Журнал "Вопросы философии". 1954-2

М. Т. Иовчук, М. И. Сидоров — Борьба В. И. Ленина за прогрессивное наследие философской мысли человечества
М. М. Розенталь — О роли научной абстракции в познании
Б. М. Кедров — Постепенность как одна из форм перехода от старого качества к новому качеству
М. В. Яковлев — Н. П. Огарев — революционный демократ и воинствующий материалист
Е. Ф. Трущенко — Прогрессивные силы Франции в борьбе за передовое национальное искусство и литературу
А. Ф. Яковлев — Строительство экономических основ социализма в европейских странах народной демократии
И. Н. Дворкин — Реакционная сущность мифа об «обществе управляющих»
Н. Л. Кудрявцева — К вопросу о возникновении жизни
Д. И. Заславский — Мракобесы из Гарвардского университета
Д. Я. Леонов — Социология двуногих животных
Н. К. — Немецкий журнал демократической философской общественности
Author: Константинов Ф.В.
Tags: журнал журнал философии журнал вопросы философии
Year: 1954
Similar
Журнал "Вопросы философии". 1954-4
Журнал "Вопросы философии". 1954-6
Журнал "Вопросы философии". 1954-3
Журнал "Вопросы философии". 1954-5
Text
                    ВОПРОСЫ
ФИЛОСОФИИ
2
1954

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ
ВОПРОСЫ
ФИЛОСОФИИ
ЖУРНАЛ ВЫХОДИТ ШЕСТЬ РАЗ В ГОД
2
Оцифровано издательской группой
МЛРД «РАБОЧИЙ ПУТЬ»
19 5 4

ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ
БИБЛИОТЕКА
Общественных Наук
Академии Наук СССР

Единство теории и практики
1
Марксистская теория возникла как выражение потребностей разви¬
тия материальной жизни общества, как выражение потребностей борьбы
рабочего класса против капитализма, за социализм. Марксизм-ленинизм
представляет собой обобщение опыта рабочего движения всех стран,
опыта победоносного строительства социалистического общества в СССР.
Марксизм дал ответ на вопросы, которые поставила жизнь и над разре¬
шением которых билась передовая общественная, философская мысль.
Только марксизм дает знание законов развития общества, предвиде¬
ние направления исторического развития человечества, указывает дей¬
ствительный выход из капиталистического рабства. Победа социализма в
СССР, победа народно-демократического строя в странах Европы и
Азии — это величайший триумф марксизма-ленинизма как науки о зако¬
нах развития природы и общества, о законах революции угнетенных и
эксплуатируемых масс, о законах строительства социализма и комму¬
низма.
Все другие социалистические, Еернее, псевдосоциалистические теории,
противопоставлявшие себя марксизму, потерпели крах, так как они лож¬
ны в своей основе, противоречат законам развития общества, коренным
интересам рабочего класса.
Смешными и жалкими являются тирады против марксизма со сторо¬
ны его врагов из лагеря правых социалистов.-Один из невежественных н
злобных врагов научного социализма, лидер.-английских лейбористов,
председатель так называемого интернационала правых социалистов, Мор¬
ган Филлипс, противопоставил марксизму христианскую религию, классо¬
вой борьбе — идею морального усовершенствования и сотрудничества с
буржуазией, с империализмом США; науке он противопоставил суеверия,
объективным законам развития общества, раскрытым марксизмом,—
пустопорожнюю болтовню, гению Маркса и Ленина — религиозных ре¬
форматоров XVI—XVII веков. Это верх идейно-политического убожества
и банкротства правых социалистов. Марксизм они отвергают, против него
бешено неистовствуют потому, что он стал знаменем сотен миллионов тру¬
дящихся, потому, что он победил в СССР и странах народной демократии,
потому, что только марксизм был и остается единственно верным идейным
оружием пролетариата, противостоящим реакционной идеологии буржуа¬
зии во всех ее проявлениях.
Сколько раз идеологи буржуазии объявляли марксизм устаревшим,
давно опровергнутым. А он живет и побеждает, завоевывает новые и но¬
вые миллионы сторонников. Враги марксизма гадают над тем, в чем за¬
ключается тайна, в чем притягательная сила марксизма для миллионов
простых людей и как парализовать его влияние в мире, преградить ему
дорогу. Тысячи новых наемных писак выдвигаются буржуазией для опро¬
вержения марксизма-ленинизма. Изобретаются новые по форме философ¬
ские и социологические системы, являющиеся перепевом старого, идеали¬

4
ПЕРЕДОВАЯ
стического содержания, и все это противопоставляется марксизму. Но
объективная истина на свете лишь одна, и она дана в марксистском уче¬
нии. Сила и непобедимость марксизма именно в его объективной истин¬
ности. А истину, правду победить нельзя. Лживые буржуазные политиче¬
ские доктрины могут в той или иной стране затормозить на некоторый
период рост социалистического сознания рабочего класса. Но истина мар¬
ксизма-ленинизма под влиянием назревших потребностей общественной
жизни прокладывает себе дорогу к уму и сердцу миллионов пролетариев
во всех странах.
История общественной мысли знает теории, учения, которые для свое¬
го времени имели прогрессивное ft даже революционное значение. Но
история двигалась вперед, условия жизни изменялись, и некогда передо¬
вые теории переставали отражать потребности развития материальной
жизни общества, устаревали и из прогрессивных превращались в реак¬
ционные.
Великая жизненная сила и неувядаемая молодость марксизма в том,
что его душу составляет материалистическая диалектика, рассматриваю¬
щая мир, природу и общество и само человеческое познание в вечном дви¬
жении, изменении, развитии.
Марксизм сохраняет свою неодолимую жизненность, непреходящий
характер потому, что он дает знание объективных законов развития обще¬
ства, в том числе и таких законов, которые имеют силу не только в опре¬
деленную эпоху, в условиях одной формации, но и во всех общественных
формациях. Великая сила марксизма в его творческом характере. Он
непрерывно развивается, обогащается новыми данными, новыми вывода¬
ми, новыми открытиями, обобщая достижения общественной практики и
науки, в том числе современного естествознания. Марксизм был и остает¬
ся врагом всех догматических теорий, противоречащих жизни, практике.
Марксизм — враг доктринерства. Он возник в борьбе против буржуазных
и мелкобуржуазных догматических теорий как революционно-критическое
учение пролетариата.
В противоположность метафизическим учениям марксизм рассматри¬
вает действительность, в том числе общественную жизнь, в вечном разви¬
тии, идущем через противоречия, через борьбу противоположностей, че¬
рез переходы количественных изменений в качественные. Марксова
диалектика находит все новые подтверждения в естествознании, в обще¬
ственной жизни, в современных событиях, затрагивающих судьбы миллио¬
нов людей.
Творческую сущность марксизма всегда с особой силой подчеркивал
наш великий учитель, основатель нашей партии В. И. Ленин. В противовес
лидерам II Интернационала, стремившимся превратить марксизм в догму,
в безобидную икону, Ленин ценил в марксизме его революционное суще¬
ство как руководство в борьбе рабочего класса за социализм.
Всемирно-историческая заслуга В. И. Ленина в том, что он в условиях
новой эпохи всесторонне развил марксизм, все его составные части, создав
ленинизм как марксизм современной эпохи. Величайший мыслитель и
революционный вождь рабочего класса, Ленин, прочно опираясь на прин¬
ципы марксизма, на его материалистическую диалектику, пересмотрел
ряд положений марксизма, выработанных на основе условий и практики
XIX века и больше уже не соответствовавших условиям и требованиям
революционной практики новой эпохи. Ленин обогатил марксизм новыми
положениями, новыми обобщениями в области философии, политической
экономии и научного социализма, дал ответы на вопросы, которые выдви-
н)ла жизнь в эпоху империализма и пролетарских революций. Верный
духу марксизма, его методу — материалистической диалектике,— Ленин
двигал марксистскую науку вперед, вооружая рабочий класс, все прогрес¬
сивное человечество новыми выводами и положениями, знанием законо¬
мерностей новой эпохи.

ПЕРЕДОВАЯ
5
Благодаря творческому развитию марксизма Лениным, Коммунисти¬
ческой партией марксизм победил в нашей стране, в СССР.
Победа Ееликих идей марксизма в России была обусловлена прежде
всего объективными причинами, но огромную роль здесь сыграл и такой
фактор, как творческое развитие марксизма-ленинизма, создание новой
теории пролетарской революции, непримиримая борьба Коммунистиче¬
ской партии за чистоту марксистской теории. Ни одна марксистская пар¬
тия не уделяла такого внимания вопросам теории, борьбе за торжество
идеологии научного социализма, как Коммунистическая партия Совет¬
ского Союза.
Решения съездов и конференций КПСС, а также пленумов
ЦК КПСС — это классические образцы не только применения марксист¬
ско-ленинской теории к жизни, к практике, к политике, но и дальнейшего
творческого развития марксистско-ленинской теории в тесной связи с
практикой.
Политика Коммунистической партии и Советского правительства —
это марксизм-ленинизм в действии.
Никогда еще в истории общества общественное сознание, теория
не играли такой великой роли, как в социалистическом обществе. Во всех
предшествовавших общественно-экономических формациях, в том числе
и при капитализме, общественные результаты деятельности людей в боль¬
шинстве случаев не совпадали с их намерениями и желаниями; больше
того, они часто оказывались противоположными тем целям, которые перед
собой ставили люди.
Все попытки правящих классов капиталистического общества преодо¬
леть внутренние противоречия, антагонизм приводят лишь к еще больше¬
му их углублению и обострению. Такова уж экономическая, социальная
природа капитализма. Его неотъемлемой сущностью является стихий¬
ность, анархия.
Противоположную картину развития представляет собой социалисти¬
ческое общество. Здесь тоже действуют объективные законы, не завися¬
щие от воли людей. В условиях социализма общество, партия, правитель¬
ство также не могут игнорировать объективные законы и действовать по
произволу. Но в отличие от капитализма в социалистическом обществе
объективные экономические и другие законы общественного развития,
будучи познаваемы, ставятся под контроль общества, используются
им сознательно для осуществления движения к коммунизму. Стихийный
характер действия объективных законов при капитализме "и их созна¬
тельное использование в интересах всего общества при социализме —
существеннейшие черты, отражающие коренное различие в развитии этих
формаций.
Законы общественного развития, в особенности такие, как закон обя¬
зательного соответствия производственных отношений характеру произ¬
водительных сил, закон классовой борьбы, закон социальной революции,
внушают буржуазии животный страх и ужас, и она препятствует всеми
силами их действию. Но это возможно лишь до поры до времени, пока
окончательно не сложатся, не организуются, не окрепнут передовые рево¬
люционные силы, которые, опираясь на объективные законы, преодолева¬
ют сопротивление реакции и прокладывают дорогу действию объективных
законов развития общества.
Сознательный контроль и широкое использование объективных зако¬
нов развития общества стали возможны в социалистическом обществе в
силу следующих обстоятельств:
1) действие этих законов, их характер, природа соответствуют инте¬
ресам и целям общества, развивающегося по пути к коммунизму;
2) общественная собственность на средства производства, отсутствие
классового антагонизма дают возможность использовать объективные
экономические законы в интересах всего общества;

6
ПЕРЕДОВАЯ
3) сознательное использование объективных законов развития обще¬
ства, установление над ними общественного контроля обеспечиваются
наличием социалистического государства и Коммунистической партии,
выполняющих направляющую, организующую и преобразующую функцию
и выражающих интересы общества;
4) наконец, возможность раскрытия, познания и использования объ¬
ективных законов развития общества при социализме обеспечивается
наличием марксистско-ленинской науки, на которую опирается в своей
деятельности Коммунистическая партия как правящая партия, осуще¬
ствляющая политику строительства коммунизма.
Великая жизненная сила политики Коммунистической партии заклю¬
чается в том, что она исходит из реального учета потребностей развития
общественной жизни социалистического общества. Рост коммунистиче¬
ской сознательности масс, планомерность развития, враждебность само¬
теку — одна из существенных черт социалистического общества, нераз¬
рывно связанных с деятельностью партии и государства.
Опираясь на марксистско-ленинскую науку, марксистско-ленинскую
теорию строительства социализма и коммунизма, Коммунистическая пар¬
тия, возглавляемая Центральным Комитетом, несмотря на огромные труд¬
ности в движении по неизведанным, непроторенным путям, привела совет¬
ский народ к всемирно-исторической победе социализма.
Марксистско-ленинская теория служит верным компасом для партии
и народа, вооружает знанием законов строительства социализма, понима¬
нием связи событий и явлений, дает возможность обнаружить глубинные
процессы в жизни, указывает направление развития, кратчайшие пути
движения к цели, предупреждает об опасности, помогает разоблачать
козни врагов социализма, во-время предупреждать серьезные ошибки,
вдохновлять массы верой в победу социализма.
И сейчас, когда советский народ решает задачи строительства комму¬
нистического общества, марксистско-ленинская теория играет в руках Ком¬
мунистической партии мобилизующую, организующую, творческую роль.
Столь великое значение марксистско-ленинской теории в развитии
социалистического общества обязывает научных работников творчески
развивать ее в тесной связи с жизнью, чтобы разработка новых проблем
марксистской теории шла в ногу с развитием социалистического общества,
чтобы наша теория не только не отставала от хода развития общества,
а, наоборот, шла впереди, освещая путь развития практике, вселяя в кад¬
ры строителей коммунизма, в народные массы уверенность в достижении
великой цели — коммунизма.
2
Важнейшая задача, выдвинутая ЦК КПСС перед научными работ¬
никами,— это борьба против начетничества, догматизма в науке, против
отрыва теории от практики.
Против догматизма и начетничества в нашей печати появилось нема¬
ло статей. Но догматизм, начетничество как болезнь в теоретической ра¬
боте еще далеко не преодолены. Порой сама борьба с догматизмом носит
догматический характер. Чтобы действительно покончить с догматизмом
и начетничеством, необходимо внести существенные изменения в самые
методы и практику научной работы. Главный источник догматизма в науч¬
ной работе в области гуманитарных наук’— это незнание жизни, отсут¬
ствие тесной, систематической связи с широкими народными массами,
строителями коммунизма, подлинными творцами истории.
Многие философские и экономические работы, статьи, кандидатские
и даже докторские диссертации являются сводками цитат, пересказом
давно известных, давно открытых положений и выводов; в них редко ста¬
вятся новые вопросы, не исследуются глубокие процессы, происходящие в
общественной жизни, в развитии производства, экономики, культуры.

ПЕРЕДОВАЯ
7
Ведь общеизвестно, что подавляющее большинство кандидатских и
докторских диссертаций по политической экономии, по философии не пу¬
бликуются. Защитившие диссертации получают диплом кандидата или
доктора наук, а их работы оседают в архивах соответствующих институ¬
тов и других учреждений, где хранятся диссертации; там эти «труды»
покрываются пылью и подвергаются «грызущей критике мышей».
Почему такие диссертации не публикуются? Да потому, что в них
не содержится свежих, творческих мыслей. Приводимые в диссертациях
факты часто почерпнуты из вторых, даже третьих рук, основаны на дру¬
гих, уже опубликованных работах. Идеи, мысли, в них изложенные,—
также в большинстве случаев пересказ уже известного.
Подлинно научное исследование — это поиски новых фактов, новых
отношений между явлениями, смелых, творческих обобщений. На это мо¬
гут возразить, что нельзя же требовать открытия новых законов развития
общества, в частности законов развития социалистического общества,
когда эти законы уже открыты. Наиболее общие законы, конечно, откры¬
ты, и заново их открывать нельзя и не к чему. Но как много нового возни¬
кает в жизни социалистического общества, какие великие дела творит
наш советский народ, сколь значительны процессы, происходящие в произ¬
водстве, в развитии производительных сил, в развитии социалистических
производственных отношений! Возникают новые связи, новые проявления
отношений сотрудничества и взаимопомощи между людьми, творческой
инициативы рабочих, колхозников, интеллигенции, новые проявления
роста коммунистической сознательности.
Все эти процессы имеют всемирно-историческое значение. Наша стра¬
на показывает завтрашний день всем другим странам мира, прокладывает
путь к коммунизму всему человечеству. Наше хозяйственное строитель¬
ство оказывает влияние на ход мировой истории, на судьбы социализма
во всех странах. Поэтому каждый новый положительный опыт в увеличе¬
нии производительности труда, урожайности полей, продуктивности жи¬
вотноводства — все эти, казалось бы, будничные дела приобретают в
условиях социализма значение примера, образца для других предприятий,
колхозов, совхозов, МТС, для всего народного хозяйства и поэтому за¬
служивают тщательного изучения, теоретического обобщения.
Все новое, возникающее в жизни социалистического общества,— это
творчество народных масс, проявление их социалистической сознательно¬
сти и самодеятельности.
Конечно, непосредственное изучение процессов, происходящих з
общественной жизни,— дело кропотливое, нелегкое, во всяком случае,
несравненно более сложнее и трудное, чем пересказывание фактов, давно
известных из газетных статей. Но именно непосредственное изучение стро¬
ительства коммунизма, живого творчества миллионов может обогатить
науку, служить материалом для творческого исследования. Только науч¬
ная работа, опирающаяся на изучение жизни, является надежной основой
творческого развития науки. Отрыв от практической жизни, замыкание в
кабинетах, библиотеках — вот главный источник догматизма, схоластиче¬
ских мудрствований, начетничества, свойственных научной работе нема¬
лого числа рядовых марксистов.
Необходимо признать, что у нас имеются еще научные работники,
пишущие о колхозах, МТС, совхозах, но никогда в жизни не побывавшие
ни в одном колхозе, МТС, совхозе.
Чем же, как не отрывом от жизни, от практики, можно объяснить
шумиху, поднятую в 1953 году в журналах и газетах по вопросу о пере¬
ходе от торговли к продуктообмену, по вопросу о противоречиях между
производительными силами и колхозной формой производства, будто кол¬
хозы стали уже тормозить развитие производительных сил, мешать
использованию передовой техники и агрономической науки? Только пол¬
ное незнание колхозной жизни, действитёльного положения вещей в-''.ель-

8
ПЕРЕДОВАЯ
ском хозяйстве, начетническое отношение к теории, к науке, отсутствие
какой бы то ни было проверки истинности выдвигаемых положений на
практике могли привести к таким несерьезным и вредным для развития
социалистического общества выводам.
За последние два — три года в стенах Института философии АН
СССР были защищены диссертации на актуальные темы: «О социализме
и коммунизме», «О преодолении существенных различий между городом
и деревней», «О социалистическом государстве и его роли в строительстве
коммунизма»; в журнале «Вопросы философии» опубликованы статьи о
законах развития производительных сил и производственных отноше¬
ний. Эти работы содержат много нужного, полезного, ценного, но в них,
как и во многих работах советских экономистов, не были освещены реаль¬
ные противоречия и трудности в развитии отстающих отраслей сельского
хозяйства, вскрытые на сентябрьском и февральско-мартовском Пленумах
ЦК КПСС.
Это свидетельствует, несомненно, о плохом знании жизни, практики.
В 1953 году в Институте философии АН СССР Г В. Платоновым за¬
щищалась в качестве докторской диссертации книга «Мировоззрение
К. А. Тимирязева». Эта интересная монография написана автором с лю¬
бовью к выдающемуся русскому ученому; в связи с мировоззрением Тими¬
рязева в ней рассматриваются и теоретические проблемы биологической
науки, учение Мичурина, Вильямса, роль академика Т. Д. Лысенко в раз¬
витии мичуринского учения. Г. В. Платонов заведует в Институте филосо¬
фии сектором философии естествознания, и советские биологи вправе
были ждать от него ответа на некоторые спорные вопросы биологической
науки. К сожалению, автор уклонился от рассмотрения острых проблем,
дискутирующихся среди биологов; он ограничился самым общим положе¬
нием об агрономическом учении Вильямса: «Хотя агрономическое учение
Вильямса и содержит известные недочеты (см. Т. Д Лысенко «Об
агрономическом учении В. Р. Вильямса». 1950), творческое использование
его имеет большое значение для развития социалистического земледелия,
в особенности для осуществления великого сталинского плана преобразо¬
вания природы» (стр. 261). Если бы Г В. Платонов, философ, биолог и
агроном, подошел к делу творчески, со знанием практики, он обязан был
бы конкретно показать, какой ущерб нанесло сельскому хозяйству ша¬
блонное применение травопольной системы земледелия Вильямса.
В 1952 году вышла книга М. Н. Руткевича «Практика — основа по¬
знания и критерий истины». Труд в целом полезный, нужный, но, выражая
восторги по поводу травопольной системы земледелия Вильямса (стр. 229),
автор предал забвению марксистский критерий практики. Зная теорию
Вильямса понаслышке, не имея сведений о том, к чему привело шаблон¬
ное применение ее на Украине, на Кубани, Руткевич попал в неловкое
положение.
Серьезными недостатками в той части, которая посвящена изложе¬
нию учения В. Р. Вильямса о почве, страдает и статья С. П. Аникеева
«Сельскохозяйственное производство и наука о почве», опубликованная
в журнале «Вопросы философии» (№ 1 за 1954 год). Вместо того, чтобы
полным голосом указать на ошибочные положения травопольной системы
Вильямса и решительно осудить ее шаблонное, догматическое применение
на практике, автор занимается ее возвеличением, ограничиваясь повторе¬
нием общих критических замечаний. Опубликовав эту статью, редакция
журнала допустила ошибку.
Недостаточная связь наших философских работников с практикой
отрицательно сказывается на выборе для диссертаций философских проб¬
лем, часто уводящих в далекое прошлое. Разработка историко-философ¬
ских проблем, конечно, необходима, особенно когда они рассматриваются
в связи с идеологической борьбой, которую ведут передовые обществен¬
ные силы современности против империалистической реакции, против

ПЕРЕДОВАЯ
9
мистики, идеализма, поповщины. Но жизнь требует, чтобы значительно
большее число философов в тесном сотрудничестве с экономистами и
юристами занималось изучением актуальнейших проблем современности,
чтобы была преодолена своеобразная «монополия» отдельных лиц в раз¬
работке проблем перехода от социализма к коммунизму.
В передовой журнала «Коммунист» (№ 5 за 1954 год) вскрыты эти
важнейшие недостатки в работе советских философов. «Жизнь требует,—
говорится в этой статье,— чтобы философы усилили разработку вопросов
исторического материализма в связи с практикой коммунистического
строительства. В нашей философской литературе до сих пор нет серьез¬
ных монографий о роли народа как творца истории, о роли и значении
союза рабочего класса и крестьянства в строительстве коммунизма, о
роли партии как руководящей, направляющей силы советского общества,
о противоречиях в советском обществе и путях их преодоления, о законо¬
мерностях развития социалистической культуры. Философы, работающие
в области диалектического материализма, ограничивались, по сути дела,
комментированием положений классиков марксизма-ленинизма. Мало
исследованные вопросы философии оставались вне поля их зрения.
Ленинские указания о всесторонней разработке диалектики как науки, а
также логики, слабо реализуются нашими философскими кадрами. Сле¬
дует больше внимания уделять проблемам этики, эстетики. Задача фило¬
софов состоит также в том, чтобы активно разрабатывать вопросы фило¬
софии естествознания, помогать работникам естественных наук в овладе¬
нии методом диалектического материализма».
Союз рабочих и крестьян составляет основу социалистического госу¬
дарства. Между тем эта проблема выпала из нашей философской теорети¬
ческой работы. Вопрос о задачах и путях дальнейшего укрепления союза
рабочих и крестьян обходился даже в работах, посвященных анализу
стирания существенных различий между городом и деревней, между фи¬
зическим и умственным трудом в процессе коммунистического строитель¬
ства. Экономические основы союза рабочих и крестьян в книгах, брошю¬
рах и статьях, посвященных советскому социалистическому обществу, или
совсем не рассматривались или освещались очень обще, не конкретно, без
учета того, что душу, сердцевину, основу морально-политического един¬
ства советского народа составляет союз рабочих и крестьян. Нельзя рас¬
сматривать вопрос об упрочении морально-политического единства совет¬
ского общества, пренебрегая необходимостью дальнейшего укрепления
союза рабочих и крестьян.
Известно, что наша партия еще на философской дискуссии 1947 года
призывала научных работников покончить с теоретической робостью и
трусостью и изучать реальные противоречия в развитии социалистиче¬
ского общества и пути их преодоления. Однако философы и экономисты
до сих пор не выполнили этого указания партии. В некоторых философ¬
ских и экономических работах вместо объективного анализа наших исто¬
рических успехов и существующих еще недостатков и трудностей в разви¬
тии социалистического общества допускаются чуждая ленинизму лакиров¬
ка действительности, игнорирование противоречий в развитии советского
общества, от преодоления которых зависит успешное продвижение вперед,
к коммунизму. Впрочем, встречаются и примеры искусственного выиски¬
вания и конструирования противоречий, привнесения их из головы.
Наша партия и Советское правительство своими решениями, направ¬
ленными на крутой подъем народного потребления, показали образец
того, как надо в духе ленинизма вскрывать и преодолевать реальные про¬
тиворечия на пути перехода к коммунизму.
Центральный Комитет Коммунистической партии вскрыл ошибки
многих экономистов и философов, пытавшихся в отрыве от практики со¬
чинять теоретические положения по вопросам о развитии советской тор¬

10
ПЕРЕДОВАЯ
говли, о месте и роли колхозной формы социалистического сельского
хозяйства, о значении принципа материальной заинтересованности, а так¬
же по такому центральному теоретическому и политическому вопросу,
как дальнейшее укрепление союза рабочих и крестьян.
Решения ЦК КПСС по вопросам сельского хозяйства имеют не толь¬
ко огромное практическое, политическое значение для строительства ком¬
мунизма: эти решения представляют собой выдающийся образец творче¬
ского применения и развития марксистско-ленинской теории.
Многие практические и теоретические работники, именующие себя
марксистами, материалистами, забыли, что нельзя пренебрегать социа¬
листическим принципом правильного сочетания личных и общественных
интересов, нельзя забывать положение марксизма о роли материальных
интересов в истории, о роли материальной заинтересованности трудящих¬
ся в развитии социалистического производства, в результатах обществен¬
ного труда.
Центральный Комитет поправил тех, кто нарушал эти требования
ленинизма, и показал, как надо вести хозяйство при социализме, опираясь
на великий энтузиазм масс, их преданность делу социализма, на их па¬
триотизм, учитывая вместе с тем личную заинтересованность каждого
труженика в результатах общественного труда, в результатах своего тру¬
да в колхозе, МТС, совхозе, на предприятиях и в учреждениях.
Те колхозы, где социалистический принцип распределения по труду
проводится на деле, работают хорошо. Те же, где этот принцип социализ¬
ма нарушается, отстают от общего развития социалистического хозяйства.
Увеличение заинтересованности колхоза и колхозников в развитии
производства, в подъеме урожайности, в повышении производительности
труда, в результатах общественного производства, а также непримиримая
борьба с недостатками в организации труда, с нарушениями дисципли¬
ны — вот генеральная линия быстрого подъема социалистического сель¬
ского хозяйства, намеченная ЦК КПСС.
Нашими философами и экономистами написано много статей о социа¬
листических производственных отношениях как главном двигателе раз¬
вития производительных сил социалистического общества. Но в этих
статьях есть один серьезный недостаток: они слишком общи, неконкретны.
История общества свидетельствует о том, что новые производствен¬
ные отношения потому являются главным двигателем развития произво¬
дительных сил, что они: 1) соответствуют состоянию и уровню производи¬
тельных сил; 2) предоставляют наибольший простор для их развития;
3)	вызывают к жизни новые, более могучие стимулы развития производ¬
ства, чем старые производственные отношения; 4) обеспечивают большую
заинтересованность производителей материальных благ в результатах
труда, в развитии производства.
Крепостной был заинтересован в результатах труда и в развитии
производства больше, чем раб; рабочий-пролетарий, «освобожденный» и
от средств производства и от крепостнических уз, был более заинтересо¬
ван в результатах труда на фабрике, чем крестьянин в крепостнических
латифундиях.
Социалистические производственные отношения, покоящиеся на
общественной собственности на средства производства, в обществе, где
уничтожена эксплуатация, где нет паразитических классов, открыли неви¬
данный в истории простор для наиболее мощного развития производитель¬
ных сил. Социалистический принцип «от каждого по его способностям,
каждому по его труду» дает возможность впервые в истории правильно
сочетать личные и общественные интересы.
Коммунистическая партия, опираясь на рост социалистической созна¬
тельности масс, на их заинтересованность в общественном благе, учит
руководителей хозяйства всегда учитывать при этом и личную заинтересо¬
ванность трудящихся в результатах производства. Кто лучше работает,

ПЕРЕДОВАЯ
11
тот больше получает. В. И. Ленин писал: «Не на энтузиазме непосред¬
ственно, а при помощи энтузиазма, рожденного великой революцией, на
личном интересе, на личной заинтересованности, на хозяйственном расчете
потрудитесь построить сначала прочные мостки, ведущие в мелко-кресть¬
янской стране через государственный капитализм к социализму; иначе
вы не подойдете к коммунизму, иначе вы не подведете десятки и десятки
миллионов людей к коммунизму. Так сказала нам жизнь. Так сказал нам
объективный ход развития революции» (Соч. Т. 33, стр. 36).
Эти строки были написаны Лениным в 1921 году, в период перехода
к новой экономической политике. Но эти указания нашего великого учи¬
теля сохраняют свое значение и в период, когда социализм уже построен,
когда Советская страна осуществляет мероприятия огромного историче¬
ского значения по развитию сельского хозяйства и легкой индустрии, ме¬
роприятия, реализующие основной экономический закон социализма —
неуклонный подъем материального благосостояния народа на базе даль¬
нейшего развития производства.
ЦК КПСС, разрабатывая грандиозную программу крутого подъема
социалистического сельского хозяйства, преодоления отставания важных
отраслей хозяйства, их запущенности в ряде областей и районов, принимая
решение об освоении 13 миллионов гектаров целинных и залежных зе¬
мель, о подъеме урожайности сельского хозяйства, приводит в движение
все необходимые рычаги и средства, обеспечивающие успешное решение
исторических всенародных задач. Центральный Комитет партии, руковод¬
ствуясь указаниями Ленина, считает, что, опираясь на социалистическую
сознательность и творческую инициативу масс, на материальную заинте¬
ресованность десятков миллионов трудящихся в развитии сельского хо¬
зяйства, советский народ под руководством партии успешно решит вели¬
кую задачу создания достатка, а затем и обилия предметов народного
потребления.
Решения Центрального Комитета Коммунистической партии учат
теоретических работников, как надо разрабатывать научные проблемы,
как нужно превращать марксистскую теорию в могучее орудие разреше¬
ния задач строительства коммунизма, связывать теорию с практикой,
освещать светом ленинизма путь нашего движения к коммунизму и одно¬
временно обобщением опыта передового ведения сельского хозяйства обо¬
гащать марксистскую науку.
В докладе секретаря ЦК КПСС товарища Н. С. Хрущева и в реше¬
ниях Центрального Комитета партии об увеличении производства зерна
и освоении целинных и залежных земель указывается на вредность
шаблонного применения сельскохозяйственной науки без учета природ¬
ных условий различных районов нашей гигантской страны. Условия веде¬
ния сельского хозяйства в СССР многообразны: Сибирь и Кавказ, При¬
балтика и Украина, Урал и Центральная черноземная область — и почва
и климат там различны. Естественно, казалось бы, что в этих условиях
нельзя по шаблону применять теорию крупного советского ученого Виль¬
ямса о севооборотах, травосеянии. Опыт показал, что многолетние и одно¬
летние травы плохо родятся на Украине и Северном Кавказе, а руко¬
водители сельскохозяйственной Академии имени Ленина, а также некото¬
рые их последователи из Госплана, вроде Дмитриева, с настойчивостью
и усердием, заслуживающими лучшего применения, требовали посева
трав, причем за счет сокращения площадей под зерновыми культу¬
рами.
Центральный Комитет партии пресек эту вредную практику, нанес¬
шую немалый ущерб сельскому хозяйству. Талмудисты и бюрократы,
пытавшиеся подогнать жизнь, практику сельского хозяйства под ту или
иную графу циркуляра, нарушали требования здравого смысла, нарушали
требование конкретного учета обстоятельств, проверки теоретических вы¬
водов и положений практикой. Научные работники должны извлечь для

12
ПЕРЕДОВАЯ
себя урок, не замыкаться в кабинетах, а внимательно прислушиваться
к голосу жизни.
Пренебрежение опытом, практикой сказалось и в шаблонном плани¬
ровании посевов яровой пшеницы. На Украине она дает ничтожно малый
урожай, зато озимая пшеница дает там урожай в 20—22 центнера с гек¬
тара. А некоторые представители сельскохозяйственной науки и планови¬
ки планировали увеличение посевов под яровую пшеницу и тем снижали
сбор зерновых культур. Замечательно здесь, что умные, опытные руково¬
дители колхозов и совхозов сеяли на юге вопреки указаниям некоторых
плановиков озимую пшеницу, учитывая многолетнюю практику.
Приведенные отрицательные примеры учат нас, что как в области
теоретических, так и в области конкретных частных наук должно быть
непреложным правилом соблюдение единства теории и практики, провер¬
ка теоретических положений практикой, исправление тех или иных выво¬
дов и положений, не соответствующих требованиям практики, и замена
их новыми положениями, отвечающими потребностям самой жизни.
Абстрактной истины нет, истина всегда конкретна. Строгий учет
обстоятельств места и времени — этому учит марксова диалектика, этому
учит практика строительства коммунизма. Однако усвоение в общей фор¬
ме научными работниками этого положения, к сожалению, не всегда осу¬
ществляется в каждом конкретном случае в научной работе в области
философии.	,
Решения Центрального Комитета партии учат научных работников
творческому анализу, смелому и правдивому подходу к теоретической
работе. Робость, поверхностность, повторение избитых истин, славосло¬
вие не редкое явление в научных работах по политической экономии и
по вопросам исторического материализма.
Откуда эта теоретическая трусость и верхоглядство? Они, как и на¬
четничество, талмудизм, проистекают во многом от незнания жизни, из
отрыва научной работы от практики, из книжного, цитатнического под¬
хода к научным вопросам. Смело можно ставить и решать теоретические
вопросы лишь тогда, когда глубоко и всесторонне изучен вопрос, когда
ученый во всеоружии новых фактов, когда он собственными глазами мно¬
гое видел, проверил, изучил.
Мудрая китайская пословица гласит: «Лучше один раз увидеть, чем
сто раз услышать». Нельзя создать полноценные научные работы о строи¬
тельстве коммунизма, не изучая глубоко жизнь, не общаясь с массами, не
проверяя на практике теоретические положения и выводы.
До недавнего времени деятельность философских работников огра¬
ничивалась сравнительно узким кругом проблем: четыре черты диалекти¬
ческого метода и три — философского материализма, таких категорий
исторического материализма, как общественное бытие и общественное со¬
знание, базис и надстройка, производительные силы и производственные
отношения и т. п. Новые проблемы, характеризующие бесконечно разно¬
образные явления жизни социалистического общества, возникающие в ре¬
зультате исторического творчества народных масс, крайне редко осве¬
щаются нашими работниками в области философии.
Вот почему у нас мало творческих дискуссий, двигающих науку впе¬
ред. А происходящие дискуссии носят порой схоластический, абстрактный
характер, ибо участники их часто опираются лишь на цитаты, а не на
факты, взятые из гущи жизни, факты не случайные, а существенные, ти¬
пичные.
Отсюда вытекает очень важный вывод относительно самых методов
научной работы в научно-исследовательских институтах — философии,
политической экономии, института права. Надо побольше бывать на заво¬
дах, в колхозах, совхозах, внимательнее и глубже изучать великую кни¬
гу мудрости — общественную жизнь, жизнь рабочих и колхозников —
главных творцов истории, главных героев нашей великой эпохи.

ПЕРЕДОВАЯ
13
Книги, брошюры, газетный материал не могут заменить непосред¬
ственного изучения процессов, происходящих в жизни колхозов, заводов,
в жизни рабочих и колхозного крестьянства. Конечно, здесь нельзя впа¬
дать в упрощенчество. Теоретическая работа требует изучения того, что
по данному вопросу уже написано и опубликовано. Теоретическая работа
требует обмена мнениями, творческих дискуссий в среде научных работ¬
ников. Но чтобы эти дискуссии были действительно творческими, а не
бесплодными словопрениями, нужно знание жизни, необходимое ученому,
как воздух.
Научный работник-марксист не может уподобляться ни пауку, пле¬
тущему из себя паутину, ни муравью, собирающему в кучу все, что попа¬
дается на дороге. Исследователь-марксист, изучая типичные и характер¬
ные явления, факты, должен устанавливать связь между явлениями, вы¬
текающую из природы этих явлений. Обыденное, житейское, стихийно
складывающееся сознание, не обогащенное научными идеями, скользит
по поверхности явлений, отстает от развития условий материальной жиз¬
ни общества, плетется в хвосте событий. Отличительная особенность мар¬
ксистской теории как научной формы общественного сознания состоит в
том, что она проникает в глубинные процессы общественной жизни и дает
нам возможность предвидеть ход событий, направление развития обще¬
ства. В этом сила и значение марксизма-ленинизма, дающего Коммуни¬
стической партии и руководимым ею народным массам силу ориенти¬
ровки, Ееликую уверенность в победе коммунизма. Коммунистическая
партия требует от научных работников глубокого и всестороннего изуче¬
ния творчества народных масс и постановки новых теоретических проблем.
В. И. Ленин завещал нам крепить связь философии с естествозна¬
нием. Эта связь укрепляется как по линии проникновения диалектического
материализма в современное естествознание, так и по линии обогащения
марксистской философии положениями, являющимися обобщением но¬
вейших данных научного знания. Однако за последние годы в этом от¬
ношении обнаружены серьезные прорьты. В области естествознания за¬
метно распространение позитивистского отношения к философии. О нали¬
чии позитивистских настроений ряда наших ученых свидетельствуют дис¬
куссии по различным отраслям знания, прошедшие за последние пять лет.
Позитивизм, если с ним не повести решительной борьбы, может на¬
нести серьезный ущерб развитию советской науки. Философы, особенно
работающие в области диалектического материализма, еще плохо помо¬
гают естествоиспытателям в решении философских проблем, возникаю¬
щих в ходе развития современного естествознания. Здесь сказывается от¬
рыв философских работников от естественных наук.
Весьма слабо участвуют в общефилософской работе и в печати такие
крупнейшие кафедры в стране, как кафедры диалектического материа¬
лизма Академии общественных наук (Ц. А. Степанян), Высшей партий¬
ной школы (В. Д. Макаров), Московского университета (В. С. Молод¬
цов), Ленинградского университета (В. П. Тугаринов). Профессора и до¬
центы философских кафедр В. Д. Макаров, Ф. Т. Архипцев, Ф. И. Геор¬
гиев, А. Д. Вислобоков, А. Е. Фурман и многие другие слабо проявляют
себя в научной работе. Отдел диалектического материализма журнала
«Вопросы философии» не сумел привлечь широкие философские кадры
для активного участия в работе журнала.
Между тем практика коммунистического строительства, достижения
современного естествознания выдвигают новые вопросы, требующие фило¬
софского решения. До сих пор остается неразработанным вопрос о диа¬
лектическом характере причинных отношений в явлениях микромира.
В биологии давно выдвинут вопрос о внутри- и межвидовых противоре¬
чиях, однако философы не принимают участия в дискуссиях, ведущихся
по этим вопросам. Советская наука требует разрешения и таких вопросов,

14
ПЕРЕДОВАЯ
как категории внутреннего и внешнего, случайного и необходимого, ана¬
лиза и синтеза, проблем логической структуры познания и т. д.
Вяло работает сектор диалектического материализма Института фи¬
лософии Академии наук СССР (руководитель П. Т. Белов). Сектор не ока¬
зывает влияния на ход научной работы, не является организующим науч¬
ную работу центром. За последнее время жизнь выдвинула вопрос о про¬
тиворечиях в развитии социалистического общества, об объективности
законов развития социализма, о новых данных естествознания по вопро¬
сам чувственного и рационального познания, о структуре философской
науки, о взаимоотношении диалектического метода и методов специаль¬
ных наук, о содержании программ по диалектическому материализму и
другие важные вопросы. Ко всем этим вопросам работники сектора диа-
лектического материализма проявляют полное равнодушие.
Диалектический материализм — философия Коммунистической пар¬
тии и всего советского общества — не может не развиваться. Надо реши¬
тельно преодолеть опаснейшую тенденцию среди некоторой части фило¬
софов, специализировавшихся на комментировании трудов классиков мар¬
ксизма-ленинизма. Они решили, что развитие философского знания не их
дело; они боятся трудностей, связанных с обобщением богатейшей практи¬
ки строительства коммунизма в нашей стране, новых явлений междуна¬
родной жизни, обобщением данных современной науки.
Необходима серьезная и глубокая перестройка в научной работе со¬
ветских философов. Этого требуют высокий уровень развития социалисти¬
ческого общества и новые задачи, которые выдвинуты руководящим шта¬
бом строительства коммунизма и советской науки — Центральным Коми¬
тетом КПСС.
Коммунистическая партия требует от научных работников подчине¬
ния всей научной деятельности решению великих задач обеспечения
крутого подъема в производстве предметов народного потребления, в раз¬
витии сельского хозяйства, подъема материального и культурного бла¬
госостояния советского народа. Это — главное звено во всей деятельности
партии и советского народа.
Коммунистическая партия своей многолетней деятельностью доказа¬
ла, что слово у нас никогда не расходится с делом. Принятые решения
Коммунистическая партия и Советское правительство всегда доводят до
победного конца. Величайшая принципиальность, настойчивость в дости¬
жении научно обоснованной цели, мобилизация сил всего народа на реше¬
ние поставленных задач — неотъемлемые качества Коммунистической
партии, выработанные под руководством В. И. Ленина.
Претворение в жизнь намеченной Коммунистической партией и Совет¬
ским правительством грандиозной программы крутого подъема сельского
хозяйства и промышленности, производящей предметы народного потреб¬
ления,— важнейший этап в строительстве коммунизма. Решение этой
задачи советским народом окажет колоссальное воздействие на ход ми¬
ровых событий. Там, в мире капитализма,— угроза нового кризиса, рост
безработицы, увеличение бремени налогов, обнищание народных масс,
неуверенность в завтрашнем дне. В стране социализма и странах народ¬
ной демократии, строящих социализм,— неуклонный рост материального,
и культурного благосостояния народа, забота о жизни и благе миллионов
простых людей, твердая уверенность в грядущем, неодолимое движение
вперед, к коммунизму. Во всем этом обнаруживается великое торжество
марксизма-ленинизма, идеи которого, став достоянием миллионов, превра¬
тились в могучую движущую силу исторического развития. В этом обна¬
руживается единство марксистской теории и практики, науки и жизни.

Борьба В. И. Ленина
за прогрессивное наследие
философской мысли человечества
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
I
Марксизм-ленинизм всегда придавал и придает большое значение
истории философии, рассматривает научное исследование и правильное
освещение истории философии как важную составную часть идеологи¬
ческой борьбы коммунистических партий. Классики марксизма считали
народы Есех стран, возглавляемые революционным рабочим классом,
законными наследниками прогрессивных традиций философской мысли
человечества.
Марксистско-ленинское освещение и изучение истории философии
имеют важнее значение для совершенствования теоретического мышления
советской интеллигенции и передовых ученых зарубежных стран, ибо, как
говорил Ф. Энгельс, «теоретическое мышление является прирожденным
свойством только в виде способности. Эта способность должна быть раз¬
вита, усовершенствована, а для этого не существует до сих пор никакого
иного средства, кроме изучения всей предшествующей философии»
(«Диалектика природы», стр. 22. 1950).
Классики марксизма-ленинизма в своих произведениях неизменно
обращались к истории философии, рассматривая традиции борьбы мате¬
риализма против идеализма, диалектики против метафизики как сильное
подспорье в борьбе с буржуазными идеалистическими и метафизическими
теориями.
Основоположники научного коммунизма Маркс и Энгельс впервые
дали научное освещение истории философской мысли, показали, что
диалектический материализм является результатом критической пере¬
работки и развития всего того ценного, что было достигнуто предшество¬
вавшими ему философскими и политическими учениями.
В. И. Ленин, так же как Маркс и Энгельс, уделял большое внима¬
ние историко-философским проблемам. В произведениях Ленина содер¬
жатся глубокие положения и мысли, имеющие важнейшее, непреходя¬
щее методологическое значение для научной истории философии.
В. И. Ленин с исчерпывающей точностью и ясностью выразил отношение
марксизма к предшествующей культуре: «Марксизм завоевал себе свое
всемирно-историческое значение как идеологии революционного пролета¬
риата тем, что марксизм отнюдь не отбросил ценнейших завоеваний
буржуазной эпохи, а, напротив, усвоил и переработал все, что было цен¬
ного в более чем двухтысячелетием развитии человеческой мысли и куль¬
туры. Только дальнейшая работа на этой основе и в этом же направ¬
лении, одухотворяемая практическим опытом диктатуры пролетариата,
как последней борьбы его против всякой эксплуатации, может быть при¬
знана развитием действительно пролетарской культуры» (Соч. Т. 31,
стр. 292).

16
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
В трудах великого Ленина нашла свое ярчайшее воплощение забота
партии революционного рабочего класса о сохранении и развитии цен¬
ного наследия философской мысли человечества, о верном истолковании
и использовании передовых традиций философии прошлого, борьба пар¬
тии с враждебными марксизму течениями и группами, фальсифицировав¬
шими историю философии, воскрешавшими реакционные философские си¬
стемы прошлого в интересах эксплуататорских классов.
Отстаивая и развивая марксистский взгляд на философские и по¬
литические учения прошлого (немецких идеалистов и Фейербаха, фран¬
цузских материалистов и утопистов-соци а листов, русских революционе-
ров-демократов XIX века и др.), Ленин преследовал важнейшие задачи
политической и идеологической борьбы пролетариата. Он вооружал со¬
здаваемую в России революционную партию рабочего класса научной
теорией и научным методом познания и революционного преобразования
мира, отстаивал рабочее движение и науку от тлетворного влияния идеа¬
лизма, субъективизма, вульгарного эволюционизма и других буржуаз¬
ных философских и социологических течений, учил партию творчески
развивать и применять марксизм, учитывать своеобразие конкретно-исто¬
рических условий классовой борьбы. В. И. Ленин дал образцы диалекти¬
ко-материалистического решения вопросов истории философии на всех
этапах деятельности Коммунистической партии в связи с практически-
политическими задачами борьбы революционного пролетариата.
Еще на заре рабочего движения в России Ленин в своем произведе¬
нии «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демо¬
кратов?» до конца развенчал субъективистскую, метафизическую социоло¬
гию и идеалистическую философию народников, показав полную несо¬
стоятельность их «критики» Маркса, смешения марксистской философии
с гегельянщиной. В своем произведении «Экономическое содержание на¬
родничества и критика его в книге г. Струве» Ленин разоблачил бур¬
жуазное извращение марксизма и его философии либералами-неокан-
тианцами, дал исключительно важное по своему значению обоснование
принципа партийности философии, противопоставив пролетарский мар¬
ксистский материализм буржуазному объективизму. В ряде своих трудов
Ленин подверг сокрушительной критике бернштейнианский ревизионизм
в философии и политике.
В годы реакции, после поражения первой русской революции, импе¬
риалистическая буржуазия и ее агентура в рабочем движении в России
и зарубежных странах стали насаждать и подновлять старый идеали¬
стический хлам, выдавая его за новейшую «научную» философию, чтобы
тем самым подорвать теоретические, философские основы марксистской
партии и духовно обезоружить революционное рабочее движение. Ленин
в своем бессмертном труде «Материализм и эмпириокритицизм» дал
краткий обзор непримиримой борьбы враждебных партий в философии —
материализма и идеализма — на различных этапах исторического разви¬
тия, раскрыл реакционные гносеологические и социальные истоки «но¬
вейших» идеалистических течений в философии и естествознании, защи¬
тил и развил далее теоретические основы марксистской партии рабочего
класса.
С первых же дней диктатуры пролетариата и социалистического
строительства в нашей стране, когда к марксизму приобщались все но¬
вые и новые миллионы трудящихся, Ленин, борясь за создание социали¬
стической культуры, уделял большое внимание вопросам истории фило¬
софии. В своих трудах и выступлениях Ленин призывал рабочий класс,
партию, молодое поколение Страны Советов критически овладевать всем
ценным наследием человеческой мысли. Разоблачая мелкобуржуазные,
нигилистические теории «Пролеткульта» о том, что пролетариат должен
строить свою культуру на голом месте, без использования культуры про¬
шлого, Ленин говорил: «Пролетарская культура не является выскочившей

БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА. ЗА ПРОГРЕССИВНОЕ ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ	17
неизвестно откуда, не является выдумкой людей, которые называют себя
специалистами по пролетарской культуре* Это все сплошной вздор. Про¬
летарская культура должна явиться закономерным развитием тех запасов
знания, которые человечество выработало под гнетом капиталистического
общества, помещичьего общества, чиновничьего общества» (Соч. Т. 31,
стр. 262).
Высоко оценивая материалистические традиции истории философии,
которые должны быть изучены и использованы в. современных условиях
всеми материалистами, Ленин обращал особое внимание на то, что зада¬
чи борьбы за научное, материалистическое мировоззрение, против идеа¬
лизма и, религии не могут быть решены лишь усилиями одних коммуни¬
стов, марксистов. Для этой цели необходимо объединение усилий мар¬
ксистов и материалистов из среды естествоиспытателей, а также ученых-
материалистов других областей знания.
Произведение Ленина «О значении воинствующего материализма»,
давшее программные установки для борьбы партии на идеологическом
фронте в эпоху диктатуры пролетариата, привлекло внимание партийных
кадров и передовой советской интеллигенции к вопросам философии, к
изучению русской революционной мысли.
В статье «Еще раз о профсоюзах» Ленин нанес сокрушительный
удар по метафизическим и софистическим концепциям троцкистов и бу-
харинцев, раскрыл их враждебные марксизму философские -истоки.
Вопросы истории философии нашли серьезное отражение в той идео¬
логической борьбе, которую наша партия, руководствуясь ленинскими
идеями, провела в 20-х годах против механицизма и меньшеЕиствующего
идеализма. Были разоблачены попытки механистов низвести диалекти¬
ческий материализм до уровня старого материализма французских мыс¬
лителей XVIII века и материализма Фейербаха, а также попытки мень-
шевисгвующих идеалистов подменить материалистическую диалектику
Маркса идеалистической диалектикой Гегеля. Партия решительно отверг¬
ла неправильный меньшевистский взгляд на философию марксизма как на
синтез гегелевской диалектики и фейербаховского материализма и раскры¬
ла превосходство диалектического материализма над всеми предшеству¬
ющими философскими системами. Под руководством Центрального
Комитета Коммунистической партии, по инициативе И. В. Сталина была
определена величайшая роль Ленина в философии, раскрыты основные
черты ленинского этапа в развитии философии марксизма и тем самым
была поставлена на научные рельсы история марксистской философии.
Следуя примеру великого Ленина, Коммунистическая партия Совет¬
ского Союза на различных этапах борьбы за победу социализма давала
марксистское истолкование важнейших проблем истории философии.
Великий продолжатель дела Ленина И. В. Сталин в своей работе
«О диалектическом и «историческом материализме» указал на роль фило¬
софских предшественников марксизма, определил крайне важные для
истории философии черты коренной противоположности марксистского
диалектического и метафизического методов мышления, марксистского
философского материализма и идеализма.
В 1S44 году Центральный Комитет Коммунистической партии при¬
нял решение «О недостатках п сшибках в освещении истории немецкой
философии конца XVIII н начала XIX века», в котором указал на реак¬
ционность ссциальногполитическнх теорий немецких философов-идеали-
стов, используемых немецкими фашистами, напомнил о глубоком проти¬
воречии между диалектическим методом и идеалистической системой Ге¬
геля, вскрыл черты ограниченности диалектики Гегеля и ее принципиаль¬
ное отличие от марксистской диалектики, подчеркнул недопустимость сме¬
шения пролетарского мировоззрения с буржуазным мировоззрением, что
имело место в III томе «Истории философии». Эти мудрые указания ЦК
партии отнюдь не давали основания для огульно отрицательного отноше-
2.	«Вопросы философии» Л1» 2.

18
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
иия к философии Гегеля, какое допустили некоторые философы. Наша
партия никогда не отрицала прогрессивного значения того положитель¬
ного, что содержится в философии Гегеля, прежде Есего «рационального
зерна» в его диалектике.
В 1947 году ЦК партии провел философскую дискуссию по книге
Г. Ф. Александрова «История западноевропейской философии», в ходе
которой были подвергнуты критике объективистские оценки в трактовке
истории философии, получившие отражение в этой книге, было выяснено
значение великого революционного переворота в философии, произведен-
нбго марксизмом, дано марксистско-ленинское освещение ряда проблем
истории философии. Философская дискуссия показала, какое большое
значение Коммунистическая партия придает истории философии в деле
марксистско-ленинского воспитания кадров Советского государства и
идеологической борьбы против реакционной буржуазной философии.
II
Рассматривая марксистскую историю философии как орудие идео¬
логической борьбы Коммунистической партии против буржуазного миро¬
воззрения, В. И. Ленин неустанно работал над тем, чтобы двинуть
вперед историю философии как науку, дать научный ответ на ее важ¬
нейшие вопросы. В трудах Ленина разработаны и конкретизированы
марксистские принципы истории философии, являющиеся методологией
научной истории философии.
Важнейшим методологическим принципом марксистской истории фи¬
лософии является распространение на данную область науки основного
положения исторического материализма «общественное бытие определяет
общественное сознание». Уже в одном из первых своих теоретических
трудов, «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-
демократов?», Ленин, развивая положения Маркса и Энгельса, всесто¬
ронне ра'скрыл сущность естественно-исторического процесса обществен¬
ного развития, дал классическое определение общественно-экономиче¬
ской формации, показал зависимость философских и других идеологиче¬
ских явлений от производственных отношений. В своих произведениях
«Материализм и эмпириокритицизм», «О значении воинствующего мате¬
риализма» и других Ленин неопровержимо доказал, что какими бы «мод*
ными ярлыками» ни прикрывалось то или иное философское течение,
как бы философы ни твердили о своей «независимости» от классов и их
борьбы, любая философская школа, любое направление и течение в
философии выражают интересы того или иного общественного класса,
ь конечном счете являются отражением общественного бытия (экономи¬
ческой структуры общества) в сознании идеологов этих классов.
В развитии философской мысли в любую историческую эпоху, в
борьбе различных течений философии — материалистических и идеали¬
стических — Ленин всегда видел отражение борьбы классов. От интере¬
сов борющихся классов прежде всего зависит не только то, в каком
направлении развивается философская мысль в ту или иную историче
скую эпоху, но и то, какие философские теории и идеи прошлого исполь¬
зуются в данную эпоху идеологами борющихся классов.
Ленин писал, что «за гносеологической схоластикой эмпириокрити¬
цизма нельзя не видеть борьбы партий в философии, борьбы, которая в
последнем счете выражает тенденции и идеологию враждебных классов
современного общества» (Соч. Т. 14, стр. 343).
Показывая, что философские взгляды различных классов общества
обусловлены в конечном счете экономическим базисом общества, борь¬
бой классов, В. И. Ленин требовал конкретно-исторического, диалекти¬
ческого подхода к философским явлениям, точного учета и глубокого ана¬
лиза всей совокупности исторических факторов, порождающих те или

БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА ЗА ПРОГРЕССИВНОЕ ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ
19
иные философские идеи. Он учил рассматривать всякое философское те¬
чение «в его историческом развитии, в его связи и соотношении с другими
философскими направлениями» (там же, стр. 181).
В заключении к «Материализму и эмпириокритицизму» Ленин пока¬
зывает, как марксистская история философии должна подходить к науч¬
ному анализу любой философской школы: во-первых, необходимо опре¬
делить по всей линии гносеологических вопросов отношение той или иной
философской школы к одному из лагерей в философии — материализму
или идеализму; во-вторых, определить место этой философской школы
среди остальных философских школ современности; в-третьих, выяснить
ее отношение к современному естествознанию; в-четвертых, раскрыть
классовый характер этой философской школы, ее отношение к борьбе
классов и партий современности.
Ленин осуждал вульгарных, «экономических» материалистов, кото¬
рые принимают во внимание только экономический фактор в жизни
общества и игнорируют роль классовой борьбы, роль политической и
идеологической надстройки в развитии философии. Он требовал научного
анализа не одного лишь экономического базиса, а всех сторон общест¬
венной жизни, всех сторон общественной формации, обусловливающих
развитие философской мысли.
Всякие попытки вульгаризаторов марксизма, вроде Богданова, выво¬
дить философские взгляды непосредственно из развития производитель¬
ных сил, техники Ленин решительно отбрасывал. Он подверг резкой кри¬
тике вульгаризаторские измышления В. Шулятикова, который в своей
книжке «Оправдание капитализма в западноевропейской философии (от
Декарта до Э. Маха)» пытался изобразить всю западноевропейскую фи¬
лософию XVII—XIX веков, и идеалистическую и материалистическую, как
сплошную защиту и апологетику капитализма. Ленин решительно отверг
нелепые измышления Шулятикова, будто все буржуазные философские
системы непосредственно воспроизводят с помощью «условных знаков»
картину классового строения общества, непосредственно выражают и
защищают систему капиталистического производства с точки зрения
«организаторов» этого производства. «Вся книга, — писал Ленин,—
пример безмерного опошления мат[ериали]зма. Вместо конкретного
анализа периодов, формаций, идеологий голая фраза об «организато¬
рах» и до смешного натянутые, до нелепости неверные, сопоставления.
Карикатура на материализм в истории» (журнал «Большевик» № 15 за
1937 год, стр. 66).
В этой связи нельзя не признать ошибочным положение, до сих пор
встречающееся в нашей популярной философской литературе, что будто
бы вся домарксистская философия, как философия эксплуататорских клас¬
сов, ставила своей задачей увековечивание и оправдание существовавшего
строя. Подобное утверждение сугубо неверно потому, что оно игнорирует
такую основную закономерность развития философской мысли, как борь¬
ба материализма с идеализмом, борьба передовых философских идей
против реакционных. Французский материализм XVIII века был миро¬
воззрением революционной буржуазии и являлся не орудием защиты
и увековечивания феодального строя, а орудием борьбы против него.
Философские взгляды декабристов также были направлены против кре¬
постничества.
Через все работы Ленина и его высказывания по вопросам филосо¬
фии последовательно проводится принцип партийности философии, име¬
ющий огромное методологическое и практически-политическое значение.
Ленин всегда рассматривал те или иные философские течения с
точки зрения борьбы материализма против идеализма, которая в конеч¬
ном счете является отражением борьбы классов. Так, в книге «Мате¬
риализм и эмпириокритицизм», в своем историко-философском экскурсе
«Вместо введения» Ленин, обращаясь к истории философии XVIII века,

20
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
показывает, что идеалистической философии Беркли и Юма — идеологов
реакционной английской буржуазии XVIII века — противостояла мате¬
риалистическая философия Дидро и Гольбаха — идеологов прогрессив¬
ной французской буржуазии того же века.
Именно Ленин вскрыл революционно-демократический, крестьянский
характер мировоззрения русских материалистов середины XIX века —
Белинского, Чернышевского, Добролюбова и других, —существенно отли¬
чавшегося от буржуазно-просветительского и буржуазно-либерального
мировоззрения французских и других западноевропейских мыслителей
конца XVIII — начала XIX века.
Ленин учил, что «о философах надо судить не по тем вывескам, ко¬
торые они сами на себя навешивают («позитивизм», философия «чистого
опыта», «монизм» или «эмпириомонизм», «философия естествознания»
и т. п.), а по тому, как они на деле решают основные теоретические
вопросы, с кем они идут рука об руку, чему они учат и чему они научили
своих учеников и последователей» (Соч. Т. 14, стр. 205).
В истории философии Ленин тщательно отбирал яркие страницы
борьбы материализма с идеализмом, чтобы использовать материалисти¬
ческие традиции для современной борьбы против идеализма и религии.
К истории философской мысли Ленин подходил диалектически, всесто¬
ронне, рассматривал ее как результат длительного, сложного и противо¬
речивого процесса развития, в котором отразились многообразная прак¬
тическая деятельность общества, борьба классов, прогресс науки и дру¬
гие стороны общественной жизни.
Марксистская история философии требует рассмотрения фило¬
софской мысли в тесной связи с развитием науки, литературы и других
форм общественного сознания. Этот методологический марксистский
принцип истории философии блестяще применялся и разрабатывался в
трудах Ленина. Ленин считал недопустимым игнорировать связь фило¬
софии с естествознанием, как это делали даже некоторые марксисты,
например Плеханов, повторявшие в XX веке в неизменном виде старые
истины философского материализма и не учитывавшие новейшей рево¬
люции в естествознании, на достижениях которого спекулировали идеа¬
листы-махисты.
В сеоих произведениях Ленин всегда подчеркивал теснейшую связь
марксизма с достижениями науки. В своей статье «О значении воинству¬
ющего материализма» он отмечал:	«...Естествознание прогрессирует
так быстро, переживает период такой глубокой революционной ломки во
всех областях, что без философских выводов естествознанию не обойтись
ни в ксем случае» (Соч. Т. 33, стр. 208). Ленин доказал, что все новейшие
открытия естествознания XIX — начала XX века, которые не поддаются
истолкованию с позиций старого, метафизического материализма, могут
быть вполне объяснены на основе диалектического материализма и слу¬
жить естественно-научным подтверждением его положений. Одновремен¬
но В. И. Ленин отметил, что махизм не имеет никакого права именовать
себя «философией современного естествознания», так как он связан лишь
с одной из школ в современной физике, которая под влиянием философ¬
ского идеализма, под давлением империалистической реакции отказалась
от материалистических основ естествознания.
Призывая к установлению тесного союза и взаимодействия между
философией и естествознанием, Ленин вместе с тем требовал, чтобы
марксистская философия развивалась также путем обобщения образцов
диалектики, которые дает экономическая и политическая жизнь новейше¬
го времени, особенно эпохи империалистических войн и народно-освобо¬
дительных революций, характеризующейся пробуждением к жизни целых
народов.
В «Материализме и эмпириокритицизме» и в других своих произве¬
дениях Ленин раскрыл тесную связь философского идеализма, в том числе

БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА ЗА ПРОГРЕССИВНОЕ ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ
21
и его «новейших» форм, с такой отживающей формой общественного со¬
знания, как религия. Он подчеркнул, что малейшие отступления от фило¬
софского материализма в сторону идеализма и агностицизма в конечном
счете ведут к фидеизму.
Труды Ленина, в которых научный анализ истории философской мыс¬
ли на различных этапах ее развития органически связан с научным ана¬
лизом истории общественной мысли, естествознания, литературы, служат
ярчайшим образцом марксистского подхода к истории философии.
III
Развивая марксистский взгляд на историю философии, В. И. Ленин
всегда указывал на преемственность философской мысли и значение ее
традиций. Ленин подчеркивал принципиальное, к ачественное отличие
диалектического и исторического материализма от всех предшествовавших
ему философских и социологических учений. Вместе с тем Ленин в своих
трудах показал, что предшествовавшая марксизму общественная мысль
дала ряд ценных положений и глубоких идей, которые были восприняты,
переработаны и развиты далее марксизмом. Так, например, в теориях не¬
мецких философов-идеалистов, английских экономистов, французских
историков времен реставрации содержались глубокие мысли о закономер¬
ностях отдельных сторон общественной жизни (идея развития — в немец¬
кой философии, положение о роли труда в создании стоимости — в анг¬
лийской политической экономии, положение о классовой борьбе и ее роли
в истории — у французских историков и т. д.).
Учитывая эти ценные достижения общественной мысли прошлого,
Ленин в СЕоей статье «Еще одно уничтожение социализма» высказал ге¬
ниальное положение о преемственности философских и социологических
идей и их роли в историческом подготовлении марксистской науки об об¬
ществе: «Так как эту науку строили, во-первых, экономисты-классики, от¬
крывая закон стоимости и основное деление общества на классы,— так
как эту науку обогащали далее, в связи с ними, просветители XVIII века
борьбой с феодализмом и поповщиной,— так как эту науку двигали впе¬
ред, несмотря на свои реакционные взгляды, историки и философы нача¬
ла XIX века, разъясняя еще дальше вопрос о классовой борьбе, развивая
диалектический метод и применяя или начиная применять его к обще¬
ственной жизни,— то марксизм, сделавший ряд громадных шагов вперед
именно по этому пути, есть высшее развитие всей исторической и эконо¬
мической и философской науки Европы. Таков логический вывод»
(В. И. Ленин. Соч. Т. 20, стр. 184).
В своей работе «Три источника и три составных части марксизма»
Ленин раскрыл значение богатого наследия общественной мысли челове¬
чества для становления марксизма. Марксизм, указывает Ленин, явился
продолжением и развитием великих учений XIX века и прежде всего ре¬
зультатом критической переработки таких теоретических источников мар¬
ксизма, как английская классическая политическая экономия, француз¬
ский утопический социализм и немецкая философия XVIII—XIX веков.
Ленин писал: «История философии и история социальной науки пока¬
зывают с полной ясностью, что в марксизме нет ничего похожего на «сек¬
тантство» в смысле какого-то замкнутого, закостенелого учения, возникше¬
го в стороне от столбовой дороги развития мировой цивилизации. Напро¬
тив, вся гениальность Маркса состоит именно в том, что он-дал ответы
на вопросы, которые передовая мысль человечества уже поставила. Его
учение возникло как прямое и непосредственное продолжение учения ве¬
личайших представителей философии, политической экономии и социа¬
лизма» (Соч. Т. 19, стр. 3).
Совершенно недопустимыми являются имевшие место в отдельных
наших высших учебных заведениях попытки замалчивания произведения

22
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
Ленина «Три источника и три составных части марксизма», забвения со¬
держащихся в нем принципиальных положений ленинизма по истории фи¬
лософии.
Преемственность философских идей в истории В. И. Ленин всесто¬
ронне раскрывает в своем труде «Материализм и эмпириокритицизм». Он
показывает, что современный материализм продолжает борьбу, начатую
против религии и идеализма еще две тысячи лет назад, во времена Демо¬
крита. В этой борьбе диалектический материализм, выражающий точку
зрения передового революционного класса современной эпохи, основанный
на новейших достижениях науки, опирается на ту критическую аргумен¬
тацию против идеализма, на те яркие и глубокие мысли, которые выска¬
заны в защиту материализма античными материалистами, французскими
атеистами XVIII века, Фейербахом, Чернышевским и другими представи¬
телями воинствующего материализма.
Ленин подчеркивает, что в истории общественной мысли существуют
традиции различного порядка: прогрессивные традиции материализма и
науки, с одной стороны, и реакционные «традиции» идеализма, религии,
мистики — с другой. Ленин показывает, что современная философская
реакция, воюя против Демокрита и материалистов позднейшего времени
как против живых врагов, поднимает на щит мистику Платона, средне¬
вековую схоластику, субъективный идеализм Беркли и Юма, агностицизм
Канта. Империалистическая реакция продолжает углублять линию идеа¬
лизма, отбирая в философской мысли прошлого все самое реакционное,
враждебное науке и используя мистику старых философских идей для
борьбы против современного научного материализма. Такова традиция
реакционных общественных сил.
Другой традиции придерживается революционный класс современно¬
го общества — пролетариат. Он поддерживает прогрессивные традиции
общественной мысли, которые ознаменовали ее могучий взлет в рево¬
люционные периоды истории. Выше всего ценя диалектико-материалисти¬
ческие традиции Маркса и Энгельса, из которых исходит и которым сле¬
дует ленинизм, величайший философ современности, вождь пролетариата
Ленин дал высокую оценку передовым материалистическим и революцион¬
но-демократическим традициям прошлого.
В нашей практике приходится сталкиваться с неправильным мне¬
нием, что поскольку марксизм является высшим достижением философ¬
ской мысли, критически переработавшим результаты предшествующего
развития философии, то теперь якобы нет необходимости в дальнейшей
критической переработке и продолжении прогрессивных традиций про¬
шлого, которые-де принадлежат лишь истории. Подобное мнение ошибоч-
но, оно противоречит точке зрения ленинизма, точке зрения Коммунисти¬
ческой партии.
Ленин уже в условиях советского общества, в 1922 году, в своем про¬
изведении «О значении воинствующего материализма» призывал комму¬
нистов, марксистов широко использовать в целях борьбы против совре¬
менного идеализма и религии атеистические труды французских материа¬
листов XVIII века, указал на солидную материалистическую традицию,
которую, к счастью, имеет Россия, традицию Чернышевского и Плеханова.
И. В. Сталин в своем письме к Д. Бедному в 1930 году отмечал необ¬
ходимость изучения не только советскими людьми, но и руководителями
революционных рабочих всех стран поучительнейшей истории революци¬
онной России — России Радищевых и Чернышевских, Желябовых и Улья¬
новых, Халтуриных и Алексеевых.
В своем докладе о журналах «Звезда» и «Ленинград» секретарь ЦК
партии А. А. Жданов показал, что советская литература продолжает
лучшие традиции русской литературы XIX века, созданные великими рус¬
скими революционерами-демократами Белинским, Добролюбовым, Чер¬
нышевским, Салтыковым-Щедриным.

БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА ЗА ПРОГРЕССИВНОЕ ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ
23
Центральный Комитет партии и Советское правительство в своем
приветствии Академии наук СССР в связи с ее 220-летием отмечали, что
советская наука следует передовым традициям русской отечественной
науки.
IV
Подчеркивая коренное отличие и превосходство теории и метода мар¬
ксизма над всеми предшествующими философскими теориями, ленинизм
>чит диалектически, исторически подходить к оценке философских и дру¬
гих общественных теорий прошлого. В. И. Ленин отмечал, что об исто¬
рических заслугах мыслителей и деятелей прошлого следует судить не по
тому, чего они не дали по сравнению с современными требованиями, а по
тому, что они дали нового по сравнению со своими предшественниками.
Этот единственно верный, научный подход к истории общественной мыс¬
ли позволяет, во-первых, видеть преемственность традиций человеческой
мысли и, во-вторых, выявлять качественное отличие новых философских и
других общественных теорий от предшествующих.
Великий корифей науки Ленин лично показал образцы кропотливого
изучения произведений философской мысли человечества. Ленин никогда
не довольствовался ознакомлением с философскими системами прошлого
по газетным и журнальным статьям, по учебникам, а глубоко изучал ка¬
питальные философские труды и, как правило, в подлинниках. Ленин дал
научную оценку материализма древнегреческих мыслителей Гераклита,
Демокрита, Эпикура, идеализма Платона, философской системы Аристо¬
теля. Особое внимание Ленин уделял Гераклиту. Он изучал лекции Гегеля
о Гераклите и других античных философах, составил конспект книги Лас¬
саля о Гераклите. Общий вывод, к которому пришел Ленин: взгляды Ге¬
раклита Эфесского — хорошее начало диалектического материализма. Это
положение Ленина говорит о том, что в философии Гераклита заключены,
хотя еще в наивной, донаучной форме, положения философского материа¬
лизма и диалектический подход к миру.
Ленин выступает против субъективизма в историческом исследовании
философии, за объективную, научную оценку действительного места и роли
мыслителя в истории философии, за то, чтобы не приписывать философам
древности позднейших и современных представлений. Он показывает, что
философы-идеалисты, рассматривая историю философии с антинаучной,
субъективистской точки зрения, изображают дело таким образом, будто
вся история философии есть история идеализма. Конспектируя лекции
Гегеля по истории античной философии, в частности об Аристотеле, Ленин
с возмущением замечает, что Гегель всячески старается подделать Ари¬
стотеля под чистого идеалиста, скрывает от своих слушателей и читате¬
лей все то цепное, что содержат труды Аристотеля: его критику идей
Платона, его приближение к точке зрения материализма по целому ряду
важных вопросов философии. Вместе с тем, как отмечает Ленин, Гегель
восхваляет Аристотеля за его «истинно спекулятивные понятия». Разма¬
зывая явно идеалистический, мистический вздор, который превозносила
средневековая схоластика, Гегель скрадывал в философских произведе¬
ниях Аристотеля все то, что выражало его колебания между идеализмом
и материализмом, его тенденцию к материализму.
Ленин не удовлетворился критическим разбором гегелевских лекций
об Аристотеле и счел необходимым вернуться еще раз к изучению Аристо¬
теля, его книги «Метафизика». В конспекте этого выдающегося произве¬
дения античной философии Ленин впервые в истории философии указал
и объяснил колебания Аристотеля между идеализмом и материализмом.
Ленин не только опроверг гегелевское извращение наследия Аристо¬
теля, но и дал подлинно научное его освещение, указал на сильные сторо¬
ны философской системы Аристотеля: Аристотель сделал большой шаг

24
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
вперед в сравнении с идеализмом Платона, доказывая невозможность то¬
го, чтобы сущность вещи находилась отдельно от самой вещи. Аристотель
не сомневался в реальности внешнего мира, верил в силу разума, в мощь,
объективность, истинность познания. Тем самым он вплотную подходил
к материализму, хотя и оставался по основному вопросу философии идеа¬
листом.
^Ленин уделял большое внимание изучению наследия материалистиче¬
ской философии прошлого и прежде всего ближайших предшественников
марксизма. Он не только читал и конспектировал работы французских ма¬
териалистов и Фейербаха-, но и широко использовал их мысли и положе¬
ния в борьбе против идеализма и религиозной идеологии. Читая в «Свя¬
том семействе» параграф, посвященный специально французским мате¬
риалистам, Ленин характеризует его как «краткий очерк истории фран¬
цузского материализма» и подчеркивает ту мысль Маркса, что француз¬
скими материалистами «философия была противопоставлена метафизике,
подобно тому как Фейербах при своем первом решительном выступлении
против Гегеля противопоставил трезвую философию пьяной спекуляции»
(«Философские тетради», стр. 28. 1947).
В воспроизведенной Лениным марксовой оценке французского мате¬
риализма XVIII века подчеркивается воинствующий характер материали¬
стического мировоззрения французских революционных мыслителей
XVIII века, показывается, что они вели борьбу против идеализма Маль-
бранша и Лейбница, критически преодолевали непоследовательность и
ограниченность мировоззрения своих предшественников—Декарта и
Спинозы.
Ленин дает глубокий научный анализ философии Фейербаха. Кон¬
спектируя две работы Фейербаха («Лекции о сущности религии» и книгу
о философии Лейбница), Ленин высказывает свое отношение к великому
немецкому материалисту и определяет его место в истории философии,
выясняет достоинства его мировоззрения и его ограниченность. То, что
Фейербах не понял революции 1848 года, свидетельствует об его ограни¬
ченности как мыслителя и политического деятеля.
Характеризуя материализм Фейербаха, Ленин цитирует его положе¬
ние: «Природа = первое, невыводимое из другого, первоначальное суще¬
ство» («Философские тетради», стр. 44). Подчеркивая важность этой мыс¬
ли для философского материализма и вместе с тем ее ограниченность,
Ленин замечает: «Выходит, что природа = все кроме сверхприродного.
Фейербах ярок, но не глубок. Энгельс глубже определяет отличие мате¬
риализма от идеализма» (там же, стр. 45).
Приведя ряд выписок из работ Фейербаха, Ленин высоко оценивает
его критику религии и идеализма и считает, что здесь Фейербах был си¬
лен. Известно, какой острой и беспощадной критике подвергал Фейербах
философию Гегеля и Шеллинга, этого «философа во Христе». Особенно
отмечает Ленин те места из сочинений Фейербаха, в которых выражены
материалистические догадки в его взглядах на общество.
В конце конспекта книги Фейербаха Ленин делает заметку, которая
содержит общую оценку материализма Фейербаха, раскрывает его огра-
ниченность. Термин Фейербаха и Чернышевского «антропологический
принцип» в философии узок, пишет Ленин. «И антропологический принцип
и натурализм суть лишь неточные, слабые описания материализма»
(«Философские тетради», стр. 58).
Вслед за Марксом и Энгельсом Ленин придавал большое значение
критическому разбору философского наследия Гегеля. Достаточно ска¬
зать, что в «Философских тетрадях» Ленина больше 200 страниц тек¬
ста— это конспекты, выписки и заметки из трудов Гегеля и по поводу
этих трудов.
В. И. Ленин показал выдающийся образец материалистического под¬
хода к изучению Гегеля и марксистской оценки его философской систе¬

БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА ЗА ПРОГРЕССИВНОЕ ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ
25
мы. Подвергнув резкой и сокрушительной критике идеализм Гегеля и его
реакционные социально-политические взгляды, Ленин отбирал все цен¬
ное, что содержится в работах этого гениального немецкого мыслителя.
В противоположность анархистам, народникам и другим вульгаризаторам
и упростителям науки Ленин умел отделить диалектику Гегеля от его
реакционных взглядов на общество. Считая большой заслугой Гегеля раз¬
работку диалектического метода, Ленин в СЕоем труде «Что делать?» ци¬
тирует слова Энгельса о том, что «без предшествующей ему немецкой фи¬
лософии, в особенности философии Гегеля, никогда не создался бы немец¬
кий научный социализм,— единственно научный социализм, который
когда-либо существовал» (В. И. Л е н и н. Соч. Т. 5, стр. 343).
Материалистически читая Гегеля, отбрасывая его идеалистические
конструкции, Ленин подчеркивает содержательность и познавательную
ценность понятий науки, категорий материалистической диалектики. Важ¬
ное значение для раскрытия ленинского метода исследования истории фи¬
лософии и понимания ленинской критики антинаучных концепций в исто¬
рии философии имеют ленинские конспекты лекций Гегеля по истории фи¬
лософии. Ленин отмечает глубокую мысль Гегеля о том, что история
философии есть сложный процесс развития человеческого мышления, что
это развитие носит поступательный характер, что в каждое данное время
философская мысль использует все ценное, что было создано в предше¬
ствующую эпоху, как исходный теоретический материал. История фило¬
софии, по Гегелю, не кладбище трупов, а пантеон божественной мудрости.
Но в основе поступательного развития философской мысли у Гегеля ле¬
жит процесс самопознания абсолютной идеи, в результате чего вся исто¬
рия философии представляет собой филиацию идей, якобы порожденных
абсолютной идеей.
В. И. Ленин противопоставил гегелевской идеалистической концеп¬
ции истории философии сбою, марксистскую концепцию. Он доказал, что
историческое развитие философии и преемственность философских идей
обусловлены развитием экономической жизни общества, материальными
потребностями общества, интересами борющихся классов. Вместе с тем
Ленин постоянно указывал, что каждая партия в философии по-своему
отбирает из философского наследия именно то, что отвечает интересам
того класса, делу которого она служит. Именно борьба классов налагает
определенный отпечаток, придает определенный характер и направле¬
ние развитию философии.
Ленин критически использовал и материалистически переработал
мысль Гегеля о преемственности в истории философии. Так, рассматривая
вопрос об источниках философии марксизма, Ленин высоко оценивал
роль материализма Фейербаха и диалектики Гегеля в историческом под¬
готовлении диалектического материализма. Ленин говорил, что Маркс
обогатил материализм XVIII века «приобретениями немецкой классиче¬
ской философии, особенно системы Гегеля, которая в свою очередь при¬
вела к материализму Фейербаха. Главное из этих приобретений — диалек¬
тика, т. е. учение о развитии в его наиболее полном, глубоком и свобод¬
ном от односторонности виде, учение об относительности человеческого
знания, дающего нам отражение вечно развивающейся материи» (Соч.
Т. 19, стр. 4).
Эти высказывания Ленина направлены против левацкого, нигилисти¬
ческого отношения к наследию философской мысли прошлого.
С большим вниманием и глубоким уважением В. И. Ленин относился
к прогрессивным традициям русской общественной мысли. С начала сво¬
ей научной и публицистической деятельности Ленин вел непрестанную
борьбу за марксистское освещение истории русской общественной мысли,
за научную пропаганду великого наследия русских революционных мыс¬
лителей. Материалистические и революционно-демократические традиции
Радищева и декабристов, Герцена и Белинского, Чернышевского и Доб¬

26
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
ролюбова, Писарева и Салтыкова-Щедрина получили высокую оценку
Ленина. Начиная с первых трудов, относящихся к девяностым годам
прошлого века, и вплоть до самых последних своих работ Ленин
неоднократно обращался к деятельности и творчеству русских рево¬
люционных демократов, называя их предшественниками русской со¬
циал-демократии.
В трудах Ленина дана глубокая научная характеристика важнейших
направлений в истории русской философии и их виднейших представи¬
телей. Уже в 90-х годах прошлого века Ленин подверг критике народни¬
ческие извращения наследия русских революционеров-демократов, дока¬
зал полное непонимание народниками существа мировоззрения и всей
деятельности революционеров-демократов. Народнические идеологи цеп¬
лялись за слабые стороны теорий русских революционеров, например, за
их ошибочную мысль о том, что основой социалистического строя в Рос¬
сии явится якобы сельская община. Они не желали видеть, что после
реформы 1861 года община разложилась под влиянием капиталистиче¬
ских отношений и стала тормозом в развитии общества. Либеральные
народники отказывались от главного в наследии русской революционной
демократии — от идеи революционного свержения царизма и крепостни¬
чества, идеи крестьянской революции. В. И. Ленин доказал, что и в фило¬
софии народники сделали шаг назад, отказавшись от материализма и
диалектики Чернышевского и его школы.
Опровергнув жалкие претензии народников объявить себя последо¬
вателями великих русских революционеров-демократов, Ленин вместе с
тем доказал, что только русские марксисты, большевики, являются дей¬
ствительными наследниками всего того ценного, что создано передовой
общественной мыслью в России.
Ленин подверг критике взгляды народников, эсеров, кадетов и мень¬
шевиков по вопросу об отношении к Западу. Вслед за идеологами «само¬
державия, православия и народности» Погодиным и Шевыревым либе¬
ральные народники Южаков и Воронцов мечтали уберечь Россию от судеб
Европы, спасти наше отечество и наш народ от «горестных путей» западно¬
европейского экономического развития и западноевропейской цивили¬
зации.
Этот реакционный народнический взгляд был в корне противополо¬
жен оптимистическому взгляду русской революционной демократии на
будущее России, основывавшемуся на идее закономерности исторического
развития общества. Русские революционные демократы внимательно сле¬
дили за развитием передовой общественной мысли Западной Европы и
считали, что все лучшее, созданное западноевропейской цивилизацией,
может быть использовано при создании нового, социалистического строя
в России. Вместе с тем они были врагами капиталистической эксплуата¬
ции, критиками буржуазного государства. Русские революционные демо¬
краты раскрывали лживость и ограниченность хваленой буржуазной демо¬
кратии. Они стремились к «всесторонней европеизации» России в смысле
полного уничтожения феодальных порядков, насаждения в России про¬
мышленности, введения демократических свобод и т. д.
Эти прогрессивные воззрения русской революционной демократии
извращались идеологами либеральной буржуазии — кадетами, «веховца¬
ми» и др., изображавшими оригинальные и самостоятельные, обуслов¬
ленные самим ходом исторического развития России философские, поли¬
тические и эстетические учения русской революционной демократии как
заимствованные у западноевропейских мыслителей, не имевшие якобы
почвы в России. Кадеты, «веховцы» и их разношерстные подголоски рас¬
пространяли порочный взгляд о неполноценности русской культуры, на¬
саждали дух раболепия и низкопоклонства перед Западом и его капита¬
листической культурой, пропагандировали идеи безродного космополи¬
тизма.

БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА ЗА ПРОГРЕССИВНОЕ ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ
Ленин в ряде своих работ разоблачил вредную либерально-меньше¬
вистскую концепцию, по сути дела, опорочивавшую революционных
мыслителей России. В статье «О «Вехах» Ленин показал, что поход
контрреволюционной буржуазии после революции 1905 года против рево¬
люционного пролетариата был вместе с тем походом против материалисти¬
ческих и революционных традиций в истории русской общественной мысли,
против демократического миросозерцания. «Вехи», — писал Ленин, —
крупнейшие вехи на пути полнейшего разрыва русского кадетизма и рус¬
ского либерализма вообще с русским освободительным движением, со
всеми его основными задачами, со всеми его коренными традициями»
(Соч. Т. 16, стр. 107).
В противовес либералам и меньшевикам, отрывавшим русскую рево¬
люционно-демократическую мысль от народа, Ленин в своих статьях
«О «Вехах», «Из прошлого рабочей печати в России», «Крестьянская
реформа» и пролетарски-крестьянская революция» и других доказывал,
что русская революционная демократия со времен Белинского всей своей
деятельностью выражала прежде всего интересы самых широких масс
населения, их борьбу за элементарные права, попираемые крепостниче¬
скими учреждениями.
Высоко оценивая теоретическую и политическую деятельность рус¬
ских революционных демократов XIX века, Ленин раскрыл связь этой
деятельности с последующей борьбой народных масс под руководством
рабочего класса за революционное преобразование страны. В своей
работе «Что делать?» Ленин пишет: «...Роль передового борца может вы¬
полнить только партия, руководимая передовой теорией. А чтобы хоть
сколько-нибудь конкретно представить себе, что это означает, пусть чита¬
тель вспомнит о таких предшественниках русской социал-демократии, как
Герцен, Белинский, Чернышевский и блестящая плеяда революционеров
70-х годов; пусть подумает о том всемирном значении, которое приобре¬
тает теперь русская литература» (Соч. Т. 5, стр. 342).
Особое место в работах Ленина занимает оценка Г. В. Плеханова
как продолжателя материалистической традиции в России. К оценке
деятельности Плеханова Ленин подходил конкретно-исторически, ибо
только такая оценка любого мыслителя и деятеля научна. В. И. Ленин
всегда высоко ставил философские труды Плеханова, который был первым
учителем рабочих России. Ленин отмечал, что теоретические, философские
труды Плеханова, написанные им в марксистский период его деятельности
(1883—1903 гг.), навсегда останутся ценным приобретением марксист¬
ской теоретической мысли.
В 1921 году в статье «Еще раз о профсоюзах» Ленин писал: «...Умест¬
ным мне кажется заметить для молодых членов партии, что нельзя стать
сознательным, настоящим коммунистом без того, чтобы изучать — именно
изучать — все, написанное Плехановым по философии, ибо это лучшее
во всей международной литературе марксизма». И тут же в подстрочном
замечании Ленин указывает: «Кстати, нельзя не пожелать, во-1-х, чтобы
выходящее теперь в свет издание сочинений Плеханова выделило все
статьи по философии в особый том или особые томы с подробнейшим
указателем и проч. Ибо это должно войти в серию обязательных учебни¬
ков коммунизма. Bo-2-x, рабочему государству, по-моему, следует требо¬
вать от профессоров философии, чтобы они знали изложение марксист¬
ской философии Плехановым и умели передать учащимся это знание»
(Соч. Т. 32, стр. 73).
Г. В. Плеханов был первым марксистом, взявшимся за научную раз¬
работку истории русской общественной мысли. Его работы 80—90-х годов
прошлого века, посвященные выяснению значения Белинского, Черны¬
шевского и других видных представителей русской общественной мысли
в развитии революционной традиции в России, имели, несомненно, поло¬
жительное значение. В. И. Ленин высоко оценивал эти работы Плеханова.

28
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
В 80—90-х годах Плеханов начал работу по разоблачению народни¬
ческой фальсификации прогрессивного наследия русской революционной
мысли. Он показал, что народники, объявляя себя «друзьями народа»,
хранителями наследия 60-х годов, на деле обнаружили полное непонима¬
ние этого наследия, истолковали его совершенно ненаучно, в мещанском,
мелкобуржуазном духе.
Однако Плеханов уже тогда допустил ряд ошибок в оценке Черны¬
шевского и других русских революционеров-демократов. Ленину пришлось
провести большую работу по критике ошибок Плеханова и выяснении-
подлинного места и роли русской революционной демократии в истории
общественной мысли. В меньшевистский период СЕоей деятельности Пле¬
ханов усугубил свои ошибки и отступил от марксизма в оценке предше¬
ственников марксизма. Это сказалось наиболее ясно в книге Плеханова
о Чернышевском и в его «Истории русской общественной мысли». Про¬
читав книгу Плеханова о Чернышевском, изданную в 1910 году издатель¬
ством «Шиповник», и сравнив ее содержание со статьями Плеханова с
Чернышевском, опубликованными в «Социал-демократе» в 1890—1892 го¬
дах, Ленин отметил изменение оценки Чернышевского Плехановым, осо¬
бенно в части, касающейся политических взглядов Чернышевского, где
Плехановым допущены наиболее серьезные ошибки.
Больше всего замечаний Ленина вызвала четвертая глава второй
части монографии, озаглавленная Плехановым «Социализм и политика»
и изложенная им в духе меньшевизма. Главным пороком этой части книги
Ленин считал то, что «из-за теоретического] различия идеалистического]
и мат[ериалистического] взгляда на историю Плех[ано]в просмотрел прак-
тич[ески]-полит[ическое] и классовое различие либерала и демократа»
(Ленинский сборник XXV, стр. 231). Именно неправильное определение
Плехановым классового содержания всей деятельности Чернышевского
и вызвало наиболее острую критику Ленина.
В противоположность Плеханову Ленин подчеркивает прежде всего
революционный демократизм Чернышевского, решительное выдвижение
им интересов народа на первый план, беззаветную веру Чернышевского
в революционные силы народа, постоянную заботу о воспитании настоя¬
щих революционеров.
В 1911 году Владимир Ильич выступил со статьей «Крестьянская
реформа» и пролетарски-крестьянская революция», явно направленной
против меньшевистской оценки Чернышевского. Указав на то, что Черны¬
шевский был социалистом-утопистом, который мечтал о переходе к со¬
циализму через старую, полуфеодальную крестьянскую общину и который
не мог видеть в 60-х годах, что только развитие капитализма и пролета¬
риата способно создать материальные условия и общественную силу для
осуществления социализма, Ленин писал: «Но Чернышевский был не толь¬
ко социалистом-утопистом. Он был также революционным демократом,
он умел влиять на все политические события его эпохи в революционном
духе, проводя — через препоны и рогатки цензуры — идею крестьянской
революции, идею борьбы масс за свержение Есех старых властей» (Соч.
Т. 17, стр. 97).
В. И. Ленин подчеркивает также превосходное понимание Черны¬
шевским современной ему действительности, антагонистических отноше¬
ний русских общественных классов, понимание того, что уже тотда в рус¬
ском «обществе» и государстве правили классы, бесповоротно враждеб¬
ные трудящемуся народу и безусловно предопределявшие разорение и
экспроприацию крестьянства.
Общая характеристика революционных демократов дана Лениным
в ряде его работ и прежде всего в статье «От какого наследства мы отка¬
зываемся?». Ленин отмечает ту глубокую ненависть, которую питали
просветители (имеются в виду революционные демократы) к крепост¬
ному праву и всем его порождениям в области экономической и социаль¬

БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА ЗА ПРОГРЕССИВНОЕ ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ	29
ной, их горячую защиту просвещения, самоуправления, свободы, отстаи¬
вание интересов народных масс, главным образом крестьян, их искрен¬
нюю веру в то, что отмена крепостного права и его остатков принесет
с собой общее благосостояние.
Ленин показал, что в течение полустолетия гениальные революцион¬
ные мыслители и публицисты были властителями дум передовых людей
российского общества. В круг интересов этих замечательных людей вхо¬
дили вопросы философии, истории, теории социализма, эстетики, поли¬
тической экономии. И какой бы области они ни касались, всюду их труды
оставляли неизгладимый след. Они разработали и обосновали материа¬
листическую философию, подвергнув всесторонней критике идеалисти¬
ческие системы своего времени, создали реалистическую теорию искусства.
Впервые в России они обосновали необходимость революционного, демо¬
кратического преобразования страны, дали глубокую и разностороннюю
критику капитализма. От их сочинений веет историческим оптимизмом,
глубокой верой в величие и непреоборимую силу народных масс.
Хранить наследие революционеров-демократов — это значит исполь¬
зовать лучшие его приобретения в современной идеологической борьбе
пролетариата против его врагов.
V
Коммунистическая партия Советского Союза и компартии зарубеж¬
ных стран черпают в трудах великого Ленина научное знание путей и
средств борьбы за победу коммунизма, находят в них глубоко научный
ответ на все важнейшие философские вопросы современности. Они учатся
у Ленина всесторонне правильной и подлинно научной, марксистской
оценке философских и социально-политических учений прошлых истори¬
ческих эпох и современности.
Следуя заветам Ленина, коммунистические партии, объединяющие
вокруг себя передовые, прогрессивные силы нации, хранят и в новых
исторических условиях, исходя из принципов марксизма, развивают мате¬
риалистические и демократические традиции общественной мысли своих
народов. Коммунисты Франции глубоко изучают и отстаивают от фаль¬
сификации и нападок материалистические труды Декарта по естество¬
знанию, наследие великих французских просветителей — Вольтера и Рус¬
со, материалистическую философию энциклопедистов XVIII века, рево¬
люционно-демократические традиции якобинцев и т. д. Коммунисты США
в борьбе против империалистической реакции опираются на лучшие тра¬
диции американской прогрессивной мысли XIX века — просветительские
идеи Т. Джефферсона, материалистические и революционно-демократиче¬
ские взгляды Т. Пэна и других передовых мыслителей американского
народа.
Советские люди показывают всему прогрессивному человечеству
пример глубокого уважения к выдающимся достижениям культуры, в том
числе и к философской мысли других народов. Отмеченные в последние
годы в СССР юбилейные даты Лукреция Кара, Коперника, Ньютона,
Декарта, Еольтера, Авиценны, Леонардо да Г инчи, Гюго, Петефи, Ботева
и других выдающихся зарубежных мыслителей ознаменовались выпуском
в свет большими тиражами переводов их сочинений на языки народов
СССР, научными исследованиями и многочисленными докладами и лек¬
циями, популяризирующими творчество этих выдающихся представителей
мировой культуры. Эти факты говорят о лживости измышлений буржу¬
азных борзописцев, приписывающих советским людям «культурную ав¬
таркию», стремление отгородиться «железным занавесом» от культуры
других народов.
Советские ученые призваны оказать существенную помощь передо¬
вым деятелям культуры зарубежных стран в правильной, марксистской
оценке мыслителей прошлого. Но в этом деле есть еще много недостатков

30
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
и нерешенных задач. Необходимо гораздо более широким фронтом раз¬
вернуть в нашей стране научные исследования по истории передовой об¬
щественной мысли других народов, расширить издание классических тру¬
дов зарубежных мыслителей, подготовку монографий о зарубежных фи¬
лософах. Следует также значительно увеличить и улучшить подготовку
через аспирантуру и докторантуру научных кадров по истории зарубеж¬
ной философской мысли, которой в последние годы и в Академии наук
СССР и в университетах не придавалось надлежащего значения. Реше¬
ние этих задач будет способствовать выполнению заветов В. И. Ленина,
который незадолго до своей смерти в статье «О значении воинству¬
ющего материализма» учил коммунистов в своей борьбе против реак¬
ции и идеализма опираться на достижения материалистической мысли
прошлого, а также на союзников из числа материалистов, не являющих¬
ся коммунистами.
Неправильно думают те работники, которые считают, что усиление
внимания к изучению и популяризации ценного наследия философской
мысли зарубежных народов, особенно их материалистической философии
и революционной политической мысли, якобы ведет к какому-то умале¬
нию роли отечественной материалистической философии. Идеологические
задачи международного порядка требуют от советских ученых глубокого
научного исследования и верного марксистского освещения истории фило¬
софской мысли всех народов и прежде всего марксистского освещения
всемирно-исторической роли русской культуры, русской общественной
мысли.
Важной задачей советской философской науки, вытекающей из заве¬
тов В. И. Ленина в области философии, является усиление критики реак¬
ционных, идеалистических течений в философии и науке, разоблачение
всех и всяких попыток «подновлять» старый идеалистический хлам и
выдавать его за последнее слово науки.
Следуя указаниям Ленина, который своим трудом «Материализм и
эмпириокритицизм» нанес сокрушительный удар по идеализму зарубеж¬
ному и российскому, коммунисты и переходящие на сторону марксизма
передовые ученые развернули борьбу против различных течений реакци¬
онной буржуазной философии и социологии. В работах советских фило¬
софов, а также передовых ученых за рубежом — покойного П. ЛанжеЕена,
Ф. Жолио-Кюри, М. Корнфорта, Д. Бернала и других — на основе идей
великого Ленина дана острая критика идеализма в философии и есте¬
ствознании. Но многие задачи борьбы против реакционной буржуазной
философии и социологии, которые завещаны великим Лениным и опреде¬
лены Коммунистической партией Советского Союза, не решены, их осу¬
ществлению не придано еще нашими научными учреждениями, журнала¬
ми и издательствами должного внимания. Не созданы еще у нас серьез¬
ные научные труды, в которых была бы дана аргументированная и острая
разоблачительная критика современных буржуазных философских и со¬
циологических «теорий»:	расизма, мальтузианства, космополитизма,
неореализма, прагматизма, «физического» идеализма, идеологии Вати¬
кана и др.
После второй мировой войны особо важное значение в области
философии приобрела критика буржуазных объективистских, космополити¬
ческих и националистических «теорий» и взглядов, проникающих из-за
рубежа в сознание отдельных советских людей. Непримиримая борьба
против космополитических взглядов, проповедуемых идеологами амери¬
кано-английских империалистов — Ватиканом, пантюр киста ми, панисла¬
мистами и т. п. врагами свободы, независимости и национальной культуры
народов, преодоление всех остатков влияния тлетворной буржуазной
идеологии на отдельных представителей науки и культуры в СССР и
странах народной демократии были и остаются впредь актуальнейшей и
важнейшей идеологической задачей коммунистических партий.

БОРЬБА В. И. ЛЕНИНА ЗА ПРОГРЕССИВНОЕ ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ	31
Борьба против космополитизма отнюдь не означает отрицания духов¬
ного общения различных народов, взаимных влияний их философии,
науки, культуры друг на друга. Нельзя согласиться с попытками отдель¬
ных научных работников ограничить историю философских систем нацио¬
нальными рамками той или иной страны, отказаться от изучения взаим¬
ных связей и взаимных влияний философской и научной мысли различ¬
ных стран, от анализа идеологической борьбы на международной арене
вокруг различных философских систем и общественных теорий. Тем более
неправильно прикрывать эти крупные недостатки в исследованиях истории
науки и общественной мысли интересами борьбы против космополитизма
и считать, что доказанный советской наукой приоритет отечественных
ученых в важнейших отраслях науки, самостоятельность и величие
отечественной материалистической философии якобы исключают необхо¬
димость установления взаимных связей и влияний философских систем
и научных теорий, возникших и развивавшихся в тех или иных странах.
История домарксистской философии дает немало фактов и примеров,
когда философские и политические теории, родившиеся в определенных
исторических условиях одной страны, находили отклик, распространение
и своеобразное преломление в условиях других стран. Однако экономи¬
ческий строй и борьба классов в этих странах требовали самостоятель¬
ного развития общественной мысли в соответствии с потребностями
развития каждой страны. Так, например, передовые идеи французских
материалистов и просветителей XVIII века оказали огромное влияние на
прогрессивное развитие общественной мысли многих стран. Революцион¬
но-демократические и материалистические идеи Белинского, Герцена, Чер¬
нышевского нашли широкий отклик и преломление в учениях передовых
деятелей Польши. Болгарии, Сербии, Румынии, Венгрии и других стран
в период кризиса и падения в них феодального строя, оказав огромное
влияние на развитие материалистической философии и демократической
общественной мысли в этих странах.
Марксистский диалектический подход к истории культуры народов,
всесторонний учет всех факторов развития культуры каждого народа
позволяют поставить на научные рельсы историю философии, оградить ее
от чуждого марксизму космополитического пренебрежения к самостоя¬
тельности национальных культур и от шовинистической национальной
ограниченности.
История марксистской философии дает неопровержимые доказатель¬
ства всемирно-исторического значения марксизма. Марксизм родился в
40-х годах XIX века в Германии, но он отнюдь не является политической
идеологией и философией лишь немецкого пролетариата. Будучи порож¬
дением исторических условий евпопеиского капитализма и европейского
рабочего движения середины XIX века, марксизм стал символом веры,
знаменем борьбы международного пролетариата. Ленинизм — марксизм
эпохи империализма и пролетарских революций родился на рубеже XIX
и XX веков в России, но он отнюдь не представляет собой чисто рус¬
ского национального явления. Явившись порождением исторических усло¬
вий эпохи империализма и выражением потребностей международного
рабочего движения этой эпохи, ленинизм стал теоретическим оружием
всех марксистских партий нового типа, руководством к действию проле¬
тарских масс всего мира против империализма.
Все это говорит о том, что самостоятельное развитие общественной
мысли в любой стране вовсе не означает, что философские и политиче¬
ские теории, особенно передовые и прогрессивные, носят только нацио¬
нальный характер; они имеют, как правило, международное значение и
оказывают существенное влияние на общественную мысль других на¬
родов.
Наступило время, когда советская философская наука, проделавшая
значительную работу по исследованию исторического развития философ¬

32
М. Т. ИОВЧУК, М. И. СИДОРОВ
ской мысли в России, по изучению истории марксистско-ленинской фило¬
софии, должна дать обобщающие труды, раскрывающие специфические
проявления творчества народов в области общественной мысли на раз¬
личных этапах исторического развития и показывающие взаимную связь
и взаимное влияние теоретической мысли различных народов. Решению
этой задачи должны послужить завершаемые в настоящее время «История
философии» и «Очерки по истории философии народов СССР», а также
подготавливаемые советскими учеными труды по всемирной истории, исто¬
рии политической и экономической мысли, истории литературы, истории
естествознания и т. д.
Опираясь на бессмертные произведения Ленина, руководствуясь
ленинскими установками по истории философской мысли, советские уче¬
ные смогут не только сохранить и правильно оценить прогрессивное на¬
следие философской и всей общественной мысли человечества, но и про¬
должить, развить в соответствии с принципами марксизма лучшие ее тра¬
диции в интересах победы коммунизма над силами реакции.

О роли научной абстракции
в познании
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
1
В предисловии к первому тому «Капитала» Маркс указывает, что
при анализе экономических форм невозможно пользоваться ни микро¬
скопом, ни химическими реактивами. «То и другое,— говорит Маркс,—
должна заменить сила абстракции».
Этим сказано все о значении научной абстракции для познания.
Именно благодаря силе абстракции мышление способно путем анализа
данных, доставляемых чувственным созерцанием, проникнуть в сущность
явлений, познать законы объективной действительности. В отличие от
старых материалистов, недооценивавших роль абстракции в переработке
восприятий и представлений, марксизм поднял на большую высоту про¬
блему научного абстрагирования в процессе познания. Марксистская
теория познания, как и гносеология домарксовских материалистов,
исходит из того, что познание есть отражение действительности.
Но марксизм не считает познание, как это делали старые материалисты,
простым, непосредственным отражением объективного мира, ибо такое
воспроизведение действительности дальше регистрации внешних форм
проявлений вещей, предметов не идет. Подлинное отражение действи¬
тельности в ее глубинных процессах требует применения силы
абстракции.
Маркс в «Капитале», «Теориях прибавочной стоимости» подверг
критике буржуазных экономистов за их непонимание и принижение
этой силы абстракции. В этом, как мы увидим дальше, Маркс видел
корень ряда ошибок и путаницы у Смита и Рикардо, которые, хотя и
широко пользовались научными абстракциями (особенно Рикардо), все
же не шли достаточно далеко в этом направлении. В отрицании роли
научных абстракций Маркс также видел тот методологический прием,
который позволял буржуазным апологетам, вульгарным экономистам!
выдавать внешнее, кажущееся, за действительное и выступать против
основной задачи экономической науки: раскрывать законы явлений.
Любопытно отметить, что этим приемом дискредитации научных
абстракций, понятий, законов пользуются и современные буржуазные
апологеты — философы, экономисты и проч. Современная буржуазная
философия ^объявила настоящий «крестовый поход» против абстракт¬
ных понятий науки, в частности против понятий и категорий «Капитала».
Марксова критика буржуазных экономистов чрезвычайно важна
для установления того, что Маркс понимал под «силой абстракции».
Поэтому, прежде чем перейти к рассмотрению того, как сам Маркс
пользовался этой силой для раскрытия сущности процессов капитали-
Из подготовляемой к печати книги о разработке метода и теории познания
диалектического материализма в «Капитале» К. Маркса.
3.	«Вопросы философии» № 2.

.34
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
стического производства, поучительно разобрать марксову критику бур¬
жуазных экономистов. С этой точки зрения большой интерес представ¬
ляет та критика, которой Маркс в «Капитале» и особенно в «Теориях
прибавочной стоимости» подверг Бэйли — английского экономиста пе¬
риода разложения рикардианской школы.
Бэйли критиковал Рикардо за то, что тот признавал существова¬
ние стоимости как «абсолютной стоимости», отличной от относительной,
или «сравнительной» стоимости. Бэйли пытался доказать, что стоимо¬
сти как овеществленного труда не существует. Стоимостью он называл
лишь то количественное отношение, в котором обмениваются товары
друг на друга.
Маркс в связи с полемикой Бэйли против Рикардо указывает, что
сам Рикардо дал повод для такого выступления против его теории, так
как он часто смешивал стоимость и ее внешние формы проявления,
стоимость и меновую стоимость. Рикардо, говорит Маркс, «совершенно
не исследует стоимости по форме — не рассматривает определенной
формы, какую принимает труд как субстанция стоимости, а занимается
исследованием только величин стоимости, количеств этого абстрактно¬
всеобщего и в этой форме общественного труда, которые приносят раз¬
личия в величинах стоимости товаров» («Теории прибавочной стоимости».
Т. II, ч. 1-я, стр. 14. 1936).
Недостаточная глубина абстракции при анализе стоимости, неуме¬
ние последовательно абстрагировать субстанцию стоимости от ее вели¬
чин, от форм ее проявления объясняют многие злоключения теории
Рикардо. Маркс часто упрекал Рикардо именно за то, что он недоста¬
точно далеко идет в своих абстракциях. Интерес к величинам стоимости
приводил к тому, что фиксировалось внимание на внешних проявлениях
и заслонялась основа, сущность этих проявлений — стоимость.
Вот почему в ответ на критику Рикардо со стороны Бэйли Маркс
замечает, что Рикардо следует скорее упрекнуть в том, что он часто забы¬
вает эту «реальную», или «абсолютную, стоимость» и помнит только об
«относительной» стоимости.
Бэйли выступил против трудовой теории стоимости. Стоимость он
сознательно смешивал с ценой, с ее денежным выражением. И так как
одна и та же стоимость может быть выражена и выражается во многих
ценах, он делал вывод о реальности цен и нереальности стоимости. Это
было ему необходимо для того, чтобы заключить, что стоимость товаров
определяется не трудом, воплощенным в них, а спросом и предложением,
меновыми отношениями, которые якобы только и определяют «истин¬
ную» стоимость.
Критика Марксом вульгарно-экономической концепции Бэйли имеет
тот интерес, что она показывает, как неумение и нежелание применить
силу научной абстракции лишает возможности дать правильное реше¬
ние вопроса. Бэйли останавливается только на поверхности явлений,
не способен и не хочет за пестрым многообразием внешних явлений,
увидеть то, что делает их выражением одной и той же сущности. Он
не может отвлечься, абстрагироваться от этой пестроты выражений и
найти их единство. Бэйли думает, указывает Маркс, что если стоимость
холста выражается в сюртуке, хлебе и т. п., то эта пестрота и это много¬
образие выражений стоимости делают якобы невозможным существова¬
ние стоимости вообще. За различием потребительных стоимостей он не
видит их сущности — одной и той же стоимости.
Но именно такая фиксация внешних явлений, неумение абстрагиро¬
ваться от поверхностных, несущественных сторон, с тем чтобы увидеть
их существенную и внутреннюю связь, их единство, извращают действи¬
тельное положение вещей.
Маркс говорит, что стоимость какого-нибудь товара всегда выражает¬
ся в определенном количестве потребительной стоимости другого товара,

О РОЛИ НАУЧНОЙ АБСТРАКЦИИ В ПОЗНАНИИ
35
функционирующего в качестве денег. «Это непосредственное явление.
И эту форму берет Бэйли. Поверхностная форма, в которой 'меновая
стоимость проявляется как количественное отношение, в каком обмени-
ваются товары, есть по Бэйли их стоимость» («Теории прибавочной
стоимости». Т. III, стр. 108. 1936). Иначе говоря, цена выдается за
стоимость. Но так как цена колеблется в зависимости от спроса и пред¬
ложения, то, следовательно, по Бэйли, и стоимость изменяется. Сколько
цен, столько и стоимостей.
«От поверхности итти далее вглубь не разрешается,— иронически
замечает Маркс. — Он забывает даже простое рассуждение, что, когда
у фунтов полотна = х фунтам соломы, это равенство между неодинаковы¬
ми вещами, полотном и соломой, делает их одинаковыми величина'ми.
Это их бытие как чего-то одинакового должно же отличаться от их
бытия как соломы и полотна. Не как солома и полотно они равны друг
другу, а как эквиваленты. Одна часть равенства должна поэтому выра¬
жать ту же стоимость, что и другая часть. Стоимость соломы и полотна
не должна быть следовательно ни соломой, ни полотном, а чем-то для
обоих общим и отличным от обоих, как полотна и соломы. Что это такое?
На это он не отвечает» (там же. стр. 108—109).
В ответ на «философские» рассуждения Бэйли о том, что вещь так
же не может иметь сама по себе стоимости без отношения к другой
вещи, как вещь не может быть сама по себе удалена в пространстве без
отношения к другой вещи, Маркс замечает:
«Когда мы говорим о расстоянии между двумя вещами, мы гово¬
рим об их различии в пространстве. Мы предполагаем, что обе они
находятся в пространстве ...Мы делаем их одинаковыми между собой
как части пространства, и лишь после того как мы их сделали одинако¬
выми, sub specie spatii (с точки зрения пространства.— М. Р.), мы их
различаем как различные точки пространства. В их принадлежности к
пространству заключается их единство» (там же, стр. 111 —112).
Маркс ссылается на геометрию, которая, чтобы сравнить треуголь¬
ник с многоугольниками, превращает последние в треугольники, выражает
их в треугольниках. Но, чтобы это сделать, говорит Маркс, геометрия
рассматривает их как единство, как различные части той же плоскости.
Таким образом, научная абстракция, по Марксу, заключается в том,
чтобы за пестрым многообразием внешних явлений, отличающихся меж¬
ду собой, находить то общее, одинаковое, что делает их выра¬
жением одной и той же сущности. Так, например, как ни пестры, как ни
разнообразны единичные столы, единство их состоит в том, что они сто¬
лы. Быть столом есть их сущность, то главное, что свойственно им.
Каждый отдельный стол есть выражение и проявление этой сущности.
Точно так же товары имеют тысячу различных родов стоимости, но, как
говорит Маркс, вся эта тысяча выражений стоимости всегда представляет
одну и ту же стоимость.
Научная абстракция, следовательно, отвлекается от внешних, несу¬
щественных отношений между предметами для того, чтобы вскрыть их
единство, их внутренние существенные связи. На поверхности явления
претерпевают быстрые изменения, подвержены разнообразным колеба¬
ниям, и если учитывать только их внешние проявления, то может пока¬
заться, что ничего устойчивого и прочного в явлениях нет, что они под¬
чинены каким-то чисто случайным причинам. Так именно и поступают
вульгарные экономисты типа Бэйли. Изменчивые меновые отношения,
бросающиеся в глаза при поверхностном взгляде, они выдают за сущ¬
ность и приходят к выводу, что цена и есть стоимость, а колебания
спроса и предложения суть главная причина, определяющая стоимость
товаров.
В противовес таким представлениям Маркс показывает, что сила
научной абстракции состоит в том, что за внешней изменчивостью явле¬

36
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
ний она обнаруживает то, что остается устойчивым, прочным во всех
этих внешних изменениях и колебаниях. Явления всегда суть разнообраз¬
ные, изменяющиеся в связи с изменением конкретных обстоятельств выра¬
жения одной и той же сущности. Как бы ни менялись цены товара, они
являются лишь выражением стоимости, остающейся одной и той же.
«Следовательно, — говорит Маркс, — это отношение, которое остается
себе равным, должно отличаться от своих тысячи различных выражений;
или стоимость отличается от цены; и цены суть лишь выражения стои¬
мости; денежная цена есть ее общее выражение, всякая другая цена
особое выражение» (там же, стр. 115).
Маркс специально подчеркивает, что только после того, как путем
абстракции познана сущность вещей, можно понять и выражение или
форму ее проявления. «Но мы не приходим к выражению, пока не при¬
дем к единству, которое отлично от непосредственного бытия товаров»
(там же, стр. 125—126). Иначе говоря, цену можно понять из стоимо¬
сти, а не наоборот, ибо стоимость есть причина цены, а не цена есть
причина стоимости.
Таким образом, сила абстракции состоит в том, что с ее помощью
мышление вскрывает глубокие причины явлений и тем самьим делает
понятными эти явления. Поэтому научная абстракция отражает действи¬
тельность глубже, чем непосредственное созерцание. «Абстракция мате¬
рии, закона природы, абстракция стоимости и т. д., одним словом,—
говорит Ленин,— все научные (правильные, серьезные, не вздорные)
абстракции отражают природу глубже, вернее, полнее» («Философ¬
ские тетради», стр. 146. 1947).
Уже на примерах этой критики буржуазных экономистов видно, что
Маркс понимает под научной абстракцией, в чем он видит ее силу.
Это марксово понимание научной абстракции можно свести к трем
основным моментам.
1. При непосредственном созерцании действительности последняя
предстает перед нами в виде массы единичных явлений и предметов, на
первый взгляд не связанных между собой, хаотичных и т. п. Значение
научной абстракции состоит в том, что она. как указывает Маркс, вскры¬
вает «единство» этих явлений, тб, что в них есть существенно общего. Так,
например, в многообразии миллионов и миллиардов явлений природы мыш¬
ление путем абстракции устанавливает их внутреннюю связь, единство,
общность. Это единство заключается в том, что все они материальны и
являются проявлением одной и той же развивающейся материи.
Абстракция, следовательно, берет то общее, что свойственно массе
единичных вещей,— их существенную общность. Благодаря абстракции
познание сводит все многообразие явлений к их сущности и позволяет
понять их решающие, главные стороны, свойства.
2. При непосредственном взгляде на действительность представ¬
ляется, что она полна случайностей, что все подвержено случайным
изменениям и колебаниям и что ничего устойчивого, прочного в этой сме¬
не явлений нет. Значение научной абстракции, по Марксу, состоит в том,
что она позволяет за случайным увидеть необходимость, закономерность,
определяющую объективный ход развития и изменений. Единство и
общность, которые обнаруживает в массе явлений мышление путем
абстракции, и есть их закон, то относительно прочное и устойчивое, что
сохраняется и проявляется в бесконечных вещах и процессах. Форма
всеобщности в природе, учит Энгельс, — это закон.
Так, например, закон сохранения и превращения энергии является
формой всеобщности, ибо он есть то необходимое и закономерное, что
лежит в основе миллионов и миллиардов конкретных форм движе¬
ний, изменений, превращений, совершающихся в природе. Такой же фор¬
мой всеобщности в мире товарного производства является закон стоимо¬
сти, ибо он есть та необходимость, которая так или иначе проявляется в

О РОЛИ НАУЧНОЙ абстракции в познании
37
самых разнообразных движениях и изменениях, совершающихся в этом
мире.
Абстракция, таким образом, позволяет отделить существенное от
несущественного, необходимое от случайного и находить объективные
законы, управляющие всеми процессами развития.
3.	Из первых двух моментов следует, что сила абстракции — это
сила обобщения, что это последнее достигается посредством отвлече¬
ния от несущественного, случайного, частного, конкретного и учета того
существенно общего, что свойственно массе единичных явлений. «И в самом
деле, — говорит Энгельс, — всякое действительное, исчерпывающее позна¬
ние заключается лишь в том, что мы в мыслях поднимаем единичное из
единичности в особенность, а из этой последней во всеобщность» («Диа¬
лектика природы», стр. 185. 1950).
Следовательно, законы явлений открываются путем обобщения.
Орудием этого обобщения являются научные абстракции. В этом их
сила. В «Капитале» Маркс дает замечательные образцы использования
силы абстракции для исследования законов капиталистического способа
производства. В этой связи мы возьмем лишь два вопроса:	анализ
Марксом стоимости и прибавочной стоимости.
2
На первых же страницах «Капитала» Маркс констатирует, что мено¬
вая стоимость предстает перед исследователем в виде количественного
соотношения, пропорции, в которой одна потребительная стоимость об¬
менивается на другую. Причем количественное соотношение, пропорции
обмена постоянно изменяются «в зависимости от времени и места». По¬
этому меновая стоимость на поверхности действительно кажется
результатом отношения между вещами, порождением обмена,
как и полагали всякого рода вульгарные экономисты типа Бэйли. Ее
изменения и колебания представляются плодом чистейшей случайности.
Маркс сразу же в связи с этим определяет трудность, стоящую перед
исследователем. «Меновая стоимость,— говорит он,— кажется поэтому
чем-то случайным и совершенно относительным, а внутренняя, присущая
самому товару меновая стоимость... представляется каким-то contradictio
in adjecto. Рассмотрим дело ближе» («Капитал». Т. 1, стр. 42—43. 1949).
И Маркс приступает к своему анализу действительного отношения
вещей при помощи силы абстракции. Какой-нибудь товар обменивается
в определенной пропорции на другие товары, например, такое-то коли¬
чество пшеницы на известное количество шелка, железа, золота и т. д.
Выходит, что пшеница имеет не одну, а множество меновых стоимостей.
Имея дело с этим многообразием явлений, Маркс стремится вскрыть,
обнаружить их единство, ибо принять факты так, как они выглядят непо¬
средственно на поверхности, — не значит еще понять в них самое главное.
В самом деле, почему данное количество пшеницы обменивается в опреде¬
ленной пропорции на шелк, железо, золото?
Маркс указывает, что уже в своей внешности явления свидетель¬
ствуют о том, что в них есть что-то общее, одинаковое. То обстоятель¬
ство, что меновая стоимость пшеницы находит свое выражение в опреде¬
ленной величине многих других товаров — шелка, золота, железа и т. п.,—
свидетельствует о наличии чего-то одинакового, общего в них, как бы
они ни отличались друг от друга. Это общее может иметь и имеет раз¬
личные величины, но они различные величины чего-то одинакового,
«Отсюда,— говорит Маркс,— следует, во-первых, что различные мено¬
вые стоимости одного и того же товара выражают нечто одинаковое и,
во-вторых, что меновая стоимость вообще может быть лишь способом
выражения, лишь «формой проявления» какого-то отличного от нее со¬
держания» (там же, стр. 43).

