Когда я пролетал над Северным Полюсом, я загляды¬
вал, как встречают Новый год на севере. Там берут,
понимаете, ... проволоку, палку, понимаете, наряжают, и
вот ставят бабу снежную, водят хороводы и поют, и пьют.<начало января 1965 года>392
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза<РОМАН О ДЕВОЧКАХ>Девочки любили иностранцев. Не то, чтобы они не
любили своих соотечественников. Напротив... очень даже
любили, но давно, очень давно. Лет шесть-семь назад,
например, одна из девочек, Тамара, которая тогда и вправ¬
ду была совсем девочкой, любила Николая Святенко,
взрослого уже и рослого парня, с двумя золотыми зуба¬
ми, фантазера и уголовника по кличке Коллега. Прозвали
его так потому, должно быть, что с ним всегда хорошо
было и надежно иметь любые дела. В детстве и отрочест¬
ве Николай гонял голубей, подворовывал и был удачлив.
Потому что голуби — дело опасное, требует смекалки и
твердости, особенно когда «подснимаешь» их в соседних
дворах и везешь продать на Конку с Ленькой Сопелей
(от слова «сопли» — кличка такая). Сопеля, компаньон
и одноделец, кретин и бездельник, гундосит, водку уже
пьет, — словом, тот еще напарник, но у него брат на
«Калибре» работает. И брат этот сделал для Леньки
финку с наборной ручкой, а лезвие — закаленной стали,
из напильника. И Ленька ее носит с собой. С ним-то и
ездил Коллега Николай на Конку продавать «подсня-
тых» голубей: монахов, шпанцырей, иногда и подешевше —
сорок, чиграшей и прочих — по рублю, — словом, ка¬
ких повезло. А на рынке уже шастают кодлы обворован¬
ных соседей и высматривают своих голубей и обидчиков,
и кто знает — может, и у них братья на «Калибре»
работают, а годочков им пока еще до шестнадцати, так
что больших сроков не боятся, ножи носить — по нер¬
вам скребет, могут и пырнуть по запарке да в горячке.—	Сколько хочешь за пару понятых лимунистых?—	Сто пятьдесят.—	А варшавские почем?—	Одна цена.	л—	А давно они у тебя? — и уже пододвигаются по- ,)
тихоньку, и берут в круг, и сплевывают сквозь зубы, уже X	393
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХбледнеют от напряжения и предчувствия, уже и мошонки
подобрались от страха-то, и в уборную хочется, и ручон¬
ки потные рукоятки мнут.Вот тут-то и проявлял Коллега невиданное чутье и
находчивость. Чуял он — <...> если хозяева ворован¬
ных голубей. И тогда начинал подвывать, пену пускал,
рвал от ворота рубаху и кричал с натугой, как бы страх
свой отпугивая:—	Нате, волки позорные, берите всех, — и совал
шпанцырей и монахов опешившим врагам своим. Еще он
успевал вставить, обиженно хныкая: — Сами ток что взя¬
ли по сто двадцать у Шурика с Малюшенки.Мал был еще Колька Коллега, а удал уже и хитер, и
смекалист.Называл он имя известного врагам его голубятника,
жившего поблизости с обворованным.—	Ну, ты артист! — восхищался Сопеля, когда уда¬
валось вырваться, потому что вся ватага устремлялась на
поиски Шурика и, возможно, найдя его, била нещад¬
но. — Артист ты, — заикаясь, повторял Ленька, — и
где ты, пала, так наблатыкался. Я уж чуть было рыжему
не врезал. А тут ты как раз заорал. Ну, ты, Коллега,
даешь!Вырос Колька во дворе, жил во дворе, во дворе и
влюбился. Когда Тамара с ним познакомилась, вернее,
он с ней, она-то про него давно знала и видела часто, и
снился он ей, сильный и бесстрашный, да легенды о нем
ходили по всему району — как он запросто так по кар¬
низу ходил, как избил да выгнал четверых или пятерых
даже ханыг, которые приходили к ним в подъезд подда¬
вать и со второго этажа подглядывать в женские бани.
Их жильцы водой да помоями поливали, но они все рав¬
но шли, как на работу. Что за напасть? И глядеть-то они
могли только в предбанник, где и не все голые, да и
видно только от поясницы и ниже, а выше — не видно,
а какой интерес видеть зад без лица? Колька их и вы¬394
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозагнал, и избил еще. Один. Но это так все — для Кольки¬
ной, что ли, характеристики. Разговор-то не о нем.Когда Тамара набрала почти уже шестнадцать, он ее
и заметил. Было ему двадцать пять, водились у него
деньжата, играл он на гитаре и пел жалобные такие,
блатные-преблатные переживательные песни, курил что-
то пахучее. Возьмет папироску, надкусит кончик, сдви¬
нет тонкую бумажку с гильзы вперед, табак вытрясет,
смешает с чем-то, пальцами помнет и обратно в па¬
пироску, потом надвинет обратно на гильзу и затягива¬
ется глубоко, как дышит, для чего держит ее губами
неплотно, а рукой мелко трясет, чтобы подальше в лег¬
кие, с воздухом; потом подержит, сколько возможно, и
только тогда выдохнет это что-то, пахнувшее терпко и
вкусно.<Он> и Тамаре давал затянуться, он и вина ей давал
понемногу, он и соблазнил ее как-то случайно и просто —
целовал, целовал, влез под кофточку, расстегнул
пуговки — одну, другую, а там уж она неожиданно вдруг
и сказала:—	Пусти! Я сама.И сама, действительно, разделась.Было это после девятого класса* после каникул летних
даже. Тамара ездила пионервожатой в лагерь, куда и
всегда — в Тарусу. Место это знаменитое, старинное, с
рекой, лесами, да погодами теплыми, да вечерами синими
и томными, когда юноши-пионервожатые, угомонив свои
любопытные отряды, где были уже и взрослые балбесы,
которые тоже по ночам шастать хотят по девочкиным
палаткам, и некоторые и шастают даже, да бог с ни¬
ми, — дело молодое; собираются, значит, вожатые на
эдакие вечеринки. Вечеринки тайные и тихие, чтобы на¬
чальник и воспитатели повода не имели сказать что-ни¬
будь или еще хуже — отправить домой, а в школу напи¬
сать про моральный облик.
ВЛ ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХОни — начальники и воспитатели — знают, конечно,
про вечерние эти посиделки, и сами бы не прочь, но на
них бремя власти, и им — негоже.А вожатые сидят где-нибудь в лесу, поют всякие неж¬
ности и неприличности, и их же — нежности и
неприличности — совершают. Разбредаются по парам,
по шалашам, где влюбленным рай, хотя они и не влюб¬
ленные вовсе, в так, оттого что кровь играет, да ночь
теплая и звездная. Шалаши эти днем дети строили. Спа¬
сибо им, пионерам, хоть здесь от них прок. Особых,
конечно, вольностей не было, потому что стеснялись де¬
вичества девушки, и юноши боялись ударить в грязь ли¬
цом и опозориться, да некоторые просто и не знали, что
делать дальше после объятий. На практике не знали, хо¬
тя теоретически давно изучили всё до тонкостей из бота¬
ники, зоологии и анатомии, которая в девятом классе
преподается под хихиканье и сальные шуточки. Знали
они и про первородный грех Адама и Евы, и последую¬
щие до нынешних времен, ибо жили они по большей
части в одной комнате с родителями, и родители, думая,
что они спят, конечно же... Но они не спали, и все слы¬
шали. Справедливо все-таки замечено древними — во
всем виноват квартирный вопрос....Но даже призвав на помощь все свои духовные си¬
лы и познания — ни один из вожатых не перешагнул
известного предела, Тамарин мальчик тоже ничего не ри¬
скнул и сохранил ее для Николая Коллеги, бывшего го¬
лубятника, потом уголовника и фантазера, по которому
тюрьма плакала призывно и давно. И до плакалась. Он ее
не обошел.Все это рассказано к тому, что Тамара после каникул
вернулась загорелой, похудевшей, с выгоревшими волоса¬
ми и голубыми полукружьями у глаз — от забот о детях
и от неоправданных ночных недосыпаний.И можно ли ее было не соблазнить? Никак, конечно,
нельзя было. Он и соблазнил, но не бросил, как положе-396
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозано, а просто пошел под суд за неудавшуюся какую-то
кражу. Тамара по нем не плакала, да и он повел себя
благородно, и разговор меж ними вышел такой:—	Ты меня не жди. Не на фронт иду!—	Я и не собиралась!—	Вот и хорошо, что не собиралась. Ты еще пигали¬
ца, и школу надо кончать.—	Я и собираюсь.—	Ия говорю.Потом была пауза, во время которой тоже ничего осо¬
бенного. Потом конвой повел Николая Святенко в зал
суда вершить над ним суд. Он только крикнул напосле¬
док:—	Вернусь — разберемся, — помахал руками, снова
сложил их за спину и пошутил с конвоирами: — Если б
тебе такую — хотел бы на мое место?Она в зал не пошла — что ей там делать? Да и
стыдно. Пошла домой. А ведь у таких ребят бывают
такие верные подруги, что и не верится даже. Он и по
шесть-семь сроков оттянет, и каждый раз возвращается,
отмотав срок, а она — на месте, и хлопочет вокруг, и
работает на него, потому что после шесто го-то срока он
инвалид совсем: легкие отбиты — кровью харкает, и ру¬
ка одна не гнется. А был он раньше золотой щипач, и в
лагерях был в законе, а теперь вот он — никакой, только
прошлое у него, да и то — какое оно прошлое. Удали да
дури — хоть отбавляй, а свободы мало. Только успел
украсть да прибарахлиться, только пиджаку рукава отре¬
жешь, чтоб не видать, что с чужого плеча, — и уже и
снова в тюрьме. А она снова ждет, а потом встречает и
хлопочет, и работает на него, он ведь и захочет теперь, а
работать не сможет — рука у него или нога и внутри
все... А украсть — она больше ему не даст украсть, по¬
тому дети у них уже подросли и начинают кое-что куме¬
кать. И про отца тоже. Вот и пусть сидит с детишками,
пока она крутится с газировкой -— летом да с пивом —
вл высоцкииСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХзимой. Дело надежное — недоливы, пена, разбавка и
другие всякие премудрости, и жить можно. А он пусть с
ребятишками. И больной он — пусть хлопочет пенсию
по инвалидности, как пострадавший на работе в исправи¬
тельно-трудовых лагерях.—	Ты куда это? — она его спрашивает.—	На бега.—	Это что еще за новости?—	А не твоего, Клава, мелкого ума дело.—	Ага! Мое, значит, дело обстирывать тебя да обли¬
зывать, да ублюдков твоих тоже. Вон рты поразевали —
жрать просят. Мое, значит, дело — на больных ногах с
семи утра твоих же товарищей пьяниц пивом поить? Мое,
значит? А это не мое... Куда, пес, идешь?!—	Сказал же — на бега.—	А кой черт тебе там?—	Там Левка Москва и Шурик Внакидку ждут. Шу¬
рик месяц как освободился. Повидать, да и дело есть.—	Ты, никак, опять намылился? Поклянись, сейчас
вот поклянись здоровьем ребятишек, что ни на какое де¬
ло не пойдешь! Сейчас клянись.—	Да что ты, Клава, как с цепи сорвалась? Сказал
же — вернусь скоро! Разберемся!И не возвращался опять скоро. А наоборот, года че¬
рез четыре — и то хорошо, что по здоровью сактирова¬
ли. И опять она хлопочет, бьется, ругается, а все-таки с
ним она. Вот такие бывают у таких ребят подруги.Но Тамара такой не была. И не дожидалась Коллегу
Николая, да и недолго вспоминала. А когда он вернулся —
девочки любили иностранцев. Не одного какого-нибудь
иностранца, а вообще иностранцев, как понятие, как сим¬
вол, символ чего-то иного и странного.Во-первых, они чаще всего живут в отелях, а при
отелях рестораны, а после — номера. Их теперь обстав¬
ляют шведы, финны и даже французы, попадаешь сразу в
чистоту и тепло, и веет сразу же, как со страниц виден-	398
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаfC. .п™_, .И» • _ ■/1 ми Америка за 197... год, с удивительными произведе- м
у ниями дизайнеров — дома, туалеты, ванны и бассейны, у
спальни и террасы, и в них невесты в белых платьях,
элегантные жены с выводками упитанных и элегантных
же детей, и, конечно, мужчины в машинах, лодках с мо¬
торами «Джонсон», в постелях и во всем, подтянутые и
улыбающиеся, почти как тот, что тебя сюда привел. Он,
правда, не подтянутый, и лет ему раза в два с половиной
больше, чем тебе, но у него — вот они, эти самые жур¬
налы с рекламами «Марльборо», и курят их голубогла¬
зые морщинистые ковбои в шляпах и джинсах, сильные и
надежные самцы, покорители дикого Запада, фермеры и
миллионеры. А тот, который тебя сюда привел, с таинст¬
венным видом вынимает хрустящий такой пакетик от «Бол
Марше», который есть не что иное, как рынок или про¬
сто универмаг, а вовсе никакой не Пьер Карден, но ты-то
этого не знаешь. Ты пакетик разворачиваешь, Тамара,
Галя, Люда, Вера, и достаешь, краснея, колготки и бю¬
стгальтер, который точно на тебя, потому что все вы
теперь безгрудые почти — по моде сделанные Тамары,
Гали, Люды и Веры, и второй номер он для всех вас
выбрал безошибочно. И взвизгнув, вы или ты бежите его
примерить, здесь же, в ванной комнате, а иностранец
улыбается вашей непосредственности и откупоривает уже
«Баллентайн» и тоник, и другие красивые посудины и
ждет. Он неплохой дядя, этот вот, с проседью, и у него
в кармане — в этаком бумажнике, что открывается гар¬
мошкой, в каждом отделении — жена и дети, а ты ему,
правда, нравишься, а почему бы нет — ты молодая, кра¬
сивая и загорелая. Не такая, конечно, как семь лет назад
для Коли Святенко, но все-таки хороша. Вот ты выбежа¬
ла из ванной — себя и лифчик показать. Вы оба понра¬
вились, потому что вас поцеловали одобрительно и для
начала — в локоток.
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХА могли бы ведь Тамары, Веры, Люды и Галинти, скажем, в Мосторг и купить там то, другое, третье и
даже джинсы и «Марльборо» и тогда трудно бы было до¬
рогим нашим иностранным гостям без знания почти что
языка доволакивать их до постелей в номерах отелей.С ним хорошо и спокойно. Они ухаживают, делают
комплименты, зажигалки подносят к сигарете и подают
надежду на женитьбу. Это случается иногда, но нечасто,
потому что предыдущий иностранец рассказал уже
этому — кто ты, что ты; что любишь иностранцев как
явление, и он, этот, прекрасно понимает, что ты с ним,
как с символом «иного и странного».Есть смешная байка про то, как певица ездила с раз¬
ными оркестриками по всем городам и всегда ее пригла¬
шали после концерта почему-то контрабасисты, и все поили
ее пивом, а потом вели к себе. Однажды она спросила:
«Не странно ли вам, дорогой, что я всегда бываю при¬
глашена только контрабасами, и все они поят меня пивом,
а потом... Почему это?». Вместо ответа музыкант пока¬
зал ей ноты, которые передавались одним оркестром дру¬
гому, и там было написано на партии контрабаса: «Певи¬
ца любит пиво, потом на все согласна».Похоже, не правда ли? Так и чужеземцы, наверное,
на чистом их языке объясняют друг другу все про вас,
Тамары, Веры, Люды, Гали, и каждый последующий
подает вам надежду на бракосочетание только с опреде¬
ленной и коварной своей целью, а может, и не подает
вовсе, а просто хорошо воспитан.А вы, если не хамит, не бьет по голове бутылкой и не
выражается, уже и думаете — жениться хочет. Словом,
девочки любили иностранцев. И ходили к ним охотно, и
подарки их, купленные без ущерба для семейного их бюд¬
жета, брали. И так им было уже привычно, девочкам, с
иностранцами, так они их любили, что Тамара взяла как-то
утром, без спросу даже, у ФРГешного немца ПитераНе только, однако, за презенты. Но и за...
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозавосемьсот марок из вышеупомянутого бумажника. Тряс¬
ло ее, когда брала, и подташнивало, и под ложечкой по¬
сасывало, от вчерашнего ли выпитого или от новизны
предприятия, выхватила их все и за лифчик, но успела
все-таки фотографии посмотреть, где питеровская Грет¬
хен с детишками. Посмотрела и сразу успокоилась, а
успокоившись — разозлилась: еще жениться обещал, па¬
разит, хотя он и не обещал вовсе, а если бы и так — она
бы все равно не поняла, потому что в инъяз ее не взяли
шесть лет еще назад, и с тех пор в языкознании она
продвинулась мало. «Хэллоу» знала только, «тудбай» да
«бонжур», а также «виски — сода», «джин — тоник» и
«ай лав ю». Питер из ванной вышел бодрый, бритый и
сразу к бумажнику. Пропажу обнаружил и смотрит во¬
просительно. А она отрицательно — дескать, знать ни¬
чего не знаю! Не видала я твоих вонючих марок! Нужны
больно! Как не стыдно только думать такое, я, что, б...
какая-нибудь! Хочешь, и лифчик свой паршивый обратно
возьми! Она выкрикнула все это очень даже натурально,
с негодованием, гневом, покраснела даже от гнева и сде¬
лала вид, что снимает лифчик, но не сняла — в нем
деньги были. К счастью, Питер стал протестовать про¬
тив возврата лифчика: замахал руками, давая понять, что
ничего такого не думал, показал жестами, что, дескать,
это он сам вчера был «под шафе», — здесь он щелкнул
себя по шее — в России-то он давно, жесты пьяные
изучил уже, — щелкнул, но от волнения промахнулся и
попал в кадык, отчего нелепо закашлялся, и оба рассмея¬
лись. Эх! Знать бы Тамаре, что Гретхен-то бывшая, что
дети-то ее, и что развод уже оформлен, и перед нею
вполне холостой и вдовый гражданин ФРГ, и гражданин
этот, по делам фирмы приезжающий вот уже шестой раз
за последние пять месяцев, последние два раза приезжает
из-за нее, и что вот-вот бы еще чуть-чуть повремени она
с кражей — и досталось бы ей все Питерово невеликое
богатство, накопленное бережливым и скромным его вла-Высоцкий, кн I401
ВЛ. ВЫСОЦКИЙ
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ
	—	\Г дельцем. И попала бы Тамарка с Самотеки в эти перины
П и ванны, и глядишь, через кой-нибудь месяц уже щелка-
У ли бы невесту молодую в белом подвенечном все же пла¬
тье репортеры, и подруги бы здесь закатывали глаза —
счастливая! Да, счастье было так возможно. Но Питер,
хоть и виду не подал, а уверен был, что преступление
совершено предметом его вожделений и намерений.Был этот самый Питер Онигман немцем, со всеми
вытекающими отсюда сантиментами, да еще уже и в Рос¬
сии нахватался да насмотрелся пьяных слез и излияний, и
почти заплакал Питер Онигман над разбитыми своими
надеждами, потому что он готов был жениться на ней,
даже если у нее незаконченное высшее образование, даже
если она комсомолка, секретарь генерала КГБ, космо¬
навт, вдова или мать-героиня, но он не мог, если она без
спросу взяла, даже нет — просто раскрыла его бумаж¬
ник. Но плакал Питер про себя, вслух же он только
смеялся до слез и повел подругу свою бывшую вниз кор¬
мить последним завтраком.Внизу, в холле, развернулись неожиданные уже со¬
всем события. Неожиданные для обоих. Трое молодых
людей с невинными лицами безбоязненно подошли к ино¬
странцу и его спутнице, скучая как бы, попросили у него
прощения на нечистом арийском языке, а ее попросили
пройти в маленькую такую, незаметную дверцу под лест¬
ницей. Там уж ее ждали другие за столом и за стопкой
чистой бумаги. И те, и другие — и приведшие, и
сидевшие — особой приветливости не высказали.—	Ваша фамилия? Имя-отчество?—	Полуэктова Тамара Максимовна.—	Возраст?—	А в чем дело, простите?За столом удивленно подняли брови.—	Отвечай, когда тебя спрашивают, — сказано это
было тоном грубым и пугающим, и Тамара сразу успо¬
коилась.Щ| 402
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаfT_...п «Марльборо» и спросила как можно вульгарнее и пре-
Vf зрительнее:	V/—	А почему это вы на «ты»? Мы с вами на брудер¬
шафт не пили.—	Да я с тобой рядом... — спрашивающий цинично
выругался. — Отвечай лучше! Хуже будет! — пугал он.Но не запугать вам, гражданин начальник, Тамару.Ее не такие пугали. Ее сам Колька Святенко, по кличке
Коллега, пугал. Много раз пугал. Первый раз года три
назад пугал, когда вернулся. Когда вернулся и, как обе¬
щал, разбираться начал. Ну... об этом потом. А сейчас...—	А что это ты ругаешься, начальник, выражаешься
грязно и запугиваешь? Чего надо вам? Что в номере у
иностранца была? Ну, была! Вы лучше за персоналом
гостиничным следите, а то они две зарплаты получают:
одну у вас — рублями, другую у клиентов — валютой.
Или, может, они с вами делятся? Вон ты, я вижу,
«Winston» куришь. Откуда у вас «Winston» — он только
в барах да «Березках»? А галстук откуда? Или вам такие
выдают?—	Помолчите, Полуэктова! — оторопели все вокруг
и ошалели от наглости. — Хуже, хуже будет.Но Полуэктова Тамара не помолчала. Закусила она
удила. А тут еще Питер рвется в дверь — выручать,
все-таки любовь-то еще не прошла.—	Хуже?! А где мне будет хуже, чем у вас? Задер¬
живать не имеете права! Я этого Питера люблю, и он
женится на мне, — и с этими лживыми словами на устах
бросилась Тамара к дверце незаметно, распахнула ее и
впустила с другой стороны несостоявшегося своего жени¬
ха, Питера Онигмана, бизнесфюрера и вдовца... втянула
его за грудки в комнатку и в доказательство любви и
согласия между ними повисла у Питера на шее и поцело¬
вала взасос. И спросили в упор Питера работники гости¬
ницы на нечистом его языке:
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХупрячем, что и никто не отыщет! Она у нас по таким
местам прокатится, она у нас такого хлебнет варева! — и
всякие еще страсти.Испугался Питер за Тамару, да и за себя испугался
он, потому что отец его был в плену, в Сибири, и хотя
вывез оттуда больше теплых воспоминаний, но были и
холодные — например, зима, а Питер, оттого что плохо
понимал угрозы работников отеля, подумал, что это его
хотят упрятать, прокатить и накормить. И помня папины
«бр-р-р» при рассказах о сибирской зиме, ответил Питер
твердо: «Яволь!» — это значило: «Правда, дескать», —
и взял Тамару под руку.А она от полноты чувств принялась его бешено цело¬
вать, при этом глядя победно на опозоренных и обомлев¬
ших служащих «Интуриста», — целовать, и плакать, и
смеяться тоже, и даже взвизгивать и подпрыгивать. И
последнее — то есть подпрыгивание — вовсе она вы¬
полнила напрасно, потому что разомкнулся на ней злопо¬
лучный лифчик и выпали из него злополучные восемьсот
марок. И стихло все кругом, и уже задышали мстительно
работники, взялись уже за авторучки, пододвинули уже
стопки бумаг, а гражданин ФРГ стоял как в воду опу¬
щенный, воззрясь на пачку денег, как-будто впервые ви¬
дел денежные знаки своей страны, и сомнения его по¬
следние рассеялись, а слова были сказаны — сказал же
он уже «Яволь!» — а в Германии слов на ветер не бро¬
сают.А Тамара Полуэктова с Самотечной площади так и
осталась, подпрыгнув, с открытым ртом и расстегнув¬
шимся лифчиком и ждала неизвестно чего.404
книга первая. ГРУСТНЫМ РОМАНСпрозаРАССКАЗ ТАМАРЫ ПОЛУЭКТОВОИ НАМЗовут меня Тамара. Отчество [Полуэк]това, т<о>
е<сть> Максимовна, фамилия — Полуэктова. Родилась
в 1954 году. Мне двадцать три теперь. Я от вас ничего
скрывать не буду, вы ведь не допрашиваете. Мама моя
совсем еще молодая, нас у нее двое дочерей — я и еще
Ирина. Ирка меня старше на три года, у нее муж —
инженер, работает в «ящике». Ирка рожать не может
после неудачного аборта. Она лет семь назад, — когда я
школу кончила, ну, когда еще Николая посадили, — жила
с одним художником. Он ее рисовал, ночью домой не
пускал, а звонили какие-то подруги, врали, что далеко
ехать, что они на даче, что там хорошо и безопасно.
Мама все спрашивала, какие ребята там, а подруги
говорили — никакие, у нас девичник, — и хихикали, и
называли мать по имени-отчеству, как-будто они очень
близкие подруги, спрашивали про меня — как там Тама¬
ра? — и отцу передавали привет. Отец старше матери
<года> на двадцать три. Он раньше в милиции работал,
а теперь — на пенсии. У него орден есть и язва. Он уж
года два, как должен был умереть, а все живет, но знает,
что умрет, и поэтому злой и запойный, а нас никого не
любит.Он на работе всегда получал грамоты, там все его
любили, а дома был настоящий садист, даже страшно
вспоминать. Когда я была совсем маленькой, а Ирка по¬
старше, мы жили под Москвой, в маленьком домике, и у
нас был такой крошечный садик. И мы с Иркой и мамой
летом поливали из леек кусты, и окапывали деревца, и
возились просто так. Соседи к нам не ходили — отец их
отпугивал, он никогда почти не разговаривал при людях,
курил и кашлял. Его окликнут: «Максим Григорьевич!» —
а он никогда не отзовется. Говорят — он был контужен,
а он не был контужен, он вообще на фронте не был, у
него бронь была. А нас он почему-то всех не любил, но
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-\ КНИГАХг: . ■■■JZуходил. И однажды взял, придя с работы, и вырубил U
весь наш садик, все кусты вырвал. Все говорили — спьяну, у
а он не спьяну вовсе, он знал, что больше всего нас так
обидит, почти убьет. А еще раз взял и задушил нашего с
Иркой щенка. Щенок болел, наверное, и скулил, он вдруг
взял его у меня и стал давить, медленно, и глядя на нас,
а щенок у него бился в руках, а потом затих. Мы обе
даже не плакали, а орали, как-будто это нас. Он нам его
отдал и ушел в другую комнату, и напился ужасно. Пья¬
ный пришел к нам, поднял нас зареванных и в одних
рубашках ночных выгнал на улицу. А была зима. И мама
работала в заводской столовой в ночную смену. А мы
сидели на лавочке и плакали, и замерзали. А отец запер
двери и спал. Когда мама пришла, мы даже встать не
могли. Она нас внесла в дом, отогрела, растерла спиртом,
но мы все равно болели очень долго.Потом мы уехали к бабушке в Москву, на Самотеку,
одни, без него, а когда бабушка умерла, отец снова прие¬
хал к нам и живет до сих пор, почему — я не знаю.
Мать говорит — жалко. Помрет скоро.Я всегда училась хорошо, и говорили, что я самая
красивая в классе, и учителя-мужчины меня любили, а
женщины — нет. Одна — Тамара Петровна, наш класс¬
ный руководитель, учительница ботаники, мы ее Мор¬
ковкой звали, — просто меня ненавидела, особенно ко¬
гда я причешусь или когда я веселая. Однажды нам дали
на дом задание вырастить на хлебе плесень. Хлеб нужно
намочить и под стакан, и через несколько дней на нем —
как вата, — это и есть плесень. Так вот у меня она на
хлебе не выросла, зато выросла на овощах у нас в ящике
под кухонным столом. Я ее, недолго думая, под стакан, и
в школу — вот, глядите, — выросла на морковке. И
только тут вспомнила про кличку. Был скандал, вызыва¬
ли мать и строго ее предупредили, что я вырасту распу¬
щенной женщиной. Вот я и выросла. Учителя оказались
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозапрорицателями. Мать работала где-то в торговле,
сейчас зав овощным отделом, но сейчас мы с ней
совсем не говорим. Она все время грызет меня,
работы меняю, а последние восемь месяцев вовсе без¬
дельничаю. А мне все обещают помочь и устроить, но,
если с кем выспишься — он сразу забывает, а если нет —
тем более. Я уж и не верю никому. Да потом у них у всех
своих забот хватает: у всех семьи, дети, кооперативы,
друзья и машины. Мне попадаются, конечно, только се¬
мейные, постарше, — я молодых ребят не люблю, с ними
скучно, надо самой себя веселить, а мне самой с собой
неинтересно, и я люблю, когда он много старше — ему
тогда приятно появиться с молоденькой девочкой везде —
и у друзей, и в кабак<е>. Так что попадаются мне се¬
мейные (это не очень им и мне мешает) и старшие попа¬
даются. А выбираю я с машиной, и лучше, если из тор¬
говли или из искусства, потому что и те, и другие бывают
в одних и тех же местах — во всяких ВТО и Дом<е>
кино на просмотрах, и в ресторанах — в ДЖ, ДА, — а
там всегда много интересных и знаменитых людей, и бо¬
лее интимно, и уже все тебя знают, а со многими уже
успела побыть любовницей, и все про всех знают, потому
что уже все всем похвастались тобой и поделились впе¬
чатлениями, но это не страшно и никому не мешает. На¬
оборот, кажется, что все друзья и рады тебя видеть.А потом у кого-нибудь дома. К себе идти не хочется,
и остаешься, и стараешься уснуть одна, а получается не
одна. Часто получается, что не одна. Раньше звонила и
врала матери или подруги звонили, как про Иринку тогда
давно... Все повторяется теперь. Кстати, тот художник —
это он заставил ее аборт сделать, хотя врачи отказались.
У нее что-то было совсем плохо с яичниками, простыла
она страшно, ходим-то мы все в летних трусиках, чтобы
потоньше и красивее, а теплые — попробуй-ка надень
наши! Раздеваться начнешь — со стыда умереть. Гово¬
рят, какие-то французы даже выставку сделали во
ВЛ ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ	 	г\Г Франции из наших штанов — был колоссальный успех.
П Расхватали на сувениры и просили еще. Но больше не
у было. Потому что — дефицит. Ирка мучилась, мучи¬
лась, она его все-таки любила, паразита, — гнусный та¬
кой тип, правда, без бороды, но типичный богемный мер¬
завец. Он с ней спал при товарищах, и даже ночью ти¬
хонько уйдет, как-будто в туалет, а сам пришлет вместо
себя друга. Это наз<ывалось> пересменка. Ирка мне
потом рассказывала, ругалась и плакала. Такая гадость
этот Виктор. Я его потом видела, даже была у него с
подругой, и даже осталась у него.Как странно, он мне и противен был, как червь, а в то
же время любопытно — что же сестра в нем нашла, я
почти уже согласилась, он начал меня раздевать, дышал
и покусывал ухо, нажимал на все эрогенные зоны, кото¬
рые у меня совсем не там, где он нажимал, а потом вдруг
вспомнила, что, когда сестре делали аборт у него дома,
он ассистировал врачу — своему другу. Он сам — этот
Виктор — когда-то в медицинском учился, но его выгна¬
ли со второго курса. Ирка говорила, как он суетился,
стол раздвигал, стелил простынь, готовил инструменты,
вату, и еще шутил с ней и подбадривал. Все это я вспом¬
нила, встала вдруг, нахамила ему, обозвала не то мразью,
не то тварью, не помню теперь — была пьяна, оделась и
уехала. Он за мной бежал и все спрашивал: — Ты что,
очумела? Что с тобой?—	А то со мной, что Ирка моя чуть не умерла, что
рожать больше не будет, что мать ей плешь переела, что
муж нет-нет да и напомнит.И еще то со мной, что я их ненавижу, мужиков, кото¬
рые хуже баб, болтливых и хвастунов, которые семью
сохраняют в неприкосновенности, не дай бог что-нибудь
про жену — чуть не до драки, а сами носят домой трип¬
перы и всякую гадость. Уйдет от кого-нибудь, не подмо¬
ется даже, а через полчаса к жене ляжет и расскажет,
как устал, и она его еще пожалеет и погладит ему спинку,	408 ^
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза\Г чтобы снять напряжение, и даже не требует уже от него
П исполнения супружеских обязанностей. Это уж давно раз
у в две недели. Она-то думает, что это она виновата, рас¬
толстела, дескать, не крашусь, хожу бог знает в чем, а
он — усталый, он работает, денюжку, большую денюж-
ку в дом тащит, утомился, добывая, а он просто сыт,
пьян, нос в табаке и сегодня у него уже две было. Да и с
ними-то он так — минутку, не больше, больше уже не
может. Но они говорят, что довольны, деньги у него —
вот и довольны, а он верит, что из-за мужских его ка¬
честв. Вот что со мной.Рано я стала замечать, что нравлюсь мужикам. И
учителям, и ребятам из класса, и просто прохожим на
улице — они всегда оборачивались и по-особенному на
меня глядели. И было мне это приятно, и я шла и нароч¬
но не оглядывалась, и знала, что они смотрят. Летом я
ездила пионервожатой в лагерь от маминой работы. Пло¬
хо теперь помню все лагерные ритуалы — линейки, подъ¬
емы флага, военные игры и маскарады в конце каждой
смены. Хотя ребята придумывали разные смешные кос¬
тюмы и мастерили их бог знает из чего: из папоротника —
юбки и головные украшения индейцев, из картона и па¬
лок, покрасив их серебряной краской, — доспехи и ору¬
жие. Я с ними вместе сочиняла какие-то дурацкие скетчи
и сценки из жизни марсиан, родителей и школы. Я потом
вспоминала это часто, когда училась в ГИТИСе. Я учи¬
лась в ГИТИСе. Правда. Меня оттуда отчислили за
моральное разложение. Потом... Но пока рано об этом,
да и вспоминать жалко и противно.Еще в лагере помню, как ночами мы — вожатые и
мужских, и женских отрядов, — повзрослевшие уже дети,
уединялись в лесу, пели, пекли картошку и целовались с
мальчишками в кустах и в шалашах. Мальчишки шарили
по телу, дрожали от желания, говорили иногда: «Эх ты,
целоваться еще не умеешь», — а сами — мускулы, —
как камень, глаза безумные или закрытые, и гладят грудь
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХи колени, и все делают не так, как надо, а как надо — то¬
гда и я не очень знала, только по Иркиным рассказам, да
и не допускала тогда особых уже вольностей.А потом я влюбилась. Даже и не то чтобы влюбилась,
а закрутил он меня, Николай, заговорил, запел, задарил
и зацеловал. Был он на восемь лет старше, популярность
у него была невероятная. Красивый и сильный, он совсем
ничего не боялся — ни драк, ни родителей, ни игр, ни
темных каких-то дел. Я его с детства помню, и была в
него влюблена, как кошка, но он оставался для меня мно¬
го лет великим и недосягаемым. И вот мне сделалось
шестнадцать. И все свершилось внезапно. Я вернулась
из лагеря, а мать была в отпуску, отец — в больнице, а
Ирка тогда только что вышла замуж и от нас уехала.
Теперь они у нас живут, потому что дом наш скоро сло¬
мают, и на такую семью, вернее, на две, дадут, наверное,
большую квартиру, а то и две.И я оставалась одна две недели. И две недели мы не
расставались. Он увидел меня, подошел так просто и
сказал: «Какие мы, Томочка, стали взрослые да краси¬
вые. Нам, Томочка, скоро замуж, но до замужества не
мешало бы нам, Тамара, поближе познакомиться!». Сей¬
час это смешно мне, после студенчества, светской моей
жизни да романов бурных, а тогда казалось верхом крас¬
норечия. Он сочинял стихи, Николай, и пел печальные
песни, и в них была блатная жалостливость, которая ка¬
залась глубокой печалью, и в них героями были какие-то
Сережи, честные, несправедливо наказанные, влюбчивые
и тоскующие по своим любимым, а мне казалось тогда,
что он поет про себя: «Течет речечка по песочечку, бере-
жочек точит, а молодая девчоночка в речке ножки мо¬
чит». Про себя и про меня. Наверное, так оно и было.
