кришнсэмцрти
jpu^acTue,
гжп интеллект
AloGbU
Люди ищут истину, и она приходит к ним
самыми разными путями, в самом разном
обличье. Дух странствует среди людей, но
лишь избранные способны достичь тех высот,
где истина обращается в слово.
Странники духа — люди, чьи судьбы стано-
вятся притчами о путешествии в поисках
ответов на вечные вопросы: добра и зла, ра-
дости и горя, жизни и смерти. Учителя, муд-
рецы, святые и пророки — их жизнь, их от-
крытия и прозрения приобщают нас к высо-
те человеческой мысли и духовного знания.
В книгах серии «Странники духа» послания
духовных наставников человечества для лю-
дей третьего тысячелетия: новый смысл в
новом времени.
АЖИААЦ
Кришнсэмщрти
ПРИЧАСТИЕ,
ИЛИ
ИНТЕЛЛЕКТ
люьви
-----♦♦♦♦♦-
Санкт-Петербург
Издательская компания
«Невский проспект»
2004
ББК 86.39
К 82
Защиту интеллектуальной собственности и прав
Издательской Компании «Невский проспект»
осуществляет юридическая компания
«Усков и Партнеры»
Перевод О. Р. Гофман
Кришнамурти Джидду
К 82 Причастие, или Интеллект любви. — СПб; ИК «Невский
проспект», 2004. — 128 с. (Серия «Странники духа»).
ISBN 5-94371-709-9
Сегодня имя Кришнамурти знакомо практически всем, даже
людям, никогда не интересовавшимся мистикой и не имеющим к
ней никакого отношения. Мессия, воплощение Будды, Учитель мира,
гуру — сколько ипостасей у одного человека...
Так кто же он — Джидду Кришнамурти? Никто и ничто не смо-
жет лучше рассказать нам об этом великом Страннике духа и его
Учении, чем он сам — в своих книгах. Может быть, кому-то они
осветят дорогу к личной истине...
ISBN 5-94371-709-9
© «Невский проспект», 2004
ВОПЛОЩАЮТСЯ ли
ЬОГИР
Сегодня имя Кришнамурти знакомо практиче-
ски всем, даже людям, никогда не интересовавшимся
мистикой и не имеющим к ней никакого отношения.
Мессия, воплощение Будды, Учитель мира, гуру —
сколько ипостасей у одного человека... Причем чело-
века, от этих имен отказавшегося из любви к собст-
венной, пришедшей путем озарения истине. Так кто
же он — Джидду Кришнамурти?
Восьмой ребенок в многодетной индийской семье.
Его мать исповедовала религию Шри Кришны, име-
нем которого (по легенде — также восьмого сына)
она и назвала мальчика. Уже само рождение малы-
ша было предсказано многочисленными астрологами
и ясновидящими как рождение великого человека
Возможно, поэтому Саньевамма настояла, чтобы ее
сын появился на свет в комнате для молитв. Пред-
ставьте себе, насколько велика была вера этой жен-
щины в особенность ее будущего ребенка, если она
решилась на роды в самом священном месте дома
Комната для молитв — особенное помещение, туда
входят только после ритуального омовения и непре-
менно в чистых одеждах... Маленький Кришнамурти
издал свой первый крик именно там.
5
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
С рождением поток предсказаний великого буду-
щего для индийского мальчика, сына служащего де-
партамента налогов и сборов Британской админист-
рации в городе Маданапалли вблизи священной До-
лины Риши, не иссяк. Уже на следующий день после
его рождения известный астролог сделал предсказание
о его великой судьбе.
Дальнейшие описания детства и юности Кришна-
мурти имеют несколько противоречивый характер. На
редкость слабый и болезненный мальчик совершенно
не проявлял интереса к учению. Глядя на учителя, он
рассеянно улыбался, находясь где-то далеко в своем не-
видимом мире. А ведь в особом даре юного индийца
были убеждены далеко не все, поэтому среди некото-
рых преподавателей ходило мнение даже об умствен-
ной отсталости ученика.
На этом фоне довольно примечательны свидетель-
ства о необычайной наблюдательности Кришнамурти.
Он часами наблюдает за природой, сливаясь сознани-
ем с деревьями, цветами и проявляя живейший ин-
терес к самым различным живым существам. И в то
же время мальчик, застывающий посреди дороги, что-
бы проследить путь облака по небу, проявляет стран-
ный интерес к технике. Его притягивают механизмы:
как что устроено, и это вызывает у него не простое лю-
бопытство, а дает пищу для самых разнообразных экс-
периментов. Известен рассказ о том, как однажды он
разобрал часы отца буквально на винтики и шестерен-
ки и отказывался есть и разговаривать, пока не собрал
их обратно.
Кто знает, какими путями приходит к человеку ис-
тина, что могло пробудить в мальчике силу познания,
мир экстатических переживаний, свет веры?.. Внезап-
но вспыхнувшая радуга или поэтические образы «Ма-
6
ВОПЛОЩАЮТСЯ ЛИ БОГИ?
хабхараты», которые открывала ему мать... Путей ис-
тины мы все равно не узнаем, можем лишь просле-
дить жизненный путь ее носителя. Известно, как впер-
вые у Кришнамурти появился дар ясновидения. Это
произошло после смерти старшей сестры. Джидду и
его мать часто видели девушку в саду и даже могли с
ней общаться. Таким удивительным и в то же время
обыкновенным рос этот индийский мальчик, которо-
му была уготована совсем необычная судьба.
Первым из представителей духовного сообще-
ства на Кришнамурти обратил внимание Ч. Ледбитер,
один из лидеров Теософского общества. Увидев Джид-
ду впервые в 1909 году, Ледбитер был поражен его
красотой и душевными качествами. Ребенок совер-
шенно не испытывал эгоизма. Его аура была чиста и
светла. Все соответствовало предсказаниям о новом
Мессии.
С этой встречи начинается путь Кришнамурти к
признанию его как воплощения божества. Люди, ко-
торые поверили в божественные озарения мальчика,
назвали его новым Учителем мира, живым Майтрей-
ей, предыдущим воплощением которого был Иисус
Христос. А Джидду рос и открывал для себя все но-
вые прекрасные качества этого мира. В траве он ви-
дел фей, с ним разговаривали удивительные существа.
Его сердцу открывались добро и истина. Мальчик час-
то удивлялся, почему другие не могут знать и чувство-
вать то же. Тем временем встреча с Ледбитером не
прошла бесследно.
В попытке воспитать и обучить нового мессию
Ледбитер и глава Теософского общества Анни Безант
призвали Общество признать Кришнамурти своим
главой. Согласие было получено безоговорочно. Уже
в декабре 1909 года четырнадцатилетний Джидду был
7
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
принят в эзотерическую секцию общества для раз-
вития своих способностей.
Летом этого же года Ледбитер предпринимает
весьма решительные попытки для проверки досто-
верности великого предназначения юноши. Он посы-
лает астральные тела Кришнамурти и его младшего
брата в духовный дом Учителя Кут Хуми. И это было
только первое путешествие, потом они повторялись
в течение пяти месяцев. Из откровений и разго-
воров с Учителем потом родилась книга Кришнамур-
ти «У ног Учителя». Кришнамурти рассказывал, что
обычно урок продолжался около пятнадцати минут,
но, возвращаясь в тело, он мог дословно вспомнить
только несколько заключительных фраз, в которых
Учитель собирал самое главное. Утром Кришнамур-
ти записывал все, что удавалось припомнить, соби-
рая капли полученной мудрости в жемчужное оже-
релье знания.
Так в течение года Ледбитер и Безант подвели
юношу к порогу посвящения. 11 января 1910 года
экстатическое переживание и выход из тела продол-
жались около полутора суток. Столь сильное погру-
жение произвело на Джидду эффект запечатления.
Потом в своей книге (книге Алциона) «У ног Учите-
ля» Кришна описывал это в ярких картинах посеще-
ния дома Господа Майтрейи и принятия в великое
Белое Братство. Именно в эти ночи состоялся пер-
вый экзамен Кришнамурти как ипостаси Будды. Бы-
ли ли у него самого еще сомнения? Судя по уверен-
ному и восторженному тону страниц книги, сомне-
ний не оставалось. Давайте и мы прикоснемся к миру
чудесного, который открылся юному Кришнамурти.
После посвящения он был перенесен к Господину
Мира, и, пожалуй, это описание может поразить лю-
8
ВОПЛОЩАЮТСЯ ЛИ БОГИ?
бого, как был поражен и сам Кришнамурти, когда
увидел Владыку Мира «подростком... необыкновенной
красоты». Он был «весь сияющий и восхитительный,
с улыбкой, подобной солнечному свету. Он сильный,
словно море, ничто не устоит перед Ним, и тем не
менее Он — воплощение Любви, поэтому я совсем не
боялся его».
Если можно назвать восхождение по ступеням
признания духовного лидерства «карьерой», то Криш-
намурти зашагал по этой лестнице семимильными
шагами. Особую поддержку оказывала ему глава Тео-
софского общества Анни Безант. С первой встречи
она испытывала к юноше особое трепетное чувство.
Уверовав в его великую судьбу и не менее необычай-
ную сущность, Анни при всех испытаниях оставалась
верной своим убеждениям. Так, в 1911 году она ос-
новывает орден Звезды Востока. Кто представлялся
Безант звездой, догадаться не трудно. Мало того,
Орден под руководством Кришнамурти должен был
стать основой нового миропорядка, базирующегося
на новых истинах. Орден постоянно набирал новых
членов, и поклонение юному Кришнамурти достига-
ло невероятных размеров. Главной задачей эти люди
видели подготовку общества к принятию нового учи-
теля и его идей.
Но Джидду нет еще и двадцати... И то, что его
считают инкарнацией божества, занимает лишь часть
жизни молодого человека. Как и было рекомендова-
но духовными наставниками, Кришнамурти собира-
ется получить европейское образование, которое, как
известно, не затрагивает глубинных духовных сфер и,
таким образом, дав юноше необходимую информа-
цию, не помешало бы развитию его духа. Кришна-
мурти с братом едут в Англию. Но... учиться им там
9
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
не пришлось. Ни Кембридж, ни Оксфорд, ни другие
учебные заведения не захотели иметь в числе своих
студентов столь выдающуюся личность.
Кришнамурти окунается в светскую жизнь. Лон-
дон, Париж, художественная богема и артистическая
среда. Множество впечатлений и огромный успех... Ка-
залось, молодой человек пытается отодвинуть от себя
свою миссию, наслаждаясь жизнью и ее радостями.
Десять лет Кришнамурти не покидает Европы. А ор-
ден Звезды Востока все расширяется и увеличивает
свое влияние.
И только в 1921 году в жизни будущего бодхи-
саттвы происходит очередной поворот. Связан он с
поездкой на родину. Кришнамурти возвращается в
Индию. Правда, ненадолго, но что-то с этой поезд-
кой связано, потому что после посещения родных
мест, а затем участия в конгрессе Теософского обще-
ства в Австралии он резко меняет стиль жизни.
Кришнамурти выбирает для жизни небольшое
имение в Калифорнии и здесь, в Оджаи, отдается на
волю духовных изменений и тяжелых физических
трансформаций. Изменения, происходящие в нем са-
мом, меняют и стиль его жизни. В эти годы, посе-
щая различные страны мира, Кришнамурти будто
смиряется со своей ролью Мирового Учителя. Он на-
ставляет, восхищает, поражает духовными прозрения-
ми и, кажется, сам верит в свою способность сделать
счастливым всех и каждого, изменить мир. Его адеп-
ты и последователи испытывают настоящий восторг
и констатируют, что наконец-то человеческое созна-
ние пришло в гармонию с сознанием божества Майт-
рейи. Апогеем этого феерического шествия по миру
является заявление Анни Безант для «Ассошиэйтед-
пресс»: «Учитель мира здесь...»
ю
ВОПЛОЩАЮТСЯ ЛИ БОГИ?
Но в эти же годы происходит и напряженней-
ший внутренний процесс духовной трансформации.
Что бы ни говорили поверившие в нового Учите-
ля философы, сам себе Кришнамурти лгать не мог...
И в его речах звучат уже новые оттенки и интона-
ции. Именно в это время словно из тысячи покры-
вал проявляется тот Кришнамурти, голос которого мы
теперь слышим в его книгах. Кришнамурти пытает-
ся сказать, что ни одна организация, ни один Учи-
тель не может сделать счастливым и просветлить ни
одного человека и тем более спасти мир. Можно лишь
показать человеку, что такой путь есть, и некоторое
время «подержать фонарь», освещая дорогу. «Все це-
ремонии ничего не дают для духовного роста», —
говорит он, но, кажется, его очень плохо слышат.
Тогда Кришнамурти, как истинный Учитель, пред-
принимает единственно возможный для своих ны-
нешних убеждений активный, можно сказать, соци-
ально активный шаг. Он распускает орден Звезды
Востока. Для истины не нужна организация, и ника-
кой мессия не сможет сделать людей лучше, всякие
догмы и правила вредны для духовного роста, истина
внутри каждого, и для того, чтобы ее достичь, не нуж-
ны авторитеты и членство в сектах. «Вы можете обра-
зовать новые организации и ждать кого-то еще, —
говорит он, — меня это не волнует — ни создание
новых клеток, ни украшения к ним. Единственное,
что довлеет надо мной, — освободить людей полно-
стью и безусловно».
Учитель разочаровал своих учеников и учителей.
Многие отрекаются от веры и становятся ярост-
ными противниками. Роспуск ордена и отказ от роли
«мироперестроителя» лишает смысла многие планы и
даже многие жизни. На этой волне разочарования и
11
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
даже возмущения особенно примечательна реакция
Анни Безант. Ее жизнь, ее надежды и планы — все
рухнуло, все... кроме веры... Бывшая глава Теософско-
го общества осталась верна своему бодхисаттве. Она
всегда ему помогала... А жизнь все-таки продолжалась,
хотя стала совсем другой. До 1947 года Кришнамурти
тихо живет в Калифорнии. Теперь его не приветству-
ют толпы, но он по-прежнему вызывает жгучий ин-
терес ищущих людей, среди которых множество тех,
кого мы называем знаменитостями: Чаплин, Хаксли,
Гарбо...
Аура этого удивительного человека не угасает, его
стремление рассказать людям о том, что есть свобода,
любовь, истина, заставляет его еще несколько раз воз-
вращаться на родину. В 1939 году он выступает в Ин-
дии, но его идеи не достигают душ соотечественников.
В следующий раз Кришнамурти приезжает в родную
страну только в 1947-м. Вторая мировая война, неза-
висимость, ощущение нового времени изменяют ин-
дийцев, и только теперь они слышат и видят того, кто
готов отдать им, каждому, неисчерпаемую силу своего
сердца, глубину сострадания и нестерпимый свет про-
зрений.
До самой смерти Кришнамурти не прекращает по-
стоянного общения с людьми. Сама атмосфера вокруг
него пропитана любовью и добром. Люди, выслуши-
вая самые жестокие истины, не страдают от ран раз-
очарования, а исцеляются и получают заряд сил для
продолжения пути. «Чтобы понимать страдание и бес-
порядок, которые существуют в нас, а поэтому и в ми-
ре, мы должны сначала найти ясность в себе, а эта яс-
ность приходит через правильное мышление. Правиль-
ное мышление — это не результат просто развития
интеллекта. Правильное мышление приходит с само-
12
ВОПЛОЩАЮТСЯ ЛИ БОГИ?
познанием. Без понимания себя то, что вы думаете, не
истинно».
Отказавшись от роли живого бога, Кришнамурти
не уходит от людей, каждому показывая, что бог жи-
вет в душе, только внутри и только сам человек смо-
жет открыть его в себе. Истине нельзя научить, но ее
можно открыть. Его философия — только поводы для
размышления, двери, в которые можно впустить ис-
тину. И она не может быть исламской, буддийской
или христианской, для каждого человека истина своя,
и свобода открывается ему по-своему. «Страной до-
рог» назвал Джидду Кришнамурти истину. У каждого
своя дорога: «Я ничему не учу вас, я только держу фо-
нарь, чтобы вам было лучше видно, а захотите ли вы
увидеть — ваше дело...» Так несколько десятилетий он
пытается донести свои прозрения до многотысячных
аудиторий в Индии, Швейцарии, Америке и других
странах.
Джидду Кришнамурти покинул наш мир 17 фев-
раля 1986 года. Кто знает, где он теперь... Нам же
остались его книги. Может быть, кому-то они осветят
дорогу к своей личной истине: «У ног Учителя», «Сво-
бода от известного», «О самом важном», «Бомбейские
беседы», «Книга жизни», «Начало познания».
Чезсть первсэя
В СОДРУЖЕСТВЕ
С ЖИЗНЬЮ
Поверьте мне, я вглядываюсь только лишь в разрозненные
осколки Бесконечного. Бесконечное есть столь невероятное
и непостижимое явление, что никто и никогда не сможет
прозреть его совершенство.
НЕМОТИВИРОВАННАЯ СТРАСТЬ
К ПОНИМАНИЮ
Мне всегда было крайне интересно, почему люди
так упрямо и упорно лишают себя подлинной стра-
сти? Им так необходимы власть, общественный вес
и влияние, развлечения, секс и религия. И только
очень немногие из людей наделены истинной страст-
ностью, которой дано понять все процессы бытия в
целом и которая не позволяет растрачивать энергию
на фрагментарную деятельность. Где же она, великая
страсть, способная понять жизнь?
Чтобы понять жизнь, любовь и смерть, нужен не
только интеллект. Для этого нужно нечто гораздо
большее: Энергия.
Ведь что значит жить? Что такое любовь? И что
означает умирание? Где скрываются ответы на все эти
вопросы? В каких потаенных, недоступных человеку
закоулках ума и души они прячутся?
14
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
Мы так ничего и не поймем, если будем беспре-
рывно заниматься разделением этих вопросов. Жизнь,
любовь и смерть — это единый поток. И нам не обой-
тись без Энергии, не только интеллектуальной, но
и Энергии сильного чувства, той немотивированной
страстности, что вечно пылает огнем в душе каждого
человека.
Легко увидеть в самом себе активность поверхно-
стного ума, с его заботами о хлебе насущном. Знание
такого ума — это знание технологическое, научное,
стяжательское. Но в наших сердцах есть заветные,
потаенные уголки Неведомого, тайные пещеры Ис-
тинной Страсти. В этих тайниках до поры до време-
ни скрывается все минувшее. Кажущаяся случайность
человеческих мнений исходит от этих прошлых на-
коплений. По существу, они базируются на старом
знании и опыте прошлого, на разнообразных формах
былых умозаключений и мнений. Может ли ум на-
блюдать и понимать все это? Может ли ум поднять-
ся над этим и выйти за его пределы так, чтобы ни-
какого разделения вообще не было бы?
Мы все страшно, просто катастрофически обуслов-
лены. Более того, мы непростительно фрагментарны
и на жизнь взираем фрагментарным, затуманенным
взором. Мы остаемся и индивидуалистами, и коллек-
тивистами одновременно. Мы — эгоисты, стремящие-
ся слиться с чем-то большим в единое целое, остава-
ясь при этом Отдельными. Мы все разделяем на час-
ти: жизнь и смерть, любовь и ненависть, прошлое и
будущее, настоящее и прошлое.
Если бы мы взглянули на себя критически, со
стороны, то увидели бы, что все наши действия
основаны на Прошлом: прежних выводах, устарев-
ших стереотипах и идеалах далекого прошлого. Ум и
15
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
сердце наши страшно перегружены воспомина-
ниями, мешающими жизни быть цельной и восхи-
тительной.
Наблюдать — это значит быть критичным. Но быть
критичным не в смысле использования критики, ос-
нованной на оценках и мнениях, а быть критично-
бдительным. Если же эта критичность является
личной, отягощенной страхом или предубеждениями,
она перестает быть подлинно критичной, а становится
просто фрагментацией.
Что же понимается нами под реальностью? Суще-
ствует ли вообще хоть какая-нибудь реальность, без-
мерность, Вечность, в конце концов?
Мы привыкли считать жизнь положительным
актом: делать и думать, хлопотать и конфликтовать,
бояться, печалиться, грешить и чувствовать себя вино-
ватыми, строить честолюбивые планы, бороться и кон-
курировать, жаждать удовольствий и успеха. Именно
все это мы называем жизнью. Конечно, это и есть
наша жизнь. Жизнь со всеми ее краткими мгнове-
ниями радости и безмерной щедрости, которая не
ставит никаких условий. Никому. Еще более мгно-
венны и преходящи минуты сладчайшего экстаза
и блаженства, у которых нет ни прошлого, ни буду-
щего. Увы, нашей жизнью стало хождение на служ-
бу, раздражение и ненависть, презрение и непри-
язнь к себе подобным. Так неужели все это нам нра-
вится?
Подлинно положительное — это отрицание «поло-
жительного». Следует отвергнуть эту так называемую
жизнь со всем ее уродством и страхом, одиночеством,
жестокостью и насилием. Понимаем ли мы друг дру-
га? Все то, что кажется нам моральным, на самом де-
ле — оголтелая конкуренция друг с другом, алчность
16
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
и черная зависть к успехам ближних. Отвергнуть все
это и есть высшая форма морали.
Великое дело — отвергнуть мораль общественную.
Но еще более величественен отказ от того, как мы жи-
вем — мелочно, пусто и поверхностно. Видеть ложное
ложным — это видение и есть истина.
А ведь остается еще и вопрос смерти, старатель-
но отодвигаемый нами подальше. Для нас он связан
с чем-то, что должно произойти в будущем, лет че-
рез пятьдесят или завтра. Мы боимся прихода кон-
ца, физического завершения, отнимающего у нас все:
накопления, заработанное, пережитое, жену, мужа,
дом, мебель, садик, книги, стихи, уже написанные на-
ми или те, что мы надеемся написать. Мы боимся
позволить всему этому уйти, потому что мы сами и
есть эта мебель, эти картины — все, чем мы облада-
ем. Если у нас есть способность играть на скрипке,
то мы еще и скрипка. Именно из-за нашего само-
отождествления с этими вещами мы превращаемся
в них и ни во что иное, кроме них. Смотрели ли вы
на это под таким углом? Ведь вы и есть дом с его
ставнями, спальней, мебелью, за которой вы годами
ухаживали, — вы есть все это. Если убрать все это, то
вы — ничто.
И это то, чего вы боитесь больше всего: быть ни-
чем. Разве не странно, что вы сорок лет жизни еже-
дневно ходите на службу, а когда прекращаете, у вас
начинает болеть сердце и вы умираете? Мы превра-
тились в работу со всеми ее папками, клерками и ме-
неджерами. Мы засорили свои головы идеями о Боге,
истине и добродетели. Грустно. Мы видим все это и
не осознаем трагичности. Ибо мы медленно умираем.
Да, конечно, смерть всегда неотвратима, все когда-
нибудь кончается. А мы так боимся похоронить про-
17
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
шлое. Мы сами превратились в прошлое, в прошедшее
время со всеми его печалями. Вот почему весь Восток
свято и неотвратимо верит в реинкарнацию, в пере-
воплощение душ. Ибо мы все вновь и вновь мечтаем
родиться хаосом и смятением. И именно те из нас, кто
так горячо верит в перевоплощение, не знают, как се-
бя вести. Если бы они заботились о поведении, то не
были бы озабочены тем, что будет, ибо добродетель —
это внимание к настоящему.
А ведь смерть есть жизнь! Без умирания нет люб-
ви истинной. Жить, любить и умирать — одно и то же,
это жизнь целостная и полная, жизнь в настоящем.
Свободном от прошлого.
Когда же мы наконец поймем, что наше прошлое
подобно тайной пещере? К тому же опасной пещере?
Когда мы поймем, что наше одиночество мгновенно
и преходяще? Только осознав все это, мы обретем ис-
тинную свободу. Свободу от памяти. Свободу для на-
блюдения за настоящим. Для безмолвного созерцания
настоящего.
Ибо, чтобы смотреть, мы должны быть безмолв-
ны. Если мы влачим за собой все знания мира, мы
найдем только то, что уже знаем. Известное должно
спать в покое — только тогда можно открыть что-то
новое. И чтобы увидеть свою жену, своего мужа, де-
рево, своего ближнего, весь беспорядочный общест-
венный строй, мы должны так же в безмолвии най-
ти новый способ смотреть, а значит, и новый способ
жить и действовать.
И это есть любовь и смерть для всего прошлого.
А мы все продолжаем жить по старым рецептам,
и откуда только силы на такую жизнь берутся?.. Мы и
любим, и умираем тоже по устаревшим, обветшавшим
рецептам. И несть конца нашим печалям.