38
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
И далее Маркс переходит к установлению того, что является этим
общим. Он показывает, что потребительные стоимости не могут быть
этим общим, одинаковым в многообразных товарах, ибо они качественно
отличны. Меновое отношение характеризуется как раз отвлечением от их
потребительных стоимостей. Следовательно, общее можно найти путем
абстрагирования от потребительных стоимостей, то есть от частного
и конкретного. Если отвлечься от потребительной стоимости товаров,
то у них остается лишь одно свойство, а именно то, что они — продукты
труда. Абстракция, таким образом, уже помогла найти то общее и суще¬
ственное, что свойственно многообразным товарам. Но это пока лишь
первая ступень абстракции.
Маркс идет дальше по пути абстрагирования. Отвлекаясь от потре¬
бительной стоимости товаров, мы их рассматриваем как продукты труда.
Но труд также есть нечто конкретное, существующее в многообразных
видах,— это труд столяра, сапожника, металлиста и т. д. Товары, сле¬
довательно, являются продуктами конкретного труда. Почему же могут
обмениваться друг на друга товары, несмотря на то, что на них лежит
печать самых разнообразных конкретных видов труда? Очевидно, опять-
таки по той причине, что в этих многообразных видах труда есть что-
то одинаковое, общее. Отвлечение, абстрагирование от конкретности тру¬
да показывает, что таким общим является труд вообще, труд как
затрата рабочей силы, независимо от ее полезного, целесообразного ха¬
рактера. Конкретные виды труда, говорит Маркс, сводятся все к одинако¬
вому человеческому труду, к абстрактному человеческому труду.
Товары, следовательно, выступают не просто как продукты труда,
а как продукты абстрактного труда. Здесь мы имеем уже более глубо¬
кую и полную абстракцию. Никто из буржуазных экономистов не до¬
стиг такого понимания всего механизма товарного производства, такой
степени научной абстракции. Говоря о сведении конкретного труда к
абстрактному, Маркс в другом своем произведении, в «К критике поли¬
тической экономии», пишет:
«Это сведение выступает как абстракция, однако, это — абстракция,
которая в общественном процессе производства совершается ежедневно.
Разложение всех товаров в рабочем времени есть не большая, но в то
же время и не менее реальная абстракция, чем превращение всех орга¬
нических тел в воздух. Труд, который измеряется таким образом време¬
нем, выступает в сущности не как труд различных субъектов, а, напро¬
тив того, различные трудящиеся индивиды выступают как простые
органы этого труда. Иначе говоря, труд, как он представляется в мено¬
вых стоимостях, может быть назван всеобще-человеческим трудом. Эта
абстракция всеобще-человеческого труда существует в среднем труде,
который в состоянии выполнять каждый средний индивид данного об¬
щества: это определенная производительная затрата человеческих мышц,
нервов, мозга и т. д.» (Соч. Т. XII, ч. 1-я, стр. 16—17).
Абстрактно-всеобщий человеческий труд, труд «вообще», воплощен,
овеществлен в товарах. Он представляет собой их общественную суб¬
станцию, определяющую их одинаковость, несмотря на все их пестрое
многообразие. Установив это, Маркс делает главный вывод о том, что
как кристаллы этой общей им всем общественной субстанции товары
суть стоимости. То общее, что выражается в меновой стоимости това¬
ров, и есть их стоимость.
Вскрыв с помощью абстракции основу меновой стоимости — стои¬
мость, Маркс выбил всякую почву из-под тех теорий, которые стоимость
рассматривают как отношение товаров. Он показал, что само это
отношение возможно лишь потому, что товары суть овеществленная
стоимость. Разбивая точку зрения того же Бэйли, Маркс показывает,
почему нельзя сводить стоимость к «отношению» товаров. «Отношение
одной вещи к другой,— говорит Маркс,— есть отношение обеих вещей.

О РОЛИ научной абстракции в познании
30
и нельзя сказать, что оно касается одной вещи. Сила вещи есть, наобо¬
рот, нечто внутренне-свойственное вещи, если даже это внутреннее свойст¬
во и выражается лишь в отношении к другим вещам. Так например
сила притяжения есть сила самой вещи, хотя эта сила остается скры¬
той, пока нет вещи, которая может быть притянута» («Теории приба¬
вочной стоимости». Т. III, стр. 110).
Стоимость есть внутреннее свойство товара, его общественная суб¬
станция, и это свойство существует независимо от отношений с другими
товарами. Другое дело, что, как и сила притяжения, она может прояв¬
ляться лишь в отношениях с другими товарами в процессе обмена.
Но сами эти отношения есть нечто производное от главного — от стои¬
мости как овеществленного труда. Стоимость регулирует эти отношения,
а не наоборот, отношения — стоимость. Отношения между товарами мо¬
гут меняться и меняются в зависимости от времени и места, а стои¬
мость есть их относительно устойчивая и прочная основа. Отношение,
в каком обмениваются товары, говорит Маркс, а следовательно, «спо¬
собность каждого из товаров покупать другие товары, определяется его
стоимостью, но не эта стоимость определяется этой способностью, кото¬
рая служит только следствием» (там же, стр. 109).
Так, благодаря силе абстракции Маркс обнаружил объективный за¬
кон, регулирующий товарное производство/— закон стоимости. На по¬
верхности мы имеем постоянно колеблющиеся меновые отношения, а
в глубине явлений их существенные связи, закон. Но как бы ни отли¬
чались первые от их сущности, их закона, именно закон стоимости управ¬
ляет меновыми отношениями.
Благодаря абстракции научное познание реализовало свою задачу:
за внешними явлениями, дающими повод думать, что меновые отноше¬
ния, йх величины определяются чисто случайными мотивами, оно открыло
их действительную сущность. Сила абстракции, как показывает пример
со стоимостью, помогает за случайным находить необходимое, видеть,
что само случайное, например, постоянные колебания цен, есть лишь
форма проявления необходимости.
Рассмотрим теперь, как научная абстракция заменяет микроскоп и
химические реактивы при решении такого краеугольного вопроса всей
политической экономии капитализма, как вопрос о прибавочной стои¬
мости. Будучи тесно связан с вопросом о стоимости, он является его
прямым продолжением. Без первого невозможно было бы и решение
второго вопроса. Какое значение придавал сам Маркс абстракции при
решении вопроса о прибавочной стоимости, свидетельствует его письмо,
написанное Энгельсу вскоре же после окончания работы над первым
томом «Капитала». Маркс указывает, что самое лучшее в его книге —
это, во-первых, анализ двойственного характера труда и, во-вторых,
«исследование прибавочной стоимости независимо от ее особых форм:
прибыли, процента, земельной ренты и пр... Исследование этих особых
форм в классической экономии, которая постоянно смешивает их с об¬
щей формой, представляет собой чистейшую окрошку» (К. Маркс и
Ф. Энгельс «Письма о «Капитале», стр. 122. 1948). В предисловии
ко второму тому «Капитала» Энгельс также отмечает эту заслугу Марк¬
са и показывает слабость его предшественников, не сумевших абстраги¬
ровать общую форму прибавочной стоимости от ее особых, превращен¬
ных форм и потому запутывавшихся в «экономической тарабарщине».
Вопрос о роли абстракции в решении проблемы прибавочной стои¬
мости мы рассмотрим под углом зрения, отмеченным самим Марксом,
то есть под углом зрения исследования ее как общей формы в отличие
от особых форм, принимаемых ею в реальной, конкретной действи¬
тельности.
Проблема эта аналогична рассмотренной выше проблеме стоимости
и меновой стоимости. В непосредственно данной действительности при¬

40
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
бавочная стоимость выступает не обнаженно, а в превращенных фор¬
мах — прибыли, средней прибыли, принимает вид особых конкретных
форм — промышленной, торговой прибыли, процента, ренты. «Прибавоч¬
ная стоимость и норма прибавочной стоимости, — пишет Маркс, — пред¬
ставляют собою относительно нечто невидимое, некую сущность, подле¬
жащую раскрытию путем исследования, между тем как норма прибыли,
а потому и форма прибавочной стоимости, прибыль, обнаруживается на
поверхности явлений» («Капитал». Т. III, стр. 47).
Как и в случае со стоимостью и ее формой — меновой стоимостью,
учет одной лишь формы прибавочной стоимости — прибыли, а также
особых видов и форм прибыли — создает неверное представление о дей¬
ствительных законах, определяющих движение капиталистического про¬
изводства. Чтобы открыть эти законы и показать обусловленность фор¬
мы ее содержанием, необходимо вначале абстрагироваться от этих форм,
то есть путем обобщения вскрыть их единство — то одинаковое, что в
них содержится и проявлением чего они служат. Таким их единством
является прибавочная стоимость. Это та их «общность», которая свя¬
зывает все особые виды и формы прибавочной стоимости воедино. Толь¬
ко такая абстракция позволяет понять и действительную природу осо¬
бых форм прибыли — процента, торговой прибыли, земельной ренты и т. д.
До Маркса никто из экономистов не сумел дать такую научную
абстракцию. Напротив, характерной чертой этих экономистов было сме¬
шение содержания с формой, прибавочной стоимости с прибылью, при¬
были вообще с ее конкретными формами. В третьем томе «Капитала»
Маркс так с этой точки зрения характеризует буржуазную политическую
экономию: «...Она никогда не представляла прибавочную стоимость от¬
дельно от прибыли, а прибыль вообще никогда не представляла в чистом
виде, в отличие от ее различных обособившихся друг от друга составных
частей, — как промышленная прибыль, торговая прибыль, процент, зе¬
мельная рента» (там же, стр. 221—222).
Об этом же Маркс говорит в «Теориях прибавочной стоимости»
«Все экономисты,— указывает он,— делают ту ошибку, что прибавочная
стоимость рассматривается ими не в чистом виде как таковая, а в част¬
ных формах прибыли и ренты» (т. 1, стр. 26. 1936). Отсюда, говорит
Маркс, неизбежно вытекают грубые теоретические заблуждения.
Из всех буржуазных экономистов Маркс и в этом отношении выде¬
ляет Смита и Рикардо и показывает, что им удавалось доходить в своем
анализе до прибавочной стоимости как таковой. Однако они не сумели
последовательно проанализировать прибавочную стоимость в ее чистом
виде и связать ее с прибылью и конкретными формами прибыли. Таким
образом, даже пример этих лучших буржуазных экономистов свидетель¬
ствует о порочности буржуазной политической экономии, неспособной
использовать всю силу абстракции для научного исследования явлений.
В «Теориях прибавочной стоимости» Маркс дает специальный раз¬
бор метода Смита и Рикардо с точки зрения этого вопроса. Этот разбор
имеет огромный философский интерес и важное значение для решения
вопроса о роли и месте научных абстракций в познании. Маркс показы¬
вает, что и у лучших представителей буржуазной классической политэко¬
номии имеется сильный «вульгарный элемент».
Этот «вульгарный элемент», имевшийся уже у классиков буржуазной
политической экономии, объясняет нам слабость их научных абстракций
и с классовой точки зрения. Боязнь проникнуть слишком глубоко в сущ¬
ность явлений имеет своим закономерным следствием недостаточность
научных абстракций и обобщений. Не случайно, как будет видно из даль¬
нейшего, современная буржуазная философия так неистовствует по по¬
воду теоретических абстракций, объявляя их «метафизикой» и «схоласти¬
кой» и противопоставляя им видимую «эмпирическую действительность».

О РОЛИ НАУЧНОЙ АБСТРАКЦИИ В ПОЗНАНИИ
41
Критика Марксом Смита и Рикардо по этой линии сводится кратко
к следующему. Смит правильно устанавливает, что тот излишек, который
предприниматели получают сверх затраченного капитала, то есть приба¬
вочная стоимость, происходит из одного источника — из части капитала,
затрачиваемой на заработную плату. Но, как показывает Маркс, Смит
«тотчас же после этого представляет себе этот излишек в форме прибыли,
т. е. относит его не к той части капитала, из которой он происходит, а
представляет его в форме излишка сверх общей стоимости употреблен¬
ного в дело капитала» («Теории прибавочной стоимости». Т. I, стр. 101).
Иначе говоря, он непосредственно представляет себе прибавочную стои¬
мость в форме прибыли.
Таким образом, Смит смешивает, отождествляет прибавочную стои¬
мость с прибылью, не будучи в силах отделить первую от второй, абстра¬
гироваться от второй при исследовании главного закона капиталистиче¬
ского производства—закона производства прибавочной стоимости. Маркс
ярко показывает, к чему это приводит. Прибыль есть отношение приба¬
вочной стоимости ко всему капиталу. Если отождествлять прибавочную
стоимость с прибылью, то легко сделать вывод о том, что весь капитал
создает прибавочную стоимость. В непосредственной действительности
дело именно так и обстоит. Больший капитал приносит большую прибыль,
чем меньший. Смит и делает такой вывод: он заявляет, что прибыль зави¬
сит и от величины авансированного капитала. Оттого капиталист заинте¬
ресован во вложении в дело больших капиталов. Этот вывод Смита полу¬
чает следующую оценку со стороны Маркса: «Тут прибыль объясняется
уже не природой прибавочной стоимости, а «интересами» капиталиста.
Это настоящая пошлость» (там же).
Что же тогда остается от закона прибавочной стоимости, который
лежит в основе прибыли и регулирует ее? В том-то и дело, что неспособ¬
ность последовательно абстрагировать внутренние существенные связи от
форм их проявления ведет к отрицанию этою закона и, следовательно,
к запутыванию всей проблемы.
Смит сводит прибавочную стоимость не только к прибыли, но и к зе¬
мельной ренте, то есть к тем ее особым видам, которые имеют свои раз¬
личные законы движения. Уже в силу этого, указывает Маркс, он «должен
был бы видеть, что нельзя просто смешивать всеобщую абстрактную фор¬
му ни с одной из ее особых форм» (там же, стр. 102).
Смешение всеобщей формы прибавочной стоимости с ее особыми
формами приводит к разрушению не только закона прибавочной стои¬
мости, но и закона стоимости вообще. Выводя стоимость из труда, Смит
затем самую стоимость конструирует из прибыли, ренты и заработной
платы.
За недостаток абстракции Маркс критикует и Рикардо. Рикардо
также при рассмотрении стоимости и прибавочной стоимости не может
абстрагироваться от прибыли и всеобщей нормы прибыли, от явлений
конкуренции, от особых видов прибыли. «Рикардо,— говорит Маркс,—
нигде не рассматривает прибавочную стоимость отдельно и обособленно
от ее особых форм — прибыли, процента и ренты» («Теории прибавочной
стоимости». Т. II, ч. 1-я, стр. 67).
Отождествляя прибавочную стоимость с прибылью, он сталкивается
с фактом расхождения между стоимостью товаров и их ценами, опреде¬
ляемыми всеобщей нормой прибыли. Как и Смит, он делает из этого
неверное заключение о законах, регулирующих прибыль. «Очевидно,—
говорит Маркс,— ему следовало бы поставить в упрек не слишком боль¬
шую абстрактность, как это обыкновенно делается, а обратное — недоста¬
ток силы абстракции: неспособность забыть при рассмотрении стоимостей
товаров прибыли,— факт, выступающий перед ним из конкуренции» (там
же, стр. 30). Вульгарные экономисты, апологеты капитализма использо¬

42
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
вали путаницу Рикардо для нападок на научные абстракции и объявле¬
ния их несостоятельной выдумкой.
Таким образом, критика Марксом Смита и Рикардо ясно показывает,
как слабость и недостаток теоретической абстракции, вытекающие в ко¬
нечном счете из классовой ограниченности буржуазных экономистов, пре¬
пятствуют правильному решению проблемы прибавочной стоимости.
Как и в исследовании вопроса о стоимости, Маркс при постановке
и решении проблемы прибавочной стоимости широко пользуется научной
абстракцией. Доказав, что стоимость есть овеществленный труд и что
только живой труд создает стоимость, Маркс создал все предпосылки
для правильного решения и вопроса о прибавочной стоимости. Если стои¬
мость создается трудом, то отсюда логично вытекает, что и прибавочная
стоимость может быть создана одним лишь трудом и имеет своим источ¬
ником неоплаченный труд рабочего.
Буржуазные экономисты Смит и Рикардо не могли абстрагироваться
от побочных, затемняющих суть дела обстоятельств, смешивали эту суть
с ее внешними формами проявления. Маркс решительно и последователь¬
но на первом этапе своего исследования отвлекается от всего, что может
помешать выяснению проблемы, берет проблему в ее «чистом» виде. Эта
«чистота» не есть нарушение, искажение объективной действительности,
а, напротив, есть способ наиболее глубокого осознания скрытой основы
явлений. Этим способом пользуется каждый ученый естествоиспытатель,
когда, исследуя какое-нибудь явление, он отвлекается от всех случайно¬
стей, мешающих видеть сущность этого явления в его обнаженном виде.
В таком обнаженном виде Маркс исследует прибавочную стоимость
в первом томе «Капитала». Маркс отвлекается от многих сложных обстоя¬
тельств, выступающих в процессе капиталистического производства, взя¬
того в целом. Так как стоимость, а следовательно, и прибавочная стои¬
мость создается лишь в процессе производства, то ясно, что для понима¬
ния проблемы прибавочной стоимости решающее и первостепенное значе¬
ние приобретает именно эта сторона капитала. Маркс здесь и берет эту
решающую сторону, отвлекаясь пока от других сторон всего процесса
капиталистического производства, например, от обращения. Это, разумеет¬
ся, не значит, что капитал не выступает уже в первом томе как единство
производства и обращения. Нет, все, что нужно сказать об этом единстве,
Маркс говорит уже и в этом томе. Так, например, Маркс показывает,
что прибавочная стоимость, капитал не может возникнуть из обращения
и столь же не может возникнуть вне обращения. Капиталист должен
найти на рынке, то есть в сфере обращения, особый товар — рабочую
силу, эксплуатация которой в процессе производства товаров и создает
прибавочную стоимость. Но Маркс не берет еще и не исследует сферу
обращения во всей ее сложности и полноте. И делает он это сознательно.
Обращение не отменяет и не может отменить основного, главного факта,
а именно того, что только создаваемая эксплуатируемыми рабочими при¬
бавочная стоимость есть единственный источник обогащения капитали¬
стов. Это объективный закон капитализма, определяющий все его про¬
цессы, все его развитие. Однако в обращении этот закон несколько видоиз¬
меняется, усложняется, проявляется в формах, затемняющих его сущ¬
ность. Понятно поэтому, что Маркс вначале исследует этот закон в его
наиболее обнаженном виде, чтобы затем показать, как этот закон, прояв¬
ляясь на поверхности, модифицируется, приобретает превращенные формы,
отнюдь не изменяя при этом своей сущности.
Например, на рынке цены испытывают постоянные колебания, вра¬
щаясь вокруг стоимости, но не совпадая с ней. Этот факт несовпадения
цен товаров с их стоимостью — что является не просто обманчивой види¬
мостью, а реальностью — усложняет вопрос о стоимости, о труде как
единственном созидателе стоимости. В свете этого факта может показать¬
ся, что стоимость возникает в процессе обмена и что, следовательно,

О РОЛИ НАУЧНОЯ абстракции в познании
43
прибавочная стоимость, прибыль, есть простая надбавка над ценой товара.
Вульгарные экономисты и мистифицируют в этом духе факт отклонения
товарных цен от стоимости.
Маркс при решении проблемы прибавочной стоимости абстрагируется
от этого факта, как не имеющего существенного значения и только затем¬
няющего сущность проблемы. Он заявляет, что превращение денег в ка¬
питал должно быть раскрыто на почве внутренних законов товарообмена,
то есть обмена эквивалентов. К этой своей постановке вопроса Маркс
делает важное методологическое примечание. Он указывает, что «обра¬
зование капитала должно оказаться возможным и в том случае, если
цены товаров равны их стоимостям. Оно не может быть объяснено из
отклонений товарных цен от товарных стоимостей. Если цены действи¬
тельно отклоняются от стоимостей, то необходимо их сначала привести
к последним, т. е. отвлечься от этого обстоятельства как совершенно слу¬
чайного, чтобы получить в чистом виде явление
образования капитала (разрядка моя. — М. Р.) на почве товар¬
ного обмена и чтобы при исследовании его не дать ввести себя в заблу¬
ждение этим побочным обстоятельством, затемняющим истинный ход про¬
цесса» («Капитал». Т. I, стр. 172).
К этим словам Маркс делает важное добавление, указывая, что такое
сведение отнюдь не является одним только научным, методологическим
приемом. В самой действительности постоянные колебания цен сами
собой сводятся к средней цене как своей внутренней норме.
С целью выяснения действительной основы капиталистической при¬
были Маркс при исследовании прибавочной стоимости вначале также
абстрагируется от самой категории прибыли; он не отождествляет при¬
бавочную стоимость и прибыль, как это делают буржуазные экономисты.
И опять-таки эта абстракция нужна для понимания подлинной при¬
роды и источников прибыли. Прибыль есть превращенная форма приба¬
вочной стоимости, то есть та форма, которую последняя неизбежно при¬
нимает в реальном процессе капиталистического производства. Капита¬
лист затрачивает определенный капитал для того, чтобы был возможен
самый процесс производства. Одна часть капитала идет на покупку средств
производства, другая часть — на покупку рабочей силы. Бросая в произ¬
водство капитал, капиталист добивается получения прибыли на него. Для
него безразлично, какую роль играет каждая часть затрачиваемого капи¬
тала в производстве. Он высчитывает прибыль на весь капитал, считая
ее порождением каждого его элемента. Маркс приводит слова вульгар¬
ного экономиста и врага рабочего класса Мальтуса, который в целях
защиты капитализма переводил язык повседневной жизни на «теоретиче¬
ский» язык. «Капиталист,— говорил Мальтус, — ждет одинакового бары¬
ша от всех частей авансированного им капитала» (см. К. Маркс «Ка¬
питал». Т. III, стр. 40).
На деле, конечно, прибыль возникает из прибавочной стоимости, со¬
здаваемой не всеми элементами капитала, а лишь переменной его частью.
Но в живом процессе капиталистического производства прибавочная стои¬
мость выступает в форме прибыли, то есть как порождение всего аванси¬
рованного капитала.
Понятно, что для того, чтобы раскрыть тайну прибавочной стоимо¬
сти, нужно было путем теоретических абстракций отвлечься вначале от
прибыли как превращенной, мистифицированной формы прибавочной
стоимости и исследовать последнюю в чистом виде. Изучая прибавочную
стоимость как порождение процесса капиталистического производства,
Маркс обратил внимание на ту роль, которую играет каждая часть капи¬
тала в этом производстве, и благодаря этому он сумел установить важное
различие между постоянным и переменным капиталом. Несомненно, кате¬
гории постоянного и переменного капитала есть абстракция по сравнению
с издержками производства, о которых знает любой капиталист. Но это

14
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
такого рода абстракция, которая вскрывает сущность явления, его закон,
в то время как издержки производства, выражаясь словами Маркса,
приобретают в капиталистическом хозяйстве ложную видимость катего¬
рии, относящейся к самому производству стоимости.
Не сумев абстрагировать прибавочную стоимость от прибыли, Смит,
Рикардо и другие буржуазные экономисты запутали вопрос о том, какими
законами определяется и регулируется прибыль. А не поняв этих законов,
они свели дело ко всякого рода побочным и случайным обстоятельствам.
Напротив, Маркс благодаря силе теоретической абстракции, открыл
закон образования прибавочной стоимости и сумел показать, что этот
закон лежит в основе всего движения капитала, что в каких бы видах и
формах ни выступала капиталистическая прибыль, она черпается из од¬
ного источника—из прибавочной стоимости, создаваемой пролетариями.
Как бы повседневный опыт капиталистической жизни на первый взгляд
ни «противоречил» этому закону (например, продажа товаров не по >их
стоимости, а по ценам производства), величина прибыли, получаемой
классом капиталистов, обусловливается величиной прибавочной стоимо¬
сти и не может быть ни меньше, ни больше ее.
Прибавочная стоимость есть та «общность», то «единство», которое
проявляется и выражается в многообразных формах и только исходя из
которого можно понять капиталистическое производство не как хаотиче¬
ское нагромождение случайностей, а как закономерное целое. В реальном
процессе капиталистического производства не существует прибавочной
стоимости вообще, прибыли вообще. Существуют конкретные формы при¬
были: промышленная, торговая, процент, земельная рента. В непосред¬
ственном существовании этих многообразных конкретных форм прибыли
стирается их единство, их общий корень происхождения.
Кажется, что каждая частная форма прибыли существует сама по себе
и имеет свои особые источники. Действительное положение вещей услож¬
няется и мистифицируется еще тем, что каждая из этих форм прибыли,
как указывает Маркс, связана с тем или иным вещественным фактором,
например, рента — с землей, процент — с деньгами, капитал — с орудия¬
ми производства.
В третьем томе «Теорий прибавочной стоимости» Маркс очень ярко
показал, как распадение прибавочной стоимости на особые формы зату¬
шевывает их внутреннюю существенную связь, заключающуюся в том, что
асе они суть лишь разные виды, формы прибавочной стоимости, создавае¬
мой путем эксплуатации рабочей силы.
«Ясно,— пишет Маркс,— что когда прибавочная стоимость [распа¬
дается] на различные, особые [части], которые представлены в отно¬
шении к разным, лишь вещественно различным элементам произ¬
водства — как природа, продукты, труд — что когда она вообще получает
особые формы, равнодушные друг к другу, не зависимые друг от друга
и регулируемые различными законами, тогда их общее единство — приба¬
вочная стоимость — а потому и природа этого общего единства — стано¬
вится все более и более неузнаваемым, оно не выступает в явлении,
а только должно быть открыто, как скрытая мистерия. Это обособление
формы особой части — и ее противоположение как самостоятельной фор¬
мы — завершается в том, что каждая из этих частей сводится к особому
члементу как своему мерилу и своему особому источнику или что каждая
часть прибавочной стоимости представляется как действие особой при¬
чины, как акциденция особой субстанции. Именно: прибыль — капитал,
рента—земля, заработная плата — труд» («Теории прибавочной стоимо¬
сти». Т. III, стр. 356).
Понятно, что только абстрагируясь от этих частных, конкретных
форм прибавочной стоимости и прибыли и найдя путем обобщения их
единство, их сущность, можно было объяснить их действитель¬
ную природу, а также закон их существования и развития. Таким един¬

О РОЛИ НАУЧНОЙ АБСТРАКЦИИ В ПОЗНАНИИ
45
ством и является прибавочная стоимость. Существенно в промышленной
прибыли, земельной ренте, проценте и т. д. не то особое, что каждой
из этих частных форм присуще, а то общее, единое, что делает их лишь
особыми видами присвоения неоплаченного труда рабочего.
Поэтому Маркс и уделил такое внимание исследованию первоначаль¬
но общей формы прибавочной стоимости независимо от ее осо¬
бых форм. Путем абстракции Маркс вскрыл эту общую форму и тем
самым обнажил и природу всех особых форм, которые, как бы они ни
отличались от своей скрытой основы, выступают лишь как проявление и
выражение этой основы.
Своим открытием источника обогащения капиталистов и созданием
теории прибавочной стоимости Маркс вооружил пролетариат и его пар¬
тию острейшим оружием борьбы против строя буржуазного рабства и
угнетения.
3
Результаты абстрагирующей деятельности мышления находят свое
воплощение в понятиях, категориях, законах, формулируемых наукой и
отражающих объективные законы самой действительности. Такими поня¬
тиями, категориями, выражающими сущность капиталистического способа
производства, являются у Маркса стоимость, прибавочная стоимость,
капитал и т. д.
В виде конкретно осязательных образов явления и предметы высту¬
пают лишь в восприятиях, в живом созерцании. Но, как было уже выяс¬
нено, живое созерцание само по .себе не дает еще сущности, закона явле¬
ний. Сущность, закон явлений есть то общее, существенное, что свойствен¬
но массе явлений. А если это так, то понятно, что и та форма, в которой
может быть отражена сущность, закономерность явлений, должна отли¬
чаться от их непосредственно созерцаемого вида.
Марксу, создавая «Капитал», пришлось вести борьбу не только про¬
тив идеалистических абстракций гегельянского типа, но и против вуль¬
гарного, позитивистского принижения и отрицания роли научных абстрак¬
ций в познании. Если гегельянство признавало важную роль абстракций
лишь для того, чтобы их оторвать от реальной действительности, мисти¬
фицировать и представить в качестве «абсолютного понятия», «абсолют¬
ной идеи», порождающих весь мир, то вульгарная буржуазная наука
отрицала научные абстракции для того, чтобы познание не проникало
в сущность явлений и не делало опасных для капитализма выводов.
Одним из приемов борьбы буржуазных апологетов против науки, с ко¬
торым уже Марксу пришлось столкнуться, было провозглашение понятия
стоимости и всяких других экономических понятий и категорий «схола¬
стическим изобретением». «Вульгарные олухи», как говорил о таких «уче¬
ных» экономистах Маркс, прикидывались здравыми реалистами и, при¬
знавая только то, что лежит у них перед носом, отрицали объективный
характер научных обобщений. Позже враги марксизма неоднократно
пользовались этим приемом и обвиняли Маркса в «метафизике», в «спе¬
кулятивных абстракциях», которые-де «противоречат» эмпирической дей¬
ствительности.
Стоимость нельзя пощупать руками — значит, она плод «схоласти¬
ческого изобретения». Прибавочную стоимость нельзя увидеть глазами —
следовательно, она есть не более как результат человеческой фантазии.
Абстрактный труд нельзя попробовать на вкус — стало быть, он мифи¬
ческое измышление. Так рассуждали старые буржуазные позитивисты,
так рассуждают современные враги науки.
Ленин в свое время посвятил специальную статью разоблачению
одного из русских представителей позитивизма, Струве, скрывавшего под
маской «последовательного эмпиризма» и «здравого смысла» субъектив¬
но-идеалистическое отрицание внешнего мира и объективных законов

40
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
науки. В замечательной статье «Еще одно уничтожение социализма*
Лен-ин критикует Струве, который объявил стоимость «фантомом», при¬
зраком, выдумкой Маркса. «Категория объективной ценности, — писал
Струве, — есть лишь, так сказать, метафизическое удвоение категории
цены». Он пытался представить дело так, что. по Марксу, стоимость
якобы обитает где-то отдельно от реальных явлений как некое сверхъ¬
естественное существо. Он сравнивал Маркса со средневековыми реали¬
стами, полагавшими, будто понятия существуют сами по себе, незави¬
симо от явлений, и определяют бытие этих явлений.
На самом деле, как показал Ленин, это шутовское сравнение Маркса
со средневековыми реалистами понадобилось Струве для того, чтобы дис¬
кредитировать науку и ее объективные законы. В основе всех рассужде¬
ний буржуазного апологета Струве, доказывает Ленин, лежит «стремле¬
ние наплевать на всякие обобщения» (Соч. Т. 20, стр. 179). В немногих
словах Ленин разбивает наголову «концепцию» Струве, показывая дей¬
ствительное взаимоотношение между ценой и стоимостью, между явле¬
нием и его сущностью, между явлением и законом. «Цена,— говорит
Ленин,— есть проявление закона стоимости. Стоимость есть закон цен,
т. е. обобщенное выражение явления цены» (там же, стр. 181). И далее:
«Если цена есть меновое отношение, то неизбежно понять разницу между
единичным, меновым отношением и постоянным, между случайным и мас¬
совым, между моментальным и охватывающим длительные промежутки
времени. Раз это так,— а это несомненно так,— мы столь же неизбежно
поднимаемся от случайного и единичного к устойчивому и массовому, от
цены к стоимости» (там же, стр. 182).
В. И. Ленин, таким образом, не только разоблачил действительный
смысл модного в буржуазной общественной науке эпохи империализма
«барского скептицизма», но и показал великое значение научных обобще¬
ний, абстракций, их реальное объективное содержание. Научное понятие
(понятие стоимости или любое другое такое же понятие) есть результат
обобщения, оно выражает «общее», «массовое», «устойчивое» единичных
реально существующих явлений. Это «общее» извлечено из самих вещей.
И если, будучи выражено в научном понятии, оно сложнее, чем отдельно
взятое явление (например, цена данного товара), то только враги науки
могут объявить научные абстракции фантомами. «Очень дешсзс было
бы,— добавляет к сказанному Ленин,— объявить фантомом обобщения
естествознания, найденные уже законы (признаваемыми всеми, несмотря
на тьму кажущихся нарушений и отступлений в пестроте отдельных казу¬
сов), поиски исправлений и дополнений к ним. В области естественных
наук человека, который сказал бы, что законы явлений естественного
мира — фантом, посадили бы в дом сумасшедших или просто осмеяли.
В области наук экономических человека, щеголяющего так смело... в го¬
лом состоянии... охотно назначат профессором, ибо он, действительно,
вполне пригоден для отупления буржуазных сынков» (там же, стр. 181).
Следует отметить, что современная буржуазная философия, филосо¬
фия середины XX века, осмеливается выступать «в голом состоянии» и
в своих теориях, касающихся обобщений естествознания. В статье против
Струве, как и в критике махизма, данной в «Материализме и эмпириокри¬
тицизме», Ленин очень метко и глубоко подметил господствующую тен¬
денцию буржуазной философии периода загнивания капитализма. Эта
тенденция заключается в том, что всякое обобщение науки, всякая науч¬
ная абстракция объявляется искажением «фактов», отступлением от
«фактов» и т. п. Современные буржуазные реакционеры в философии при¬
кидываются «реалистами» и «эмпиристами». Но их «реализм» и «эмпи¬
ризм» есть лишь жалкая уловка, с помощью которой они пытаются обма¬
нуть доверчивых людей, приладиться к реалистическому образу мышле¬
ния каждого нормального человека и незаметно втянуть его в свои идеа¬
листические сети.

О РОЛИ НАУЧНОЙ АБСТРАКЦИИ В ПОЗНАНИИ
47
Ленин писал о Струве: «Программа автора — «последовательный
эмпиризм» (так начинает обязательно в наше время всякий модный фило¬
соф, к какой бы елейной поповщине он ни подводил свою теорию)» (там
же, стр. 170—171). Слова, взятые в скобки, как будто написаны о сего¬
дняшних философах буржуазии — всех этих «логических позитивистах»,
«критических реалистах», «семантиках», «экзистенциалистах» и т. п.
Ленин показал истинную цену их «эмпиризма», указав, что они «эмпи¬
ризмом» объявляют ступеньку к религии.
Все острие «эмпиризма», который лицемерно превозносят современ¬
ные философские барды империализма, направлено против научных об¬
общений, то есть против стремления науки открывать объективные законы
природы и общества. Они признают одни «факты». Но их «факты» — это
не реальные, существующие независимо от человеческих ощущений и
представлений факты самой действительности, а ощущения, пережива¬
ния субъекта, которые и провозглашаются единственной реальностью.
Они считают себя «эмпиристами», поскольку признают, что лишь то суще¬
ствует, что можно пощупать, осязать, видеть; иначе говоря, вещи суще¬
ствуют, поскольку они даны в ощущениях, в восприятиях. Все же то, что
нельзя потрогать и обнюхать, не существует. Таким образом, «логический
позитивизм», «семантический» идеализм и прочие современные позити¬
вистские течения представляют собой новое издание давно поверженной
материализмом в прах берклеанской философии с ее принципом «быть,
значит быть воспринимаемым».
Современные апологеты капитализма считают, что люди выдумывают
абстракции, дают им словесные обозначения и превращают их в реаль¬
ности. На самом деле, утверждают они, абстракции — это лишь слова,
и из-за тирании этих слов происходят распри между людьми, войны,
кризисы и прочие бедствия. «Абстрактные термины, — заявляет амери¬
канский экономист Стюарт Чейз, — персонифицируются, чтобы стать жгу¬
чими, борющимися реальностями». Таковы, как он говорит, абстракции
отечества, нации, закона, капитализма, коммунизма и т. п.
Чейз подвизается на поприще экономической науки, и он, конечно,
не упускает случая, чтобы применить семантический идеализм к поли¬
тической экономии. «Что такое «стоимость», на которой держится все
экономическое построение Маркса?» — спрашивает он и отвечает: «стои¬
мость, как нечто отличное от цены и стоящее над нею, — это мистическое
понятие... А капитал, капитализм, монополия, тресты, собственность —
разве это не пустые абстракции?.. Попробуйте сфотографировать «ка¬
питал» в действии».
Конечно, здесь мы имеем дело не только с вопиющим невежеством
в элементарных вопросах теории познания, но и с намеренным юродст¬
вом, стремящимся запутать человеческое сознание. Буржуазные идеологи
полагают, что достаточно объявить капитализм «пустой абстракцией»
и заменить одно слово другим, как трудящиеся массы перестанут чувство¬
вать все бедствия, которые обрушивает на них капиталистический строй,
и прекратят свою борьбу против него. За буржуазными идеологами пле¬
тутся в хвосте современные реформисты — правые социалисты. Один из
шумахеровских социалистов объявил рабочий класс несуществующей
абстракцией: стоит-де отбросить это слово, и в буржуазном обществе, как
дым, исчезнет классовая борьба.
Маркс еще в «Нищете философии» высмеял подобные потуги защит¬
ников буржуазии, иронически заметив, что если общество захочет уни¬
чтожить все неполадки, то нет ничего более простого — нужно лишь для
этого обратиться к академии с просьбой выпустить новое издание словаря,
в котором заменить Ъдни слова другими.
Ссылка буржуазных философов на то, что раз законы, выражаемые
в понятиях науки, невозможно непосредственно осязать, сфотографиро¬

48
М. М. РОЗЕНТАЛЬ
вать и т. п., то, следовательно, они суть простые словесные фикции,—
выдает их с головой.
Именно потому, что абстракции дают обобщенные выражения много¬
образных, конкретных в своей единичности явлений, их нельзя ни видеть,
ни обонять, ни фотографировать. Но вытекает ли из этого, что то, что
они обобщают, менее реально, чем непосредственно видимые и осязаемые
единичные явления, от которых наука абстрагирует свои понятия? Ведь
научная абстракция и есть не что иное, как отражение тех же единичных,
конкретных явлений, только взятых с их наиболее важной стороны, отра¬
женных в их наиболее существенных связях, раскрытых в их закономер¬
ности, необходимости. Поэтому, хотя общее и «невидимо» непосредственно,
а единичное, конкретное видимо, именно общее показывает нам вещи
глубже, основательнее, чем простое, чувственное восприятие. Ленин писал:
«Стоимость есть категория, которая «лишена вещества чувственности»,
но она истиннее, чем закон спроса и предложения» («Философские
театради», стр. 148).
Весь фокус, посредством которого как прежние, так и современные
идеалисты, борющиеся против научных обобщений, объявляют абстрак¬
ции фикциями, фантомами, сводится к следующему. Общее, отвлеченное
от самих конкретных, единичных вещей, они противопоставляют послед¬
ним как нечто самостоятельное и отдельно от них существующее. С этой
точки зрения стоимость вообще должна будто бы существовать само¬
стоятельно и независимо от стоимости отдельных единичных товаров,
материя — независимо от единичных материальных предметов, капитал —
вне связи с каждым единичным проявлением капитала и т. д. Иначе
говоря, дело изображается так, что сущность вещей существует якобы
независимо от своих проявлений, общее — от единичного, закон — от кон¬
кретных своих проявлений.
Высмеивая подобные приемы буржуазных апологетов, Ленин указы¬
вал, что о «независимости» можно говорить лишь «для издевательства над
наукой», которая во всех областях знания показывает проявление основ¬
ных законов в кажущемся хаосе явлений. Общее как сущность вещей
не может существовать и не существует вне и независимо от своих кон¬
кретных проявлений. Стоимость проявляется в цене, цена выражает
стоимость. Этот пример показывает то соотношение, которое вообще су¬
ществует между общим и единичным, отдельным, между абстрактным и
конкретным, законом и явлениями.
Только идеалист, заинтересованный в извращении действительного
положения вещей, может выдавать общее за некий самостоятельный
субъект, стоящий над единичными и отдельными вещами. В действитель¬
ности же общее существует, как указывает Ленин, лишь в отдельном,
через отдельное, ибо оно есть выражение одинаковых сторон, свойств,
присущих самим отдельным вещам. Точно так же только идеалист может
мистифицировать закон, выдавая его за нечто самостоятельное и неза¬
висимое от конкретных явлений, между тем как он есть не что иное, как
выражение существенных отношений и взаимосвязей между этими явле¬
ниями. Закон не имеет и не может иметь какого-то самостоятельного
местопребывания, подобно идеалистическому богу на небе. Он существует
и оказывает свое действие везде и во всем, в любых конкретных взаимо¬
отношениях между вещами и явлениями, где только для этого имеются
соответствующие условия.
Понятно после этого, что считать критерием реальности законов и
всех прочих отношений, вскрываемых при помощи научных абстракций,
возможность «сфотографировать» их или осязать их так, как осязается
пара сапог, значит сознательно извращать науку и научное познание,
сознательно дискредитировать великое орудие познания — научную
абстракцию.

О РОЛИ НАУЧНОЙ АБСТРАКЦИИ В ПОЗНАНИИ
49
Конечно, в понятиях, категориях, законах науки конкретные предметы
и явления выступают не во всем многообразии своих свойств и отношений,
а лишь в своих существенных свойствах и отношениях. Единичное, кон¬
кретное в мышлении как бы переплавляется в общее. В процессе абстра¬
гирования единичное, конкретное утрачивает форму единичности, конкрет¬
ности. Тем самым утрачивается и непосредственная схожесть межд\
общим, абстрактным, и единичным, конкретным. Но, тем не менее, только
благодаря этому процессу мышление лучше, глубже познает само еди¬
ничное и конкретное, ибо научная абстракция отвлекается от внешнего,
случайного, несущественного в явлениях и обнажает их скрытое содержа
ние, сущность.
Несомненно, абстракция выглядит «беднее», «суше», чем непосред¬
ственно воспринимаемая действительность. Но, во-первых, эта «сухость:-
ее искупается такой глубиной отражения действительности, на которую
не способно никакое непосредственное восприятие. И. во-вторых, абстрак¬
ция является не самоцелью, а средством глубже, полнее познать сложный
конкретный мир вещей. Мы познаем законы не ради них, а для того,
чтобы с их помощью лучше разобраться в конкретном мире вещей к
явлений. От абстрактного познание идет поэтому к конкретному, дабы
на основе понятой сущности вещей познать их во всей их сложности
и многообразии.
Современные буржуазные идеологи борются против науки не только
под флагом «эмпиризма» и отрицания научных абстракций, но и путем
отстаивания спекулятивных, действительно пустых, безжизненных абстрак¬
ций, ничего общего не имеющих с действительностью. Так, например
английский экономист Кейнс, являющийся кумиром и непререкаемым
авторитетом современной буржуазной политэкономии, поднимаемый на
щит также и правыми социалистами, осмеливается говорить о «безжиз
ценных абстракциях» Рикардо, выдавая свои собственные абстракции за
«последнее слово» науки.
Чтобы судить о цене этого «последнего слова» буржуазной полити¬
ческой экономии, достаточно сказать, что Кейнс всерьез считает возмож¬
ным планомерное руководство системой капиталистического производства
в целом. Но это и есть образчик действительно безжизненной абстракции,
ибо планомерность и капитализм — вещи несовместимые. Или, например,
он сочинил некий «основной психологический закон», согласно котором}'
люди склонны увеличивать свое потребление с ростом дохода, но не в
той мере, в какой растет доход. В этом он видит источник безработицы,
кризисов и т. п. и полагает, что с помощью психологии можно излечить
капитализм от его болезней. Нет смысла доказывать, что в этой абстрак¬
ции Кейнса нет ни грана от реальной жизни и подлинной науки. Подоб¬
ные «абстракции» нужны буржуазным идеологам для того, чтобы спасти
капитализм, отвлечь трудящихся от революционной борьбы против него.
Как модный субъективно-идеалистический позитивизм, так и спекулятив¬
ные абстракции суть лишь средства подкопа под науку.
Истинность законов науки подтверждается практикой. Историческая
практика отбрасывает прочь измышления буржуазных апологетов и с
величайшей точностью подтверждает теорию марксизма. Поэтому тщетны
усилия современных клоунов буржуазной науки, как окрестил Ленин
философских оруженосцев капитализма, при помощи нескольких фокус¬
нических фраз опровергнуть и дискредитировать великие достижения
науки. «Опровергатели» науки и научного познания появляются и исче¬
зают, а наука и научное познание живут и здравствуют, развиваются
вширь и вглубь вопреки своим «опровергателям».
4. «Вопросы философии» 2.

Постепенность как одна из форм
перехода от старого качества
к новому качеству*
Б. М. КЕДРОВ
В условиях развития советского общества, особенно в современных
условиях постепенного перехода нашей страны от социализма к комму¬
низму, по-особому встает вопрос о постепенности как одной из форм
перехода от одного качественного состояния к другому. В данном случае
речь идет о конкретизации общих положений марксистской диалектики
относительно превращения количественных изменений в качественные.
Публикуемая статья посвящена выяснению того, в каком направле¬
нии шло развитие и конкретизация марксистской диалектики по данному
вопросу после победы пролетарской революции в нашей стране, что нового
с того времени было внесено в марксистскую диалектику в части, касаю¬
щейся выяснения различных путей перехода от старого качества к новому.
Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо напомнить, как излагали
классики марксизма-ленинизма соответствующий закон диалектики в его
общем виде.
1.	Общий закон перехода от старого качества к новому.
Его конкретизация
В трудах основоположников марксизма сформулированы и охаракте¬
ризованы общие черты всякого развития, совершающегося при любых
условиях в природе и обществе. Такой общей чертой является то, что вся¬
кое развитие протекает в порядке «борьбы» противоположностей, «борь¬
бы» нового и старого и что результатом этой «борьбы» является победа
нового над старым, которая означает переход от старого качества к новому
качеству. Таким образом развиваются все вещи и явления как в природе,
так и в обществе. При этом всякое развитие в природе и обществе совер¬
шается так, что постепенные количественные изменения приводят к корен¬
ным, качественным изменениям, которые по сравнению с предшествую¬
щими количественными изменениями наступают не медленно, а быстро,
в виде скачкообразного перехода от одного состояния к другому. С особой
силой следует подчеркнуть то, что переход от старого качества к новому
качеству совершается не автоматически, без «борьбы» и преодоления про¬
тиворечий, а на основе «борьбы» нового со старым, которая при наличии
определенных условий, например, в развитии общества, доходит до откры¬
того столкновения борющихся сил и выливается в форму революций. Но
даже если переход от старого качества к новому при иных условиях и не
принимает таких резких форм, то это отнюдь не исключает того обстоя¬
* Доклад, прочитанный в порядке дискуссии ка кафедре диалектического и исто¬
рического материализма Академии общественных наук при ЦК КПСС. Доклад является
продолжением работы автора «О различных путях перехода от старого качества к но¬
вому». В докладе не повторяются некоторые общие положения, изложенные в названной
работе, так как предполагается, что они известны читателю.

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ 51
тельства, что и в этом случае он совершается на основе «борьбы» старого
и нового, носящей лишь иной характер в данных условиях. Таков общий
закон диалектики, таков общий характер всякого развития.
Новое, что было внесено Лениным и Сталиным после победы проле¬
тарской революции в нашей стране в это общее положение, заключается
в его конкретизации применительно к новым историческим условиям, в его
дальнейшем развитии и обогащении. Ленин и Сталин раскрыли не только
то общее, что присуще всякому развитию вообще, совершающему¬
ся по законам диалектики, но и то специфическое, особенное,
что присуще развитию данной конкретной вещи или явления, совер¬
шающемуся в данной конкретной обстановке.
Марксизм учит, что истина Есегда конкретна. Например, безусловной
истиной является утверждение, что всякий переход вещи от одного каче¬
ственного состояния к другому есть скачок. Но знать это еще недоста¬
точно для того, чтобы выяснить, каким образом конкретно происходит
данный именно скачок у данной именно вещи при данных
именно условиях. Для этого необходимо уметь применить указанное об¬
щее положение диалектики к данному конкретному случаю, то есть
уметь соответственным образом конкретизировать это положение.
Показывая, в чем состоит правильный, научный анализ такого скачка,
каким явилась пролетарская революция в России, В. И. Ленин жестоко
критиковал горе-марксистов, которые не умели или не желали подойти к
этой проблеме конкретно и думали отделаться общей, абстрактной поста¬
новкой вопроса о «скачке вообще». Ленин писал: «Вся оригинальность
переживаемого положения, с точки зрения многих, желающих считаться
социалистами, состоит в том, что люди привыкли абстрактно противопола¬
гать капитализм социализму, а между тем и другим глубокомысленно ста¬
вили слово: «скачок» (некоторые, вспоминая обрывки читанного у Энгель¬
са, добавляли еще более глубокомысленно: «скачок из царства необходи¬
мости в царство свободы»). О том, что «скачком» учителя социализма
называли перелом под углом зрения поворотов всемирной истории и что
скачки такого рода обнимают периоды лет по 10, а то и больше, об этом
не умеет подумать большинство так называемых социалистов, которые про
социализм «читали в книжке», но никогда серьезно в дело не вникали»
(Соч. Т. 27, стр. 243).
Отвергая и высмеивая абстрактно-схоластическое «глубокомыслие»
горе-теоретиков, Ленин учил, что надо всегда серьезно, конкретно вникать
в самую суть дела. Например, можно ли ограничиться по поводу таких
очень важных исторических событий, как (а) Октябрьская революция
1917 года, (б) революция в нашей деревне 30-х годов и (в) постепенный
переход к коммунизму в СССР, лишь констатацией того, что во всех этих
случаях имеет место скачок, переход общества от одного качественного
состояния к другому? Конечно, все три упомянутых события — это скачки.
Но сказать только это — значит указать лишь на общее в отрыве от
частного, от конкретного, от специфического. Марксизм же учит, что об¬
щее надо брать в его связи и единстве с особенным, специфическим, что
надо видеть в явлениях не только то, что их объединяет, но и их различия,
их своеобразие.
В приведенном примере речь идет не вообще о скачках в развитии
общества, но о конкретных исторических скачках, различающихся между
собой весьма существенным образом. Различие их состоит в способе их
реализации. Скачок в октябре 1917 года протекал путем в з р ы в а, т. е.
путем разового уничтожения старого качества и построения нового каче¬
ства. При взрыве отсутствуют переходные этапы в процессе смены старого
новым. Это, по определению И. В. Сталина, единичный акт решающего
удара: старое свергается и разрушается одним ударом, новое создается и
утверждается одним ударом. Так именно было свергнуто Временное пра¬
вительство, т. е. сломано буржуазное государство в России в 1917 году;

52
Б. М. КЕДРОВ
так именно возникла Советская власть, т. е. пролетарская диктатура в на¬
шей стране.
Переворот в экономике нашей деревни в 30-х годах был в подлинном
смысле революционным скачком, но этот скачок протекал своеобразным
путем, в особой форме, отличной от Октябрьского переворота. Своеобра¬
зие его заключалось в том, что это была революция сверху при поддержке
народных масс снизу. Эта революция не совершилась одним ударом и не
свелась к разовому уничтожению старого экономического строя в деревне
и внезапному созданию нового строя. Напротив, эта революция прошла
ряд ступеней, или этапов, для осуществления которых потребовалось более
или менее длительное время (8—10 лет). За одиннадцать лет до начала
этой революции, еще в 1918 году, В. И. Ленин писал по этому поводу:
«И само собой понятно, что такого рода переворот, переход от мелких
единичных крестьянских хозяйств к общественной обработке земли — тре¬
бует долгого времени, что он ни в коем случае не может быть совершен
сразу. Мы прекрасно знаем, что в странах с мелким крестьянским хозяй¬
ством переход к социализму невозможен без целого ряда постепенных
предварительных ступеней» (Соч. Т. 28, стр. 318). Но если процесс при
своем осуществлении проходит ряд этапов, поднимаясь от низшего к выс¬
шему как бы по ступеням («по степеням»), то это и значит, что такой про¬
цесс совершается постепенно. Своеобразие революции в нашей деревне со¬
стояло в том, что она совершилась не путем взрыва, а путем постепенного
перехода от старого качества к новому.
Таким образом, классики марксизма-ленинизма и раньше считали, что
качественные изменения могут протекать также и постепенно (иначе го¬
воря, что они не всегда протекают в форме взрыва). Нигде в трудах Мар¬
кса, Энгельса, Ленина и Сталина скачки не трактуются только как взрывы.
Как известно, в 4-й главе Краткого курса истории партии в соответ¬
ствии с задачей — создать учебник по истории партии для широких пар¬
тийных кадров — характеризуются основы нашего мировоззрения, самые
обшие, самые основные черты марксистского диалектического метода. При
этом, когда формулируется закон перехода количественных изменений в
качественные, как один из общих законов марксистской диалектики, сопо¬
ставляются два рода изменений: количественные, которые по са¬
мой своей сути всегда протекают только постепенно, и качествен¬
ные, которые, будучи коренными, протекают скачкообразно, вызывая
собой перерыв предшествовавшей им количественной постепенности. Сле¬
довательно, здесь речь идет не вообще о постепенности тех или иных изме¬
нений, совершающихся в ходе развития, а лишь о постепенности коли¬
чественных изменений, как подготовке коренных, качественных изме¬
нений. По отношению к этой, т. е. количественной, постепенно¬
сти качественное изменение всегда оказывается крутым поворотом, скач¬
ком, перерывом такого рода постепенности в ходе развития. Отсюда вы¬
текает известная формулировка, гласящая, что качественные изменения
наступают не постепенно, а быстро, внезапно, в виде скачка. Надо только
помнить, что здесь речь идет о сравнительной характеристике качественных
и количественных изменений, об отличии скачка от эволюционной посте¬
пенности.
То же можно сказать и относительно такого признака, как темп раз¬
вития. Количественные изменения, будучи постепенными, протекают
сравнительно медленно, тогда как коренные, качественные изменения,
будучи скачкообразными, протекают неизмеримо быстрее, чем первые. Но
как те, так и другие изменения имеют свою длительность, которая также
носит относительный характер. Всякий скачок есть исторический процесс.
И Октябрьская революция и революция в деревне, будучи скачками, со¬
вершились в исторически весьма короткие сроки, если их рассматривать
по отношению к предшествующей им эпохе эволюционного развития. Но
это отнюдь не значит, что между ними, в свою очередь, нет и в этом отно¬

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ 53
шении никакого различия. Такое различие немедленно обнаружится, если
эба скачка сопоставить не с предшествующим им медленным, эволюцион¬
ным развитием, а друг с другом, одно качественное изменение — с другим
качественным изменением. Тогда окажется, что Октябрьская революции
сравнительно с революцией в деревне протекала гораздо быстрее, будучи
взрывом, т. е. единичным актом решающего удара. Революция же в
деревне имела достаточно большую длительность (8—10 лет), следова¬
тельно, это не был взрыв. Вместе с тем и эта революция протекала отно¬
сительно быстро по сравнению с предшествовавшим эволюционным раз
витием деревни в нашей стране.
Как уже говорилось выше, постепенность предполагает наличие пере¬
ходных этапов, однако вовсе не обязательно, чтобы различия между зтш
ми этапами были только количественными. Когда говорится, что по
отношению к количественным изменениям качественные изменения про¬
текают не постепенно, а скачкообразно, быстро и внезапно, то этим
отнюдь не исключается признание того, что сами эти быстрые и внезапные
скачки могут протекать одни более быстро, другие менее быстро, одни ь
виде взрыва, другие в виде ряда постепенных изменений, но постепенных,
не в смысле количественной постепенности, а в смысле постепенного на¬
копления элементов нового качества и отмирания элементов старого каче¬
ства, т. е. в смысле постепенно протекающего качественного изме¬
нения.
Весь этот вопрос не только не рассматривается, но даже не ставится
в 4-й главе Краткого курса истории партии, так как данный вопрос касает¬
ся уже не общих основных черт всех скачков, а специфических
различий между самими скачками. В названной же главе в силу тех
задач, которые она преследует, рассматриваются лишь самые общие, са¬
мые основные черты всякого развития. По этой же причине здесь рас¬
сматривается лишь общее положение диалектики, гласящее, что всякое
развитие носит противоречивый характер, что основу всякого развития,
его источник составляет борьба старого и нового, но не рассматриваются
специфические различия между противоречиями, существующими, напри¬
мер, в антагонистическом и неантагонистическом обществе.
Само собой разумеется, что все общие положения марксистской диа¬
лектики полностью остаются в силе и тогда, когда эти общие положения
конкретизируются применительно к особым, специфическим объектам (на¬
пример, к таким, как язык, советское общество и другие) и к особым, свое¬
образным условиям их развития.
2.	Постепенность качественных изменений. Ее отличие
от постепенности количественных изменений
Своеобразие скачков не ограничивается тем, что одни из них проте¬
кают в форме взрыва, другие — в форме постепенного перехода от старого
качества к новому. Новая историческая обстановка, сложившаяся в на¬
стоящее время в нашей стране, показала, что и сами постепенные переходы
от старого качества к новому в общественном развитии имеют своеобра¬
зие. Таким своеобразием характеризуется и постепенный переход от со¬
циализма к коммунизму. Вполне понятно, какое громадное познаватель¬
ное и практическое значение имеет для нашей партии и всего советского
народа раскрытие закономерностей этого перехода, теоретически правиль¬
ное его обобщение и освещение.
Сама формулировка «постепенный переход от социализма к комму¬
низму» показывает, что этот переход совершается без взрыва. В связи с
этим встают два вопроса: 1) будет ли этот переход скачком, т. е. ко¬
ренным, качественным изменением и 2) если это будет скачок, то чем пн
отличается, например, от революции в деревне 30-х годов, которая проте¬
кала также в форме постепенного перехода от старого качества к новому?

54
Б. М. КЕДРОВ
Но прежде чем ответить на эти вопросы, посмотрим, что такое посте¬
пенность и с какого рода изменениями, происходящими в природе и обще¬
стве, она связана.
Как уже отмечалось, постепенность предполагает, что развитие про¬
ходит последовательный ряд стадий, или ступеней, так или иначе отли¬
чающихся одна от другой. Характеризуя постепенность перехода от со¬
циализма к коммунизму, И. В. Сталин пишет: «...Раньше, чем перейти к
формуле «каждому по потребностям», нужно пройти ряд этапов экономи¬
ческого и культурного перевоспитания общества, в течение которых труд
из средства только лишь поддержания жизни будет превращен в глазах
общества в первую жизненную потребность, а общественная собствен¬
ность — в незыблемую и неприкосновенную основу существования обще¬
ства» («Экономические проблемы социализма в СССР», стр. 66. 1952).
Постепенность (т. е. движение от низшего к высшему по опреде¬
ленным промежуточным ступеням) противоположна такому переходу, та¬
кому процессу, когда между двумя стадиями развития нет никаких про¬
межуточных форм или переходных этапов, никаких переходных состояний
и стадий; в этом последнем случае переход совершается в виде разового
события, сразу, без всякой постепенности, как единичный акт решающего
удара, т. е. как взрыв. Следовательно, постепенность развития противо¬
положна взрыву, который есть отрицание всякой постепенности вооб¬
ще. Но в то же самое время взрыв, как и всякий скачок вообще, конечно,
подготавливается постепенными количественными изменениями и насту¬
пает закономерно в результате их накопления.
С какими же изменениями связана постепенность развития? Другими
словами, всегда ли, при всех ли обстоятельствах признак постепенности
развития означает, что совершающиеся изменения должны считаться толь¬
ко количественными, но не качественными? Нет, не всегда и не при всех
обстоятельствах. Это зависит от того, какого рода различия существуют
между этапами, последовательно проходимыми при постепенном развитии.
Если этапы различаются между собой только количественно, то и посте¬
пенность носит количественный, эволюционный характер. Если же этапы
различаются также и качественно, то и постепенность развития соответ¬
ственно приобретает также и качественный характер.
Марксизм учит, что эволюционное движение составляют лишь коли¬
чественные изменения. По самому своему существу эволюционные, коли¬
чественные изменения протекают постепенно, проходя последовательно
ступени количественного роста (или соответственно — уменьшения) ка¬
кой-либо вещи или явления. Это давно известная количественная посте¬
пенность, которая служит формой протекания всякой эволюции. До не¬
давнего времени наши философы-профессионалы под постепенностью
обычно имели в виду только одну эту постепенность эволюционного раз¬
вития. Связывая постепенность только с эволюцией, они обычно противо¬
поставляли ей скачок как перерыв постепенности. При этом некоторые из
них не учитывали, что скачок всегда означает перерыв количественной
постепенности, т. е. прекращение постепенности эволюционного процесса,
а не всякой постепенности вообще, как это имеет место лишь в частном
случае, когда скачок представляет собой взрыв. Поскольку такой оговорки
не делалось, скачок трактовался как полное отсутствие всякой постепен¬
ности, по сути дела, как взрыв. С этим, в частности, была связана невер¬
ная попытка всякий скачок, всякую революцию, всякое качественное изме¬
нение трактовать как взрыв. Получался нелепый вывод, будто марксист¬
ская диалектика, признавая скачкообразность развития, должна обяза¬
тельно всюду искать и находить взрывы, а если таковых не будет найдено,
то придумывать их, навязывать их природе и обществу.
В таком случае в число материалистов-диалектиков попали бы все
любители повсюду видеть одни только «взрывы»: в социологии — анар¬
хисты с их теорией «взрыва» всякого государства вообще; в языкозна¬

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ 55
нии — Марр с его «языковыми взрывами»; в биологии — де Фриз с его
пресловутой «теорией мутаций» (мнимых «взрывов», благодаря которым
якобы возникают новые виды); в геологии — Кювье с его «катаклизма¬
ми» (внезапными катастрофами, «взрывами», которые якобы периодиче¬
ски меняют облик земли); в астрономии — Джинс с его «взрывной» кос¬
могонической гипотезой, и прочие реакционеры от науки. Все они, разу¬
меется, не были ни в малейшей степени диалектиками-материалистами, а
являлись чистейшей воды метафизиками-идеалистами, потому что свои
«теории» и «гипотезы» они строили на отрицании всякой постепенности, а
тем самым и всякого развития вообще.
Марксистская диалектика доказывает, что существует постепенность
не только как форма количественной подготовки скачка или эволюцион¬
ной подготовки революции, но и как форма протекания скач¬
ка или революции, как форма качественного изме¬
нения.
Такого рода постепенность связана уже не только с одними количе¬
ственными изменениями, но и с коренными, качественными изменениями.
Это — постепенность протекания самих качественных изменений,
самих скачков, самих революций.
Всякая постепенность всегда предполагает более или менее значи¬
тельную длительность, тогда как взрыв всегда предполагает не только
сравнительную кратковременность, но и внезапность. В соответствии с
этим постепенный переход от старого качества к новому качеству всегда
есть более или менее длительный процесс. Иногда он может совершаться
сравнительно медленно, иногда же — весьма быстро, но все же достаточно
длительно, поскольку речь идет о постепенном прохождении ряда ступеней
или стадий развития.
В работе И. В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания» особая
форма качественных изменений — постепенный переход от старого каче¬
ства к новому качеству — рассматривается прежде всего в отношении к
развитию языка, а также к развитию советского общества в период его
перехода от капитализма к социализму.
В этой работе показано, что революция в развитии общества не
всегда совершается в виде взрыва, но может совершаться в виде посте¬
пенного перехода общества из старого качественного состояния в новое
качественное состояние. Разумеется, в капиталистическом обществе, как
в обществе, разделенном на враждебные, антагонистические классы,
социальная революция не может совершиться иначе, чем в форме взрыва,
в форме политической революции, свергающей одним ударом власть бур¬
жуазии и утверждающей власть пролетариата. Было бы изменой марксиз¬
му-ленинизму отрицать это положение и считать, будто ломка буржуазной
государственной машины разовым революционным ударом решающего
значения перестает быть задачей пролетарской революции в странах со¬
временного капитализма и что будто открывается какой-то принципиально
отличный путь постепенного перехода от капитализма к социализму, путь
мирного «-врастания» и «перерастания» капитализма в социализм. Такие
взгляды пропагандируют всякого рода «конструктивные» и прочие лже-
социалисты; они не имеют ничего общего с революционным марксизмом.
Совершенно другая историческая обстановка сложилась у нас в СССР.
Здесь, напротив, революции и скачки не совершаются и вообще не могут
совершаться в форме взрыва, а только в форме постепенности. В под¬
тверждение этого обычно приводится пример революции, которая произо¬
шла в сельском хозяйстве нашей страны при переходе от буржуазного
индивидуально-крестьянского строя к социалистическому, колхозному
строю. Самим этим примером ясно подчеркивается, что речь идет не о по¬
степенности эволюционного процесса, а о постепенности революционного
переворота, т. е. о постепенности протекания не количественных, а именно
коренных, качественных изменений. Между тем, конечно, здесь, как и вез¬

56
Б. М. КЕДРОВ
де, революционный скачок был подготовлен предшествующим эволюцион¬
ным развитием.
В работе «Экономические проблемы социализма в СССР», в решениях
XIX съезда партии и последующих постановлениях Центрального Коми¬
тета КПСС приведенное выше положение применяется также и к совре¬
менным условиям развития советского общества, к условиям постепенного
перехода от социализма к коммунизму. Тем самым это положение подни¬
мается до уровня широкого принципиального положения марксистской
теории. В постепенном характере развития нашего общества раскрывается
исключительно важная закономерность и специфическая особенность со¬
ветского общества, проявляющаяся на всех ступенях его развития. Однако
отсутствие взрывов в советском обществе, постепенный характер его раз¬
вития ни в коем случае нельзя истолковывать так, будто его развитие по
пути к коммунизму представляет собою некое беспрепятственное, спокой¬
ное шествие, совершающееся само собою, без борьбы, без противоречий,
без каких-либо столкновений и конфликтов. Думать так значило бы впа¬
дать в глубокое заблуждение, создавать абстракции, не имеющие ничего
общего с живой действительностью, как это имеет место в так называемой
«теории бесконфликтности», суть которой в приукрашивании нашей дей¬
ствительности, в замазывании реальных противоречий, существующих в
нашем обществе. Постепенный переход от социализма к коммунизму со¬
вершается не самотеком, а в процессе преодоления реальных противоре¬
чий, в борьбе за их разрешение, за преодоление трудностей, встающих на
пути движения нашего общества вперед.
Но в современном экономическом, развитии нашей страны отсутству¬
ют не только взрывы, но и вообще перевороты, хотя бы они, эти перево¬
роты, и протекали постепенно, как протекала революция в нашем сель¬
ском хозяйстве два—два с половиной десятилетия тому назад. В силу
этого постепенность современного развития нашего общества приобретает
своеобразный характер.
В самом деле, всякая революция, как учит Ленин, означает коренное
разрушение старого качества, старого общественного строя. Революция
есть такое преобразование, которое ломает старое в самом основном и
коренном, независимо от того, как совершается его ликвидация,— в виде
разового события, т. е. взрыва, или в виде постепенного пере¬
хода от старого качества к новому качеству. Ясно, что коренной переход
нашей страны от социализма к коммунизму ни в коем случае не означает
и не может означать ломки того экономического фундамента, который был
построен при социализме. Наоборот, как много раз указывали классики
марксизма, коммунизм вырастет постепенно на своей собствен¬
ной основе, путем длительного укрепления и развития
того фундамента, который был заложен и создан при
социализме.
Следовательно, переход к коммунизму произойдет путем развер¬
тывания и совершенствования основных элементов
существующего качества, т. е. основ социалистических про¬
изводственных отношений, и прежде всего общественной собственности,
путем постепенного и длительного накопления элементов возникающего
качества и столь же постепенного отмирания элементов существующего
качества, в итоге чего произойдет коренное преобразование нашего обще¬
ства в коммунистическое.
Диалектика развития нашего общества такова, что высшая его фаза
будет достигнута не в результате ослабления, а тем более подрыва того,
что было достигнуто на первой, низшей фазе, а в результате укрепления и
дальнейшего его совершенствования. Переход к коммунизму произойдет
не через подрыв колхозной собственности, а через ее развитие и укрепле¬
ние, так, чтобы в дальнейшем поднять ее до уровня общенародной
собственности, именно поднять, а не уничтожить. Новое, высшее качество

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ
57
возникнет на основе существующего, низшего качества, разовьется и вы¬
растет из него, коренным образом преобразуя его и поднимая на качествен¬
но высшую ступень, но отнюдь не ломая и не отбрасывая его. В этом со¬
стоит специфика всего нашего развития, его глубочайшая диалектика.
Следовательно, в современном советском обществе имеет место такое
постепенное развитие, когда качественные изменения протекают не только
без взрывов, но и без революций в экономике, т. е. без вся¬
ких коренных ломок и переворотов в экономическом
строе общества. Здесь, как, например, при постепенном переходе от
социализма к коммунизму, существующее не отменяется, а развивается
и постепенно коренным образом преобразуется, подчиняясь интересам но¬
вого, задачам высшей ступени развития. И. В. Сталин писал: «Дело в том,
что в наших социалистических условиях экономическое развитие происхо¬
дит не в порядке переворотов, а в порядке постепенных изменений...»
(«Экономические проблемы социализма в СССР», стр. 53).
Конкретный путь движения нашей страны к коммунизму будет
постепенным переходом от старого качества к новому, и эта постепен¬
ность органически входит в основные предварительные условия подго¬
товки перехода к коммунизму.
Первое из этих условий предполагает постепенное развитие,
непрерывный рост всего общественного производства.
Далее, постепенность развития нашего общества связана с постепен¬
ностью изживания, отмирания существующих экономических форм. Ма¬
лейшая попытка игнорировать эту постепенность, перепрыгнуть через еще
не пройденные исторические этапы, нарушить необходимую последова¬
тельность развития путем забегания вперед неминуемо ведет к авантю¬
ризму. Так было, например, с теми, кто предлагал немедленно начать «от¬
мену» товарного обращения и замену его системой продуктообмена. Пар¬
тия дала решительный отпор подобного рода попыткам и пресекла их. Та¬
кая же судьба постигла и тех, кто предлагал ликвидировать как можно
скорее колхозную собственность и превращать ее немедленно в обще¬
народную.
Что же касается культурного роста общества, то по самому своему
существу такой рост может протекать лишь строго постепенно и после¬
довательно, дабы он мог стать действительно прочным завоеванием в деле
развития физических и умственных способностей всех членов общества.
Некоторые товарищи не поняли, что в дискуссии 1950 года, которую
провела «Правда» по вопросам языкознания, речь шла не о постепенности
в ее прежнем понимании, как только количественной, а о такой постепен¬
ности, которая присуща качественным изменениям, скачкам, и даже (если
иметь в виду развитие всего общества) революциям. Эти товарищи пы¬
тались представить дело так, будто постепенность развития всегда озна¬
чает отсутствие каких-либо коренных, качественных изменений, т. е. что
постепенный переход всегда означает одно эволюционное развитие. Ста¬
рый, односторонний взгляд, гласивший, что постепенность есть форма
одного лишь эволюционного развития, не был еще преодолен.
В связи с этим следует заметить, что иногда постепенный переход от
социализма к коммунизму трактуется неправильно, как якобы исключаю¬
щий какие-либо коренные, качественные изменения в жизни нашей страны,
т. е. как чисто эволюционный процесс, поскольку-де он произойдет
внутри одного и того же качественно определенного социально-экономи¬
ческого строя и явится переходом от низшей его фазы к высшей. Но, как
известно, переход от социализма к коммунизму будет коренным перехо¬
дом от одной экономики к другой. Следовательно, этот переход бу¬
дет скачком, качественным изменением в развитии нашего общества.
В свете анализа законов развития современного советского общества,
а также языка как специфического общественного явления выясняется во¬
прос о постепенности качественных изменений в ходе развития. Постепен¬

58
Б. М. КЕДРОВ
ность выступает уже не только как узкое, чисто количественное понятие,
а как такое понятие, которое может отражать собою и включать в себя
также и качественную сторону процесса развития.
Постепенность является существенной стороной всякого развития
вообще, его постоянным признаком, ибо всякое развитие обязательно
Еключает постепенность прохождения отдельных этапов, стадий и фаз.
Без этого нет и не может быть развития, ибо без этого не было бы связи
между отдельными звеньями единого процесса развития, не было бы во¬
обще связного исторического процесса, а были бы лишь одни разрывы,
лишь отдельные разобщенные между собой звенья распавшейся цепи. Ре¬
зюмируя, можно сказать так: постепенность носит двоякий характер.
Во-первых, она присуща всем эволюционным процессам, где бы они и
как бы они ни происходили. Количественная постепенность выражает тот
факт, что любое количественное изменение, любая эволюционная подго¬
товка скачка или революции всегда и везде протекает постепенно. По¬
скольку же всякое развитие имеет две стороны — количественную и каче¬
ственную,— то всякое развитие включает в себя при всех условиях посте¬
пенность как форму количественных изменений. В соответствии с этим и
говорится о переходе постепенных количественных изменений в скачко¬
образные качественные изменения. Это общий случай всякого развития.
Во-вторых, она присуща тем качественным изменениям, тем скачкам,
которые происходят без взрыва. Это постепенность качественных измене¬
ний, или качественная постепенность. Она относится к самим скачкам,
к самим качественным изменениям и выступает здесь как особая, специ¬
фическая форма их протекания, как это имеет место при социализме. Если
все количественные изменения протекают всегда и везде постепенно, то
не все, а лишь некоторые качественные изменения протекают постепенно;
другие же скачки протекают в виде взрыва, т. е. без всякой постепенно¬
сти в ходе их осуществления.
3.	Постепенность и взрыв как различные пути перехода от старого
качества к новому. Их зависимость от условий развития
Итак, многие явления объективного мира развиваются постепенно,
им присущи не только эволюционные, но и революционные, не только ко¬
личественные, но и качественные (скачкообразные) изменения. В форме
постепенности скачки (то есть переходы от старого качества к новому) со¬
вершаются не только в природе, но и в обществе, где нет антагонистиче¬
ских классов, не говоря уже о таких общественных явлениях, как язык и
мышление, техника и промышленность.
Конечно, множество качественных изменений в природе и обществе
протекает не постепенно, а в виде взрывов, но это имеет место лишь при
особых, вполне определенных условиях, когда процесс принимает как бы
судорожный, свойственный катастрофе характер.
В работе И. В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания» показа¬
но, что взрывы как форма перехода от старого качества к новому качеству
обязательны для общества, разделенного на враждебные классы, т. е. та¬
кого общества, в основе которого лежат антагонистические противоречия.
Отсюда вытекает, что взрыв есть типичный способ разрешения антагони¬
стических противоречий в обществе, где господствуют такие противоречия.
В истории антагонистического общества взрыв означает политическую ре¬
волюцию, свержение старой власти и создание новой власти. Следова¬
тельно, взрыв в общественном развитии есть революция снизу, направ¬
ленная против существующей власти.
Некоторые товарищи на этом основании решили, что вообще взрывы
где угодно могут происходить только тогда, когда свергается какая-либо
власть; там же, где никакой власти не свергается (например, в природе),
взрывов нет и не может быть. Это,— конечно, недоразумение.

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ 59
В работе И. В. Сталина «Экономические проблемы социализма в
СССР» наряду с другими вопросами конкретизируется также и положе¬
ние о переходе от старого качества к новому качеству путем взрыва.
Здесь, по сути дела, раскрывается самый источник взрыва, протекающего
в условиях антагонистического общества. Правда, в этой работе не гово¬
рится специально о взрывах, поскольку она посвящена такому обществу,
которое развивается без взрывов. Но в ней рассматривается чрезвычайно
важный общественный фактор, наличие или отсутствие которого как раз
и обусловливает протекание общественного развития в одних случаях сс
взрывом, в других — без взрыва.
Таким фактором является организованное сопротивление новому со
стороны отживающих, но еще занимающих господствующее положение
сил общества, осуществляемое внутри данного общества. Именно наличие
такого организованного сопротивления со стороны реакционных классов
в антагонистическом обществе обусловливает то обстоятельство, что пере¬
ход к новому качеству может совершиться и совершается в таком обще¬
стве только путем взрыва. Наличие такого рода сопротивления новому
со стороны реакционных сил общества в странах капитализма и его отсут¬
ствие в нашей стране важно учитывать при сравнительной характеристике
особенностей нашего советского общества, лишенного враждебных клас¬
сов, в противоположность буржуазному обществу, насквозь пронизан¬
ному антагонистическими противоречиями. И если закон обязательного
соответствия производственных отношений характеру производительных
сил, который давно пробивает себе дорогу в капиталистических стра¬
нах, еще до сих пор там не вышел на простор, то это потому, что он встре¬
чает сильнейшее сопротивление со стороны отживающих сил общества.
Во всяком антагонистическом обществе открытие и применение нового
закона, задевающего интересы отживающих сил общества, неизбежно
встречают сильнейшее сопротивление со стороны этих сил. Поэтому нуж¬
на общественная сила, способная преодолеть это сопротивление.
В свете всего сказанного глубже и полнее раскрывается характер
самого акта взрыва. Известно, что реакционные классы создают особое
орудие для обеспечения своего классового господства, для оказания
максимально возможного сопротивления борцам за новое, за переход об¬
щества к новому качеству, за то, чтобы закон обязательного соответствия
производственных отношений характеру производительных сил пробил
себе дорогу. Таким орудием насилия над новым, орудием сопротивления
новому служит реакционным классам эксплуататорское государство вооб¬
ще, буржуазное государство в частности.
Отсюда понятно, что переход общества к новому качеству не может
совершиться, пока не будет сломлено организованное сопротивление реак¬
ционных классов внутри данного общества. Это, однако, может быть осу¬
ществлено только тогда, когда будет разрушено буржуазное государство,
организующее и воплощающее в себе это сопротивление. А это и есть
взрыв, политическая революция.
Совершенно иначе, принципиально по-другому обстоит дело в обще¬
стве, где нет антагонистических противоречий или где эти противоречия
не являются господствующими, где нет враждебных друг другу классов,
где нет реакционных, эксплуататорских классов, а есть морально-полити¬
ческое единство всех сил общества. Таковым является социалистическое
общество.
Почему же в экономическом развитии нашего общества, несмотря на
наличие у нас наряду с передовыми, активными, деятельными силами и от¬
сталых, пассивных, инертных сил, не бывает взрывов? Потому, что инерт¬
ные силы в нашем обществе, отсталые его слои не заинтересованы в том,
чтобы организовать такое сопротивление, для преодоления которого по¬
требовался бы взрыв.

60
Б. М. КЕДРОВ
В этой связи «полное соответствие» в применении к производительным
силам и производственным отношениям при социализме следует понимать
гак, что и при социализме между производственными отношениями и про¬
изводительными силами существуют противоречия, но в противополож¬
ность капитализму при социализме дело обычно не доходит до конфликта
между теми и другими. Объясняется это тем, что наше общество имеет все
возможности отстающие производственные отношения своевременно при¬
вести в соответствие с характером новых производительных сил и тем са¬
мым благоприятно разрешать и преодолевать противоречия, возникающие
в ходе поступательного развития. Ведь в составе социалистического обще¬
ства нет отживающих классов, могущих организовать сопротивление, и
хотя в нем имеются отстающие инертные силы, не понимающие необходи¬
мости изменения в производственных отношениях, их нетрудно преодо¬
леть, не доводя дело до конфликта. Решения XIX съезда партии и после¬
дующие решения ЦК КПСС направлены к тому, чтобы ликвидировать
недостатки и несоответствия в отдельных областях народного хозяйства,
возникшие в ходе экономического развития нашей страны, преодолеть
трудности нашего дальнейшего роста, устранить тенденцию и возможность
их обострения.
Это совершенно ясное положение вытекает из всестороннего маркси¬
стского анализа данной проблемы как с ее общефилософской, так и с ее
экономической стороны. Тем не менее у некоторых товарищей не изжито
еще до сих пор старое, неправильное представление о постепенности как
о таком процессе, который якобы исключает качественные изменения,
исключает скачок, в силу чего сохраняется лазейка для проникновения
з нашу науку ложной концепции, согласно которой всякий скачок есть
обязательно резкий, взрывоподобный акт.
Откуда же такая живучесть этих устаревших, неправильных концеп¬
ций? Откуда такое упорство в их отстаивании?
Для того, чтобы ответить на эти вопросы, необходимо вспомнить ту
историческую обстановку, когда вопрос о постепенности развития впервые
встал перед марксизмом.
4.	Революционная диалектика против плоских эволюционистских
теорий. Историческая обстановка до победы социализма в СССР
Общеизвестно замечательное высказывание В. И. Ленина: «При бо¬
гатстве и разносторонности идейного содержания марксизма ничего нет
удивительного в том, что в России, как и в других странах, различные
исторические периоды выдвигают особенно вперед то одну, то другую сто¬
рону марксизма... Это не значит, что позволительно когда бы то ни было
игнорировать одну из сторон марксизма; это значит только, что не от
субъективных желаний, а от совокупности исторических условий зависит
преобладание интереса к той или другой стороне» (Соч. Т. 17, стр. 53—54).
Это было сказано сорок с лишним лет тому назад. Какая же сторона
марксистской диалектики особенно выдвигалась в то время вперед, при¬
обретая преобладающий интерес в зависимости от тогдашних историче¬
ских условий, существовавших в нашей стране?
Всякое развитие вообще, а развитие общества в особенности, пред¬
ставляет собою очень сложный, многогранный, чрезвычайно богатый раз¬
личными формами, сторонами и оттенками процесс, который включает в
себя не только различные, но и явно противоречивые стороны, тенденции,
их «борьбу», их взаимосвязь, их взаимообусловленность, их переход друг
в друга.
Буржуазные ученые — философы, естествоиспытатели, социологи
и др.— в силу классовой ограниченности своего мировоззрения не могли
и не хотели отражать в своих плоско эволюционистских теориях эту
объективную диалектику развития природы и особенно общества. Они

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ
61
всячески уродовали действительный процесс развития, огрубляли его до
карикатурных однобокостей, доводили до метафизической односторонно¬
сти. Главное, чего добивались при этом буржуазия и ее идеологи,— это
«освободить» действительный процесс развития от революций, от скачков,
от коренных, качественных изменений, представить его, как «мирный»,
«спокойный», «плавный», чисто эволюционный процесс. Вечная эволюция
и никаких революций! — вот идеал буржуазного идеолога, филистера,
реакционера.
С упорством неизлечимо больного, обреченного на смерть человека
буржуазия хваталась, как за спасительное лекарство, как за «эликсир
жизни», за свои чисто эволюционистские теории, используя для этой
цели все, что только было возможно,— не только социологию, но и есте¬
ственные науки.
В естествознании широко известны переходы от старого качества к
новому качеству, совершающиеся не путем взрыва и даже не путем рез¬
кого и быстрого скачка, а путем очень медленного и постепенного разви¬
тия. С момента проникновения идеи развития в науку о природе,
начиная еще с середины XVIII века, такая форма развития, перехода от
старого качества к новому качеству была обнаружена во всех областях
естествознания: в астрономии и геологии, в физике и химии и особенно
в биологии и физиологии.
Всюду, где реакционеры-метафизики раньше видели кажущиеся, ни¬
чем не объяснимые «взрывы», «первоначальные толчки» или божествен¬
ные акты творения, передовые ученые раскрыли длительную историю раз¬
вития природы, постепенные переходы природы от старого качества к но¬
вому качеству. Таковы были, например, переходы от первоначальной ту¬
манности к солнечной системе (в астрономии); от одной формации земной
коры к другой ее формации (в геологии); от одной группы веществ,
например, от неорганических соединений, к другой их группе — к орга¬
ническим соединениям (в химии); от одного агрегатного состояния к
другому и от одной формы энергии к другой (в физике); от одного орга¬
нического вида к другому (в биологии) и т. д. Все это были перехо¬
ды от одного качества к другому, от низшего качества к высшему в ходе
развития природы. Все это были, следовательно, скачки, но скачки и
переходы, совершавшиеся не путем взрывов, а путем постепенных изме¬
нений.
Что же сделали буржуазные ученые, классовое мировоззрение кото¬
рых толкало на то, чтобы искать и видеть всюду доказательство полного
отсутствия скачков, отсутствия революций, отсутствия коренных, каче¬
ственных изменений? Они оторвали форму развития от его содержания,
от того, что наполняет эту форму, оторвали постепенность от качествен¬
ных изменений и противопоставили одно другому: форму — содержанию,
постепенность развития — коренному, качественному изменению. Буржу¬
азные ученые заявили, что раз количественное, эволюционное развитие
совершается постепенно, то значит всякое постепенно протекающее раз¬
витие есть тем самым чисто эволюционное развитие, чисто количественный
рост, увеличение (и соответственно—уменьшение), происходящее якобы
без всяких скачков, без всяких изменений качества, без всяких коренных
переходов от старого к новому.
Английский ученый геолог Чарлз Ляйель отверг теорию катастроф
Кювье и создал в геологии чисто эволюционную теорию медленного раз¬
вития земли, которая, по его мнению, исключала скачки и качественные
изменения в неорганической природе. Действительным же содержанием
теории Ляйеля было раскрытие того факта, что качественные переходы в
истории земли от одной геологической формации к другой совершаются в
форме постепенности и длятся миллионы и сотни миллионов лет. Ляйель
создал специальный метод, назвав его «актуализмом», который давал, по
существу, одностороннюю, чисто эволюционистскую трактовку развития

62
Б. М, КЕДРОВ
как совершающегося якобы путем непрерывной, чисто количественной
эволюции.
Великий ученый Чарлз Дарвин создал эволюционную теорию в био¬
логии. Дарвин обнаружил тот факт, что качественные изменения в разви¬
тии живой природы, переходы от старого вида к новому виду обычно не
лосят резкого характера и совершаются не только постепенно, но и очень
длительно — в течение тысяч и даже десятков тысяч лет. Но свое откры¬
тие сам Дарвин истолковал неверно, он пришел к выводу, что его теория
якобы отрицает вообще наличие скачков в природе и что будто бы она
подтверждает 'метафизическое, механистическое положение: «Природа не
делает скачков». Обнаружив факт, что в природе нет резких скач¬
ков, Дарвин сделал неправильный вывод, будто в ней вообще нет
никаких скачков.
Следовательно, фактическое открытие, что постепенность есть особая
форма протекания скачка, что она есть одна из форм перехода от старого
качества к новому, было истолковано Дарвином в том смысле, что надо
отвергнуть наличие всяких скачков в области живой природы. За это от¬
рицание скачков, т. е. за высказывания в духе плоского эволюционизма,
марксисты, как известно, подвергли критике односторонность некоторых
взглядов Дарвина при одновременной высокой оценке всего его открытия
в целом, как это делали Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин.
Самое название главного произведения Дарвина — «Происхождение
видов» —свидетельствует о том, в какое глубокое противоречие со своим
собственным открытием впал Дарвин. В самом деле, вид есть качественно
особое образование в живой природе. Следовательно, Дарвин поставил
перед собой задачу — показать, как возникают новые качества в живой
природе, как изменяются в ней качества, т. е. каким образом происходят
в ней скачки. Обнаружив, что в природе качественные изменения совер¬
шаются не в резкой форме, не путем взрывов, а путем постепенных, при¬
чем весьма медленных переходов, путем медленного и постепенного на¬
копления элементов нового качества и отмирания элементов старого ка¬
чества, Дарвин сделал отсюда в корне ошибочный вывод о полном от¬
сутствии скачков в природе.
В связи с этим чрезвычайно интересно рассмотреть высказывание
И. В. Мичурина по данному вопросу. Мичурин писал, что бесчисленные
органические виды произошли путем медленного развития, совершающе¬
гося в течение десятков миллионов лет, настолько медленного и посте¬
пенного, что связанные с ним изменения совершенно незаметны для чело¬
века вследствие краткости его жизни. Однако своим вмешательством в
дела природы человек может вынудить и вынуждает различные формы
животного или растительного мира изменяться быстрее и резче, причем
в сторону, желательную для человека. (Можно указать еще и на то, что
точно так же человек поступает и в отношении процессов, происходящих
в неорганическом мире: например, он вынуждает медленно и постепенно
протекающее в естественных условиях испарение воды совершаться бы¬
стро и резко в виде ее кипения.)
Суть дарвинова учения, сформулированную самим Дарвином непра¬
вильно (Natura non facit saltus), Мичурин истолковывает совершенно пра¬
вильно: он указывает на отсутствие в органической природе (в обычных
естественных условиях) взрывов и вообще резких переходов от одного
качества к другому и заключает, что «природа при обычных условиях та¬
ких резких скачков не делает» (Соч. Т. I, стр. 584. 1948).
Из этих слов явствует, что Мичурин в противоположность некоторым
своим последователям отвергал наличие в природе резких скачков,
резких качественных изменений, но не скачков вообще, что было бы, ко¬
нечно, ошибочно. На самом же деле в живой природе скачки, т. е. каче¬
ственные изменения, несомненно, имеют место, но протекают они при
обычных условиях не резко, не быстро, а постепенно и медленно. Тем

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ 63
не менее от этого они отнюдь не перестают быть решающими поворотами,
решительными скачками. Это доказывает биология с тех пор, как она
разрабатывается в свете теории развития, ибо, как отмечает Энгельс, те¬
перь «с каждым днем множатся почти не поддающиеся классификации
промежуточные звенья» («Анти-Дюринг», стр. 13. 1950). Биология откры¬
вает существование все большего числа переходных форм, промежуточных
стадий, или ступеней, через которые шло развитие жизни, по которым со¬
вершались переходы от старого качества к новому качеству, от старых
видов к новым видам.
У Дарвина явно смешиваются два в корне различных понятия посте¬
пенности: 1) количественная постепенность, как форма протекания любых
количественных, эволюционных изменений, которые всегда и
везде протекают постепенно, и 2) качественная постепенность, как одна из
форм качественных изменений, скачков, а именно та форма, в
которой они протекают без взрывов. Смешав оба понятия постепенности,
отождествив их ошибочно друг с другом, буржуазные ученые, в том числе
и Дарвин, сделали вывод: если какой-нибудь процесс в природе протекает
з форме постепенности, то, значит, он вообще протекает без скачков, т. е.
чисто эволюционно. Этот вывод послужил мнимым доказательством того,
будто никаких качественных скачков в природе не существует, что
единственной формой развития везде и всюду является только эволюцион¬
ная постепенность количественных изменений, что только она одна присут¬
ствует и господствует повсюду В соответствии с этим теории развития,
возникшие в различных отраслях естествознания, получили в XIX веке
одностороннее наименование эволюционных теорий (в смысле одно¬
сторонне-механистических концепций развития).
Когда английский физик Томас Эндрюс продолжил разработку от¬
крытия Д. И. Менделеевым! критической температуры, то он истолковал
постепенный переход ряда веществ (воды, углекислоты, окислов серы и
других веществ) из одного качественного состояния (жидкости) в другое
(газ) в духе механицизма, как своего рода «развязывание узлов», как от¬
рицание качественного скачка при переходе от жидкости к газу, как отри¬
цание качественных различий между газом и жидкостью, как признание
того, что различие между ними носит якобы только чисто количествен¬
ный характер. В соответствии с этим Эндрюс назвал свою работу так:
«О непрерывности газообразного и жидкого состояния вещества».
Нечего уже и говорить о бесчисленных работах буржуазных социо¬
логов, которые на все лады «опровергали» закономерный характер рево¬
люций в общественном развитии и лезли из кожи вон, чтобы доказать,
будто единственно допустимой, естественной формой развития общества
является одна лишь «мирная» эволюция, плавная, количественная посте¬
пеновщина.
Вполне понятно, что в этих исторических условиях классики марксиз¬
ма-ленинизма главное внимание направляли не на то, чтобы доказывать
наличие в природе и обществе изменений, протекающих постепенно, по¬
скольку это обстоятельство почти никем (кроме «катастрофистов») не
оспаривалось, и не на то, чтобы исследовать эту постепенность. Они стре¬
мились показать, что эта форма изменений носит не всеобщий, а огра¬
ниченный характер, что она либо связана с количественными, эволю¬
ционными изменениями, приводящими к коренным, качественным измене¬
ниям, к скачкам как перерыву количественной постепенности, либо сама
представляет собой форму протекания коренных, качественных изменений,
которые при иных условиях могут протекать и протекают не посте¬
пенно, не скрыто и медленно, а резко, открыто и быстро, в виде взры¬
вов, революций и резких скачков.
В изучении именно этих последних случаев, в раскрытии коренных,
качественных изменений, которые бывают скрыты в специфической форме
постепенности и которые нацело отрицались буржуазными учеными —

.64
Б. М. КЕДРОВ
плоскими эволюционистами, состояла в то время главная задача, стояв¬
шая перед марксистской философией. Это выражалось, в частности, в том,
что известный простейший пример с переходом воды из жидкости в пар
обычно приводился тогда как пример резко протекающего скачка, то есть
бурного кипения воды, а не постепенного и медленного ее испарения. Ибо
чадо было доказать, что при переходе от жидкости к пару нет количе¬
ственной постепенности, а есть качественный скачок, представляющий
собой ее перерыв, что этот скачок можно выявить и подчеркнуть, сделав
его резким, бурньим, внезапным.
Еще Энгельс писал: «При всей постепенности, переход от одной фор¬
мы движения к другой всегда остается скачком, решающим поворотом»
(«Анти-Дюринг», стр. 63).
В соответствии с этим Энгельс исследует не форму этого поворота,
не постепенность этого перехода, а то, что является содержанием
данного процесса. Говоря о переходе от механики больших масс к меха¬
нике малых масс, переходе от этой последней к механике молекул, а от
нее к физике атомов, Энгельс указывал, чю каждый из этих переходов
совершается «посредством решительного скачка; в еще большей степени
это имеет место при переходе от обыкновенного химического действия к
химизму белков, который мы называем жизнью» (там же).
Следовательно, Энгельс показывает, что за формой постепенности
развития скрывается решительный скачок, решающий поворот, т. е. скры¬
вается коренное, качественное изменение.
Чем быстрее приближалась эпоха пролетарских революций, чем гроз¬
нее становились раскаты грядущего революционного переворота, чем ярче
блестели его зарницы, тем яростнее становились попытки буржуазии и ее
идеологов «опровергнуть» революционную диалектику, «доказать» мни¬
мую противоестественность революционных переворотов. Тем с большей
настойчивостью буржуазные ученые проповедывали «мирную постепенов¬
щину», «плавную эволюционность» в качестве якобы единственно оправ¬
данного и будто бы соответствующего самой природе человека характера
развития. На этом, как известно, особенно специализировались всякого
рода ревизионисты, реформисты, оппортунисты и прочие лжесоциалисты
Совершенно понятно, что в таких исторических условиях, которые
существовали, в частности, и в нашей стране до октября 1917 года, мар¬
ксистам в первую очередь необходимо было особенно подчеркивать, вы
двигать вперед в марксизме-ленинизме учение о пролетарской революции
как о революционном взрыве, с особенной резкостью критиковать и разоб¬
лачать отрицание буржуазными идеологами коренных изменений и скач¬
ков в развитии природы и общества, с особенной настойчивостью доказы¬
вать необходимость коренных, качественных изменений, закономерность
революций в жизни общества.
Такую именно особенность исторических условий эпохи империализ¬
ма и пролетарских революций раскрывает В. И. Ленин, показывая тем
самым, какую сторону развития также и нашей страны в тех исторических
условиях необходимо было с особенной силой подчеркивать и разрабаты¬
вать марксизхму. В статье «Разногласия в европейском рабочем движении»
В. И. Ленин писал: «Ревизионисты считают фразами все рассуждения о
«скачках» и о принципиальной противоположности рабочего движения
всему старому обществу» (Соч. Т. 16, стр. 319).
Ленин подчеркивал, что действительная жизнь, действительная исто¬
рия включаете себя различные тенденции, подобно тому, «как жизнь
и развитие в природе включают в себя и медленную эволюцию и быстрые
скачки, перерывы постепенности» (там же).
В статье «Марксизм и ревизионизм» В. И. Ленин указывал, что реви¬
зионисты лезли за буржуазными профессорами «в болото философского
опошления науки, заменяя «хитрую» (и революционную) диалектику
«простой» (и спокойной) «эволюцией» (Соч. Т. 15, стр. 19).

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ (,5
Говоря об объективном значении диалектики, Ленин в «Философских
тетрадях» делает исключительно важную запись: «С «принципом разви¬
тия» в XX веке (да и в конце XIX века) «согласны все».— Да, но это по¬
верхностное, непродуманное, случайное, филистерское «согласие» есть
того рода согласие, которым душат и опошляют истину.— Если все
развивается, значит вое переходит из одного в другое, ибо развитие заве¬
домо не есть простой, всеобщий и вечный рост, увеличение
(respective уменьшение)» («Философские тетради», стр. 239. 1947).
Противопоставляя методу плоской, вульгарной эволюции научный
метод марксизма, опирающийся на диалектически понятое развитие,
В. И. Ленин писал, что диалектика Маркса запрещает именно изолиро¬
ванное, т. е. однобокое и уродливо искаженное, рассмотрение предмета.
Однобокость, уродливость, искаженность рассмотрения процессов
развития буржуазными учеными состоит в умалении, в игнорировании, в
отрицании ими качественной стороны этих процессов, наличия в них ко¬
ренных, качественных изменений, в сведении их к простому количествен¬
ному росту или уменьшению.
В статье «Карл Маркс» В. И. Ленин отмечает то же самое обстоя¬
тельство, а именно, что буржуазные ученые уродуют идею развития.
В действительности развитие идет не только эволюционно, но включает
в себя также и скачки, качественные изменения, революции. В. И. Ленин
указывает, что всякую иную, недиалектическую формулировку принципа
развития Маркс и Энгельс считали односторонней, бедной содержанием,
уродующей и калечащей действительный ход развития в природе и об¬
ществе, который нередко совершается со скачками, катастрофами, рево¬
люциями.
Это обстоятельство имеет громадное значение для понимания того,
как важно было для марксизма в борьбе против идеологов буржуазии,
против ревизионистов-реформистов, отрицавших необходимость револю¬
ционных, качественных изменений в обществе, отстаивать и развивать
именно ту сторону в марксизме, что переход от капитализма к социализму
мог совершиться только путем революционного взрыва, путем пролетар¬
ской революции. Это и делалось тогда в трудах классиков марксизма.
Это неизменно делается и теперь, когда речь идет о капиталистическом
обществе, о необходимости революционного слома буржуазного государ¬
ства, о революционном, а не реформистском пути развития общества при
его переходе от капитализма к социализму.
В. И. Ленин и И. В. Сталин в своих формулировках закона перехода
количественных изменений в качественные всегда подчеркивали скачко¬
образный характер развития, неизбежность и закономерность революцион¬
ных взрывов в истории человеческого общества, разделенного на враждеб¬
ные классы.
5.	Новые положения марксистской диалектики как отражение
и обобщение особенностей новой исторической обстановки в СССР
Если в условиях современного антагонистического строя переход
общества от старого качества к новому качеству может протекать только
путем взрыва, то при социализме дело изменилось коренным образом.
В применении к буржуазному строю марксистам надо было доказы¬
вать, что общество не может совершить перехода к новому качеству без
взрыва; сейчас вопрос о переходе нашего, советского общества к ново¬
му качеству решается прямо противоположным образом, ибо для совет¬
ского общества характерно как раз отсутствие взрывов. Здесь переход к
новому качеству совершается путем постепенного накопления элементов
нового качества и отмирания элементов существующего качества, путем
его постепенного коренного преобразования в итоге этих изменений. Диа-
5.	«Вопросы философии» ЛГв 2.

06
Б. М. КЕДРОВ
метрально противоположная историческая обстановка, сложившаяся в
СССР по сравнению со странами капитализма, поставила эту проблему
применительно к современному развитию нашей страны диаметрально
противоположным образом.
Разумеется,— и это надо еще раз подчеркнуть со всей силой,— что
положение о необходимости взрывов, будучи безусловно правильным в
применении к антагонистическому обществу, сохраняет свое полное зна¬
чение для всех современных ситуаций, когда речь идет о странах ка¬
питализма, о современном капиталистическом обществе. Но применять это
положение к социалистическому обществу — значит извращать дух мар¬
ксизма, ибо в условиях нашего общества положение о необходимости ре¬
волюционных взрывов утратило свое значение.
Необходимость выдвижения вперед новой стороны в марксизме, о чем
говорил В. И. Ленин, характеризуя ход развития марксизма, опреде¬
ляется и в данном случае совокупностью новых исторических условий,
сложившихся в настоящее время в нашей стране, вступившей в полосу
постепенною перехода к коммунизму.
Сейчас вопрос о постепенности как об особой форме перехода от ста¬
рого качества к новому и как о специфической форме развития советского
общества приобрел исключительно большое значение. Этим прежде всею
и объясняется то внимание к этому вопросу, которое отмечается в нашей
марксистской литературе.
Естествознание всегда служило подтверждением марксистской диа¬
лектики. Энгельс назвал природу пробным камнем диалектики. Ссылаясь
на наличие скачков в природе, он приводил случай с кипением воды, где,
как известно, скачок от жидкости к пару совершается резко, бурно, как
бы «революционным путем», а иногда буквально в виде взрыва. Но для
доказательства существования в природе постепенных переходов от ста¬
рого качества к новому качеству важно также подчеркивать и то обстоя¬
тельство, что переход больших масс воды от жидкости к пару может совер¬
шаться не только в виде резкого скачка и взрыва. При определенных
условиях он может совершиться и постепенно (медленное испаре¬
ние или прохождение вещества через критическое состояние — промежу¬
точное между жидким и газообразным состоянием).
Если естествознание дает конкретный материал для подтверждения
правильности общих положений марксистской, материалистической диа¬
лектики, то, в свою очередь, диалектика, в том ее конкретном виде, в каком
она развивается применительно к какой-либо одной области знания (на¬
пример, к политической экономии, как это мы видим, в «Капитале» Мар¬
кса), служит общим и единственно верным инструментом научного иссле¬
дования для всех областей научною познания. Вот почему, хотя многие
труды классиков марксизма-ленинизма на первый взгляд касаются непо¬
средственно только одного какого-либо круга вопросов, они всегда имели
и имеют громадное значение для всех областей науки. Это относится и к
последним работам И. В. Сталина, в которых по-новому трактуется посте¬
пенность как особая форма общественного развития, как специфическая
форма протекания коренных, качественных изменений при определенных
исторических условиях.
Следует заметить, что закономерность процесса развития обнару¬
живается обычно яснее всего тогда, когда самый процесс протекает не мед¬
ленно, а быстро и резко, ибо в таком случае сами изменения, совершаю¬
щиеся с данной вещью или явлением, становятся заметнее, резче. При
медленном и очень длительном постепенном развитии эти изменения как
бы «растягиваются» на большой отрезок времени и возникающие элемен¬
ты нового качества распределяются иногда на большом расстоянии один
от другого или один за другим. Напротив, на крутых поворотах истории
природы и общества, в переломные моменты их развития, происходящие

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ 67
изменения как бы «концентрируются» в пространстве и во времени, дости¬
гая иногда небывалой остроты и напряженности, становясь быстрыми и
резкими, как это имеет место в случае революционного переворота. В та¬
кие исторические периоды глубже и полнее обнажаются, а значит, и позна¬
ются действовавшие в ходе развития противоречия, ибо момент скачка есть
зместе с тем и момент разрешения данных противоречий, момент перехода
от старого к новому качеству. Причем эти резко и быстро протекающие
изменения не обязательно должны принимать форму взрыва, они могут
протекать и в форме постепенности, как это было, например, в слу¬
чае той революции, которая происходила в нашей деревне 20—25 лет
тому назад.
Поэтому надо еще раз оговориться, что постепенность протекания ка¬
чественных изменений не обязательно следует представлять как медлен¬
ный процесс, лишенный резкости и остроты: при известных условиях он
может быть очень быстрым, резким и острым, как и всякая революция. Но
и в этом случае он будет представлять собою процесс, противоположный
взрыву, ибо взрыв не есть просто ломка старого, а есть уничтожение ста¬
рого, совершаемое единовременно, разовым ударом.
Хотя взрывы и революции не носят повсеместного характера, тем не
менее они представляют для науки особый интерес, так как они позволяют
раскрывать и изучать закономерности развития природы и общества тогда,
когда эти закономерности обнажаются сильнее вследствие быстроты и рез¬
кости совершающегося перехода к новому качеству и разрешения противо¬
речий, лежавших в основе всего данного развития. Останавливаясь в этой
статье главным образом на постепенности как одной из форм скачка и,
з частности, на такой постепенности, когда развитие вообще совершается
без переворотов и революций, мы отнюдь не собираемся этим умалять,
а тем более отрицать значения скачков, совершающихся путем революций,
в частности путем взрывов.
6.	Постепенность перехода от старого качества к новому качеству
в общем ходе развития природы и общества
Попытаемся теперь очень коротко, в самых общих чертах рассмотреть
некоторые характерные особенности развития объективного мира, осно¬
вываясь на изложенной выше трактовке постепенности в ее специфически
качественном смысле. При этом следует отметить, что чем выше и слож¬
нее данная форма движения материи, тем, вообще говоря, многообразнее
и своеобразнее выступают качественные изменения, совершающиеся в про-
цессе развития. Они могут быть и более резкими и менее резкими, и более
заметными и менее заметными, и более быстрыми и менее быстрыми, и
более бурными и менее бурными.
В ходе усложнения форм движения усложняются и сами скачки, а
также способ их реализации, пути их протекания. Общая картина раз¬
вития природы и общества складывается из познания различных областей
объективного мира, изучаемых различными науками.
Возьмем астрономию. Конечно, в космосе имеются свои взрывы,
свои катастрофы, происходящие на звездах (например, взрывы на так
называемых «сверхновых звездах»); старые миры гибнут, новые рожда¬
ются. Однако основой прогрессивных, передовых космогонических кон¬
цепций всегда являлась и является поныне идея постепенного раз¬
вития, очень длительного, медленного и постепенного перехода космиче¬
ских объектов, например, туманностей и отдельных звезд, из старого ка¬
чественного состояния в новое качественное состояние. В XVIII веке эту
основную идею развития Кант и Лаплас противопоставили ньютоновско¬
му «первоначальному толчку». В настоящее время эту именно идею о по¬
степенном развитии космических объектов разрабатывают дальше совет¬
ские ученые О. Ю. Шмидт, В. А. Амбарцумян и другие.

GS
Б. М. КЕДРОВ
В геологии теория постепенного развития земной коры и всей
земли, которая была заложена еще Ломоносовым, завоевывает ведущее
место в современной передовой науке о земле. Эта теория включает при¬
знание медленных изменений, но такого рода изменений, которые не яв¬
ляются только количественными, эволюционными, а представляют собой
переход от одного качества к другому качеству в истории земли.
Возьмем почвоведение. Теория развития почв, созданная До¬
кучаевым и Вильямсом, признает, что и здесь есть свои скачки, но эти
скачки протекают не в виде взрывов, а в виде постепенно совершающихся
процессов. Тем не менее это не чисто эволюционные процессы, а такие,
когда новое вытесняет старое элемент за элементом, когда постепенно
накапливаются элементы нового качества и столь же постепенно исчеза¬
ют, отмирают элементы старого качества.
Мичуринская биология также говорит о постепенном, непрерыв¬
ном воздействии среды на организм-, о том, как постепенные изменения
климатических, почвенных и прочих материальных условий жизни орга¬
низма вызывают зарождение элементов нового качества в самом организ¬
ме, а эти элементы, накапливаясь и закрепляясь по наследству, приво¬
дят к новым качественным образованиям (видам) в живой природе.
В живой природе совершаются свои скачки, но, как еще указывал
Энгельс, в пределах сферы жизни скачки становятся все более редкими
и незаметными. Редкость и незаметность скачков в живой природе объяс¬
няются именно тем, что они протекают обычно в условиях природы мед¬
ленно и совершаются в порядке постепенного перехода от старого каче¬
ства к новому. Поэтому, как правило, скачки носят здесь характер
решающих поворотов, осуществляющихся длительно. То же самое
относится к антропологии и к физиологии человека.
Возьмем область мышления (логику, психологию) и язык.
Здесь взрывы вообще отсутствуют и весь процесс развития идет от одной
качественной ступени к другой строго постепенно. Ни в мышлении, ни в
языке никаких взрывов нет и быть не может. Об этом же свидетельствует
история возникновения второй сигнальной системы, рассматриваемого
как такое качественное изменение, которое протекает постепенно, будучи
постепенным переходом от старого качества к новому качеству.
Возьмем развитие таких важных сторон общественной жизни,
как производство и техника, а также естествознание,
которое тесно связано с развитием производительных сил. Здесь развитие
идет тоже без взрывов, все процессы и переходы совершаются более или
менее длительно, а не путем внезапного единичного удара. Вместе с тем в
развитии науки и техники возможны и совершаются довольно часто свои
революции, свои крутые ломки, революционные перевороты. Достаточно
сослаться на «новейшую революцию в естествознании», о которой писал
В. И. Ленин в своей книге «Материализм и эмпириокритицизм». Но
такие научные и технические революции отнюдь не представляют собой
взрывов.
Возьмем, наконец, человеческое общество в целом. На
заре своего развития, будучи еще первобытным, доклассовым, общество
развивалось без взрывов, так как в нем тогда еще не было классовых ан¬
тагонистических противоречий, не было и государства. Затем наступила
полоса развития антагонистического общества, охватывающая довольно
длительную эпоху. На время существования такого общества в человече¬
ской истории стали обязательными взрывы при переходе общества от ста*
poro качественного состояния к новому качественному состоянию, от ста¬
рого общественно-экономического строя к новому строю. Но в социалисти¬
ческом обществе взрывы утрачивают свою необходимость, свою законо¬
мерность и обязательность; дальнейшее развитие общества совершается
уже без взрывов, в порядке постепенных переходов общества от старого
качества к новому.

ПОСТЕПЕННОСТЬ КАК ФОРМА ПЕРЕХОДА ОТ СТАРОГО КАЧЕСТВА К НОВОМУ
Следовательно, взрыв, т. е. такой процесс, при котором исключаются
переходные формы и промежуточные этапы в ходе развития и при котором
совершается как бы непосредственный «перескок» от одного
качества к другому в результате единовременного удара, оказывается не
всеобщей формой качественных изменений, а лишь одной из их специфи¬
ческих форм; последняя связана с наличием особых условий развития, в
которых исторический или природный процесс становится взрывом.
Однако отсутствие взрывов в ходе развития того или иного объекта
(природы или общества) отнюдь не означает, что процесс развития совер¬
шается плавно, мирно и спокойно, без всяких коллизий и конфликтов, в
порядке, так сказать, «мирной постепеновщины». Утверждать так — зна¬
чило бы ставить знак равенства между взрывом и скачком вообще, между
взрывом и революцией. Революция в нашей деревне, протекавшая в кон¬
це 20-х — начале 30-х годов, была глубочайшим революционным перево¬
ротом, примером острейшей классовой борьбы, которая завершилась лик¬
видацией последнего эксплуататорского класса — кулачества — в нашей
стране. Это был революционный скачок, переход общества в новое каче¬
ственное состояние, но это не был взрыв, а был постепенный переход об¬
щества в это новое его состояние из его прежнего качественного состояния.
Следовательно, постепенность развития, исключающая взрывы, вклю¬
чает в себя скачки, революции и перевороты, являясь особой формой их
реализации.
7.	Некоторые другие вопросы
Изучение постепенности как особой формы качественных изменений
имеет громадное значение для общественных и естественных наук, а так¬
же для науки о мышлении. С таким изучением связано рассмотрение цело¬
го ряда других вопросов, которые не затрагивались в данной статье 1
Остановлюсь коротко на двух из них. Исключительный интерес представ¬
ляет вопрос о том, как соотносятся между собой суммарный (или «боль¬
шой») скачок, совершающийся с целым предметом, и отдельное незначи¬
тельное изменение, происходящее как элемент, как составная часть этого
«большого» скачка. Иными словами, как соотносятся друге другом общий
процесс развития, совершающийся путем постепенного накопления эле¬
ментов нового качества и отмирания элементов старого качества, и каж¬
дый отдельный акт возникновения одного отдельного элемента нового ка¬
чества и исчезновения, отмирания одного отдельного элемента старого
качества. При этом может оказаться, что хотя весь процесс перехода от
старого качества к новому совершается постепенно, каждое его отдельное
звено представляет собой маленький скачок, а иногда даже маленький
взрыв, вследствие которого рождается каждый отдельный элемент нового
качества и исчезает элемент старого качества. Но эти маленькие скачки
столь малы, относительно столь незначительны и следуют друг за другом
столь медленно, что весь процесс их накопления и суммирования, ь
значит, и самый переход к новому качеству совершается не только посте¬
пенно, но и очень медленно, как это наблюдается с самопроизвольным
делением ядер урана в естественных условиях.
Но бывает и наоборот, когда суммарный, итоговый процесс протекает
как взрыв, а предшествующие ему переходы вещи или явления от одной,
низшей, фазы ее развития к другой, высшей, фазе совершаются постепен¬
но. Таким был, например, переход капитализма домонополистического б
монополистический, который произошел постепенно. Но переход от капи¬
тализма к социализму не может осуществляться постепенно, а только пу¬
1 На них обратили внимание тт. А. Д. Вислобоков, А. С. Ковальчук и другие при
обсуждении данного доклада на кафедре АОН. Соглашаясь с тем, что вопросы, подня*
тые этими товарищами, представляют большой интерес, я коротко остановлюсь на
некоторых из них с тем, чтобы подробнее рассмотреть их в одной из дальнейших работ.

70
Б. М. КЕДРОВ
тем взрыва, ибо в результате такого перехода должны коренным образом
разрешиться антагонистические противоречия капиталистического строя,
тогда как при переходе капитализма домонополистического в монополи¬
стический эти противоречия не только не разрешаются, но неизмеримо
усиливаются, доводятся до наивысшей степени обострения, за которон
следует их разрешение путем революционного взрыва.
Таким образом, марксистская диалектика делает различие между
скачками, происходящими внутри данной вещи или явления, внутри
данного качества, и скачками, происходящими между различными ве¬
щами, различными качествами, при переходе от одной вещи к другой.
С этим вопросом связан и другой вопрос: всякое ли появление одно¬
го отдельного элемента нового качества само по себе всегда и везде
является свидетельством того, что уже начался скачок, началось корен¬
ное, качественное изменение всей вещи, совершающееся в данном случае
в форме постепенности? Очевидно, это имеет место не всегда. Известно,
что одна ласточка весны не делает, один элемент нового качества не
представляет еще начала скачка, если он не открывает собой начала
массового накопления элементов нового качества и отмирания элементов
старого качества. Так, например, отрыв одной молекулы от поверхности
жидкости сам по себе не свидетельствует о том, что началось испарение
жидкости, если за ним не последуют в нарастающем числе отрывы дру¬
гих молекул с переходом их в парообразную форму. Для того, чтобы
начался скачок, совершающийся путем постепенного испарения жидко¬
сти, необходимо, чтобы началось накопление, причем в заметных и все
увеличивающихся масштабах, молекул в парообразной фазе («элемен¬
тов нового качества») за счет исчезновения, ухода молекул из жидкой
фазы («элементов старого качества»).
Это показывает, что при постепенном переходе от старого качества
к новому качеству в самом процессе скачка—его возникновении, проте¬
кании и завершении — играет роль не только качественная сторона про¬
цесса (появление элементов нового качества, исчезновение элементов
старого качества), но и количественная сторона этого же самою процес-
са: сколько элементов нового качества уже появилось, сколько элементов
старого качества еще осталось; с каким темпом происходит накопление
первых и отмирание вторых; следуют ли за данным одним элементом
другие элементы и в каком количестве, с какой частотой, то есть принял
ли весь процесс массовый характер или же появление данного элемента
есть одиночное событие, нехарактерное для процесса в целом, и т. д.
Так это было и при коллективизации сельскою хозяйства. Одиноч¬
ные колхозы возникали у нас и до 1929 года, но, будучи элементами но¬
вого качества, они не определяли собой тогда начала коренного измене¬
ния в жизни нашей деревни, не определяли собой начала скачка. Когда
же в 1929 году началось массовое движение трудового крестьянства в
колхозы, когда середняк пошел в колхозы и началась оплошная коллек¬
тивизация, в этих условиях накопление элементов нового качества в та¬
ких массовых размерах и столь же массовое отмирание элементов старого
качества явились свидетельством начала революционного переворота в
деревне, начала скачка как коренною изменения в жизни нашей страны.
Следовательно, говоря о постепенности протекания скачка, мы
должны различать начало скачка, его развитие, или протекание, и его
завершение, его окончание. Скачок сам имеет свои количественные пока¬
затели, и мы должны учитывать, какой его момент — возникновение, раз¬
витие или завершение — в данном случае имеет место.
В направлении более обстоятельного выяснения и изучения этих во¬
просов и других вопросов аналогичного характера должна быть„ как нам
кажется, продолжена разработка данной проблемы.

Право и нравственность
М. 3. СЕЛЕКТОР
В условиях постепенного перехода от социализма к коммунизму
огромное значение приобретает коммунистическое воспитание трудящихся,
борьба за полное преодоление пережитков капитализма в сознании людей.
Коммунистическая партия и Советское государство проводят многогран¬
ную идейно-воспитательную работу, направленную на всемерное повыше¬
ние коммунистической сознательности народа.
Одним из важных средств коммунистической переделки людей и
культивирования коммунистической морали является советское право.
Рассмотрение вопроса о воспитательной роли советского права, о том
новом, что вносит социалистический строй во взаимоотношение права и
нравственности, представляет поэтому непосредственный теоретический и
практический интерес.
Сущность права и нравственности
Между правом и нравственностью много общего. И право и нрав¬
ственность представляют собой совокупность правил, норм, регулирую¬
щих поведение людей в обществе. Содержание как права, так и нравствен¬
ности обусловливается экономическим строем общества.
Право и нравственность носят исторический характер. Каждой обще¬
ственно-экономической формации присущи свой тип права и свои нрав¬
ственные воззрения и нормы.
В классовом обществе все идеи и взгляды имеют классовую природу.
Классовыми являются также право и нравственность.
Марксизм разоблачил лживость утверждений буржуазных идеологов
о внеклассовом, «общечеловеческом» содержании права. Право — это воз¬
веденная в закон воля экономически и политически господствующего
класса.
Равным образом общество, разделенное на противоположные классы,
не знает и не может знать внеклассовой и надклассовой нравственности.
При капитализме противостоят друг другу хищническая, лицемерная мо¬
раль буржуазии и возвышенная мораль рабочего класса.
Определяемые в конечном счете экономикой, право и нравственность
складываются и под воздействием политики класса, ибо политика есть
концентрированное выражение экономики — политика класса отражает и
осуществляет его коренные экономические интересы. В праве эта поли¬
тика выражается наиболее непосредственным образом; с помощью права
господствующий класс проводит свою политику в жизнь. И мораль класса
носит на себе печать его политических идей, «освящает» и защищает
эти идеи.
Общественные идеи и учреждения играют активную роль: порожден¬
ные экономическим строем общества, они, в свою очередь, оказывают влия¬
ние на развитие материальной жизни общества, задерживая или облегчая
его. Это положение в полной мере относится к праву и нравственности.