Он ни разу не был груб со мной, Николай, он был тер¬
пелив и покорен, но иногда только давал понять друзьям
своим и мне, что лапу он положил серьезно и крепко. И
я это поняла сразу.410
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаИ мне было хорошо, оттого что у меня есть хозяин и \/
слуга одновременно, и думала я, что буду с ним жить, U
сколько он захочет, и пойду за ним на край света, и стала у
его женщиной сразу, как только он этого захотел, и не
жалею, потому что не он — был бы другой, хуже, долж¬
но быть.Целый год мы ходили как чумные, не стесняясь ни
родителей, ни соседей, никого. Девчонки в классе
расспрашивали — ну как? — им хотелось знать подроб¬
ности, больше всего в части физиологии. Я никогда им
ничего не рассказывала, и они отстали. Пристали педсо¬
вет и дирекция. И снова пугали маму моим невероятно
развратным будущим и печальным концом где-нибудь в
больнице в инфекционном отделении или в травматоло¬
гии, где я буду лежать с проломленным Николаем Свя-
тенко черепом, потому что они знали про Николая, все
про него всё знали, кроме меня. И никто ничего не знал,
кроме меня. То, что знали они — я не хотела видеть, а
то, что знала я — они видеть не могли.А потом его арестовали за какую-то драку, судили и
дали четыре года, а я уже умела курить и пить. Он меня
научил. Но я не жалею. Не он, так другой бы научил —
только хуже. А Николай никогда меня в темные свои
дела не посвящал. А явные я знала. Он любил меня, жил
недалеко, и даже работал где-то в кинотеатре, рисовал
рекламу, — по клеточкам. Фотографию расчертят на кле¬
точки, а потом каждый квадрат перерисовывают в увели¬
ченном варианте, чтобы похоже было. Теперь это смеш¬
но, а тогда я думала: художник! А его взяли да арестова¬
ли, Николая Святенко, первого моего мужчину, а может —
и первую любовь. Потому что все остальные — были
уже остальные, даже сильнее, но не первые.Я готовилась к экзаменам, а тут этот арест, и все
шушукают за спиной, а Тамара Петровна — так в лицо: X
что, дескать, доигралась со своим уголовником? Может, А
ты за ним поедешь, как жены декабристов? Наверное, X411
ВЛ ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХU надо было поехать, тогда бы хоть не было всей после-
П дующей мерзости, но я готовилась к экзаменам и возне-Y	навидела его за то, что терплю издевательства и позор —
в школе, и дома, и везде. И я не поехала.Максим Григорьевич Полуэктов проснулся там, где
лег. Еще спящего, нещадно донимало его похмелье, да так
сильно, что и просыпаться он не хотел. И не только с по¬
хмелья, а и так — зачем ему было просыпаться и что де¬
лать ему было, Максиму свет Григорьевичу в миру, кото¬
рый давно он уже собирался покинуть, в реальности этой
гнусной, где много лет уже у него сосало и болело в ис¬
кромсанной хирургами трети желудка его. В этой, сохра¬
нившейся зачем-то трети, которая и позволяла ему еще
жить, но и мешала тоже и давала знать о себе эта прокля¬
тая треть приступами и рвотами. Ничего особенного не
должен был делать он в этом мире, ничего такого интерес¬
ного и замечательного, никакие свершения не ждали уже
его теперь, да и никогда не ждали его великие свершения.
Однако все же встал Максим Григорьевич, где лег, выгна¬
ло его сон похмелье. Да и разве сон это был? Кошмары,
да и только. Какие-то рожи с хоботами и крысиными гла¬
зами звали его из-за окна громко и внятно, сначала мед¬
ленно расставляя слова, а потом, по мере погружения вос¬
паленного его мозга в слабый сон, все быстрее и громче.
Звали рожи зачем-то распахнуть окно и шагнуть в никуда,
где легко и заманчиво; предлагали рожи какие-то мерзо¬
сти, считая, Должно быть, что они Максиму Григорьевичу
должны понравиться. И все громче, быстрее, доходя почти
до визга, звучали наперебой зовущие голоса:—	Иди сюда, Максим, иди, милый, что ты там не
видел на диване своем клопином? Гляди-ко, какая краса¬
вица ждет тебя (и предъявляли сейчас же красавицу: то в
виде русалки — зеленую и с гнусной улыбкой, то убиен-—412
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаную какую-то, когда-то даже вроде виденную уже
женщину — голую и в крови). Встань, не лежи, вый¬
ди-ка, Максим, на балкон, мы вот они, здесь, за стеклом,
перекинь ноги через перила да прыгай, прыгай, прыгай,И русалка или девица, хихикала или плакала и тоже
манила рукой, а потом все это деформировалось, превра¬
щалось совсем уже в мерзость и исчезало, если разомк¬
нуть веки.А теперь, после забытья, которое все-таки наступало
ночью, — урывками и трудно — забытья, в какое по¬
гружаешься не полностью, с натугой и вздрагиваниями и
потом холодным, после забытья этого с вереницей тяже¬
лых сновидений надо было все-таки проснуться оконча¬
тельно, спустить ноги с дивана, пойти на кухню и выпить
ледяной воды из холодильника, а лучше бы пива засо¬
сать, да нет его — пива-то, ничего нет хмельного в доме —
это Максим Григорьевич знал наверняка, потому что так
всегда было, что утром ничего не было. Но вставать
надо. И, еще держась за сон нераскрытыми глазами и
цепляясь за него, застонал он — пенсионер и пожарник,
бывший служащий внутренней охраны различных заведе¬
ний разветвленной нашей пенитенциарной системы, опе¬
рированный язвенник, желчный и недобрый молчун, Мак¬
сим Григорьевич Полуэктов. Застонал, потому что под¬
ступили и начали теснить улетавший его беспокойный сон
вчерашние и давешние воспоминания, от которых стыдно,
и муторно, и досадно и зло берет на себя самого, а боль¬
ше на тех, на свидетелей и соучастников пьяных его вче¬
рашних действий и болтовни. И излишки желудочного
сока уже подступили к горлу и просили спиртного: дай,
дескать, тогда осядем обратно, а вот и спазмы начали
стискивать голову и тоже того же требовать — подай
сей же момент, а то задавим, и показывали даже,
ли, как они его, Максима Григорьевича, задавя
спазмы.прыгай!!!413
ВА ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ совсем уже некстати вспомнилось вдруг просыпавше¬
муся инвалиду, как несколько лет назад, в Бутырке, измы¬
вались над ним заключенные. Вот входит он в камеру,
предварительно, конечно, заглянув в глазок и опытным
глазом заметив сразу, что играли в карты, однако, пока он
отпирал да входил, карты исчезали, а к нему бросался ба¬
ламут и шкодник бутырский — Шурик по кличке Вна¬
кидку — и начинал его, Максима Григорьевича, обнимать
и похлопывать со всякими ужимками и прибаутками лас¬
ковыми. Максим Григорьевич и знал, конечно, что неспро¬
ста это, что есть в этом какой-то тайный смысл и издевка,
отталкивал, конечно, Шурика Внакидку и медленно про¬
ходил к койке, где только что играли, искал скрупулезно,
вначале даже с радостным таким томлением, что вот сей¬
час под матрасом, обтруханным и худым, найдет колоду,
сделанную из газет. Из восьми-десяти листов спрессована
каждая карточка и прокатана банкой на табурете, а уголоч¬
ки вымочены в горячем парафине, а трефы, бубны, черви
да пики нанесены трафаретом. Но никогда, как <...>
терпеливо и скрупулезно ни искал Максим Григорьевич,
никогда он колоду не находил и топал обратно ни с чем. А
Шурик Внакидку снова его обнимал и похлопывал, про¬
щаясь, —золотой, дескать, ты человек, койку вот пересте¬
лил заново, поаккуратней. Не нашел ничего, гражданин на¬
чальник? Жалко! А чего искал-то? Карты? Ай-ай, да не¬
ужто карты у кого есть? А я и не выёбываюсь! Это вы
напрасно! Ну ладно, начальник, обшмонал и канай отсюда,
а то я, гляди-ка, в одной майке, бушлатик помыли или
проиграл — не помню уже. Отыгрывать надо! Так что не
мешай, мил человек, будь друг.Потешалась камера и гоготала, а у Шурика глаза бы¬
ли серьезные, вроде он и не смеется вовсе, а очень даже
Максиму Григорьевичу сочувствует <и> любит его в
глубине лживой своей натуры.Первое время Максим Григорьевич так и думал, и зла
на Шурика не держал. Шурик Голиков, по кличке Вна-
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза^у кидку, был человек лет уже пятидесяти, но без возраста,
п давнишний уже лагерный житель, знавший все тонкости
Vj и премудрости тюремной сложной жизни. Надзирателей
давно уже не ненавидел, а принимал их как факт — они
есть, они свою работу справляют, а он свое горе мыкает.Здесь Шурик был уже третий или четвертый раз,
проходил он по делам все больше мелким и незна¬
чительным — карман да фармазон — и считался чело¬
веком неопасным, заключенным сносным, хотя и баламу¬
том. Только потом узнал Максим Григорьевич, что кар¬
ты он не находил потому, что колоду Шурик на нем
прятал. Пообнимает, похлопает, приветствуя, и прячет, а
прощаясь — достает.Вспомнил это сейчас Максим Григорьевич и в который
раз разозлился и выругался про себя. Проснулся, значит.
С добрым утром! Кому с добрым?! Вода жажду утолила
минут на пять, а потом вырвало теплым и горьким. Похо¬
дил хозяин по дому босым, помаялся и снова прилег. Хо¬
зяин? Да никакой он не хозяин в этом доме. Так, терпят
да ждут, что помрет. Жена давно уж не жена, дочери —
не дочери. Одна все плачет про свои дела, а другая —
Тамарка — сука. Второй год с ним не говорит, да он и не
затевает разговоров-то. Больно надо. Она и дома-то почти
не бывает, таскается с кем-то и по постелям прыгает, под¬
лая. Было, правда, затишье в молчаливой их с Тамаркой
вражде. Это когда она в артистки собралась, да провали¬
лась на конкурсе в училище театральное, а он тогда устро¬
ился пожарником в театр. Она к нему туда часто приходи¬
ла, не к нему, конечно, а спектакль глядеть, но пускал-то
ее он, через служебный ход. Потом она дожидалась акте¬
ров, он в окошко видел со своего поста, как она уходит то
с одним, то с другим, то с этим красивым и бородатым,
то — но это уже потом — с маленьким и хрипатым, это
который песни сочиняет и поет.При воспоминании о театре снова его передернуло и
потянуло блевать. Насильно выпил он воды, чтоб было
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХчем, помучился да покричал над унитазом и снова лег.
Сегодня одиннадцатое мая, а вчера в театре чествовали
ветеранов. Их немного теперь осталось, но были все же.
И Максиму Григорьевичу перепало за орден. Зачем он
его нацепил — орден? Он, хотя и боевой, Боевого Крас¬
ного Знамени, однако, получен не за бои и войну, а за
выслугу лет. Двадцать пять лет отслужил — и повесили
плюс к часам с надписью «За верную службу». Как ро¬
зыскной собаке. Максим Григорьевич сильно выпил вче¬
ра на дармовщинку. Со многими пил, особенно с этим
артистом, что с Томкой путался. Нехорошо это, конеч¬
но, — женатый все же человек, с дитем. Знаменитый, в
кино снимается. А девка — совсем еще молодая, пара¬
зитка! Не мое, это, конечно, дело, но все-тки. Так вот,
стало быть артист этот — Сашка Кулешов, Александр
Петрович, правду сказать, потому что лет ему тридцать
пять уже, расчувствовался на орден, тост за него, за
Максима Григорьевича, сказал, что вот, мол:—	Мы все входим и выходим из театра. По крайней
мере, раза два в день видим Максима Григорьевича и
привыкли к нему, как к мебели, а он-де живой человек. С
заслугами: и фронт у него за спиной, и инвалид он, и
орден Красного Знамени у него. А этот орден за просто
так не дают, его за личную храбрость только. Это самый,
пожалуй, боевой и ценный орден. Выпьем, — сказал, —
за его обладателя, скромного и незаметного человека. И
дай ему Бог здоровья!Потом подсел к Максиму Григорьевичу с гитарой,
спел несколько военных своих песен. Некоторые даже
Максиму Григорьевичу понравились, хотя и знал он, что
эти-то песни он поет везде, но пишет и другие — похаб¬
ные, например, «Про Нинку-наводчицу» и блатные. Их
он поет по пьяным компаниям и друзьям. А они его
записывают на магнитофон и потом продают. Он, Сашка
Кулешов, сочинитель, конечно, в доле. Максим Григорь¬
евич песни эти слышал. Тамарка крутила. И они ему
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозатоже нравились, да и парень этот был ему как-будто
даже и знаком — похож чем-то на бывших его подопеч¬
ных, хотя здесь он играл, говорят, главные роли и счи¬
тался большим артистом. Максим Григорьевич, хоть и
сидел без дела все дни напролет на посту своем, однако
что делалось внутри, дальше проходной, не интересовало
его совсем. Один раз, правда, после того, как услышал
дома песни, и спросил даже у Тамарки:—	Это кто ж такой поет?—	Мой знакомый!—	А он не сидел, часом?—	Он у тебя в театре работает. Кулешов это, Алек¬
сандр!Максим Григорьевич даже рот раскрыл от удивления
и на другой день пошел глядеть спектакль. Давали что-то
из военной жизни. Кулешов и играл кого-то в солдатской
одежде, и пел. И опять Максиму Григорьевичу понрави¬
лось. А вчера он про него еще тост сказал, и подсел, и
песни пел. Нет! Он, правда, ничего себе — бутылку по¬
ставил, подливал и, конечно, стал расспрашивать про бое¬
вые заслуги и за что орден.Максим Григорьевич умел молчать. Бывало, человек
раз-два спросит его о чем-нибудь. А он не ответит.Чело-
век и отстанет. А вчера он от выпитого расслабился и
стал болтлив, даже расхвастался.-Да что орден, Александр Петрович, Саша, конеч¬
но, ты мне. Ордена не у одного меня. Чего про него
говорить.—	Да не скромничай, Максим Григорьевич!—	А чего мне скромничать? Я, дорогой Саша, таки¬
ми делами ворочал, такие я, Сашок, ответственные посты
занимал и поручения выполнял, что видь ты меня тогда,
лет тридцать назад, ахнул бы, а лет сорок так и совсем
бы обалдел, — занесло куда-то в сторону бывшего стар¬
шину внутренних войск МВД, и уже сам он верил тому,
что плел пьяный его язык, и, уже всякий контроль и нить417
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХутеряв, начал он заговариваться и сам же на себя и на¬
праслину возвел. — Я, Саш, Тухачевского держал!—	Как держал? — опешил Саша и перестал брен¬
чать.—	Так и держал, Саш, как держут, — за руки, чтоб
не падал.—	Где это?—	А где надо, Саш!Про Тухачевского, конечно, Максим Григорьевич за¬
гнул. Это просто фамилия всплыла как-то в его голове,
запоминающаяся такая фамилия. Тухачевского он, конеч¬
но, не держал, его другие такие держали, но мог бы
вполне и Максим Григорьевич. Потому что других он
держал, тоже очень крупных. И вполне мог держать Мак¬
сим Григорьевич кого угодно. О чем он сейчас и имел в
виду сказать Саше Кулешову.Так и думал Максим Григорьевич, что вскочит Сашок
после этих слов на стул или на сцену и, призвав к тишине
пьяных своих друзей, выкрикнет хриплым, но громким
знаменитым своим голосом: «Выпьем еще за Максима
Григорьевича, потому что он, оказывается, держал Блюхе¬
ра!». Ага! Еще одну фамилию вспомнил Максим Гри¬
горьевич.Но Саша почему-то вместо этого встал, взглянул на
случайного своего собутыльника с сожалением и отошел.
Больше он ничего не пел, загрустил даже, потом, должно
быть, сильно напился. Он — пьющий, Кулешов, ох-хо-хо,
какой еще пьющий. Все это вспомнил Максим Григорь¬
евич и опять его замутило.—	И кто меня, дурака, за язык тянул? Хотя и хрен с
ним, что мне с ним, детей крестить, — он даже выму¬
ченно улыбнулся, потому что вышла сальная шутка, если
подумать про Кулешова и Тамарку.Еще раз отправился Максим Григорьевич в туалет, и
все повторилось сначала, только теперь заболела эта про¬
клятая треть желудка.Ьтг 1418
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозап питаля МВД, где оперировался, врач его — хирург Гер-
vj ман Абрамович — предупредил его честно и по-мужски:—	Глядите! Будете пить — умрете, а так года три
гарантия.А он уже пьет запоями четвертый год и жив, если
можно это так назвать. А Герману Абрамовичу говорит,
что не пьет, тот верит, хоть и умный, и врач хороший.А помрет Максим Григорьевич только года через <три-
четыре>, как раз накануне свадьбы Тамаркиной с нем¬
цем. А сейчас он не помрет, если найдет, конечно, че-
го-нито спиртного.Где же, однако, раздобыть тебе, Максим Григорье¬
вич, на похмелку? Загляни-ка в дочерины старые сумоч¬
ки! Заглянул? Нет ничего. Да откуда ж бы и быть у
дочерей? Ирка с мужем, как копейка лишняя завелась —
премия зятьева или сэкономленные, — они ее сейчас в
сберкассу — на отпуск откладывают. Они — дочка с
зятем — альпинизмом увлекаются. И ездят на все лето
то в Домбай, то в Боксан куда-то там — в горы, словом,
и лазят там по скалам. Особенно зять — Борис
Климов — лазит. Лазит да ломается. Хоть и не на смерть,
но сильно. В прошлом году два месяца лежал — привез¬
ли переломанного в середине еще отпуска. Но... ничего —
оклемался, и в этом году опять за свое. Так что нету у
Ирки денег, Максим Григорьевич, а у Тамарки и искать
не стоит, эта сама у матери на метро берет да у соседа
покурить стреляет. Пойти, нешто, к соседу? Так заня¬
то-перезанято. Да и нет вроде его еще — соседа. Он
где-то на испытаниях. Он горючим для ракет
занимается — серьезный такой дядя, хоть и совсем мо¬
лоденький. Уехал он недели две назад на этот Байконур.
Он теперь часто туда ездит. Поедет, а через неделю в
газетах: «Произведен очередной запуск... “Космос 1991”.
Все нормально и т. д.», и сосед возвращается, веселый и
довольный, и ссужает Максима Григорьевича, если, ко-
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХнечно, тот в запое. Но сейчас нет соседа, не приехал еще.
Заглянуть разве в шкаф под простыни?! Заглянул на
всякий случай. Нету и там, потому что жена давно уж
там зарплату не держит, перепрятала. И сидит Максим
Григорьевич на диване, на своей, так сказать, террито¬
рии, потому что другая вся площадь квартиры — не его,
сидит и мучается жестоким похмельем: моральным —
из-за ордена и физическим — из-за выпитого. Так бы и
сидел он еще долго и бегал бы на кухню да в туалет, как
вдруг — зазвенела на лестничной клетке гитара, разда¬
лись веселые голоса и кто-то нахально длинным звонком
позвонил в дверь и заорал: «Есть кто-нибудь? Отворяйте
сейчас! А то двери ломать будем!» Голос показался Мак¬
симу Григорьевичу очень знакомым, и он пошлепал от¬
крывать.Глаза у него, хоть и налитые похмельной мутью, рас¬
ширились, потому что на пороге стоял Колька Святенко,
по кличке Коллега, собственной персоной, выпивший уже
с утра, с гитарой и с каким-то еще хмырем, который
прятал что-то за спиной и улыбался. И Колька лыбился,
показывая четыре уже золотых своих зуба, и у хмыря
золотых был полон рот, а у Кольки еще и шрам на лбу
свежий.—	А, Максим Григорьевич! — заорал Колька, как
будто даже обрадовавшись. — Не помер еще? А мы к
тебе с обыском! Вот и ордер, — тут дружок его извлек
из-за спины бутылку коньяку.«Двин», — успел прочитать Максим Григорьевич, —
«Хорошо живут, гады». А Колька продолжал:—	Я вот и понятых привел — одного, правда.
Знакомьтесь — звать Толик. Фамилию до времени на¬
зывать не буду. А прозвище — Шпилевой! Толик Шпи¬
левой! Прошу любить! Шмон мы проведем бесшумно да
аккуратно, потому ничего нам найти не надобно, кроме
Тамарки!420
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаМаксим Григорьевич, который хотел было дверь пе¬
ред носом у них захлопнуть, при виде коньяка, однако,
передумал и при виде же его сейчас же побежал блевать.
Глаза его налились кровью, он как-то глупо заурчал, за¬
драл голову и, не закрывши двери, побежал снова в со¬
вмещенный санузел.Дружки понятливо переглянулись и вошли сами. Пока
Максим Григорьевич орал, а потом умывался, раскупо¬
рили они бутылку «Двина», взяли стопочки в шкафу и,
когда вернулся хозяин, обессилевший и злой, Колька уже
протягивал ему полный стаканчик.—	Со свиданьицем, Максим Григорьевич, поправляй¬
тесь на здоровье, драгоценный наш.Максим Григорьвич отказываться не стал, выпил, за¬
пил водичкой, подождал — прошла ли. И друзья подо¬
ждали, молча и сочувственно глядя и очень желая тоже,
чтобы прошла. Она и прошла. Он, вернее, коньяк. Мак¬
сим Григорьевич выдохнул воздух и спросил:—	Ты чего, с утра глаза налил и безобразишь на ле¬
стнице, уголовная твоя харя? — ругнул он Кольку, руг¬
нул, однако беззлобно, а так, чего на язык пришло.—	Так там написано, — пошутил Колька: — «Лест¬
ничная клетка — часть вашей квартиры», — значит, там
можно петь, даже спать при желании. Давай по второй.Выпили и по второй. Совсем отпустило Максима Гри¬
горьевича, и он проявил даже некоторый интерес к окру¬
жающему.—	Ты когда освободился?—	Да с месяца два уже!—	А где шаманался, дурная твоя голова?—	Вербоваться хотел, там же, под Карагандой, да
передумал. Домой потянуло, да и дела появились, — Коль¬
ка с Толиком переглянулись и перемигнулись.—	Ну, дела твои я, положим, знаю. Не дела они, а
делишки — дела твои, да еще темные. В Москве-то тебе
можно?
ВЛ ВЫСОЦКИМ
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ
	—	—	Можно, можно, — успокоил Колька, — я по пер-
П вому еще сроку, да и учитывая примерное мое поведение
у в местах заключения.—	Ну, это ты, положим, врешь! Знаю я твое пример¬
ное поведение! — Максим Григорьевич выпил и тре¬
тью. — Знаю, своими же глазами видел.Это была правда. Видел и знал Максим Григорьевич
<Колькино> примерное поведение. Года три назад, ко¬
гда путалась с ним Тамарка, ученица еще, и когда мать
пришла зареванная из школы, попросила она Максима
Григорьевича: «Ты ведь отец, какой-никакой, а отец, пойди
ты, поговори с ним!». Максиму Григорьевичу хоть и пле¬
вать было — с кем его дочь и что, но все же пошел он и
с Николаем говорил. Говорил так:—	Ты это, Николай, девку оставь. Ты человек пус¬
той и рисковый... Тюрьма по тебе плачет. А она еще
школьница, мать вон к директору вызывали.Колька тогда только рассмеялся ему в лицо и обозвал
разно: мусором, псом и всяко, а потом сказал:—	Ты не в свое дело не суйся! Какой ты ей отец?
Знаю я — какой ты отец. Рассказывали, да и сам вижу.
А матери скажи, что Томку я не обижаю, и другой никто
не обидит. Вся шпана, ее завидев, в подворотни прячется
и здоровается уважительно. А если б не я — лезли бы
да лапали. Так что со мной ей лучше, — уверенно закон¬
чил Николай.Максим Григорьевич и ушел ни с чем, только дома
ругал Тамарку всякими оскорбительными прозвищами, и
мать ими же ругал, и сестру с мужем, и целый свет.—	Пропадите вы все — вся ваша семья поганая да
блядская! Не путайте меня в ваши дела. Я с уголовника¬
ми больше разговаривать не буду. Я б с ним в другом
месте поговорил. Но ничего, может, еще и придется.а И накаркал ведь, старый ворон. Забрали Николая за
I» пьяную какую-то драку с поножовщиной да оскорблени-
Д ем власти. И по странной случайности все предваритель-422
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаное заключение просидел тот в Бутырке, в каме
которой Максим Григорьевич тогда надзирал. Ссейчас помнит — Максим Григорьевич. Входит он, как
всегда, медленно и молча в камеру, и встает ему навстре¬
чу Николай Святенко, по кличке Коллега, — уголовник
и гитарист, наглец и соблазнитель его собственной, хотя
и нелюбимой, дочери. И совсем не загрустил он оттого,
что грозило ему от двух до семи по статье двести шесть
«6» уголовного кодекса, а даже как-будто и наоборот,
чувствовал себя спокойнее и лучше.—	А, Максим Григорьевич, — ненаглядный тесть.
Прости, кандидат только в тести! Вот это встреча! Знал
бы ты, как я рад, Максим Григорьевич. Ты ведь и при¬
несешь чего-нибудь, чего нельзя, — подмаргивал ему
Колька, — по блату да по-родственному и послабление
будет отеческое — мне и корешам моим. Верно ведь,
товарищ Полуэктов?Максим Григорьевич, как мог, тогда Кольку вымате¬
рил, выхлопотал ему карцер, а при другом разе сказал:—	Ты меня, ублюдок, лучше не задирай. Я тебе та¬
кое послабление сделаю! Всю жизнь твою поганую лагер¬
ную помнить будешь.Николай промолчал тогда, после карцера, к тому же у
него назавтра суд назначен был. Он попросил только,
миролюбиво даже:—	Тамаре привет передайте. И все. И на суд пусть
не идет.Максим Григорьевич ничего передавать, конечно, не
стал; а на другой день Коллегу увезли, и больше он его
не видел и не вспоминал даже. И вдруг вот он — как
снег на голову — с коньяком да с другом, как ни в чем
не бывало попивает да напевает:Снег скрипел подо мной, поскрипев, затихал,
И сугробы прилечь зарлекали.Я дышал синевой, белый пар выдыхал,Он летел, становясь облаками!
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ—	Что думаешь делать, если, конечно, не секрет? —
спросил Максим Григорьевич. — На работу думаешь
или снова за старое?—	За какое это старое? Я работал, Максим Григорь¬
евич, я рекламу рисовал, а драка та случайная. Играли в
петуха во дворе. Один фраер хорошо разбанковался —
третий круг подряд всех чешет, на кону уже по двести
было, ну и я, хоть и выпимши, — вижу, передергивает
он. Я карты бросил и врезал ему, надел на кумпол. Он
кровью залился. А парень оказался цепкий да настыр¬
ный. Так что мы еще с ним минут десять разбирались, а
пока — милиция подоспела, соседи. Стали вязать. А я
вашего брата недолюбливал, — извинился Колька, —
теперь люблю больше себя, а тогда дурной был — не
понимал еще, что власть надо любить, и бить ее — очень
даже глупо. Ну и, конечно, милиции досталось. Вот, так
что драка эта дурацкая, и срок я схлопотал ни за что. Да
теперь что об этом? Это быльем поросло.А ямщик молодой не хлестал лошадей,Потому и замерз, бедолага, —пропел Колька продолжение песни, из которой выходи¬
ло, что, если бы ямщик был злой и бил лошадей, он мог
бы согреться и не замерз бы и не умер. Так всегда,
дескать, в несправедливой этой жизни — добрый да жа¬
лостливый помирает, а недобрый да жестокий живет.Песня Максиму Григорьевичу показалась хорошей, и
странно напоминала она песни Сашки Кулешова — ар¬
тиста и вчерашнего собутыльника. Опять засосало под
ложечкой от досады за давешнее хвастовство, и, отгоняя
ее, досаду, Максим Григорьевич спросил для приличия,
что ли, у Толика — дружка Колькиного, который во все
продолжение разговора только лыбился и подливал:—	А ты чем занимаешься?—	Я-то? Я — пассажир.
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза—	А-а... — протянул Максим Григорьевич, хотя не Л/
понял. — Кто, кто, говоришь?	U—	Пассажир! По поездам да такси. Работа такая — у
пассажир.Максим Григорьевич недоверчиво так взглянул на не¬
го, но, решив не показать виду, что он такой профессии
не знает, больше спрашивать не стал. Ну их к дьяво¬
лу, — народ коварный да подковыристый, — нарвешься
опять на розыгрыш какой-нибудь и посмешищем сдела¬
ешься.—	Ну, а ты-то, ты-то, Николай, что делать будешь?Снова переглянулись дружки, и Николай ответил.—	Пойду в такси, должно быть, шофером. Порабо¬
таю на план, и на себя малехо.Разговор шел вот уж час почти, а Николай про Тама¬
ру не спрашивал, ждал, должно быть, что Максим Гри¬
горьевич сам расскажет. А тот не торопился и тянул
резину, может, нарочно, чтобы помучить.А уж как хотелось Николаю расспросить да разузнать
про Тамару, бывшую свою подругу, у которой был пер¬
вым и которой сам же разрешил не ждать! Он тогда и не
думал вовсе, что будет думать о ней и грустить и печа¬
литься. Там, под Карагандой, где добывал он с бригадой
уголь для страны, ночью, лежа в бараке, вымученный и
выжатый дневной работой, отругавшись с товарищами
или поговорив просто, должен бы был он засыпать мерт¬
во. Но сон не шел. Он и считал чуть не до тысячи, и
думал о чем-нибудь приятном, всплывали в памяти его и
двор, и детство его, голубятника Кольки Коллеги, и Ленька
Сопеля, у которого брат на «Калибре», и позднейшее —
многочисленные его веселые и опасные похождения, —
и, конечно, женщины. Их было много в Колькиной бес¬
шабашной жизни. Совсем еще пацана, брали его старшие
ребята с собой к гулящим женщинам. Были девицы все¬
гда выпившие и покладистые. По несколько человек в
очередь пропускали они ребят, у которых это называ-425
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХлось — ставить на хор. Происходило это все в тире на
Петровке, где днем проводили стрельбы милиционеры и
досаафовцы, стреляли из положения лежа. Так что были
положены на пол спортивные маты, и на них-то и ложи¬
лись девицы и принимали однодневных своих ухажеров
пачками, в очередь, молодых пьяноватых ребят, дрожав¬
ших от возбуждения и соглядатайства.—	Да ты же пацан совсем, — говорила одна Кольке,
который пришел туда в первый раз.—	Молчи, шалава! — сказал тогда Колька как мож¬
но грубее и похожее на старших своих товарищей, прого¬
няя грубостью свой мальчишеский страх. Девица поцело¬
вала его взасос, обняла, а потом сказала:—	Ну вот и все! Ты — молодец. Хороший будешь
мужик, — и отрезала очередному: — следующего не бу¬
дет. Хватит с вас, — встала и ушла.Запомнил ее Колька — первую свою женщину, и да¬
же потом расспрашивал о ней у ребят, а они только смея¬
лись, да и не знали они — откуда она и кто такая. Пом¬
нил ее Колька благодарно, потому что не был он тогда
молодцом, а так... ни черта не понял от волнения и нерв¬
ности, да еще дружки посмеивались и учили в темноте —
не так надо, Коля, давай покажем, как. А другая девица,
на мате рядом, которая уже отдыхала и отхлебывала из
горлышка водку, рассказывала с подробностями, как под¬
руге ее, то есть, Колькиной сейчасной любовнице, год
назад ломали целку. Был это некто Виталий Бебешко,
знаменитый бабник и профессорский сын. Все это Коль¬
ка слышал и никак не мог сосредоточиться и понять —
хорошо ему или нет.Потом были и другие разы, были и другие, совсем
еще девчонки, их заволакивали в тир насильно, они отда¬
вались из-за боязни и потом плакали, и Кольке их было
жалко.Когда стал он постарше, появились у него женщины и
на несколько дней и дольше, был у него даже роман с426
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозау администратор шеи кинотеатра, где он работал. Ад мини- Л/
п страторша была старше его лет на десять — крашенная, !\
у яркая такая блондинка. Николаю она казалась самым вер- у
хом совершенства и красоты, и когда она оставила его,
презрев ради какого-то циркача — гонщика по верти¬
кальной стене — он чуть было с собой не кончил, Коль¬
ка. А он мог. Но не стал. А напротив даже, подошел
как-то к окончанию аттракциона с явным намерением по¬
калечить циркача, а потом, заглянув в павильон сверху ,
откуда все видно, и так был потрясен и ошарашен, что не
дождался гонщика, а просто ушел.Эти и другие истории вспоминались и мелькали в гла¬
зах его, когда отдыхал он в бараке на нарах в старом,
еще не переоборудованном лагере под Карагандой. Эти и
другие, но чаще всего и дольше всего всплывало перед
ним красивое Тамаркино лицо, всегда загорелое, как в
тот год, после лета, когда все у них случилось. Он и
подумать никогда не мог, что будет вспоминать и тоско¬
вать о ней, даже рассмеялся бы, если б кто-то предсказал
подобное. Но у всех его друзей и недругов вокруг были
свои, которые, как все друзья и недруги надеялись, жда¬
ли их дома. Была эта всеобщая жадная и тоскливая необ¬
ходимость верить в это самой, пожалуй, главной во всей
этой пародии на жизнь, на труд, на отдых, на суд.И глубокое Колькино подсознание само выбросило на
поверхность прекрасный Тамаркин образ и предъявляло
его каждую ночь усталому Колькиному мозгу, как визит¬
ную карточку, как ордер на арест, как очко — «6-7-8».И Колька свыкся и смирился с образом этим назойли¬
вым и даже не мог больше без него, и если б кто-нибудь
теперь посмеялся бы над этими сантиментами, Колька бы
прибил его в ту же минуту. И лежал он с закрытыми
глазами, и стонал от тоски и бессилия, но ни разу не
написал даже, ни разу не просил никого ничего переда¬
вать, хотя все, кто освобождался раньше, предлагали свои
услуги.
ВА. ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ—_	\Г — Давай, Коллега, письмо отвезу, — Кольку в лаге-
П ре уважали за неугомонность и веселье. — Чего муча-
у ешься? Писем не ждешь и не получаешь! Помрешь так!—	Ничего, — отвечал он, — приеду — разберемся.
Писем он, и вправду, не получал, даже сестрам за¬
претил настрого писать, а дружки и не знали, где он, да
и Тамара тоже.А сейчас сидит он в ее доме и не спрашивает у отца
ее — из самолюбия, что ли, — ничего о ней. Пьет с
ним, с Максимом Григорьевичем, да перекидывается не
значащими ничего фразами и напевает.Но вот повернулся ключик в двери, и она вошла,
Тамара, Тамара Максимовна, прекрасная и повзрослев¬
шая, худая и стройная, в черных очках и голубом, лет¬
нем уже, пуловере и джинсах. Просто так вошла, а не
влетела, как ангел, и пахло от нее какими-то духами,
выпивкой и валерьянкой, и синяки были на лице ее, хо¬
тя тон был с утра уже положен, и густо положен. Но
ничего этого Колька не заметил, потому что нежность,
которую копил он понемногу, малыми порциями, превра¬
тилась сейчас в огромный ком внутри, и разрывал этот
ком внутренности и грудь, вылезал и наружу, и в голо¬
ву, и Колька не встал даже, а хрипло только сказал:
«Здравствуй», — и повесил в воздух гитару, которая и
упала на пол, не повиснув, и треснула, и зазвенели оби¬
женно струны, — дескать, зачем ты так со мной, я все-
таки инструмент нежный.—	Здравствуйте, — ответила и Тамара тихо. Сме¬
шалось у нее в головке нечесаной все разом — многовато
было для нее на вчера и сегодня. Вчера, когда была она
у подруги-актрисы (с некоторых пор у Тамары завелись
подруги из актрис), а эта — Лариса — была разговор-
ницей из Мосэстрады и ездила часто с разными бригада¬
ми концертными в разные концы страны, чаще на Север,
на Восток, в глушь, где не надо было особо заботиться о
качестве программ, куда редко заедут знаменитости и хо-	428 ^
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозарошие актеры с новым и интересным репертуаром, где
уровня не требуют, да и не дают — и так сойдет. По
три-четыре концерта в день, в месяц за сто перевалит —
по ставке, плюс суточные, деньги хоть и не большие, а
жить можно. У Ларисы сидел временный ее сожитель,
возивший ее в последние поездки, Володя, парень весе¬
лый, добрый и деловой. Пришла к ним Тамара потому,
что надеялась поехать с ними в следующую поездку, но
оказалось, что в Магадан нужен теперь пропуск, без него
нельзя, и они втроем, не сильно даже погоревав об этом,
выпили и закусили. И вот тут-то Лариса, она уже все
последние московские сплетни выговорила, всем кости
перемыла, про все успела позубоскалить, про все, кроме
одного... вдруг и говорит: «А у меня вчера Кулешов был
Саша с новой какой-то девочкой из театра, что ли. Хо-
рошенькая такая, молоденькая. Он влюблен, как я уже
давно не видела, воркуют они и за ручки держатся», —
хихикала она, не замечая вроде Тамаркиной реакции. Что
это с ней, с Тамарой, — побледнела и со стула — на
пол? Володька ей воды, по щекам хлестать — лежит,
как мертвая.—	Ты что же, тварь, не видела разве, что плохо ей?