18
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
ВРЕМЯ И РАЗРУШЕНИЕ
Я не знаю, молчали ли вы когда-нибудь душой. Когда вы
бродите по улицам, дух ваш абсолютно тих, он наблюдает
и прислушивается, безмысленно. Когда вы едете в машине,
вы смотрите на дороги земные, на деревья, на обгоняющие
вас автомобили — вы воспринимаете все, не запоминая, не
включаясь в механизм работы мысли. Чем больше работа-
ет механизм мысли, тем больше изнашивает свои силы ду-
ша. Он не оставляет свободного пространства для невин-
ности, а только невинный дух может прозреть истину.
Я все думаю о том, что такое время для людей?
Движение прошлого через настоящее к будущему?
Или время есть конец, смерть? Или это память о при-
ятном или неприятном? Или же время есть необхо-
димость забывания? Да, время — не просто понятие.
Для меня существует не только физическое время,
которое показывают часы, но и психологическое, внут-
реннее время. Время на часах довольно понятно —
полет на Луну требует расчета времени по часам.
Но существует ли какое-нибудь другое время?
Да, я знаю, что физическое время существует ре-
ально. Даже если я перестану думать о завтрашнем
дне, он все равно наступит. Но почему я уверен в том,
что будет какой-то завтрашний день, независимо от
хронологического времени?
Это вполне понятно. Вечером я пойду гулять, между
настоящим временем и прогулкой — интервал в десять
часов. Я представляю собой нечто и хочу быть кем-то
другим. Это также подразумевает время. Я задаю себе
вопрос: существует ли время вообще? А если я не думаю
о прогулке или о том, что стану кем-то другим, сущест-
вует ли тогда время?
Мне, в общем-то, не нужно говорить, что я стану
кем-то, осуществлю нечто или достигну своего идеала.
19
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Все это подразумевает время. А если такие мысли не
посещают мое сознание, где тогда время? Время име-
ется лишь в том случае, если я хочу переделать «это»
в «то». А у меня нет такого желания.
Я знаю только физическое время, никакое другое
время мне не известно. Почему же у вас есть какое-
то другое время, кроме хронологического? Зачем оно?
Мне кажется, что мысль — это и есть время. Та
мысль, которая говорит: я был, и я стану. Если бы
мысль проявляла себя только в движении физической
сферы, существовало ли бы тогда какое-то другое вре-
мя? Если нет психологического бытия, психологиче-
ского завершения, есть ли тогда время? Мы связыва-
ем физическое время с психологическим и потому
говорим: я буду. Для меня глагол «быть» — вот что
значит время.
Мы принимаем факт существования психологиче-
ского бытия, не требуя никаких точных доказательств.
Но существует ли оно? Я, например, нуждаюсь толь-
ко в физической сохранности, то есть в пище, одеж-
де, жилище. Физическая сохранность абсолютно не-
обходима. Так почему должна существовать защи-
та от чего-то, что, возможно, вообще не существует?
Как вы сможете защитить меня психологически?
Но именно это мы и делаем. Мы делаем нечто, что-
бы защитить себя от существующего, и поэтому при-
думываем время.
Итак, психологически никакого «завтра» не суще-
ствует. Однако «завтра» существует, потому что мне
нужна пища.
А еще мы все живем в тесном промежутке между
жалостью и надеждой.
А может быть, время есть высота, которую не-
обходимо покорять и измерять? И еще: почему мы
20
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
упрямо придаем времени такое огромное, просто ко-
лоссальное значение?
Может, потому, что время — это синоним возрас-
та, распада и разрушения? Я вижу, как стареет, а за-
тем и умирает тело, когда-то бывшее молодым и здо-
ровым, — и все. Остановился механизм. Больше я ни-
чего не знаю и поэтому говорю: «Мне необходима
следующая жизнь».
УМИРАТЬ И ЖИТЬ!
Вы боитесь отпустить все вещи. Вы боитесь отпустить Абсо-
лютное, глубину бытия и остаться с Неизвестным, которое
называется Смертью. Можете ли вы, дополнение Извест-
ного, вступить в Неведомое, что есть смерть? В то время
как жизнь вступает в чертоги смерти, она постигает, что
это единственное решение. Можем ли мы постигнуть неиз-
меримое, опыт редчайших моментов? Можем ли мы по-
нять, что, ведя богатую, наполненную событиями жизнь,
мы влачим мученическое, нищее бытие? Может ли умирать
душа Опыта?
Но должен же быть какой-то способ научиться уми-
рать! Для каждого из нас чрезвычайно важно знать, как
следует умирать.
Традиционно жизнь человеческая делится на не-
сколько стадий. Есть стадия воздержания, когда уче-
ник проходит обучение у гуру. На второй стадии он
создает семью, копит богатства земные, помогает об-
ществу и так далее. На третьей стадии человек поки-
дает поток стремящихся к суетным земным вещам.
Можно сказать, начинается его подготовка к конечной
стадии — уходу.
Утверждается, что в момент смерти все прошлое
человека фокусируется в одной точке. Если его карма
была хорошей, тогда последняя мысль, остающаяся с
21
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
ним в момент смерти, продолжает существовать и пе-
реносится в следующую жизнь. Говорят и о том, что в
момент смерти уму необходимо быть спокойным, что-
бы угасить карму и в минуту кончины полностью про-
будиться.
И все же, как человеку научиться умирать?
Возьмите лист древесный весной: он такой неж-
ный, но все же наделен необыкновенной силой —
такой слабый, он противостоит мощным порывам
ветра. В летнюю пору достигает листок зрелости, а по
осени — умирает. Все это есть движение уязвимой
и нежной красоты. Мы видим постоянное движение
от красоты к красоте.
Тогда что мешает человеку так же жить и так
же умирать? От красоты к красоте. Нет, нас вечно
что-то разрушает изнутри. В тринадцать лет человек
весь струится и переливается радостью. А в сорок
с небольшим становится неприкрыто жестким, сим-
волом упрямства.
Как человеку научиться жить и умирать, а не толь-
ко умирать? Как ему научиться такой жизни, частью
которой является смерть? Такой жизни, для которой
конец, умирание, является неотъемлемой частью?
Мы вечно изгоняем смерть за порог жизни. Нам
все время кажется, что смерти следует избегать все-
ми силами, от нее нужно спасаться, о ней ни в коем
случае нельзя думать.
Вопрос в том, что такое жизнь и что такое смерть.
Обе они должны идти вместе, а не отдельно. Почему
же мы отделили их друг от друга?
Да потому, что человек не знает смерти. Мы вну-
шили себе, что смерть подразумевает превращение «я»
в «ничто» и окончательное его исчезновение.
22
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
Но познали ли мы при этом радость и наслажде-
ние жизни? И разве то, что мы называем жизнью, есть
жизнь истинная? Для меня так это всего-навсего че-
редование печали, удовольствия и отчаяния!
Может быть, существует иная жизнь?
Жизнь — это осуществление и разочарование, и она
продолжает свое движение. Я вижу красоту, вижу небо,
вижу милого ребенка. Но я вижу также конфликт с мо-
им ребенком или с соседями. Жизнь есть движение в
конфликте и в удовольствии.
И при этом я прекрасно знаю, что в жизни — да-
же самой светлой — случаются кризисы. Я родился, и
я умру. Больше сказать нечего.
Если я учусь тому, как жить, я учусь и тому, как
умирать. Я хочу научиться тому, как жить: изучить пе-
чаль, удовольствие, страдание, красоту. Я учусь. И в уче-
нии жизни я изучаю смерть. Для меня такое ученье
есть очищение. Мы относимся к жизни со знанием о
жизни — со знанием причин, следствий, со знанием
кармы. Ох уж эти вечные «я знаю», эти выводы и фор-
мулы!
Но о смерти я все равно ничего не знаю. Поэто-
му я хочу узнать о ней нечто. Однако я не могу этого
сделать; только тогда, когда я войду в состояние уче-
нья, я пойму смерть. Потому что смерть — это опус-
тошение ума, опустошение его от знаний, которые
я накопил.
Но как быть со страхом, с безымянным страхом
Небытия? Ведь я не знаю смерти, а потому боюсь.
Только если знаю — страха не будет.
Изучение смерти — я действительно не знаю, что
это такое. Не существует никакой теории, никаких
суждений, которые меня удовлетворят. Я собираюсь
найти, и поэтому я собираюсь учиться. В этом нет
23
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
никакой теории, никакого заключения, никакой наде-
жды, никаких суждений, есть только сам акт ученья,
а поэтому нет страха смерти.
Учитесь же, чтобы выяснить, что значит умирать.
Но и к жизни следует относиться со свежим умом,
свободным от бремени лишних знаний. Когда ум впол-
не свободен от известного — верований, опыта, выво-
дов, знаний, высказываний, которые я считаю верны-
ми, и так далее, — тогда смерти нет и уже никогда не
будет.
Да, мы соткали из жизни изумительный по красо-
те узор. Да, чтобы достичь Бога, «я обязан соблюдать
безбрачие», «помогать бедным», «самому принять обет
нищеты» и так далее, так далее...
Смерть же говорит: «Вы не в состоянии даже при-
коснуться ко мне». А я хочу прикоснуться к смерти.
Я хочу придать ей форму в соответствии со своим об-
разцом.
Смерть говорит: «Вы не можете коснуться меня, вы
не можете играть со мной». Ум привык к игре, к пле-
тению узоров из материала, собранного опытом.
Смерть говорит: «Вы не в состоянии пережить
меня».
Смерть есть первичное переживание того состоя-
ния, которого я не знаю. Я могу придумывать фор-
мулы смерти или последней мысли, в которой заклю-
чено то, что затем проявится, — но все это чужие
мысли. Я действительно не знаю. Поэтому я испы-
тываю страх. Могу ли я узнать что-то о жизни и, сле-
довательно, о смерти?
Так отбросьте знание — и посмотрите, что про-
изойдет. В этом — истинная красота, подлинная лю-
бовь; в этом проявляется нечто настоящее.
24
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
Трансцендентальное
Я одеваюсь в слова, которые вы, может быть, чувствуете в
те редкие мгновения, когда сыты всеми своими делами —
церквями, политикой, банками, ничтожеством домашней
жизни, скукой работы, всеми глупостями жизни, оскорби-
тельными для человеческого достоинства. Если вы двадцать
лет потратили на то, что день изо дня ходили на службу
или готовили еду и одного за другим производили на свет
детей; если вы познали такие удовольствия, как скука, ни-
чтожество и безнадежность всего сущего, вы должны ино-
гда задаваться вопросом: есть ли возможность внезапно,
нежданно обрести изначальный источник, собственную
суть вещей, чтобы жить, действовать, раскрываться духов-
но, читать себя как книгу, изучать себя как философскую
дисциплину, как картину. Мечта каждого — одеться в сло-
ва, оказаться в Центре, Источнике всех деяний, любви, лю-
бого поступка.
Проникнуть в реальность? Традиция медитации. Реаль-
ность и безмолвный ум.
На протяжении всей своей истории человек, соз-
навая краткость своей жизни, полной тревоги и пе-
чали, и неизбежность смерти, всегда формулировал
идею, именуемую Богом. Человек знал, что жизнь
быстротечна, и его непрерывно тянуло к чему-то Ве-
ликому, Высшему. Человеку хотелось обрести Вели-
кий Опыт Мира, который бы полностью отличался
от человеческого мира: превосходил бы его и лежал
бы выше его убожества и страдания. Человек наде-
ялся найти этот трансцендентальный, неясный мир
через поиск — он надеялся разыскать его. Но можем
ли мы постичь эту тайну?
Да, чем умнее человек, тем сложнее и значитель-
нее будет придуманная им цель. Человек видит, что аб-
сурдно, нечестно и бессмысленно выдумывать идеоло-
гию или формулу жизни либо доказывать, что Бог есть
или его нет, в то время когда жизнь не имеет ника-
кого смысла. Это верно для той жизни, которую мы
25
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
ведем, — в ней нет смысла. Так что давайте не выду-
мывать этот смысл зря.
Что касается теологии, то человек, несомненно,
должен отказаться от всех теологических систем —
от всех религиозных верований. Если он действи-
тельно отбрасывает веру в любой форме, никакого
страха больше нет.
На Востоке есть много школ, систем и методов
медитации — включая дзен и йогу, — которые ока-
зались перенесены на Запад. Но абсурдно все: и то,
что занесло ветром любопытства с Востока, и то, что
придумано здесь. Тупой, невосприимчивый ум, не об-
ладающий значительной разумностью и понятливо-
стью, может практиковать любой из методов бес-
конечно, становясь все более и более тупым, более и
более глупым. Он обретет свой собственный «опыт»
в границах собственной обусловленности.
Возможно, некоторые из вас побывали на Востоке
и изучали там медитацию. Существует целая традиция,
стоящая за ней. В древности эта традиция распростра-
нялась в Индии и по всей Азии. Даже сейчас она все
еще владеет умами, о ней пишут бесчисленное мно-
жество книг. Но любая форма традиции — этого пе-
режитка прошлого, используемая для выяснения суще-
ствования великой реальности, очевидным образом
бесполезна. Ум должен быть свободным от любой фор-
мы духовной традиции, от ее одобрения и поддерж-
ки. В противном случае человек полностью лишается
высшей формы разумности.
Чтобы медитировать, в самом глубоком смысле
слова, человек должен быть добродетельным и мо-
ральным. Но это не мораль следования образцу или
шаблону, соответствующая обычаю или общественно-
му порядку и требующая упражнения. Это мораль,
26
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
которая приходит естественно, неотвратимо и сла-
достно, когда вы начинаете понимать себя, когда
осознаете свои мысли и чувства, свои действия, свои
склонности и амбиции — осознаете без всякого вы-
бора, просто наблюдая. Из такого наблюдения следу-
ет правильное действие. Оно ничего общего не име-
ет ни с подчинением, ни с действием в соответствии
с идеалом. Когда это живет глубоко внутри нас, во
всей своей красоте и простоте, без тени грубости —
ведь грубость существует только рядом с усилием;
когда мы объективно, без симпатий и антипатий, рас-
смотрели все системы, методы и обещания — только
тогда мы способны отбросить все это. Отбросить так,
что ум наш будет свободен от прошлого. И тогда мы
сможем продолжить выяснять, что такое медитация.
А ведь медитация — это еще и тишина, абсолют-
ное безмолвие души и сердца.
Так под силу ли абсолютное безмолвие человече-
скому уму?
Возможна ли для мозга совершенная тишина? Это
часть медитации — выяснить, возможно ли это, —
а не просто сказать, как это сделать; никто не может
сказать вам, как этого добиться. Ваш мозг, столь силь-
но обусловленный культурой, каждым своим опытом,
мозг как результат длительной эволюции, может ли
он быть совершенно тихим? А ведь без этой тиши-
ны все, что он увидит или испытает, будет искажено,
истолковано им в рамках своей обусловленности.
Существует поведение, закладывающее фундамент,
действие в котором — любовь. Существует отказ от
всех традиций, так, чтобы ум был полностью свободен,
а мозг — совершенно спокоен и тих. Если вы глубоко
вникнете в это, то увидите, что мозг может быть ти-
хим — не благодаря каким-то трюкам и не от приема
27
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
наркотика, а благодаря активному и пассивному осо-
знанию в течение всего дня. И если в конце дня вни-
мательно просматривать все случившееся, тем самым
наводя порядок в случившемся, то во время сна мозг
безмолвен в познании иного движения.
Итак, все тело, мозг, — абсолютно все безмолвно и
не искажено. Только тогда, когда какая-нибудь реаль-
ность существует, ум может воспринимать ее. Ее, эту
безмерность, приглашать бесполезно. Но если эта без-
мерность существует, если существует то, чему нет
имени, то, что запредельно, тогда ложность или ис-
тинность этой реальности могут быть восприняты
лишь безмолвным умом.
Задумайтесь, какая энергия нужна для того, чтобы
изменить что-то в своей душе, свершить духовную рево-
люцию? Мы растрачиваем нашу энергию на борьбу и
конкуренцию друг с другом, на разрешение «неразре-
шимых» конфликтов, на борьбу с нашими противоре-
чивыми желаниями. Если бы мы внимательнее всмот-
релись в нашу жизнь, мы бы несказанно ужаснулись:
жизнь наша есть противоречие. Мы хотим быть миро-
любивыми и добросердечными — и люто ненавидим
друг друга. Мы хотим быть бескорыстными — и задыха-
емся от собственной неконтролируемой алчности.
Нам говорят: чтобы накопить запасы чистой энер-
гии, следует избегать секса и всего мирского; необхо-
димо уйти из этого мира и избегать явных искуше-
ний. Но ведь человек при любых обстоятельствах все
равно остается человеком! Так пусть он постигнет кра-
соту, единую царицу мира!
Красота — это страсть. Чтобы увидеть красоту об-
лака или красоту света на дереве, необходима страсть,
необходима интенсивность. В этой интенсивности, в
этой страсти нет никакой сентиментальности, чувст-
28
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
ва симпатии или антипатии. Экстаз не является лич-
ным — он не ваш и не мой, как и любовь не ваша и
не моя. Когда есть удовольствие, оно ваше или мое. Ко-
гда есть медитативный ум, он обладает своим собст-
венным экстазом, — однако описать его невозможно,
для его описания нет слов.
БОГ
Если желаешь познать истину, любовь или Бога, не нужны
догматы веры, не нужно общественное мнение или знание
теорий. Отложите в сторону все книги, жизнеописания,
сказания и авторитеты и отдайтесь пути самопостижения.
Любите, а не тоните во мнениях и идеях по поводу того,
что должно и что не должно быть любовью, истиной или
Богом. Когда вы действительно любите, вас окружает Иное.
Любовь руководит вашими деяниями. Любите, и вас кос-
нется благословение любви. Ни один авторитет не знает,
что такое любовь, истина или Бог. А тот, кто это знает, не
сможет описать словами.
Говорят, что мое учение материалистично, потому
что оно не признает ничего, что не обладает явной,
прозрачной причиной. Но я до сих пор не знаю, что
остальные люди понимают под словами «материали-
стический» и «Бог».
Моя мысль вполне способна изобрести Бога. Она
знает о своей ограниченности и поэтому пытается изо-
брести бесконечное, которое и называет Богом. Она
просто осознает некое существование вне своих пре-
делов. Для выхода за эти пределы необходимо, чтобы
мысль добралась до конца, до логического завершения.
Но видеть ограниченность мысли вовсе не означает
познание мысли.
Именно поэтому мы должны попытаться постичь
мысль, а не Бога.
29
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Понимает ли ее мыслитель, который сам является
продуктом мысли? Ведь именно мысль есть Творец
мыслителя. Без нее никакого мыслителя не было бы.
Мысль — это память, мысль — это ответ знания.
Мысль породила так называемого мыслителя. Затем
мыслитель отделяется от мысли или, по крайней ме-
ре, считает себя отделенным от нее. Мыслитель смот-
рит на рассудок, на интеллект, на способность к умо-
заключению — и видит, что все это очень и очень
ограниченно. Поэтому мыслитель осуждает интеллект:
он говорит, что мысль очень ограниченна, и осуж-
дает ее. Затем он говорит, что должно существовать
нечто большее, чем мысль, нечто, находящееся за пре-
делами этого ограниченного поля.
Итак, мысль и только она предшествует мыслите-
лю. Существует множество мыслей, и мыслитель — од-
на из них. Для меня мысль прежде всего есть ответ
знания. Мысль еще не уяснила, что она ограниченна.
Именно поэтому мыслитель неизбежно говорит, что
мы должны выйти за пределы мысли. Именно поэто-
му он задает вопрос: «Можно ли убить ум? Существу-
ет ли Бог?»
Мыслитель видоизменяет и прибавляет. Мысли-
тель, как и мысль, не является постоянной сущно-
стью. Однако он упорядочивает и видоизменяет.
Конечно, я могу ошибаться. Но несмотря на это,
я не хочу вводить в мое учение слово «Бог». И отка-
зываюсь считать это парадоксом.
К этой точке зрения пришли многие интеллектуа-
лы на Западе и на Востоке. Но они всегда остаются
привязанными к чему-либо. Находясь на привязи, они
распространяют свое понимание вширь, оставаясь при
этом прикованными к некой оси — к своему опыту,
к своей вере.
зо
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
Я же никогда не придумываю Бога.
Да, мы пытаемся исследовать Бога, истину. Но ко-
гда мысль закончилась, то нет никакой точки, куда
можно было бы двигаться.
Необходимо медленное, поступательное движение.
Движение вперед всегда подразумевает мысль и вре-
мя. И это — все, к чему я хотел бы прийти.
Любое движение, пока речь идет о мозге, соверша-
ется в поле времени, будь оно внешним или внутрен-
ним. Я вижу это. Мозг понимает, что, хотя он и спо-
собен вообразить свое расширение до бесконечности,
он по-прежнему очень невелик.
Так существует ли движение, никак не связанное
с мыслью? Этот вопрос задан мозгом, а не каким-то
высшим существом. Мозг понимает, что любое дви-
жение во времени — это печаль. Поэтому он естест-
венно воздерживается от всякого движения. Затем он
задает себе вопрос: существует ли какое-то иное дви-
жение, которого он не знает, которого никогда не
пробовал?
Это значит, что нам необходимо вернуться к
вопросу об энергии. Существует энергия человека
и космическая энергия. Мы разделили энергию на
человеческую и космическую. Я всегда смотрел на
человеческую энергию как на отдельную, оторванную,
неполную в своем ограниченном поле. И вот теперь
битва окончена. Вы понимаете, что я имею в виду?
Понимаете ли вы это? Я всегда рассматривал движе-
ние энергии как происходящее внутри ограниченного
поля, и отделял его от космической, универсальной
энергии. А сейчас мысль осознала свои ограничения,
и поэтому энергия человека стала чем-то совершенно
иным.
31
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Разделение на космическое и человеческое созда-
но мыслью. Это разделение отменяется, и в действие
вступает другой фактор. Для ума, который не сосре-
доточен в самом себе, разделения не существует. Что
же тогда подлежит исследованию и что будет инст-
рументом исследования? Исследование действитель-
но имеет место. Но это не то исследование, к ко-
торому я привык, — не использование интеллекта,
рассудка и тому подобное. Это исследование — не
интуиция. И вот мозг постигает, что в нем самом
нет никакого разделения. Поэтому мозг не разделен
на космический, сексуальный, научный или деловой.
Энергия нераздельна.
Что же тогда происходит? Мы начали с вопроса о
том, является ли мысль материальной. Мысль мате-
риальна, потому что мозг — это материя, мысль есть
результат материального. Мысль может быть абст-
рактной, но она является результатом материально-
го. Это так. Лишь немногие вышли за ее пределы.
Остановка в духовном пути происходит только
тогда, когда мысль начинает осознавать собственную
ограниченность. На самом-то деле мысль не имеет ни-
какого значения.
Когда мы говорим, что мысль кончается, мы вклю-
чаем в нее все: смысл, сознание и его содержание,
отчаяние, неудачи и успехи. Все это находится внут-
ри данного поля. Когда оно приходит к концу, что
тогда происходит? Мозг существует; существует за-
пись, регистрирующая часть. Продолжается регистра-
ция — она должна продолжаться, иначе мозг станет
безумным, — но существует некая целостность, и она
совершенно спокойна. Здесь нет больше мысли; она
не входит в это поле. Мысль входит лишь в очень
небольшое поле мозга.
32
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ
Старый мозг очень ограничен. А мозг в целом —
это всегда неиспользуемое новое. Целостность мозга
есть новое; мысль, которая ограниченна, действует в
ограниченном поле. Старый мозг бездействует, потому
что ограниченность прекратилась.
А потому, идите дальше! Всегда идите дальше!
Пусть ваша мысль станет и болью, и отчаянием, и
успехом!
Когда болтовня мысли приходит к концу, тогда воз-
никает чувство безмолвия. Но это не само безмолвие.
Безмолвие наступает тогда, когда ум в целом, весь мозг
совершенно спокоен, хотя и производит регистрацию,
ибо энергия пребывает в покое. Она может взорвать-
ся, но ее основа спокойна.
Так и страсть существует только тогда, когда печаль
не совершает никакого движения. Вы поняли, что я ска-
зал? Печаль есть энергия. Когда существует печаль, тогда
возникает движение от нее путем понимания или по-
давления. Когда же в печали нет движения, тогда проис-
ходит ее взрыв и переход в страсть. То же самое проис-
ходит, когда нет никакого движения — ни внешнего,
ни внутреннего; когда нет движения безмолвия, кото-
рое ограниченное «я» создало для себя с целью достичь
чего-то большего. Когда существует абсолютное, тоталь-
ное безмолвие (поскольку отсутствует движение любо-
го рода), когда мозг совершенно спокоен, тогда проис-
ходит взрыв иного рода, и это...