72
М. 3. СЕЛЕКТОР
Так, буржуазное право и буржуазная мораль, отстаивая изживший себя
капиталистический строй, тормозят поступательное движение общества,
препятствуют разрешению исторически назревшей задачи замены капита¬
лизма коммунизмом. Социалистическое же право и пролетарская, комму¬
нистическая мораль, служа делу победы коммунизма, всецело содействуют
историческому прогрессу.
Обладая рядом общих черт, право и нравственность не совпадают
друг с другом, имея свои, отличающие их специфические особенности.
Право неотделимо от государства. В праве воля господствующего
класса получает свое выражение как государственная воля. Право высту¬
пает в виде законов, издаваемых государственной властью, и нормы права
поддерживаются и охраняются государственным принуждением.
Мораль же не имеет своим источником государственную власть и не
предполагает прямого государственного принуждения. Соблюдение ее
норм обеспечивается воздействием общественного мнения и внутренним
побуждением, совестью человека. Совесть не может быть объяснена био¬
логическими свойствами человека, не заложена в него неким божеством
и не является порождением внутренней, духовной сущности индивида,
якобы не зависящей от внешних обстоятельств, а представляет собой ре¬
зультат общественного развития, продукт и отражение известных соци¬
ально-экономических условий. «У республиканца,— писал Маркс,— иная
совесть, чем у роялиста, у имущего — иная, чем у неимущего, у мысляще¬
го— иная, чем у того, кто никогда не мыслит» (Соч. Т. VII, стр. 495).
Разумеется, общественное мнение и чувство совести неразрывно связаны
друг с другом: совесть формируется под влиянием общественного мнения;
общественное мнение и совесть имеют в классовом обществе общую
классовую основу и единую классовую природу.
Различие между правом и нравственностью заключается и в следую¬
щем: в то время как в каждой общественно-экономической формации су¬
ществует только одно право, систем нравственности имеется несколько —
соответственно классовому составу данного общества.
Нравственность древнее права по своему происхождению. Нормы
нравственности были и при первобытно-общинном строе, тогда как право
возникло лишь с разделением общества на классы и образованием госу¬
дарства.
Различны и судьбы праиа и нравственности. Право отомрет в комму¬
нистическом обществе, после победы коммунизма во всемирном масштабе.
Нравственность же останется частью надстройки и коммунистического
общества и получит при коммунизме наиболее полное развитие.
Таким образом, право — это совокупность правил поведения людей,
выражающих волю господствующего класса, установленных или санкцио¬
нированных государственной властью, обеспечиваемых в своем примене¬
нии принудительной силой государства и имеющих своей целью закрепле¬
ние, охрану и развитие общественных отношений и порядков, выгодных и
угодных господствующему классу.
Мораль же — это совокупность правил человеческого поведения, вы¬
ражающих представления каждого класса о добре и зле, справедливом и
несправедливом, охватывающих отношения людей к обществу и друг к
другу и поддерживаемых силой общественного мнения и внутренним по¬
буждением человека. Моральные воззрения и нормы содействуют либо
сохранению существующих общественных порядков либо их разрушению
и замене новыми — в зависимости от интересов того класса, чье экономи¬
ческое бытие отражает данная система морали.
В понимании вопроса о взаимоотношении права и нравственности в
нашей литературе встречаются двоякого рода неправильные представ¬
ления.
Следует отвергнуть взгляд, будто различие между нравственностью
и правом заключается в том, что нравственность основана исключительно

ПРАВО И НРАВСТВЕННОСТЬ
73
на внутреннем побуждении, тогда как право обладает силой внешнего
принуждения.
Усматривать отличительную черту морали только в наличии внут¬
реннего побуждения — значит изображать мораль как нечто целиком
субъективное, сугубо личное, индивидуальное, коренящееся исключитель¬
но во внутреннем мире человека. Между тем мораль представляет собой
общественное явление, возникает и развивается только в обществе.
Разумеется, мораль предполагает внутреннее побуждение, сознание
нравственного долга, чувство совести. Но было бы неправильно отрицать
элемент принуждения и в морали. Жить в обществе, писал Ленин, и быть
свободным от общества нельзя; принудительная власть есть во всяком
человеческом общежитии, даже таком, где нет государства. Моральные
нормы тоже связаны с известным общественным принуждением. Однако
характер этого принуждения иной, чем в праве: нормы права поддержи¬
ваются государственным принуждением, нормы морали — различными
формами воздействия со стороны общественного мнения.
Сводить различие между нравственностью и правом к различию
между внутренним побуждением и внешним принуждением как мотивами
поведения — значит воспроизводить, по сути дела, кантианское понимание
соотношения морали и права. Именно по Канту, мораль автономна, то есть
нравственный закон есть закон, который воля сама себе предписывает,
независимо от каких-либо внешних влияний; право же гетерономно, то есть
является нормой, навязываемой извне. Мораль, согласно идеалистической
и метафизической этике Канта, представляет собой область только
внутренних мотивов поведения человека и несовместима с каким-
либо принуждением; право же регулирует внешние отношения между
людьми и нуждается в принудительной силе для того, чтобы, как заявляет
Кант, произвол одного лица мог сосуществовать с произволом других лю¬
дей. Кант и не был способен увидеть социальное существо морали, так
как, будучи идеалистом, он выводил мораль из априорного, потусторон¬
него категорического императива, из абсолютно свободной воли человека.
Если нельзя игнорировать момент внешнего принуждения в морали,
то, с другой стороны, неправильно считать, что мораль основана только
на принуждении и что разница между правом и моралью состоит лишь в
характере этого принуждения. Стоять на такой точке зрения — значит
отбрасывать такую неотъемлемую принадлежность морали, как сознание
нравственного долга, чувство совести.
Зачеркивание внутреннего побуждения как фактора, характеризую¬
щего специфичность морали, неправильно вообще. Тем более оно непра¬
вильно в отношении людей советского социалистического общества.
Капитализм извращает и подавляет подлинно человеческие чувства.
При капитализме все становится товаром, все продается и покупается.
Буржуазные отношения превращают в меновую стоимость не только пред¬
меты потребления, не только рабочую силу, но и личное достоинство, честь,
совесть человека. Буржуазная мораль — это мораль эгоизма, корыстолю¬
бия, хищничества, порабощения человека человеком. Эпоха империализ¬
ма, являющаяся эпохой загнивания и умирания капиталистической систе¬
мы, характеризуется и полным моральным вырождением буржуазии.
В погоне за получением максимальной капиталистической прибыли моно¬
полисты не останавливаются ни перед какими преступлениями, попирают
всякие требования человечности. В своем моральном одичании империа¬
листическая буржуазия и ее идеологи доходят до того, что объявляют
химерой самые понятия мораль, совесть.
Социалистический строй, уничтоживший эксплуатацию человека че¬
ловеком, раскрепощает и развивает лучшие чувства человеческой лично¬
сти, выковывает самые высокие моральные качества людей. В социали¬
стическом обществе, основанном на единстве личных и общественных
интересов, на товарищеском сотрудничестве и социалистической взаимо-

74
М. 3. СЕЛЕКТОР
помоши свободных от эксплуатации работников, исключительно велика
роль таких мотивов поведения, как совесть, честь советских людей. Дви¬
жимые преданностью социалистической Родине, сознанием общественного
долга, трудящиеся нашей страны ведут борьбу со всем тем, что мешает
развитию советского общества, отдают все свои силы великому делу по¬
строения коммунизма.
Аморализм буржуазного права
Стремясь затушевать, скрыть классовое, угнетательское существо
буржуазного права, идеологические наемники буржуазии изображают его
как воплощение нравственности. Такого рода «теории» имеют своим на¬
значением дать моральное оправдание буржуазному праву с тем, чтобы
побудить трудящихся считать исполнение враждебных им буржуазных за¬
конов своим нравственным долгом.
В действительности же буржуазное право представляет собой возве¬
денную в закон волю класса капиталистов, охраняет экономические и по¬
литические порядки, выгодные и угодные буржуазии.
Буржуазное право связано с буржуазной моралью. У буржуазного
права и буржуазной морали одни и те же социальные корни — классовые
интересы буржуазии. У них одно и то же назначение — помогать сохра¬
нению экономического и политического господства капиталистов, защи¬
щать давно уже обреченный на гибель капиталистический строй.
Вот почему нельзя согласиться с мнением, будто «в буржуазном об¬
ществе неизбежны... конфликты между правом и буржуазной же
моралью», как это утверждает, например, М. П. Карева в своей книге
«Право и нравственность в социалистическом обществе» (стр. 115).
Говорить о расхождении между буржуазным правом и буржуазной
моралью — значит неправильно представлять классовую суть и служеб¬
ную роль общественной надстройки. Надстройка создается господствую¬
щим классом и обслуживает интересы этого класса. Стало быть, все ее
элементы едины по своему социальному содержанию и по своему назна¬
чению. Буржуазное право и буржуазная мораль суть разные части одной
и той же капиталистической надстройки; они обслуживают один и тот же
класс — буржуазию. Ясно, что между ними нет и не может быть проти¬
воречия.
Буржуазное право, являющееся инструментом буржуазного государ¬
ства, не нейтрально в отношении буржуазной морали. Нормы буржуазного
права закрепляют те же принципы, что и буржуазная мораль. И они ока¬
зывают соответствующее воздействие на моральный облик людей капита¬
листического общества, «воспитывают» уважение к капиталистической
собственности и политическому господству буржуазии, прививают трудя¬
щимся покорность, культивируют индивидуализм, эгоизм, алчность, шови¬
низм и другие отвратительные черты буржуазной морали.
Точно так же буржуазная мораль не безразлична к буржуазному пра¬
ву, а поддерживает его предписания. Так, основной принцип буржуазного
права, провозглашающий капиталистическую собственность на средства
производства священной и неприкосновенной,, является основной запо¬
ведью и буржуазной морали.
Отсутствие конфликта между буржуазным правом и буржуазной мо¬
ралью никоим образом не означает отсутствия вообще конфликта между
правом и нравственностью в капиталистическом обществе.
Нормы буржуазного права, как и всякого эксплуататорского права,
резко расходятся с моральными воззрениями большинства населения —
трудящихся масс. В основе морали пролетариата, идущего во главе всех
трудящихся, лежит великая цель уничтожения всякой эксплуатации чело¬
века человеком и построения бесклассового коммунистического общества.
Последовательными выразительницами благородной пролетарской мора¬

ПРАВО И НРАВСТВЕННОСТЬ
75
ли выступают коммунистические партии, возглавляющие борьбу народ¬
ных масс капиталистических, колониальных и зависимых стргн против
империалистического ига, против кровавых замыслов поджигателей новой
войны, за национальную независимость, мир, демократию, социализм, за
дружбу с Советским Союзом — оплотом международного мира и свободы
народов.
Рабочий класс и все угнетенные и эксплуатируемые каг!италом не мо¬
гут считать соблюдение норм буржуазного права, охраняющих капитали¬
стические порядки, своей моральной обязанностью; они повинуются этим
нормам лишь в силу голого принуждения. «Рабочий,— писал Энгельс,—
слишком хорошо знает и слишком часто испытал на опыте, что закон для
него — кнут, сплетенный буржуазией, и потому имеет с ним дело только
тогда, когда его к этому Еынуждают... Рабочие не почитают закона, а лишь
подчиняются ему, когда они не в силах изменить его» (Соч. Т. III,
стр. 509).
Буржуазия, своекорыстные интересы которой защищает право в капи¬
талистическом обществе, твердит о моральной святости буржуазных зако¬
нов, объявляет безнравственным их нарушение. Но именно потому, что
буржуазное право закрепляет господство эксплуататоров, оно противоре¬
чит подлинно человеческой, прогрессивной морали, носителем которой
является пролетариат.
Фактический аморализм буржуазного права обусловливается бесче¬
ловечностью тех общественных отношений, какие оно отображает и охра¬
няет. Основанный на жесточайшей эксплуатации, буржуазный строй — по
всему своему существу строй насилия, преступления, легализованного мас¬
сового убийства трудящихся изнурительным, каторжным трудом и в ре¬
зультате грабительских войн, развязываемых капиталистическими хищни¬
ками. Буржуазное право, как бы оно ни прикрывалось одеянием морали,
лишено подлинно нравственного содержания, «узаконяет» чудовищную
социальную несправедливость.
Крайних своих пределов аморализм буржуазного права достигает в
эпоху империализма и общего кризиса капиталистической системы. Для
эпохи империализма характерна политическая реакция по всем линиям,
крах даже убогой и куцей буржуазной демократии и переход империа¬
листической буржуазии к открыто террористическим, фашистским ме¬
тодам подавления трудящихся.
Фашизация общественно-политической жизни в странах капитала по¬
лучает свое выражение и в фашизации буржуазного права. Особенно
широкие масштабы принял этот процесс в Соединенных Штатах Америки,
ставших ныне центром мировой реакции и быстрыми темпами превраща¬
ющихся в полицейское государство.
Американская реакция обрушивает на головы трудящихся драконов¬
ские законы, ликвидирующие даже те гражданские права и свободы,
какие формально признаются конституцией США. Так называемый закон
Тафта — Хартли лишает американских рабочих элементарных профсоюз¬
ных прав. На основании «законов», подобных законам Смита или Макка-
рэна — Вуда, американские власти подвергают дикому преследованию
лиц, которые не совершили никакого преступления даже с точки зрения
уголовного кодекса США и единственная «вина» которых состоит в их
прогрессивных убеждениях, в наличии у них «опасных мыслей», в том, что
они являются сторонниками свободы, демократии, мира. Закон Маккарэ-
на — Уолтэра ставит под особый полицейский надзор и лишает права сво¬
бодного передвижения по стране многие миллионы «некоренных» амери¬
канцев.
В страхе перед своими народами и в стремлении задушить их осво¬
бодительное движение буржуазия маршаллизованных государств делает
ставку на помощь со стороны империалистов США и, выбросив за борг
знамя национальной независимости и национального суверенитета, про¬

76
М. Э. СЕЛЕКТОР
дает и предает свои страны американскому монополистическому капита¬
лу. На службу национальному предательству ставится и буржуазное пра¬
во. Так, правящие круги Дании провели такое изменение датской консти¬
туции, которое законодательно оформляет отказ Дании от государствен¬
ного суверенитета в пользу «международных властей», то есть в пользу
американских претендентов на мировое господство. Подобного же рода
изменение конституции произведено в Голландии, оформляется в Бельгии.
Таким образом, право капиталистических государств открыто санкциони¬
рует измену реакционной буржуазии национальным интересам.
Целям подавления трудящихся и удушения демократического движе¬
ния служит буржуазный суд. Суды капиталистических стран жестоко рас¬
правляются с трудящимися, со сторонниками мира и демократии, яростно
обрушиваются на коммунистов, являющихся верными защитниками инте¬
ресов народа.
Свирепая уголовная репрессия в отношении демократических элемен¬
тов дополняется зверской внесудебной расправой с ними. Разнузданный
полицейский произвол, повальный сыск и всесилие американской охран¬
ки — Федерального бюро расследований,— бесчинства комиссии палаты
представителей по расследованию так называемой антиамериканской
деятельности и сенатской комиссии по расследованиям, возглавляемой
ярым мракобесом сенатором Маккарти, омерзительные самосуды — суды
Линча, и т. д., и т. п. фактически свели на нет всякую неприкосновенность
личности в США.
Замена юстиции полицией, права — кровавой расправой с трудящи¬
мися, с борцами за мир и демократию, поощрение уголовных преступни¬
ков и массовое преследование честных, передовых людей — вот что пред¬
ставляет собой современный «правовой порядок» капиталистических
стран, и в первую очередь фашизирующихся Соединенных Штатов Аме¬
рики. Этот облик буржуазного «права» служат показателем глубокого
упадка и разложения капиталистического общества, его все усиливаю¬
щейся моральной деградации.
На заре капитализма, когда буржуазия только устанавливала свое
господство, она провозглашала нерушимость закона, требовала уваже¬
ния к праву. Все это было, разумеется, направлено к защите интересов
капиталистов и порабощению трудящихся, поскольку само право в капи¬
талистическом обществе выражает волю буржуазии. Но в эпоху импе¬
риализма и общего кризиса капиталистической системы, несущих с собой
крайнее обострение классовых противоречий, идущая к гибели монопо¬
листическая буржуазия в своем желании подавить демократическое дви¬
жение стремится, как писал Ленин, избавиться от ею же созданной и
для нее ставшей невыносимою законности. Буржуазная законность, все¬
гда служившая прикрытием классового господства буржуазии, уступает
место вопиющему беззаконию, безудержному произволу империалисти¬
ческой реакции, прибегающей к самому разнузданному террору против
трудящихся в целях сохранения своей власти и подготовки тыла к войне.
Фашистским террором нельзя, однако, спасти обреченный историей
на слом капиталистический строй. Все более широкие массы в США и
других капиталистических странах решительно и сплоченно Еыступаюг
против наступления фашистской реакции, в защиту прогресса, демокра¬
тии, мира.
Единство права и нравственности в советском социалистическом
обществе
Советское право, созданное советским социалистическим государ¬
ством,— это право нового, высшего исторического типа, решительно отли¬
чающееся от всех прежних типов права. Советское право защищает и
охраняет общественную собственность на средства производства и социа-

ПРАВО И НРАВСТВЕННОСТЬ
77
диетическую систему хозяйства, исключающую какое-либо порабощение
человека человеком, обеспечивающую систематический рост материаль¬
ного благосостояния и культурного уровня трудящихся масс. Нормы со¬
ветского права, воплощающие политику Коммунистической партии Совет¬
ского Союза — руководящей и направляющей силы советского обще¬
ства,— служат укреплению и развитию социалистических отношений
товарищеского сотрудничества и взаимопомощи свободных от экс¬
плуатации людей, построению бесклассового, коммунистического
общества.
Советское право проникнуто всесторонним и последовательным демо¬
кратизмом, отображающим демократичность всего социалистического об¬
щественного и государственного строя. В социалистическом обществе
право впервые в истории возводит в закон не волю эксплуататоров, а волю
трудящихся масс, руководимых рабочим классом, закрепляет порядки,
выгодные и угодные трудящимся. Конституция СССР, составляющая пра¬
вовую основу всего советского законодательства, обеспечивает настоящее
народовластие, предоставляет всем гражданам максимум демократических
прав и свобод, стоит на страже общественных и личных интересов каж¬
дого гражданина.
Советское государство устанавливает подлинную, социалистическую
законность. Советские законы, воплощающие истинную волю народа, ли¬
шены всякого произвола, всякого насилия над народом. Советское право,
базирующееся на социалистической системе хозяйства, гарантирует опре¬
деленными материальными условиями фактическое осуществление предо¬
ставляемых им великих демократических прав и свобод.
Социалистические отношения уничтожили привилегию богатства, в
силу которой сумма прав, какими располагает индивид в буржуазном го¬
сударстве, определяется в основном его имущественным положением. Пе¬
ред советским законом все граждане равны, и неукоснительное соблюде¬
ние советских законов безусловно и одинаково обязательно для всех. Точ¬
ное соблюдение всеми учреждениями, организациями, должностными ли¬
цами и гражданами советских законов составляет один из важнейших
принципов советской государственности. В Советском государстве никому
не позволено нарушать социалистическую законность, посягать на права
советских людей, злоупотреблять властью, чинить произвол.
На охране социалистической законности стоит сам народ. Путем само¬
критики и критики снизу советские люди обнаруживают недостатки и
ошибки в проведении советских законов, изгоняют из практики государ¬
ственного аппарата проявления беззакония, бюрократизма, волокиты, со¬
действуют упрочению социалистической законности.
Социалистический строй, победивший в нашей стране, породил и
новое право и новую мораль. Социализм произвел коренной переворот
в нравственном сознании людей. На основе социалистических производ¬
ственных отношений и в результате огромной воспитательной работы
Коммунистической партии, являющейся олицетворением самых высоких
моральных качеств, и Советского государства в советском обществе стала
господствовать новая, коммунистическая мораль. Беззаветная преданность
социалистической Родине; новое, социалистическое отношение к обще¬
ственной собственности и к труду; верность общественному долгу и коллек¬
тивизм; интернационализм, несовместимый ни с национализмом и шови¬
низмом, ни с космополитизмом; социалистический гуманизм, соединяющий
любовь к трудящемуся человеку с ненавистью к угнетателям и эксплуата¬
торам,— таковы благородные черты, характеризующие моральный облик
советских людей. Мораль социалистического общества — истинно человеч¬
ная мораль.
Советокое право пронизано духом подлинной нравственности и нахо¬
дится в полном единстве с утвердившейся в социалистическом обществе
моралью.

78
М. 3. СЕЛЕКТОР
Глубоко нравственное содержание советского права объясняется
прежде всего свойствами того экономического базиса, который оно, как
и социалистическая мораль, отображает и укреплению и развитию кото¬
рого оно служит.
Советское право охраняет и развивает экономические устои социализ¬
ма. Социалистические же производственные отношения — это обществен¬
ные отношения, навсегда положившие конец нищете и бесправию трудя¬
щихся. Целью социалистического производства является удовлетворение
материальных и культурных запросов человека. Этот глубоко гуманисти¬
ческий характер социалистического экономического строя отражает и
социалистическое право, проникнутое заботой о благе трудящегося чело¬
века. Объективная справедливость, настоящая человечность социалисти¬
ческих производственных отношений определяет и высоконравственный
характер порожденного ими социалистического права.
Полное единство права и нравственности при социализме обусловли¬
вается социальным составом советского социалистического общества,
в котором имеются только трудящиеся, морально-политическим единством
советского народа, тесно сплоченного вокруг своей родной Коммунистиче¬
ской партии. И социалистическое право и социалистическая нравствен¬
ность выражают одну волю — волю всего советского народа. Понятно,
что при социализме нет и не может быть расхождения между правом и
нравственными взглядами членов общества.
Подчинить свое поведение интересам быстрейшей победы коммуниз¬
ма — таково главное требование социалистической законности. Этим же
требованием проникнута и социалистическая мораль. Содействует или
вредит тот или иной поступок движению к коммунизму — вот то мерцло,
которое кладет советское общество в основу определения как законного
или противозаконного, так и нравственного или безнравственного. Нормы
советского права целиком соответствуют общенародным нравственным
воззрениям.
Совершенно неверно утверждение, будто в отличие от социалистиче¬
ского права, которое воплощает единую государственную волю, содержа¬
ние норм социалистической морали «не составляет такого единства и
диференцируется в зависимости от уровня сознательности различных
rpvnn трудящихся» (Н. Г. Александров. Сущность права, стр. 23.
1950).
Нельзя смешивать вопрос о неодинаковой степени коммунистической
сознательности членов социалистического общества с вопросом о принци¬
пах социалистической морали, которые едины для всего советского обще¬
ства и с позиций которых советские люди борются против пережитков
старых, частнособственнических нравов. В ходе строительства коммуниз¬
ма, благодаря неустанной идеологической работе партии и Советского
государства, требования коммунистической морали все больше входят
в быт всех советских людей.
Коммунистическая партия руководит массами, не отрываясь от них.
считаясь с их опытом, учась у масс. Но в то же время партия, как пере¬
довой отряд трудящихся, учит массы, ведет их вперед. И именно руково¬
дящие идеи партии, отражающие объективные закономерности и потреб¬
ности развития материальной жизни общества, направляют развитие как
советского права, так и социалистической морали.
Взаимоотношение между правом и нравственностью при социализ¬
ме— это взаимоотношение между всенародным правом и единой, всена¬
родной моралью. Никакая норма социалистического права не может по¬
этому противоречить и не противоречит социалистической нравственности.
Вместе с тем социалистическая нравственность обязывает к строгому
исполнению предписаний социалистического права. Соблюдение совет¬
ских законов является не только юридической обязанностью каждого со¬
ветского гражданина, но воспринимается им и как моральный долг. И на-

ПРАВО Н НРАВСТВЕННОСТЬ
79
оборот, всякое преступление перед советской законностью выступает и
как нарушение социалистической нравственности, подвергается мораль¬
ному осуждению со стороны советских людей.
В полном единстве права и нравственности при социализме получают
отражение как характерные черты социалистического базиса, так и вы¬
текающие из них особенности политико-правовой части надстройки социа¬
листического общества.
Всякое эксплуататорское государство, являясь организацией господ¬
ства эксплуататоров над эксплуатируемыми, стремится к затемнению
сознания масс. Оно имеет своей целью как экономическое и политическое,
так и духовное порабощение трудящихся.
В противоположность эксплуататорскому государству Советское го¬
сударство выражает интересы народа. Оно кровно заинтересовано поэтому
в непрестанном повышении сознательности масс. Воспитательная работа
составляет органическое его сеойство.
В силу этого коренным образом изменяются и задачи права в социа¬
листическом обществе. Из средства подавления масс оно становится при
социализме средством воспитания трудящихся, средством внедрения ком¬
мунистической морали в сознание и поведение всех членов общества.
Советское право прямо содержит в себе важнейшие требования ком¬
мунистической морали. Так, Конституция СССР устанавливает, что каж¬
дый советский гражданин обязан соблюдать Конституцию Союза Совет¬
ских Социалистических Республик, беречь и укреплять общественную,
социалистическую собственность, блюсти дисциплину труда, честно отно¬
ситься к общественному долгу, уважать правила социалистического обще¬
жития. Эти положения, будучи правовыми нормами, выражают одновре¬
менно и нормы коммунистической морали. Многие статьи Конституции
характеризуются единством юридической и этической оценок. Например,
статьи Конституции, говорящие о том, что защита Родины — священный
долг каждого гражданина СССР, что труд в СССР является обязанностью
и делом чести каждого способного к труду гражданина, являясь норма¬
ми права, содержат и высокую моральную оценку. Точно так же положе¬
ние Конституции, гласящее, что лица, покушающиеся на общественную,
социалистическую собственность, являются врагами народа, заключает
в себе как правовой запрет, так и моральное осуждение. Статьи Консти¬
туции СССР, говорил М. И. Калинин, «являются не только юридическим
оформлением прав и обязанностей граждан, но и могучим фактором вос¬
питания людей» («О коммунистическом воспитании», стр. 8. 1940).
Советское право культивирует и развивает у трудящихся СССР горя¬
чий и животворный советский патриотизм, чувство беззаветной любви
к социалистической Родине, к советскому общественному и государствен¬
ному строю, к Коммунистической партии, учит советских людей неприми¬
римости к предателям народа.
Социалистическое право помогает воспитывать советских людей в
духе высокой революционной бдительности. Громадный рост мощи
лагеря мира, демократии, социализма, возглавляемого Советским Сою¬
зом, с одной стороны, дальнейшее ослабление всей капиталистической си¬
стемы— с другой, вызывают активизацию империалистических сил, рас¬
считывающих найти выход из своих противоречий в развязывании воен¬
ных авантюр и различных провокаций против СССР и стран народной де¬
мократии. В такой международной обстановке высокая бдительность
к. коварным проискам империалистических хищников является тем мо¬
рально-политическим качеством, которое особенно нужно каждому совет¬
скому гражданину. Об этом постоянно напоминает всем советским людям
социалистическое право. Так, Указ Президиума Верховного Совета СССР
от 9 июня 1947 года «Об ответственности за разглашение государственной
тайны и.за утрату документов, содержащих государственную тайну» пред-

80
М. 3. СЕЛЕКТОР
усматривает строгую ответственность за совершение этих тяжких пре¬
ступлений.
Советская законность проникнута идеей дружбы и братства народов
СССР, воспитывает советских людей в духе пролетарского интернациона¬
лизма. Конституция СССР исходит из того, что все нации и расы должны
пользоваться одинаковыми правами во всех сферах хозяйственной, обще¬
ственной, государственной и культурной жизни общества, и прочно охра¬
няет равноправие Есех народов нашей страны. Всякая проповедь расовой
или национальной исключительности или ненависти и пренебрежения ка¬
рается в СССР законом.
Нормы социалистического права прививают трудящимся высокое со¬
знание общественного долга, учат ставить превыше всего интересы обще¬
ства, Советского государства. Советское право ведет борьбу с противопо¬
ставлением местных, ведомственных, частных интересов интересам госу¬
дарственным, развивает в советских людях чувство неусыпной заботы о
сохранении и приумножении социалистической собственности как свя¬
щенной и неприкосновенной основы советского строя, как источника могу¬
щества Родины и зажиточной и культурной жизни всех трудящихся. Стро¬
го карая расхитителей народного добра, советское право способствует тем
самым утверждению бережного, хозяйского отношения к общественному
достоянию как неотъемлемой черты морального облика советских людей.
Предоставляя всем гражданам гарантированное право на труд, охра¬
няя трудовые права граждан, советская законность обязывает вместе с
тем добросовестно относиться к труду. Важнейшим средством воспитания
социалистической трудовой дисциплины является последовательное про¬
ведение принципа материальной заинтересованности каждого работника в
результатах своего труда, в развитии общественного производства. Совет¬
ское право в законодательном порядке закрепляет этот принцип, преду¬
сматривая оплату труда в соответствии с его количеством и качеством,
устанавливая льготы и преимущества для работников, отличившихся об¬
разцовым выполнением своих трудовых обязанностей. Советское законо¬
дательство поощряет не только материально, но и морально передовиков
социалистического труда. Люди самоотверженного, творческого и произво¬
дительного труда удостаиваются звания Героя Социалистического Труда,
лауреата Сталинской премии, награждаются орденами и медалями, что
выражает всенародное признание заслуг лучших сынов и дочерей совет¬
ского народа перед социалистической Родиной и способствует неуклонно¬
му развертыванию всенародного социалистического соревнования в труде.
Поощряя хорошо работающих, советские законы наряду с этим борются
с нарушениями трудовой дисциплины, предусматривают меры взыскания
по отношению к лодырям, рвачам, бракоделам, дезорганизаторам социа¬
листического производства. Культивируя коммунистическое отношение к
труду, требуя от всех трудящихся постоянной заботы об укреплении со¬
циалистической дисциплины труда, советское право содействует достиже¬
нию все более высокой производительности труда—самого главного,
самого важного, что необходимо для успешного продвижения нашей стра¬
ны от социализма к коммунизму.
Социалистический строй, раскрепостивший женщину, принесший ей
полное экономическое и политическое равноправие с мужчиной, создал
новые семейные отношения, основанные на взаимной любви супругов, на
их идейном единстве и духовной близости. Нормы советского права стоят
на страже советской семьи, как ячейки социалистического общества, од¬
ной из важнейших функций которой является воспитание новых поколе¬
ний строителей коммунизма.
Выражая политику Коммунистической партии и Советского государ¬
ства, советское законодательство ведет борьбу с проявлениями легкого,
безответственного отношения к браку, семье, семейным обязанностям.
Устанавливая, что только зарегистрированный брак создает права и обя¬

ПРАВО И НРАВСТВЕННОСТЬ
81
занности супругов, советский закон напоминает о необходимости самого
серьезного отношения к такому важному и ответственному жизненному
шагу, как вступление в брак. Не устанавливая нерасторжимости брака,
советское право ограничивает, однако, известными условиями развод,
чтобы предупредить необдуманные, необоснованные разводы и оградить
устойчивость семьи и интересы детей. Советская законность окружает по¬
четом и уважением женщину-мать, поощряет многодетность. Советское
право требует от родителей соблюдения обязанностей в отношении дегей
и от взрослых детей — обязанностей в отношении родителей, карает мо¬
ральных уродов, пренебрегающих этими обязанностями.
Нормы советского права воспитывают граждан в духе уважения к
человеческой личности, друг к другу. Они охраняют советского гражда¬
нина от всяких посягательств на его права, жизнь, здоровье, честь, до¬
стоинство, имущество, стоят на страже личной собственности граждан.
Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 года «Об уси¬
лении охраны личной собственности граждан» устанавливает строгое на¬
казание за кражу личного имущества граждан, за совершение разбоя с
целью завладения чужим имуществом.
Коммунистическое воспитание трудящихся осуществляется в неослаб¬
ной борьбе против навыков и взглядов, унаследованных от капиталисти¬
ческого общества. Трудящиеся СССР в подавляющем большинстве явля¬
ются сознательными и активными строителями коммунизма. Но в нашей
стране далеко еще не изжиты остатки буржуазной идеологии, пережитки
частнособственнической психологии и морали, которые стремится под¬
держивать и оживлять капиталистическое окружение. Эти пережитки
проявляются в антиобщественных, антигосударственных поступках, на¬
носящих ущерб делу коммунистического строительства.
Наказывая нарушителей социалистической законности, изолируя и
перевоспитывая лиц, совершивших преступления, советское право свой¬
ственными ему методами искореняет старые навыки и взгляды, способ¬
ствует, говоря словами Ленина, делу «переработки самих нравов, надолго
загаженных, испорченных проклятой частной собственностью на средства
производства» (Соч. Т. 31, стр. 102).
Огромная роль советского права в нравственном воспитании трудя¬
щихся СССР со всей наглядностью проявляется в деятельности советского
суда. Основанный на началах социалистического демократизма, советский
суд является выразителем правосознания и нравственных взглядов народа.
И по своим задачам, и по своей организации, и по методам отправления
правосудия он в корне противоположен буржуазному суду.
Глубоко верны слова судьи Елизарьева, героя произведения В. Шала-
гинова «Судья», который говорит: «Есть у нашего суда одна драгоцен¬
ная особенность — мы судим прошлое, старое, расчищаем дорогу в буду¬
щее, дорогу к коммунизму, к счастью человечества. Если там, за рубе¬
жом, в капиталистическом мире, судьи от денежного мешка тщетно пы¬
таются рубить полные сил побеги будущего, то мы выкорчевываем
худую траву, злой татарник, острец, старые гнилые пни, еще распро¬
страняющие порой миазмы в нашем обществе. В этом источник силы и
правоты нашего народного суда» (журнал «Новый мир» № 11 за
1951 год, стр. 148).
Замечательная черта советского суда состоит в том, что он не только
карает, но и воспитывает. Борясь с хищениями социалистической соб¬
ственности, со злостными нарушениями государственной и трудовой дис¬
циплины, с посягательствами на жизнь, здоровье и имущество советских
граждан, с хулиганством и другими антиобщественными поступками, со¬
ветский суд выжигает родимые пятна капитализма в сознании лю¬
дей, помогает упрочению в нашем обществе норм коммунистической
морали.
6.	«Вопросы философии» № 2.

82
М. 3. СЕЛЕКТОР
В своей работе по коммунистическому воспитанию трудящихся Со¬
ветское государство умело сочетает убеждение и принуждение. Глав¬
ным и решающим средством воспитания является убеждение. Но, как
учит марксизм-ленинизм, одним только убеждением нельзя обойтись в
борьбе против пережитков капитализма в сознании людей; необходимо
использование и мер государственного принуждения. Принуждение
играет вспомогательную роль, служит лишь дополнением к убеждению
и опирается на него. Принуждение, исходящее от советского социали¬
стического государства, применяется в отношении немногих отсталых
членов общества, не освободившихся от пережитков капитализма, и поль¬
зуется поддержкой всего советского народа.
Полное единство права и нравственности в социалистическом обще¬
стве не означает их тождества. При общности целей, принципов и многих
конкретных требований социалистического права и социалистической
.нравственности между ними имеется различие, забывать о котором было
бы теоретически неверно и политически вредно.
Все советское право проникнуто нравственным содержанием и отве¬
чает нравственным воззрениям советских людей. Было бы, однако, невер¬
но изображать на этом основании взаимоотношение между правом и
нравственностью в социалистическом обществе таким образом, будто
нормы социалистического права представляют собой юридическое офор¬
мление и закрепление норм коммунистической морали, будто все совет¬
ское право есть не что иное, как возведенные в закон нравственные взгля¬
ды советского народа.
В состав социалистического права входят нормы, которые непосред¬
ственно не являются нормами морали. Таковы, например, в своем боль¬
шинстве нормы гражданского и административного права. С другой сто¬
роны, советское право не включает в себя многих требований, предъяв¬
ляемых социалистической моралью. Так, нормы советского права не рас¬
пространяются на многие отношения советских людей в области любви,
семьи, быта, регулируемые лишь правилами морали. Отсюда очевидно,
что не всякая моральная обязанность является обязанностью юридической
и не всякое деяние, осуждаемое социалистической моралью, влечет за
собой юридическое наказание.
Нормы социалистического права сознательно и добровольно соблюда¬
ются подавляющим большинством советских граждан, считающих испол¬
нение советских законов своим нравственным долгом. Но этот факт не мо¬
жет и не должен служить поводом для стирания граней между советским
правом и коммунистической нравственностью, для игнорирования, в част¬
ности, того обстоятельства, что в отличие от норм коммунистической мр-
рали нормы советского права неразрывно связаны с охраной их государ¬
ственным принуждением. Нельзя признать правильными встречающиеся
в нашей литературе утверждения, будто советское право вообще не имеет
государственно-принудительного характера, будто ставить на первое ме¬
сто принуждение при выработке определения советского социалистиче¬
ского права не имеет смысла.
В социалистическом праве принуждение применяется к незначитель¬
ному меньшинству общества на основе убеждения большинства в необ¬
ходимости и справедливости этого принуждения. Необходимо, однако,
различать вопрос об объеме принуждения, применяемого советским пра¬
вом, каковой сокращается с ростом коммунистической сознательности тру¬
дящихся нашей страны, и вопрос о значении государственного принуж¬
дения как специфической особенности, которая отличает советское право
от других социальных норм, действующих в социалистическом обществе,
и без которой советское право не было бы правом. Отрицать или отодви¬
гать на задний план эту неотъемлемую черту советского права — значит,
по сути дела, идти по линии воскрешения давно разбитых партией «тео
рий» отмирания государства и права при социализме.

ПРАВО И НРАВСТВЕННОСТЬ
83
Право и нравственность в период постепенного перехода
от социализма к коммунизму
Всемерное усиление Советского государства как главного орудия
построения коммунизма и защиты социалистических завоеваний от внеш¬
них врагов составляет одну из основных закономерностей постепенного
перехода нашей страны от социализма к коммунизму.
В коммунистическом обществе, после того как будет ликвидировано
капиталистическое окружение, государство и право станут ненужными
и отомрут. Но отмирание государства и права при полном коммунизме
наступит лишь через максимальное укрепление Советского государства
и советского права. «Высшее развитие государственной власти в целях
подготовки условий для отмирания государственной власти — вот мар¬
ксистская формула» (И. В. Сталин. Соч. Т. 12, стр. 369—370).
Для периода постепенного перехода от социализма к коммунизму
характерно не поглощение права моралью или морали правом, а даль¬
нейшее расширение и углубление теснейшего взаимодействия советского
права и коммунистической нравственности.
Подъем на высшую ступень взаимодействия права и нравственности
в период постепенного перехода от социализма к коммунизму сказывает¬
ся в том, что по мере роста морального сознания советских людей Совет¬
ское государство, выражающее общенародные интересы, включает во все
большем масштабе требования коммунистической морали в социалистиче¬
ское право и делает их соблюдение законом, обязательным для всех чле¬
нов общества. Право во все возрастающей степени ставится на службу
обеспечения того, чтобы поведение каждого советского человека соответ¬
ствовало высоким и благородным принципам коммунистической морали.
Коммунистической нравственности чужды наставления индивидуали¬
стической, эгоистической буржуазной морали, проповедующей: «моя хата
с краю», «каждый за себя, один бог за всех». Для советских людей обще¬
ственное дело является и личным делом. Опираясь на рост коммунисти¬
ческой сознательности советских людей и усиливая борьбу против остат¬
ков индивидуалистической психологии, советское право Указом Прези¬
диума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 года «Об уголовной
ответственности за хищение государственного и общественного имуще¬
ства» юридически оформляет и конкретизирует требование коммунисти¬
ческого отношения к общественному долгу, предусматривая наказание
не только за совершение хищения социалистической собственности, но и
за недонесение органам власти о достоверно известном готовящемся или
совершенном хищении народного достояния.
Примером все большего закрепления советским правом норм комму¬
нистической нравственности могут служить также принятые за последние
годы законы, касающиеся регулирования семейных отношений.
В период постепенного перехода от социализма к коммунизму про¬
исходит возрастание роли моральных стимулов в советском праве.
Показателем этого служит большое количество принятых в послевоенное
время правовых актов, направленных на моральное поощрение самоот¬
верженного, творческого труда.
Дальнейшее углубление тесного взаимодействия советского права
и коммунистической морали в процессе движения советского общества
к коммунизму проявляется как в усилении воспитательной роли совет¬
ского права, так и в том, что с достижением советским обществом новых
успехов в коммунистическом воспитании трудящихся советское право все
в большей степени опирается на поддержку его всенародной коммунисти¬
ческой нравственностью.
В этом одна из причин систематического снижения числа нарушений
советских законов, неизменного падения преступности в СССР.
Капиталистическому строю органически присуща преступность. Лихо¬

84
М. 3. СЕЛЕКТОР
радочная погоня капиталистов за наживой, с одной стороны, все усилива¬
ющиеся нищета и бедствия эксплуатируемых трудящихся масс — с дру¬
гой, вызывают постоянный рост преступности. США, главная страна ка¬
питализма, являются и страной небывалого развития преступности.
Социализм уничтожил основной источник преступности — капитали¬
стическую собственность на средства производства и порождаемые ею
алчность и хищничество. Социалистический строй избавил трудящихся от
эксплуатации, безработицы, нужды, создал им условия для зажиточной и
счастливой жизни; новым ярчайшим подтверждением великих экономиче¬
ских преимуществ социализма являются мероприятия Коммунистической
партии и Советского правительства, направленные на крутой подъем в
течение ближайших двух — трех лет уровня народного потребления. Со¬
ветские законы выражают и защищают жизненные интересы всего народа.
Преступления, имеющие место в советском обществе, объясняются не ха¬
рактером общественных отношений, а наличием пережитков капитализма
в сознании людей, разлагающим влиянием капиталистического окруже¬
ния. Благодаря непрерывному росту материального благосостояния совет¬
ских людей, повышению их культурного уровня и коммунистической
сознательности кривая преступности в СССР все время идет вниз.
Выражением великой жизненной силы социалистического строя, его
неоспоримого превосходства над строем капитализма является Указ Пре¬
зидиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 года «Об амнистии».
В Указе говорится, что в результате упрочения советского общественного
и государственного строя, повышения благосостояния и культурного уров¬
ня населения, роста сознательности граждан, их честного отношения к вы¬
полнению своего общественного долга укрепились законность и социали¬
стический правопорядок, а также значительно сократилась преступность
в стране. Президиум Верховного Совета СССР признал, что в этих усло¬
виях не вызывается необходимостью дальнейшее содержание в местах
заключения лиц, совершивших преступления, не представляющие большой
опасности для государства, и своим добросовестным отношением к труду
доказавших, что они могут вернуться к честной трудовой жизни и стать
полезными членами общества.
Важное значение имеет статья 8 Указа об амнистии, при¬
знающая необходимым пересмотреть уголовное законодательство СССР
и союзных республик с тем, чтобы заменить уголовную ответствен¬
ность за некоторые должностные, хозяйственные, бытовые и другие ме¬
нее опасные преступления мерами административного и дисциплинарного
порядка, а также смягчить уголовную ответственность за отдельные пре¬
ступления. Там, где это возможно, не возбуждать уголовного преследо¬
вания, в максимальной степени использовать административные и дис¬
циплинарные меры и силу морального воздействия на нарушителей со¬
циалистического правопорядка — таков высокогуманный смысл данной
статьи Указа, свидетельствующей о дальнейшем развитии хозяйственно¬
организаторской и культурно-воспитательной функции Советского госу¬
дарства.
Все это, разумеется, ни в какой мере не означает и не может озна¬
чать умаления карательной роли советского права, ослабления каратель¬
ных органов Советского государства. Советское право направляет всю
силу уголовной репрессии против шпионов, диверсантов, изменников
Родины, расхитителей народного добра, бандитов, убийц. В виде изъятия
из действующего в СССР принципа отказа от смертной казни в мирное
время Указ Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1950 года
допустил применение смертной казни, как высшей меры наказания, к
изменникам Родины, шпионам и диверсантам. Указ Президиума
Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 года «Об амнистии»
не распространяет амнистию на лиц, осужденных на срок более пяти
лет за контрреволюционные преступления, крупные хищения социали¬

ПРАВО И НРАВСТВЕННОСТЬ
85
стической собственности, бандитизм, умышленное убийство. Учитывая
степень опасности того или иного вида преступлений для дальнейшего дви¬
жения нашей страны к коммунизму, Советское государство усиливает в
необходимых случаях меры уголовного наказания. Так, Указ Президиума
Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 года «Об уголовной ответствен¬
ности за хищение государственного и общественного имущества» преду¬
сматривает повышение уголовной ответственности за расхищение государ¬
ственного, колхозного, кооперативного и иного общественного достояния.
Коммунистическое общество знаменует исключительный расцвет
морали. В то время как политико-юридическая часть социалистической
надстройки отомрет на высшей фазе коммунизма, после победы комму¬
низма во всемирном масштабе, коммунистическая мораль получит при
коммунизме всестороннее развитие и станет единственным средством,
обеспечивающим отношение к общественной собственности как к незыб¬
лемой и неприкосновенной основе существования общества, соблюдение
коммунистической дисциплины труда и коммунистических правил обще¬
жития. Путь к этому лежит не через свертывание советского права, а через
его укрепление и усиление его значения как орудия воспитания всех
граждан Советской страны в духе коммунизма.
Большая творческая роль советского права в строительстве комму¬
низма состоит в том, что оно не только содействует созданию коммуни¬
стической экономики, но и является могучим средством полного утверж¬
дения коммунистической морали.
Как указывает Ленин, коммунизм означает «такой порядок, когда
люди привыкают к исполнению общественных обязанностей без особых
аппаратов принуждения, когда бесплатная работа на общую пользу
становится всеобщим явлением» (Соч. Т. 30, стр. 260—261).
Советское право и способствует тому, чтобы следование нормам
коммунистической морали превратилось в привычку. Поощряя одни по¬
ступки, запрещая и искореняя другие, оно действует в направлении того,
чтобы люди постепенно привыкли к добровольному, без государственного
принуждения, соблюдению коммунистической дисциплины труда и правил
коммунистического общежития.
СССР — поборник права и морали в международных отношениях
Глубоко моральный характер социалистического права ярко про¬
является и в той роли, которую оно играет во внешнеполитической дея¬
тельности Советского государства.
Советское право воспитывает советских людей в духе идеологии мира
и уважения к суверенитету других государств. В отличие от конституций
буржуазных государств Конституция СССР не знает «права войны», ис¬
ключает возможность агрессивной войны со стороны Советского государ¬
ства, допускает войну лишь в качестве необходимой самообороны от аг¬
рессии, направленной против СССР или других миролюбивых государств.
Советским людям чуждо стремление к войне. В СССР нет классов
и социальных групп, заинтересованных в территориальных захватах,
грабеже других народов и разжигании войны. Тем не менее Верховный
Совет СССР принял в марте 1951 года специальный закон о защите мира.
В этом законе указывается, что «совесть и правосознание народов, пере¬
несших на протяжении жизни одного поколения бедствия двуч мировых
войн, не могут мириться с безнаказанностью ведущейся агрессивными
кругами некоторых государств пропаганды войны». Закон считает пропа¬
ганду войны, в какой бы форме она ни велась, тягчайшим преступлением
против человечества и предусматривает строгую уголовную ответствен¬
ность за пропаганду войны. Такого же рода законы приняты законодатель¬
ными органами стран народной демократии.
Красноречивым примером действенного участия советского права

86
М. 3. СЕЛЕКТОР
е борьбе за прочный и длительный мир является Указ Президиума
Верховного Совета СССР об учреждении международных Сталинских
премий за укрепление мира между народами.
Искренняя и последовательная миролюбивая политика Советского
государства получает свое выражение как в нормах советского социа¬
листического права, так и в международно-правовой позиции СССР.
Международное право представляет собой совокупность норм, регу¬
лирующих отношения между государствами, выражающих волю господ¬
ствующих классов этих государств и обеспечиваемых принуждением, осу¬
ществляемым государствами индивидуально или коллективно. В основе
международно-правовых норм лежат соглашения между государствами,
и притом не только между государствами однотипными, но и с различной
классовой природой. История международных отношений выработала ряд
основных, элементарных норм международного права, имеющих обяза¬
тельную силу для всех государств и могущих служить делу обеспечения
мирного сожительства народов.
Империалистическая буржуазия растаптывает право и законность как
во внутригосударственных, так и в международных отношениях.
В качестве разрушителя международного права выступает сейчас
прежде всего американский империализм, добивающийся установления
своего господства над миром и являющийся главным поджигателем
новой мировой войны. Ставя своей целью закабаление и порабощение
других народов, стремясь развязать новую войну, империалисты США
бесцеремонно расправляются с международным правом и моралью, про¬
тивопоставляют им «политику силы», стратегию «холодной войны», мето¬
ды международного разбоя и провокации.
Опрокидывая элементарные нормы международного права, правя¬
щие круги США беззастенчиво нарушают суверенитет других государств,
вмешиваются в их внутренние дела, используют все средства экономиче¬
ского и политического давления для навязывания своей воли. Неслыхан¬
ное нарушение норм международного права представляет собой ассигно¬
вание законодательными органами США специальных средств на органи¬
зацию подрывной и диверсионной работы в странах социализма и демо¬
кратии.
Американские и другие экспансионисты игнорируют такую обще¬
признанную норму международного права, как требование добросовест¬
ного выполнения заключенных международных договоров. Правительства
Соединенных Штатов Америки, Англии и Франции растоптали решения
Потсдамской конференции, подписав с марионеточным боннским прави¬
тельством Аденауэра милитаристский сепаратный договор, ведущий к
закреплению раскола Германии и превращающий Западную Германию
в колонию американского империализма и орудие американской агрессии
в Европе. Бесчестным отказом от выполнения обязательств по Ялтинско¬
му соглашению, Потсдамской декларации являются сан-францисский
«мирный договор» и «административное соглашение», навязанные правя¬
щими кругами США Японии, и проводимые американскими империали¬
стами оккупация Японии и возрождение японского милитаризма.
Полностью противоречат основам современного международного
права, рассматривающего агрессию как преступление против мира и че¬
ловечества, всякого рода агрессивные военно-политические пакты между
империалистическими державами. Целям подготовки новой войны служит
в нынешнем своем виде Северо-атлантический пакт, направленный против
СССР. Агрессивный характер носит и парижский договор о создании так
называемого «европейского оборонительного сообщества» — замкнутой во¬
енной группировки шести европейских государств во главе с ремилитари¬
зованной Западной Германией.
Держа курс на срыв международного сотрудничества и усиление
напряженности в международной обстановке, американские империали¬

ПРАВО И НРАВСТВЕННОСТЬ
87
стические политики ведут подкоп под Организацию Объединенных Наций.
Объектом бешеных нападок американских поджигателей войны и их
сателлитов является Устав ООН, закрепленный в нем принцип единогла¬
сия великих держав — постоянных членов Совета Безопасности. Прави¬
тельство США препятствует тому, чтобы предоставить Китайской Народ¬
ной Республике принадлежащее ей по праву место в ООН, противодей¬
ствует приему в ООН ряда демократических государств, что противоречит
принципу универсальности этой организации.
Чудовищным международным преступлением явилась американская
интервенция в Корее, прикрываемая флагом ООН, и неслыханные зло¬
действа, которые учинили американские оккупанты на корейской земле.
Американские власти систематически нарушают условия перемирия в Ко¬
рее, заключение которого явилось крупным успехом всех миролюбивых
народов и свидетельством несостоятельности «политики силы», проводи¬
мой агрессивными кругами США.
Империалистическим разрушителям права и морали в международ
ных отношениях противостоит Советское социалистическое государство.
Внешняя политика СССР — это политика сохранения и упрочения
всеобщего мира, укрепления и расширения международного сотрудниче¬
ства. «Мы твердо стоим на той позиции,— заявил глава Советского пра¬
вительства товарищ Г. М. Маленков,— что в настоящее время нет такого
спорного или нерешенного вопроса, который не мог бы быть разрешен мир¬
ным путем на основе взаимной договоренности заинтересованных сторон»
(«Речь на пятой сессии Верховного Совета СССР», стр. 36—37).
Верное политике мира и дружбы между народами, Советское госу¬
дарство является могучим фактором укрепления и развития международ¬
ного права. Оно рассматривает международное право как инстру¬
мент защиты мира и безопасности народов, как средство обеспечения
международного сотрудничества и предотвращения империалистической
агрессии. СССР отвергает те институты международного права, которые
созданы империалистическими государствами в интересах оправдания
захватов и порабощения других народов, наполняет последовательно
демократическим содержанием исторически сложившиеся прогрессивные
нормы международного права и вносит в международное право новые
принципы и институты, проникнутые идеями демократизма и гуманизма,
служащие делу охраны мира и международной безопасности.
Советская страна и страны народной демократии настойчиво борются
за национальный и государственный суверенитет всех народов, понимая
под суверенитетом право нации на самоопределение вплоть до отделения
и образования самостоятельного государства, независимость государства
во внутренней и внешней политике. Страны демократического лагеря
неизменно придерживаются в международных отношениях принципов рав
ноправия всех народов, больших и малых, и невмешательства во внутрен¬
ние дела других государств, честно выполняют принятые на себя между¬
народные обязательства. В соответствии с Потсдамским соглашением Со¬
ветский Союз стоит за скорейшее заключение мирного договора с Герма¬
нией и развитие Германии как единого, независимого, миролюбивого,
демократического государства. СССР настаивает на заключении всесто¬
роннего мирного договора с Японией, предусматривающего создание сво¬
бодной, демократической Японии.
Огромным вкладом Советской страны в развитие международного
права является ее борьба за международный запрет и объявление вне за¬
кона агрессивной войны. Советский Союз предлагает принять междуна¬
родное определение агрессии и дал четкое определение агрессии, имеющее
своей целью устранить всякий предлог к ее оправданию. В качестве одно¬
го из действенных способов предупреждения агрессии Советский Союз
выдвигает заключение международных договоров о сокращении вооруже¬
ний. Считая, что применение таких жестоких и бесчеловечных средств ве¬

88
М. 3. СЕЛЕКТОР
дения войны, как атомная и водородная бомбы, как бактериологическое
и химическое оружие, несовместимо с элементарными нормами мёждуна-
родного права и противоречит чести и совести народов, Советский Союз
добивался и добивается безусловного запрещения всех видов оружия мас¬
сового уничтожения и установления строгого международного контроля
за выполнением этого запрещения.
От Советского государства исходили и исходят предложения о кол¬
лективном обеспечении безопасности народов. Важнейшее значение для
дальнейшего ослабления международной напряженности и укрепления
всеобщего мира имеют выдвинутый Советским правительством проект
Общеевропейского договора о коллективной безопасности в Европе и со¬
ветские предложения, направленные на то, чтобы Северо-атлантический
пакт приобрел действительно оборонительный характер.
Советский Союз неустанно борется за создание и упрочение между-
государственных организаций, могущих способствовать международному
сотрудничеству и недопущению агрессивной войны. Ему принадлежит
большая роль в образовании Организации Объединенных Наций. Совет¬
ский Союз непоколебимо стоит на страже Устава ООН, стремится к все¬
мерному повышению авторитета и роли ООН как организации, призванной
содействовать мирному урегулированию международных проблем и пред¬
отвращению агрессии.
Вдохновляемый стремлением обеспечить мир, СССР явился инициа¬
тором ряда международно-правовых актов, устанавливающих уголовную
ответственность правительств и индивидуальную уголовную ответствен¬
ность за преступления против человечества. Устав Международного воен¬
ного трибунала для суда над главными немецкими военными преступни¬
ками, в основу которого положен советский проект и который был едино¬
гласно одобрен Генеральной ассамблеей ООН, а также аналогичный ему
Устав Международного военного трибунала для суда над главными япон¬
скими военными преступниками предусматривают уголовное наказание
лиц, независимо от их должностного положения, виновных в преступле¬
ниях против мира, в военных преступлениях и преступлениях против че¬
ловечности. Этот международный закон является грозным предупрежде¬
нием поджигателям новой мировой войны.
В то время как лагерь империализма во главе с США нагло попирает
международное право и самые элементарные требования человечности,
лагерь социализма и демократии, возглавляемый СССР, несет челове¬
честву мир, прогресс, международный правопорядок. Осененное знаменем
своей до конца демократической Конституции — конституции мира и
дружбы между народами, — Советское государство выступает верным
поборником международной законности и международной морали,
является могучей опорой свободы и независимости народов, несокруши¬
мым оплотом мира во всем мире.
* * *
Советское государство, руководимое Коммунистической партией Со¬
ветского Союза, представляет собой величайшую не только политическую,
но и моральную силу. Оно претворяет в жизнь благородные идеалы со¬
циальной справедливости, утверждает подлинно человеческую, коммуни¬
стическую нравственность. Оно опирается на безграничное доверие и лю¬
бовь могучего советского народа и пользуется моральной поддержкой все¬
го прогрессивного человечества. В этом моральном превосходстве Совет¬
ского государства заключается одна из причин того, что советский строй
является самым прочным из всех существующих в мире.

Н. П. Огарев—революционный
демократ и воинствующий
материалист
М, В. ЯКОВЛЕВ
Советский народ по праву гордится своим великим революционным
прошлым, богатой многовековой культурой и солидной материалистиче¬
ской традицией в области философии. К числу выдающихся представи¬
телей революционной России наряду с Белинским и Герценом, Черны¬
шевским и Добролюбовым можно отнести Николая Платоновича
Огарева (1813—1877)—русского революционного демократа XIX века,
философа-материалиста, публициста и поэта.
Н. П. Огарев принадлежал к поколению дворянских революционе¬
ров. С юношеского возраста он вступил на путь борьбы против само¬
державия и крепостничества, за свободу народа. В процессе своего
идейного развития под влиянием нараставшего в стране антикрепостниче¬
ского движения Огарев поднялся от дворянского революционера до кре¬
стьянского революционного демократа, защитника интересов крепостного
крестьянства. Как и Герцен, Огарев был основателем и активным дея¬
телем бесцензурной русской демократической печати — «Полярной
звезды», «Колокола», «Общего вече» и других периодических изданий
Вольной русской типографии,— которую В. И. Ленин охарактеризовал
как предшественницу социал-демократической печати в России.
Расцвет общественно-политической деятельности Огарева падает на
50—60-е годы — годы острого кризиса самодержавно-крепостнического
строя. Конфликт между господствовавшими в России феодальными про¬
изводственными отношениями и развивающимися производительными
силами привел к обострению классовой борьбы, к усилению крестьянского
движения. Центральным вопросом политической борьбы в стране был в то
время вопрос об освобождении крестьянства от крепостной зависимости.
Характеризуя значение крестьянского вопроса для политической
жизни страны, Огарев писал: «У нас он — всё» (Избранные социально-
политические и философские произведения. Т. I, стр. 312. Госполитиз-
дат, 1953).
Н. П. Огарев на протяжении всей своей жизни был стойким борцом
за интересы угнетенных масс русского народа. Еще в 30—40-х годах он
пытался определить пути и средства его освобождения от крепостническо¬
го рабства и деспотизма самодержавия. Однако вследствие того, что он
не видел тогда революционного народа, не знал его революционных воз¬
можностей, он полагал, что улучшения положения народа можно достичь
путем просветительски-реформаторской деятельности передовых пред¬
ставителей дворянства в собственных имениях, которая положит начало
массовому освобождению крепостного крестьянства.
В отличие от революционеров-разночинцев Огарев так же, как и
Герцен, шел к признанию необходимости крестьянской революции слож¬
ным и противоречивым путем. Ограниченность его как дворянского
революционера была причиной его либеральных колебаний. Эти его коле¬

90
М. В. ЯКОВЛЕВ
бания по вопросу о путях и методах ликвидации крепостного права наи¬
более отчетливо сказались в период подготовки крестьянской реформы.
В этот период Огарев еще верил в возможность освобождения крестьян
с помощью реформы сверху. Он считал, что крепостное крестьянство еще
не подготовлено к вооруженной борьбе, и поэтому не видел иного решения
крестьянского вопроса. Со страниц «Колокола» Герцен и Огарев неод¬
нократно обращались с призывами к самодержавному правительству
Александра II освободить крестьян от крепостной зависимости путем
законодательного акта. Однако при всех либеральных колебаниях Герцена
и Огарева, как это подчеркивал В. И. Ленин, революционный демократ
всегда брал в них верх. Питая некоторые надежды на мирное освобожде¬
ние крестьян путем реформы, Огарев уже тогда не исключал возможности
крестьянской революции в России. В 1857 году, находясь в эмиграции, он
поставил вопрос о необходимости консолидации революционных сил и со¬
здания тайного революционного общества с целью организации обще¬
ственного переворота и уничтожения крепостного строя.
В этом же направлении развертывалась деятельность и революцио-
неров-демократов в России, возглавляемых Чернышевским и Добролюбо¬
вым, которые с самого начала своей деятельности считали единственным
средством уничтожения крепостничества и самодержавия крестьянскую
революцию. В конце 50-х годов XIX века существовало два центра рус¬
ской революционной демократии: один из них находился в России и воз¬
главлялся Чернышевским, другой — в Лондоне во главе с Герценом и
Огаревым. Между этими центрами не было принципиальных расхождений
в программе и целях освободительной борьбы; существовали лишь отдель¬
ные разногласия по тактическим вопросам. Революционеры-разночинцы,
придерживавшиеся более последовательной революционной тактики, спра¬
ведливо критиковали отступления Герцена и Огарева от демократизма
к либерализму.
В ходе подготовки крестьянской реформы постепенно рушились на¬
дежды Огарева на мирное разрешение крестьянского вопроса путем
реформы сверху. Еще до опубликования манифеста об отмене крепост¬
ного права Огарев в статье «На новый год 1861» вскрыл грабитель¬
ский, антинародный характер готовящейся крестьянской реформы.
А несколько позднее, в статьях под характерным заголовком «Разбор
нового крепостного права (1861)», подробно анализируя сущность этой
реформы, он приходит к следующему выводу: «Старое крепостное пра¬
во заменено новым. Вообще крепостное право не отменено. Народ царем
обманут» (Избранные социально-политические и философские произве¬
дения. Т. I, стр. 478).
Под влиянием нарастающего революционного движения в России
Огарев решительно переходит на позиции революционного демократиз¬
ма и становится сторонником крестьянской революции. Подняв вместе
с Герценом знамя крестьянской революции, Огарев в начале 60-х годов
разрабатывает программу освободительного движения. Эта программа
изложена им в статьях и конспиративных документах. Огарев ставит
вопрос о насильственном устранении деспотической власти царизма и
создании демократической республики во главе с избранным народом
центральным правительством.
В прокламации «Что нужно народу?» (1861), составленной при уча¬
стии Герцена, а также других русских революционеров, бывших в то
время в Лондоне, и принятой в качестве программного документа тайного
общества «Земля и воля», Огарев затрагивает все важнейшие вопросы
освободительного движения. Он подчеркивает, что основная цель револю¬
ционной борьбы должна состоять в том, чтобы добиться земли и воли для
народа. Он убеждает крестьян отказаться от веры в царя, ибо царь —
«первый враг народа». Программа Огарева по аграрному вопросу пред¬
усматривала безвозмездную передачу земли крестьянам; в качестве уступ¬

Н. П. ОГАРЕВ — РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ДЕМОКРАТ И ВОИНСТВУЮЩИЙ МАТЕРИАЛИСТ Q1
ки помещикам допускалась выдача последним денежного вознаграждения
за счет государственных доходов. В статье «Куда и откуда» (1862)
Огарев выдвигает требование полной ликвидации феодального землевла¬
дения в России, передачи всей земли сельским общинам и введения
уравнительного землепользования.
Основным средством осуществления этой широкой демократической
программы он считал всенародное вооруженное восстание. В листовке
хЧто нужно народу?» он призывает крестьянство объединиться для орга¬
низованной борьбы, подчеркивая, что разрозненные выступления обрече¬
ны на неудачу: «Шуметь без толку и лезть под пулю вразбивку нечего;
а надо молча сбираться с силами, искать людей преданных, которые
помогали бы и советом, и руководством, и словом, и делом, и казной, и
жизнью, чтоб можно было умно, твердо, спокойно, дружно и сильно от¬
стоять против царя и вельмож землю мирскую, волю народную да
правду человеческую» (Избранные социально-политические и философ¬
ские произведения. Т. I, стр. 536).
Вся деятельность Огарева в этот период сосредоточилась на под¬
готовке военно-крестьянского восстания в России. Она сливалась в единое
русло с борьбой революционеров-разночинцев — «партией Чернышевско¬
го». Новые архивные документы, опубликованные в 61-м томе «Литера¬
турного наследства», статьи, прокламации и письма Огарева, относящиеся
к началу 60-х годов, свидетельствуют о том, что в этот период Огарев
играл значительную роль в русском революционном движении.
Он входил в руководящий центр революционной организации 60-х го¬
дов «Земля и воля», был автором ее программного документа (листов¬
ка «Что нужно народу?») и многочисленных революционных проклама¬
ций, нелегально распространявшихся в России. Перу Огарева принад¬
лежали прокламации «Что надо делать войску», «Что надо делать
народу», «Университеты закрывают» и другие. Прокламации Огарева по
своему содержанию были близки к воззваниям Чернышевского, Шелгу-
нова, Михайлова.
Огарев разработал стратегический план всеобщего («повсюдного»)
военно-крестьянского восстания, который изложен им в конспиративных
документах, опубликованных в настоящее время под названиями «Цель
русского движения» и «Заграничные общества».
По этому плану предполагалось вначале в ультимативной форме по¬
требовать от царя созыва всенародного Земского собора, в случае же от¬
каза поднять массовое вооруженное восстание, которое должно начаться
по инициативе войска. Затем к нему примкнут основные массы народа.
Восстание должно развертываться от периферии к центру. Однако рас¬
четы революционной демократии на всеобщее народное восстание в на¬
чале 60-х годов не оправдались. Крестьянское движение ограничилось
отдельными, хотя и многочисленными волнениями и бунтами. Кресть¬
янство без своего естественного руководителя — рабочего класса — не
было способно на организованную борьбу.
Будучи сторонником революционных методов борьбы против само¬
державия и крепостничества, Огарев так же, как и Герцен, выступил
с резкой критикой буржуазно-дворянских либералов, ярых противников
революционной борьбы, таких, как Чичерин, Кавелин, Бабст, Мельгунов.
Он разоблачал их как предателей народных интересов, холопски пре¬
смыкающихся перед царизмом, доказывая полную непригодность выдви¬
гаемых ими средств разрешения вопросов общественной жизни России.
В статье «Надгробное слово», которую В. И. Ленин расценивал как наи¬
более эффектное выступление «Колокола» против либералов, Огарев
дал убийственную характеристику дворянско-буржуазному либерализму
вообще и его наиболее реакционному представителю Кавелину в частно¬
сти. Огарев говорит о либералах как о касте, сросшейся с правительством,
и характеризует их как «подкупных газетчиков, профессоров, вьющих

92
М. В. ЯКОВЛЕВ
гнилую паутинку своих высокомерно-крошечных идеек, экс-профессоров,
когда-то простодушных, а потом озлобленных, видя, что здоровая моло¬
дежь не может сочувствовать их золотушной мысли» (Избранные соци¬
ально-политические и философские произведения. Т. I, стр. 654).
Оценивая борьбу Герцена против буржуазно-дворянского либера¬
лизма, В. И. Ленин писал, что он «безбоязненно встал на сторону ре¬
волюционной демократии против либерализма». Эти слова Ленина мо¬
гут быть отнесены и к Огареву.
С позиций революционного демократизма подходил Огарев к ре¬
шению и другой важнейшей проблемы политической жизни России —
национального вопроса. Решительно осуждая политику угнетения наций,
проводимую самодержавием и его сатрапами, он выступал за националь¬
ное равноправие и национальную независимость народов России, при¬
зывая русский народ к дружбе с другими народами. «Тот народ, кото¬
рый кует цепи для других народов,— говорил он,— сам не в силах выйти
из рабства» («Общее вече» № 13, 15 марта 1863 года). Огарев счи¬
тал, что угнетенные народы России могут добиться национальной не¬
зависимости только в результате совместной с русским народом борьбы
против царизма. Национально-освободительное движение угнетенных на¬
родов России он рассматривал как часть общедемократической борьбы
против самодержавно-крепостнического строя.
Огарев полагал, что в результате победы антикрепостнической рево¬
люции в России должна быть создана свободная федерация народов,
основанная на национальной независимости, равноправии и дружбе на¬
родов. Угнетенные национальности России, отмечал он, стремятся к
союзу между собой и союзу с великим русским народом. Равноправ¬
ные и свободные нации России должны объединиться вокруг русского
народа, как своего «кристаллизационного ядра». «В настоящее время,—
писал он,— от Днепра до Тихого океана другого племени нет, около
которого могли бы собраться остальные племена. Но союз — не значит
подчинение, а только союз. Только на самобытности каждой части мо¬
жет быть основана сила и свобода целого. Без этого, еще раз повто¬
ряем, мы будем осуждены на общее рабство...» (Избранные социально-
политические и философские произведения. Т. I, стр. 637).
Герцен и Огарев в период польского восстания 1863 года развернули
широкую агитационную кампанию за поддержку поляков и принимали
активное участие в организации помощи польским повстанческим отря¬
дам. В своих статьях в «Колоколе» и «Общем вече», в специальных про¬
кламациях Огарев призывал русских солдат и офицеров выступить на
стороне восставших поляков, против царизма. Герцен и Огарев реши
тельно отстаивали свободу Польши, бичевали палачей-усмирителей вос¬
стания и тем самым спасли честь русской демократии. Они глубоко
сочувствовали освободительной борьбе венгерского, итальянского и дру¬
гих народов Европы.
Демократ-интернационалист, Огарев в то же время был пламенным
патриотом своей Родины. Он неоднократно подчеркивал свою неразрыв
ную связь с Россией и русским народом. Решительно осуждая космо¬
политизм и раболепие перед буржуазным Западом правящих классов
России, он в то же время разоблачал антинародный «квасной патрио¬
тизм» славянофилов. Высоко оценивая передовую русскую культуру, Ога¬
рев с глубоким уважением относился к прогрессивной культуре и других
народов. Характеризуя литературное творчество великого поэта украин¬
ского народа Т. Г. Шевченко, революционер-демократ отмечал близость
его поэзии с передовой русской литературой, неразрывность союза двух
великих народов — русского и украинского. «Украина,— писал он,— про¬
снулась в Шевченке, и — лучшее доказательство, как сила обстоятельств
влечет к самобытности областей и нераздельности союза,— Шевченко,
народный в Малороссии, с восторгом принят, как свой, в русской литера¬

Н. П. ОГАРЕВ — РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ДЕМОКРАТ И ВОИНСТВУЮЩИЙ МАТЕРИАЛИСТ 93
туре и стал для нас родной: так много было общего в наших страданиях
и так самобытность каждого становится необходимым условием обшей
свободы» (Избранные социально-политические и философские произведе¬
ния. Т. 1, стр. 466). Патриотизм для Огарева — это борьба за освобожде-
ние трудящихся масс, вера в светлое будущее русского народа. «Русский
народ,— писал он,— представляется нам сильным, способным человеком,
который не сказал еще своей настоящей думы, но может ее сказать
победоносно» («Общее вече» № 29, 15 июля 1864 года).
Будучи передовым мыслителем своего времени и защитником ин¬
тересов угнетенных масс, Огарев критиковал буржуазные порядки За¬
падной Европы, характеризуя капитализм как строй «нового рабства».
Он разоблачал буржуазный принцип частной собственности как «урод¬
ливое безумие». Для трудящихся масс, отмечал он, буржуазная свобода
собственности есть свобода мнимая, доходящая до признания «полной
свободы лица умереть с голоду». «Я... враг этого для народа беспощад¬
ного общественного устройства»,— писал он относительно капитализма
(«Общее вече» № 26, 1 января 1864 года).
Но критиковал буржуазный строй Огарев главным образом за непра-
аильное распределение доходов и земельной собственности, полагая, что
достаточно установить уравнительное распределение земли, как будет
уничтожено главное социальное зло — эксплуатация. В этом сказалась
его ограниченность как крестьянского демократа. Огарев не мог понять
существа капиталистической эксплуатации и внутренних законов развития
капиталистического способа производства. Видя в трудящихся массах
Европы ту силу, которая сможет уничтожить несправедливый, буржуаз¬
ный общественный строй, он не выделял рабочего класса из всей массы
угнетенных и не мог понять его исторической роли.
Огарев понимал преимущество буржуазной демократии по сравне¬
нию с самодержавно-крепостническим режимом России. Но, тем не менее,
подверг резкой критике ограниченность буржуазной демократии, вскрыл
формальный характер буржуазной свободы личности, ограниченность
буржуазного избирательного права. Он видел, что буржуазные парла¬
менты и правительства, суды и весь государственный аппарат защищают
интересы капиталистов и земельных магнатов. Характеризуя буржуаз¬
ную демократию в целом, Огарев писал: «Все это пришло к бесплодному
формализму, потому что рядом с формальной прочностью гражданской
свободы создало новый вид рабства, при котором для большинства наро¬
донаселения гражданская свобода равна нулю» (Избранные социально-
политические и философские произведения. Т. I, стр. 148). Он разоблачал
политику войны и колониальных захватов, проводимую буржуазными
правительствами Европы.
Огарев выступил также с критикой американского рабовладения,
алчности и жестокости американской буржуазии. В Соединенных Шта¬
тах, писал он, буржуазия дошла «до совершенного самоуправства», а
развитие капитализма, несмотря на большие успехи, «привело челове¬
ческое общество к нечеловеческому образу» (Избранные социально-
политические и философские произведения. Т. I, стр. 167).
Идеалом общественного строя для Огарева был социализм. По
своим взглядам на общественное устройство будущего Огарев стоял выше
западноевропейских социалистов-утопистов: переход к социализму в Рос¬
сии, по его мнению, должен осуществиться революционным путем.
В своих статьях он критиковал утопических социалистов Бабефа, Сен-
Симона, Фурье, Прудона за их отрыв от действительности и реформист¬
ские иллюзии. Однако социалистическая теория Огарева была, по суще¬
ству, утопической. Как и Герцен, Огарев пропагандировал идею общин¬
ного «русского социализма», основанную на идеализации крестьянской
общины. Он ошибочно полагал, что крестьянская революция в России
будет по содержанию социалистической.

94
М. В. ЯКОВЛЕВ
Герцен и Огарев явились основоположниками народничества. Но
в отличие от народников 80—90-х годов они были сторонниками кресть¬
янской революции в России, считали ее исторически неизбежной.
Классики марксизма-ленинизма, подвергнув всесторонней критике
теорию общинного социализма, раскрыли ее ненаучный, утопический
характер. В. И. Ленин писал, что в этой теории «нет ни грана социа¬
лизма». Но в то же время за утопической формой учения Герцена о «рус¬
ском» социализме Ленин видел его революционно-демократическое содер¬
жание, отражавшее революционные устремления крестьянства к равенству,
к уничтожению власти помещиков.
Считая революцию неизбежной, Огарев тем самым признавал ак¬
тивную роль народных масс в истории, так как именно народ является
основной силой революции. Всякое освободительное движение, говорил
он, неминуемо обречено на неудачу, если оно не опирается на народные
массы. Так, анализируя причины поражения восстания декабристов,
Огарев отмечает, что основная причина неудачи восстания состояла в
том, что декабристы не вовлекли в движение народные массы и опира¬
лись на немногочисленные тайные общества дворянских революционеров.
«С этими средствами,— говорил он,— нельзя было выиграть дело, и вот
внутренняя причина неудачи 14 Декабря» (Избранные социально-поли¬
тические и философские произведения. Т. I, стр. 255). Огарев считал,
что революция в России может быть успешной лишь при том условии,
если в революционном движении примут участие широкие массы кре¬
стьянства. Поэтому, осуществляя подготовку крестьянской революции,
он первостепенное внимание уделял укреплению связей революционных
организаций с народом, призывал революционную молодежь к активной
работе среди народа. Огарев решительно осуждал авантюристическую
тактику анархиста Бакунина, который, игнорируя роль народных масс,
отрицал необходимость тщательной подготовки революции. Заговорщи¬
ческую бакунинскую тактику он называл «игрой в революцию». Непоко¬
лебимая вера Огарева в исторический прогресс, в светлое будущее Рос¬
сии основывалась на понимании им активной роли трудящихся масс.
Таким образом, главной, определяющей линией в мировоззрении
Огарева был революционный демократизм как выражение интересов
угнетенного народа и прежде всего революционных стремлений крепост¬
ного крестьянства к уничтожению феодально-крепостнических отношений.
* * *
Революционный демократизм Н. П. Огарева был неразрывно свя¬
зан с философским материализмом. К материализму Огарев пришел не
сразу, а в результате длительных идейных исканий, в процессе преодо¬
ления свойственных ему в 30-х и начале 40-х годов идеалистических
взглядов. Но уже в середине 40-х годов он окончательно переходит на
позиции материализма.
Многочисленные и оригинальные высказывания Огарева по вопросам
философии, содержащиеся в публицистических статьях, письмах и руко¬
писях, характеризуют его как убежденного материалиста.
Огарев с материалистических позиций подходил к решению вопроса
об отношении мышления к бытию, который, как установили классики
марксизма, является основным вопросом философии. В противополож¬
ность идеалистам, утверждавшим, что реально существующий мир есть
производное от абсолютной идеи, мирового духа, сознания, Огарев считал,
что природа, материальный мир существуют независимо от человеческого
сознания, а последнее лишь отражает процессы, происходящие в этом
внешнем мире. Он понял идеалистическую сущность философии Гегеля,
его стремление вывести реальный мир из предвечной абсолютной идеи,
поглотить живую действительность абстрактными логическими конструк-

Н. П. ОГАРЕВ-РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ДЕМОКРАТ И ВОИНСТВУЮЩИЙ МАТЕРИАЛИСТ 95
циями. Он пришел к выводу, что человеческое сознание только воспроиз¬
водит действительность, а не создает ее, что нельзя оторвать мысль от
внешнего мира и рассматривать ее в качестве самостоятельного субъекта,
творящего этот объективный мир. «Логика все же абстрактное, а не живое
дело. Да, кто же дал право вынуть мысль из мира, поставить особо, а пе¬
том строить прикладную логику, т. е. натурфилософию и философию
истории... После построения логики я не вижу, зачем идее бросаться
в природу»,—писал он в письме к Герцену от 29 декабря 1844 года по
поводу «Логики» Гегеля (журнал «Русская мысль», книга VI, 1891 год,
стр. 17). Огарев критикует идеалистов-гегельянцев, которые отрывают
человеческое мышление от реального мира, создают непроходимую про¬
пасть между бытием и мышлением. Человеческая мысль, идея, по Огаре¬
ву, не есть нечто данное свыше и существующее от века,— она присуща
реальному миру. Природа и мысль, говорит он, находятся в единстве,
вылиты из одного куска.
Исходя из того, что человеческое мышление нельзя отрывать от его
естественной основы — природы, Огарев утверждал, что в этом един¬
стве природы и сознания, «логоса и реалитета», реальный мир, природа,
является первичным, а сознание — вторичным, производным. Сознание,
подчеркивает он, есть результат исторического развития материи. Реши¬
тельно отвергая гегелевское идеалистическое понимание природы как
инобытия духа, Огарев писал в письме к Герцену 2 февраля 1845 года:
«Реальный мир предшествует логике, как природа предшествует челове¬
ку... Природа — живая жизнь, а не символ, не египетский иероглиф»
(Рукописный отдел библиотеки имени Ленина — РОГБЛ, ф. Г — О —
VIII —57).
Материалистически решая вопрос об отношении мышления к бытию,
Огарев большое внимание уделял проблемам материальности мира, реаль¬
ности пространства и времени, вопросу об объективном характере зако¬
номерностей природы. Несомненный интерес представляют рукописные
теоретические заметки Огарева, относящиеся к концу 50-х и началу
60-х годов, в которых он опровергал идеалистические и религиозные
гипотезы о нематериальном начале мира. Огарев считал, что в основе
многообразия предметов и явлений природы лежит материя, вещество.
«Разоблачая природу,— пишет он,— т. е. восходя от многоразличия
к единству, мы, наконец, натыкаемся на одну всеобщность, свойственную
всему сущему — вещество... (РОГБЛ, ф. Г—О — IV — 21). Представле¬
ния Огарева о материи еще не лишены механицизма, поскольку основны¬
ми свойствами материи он считал плотность и непроницаемость. Однако
в одной из своих рукописных статей, «Опыт введения в науку» (1865),
он высказал интересную мысль о том, что более правильно оперировать
понятиями вещественности, материальности, и подверг сомнению одно¬
стороннее механистическое представление о материи. «Это что-нибудь,—
писал он,— обычно называют веществом или материей; я бы лучше на¬
звал это вещественностью или inaterialité (материальностью. — М. Я.),
потому что не так резко, не принуждает воображение к представлению
чего-то ужасно плотного. Обычно вещество определяют непроницаемостью
в пространстве. Это определение еще подлежит сильному сомнению. Все,
что встречается непроницаемого,— есть вещество. Это другого рода дело,
но первое определение проблематично» (РОГБЛ, ф. Г — О — VI—29).
Огарев критиковал идеалистические и религиозные гипотезы о немате¬
риальном начале мира, доказывая их полную несостоятельность. Он
утверждал, что материальный мир вечен и бесконечен. «Мы имеем веще¬
ственность, идущую в бесконечность,— писал он,— и нам нельзя искать
иного начала мира, как признание его за факт» (там же).
Самыми общими признаками материального мира Огарев считал
пространство и время. В противоположность субъективным идеалистам,
рассматривавшим пространство и время как априорные формы челове¬

96
М. В. ЯКОВЛЕВ
ческого сознания, он признавал объективную реальность пространства
и времени и утверждал, что мир бесконечен в пространстве и вечен во
времени.
Критикуя субъективно-идеалистическое положение о том, что про¬
странство и время зависят от человеческих представлений о них, от мате¬
матических приемов их измерения, Огарев отмечал, что наши представ¬
ления, математические приемы измерения пространства и времени никак
не могут изменить или отменить объективно существующие пространство
и время, ибо «реальный мир представляет естественную непрерывность,
которой до нашего измерения дела нет» (РОГБЛ, ф. Г — О — VI — 29).
Как материалист, Огарев признавал объективность закономерностей
природы. «Природа имеет свою законность»,— отмечает он в одной из
своих рукописных заметок (РОГБЛ, ф. Г—О — VI — 21). Эти законо¬
мерности и открывает человек в процессе познавательной деятельности.
Основная задача науки и философии, по мнению Огарева, состоит
не в изучении частностей и накоплении фактов, а в открытии законов
той или иной группы явлений. «Простое записывание фактов может быть
каталогом, летописью, но не есть наука; только объяснение законности,
методы развития явлений известного порядка, составляет теорию, т. е.
науку» (Избранные социально-политические и философские произведе¬
ния. Т. I, стр. 316).
Огарев был сторонником материалистического детерминизма. И в при¬
роде и в обществе, говорил он, «каждый шаг есть следствие известной
комбинации причин». Поэтому научное познание имеет своей целью уста¬
новление точной причины того или иного явления. Огарев с позиций мате¬
риализма критиковал телеологию, объясняющую развитие природы и
общества внутренними разумными целями, «предустановленной боже¬
ством гармонией»; он разоблачал нелепость этих измышлений, доказывая,
что в природе и общественной жизни нет разумных внутренних целей,
предначертанных провидением.
Выступая против религиозных и идеалистических воззрений, Огарев
не ограничивался одним лишь признанием первичности природы и вто-
ричности сознания. Он глубоко интересовался вопросом о возникновении
сознания. В письме к Герцену от 27 января 1846 года он подчеркивал,
что нельзя ограничиваться лишь простым признанием материи, необхо¬
димо показать, каким образом она создает ощущение и мышление. А так
как естествознание еще не решило этого важнейшего вопроса, в науке
остается пробел, который может быть лазейкой для идеализма. Огарев
считал, что естествознание должно установить конкретный, исторический
путь развития природы от ее низших форм до человеческого мышления
и раскрыть материальную основу умственной деятельности людей.
В противоположность идеалистам, рассматривающим человеческое
мышление как нечто сверхъестественное, данное человеку богом-творцом,
Огарев утверждал, что основу человеческой способности чувствования и
мышления нужно искать в физиологических процессах человеческого мозга
и всего организма. Он считал, что материальным субстратом психических
процессов является головной мозг, нервная система. «Без сомнения,— го¬
ворил он,— нервная система — непосредственная основа психических
явлений» (РОГБЛ, ф. Г — О — VI — 21).
В заметке о свободе воли, написанной к дискуссии с физиологами
Шиффом и А. А. Герценом, Огарев решительно отверг идеалистический
принцип свободы воли. Он показал, что все поступки человека причинно
обусловлены, что психическая деятельность является результатом внеш¬
них впечатлений и физиологической деятельности нервной системы орга¬
низма. Признание принципа свободы воли означало бы признание суще¬
ствования в человеке нематериальной души. «Принцип свободы воли,—
писал Огарев,— вводил бы новый вид невещественной и независимой
души, которой присутствие равно не нужно и не имеет места» (ЦГАОР,

Н. П. ОГАРЕВ — РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ДЕМОКРАТ И ВОИНСТВУЮЩИЙ МАТЕРИАЛИСТ 9?
ф. 5779, ед. хр. 44). Но признание существования души означало бы
признание религии. Таким образом, если мы примем принцип свободы
воли, то «должны животом рухнуться и в христианство и в религиозно¬
легальную мораль» (там же).
Однако вследствие ограниченности естественно-научных представле¬
ний того времени Огарев не смог решить вопроса о происхождении че¬
ловеческого мышления и научно доказать материальную основу психи¬
ческой деятельности людей. Он не понял решающей роли труда в процессе
возникновения сознания человека. Но даже сама материалистическая
постановка вопроса о происхождении человеческого сознания, попытка
объяснить психическую деятельность человека материальными, физиоло¬
гическими процессами имела в то время огромное значение для борьбы
против идеализма и религии.
В противоположность идеалистам-агностикам Огарев считал, что
мир познаваем. В специальной рукописной заметке о Канте он подверг
критике утверждения агностиков о существовании непреодолимых граней
между явлением и сущностью, доказывая несостоятельность идеалисти¬
ческого положения о таинственной природе, абсолютно непознаваемой
сущности.
Непознаваемой сущности вещей нет, писал Огарев. «Луч не различен
от света, мысль не различна от слова. Разделение сделано человеком для
удобства понимания и привело к неудобству понимания» (РОГБЛ,
ф. Г — О — VI — 21). Если бы сущность вещей была недоступной, как
утверждают агностики, то нельзя было бы видеть различия между явле¬
нием и сущностью.
Сложная и многообразная познавательная деятельность человека,
как правильно считал Огарев, начинается с ощущения, возникающего в ре¬
зультате воздействия внешнего мира на органы чувств. Придавая исклю¬
чительно важное значение чувственным впечатлениям, Огарев отмечал,
что процесс познания не может ограничиться лишь ощущениями, а идет
дальше, к умственной деятельности человека. Умственная деятельность
присуща только человеку, мышление—«отличительно человеческое» ка¬
чество и основывается на ощущениях, на материале тех впечатлений, кото¬
рые дают органы чувств. «Мозг ничего не вырабатывает произвольно,
а всегда вырабатывает результат соотношения принятых им впечатлений»
(«Литературное наследство» №61, стр. 193).
Огарев признавал истинность, достоверность человеческих знаний и
утверждал, что наши понятия и выводы носят характер объективных
истин, правильно отражающих окружающий нас мир. В то же время
он отмечал, что вследствие недостаточного развития наук и того, что
материальный мир, состоящий из бесчисленного множества явлений и
отношений, непрерывно развивается, наши знания о нем относительны.
Огарев отрицал абсолютную истину. «Истинно может быть многое,— го¬
ворил он,— но истины абсолютной быть не может» (Сборник «Звенья»
№ 1 за 1932 год, стр. 121).
Отрицая абсолютную истину, Огарев тем самым выступал против
омертвления познания метафизиками, против претензии идеалистической
философии на абсолютную истину в последней инстанции. В тех истори¬
ческих условиях такое выступление имело положительное значение.
Огарев боролся за прогресс научного знания, за достижение истин, более
полно и всесторонне раскрывающих закономерности материального
мира. Однако в решении вопроса о диалектике соотношения абсолютной
и относительной истины сказалась ограниченность его воззрений. Абсо¬
лютную истину он рассматривал не как процесс. Каждая новая ступень
познания, по его мнению, дает лишь новую относительную истину.
Критерием истинности, достоверности наших знаний Огарев считал
соответствие понятий и выводов явлениям действительности. Будучи
революционным демократом, он рассматривал познание, как одно из
7.	«Вопросы философии» X» 2.

98
М. В. ЯКОВЛЕВ
средств изменения общественных отношений, пропагандировал идею взаи¬
мосвязи теории и практики, что придавало его материалистическому
мировоззрению действенный, целеустремленный характер. Однако Огарев
не мог в полной мере уяснить себе роль общественной исторической прак¬
тики в процессе познания, не мог подняться до всестороннего понимания
самой практики.
Основу материалистических воззрений Огарева составляли его
естественно-научные знания. На протяжении всей своей жизни Огарев
глубоко интересовался естествознанием. Он изучал химию, физиологию,
анатомию, геологию, математику. Не удовлетворенный абстрактными на¬
турфилософскими построениями Гегеля, он еще в 40-х годах обращается
к изучению эмпирических наук о природе, слушает лекции, читает десятки
и сотни книг по естествознанию. В своем имении Старое Акшено он обо¬
рудовал химическую лабораторию и с помощью лабораторных экспери¬
ментов стремился раскрыть исторический путь развития неорганической
и органической материи, найти, как он выражался, «путь, по которому
природа творит» («Звенья». Т. I, стр. 124).
Величайшее значение опытного естествознания Огарев видел в том,
что оно научно обосновывает материализм и раскрывает всю- нелепость
идеалистических «теорий». Наука, говорил он,— «самый крепкий бич ро¬
мантизма» («Литературное наследство» № 61, стр. 780).
Огарев боролся против идеалистов, игнорирующих эксперименталь¬
ные данные науки как неистинные. Но он критиковал также естество¬
испытателей— сторонников ползучего эмпиризма,— недооценивающих
значение теории. Он выступал за тесный союз материалистической фило¬
софии с естествознанием, так как считал, что подлинная наука, «наука
опыта и расчета», может иметь своим основанием только «философию
реализма», т. е. материализм.
Диалектический подход к явлениям природы составлял характерную
особенность философских воззрений Огарева. Как и другие русские рево¬
люционные демократы, Огарев сумел в значительной мере преодолеть
метафизическую ограниченность домарксовского материализма.
Его интерес к диалектике был вызван не только стремлением познать
окружающий мир, но и потребностями революционной борьбы против
самодержавия и крепостничества. Следуя Герцену, Огарев воспринял
диалектику Гегеля, как «алгебру революции», он сумел понять ее рево¬
люционные возможности. Однако в противоположность Гегелю, который
считал, что диалектика присуща лишь понятиям, развивающейся абсо¬
лютной идее, Огарев утверждал, что диалектика присуща самой объек¬
тивной действительности, явлениям природы и общества.
Окружающий мир он рассматривал с точки зрения беспрерывного
движения и развития. Природа* говорил он, представляет собой процесс,
и неотъемлемым свойством ее является постоянное движение. Огарев
отмечал, что такие понятия, как «мир, природа, жизнь, движение — рав-
незначительны и часто употребляются нами одно вместо другого» («Ли¬
тературное наследство» № 61, стр. 547). Закон движения и развития
материального мира философ-материалист называл общим законом при¬
роды, мировым законом. «Движение есть потому, что не быть не может.
Мир есть иммобилитет (т. ?. постоянство. — М. Я.) движения. То, что
называется косностью, есть только относительное равновесие» (РОГБЛ,
ф. Г — О — VI —21). Процесс непрерывного развития, по мнению Ога-
оева, связан с постоянными переходами материи из одной формы в дру¬
гую. Все предметы материального мира представляют собой лишь «отно¬
сительную действительность», т. е. определенные формы вечно разви¬
вающейся материи.
Идею развития Огарев переносил и на историю человеческого обще¬
ства, выступая убежденным сторонником исторического прогресса. Исхо¬
дя из идеи развития, он пришел к выводу, что самодержавно-крепостни-

И. П. ОГАРЕВ-РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ДЕМОКРАТ И ВОИНСТВУЮЩИЙ МАТЕРИАЛИСТ 99
ческий строй в России и капиталистические порядки в Европе и Америке
являются временными и преходящими и что крестьянская революция в
России необходима и неизбежна.
Будучи диалектиком, Огарев приближался к правильному понима¬
нию связи между количественными и качественными изменениями в
процессе развития. Он считал, что качественные превращения, которые,
rie его мнению, есть не что иное, как метаморфоза природы, неразрывно
связаны с количественными изменениями. Для доказательства этого по¬
ложения он неоднократно ссылался на химию, считая, что с помощью
химии можно легко проследить связь количественных изменений с каче¬
ственными. «Без количественного изменения нет качественного измене¬
ния,— писал он.— Это не субъективное мнение, это дело объективной жиз¬
ни. Химия — самый разительный пример этой истины, а как вглядишься,
то и все остальное тоже» (РОГБЛ, ф. Г — О — VI — 36).
Однако Огарев, как и другие русские революционные демократы, не
смог создать диалектики как науки, целостной и монолитной системы
диалектического материализма. Диалектический материализм, качествен¬
но новая философия, был создан идеологами революционного проле¬
тариата Марксом и Энгельсом, совершившими революционный переворот
в философии.
* * *
Материалистическое мировоззрение являлось теоретической основой
деятельности Огарева как борца с царизмом и его идеологическими
защитниками. Опираясь на материализм, Огарев разоблачал идеализм
и религию — идейную опору самодержавно-крепостнического строя,—
критиковал реакционные теории в области философии, политики, права,
эстетики и этики.
Огарев как воинствующий материалист стремился связать фило¬
софию с практикой освободительной борьбы против царизма и крепост¬
ничества. В философии он различал два противоположных лагеря,
постоянно борющихся между собой — материализм и идеализм. Огарев
вплотную подошел к выводу о том, что философские взгляды людей, как
и убеждения вообще, проникнуты духом партийности. Еще в 40-х годах
XIX века он высказал мысль о партийности философии.
Огарев признавал большое значение материалистических систем
прошлого и высоко оценивал философию Спинозы, Бэкона, французских
материалистов, Фейербаха. Отметая клеветнические измышления идеа¬
листов против материалистического направления в философии, он отме¬
чал благотворное влияние материализма на развитие естествознания и на
разработку прогрессивных общественных теорий.
«Материализм прошлого столетия,— писал Огарев,— ...дошел до того
нравственного результата общественности, который поставил своим зна¬
менем: свободу, равенство и братство. Из этого переход к социализму
является естественным историческим последствием» (Избранные соци¬
ально-политические и философские произведения. Т. I, стр. 761).
.Огарев решительно критиковал объективный идеализм Шеллинга
и Гегеля, агностицизм Канта, позитивизм Конта.
Немецкий идеализм Огарев критиковал прежде всего за идеалисти¬
ческое решение вопроса об отношении духа к природе. Даже самые по¬
нятия «дух», «абсолютная идея», туманные и неопределенные, говорил
он, доказывают несостоятельность идеализма. «Я не знаю иных сен¬
тенций, как сентенции германской метафизики о духе, развивающемся
в человечестве в противоположность природе, стоящей на одном месте.
Дух штука неопределенная и романтическая. Шеллинг назвал его das
Schwebende (переменный, неопределенный. — М. Я.). Я не знаю лучшей
критики на слово: дух, как это наивное определение посредством неопре¬
деленности» (сборник «Русские Пропилеи». Т. IV, стр. 69—70. 1917).

100
М. В. ЯКОВЛЕВ
Излагая свои впечатления о прослушанных лекциях Шеллинга,
Огарев в письме из Берлина И. М. Сатину от 27 декабря 1841 года оха¬
рактеризовал его философию как откровенно мистическую, стремящуюся
заменить философию религией. При этом он отмечал, что «философия
откровения» Шеллинга служит политическим интересам прусского коро¬
левского правительства. «Король призвал его в Берлин», а философ
«сознал призвание, иначе бы он отказался». Позднее Огарев неоднократно
выступал с критикой реакционной философии «надмирового духа» Шел¬
линга.
Еще в 40-х годах XIX века Огарев вместе с Герценом и Белин¬
ским подверг критике гегелевскую систему абсолютного идеализма
Он раскрыл идеалистическую сущность философии Гегеля, ее стремление
вывести материальный мир из предвзятой абсолютной идеи. Огарев от¬
мечал, что натурфилософские построения Гегеля противоречат действи¬
тельным фактам и состоят «из натянутых абстракций, неопределенных
слов и играния мыслью». Огарев вскрыл реакционную социально-полити¬
ческую направленность гегелевского идеализма. Равнодушие к вопросам
социальной жизни, стремление увести человека от животрепещущих во¬
просов политической борьбы, пустой формализм — все это, отмечает
Огарев, характерно для «гегелизма». Реакционная сущность гегелевской
социологии, по его мнению, состоит в том, что она оправдывает самодер¬
жавно-крепостнические порядки, призывает к примирению с мерзкой дей¬
ствительностью. Такого рода проповедь примирения с существующей
действительностью, говорил он, есть не что иное, как «или слабость, или
подлость». «К чорту это формальное примирение лицемерящего себя¬
любия!»— с возмущением восклицал революционер-демократ («Русская
мысль», книга X, стр. 2, 1890).
Критикуя немецкий идеализм, Огарев наносил тем самым удар по
идеологии крепостников и либералов, выступающих против материализма
и оправдывающих крепостничество и самодержавие.
В статьях и письмах Огарева мы находим также ряд критических
замечаний по по-воду позитивизма Огюста Конта, получившего в то вре¬
мя довольно широкое распространение среди дворянско-буржуазных ли¬
бералов России. Еще в 40-х годах Огарев, излагая свое мнение о лекциях
Конта, предостерегал московских друзей от увлечения его философией.
В философии Конта он видел «натянутую теорию, не искание истины,
а изысканность, гонящуюся за системой», а его лекции называл «скач¬
ками, а не выводами, неопределенными заключениями» (РОГБЛ, ф. М.—
5185, 18, № 6). Огарев неоднократно отмечал, что позитивная философия
Конта является «метафизикой», т. е., по его терминологии, идеализмом.
В 1867 году Огарев выступил в защиту Писарева, против нападок идеа¬
листа и реакционного эстета Н. Соловьева. Огарев рассматривал выступ¬
ление Соловьева как проповедь идеалистической философии, как защиту
консерваторов и «поддержание старых условий общественных отношений,
для них практически выгодных».
Революционный демократ Огарев был воинствующим атеистом, бо¬
ровшимся против религии, разоблачающим мистико-религиозный харак¬
тер официальной крепостнической идеологии. Он отчетливо понимал, что
религия является идеологическим оружием царизма и крепостников.
В статье «План народной школы» (1847) он выступил против религиоз¬
ных предрассудков и духовного порабощения народа, критикуя «ужасней¬
ший формализм веры, признающий деспотизм бога, который поддержи¬
вает косность, рабскую робость, уничтожает самостоятельность человека,
мешает пользоваться изучением сил природы, а все нравственные понятия
сводит на жалкий формализм церковных постановлений» («История
молодой России», стр. 285, 1923).
Религиозный фанатизм и мистицизм, отмечает Огарев, отвлекает
народные массы от борьбы против самодержавно-крепостнического строя,

Н. П. ОГАРЕВ —РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ДЕМОКРАТ И ВОИНСТВУЮЩИЙ МАТЕРИАЛИСТ Ю1
ибо «упование на силы небесные мешает приводить в порядок дела
земные». Герцен и Огарев в своих статьях в «Колоколе» разоблачали
антинародную деятельность высшего православного духовенства, как
ярого врага раскрепощения крестьян. Как и Белинский, Огарев опро¬
вергал лживое утверждение славянофилов об исконной религиозности
русского народа. «У нашего народа,— писал он в статье «Частные пись¬
ма об общем вопросе»,— более внешнего отношения к религиозному
вопросу, чем в других странах... Большинство нашего православного на¬
селения поклоняется в религии гораздо более некоторым привычным суе¬
вериям, чем каким-либо особым истолкованиям... Поэтому духовенство
нравственного влияния на народ почти вовсе не имеет (совершенно про¬
тивоположно европейскому Западу и Сев. Америке)» (Избранные со¬
циально-политические и философские произведения. Т. I, стр. 733—734).
С позиций философского материализма и революционного демокра¬
тизма подходил Огарев и к решению проблем эстетики. В области эсте¬
тики он был сторонником теории реализма, разработанной Белинским
и Чернышевским. Следуя Белинскому, он рассматривал искусство как
воспроизведение действительности. Искусство, по его мнению, как одна
из сторон человеческой деятельности, имеет своим предметом не фан¬
тастический мир красоты и добра, а окружающую человека реальную
действительность. В противоположность идеалистам, ограничивавшим
искусство исключительно сферой прекрасного и рассматривавшим пре¬
красное как выражение извечной идеи красоты, Огарев утверждал, что
истинная красота заключается не в идее, а в действительности, в самой
деятельности человека. В незаконченной литературно-критической статье
«Письма деревенского жителя», относящейся к 1847 году, он писал:
«Я как-то с каждым днем более понимаю все изящное не только в при¬
роде и в искусстве, но во всякой деятельности человеческой; я понимаю
изящное даже в мире промышленном, так давно признанном за неизящ¬
ное идеалистами и мыслителями, для которых материальная бесполез¬
ность составляет принадлежность изящного» («Литературное наследство»
№ 61, стр. 532).
При рассмотрении вопроса о сущности и общественном значении
искусства Огарев исходит из идеи неразрывной связи искусства с обще¬
ственной жизнью. Эту идею он всесторонне обосновывает в статье «Па¬
мяти художника» (1859), посвященной выдающемуся русскому живо¬
писцу А. А. Иванову. «Художник не может отделиться от общественной
жизни,— пишет Огарев,—...искусство нераздельно с ее содержанием»
(Избранные социально-политические и философские произведения. Т. I,
стр. 294). Ссылаясь на многочисленные примеры из истории искусств»а,
он показывает, что творчество представителей подлинного искусства про¬
никнуто общественными устремлениями, что именно общественная жизнь
вдохновляет писателя и поэта, художника, и композитора. При этом наи¬
более совершенные произведения искусства создаются теми писателями
и художниками, которые являются носителями прогрессивных обществен¬
ных идеалов.
Огарев отмечал, что идеалистическая эстетика пропагандирует фор¬
мализм в искусстве, стремится доказать, что форма имеет самодовлеющее
значение, тогда как первенствующую роль в искусстве играет содержа¬
ние, мысль. Критикуя сторонников идеалистической эстетики, которые
утверждали, что невозможно в изящных формах искусства отразить
реальную жизнь, Огарев доказывал возможность сочетания политического
содержания с изящно-поэтической формой. «Мы убеждены,— писал он,—
что в нее (поэтическую форму. — М. Я.) способно облечься всякое живое
содержание... Дело не в невозможности поэтического слова для полити¬
ческого содержания, а в силе таланта самого поэта» (Избранные соци¬
ально-политические и философские произведения. Т. I, стр. 416).
Огарев разоблачал реакционную сущность так называемой теории

102
М. В. ЯКОВЛЕВ
«чистого искусства», отрывающей искусство от общественной жизни, от
животрепещущих вопросов политической борьбы. Понимая, что идеали¬
стическая эстетика защищает отживающий самодержавно-крепостниче¬
ский строй, Огарев выступил с резкой критикой одного из защитников
теории «чистого искусства», реакционного эстетика либерала А. Дружи¬
нина, пропагандировавшего эту теорию на страницах журнала «Библио¬
тека для чтения».
Разоблачая теорию «чистого искусства» в литературе, как «золотуш¬
ное дитя схоластических эстетик», Огарев показывает, что эта теория
особенно вредна в тех условиях, когда ходом исторического развития
поставлен вопрос о коренном изменении общественных отношений. По¬
этому он обращается к писателям и художникам с призывом отбросить
ложные теории идеалистической эстетики и стать активными участниками
в общественной борьбе на стороне угнетенных трудящихся масс.
«К юношам обращаюсь я, которым теперь предстоит взойти на по¬
прище литературы. Пусть они не верят золотушному равнодушию, пусть
смело вносят в искусство и общественные страдания и все элементы
живой общественной жизни,— и долой с русского слова пыльный шквал
немецкой схоластики, долой крохотное самонаслаждение за углом —
вне общественной жизни» (Избранные социально-политические и фило¬
софские произведения. Т. I, стр. 302).
Огарев считал, что основная задача русской литературы и искусства
в условиях острой борьбы против самодержавия и крепостничества со¬
стоит в суровом обличении коренных устоев старого мира. Революцион¬
ный демократ призывал писателей и художников создавать в своих про¬
изведениях «энергический образ народа», поднимающегося на освобо¬
дительную борьбу. Огарев был глашатаем народности литературы и
искусства. Реакционному положению искусство для искусства он
противопоставил революционно-демократический лозунг — искусство для
народа. Литература и искусство должны быть не только доступными для
народа, но и показывать ему всю правду жизни со всеми ее пороками.
«Литература для народа,— писал Огарев Герцену,— вернейший, полней¬
ший и очищенный голос того, что происходит в жизни, а не уголок, куда
можно от жизни спрятаться» («Русская мысль», кн. VIII, стр. 23,
1891 год).
В литературно-критической статье «Предисловие к сборнику «Рус¬
ская потаенная литература XIX века» Огарев дал замечательный разбор
русской литературы 20—40-х годов прошлого века, расценивая передовую
русскую литературу по ее роли в освободительном движении народа.
Историческое значение русской литературы, связанной с именами Пуш¬
кина, Рылеева, Грибоедова, Лермонтова, Гоголя, Тургенева, Острооско-
го, Некрасова, он видел в том, что она основательно подточила реак¬
ционный общественный крепостнический строй, «изгрызла всю сеть пра¬
вительственного порядка вещей» и указала на необходимость покончить
с деспотизмом самодержавия. Но эту задачу, отмечал Огарев, слово ре¬
шить не может, ее решает дело. Призывом к революционному действию
и заканчивает Огарев обзор русской литературы.
Идеи народности и реализма Огарев стремился воплотить в своем
творчестве. Он был поэтом-революционером, одним из основателей рус¬
ской революционно-демократической поэзии.
* * *
Огарев принадлежал к выдающимся представителям революционной
России. Его беззаветное служение делу освобождения трудящихся, борь¬
ба за СЕетлое будущее своей Родины оставили след в истории револю¬
ционного движения, способствуя воспитанию нового поколения револю-

Н. П. ОГАРЕВ — РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ДЕМОКРАТ И ВОИНСТВУЮЩИЙ МАТЕРИАЛИСТ ЮЗ
иионных борцов, политическому пробуждению народа. Все лучшее, что
было в мировоззрении Герцена и Огарева, в их практической деятельно¬
сти, было воспринято и унаследовано, развито и поднято на высшую
ступень революционной социал-демократией.
Дворянско-буржуазные, народнические и меньшевистские «историки»
оклеветали революционного демократа Н. П. Огарева. В дореволюцион¬
ной буржуазно-дворянской литературе Огарев изображался как либерал,
идеалист, поэт-мечтатель, оторванный от действительной жизни. Замал¬
чивались революционные стороны его мировоззрения и непомерно раз¬
дувались его отдельные ошибки. И только газета «Правда» дала правиль¬
ную, отвечающую исторической действительности оценку Огарева в статье
к столетию со дня его рождения, напечатанной в 1913 году. «Правда»
охарактеризовала Огарева как революционного публициста и поэта, борца
за интересы угнетенного народа, верившего в торжество социализма.
Н. П. Огарев близок и дорог советским людям потому, что он отдал
освободительному движению в России все — и талант публициста и поэта
и страсть революционного борца.

Прогрессивные силы Франции в
борьбе за передовое национальное
искусство и литературу
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
В литературе, искусстве и науке современной Франции происходит
острая борьба двух направлений — прогрессивного и реакционного. Эта
борьба принимает различные формы и проявления. Своеобразие идейной
борьбы в области культуры в послевоенной Франции определяется двумя
важнейшими обстоятельствами: грубым вмешательством американских
оккупантов и экспансионистов во все французские дела и политикой пре¬
дательства национальных интересов, проводимой французской реакцион¬
ной буржуазией.
Мрачная тень маршаллизации легла в послевоенные годы на всю ин¬
теллектуальную жизнь страны. Правящие круги французской буржуазии
давно уже отказались от национального суверенитета не только в эко¬
номической и политической области, но и в области культуры, науки, ли¬
тературы, искусства.
Последствия политики отказа от национального суверенитета, полити¬
ки подчинения национальных интересов целям империалистических заго¬
ворщиков против мира и демократии выступают в послевоенной Франции
с большой наглядностью. Рост обнищания французских трудящихся, уси¬
ление реакции и полицейских репрессий в стране сопровождаются упад¬
ком интеллектуальной жизни, разрушением национального искусства. Мар-
шаллизация ведет к катастрофе французскую кинематографию и театр,
создает угрозу для науки и литературы.
Американское влияние во Франции направлено на то, чтобы задушить
передовую научную и художественную мысль, воспитать извращенные
вкусы, пропагандировать растленное искусство и литературу американ¬
ского империализма. В соответствии с этим курсом «хозяева» Франции
поощряют и поддерживают все реакционное, космополитическое, упадни¬
ческое в искусстве и литературе, стремятся лишить их национального свое¬
образия.
Укажем на некоторые явления, события и факты из культурной жиз¬
ни современной Франции, характеризующие эту «официальную» реакцион¬
ную линию.
С особой очевидностью оказались последствия внешнего и внутренне¬
го заговора против национальной культуры в области кино. Фильмы Гол¬
ливуда, проповедующие космополитизм, военный разбой, разврат и мо¬
ральное падение, заполнили экраны страны. Тем самым на французскую
национальную кинематографию была наброшена удушающая петля.
Это привело к тому, что, как сообщала газета «Юманите», в 1951 году
шесть наиболее крупных французских киностудий, выпускавших 60 про¬
центов кинокартин, прекратили работу или же оказались перед угрозой
прекращения работы. К началу 1953 года, по сведениям газеты «Легтр
франсез», вследствие политики удушения национального киноискусства
50 процентов рабочих и специалистов французского кино полностью по¬
теряли работу, а 20 процентов стали полубезработными.

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО Ю5
В последнее время заокеанские «носители культуры» и французские
могильщики национального искусства вынашивают планы полного уничто¬
жения национальной кинематографии, объединения ее с кинематографией
других маршаллизованных стран Европы в так называемом «голубом
пуле». Этот «пул» («объединение»), призванный, по замыслу его вдохно¬
вителей, производить космополитические кинокартины, не принадлежа¬
щие никакой нации и не требующие перевода или дублирования на дру¬
гие языки, должен якобы спасти кинематографию от кризиса.
Разоблачая на страницах прогрессивного журнала цели подобных
«спасителей» французской кинематографии, кинорежиссер Жан Поль ле
Шануа напомнил горький французский анекдот. «Не забудем,— писал
он,— историю короля на эшафоте, которому палачи захотели связать ру¬
ки. «Я делаю эту уступку,— сказал король,— но она последняя...»
Так, затягивая все туже петлю на шее национальной кинематографии,
французская буржуазия толкает ее в пропасть. Нетрудно понять, что по¬
добная политика направлена прежде всего против прогрессивной фран¬
цузской кинематографии, составляющей большой и сильный отряд нацио¬
нального искусства.
В области театра политика маршаллизации привела к тем же плачев¬
ным результатам. Как сообщал прогрессивный журнал «Нувель критик»,
во Франции до 1939 года было 500 театров. Сейчас же там действует
только 50 театров, главным образом в Париже (см. «La nouvelle critique»
No 42. 1953, р. 39).
Начало текущего театрального сезона ознаменовалось тем, что круп¬
нейшие парижские театры, составляющие гордость национального искус¬
ства Франции,— Большая опера, Одеон, Французская комедия, Комиче¬
ская опера,— были временно закрыты правительством в ответ на требо¬
вание работников театра повысить заработную плату. Правительство,
впрягшее страну в военную колесницу Атлантического блока, не находит
средств для развития искусства. «Оно считает более священным принцип
удержания заработной платы работников театров на нищенском уровне,
чем принцип защиты национального искусства»,— писал по этому поводу
прогрессивный критик Андре Вюрмсер (см. «Раз-говор о культуре». «Прав¬
да» от б ноября 1953 года).
Идеологическая экспансия американского империализма и политика
предательства национальных интересов, проводимая французскими пра¬
вящими кругами, привели к губительным последствиям и в других обла¬
стях национальной культуры. Французские книжные магазины и киоски
наводнены низкопробной американской литературой, американскими кос¬
мополитическими изданиями типа «Ридерс-дайджест», «Селекшн», а также
издающимися в Париже американскими газетами. По французскому
радио звучит голос из-за океана. Все это служит в руках реакционных сил
средством для того, чтобы воспитать у французов презрение ко всему
национальному и привить им космополитические взгляды.
Естественно, что реакционная французская буржуазия стремится на¬
нести наиболее чувствительные удары передовому искусству и литературе,
которые являются подлинными выразителями национального характера,
чаяний и устремлений французского народа. Красноречивым свидетель¬
ством этого явился проводившийся во Франции по инициативе американ¬
цев весной 1952 года так называемый фестиваль «Творчество X X века».
В программу фестиваля, по замыслу его инициаторов, входила не только
демонстрация «образцов» искусства, служащего поджигателям третьей
мировой войны, но и всяческое охаивание искусства, борющегося за мир,
национальную независимость и демократию. Фестивалю предшествовала
длительная подготовительная кампания. Заокеанскими и французскими
вдохновителями этой кампании были пущены в ход все доступные им
средства: пропаганда, реклама, доллары, ложь и... полиция. Прежде чем
из Америки прибыли в Париж писатели, артисты, оркестры, картины, на

106
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
прогрессивное французское искусство и литературу был предпринят ряд
наглых полицейских наскоков.
За несколько месяцев до фестиваля в Осеннем салоне с экспозиции
художественной выставки были сняты реалистические картины Фужеро-
на, Таслицкого и других прогрессивных художников, отобразивших на
своих полотнах борьбу трудящихся Франции за хлеб и мир. Несколько
позже полиция запретила спектакль «Драма в Тулоне», посвященный ге¬
рою французского народа Анри Мартену. В театре «Амбигю» был запре¬
щен спектакль по пьесе Роже Вайяна «Полковник Фостер признает себя
виновным». Та же участь постигла пьесу Шаброля «Амерлоки», отобра¬
зившую рост народного сопротивления американским оккупантам во Фран¬
ции. Театр, принявший к постановке эту пьесу, был блокирован полицией.
Позорным актом французских реакционных властей явился арест писателя
Андре Стиля, мужественного борца за мир, продолжающего в своем твор¬
честве лучшие традиции прогрессивной французской литературы. На изда¬
тельство, выпустившее в свет роман Стиля «Первый удар», полиция совер¬
шила налет, чтобы изъять эту книгу. В книжные магазины, распространяв¬
шие прогрессивную литературу, фашистские молодчики бросали бомбы.
Цензура не допускала на экраны кинофильмы, созданные прогрессивными
мастерами.
Фестиваль «Творчество XX века», преследовавший цель показать «пре¬
восходство» культуры империализма, превратился, по характеристике жур¬
нала «Нувель критик», в демонстрацию образцов «культуры» вдохновите¬
лей бактериологической войны, явился «культурным манифестом» Атлан¬
тического блока (см. «La nouvelle critique» № 36. 1952).
Всемерно подавляя современное прогрессивное искусство, «хозяева»
Франции не дорожат великим культурным наследием французского на¬
рода. Они продают за доллары художественные ценности, составляющие
сокровища нации. Весьма показателен в этом отношении факт, о котором
сообщала газета «Юманите» от 8 октября 1952 года. Мастерская знаме¬
нитого французского художника прошлого века Эжена Делакруа, превра¬
щенная Обществом друзей живописца в музей, продана с аукциона. На
нее наложил лапу некий Фишер, американский бизнесмен, решивший на
месте музея открыть курсы танцев. Американец предложил на 10 про¬
центов больше той суммы, которую могло внести Общество друзей Де¬
лакруа ради спасения его художественного наследия.
Указывая на эту сделку, которая совершилась не без ведома фран¬
цузского правительства, как на пример пренебрежительного отношения к
национальному художественному наследию, газета подчеркивала, что
художественные ценности уходят в руки иностранцев, мало заботящихся
о памяти Делакруа. И все это за сумму, в которую обходятся семь минут
войны во Вьетнаме.
В подобной обстановке, когда буржуазия отказывается от националь¬
ной культуры, стремится лишить ее передовых идей и национального ха¬
рактера, прогрессивные силы Франции самоотверженно борются за раз¬
витие передовой национальной культуры, передового национального искус¬
ства и литературы. Эти силы дают смелый отпор проискам реакции в
различных областях идеологии.
Чем больше стараются предатели национальных интересов из рядов
реакционной французской буржуазии выслужиться перед агрессивными си¬
лами, тем шире и сильнее протест демократических сил, стоящих на стра¬
же мира и прогресса, против этой политики раболепия и низкопоклонства
перед американскими империалистами, тем больше закаляется воля про¬
грессивной интеллигенции Франции защищать и развивать передовую на¬
циональную культуру.
Руководящей силой в защите национальных интересов и национальной
культуры является Коммунистическая партия Франции, партия рабочего
класса. От имени компартии Морис Торез говорил на XII партийном съез¬

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО Ю7
де: «Мы защищаем дело нашей Франции, которую мы хоти'М вырвать из
цепей экономического, политического и культурного упадка, чтобы она
засияла новым светом в мире» (Maurice Т h о г e z «La lutte pour l’indé-
pendance national et pour la paix». Paris. 1950, p. 55).
XII съезд французской компартии поставил перед коммунистами за¬
дачу — решительно бороться против лжи и клеветы, распространяэмых
реакционными силами, организовать бойкот фильмов, газет, радиопередач,
насаждающих враждебную народу идеологию. Съезд призвал художни¬
ков и писателей занять свое место в освободительной борьбе народа, за¬
щищать «будущее культуры и свободу художника».
Коммунисты идут в первых рядах защитников передовой националь¬
ной культуры, ее будущего. В решительной и непримиримой борьбе с им¬
периалистической реакцией они сплачивают все демократические и патрио¬
тические силы нации.
Известно немало примеров, характеризующих силу коллективного про¬
теста и действенность мер, предпринимаемых прогрессивной и демократи¬
чески настроенной интеллигенцией по защите передовой национальной
культуры. Когда в 1951 году полицией были сняты с экспозиции в Осен¬
нем художественном салоне реалистические произведения прогрессивных
художников, передовые деятели французской культуры ответили на этот
акт полицейского произвола созданием комитета защиты художественно¬
го творчества, в который вошли 120 деятелей литературы, искусства, на¬
уки. Комитет поставил своей задачей «восставать каждый раз, когда это
будет необходимо, против всякого акта произвола правительства или по¬
лиции во всех областях искусства и литературы» (Les lettres fransaises».
29. XI. 1951).
В числе создателей комитета защиты художественного творчества бы¬
ли прогрессивные художники Фужерон, Таслицкий, писатели Арагон,
Дэкс, Вильфос, Марсенак, Веркор и многие другие.
Писатели и критики ответили на происки душителей культуры статья¬
ми и книгами, отстаивающими лучшие традиции национальной живописи,
прогрессивные традиции художников-реалистов прошлого и настоящего.
Статьи Арагона «Размышления о советской живописи», появившиеся в
еженедельнике «Леттр франсез», его книга о выдающемся мастере фран¬
цузского реализма, художнике Парижской Коммуны Гюставе Курбе —
«Пример Курбе», книга Андре Стиля о передовом художнике современной
Франции Фужероне — «Вперед, Фужерон», книги Клода Руа «Гойа»,
Андре Вюрмсера «Домье» и другие раскрывают и пропагандируют луч¬
шие достижения реалистического искусства.
Через год после изъятия картин Таслицкого и Фужерона в Осеннем
салоне в Париже снова открылась художественная выставка. На ней бы¬
ли широко представлены реалистические полотна новой школы француз¬
ских художников-реалистов, против которой были направлены репрессии
полиции. Фужерон и Таслицкий выставили-свои новые картины. И, как
писал об этой выставке в «Юманите» Жак Гошерон, реалистические кар¬
тины передовых художников, продолжающих и развивающих традиции
реалистической французской живописи, явились свидетельством выигран¬
ной прогрессивными силами битвы. Выставка показала, что борьба против
национального искусства, против французского реализма в области живо¬
писи никогда не принесет успеха ее вдохновителям.
Эта выставка явилась новым свидетельством победы передового искус¬
ства, победы сил прогресса над силами реакции. Как отмечала прогрес¬
сивная критика, в Осеннем салоне оставалось уже немного места, заня¬
того так называемым «абстрактным» искусством. На выставке живописи
1953 года прогрессивные художники снова продемонстрировали успехи
реалистической школы.
Последовательную борьбу прогрессивные силы Франции ведут и в за¬
щиту национальной кинематографии, за ее оздоровление и возрождение.