Только и знаешь — языком чесать. Она же с Сашкой
этим живет, или не знала? А может, ты нарочно, — го¬
ворил Володька, прикладывая Тамаре на лоб мокрую
тряпку, — нельзя, милая, быть такой мразью завист¬
ливой!—	Ты, Володя, с ума сошел, при чем тут зависть, —
испуганно бормотала Лариса. Хотя зависть-то была при
чем. Полгода назад сама Лариса была влюблена в Куле¬
шова, он тогда пел весь вечер новые свои песни, и все
кругом с ума сошли и визжали от восторга, а он —
Сашка — улыбался только и благосклонно принимал ком¬
плименты, не особенно всерьез, белый от напряжения, с
каплями пота на лбу и в вымокшей рубахе. Послушает и
новую песню споет, еще похлеще предыдущей, выкрик-429
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХбыли в песнях, и слова грубые и корявые:Ребята! Напишите мне письмо,Как там дела в свободном вашем мире?Лариса и так и эдак обращала на себя его внимание,
извертелась вся, и пригласила домой. Но он не пошел.
«В другой раз», — сказал, но другого раза не будет ведь
для Ларисы. И не было. Видела она его еще несколько
раз с Тамарой, красивой высокой девушкой, которая не
то училась в театральном, не то кончила уже. Она и
подружилась с Тамарой, чтобы его видеть и, чем черт не
шутит, может быть, когда-нибудь и заполучить. Надоест
же ему эта, в конце концов. Он на одной долго не задер¬
живается, да и не учится она, кстати, в театральном,
вышибли ее оттуда, даже, говорят, за аморалку.Но Саша не собирался вроде линять от своей любов¬
ницы, а, напротив, чаще стал с нею появляться во всех
московских домах и на люди. Он развелся с женой, Ку¬
лешов, и жил один — квартиру снимал. Так что спрята¬
ла до поры поглубже черные и жадные свои мыслишки
Лариса, но своего часа ждала. И дождалась. При первой
же возможности не преминула до обморока довести свою
подругу, хотя, конечно, не ожидала она этого обморока,
думала, что Тамара полегкомысленнее. И не на шутку
испугалась:—	А она не умрет, Володя, смотри — почти и не
дышит?—	Да не мельтеши ты! Принеси лучше лед и валерь¬
янку, —Тамара начала уже приходить в себя. Обморок
длился минут сорок, а то и больше.Что это со мной было? — спросила она.
Обморок, — ответил Володя.	4зо ^
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза—	А почему лицо болит?—	Это я тебя в чувство приводил, боялся —
нешься.Тамара улыбнулась невесело.—	Я живучая! Ну и что, Лариса, дальше? — попы¬
талась она восстановить прерванный разговор.—	Нет уж, хватит на сегодня! Концерт окончен! Доб¬
рой ночи, дорогие москвичи! — замахал руками Воло¬
дя. — Ложимся спать.Легли. Тамара, конечно, не уснула ни на секунду, то
вынашивая планы мести, то снова плача, себя жалея и
понимая, что никому она мстить не будет, да и не изме¬
нит ничего, разве что отравиться только... Это она уже
пробовала после того, как из училища выгнали, было
больно и страшно, особенно, когда откачали и когда вер¬
нулось сознание, — больно, страшно и стыдно.«И что ты этим докажешь? — спрашивала она се¬
бя. — Что он пожалеет да пострадает?». Так она уж
этого не увидит. Вот если бы отравиться, умереть, но
увидеть, как он страдает, — тогда другое дело, а так —
нет, не стоит. Пережила же она, что он, разведясь с
женой, даже и не заикнулся о женитьбе на ней. Пережи¬
вет и это. Кстати, интересно узнать, что за девочка, на
которую он запал?Утром она, как могла, привела себя в порядок, взяла у
Ларисы, которая долго извинялась, очки черные и поеха¬
ла домой. Володя до такси проводил, он хороший парень,
этот Володя, сказал, что даст телеграмму из Магадана и,
может, еще удастся ее вытащить. На прощание погладил
ее по волосам и попросил:—	Ты только не делай глупостей. Все будет о'кей!Тяжело поднялась она на третий этаж.«Хоть бы отца не было дома», — подумала она, от¬
пирая.
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ вдруг — Николай...—	Здравствуй, — говорит.—	Здравствуйте, — ответила Тамара, и повисло мол¬
чание, только струны звенели долго на упавшей его гита¬
ре. Отец, уже сильно навеселе, с любопытством глядел,
что будет, но третий человек, который был в комнате,
предложил:—	Пойдем-ка, Максим Григорьевич, за второй — эта
уже иссякла. — и Максим Григорьевич поднялся и вы¬
шел вслед за Толиком, у которого не было фамилии, а
была странная профессия — пассажир.—	Та-мар-ка, То-мочка, — проговорил он на рас¬
пев. —Золотая моя Томка! — добавил он еще трудно и
едва переведя дыхание, как бы беря разбег. — Вот и ты,
а я уж думал, сидеть мне до вечера с Максимом Григорь¬
евичем и спиваться, — пошутил он, а потом опять горло
ему перехватило. — Переменилась ты, девочка, должно
быть, а для меня — нет, такая же, как в тот день, когда
сказал тебе — не жди. Как будто и не было трех лет.—	А я бы, Коля, и не ждала, — некстати вставила
Тамара.—	Ты погоди, ты — потом, дай, я выговорюсь. Я за
это время столько с тобой переговорил, что сейчас хоть
сотую часть успеть — и то на год будет. Я стихи тебе
писал да песни и видел тебя во сне да и наяву. Когда
захочу — вначале, на лесоповале еще, погляжу на
дерево — и захочу, чтобы ты за ним стояла и на меня
глядела. И ты стоишь и глядишь, а я тебе говорю ласко¬
вые слова. И сколько раз хотел написать, а потом
думаю — зачем напоминать? Пусть живет сама, без ме¬
ня, и гнал я тебя из своей головы, железом выжигал, аж
выл, а не выгнал и не выжег. Всегда чувствовал, что ты
где-то по земле ходишь. И обнимал тебя несчетно раз.
Иди-ка сейчас поближе, Томка!—	Не надо, Коля, — она ошалела немного от сбив¬
чивых, сильных его слов, немного даже каких-то книж-
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаных, — для тебя как не было этих трех лет, а для меня
были — и какие еще. А сейчас — и совсем не до тебя,
Коля. Ты бы ушел! А?Но такой уж характер был у Николая Святенко, что
если ему поперек, если не по его выходило, он сразу
наглел и обретал уверенность.—	Какие мы, Томочка, стали взрослые да печаль¬
ные, — сказал он привычным уже для себя тоном. —
Речей нежных не слушаем, из дому гоним. Да неужто,
думаешь, уйду? Бог с тобой, Тома, я три года эту минуту
ждал, а сейчас — встать да уйти? А ну-к, подойди, по¬
дойди, вот так... да обними, да заплачь, как-будто гадала,
да и скажи даже: «Колька! Я по тебе иссохла! Я без тебя
не жила! Я об тебе думала дни и ночи, а ты даже знать
о себе не дал, мерзавец ты последний!» — уже шутливо
закончил он и потянул уже к ней руки.—	Коля! Я по тебе не сохла и жила без тебя много, и
не вспоминала тебя почти.—	«Почти»! Это хорошо, — сказал Колька. — Это
очень хорошо — «почти». Значит, все-таки иногда! А?
Мне и этого хватит, — он так обрадовался этому «поч¬
ти», будто она сказала — «люблю».И захотелось Кольке Святенко по прозвищу Коллега
сейчас же рассказать ей все, да еще такими словами,
чтобы она рот раскрыла от удивления. А он бы это смог,
Колька, он всего Шекспира перечитал в лагерной биб¬
лиотеке, да и не только Шекспира... За всю жизнь свою
Колька не прочитал больше, чем там. Какой-то зуд у
него был, потребность, как есть и пить или даже дышать.
Да, мог бы он сейчас ее удивить красноречием, но стояла
она так близко и так странно глядела на него, что он
намерение свое литературное оставил, а наоборот даже
притянул ее к себе, задрожал телом своим и душой, ко¬
нечно, и выдохнул одно:—	Люблю тебя! Без памяти!Но она вырвалась и трезво так попросила:15 В Зысоцкий, кн I433
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ—	Успокойся, Коля! Сядь! Говори лучше что-нибудь
веселое или пой.Передохнул немного Николай и поднял гитару. Серд¬
це бешено стучало, а песня уже была ка языке, не его
песня, чужая, но вроде как-будто и его:Мой первый срок я Еыдержать не смог.Мне год добавят, может быть, — четыре.Ребята! Напишите мне письмо,Как там дела — в свободном вашем мире? —гитара подвирала, потому что треснула она, падая. Коль¬
ка подкрутил колки и продолжал, не заметив даже, как
удивленно смотрит на него Тамара.Что вы там пьете? Мы почти не пьем.Здесь снег да снег при солнечной погоде!Ребята! Напишите обо всем,А то здесь ничего не происходит, —пел Николай тихим, севшим голосом, почти речитативом
выпевая нехитрую мелодию.Мне очень, очень не хватает вас,Хочу увидеть милые мне рожи.Как там Тамарка, с кем она сейчас?Одна? Тогда пускай напишет тоже, —Колька нарочно вставил «Тамарка» вместо положен¬
ного «Надюха».Страшней, быть л'ожет, только страшный суд.Письмо мне будет уцелевшей нитью.Его, быть может, мне не отдадут,Но все равно, ребята, напишите, —закончил Колька просительно и отчаянно, с закрытыми
глазами, и повибрировал грифом, чтобы продлить звук,
отчего вышло совсем уж тоскливо.—	Ты откуда эту песню знаешь? — спросила она,
когда он открыл глаза и взглянул на нее.—	Это ребята привезли. Какой-то парень есть, Алек¬
сандр Кулешов называется. В лагере бесконвойные боль¬
шие деньги платят за пленки. Они все заигранные по
тысяче раз, мы вечерами слова разбирали и переписыва¬
ли. Все без ума ходят от песен, а начальство во время434
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозашмонов, обысков то есть, листочки отбирало. Он вроде
где-то сидит, Кулешов этот, или даже убили его. Хотя не
знаю. Много про него болтают. Мне человек десять со¬
всем разные истории рассказывали. Но, наверное, всё
врут. А тебе понравилось...—	Понравилось, — тихо ответила Тамара, — спой,
Коленька, еще, — попросила ока.—	Потом! — он снова приблизился к ней, отложив
гитару, и попросил:—	Ты, может, все же поцелуешь меня, Том!?Она не ответила. Тогда Колька сделал то, что и дол¬
жен был в подобном случае — отворил он балконную
дверь, перекинулся одним махом через перила и угрозил,
что разомкнет пальцы, если его сей же момент не поцелу¬
ют страстно и долго, в губы. Попросил он так, чтобы
что-нибудь сказать и разрядить, что ли, обстановку, во¬
все и не рассчитывая, что просьбу его удовлетворят. Но
неожиданно для него и для себя Тамара подошла к нему,
висящему на перилах, и поцеловала так, как он требовал,
долго и горячо, может быть, и не страстно, но горячо.Мгновенно как-то промелькнуло в ее голове: «Вот я
ему так и отомщу — Сашке. Вот так». А он уже подтя¬
нулся на руках, снова перекинул тело свое на балкон и
начал целовать ее сам, как голодный пес набрасывается
на еду, как человек, которому долго держали зажатым
рот и нос, а потом дали воздуха, хватает его жадно,как...—	Запри дверь, — сказала Тамара. — Псих! При¬
дут ведь сейчас, — он поднял ее на руки, боясь оставить
даже на миг, с ношей своей драгоценной подошел к двери
и запер. Так же тихо понес ее к дивану.—	Не сюда, — сказала она, — в мою комнату.Она слышала, как колотится и рвется из-под реберего сердце, как воздух, горячий воздух выходит из груди
его и дует ей в лицо. И желание тоже пришло к ней. И
она обняла его и приняла к себе, а он бормотал, как
безумный: «Томка! Томка!» — и закрывал губы ее те-435
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХлом, дышал ее запахом, ею всей, и проваливался куда-то
в густую горячую черноту, на дне которой блаженство и
исполнение всех желаний плавали в обнимку в терпком и
пахучем вареве, называемом — наслаждение.И не помнил он ничего, что случилось, потому что соз¬
нание бросило его в эти минуты. Очнулся только, услы¬
шав:—	А теперь, Коля, правда, уходи и никогда больше
не возвращайся. Слышишь? Я прошу тебя, если любишь.
Сейчас. Мне надо одной побыть. Не думай, что из-за
тебя. Просто одной.—	Не уйду я никуда, Тамарка! И вернусь обязатель¬
но! И не с кем тебя делить не буду. Ты же знаешь, что
Колька Коллега держит мертвой хваткой. Не вырвешься!—	Вырвусь, Коля! Я сейчас сильная, потому что мне
очень, очень плохо!—	Кто-нибудь обидел, — убью!—	Ну вот, «убью/>! Другого нечего и ждать от тебя.
И если б знал ты, кого убивать собираешься...—	Кого же?—	Я, Коля, вот уже года три с Кулешовым Сашей,
которого песню ты мне спел и который сидит или убит —
все сразу... Ни то, ни другое, Коля. Живет он здесь, в
театре работает, а сейчас у меня с ним плохо.На все, что угодно, нашел бы ответ Коллега, на все,
кроме этого, потому что еще там, в лагере, казалось ему,
что знает он этого парня, что, встреть он его, узнал бы в
толпе, что, появись он только — и стали бы они самыми
близкими друзьями, если душа его такая, как песня, — не
может и быть иначе. Сколько раз мечтал Колька, чтобы
привезли его в лагерь, да и не он один — все кругом меч¬
тали, и хотели бы с ним поговорить хотя бы. Всего ожи¬
дал Колька, только не этого. И не зная, что ответить, и
как вести себя не зная, встал Колька и вышел, не дожида¬
ясь даже дружка своего и Максима Григорьевича.<1977 год>436
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаУДИВИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ ОЧЕНЬ МОЛОДОГО
ЧЕЛОВЕКА ИЗ ЛЕНИНГРАДА И ДЕВУШКИ
ИЗ ШЕРБУРАзаявка на киносценарийЭта история началась в Ленинграде. Или нет — эта
история началась в Париже. А еще вернее — эта исто¬
рия началась в Шербуре, на одной из улиц в маленьком
магазине «Зонтики».Вот она. Один очень молодой человек смотрел в Ле¬
нинграде фильм «Шербурские зонтики». Человек этот,
хоть и очень молодой, успел уже закончить мореходное
училище и в должности третьего механика зачислен был
на одно небольшое торговое судно. И судно это именно
сегодня уходило в рейс к берегам Франции с грузом елоч¬
ных игрушек в трюмах. Именно сегодня, когда очень мо¬
лодой человек смотрел фильм «Шербурские зонтики».
Он нервничал, он опаздывал на корабль, а на экране
проходили бесхитростные простые истории о любви, о
верности, и очень милые люди были на экране, и особен¬
но одна девушка с белыми волосами и грустными голу¬
быми глазами, и уезжал ее парень в армию, и она обеща¬
ла ждать, и пришел другой симпатичный парень и стал
петь про то, как он ее любит, звучала прекрасная музыка,
но — время... время... время... Время бежать в порт. Он
шел по темному залу, не отрываясь от экрана, а в зале
злобно шикали, а девушка на экране тоже пела. И даже
когда он бежал по вечернему городу, он слышал ее голос
и музыку, и видел ее лицо. А потом, в порту, склянки
отбили восемь раз, буксиры вывели судно на рейд, а
мелодия все звучала, только уже другая, больше русская.
Наверное, музыка об уплывающем назад городе, кото¬
рый таял в сумерках и казался сказочным, призрачным и
таинственным. Какие там будут впереди порты и горо¬
да — кто знает? Очень молодой человек стоял у борта и
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХсмотрел на исчезающий город и о чем-то думал — на¬
верное, немного грустил, наверное, жалел, что так и не
досмотрел фильм до конца, наверное, думал о незнако¬
мых портах, которые скоро увидит и уж наверняка о
девушке из магазина «Зонтики».А потом было море — сначала Балтийское, серое, с
металлом, а потом другое: незнакомое, но тоже серое, с
металлом, и, наконец — порт. А вот брошены якоря,
опущены сходни, и моряки сходят на берег, притихшие,
строгие, с ощущением важности момента. Судно будет в
порту два дня —есть сегодняшний вечер и весь день
завтра.А порт называется Шербур. И очень молодой чело¬
век снова услышал музыку и сноЕа вспомнил лицо девуш¬
ки. Он те а по неизвестному городу, читал вывески и
рекламы, и, казалось, знал, куда идет. Вот улица. Воз¬
никло ощущение, что он уже был здесь — вот малень¬
кое бистро, магазин автомобилей, а вот...В витрине — зонтики разных цветов и фасонов. В
магазине уже никого нет. Как все-таки ему везло! За
прилавком стояла девушка с белыми волосами и грустны¬
ми голубыми глазами. А когда он вошел, она спросила
его, вежливо и просто:—	Что вам угодно, месье?А он молчал.—	Месье хочет купить что-нибудь?А он молчал.—	Поче?,:у месье все молчит? Он не говорит по-фран¬
цузски?Нет, месье говорил, — но он молчал. Может, он
просто стеснялся своего произношения, а может быть,
онемел потому, что ему так невероятно повезло.—	Я вас давно знаю. Я шел сюда, чтобы увидеть
вас. Я очень многое знаю о вас, но, к сожалению, не до
конца. Просто не было времени, я торопился на корабль!Девушка молчала.438
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза—	Я знаю, почему у вас грустные глаза.Девушка молчала.—	Потому что он уехал надолго, верно?Девушка молчала и удивленно смотрела на очень мо¬
лодого человека, который ее давно знал и у которого был
такой скверный французский.—	Почему вы молчите? К вам, наверное, многие при¬
ходят и вот так и пристают с вопросами.И тут она поняла: она ведь тоже смотрела фильм и,
как тысячи девушек во Франции, — да и не только во
Франции, — стала так же причесывать волосы, как де¬
вушка на экране, к тому же она была очень похожа на ту,
из фильма, и к тому же считала, что картина немного и
про нее. Она ведь тоже — в магазине «Зонтики», и у
нее, наверное, тоже проблемы. Даже посложнее, чем у
той девушки из фильма. И она решила принять игру —
ведь этот странный молодой человек, наверное, придумал
такую игру, — нельзя ведь на самом деле так верить в
то, что увидел в кино! Но если ему так хочется — что
же, она тоже не против стать на время актрисой.—	Дома ли ваша мать? Мне бы очень хотелось ее
увидеть!—	Ее сегодня нет. Я одна.—	Почему так печально? Я знаю, он уехал и вы
ждете его. Это так редко сейчас. Я понимаю. Но ведь вы
умеете улыбаться?!Потом было еще много вопросов и ответов, улыбок и
смеха, и она узнала, что он из России, и она просила его
рассказать еще и еще... О Ленинграде, о себе, о России,
а он хотел разговаривать только о ней и совсем не скры¬
вал этого и все время думал, как ему сказочно повезло, и
снова просил: «Улыбнитесь!» — и она улыбалась.Только почему-то ей показалось, что он вовсе не иг¬
рает ни в какую игру, что он вправду верит, что это
она — девушка из фильма, и ей стало неловко, потому
что все его слова и такие милые смешные жесты, когда439 <^>"
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХне хватало слов, —это все не ей, вернее, совсем не ей.
Но она уже не могла остановиться: уж очень ей нрави¬
лась ее новая роль и ее новый знакомый.В магазин иногда заходили, иногда покупали, и он
очень удивлялся, что все разговаривают с ней как с обык¬
новенной девушкой, а ведь она необыкновенная. И он
очень беспокоился, что вот сейчас войдет тот, второй
парень из фильма, и запоет о любви, и еще хуже: вдруг
она возьмет да и уйдет с ним...И поэтому, когда они опять оказались вдвоем, он ска¬
зал ей, что у него мало времени, что он так не хочет
уходить, и еще и еще, а когда не хватило слов и жестов,
он незаметно начал петь какие-то красивые слова на ме¬
лодию уплывающего города, и она иногда вступала вме¬
сте с ним, и у них удивительно хорошо получалось вдво¬
ем. Печальная русская мелодия во французском городе в
магазине «Зонтики».И когда песни кончились, она сказала:—	Я провожу вас в порт. Можно? Мне тоже очень
жаль, что вы должны уходить.А он начал что-то объяснять: что, наверное, к ней
должны прийти — тот обаятельный парень с усиками;
что он понимает, конечно, — долг вежливости, но она,
наверное, все время думает про того парня без усиков,
который уехал, и что это так редко бывает в наше время.А она вдруг резко сказала:—	Идемте! Вы опоздаете на корабль!И они шли по городу и говорили без остановки, как
будто боялись не успеть, и потом долго стояли в порту и
разошлись, так и не наговорившись вдоволь.Только напоследок он сказал:—	Я завтра снова приду... Можно?—	Можно.Потом он шел по трапу на борт, видел испуганное
лицо своего друга. Тот говорил:440
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозауг — Ты с ума сошел! В первом же рейсе пропал, да еще V
п опоздал на судно! И теперь быть тебе месяц без берега! мV	Но он ничего не слышал, нет — он слышал вместо у
этого ее музыку и видел ее лицо с печальными голубыми
глазами или опять ее лицо и улыбку...А она шла домой, и звучала его песня об уплывающем
назад городе, а около дома ее ждал какой-то совсем не
знакомый нашему герою человек, ни с усиками, а просто
кто-то. И этот кто-то был чем-то недоволен и что-то
говорил и показывал на часы, а она дослушала до конца
песню и сказала:—	Я сегодня не могу тебя видеть. Прости! — И
пошла, даже не простившись.Завтра она снова увидит этого смешного очень моло¬
дого человека, потому что они не сказали друг другу
чего-то очень важного, поэтому она завтра обязательно
его увидит.А у него «завтра» началось так. Он стоял навытяжку
перед капитаном и терпеливо выслушивал, что «такого не
было со дня основания торгового флота», что «за такие
дела!!!» — словом, много горьких слов. А в конце было:«две недели без берега» и еще «четыре внеурочных вах¬
ты» и еще что-то, что положено «за это вопиющее без¬
образие».И когда капитан наконец кончил, наш очень молодой
человек набрал полную грудь воздуха и выдохнул, срыва¬
ясь на шепот:—	Товарищ капитан! Нельзя мне сегодня без берега,
я не успел самого главного. Прошу вас! Только сегодня!
Потом —хоть все порты мира — не отпускайте! Хоть
всю жизнь без берега! Хоть все вахты во всех рейсах!
Хоть месяцами драить палубу! Все! Но сегодня... прошу
вас!^ И столько было искренности в этой странной тираде,
и такие были у него глаза, что капитан почему-то сразу
согласился, — сделал ужасное лицо, но согласился.
ал. ВысоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХА для нее это «завтра» началось так.—	Ты с ума сошла! — говорила ее подруга и сестра
того, вчерашнего, который был недоволен и показывал на
часы. — Ты с ума сошла! Он ведь сегодня уедет — и
все! Ну и что же из того, что он смешной и трогательный
и красивый? Он просто сумасшедший! И ты тоже.—	Да, — ответила девушка, — это так заразитель¬
но. Мне даже показалось, что все на самом деле так, как
он говорит. И что я тоже верю в это. — Конечно, были
слова о брате и что ему делать, и что он обижен и так
далее... — Но... мне теперь не до братьев, я должна
идти, — сказала девушка.А у него опять, как вчера, — сходни, порт, улицы
города, витрины, вывески, магазины, рестораны, снова
улицы... только нет той, вчерашней. Он ведь второй раз
в городе, а вчера был вечер, и Бог разберет теперь —
где она, эта улица. Вот, может быть, здесь? Да, все
очень похоже, только почему-то это не дома, а только
фасады, и на некоторых нарисованы окна и двери, а сза¬
ди стоят подпорки и леса, а некоторые панели уже сняты
и валяются прямо на земле, окнами вниз или сложены
аккуратными штабелями.Очень молодой человек стоял, раскрыв рот от изумле¬
ния много шире обычного. Он закрыл его, когда увидел
какого-то человека, который дергал его за рукав и спра¬
шивал:—	Что вы здесь ходите, молодой человек? Здесь ни¬
кого нет.—	Я был здесь вчера. А сегодня ничего не узнаю.
Здесь был магазин «Зонтики».Человек проворчал что-то про то, что не надо слиш¬
ком напиваться. И все-таки объяснил, что это декорации,
что они очень давно здесь стоят, и что их наконец-то
стали ломать.Он почти ничего не понял, этот очень молодой человек,
он стал жестами объяснять про «Зонтики» и про девушку.442
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаТогда незнакомец рассердился и тоже перешел на язык
жестов. Он взял какую-то железку и содрал целый лоскут
с фасада, изображающего «Ателье мод», целый лоскут с
нарисованной витриной и двумя манекенами.—	Теперь вы меня понимаете, месье?Но странный молодой человек смотрел куда-то в ко¬
нец рисованной улицы, и навстречу ему шла девушка с
белыми волосами и печальными голубыми глазами.Они встретились, как люди, которые знают друг друга
много лет и не виделись по крайней мере год.—	Я уже не думала встретить тебя. Я здесь случай¬
но. Я забрела сюда, совсем не знаю зачем. Наверное, мне
очень хотелось видеть тебя, и поэтому ты тоже пришел
сюда.А он совсем забыл про этот чудной маскарад домов.
Она здесь — значит все? что было вчера — правда.И он спросил:—	Comment fa va?*И она ответила:—	Qa va!**—	А здесь какой-то странный человек ломал дома! —
сказал он.И они пошли рядом мимо слепых окон рисованных
домов, и опять зазвучала музыка, и они остановились
сзади стеклянной витрины, замазанной белой матовой крас¬
кой.Снова был вечер, еще лучше вчерашнего, и она попро¬
сила:—	Расскажи мне еще о России и о своем городе.И он рассказывал — этот смешной очень молодой
человек, а когда не хватало слов и жестов, он рисовал на
стекле, — и вот появились мосты, потом их развели, а
снизу появились два маленьких человечка — он и она. А
потом картина ожила и они оба были в Ленинграде и* <'Как дела?» (франи )** «Нормально» {франи.)443
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХсмотрели на разводящиеся мосты, а потом они оказались
на разных половинах моста, и мост стали разводить, —
и ни души, и только они двое и белая ночь вокруг. А
мост все разводили — и черная трещина, в которой бле¬
стела вода, росла, все больше и больше отделяя их друг
от друга.И она закричала:—	Нет!И картина пропала.Потом на стекле потекла Нева, и много кораблей на
ней, и опять два человека — он и она. И снова ожила
картина: черная Нева и корабли в огнях, как в праздники
всегда в Ленинграде, и звучала мелодия уплывающего го¬
рода, и им было так хорошо вдвоем, и он сказал по-рус¬
ски:—	Я тебя люблю.А она ответила по-французски:—	Moi aussi!*И вдруг картина расплылась и опять превратилась в
рисунок на стекле, но лица у них остались такими же, как
будто они только что сказали это: он ей — «Я люблю
тебя», а она ему — «Moi aussi».Появлялись новые рисунки и оживали, а они снова
говорили друг другу что-то хорошее. Наверное, он очень
здорово умел рассказать, а она еще лучше умела слушать,
если они так одинаково видели его город и им слышалась
одна и та же музыка.—	Знаешь, у нас есть такая примета: если люди вме¬
сте встречали Новый год, то они весь год будут вместе.—	Это было бы прекрасно, но сейчас не Новый год,
и у нас нет елки.—	Мы все устроим. Вот этот проволочный хлам бу¬
дет елкой. А украшения — вот! Недаром на нашем ко¬
рабле триста тонн елочных игрушек.
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаОна была очень красивой, импровизированная елка, и
на ней были настоящие украшения, и им показалось, что
они — в Ленинграде, зимой, и на какой-то большой
площади, у настоящей наряженной елки они пьют шам¬
панское, и никого нет кругом, только снег и они.И когда они снова оказались за стеклянной витриной,
он нахмурился, перестал рисовать и совсем не к месту
спросил ее:—	Ты не получала писем сегодня? Это так редко в
наше время, когда так ждут...Она тоже перестала улыбаться и сказала, вздохнув:—	Нет, не получала. — Она все еще играла свою
роль.Тогда он спросил:—	Тебя встретил вчера тот, второй, с усиками? Он
тоже хороший парень, но мне больше нравится первый.И она не могла больше держаться и заговорила резко
и торопливо:—	Послушай, зачем ты меня придумал? Зачем ты не
со мной? Ты похож на лунатика: как-будто ходишь с
закрытыми глазами и ничего не видишь!И у нее тоже не хватило слов, и она стала петь, и в
музыке была печаль и ирония, тоска и смех и еще много
всякого, чего он, конечно, не понял. Зато он понял самое
главное: что не надо больше спрашивать про тех двоих.А она сказала:—	Не бойся, я пошутила. Все так, как ты говоришь.
А теперь тебе надо снова на корабль, и завтра ты уже не
придешь. А я приду и буду приходить сюда, пока это все
не сломают, и смотреть на твои рисунки и видеть твой
город.Они пошли к порту. Видны были их уходящие силу¬
эты через стекло, на котором остались разведенные мос¬
ты, и корабли, и Нева, и Адмиралтейство, и Петропав¬
ловка, и все места, где они побывали вместе.Они прощались на берегу, и он сказал:445
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ—	Я, наверное, скоро приеду снова. Ты будешь ждать?
Правда, теперь тебе будет трудно ждать двоих.Но она закрыла ему губы рукой, может быть — по¬
целовала его, может быть — нет. А он что-то написал
на листке, должно быть — адрес, а потом быстро пошел
к кораблю, не оглядываясь, а она долго стояла, стояла
даже тогда, когда корабль скрылся из вида.На корабле не очень уже молодой человек говорил
Другу:—	Ты помнишь, я видел в день отплытия фильм? Я
не досмотрел тогда. Но эти два дня я был с той девуш¬
кой. Она оказалась еще лучше.Друг не верил, друг говорил, что он сошел с ума, а
потом совсем рассердился и закричал:—	Да ты знаешь, что было дальше?! У нее родился
ребенок, она вышла замуж за того, с усиками, ездит в
шикарной машине, а первый тоже женился, тоже — с
ребенком, и у него заправочная станция. А ты — фанта¬
зер и лунатик!—	Она тоже так говорила, — вздохнул не очень уже
молодой человек. Но он почти поверил другу и вспомнил:
«Послушай, зачем ты меня придумал! Зачем ходишь с
закрытыми глазами?»И вот снова Ленинград, и в каком-то зале — снова
тот же фильм, и теперь он посмотрел его до конца. Он
вышел на улицу и улыбался. Наверное, был очень рад,
что в кино совсем другая белокурая девушка с голубыми
глазами. А его девушка, настоящая, показалась ему еще
больше белокурой и глаза у нее еще голубее. И он улы¬
бался, потому что видел ее и слышал ее мелодию. А
навстречу ему шли люди и тоже улыбались — такое у
него было счастливое лицо.Конец446
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаотдельные эпизоды:эпизод первыйИ пока оживали картины на витрине, а потом снова
становились рисунками и опять оживали, пришли рабо¬
чие и стали кончать свою работу. Они валили на землю
картонные дома, складывали их в груды, или просто ос¬
тавляли валяться на земле. И легкий ветер с моря шеве¬
лил разорванные лоскуты — лоскуты с остатками стен,
дверей, окон, абажуров. Стучали молотки, скрипело де¬
рево, рвался картон, — умирал игрушечный город. Стук,
треск, отрывистые фразы становились все громче, и вот
уже рядом с нашими героями рухнула стена рисованного
бистро.Последняя стена. Но они ничего не замечали, для них
продолжала играть музыка, и они оба продолжали играть
в свою странную игру около елки. Потом кто-то из рабо¬
чих окликнул их негромко, кто-то попытался шутить, а
еще кто-то жестом приказал им замолчать, и рабочие
тихо, боясь разрушить то, в чем жили эти двое, ушли.
Хватит того, что они разрушили город. Но работа есть
работа: они ушли, и осталися один громадный пустырь и
белая витрина с рисунками, и две фигуры около нее, и
елка, которая так странно выглядела летом.Вдруг она очнулась, взглянула вокруг и даже вскрик¬
нула от удивления.—	Вокруг больше ничего кет! Это как сон. Или мы
грезили наяву? — сказала она.Очень молодой человек тоже посмотрел вокруг и от¬
ветил:—	Очень похоже, что мы действительно видели сон,
один и тот же сон, вместе.—	Неужели нам только показалось? Все-все? —
спросила девушка.—	Это было бы очень печально, правда?447 «рЬэ*
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ—	Правда, — тихо ответила она.Города больше не было, но зато недалеко было видно
море, и все показалось не таким уж обидным. Было вид¬
но море, а что может быть надежнее моря? И совсем
недалеко виднелся порт, и его корабль. И они оба вдруг
вспомнили, что скоро расставаться.эпизод второйСзади послышались голоса, смех, и целая компания
моряков с его судна окружила их. Моряки возвращались
на корабль. Они были шумны, взволнованы и полны впе¬
чатлений. Потом они знакомились. Моряки вели себя как
настоящие джентльмены, ну прямо английские лорды, —
галантно и чопорно. Они почему-то выстроились в ше¬
ренгу, выпрямились, подтянулись и поочередно подавали
ей руку, произнося свои имена, а иногда фамилии, и мно¬
гозначительно глядели то на девушку, то на очень моло¬
дого человека, как бы говоря: «Мы все понимаем, мы
сейчас уйдем, мы мешать не будем». А может, они гово¬
рили это вслух — ведь девушка не понимала по-русски.
Все это было похоже на какую-то отрепетированную сце¬
ну, обстановка была натянутой, и девушка даже рассмея¬
лась. Тогда все облегченно вздохнули, а кто-то с при¬
творной грустью сказал:—	Да, из-за такой улыбки я бы тоже опоздал на
корабль... С удовольствием!—	Новичкам всегда везет: в карты, на бегах, в любви.—	Вы не думайте, девушка, что он уж очень хоро¬
ший. Просто он новичок.Она ничего не понимала, но парни ей нравились. Они
не сказали ничего особенного, ничего смешного, просто
они были хорошие парни. Потом компания откланялась и
ушла. Только кто-то крикнул напоследок:
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза—	Ты все-таки возвращайся на корабль вовремя! Вто¬
рой раз старик не простит. И вы, девушка, через час
гоните его в шею, ладно?Она снова улыбнулась и спросила:—	Что они говорят?—	Они говорят, что у меня хороший вкус, и они
приглашают тебя к нам. Жаль только, что среди них нет
одного парня, — это мой друг. Он бы тебе понравился.Кто-то из моряков вернулся, подарил ей небольшой
якорь-значок, сказал: «От всего экипажа» — и исчез.эпизод третий—	Пойдем к морю, — предложила девушка. — Я
хочу поближе увидеть твой корабль.И вот они уже на берегу. На море был штиль, вода
была почти неподвижной, они шли вдоль берега и молча¬
ли. Снова возникла музыка, было тихо, как во сне, и не
хотелось просыпаться. Море, такое бархатное на вид и
такое спокойное... Он плавал, а она сидела на берегу и
зябко поеживалась, почти с ужасом глядя на него, —
вода такая холодная, чуть больше двадцати градусов. И
она сказала:—	Глядя на тебя, и вправду поверишь, что в России
кругом один сплошной снег.—	Да, и по городу бродят белые медведи и воруют
хорошеньких девушек, — серьезно ответил он. — По¬
смотри, как долго я могу быть под водой.Он набрал полную грудь воздуха, улыбнулся ей и ныр¬
нул, а она осталась ждать. Очень молодой человек, дей¬
ствительно, чувствовал себя на глубине как рыба, он на¬
прягал все свои силы, потому что знал: чем дольше он
пробудет под водой, тем больше восторгов он услышит
от нее там, на поверхности. Вот сейчас она, вероятно,
начала волноваться, и очень молодой человек хитро улы-
ВА ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4 к КНИГАХбался под водой и плыл, чтобы вынырнуть подальше и
окончательно удивить ее.Только если бы он знал, что сейчас происходит на
берегу, он как ошпаренный выскочил бы на поверхность,
потому что...Рядом с девушкой стоял тот, вчерашний парень, кото¬
рый ждал ее около дома. Он говорил ей что-то, вероят¬
но, уговаривал уйти с ним, он говорил, что все знает, что
сестра все рассказала ему, и он считает, что это дураче¬
ство, детство. Он попросил ее: «Уйдем!»А она смотрела на воду, — почему его так долго нет,
этого молодого человека, и говорила: «Нет, я приду поз¬
же», и все ждала, и смотрела на воду. Ведь все, что
говорил этот рассудительный парень, так резонно, логич¬
но, убедительно, и ему трудно возражать, а очень моло¬
дой человек все не появляется. Поток! парень взял ее за
руку и повел за собой. Она шла нехотя, все время огля¬
дываясь назад, но все-таки шла.Очень молодой человек, как мяч, выскочил на поверх¬
ность, протер глаза, посмотрел на берег, направо, нале¬
во, — ее нигде не было. Он вышел, тяжело дыша, не¬
много одурев без Еоздуха и оттого, что ее нет.На песке было две пары следов: ее и еще чьи-то. И
следы эти уходили вверх, и он долго стоял и не верил
своим глазам. Да, это был такой прекрасный сон — и
вот такое грустное пробуждение. «Может быть, вернулся
ее парень из армии, — подумал он. — А может быть,
за ней пришел тот, другой, с усиками, только она ушла.