И это — Бог.
Знайте, что это состояние — вовсе не выдумка. Не
создавало его хитроумие, ибо мысль была абсолютно
неподвижна.
ЧсЭСТЬ ©ТОрсЭЯ
О ЛЮБВИ
Если у вас нет любви, вы можете делать все, что хотите: мо-
литься всем богам этого мира, бросаться с головой в рабо-
ту, бороться с нищетой, идти в политику, писать книги и
сочинять стихи — вы все равно мертвы. Без любви все ва-
ши проблемы только удвоятся, превращаясь в бесконеч-
ность.
Однако благодаря любви вы можете делать все, что вам
угодно, ибо нет тогда никакой опасности, нет конфликта.
Тогда существование становится добродетелью.
Дух, живущий не в состоянии Любви, вообще не мо-
жет быть Духом Только та душа свободна от проблем, что
знает красоту и истину любви.
ЛЮБОВЬ
Стремление к полной надежности неизбежно по-
рождает печаль и страх. Эта жажда надежности соз-
дает неуверенность. Обретали ли вы когда-нибудь пол-
ную надежность в каких бы то ни было отношениях?
Случалось ли это? Большинство из нас жаждет надеж-
ности в любви, стремится любить и быть любимым.
Но есть ли любовь там, где каждый из нас ищет соб-
ственную надежность, свой особый путь? Нас не лю-
бят, потому что мы не знаем, как любить.
Что такое любовь? Слово так избито, так извра-
щено, что мне не хочется им пользоваться. Все гово-
34
Часть вторая. О ЛЮБВИ
рят о любви, каждый журнал, каждая газета и каж-
дый миссионер без умолку говорят о любви. Я люб-
лю мою страну, люблю моего короля, я люблю ка-
кую-то книгу, я люблю эту гору, я люблю удовольст-
вие, я люблю мою жену, я люблю Бога. Является ли
любовь идеей? Если это так, то ее можно культиви-
ровать, лелеять, всюду рекламировать и искажать ка-
ким угодно способом. Когда вы говорите, что любите
Бога, что это означает? Это означает, что вы люби-
те проекцию вашего собственного воображения или
проекцию вас самих, облаченную в известные фор-
мы респектабельности в соответствии с тем, что вы
считаете благородным и священным. Таким образом,
говорить: «Я люблю Бога» — это полнейший абсурд.
Когда вы поклоняетесь Богу, вы поклоняетесь самим
себе, а это не является любовью.
Поскольку мы не в состоянии разрешить это яв-
ление человеческой жизни, именуемое Любовью, мы
уходим в абстракцию. Любовь может быть оконча-
тельным разрешением всех человеческих трудностей,
проблем и забот. Но как нам выяснить, что такое
любовь, просто давая ей определения? Церковь опре-
деляет ее одним образом, а общество другим. А еще
существуют все виды отклонений и извращений: обо-
жание кого-то, физические отношения с кем-то, отно-
шения эмоциональные, отношения товарищеские —
не это ли мы разумеем под любовью? Это стало нор-
мой, шаблоном, стало таким ужасающе личным, чув-
ственным, ограниченным, что религии заявили: «Лю-
бовь — это гораздо большее». В том, что называется
человеческой любовью, они видят наслаждение, со-
перничество и ревность, желание обладать и удер-
живать, контролировать и вмешиваться в мышле-
ние другого. Сознавая сложность всего этого, религии
35
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
говорят, что должна существовать другая любовь: Бо-
жественная, возвышенная, нетленная.
Повсюду в мире так называемые святые люди
утверждают, что смотреть на женщин — это что-то
абсолютно дурное. Они говорят, что нельзя прибли-
зиться к Богу, если вы потакаете сексу. Поэтому они
отвергают его, хотя сами испытывают сильное иску-
шение. Но, отрицая секс, они лишают себя глаз и
языка, потому что отвергают всю красоту земли. Они
истощают свои сердца и умы, иссушают свои тела;
они изгоняют красоту, потому что красота связана
с женщиной.
Может ли любовь быть подразделена на святую и
мирскую, человеческую и Божественную или суще-
ствует только одна любовь? Есть ли разница меж-
ду любовью к одному и ко многим? Если я говорю:
«Я люблю тебя», исключает ли это любовь к другим?
Это любовь личная или безличная? Является ли лю-
бовь личной или безличной, моральной или амораль-
ной, к семье или не к семье? Если вы любите все
человечество, можете ли вы любить отдельного чело-
века? Является ли любовь чувством? Является ли она
эмоцией? Является ли любовь наслаждением или же-
ланием? Все эти вопросы говорят только о том, что у
вас имеются идеи о любви, о том, какой она должна
или не должна быть, определенный шаблон или код,
выработанный культурой, в которой мы живем.
Следовательно, чтобы углубиться в вопрос, что та-
кое любовь, мы сначала должны освободить ее от ве-
ковых наслоений идеалов и идеологий, представлений
о том, чем она должна или не должна быть. Разделять
что бы то ни было на то, что должно быть, и то, что
есть, — это путь наибольшего заблуждения, когда мы
имеем дело с жизнью.
36
Часть вторая. О ЛЮБВИ
Как мне выяснить, что представляет собой это пла-
мя, которое мы называем любовью? Не как выразить
это другому, но выяснить, что значит оно само по се-
бе? Сначала я отброшу все, что сказали об этом цер-
ковь, общество, мои родители, друзья, любой человек
и любая книга, потому что я сам хочу выяснить для
себя, что оно значит. Это громадная проблема, кото-
рая охватывает все человечество, и существует тысяча
путей ее определения. Я и сам нахожусь в плену того
или иного шаблона в зависимости от того, что мне
нравится или радует меня в данную минуту. Так не
следует ли мне, чтобы понять любовь, прежде всего,
освободиться самому от моих личных склонностей и
предубеждений? Я нахожусь в смятении, меня тянут
в разные стороны мои собственные желания. И поэто-
му я говорю себе: «Сначала разберись в своем соб-
ственном смятении, быть может, ты раскроешь, что
такое любовь, выяснив, чем она не является». Прави-
тельство говорит: «Иди, убивай ради любви к своей
стране», — но разве это любовь? Религия говорит:
«Откажись от секса ради к любви к Богу», — но разве
это любовь? Является ли любовь желанием? Не гово-
рите «нет», для большинства из нас любовь — это же-
лание с чувственным наслаждением, в основе которо-
го сексуальная привязанность и удовлетворение. Я не
противник секса, но посмотрите, что он в себя включа-
ет. Секс дает вам на мгновение полное забвение себя,
а затем вы снова возвращаетесь к вашему смятению.
Поэтому вы испытываете необходимость повторения,
хотите снова и снова вернуть это состояние, в котором
нет терзаний, нет проблем, нет себя.
Вы говорите, что любите вашу жену. Эта любовь
включает в себя сексуальное наслаждение, также вам
приятно, что в доме есть кто-то, кто заботится о ваших
37
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
детях и готовит вам еду. Вы зависите от нее, она отда-
ла вам свое тепло и свои чувства, она поддерживает
вас, создает определенное ощущение надежности и
благополучия. Но вот она отворачивается от вас: вы
ей надоели или она уходит к другому, — и все ваше
эмоциональное равновесие нарушено. Это нарушение,
которое вам неприятно, называется ревностью. Здесь
присутствует боль, тревога, ненависть и неистовство.
Вы говорите: «Пока ты принадлежишь мне, я тебя
люблю, но как только ты отворачиваешься, я начинаю
тебя ненавидеть. Пока я могу быть уверен, что ты бу-
дешь удовлетворять меня, мои требования — сексу-
альные и другие, — я тебя люблю, но как только ты
перестаешь удовлетворять мои желания, я перестаю
тебя любить». Итак, между вами возникает вражда,
и вы расходитесь. А когда вы не вместе, любви нет.
Но если вы сможете жить с вашей женой без мыслен-
ного создания всех этих противоречивых состояний,
без этих нескончаемых раздоров, тогда, возможно, —
возможно, — вы узнаете, что такое любовь. Тогда
вы будете полностью свободны, и она также. В то же
время, если вы зависите от нее во всех ваших удо-
вольствиях, вы ее раб. Поэтому, когда любишь, ты дол-
жен быть свободен не только от другого, но и от само-
го себя.
Когда принадлежишь другому, когда другой пси-
хологически тебя поддерживает, когда зависишь от
другого, это неизбежно приносит тревогу, страх, рев-
ность и чувство вины. А пока существует страх, любви
нет. Ум, угнетаемый страданием, никогда не узнает,
что такое любовь. Сентиментальность и эмоциональ-
ность не имеют ничего общего с любовью. Итак, лю-
бовь не имеет ничего общего с наслаждением и жела-
нием.
38
Часть вторая. О ЛЮБВИ
Любовь не есть продукт мысли, вызываемой про-
шлым. Мысль не способна культивировать любовь.
Любовь нельзя связать, ее нельзя удержать ревностью,
потому что ревность — это прошлое. Любовь — все-
гда активное настоящее. Это не «я полюблю» или
«я полюбил». Если вы познали любовь, вы ни за кем
не будете следовать. Любовь не подчиняется. Когда
вы любите, нет таких категорий, как уважение или
неуважение.
Знаете ли вы, что значит любить кого-то? Любить
без ненависти, без ревности, без раздражения, без же-
лания вмешиваться в то, что другой делает или дума-
ет, без осуждения, без сравнения? Знаете ли вы, что
это значит? Когда есть любовь, можем ли мы сравни-
вать? Если вы любите кого-то всем вашим сердцем,
всем умом, всем телом, всем вашим существом, буде-
те ли вы сравнивать? Когда вы полностью отдаете се-
бя этой любви, ничего другого не существует.
Включает ли в себя любовь ответственность и долг,
нуждается ли она вообще в этих словах? Когда чело-
век нарушает долг, есть ли тогда любовь? В долге люб-
ви нет. Структура долга, в плену которой человек на-
ходится, губит его. Пока вы вынуждены делать что-то,
потому что так велит вам долг, вы не любите то, что
вы делаете. Когда есть любовь, нет ни долга, ни ответ-
ственности.
К сожалению, большинство родителей считает, что
они несут ответственность за своих детей. И чувство
ответственности заставляет их говорить детям, что им
следует и чего не следует делать, кем они должны и
кем не должны быть. Родители хотят, чтобы у детей
было прочное положение в обществе. То, что они на-
зывают ответственностью, является частью респекта-
бельности, которой они поклоняются. А мне представ-
39
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
ляется, что там, где есть респектабельность, нет поряд-
ка. Они стремятся лишь к тому, чтобы стать истин-
ными буржуа. Готовя своих детей войти в нынешнее
общество, приспособиться к нему, они тем самым
содействуют тому, что в обществе не прекращается
война, конфликт и жестокость. Назовете ли вы это за-
ботой и любовью?
Действительно заботиться — это заботиться так,
как вы заботились бы о деревце или о растении: по-
ливая их, изучая, что им требуется, какая почва для
них самая лучшая, ухаживая за ними с добротой и
нежностью. Но когда вы стараетесь приспособить сво-
их детей к обществу, вы готовите их к тому, чтобы они
были убиты. Если бы вы любили своих детей, у вас не
было бы войн.
Когда вы теряете того, кого любите, относятся ли
ваши слезы к вам самим или к тому, кто умер? Пла-
чете ли вы о себе или о ком-то другом? Плакали ли
вы когда-нибудь о другом? Плакали ли вы о вашем сы-
не, которого убили на войне? Если плакали, то плака-
ли из жалости к себе или потому, что был убит чело-
век? Если вы плачете из жалости к себе, ваши слезы
не имеют никакого значения, ибо вы озабочены толь-
ко собой. Если вы плачете о брате, который умирает,
плачьте о нем. Очень легко плакать о себе из-за того,
что он умер. Видимо, вы плачете оттого, что тронуто
ваше сердце, но это происходит не из-за него. Ваше
волнение происходит из жалости к себе, а такая жа-
лость делает вас жестоким, замыкает в себе, делает вас
тупым и глупым.
Если вы плачете о себе, плачете оттого, что вы оди-
ноки и покинуты, что утратили ощущение власти, жа-
луетесь на свою судьбу, на окружающие условия, если
40
Часть вторая. О ЛЮБВИ
ваши слезы о вас самих, то любовь ли это? Если вы
поймете, что означает прикоснуться ко всему этому
непосредственно, как вы прикасались бы к дереву, к
столбу или руке, то вы увидите, что эта печаль созда-
на вами. Она создана мыслью, что печаль — производ-
ная времени. У меня был брат три года тому назад,
теперь он умер, теперь я одинок, страдаю, нет того, у
кого я мог бы найти утешение и дружеское сочувст-
вие, и это вызывает слезы в моих глазах.
Вы можете увидеть все это в самих себе. Если вы
будете наблюдать, вы сможете это увидеть полностью,
целиком, единым взглядом, не включая сюда время
на анализ. Вы можете мгновенно увидеть всю струк-
туру и природу убогого мелкого нечто, называемого
«я»: «мои слезы, моя семья, моя вера, моя нация, моя
религия» — все то уродливое, что есть внутри вас.
Когда вы увидите все это вашим сердцем, а не умом,
когда увидите всей глубиной вашего сердца, тогда
у вас будет ключ к тому, чтобы положить конец
печали.
Печаль и любовь не могут идти вместе. Христи-
анский мир идеализировал страдание, поместив его
на кресте и поклоняясь ему, выражая этим, что вы
никогда не сможете спастись от страдания иначе, чем
через одну определенную дверь. Такова вся структу-
ра общества, основанного на эксплуатации религиоз-
ных чувств.
Таким образом, когда вы спрашиваете, что такое
любовь, очень возможно, что вы боитесь получить от-
вет. Он может произвести в вас полный переворот.
Он может разрушить вашу семью, ведь вы можете
обнаружить, что не любите свою жену, мужа или де-
тей. Любите ли вы их? Вам, может быть, придется в
41
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
щепки разрушить дом, который вы построили. Мо-
жет случиться так, что вы никогда уже больше не
войдете в храм.
Но если вы все же хотите это выяснить, то вы уви-
дите, что страх — это не любовь; зависимость — не лю-
бовь; ревность — не любовь; обладание, господство —
не любовь; ответственность и долг — не любовь; жа-
лость к себе — не любовь; и отчаяние от того, что вас
не любят, — также не любовь. Любовь не есть проти-
воположность ненависти, так же как скромность не
есть противоположность тщеславию. Итак, если вы
можете устранить все это, не прибегая к усилию, про-
сто смыв все это, как дождь смывает с листьев пыль
многих дней, тогда, быть может, вам случайно встре-
тится этот необыкновенный цветок, который всегда
искал человек.
Если вы не обрели любовь, причем не малыми
каплями, а во всем ее изобилии, если вы не полны
ею, то миру грозит гибель. Умом вы знаете, что еди-
нение человечества жизненно важно и что любовь —
единственный путь к этому. Но кто научит вас лю-
бить? Сможет ли какой-либо авторитет, какой-либо
метод, какая-либо система сказать вам, как любить?
Если кто-то вам скажет, то это не будет любовью.
Можете ли вы сказать: «Я буду практиковать любовь.
Я буду сидеть день за днем и думать о любви. Я буду
практиковать доброту и кротость и заставлю себя
быть внимательным к другим»? Так что вы имеете в
виду, когда говорите, что будете дисциплинировать
себя и тренировать волю, чтобы любить? Когда вы
применяете дисциплину и волю, чтобы любить, лю-
бовь улетучивается в окно. Практикуя какой-либо ме-
тод или систему для того, чтобы любить, вы можете
42
Часть вторая. О ЛЮБВИ
стать чрезвычайно умным, более добрым, прийти к
состоянию ненасилия, но все это не имеет ничего об-
щего с любовью.
В этом превращенном в пустыню мире нет люб-
ви, потому что в нем первостепенную роль играют удо-
вольствие и желание. Однако без любви ваша повсе-
дневная жизнь не имеет значения. И не может быть
любви, если нет красоты. Красота не есть что-то, что
вы можете наблюдать. Это не прекрасное дерево, пре-
красная картина, прекрасное здание или прекрасная
женщина. Красота существует только тогда, когда ва-
ше сердце и ум знают, что такое любовь. Без любви и
чувства красоты не существует добродетели. Вы отлич-
но знаете — что бы вы ни предпринимали, улучшая
общество, обеспечивая пищей бедных, вы создадите
только еще большее зло, так как без любви ваше серд-
це и ум уродливы и убоги. Но когда есть любовь и кра-
сота, все, что бы вы ни делали, — правильно, все, что
бы вы ни делали, есть порядок. Если вы знаете, как лю-
бить, то можете делать все, что хотите, потому что лю-
бовь разрешит все проблемы.
Итак, мы подошли к главному пункту: может ли
ум прийти к любви без дисциплины, без мысли, без
принуждения, без какой бы то ни было книги, без
какого бы то ни было учителя или руководителя —
прийти к ней, как он приходит к прекрасному за-
кату солнца?
Мне кажется, для этого абсолютно необходима все-
го одна вещь — страсть. Страсть без мотива, страсть,
не являющаяся результатом какого-либо обязатель-
ства или привязанности, не являющаяся вожделени-
ем. Человек, не знающий страсти, никогда не позна-
ет любви, потому что любовь может прийти только
43
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
тогда, когда существует абсолютное самозабвение. Ум,
который ищет, не является страстным умом. Единст-
венный путь обрести любовь — это прийти к ней без
искания, ненамеренно и не в результате какого-либо
усилия или опыта. Та любовь, которую вы обретете, —
не от времени. Она одновременно вечная и безлич-
ная, она одновременно к одному и ко многим. Она
как цветок, аромат которого вы можете вдыхать, но
можете и не заметить, пройти мимо. Этот цветок
существует для всех, но также и для того, кто возьмет
на себя труд глубоко вдохнуть этот аромат и ощу-
тить его с восторгом. Для цветка не имеет значения,
находится ли человек близко в саду или он очень
далеко. Цветок полон аромата и потому изливает его
на всех.
Любовь — это всегда нечто новое, свежее, живое.
У нее нет вчерашнего и нет завтрашнего дня, она вы-
ше суеты мыслей. Лишь чистый ум знает, что такое
любовь. И этот чистый ум может жить в мире, кото-
рый не является чистым. Человек в своих бесчислен-
ных усилиях стремился приобрести это удивительное
нечто через жертву, поклонение, отношение, секс, че-
рез все формы удовольствия и страдания. Но найти это
нечто возможно только тогда, когда мысль пришла к
пониманию самой себя и естественно пришла к кон-
цу. Тогда любовь не имеет противоположности, тогда
в ней нет конфликта.
Вы можете спросить: «Если я обрету такую лю-
бовь, что произойдет с моей женой, с моими детьми,
с моей семьей? Ведь им необходима надежность».
Если вы задаете такой вопрос, значит, вы никогда
не выходили за пределы поля мысли, поля сознания.
Если хоть однажды вы окажетесь за пределами этой
44
Часть вторая. О ЛЮБВИ
сферы, вы уже никогда не зададите такого вопроса.
Вы будете знать, что такое любовь, в которой нет
мыслей и которая, следовательно, не измеряется вре-
менем. Прочитав это, вы можете почувствовать себя
как будто загипнотизированными и очарованными.
И можете в действительности оказаться за пределами
мысли и времени, — а следовательно, и за пределами
страдания, — это и значит осознать, что существует
иное измерение, именуемое любовью.
Но вы не знаете, как прийти к этому необычайно-
му источнику. Что же вам делать? Если вы не знаете,
что вам делать, вы не делаете ничего, не так ли? Абсо-
лютно ничего. Тогда внутренне вы совершенно умол-
каете. Понимаете ли вы, что это значит? Это значит,
что вы не ищете, не желаете, не стремитесь, что нет
никакого центра. Тогда существует любовь.
Алхимия и преображение
Мне всегда казалось целесообразным исследование
отношения древнейших мудрецов к алхимии. Зна-
менательно, что Нагарджуна, один из крупнейших
толкователей буддийской мысли, был мастером алхи-
мии. В Индии поиски алхимика были направлены не
столько на превращение низшего металла в золото,
сколько на исследование определенных психофизи-
ческих и химических процессов. В этих процессах,
благодаря преображению, можно было освободить те-
ло и ум от разрушительного действия времени, от
процессов распада. Область исследования охватывала
овладение дыханием, питье эликсира, приготовлен-
ного в лаборатории (это была особая субстанция,
в которой важную роль играла ртуть), и толчок, вы-
45
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
зывающий взрыв в сознании. Действие этих трех фак-
торов приводит к преображению ума и тела. Алхи-
мик пользовался сексуальной символикой: ртуть счи-
талась семенем Шивы, слюда — семенем богини, со-
единение этих двух элементов (не только физическое,
в лабораторном тигле, но и в сознании) вызывало пре-
ображение: освобождение от времени и процессов
старения, не связанное с двумя составляющими, кото-
рые только в тотальном единении дали толчок к пре-
ображению.
В каждом из нас есть мужской и женский эле-
менты. Или они находятся в равновесии друг с дру-
гом, или же это равновесие катастрофически разла-
жено. Когда налицо полное равновесие между муж-
скими и женскими элементами, тогда физический
организм никогда по-настоящему не болеет; возмож-
ны поверхностные заболевания, но глубокой внутрен-
ней разрушающей болезни нет. Вероятно, именно
этого и добивались древние алхимики, отождествляя
ртуть и слюду с мужским и женским признаками.
При помощи медитации, изучения и, вероятно, ка-
ких-то лекарств они стремились создать совершен-
ную гармонию. Можно отчетливо увидеть в самом
себе, как проявляется действие мужского и женско-
го принципов. Когда один или другой из них преоб-
ладает, нарушение равновесия порождает болезнь —
не поверхностное недомогание, а глубокое заболева-
ние. Лично я замечал у себя, что в разных ситуациях
и климатических условиях, в общении с активными
и агрессивными людьми берет верх женский элемент,
который становится более явным.
Мужской элемент по обыкновению агрессивен,
склонен к насилию, к подчинению себе. Женский эле-
46
Часть вторая. О ЛЮБВИ
мент спокоен, что принимается за податливость и
эксплуатируется мужчиной. Но эта якобы податли-
вость, которая считается женским качеством, в дей-
ствительности представляет собой мягкость, которая
постепенно побеждает мужчину.
Гармония двух этих элементов подобна гармонии
земли, на которой обитает все живое. Это состоя-
ние — не отвлечение, не отход, а особое внутреннее,
абсолютное состояние, состояние небытия. Когда при
полном отсутствии конфликтов возникает эта совер-
шенная гармония, она обладает своей собственной
жизненностью. И она не разрушает другого челове-
ка. Таким образом, конфликт проявляется не только
во внешней, но и во внутренней сфере; и когда этот
конфликт завершается, происходит преображение, ко-
торое не затрагивается временем.
Алхимики называют это рождением кумары, вол-
шебного дитяти, который никогда не стареет, который
совершенно невинен.
Именно чувствительность является неотъемлемой
прерогативой физического мира. Ее не может не быть,
когда человек курит, пьет, ест мясо. Нужно поддержи-
вать чувствительность тела, это абсолютно необходи-
мо. Согласно традиции, такое тело обычно остается
в одном месте на попечении учеников и семьи. Его
охраняют от внешних потрясений.
Может ли человек, относящийся ко всему этому
очень серьезно, тело которого прошло через обычные
огрубляющие воздействия жизни, — может ли он сде-
лать свое тело в высшей степени чувствительным?
В состоянии ли психика, получившая травмы в ре-
зультате переживаний, отбросить все раны и следы
ударов и обновиться, чтобы перейти в то состояние,
47
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
в котором повреждений нет? По-моему, на это спо-
собен любой подлинно серьезный человек.
Понимаете, чрево всегда готово к зачатию. Оно об-
новляется. Подобно земле, оно обладает присущим ему
свойством обновления.
И ум человеческий обладает точно таким же свой-
ством.
Земля, материнская утроба и ум похожи, более то-
го, родственны между собой. Когда земля лежит под
паром, когда матка пуста, а ум свободен от движения,
тогда происходит обновление. Когда ум совершенно
пуст, он подобен матке: он чист, он готов обновиться,
воспринять.
Такое присущее уму свойство обновления можно
назвать вечной юностью.
И оно же известно в алхимии как кумара видья.