108
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
Проводя анкету под рубрикой «Французское кино хочет жить», газета
«Юманите» указывала, что публике принадлежит решающая роль в борь¬
бе за спасение кино. Она призывала всех честных французов усилить бой¬
кот вульгарных американских фильмов и смотреть правдивые француз¬
ские кинокартины. Призыв прогрессивной печати находит живой отклик
в широких массах населения. Любопытны сведения, которые приводит
французская печать. Каждый французский фильм, по сведениям журнала
«Нувель критик», привлекает в два с половиной раза больше зрителей,
чем американский, хотя большинство американских картин в отличие от
французских цветные.
Прогрессивные силы выступают не только против американских, но и
против французских реакционных фильмов, создаваемых по американским
образцам. Многие деятели французского кино отказываются работать над
изготовлением подобных кинокартин. Когда французские власти задума¬
ли послать группу кинооператоров в Корею, чтобы снять фильм о фран¬
цузских наемниках армии интервентов, тридцать наиболее видных опера¬
торов отказались от этого гнусного предложения. Восемь из них — Анри
Арлекан, Анри Тике, Жак Лемар и другие — выступили с протестом в
печати и заклеймили позором кинотехника, который согласился поехать
в Корею.
«Мы знаем, что представляют собой картины, с таким трудом изобра¬
женные на хрупкой пленке,— писали операторы,— мы знаем, какую силу
добра или зла они несут. Вот почему мы отвечаем «нет» фильму о войне
в Корее, так же, как мы ответили «нет» фильму о маршале Роммеле, как
мы ответим «нет» всякой пропаганде войны, явной или замаскированной»
(«L’Humanité». 9. III. 1952).
Выступая против французских и американских фильмов, выражающих
реакционную идеологию, служащих поджигателям войны, прогрессивные
силы ведут настойчивую борьбу за здоровый кинообмен с европейскими
странами и прежде всего за допуск на французские экраны советских филь¬
мов, пользующихся огромным успехом у зрителей. Подобный кинообмен,
как отметил режиссер Луи Дакен, оказывает на французскую кинемато¬
графию оздоровляющее влияние. В советском киноискусстве французские
мастера кино видят для себя вдохновляющий пример.
Прогрессивный критик Жорж Садуль писал: «Советское киноискус¬
ство явилось животворным источником для искусства других стран, в
частности французского и итальянского, которые без советского кино не
могли бы достигнуть своего нынешнего уровня» («Les lettres frangaises».
12.	XI. 1953).
Можно привести яркие примеры действенной борьбы прогрессив¬
ных сил Франции против происков реакции и в области литературы.
Литература — одна из важнейших областей национальной фрзнцуз-
окой культуры, на которую посягают реакционеры, космополиты,
экспансионисты. Здесь борьба принимает еще более острые формы.
Прогрессивные и демократически настроенные писатели, развивая
лучшие демократические традиции национальной литературы, в-месте
с тем защищают ее от полицейской, декадентской и космополитической
«критики».
Когда французские власти запретили пьесу Роже Вайяна «Полков¬
ник Фостер признает себя виновным» и бросили в тюрьму Андре Стиля,
широкие слои французской интеллигенции поднялись на защиту свободы
творчества, свободы выражения прогрессивных воззрений и передовой
французской литературы. Они выступили с протестом против преследова¬
ния писателей, выражающих взгляды большинства французов. Этот про¬
тест объединил литераторов различных направлений: коммунистов и ка¬
толиков, художников рабочего класса и демократически настроенных бур¬
жуазных интеллигентов. Среди выступавших с протестом были Луи Ара¬
гон, Клод Морган, Роже Вайян, Жанина Буисунуз, Луи де Вильфос,

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО 109
Морис Дрюон, Жак Мадоль, Жорж Маньян, Поль Рейналь, Жан Поль
Сартр и многие другие.
Еженедельник «Леттр франсез» опубликовал обращение писателей
Веркора и Бенда «Нельзя молчать». «Кто хранит молчание перед произ¬
волом и несправедливостью,— говорилось в этом обращении,— тот стано¬
вится сознательно соучастником всех совершаемых преступлений, потому
что он знает, что если сейчас незаконно запретили одну пьесу, одну статью
или одну книгу, вскоре запретят десять пьес и десять книг, а затем все
пьесы и все книги, которые не понравятся властям, и что если незаконно
арестовали одного человека, вскоре арестуют сто или тысячу, которые
будут заключены в тюрьмы или преступно убиты» («Les lettres lrangaises».
13.	VI. 1952).
С коллективным протестом выступил и Национальный комитет писа¬
телей Франции, созданный в подполье в годы сопротивления гитлерозским
оккупантам и объединяющий сейчас около 250 литераторов. «Андре Сти¬
лю, удостоенному чести присуждения Сталинской премии и написавшему
роман, героями которого являются докеры Франции, борющиеся против
всех форм подготовки к войне, вменяется в вину его деятельность как пи-
сателя-романиста. Правительство стремится запретить подобные темы.
Если бы «Остров пингвинов» или «Огонь» появились сегодня, их авторы
были бы в тюрьме»,— говорилось в заявлении Национального комитета
писателей («Les lettres frangaises». 11. VII. 1952).
Защищая Андре Стиля, французская интеллигенция вместе со все¬
ми трудящимися страны защищала национальную культуру, прогрессив¬
ную французскую литературу. Под давлением общественного мнения вла¬
сти вынуждены были освободить Андре Стиля, которого они бросали в
тюрьму дважды. Писатель-коммунист продолжает плодотворную литера¬
турную деятельность, разоблачая в своих произведениях предательскую
политику французской буржуазии, обличая поджигателей войны. На тра¬
диционном книжном базаре, проведенном в 1952 году Национальным
комитетом писателей Франции, Андре Стиль выступил с третьей книгой
своего романа «Первый удар».
Примером защиты прогрессивной литературы в критике может слу¬
жить выступление писателя-католика Пьера Дебрея, который в статье об
Андре Стиле отмечал, почему реакционная буржуазная критика ста¬
рается замалчивать или же принижать замечательные произведения этого
писателя. «Добрые европейцы — как хорошо дрессированные собаки. Они
лают только по приказу»,— говорит Дебрей о буржуазных критиках. Эти
люди, отмечает он, утонченные любители высокого стиля, хотели бы, что¬
бы за границей знали только ту Францию, которую они создают в своих
книгах: охваченную тревогой, идущую вспять. Они замалчивают роман
Стиля потому, что в нем нет ни малейшего налета отчаяния, никакой тени-
психоанализа, потому что он говорит о докерах и не показывает их ни одур¬
маненными алкоголем в кафешантанах, ни подверженными «комплексу
Эдипа», ни вызывающими отвращения.
Указывая на достойное место произведений Андре Стиля в современ¬
ной французской литературе, Дебрей пишет: «Наш народ признал в
Стиле одного из своих наиболее честных, наиболее мужественных писа¬
телей, потому что он отказался поставить свое искусство на службу тем,
кто унижает человека, лишает его силы, потому что он смог создать самый
чистый образ Франции, борющейся за свое будущее» («Parallel 50».
3. IV. 1952).
Действенной формой защиты национальной культуры во Франции яви¬
лась «Битва за книгу» — массовая кампания по пропаганде и продвиже¬
нию в массы прогрессивной литературы. Эту кампанию возглавили
прогрессивные писатели. Начавшись в 1950 году, она продолжается в после¬
дующие годы и приобретает все новый размах. В «Битве за книгу» уча¬
ствуют не только многочисленные представители интеллигенции — писа¬

110
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
тели, деятели искусства, ученые, но и массовые организации трудящих¬
ся — профсоюзы, культурные общества — и просто рядовые граждане. При
активном участии профсоюзов на предприятиях, в населенных пунктах
создаются массовые «Библиотеки «Битвы за книгу». По всей стране за
эти годы созданы многие сотни подобных библиотек, укомплектованных
книгами прогрессивного характера,— произведениями французских класси¬
ков и современных писателей, а также лучшими произведениями совет¬
ской литературы и писателей других стран.
«Битва за книгу», которая ставит своей целью вырвать отравленную
литературу из рук читателей, донести до широких народных масс правди¬
вое художественное слово, достигает своей цели. После создания обще¬
доступных библиотек в общественных заведениях, на предприятиях, в ма¬
стерских, в кафе, парикмахерских, булочных многие французы перестали
читать выбрасываемые по дешевке и в миллионах экземпляров американи¬
зированные бульварные издания «для сердца» — «Селекшн», «Конфи-
данс», «Интимите» и другие.
Жак Дюкло на открытии месячника книги в Париже отмечал, что
битва за прогрессивную книгу, развернутая под руководством коммуни¬
стической партии, неотделима от той гигантской борьбы, которую ведет
народ Франции, «чтобы сохранить независимость, выиграть битву за мир
и тем самым идти вперед к победе социализма» («La nouvelle critique»
№ 36, 1952, р. 9).
В противоположность рекламируемым лживым и антиреалистическим
литературе и искусству американского и французского империализма пе¬
редовые деятели французской культуры создают произведения литерату¬
ры, кино, живописи, глубоко правдивые, вдохновляемые идеями борьбы
за мир, дружбу народов и светлое будущее человечества. Примером такого
искусства являются лучшие книги Луи Арагона и Андре Стиля, картины
Фужерона, Таслицкого, Сенже, Венисьена, произведения многих прогрес¬
сивных художников и литераторов.
Прогрессивные силы Франции выступают также истинными цените¬
лями и наследниками передовой французской культуры прошлого. Об этом
хорошо сказал Жак Дюкло на вечере, посвященном юбилею Гюго. Комму¬
нистическая партия Франции, наследница великих традиций своей страны
и пионер будущего, заявил он, «приобщает борцов прошлого к битвам со¬
временности, которые готовят победу близкого будущего» («La nouvelle
critique» № 36, 1952, р. 2).
«Мы продолжаем Францию»,— сказал в 1937 году Вайян Кутюрье
в докладе об отношении партии к культурному наследию. Эти крылатые
слова и ныне определяют отношение коммунистов к культуре прошлого.
Прогрессивные силы всего мира высоко ценят наследие выдающихся
французских писателей-классиков. Они используют их творчество в раз¬
витии современной прогрессивной культуры, в защите мира, в борьбе за
демократию и прогресс. Об этом красноречиво свидетельствует тот ши¬
рокий размах, с которым прошло чествование крупнейших художников
французской нации в странах демократического лагеря и в особенности
в Советском Союзе в дни юбилейных торжеств — 400-летия со дня смерти
Франсуа Рабле, 150-летия со дня рождения Виктора Гюго, 100-летия со
дня смерти Бальзака, 50-летия со дня смерти Золя, 80-летия со дня рож¬
дения Барбюса. С большой любовью отмечали эти даты прогрессивные
силы Франции.
Отношение же официальных кругов и космополитической буржуазии
Франции к классическому литературному наследию со всей наглядностью
обнаружилось в дни, когда французский народ отмечал 100-летие со дня
смерти Бальзака. Память крупнейшего писателя-реалиста Франции бур¬
жуазные ценители литературы сочли наиболее достойным почтить посе¬
щением винного погребка в Вуврэ, описанного в одном из бальзаковских
произведений. Буржуазное литературоведение и критика пытаются уни¬

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО 1Ц
зить великих художников слова, замолчать прогрессивные стороны их
творчества, извратить его социальный смысл.
На опыте и примере Советского Союза передовая интеллигенция
Франции учится отвоевывать у буржуазии, поднимать из забытья, изучать
и осваивать передовое культурное наследие народа, ставить его на службу
современности.
За последние годы во Франции появились такие книги, как «Первая
живая антология поэзии прошлого» покойного Поля Элюара, воскрешаю¬
щая поэтическое наследие от XII до XVII века. Стремлением защитить
демократическое наследие классиков от буржуазных вульгаризаторов и
поставить его на службу народу в его борьбе за мир и прогресс вызвано
появление книги Арагона «Читали ли вы Виктора Гюго?», его крити¬
ческого этюда «Гюго — поэт-реалист», а также книг Жана Фревиля «Зо¬
ля — сеятель бурь», Флоримона Бонта «Рыцарь мира» и ряда других работ
о писателях и художниках прошлого.
Великое классическое наследие, которое изучается и осваивается про¬
грессивными писателями Франции, имеет огромное значение для развития
современной передовой французской литературы и искусства.
* * *
В последнее время во Франции, как и в других маршаллизованных
странах, усиленно пропагандируются идеи унификации экономики, поли¬
тики, культуры, науки и искусства Западной Европы. Идеи «европеизма»
стали с особой настоятельностью подогреваться в связи с усиленным стрем¬
лением милитаристских сил Америки и Европы сколотить европейское
агрессивное «сообщество», протащить через парламенты европейских стран
боннский и парижский договоры.
Проекты «европейских объединений», так называемых «пулов», в раз¬
личных областях экономики, политики и культуры разрабатываются и
обсуждаются в Страсбурге на специальной ассамблее особо рьяных побор¬
ников европейского космополитизма. От Франции на этой ассамблее на¬
ряду со старыми могильщиками республики участвуют могильщики куль¬
туры — Мальро, Дюамель, Ромен, Мориак.
Вытаскивая на свет демагогические космополитические лозунги «куль¬
тура принадлежит всем», «искусство не имеет родины» и т. п., поборники
«объединенной Европы» выдвигают проекты «мозгового пула» для науки
и литературы, «зрелищного», или «голубого пула», для театра и кино.
Секретарь ЦК французской компартии Огюст Лекер, выступая на кон¬
ференции журнала «Нувель критик», указывал, что современная полити¬
ческая действительность Франции выдвигает на передний план задачи
борьбы против подобных космополитических реакционных проектов. Фран¬
цузская буржуазия использует все средства для защиты этих планов. В ход
пущены политические партии христианских и правых социалистов, като¬
лическая церковь, реакционные силы Французской академии наук, мини¬
стерство просвещения, исследовательские институты, реакционные лите¬
раторы. Поэтому борьба против «европейской кампании» становится те¬
перь одним из важнейших участков борьбы прогрессивной французской
интеллигенции за национальную независимость Франции, за спасение ее
культуры и науки.
Усиление пропаганды европейского космополитизма, настойчивое на¬
вязывание деятелям умственного труда проектов «мозгового» и иных «пу¬
лов» обостряет борьбу реакционных и прогрессивных сил в различных
областях французской культуры. Прогрессивные писатели, ученые, деяте¬
ли искусства противопоставляют проектам «европейских пулов» требова¬
ние развития национального искусства — театра, литературы, развития
французской науки.
Небезинтересно проследить эту борьбу в области литературоведения
fi эстетики. Представители прогрессивной мысли дают решительный от¬

112
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
пор тем литературоведам, критикам и теоретикам, которые подчиняют
свои исследования в области филологии, истории литературы, эстетики
оправданию космополитических и реакционных идей «европеизма».
Среди подобных «исследований» прогрессивная французская печать
называет вышедшую в 1952 году в Париже книгу Спанле «Великие ма¬
стера европейского гуманизма». Автор этой книги, как писал журнал «Пан-
се», задался целью «найти великих духовных предков так называемой
«Европы», создающейся в Страсбурге» (см. «La Pensée» № 47, 1953,
р. 129). Грубо фальсифицируя историю литературы и общественной мыс¬
ли, сей поклонник «европейского сообщества» старается внушить, что
великие гуманисты прошлого — Эразм Роттердамский, Вольтер, Гёте —
были сторонниками создания «единой Европы» без каких-либо географи¬
ческих разграничений и что их идеи созвучны интересам современной им¬
периалистической агрессивной буржуазии. Поборников гуманизма и про¬
гресса Спанле не стесняется ставить рядом с предтечей фашизма Ницше
и проповедником декаданса Рильке.
Разоблачая реакционный, антигуманистический характер подобной
«ученой обработки» культурного наследия прошлого, прогрессивный кри¬
тик Лесеркль показывает, какие цели преследуют этим буржуазные иссле¬
дователи. Им «нужно денационализировать великих людей, отделить их
от народа, обесплодить их... Они исходят при этом из интересов империа¬
листической буржуазии, ненависть которой к народу проглядывает в каж¬
дой строчке писаний Спанле» («La Pensée» № 47, 1953, р. 130).
Поддерживать все реакционное, космополитическое, поощрять пре¬
дателей из рядов литераторов, прославлять уход от общественных про¬
блем и политической борьбы, поносить прогрессивную мысль и искусство
задался целью другой поклонник «европеизма», реакционный критик
Морис Надо, автор вышедшей в 1952 году книжки «Литература совре¬
менности». К числу французских классиков Надо относит автора порно¬
графических книг маркиза де Сада. Бальзак же для него — лишь мистик,
мечтатель, чародей. Из наследия XX века этот «критик» наиболее цен¬
ным считает книги А. Жида, проповедующие разврат и аморальность.
Так же высоко он ценит Женэ, который «с большой легкостью превра¬
щает отвратительное в нечто цепкое, хрупкое». Фашиствующего космо¬
полита Мальро и международного авантюриста Лоуренса Надо ставит
выше Бальзака и Гюго. Он открыто защищает «культуру» декаданса,
упадка, национального предательства. С улыбкой говоря о гитлеровском
холуе Селине, он с бранью обрушивается на прогрессивных писателей —
Арагона, Вайяна, Элюара — за то, что они поставили свое творчество на
службу делу прогресса, демократии и дружбы народов.
К «последнему слову» буожуазного французского литературоведения
относится и серия «Классики XX века», издающаяся в Бельгии под редак¬
цией французского критика де Буадефра. Исходя из космополитического
тезиса — «в наше время существует только мировая литература»,— авто¬
ры серии в число «классиков» этой «мировой» литературы зачисляют
прежде всего Ницше, Кафку, испанского фашиста Унамуно, английского
авантюриста Лоуренса, деголлевца Мальро, экзистенциалиста Камю
и т. п. Вот где продажная буржуазная критика видит пример, на котором
она хотела бы воспитывать молодое поколение литераторов!
Стремление оторвать литературу от истории общества, от ее нацио¬
нальной почвы, лишить ее материалистического объяснения и классового
содержания — таково последнее слово французской буржуазной «теоре¬
тической» мысли в области эстетики.
Для характеристики этой новейшей «научной» мысли французской
буржуазии можно привести в дополнение к названным книгу «Литера¬
турные поколения» Анри Пейра, профессора, называющего себя фран¬
цузом и преподающего в одном из американских университетов. Этот
литературовед исходит при характеристике литературного процесса из

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО ИЗ
принципа разделения писателей на поколения. Пейр делит историю ли¬
тературы с 1490 по 1940 год на 28 поколений. Группирует он писателей
не по литературным и эстетическим направлениям или школам, не по ха¬
рактеру их творчества, а по времени их рождения.
Эта «эластичная» концепция, как называет ее прогрессивная кри¬
тика, позволяет ее автору не разграничивать и не оценивать с идейных
позиций писателей или художников, а «сваливать в один мешок» имена
выдающихся представителей мысли и искусства, являющихся гордостью
нации, и жалких выродков, предателей, аморальных типов, воплощающих
отвратительные черты вырождающейся буржуазии. Эта концепция под¬
меняет борьбу классов и отражение ее в литературе «конфликтом» поко¬
лений. Не удивительно, например, что Пейр ставит в своей книге рядом
героев Сопротивления Политцера и Декура, павших от рук немецких
оккупантов, и предателя Бразиллака, расстрелянного французами за со¬
трудничество с оккупантами.
Здесь нетрудно видеть стремление буржуазных фальсификаторов
уйти от актуальных проблем общественной и литературной борьбы, реа¬
билитировать национальное предательство, узаконить проповедь маразма
и человеконенавистничества.
Представители передовой французской мысли разоблачают и осуж¬
дают подобные «теории» космополитствующих литературоведов. Большая
роль в этом принадлежит деятелям коммунистической партии, ученым,
писателям и критикам-коммунистам.
Коммунистическая партия Франции провела в марте 1953 года
теоретическую конференцию коммунистической интеллигенции по идеоло¬
гическим вопросам. Конференция преследовала цель — придать новый
размах борьбе против буржуазной идеологии, объединить широкие слои
интеллигенции в решении этой задачи, координировать действия
работников умственного труда — коммунистов в общенациональном
масштабе.
Представители различных отраслей науки — физики, химики, биоло¬
ги, философы, языковеды, филологи,— характеризуя на этой конференции
состояние научной мысли во Франции, подвергли критике различные
идеалистические и антинаучные теории буржуазных ученых. «Проявляя
непримиримость ко всем фальсификаторам науки, которые находят удо¬
влетворение в невежестве и декадансе, вы защищаете богатства нашей на¬
циональной культуры,— говорил, открывая конференцию, Франсуа Бийу,
член политбюро КПФ, обращаясь к ее участникам.— Этим самым вы
поднимаете выше ее знамя, которое может развеваться только там, где
развевается знамя свободы, знамя национальной независимости и мира»
(«La nouvelle critique» № 45, 1953, р. 129—130).
Жан Варло, выступавший на конференции от имени коммунистов-
литераторов, подверг критике «новейшие» теории буржуазных литерату¬
роведов, показал фальсификаторский характер их «исследований». Ха¬
рактеризуя книги Спанле, Надо и ряда других буржуазных авторов, Жан
Варло отметил, что они составляют «цепь последовательных мистифика¬
ций, преследующих цель создать «европейские» или «атлантические» умо¬
настроения».
Отрицая объективный характер законов общественного развития,
буржуазные литературоведы и теоретики искусства отрицают и объек¬
тивность законов эстетики, специфические законы художественного твор¬
чества, законы развития литературы и искусства как формы идеологии.
Они поддерживают различные субъективистские, идеалистические теории,
снова и снова вытаскивают на свет старые басни о «непостижимой тайне
художественного творчества», о «хрупкости поэтического вдохновения»,
«неуправляемости творческого процесса». Опираясь на эти «теории», бур¬
жуазные исследователи объясняют творчество отдельных писателей
исключительно личными судьбами, характерами, фактами биографии.
8.	«Вопросы философии» № 2.

114
Е. ф. ТРУЩЕНКО
Буржуазная критика, указывали участники теоретической конферен¬
ции, прибегает к самым невероятным измышлениям, чтобы помешать
честным исследователям рассматривать явления с точки зрения объектив¬
ности законов общественного развития. Как пример подобных измышле¬
ний, показывающий всю глубину деградации буржуазной мысли, критик-
коммунист Варло приводит книгу Пьера Менара, профессора философии
Алжирского университета. Этот профессор в своей книге о Дидро объяс¬
няет художественное творчество писателей не социальными, а биологиче¬
скими факторами. Упадок же буржуазной литературы и искусства оь
объясняет «психологической изношенностью». Эту псевдонауку Варло на¬
зывает одной из новейших форм схоластики.
Деятели идеологического фронта — коммунисты выступают также
против усиленного насаждения компаративизма в изучении и преподава¬
нии литературы в вузах. С целью воспитания космополитических взгля¬
дов у молодежи и «научного» обоснования идеи «единой Европы» в
учебных заведениях Франции учреждаются кафедры сравнительного ли¬
тературоведения. Буржуазные вдохновители компаративизма исходят
при этом отнюдь не из принципа научного исследования взаимной связи
и взаимного влияния культур различных народов. Цель современного
неокомпаративизма — уничтожение национальных границ, проповедь идеи
«всеобщей» литературы без какого-либо учета ее национальных особен¬
ностей.
Подвергая резкой критике космополитические «теории» буржуазных
компаративистов, Жан Варло указывает, что эти «теории» служат инте¬
ресам американского империализма, пытающегося создать «объединен¬
ную Европу» и владычествовать над миром, что они неизбежно ведут
к денационализации французского искусства, литературы и обучения
(см. «La nouvelle critique» № 45, 1953, р. 307).
Разоблачая космополитизм и национальное предательство по всем
линиям, прогрессивные деятели Франции провозглашают борьбу за куль¬
туру и науку, достойную своего народа, призванную служить народу. Они
борются за культуру, национальную по форме, прогрессивную по содер¬
жанию, утверждают передовые эстетические и научные взгляды. Эти
взгляды нашли яркое выражение на теоретической конференции компар*
тии, в документах КПФ, в выступлениях и книгах деятелей коммунисти¬
ческой партии, прогрессивных ученых, писателей, критиков.
Определяя насущные задачи литературоведов и критиков в обста¬
новке разгула реакции, конференция коммунистической интеллигенции
указала на необходимость более смелой марксистской разработки вопро¬
сов истории французской литературы и искусства. Жан Варло в своем
выступлении на конференции подчеркнул, что прогрессивным деятелям
французской культуры необходимо научно разрабатывать проблемы ис¬
кусства и литературы по примеру науки о литературе, создаваемой
в СССР.
Серьезный шаг в этом отношении уже сделан Арагоном, который
в очерке о Викторе Гюго и в других работах выдвигает важнейшие во¬
просы развития современного французского искусства. Заслуживают
также внимания работы Жана Фревиля о Золя, Анри Лефевра о Рабле
и Дидро и т. п.
Французские коммунисты, прогрессивные писатели, критики в борьбе
с реакцией и космополитизмом считают жизненной необходимостью из¬
учение демократических и революционных традиций родной литературы,
неразрывно связанной с традициями освободительной борьбы француз¬
ского народа. Изучение этих национальных традиций прогрессивные
деятели связывают с задачей создания нового искусства — искусства со¬
циалистического реализма. Они стремятся раскрыть глубокую связь, ко¬
торая существует между произведениями современных поэтов и романи¬

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО Ц5
стов и демократической культурой французского народа, уходящей свои¬
ми корнями в далекое прошлое.
Изучение истории литературы, таким образом, рассматривается как
часть живой литературной борьбы сегодняшнего дня, борьбы за развитие
передового национального искусства и литературы.
* * *
На первый план в связи с насущными задачами развития передового
искусства и литературы французские коммунисты выдвигают разработку
принципов социалистического реализма. Социалистический реализм как
метод художественного творчества стал во Франции делом практики уже
для многих передовых художников и писателей. Это признает уже давно
прогрессивная французская критика.
Особенно наглядным свидетельством достижений французских писа¬
телей на пути социалистического реализма явился выход в свет таких про¬
изведений, как роман-эпопея Луи Арагона «Коммунисты» и роман Андре
Стиля «Первый удар». В этих произведениях с большой правдивостью и
художественной силой показана современная Франция, отображена борьба
ее рабочего класса и всех трудящихся во главе с коммунистами за демо¬
кратию, мир и социальный прогресс, их вера в победу народа, в торжество
сил демократии над черными силами империалистической реакции.
Глубокая жизненность образов, идейная насыщенность повествования,
целеустремленность в будущее, подлинная партийность — вот важнейшие
черты творчества Арагона, Стиля и ряда других прогрессивных писателей,
ставших на путь социалистического реализма.
Проблемы социалистического реализма, как пути развития передо¬
вого французского искусства и литературы, стали активно обсуждаться
в прогрессивной французской печати и критике в связи с провозгла¬
шением в послевоенные годы Коммунистической партией Франции про¬
граммы национального и культурного возрождения на новой, демократи¬
ческой основе.
Эта программа нашла яркое выражение в материалах съездов партии.
X съезд КПФ, происходивший в июне 1945 года, вскоре после освобожде¬
ния страны от гитлеровской оккупации, призвал народные массы Фран¬
ции бороться за создание демократического правительства и демократи¬
ческой конституции, за национализацию и возрождение экономики. Дея¬
телей литературы, науки и искусства съезд призывал возродить нацио¬
нальную культуру.
Компартия указала плодотворный путь всем деятелям культуры,
стремящимся преодолеть тяжелое наследие буржуазной идеологии и жела¬
ющим служить своим творчеством народу, будущему своей страны.
«Интеллигентам, потерявшим ориентир, блуждающим в лабиринте во¬
просов, — говорил Торез в 1947 году на XI съезде КПФ,—мы даем уверен¬
ность в возможности безграничного развития. Мы их призываем отойти
ст ложных проблем индивидуализма, пессимизма и декадентского
эстетства, придать смысл их жизни, связав ее с жизнью других. Мы их
призываем черпать в живом контакте с народными массами порыв и силу,
которые позволят создать долговечные произведения» (Maurice Т h о г e z
«Au Service du peuple de France». 1947, p. 42. Paris).
В своем докладе Морис Торез четко определил социальные основы
искусства и литературы, наметил путь, по которому они должны разви¬
ваться, чтобы достигнуть расцвета, служить народу, быть действенным
средством воспитания масс. Он указал на источник художественного твор¬
чества и вдохновения — освободительную борьбу народа, указал прообраз
положительного героя прогрессивного искусства — борца за свободу и
независимость Франции.
Обращаясь к деятелям литературы и искусства, Торез говорил: «Мы
указываем на пример Пери, Политцера, Жака Декура. Соломона, каждого
из этих бессмертных героев» (там же).

116
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
Объединяя все передовое в национальной научной мысли, литературе,
искусстве, поднимая все живые силы на борьбу за расцвет национальной
культуры, компартия провозгласила передовую эстетическую программу
как основу развития прогрессивной литературы и искусства. Эта програм¬
ма нашла свое наиболее четкое и концентрированное выражение в докладе
Мориса Тореза на XII съезде компартии Франции, состоявшемся в апреле
1950 года.
«Мы потребовали от наших писателей, наших философов, наших
художников, наших артистов бороться на идеологических и политических
позициях рабочего класса,—говорил Торез.—Декадентским произведениям
буржуазных эстетов, сторонников искусства для искусства, безысходному
пессимизму и реакционному обскурантизму «философов» экзистенциали¬
стов, формализму художников, для которых искусство начинается там, где
картина теряет содержание, мы противопоставили искусство, которое будет
вдохновляться социалистическим реализмом и будет понято рабочим клас¬
сом, искусство, которое поможет рабочему классу в его освободительной
борьбе» (Maurice Т п о г e z «La lutte pour l’independance national et pour
la paix», p. 54 ).
Торез подчеркнул необходимость создания национального искусства,
которое отражало бы социальное содержание эпохи, являлось бы зеркалом
жизни и которое бы возвышало самого художника, освобождало его от
пут буржуазного мира, осуждающего на бесплодие.
«Социальное содержание нашей эпохи, которое просится в книги на¬
ших писателей, на полотна наших художников, в симфонии наших музы¬
кантов,— говорил Торез,— это могучий подъем народных сил, борьба но¬
вого со старым, которое отступает повсюду в мире перед ростом новых
форм жизни» (там же).
Эта программа культурного возрождения Франции была глубоко вос¬
принята прогрессивной, демократической интеллигенцией, она осветила
ей творческий путь, раскрыла перспективы развития. Вместе с тем данная
программа привлекла внимание работников идеологического фронта, пи¬
сателей, критиков к разработке вопросов марксистско-ленинской эстетики,
поставленных перед ними живой практикой.
Важную роль для прогрессивной интеллигенции сыграли выступления
и статьи известного деятеля компартии, теоретика и публициста Лорана
Казановы, которые затем вошли в его книгу «Коммунистическая партия,
интеллигенция и нация». Казанова, рассматривая проблему отношения
компартии и рабочего класса к интеллигенции, посвятил ряд своих высту¬
плений важнейшим проблемам художественного творчества. В своих суж¬
дениях он опирается на марксистско-ленинскую теорию и методологию,
исходит из всестороннего учета своеобразия исторических условий разви¬
тия Франции и французской культуры.
Важнейшим из вопросов, освещенных в работах Лорана Казановы,
является вопрос о социальной основе искусства, о живой овязи искусства
с действительностью. Не в умах интеллигентов, замкнувшихся в «башнях
чистого искусства», не в абстрактных поисках и метафизических спорах,
не в личном экспериментаторстве или формалистических, «технических»
вывертах следует искать средство обогащения культуры, источник мораль¬
ных и художественных ценностей, творчества, а в борьбе, труде и жизни
народа, говорит Казанова.
Жизненной основой прогрессивного искусства и литературы, указы¬
вает он, должны быть политика национального и социального освобожде¬
ния и борьба народа за мир и демократию.
«Когда в действительности массы приведены в движение, источником
важнейших художественных ценностей является борьба масс» (Laurent
Casanova «Le partie communiste, les intellectuels et la nation», 1949,
p. 46. Paris).
Такие художественные и моральные ценности созданы борьбой фран¬

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО Ц7
цузского народа. Казанова указал на них как на образцы оптимистической
литературы. Приводя письмо рабочего-металлиста Лаказетта. расстрелян¬
ного немецкими фашистами в Нанте в 1943 году, Казанова говорит о нем
как о человеке, который «дал ясный ответ на проблемы, над которыми
склоняются видные умы». Он дал ответ на вопрос об идеале передового
человека современной Франции. Этот идеал, в представлении коммуниста
Лаказетта,— борьба, жизнь активиста, верность родине и партии.
Этим самым дан ответ на вопрос, где нужно искать источник мораль¬
ных и художественных ценностей. «Только исходя из практического опыта,
пережитого нашим народом, можно определить чисто моральные ценности
нашего времени в нашей стране»,— заключает Казанова (там же).
Только тот художник может в наше время создать истиыные произ¬
ведения искусства, говорит Казанова, который видит новое в жизни, опи¬
рается на это новое, способствует его развитию. Только тот литератор и
художник будет достоин своей миссии, будет понятен и дорог'народу, кото¬
рый подчинит свою деятельность интересам борьбы народных масс, их
победе.
Показывая неразрывную связь искусства и литературы с жизнью, с
политической борьбой, Казанова отстаивает марксистско-ленинский прин¬
цип партийности художественного творчества. Он подчеркивает, что
художник должен быть неотделим от гражданина, его творческая деятель¬
ность неотделима от деятельности политической, общественной. Казанова
требует от прогрессивного художника служения той политике, которая за¬
щищает интересы народа, выражает его чаяния,— политике рабочего
класса и его партии.
В выступлениях Тореза, Казановы и других деятелей КПФ раскрыва¬
ются основы партийной политики в области литературы и искусства, важ¬
нейшие принципы прогрессивного искусства, за которые борется ком¬
партия. Последовательная марксистская политика французской компар¬
тии в области литературы и искусства, выступление деятелей партии по
насущным вопросам развития прогрессивной национальной культуры
помогли писателям, литературоведам, критикам правильно ставить и ре¬
шать проблемы социалистического реализма.
Активным пропагандистом марксистско-ленинской эстетики и борцом
за социалистический реализм среди прогрессивных французских писателей
является Луи Арагон. Еще в 30-е годы этот писатель, порывая с сюрреа¬
лизмом и формализмом в своем творчестве, заявил о своем стремлении
овладеть методом социалистического реализма. В 1949 году Арагон вы¬
ступил со статьей «Реализм социалистический и реализм французский»
(«La nouvelle critique» № 6, 1949), в которой ставит вопрос о роли социа¬
листического реализма как творческого метода в развитии прогрессивной
французской литературы и его национальных корнях во Франции.
Разоблачая измышления различных фальсификаторов, твердящих
о том, что социалистический реализм — явление не французское, а^ чисто
русское и потому будто бы не свойственное литературе французской, про¬
грессивные писатели и критики Франции доказывают, что социалистиче¬
ский реализм во Франции является закономерным продолжением и раз¬
витием реализма классической французской литературы, раскрывают
исторические корни этого нового явления в литературе и искусстве, глу¬
боко уходящие в национальную почву. Они показывают, что так же, как
прогрессивные силы современной Франции являются наследниками и про¬
должателями всех моральных и культурных ценностей нации, так и про¬
грессивная литература и искусство являются продолжением и развитием
национального художественного гения.
Арагон исходит в своих суждениях из принципов материалистической
эстетики. Искусство, говорит он, порождается действительностью. Вне
связи с реальностью искусство возникнуть и существовать не может.
Искусство социалистического реализма в современной Франции также

118
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
порождается французской действительностью. Раскрывая мысль Арагона,
следует указать, что это искусство порождается борьбой за демократию
и социализм. Оно является фактором формирования и роста социалисти¬
ческого сознания людей, формирования социалистической идеологии.
Арагон разоблачает смехотворность утверждений, что-де, мол, он в
своем стремлении к социалистическому реализму подстрекает французских
романистов подражать советским романам. Арагон говорит, что искусство
романа, которое он отстаивает, мало совместимо с подражанием моделям.
«Более того,— заявляет Арагон,— я думаю, что имитация советских книг
никоим образом не является путем реализма во Франции и что в резуль¬
тате этого мы бы уклонились от него, а не приблизились бы к нему. Реа¬
лизм ищет свои образцы в жизни, а не в книгах» («La nouvelle critique»
No 6, 1949, р. 31).
Арагон этим отнюдь не отрицает огромного влияния и поучительного
примера советской литературы, литературы социалистического реализма,
на прогрессивную французскую литературу. Наоборот, он неоднократно
подчеркивает это благотворное влияние. На заседании ЦК КПФ в декабре
1952 года Арагон указывал на необходимость более глубокого изучения
советской литературы, использования ее богатого опыта. Он говорил о
важности того, что описывает, что несет для размышлений советская лите¬
ратура (см. «L’Humanité», 12. XII. 1952).
В одной из статей цикла «Размышления о советской живописи», опуб¬
ликованной в газете «Леттр франсез», характеризуя роман Андре Стиля
как выдающееся произведение прогрессивной французской литературы,
Арагон отмечал, что своими успехами прогрессивная французская лите¬
ратура обязана прежде всего опыту советской литературы.
В статье «Реализм социалистический и реализм французский» Арагон
указывает как на вдохновляющий пример советской литературы, так и на
национальные основы развития социалистического реализма в каждой
стране: «Социалистический реализм приобретает всеобщую ценность толь¬
ко тогда, когда его корни уходят в национальную действительность. Толь¬
ко на этой почве он может забить ключом» («La nouvelle critique» № 6,
1949, р. 39).
Луи Арагон показывает, что социалистический реализм требует глу¬
бокого знания действительности в целях ее преобразования. И поэтому во
Франции он представляется как реализм французский. «К социалистиче¬
скому реализму, который не культивируется как тепличное растение на
розовом столике, нет иного пути во Франции... как путь реализма француз¬
ского. Французский реализм — это победа, которой на протяжении веков
наши писатели и наши художники отдавали все лучшее, что в них было,
это — завершение прогрессивной мысли Франции, и от него писатели,
художники, которые представляют сегодня нашу страну, хотели бы они
этого или нет, не могут отклониться». В отрыве от французского реа¬
лизма, подчеркивает Арагон, во Франции нет социалистического реализма.
Передовые французские писатели приходят к осознанию того факта,
что там, где идет борьба за социализм, появляются художники, облада¬
ющие мировоззрением революционного пролетариата и практически уча¬
ствующие в его борьбе за переделку мира. Этими позициями определяется
восприятие художником явлений общественной жизни и его способ отоб¬
ражения действительности в художественном произведении. Поэтому
художники Франции, приходящие к революционному марксистскому
мировоззрению, участвующие в борьбе за социализм, в состоянии глубоко
познать и отобразить правду жизни в ее революционном развитии. Они
могут и должны овладеть методом социалистического реализма.
В послевоенные годы наряду с Арагоном многие другие прогрессив¬
ные писатели подвергли и подвергают убедительной критике реакционные
взгляды теоретиков, стремящихся задержать развитие прогрессивной ли¬
тературы по пути социалистического реализма, сбить ее с этого верного и

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО Ц9
плодотворного пути. Они разоблачают реакционность утверждения, что
в стране несоциалистической не может быть литературы и искусства со¬
циалистического реализма.
Важную роль в деле разработки проблем социалистического реализма
сыграли критические статьи и выступления на дискуссиях Пьера Дэкса,
Андре Стиля и других. Пьер Дэкс выступил в 1949 году с серией литера¬
турно-критических статей о насущных проблемах развития французской
литературы. В статье «Молодые люди Стендаля и необходимость социали¬
стического реализма» («Les lettres frangaises», 25. Vili. 1949) Дэкс, напо¬
миная важнейшее требование Стендаля — создавать литературу «акту¬
альную, которая бы затрагивала проблемы своего времени», ставит во¬
прос: «Какая литература нужна Франции в i 949 году?» Что должны де¬
лать, спрашивает он, прогрессивные писатели перед лицом деградации
буржуазной мысли и искусства, отказа буржуазных литераторов от про¬
гресса, их стремления к новому дадаизму?
Для решения этого вопроса Дэкс обращается к примеру и опыту стра¬
ны социализма, где складывается новый стиль жизни, формируется новое
сознание, рождается новый человек и вместе с тем создаются новая лите¬
ратура и искусство. Социалистический реализм в искусстве, отмечает
Дэкс, является выражением этих новых социальных отношений. Социали¬
стический реализм должен быть источником обновления и французской
литературы. В наше время литература должна являться «выражением об¬
новления мира». Французская литература в состоянии быть на высоте этой
задачи — к такому важнейшему выводу приходит Дэкс. Этому, считает
он, способствуют политические условия, прежде всего зрелость француз¬
ского рабочего класса во всех областях, требующего от своих писателей
новых качеств, смелых усилий в отображении нового в жизни.
В статье о Бальзаке Дэкс говорит, что «социалистический реализм —
прежде всего взгляд на мир, который основывается на реальном движении
истории. Это— политическое действие, активное участие художника в ре¬
альной борьбе людей, направленной на изменение мира» («La nouvelle
critique» № 6, 1949).
Таким образом, Дэкс, как и Арагон, видит источник развития прогрес¬
сивной литературы, нового творческого метода в самой действительности,
в борьбе французского народа за мир, демократию и социализм, а исто¬
рические корни метода социалистического реализма — в демократических
и социалистических традициях французской реалистической литературы.
На национальные истоки социалистического реализма Дэкс указывает
и в ряде других статей по вопросам развития французской литературы. Он
ставит своей целью «выявить это новое течение во французской литера¬
туре, которое стремится воплотить прогресс нашего времени... отра¬
зить нашу эпоху в ее революционном развитии» («Les lettres fran^aises»,
29. IX. 1949).
В послевоенные годы прогрессивные французские авторы, кроме об¬
щей постановки вопроса о судьбах социалистического реализма во Фран¬
ции, большое внимание уделяют конкретным вопросам художественного
творчества. В этом плане особого внимания заслуживает книга Андре
Стиля «К социалистическому реализму».
Стиль рассматривает живую связь художественного тзорчества с
социальными битвами нашего времени как важнейшее условие искусства
социалистического реализма. Он видит источник плодотворной деятельно¬
сти писателя в его живом участии в битвах рабочего класса за хлеб, за
мир, за социализм.
Андре Стиль показывает, чем должен руководствоваться писатель,
если он хочет, чтобы его произведения были действенными, нужными для
народа, чтобы они отвечали тем требованиям, которые выдвигает перед
художником жизнь, борьба за лучшее будущее. Профессия писателя тре¬
бует, чтобы он целиком отдался служению общественному долгу. Между

120
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
писателем и активным борцом не должно быть пропасти. Таковы требова¬
ния к писателю нового типа, к писателю, рожденному новой литературой,
литературой социалистического реализма.
Андре Стиль подчеркивает своеобразие художественной литературы,
ее средств, но он выступает против тех, кто на этом основании хотел бы ли¬
шить литературу боевого характера, увести ее в область «чистого» искус¬
ства. Стиль с позиций материалистической эстетики и партийности художе¬
ственного творчества подвергает критике идеалистические теории о «хруп¬
кости вдохновения», о «'неуправляемости процессом художественного твор¬
чества» и т. п. «В художественном творчестве дело идет о вещах слож¬
ных,— говорит Стиль,— но являются ли они более сложными и более воз¬
вышенными, чем то, что происходит в голове и сердце активного деятеля
партии, который должен в новой трудной ситуации принять решение, вле¬
кущее за собой важные последствия не только для пего, но часто и для
многих других?». Вдохновение ныне не из хрусталя делается, замечает пи¬
сатель. «Оно должно быть из стали и железа, как сама борьба» (André
Stil «Vers le réalisme socialiste». 1952, p. 86. Paris).
Есть одна вещь, говорит Стиль, которая управляет вдохновением. Это
жизнь, окружающая художника, борьба. А жизнь партии и ее борьба
пробуждают у писателя-коммуниста не только верные идеи, но и глубокие
чувства во всей их сложности, «со всем доподлинным пылом жизни».
Борьба на передовой линии, в которую писатель вступает по призыву
своей партии, может больше всего взволновать его. И это творческое вол¬
нение, замечает Стиль, идущее от сердца и разума, определяет правильный
выбор и сюжета и изобразительных средств.
Выступления Андре Стиля явились новым, свежим словом во фран¬
цузской прогрессивной критике, так же как и его художественное твор¬
чество представляет собой значительное явление в современной про¬
грессивной французской литературе. Стиль исходит в своих суждениях
как из собственного творческого опыта, так и из опыта борьбы ком¬
мунистической партии за передовую и действенную литературу. «Тем,
что нам удается писать хорошие произведения, мы обязаны нашей пар¬
тии»,— заявил Стиль в речи по поводу присуждения ему Сталинской
премии.
Величайшее значение органической связи писателя с коммунистиче¬
ской партией, с ее борьбой Стиль раскрыл на примере романа Арагона
«Коммунисты». Партия, ее жизнь и борьба, говорил Стиль на дискуссии
по роману, «являются той высотой, откуда открывается наилучшим обра¬
зом вся нация» (André Stil «Vers le réalisme socialiste», p. 91).
Разум партии, глубокая общность ее интересов с коренными интере¬
сами нации вооружают писателя способностью никогда не терять из вида
за цепью различных событий и явлений «принципиальную линию истории»,
линию прогресса.
Стиль указал на то, что книге Арагона, посвященной наиболее труд¬
ному для рабочего класса и его партии периоду истории, присущ опти¬
мизм, уверенность в победе. Если бы Арагон не участвовал в борьбе масс,
то вряд ли он смог бы за всеми поражениями увидеть реальность перспек¬
тив победы. Из опыта Арагона Стиль делает вывод для всех прогрессив¬
ных писателей: чтобы создавать оптимистические произведения, правдиво
отображающие жизнь в ее революционном развитии, необходимо прочно
стоять на передовых идейных позициях и участвовать в освободительной
борьбе народа.
В своих критических выступлениях Стиль ставит и многие другие важ¬
ные проблемы. Среди них требование актуальности и жизненной остроты
художественного творчества. Тех, кто защищает миф о неизбежности и
необходимости отставания литературы от событий жизни для того, чтобы
писатель смог создать художественные произведения, достойные этих со¬
бытий, Стиль рассматривает как вольных или невольных врагов прогресса.

ПРОГРЕССИВНЫЕ СИЛЫ ФРАНЦИИ В БОРЬБЕ ЗА ПЕРЕДОВОЕ ИСКУССТВО 121
Если бы нужно было ждать десять лет, чтобы написать пьесу об Анри
Мартене, это избавило бы правительство от необходимости запрещать
«Драму в Тулоне» и прибегать к помощи полиции, чтобы помешать ее по¬
становке, иронически замечает Стиль.
Отстаивая основные принципы социалистического реализма — прав¬
дивое отображение действительности в ее революционном развитии, имею¬
щее целью воспитание социалистического сознания масс,— Андре Стиль
выдвигает требование глубокого изучения жизни. Он указывает на
конкретный пример Арагона, который работал над своим романом «Ком¬
мунисты» подобно историку, изучил массу документов, «неприкрашенных
и непосредственных», опросил огромное число людей, посетил описывае¬
мые им места движения армии и т. д. В этом Стиль видит «большой урок,
касающийся социалистического реализма в литературе».
Прогрессивные деятели французской литературы и критики выдвига¬
ют задачи подлинно научной разработки вопросов специфики литературы,
ее познавательной ценности, ее роли как идеологического оружия в борьбе
классов. Многие из них рассматривают проблему типизации как важней¬
шую в искусстве социалистического реализма. Луи Арагон в статье о ро¬
мане Дэкса «Последняя крепость» указывает на типичность явлений, изо¬
браженных Дэксом, и типичность созданных им образов героев. Задачу
художественной типизации Арагон видит в том, чтобы в противополож¬
ность натуралистическому принципу, требующему показывать «куски жиз¬
ни»,— давать «такой анализ реальных отношений между людьми, который
бы помогал под видимыми явлениями различать движение истории, судь¬
бы людей, смысл этого мира».
В типизации явлений, в отображении жизни в художественном произ¬
ведении посредством заострения ее существенных черт и сторон прогрес¬
сивные писатели Франции видят главный принцип реалистического искус¬
ства, его основной закон. Следует, однако, отметить, что в разработке
этой проблемы во Франции сделаны еще только первые шаги.
Утверждение принципов социалистического реализма в лучших про¬
изведениях прогрессивной французской литературы остро поставило перед
литераторами и деятелями искусств проблему художественной формы,
художественного мастерства. Известно, что во Франции ряд художников,
пришедших на передовые идейные позиции, все еще остается в своей
художественной практике в плену у формализма. Правда, передовые поли¬
тические позиции этих людей способствуют тому, что они постепенно пре¬
одолевают эти пережитки. Пример молодых художников Фужерона, Тас-
лицкого и других показывает, как стремление выразить передовые идеи
нашего времени, идеи борьбы за мир, социальной справедливости и друж¬
бы народов, воплотить в картинах социальное содержание нашей эпохи
влечет непрерывное совершенствование художественной формы их произ¬
ведений.
Обсуждая вопросы формы и содержания и решая их с позиций мар¬
ксистской эстетики, передовые представители общественной мысли во
Франции указывают пути преодоления пережитков формализма, непре¬
рывного совершенствования художественного мастерства. В статье
«Художник в своей бойнице» Огюст Лекер пишет, что главным и определя¬
ющим в искусстве является содержание. Новое содержание порождает
новую форму. Он ссылается на картины Фужерона — художника, который,
отображая борьбу и жизнь рабочего класса, ищет и совершенствует реа¬
листическую форму. Лекер отмечает, что только социалистический реа¬
лизм, творческий метод нового искусства, открывает широкие перспек¬
тивы для непрерывного роста идейного и художественного уровня совре¬
менной передовой французской литературы.
Социалистический реализм, пишет он,— «это путь художественного
совершенствования, в котором реализуется гармония сюжета, идеологи¬
ческого содержания и совершенной художественной формы. Что касается

122
Е. Ф. ТРУЩЕНКО
нас, мы верим в это совершенствование, потому что мы верим в общество,
в котором будут для всех хлеб и розы» (см. «L’Humanitè». 8. XII. 1950).
Передовые писатели Франции уверенно идут по пути социалистиче¬
ского реализма, преодолевая трудности, ошибки и недостатки, совершен¬
ствуя художественное мастерство. Этим они на практике дают отпор злоб¬
ным выпадам буржуазных эстетов и космополитов, проискам проводни¬
ков империалистической реакции в области эстетики и литературы.
Выход в свет в послевоенные годы замечательных произведений Ара¬
гона, Стиля, Лаффита, Дэкса, Гамарра, Куртада, Вайяна и других пере¬
довых писателей является практическим свидетельством того, что во Фран¬
ции существует мощный литературный фронт, к созданию которого при¬
зывала Коммунистическая партия Франции.
Однако фронт прогрессивной литературы и искусства во Франции
включает не только художников, ставших на позиции социалистического
реализма; он значительно шире. В прогрессивном лагере идут рука об руку
писатели и художники различных эстетических направлений и взглядов,
озабоченные судьбами своей родины, своей национальной культуры.
Писатели-коммунисты провозглашают социалистический реализм наи¬
более плодотворным путем художественного творчества, наиболее прогрес¬
сивным направлением в эстетике и руководствуются его принципами.
В то же время они поддерживают все здоровое, демократическое и патрио¬
тическое в современной французской литературе и искусстве.
Эти позиции коммунистов прекрасно выразил Андре Стиль в своем
письме из тюрьмы, которое явилось предисловием к его сборнику «К со¬
циалистическому реализму». «Есть обстоятельства,— пишет Стиль,— кото¬
рые ясно определяют условия и цели наших усилий, писателей-коммуни-
ctoib. Нам необходимо осуществить наиболее широкое соглашение со всеми
писателями, которые хотят остаться достойными этого имени. И не на
почве стремления к социалистическому реализму проходит сегодня реши¬
тельный фронт... Он значительно шире... Этот фронт проходит на почве
защиты мира».

ЛЕКЦИИ И КОНСУЛЬТАЦИИ
О соотношении личных
и общественных интересов
в социалистическом обществе
Т. Г. ГРИГОРЯН (Баку)
Каждый советский человек в повседневной жизни ощущает отече¬
скую заботу Коммунистической партии и Советского правительства о
народе. Заботой о советских людях проникнута вся политика партии
и правительства. Неуклонный подъем экономики страны и ее культуры,
развитие и совершенствование производственных отношений товари¬
щеского сотрудничества и социалистической взаимопомощи все больше
укрепляют единство личных и общественных интересов граждан в стране
социализма.
Характеризуя буржуазное общество, В. И. Ленин указывал, что
оно осноьано на принципе борьбы и вражды между его членами, на
принципе антагонизма между личными и общественными интересами.
«Если я хозяйничаю на этом участке земли, мне дела нет до другого;
если другой будет голодать, тем лучше, я дороже продам свой хлеб» —
вот психология плантатора, банкира, заводчика, крупного и мелкого
буржуа, которые не хотят знать ничего, кроме личного интереса, кроме
своего стремления к прибыли.
Противоречие, существующее при капитализме между интересами
коллектива и интересами личности, ярко подмечено еще великим фран¬
цузским социалистом-утопистом Шарлем Фурье. Вот как он раскрывает
это противоречие: «Каждый производитель находится в войне с массой
и относится к ней недоброжелательно в силу личного интереса. Врач
желает своим согражданам часто и длительно болеть лихорадкой; про¬
курор желает, чтобы были затяжные процессы в каждой семье. Архи¬
тектору нужен пожар, который превратил бы в пепел четверть города,
а стекольщик радуется граду, который перебил бы все стекла. Портной,
сапожник желают, чтобы платье было сделано из плохой ткани, а обувь
из скверной кожи, с тем чтобы эти изделия износились в три раза скорее—
ради блага торговли; таков их припев. Суд считает желательным, чтобы
Франция продолжала ежегодно совершать 120 000 преступлений, подле¬
жащих судебному разбирательству, чтобы кормить сотрудников уголов¬
ных судебных палат. Таким образом, в цивилизации всякий отдельный
человек находится в преднамеренной (intentionnelle) войне с массой; это—
неизбежный результат при антиобщественном индустриальном строе. Это
смехотворное явление исчезнет в новом общественном строе, где благо
индивидуума совпадает с благополучием всей массы» (Избранные сочи¬
нения. Т. II, стр. 42. 1939).
Апологеты буржуазии всячески стараются превознести капитализм,
болтая о «свободе воли» и прочих подобных прелестях, которые капита¬
лизм якобы обеспечивает для каждой личности. Но «свобода личности»
для трудящихся в буржуазном обществе — это обман, необходимый бур¬
жуазии, чтобы поддерживать свое господство над массами. Как можно
говорить о свободе тех, кто подвергается эксплуатации, страдает от без¬
работицы и нищеты! В эксплуататорском обществе «свобода личности» —

Т. Г. ГРИГОРЯН
привилегия эксплуататоров. Маркс и Энгельс писали, что в существовав¬
ших до сих пор суррогатах коллективности — в государстве и т. д.—
личной свободой располагали только индивиды, принадлежащие к господ¬
ствующему классу.
Интересы господствующих эксплуататорских классов изображаются
их идеологами в качестве «всеобщих» интересов, идеальных, «божествен¬
ных» требований, выполнение которых является якобы «святым долгом»
каждого человека. Господствующий класс, указывали Маркс и Энгельс,
уже ради осуществления своих задач вынужден изобразить свой инте¬
рес как общий интерес всех членов общества, т. е., выражаясь идеально,
придать своим мыслям форму всеобщности, изобразить их как един¬
ственно разумные, «общезначимые».
Апологеты американской империалистической буржуазии цинично
объявляют образцом демократии современный американский растлен¬
ный «образ жизни», эту долларовую демократию, где растоптаны права
и всячески третируется достоинство передовых людей, где все более
углубляется пропасть между господствующей кучкой обогащающихся
миллиардеров и десятками миллионов простых людей, жизненные усло¬
вия которых ухудшаются.
Политика милитаризации экономики и гонки вооружений, проводи¬
мая в первую очередь в США, вызывает рост не только налогов, но
и цен на товары широкого потребления и расходов на оплату комму¬
нальных услуг. По явно преуменьшенным данным Министерства труда
США, стоимость жизни средней рабочей семьи увеличилась уже в на¬
чале 1952 года вдвое по сравнению с 1939 годом. Жизнь неуклонно
дорожает и для трудящихся Англии, Франции, Японии и других капита¬
листических стран.
В то же время происходит небывалое обогащение на другом полюсе
буржуазного общества. Товарищ Маленков в докладе на XIX съезде
партии отметил, что воротилы современного монополистического капи¬
тализма, подчинив себе буржуазное государство и диктуя ему политику
развязывания новой войны, превращают гонку вооружений в источник
небывалых прибылей. Даже по преуменьшенным официальным данным,
прибыли капиталистических монополий США увеличились с 3,3 мил¬
лиарда долларов в 1938 году до 42,9 миллиарда долларов в 1951 году,
то есть в 13 раз.
Перед второй мировой войной на долю трудящихся США, состав¬
ляющих около 80% населения, приходилось лишь 44,4% национального
дохода. После окончания войны их доля в национальном доходе умень¬
шилась еще примерно на 5%. Доля трудящихся в народном доходе про¬
должает уменьшаться и в Англии, Франции и других буржуазных странах.
Все нагляднее вскрывается лживость утверждений апологетов бур¬
жуазии, что буржуазное государство является якобы надклассовым,
одинаково защищающим интересы всех своих граждан. Все более убе¬
дительно подтверждается, что буржуазное государство, как бы ловко
его представители ни жонглировали фразами о равенстве и свободе,—
это машина в руках капиталистов для подавления трудящихся, для
обеспечения буржуазии максимальной прибыли путем эксплуатации
внутри страны, ограбления колоний, усиления милитаризации народного
хозяйства и организации новых войн.
Характеризуя современное буржуазное общество, И. В. Сталин в
своей речи на XIX съезде партии говорил: «Нет больше так называемой
«свободы личности»,— права личности признаются теперь только за
теми, у которых есть капитал, а все прочие граждане считаются сырым
человеческим материалом, пригодным лишь для эксплуатации. Растоп¬
тан принцип равноправия людей и наций, он заменен принципом полно¬
правия эксплуататорского меньшинства и бесправия эксплуатируемою
большинства граждан».

О СООТНОШЕНИИ ЛИЧНЫХ И ОБЩЕСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ
125
Люди труда всегда мечтали и боролись за такое общественное
устройство, которое обеспечивало бы свободное и всестороннее развитие
личности, возможность проявлять свои способности, удовлетворять жела¬
ния и стремления, свойственные высокой человеческой природе, совпа¬
дающие с интересами общества. Если трудовой человек не свободен
в этом отношении, указывали Маркс и Энгельс, то есть если его жиз¬
ненным интересам противостоит «общество», подавляющее его, то это
свидетельствует о необходимости изменить господствующие в этом об¬
ществе порядки, создать подлинно человеческие общественные отноше¬
ния и все необходимые условия для полного и свободного развития лич¬
ности.
Только когда воздействие внешнего мира, условия материальной
жизни общества берутся под контроль трудящихся, действительных
творцов общественного блага, только тогда всестороннее проявление
и развитие личности перестают быть идеалом и становятся реальной
действительностью. Социалистическая революция приводит к установле¬
нию таких общественных порядков, при которых утверждаются подлинно
человеческие отношения между индивидами. Победа пролетарской рево¬
люции уже привела на значительной части земного шара к установлению
нового общественно-политического строя, где «единичная личность сли¬
вается с жизнью целого, а целое находит свое отражение в сознании
каждой отдельной личности» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.
Т. I, стр. 199).
* * *
В результате Великой Октябрьской социалистической революции и
построения социализма в нашей стране исчез антагонизм между лич¬
ностью и обществом и созданы необходимые условия для гармонического
сочетания интересов личности с интересами общества.
Труд при социализме не стал еще привычкой и первой жизненной
потребностью для всех членов общества. Но в отличие от капитализма
социализм впервые делает трудового человека хозяином продукта своего
труда; труд при социализме становится такой ареной человеческой дея¬
тельности, которая порождает массовый героизм трудящихся, обеспечи¬
вает возможность проявления и всестороннего развития их способностей.
Эту новую моральную значимость труда в социалистическом обще¬
стве подчеркивают все передовые люди мира. Известный австралийский
писатель и общественный деятель А. Мэндер в книге «От шести вечера
до полуночи» пишет, что только в Советском Союзе, только при социа¬
лизме труд превращается в источник человеческого счастья. В условиях
эксплуататорского общества труд изнуряет человека, угнетает его мо¬
рально, не приносит большинству людей этого общества никакого
счастья. В Советском Союзе труд приобрел новый смысл, новое значение
для каждого как часть коллективных усилий, несущих свободу и радость
всему человечеству.
Великий исторический опыт строительства социализма в нашей
стране развеял в прах буржуазную басню о том, что с ликвидацией
частной собственности на средства производства и капиталистической
конкуренции у людей якобы исчезает инициатива, смелый почин, стрем¬
ление к соревнованию. Опыт социалистического строительства в нашей
стране и в странах народной демократии показывает, что только социа¬
лизм создает все условия и возможности для того, чтобы организовать
соревнование в его подлинно человеческих формах. Социализм впервые
обеспечивает возможность применить соревнование, как указывает
Ленин, «действительно широко, действительно в массовом размере,
втянуть действительно большинство трудящихся на арену такой работы,
где они могут проявить себя, развернуть свои способности, обнаружить
таланты, которых в народе — непочатой родник и которые капитализм
мял, давил, душил тысячами и миллионами» (Соч. Т. 26, стр. 367).

126
Т. Г. ГРИГОРЯН
Развитие общественного производства подчинено при социализме
не принципу капиталистической конкуренции и выжимания капитали¬
стической прибыли, а принципу планового руководства и неуклонного
подъема материального и культурного уровня трудящихся масс. Со¬
знание рабочими, крестьянами, интеллигенцией того факта, что они
работают теперь не на капиталиста и помещика, а на свое собствен¬
ное социалистическое общество, на благо всего народа, является гро¬
мадной движущей силой развития, усовершенствования социалистиче¬
ского народного хозяйства, источником неуклонного роста национального
дохода.
Около % национального дохода идет у нас на удовлетворение личных
материальных и культурных потребностей трудящихся, остальная часть —
на расширение социалистического производства и другие общегосудар¬
ственные и общественные нужды (образование, здравоохранение, орга¬
низация обороны и др.). что является столь же необходимым для тру¬
дящихся, как и та часть национального дохода, которая идет на покры¬
тие их личных потребностей.
Советские люди видят внутреннюю связь, взаимозависимость, суще¬
ствующую в нашей стране между производительностью общественного
труда, успехами общественного производства и условиями жизни тру¬
дящихся, то единство личного и общественного, которое характерно для
нашего общества. Социалистическое отношение советских людей к об¬
щественным интересам проявляется в активной и творческой трудовой
деятельности, в активной борьбе за внедрение в производство всего
нового и прогрессивного, в борьбе за технический прогресс и высо¬
кую производительность	труда.	Советские люди	выступают с рацио¬
нализаторскими предложениями, способствующими правильной орга¬
низации производства, снижению себестоимости выпускаемой продук¬
ции, освоению новой техники, внедрению новых норм и методов творче¬
ского труда.
«Советский рабочий,— говорил Г. М. Маленков на XIX съезде пар¬
тии,— непосредственно заинтересован в повышении производительности
труда, ибо он знает, что этим укрепляется экономическое могуще¬
ство СССР и повышается жизненный уровень трудящихся. В единстве
интересов государства и	народа	заложена основа	высокой производи¬
тельности общественного	труда	при социализме»	(«Отчетный доклад
XIX съезду партии о работе Центрального Комитета ВКП(б)», стр. 45).
Однако социализм, как указывал Маркс, представляет собой еще
неразвитую форму коммунистического общества, низшую фазу его раз¬
вития. На этой фазе общество во многих отношениях носит еще отпеча¬
ток прошлого, из недр которого оно вышло.
Уничтожение противоположности, а затем и существенного различия
между городом и деревней, между физическим и умственным трудом,
пережитков старого в сознании людей требует длительного периода борь¬
бы и строительства. В этот период развитие общества может быть обеспе¬
чено лишь на основе социалистического принципа распределения по труду,
на основе осуществления принципа материальной	заинтересованности
работника в результатах своего труда. В. И. Ленин писал, что, «не впадая
в утопизм, нельзя думать, что, свергнув капитализм, люди сразу науча¬
ются работать на общество без всяких норм права, да и экономических
предпосылок такой перемены отмена капитализма не дает сразу» (Соч.
Т. 25, стр. 439).
Личность в социалистическом обществе получает возможность макси¬
мально проявлять и развивать свои способности, создавать свое благопо¬
лучие, но это всецело зависит при социализме от благополучия общества.
Принцип социализма «от каждого по способностям, каждому по труду»
означает, что условием! удовлетворения личных интересов и потребностей
всех членов общества является их активное участие в общественном тру¬

О СООТНОШЕНИИ ЛИЧНЫХ И ОБЩЕСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ
127
де, развитие их способностей в интересах общества, что обеспечивается
не только моральной, но и материальной заинтересованностью трудящих¬
ся в результатах своего труда.
Материальная заинтересованность работника в труде при социализ¬
ме не имеет ничего общего с той материальной заинтересованностью
рабочего, которая насаждается на капиталистических предприятиях пу¬
тем использования сдельщины и др. Сдельная система оплаты является
при капитализме лишь формой выжимания максимальных прибылей,
формой оплаты за рабочую силу, купленную в лучшем случае по ее
стоимости. Изнуряющие человека до последней степени нормы выработки
в сочетании с такими расценками, которые не всегда дают возможность
приобретать даже минимум жизненных средств для восстановления
рабочей силы,— вот причина характерного для капитализма преждевре¬
менного старения рабочего, вот с чем связана навязываемая ему заин¬
тересованность в труде на капиталиста.
Бесчеловечные методы эксплуатации трудящихся привели, например,
в США к росту производительности труда на 25% за период с 1945 по
1952 год, а реальная заработная плата рабочих понизилась за это вре¬
мя на 3%.
Автор известного исследования «История условий труда в Соединен¬
ных Штатах Америки с 1789 по 1947 год» Ю. Кучинский приходит к сле¬
дующему выводу по вопросу о росте интенсификации труда на капита¬
листических предприятиях:
«Трудовой возраст американского рабочего (а также и рабочего дру¬
гих стран монополистического капитализма) сильно снизился в XX веке.
Жизнь рабочего все более и более сводится к двум фазам: относительно
короткой фазе, в течение которой он работает с невероятным напряже¬
нием, и другой, более длительной, в течение которой он хуже оплачи¬
вается, часто болеет, может работать лишь с меньшей интенсивностью
и при этом все же должен до крайности напрягать свои истощенные силы.
Ибо, несмотря на свое надломленное здоровье, он должен напрягаться
до предела, чтобы поспеть за темпом работы — даже в тех отраслях, где
интенсивность труда не так велика. Это значит, что жизнь рабочего пре¬
вращается в одно сплошное и неслыханное напряжение, чтобы «выра¬
ботать» норму, чтобы поддержать свое существование и не быть в каче¬
стве лишнего и ненужного человека выброшенным на улицу монополисти¬
ческим капиталом.
Сегодня перед американскими рабочими стоит вопрос не о том, как
обеспечить себе так называемые «приличные» условия труда и существо¬
вания или приостановить процесс своего абсолютного обнищания. Им в на¬
стоящее время приходится бороться за самое свое существование, находя¬
щееся под серьезнейшей угрозой со стороны монополистического капи¬
тализма».
При социализме материальная заинтересованность рабочего в ре¬
зультатах своего труда зиждется на действии основного экономического
закона социализма, объективно выражающего неразрывную, непосред¬
ственную связь развития общественного производства с ростом народ¬
ного потребления. Эта объективная связь находит наглядное выражение
в политике систематического снижения цен и постоянного совершенство¬
вания практики оплаты по труду, что ведет к непрерывному росту благо¬
состояния трудящихся.
Победа социализма создала все возможности для гармонического
сочетания личных и общественных интересов, но возможность превра¬
щается в действительность не автоматически, не самотеком, а путем осу¬
ществления принципа материальной заинтересованности, путем широкого
вовлечения на этой основе масс в дело строительства коммунизма.
Принцип материальной заинтересованности не только правильно
сочетает личные и общественные интересы трудящихся в период со¬

128
Т. Г. ГРИГОРЯН
циализма, но и способствует созданию и развитию необходимых обще¬
ственно-экономических условий для превращения труда из средства под¬
держания жизни в привычку и первую жизненную потребность. Для
перехода от первого ко второму создаются при социализме все пред¬
посылки. Это достигается упорной работой по налаживанию общест¬
венного производства и распределения, по дальнейшему развитию
производительности труда, такой его организации, которая строится
«не на энтузиазме непосредственно,— как учил Ленин,— а при помо¬
щи энтузиазма, рожденного великой революцией, на личном интересе,
на личной заинтересованности, на хозяйственном расчете...» (Соч. Т. 33,
стр. 36).
Хозрасчет на предприятиях призван помочь получению необходимых
для общества накоплений, часть которых направляется на материальные
поощрения работников данного предприятия, на улучшение культурно-
бытового обслуживания их.
Для перехода от социализма к коммунизму нам нужно непрестанно
увеличивать и совершенствовать производство, а при социализме это
возможно лишь через всемерное повышение личной заинтересованности
работников в результатах труда. Честный, самоотверженный труд, ко¬
торый способствует развитию общественного производства, заслуживает
предпочтения, а всякое предпочтение тем, кто хорошо работает при
социализме, должно быть подкреплено материальным их поощрением,
без которого предпочтение может превратиться в пустую фразу. «Удар¬
ность есть предпочтение,— писал Ленин,— а предпочтение без потребле¬
ния ничто... Предпочтение в ударности есть предпочтение и в потребле¬
нии. Без этого ударность — мечтание, облачко, а мы, все-таки, материа¬
листы» (Соч. Т. 32, стр. 10).
Ленин и Сталин неоднократно указывали, какое огромное значе¬
ние имеет для развития социалистического строительства правильное
распределение предметов потребления по социалистическому принципу,
то есть по количеству и качеству труда, какое значение имеет мате¬
риальное и всякое поощрение хорошо работающих членов общества.
Следуя этим положениям, Коммунистическая партия во многих
своих решениях и директивах подчеркивает ту огромную роль, которую
призваны играть в деле гармонического сочетания личных и обществен¬
ных интересов правильная организация заработной платы, правильная
тарифная система, исключающие уравниловку, учитывающие разницу
между трудом квалифицированным и трудом неквалифицированным,
между трудом тяжелым и легким.
Исходя из принципов и положений научного социализма, наша пар¬
тия и правительство ведут непримиримую борьбу с уравниловкой в
оплате труда, применяют сдельную и другие формы оплаты труда, по¬
вышающие материальную заинтересованность рабочих, крестьян и
интеллигенции. Материальная заинтересованность является могучим
фактором роста производительности труда, развития экономики и культу¬
ры нашего общества, средством правильного сочетания личных и обще¬
ственных интересов трудящихся.
Политика партии и правительства в этой области была ярко выра¬
жена еще в резолюции XVIII Всесоюзной конференции ВКП(б). «В об¬
ласти заработной платы,— говорится в этой резолюции,—
строго и последовательно проводить принцип мате¬
риального поощрения хорошо работающих, осуществля¬
емый в виде сдельной системы оплаты для рабочих, премиальной систе¬
мы для руководящих работников в виде большей оплаты квалифициро¬
ванного труда, сравнительно с неквалифицированным.
Необходимо до конца ликвидировать гнилую практику уравниловки
в области заработной платы и добиться того, чтобы сдельщина и пре¬
миальная система в еще большей мере стали важнейшими рычагами в

О СООТНОШЕНИИ ЛИЧНЫХ И ОБЩЕСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ	12'j
деле повышения производительности труда, а следовательно, и разви¬
тия всего нашего народного хозяйства» («Резолюция XVIII Всесоюзной
конференции ВКП(б)», стр. И. 1941).
И. В. Сталин подчеркивал, что «социализм не может отвлекаться
от индивидуальных интересов. Дать наиболее полное удовлетворение
этим личным интересам может только социалистическое общество. Более
того,— социалистическое общество представляет единственно прочную
гарантию охраны интересов личности» («Вопросы ленинизма», стр. 602.
10-е изд.).
Законы социалистического государства охраняют собственность
граждан на предметы личного потребления. Эта личная собственность
останется и при коммунизме, целью которого является благо каждого
человека, удовлетворение всех материальных и культурных потребностей,
творческих запросов высокоразвитой личности.
Только общество, основанное на общественной собственности на
средства производства, обеспечивает возможность гармонического соче¬
тания личных и общественных интересов. Однако главным условием осу¬
ществления этой возможности является подчинение личных интересов
интересам общества. Только при соблюдении этого условия принцип
непосредственной материальной заинтересованности граждан в результа¬
тах своего труда обеспечивает непрерывный подъем экономического и
политического могущества нашей Родины, непрерывный рост благосостоя¬
ния всего народа. Иначе не может быть там, где общественная собствен¬
ность служит источником народного богатства, где личное благополучие
граждан зависит от развития общественного хозяйства и всех сторон
жизни общества, неразрывно связанных между ссбой.
Гармоническое сочетание личных и общественных интересов осуще¬
ствляется не самотеком, не автоматически. Оно обеспечивается правиль¬
ной политикой партии, умеющей убеждать массы на их собственном
опыте в правильности этой политики. Оно обеспечивается практической
деятельностью Советского государства, повседневной деятельностью его
органов во всех областях строительства. Деятельность этих органов не
всегда свободна от бюрократических извращений, выражающихся, с од¬
ной стороны, в пренебрежении к личным интересам граждан, а с дру¬
гой — в выпячивании личных интересов в ущерб интересам общества.
Коммунистическая партия и Советская власть ведут беспощадную борьбу
со всеми явлениями, мешающими правильному сочетанию личных и
общественных интересов.
В докладе на февральском Пленуме ЦК КПСС Н. С. Хрущев отме¬
тил, что некоторые научные институты оторвались от практики вследствие
того, что их руководители предпочитают жить в Москве и в других цент¬
рах. и забывают об интересах производства. Научно-исследовательский
институт свекловичного полеводства обосновался под Москвой, а сахар¬
ная свекла выращивается, как известно, главным образом на Украине
и в южных районах Центрально-черноземной зоны. Под Москвой нахо¬
дится в ущерб интересам дела Институт пчеловодства, здесь же распо¬
ложился Научно-исследовательский институт эфиро-масличных культур.
Эти и другие примеры, приведенные в докладе Н. С. Хрущева, говорят
о том, 4fo некоторые работники противопоставляют интересам науки свои
личные, интересы.
Наша наука имеет значительные заслуги перед социалистическим
народным хозяйством. Выросли многочисленные научные кадры, кото¬
рыми гордится Советская страна. Но наряду с этим в результате небла¬
говидного использования личных связей в науку проникают люди,
обанкротившиеся на практической работе и ничего общего с наукой не
имеющие.
Все разновидности бюрократических извращений в-редят интересам
социалистического строительства, интересам общественного производ-
9.	«Вопросы философии» № 2.

130
Т. Г. ГРИГОРЯН
ства, а следовательно, и личным интересам советских граждан. Мобилиза¬
ция широчайших масс народа против всего, что нарушает правильное
сочетание личных и общественных интересов,— важнейшее условие
успешного продвижения страны к коммунизму.
Осуществление социалистического принципа распределения по тру¬
ду, органически связанного с ним принципа материальной заинтересо¬
ванности трудящихся в результатах их труда имеет огромное значение
также для развития сельского хозяйства в период социализма. Система
оплаты колхозников по трудодням, широкое применение в колхозном
производстве сдельной и других прогрессивных форм оплаты труда обес¬
печивают возможность правильного сочетания личных и общественных
интересов колхозников.
Партия и правительство создали все условия и принимают все ме¬
ры к тому, чтобы повысить роль и значение трудодня в колхозном про¬
изводстве, борясь с проявлениями уравниловки и нарушениями принципа
материальной заинтересованности. Партия и правительство требуют от
руководителей сельского хозяйства использовать систему оплаты по тру¬
додням для всемерного материального поощрения лучших, передовых
колхозников, лучших бригад и звеньев, дающих высокую производитель¬
ность труда, добивающихся высоких урожаев и высокой продуктивности
животноводства.
Ярким образцом неустанной заботы нашей партии о повышении
производительности труда в колхозном производстве, о росте благосо¬
стояния колхозов и колхозников, о том, чтобы обеспечить достаток,
а затем и изобилие во всей стране продуктов и предметов народного
потребления, служат исторические постановления сентябрьского и фев¬
ральского Пленумов ЦК КПСС.
Как подчеркивается в этих постановлениях, в практике руководства
сельским хозяйством были допущены нарушения принципа правильного
сочетания общественного и личного в колхозе, что явилось одной из важ¬
ных причин отставания темпов развития сельского хозяйства от темпов
развития промышленности, от роста потребностей населения. Произ¬
водство промышленной продукции с 1940 по 1952 год выросло в 2,3 раза,
валовая же продукция сельского хозяйства (в сопоставимых ценах)
возросла за это время всего на 10%. Нынешний уровень производства
сельхозпродуктов не может удовлетворить в полной мере растущие
потребности населения в продуктах питания, а пищевую и легкую про¬
мышленность — в сырье. Этот уровень не соответствует технической осна¬
щенности нашего сельского хозяйства, тем возможностям, которыми об¬
ладает колхозный строй.
Одной из конкретных причин отставания нашего сельского хозяй¬
ства является то, что нарушенным оказался установленный партией и
правительством принцип погектарного исчисления обязательных поставок
колхозами продуктов полеводства и животноводства с пашни или земель¬
ной площади, закрепленной за колхозами, принцип, который, создавая
материальную заинтересованность колхозов, способствует развитию всех
отраслей сельского хозяйства. Нарушая этот принцип, заготовительные
организации устанавливали для передовых, хорошо работающих колхозов
большее задание по обязательным поставкам государству, чем для от¬
стающих, плохо работающих. В результате такой неправильной практики
передовые колхозы и добросовестно работающие колхозники ставились
в менее выгодное положение по сравнению с колхозами и колхозниками,
которые плохо заботились об укреплении общественного хозяйства, уве¬
личении урожайности сельскохозяйственных культур и продуктивности
животноводства.

О СООТНОШЕНИИ ЛИЧНЫХ И ОБЩЕСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ
131
В практике заготовок, следовательно, было предано забвению
ленинское указание о том, что принцип материальной заинтересованности
предприятия и каждого работника в отдельности в результатах своего
труда является одним из важнейших принципов социалистического хо¬
зяйствования.
Принцип материальной заинтересованности, успешно примененный
при производстве хлопка, сахарной свеклы, чая, цитрусовых и других
культур, был нарушен в таких важных отраслях сельского хозяйства, как
животноводство, производство овощей и картофеля. Выручка от сдачи-
продажи колхозами государству хлопка и других технических культур
составляла в среднем по СССР 18 рублей на трудодень, выручка же от
сдачи-продажи продукции животноводства составляла только 5 рублей,
а в УССР — немногим более 4 рублей на затраченный в этой отрасли
трудодень. Недостаточное поощрение, недостаточное стимулирование ма¬
териальной заинтересованности колхозов и колхозников в развитии жи¬
вотноводства и производства овощей и картофеля явилось одной из
существенных причин отставания этих столь важных отраслей сельского
хозяйства.
Нарушение принципа личной заинтересованности в результатах тру¬
да означает в условиях социализма игнорирование не только личных, но
и общественных интересов. Личная заинтересованность поднимает произ¬
водство, и социалистическое государство, подчеркивал Ленин, должно
быть осторожным, рачительным и умелым хозяином, правильно сочета¬
ющим личные и общественные интересы.
Как указал сентябрьский Пленум ЦК КПСС, нарушение принципа
материальной заинтересованности в практике колхозного строительства
выразилось также и в завышении норм поставок продуктов с приусадеб¬
ного хозяйства колхозников, в недостатках налоговой политики, что имело
своим результатом сокращение поголовья коров, свиней и овец в личной
собственности колхозников. По сравнению с довоенным уровнем поголовье
коров, находящееся в личной собственности населения, сократилось на
6,5	миллиона голов. Количество бескоровных хозяйств колхозников уве¬
личилось до 45%. Пленум ЦК КПСС отметил недопустимость ущемления
интересов колхозников, что извращает природу артельной формы хозяй¬
ства, тормозит укрепление колхозного строя.
Наличие коров, овец и другого продуктивного скота в личной соб¬
ственности колхозного двора является не помехой, а подспорьем в раз¬
витии общественного животноводства, необходимым условием правиль¬
ного сочетания личных интересов колхозника с интересами колхоза и
всего государства. «Только люди, не понимающие политики партии, по¬
литики Советского государства,— говорил Н. С. Хрущев на Пленуме
ЦК КПСС,— могут думать, что наличие в личной собственности колхоз¬
ного двора продуктивного скота в пределах норм, предусмотренных
Уставом сельскохозяйственной артели, представляет какую-то опасность
для социалистического строя».
Местные партийные, советские и сельскохозяйственные органы, осу¬
ществляя задачу всемерного развития общественного животноводства,
должны покончить с вредной практикой пренебрежения к делу увеличения
поголовья скота, находящегося в личной собственности. Однако, укрепляя
свое личное хозяйство, каждый колхозник не может не учитывать, что
коренное улучшение материального благосостояния колхозников возмож¬
но только при условии дальнейшего неуклонного развития в первую
очередь колхозного производства, повышения урожайности полей и подъ¬
ема общественного животноводства.
Задача состоит в том, чтобы каждый колхозный двор считал своей
священной обязанностью всеми силами развивать общественное произ¬
водство, умножать и беречь богатство своего колхоза, помогать руко¬
водству колхоза в правильной организации труда, в укреплении трудо¬

182
Т. Г. ГРИГОРЯН
вой дисциплины, ибо во многих колхозах, как указал Плецум ЦК
КПСС, все еще низка трудовая дисциплина, не все колхозники в полной
мере принимают участие в колхозном производстве, не везде хорошо
организован труд колхозников, имеется еще немало фактов несознатель¬
ного, нерадивого отношения к общественному добру.
Решения сентябрьского Пленума ЦК КПСС предусматривают
огромный комплекс мероприятий, охватывающих все стороны сельско¬
хозяйственного производства. Повышены, начиная с 1953 года, заготови¬
тельные и закупочные цены на продукты животноводства, на картофель
и овощи, введены твердые дифференцированные по зонам ставки нату¬
ральной оплаты за работы МТС, снижены нормы обязательных поставок
картофеля и овощей, введена система авансирования колхозников в ряде
отраслей производства, предусмотрена организация закупок в порядке
контрактации излишков колхозных продуктов, организация комиссионной
торговли продуктами сельского хозяйства и т. д. Ряд важных решений
обеспечивает усиление кадров МТС и материальной заинтересованности
их в дальнейшем укреплении колхозов.
В докладе на февральском Пленуме ЦК КПСС Н. С. Хрущев отме¬
тил, что на основе осуществления партией и правительством ранее при¬
нятых решений уже в 1953 году, особенно во втором полугодии, увели¬
чились доходы крестьян. Большое значение имело при этом применение
принципа материальной заинтересованности колхозников, в частности
системы авансирования и дополнительной оплаты за сверхплановый
урожай.
В целях повышения заинтересованности в дальнейшем развитии
общественного животноводства правительством рекомендуется выдавать
колхозникам по усмотрению общих собраний авансом примерно 25%
денежных средств, полученных от реализации продуктов данной отрасли
'Хозяйства. Из них 15% по всем трудодням и 10% дополнительно по тру¬
додням в данной отрасли. Такой же принцип авансирования рекомендован
и в производстве картофеля и овощей.
Однако мероприятия, призванные поднять заинтересованность кол¬
хозников в развитии отстающих отраслей сельскохозяйственного произ¬
водства, не всюду удовлетворительно проводятся в жизнь. В «Правде»
от 27 марта опубликована корреспонденция И. Лукина из Чуйского
района, Фрунзенской области, Киргизской ССР, где наглядно показано,
какой ущерб делу наносит нарушение принципа материальной заинтере¬
сованности. В ряде колхозов Чуйското района денежные и натуральные
доходы часто выдаются без учета количества выработанных трудодней.
В результате плохо работающие колхозники получают иногда зерна и
хлеба больше, чем те, которые отдают колхозному производству много
сил и энергии. В колхозе имени Молотова, например, правление колхоза
роздало 108 тысяч рублей и 516 центнеров хлеба колхозникам, не зара¬
ботавшим такого количества денег и хлеба, и в то же время многие
колхозники не получают того, что им причитается. Колхоз остался дол¬
жен членам артели за прошлый год 125 тысяч рублей и 826 центнеров
хлеба. В этом и некоторых других колхозах колхозникам не выдают еще
авансов из 25% отчислений от денежных средств, поступающих от реа¬
лизации скота и продуктов животноводства. В ряде артелей колхозникам
не выдана дополнительная оплата за 1953 год. Понятно, что все это
снижает материальную заинтересованность колхозников в развитии про¬
изводства и плохо отражается на основных сельскохозяйственных ра¬
ботах.
В том же Чуйском районе немало колхозов, где хозяйство из года
в год поднимается, ибо дело там поставлено так, что колхозники в нем
заинтересованы. В колхозе имени Сталина, например, доход за последний
год увеличился почти в 4 раза. О росте трудовой заинтересованности
колхозников говорит тот факт, что в 1952 году здесь в среднем на одного

О СООТНОШЕНИИ ЛИЧНЫХ И ОБЩЕСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ
133
работника было выработано 174 трудодня, а в 1953 году — 494.
В 1953 году на трудодень было выдано деньгами по б рублей 50 копеек,
кроме хлеба и других продуктов. Передовые колхозники получили зна¬
чительные суммы в порядке дополнительной оплаты.
В результате мероприятий, проведенных партией, в колхозах лучше
было обеспечено в 1953 году содержание скота на фермах, лучше были
проведены заготовки и закупки мяса, молока, шерсти. Однако государ¬
ственный план развития животноводства по крупному рогатому скоту и
овцам в 1953 году остался невыполненным.
Об огромном-внимании, уделяемом партией и правительством под¬
нятию материальной заинтересованности трудящихся, правильному соче¬
танию личных и общественных интересов, свидетельствуют и решения
февральского Пленума ЦК КПСС. Пленум, как известно, указал на
необходимость резко увеличить производство зерна в стране и признал
необходимым наряду с повышением урожайности на всех площадях
освоить в течение 1954—1955 годов не менее 13 миллионов гектаров це¬
линных ri залежных земель. Государственные заготовки и закупки хлеба
должны в ближайшие годы увеличиться на 35—40% по сравнению с
1953 годом. Для осуществления этой сложной и жизненно важной задачи
партия и правительство проводят ряд мероприятий, направленных на по¬
вышение материальной заинтересованности колхозов и колхозников, ра¬
ботников МТС в выполнении плана освоения новых земель и получении
высоких урожаев зерновых культур.
Пленум подчеркнул особую важность осуществления принципа исчи¬
сления обязательных поставок зерна государству с каждого гектара
пашни, недопустимость имевшего место нарушения этого принципа.
Для поднятия заинтересованности в развитии зернового хозяйства
введены следующие поощрения: дополнительная оплата в размере 30%
урожая, полученного сверх установленного планового задания, система
25% авансов, право премирования работников МТС, 15% доплата
к заработной плате рабочих, служащих, специалистов и руководителей
вновь организуемых совхозов, осваивающих залежные и целинные
земли, и т. д.
Партия и правительство ставят перед сельским хозяйством новые
серьезные задачи, для осуществления которых имеются все материаль¬
ные условия, все возможности. Однако было бы ошибкой, говорится в по¬
становлении сентябрьского Пленума ЦК КПСС, думать, что дальнейший
подъем сельского хозяйства пойдет самотеком. Материальные условия
и возможности, которые создаются для подъема сельского хозяйства,
сами по себе не дадут должного эффекта без улучшения деятельности
партийных организаций. Чтобы использовать эти условия и возможности,
надо привести в движение все нащи силы и средства, приложить органи¬
заторские усилия, поднять заинтересованность широких масс трудящихся
в борьбе за новый мощный подъем сельского хозяйства.
* * *
Коммунистическая партия Советского Союза и Советское прави¬
тельство приняли развернутую программу дальнейшего подъема социа¬
листического сельского хозяйства, производства предметов (народного
потребления и развития советской торговли. Намеченные мероприятия
вытекают из политики партии и правительства, направленной на
неуклонное повышение материального благосостояния советского народа,
на укрепление могущества социалистической Родины.
Огромную роль в этом призвана сыграть советская торговля. Именно
через торговлю реализуется подавляющая часть доходов населения, и от
ée организации во многом зависит подъем благосостояния народа, осуще¬
ствление принципа материальной заинтересованности работников в раз¬
вили производства. Вот почему Сог.ет Министров СССР и ЦК КПСС

134
Т. Г. ГРИГОРЯН
приняли специальное постановление по вопросам развития советской тор¬
говли наряду с постановлениями о расширении производства промышлен¬
ных товаров широкого потребления и продовольственных товаров, пред¬
усматривая тем самым резкое расширение товарооборота.
От деятельности партийных, советских и хозяйственных работников
зависит размах в развитии творческой активности масс. Одним из важных
условий успеха в этом деле является повседневная забота об улучше¬
нии культурно-бытового обслуживания рабочих, колхозников и всех
советских людей.
Нередко еще встречаются у нас такие работники,, которые пытают¬
ся отодвинуть культурно-бытовое обслуживание на задний план под тем
предлогом, что-де важнее всего забота о производстве, выполнение
государственных планов. Партия осуждает вредное противопоставление
производства быту, государственных интересов — личным интересам со¬
ветских людей. Партия учит, что в социалистическом обществе произ¬
водство является не самоцелью, а лишь средством удовлетворения не¬
прерывно растущих материальных и культурных потребностей общества.
Совершенно правильно опубликованное в «Литературной газете»
выступление директора одного из наших металлургических заводов.
«Кто станет отрицать,— заявил он,— что выполнение плана — это пер¬
вая заповедь каждого хозяйственника? Но если ты хочешь добиться
успеха в работе,— а какой директор не мечтает об этом! —то в первую
очередь все усилия направляй на то, чтобы люди жили и трудились в
наивозможно лучших условиях».
В отличие от буржуазного общества, где руководители предприятий,
исходя из интересов своих хозяев — капиталистов, стремятся лишь к
извлечению прибыли, не гнушаясь зверскими средствами эксплуатации,
в социалистическом обществе руководящий работник, исходя из задач
выполнения общегосударственных мероприятий, то есть из интересов
всего народа, заботится об условиях жизни трудящихся, от которых,
собственно, и зависит выполнение производственных планов и общего-
суда рственных заданий.
Советские люди руководствуются указаниями Коммунистической
партии о том, что -интересы государства, интересы народа превыше всего
и чго забота о людях, их благосостоянии и духовном росте — важней¬
шая государственная задача.
Советские люди знают, что только от количества и качества их ра¬
боты зависит оценка их заслуг перед Родиной. Труд в нашей стране
служит источником материального и морального удовлетворения. Обо¬
гащая свою Родину, советские люди тем самым укрепляют личное бла¬
госостояние, строят свое личное счастье. Строй социализма побуждает
по-новому осмысливать личную жизнь, искать источник личного благо¬
получия в благополучии всего общества.
Развитие социалистического производства является у нас источни¬
ком роста благосостояния* народа, а этот рост, увеличивая покупатель¬
ный спрос населения, в свою очередь, стимулирует развитие обществен¬
ного производства. Освобождение общества от уз капитализма — необхо¬
димое условие беспрерывного и постоянно ускоряющегося развития про¬
изводительных сил общества.
Под руководством Коммунистической партии Советского Союза наш
народ неутомимо трудится и борется за завершение строительства со¬
циализма во всех областях народного хозяйства и культуры, за строи¬
тельство величественного здания коммунизма, обеспечивающего для
всех граждан безграничное развитие их способностей, полное удовле¬
творение их потребностей.

Строительство экономических
основ социализма в европейских
странах народной демократии
À. Ф. ЯКОВЛЕВ
Подчеркивая международный характер и значение Великой Октябрь¬
ской революции и социалистического строительства в нашей стране,
В. И. Ленин еще в 1921 году говорил, что «дорога наша — верная, ибо
это — дорога, к которой рано или поздно неминуемо придут и остальные
страны» (Соч. Т. 33, стр. 136).
Ход истории блестяще подтвердил эту гениальную оценку значения
нашей революции. Разгром реакционных сил в результате второй мировой
войны привел к образованию режима народной демократии в странах
Центральной и Юго-Восточной Европы, к переходу этих стран на путь
строительства социализма.
Революция в странах народной демократии переживает ныне второй
этап. Политическая власть в этих странах на первом этапе революции
представляла собой блок пролетариата и крестьянства с национальной
буржуазией при руководящей роли рабочего класса. Коммунистическим и
рабочим партиям удалось сплотить вокруг себя различные классы и слои
населения, которых объединяла борьба против империалистических за¬
хватчиков, за национальную независимость, мир и свободу. На первом
этапе революции главным достижением было восстановление националь¬
ной независимости, ликвидация феодальных пережитков, проведение
аграрной реформы и национализация значительной части крупной про¬
мышленности, транспорта и банков. Проведение этих мероприятий ликви¬
дировало класс помещиков, существенно подорвало позиции крупной
буржуазии и иностранного капитала, укрепило союз рабочего класса с
крестьянством, получившим землю от народно-демократической власти.
Второй этап революции в странах народной демократии характери¬
зуется решительной борьбой рабочего класса за безраздельное господство
в политической жизни этих стран. Рабочий класс в союзе с крестьянством
взял в свои руки государственную власть, решив этим самый основной
вопрос всякой революции.
Первым мероприятием социалистической революции было завершение
национализации промышленности, ликвидация промышленной буржуазии.
Это, понятно, еще не означало ликвидации буржуазии вообще. Бур¬
жуазия сохранила свои позиции главным образом в сельском хозяйстве
в лице кулацких элементов, в торговле в лице торговой буржуазии; незна¬
чительный процент буржуазии был представлен в мелкой промышленно¬
сти. Эксплуататорский класс был лишен политической власти и командных
экономических высот. Национализация промышленности дала возмож¬
ность сосредоточить командные высоты народного хозяйства в руках
народно-демократического государства. В результате социалистический
сектор в промышленности стал господствующим. Вместе с тем национа¬
лизация промышленности сопровождалась ликвидацией иностранного
капитала в экономике, что является необходимой предпосылкой экономи¬
ческой независимости.

136
А. Ф. ЯКОВЛЕВ
Второй этап революции знаменовал наступление новой эпохи в жизйи
стран Центральной и Юго-Восточной Европы, когда строй народной де¬
мократии стал с успехом выполнять функции диктатуры пролетариата.
Только на этом втором этапе решаются коренные задачи социалистиче¬
ской революции. Неверно поэтому утверждение, что революция в странах
народной демократии с самого начала носила социалистический характер.
Идеологи реакционной буржуазии клеветнически утверждают, будто
народно-демократический строй возник помймо участия народов, исклю¬
чительно в результате вмешательства СССР во внутренние дела этих
стран. Подобные утверждения противоречат историческим фактам. В дей¬
ствительности государства народной демократии были созданы в резуль¬
тате героической борьбы рабочего класса и трудового крестьянства этих
стран против реакции, за освобождение от немецко-фашистского гнета,
за победу демократии. Историческая роль Советского Союза состояла
не в навязывании этим странам советского образа жизни, против чего
всегда предостерегали руководители Коммунистической партии, а в осво¬
бождении их от фашистского порабощения, в предотвращении попыток
их закабаления международным капиталом посредством мирных догово¬
ров, в предупреждении иностранной интервенции и гражданской войны,
что создало благоприятные условия для того, чтобы народы этих стран
взяли свою судьбу в собственные руки. Оказывая огромную экономиче¬
скую и морально-политическую поддержку странам народной демократии,
СССР тем самым с честью выполнил и выполняет свой интернациональ¬
ный долг, свою роль первой Ударной бригады мирового рабочего класса.
Огромное значение в мобилизации трудящихся масс стран народной
демократии на строительство социализма имел богатейший опыт и вдох¬
новляющий пример социалистического строительства в СССР.
Руководство коммунистических и рабочих партий обеспечило рост
сил рабочего класса, его сознательности и организованности, укрепление
его союза с трудящимся крестьянством и тем позволило европейским стра¬
нам народной демократии вступить во второй этап своего развития —этап
диктатуры пролетариата и строительства социализма.
В. И. Ленин всегда придавал большое значение конкретным истори¬
ческим условиям перехода от капитализма к социализму. «Все нации при¬
дут к социализму, это неизбежно.— писал он,— но все придут не совсем
одинаково, каждая внесет своеобразие в ту или иную форму демократии,
в ту или иную разновидность диктатуры пролетариата, в тот или иной
темп социалистических преобразований разных сторон общественной жиз¬
ни» (Соч. Т. 23, стр. 58).
Это гениальное предвидение замечательно подтвердилось на примере
стран Центральной и Юго-Восточной Европы, где функции диктатуры
пролетариата выполняет режим народной демократии. «Советский режим
и народно-демократический режим, — отмечал Г Димитров на V съезде
Болгарской коммунистической партии,— являются двумя формами одной
и той же власти — власти рабочего класса в союзе с трудящимися города
и деревни. Оба эти режима—две формы пролетарской диктатуры» (га¬
зета «Правда» от 27 декабря 1948 года).
Своеобразие осуществления политической власти рабочего класса
в странах народной демократии на втором этапе их развития состоит в
том, что здесь сохраняется многопартийность. В ряде стран имеются две
или несколько партий трудящихся, участвующих в строительстве социа¬
листического общества; в состав правительств этих стран также входят
представители разных партий трудящихся. Однако руководящая роль
в политической жизни и в экономических преобразованиях принадлежит
авангарду рабочего класса — коммунистическим и рабочим партиям,—
что служит важнейшим условием успешного строительства социализма.
Основной задачей перехода от капитализма к социализму является
уничтожение эксплуатации человека человеком. Это не может не вызывать

СТРОИТЕЛЬСТВО СОЦИАЛИЗМА В СТРАНАХ НАРОДНОЙ ДЕМОКРАТИИ 137
сопротивления буржуазии, ведет к усилению и обострению классовой борь¬
бы в странах народной демократии.
В. И. Ленин говорил, что диктатура пролетариата есть продол¬
жение классовой борьбы в новых формах. Сопротивление сохранив¬
шейся буржуазии в странах народной демократии принимает разнообраз¬
ные формы, проявляется в политической и экономической жизни, на идео¬
логическом фронте. Известно, что сила свергнутой буржуазии — в силе
международного капитала, в прочности международных связей буржуа¬
зии. Это подтверждается и на практике строительства социализма в стра¬
нах народной демократии, где внутренняя реакция в попытках сорвать
социалистическое строительство опирается на международные империали¬
стические круги, возглавляемые американо-английскими хищниками,
играя роль их агентуры. Империалисты, озлобленные успехами мирного
труда свободных народов, стремятся при помощи шпионско-заговорщи¬
ческих банд восстановить власть капитала. Суд над Райком в Венгрии, над
Трайчо Костовым в Болгарии и многие другие факты показывают, что им¬
периалисты засылают своих агентов даже в руководство коммунистиче¬
ских партий.
Империалисты всячески пытаются поддержать внутри стран народ¬
ной демократии сопротивление осколков крупной буржуазии и связанной
с ней церковной и чиновничьей верхушки, вдохновляют на борьбу против
народной власти кулачество. «Надо помнить о том, — указывает теорети¬
ческий журнал ЦК ПОРП «Нове дроги» (№ 1. 1953), — что у нас в стране
существует еще широкая прослойка эксплуататоров — сельских богатеев,
непримиримых и яростных врагов народной власти, что существует реак¬
ционная часть духовенства, что, следовательно, существует еще, хотя и
все более изолируемая от масс, социальная база реакции. Надо помнить
о том, что за границей остались органы разведки, центры наемников ино¬
странного империализма, что эти центры ни на минуту не откажутся от
своей враждебной польскому народу вредительской работы».
Жестокая классовая борьба развертывается и в области идеологии.
Коммунистические и рабочие партии разоблачили апологетические и
оппортунистические «теории» о классовом мире, о затухании классовой
борьбы в период диктатуры пролетариата, ведут неослабную борьбу с
буржуазным национализмом и космополитизмом, насаждающим в массах
неверие в творческие силы народа и преклонение перед капиталистиче¬
ским «западным образом жизни».
Одна из особенностей переходного периода в странах народной де¬
мократии состоит в том, что, опираясь на помощь Советского Союза и
предотвратив благодаря ей иностранную интервенцию и гражданскую
войну, страны народной демократии миновали этап военного коммунизма,
который мы вынуждены были пройти в 1918—1920 годах под воздей¬
ствием военной обстановки.
В странах народной демократии осуществляются и неизбежно должны
осуществляться основные принципы так называемой новой экономической
политики. Подчеркивая международное значение «новой экономической
политики», В. И. Ленин писал: «Та задача, которую мы решаем сейчас,
пока — временно — в одиночку, кажется задачей чисто русской, но на
деле это — задача, которая будет стоять перед всеми социалистами...
Новое общество, которое основано будет на союзе рабочих и крестьян,
неминуемо. Рано или поздно, двадцатью годами раньше или двадцатью
годами позже, оно придет, и для него, для этого общества,
помогаем мы вырабатывать формы союза рабочих и крестьян, когда
трудимся над решением нашей новой экономической политики»
(Соч. Т. 33, стр. 151 — 152).
Творчески развивая эти ленинские положения, И. В. Сталин в своей
речи на пленуме ЦК партии в 1928 году говорил, что даже самые развитые
капиталистические страны не могут обойтись без нэпа при перекоде от

138
А. Ф. ЯКОВЛЕВ
капитализма к социализму. «В той или иной степени новая экономическая
политика с ее рыночными связями и использованием этих рыночных свя¬
зей абсолютно необходима для каждой капиталистической страны в
период диктатуры пролетариата» (Соч. Т. 11, стр. 145).
Как известно, партия разгромила горе-марксистов, требовавших по¬
сле взятия власти рабочим классом экспроприации мелких и средних про¬
изводителей в деревне и обобществления их средств производства, что
означало бы разрыв союза рабочего класса с трудящимся крестьянством.
Ленинский кооперативный план предусматривал сохранение на известное
время товарного производства (обмен через куплю-продажу) как един¬
ственно приемлемой для крестьян формы экономических связей с городом
с одновременным развертыванием социалистических форм торговли и
постепенным вытеснением из товарооборота всех и всяких капиталистов.
Ленинско-сталинская теория и практика использования товарного
производства в СССР имеют огромное значение для стран народной демо¬
кратии. Характеризуя экономику этих стран, необходимо прежде всего ука¬
зать на многоукладность их хозяйства, которая находит свое выражение
в наличии трех форм общественного хозяйства: социалистической, вклю¬
чающей в себя государственный и кооперативный сектор; мелкотоварного
хозяйства, объединяющего мелкие, единоличные крестьянские хозяйства
и некооперированных кустарей; наконец, частнокапиталистического хозяй¬
ства. Этим трем формам общественного хозяйства соответствуют три
класса: рабочий класс, крестьянство и буржуазия.
В промышленности стран народной демократии социалистический
сектор охватывает 99—100% суммарной продукции. Полностью вытесне¬
ны частнокапиталистические элементы в строительстве. Железнодорож¬
ный, автомобильный, речной, морской транспорт и связь также находятся
в руках государства. Что касается сельского хозяйства, то удельный вес
социалистического уклада повышается здесь из года в год.
Социалистическому укладу принадлежит в странах народной демо¬
кратии ведущая роль в народном хозяйстве, что обеспечивает успешное
строительство фундамента социалистической экономики.
А *	:{е
В настоящее время центральные задачи переходного периода от ка¬
питализма к социализму в странах народной демократии —это индустри¬
ализация страны 1 и коллективизация сельского хозяйства. Решение этих
задач будет означать преодоление противоречий между передовой поли¬
тической властью и отсталой технико-экономической базой, между социа¬
листической промышленностью, развивающейся на основе расширенного
воспроизводства, и отсталым мелкоиндивидуальным сельским хозяйством.
Эти задачи успешно решаются рабочим классом в союзе с трудящимся
крестьянством в условиях ожесточенной борьбы между социализмом и
капитализмом по принципу «кто — кого».
В отличие от империалистических держав, стремящихся задержать
развитие всех остальных стран, превратить их в сырьевой придаток и по¬
ставщиков пушечного мяса для агрессоров, Советский Союз делает все
от него зависящее, чтобы способствовать индустриализации стран на¬
родной демократии, обеспечивающей возможность прогресса, роста их
народного хозяйства, повышения благосостояния трудящихся.
1 При этом процесс индустриализации в отдельных странах народной демократии
имеет свои особенности в зависимости от конкретных условий. Так, например, в Болга¬
рии и Румынии, служивших в прошлом аграрными и сырьевыми придатками капитали¬
стических стран Западной Европы, основной задачей было создание бтечественной
металлургии и машиностроения для реконструкции народного хозяйства и превращения
их в индустриально-аграрные страны; в Чехословакии с ее высокоразвитой промышлен¬
ностью задача состояла прежде всего в коренном изменении структуры промышленного
производства для обеспечения экономической самостоятельности страны, а также в про¬
мышленном развитии экономически отсталой Словакии.

СТРОИТЕЛЬСТВО СОЦИАЛИЗМА В СТРАНАХ НАРОДНОЙ ДЕМОКРАТИИ	139
Исходя из требований объективного закона планомерного (пропор¬
ционального) развития народного хозяйства, используя передовой опыт
планового ведения хозяйства в СССР, государства стран народной демо¬
кратии осуществляют планомерную организацию производства и распре¬
деления общественного продукта, создаваемого в государственном секторе
хозяйства, и регулирование мелкого крестьянского хозяйства. В отноше¬
нии капиталистических элементов народно-демократические государства
проводят политику ограничения и вытеснения.
После успешного выполнения первоначальных двух- и трехлетних
планов в странах народной демократии стали составляться перспективные
планы развития на более длительный срок — пятилетние планы в Чехо¬
словакии, Болгарии, Венгрии, Румынии, Албании, шестилетний план раз¬
вития народного хозяйства на период 1950—1955 годов в Польше. Главной
задачей этих планов является строительство основ социализма путем
электрификации и индустриализации страны, механизации сельского хо¬
зяйства и ремесленного производства, кооперирования трудящихся кре¬
стьян, ремесленников, ликвидации капиталистических элементов в про¬
мышленности, торговле и на транспорте, ограничения, вытеснения и в
дальнейшем ликвидации кулачества, повышения благосостояния и куль¬
турного уровня народа.
Разрешение этих задач означает превращение стран народной демо¬
кратии в индустриально-аграрные страны с развитым сельским хозяй¬
ством. Индустриализация, проводимая в этих странах по советскому ме¬
тоду, находит свое проявление в быстром развитии промышленности и в
первую очередь в развитии производства средств производства. Так, напри¬
мер, в Польше объем промышленной продукции в 1953 году увеличился
против 1949 года на 115%, тогда как объем производства средств про¬
изводства— на 136,1%, а продукция машиностроения — более чем в
2.5 раза. В Болгарии удельный вес промышленности в валовой продук¬
ции народного хозяйства увеличился с 33,8% в 1939 году до 66,6% в
1952 году, одновременно доля средств производства в общей массе про¬
мышленной продукции поднялась с 23% в 1939 году до 40,6% в 1953 го¬
ду. В Чехословакии доля средств производства в общей массе промыш¬
ленной продукции выросла с 57,6% в 1948 году до 62.3% в 1953 году;
продукция машиностроения увеличилась за пятилетие более чем в
3.5 раза при существенном изменении его структуры, подчиненной требо¬
ваниям пропорционального развития народного хозяйства.
В настоящее время страны народной демократии выдвинулись в число
крупнейших индустриальных держав Европы. Так, уже в 1951 — 1952 го¬
дах Чехословакия по выплавке стали на душу населения перегнала та¬
кие высокоиндустриальные капиталистические страны, как Западная Гер¬
мания и Англия; Польша как по общему объему промышленной продук¬
ции, так и в экономическом отношении перегнала Италию и прибли¬
жается к уровню Франции.
Быстрое развитие производительных сил объясняется последователь¬
ным осуществлением глубочайшего переворота в производственных отно¬
шениях согласно требованиям закона обязательного соответствия произ¬
водственных отношений характеру производительных сил.
О влиянии новых производственных отношений на развитие произ¬
водительных сил убедительно говорят темпы ежегодного прироста про¬
мышленной продукции в странах народной демократии. Не превышавшие
в довоенные годы 1—2%, они в 1952 году по сравнению с предыдущим
составили в Польше 26%, в Чехословакии 18%, в Венгрии 23,6%, в Ру¬
мынии 23%, в Болгарии 18%, в Албании 96%. Уже к концу 1953 года
суммарный уровень промышленного производства этих стран более чем
в 3 раза превысил довоенный. Таких высоких темпов развития промыш¬
ленного производства не знает ни одна капиталистическая страна.
В своем приветствии XIX съезду КПСС тов. Матиас Ракоши отметил:

140
А. Ф. ЯКОВЛЕВ
«Венгерский народ в течение столетий жил в оковах: его угнетали чуже¬
земные поработители, эксплуатировали свои собственные помещики и ка¬
питалисты. Борьба венгерского народа за свободу, которой он добивался
в течение столетий, подавлялась в крови, пока, наконец, Советский Союз
своей освободительной борьбой не сбил оков с рук венгерского трудового
народа. Впервые в своей истории венгерский трудовой народ живет сво¬
бодно, свободно может строить свое лучшее будущее, и впервые на своем
опыте он чувствует, на какие могучие дела способен народ, свободному
развитию которого не препятствуют более ни капиталистическая эксплуа¬
тация, ни гнет чужеземных поработителей» (газета «Правда» от 9 октября
1952 года).
Чтобы обеспечить первоочередное развитие машиностроительной
промышленности — сердцевины тяжелой промышленности, народные
правительства всемерно развивают металлургическую базу. Так, в
Польше гигант черной металлургии, сооружаемый в Новой Гуте под
Краковом, будет давать около 1,5 миллиона тонн стали, то есть больше
суммарного объема продукции всех металлургических заводов довоенной
Польши. Мощность комбината имени Б. Берута в Ченстохове составит
около 1,1 миллиона тонн металла в год. Все шире развертывается фронт
работ на металлургическом комбинате имени К- Готвальда в Кунчицах,
мощность которого составит более 1 миллиона тонн стали в год. Полным
ходом идет строительство Дунайского металлургического комбината
имени Сталина в Венгрии, мощность которого на Уз превысит мощность
всех металлургических заводов Венгрии в 1949 году. Сдан в эксплуатацию
первенец болгарской металлургии — завод близ города Димитрова; раз¬
вертывается строительство металлургического комбината в Молдове
(Румыния). Расширение и создание собственной металлургической базы
способствует еще более мощному подъему различных отраслей машино¬
строения— основного звена реконструкции всех отраслей народного
хозяйства.
Следует иметь в виду, что условия индустриализации стран народной
демократии отличны от условий, в которых развертывалась социалисти¬
ческая индустриализация СССР. В условиях враждебного капиталистиче¬
ского окружения Советский Союз должен был форсировать темпы социа¬
листической индустриализации с тем, чтобы в кратчайшие сроки создать
тяжелую промышленность — важнейший рычаг реконструкции всех от¬
раслей народного хозяйства, всемерного укрепления обороноспособности
страны. В странах народной демократии, которые строят свою промыш¬
ленность в сотрудничестве с мощным Советским Союзом и странами
социалистического лагеря, опираясь на предоставляемые им займы, креди¬
ты, поставки оборудования, техническую помощь, нет острой необходи¬
мости форсировать темпы индустриализации, обязательно в каждой
стране создавать и развивать все отрасли промышленности.
Это своеобразие индустриализации стран народной демократии, вы¬
текающее из конкретных исторических условий, дает им возможность
уделять больше внимания развитию производства предметов народного
потребления.
При помещичье-буржуазных режимах предприятия легкой и пищевой
промышленности, как правило, являли собой примитивно оборудованные
производства, в которых нещадно эксплуатировался женский и детский
труд. За годы народной власти эти отрасли промышленности подверглись
коренной реорганизации и реконструкции.
За последние годы в странах народной демократии вступили в строй
сотни крупных и средних промышленных предприятий легкой и пищевой
промышленности. В Польше, например, пущен в ход сахарный завод в
Соколуве, завод синтетического волокна в Гожуве, крупный хлопчатобу¬
мажный комбинат в Петрокове. В Болгарии сооружены текстильный ком¬
бинат имени Э. Тельмана, мясокомбинат в Михайловграде, большой кон¬

СТРОИТЕЛЬСТВО СОЦИАЛИЗМА В СТРАНАХ НАРОДНОЙ ДЕМОКРАТИИ 141
сервный завод в Ямболе и др. В Румынии построены многочисленные
консервные заводы, реконструирована хлебопекарная промышленность,
введено в эксплуатацию 26 новых текстильных предприятий. В Венгрии
вступили в строй Капошварская прядильная фабрика, Дебреценский и
Дьерский холодильники, Дунайский консервный завод и др. В Албании
производство предметов народного потребления уже в 1952 году увеличи¬
лось почти в 7 раз по сравнению с 1938 годом, а пищевая промышленность
дает продукции в 10 раз больше, чем в довоенный период. Построены и
введены в действие текстильный комбинат имени Сталина, выпускающий
до 20 миллионов метров тканей в год, сахарный комбинат в районе
Малика, два хлопкоочистительных завода и др.
Характерной особенностью промышленного строительства во всех
странах народной демократии является оснащение заводов и фабрик но¬
вейшей техникой, поставленной СССР или выпущенной молодой машино¬
строительной промышленностью этих стран, электрификация производ¬
ства, внедрение передовых высокопроизводительных технологических
процессов, освоение многочисленных новых видов продукции во всех от¬
раслях промышленности.
Всемерная механизация производства, бурный рост социалистическо¬
го соревнования и движения стахановцев-новаторов, изобретателей — все
это обеспечило успешное выполнение и перевыполнение народнохозяй¬
ственных планов в CTpaiiax народной демократии, в результате чего, как
это указывалось на VI съезде Болгарской коммунистической партии и
II съезде Польской объединенной рабочей партии, эти страны сделали
огромный скачок к социализму.
* * *
Подъем социалистической крупной промышленности в странах народ¬
ной демократии создает прочную базу для социалистического преобразо¬
вания сельского хозяйства.
В результате аграрной реформы в европейских странах народной де¬
мократии были ликвидированы помещичье землевладение и связанные
с ним пережитки феодальных отношений. Аграрная реформа осуществила
вековые чаяния трудового крестьянства: 15 миллионов гектаров земли
было передано в собственность обрабатывающих ее средних и мелких
крестьян и сельскохозяйственных рабочих, что способствовало укреплению
союза рабочего класса с трудящимся крестьянством и привело к повы¬
шению жизненного уровня трудящихся деревни.
В порядке частичной национализации ряд помещичьих именин был
передан в собственность государства и на этой основе созданы государ¬
ственные земледельческие хозяйства (ГЗХ) по образцу совхозов в нашей
стране. Кроме того подавляющая часть лесов, все недра и воды также
были объявлены государственной собственностью. Таким образом, основ¬
ная масса земли оказалась частной собственностью крестьян, обрабатыва¬
ющих землю личным трудом.
С запрещением сдачи земли в аренду, ее покупки и продажи земля
перестает быть товаром. Это мероприятие ограничивает капиталистиче¬
ские элементы в сельском хозяйстве. Проблема ликвидации частной соб¬
ственности на землю может быть разрешена не только сверху, по указа¬
нию государства, но и снизу, по инициативе самих трудящихся деревни.
Крестьяне на каком-то этапе развития производственного кооператива,
в некоторых случаях сразу при вступлении в кооператив, передают ему
землю, как и остальные средства производства. Таким образом, происхо¬
дит обобществление различных орудий производства, рабочего скота,
а также земли, которая становится собственностью кооператива, то есть
кооперативной социалистической собственностью. Тем самым создаются
условия, позволяющие практически решить вопрос о национализации зем¬
ли с пёредачей ее в вечное пользование- трудящимся крестьянам.

142
А. Ф. ЯКОВЛЕВ
Однако полное уничтожение эксплуатации может быть достигнуто
только на основе социалистического переустройства сельского хозяйства
путем массового кооперирования миллионов крестьянских хозяйств по
всем линиям.
Народно-демократические государства уделяют огромное внимание
развитию снабженческо-сбытовой кооперации. Были разгромлены окопав¬
шиеся здесь оппортунистические и капиталистические элементы и создан
новый тип снабженческо-сбытовой кооперации на селе. В Польше единой
кооперативной организацией в деревне является «Самопомоц хлопска»
(«Крестьянская взаимопомощь»), в Чехословакии — центральный союз
потребительских обществ «Еднота» («Единство»), в Болгарии — Союз
сельскохозяйственной кооперации, образованный на базе так называемой
всеобщей кооперации («Всестранка»), в Венгрии и Румынии — Союзы
потребительской кооперации, объединяющие миллионы крестьян.
Эти организации ведут в деревне большую работу по снабжению кре¬
стьян промышленными товарами и закупке излишков сельскохозяйствен¬
ных продуктов; кроме того в их ведении находятся многочисленные про¬
мышленные предприятия по переработке сельскохозяйственной продукции,
а также предприятия, оказывающие крестьянскому населению различные
услуги (пошивочные, ремонтные мастерские и т. д.). Уже в 1952 году
почти вся товарная продукция, реализованная на селе, распределялась
через посредство кооперации.
Наряду с хозяйственно-организационной работой кооперативные ор¬
ганизации стран народной демократии проводят большую массово-поли¬
тическую работу среди широких слоев трудящихся крестьян. Коммунисти¬
ческие и рабочие партии этих стран последовательно подводят крестьян¬
ские массы к производственной кооперации — столбовой дороге развития
деревни.
Как известно, классики марксизма-ленинизма считали, что основой
успешного решения вопроса революционного преобразования сельского
хозяйства являются прочный союз и дружба между рабочим классом и
трудящимся крестьянством. Мы, писал Энгельс, решительно стоим на сто¬
роне мелкого крестьянина и «предпримем все сколько-нибудь возможное
для того, чтобы сделать его участь более сносной, чтобы облегчить ему
переход к товариществу, если он на это решается, и даже дать ему отсроч¬
ку, чтобы подумать на своей парцелле, если он не может еще принять это¬
го решения» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения.
Т. II, стр. 416).
В своей работе «О кооперации» В. И. Ленин указывал, что переход
К производственной кооперации должен осуществляться «путем возможно
более простым, легким и доступным для крестьянина» (Соч. Т. 33,
стр. 428).
Исходя из марксистско-ленинского учения и опыта колхозного строи¬
тельства в СССР, учитывая конкретно-историческую обстановку, прави¬
тельства стран народной демократии положили в основу социалистиче¬
ского строительства в деревне следующие принципы, отраженные в уста¬
вах сельскохозяйственных производственных кооперативов: а) строгая
добровольность при вступлении в кооператив, б) запрещение использо¬
вать наемную рабочую силу, в) сохранение прав собственности на землю
за крестьянами, объединяющимися в кооперативы, г) недопущение
кулака в кооператив, д) соблюдение внутрикооперативной демократии.
Особенность развития производственной кооперации в странах народ¬
ной демократии заключается в разнообразии форм производственного
объединения крестьянства. Здесь наряду с производственными коопера¬
тивами типа товариществ по совместной обработке земли (тозами) и
сельскохозяйственными артелями имеются также и новые формы произ¬
водственной кооперации. В Польше и Чехословакии в конце 1953 года

СТРОИТЕЛЬСТВО СОЦИАЛИЗМА В СТРАНАХ НАРОДНОЙ ДЕМОКРАТИИ
143
имелось 4 типа производственных кооперативов, в Венгрии — 3, в Румы¬
нии — 2, в Болгарии и Албании — 1 тип.
Вкратце охарактеризуем своеобразные формы кооперативов, создан¬
ные практикой социалистического строительства в Польше. Первый тип
кооператива — объединения, подобные товариществам по совместной об¬
работке земли. В этих кооперативах средства производства не обобще¬
ствляются; распределение доходов производится по размерам земельных
участков. В кооперативах второго типа земля обобществляется. Но в лич¬
ной собственности членов кооператива остаются приусадебный участок
(0,3—1 гектар), а также тягловый скот, который члены кооператива обя¬
заны предоставлять в распоряжение правления за оплату по так называе¬
мым инвентародням. В неделимый фонд такого кооператива направляется
10—15% валового дохода. Остальная часть распределяется между чле¬
нами кооператива по трудодням, инвентародням и величине земельного
пая. В кооперативах третьего типа обобществляются вся земля, тягловые
средства, крупные хозяйственные постройки. Распределение доходов осу¬
ществляется по трудодням (60% делимого фонда), по земельному паю
при условии, что членом кооператива отработано не менее 100 дней в году,
(5—25%), в соответствии со стоимостью сданного инвентаря (до 15%).
Четвертый тип производственного кооператива отличается от третьего
типа тем, что доход, распределенный между членами кооператива, выпла¬
чивается только соответственно количеству выработанных трудодней.
Быстрое развитие тяжелой индустрии, широкая производственная и
финансовая помощь крестьянской кооперации, болъшая разъяснительная
работа, проводимая партийными и общественными организациями, попу¬
ляризация достижений передовых производственных кооперативов, по¬
ездки крестьян в СССР для личного ознакомления с колхозным! строитель¬
ством в различных районах Советского Союза — все это содействует ро¬
сту и укреплению производственной сельскохозяйственной кооперации.
Наглядное представление об успехах стран народной демократии в
деле социалистического преобразования деревни дает следующая таб¬
лица г:
Количество
производственных
кооперативов
% обрабаты¬
ваемой ими
площади
Количество
МТС
Количество
трактороз в них
в пересчете на
15-сильны&
Польша
8 000
7,0
401
16.400
Чехословакия
8 284
40,0
2эо
18.900
Румыния
4 000
24,7
218
10.000
Венгрия
5 000
19,0
365
12.000
Болгария
2 747
60,5
149
12.000
Албания
128
7,0
—
Молодая производственная кооперация стран народной демократии за
несколько лет существования продемонстрировала свое превосходство
над индивидуальным крестьянским хозяйством. В Польше в 1953 году
средний сбор четырех зерновых культур (пшеница, рожь, овес, ячмень)
в производственных кооперативах был в среднем на 15—20% выше, чем в
единоличных крестьянских хозяйствах. В Болгарии средний сбор с гек¬
тара в ТКЗХ превысил соответствующий показатель по единоличным кре¬
стьянским хозяйствам по пшенице на 21,7%, по хлопку— на 32%, по под¬
солнечнику— на 30,2%, по сахарной свекле — на 27,7%. Значительно
лучших показателей в урожайности с гектара по сравнению с единолич¬
ными хозяйствами добились также производственные кооперативы Чехо¬
словакии, Венгрии, Румынии, Албании. Увеличилось в производственных
кооперативах поголовье скота, выросла его продуктивность.
Как правило, чистый доход, получаемый членами кооператива, без
1 Данные за 1953 год. По Чехословакии учтены только производственные коопера¬
тивы И—IV типов.