Ушла — значит, ей так было надо».Темнело, он оделся и медленно пошел к порту, мимо
разрушенного города и витрины с рисунками, и елки...—	Почему ты ушел и не ждал меня и не искал? —
послышался голос девушки.—	Я подумал, что тебе так нужно.—	Может быть... Но я вернулась, а ты слишком
долго был под водой.450
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМ\НСпрозаэпизод пятыйОчень молодой человек досмотрел фильм до конца...
Смолкли последние звуки печальной мелодии, на экране
попрощались герои, в зале зажгли свет, а зрители сидели
притихшие, немного грустные, некоторые с заплаканными
глазами, а некоторые с улыбкой. Вдруг все стали аплоди¬
ровать, потому что на сцену, перед экраном, вышли люди
и среди них — девушка из кинофильма. Замелькали
вспышки блицев, зашептались зрители. Потом представ¬
ляли режиссера, оператора и актрису, говорили слова, а
молодой человек смотрел во все глаза на сцену, вернее,
на девушку с белыми волосами, — или с черными, или с
такими, какие они были сейчас, во время Недели фран¬
цузского фильма в Ленинграде. Он чему-то улыбался,
ведь он знал теперь, что его знакомая из Шербура нико¬
го не ждет, нет, она ждет его, а не тех двоих, но... она
так похожа на эту девушку, которая теперь на сцене.Когда актриса шла к машине, в окружении корреспон¬
дентов и еще каких-то людей, к ней подошел молодой
человек и сказал на плохом французском:—	Мне очень нужно поговорить с вами. Я хочу рас¬
сказать вам одну историю, вам будет интересно. И, по¬
верьте, что это не просто ловкий трюк, чтобы познако¬
миться! Хотите завтра поехать за город со мной и с моим
другом? Это очень важно для меня... И вам тоже будет
интересно.Она ответила, что у нее очень насыщенная программа,
и что она скоро уезжает, но потом вдруг подумала и
сказала:—	Хорошо, поедем! И еще пусть с нами поедет мой
ленинградский друг. Вот он.Ленинградский друг был улыбающийся короткий че¬
ловечек, взглянув на которого, сразу понятно: журналист.
Он мило пошутил, пожал протянутую руку, и машина
отъехала.451
ВА ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХА утром они вчетвером ехали по заснеженным окраи¬
нам Ленинграда. Был прекрасный морозный день и солн¬
це. Девушка сидела впереди и задумчиво смотрела перед
собой. За рулем был тот самый парень, который расска¬
зывал нашему молодому человеку конец фильма там, на
корабле, в Шербуре. Он краснел, стеснялся и молчал.
Молчали все, кроме журналиста, который без умолку
говорил, говорил о местах, по которым они ехали, рас¬
сказывал анекдоты и просто говорил, не останавливаясь.
А молодой человек думал о своей девушке из Шербура и
немного грустил, что это не она сейчас с ними. Машина
остановилась на берегу залива. Море замерзло, всюду
громоздились ледяные торосы, замерзшие волны, кото¬
рые ослепительно сверкали на солнце.Они вышли на лед и пошли прямо в море.—	Почему такие глыбы? Как они получаются? —
спросила девушка. Ей все было интересно, но ей было
совсем безразлично, кто рядом. Сегодня это довольно
милый парень, который показал ей замерзшее море — и
только. Она была вежлива, держала себя просто, — но
не больше. Да нашему молодому человеку и не надо было
большего. Он отвечал ей, чуть более внимательно смот¬
рел на нее и думал о чем-то своем.—	Вы что-то хотели рассказать мне? — спросила
она, скорей из вежливости.—	Это потом, когда мы приедем назад. Пока все
идет хорошо. Вам нравится здесь?—	Да. Очень. Я никогда не видела так много льда и
таких замерзших глыб. Здесь красиво. Спасибо вам, —
сказала она.И ему на миг показалось, что он говорит со своей
девушкой из Шербура. Он сказал даже:—	Наконец-то ты здесь, я так тебя ждал!Но она удивленно посмотрела на него, и иллюзия кон¬
чилась. Сзади их спутники валялись на снегу и бросали452
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаV	ледяные куски, которые со звоном рассыпались на тыся- V
П чи сверкающих осколков.	Uу — Жаль, что я не могу увезти с собой кусок этого у
голубого льда. Это был бы лучший сувенир, — сказала
она.—	Зато вы увезете воспоминания, это долговечнее, —
сказал он.Да, конечно, она, наверное, тоже замечательная де¬
вушка и очень красивая. Но ему совсем по-другому с ней,
чем там, в Шербуре. И он даже обрадовался этому, по¬
тому что ведь влюбился-то он в эту. И все равно —
замечательно, что он показал ей такие прекрасные места,
что ей нравится здесь, что она довольна. Ведь это ей он
обязан теми двумя днями в Шербуре и, кто знает, мо¬
жет, не только двумя.Потом они сидели в ресторане «Олень», ели вкусное
лосиное мясо, и журналист произносил тосты. Рядом пы¬
лал камин. Стол был сделан из пня громадного дерева, а
стулья — из пней деревьев поменьше.—	Что такое лосина? — спросила она.Молодой человек начал ей объяснять что-то про ло¬
сей, но вдруг обнаружил, что ему не хватает слов, и он
мучился и показывал жестами рога и голову, а она не
понимала. Странно, ведь там, в Шербуре, ему было так
легко, — когда не хватало слов, помогали жесты, а ко¬
гда кончались жесты, начиналась музыка. Он даже вспом¬
нил, как пел о Ленинграде на мелодию уплывающего го¬
рода, ведь это трудней, чем рассказать про лося. Но ему
было легко, его понимали, просто его немного больше
хотели понять — тогда. А сейчас девушка внимательно
слушала его, но смотрела куда-то мимо, видимо, ей не
было никакого дела до него. Наконец, все трое с трудом
объяснили девушке, что такое лось, и она расстроилась и
перестала есть.	^—	Мне никогда не надо представлять пищу живою, я
сразу кажусь себе хищником, — улыбнулась девушка.
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЕе узнавали, подходили какие-то лыжники и лыжни¬
цы, просили автограф и говорили: «Приезжайте к нам
еще». Потом она сама съехала с большой горы, поклон¬
ники были счастливы и аплодировали. И ей было хоро¬
шо. А молодой человек смотрел на нее и опять жалел,
что это не она, не девушка из Шербура, и опять какое-то
воспоминание нахлынуло на него, и зазвучала музыка,
которая слышалась им, когда они сидели у витрины, око¬
ло елки.Они прощались перед входом в отель. Сзади высился
Исаакиевский собор, и вечерний зимний Ленинград был
очень красив сегодня.—	Ну теперь, — сказала она, -— расскажите мне
вашу интересную историю, зачем вам понадобилось уст¬
роить для меня сегодня такой чудесный день?—	Понимаете ли, как-то полгода назад я влюбился в
вас, вернее, нет, я смотрел фильм и влюбился в вашу
героиню. А потом я встретил ее в Шербуре и, надеюсь,
скоро увижу снова. И сегодня мне просто захотелось
сделать для вас что-то. Ведь это вам я обязан своей
встречей. А сегодня вы еще больше помогли мне. Вы не
верите мне? — спросил он.—	Почему? Это так правдоподобно... Хотя и похоже
немного ка сказку. Ну что ж, я благодарна вам за этот
день, хотя, конечно, он был не только для меня. Но все
равно, — спасибо. И передайте привет вашей девушке.
Я желаю вам счастья.454
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпроза<У МОРЯ>И, конечно, был шторм. Вечерний, с багровым зака¬
том и тучами, бегущими за горизонт в море. И волны с
белыми головами ломали себе кости на скалах и на кам¬
нях пляжа. Они грозно ревели, разбегаясь для прыжка,
бились в берег и, превратившись в белое кипящее моло¬
ко, зло шипели, возвращаясь в море.Эта история случилась в Югославии, в этом сказочном
уголке земли, в городке, который называется Дубровник.
Был конец сентября — золотое время для всех, любящих
одиночество отдыхающих, да и для жителей, потому что
волны туристов схлынули в Италию, Германию, Францию
и Россию и восстановилось подобие покоя. Даже музыка
из ресторана звучала мягко и сентиментально.Но... повторяю, был шторм, и ветер и волны и все, что
положено. А какая-то женщина плыла совсем близко от
берега, взлетая на волнах и снова исчезая. Она пыталась
выбраться на пляж, но снова и снова море затягивало ее
обратно. Она еще не успела испугаться, потому что силы
пока не покинули ее и берег был так близко. На пляже си¬
дел только один человек, голый по пояс. Он рисовал шторм
и закат и глядел поверх волн, а потом снова в альбом. Вот
он что-то подправил, по наклонял голову вправо, влево и...
заметил женщину. Конечно же, он бросил альбом и кисть,
И бесстрашно прыгнул в пучину. В два-три взмаха оказался
он рядом с женщиной, взял ее за руки и... одна, особенно
огромная волна, швырнула их вместе на песок — мокрых,
тяжело дышащих и, безусловно, красивых.—	Любишь плавать в шторм? — спросил он по-рус-
ски и довольно грубо — на «ты», потому что ведь все
равно не поймет.В ответ она подняла голову и просто и безгрешно
поцеловала его, а потом без улыбки ответила по-рус-
ски: — <Люблю!>455
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ—	Вы русская? — опешил художник.—	Нет.—	Впрочем, это неважно — все национальности то¬
нут одинаково. А все-таки откуда Вы?—	Из Франции. А ты? — она перешла на «ты»,
наверное, из-за плохого знания русского.—	Из России! Разве незаметно?—	Заметно.—	Хорошо еще, что вчера у меня не получился рису¬
нок и сегодня я пришел снова! — сказал он.—	Хорошо, — ответила она.Они продолжали лежать на камнях, а языки пены
пытались схватить их за ноги и утащить в море. Говори¬
ли они пустяки, но почти кричали из-за грохота, и могло
показаться, что они ругаются.—	Как тебя зовут? — спросил он.—	Катерина. Катя! Как хочешь! А тебя?—	Александр! Очень приятно!—	И мне.—	Может быть, встанем.—	Нет! Так хорошо!—	Ничего хорошего в мокрых штанах. Кстати, нужно
идти по городу. Где твои вещи?—	Там, — она указала в море и улыбнулась.—	А... Ты оттуда! — догадался он. — Русалка! Дочь
Посейдона!—	Что такое русалка?—	Отложим изучение русского фольклора! Я серьезно.—■ И я серьезно. Вещи смылись.—	«Смылись!» — передразнил он. — Не смылись,
а смыло. А как пойдем?!—	Если пойдем вместе, ты дашь мне брюки.—	Что? — удивился он. — А я?—	У тебя есть альбом!—	У меня еще есть кисть, — сказал он, — и палитра.—	Пол-литра — это замечательно, — воскликнула
она, — потому что мне холодно! Отвернись!
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозап стала выжимать волосы и купальник, и потом крикнула: U
у — Давай брюки.	уОн послушно разделся и отдал. Она выжала джинсы,
надела их и хихикнула:—	Как раз.Здесь они впервые взглянули друг на друга и остались
довольны. Из ресторана доносилась та же ласковая ме¬
лодия, она пробивалась сквозь шум моря, а когда они
пошли прочь от воды, звук стихии ушел, а мелодия стала
внятнее и громче.По набережной шла странная пара: босая женщина в
мокрых джинсах и купальнике и мужчина в плавках и
рубахе, неловко прикрываясь альбомом. Люди, улыбаясь,
смотрели на них, а они продолжали знакомиться:—	Откуда ты знаешь русский? — спросил он.—	Я работала в Москве три года и была замужем за
русским переводчиком.—	А теперь?—	А теперь я не замужем за переводчиком.—	Почему? — задал он глупый вопрос.—	Он плохо переводил, — ответила она.—	А теперь?—	Теперь он переводит лучше.—	Нет! Что ты делаешь теперь?—	Преподаю в колледже русский.Они подошли к отелю на самом берегу, к отелю, гдеона жила.—	Я пойду переоденусь, — сказала она. — Хочешь
зайти?—	В таком виде? Тебе удобно?—	Конечно, нет, — согласилась она. — Но совсем
не лучше выходить с мокрыми брюками. Хотя я тебе
брошу их с балкона.—	Ромео одевает брюки под балконом Джульетты.
Бедный Шекспир!
ВА ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ— Так и договорились! — сказала она. — Дай мнетвою рубаху и жди здесь.—	Караул! Раздевают, — сказал он, снимая рубаху.—	Что такое «караул»? — спросила она.—	А, понятно! Я сейчас.И она вошла в холл и независимо спросила у портье
ключ. В окне второго этажа вспыхнул свет, а через паузу
вниз полетели брюки и рубаха. Ромео оделся, и к нему
спустилась Джульетта в красивом платье и причесанная.—	Ты уже одет? — спросила она.—	О, да! Только не так красиво.—	Давай я тебя причешу.Она расчесала ему волосы, как ей нравилось.—	Вот так! — сказала она и снова его поцелова¬
ла. — Всё!—	Нет не все! Пойдем продолжать переодевание. Ко
мне — это рядом.Он тоже жил в отеле, тоже на берегу. В том самом,
откуда слышалась музыка.Пока он был под душем и одевался, она смотрела его
картины и они ей, конечно, нравились.—	Ты поешь? —- спросила она, когда он был готов,
и кивнула на гитару.—	Напеваю.—	А какая разница?—	Ну, я говорю нараспев стихи и перебираю струны.
Получается печально и интимно. Вот так! — он пере¬
брал струны.—	Спой!—	Я не пою.—	Ну поговори под гитару.—	Как-нибудь потом. Пойдем что-нибудь съедим ии спустились в ресторан. Официанты узнавали его
эсклонно оглядывали его спутницу. И из уважения—	Караул — это караул.458
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпрозаП вуй» говорили «спасибо!».	!\у — Они тебя любят! — сказала она, когда они уст- v
роились за маленьким столиком на террасе — прямо над
морем.—	Они любят русских, — ответил он.—	Почему?—	Потому что мы славяне и из-за войны. В Югосла¬
вии знают, что это такое.—	Везде знают, что это.—	В Югославии особенно. Они даже говорят: наша
страна до Владивостока.Оркестр заиграл какую-то русскую песню, и певица
спела ее по-югославски.—	Мне мясо, — сказала она официанту, — и кофе.—	Мне тоже и что-нибудь выпить.—	Русская? — улыбнулся официант.—	Нет! Француженка.—	Но это то же самое, — нашелся официант, не
желая ее обидеть, и убежал.—	А ты красивая, — сказал он вдруг, — жаль, если
бы ты утонула!—	Я не утонула бы. Ты что рисуешь?Он рисовал на салфетке.—	Тебя! Как ты выходишь из воды.—	Из морской пены! Афродита пенорожденная!—	Нарисуй что-нибудь из Москвы.—	Хорошо! А ты будешь узнавать, что это.—	Я постараюсь, если ты хороший художник.—	Я хороший!—	Я говорю, если ты хороший худОжник.—	Я хороший худОжник. Что это?—	Это Кремль.—	Надо же. Неужели похоже?—	Похоже.Салфетки с видами Москвы ложились на стол.459
вл ВЫСОЦКИМСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХз			V — сотого я не узнаю, — сказала она.П — Это мой дом.
у — Где это?—	На Садовом кольце, около площади Маяковского.—	А это набережная Сены! Ты был в Париже?—	Нет! Но это набережная Москвы-реки.—	Может быть — я не помню.—	Но это, правда, площадь Согласия, — воскликну¬
ла она. — Откуда ты знаешь?—	Видел в кино. И вот еще.Он набрасывал карандашом контуры всем на свете
знакомых парижских достопримечательностей, и оркестр
вдруг заиграл французскую мелодию, сразу после рус¬
ской, без перехода, и певица спела ее по-югославски.Пришел официант, чему-то ухмыляясь. Это, вероятно,
он попросил оркестрантов сыграть что-нибудь для фран¬
цузской гостьи.<1973 или лето 1974 года>
варианты и другие
редакции
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакции«Неужто здесь сошелся клином свет...»черновик11-12 разменекы местами.3—4 И было мне семнадцать первых лет,Когда меня зарезали в подъезде.5—8	«Добро! — сказал он, — встретимся, добро!» —И правою рукою стал прощаться,А левой — нож всадил мне под ребро.Да и не вынул, чтоб не замараться.11—12 а. Пугливый луч метнулся в подворотню
И затаился где-то на задах,б.	Метнулся луч невзрачного заката
Как будто от кого-то убегал.«А в двенадцать часов людям хочется спать...»Им наутро вставать на работу.Мне сегодня шепнули про такую «наколку» —Если выгорит дело — мине хватит надолго,Хватит мне и друзьям до скончания дней.Им наутро вставать на работу.Что мне делать, как быть — не могу им мешать,Мне друзья говорили, что живёт там артистка,А уж после, конечно, мы рискнём на бегах.Лучше не украду, на бега не пойду —Говорил мне друг Мишка: «У неё есть сберкнижка».
Врёте вы, быть не может, чтоб артист был богат.
Этим козырем Мишка убедил меня, гад.Хоть в двенадцать часов людям хочется спать —Не поспят одну ночку — чего там!Мы им скажем: «Молчать! Просьба нам не мешать!
Очень вас обижать неохота».Говорил же ребятам, что она небогата.И к тому же артистке — лет, примерно, под триста.
Им наутро вставать на работу.Ни за что не пойду — не хочу им мешать, —позднее авторское исполнение:1—4 — отсутствуют.6-8	На окраине там — даже нет фонарей!Если выгорит дело — обеспечусь надолго,Обеспечу себя я и лучших друзей.18	И артистки идут на работу.23	«Но у ней подполковник, он, ей-ей, полюбовник!» —25	А в двенадцать часов людям хочется спать —28	Хоть их сон нарушать неохота.черновик257—810—1113161921—222425—28293134—35463
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ29 Говорил я, ребята, что она небогата.31	Ну а этой артистке — лет, примерно под триста, —«На мой на юный возраст не смотри...»черновик1	На возраст молодой мой не смотри,3—8 — отсутствуют,
дополнительная строфа:Бог накормить тремя хлебами смог,По пайке выделил, и — хватит, благодарствуй!И повар наш шурует на глазок:Сам Бог велел обвешивать — и баста!ПРАВДА ВЕДЬ, ОБИДНОчерновикПравда ведь, обидно — если завязал,А напарник продал и про все сказал:За давнишнее, за кассу, за последний скок.И — двое в синем, двое в штатском, черный воронок...До свиданья, Таня, может быть, — прощай!Если можешь, Таня, помни, не серчай!Но, ей-богу же, обидно, что за просто так
Выкинуть из жизни напрочь целый четвертак.До суда тошнотно, до суда тоска —Это ж не почетно, что зовут зэка!А потом — от центров дальше, но везде ж живут, —
Не наспишься, не наешься, так напьешься тут.«Здравствуйте!//Наши добрые зрители...»
вариант из фильма:6	В фильме, может, и не было,8	Это сложный вопрос и непросто решить его.15—28 отсутствуют.36	Не встречал до сих пор ни один человек.единственная известная фонограмма
авторского исполнения:5-14 отсутствуют.22	На них лучше смотреть, лучше только смотреть на них.25	А тем более, девушкам, —32	Реже, чем при царе, или, скажем, в Америке,
вместо 33—42464
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииЭтот фильмНе считайте решением,Всё в нем — шутка и вымысел, —Это,Это просто — игра.Вот такая игра!«Здесь сидел ты, Валет...»черновик(последовательность строф: 4, 5, 1, 2, 3)7—10, 17—20	Один за одним вы меня забываете,Вы поразлетелись по разным местам, —По старой памяти, по старой памяти
Я с вами веду разговор по душам.9, 19 А я всё помню вас, по старой памяти
в авторском исполнении 3 и 4 строфы отсутствуют«Прошлое пусть останется только здесь, в Музее древностей...»
черновик1	Прошлое остаётся только здесь — в Музее древностей.16	Хватит с меня! Ты поселишься там,24	Шёл к своей цели упрямо...После строк 9 н 18 ремарки:«Захлопнул двойника крышкой»«Проходит по музею, показывает на картины»черновикФИНАЛЬНАЯ ПЕСНЯТолько чтоПросмотрели вы этот фильм...Ну и как вам понравилось?Вы судить о нём будете сами, но самое главное
Вот что:Человек человечеству —Друг, товарищ и брат у нас,Друг, товарищ и брат — вы, конечно, согласны со мною?!
Может быть,В фильме этого не было —Было только желание, —Значит,Будет в следующий раз
Специально для вас!Вот что:Жизнь прекрасна, товарищи,И она удивительна,И она хороша — это самое главное-главное.16 В. Высоцкий, кн. ‘	465
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЭтогоВ фильме прямо не сказано.Может, вы не заметили
И решили, что не было самого главного-главного.Может быть,В самом деле и не было —Было только желание,Значит,Будет в следующий раз
Специально для вас!Может быть,В фильме что-то пропущено,Может быть, много лишнего...Я забыл вам сказать только самое главное:Труд насДолжен облагораживать,Он из всех из нас делает
Настоящих людей — это самое главное-главное.Правда вот,В фильме этого не было —Было только желание, —Значит,<Значит, это для вас
Будет в следующий раз!>В кинофильм вошла без строф 4—6 с начальной строкой:Вот что: //В жизни много прекрасногоПРОСТИТЕ МИШКУЭто же, правда, несправедливость!Так возьмите же вы Мишку на поруку! — вот вам руку!
Так отдайте же нам Мишку на поруку! — вот вам руку!
Вот бы вас к такой-то маме — на Камчатку нары дали б!
Пожалели бы вы Ларина Мишатку, порыдали б.Друга Мишку не забуду и в могилу вас зарою —Я ведь на свободе буду, я ж такое вам устрою!НЕ УВОДИТЕ МЕНЯ ИЗ ВЕСНЫ!ртвий беловой автограф9	До мая попотели —17—18 И снова перегоны:Вагоны, вагоны,21-—22 Березы и кленыКак будто говорят мне: «Позабудь!»31 Приветливо вас встретила она!черновик713 а.
6.19—2026—27466
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакциичерновик
7 — 89 — 1216СЕРЕБРЯНЫЕ СТРУНЫВлезли ко мне в душу, мля, рвут её на части
Только б не задели серебряные струны!А гитару взяли, тоже — и свободу,Упирался я, кричал: «Сволочи, паскуды!
Превратите меня в грязь, в порошок и в воду,
Но не забирайте серебряные струны!»А теперь украли серебряные струны!ФОРМУЛИРОВКАчерновик7	Возьмёшь за грудь кого-нибудь —17	Зачем же врут: «Народный суд»? —
26—28 Не в первый раз садиться.Не правда, я привык с людьми
Культурно обходиться.29 Бывало, скромно подойдёшь,31	При чём здесь нож? При чём грабёж?35	Чего ж пенять, ведь вы меня37	Не резал я, не убивал —Я сам боялся крови.42—43 И, прекратив рыданья,Я б тихим голосом сказал:ПРО ВТОРОЕ «Я»черновикИ вкусы и запросы мои — странны.Я экзотичен, мягко говоря:Я так люблю в столовых грызть стаканы
И Шиллера читать без словаря.Бываю тих, умерен чрезвычайно,Когда живу от первого лица,И вдруг во мне проявится печально
Разгульный нрав московского купца.И я борюсь, давлю в себе паршивца.О	участь беспокойная моя!Я так боюсь — ведь можно ошибиться
И раздавить не то второе «я».Тогда летят к чертям все идеалы,Как раз тогда я нетерпим и зол,Как раз тогда я жадно ем бокалы,
Забрасывая Шиллера под стол.Но если я души раскрою гранки
На тех местах, где искренности тьма, -
Тогда мне в долг дают официантки
И женщины ласкают задарма.Когда мне удаётся взять при этом
Вторую часть натуры под башмак, -
Тогда я начинаю петь фальцетом
И плачу, гладя кошек и собак.Я больше не намерен бить витрины!
Поверьте мне, витрина — что гроши,
Я воссоединю две половины
Моей больной раздвоенной души.16*467
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЯ обещаю искренне, публично:	Искореню, похороню, зарою,Усилия свои утрою я,	Очищусь, ничего не скрою я!Я поборю раздвоенную личность	Мне чуждо это «я» моё второе,И не мое мое второе «я».	Ведь это не мое второе «я».«За меня невеста отрыдает честно...»
первое авторское исполнение7	Некуда мне выше, можно только ниже,9	И нельзя ни шагу — не имею права,11	И нельзя налево, и нельзя направо,15—16 Как мою одежду снова отдадут...Как меня там встретят? Кто меня обнимет?БАНЬКА ПО-БЕЛОМУчерновик5 Истопи ты <мне> баньку, хозяюшка,11	А наколка времен культа личности22	Я теперь отдыхаю в раю,35— 36 К сердцу ближе кололи мы профили,Чтоб он слышал, как бьются сердца.41—42 Ох! Знобит! От рассказа не тошно вам?Ну -ка, пару! Ия — как шаман!ПИСЬМО РАБОЧИХ ТАМБОВСКОГО ЗАВОДА
КИТАЙСКИМ РУКОВОДИТЕЛЯМраннее авторское исполнение
(последовательность строф: 1—7, 9, 8)23	Но наш премьер сказал еще в ООНе,25	Вам не нужны атомные снаряды,28	Ужасный термоядерный удар.33 Вы не интересуйтесь нашим бытом35—36 Так наш ЦК сказал в письме открытом, —Мы одобряем мнение его!О КИТАЙСКОЙ ПРОБЛЕМЕчерновик(последовательность строф: 1, % 4, 2, 5, 8, 6, 7)Есть на планете достаточно рас —	Эти китайцы за несколько летПросто цветная палитра!	Землю лишат атмосферы.Воздуху каждый вдыхает за разДва с половиною литра.	Вот разделился наш маленький шарНа три огромные части:Если так дальше, то полный привет! Нас — миллиард, их — миллиард,
Скоро конец нашей эры:	А остальное ■—китайцы.468
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииЕсли историю мира открыть:
Войны, затишья, восстанья —
Всё для того, чтобы установить
Точные сферы влиянья.«Дайте, — читаю, — ваш ДальнийВосток —Он нам ужасно как нужен!..»Я всю неделю, как пьяный вставал,Сон мне тут снился неделю подряд —	Только об этом и думал, —Сон с пробужденьем кошмарным:	Я сослуживца недавно назвалБудто — я в дом, а на кухне сидят	Мао, простите, Цзедуном!
Лю Шаоцы с Ли Сын Маном.Я не за Мальтуса — бяка был он,И подают мне какой-то листок:	Тоже мне — выдумал штуку!На, мол, подписывай, ну же!	Но вспоминаю я жуткий свой сон:Что, если сон будет в руку?!«Возле города Пекина...»черновик(рефрен отсутствует)5172127—30наброскиИ не то что хунвейбины
Помогите бить крамолу!»Не в упрек Мао Цзедуну —
Он не первый их придумал!
Правда, жалкие потуги:
Пресловутый гитлер-югенд.
Навбивали много клиньев,А теперь похулиганим!И придумал хунвейбинов
Мао вместе с Ляо Бянем.ПЕСЕНКА ПРО ЖЕНУ МАО ЦЗЕДУНААлеет Восток, алеет Восток,И видно, скоро доалеется до ручки!И ничего, что хунвейбины — недоучки.Мао Цзедун — большой шалун,Меняет жён он сообразно обстановке.Но раньше жены — дрянь, а вот теперь — Цинь Цзянь
На весь период всей культурной потасовки.,Он — пять жён переменял, он Янцзы переплывал —
Два раза, туда и взад, без передышки!Он, хотя и не И су с, но читают наизусть
Его книжки все китайские детишки.469
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХчерновик41720 а
б.черновики
1 — 317—20 а,625—2841—42Она — сподвижница и горнолыжница:Скользит по склонам, как заядлый горнолыжник,
А кто — не хунвейбин, тот, значит, сукин сынДетей не надо им, им хорошо двоим,А если надо — весь Китай им сыновья!И всякий хунвейбин им как бы родный сын —
Одна громадная китайская семья.На их пути — хоть ты шаром кати,А в магазинах — только термосы и флягиИ читает книжки Мао вся китайская орава —
Весь большой, семьсотмильонный муравейник!
Только вот берёт тоска: после ихнего скачка
Где набрать для них так много телогреек?!Ну и конечно, докатился до артистки.Кто не поможет нам — тот негодяй и хам.
Китайский Коля знать не хочет немца Маркса!
Товарищ Мао раздолбал еврея Маркса!«Как-то раз, цитаты Мао прочитав...»
наброскиНа границе, на Амуре, —Впрочем, вы прекрасно знаете об этом, —Я лежал в защитной шкуре...Если раньше был приказ: не стрелять!Мне б до дому — пить сгущенное какао.Но сегодня приказали: не пускать!Не взыщите, бывший наш товарищ Мао!Мне бы бзять [пострелять] всю китайскую рать
И до дому — пить сгущенное какао.Но опять — воевать: есть приказ «Не пускать!»
Разозлился председатель ихний Мао.Я был раньше чемпион. Я не могу,Не привык я просто к медленным решеньям,Я стрелял с колена, лёжа, на бегу,Но ни разу в жизни — по живым мишеням.Он и раньше — этот Кормчий — вылезал,
Было дело... Все вы знаете об этом,470
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииПЕСНЯ ГОГЕРА-МОГЕРА ДЛЯ СПЕКТАКЛЯ
«ТУРАНДОТ ИЛИ КОНГРЕСС ОБЕЛИТЕЛЕЙ,>наброски и черновики1	Прохода нет от умных — их больше, чем болванов,2	Куда ни плюнь — профессору на шляпу попадёшь
Куда ни плюнь — в профессора, в доцента попадёшь3—4 Давай покличем опытных шаманов,Чтоб напустить на них падеж.1	— 4 Если с горя плюнешь, скажем —То в доцента попадешь.Не пора ль шаманам нашим
Напустить на них падеж?3	а. Позвать бы пару опытных шаманов-ветерановб. Позвать бы пару опытных шаманов, будь я проклят!
5— 8 Мы отличались удалью, ухарством,Но вместо нас, от самой от сохи,Стремятся к руководству государством,Все, кто умеет сочинять стихи.15	Но я и пары ломаных юаней, будь я проклят!16	а. За нынешних Конфуциев не дам.б.	За хилых иксов-игреков не дам.в.	За женщину ученую не дам.17	а. Недавно мы с одним очкастым вышли
б. Недавно мы с одним талантом вышли19	Так у него был полный рот кровищи
22 Ведь из-за них мы чахнем в этом смоге
25—28 а. Послушайте, вы, умные очкарики!Замученные всяким барахлом!Давайте нам пинг-понговые шарики,А мы уж их используем с умом.б.	и барахло
Оружие возмездия
Поставлю сам при въезде я
Оружие и шарикиЕще куда ни шло.в.	Когда бы был я авторомИ даже императором,Не дал бы я новаторам
И растлевать умы.Я б их, болезных, запер бы
Покрепче перво-наперво.Пусть делают, анафемы,Чего желаем мы.г.	Когда он чуть придавлен — придушенный очкарик,
Мозги нам не запудрит ненужным барахлом.
Пинг-понг один придумал — хрупкий шарик...
Большое дело — ежели с умом.471
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ он нам будет нужен — придушенный очкарик
Сварганит нам такое, что грянет общий крах.
Пинг-понг один придумал — хрупкий шарик.А он — оружье в опытных руках!31	Направим кой-куда для исправленья.32	Без наших крепких рук — галиматья.36	И вы меня немного поддержите.38	Нам перенаселенье — как гиря на горбе.37 — 38 Им риса — по две горсти, с них денег — по два жменя,
От перенаселенья трясемся на арбе.41	Сметем на свалки груды лишних знаний —41—44 Пусть распирает вас от лишних знаний!Пусть разорвет от них напополам!А я и пары ломаных юаней
За ваши мощи хилые не дам.43	За тридцать штук серебряных юаней, будь я проклят! —
45—48 Вот вам вопрос — иероглиф как крючок,Куда бежать от этакой напасти?И я устрою вам большой скачок,Когда меня допустят к высшей власти!47	Могу устроить подлинный скачок,48	Когда я доберусь до высшей власти.ПЕСНЯ ДЛЯ ВЫЕЗЖАЮЩИХ ЗА ГРАНИЦУ
И ВЕРНУВШИХСЯ ОТТУДАчерновикиОн писал для конспирации	Получилось, будто пьянь я,Без всякой пунктуации —	И совсем не чужд влияньяНе прочесть, —	Запада.Ни какой-нибудь профан там —	[И вернулся я, как туча,Он писал на эсперанто	Все рассказывают кучуВсё как есть!	Разного,А писал — такая стерва! —	Я же всем неутомимоЧто в Марселе я на мэра	Говорил про НикодимаНападал,	Одного.]ранние авторские исполнения6Завсегда.12Ни-ни-ни!18Не судим.»24День и ночь.30Не рискнул.36Обалдел!42Запада!..48Никогда!..472
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииИНСТРУКЦИЯ ПЕРЕД ПОЕЗДКОЙ ЗА РУБЕЖ,
ИЛИ
ПОЛЧАСА В МЕСТКОМЕпервый черновикЯ вчера закончил ковку
И два плана залудил, —И профком мне дал путёвку,Да не дал, а — наградил!Мне и лестно, и приятно, —
Наградили по делам!Ну, не то чтобы бесплатно, —А примерно пополам.Популярно объясняю для невежд:Я к болгарам выезжаю в Будапешт.
Я вчера прослушал с трёх и дошести —
Где чего, куда и как себя вести.Мы с инструктором, как с братом,
Он сказал про зарубеж:Ты, мол, едешь к демократам
В главный город Бунгладеж.«Ешь там овощи и фрукты,Вещи можешь покупать,Ну а их, — сказал инструктор, —
Постарайся уважать.Там, у них, — немного лучшебытово.Так чтоб я не отчебучил не того,Он мне дал прочесть брошюру — как
наказ:Вдруг начну я жить там сдуру как унас.И сидел со мной, как с братом,
Выяснял что на душе,Главный спец по демократам,
Бывший трети** атташе.И часу примерно в пятом
Он поведал, зарыдал:«Я за тягу к их девчатам
Незаконно пострадал!»В Будапеште я на рынок похожу,Да на чешек, на румынок погляжу.
Накуплю себе ботинок и одежд! —
Убери своих кубинок, Будапешт!В выраженьях точных, сжатых
Инструктировал, как пел, —Он на этих демократах,Говорят, собаку съел.«Ешь там овощи и фрукты,Чтоб заметно не тощать,У румын, — вздохнулинструктор, —Очень любят ующать».Плакал он: «Живя в комфорте, недури!Но смотри не выкинь фортель, непомри!Тут у нас один из Вятки инженер —
Просто помер с сухомятки,например».Ты уж, Коленька, супругу уважай,
Согласился с перепугу, так езжай!
Сбереги хоть пару рупий, не бузи.
Хоть умри, а чёрта в ступе привези».Но стоял я у конфорки,Сухари, они в комфорте
Как умерший инженер:Пригодятся в ГДР!Потому что в Будапеште, —Уж такие времена, —Может, скажут «пейте-ешьте»,Ну а может, — ни хрена».47>
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХБудут с водкою дебаты — отвечай:
«Нет, ребята-демократы, — толькочай!»Мысли скользкие и темы сразуснять!Преимущества системы —разъяснять!Я сказал, что в смысле слова —
Совершенно ни в тую!Молот в руки — я любого
В своего перекую.Но ведь я не агитатор —Я потомственный кузнец.Я к полякам в Улан-Батор
Не поеду, наконец!Сплю с женой, а мне не спится:
«Дусь, а Дусь!Может, я без заграницы обойдусь?Я ж не ихнего замеса — я сбегу.Я ж на ихнем ни бельмеса, ни гугу!»Дуся дремлет как ребёнок,
Накрутивши бигуди.второй черновик
1-36Только я закончил ковку
И два плана залудил, —Как завком в командировку
За границу отрядил.Копоть, сажу смыл под душем,
Скушал наскоро язя
И инструкцию послушал,Что там можно, что нельзя.Я два дня зубрил брошюру — вот
напасть! —
Чтоб впросак у них там сдуру непопасть.Отвечает мне спросонок:«Знаешь, Коля, — не зуди.Ты же сильный, сдвинешь горы!