Матка всегда готова принять, она способна к
постоянному очищению. Ум, отягощенный личностью,
лишен пространства для самообновления. Когда лич-
ность занята собой и своей деятельностью, ум не рас-
полагает пространством, чтобы обновить себя. Как для
физического элемента, так и для психики необходи-
мо пространство. И все это совпадает с алхимией.
ТАИНСТВО ЛЮБВИ
У любви человеческой никогда не было будущего.
У нее есть одни воспоминания, а воспоминания есть
пепел всех когда-то умерших и погребенных. Нет у
любви и завтрашнего дня, не бывать ей в плену у вре-
мени. Любовь не знает никаких обещаний, никаких
надежд, ибо надежды приносят отчаяние. Любовь не
принадлежит никакому богу, никаким мыслям и чув-
48
Часть вторая. О ЛЮБВИ
ствам. Ее не выдумать в голове. Она живет и умирает
в любую минуту. Это нечто ужасное, ибо любовь есть
разрушение. Она есть разрушение без Завтра. Любовь
есть уничтожение.
Человек хочет быть любимым, ибо сам не любит.
До тех пор, пока вы желаете быть любимыми, в вас
самих нет любви, вы уродливы и грубы — так поче-
му вас должны любить? Без любви вы — нечто вроде
мертвеца, а когда мертвец спрашивает о любви, он
все еще остается мертвым. Если ваше сердце испол-
нено любви, вы никогда не потребуете, чтобы вас лю-
били. Вы никогда не протянете руку нищему, если
что-то чувствуете в сердце своем. Только пустота про-
сит наполнения, а пустое сердце никогда не может
быть наполнено, в то время как любовь ищет сотни
других существ.
Что такое любовь? — не устану спрашивать я.
Любовь не есть ненависть, это очевидно. Любовь не
есть честолюбие или высокомерие. Любви нет в руках
Власти. Люди, проповедующие Силу, мечтающие до-
рваться до власти, не имеют никакого отношения
к любви. Любовь не есть наслаждение, любовь не есть
сладострастие. Любовь не есть мысль. А посему по-
пытайтесь избавиться от всего этого: отбросьте свое
тщеславие, свою жажду власти, ибо они столь низ-
менны, столь ничтожны, подобны земляным червям.
И чем больше у вас власти, тем уродливей она —
а потому нет у вас любви. Если вы честолюбивы и
агрессивны, вы можете быть успешны в делах, зна-
мениты, но при чем здесь любовь?
Любовь — это нечто, что невозможно пригласить
или искусственно вырастить. Это обучение самого
себя. Там, где любовь, там сочувствие, а сочувствие —
это разум, и любовь — его высшая форма.
49
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Знаете ли вы, что такое любить? Знаете ли вы, что
означает любить дерево или птицу, или домашнее жи-
вотное, о котором вы заботитесь, которое кормите,
которое нежите. И которое ничего не может пред-
ложить вам взамен, которое не укроет вас от солнца,
не последует за вами и не будет зависеть от вас? Боль-
шинство из нас вообще не любит ничего, ибо наша
любовь всегда связана, со страхом, ревностью и ужа-
сом. А это означает, что мы духовно зависим друг от
друга, что мы желаем быть любимыми. Мы просто не
любим, но требуем чего-то взамен. Любить — значит,
ничего не требовать, не думать, что вам должны что-
то дать, — и только такая любовь может познать
свободу.
Честь третья
ОТВЕТЫ НА
ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
Вопрос. Почему вы постоянно говорите об Известном? По-
чему не говорите о Неведомом?
Кришнамурти. Вам не дано знать Неведомое. Вы мо-
жете познать только то, что подбрасывает вам ваш опыт.
Неведомое невозможно узнать. Чтобы оживить Неизмери-
мое, следует покончить с Известным, следует освободить-
ся от банального. Поэтому-то я постоянно говорю об Из-
вестном— чтобы покончить с ним. Вы и не сможете го-
ворить о Неведомом. Нет о нем слов в рамках Известного.
У Неведомого вообще нет слов. Чтобы невинный дух смог
воспринять нечто, чтобы любящее сердце смогло увидеть
нечто в любви, которая никогда не была отравлена ревно-
стью, ненавистью, гневом и одержимостью, следует изба-
виться от цепей привязанностей, претензий на обладание,
ревности, зависти без причины и без мотива И только то-
гда, в этой свободе от Известного, вам будет дано Иное.
РАДОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ
Радость — это нечто совершенно отличное от удо-
вольствия. Поэтому давайте выясним, что включает в
себя удовольствие и возможно ли жить в мире, в ко-
тором нет удовольствия, но есть потрясающая радость
и блаженство.
Все мы заняты непрерывной погоней за удоволь-
ствием, в той или иной форме: интеллектуальным
51
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
удовольствием, чувственным наслаждением или куль-
турными развлечениями; удовольствием от того, что-
бы проводить реформы, учить других, исправлять
недостатки общества, делать добро; удовольствием от
большего физического удовлетворения, большего опы-
та, большего понимания жизни, от всех невинных
и хитрых проделок ума; и, наконец, высшим удоволь-
ствием, состоящим, разумеется, в том, чтобы познать
Бога.
Удовольствие — это своего рода структура общест-
ва. С раннего детства и до самой смерти мы, так или
иначе, гонимся за удовольствиями. Поэтому, какой бы
вид удовольствия мы ни рассматривали, нам необхо-
димо ясно увидеть саму проблему, ведь стремление к
удовольствию продолжает формировать нашу жизнь.
Именно поэтому так важно для каждого из нас вни-
мательно, осторожно и непредвзято исследовать про-
блему удовольствия: получать удовольствие, а затем со-
хранять и поддерживать ощущение его — основное
требование нашей жизни, и без него существование
становится скучным, глупым, одиноким и лишенным
смысла.
Вы можете спросить: почему же, в таком случае,
жизнь не должна быть стремлением к удовольствию?
По той простой причине, что удовольствие неизбежно
приносит страдание, разочарование, печаль и страх,
а как следствие страха — насилие. Если вы хотите
жить такой жизнью — живите так. Большая часть
мира живет именно так. Но если вы хотите быть сво-
бодными от печали, вы должны понять целостную
структуру удовольствия.
Понять удовольствие — не значит отвергнуть его.
Мы его не осуждаем, не говорим, что оно хорошо
или плохо. Но если мы гонимся за ним, то давай-
52
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
те это делать с открытыми глазами: зная, что ум,
ищущий удовольствие, всегда должен находить и его
тень — страдание. Они не могут быть разделены, хотя
мы гонимся за удовольствием и стараемся избежать
страдания.
Почему же ум всегда требует удовольствия? Поче-
му мы совершаем благородные и низкие поступки, ис-
пытывая тайное удовольствие? Почему мы приносим
жертвы и страдаем ради тонкой нити удовольствия?
Что такое удовольствие и как оно возникает? Хотелось
бы знать, задавали ли вы себе когда-нибудь эти вопро-
сы и следили ли за ответами до самого конца?
Удовольствие приходит через четыре стадии: вос-
приятие, ощущение, контакт и желание. К примеру,
я вижу прекрасную автомашину. Затем, когда я на нее
смотрю, у меня возникает ощущение, или реакция; за-
тем я прикасаюсь к машине или воображаю, что при-
касаюсь, после чего возникает желание иметь ее и по-
казываться в ней. Или я вижу красивое облако, или
горы, четко выделяющиеся на фоне неба, или первый
весенний листок, или глубокую долину, полную очаро-
вания, или великолепный закат солнца, или прекрас-
ное лицо, умное и живое, не сознающее своей красо-
ты (иначе ее бы не было). Я смотрю на все это с вос-
торгом и тогда не замечаю, что нет наблюдающего, а
есть только красота, равная любви. В это мгновение
я отсутствую со всеми моими проблемами, тревогами
и страданиями. Есть только это непостижимое чудо.
Я могу глядеть на все это с радостью и в следующий
момент забыть об этом. Или же включается ум, и то-
гда возникает проблема. Я думаю о том, что я увидел,
и думаю о том, как это прекрасно. Я говорю себе, что
хотел бы увидеть это еще много раз. Мысль начинает
сравнивать, судить и говорит: «Я должен снова увидеть
53
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
это завтра». То, что было восторгом одного мгновения,
продлевается и поддерживается мыслью.
То же самое происходит с сексуальным и всяким
другим желанием. В самом желании нет ничего непра-
вильного, реагировать так — совершенно нормально.
Когда вы уколете меня булавкой, я отреагирую на это,
если я не парализован, но когда в восторг включается
мысль о переживании восторга, она превращает его в
удовольствие. Мысль хочет повторить это пережива-
ние. И чем чаще вы его повторяете, тем более меха-
нистичным оно становится. Чем больше вы думаете об
удовольствии, тем большую силу придает ему мысль.
Так мысль при помощи желания создает и поддержи-
вает удовольствие, придает ему длительность. В резуль-
тате естественная реакция желания по отношению
к чему-то прекрасному извращается мыслью. Мысль
превращает эту реакцию в воспоминание и питает это
воспоминание, возвращаясь к нему снова и снова. Бес-
спорно, память необходима на определенном уровне.
Мы бы не могли действовать в повседневной жизни
без нее. В своей сфере она нужна, но существует та-
кое состояние ума, когда память играет очень незна-
чительную роль. Ум, который не искалечен памятью,
действительно свободен.
Замечали ли вы когда-нибудь, что если вы реаги-
ровали на что-то целостно, всем сердцем, то память
почти не принимала в этом участия? Только когда
вы не отвечаете на вызов всем вашим существом,
имеет место конфликт. Он приносит смятение, удо-
вольствие или страдание, и эта борьба продолжается
в воспоминании. К одному воспоминанию добавля-
ются другие, и именно здесь кроется ответ. Все, что
исходит от воспоминания, является старым и, сле-
довательно, никогда не может быть независимым.
54
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
Не существует такого понятия, как свобода, незави-
симость мысли. Мысль никогда не бывает новой,
потому что она есть ответ памяти, опыта, знания.
Мысль, будучи старой, превращает в старое то, на что
вы мгновение смотрели с восторгом, ощутив потря-
сающее переживание. От старого производите вы удо-
вольствие, никогда не от нового. В новом не сущест-
вует времени.
Если вы можете смотреть на все вещи, не позво-
ляя включаться удовольствию: на лицо, на птицу, на
расцветку сари, на красоту водной глади, на что бы
то ни было, вызывающее восторг, — если вы можете
смотреть на это, не стремясь к повторению пережи-
вания, тогда не будет страдания, не будет страха, а
будет одна лишь потрясающая радость.
Только стремление навсегда сохранить удовольст-
вие превращает его в страдание. Проследите это в
самих себе. Именно стремление повторить удоволь-
ствие порождает боль, потому что оно не будет таким
же, как вчера. Вы боретесь, чтобы ощутить тот же
восторг, и испытываете боль и разочарование, так как
это вам не удается. Наблюдали ли вы, что происхо-
дит, если вам отказывают хотя бы в незначительном
удовольствии?
Не получив желаемого, вы становитесь встрево-
женным, завистливым, исполненным ненависти. Заме-
чали ли вы, когда вам отказывали в выпивке, сигарете,
сексе или в чем бы то ни было, — замечали ли вы, ка-
кую борьбу это в вас вызывало? Это является какой-
то формой страха, не так ли? Вы боитесь, что не полу-
чите желаемое или потеряете то, что имеете. Когда ка-
кая-нибудь определенная вера или идеология, которых
вы придерживались годами, вдруг начинает терпеть
фиаско, не боитесь ли вы оказаться в одиночестве?
55
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Ведь эта вера на протяжении многих лет давала вам
удовлетворение и удовольствие, и когда вы ее утра-
тили, вы оказались на мели, чувствуя себя опустошен-
ным. И этот страх будет одолевать вас до тех пор, по-
ка вы не найдете другой формы удовольствия, другой
веры.
Это кажется мне таким простым, но именно по-
тому, что это так просто, мы отказываемся видеть эту
простоту. Мы любим все усложнять. Когда ваша жена
отворачивается от вас, разве вы не ревнуете? Разве вы
не испытываете гнева? Разве вы не ненавидите чело-
века, увлекшего ее? А ведь все это — страх потерять
нечто, приносящее удовольствие, приятное общение,
определенное состояние уверенности, удовлетворения
от обладания.
Если вы поняли, что там, где есть погоня за удо-
вольствием, неизбежно должно быть страдание, и
если вы этого хотите, то живите так. Но пусть это
не будет вашей ошибкой по незнанию! Если вы хоти-
те покончить с удовольствием, что означало бы покон-
чить и со страданием, вы должны отнестись с пол-
ным вниманием ко всей структуре удовольствия в
целом. Не отсекать его, как это делают монахи и
саньясины (они никогда не глядят на женщину, ибо
считают это грехом, и тем самым разрушают жиз-
ненную основу своего понимания), но осознать весь
смысл и все значение удовольствия, тогда вы обре-
тете потрясающую радость жизни. О радости вы не
можете думать. Радость — нечто непосредственное,
возникающее мгновенно. Думая о радости, вы пре-
вращаете ее в удовольствие. Жить настоящим — зна-
чит непосредственно воспринимать красоту и вос-
торгаться ею без того, чтобы извлекать из этого удо-
вольствие.
56
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
СВОБОДА И ОДИНОЧЕСТВО
Ни муки подавления, ни жестокая дисциплина
приспособления к идеалу еще никого не приводили
к истине. Чтобы достичь истины, ум должен быть со-
вершенно свободен, без малейшего искажения.
Сначала давайте спросим себя: действительно ли
мы хотим быть свободными? Когда мы говорим о
свободе, говорим ли мы о полной свободе или о сво-
боде от чего-то неудобного, неприятного или неже-
лательного? Нам бы хотелось освободиться от болез-
ненных и неприятных воспоминаний, мучительных
переживаний, но при этом сохранить те наши идео-
логии, формулировки и отношения, которые могли бы
дать нам удовольствие или удовлетворение. Но удер-
жать одно без другого невозможно! Ибо, как мы ви-
дели, удовольствие неотделимо от страдания. Поэто-
му каждый из нас должен решить, хочет ли он быть
полностью свободным. Если мы скажем, что хотим
этого, тогда мы должны понять природу и структуру
свободы. Является ли истинной свободой свобода от
чего-либо, от страдания, от какого-то рода тревоги?
Или свобода по сути своей нечто совсем иное? Вы мо-
жете быть свободными, скажем, от ревности, но не
является ли эта свобода реакцией и, следовательно,
вовсе не свободой?
Вы можете быть свободны от догмы: это довольно
легко сделать, проанализировав и отбросив ее прочь.
Но мотив освобождения от догмы может быть обос-
нован по-разному, потому что он может быть про-
диктован желанием освободиться лишь от той догмы,
которая перестала быть модной или удобной. Или вы
можете желать освободиться от национализма, пото-
му что верите в интернационализм или сознаете, что
57
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
просто нет смысла продолжать цепляться за эту
глупую националистическую догму, с ее знаменами
и прочим вздором. Такую догму вы можете легко
отбросить прочь. Или вы можете выступать против
какого-нибудь религиозного или политического лиде-
ра, обещавшего вам свободу в результате дисцип-
лины или восстания. Но имеет ли такой рационализм,
такое логическое умозаключение что-либо общее со
свободой?
Если вы говорите, что свободны от чего-то, то это
просто реакция. Она, в свою очередь, вызовет лишь
другую реакцию, с новым приспособлением и новой
формой господства. Таким путем вы можете составить
целую цепь реакций, каждое звено которой будете
принимать за свободу. Но это не свобода, это лишь
продление видоизмененного прошлого, за которое
цепляется ум.
Современная молодежь, как и всякая молодежь,
находится в состоянии мятежа против общества. Это
само по себе хорошее явление. Но и мятеж — это не
свобода, а реакция. Эта реакция создает собственный
шаблон, в плену которого вы оказываетесь. Вы думае-
те, что это нечто новое, но это не так. Это старое на
новый манер. Любой социальный или политический
мятеж неизбежно возвращается к доброму старому
буржуазному настроению.
Свобода приходит только тогда, когда вы видите и
действуете. Она никогда не бывает результатом мяте-
жа. Видение есть действие. И такое действие проис-
ходит мгновенно. Когда вы видите опасность, тогда нет
никакой умственной деятельности, никакой дискуссии
или колебания. Сама опасность побуждает действо-
вать, и поэтому видеть — значит действовать, быть сво-
бодным.
58
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
Свобода — это состояние ума. Не свобода от че-
го-то, но ощущение свободы, свободы сомневаться и
ставить вопросы по отношению ко всему. Поэтому в
ней столько силы, действенности и энергии, что она
сразу отбрасывает все формы зависимости, рабства,
приспособления и подчинения. Такая свобода озна-
чает бытие в полном одиночестве, наедине с самим
собой. Но может ли ум, воспитанный в определен-
ной культуре, настолько зависимый от окружения и
своих собственных наклонностей, когда-либо обрес-
ти свободу, представляющую собой совершенное оди-
ночество, в котором нет ни руководства, ни тради-
ции, ни авторитета? Это одиночество — некоторое
внутреннее состояние ума, которое не зависит ни от
каких стимулов или знаний и не является результа-
том опыта или умозаключения. Большинство из нас
никогда не бывают внутренне одинокими даже на-
едине с самими собой. Мы все знаем, что значит быть
изолированным. Когда возводишь стену вокруг себя,
чтобы не подвергаться ударам, не быть уязвимым, или
когда культивируешь непривязанность, что является
другой формой страдания. Или когда живешь в не-
которой идеологии, призрачной башне из слоновой
кости. Бытие наедине с собой — это нечто другое.
Вы никогда не бываете наедине, потому что вы
полны воспоминаниями, обусловленностью, болтливой
суетой вчерашнего дня. Ваш ум никогда не бывает
ясным из-за вздора, который он накопил. Чтобы быть
наедине с самим собой, вы должны умереть для про-
шлого. Когда вы один, совершенно один, когда вы не
принадлежите ни семье, ни нации, ни культуре, ни
определенному континенту, у вас возникает чувство
бытия вне всех. Человек, который полностью один,
наедине с самим собой, обладает в этом смысле пер-
59
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
возданной чистотой, и эта чистота освобождает его
ум от печали.
Мы все несем в душе груз того, что было сказано
тысячами людей до нас, груз воспоминаний обо всех
бедах. Отбросить это полностью — значит быть оди-
ноким. А ум, пребывающий в одиночестве, не только
чист, но и молод. Он молод не с точки зрения време-
ни или возраста, он молодой, ясный, живой в любом
возрасте, и только такой ум может видеть то, что есть
истина, и это не может быть выражено в словах.
В этом одиночестве вы начинаете понимать необ-
ходимость жить наедине с самим собой. Наедине
с таким, какой как вы есть, а не с таким, каким,
по вашему мнению, вы должны быть или являетесь.
Если вы можете смотреть на себя без какого-либо
трепета, фальшивой скромности, без всякого страха,
оправдания или осуждения — именно это и значит
жить наедине с самим собой, с таким, какой вы есть
в действительности. Вы начинаете понимать нечто,
когда живете с этим в тесном соприкосновении.
Но в тот момент, когда появляется привычка к
этому, привычка к вашей тревоге, зависимости или
к чему-то еще, вы больше с этим не живете. Если вы
живете на берегу реки, то через несколько дней вы
больше уже не слышите журчания воды; если в вашей
комнате висит картина, которую вы видите каж-
дый день, то через неделю вы перестаете ее замечать.
То же происходит с горами, долинами, деревьями, то
же самое — с вашей семьей, вашим мужем, вашей
женой. Но чтобы жить с чем-то таким, как ревность,
зависть или тревога, вы никогда не должны привы-
кать к ним, никогда не должны с ними примиряться.
Вы должны проявить к ним внимание и заботу, как
вы заботились бы о только что посаженном деревце,
60
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
стараясь уберечь его от солнца и от бури. Вы должны
относиться к ним с заботой, не осуждая и не оправ-
дывая, — только так вы начнете любить их. Когда вы
на что-то направляете свое внимание, вы начинаете
его любить. Это не значит, что вы испытываете лю-
бовь к состоянию зависти или тревоги, как это бы-
вает у многих людей. Это, скорее, означает, что вы
испытываете любовь к наблюдению за ними.
Итак, можем ли мы, вы и я, жить с тем, чем мы
являемся в действительности? Жить, зная, что мы ту-
пы, завистливы и полны страха? Считая себя способ-
ными на огромную любовь, чего на самом деле нет, и
легко поддаваясь лести и скуке? Можем ли мы жить
со всем этим, не принимая и не отвергая, просто на-
блюдая это, не впадая в меланхолию, депрессию или
эйфорию?
Теперь зададим себе следующий вопрос: может ли
эта свобода, это одиночество, это вхождение в контакт
со всей целостной структурой нашего общества, мо-
жет ли все это прийти со временем? То есть может
ли эта свобода быть обретена как результат постепен-
ного процесса? Вполне очевидно, что нет: как только
вы включаете время, вы порабощаете себя все боль-
ше и больше. Вы не можете стать свободным посте-
пенно. Это не является делом времени.
Следующий вопрос таков: можете ли вы осознать
эту свободу? Если вы говорите: «я свободен», то вы уже
не свободны. Это похоже на то, как человек говорит:
«я счастлив». В тот момент, когда он говорит: «я сча-
стлив», он пребывает в воспоминании о чем-то, что
уже прошло. Свобода может прийти только сама, есте-
ственно и легко, а не в результате страстного жела-
ния, жажды и стремления к ней. Вы также не можете
обрести ее, создавая некий образ свободы, какой она,
61
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
по-вашему, должна быть. Чтобы прийти к ней, ум дол-
жен научиться воспринимать жизнь, это необъятное
движение, не будучи связанным временем, потому что
свобода пребывает вне поля сознания.
СКОРБЬ И СМЕРТЬ
Я испытываю искушение поведать одну прелюбо-
пытную историю. Некий достигший высоких ступе-
ней ученик пришел к Богу и потребовал научить его
истине. Этот бедный Бог сказал: «Друг мой, сегодня
такой жаркий день, пожалуйста, принеси мне ста-
кан воды». Ученик пошел и постучался * в дверь пер-
вого попавшегося дома. Дверь открыла очарователь-
ная девушка. Ученик влюбился в нее, они пожени-
лись, у них родились дети. И вот однажды пошел
дождь, он все шел и шел. Ливневые потоки затопили
улицы, и вода стала смывать дома. Ученик схватил
жену и, с детьми на плечах, держался на плаву. Ко-
гда его стало уносить течением, он взмолился: «Гос-
подь мой, прошу тебя, спаси меня». Бог ответил: «Где
стакан воды, о котором я просил?»
Это довольно поучительная история, потому что
большинство из нас мыслит в терминах времени. Че-
ловек всегда живет во времени. Придумывание буду-
щего было всегда излюбленным человеческим средст-
вом спасения.
Мы думаем, что изменения в нас могут произойти
с течением времени и что внутренний порядок в нас
будет создаваться постепенно, день за днем. Но на са-
мом деле время не приносит ни порядка, ни мира, и
поэтому мы должны перестать мыслить в терминах
постепенности. Это значит, что не существует для нас
62
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
того завтра, когда мы обретем мир. Мы должны об-
рести мир и спокойствие немедленно, в настоящий
момент.
Когда существует реальная опасность, время ис-
чезает, не так ли? Действие происходит немедленно.
Но мы не видим опасности многих наших проблем
и потому изобретаем время как средство для их пре-
одоления. Время обманчиво, потому что не помога-
ет нам совершить перемену в нас самих. Время —
это движение, которое человек разделил на прошлое,
настоящее и будущее. И до тех пор, пока он будет
разделять время, он всегда будет пребывать в кон-
фликте.
Является ли обучение делом времени? Тысяче-
летия не научили нас, что существует лучший путь,
чем ненавидеть и убивать друг друга. Очень важно
понять проблему времени, если мы хотим изменить
эту жизнь, которая с нашей помощью стала такой
чудовищной и бессмысленной.
Первое, что мы должны понять, — это то, что мы
можем наблюдать время только при наличии той све-
жести и ясности ума, о которой мы уже говорили.
Мы находимся в смятении из-за возникающих перед
нами многочисленных проблем, мы теряемся в этом
смятении. Но если человек заблудился в лесу, что он
делает прежде всего? Он останавливается, не так ли?
Человек останавливается и глядит вокруг. Но чем
больше наше смятение и чем сильнее ощущение, что
мы заблудились в жизни, тем больше мы мечемся из
стороны в сторону, тем больше ищем, вопрошаем,
требуем и умоляем. Итак, разрешите вам подска-
зать — прежде всего, вы должны остановиться, пол-
ностью внутренне остановиться. И когда вы внутрен-
не, психологически остановитесь, ваш ум станет очень
63
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
спокойным и ясным. И тогда вы сможете действи-
тельно рассмотреть вопрос времени.