144
А. Ф. ЯКОВЛЕВ
дохода от приусадебного участка, превышает доход, который они полу¬
чали от индивидуального хозяйства.
О дальнейшем укреплении социалистических отношений в деревне
свидетельствует не только бурный рост числа кооперативов, но и быстрое
увеличение среди них удельного веса производственных кооперативов выс¬
шего типа (III и IV). Так, уже весной Ì953 года их доля составила в Поль¬
ше около 80%, а в Чехословакии — 85%. В Болгарии по инициативе
самих членов ТКЗХ широкий размах получило движение за ликвидацию
«ренты» и переход к распределению доходов исключительно по трудодням.
Из года в год возрастает механизация сельскохозяйственных работ: в
1953 году по сравнению с предыдущим объем работ, выполненных МТС,
увеличился в Чехословакии на 55%, в Венгрии — на 30%, в Румынии —
на 60%, в Польше только в первом полугодии — на 73%.
Большую роль в развитии сельскохозяйственной производственной
кооперации в странах народной демократии играют государственные зем¬
ледельческие хозяйства — ГЗХ. Внедряя современную машинную технику
и передовые агротехнические методы, они всячески помогают окружаю¬
щим крестьянам, облегчают поворот крестьянских масс на путь коллек¬
тивизации.
В конце 1952 года ГЗХ занимали в Чехословакии 8,2% всей сельско¬
хозяйственной площади страны; в Венгрии в конце 1953 года земельный
фонд ГЗХ (вместе с подсобными и учебными хозяйствами) составлял
12,9% обрабатываемой площади, в Польше в начале 1954 года— 12,2%.
Подъему сельскохозяйственного производства содействовало укреп¬
ление и расширение его материально-технической базы: увеличение по¬
ставок сельскохозяйственных машин, искусственных удобрений, развитие
электрификации в деревне, крупное мелиоративное и ирригационное строи¬
тельство. Успехи в области механизации сельского хозяйства достигнуты
благодаря поставкам сельскохозяйственных машин из СССР и росту на¬
ционального сельскохозяйственного машиностроения.
В Румынии вновь созданное сельскохозяйственное машиностроение
производит 90% необходимых стране сельскохозяйственных машин: мощ¬
ные тракторы, молотилки, жатки, сеялки и др. В Болгарии за годы первой
пятилетки сельское хозяйство впервые получило большое количество ма¬
шин отечественного производства.
Культурная революция в деревне, широкая механизация и электри¬
фикация сельского хозяйства, развитие кооперации и особенно ее высшей
формы — производственной кооперации — все это создает базу для пере¬
делки крестьянина, его психологии в духе социализма.
Борьба за высокие показатели в области сельского хозяйства выли¬
вается в разнообразные формы социалистического соревнования, охваты¬
вающего все более широкие круги кооперированного крестьянства, содей¬
ствуя подъему сельского хозяйства в целом, повышению уровня благосо¬
стояния трудящегося крестьянства. Съезды сельскохозяйственной произ¬
водственной кооперации, прошедшие в странах народной демократии в
первой половине 1953 года, наметили пути дальнейшего всестороннего
подъема и организационного укрепления производственной кооперации.
* * *
На современном этапе, несмотря на успехи в области социалистиче¬
ской реконструкции деревни, сельское хозяйство стран народной демокра¬
тии в целом сильно отстает от бурно развивающейся промышленности. Это
объясняется тем, что основными производителями товарного хлеба; в этих
странах (за исключением Болгарии) являются единоличные крестьянские
хозяйства, отличающиеся низкой производительностью труда. В Румынии,
и Польше, например, в 1952 году единоличные хозяйства трудящихся кре¬
стьян давали около 70—75% всего товарного хлеба. В результате усилив¬
шейся диспропорции в развитии сельского хозяйства и промышленности

СТРОИТЕЛЬСТВО СОЦИАЛИЗМА В СТРАНАХ НАРОДНОЙ ДЕМОКРАТИИ
сельское хозяйство оказалось не в состоянии удовлетворить растущие по¬
требности населения в продовольствии и легкой промышленности в сырье,
что, в свою очередь, затормозило рост материального и культурного уров¬
ня трудящихся, поставило под удар союз рабочего класса с трудовым кре¬
стьянством.
На пленумах центральных комитетов коммунистических и рабочих
партий Венгрии, Румынии, Чехословакии, Польши, проходивших в июле —
октябре 1953 года, было установлено, что наряду со значительными дости¬
жениями в экономической политике имелись и серьезные недочеты. Рас¬
пределение капитальных вложений по отдельным отраслям хозяйства не
соответствовало полностью, в силу чрезмерного форсирования темпов
индустриализации, требованиям пропорционального развития отраслей на¬
родного хозяйства. Сельское хозяйство, а также промышленность по про¬
изводству предметов народного потребления не получали достаточных ка¬
питаловложений, что привело к отставанию этих отраслей народного хо¬
зяйства.
В решениях пленумов указывается, что основная цель экономической
политики заключается на данном этапе в tomi, чтобы резко повысить ма¬
териальный и культурный уровень жизни трудящихся масс путем крутого
подъема сельскохозяйственного производства и производства предметов
народного потребления. Для этого необходимо привести в действие все
резервы, имеющиеся в мелкотоварном единоличном крестьянском хозяй¬
стве, обеспечивая дальнейшее развитие сельскохозяйственной производ¬
ственной кооперации и государственных земледельческих хозяйств, до¬
биться крутого подъема растениеводства и животноводства.
В развитие решений пленумов правительства стран народной демо¬
кратии провели ряд мероприятий, направленных на укрепление мате¬
риально-технической базы сельского хозяйства, интенсификацию много¬
отраслевого хозяйства производственных кооперативов, расширение кор¬
мовой базы и увеличение продукции растениеводства и особенно живот¬
новодства. В Румынии, например, в 1953—1955 годах для обеспечения
крутого подъема сельского хозяйства ассигнуется 6 миллиардов лей,
что в два с лишним раза превышает вложения за период 1950—1952 го¬
дов! В Болгарии во второй пятилетке (1953—1957) капиталовложения
в сельское хозяйство возрастут не менее чем в 2 раза по сравнению
с пер-вой пятилеткой. Капиталовложения в сельское и лесное хозяйство
в Польше в 1955 году вырастут на 45% против 1953 года.
В целях повышения материальной заинтересованности мелких и сред¬
них крестьянских хозяйств в увеличении товарной и валовой продукции
правительства стран народной демократии проводят ряд стимулирующих
мероприятий, как, например, предоставление кредита (долгосрочного и
краткосрочного) на выгодных условиях, внесение в систему контрактации
некоторых поправок в пользу производителя, увеличение поставок сель¬
скохозяйственных машин, искусственных удобрений, отборных семян и
строительных материалов, предоставление широкой помощи со стороны
МТС, установление принципа фиксированных поставок независимо от ро¬
ста сельскохозяйственной продукции, снижение норм обязательных по¬
ставок по ряду продуктов животноводства и т. п. При этом государства
народной демократии исходят из социалистического принципа распреде¬
ления по труду, руководствуясь ленинским указанием, что без роста ма¬
териальной заинтересованности трудящихся нельзя добиться повышения
производительности труда, нельзя, следовательно, добиться общего подъ¬
ема производства.
Укрепление союза рабочего класса с трудовым крестьянством дости¬
гается существенным усилением помощи города деревне, что обеспечи¬
вает.. значительный, рост валовой и товарной продукции сельского хозяй¬
ства, серьезное повышение материально-культурного благосостояния тру¬
дящихся масс города и деревни.
10.	«Вопросы философии» № 2.

" 146
А. Ф. ЯКОВЛЕВ
* * *
Быстрый подъем промышленности, развитие сельского хозяйства,
рост транспорта, грузооборота и товарооборота — все это содействует уве¬
личению объема национального дохода, являющегося синтетическим пока¬
зателем экономической мощи страны.
Национальный доход увеличился в 1953 году по сравнению с 1952 га¬
дом в Польше на 10%, в Чехословакии — на 5%, в Венгрии — на 12%,
в Болгарии — на 16%. Доля социалистического сектора в создании нацио¬
нального дохода составила в 1952 году в Польше около 75%, в Румы¬
нии— 70%, в Венгрии — 86,6%. В странах народной демократии полно¬
стью и навсегда ликвидирована безработица, из года в год увеличивается
реальная заработная плата рабочих и служащих, растут доходы крестьян,
снижаются цены на товары массового потребления, расширяется товаро¬
оборот. В Болгарии на протяжении 1952—1953 годов снижение цен прово¬
дилось трижды. В конце 1953 года были проведены новые снижения цен
в Венгрии, Польше, Чехословакии.
В Польше в конце 1952 года число занятых в социалистическом сек¬
торе народного хозяйства выросло по сравнению с соответствующими
показателями 1951 года на 324 тысячи человек; в Чехословакии число
рабочих и служащих увеличилось за тот же год на 4,6%; в Болгарии
число рабочих и служащих в республиканской промышленности, строи¬
тельстве, на транспорте и в торговле увеличилось за год на 47,7 тысячи
человек. Непрерывно повышается число женщин, занятых в основных
отраслях народного хозяйства и особенно в промышленности. Из года
в год усиливается приток в промышленность, на транспорт и строи¬
тельство квалифицированных рабочих, получивших подготовку в си¬
стеме школ и училищ трудовых резервов. Так, в 1952 году в основ¬
ные отрасли народного хозяйства Румынии было направлено 41,5 тысячи
молодых квалифицированных рабочих, в Болгарии — около 17 тысяч
человек.
Победа новых производственных отношений в промышленности и на
транспорте, укрепление социалистической собственности в деревне, непре¬
рывный рост общественного богатства и резкое улучшение на этой осно¬
ве материальных и культурных условий жизни вызвали новое отношение
людей к общественному труду. Ширится и крепнет трудовое соревнование,
при помощи которого массы выражают свое отношение к строительству
новой жизни. Для миллионов людей в странах народной демократии труд
стал делом чести и славы, делом доблести и геройства.
Огромное положительное влияние на развитие экономики и повыше¬
ние материального благосостояния оказало проведение денежных реформ
в странах народной демократии. Денежные реформы, проведенные на
первом этапе народно-демократической революции, нанесли сокруши¬
тельный удар спекулятивному капиталу и способствовали ликвидации ин¬
фляции, в результате чего значительно улучшились жизненные условия
трудящихся. Денежные реформы 1950—1953 годов ярко продемонстри¬
ровали рост экономической мощи стран народной демократии. Повыше¬
ние золотого содержания денежных единиц и установление твердого кур¬
са на основе самой прочной валюты в мире — советского рубля — содей¬
ствовало укреплению покупательной способности денег, повышению их
внешних курсов, увеличению реальной заработной платы трудящихся,
улучшению их снабжения. Проведение денежных реформ было связано с
отменой карточной системы и переходом к развернутой социалистической
торговле, охватывающей в настоящее время 95—99% розничного товаро¬
оборота, растущего из года в год.
Укрепление финансов стран народной демократии способствовало не¬
уклонному росту государственных бюджетов этих стран, что убедительно
свидетельствует о бескризисном развитии их экономики.

СТРОИТЕЛЬСТВО СОЦИАЛИЗМА В СТРАНАХ НАРОДНОЙ ДЕМОКРАТИИ I47
На мирное хозяйственное и культурное строительство направляется
решающая часть средств государственных бюджетов этих стран, что вид¬
но из данных о структуре расходной части бюджета на 1953 год:
Народное
хозяйство
Социально-культурные
мероприя1ия
в
% к итогу
Польша
50,9
24,2
Чехословакия
59,1
25,8
Венгрия
61,2
18,4
Болгария
58,8
20,5
Румыния
63,8
14,3
Албания
около
21,0
49,0
(без ассигнований
на здравоохранение)
Бюджеты стран народной демократии на 1953 год отражают курс
экономической политики народной власти, направленный на более пра¬
вильное распределение капитальных вложений и гармоническое развитие
всех отраслей народного хозяйства при сохранении политики социалисти¬
ческой индустриализации и коллективизации, обеспечивающей построе¬
ние основ социализма в этих странах.
4	*	*
Попытки американо-английских империалистов блокировать СССР,
Китай и европейские страны народной демократии закончились провалом
и лишь способствовали тому, что эти страны наладили друг с другом эко¬
номическое сотрудничество и взаимопомощь.
Возник второй мировой рынок, объединяющий страны мирного, демо¬
кратического и социалистического лагеря во главе с СССР. Этот рынок
преуспевает и развивается. Провал экономической блокады убедительно
иллюстрируется ростом в 3 раза по сравнению с довоенным периодом
внешней торговли СССР. Весь товарооборот стран социалистического ла¬
геря также вырос более чем в 3 раза с 1948 по 1952 год, а поставки Со¬
ветским Союзом машин и оборудования новейших конструкций в страны
народной демократии в 1952 году по сравнению с 1948 годо-м выросли в
10 раз. Даже при сокращении торговли с капиталистическими странами
внешняя торговля стран социалистического лагеря выросла в 2 раза. За
период с 1946 по 1952 год внешнеторговый оборот пяти европейских на¬
родно-демократических стран — Польши, Чехословакии, Венгрии, Румы¬
нии, Болгарии — увеличился в 7,5 раза.
Взаимоотношения стран демократического лагеря представляют со¬
бой новый тип отношений, основанных на полном, и действительном рав¬
ноправии всех народов, на взаимном уважении национальных интересов,
на доверии и дружбе между народами в отличие от империалистической
политики диктата и закабаления народов. Огромную роль в развитии эко¬
номических связей СССР и стран народной демократии играет Совет эко¬
номической взаимопомощи, созданный в начале 1949 года.
Тесное экономическое сотрудничество и взаимопомощь демократиче¬
ских государств обеспечивают наиболее благоприятные условия для хо¬
зяйственного развития, для неуклонного подъемд материального благо¬
состояния и культурного уровня трудящихся.
Существенной особенностью экономических соглашений Советского
Союза со странами народной демократии является то, что они не только
способствуют непрерывному росту промышленного производства этих
стран, но и помогают им создать мощное отечественное производство
средств производства, которое, как известно, составляет основу социа¬
листической индустриализации.

146
А. Ф. ЯКОВЛЕВ
Страны народной демократии, осуществляющие мирное, хозяйствен¬
ное и культурное строительство, опирающиеся в этом деле на богатый
опыт и братскую помощь Советского государства, имеют все условия,
необходимые для успешного строительства социализма.
В директивах XIX съезда партии по пятому пятилетнему плану
СССР на 1951 —1955 годы подчеркнуто, что новый пятилетний план бу¬
дет содействовать дальнейшему упрочению и расширению экономического
сотрудничества Советского Союза и стран народной демократии и разви¬
тию экономических отношений со всеми странами, желающими развивать
торговлю на началах равноправия и взаимной выгоды. Между Чехосло¬
вакией и Венгрией, Польшей и Венгрией, Румынией и Венгрией заключе¬
ны долгосрочные соглашения, предусматривающие совместное использо¬
вание природных богатств, строительство объединенными силами промыш¬
ленных и энергетических предприятий, распределение производства от¬
дельных видов промышленной продукции.
«Одним из решающих преимуществ демократического лагеря и его
принципиальным отличием от империалистического лагеря,— отметил
товарищ Маленков,— является то, что он не раздирается внутренними
противоречиями и борьбой, что важнейшим источником его силы и про¬
гресса служит взаимная забота об интересах всех страП демократического
лагеря и тесное экономическое сотрудничество. Поэтому дружественные
связи стран демократического лагеря и их братское сотрудничество будут
неуклонно расти и крепнуть» («Речь на пятой сессии Верховного Совета
СССР», стр. 31).
* * *
Мощный подъем экономики стран народной демократии сопровож¬
дается огромным размахом культурного строительства. Народная власть
приобщает к достижениям культуры широчайшие массы народа — неис¬
черпаемый родник талантов,— которые в прошлом безжалостно мял и да¬
вил капитализм. В странах народной демократии достигнуты огромные
успехи в ликвидации неграмотности, создана широкая сеть различных кур¬
сов, где рабочие и крестьяне овладевают грамотой, что позволяет им
активно включиться в великое дело построения нового общества. Заново
создана сеть дошкольных заведений, во много раз увеличилось количе¬
ство средних учебных заведений по сравнению с довоенным уровнем. Со¬
зданы многочисленные высшие учебные заведения, готовящие специали¬
стов разной квалификации из детей рабочих, крестьян ,и служащих. Так
рождается новая интеллигенция, растут кадры, преданные делу строи¬
тельства социализма.
На основе использования богатейшего советского опыта крепнут и
развиваются в борьбе с буржуазной идеологией литература, театр, кине¬
матография. Во имя торжества социализма и укрепления мирного строи¬
тельства происходит обмен производственным опытом и научно-техниче¬
скими достижениями, опытом культурного строительства между СССР и
странами народной демократии, а также между этими странами.
Страны народной демократии, тесно объединенные с советским наро¬
дом политическими, экономическими и культурными связями, вносят
свой вклад в дело строительства нового общества, во имя торжества ми¬
ра, демократии и социализма.

КРИТИКА БУРЖУАЗНОЙ
ИДЕОЛОГИИ
«Ирония» истории
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ. А. Н. ЧАНЫШЕВ
Современная международная обстановка характеризуется падением
американского влияния и авторитета в Европе и в Азии и фактическим
провалом политики «с позиции силы», проводимой после окончания вто¬
рой мировой войны агрессивными кругами США. Крах американской
авантюры в Корее, разоблачение иллюзорности монополии США на атом¬
ную и водородную бомбы, сопротивление народов Европы политике их
закабаления при помощи «Европейского оборонительного сообщества»,
назревающий экономический кризис в США, непреклонная воля всего про¬
грессивного человечества к сохранению и упрочению мира во всем мире —
это факторы, с которыми не могут не считаться даже самые реакцион¬
ные круги.
В заявлении министра иностранных дел СССР В. М. Молотова об
итогах Берлинского совещания говорилось: «Теперь все видят, что поли¬
тика «с позиции силы», проводимая правящими кругами США и Англии,
не дала положительных результатов ни в политической, ни в экономиче¬
ской областях. Она терпит провалы и в военной области».
Политика американских империалистов ясно показала, что «защита
идеалов западной демократии» со стороны империалистических кругов
США, пропаганда и насаждение «американского образа жизни» означают
проникновение американских монополий во все капиталистические стра¬
ны, их экономическое, политическое и культурное закабаление. Не удиви¬
тельно, что в последнее время волна возмущения американской политикой
диктата и подготовки новой мировой войны захватила и некоторые бур¬
жуазные круги, которые еще недавно всецело шли в русле политики,
определяемой Уолл-стритом и Пентагоном.
Начинают раздаваться голоса о том, что американские политики и
дипломаты недооценили силу коммунистического движения, сложность
международной обстановки. Все чаще подвергается критике пресловутая
политика маккартизма.
Растущая оппозиция американского общественного, в том числе и
буржуазного, мнения реакционному курсу внешней и внутренней полити¬
ки США — факт весьма поучительный. Это движение слабо, не имеет
самостоятельной позитивной программы, но оно служит симптомом и про¬
явлением неуклонно нарастающего общественного недовольства. Оппози¬
ция, появившаяся внутри самих капиталистических кругов США, не за¬
трагивает основных целей американской политики. Критикуя авантюризм
и слепоту так называемой «жесткой политики», она не видит главного:
обреченности любых попыток поработить весь мир.
Утрата чувства реальности, неспособность осознать законы истории,
ослепление мнимым всемогуществом американского империализма в рав¬
ной мере свойственны и маккартизму, который в настоящее время харак-
теризирует внутреннюю и внешнюю политику США, и его критикам из
того же империалистического лагеря.

150
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, А. Н. ЧДНЫШЕВ
Однако эта критика интересна для нас, так как она является своеоб¬
разным саморазоблачением американских агрессоров, свидетельствует о
разногласиях внутри империалистического лагеря.
«Либеральное обличительство» в последнее время проникло и в фи¬
лософскую публицистику США. Таким «обличителем» выступает, в част¬
ности, известный американский теолог и социолог Рейнгольд Нибур, своего
рода новая звезда, взошедшая после второй мировой войны на изрядно
потускневшем философском небе США. Его послевоенные «труды» полу¬
чили большой резонанс в американской, и не только американской,
печати.
Американский журнал «Тайм» называет Нибура «первым теологом
американского протестантизма». Журнал «Сатердей Ревью» пишет, что
Нибур является, «может быть, самым влиятельным теологом в англо¬
саксонском мире...» Журнал «Нью Рипаблик» утверждает, что взгляды
Нибура «стали неотъемлемой частью верований нового поколения аме¬
риканских либералов... Сегодня Нибур рассматривается многими как
философский Атлас либеральной политики». Хвалебные рецензии на
книгу Нибура «Ирония американской истории» были помещены во многих
влиятельных американских журналах. «Таймс литерари саплмент» выра¬
зил пожелание, «чтобы побольше политических деятелей в Европе прочи¬
тали ее».
Европейская буржуазная печать, в свою очередь, усматривает в Ни¬
буре яркого выразителя общественного мнения современной Америки.
В большой рецензии, озаглавленной «Философ Америки», английский
журнал «Спектэйтор» пишет: «В период между двумя мировыми войнами,
хогда Америка пыталась отвернуться от своей судьбы, ее любимым фило¬
софом был Джон Дьюи, прагматист. Сегодня, когда Америка храбро
делает усилия, чтобы принять бремя власти и быть достойной ее, ее
любимым философом является Рейнгольд Нибур, теолог. Она не могла бы
выбрать себе лучшего руководителя...»
Суть этих витиеватых славословий состоит в признании Нибура
идеологом тех кругов США, которые после второй мировой войны поста¬
вили своей целью осуществление «американского руководства» миром.
Однако лицо Нибура определяется не только этим общим для всех идео¬
логов американского империализма признаком. Не случайно рецензент
добавляет, что, по его мнению, «Р. Нибур гораздо более точно передает
то, что волнует сегодня Америку, чем крикливый сенатор Маккарти»
(«The Spectator», December, 12, 1952).
В сочинениях Нибура сочетаются крайне реакционные взгляды
в области философии и социологии, «обоснование» необходимости аме¬
риканской гегемонии с элементами критики современной внешней полити¬
ки США, построенной на культе силы и увлечении милитаризмом.
Выдающееся место среди реакционных социологов и философов
Нибур занимает не случайно. В настоящее время империализму США все
чаще приходится лавировать. А Нибур прошел хорошую школу лавирова¬
ния, будучи в течение почти десяти лет одним из руководителей социа¬
листической партии США. Там он научился защищать «незыблемые
устои» частной собственности, одновременно критикуя для вида буржуаз¬
ное «деловое» общество и «коммерческую цивилизацию». В конце 30-х го¬
дов, когда социалистическая партия потеряла девять десятых своих
сторонников, Нибур вышел из нее, а в 1944 году примкнул к либеральной
партии.
В настоящее время он продолжает эту линию лавирования, выступая
как злейший враг марксизма и находясь в то же время в «оппозиции»
к послевоенной американской политике. Растущее недовольство офи¬
циальным курсом правящих кругов США позволило Нибуру быстро вы¬
двинуться в качестве критика маккартизма и поборника «либеральной
политики».

«ИРОНИЯ» ИСТОРИИ
161
Философские «труды» Нибура — «Природа и судьба человека»,
«Вера и история», «Ирония американской истории» и другие — знаменуют
собой тот факт, что американская философия окончательно отбросила
всякие наукообразные маски и полностью погрязла в болоте фидеизма,
что она слилась с реакционной политикой, играя чисто служебную роль
для «обоснования» той или иной разновидности империалистической по¬
литики.
Свою основную политическую задачу — дать «аргументированное»
обоснование притязаний империалистов США на мировое господство —
Нибур пытается решить путем конструирования «новой» концепции
философии истории, которая состоит в фальсификации действительной
истории США и интерпретации в духе христианско-протестантской рели¬
гии ходячих реакционных представлений буржуазной социологии и фило¬
софии.
В своем главном философском произведении, «Природа и судьба
человека», представляющем собой курс лекций, прочитанных в
1938—1939 годах и опубликованных во время второй мировой войны,
Кибур проповедует идею об особой миссии США в мире: «Наша цивили¬
зация погибнет, если мы не сможем преодолеть анархию, в которой живут
народы» («The nature and destiny of man», v. II, p. 285. 1947).
Важнейшим препятствием, стоящим на пути осуществления агрессив¬
ных замыслов монополистов США, являются миролюбивые народы
лагеря мира и демократии, великие идеи марксизма-ленинизма, вдохнов¬
ляющие в самом капиталистическом лагере миллионные массы на борьбу
против империалистического рабства. Нибур свою важнейшую задачу
видит в опровержении ненавистной и страшной для обреченного класса
теории марксизма.
Нибур призывает правящие круги США к непримиримой борьбе про¬
тив коммунизма. Он пишет специальную статью «Либералы и марксист¬
ская ересь» («Нью Рипаблик», октябрь 1953 года), в которой, учитывая
нрав Маккарти, зачисляющего в список подозрительных всех лиц, высту¬
пающих против официального курса, разъясняет ему, что критику, исхо¬
дящую от «левого крыла», представителем которого Нибур является,
нельзя смешивать с «марксистской ересью». Нибур солидаризируется
с заклятым врагом трудящихся Сиднеем Хуком, обвинявшим американ¬
скую общественность в слишком снисходительном отношении к коммуни¬
стическим идеям и требовавшим жестких мер для их искоренения.
«Коммунизм более опасен, чем нацизм» («The Yale Review», v. XL,
№ 3, March. 1951),— заявляет Нибур, наглядно демонстрируя антиком¬
мунистическую сущность своей «левой» позиции. Опасность коммунизма
Нибур видит в первую очередь в том, что марксистская теория раскрывает
Глаза трудящимся на причины их бедствий, указывает пути освобождения
от этих бедствий и тем самым... порождает «антиамериканские на¬
строения».
Нибур рассуждает настолько откровенно, что стоит привести его
«доводы» полностью. Оказывается, марксизм вреден потому, что он, во-
первых, «приписывает все зло в истории институту собственности и обе¬
щает освобождение от всякого зла путем социализации собственности».
Во-вторых, он «проводит резкое и ложное различие между имущими и
неимущими классами». В-третьих, он «проводит столь же ошибочное раз¬
личие между «капиталистическими» нациями, которые предполагаются
виновными в грехах «империализма» и «национализма», и нациями, ко¬
торые отменили собственность и считаются поэтому невинными». Наконец,
марксизм «утверждает, что история движется к революционному кризису»
(«The Yale Review», v. 42, № 2, December. 1952).
Трудно сказать яснее и трудно разоблачить себя полнее, чем это
делает Нибур. Стремление любыми средствами защитить капиталистиче¬
скую собственность, бесстыдная апологетика капитализма и страх перед

W2
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, A. H. ЧДНЫШЕВ
революционным движением — вот основные мотивы всех его либеральных
выступлений с их псевдотеоретическими обоснованиями.
«У нас, как американцев,— говорит Нибур,— есть серьезные основа¬
ния сожалеть о медленном отказе от этой догмы, потому что в глазах
европейцев мы являемся капиталистической нацией par exellance, и мар¬
ксистская догма везде, даже далеко за пределами коммунистического
мира, порождает антиамериканские предрассудки» (там же).
Верно, что народы всего мира смотрят на США как на воплощение
империализма. Факты разоблачают хищническую сущность американ¬
ского империализма. Не марксизм виноват в той ненависти, которую испы¬
тывают люди всех континентов к американскому империализму. Нибур
ничем не может опровергнуть очевидные факты, но характерно, что
в своих книжках и статьях он, как правило, и не пытается^это сделать.
Он лишь объявляет ложным различие между имущими и неимущими
классами или берет в кавычки неприятные ему слова «капиталист» или
«эксплуатация». С такими скудными средствами собрался почтенный
теолог в поход против марксизма...
Нибур сокрушается, что в то время, как «коммунизм опирается в пер¬
вую очередь на идеологическое оружие», американские реакционные
круги не могут в области идеологии противопоставить ему ничего сколько-
нибудь достойного внимания, чтобы склонить массы на свою сторону.
«Мы стоим... на передовой линии фронта, но наше идеологическое
оружие часто оказывается таким же негодным, как были негодны копья
рыцарей, когда порох бросил вызов их господству» («The Irony of Ame¬
rican History», p. 16. N. Y. 1952).
Признания в идеологической слабости американского империализма
нередко срываются с уст реакционных американских политиков и теоре¬
тиков. Сетуя на отсутствие «работоспособной идеологии», они реклами¬
руют собственные измышления в качестве наилучшего средства борьбы
против марксизма. Более того, ссылки на слабость «традиционных»
идеологических представлений служат всем этим теоретикам, как и Нибу¬
ру, для проповеди отречения от «либеральных иллюзий» прошлого и
обоснования самой реакционной идеологии.
«Необходимо стать мудрее наших убеждений, если мы хотим выжить
в борьбе с коммунизмом»,— заявляет Нибур (там же, стр. 10).
Главная опасность коммунизма, по Нибуру, заключается в политиче¬
ской силе его идей, становящихся духовным знаменем борьбы народных
масс во всем мире. Нибур не может не признать «притягательную силу
коммунизма не только в Азии, но и в таких странах, как Франция и Ита¬
лия» («The Yale Review», v. XV, № 3, March. 1951), и это признание
реакционного американского идеолога весьма знаменательно.
Если сто лет тому назад Маркс и Энгельс писали, что призрак ком¬
мунизма бродит по Европе, то сейчас коммунизм перестал быть призра¬
ком. Коммунизм стал явью, живой действительностью и практической
целью для одной трети населения земного шара, знаменем борьбы мил¬
лионных масс.
Пытаясь проанализировать причины «притягательной силы» ком¬
мунизма, Нибур справедливо видит ее в стремлении коммунизма уничто¬
жить царящее в капиталистическом мире зло и дать счастье всем людям.
Воля коммунистического движения, пишет Нибур, усиливается
«невероятной мечтой принести счастье всем людям, если только ком¬
мунизм сможет преодолеть наше сопротивление» («The Irony of American
History», p. 75). Нибур, таким образом, признает, что коммунистическое
движение выражает волю и надежды трудящихся масс. Он готов даже
согласиться, что эти стремления и надежды законны и' естественны. Но.
увы, говорит Нибур, они совершенно несбыточны, и коммунизм «черпает
свою духовную силу в моральном утопизме» («Germany and Western

(ИРОНИЯ* ИСТОРИИ
153
Civilization». В книге «Germany and thè .Future of Europe», p. 3. Ed. J. Mor-
gentau. 1951).
«Невероятность», «неосуществимость» коммунистических идеалов —
вот ось всех рассуждений Нибура и центральный пункт его философской
аргументации.
Коммунистическое общество, оказывается, нельзя построить, ибо оно
противоречит «природе человека». Человеческое общество невозможно
целесообразно преобразовать, опираясь на объективные закономерности
самой истории, ибо такова «судьба человека» — вот главные «аргументы»
Нибура.
История марксизма и история социалистического строительства в на¬
шей стране свидетельствуют, что каждый шаг вперед, который делало
пролетарское движение, сопровождался истошными воплями врагов мар¬
ксизма о «несбыточности» коммунистических идеалов. Жизнь опровергла
все пессимистические прогнозы реакции и подтвердила правоту учения
марксизма-ленинизма. Но враги трудящихся не унимаются и нагроможда¬
ют новые груды софизмов для доказательства «невозможности» ком¬
мунизма. Излюбленным приемом при этом является ссылка на якобы
низменную человеческую природу. Понимая под человеком буржуа с его
алчностью и эгоизмом, аморализмом и ханжеством, они утверждают, что
в силу внутренней испорченности человека построение коммунистического
общества неосуществимо. Неискоренимо злая природа человека делает
неизбежным его страдания.
Буржуазные идеологи теологического склада мобилизуют для
«опровержения» коммунизма старое, христианское учение о первородном
грехе. Эту идейку пропагандирует и Нибур. Человек, уверяет он, грешен
по своей природе, его природа «двусмысленна». Пытаясь опровергнуть
марксизм, Нибур отвергает и те прогрессивные идеи, которые когда-то вы¬
двигала буржуазная наука и философия. Французские и американские
просветители утверждали разумность природы человека. На этом основа¬
нии они требовали разумного и справедливого общественного устройства.
Человек не рациональное, не разумное существо, заявляет Нибур, в нем
бушуют низменные страсти и животные инстинкты, он жесток, злобен и
грешен по природе. Однако человек упорствует, игнорируя эту свою при¬
роду; он пытается избежать страдания, в этом упорстве и выражается
его греховность.
Вытаскивая старую, идеалистическую концепцию свободы воли,
Нибур использует ее для того, чтобы из свободы воли вывести... невоз¬
можность построения коммунистического общества.
Человеку дарована богом творческая способность, говорит Нибур. Но
творческие силы человека по своей природе ограничены: если человеку,
согласно воле бога, дано господствовать над природой, то он не может
господствовать над общественной жизнью. Но так как человек вследствие
свободы воли выходит постоянно за границы своей свободы, то его твор¬
ческую способность неизменно сопровождает другая способность — спо¬
собность разрушения и агрессии.
Что привлекает в «свободе воли» Нибура? Он сам на это недвусмыс¬
ленно отвечает, когда говорит, что «свобода воли» находится вне границ
науки с ее причинно-следствеыными связями.
Марксизм-ленинизм показал несостоятельность антинаучной концеп¬
ции «свободы воли». Действия людей, будь то индивидуальные или клас¬
совые, определяются в конечном счете общественным бытием, их классо¬
вым положением, факторами общественной среды. Воля людей склады¬
вается в процессе развития человека под определяющим влиянием его
социальной среды. Поэтому говорить о «свободе воли»—значит уклонять¬
ся от решения проблемы человеческого поведения.
Социальный смысл нибуровского культа «свободы воли» сводится
к попытке доказать, что во всяком зле, в том числе в агрессии и разру¬

154
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, А. Н. ЧАНЫ LUE В
шениях, повинна эта пресловутая свобода, так как человек выходит
за границы, отведенные ему богом.
Передовые идеологи буржуазии лучшей поры ее развития утвержда¬
ли, что человек не добр, не зол, а становится тем или другим в зависи¬
мости ог обстоятельств. Эти положения были только догадками, но они
намечали пути дальнейшего развития социальной науки. Их революцио¬
низирующее значение состояло в вытекающем из них требовании установ¬
ления такого общественного строя, который бы обеспечил воспитание
высоких моральных качеств человека.
Идеологи империалистической буржуазии стремятся свалить ответ¬
ственность за социальные конфликты, за пороки и бедствия капитализма
на природу человека. Они хотят уверить трудящихся, что не капитализм
порождает войны и нищету, не капиталистическое общество воспитывает
самые низменные страсти, а, наоборот, общественные противоречия и по¬
роки являются результатом испорченности человеческой природы.
Поэтому якобы не правы те, которые говорят о классовой природе
войн, о зле, вызванном существованием частной собственности на орудия
и средства производства. Марксисты, «аргументирует» Нибур, вопрос
о зле вообще подменили вопросом о зле в его частной, специфической
форме проявления. Существование частной собственности якобы не поро¬
ждает 3Jfa, а придает ему только особую форму. Отмените частную соб¬
ственность, проповедует Нибур,— и зло примет иную форму, но сохра¬
нится, потому что по самой природе человеку присуще «желание власти и
славы».
И поскольку жажда власти есть, по мнению Нибура, «элемент челове¬
ческой природы», то всегда были и будут сильные и слабые, господству¬
ющие и подчиненные, всегда сохранится «необходимое функциональное
неравенство в обществе», так что о равенстве можно говорить лишь
в смысле равенства «всех людей перед богом». Так на богословский лая
перепевает Нибур идейки «антихриста» Ницше о воле к власти, об извеч¬
ной агрессивности человека, естественности деления всех людей на рабов
и господ. Захватнические войны, колониальное угнетение и классовая
эксплуатация — все это христианнейший философ выводит из греховности
человеческой природы.
«Империализм,— заявляет Нибур,— это вечная проблема человече¬
ского существования, так как сильные нации и индивиды неизбежно стре¬
мятся использовать слабых в качестве инструментов для осуществления
своих целей» («The Irony of American History» p. 113).
Ha самом деле, как неопровержимо доказал марксизм-ленинизм,
социальное зло, то есть прежде всего эксплуатация человека человеком,
политическое и экономическое неравенство между «сильными» и «слабы¬
ми» индивидуумами и народами в эпоху капитализма, в конечном счете
порождено капиталистическими производственными отношениями, отно¬
шениями господства и подчинения.
«Желание власти и славы» является только морально-идеологическим
отражением капиталистических производственных отношений. Изменение
способа производства, замена отношений господства и подчинения отно¬
шениями товарищеского сотрудничества влекут за собой соответствующие
изменения в целях и мотивах человеческой деятельности.
Рассуждения об иррациональности человеческой природы служат
Нибуру не только для теоретической борьбы против марксизма. Они пред¬
ставляют собой основу и для прямых политических выводов.
Если природа человека иррациональна, если на него нельзя воздей¬
ствовать никакими разумными доводами, то, делает вывод Нибур, его
политические свободы должны быть ограничены, так как он не сумеет
остаться в предназначенных ему богом границах и даст волю своим
инстинктам разрушения. Следовательно, необходима сильная государ¬
ственная власть, диктатура империалистической буржуазии.

ИРОНИЯ» ИСТОРИИ
15&
«Человек грешен от природы, управлять им можно только с по¬
мощью силы» — этим афоризмом Адольф Гитлер давно уже выразил по¬
литическую суть философских рассуждений о греховности и иррациональ¬
ности человека. Нибур, конечно, не ссылается на авторитет Гитлера, но
ход его мыслей весьма близок к этим человеконенавистническим откро¬
вениям.
Буржуазные просветители прошлого, исходя из убеждения в рацио¬
нальной природе человека, полагали, что достаточно обеспечить экономи¬
ческую и политическую свободу, чтобы достигнуть гармонии и справедли¬
вости в обществе. Это убеждение, конечно, было иллюзорным, но обосно¬
вание необходимости буржуазно-демократических свобод и прав человека
остается их исторической заслугой. Идеологи современной буржуазии вы¬
бросили за борт знамя буржуазно-демократических свобод и призывают
к полному отказу от былых либеральных иллюзий.
Нибур активно включается в этот общий поход реакции против остат¬
ков буржуазной демократии. За его либеральной фразеологией скрывает¬
ся отречение от либеральной идеологии периода прогрессивного развития
буржуазии, и этим лишний раз обнажается истинная природа его «либе¬
рализма». По Нибуру, один из моментов иронии американской истории
состоит в том, что США борются против коммунизма, а сами еще не очи¬
стились полностью от всех «предрассудков» XVIII и XIX веков. Нибур
усматривает порок господствующей идеологии в «чрезмерном преувеличе¬
нии ценности и достоинства индивидуума и индивидуальной свободы»
(тамчже, стр. 7).
Нибур отнюдь не скрывает того, что на практике «американская
цивилизация» не только не ценит личность человека и не обеспечивает ему
декларируемых прав, но пользуется человеком как простым средством и
материалом для своих целей. «...Наша культура,— пишет Нибур,— в дей¬
ствительности ценит индивидуум меньше, чем говорит об этом» (там же,
стр. 8).
«Сегодня в Корее много молодых американцев (написано в 1952 го¬
ду.— Ю. М. и А. Ч.), которым было обещано «достижение счастья»
в качестве неотчуждаемого права. Но обладание правом еще не приносит
им счастья» (там же, стр. 61). Можно подумать, что Нибур сочувствует
этим обманутым американцам. Но нет, он выступает лишь против
«ненужных» иллюзий и остатков либеральной идеологии, затрудняющих
управление индивидуумами.
«Много молодых людей, которых уверяли в том, что индивидуум
ценится у нас выше всего, погибло на чужих полях сражений. Мы ис¬
пытали это ироническое опровержение наших дорогих верований, по¬
тому что эти верования были слишком индивидуалистическими...» (там же,
стр. 10).
Следовательно, согласно Нибуру, важно лишь изменить верования и
приспособить их к такому положению, когда молодые люди умирают на
чужих фронтах в интересах тех, кто правит в настоящее время Соединен¬
ными Штатами Америки.
Нибур усматривает иронию в вопиющем расхождении между теорией
и практикой американской цивилизации. Он посмеивается над «дорогими
верованиями» американцев и с нескрываемым цинизмом предлагает
называть вещи своими именами.
Однако Нибур не понимает, что своей иронией оказывает плохую
услугу американскому империализму. То противоречие между словом и
делом, которое Нибур называет в данном случае «иронией американской
истории», составляет неотъемлемую черту всей американской капитали¬
стической цивилизации и политики правящих кругов США. История аме¬
риканского империализма показывает, как самые отвратительные дела
прикрывались красивыми, но фальшивыми фразами. Давно известно, что
американские империалисты агрессию называют обороной, закабаление

156
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, А. Н. ЧАНЫШЕВ
других страж—экономической помощью, разгул полицейского террора —
свободой, всевластие кучки монополистов — демократией.
Нибур же, заявляя, что «наша практика была мудрее нашей теории»,
и призывая привести идеологию американского империализма в соответ¬
ствие с его делами, невольно срывает маску с политики реакционных
кругов и обнажает ее цинизм.
Все усилия американских дипломатов и политиков направлены
именно на то, чтобы скрыть действительный характер общественных отно¬
шений в США, завуалировать враждебную народу политику реакционных
кругов. Вера в то, что США — страна свободы и демократии, все еще
распространена в американском народе. Нибур иронизирует над этими
«дорогими верованиями» американцев и советует отказаться от них.
Что ж, чем скорее откроются глаза у простых американцев на истинное
положение вещей в их стране, тем лучше!
Вся книга Нибура «Ирония американской истории» соткана из про¬
тиворечий. Высказав несколько критических замечаний по адресу амери¬
канской цивилизации, Нибур стремится сразу же их смягчить. Он уве¬
ряет, что США — это блаженная страна, которая получила «дар судь¬
бы» в виде «текучей классовой структуры», в результате чего, в отличие
от «менее здоровых европейских наций», в ней нет ни границ между клас¬
сами, ни классовой борьбы. Поэтому и государство в ней не «инструмент
привилегированных классов», а орган социального мира и всеобщей спра¬
ведливости.
Это излюбленный довод идеологов американского империализма для
доказательства того, что учение марксизма-ленинизма о классах и клас¬
совой борьбе якобы неприложимо к США. Используя заведомо фальсифи¬
цированные статистические данные, бесстыдно искажая положение дела,
они пытаются замазать классовые противоречия в США. Но баснословные
прибыли американских миллиардеров и нищенское положение американ¬
ского пролетариата, концентрация в руках нескольких десятков семей всей
полноты экономического могущества и политической власти наглядно по¬
казывают, каковы в действительности «социальный мир и справедливость»
в США.
Нибур и сам в этих слащавых рассуждениях о «легендарном процве¬
тании» США вынужден сделать оговорки — слишком бросается в глаза
несоответствие между картиной, нарисованной им, и американской дей¬
ствительностью. Суть «оговорок» сводится к тому, что анархия производ¬
ства, «неустойчивость свободной экономики» чревата... новыми кризиса¬
ми. «Некоторые верят,— пишет Нибур,— что уроки великой депрессии
1929 года так хорошо усвоены, что повторение подобной катастрофы
невозможно. Но нет уверенности, что это действительно так» (там же,
стр. 105). И забыв о том, что страницей ранее сам пел дифирамбы амери¬
канской экономике, Нибур нападает на «американское деловЬе обще¬
ство», которое утверждает, что проблема устойчивости решена. Добавив
напоследок, что американский кризис повлечет кризис в странах Западной
Европы, Нибур кончает свои рассуждения тем, с чего начал: а в осталь¬
ном все хорошо.
«Анализ» природы человека служит Нибуру основанием для кон¬
струирования реакционной, идеалистической концепции философии исто¬
рии. Важнейшим своим «открытием» Нибур считает понятие «ирония»,
которое он возводит в ранг основной социологической категории. Слово
«ирония», говорит Нибур, рисует «положение дел или событий,
обратное тому, которого следовало ожидать; результат, как бы в насмеш¬
ку противоположный обещанному или тому, который должен был насту¬
пить».
Нетрудно заметить, что это «открытие» Нибура не столь уж ново. Еще
Гегель говорил о «хитрости разума», выражающейся в том, что «во все¬
мирной истории благодаря действиям людей вообще получаются еще и

«ИРОНИЯ» ИСТОРИИ
157
несколько иные результаты, чем те, к которым они стремятся и которых
они достигают...» (Соч. Т. VIII, стр. 27).
Рациональное содержание мысли Гегеля об этой «хитрости разума»
состояло в признании закономерности исторического процесса, которая
прокладывает себе путь через действия людей, преследующих собственные
цели и не задумывающихся над общественными последствиями своих
поступков.
Нибур попросту отбрасывает все положительное содержание гегелев¬
ской идеи. Он сохраняет только содержащееся в ней утверждение о несов¬
падении замысла и результата поступков людей и использует его для
доказательства бессилия человека перед лицом исторических событий.
Своей философией истории Нибур хочет одновременно «опровергнуть»
теорию исторического материализма, «обосновать» претензии американ¬
ского империализма на мировое господство и, что особенно важно для
нас, призвать американские правящие круги «не зарываться» в своих
планах.
Главный «вред» материалистического понимания истории состоит, по
Нибуру, в обосновании того положения, что люди могут в определенный
момент истории совершить «скачок из царства необходимости в царство
свободы» («The Irony of American History», р. 3). Из этого убеждения,
пророчествует Нибур, проистекут неисчислимые бедствия, так как человек
возгордится, он захочет управлять своей судьбой и вздумает «играть роль
бога на земле».
Нет ничего страшнее и ненавистнее для идеолога эксплуататорского
класса, чем мысль о том, что презираемые им угнетенные трудящиеся
массы могут стать хозяевами своей судьбы, что они могут сбросить власть
капитала и без капиталистов строить свободную жизнь. Вот почему Ни¬
бур все свои усилия направляет против этого решающего вывода мар¬
ксизма.
Если, рассуждая о человеческой природе, Нибур «опровергал» комму¬
низм ссылками на греховность и иррациональность человека, то теперь он
пытается привлечь более широкую аргументацию и доказать невозмож¬
ность коммунизма на том основании, что вся общественная жизнь, вся
история по существу своему якобы иррациональны.
Империалистическая буржуазия выступает как враг не только комму¬
низма, но и всех передовых идей. Книга Нибура «Вера и история» в зна¬
чительной своей части проникнута стремлением опровергнуть те теории,
которые признавали историю закономерным процессом. Кондорсе и дея¬
тели немецкого просвещения, французские материалисты, агностик Кант и
немецкий идеалист Гегель — все сваливается им в одну кучу и подвер¬
гается «сокрушительному» разгрому. За что? За недопустимую якобы
«веру в историю», за «исторический оптимизм».
Действительно, когда буржуазия была молодым, восходящим клас¬
сом, способствовавшим прогрессивному развитию общества, она была
полна оптимизма, веры в будущее. Ее философы в большинстве случаев
выражали убеждение в рациональности и познаваемости исторического
процесса, создавали теории общественного прогресса. В наше время, когда
империалистическая буржуазия подошла к концу своего исторического
пути, мысль о закономерном характере общественного развития внушает
ей смертельный страх. От былого оптимизма не осталось и следа. Самодо¬
вольная уверенность в нескончаемом господстве капитала сменилась
разочарованием и пессимизмом.
Исторический оптимизм проявляет пролетариат, класс, которому при¬
надлежит будущее. Вот почему так неистовствуют наемные писаки бур¬
жуазии, пытаясь разрушить веру рабочего класса в лучшее будущее, в
возможность своего освобождения.
В писаниях Нибура эта тенденция современной буржуазной социоло¬

158
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, А. Н. ЧДНЫШЕВ
гии выражена исключительно ярко. Делая обзор социальных теорий
прошлого, Нибур приходит к выводу, что преобладающей их чертой была
«вера в историю». XIX век, говорит он, был «веком надежды». Однако дей¬
ствительность, жалуется Нибур, оказалась гораздо сложнее, гораздо более
противоречивой, чем предполагали оптимисты XIX века. Мирное процвета¬
ние сменилось кровопролитными войнами, ожидавшаяся гармония классов
оказалась ужасными социальными конвульсиями, достижения науки и тех¬
ники превратились в угрозу существованию человечества.
Нибур видит «иронию» истории в противоречии между оптимистиче¬
скими надеждами, выраженными человеком в прошлые века, и пессими¬
стическим его состоянием сегодня. И действительно, разве это не «ирония»
истории, когда буржуа, надеявшиеся на вечное господство, вдруг увидели
себя на краю пропасти?..
«Мирная эволюция» прошлых веков зиждилась на поте и крови наро¬
дов, на нищете и бедствиях масс. «Оптимисты» XIX века закрывали глаза
на эту оборотную сторону буржуазного прогресса. Теперь, когда револю¬
ционное движение положило конец безраздельному господству капитала и
поставило под угрозу существование его во всем мире, идеологи буржуа¬
зии завопили о противоречиях и опасностях общественной жизни, об отсут¬
ствии прогресса, о «тщетности надежд на историческое развитие». Бур¬
жуазии действительно не на что надеяться и нечего ждать. И вполне по¬
нятно, что неизбежная гибель реакционного, отживающего класса кажет¬
ся его идеологам концом мира, гибелью всего человечества.
Воюя против теории марксизма, Нибур пытается опровергнуть воз¬
можность предвидения исторических событий, потому что научное предви¬
дение, данное марксизмом и подтвержденное историей последних десяти¬
летий, говорит о неизбежной победе коммунизма. В истории, утверждает
Нибур, действуют свободные, иррациональные воли людей, и сама она
представляет собой иррациональный, загадочный процесс, не доступный
человеческому разуму.
В доказательство нелогичности истории и невозможности ее познания
он вновь ссылается на примеры «иронического» опровержения планов и
надежд — чьих, спрашивается? Буржуазии!
Да, надежды эксплуататорских классов на безмятежное существова¬
ние потерпели крах. Но это лишь подтверждает правильность теории мар¬
ксизма, научно предвидевшей будущее развитие общества и обреченность
надежд на сохранение капитализма.
Нибур всю свою концепцию строит на том, что последствия поступков
людей часто не соответствуют ожидаемым результатам, что в истории есть
элемент непредвиденного. Это несовпадение частных намерений людей с
общественными результатами их действий представляет собой выражение
именно того факта, что в истории действуют объективные, не зависящие от
воли и сознания людей законы. Историческая закономерность проклады¬
вает путь через действия людей, преследующих личные цели и не всегда
способных учесть общественные результаты своих поступков.
Познание законов развития общества дает возможность предвидеть
направление дальнейшего движения, вскрыть историческую тенденцию
общественного развития, хотя, разумеется, никакая теория не может пред¬
угадать течение всех конкретных событий, в которых будет осуществляться
эта тенденция.
Единственный «теоретический» довод, которым Нибур пытается обос¬
новать свою концепцию истории, сводится к многократно повторяемому им
положению, что «человек не только творец, но и творение исторического
процесса», он не только творит историю, но сам является участником исто¬
рических событий, которые подчиняют его силе не зависящих от него
обстоятельств. На этом основании Нибур критикует распространенный в
современной буржуазной социологии волюнтаристический взгляд. В этом

«ИРОНИЯ» ИСТОРИИ
пункте Нибур как будто выступает против Дьюи с его прагматическим
волюнтаризмом. Но, возражая против волюнтаризма, Нибур в противовес
ему выдвигает... фаталистическое понимание истории. Человек, утверждает
Нибур, не может стать хозяином своей судьбы, он обречен оставаться пас¬
сивным творением высших и неизвестных ему сил.
Какое же практическое поучение извлекает Нибур из этого фаталисти¬
ческого взгляда? Он призывает «смирить гордыню» и довольствоваться
решением тех проблем, которые выдвигает сегодняшний день. «Мы должны
еще раз оценить слова «довлеет дневи злоба его»,— пишет Нибур.— Мы
должны находить больше удовлетворения в той задаче, которую каждый
момент истории ставит перед нами» («Germany and thè Future of Europe»,
p. 11).
Ho это и есть тот самый прагматизм, который «критиковал» Нибур.
Это те самые слова, которые Дьюи считал наиболее точным выражением
«инструментального» подхода к жизни.
Крайности сошлись. Волюнтаризм прагматиста Дьюи и фатализм
теолога Нибура привели в конечном счете к одному и тому же: к пропо¬
веди «малых дел», к лишению человека исторической перспективы и веры
в будущее. Не случайно буржуазная печать с одобрением отмечает, что
«в политике Нибур — прагматист, считающий, что человек должен стре¬
миться к наилучшей практической возможности» («Current biography»,
v. 12, № 10, р. 35. 1951).
Это единодушие Нибура и Дьюи еще раз показывает, что различные
течения современной буржуазной философии едины не только в своей борь¬
бе против науки, но во всей этой житейской мудрости, которую они препод¬
носят простому человеку, и в своих политических принципах, выкроенных
применительно к запросам реакционной буржуазии.
Вся аргументация Нибура строится на отрицании закономерного ха¬
рактера исторического процесса и на метафизическом противопоставлении
двух сторон этого процесса: той, что человек есть продукт обстоятельств, и
той, что история творится самими людьми. Это «противоречие», в котором
всегда путалась буржуазная социология, давно уже разрешено мар¬
ксизмом.
Конечно, люди не только творят историю, но и сами являются продук¬
том исторического развития. Люди творят историю не по произволу, не
так, как им вздумается, а так, как требуют общественные отношения,
складывающиеся в зависимости от уровня развития материального
производства.
Познавая объективные законы развития общества, люди могут при
известных обстоятельствах использовать их и поставить на службу
обществу. Всемирно-исторические успехи советского народа и стран на¬
родной демократии являются наглядным доказательством правоты теории
марксизма, вдохновляющим народы всего мира свидетельством способно¬
сти трудящихся овладеть своей судьбой.
В завершение философии истории Нибура, как и следовало ожидать,
появляется бог. Надо сказать, что этот теолог достаточно умен, чтобы
не выпячивать свой фидеизм на каждом шагу, как это делают, например,
персоналисты. Он оперирует преимущественно «светской» аргументацией
и только в решающие моменты обращается к «творцу».
Конечная цель философии истории Нибура — это восстановление
«древней концепции господства в истории провидения». Таинственный,
непостижимый разумом смысл истории может, проповедует Нибур,
открыться только вере. «Здоровая жизнь требует, чтобы мы имели какие-
то ключи к тайне... Но эти ключи дает только вера, которую современный
человек утратил» («The Irony of American History», p. 88).
Отказ от подлинной социальной науки, отречение от всех достижений
некогда прогрессивной буржуазной общественной мысли, отрицание каких

160
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, А. Н. ЧАНЫШЕВ
бы то ни было попыток рационально объяснить историю и слепая вера в
божественное провидение — вот последнее слово буржуазной социологии
середины XX века.
Свою философию истории Нибур применяет для обоснования предла¬
гаемого им курса более умеренной внешней политики американского импе¬
риализма.
Книга Нибура «Ирония американской истории», как и многочислен¬
ные статьи его, пронизана страхом перед коммунизмом, перед освободи¬
тельным движением колониальных и полуколониальных народов Азии.
Книга Нибура, содержащая ряд весьма важных признаний, является на¬
глядным свидетельством провала политики «с позиции силы» и открытой
агрессии. Подобно другим идеологам американского империализма, Нибур
проповедует идею мировой гегемонии США. Поэтому он является рьяным
сторонником Северо-атлантического союза, «Европейского оборонительно¬
го сообщества», воспевает гонку вооружений и прославляет оружие мас¬
сового уничтожения.
Понимая, что американский народ отрицательно относится к лелеемым
американским империализмом планам подчинить себе мир, Нибур апелли¬
рует к чувству долга, которое американский народ якобы должен испы¬
тывать перед другими народами. Он уверяет, что США вовсе не стреми¬
лись к мировому господству. Но имеются «исторические тенденции,— пи¬
шет Нибур,— которые толкают нашу страну в центр мирового сообщества»
(там же, стр. 38). «Иронический» момент в истории последних столетий
превращается у него в «иронию американской истории», волею провидения
предназначившей эту страну к руководству миром. Эта «ирониям амери¬
канской истории состоит, по Нибуру, во-первых, в том, что США для
исполнения своей «благородной» миссии оказались вынужденными отка¬
заться от своих прежних «невинных» убеждений, вмешаться в дела мира
и «покрыть себя грехом». Во-вторых, эта «ирония» состоит в том, что
США оказались неподготовленными к выпавшей на их долю миссии.
Нибур начинает с истории Америки. Он признает, что еще в прошлом
веке США считали себя «невинной нацией», «избранным народом», своего
рода «американским Израилем», которому богом было предначертано от¬
крыть новую эру в истории человечества и повести за собой мир, не при¬
бегая к силе.
Идеализируя и фальсифицируя американскую историю, Нибур
утверждает, что «наша культура мало знакома с применением силы и зло¬
употреблением ею» (там же, стр. 5). Хотя жажда власти есть, согласно
Нибуру, элемент человеческой природы, господствующие классы США
составляли, оказывается, счастливое исключение и были якобы совершен¬
но чужды ее.
Приводя известное высказывание сенатора Бевериджа, еще на рубеже
XX века намечавшее развернутую программу борьбы американского Импе¬
риализма за мировое господство, Нибур старательно опускает из него все
те места, которые разоблачают агрессивный характер планов американ¬
ских капиталистов. Американское правительство, заявляет он, всегда
«стремилось достигнуть своих целей моральной привлекательностью и
примером» (там же, стр. 74).
Нет нужды подробно опровергать эти лицемерные словоизлияния
философствующего фарисея. Достаточно напомнить о работорговле,
которая создавала процветание американских плантаторов, о том, как
был истреблен индейский народ в США, о том, что именно война импе¬
риалистической Америки против Испании открыла эпоху империалисти¬
ческих войн.
Окропив розовой водицей прошлое американской буржуазии, Нибур
переходит к настоящему. Если раньше, говорит Нибур, США были невин¬
ны и вкушали все блага изоляционизма, то теперь волею провидения онй
оказались вынужденными, утеряв «континентальную безопасность» и

«ИРОНИЯ» ИСТОРИИ
161
исполняя свой «долг перед западной цивилизацией», проводить гибельную
политику и угрожать миру атомной бомбой.
«Наконец мы восторжествовали над соблазном зарывать свой талант
в землю!»,— восклицает он. Идеолог американского империализма выдает
себя за глашатая воли и интересов американского народа. Он говорит
«мы», стремясь стереть грань между господствующими классами и трудя¬
щимися массами. Таланты американского народа «зарывают в землю»
именно американские империалисты, которые направляют его творческую
энергию на производство оружия массового уничтожения, на гонку воору¬
жений, посылают американскую молодежь умирать на чужих фронтах.
Напрасно Нибур старается выдать антинародные интересы господ¬
ствующего класса за интересы всего американского народа, прикрыть
миролюбием американского народа агрессию американского империализ¬
ма. Он протестует против утверждения Бертрана Рассела, что военные
мероприятия США «вызваны импульсами, укоренившимися в человече¬
ской природе в результате долгих веков обучения и естественного отбора».
По Нибуру, выходит, что если человеческой природе и присущи агрес¬
сивность и жажда власти, то это не относится к «невинным» американ¬
ским империалистам, стремящимся лишь выполнить свой долг перед чело¬
вечеством! Как и все буржуазные философы, Нибур достаточно хорошо
усвоил софистику прагматизма, чтобы, не считаясь с логикой, в каждый
момент утверждать то, что ему выгодно для данной цели.
Но иногда у Нибура вырываются и ценные признания. «Наше чувство
ответственности перед мировым сообществом за пределами наших границ
есть добродетель,— заявляет он,— хотя оно частично происходит от благо¬
разумного понимания наших интересов» (там же, стр. 6).
Нибур не ограничивается общим «обоснованием» притязаний амери¬
канского империализма на мировое господство. Он пытается оправдать и
политику силы, включая применение атомной бомбы. Сознавая, что эта
политика не только противоречит традиционным миролюбивым деклара¬
циям, но и не пользуется никакой поддержкой народа, Нибур снова при¬
бегает к «иронии». Безобразное и преступное он тщится облечь в мантию
трагического и возвышенного. Ирония истории состоит в том, заявляет
Нибур, что американцы, то есть американские монополисты, должны попи¬
рать добродетель во имя самой добродетели. «Сознавая свою добродетель,
мы должны держать атомную бомбу готовой для применения, чтобы
предотвратить возможное уничтожение мира». Ничего не поделаешь, при¬
творно сокрушается Нибур, трагический элемент присущ самой истории.
Мы вынуждены совершать зло, но мы делаем это в добрых целях. Мы
должны угрожать миру атомной бомбой, но ради выполнения своего дол¬
га. Мы должны принять на себя вину, но трагическое всегда включает
момент виновности.
Мы должны применить нашу силу в мировом масштабе, проповедует
Нибур. «И все же, если мы применим ее, мы примем на себя ужасную
вину». Однако, поясняет Нибур, «силой нельзя владеть без вины», тем
более, что «даже самые лучшие поступки людей включают известную
вину» и вообще «различия между добром и злом не могут быть проведены
с абсолютной точностью» (там же, стр. 39, 37, 19 и 158).
Так, жонглируя понятиями и изворачиваясь, Нибур пытается дать
моральную санкцию агрессии и политике силы. И вполне последовательно
реакционный американский журнал «Лайф» в редакционной статье, посвя¬
щенной книге Нибура, делает следующий вывод из его писаний: «Нам
следует помнить о нашей простой обязанности: действовать, даже созна¬
вая при этом, что за нашими действиями по пятам ходит грех» («Life»,
May, 5. 1952).
Но лицо Нибура еще не определяется целиком тем, что он оправды¬
вает и воспевает стремление американского империализма к мировому
господству. Наряду с этой линией, и часто в вопиющем противоречии с ней
11.	«Вопросы философии» № 2.

162
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, А. н. ЧАНЫШЕВ
в книге Нибура «Ирония американской истории» содержится и другая
линия — линия известной критики той политики открытой агрессии, кото¬
рая проводится в настоящее время правящими кругами США.
Нибур понимает, что американский империализм выступил со своей
претензией на мировое господство в условиях, когда существует такая
отрезвляющая всяких авантюристов сила, как лагерь мира и демократии.
Он видит мощное, неуклонно нарастающее движение народов за мир, при¬
знает, что народы Европы не желают войны.
В самом капиталистическом мире растет сопротивление американско¬
му диктату, отсюда горькие признания Нибура в слабости американского
империализма, в неспособности его осуществить свои цели. Нибур с тоской
вспоминает о тех временах, когда американский капитализм еще не встре¬
чал серьезных препятствий на своем пути. «Наша собственная нация...
менее способна сделать то, что она хочет, в час своей величайшей силы,
чем она была способна в дни ее младенчества» («The Irony of American
History», p. 3).
Именно эти неудачи и трудности, с которыми столкнулся американ¬
ский империализм, и обобщаются Нибуром в его философском выводе
о бессилии человека в его попытках овладеть своей судьбой. «...Мы нико¬
гда... не предвидели, что самая сильная нация на земле испытает такое
ироническое опровержение ее мечты о том, чтобы подчинить себе историю»
(там же, стр. 69).
Свою социологическую концепцию Нибур применяет для того, чтобы
предостеречь правящие круги США от слишком быстрых решений и опас¬
ных авантюр, которые неизвестно чем еще могут кончиться. Вся книга
Нибура проникнута страхом перед коммунизмом, перед освободительным
движением народов. В то же время она содержит ряд весьма интересных
признаний, невольно разоблачающих американских агрессоров. Книга
Нибура, вызвавшая такой широкий отклик в американской печати, объ¬
ективно выражает настроения тех широких слоев буржуазии, которые
уже начали понимать опасность авантюрной, игнорирующей факты поли¬
тики реакционных кругов США, и не считают войну неизбежной.
Нибур полностью соглашается с официальной политикой в ее конеч¬
ной цели—установлении «американского руководства миром». Но он не
согласен с ее методами. Нибур всей своей книгой свидетельствует, что по¬
литика силы, политика прямой агрессии в современной международной
обстановке несостоятельна и обречена на неудачу. Он выступает против
разжигания военной истерии в США, констатируя, что «сознание нашего
народа находится в смятении, граничащем с шизофренией» (там же,
стр. 143).
Он резко критикует распространенные в буржуазной печати планы
создания «мирового правительства». В принципе Нибур за «глобальный
политический орган», за которым скрывалась бы диктатура американского
империализма. Но он считает эти планы нереальными и неосуществимы¬
ми. Он высмеивает прожектеров из так называемого «Комитета выработ¬
ки мировой конституции», которые полагают, что «логика истории» пред¬
усматривает создание мирового правительства в качестве цели человече¬
ства. Он заявляет, что «мировое правительство — это приятная мечта»
(«Нью Рипаблик» 23 ноября 1953 года), а насущные политические задачи
должны решаться на основе реалистического подхода к международным
проблемам. Он не может не видеть, что на пути осуществления американ¬
ских планов мирового господства встали непреодолимые силы демо¬
кратии.
Нибур довольно трезво оценивает размах и глубину коммунистическо¬
го движения. Поэтому во внутренней политике он выступает против Мак¬
карти, упрекая его в том, что тот думает бороться против коммунизма как
против какой-то заговорщической организации. Он требует от внутренней
и внешней политики большей, гибкости и маневренности, критикуя те во-

«ИРОНИЯ» ИСТОРИИ
103
енные и политические круги США, которые возлагают свои надежды
исключительно на военные методы и средства.
Нибур сознает, что интересы других капиталистических стран не сов¬
ладают с интересами США. Он вынужден признать, что агрессивным кру¬
гам США «перечат не только враги, но и друзья и союзники», что «имеется
серьезное моральное непонимание между нами и нашими союзниками»
(там же, стр. 34).
Ярый защитник Атлантического блока и «Европейского оборонитель¬
ного сообщества», Нибур видит, что и тот и другое раздираются внутрен¬
ними противоречиями. «Многозначителен тот факт,— пишет он,— что мир,
который только вчера боялся, что мы вернемся к юношеской безответ¬
ственности, теперь боится, что мы склонны злоупотреблять своей
властью» (там же, стр. 132). Нибур вынужден признать, что США «имеют
тенденцию использовать свою власть без особого учета интересов и взгля¬
дов тех, на кого она распространяется» (там же, стр. 135).
Нибур, конечно, отрицает, что у монополистов США имеются «созна¬
тельные злые намерения» и «открытая жажда власти», но признает, что
Европа считает именно эти побуждения определяющими американскую
политику.
Интересны в этом отношении слова одного европейского деятеля, ко¬
торые приводит в своей книге Нибур: «Мы благодарны Америке за то, что
она спасла нас от коммунизма. Но наша признательность не избавляет нас
от чувства страха, вызванного опасением, что мы можем стать американ¬
ской колонией. Такая возможность заложена в ситуации, когда Америка
сильна, а Европа слаба» (там же, стр. 132).
Анализируя отношения США с другими странами, Нибур приходит
к печальному выводу о том, что «мы, американцы, должны привыкать к
нашей непопулярности в мире» («The Moral Implications of Loyalty to thè
United Nations», p. 10. 1952).
Перед лицом все растущего сопротивления американскому диктату
Нибур призывает правящие круги США вести более гибкую политику, не
слишком полагаясь на свою силу и мудрость государственных деятелей.
Он указывает на необходимость учитывать запросы и интересы других
стран и не угрожать атомной бомбой тем народам, которые «не в такой
степени наши союзники, в какой нам хотелось бы этого».
«Не зарываться» — вот к чему сводится совет Нибура. Поэтому он
против превентивной войны в ближайшее время, когда исход ее кажется
весьма сомнительным. Нибур признает, что Европа, не говоря об Азии, не
хочет войны. Больше того, и сам американский народ против нее. «Я сомне¬
ваюсь,— пишет Нибур,— чтобы большинство нашего народа санкциони¬
ровало превентивную войну» (там же, стр. 12).
В своих многочисленных выступлениях Нибур предостерегает зарвав¬
шихся агрессоров против необдуманного шага, который может оказаться
роковым. В то же время он признает, что известные реакционные круги
США стремятся к войне. «Демократия (в данном случае — американский
народ.— Ю. М. и А. Ч.), конечно, не может ввязаться в явную превентив¬
ную войну. Но военное руководство может довести кризис до такой точки,
когда война станет неизбежной».
Нибур требует решительного сопротивления этой политике, могущей
оказаться пагубной для американского империализма. «Идея превентив¬
ной войны иногда вводит в искушение умы... Но все мы должны противо¬
стоять этим идеям всеми возможными моральными ресурсами. Ничто в
истории не является неизбежным, включая вероятное. До тех пор, пока
война не вспыхнула, мы все еще имеем возможность избежать ее...» (там
же, стр. 8—9). «Мы можем сохранить мир на долгое время вперед»
(«Germany and thè .Future of Europe», p. 7), — вновь и вновь повторяет он.
Эти высказывания американского теолога, бесспорно, заслуживают
внимания как показатель серьезных расхождений внутри самого господ-

164
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, А. Н. ЧАНЫШЕВ
ствующего класса и отражение определенного сдвига в общественном мне¬
нии США. Но в то же время их нельзя и слишком переоценивать, так как
Нибур вовсе не имеет в виду коренного пересмотра американской внешней
политики.
Сокрушаясь о том, что американскому народу приходится жить в
«неустойчивой и нелогичной ситуации, которая есть ни мир, ни война»,
Нибур не считает нужным устранить создавшееся напряженное положе¬
ние. Он, по существу, выступает против переговоров и соглашения с Совет¬
ским Союзом, следовательно, против мирного урегулирования спорных
вопросов. Он утверждает, например, в духе всей реакционной американ¬
ской пропаганды, что «объединение Германии невозможно совершенно
гак же, как и разрешение всего конфликта».
Поэтому, выступая против превентивной войны, Нибур, однако, счи¬
тает необходимым... продолжать холодную войну и уговаривает американ¬
ский народ смириться с ее тяготами: «Мы должны научиться переносить
бремя наших дней, включая бремя тяжелых налогов и заботы холодной
войны...».
Признавая на словах необходимость уважать права и интересы дру¬
гих народов, Нибур, в духе всей американской пропаганды, выступает за
ликвидацию национального суверенитета тех государств, которые амери
канские империалисты собираются прибрать к рукам в форме «Европей¬
ского оборонительного сообщества». Надо понять, поучает Нибур европей¬
ские народы, что «дни неограниченного национального суверенитета
прошли».
Никаких других форм отношений между США и остальными страна¬
ми капиталистического мира, кроме отношений господства и подчинения,
Нибур не может себе представить. Превосходство американской силы,
утверждает он, останется неумолимым фактом в течение грядущих деся¬
тилетий, и этого не смогут преодолеть никакие «конституционные
выдумки».
Большое место в выступлениях Нибура занимают вопросы взаимоот¬
ношений США и азиатских народов. Проблемы азиатской политики вооб¬
ще стоят в центре внимания американской и английской печати, особенно
после исторической победы китайского народа. Пробуждение азиатских
народов к активной политической жизни, национально-освободительные
движения, охватывающие десятки и сотни миллионов людей,— это факты,
в значительной мере определяющие развитие всей международной жизни.
И не удивительно, что нет почти ни одного буржуазного философа или
социолога, который не пытался бы дать свои рецепты сохранения коло¬
ниальной системы империализма.
Нибур и здесь выступает против тех реакционных кругов США, кото¬
рые хотят ввязаться в бесперспективную войну в Азии. Он критикует кон¬
серваторов, которые собираются решать все азиатские проблемы одной
лишь военной силой и «даже сейчас полагают, что соответствующая про¬
грамма военной помощи даст возможность жалким китайским политикам,
укрывшимся на Формозе, подчинить себе китайский народ» («American
Conservatorism and thè World crisis». «The Yale Review», v. XL, March.
N9 3. 1951).
Нибур подчеркивает непопулярность американцев в азиатских стра¬
нах, видящих в США символ всех зол империализма, и требует сделать
отсюда соответствующие выводы. Основная слабость США в Азии, по
Нибуру, — это отсутствие морального авторитета, который окончательно
подорван порочной политикой.
«Наш недостаток морального авторитета в Азии,— пишет Нибур,—
означает, что когда мы применяем там военную силу, мы скорее умень¬
шаем, чем увеличиваем наш моральный и политический авторитет. Воен¬
ная сила без моральной базы всегда невыносима. Тем менее можем мы

«ИРОНИЯ» ИСТОРИИ
№
прикрыть нашу моральную наготу союзом с такими режимами, как режим
Чан Кай-ши» (там же).
Нибур проводит мысль, что не те или иные политические или военные
ошибки и не отдельные акты являются причиной неудач США в Азии.
Он резко осуждает тех американских политиков и генералов, кото¬
рые не желают понять всей сложности азиатской проблемы и сущности
тех исторических процессов, в которые вовлечены сотни миллионов
людей.
Движение азиатских народов, говорит Нибур,—-это движение, направ¬
ленное прежде всего против ненавистного феодального режима, это дви¬
жение за более высокий уровень жизни. Конечно, Нибур извращает харак¬
тер национально-освободительного движения колониальных и зависимых
народов, изображая его как «возмущение неиндустриального мира против
индустриального». Но, во всяком случае, он трезво оценивает размах этого
движения.
Однако анализ и критика Нибуром политики США в Азии, содержа¬
щие ряд справедливых мыслей и важных признаний, направлены лишь на
усовершенствование методов этой обанкротившейся политики. Нибур хо¬
чет растолковать американским политикам, что происходит в азиатских
странах, для того, чтобы научить их лучше бороться с освободительными
движениями. Он считает необходимым не угрожать военной силой, а
создать программу технической и экономической «помощи» азиатским
странам, которая способствовала бы экономическому их закабалению.
Нибур советует американским империалистам «присоединиться к закон¬
ным национальным стремлениям колониальных народов» (там же) и по¬
мочь им в осуществлении этих стремлений, для того чтобы вырвать их
из-под влияния коммунизма. Политиканствующий теолог, конечно, не мо¬
жет и не хочет признать, что главное и законное стремление колониаль¬
ных народов состоит именно в том, чтобы освободиться от колониальной
зависимости и раз навсегда избавиться от «помощи» империалистов. Ни¬
буру все время мерещатся «козни коммунистов», которые он думает пре¬
одолеть более умной и тонкой политикой. Но коммунистические идеи не
могут быть преодолены. Великое движение колониальных и зависимых
народов направлено не только против феодальной, но и против капитали¬
стической эксплуатации и представляет собой подлинную революцию угне¬
тенных и эксплуатируемых масс, а коммунизм—лишь теоретическое вы¬
ражение их борьбы. Уничтожить коммунизм так же невозможно, как
невозможно уничтожить борющиеся народы.
Альфой и омегой социологической и политической концепции Нибура
является борьба против коммунизма. Это лейтмотив всех его книг и вы¬
ступлений. Но чем больше Нибур размышляет о борьбе против коммуниз¬
ма, тем все к менее утешительным выводам он приходит. Эти сомнения он
пытается спрятать за философские рассуждения о непредвиденности буду¬
щего, о бессилии человека овладеть своей судьбой, о том, что «цели бога
иные, чем цели людей». Все эти рассуждения обнаруживают такую расте¬
рянность идеолога империалистической буржуазии, которая граничит с не¬
верием в то дело, которое он пытается защищать.
Нибур, где только может, призывает к борьбе против коммунизма. Но
он достаточно осторожен, чтобы не гарантировать ее успех. «...Различие
между нашим столкновением с коммунизмом и нашим столкновением с
нацизмом в том, что даже в момент наивысшего успеха нацизма мы были
совершенно уверены, что его гибель неизбежна» («The Moral Implications
of Loyalty to thè United Nations», p. 12).
Это верно. Все честные люди в период успехов германского фашизма
верили в то, что народы сумеют избавиться от «коричневой чумы», ибо
история не может идти вспять, и окончательный возврат к средневековому
варварству невозможен. И сейчас все честно мыслящие люди уверены, что
никаким силам реакции не удастся остановить могучее и неодолимое дви¬

166
Ю. К. МЕЛЬВИЛЬ, А. Н. ЧАНЫШЕв
жение современности, движение народов к коммунизму, что все попытки
задержать ход истории обречены на провал.
Не случайно Нибур призывает американский народ к жертвам к сам
же выражает неуверенность в их результатах. «Единственная возможность
успеха для нашей нации и нашей культуры,— пишет Нибур,— заключает¬
ся в нашей способности идти на жертвы и прилагать все старания без пол¬
ной уверенности в успехе» («The Irony of American History», p. 145).
Видимо, Нибур не лишен известного исторического чутья, если он
рисует столь мало обнадеживающую перспективу американскому импе¬
риализму.
Каково же будущее Америки, которому посвящена заключительная
глава книги Нибура «Ирония американской истории»? О нем Нибур вы¬
сказывается исключительно расплывчато. Социолог и политик уступает
здесь место теологу, более или менее ясные положения сменяются туман¬
ными прорицаниями и библейскими аналогиями.
Нибур снова призывает к скромности и смирению, предупреждает
правящие круги США против переоценки своей моши и добродетелей, в
результате которой сила может превратиться в слабость, мудрость — в
безумие. «Возникает тревожное чувство,— говорит Нибур,— что Америка
как могущественная и «добродетельная» нация вовлечена в иронические
опасности, сочетающие испытания Вавилона и Израиля» (там же,
стр. 160).
Прорицания оракулов всегда отличались темнотой и двусмысленно¬
стью. И все же эти слова американского теолога нельзя понять иначе, как
серьезное предостережение поджигателям войны.
Впрочем, Нибур не был бы американским профессором, если бы во¬
преки своим предупреждениям и справедливым опасениям не продолжал
с упорством фанатика призывать к борьбе против коммунизма, за мировое
господство империалистов США. Поэтому в конце концов оказывается, что
скромность, смирение гордыни, осторожность в выборе путей и средств —
все это и есть абсолютно необходимое предварительное условие американ¬
ского руководства.
Мы можем подвести итог. Выступления Нибура и, в частности, его
книга «Ирония американской истории» свидетельствуют о том, что откры¬
то агрессивная политика правящих кругов США не пользуется всеобщей
поддержкой даже в самом лагере империализма. Имеются серьезное и ра¬
стущее недовольство этой политикой, попытки противопоставить ей иной,
более умеренный курс.
Книга Нибура показывает слепоту и жалкую беспомощность идеоло¬
гов реакционного класса, которые не в состоянии понять значение происхо¬
дящих событий, даже если они видят факты и обладают достаточным
умом, чтобы их осмыслить. Это лишний раз подтверждает слова Ленина
о том, что не может правильно рассчитывать класс, идущий к гибели.
Основным содержанием нашей эпохи является движение человечества
к коммунизму. Это движение можно задержать на известные моменты, но
нет такой силы, которая могла бы остановить железную поступь народов.
Империалистическая буржуазия мечется в поисках лекарств для спасе¬
ния старого, отжившего мира. Она стремится к мировому господству и
мечтает «уничтожить» коммунизм. Ее политики и теоретики изобретают
различные рецепты и спорят о том, какой из них лучше, хотя некоторые из
них уже начинают понимать обреченность всех попыток заставить время
течь назад. Не в этом ли состоит «ирония» истории?

Реакционная сущность мифа
об «обществе управляющих»
И. Н. ДВОРКИН
В условиях общего кризиса капиталистической системы и победы
социалистического общества в СССР, доказавшего свое неоспоримое пре¬
восходство над капитализмом, значительная часть буржуазных идеологов
обратила свои усилия на попытки «доказать», будто капитализм — удел
прошлого. В буржуазных государствах, твердят они, возник или находит¬
ся в процессе становления «новый» общественный строй, отличный от ка¬
питалистического.
Одной из распространенных «теорий» подобного рода является кон¬
цепция «общества управляющих (или директоров)».
Сущность этой теории состоит в утверждении, будто на смену капи¬
тализму в буржуазных странах приходит или уже пришло «новое» обще¬
ство или государство, управляемое кастой администраторов, инженеров,
техников и прочих специалистов.
Уже после первой мировой войны с обоснованием перехода к такому
обществу выступил американский экономист Веблен, один из основате¬
лей школы институционалистов, являющейся американским переизданием
немецкой исторической школы в политической экономии. В своей книге
«Инженеры и система цен», вышедшей в 1921 году, он выдвинул пред¬
ложение организовать «Совет техников», который должен взять в свои
руки руководство производством и освободить промышленность от власти
дельцов.
Во Франции с теорией неизбежности и необходимости (вследствие
невиданного развития техники) перехода власти в руки нового господ¬
ствующего класса — технической интеллигенции — выступил буржуазный
экономист Жюль Бенда. В США эти же идеи развивались, начиная
с 1932 года, целой школой экономистов и социологов — так называемыми
технократами.
Основой всех проектов «технократического преобразования» капи¬
талистического мира является стремление обелить капитализм как си¬
стему, объявить причиной всех пороков капиталистического общества
«неумелое», «не соответствующее» уровню развития техники управление
и администрирование. Цель сторонников теории «технократии» — обма¬
нуть трудящихся, отвлечь их от борьбы за ликвидацию капиталистической
системы.
Реакционный характер проповеди «технократии», нередко смыкаю¬
щейся с фашистскими проектами корпоративного государства, совер¬
шенно очевиден. Проповедники «технократии» объявляют технику един¬
ственным моментом, определяющим развитие общества. Это мотивирует¬
ся успехами техники в XX столетии. Таким образом, способ производства,
определяющий в действительности характер общества, подменяется од¬
ним элементом производительных сил — орудиями'производства, при по¬
мощи которых производятся материальные блага. Технократы выбрасы¬
вают за борт другой важнейший элемент производительных сил — людей,
приводящих в движение технику, орудия производства и производящих

168
И. Н. ДВОРКИН
материальные блага благодаря производственному опыту и навыкам к
труду. Они выбрасывают за борт и другую сторону общественного про¬
изводства — производственные отношения между людьми, а именно, ка¬
питалистические производственные отношения. В результате оказываются
обойденными форма собственности, способ присвоения, существующие в
обществе. Это и дает авторам технократических прожектов возможность
подменять капиталистического собственника инженером, управляющим,
провозглашать последних будущими «хозяевами» экономики, а следова¬
тельно, и общества. Тем самым маскируется самое главное — классовые
отношения в обществе. Они подменяются отношениями административ¬
ными и техническими.
Однако буржуазные социологи и экономисты не ограничились изо¬
бретением таких проектов. Углубление кризиса капиталистической системы
и растущая мощь страны социализма — СССР — побудили их перейти от
проповеди желательности и возможности «замены» капиталистов инжене¬
рами и техниками в качестве господствующего класса к попыткам «дока¬
зать», будто преобразование капиталистических государств в «государство
управляющих», «государство директоров» уже совершилось, и власть в
буржуазных странах переходит или перешла в руки «нового правящего
класса» — администраторов, директоров и инженеров.
Одним из первых с такой концепцией выступил американский со¬
циолог, матерый реакционер, троцкист и фашист Джеймс Бернхэм, опуб¬
ликовавший в начале второй мировой войны книжку под названием «Ре¬
волюция директоров». Рекламная шумиха, поднятая вокруг книги Берч-
хэма, выдержавшей уже в 1941 году 10 изданий, свидетельствовала о том,
что выдвинутая им «теория» получила безоговорочную поддержку со
стороны влиятельных групп монополистического капитала. Суть этой «тео¬
рии» как раз и состоит в утверждении, будто капиталистический мир нахо¬
дится в состоянии перехода от капиталистического общества к «обществу
директоров». Создается-де общество, декларировал Бернхэм, в котором
господами являются управляющие, директора, причем именно производ¬
ственно-технические директора. Крупные же капиталисты «в действитель¬
ной жизни все больше отдаляются от средств производства» (J. Виг п-
ham «Managerial Revolution», р. 100. 1940).
В послевоенные годы эта «теория» нашла многочисленных последо¬
вателей среди буржуазных экономистов и социологов вроде Друкера,
Элеско, Страус-Хюпе и других.
Все они, по существу, безоговорочно присоединились к основным те¬
зисам концепции Бернхэма, внося в нее лишь несущественные, по преиму¬
ществу терминологические, коррективы.
Так, Друкер, американский экономист и социолог австрийского про¬
исхождения, снискал себе широкую известность рядом книг («The Big
Business», New York. 1947; «The New Society», New York. 1950 и другие), в
которых повторяется и «разрабатывается» концепция Бернхэма об «обще¬
стве директоров», называемом автором «обществом массового производ¬
ства» или «индустриальным обществом».
Американский социолог Элеско (А 1 a s с о «Intellectual Capitalism»,
New York. 1950) предпочел дать «обществу управляющих» еще более
выразительное название — «интеллектуальный капитализм», то есть капи¬
тализм, при котором, как поясняет он, капиталом служит «интеллект»,
а капиталистами — «собственники интеллекта»: администраторы, инже¬
неры и т. д. Но основная концепция и аргументы при этом остались теми
же самыми.
Страус-Хюпе в своей книге «Зона безразличия» (R. S t г a u s z-
Н и pé «The Zone of Ifidifference», New York. 1952) определяет это обще¬
ство как «общество, основанное на рангах». В «новую» господствую¬
щую касту он включает также чиновников и военщину, что вполне
соответствует фашистской концепции Бернхэма.

РЕАКЦИОННАЯ СУЩНОСТЬ МИФА ОБ «ОБЩЕСТВЕ УПРАВЛЯЮЩИХ»	169
Во всех подобных «трудах» провозглашается исчезновение капита¬
лизма (в первую очередь в США, объявляемых прообразом «нового,
общества»), «уравнение классовых различий» и появление «нового» гос¬
подствующего класса, состоящего не из собственников, а из «управ¬
ляющих».
В последние годы выдумки об «обществе директоров» перекочевали
из «трудов» отдельных «ученых» на страницы брошюр и журналов, рас¬
считанных на массового читателя, и составили одно из важных направ¬
лений империалистической пропаганды.
Так, рупор американских монополий журнал «Форчюн» в серии ста¬
тей, посвященных «американской системе», объявил, что «активная соб¬
ственность» превратилась в «пассивную собственность», а директора и
управляющие предприятий — в «доверенных лиц... общества в целом».
В этом, как подчеркивает журнал, и заключается «трансформация амери¬
канского капитализма» («Fortune», February 1951, р. 158). Следуя Берн¬
хэму, журнал называет это «превращение» «революцией директоров».
Теория «общества директоров» не осталась монополией откровенно
буржуазных (в том числе и фашистских) идеологов. После второй миро¬
вой войны она была подхвачена правыми социалистами, которые вклю¬
чили ее как важную составную часть в свою идеологию.
В новой исторической обстановке, когда образовался могучий
800-миллионный лагерь социализма и демократии и резко ослабли силы
мирового капитализма, старые формы апологии капитализма и клеветы
на социализм оказались недостаточными. Поэтому правые социалисты
вынуждены были заняться изобретением новых способов обмана масс
и раскола рабочего класса.
В качестве одного из этих способов и была использована бернхэмов-
ская теория «общества директоров». Как и во многих других случаях, и
сама теория и основная аргументация были почерпнуты в мутном источ¬
нике наиболее реакционных буржуазных концепций.
На смену старым реформистским измышлениям о «врастании капи¬
тализма в социализм» пришли новые измышления о замене капитализма
«обществом управляющих», «обществом директоров». Эта откровенно
реакционная буржуазная теория, разумеется, была преподнесена трудя¬
щимся под прикрытием «социалистических» фраз, как якобы защищаю¬
щая интересы народа.
Одним из первых среди правых социал-демократов эту теорию на¬
чал «разрабатывать» идеолог австрийских правых социалистов Реннер,
выпустивший в 1946 году брошюру под названием «Новый мир и
социализм». Ее подхватил с претензией на «всестороннее обоснование»
западногерманский правый социал-демократ Зеринг. В своей книжке
под названием «По ту сторону капитализма» он назвал «новое об¬
щество» обществом «производственной иерархии», или «иерархией про¬
фессий».
С легкой руки Реннера и Зеринга—этих ветеранов реформизма,
искушенных в фальсификации марксизма и жонглировании марксистской
терминологией, — теория «государства управляющих» была пущена в ход
и правыми социалистами других стран.
Рассуждения Реннера, Зеринга, Олленхауэра, Крослэнда, Жюля Мока
и других являются перепевом бернхэмовского тезиса о том, что господ¬
ство капиталистов исчезает или исчезло и в странах капитала образуется
совершенно новый господствующий класс, состоящий из руководителей
предприятий, директоров, управляющих. Так, Реннер, возвещая при¬
шествие «нового», «на три четверти социализированного строя», заявляет,
что основным доказательством этого служит-де то обстоятельство, что
собственники «самоустраняются» от выполнения всех капиталистических
функций, кроме получения «доли в доходе». Функции капиталистов,, пи¬
шет он, «перешли от них к другим лицам, лишенным капитала; тем самым

170
-И. Н. ДВОРКИН
закончилась историческая функция капитала» (Renner «Die neue Welt
und der Sozialismus», S. 28. 1946).
Так якобы мирно и тихо «кончился старый капитализм», исчезло
капиталистическое господство и создался без революционных взрывов и
потрясений новый общественный строй, где господствуют уже не капи¬
талисты, а «управляющие».
Реннеру вторит Зеринг, также возвещающий о пришествии нового
строя. «В рамках нового хозяйственного общественного строя,— пишет
он,— частная собственность на средства производства перестает быть ре¬
шающим производственным отношением. Ее дальнейшее юридическое су¬
ществование все более теряет свое значение для действительного руковод¬
ства производством» (Sering «Jenseits des Kapitalismus»,S. 204. 1946).
Согласно его утверждению, создается «новый способ производства», в
котором главенствующую роль играет класс «новых директоров». Соб¬
ственник же превращается в бледную тень минувшего века капитала,
получающую «лишь» прибыль.
К этому же сводятся построения и английских лейбористов. Так,
лейбористский идеолог Крослэнд в книге «Новофабианские очерки» пи¬
шет: «Руководство и экономический контроль перешли к новому классу
не имеющих собственности руководителей. Класс собственников, таким
образом, потерял свою традиционную капиталистическую функцию... и
когда исчезла функция, ускользнула и власть» (С г о s 1 a n d «The Transi-
tion from Capitalism». «New Fabian Essays», p. 39. London. .1953).
Теория «общества управляющих», «государства директоров», в после¬
военные годы стала официальной «новой» доктриной правой социал-
демократии во всех странах капиталистической Европы. И если эта
«новая теория», которую «Новофабианские очерки» торжественно провоз¬
гласили составной частью «нового мышления», является лишь перепевом
очередных реакционных буржуазных концепций, то этому не следует
удивляться. Таковы все «теоретические построения» правых социалистов.
* * *
Даже беглое знакомство с теорией «общества директоров» дает воз¬
можность убедиться в том, что она как в откровенно буржуазном, так и
в правосоциалистическом варианте представляет собой идеологическую
диверсию, преследующую цель идейного разоружения трудящихся масс,
поднимающихся на борьбу против капиталистического рабства.
Она широко используется ныне для пропаганды «американского обра¬
за жизни» и обоснования претензий американских империалистов на миро¬
вое господство. Американские буржуазные экономисты и социологи утвер¬
ждают, что именно США являются образцом «государства управляющих»,
где процесс устранения капиталистов от власти и установления господ¬
ства «класса директоров» зашел наиболее далеко. Исходя из этого,
Бернхэм, Страус-Хюпе, Элеско и другие приглашают все капиталистиче¬
ские страны следовать американскому примеру. Именно США Бернхэм
объявил «классической страной революции администраторов». Следуя
Бернхэму, Страус-Хюпе утверждает, что в США осуществлен переход к
бесклассовому обществу и что американскому примеру должен следовать
весь мир. Журнал «Форчюн» в цитированной выше статье вещает, что «во
всем мире нет более обнадеживающего экономического явления», нежели
«общество директоров» в США.
Теория «нового общества» используется также для оправдания мили¬
таризации капиталистических стран и ликвидации последних остатков
демократических свобод, для восхваления «авторитарной» диктатуры фа¬
шистского «корпоративного государства».
Что касается правых социалистов, то они отнюдь не случайно оказа¬
лись главными пропагандистами реакционной доктрины «общества управ¬
ляющих» в капиталистических странах Европы.

РЕАКЦИОННАЯ СУЩНОСТЬ МИФА ОБ «ОБЩЕСТВЕ УПРАВЛЯЮЩИХ»
171
С помощью этой лживой теории правые социалисты пытаются убе¬
дить пролетариат в беспочвенности борьбы против капитализма, поскольку-
де капитализм внезапно, фантастическим образом исчез, хотя и волоса
не упало с головы монополистов и полностью сохранились прежние отно¬
шения эксплуатации и собственности. «Я готов бороться с капитализмом,—
читаем мы в книге Реннера,— но где я возьму настоящих капиталистов?!»
(Renne г «Die neue Welt und der Sozialismus», S. 21).
Правые социал-демократы видят в проповеди «нового общества»
средство борьбы против все усиливающегося влияния социалистической
идеологии на сознание миллионов рабочих капиталистических стран.
Опыт пролетариата СССР, пример советских трудящихся, свергнувших
господство капитала и создавших новое, социалистическое общество,
воодушевляют и поднимают рабочих всех стран на революционную борьбу
против капитализма. Правые социал-демократы своей пропагандой «рево¬
люции управляющих» пытаются нейтрализовать это влияние, фальси¬
фицируя вопрос о законах общественного развития, на который марксизм-
ленинизм дал единственно правильный ответ.
В противовес марксизму, показавшему неизбежность революционного
перехода от капитализма к социализму, правые социалисты объявляют
единственным законным преемником капитализма «общество управляю¬
щих» и тщатся доказать бесцельность борьбы за социализм и убедить
рабочих в том, что революция против капитала уже совершена незаметно
для них... управляющими капиталистических предприятий.
Как откровенно буржуазные, так и правосоциалистические проповед¬
ники «общества управляющих» используют эту «теорию» для злобной и
гнусной клеветы на СССР, пытаясь перекрестить социализм в капита¬
лизм и, наоборот, капитализм — в «новое» или даже «истинно социали¬
стическое» общество.
Миф о «государстве директоров» призван убедить массы в «совер¬
шенстве» существующего в странах капитализма общества, освятить
наиболее реакционные его черты, а все пороки этого строя, все бедствия,
которые он несет народу, отнести к прошлому, к якобы пройденной уже
исторической эпохе.
Таковы цели, которые ставят перед собой проповедники теории
«общества управляющих».
Остановимся теперь на их основных аргументах.
Первый довод, с помощью которого Бернхэм, Реннер, Элеско и дру¬
гие доказывают существование в буржуазных странах «общества управ¬
ляющих», сводится к утверждению, что отделение собственности на
капитал от приложения капитала к производству якобы свидетельствует
об исчезновении капитализма и превращении его в «некапиталистическое»
общество. Элеско пишет: «Подъем интеллектуального капитализма (как
отмечалось выше, так именует Элеско «общество управляющих»'! начи¬
нается с отделения собственности от контроля над капиталом» (А 1 a s с о
«Intellectual Capitalism», р. 65). Вследствие этого, утверждает он, соб¬
ственность становится «анонимной и нематериальной» и не дает никаких
прав, кроме «владения прибылью, извлекаемой при использовании ка¬
питала».
В этом же духе строят свою аргументацию и другие проповедники
«общества управляющих», объявляя важнейшим признаком «нового обще¬
ства» акционерную форму, при которой-де собственник капитала не имеет
никакого отношения к применению капитала.
Совершенно очевидно, что подобные утверждения являются не более
как вздорной выдумкой.
Отделение функционирующего капитала от собственности на капи¬
тал— особенность капиталистического развития вообще, что всесторонне
было проанализировано Марксом в третьем томе «Капитала». Маркс по¬
казал, что в ходе капиталистического развития, с одной стороны, возни¬

172
И. Н. ДВОРКИН
кает капиталист, являющийся собственником капитала, с другой — капи¬
талист, применяющий капитал к производству. «Лицо, применяющее капи¬
тал, хотя бы оно работало с собственным капиталом,— пишет Маркс,—
распадается на два лица: простого собственника капитала и лицо, приме¬
няющее капитал; сам его капитал по отношению к приносимым им катего¬
риям прибыли распадается на капитал — собственность, капитал вне про¬
цесса производства, сам по себе приносящий процент, с одной стороны, и,
с другой стороны, на капитал в процессе производства, который, как
совершающий процесс капитал, приносит предпринимательский доход»
(«Капитал». Т. III, стр. 388—389. 1949).
Это распадение класса капиталистов на две группы — группу лиц,
являющихся собственниками капитала, и капиталистов функционирующих,
действующих, выражает отношения внутри класса капиталистов в процес¬
се распределения прибавочной стоимости. При этом один и тот же капита¬
лист может совмещать в себе капиталиста денежного и предпринимателя.
В этом случае он получает и процент и предпринимательский доход.
Монополистический капитализм доводит до предела это свойствен¬
ное капитализму отделение собственности на капитал от приложения
капитала к производству, отделение денежного капитала от промышлен¬
ного. Образование слоя рантье, которые совершенно оторваны от какого
бы то ни было производства и живут лишь стрижкой купонов, свидетель¬
ствует о паразитизме современного капитализма, а отнюдь не о его «ис¬
чезновении».
Не выдерживает критики и попытка доказать «исчезновение капита¬
лизма» усилением роли акционерных обществ, распространение которых
якобы автоматически привело к утрате капиталистической собственностью
своего значения.
Так, Зеринг утверждает, что «собственность массы капиталистов пере¬
двигается на периферию процесса производства как простая собственность
рантье» на том основании, что акционерное общество сводит роль акционе¬
ра к простому получателю ренты, не интересующемуся производственным
процессом. «Анонимный характер» современных капиталистических пред¬
приятий, их акционерную форму Реннер объявил признаком исчезновения
власти капитала. «Капитал,— пишет он,—...исчез из сознания большинства
людей. Сегодня господствует «анонимное предприятие» (R e n n е г «Die
neue Welt und der Sozialismus», S. 21—22). Совершенно очевидно, что
апологеты «общества управляющих» в данном случае шулерски подме¬
няют класс капиталистов мелкими акционерами, которые действительно
никакого влияния на дела акционерного общества не оказывают и ока¬
зывать не могут.
Существование акционерных обществ ни в коей мере не влияет на ос¬
нову производственных отношений буржуазного общества, которой как
была, так и осталась капиталистическая собственность на средства произ¬
водства. Акционерная же форма имеет в глазах монополистов те преиму¬
щества, что она, во-первых, открывает возможность привлечения свобод¬
ных капиталов денежных капиталистов, а во-вторых, создает широкое
поле для махинаций и мошенничеств всякого рода в целях присвоения наи¬
высших прибылей. Существование значительного числа мелких акционе¬
ров отнюдь не означает, что власть капиталистических собственников ис¬
чезла или отошла на задний план. Оно лишь дает возможность финансо¬
вым магнатам-собственникам, концентрирующим в своих руках контроль¬
ные пакеты акций, вершить дела в акционерных обществах, имея незна¬
чительную долю акционерного капитала — иногда до 15—20% всех акций;
повышать свои прибыли за счет усиления эксплуатации рабочих и крестьян
и соответствующего перераспределения доходов мелких и средних акцио¬
неров.
Последние действительно не оказывают влияния на дела предприятий.
Доказать этот факт (разоблачающий, кстати сказать, басни о «демократи¬

РЕАКЦИОННАЯ СУЩНОСТЬ МИФА ОБ «ОБЩЕСТВЕ УПРАВЛЯЮЩИХ»	>73
зации» капитала в современных капиталистических странах) апологетам
«общества управляющих» не составило бы никакого труда, если бы они
были заинтересованы в анализе реальных капиталистических отношений.
Но они заботятся о другом, а именно о том, чтобы исказить действитель¬
ные отношения. Поэтому они валят в одну кучу мелких и средних акцио¬
неров, не играющих никакой роли в ведении дел акционерного общества и
предприятий этого общества, и финансовых воротил, которые или сами
или через своих подставных лиц заправляют делами акционерного обще¬
ства и являются действительными хозяевами экономики.
Известно, например, что 829 500 акционеров компании «Америкен
телефон энд телеграф компани» (из них 175 тысяч — служащие и рабочие
компании, которых пытаются убедить в том, что и они являются собствен¬
никами, заставляя приобретать акции) не имеют влияния на ее дела. Вер¬
шит же этими делами небольшая кучка монополистов из группы Моргана.
Известно, например, что Рокфеллер, обладая всего лишь 16,34% акций
нефтяного треста «Сокони вакуум ойл компани» и 20,2% акций нефтяного
треста «Стандард ойл компани оф Нью-Джерси», обеспечил себе неогра¬
ниченную диктатуру в обоих трестах. Владея менее чем четвертью всех ак¬
ций, Дюпон установил господство над крупнейшей в капиталистическом
мире автомобильной монополией «Дженерал моторе», а пакет в 17% акций
дал ему власть над резиновым трестом «Юнайтед Стейтс раббер ком¬
пани».
Настоящими хозяевами предприятий является кучка финансовых во¬
ротил, захватывающих в свои руки контрольные пакеты акций. Они дик¬
туют свою волю общему собранию акционеров, назначают управляющих,
технических, финансовых, коммерческих директоров и присваивают основ¬
ную массу прибылей предприятий.
В США, по данным, приведенным в книге Мартина «Почтенные все
люди» (J. Martin «All Honorable Men», New York. 1951), основную
экономическую мощь страны сосредоточили в своих руках сто человек. Под
контролем 8 групп финансовой олигархии: Моргана, Рокфеллера, Куна-
Леба, Меллона, Дюпона, Чикагской, Кливлендской и Бостонской еще в
1939 году находилось 62% предприятий всей крупной промышленности,
транспорта, коммунального хозяйства, банков. Теперь же их экономиче¬
ское могущество еще более возросло. Финансовые олигархи США, Ан¬
глии, Франции и других стран стали главными эксплуататорами капита¬
листического мира, присваивающими максимальные прибыли.
Попытка объявить мелких акционеров «собственниками» предприятий,
а затем, доказав, что мелкая акционерная сошка не имеет отношения к ру¬
ководству предприятиями (доказать это действительно нетрудно), сделать
вывод об «утрате» капиталистической собственностью своего значения
представляет собой бесстыдную фальсификацию. Именно на основании
таких жульнических трюков пропагандисты «общества управляющих»
строят все свои выводы. Так, например, Друкер заключил, что «устране¬
ние» собственника из сферы	производства дает возможность	решить
«основные политические и	социальные	проблемы жизни	общества»
(Р. Drucker «The New Society», р. 35.	New York. 1950).
Вымысел насчет «общества управляющих» нужен, как об этом свиде¬
тельствуют «труды» бернхэмов и зерингов, прежде всего для того, чтобы
в тысячу первый раз объявить классовую борьбу рабочих с капиталом «вы¬
думкой марксистов».
С этой целью ученые лакеи финансовых магнатов, заявив, что власть
капиталистов исчезла, совершают очередной подлог — подсовывают на
место капиталистов «новый класс» — директоров, управляющих, админи¬
страторов,— который якобы	установил	свое господство	в	странах
капитала.
Остановимся на этом «новом» господствующем классе — директорах,
технических, финансовых и торговых руководителях и т. д, называемых

174
Н. Н. ДВОРКИН
Элеско «собственниками интеллектуального капитала», а Зеринтом —
«высшим слоем функциональной производственной иерархии».
Прежде всего возникает вопрос, является ли существование управля¬
ющих чем-то новым, несвойственным капиталистической системе? Конеч¬
но, нет.
Появление управляющих всякого рода, так же как и расщепление
класса капиталистов на владельцев капитала и предпринимателей, не есть
какая-то особая черта современного капитализма. Это особенность капи¬
талистического производства вообще, которую отметил еще в конце
XVIII века Адам Смит. Маркс раскрыл экономический смысл этого яв¬
ления.
Промышленные управляющие (managers) существуют на капитали¬
стическом предприятии для того, чтобы обеспечивать капиталисту возмож¬
но большее количество прибавочной стоимости. Эти служащие нанимают¬
ся на рынке труда, как и рабочие. Маркс писал в «Капитале»: «Само ка¬
питалистическое производство привело к тому, что труд верховного
надзора, совершенно отделенный от собственности на капитал, всегда
имеется в наличии на улице. Поэтому сделалось бесполезным, чтобы этот
труд верховного надзора исполнялся капиталистом. Нет никакой необхо¬
димости в том, чтобы капельмейстер был собственником инструментов
оркестра; в его функцию как дирижера не входит также обязанность
иметь дело с «оплатой» прочих музыкантов» (Т. I, стр. 401).
Таким образом, появление управляющих, выполняющих труд верхов¬
ного надзора, обеспечивающих производство прибавочной стоимости и
получающих плату за управление из предпринимательского дохода, яв¬
ляется особенностью капиталистической системы хозяйства так же, как
существование надсмотрщиков за рабами было особенностью рабовла¬
дельческого способа производства, а приказчиков и управляющих име¬
ниями феодалов — особенностью феодального способа производства.
Утверждение, будто появление слоя управляющих означает исчезнове¬
ние капитализма и образование нового господствующего класса, есть
чистейший вздор.
На монополистической стадии развития капитализма это отделение
функции управления и надзора от собственности на капитал выступает в
наиболее завершенной форме.
При современном монополистическом капитализме с его высокой сте¬
пенью концентрации капитала и образованием громадных монополий на
предприятиях наряду с общим управляющим, директором (их также мо¬
жет быть несколько) существуют еще финансовые и торговые директора.
Изменения, которые произошли по сравнению с XIX веком, заключаются
лишь в значительном росте численности управляющих и в дальнейшем
дроблении функций управления в связи с развитием общественного раз¬
деления труда, ростом техники и размеров предприятий.
Так в действительности обстоит дело с «собственниками интеллекту¬
ального капитала», директорами, администраторами и техническими ру¬
ководителями, провозглашаемыми друкерами, реннерами и зерингами
«господствующим классом» «нового общества».
Апологеты «общества управляющих» пытаются сбить с толку своих
читателей, включая в «новый господствующий класс» и «директоров» со¬
всем иного рода — президентов, членов наблюдательных советов, директо¬
ров акционерных обществ, директоров крупнейших монополистических
предприятий и т. д. Здесь мы имеем дело точно с таким же жульническим
трюком, как при «доказательстве» утраты частной собственностью своего
значения путем растворения действительных хозяев промышленности и
банков в массе мелких акционеров, на самом деле лишенных всякой воз¬
можности оказывать влияние на дела предприятия.
Чтобы понять всю вздорность попыток зачислить директоров акционер¬
ных компаний в число служащих, «получающих заработную плату», рас¬

РЕАКЦИОННАЯ СУЩНОСТЬ МИФА -ОБ «ОБЩЕСТВЕ УПРАВЛЯЮЩИХ»	175
смотрим взаимоотношения внутри руководящих органов акционерных
обществ.
Директорат, или правление, акционерного общества, корпорации, ком¬
пании избирается собранием акционеров. При этом решающую роль иг¬
рают, разумеется, дельцы, владеющие контрольным пакетом акций. Имен¬
но они захватывают в свои руки руководство акционерным обществом, ста¬
новясь его директорами, президентами и т. д. Название должностей при
этом не меняет сути дела. В США руководящий финансовый делец, или
директор, называется президентом, остальные его компаньоны, или
подставные лица — вице-президентами, но бывает, что и президент являет¬
ся подставным лицом действительного хозяина — финансового капитали¬
ста. Во Франции они зовутся администраторами или управляющими.
В Германии наряду с правлениями существуют еще наблюдательные со¬
веты. Таким образом, жирные куши загребают не только члены дирек¬
тората, но и члены наблюдательных советов. Верхушка финансовой
олигархии, или ее уполномоченные, в лице главного директора, или
президента, и вице-директоров образует совет директоров и назначает
управляющих предприятиями.
Такого рода «директора» (в частности, в США) не только руководят
делами акционерной компании, но и объявляют дивиденды и баланс при¬
былей и убытков. Согласно действующему и сейчас в Западной Германии
германскому закону 1937 года, совет директоров заключает договоры и
соглашения, закупает акции, совершает сделки, давая отчеты акционерам.
Но все это говорит отнюдь не о том, что капиталисты устранены от руко¬
водства делами, а лишь о том, что крупные капиталисты-акционеры, за¬
хватив в свои руки руководство акционерными обществами, используют
предприятия и банки, входящие в акционерное общество, стремятся обес¬
печить себе наибольший доход с помощью всякого рода мошеннических
сделок крупного масштаба.
Захватив директорские и другие руководящие места, представители
финансовой верхушки стремятся свести к минимуму дивиденды, получае¬
мые мелкой акционерной сошкой. Будучи действительными хозяевами
правлений и распоряжаясь зависящими от них служащими всех рангов,
они утаивают от акционеров действительные размеры прибылей, исполь¬
зуя часть прибылей, зачисляемых в резерв, для закупки в свое личное
распоряжение акций дочерних и внучатных обществ, и таким путем умно¬
жают размеры своих прибылей.
Так, по данным журнала французского Национального института ста¬
тистики и экономических исследований, доля распределяемых прибылей в
акционерных обществах Франции уменьшилась с 70% в 1938 году до
12% в 1948 году. Остальные 88% прибылей были в той или иной форме
присвоены финансовыми тузами или обращены в резервный капитал, то
есть опять-таки попали в руки тех же финансовых воротил. Приведем
лишь один пример: крупное французское акционерное общество «Диллинг»
из каждых ста франков прибылей 83,2 франка отчисляет в резервные фон¬
ды, которые служат для дальнейшего расширения системы участий, то есть
скупки акций других обществ; 16,64 франка выплачиваются директорату
общества и членам правлений и лишь 0,15 франка выплачиваются в виде
дивиденда. Таким образом, члены правлений получают в 100 раз больше,
чем акционеры (см. «Тресты-миллиардеры ео Франции», стр. 55—56.
1953).
О размерах «вознаграждения», получаемого представителями финан¬
совой олигархии, занимающими директорские посты в правлениях акцио¬
нерных обществ на крупнейших предприятиях и т. д., можно судить хотя
бы по следующим примерам. Президент американской автомобильной кор¬
порации «Дженерал моторе» Чарльз Вильсон, представитель дома Дюпо¬
нов и нынешний министр обороны США, получил в 1949 году одного «жа¬
лованья» 586 тысяч долларов (весь же его доход превысил в 1949 году

176
И. Н. ДВОРКИН
миллион долларов), президент американской табачной компании получил
461 тысячу долларов, президент компании «Дюпон де Немур» — 438 ты¬
сяч долларов и т. д.
Директора, президенты, члены правлений не только получают фан¬
тастические оклады, но и являются в то же время крупнейшими акционера¬
ми. Так, директор «Ферст нейшнл бэнк» в Нью-Йорке Гарольд С. Ван-
дербильдт владеет 40 тысячами акций железной дороги «Нью-Йорк сент-
рал». Председатель совета директоров «Дженерал фудс корпорейшн»
(Рокфеллер и Морган) Колби Е. Честер владеет 20 075 акций этой корпо¬
рации, президент рокфеллеровской «Сокони вакуум ойл» Дженнингс яв¬
ляется владельцем 24 420 акций этой компании.
Чаще всего законы об акционерных обществах (в США, Швейцарии и
т. д.) предусматривают, что директора обязаны быть акционерами; таким
образом, законодательство прямо помогает главным заправилам акционер¬
ных компаний захватывать в свои руки контрольные пакеты акций.
Итак, факты свидетельствуют о том, что все эти президенты и дирек¬
тора являются в правлениях акционерных обществ и других руководя¬
щих органах монополий попросту членами или прямыми представителями
финансовой верхушки — подлинных собственников предприятий, банков,
железных дорог и т. д. — или их подставными лицами. Сами они тоже
акционеры, причем не мелкие и лишенные влияния, а крупные и крупней¬
шие, совмещающие владение пакетами акций с огромной экономической
властью. Однако это не мешает Друкеру, Элеско, Зерингу и другим пред¬
ставлять дело так, будто директора и управляющие акционерных об¬
ществ — это одно, это господствующая группа, а собственники — другое,
и на этом основании утверждать, что «капиталисты капитулировали пе¬
ред собственными управляющими», что налицо новый привилегированный
класс — «управляющие», — который «узурпировал позиции старого клас¬
са капиталистов» (К р о с л э н д). Утверждения подобного рода есть не
что иное, как бесстыдная ложь, искажение реальных фактов капиталисти¬
ческой действительности.
Этих «директоров» — членов правлений акционерных обществ и лиц,
стоящих во главе крупнейших монополистических предприятий, для кото¬
рых весь смысл деятельности заключается в извлечении любыми сред¬
ствами максимальных прибылей, следует, разумеется, отличать от служа¬
щих, технических, финансовых и торговых, которые получают заработную
плату и выполняют лишь волю своих хозяев, заседающих в правлениях,
директоратах, наблюдательных советах. Таких наемных служащих в круп¬
ных капиталистических странах сотни тысяч. Этот слой наемных служащих
является частью буржуазной интеллигенции. Члены же директоратов—ди¬
ректора и вице-директора, члены правлений и наблюдательных советов —
это представители финансовой олигархии, использующие свои посты для
финансовых махинаций и увеличения своих капиталов, на которых осно¬
вывается их экономическая сила. О том, что члены правлений акционер¬
ных обществ отнюдь не занимаются непосредственно управлением пред¬
приятиями, не являются специалистами — инженерами, бухгалтерами
и т. д.,— свидетельствует и их профессиональный состав. Так, по данным
Флоренса (см. Austen Albu and Norman Hewett «The Anatomy
of Private Industry», p. 22), обследовавшего положение в ряде акционер¬
ных компаний Англии, в правлениях акционерных компаний с капиталом
более 500 тысяч фунтов стерлингов инженеры составляют всего 4,2%,
а бухгалтеры — 7,6%.
На то обстоятельство, что члены директоратов являются не управля¬
ющими, а хозяевами, указывал еще Маркс. Он писал: «На базисе ка¬
питалистического производства в акционерных предприятиях возникают
новые мошенничества с платой за управление, рядом с действительным
управляющим и над ним появляется множество членов правлений и на¬
блюдательных советов, для которых управление и контроль фактически

РЕАКЦИОННАЯ СУЩНОСТЬ МИФА ОБ «ОБЩЕСТВЕ УПРАВЛЯЮЩИХ»	177
служат лишь предлогом к ограблению акционеров и к собственной нажи¬
ве» («Капитал». Т. III, стр. 404. 1949).
Гак в действительности обстоит дело с «новым господствующим клас¬
сом», «классом управляющих».
Объявляя управляющих «истинными хозяевами экономики», апологе¬
ты «общества директоров» пытаются доказать, будто в современной капи¬
талистической экономике перестает действовать принцип прибыльности,
который якобы заменяется принципом беспрерывного, бесперебойного
увеличения производства, то есть «бескорыстной службы обществу».
Так, Друкер, выражая точку зрения всех без исключения апологетов
«общества управляющих», пишет, что в условиях этого общества цели
деятельности предприятий «не имеют ничего общего с мотивом извлечения
прибыли», а состоят лишь в обеспечении «высшей производительности»,
что приводит-де к «абсолютной гармонии» между интересами общества и
интересами «истинных хозяев» предприятия (Р. D г и с k е г «The New So¬
ciety», р. 63 ).
Приведенные выше факты свидетельствуют о том, что все эти по¬
строения буржуазных и правосоциалистических «теоретиков» есть просто-
напросто вздорная выдумка.
Представители «нового класса управляющих» являются наемными
слугами монополистов, сохраняющими свою работу, свое жалованье лишь
до тех пор, пока они обеспечивают такое руководство предприятием и от¬
дельными его звеньями, при котором монополист получает максимальную
прибыль.
Президенты же, вице-президенты и директора акционерных компаний,
руководители крупнейших монополистических предприятий и пр., так¬
же причисляемые к «классу управляющих», получают львиную долю
прибылей предприятий как в форме дивидендов, так и в форме постоянно¬
го «жалованья», «вознаграждения за представительство» и т. д. То, что
защитники «нового способа производства» называют их «заработной пла¬
той», на деле является частью максимальных прибылей монополистиче¬
ского капитала, обеспечиваемых путем эксплуатации и разорения боль¬
шинства населения внутри страны, путем закабаления и систематического
ограбления народов других стран, и особенно отсталых стран, путем войн
и милитаризации народного хозяйства.
О том, что представляет собой жалованье директоров, сидящих в прав¬
лениях монополистических компаний, их «заработная плата», якобы не за¬
висящая от прибылей, свидетельствуют следующие данные по некоторым
английским монополиям.
Жалованье директоров автомобильных компаний
Англии в фунтах стерлингов
Наименование компаний
Размеры вознаграждения
за год, когда они впервые
стали известны
Размеры воз¬
награждения
в 1950 году
Руте
Моррис
Аустин
Форд моторе
Стандард моторе . . .
Ролле Ройс
67 000 (1949 г.)
41	ООО (1948 г.)
42	000 (1948 г.)
58 000 (1947 г.)
36 000 (1947 г.)
31000 (1947 г.)
75 000
55 ООО
97 000
80 ООО
67 ООО
46 000(1949)
(«Labour Research», July 1951, р 119)
Эти данные говорят не только о фантастических размерах директор¬
ских окладов, но и о том, как они росли, в частности, вследствие увели¬
чения заказов на автомобили в связи с началом американской агрессии в
12.	«Вопросы философии» № 2.

17S
И. Н. ДВОРКИН
Корее. Эти сказочные доходы имеют своим источником прибыли компа¬
ний. Независимо от того, являются ли эти директора акционерами и по¬
лучают дивиденды или нет, они получают свое «вознаграждение» за счет
нераспределенных прибылей.
Маскируя и искажая классовые отношения в капиталистическом об¬
ществе, Бернхэм, Друкер, Элеско, а за ними Зеринг, Реннер, Крослэнд и
другие объявляют «новое общество» «иерархическим обществом», сущ¬
ность которого состоит в подчинении низших профессий высшим. Совер¬
шенно очевидно, что и здесь особенностями «нового общества» объявля¬
ются черты, присущие капитализму как таковому.
В самом деле, капиталистический способ производства нельзя пред¬
ставить себе без подчинения рабочих надсмотрщикам, низших — высшим,
без иерархии рабочей силы. Маркс указывал в «Капитале», что капита¬
листический способ производства доводит до полного развития разделе¬
ние рабочих «на рабочих ручного труда и надсмотрщиков за трудом, на
промышленных рядовых и промышленных унтер-офицеров» (Т. I, стр. 429.
1949). Над надсмотрщиками возвышаются промышленные офицеры —
инженеры, управляющие. Вершина же этой пирамиды — капиталист,
утверждающий свое самодержавие над рабочими в форме фабричного ко¬
декса труда, в котором «кнут надсмотрщика за рабами заменяется
штрафной книгой надзирателя» (там же, стр. 430).
Но это подчинение низших высшим в процессе труда вытекает из всей
системы капиталистической эксплуатации и является составной частью
классовых отношений в капиталистическом обществе.
Это как раз и пытаются скрыть буржуазные и правосоциалистические
пропагандисты «иерархического строя». Противопоставляя разделение тру¬
да собственности, искусственно отрывая первое от второго, они пытаются
объявить классовые отношения, отношения эксплуатации «преодоленны¬
ми», а собственность — «лишенной значения». Тем самым благополучно
«устраняется» эксплуатация рабочих капиталистами. Производственные
отношения исчезают, и остаются лишь отношения технического разделе¬
ния труда. Таким образом, все дело сводится к отношениям подчиненных
и руководителей как на самом производстве, так и в государстве.
Из капитализма выхолащивается его сущность — монополия капита¬
листов на средства производства, капиталистическая собственность на
средства производства, частное присвоение капиталистами продуктов
общественного труда, эксплуатация капиталом рабочего. Получаются ка¬
питалистические отношения без капиталистических отношений—сладкая
соль, круглый квадрат, треугольник без углов.
Вся эта абракадабра выдумана в угоду действительным хозяевам и
господам капиталистического производства — монополистам. В действи¬
тельности же отношения господства и подчинения на капиталистическом
предприятии составляют лишь часть общественного разделения труда, ко¬
торое определяется (и не может не определяться!) капиталистической
формой собственности, то есть совокупностью капиталистических произ¬
водственных отношений. Жульнически вырвав отношения господства и
подчинения из реальных отношений господства капитала, правые социа¬
листы, следуя Бернхэму и Друкеру, «ликвидировали» на бумаге и само
капиталистическое общество — идеологический фокус, за который их
должны поблагодарить господа монополисты.
Другим важнейшим признаком «общества управляющих» буржуазные
и правосоциалистические «теоретики» объявляют рост «государствен¬
ного хозяйства», чиновничьего аппарата, численности, бюрократии. В го¬
сударственном аппарате, вещают они, господствует тот же «новый
класс» — «директора» или «управляющие». Страус-Хюпе и Зеринг, сле¬
дуя Бернхэму, как раз в разбухании государственного — бюрократическо¬
го и военно-полицейского — аппарата видят.основное доказательство: «ис¬
чезновения» капитализма и замены его новым «иерархическим строем».