Силу чувствуют они,А затеют разговоры,Ты их, Коля, припугни!»Мог и сам я догадаться — некретин! —
Только мне инструктор дратьсязапретил.
Там ведь каждый застрахован, —только ждал
Чтобы я их устным словомубеждал».Что ты, Коля, больно робок, —Я с тобою разведусь.Двадцать лет живём бок о бок —И всё время: «Дусь, а Дусь!»Я тебя неволю нешто? —Сам затеивал бузу,Говорил: «Из Будапешта
Чёрта в ступе привезу!»Далее следуют последние три строфы
основного варианта.Карту миру изучил и вместе стем —Строй взаимно существующихсистем.Мы с инструктором, как с братом,
Он сказал про зарубеж:Ты, мол, едешь к демократам
В польский город Будапешт.«Ешь там овощи и фрукты,Днём старайся больше спать,А румын, — сказал инструктор, —
Постарайся уважать.474
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииБудут речи и дебаты — отвечай:	Все подарки их сурово отвергай:«Я, ребяты-демократы, — только	У самих добра такого — до фига!чай!»46	И умеют притвориться мужиком,47	Если вдруг вдвоём в купе возьмёшь билет, —45—48 Их шпионки-бабы шастают тайком,И умеют притвориться мужиком,Обведут вкруг пальца — раз! — и ваших нет.Проверяй, какого пола твой сосед.56	Про коварный Будапешт.57 — 58 Объявляю всё что знаю для невежд,Я к болгарам уезжаю в Бангладеш.60 Бить не нужно, а не вникнут — разъяснять!72 Я ж на ихнем ни бельмеса, ни гугу!»82	Что клеёнку с Будапешта привезёшь.83	Сбереги хоть пару рупий, не бузи.85 — 86 Нежно обнял с перепугуДусю бедную мою.94 И бесстыжие шпионки в Бангладеш, —Последние три строфы отсутствуют.первое авторское исполнение1	— 3 Только я закончил ковку
И два плана залудил, —Как в загранкомандировку9	Там не рай, но всё же лучше бытово.17—24 «Ты уж их, — сказал инструктор, —Постарайся уважать,Экономь, но ешь хоть фрукты,Чтобы марку поддержать.Случай был: один из Вятки инженер —Просто помер с сухомятки, например.А на споры и дебаты — отвечай:«Я, ребяты-демократы, — только чай!-о
25—28 Но стоял я у конфорки,Как умерший инженер:Сухари, они в комфорте
Пригодятся в ГДР!29 Потому что в Будапеште, —33	— 35 Я уж в Венгрии на рынок похожу,Да на чешек, на румынок погляжу.Демократки, — говорили кореша, —между 36 и 37:Главный спец по демократам
Вдруг сказал мне: «Коля, врежь!
Выпей с бывшим дипломатом
За крушение надежд!475
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСам я был на это падким, —Молвил он и зарыдал, —Сам за тягу к демократкам
В Будапеште пострадал.Ты меня, живя в комфорте, вспоминай,И гляди, не выкинь фортель, Николай!От даров и баб сурово отвернись,Мол, у нас добра такого — завались!46	И умеют и притвориться мужиком,47	Если вдруг вдвоём в купе возьмёшь билет,56	Про столицу Бунгладеш.57	Объясняю, всё, что знаю для невежд:60 Бить не нужно, а не вникнутнабросокТАМОЖЕННЫЙ досмотрСталиСчитаться крупной контрабандою товары:Иконы, живопись и даже самовары,И всё сложней и невозможней
Отношения с таможней.СталиВозить сюда автомобильные детали, —И из Италии с деталями хватали,И разорялися синьоры
На таможенные сборы.Двести —Процентов двести, да ещё плати на месте, —И зря начальнику рассказывать о тесте,Что, мол, ему привез детали,Чтобы выиграл он ралли...Во как! —Проголодал я там для тестя аж пол-срока,Чтобы папашу ублажить головкой блока.Это ведь тесть посредством дочки
Доведёт меня до точки!первый черновикМне из Шереметьево	Рукава у кителяВ тридцать пять третьего	РуководителяВсе орут: «Счастливого пути!»	У подмышек потом протекли:Но из Шереметьево	«В тень бы под телегою...»По условьям метео	Я спросил: «Я сбегаю?»Вылет задержали до пяти.	Он в ответ. «Здесь нету на рубли!»476
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииА я-то взял из дома сдуру двадцать!
Стою, тоска по родине во мне,Гляжу я, как шмонают уругвайца,
Который вёз распятье в портмоне.Ещё пониже живота —Смешно, да не до смеха! —Аж два серебряных креста
Тринадцатого века!Они, должно быть, неспроста —
Задумайтесь об этом! —Увозят нашего Христа
На встречу с Магометом.Ох уж как он сетовал:Права, мол, нету, мол,Я могу, мол, опоздать на рейс!Но его Распятого
В половине пятого
Не пустили в Буэнос-Айрес.Ласково ли, строго ли,Щупали, трогали...Извлекли из уха самовар!Он затрясся, стерва,Цвета стал серого, —Самовар там ходовой товар.Ещё он пуд икры запрятал в книги,Да, контрабанда — это ремесло!Я пальцы сжал в кармане в виде фиги,
На всякий случай, чтобы пронесло.Не зря у них рентген стоит:Просветят поясницу, —А там с похмелья всё горит,Не пустят в заграницу!Что на душе? — Просветят грудь.А голову — так вдвое:И всё — ведь каждый что-нибудь
Да думает плохое.Помню я приметы те,Ничего нетути:Чистый я — но кто их знает тут:
Вдруг заглянут в уши — и,Хитрые да ушлые,Что-нибудь запретное найдут?Аж ладони потные!..В)есь я тут, вот он я.Глаз у них — как острая игла!
Здесь не бьют прикладами, —
Раздевают взглядами
(Большей частью женщин) догола.Вон в декольте у женщины мотыгу
Заметил расторопный лейтенант,А у араба хвать в кармане фигу,А в фиге — вместо косточки —брильянт.Боюсь, потащат под рентген —До верхних до отметок,А чемодан — под автоген...А вдруг — и так, и эдак:Возьмут поклажу под рентген,Хоть нет там ни карата,Ну а менД — под автоген?!Весёлые ребята!Капитан зуб высверлил —Хоть слезу мистер лил,Но таможник вынул из дупла,Чуть поддев лопатою,Мраморную статую —Голую, ну просто в чём была!Трудно ладить с истыми
Контрабандистами!Этот, что статуи был лишён, —
Малый с подковыркою —Цыкнул зубом с дыркою,Сплюнул и уехал в Вашингтон.Одна жена богатого клиента —Ух, как коварны происки врага! —
Спасая от провала резидента,Везла его в платформе сапога.477
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХРаскрыл я в удивленья рот
Как шире, невозможней...Но... вот настал и мой черёд
Предстать перед таможней.Ни в самоваре, ни в тазу
Ни пьём мы чай зелёный!Да и икон я не везу —Зачем везти иконы?Не вернуться ль мне домой?Всё для них ведомо,Мне уже мерещится арест!У меня — у щиколот —Синий крест выколот,Я скажу, что это красный крест.Вытряхнул из чубчика
Двадцать два рубчика,Но они и это усекли!До чего ж проворные —второй черновикНад Шереметьево
В ноябре, третьего,Метеоусловия не те.Бледный да ухоженный
Я стою встревоженный
На досмотр таможенный в хвосте.Номер ваш выкрикнут,Саквояж вытряхнут, —Хвать ручную кладь, замочек — щёлк!
Это не развязанность,Это их обязанность,Это их, скорее, даже долг.Стою спокойно, чтоб не нарываться, —
Зря я баульчик плотно загрузил,Вон впереди шмонали уругвайца,
Который контрабанду провозил.У них — распятия в чести,Но тут и большим пахнет.Мысли мои вздорные
И под черепушкою прочли!Ну в общем, раскусив мою интригу,
Они сказали: <vКрест оставьте ваш!»
Тут у меня нашли в кармане фигу,А в голове — с похмелья ералаш.Я крест сцарапывал, кляня
Судьбу, себя — всё вкупе, —Но тут вступился за меня
Ответственный по группе.Сказал он тихо, делово —Такого не обшаришь:Мол, вы не трогайте его, —
Проверенный товарищ!Пристали — вот смешной народ!
Потеха с вашим братом! —Он Киссинджера не везёт
На встречу с Арафатом.За ноги надо потрясти,Оно об пол и звякнет!И точно: ниже живота —Смешно, да не до смеха —Висели два литых креста
Пятнадцатого века.Ох как он сетовал:Права, мол, нету, мол,Я могу, мол, опоздать на рейс!Но Христа распятого
В половине пятого
Не пустили в Буэнос-Айрес.Строго и с группами
Трогали, щупали...Глядь, а в ухе — тульский самовар!
Самовар же, братия, —Так же как распятия, —
Запрещённый к вывозу товар.478
книга перЕая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииЗелёный он, без крана, с мятым боком,
Но он теперь — бесценный капитал!
Следят, чтобы не шваркнуть ненароком,
И чтоб гвоздок с распятий не пропал.А раньше мы во все края —И надо, и не надо —И троицы, и жития —В окладах, без оклада.Брели угодники, косясь,Пророки шли устало,Искусство древнее от нас
Плыло и улетало.Я поник — мне б домой!Всё для них ведомо,Мой секрет найдут — и под арест!У меня — у щиколот —Крестик божий выколот,Я скажу, что это красный крест.Всех они лупою,Веками луп а ют, —Вот меня глазами засекли!До чего проворные, —Видно, мысли вздорные
И под черепушкою прочли!Вот кто-то пуд икры запрятал в книги,
Да, контрабанда — тоже ремесло!Я пальцы сжал в кармане в виде фиги —
На всякий случай — чтобы пронесло.Зря ли у них рентген стоит:Просветят поясницу, —А там с похмелья всё горит,Не пустят в заграницу!третий черновикНад Шереметьево
В ноябре, третьего,Метеоусловия не те.Гладкий да ухоженный
Я стоял встревоженный
На досмотр таможенный в хвосте.Что на душе? — Просверлят грудь,
А голову — так вдвое:И всё — ведь каждый что-нибудь
Да думает такое!Я пока здесь еще.Здесь мое детище,Все мое — и дело и родня.Я по ним соскучился,Не взлетев, измучился:Как они тут смогут без меня?!На меня косятся.К выходу броситься?Встать за контрабандою в углу?
Святые, как товарищи,Смотрят понимающеИз огромной кучи на полу.Меня, как в вытрезвителе ханыгу,
Раздели — стыд пылает на щеках! —
Тут у меня нашли в кармане фигу,
Крест на ноге, безумие в мозгах!Я крест сцарапывал, кляня
Судьбу, себя — всё вкупе, —Но тут вступился за меня
Ответственный по группе.Сказал он тихо, делово —Такого не обшаришь:Мол, вы не трогайте его,
Проверенный товарищ!Он не из тех, кто неспроста, —
Задумайтесь об этом! —Увозит нашего Христа
На встречу с Магометом.Номер ваш выкрикнут,Саквояж вытряхнут, —Хвать ручную кладь, замочек — щёлк!
Это не развязанность,Это их обязанность,Это их, скорее, даже долг.479
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВещей горючих не везти!И горячащих — тоже?Да как же, господи прости,На что это похоже?Пойти прямёхонько к весам, —Мол, очень извиняюсь,А скажем, ежели я сам
Легко воспламеняюсь?Стоял спокойно, чтоб не нарываться,
Ведь я спиртного лишку загрузил,А впереди шмонали уругвайца,
Который контрабанду провозил.Крест на груди, в густой шерсти.
Толпа как хором ахнет:«За ноги надо потрясти —Глядишь, чего и звякнет!..»И точно: ниже живота —Смешно, да не до смеха —Висели два литых креста
Пятнадцатого века.Ох как он сетовал:Права, мол, нету, мол,Я могу, мол, опоздать на рейс!Но Христа распятогоВ половине пятогоHfe пустили в Буэнос-Айрес.Ласково ль, строго ли
Щупали, трогали...Глядь, а в ухе — тульский самовар!
Самовар же, братия, —Так же как распятия, —
Запрещённый к вывозу товар.А раньше мы во все края —И надо, и не надо —Дарили лики, жития
В окладе, без оклада.Из пыльных ящиков косясь,Покорно и устало,Искусство древнее от нас,Сплывало, улетало.Но мы мудреем: бдительнее стала
Искать таможня ценный капитал —
Чтоб золотинки с нимба не упало,
Чтобы гвоздок с распятья не пропал.«Зачем вам складень, пассажир?В подарок на Ямайку
Купите русский сувенир —Гармонь да балалайку...»«Мир, дружба! Прекратить огонь!» —
Попёр он как на кассу.Козе — баян, попу — гармонь,Икона — папуасу!Доктор зуб высверлил —Хоть слезу мистер лил,Но таможник вынул из дупла,Чуть поддев лопатою,Мраморную статую —Голую, ну прямо в чём была!Тяжело с истыми
Контрабандистами!Этот, что статуи был лишён, —Малый с подковыркою —Цыкнул зубом с дыркою,Сплюнул и уехал в Вашингтон.И тащут — кто иконостас,Кто крестик, кто иконку.Так веру в Господа от нас
Увозят потихоньку.Святых увозят далеко,Навек, бесповоротно, —Угодники идут легко,Пророки — неохотно!Вот крупного заморского барыгу
Заметил расторопный лейтенант
Он у него нашёл в кармане фигу,А в фиге — вместо косточки — брильятч480
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииНародный наш алмаз украл!Близка его расплата!Под пресс его, чтоб не орал!Ату его, ребята!Алмазный фонд не увезти —Намётан глаз и меток!Хоть в ноздри сунь, хоть проглоти, —
Найдут и так, и эдак.Словно год кризиса,Мой черед близился.Так вспотел, что видно на плаще.Всё во мне подобрано.Люди смотрят добро, но —Мало, что бывает, и вообще...Кстати, о кризисе:Государств тридесятъ
Выпили горючее, как чай, —Ясно, стали слабыми!А у нас с арабами —Хоть пей, хоть лей, хоть черпай, хотькачай!Все наши встречи, как одну,Мир занесет в скрижали —Мы в шестидневную войну
Их очень поддержали.Они, конечно, неспроста —
Задумайтесь об этом! —Увозят нашего Христа
На встречу с Магометом.А впереди певица из «Ла Скала» —
Ах, как коварны происки врага!—
Спасая резидента от провала,Везла его в платформе сапога.Туристы говорили мне, —Ну а туристы знают! —
Контрабандисты в их стране
Вдобавок и стреляют.Посторонюсь-ка лучше я —Заденут рикошетом,И жизнь моя кипучая
Закончится на этом.Реки льют потные...Весь я тут, вот он я —Чистый я — но кто их знает тут:
Вдруг заглянут в уши — и,Хитрые да ушлые,Что-нибудь запретное найдут?Голову щупаю:Ведь они с лупою! —Чую, разглядят — и под арест!У меня — у щиколот
Синий крестик выколот, —Ну а может, это — Красный Крест?У них рентген — и не имей
В каком угодно смысле —Ни неположенных идей,Ни контрабандных мыслей.Что на душе? — Просветят грудь,А голову — так вдвое,И всё — ведь каждый что-нибудь
Да думает такое!Там кто-то пуд икры запрятал в книги.
Да, контрабанда — это ремесло!Я пальцы сжал в кармане в виде фиги —
На всякий случай — чтобы пронесло.А тут сосед и говорит:«Просветят поясницу,И коли там, внутри, горит —Не пустят в заграницу!»И я подумал: «Ну и пусть!Мандраж всё невозможней,Возьму сейчас вот — повернусь
И расплююсь с таможней.Я пока здесь ещё.Здесь мое детище,Всё мое — и дело и родня.Я по ним соскучился,481
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНе взлетев, измучился:Как они тут смогут без меня?На меня косятся...К выходу броситься?Встать за контрабандою в углу?
Лики, как товарищи,Смотрят понимающе
Из огромной кучи на полу.Не выдержал, пустил слезу,А сердце — сто ударов:Ведь я распятий не везу,Икон и самоваров,Да и брильянт — зачем мне он,
Куда мне с ним деваться?!Я в наш родной алмазный фонд —
Ходил полюбоваться.Сейчас, как в вытрезвителе ханыгу,
Разденут — стыд и срам! — даприлюдях.Просветят — и найдут в кармане фигу,
Крест на ноге, безумие в мозгах!Я крест сцарапывал, кляня
Судьбу, себя — всё вкупе, —Но тут вступился за меня
Ответственный по группе.Сказал он тихо, делово —Такого не обшаришь:Мол, вы не трогайте его,Проверенный товарищ!в а броскиЖЕРТВА ТЕАЕВИДЕНЬЯПриносят хлебушки
В награду, в дар им —«А ну-ка, девушки!»«А ну-ка парням!»Прямо у нас с ним во главе —С глазу на глаз, голова к голове.Вроде, зашёл, как родной, не таясь —Я прямо с ним, как с [тобою] — вась-вась.Раньше мы были тупые бараны,Что мы смотрели — кино по субботам?!Но ворвались к нам в квартиры экраны:
Гибель театрам, конец идиотам!Программа первая — других шикарней:Тут вам не плясочки — смотрю подряд!«А ну-ка, девушки!», «А ну-ка, парни!»И что же делают!.. Ох, что творят!черновик начала текстаНиксон приехал, а я в ус не дую:
Встретят, как надо, и я незамечен.
Стульчик к экрану подвину вплотную
И поприсутствую прямо на встрече.482
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииЯ до Указа с полгода не пью. —
Так что услышал я всё интервью,
Так оказался я к этой главе —Прямо глаз в глаз, голова к голове.Еще к экрану я нагнулся ближе,Пусть он ответит мне — и пусть не врёт,
Какого дьявола они в Париже
Морочат голозу который год!В комнате нашей играют артисты,Дикторы путают текст по бумаге,Запросто ходят ко мне футболисты,Негры, послы и свои работяги.В доме у нас ихний глава —Я с ним глаз в глаз, к голове голова.Только подвинул ногой табурет —Я с ним — ну вот, как с тобой — тет-на-тет.Потом ударники в хлебопекарне —А мне всё по сердцу, гляжу подряд.«А ну-ка, девушки!», «А ну-ка, парни!»Такое делают, и что творят!Кто я был раньше — аптечный провизор,Прежде я был просто кинолюбитель,Ну а когда приобрел телевизор —Всё изменилось, я стал телезритель.Вот, например, третий канал.Там — про карьер и про новый кристалл,
Вести из Гродно: нам всё по плечу,Всё, что угодно, смотри — не хочу.Программа первая — других шикарней:Хоть до полуночи давай крути.«А ну-ка, девушки!», «А ну-ка, парни!»Такое делают!.. С ума сойти.НЕ СОСТОЯЛОСЬнаброски (I)А мои [отец и мама] —Просто стопроцентные евреи,В общем, всё в порядке, слава богу.Долго я готовился в дорогу,
Посещал исправно синагогу...Это Мишка Шифман всё затеял.483
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНу за это я спокоен —У меня лицо такое,Что анкеты заполнять не надо.Вот последняя анкета
С указанием на это,Так что в этом смысле всё в порядке,
слава богу.На фестивале в Сопоте
В глаза пускали пыль,Теперь — кого не попадя
Пускают в Израиль.Ни конкурс песни в Сопоте,Ни на дорогах пыль, —А то кого ни попадя
Пускают в Израиль.Ох, вытроёмМы в Израиле
КатанёмВ автомобиле.ЛомовыеПросолим
Прямо в Ие¬
русалим.Голда Меир и Моше Даян
На евреев напустил дурман,
Действовал, как иллюзионист,Этот одноглазый сионист.наброски (II)Во Вьетнаме и в Корее
Воевали не евреи!Море там Израйлеванное.Мишку Шифмана не трожь, —Что ему волнение:У него евреи сплошь
И в третьем поколении!И отец — седой, как лунь, —За еврейство битый,Обнаглела и входит во вкус,
И доверчивых наших евреев
Подбивает покинуть Союз.Что же это вдруг творится,
Что за новый стиль?Стали многие проситься
Ехать в Израиль:Протезист зубной Арончик
И Борис-комиссионщик
Тоже хочут ехать в Израиль.
[Она уже вошла во вкус,И изменила только стиль:
Мол, покидайте вы Союз,
Мол, я тут с вами разберусь,
И, мол, валяйте в Израиль.]Загрустили, задурили
В Израиле.И строили,И решили.В глаза пускает
Евреям пыль,И подбивает
На Израиль.Ох, катанёмМы в Израиле,Да на своём
Автомобиле.А у меня, куда ни плюнь,
Одни антисемиты!В общем, в это дело влезть
Решили мы скорей,Но одна проблема есть,Что я ведь — не еврей.То не в конском топоте
На дорогах пыль,То кого ни попадя
Пускают в Израиль.484
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакции		Мы гадали — почему,Мишке Шифману нельзя,	И решили: потомуНу а вам — пожалуйста!	Что в паспорте — «еврей».наброски (III)Мишка нам идею дал —Шифман Мишка скромненький:
«Голду Меир услыхал
В радиоприемнике.Я, вообще, не сионист —Что мне синагога! —Но она — премьер-министр,
Обещает много:[Что всё, мол, здесь — -
Икра и ванная...Хоть в море лезь —
Израйлеванное!]начальный текстМишка Шифман башковит,У него провиденье.«Что мы видим, — говорит
Кроме телевиденья?!Смотришь конкурс в Сопоте
И глотаешь пыль,Ну а кто ни попадя
Едет в Израиль».Мишка Шифман мне сказал
По дороге в Мнёвники:«Голду Меир я поймал
В радиоприёмнике,Я, вообще, не сионист —
Что мне синагога! —Но она — премьер-министр,
Обещает много!»Мишка Шифман круто гнёт
Мягкими манерами;«Станем, Коля, через год
Мы миллионерами!»Мишка Шифман башковит
[По образованию:«Маханём-ка, — говорит, —Коля, за компанию!Что сидим тут в копоти
И глотаем пыль,Когда кого ни попадя
Пускают в Израиль!»][Телам и ртам —Икра и ванная...И море там —Израйлеванное!]«А на кой нам Израиль,
Что мы там забыли?»Ну а он: «Автомобиль
Будет в Израиле!»Хоть кого он убедит,А по виду — скромненький.
«Едем, Коля, — говорит, —
Хрена ли нам Мнёвники!»И решил я: в это влезть
Как могу скорей,Но одна загвоздка есть,
Что я — не еврей.Русский дед, отец и мать,
Буква «Р» — расейская,Да и внешность, так сказать,
Не совсем еврейская....Он со мною поступал,
Просто некрасиво! —Я чуть было ни попал
В лапы Тель-Авива.485
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХМишка — врач. Он вдруг затих.
В Израиле — бездна их! —Гинекологов одних —Как собак нерезаных,Значит — дети, как на грех,
Медленно родятся...Вот они и просят всех:« Приезжайте, братцы!»Протезистам — нет пути,Хоть они и просятся:Где на всех зубов найти?Значит — безработица.Под ружьём и бабы там —
Просто срам и страх!Потому — арабы там
Прямо в двух шагах.Мишка тут же впал в экстаз
После литра выпита,И кричит: «Они же нас
Гнали из Египета!Оскорбления простить
Не могу такого,Я желаю это смыть
С Рождества Христова!»Мишка лупит себя в грудь:
«Мне нужна компания!Мы ж с тобой не как-нибудь
Здрасти — до свидания.Видя Мишкину тоску,Глаз от горя красный,Я ему налил кваску
И сказал: «Согласный!»...Хвост огромный в кабинет
Из людей, пожалуй, ста.
Мишке там сказали «нет»,Ну а мне — «пожалуйста».Почему же мне — «лафа»,
А ему не светит?Видно, пятая графа
Подвела в анкете!черновик26«Куда все делосъ и сткуда что берется...»Единовременно дилемму не решить.По -древнеримски это — «темпера о морес»...после 20:ЛЕКЦИЯ О МЕЖДУНАРОДНОМ ПОЛОЖЕНИИ
черновик декабря 1978 года5	Места блатные всюду расхватали и15	И тут им папу Римского подкинули17	На пересылке я, в Наро-Фоминске я.20	А в мамы б взял, естественно, тебя.Плывут у нас — по Волге ли, по Каме ли,По жизни — прямиком в казённый дом,Таланты — вон узбек, сосед по камере, —Он мог бы быть Морганом и Фордом.А вы там президентов зря караете
С балконов, крыш, из окон и террас.Вон наш пахан — чего вы выбираете? —Согласен он. Не нужно? Вот те раз!486
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакциичерновик
25 — 263137—4038между 40 и 41:42—43
между 44 и 45:перед 45:46между 48 и 49:На клиросе, на кресле ли, на троне ли —Но всё равно — морочат, как хотят! —Чего искать: любой второй в Туркмении —У нас любой закройщик в Мелитополе
На многое способен и горазд!Вот место Голды Меир мы прохлопали,А у меня соседка — в самый раз!Повсюду мрут, а кто теперь здоров?Прошло пять лет, <как> выслан из Рязани я,
Могу и дальше: в чём-то <я> — изгой.
Готов/хюсь я к обряду обрезания,Спокойно спи, товарищ дорогой.Другой бы — тоже, ночью подловив!..И если ни к селу сейчас в Иране я,Сижу на нарах я, жажду передачу я —
Приёмничек сосед соорудил! —Услышу Мишку Шифмана — заплачу я:Ах, Мишка, я ж тебя и породил!Ах, что ты медлишь, бабушка? —Всего три тыщи миль!Бери билет, Рахиль —И в Израиль!Сбегу, ведь Бегин тоже бегал —Он у нас сидел! —Придёт ему предел —И я у дел.Напрасно кто-то где-то там куражится —Его надежды тщетны и пусты:К концу десятилетия окажутся
У нас в руках командные посты!Инкогнито — кто в маске, кто в плаще.Сидит Руслан и сыплет афоризмами —Кумир Марин, Галин и Агрофен, —Куда там вместе с их гегемонизмами
Дэн Сяопин и сам Хуа Гофен!Война нас пропорола сильно и Гулаг,А то б — могли историю открыть:Ведь по замашкам нашим был Калигула,И Юлий Цезарь, очень может быть.Когда б по нам костлявая не прыгала,Тогда б могли историю открыть:487
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСвой в доску по замашкам был Калигула,И Юлий Цезарь — очень может быть.53— 54 Примеров уйма — трудно вчетвером нести,Но нас мороз бодрит-с и сауна-с! —Вот воспитали мы-с, без ложной скромности,
Наследника Онассиса у нас.55 — 58 Следите за безвременно умершими:Уйдёт вдова Онассиса — Жаки!..Вперёд, в охоту за миллиардершами!Ах, дайте только волю, мужики!«Жан, Жак, Гийом, Густав...»черновикнеиспользованная строфаНо папа, подновив
Распавшиеся связи,Поедет в Тель-Авив, —Все будут вновь в экстазе.«Новые левые — мальчики бравые...»черновик4	Видно, подкурены вы и подколоты!9	Я сомневаюсь, что левые, правые10	Знаю, что власть — это дело кровавое.ДВОРЯНСКАЯ ПЕСНЯчерновик«На стол колоду, господа, крапленую колоду!Граф подменил ее, когда, барон, вы пили воду.Король наколот — так и есть! Барон, ваш долг погашен.
Вы — проходимец, ваша честь, и я к услугам вашим!Что? Я не слышу ваш апарт.о	нет, так не годится!»...А в это время Бонапарт
переходил границу.«Ответьте, если я не прав, но наперед — все лживо!
Прошу назвать оружье, граф, за вами выбор, живо?
Закончить не смогли вы кон, верните бриллианты!А вы, барон, и вы, виконт, пожалте в секунданты.Вам скоро будет не до* карт,вам предстоит сразиться»....А в это время Бонапарт
переходил границу.488
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакции«Да, полно — предлагаю сам: на шпагах, пистолетах...Хотя сподручней было б вам — на дамских амулетах.
Кинжал... Ах, если б вы смогли!.. Я дрался им в походах...
Но вы, конечно б, предпочли на крапленых колодах.Вы не получите инфаркт,вам не успеть в больницу»....А в это время Бонапарт
переходил границу.«Не поднимайте — ничего, я встану сам, сумею.Я снова вызову его, пусть даже протрезвею.Виконт, молчать, барон, не хнычь! Плевать, что тьма народу!
Пусть он ответит, старый хрыч, чем он крапил колоду?!Когда расскажет тайну карт, —
дуэль не состоится»....А в это время Бонапарт
переходил границу.«А коль откажется сказать, — клянусь своей главою! —
Графиню можете считать сегодня же вдовою.И хоть я шуток не терплю, но я могу взбеситься!Тогда я графу прострелю сначала ягодицу».Я злой, когда войду в азарт,прицелюсь в ягодицу...»...А в это время Бонапарт
переходил границу.«А вы, виконт, хоть и не трус, а все-таки скотина!Я с вами завтра же дерусь, вот слово дворянина.И вы, барон, извольте сесть, не падать — как же можно!Ну а засим, имею честь, я спать хочу безбожно».Стоял весенний месяц март,
летели с юга птицы.Какой-то к черту Бонапарт
переходил границу.«Ах, граф, прошу меня простить, я вел себя бестактно.Я в долг хотел у вас просить, но не решился как-то.Хотел просить наедине — мне на людях неловко —И вот пришлось затеять мне дебош и потасовку.489
ЯЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХчерновикчерновик16черновики
7 аЯ весь в долгах, пусть я не прав, имейте снисхожденье!
Примите уверенья, граф, а с ними извиненья.Ну да, я выпил целый штоф и сразу вышел червой...Дурак?! Вот как! Что ж, я готов! Итак, ваш выстрел первый»ПЕСНЯ СПИВШЕГОСЯ СНАЙПЕРАНе та раскладка — и ты повис:Легла заплатка на твою жизнь.«Не впадай ни в тоску, ни в азарт ты...»И уйди с оскорблённым лицом.«Toeopw'iu игроки...»I.18 а.
б.4—6 а.6.Прохиндеи из угла
б. Прилипалы из угла7	—10 Мол, обреют наголоИ разденут догола, —
Заявляли нагло, —А меня не трогало.За душою ни копья —Сел я с ними без копья —
Что не чувствую игры —
Фрапа, стоса и буры,пР осто <...>.Дескать, что с такой игры —
Рупь со штоса, два с буры —
Просто <...>.Не по дням вы сохнете, —
Даром, что просвечены! —
Вот вам крест — подохнете
От церроза печени.Лица ваши высечены
Второпях, нахрапом,Вас кропили тысячами —Всех единым крапом.II.1	—14 А маститые юнцы,Тоже в общем, молодцы,
Передали слухи:Дескать, слушайся старух,
Этих самых старых шлюх —
Шлюхи всё же шлюхи.7—14490
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииИм — хоть финт, хоть фрап ли, — мы
Все давно засвечены,Карты у них краплены,Деньги тоже мечены.Голоса поставлены,Груди все навыкате,Водкою протравлены, —Ну, да вы привыкнете!III.2	В деле доки, знатоки,7—10 Потому я не потоп,Господи, прости,Что игра мне — только чтоб
Душу отвести.«У нас вчера с позавчера иыа спокойная игра...'>черновик1 — 4 Шла спокойная игра, и вчера с позавчера
Козырей в колоде каждому хватало.И кончали мы на том, что оставшись при своём,
Вместе пили, чтоб потом начать сначала.22	— 23 Шла неравная игра — одолели фраера,Счастье прёт им, как легавые на кичу!26	— 28 Отыграться нам положено по праву!Может, мы ещё возьмём, да и всё своё вернём,А тогда и попрощаемся на славу.2	7 Мы в потёмках — наугад, нам фортуна кажет зад!ПИКА И ЧЕРВАпоследнее авторское исполнение1	Помню, я однажды и в «очко», и в «стос» играл,5 — 6 Он сперва как следует колоду стасовал,А потом я сделал ход неверный.8 И пошел я — в пику, а не в черву!1	4 Но потом я сделал ход неверный.17	—19 Я тогда по-новой всю колоду стасовал,А потом — не выдержали нервы.Делать было нечего — и я его прибрал.«Передо мной любой факир — ну просто карлик...»черновик(последовательность строф: 1, 2, 4, 3, 5)2	Я всех держу за просто мелких фраеров.6	А на рулетку — мне бы только раз взглянуть —10	Я в Монте-Карло облажу все углы.15	Попью чего-нибудь, послушаю джаз-банд.491
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ18 Мне поздно врать — могила на носу.20	Я несомненно все же принесу,
редакция 1967 г. для к/ф «Интервенция» содержала 1 — 3 строфы, перемежающиеся
рефреном:Здесь у нас —Всё для вас,Ну а там —Всё будет нам.В восстановленную в 1987 году редакцию к/ф песня вошла без рефрена.черновикИ202441—484244—48<ПЕСИЯ САШКИ ЧЕРВНЯ>Пред очами удлиненными Христа.Если атаман!Что ж хранитель сможет?Словно фраер на бану,Смерть крадется сзади — ну,Я в живот ее пырну —Сгорбится в поклоне,Я — в бега, но сатану
Не обманешь — ну и ну! —Глядь — во синем во Дону
Остудил ладони.Кровь пятном — и ну и ну* —Выпьешь или струсишь?Только-только пригубил, 	Вмиг все те, кого сгубил —Кто завыл, кто заскулил,Кто казал мне кукиш!черновик716—17БАЛ-МАСКАРАДОтветь мне, моя радость, Христа ради?»
Напрасно ж я себе утюжил, гладил:Меня схватили тут же в зоосаде, —22—24 а. Жен было две, — ну, две Марины Влади,
Одетые животными,С двумя же бегемотами,
б. И сразу встретил двух Маринов Влади
С какими-то животными,По виду — с бегемотами.«У меня было сорок фамилий...»
первое авторское исполнениеСколько я ни старался,
Сколько я ни стремился —^
Всё равно, чтоб подраться,
Кто-нибудь находился.И хоть путь мой был длинен и долог,
И хоть я заслужил похвалу —Обо мне не напишут некролог
На последней странице в углу.492
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты й другие редакцииСколько я ни стремился,Сколько я ни старался —
Кто-нибудь находился,И я с ним напивался.И хотя во всё светлое верил,—
Например, в наш советский народ,—
Не поставят мне памятник в сквере,
Где-нибудь у Петровских ворот.Сколько я ни старался,Сколько я ни стремился —Всё равно, чтоб подраться,
Кто-нибудь находился.Хоть пою я всё песни о драмах
И о жизни карманных воров,—Авторские исполнения до 1974 годаУ меня было сорок фамилий,У меня было семь паспортов,Меня семьдесят женщин любили,У меня было двести врагов.Но я не жалею.Я всегда во все светлое верил —
Например, в наш советский народ,Но не поставят мне памятник в сквере,
Где-нибудь у Петровских ворот.Но я не жалею.Моё имя не встретишь в рекламах
Популярных эстрадных певцов.Сколько я ни старался,Сколько я ни стремился —Я всегда попадался,И всё время садился.Говорят, что на место всё встанет.
Бросить пить?.. Но ведь мне не судьба —
Всё равно меня не отчеканят
На монетах заместо герба.Так зачем мне стараться?Так зачем мне стремиться?Чтоб во всем разобраться —Мне необходимо напиться!И хоть путь мой и длинен и долог,
И хоть я заслужил похвалу,Обо мне не напишут некролог
На последней странице в углу.Но я не жалею.И всю жизнь мою — колят и ранят.
Вероятно, такая судьба.Но всё равно меня не отчеканят
На монетах заместо герба.Но я не жалею.ПУТЕШЕСТВИЕ В ПРОШЛОЕчерновикА вчера где я был — не найду, хоть убей!
Только помню, что стены — с обоями...
Помню, Верка была и подруга при ней, —
Обнимался на кухне с обоими.А наутро я встал — мне давай сообщать,
Что хозяйку ругал и хотел застращать,
Что я голым скакал, что я песни орал,А отец, говорил, у меня — генерал!493
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХА потом рвал рубаху и бил себя в грудь,И ругался, что все тебя продали,И гостям, говорят, не давал продохнуть —
Донимал их блатными аккордами.А потом кончил петь, потому что устал,Начал об пол крушить благородный хрусталь,
Лил на лица вино, а кофейный сервиз,
Растворивши окно, просто выбросил вниз.И тебе не могли даже слова сказать.А потом потихоньку оправились —Навалились гурьбой, стали руки вязать,И тогда уже все позабавились.Кто плевался в лицо, а кто водку лил в рот,И какой-то танцор бил ногами в живот...