Проблемы существуют только во времени. Если
же мы принимаем вызов частично, фрагментарно или
пытаемся убежать от него, — другими словами, когда
подходим к нему с неполным вниманием, — мы соз-
даем проблему. И эта проблема будет существовать
до тех пор, пока мы надеемся разрешить ее как-ни-
будь потом, пока мы не отнесемся к ней с полным
вниманием.
Знаете ли вы, что такое время? Не только хроно-
логическое, расписанное по часам, но и время психо-
логическое? Это интервал между идеей и действием.
Идея, как вполне очевидно, служит для самозащиты.
Действие — всегда мгновенно. Оно не от прошлого и
не от будущего. Чтобы действовать, надо пребывать в
настоящем. Действие так опасно и так неопределен-
но, что мы опираемся на идею, которая (как мы на-
деемся) даст нам некоторую уверенность, поможет из-
бежать риска.
Проверьте это на самих себе. У вас есть идея о
том, что правильно и что неправильно, или мировоз-
зренческое представление о вас самих, об обществе,
и сообразно этой идее вы намерены действовать.
Поэтому действие происходит применительно к идее,
в стремлении как можно более точно ей следовать,
и это неизбежно вызывает конфликт. Существует
идея, известный интервал и действие, и этот интер-
вал включает в себя всю сферу времени. Этот интер-
вал, по сути, является мыслью. Если вы думаете, что
будете счастливы завтра, значит, у вас возникло пред-
ставление о том, что вы достигнете определенного ре-
зультата во времени. Через наблюдение, через жела-
ние и через продление этого желания мысль подкреп-
64
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
ляется следующей мыслью, говоря: «Завтра я уже бу-
ду счастлив, завтра я добьюсь успеха, завтра мир ста-
нет прекрасным». Так мысль создает интервал, кото-
рый есть время.
Так вот, мы спрашиваем, а можем ли мы остано-
вить время? Можем ли мы жить так полно, чтобы
не было этого завтра? Ибо время — это печаль. На-
пример, вчера или на протяжении тысяч вчерашних
дней вы любили или у вас был товарищ, который
ушел. И это воспоминание остается, и вы думаете об
этой радости и этой печали, смотрите назад, желая,
надеясь, горюя. Так мысль, возвращаясь к прошлому,
снова и снова рождает то, что мы называем печалью,
и создает интервал времени.
До тех пор, пока существует интервал времени,
созданный мыслью, должен быть и непрекращающий-
ся страх. Поэтому человек задает себе вопрос «Может
ли этот интервал перестать существовать?» Если вы го-
ворите: «Прекратится ли он когда-нибудь?», то это уже
идея, это нечто такое, чего вы хотите достичь, — а зна-
чит, появился новый интервал, в котором вы как в ло-
вушке.
Теперь постараемся разобраться с вопросом смер-
ти, которая для большинства людей является огром-
ной проблемой. Вы знаете смерть — она всегда рядом
с вами. Можно ли подойти к ней целостно, чтобы вы
не создавали этой проблемы вообще? Для того чтобы
подойти к ней таким образом, по отношению к ней
должны прекратиться всякая вера, надежда и всякий
страх. Ибо иначе вы подойдете к этому необычайно-
му явлению с умозаключением, представлением и за-
ранее имеющейся тревогой, и, таким образом, ваш
подход будет связан со временем. Время — это интер-
вал, промежуток между наблюдающим и наблюдае-
65
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
мым. Это значит, что наблюдающий, которым являе-
тесь вы, боится встретить то, что называется смертью.
Вы не знаете, что это такое. У вас имеются всякого ро-
да надежды и теории относительно нее. Вы можете ве-
рить в перевоплощение или воскресение, или в нечто,
именуемое душой, атманом или духовной сущностью,
которая пребывает вне времени и которую вы назы-
ваете по-разному. Но выяснили ли вы для себя вопрос
существования души? Или это идея, которую вам вну-
шили? Существует ли что-либо постоянное, продол-
жающееся за пределами мысли? Если мысль может об
этом думать, значит, это находится в сфере мышления
и, следовательно, не может быть постоянным. В сфере
мышления нет ничего постоянного. Чрезвычайно важ-
но осознать это, ибо только тогда вы будете свобод-
ны, будете видеть, а в этой свободе — великая радость.
Вы не можете испытывать страх перед неизвест-
ным: вы не знаете, что оно такое в действительности,
и, следовательно, не существует того, чего вам надо
бояться. Смерть — это слово, а слово, образ — это то,
что вызывает страх. Итак, можете ли вы смотреть
на смерть без образа смерти? Пока существует образ
или представление, из которого возникает мысль, эта
мысль должна всегда порождать страх. Тогда вы или
стараетесь побороть рассудком страх смерти и сопро-
тивляться неизбежному, или придумываете бесчислен-
ные верования, чтобы защитить себя от страха смер-
ти. Таким образом, создается брешь, интервал между
вами и тем, чего вы боитесь. В этом пространствен-
но-временном интервале должен существовать кон-
фликт. Этот конфликт и есть страх, тревога и жа-
лость к себе. Мысль, порождающая страх смерти,
говорит: «Давай отсрочим ее, давай избежим ее, бу-
дем держать ее как можно дальше, не будем думать
66
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
о ней», — но вы о ней думаете. Когда вы говорите:
«Я не буду о ней думать», вы уже думаете, как ее
избежать. Вы боитесь смерти, потому что хотите ее
отсрочить.
Мы намеренно отделили жизнь от умирания, и эта
пропасть между жизнью и умиранием есть страх. Этот
интервал, это врел4я создано страхом. Жизнь — это на-
ши каждодневные муки, обиды, печали, смятения со
случайными проблесками, в которых мы, как в рас-
крывающееся окно, видим полное красоты море. Вот
что мы называем жизнью. И мы боимся умереть, что
означало бы прекратить эти страдания.
Мы готовы цепляться за известное, чтобы не ока-
заться лицом к лицу с неизвестным. Известное — это
наш дом: наша обстановка, наша семья, наш характер,
наша работа, наши знания, наши слова, наше одино-
чество и наши боги. Известное — это все то мелкое,
что образует нескончаемый круговорот в самом себе,
со своим собственным ограниченным шаблоном суще-
ствования, полного горечи.
Мы думаем, что жизнь протекает всегда в настоя-
щем и что смерть — нечто такое, что ожидает нас в
отдаленном времени. Но мы никогда не задавали се-
бе вопрос, является ли эта каждодневная борьба жиз-
нью вообще. Мы хотим знать истину о перевоплоще-
нии. Мы хотим получить доказательства, что наша ду-
ша будет продолжать жить. Мы прислушиваемся к
утверждению ясновидящей и выводам психологиче-
ских исследований, но мы никогда не спрашиваем, как
жить, как жить с восторгом и очарованием каждый
день. Мы примирились с жизнью, какая она есть, со
всей ее болью и отчаянием, мы к ней привыкли и ду-
маем о смерти как о чем-то, чего надо стараться из-
бежать. Но смерть — нечто такое же необычайное,
67
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
как и жизнь, если мы знаем, как жить. Вы не можете
жить без умирания. Вы не можете жить, если вы не
умираете психологически каждую минуту. Это не ин-
теллектуальный парадокс. Чтобы жить полно, целост-
но, в каждом дне открывая все новую и новую пре-
лесть, нужно умирать для всего вчерашнего. Если это-
го нет, вы живете механически, а механический ум
никогда не сможет узнать, что такое любовь или что
такое свобода.
Большинство из нас панически боится умирания,
потому что мы не знаем, что значит жить. Мы не зна-
ем, как жить, и поэтому не знаем, как умирать. До тех
пор, пока мы испытываем страх перед жизнью, мы бу-
дем бояться смерти. Человек, который не боится жиз-
ни, не страшится и полной беззащитности, потому что
он понимает, что внутренне, психологически никакой
защищенности не существует.
Когда нет уверенности в безопасности, имеет место
нескончаемое движение, и тогда жизнь и смерть — од-
но и то же. Человек, живущий без конфликта, живущий
в красоте и любви, не боится смерти, так как любить —
значит умирать. Если вы умираете для всего, что знаете,
включая вашу семью, ваши воспоминания и все, что вы
чувствовали, тогда смерть — очищающий и обновляю-
щий процесс; тогда смерть приносит чистоту и невин-
ность. Только невинные, чистые люди обладают стра-
стью, а не те, которые верят и хотят выяснить, что же
произойдет после смерти. Для того чтобы действитель-
но выяснить, что произойдет после, когда вы умрете, вы
должны умереть. Вы должны умереть не физически, но
психологически. Вы должны внутренне умереть для все-
го, чем вы дорожите и что вас огорчало. Если вы умрете
хотя бы для вашего одного удовольствия, самого малого
или самого большого, умрете естественно, без какого-
68
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
либо усилия или аргументации, вы будете знать, что зна-
чит умирать.
Умирать — значит иметь ум совершенно пустой
от своего собственного содержания, от своих повсе-
дневных стремлений, удовольствий и мук. Смерть —
это обновление, мутация, в которой мысль совер-
шенно не функционирует, так как мысль есть старое.
Когда приходит смерть, возникает нечто совершенно
новое. Свобода от известного есть смерть. И только
тогда вы живете.
Пламя скорби
Я наблюдал за тем, как отливает золотом синева
неба на западе, вслушивался в шум автомобилей и ав-
тобусов вдалеке. Деревья и цветы таили в себе Невы-
сказанное Обещание; в небе парила птица, трепетали
ее нежные крылья. Вот-вот родится на востоке пол-
ная луна. Безмерная пустота охватывала землю.
А я думал, что такое скорбь, что значит она для лю-
дей? Как встречают они ее? Как действует индуист-
ский ум, когда он встречается со скорбью? Буддист
встречает ее одним способом, христианин — другим.
Как же встречает ее ум индуиста? Сопротивляется ли
он скорби или бежит от нее? Или же ум индуиста объ-
ясняет ее рационалистически?
Мне кажется, что единственный способ встретить
скорбь — не оказывать ей никакого сопротивления и
не производить никакого движения в сторону бегст-
ва от нее, внешнего или внутреннего. Единственный
способ — оставаться со скорбью целиком, не желая
выйти за ее пределы.
Всегда существует одна только личная скорбь, будь
то скорбь одиночества, разлуки или тревоги за близ-
69
ПРИЧАСТИЕ, ИДИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
кого. Даже находясь в толпе сопереживающих, каж-
дый из нас будет скорбеть по-своему. Безвременное
бремя скорби! Оно просто существует и все!
Но существует ли какая-то взаимосвязь между
скорбью и страстью? Интересно, что такое скорбь?
Существует ли беспричинная скорбь? Мне кажется,
существует скорбь, порожденная временем, и скорбь,
вызванная неведением, — не отсутствием знаний, а
незнанием собственной разрушительной обусловлен-
ности. Существует скорбь незнания себя, и, наконец,
существует скорбь, причина которой — незнание кра-
соты, заключенной в глубине собственного бытия и
выхода за его пределы.
Замечаем ли мы, что, убегая от скорби посредст-
вом всевозможных объяснений, мы растрачиваем на
мелочи какое-то невероятное происшествие?
Мы знаем лишь одно: скорбь — и движение прочь
от скорби.
По сути своей это вовсе не удивляет. Ибо человек
с незапамятных времен жил со скорбью. Он никогда
не знал, как с ней быть, поэтому он или поклонялся
скорби, или бежал от нее. И делал это совершенно на-
прасно. Ибо и любовь, и скорбь есть одно-единое дви-
жение Сердца. Одно движение определяется как ра-
дость, другое — как боль.
Но является ли любовь удовольствием? Можно ли
сказать, что радость и удовольствие по сути своей есть од-
но и то же? Без понимания природы удовольствия нет
глубин, ведущих к радости. Вы не в состоянии призывать
радость. Радость случается. А вот удовольствие я могу
призывать, могу к нему стремиться. Если удовольст-
вие — это любовь, такую любовь можно культивировать.
Но может ли существовать любовь, когда налицо
скорбь, если под скорбью понимать все то, о чем мы го-
70
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
ворим? Разве в скорби нет известной доли жалости к са-
мому себе? Каковы же взаимоотношения между всем
этим и любовью? Существует ли в любви зависимость?
Обладает ли любовь свойством «меня» и «тебя»?
Когда нет бегства от скорби, тогда есть любовь.
Страсть — это пламя скорби, и это пламя можно за-
жечь лишь в том случае, когда нет бегства и нет со-
противления. Что же это значит? Это значит, что
скорбь не содержит в себе качества раздвоения.
Но ведь скорбь есть боль! Странным образом, в
древних текстах говорится, что кама (любовь), агни
(огонь) и яма (смерть) — одно и то же. Они располо-
жены на одном уровне и они тождественны. Они соз-
дают, очищают и разрушают, чтобы опять создавать.
Когда энергия не рассеивается в бегстве, она преоб-
разуется в пламя страсти. Сострадание означает страсть
ко всему. Сострадание и есть страсть ко всему.
ВИДЕТЬ И СЛЫШАТЬ
ИСКУССТВО И КРАСОТУ
Вопрос. Могу ли я познать совершенство?
Кришнамурти. Возможно, можете. Пока вы спекули-
руете, изобретаете, проецируете, говоря, что что-то урод-
ливо, а что-то совершенно, вы составляете представление
о совершенстве. Но представление о совершенстве, как и
ваша вера в Бога, не имеет никакого значения. Совершен-
ство есть нечто, что не зависит от момента. Совершенство
не может быть задумано. Только душа, которая очень ти-
ха, ничего не планирует заранее, не изобретает и не про-
ецирует, — только она может познать мгновение совер-
шенства, момент, таящий в себе совершенство.
Когда я говорю, что у любви нет ни завтра, ни вче-
ра, что любовь существует, когда нет центра, — то это
является реальностью для меня, но не для вас. Вы мо-
71
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
жете цитировать это или сформулировать по-иному,
но это не представляет никакой ценности. Вы долж-
ны понять это для самих себя. Но для такого понима-
ния нужно обладать свободой смотреть без всякого
осуждения, без всякого оправдания, без всякого согла-
сия или несогласия.
Но смотреть — это одна из наиболее трудных ве-
щей в жизни, так же как слушать. Смотреть и слу-
шать — это одно и то же. Если ваши глаза слепы от
ваших невзгод, вы не можете видеть красоту солнеч-
ного заката. Большинство из вас утратило связь с при-
родой. Цивилизация вызывает тенденцию все боль-
шего и большего роста городов. Мы становимся все
более и более городскими людьми. Мы живем в пе-
ренаселенных квартирах и имеем очень мало про-
странства даже для того, чтобы видеть небо вечером
и утром. И поэтому мы утрачиваем связь с приро-
дой, с большей частью ее красоты. Я не знаю, заме-
тили ли вы, сколь немногие из нас видят солнечный
восход или закат, лунный свет или его отражение в
воде?
Утратив связь с природой, мы, естественно, ста-
раемся развивать интеллектуальные способности. Мы
читаем великое множество книг, посещаем великое
множество музеев и концертов, смотрим телевизи-
онные передачи и располагаем многими другими раз-
влечениями. Мы бесконечно цитируем идеи других
людей, много думаем и говорим об искусстве. Поче-
му же так получается, что мы настолько зависим от
искусства? Не является ли оно формой бегства или
стимулирования? Если вы пребываете в непосредст-
венном контакте с природой, если вы следите за по-
летом птицы, за взмахами ее крыльев, если вы види-
те красоту каждого движения облаков, теней на хол-
72
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
мах или красоту чьего-то лица, как вам кажется, за-
хотите ли вы идти в какой-то музей смотреть ка-
кую-то картину? Быть может, именно потому, что вы
не знаете, как смотреть на все окружающее, вы при-
бегаете к какому-то виду наркотика, который стиму-
лировал бы вас видеть лучше.
Есть рассказ об одном религиозном учителе, кото-
рый каждое утро беседовал со своими учениками. Как-
то утром, когда он вошел и приготовился начать, при-
летела маленькая птичка, уселась на подоконнике и
стала петь. Она пела всем сердцем. Затем она улетела.
Тогда учитель сказал: «На этом сегодняшнее занятие
закончено».
Одна из самых больших наших трудностей состо-
ит в том, чтобы ясно видеть не только внешнюю сто-
рону предмета, но и внутреннюю жизнь. Когда мы
говорим, что видим дерево, цветок или человека, дей-
ствительно ли мы их видим? Или мы просто видим
образ, созданный словом? То есть когда вы смотрите
на дерево или вечернее облако, полное света, и вос-
хищаетесь ими, то действительно ли вы их видите,
не только глазами и умом, но и целостно, всем вашим
существом? Исследовали ли вы когда-нибудь, что озна-
чает смотреть на какой-то реальный предмет, напри-
мер на дерево, без каких-либо ассоциаций и без зна-
ний, которые вы о нем накопили? Как смотреть на
дерево без каких-либо предвзятых мнений и сужде-
ний, без каких-либо слов, создающих экран между ва-
ми и деревом, мешающих его видеть таким, какое оно
есть в действительности? Попытайтесь сделать это и
увидеть, что, собственно, происходит, когда вы наблю-
даете дерево всем вашим существом, всей вашей энер-
гией. При такой энергии вы обнаружите, что вообще
нет того, кто наблюдает, есть только внимание.
73
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Только когда мы невнимательны, существует на-
блюдающий и наблюдаемое. Когда вы смотрите на
что-то с полным вниманием, нет места для идей, фор-
мулировок и воспоминаний. Очень важно это понять,
так как мы собираемся вникнуть в нечто, требую-
щее весьма тщательного исследования. Только ум, ко-
торый смотрит на дерево, на звезды, на сверкающие
воды реки с полным самозабвением, знает, что такое
красота. И когда мы действительно видим, мы пре-
бываем в состоянии любви.
Обычно мы воспринимаем красоту через сравне-
ние или через предмет, созданный руками человека. То
есть мы приписываем красоту какому-либо предмету.
Я вижу нечто, что я считаю прекрасным творением, и
эту красоту я оцениваю, исходя из моих познаний в
архитектуре и сравнения с другими зданиями, кото-
рые я видел. Но сейчас я задаю себе вопрос, сущест-
вует ли красота без объекта? Когда есть наблюдающий,
цензор, переживающий, мыслящий, тогда нет красо-
ты, потому что в данном случае красота есть нечто
внешнее, то, на что наблюдающий смотрит и что он
оценивает. Когда наблюдающего нет, а это требует глу-
бокой медитации и исследования, тогда появляется
красота без объекта.
Красота появляется при полном отсутствии на-
блюдающего и наблюдаемого. Такое самозабве-
ние возможно только когда существует полный аске-
тизм. Но это не аскетизм священника с его жесто-
костью, санкциями и послушанием, не аскетизм в
одежде, идеях, пище и поведении. Это аскетизм аб-
солютной простоты, которая есть полное смирение.
Тогда нет достижений, нет лестницы, чтобы по ней
карабкаться, а есть лишь первый шаг, и это вечно
первый шаг.
74
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
Предположим, что вы гуляете один или с кем-то,
и ваша беседа прекратилась. Вас окружает природа, и
не слышно ни лая собаки, ни шума проезжающей /па-
шины, ни даже полета птицы. Вы полностью затихли,
и природа вокруг вас также совершенно безмолвна.
В этом состоянии, когда наблюдающий не переводит
в мысль то, что видит, в этом безмолвии существует
красота совершенно особого свойства. Нет ни при-
роды, ни наблюдающего. Есть состояние полного со-
вершенного ума: он уединен, но не изолирован. Он по-
гружен в тишину, и эта тишина есть красота. Когда
вы любите, есть ли наблюдающий? Наблюдающий су-
ществует только тогда, когда любовь есть желание и
наслаждение. Когда желание и наслаждение не ассо-
циируются с любовью, тогда любовь обретает свою
подлинную силу. Любовь, как и красота, — каждый
день нечто совершенно новое. И, как я уже сказал, она
не имеет ни вчера, ни завтра.
Только когда мы смотрим на мир без каких-либо
предвзятых идей и представлений, мы способны непо-
средственно контактировать с любым явлением жиз-
ни. Все наши отношения фактически являются вооб-
ражаемыми. Они основаны на соображениях, создан-
ных мыслью. Если у меня имеется представление о вас,
а у вас обо мне, то мы, естественно, не видим друг дру-
га такими, каковы мы в действительности. То, что мы
видим, — это представление, которое мы создали друг
о друге. Оно мешает нам быть в контакте, и поэтому
наши отношения развиваются неправильно.
Когда я говорю, что знаю вас, — это значит, что я
знал вас вчера, а сейчас я фактически вас не знаю.
Все, что я знаю, — это мое представление о вас. Это
представление составлено из того, что вы сказали мне
как похвалу или оскорбление, из того, что вы дали
75
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
мне. Оно — результат всех моих воспоминаний о вас,
и ваше представление обо мне составлено таким же
образом, и взаимодействие этих представлений
препятствует нашему подлинному общению друг с
другом.
Два человека, долго живущие вместе, имеют пред-
ставления друг о друге, которые препятствуют их ис-
тинному общению. Если мы понимаем отношения,
то можем действовать совместно, но нельзя взаимо-
действовать сквозь призму символов или идеологи-
ческих понятий. Только когда мы понимаем истин-
ные отношения между нами, существует возможность
любви. Между представлениями любви быть не мо-
жет. Поэтому важно понять не интеллектуально, а
фактически, в вашей повседневной жизни, как вы соз-
дали представление о вашей жене, о вашем муже и
вашем ребенке, вашем соседе, вашей стране, ваших
лидерах и политических деятелях, ваших богах. Вы
не имеете ничего, кроме представлений.
Эти представления создают пространство между
вами и тем, что вы наблюдаете, и в этом пространст-
ве существует конфликт. Поэтому сейчас мы попыта-
емся выяснить, можно ли быть свободными от этого
создаваемого нами пространства не только вне нас, но
и в нас самих, от пространства, разделяющего людей
во всех их отношениях.
Так вот, именно внимание, с которым вы относи-
тесь к проблеме, является энергией, разрешающей эту
проблему. Когда вы отдаете все ваше внимание це-
ликом, — я имею в виду внимание всего вашего суще-
ства, — то наблюдающего нет вообще. Есть только
состояние внимания, которое является тотальной
энергией, и эта энергия — высочайшая форма разу-
ма. Разумеется, такое состояние ума должно быть без-
76
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
молвием, и это безмолвие и эта тишина приходят,
когда есть полное внимание. Это не тишина, достиг-
нутая посредством дисциплины. Такое абсолютное
безмолвие, в котором нет ни наблюдающего, ни объ-
екта наблюдения, является высочайшей формой ре-
лигиозного ума. Но то, что происходит в этом со-
стоянии, не может быть выражено словами, потому
что слова — это не сам факт, о котором они говорят.
Чтобы вы могли это выяснить, вам нужно самим это
пережить.
Каждая проблема взаимосвязана с другими про-
блемами. Поэтому если вы сможете разрешить хотя
бы одну проблему полностью, не имеет значения ка-
кую, вы увидите, что в состоянии легко справиться с
остальными проблемами и разрешить их. Мы гово-
рим, конечно, о психологических проблемах. Мы уже
установили, что проблема существует только во вре-
мени. Так происходит, когда мы не подходим к про-
блеме целостно. Следовательно, мы должны не толь-
ко осознать структуру и природу проблемы и видеть
ее во всей полноте. Мы должны также встретить ее,
когда она возникает, и разрешить немедленно, чтобы
она не успела пустить корни в уме. Если человек по-
зволяет проблеме длиться в течение месяца, дня или
даже нескольких минут — это искажает ум.
Итак, возможно ли подойти к проблеме без про-
медления, без какого-либо искажения и немедленно
полностью от нее освободиться, не позволив памяти
оставить след в уме? Эти воспоминания являются
представлениями, которые мы повсюду несем с со-
бой, и они соприкасаются с этой удивительной ве-
щью, называемой жизнью; отсюда возникает проти-
воречие и, следовательно, конфликт. Жизнь — нечто
абсолютно реальное, это не абстракция. Когда вы
77
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ <
встречаете жизнь с вашими представлениями, возни-
кают проблемы.