РЕАКЦИОННАЯ СУЩНОСТЬ МИФА ОБ «ОБЩЕСТВЕ УПРАВЛЯЮЩИХ»
179
Тот факт, что чудовищный рост аппарата современного капиталисти¬
ческого государства объявляется главным доказательством существования
«нового общества», разоблачает его проповедников как апологетов госу¬
дарственно-монополистического капитализма.
Ленинизм показал, что государственно-монополистический капита¬
лизм есть не что иное, как подчинение государственного аппарата монопо¬
лиям. Монополии используют государственный аппарат прежде всего для
того, чтобы обеспечить получение максимальных прибылей. Этому служит,
в частности, добавочная эксплуатация трудящихся с помощью налогов.
Небывалый и постоянный рост налогового обложения населения — одна
из характернейших черт эпохи империализма и общего кризиса капитализ¬
ма. Налоги являются орудием перераспределения доходов рабочих и не¬
пролетарских слоев населения в пользу наиболее сильных монополистиче¬
ских групп. Облагая население налогами, государство предоставляет
собранные таким образом денежные средства в форме субсидий капита¬
листам. Налоги являются также источником финансирования милитари¬
зации и войн, которые, в свою очередь, являются для монополистов луч¬
шим «бизнесом» в деле получения максимальных прибылей.
Обеспечение максимальных прибылей монополиям с помощью нало¬
гов, субсидий, государственных заказов с необходимостью влечет за со¬
бой громадный рост государственного аппарата. В каждом капиталисти¬
ческом государстве вырастает огромная армия чиновников, в первую оче¬
редь ведающих сбором налогов и расходованием собранных средств в ин¬
тересах господствующего класса капиталистов — и именно монополистов.
В связи с милитаризацией хозяйства, подготовкой и ведением войн
вырастает в огромных размерах каста военных, а также увеличивается
численность гражданских чиновников, имеющих своей задачей как подго¬
товку, так и ведение войн.
Крайнее обострение классовой борьбы сопровождается небывалым
разбуханием всего аппарата насилия и угнетения современного капитали¬
стического государства. Страхом перед революционными выступлениями
пролетариата и трудящихся масс продиктованы фашизация государствен¬
ного аппарата и значительное увеличение числа людей, занимающихся
террористическими расправами с рабочим классом. Отсюда небывалый
рост численности полицейских и жандармских сил, количества тюрем, кон¬
центрационных лагерей и т. д.
Образуется целый слой чиновников, обслуживающих капитал по части
эксплуатации, угнетения и подавления колониальных народов.
Разбухание государственного аппарата является выражением расту¬
щего паразитизма монополий, которым служит государственный аппарат.
Оно означает увеличение массы прибавочной стоимости, за счет которой
содержится все это многочисленное чиновничество.
Появление государственно-монополистического капитализма означает,
что усложнились задачи, которые ставит перед буржуазным государством
финансовая олигархия. Эти задачи заключаются не только в обеспечении
господства капиталистического класса и подавлении народа, но также и в
обеспечении максимальных прибылей монополиям. Именно этим и объяс¬
няется усиление так называемой хозяйственной и регулирующей деятель¬
ности государства — предоставление монополиям многомиллиардных го¬
сударственных заказов, организация «контроля», на деле являющегося
контролем монополий, устанавливаемым для усиленного выколачивания
прибылей, введение карточной системы во время и после войны и т. д.
Именно этим подчинением государственного аппарата потребностям
монополий и объясняется огосударствление отдельных предприятий или
даже отдельных отраслей промышленности (в Англии и других странах)
с целью спасения капиталистов национализируемых предприятий от бан¬
кротства, обеспечения ведения войн или снижения издержек производства
всех отраслей за счет национализированных.

180
И. Н. ДВОРКИН
Как раз в период после второй мировой войны, когда в странах ка¬
питала развернулась столь беззастенчивая и развязная пропаганда «госу¬
дарства управляющих», «иерархического общества», с особой яркостью
обнаружилось подчинение государства монополиям. Обострение классовой
борьбы, могучая сила лагеря социализма и демократии, ослабление лаге¬
ря империализма и реакции, подъем национально-освободительного дви¬
жения угнетенных народов — все это побуждает основные группы моно¬
полистов посылать в состав правительства и выдвигать на важнейшие
руководящие посты, от которых зависят военные заказы, внешняя и
внутренняя политика и военная подготовка, членов своих семей, своих пря¬
мых представителей.
Так, в США прямыми ставленниками финансовой олигархии являются
не только оба кандидата в президенты на последних выборах — Эйзен¬
хауэр и Стивенсон,— но и все министры нового правительства, пришедше¬
го к власти с победой на выборах республиканской партии.
Министры нынешнего консервативного правительства Англии являют¬
ся, как правило, членами правлений или директорами крупнейших моно¬
полистических компаний (включая министра по делам колоний Литтльто-
на, заместителя премьера и министра финансов Батлера, министра ино¬
странных дел Идена и др.). Насколько бесцеремонно финансовая олигар¬
хия распоряжается государственным аппаратом и насколько она подчини¬
ла его своему влиянию, видно хотя бы из того факта, что в 1952 году
147 директоров семи крупнейших банков-монополистов и Английского бан¬
ка занимали в Англии 336 правительственных должностей политического
и экономического характера (см. «World News and Views», № 35.
р. 412. 1952).
Таковы факты, которые начисто опровергают утверждения империа¬
листических идеологов о том, что рост численности чиновников капитали¬
стического государственного аппарата является важнейшим признаком су¬
ществования «нового общества», якобы сменившего капитализм.
Разбор основных аргументов проповедников «общества управляющих»
свидетельствует о том, что эта «теория» представляет собой апологетиче¬
скую, лживую выдумку, распространяющуюся с целью замаскировать
господство монополий, идеологическую диверсию, предпринятую бур¬
жуазными и правосоциалистическими «теоретиками» по указке и на по¬
требу их империалистических хозяев.

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
Выдающийся русский
п росветител ь - демократ
(К 150-летию выхода в свет «Рассуждения о мире и войне»)
Э. А. АРАБ-ОГЛЫ
150 лет тому назад, в 1803 году, в
Петербурге вышла в свет небольшая кни¬
га, озаглавленная «Рассуждение о мире и
воине» и скромно подписанная инициала¬
ми В. М.
Автор книги клеймил захватническую
политику монархов и правительств, опро¬
вергал широко распространенное тогда ;мне-
ние о вечности и благотворности воин и
призывал к установлению всеобщего мира
между народами. Он не только раз б иъ ал
затасканные доводы апологетов войны и
показывал весь вред и бедствия, которые
приносит война простому народу, но и
предлагал оригинальный проект создания
международной организации в защиту
мира. В книге были сформулированы высо¬
когуманные принципы международного
права, излагались передовые для той эпо¬
хи взгляды на роль народных масс и лич¬
ности в истории, провозглашались идеи
народоправства, равенства всех людей и
народов, прославлялось могущество науки,
знания. Выражающее чаяния народных
масс и проникнутое глубокой верой в об¬
щественный прогресс «Рассуждение о мире
и войне» было образцом политической
публицистики своего времени.
Кто же был В. М.?
I
Имя автора «Рассуждения о мире и
войне» отнюдь не составляло тайны ни для
его современников, ни для позднейших ис¬
следователей. Им был русский дипломат
н журналист, первый директор Царскосель¬
ского лицея Василий Федорович Махнов¬
ский.
Один из последователей Новикова, млад¬
ший современник Радищева и непосред¬
ственный предшественник декабристов,
В. Ф. Малиновский безусловно заслуживает
почетного места в истории философской и
общественно-политической мысли России.
Между тем совершенно напрасно искать
даже упоминания о нем не только в объ¬
емистых курсах истории философии, но и
в специальных работах советских филосо¬
фов, посвященных той эпохе, таких, как,
например, монография Г. 11. Макогонен-
ко «Николай Новиков и русское просве¬
щение XVIII в.» или пространные преди¬
словия И. Я. Щппанова к сборникам
«избранные произведения русских мысли¬
телей второй половины XVIII века» и
«Избранные социально-политические и
философские произведения декабристов».
Не обмолвились ни одним словом о Мали¬
новском и юристы. Единственный из них,
обративший внимание на книгу «Рассуж¬
дение о мире и войне», профессор Ф. П. Ко¬
жевников ограничился тем, что процитиро¬
вал несколько незначительных мест из вто¬
рой ее части. Причем автор «Рассужде¬
ния» так и остался у него безвестным
В. М. Глубокомысленное молчание хранит
о Малиновском и первое издание БСЭ. Если
бы не литературоведы-пушкинисты, кото¬
рые не могли пройти мимо первого дирек¬
тора Царскосельского лицея и традиционно
посвящали ему от нескольких фраз до
двух — трех страниц, то жизнь и деятель¬
ность Малиновского бесследно канули бы
в Лету. Но пушкинистов мало интересова¬
ли произведения Малиновского, которые к
тому же большей частью издавались им
анонимно х.
Просветитель-демократ был превращен в
заурядного администратора, а безымянные
произведения покрылись пылью в архи¬
вах и музеях. Это явилось причиной са¬
мых нелепых вымыслов, несостоятельность
которых будет раскрыта ниже.
Василий Федорович Малиновский родил-
1 Исключение представляет работа Б. С.
Мейлаха «Пушкин и его эпоха», опублико¬
ванная в 1949 году в журнале «Звезда»
№№ 1, 2, 3, в которой дается верная ха¬
рактеристика Малиновского как передового
общественного деятеля конца XVIII — на¬
чала XIX века, оказавшего большое влия¬
ние на формирование мировоззрения Пуш¬
кина и многих декабристов.

182
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
ся в 1765 году в Москве. В 1781 году он
окончил философский факультет Москов¬
ского университета и поступил на службу
в Московский архив коллегии иностранных
дел. В 1789 году он был командирован в
Лондон как переводчик русской миссии.
лицея, которым и руководит вплоть до
своей смерти (март 1814 года).
Небогатая внешними событиями жизнь
выдающегося нросветителя-демократа бы¬
ла. наполнена кипучей научной и органи¬
заторской деятельностью.
Фотокопия портрета В. Ф. Малиновского, хранящегося в Пушкинском доме
(Ленинград), работы неизвестного художника.
В 1792 году Малиновский принимал уча¬
стие в Ясском конгрессе. В 1800—1802
годах он вновь находится в Яссах, но на
этот раз уже в качестве генерального рус¬
ского консула в Молдавии. В 1811 году
Малиновский был назначен директором
только что основанного Царскосельского
Малиновский был тесно связан с круп
нейшими политическими и общественными
деятелями той эпохи; он прекрасно вла¬
дел несколькими европейскими, турецким и
древними языками, внимательно следил за
международными событиями и достижения¬
ми науки, интересовался политэкономией

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
183
и изучал историю — был образованнейшим
человеком своего времени. Малиновский
не просто «придерживался» передовых,
прогрессивных взглядов, как склонны до¬
пускать его официальные биографы, но и
всячески пропагандировал их и стремился
претворить в жизнь, ибо считал, что «вся¬
кая мысль открывается через прохождение
в желание, а далее в дело». Помимо «Рас¬
суждения о мире и войне», нм была состав¬
лена в 1802 году, в связи с обсуждавшим¬
ся проектом государственных реформ,
«Записка о освобождении рабов». Ему при¬
надлежат также многочисленные статьи, в
том числе статья «Общий мир», опублико¬
ванная в 1813 году в журнале «Сын Оте¬
чества». Малиновский перевел и издал
«Отчет генерал-казначея Александра Га¬
мильтона, учиненный Американским шта¬
там в 1791 году о пользе мануфактур и от¬
ношении оных к торговле и земледелию»
(1807). В 1803 году он издавал ежене¬
дельник «Осенние вечера», большинство
статей для которого были наииса-ны, по¬
видимому, им самим. Неожиданная смерть
помешала ему опубликовать целый ряд
других сочинений. Среди оставшихся по¬
сле его смерти рукописей имеются набро¬
ски политических статей, работы «О во¬
дворении евреев на поземельную собствен¬
ность», «Истории России для простых и
малых», «Пустынник», переводы и другие
материалы \
Глубоко сочувствуя трудовому народу,
Малиновский принимал активное участие в
различных легальных общественных орга¬
низациях и просветительских обществах.
Вместе с тем он отчетливо сознавал, что по¬
добная деятельность — лишь паллиатив,
1 Сведения о жизни В. Ф. Малиновского в
основном заимствованы из следующих источ¬
ников: письмо В. Ф. Малиновского графу
А. В. Воронцову, «Архив князя Воронцова»,
книга XXX М. 1884; статья Н. Ф. Кошан-
ского «Известие о жизни Малиновского»,
написанная в связи с его смертью и опуб¬
ликованная в журнале «Сын Отечества» за
1814 год, № XVIII, ч. 13, стр. 220-223:
«Памятная книжка императорского Але¬
ксандровского лицея на 1856—1857 годы».
СПБ. 1856; работа Н. Селезнева «Истори¬
ческий очерк Императорского бывшего
царскосельского, ныне Александровского ли¬
цея». СПБ. 1861; книга Д. Кобеко «Импе¬
раторский царскосельский лицей. Настав¬
ники и питомцы 1811 — 1843 гг.». СПБ.
1911; статья Д. Ф. Кобеко «Первый дирек
тор Царскосельского лицея», помещенная
в «Журнале Министерства Народного про
свещения» за 1915 год, № 7, и содержа¬
щая три письма Малиновского к брату;
статья В. Семевского «Размышления В. Ф.
Малиновского о преобразовании устройства
России», опубликованная в журнале «Го¬
лос минувшего» за 1915 год, кн. 10, а так¬
же другие материалы.
так как положение трудящегося народа
нельзя облегчить без серьезных обществен¬
ных преобразований.
Во время своей службы в Яссах в каче¬
стве генерального консула Малиновский со¬
действовал установлению добрососедских
отношений между Россией и Турцией,
которую западноевропейские державы
стремились натравить на Россию в своих
узкокорыстных целях. В этот период зна¬
чительно выросла торговля между этими
государствами, выгодная для обеих сторон.
Малиновский много сделал для укрепления
вековой дружбы между русским народом и
родственными ему народами балканских
стран, находившимися в тот период под
властью Оттоманской империи. Опираясь
на авторитет Русского государства, он су¬
мел добиться уменьшения различных на¬
логов и поборов, взимавшихся турецкими
пашами с населения Молдавии, и ограни¬
чения до некоторой степени произвола мол¬
давских господарей и бояр -.
Деятельность Малиновского как дирек¬
тора Царскосельского лицея лучше всего
характеризуется тем, что он воспитал це¬
лую плеяду писателей, декабристов и поли¬
тических деятелей, ставших гордостью рус¬
ского народа.
Вместе с тем следует отметить, что на
творчестве и общественной деятельности
Малиновского сказалась известная социаль¬
но-историческая ограниченность его -взгля¬
дов, нашедшая свое отражение в иллюзиях,
которые он питал в отношения возможно¬
стей общественных преобразовании
«сверху», в преувеличенных надеждах до¬
стигнуть социальной справедливости путем
просвещения народа, наконец, в религиоз¬
но-этическом морализировании, которому
он отдавал дань в ряде своих сочинений.
«Рассуждение о мире и войне» являет¬
ся наиболее значительным произведением
В. Ф. Малиновского. В этой книге полнее
и ярче, чем в других ero сочинениях, от¬
ражены его передовые взгляды.
II
Конец XVIII — начало XIX века, когда
прозвучал голос Малиновского в защиту
мира, были наполнены самыми опустоши¬
тельными и кровопролитными вейнами во
всей предшествовавшей истории Европы:
сначала интервенция европейской реак¬
ции против французской революции, затем
завоевательные походы Директории и На¬
полеона, направленные на порабощение со¬
седних стран, охватили огромную терри¬
торию от долины Нила до Скандинавии
2 См. письмо В. Ф Малиновского В. П. Ко¬
чубею «Чтение в обществе истории и древ¬
ностей российских», книга I. стр. 172—175.
М. 1863.

184
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
и от Лиссабона до Москвы. Всей своей тя¬
жестью войны обрушились прежде всего
на широкие народные массы, которые е
течение почти трех десятилетий уплачива¬
ли кровавую дань рекрутами, изнемогали
под бременем бесконечных налогов, побо¬
ров и контрибуций. Разорение крестьян и
ремесленников довершалось резким вздоро¬
жанием предметов первой необходимости,
военными постоями и, наконец, непосред¬
ственными военными действиями враждую¬
щих армий. «Война,— как говорил Мали¬
новский,— заключает в себе все бедствия,
коим человек по природе своей может под¬
вергнуться, соединяя всю свирепость зве¬
рей с искусством человеческого разума,
устремленного на пагубу людей. Она есть
адское чудовище, которого следы повсюду
означаются кровью, которому везде после¬
дует отчаяние, ужас, скорбь, болезни, бед¬
ность и смерть. Лишая народы спокой¬
ствия, безопасности, благоденствия, она
рано или поздно причиняет их совершен¬
ное падение»
Война противоречит интересам наро¬
дов— вот основной тезис книги Малинов-
ского. «Никакой народ не может другому
причинять вреда, не подвергаясь сам оно¬
му,— заявляет просветитель^демократ.— И
единое намерение вреда и взаимное ожи¬
дание оного разрушают безопасность и до¬
веренность общежития» (стр. 117—118).
Война влечет за собой упадок народно¬
го хозяйства и просвещения. «Торговля и
рукоделия, ободряемые с толиким рачени¬
ем, приходят от войны в упадок. Но, что
еще хуже, люди, нужные для земледелия,
употреблены в армии. От сего оно прихо¬
дит в худшее состояние и от сего проис¬
ходит крайний недостаток и нередко голод.
Короче сказать, война разрушает первые
основания общества, безопасность жизни
и собственности» (стр. 46).
Малиновский высмеивает мнение, со¬
гласно которому войны способствуют
укреплению государства. Ссылаясь на
историю различных стран древности и со¬
временности, он пишет, что Швеция, на¬
пример, не так давно внушавшая страх
всей Европе своей завоевательной полити¬
кой, восстановила против себя все соседние
народы и в постоянных войнах истощила
свои ресурсы. «Когда завоевания увеличи¬
ли сие государство, оно начало мешаться
в европейские дела и иметь войны с силь¬
нейшими державами. Покоренные города и
провинции, умножив собой число соседей
и неприятелей Швеции, не могли подавать
помощь соразмерную умножившимся от
1 В. Малиновский «Рассуждение о
мире и войне», стр. 1—2. СПБ. 1803. В
дальнейшем ссылки на эту работу будут
даваться непосредственно в тексте.
того нуждам в людях и деньгах. Напро¬
тив того, сие государство без сего увеличе¬
ния не претерпело бы столько, но беспре¬
станно приращалось бы в народе и было
бы сильно само собою. Тоже можно
сказать и об Непал им, которая, истощив
внутреннюю свою настоящую силу, поте¬
ряла одокож приобретенные завоевания¬
ми Нидерланды, Португалию и знатную
часть Италии. Приобретения че¬
рез войны подобны высоким
пристройкам, несоразмерным
основанию здания. Они отва¬
ливаются сами и подвергают
все здание опасности разру¬
шения» (стр. 18. Разрядка моя.— Э. А.).
Где древние империи, спрашивает он,
составленные путем насильственного объ¬
единения удачливым полшводцем целого
конгломерата народов? Лишенные внутрен¬
него единства, они, «умножившись без
меры, пали под собственною своею тяго-
стию» (стр. 67).
Чтобы действительно облегчить положе¬
ние народа, привести к подъему земледе¬
лие, ремесло и торговлю, необходимо, как
подчеркивает Малиновский, установить
всеобщий прочный и справедливый мир. Но
для достижения такого мира европейские
правительства не предпринимают никаких
усилий. «Мир, какой они между собою
делают толь же часто как и войну, не до¬
стоин сего наименования, он есть токмо
отдых от войны и может справедливее на¬
зываться перемирием, заключенным без
означения сроку. Ибо государства и наро¬
ды, между тем, не токмо что политически
и тайно воюют между собою, но и явно го¬
товятся и умножают свои силы, чтобы на¬
чать войну с большею жестокостию»
(стр. 7). Поэтому народ, обремененный1 и
в мирное время бесконечными податями,
взыскиваемыми с него правительством для
содержания огромных постоянных армий,
«претерпевает бедность и должен отдавать
последнее на средства к разорению и
убийству соседей его. Покуда не истребит¬
ся война,— заключает просветитель-демо¬
крат,— нет надежды, чтобы народы могли
жить в изобилии и благоденствии»
(стр. 48).
«Рассуждение о мире и войне» было
злободневно для того времени. Но многие
мысли, высказанные автором, сохранили
свое значение и актуальность вплоть до
настоящего времени.
В книге подверглись сокрушительной
критике традиционные оправдания вой¬
ны, к которым прибегают и ее современ¬
ные буржуазные апологеты. Разоблачая
защитников войн, утверждавших их веч¬
ность и необходимость, Малиновский пи¬
сал: «Люди думают, они без войны не могут
жить для того, что войны всегда издавна

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
185
были; но продолжительность зла не дока¬
зывает необходимости оного» (стр. 4). Вой¬
на, продолжает он, отнюдь не существо¬
вала испокон веков и вовсе не является
чем-то внутренне присущим человеку:
«Люди не были в войнах с самого начала
света, говорят, было время, когда они не
знали оных. Войны начались в те неща-
стяые времена, когда род человеческий
стал развращен, когда люди оставили при¬
родную невинность, когда они пришли в
то нещастнейшее природы человеческой
состояние, в коем не довольствуясь малым,
захотели иметь всего более, и не знали
другого права, кроме права сильнейшего,
права, лишающего человека всех прав,
права разбойников и завоевателей»
(стр. 6).
Малиновский решительно опровергал и
мальтузианские оправдания войн быстрым
ростом населения, служившие излюблен¬
ным средством господствующих классов за¬
долго до Мальтуса, который, как говорил
Маркс, был лишь жалким плагиатором сво¬
их предшественников '.
В фарисейских доводах мальтузианцев
просветитель-демократ усматривает прежде
всего их антинародный смысл. «Некоторые
говорят, — писал он с возмущенней,—
что естьлиб не было войны, то люди столь-
коб умножились, что бы земля не могла
их уместить и содержать. Сие мнение до¬
казывает, что воина есть весьма действи¬
тельное средство предупредить размноже¬
ние людей, но в прочем, оно не достойно
возражения; ибо в следствие оного долж¬
но бы радоваться всякому бедствию,
истребляющему род человеческий. Посему и
моровая язва не есть зло, и не токмо не
должно стараться о средствах к пресече¬
нию оного, но и должно почитать за благо¬
получие распространение оной. Посему мне¬
нию также напрасно в нынешние времена
ввели употребление прививания оспы,
ибо оным спасаются многие тысячи лю¬
дей, которые бы без того могли погиб¬
нуть в младенчестве, не имея времени
умножить род человеческий. Короче
сказать, мы были б слишком
снисходительны к нашему
потомству, если бы не пере¬
стали убивать друг друга из
опасения, что им не будет
1 С точки зрения борьбы прогрессивных
традиций в науке с реакционными теориями
заслуживает внимания тот факт, что про¬
никнутая идеями- гуманизма работа Мали¬
новского была закончена в 1798 году, когда
вышло в> свет первое издание человеконе¬
навистнического сочинения Мальтуса «Опыт
о законе народонаселения», а опубликова¬
ние «Рассуждения о мире и войне» в
1803 году совпало со вторым, дополненным
изданием сочинения Мальтуса.
места где жить. Оставим
это на их благоразумие, они
конечно найдут еще доволь¬
но места, где жить и средство
содержать себя» (стр. 13—14.
Разрядка моя.—Э. А.). В этих словах, про¬
никнутых благородным оптимизмом, выра¬
жена не только ненависть просветителя-
демократа к лицемерным проповедникам
войны, но и глубокая вера в творческие
силы народа, в могущество передовой на¬
уки. «Умножение народа,— подчеркивал
Малиновский,— почитается	признаком
благоденствия его, и конечно так оно долж¬
но быть... Но кто может определить точ¬
ную Mepty умножения народа в каком
'* Р А 3 С у Ж Д E Н I Е * ' (
о
МИР'В И ВОЙН'5. -
ч
Чисть л
сь ложмтя С я нптттрГ^рггкаю Трах*
дтскаго J'tffyjfmmopa.
3* САНК Т. ПЕТЕРБУРГ*,
при ГуйерспожЬ Цряядода 1ВОЗ*
Фотокопия титульного листа книги В. Ф Ма¬
линовского «Рассуждение о мире и войне».
государстве? Пускай народ прибавился не¬
сколькими тысячами, но он может должен¬
ствовал бы прибавиться миллионами и бо¬
лее, о сем правления не рассуждают и до¬
вольствуются тем, что оказалось некоторое
приращение в сравнении прежних времен»
(стр. 49—50).
Малиновский возмущался и тем, что на¬
род рассматривался правителями лишь как
источник увеличения доходов и численно¬
сти армий. Безусловно, заявлял он, «умно¬
жение народа весьма достойно старания всех
государств, но покуда, они не перестанут
воевать между собою, сие старание их те-

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
jweT много своего достоинства, и подобно
старанию пастухов об умножении своего
стада, на, тот колец, чтобы оно поедено бы¬
ло» (стр. 49). Необходимо не просто радо¬
ваться росту населения, но содействовать
ему, создавать условия для постоянного по¬
вышения благосостояния народа, заключал
Малиновский, а это невозможно осуществить
без общественных преобразований, без уни¬
чтожения (ВОИН.
В своей работе просветитель-демократ
затрагивал вопросы как внешней, так и
внутренней политики европейских госу¬
дарств. Его высказывания о господствовав¬
шем тогда культе личности, о равноправии
наций и народов, об имущественном и поли¬
тическом неравенстве между людьми под¬
чинены одной цели: выяснению причин,
порождающих войны между народами, и
отысканию путей, ведущих к установле¬
нию всеобщего мира.
Малиновский бичевал фарисейство и па¬
разитизм церкви, которая, ратуя за мир, в
действительности освящала самые преступ¬
ные и грабительские войны. «Праздные
толпы монахов, которых благоденствие за¬
висело от невежества народов, питали оное,
и большая часть людей воздавала нелепое
почтение тем роскошнейшим и богатейшим
монахам, которые сделали бога мира богом
войны и обратили священный его закон в
орудие своих страстей. Жестокие их пове¬
ления заставляли почитать войну и разоре¬
ние народов средствами к спасению...
Все, которые разнились в мнении о гос¬
подствующей вере, почитались прокляты¬
ми, заблужденными и нещастными, кото¬
рых убивать вменялось за угождение
богу» (стр. 8, 9).
Особенно сильно возмущал просветителя-
демократа культ лучности, незаслужен¬
ное превозношение завоевателен и прави¬
телей. «Всякий народ считает у себя ве¬
ликих людей, но не вес они так-овы, ибо
они могут быть пожалованы великими от
стихотворцев или историков, или они ка¬
зались только велики в сравнении сво¬
их земляков или современников» (стр. 31).
Он остроумно развенчивает Александра
Македонского, которото «европейцы почи¬
тали превыше всех великих людей». Судь¬
бы истории, говорит Малиновский, решают
не так называемые великие личности,
прославленные полководцы, а народ. Как
свидетельствует история, «с хорошею
армией не весьма трудно побеждать толпы
вооруженных люден без искусства и храб¬
рости» (стр. 32). Но даже хорошая армия
во главе с талантливыми полководцами
обречена на поражение, если она служит
честолюбивым и корыстным замыслам ко¬
ронованного авантюриста. Лучшим под¬
тверждением этого является пример неза¬
дачливого шведского короля Карла XII,
который, несмотря на свои первоначаль¬
ные успехи, был разбит потому, что про¬
тив него поднялся свободолюбивый народ.
Подлинная слава политических деятелей,
заявляет просветитель-демократ, не приоб¬
ретается изворотливостью в борьбе за лич¬
ную власть и влияние. «Французские ми¬
нистры, кардиналы Ришелье и Мазарин
почитаются славнейшими министрами, но
известно, каковы они были. Насилие, при¬
творство, высокомерие, подлость и веро¬
ломство означали их поступки» (стр. 71).
По мнению Малиновского, превозноше¬
ние правителей и завоевателей является
одним из средств притупления сознания
людей, воспитания их в духе рабской по¬
корности. Поэтому мнимые добродетели «ве¬
ликих людей» в некотором смысле даже
вреднее их пороков: возвеличивая их в гла¬
зах людей, они мешают просвещению на¬
рода.
Выступая против культа личности, нро-
светитель-демократ был, однако, далек от
того, чтобы вообще отрицать прогрессив¬
ную роль выдающейся личности в исто¬
рии. Он считал, что талантливый и
одаренный человек может значительно
содействовать общественному прогрессу.
«Великий человек, разумея сие слово как
должно, не так как ласкательство оное упо¬
требляет, есть лучший дар небес и красота
природы человеческой. Превосходные даро¬
вания и отличные свойства делают его
способным составить блаженство многих
людей; и самые трудности, которые другим
кажутся невозможностями, возбуждают
наиболее его деятельность, ибо преодоление
трудностей свойственно силе и твердости
его духа. Но тем опаснее он, когда устре¬
мится ко злу. Представим сего Магомета,
которого учение содержит через столь мно¬
гие веки в рабстве и суеверии почти всю
Азию и знатную часть Африки, и даже в
Европе царствует. Представим сих великих
завоевателей, как: Александр, Цесарь, Та¬
мерлан и Чингисхан, которые в свою крат¬
кую жизнь причинили более напастей че¬
ловечеству, нежели зараза, землетрясения,
наводнения, и все бедствия, какие в раз¬
ные времена человеческий род претерпе¬
вает. Мы должны молить бога,
чтобы избавил нас [от] сих ве¬
ликих людей, или мы должны
истребить ложные понятия о
славе; оные побуждают вели¬
ких людей к вредным делам.
Мы должны гнушаться теми,
кои велики без пользы, и
ужасаться тех, кои велики
со вредом» (стр. 37—38. Разрядка
моя.— Э. А.). Неужели, восклицает Мали¬
новский, «люди та,к стали малы, что между
ними могут быть великие» (стр. 39). Он
считал, что славы достоин лишь законода-

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
187
толь, общественный реформатор, который,
раскрепощая и просвещая народ, ограждает
его от произвола власть имущих. «Истин¬
ная слава, которая одна долженствует тро¬
гать великого человека, есть та,— подчер¬
кивал просветитель - демократ,— которая
признается мудростию и остается на веки»
(стр. 40).
Нужно было обладать глубокой верой в
народ, чтобы в то время, когда Европа
трепетала при одном упоминании имени
Наполеона, так резко выступить против
культа личности. Именно это было отме¬
чено как положительное в рецензии на
книгу «Рассуждение о мире и войне»,
опубликованной в «Северном вестнике»х.
Борясь с- преклонением перед удачливыми
завоевателями и внушая народу уверен¬
ность в своих силах, Малиновский объек¬
тивно подготовлял общественное мнение
России к неизбежной, как показали по¬
следующие события, борьбе с нашествием
Наполеона 2.
«Рассуждение о мире и воине» содержит
резкую критику «тайной дипломатии» —
политики, основанной на. обмане народа и
не считающейся с его интересами. Поли¬
тика скрыта от народа, пишет Малинов¬
ский. Она не столько содействует укре¬
плению мира, сколько сознательно ищет
предлога для его нарушения, «запутывая
дела тонкою своей хитростию» (стр. 21,
68). «Подобно древним таинствам египтян,
она скрывается от простолюдинов, жрецы
ее удаляют их от внутренности ее храма
и имеют к тому причину», которая кроет¬
ся в противоположности интересов народа
и угнетающих его правителей. Вот поче-/
му, страшась своего собственного народа,
вл!асть имущие употребляют в своей ди¬
пломатии «правила притворства, неправо-
судия и тайны, которая довольно свиде¬
тельствует против политики, ибо Гона] там
1 «Северный вестник» за 1804 год, ч. II,
стр: 317—320.
2 Критикуя официальных историков за их
пренебрежение к народу, Малиновский от¬
мечает, что, «например, в новейших опытах
российской истории всего более находится
похвалы царствовавшим, и часто кроме 'ее
ничего нет». Для создания подлинной исто¬
рии страны, подчеркивает он, следует обра¬
щаться к первоисточникам, к летописям, в
которых отражаются не только фактические
события, но и образ мыслей далекой от нас
эпохи, а также показывать роль народа, а
не увлекаться жизнеописаниями князей, кото¬
рые часто ничем, кроме содеянного ими зла,
не знамениты. Его наброски «Истории Рос¬
сии для простых и малых» являются при¬
мером исторического исследования, в кото¬
ром главное внимание уделяется изображе¬
нию народа как силы, решающей судьбы
истории (см. Архив института русской
литературы, фонд 244, опись 25, № 307).:
наиболее нужна, где есть худые умыслы, и
может быть полезна и пристойна в поступ¬
ках бесчестных людей, старающихся друг
друга обманывать, но не в поведения наро¬
дов» (стр. 70, 71).
Малиновский разоблачает политику ино¬
странных держав, вмешивающихся во
внутренние деда народов под предлогом
восстановления свергнутых ими «законных
правителей». Он высмеивает наемных пи¬
сак, претендующих на объективность пуб¬
ликуемых ими в газетах л книгах сведе¬
ний, на самом же деле дезориентирующих
общественное мнение; он выступает про¬
тив политических союзов якобы оборони¬
тельного характера, которые «ускоряют
только начатие войны н распространяют
оную на большее число народов» (стр. 80);
он требует отмены института посланни¬
ков, отмечая, что последние скорее выпол¬
няют роль подстрекателей войны и шпио¬
нов, чем содействуют мирному урегулирова¬
нию спорных вопросов.
В своих работах просветитель-демократ
сумел подняться до понимания экономи¬
ческих причин войн. Так, излагая в еже¬
недельнике «Осенние вечера» причины
возобновления войны между наполеонов¬
ской Францией и Англией после кратко¬
временного Амьенского мира, Малиновский
указывает на их торговое и политическое1
соперничество как главную причину на¬
рушения мира в Европе: «Франция и Анг¬
лия нарушили недавно восстановленный
мир, и противоборство их снова угрожает
Европе общей -войною»3. Малиновский
считал, что-, несмотря на то, что эта война
велась в интересах английских купцов,
боявшихся потерять Вест-Индию и желав¬
ших сохранить Мальту, объективно она
была, прогрессивной, так как французы
«нарушили безопасность и свободу незави¬
симых народов и управляют насильно не-
покорившимися», они угнетают и своих со¬
юзников, бесцеремонно «предписывают
[им1 законы во внутреннем правлении; при¬
мер Голландии, Италии и Швейцарии дока¬
зывает сию систему, чтобы под именем со¬
юзников управлять чужими народами»4.
Вместе с тем Малиновский был далек от то¬
го, чтобы оправдывать и Англию, которая
столь же нагло попирала права других на¬
родов.
Историческое значение войн конца
XVIII — начала XIX века просветитель-де¬
мократ рассматривал с точки зрения инте¬
ресов народа. Так, отмечая произвол На-
полеопа, перекраивавшего границы госу¬
дарств п жонглирующего коронами, Мали¬
новский писал: «...невозможно ничем лучше
убедить народ, что он принадлежит сам
3 «Осенние вечера», еженедельное обозре¬
ние, № 2. стр. 14, СПБ. 1803.
* «Осенние вечера» № 3, стр. 18.

188
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
себе, как таковыми переменами владетелей
его, которые нарушают привязанность вер¬
ноподданства и привычки повиновения
одному наследственному дому» *. А это ве¬
дет к упразднению монархического образа
правления и утверждению республиканско¬
го строя.
Передовые для своего времени и глубоко
прогрессивные взгляды Малиновского на¬
шли отражение и в его высказываниях по
национальному вопросу. Заслуживает вни¬
мания определение, данное им народу как
нации: «Народ составляют не токмо едино¬
началие, но одна окружность
земли, одна вера, один язык,
одни выгоды, одни иль сход¬
ные обычаи и нравы» (стр. 18—
19. Разрядка моя.— Э. Л.). Это определение
меньше всего может быть приписано слу¬
чайному озарению ученого: оно отражает
объективный процесс складывания буржу¬
азных наций, происходивший в то время
в Европе.
Просветитель-демократ решительно опро¬
вергал мнение о превосходстве одних на¬
родов над другими: «Многие европейцы
одного происхождения, и все почти пере¬
мешаны» (стр. 12); «различие меж¬
ду народами, — заявляет он в другом
месте,—н еделаетразличия меж¬
ду человеками» (стр. 25. Разряд¬
ка моя.— Э. А.). Отмечая, что «некоторые
народы имеют тщеславие почитать себя
первыми в Европе своею силою», Малино»в-
ский справедливо говорит, что ни кичли¬
вость, ни пустые претензии «сами по себе
не приобретают им никакого почтения, при¬
том весьма дорого им стоят». Вклад в ми¬
ровую культуру — вот что делает народ
уважаемым и сильным. «Народы наиболее
всего обязаны бывают своею славою на¬
укам и просвещению» (стр. 23).
Пропагандируя равноправие народов, он
резко выступал против политики разжига¬
ния национальной ненависти и неприязни.
«Ненависть есть всех обильнейший источ¬
ник предубеждения народов... Она приписы¬
вает неприятелям ужасные пороки, каких
они не имеют, и не хочет им дать никаких
добродетелей, оспаривая даже те, которые
им принадлежат предпочтительно перед
прочими народами. Сия ненавпсть никак не
справедлива, бедствия войны может были
взаимны, и притом не сам народ был оным
причиною, но правители его, которые уже
много раз после того переменялись и кото¬
рых давно уже сокрыла в себе земля»
(стр. 27—28). Поборник мира между наро¬
дами, просветитель-демократ писал: «Что¬
бы б о л e е уважать себя взаим¬
но, народы должны только бо¬
1 «Осенние вечера» № 2, стр. 15.
лее знать друг друга!» (стр. 27.
Разрядка моя.— Э. А.).
Провозглашенные Малиновским идеи на¬
родного суверенитета и равенства всех на¬
ций отвечали объективным потребностям
той эпохи, когда война за независимость
американских колоний, восстание Пугаче¬
ва, в котором участвовали многие нацио¬
нальности России, французская революция
и освободительная борьба против наполео¬
новского ига способствовали пробуждению
национального самосознания народов. «Сила
и могущество государства и твердость оно¬
го,— писал Малиновский,— не зависят ни
от пространства его владений, ни от мно¬
жества людей, которые оно может приоб-
ресть войнами» (стр. 16). «Надежнейшая
сила государства — есть сила народа, соб¬
ственно оное составляющего» (стр. 18—
19).
Хотя Малиновский не знал о существо¬
вании классов, классовой борьбы (напом¬
ним, что представление о классовом харак¬
тере общества и классовой борьбе как дви¬
жущей силе истории впервые появилось в
произведениях французских историков вре¬
мен Реставрации — Минье, Тьерри и Ги¬
зо,— то есть много лет спустя после напи¬
сания Малиновским «Рассуждения о мире
и войне»), тем не менее через всю его кни¬
гу красной нитыо проходит противопостав¬
ление народа, трудящихся, господствую¬
щим, привилегированным сословиям. II все
симпатии просветителя-демократа на сторо¬
не народа.
Завоевательная политика правителей и
власть имущих, ведущаяся ими в корыст¬
ных интересам, как постоянно подчерки¬
вает Малиновский, противоречит подлин¬
ным интересам народа. «Век Лудови-
ка XIV, — пнмл он, — бесспорно был
главнейший век французского двора, ни
оный в то же время может назваться
железным веком Франции; среди веселия
и торжества народ стонал от податей п по¬
мирал от голода, будучи сам нещастен, при
том еще проклинаем был темн, которых он
побеждал» (стр. 21).
Агрессивная политика правителей, по
мнению просветителя-демократа, является
логическим следствием порабощения ими
собственного народа. «Предводители
войск,— пишет он,— нашли средства поко¬
рить свой народ столь же легко, как и чу¬
жой, и из защитителей своего отечества и
ревнителей его славы сделались его утеспи-
телями, тиранами. И так произошли сии
сильные завоеватели, которые почитая на¬
род орудием своих страстей, и не доволь¬
ствуясь слепою его покорностью, с при¬
скорбием видели другие народы независи¬
мыми» (стр. 67).
Гневом п возмущением против существу¬
ющих порядков и искренним сочувствием

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
189
к трудящимся проникнуто следующее вы¬
сказывание Малиновского:	«Сие слово
бедность так часто поражает наш слух,
что мы не чувствуем всей его силы, хотя
оно соединяет в себе несчетные несчастья.
Человек бедный в обществе среди богат¬
ства и изобилия претерпевает голод, он
лишен всех утешений человеческой при¬
роды, он в болезни остается без помощи,
он более не человек...» (стр. 56). Пороки
людей — следствие порочной организации
общества. «Если... люди преданы пьян¬
ству, если они грабят и убивают, то не по¬
ношения, но сожаления и слез они достой¬
ны; крайность их побуждает к злодейству,
бедность и нужда приводят их в отчая¬
ние» (стр. 57—58).
Отмечая выгоды, которые мир принесет
простому народу, Малиновский писал:
«Мир может облегчить Европу от вредных
и несносных ее податей, уменьшить в ней
бедность и даже совсем истребить оную.
Мир доставит Европе богатство несравненно
большее того, которое она получила из Пе¬
ру и Мексики» (стр. 59). Установление
прочного и справедливого мира приведет к
снижению налогов и поборов, даст возмож¬
ность увеличить расходы на просвещение,
на развитие науки и искусства, на борьбу
со стихийными бедствиями и бедностью.
«Таково, конечно, должно быть употребле¬
ние государственных доходов,— заключает
Малиновский, — будучи собраны
от народа, они должны быть
употреблены не иначе, как
для собственной его пользы»
(стр. 60. Разрядка моя.— Э. А.). С установ¬
лением всеобщего мира по всей Европе рас¬
пространится «изобилие и правосудие, со¬
ставляющее благоденствие народов», а со¬
провождающий мир расцвет культуры дой¬
дет «до высочайшей степени человеческой
мудрости», и самый образ жизни народов
«переменится так, что трудно будет их
узнать» (стр. 64).
* * *
Исключительный интерес представляет
проект международной организации в за¬
щиту мира, изложенный Малиновским во
второй части «Рассужденпя о мире и вой¬
не». В отличие от авторов ряда других
проектов «вечного -мира» Малиновский не
соблазняет монархов выгодами, которые
якобы принесет им устранение войн, пре¬
красно понимая, что мир никак не соответ¬
ствует их интересам. И вообще его книга
обращена не столько к правителям, сколько
к народу, с которькм он связывает надежды
на установление всеобщего мира. Именно
этим и определяется глубоко прогрессивный
характер провозглашенных им принципов
и норм в международных отношениях.
Прежде всего просветитель-демократ вы¬
двинул принцип невмешательства во внут¬
ренние дела народов. «Всякая держава
властна управлять внутренними делами
по собственному благоусмотрению, и вся¬
кое вмешивание в оные, посредственное
или беспосредственное, есть нарушение ее
независимости» (стр. 81).
Далее, требуя учредить справедливые п
твердые нормы международного права, он
говорит о необходимости создания постоян¬
ного совета, который наблюдал бы за их
соблюдением и действовал на основе едино¬
душия составляющих его представителен
народов. «Сей совет,— как полагал Мали¬
новский,— должен сохранять общую безо¬
пасность и собственность, и заранее
предупреждать всякое нарушение тишины,
решать предложенные споры народов по
установленному порядку, и решения его
должны быть всеми союзными единодушно
приведены в действие, а дабы какою
дружбою не склонялись народы к прист¬
растному решению, то не должно между
ними быть никакого особенного условия»
(стр. 87—88). Против нарушителей мира
проект предусматривал применение санк¬
ций.
Затем Малиновский, пытаясь сформули¬
ровать определение агрессии, нападения,
которое стало бы общепринятым, подчерки¬
вает, что единственное законное оправдание
войны, которое предусматривает проект,—
это необходимость отразить нападение, а
«потому надлежит точно означить случай
нападения на сухом пути и на море»
(стр. 91).
Проект Малиновского провозглашает
также равноправие всех держав, больших
и малых. «Все державы обязаны взаим¬
ным уважением не по мере силы и могу¬
щества, но [по] важности вверенного им
священного зато га, который есть наблюде¬
ние правды» (стр. 93).
Наконец в проекте Малиновского подчер¬
кивается принцип суверенитета народа и
проводится идея о принадлежности вер¬
ховной власти в стране народу. Верховная
власть, заявляет Малиновский, не имеет
никакого права «самовольно начинать
войну без всякого суждения других... На¬
рушивший присягу к обществу правителей
народа подвергает свои народ опасности
отмщения и делается пред ним виновен»,
а потому «позволяется народу судить
свое правительство в ссорах с другими
державами, полагая, что оное по пристра¬
стию само себя судить не может, и что
народ страждет от войны, а правительство
ничего от оной не претерпевает» (стр.
115—116).
Передовые патриотические взгляды про-
светителя-демократа по вопросам войны и
мира получили свое дальнейшее развитие

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
в его статье «Общий мир», опубликован¬
ной в 1813 году в журнале «Сын Отече¬
ства» L В это время русский народ, изгнав
за пределы своей страны наполеоновские
полчшца, вел борьбу за освобождение по¬
рабощенных Наполеоном стран Западной
Европы. Резко возражая тем политическим
деятелям, которые считали, что раз Авст-
И,
6 I Ц I I м й И
мир*
ттща* уединеииаго , добросардечnato
Гермами а почти »сл Европа оваго
и ** надежд* ег<*> ив шалЬтть а»~
ia»*x* пожертвован#.
Йодера те «и свободу cmfo обеими уе»Л)А*
иц ас* зив«>т%, что иемтмознио сохра¬
нять о*ои бел* общего corcaci», «в сп^шашХ
, л«к* прежде , »ошольж>ватьсл imetoata
*#6о частными выгодами и да«лю***ти. осо-
бтяый мар*- Й1т! общ# страд* в ивдо-
й^нвост* поселены в* народах* додгоарв-»
*мт»м* иае*ше«* и своевольством* сйдь-
а«1 державы; *сЪ тснмшалв, что бмть fea
«юзаилом* есть тоже, что быт* орудием*
ввиовластш в иснасьтшдгО честолтбт, и у
что вттрешем* других* народов* овя от»*
*эщали свою собственную у част* и ymfe.,p«
•дали свое пор«6ещ***е*
йюбпнь п* Отечеству п в* свобод* его
'	■	V	-У	.	.	<
»оеп*аме*й«т* сердца геройством* ;
Фотокопия первой страницы статьи В. Ф. Ма¬
линовского «Общий мир», опубликованной
в журнале «Сын Отечества» за 1813 год.
рия, Пруссия и другие государства в по¬
следней войне формально выступали союз¬
никами Франции, то русскому народу нет
дела до них, Малиновский призывал дове¬
сти до конца освободительную миссию
России. Гордясь исторической заслугой
своей Родины перед человечеством, он от¬
мечал, что народы Европы все свои надежды
на избавление от чужеземного ига связы¬
вали именно с победоносной русской арми¬
1 Эта статья, повидимому, и была тем
самым продолжением книги «Рассуждение
о мире и войне» (или извлечением из
него), о котором Малиновский упоминал в
своем письме Г. Р. Державину в августе
1812 года (см. сочинения Державина. Т. VI,
стр. 239. СПБ. 1871).
ей. «Англия только дивилась -и радовалась
сим победам и успехам: она помнит еще
свой страх от нападения Франции и сама
себя должна беречь,— писал он,— доволь¬
но для нее было защищать Испанию, но
никоща не могла она освободить Европу от
общего утеснения; слава сия предоставлена
была России, и ныне предлежит ей увен¬
чать сей ве.тикий подвиг и обеспечить осво¬
божденные народы общим их союзом между
собой» Совершенно чуждый мстительно¬
сти, просветитель-демократ считал, что по¬
бежденной Франции должны быть предо¬
ставлены равные права в общем союзе на¬
родов, ибо нельзя смешивать Наполеона с
французским народом и возлагать на на¬
род всю ответственность за грабительскую
политику правительства.
Сложившееся в результате ниспроверже¬
ния наполеоновского ига международное
положение создало исключительно ^благо-
приятные, как считал Малиновский, воз¬
можности для организации демократиче¬
ского международного союза по поддержа¬
нию мира и безопасности между народами.
Как оптимистически писал просветитель-
демократ, «всеобщий дух геройства, лю¬
бовь к отечеству и расположение народов
к защищению и утверждению своих прав,
вместе с ненавистью к Василиям и утесве-
нию обещают произвесть дело, достойное
нынешних времен, и сохранить для потом¬
ства плоды сей общей готовности к по¬
жертвованиям. Стечение нынешних обстоя¬
тельств составляет эпоху; мы будем отве¬
чать потомству и сами пожалеем тщетно,
если не воспользуемся оным. Должно ло¬
вить такие случаи, ибо они никогда не
возвращаются, и если не умеют оных упо¬
требить, то сие упущение дорого пла¬
тится потомками и самим современникам
весьма бывает чувствительно» 3.
История показала, что просветитель-де¬
мократ был излишне оптимистичен: тогда
не было и не могло быть такой обществен¬
ной силы, которая осуществила бы его
благородные стремления.
Проникнутый высокими идеями гума¬
низма и дружбы между народами, проект
всеобщего мира, написанный Малиновским
полтора столетия тому назад, не утратил
своего значения вплоть до наших дней.
Провозглашенные им принципы междуна¬
родных отношений были выражением ин¬
тересов народных масс: именно поэтому
они смогли быть претворены в жизнь
только тогда, когда народ пришел к вла¬
сти и сам стал определять внешнюю поли¬
тику государства.
2 Журнал «Сын Отечества» за 1813 год,
ч. 10, № LI, стр. 241—242.
3 Там же, стр. 243.

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
191
III
Малиновский был убежденным против¬
ников крепостного права, которое он на¬
зывал не иначе, как рабством. Еще в
1792 году в двух своих письмах к И. И.
Мартынову он высказал мысль об орга¬
низации в Башкирии «свободной и
независимой колонии и о просвещении на¬
селения. Местные жители, как отмечал он,
не испорчены крепостным правом, «они не
наши собственные, они вольные и мы пе
господами их будем» '. В сочинении «Пу¬
стынник» паразитизму высших классов он
противопоставляет трудолюбие и здравый
смысл простого народа. «Жизнь челове¬
ка,— говорит он, — есть деятельность;
праздность — это сон и смерть» 2.
Постепенно Малиновский отказывается
от своих юношеских увлечений модными
утопическими теориями, от стремления
вырваться из мрачной действительности
царской России и приходит к убеждению в
необходимости изменения существующего
строя, к пониманию несовместимости кре¬
постного права с общественным прогрес¬
сом, с политической свободой и распростра¬
нением просвещения. Он видел, что кре¬
постное право, обрекая крестьянина на не¬
посильную работу и отнимая у него все
плоды его труда, крайне отрицательно ска¬
зывается на экономической, политической
и духовной жизни общества, подавляет
всякий стимул к труду: «Мужик бросает
данные ему казенные семена на невспа¬
ханную землю, проклиная ее плодородие» 3.
Крепостничество развращает все слои об¬
щества.
В набросках к задуманной книге о пре¬
образовании государственного устройства
России просветитель-демократ гневно вос¬
клицал: «Кто любит добродетель и отече¬
ство, должен стафаться о прекращении раб¬
ства. Оно портит нрав россиянина. Сия за¬
носчивость, запальчивость и купно низость
и раболелствие — от воспитания, житья и
обхождения с рабами... Человек приучает¬
ся с одной стороны к неограниченной воле,
с другой, к покорности и слепому повино¬
вению» 4. По его мнению, ликвидация кре¬
постничества не терпит никаких отлага¬
тельств и является насущной потребностью,
а не делом «дальнейших преобразований».
Он саркастически высмеивал помещиков-
крепостников, противившихся обществен¬
ным реформам: «Дворяне так привыкли к
-1 Центральный государственный . литера¬
турный архив (ЦГЛА), фонд 312, опись 1,
№ 8.
2 Архив Института русской литературы
(АИРЛ), фонд 244, опись 23, стр. 47.
3 АИРЛ, фонд 244, опись 25, № 307.
4 Цит. по журналу «Голос минувшего» за
1915 год, кн. 10, стр. 252.
рабам, что думают — без них и крестьян не
будет» \
В 1802 году Малиновский направил
канцлеру России графу Кочубею свою зна¬
менитую «Записку о освобождении рабов».
Будучи генеральным консулом в Молдавии,
Малиновский познакомился с положением
русских крепостных, которые в конце
XVIII века тысячами бежали за Днестр и
Прут от помещичьего ига. Содействуя воз¬
вращению на родину после объявленной в
1801 году амнистии этих беженцев, ски¬
тавшихся на чужбине без крова и пропи¬
тания, он «испытывал прилежно каждого
о причинах бегства и нашел оные общими
и с состоянием рабства, в России неразлуч¬
ными: как-то: тягостные работы сверх
определенного числа дней, большие обргки.
недостатки угодьев, побои и другие само¬
вольные поступки помещиков или прика-
щпкэв»6. Невыносимое положение кре¬
стьянства в России и побудию его соста¬
вить настоящую записку. «Свобода есть
как воздух необходима для бытия челове¬
ческого,— писал он.— Земляки и братья
по христианству, рабы живут как пленни¬
ки в своем отечестве, отчуждены всех
прав и преимуществ и даже покро¬
вительства и сбережения законов в
рассуждении собственности и самой
безопасности жизни, ибо лишь бы
не умер раб от побоев прежде трех дней
господин не отвечает, а если разорит до
нитки,— может ли он жаловаться?» '. Ни¬
какие правительственные ограничения по¬
мещичьего произвола, по мнению Малинов¬
ского, не могут облегчить участи крестьян,
тяжелое положение которых закономерно
ведет к новой пугачевщине. Поддерживая
крепостных в их стремлении к свободе и
человеческим условиям жизни, он настаи¬
вает на скорейшей отмене крепостного пра¬
ва во избежание серьезных общественных
потрясений. Крепостное право, как доказы¬
вал просветитель-демократ, не имеет ника¬
ких юридических или мора*1ьных оправда¬
ний: «Рабство крестьян не признано и не
уполномочено законами но сие время, не¬
ограниченная над ними власть есть похи¬
щение и насильство» 8.
«Записка о освобождении рабов» содер¬
жит один из первых в России проектов
крестьянской реформы. Несмотря на свою
непоследовательность (проект предусматри¬
вал освобождение крепостных без выкупа,
но и без наделения их помещичьей зем¬
лей), он проникнут искренним сочувствием
к трудовому народу и заботой о нем. Для
' Там же, стр. 251.
г* Центральный государственный историче¬
ский архив (ЦГИА), фонд 379, опись I,
дело № 13939, архив № 82, л л 60—66.
7 Там же.
8 Там же.

192
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
проведения в жизнь «сего великого пред¬
приятия» Малиновский предлагал учредить
специальную правительственную комис¬
сию, которая «будет иметь старание о
предупреждении всяких злоупотреблений
между помещиком и поселянином о найме
земли и работе, об отведении новых казен¬
ных земель желающим переселиться в от¬
даленные пространные губернии» \ В этом
вопросе, подчеркивает он, нельзя руковод¬
ствоваться корыстолюбивыми и близору¬
кими соображениями одного лишь дворян¬
ства, «все должно уступать общему бла¬
гу» 2. Освобождение крестьян от крепост¬
ной зависимости приведет к быстрому подъ¬
ему всего народного хозяйства: «Через пе¬
реселение леса обратятся <в рощи, а степи
в сады; крестьянин бедный от недостатку
земли, при свободе своей получив великое
пространство полей с охотою обратится к
обрабатыванию оных, [будучи] уверен,
что сам для себя соберет плоды трудов
своих, которые никто у него не похитит» 3.
К вопросу о необходимости скорейшей
отмены крепостного права Малиновский
неоднократно возвращался в своем днев¬
нике. И если в «Записке о освобождении
рабов» оя говорит о возможности обойтись
без раздела помещичьих земель, то в днев¬
нике особенно предостерегает против того,
«чтобы не завести в России, как в прочих
странах Европы, крестьян безземельных» 4.
Дальнейшие проволочки с освобождением
крестьян, заявляет просветитель-демо¬
крат, приведут лишь к тому, что сам на¬
род «возмятется и разрушит насильствен¬
ные узы рабства» 5.
Отмена крепостного права рассматрива¬
лась Малиновским как важнейшая состав¬
ная часть преобразований всего обществен¬
ного и государственного строя России на
демократических началах. В своем днев¬
нике он клеймит существующие порядки
как «деспото-аристократию», как правле¬
ние «владыко-вельможное». Весь государ¬
ственный аппарат, отмечает он, заражен
ядом коррупции; само правительство «по¬
нуждает» чиновников брать взятки и тво¬
рить произвол, «губернатор или сам бе¬
рет, или даст волю брать: по всей России
так, за исключением некоторых, соединя¬
ющих с честностью трудолюбие и опыт¬
ность» 6.
Малиновский требует ограничения са¬
модержавия:	«Бесспорно надлежит Рос-
1 Центральный государственный историче¬
ский архив (ЦГИА), фонд 379, опись I, де¬
ло № 13939, архив № 82, лл. 60—66.
2 Там же.
3 Там же.
4 Цит. по журналу «Голос минувшего»
за 1915 год, кн. 10, стр. 252.
5 Там же, стр. 251.
6 Там же.
сии управляемой быть единым. Но не ме¬
шает, чтобы сей единый ограничен был'от
самопроизвольного дела-ния зла»7. Он
считает, что вместо существующего Сена¬
та, который не пользуется ни авторите¬
том среди народа, ни действительной вла¬
стью в стране, так как члены его назна¬
чаются самодержцем, должен быть учреж¬
ден представительный орган, выражающий
волю народа, а министры должны нести
ответственность перед представителями на¬
рода. Он настаивает на предоставлении
народу права самому решать вопрос о том,
какой образ правления надлежит ввести
в стране: «Закон есть изъявление общей
воли... Законоположение без соучастия за¬
конополагаемых, без совета их и представ¬
ления бедственнее настоящего недостатка
законов» 8. Законы существуют для наро¬
да, подчеркивал	просветитель-демократ,
«народом же они должны и устанавли¬
ваться» 9.
Малиновский, повидимому, склонялся к
мысли о возможности сохранения монар¬
хии, но из этого отнюдь не следует, что его
идеалом была конституционная монархия.
В дневнике содержатся указания на то, что
им не отвергалась и идея республики. «Под¬
данные могут приписывать себе законы в
своих делах,— писал он,— поелику такие
законы ни целости, ни безопасности респуб¬
лики и ниже законам, от верховного пра¬
вителя предписанным, не противны» 10.
Вряд ли Малиновский, который не без осно¬
вания сомневался в том, что даже «крот¬
кий монарх» (так называли современники
Александра I) добровольно «расстанется с
сею властию русских царей рубить и ве¬
шать, сечь и засылать в Сибирь без раз¬
бору правого с виноватым п, мог рассчи¬
тывать осуществить свои идеалы только
путем реформ сверху. Он хотя и отвергал
методы французских революционеров, но в
то же время видел положительные резуль¬
таты революционных преобразований во
Франции. Опровергая демагогические рас¬
суждения завзятых реакционеров, он пи¬
сал: «Пример Франции есть одно пугалище,
которым пользуется недоброжелательство
7 Там же, стр. 248.
8 Там же, стр. 254, 255.
9 Особого внимания заслуживает то об¬
стоятельство, что в одной из своих ста¬
тей — «Примечания о азиатских народах» —
Малиновский отмечал прогрессивную роль
России по отношению к народам Азии и
одновременно настаивал на том, чтобы
«киргизам и другим подобным народам»
через «их депутатов» было предоставлено
право «свободно» доводить до сведения рос¬
сийского правительства «свои жалобы и
нужды» (AHPJI, ф. 244, опись 25, № 322).
10 Цит. по журналу «Голос минувшего»
за 1915 год, кн. 10, стр. 262.
11 Там же, стр. 248.

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
193
для отвращения от всяких добрых начи¬
наний» \
Просветитель-демократ категорически
выступал против слепого подражания за¬
падноевропейским государствам.
Он клеймил правящую верхушку госу¬
дарства за ее пресмыкательство перед
всем иностранным. «...Мы не всегда так
ветрены были и переимчивы,— говорил
он, негодуя,— и стали ни французы, ни
англичане» 2.
Отмечая в своем дневнике различное
отношение дворянства к иностранцам и
русским, обусловленное тем, что «своих
(русских.— д. Л.) привыкли видеть ра¬
бами», просветитель-демократ раскрывал
социально-экономическую природу космопо¬
литизма эксплуататоров.
Критика Малиновским общественного
строя современной ему Англии свидетель¬
ствовала о его отрицательном отношении
к капитализму вообще. Англия была для
него олицетворением общества, где все
продается за деньги, начиная от членов
парламента и кончая совестью. «Все, что
есть развращенного в мире, Англия заклю¬
чает в себе, особливо в сердце своем Лон¬
доне... Не торгуют ли там всем, что есть
свято и непорочно... Ливерпуль! — вос¬
клицает Малиновский.— Ты посылаешь в
Африку темницы и перевозишь краденых
людей в Америку!»3. Бичуя лицемерие
английского правительства, выдававшего
себя за поборника свободы и независимо¬
сти других народов, он спрашивает: «Но где
же люди толь нежного человеколюбия, что
отказались от употребления сахару, для
того, что он не с бычачьей кровью, как
думают простые русские, но как англи¬
чане лучше знают, с человеческой сме¬
шан» 4.
Поборник экономического прогресса и
политической свободы, Малиновский в сво¬
их работах выступал за промышленное
развитие России. В изданном им в 1807 го¬
ду «Отчете... о пользе мануфактур» опро¬
вергались доводы физиократов, пытавшихся
доказать преимущество земледелия, прово¬
дилась мысль о необходимости поощрения
внутренней торговли, содействия развитию
науки и техники. В книге разоблачались
ложные утверждения, будто «молодому го¬
сударству нельзя надеяться сравняться с
Европой». Наряду с признанием выгод гео¬
графического разделения труда и внешней
торговли отмечалось, что экономическая
зависимость от иностранцев пагубна: «Не
только богатство, но независимость и
безопасность государства существенно со¬
единены с хорошим состоянием мануфак-
1 Там же.
2 «Осенние вечера» № 5, стр. 38.
3 «Осенние вечера» № 3, стр. 21, 22.
4 Там же, стр. 22.
тур. Каждый народ... долженствует ста¬
раться иметь у себя все необходимое, нуж¬
ное для общественного продовольствия,
как-то:	средства пропитания, жилища,
одежды и обороны» 5. Развитие промыш¬
ленности, отмечалось в книге, не может
быть доверено лишь частным лицам, оно
должно осуществляться не стихийно, а по
инициативе государства. Заботясь «о при¬
ведении российских мануфактур в цвету¬
щее состояние», Малиновский подчеркивает
не только целесообразность и крайнюю не¬
обходимость промышленного развития Рос¬
сии, но и наличие всех условий для этого,
о чем свидетельствует, в частности, «оче¬
видный опыт в стеклянных заводах, со¬
стоящих в ведомстве кабинета, изделия
коих ни мало не уступают лучшим анг¬
лийским и никаким иностранным» в.
Статьи Малиновского, опубликованные в
еженедельнике «Осенние вечера», харак¬
теризуют его как горячего патриота сво¬
ей родины. Описывая неисчерпаемые бо¬
гатства России, просветитель-демократ го¬
ворил, обращаясь к читателю: «Сие есть
наружное или внешнее величество России,
любезные сограждане, а любовию отече¬
ства и просвещением своим можете вы
довершить и внутреннюю ее силу, могу¬
щество и твердость» 7.
Патриотизм Малиновского не имел ниче¬
го общего с великодержавным шовинизмом
правящего класса Российской империи.
Подчеркивая, что «любовь к своей стороне
природна человеку», просветитель-демо¬
крат писал: «Но любовь своей стороны
должна быть источником общей любви
отечества, в России же при ее разнородстве
необходимо нужно пресечь все преграды
соединения. Пускай Великая Россия голова
всему и тело, но и без рук и без ног ей
худо» 8.
Проповедуя веротерпимость, разоблачая
шовинизм и антисемитизм как вредное для
блага государства противопоставление од¬
них народов другим, в котором заинтере¬
сованы лишь власть имущие для укрепле¬
ния своего господства, Малиновский от¬
мечал, что в национальном вопросе необ¬
ходимо проявлять особую осторожность:
«...даже слово иноплеменник должно из¬
бегать, дабы все в славе России принимая
участие соединилися равною к ней любо¬
вию и не разделяли себя» 9.
Малиновский считал, что национальный
5 «Отчет генерал-казначея Александра
Гамильтона, учиненный Американским шта¬
там 1791 г. о пользе мануфактур и отно¬
шении оных к торговле и земледелию»,
стр. 65. СПБ. 1807.
6 Там же, предисловие.
7 «Осенние вечера» № 5, стр. 34.
8 «Осенние вечера» № 8, стр. 59.
9 «Осенние вечера № 5, стр. 37.
13.	«Вопросы философии* № 2.

194
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
гнет тесно связан с социальным неравно¬
правием. Он высказал мысль, близкую к
воззрениям социалистов-утопистов: «Дру¬
гое разделение россиян по состояниям и со¬
словиям их бывает источником горечи и
несогласия... Но сверх того нарушают долж¬
ные между нами единоземцами любовь и
согласие, не соответственные справедливо¬
сти политические их отношения, которые
без меры отделяют человека от человека и
полагают между ними непреодолимую пре¬
граду взаимного благоволения» \
Сплочение всех народов, населяющих
страну, в то время особенно диктовалось
необходимостью отразить нависшую над
Россией угрозу ее целостности и незави¬
симости со стороны наполеоновской Фран¬
ции. Малиновский резко выступал против
«вредного пристрастия» только к своему,
национальному, местному, что, по его мне¬
нию, препятствовало общественному про¬
грессу и ослабляло могущество государ¬
ства. «Россия,— писал он,— составлена из
многих разнородных языков, главное по¬
печение должно быть о соединении всех
любовию и согласием» 2.
В своих работах Малиновский объектив¬
но отражал назревшие потребности разви¬
тия России по капиталистическому пути.
Сформулированная им программа обществен¬
ных преобразований в основном светилась
к требованию демократических преобразо¬
ваний.
IV
Официальная буржуазно-либеральная
историография, как известно, немало по¬
трудилась над тем, чтобы извратить под¬
линную историю философской и обществен¬
но-политической мысли в России. Два ме¬
тода при этом приобрели значение своего
рода универсального оружия в руках фаль¬
сификаторов: умолчание и искажение, ко¬
торые взаимно дополняли друг друга. По¬
нятно, что коль скоро игнорирование того
или другого прогрессивного мыслителя на¬
рушало преемственность в (развитии пе¬
редовой философской и общественно-поли¬
тической мысли в России и возникали
мнимые пробелы в истории русской
философии, создавалась благоприятная
почва для злостной фальсификации
взглядов тех, кого по каким-либо причи¬
нам не удавалось замолчать. Намеренно ли¬
шенные своих предшественников и после¬
дователей, передовые русские мыслители
в изображении буржуазно-либеральных
историков выглядели как бунтари-одиноч¬
ки, незадачливые эпигоны западяоевропей-
1 Там же.
2 Там же, стр. 36.
с кой философии, не оказавшие никакого
влияния на историю своей Родины.
В настоящее время эта концепция уси¬
ленно пропагандируется на капиталисти¬
ческом Западе. Тщетно пытаясь подорвать
растущее .влияние и авторитет Советского
Союза, ученые слуги империалистической
реакции стремятся оболгать не только на¬
стоящее, но и прошлое народов СССР.
Так, некий Томпкинс, профессор Оклахом-
ского университета, в своей книге «Рус¬
ская мысль» утверждает, будто освободи¬
тельное движение в России XIX века, в
том числе восстание декабристов, было вы¬
звано «идеями справедливости, гуманизма,
свободы и равенства, импортированными из
Западной Европы» 3. Ему вторит белоэми¬
грант Н. 0. Лосский, который клеветниче¬
ски заявляет, что «непрерывное развитие
русской философской мысли началось в
XIX в.» и «связано с именами славянофи¬
лов Ивана Киреевского и Хомякова» 4, а до
них, мол, единственным занятием русских
мыслителей было толкование библии да
подражание французским вольнодумцам и
немецким идеалистам.
Благодаря исследованиям советских уче¬
ных, особенно за последние годы, эта лжи¬
вая и порочная концепция полностью
разоблачена. Тем не менее в истории рус¬
ской философии осталось еще немало, как
выражаются географы, «белых пятен», в
частности в изучении преемственности
между просвещением XVIII века и движе¬
нием декабристов и революционных де¬
мократов. Одним из таких «белых пятен»
как раз* и оказалась деятельность Мали¬
новского.
В освещении общественной деятельности
Малиновского порочность буржуазно-либе¬
ральной историографии сказалась со всей
силой. Кто такой Малиновский в описании
его официальных биографов? Чудак-паци¬
фист, чрезвычайно набожный и благонаме¬
ренный администратор, ставший по протек¬
ции своего тестя А. А. Самборского, воспи¬
тателя царя Александра и великого князя
Константина, директором привилегирован¬
ного Царскосельского лицея. Не обмолвив¬
шись ни единым словом о содержании про¬
изведений Малиновского, его биографы в
один голос твердят о «добродушии, крото¬
сти, мягкости, мечтательности, привязанно¬
сти к тихой и уединенной жизни» как от¬
личительных чертах характера директора
Царскосельского лицея. Что же касается
его книги «Рассуждение о мире и войне»,
3S. Tompkins «The Russian mind
from Peter thè Great through thè Enlighten-
ment». University of Oklahoma press, p. 164,
1953.
4 N. O. Lossky «The History of Russian
philosophy», p. 13. New York, International
university press, 1951.

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
195
то она без всяких обиняков приписывается
влиянию западноевропейских пацифи¬
стов — Сен-Пьера, Бентама и Канта. Нет
ничего лживее и тенденциозней этой кари¬
катуры на Малиновского!
Несостоятельность этих измышлений в
свете всего вышеизложенного столь очевид¬
на, что на их опровержение не стоило бы
лаже тратить слов, если бы они не отра¬
зились в работах некоторых советских уче¬
ных.
Так, профессор Ф. И. Кожевников в своей
книге, рекомендованной в качестве учеб¬
ного пособия по международному праву,
заявляет: «Замечательной для своего вре¬
мени является работа В М. «Рассуждение
о мире и войне» (СПБ. 1803). Это сочи¬
нение не только отразило пацифистские
идеи Ж.-Ж. Руссо, Канта и Бентама, но и
выдвинуло ряд новых положений (напри¬
мер, санкции)» *.
Спрашивается, каким образом «Рассуж¬
дение о мире и войне», написанное Мали¬
новским в основном в 1790 году, могло «от¬
разить пацифистские идеи» Канта, если
«Вечный мир» последнего вышел в
1795 году, и тем более Бентама, «План
установления всеобщего и постоянного
мира» которого, написанный, правда, око¬
ло 1786—1789 годов, был впервые опу¬
бликован в 1843 году, то есть 30 лег
спустя после смерти Малиновского?2. От¬
носительно же Руссо следует сказать, что
тот никогда не выдвигал идеи международ¬
ной организации по поддержанию мира.
Два его сочинения — «Проект вечного
мира» и «Критика проекта вечного ми¬
ра» — представляют собой: первое — ком¬
пиляцию архиреакционного плана Сен-
Пьера, второе — демократическую критику
несостоятельности этого проекта3. Остает¬
ся, следовательно, предположить влияние
самого проекта Сен-Пьера. На это прямо
намекает и рецензия на книгу Малинов¬
ского, опубликованная в журнале «Север¬
ный вестник». Надобно заметить, пишет
анонимный рецензент, «что г. сочинитель
конечно имел в виду известный проект веч¬
1 Ф. И. Кожевников. Учебное посо¬
бие по международному публичному праву
(Очерки), стр. 18. М. Юриздат 1947. Сле¬
дует отметить, что и в другой работе того
же автора, «Русское государство и между¬
народное право», М. Юриздат, 1947, также
приводится совершенно нелепая характери¬
стика «Рассуждения о мире и войне», ав¬
тор которого, согласно проф. Кожевнико¬
ву, был якобы озабочен тишь тем, чтобы
юридически ограничить объявление и веде¬
ние войн и смягчить их последствия.
2 См. Кант «Вечный мир». М. 1905.
The Works of Jeremy Bentham, voi. II,
p. 535—580, Edinbourgh. 1843.
3 См Oeuvres complètes de J. J. Rousseaiu,
Paris, Hachette, t. 5, p. 311—335, 1901.
ного мира (projet de paix perpetuelle) аббата
Сен-Пьера. Ибо некоторые статьи и самый
способ приведения в действие сего всеобще¬
го мира есть одинаков» 4. Несмотря на столь
«авторитетное» свидетельство, мнение о за¬
висимости проекта международной органи¬
зации в защиту мира Малиновского от ка¬
кого-либо западноевропейского прототипа
не выдерживает никакой критики. Желаю¬
щий похвастаться своей эрудицией рецен¬
зент попал явно впросак. И дело тут не
столько в формальных соображениях, сколь¬
ко в прямой противоположности содержа¬
ния сочинений Сен-Пьера, соблазнявшего
европейских монархов идеей создания
«священного союза» против собственных
народов и неевропейских стран, идеям Ма¬
линовского, пооникнутым подлинным демо¬
кратизмом. Однако на этом основании
нельзя отрицать значительного влиян я
на Малиновского передовых и ей западно¬
европейских мыслителей, в особенности
энциклопедистов и сторонников теории
«естественного права».
Необходимо- также отметить и совершен¬
ную несостоятельность краткой оценки
«Рассуждения о мире и войне», данной
В. Вересаевым 5, который изображает книгу
Малиновского как пацифистскую проповедь
вечного мира, предвосхитившую идею Лиги
наций. Обвинение в пацифизме лучше все¬
го опровергает сам автор «Рассуждения о
мире и войне». Приводя слова прусского
короля Фридриха И, «который полагал свою
политику -в силе оружия и, чтобы показать
свое остроумие, назвал пушки причинами
государей», Малиновский восклицает: «Горе
тем народам, кои не могут противополо¬
жить сим смертоносным причинам ничего,
кроме доброй веры, справедливости, истины
и права народов, которые не имеют вели¬
кого влияния в политических делах»
(стр. 74).
Таким образом, сомнения насчет ориги¬
нального и демократического содержания
книги Малиновского не имеют под собой
никакой почвы. Но то же самое можно ска¬
зать и относительно всех остальных ле¬
генд, которыми окружена жизнь и деятель¬
ность этого выдающегося русского просве-
тителя-демократа.
Малиновский находился в самой гуще
идейной и политической борьбы в России
конца XVIII — начала XIX века; он был
одним из важнейших связующих звеньев
между русским просвещением XVIII века и
декабристами.
80-е годы, проведенные Малиновским в
стенах Московского университета, це тре
научной жизни, рассаднике передовых
4 «Северный вестник» за 1804 год, ч. II,
стр. 322.
5 В. Вересаев «Спутники Пушкина».
Т. I, стр. 44. М. «Советский писатель». 1937.

196
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
идей в России, а также в Московском ар¬
хиве коллегия иностранных дел, совпали
по времени с организационной, издатель¬
ской и литературной деятельностью
Я. И. Новикова, выдающегося русского
просветителя XVIII века. Хотя у нас нет
прямых доказательств участия Малинов¬
ского в кружке Новикова, тем не менее
известно, что его брат, А. Ф. Малиновский,
активно сотрудничал в новиковских изда¬
ниях, а отец — Ф. А. Малиновский, во вре¬
мя следствия, проводившегося обер-палачом
Екатерины II Шешковским по делу Нови¬
кова, был заподозрен в принадлежности к
его кружку и к масонству Как бы то
ни было, влияние Новикова на Малинов¬
ского бесспорно; оно сказалось на всем
творчестве просветителя-демократа и осо¬
бенно на издаваемом им еженедельнике
«Осенние вечера».
Письма Малиновского дают основания
полагать, что в тот период или несколько
позднее он принадлежал к какому-то
кружку или тайному обществу. Так, в
письме к неизвестному от 20 ноября
1792 года он писал:	«Лично говорю
тебе, любезный друг, ибо кроме стел нет
и не должно быть слушателей. Но не то
будет, когда мы решимся привести в об¬
раз жизни и обычаи правила друзей чело¬
вечества, тогда и в мужике найдем себе
собеседника или товарища или сочлена и
помощника, и тогда будут все наши бесе¬
ды как теперешние собрания и вся
жизнь — исполнение правил нашего об¬
щества» 2.
Разгром новиковского кружка и распра¬
ва с Радищевым, как известно, не смогли
помешать распространению передовых идей
в России, которое в начале XIX века было
связано с деятельностью так называемых
мартинистов, а мартинизм в свое время
начал пропагандировать еще Новиков. На¬
чало царствования Александра I было вре¬
1 См. «Сборник русского исторического
общества». Т. II, СПБ. 1868, стр. 104—105,
где опубликовано письмо А. Прозоровского
Шешковскому от 17 мая 1792 года с доно¬
сом на Ф. А. Малиновского, а также работу
М. Н. Лонгинова «Новиков и москов¬
ские мартинисты». М. 1867, стр. 327. Тот
факт, что сам Новиков отрицал принадлеж¬
ность к его кружку отца Малиновского,
отнюдь не служит доказательством отсут¬
ствия связи между ними. Известно, что рус¬
ские революционные демократы для того,
чтобы спасти от разгрома свои организации
и ввести в заблуждение правительство, как
правило, умалчивали или же отрицали
свои связи на суде и следствии, и это
использовалось буржуазно-либеральными
историками для умаления значения пере¬
довых русских мыслителей и общественных
деятелей.
2 ЦГЛА, фонд 312, опись 1. № 1.
менем широкого общественного движения за
преобразование жизни в стране.
Малиновский был тесно связан с видней¬
шими мартинистами — Разумовским, Да-
науровым и Кошелевым — и принимал са¬
мое активное участие в их деятельности. Он
был близок со Сперанским, который содей¬
ствовал назначению Малиновского директо¬
ром Царскосельского лицея.
В свете вышеизложенного особый смысл
приобретают как работы Малиновского,
опубликованные в этот период, и сделан¬
ные им наброски проекта общественных ре¬
форм, так и его деятельность в качестве
директора Царскосельского лицея.
В обсуждении вопросов об организации
лицея, составе его учащихся и программах
курсов со всей отчетливостью выявилась
борьба между прогрессивным и реакцион¬
ным лагерями в России. Первоначальный
проект лицея принадлежал Сперанскому.
О его содержании лучше всего гово¬
рит тот факт, что не только русская, но и
зарубежная реакция в лице католического
мракобеса Жозефа де Местра твердила об
«угрожающем России» (то есть самодержа¬
вию и крепостничеству) стремлении Спе¬
ранского «захватить в свои руки воспита¬
ние юношества», чтобы произвести в стране
преобразования, аналогичные по послед¬
ствиям французской революции. В конеч¬
ном счете после двухлетней борьбы проект
Сперанского одержал верх, хотя и в не¬
сколько компромиссном варианте. Назначе¬
ние директором Малиновского также было
победой прогрессивного лагеря над реакци¬
онным. Характерно, что, приняв это назна¬
чение, Малиновский оговорил за собой
право подбирать преподавателей, которым
он и воспользовался для того, чтобы пере¬
вести в лицей целый ряд преподавателей из
Московского университета, где были сильны
новиковские традиции, а также пригласить
в лицей брата Марата — Будри.
Следует подчеркнуть, что близость Ма¬
линовского со Сперанским и мартини¬
стами никак не может быть истолкована
в смысле тождественности их взглядов.
Воззрения Малиновского, рассмотренные
выше, отличались гораздо более выряжен¬
ным радикализмом, прогрессивностью и де¬
мократизмом, чем взгляды Сперанского, от¬
раженные в его планах преобразования
России. Малиновский шел значительно
дальше мартинистов и в своих высказыва¬
ниях относительно будущего устройства
России на демократических началах и
средств достижения этого. Многие меро¬
приятия, предпринятые им в целях про¬
буждения у лицеистов критического духа
по отношению к общественным учрежде¬
ниям, воспитания в них чувства солидар¬
ности с‘ народом и стремления к «общей
пользе», вызвали серьезное недовольство

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
197
и нарекания со стороны его высокопостав¬
ленных покровителей-мартинистов. Тем
не менее, несмотря на всевозможные
препоны, чинившиеся ему на каждом ша¬
гу, Малиновский сумел создать в лицее
атмосферу вольнолюбия и свободолюбия.
Недаром возглавлявшееся им учебное за¬
ведение получило впоследствии вырази¬
тельную характеристику «лицейской рес¬
публики».
Необходимо сказать несколько слов и по
поводу пресловутой «благонамеренности»
Малиновского.
Повторяющаяся почти во всех без ис¬
ключения биографиях Пушкина версия о
«благонамеренности» Малиновского под¬
крепляется единственным документом —
текстом речи, произнесенной им на торже¬
ственном открытии лицея в присутствии
коронованных особ. Но все дело в том, что
текст речи был составлен директором де¬
партамента министерства просвещения
И. И. Мартыновым, как он сам это впо¬
следствии признал в своих воспомина¬
ниях 1, а затем несколько раз исправлялся
цензурой. Н то обстоятельство, что Мали¬
новский прочитал ее с бумажки, невнят¬
но и еле слышным голосом, как свиде¬
тельствовал Пущин, лучше всего гово¬
рит о подлинном отношении директора
лицея к этому панегирику царствующему
дому.
Именно через лицеи Малиновский оказы¬
вал наиболее сильное влияние на развитие
передовой общественно-политической и фи¬
лософской мысли в России. В лекциях Ма¬
линовского, а также и некоторых других
преподавателей осуждался деспотизм и
пропагандировались идеи политической
свободы как необходимого условия расцве¬
та экономики, культуры, науки и искус¬
ства. Работы лицейских преподавателей,
подготовка которых к печати началась еще
при жизни Малиновского, отражали об¬
щий подъем русского национального само¬
сознания, предшествовавшего движению
декабристов. Интересно, что даже много
позднее — в 182G году, в период след¬
ствия по делу декабристов,— в одном из
доносое III отделению отмечалось, что «ли¬
цейский дух» ведет свое начало от «секты
мартинистов под начальством Новикова» 2.
1 См. «Воспоминания И. И. Мартынова»,
опубликованные в сборнике «Памятники
новой русской истории», ч. II, стр. 173.
СПБ. 1872, а также журнал «Современ¬
ник» за 1856 год №№ 3 и 4.
2 Цит. по журналу «Звезда» № 1 за
1949 год, стр. 176.
Малиновский не дожил до организации
тайных обществ декабристов. Но он был
тесно связан с передовыми людьми того
времени, многие из которых стали впослед¬
ствии активными участниками декабрьско¬
го -восстания. Об этом свидетельствует, на¬
пример, тот факт, что свои взгляды он про¬
пагандировал в журнале «Сын Отечества»,
ставшем одним из литературных органов
декабристов. Близость Малиновского с дека¬
бристами подтверждают также его род¬
ственные связи: сын Малиновского был же¬
нат на сестре декабриста Пущина, одна из
его дочерей вышла замуж за декабриста
Вольховского, а другая стала женой дека¬
бриста Розена и последовала за ним в си¬
бирскую ссылку.
Малиновский оказал большое влияние на
формирование '.мировоззрения Пушкина.
Влияние Малиновского и-спытал на себе
и наиболее крупный русский дипломат
XIX века А. М. Горчаков, о чем свидетель¬
ствуют его дневники и письма. Работы Ма¬
линовского способствовали развитию про¬
грессивных традиций в русском междуна¬
родном праве. Его идеи широко пропаган¬
дировались А. М. Горчаковым и известным
юристом Д. П. Каченовским. Во время
своей поездки в Европу в 1858—1859 го¬
дах Каченовскпй сделал сообщение о книге
Малиновского «Рассуждение о мире и
войне» на заседании лондонского Общества
друзей мира, подробный отчет о котором
был опубликован в «Herald of реасе» 3.
Таким образом, в свете приведенных
фактов представление, будто Малиновский
не оставил следа в развитии передовой об¬
щественной мысли в России, не выдержи¬
вает критики. Дальнейшее исследование
жизни и деятельности Малиновского, несо¬
мненно, прольет новый свет на развитие
прогрессивных традиций русской философ¬
ской и общественно-политической мысли.
Выдающийся русский просветитель-де¬
мократ В. Ф. Малиновский был крупней¬
шей фигурой в идейно-политической борь¬
бе России конца XVIII — начала XIX ве¬
ка. Развивая прогрессивные традиции
русского просвещения XVIII столетия, про¬
пагандируя и отстаивая идеи дружбы и
мира между народами, патриотизма, эко¬
номического прогресса и политической сво¬
боды, Малиновский подготовлял почву для
деятельности декабристов, а затем и рево¬
люционных демократов.
3 «Herald of реасе», July 1859, р. 71. См.
также «Русский инвалид» за 1861 год. № 131.

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
К вопросу о массе
В последние годы понятия массы и энер¬
гии привлекают особое внимание физиков
и философов. Это нельзя объяснить слу¬
чайностью. Дело в том, что многие филосо¬
фы и физики, находящиеся под влиянием
идеалистических воззрений, пытаются ис¬
пользовать достижения современной фи¬
зики для протаскивания идеализма в
научные теории. В связи с этим советские
физики стали уделять больше внимания
борьбе против идеалистических извраще¬
ний современной физической науки.
Борьба материализма и идеализма в фи¬
зике протекает, как известно, в самой оже¬
сточенной форме с момента зарождения
этой науки. Особенно обострилась она по¬
сле введения И. Ньютоном понятия «коли¬
чества материи как меры таковой». С ис¬
ключительным ожесточением выступил
против этого понятия субъективный идеа¬
лист Э. Мах. Борьба идеалистов опять
активизировалась, когда академик А. Н.
Крылов при переводе «Начал» И. Ньютона
придал этой мере материи смысл массы.
Этот вопрос до сих пор остается нераз¬
решенным и крайне запутанным.
Сознавая, что в деле объяснения физи¬
ческих явлений, связанных с понятиями
массы и энергии, существует явное небла¬
гополучие, некоторые физики делают по¬
пытки разрешить эти вопросы на основе
теории диалектического материализма с
учетом достижений современной науки. Но
ни одну из этих попыток пока нельзя при¬
знать удачной.
В настоящее время в физике применяют¬
ся четыре определения массы:
а)	масса	как	мера инерции;
б)	масса	как	отношение силы	к	ускоре¬
нию, которое сообщается этой силой дан¬
ному телу, или масса как коэффициент про¬
порциональности;
в)	масса	как	мера энергии;
г)	масса	как	количество	вещества,
материи и масса как мера количе¬
ства вещества, материи.
В связи с этим в истолковании понятия
массы встречается много поотиворечий, ко¬
торые весьма ярко иллюстрируются терми¬
нами, применяемыми авторами учебников
для выяснения сущности рассматриваемого
понятия. Вот эти термины: «абстракция о
количестве вещества», «величина, зави¬
сящая от самого тела», «весомая масса»,
«величина, служащая мерой инерции»,
«инертная масса», «величина особого ро¬
да», «тяжелая масса», «величина, которая
остается неизменной при любом перемеще¬
нии тела», «гравитационная масса», «маг¬
нитная масса», «поперечная масса», «про¬
дольная масса», «своеобразная инерция
магнитного происхождения», «масса по
коя», «пассивная масса», «активная мас¬
са» и т. д. Мы не будем перечислять всех
противоречивых, порой взаимоисключаю¬
щий словесных выражений, которые приме¬
няются в отношении понятия массы. При¬
веденные примеры подтверждают тот вы¬
вод, что вопрос об определении и истолко¬
вании понятия массы до сих пор в физике
не разрешен.
Рассмотрим упомянутые определения
массы в указанной последовательности.
В первой формулировке масса опреде¬
ляется как мера инерции, следовательно,
чтобы понять ее сущность, необходимо рас¬
крыть понятие инерции.
Обычно в курсах физики для вузов инер¬
ция определяется как свойство тела сохра¬
нять состояние покоя или равномерного и
прямолинейного движения до тех пор, пока
какое-либо другое тело не выведет его из
этого состояния.
Такое определение неполно; оно не вклю¬
чает очень распространенного вида дви¬
жения — вращения тел. В связи с этим
возникает много противоречий при объяс¬
нении явлений вращательного движения,
так как инерция присуща и этому движе¬
нию, а в определении понятия инерции оно
не отражается. Следовательно, мы прихо¬
дим к выводу, что упомянутое определение
инерции не охватывает всех общих инер¬
ционных свойств, которые присущи телам
и явлениям. Между тем свойства вращаю¬
щихся тел изучаются на основе определе¬

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
199
ния, сформулированного выше для посту¬
пательного движения, и многие физики не
замечают логической ошибки, когда для
подтверждения закона инерции в указан¬
ной выше формулировке приводят примеры
вращающихся тел.
Этот недостаток легко устраняется бо¬
лее полным определением понятия инерции,
которое может быть выражено следующим
образом: свойство данного тела сохранять
состояние покоя, равномерного прямоли¬
нейного или вращательного движения до
тех пор, пока какое-либо другое тело не
выведет его из этого состояния, называет¬
ся инерцией.
Такое определение включает инерцион¬
ные свойства тел, находящихся как в по¬
ступательном, так и во вращательном дви¬
жении, следовательно, оно является более
полным и более правильным. Разумеется,
соответственно следовало бы изменить и
формулировку закона инерции.
При объяснении физических явлений на
основе такого определения понятия инер¬
ции устраняются отмеченные выше факти¬
ческие ошибки. Это новое определение со¬
ответствует требованиям формирования и
развития понятий на основе марксистско-
ленинской теории познания, утверждающей,
что любое определение понятия должно
охватывать возможно большее число част¬
ных случаев, в которых выявляются оди¬
наковые общие свойства.
Устранив логические противоречия, свя¬
занные с истолкованием явления инерции,
мы встречаемся с новыми трудностями в
определении массы как меры инерции.
Во-первых, трудно представить массу,
которая измеряется граммами и килограм¬
мами, как свойство тела сохранять состоя¬
ние покоя или состояние равномерного и
прямолинейного или равномерно-вращатель-
н-ого движения. Надо обладать исключи¬
тельно богатой фантазией, чтобы допустить
такое представление. Нам не удается свя¬
зать такое понятие, как «килограмм» же¬
леза, и свойство этого килограмма сохра¬
нять состояние покоя или прямо противо¬
положное свойство — сохранять состояние
равномерного прямолинейного движения
и т. д.
Каким образом можно установить связь,
например, между состоянием покоя и кило¬
граммами, каким способом можно состояние
покоя или состояние прямолинейного дви¬
жения, свойство, прямо противоположное
первому, измерять в килограммах?
Понятия «покой», «прямолинейное дви¬
жение» и т. д. отражают главным обра¬
зом качественные стороны движущейся
материи, а понятие «килограмм!» отражает
главным образом количественную сторону
изменения материи. Установить прямую
физическую связь между столь разнород¬
ными свойствами невозможно.
Во-вторых, невозможно избавиться от
неразрешимых противоречий при истолко¬
вании явлений вращательного движения.
В поступательном движении мерой инер¬
ции является масса — т, а во вращатель¬
ном движении мерой инерции служит мо¬
мент инерции — mR2, то есть произведе¬
ние массы на квадрат радиуса (расстояние
от центра вращения до центра массы) \
Этот пример показывает, что понятие
инерции является значительно более ши¬
роким понятием по сравнению с понятием
массы, более того: понятия инерции и мас¬
сы настолько различны, что нельзя устано¬
вить прямой, непосредственной связи меж¬
ду ними. В поступательном движении мас¬
са служит мерой инерции, но уже во вра¬
щательном движении она не может служить
мерой инерции. И тем более она не может
служить мерой электромагнитной инерции,
понятие о которой до сих пор еще не рас¬
крыто. Масса тела во вращательном дви¬
жении остается одной и той же величи¬
ной, выраженной в граммах или килограм¬
мах, то есть является постоянной величи¬
ной, а величина инерции этого же тела
различна, то есть является переменной ве¬
личиной, зависящей от распределения этой
же массы относительно оси вращения.
Из сказанного следует, что масса опреде¬
ляется только свойствами данного тела, а
инерция вращательного движения — не
только свойствами данного тела, но и рао
положением, распределением его массы от¬
носительно оси вращения.
Если свойство тела сохранять состояние
покоя, или равномерного прямолинейного
движения, или равномерного вращательно¬
го движения есть инерция, тогда масса не
может служить мерой инерции, и, наоборот,
если свойство тела сохранять состояние
равномерного вращательного движения не
есть инерция, тогда масса может служить
мерой инерции. Разумеется, первый вывод
является правильным, а второй — схола¬
стичным, ненаучным, не соответствующим
объективно существующим явлениям при¬
роды.
Некоторые физики идут дальше и пере¬
носят понятие инерции на электромагнит¬
ные явления. Видимо, испытывая чувство
неуверенности, они говорят о «так назы¬
ваемой электромагнитной инерции», не
считая нужным сформулировать опре¬
деление такой инертности. Это свидетель¬
ствует о том, что механическое понимание
1 Причем момент инерции будет иметь раз¬
личную величину в зависимости от того, как
данное тело будет вращаться, то есть как
будет расположена масса, которая при вра¬
щении остается постоянной величиной, отно¬
сительно оси вращения.

200
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
инерции искусственно переносится на
электромагнитные явления. Увлечение по¬
нятием инерции доходит до того, что неко¬
торые товарищи, говоря о вселенной, под¬
разумевают не вещественные тела, а их
инертность, толкуют об инерции вселенной,
вычисляют центр инертности вселенной
и т. д. Эти товарищи, увлекаясь инерт¬
ностью, видимо, забывают о материи. С точ¬
ки зрения гносеологической, это есть не что
иное, как преклонение перед метафизиче¬
ским методом истолкования явлений
природы, как протаскивание идеализма в
физику.
Все это свидетельствует о том, что опре¬
деление массы как меры инерции уводит
нас от материалистической теории позна¬
ния. Против определения массы как меры
инерции идеалисты никогда не возражали.
Более того: такое определение массы для
них вполне приемлема. Разве не является
приведенное выше определение массы иным
словесным выражением определения, данно¬
го Эрнстом Махом?
Вот это определение: «Телами равной
массы мы называем такие, которые, дей¬
ствуя друг на друга, сообщают друг другу
равные и противоположные ускорения.
Этим мы назвали только отношение, су¬
ществующее в действительности...
В нашем понятии массы нет никакой
теории, «количество материи» в нем совер¬
шенно излишне, в нем содержится лишь
точное определение, обозначение и назва¬
ние действительного факта» (Э. Мах «Ме¬
ханика», стр. 182. 1909).
Как видим, субъективный идеалист Мах
решительно отвергает материалистическое
понятие количества материи и защищает
массу как отношение ускорений. Такое
определение массы вполне может устраи¬
вать тех физиков, философская линия ко¬
торых в определении понятия массы тесно
переплетается с махистским субъективным
идеализмом.
Во второй из рассматриваемых нами фор¬
мулировок масса определяется как отноше¬
ние силы к ускорению или как коэффици¬
ент пропорциональности.
Определение массы как отношения силы
к ускорению или как коэффициента пропор¬
циональности уже давно раскритиковано
В. И. Лениным как несостоятельное махист-
ское определение, но тем не менее оно
еще весьма распространено в учебниках и
учебных пособиях по физике для всех учеб¬
ных заведений.
Вот на что указал В. И. Ленин, вспоми¬
ная богдановский пересказ Маха: «В на¬
уке,— пишет Богданов, ссылаясь на «Ме¬
ханику» Маха,— понятие материи сводит¬
ся к выступающему в уравнениях механи¬
ки коэффициенту массы, а этот последний
при точном анализе оказывается обратной
величиной ускорения при взаимодей¬
ствии двух физических комплексов — тел»
(с. 146). Понятно, — писал в связи с
этим В. И. Ленин,— что если какое-нибудь
тело взять за единицу!, то движение (ме¬
ханическое) всех прочих тел можно выра¬
зить простым отношением ускорения. Но
ведь «тела» (т. е. материя) от этого вовсе
еще не исчезают, не перестают существо¬
вать независимо от нашего сознания»
(Соч. Т. 14, стр. 275).
Недостаток математического определения
массы заключается в том, что в нем исче¬
зает самое главное, самое существенное —
материалистическое понимание массы,
исчезают конкретные физические тела, из¬
учением которых занимается физика.
Остаются одни иероглифы и уравнения.
Более того: здесь обнаруживается и ло¬
гическая ошибка, связанная с порочным
кругом, когда одна величина определяется
через вторую величину, а потом совер¬
шается обратный путь — вторая величина
определяется через первую.
В уравнении т=\ масса как основное
физическое свойство тела, как основная
физическая величина отодвигается на зад¬
ний план, а на первое место выдвигаются
производные понятия — сила и ускоре¬
ние, несмотря на то, что последние должны
выводиться из движения тел, из движения
масс. Понятие силы оказывается первич¬
ным, а понятие массы — вторичным. Еще
Энгельс показал, что понятие силы невоз¬
можно вывести и обосновать, не зная поня¬
тий массы и скорости, ибо эти последние
(масса, пространство и время) являются
определяющими величинами, на которых
основываются все остальные физические
понятия и величины. Но и это указание не¬
редко забывается, и масса определяется как
производная величина в зависимости от
силы и ускорения. На такие порочные кру¬
ги не раз обращал внимание В. И. Ленин.
В частности, мы имеем в виду критику
оствальдовской энергетики, в которой
Оствальд выводил сначала энергию из мас¬
сы, а потом массу определял как энергию.
Определение массы как отношения силы
к ускорению, как мы видим, содержит в
себе порочный, махистский круг, давно раз¬
облаченный В. И. Лениным.
В третьей формулировке масса опреде¬
ляется как мера энергии. Это определение
введено в физику А. Эйнштейном в связи
с разработкой им теории относительности.
Несмотря на кажущуюся новизну определе¬
ния, мы не находим в нем ничего нового
по сравнению с тем, что уже было выска¬
зано но этому вопросу Оствальдом, а между
тем многие советские физики увлекаются
этим определением и популяризируют его
среди учащейся молодежи.

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
201
В чем заключается порочность этого
определения?
Здесь обнаруживается опять-таки тот же
порочный круг, на который мы указывали
выше, а именно: когда определяется кине¬
тическая энергия движущегося тела, то
исходят из величины половины произведе¬
ния массы на квадрат скорости. Кинетиче¬
ская энергия здесь определяется через фи¬
зические величины — массу и скорость,
то есть определяется правильно. Но когда
переходят к рассмотрению формулы
Е=тс2, тогда почему-то все переверты¬
вается вверх ногами — масса вдруг стано¬
вится мерой энергии, более того: масса сво¬
дится к энергии, становясь производной
величиной, а энергия — основной.
Некоторые физики предлагают измерять
энергию в граммах и килограммах, исходя
из того, что одному грамму соответствует
энергия, раиная 9.1020 эргам. Конечно,
если иметь в виду только математические
операции и формулы, не интересуясь фи¬
зическим содержанием рассматриваемых
понятий, то такие суждения формально до¬
пустимы, но из этого ничего, кроме пута¬
ницы, полупиться не может. К рассмотрен¬
ным выше противоречиям добавятся еще
дополнительные: две разные физические
величины — масса и энергия — будут
иметь одни и те же единицы измерения
(аналогично тому, как это исторически по¬
лучилось с весом и массой, которые изме¬
ряются одними и теми же единицами —
граммами, килограммами, тоннами и т. д.).
От таюой путаницы прямой путь к идеали¬
стическим извращениям. Не случайно по¬
этому имеют распространение утверждения,
что формула Е=тс2 служит подтвержде¬
нием превращения вещества, материи в
энергию, что масса эквивалентна энергии,
равноценна ей, что энергия заменяет мас¬
су, что масса превращается в энергию,
уничтожается, исчезает, заменяясь энер¬
гией. Истолкование массы как понятия,
равнозначного, равноценного энергии, тол¬
кает физика на позиции оствальдовской фи¬
лософской энергетики, отрицающей мате¬
рию.
Правильный анализ физических явлений,
отражающихся в формуле Е=тс2, свиде¬
тельствует не о том, что вещество, материя
превращаются в энергию, а что любой фор¬
ме энергии соответствует определенное ко¬
личество вещества, материи. Энергия ма¬
териальна — такой вывод неизбежно сле¬
дует из анализа этого явления. В определе¬
нии массы как меры энергии повторяется
та же ошибка, которая допущена в опре¬
делении массы как отношения силы к уско¬
рению.
Нам остается рассмотреть последние,
очень мало распространенные определения
массы как количества вещества, ма¬
терии и массы как меры количества ве¬
щества, материи.
Понятие количества материи введено в
физику Н. Ньютоном. Наряду с этим он
употреблял понятие инерции, понимание
физической сущности которой значительно
углубил и уточнил, но понятия массы он
не применял.
Вот что писал Ньютон: «К о л и ч е-
ство материи (масса)1 есть ме¬
ра таковой, устанавливаемая
пропорционально плотности
и объему ее» («Математические нача¬
ла натуральной философии». Известия Мор¬
ской академии. Вып. IV, стр. 22. 1915).
В этом определении Ньютона для нас не¬
приемлем рекомендуемый им способ измере¬
ния количества материи, так как, вычис¬
ляя плотность, мы вынуждены прибегать
опять-таки к понятию количества материи
и попадаем, таким образом, в порочный ло¬
гический круг. Этой ошибки легко можно
избежать, если отказаться от такого спосо¬
ба измерения количества материи. Ошибка
эта не столь значительная и не имеет пря¬
мого отношения к той философской линип,
которая связана с определением массы. Но
другая сторона заслуживает особого внима¬
ния в этом определении, а именно, по Нью¬
тону, количество (это понятие мы
особо подчеркиваем) материи есть мера
материи. В таком понятии меры материи
выражена материалистическая философская
линия, хотя в изложении Ньютона она вы¬
глядит довольно наивной. Вот эта-то линия
и не нравится Э. Маху, потому что она
направлена против субъективного идеа¬
лизма.
Видимо, стремясь ослабить материали¬
стические позиции в вопросе определения
понятия массы, некоторые физики пишут,
что понятие массы введено в физику Нью¬
тоном, что Ньютон считал массу мерой ко¬
личества материи в теле, и т. д. Но это
неверно, так как Ньютон понятием массы
не пользовался и никогда не считал массу
мерой количества материи. Кро-ме того не¬
которые физики ошибочно отождествляют
определения «масса как мера количества
материи» (правильное с нашей точки зре¬
ния) и «масса тела измеряется количе¬
ством материи» (неправильное с нашей
точки зрения); в действительности эти вы¬
ражения не являются идентичными.
Применение в физике понятия количе¬
ства материи в смысле массы в XIX веке
сыграло положительную роль в борьбе с
идеализмом. В дальнейшем многие видные
физики массой тела стали называть коли»
чество вещества, материи. Такое понима¬
1 Слово «масса» вставлено А. Н. Кры¬
ловым.

202
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
ние массы применяется и в современной
физике, но с ним нельзя согласиться, так
как в этом понимании масса отожде¬
ствляется с количеством материи и даже с
материей.
Ф. Энгельс, отстаивая материалистиче¬
ское истолкование физических явлении,
употреблял понятие массы в смысле мно¬
жества, например, «земные массы»; он на¬
зывал массами телесные величины, указы¬
вал, что молекула обладает всеми характер¬
ными для соответствующей массы свойства¬
ми, и т. д. Это позволяет придти к заклю¬
чению, что Энгельс под понятием массы
имел в виду вещественную величину тела,
его телесную величину, которая отражает
количественную характеристику тела, ве¬
щества, материи.
Следовательно, более правильным необ¬
ходимо признать суждение о том, что мас¬
са как физическая величина является ме¬
рой количества вещества, материи, а не
количеством материи.
Д. И. Менделеев, объясняя сущность
массы, писал: «А по смыслу всех точных
сгедений о явлениях природы, масса веще¬
ства есть именно такое свойство его, от
которого должны находиться в зависимюсти
все остальные свойства...» («Основы хи¬
мии». Т. II, стр. 80. 1934). Следует под¬
черкнуть, что многие физики эту особен¬
ность, эту определенность массы как
основной физической величины недооце¬
нивают, определяют массу по способу ее
измерения, превращают ее в производную
величину, зависимую от веса, силы, уско¬
рения, энергии, инерции и т. д., присваи¬
вая ей соответствующее наименование. Все
это свидетельствует о недостаточности и
неполноте анализа тех фактов, накоплен¬
ных современной физикой, которые уже
позволяют дать наиболее правильное, на¬
учно обоснованное, а не случайное опреде¬
ление массы.
Определяя массу, мы должны неизбежн-о
связывать это понятие с материальной сре¬
дой, материей; иного подхода к определе¬
нию массы быть не может.
Какие же общие свойства физических
тел и явлений должны быть учтены при
установлении понятия массы?
К этим свойствам следует отнести такие,
которые характеризуют количество мате¬
рии, содержащейся в данном физическом
теле или участвующей в данном физиче¬
ском явлении. Подходя к рассмотрению во¬
проса таким образом, мы устанавливаем то
общее свойство, которое присуще всем те¬
лам, предметам и явлениям, существующим
в природе. Так, например, мы имеем дело
с большими или малыми количествами ве¬
ществ, мы имеем дело с большими или ма¬
лыми телами, с большим или малым коли¬
чеством электричества, теплоты и т. д. При
рассмотрении общих свойств тел и явле¬
ний на первый план выдвигается понятие
количества. Это понятие является общим
для всех перечисленных физических про¬
явлений материального мира. Но по¬
нятие количества имеет несколько значе¬
ний, и в каждом отдельном случае суще¬
ствует определенное его выражение, специ¬
фическое для рассматриваемых процессов,
например, для электричества, теплоты
и т. д. Здесь мы лишь подчеркиваем, что
понятие количества имеет непосредственное
отношение к физическим явлениям.
На основе того, что понятие количества
отражает объективные свойства, независи¬
мые от человеческого сознания, мы и
используем его для определения понятия
массы.
Взвешивая на весах два куска железа,
мы по тяжести устанавливаем количествен¬
ное отношение, выраженное в количестве
их вещества, и узнаем, что в одном из них
содержится больше железа, а в другом —
меньше. Аналогично мы можем установить
отношения между любыми однородными фи¬
зическими телами и в каждом конкретном
случае можем определить, копа имеем дело
с большим количеством вещества и когда —
с меньшим. Это вполне ясно в тех случаях,
когда в рассматриваемые отношения всту¬
пают однородные тела, однородные веще¬
ства, например, два куска сахара, два кус¬
ка хлеба, два куска железа и т. д.
Попытаемся выяснить количественные
отношения между так называемыми разно¬
родными телами.
Рассматривая закон перехода количе¬
ства в качество, Энгельс писал: «Закон
этот мы можем для наших целей выразить
таким образом, что в природе качествен¬
ные изменения — точно определенным для
каждого отдельного случая способом — мо¬
гут происходить лишь путем количе¬
ственного прибавления либо
количественного убавления
материи или движения (так на¬
зываемой энергии)» («Диалектика приро¬
ды», стр. 39. 1949. Разрядка моя. —
Я. Б.). Энгельс подчеркивает, что «невоз¬
можно изменить качество какого-нибудь
тела без прибавления или отнятия материи
либо движения, т. е. без количествен-.
ного изменения этого тела»
(там же. Разрядка моя.— Я. Б.)
Таким образом, для выражения коли¬
чественного отношения разнородных тел
вполне приемлемым понятием будет поня¬
тие количества материи.
Рассмотрим этот вопрос на призере двух
тел — железных гирь и куска сахара. Взве¬
шивая кусок сахара с помощью гирь на
весах, устанавливают отношение их, выра¬
женное в тяжести, и таким образом узнают,
когда сахар весит больше, когда — меньше.