Молодая вдова, по мужчине скорбя, —Вдруг одна изо всех пожалела тебя.И на кухне бледнел ты разбитым лицом,Делал вид, что идёшь на попятную:«Развяжите мне руки, и дело с концом!»
Развязали, но вилки попрятали.Тут вообще началось — не опишешь в словах!
И откуда взялось столько силы в руках...Я как раненый бык на арене — чудил:Выбил окна и дверь и балкон уронил.Где же был я вчера — не найду днём с огнём!
Только помню, что стены с обоями...И осталось лицо — и побои на нём.И куда теперь выйти с побоями?...Исли правда оно — ну хотя бы на треть, —
Остаётся одно — только лечь помереть!
Хорошо, что вдова всё смогла пережить,
Пожалела меня — и взяла к себе жить.ПОЕЗДКА В ГОРОДчерновикМы собрались поутру —Чтоб не в самую жару,Я на память этот список изучил:Маньке с Танькой по ковру,494
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииЗятю — чёрную икру,Ну а свёкр шерри-бренди попросил.Брату с бабой — две дохи,Сестрин муж — ему духи,Кум сказал: «Берите, братцы, всё подряд!»
Двум невесткам — кенгуру,Зятю — беличью икру,Водки свёкру и фуфайки для ребят...Я самый непьющий из всех мужиков,Во мне есть моральная сила, —И наша семья большинством голосов,Снабдив длинным списком на восемь листов,В столицу меня снарядила.Чтобы я привёз снохе
С ейным мужем по дохе,Чтобы брату с бабой — кофе растворимый,
Двум невесткам — по ковру,Зятю — чёрную икру,Тестю — что-нибудь армянского разлива.Я ранен, контужен — я малость боюсь
Забыть, что кому по порядку:Я список вещей заучил наизусть, —Буди меня ночью — всё помню, клянусь! —А деньги зашил за подкладку.Значит, брату — две дохи,Сестрин муж — просил духи,Кум сказал: «Давай бери, что попадётся!»Двум невесткам — по ковру,Зятю — беличью икру,Тестю — водки литра два, пусть хоть зальётся!Я тыкался в спины, ступал по ногам,Шёл грудью к плащам и рубахам.И вслед мне неслось: «Осторожнее, хам!»Чтоб список вещей не достался врагам,Его проглотил я без страха.Помню: шубу просит брат,Куму с бабой — всё подряд,Тестю — водки ереванского разлива,Двум невесткам взять махру,495
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХЗятю — заячью нору,А сестре — плевать чего, но чтоб — красиво!Да что мне — пустым возвращаться назад?Но вдруг я набрёл на товары.«Какая валюта у вас?» — говорят,И снова на выход толкнуть норовят...«Рубли, — говорю, — не доллары!»Растворимой мне махры,Зять — подохнет без икры,Тестю, мол, даешь духи для опохмелки!..Двум невесткам — всё равно,Мужу сестрину — вино,Ну а мне — вот это жёлтое в тарелке.Не слышал про фунты и стерлинги слов,
Сражённый ужасной загадкой:Зачем я тогда проливал свою кровь,Зачем ел тот список на восемь листов,Зачем мне рубли за подкладкой?!Всё же надо взять доху,Зятю — кофе на меху,Свёкру — хрен, а тесть и пивом обойдётся.
Кум просил коньяк в пуху,Растворимую сноху,Сестрин муж сказал: «Бери, что попадётся!»Нет мне не понять — я от злости дрожу,Такое приснится по пьянке!Ну что я семье своей завтра скажу —Где то, где другое? — А что я, рожу?!В другой раз давайте мне франки!Всем вам будет по дохе,Кофе молотый снохе,Куму, зятю и братьям — чего придётся.Брату с бабой — пуд икры,Мужу сестрину — ковры,Ну а тесть и с шерри-бренди перебьётся.первое авторское исполнение9—10 Зятю — чёрную икру,Двум невесткам — по ковру,496
книга первая. ГРУСТНЫМ РОМАНСварианты и другие редакции18	— 21 Кум сказал: «Давай бери, что попадётся!»Двум невесткам — по ковру,Зятю — беличью икру,Тестю — водки литра два, пущай зальётся!29	— 30 Двум невесткам — взять махру,Зятю — заячью нору,33	Но вдруг я набрел на товары.42 Не помню про фунты и стерлинги слов,47	— 52 Всё же надо взять доху,Зятю — кофе на меху!Свекру — хрен, а тесть и пивом обойдётся.Кум просил коньяк в пуху,Растворимую сноху,Сестрин муж: «Давай бери, что попадётся!»после 52:Нет мне не понять — я от злости дрожу,Такое приснится по пьянке!Ну что я семье своей завтра скажу —В другой раз давайте мне франки?!И вам будет по дохе,Кофе молотый снохе,Куму, зятю и братьям — что попадётся!Брату с бабой — пуд икры,Мужу сестрину — ковры,Ну а тесть и с шерри-бренди обойдётся.«Давно, в эпоху мрачного язычества...»начальный текст[В наш век сплошного электричества, Даешь отъявленным шабашникам
Электроламп, электроплит,	Чинить электро-что-нибудь!Растёт шабашников количество,А качество — чуть барахлит.]	Ещё во времена язычестваШагнули мы в двадцатый век!
Нам внушают про проводку,	А в век сплошного электричестваА нам слышится про водку,	Шабашник — первый человек.Нам толкуют про тройник,А мы слышим: '<На троих».	[Другие — реки грандиозныеПерекрывают, свет дают!Клиент, тряхни своим загашником,	А мы —фигуры несерьёзные,И что нас трое не забудь!	нас «шабашники» зовут.]черновик14 Мы — это выключателя щелчок.13	—16 [Ах, свет погас как будто в целом доме, и
Раздался подо'зрительный щелчок...17 В. Высоцкий, ки. I497
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХмежду 16 н 17:
а.17 а.
б.19—20 а.
б.Вы думаете — из-за экономии.А это — мы поставили «жучок».)[Другие люди — реки грандиозные
Перекрывают, людям свет дают!Ну что ж, а мы — фигуры несерьёзные,
Недаром нас «шабашники» зовут.)[Согласен, мы — фигуры несерьёзные,
Недаром «Крокодил» для нас — беда?Но хоть у нас дела не грандиозные,
Шабашим мы недаром — это да!)[Согласен, мы — фигуры несерьёзные,Чудим мы, как электропровода...Но хоть у нас дела не грандиозные,
Шабашим мы недаром — это да!)Пока нас истребят — нарубим дров ещё,
Наш дружный коллектив нарубит дров ещё,
«Шабашник» — не презрительное прозвище,
А важная профессия для нас.«Шабашник» — унизительное прозвище,Но вы пока не можете без нас.черновик
1 — 26 — 7
6 — 82 — 810—1113 — 20СМОТРИНЫТам у кого-то — пир горой,И гость здоровый, налитой.Ну а хозяйка — хвост трубой —Идёт к подвалам.В замк» врезаются ключи,И извлекаются харчи,Там квохчут курочки в сердцах,Грибочки маются в сенцах,А печка — в синих изразцах
И с поддувалом.Сосед солидный, налитой,А у хозяйки хвост трубой,Еды навалом:Там кормят чёрною нкрой,Там кормят нынче на убой...А дьш воняет над избой
Гусиным салом.То жук плодовые поест, то скот падёт,То печь чадит — должно, от слабой тяги,
На жирных папиных бахчах
И дочь — невеста, вся в прыщах, —
Пила бы дрожжи на прощах498
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииОт перезренья.Смотрины вроде бы у них —Рублей на сто маслов одних,А только тощенький жених
В поту от рвенья.13	—15 А у соседей — мясо в щах:Что ж, на харчах да на бахчах
И дочь-невеста вся в прыщах,16	И все жуют — аж хруст в хрящах,20	Грустит и плачет.23	И на ступнях моих мозоли прохудились25	Поют! — Должно, вторую пьют...27 Чего не петь, когда уют29	А тут — и баба на сносях,39 Я — ясно дело — отказал,41—43 А что ему — он литру съел
Чуть опсовел и подобрел,Ну я пошел — попил, поел —48	Невеста зарыдала наверху.49	— 52 Сосед орёт, что наш народ —Он основной закон блюдёт:Мол, кто не ест, тот и не пьёт,Мол, выпьем, братья!54 Но младший сын с поправкой влез:57—58 А я сидел с заначенною трёшкой,Чтоб завтра гнать похмелие своё,66 — 68 Два здоровенных паренька
И оба в зубы: «Пой, пока
Не погубили!»80 а. Враз истребили,
б. Как истребили.81 — 83 А я в углу кричал болотной выпью,Набычась или даже подбочась, —И плакал и гадал: с кем завтра выпью8	5 У них в семье всегда покой90	И кадки маются в сенцах,91	А печка — в синих изразцах94 Хмарь на душе — да что там говорить!«Снег скрипел подо мной, поскрипев, затихал.,черновик3	А сугробы, смеясь, окликали.11	— 13 Я шагал до вершин
Занесенной страной
По заваленной снегом России.17*499
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ17	— 20 [Кнут бы езял, чудодей! Заплутал] и — куда ему деться?
Замер сонный ямщик, ошалев от неезженых верст.Если 6 этот ямщик бил кнутом — он бы мог и согреться,Ну, а он, чудодей, не хлестал, а жалел и замерз.18	Вспоминал о Христе, ошалев от неезженых верст, —19	Он, хлеща лошадей, мог бы этим немного согреться,24	— 26 Я по грудь во враньеСнег и холод — враньё!Да и сам я [обман — завтра] в прорубь!26 а. Жизнь идёт на мороз — ей там, голой, не выдержать стужу,
б. Но не все упадут, кто-то выстоит, выдержит стужу.26	— 28Вьюги стонут, поют. Кто же выстоит, выдержит стужу?[Тот, кто в прорубь] да в омут, но — сам, а не руки сложа.
[Клубы пара встают — изо рта <душа рвётся наружу>]
Выйдет вся — [и] схорон[ят], зарежу[т — дак снимут] с ножа.«Я вам расскажу про то, что будет...»начальный тскстВозвратятся на свои на кр^ги	Если плачут северные люди —Ураганы поздно или рано,	Значит, скоро южные заплачут.И, как сыромятные подпруги,Льды затянут брюхо океана.	И завьются бесом у антенны,И, пройдя сквозь омы, на реле
Словно наговоры и наветы,	До того ослабнут постепенно,Землю обволакивают вьюги:	Что лови их стрелкой на шкале!Дуют, дуют северные ветры,Превращаясь в южные на юге.	Упадут огромной силы токиСо стальной коломенской версты,В скрипе, стуке, скрежете и гуде	И высоковольтные потокиСлышно, как клевещут и судачат.	Станут током низкой частоты.ПЕСНЯ ВАНИ У МАРИИчерновик1—2 Я полмира прошёл через злые бои —Это было во времени оном...4	Санитарным везли эшелоном.26	Артиллерия нас накрывала,27	Но смертельная пуля нашла со спины
31 «Извините, хозяева, что завернулбеловой автограф для кинофильма3—4 А обратно меня за раненья мои
Санитарным везли эшелоном.8	Подымался совсем по-другому.И Не припала в слезах на пробитую грудь,500
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакции18	Неприветливый хмурый хозяин.27	Но смертельная пуля нашла со спины31	«Извините, хозяева, что заглянул36	И забило меня, зазнобило.СТУДЕНЧЕСКАЯ ПЕСНЯчерновик2	а.	Уже увидел близости и дали,б.	Отстроили они, отвоевали,5	Прошли через звено, бригаду, взвод.10	Но время эшелонное прошло —14	И всё-таки традиция живёт:18	а.	Сдавать стране свой основной зачёт.б.	Чтоб сверх программы сдать стране зачёт.СУББОТНИКнаброскиЭх, тарань, тарань, тарань,
Рыбонька-таранечка!Ты уж душу мне не рань,
Маня моя, Манечка!Я не знаю, как у вас там,
А у нас в Ботавио
Всем блядям и педерастам
В жопы шила вставили.Эх, табань, табань, табань,Воду растабанивай!Дело плохо, дело дрянь
Без гармошки Ваниной!Ах вы, курочки-несушки,
Девочки-розанчики!Рано вышли вы в старушки —
Божьи одуванчики!Голубки да голубочки,Гул и - гул и - гуле 11 ь ки,Влезли в печень мне да в почки
Девоньки-дсвуленьки!Мы не знаем, как у вас там,А у нас — дак весело,	перевесило.Это что ещё, а тут,В пригороде Лондона, —
Ни за что пое<ть> дают
Вместе с «кушать подано»Как на нашей танцплощадке
Массовик концерт давал, —
В позе лёжа он за пятки
Всех трудящихся хватал.И тогда была бутылка,И теперича она.Всё интриги да интриги!
Молодуху сватал дед,Сперва думали, что бросил,
Оказалося, что нет.Я не знаю, как у вас,А у нас в Бразилии —
Жнли-былн два Хуана,Оба — без фамилии.Ой, табань, табань, табань!Не то в берег врежемся,Чем вставать в такую рань —
Мы ещё понежимся!501
ЕЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХКак в Грохольском переулке
Разломали самокат,И наладили из втулки
Самогонный аппарат.Милый мой — каменотёс,
Сильный он да ласковый,Он недавно мне привёз
Лифчик пенопластовый.У милёнка моего
Челюсть не прижилася.Как на нашей танцплощадке
Гармонист затосковал, —
Он ладами из трёхрядки
Самогон закусывал.Ой, табань, табань, табань!
Слева город Еревань,Ежли тут не притабанишь —
Коньяку не выпьешь, Вань!Слышишь, милый, слышишь, Вань,
Пуще притабанивай,пР ямо в ЗАГС заманивал.Уж не знаю я, как тут,[А у нас в Бразилии,Бабы смолоду берут
Сразу две фамилии.]Уж не знаю я, как тут,А, к примеру, в Дании
Девок в ЗАГСы волокут
При втором свидании.здесь мода отстает!КакВот у нас в Австралии,
Очень в моде в этот год
В три обхвата талии.черновик1420—22 а.29 — 3329—3034—3540ГРУСТНАЯ ПЕСНЯ О ВАНЕЧКЕОй, куда ты всё бредёшь
Только ножки обобьёшь,Может статься, ты узнал
Жизнь прекрасну,Или ты коней загнал
Может, ты судьбу узнал
Распрекрасну,Скольких ты коней загнал
Будто, Ванечка, ты сник
Ходят слухи.Кудри сбросил, как без них?Сыт ли ты, или привык —К голодухе?!Ходят слухи, что ты сник
Что бедуешь.Всё ты ходишь бобылём
Бестолково?!Не цветёшь — уже отцвёл,502
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииЯ ЖЕНЩИН НЕ БИЛ ДО СЕМНАДЦАТИ ЛЕТнабросокТакие ж духи на прилавок,Налево, направо...А ты изменила, шалава!начальный текстПусть мой профсоюз осуждает меня,
Хотят, чтоб дошел я до моргу:Мне выговор дали, но как-то на днях32:За это решенье
я вдарил по морде профоргу.ГРУСТНЫЙ романсчерновик(последовательность строф: 9, 8, 1 — 5, 10, 6, 7):Как-то раз я гулял по столице — и
<Я> случайно прохожих зашиб,И попавши, конечно, в милицию,Я увидел её — и погиб!Я не знаю, что там она делала, —
Видно, паспорт пришла получать —
Молодая, красивая, белая...И решил я её отыскать.Шёл за ней — и запомнил парадное.
Что сказать ей? Ведь я хулиган...Выпил я и позвал ненаглядную
В привокзальный один ресторан.Ну а ей улыбались прохожие —Прямо, ну хоть кричи: «Караул!»
Одному в ресторане по роже я
Дал за то, что он ей подморгнул.А она хороша — кофта с напуском,
Круглолицая, словно луна!Нас швейцар не хотел в ресторан пускать:
Очень уж молодая она!А она становилась всё бдительней
И с опаской глядела вокруг...
Понял я, что боится родителей
Мой почти что испытанный друг.Я ей булочки маслом намазывал,И часы, как минуты, текли,Я такие ей песни заказывал!..А в конце заказал «Журавли».Обещанья я ей до утра давал,
Убеждал я ее вновь и вновь.«Я пять дней никого не обкрадывал,
Моя с первого взгляда любовь!»Я сказал: «Моя жизня потеряна!»
Я сморкался и плакал в кашне.И она мне сказала: «Я верю вам
И отдамся по сходной цене».Я ударил ее, белотелую,Закипела горячая кровь.Понял я, что в милиции делала
Моя с первого взгляда любовь.«Я любил и женщин, и проказы...»черновикЯ любил и женщин и проказы:	И ходили устные рассказыЧто ни день — то новая была.	Про мои любовные дела.503
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНо однажды где-то з Таганроге
Рядом с моремс этим не шути
Встретил я одну из очень многих
На своём на жизненном пути.Ей давай браслеты, кольца, пудру
! — Коньяки, духи и кабаки!Поступил я очень-очень мудро,
Отказавшись от её руки.У неё — широкая натура,У неё — открытая душа,У неё — такая вот фигура,У меня — в кармане ни гроша.На её на пепельные косы,На её заманчивый овал,На её культурные запросы
Я истратил весь свой капитал.Что ж, она живёт теперь, я знаю,С очень честным умным карасём,Я теперь открытки получаю.Там в конце. «Спасибо вам за всёЬУ меня — опять одни проказы,
Жизнь опять, как прежде, потекла,
Снова ходят устные рассказы
Про мои любовные делаавторское исполнение 7 ноября 1965 года
после 28Очень жаль, писатели не слышат
Про меня, про парня из села,
Очень жаль, сонетов не напишут
Про мои любовные дела.черновик7—8наброски«Там были генеральши, были жены офицеров...»Теперь уже начальникам на нас не обижаться
И жалоб не писать на нас знакомым и родным.Исчезли из предбанника два валенка, два ватника,И нас — в одних подштанниках на двор, а там мороз!Начальство тоже дошлое: «Готовится побег!»НАВОДЧИЦАчерновик8	Пойдём в кабак — зальёшь желание!)'10	—11 Душа сегодня — пополам почти!А если Нинка соглашается —13	—14 «Кончай, чудак, ты с этой Ниною:Она ж жила со всей малиною,16	А мне плевать — уж очень хочется!19	Не знаю, но она же просится!Я БЫЛ СЛЕСАРЬ ШЕСТОГО РАЗРЯДАчерновикЯ был слесарь шестого разряда,	Получал я всегда сколько надоЯ на ветер получку кидал.	И плюс премию каждый квартал.504
книга первая*. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииИ я не жалею.[Завёлся грош, и — хошь не хошь! —
По пьянке устроишь дебош.Завёлся грош, и — хошь не хошь! —
Идёшь и с товарищем пьёшь.]Если пьёшь понимаете сами,Должен что-то иметь человек, —Ну, и кроме невесты в Рязани,У меня две шалавы 'В Москве.И я не жалею.[Завёлся грош, и к ним идёшь,И к каждой чего-то несёшь,Одну побьёшь, с другою пьёшь,И снова — по пьянке дебош.]И я не жалею.Шлю подарки* и письма в Рязань я,А шалавам — себя и вино.Каждый вечер — одно наказанье,Ну а в ночь — истязанье одно.И я не жалею.[Завёлся грош, и к ним идёшь,И что-нибудь каждой несёшь,
Поешь, попьёшь и — хошь не хошь* -
А всё-таки с каждой соснёшь ]И смотрю я> здоровие тает.На работе — всё брак и скандал.
Никаких моих сил не хватает
И плюс премии каждый квартал.А я не жалею.Синяки и морщины на роже.И решил я без всяких делов-
Ну, их на фиг — здоровье дороже,
Пусть поищут других фраеров!..И я не жалею.Ох, насколько же стало мне лучше,
Как мне весело, если б кто знал:Я один пропиваю получку
И плюс премию каждый ьвйртал!И я не жалею.«Вы учтите, я раньше был стоиком...»черновик9	Я на жизнь свою вовсе не сетую:10	Без скандалов, без драк, без волнения,18	— 20 Ведь она поклялась мне в невинности!Ну, а я увидал в её паспорте
Два замужества и Две судимости.21 И клялась она мне, что любимый я,24	а. Что судимости — тоже условные,
б. Что судимости — очень условные.21—24 а. [Но] мужей ей простил — очень добрый я,А она меня — чарами-путами:А судимости были за тёмные
Махинации с овоще-фруктами,
б. Я мужей ей простил — ох, наивный я,А она меня — чарами-путами:Мол, судимости — всё за невинные
Операции с овоще-фруктами.505
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХнеиспользованные строки:Я к ней стал относится с терпимостью
И с осознанной необходимостью
По разделу моей недвижимости
По своей стосковалась по юности«Она во двор — он со двора...»черновик5	Её никто и знать не знал,21	И клёны длинные росли —28	Расскажешь — не поверится...
между 28 н 29:Четыре глаза — пьяный был,И просто очень нравилась,И бить её — почти не бил,Ну просто позабавились.И твёрдый ком во рту стоял,Но руки надо деть куда,А после драки целовал
Её в разбитые уста,34	— 35 Всем нам почти понятная,То счастие она б нашла,авторские исполнения1 Она на двор — он со двора:ПЕСНЯ КОМАНДИРОВОЧНОГОчерновик12	В час ночи и в носках.20	Все — про загробный мир.42	Влюбился * как сопля,44	Весь сразу, до рубля.«Здравствуй, «Юность», это я...»черновикИ	Потому благоволит21	Ты подумала, что вот46	Ну куда я ткнусь! Да ну!52	Ив вальтей и в даму их! —54	Нас — больших друзей твоих, —69	Будет там по буквам!ПРО ЛЮБОВЬ В КАМЕННОМ ВЕКЕчерновик
после 8:506
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакции[Наш строи хорош, но я нашел изъян.	Я, первый из людей, вступаю в спор,Я против полигамии семей —	Поправ законы, первый на земле,Ведь мы, произойдя от обезьян,	А ты берешь мой каменный топор —Мгновенно превращаемся в свиней.	Я высеку тебя не на скале].9—12 — отсутствуют.14	Начнут делить добычу и шутить...
между 16 и 17:Спокоен я, когда ты крепко спишь,Мне боязно, едва лишь я усну:Ведь ты зубами щелкаешь, сидишь.Нельзя из людоедок брать жену!21—28 — отсутствуют.29	— 32 и 33—36 размснены местами.После 36:[Попробуй выйди голой и запой!Я вижу — ты сияешь неспроста.Оденься поприличней и прикрой
Свои уста и прочие места.]Ага! Не те традиции у нас!Да где уж нам! До вас не дорасти.Не нравится — так можешь хоть сейчас
Обратно к своей матери идти.(Далее следует строфа 25—28)Я нс боюсь! Авось, свинья не съест!А вот зачем тебе кольцо в носу?Нет, правда, это скоро надоест, —Я завтра тебя в жертву принесу!ПЕСНЯ ПЛОТНИКА ИОСИФА.
ДЕВЫ МАРИИ И СВЯТОГО ДУХАчерновик1 — 2 Я вернулся из болота,Лапти ставлю у стены.9	— 10 Я бы встретил того духа,Я б отметил его в ухо!14	До Христа дойду, и знаю — влепит выговор Христос!18	Вроде, значит, помешал.19	Я сперва — спокойно, с лаской,
между 24—25:Я простой, я правду — враз:Дух Святой — до баб горазд.25	Он хоть возрастом и древний, хоть годов ему тыщ шесть, —
Строки 28—42 автор поменял местами со строками 43—54.32	Ты, блудница, сделай так:39	— 40 Он псалом, а я — кайлом,Он крылом, а я — колом!507
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХмежду 50 и 51:набросокДух сегодня очень занят:Крылья к ночи починяет,СЕМЕЙНЫЕ ДЕЛА В ДРЕВНЕМ РИМЕКак-то вечером патриции
Собрались у Капитолия —Побалакать там, побриться и
Выпить малость алкоголия.Кассий Лютий, выпив кружицу
Золотого мавританского,Стал ругать cboiq супружницу
[Выраженьями] < спартанскими >.черновик
22 — 232529—3233 — 3538черновик
26 — 273031
35черновик161921 — 24Эх, налейте снова мне «двойных»!Мне рабы в лицо хихикают!Наплевать мне на традиции
Без души она, без сердца... И
Не во всё величье веруя,На отцовские сестерции
Заведу себе гетеру я.У гетер — бедней и явственней,Но они не обезумели.	'У гетеры — хоть безнравственней,Из печали скоро выйду я!»	;ПРО ЛЮБОВЬ В СРЕДНИЕ ВЕКАТеперь всё копчено — пусть отдохнут поля! —
Вот хлещет кровь его на стебли ковыля.И мне сегодня наплевать на короля!...Но в замке счастливо не зажили мы с ней:Я мало, видимо, плевал на королей.«Не пиши мне про любовь — не поверю я...»Так что прессой я теперь избалованный.Так что прессою мы с ним избалованы.Весь в медалях наш бычок запакованный.А иначе — тёлок крыть не подумаю, —
Пишешь, Пашка пристаёт? Ну не жить ему!
Подавай кого ещё — я и тех легко!508
к>шга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииС агрономом не гуляй — ноги выдерну!
Можешь разве что пройтись с зоотехником.26	Это — вроде как амбар, но со стеклами.ИЕСОСТОЯВШИЙСЯ РОМАНчерновикУ нее все свое — и жилье, и белье,Ну а я ангажирую угол у тети.Для нее — все свободное время мое.На нее я гляжу из окна, что напротив.Стыдно, но — я за ней наблюдаю давно.Мне лифтер рассказал за литровые банки:У нее два знакомых артиста кино
И один популярный артист из Таганки.И пока у меня в ихнем ЖЭКе рука,Про нее я узнал очень много нюансов:У нее старший брат — футболист «Спартака»,
А отец — продавец в министерстве финансов.У нее, у нее — у отца лимузин,Ну а мать на машину садится с корзинкой...Я вчера — с плеч гора! — их услышал вблизи,
И узнал, что она называется Зинкой.Пропаду, но сегодня я к ней подойду,Приглашу в ресторан и Есе чувства открою,На еду я, наверное, денег найду,А Бшю нужно будет припрятать с собою.Я скажу, что всегда на футболы хожу,На «Спартак», и — слова восхищенья о брате.
Я скажу, что с министром финансов дружу
И что сам — как любитель играю во МХАТе.Ох и ах! Это все, это смерть, это крах!Все не так, все решилось до ужаса просто:Я пошёл — весь в цветах, как дурак, натощак...
А она оказалась огромного роста.НЕВИДИМКАчерновик1	Хожу ли я, пишу ли я, пью водку или чай,
вариант рефрена:[Я же знаю, — ведь он есть,Ощущаю только — здесь].509
ЯЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4 х КНИГАХ7	Про погоды мы с невестой ночью диспуты ведём,
Вместо строки «Обидно мне, досадно мне,— ну ладно!»:Положенье жуткое:Наважденье, тьфу ты ё!14—15 и др. Побледнев, срываюсь с места как напудренный я,19—22293739После 45:наброскиА за мной — моя невеста целомудренная!Я мучался, я дёргался, — на хитрости пошёл:
Глаза закрою, поднимаю храп. Ну,Коньяк открытый ставлю и закусочку на стол:
Вдруг сядет он — тут я его и хапну!Я б невидимку удавил па месте! —А тут недавно изверг па работу написал
Начальник отругал, но показал, — и я узналСейчас она скрывается, огласки не любя,Но я теперь надеюсь на поимку —Поймаю, разрисую! Пусть пеняет на себя!
Всем будет видно зту невидимку.«То бишь о чём — о невесте я...»Он был не в жилу жиле золотойХромой проходимец и милый мерзавецДолго вертелись старатели
Из-за пупа на пупе.С золотою душою не смог:Видно, он не терпел конкуренции,Этот золотоносный песок.Золото рыли тяжёлое и надрывали пупы.«Дорога, дорога, счёта нет столбам...»черновик(последовательность строф: 1,2,5,4,3,6)5	— 7 Ну посмотри, посмотри направо,Почему ж не поглядеть тебе, право?Подожди, поговорим, ведь наш путь еще далек,
13 —16 На других не гляди, — не надо!Улыбнись только мне, ведь я рядом.Подожди, поговорим, ведь наш путь еще далек,21	— 24 Неужели ты взгляд мой не встретишь,Неужели ты меня не заметишь?Не спеши, поговорим, ведь наш путь уж недалек,510
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииавторское исполнение (до апреля \9ЬЬ)(последовательность строф: 1, 2, 5, 4, 3, 6)1	Дорога, дорога — счёта нет шагам,5—8 и 13—16 Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом,Улыбнись — я напротив, я рядом.Побегу на красный свет, оштрафуют — не беда,
Только ты подскажи мне — когда,10	И шаги отсчитывают путь.18	—19 Ведь, как я, её никто не ждёт.Я замер и глаза закрыл. Открыл — но ты одна,21	— 24 Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом,Улыбнись — я напротив, я рядом.Путь наш долог, но ведь он всё же кончится, боюсь.
Перейди, если я не решусь.НЕЙТРАЛЬНАЯ ПОЛОСАчерновик1а. На границе с Турцией и Афганистаном
б. На границе с Турцией или Туркестаном2	Полоса нейтральная. Слева, где кусты, —4	А на правой стороне — ихние посты.7—8 Капитанова девчонка жить решила вместе.Прикатила: так и так, милый, то да сё...13	—16 А к ихнему начальнику, словно по повестке*Тоже баба прикатила — налетела блажь,То же самое лопочет, только по-турецки,Tax и так, мол, то да сё, свадьба! И шабаш!19	Наши пограничники — бравые ребята —Трое вызвались идти, с ними капитан.Разве знать они могли про то, что азиаты22	Порешили в ту же ночь — тоже по цветам?26	Ихний главный от цветов тоже вовсе пьян,31 — 38 Утром на заставе — на нашей и на ихней,По обоим сторонам нейтральной полосы,Слышен русский громкий плач и турецкий — тихий -
Но горе одинаково давит на весы.А на нейтральной полосе цветы
Необычайной красоты!Почему же нельзя — ведь земля-то ничья,«Вот и настал этот час опять...»другая редакцияПЕСНЯ ПАРНЯ У ОБЕЛИСКА КОСМОНАВТАМВот ведь какая не нервная
У обелиска служба! —511
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНебо отменное,Только облачность переменная.Он ведь из металла, ему всё равно — далеко ты или близко,
У него забота одна — быть заметным и правильно стоять.
Приходи поскорее, на зависть обелиску,И поторопись — можешь ты насовсем, насовсем опоздать.Гордая и неизменная
У обелиска поза.Жду с нетерпеньем я,А над ним — покой и Вселенная.Он ведь из металла — ему всё равно, далеко ты или близко,
У него забота одна — быть заметным и весело сиять.Если ты опоздаешь, на радость обелиску, —Знай, что и ко мне можешь ты насовсем, насовсем опоздать.Если уйду, не дождусь — не злись,Просто я не железный!Так что поторопись —Я же человек, а не обелиск.Он ведь из металла — ему всё равно, далеко ты или близко,
У него забота одна — быть заметным и олицетворять.Мне нужна ты сегодня, мне, а не обелиску!Так поторопись — можешь ты насовсем, насовсем опоздать.1	— 4 а. Вот ведь, какая степенная
У обелиска внешность —Небо весеннее,Только облачность переменная,
б. Вот ведь какая отменная
У обелиска внешность —Знает, наверное,Что кругом — весна откровенная.6	У него забота одна — быть заметным, не падать, а стоять.иабросокДЕЛАДела...ДеМеня замучили дела — целый день, целый день, целый день!
БылаОдна забота — сочинять и строчить, и строчить!ДотлаСгорели песни и стихи — дребедень, дребедень, дребедень.512
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииЗола!И даже некого винить и корить.ТеперьМне целый вечер подари, подари, подари, —Поверь,Я не обижусь, — говори!черновик14	Из рук вон плохо у меня шли дела, шля дела,20	Остались лёгкие дела у меня.24 Я не заплачу, хоть умри.авторские исполнения — начальный текстДела...Меня замучили дела — каждый день, каждый день, каждый день.
ДотлаСгорели песни и стихи — дребедень, дребедень, дребедень.Весь годЖила-была и вдруг взяла — собрала и ушла,И вот —Такие грустные дела у меня.ТеперьХоть целый вечер подари, подари, подари, —Поверь,Я только буду говорить.Из рук,Из рук вон плохо шли дела у меня, шли дела,И вдругСгорели пламенем дотла — не дела, а зола...Весь годОна жила и вдруг взяла — собрала и ушла,И вот 	Опять весёлые дела у меня.ТеперьХоть целый вечер подари, подари, подари, —Поверь,Не буду даже говорить.РОМАНСнабросокДа, сейчас ваши плечи в мехах,Ваши руки и души в браслетах,Но — закончите жизнь впопыхах,Незаметно вы станете — прах,И никто не заплачет об этом.513
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХчерновик7 — 8 Что с нами биле, королева грёз моих?Что с нами стало, моё прнзр;10 Плыли головы наши в вине.16	От страха жить, как от предчувствия кончины.21	Но жгу остатки праздничных одежд.РОМАНСнаброски1—4 а. Я не волнуюсь, я и не грущу,Я изнутри спокоен и снаружи, —Учтите, я привык к вещам похуже,И завсегда я выход отыщу.Она была — безеетрие само,Лишь иногда попутный ветер веял,Но вот оно — коварное письмо
От той, которой образ так лелеял.6. Я был уверен, как в себе самом,Не думал, не гадал об этом часе, —Но вот оно — прощальное письмо
От той, которой образ так прекрасен.5 — 8 Да, я не знал, что это — только маска,И маскарад закончился сейчас.На этот раз я потерпел фиаско,Но только это был последний раз.10	И нервы напряглись мои и вены.13 Довольно мне страданий и агоний,18 Под этим неприглядным серым небом,22	Прошу простить, мне надоело ждать!24 И впредь намерен только побеждать.начальная редакция1	— 4 Я был уверен, как в себе самом,В своей судьбе, — попутный ветер веял ..Но вот оно — ужасное письмо
От той, которой образ так лелеял.5—7 Не ведал я, что это — только маска,И маскарад окончится сейчас.Да, в этот раз я приобрёл фиаско,9 а .Я враз решил: дни сочтены мои —
б. Сперва решил: дни сочтены мои —10	И нервы напряглись мои и вены.13	Довольно мне страданий и агоний,18	Под этим серым неприятным небом,22 Мне надоело мучиться и ждать!24 а. И завсегда намерен только побеждать.514
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииб. А в поединках надо побеждать.Между 5 и 6 строфами вставка— диалог:«Откуда этот романс?» — «Не помню, кто-то пел, а мы дописали».беловой автограф2	— 4 В грязь соболя! Иди по ним в награду!Но вот ладони жжёт её письмо —Я узнаю убийственную правду.5 — 7 О, я глупец! Смиренье — только маска,И маскарад закончился сейчас.Да, в этот раз я потерял фиаско,9—10 Сперва решил: дни сочтены мои —Безумья кровь в мои проникла вены.13	Но я бегу страданий и агоний,21—24 Довольно! По неезженым тропинкам
Своих коней я не устану гнать!Спешу навстречу новым поединкам
И завсегда намерен побеждать.авторизованная машинопись22 — 24 Я прекращаю плакать и рыдать,Спешу навстречу новым поединкам
И в них теперь намерен побеждать.ТАНГОбеловой автограф22 Азартной с судьбой
29 — 36 Но счастье зыбко —Опять ошибка!Его улыбка,потом — бокал на стол.В бокале тленна
Погасла пена,А он надменнопростился и ушёл.«Ресъгъней сновидения и бреда...»черновик1а. На уровне фантазии и бреда,
б. На уровне фантастики и бреда,5 — 8 И кто нырнет в озерный этот омут,Насобирает ракушек, рассыпанных по дну, —Того болезнь да заговор не тронут,А кто утонет ■— тот найдет покой и тишину.7	Тот сил возьмет, смертя его не тронут,9	Эй, сапоги немеркие! Походкой косолапою515
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ11	Со дна кружки заветные я соскребу, сцарапаю —16 На шелковую тоненькую, жаль, не потянул.17	—18 Спасибо за нее на добром слове,Ношу ее поныне и не прячу в тайниках.22	— 24 Увижу дно озерное при отблеске зарниц.Из глубины я ракушки, подкравшись, ловко сцапаю.Ты с ими серьги сделаешь, какие у цариц.26	а. А иногда спускаюсь по ножу,
б. А иногда по острому ножу.28	А я, хоть и внизу, — высокий уровень держу.29	Жизнь в три броска — один отрезок прожит.35 С небес алмазы белые я соскребу, сцарапаю38 — 39 Чтобы при них и жить, и поживать,Да вот беда — ответственные люди42	Но кто рожден в рубахе, тех не тронет смерть сама.45 Пойдем со мной, душа моя, по странам по Муравиям47 Мы в танцплощадки скользкие, в дорожки с белым гравием«При свечах тишина...»черновик1 — 4 Вот она, вот она —При свечах тишина,[Ив бокалах мерцает вино,И два сердца стучат, как одно...]5	— 9 Сочтут серебрянные ложки люди странные,Пусть перероют как бельё твоё приданное, —За нашу близость отдана,Своя обычная цена
Одна любовь, любовь одна.10	Вот она, вот она,14	—15 Но только нет его и нет давно, и время позднее,Одним же сердцем не протопишь дом, и в нем морознее...ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УЕЗЖАЙбеловой автограф2	а. Неужели спасёт только чудо!