Можно ли подойти к любой проблеме без про-
странственно-временного интервала, без промежутка
между самим человеком и тем, чего он боится? Это
возможно только тогда, когда наблюдающий не име-
ет длительности, не создает представления, не пред-
ставляет собой скопление воспоминаний, идей и не
является пучком абстракций. Когда вы смотрите на
звезды, то есть тот вы, который смотрит на звезды в
небе, небо полно сверкающих звезд и воздух прохла-
ден; также есть вы наблюдающий, переживающий и
мыслящий; вы, с вашим ноющим сердцем; и вы —
центр, создающий пространство. Вы никогда не пой-
мете пространство между вами и звездами, вами и
вашей женой, мужем, другом, потому что вы нико-
гда не смотрели на них без представлений. В этом
причина того, что вы не знаете, что такое красота и
что такое любовь. Вы говорите о них, вы пишете
о них, но вы никогда их не знали, за исключением,
быть может, редких мгновений полного самозабве-
ния. Пока существует центр, создающий вокруг себя
пространство, нет ни любви, ни красоты. Когда же
нет ни центра, ни периферии, тогда существует лю-
бовь, и когда вы любите, вы сами есть красота.
Когда вы смотрите в лицо стоящего перед вами, вы
смотрите из центра. Центр создает пространство меж-
ду человеком и человеком, вот почему наши жизни так
пусты и убоги. Вы не можете культивировать лю-
бовь или красоту, как не можете придумать истину.
Но если вы все время осознаете, что вы делаете, вы мо-
жете культивировать осознавание. От этого осознава-
ния вы начнете видеть природу удовольствия, желания
и печали человека, полного одиночества и тоски, а за-
78
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
тем вы начнете постигать то, что называется «про-
странством».
Пока существует пространство между вами и объ-
ектом, который вы наблюдаете, любви нет и любви
не будет. Без любви невозможно преобразить мир
или создать новый социальный порядок, как бы вы
ни старались. Как много вы ни говорили бы об улуч-
шениях, вы создадите только страдания. Итак, дело в
вас. Не существует лидера или учителя, нет никого,
кто сказал бы вам, что надо делать. Вы один в этом
диком, жестоком мире.
Красота и восприятие
Может ли примитивная душа оценить по достоинству кра-
соту? Она может рассуждать о красоте, но может ли она по-
знать радость, вглядываясь в то, что действительно прекрас-
но? Когда душа занята лишь самой собой, она не может
быть прекрасной, она не способна понять красоту. Душа,
свободная от честолюбия, сумевшая не погрязнуть только
в претворении своих собственных желаний, не может быть
названа поверхностной, она расцветает в добре. Любовь
есть нечто чрезвычайное по красоте. Душа, которая любит,
есть действительно религиозная душа, ибо она вовлечена в
движение Божьей Истины. Только такая душа может по-
знать, что такое красота.
Где обитает красота? И что есть красота на са-
мом деле? Если начать исследовать красоту, ничего о
ней не зная, что тогда получится из такого исследо-
вания? Сможет ли оно определить, присутствует ли
красота в закате солнца, в прекрасном утре, в чело-
веческих отношениях, взаимоотношениях матери и
ребенка, мужа и жены, мужчины и женщины? При-
сутствует ли она в прелести необыкновенно тонкого
движения мысли, ясного восприятия? Может ли кра-
сота при этом обитать в ужасном и безобразном? То
79
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
есть в убийстве и кровопролитии, бросании бомб, на-
силии, увечьях и мучениях, гневе, в жестоком, насиль-
ственном, агрессивном существовании какой-нибудь
идеи, в желании быть большим, чем кто-то другой, —
есть ли в этом красота?
Требует ли красота выражения? Требует ли она, в
частности, самовыражения?
Я хочу узреть такой ум, который видит самовы-
ражение красоты. Я хочу наблюдать природу ума, ко-
торый обладает качеством виденья и действия. А ви-
деть — это значит делать, действовать. Что же это за
ум? По существу, он не беспокоится об экспрессии;
экспрессия может прийти, но он о ней не заботится.
Ибо выражение требует времени — построить мост,
написать поэму. Ум, который видит, для которого ви-
деть — значит действовать, этот ум совершенно не
имеет времени, и такой ум — восприимчивый ум. Он
является и самым мыслящим умом; существует ли
красота без интеллигентности?
Одно интеллектуальное восприятие красоты не
есть истинное восприятие. Простое действие интел-
лектуального восприятия разорвано, тогда как пони-
мание подразумевает симпатию и сердечность. Ина-
че вы не способны чувствовать, не в состоянии вос-
принимать. А воспринимать — значит действовать.
А восприятие и действие вне времени — это и есть
красота.
Восприятие предполагает абсолютное внимание:
нервы, уши, мозг, сердце — все проявляет свои высшие
способности, иначе восприятия нет.
Ибо мозг, сердце, нервы, глаза, уши никогда не
проявляют полного внимания. А если они не прояв-
ляют полного внимания, вы не в состоянии что-либо
воспринять.
80
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
Так что же такое красота? Заключается ли она
в экспрессии, в отрывочном действии? Я могу быть
художником, инженером, поэтом. Поэт, инженер,
художник, ученый — все это фрагментарные люди.
Один фрагмент становится необыкновенно воспри-
имчивым, чувствительным, и его действие может вы-
разить нечто прекрасное; однако оно по-прежнему
останется фрагментарным действием.
Красота есть великая уединенность. И тут не долж-
но быть никакого «потому что». Я сижу на этой плат-
форме и говорю не потому, что испытываю от этого
радость.
Источник воды никогда не бывает пуст. Он по-
стоянно пузырится — вследствие либо загрязнения,
либо преклонения перед водой. Но он пузырится; он
здесь.
Большинство людей, заботящихся о самовыраже-
нии, испытывает к себе интерес. Но как раз «я» и
создает разорванность. В отсутствие «я» существует
восприятие. Восприятие есть действие — вот где кра-
сота.
Я уверен, что скульптор, который изваял Махеша
Мурти в Элефанте, работал в состоянии медитации.
Прежде чем браться за камень или поэму, вы долж-
ны побывать в состоянии медитации; вдохновение не
должно исходить от «я».
Все малые и великие живописцы относятся к этой
категории — категории самовыражения.
Красота — полное самозабвение; при полном отка-
зе от личности возникает «нечто». Мы же пытаемся
уловить это самое «нечто», не отказываясь от лично-
сти; и в данном случае творчество превращается в из-
готовление мишуры.
81
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
ОПЫТ И УДОВЛЕТВОРЕНИЕ.
ДВОЙСТВЕННОСТЬ
И ЕЩЕ РАЗ МЕДИТАЦИЯ
Все мы стремимся обрести некий опыт: мистиче-
ский, религиозный или сексуальный, опыт обладания
большими деньгами, положением и властью. С воз-
растом мы становимся способными преодолеть власть
физических потребностей, и тогда мы начинаем ощу-
щать необходимость в более широких, глубоких и бо-
лее значительных познаниях. Тогда мы прибегаем к
различным средствам, чтобы достичь их, например,
расширяя наше сознание (что представляет собой
подлинное искусство) или принимая разные нарко-
тики. Это старый трюк, существующий с незапамят-
ных времен: жевание каких-то листьев, эксперимен-
тирование с новейшими химическими составами, что-
бы вызвать временное изменение структуры мозговых
клеток и достичь более высокой сенситивности и вос-
приимчивости и, тем самым, получить некую види-
мость реальности.
Эта жажда все больших и больших впечатлений го-
ворит о внутренней бедности человека. Мы думаем,
что с помощью таких впечатлений мы можем убежать
от самих себя. Но ведь эти впечатления обусловлены
тем, чем являемся мы сами! Если ум мелок, завистлив
и охвачен тревогой, то какие бы наркотики человек
ни принимал, он по-прежнему будет воспринимать
лишь убогие творения своего ума, его собственные ни-
чтожные проекции, обусловленные самой его основой.
Большинство из нас жаждет сильных и ярких впе-
чатлений, которые не могут быть разрушены мыслью.
Таким образом, за жаждой впечатлений скрывается
82
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
жажда получить удовлетворение. А жажда удовлетво-
рения требует впечатлений, и поэтому нам необходи-
мо понять не только проблему удовлетворения, но и
такую вещь, как впечатления.
Получение сильных впечатлений доставляет боль-
шое удовольствие. Чем длительнее, глубже и ярче впе-
чатление, тем большее удовольствие оно доставляет.
Таким образом, удовольствие диктует форму впечат-
ления, которого мы жаждем. И удовольствие — это
мерило, посредством которого мы оцениваем впечат-
ление. Все, что можно измерить, находится в преде-
лах мышления и способно порождать иллюзию. Вы
можете испытать удивительное переживание и все же
быть полностью во власти иллюзии. Все ваши видения
неизбежно будут соответствовать вашей обусловленно-
сти. Вы будете видеть Христа или Будду или кого-то
еще в зависимости от вашего верования. Чем сильнее
ваше верование, тем большей силой будут обладать ва-
ши видения, проекции ваших собственных надежд и
стремлений.
Если в искании чего-то фундаментального, такого
как Истина, мерилом для вас является удовольствие,
то вы уже создали проекцию того, что будет вашим
познанием. Следовательно, ваши переживания не бу-
дут подлинными.
Что мы подразумеваем под опытом? Есть ли в опы-
те нечто новое или самобытное? Опыт представляет
собой пучок воспоминаний, соответствующий какому-
то вызову. Это соответствие всегда определяется имею-
щейся в вас основой, и чем вы умнее в отношении ин-
терпретации опыта, тем в большей степени проявит-
ся это соответствие. Поэтому мы должны исследовать
не только опыт кого-то другого, но и свой собствен-
ный опыт. Если вы его осознали, то это вовсе не опыт.
83
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Каждый опыт, каждое переживание уже было испы-
тано, иначе вы бы не могли осознать его. Вы осознае-
те опыт как нечто хорошее, дурное, прекрасное или
священное в соответствии с вашей обусловленностью,
и, следовательно, осознание опыта должно неизбеж-
но быть старым.
Когда мы хотим пережить реальность (а ведь мы
все хотим этого, не так ли?), то мы должны узнать ее.
Но в тот момент, когда мы ее узнаем, перед нами уже
ее проекция, и, следовательно, наши переживания не-
реальны — ведь проекция лежит в сфере мысли и вре-
мени. Если можно мыслить о чем-то как о реально-
сти, то это уже не может быть реальностью. Мы не
можем «узнать» новый опыт, это невозможно. Мы
узнаем только то, что уже знаем. Поэтому когда мы
говорим, что получили новый опыт, новое пережива-
ние, — оно вовсе не новое. Поиск новых переживаний
путем расширения сознания, достигаемого с помощью
психотропных наркотиков, все еще остается в сфере
сознания, и поэтому его перспективы очень ограни-
ченны.
Итак, мы раскрыли фундаментальную истину: ум,
ищущий и жаждущий все более широких и глубоких
переживаний, — очень мелкий и тупой ум, потому
что он всегда живет в своих воспоминаниях. Ну, а
если у нас вообще не будет никаких переживаний,
что тогда с нами произойдет? Мы зависим от пере-
живаний, от вызовов, которые поддерживают нас в
состоянии бодрствования. Если бы в нас самих не бы-
ло никаких конфликтов, никаких изменений, ника-
ких тревог, все мы крепко спали бы, поэтому вызовы
необходимы для большинства из нас. Мы считаем, что
без вызовов наш ум станет тупым и сонным, и по-
этому мы зависим от них. Вызовы и переживания
84
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
усиливают наши волнения, напряженность чувств, де-
лают наш ум более острым. Но фактически эта зави-
симость от вызовов и переживаний только притуп-
ляет наш ум и вовсе не помогает сохранить бодрст-
вующее состояние. И вот я задаю себе вопрос: можно
ли сохранить состояние полного бодрствования не в
отдельных периферических точках моего существа, а
быть полностью бодрствующим без всяких вызовов
и переживаний? Для этого требуется большая вос-
приимчивость, как физическая, так и психическая.
Это означает, что я должен быть свободным от вся-
ких потребностей, ведь в тот момент, когда я испыты-
ваю потребность, у меня возникает желание испы-
тать переживание. Чтобы быть свободным от потреб-
ностей и их удовлетворения, необходимо исследовать
самого себя и понять всю природу и целостность по-
требности.
Потребность рождается из двойственности: «Я не-
счастен, я должен быть счастлив». В самом требо-
вании, что я должен быть счастлив, содержится не-
счастье. Когда человек делает усилие, чтобы быть
добрым, в самой этой доброте есть ее противополож-
ность — зло. Все достигнутое содержит свою проти-
воположность. Стремление преодолеть эту противо-
положность только усиливает то, против чего борют-
ся. Когда вы испытываете потребность в переживании
истины или реальности, эта потребность рождается
из вашей неудовлетворенности тем, что есть. Поэто-
му потребность создает свою противоположность, и
в этой противоположности пребывает то, что было.
Человек должен освободиться от этой непрекращаю-
щейся потребности, иначе двойственности не будет
конца. Это означает, что знание всегда должно быть
полным, чтобы ум прекратил искания.
85
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Такой ум не будет требовать переживаний. Он не
будет нуждаться в вызове или воспринимать вызов,
он не скажет: «я сплю» или «я бодрствую». Он будет
полностью тем, что он есть. Только пребывающий в
разладе с собою, узкий, мелкий ум постоянно ищет
большего. Но возможно ли жить в этом мире без
большего, без этого нескончаемого сравнения? Конеч-
но, можно. Но каждый должен выяснить это сам.
Изучение этого вопроса во всей его целостности
и есть медитация. К сожалению, это слово использо-
валось на Востоке и на Западе самым неудачным об-
разом. Существуют различные медитации, различные
методы и системы. Есть системы, которые говорят:
«Следите за движениями большого пальца вашей но-
ги. Следите, следите, следите». Есть другие системы, ко-
торые рекомендуют сидеть в определенном положе-
нии, правильно дышать или практиковать осознание.
Все это крайне механистично. Есть метод, предлагаю-
щий вам определенное слово, повторение которого
даст вам необычайные трансцендентные переживания.
Это полнейшая чепуха. В этом есть некая форма са-
могипноза. Многократное повторение слова «аминь»,
или «ом», или «кока-кола» вызовет у вас определенные
переживания, потому что от повторения ум затихает.
Это хорошо известный феномен, который на протя-
жении тысячелетий практиковался в Индии и полу-
чил название мантра-йоги. Повторением вы можете
привести ваш ум в состояние кротости и доброты,
но, независимо от этого, он все же останется мелким,
пустым и убогим умом. С таким же успехом вы може-
те поставить на край камина кусок палки, найденной
в саду, и каждый день класть перед ним цветы. Через
месяц вы будете ему поклоняться и считать большим
грехом, если вы не положите цветы.
86
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
Медитация не есть следование какой-либо систе-
ме, не есть повторение и подражание. Медитация не
есть концентрация. Кстати, концентрация — один из
излюбленных приемов некоторых учителей медита-
ции. Они требуют от своих учеников умения сосредо-
точиться, что означает фиксацию ума на какой-либо
мысли и отбрасывание всех других мыслей. Это наи-
более уродливая и глупая вещь, которую может про-
делать любой школьник, если его заставить так делать.
Это означает, что внутри вас идет непрекращающая-
ся борьба между настойчивым желанием сосредото-
читься и вашим умом, все время перескакивающим с
одного на другое. Хотя на самом деле вы должны бы-
ли бы внимательно наблюдать за каждым движением
ума, где бы он ни блуждал. Когда ваш ум блуждает, это
значит, что вас интересует что-то другое.
Для медитации необходимо, чтобы ум был чрез-
вычайно живым. Медитация — это понимание жизни
в ее целостности, понимание, в котором все формы
фрагментирования прекратились. Медитация — это
не контроль за мыслью, потому что когда мысль кон-
тролируется, это порождает конфликт в уме. Но ко-
гда вы поняли структуру и источник мысли, по-
настоящему глубоко в это вникнув, тогда мысль не
будет помехой. Само это понимание структуры мыш-
ления — это его собственный порядок, который не
является медитацией. Медитация должна быть осо-
знанием каждой мысли, каждого чувства, при кото-
ром никогда не следует оценивать, правильно это или
неправильно. Нужно лишь наблюдать их и двигаться
вместе с ними. При таком наблюдении вы начинаете
понимать целостное движение мысли и чувств. И из
этого осознания возникает безмолвие. Тишина, до-
стигнутая при помощи мысли, есть застой, смерть.
87
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Безмолвие, которое приходит, когда мысль постигла
свой собственный источник и природу самой себя;
постигла, что она никогда не бывает свободной и что
она всегда стара, — это безмолвие и есть медитация.
В медитации сам медитирующий полностью отсутст-
вует, потому что ум освободил, опустошил себя от
прошлого. Если вы читали эту книгу внимательно в
течение часа — это есть медитация; если вы только
извлекли из нее несколько слов и восприняли не-
сколько идей, чтобы продумать их позднее, — это уже
не медитация.
Медитация — это состояние ума, который смотрит
на все с полным вниманием, целостно, а не выделяя
какие-то части. И никто не может научить вас быть
внимательным. Если какая-то система учит вас, как
быть внимательным, то это внимание в отношении
данной системы. А ведь это не является вниманием в
полном смысле. Медитация — одно из величайших ис-
кусств в жизни, может быть, самое великое. Человек
не может научиться медитации от кого бы то ни бы-
ло. В этом ее красота. Медитация не имеет техники,
а следовательно, авторитета. Если вы изучаете себя,
если наблюдаете за тем, как вы едите, как говорите,
как вы болтаете, ненавидите или ревнуете, если вы без
выбора осознаете все это в себе, то это есть часть ме-
дитации.
Медитация может иметь место, когда вы сидите в
автобусе или гуляете в лесу, полном света и теней, или
слушаете пение птиц, или смотрите на лицо вашей
жены или вашего ребенка. В понимании медитации
есть любовь, а любовь — не продукт системы привы-
чек и не результат следования методу. Любовь не мо-
жет культивироваться мыслью. Любовь может прийти,
когда существует полное безмолвие, то безмолвие, в
88
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
котором медитирующий совершенно отсутствует. Ум
же может быть безмолвным только тогда, когда он по-
нимает свое собственное движение — мысли и чувст-
ва. Чтобы понять это движение мысли и чувств, при
его наблюдении не должно быть осуждения. Такое на-
блюдение, конечно, есть дисциплина, но эта дисцип-
лина текуча, свободна, это не дисциплина приспособ-
ления.
РЕЛИГИОЗНЫЙ УМ СТРАСТИ
Я говорю, что важно обучиться лишь тому, что зовется
благоденствием и счастьем, мельчайшими движениями ва-
шей собственной мысли, чувствами, становящимися рекой.
Следите за каждым движением вашей мысли, за каждым
движением чувств, не пытаясь исправлять их, не говоря,
плохи они или хороши, не вынося душе глупых мещанских
обвинений. Просто наблюдайте, и, наблюдая и не иденти-
фицируя себя с какими-либо приятными или неприятны-
ми мыслями и чувствами, вы познаете, что причастились
Бытию.
Главная задача данной книги — совершить внутри
вас, а следовательно, в вашей жизни, полную рево-
люцию. Эта революция не имеет ничего общего со
структурой общества, как оно есть. Общество, как оно
есть, представляет собой нечто ужасное, со всеми его
нескончаемыми войнами, независимо от того, обо-
ронительные они или наступательные. Нам нужно
нечто совершенно новое, революция-мутация в самой
психике. Старый мозг не способен разрешить про-
блему человеческих отношений. Старый мозг думает
по-азиатски, по-европейски, по-американски или по-
африкански, поэтому мы задаем себе вопрос возмож-
но ли осуществить изменение в самих клетках моз-
га? Так давайте же спросим себя снова: «Возможно
89
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
ли для человека, живущего своей обычной повседнев-
ной жизнью в этом жестоком, беспощадном и ис-
полненном насилия мире, в мире, все более оснащен-
ном технически и потому все более бесплодном, воз-
можно ли для этого человека совершить революцию
не только во внешних отношениях, но во всей сфере
его мышления, действий, чувств, реакций?»
Каждый день мы слышим или читаем об ужасах,
происходящих в мире в результате склонности чело-
века к насилию. Вы можете сказать: «Я ничего не могу
с этим поделать» или «Как я могу повлиять на мир?».
Я же считаю, что вы можете оказать на мир огром-
ное влияние: если сами вы не склонны к насилию,
если вы повседневно ведете действительно мирную
жизнь, если в вашей жизни нет конкуренции, често-
любия и зависти, если ваша жизнь не создает враж-
ды, то маленький огонек может стать пламенем.
Но в нынешнее состояние хаоса привели мир
именно мы. Именно из-за нашей эгоцентрической
деятельности, нашей ненависти, нашего национализ-
ма мир такой, какой он есть. И когда мы говорим,
что не можем ничего с этим поделать, это означает,
что мы миримся с беспорядком в нас самих как с
неизбежным. Мы разбили мир на отдельные фраг-
менты. Если мы сами внутренне разорваны, фрагмен-
тированы, то наши отношения с миром также будут
разорванными. Но если мы действуем целостно, то
наши отношения с миром претерпят потрясающую
революцию.
Любое движение, имеющее ценность, любое дей-
ствие, имеющее сколько-нибудь глубокое значение,
должно начинаться с каждого из нас. Я должен изме-
ниться первым; я должен увидеть, какова природа и
структура моих отношений с миром. Само это виде-
90
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
ние есть действие, и поэтому я, как человек, живущий
в мире, внесу этим действием в мир иное качество, а
это качество, как мне кажется, есть качество религи-
озного ума.
Религиозный ум — это по сути своей нечто совер-
шенно отличное от ума, исповедующего религию. Вы
можете не быть религиозным и оставаться индуистом,
мусульманином, христианином, буддистом. Религиоз-
ный ум не ведет никакого поиска вообще, он не мо-
жет экспериментировать с истиной. Истина не есть
что-то, продиктованное вашим удовольствием или
страданием, вашей обусловленностью или какой-ли-
бо религией, которую вы исповедуете. Религиозный
ум — это состояние ума, в котором нет страха, а сле-
довательно, нет и никакого верования. В религиозном
уме пребывает только то, что есть, что по-настоящему
есть.
В религиозном уме заключено то самое безмол-
вие, которое не создается мыслью, но является ре-
зультатом осознания. Это безмолвие есть медитация,
когда медитирующий полностью отсутствует. Такое
безмолвие есть состояние энергии, в котором нет
конфликта. Энергия же — это действие и движение.
Всякое действие есть движение, всякое действие есть
энергия, всякое желание есть энергия, всякое чувст-
во есть энергия, всякая мысль есть энергия, все жи-
вое есть энергия, всякая жизнь есть энергия. Если
этой энергии позволить течь без какого-либо проти-
воречия, без какого-либо трения, без какого-либо кон-
фликта, то она безгранична и бесконечна. Когда нет
трения, эта энергия не имеет границ. Трение — это
то, что ограничивает энергию. Так почему же чело-
век, способный однажды это понять, почему он все-
таки всегда вносит в энергию это трение? Почему
91
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
он вносит дисгармонию в то движение, которое мы
называем жизнью? Не является ли чистая беспредель-
ная энергия для него всего лишь идеей? Неужели она
не является действительным фактом?
Нам необходима энергия не только для того, что-
бы совершить тотальную революцию в самих себе, но
и для того, чтобы исследовать, видеть и действовать.
И пока существует какой-нибудь вид разногласий в
наших отношениях, — будь то отношения между му-
жем и женой, между человеком и человеком, между
разными группами, странами или разными идеология-
ми, — если имеется, даже в самой незаметной форме,
какое-нибудь внутреннее разногласие или какой-то
внешний конфликт в любой форме, происходит бес-
смысленная трата энергии.
Пока существует временной разрыв между наблю-
дающим и наблюдаемым, создается дисгармония, вы-
зывающая трату энергии. А накапливаясь, эта энергия
может достичь своей высшей точки, когда наблюдаю-
щий есть наблюдаемое, когда вообще нет никакого ин-
тервала времени. Тогда это будет энергия без мотива,
и она найдет свой собственный путь действия, потому
что «я» уже не существует.
Нам необходимо огромное количество энергии,
чтобы понять ту неразбериху, в которой мы живем,
и такое чувство, как «я должен понять», уже несет в
себе необходимую жизненную силу. Но для того, что-
бы выяснять и искать, требуется время, а мы уже
установили, что постепенное освобождение ума от
обусловленности — это не путь. Время — это не путь.