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
203
Взяв их в одинаковой пропорции, получают
одинаковый вес; об этом свидетельствует
показание стрелки пружинных весов. Как
физические тела, гири по отношению к
куску сахара служат лишь для выраже¬
ния количества материи, содержащейся в
них.
Если, положив кусок сахара на тарелку
одних пружинных весов, а кусок железа,
взятый в той же пропорции в отношении
тяжести, — на тарелку других пружинных
весов, переместить эти весы вверх на зна¬
чительную от поверхности Земли высоту, то
обнаружится, что стрелка весов показывает
меньшее значение веса этих кусков, хотя и
одинаковое для обоих. Спрашивается, что
здесь изменяется: вес или количество ма¬
терии? Ясно, что вес тела изменяется с
изменением его положения относительно
Земли, но количественное отношение этих
физических тел, выраженное в количестве
материи, содержащейся в них, остается по¬
стоянным. В этом легко убедиться, если эти
куски сахара и железа положить на тарел¬
ки рычажных весов. Где бы эти" весы ни
находились — на любой высоте от поверх¬
ности Земли, на Луне, на Марсе и т. д., —
всюду они будут давать одинаковые пока¬
зания.
Спрашивается: какая сторона отношений
этих тел отражается в таком равновесии
рычажных весов? О весовом выражении
этих количественных отношений не может
быть и речи. Мы уже видели, что вес изме¬
няется с положением тел относительно Зем¬
ли. Но рычажные весы находятся в равно¬
весии! Несомненно, здесь проявляется
количественное отношение физических
тел, выраженное в количестве материи, со¬
держащейся в этих телах. Здесь мы отвле¬
каемся от всех остальных свойств физиче¬
ских тел и рассматриваем лишь одну их
количественную сторону, выраженную че¬
рез количество материи.
Физические опыты показывают, что в
указанных явлениях, опытах маеса тела
является постоянной величиной.
Естественно предположить, что ответ на
поставленный вопрос найден, а именно:
масса является выражением количества ма¬
терии, другими словами, масса является
мерой количества материи.
С помощью опытов, которые можно осу¬
ществить в практической деятельности
людей, мы приходим к выводу, что все су¬
ществующие в природе тела находятся в
таком отношении друг к другу, которое ха¬
рактеризуется количеством материи, содер¬
жащейся в этих телах. Физические явле¬
ния, в свою очередь, характеризуются ко¬
личеством материи, участвующей в них.
Масса, таким образом, выступает как ме¬
ра количества материи, содержащейся в
данном физическом теле или участвующей
в данном физическом явлении.
Сделанное обобщение не является слу¬
чайным, наоборот, они включает все х&*
рактерные в этом отношении свойства как
физических тел, явлений, элементарных ча¬
стиц, так и свойства полей (электрических
и магнитных), а также свойства электро¬
магнитной среды, ибо все эти формы про¬
явления материи находятся в количествен¬
ном отношении трут к другу. Закон сохра¬
нения и превращения материи служит
подтверждением этого обобщающего поня¬
тия, так как невозможно говорить о сохра¬
нении материи, но устанавливая количе¬
ственного отношения между ее различными
формами. Не случайно поэтому стремление
многих физиков говорить о законе сохра¬
нения массы; несомненно, что это является
следствием особенности, свойства массы
как меры количества материи. Известная
формула Е=тс2 также является подтверж¬
дением указанного обобщения понятия мас¬
сы как меры количества материи. Опыты
показали, что энергия, как форма проявле¬
ния материи, находится в определенном ко¬
личественном отношении с другими фор¬
мами ее проявления. Более того: именно
этот закон служит блестящим подтвер¬
ждением той мысли, что энергия матери¬
альна, ибо известно, что 1 грамм массы об¬
ладает энергией, равной 9.Ю20 эргам.
Рассмотрим возражения, которые обычно
выдвигаются против определения массы
как меры количества материи.
Первое возражение сводится к тому, что
определение массы как меры количества
материи не связано со способом измерения
этой физической величины. Многие физики
считают, что определение физической ве¬
личины должно находиться в зависимости
от способа ее измерения. Очень многие
именно так и формулируют все определения
физических величин. С такой точкой зре¬
ния нельзя согласиться потому, что она не
соответствует принципам диалектического
материализма. Приведем высказывание
В. И. Ленина по этому вопросу. «Что
значит дать «определение»? — пишет
В. И. Ленин.— Это значит прежде всего
подвести данное понятие под другое, более
широкое. Например, когда я определяю:
осел есть животное, я подвожу понятие
«осел» под более широкое понятие» (Соч.
Т. 14, стр. 133).
Следуя этим ленинским указаниям, мы
должны при определении любых понятий
поступать так, чтобы одно, более узкое
понятие подводилось под другое, более ши¬
рокое.
С другой стороны, необходимо учиты¬
вать, что любое понятие является обобще¬
нием, следовательно, оно должно охваты¬
вать возможно большее число явлений с

204
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
одинаковыми общими свойствами. Способ
измерения физической величины, как ви¬
дим, никакого отношения не имеет к фор¬
мулированию понятия вообще и, в частно¬
сти, к формулированию понятия массы.
Второе возражение против указанного
определения массы сводится в тому, что
якобы отсутствует способ измерения коли¬
чества материи. Сторонники этого взгляда
утверждают, что если бы имелся способ
непосредственного измерения количества
материи, например, по числу атомов, элек¬
тронов, протонов или других частиц и т. д.,
тогда определение массы как меры количе¬
ства материи было бы приемлемо. Однако
такой способ измерения не является мерой
количества материи. Предлагаемый способ
может служить для счета элементарных ча¬
стиц, а не для измерения количества ве¬
щества, материи. Этим способом нельзя
определить количество материи, содержа¬
щееся в одном электроне или нейтроне.
Третье возражение заключается в том,
что объявляется непонятным термин «ко¬
личество материи». Подобная аргументация
возражений исходит от субъективного идеа¬
листа Маха. Сравним высказывания про¬
тивников определения массы как меры ко¬
личества материи с тем, что писал по это¬
му вопросу Мах. Вот его слова: «Прежде
всего мы не видим в «количестве материи»
представления, которое было бы способпо
объяснить и иллюстрировать понятие мас¬
сы, ибо оно само не обладает достаточной
ясностью. Мы можем это сказать и в том
случае, если мы, подобно некоторым авто¬
рам, дойдем до счета гипотетических ато¬
мов» («Механика», стр. 181).
Возражая против определения массы как
меры количества материи, некоторые фи¬
зики спрашивают: какая эта материя —
абстрактная или конкретная физическая?
Понятие материи в марксистско-ленин¬
ской теории означает объективную реаль¬
ность, существующую независимо от че¬
ловеческого сознания и отражающуюся в
ощущениях человека. Следовательно, объ¬
ективная реальность, данная нам в ощуще¬
ниях, есть развивающийся материальный
мир, физический мир, который характери¬
зуется как с качественной, так и с количе¬
ственной стороны. Мы употребляем слова
«много» или «мало», «очень много» или
«очень мало» и т. д., выражая ими количе¬
ство материи, содержащейся в данном теле
или участвующей в данном физическом
явлении.
Что представляет собой эта материя?
Каково ее физическое строение? Ответ на
этот вопрос сформулируем о точки зрения
физики как науки, так как философское
понимание материи уже рассмотрено выше.
В одном случае это будет вещество. Такое
понимание справедливо для молекулы, ато¬
ма, для всех элементарных частиц включи¬
тельно; в другом случае — электричество и
электрическое поле, магнетизм и магнит¬
ное поле, тяготение и гравитационное по¬
ле; сюда же отнесем еще недостаточно ис¬
следованную материальную среду — мате¬
риальные частицы, определяющие проч¬
ность ядра атома и силы взаимодействия
между ядерными частицами.
Таким образом, понятие материи в физи¬
ке имеет чрезвычайно широкий смысл. Оно
включает, разумеется, и вещественную
форму материи, вещество, тела. Следова¬
тельно, не будет ошибкой употреблять при
истолковании свойств корпускулярной,
дискретной формы материи понятие массы
как меры количества вещества. Но это¬
го нельзя делать при употреблении указан¬
ного понятия в отношении поля, электро¬
магнитной среды и т. д. При рассмотрении
этих явлений следует пользоваться поня¬
тием массы как меры количества мате¬
рии.
С точки зрения физики мы не можем
дать исчерпывающий ответ на поставлен¬
ный вопрос, и это вполне естественно, так
как природа безгранична, а ее познание
бесконечно. Здесь существенно важно от¬
метить лишь то, что в связи с углублением
познания материи раскрываются все новые
ее свойства, изменяются или совсем отбра¬
сываются старые представления о ней, за¬
меняясь новыми, соответствующими объек¬
тивным закономерностям развивающейся
материи, развивающегося физического мира,
а также степени проникновения человече¬
ской мысли в тайны природы,— другими
словами, уровню развития науки.
В этом смысле понятие «количество ма¬
терии» заслуживает серьезного внимания и
позволяет коренным образом уточнить не¬
которые представления современной физи¬
ческой науки.
Вместо глубокого исследования этого по¬
нятия многие физики утверждают, что
ньютоновское понятие массы сыграло свою
положительную историческую роль и со¬
храняло свое значение лишь до конца
XIX века, а далее оно устарело, заменилось
понятием инертности тел. По мнению этих
физиков, в физических явлениях при боль¬
ших скоростях движения играет решаю¬
щую роль не материальная среда, а инерт¬
ность.
Но как быть в таком случае с магнитны¬
ми и электрическими полями, ведь они
не являются материальными телами, не
обладают корпуекуляфными свойствами, а
выражают свойство непрерывности, беско¬
нечности материи?
Исследуя инерцию электрона, движуще¬
гося со скоростью, приближающейся к ско¬
рости света, мы не находим ответа на эти
вопросы, ибо электрон, движущийся со

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
205
скоростью 100 ООО км/сек., и электрон,
движущийся со скоростью 200 ООО км/сек.,
никаких признаков инертности не прояв¬
ляют, так как оба они перемещаются рав¬
номерно и прямолинейно, а между тем во
время такого их движения масса второго
электрона значительно больше массы пер¬
вого.
Движение электрона можно уподобить
элементарному электрическому току. Тогда
мы можем установить, что с увеличением
скорости электрона увеличивается и сила
тока, следовательно, в месте прохождения
электрона будет увеличиваться интенсив¬
ность магнитного поля. Возбуждение маг¬
нитного поля около движущегося электрона
увеличивается с увеличением скорости
электрона: чем больше скорость электрона,
тем больше материи участвует в этом дви¬
жении.
Если мы будем иметь два равномерно
движущихся электрона, но скорости движе¬
ния их будут различны, то можно утвер¬
ждать, что около электрона, движущегося с
большей скоростью, будет возникать более
интенсивное магнитное поле, чем около
электрона, движущегося с меньшей ско¬
ростью. £то означает, что в данных явле¬
ниях участвует различное количество ма¬
терии: в одном случае больше, а в дру¬
гом — меньше.
В этом движении, как видим, участвует
не только элементарная частица, как это
имеет место в физике малых скоростей, но
и поля; в зависимости от увеличения ско¬
рости движущегося электрона возбуждает¬
ся электромагнитная среда, которая также
принимает участие в движении электрона.
Все эти особенности вполне учитывают¬
ся при выяснении понятия массы как м-еры
количества материи, но они не могут учи¬
тываться при определении массы как меры
инерции.
Как видим, явлениям электромагнитного
происхождения с помощью понятия массы
как меры количества материи может быть
дано научное объяснение; эти же явления
с помощью понятия массы как меры инер¬
ции объяснить невозможно, поскольку
инерция проявляется лишь при изменении
скорости, а в приведенных примерах ско¬
рость остается величиной постоянной.
Теперь можно решить вопрос и о том,
что будет правильнее (в случае прямоли¬
нейного равномерно-ускоренного движе¬
ния электрона): утверждение, что инерция
электромагнитного поля увеличивается, или
утверждение, что в этом явлении участвует
тем большее количество материи, чем
больше скорость движущегося электрона.
С первым утверждением нельзя согла¬
ситься, так как понятие инерции является
понятием качественным, инерция не яв¬
ляется величиной, хотя она и представляет
собой свойство материи. Поэтому выраже¬
ния «инерция увеличивается, инерция
уменьшается, много ли инерции в данном
теле или электроне или мало ее, электрон
обладает большой инерцией» являются не¬
правильными. Инерция электрона являет¬
ся свойством, установленным по аналогии
с механической инерцией. Следует отме¬
тить, что в движении электрона проявляет¬
ся свойство, напоминающее инерцию, но
это свойство зависит от массы электрона и
массы электрического и магнитного полей,
участвующих в этом движении. Во всяком
случае, мы здесь имеем дело с такими фор¬
мами материи, в которых свойство инерции
нельзя проследить по аналогии с механи¬
ческой инерцией.
Второе утверждение будет правильным
и научным, ибо масса как мера количества
материи, участвующей в этом явлении,
объективно отражает его, а что отражает
понятие электромагнитной инерции, невоз¬
можно представить. Определение понятия
инерции, сформулированное для механиче¬
ских явлений, совершенно непригодно для
объяснения электромагнитных явлений, в
которых существенную роль играют не
только элементарные частицы, но и элек¬
трические и магнитные поля. Проводить
аналогию между механическими и электро¬
магнитными явлениями, как это часто
делается, тоже неправильно. Таким обра¬
зом, рассмотрение этого последнего вопроса
убеждает нас еще раз в правильности опре¬
деления массы как меры количества мате¬
рии.
Что касается других электромагнитных
явлений, ядерных реакций, явлений, ха¬
рактеризующих взаимную связь и взаимо¬
действие элементарных частиц с электро¬
магнитной средой, превращения пары по¬
зитрон-электрон в фотон (квант) и других,
которые в этой статье не рассматривались,
то они также объясняются с помощью по¬
нятия массы как меры количества мате¬
рки.
В заключение следует отметить, что
определение массы является проблемой не
только физической, но и методологической.
После Ньютона, который в своих работах
не употреблял понятия «масса», а пользо¬
вался выражением «количество материи» в
смысле меры материи, все попытки опреде¬
лить понятие массы физическими способа¬
ми, главным образом по способу измере¬
ния массы на основе второго или третьего
законов механики, на основе формулы
Е=тс2, а также на основе использования
свойства инерции кончались неудачей.
Необходимо признать, что в любом опре¬
делении понятия массы, лишенном указа¬
ния на количество материи или отри¬
цающем массу как меру количества мате¬

206
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
рии, заинтересованы сторонники идеали¬
стической философии.
При исследовании материальных процес¬
сов физического мира К. Маркс и Ф. Эн¬
гельс уделяли достаточно внимания вскры¬
тию и установлению понятия количества,
а также вскрытию количественных отно¬
шений между различными телами. Это сви¬
детельствует о том, что в современной фи¬
зике понятие массы как меры количества
материи является единственно правильным
определением, имеющим прочные материа¬
листические основания.
Короче говоря, если мы признаем мате¬
рию, существующую объективно, независи¬
мо от нашего сознания и действующую на
наши ощущения, то мы должны признать
и количество материи. Признав его, мы
должны согласиться и с тем, что суще¬
ствует мера количества материи, которая
имеет различные проявления. Из всех этих
проявлений наиболее общей мерой количе¬
ства материи служит масса.
Масса как мера
Советскими физиками и философами бы¬
ла проведена большая работа по борьб-е с
идеалистическими воззрениями на массу,
имеющими широкое распространение среди
буржуазных ученых. Сущность этих воз¬
зрений состоит в том, что представление о
материи совершенно изгоняется из физики
и масса, как величина, характеризующая
проявление материи, или растворяется в
отношении ускорений взаимодействующих
тел или рассматривается как один из спо¬
собов для характеристики энергии.
Реакционность этих попыток несомнен¬
на, так ка.к они сводят материю к движе¬
нию.
В настоящей статье мы не будем оста¬
навливаться на разборе этих уже опроверг¬
нутых воззрений, а перейдем к рассмотре¬
нию представлений о массе, имеющих рас¬
пространение в нашей литературе, авторы
которых рассматривают массу как свойство
материи.
Прежде всего отметим, что масса свой¬
ственна всем изученным формам материи,
так что ее нельзя рассматривать как нечто
незначительное. В то же время каждое те¬
ло обладает инерцией, и динамика показы¬
вает нам, что инерция прямо пропорцио¬
нальна массе, поэтому масса, безусловно,
является мерой инерции, но этим не исчер¬
пывается основное содержание понятия
массы.
Рассмотрим это подробнее. В повседнев¬
ном обиходе мы пользуемся понятием коли¬
чества вещества. Всякий знает и проверил,
Чтобы обсуждение понятия массы было
предметным и плодотворным, противники
определения массы как меры количества
материи должны указать на конкретные
физические факты и явления, в которых
это понятие не оправдывается, а приводит
к осложнениям и противоречиям, подобно
тому, как это наблюдается при объяснении
физических явлений путем применения по¬
нятия массы как меры инерции.
Формулирование определений имеет глу¬
бокое научно-познавательное значение.
Рассматривая с этой точки зрения зна¬
чение вопроса о массе, мы приходим к
выводу, что понятие массы как меры коли¬
чества вещества, материи является науч¬
ным понятием, соответствует марксистско-
ленинской теории познания, дает материа¬
листическую основу для объяснения яв¬
лений, исследуемых современной физи¬
кой.
Н. Е. БУДТОВ
количества материи
так сказать, на опыте, что количество ве¬
щества хлеба в двух килограммах в два
раса больше, чем в одном, и ни у кого ас
возникает сомнения в том, что здесь дей¬
ствительно в два раса больше именно ве¬
щества, а не только меры инерции.
В наших планах развития промышленно¬
сти всегда указывается определенное коли¬
чество железа, нефти, угля, которое необ¬
ходимо получить, и здесь также никто не
сомневается, что речь идет именно о коли¬
честве вещества этого вида, например, же¬
леза, угля, нефти. Это количество характе¬
ризуется массой и выражается, напри¬
мер, в тоннах.
Значит, здесь масса явно представляет
собой меру вещества.
Таких примеров можно привести сколь¬
ко угодно. Все это, конечно, известно каж¬
дому. Но в том-то и дело, что этому не при¬
дают принципиального значения, считая
такое понимание массы уделом «грубой»
практики, а мы настаиваем именно на
принципиальной правильности такого
«практического» понимания массы.
Колебания в понимании природы массы
вызваны тем, что быстрое развитие физи¬
ки в течение последних пятидесяти лет
разрушило метафизические взгляды на ма¬
терию, как на что-то простое, построенное
из неких первоатомов, разрушило веру в
возможность познания конечных причин
всего окружающего. Этот переворот послу¬
жил причиной чисто ревизионистского под¬

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
207
хода к массе, сводящего ее только к мере
инерции.
Эта ревизия начинается с завуалирован¬
ного отрицания самой возможности суще¬
ствования меры количества материи. По¬
добный взгляд особенно ярко проявляется
в понимании некоторыми авторами закона
сохранения материи.
Так, например, Н. Ф. Овчинников в сво¬
ей статье, помещенной в сборнике «Фило¬
софские б опросы современной физики», пи¬
шет: «Представление о массе как о коли¬
честве материи давало (до конца XIX ве¬
ка.— А. М.) возможность формулировать
этот закон как закон сохранения массы.
Такая конкретная формулировка закона со¬
хранения материи... была у Ломоносова, ко¬
торый дал этому закону строгое экспери¬
ментальное обоснование. Поскольку поня¬
тие массы вплоть до конца XIX века в той
или иной мере отождествлялось с понятием
материи, необходима со всей силой под¬
черкнуть, что закон сохранения массы яв¬
лялся естественно-научным обоснованием
материалистического мировоззрения...
С точки зрения современных представ¬
лений, закон сохранения материи включает
в себя сохранение и превращение всех ос¬
новных свойств материи: массы,
энергии, количеств движения, момента ко¬
личества движения. К числу этих законов,
может быть, следует отнести и закон со¬
хранения заряда» (стр. 454—455).
Вопрос о сохранении количества материи
заменен здесь вопросом о сохранении тех
или иных ее свойств. Правильно ли это?
Мы считаем, что нет, и вот в силу каких
соображений. Одно из основных положений
марксистской философии гласит, что всем
телам, явлениям, процессам нашего мира
свойственна как качественная, так и ко¬
личественная определенность. По мнению
же Н. Ф. Овчинникова, материя является
носителем неисчерпаемого многообразия
свойств и совершенно лишена количествен¬
ной определенности.
В трудах классиков марксизма мы нахо¬
дим прямые указания на количественную
определенность материи как таковой со¬
вершенно так же, как высказывания о ко¬
личестве движения, хотя движение столь
же качественно неисчерпаемо, как и мате¬
рия. Энгельс писал: «Закон перехода ко¬
личества в качество и обратно. Закон этот
мы можем для наших целей выразить та¬
ким образом, что в природе качественные
изменения — точно определенным для каж¬
дого отдельного случая способом — могут
происходить лишь путем количественного
прибавления либо количественного убав¬
ления материи или движения (так назы¬
ваемой энергии)... Таким образом, невоз¬
можно изменить качество какого-нибудь те¬
ла без прибавления или отнятия материи
либо движения, т. е. без количественного
изменения этого тела» («Диалектика приро¬
ды», стр. 39). И далее, поясняя, Энгельс
пишет: «Как стлючен Ееселящий газ (за¬
кись азота N20) от азотного ангидрида
(пятиокиси азота N2O3)... А между тем вое
отличие между ними по составу заклю¬
чается в том, что во втором теле в пять
раз больше кислорода, чем в первом...»
(там же, стр. 41).
Энгельс совершенно четко и определенно
говорит здесь о количестве материи. В рас¬
смотренном примере он в качестве меры
для конкретной «кислородной формы» ма¬
терии выбирает «атом кислорода». Итак,
мы можем для любой формы материи ука¬
зать свою «естественную» меру количе¬
ства, например, литр воды, килограмм же¬
леза, протон, электрон и т. д., совершенно
так же, как для различных видов энергии:
килограммометр, джоуль, калория и т. д.
Сторонники представления о массе как о
мере инерции считают, что взгляд на массу
как на меру количества материи, который
практически единодушно разделялся всеми
до конца XIX века, являлся следствием ме¬
тафизического понимания материи вообще,
так как последняя мыслилась состоящей из
однородных атомов. Например, Н. Ф. Ов¬
чинников пишет: «Старая физика полага¬
ла, что материя состоит из неизменных,
раз навсегда данных, абсолютно неделимых
атомов, из которых построены все тела
природы. Эта точка зрения была положена
в основу физики, в частности в основу
ньютоновской меха,ники. Количество мате¬
рии Ньютон называет массой. Тела, состоя¬
щие, согласно Ньютону, из неизменных
атомов, имеют тем большее количество ве¬
щества, чем больше атомов умещается в
том или ино-м теле. Количество вещества
находит свою меру в массе, измеряемой
произведением плотности тела на его объ¬
ем. Это ньютоновское понятие массы сыгра¬
ло свою положительную историческую роль
и сохраняло свое значение вплоть до конца
XIX в. Н соответствии с уровнем развития
естествознания оно служило естественно¬
научному обоснованию материалистическо¬
го мировоззрения» (журнал «Физика в
школе» N° 3 за 1952 год, стр. 10—11).
Н. Ф. Овчинников полагает, что только
потому, что материя считалась чем-то од¬
нородным, можно было говорить о некоей
всеобщей мере количества материи. Исходя
же из современных данных науки, уста¬
навливающей бесконечное разнообразие
форм материи, дается, в сущности, вывод
об отсутствии количественной меры мате¬
рии вообще, независимо от того, будет ли
этой мерой масса или что-либо другое.
Конечно, количественная определенность
(мера) любого предмета, свойства, явления

208
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
или процесса строится только на базе еди¬
ной, качественной сущности.
Но действительно ли современная наука
отвергает единство различных качествен¬
ных форм материи? Конечно, нет. Наука в
своем развитии, раскрывая все новые и но¬
вые свойства материи, не отделяет различ¬
ные ее формы друг от друга, а, наоборот,
устанавливает их единство и взаимосвязь.
•В ходе исторического развития было до¬
казано единство агрегатных состояний ве¬
щества. Развитие химии привело к доказа¬
тельству единства различных его форм. На¬
пример, считавшиеся такими удаленными
уголь и ализарин оказались тесно связан¬
ными. Все огромное многообразие химиче¬
ских соединений оказалось состоящим из
сравнительно небольшого числа элементов.
В течение большого промежутка времени
атомы, составляющие данный элемент, счи¬
тались ничем не связанными с атомами дру¬
гого элемента. Это обстоятельство использо¬
валось различными реакционными филосо¬
фами для отрицания единства материи во¬
обще.
Однако открытие Менделеевым периоди¬
ческого закона показало, что казавшиеся
совершенно случайными и отрывочными
явлениями природы химические элементы
образуют на деле стройную единую си¬
стему.
Открытие радиоактивности, а затем ис¬
кусственного взаимопревращения атомов
позволило Д. Д. Иваненко выдвинуть про¬
тонно-нейтронную теорию строения ядра,
окончательно разрушившую представление
об изолированности химических элементов
друг от друга. В результате изучения элек¬
трических и магнитных явлений были от¬
крыты электрические и магнитные поля—
образования, не подчиняющиеся законам
классической механики, вследствие чего их
долго рассматривали как нечто нематери¬
альное. Их материальность была доказана
опытами и работами выдающихся русских
ученых А. С. Попова и П. Н. Лебедева.
Новые формы материи — поля — оказа¬
лись очень распространенными и тесно свя¬
занными с другими формами материи. От¬
крытие превращения света (электромаг¬
нитных волн) в пары электрон-позитрон и
обратно явилось новым замечательным под¬
тверждением основного тезиса марксистской
философии о единстве материального мира.
Таким образом, наука дает все новые под¬
тверждения гениальных слов Энгельса:
«Действительное единство мира состоит в
его материальности». Из доказанного на¬
укой единства и взаимного превращения
форм материи вытекает существование ее
единой количественной меры.
Действительно, опыт показывает, что
все эти превращения форм материи проис¬
ходят в строго количественных соотноше¬
ниях. Например, для получения молекулы
воды требуется один атом кислорода и два
атома водорода. При этом реакция сопро¬
вождается выделением света, который уно¬
сит определенное количество материи и
энергии. Наоборот, при поглощении света в
том количестве, которое было вначале
испущено, произойдет разложение воды на
водород и кислород.
Следовательно, можно практически уста¬
новить связь между «единицей» меры ко¬
личества воды — молекулой — и «едини¬
цами» меры количества водорода, кислоро¬
да, овета. Аналогично в прошлом столетии
была установлена связь между единицами
количества движения разной формы.
Таким образом, единство материи дает
возможность установить и единую меру ко¬
личества материи. Именно это является од¬
ной из основных причин глубокого про¬
никновения математики в современную фи¬
зику.
Сторонники взгляда на массу как на ме¬
ру инерции, борясь против метафизическо¬
го понимания материи, против игнорирова¬
ния ее качественного многообразия и неис¬
черпаемости свойств, попали в другую
крайность, отрицая, по существу, коли¬
чественную определенность материи.
Передовая советская наука отбросила ис¬
торически обусловленную метафизичность
взглядов Ньютона и других ученых, рабо¬
тавших над созданием классической физи¬
ки, но она сохранила материалистическое
понимание природы, подняла его на выс¬
шую ступень, вооружила диалектическим
методом.
В частности, упрощенное понимание
единства материи в смысле однородности
составляющих ее частиц наша наука заме¬
нила стройным учением о единстве и взаи-
мопревращаемости самых разнообразных
форм материи.
Опираясь на доказанное наукой единство
и взаимопревращаемость материи, мы дела¬
ем основной для рассматриваемого нами во¬
проса вывод о существовании общей меры
количества материи.
Что же нужно принять за меру количе¬
ства материи? Мы считаем, что такой ме¬
рой является масса, поскольку масса свой¬
ственна всем изученным формам материи и
сохраняется при всех превращениях, при
которых полностью изменяются физиче¬
ские, химические и прочие свойства.
Может ли, например, сохранение массы
служить доказательством сохранения ве¬
щества? Да, может. Это подтверждает весь
двухвековой опыт химии, вся колоссальная
практика химической промышленности.
Современная физика внесла большие из¬
менения в закон сохранения вещества. Всем
известно, что при многих химических ре¬
акциях, например, при горении дров, про¬

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
209
исходит выделение света. Свет является
одной из форм материи, поэтому, излучаясь
в процессе горения, он уносит определен¬
ное количество материи.
Если при сгорании дров количество уно¬
сящейся материи ничтожно, то при ядер-
ных реакциях оно весьма велико, и здесь
легко проверить, что количество вещества
перед реакцией больше количества веще¬
ства, остающегося после реакции. В част¬
ности, при превращении пары в два гамма-
кванта у нас вообще не остается вещества
(веществом принято считать формы мате¬
рии, обладающие массой покоя). Спраши¬
вается: что происходит при такой реакции
с массой тел?
Из работ знаменитого русского физика
П. Н. Лебедева вытекает, что свет так же
обладает массой, как и вещество (см.
статью С. И. Вавилова в газете «Правда»
от 5 января 1949 года). При ядерной ре¬
акции, например, при распаде урана, мас¬
са вещества до распада равняется, как по¬
казал опыт, массе образовавшихся веществ
плюс масса излучения, выделившегося при
реакции. Огромное количество других пре¬
вращений, в том числе и превращения ве¬
щества в свет и обратно, подтверждает со¬
хранение массы. Если идеалисты видят в
этих превращениях электронов и позитро¬
нов в излучение исчезновение материи, то
этому мы противопоставляем представление
о свете как об одной из форм материи,
а сохранение количества материи мы дока¬
зываем практически, устанавливая, напри¬
мер, сохранение массы.
Соответствует ли сохранение массы со¬
хранению материи? Опираясь на колоссаль¬
ный фактический материал, мы можем от¬
ветить, что в рамках изученных форм ма¬
терии это безусловно верно. И пока нет ни¬
каких предпосылок к тому, что это поло¬
жение будет опровергнуто.
В настоящее время все «элементарные
частицы» могут быть превращены лабора¬
торным путем друг в друга, за исключе¬
нием, пожалуй, нуклонов, превращение ко¬
торых в другие частицы нужно считать де¬
лом сравнительно недалекого будущего.
Нельзя отрицать принципиальную воз¬
можность превратить любое тело, например,
в рой электронов, причем число их будет
строго пропорционально массе тела.
Так единство и взаимопревращаемость
форм материи ведут к возможности уста¬
новления единой количественной меры ма¬
терии в форме числа электронов.
Представление о массе как о мере ко¬
личества материи до детального изучения
явлений электромагнетизма тесно перепле¬
талось с представлением о неизменности
массы, что оказалось неверным. Опыт по¬
казал, что масса электрона становится тем
больше, чем больше его скорость.
14.	«Вопросы философии» № 2.
Считалось одно время, что это свой¬
ственно только заряженным частицам.
Теория относительности показала, что
масса возрастает у всех тел в одинаков:Й
степени по закону
где то — масса покоя, v — скорость тела,
с — скорость света. Из формулы видно, что
когда скорость тела мала, его масса прак¬
тически остается постоянной и равной мас¬
се покоя, когда же скорость тела прибли¬
жается в скорости света, масса этого тела
стремится к бесконечности. В настоящее
время созданы специальные установки, в
которых скорость частиц возрастает на¬
столько, что масса их увеличивается в
сотни раз.
Можно ли сказать, что здесь нарушается
закон сохранения массы? Нет, возрастание
массы частицы связано с потерей равно¬
го количества массы разгоняющим телом
или полем. Это видно хотя бы на примере
распада ядра урана, при котором началь¬
ная масса покоящегося ядра равна сумме
масс разлетающихся осколков, с учетом за¬
висимости массы от скорости. Таким обра¬
зом, и в данном случае выполняется закон
сохранения массы.
Можно ли сказать, что в данном случае
масса остается мерой количества материи?
Ответ на этот вопрос дает следующий опыт:
электрон, масса которого в движущемся со¬
стоянии в три раза больше массы покоя,
при торможении в пластинке может поро¬
дить пару электрон-позитрон, в результате
чего мы получаем три частицы, двигающие¬
ся с малыми скоростями, причем сумма их
масс покоя будет равна массе летевшего
вначале электрона. При этом состояние
пластинки, в которой происходило тормо¬
жение, не меняется. Таким образом, и в
данном случае масса является мерой коли¬
чества материи.
Рассматривая массу лишь как меру инер¬
ции, противопоставляя ее количеству ма¬
терии, мы не смогли бы найти никаких пу¬
тей к объяснению рассмотренного явле¬
ния.
Если бы механическое движение было
абсолютным, как это считалось, например,
в механике электронов Лоренца, то возра¬
стание массы при увеличении скорости но¬
сило бы абсолютный характер и, как по¬
казывает описанный выше опыт, возраста¬
нию массы соответствовало бы абсолютное
возрастание материи, образующей данное
тело.
Доказанная же теорией быстрых движе¬
ний относительность равномерного механи¬
ческого движения заставляет смотреть на

210
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
вещи несколько иначе. По отношению к
различным системам отсчета масса тела
оказывается различной. Метафизики смот¬
рят на это явление как на беспричинное
возникновение и исчезновение массы, де¬
лая отсюда вывод, что ее нельзя рассмат¬
ривать как меру количества материи. Но
подобный взгляд совершенно неправилен.
Конечно, различные иорданы, барнеты и
прочие идеалисты пытаются делать именно
такой вывод и на основании этого вообще
выбрасывают за борт материю, но это трюк
такого же порядка, как пресловутое обра¬
щение массы в энергию.
Относительность массы говорит лишь о
том, что она определяется не только самим
телом, но и всей системой тел, к которой
оно принадлежит.
Очевидно, этот вывод не зависит от то¬
го, является ли масса мерой материи или
мерой инерции, которая, кстати, рассмат¬
ривается всеми физиками как сохраняю¬
щаяся величина, хотя сторонники этого
взгляда не пытаются найти его подтверж¬
дения.
Таким образом, зависимость массы от
скорости не дает никаких поводов для отри¬
цания ее как меры материи. Позднее мы
еще вернемся к этому вопросу и уточним
все относящиеся сюда соображения.
Но не только это заставляет нас рассмат¬
ривать массу как меру материи. Изложен¬
ное выше (утверждение подтверждается
следующим соображением: если масса —
мера количества материи, то она должна
проявляться в тех процессах, которые свой¬
ственны абсолютно всем формам материи, и
это действительно так.
Философия учит, что материя неразрыв¬
но связана с движением. Действительно, в
любом теле мы имеем огромное многообра¬
зие форм движения: тепловое движение мо¬
лекул, колебание атомов в молекуле, дви¬
жение электронов внутри молекулы и внут¬
ри атомов, составляющих молекулу, дви¬
жение внутри ядра, движение, связанное
с «элементарными» частицами, составля¬
ющими атом, и т. д. Физика установила,
что «собственная» энергия тела, которая
может рассматриваться как оумма энер¬
гий указанных форм движения, прямо
пропорциональна массе:
Ео = то С-.
Если мы рассматриваем двигающиеся
тела, то и в этом случае
Е= тс2.
Все согласны с тем, что это соотноше¬
ние, связывающее энергию и массу, яв¬
ляется отражением взаимосвязи и нераз¬
рывности движения и материи.
По нашему мнению, это соотношение
имеет тот смысл, что данному количеству
материи, характеризуемому массой, соот¬
ветствует определенное количество движе¬
ния, характеризуемое энергией. Но некото¬
рые философы, как, например, Н. Ф. Овчин¬
ников, считают, что «выражение Е=тс2,
которое явилось прямым результатом опы¬
тов П. Н. Лебедева, стало тем общим зако¬
ном взаимосвязи инертных свойств о дви¬
жением, который справедлив не только для
света, но и для любого другого материаль¬
ного объекта, обладающего массой» (жур¬
нал «Физика в школе» Яг 3 за 1952 год,
стр. 14).
Посмотрим, к чещ ведет такое понима¬
ние взаимосвязи массы с энергией.
'В той же статье Н. Ф. Овчинникова мы
читаем: «Понятие массы выражает собой
одно из существенных свойств материи в
любой ее форме, а именно: свойство инерт¬
ности. Конечно, в случае движения макро¬
скопических тел с малыми скоростями оста¬
ются справедливыми законы старой меха¬
ники. В этих пределах можно, следователь¬
но (?! — А. М.), рассматривать массу как
меру количества вещества и как меру инер¬
ции, изменение которой можно не
принимать во внимание ввиду
его ничтожной малости» (там
же. Разрядка моя.— А. М.).
Отсюда вытекает, что масса покоя яв¬
ляется мерой количества вещества, обра¬
зующего тело, и что при возрастании ско*
рост и количество вещества остается тем
же, а мера инерции изменяется. Получает¬
ся, что масса оказывается зависящей
только от движения при полной индиффе¬
рентности материи. И, следовательно, одно
из двух: или масса — субстанция, опреде¬
ляющая энергию, или, наоборот, энергия —
субстанция, определяющая массу. Учиты¬
вая неоднократные заявления Н. Ф. Овчин¬
никова, что масса зависит от движения,
мы приходим к выводу, что движение, или
энергия, есть субстанция.
Н.	Ф. Овчинников и другие философы во
многих местах высказывают мысль, что
определение массы как меры количества
материи «является частным случаем более
общего понимания массы как меры инер¬
ции» и что это определение пригодно лишь
при условиях, когда можно пренебречь
изменением массы вследствие изменения
внутренней инерции тела и когда скорость
тела значительно меньше скорости света.
Из этого вытекает, что порождение пары
при торможении электрона является актом
творения из ничего, ибо при (увеличении
скорости «количество материи в основном
не меняется» и это количество исчерпы¬
вается массой покоя.
Неправильный взгляд на массу как на
меру инерции приводит Н. Ф. Овчинникова
к такого рода высказываниям: «При дви¬

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
211
жении электрона вокруг него создается
магнитное поле, для создания которого не¬
обходимо совершить определенную работу»
(там же, стр. 13). Выходит, что материя —
магнитное поле — создается работой, то
есть в результате превращения определен¬
ного количества движения.
В чем причина таких ошибочных утвер¬
ждений? Может быть, в неудачных выра¬
жениях Н. Ф. Овчинникова или С. Мелго-
хина 1см. его статью в «Учительской газе¬
те» от 9 июля 1952 года)? Нет! Здесь дело
в принципиальной порочности взгляда на
массу как на меру инерции, взгляда, при¬
водящего к тому, что масса отрывается от
материи и превращается в самостоятель¬
ную сущность.
Резюмируя, можно сказать, что фило¬
софскому тезису о неразрывной связи мате¬
рии и движения соответствует физический
закон о взаимосвязи между физической
мерой количества материи — массой и фи¬
зической мерой количества движения —
энергией.
Все изученные формы материи способны
при определенных условиях перемещаться
в пространстве как ц е л о е. Это движе¬
ние называется механическим.
Изменение всякого механического дви¬
жения происходит только в результате
совершения определенной работы. Это яв¬
ляется проявлением закона сохранения и
превращения энергии.
В механике неуничтожимость движения
выступает осязаемо как инерция, как «со¬
противление» тела изменению состояния
его движения. Однако вне круга механиче¬
ских явлений об инерции не говорят, так
как здесь, в сущности, нет противопостав¬
ления одного тела (разгоняющего) другому
(разгоняемому). Уже в области квантовой
механики нельзя, как правило, говорить об
инерции частиц в обычном смысле, что
ясно выявляется хотя бы при рассмотрении
дифракции электронов.
Энгельс, набрасывая план «Диалектики
природы», писал: «Механика: точкой
отправления для нее была инерция, яв¬
ляющаяся лишь отрицательным выражени¬
ем неуничтожимости движения;
3) физика — переходы молекуляр¬
ных движений друг в друга» («Диалектика
природы», стр. 1. Разрядка моя.— А. М.).
Таким образом, область применения по¬
нятия инерции Энгельс четко ограничивает
механикой, рассматривая инерцию лишь
как частное проявление сохранения движе¬
ния.
Исходя из данных квантовой механики,
мы можем утверждать, что инерция появ¬
ляется только при определенной величине
материальных объектов и достаточной
плавности изменения действующих на них
полей и поэтому инерцию нельзя рассмат¬
ривать как что-то столь же общее и фун¬
даментальное, как материя, движение, про¬
странство, время.
Беда сторонников взгляда на массу как
на меру инерции состоит в том, что они
абсолютизировали понятие инерции, пре¬
вратили его в самостоятельную сущность,
исказив тем самым и но форме и по суще¬
ству понимание инерции, данное Энгель¬
сом. Особенно ярко это проявилось в упо¬
мянутой выше статье С. Мелюхина «Масса
и энергия», где он писал: «Масса тел несо-
творима и неразрушима, она лишь может
переходить из одного состояния в другое,
в соответствии с превращением форм мате¬
рии. Среди многообразных свойств тела
масса является одним из важнейших
свойств, которое определяет другие
свойства» («Учительская газета» от
9 июля 1952 года. Разрядка моя.— А. М.).
Всем формам материи, изученным до на¬
стоящею времени, свойственно взаимное
притяжение. Оно объясняется тем, что
каждое тело окружено особой формой мате¬
рии — полем тяготения. Общая теория
относительности показала, что состояние
поля тяготения определяет свойства про¬
странства и времени. Напряженность поля
тяготения определяется, в свою очередь,
массой тел, с которыми оно связано, его
движениями и геометрической формой.
Пз вышесказанного вытекает, что все
основные атрибуты материи выражаются в
физике через массу. Это весьма важный до¬
вод в пользу массы как меры количества
материи.
В заключение отметим еще одну неболь¬
шую деталь. Сторонники взгляда на массу
как на меру инерции превратили инерцию,
являющуюся одним из проявлений массы,
в ее единственную сущность. Но масса
является мерой инерции только при посту¬
пательном движении, в других случаях, на¬
пример, при вращательном движении,
мерой инерции являются такие величины,
как моменты инерции и т. п.
В таком случае возникает естественный
вопрос: почему при всех преобразованиях
материи масса сохраняется, в то время как
прочие меры инерции не сохраняются?
Почему именно эта мера инерции связа¬
на с энергией соотношением Е = тс2, по¬
чему она входит в уравнение гравитации?
На все это, конечно, нельзя дать доста¬
точно разумного ответа.
Наконец, если смотреть на массу лишь
как на меру инерции, то эту «неинерцион¬
ную» маслу нужно было бы в принципе
отличать от массы, создающей поле тяго¬
тения, которой следовало бы дать назва¬
ние «тяготеющей» или «тяжелой». Массу,
участвующую в соотношении Е = тс \
пришлось бы назвать «энергетической», а

212
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
ту, что участвует в наших пятилетних
планах, «хозяйственной» и т. д.
Принять положение о том, что масса
есть просто мера инерции,— значит раз¬
бить одно целое на бесконечное количество
частей. При этом создается картина, очень
напоминающая ту, которая была на заре
развития учения об электричестве. Тогда
тоже было электричество гальваническое,
вольтаническое, животное, статическое
и т. д.
* * *
Перейдем к рассмотрению вопроса о том,
какие уточнения необходимо сделать в по¬
нимании массы как меры количества ма¬
терии, учитывая факт относительности
массы. Очевидно, рассматривать ее теперь,
как и прежде, как меру всего количе¬
ства материи, образующей данное тело,
нельзя. Масса в свете новых фактов оказы¬
вается характеристикой системы тел.
Поскольку относительность свойственна
не только массе, но и другим важнейшим
характеристикам материи, то мы рассмот¬
рим сначала вопрос на примере кинетиче¬
ской энергии.
В этом случае вопрос решается просто.
Кинетическая энергия является мерой
количества движения, и, несмотря на это,
она величина относительная, так как ха¬
рактеризует не одно тело, а систему тел.
Так как в выражение кинетической
mv2
энергии —-— входит масса только
одного тела, то создается впечатление, что
эта величина есть характеристика отдель¬
ного тела. На самом деле наличие второго
тела учитывается скоростью, так как ни¬
какого абсолютного механического движе¬
ния отдельного тела не существует,
поскольку механическое движение — это
движение, свойственное лишь системе тел.
Поэтому, например, в системе из двух тел
мы имеем только одну скорость,
скорость тел по отношению друг к другу.
Формально, геометрически в четырехмер¬
ном мире это отражается в том, что угол
между мировыми линиями двух тел один,
и говорить о каких-либо углах, якобы объ¬
ективно присущих мировым линиям, бес¬
смысленно.
В частности, поэтому в основе всякой
реальной системы отсчета принципиально
лежит тело отсчета, и мы имеем не отдель¬
ное тело, двигающееся со скоростью v, а
систему из тела отсчета и данного тела.
Системы отсчета, фигурирующие в теоре¬
тических рассуждениях, не свободные тво¬
рения разума, а абстракции от реальных
тел отсчета.
Если кинетическая энергия — это мера
количества движения системы тел, то для
данной системы тел она должна быть инва¬
риантной, то есть не зависящей от выбора
тела отсчета.
Посмотрим, как это отражается в аппа¬
рате механики. Описывая механическое со¬
стояние тел, мы, очевидно, должны отно¬
сить их к какому-либо телу отсчета.
Переходя затем к другим телам отсчета, мы
сможем выяснить влияние их выбора на
рассматриваемую картину. Итак, пусть мы
имеем п тел с массами mi, т2 .... шп и
скоростями vi, v2 .... vn по отношению к
нашему телу отсчета. Кинетическая энер¬
гия такой системы равна сумме кинетиче¬
ских энергий отдельных тел:
Т= £
к = 1	2
В механике доказывается, что эту кине¬
тическую энергию можно разбить на две
части: на «внутреннюю» механическую
энергию системы, равную сумме кинетиче¬
ских энергий, взятых относительно центра
тяжести системы, и на кинетическую
энергию системы как целого, равную по-
лупроизведению массы всей системы на
квадрат скорости центра тяжести:
Mv2
где
М =	£	—	масса
к=\ К
всей
системы, v0K — скорость К-го тела отно¬
сительно центра тяжести, v0 — скорость
центра тяжести.
При изменении тела отсчета скорости
отдельных тел изменяются, вследствие чего
изменяются их кинетические энергии по
отношению к телу отсчета; изменяется
кинетическая энергия системы как целого,
но «внутренняя» механическая энергия
системы, то есть
Т =	£	^2°к >
к = 1	2
остается, очевидно, одной и той же. Но
стоит удалить или прибавить к системе ка¬
кое-либо тело, как изменится положение
центра тяжести, а следовательно, и «вну¬
тренняя» механическая энергия. Сле¬
довательно, эта величина определяется си¬
стемой и не может рассматриваться как
простая сумма независимых членов.
Так отражается в механике тот факт,
что кинетическая энергия есть характери¬
стика именно системы, а не одного тела.
Рассмотрим теперь особенности превра¬
щения кинетических энергий Ti и Т2.
Начнем с кинетической энергии системы
как целого

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
213
AIv2
Очевидно, особенностью этой энергии яв¬
ляется то, что при любых изменениях
внутри системы тел это количество
движения остается неизменным и не может
быть использовано и превращено внутри
системы тел в какие-либо виды движения,
например, в тепловое, и т. п. Поэтому наша
система тел как бы не «чувствует» этой
энергии. Так, например, оставаясь на
Земле, мы не можем использовать движение
Земли вокруг Солнца, к каким бы ухищре¬
ниям мы ни прибегали; совершенно так же,
находясь в закрытой каюте корабля, мы не
можем использовать энергию его движения.
В то же время все тела, находящиеся на
Земле, в первом примере, или все тела в
каюте, во втором примере, в той или иной
степени являются носителями эгого общего
для системы движения.
Другое дело — «внутренняя» механиче¬
ская энергия
При наличии соответствующих взаимо¬
действий между телами системы это коли¬
чество движения, очевидно, может превра¬
титься в любые другие формы.
Рассмотрим один частный случай. Пусть
масса одного тела много больше массы дру¬
гого тела, тогда центр тяжести системы
будет практически совпадать с центром
тяжести этого тела, и, следовательно, ско¬
рость его по отношению к центру тяжести
системы будет практически равна нулю.
«Внутренняя» механическая энергия такой
системы оказывается равной
m, v2
Tl ~ 2
то есть она выражается лишь через массу
меньшего тела. Второе тело выступает в
таком случае как тело отсчета, и его нали¬
чие учитывается скоростью 1.
Но это не значит, что оно остается пас¬
сивным при превращениях механического
движения в данной системе тел.
Допустим, например, что оба тела пред¬
ставляют собой неупругие шары, лежащие
на столе, причем масса одного шара много
больше другого. Трением между шарами и
столом пренебрегаем. Независимо от того,
какому из шаров мы сообщим определен¬
ную ‘скорость f, оставляя второй в покое,
при столкновении их превращаться в тепло
будет одно и то же количество механиче¬
ского движения, а именно
т, v2
где т 1 — масса меньшего шара, хотя «но¬
сителем» движения в одном случае может
выступить одно тело, а в другом — другое.
Таким образом, естественно сказать, что
«внутренняя» кинетическая энергия — это
мера того количества движения, которое
способно в рамках данной системы превра¬
щаться в другие виды движения. Этот факт
обычно выражают словами: «Энергия —
это способность совершать работу».
В заключение еще раз подчеркнем, что
наряду с движением, способным к превра¬
щению, мы имеем формы движения, неспо¬
собные к превращению в рамках данной
системы. Из изложенного видно, что поня¬
тия способного и неспособного к превраще¬
нию движения относительны.
В теории быстрых движений выступила
новая величина — собственная энергия
тела Е=тс2. Можем ли мы сказать, что
она охватывает все движения, так или ина¬
че присущие телу? Нет. Если бы это было
так, то указанное выражение было бы ха¬
рактеристикой только данного тела и по¬
тому являлось бы величиной инвариантной.
На самом деле собственная энергия тела за¬
висит от скорости. Чтобы дать определение
этой величине, мы отметим следующие два
хорошо известных факта:
1. Собственная энергия сохраняется при
всех превращениях, в том числе при пол¬
ной перестройке материи, например, при
превращении вещества в свет.
2. Собственная энергия системы
является величиной инвариантной. На
основании этого мы можем сказать, что
собственная энергия систе¬
мы — это мера максимально¬
го количества движения, спо¬
собного к превращению в
рамках данной системы.
Если мы рассмотрим частный случай си¬
стемы, содержащей одно тело с массой, зна¬
чительно большей, чем у других тел,
то есть тело отсчета, то в этом случае
центр тяжести системы будет практически
совпадать с центром тяжести тела отсчета.
В этом случае собственная энергия систе¬
мы, взятая относительно ее центра тяже¬
сти, будет равна
е,=е;+
2
К =
V
1-
с-
1 Таким образом, в динамике тело отсче¬
та — это тело с массой, много большей масс
других тел системы.
Е0' = то'с\ Еок=токс2,
где ток — масса покоя движущихся мел¬
ких тел, т'0 — масса покоя нашего тела
отсчета. Если состояние внутренних дви-

214
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
жений (теплового и т. д.) этого тела отсче¬
та не изменяется, то его энергия в данной
системе все время будет оставаться посто¬
янной, и при рассмотрении всевозможных
превращений малых тел ее можно не при¬
нимать во внимание.
Однако, как и в случае кинетической
энергии, такое игнорирование этих измене¬
ний возможно только в данной системе от¬
счета.
Идеалисты абсолютизируют эту частную
возможность игнорировать тело отсчета и
таким образом получают собственную энер¬
гию тела, зависящую от «точки зрения
наблюдателя».
Рассмотрев содержание понятия энергии,
мы можем перейти к нашей основной зада¬
че: выяснению содержания понятия массы.
Ход наших рассуждений крайне прост:
исходя из положения марксистской филосо¬
фии о неразрывной связи материи и дви¬
жения, мы можем утверждать, что перенос
или превращение движения немыслим без
переноса или преобразования материи. Но
мерой движения, способного к преобразова¬
нию в данной системе, является собствен¬
ная энергия системы, а последняя пропор¬
циональна массе Е=тс2. В силу выше¬
сказанного мы можем утверждать, что
масса покоя системы — это
мера максимального количе¬
ства материи, способной к
переходу или преобразова¬
нию в рамках данной систе¬
мы взаимодействующих тел.
Подтверждается ли такое понимание
массы всей совокупностью фактов? Да,
подтверждается. Действительно: в рамках
данной системы механическое движение —
это простейший случай переноса, преобра¬
зования материи.
Выше мы привели большое число при¬
меров, связанных с превращением материи.
Таковы, в частности, опыты, в которых
происходит порождение фотонов и пар при
торможении быстро летящих частиц. Мы
отмечали, что если рассматривать здесь
массу как нечто противопоставленное ко¬
личеству материи, то эти опыты необходи¬
мо будет считать случаями творения из
ничего. Если же рассматривать массу как
меру количества материи, способной пре¬
вращаться в рамках данной системы, то все
эти явления получают само собой разумею¬
щееся объяснение. Масса — это не мера
всего количества материи отдельно взятого
тела, а это мера количества материи, опре¬
деляемая системой тел. Это ясно видно из
самого выражения массы
тп
т -
ибо здесь v — скорость движения относи¬
тельно тела отсчета, а не скорость «вооб¬
ще», которая бессмысленна, как мы уже
подробно говорили выше. Так как масса
является характеристикой системы, то,
анализируя понятие массы, необходимо рас¬
сматривать не отдельные тела, а всю систе¬
му взаимодействующих тел, включая и тело
отсчета. Масса такой системы равна
М0 = т0' + Г- 	^
1/
1 —
с-
где то — масса тела отсчета, a v — ско¬
рость относительно тела отсчета.
Очевидно, эта масса оказывается массой
покоя системы, то есть является инвариан¬
том, независимым от выбора системы от¬
счета. Действительно, всякая система тел
характеризуется инвариантом — массой
покоя, но последняя равна сумме масс, взя¬
тых относительно центра тяжести системы.
Масса тела отсчета значительно больше
масс всех других тел, поэтому скорость от¬
носительно центра тяжести системы прак¬
тически равна скорости относительно тела
отсчета, и, следовательно, масса покоя та¬
кой системы равна приведенному выше
выражению.
До сих пор мы говорили о массе покоя
системы. Чтобы определить масс,у покоя
отдельного тела, нужно отметить, что тела
не представляют собой одного сплошного
целого. Внутри всякого тела наблюдаются
колебания молекул, колебания атомов в
молекулах и т. д. Следовательно, каждое
тело — это система, в которой происходят
самые разнообразные движения и их пре¬
вращения. Поэтому к отдельному телу при¬
менимы изложенные выше соображения.
Наконец, рассматривая массу покоя эле¬
ментарных частиц, мы можем сказать, что
наиболее прогрессивная и пока единствен¬
ная, приводящая к известным результатам
теория элементарных частиц,— это поле¬
вая теория, основной чертой которой
является рассмотрение элементарной части¬
цы как системы, состоящей из некоей «за¬
травочной» частицы и поля. Собственная
энергия частицы — это энергия процессов,
происходящих в такой системе.
Возвращаясь к системе тел, отметим
следующее.
Если скорости тел малы и происходящие
процессы не связаны с коренной пере¬
стройкой материи (превращением вещества
в свет и обратно), то масса покоя такой
системы просто равна сумме масс покоя со¬
ставляющих тел:
V
1 —
М0 = т'0+ £ т
К = 1
ok •

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
215
Этот факт лежал в основе классической
механики, которая рассматривала систему
просто как сумму составляющих тел, дей¬
ствующих друг на друга с определенными
силами. С этим случаем мы и имеем, как
правило, дело в жизни и потому привык¬
ли смотреть на массу «ак на характери¬
стику, объективно присущую телу неза¬
висимо от условий, в которых оно нахо¬
дится.
В общем случае так рассуждать нельзя.
Характеристикой системы, имеющей ясный
физический смысл, является, как мы го¬
ворили выше, масса покоя всей системы.
Поэтому данное выше определение мас¬
сы есть, по существу, определение массы
покоя системы.
Однако, как правило, массу тела отсче¬
та не принимают во внимание, что упро¬
щает вычисление, но делает невозможным
понимание сущности массы. О принци¬
пиальной роли тела отсчета говорит хотя
бы тот факт, что порождение при тормо¬
жении быстролетящей частицы фотонов и
пар (именно это явление мы использовали
выше для подтверждения нашего взгляпа
на массу) происходит лишь при взаимо¬
действии с телом отсчета. Аналогично мы
обнаруживаем увеличение инерции по
взаимодействию частиц с полем, свя¬
занным с телом отсчета. Всегда, когда про¬
исходит коренная перестройка системы тел
и полей, тело отсчета принимает самое ак¬
тивное участие, если оно не совпадает с
центром тяжести системы преобразующих¬
ся тел. Но это значит, что не только само
тело отсчета действует на преобразующие¬
ся тела, но и обратно — эти тела дей¬
ствуют на тело отсчета. Если по отноше¬
нию к рассматриваемому телу отсчета его
состояние при этом практически не изме¬
няется, то по отношению к другим более
общим телам отсчета, двигающимся относи¬
тельно первого тела, изменения его состоя¬
ния могут быть значительными по абсо¬
лютной величине.
Вот поэтому разделение массы системы
на две части — изменяющуюся, сопостав¬
ляемую с малыми телами, и не изменяю¬
щуюся, сопоставляемую с телом отсчета,
то есть с наибольшим из тел системы, весь¬
ма условно и не может рассматриваться
как имеющее абсолютное значение.
«Физические» идеалисты абсолютизи¬
руют это разделение, а затем начинают
кричать о «принципиальной координации»
между объектом и субъектом и т. п. Нуж¬
но отметить, что систематическое игнори¬
рование тела отсчета, пронизывающее боль¬
шинство руководств по теоретической фи¬
зике и даже курсы общей физики, не мо¬
жет не вызвать тех затруднений, которые
связаны с относительностью массы.
Подведем итог.
В чем же принципиальное отличие на¬
шего взгляда на массу как на меру мате¬
рии от метафизического взгляда, сохраняв¬
шегося в науке до конца XIX века?
Отличие состоит в том, что раньше счи¬
талось возможным исчерпать всю мате¬
рию, образующую тела, считалось, что
именно массой измеряется все количество
материи данного тела. Ясно, что если бы
это было так, то масса данного тела явля¬
лась бы инвариантом, не зависящим от
той системы, к которой она принадлежит.
Классическое физическое понимание мас¬
сы оказалось слишком узким для новых
фактов. Была установлена относительность
массы. Вот тут-то и получила распростра¬
нение скользкая махистская формулиров¬
ка: масса есть мера инерции. Это давало
видимость выхода из положения, так кж
слово «инерция» обязывает к меньшему,
чем слово «материя». Но это было выхо¬
дом только на словах, ибо сторонники
взгляда на массу как на меру инерции пы¬
тались распространить свои воззрения на
такие области, в которых эти последние
не могли быть применены, например, на
тепловые явления, периодическую систему
элементов Менделеева и т. д. В результа¬
те картина не прояснилась, а еще более за¬
путалась.
Мы же отказываемся видеть в массе
только меру инерции, рассматривая ее
прежде всего как меру количества мате¬
рии, а с другой стороны, отказываемся
рассматривать массу частицы, как меру
количества всей материи частицы.
Этот взгляд, безусловно, диалектичен, но
его не в состоянии понять некоторые уче¬
ные, признающие одно из двух: либо мас¬
са— мера всей материи, либо масса вооб¬
ще не является мерой материи, а представ¬
ляет собой нечто произвольно изменяющее¬
ся. Но в первом случае они приходят в
противоречие с относительностью механи¬
ческого движения и поэтому идут на то,
что отрывают массу от материи. В этом
они находят единственный выход из со¬
здавшегося положения. К чему ведет та¬
кого рода «выход», мы говорили подробно
выше.
* * *
Из всего изложенного выше вытекает,
что подобно тому, как невозможно в рам¬
ках данной системы тел превратить или
выделить все движение, присущее мате¬
рии, образующей систему, так нельзя вы¬
делить и преобразовать и самую материю
системы.
На наш взгляд, это связано со сле¬
дующим.
Диалектический материализм учит, что
весь окружающий нас митр — это разнооб¬
разные формы материи. В мире нет ниче¬
го, кроме движущейся материи. Достиже¬

216
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
ния современной физики дают возможность
конкретизировать это положение.
Иногда считают, что существуют само¬
стоятельно тела, поля и «объективное» про¬
странство, причем в воображении рисует¬
ся этакое пустое пространство, в котором
несутся комки вещества и плавают сту¬
денистые поля. При этом в межзвездном
пространстве в одном кубическом санти¬
метре находится что-то около одной моле¬
кулы, немножко света и совсем немножко
поля тяготения и других полей. Когда сто¬
ронников этих взглядов спрашивают, суще¬
ствует ли пространство, лишенное материи,
как таковое, то, учитывая, что все-таки
немного материи (молекула и т. д.) в меж¬
звездном пространстве остается, они утвер¬
ждают, что пустоты нет. Очевидно, сторон¬
ники этих рассуждений фактически при¬
знают возможность существования наряду
с материей пустоты как таковой. Это про¬
тиворечит не только общефилософским по¬
ложениям о пространстве и времени как
формах материи, но и опыту.
Изучая закономерности явлений микро¬
мира, физики давно предполагали, что на¬
ряду с полями, частицами существует еще
некоторая форма материи, окружающая все
тела. Эта форма материи получила у них
название «фона» или «вакуума».
В 1947—1948 годах существование этого
«фола» было обнаружено на опыте. Теперь
можно считать окончательно установлен¬
ным отсутствие каких-либо дыр между от¬
дельными сгустками материи. Этот «фон»
неразрывно связан о обычными формами
материи, как, например, частицы, поля.
В свете всего сказанного нельзя пред¬
ставить себе частицу или поле оторван¬
ными от «фона», как нельзя представить
звук оторванным от воздуха (хотя в ряде
случаев мы можем рассматривать звук как
таковой, не вводя явно в рассмотрение сре¬
ду, в которой он распространяется).
Д. И. Блохинцев в статье «Критика фи¬
лософских воззрений так называемой «ко¬
пенгагенской школы» в физике» пишет по
этому поводу: «...частицы являются лишь
возбуждениями «вакуума», который про¬
должает жить и тоща, когда никаких ча¬
стиц нет...
Это — не покой, а вечное движение, по¬
добное зыби на поверхности моря. С этой
точки зрения ясно также, что никаких изо¬
лированных, предоставленных самим себе
«свободных» (как говорят) частиц не су¬
ществует. Даже в случае значительного
удаления частиц друг от друга, они все же
продолжают принадлежать породившей их
среде, находящейся в состоянии непрерыв¬
ного движения.
Возможно, что в этой свя¬
зи частиц и среды и скры¬
вается природа той невоз¬
можности изолировать части¬
цу, которая проявляется в
аппарате квантовой механи¬
ки» (сборник «Философские вопросы со¬
временной физики», стр. 395). Добавим от
себя, что эта-то невозможность и не по¬
зволяет охватить всю материю данной ча¬
стицы.
Конкретная трактовка «фона» и прежде
всего его связи с полями и частицами но¬
сит еще весьма предварительный харак¬
тер, что ведет к специфическим трудностям
теории — к появлению бесконечных значе¬
ний массы и т. п.
Причиной этого является отсутствие от¬
ражения в теории неразрывной связи, мож¬
но сказать, врастания частиц и поля в
«фон», а также переплетения движений
материи, образующей частицу, и материи
«фона».
Мы считаем правильным понимать под
«фоном» всю совокупность форм и состоя¬
ний материм, неспособной к превращению
в другие формы в данной системе.
Таким образом, понятие «фонового» со¬
стояния оказывается относительным. Это,
конечно, не значит, что мы считаем «фон»
совершенно однообразным и недифферен¬
цированным и что все его изменения свя¬
заны лишь с изменением относительной
скорости.
В приведенном выше определении мы от¬
метили только общее свойство всех «фо¬
новых» форм.
На основании сказанного выше «фон» и
«частицы» нужно рассматривать не как
что-то противопоставленное друг другу, а
как единую систему. Именно в этом един¬
стве и скрыта разгадка того, почему масса
покоя системы не равна, вообще говоря,
сумме масс покоя частиц. Действительно,
так как «никаких изолироваиных, предо¬
ставленных самим себе «свободных» ча¬
стиц нет, то естественно, что в зависимо¬
сти от условий во взаимодействие тел бу¬
дет втягиваться большее или меньшее
количество «фона». Этим объясняется то,
что с увеличением числа и относительной
скорости тел, образующих систему, увели¬
чивается масса покоя системы. Так, напри¬
мер, покоящийся электрон обладает только
электрическим полем, в то же время в си¬
стеме отсчета, двигающейся относительно
него, электрон будет обладать и магнит¬
ным полем. Рассуждая формально, догма¬
тически, как это порой делают некоторые
товарищи, можно было бы спросить, а что
же объективно существует у электрона:
электрическое поле или магнитное? На са¬
мом деле ясно, что поле электрона несво¬
димо ни к электрическому, ни к магнит¬
ному, а представляет собой более сложное
образование, описываемое, как известно,
электромагнитным тензором. Электрические

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
217
■и магнитные поля являются лишь формами
проявления этого образования, зависящими
от соотношения состояний электрона и те¬
ла отсчета.
С увеличением скорости все большее ко¬
личество материи, образующей поле элек¬
тронов, выступает в обычных формах, в
форме электромагнитного поля. Если бы
электрон со своим полем был самостоятель¬
ным, изолированным, то таких качествен¬
ных изменений его и его поля при равно¬
мерном движении не происходило бы и эти
изменения не сопровождались бы появле¬
нием материи в форме магнитного поля.
Естественно и единственно возможно, при¬
знавая относительность механического дви¬
жения, считать, что это появление магнит¬
ного поля есть результат превращения «фо¬
новых» форм и состояний материи в обыч¬
ные, что с этим же связано превращение
движений, неспособных к преобразованиям
в рамках данной системы, в формы движе¬
ния, способные к такому преобразованию,
причем, конечно, эти превращения связа¬
ны с уменьшением энергии других форм в
данной системе.
Грубо говоря, массу покоя тела можно
рассматривать как своеобразную «затрав¬
ку», за которой тянется бесконечный хвост
«фоновых» форм. Это вытекает из того, что
с ростом относительного движения масса
системы растет и стремится к бесконеч¬
ности.
Этими замечаниями мы не стремились
вскрыть механизма описанных процессов,
но старались лишь указать то направле¬
ние, в каком 'Следует искать решение за¬
тронутых вопросов. Очевидно, решение их
самым тесным образом связано с раскры¬
тием сложной природы механического дви¬
жения.
* * *
Современная наука, раскрывая каче¬
ственное многообразие явлений и предме¬
тов окружающего нас мира, в то же вре¬
мя показывает его единство и вза.имопре-
вращаемость его качественно различных
форм. Тем самым все полнее подтверждает¬
ся основной тезис диалектического мате¬
риализма о единстве материального мира.
Взаимопревращение различных форм мате¬
рии всегда происходит в строго количе¬
ственных пропорциях, что обязывает
ученых во всех исследованиях и теорети¬
ческих построениях учитывать вопрос о
количестве материи. Этому вопросу, посвя¬
щены, как уже упоминалось, многие вы¬
сказывания классиков марксизма.
Мы считаем массу мерой количества ма¬
терии на основании следующих сообра¬
жений:
1. Масса свойственна всем изученным
формам материи.
2. Масса сохраняется при всех превра¬
щениях материи.
3. Понятие массы широко используется
в практике, например, в технике, промыш¬
ленности, оно послужило Д. И. Менделееву
основой для систематизации элементов
и т. д. Во всех этих случаях оно играет
роль количества вещества.
4. Физика установила, что характери¬
стики движения, пространства, времени, то
есть основных атрибутов материи, связаны
с массой.
До конца XIX века масса рассматрива¬
лась 1как мера всего количества материи,
образующей тело. Однако этот взгляд ока¬
зался неверным, что стало ясно после от¬
крытия зависимости массы от скорости.
Так как механического движения от¬
дельного тела не существует, то зависи¬
мость массы от скорости прямо говорит о
том, что масса есть характеристика не от¬
дельного тела, а системы тел, а это значит,
что при анализе понятия массы в рассмат¬
риваемую систему тел нужно включать и
тело отсчета.
Собственная энергия системы тел — это
мера максимального количества движения,
способного к преобразованию в рамках дан¬
ной системы. Но преобразование движения
немыслимо без соответствующего преобра¬
зования материи, поэтому и масса по¬
коя системы есть мера макси¬
мального количества мате¬
рии, способной к превращению
в другие формы в рамках дан¬
ной системы тел и полей.
Это определение тесно связано с тем, что
тела нельзя рассматривать как что-то са¬
мостоятельное, обособленное, вырванное из
окружающей среды. Современная наука до¬
казывает, что все тела органически связа¬
ны с «фоном» или «вакуумом», от которого
они не могут быть отделены, обособлены.
Распространенный взгляд на массу как
на меру инерции принципиально порочен,
так как он отрывает массу от материи и,
по существу, подменяет в физике материю
инерцией.
А.	И. МОРОЗОВ
(г. Людиново, Калужской области).

218
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
К вопросу о возникновении жизни
Проблема возникновения жизни, обсуж¬
дающаяся в настоящее время на страницах
журнала «Вопросы философии», находит
отклик и среди геологов.
Богатый фактический материал по гео¬
логии, собранный в последнее время, по¬
зволил придти к новым выводам о харак¬
тере процессов, происходящих в земной ко¬
ре, и установить единство процесса, веду¬
щего к образованию ультраосновных пород,
бокситов, многих других видов полезных
ископаемых, а также нефти и живого ве¬
щества.
Связующим звеном в вопросе о происхож¬
дении нефти и живого вещества явилась
теория академика А. И. Опарина о возник¬
новении жизни на Земле (см. журнал «Во¬
просы философии» X» 1 за 1953 год), так
как в основу этой теории положены экспе¬
риментальные данные по неорганическому
синтезу углеводородов, достигнутому Д. И.
Менделеевым — создателем карбидной тео¬
рии происхождения нефти.
История развития материи подразделяет¬
ся академиком А. И. Опариным на три
основных этапа: 1) возникновение органи¬
ческих веществ, 2) возникновение белков
и 3) возникновение живого вещества.
А.	И. Опарин излагает свою точку зрения
относительно путей развития материи на
всех трех этапах, включая и этапы обра¬
зования органического вещества из неорга¬
нической материи. Именно поэтому теория
академика А. И. Опарина является, по на¬
шему мнению, наиболее правильной и все¬
объемлющей.
В то же время новые представления о
геологических процессах образования руд и
нефти не позволяют полностью согласиться
с некоторыми выводами академика А. И.
Опарина.
В основе этих новых представлений о
геологических процессах рудо- и нефте-
образования лежит вывод (он сделан авто¬
ром настоящих строк на основании анали¬
за собранного им полевого геологического
материала и данных специальной научной
литературы) о единстве процесса образо¬
вания ультраосновных пород, алмазов, бок¬
ситов, железных, марганцевых и никеле¬
вых руд, калийных и натриевых солей,
фосфоритов и некоторых других видов по¬
лезных ископаемых, а также нефти и про¬
цесса возникновения живого вещества.
Геологическая сущность этого процесса
заключается в ассимиляции карбонатно-
кальциево-магниевых пород, в частности
доломитов, гранитной магмой при ее вне¬
дрении в земную кору.
Урал, Кавказ, страны северного побе¬
режья Средиземного моря, а также США
вместе с Мексикой, Центральной Америкой
и северной окраиной Южной Америки яв¬
ляются районами, в пределах которых на¬
ходится ассоциация всех перечисленных
выше пород, руд, минералов, нефти и газо¬
образных углеводородов, калийных и на¬
триевых солей и нередко фосфоритов, со¬
ставляющих продукты ассимиляции доло¬
митов гранитной магмой.
Во всех этих районах доломиты или до-
ломитизированные известняки составляют
значительную часть разреза осадочных
толщ и находятся обычно в нижней части
разреза.
Во многих указанных выше районах
очень отчетливо проявляется ассоциация
нефтеносных отложений с массами иско¬
паемых кремневых скорлупок одноклеточ¬
ных диатомовых водорослей (Калифорния,
районы Баку) или известковых скорлупок
одноклеточных фораминифер; в последние
годы в некоторых районах в самой нефти
находят на больших глубинах в изобилии
живые микроорганизмы, которые рассмат¬
риваются и как преобразователи исходного
органического вещества и как потребители
нефти в качестве предмета питания и
источника энергии (см. Т. Л. Г и н з б у р г-
Карагичева «Происхождение живой
микрофлоры в нефтеносных и газоносных
толщах». Сборник «Происхождение нефти
и природного газа», стр. 54. Москва. 1947).
Наконец, в горячих минеральных источ¬
никах, которые так же, как и вулканы,
являются чаще всего проявлениями идуще¬
го на глубине процесса ассимиляции, на¬
ходятся в изобилии живые микроорганиз
мы. Например, в горячих источниках
Иеллостонского парка большую роль при
отложении кремнистых осадков играют
сине-зеленые водоросли (см. А. Н. К р и-
штофович «Курс	палеоботаники»,
стр. 43. 1933).
Характер распределения полезных иско¬
паемых в горных породах, а также различ¬
ная степень интенсивности в деятельности
вулканов дают нам возможность судить о
том, на какой стадии находится в совре¬
менную геологическую эпоху процесс асси¬
миляции карбонатных пород гранитной
магмой.
Так, например, на Урале процесс асси¬
миляции, повидимому, завершился к конщ
палеозоя. В районах Кавказа и Средизем¬
номорья, а также в США, Мексике и Цент¬
ральной Америке, где широко распростра¬
нены грязевой вулканизм, горячие мине¬
ральные источники и выходы углеводород
ных газов на поверхность земли, сопровож¬
дающие обычно магматические извержения,

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
219
процесс ассимиляции, видимо, продолжает¬
ся еще и сейчас.
В тех районах, где признаки нефти
встречаются в продуктах вулканических
извержений (например, в районе Этны),
процесс ассимиляции еопро-вождается и
сейчас нефтеобразованпем (см. И.О. Брод
«Основные вопросы нефтеобразивания».
Сборник «Происхождение нефти и природ¬
ного газа», стр. 10. 1947).
Химически процесс ассимиляции трак¬
туется как реакция замещения в гранит¬
ной магме калиевых и натриевых алюмо¬
силикатов кальциевыми и магниевыми. При
этом происходит образование ультраоснсв-
ных пород и освобождение возникших
излишков глинозема, кремнезема и многих
других соединений металлов и металлои¬
дов, в числе которых находятся окислы
железа, марганца, титана, натрия, калия,
соединения фосфора, серы, азота, галоидов
и другие, а также в большом количестве
углекислота.
Участие в процессе ассимиляции карбо¬
натных пород, играющих роль флюсов, по¬
зволяет сравнить этот процесс с доменным.
Сходство этих двух процессов — асси¬
миляции карбонатных пород и доменного —
становится наиболее ярким с момента по¬
явления при процессе ассимиляции, про¬
исходящем в земной коре, свободного угле¬
рода (выделявшегося первоначально в ре¬
зультате диссоциации углекислоты), так
как углерод является обязательным участ¬
ником и доменного процесса, находясь в
составе угля.
С точки зрения познания природных
процессов нефтеобразования и возникнове¬
ния живого вещества, момент появления
углерода в процессе ассимиляции является
одним из наиболее важных, так как имен¬
но с этим моментом, характеризующимся
высокими температурами и резкими смена¬
ми давления, связано образование в земной
коре карбидов металлов.
Следующий момент в ходе процесса ас¬
симиляции знаменовался понижением тем¬
пературы и стабилизацией давления, при
которых и происходили все дальнейшие,
как общие, так и частные, реакции между
веществами, образовавшимися в результа¬
те процесса ассимиляции.
Из этих частных реакций наиболее
важными для выяснения вопроса о про¬
исхождении нефти и возникновении жизни
на Земле являются реакции взаимодействия
карбидов алюминия, железа и других ме¬
таллов с водой, которые неизбежно долж¬
ны были происходить вокруг магматическо¬
го очага в условиях снижающейся, но все
еще высокой температуры и наличия паров
воды.
Реакция взаимодействия карбидов алю¬
миния с водой (СзАЦ + 12Н20 = ЗСН4 +
+ 4А1(0Н)3 (см. Д. П. Менделеев
«Основы химии». Т. I, стр. 162. 1927) наи¬
более широко распространена благодаря по¬
явлению значительного количества осво¬
бождающихся в процессе ассимиляции со¬
единений алюминия.
Данная и подобные ей реакции карби¬
дов металлов с водой разъясняют, с одной
стороны, пути преобразования соединений
алюминия в основную составную часть
алюминиевых руд — бокситы, с другой сто¬
роны, устанавливают в земной коре на¬
личие процесса, ведущего к неорганиче¬
скому синтезу углеводородов. Это, соб¬
ственно, и подтверждает единство процесса
образования ультраосновных пород, бокси¬
тов, нефти и живого вещества.
Важнейшими процессами, проходящими
в условиях отрыва продуктов ассимиляции
от магматического очага и переноса их в
область гидросферы и обводненной части
литосферы в виде гидротермальных раство¬
ров, или газив, являлись процессы осажде¬
ния бокситов и других пластовых рудных
залежей, осаждения калийных и натриевых
солен, процессы нефтеобразования и фор¬
мирования нефтяных залежей.
Основными реакциями, проходящими
при этих процессах в водной среде между
неорганическими соединениями, были ре¬
акции раскисления и нейтрализации рас¬
творов, способствующие выпадению гидро¬
окисей алюминия и последующему выпаде¬
нию поваренной соли и сильвина.
Именно в этих условиях наряду с
нефтыо возникало живое вещество путем
преобразования и взаимосвязей углеводоро¬
дов с попадающими вместе с ними в гидро¬
сферу всеми необходимыми для возникнове¬
ния, сохранения и развития жизни элемен¬
тами, являющимися продуктами ассимиля¬
ции доломитов гранитной магмой.
Вывод о единстве процесса, ведущего к
образованию ультраосновных пород, бокси¬
тов, нефти и живого вещества, заставляет
признать справедливой гипотезу гидротер¬
мального происхождения бокситов, выска¬
занную Н. А. Штрейсом и А. В. Пейве и
изложенную последним в его книге «Текто¬
ника северо-уральского бокситового пояса»,
так как этот вывод означает, что в приро¬
де происходит освобождение глинозема из
алюмосиликатов и перенос его гидротер¬
мальными растворами, возможность чего
отрицалась противниками гидротермально¬
го происхождения бокситов.
Этот вывод позволяет также придти к
безоговорочному и полному признанию от¬
вергаемой некоторыми геологами карбид¬
ной теории происхождения нефти Д. И. Мен¬
делеева, так как он снимает основные воз¬
ражения против карбидной теории, соглас¬
но которым в земной коре якобы отсутству¬
ют карбиды металлов.

220
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
Д. И. Менделеев в своей работе «Основы
химии» писал: «...Приняв внутри земли
на недосягаемых глубинах содержание та¬
кого углеродистого железа, можно пола¬
гать, что нефть там произошла при дей¬
ствии воды, проникшей через трещины
пород при поднятии кряжей гор, ибо вода
с углеродистым железом должна дать окис¬
лы железа и углеводороды. Прямой опыт
показывает (Клоец, Менделеев и др.), что
так называемый зеркальный (марганцови¬
стый, богатый углеродом, химически свя¬
занным) чугун при обработке кислотами
дает жидкие углеводороды, по составу, ви¬
ду и свойствам совершенно одинаковые с
нефтью, а углеродистый уран дает их и
прямо при действии еоды (Муассан)»
(Т. 1, стр. 269. 1947).
Вскрывая противоречия в органических
теориях происхождения нефти, Д. И. Мен¬
делеев отмечал, что «...гипотеза происхож¬
дения нефти из растительных остатков
требует непременно угля, как главного
остатка разложения; нефть же встречается
в Пенсильвании и Канаде в пластах силлу-
рийских и девонских, угля не заключающих
и отвечающих эпохе, еще не богатой орга¬
низмами. ...Приписывая происхождение
нефти разложению жира... допотопных жи¬
вотных, мы встречаем три едва ли преодо¬
лимые трудности: 1) животные остатки
должны были бы дать много азотистых ве¬
ществ, а их очень мало в нефти; 2) громад¬
ность массы уже открытой нефти и незна¬
чительность содержания жиров в животном
теле и 3) параллелизм местонахождений
нефти с горными кряжами остается совер¬
шенно непонятным. Пораженный этим са¬
мым параллелизмом в Пенсильвании и ви¬
дя, что нефтяные источники Кавказа окру¬
жают весь хребет Кавказа (Баку, Тифлис,
Гурия, Кубань, Тамань, Грозное, Даге¬
стан), я и составил (1876) после поездки
в Америку излагаемую далее гипотезу ми¬
нерального происхождения нефти. Намеки
того же рода еще ранее делал Вертело, а в
новое время подобное же мнение защищает
Муассан, хотя еще не мало число ученых,
которые склонны производить нефть из до¬
потопных остатков животных или расте¬
ний» («Основы химии». Т. 1, стр. 563).
Карбидная теория Д. И. Менделеева, по¬
лучив геологическое обоснование, пред¬
стает вновь как наиболее простая и ясная
теория происхождения нефти, объясняю¬
щая процессы образования 1углеводородов в
земной коре без привлечения какого-то не¬
ведомого живого вещества и предполагаю¬
щая развитие материи обычным путем, то
есть от более простых ее форм к более
сложным.
С точки зрения изложенного положения
о единстве процесса образования нефти и
живого вещества, можно рассматривать
представление академика А. И. Опарина о
процессах развития материи на каждом из
намеченных им этапов.
Представления о первом этапе развития
материи, основанные на точных экспери¬
ментальных данных Д. И. Менделеева по
синтезу углеводородов и на его теории не¬
органического происхождения нефти, со¬
ставляют прочный фундамент теории ака¬
демика А. И. Опарина.
Но, не найдя в наиболее распространен¬
ных в настоящее время геологических тео¬
риях подтверждения своим представлениям
о возникновении жизни на Земле и при¬
нимая на веру точку зрения геологов, от¬
вергающих карбидную теорию происхожде¬
ния нефти, академик А. И. Опарин, разъ¬
ясняя процесс органического синтеза, об¬
ратился к отдаленному прошлому нашей
планеты.
С нашей точки зрения, наличие благо¬
приятных условий для неорганического
синтеза и нефтеобразования надо искать не
в глубинных частях земли и не в отрыве от
нее, а в пределах земной коры, в очень ши¬
роких масштабах и в различные эпохи.
Период времени между первым этапом
развития материи и вторым его этапом, то
есть до этапа возникновения белков, с точ¬
ки зрения геологических представлений о
неорганическом происхождении нефти, мог
быть различным — как длительным, так и
достаточно коротким. Длительность перио¬
да зависела от характера тех условий, в
которые попадали образующиеся в земной
коре углеводороды. Повидимому, она опре¬
делялась скоростью понижения температу¬
ры, которая в начале процесса была весь¬
ма высокой.
Второй и третий этапы, то есть этапы
возникновения белков и живого вещества,
с точки зрения изложенных выше пред¬
ставлений о геологических процессах обра¬
зования углеводородов, повидимому, не бы¬
ли отделены один от другого длительным
периодом времени и быстро следовали один
за другим или были одновременными, так
как образование белков и живого вещества,
как вытекает из этих представлений, мог¬
ло быть связано лишь с одним моментом,
а именно — с моментом отрыва углеводоро¬
дов от среды с высокой температурой и пе¬
рехода их в область гидросферы и обвод¬
ненной части литосферы с пониженной
температурой, сравнительно низкой кон¬
центрацией солеи и в то же время со все¬
ми необходимыми для существования жиз¬
ни элементами.
Вряд ли белок мог длительное время су¬
ществовать, не проявляя себя как живое
вещество, так как только в этой форме он
мог приобрести устойчивость, постоянно
извлекая из гидросферы или другой благо¬

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
221
приятной среды все необходимое для своего
существования.
Вопрос о путях возникновения жизни на
Земле легче будет решить, если привлечь
для этого материалы по геологии, нефти,
палеонтологии и палеоботанике. Курсы
палеозоологии профессора М. В. Павловой
п палеоботаники профессора А. Н. Еришто-
фович раскрывают картину развития жиз¬
ни от менее сложных ее форм к более слож¬
ным. Во многих частях земного шара иско¬
паемый растительный и животный мир,
вскрываемый в отложениях не только древ¬
них систем, но и систем совсем недавнего
прошлого, оказывается представленным
простейшими формами, такими, как диато-
меи, фораминиферы, радиолярии. Чаще все¬
го оказывается, что большие скопления
этих организмов расположены вблизи райо¬
нов крупных месторождений нефти.
Вопросы возникновения жизни на Земле
стоят на пороге окончательного разреше¬
ния, но рассмотрение этих вопросов толь¬
ко с позиций биологии или химии может
задержать их положительное решение, так
как в природе возникновение жизни про¬
исходило и происходит, несомненно, в бо¬
лее многообразных условиях, чем те, кото¬
рые воспроизводятся при биологических
или биохимических экспериментах.
Назрела потребность решать общие во¬
просы естествознания в более тесной связи
с различными отраслями наших знаний.
Теория академика А. И. Опарина, рас¬
сматривающая все этапы возникновения
жизни, несомненно, должна будет расши¬
рить наши представления о путях возник¬
новения жизни на Земле. Геология при
этом будет играть, повидимому, не послед¬
нюю роль.
Н. Л. КУДРЯВЦЕВА
О проблеме белка
Дискуссия по про-блеме белка, ведущая¬
ся на страницах журнала «Вопросы фи¬
лософии», имеет не только философское, но
и практическое значение для выяснения
того, в каком направлении должна разра¬
батываться проблема белка.
Вопрос, поставленный в настоящей
статье, можно сформулировать следующим
образом:	где происходит качественный
скачок между живым и неживым? Проис¬
ходит ли он на пути от микроструктуры
белка к его макроструктуре или от макро¬
структуры к надмолекулярной структуре?
(Под макроструктурой белка здесь имеется
в виду химическая и физическая структура
всей белковой молекулы в целом, а под
микроструктурой — отдельные химические
звенья порядка аминокислот, дикетопипе-
разинов и коротких полипептидов, состав¬
ляющие молекулу белка.) В высказываниях
по этой проблеме, опубликованных как в
журнале «Вопросы философии», так и в
других изданиях, мы находим самые раз¬
личные ответы на этот вопрос.
Еще Энгельс отмечал, что белок живет
только в определенной внешней среде, из
которой белковые молекулы ассимилируют
нужные вещества и куда они выделяют
ненужные, поддерживая тем самым свое
существование. Этот процесс и является
специфическим для жизни обменом ве¬
ществ, в который могут вступать только
белки.
При рассмотрении вопроса о живом бел¬
ке необходимо учитывать взаимоотношения
между химической структурой белка и об¬
меном веществ, в котором этот белок уча¬
ствует.
Все развитие науки в послеэнгельсов-
ский период подтверждает гениальные
научные предвидения Энюльса, сделанные
им на основании сравнительно екудных
фактических данных того времени. Белок
в живой системе находится в постоянном
химическом и физическом взаимодействии
с окружающей средой. Можно сказать, что
живой белок есть сложный химико¬
биологический процесс. Что же обуслов¬
ливает его способность к обмену и что та¬
кое обмен веществ?
При ответе на эти вопросы и начинает¬
ся путаница. Она возникает из-за недо¬
оценки некоторыми учеными роли химизма
белковой молекулы, из-за отрицания воз¬
можности применения к процессам, проис¬
ходящим в живом белке, простых или слож¬
ных химических и физических закономер¬
ностей. Так, в статье А. П. Стукова и
С. А. Якушева (журнал «Вопросы фило¬
софии» N° 2 за 1953 год) подчеркивается,
что белковая молекула потеряла свое хи¬
мическое определение. Развивая эту мысль,
авторы статьи в конце концов приходят к
тому, что вообще лишают белок какой-либо
химической структуры. Они пишут: «Опы¬
ты с мечеными атомами показывают, что в
живом белке атомы обладают огромной по¬
движностью, как если бы они в нем были
химически свободны, не находились в ти¬
сках химической связи, что свойственно
мертвым химическим телам» (там же,
стр. 144). Этот вывод противоречит имею¬
щимся экспериментальным данным. Опыты
с мечеными атомами ни в коей мере не под¬
тверждают того, что атомы в молекуле бел¬
ка не соединены химической связью. Они

222
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
показывают, что отдельные группы атомов
(а не атомы!) в молекуле белка в опреде¬
ленных условиях в силу химических и
физических отношений находятся в чрез¬
вычайно лабильной химической связи, ко¬
торая может нарушаться при различных
воздействиях внешней среды.
Без этих внешних воздействий химическая
структура белковой молекулы не нару¬
шается. Так, выделенный в сухом виде ви¬
рус, являющийся в определенной среде
типичным живым белком, способен в тече¬
ние многих лет сохранять свое качество
живого белка в скрытом виде, если на него
не будут воздействовать разрушающие
условия извне. При внесении такого препа¬
рата в специфическую для него внешнюю
среду — организм хозяина — вирус снова
проявляет свойства жизни.
Эта же тенденция — изобразить белов
как беспорядочное нагромождение атомов —
проявляется и в других местах статьи. Так,
например, авторы пишут: «Молекула жи¬
вого белка мыслится не как молекула в
физико-химическом смысле, а лишь как
количественная мера химического веще¬
ства... Физико-химическому понятию о мо-
лекулярности здесь соответствует понятие
о дискретном количестве материи» (там
же, стр. 140). К сожалению, и это «объ¬
яснение» ничего не объясняет. Никакую
молекулу, в том числе и белковую, нельзя
рассматривать в ином смысле, нежели
физико-химическом.
Когда говорится о молекуле какого-либо
вещества, подразумевается определенное
количество атомов, соединенных между со¬
бой химической связью, определенным по¬
рядком в химическую структуру. Эта хи¬
мическая структура обусловливает хими¬
ческие свойства молекулы вообще, то есть
возможности химического превращения это¬
го вещества. В каждой определенной среде
из этих возможностей проявляются только
те, которые соответствуют данной среде.
Белковая молекула по своему химиче¬
скому строению несравненно сложнее мо¬
лекул всех других веществ. Она с гораздо
большей чувствительностью откликается на
малейшие изменения внешней среды, чем
молекулы любого другого вещества. Но в
отличие от более простых химических со¬
единений сложные изменения белковой мо¬
лекулы не ведут к изменению ее качества,
она продолжает оставаться молекулой бел¬
ка, что правильно отмечают проф. Конико-
ва и Крицман: «Взаимодействуя с веще¬
ствами окружающей среды, сложная, боль¬
шая молекула белка претерпевает множе¬
ство изменений частей и перераспределение
энергии химических связей внутри моле¬
кулы без снятия еще ее качества. Таким
образом, превращение белка приводит к со¬
зданию вещества, сохраняющего в основном
свой прежний состав. Однако это вещество
становится все же другим, так как оно пре¬
терпевает одновременно множество внутри¬
молекулярных превращений» (журнал
«Вопросы философии» N° 1 за 1953 год,
стр. 145). Ярким примером такой измен¬
чивости являются обратимые денатураци-
онные изменения, которым различные усло¬
вия денатурации придают различные от¬
тенки в свойствах. Она подтверждается и
экспериментами акад. С. С. Перова. Е**ли
на различные белки многократно воздей¬
ствовать определенным образом, а именно
растворять белок в щелочи и осаждать
кислотой, то есть создавать одинаковую
внешнюю среду, то произойдет закономер¬
ная перестройка молекул белков. Но так
как внешние условия одинаковы, то и из
различных белков образуются сходные бел¬
ковые вещества. (Здесь нами дается иная
интерпретация этих опытов, которые
С. С. Перов объясняет, как расщепление
белка на две компоненты — одинаковую
для всех белков протокислоту, главную
часть белка, и антикомплекс — специфи¬
ческий для каждого белка.)
Таким образом, химическая структура
белка в каждой данной внешней среде долж¬
на быть вполне определенной и отличной от
строения этого белка, находящегося в дру¬
гой среде, что подтверждают указанные
выше эксперименты. Многочисленные опы¬
ты по определению молекулярного веса
белков различными методами, определение
размеров и формы белковых молекул, рас¬
творимости белков, их аминокислотного
состава и, наконец, самый тонкий тест —
иммунологические характеристики — гово¬
рят о том, что все константы определенно¬
го белка постоянны для данной среды и в
пределах точности проведенного экспери¬
мента вполне воспроизводимы.
Вое это свидетельствует о том, что бел¬
ковая молекула есть не понятие о дискрет¬
ном количестве материи, не скопление хи¬
мически не связанных атомов, а вполне
определенная «физико-химическая» моле¬
кула. Конечно, вследствие огромной ла¬
бильности белков эти константы легко из¬
меняются, и для их воспроизведения необ¬
ходимо соблюдать очень строгие условия,
но, тем не менее, они существуют и дока¬
зывают реальность белковой молекулы как
вполне определенного химического соедине¬
ния. Следовательно, молекулу белка необ¬
ходимо рассматривать именно в физико¬
химическом смысле.
В решении такого важнейшего вопроса,
как вопрос о лабильности белков, необхо¬
дима строгая научная последовательность,
основанная на неуклонном соблюдении
принципов диалектического материализма,
в противном случае можно прийти к гру¬
бым ошибкам. Ведь если развивать далее

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
223
утверждения о том, что белковая молекула
представляет собой дискретное количество
химически не связанных атомов, то можно
легко прийти к выводу о непознаваемости
химического строения белков. Совершенно
нельзя приписывать причину лабильности
белка отсутствию химических связей меж¬
ду атомами. Нельзя забывать о том, что бе¬
лок прежде всего является химическим
веществом и именно это химическое веще¬
ство — белок — является субстратом жиз¬
ни.
Вся совокупность химических и физиче¬
ских свойств любого химического соедине¬
ния определяется его химическим строе¬
нием, а проявление того или иного свой¬
ства вещества зависит от условии внешней
среды. Так, аминокислота в водном рас¬
творе является амфотерным соединением, в
спиртовом — кислотой, а в ацетоновом —
основанием, но во всех трех случаях про¬
является качество, заложенное в химиче¬
ском строении аминокислоты.
Белок также является химическим соеди¬
нением, поэтому при объяснении свойств
белка как субстрата жизни необходимо
исходить из его химического строения. Вся
совокупность химических реакций, в кото¬
рые может вступать белок, является неотъ¬
емлемым свойством именно его химическо¬
го строения.
Это очень наглядно демонстрируют опы¬
ты проф. С. Е. Бреслера и его сотрудников
по ферментативному ресинтезу белка из его
гидролизата под высоким давлением. Усло¬
вия синтеза белка в этих опытах гораздо
проще, чем в организмах. Если в послед¬
них внешнюю среду составляют самые раз¬
личные белки, в том числе и ферменты и
другие химические соединения, а также
многие энергетические факторы, то в ре¬
синтезе Бреслера есть только два фактора:
высокое давление, сдвигающее равновесие
реакции (синтез — гидролиз) в сторону
синтеза белка, и фермент, катализирующий
эту реакцию. Ясно, что здесь отсутствуют
факторы внешней среды, обусловливающие
синтез именно исходного белка. Роль фер¬
мента при этом должна быть исключена,
так как один и тот же фермент употреб¬
лялся для синтеза различных белков с оди¬
наковым успехом; присутствие каких-либо
«матриц» также исключается благодаря
проведенным экспериментам. Но так как
все-таки имеет место синтез именно опре¬
деленного, специфического белка, то остает¬
ся допустить, что причиной этого специ¬
фического синтеза является внутренняя
среда, а внутренней средой для синтеза
белка являются аминокислоты и другие
микроструктурные составные части, из ко¬
торых синтезируется белок. Химическая
структура этих веществ вызывает совер¬
шенно определенное взаимодействие их
между собой, что приводит к образованию
определенного белка. Если набор микро-
структурных единиц будет изменен, то ли¬
бо образуется другой белок либо процесс
синтеза белка вообще не осуществится,
если химическое строение микроструктур
не позволит этого. Ресинтез под давлением
идет только из гидролизата одного белка.
Из гидролизата двух белков ресинтез не
идет, так как аминокислоты одного белка,
внедряясь в цепь синтеза другого, преры¬
вают эту цепь; они не могут самопроиз¬
вольно разделиться на два белка, а внеш¬
няя среда настолько проста, что не может
осуществить разделение их.
Иное дело в организме. Там внешняя сре¬
да, участвующая в синтезе белка, очень
сложна. Из всего набора образующихся в
организме аминокислот и их простых поли¬
меров в синтез определенного белка долж¬
ны вступать только микроструктурные ча¬
сти, содержащие характерные для этого
белка аминокислоты. Внешняя среда и со¬
здает условия для такого отбора. II уже ото¬
бранные, вступающие в синтез белка ами¬
нокислоты определяют строение синтези¬
рующегося белка.
Следовательно, синтез белка обусловлен
взаимодействием внешней и внутренней
среды. Внешняя среда обеспечивает отбор
необходимых аминокислот и других микро-
структурных частей, смещает равновесие
в сторону синтеза белка и способствует
быстрому протеканию этого процесса. Вза¬
имодействующие между собой и с внешней
средой микроструктурные части вследствие
особенности их химического строения (сле¬
довательно, совершенно определенного их
химического взаимодействия) обусловли¬
вают синтез именно определенного белка,
соответствующего единству внутренней и
внешней среды. Общие свойства белка, воз¬
никающего на основании этого единства,
определяются в конечном счете химическим
строением аминокислот, входящих в этот
белок.
Итак, свойства белков в основном
обусловливаются определенной совокуп¬
ностью химических групп и структур, при¬
сущей только белку.
На способность белка к обмену веществ
решающее влияние оказывает внешняя сре¬
да, с которой этот обмен происходит.
Внешняя среда, и именно химические и
физические факторы этой среды, выявляет
из потенциальных возможностей белковой
молекулы только те, которые соответствуют
данной среде. Но этим действие внешней
среды не заканчивается. Оно может вести
к глубокому изменению химической струк¬
туры белка, что меняет и потенциальную
реакционную способность его, если при об¬
мене происходит качественная замена мик-
роструктурных составных частей белка.

224
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
Следовательно, обмен веществ зависит как
от химической структуры белка, тал и от
условий внешней среды.
Химическая структура бел¬
ковой молекулы является
внутренней средой для обме¬
на веществ. (Следует иметь в виду,
что везде, где в настоящей статье говорится
об обмене веществ, подразумевается обмен
между белковой молекулой и внешней для
нее средой, но не между организмами и
внешней средой.) Поэтому для того, чтобы
понять сущность этого обмена, необходимо
со всей серьезностью учитывать химиче¬
ское строение белковых веществ. Однако
некоторые биологи и физики недооцени¬
вают его значение. Так, например, Стуков
и Якушев, комментируя высказывание
Сисакяна и Прокошева о том, что обмен
веществ представляет собой сложный ком¬
плекс разнообразных химических превра¬
щений, пишут: «Из этого видно, что тт. Си-
сакян и Прокошев увлеклись чисто хими¬
ческими построениями и забыли, что
внутреннее содержание обмена веществ со¬
стоит в превращении, в переходе внешнего
во внутреннее, т. е. неживого в живое и
наоборот» (журнал «Вопросы философии»
X 2 за 1953 год, стр. 148). Такое объяс¬
нение лишь запутывает вопрос. Ведь задача
состоит в том, чтобы выяснить, чт0 кон¬
кретно представляет собой обмен веществ,
этот переход внешнего во внутреннее и
наоборот. Отрицать роль химии («химиче¬
ских построений») при этом—значит заве¬
домо закрывать дорогу к разрешению это¬
го вопроса.
Подобное же возражение вызывает
утверждение проф. А. Е. Браунштейна о
том, что «попытки найти объяснение жиз¬
ненных свойств протоплазмы в особом
строении... белков протоплазмы обречены
на неудачу» («Успехи биологической хи¬
мии». Т. I за 1950 год, стр. 28). Причину
поведения белков как носителей жизнп
проф. Браунштейн видит не в их химиче¬
ском строении, а в «особом механизме об¬
мена веществ». Но ведь «особый механизм
обмена веществ» и становится возможным
только вследствие особого химического
строения белков. Никакие другие вещества
сами по себе не могут вступать в этот спе¬
цифический для жизни обмен веществ.
Таким образом, свойства вещества отры¬
ваются от его химического строения, и
причинная зависимость ставится на голову.
Конкретно объяснить внутреннее содержа¬
ние процесса обмена веществ можно, толь¬
ко зная химизм этих процессов, химиче¬
ское строение белковых веществ.
В биологической литературе широко рас¬
пространено мнение, что к белку неприме¬
нимы химические и физические закономер¬
ности, что здесь действуют высшие —
биологические — законы, что превращение
белка в живом организме — это биологиче¬
ская форма движения. Все это совершенно
верно, но ведь это необходимо объяснить!
Что конкретно представляют собой биоло¬
гические закономерности? Что такое биоло¬
гическая форма движения? На эти вопросы
ответа не дается. Однако на основании
данных современной науки можно сделать
вывод, что в основе всех этих процессов
лежат химические и физические закономер¬
ности.
Что же происходит при осуществлении
такой простейшей биологической формы
движения материи, как обмен белка с
внешней для него средой? Происходит
отбор веществ из внешней среды, необхо¬
димых для поддержания специфики белка
как субстрата жизни, происходит ассими¬
ляция этих веществ молекулой белка и вы¬
деление ненужных веществ. Следовательно,
белок взаимодействует с веществами внеш¬
ней среды. Но всякое взаимодействие хими¬
ческих веществ может происходить только
путем химических реакций или физических
процессов. В основе любых, даже самых
сложных, биологических явлений лежат
химические и физические процессы. Конеч¬
но, чем сложнее биологическое явление,
тем больше химических и физических
процессов его составляют, тем сложнее пх
взаимодействие. Но вне химии и физики не
может быть никаких биологических явле¬
ний.
В то же время биологическая форм:»
движения есть новое качество, высшая
форма движения по сравнению с движе¬
нием химическим и физическим. Качествен¬
ное отличие ее состоит в том, что она
складывается из совокупности, из взаимо¬
действия множества химических и физиче¬
ских закономерностей. Здесь ярко прояв¬
ляется закон перехода количественных из¬
менений в качественные: белок — настоль¬
ко сложная система, что при его взаимодей¬
ствиях с внешней средой обнаруживается
действие огромного числа химических и
физических закономерностей, чего не мо¬
жет быть ни у какого другого вещества,
причем все эти закономерности осущест¬
вляются не обособленно друг от друга,
а во взаимодействии, в процессе которого
создается определенная гармония как во
времени, так и в пространстве. Единство
всех свойств белковой молекулы является
высшей формой движения по сравнению с
отдельными химическими и физическими
процессами, ив которых оно состоит, так
же как белок является высшей формой
развития материи по сравнению с соста¬
вляющими его аминокислотами.
Из этого, однако, не следует, что нужно
сводить биологическую форму движения к
более простым формам, но нужно искать ту

ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
225
динамику взаимодействия этих простых
форм движения, которая приводит к возник¬
новению биологической формы движения.
После сказанного выше можно перейти
I; вопросу о качественной границе между
живым и неживым. Проф. Бреслер говорит
по этому вопросу: «Вслед за вторым уров¬
нем организации материи — макрострукту¬
рой белковых молекул — в ее развитии
возникает третий, качественно новый, бо¬
лее высокий уровень организации — «жи¬
вой белок». Он состоит из множества разно¬
образных индивидуальных белковых ве¬
ществ и других высокомолекулярных и
низкомолекулярных тел небелковой приро¬
ды» (журнал «Вопросы философии» № 3
за 1951 год, стр. 85). Под живым белком,
простейшей живой материей, здесь подра¬
зумевается система, содержащая большое
количество белков и других веществ, то
есть живая организация.
Несомненно, что живая организация есть
качественно более высокая ступень разви¬
тия материи, чем макроструктура бел¬
ковой молекулы. Но факты, имеющиеся в
настоящее время, показывают, что именно
белковая молекула способна при определен¬
ных условиях к обмену веществ с окру¬
жающей средой, и в отличие от всех других
веществ этот обмен не нарушает качества
белковой молекулы.
Такие факты приведены в упомянутой
выше статье Стукова и Якушева. Это
подтверждают также результаты экспери¬
ментов с обменом индивидуального белка
и меченых аминокислот, описанные в
статье Кониковой и Крицман (журнал «Во¬
просы философии» N° 1 за 1953 год).
Еще более интенсивен этот обмен с белка¬
ми, находящимися в живых организмах.
Опыты проф. Пасынского и проф. Талмуда
по замене в негидролизованном белке ти¬
розина на фенилаланин показывают, что
белок может обменивать одни аминокислоты
на другие, не разрушаясь и не теряя своего
качества. Все это свидетельствует о том,
что каждая отдельная белковая молекула
способна к специфическому обмену веществ,
который не только не нарушает ее специ¬
фики и не разрушает белковой молекулы, но,
напротив, поддерживает ее. А это и есть
не что иное, как простейшие проявления
жизни. Как простые органические, так и
неорганические соединения способны к об¬
мену своих составных частей с веществами
внешней среды. В спиртах, например, атом
кислорода может обмениваться на атом тя¬
желого кислорода; у многих веществ атомы
водорода, стоящие с углеродным атомом,
могут в среде тяжелой воды обмениваться
на дейтерий. Но в отличие от обмена жи¬
вого белка такой обмен не является необ¬
ходимым условием существования этих
простых химических соединений.
Из приведенного выше объяснения био¬
логической формы движения с необходи¬
мостью следует, что именно каждая отдель¬
ная молекула белка в живой системе про¬
являет свойства жизни, так как находится
в определенном процессе обмена с окру¬
жающей средой.
Следовательно, представление о живой
организации без живого белка, с нашей
точки зрения, неверно.
Поэтому утверждение проф. Браунштейна
о том, что «...представление об особенных
«живых молекулах», наделенных одновре¬
менно крайней химической неустойчи¬
востью и способностью стойко удерживать
свое специфическое строение, восстанав¬
ливать его путем обмена веществ, ведет к
неразрешимому тупику» («Успехи биологи¬
ческой химии». Т. I за 1950 год, стр. 28),
представляется нам необоснованным. Здесь
мы снова встречаемся с недооценкой роли
химической структуры белковой молекулы
в ее жизненных свойствах, в ее способно¬
сти к обмену веществ. Но следует подчерк¬
нуть, что именно представление об особен¬
ных живых молекулах, наделенных одно¬
временно крайней химической неустойчи¬
востью и способностью стойко удерживать
строение, восстанавливать его путем обме¬
на веществ, ведет к правильному разреше¬
нию вопроса о качественной границе меж¬
ду живым н мертвым.
Как было сказано выше, способность
белковой молекулы к обмену веществ обу¬
словливается ее особым химическим строе¬
нием, делающим эту молекулу чрезвычайно
лабильной. Эта лабильность приводит к
тому, что белковая молекула легко реаги¬
рует на самые различные воздействия
внешней среды, то есть именно лабильность
белка дает ему возможность вступать в
обмен веществ. Взаимодействие лабильной
белковой молекулы с внешней средой дает
этой молекуле необходимую энергию для
поддержания ее нативного состояния.
Вследствие химических и физических
взаимодействий с многочисленными ак¬
тивными группами белка и со всей макро¬
молекулой внешняя среда вынуждает
макромолекулу белка принимать и поддер¬
живать именно то строение, которое соот¬
ветствует данной внешней среде. При пе¬
ремене среды специфика белковой моле¬
кулы соответственно изменится, но в каж¬
дой определенной среде белковая молекула
стойко удерживает свое специфическое
строение именно потому, что она постоянно
взаимодействует с этой средой. Иод удер¬
жанием специфики белковой молекулы
здесь необходимо понимать не точное вос¬
произведение ее химического строения, а
поддержание тон структуры белка, которая
сохраняет особенность выполняемой ею
функции в данных условиях среды. Если
15.	«Вопросы философии» № 2.

220
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
поместить белок в среду, где он будет ли¬
шен возможпости осуществлять этот специ¬
фический обмен веществ, лишен постоянно¬
го притока энергии, то с ним начнут про¬
исходить термодинамически необходимые
для него процессы денатурации, распада, и
белок умрет.
Следовательно, неустойчивость белка и
его способность стойко удерживать свое
специфическое строение выражайт диалек¬
тическое единство противоположностей.
Именно это диалектическое единство и яв¬
ляется одной из основных причин суще¬
ствования живого белка. Если бы каждая
молекула белка, осуществляя обмен с окру¬
жающей средой, не могла бы воспроизво¬
дить самое себя, то не существовало бы
специфических белков.
Итак: 1) обмен веществ между белковой
молекулой и внешней средой является био¬
логической формой движения, качественно
высшей формой движения по сравнению с
химической и физической формами движе¬
ния. Биологическая форма движения воз¬
никает как новое качество при количе¬
ственном накоплении химических и физи¬
ческих явлений, согласуемых между собой
взаимодействием внешней и внутренней
среды (химической структурой белка);
2) качественный переход неживого в жи-
вое происходит от микроструктуры к
макроструктуре белковой молекулы. Поэто¬
му простейшим элементом живого суб¬
страта является белковая молекула, нахо¬
дящаяся в определенных внешних усло¬
виях, обеспечивающих приток энергии п
ней и ее специфический обмен с веще¬
ствами внешней среды. Организованная же
структура, возникающая при дальнейшем
развитии материи, является не простейшей
формой жизни, а следующим ее этапом.
Основу этой структуры продолжает состав¬
лять живой белок; 3) поскольку простей¬
шим субстратом жизни является белковая
молекула с ее специфическим химические
строением, то для познания сущности жиз¬
ни необходимо со всей серьезностью и пол¬
нотой изучать именно химическое строе¬
ние белковой молекулы в его статике и ди¬
намике.
В заключение хочется выразить пожела¬
ние, чтобы настоящая дискуссия помогла
разработать правильное направление даль
нейших исследований по белку и способ¬
ствовала координации деятельности всех
ученых, работающих в этой области, п
интенсификации этих работ, так как бе.;
строгой идейной целеустремленности рабо¬
тать над такой сложной проблемой, как
белковая, в настоящее время невозможно.
3. Н. НУДЕЛЬМАН

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
За глубокое изучение проблем диалектического
материализма
«О диалектическом материализме». Сборник статей. 415 сгр. Госполитиздат. 1952.
Тираж 200 000 экз. Издание второе. Госполитиздат. 1953. 470 стр. Тираж 500 000 экз.
Создание учебника по диалектическому
материализму, которым могли бы пользо¬
ваться студенты вузов, слушатели партий¬
ных школ, многочисленные кадры, самостоя¬
тельно изучающие философию марксизма,
требует большой подготовительной работы.
Сборник «О диалектическом материализме»,
выпущенный Институтом философии АН
СССР, и надо рассматривать как один из
подготовительных этапов к изданию учебни¬
ка по диалектическому материализму.
Статьи, включенные в сборник, объедине¬
ны обшим планом, соответствующим в об¬
щем и целом плану курса диалектического
материализма. Сборник открывается ввод¬
ной статьей «Диалектический материализм-
мировоззрение марксистско-ленинской пар¬
тии» (автор — тов. Чертков), затем следуют
четыре статьи по основным чертам мар¬
ксистского диалектического метода (авто¬
ры — тт. Молодцов, Трошин, Мороз, Кало¬
шин), три статьи по основным чертам мар¬
ксистского философского материализма (ав¬
торы — тт. Овчинников, Белов, Гайдуков) и
заключительная статья «Диалектический и
исторический материализм — теоретический
фундамент коммунизма» (автор—т. Лео¬
нов). Тираж книги (700 000 экз. в двух из¬
даниях) ясно свидетельствует о том, что це¬
левое назначение сборника — служить посо¬
бием для широкого круга людей, изучаю¬
щих основы диалектического материализма.
И поэтому, хотя редакция назвала данную
книгу «сборником статей», о ее достоин¬
ствах и недостатках следует судить под
углом зрения требований, предъявляемых к
учебному пособию по диалектическому ма¬
териализму.
Обсуждение этого сборника, несомненно,
представляет интерес, так как охватывает
круг вопросов, которые волнуют сейчас пре¬
подавателей диалектического материализма
и которые целесообразно обсудить в связи
с выходом в свет нового учебного пособия
по диалектическому материализму.
Оно является целесообразным еше и по¬
тому, что сборник получил весьма широкое
распространение и им, несомненно, будут
еше пользоваться как учебным пособием
наряду с вновь вышедшей книгой «Диалек¬
тический материализм» под редакцией
акад. Г. Ф. Александрова.
Как будет показано ниже, сборник сви¬
детельствует о том, что советские филосо¬
фы еше не осуществили перестройки науч¬
но-исследовательской работы в свете новых
требований, предъявленных к идеологиче¬
ской работе, и не освободились до конца от
начетничества и догматизма, хотя авторы
и стремились поднять идейно-теоретический
уровень статей.
В сборнике широко использованы послед¬
ние труды И В. Сталина: «Марксизм и во¬
просы языкознания», а во втором издании
и «Экономические проблемы социализма в
СССР», использованы материалы XIX съез¬
да партии.
Авторами собран большой материал из
различных областей естествознания и обще¬
ственных наук для целей иллюстрации от¬
дельных черт марксистского диалектического
метода и марксистского философского ма¬
териализма.
Во всех статьях имеются попытки пока¬
зать значение положений марксистско-
ленинской философии для практической
деятельности партии рабочего класса, для
борьбы за новое, коммунистическое обще¬
ство, хотя эти попытки нельзя признать
вполне удавшимися, ибо вопрос этот изла¬
гается в отрыве от основного текста, в осо¬
бых параграфах, которые выглядят как ме¬
ханические привески к статьям.
Авторы стремятся показать непримири¬
мость марксистско-ленинской философии ко
всякого рода антинаучным, идеалистическим
взглядам на природу и общество.
В сборнике, однако, со всей силой сказа¬
лось недостаточное внимание советских фи¬
лософов к творческой разработке проблем
диалектического материализма вообше и к
разработке категорий диалектического мате¬
риализма в частности.
Стремясь подчеркнуть творческий харак¬
тер марксизма, сами авторы рецензируемо¬
го сборника не проявили достаточной сме¬
лости в освещении теоретических проблем и
не освободились от начетнического подхода
в изложении основных принципов марксист¬
ско-ленинской философии.
Творческое изложение вопросов диалек¬
тического материализма неоднократно под¬
меняется пересказом идущих одна за другой
цитат, причем авторы часто больше забо¬
тятся о том, чтобы «не забыть» привести
все основные высказывания классиков
марксизма-ленинизма по затронутому во¬

228
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
просу, чем о логичности, полноте, связно¬
сти изложения и даже о разъяснении смыс¬
ла и значения приводимых цитат и поясне¬
нии их новыми примерами, взятыми из
жизни.
Статьи сборника грешат обилием цитат
В статье В. С. Молодцова «Марксистская
диалектика о взаимосвязи и взаимозависи¬
мости явлений в природе и обществе» —
77 цитат. В статье М. А. Леонова «Диа¬
лектический и исторический материализм —
теоретический фундамент коммунизма» —
79 цитат. В статье Ю. Г. Гайдукова «По¬
знаваемость мира и его закономерно¬
стей» — 78 цитат.
Статьи перегружены не только цитатами,
но и разрозненными примерами фактическо¬
го характера, взятыми из самых различных
областей знания—социологии, биологии,
физики, физиологии, истории и т. д., — в
ущерб изложению принципов марксистско-
ленинской философии и теоретическому ана¬
лизу философских проблем. Причем одни и
те же цитаты, факты, положения и приме¬
ры нередко повторяются в разных статьях.
Это свидетельствует, в частности, о том, что
не было проведено серьезной работы по ре¬
дактированию всего сборника в целом в це¬
лях придания ему необходимого единства.
Каждый из авторов пытается привести
как можно больше примеров из наиболее
знакомой ему области. Так, например, в
статье Н. Ф. Овчинникова «Материальность
мира и закономерности его развития», в сущ¬
ности, все свелось к примерам из физики, в
статье П. Т. Белова — к примерам из био¬
логии. То же можно сказать и о статьях
других авторов.
Вопрос об использовании примеров в пе¬
чатной и устной пропаганде, в статьях и
лекциях имеет большое принципиальное зна¬
чение.
Слов нет, тщательно подобранные примеры
должны быть в каждой статье и в каждой
лекции по диалектическому материализму.
Но они должны помогать слушателям или
читателям глубже усваивать основные
положения диалектического материализма,
а не отвлекать их внимание от основ¬
ных проблем к частным вопросам, имеющим
второстепенное значение. Между тем неко¬
торые лекции по диалектическому материа¬
лизму бывают нередко настолько перегру¬
жены примерами из различных областей
знания, что у лектора почти не остается
времени для теоретического анализа про¬
блемы и обоснования выдвинутых в лекции
положений. Товарищи, которые излагают
таким образом вопросы марксистской диа¬
лектики, забывают указание Ленина о том,
что нельзя сводить диалектику к сумме при¬
меров. Рецензируемый сборник не ориенти¬
рует на устранение этого недостатка, при¬
сущего многим лекциям и статьям по диа¬
лектическому материализму, а, наоборот,
сам способствует их закреплению.
В сборнике имеются существенные про¬
белы, что сказывается при освещении це¬
лого ряда важных проблем диалектического
материализма.
Неудовлетворительно раскрыт во вводной
статье т. Чертковым вопрос об отношении
марксизма к предшествующей философии.
Не получило разъяснения в сборнике из¬
вестное положение, что диалектический
материализм является продуктом развития
наук, в том числе философии, за предыду¬
щий период. Авторы статей при изложении
того или иного вопроса обращаются к исто¬
рии философии. Но это обращение носит по
большей части схематический характер и не
раскрывает в должной мере связи марксиз¬
ма с предшествующей философией, а порой
сводится просто к перечислению имен.
Следует заметить, что в рецензируемом
сборнике о гегелевской диалектике говорит¬
ся лишь в плане критических замечаний. А
ведь неоспоримой истиной является то, что
именно Гегель впервые сформулировал, хо¬
тя и в мистифицированной форме, основные
черты диалектики.
Классики марксизма-ленинизма дали все¬
стороннюю, глубоко научную критическую
оценку диалектики Гегеля. Однако в сборни¬
ке подчеркиваются лишь отрицательные,
слабые стороны гегелевской философии; что
же касается того положительного, что было
дано Гегелем в его диалектике и что так
высоко оценивали классики марксизма-
ленинизма, об этом почему-то умалчивает¬
ся
В сборнике по вопросам диалектического
материализма хотелось бы иметь более точ¬
ную и ясную характеристику философских
и политических взглядов Гегеля.
Не показана в сборнике и взаимосвязь
всех основных черт диалектического мето¬
да. То же самое следует сказать об изло¬
жении вопросов философского материализ¬
ма. Читатель не найдет в статьях сборника
ответов на вопросы: каково отношение мар¬
ксистского философского материализма к
предшествующим формам материализма?
Чем вызвано изложение проблем философ¬
ского материализма именно по основным
его чертам, а не по иному плану? В вводной
статье тов. Черткова обо всех этих вопросах
говорится мимоходом, а в других статьях
они совсем не рассматриваются. В резуль¬
тате читатель книги за изложением отдель¬
ных черт диалектики и материализма не
видит философии марксизма в целом.
В книге освещены основные черты мар¬
ксистского диалектического метода и мате¬
риалистической теории, а категориям диа¬
лектического материализма почти не уде¬
ляется внимания. Так, например, в статье
Д. М. Трошина «Движение и развитие в
природе и обществе» изложение категорий
«возможность» и «действительность» све¬
лось к сумме примеров, и это характерно
для сборника вообще.
Недостаточное внимание к разработке ка¬
тегорий материалистической диалектики в
нашей философской литературе последних
лет ярко сказывается в том, что при харак¬
теристике категорий авторы допускают
серьезные ошибки. Так, например, т. Мо¬
лодцов, рассматривая вопрос о соотно¬
шении необходимости и с л у ч ai й-
ности, считает, что формула Энгельса:
случайность есть форма проявления и до¬
полнение необходимости, справедлива не
для всех явлений и процессов, что могут
быть процессы, где необходимость не про¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
229
является через случайности, а действует,
так сказать, в чистом виде. При этом
т. Молодцов не доказывает этого положе¬
ния, и оно повисает в воздухе. На наш
взгляд, необходимость всегда проявляется
через случайности и дополняется ими.
В статье К. В. Мороза качество опре¬
деляется то как коренное свойство
предмета или явления (стр. 148), то как
совокупность свойств, образующих
качественную определенность (стр. 151),
тем самым качество отождествляется со
свойством (или со свойствами) На стр. 149
говорится, что «качество — объективное
свойство предметов и явлений». А наi сле¬
дующей странице сказано: «Качество Ее-
щей проявляется через их свойства...»
«В первом случае доказывается, что поня¬
тия «качество» и «свойство» тождественны,
а во втором — что они различны. Чему же
верить? А ведь давно известно, что поня¬
тия «качество» и «свойство» нельзя отожде¬
ствлять, что свойство есть лишь одна из
сторон, выражающих качество, что каче¬
ство выражается через свойства.
Столь же неопределенно характеризуется
в статье К. В. Мороза и количество.
Автор утверждает, что количество, как и
качество, выражает существенную сторону
предметов, и даже пишет, что лишь неко¬
торые количественные изменения не затра¬
гивают качества предмета (стр. 153). Та¬
ким образом, у автора: стирается грань
между количеством и качеством.
Надо заметить, что таких неточных опре¬
делений в книге довольно много. Филосо¬
фия, как и другие науки, требует точного,
строго научного определения понятий, ка¬
тегорий, которыми она пользуется, а не
произвольного их толкования по усмотрению
автора той или иной философской статьи.
' Недостаточная четкость структуры сбор¬
ника сказывается в том, что в нем много
повторений.
Вопрос о партийности философии в
статьях тт. Черткова и Леонова рассматри¬
вается почти в тех же выражениях и с при¬
влечением тех же цитат. Ленинская поста¬
новка вопроса о двух концепциях развития
излагается трижды — в статьях тт. Троши¬
на, Мороза и Калошина,— и во всех трех
статьях неглубоко. Проблема единства язы¬
ка и мышления рассматривается в статьях
тт. Белова и Гайдукова, и в каждой из них
бегло.
Одним из существенных общих недостат¬
ков сборника является слабое использование
достижений современного естествознания,
что особенно сказывается в статьях по диа¬
лектике Например, в статье т. Молодцо-
ва критика метафизических воззрений на
природу как на случайное скопление явле¬
ний сводится к одному примеру — критике
вейсманистско-морганистской биологии,
разрывающей организм и среду. В резуль¬
тате получается, что положения диалекти¬
ки не выводятся из совокупности основных
данных современного естествознания, а дог¬
матически провозглашаются и иллюстриру¬
ются отдельными, случайно выхваченными
примерами, что не может убедить читателя
во всеобщем характере законов диалектики.
Так же обстоит дело и с разъяснением
вопроса о переходе количественных изме¬
нений в качественные в статье К. В. Моро¬
за. На наш взгляд, здесь, так же как и в
других главах, нельзя ограничиться суммой
отдельных примеров, а необходимо, исходя
из указаний Энгельса о качественных раз¬
личиях в природе, дополнив их данными
современного естествознания, показать
основные качественные изменения, происхо¬
дящие в движении и развитии неживой и
живой природы, в развитии человеческого
общества. При этом, конечно, нет никакой
необходимости углубляться в узко специ¬
альные вопросы, можно ограничиться общи¬
ми выводами современных естественных и
общественных наук.
Лишь при таком методе изложения мож¬
но охватить основные качественные измене¬
ния в природе и обществе и доказать дан¬
ное положение диалектики как всеобщий
закон.
Задача популяризации марксизма не ис¬
черпывается изложением принципов мар¬
ксистско-ленинской философии. Необходи¬
мо раскрыть значение этих принципов для
практической деятельности. И тут надо уме¬
ло использовать классические примеры из
истории Коммунистической партии, которая
в своей деятельности всегда руководствует¬
ся марксистско-ленинской теорией.
В связи с этим необходимо отметить, что
статьи сборника страдают серьезным недо¬
статком общего характера: в них мало уде¬
ляется внима.ния решениям съездов, конфе¬
ренций партии, пленумов ЦК КПСС, в
которых ярчайшим образом проявляется
коллективная мудрость штаба нашей
партии. Широкое использование трудов
И. В. Сталина не оставляет в некоторых
статьях должного места для изложения
основных положений философских трудов
К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина.
Нередко такой способ изложения ведет к
ошибкам. Так, например, В. С. Молодцов
(на стр. 76) утверждает, что И. В. Сталин
в 1950 году обогатил марксистскую диалек¬
тику новым положением, указав на нали¬
чие и роль непосредственных и косвенных
связей в общественных явлениях. Между тем
наличие прямых и косвенных связей при¬
знавалось еще и домарксистскими мыслите¬
лями, хотя эти связи в области обществен¬
ной жизни и трактовались ими в основном
идеалистически. Глубокий материалистиче¬
ский анализ прямых и косвенных связей яв¬
лений общественной жизни дан в трудах
классиков марксизма — Маркса и Энгельса.
Этот анализ получил дальнейшее развитие
в применении к новой исторической обста¬
новке в трудах В. И. Ленина и вслед за
тем в трудах его ученика и продолжателя
И. В. Сталина.
Вопрос о значении марксистско-ленинской
философии для практической деятельности
Коммунистической партии, для развития
передовой советской науки, культуры, ис¬
кусства) не получил в сборнике должного
отражения. Так, статья Ф. И. Калошина
«Развитие как борьба противоположностей»
занимает 30 страниц, но из них на изложе¬
ние значения этой черты для практической
деятельности Коммунистической партии от¬
ведено лишь три страницы, да и то в самом

230
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
конце главы, без органической связи с ее
основным текстом. То же самое можно от¬
метить и в отношении статей тт. Гайдукова
и Овчинникова. Страницы эги носят харак¬
тер искусственных привесков, поскольку
авторы рассматривают значение для прак¬
тической деятельности каждой отдельной
черты изолированно, а не диалектического
материализма в целом.
У авторов рецензируемого сборника полу¬
чается явный разрыв между изложением
основных принципов марксизма-ленинизма и
умением раскрыть их значение для практи¬
ческой деятельности. Между тем диалекти¬
ческий материализм требует неразрывного
единства теории и практики, он требует не
только знания объективных законов, но и
умения пользоваться ими в своей конкрет¬
ной практической деятельности.
Последнее замечание касается трактовки
вопроса об объективном характере законов
природы и общества. В сборнике этот во¬
прос рассматривается дважды (стр. 64—
69 и стр. 272—279), однако ни в первом, ни
во втором случае он не получает достаточ¬
но глубокого освещения.
Изложение вопроса о законах в сборнике
носит односторонний характер. Чуть ли не
каждый из авторов говорит о том, что за¬
коны природы и общества существуют объ¬
ективно, что люди могут познать эти зако¬
ны, но они не могут ни создавать их, ни
отменять по своему усмотрению декретом.
Однако ни один из авторов, по существу,
не разъяснил убедительно на конкретном
материале, что люди вовсе не бессильны пе¬
ред этими законами, что они могут ограни¬
чить сферу действия целого ряда законов,
использовать законы в своих интересах,
обуздать разрушительную силу некоторых
законов и обратить ее на пользу общества.
Между тем диалектический материализм >не
ограничивается признанием существования
объективных законов природы и общества
и их познаваемости. Он требует целена¬
правленного, активного, воздействия на
природу и общество в целях их изменения,
то есть использования объективных законов
в интересах трудящихся масс. Диалектиче¬
ский материализм сам является огромной
силой, которая помогает людям использо¬
вать законы природы и общества в интере¬
сах народа, в интересам построения комму¬
нистического общества. Коммунистическая
партия и Советское государство развертыван
ют во всю ширь творческую инициативу
советского народа в деле практического
использования объективных законов, ведя
решительную борьбу как против тех, кто
фетишизирует законы, то есть заявляет,
что люди будто бы совершенно бессильны
перед законами, так и против тех, кто про¬
поведует волюнтаризм, субъективный идеа¬
лизм.
Решения XIX съезда КПСС, документы,
принятые для руководства на V сессии Вер¬
ховного Совета СССР, постановления сен¬
тябрьского и февральско-мартовского Пле¬
нумов ЦК КПСС и другие решения партии
и правительства могут служить ярчайшим
свидетельством использования объективных
законов в интересах народа.
Авторам сборника следовало бы в ясной
и понятной форме показать, как использует
советская наука объективные законы при¬
роды в интересах народа, как Коммунисти¬
ческая партия и Советское государство ис¬
пользуют объективные экономические зако¬
ны развития социализма в интересах тру¬
дящихся нашей Родины.
Вопрос этот, правда, затронут в статье
В. С. Молодцова, но автор ограничился
лишь общими положениями, не подкрепив
их убедительным материалом. Необходимо
было также дать более развернутую крити¬
ку субъективно-идеалистического взгляда
на закон. Известно, что как старые, так и
новые идеалисты пытаются «изобретать за¬
коны» и потом выдавать их за реально су¬
ществующие. Подвергая критике махиста
Суворова, выдумавшего «закон экономии
сил», Ленин писал: «Замечательно легко
пекут «универсальные законы» наши «пози¬
тивисты» и «реалисты»! Жаль только, что
законы-то эти ничуть не лучше тех, кото¬
рые так же легко и быстро пек Евгений Дю¬
ринг. «Универсальный закон» Суворова —
такая же бессодержательнейшая, напыщен¬
ная фраза, как и универсальные законы
Дюринга» (Соч. Т. 14, стр. 317—318). Субъ¬
ективистская стряпня «всеобщих законов»,
которой занимаются современные буржуаз¬
ные реакционные философы-идеалисты, ни¬
чего общего не имеет с наукой. «Открытие»
несуществующих законов в природе и об¬
ществе и попытки выдать их за реальные
законы объективного мира используются
реакционерами именно для того, чтобы при¬
низить роль науки и обмануть трудящиеся
массы. Все эти «законы» изобретаются в
конечном счете для увековечивания капита¬
лизма. Такова классовая сущность идеали¬
стических «универсальных законов». В на¬
стоящее время в капиталистическом обще¬
стве нет буквально ни одной области чело¬
веческих знаний, в которой не проповедо¬
вался бы тот или иной «универсальный
закон», которого в реальном мире нет и
быть не может: «закон тепловой смерти
вселенной», «закон убывающего плодородия
почвы», «закон неизменной сущности веще¬
ства наследственности», «закон борьбы за
существование в человеческом обществе»,
«закон исчезновения материи», «всеобщий
закон плавной эволюции» и т. д. и т. п.
Известно, что в мире нет подобных законов,
однако реакционные буржуазные «ученые»
не только пытаются обосновать их псевдо¬
научными данными, но и требуют, чтобы
люди строили свою практическую деятель¬
ность в соответствии с этими мифическими
законами. Следует отметить, что классовая
сущность этих «законов» в сборнике разоб¬
лачена) недостаточно глубоко.
В сборнике вообще слабо разоблачается
классовая империалистическая сущность
современной реакционной буржуазной фило¬
софии, хотя следует отметить, что во вто¬
ром издании сборника критике буржуазной
идеологии уделено больше внимания, чем
в первом.
Недостатком сборника является также
и то, что в нем обойден ряд вопросов, по
которым шла дискуссия в нашей печати.
Известна, например, дискуссия по вопро¬
су о формах скачков, о путях перехода от