б. Навсегда?! Не случится ли чуда?11	Что всегда лишь в конце длинных рельс и шоссе18	Мне бы только набраться терпенья!19	Но хотелось бы мне, чтобы здесь, а не тамСКАЗОЧНАЯ ИСТОРИЯнабросок /[Расскажу я вам, браточки,
Без запиночки, до точки,
Не стесняясь,516
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииРасскажу — не приукрашу,На порядочность на вашу
Полагаясь.Как я завел с француженкою шашни,
Как я французов этих поражал,И как .плевал я с Эйфелевой башни
На головы невинный парижан.]1—6 [Расскажу я вам в компаиьи
Только в узкой,Об	одном своем романсС бабой- <русской —набросок II[Эх, вы, слухи-узелочки,Сплетен крепкая петля! -т-
Как женился я на дочке
Нефтяного короля, —Расскажу — не приукрашу,Как споил её папашу,И как в пьяном виде он
Подарил мне миллион.А я завел с француженкою шашни
И всё наследство промотал, —
Пустил по ветру с Эйфелевой башни
Заокеанский капитал.набросок III[Расскажу я вам, браточки,Без запнночкн, до точки,Не стесняясь,Расскажу — не приукрашу,На порядочность па вашу
Полагаясь...На приёме, на банкете,Где с лимончиком в буфете
Лососина...Посетите, будет случай, —Там — как дома, даже лучше:
Дармовщина!И дс?курит па приёме
Спецотряд в дверном проёме —?>]. Та французская особа
Знаменита на весь свет, .
И за ней следили в оба
Представители газет.Мы частенько с ней в отеле
Пили крепкий , коктейли, —И однажды мы — ура! —
Прогуляли до утра.И с рокового этого момента
Я оказался, на виду.]Пропуск спросят, —Если выпьешь, как с получки,—
Так тебя — под белы ручки
И выносят.Там дискуссии ведугся
И напитки продаются
На подносах,I	ам танцуют до упада,Так и виснут камарада
На гсноссах.Я туда проникну л с тьзла.Нам немного не хватило
С мужиками,Ну а где банкет давали —517
ЕЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХДо полночи торговали
Коньяками.Если ты — не из банкета, —Ох, с тебя сдерут за это, —Глаз навыкат!Рассчитал я. правда, хитро:Пять «четвёрок», два пол-литра —И на выход.Но... сияла среди зала —Солнце? — много... Факел? —мало,—Я — в румянец.Перед нею в <ритме> вальса
Грациозно извивался
Иностранец.И упали из подмышек
Два больших и пять малышек —
Не разбились,Но из сердца, как <иэ> улья,
Клапана, жужжа, под стулья
Закатились.черновик5 а. Выразители эпохи,
б. Люди века и эпохи,11	—12 И под водку лососина —Каждый может закусить.13—15 а. И без сраму даму онуСтиснуть малость — и к балкону,
И без денег, по талону,
б. И, потискав, даму этуПо паркету весть к буфегу
И без денег, по билету,14	Н азло светскому салону16	Накормить и напоить.42	Чуть побегал у вокзала, —43	Там милиция трепала49	Там, в толпе, — все непролазней
90 Шли на место преступленья111	Просто не было талонов
121 ...И пошли болтать в столице«Мне каждый вечер зажигают свечи...»на броскиПосле ночи будет утро —Полегчает, кто осудит!Через год припомнишь смутно,Через век тебя не будет.Станет легче через день всего лишь,А год справлялся не с такими!Два пройдёт — и вряд ли вспомнишь,А через три забудешь имя.первые авторские исполнения
1—4 — отсутствуют.518
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакции5	Теперь я не избавлюсь от покоя,8	Сначала в порт, а там — на пароход.9	Теперь мне вечер зажигает свечи,13	—14 В душе моей теперь пустынная пустыня.Так что стоите над пустой моей душой?!17	Мне каждый вечер зажигают свечи,21	— 24 В моей душе — всё цели без дороги.Поройтесь в ней — и вы найдёте там
Две полуфразы, полудиалоги,А остальное всё — пошло ко всем чертям!27	— 28 Но не хочу я знать, что время лечит, —
Оно не лечит, оно калечит —И всё проходит вместе с ним.набросокДОМ ХРУСТАЛЬНЫМШирота моей души для неё!Все вокруг тебя пришибленные
Красотой твоей пришибленные!черновик7,15,23 Рудники мои серебряные,9	—12 А в дому моём — ни ром, ни чай!Ведь помог бы Ты мне, Господи,
И сказал бы я: «Не скромничай!».«То ли — в избу и запеть...»авторские исполнения3	То ли взять да умереть6	То ли — под гитару?..7	а. То ли — в саин рысаков7	б. Может, — в сани рысаков14	В никуда навсегда —23	Всё кругом — красный свет!37 Неуютное жильё,НОЛЬ СЕМЬнабросокКогда я глотаю напиток из кубка,
И впору напиться совсем, —
Тогда я беру телефонную трубку:
Ноль, семь.Девушка! Дайте мне Париж!
Девушка! В кредит, не по талону.519
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХчерновикДля меня даже ночь — вне закона.Ночью — жизнь, ночью — множество тем.Я хватаюсь за диск телефона,Набираю вечное ноль семь.«Девушка, здравствуйте!Как вас звать?» — «Тома.Семьдесят вторая!» — Жду, дыханье затая...
«Быть не может, наберите... Я уверен — дома!
Вот! Уже ответили Ну здравствуй, — это я!»Для меня эта ночь — вне закона.Я не сплю, я ьричу «Поскорей! >Как же так — мне в кредит, по талону
Предлагают любимых людей?«Девушка, милая!Семьдесят вторая!Не могу держаться, — нетерпенье не тая, —К дьяволу все линии, я завтра уезжаю!..Вот. Уже ответили. Ну здравствуй, — это я*»Телефон для меня как икона,Телефонная книга — триптих.Стала телефонистка мадонной,Расстоянье на миг сократив.«Девушка кончилось...Я прошу — продлите!Вы теперь как ангел — не сходите ж с алтаря!
Самое главное — впереди, поймите!Вот уже ответили. Ну здравствуй, — это я!»Что, опять поврежденья на трассе?Что, реле там с ячейкой шалят?Мне плевать — буду ждать. Я согласен
Начинать каждый вечер с нуля*«Ноль семь! Здравствуйте!Это я». — «Что вам?»Нет!.. Уже не нужно. Нужен город Магадан.Я даю вам слово, что звонить не буду снова.Просто друг один — узнать, как он, бедняга, там».Для меня эта ночь — вне закона
Ночи все у меня — не для сна.520
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииНе услышать звонок телефона,Не сказать, что сегодня — Вес на *«Девушка, здравствуйте!Как вас звать?» — «Тома.Семьдесят вторая!» — Жду, дыханье затая.Слышу голос: «Да, меня... — <и>. ну, конечно, дома».
«Отвечайте, вызываю». — «Здравствуй! — это я».«Злесь лапы у елей дрожат на весу...»черновик10	Закрыт от меня и от света,15	Всё равно я из леса тебя заберу22	Я не зря в том лесу партизанил!беловой автограф13—15 Пусть ветра с сонных листьев сдувают росу,Пусть луна с небом пасмурным в ссоре, —Всё равно я тебя на руках унесу
17—24 отсутствуют.ЕСЛИ ХОЧЕШЬначальная редакцияПоздно говорить и смешно,Не хотел я, но...Что теперь молчать, всё равно
Дело сделано.Вбили в стену крюк,Раскрутили круг,В нём держусь что ссть силы я.Но конец весны,Даже явь и сны —Мечты бескрылые.Ах, чёрт побери!Никогда не пей вина на пари,Никогда не вешай ключ на двери,Вслух не говори,В глаза не смотри.Если хочешь закурить — не кури,Хочешь душу подарить — не дари,На засов запри.Горишь — не вопи,Если хочется в Париж — потерпи,Но товарища услышь и в степи,И в глухой степи.521
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХПоявился друг у меня
Неожиданно.Многих на меня променял —Где же это видано!Появился друг,Когда нет вокругНикого — с этим свыкнулся.Ни души святой,Даже нету той,А он откликнулся.Ах, чёрт побери!Если хочешь — пей вино на пари,
Без опаски вешай ключ на двери
И в глаза смотри,И вслух говори.Если хочешь закурить — закури,
Хочешь душу раздарить — раздари,
Окна раствори.Горишь — не зевай,Если хочется в Париж — поезжан,
А ее уговоришь — забирай.В добрый путь! Прощай!беловой автограф начальной редакция5 В стену вбили крюк,8	И конец весны,34 — 35 Если можешь — пей вино па пари,Если хочешь — вешай ключ на двери
41 — 44 Зову, не зевай,Если хочется в Москву — поезжай,Будто песни наяву — вспоминай.В добрый путь! Прощай!первая редакция основного текстаЕСЛИ ХОЧЕШЬПоздно говорить и смешно.Не хотела, но...Что теперь молчать — всё равно,Дело сделано.Оказалось вдруг,Что сомкнулся круг,Что цветы раздарила я,522
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакцииЧто конец весны,Что исчезли сны,Когда решила я:Весна! Не дури!Никогда не пей вина на пари,
Никогда не вешай ключ на двери,
Вслух не говори,В глаза не смотри,Если хочешь закурить — не кури,
Если хочешь подарить — не дари,
Риска не бери.С огнём не шути,И себе мечтать о нём — запрети,
Если кто-то хочет в дом — не пусти,
Сразу не прости!Вот уже и снег у стекла,И смеркается,У меня ж, как прежде, дела
Продвигаются.Всё не так, ни сяк,Наперекосяк,Всё никак не получится1
Лучше не желать,Нечего решатьДа и не мучиться!Зима! Не дури!Не желай, да и не пей на пари,Не желай повесить ключ на двери,И себе не ври!Ах, чёрт побери!Ведь не хочется курить — не кури!
Ведь не хочется гореть — гори!Вот и не гори!С огнём — пошути!Думать изредка о нём — не хоти!
Никому отныне в дом не войти!Не желай спасти!Это был великий момент,Без сомнения, —Только никаких перемен
От решения:523
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХВсё равно — без сна,Всё равно — одна,Всё равно — ветром дунуло,Всё равно — беда,Снова — холода.,И я придумала:Окно отвори!Если хочешь — пей вино на пари,Если хочешь — вешай ключ на двери,И в глаза смотри,Всё вслух говори,Если хочешь закурить — закури,Если хочешь подарить — подари,Умереть — умри!С огнём — пошути!Если кто-то хочет в дом — ты впусти,
Кто-то мокнет под дождём — так прости,
Хочешь вверх — лети!5 — 6 Был весенний бал,И весь мир дрожал8	— 9 И текли в крови
Строки о любви,22	— 23 Петь все ночи под окном — запрети,Вот зимой — впусти!43—44 а. И дер?кн мечты о нем взаперти,Пусть никто не сможет в дом твой войти,
б. Хоть невесело скучать взаперти.Ты себе о нём мечтать запрети,«Люблю тебя сейчас...»
авторизованная машинопись, предложениная
д,\н публикации в журнал «Аврора» в 1975 году:19	Без обещании — «Верь!»беловой автограф15— 16Есть в этом сожаленье об ушедшем,
Стремленье, где утеряна стремительность,19Без пятен, без потерь,20-21Мой век стоит сейчас — я вен не перережу!28Чтоб после «я люблю» добавил я «и буду'>.30 а.И сладкий яд лежит на дне стакана.б.Бесцветный яд сокрыт на дне стакана.39Ах, положенье «ах!»40Но выход мы с тобой поищем и обрящем.524
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакциичерновик3черновик6 а.
6.1012черновик«Я верю в нашу общую звезду...»Пусть врежемся мы в столб на всем ходу —«И снизу лед, и сверху — маюсь между...»Я чист и прост, хоть я не от сохи.Я чист и прост, как пахарь от сохи.Я жив, двенадцать лет тобой храним.Мне есть чем оправдаться перед Ним.ГОЛОЛЕДИ хотя на поверхности лёд —На гигантский каток не похоже.Только зверь не упавши пройдёт...Гололёд! И двуногий встаёт
На четыре конечности тоже.Исполнялась без строф 5—6 со следующими разночтениями:51013черновик
9 — 12черновик
2 — 49 — 10наброскиЧем-то скользким одета планета,Даже если планету в облёт,Гололёд, гололёд, гололёд! —«В портп не заходят пароходы...»И житель горного аула
И не упомнит, сам не свой,Не помнит старец
Такого холода весной.В Стамбуле матерно ругался«В белье плотной вязки...»В буденовке ноской,Овеянной, кстати,Гражданской войной,Лежали на Наде
Две польских рогожи...аПроделав брешь в затишьи...»От северных вьюг нас тянет на юг,А в небе — всё меньше тумана и дыма,Как будто весна ополчилась на зиму.Я — с верой в победу, я — с жаждой успеха,525
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИ воины в нежных зелёных доспехах
Врубаются клиньями в царство зимы.Я вижу цветные реальные сны.Две армии мне предложили на выбор:
Я встал бы тогда под знамёна весны.черновик49 а. Кто процветал в морозы —
б. Но кто-то ждёт морозы —50	— 51 а. Те не снимают шуб,Но поздно! — льются слёзыб.	Те не снимают шуб,Но ржаво льются слёзы
55 — 56 Постановленьем свыше
Объявлена весна.«В Азии, в Европе ли...»черновик9	—11 Всё крутилось в опере
Складно, по уму,Раньше хору хлопали,НОТЫиаброскиБыл вальс, сменили ритм, и он — фокстрот:
Прихлопнул композитор вальс без славы:Он что захочет, то перевернёт,Учтите это, верхние октавы!У нот выходит всё, как у людей,Но парадокс имеется — да вот он:Вот нота «фа» — хоть ниже, а мощней,Чем высокопоставленная нота.исполненияВедь гаммы начинают с ноты «до»И ею же заканчивают гаммы!Известно музыкальной детворе —Я впасть в тенденциозность не рискую! —
У нот выходит всё, как у людей,Но парадокс имеется — да вот он:Бывает — нота «фа» звучит сильней,Чем высокопоставленная нота.А вот бывает, скажем, Нота «фа»вторе кие
35 — 6
17—2019526
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСварианты и другие редакции«Он вышел — зал взбеси.1ся на мгновенье »иа броски[Волей своею стальною,Цепко, без скидки на боль,Смычку смычка со струною
Осуществит канифоль.]Струны стирались, дымили,Плавилась медь на губах,В мозг молоточки долбили,Как заповедовал Бах.[Жару задав музыкантам,Знай дирижёр воевал» —Терциям, квинтам и квартам
Место под солнцем давал.]
строфа, не вошедшая в основной текстИ вдруг колонна сдвинулась, шатаясь...Лишь на упругом звуке свод парит.Казалось, что в какой-то жуткий танец
Атланты повели кариатид.ГИТАРАранний беловикЯ слышал вчера: кто-то пел на бульваре,Был голос уверен его и красив...Но мне показалось — не хочет гитара
Звучать под его залихватский мотив!И всё же опять — ну что с неё взять! —
Поёт ночами лунными
Про юность мою своими семью
Серебряными струнами.Один музыкант объяснил мне пространно,Что будто гитара свой век отжила, —Заменят гитару электроорганы,Электророяль и электропила...Но... Гитара опять — ну что с неё взять! —
Поёт ночами лунными
Про юность мою своими семью
Уверенными струнами.Электророяль — мне, конечно, не пара:Другие придут и другие споют,527
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХНо кажется мне, не уйдём мы с гитарой
В заслуженный, но нежеланный уют.Гитара опять ну что с неё взять! —
Поёт ночами лунными
Про юность мою своими семью
Отзывчивыми струнами.авторские исполнения1	Один музыкант объяснил мне пространно,5	Гитара опять7,	17, 27 Поёт ночами лунными,12—14 а. И голос уверен, и голос красив...Но мне показалось — устала гитара
Звенеть лод его залихватский мотив!
б. Был голос уверен, был голос красив...Но кажется мне — надоело гитаре
Звенеть под его залихватский мотив!15	И всё же опять22	— 24 Другие появятся с песней другой.Но кажется мне, не уйдём мы с гитарой
В заслуженный и нежеланный покой.528
примечания
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпримечанияПроизведения Владимира Высоцкого печатаются по автографам
поэта, хранящимся преимущественно в Российском государственном
архиве литературы и искусства и в частных коллекциях (свыше 2000
страниц), а также по фонограммам авторского исполнения из личных
коллекций, в том числе и близких друзей автора, В особо оговоренных
случаях тексты печатаются по публикации, восходящей к владельцам
автографа1.Необходимо отметить, что сам автор за редкими исключениями не
готовил свои произведения к печати, а более половины из приведенных
в данном сборнике поэтических текстов, (не говоря уж о прозе) не пел
для широкой публики, а то и не пел вовсе2. Поэтому произведения
отмечены специальными значками:*	* * — часто исполняемые автором песни, которые можно счи¬
тать завершенными, сюда же отнесены и те песни, которые автор ис¬
полнял не полностью, либо фрагментами, но тексты которых сохрани¬
лись в автографах;пап — песни, не полностью спетые автором, и не известные в
полном варианте;♦	♦ ♦ — песни, вошедшие в кинофильмы с музыкой на мелодии
В.С.Высоцкого, но не известные в авторском исполнении;<• ❖ ❖ — произведения, не известные в авторском исполнении, со¬
хранившиеся лишь в автографах, сюда же относятся стихи, которые
автор не пел;<■ — незавершенные произведения, сохранившиеся лишь в на¬
бросках на бумаге.Из этой нехитрой классификации читатель может узнать, какие
произведения автор обнародовал, а какие — нет. Поводы, по кото¬
рым обнародование произведений не произошло, могут бьггь самыми1 Второй после РГАЛИ по количеству автографов блок находится за рубежом, ко
в качестве факсимильных копий имеется у составителя.2	В настоящих примечаниях поэтому учитываются только вышеупомянутые
публикации; другая библиография, за исключением «Метрополя» и нескольких
прижизненных публикаций, подготовленных В Высоцким, не приводится.18*531
ВЛ ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХразными — от цензурных соображений (напомню, что В.С.Высоц¬
кий творил в период советской цензуры с 1961 по 1980 гг.) до твор¬
ческих и т.п.Принципы выделения основного текста из множества авторских
вариантов при использовании достаточного количества существую¬
щих методов так или иначе можно окрестить как предпочтения1 со¬
ставителя.Впрочем, этот грех не кажется великим, если учесть присутствие па¬
раллельных вариантов в данной же книге. В особых случаях, когда
текст обыкновенно печатался неверно либо по неизвестным основани¬
ям, указывается известный текстологу источник публикации.Все датировки, за исключением поставленных автором, даются
в угловых <...> скобках, так как они поставлены составителем. Осно¬
вания для датировок следующие: воспоминания современников, автор¬
ские интервью и т.п., анализ автографов и фонограмм.Варианты и другие редакции приводятся в следующих случаях:
во-первых, когда речь идет о тексте, сохранившемся только на бумаге
и имеющем в последней рукописной редакции варианты строк; во-вто-
рых, когда широко известная песня печатается «вдруг» в другой ре¬
дакции ; в третьих, выбор обусловлен желанием составителя донести
наиболее интересные варианты текстов, причем «варианты» типа «бу¬
дет» и «станет», «гляди» и «смотри», а так же «А она» и «И она» не
приводятся.Во всех текстах и вариантах в угловые скобки <...> взяты сделан¬
ные составителем конъектуры (исправления и предположения), в
квадратные [...] — слова, строки и строфы, автором зачеркнутые.1 В данном случае речь идет не столько о «предпочтении» сколько о наличии ис¬
точников, подтверждающих существование других источников — автографов, фонограмм
и т п В качестве примера можно привести, например, текст «Чем и как, с каких пози¬
ций », вошедший в спектакль театра на Таганке «Владимир Высоцкий» с началом «Ре-
же, меньше ногат раны », притом, что в единственном известном составителю автографе
это третья строфа, причем третья ее строка Ну и так далееТо есть мы не знаем, какой из вариантов выбрал бы автор При этом зачеркнутые
варианты, как правило, не приводятся Исключения сделаны лишь для зачеркнутых пол¬
ностью строф, но они и отмечены, как зачеркнутые.Такой выбор текста объясняется почти всегда поздними авторскими правками, сде¬
ланными В Высоцким, как правило уже тогда, когда текст не исполнялся на широкую
публику, и вызваны они почти всегда исправлением ошибок В качестве примера можно
привести песню «Разведка боем». Она часто исполнялась автором в начале 1970-х годов,
причем автор сам неоднократно заявлял, что там имеется ошибка и он ее скоро поправит
Таким образом «Разведка боем» стала «Глубоким поиском»532
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпримечанияИЗ ПИСЕМ ЖЕНЕ-
ЛЮДМИЛЕ АБРАМОВОЙ (с. 11)Фрагменты писем подобраны с акцентом на личные качества
В.Высоцкого. Другие письма с описанием поездок и т.п. см. в книге
третьей и четвертой.<ЗАПИСКА ЗРИТЕЛЯМ> (с. 32)Печатается по фотокопии автографа. В кафе «Молекула» прошло
одно из первых публичных выступлений В.Высоцкого, которое состоя¬
ло преимущественно из «блатного» репертуара, отсюда и объяснение.«...ударил первым я тогда— так было надо...»ТОТ, КТО РАНЬШЕ С НЕЮ БЫЛ (с. 35)Вошла в сп. Театра драмы и комедии на Таганке «Микрорайон»
(1962 г.) Другие названия: «Почти из биографии», «Их было во¬
семь», «Вестсайдская история на современный лад».Впервые: Метрополь, 1978 г.«Неужто здесь сошелся клином свет...» (с. 40)Судя по времени написания, не исключено, что написано либо для
невышедшего кинофильма по сценарию И.Шевцова и В.Высоцкого
«Зеленый фургон» (работа 1979 — 1980 гг.) либо для телефильма
«Наше призвание» ( съемки 1980 г.)«Знаю// Когда по улицам, по улицам гуляю...» (с. 45)Написано на одной странице с набросками к песне «Таможенный
досмотр».«По переулкам, по переулкам...» (с.46)Написано на одной странице с набросками к песне «Она была
чиста...».ЛЕЧЬ НА ДНО (с.48)Впервые: Метрополь, 1978 г.«...где тебя сегодня нет— на Большом Каретном...»БОЛЬШОЙ КАРЕТНЫЙ (с.51)Большой Каретный переулок в Москве, в пределах Садового коль¬
ца, где В.Высоцкий часто бывал и подолгу жил у своих друзей Левона
Кочаряна и Владимира Акимова.Впервые: Метрополь, 1978 г.533
ВЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ«Кто с утра сегодня пьян...» (с. 54)Текст восстановлен В.Акимовым, В.Абдуловым, А.Макаровым,
друзьями В.Высоцкого из комапании на Большом Каретном.«Как хорошо ложиться одному...» (с. 55)Из письма Людмиле Абрамовой — парафраз песни А.Вертии-
ского.«Когда наши устои уродские.(с. 56)Начало текста восстановлено А. Макаровым, другие фрагменты
неизвестны.<КО ДНЮ РОЖДЕНИЯН.М.ВЫСОЦКОЙ> (с. 58)В автографе, подаренном Нине Максимовне, имеются также ри¬
сунки: две фигурки человечков с подписью «Это ты, а это — я», изо¬
бражающих, вероятно, Н.М.Высоцкую и В.С.Высоцкого; ниже, с
подписью «Это — вся наша семья», — одна фигурка (очевидно,Н.М.Высоцкой) и еще четыре: две больших и две маленьких, обозна¬
чивших, видимо, семью В.С.Высоцкого — его самого, его жену
Л.Абрамову и двух их детей — Аркадия и Никиту.<Г.ЯЛ ОВИЧУ И М.ДОБРОВОЛЬ ской
НА ЮБИЛЕЙ> (с. 59)Написано по поводу годовщины совместной жизни однокурсников
В. Высоцкого.«...потому что я вышел сегодня на скок...»Я В ДЕЛЕ (с. 63)Вошла в сп. Театра драмы и комедии на Таганке «Микрорайон»
(1962 г.) Наколол (жарг.) — обманул.ГОРОД УШИ ЗАТКНУЛ (с. 64)В фонограмме 1963 г. следующая последовательность строф: 1,3,
4, 5, 6, 2. Скок (жарг.) — кража со взломом; Стоять «на стреме»
(жарг.) — следить за опасностью, здесь: за появлением милиции;
Мусор (жарг.) — работник милиции.Я БЫЛ ДУШОЙ ДУРНОГО ОБЩЕСТВА (с. 66)Скокаръ (жарг.) — вор, специализирующийся на кражах со взло¬
мом; Щипач (жарг.) — карманный вор; Скурвиться, ссучиться
(жарг.) — выдать соучастников.534
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпримечанияГРОМ ПРОГРЕМЕЛ (с. 68)Песня бандитов из кинофильма «Интервенция» (1967 г.). Перу
B.C.Высоцкого принадлежат только четные строфы, нечётные — на¬
родные.ПЕСНЯ БАНДИТОВ (с. 69)Написана для того же кинофильма, не вошла.«А в двенадцать часов людям хочется спать...» (с. 73)Наколка (жарг.) — выбор объекта для кражи.ПЕСНЯ ПРО СТУКАЧА (с. 75)Другие названия: «Не каждый», «Песня про приятеля».«На мой на юный возраст не смотри...» (с. 76)По свидетельству Л.Абрамовой, существовал большой текст, на¬
писанный в 1965 — 1966 г.г. для какого-то фильма.«...жулики иногда нам встречаются...»Цикл песен для фантастического кинофильма Рижской киностудии
(1967 г.) о «светлом будущем», когда останется только один — по¬
следний жулик; везде полный коммунизм, все бесплатно и жуликам и
ворам делать нечего, всего в достатке и можно брать просто так.В фильм песни вошли не в авторском исполнении.«Здесь сидел ты, Валет...» (с. 83)Печатается по черновику, с учетом свидетельства Л.Абрамовой
о последовательности строф. В фильм не вошла.ВСЕ ОТНОСИТЕЛЬНО (с. 84)Другое название: «О вкусах не спорят».«Прошлое пусть останется только здесь,
в Музее древностей...» (с. 86)В фильм не вошла.«...а то ведь, правда,— несправедливость...»ПРОСТИТЕ МИШКУ (с. 91)Другие названия: «Мишку жалко — добрый парень», «Мишка
Ларин».535
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХУГОЛОВНЫЙ КОДЕКС (с. 93)Другие названия: «Песня про Уголовный кодекс», «Песня об
Уголовном кодексе».НЕ УВОДИТЕ МЕНЯ ИЗ ВЕСНЫ! (с. 94)Другие названия: «Весна еще в начале», «Из Весны».СЕРЕБРЯНЫЕ СТРУНЫ (с. 96)Другое название: «Гитара».ФОРМУЛИРОВКА (с. 97)Другие названия: «Вот раньше жизнь!...», «Про хорошего жули¬
ка», «Песня об очень сознательных жуликах». План (жарг.) — нар¬
котик, приготовленный из конопли; Бан (жарг.) — вокзал; Щипать
(жарг.) — совершать карманные кражи; Делать Варшаву (жарг.),
букв. — сровнять с землей, здесь — унизить человека, втоптать его
в грязь.«Яне пил, не воровал,..» (с. 99)«Феня» (жарг.) — воровской жаргон.«Ясклонен думать, гражданин судья,,,» (с. 101)В автографе зачеркнуто.ПРО ВТОРОЕ «Я» (105)Другое название: «Песня о раздвоенной личности».«...мне вчера дали свободу— что я с ней делать буду?..»ЗЭКА ВАСИЛЬЕВ И ПЕТРОВ ЗЭКА (с. 112)Майданщик (жарг.) — вор, промышляющий в поездах и на во¬
кзалах; Домушник (жарг.) — квартирный вор.СИВКА БУРКА (с. 115)Гонорар (жарг.) — срок, наказание; Чифирить (жарг.) — пить
чифир — крепко заваренный чай, почти наркотик.«В тюрьме Таганской нас стало мало...» (с. 117)Легавый (жарг.) — здесь: выдавший соучастника.РЕБЯТА, НАПИШИТЕ МНЕ ПИСЬМО! (с. 122)Впервые: Метрополь, 1978 г.536
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпримечания«... пар горячий развяжет язык...»
БАНЬКА ПО-БЕЛОМУ (с. 127)Другое название: «Банька». Написана во время съемок фильма
«Хозяин тайги». Впервые: Метрополь, 1978 г.БАЛЛАДА О БАНЕ (с. 131)При написании песни использованы наброски частушек для сп.
«Живой» (см. 4-ю книгу).«.. .кого-то выбирают римским папою...»
«Потеряю истинную веру...» (с. 138)В 1964 году Н.С.Хрущев присвоил президенту Египта Г.А.Насеру
звание Героя Советского Союза.ПИСЬМО РАБОЧИХ ТАМБОВСКОГО ЗАВОДА
КИТАЙСКИМ РУКОВОДИТЕЛЯМ (с. 139)Другие названия: «Письмо Китаю», «Песня про китайцев»,
«Письмо тамбовских рабочих китайским руководителям».О КИТАЙСКОЙ ПРОБЛЕМЕ (с. 141)Другое название: «Про китайцев».«Возле города Пекина...» (с. 142)Ляо Бянь — правильно: Линь Бяо.«Как-то раз, цитаты Мао прочитав...» (с. 145)В тексте описаны реальные события, произошедшие 2 марта 1969
года на советско-китайской границе, на острове Даманском. «Сталин
и Мао слушают их» — перефразированная цитата из известной песни
пятидесятых годов «Москва — Пекин».ПЕСНЯГОГЕРА-МОГЕРА (с. 147)Песня написана для спектакля «Турандот или Конгресс обелите -
лей» по пьесе Б.Брехта (1979 г.), в спектакль не
вошла.ПЕСНЯ ДЛЯ ВЫЕЗЖАЮЩИХ ЗА ГРАНИЦУ
И ВЕРНУВШИХСЯ ОТТУДА (с. 149)Другое название: «Про личность в штатском».537
вл. вытцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХИНСТРУКЦИЯ ПЕРЕД ПОЕЗДКОЙ ЗА РУБЕЖ,
ИЛИ ПОЛЧАСА В МЕСТКОМЕ (с. 151)Другие названия: «Под впечатлением», «Перед отъездом», «Вол¬
нения перед поездкой», «Инструкция перед поездкой», «Инструк¬
ция», «Инструкция перед поездкой за рубеж», «Перед выездом»,
«Перед поездкой», «Перед отправкой».ТАМОЖЕННЫЙ ДОСМОТР (с. 134)Другие названия: «На таможне», «Таможня», «Про таможню»,
«Случай на таможне».ЖЕРТВА ТЕЛЕВИДЕНЬЯ (с. 159)Другие названия: «Жертва телевизора», «Песня про телевизор».НЕ СОСТОЯЛОСЬ (С. 167)Другое название: «Мишка Шифман».ЛЕКЦИЯ О МЕЖДУНАРОДНОМ
ПОЛОЖЕНИИ (с. 171)Другие названия: «Впечатления пострадавшего за мелкое хулиган¬
ство после лекции о международном положении», «Лекция о между¬
народном положении в изложении попавшего на 15 суток за мелкое ху¬
лиганство», «Лекция о международном положении пострадавшего на
15 суток за мелкое хулиганство своим сокамерникам в Наро-Фомин-
ске», «Размышления мелкого жулика после лекции о международном
положении», «Лекция».«...а в колоде как-никак четыре масти...»
ДВОРЯНСКАЯ ПЕСНЯ (с. 181)Другие названия: «Игра в карты в <18>12 году», «Аристократы
развлекаются», «На стол колоду^ господа», «Песня аристократов».ПЕСНЯ СПИВШЕГОСЯ СНАЙПЕРА (с. 185)Другие названия: «Песня про снайпера, который через пятна¬
дцать лет после войны спился и сидит в ресторане», «Песня про снай¬
пера, который сидит в ресторане после войны, делать ему уже нечего».«Унас вчера с позавчера шала спокойная игра..,» (с. 189)Написана для к/ф «Война под крышами» (1971), в фильм не
вошла.538
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпримечанияПИКА И ЧЕРВА (с. №2)Печатается по первому авторскому исполнению, совпадающему с
текстом автографа. Другое название: «В пику, а не в черву». Сука
(жарг.) — отошедший от воров,. доносчик.«Один смотрел* другой орал,,.» (с. 193)Написано на одном листе с черновиком песни «Смотрины» и
«Штормит весь вечер...»«Передо мной любой факир— ну просто карлик,..» (с. 194)Использована в к/ф «Интервенция» (1967).<ПЕСНЯ САШКИ ЧЕРВНЯ> (с. 195)Написана для сценария фильма «Зеленый фургон», фильм по со¬
вместному сценарию И.Шевцова и В.Высоцкого не был снят.«.. .миллиарды выпитых стаканов...»«У нас— у всехг у всех, у всех...» (с. 199)В автографе 2 строфа расположена до 1.БАЛ-МАСКАРАД (с. 203)Другие названия: «Сегодня в нашей комплексной бригаде», «Ве¬
селимся»,. « Про рабочих», «Песня про то, как в некоторых местах
проводят свой досуг», «Как у нас веселятся товарищи», «Песня про
бал-маскарад».«Веемы чьи-то племянники...» (с. 204)Печатается по публикации в «Общей газете» (25 января 1994 го¬
да), восходящей к автографу.«Уменя было сорок фамилий...» (с. 205)Печатается с учетом поздпей авторской правки.«Заказал я два коктейля...» (с. 209)Печатается по публикации в газете «В.Высоцкий. Эксклюзив».
Киев, N 9, 1994. В частном архиве, на который ссылается публика¬
тор, автографа с таким текстом нет.ПУТЕШЕСТВИЕ В ПРОШЛОЕ (с. 212)Другие названия: «Покуролесил», «Ну и погулял», «Антиалко¬
гольная», «Ой, где был я вчера».539
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХПОЕЗДКА В ГОРОД (с. 214)Другое название: «Про валютный магазин».МИЛИЦЕЙСКИЙ ПРОТОКОЛ (с. 216)Другие названия: «Объяснительная записка в милицейском про¬
токоле», «Объяснительная записка в милиции», «Объяснение в мили¬
ции», «Антиалкогольная», «Протокол», «Разговор в вытрезвителе».«Нет прохода и давно,..» (с. 220)Написано на одном листе с текстом песни «Мне в ресторане ве¬
чером вчера...»ПЕСНЯ ТРЕХ ПАРНЕЙ (с. 226)Из кинофильма «На завтрашней улице» (1965). В фильме ис¬
пользованы 1, 2 и 4 строфы.СМОТРИНЫ (с. 232)Другое название: «Свадьба».«Явам расскажу про то, что будет...» (с. 236)Печатается по позднему из двух известных автографов.«... Ваня песенку мурлыкает...»Цикл песен для фильма киностудии «Ленфильм» (1974) о дон¬
жуане предпенсионного возраста, который пытается устроиться на
старости лет в одну из своих «семей».В фильм песни вошли не в авторском исполнении с аранжировкой
Э.Хагагортяна.ПЕСНЯ ВАНИ У МАРИИ (с. 239)Печатается по полному авторскому исполнению с учетом правки
1978-1980 г.г. В фильм вошли последние четыре строфы.ПЕСНЯ О ЧЕРНОМ И БЕЛОМ ЛЕБЕДЯХ (с. 241)В фильм вошла лишь 3 строфа. Рефрены исполняются от лица
Вани.ВЕЛИЧАЛЬНАЯ— ОТЦУ (с. 243)В фильм вошла первая строфа.ЧАСТУШКИ К СВАДЬБЕ (с. 244)В фильм не вошла.540
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпримечанияСТУДЕНЧЕСКАЯ ПЕСНЯ (с. 245)По замыслу автора исполнение 5 и 18 строк в фильме были остав¬
лены на усмотрение режиссера.СУББОТНИК (с. 246)В фильм вошла тремя частями: 1 — последняя строфа с началом:
«Все мы тут — одна семья», 2 — строфы 1 и 2, за ними новая строфа:Гармонист, гармонист,Сэрдцэ бэспокоиця!Разрешить нам, гармонист,С нами познаемиця!далее след овала 5 строфа, 3 часть состояла из 9, 11 и 12 строф.