Стары мы или молоды, целостный процесс жизни
всегда может быть введен в иное измерение. Но к
этому не приведут ни поиски противоположного то-
му, что мы есть, ни искусственная дисциплина, навя-
92
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
занная системой, учителем, философом или священ-
ником, — все это так несерьезно. Когда мы осозна-
ем это, мы спрашиваем себя: «Можно ли пробиться
сквозь тяжкую обусловленность столетий мгновенно
и не попасть в другую обусловленность? Можно ли
быть свободным так, чтобы ум стал полностью новым,
сенситивным, живым, сознающим, сильным, способ-
ным?» Вот в чем наша проблема. Не существует ни-
каких других проблем: когда ум обновился, он мо-
жет справиться с любой проблемой. Это единствен-
ный вопрос, который мы должны себе задать.
Но мы его не задаем, мы хотим, чтобы нам ска-
зали. Одним из наиболее странных явлений нашей
психики является это желание: «чтобы нам сказали».
Это происходит оттого, что мы — результат пропа-
ганды тысячелетий, и мы хотим, чтобы наши мысли
подтвердил или поддержал кто-то другой. Но ведь
задавать вопрос — значит спрашивать самого себя.
То, что говорю я, имеет очень малую ценность. И эта
ценность не зависит от того, забудете ли вы мои сло-
ва, как только закроете книгу, или будете вспоми-
нать и повторять отдельные фразы и сравнивать то,
что здесь прочли, с какими-нибудь другими книгами.
В любом случае вы не встретите лицом к лицу вашу
собственную жизнь. Только ваша жизнь имеет зна-
чение. Вы сами, ваша ограниченность, пустота и жес-
токость, склонность к насилию, жадность, честолю-
бие, ваши каждодневные страдания и нескончаемая
скорбь — вот что вы должны понять. Никто ни на
земле, ни на небе не спасет вас от этого, кроме вас
самих.
Видя все, что происходит в вашей повседневной
жизни и повседневной деятельности, — когда вы едите
пирог, когда говорите, когда выходите из дому, чтобы
93
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
куда-то ехать или идти, или когда гуляете один в ле-
су, — можете ли вы одним дыханием, единым взгля-
дом увидеть себя таким, каков вы есть? Когда вы уви-
дите себя таким, каков вы есть, вы поймете всю струк-
туру человеческих стремлений, хитрости человека, его
лицемерия, его исканий. Чтобы это сделать, вы долж-
ны быть абсолютно честны в отношении себя, в от-
ношении всего своего существа. Когда вы действуете
в соответствии с вашими принципами, вы бываете
нечестным: если вы действуете, исходя из того, чем,
по-вашему, вам следовало бы быть, вы оказываетесь
не тем, что вы есть. Жестокая это вещь — иметь идеа-
лы. Если у вас есть какие-либо идеалы, верования или
принципы, то вы не в состоянии видеть себя непосред-
ственно.
Итак, можете ли вы полностью встать на пози-
цию отрицания, оставаясь совершенно спокойным,
без мыслей и страха, но при этом быть необычайно
живым и полным страсти?
Ум, находящийся в состоянии, когда нет более ни
усилий, ни стремлений, — это истинно религиозный
ум. В таком состоянии ума вы можете прийти к тому,
что называется «истиной» или «реальностью», блажен-
ством, богом, красотой и любовью. Это не может
прийти по вашему желанию. Вам необходимо понять
этот простой факт. Вы не можете прийти к истине,
любви или реальности по зову. За ними невозможно
гнаться, потому что ваш ум слишком глух и мелок,
а ваши эмоции слишком убоги. Ваш образ жизни
слишком хаотичен для этой необъятности, для этого
огромного Нечто, чтобы пригласить его в ваш малень-
кий дом, в тот крошечный затоптанный и заплеван-
ный уголок, в котором вы живете. Вы не можете его
пригласить. Чтобы пригласить эту необъятность, вы
94
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
должны ее знать, но знать ее вы не можете. Если
кто-то скажет: «Я знаю», то в тот момент, когда он
это говорит, он не знает. Если в некоторый момент
вы утверждаете, что открыли Нечто, то вы ничего не
открыли. Если вы скажете, что познали это на опыте,
то никогда у вас такого опыта не было. Все это лишь
пути эксплуатации и использования другого челове-
ка — будь то ваш друг или ваш враг — в качестве
средства.
И тогда человек задает себе вопрос: «Возможно ли
постичь это Нечто, не приглашая его, не ожидая, не
стремясь и не разведывая? Постичь так, чтобы оно
пришло само, как дуновение прохладного ветерка в от-
крытое окно?» Вы не можете пригласить ветер, но вы
можете оставить окно открытым. Это не означает, буд-
то вы чего-то ждете, ибо ожидание — только одна из
форм самообмана. Это не означает, что вы должны
как-то раскрыть себя, чтобы воспринимать это Не-
что — ибо это еще одна разновидность мысли.
Не задавались ли вы когда-нибудь вопросом: «По-
чему люди лишены этого Нечто?» Они рождают де-
тей, испытывают нежность и ощущение, что способ-
ны на общение, на совместные переживания в друж-
бе, в товариществе, но почему им не дано этого Нечто?
Когда вы лениво прогуливались по улице, или сидели
в автобусе, или проводили свой отпуск на побережье,
или гуляли в лесу, полном птиц, деревьев, ручьев и ди-
ких животных, вам никогда не приходило в голову
спросить: почему же так получается, что человек, жи-
вущий уже миллионы лет, не приобрел этого Нечто,
этого необыкновенного неувядающего цветка? Поче-
му все вы, люди, такие способные, хитрые и умные,
всегда соревнующиеся, создающие свою изумительную
технику, летающие по небу, проникающие под землю
95
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
и морские глубины, изобретающие необычайный элек-
тронный мозг, почему вы лишены того, что единствен-
но имеет значение? Я не знаю, приходилось ли вам ко-
гда-нибудь серьезно задумываться, почему ваши серд-
ца пусты?
Как бы вы сами ответили, если бы задали себе та-
кой вопрос? Ответили бы честно, без увиливания или
хитрости? Ваш ответ должен был бы соответствовать
той неотложности, которую вы вкладываете в этот во-
прос, и его устремленности. Но в вас нет ни устрем-
ленности, ни ощущения этой неотложности. И это от-
того, что в вас нет энергии. Нет той энергии, что яв-
ляется страстью, — а вы не можете открыть никакой
истины без страсти, неистовой страсти, за которой не
скрывается желание. Страсть — это довольно страш-
ная вещь, ибо если вы обладаете страстью, то не знае-
те, куда она вас заведет.
Таким образом, страх может быть причиной от-
сутствия в вас энергии, той страсти, которая необхо-
дима для выяснения, почему у вас нет этого качества
любви, почему нет этого пламени в вашем сердце.
Если вы очень тщательно исследуете свой ум и серд-
це, то узнаете, почему вы этого лишены. Если вы про-
явите страсть в стремлении выяснить, почему этого
в вас нет, то увидите, что оно в вас есть. Только че-
рез полное отрицание, которое есть высшая форма
страсти, приходит то, что есть любовь. Любовь, как и
кротость или смирение, нельзя культивировать. Сми-
рение приходит, когда полностью исчезло тщесла-
вие, — иначе вы никогда не будете знать, что значит
быть смиренным. Человек, знающий, что такое быть
смиренным, — это тщеславный человек.
И когда всем умом, сердцем, нервами, глазами,
всем вашим существом вы стремитесь выяснить, как
96
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ
надо жить, как увидеть то, что действительно есть, и
подняться над ним, приняв позицию полного тоталь-
ного отрицания в отношении жизни, которую вы ве-
дете сейчас, — в этом отрицании уродливого и жес-
токого обретает бытие то самое «другое». Но и этого
вы также никогда не будете знать. Человек, который
знает, что он пребывает в безмолвии, который знает,
что он испытывает любовь, такой человек не знает
ни что такое любовь, ни что такое безмолвие.
Чсэсть метвертсэя
РАЗГОВОРЫ
О БЫТИИ
О НАСИЛИИ
Мне часто доводится слышать о насилии, том самом
насилии, когда человек искажает в первую очередь са-
мое себя, а также о насилии как самосохранении.
Интересно, что означает для нас насилие как чув-
ство, как Слово? Какова его глубинная природа?
Может, насилие есть вид обороны? Или все-таки
агрессия?
Или же человек склонен к насилию, когда у него
что-то не получается, когда валится из рук плохо вы-
полненное любимое дело?
Что означает насилие лично для меня?
Страх?
Утрату чего-то дорогого, боль мысленную или фи-
зическую?
Человек агрессивен и склонен к соперничеству, и
он видит последствия всего этого, то есть насилие, и
он придумывает ненасилие. Знали бы мы, что такое на-
силие, если бы не было его противоположности?
А может, насилие есть отсутствие любви? Но ве-
дают ли люди, что такое настоящая любовь? В этом я,
например, до сих пор сомневаюсь.
98
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
А может, насилие исходит от нас самих, из глу-
бин нашей взбаламученной души и неупорядоченно-
го сердца? Являясь формой защиты, оно бездарно рас-
трачивает часть нашей космической энергии.
Все говорят о насилии и ненасилии. Люди гово-
рят: «Вы должны жить сильно и неистово», или же,
видя результат этого, они говорят: «Вы должны жить
мирно». Что только мы не слышали от проповедни-
ков, от педагогов и прочих, что только не читали в
книгах... Но я хочу выяснить: есть ли возможность
понять природу насилия и выяснить, какое место оно
вообще занимает в жизни? Что делает человека склон-
ным к насилию, агрессивным, полным духа сопер-
ничества? Подчинение авторитету, даже благородно-
му, — не включает ли в себя насилие? Не входит ли
насилие в дисциплину, налагаемую на человека об-
ществом или им самим? Не является ли насилие кон-
фликтом внутри и вовне? Я хочу понять, каково про-
исхождение и истоки насилия; иначе я просто жонг-
лирую словами. Склонность к насилию — естественна
ли она в психологическом смысле? Внутренне, явля-
ется ли насилие агрессией, гневом, ненавистью, кон-
фликтом, подавлением, приспособлением или подчи-
нением? И не основано ли стремление соответст-
вовать или следовать чему-то на этих постоянных
усилиях человека найти, достичь, стать, добиться, реа-
лизовать себя, быть благородным и все такое прочее?
Все это лежит в области психологии. Если мы не смо-
жем исследовать это достаточно глубоко, то мы не
будем способны понять, как ввести новое состояние
в нашу повседневность, в которой требуется опреде-
ленный уровень безопасности и самосохранения.
Допустим, я ревнив не в меру и силой заставляю
себя быть неревнивым, на все смотреть сквозь паль-
99
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
цы. Так вот подавление (в данном случае подавление
ревности) и есть грубейшее насилие.
Если человек навязывает что-то мягко, с тактом, это
почему-то не считается в нашем обществе насилием.
Я применяю силу к факту моей ненависти постепен-
но, мягко подавляю его. Но на самом деле не важно,
грубо или мягко вы это делаете, факт в том, что вы
налагаете нечто на «то, что есть», подавляя его.
Допустим, меня терзают самые настоящие присту-
пы честолюбия. Ну, хочется мне стать величайшим в
мире поэтом, знаменитым художником, великим и
мудрым политиком И — ничего не получается. Конеч-
но же, я буду разочарован, страшно разочарован. Это
разочарование, само это честолюбие, есть форма на-
силия над фактом отсутствия поэтического таланта.
Я разочарован, потому что вы — лучше меня. Так не
порождает ли это насилие?
Например — только например, — мне не нравят-
ся русские, или немцы, или американцы, — и я навяз-
чиво налагаю на реальность свое особое, индивидуаль-
ное мнение или политическую оценку; это форма на-
силия. Когда я навязываю вам что-либо — это насилие.
Когда я сравниваю себя с вами (кто из нас более вели-
кий, более умный), я совершаю насилие над собой —
разве это не так? Я склонен к насилию. В школе уче-
ника Б сравнивают с А, который и лучше учится, и с
блеском пишет контрольные. Учитель говорит: Б, бе-
ри пример с А. Таким образом, когда он сравнивает
Б с А, имеет место насилие, в котором учитель разру-
шает Б. То есть получается, что когда тому, что есть,
навязывается то, чему следует быть (идеал, идея совер-
шенства, образ и прочее), существует насилие.
В такой ситуации человек чувствует дискомфорт, и
в нем начинает развиваться еще большая склонность
100
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
к насилию. Крушение идей, представлений человека о
действительности, его планов, его образа жизни и про-
чего порождает беспокойство. Это беспокойство вы-
зывает насилие.
Когда диктатор подавляет людей — это насилие
извне. Когда я подавляю свои чувства, потому что бо-
юсь, что то, что я чувствую, лишено благородства, чис-
тоты и так далее, — это также насилие.
Почему я уделяю данному вопросу столько време-
ни? Почему он столь волнует меня? Наверное, пото-
му, что я хочу понять насилие и освободиться от него,
чтобы жить по-другому. И поэтому я спрашиваю се-
бя: «Что представляет собой насилие во мне самом?
Может быть, это следствие разочарования из-за того,
что я хочу быть знаменитым и знаю, что у меня это
не получится, а потому ненавижу известных людей?»
Я ревнив, но не хочу быть ревнивым и потому нена-
вижу это состояние, с его озабоченностью, страхом и
раздражением, — и я начинаю подавлять свою рев-
ность. Я делаю все это, и я понимаю, что это — путь
насилия. И я хотел бы выяснить — это что, неизбеж-
но? Или есть возможность понять это, наблюдать за
этим, овладеть этим так, чтобы жить по-иному? Вот
почему я должен понять, что такое насилие.
Совершенно нормально то, что я хочу вникнуть в
данный вопрос и выяснить его. Я вижу, что до тех пор,
пока есть двойственность — насилие и ненасилие, —
должен быть и конфликт, умножающий насилие.
До тех пор, пока на тот факт, что я глуп, я с напором
налагаю идею, что я должен быть умным, существует
источник насилия. Когда я сравниваю себя с вами, пре-
восходящим меня по всем статьям, — это также на-
силие. Сравнение, подавление, контроль — все это все-
гда указывает на форму насилия. И я именно таков.
101
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Я сравниваю, я подавляю, я честолюбив. Осознавая все
это, — как мне жить без насилия? Я хочу найти спо-
соб жить без всей этой никому не нужной борьбы.
Вся моя жизнь, с момента, когда меня начали учить
и до сих пор, есть форма насилия. Общество, в кото-
ром я живу, является формой насилия. Общество при-
казывает мне соответствовать, принимать, соглашать-
ся, делать то и не делать этого — и я следую тому, что
оно велит. Это форма насилия. И когда я бунтую про-
тив общества, это также является формой насилия
(бунтую в смысле неприятия общественных ценно-
стей). Я бунтую против этого, но затем я создаю соб-
ственные ценности, и они становятся шаблоном. Этот
шаблон я накладываю или на других, или на самого
себя — и это становится другой формой насилия.
Почему мне так отчаянно не хочется быть склон-
ным к насилию, почему я категорически отвергаю его?
Стараюсь отвергнуть? Да потому, что я вижу, что на-
силие сотворило в этом мире: войны вовне, конфликт
внутри, конфликты во взаимоотношениях. Я вижу, что
эта битва продолжается — вовне и внутри, — и я го-
ворю: «Должен же быть другой способ жизни».
Я ничего не оцениваю при этом, я просто наблю-
даю. Наблюдаю и вижу, что война разрушительна.
И опять же, я не говорю, плохо это или хорошо.
Я вижу ее разрушительность — и все.
Я хочу изменить это, потому что моего сына уби-
вают на войне, и я спрашиваю: «Нет ли способа жить,
не убивая друг друга?»
Либо мы принимаем существующий стиль жизни,
со всем его насилием и всем, что с этим связано, либо
говорим, что должен быть иной способ жизни. Чело-
веческий разум способен отыскать тот способ жизни,
где насилия не существует. Это все. И мы говорим, что
102
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
насилие будет существовать до тех пор, пока сравне-
ние, подавление и стремление соответствовать, насиль-
ственное приведение себя в согласие со стереотипом,
остаются принятым способом жизни. В этом присут-
ствует конфликт, а потому и насилие.
Да, все это можно назвать бунтом. Но бунт про-
тив существующей культуры, образования и тому по-
добного тоже является... насилием. Морально ли это?
И что такое истинная мораль? Пока я не выясню
этого, пока я не буду жить в соответствии с истин-
ной моралью, простое возмущение или даже восста-
ние против структуры общественной морали имеет
очень небольшое значение.
Не является ли истинной моралью контроль над на-
силием? Насилие, очевидно, существует в каждом. Лю-
ди, так называемые «высшие существа», осуществляют
контроль над насилием, а в природе насилие присутст-
вует постоянно и повсеместно: ураганы, убийство одно-
го животного другим, гибель дерева.
Но возможны и более высокие формы насилия,
более тонкие и трудноуловимые, и есть грубые, зве-
риные его формы. Вся жизнь есть насилие, малое и
большое. Если человек хочет выяснить, возможно ли
выйти из всей этой структуры насилия, он должен
серьезно это исследовать, вникнуть в это. Под «вник-
нуть в это» я подразумеваю прежде всего проверку,
исследование «того, что есть». Но для того, чтобы ис-
следовать, необходима свобода от любого умозаклю-
чения, от любого предварительного суждения. Тогда,
с этой свободой, я рассматриваю проблему насилия.
Например, я жесток и знаю о своей жестокости.
Это является для меня проблемой. Никакие объясне-
ния и оправдания, никакие речи о том, что «вам сле-
дует или вам не следует», ее не разрешат. Это та про-
103
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
блема, которая меня волнует, я хочу ее решить, пото-
му что вижу возможность существования другого спо-
соба жизни. Поэтому я говорю себе: «Как без кон-
фликта я могу быть свободным от этой жестокости?»,
ведь в момент, когда я вношу конфликт в сам процесс
освобождения от жестокости, я уже порождаю наси-
лие. Поэтому прежде всего я должен ясно понимать,
что означает конфликт. Если в отношении жестоко-
сти — от которой я хочу быть свободен — есть хоть
какой-нибудь конфликт, в самом этом конфликте взра-
щивается насилие. Как мне без конфликта быть сво-
бодным от жестокости?
Может, мне следует принять собственную жесто-
кость как некую непреложную данность? Но что тол-
ку говорить «прими ее»? Конфликт так и останет-
ся конфликтом. Зачем мне принимать или отвергать
этот факт? Факт в том, что я жесток. И есть другой
факт: если существует конфликт в попытках избавить-
ся от жестокости, то есть насилие. Таким образом,
мне приходится иметь дело с двумя обстоятельства-
ми. С насилием, жестокостью и с необходимостью
избавления от нее без усилия. Что же мне делать?
Вся моя жизнь — это борьба и сражение.
Истинное бытие — в понимании того, что ты —
это мир, а мир — это ты; жестокость и насилие — не
нечто отдельное, но часть единого целого.
Существуют два состояния — истинное бытие и
оно же, но покрытое пеленой неведения. Почему? Это
старая индийская теория.
Возможно, если мы поймем, что наши проблемы
существуют только в восприятии с точки зрения про-
тивоположностей, они исчезнут.
Скорее всего, то единственное, что нужно де-
лать,— это выявить жестокость, сделать ее видной.
104
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
Чтобы жестокость стала явной, я должен позволить
ей выйти, показать себя — не в том смысле, что я
стану еще более жестоким. Почему я не позволяю
ей показать себя? Прежде всего, я этого страшусь.
Я не знаю, вдруг это приведет к тому, что я стану
еще более жестоким? И, позволив ей проявиться,
буду ли я в состоянии понять ее? Смогу ли я по-
смотреть на нее очень пристально, очень вниматель-
но? Я смогу сделать это, только если в тот момент,
когда жестокость станет явной, сойдутся вместе моя
энергия, мой интерес и настоятельная потребность.
В этот момент у меня должна быть настоятельная
потребность понять жестокость, мой ум должен быть
лишен какого бы то ни было искажения, и я должен
иметь огромную энергию, чтобы наблюдать. В тот мо-
мент, когда моя жестокость становится явной, эти
три обстоятельства должны немедленно реализовать-
ся. Это значит, что я достаточно чуток и свободен,
чтобы иметь такую жизненную энергию, такую ин-
тенсивность и такое внимание. Как мне обрести
такое интенсивное внимание? Как достичь этого?
Почему я невнимателен к чужим чувствам? Невни-
мателен к тому, как я разговариваю, как ем? К тому,
что люди говорят и делают? Надо всеми этими вопро-
сами действительно следует задумываться человеку,
причем задумываться как можно чаще. Ибо только че-
рез понимание негативного состояния я перехожу к
позитивному — то есть к вниманию. Так я исследую,
стараясь понять, как возникает невнимательность. Это
очень серьезный вопрос, так как весь мир охвачен ог-
нем. Если я — часть этого мира, если этот мир есть я,
то моя обязанность — потушить этот пожар.
Так что с этой проблемой мы попали в беду, ока-
зались на мели. Ведь именно отсутствие внимания и
105
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
породило весь этот хаос в мире. Мы видим курьезный
факт: невнимание является отрицанием — недостат-
ком внимания, недостаточным присутствием в этом
моменте. Как настолько полно осознавать невнимание,
чтобы это превращалось во внимание? Как полностью
и немедленно мне осознать эту жестокость в себе? Как
сделать это с огромной энергией, чтобы не было ни-
какого трения, никакого противоречия, чтобы осозна-
ние было полным и целостным? Как мне это осуще-
ствить? Мы говорим, что это возможно только тогда,
когда существует полное внимание; но полного вни-
мания нет, ибо вся наша жизнь проходит в растрате
энергии из-за невнимания.
О ВЫХОДЕ В НЕВЕДОМОЕ
Как избавиться от духовного зверинца, что скрыт
в каждом из нас? Вряд ли на это способен ум, посто-
янно гоняющийся за изобретенными им животны-
ми— драконами, змеями, обезьянами, со всеми их
тревогами и противоречиями, — чем мы сами и яв-
ляемся. Будучи самыми обычными людьми, не наде-
ленными блестящим интеллектом или возвышенны-
ми видениями, просто проживающими день за днем
свои однообразные, уродливые маленькие жизни, мы
интересуемся тем, как нам все это немедленно изме-
нить. Необходимо выходить в Неведомое, проникать
в него.
Люди меняются под воздействием новых изобре-
тений, новых трудностей, новых теорий и новых по-
литических ситуаций — все это приносит с собой не-
который элемент перемены. Но мы говорим о ради-
кальной революции в самой основе человеческого
106
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
существа. Мы говорим о том, как она должна про-
изойти: постепенно или мгновенно. Человечество на
протяжении многих тысячелетий пытается изменить-
ся, но почему-то оно так и не смогло измениться
радикально. Способен ли мир (ибо мир — это мы
с вами, а мы есть мир) избавиться от страданий и гне-
ва, ненависти и вражды, от горечи, носимой каждым
из нас? Ибо вкус горечи известен всем.
Да, конечно, такое возможно, но только тогда, ко-
гда существует наблюдение. Когда ум способен к ин-
тенсивному наблюдению, само это наблюдение явля-
ется действием, прекращающим горечь. Также быва-
ют такие моменты, когда налицо глубокий кризис,
вызов, великая скорбь. Тогда ум на мгновение стано-
вится необычайно тихим, он в шоке. Не знаю, на-
блюдали ли вы такое. Когда вы видите горную вер-
шину вечером или ранним утром, с необыкновенным
освещением на ее склонах, с ее тенями, когда вы ви-
дите эту безмерность, это великолепие, эту картину
глубокого уединения, когда вы видите все это, то ум
не может всего этого вместить; в это мгновение он
совершенно замолкает. Но вскоре он преодолевает
этот шок и начинает реагировать согласно своей обу-
словленности и личным проблемам. То есть бывают
моменты, когда ум совершенно тих, но поддержи-
вать это состояние абсолютного безмолвия он не мо-
жет. Такая тишина может быть установлена шоком.
Большинству из нас знакомо это состояние абсолют-
ной тишины, вызванное сильным шоком. Шок мо-
жет произойти случайно, от внешнего события, или
к нему можно прийти искусственно, изнутри, через
серию неразрешимых вопросов (как в некоторых
школах дзен), или с помощью какого-нибудь состоя-
ния, порожденного воображением, или с помощью
107
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
какой-то формулы, принуждающей ум к тишине. Но
все это, несомненно, является ребяческим и несерь-
езным. Мы говорим, что для ума, способного к вос-
приятию в том смысле, о котором шла речь, само
такое восприятие является действием. Для того что-
бы воспринимать, ум должен быть абсолютно тихим,
иначе он не способен видеть. Если я хочу слушать то,
что вы говорите, — я должен слушать молча. Любое
блуждание мысли, любая интерпретация сказанного
вами, любое чувство сопротивления мешает реально-
му слушанию.
Поэтому уму, который хочет слушать, наблюдать,
видеть или следить, необходимо быть необычайно ти-
хим. Эта тишина не может быть вызвана каким-либо
шоком или поглощенностью определенной идеей. Ко-
гда ребенок поглощен игрушкой, он очень тих, он иг-
рает. Но в этом случае ум ребенка захвачен игрушкой,
это игрушка сделала ребенка тихим. После приема
наркотика или применения психологического приема
также возникает чувство растворения в чем-то боль-
шем — в картине, в образе, в идеале. Это спокойствие,
безмолвие ума может установиться лишь через пони-
мание всех противоречий, искажений, обусловленно-
сти, страхов и извращений. Мы спрашиваем, могут ли
все эти страхи, страдания и все замешательства, мо-
гут ли они быть отброшены мгновенно, немедленно, —
так, чтобы ум был тихим для наблюдения, для проник-
новения.
Может ли человек действительно сделать это? Мо-
жете ли вы действительно посмотреть на себя в полном
безмолвии? Если ум активен, он искажает то, что видит,
он интерпретирует, объясняет, говорит: «Мне нравится
это», «Мне не нравится это». Он легко возбудим и эмо-
ционален, и такой ум не в состоянии видеть.
108
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
Поэтому мы спрашиваем, могут ли обычные лю-
ди — вроде нас с вами — делать это? Могу ли я смот-
реть на себя, каков бы я ни был, зная об опасности
слов типа «страх» или «горе» и зная, что само это
слово будет мешать реальному видению «того, что
есть»? Могу ли я наблюдать, осознавая ловушки язы-
ка? Наблюдать, не позволяя вмешиваться и любому
чувству времени — малейшему чувству «достичь» или
«избавиться», — могу ли я просто наблюдать, тихо, на-
стойчиво и внимательно? В этом состоянии интен-
сивного внимания видны скрытые пути, неведомые
области, закоулки ума. В таком видении отсутствует
какой бы то ни было анализ, только восприятие. Ана-
лиз предполагает наличие времени, анализирующего
и анализируемого. Отличается ли анализирующий от
анализируемого? Если нет, то в анализе нет никакого
смысла. Все это — время, анализ, сопротивление, по-
пытки достичь чего-то, преодолеть что-то и прочее —
надо осознать и отбросить, потому что на этом пути
не может быть окончания скорби.
После того как человек выслушал все это — спо-
собен ли он в действительности это сделать? Это дей-
ствительно важный вопрос. Здесь «как» просто-напро-
сто нет. Нет никого, кто сказал бы вам, что делать,
кто дал бы необходимую энергию. Наблюдение тре-
бует громадной энергии: тихий, безмолвный ум яв-
ляет собой тотальную энергию без какой бы то ни
было потери — в противном же случае он не являет-
ся безмолвным. Так может ли человек, использовав
всю эту суммарную энергию, взглянуть на самого се-
бя и увидеть себя настолько полно, чтобы это видение
стало действием — а значит, и окончанием, концом,
завершением?
109
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Может ли ежедневная деятельность исходить из
безмолвия? Все ждут почему-то ответа именно на этот
вопрос. Быть оракулом для меня отвратительно. Во-
прос: может ли ум в состоянии безмолвия действовать
в повседневности? Если вы отделяете повседневность
от безмолвия, от утопии, от идеала, которым является
тишина, — эти двое никогда не встретятся. Могу ли я
держать их раздельно, могу ли я сказать: вот это —
мир, моя повседневная жизнь, а это — безмолвие, ко-
торое я испытал, которое однажды почувствовал? Могу
ли перевести это безмолвие на язык повседневности?
Не могу. Но если они не разделены, как правая и левая
рука, если между тем и другим — безмолвием и по-
вседневностью — существуют гармония и единство,
вы никогда не спросите: «Могу ли я действовать из
безмолвия?»
Человек в своей сущности интенсивен. Так не пора
ли ему предпринять путешествие в Неведомое? Пу-
тешествие внутрь себя — не зная, что хорошо и что
плохо, что правильно и что неправильно, чему следует
быть и что должно быть, — просто совершить путеше-
ствие без всякого груза? Это как раз то, что труднее
всего — внутреннее путешествие без всякого груза. Пу-
тешествуя, вы совершаете открытия; вы не отправляе-
тесь, заявляя с самого начала: «Этого не должно быть»,
«Это должно быть». Не знаю почему, но это, по-види-
мому, одна из труднейших вещей на свете. Послушай-
те, господа, никто вам не поможет, — включая и веду-
щего беседу. Нет никого, в кого вам надо верить, —
и я надеюсь, что вы ни в кого и не верите. Не сущест-
вует авторитета, который указал бы вам, что надо де-
лать, а чего не надо, в каком направлении вам двигать-
ся, а в каком движение запрещено. Нет авторитета,
который обратит ваше внимание на ловушки и раз-
но
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
метит для вас дорогу, — вы идете один. Можете ли вы
сделать это? Вы говорите: «Я не могу этого сделать, по-
тому что я боюсь». Тогда возьмите этот страх, иссле-
дуйте его и полностью поймите его. Забудьте о путе-
шествии и забудьте об авторитете, — исследуйте эту
реальность, называемую страхом. Вам страшно, пото-
му что вам не на кого опереться, и никто не говорит
вам, что делать; вам страшно, потому что вы можете
ошибиться. Так ошибайтесь, и, наблюдая, рассматри-
вая ошибку, вы выскочите из нее мгновенно.
Открытия совершаются по мере того, как вы про-
двигаетесь все дальше. В этом гораздо больше твор-
чества, чем в живописи, в написании книг или в том,
чтобы выходить на сцену и делать из себя обезья-
ну. В этом гораздо больше взволнованности — если
можно использовать такое слово, — гораздо больше
чувства.
Совершая великое внутреннее путешествие, мы не
знаем, куда направляемся. Следствием этого являются
неуверенность и страх. Но если вы заранее знаете, куда
направляетесь, вам никогда не проникнуть в неведо-
мое; и потому вам никогда не быть действительно тем,
кто открывает вечное.
А мы все никак не желаем расстаться с тем, что
знаем давно и наверняка. Именно с этим грузом зна-
ния собираемся мы выйти в далекий и трудный по-
ход. Вы когда-нибудь поднимались на гору? Чем боль-
ше на вас груза, тем это труднее. И с большой по-
клажей трудно взойти даже на эти невысокие холмы.
А если вы поднимаетесь на гору, вам нужно быть на-
много более свободным. Я действительно не знаю, в
чем здесь трудность. Мы хотим нести на себе все, что
знаем, и все, что мы уже испытали, — наши обиды,
оскорбления, сопротивления, глупости, наслаждения,
111
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
восторги и экзальтации. Когда вы говорите: «Я соби-
раюсь путешествовать, неся все это», — вы путешест-
вуете в нечто такое, чего нет среди вашей поклажи.
Поэтому ваше путешествие будет фантазией, а не ре-
альностью.
Отправьтесь же в путешествие — в то, что вы не-
сете с собой, в путешествие в известное, а не в неве-
домое. Отправьтесь в то, что вы уже знаете: в ваши
удовольствия, в ваши восторги, в ваше отчаяние, в ва-
ши печали. Совершите путешествие именно в это, —
это все, что у вас есть. Вы же говорите: «Я хочу совер-
шить путешествие со всем этим в Неведомое и до-
бавить Неведомое ко всему этому, добавить другие
восторги и другие удовольствия». Или же это может
быть настолько опасным, что вы говорите: «Не хочу
я этого путешествия».
ИСКУССТВО ВИДЕТЬ
До тех пор, пока ум подвержен какому-либо ис-
кажению — невротическими побуждениями или чув-
ствами, страхом, печалью и нездоровьем, честолюбием,
снобизмом, погоней за властью, — он не имеет возмож-
ности слушать, наблюдать, видеть. Искусство видеть,
слушать и наблюдать — это не то, что можно культиви-
ровать, не вопрос развития и постепенного роста Когда
человек осознает опасность, имеет место немедленное
действие, инстинктивный, мгновенный ответ тела и па-
мяти. С самого детства человек был обусловлен встре-
чать опасность так, чтобы ум реагировал мгновенно, в
противном случае могла последовать физическая гибель.
Спрашивается, возможно ли действовать в самом
видении, в котором вообще нет обусловленности? Мо-
112
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
жет ли ум свободно и немедленно ответить на лю-
бую форму искажения и, следовательно, действовать?
Ум человеческий, глубоко обусловленный своими соб-
ственными страхами, амбициями, завистью, отчаяни-
ем и прочим, не может проникнуть в то, что пред-
полагает необычайно здоровое, разумное и сбаланси-
рованное, гармоничное существование. Так может ли
ум, — имея в виду все наше существо, — осознавая
любые формы искажения, борьбы и насилия, покон-
чить с ними немедленно, в самом процессе осозна-
ния, а не постепенно? Это означает — не позволяя
времени встать между восприятием и действием.
Мы уже очень давно привыкли к идее, что мудрыми,
просветленными мы будем становиться постепенно,
путем наблюдения и упражнения, день за днем. Мы
привыкли так думать, это стереотип нашей культуры,
нашей обусловленности.
Обычно мы легкомысленно позволяем времени
проникать в интервал между видением и действием,
в расщелину между «тем, что есть» и «тем, что долж-
но быть». Я все время возвращаюсь к понятию «вре-
мени», оно как будто притягивает меня. Этот вре-
менной интервал следует очень хорошо понять. Мы
думаем в категориях времени потому, что с детства
воспитаны и приучены думать, что постепенно, по-
этапно мы кем-то станем. Мы видим, что время не-
обходимо во внешней реальности, в технике. Я не
могу стать первоклассным столяром, врачом или ма-
тематиком, если не буду годами заниматься этим.
Иногда человек может понять математическую про-
блему, будучи еще совсем юным, если обладает ясно-
стью мышления, — я не люблю употреблять слово
«интуиция». Но легко видеть, что для обогащения сво-
ей памяти новыми техническими приемами и мето-
113
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
дами или при изучении неизвестного языка время аб-
солютно необходимо. Я не могу заговорить уже зав-
тра на немецком, мне потребуются многие месяцы.
Я ничего не знаю об электронике, и чтобы изучить
ее, мне, вероятно, потребуются многие годы. Поэто-
му не следует смешивать временной элемент, необ-
ходимый для изучения техники, с опасностью появ-
ления времени в процессе восприятия и действия.
Посмотрите внимательнее, что получается. Вся
Азия верит в перевоплощение, в то, что человек бу-
дет рождаться снова и следующее воплощение будет
зависеть от того, как прожита эта жизнь. Если вы
жили в насилии, агрессивно, разрушительно, вы за-
платите за это в следующей жизни. Вы совсем не обя-
зательно станете животным. Вы можете родиться че-
ловеком, но в вашей жизни будет больше страданий
и несчастий, потому что предыдущую свою жизнь вы
не наполнили красотой и совершенством. Те, кто
верит в идею перевоплощения, верят только в само
слово, а не в глубинную суть этого слова. То, что вы
делаете сейчас, имеет бесконечное значение для зав-
трашнего, поскольку завтра — которое и есть сле-
дующая жизнь — вы заплатите за содеянное. То есть
идея постепенного достижения иных состояний или
форм — это, по сути, одна и та же идея и на Восто-
ке, и на Западе. Всегда существует этот элемент вре-
мени — «то, что есть» и «то, что должно быть». Для
достижения того, что «должно быть», требуется вре-
мя, а время — это усилие, концентрация, внимание.
Поскольку внимание, или концентрация, отсутствует,
то делается постоянное усилие практиковать внима-
ние, упражняться в нем, что требует времени.
Я хочу спросить нечто неожиданное: вы когда-ни-
будь пробовали завязать себе глаза повязкой на неде-
114
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
лю? Я пробовал, ради интереса. В подобном случае
развиваются иные органы чувств, которые становятся
гораздо острее. Приближаясь к стене, к стулу или к
столу, уже знаешь, причем наверняка, что они перед
тобой. И при этом мы говорим о слепоте к самому
себе, о внутренней слепоте. Мы прекрасно осознаем
внешние вещи, но внутри себя остаемся слепыми.
Что такое действие? Всегда ли действие основано
на идее, на принципе, на вере, на решении, надежде
или отчаянии? Если возникает идея, то формируется
идеал, и, следовательно, требуется согласие с этим
идеалом — тогда есть интервал между идеалом и дей-
ствием. Этот интервал есть время. «Я достигну идеала,
я полностью воплощу его в себе», — отождествление
себя с идеалом означает, что в конечном счете будет
действовать этот идеал, и уже не будет разделения
между действием и идеалом.
Что такое перевоплощение по своей сути? Все
очень и очень просто. Перевоплощение есть наша па-
мять. И в этом нет ничего святого или священного.
Память о вчерашнем возрождается сегодня в том, что
вы делаете; ваше вчерашнее управляет тем, что вы
делаете сегодня. И память минувших тысячелетий
действовала вчера и действует сегодня. Поэтому имеет
место постоянное воплощение прошлого.
Люди не устают утверждать (и в прежние време-
на утверждали с таким же завидным постоянством),
что мы живем в мире тигров, где человек встречает не
одного тигра, а дюжину тигров в людском обличье.
Тигров жестоких, склонных к насилию, жадных, про-
жорливых, преследующих каждый свои собственные
интересы. Для жизни и действия в этом мире вам не-
обходимо время, чтобы убивать одного тигра за дру-
гим. Тигром являюсь и я сам, тигр во мне, во мне
115
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
дюжина тигров. И вы говорите, что, чтобы избавиться
от этих тигров, от одного за другим, вам необходимо
время. Это как раз то, что мы полностью ставим под
вопрос. Мы приняли, что, если убивать змей, находя-
щихся в нас, одну за другой, на это потребуется вре-
мя. «Я» есть «вы», а «вы», с вашими тиграми и вашими
змеями, — все это также есть «я». И мы спрашиваем,
почему надо убивать этих внутренних зверей пооче-
редно? Ведь внутри меня тысячи «я», тысячи змей, —
к тому моменту, когда я их всех уничтожу, я сам уже
буду мертвецом
Итак, есть ли способ — пожалуйста, слушайте, не
отвечайте, выясняйте — избавиться от всех змей сра-
зу, а не постепенно? Могу ли я увидеть опасность, иду-
щую от всех этих животных, все внутренние проти-
воречия, и освободиться от них немедленно? Если я не
могу это сделать мгновенно, то для меня не остается
никакой надежды. Я могу притвориться кем угодно,
но если я не могу немедленно вымести все это из се-
бя, то я — раб навеки. И это не зависит от того, буду
ли я рожден снова в следующей жизни или в десяти
тысячах жизней. Так что я должен найти такой спо-
соб действовать, смотреть и наблюдать, который в сам
момент восприятия покончит во мне с определенным
драконом, с определенной обезьяной.
Внутри нас находится множество зверей, множе-
ство опасностей. Могу ли я освободиться от них всех
одним восприятием, мгновенным видением?
Необходимо ли время для души и сердца? Если я
смогу понять природу времени, то я смогу правиль-
но использовать элемент времени во внешнем мире,
но не позволять ему вмешиваться во внутреннее со-
стояние. Поэтому я не начинаю с внешнего, — я по-
нимаю, что для него требуется время. Но я спраши-
116
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
ваю, существует ли вообще время во внутреннем вос-
приятии, в принятии решения, в действии. Итак, я
спрашиваю: «Необходимо ли решение вообще?» —
ведь решение предполагает некую часть времени —
секунду, миг. «Я решаю» означает, что элемент вре-
мени есть; решение базируется на воле и желании, и
все это подразумевает время. Поэтому я спрашиваю,
почему вообще необходимо появление решения? Или
решение есть часть моей обусловленности, которая
утверждает: «Без времени тебе не обойтись»?
Итак, существуют ли восприятие и действие без
решения? То есть я осознаю страх, страх, созданный
моей мыслью, прошлыми воспоминаниями, опытом,
я осознаю воплощение этого вчерашнего страха в се-
годняшнем. Я понял всю природу, структуру, внутрен-
ний характер страха. И восприятие этого без приня-
тия решения есть действие, которое является свобо-
дой от страха. Возможно ли это? Не говорите, что вы
или кто-то другой уже делали подобное, — дело не в
этом Может ли этот страх исчезать немедленно по ме-
ре его возникновения? Есть поверхностные страхи —
страхи перед миром. Мир полон тигров, и тигры эти,
будучи частью меня самого, готовы к разрушению; так
что существует война между мною — частью тигра —
и остальными тиграми.
Существует также внутренний страх — страх пси-
хологической незащищенности, психологической не-
определенности, — и все это создано мыслью. Мысль
пестует как удовольствие, так и страх, — я вижу все
это. Я вижу опасность, идущую от страха, не хуже,
чем я вижу опасность, идущую от змеи, от обрыва или
глубоководного течения, — я полностью осознаю эту
опасность. И само видение есть окончание, в котором
нет и секунды для принятия решения.
117
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
И я не хочу... избавляться от страха. Я хочу вы-
явить его, понять, позволить ему двигаться, возникать,
вспыхивать во мне и так далее. Я ничего не знаю о
страхе. Я знаю, что я боюсь. Теперь я хочу выяснить,
на каком уровне, на какой глубине я боюсь: на соз-
нательном уровне или в самой основе, в глубоких
слоях своего существа, в тайных, неисследованных
областях моего ума. Я хочу выяснить. Я хочу, чтобы
все это вышло на поверхность, я хочу это раскрыть.
Как мне это сделать? И я должен это сделать не
постепенно, — вы понимаете? Все это должно уйти
из моего существа полностью.
Каждый из нас несет в себе тот или иной вид стра-
ха. Имеются глубокие, скрытые страхи — и я очень хо-
рошо осознаю поверхностные страхи, страхи перед
миром: страх появления безработицы, того или этого,
страх потерять жену, сына.
Я не скажу ничего нового: страхи и есть то живот-
ное, что засело внутри нас и безжалостно терзает нас
время от времени. Я не хочу прогонять животное сно-
ва и снова. Это как раз то, о чем говорят все школы,
все святые, все религии и психологи: прогоняйте их по-
немногу, мало-помалу. Лично мне это представляется
абсурдом. Я хочу понять, как прогнать это животное
так, чтобы оно уже никогда не вернулось. Даже если
оно вернется, я буду знать, что делать, чтобы не впус-
тить его в дом.
Но прежде чем я прогоню животное, я хочу вы-
яснить, кто та сущность, которая собирается прогнать
его. Я говорю, что это может быть еще более круп-
ный тигр. Если я хочу избавиться от всех тигров, то
неразумно позволять большему тигру прогонять ма-
ленького. И я говорю: «Подождите, я не хочу никого
прогонять». Посмотрите, что происходит в моем уме.
118
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ
Я не хочу никого прогонять, но я хочу наблюдать —
я хочу выяснить наверняка, не охотится ли большой
тигр за маленьким. Эта игра будет продолжаться веч-
но, — и именно это и происходит в мире — тирания
какой-то одной большей страны охотится за мень-
шей страной.
Итак, я сейчас очень хорошо сознаю, что не дол-
жен никого прогонять. Я должен вырвать с корнем
сам принцип изгнания чего-либо, его подавления и
преодоления. Потому что решение, говорящее: «Я дол-
жен избавиться от тигренка», может перерасти в гро-
мадного тигра. Именно поэтому необходим полный
отказ от любых решений, от всякого побуждения из-
бавиться от чего-то, что-то отогнать, прогнать. Тогда я
могу наблюдать. Тогда я говорю себе (передаю смысл
словами): «Не хочу никого прогонять». Тем самым я
свободен от груза времени, которым являлось пресле-
дование одного тигра другим. В таком преследовании
всегда присутствует какой-то временной интервал, и
поэтому я говорю: «Я не буду ничего делать, я не буду
ни за кем гоняться, я не буду действовать, я не буду
решать — мне следует сначала посмотреть».
Я наблюдаю, — я не имею в виду эго, но челове-
ческий ум наблюдает, это человеческий мозг следит.
Я могу опознавать различных тигров — мать-тигрицу с
ее выводком и с супругом — я могу наблюдать все это.
Но внутри меня должны существовать силы более глу-
бокие, и я хочу выявить их все. Буду ли я выявлять их
через действие? Все более и более раздражаться, затем
успокаиваться, а через неделю снова раздражаться и
снова успокаиваться? Или существует способ посмот-
реть на всех тигров: на маленького, на большого и на
только сейчас рождающегося — на всех сразу? Могу ли
я увидеть их всех настолько полно, чтобы понять весь
119
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
этот процесс? Если я на это не способен, моя жизнь
будет двигаться старым манером, все в той же буржу-
азной колее, переусложненной, тупой и хитроумной.
Вот и все. Поэтому, если вы поняли, как следует слу-
шать, — утреннее поучение закончено.
Помните ли вы старинную историю про Учителя,
каждое утро беседующего со своими учениками? Од-
нажды, когда он уже занял свое место, прилетела птич-
ка, уселась на подоконник и запела, и Учитель не пре-
рывал ее пения. Пропев некоторое время, она улетела
прочь. И Учитель сказал ученикам: «Это утреннее по-
учение закончено». И в этом кроется величайшая Ис-
тина. Истина Любви и Мира.
Я полагаю, что Истина есть земля без дорог. К ней
не приблизишься, ступая по тропе религий и сект. Это
мое незыблемое убеждение, которого я придержива-
юсь всегда и везде. Истина, не знающая границ и ус-
ловий, не может быть явлена по заказу...
Мне не нужно последователей и приверженцев.
Как только за вами начинает следовать толпа, вы пре-
кращаете искать Истину. У меня нет учеников, нет
апостолов ни на земле, ни в царстве духа.
Я просто хочу, чтобы те, кто желает понять меня,
были свободны. И я не хочу, чтобы они следовали за
мной, превращая меня в клетку, называемую религи-
ей или сектой. Напротив, я хочу избавить их от стра-
хов — страха перед религией, страха перед грядущим
искуплением, страха перед духовностью, страха перед
любовью, страха перед смертью и даже страха перед
жизнью. Я делаю это просто так, а не потому, что я
кому-то что-то обязан.
со2ке=РЖАНие=
ВОПЛОЩАЮТСЯ ЛИ БОГИ? ..................................5
Часть первая. В СОДРУЖЕСТВЕ С ЖИЗНЬЮ..................14
Немотивированная страсть к пониманию .................14
Время и разрушение ...................................19
Умирать и жить! ......................................21
Трансцендентальное ................................25
Бог ..................................................29
Часть вторая. О ЛЮБВИ ................................34
Любовь ...............................................34
Алхимия и преображение ............................45
Таинство любви .......................................48
Часть третья. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖИЗНИ ................51
Радость человеческая .................................51
Свобода и одиночество ................................57
Скорбь и смерть ......................................62
Пламя скорби.......................................69
Видеть и слышать искусство и красоту .................71
Красота и восприятие...............................79
121
ПРИЧАСТИЕ, ИЛИ ИНТЕЛЛЕКТ ЛЮБВИ
Опыт и удовлетворение. Двойственность и еще раз медитация .... 82
Религиозный ум страсти ..................................89
Часть четвертая. РАЗГОВОРЫ О БЫТИИ ......................98
О насилии ...............................................98
О выходе в Неведомое....................................106
Искусство видеть .......................................112
Кришнамурти
ПРИЧАСТИЕ,
ИЛИ ИНТЕААЕ=КТ ЛЮБВИ
Главный редактор М. В. Смирнова
Ведущий редактор Н. Ю. Смирнова
Художественный редактор О. М. Бегак
Присланные рукописи не возвращаются и не рецензируются
Лицензия ИЛ № 03520 от 15 декабря 2000 г.
Подписано к печати 20.10.2004. Гарнитура Лазурского.
Формат 84 х 108 х/ъг. Объем 4 печ. л. Печать офсетная.
Тираж 7000 экз. Заказ № 72.35
Налоговая льгота — общероссийский классификатор продукции
ОК-005-93, том 2 - 953000
Издательская Компания «Невский проспект».
Адрес для писем: 190068, СПб., а/я 625.
Тел.(812)114-44-70;
тел./факс отдела сбыта (812) 235-70-87, 235-61-37, 235-67-96.
E-mail:
npr@npr.sp.ru
sales@nprospectsp.ru
sl@nprospect.sp.ru
http://www.nevskiy.ru
http://www.newsbook.ru
Интернет-магазин: http://www.knor.ru
Отпечатано с диапозитивов
в ООО «Северо-Западный печатный двор»,
г. Гатчина, ул. Солодухина, 2.