ГРУСТНАЯ ПЕСНЯ О ВАНЕЧКЕ (с. 248)В фильм не вошла.ПЕСНЯ ВАНИ ПЕРЕД СТУДЕНТАМИ (с. 250)В фильм не вошла.«...а ну тебя, патлатую...»ТАТУИРОВКА (с. 253)В.Высоцкий неоднократно называл «Татуировку» своей первой
песней.РЫЖАЯ ШАЛАВА (с. 256)Впервые: Метрополь, 1978 г.«Позабыв про дела и тревоги...» (с. 259)Бока (жарг.) — часы.Я ЖЕНЩИН НЕ БИЛ
ДО СЕМНАДЦАТИ ЛЕТ (с. 260)Тэжэ — название магазина, производное от государственного
треста высшей парфюмерии, жировой и костеобрабатывающей про¬
мышленности.«Не давали мне покоя...» (с.268)Печатается по публикации в «Общей газете» (25 января 1994 го¬
да), восходящей к автографу.541
ЯЛ. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ«„.спервя джвам-к<а женясь...»
ПРО ЛЮБОВЬ В КАМЕННОМ ВЕКЕ (с. 2S7)Первая песня цикла «Из истории семьи, частной собственности и
государства».Другие названия: «Про семью в каменном веке», «Проблемы се¬
мьи в каменном веке», «В каменном веке», «На заре нашей эры»,
«История семьи», «Любовь в каменном веке»* «Песенка про любовь
в каменном веке», «Песня о первобытнообщинном строе».ПЕСНЯ ПЛОТНИКА ИОСИФА,
ДЕВЫ МАРИИ И СВЯТОГО ДУХА (с. 289)Другие названия: «Песня про Святого Духа, Иосифа-плотника»,
«Антиклерикальная», «Песня про плотника Иосифа и деву Марию»,
«Про непорочное зачатье» и др.СЕМЕЙНЫЕ ДЕЛА В ДРЕВНЕМ РИМЕ (с. 291)Вторая песня цикла «Из истории*семьи, частной собственности и
государства». Другие названия: «Песня про семыо в Древнем Риме»,
«В Древнем Риме», «Песня из римской жизни».ПРО ЛЮБОВЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА (с. 293)Третья песня цикла «Из истории семьи, частной собственности и
государства». Другое название: «Из средних веков».ПРО ЛЮБОВЬ В ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯ (с. 295)Четвертая песня цикла «Из истории семьи, частной собственности
и государства». Другое название: «История Моны Лизы».ДВА ПИСЬМА (с. 299)I.	«Здравствуй, Коля, милый мой, друг мой ненаглядный..»При исполнении вне цикла имела названиям «Письмо на выстав¬
ку», «Письмо из деревни к мужу, который повез на сельхозвыставку
быка племенного».II.	«Не пиши мне про любовь — не поверю я...»При исполнении вне цикла имела названия: «Письмо в деревню»,
«Письмо из Москвы в деревню».НЕСОСТОЯВШИИСЯ РОМАН (с. 303)Имела названия: «Лирическая песня», «Песня про несчастную
любовь». Иногда исполнялась без пятой и (или) шестой строф.542
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСврикеечаиня;«... что с вам» было, ш&р&ме&а грез моих...»«Дорога, дорога, счета нет стмбаж...» (с~ 313)Два раза перерабатывалась автором — для фильма «Саша-Са-
шенька» (1966) — см. раздел «Варианты и другие редакции» и для
музыкального спектакля «Необычайные приключения на волжском
пароходе» (1972) — см. 3-ю книгу.НЕЙТРАЛЬНАЯ ПОЛОСА (с. 314)Другие названия: «Песня а нейтральной полосе», «Песня про
нейтральную полосу». В раннем а/и песня начиналась с рефрена.Впервые: Метрополъг 1978 г.«Воти настал этот час опять...» (с. 317)По свидетельству Л Абрамовой, именно этот вариант предлагался
автором в фильм «Саша-Сашенька» (1967), однако использован не
был. Другая, вероятно, ранняя редакция песни приведена в разделе
«Варианты».«Напролет целый год— гололед...» (с. 319)Ранний вариант песни «Гололед», во многих изданиях печатался
с началом «День-деньской я с тобой, за тобой...»* однако автографы
либо исполнения этой редакции неизвестны. Печатается по единствен¬
ному известному черновику.ДЕЛА (с. 321)В раннем» широко известном варианте песпя использована в к/ф
«Короткие встречи» (1967). Данный текст представляет собой позд¬
нюю переделку песни для: исполнения от женского лица — Мариной
Влади.«Все было не так, как хотелось вначале...» (с. 323)Судя по всему, написана для кинофильма «Карантин» (1968),
т.к. написано на од нам листе с песней «Красивых любят...»«Красивых любят чаще и прилежней...» (с. 324)Песня для кинофильма <«Карантин» (1968), не вошла.ШАНСОНЕТКА (с. 325)Песня из кинофильма «Опасные гастроли» (1969), в фильм во¬
шла в обработке А.Билаша. Впервые: Билаш А.И. «Любисток»,
Киев, 1970543
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХРОМАНС (с. 327)Песня из кинофильма «Опасные гастроли» (1969), в фильм во¬
шла в обработке А.Билаша. Впервые: Билаш А.И. «Любисток», Ки¬
ев, 1970«Как все <это>, как все это было...» (с. 328)Обращено к Татьяне Иваненко, актрисе театра на Таганке, близ¬
кой подруге автора.РОМАНС (с. 329)Песня из кинофильма «Один из нас» (1970), в фильм вошел со¬
кращенный вариант в исполнении Г. Юматова.ТАНГО (с. 330)Песня из кинофильма «Один из нас» (1970).«При свечах тишина...» (с. 339)Вероятно, написано для кинофильма «Черный принц» (1973), но
режиссеру не предлагалась, хотя была заявка на несколько песен.ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УЕЗЖАЙ (с. 339)Песня написана для кинофильма «Черный принц» (1973), в
фильм вошла с музыкой И.Шварца. Печатается по монтажной записи
фильма, так как вариант, вошедший в фильм, несколько отличается от
текста, зафиксированного в беловом автографе.«...я жив, двенадцать лет тобой храним...»В настоящий цикл входят произведения, обращенные к жене
В.Высоцкого — Марине Влади. Все они приводятся по хронологии
написания, за исключением «Сказочной истории» — она идет первой,
так как речь в ней идет об истории знакомства.СКАЗОЧНАЯ ИСТОРИЯ (с. 343)Написана во время первой автомобильной поездки за границу,
входит в цикл, именуемый «Дорожным дневником». «В кабаке ста¬
ринном «Каме» — ресторан «Кама», находившийся до конца 1970-х
годов рядом с театром на Таганке в Москве.«Вот и кончилось все, продолжения жду,
хоть в других городах...» (с. 348)Написано на одном листе с набросками к песне «Спасите наши ду¬
ши». В рукописи зачеркнуто.544
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпримечанияДОМ ХРУСТАЛЬНЫЙ (с. 349)Вошла в кинофильм «Хозяин тайги» (1968). Впервые: Метро¬
поль, 1978 г.«Здесь лапы у елей дрожат на весу.. *» (с. 357)Вошла в спектакль театра «Современник» «Свой остров» (1971).
Имела названия: «Лирическая», «Лирическая песня»ЕСЛИ ХОЧЕШЬ (с. 359)Текст был написан для исполнения Мариной Влади. Ранняя ре¬
дакция песни, фрагмент которой сохранился в фонограмме а/и, отно¬
сящейся к сентябрю 1971 года, была написана от лица мужского пола
и являлась основательно переработанным вариантом текста «Возвра¬
тился друг у меня...» (см. книгу четвертую). В 1977 году эта редакция
была подарена К.Казанскому, аранжировщику песен В.В. на фран¬
цузских пластинках. Она была опубликована во 2 томе сборника
«В.Высоцкий. Песни и стихи.» (Нью-Йорк, «Литературное зарубе¬
жье»).«Гадала мне старуха на французском языке...» (с. 361)Написано на обороте первой страницы «Дорожного дневника».«Люблю тебя сейчас...» (с. 362)Написана во время первой автомобильной поездки за границу,
входит в цикл, именуемый «Дорожным дневником».«...в саван белый одета планета...»ГОЛОЛЕД (с. 369)См. также «Напролет целый год — гололед...» Впервые: Метро¬
поль, 1978 г.«Машины идут, вот еще пронеслась...» (с. 370)Написано на одном листе с текстами «Забыли» и «Подымайте
руки, в урны суйте...»«В белье плотной вязки...» (с. 374)Написано на одном листе с набросками к песне «Еще бы не бо¬
яться мне полетов...»«Снегудлинил в два раза все столбы...» (с. 376)В автографе первая строфа следует после второй.545
BJL ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХ«*.*птяшуш я&жы врозь я с толком...»
«В Азии, в Европе ли...» (с. 381)В автографе шестая строфа расположена перед пятой.НОТЫ (с. 383)Вошла в спектакль театра на Таганке «Берегите ваши: лица»
(1971). Печатается по позднему беловому автографу, рефрены с уче¬
том исполнения. Другие названия: «-Песенка про ноты», «Песня о но¬
тах». В автографе рефреп следовал после второй строфы, далее — че¬
рез. каждые две.,ГИТАРА (с. 388)Печатается по позднему беловому автографу. Другое название:
«Про нас с гитарой». Вошла в пьесу А.Штейна «'Последний парад»
и в одноименный спектакль Московского театра Сатиры.Впервые: Штейн. А. Последний парад, — М., 1969.проза
<НОВОГОДНИЙКАПУСТНИК> (с. 391)По свидетельству И. В. Ко ханов ского, был исполнен автором в
кругу друзей а начале января 1965 г. При атом В. В. был в. шахтерской
каске и, имитируя голос Н. С,Xру щева* читал текст с листа..<РОМАН О ДЕВОЧКАХ> (с. 393)В рукописи не озаглавлен. Название дано после смерти автора, ко¬
гда произведение ходило- в списках. По* свидетельству В.П.Янкловича
(бывшего главного администратора театра на Таганке, близко знав¬
шего В.В.), является незавершенным романом, замысел которого поя¬
вился у В.С.Высоцкого после беседы с В.Аксеновым, посоветовавшим
поэту попробовать написать прозу.Роман основан на фактическом материале. По свидетельству
В. И.Туманова,. В.В. еще да 1977 года рассказывал некоторые исто¬
рии, вошедшие затем в повествование: в частности, о пожарнике из те¬
атра на Таганке, который «Тухачевского держал» > врач Герман Аб¬
рамович, который лечит Полуэктову язву, также реальное лицо — хи¬
рург госпиталя МВД Герман Ефимович Баснер, не раз оказывавший
В.В. медицинскую помощь.Подснятъ (жарг.) — подманить, украсть; Конка (разг.) — Кон¬
ный (ныне — Птичий) рынок; Малюшенка — московский двор, два
дома которого принадлежали в прошлом купцу Малютину, распола¬
гался в районе Цветного бульвара за зданием цирка, прилегал к Боль¬546
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСпримечанияшому Каретному переулку {ныне — ул. Ермоловой), рядом находи¬
лась школа, в которой учился В.В. (теперь в этом здании размещается
Министерство юстиции РСФСР); пала /сокр. от падла/ (жарг.) —
подлец, негодяй; наблатыкатъся (жарг.) — приобрести блатные
(преступные) навыки, здесь — наловчиться; оклематься (разг.) —
прийти в себя.УДИВИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ,
КОТОРАЯ ПРОИЗОШЛА С ОЧЕНЬ
МОЛОДЫМ ЧЕЛОВЕКОМ ИЗ ЛЕНИНГРАДА
И ДЕВУШКОЙ ИЗ ШЕРБУРА (с. 437)Печатается по ч/а из частного архива и авторизованной машино¬
писи из архива Н.М.Высоцкой.Согласно дневниковым записям В.Золотухина, этот текст впервые
был прочитан ему В.В. 26 мая 1969 года. Можно предположить, что
данный сценарий создан с расчетом на совместное участие В.В. и
М.Влади в съемках будущего фильма. Кроме того, большой фрагмент
оригинала м/п списка (здесь — основного текста) с разбивкой на
эпизоды хранился до недавнего времени на к/с «Ленфильм».<УМОРЯ> (с. 455).Текст печатается по автографу из частного архива.Два варианта датировки вызианы тем, что существуют два факта,
которые могут служить «привязкой»:1)	Песня «Штормит весь вечер, и пока...», которая написана, как
известно, в 1973 году, в некоторых строках напоминает строки издан¬
ного рассказа, что, возможно, может говорить как о написании песни
до рассказа, так и наоборот.2)	Первая поездка В.В. в Югославию состоялась в 1974 году.
ВА. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХСОДЕРЖАНИЕНадежда на настоящее (предисловие составителя)	3Я к вам пишу			11«.. .ударил первым я тогда— так было надо...»ТОТ, КТО РАНЬШЕ С НЕЮ БЫЛ	35НЕСОСТОЯВШАЯСЯ СВАДЬБА	37«Смех, веселье, радость...»	38«Не однажды встречал на пути подлецов...»	39«Неужто здесь сошелся клином свет...» 		40«И вот когда мы к несогласию пришли...» 	41СЧЕТЧИК ЩЕЛКАЕТ	42«Вот главный вход, но только вот...» 	43«Знаю// Когда по улицам, по улицам гуляю...»	45«По переулкам, по переулкам...»	46НА ОДНОГО			47ЛЕЧЬ НА ДНО							48«.. .где тебя сегодня нет— на Большом Каретном...»БОЛЬШОЙ КАРЕТНЫЙ	51ВТОРОЙ БОЛЬШОЙ КАРЕТНЫЙ	53«Кто сутра сегодня пьян...»			54«Как хорошо ложиться одному...»	55«Когда наши устои уродские...» 	56«Угадаешь ли сегодня, ёлки-палки...»		 57<КО ДНЮ РОЖДЕНИЯ Н.М.ВЫСОЦКОЙ>	58сГ.ЯЛОВИЧУ И М.ДОБРОВОЛЬСКОЙ
НА ЮБИЛЕЙ>	59«.. .потому что я вышел сегодня на скок...»Я В ДЕЛЕ	63548
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСсодержаниеГОРОД УШИ ЗАТКНУЛ	64«Говорят, лезу П£ЯМО под нож ..»	65Я БЫЛ ДУШОЙ ДУРНОГО ОБЩЕСТВА	66ГРОМ ПРОГРЕМЕЛ	68ПЕСНЯ БАНДИТОВ	69РЕЦИДИВИСТ	71«А в двенадцать часов людям хочется спать...»	 	73ПЕСНЯ ПРО СТУКАЧА	75«На мой на юный возраст не смотри...»	 	76ПРАВДА ВЕДЬ, ОБИДНО	77«Враньё, ворьё, не верь...» 			78«.. .жулики иногда нам встречаются...»(ПЕСНИИЗ КИНОФИЛЬМА ПОС/ЕДИНИ ЖУЛИК»)«Здравствуйте!//Наши добрые зрители...» 	81«Здесь сидел ты, Валет...» 	83ВСЕ ОТНОСИТЕЛЬНО	84«Прошлое пусть останется только здесь, в Музеедревностей...»	 	86ФИНАЛЬНАЯ ПЕСНЯ	87«...а то ведь, правда, — несправедливость...»ПРОСТИТЕ МИШКУ	91УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС	93НЕ УВОДИТЕ МЕНЯ ИЗ ВЕСНЫ!	94СЕРЕБРЯНЫЕ СТРУНЫ	96ФОРМУЛИРОВКА	97«Я не пил, не воровал...»	99«Я склонен думать, гражданин судья...» 	101«[Я в своей уголовной практике...]»	102«Рядовой Борисов!» «Я!» «Давай, как было дело!..» 	103ПРО ВТОРОЕ «Я»	105«.. .мне вчера дали свободу— что я с ней делать буду?..»МАТЬ МОЯ — ДАВАЙ РЫДАТЬ	109«За меня невеста отрыдает честно...»	 	inЗЭКА ВАСИЛЬЕВ И ПЕТРОВ ЗЭКА	112«Мы искали дорогу по Веге...»	114СИВКА-БУРКА	115549
ал. высоцкийСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХЗАХЛЕБ И ВОДУ	.						 116«В тюрьме Таганской нас стало мало...»									117«Давно я понял: жить мы не смогли бы...»				...... 118«-Мне бы те годочки миновать...»	 	119«Пишет мне сестричка, только...»		 	120«У меня долги перед друзьями...»	121РЕБЯТА, НАПИШИТЕ МНЕ ПИСЬМО!	122«Эй, шофер, вези — Бутырский хутор...»	123«Дайте собакам мяса...»	 124«... пар горячий развяжет язык...»БАНЬКА ПО-БЕЛОМУ	127БАНЬКА ПО-ЧЕРНОМУ	129БАЛЛАДА О БАНЕ	131«Прошу прощения заране...»	.133«.. .кого-то выбирают римским папою...»«В Средней Азии — безобразие...»	137«Потеряю истинную веру...» 	 138ПИСЬМО РАБОЧИХ ТАМБОВСКОГО ЗАВОДАКИТАЙСКИМ РУКОВОДИТЕЛЯМ	139О КИТАЙСКОЙ ПРОБЛЕМЕ	141«Возле города Пекина...» 	 142ПЕСЕНКА ПРО ЖЕНУ МАО ЦЗЕДУНА	144«Как-то раз, цитаты Мао прочитав...»	145ПЕСНЯ ГОГЕРА-МОГЕРА	147ПЕСНЯ ДЛЯ ВЫЕЗЖАЮЩИХ ЗА ГРАНИНУИ ВЕРНУВШИХСЯ ОТТУДА	149ИНСТРУКЦИЯ ПЕРЕД ПОЕЗДКОЙ ЗА РУБЕЖ,ИЛИ ПОЛЧАСА В МЕСТКОМЕ	151ТАМОЖЕННЫЙ ДОСМОТР	154ЖЕРТВА ТЕЛЕВИДЕНЬЯ	159«Мы бдительны — мы тайн не разболтаем...» 	 162«Говорят в Одессе дети...»	 163«Наш киль скользит по Дону ли, поШпрее...»	164«Мы воспитаны в презреньи к воровству...»	 165НЕ СОСТОЯЛОСЬ	167«Куда все делось и откуда что берется...»	 170ЛЕКЦИЯ О МЕЖДУНАРОДНОМ ПОЛОЖЕНИИ	171«Жан, Жак, Гийом, Густав...»	 174550
книга первая, ГРУСТНЫЙ РОМАНСсодержание«Стареем, брат, ты говоришь?»	.	.	 176«Новые левые —мальчики бравые...» 						178<г„, .а в холоде как-никак четыре масти.ДВОРЯНСКАЯ ПЕСНЯ	181«Видно, не в стезе, не в полосе я...»		 	184ПЕСНЯ СПИВШЕГОСЯ СНАЙПЕРА	185«Не впадай ни в тоску, ни в азарт ты...»	 			 186«Говорили игроки...» 													 187«У нас вчера с позавчера шла спокойная игра...» ......... 		 189«Потихоньку, гады...» 	.							191ПИКА И ЧЕРВА										 192«Один смотрел, другой орал...»		 193«Передо мной любой факир — ну просто карлик...»			 194<ПЕСНЯ САШКИ ЧЕРВНЯ>							195«.. .миллиарды выпитых стаканов...»«У нас — у всех, у всех, у всех...»	 	199«Усталы по вечернему с утра...»	 	200«Есть у всех: у дураков...»	 	201БАЛ-МАСКАРАД	203«Все мы чьи-то племянники...» 	 	204«У меня было сорок фамилий...»		 205«Ну о чем с тобою говорить?..»										 207«Сколько лет, сколько лет...» 	 	208«Заказал я два коктейля...»	209ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЛЕЙТЕНАНТА МИЛИЦИИВ РЕСТОРАНЕ «БЕРЛИН»	210СЛУЧАЙ НА ШАХТЕ	211ПУТЕШЕСТВИЕ В ПРОШЛОЕ	212ПОЕЗДКА В ГОРОД	214МИЛИЦЕЙСКИЙ ПРОТОКОЛ	216«Жизнь оборвёт мою водитель-ротозей...»	218«Давно, в эпоху мрачного язычества...»				 219«Нет прохода и давно...»	220ПРО РЕЧКУ ВАЧУ И ПОПУТЧИЦУ ВАЛЮ	221«Ох, ругает меня милка...» 			 	225ПЕСНЯ ТРЕХ ПАРНЕЙ	226«Нынче мне не до улыбок...»	227«Не бросать, не топтать...» 	228551
ВА. ВЫСОЦКИЙ •СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4-х КНИГАХПЕСНЯ ЗАВИСТНИКА	231СМОТРИНЫ	232«Снег скрипел подо мной, поскрипев, затихал...»	235«Я вам расскажу про то, что будет...»	236«.. .Ваня лесенку мурлыкает...»(ПЕСНИ ДЛЯ КИНОФИЛЬМА .ОДИНОЖДЫ ОДИНу)ПЕСНЯ ВАНИ У МАРИИ	239ПЕСНЯ О ЧЕРНОМ И БЕЛОМ ЛЕБЕДЯХ	241ВЕЛИЧАЛЬНАЯ — ОТЦУ	243ЧАСТУШКИ К СВАДЬБЕ	244СТУДЕНЧЕСКАЯ ПЕСНЯ	245СУББОТНИК	246ГРУСТНАЯ ПЕСНЯ О ВАНЕЧКЕ	248ПЕСНЯ ВАНИ ПЕРЕД СТУДЕНТАМИ	250«...а ну тебя, патлатую...»ТАТУИРОВКА	253КРАСНОЕ, ЗЕЛЕНОЕ	254БОДАЙБО	255РЫЖАЯ ШАЛАВА	256«У тебя глаза как нож...»	257«Позабыв про дела и тревоги...» 	259Я ЖЕНЩИН НЕ БИЛ ДО СЕМНАДЦАТИ ЛЕТ	260ГРУСТНЫЙ РОМАНС	262«Я любил и женщин, и проказы...» 	264«Там были генеральши, были жены офицеров...»	265«Я ей Виктора простил...» 	266НАВОДЧИЦА	267«Не давали мне покоя...»	268Я БЫЛ СЛЕСАРЬ ШЕСТОГО РАЗРЯДА			269«О нашей встрече — что там говорить...»	270«Катерина, Катя, Катерина...» 	 271КНИЖКА С НЕПРИЛИЧНЫМ НАЗВАНЬЕМ	272«Вы учтите, я раньше был стоиком...»	274«Она на двор — он со двора...»	276«Я теперь на девок крепкий...»	278ПЕСНЯ КОМАНДИРОВОЧНОГО	279«Здравствуй, «Юность», это я...»	281552
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСсодержание«...сперва давай-ка женись...»ПРО ЛЮБОВЬ В КАМЕННОМ ВЕКЕ	287ПЕСНЯ ПЛОТНИКА ИОСИФА, ДЕВЫ МАРИИ ИСВЯТОГО ДУХА	289СЕМЕЙНЫЕ ДЕЛА В ДРЕВНЕМ РИМЕ	291ПРО ЛЮБОВЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА	293ПРО ЛЮБОВЬ В ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯ	295«В прекрасном зале Гранд-Опера...»	297«Ответ не сложен...»	 	298ДВА ПИСЬМАI.	«Здравствуй, Коля, милый мой, друг мой ненаглядный!..» 	299II.	«Не пиши мне про любовь — не поверю я...» 	301НЕСОСТОЯВШИЙСЯ РОМАН	303НЕВИДИМКА	304«То бишь о чём —о невесте я...»	306«У кого на душе только тихая грусть...»	 	307«... что с вами было, королева грез моих...»«В желтом лимузине...» 			311«Если нравится — мало?...»	 	312«Дорога, дорога, счёта нет столбам...»			313НЕЙТРАЛЬНАЯ ПОЛОСА				 314«Бродят// По свету люди// разные...» 	....316«Вот и настал этот час опять...» 			317ОНА БЫЛА В ПАРИЖЕ	318«Напролет целый год — гололед...»	319ДЕЛА					321«Всё было не так, как хотелось вначале...» 			323«Красивых любят чаще и прилежней...» 			324ШАНСОНЕТКА	325РОМАНС...									327«Как всё <это>, как всё это было...»	328РОМАНС			329ТАНГО			330«Я думал: «Это всё», — без сожаленья...»			332«Жил-был человек, который очень много видел...»	333«В Африке, в районе Сенегала...»	334«И любовные узы...»	335«У неё некрасивые люди...»	 	336«Реальней сновидения и бреда...» 	337553
BA. ВЫСОЦКИЙСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В 4~х КНИГАХ«При свечах^тишина...»	...... 	339ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УЕЗЖАЙ	340«..л жив, двенадцать лет тобой храним...»СКАЗОЧНАЯ ИСТОРИЯ	343«Мне каждый вечер зажигают свечи...» 	 	347«Вот и кончилось всё, продолжения жду, хоть в другихгородах...»	..	 									348ДОМ ХРУСТАЛЬНЫЙ		 349«Я всё чаще думаю о судьях...»			350«Толи —в избу и запеть...» 						..351«Нет рядом никого, как ни дыши...»								 353НОЛЬ СЕМЬ								 354«Маринка! Слушай, милая Маринка...»			356«Здесь лапы у елей дрожат на весу...»				 357«Общеприемлимые перлы...» 							358ЕСЛИ ХОЧЕШЬ	359«Гадала мне старуха на французском языке...»	 361«Люблю тебя сейчас...»	362«Я верю в нашу общую звезду...» 	364«И снизу лед, и сверху — маюсь между...»	366«...в саван белый одета планета...»ГОЛОЛЕД			369«Машины идут, вот еще пронеслась...» 				370«В порт не заходят пароходы . » 	371«Сколько я, сколько я видел на свете их...»	372«Холодно, метет кругом, я мерзну и во сне...»		 373«В белье плотной вязки...»	374«Снег удлинил в два раза все столбы...» 				376«Проделав брешь в затишьи...»			377«.„пляшут ноты врозь и с толком...»«В Азии, в Европе ли...» 				 381НОТЫ....											383«Он вышел — зал взбесился на мгновенье...» 					 385ГИТАРА..,.											388проза<НОВОГОДНИЙ КАПУСТНИК>					391<РОМАН О ДЕВОЧКАХ>									393554
книга первая. ГРУСТНЫЙ РОМАНСсодержаниеУДИВИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ, КОТОРАЯ
ПРОИЗОШЛА С ОЧЕНЬ МОЛОДЫМ
ЧЕЛОВЕКОМ ИЗ ЛЕНИНГРАДА И ДЕВУШКОЙИЗ ШЕРБУРА	437<УМОРЯ>	455варианты // другие редакции	 			463примечания	 	531
КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО® — родился 25 января 1938 года. Отец — Семен Владимирович
Высоцкий, в то время выпускник училища связи, потом —
кадровый военный, мать — Высоцкая Нина Максимовна, слу¬
жащая, работник архива.•	— Во время войны был с малюй в эвакуации, отец ушел на
фронт.•	— После войны и после развода отца с матерью жил в семье
отца и его новой жены, ездил с отцом на два года в г. Эбере -
вальд в Германию, где Семен Владимирович проходил службу.•	— Стихи, по его словам, начал писать еще в раннем детстве.
Из детских стихов до нас дошла лишь «Моя клятва», написан¬
ная в связи со смертью Сталина и предложенная в стенгазету
предприятия, где работала Нина Максимовна.® — С осени 1954 года занимался в драмкружке при Доме
учителя.•	— В 1955 году закончил школу и по настоянию родителей
поступил в МИСИ вместе со своим другом Игорем Коханов-
ским. Однако к концу года сделал выбор в пользу сценического
ремесла и подал заявление об отчислении.•	— Летом 1956 года подал документы сразу в три театраль¬
ных училища — им. Щепкина, Школу-студию при МХАТе
и им. Щукина. Во всех прошел собеседования и вступительные
туры и был допущен к экзаменам. Поступил в Школу-студию
при МХАТе. Среди его педагогов были П. В. Массальский,
М. И. Тарханов, А. Д. Синявский и многие другие.•	— во время учебы в Школе-студии:•	как и все студенты, играл в курсовых спектаклях, иногда в
массовых сценах спектакля «Синяя птица» во МХАТе;•	эпизодически, начал сниматься в кино, озвучивать мульт¬
фильмы;•	завоевывал популярность среди однокурсников самобытными
рассказами от лица разных экзотических персонажей типа
«работника ЦК (центральной котельной), а впоследствии дик¬
тора Центрального телевидения, некоего Сережи», «Рекса —
собаки полковника» и т. д.•	— В это же время начинал играть на гитаре, исполняя попу¬
лярный в то время дворовый репертуар, в свою очередь
дополняя его, разыскивая новые блатные песни, которые кол¬
лекционировал А. Д. Синявский. Первые собственные пес¬
ни — «капустники» на злобу дня — были написаны на мотивы
шлягеров,556
•	— В Школе-студии познакомился с Изой Мешковой, женился
на ней, после окончания училища они расстались, хотя фор¬
мально развелись лишь весной 1965 года.•	— Во время учебы подружился с Л. Кочаряном, часто бывал,
а иногда и просто жил у него на квартире в доме в Большом
Каретном переулке. Кроме своих друзей — А. Макарова,
А. Утевского, М. Туманишвили — здесь в шестидесятые годы
часто бывали А. Тарковский, В. Шукшин и многие другие.•	— Летом 1960 года успешно закончил театральный вуз и
поступил ка работу в драматический театр им. А. С. Пушкина,
ездил на гастроли с театром в Ригу.•	— В фильме «Карьера Димы Горина» впервые сыграл не
эпизодическую, а одну из больших ролей.•	— Летом 1961 года, по его признанию, написал первую само¬
стоятельную песню — «Татуировка» (до этого были две пес¬
ни — «49 дней» и «Пока вы здесь в ванночке...», написанные
на чужие мелодии). С этого момента начинается отсчет песен¬
ного творчества Владимира Высоцкого.•	— Осенью на съемках фильма «713-й просит посадку» позна¬
комился с актрисой Людмилой Абрамовой, снимавшейся в этом
же фильме, которая стала его женой.•	— В начале 1962 года перешел из театра им. А. С. Пушкина
в московский театр Миниатюр, ездил на гастроли в Свердловск.•	— В марте после гастролей был уволен из театра «за полное
отсутствие юмора». Поступил в театр «Современник», где
играл всего две недели эпизодические роли. В мае вернулся
в театр им. А. С. Пушкина.•	— В июне уехал с театром на гастроли по Уралу. В Свердлов¬
ске впервые играл в телеверсии спектакля «Дневник женщи¬
ны». После гастролей был уволен без права работы по спе¬
циальности.•	— С осени работал на киностудиях по договорам, на киносту¬
дии им. М. Горького репетировал роль для фильма «Штраф¬
ной удар».•	— 29 ноября 1962 года Л. Абрамова родила ему сына —
Аркадия.•	— В начале 1963 года начал сниматься в А\ма-Ате в фильме
«Штрафной удар».•	— Весной и летом 1964 года снимался под Ригой в фильме
«На завтрашней улице».•	— 8 августа 1964 года родился сын Никита.•	— Осенью того же года навсегда связал свою судьбу с труппой557
только что созданного Московского театра драмы и комедии на
Таганке под руководством Ю, П. Любимова.•	— Весной 1966 года впервые был записан на радио в радио-
постановке по спектаклю «Добрый человек из Сезуана», впо¬
следствии сыграл во многих радиоспектаклях, большая часть
которых пришлась на время, когда публичные выступления с
песнями были запрещены (1960— 1970 гг.),•	— В апреле 1965 года во время гастролей театра в Ленинграде
впервые выступал со своими песнями публично, в частности, в
кафе «Молекула» (Ленинградская область).•	— 25 июля официально зарегистрировал брак с Л, Абрамовой.
В это время уезжает в Магадан его самый близкий друг
И. Кохановский.•	— 26 июля в день Кубинской революции читал по телевидению
стихи кубинских поэтов.•	— В августе снимался на Кубани в фильме «Стряпуха». С лета
и до конца года неоднократно ездил в Минск, где началась
работа над фильмом «Я родом из детства».© — В сентябре арестованы А. Синявский и Ю, Даниэль.® — 15 ноября лег в больницу, откуда иногда выходил, чтобы
сыграть спектакли.•	— В 1966 году много снимается и гастролирует: продолжает
ездить в Минск, на «Беларусьфильм», летом снимается в Ка¬
бардино-Балкарии у С. Говорухина в «Вертикали», осенью —
в Одессе у К. Муратовой в «Коротких встречах». Осенью в
Батуми написал «Сказку про дикого вепря».•	— 14 февраля 1966 года А. Синявский был осужден за
антисоветскую деятельность и отправлен отбывать срок,® — В конце января 1967 года ездил в Ленинград на концерты
самодеятельной песни в клуб «Восток», где был снят на
кинопленку и «попал» в документальный фильм «Срочно
требуется песня». Потом ездил с концертами в Ленинград
неоднократно, практически ежемесячно, это было вызвано и
проходившими там киносъемками.® — В апреле и ноябре дал в Куйбышеве несколько концертов,•	— Летом снимался в Одессе в фильме «Служили два това¬
рища»,•	— В июле на международном кинофестивале познакомился с
Мариной Влади.•	— 25 января 1968 года в день своего рождения «развязал», в
результате чего сорвал несколько спектаклей в театре, был
уволен.558
•	— В феврале лег в больницу, в марте выписался. Тогда же
познакомился с А. Штейном и по предложению драматурга
написал за месяц несколько песен для пьесы «Последний
парад», потом много раз выступал перед актерами с читкой этой
пьесы в театрах Москвы и Ленинграда.•	— В марте ездил с концертами в Ленинград, Архангельск, на
один день летал к И. Кохановскому в Магадан.•	— В это же время началась травля В. Высоцкого в печати.
Публикациям», где цитировались чужие песни, ему пытались
навесить ярлык антисоветчика, что в то время было чревато
непредсказуемыми последствиями. В. В. перестали допускать
на эстраду даже с шефскими концертами. Несколько лет — до
1971 года — если удавалось получить разрешение, он выступал
от Бюро пропаганды киноискусства как актер с роликами из
фильмов, исполняя только литованные песни.•	— С апреля по июнь написал песни сразу для нескольких
фильмов и участвовал в кинопробах. Однако снялся только в
фильме «Хозяин тайги», а песни вошли лишь частично в фильм
«Карантин», который на экраны не вышел.•	— Осенью ездил в Ленинград дорабатывать с Г. Полокой
монтаж «Интервенцию».•	— В конце года снимается в Одессе в «Опасных гастролях».•	— Тогда же окончательно расходится с Л. Абрамовой, хотя
развод был оформлен лишь в 1970 году.•	— В декабре лежит в больнице, уволен из театра.•	— 13 декабря восстановлен в театре.•	— С февраля 1969 года заболел, лег в больницу.•	— 25 марта уволен из театра, ложится в больницу.•	— 9 мая восстановлен в театре.•	— В мае в Москве находилась Марина Влади.о — В течение года неоднократно ездил в Одессу, Ленинград,
Батуми.® — В 1970 году пишет сценарии, начинает детскую поэму, то
есть пытается работать в жанрах, в которых ему пока не
«перекрыли кислород».•	— В марте лег в больницу, где пробыл два месяца.•	— Летом ездил в Одессу, Ленинград, Минск.•	— Осенью приступил к репетициям спектакля «Гамлет».•	— В октябре на один день летал в Усть-Каменогорск с
в ысту плениями.•	— В декабре зарегистрировал брак с М. Влади.•	Продолжение в следующих книгах.559
Высоцкий Владимир СеменовичСобрание сочинений в четырех книгахКнига первая«ГРУСТНЫЙ РОМАНС»Лицензия № 063340 от 13 мая 1994 г.Подписано в печать 1 апреля 1997 г. Формат 84x108/32.
Бумага типографская № 1. Печать высокая. Уел. п. л. 29,4.
Тираж 10000 экз. Заказ 311.Компьютерный набор и верстка осуществлены Артуром СафиулинылИздательство «Надежда-1»129366, г. Москва, ул. Космонавтов, 8Отпечатано с готовых диапозитивов
ОАО «Рыбинский Дом печати»
132901, г. Рыбинск, ул. Чкалова, 8