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
231
старого качества к новому. Обсуждался во¬
прос, имеют ли место скачки, совершающие¬
ся путем взрыва, в природе, или эта форма
перехода от старого качества к новому свой¬
ственна только обществу, разделенному на
враждебные классы. Ответа на этот вопрос
в статье т. Мороз о переходе количествен¬
ных изменений в качественные нет.
Статья Ф. И. Калошина «Развитие как
борьба противоположностей» также отли¬
чается стремлением обойти трудные вопро¬
сы Автор, повидимому, сомневается в том,
допустимо ли говорить о единстве противо¬
положностей. Термин «единство противопо¬
ложностей» употребляется в нашей фило¬
софской литературе для обозначения того
факта, что противоположности всегда вза¬
имно связаны и не существуют друг без
друга. Понимать единство противоположно¬
стей как единство целей или интересов
противоположных сторон было бы непра¬
вильно. Некоторые товарищи выступали
против употребления термина «единство
противоположностей», мотивируя это тем,
что это единство может быть понято как
единство интересов противоположных сто¬
рон, что на) наш взгляд неубедительно.
Термином «единство противоположностей»
пользовались в своих трудах классики мар¬
ксизма-ленинизма, и нам нет никаких
оснований от него отказываться. Но, упо¬
требляя этот термин, мы должны правиль¬
но разъяснить, что он означает. Что же ка¬
сается тов. Калошина, то он, с одной сто¬
роны, выступает против этого термина, объ¬
являя его ошибочным (стр. 192), а с другой
стороны, сам употребляет его без всяких
оговорок (стр. 196). Таким образом, чита¬
тель остается в недоумении: чему верить?
Существенным недостатком статьи т. Ка¬
лошина является нечеткое определение
антагонистических и неантагонистических
противоречий, уход автора от рассмотрения
животрепещущего вопроса о том, есть ли
еще в настоящее время в СССР известные
неантагонистические противоречия между
рабочим классом и крестьянством. Автор
не отвечает на вопрос: является ли проти¬
воречие между коммунистической идеоло¬
гией и пережитками капитализма в созна¬
нии советских людей в настоящее время
антагонистическим или неантагонистиче¬
ским.
При рассмотрении противоречий социа¬
листического общества из поля зрения
автора выпадает противоречие между по¬
требностями общества и уровнем производ¬
ства, в то время как это противоречие
является могучей движущей силой разви¬
тия советского общества. Постановления
сентябрьского и февральско-мартовского
Пленумов ЦК КПСС направлены прежде
всего на разрешение этого противоречия.
Неверно поступает автор, сводя пробле¬
му разрешения противоречий в социали¬
стическом обществе только к критике и
самокритике, забывая о мерах партии и го¬
сударства, направленных на развитие про¬
изводительных сил, на изменение произ¬
водственных отношений в соответствии
с познанными объективными законами их
развития, на повышение уровня коммуни¬
стической сознательности трудящихся. Так
же ошибочно излагается вопрос о преодо¬
лении противоречий в социалистическом
обществе и в статье В. П. Черткова.
Вопрос о форме и содержании рассмат¬
ривается Ф. И. Калошиным на примерах
из истории партии, а также на примере со¬
отношения производственных отношений
и производительных сил. Положения
И. В. Сталина о том, что новое содержание
в экономическом развитии советского обще¬
ства не ломает старую форму, а исполь¬
зует ее (данные относительно банков, това¬
ров, денег), автор не разъясняет и толкует
расширительным образом как общую зако¬
номерность развития социалистического
общества. На деле у нас нередко происхо¬
дит ломка и отбрасывание старых форм
не только в развитии науки и техники и
т. д.. но и в экономике, в политической
жизни.
Существенным недостатком сборника
является, наконец, и то, что в нем довольно
много неточностей как в определении от¬
дельных понятий, так и в формулировке
отдельных теоретических положений. Такие
неточности встречаются почти во всех
статьях.
В статье В. П. Черткова при изложении
основных черт марксистской диалектики
имеется следующая неточная формулировка.
«Методом,— пишет т. Чертков,— явля¬
ются сами законы развития природы, откры¬
тые, верно понятые и сознательно приме¬
няемые людьми в процессе познания»
(стр. 23). Здесь стерта грань между самими
общими законами природы и общества
(объективная диалектика) и их отраже¬
нием в сознании людей (субъективная
диалектика). Непонятно также, почему
В. П. Чертков на стр. 10—15, излагая
взгляды различных философов по вопросу
о единстве мира, выдает этот вопрос за
основной вопрос философии.
В статье т. Овчинникова сказано: «Зако¬
номерности развития материи существуют
объективно и выражают отношения, неза¬
висимые от человеческого сознания, отно¬
шения самих вещей и процессов, вытекаю¬
щие из их природы» (стр. 273, изд. второе).
Слово «выражают» может быть понято
в двух смыслах. Во-первых, как синоним
слова «отражают», и при таком понимании
злого термина данная формулировка являет¬
ся грубо ошибочной. Во-вторых, слово «вы¬
ражают» в данной формулировке может
быть понято и в том смысле, что законы
природы не есть сами связи (отношения)
объективного мира, а лишь их выражение,
что также неправильно.
Между тем законы природы и общества
не являются ни отражением, ни выраже¬
нием существенных связей, они представля¬
ют собой сами эти связи, объективно су¬
ществующие, то есть необходимые, устойчи¬
вые, существенные отношения между явле¬
ниями, предметами, вещами мира. Что
касается законов науки, то они действи¬
тельно являются отражением глубинных
объективных процессов, объективных зако¬
нов мира.
В статье П. Т. Белова «О первичности
материи и вторичности сознания» затра¬
гивается вопрос о базисе и надстройке,

232
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
однако автор не приводит марксистского
определения базиса как совокупности про¬
изводственных отношений, а его разъясне¬
ние, как создавался экономический базис
социализма в СССР, дает основание пола¬
гать, что в понятие базиса автор включает
не только производственные отношения, но
и производство (см. стр. 348).
В этой же статье имеются и другие не¬
четкие формулировки, которые могут пове¬
сти к упрощенному пониманию сложных
вопросов марксистского философского ма¬
териализма. Так, П. Т. Белов пишет:
«Человеческое сознание существует реаль¬
но, оно исторически развивается в прост¬
ранстве и во времени посредством миллио¬
нов и миллионов умов, сменяющих друг
друга поколений людей. Сознание отдель¬
ного человека так же доступно естественно¬
научному исследованию, как и всякое
другое свойство движущейся материи»
(стр. 305). В этом положении стирается
качественная грань между сознанием и
другими свойствами движущейся материи.
Автору надо было пояснить, что если со¬
знание и развивается в пространстве и вре¬
мени, это не означает, что оно обладает
протяженностью, может быть измерено,
взвешено и т. п. И кроме того совершенно
очевидно, что если сознание каждого
отдельного человека и вполне доступно
естественно-научному исследованию, это
исследование не исчерпывает его до конца,
так как человек не только биологическая
особь, но и существо социальное, и его со¬
знание социально обусловлено.
Неудачно раскрывается в статье Ю. Г
Гайдукова связь абстрактного и чувствен¬
ного в познании. «В противоположность
метафизикам и идеалистам,—пишет Ю. Г.
Гайдуков, — марксизм-ленинизм считает
невозможным существование абстрактного
мышления без чувственной основы. Это осо¬
бенно ярко видно на примере мышления
глухонемых, не владеющих звуковой речью,
людей, мысли которых лишены звуковой
оболочки» (стр. 378). Неужели для дока¬
зательства того, что абстрактное мышление
имеет основой ощущение, надо искать
«яркий» пример в практике глухонемых?
А разве у нормальных людей, владеющих
звуковой речью, эта связь абстрактного
мышления и чувственной стороны познания
выступает не столь ярко?
Таковы общие и некоторые частные недо¬
статки, отмеченные нами в рецензируемой
книге.
Недостатки сборника «О диалектическом
материализме» свидетельствуют о больших
пробелах в разработке проблем диалекти¬
ческого материализма в нашей философской
литературе. Они свидетельствуют также о
том, что назрела настоятельная необходи¬
мость в широком творческом обсуждении
ряда вопросов диалектического материализ¬
ма (о структуре программы и учебных
пособий, о месте категорий в курсе диалек¬
тического материализма и других). Широ¬
кое обсуждение этих вопросов и теоретиче¬
ских проблем диалектического материализма
может оказать существенную помощь в соз¬
дании полноценного учебного пособия по
диалектическому материализму.
В.	И. ГАЗЕНКО (Москва),
М. Н. РУТКЕ8ИЧ (Свердловск).
Против вульгаризации в вопросе о происхождении
и сущности первобытного искусства
(О диссертации И. Б. Астахова «Происхождение и развитие искусства
в свете марксистско-ленинской эстетики»)
Вопрос об истоках искусства, а также о
своеобразии и общественной роли первобыт¬
ного искусства уже в течение многих деся¬
тилетий привлекает внимание исследовате¬
лей различных специальностей — искусство¬
ведов, археологов, этнографов и философов.
Вокруг этого вопроса уже издавна идет
напряженная и страстная идейная борьба —
борьба прогрессивных сил с реакционными,
материализма с идеализмом, материалисти¬
ческой науки с мракобесием.
Вполне понятен поэтому интерес, который
вызывают те выступления И. Б. Астахова,
где он пытается по-новому поставить и ре¬
шить все важнейшие вопросы изучения пер¬
вобытного искусства, волновавшие многие
поколения исследователей. Этим важнейшим
вопросам посвящены статья И. Б. Астахова
в журнале «Вопросы истории» (№	1	за
1953 год), а также его докторская диссер¬
тация «Происхождение и развитие искус¬
ства в свете марксистско-ленинской эстети¬
ки», автореферат которой был опубликован
в 1953 году. Следует при этом особо отме¬
тить, что тов. Астахов утверждает, будто
бы его выступления направлены против
марровских концепций в области разработ¬
ки вопроса о происхождении и сущности
первобытного искусства вообще.
Как известно, влияние взглядов Н. Я. Map¬
pa на первобытное искусство долгое время
отрицательно сказывалось на работах ряда
советских археологов, этнографов и истори¬
ков (в том числе и на моих работах), по¬
священных первобытному искусству, что
неоднократно и справедливо было отмечено
в печати. Мне не раз уже приходилось да¬
вать критический анализ прежних своих
ошибок в освещении первобытного искусства,
вызванных влиянием взглядов Н. Я. Mappa.
Так, например, я отмечал, что прежде не¬
правильно принимал разделение истории
мышления на две стадии: «конкретно-образ¬
ного» и «формально-логического» мышле¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
233
ния,— что я следовал за утверждением
Н. Я. Mappa о «языке жестов» и на этой
неправильной основе неверно освещал во¬
просы истории первобытного искусства, в
частности и вопрос об источниках реалисти¬
ческих элементов первобытного искусства.
Свои ошибки я подверг критике в печати
(см. журнал «Советская этнография» № 2
за 1952 год, стр. 7; сборник «Против вуль¬
гаризации марксизма в археологии». 1953).
С критикой марристских ошибок выступали
и другие авторы.
Следовало поэтому ожидать, что и тов.
Астахов в своих работах и прежде всего в
основной из них, в докторской диссертации,
поможет глубже вскрыть вульгаризаторский
характер взглядов Н. Я- Mappa на перво¬
бытное искусство, неразрывно связанных
с его псевдомарксистским, идеалистическим
в основе «новым учением о языке», и проти¬
вопоставит им иные, марксистско-ленинские
взгляды по вопросу о происхождении искус¬
ства.
Ознакомление с сочинениями И. Б. Аста¬
хова приводит, однако, к совершенно не¬
ожиданным, поистине поразительным ре¬
зультатам. Во всех этих работах и прежде
всего в своей докторской диссертации
И. Б. Астахов весьма настойчиво проводит
определенную систему взглядов на происхо¬
ждение искусства и первобытное искусство.
Однако взгляды, которые И. Б. Астахов из¬
лагает в своей диссертации как основанные
якобы на марксистско-ленинской эстетике и
выдает за свой собственный и новый вклад
в науку о первобытном искусстве, давно уже
были высказаны не кем иным, как
Н. Я. Марром.
Н. Я- Марр не писал специальных трак¬
татов о происхождении искусства и перво¬
бытном искусстве. Но как в его собствен¬
ных работах, так и в ряде работ акад.
И. И. Мещанинова, посвященных истории
первобытной культуры, изложена совершенно
определенная система взглядов на перво¬
бытное искусство и его памятники. Суть
этой концепции сводится к следующему.
На словах Н. Я. Марр заверял, будто он
борется с идеализмом, с буржуазной наукой,
на деле же последовательно развивал субъ¬
ективно-идеалистические, вульгаризаторские
взгляды на первобытное искусство. Вслед
за Э. Махом и А. Богдановым Н. Я. Марр
противопоставлял ленинской теории отраже¬
ния махистский, субъективно-идеалистиче¬
ский взгляд на познание. Исходя из этой
ложной философской основы, он отрицал
объективное содержание и эстетическую
ценность образов первобытного искусства.
Н. Я. Марр, с одной стороны, сводил это со¬
держание и корни искусства целиком к ми¬
стике, к «трудмагическим представлениям»,
с другой — отождествлял образы искусства
каменного века с письмом и тем самым от¬
рицал существование первобытного искус¬
ства как такового.
Такая точка зрения на памятники древ¬
нейшего искусства была неразрывно свя¬
зана с общими взглядами Н. Я. Mappa на
историю мышления и мировоззрения. Рас¬
секая историю мышления на два этапа —
первобытный и современный, отделяя их
«пропастью», Н. Я. Марр в корне неверно
изображал мышление древнейших людей.
Он начисто отрицал в нем элементы рацио¬
нального мышления и действительного по¬
знания природы, отбрасывал их и представ¬
лял мышление первобытного человека толь¬
ко «иррациональным», совершенно чуждым
действительности, сплошь «трудмагическим».
Отсюда неизбежно следовал вывод, что
отсталые племена нашего времени и древ¬
ние, или «первобытные», люди не могли
якобы иметь никакого искусства, тем более
искусства, обладающего реалистическими
чертами.
Эти основные теоретические положения
Н. Я. Mappa и взяты И. Б. Астаховым
в основу его диссертации, их он пропаган¬
дирует и защищает в своих работах, из них
он исходит в освещении вопросов первобыт¬
ного искусства и в других своих работах.
Попытки И. Б. Астахова отрицать
существование первобытного искусства
И. Б. Астахов полностью принимает и на¬
стойчиво пропагандирует в своих работах
прежде всего исходное положение Н. Я. Map¬
pa, отрицающее специфические эстетические
качеств-а и значение первобытного искус¬
ства, а следовательно, и самый факт суще¬
ствования первобытного искусства. В этом
же заключается и основная идея диссерта¬
ции И. Б. Астахова, здесь лежит центр
тяжести всех его рассуждений. Правда,
И. Б. Астахов не отличается прямотой
Н. Я. Mappa Он маневрирует и противоре¬
чит самому себе на каждом шагу. После
того, как его выступления с докладами
перед специалистами — философами, этно¬
графами, археологами и антропологами —
в институтах философии, этнографии и в
Ленинградском отделении ИИМКа, а
также его диссертация были подвергнуты
резкой критике и его аргументация была
признана несостоятельной в научном отно¬
шении; после того как в многочисленных
устных выступлениях и письменных отзы¬
вах тов. Астахову было прямо указано на
невозможность отрицать существование па¬
мятников древнейшего, палеолитического
искусства, как он это пытался делать,
И. Б. Астахов несколько изменил свою так¬
тику. Он стал признавать теперь факт су¬
ществования первобытного искусства, но
только на словах, для того, чтобы тут же
сделать противоположные выводы. Было
бы, однако, слишком утомительно, да и не¬
возможно в пределах одной статьи, следить
за всеми этими противоречиями.
Перейдем к главному, к той концепции,
которую развивает И. Б. Астахов под при¬
крытием антимарровской фразеологии.
Он формулирует свою центральную идею
так: «Только запутавшиеся в марровском
вульгаризаторстве ученые могут приписы¬
вать людям, живущим в примитивнейшем
обществе, деятельность художников, поэтов
и композиторов. Это не наука, а карикатура
на науку» (журнал «Вопросы истории» № 1
за 1953 год, стр. 135). И. Б. Астахов утвер¬
ждает, таким образом, что Н. Я. Марр был
будто бы сторонником того взгляда, что
первобытное искусство существует и что все,

234
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
кто признает наличие этого искусства, «за¬
путались в марровском вульгаризаторстве».
Но сам же Астахов в своей диссертации
приводит слова Н. Я. Mappa, которые сви¬
детельствуют о том, что взгляды Н. Я. Map¬
pa по данному вопросу полностью совпа¬
дают с взглядами самого тов. Астахова, а
вовсе не противоречат им. Вот эта выдержка
из работы Н. Я. Mappa, которую дважды, и
оба раза с одобрением, цитирует И. Б. Аста¬
хов:
«Однако несколько поторопились специа¬
листы, наделяя человека первых эпох тех¬
никой изобразительного искусства и арти¬
стическим воспроизведением образов в ли¬
ниях. Человеку, еще не говорящему, готовы
были ученые присвоить реалистически
исполненные картины» (диссертация,
стр. 61).
Таким образом, вопреки попыткам
И. Б. Астахова доказать обратное, даже из
приведенной им самим цитаты ясно, что не
кто иной, как Н. Я. Марр, категорически
отрицал существование первобытного искус¬
ства, в том числе «реалистически исполнен¬
ных картин» (речь идет о пещерных роспи¬
сях верхнего палеолита). К числу «негово¬
рящих» людей, то есть пользующихся, по
утверждению Н. Я. Mappa, «кинетической
речью», ^он относил, как видно из вышепри¬
веденной фразы, и людей верхнего палео¬
лита — кроманьонцев.
С аналогичного положения начинает
И. Б. Астахов свою статью в «Вопросах
истории». «Искусство,— пишет он,— является
одной из форм общественного сознания и
уже по одному этому не может возникнуть
на стадии (?!—А. О.) «неговорящего»,
следовательно, немыслящего человека»
(стр. 131).
Единственно, что сделал здесь нового тов.
Астахов по оравнению с Марром,—это поста¬
вил в кавычки марровского «неговорящего»
человека.
Все остальное по существу совпадает
с тем/ что утверждал в свое время
Н. Я. Марр.
Не удивительно поэтому, что И. Б. Аста¬
хов, развивая это основное положение
Н. Я. Mappa, так много внимания и усердия
уделяет отрицанию самого факта существо¬
вания палеолитического искусства, и не
только самых простых зачатков искусства
у неандертальцев, но и искусства верхнего
палеолита — пещерных реалистических рос¬
писей, скульптуры и резьбы ориньякскогс,
солютрейского и мадленского времени.
В «Вопросах истории» тов. Астахов пи¬
шет, что никакого реалистического искус¬
ства в палеолите будто бы вообще не было,
что «легенда о расцвете искусства на стадии
палеолита» была создана реакционной бур¬
жуазной наукой «для «опровержения» ма¬
териалистического взгляда на историю»
(«Еопросы истории» № 1 за 1953 год,
стр. 137).
В своей диссертации тов. Астахов уделил
опровержению «легенды о золотом веке
палеолитического искусства» целую главу,
являющуюся исходной базой для всех его
дальнейших рассуждений (см. диссертацию,
стр. 116—151). В другой главе тов. Астахов
утверждает, что буржуазная наука создала
«глупые сказочки о расцвете первобытного
искусства на средней и высшей ступени
палеолита, или в период так называемого
первобытного стада» (там же, стр. 223—
224). По его словам, «люди четвертичной
эпохи, жившие в пещерах, были троглоди¬
тами. Одно это делает беспочвенной фило¬
софию расцвета искусства четвертичного
периода» (там же, стр. 129).
«Превознося произведения так называе¬
мого мадленского периода как истинные
«шедевры живописного искусства»,— пишет
Астахов, — Кюн нисколько не смущается
тем, что речь идет об эпохе пещерных лю¬
дей, троглодитов. Троглодиты вознесены
буржуазными искусствоведами на пьедестал
великих художников, перед произведениями
которых «немеет язык» (там же, стр. 121).
Все эти утверждения тов. Астахова рас¬
считаны на то, чтобы сбить с толку и запу¬
тать мало сведущих в вопросах истории
искусства людей.
Само собой разумеется, что никто из
марксистски мыслящих исследователей не
станет отрицать, что искусство есть форма
общественного сознания, никто из них нико¬
гда не утверждал, что искусство существо¬
вало у питекантропов или синантропов, то
есть древнейших людей, живших в условиях
первобытного стада. Здесь тов. Астахов явно
ломится в открытую дверь. Но он делает
это для того, чтобы распространить выдви¬
нутое им утверждение об отсутствии искус¬
ства у «пещерных» людей и на верхний
палеолит, то есть на то время, когда уже
возникает родовое общество, а сам человек
по- своему физическому строению вопреки
тов. Астахову действительно достигает уже
ступени «разумного человека», то есть чело¬
века современного типа, когда этот «трогло¬
дит» (буквально: «обитатель пещер») созда¬
вал в своих пещерах памятники достаточно
развитого искусства, когда он умел уже
строить сложные по структуре жилища —
образцы древнейшей архитектуры.
Тов. Астахов нарочито, с большим шумом,
ломится в открытую дверь и тогда, когда он
протестует против утверждения о наличии
композиторов и художников или поэтов со¬
временного типа в «примитивнейшем обще¬
стве», ибо никто из серьезных исследовате¬
лей никогда этого не утверждал. И здесь
И. Б. Астахов подымает шум лишь для
того, чтобы под прикрытием декларативной
борьбы с подобной модернизацией высту¬
пить против признания самого факта суще¬
ствования первобытного искусства как тако¬
вого и в первую очередь против признания
искусства, обладающего реалистическими
чертами, в верхнем палеолите.
Каким же образом пытается подкрепить
и «обосновать» тов. Астахов это непосред¬
ственно заимствованное у Mappa положение
об отсутствии искусства, обладающего реа¬
листическими чертами, в верхнем палео¬
лите?
Общеизвестно, что такое искусство суще¬
ствовало. Памятники этого искусства име¬
ются в большом количестве в музеях,
описаны в обширной по объему литературе
почти на всех письменных языках. Произ¬
ведения палеолитического искусства были

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
хорошо известны К. Марксу и Ф. Энгельсу
еще в конце XIX века. Ф. Энгельс в своей
работе «К истории древних германцев»,
написанной в восьмидесятых годах, специ¬
ально останавливается на вопросе о значе¬
нии памятников палеолитического искус¬
ства, как важных документов древней исто¬
рии европейских племен. Характеризуя
культурный уровень людей верхнего палео¬
лита, Ф. Энгельс писал о палеолитическом
искусстве: «На отдельных более крупных
орудиях мы находим иногда очень живые
изображения животных — северного оленя,
мамонта, зубра, тюленя, кита,— охотничьих
сцен с фигурами голых людей и даже на¬
чатки скульптуры из рога» (К. Маркс и
Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI, ч. 1, стр. 340).
Сейчас уже невозможно отрицать нали¬
чие палеолитического искусства на том осно¬
вании, что в отдельных случаях имели место
фальсификации и подделки, как нельзя
отрицать наличие античного или древнеки¬
тайского искусства только потому, что боль¬
шой спрос на эти произведения искусства
вызвал в капиталистических странах широ¬
кую фабрикацию поддельных вещей.
Однако тов. Астахов, опираясь в основном
на старую, вышедшую в дореволюционное
время книжку дилетанта И. Фомина о па¬
леолитическом искусстве, поверившего, в
свою очередь, в фантастические рассуждения
Э. Пьетта, выдвигает ни больше, ни меньше
как старое и давно опровергнутое ходом
развития науки утверждение о том, что древ¬
нейшие памятники искусства — палеолити¬
ческие— являются якобы подделками,
фальсификациями. Он специально посвя¬
щает этому целых два параграфа в своей
диссертации (стр. 581—616). И. Б. Астахов
пишет, что сторонники существования искус¬
ства палеолита — П. П. Ефименко, С. Н. За-
мятнин, А. С. Гущин, А. П. Окладников и
другие — будто бы «теоретически обосновы¬
вают и пропагандируют легенду о расцвете
искусства в эпоху палеолита» (там же,
стр. 145). Он утверждает, далее, что эти
авторы обходят молчанием материалы, со¬
бранные советскими исследователями, и
опираются лишь на непроверенные или
прямо фальсифицированные материалы за¬
падных памятников, доказывая ими наличие
в палеолите реалистического искусства.
И. Б. Астахов пишет, в частности, в «Во¬
просах истории»:	«Факты» и материалы,
которые упоминает А. П. Окладников и на
основе которых он строит свою концепцию,
относятся к изображениям, найденным в
пещерах Северной Испании и Южной Фран¬
ции в конце прошлого века» (стр. 141).
Нужно сказать по этому поводу, что иссле¬
дователи, изучающие искусство палеолита,
пользуются не только находками конца
прошлого века, но и результатами новей¬
ших открьй-ий археологов, в том числе та¬
ких памятников палеолита, как недавно от
крытая пещера Ляско с ее изумительными
росписями реалистического характера, изо¬
бражающими вымерших животных четвер¬
тичной эпохи: диких лошадей и носорога,—
а также открытиями советских ученых в
последние годы.
За последние десятилетия были произве¬
дены новые обширные раскопки палеолити¬
ческих поселений в Европе, Азии и Африке,
давшие множество образцов палеолитиче¬
ского искусства. Обнаружено много пещер
с палеолитическими росписями на их сте-
нах. Обилие и масштабы этих росписей
исключают возможность какой бы то ни
было фальсификации. Нужно было бы ра¬
ботать целой армии художников, чтобы вы¬
полнить такую грандиозную работу.
Наконец, и на нашей собственной терри¬
тории были обнаружены совершенно одина¬
ковые с западноевропейскими в основе, а
вместе с тем и во многом своеобразные про¬
изведения палеолитического искусства.
Открытия советских археологов суще¬
ственно обогатили мировой фонд памятников
палеолитического искусства, а в ряде слу¬
чаев превзошли его. Примером могут
служить изображения женщин, ориньяко-
солютрейских «Венер». Советские археологи
выявили в палеолитическом искусстве ранее
неизвестные черты, по-новому раскрыли
идейное содержание и ту общественную
почву, на которой оно выросло.
Первое место по времени открытия на
нашей территории занимают такие находки,
как резные изделия со стоянки у Военного
госпиталя в Иркутске, причудливо орнамен¬
тированный бивень мамонта, найденный в
Киеве, на Киево-Кирилловской стоянке, а
также не имеющее аналогии по своеобразию
и богатству собрание резной художествен¬
ной кости из Мезина.
Затем в 1923 году П. П. Ефименко была
обнаружена в Костенках первая в СССР
скульптурная фигурка женщины, занявшая
по своей реалистической трактовке одно из
первых мест в искусстве палеолита. Спустя
несколько лет в с. Гагарино С. Н. Замятни-
ным была обнаружена целая коллекция
женских статуэток. За этими первыми на¬
ходками последовали новые, еще более бо¬
гатые: в Елисеевичах, в тех же Костенках,
в Авдеево, наконец, в далекой Сибири, на
Ангаре, в> Мальте и в Бурети.
На территории СССР теперь оказались
найденные в безукоризненных стратигра¬
фических условиях, в тщательно изученных
культурно-бытовых комплексах целые серии
палеолитических статуэток, изображающих
женщин, а также изображения животных —
мамонта (Мальта, Костенки 1, Авдеево),
верблюдов, медведей, львов, птиц, рыб
(Мальта и Буреть),— многочисленные изде¬
лия, украшенные сложным и своеобразным
геометрическим орнаментом.
Советские археологи, таким образом, от¬
крыли на советской земле целый мир искус¬
ства людей древнекаменного века. Они по¬
казали, что вовсе не одна только Западная
Европа была очагом развития древнейшего
искусства человечества, что на территории
СССР существовал мировой по значению
центр или, вернее, ряд центров, где разви¬
валось это искусство и достигло высокого
по тем временам расцвета.
Однако И. Б. Астахов вопреки неопоо-
вержимым фактам утверждает, что перво¬
бытного искусства палеолитического вре¬
мени вовсе не было, что советские ученые,
изучающие это искусство, располагают

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
только фальсифицированными и устарелы¬
ми данными, заимствованными из западно¬
европейских источников конца прошлого
века!
Как тов. Астахов углубляет и дополняет
«трудмагическую» концепцию Н. Я. Mappa
Пытаясь защитить Н. Я. Mappa от предъ¬
явленных ему обвинений в том, что он отри¬
цает существование первобытного искус¬
ства, И. Б. Астахов пишет, что Н. Я. Марр
никогда не отрицал фактов существования
первобытного искусства (см. «Вопросы исто¬
рии» № 1 за 1953 год, стр. 132). Несостоя¬
тельность подобной защиты Mappa оче¬
видна. Исходя из своих вульгаризаторских
концепций, Н. Я. Марр отрицал не наличие
палеолитических росписей или скульптуры,
а именно художественную ценность, эсте¬
тическое значение и природу памятников
первобытного искусства и тем самым от¬
вергал существование первобытного искус¬
ства как такового.
По этому же вульгаризаторскому пути
идет вслед за Н. Я. Марром и тов. Астахов.
И. Б. Астахов много рассуждает о «жиз¬
ненных потребностях», породивших искус¬
ство, о связи его с обществом. Но в чем же
конкретно видит И. Б. Астахов эту «связь
с обществом» и эти «жизненные потребно¬
сти»?
Таких общественных потребностей он
обнаруживает две. Первая из них заклю¬
чается, по его словам, в причинах, вызвав¬
ших к жизни «примитивное» образное
письмо. «Если в эпоху, еще не знакомую
с изобразительным письмом, скажем, такое
событие, как удачная ловля рыбы, охота на
зверя,— рассуждает тов. Астахов,— отмеча¬
лась тем, что на видном месте вывешивался
череп рыбы или зверя, то в эпоху, знакомую
с изобразительным письмом, удачная ловля
рыбы или охота отмечалась рисуночным
изображением рыбы или зверя. Одна форма
обозначения событий постепенно переходила
в другую, более удобную, способную отра¬
жать события полнее, точнее» («Вопросы
истории» N° 1 за 1953 год, стр. 143). Таким
образом, И. Б. Астахов, как и Н. Я. Марр,
отождествляет первобытное искусство с
письмом, отрицая при этом его эстетическое
значение.
Чтобы обнаружить источник этих вульга¬
ризаторских взглядов, следует обратиться
к работам Н. Я. Mappa и И. И. Мещанинова
на ту же тему.
Н. Я. Марр писал, что памятники искус¬
ства первобытного времени были лишь
средством общения, конкретно — «зачаточ¬
ной формой письменности», выражавшей
якобы «кинетическую речь». Марр отожде¬
ствлял первобытное искусство с письмом.
И. И. Мещанинов, развивая эти идеи
Н. Я. Mappa, писал, что пещерное искус¬
ство— не искусство, а всего лишь только
«один из способов общения (с магической
силой.—А. О.), в данном случае графиче¬
ский, то-есть письменно. В результате ока¬
зывается, что рисунок совпал с письмом не
в одном только лексическом запасе привле¬
ченных Н. Я. Марром языков» (И. И. Ме¬
щанинов «К вопросу о стадиальности в
языке и письме», стр. 52).
Приведенных примеров достаточно, чтобы
увидеть полное совпадение взглядов
тов. Астахова, высказанных им в статьях с
«антимарровскими» заголовками, со взгля¬
дами Н. Я. Mappa, которые неразрывно свя¬
заны с общей концепцией Н. Я. Mappa о
«кинетической стадии речи» и «не говоря¬
щем человеке», с его стремлением свести
искусство к технике письма, к производству.
Развивая теорию Н. Я- Mappa, заимство-
ваннную им у Леви-Брюля, о пралогиче-
ском мышлении первобытных людей,
И. Б. Астахов утверждает, что источником
искусства следует считать первобытную ре¬
лигию, магию, колдовство, ибо сознание
первобытного человека, по его словам, было
совершенно чуждо реальности: он был ми¬
стиком и духовидцем.
Так И. Б. Астахов развивает целую
«теорию» о первобытном идолопоклонстве,
якобы существовавшем еще в мустьерское
время, у неандертальского человека (см.
диссертацию, стр. 229; автореферат,
стр. 8—9, 11).
Под предлогом борьбы с попытками
«отождествить первобытного человека и его
творчество с современным человеком и его
творчеством» он развивает идею о мистич¬
ности и иррациональности сознания перво¬
бытных людей в целом, о религиозной фан¬
тазии как единственном содержании твор¬
ческой деятельности первобытного ума.
Преобразующая творческая деятельность
первобытных людей в области материаль¬
ной жизни состояла, по его словам, в борь¬
бе с природой. Но «творческая деятельность
в сфере мышления состояла в создании
воображаемых богов (естественной религии),
в выработке первых представлений о себе
самом, о природе и о других себе подоб¬
ных существах», о богах, чертях и «вообще
химерах» (диссертация, стр. 222). И чтобы
не оставалось уже никаких неясностей, ни¬
каких сомнений, тов. Астахов пишет в своей
диссертации, что не труд, а именно «фанта¬
стическое отражение природы в головах лю¬
дей означает, следовательно, не только на¬
чало естественной религии, но и начало
творческой деятельности сознания» (там же,
стр, 219), что «религия является продуктом
творческой деятельности сознания» (там же).
Первобытное сознание, сотворившее лож¬
ное представление о природе, тем самым,
утверждает тов. Астахов, положило начало
своей дальнейшей творческой деятельности
(см. там же, стр. 220, 720, 721).
Не удивительно поэтому, что тов. Астахов
так упорно выступает против исследователей,
стремящихся обнаружить материалистиче¬
ское ядро в сознании и мировоззрении пер¬
вобытного человека и отсталых народов
нашей эпохи, сохранивших пережитки пер¬
вобытно-общинного строя. И. Б. Астахов
нападает на их высказывания о материали¬
стических элементах в сознании древнего
человечества и о соответствующих этим
элементам реалистических чертах первобыт¬
ного искусства. Он пишет: «Говоря о палео¬
литическом человеке, они приписывают ему
«полные динамизма рисунки», «бесподобные

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
237
изображения», «образы-представления, воз¬
никшие из непосредственных чувственных
восприятий» и т п.» (там же, стр. 216,
см. также 437, 4S9). Взглядам советских
исследователей, которые, опираясь на рабо¬
ты классиков марксизма-ленинизма, отвер¬
гают идеалистический бред о мистичности,
иррациональности сознания первобытных
людей и указывают на наличие в перво¬
бытном сознании реалистических момен¬
тов наряду с религиозной фантастикой,
И. Б. Астахов противопоставляет свою кон¬
цепцию, сформулированную следующим об¬
разом:	«Поскольку на ранних ступенях
жизни отражение природы в человеческом
сознании принимает ложный, фантастиче¬
ский характер, постольку нет никаких осно¬
ваний говорить о реалистической ясности
первобытного сознания. Это первое, что сле¬
дует особо подчеркнуть» (там же, стр. 215).
Рассматривая под этим идеалистическим
углом зрения вопрос о первобытном искус¬
стве и об искусстве палеолита в частности,
тов. Астахов вынужден отрицать наперекор
всему не только специфику этого искусства,
но даже и самоочевидный факт существова¬
ния образцов палеолитического искусства.
По его словам, общинно-родовой строй
жизъи «благоприятствует развитию религи¬
озных представлений и не благоприятствует
развитию эстетического вкуса» (там же,
стр. 658). «Дикое» сознание,—пишет И. Б.
Астахов, — не может создавать пластически
ясные, художественно совершенные образы
искусства. Оно порождает по преимуществу
фантастически искаженные образы приро¬
ды» (там же, стр. 505—506). Он разработал
даже весьма сложную и наукообразную по
внешности теорию о том, что искусство ро¬
дилось из мистического хаоса, из химериче¬
ских образов, рожденных исступленным со¬
знанием первобытного мистика-идолопо¬
клонника.
«Поскольку,— утверждает И. Б. Аста¬
хов,—первоначальные образы, возникающие
в сознании человека, представляют собой
олицетворение сил природы, постольку не¬
которые исследователи склонны делать вы¬
вод, будто у первобытных людей сразу же
появляется реальная возможность дать этим
химерическим образам внешнее художе¬
ственное выражение. Боги, черти и вообще
химеры должны были, по мнению этих
ученых, немедленно выйти из сферы челове¬
ческого сознания в мир материальной прак¬
тики, в область художественного творчества.
Человек, по их мнению, сразу находит для
своих внутренних, субъективных представле¬
ний внешнюю, объективную форму выраже¬
ния. Так появляется идеалистическая теория
о первобытных художниках и художествен¬
ном творчестве на самых ранних ступенях
дикости. Так появляется современная магия
под видом науки» (там же, стр. 222—223).
И. Б. Астахов на первый взгляд осуждает
изложенную им «теорию». Но в действитель¬
ности он возражает только против мысли о
том, что эти «химеры» могли немедленно,
«сразу» воплотиться в искусстве, то есть в
эпоху палеолита. По его мнению, «химеры»
эти получили реальное воплощение много
позже, в условиях классового общества, и
только тогда возникло искусство.
Перед нами, следовательно, старая, идеа¬
листическая точка зрения на искусство и на
его происхождение, которую И. Б. Астахов
противопоставляет материалистической тео¬
рии происхождения искусства. Известно,
например, что еще идеалист Вундт писал,
будто бы искусство не имеет специфики и
самостоятельного содержания, что «искус¬
ство сопровождает развитие религии в каче¬
стве средства выражения и усиления рели¬
гиозных чувств».
В свою очередь, махист Богданов стре¬
мился доказать, что в первобытности вся¬
кое знание, всякая мысль подчинены рели¬
гиозной логике и искусство насквозь рели¬
гиозно.
Положение о мистичности первобытного
сознания является основой взглядов также
и идеалиста Леви-Брюля. Опираясь на
его теорию пралогического мышления, Н. Я.
Марр отрицал наличие материалистических
моментов в мировоззрении людей эпохи пер¬
вобытно-общинного строя и в связи с этим
наличие реалистических черт в первобыт¬
ном искусстве, сводя последнее к «обще¬
нию с тотемами», к магии. Суть дела при
этом не меняется от того, что тов. Астахов
тут же пишет о своей верности трудовой
теории происхождения искусства, предлагал
взамен «труда» тотемы, магию и «химеры».
Совершенно иначе смотрит на этот вопрос
марксистская наука.
Тов. Астахов, игнорируя высказывания
классиков марксизма, утверждает, что са¬
мая мысль о существовании первобытного
искусства будто бы чужда марксизму.
Взгляды о древности искусства он приписы¬
вает не кому иному, как Гегелю и Марру.
Он утверждает, что только «идеалистиче¬
ская философия Гегеля, а вслед за ней ми¬
фологическая и марровская «теория» созда¬
ли легенду о расцвете образно-художествен¬
ного мышления на самых ранних ступенях
человеческой жизни» («Вопросы истории»
№ 1 за 1953 год, стр. 142).
На самом же деле мысль о возникно¬
вении искусства на ранних ступенях исто¬
рии принадлежит классикам марксизма и
изложена ими в совершенно ясных и точных
выражениях. Как мы уже видели, Ф. Эн¬
гельс не отрицал существования искусства
палеолита. Напротив, он признавал за ним
даже бесспорные художественные достоин¬
ства. Ф. Энгельс подчеркивал наличие в нем
«очень живых», то есть правдивых, реалисти¬
чески исполненных изображений животных.
Факт этот вообще никогда не оспаривал¬
ся в марксистской литературе. Г. В. Плеха¬
нов, например, много сделавший для мар¬
ксистского понимания вопроса о происхож¬
дении искусства, писал в свое время, что
такие отсталые племена, как бушмены и
австралийцы, оставили настоящие «картин¬
ные галереи». «Не менее художественными
наклонностями отличались,— говорит он,—
племена, населявшие Европу в эпоху мамон¬
та. Все это очень важные факты, которые
не должен игнорировать ни один историк
искусства» (Г. В. П л е х а н о в. Соч. Т. XIV
стр. 72).

238
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
О действительной сущности первобытного
искусства и искажении ее т. Астаховым.
Искусство верхнего палеолита с его
несомненно реалистическими чертами было
качественно своеобразной формой познания
действительности и проявлением творче¬
ской деятельности первобытных людей. Оно
в своих живых образах закрепляло реаль¬
ные знания о внешнем мире. Чтобы убедить¬
ся в этом, достаточно без предубеждения
взглянуть на любой рисунок или скульптуру
ледниковой эпохи.
В палеолитических изображениях мамон¬
тов, диких быков, лошадей и северных оле¬
ней с удивительной верностью природе и с
большой жизненной правдой передано глав¬
ное, наиболее характерное. Образы давно
вымерших животных ледниковой эпохи
очерчены так живо, с таким непосредствен¬
ным и глубоким чувством действительности,
что невозможно отрицать их реалистические
достоинства.
Благодаря своим реалистическим чертам
искусство пещерных людей не ниже, а
несравненно выше современного упадочниче¬
ского «искусства» разлагающегося капита¬
лизма, которое не отражает правдиво дей¬
ствительности, а искажает ее.
Конечно, при всех своих художественных
достоинствах палеолитические рисунки, жи¬
вопись и скульптура, а также, очевидно, уже
возникшие в то время танцы и музыка силь¬
но отличались от современного искусства.
При всем своем реалистическом характе¬
ре искусство палеолита было еще первобыт¬
ным, младенческим по своей технике. Оно не
знало перспективы в нашем смысле этого
слова, воздуха и пространства. Было бы во¬
обще неправильно применять к этому ис¬
кусству критерий реалистической живописи
XIX века.
Ограниченность первобытного искусства
была обусловлена низким уровнем развития
производительных сил и производственных
отношений, материальной и духовной куль¬
туры, умственного развития человечества то¬
го времени. Эта ограниченность нашла свое
выражение и в содержании первобытного
искусства, и в наивности его формы, и в его
технической беспомощности.
Кроме того в отличие от классовых об¬
ществ в первобытном обществе не суще¬
ствовало еще, обусловленного в дальнейшем
разделением труда, художественного произ¬
водства как такового и не было профессио¬
нальных мастеров.
Однако это вовсе не означает, что в пер¬
вобытном обществе на определенном этапе
его развития не могло возникнуть искусства
как специфической формы общественного
сознания. Это вовсе не означает, далее, и
того, что это искусство или определенные
его проявления и стороны не могли достиг¬
нуть значительного по тем временам раз¬
вития, что они не могли иметь определенных
реалистических черт, художественных ка¬
честв и достоинств. Однако и в этом вопросе
тов. Астахов пытается запутать читателя,
подменяя вопрос о существовании первобыт¬
ного искусства вопросом о том, были ли в
эпоху палеолита художники, артисты, музы¬
канты и т. д., хотя неправомерность такой
подмены совершенно очевидна.
Развивая ту идею, что искусство возникло
из мистики и магии, И. Б. Астахов совер¬
шенно неверно трактует и закономерности
развития искусства, игнорируя высказыва¬
ния классиков марксизма по этому вопросу
и пропагандируя плоский эволюционизм.
Так, по его словам, «реакционная идеали¬
стическая эстетика, обнаруживающая пол¬
нейшую неспособность понять закономер¬
ности исторического развития и поэтому рас¬
сматривающая историю искусства как груду
разрозненных фактов, создала уже не одну
легенду о том, что ранние формы живописи
и скульптуры являются высшими в сравне¬
нии с позднейшими и особенно современны¬
ми. На самом же деле процесс развития
изобразительного искусства протекал от
низших, слабо развитых форм к высшим. Это
совершенно естественно».
«Как мы уже говорили,— продолжает
тов. Астахов,— грубый натурализм, харак¬
теризующий общественное сознание дикаря,
отнюдь не благоприятствует созданию
художественных образов; больше того, он
не знает никаких изображений, кроме тех,
которые возникают на сетчатке его глаз и
в его собственном воображении» (диссер¬
тация, стр. 759).
Эти рассуждения И. Б. Астахова являют¬
ся повторением метафизических построений
вульгарных материалистов и буржуазных
эволюционистов прошлого века, не знавших,
что такое материалистическая диалектика.
К. Маркс в своем известном отрывке об
античном искусстве высказывал по этому
вопросу диаметрально противоположные
взгляды.
Маркс писал: «Относительно некоторых
форм искусства, например эпоса, даже при¬
знано, что они в своей классической форме,
составляющей эпоху в мировой истории, ни¬
когда не могут быть созданы, как только
началось художественное производство как
таковое; что, таким образом, в области са¬
мого искусства известные формы, имеющие
крупное значение, возможны только на
сравнительно низкой ступени художествен¬
ного развития» (К. Маркс «К критике
политической экономии». Введение, стр. 224.
1949).
Связь между различными ступенями худо¬
жественного развития человечества и уров¬
нем развития материального производства
не столь проста и прямолинейна, как это
представляется И. Астахову по его формуле
о развитии изобразительного искусства толь¬
ко «от низших форм к высшим». Вот почему
указания Маркса об античном искусстве,
хотя они и относятся к другому периоду в
истории искусства, имеют большое методо¬
логическое значение, многое помогают по¬
нять и в вопросе об искусстве верхнего па¬
леолита. Признание реалистического харак¬
тера этого искусства, а следовательно, и
достаточно высокого уровня его развития,
вопреки мнению тов. Астахова, вовсе не
противоречит материалистическому понима¬
нию истории.
Остается вопрос о связи первобытного ис¬
кусства с магией и религией. Да, действи¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
239
тельно, никто из исследователей, знающих
первобытное искусство, не станет отрицать
такой связи, в частности, существования
изображений духов-предков, почитаемых
животных или различных колдовских обря¬
дов, с которыми были связаны такие изо¬
бражения.
Наряду с реалистическими чертами для
искусства палеолита характерны поэтому
черты фантастики, наивного суеверия,
условности изображения, особенно при пе¬
редаче мужских фигур.
Но было бы совершенно неправильно на
этом основании отрицать, как это делает
тов. Астахов, эстетическое содержание и
эстетическую ценность первобытного искус¬
ства, отрицать его реалистические черты и
самое его существование.
Нельзя искать в культе духов и магии
источник первобытного искусства, как по¬
ступает И. Б. Астахов, да еще называть
такую трактовку происхождения искусства
«увязкой» первобытного искусства «с разви¬
тием материальной практической деятель¬
ности человека и соответствующих форм его
общественного сознания».
Сторонники таких взглядов на первобыт¬
ное искусство игнорируют диалектику. Внут¬
реннее противоречие этого искусства заклю¬
чается в том, что в нем получили отраже¬
ние не только успехи первобытного человека
в труде, в борьбе с природой и успехи позна¬
вательной деятельности ума, столь сильно
сказавшиеся в реалистическом характере
этого искусства, но также и зависимость
первобытного человека от сил природы, его
слабость в борьбе с ней.
Развитие общественного труда и сознания
вместе с тем было предпосылкой для зарож¬
дения у первобытного человечества тех ка¬
честв, которые еще более возвысили челове¬
ка над природой и положили более резкую
грань между ним и миром животных.
Надо полагать, что одновременно с реа¬
листическими элементами первобытного ис¬
кусства развились и определенные зачатки
эстетического чувства Истоком этого чув¬
ства была прежде всего сознательная тру¬
довая деятельность; трудовой опыт, борьба
с силами природы, преломленные сквозь
призму творческой фантазии и воображения
человека — мастера и творца.
Идейной же основой, на которой выраста¬
ло представление о красоте и прекрасном,
был весь тот круг идей, который укреплял
коллективистическую психологию перво¬
бытной общины и содействовал ее прогрес¬
сивному развитию.
Следует поэтому иметь в виду, что наря¬
ду с искусством, непосредственно обслужи¬
вавшим культ, издавна существовало другое,
не имевшее прямого отношения к культу.
Так, например, у всех отсталых народов
был широко распространен обычай укра¬
шать орудия труда, оружие, одежду и утварь
орнаментом, а также носить украшения в
виде ожерелий, браслетов и т. д., что нельзя
свести только к культовым действиям и
представлениям.
Таким образом, И. Б. Астахов не просто
обошел коренные философские вопросы
происхождения и специфики первобытного
искусства, а дал им, как мы видели, вполне
определенное идеалистическое и антимар¬
ксистское толкование.
Было бы, однако, неправильно полагать,
что ошибки И. Б. Астахова имеют только
чисто исторический аспект, что они ограни¬
чиваются седой стариной каменного века,
интересной, как полагают некоторые, только
для археологов, и что поэтому критика этих
ошибок лишена актуального общественно-
политического значения. Как будет показано
ниже, концепция, которую И. Б. Астахов
развивает в своей докторской диссертации,
по сути дела, отвергает эстетическую цен¬
ность искусства отсталых народов.
Об отношении тов. Астахова к искусству
отсталых народов
Общеизвестно, что в буржуазной науке
первобытное искусство, а также искусство
отсталых народов оценивается с двух про¬
тивоположных, но одинаково неправильных
и реакционных методологических позиций.
Одни буржуазные ученые восхищаются при¬
митивным искусством и призывают вернуть¬
ся к каменному веку, но вовсе не потому,
что оно имеет реалистические черты. Их при¬
влекают не сильные, реалистические черты
первобытного искусства, а его слабые чер¬
ты — грубый натурализм, наивная симво¬
лика и т. д. Извращенно трактуя первобыт¬
ное художественное творчество в декадент¬
ском духе, буржуазные искусствоведы мо¬
дернизируют его. Они стремятся найти в тех¬
нической беспомощности и наивности перво¬
бытного искусства нечто близкое и созвуч¬
ное уродливым, извращенным, лишенным
смысла произведениям декадентов и фор¬
малистов нашего времени. Всячески подчер¬
кивая черты примитивности и наивной беспо¬
мощности в первобытном искусстве, схема¬
тизм и грубый натурализм, искажающие
действительность, буржуазные искусствове¬
ды противопоставляют их реалистическим
чертам и поднимают на щит как «высшее
достижение». В этих слабых сторонах пер¬
вобытного искусства они находят «необы¬
чайную внутреннюю мощь», «исключитель¬
ную выразительность» и т. д. и т. п.
Модернизаторы первобытного искусства,
специально занимавшиеся изучением памят¬
ников каменного века, такие, как Паульке
и Абсолон, с восторгом находят «удивитель¬
ное сходство» между аморфными статуями
современных формалистов и безликими ста¬
туэтками верхнепалеолитического времени.
Они с наслаждением описывают «ягодич¬
ные» статуэтки и ищут «сексуально-биологи¬
ческие корни» палеолитического искусства,
или, по их собственному выражению, «па¬
леолитического мистицизма».
Многие буржуазные искусствоведы в со¬
ответствии со своими идеалистическими
взглядами пытаются обнаружить в схемати¬
ческих рисунках, орнаменте и условных
скульптурах палеолитического времени не¬
что похожее на нынешнее «абстрактное»
искусство, найти в них стремление к «по¬
стоянному, вечно единому», к «сущности ве¬
щей». Они ищут «мистический смысл в тре¬
угольнике», «извечный символ в круге»,

240
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
«успокоение в квадрате», как это делает,
например, Г. Кюн.
Цель таких попыток понятна. Буржуазные
искусствоведы пытаются историческими ана¬
логиями оправдать и обосновать тот гибель¬
ный путь, по которому идет разлагающееся
искусство капиталистического общества в
эпоху империализма. Они стремятся дока¬
зать «извечность» такого искусства, пока¬
зать, что оно является «вершиной» и преде¬
лом развития искусства.
И. Б. Астахов справедливо пишет в дис¬
сертации, что в буржуазной науке наряду с
апологией слабых сторон первобытного
искусства существует и другая, противо¬
положная тенденция. Среди буржуазных
искусствоведов имеется немало таких, ко¬
торые отвергают эстетические качества пер¬
вобытного искусства отсталых народов.
Верный своему обыкновению деклариро¬
вать одно, а доказывать нечто прямо проти¬
воположное, сам тов. Астахов разделяет
именно последнюю точку зрения на перво¬
бытное искусство, а не какую-либо иную,
хотя и протестует против расистских выво¬
дов из этой концепции. Однако, критикуя
расистов за то, что они отвергают искусство
отсталых народов, сам Астахов под видом
подчеркивания огромной разницы между
творческой деятельностью огнеземельцев и
папуасов, с одной стороны, и деятельностью
современных художников-реалистов — с дру¬
гой, высказывает полнейшее презрение к ис¬
кусству отсталых народов. Он пишет об этом
искусстве высокомерно и с явной издевкой:
«О художественном совершенстве канни¬
бальской (разрядка моя.— А. О.) му¬
зыки, пения и танцев могут говорить только
те, кто окончательно утратил чувство юмора
и способность исторического понимания об¬
щественных явлений» (Диссертация, стр. 25).
Именно с этой, реакционной, а не с ка¬
кой-либо другой точки зрения тов. Астахов
и критикует буржуазных искусствоведов, а
также этнографов, признававших существо¬
вание искусства у папуасов, огнеземельцев,
жителей островов Тихого океана и т. д. И. Б.
Астахов пилет по этому поводу в «Вопро¬
сах истории»: «Условия существования пер¬
вобытного общества, по мнению буржуаз¬
ных художников и философов, весьма бла¬
гоприятствовали развитию искусства. Здесь
«всюду игра и веселье, пение и музыка, това¬
рищество и готовность помочь — настоящий
детский мир. Этот мир веселого труда — в
наше время постепенно затоплен культурой,
подобно тому, как материк затопляется
океаном», — так разглагольствует о перво¬
бытном обществе небезызвестный Кард
Бюхер» («Вопросы истории» №	1 за
1953 год, стр. 137; см. также диссертацию,
стр. 104). Если верить И. Б. Астахову, то
Бюхер виноват в том, что он вместе с неко¬
торыми другими буржуазными художника¬
ми и философами не отрицает существова¬
ния искусства, то есть музыки, пения и пля¬
ски, в первобытном обществе, и при этом да¬
же не в далеком каменном веке, а у отста¬
лых племен XIX века. Бюхер виноват, по
словам Астахова, также и в том, что проти¬
вопоставляет это докапиталистическое про¬
шлое капиталистическому и говорит, что при
капитализме жизнь отсталых племен стала
хуже.
Но суть дела не столько в том, что пишет
Бюхер или, скажем, Кюн, сколько в самих
фактах. А факты эти заключаются в том,
что населению колониальных стран в усло¬
виях первобытно-общинного строя жилось
гораздо лучше, чем при капитализме, после
порабощения этих стран американскими, ан¬
глийскими, французскими капиталистами.
Это было, конечно, первобытное общество,
в котором царили законы и обычаи дале¬
кого прошлого, где существовали жестокие
и бессмысленные, с нашей точки зрения,
обычаи. Но при всем том совершенно оче¬
видно, что нельзя отказывать этим отста¬
лым племенам и в искусстве, конечно, при¬
митивном по сравнению с нашим, но живом
* и своеобразном, и в эстетических потребно¬
стях и чувствах. Образцы этого искусства
хорошо известны, как известно и то, что
эти люди «живого каменного века», подобно
людям современной европейской цивилиза¬
ции, украшают себя венками из цветов, пе¬
стрыми перьями и блестящими камнями.
Только идеологи империализма, только
апологеты колониального рабства могут изо¬
бражать эти племена в виде тупых «дика¬
рей», почти животных, не имеющих челове¬
ческих чувств и потребностей, на том толь¬
ко основании, что они ходят голыми под
тропическим солнцем и живут в хижинах
на деревьях.
Этим племенам действительно жилось
значительно легче до того, как они попали
под власть капитала и вошли в сферу дей¬
ствия основного экономического закона ка¬
питализма. Они гораздо больше пели, пля¬
сали и играли до прихода капиталистов, чем
под гнетом колонизаторов, выжимающих из
них во имя чудовищного обогащения пот,
слезы и кровь. Вся суть дела именно в этом.
Это и был тот «процесс затопления куль¬
турой» колоний, о котором так «деликатно»
писал Бюхер.
Современные идеологи империализма не¬
сравненно хуже старомодного Бюхера. Они
создали реакционные «теории» о неполно¬
ценности отсталых народов. Таковы «тео¬
рии» Леви-Брюля, утверждавшего, что наро¬
ды колониальных стран, сохранившие пере¬
житки первобытно-общинных отношений,
имеют принципиально иной, чем европей¬
цы — люди «цивилизованного общества»,—
тип мышления, и поэтому они, по существу,
«полулюди» или младенцы и должны быть
«опекаемы» европейцами.
Таковы «теории» фашиста Малана и
фельдмаршала Смэтса, «функционалистов» и
других идеологов расизма. Согласно их
взглядам, у низшей расы, у «жалких дика¬
рей», конечно, не может быть подлинного
искусства, песен и поэзии, так как у них
нет якобы никакой культуры. Поэтому по¬
рабощение этих народов капиталистами
Америки и Европы якобы явилось для них
«великим благом», поскольку «приобщило
их к цивилизации».
К сожалению, И. Б. Астахов вместо по¬
следовательного разоблачения этих ультра¬
реакционных, расистских взглядов, сам
не желая этого, содействует их распростра¬
нению своими ошибочными, вульгаризатор¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
241
скими утверждениями. Развивая взгляды
Н. Я. Mappa и Леви-Брюля на мышление
людей, живущих в условиях первобытно-об¬
щинного строя, как «мистическое» и
«иррациональное», он неизбежно приходит к
отрицанию искусства в эпоху первобытно¬
общинного строя, и в первую очередь реа¬
листического искусства. И. Б. Астахов опи¬
сывает отсталые племена в пренебрежитель¬
ной и высокомерной манере, тенденциозно
затушевывает и игнорирует все материали¬
стические черты в их сознании и реалисти¬
ческие черты в искусстве. Чтобы убедиться
в этом, достаточно посмотреть хотя бы, как
односторонне излагает тов. Астахов наблю¬
дения Миклухо-Маклая над жизнью папуа¬
сов.
Показательно и то, что тов. Астахов, кри¬
тикуя буржуазных ученых за то, что они
отождествляют пляску дикарей с «танца¬
ми» птиц, рыб и животных, сам повторяет
вымыслы о «беспорядочных скачках» и
прыжках, из которых якобы состоят танцы
«низших дикарей» (см., например, авторе¬
ферат, стр. 21), или, например, рассужде¬
ния Ринка об отсутствии чувства любви у
эскимосов (автореферат, стр. 7, 20, 21).
На самом деле положение здесь значитель¬
но сложнее, чем это кажется тов. Астахову,
на что в свое время уже обратил внимание
Г. В. Плеханов, решительно восставший, как
известно, против характерных для колониза¬
торов взглядов на моральный облик отста¬
лых племен. И. Б. Астахову надо было идти
не за Ринком, а за Энгельсом и Плехано¬
вым. Ему следовало бы также самому озна¬
комиться с материалами этнографии, и то¬
гда он, возможно, под давлением фактов
изменил бы свои взгляды.
Здесь по необходимости рассмотрены лишь
основные положения докторской диссерта¬
ции тов. Астахова. В стороне оставлена по¬
лемика с ним по ряду частных вопросов,
не дана критика всех противоречий и гру¬
бых фактических ошибок, которые харак¬
терны для его выступления по вопросам пер¬
вобытного искусства.
Следует, однако, в заключение попытать¬
ся уяснить, что привело тов. Астахова к
столь ошибочным воззрениям на первобыт¬
ное искусство.
На мои взгляд, здесь есть три причины.
Первая, и основная, заключается в начет¬
ническом, талмудистском отношении к мар¬
ксизму, в поверхностном освоении высказы¬
ваний классиков марксизма. Такое отноше¬
ние присело тов. Астахова к вульгаризации
марксизма. Если бы тов. Астахов с должным
вниманием изучал марксизм, он не мог бы
оказаться в плену антима.рксистских «тео¬
рий» Леви-Брюля и Mappa.
Вторая причина заключается в том, что
тов. Астахов не пожелал потрудиться над
освоением фактического материала по пер¬
вобытному искусству, не захотел терпеливо
вникнуть в существо дела и проявил по¬
этому поразительную «неосведомленность»
в этих вопросах. Между тем как можно бы¬
ло ставить и «решать» вопросы происхож¬
дения искусства, не имея необходимых
16.	«Вопросы философии» № 2.
знаний в этой области, не зная, что пред¬
ставляет собой это искусство в свете совре¬
менной науки?
Тов. Астахов не ознакомился даже со
статьей о четвертичном периоде в энцикло¬
педическом словаре. Иначе он не допустил
бы столь грубых фактических ошибок, какие
встречаются в его диссертации, он знал бы,
например, что ледниковый период разде¬
ляется на четыре этапа: гюнц, миндель, рисс,
вюрм,— что пятьсот примерно тысяч лет
исследователи отводят не на один четвер¬
тичный период, а на всю ледниковую эпоху.
И. Б. Астахов систематически путает че¬
ловека кроманьонского типа с нашими
несравненно более отдаленными предками,
людьми нижнего палеолита и даже «полу-
животными-полулюдьми», не представляя
разницы между ними; он путает, далее,
верхний палеолит с начальными периодами
каменного века, с тем временем, когда че¬
ловек еще только что выделился из живот¬
ного мира и проходил первые этапы своего
развития. Впрочем, как ожидать знания та¬
ких вещей от тов. Астахова, если он не
знает даже и тех немногих работ советских
исследователей, которые подвергает своей
«сокрушительной» критике.
С большим апломбом И. Б. Астахов пы¬
тается отрицать общепринятую в науке да¬
тировку таких бесспорно палеолитических
памятников, как поселение в с. Гагарино,
на том только основании, что палеолитиче¬
ский возраст найденной там С. Н. Замятни-
ным вместе с костями мамонта замечатель¬
ной коллекции женских изображений про¬
тиворечит утверждениям тов. Астахова об
отсутствии в палеолите реалистического
искусства.
Отнесение гагаринской находки к искус¬
ству четвертичного периода, писал в своей
диссертации И. Б. Астахов, «представляет
банальную «подгонку» фактов под готовую
антиисторическую концепцию» (диссерта¬
ция, стр. 145—146). Эту «антиисторическую»,
по мнению тов. Астахова, концепцию (при¬
знание палеолитического возраста гагарин¬
ских и прочих подобных статуэток) он оце¬
нивает так: «Дутая солидность, теоретиче¬
ская беспринципность и доходящая до
комизма неспособность понять закономерную
связь между историческими фактами харак¬
теризует работы буржуазных исследовате¬
лей, пытающихся объяснить происхождение
женских пластических изображений, извле¬
ченных археологами из-под земли во многих
пунктах нашей планеты. Буржуазные исто¬
рики и археологи, будто сговорившись, твер¬
дят о том, что женские пластические изобра¬
жения, созданные из камня и кости, отно¬
сятся к ориньякской эпохе. С этой эпохой
они связывают начало расцвета палеолити¬
ческого искусства» (там же, стр. 639—640).
Что же предлагается взамен? Взамен
бесспорней датировки гагаринских и нм по¬
добных палеолитических находок И. Б. Аста¬
хов предлагает свою «датировку». Узнав из
работы Т. С. Пассек, посвященной перио¬
дизации трипольских памятников, что в три¬
польских поселениях раннего бронзового ве¬
ка тоже встречаются женские статуэтки, из¬
готовленные, однако, вовсе не из бивня
мамонта, а из глины, И. Б. Астахов рещил,

242
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
что поставленная им задача опровергнуть
существование палеолитического искусства
может быть теперь разрешена очень просто.
Достаточно заявить, что гагаринские ста¬
туэтки — ровесницы трипольским, а следова¬
тельно, возраст их не старше какого-нибудь
третьего, а то и второго тысячелетия до
н. э., и, следовательно, будет нетрудно «до¬
казать», что советские археологи, датиро¬
вавшие Гагарино ледниковой эпохой, «ошиб¬
лись» в датировках по крайней мере на
15—20 тысяч лет.
Еще проще тов. Астахов поступает с пе¬
щерными и вообще наскальными изображе¬
ниями эпохи палеолита. Он отрицает их
древность на том «основании», что и в Хо¬
резме имеются наскальные рисунки, дати¬
руемые несравненно более поздним време¬
нем, может быть, даже концом бронзового
века. Значит, рассуждает тов. Астахов, и те
пещерные рисунки, которые археологи от¬
носят к палеолиту, должны быть датирова¬
ны так же, как рисунки из Хорезма...
Заодно тов. Астахов столь же легко и
просто находит причину такой крупной
«ошибки» в датировке. Оказывается, это пе¬
чальное недоразумение произошло потому,
что советские ученые якобы без всякой кри¬
тики пользуются «критериями, выработанны¬
ми французскими аббатами и немецкими
патерами», то есть что они раболепствуют
и низкопоклонничают перед иностранщи¬
ной *.
Относительно этих утверждений следует
сказать прежде всего, что поселения три¬
польской культуры не имеют ничего общего
с палеолитическими памятниками по своему
возрасту и по уровню развития оставивше¬
го их населения.
Люди палеолита жили в условиях ледни¬
кового периода, когда основой их жизни бы¬
ла охота на исчезнувших сейчас четвертич¬
ных животных — мамонта, носорога, диких
лошадей и быков. Люди трипольской куль¬
туры жили в условиях современного клима¬
та и окружены были современными живот¬
ными. Они занимались уже земледелием и
скотоводством, кроме каменных орудий, они
знакомы были и с металлическими. Уже
одно это обстоятельство свидетельствует об
огромном различии во времени, отделяю¬
щем палеолитические статуэтки от женских
фигурок трипольской культуры.
Столь же определенно об этом свидетель¬
ствуют и геологические условия залегания
палеолитических статуэток, с одной сторо¬
ны, трипольских — с другой.
Что же касается «опровержения» палео¬
литического возраста наскальных рисунков
сравнением их с рисунками из Хорезма, то
рисунки из Хорезма состоят из простых рез-
1 Относительно «критериев», которые со¬
ветские археологи якобы заимствовали у
патеров и аббатов, тоже следует сказать,
что их начали разрабатывать не патеры, а
такие люди, как Э. Ларте и Г. Мортилье,
страстно ненавидевшие поповщину, убеж¬
денные атеисты. Это тоже осталось неизве¬
стным И. Б. Астахову. Следует отметить
попутно, что сам т. Астахов, когда это ему
выгодно, пытается опираться на аббата
Брейля.
ных линий. В них нет ничего похожего на
реалистические рисунки эпохи палеолита, на
те изображения мамонтов, носорогов, диких
быков и лошадей, которые покрывают сте¬
ны палеолитических пещер.
Между ними, действительно, есть нечто
«общее», но это общее исчерпывается тем,
что те и другие находятся на камне, на
скалах.
Все эти факты свидетельствуют не толь¬
ко о поверхностном, но и о нигилистическом
отношении тов. Астахова к науке и, в част¬
ности, к тем научным критериям, которыми
пользуются советские ученые при оцен¬
ке возраста памятников палеолитического
искусства. Между тем общеизвестно, что
именно советские ученые, занятые’ раскоп¬
ками палеолитических поселений, разрабо¬
тали новую, передовую методику изучения
археологических памятников; что именно их
открытия дали надежно и точно докумен¬
тированный материал, позволяющий уверен¬
но судить о жизни и культуре древнейшего
человечества, о характере общественного
уклада в палеолите.
Третьей причиной является своеобразный
«метод» критики, характерный для тов. Аста¬
хова. Тов. Астахов рассуждает просто: бур¬
жуазная наука порочна по своей методоло¬
гии, буржуазные ученые фальсифицируют
науку. Соглашаясь в чем бы то ни было с
буржуазными учеными, советские ученые, по
мнению тов. Астахова, неизбежно попадают
под их влияние и оказываются в плену у
них,— значит, нужно отбросить все, что пи¬
шут те и другие, в том числе и весь фак¬
тический материал, как вредный хлам.
Для чего тов. Астахов применяет этот «ме¬
тод» и как он им пользуется, можно видеть
на таком, например, факте. Критикуя того
же Бюхера, он всю свою энергию направ¬
ляет фактически не столько против идеали¬
стических вывертов этого автора, сколько
против трудовой теорий происхождения
искусства, в частности против вполне есте¬
ственной и материалистической в основе
мысли о том, что в возникновении и разви¬
тии песенного искусства, а также танца
большое значение имели трудовые процес¬
сы, сопровождаемые песнями и музыкой,
связанными с ритмом трудовых операций.
Нет, заявляет по этому поводу тов. Аста¬
хов, не труд, а религия и культ создали
танец — древнейший, по его словам, вид
искусства (см. автореферат, стр. 10, И).
«Разоблачая» таким образом Бюхера,
И. Б. Астахов убивает сразу двух зайцев.
С одной стороны, доверчивый читатель
может подумать, что тов. Астахов «непри¬
мирим» по отношению к буржуазной науке.
С другой же стороны, тов. Астахов поль¬
зуется этой дымовой завесой для того, что¬
бы пропагандировать под видом критики
одних буржуазных ученых свои идеалисти¬
ческие концепции, заимствованные от дру¬
гих буржуазных ученых.
Вульгаризаторские утверждения И. Б. Ас¬
тахова сами по себе не заслуживали бы та¬
кого внимания, если бы они уже не полу¬
чили достаточно широкой огласки в печа¬
ти, а также не явились бы основой первой
и единственной пока докторской дис¬
сертации по вопросам первобытного искус¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
243
ства, написанной, по утверждению автора,
«в свете марксистско-ленинской эстетики».
Советскую научную общественность и
ВАК не может не интересовать вопрос: как
могло случиться, что докторская диссерта¬
ция тов. Астахова (официальные оппонен¬
ты— Д. Д. Благой, М. П. Баскин, В. И. Чи-
черов), содержащая марровские взгляды на
происхождение искусства и первобытное ис¬
кусство, изобилующая грубейшими вульга¬
ризаторскими ошибками и вообще имеющая
весьма отдаленное отношение к литературе
и филологии, была принята Ученым
советом Института мировой литературы
им. Горького и «успешно» там защищена?
Вызывает также удивление то обстоя¬
тельство, что в числе официальных оппо¬
нентов не было ни одного специалиста-
археолога, хотя к этому обязывала тема
диссертации, требующая обобщения архео¬
логического материала. Такой подбор оппо¬
нентов сказался и на характере обсуждения
работы, о чем может свидетельствовать хо¬
тя бы тот факт, что один из оппонентоз
вполне серьезно предъявил диссертанту
упрек в том, что он в своей диссертации не
осветил происхождения киноискусства.
Необходимы дружные усилия целого кол¬
лектива советских ученых, занимающихся
вопросами происхождения искусства, чтобы
положить конец путанице и вульгаризации в
этих вопросах и создать подлинно научную,
марксистскую историю искусства.
А.	П. ОКЛАДНИКОВ
(Ленинград).

ЗА РУБЕЖОМ
Краткие заметки
ПРОТИВ «ЕВРОПЕЙСКОЙ» МАСКИРОВКИ АГРЕССИВНЫХ ПЛАНОВ
Для того, чтобы замаскировать политику раскола Европы, противопоставления
блока одних европейских стран другим, ведется шумная пропагандистская кампания,
пытающаяся прикрыть эту политику «европейским» флагом.
Создавая агрессивную группировку шести стран Западной Европы во главе
с реваншистской боннской кликой, американские политики не перестают выдавать
этот военный блок за некое «европейское» объединение. Организация агрессивной
армии этого блока осуществляется, в частности, под вывеской «европейского оборо¬
нительного сообщества».
Разоблачению этой фальшивой вывески посвящен специальный номер фран¬
цузского прогрессивного журнала «Демокраси нувель», вышедший в декабре 1953 года
под общим названием «Германская Европа».
В номере опубликована! статья Поля Нуаро «От Наполеона до Гитлера», посвя¬
щенная историческим предшественникам нынешних поборников «европейского обо¬
ронительного сообщества», разоблачению исторических корней политики раскола:
Европы и порабощения ее народов, осуществляющейся под прикрытием демагогии о
«европейском единстве». Автор показывает, что еще в XIX веке «европейская» маски¬
ровка использовалась для оправдания политики закабаления народов и агрессивных
войн. В качестве одного из первых примеров такой маскировки автор приводит завое¬
вательные планы Наполеона, заявлявшего, что он хотел осуществить «слияние великих
европейских интересов». Сам Наполеон, однако, не делал секрета из того, что это
«слияние» мыслилось им как подчинение всех европейских держав Франции. «Истинная
Европа,— писал он в своих воспоминаниях,—могла бы быть создана только одним
нашим народом». Подобно нынешним претендентам на мировое господство, Наполеон,
как известно, противопоставлял «объединенную Европу» России, рассматривая первую
в качестве орудия агрессии против восточноевропейских стран. «Необходимо,—
заявлял он,— оттеснить русских до Москвы, чтобы воссоздать от Москвы до Парижа
истинный Запад, истинную Европу». Как отмечает Нуаро, в действительности же речь
шла о том, чтобы превратить европейские страны в «континентальные колонии импе¬
рии».
В середине XIX века, указывает Нуаро, «европейскую» маскировку начали ши¬
роко использовать такие идеологи пангерманизма, как Гёррес, Шлегель, Новалис,
выдвигавшие откровенно реакционные планы создания «христианской» империи, ду¬
ховно управляемой Римом, в которой немцам предназначалась роль «избранного на¬
рода».
Бессовестная спекуляция на европейских лозунгах, пишет далее Нуаро, усилилась
после первой мировой войны, в период нарастания общего кризиса капитализма. И на
сей раз планы, прикрываемые этой пропагандой, были направлены на создание воен¬
ных блоков, на раскол Европы. Побежденный германский империализм использовал
псевдоевропейские лозунги для маскировки восстановления своих сил и подготовки
реванша, французские и английские империалисты — для оправдания грабительской
системы Версаля. В то же время «европейская» фразеология использовалась для мас¬
кировки подготовлявшейся агрессии против Советского Союза. Это ярко проявилось
в системе Локарно.
В период власти Гитлера «европеизм» служил идеологическим прикрытием фа¬
шистских планов завоевания мирового господства. Нуаро приводит слова главы круп¬
нейшего концерна И. Г. Фарбениндустри Дуисберга (давний личный друг Аденауэра)
с месте «европейских» лозунгов в общих планах германской политики: «Экономически
объединенный блок, простирающийся от Бордо до Софии, может дать Европе необхо¬
димую силу для поддержания ее позиции в мире. Тысячелетняя мечта рейха должна
быть осуществлена новым способом. Для этой цели на'м послужит паневропейский
мираж».
Гитлеровский «новый» порядок, указывает Нуаро, был практическим осуществле¬
нием этого нового опыта по «объединению» Европы. Факты свидетельствуют о том, что
превращенная пгглеровцами в тюрьму народов порабошенная Европа была наиболее

ЗА РУБЕЖОМ
245
близкой, и не столько по времени, сколько по существу, к современным планам «евро¬
пейского объединения», в котором господствующее положение отводится западногер¬
манским реваншистам. Боннские правящие круги охотно восприняли навязываемую
ряду западноевропейских стран, и прежде всего Франции, идею «объединения», видя
в ней наиболее удобное средство для осуществления своих агрессивных планов. Они
вкладывают в идею «объединения» Европы тот же смысл, что и их предшественники,
открыто заявляя, что «объединенная Европа» является средством для расширения
территории боннского рейха.
В специальном номере «Демокраси ну в ель» опубликована. также статья Жоржа
Коньо «Пацифизм и социал-шовинизм», разоблачающая правосоциалистическую дема-
югию в пользу создания агрессивного блока, шести западноевропейских стран. Из¬
вестно, что правые социалисты изображают ликвидацию национального суверенитета-
к создание политических органов военного блока, именуемого «европейским оборо¬
нительным сообществом», в качестве средства, с помощью которого якобы будет поло¬
жен конец войнам в Европе. Что касается экономических аспектов европейского объеди¬
нения,— таких, например, мероприятий, как создание сверхкартеля угля и стали,—
ю они объявляются... строительством «социализма».
В своей пропаганде правосоциалистические идеологи широко прибегают к фаль¬
сификации взглядов великих писателей прошлого: Виктора Гюго, Анатоля Франса,
Ромена Роллана. В своей статье Жорж Коньо разоблачает эту фальсификацию.
Действительно, в произведениях этих великих писателей и гуманистов имеются
упоминания о всемирной республике братства народов. Однако их взгляды не имеют
ничего общего с точкой зрения современных космополитов, ратующих за. раскол
Европы, за создание узкой военной группировки во главе с боннскими реваншистами
и милитаристами. Гюго, Франс, Роллан всегда были поборниками прогресса, уваже¬
ния к национальной независимости и равноправию народов, сторонниками сотрудни¬
чества всех народов в интересах их безопасности и укрепления мира. Их произве¬
дения проникнуты духом ненависти к милитаризму и шовинизму, облекающим свои
захватнические планы в «объединительную» фразеологию, духом глубокого понима¬
ния истинных интересов европейских народов и борьбы за. эти интересы.
Именно Виктор Гюго, заслуженным авторитетом которого правые социалисты
пытаются подпереть планы перевооружения Германии в рамках «европейского сооб¬
щества», писал, что «будущее с Вольтером, но не с Круппом», что «будущее в книге,
а не в мече», «в жизни, а не в смерти».
Коньо разоблачает попытки изобразить сторонником аденауэровской «Европы»
Ромена Роллана, боровшегося за мир и дружбу между французским и немецким наро¬
дами, против войны и фашизма. Страстное обличение Роменом Ролланом «эксплуатато¬
ров Европы, которые прикрываются лживым знаменем цивилизации...», не утратило
своей остроты и злободневности и поныне, ибо он, как никто другой, понимал, что
европейские народы, пережившие ужасы многих войн, объединяет стремление к миру,
к сотрудничеству и безопасности.
Ж. Коньо показывает, как идеологические прислужники империалистов, пытаясь
превратить в космополита Анатоля Франса, тщательно замалчивают его борьбу за
национальную независимость и равноправие, за укрепление дружеских связей и уваже¬
ние между всеми народами. «Надо,—писал Франс,—чтобы самими народами и для
народов была создана взаимная дружба их родин! Будем сохранять, уважать и под¬
держивать эти национальные организации, которые являются для нас в современном
состоянии человечества необходимой формой общественной жизни».
Автор статьи указывает, что еще в период первой мировой войны оппортуни¬
стические партии сменили идеологию пролетарского интернационализма на отраву
буржуазного национализма и космополитизма. Это особенно ярко проявилось в Гер¬
мании и Австрии. Социал-шовинисты в этих странах под видом борьбы за «сверх-
национальную» организацию Центральной Европы, которую они изображали как осу¬
ществление «идеалов социализма», фактически поддерживали грабительские, агрес¬
сивные планы германского империализма.
Не менее рьяно пропагандой космополитизма) занимались уже тогда английские
лейбористы. В своей программе, принятой в 1918 году, они, превознося «сверхна-
циональн.ую державу», оправдывали притязания британского империализма! на миро¬
вое господство.
Правосоциалистические лидеры Франции после первой мировой войны неодно¬
кратно выдвигали и поддерживали всевозможные «европейские» проекты, неизменно
носившие ярко выраженный антисоветский характер, направленные на. раскол, а не на
объединение Европы. Так, Локарнский пакт, имевший своей целью подготовку агрес¬
сии против Советского Союза, лживо выдавался ими за важный шаг в деле установле¬
ния «единства и мира в Европе», а Леон Блюм даже патетически заявлял, что «Локар¬
но — это социализм».
Как указывает Коньо, после второй мировой войны богатый опыт правых социа¬
листов в области космополитической пропаганды был поставлен на службу амери¬
канскому империализму. Правые социалисты стали усердными проповедниками «бла¬
годеяний» плана Маршалла и последовавших за ним псевдоевропейских комбинаций.
Коньо разоблачает наглые попытки новой ревизии марксизма, предпринимаемые
правосоциалистическими идеологами в целях обоснования агрессивного блока шести

ЗА РУБЕЖОМ
западноевропейских государств. В теоретическом органе французских правых социа¬
листов «Ревю сосиалист» в июне 1949 года был опубликован так называемый «Социа¬
листический манифест», авторы которого претендовали на «исправление» якобы уста¬
ревшего «Коммунистического манифеста» Маркса и Энгельса. Главное «исправление»,
как указывает Коньо, заключалось в том, что авторы «Социалистического манифеста»
провозгласили основное противоречие капитализма — противоречие между обществен¬
ным характером капиталистического производства и частным характером присвоения—
утратившим силу и заменили его «противоречием между мощностью производительных
сил и теснотой национальных границ». Существование национальных государств, наро¬
ды которых не хотят отказаться от своего суверенитета, было в соответствии с этим
объявлено главным препятствием на пути... прогресса.
В статье «Священная римская империя германской нации», опубликованной в
том же номере журнала, разбирается другой важный элемент демагогии империали¬
стов— идеология христианской общности и единства католиков всех стран. Известно,
что христианско-демократические партии в Западной Германии, Италии, Франции,
Бельгии в тесном союзе с Ватиканом являются активной силой з деле сколачивания
«европейского оборонительного сообщества».
В 1952 году на Консультативной ассамблее Европейского совета между католи¬
ческими партиями шести стран был заключен пакт о создании единого фронта «по
принадлежности к католической партии, не принимая во внимание принадлежность
к той или другой нации». Этот «единый фронт» приобретает особенно зловещий ха¬
рактер, если -учесть роль католических па-ртий в правительствах Франции, Западной
Германии, Италии и Бельгии.
В основе этой клерикальной пропаганды лежит, как указывает журнал, католи¬
ческий пангерманизм, заимствованный у таких проповедников возрождения Священной
империи германской нации, как, например, И. Гёррес (1776—1848 гг.), автор «проек¬
та» католической международной государственной организации. Согласно этому
проекту, светская власть должна находиться в руках немцев — народа, «избран¬
ного провидением», а духовное руководство должно принадлежать папе. Ныне эти идеи
широко используются для маскировки планов создания блока шести стран под властью
западногерманских и-мпериалистов и Ва-тика-на.
Не удивительно, что наиболее ярыми сторонниками «католической Европы» яв¬
ляются немецкие клерикалы. Архиепископ Кельна кардинал Фрингс не так давно
призвал к возрождению «империи Карла Великого в современной форме». Лидер
христианско-демократического союза канцлер Западной Германии Аденауэр в сен¬
тябре прошлого года совершенно откровенно выразил свое отношение к планам ско¬
лачивания военной группировки в Европе, заявив, что «бог поручил Германии руко¬
водить Европой!» Таким образом, пишет «Демокраси нувель», католический вариант
«христианского объединения» Европы является, по сути дела, выражением тех же пла¬
нов установления западногерманской гегемонии в «европейской армии».
В этом же но-мере журнала опубликована статья Виктора Ледюка «Существует
ли европейская культура?» Он показывает, что под так называемой «европейской
культурой» идеологи империализма подразумевают отнюдь не то общее, что объеди¬
няет культуру и цивилизацию европейских стран. Их миф о «европейской культуре»
преследует на деле цель раскола1 Европы, противопоставления западноевропейских
стран всем другим странам, включая и большинство европейских государств. В каче¬
стве характерного примера такой идеологической диверсии Ледюк приводит «труды»
некоего Жоржа Бонвиля, пытающегося доказать раскол европейской культуры на
западную и восточную ссылками на «непоправимый культурный выбор», сделанный
рядом стран Восточной Европы, и в первую очередь славянами, примкнувшими не к
римско-католической, а к православной церкви, «к Византии». Таким образом, гра¬
ницы распространения «истинно европейокой» культуры, по Бонвилю, поразитель¬
ным образом совпадают с границами стран, которым предлагается войти в «евро¬
пейское оборонительное сообщество».
Эту мифическую «европейскую» культуру он противопоставляет «восточной», в
которую включает наряду с культурой народов Азии и культуру восточноевропей¬
ских народов. Политического назначения этой «доктрины» не скрывает и сам Бонвиль.
«Когда хотят обнаружить наследственного врага,— пишет он,— что может быть луч¬
шим доказательством, чем коренное отличие его культуры! И это не преходящая при¬
чина: антагонизм вечен и глубок».
В статье Ледюка подвергнуты разбору реакционные писания другого фран¬
цузского «специалиста» в этой области, Дени де Ружемона, в которых «обосновы¬
вается» абсолютная монополия Западной Европы и, конечно, США, объявляемых
наиболее передовыми носителями «европейской культуры», на идеи свободы и про¬
гресса. Как указывает Ледюк, все эти теории, отводящие Западной Европе «привиле¬
гированную роль в отношении ее исторического приоритета на цивилизацию и куль¬
туру, опровергаются фактами. Как раз на востоке Европы и даже в Азии возникли
первые очаги того, что превратилось в европейскую культуру». Ледюк далее показы¬
вает, что каждый народ вносил свой вклад в общую сокровищницу мировой куль¬
туры. что путем взаимного обмена культурными ценностями различные народы раз¬
вивают и обогащают свою национальную культуру. В статье разоблачаются истин¬
ные цели этого мифа о «европейской культуре», призванного обосновать агрессивную

ЗА РУБЕЖОМ
247
политику империалистов, идеологически «оформить» раскол Европы на враждебные
группировки и создание блока шести стран под эгидой США и боннской клики.
Выход в свет специального номера прогрессивного журнала «Демокрасн нувель»,
посвященного разоблачению империалистических планов «объединения» Европы,— одно
из многих проявлений решимости прогрессивных сил Франции неуклонно продолжать
борьбу против создания военного блока шести европейских стран под вывеской «евро¬
пейского сообщества». Истинный путь к безопасности и процветанию всех европейских
народов, пишет «Демокраси нувель», заключается в созтании «Европы независимых и
свободных государств, в которой Франция могла бы подать свой голос в пользу мир¬
ного урегулирования всех проблем и в особенности наиболее угрожающей ей самой
германской проблемы».
Разоблачение попыток идеологического обоснования планов сколачивания «евро¬
пейского оборонительного сообщества» имеет особую актуальность в настоящее время,
когда идея создания общеевропейской коллективной системог безопасности, выдвину¬
тая Советским Союзом, находит все новые пути к сердцам миллионов людей.
На страницах «Демокраси нувель» нашло яркое отражение стремление миро¬
любивой общественности Франции вместо противопоставления одних европейских госу¬
дарств другим создать подлинную общеевропейскую систему безопасности, основан¬
ную на тесном сотрудничестве равноправных и независимых стран в деле укрепления
мира в Европе.
Н. Н. МОЛЧАНОВ
МРАКОБЕСЫ ИЗ ГАРВАРДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
В прошлом году профессор химии Джемс Б. Конант сменил свою должность
президента Гарвардского университета на военно-дипломатический пост верховного
комиссара в Западной Германии. Нынешний президент Соединенных Штатов Америки
не так давно менял свой мундир фельдмаршала на ученую тогу президента Колум¬
бийского университета. Все это говорит о тесной связи американской официальной
политики с официальной наукой, о видном месте, которое президенты некоторых
университетов занимают в правящих сферах США.
Новый президент Гарварда, Натан Паси, не генерал и не дипломат, а профессор
древней истории и литературы. Он известен как поклонник классицизма, но еще в
большей мере как ревностный поборник церкви. Его вступительная речь перед началом
нового, 315-го академического года была отмечена американской печатью как своего
рода политическое событие.
Вступительное слово нового президента- приобрело хаэактер события по двум
причинам. Во-первых, местом для своего дебюта- президент избрал богословский фа¬
культет, чего не бывало в Гарварде почти полвека. Во-вторых, содержанием своего
выступления новый президент сделал резкую полемику против Чарлза Вильяма Элио¬
та, который в прошлом веке занимал пост президента Гарварда. Полемика выразилась
уже в заглавии, которое новый президент дал своей речи: «Религия нашего времени».
Президент Элиот, оставляя свой пост, также выступил на богословском факультете
с речью «Религия будущего». Вышла, таким обра-зом, любопьпная перекличка двух
эпох по вопросу об отношении веры к знанию. Она дает нам представление о том, как
далеко шагнула за- полстолетие американская университетская наука и куда, собст¬
венно, она шагнула.
Гарвардский .университет является старейшим высшим учебным заведением США.
Он вырос из колледжа, который был учрежден в 1636 году, почти одновременно с
городом Бостоном. Одним из первых жителей этого города был переселенец из Англии,
воспитанник Кембриджа, Джон Гарвард. На его средства колледж был преобразован
в университет, университетский поселок назван Кембриджем, учебному заведению при¬
своено имя покровителя.
Гарвард стал рассадником пуританского благочестия Ведущим был богословский
факультет. Основной задачей высшего образования была подготовка священников. По
сути, это была духовная семинария, куда- светские науки лишь с трудом прокладывали
себе путь. Впрочем, Гарвард уже и тогда не оправлялся с этой своей главной задачей.
Через сто лет после его учреждения священник Уайтшфелд заявлял с сокрушением,
что «студенты плохо молятся», а преподаватели не выполняют основной задачи: не
заботятся о религиозном воспитании юношества-. В результате «студенты читают пло¬
хие книжки».
Жизнь брала свое. Буржуазная наука, хотя и робко, нерешительно, вытесняла
религию. Светские факультеты развивались, а богословский хирел. Потеряв свое зна¬
чение главного церковного центра, поставляющего «образованных» священников, уни¬
верситет Гарварда все же сохранял свой исторический характер реакционной цитадели.
Он стал оплотом классицизма в самой затхлой его форме. Профессора насаждали
культ греческого и латинского языка и средневековой философии.
XIX веке, в обстановке бурно развивающегося капитализма, Гарварду все
больше угрожала участь a-нахронизма. Промышленной буржуазии, в соответствии с
практическими запросами, потребовалась наука, и наука практическая, прикладная.

248
ЗА РУБЕЖОМ
Старое руководство университета не удовлетворяло его хозяев, капиталистов-жертво-
вагелей и опекунов. В ученом химике и опытном дельце Чарлзе Элиоте американская
буржуазия нашла верного и способного исполнителя своих планов. Назначенный в
1869 году президентом Гарварда, он провел здесь реформу, которая не прошла бес¬
следно и для других университетов. Он поставил университетское преподавание прямо,
непосредственно на службу развива'ющемуся капитализму. Это доставило ему славу
виднейшего деятеля в области академического образования.
Либеральный американский историк Чарлз Бирд дает чрезвычайно высокую оцен¬
ку реформаторской деятельности Элиота. По словам Бирда, Элиот очистил Гарвард
от профессоров со средневековым мышлением. Он покончил с преобладанием «класси¬
цизма» и ввел преподавание технических наук. Это повысило авторитет Гарварда в
буржуазных кругах. Контроль духовенства сменился при нем контролем капиталистов.
Университет стал аристократическим учреждением, поставляющим крупной буржуазии
кадры директоров компаний и трестов, конгрессменов, министров, дипломатов. Бирд
приводит слова одного воспитанника Гарварда: «В Чикаго диплом Гарварда стоит
больших денег». От себя Бирд замечает: «Мир книги и коммерции сомкнулся».
Реформа Элиота вызвала энергичное сопротивление со стороны реакционных
кругов американского духовенства. Элиота обвиняли в безбожии. Это, конечно, неосно¬
вательное обвинение Элиот не продержался бы и одного дня на посту президента уни¬
верситета, если бы был заподозрен своими хозяевами в неуважении к религии. Он неод¬
нократно говорил о том, что верен христианской церкви. Но он старался приспособить
религию к нуждам развивающегося капитализма, примирить науку и веру, осовреме¬
нить церковь, создать этакого наукообразного 6orai. Это было время, когда в моду
входил прагматизм, выгонявший метафизику с парадного входа и впускавший ее с чер¬
ного. Культ опыта, созданный прагматизмом, был, по выражению Ленина, «научной
поповщиной».
В Гарварде на потребу финансовому капиталу изготовлялась утонченная, «обла¬
гороженная», облеченная в светский костюм религия. Она была призвана сменить
средневековую устаревшую форму религии. Ветхозаветный догматизм основателей
Гарварда вступал в противоречие с веком бизнеса и электричества.
Президент Элиот насаждал в своем университете респектабельную веру в модер¬
низированного бога и не мешал виднейшему американскому ученому ботанику Аза
Грею вести деятельную переписку с Дарвином. В Гарварде пропагандировалось новей¬
шее учение эволюционизма. И это не имело печальных последствий для профессора.
Не имела никаких дурных последствий » прощальная речь президента Элиота в
1909 году о «Религии будущего». Элиот выразил уверенность а том, что вера', обога*-
щенная наукой, приобретает еще большую силу. Это была по тем временам вполне
благочестивая вера. Она устраивала просвещенных коммерсантов, так как уживалась
со всесилием промышленных и финансовых монополий.
Элиот был полон оптимизма. Он говорил в своей речи о будущей религии: «Ныне
рабочий, нанесший себе увечье грубым или грязным инструментом, идет к хирургу,
и тот прикладывает к ране антисептические средства и предотвращает заражение.
Этот хирург — священник религии будущего. Когда бедняки в своих трущобах стра¬
дают от тесноты, грязи, недостаточного питания, изнурительной работы, преданные
служители новой веры борются с самыми источниками нищеты, создавав бани, широ¬
кие и чистые улицы, площадки для игр, лучшие здания, лучшие школы. Они напа¬
дают на самые основы физических и моральных бедствий».
«Это отталкивающий оптимизм,— говорит новый президент Гарвардского уни¬
верситета Натан Паси в своей речи.— Во-первых, вера Элиота ни к чему не привела'.
Во-вторых, эта вера упразднила бога1. Для президента Элиота подлинными врагами
его религии были церковь, обряды, священники, все сверхъестественное, всякая мысль
о бессмертии. Я думаю, что центральная истина христианства', то, что Христос пришел
в мир, чтобы спасти грешников, для Элиота была пустая болтовня. Элиот проповедо¬
вал «рациональную религию», в которой не оставалось места для «метафизических
комплексов и магических обрядов».
От этого, по мнению Натана Паси, и начало распространяться безбожие в Гар¬
варде и в других университетах. На покойного президента его новый преемник возла¬
гал вину за совершенный упадок богословского факультета. Это самый захудалый из
факультетов. Учащаяся молодежь относится к религии с полным безразличием. Она
не только индифферентна- к ней, но и потрясающе невежественна. Она> ничего не
знает. «Но я не хочу впадать в ошибку Элиота,— спешит оговориться Натан Паси,—
беда не в отсутствии знания, беда в отсутствии веры».
В чем же видит свою основную задачу новый президент Гарварда как руково¬
дитель юношества? Он прямо заявляет, что дело не в развитии и усилении научно-
исследовательской работы, не в «накоплении знаний и почти языческом обожествле¬
нии светских наук»,— дело в поощрении религии. Богословский факультет должен
вернуть себе былое руководящее значение. Надо вернуться к тому блаженному вре¬
мени, когда! звание священника почиталось ка'К высшее и самое достойное звание.
Надо вернуть университет к вере его основателей, к пуританизму Джона Гарварда.
Но выпускать «образованных» священников — этого мало. Теологическим духом
должны быть проникнуты все факультеты. Не наука, ai теология призвана дать ответы-
на духовные запросы учащейся молодежи. Короче говоря, наука- должна вернуться

ЗА РУБЕЖОМ
240
к своему средневековому положению служанки церкви. Лишь в этом случае хозяева
университетов, финансовые монополии, получат ту надежную молодежь, в которой
нуждаются.
Натан Паси не останавливался подробнее на тех причинах, которые привели
Гарвард к упадку. Он не упомянул ни о материализме, ни о марксизме. Предшествен¬
ник мистера Паси, нынешний верховный комиссар США в Западной Германии Конант,
уже провел полное очищение Гарварда не только от коммунистов, но и от тех про¬
фессоров, которые, хотя и не коммунисты, но могут быть похожи на коммунистов,
так что Натащу Паси уже не от кого избавляться.
Мы видим, таким образом, куда и как далеко шагнули американские универси¬
теты во главе с Гарвардом: они шагнули назад, к средневековью. Это — прямое след¬
ствие банкротства буржуазной науки и философии. Сна не оправдала надежд бур¬
жуазии, не сумела) предотвратить проникновение материалистической ереси даже в
питомники американской буржуазной интеллигенции.
Изгнать прогрессивных профессоров из университетов, устроить повсеместно
«охоту за ведьмами» — это самое легкое дело для американской реакции. В нынешней
политической обстановке сам Элиот, верный слуга капитализма, попал бы в безмерно
разросшееся общество «подозрительных ученых». Тяжка была бы его участь пред
лицом Маккарти! Но что предложить юношеству взамен научного знания и научного
мировоззрения? Теологию! — возглашают современные американские мракобесы. Это —
последнее и крайнее средство, к которому прибегают защитники обанкротившегося
общественного строя. Там, где политика сведена к империалистическому разбою,
■к средневековой идеологии силы и насилия, церковь выступает в роли учителя морали
и воспитателя юношества1.
Последствия крестового похода против науки уже сказываются в американских
университетах. Наблюдатели в один голос говорят о том, что научная жизнь замирает,
что университеты все больше становятся похожи на монастыри, где бесшумно бродят
молчаливые послушники-студенты.
Даже известный реакционный американский писатель Торнтон Уайлдер озаглавил
свою статью о современном американском студенчестве: «Молчащее поколение»
(журнал «Харпере мэгэзин» № 4 за 1953 год). Он говорит, что молодежью в Америке
владеет апатия. Она цинична, во всем изверилась, ко всему равнодушна. Отцы поте¬
ряли авторитет. Генералы встревожены. Их пугает то «бесстыдное спокойствие,
с каким молодежь ищет средств для уклонения от воинской повинности». Студенты
не задают вопросов своим профессорам, потому что не рассчитывают получить ответ.
Автор рисует драматическую картину: «Родители ломают руки; профессора жалуются
на равнодушие, холодность; армия тревожится; мы, старые друзья, приходим в раз¬
дражение».
Говард Джонс, президент американской академии искусств и наук, спрашивает
в заголовке своей статьи: «Много ли осталось от академической свободы?» Он пишет:
«Боязнь быть заподозренным в левизне заставила молодежь замкнуться и наложить
на уста печать молчания» (журнал «Атлантик» № б за 1953 год).
В этом же номере журнала один из бывших питомцев Гарварда обращается
с открытым письмом к члену совета университета. Он негодующе протестует против
преследования науки и прогрессивных профессоров, против преследования свободных
научных высказываний, споров, дискуссий. «Высшая школа,— пишет он,— выродится
в школу для бездарных ремесленников, если ее члены не получат свободу мыслить
по-новому и высказывать новые идеи».
Роберт Хатчинс, бывший президент Чикагского университета, заявил в реак¬
ционнейшем журнале «Лайф» (июль 1953 года): «Все профессора в США вынуждены
молчать в общей атмосфере репрессий». Профессор Генри Коммаджер из Колумбий¬
ского университета сказал: «Мы подверглись кампании репрессий и террора, более
свирепой, более разнузданной, чем все когда-либо бывшие в нашей стране».
Высказывания такого рода редакция журнала «Лайф» цинически называет «ли¬
беральным неврозом», охватившим значительную часть американской буржуазной
интеллигенции. А президент старейшего университета Натан Паси становится по пра¬
вую руку сенатора Маккарти и призывает благословение божье на варварский раз¬
гром научных и учебных учреждений.
Конечно, есть профессора — и их немало,— которые приспособляются к требо¬
ваниям средневековой реакции и благочестиво раздувают кадило в своих лаборато¬
риях и аудиториях. Примером может служить профессор физики Джордж Гаррисон.
Он напечатал в журнале «Атлантик» статью под заглавием «Религия и ученый»
(декабрь 1953 года1). В статье популярно излагаются элементарные начала ядерном
физики. Познакомив читателей с протонами, нейтронами и электронами, ученый муж
начинает подыскивать среди них место для бога. Кто ищет,— обрящет. Исследователю
помогает простой воробей, недаром слывет он хитрой птичкой.
Днем воробей беспечно чирикает, не подозревав, что он не что иное, как слож¬
ный комплекс из протонов, нейтронов и электронов. Он ничем не выдает присутствия
в нем божественной силы. Но наступает ночь, воробей беспечно засыпает на ветке,
и тут-то возникает физико-теологическая проблема. «Почему воробей не падает
с ветки? — спрашивает профессор.—Какой внутренней силой воробей побеждает гра¬
витационную силу?» И отвечает: «Бог вложил в протон нечто такое, что предохра¬

250
ЗА РУБЕЖОМ
няет птицу от падения». Бог вообще следит неуклонно за движением протонов и элект¬
ронов и наводит порядок в космосе. Таковы последние достижения «науки», опираю¬
щейся на теологию.
Профессор Гаррисон удовлетворен своей религией и думает, что потрафил
начальству. Но удовлетворены ли будут американские теологи разного толка тем, что
деятель физической науки загнал господа бога в протон? Теологи сами — стреляные
воробьи, их на научной мякине не проведешь, а образ священного воробья вряд ли
настроит студентов Гарварда на церковный лад. Божественный бык Египта и священ¬
ная корова старой Индии выглядели более внушительно, но и они не спасли богов
от смерти. Во всяком случае, божественный воробей — зто последнее слово американ¬
ской философии, поступившей на службу религии.
Д. И. ЗАСЛАВСКИЙ
СОЦИОЛОГИЯ ДВУНОГИХ животных
Характерной чертой современной реакционной буржуазной социологии является
стремление увязать каждое свое направление не только с религией, с верой, но и с
той или иной отраслью точных и естественных наук. Таким путем ученые прислужники
империалистов пытаются укрепить пошатнувшийся авторитет своих апологетических
общественных доктрин, изобразить свои досужие домыслы в виде «научных» теорий,
основывающихся на «экспериментальных», «фактологических» данных.
В наши дни дела у буржуазных социологов обстоят, видимо, столь плачевно, что
они не ограничиваются попытками паразитировать на каждом новом научном откры¬
тии, извращать данные науки. Они стараются создавать «новые» отрасли «наук» с един¬
ственной целью фабриковать «научные» данные для подтверждения своих лживых
теорий. Одной из таких «наук» является «наука» о «человеческом поведении» («human
behaviour»), на поприще которой подвизаются наряду с социологами и психологами
также зоологи и биологи.
Последнее слово этой новой «науки» — книга американского зоолога (видного
специалиста по осам), профессора Блумингтонского университета А. Кинси «Сексуаль¬
ное поведение женской особи человека» (A. Kinsey «Sexual Behaviour in Human
Female», New York, 1953).
«Труд» доктора Кинси вызвал в США совершенно невиданную сенсацию — за
какой-нибудь месяц — полтора ее автор стал настолько знаменитым, что его лаврам
могла бы позавидовать любая кинодива и даже самый прославленный гангстер (для
ученого в современной Америке факт, заметим, совершенно беспрецедентный).
На эту книгу не замедлили откликнуться все крупные американские газеты
и журналы. Небезызвестный американский журнал «Лайф» посвятил книге Кинси по¬
ловину номера. Журнал «Ридерс Дайджест», выходящий чуть ли не пятнадцатимил¬
лионным тиражом на 13 языках в специальных изданиях для 17 стран, осветил «труд»
Кинси в 3 статьях; журнал «Лук» публиковал отклики на книгу в нескольких номерах
подряд; «Кольере» еще до выхода книги в свет поместил хвалебные отзывы на нее, со¬
бранные в большую статью; газета «Нью-Йорк тайме» посвятила «докладу» Кинси чуть
ли не все специальное библиографическое приложение. Огромными статьями об этой
книге разразились журналы «Ньюс Уик», «Тайм» и даже такой «серьезный» журнал,
как «Харпере», и многие десятки других журналов и газет. Слава Кинси быстро до¬
стигла таких размеров, что журналы всерьез начали подсчитывать его шансы на побе¬
ду, если он выдвинет свою кандидатуру на следующих президентских выборах.
Словом, как писал один из рецензентов в журнале «Нью Рипаблик», «1953 год,
возможно, войдет в историю по разным причинам, но он, безусловно, останется годом
величайшей шумихи вокруг Кинси». «Если какая-либо другая из книг и вызывала
когда-либо талое внимание со стороны прессы,— заключает рецензент,— то я не помню
такого случая».
Сенсация, произведенная книгой Кинси, и беспрецедентная даже для Америки
рекламная кампания, поднятая вокруг нее прессой, является, как отмечает один инфор¬
мированный американский журнал, прежде всего «результатом тщательного, заблаговре¬
менного планирования».
Почему же американские «планирующие» инстанции избрали в качестве объекта
такой сенсации именно книгу Кинси?
Чтобы ответить на этот вопрос, остановимся прежде всего на содержании сего
нашумевшего «труда». На первый взгляд он представляет собой научное исследование
со всеми необходимыми аксессуарами — ссылками на авторитеты, богатыми «фактиче¬
скими материалами» (на подготовку которых, по данным печати, ушло 40 человеко-лет),
многочисленными таблицами, схемами и диаграммами, тщательно отработанным
«научным» аппаратом.
Что же на деле представляет собой вся эта «наука»? По признанию самого
автора, весь фактический материал, на котором строится «научное исследование»,
почерпнут из бесед с несколькими тысячами женщин, согласившимися поделиться с док¬
тором Кинси и членами его «научного коллектива» мельчайшими подробностями самых
интимных сторон своей жизни (можно себе представить «надежность» такого рода ин¬

ЗА РУБЕЖОМ
251
формации, взятой под обстрел даже некоторыми из почитателей Кинси), а также из
«статистического анализа» десятков тысяч надписей и рисунков... на стенах обществен¬
ных уборных.
TaiKOB «кладезь премудрости», из которого ученый зоолог черпал свои «научные»
данные. Однако это не мешает профессору Гарвардского университета антропологу
Клайду Клакхону рекомендовать «доклад» Кинси как «науку, серьезную науку в велико¬
лепном стиле», а журналу «Кольере» называть его «блестящим образцом научного ис¬
следования, которым ученые будут пользоваться на протяжении многих лет».
Более внимательное знакомство с «трудом» Кинси показывает, что перед нами
не что иное, как неуклюже замаскированная под науку самая низкопробная порногра¬
фическая стряпня. Смакование половых извращений, отвратительные рассказы о рома¬
на* 90-летних старух, дотошные копания в переживаниях и ощущениях проституток —
таково содержание этой книги. Известно, что порнография сама по себе тоже выпол¬
няет известный социальный заказ. Эротика, разврат всегда служили для реакции сред¬
ством отвлечения людей от насущных задач борьбы. Однако одним этим не объяснить
успеха «доклада Кинси». Ведь на этом поприще у него найдется немало конку¬
рентов.
Главное отличие Кинси от американских порнографов-«романистов» вроде Микки
Спиллэйна и Генри Миллера, безыменных авторов «комикс» и т. д., состоит в том, что
порнография возводится им в степень «науки», причем «науки», обосновывающей самые
реакционные социальные выводы.
Сама по себе отталкивающая картина разврата, половой распущенности, извра¬
щений, нарисованная Кинси, едва ли удивит людей, мало-мальски знакомых с «амери¬
канским образом жизни». Честные ученые — вроде английского психолога Брайена —
констатируют, что эта картина отражает «всю атмосферу современной Америки, вклю¬
чая и фильмы, журналы, радио, рекламу и «комиксы», в которых делается упор на
секс».
Но наивно было бы думать, что Кинси со своим «научным коллективом» ца про¬
тяжении многих месяцев рыскал по дамским комнатам общественных туалетов, барам,
дансингам и публичным домам для того, чтобы вскрыть гнойники «американского
образа жизни» и мобилизовать общественное мнение США на борьбу за укрепление
моральных устоев и семьи.
Разврат, распущенность, извращения объявляются им «нормальным» поведением
человека, полностью соответствующим его «биологическому естеству». «Социальный»
вывод, который делает отсюда Кинси,— смести все преграды (в виде законодательных
и моральных норм и т. д.), мешающие человеку «быть самим собой», создать усло¬
вия, благоприятствующие тому, что он называет «естественным» поведением человека).
Как раз здесь кончается порнография и начинается «философия», за которую ав¬
тор исследования удостоился особой похвалы со стороны американской реакционной
печати. Журнал «Лайф» откровенно объясняет больший успех «женской» книги Кинси
по сравнению с его первым исследованием под названием «Сексуальное поведение муж¬
ской особи человека» именно тем, что автор «в значительной степени перешел от науч¬
ных наблюдений к философии».
К каким же «философским» обобщениям привел Кинси «статистический анализ»
«стенописи» общественных уборных? «Философия» его оказывается на поверку не но¬
вой. Она сводится к попыткам доказать, что человек «не может уйти от своего происхо¬
ждения от млекопитающих», что человеческое общество развивается по тому же «за¬
кону джунглей», который царит среди животных. «В ходе лет,— пишет Кинси,— чело¬
веку понравилось думать о себе, как о каком-то уникальном творении. Но он не яв¬
ляется таковым... Он ведет себя, как и другие млекопитающие».
Таким образом, основная цель книги Кинси состоит в «научном», «фактологиче¬
ском» обосновании исходного положения ряда буржуазных социологических школок, и
в первую очередь социального дарвинизма и фрейдизма.
Кинси воздерживается от дальнейших спекуляций в области философии. Он знает,
что это лучше него сделают соответствующие «специалисты», давно уже пытающиеся
оскотинить человека, распространить законы животного мира на человеческое обще¬
ство, с тем, чтобы исказить и фальсифицировать законы общественного развития, оправ¬
дать войны, бесправие и нищету трудящихся, обосновать «право сильного» внутри ка¬
питалистического общества и в международных отношениях. Свою задачу Кинси огра¬
ничивает помощью социал-дарвинистам, фрейдистам и прочим апологетам хищнической
политики империализма путем подкрепления «научной», «экспериментальной» аргумен¬
тацией их насквозь лживых, обанкротившихся бредней.
В частности, Кинси заявляет, что его «открытия» «полностью подтверждают точ¬
ку зрения Фрейда». Существо этой «точки зрения» известно. Оно сводится к утвер¬
ждению, будто все поступки человека мотивируются «бессознательными» влечениями
(половым влечением, влечением к господству и т. д.), с раннего детства! заложенными
в нем и не только не поддающимися никакому контролю, но и определяющими,
в свою очередь, жизнь общества. Этот мистический бред вполне устраивает империа¬
листов. Фрейдисты сокрушаются лишь о том, что все их головокружительные построе¬
ния базируются на более чем шаткой «научной» основе досужих домыслов Фрейда и
горстки его последователей. За неблагодарный труд восполнения этого «пробела», ви¬
димо, и взялся Кинси.

252
ЗА РУБЕЖОМ
Таковы причины, по которым «труд» доктора Кинси горячо рекомендуется
в США не только гинекологам и психиатрам, но и социологам. В частности, упоминав¬
шийся уже профессор Клакхон заявляет, что книга является «богатейшей сокровищни¬
цей информации, которой представители общественных наук должны пользоваться на
протяжении жизни целого поколения», и рекомендует положить ее в основу всех изы¬
сканий в области «социальной организации», культуры, искусства и т. д.
Опыт с книгой Кинси пришелся по душе реакционным кругам США. Сейчас уже
ведутся разговоры о расширении круга проблем подобных исследований (сам Кинси,
как сообщалось в печати, уже работает над новым «трудом» — исследованием сексуаль¬
ного поведения детей 2—3-летнего возраста). Влиятельная американская газета
«Нью-Йорк геральд трибюн» уже выступила с предложением организовать целый ряд
таких «исследований», используя для их финансирования частные и правительственные
фонды, а также средства, полученные по всенародной подписке.
Успех «труда» Кинси, который, видимо, должен определить направление целого
ряда будущих «исследований», весьма симптоматичен. Он показывает, до какой степени
маразма дошла американская буржуазная «наука» об обществе, и свидетельствует
о том, что американская реакция, осуществляя тотальную мобилизацию своих «идеоло¬
гических» ресурсов, вынуждена бросать в бой последние «резервы».
Выдвигая Hai передний край идеологической борьбы омерзительную порнографи¬
ческую стряпню ученого шарлатана Кинси, империалисты не спасут свою социологию
от банкротства. Скорее они ее окончательно дискредитируют.
Д. Я. ЛЕОНОВ
НЕМЕЦКИЙ ЖУРНАЛ ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ
ФИЛОСОФСКОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ
В Германской Демократической Республике в 1953 году начал выходить еже¬
квартальный «Немецкий философский журнал «Deutsche Zeitschrift fiir Philosophi».
Редакционную коллегию журнала составляют известные немецкие прогрессивные фило¬
софы — Артур Баумгартен, Эрнст Блох, Вольфганг Харих, Карл Шрётер. В свет
вышло четыре номера журнала1.
В предисловии к первому номеру журнала редколлегия, формулируя цели и зада¬
чи «Немецкого философского журнала», заявляет, что считает себя призванной «вы¬
полнить общественное задание рабочих, трудового крестьянства и интеллигенции, кото¬
рые борются за единство и независимость демократической Германии и в одной части
своей родины закладывают основы социализма, указывая путь всей нации».
Редколлегия выражает готовность служить трудовому народу, «который для за¬
вершения своей исторической победы над эксплуатацией и гнетом прежде всего нуж¬
дается в познании истины», продолжать лучшие традиции немецкой философии, поддер¬
живать все передовое и прогрессивное и «со всей энергией содействовать звучанию го¬
лоса нового, социалистического гуманизма в современной немецкой философии, пропа¬
гандировать принципы познаваемости мира и его закономерностей». Журнал объявляет
войну всем измышлениям реакции, проповедующей презрение к разуму, нигилизм во
всех его видах, а также начетничеству «левых сектантов», которые «никогда не пони¬
мали богатства и глубины марксизма-ленинизма и упорно цепляются за вызубренные
формулы вместо того, чтобы вникать в содержание учения».
Приводя слова И. В. Сталина: «Общепризнано, что никакая наука не может раз¬
виваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики»,— редакция заявляет
о своем стремлении разрешать философские проблемы, следуя по этому пути.
Отмечая 70-летие со дня смерти и 135-летие со дня рождения гениального учи¬
теля и вождя международного пролетариата! Карла Маркса, Центральный комитет
социалистической единой партии Германии объявил 1953 год «годом памяти» Карла
Маркса. Главная задача, указывается в призыве ЦК СЕПГ, заключается в том,
«чтобы открыть немецкому народу глаза на всемирно-историческое значение деятель¬
ности этого величайшего сына немецкой нации и воспитывать трудящиеся массы в духе
непримиримой борьбы за социалистический строй».
«Немецкий философский журнал» считает особым долгом прогрессивных фило¬
софов, их «великой национальной задачей» поставить в центре своей работы изучение
трудов Карла Маркса и распространение идей марксизма.
В номерах журнала за 1953 год опубликованы материалы, посвященные учению
Маркса, статьи, освещающие различные этапы творческой деятельности Маркса и про¬
блемы, связанные с разработкой его теоретического наследия.
В первом номере журнала опубликованы отрывки из речи Ф. Энгельса, произне¬
сенной на- могиле К. Маркса, отрывки из работ В. И Ленина, И. В. Сталина и из до¬
кументов Социалистической единой партии Германии, характеризующие Маркса как
величайшего ученого и революционера, открывшего основные законы развития при¬
роды и общества, доказавшего неизбежность ликвидации капиталистического строя и
победы социализма, борца за освобождение пролетариата от оков капитализма, созда¬
теля научного коммунизма.

ЗА РУБЕЖОМ
Во втором номере журнала помещена статья Эрнста Блоха о тззисах К. Маркса
о Фейербахе и статья Вольфганга Хариха «Учение Маркса и философское образование
немецкой интеллигенции». Эрнст Блох, освещая процесс возникновения «Тезисов», ана¬
лизирует в своей статье историю формирования философских взглядов молодого Маркса
и показывает, что «Тезисы» — это итог преодоления Марксом идеалистической немецкой
философии. Они содержат, хотя и в неразвитом виде, все элементы диалектико-мате¬
риалистического учения Маркса.
Рассматривая «Тезисы» как зерно марксистского учения, он раскрывает содер¬
жащиеся в них основы диалектико-материалистической теории познания, созерцания
и действия, теории и практики и т. д. Автор напоминает о домарксистской трактовке
этих вопросов и освещает революционную борьбу Маркса как против идеалистической
диалектики, так и против метафизического материализма, как против субъективизма
идеалистов, так и против фатализма механистов.
Э. Блох подчеркивает значение «Тезисов» Маркса как оружия в современной
борьбе прогрессивной философской мысли со всеми реакционными направлениями со¬
временной буржуазной философии, в частности, с прагматизмом, пытающимся толко¬
вать диалектический материализм Маркса в духе вульгарного эмпиризма.
В статье «Учение Маркса и философское образование немецкой интеллигенции»
Вольфганг Харих показывает, что марксизм — неотъемлемая часть немецкой культуры,
метод, без которого невозможны понимание явлений прошлой культуры и их правиль¬
ная оценка, невозможны построение новой немецкой культуры и борьба с враждебны¬
ми немецкому народу реакционными теориями. Харих вскрывает корыстный смысл
замалчивания немецкой буржуазной наукой исторического и научного значения мар¬
ксизма, раскрывает реакционность легенд, созданных буржуазной наукой, и ложных
оценок, утвердившихся при ее помощи в отношении всех значительных явлений
немецкой культуры. Он разоблачает классовый смысл искажения подлинного зна¬
чения Лессинга, основоположника передовой немецкой культуры, попыток изобразить
его верноподданным Фридриха II и приписать решающую роль в борьбе за националь¬
ную культуру пропагандисту и теоретику немецкого классицизма Готшеду и роман¬
тикам. Историческое значение Лессинга было определено Марксом, который видел в
нем лучшего представителя немецкой демократической мысли. Маркс указывал, что
Лессинг — «самый революционный ум Германии XVIII века», оказавший решающее
воздействие на формирование демократической культуры немецкого народа.
В.	Харих показывает, какой вред нанесла развитию немецкой культуры фальси¬
фикация буржуазной наукой облика Гердера и Гете, раниих романтиков, Гегеля и
Фейербаха. Гегеля немецкая современная реакционная наука пытается изобразить
предшественником Бисмарка, а Фейербаха-— предшественником экзистенциалистов.
Только глубокое изучение Маркса, говорит автор, дает нам возможность восстановить
истинную картину развития немецкой культуры, ликвидировать «белые пятна» на
карте немецкой культуры, опровергнуть лживые буржуазные легенды и вернуть не¬
мецкому народу его наследство.
Во втором номере журнала помещена также статья М. М. Розенталя «Разработка
закона борьбы противоположностей в «Капитале» К- Маркса» (перепечатка из журнала
«Вопросы философии» № 4 за 1952 год).
В 3—4 номере журнала помещены статьи: Вернера Крауса «Карл Маркс
перед мартовской революцией 1848 года,», Виктора Штерна «Карл Маркс о француз¬
ском материализме», Георга Лукача «Карл Маркс и Фридрих Теодор Фишер»,
П. С. Трофимова «Вопросы материалистической диалектики и теории познания в «Ка¬
питале» К. Маркса» (перепечатка из сборника «Вопросы диалектического материа¬
лизма» Москва, 1951 год).
Вернер Краус анализирует в своей статье историческую обстанозку в период,
предшествовавший мартовской революции в Германии, а также процесс выработки
у Маркса диалектико-материалистической философии и теории революционной борьбы
пролетариата.
Виктор Штерн в статье «Карл Маркс о французском материализме» рассматри¬
вает значение французского материализма XVIII века для развития философской ма¬
териалистической мысли. Автор напоминает, что Маркс, уделяя большое внимание
изучению философии этого периода, оценивал французских просветителей как непо¬
средственных предшественников великих -утопических социалистов. Автор подчеркивает,
что этот вопрос еще очень мало разработан, за исключением трудов советских иссле¬
дователей, сделавших ценный вклад в марксистское изучение истории французской
материалистической мысли. Разбирая вопрос о борьбе французских просветителей
против метафизики XVII века, возрожденной в немецкой идеалистической философии,
Штерн отмечает в философии французских материалистов XVIII века значительные
элементы диалектики, хотя и непоследовательной, как непоследователен и их мате¬
риализм в общественных вопросах.
Статья Георга Лукача «Карл Маркс и Фридрих Теодор Фишер» является главой
из его книги «Очерки по истории эстетики», готовящейся к печати в берлинском изда¬
тельстве «Ауфбау». В статье освещается работа Маркса во второй половине пятиде¬
сятых годов над вопросами эстетики, в частности, его записки по эстетике Т. Ф. Фи¬
шера, которым автор статьи придает большое значение для выяснения истории форми¬
рования эстетической теории Маркса-.

254
ЗА РУБЕЖОМ
Статьи, помешенные в «Немецком философском журнале», свидетельствуют о
большом интересе философской общественности Германской Демократической Респуб¬
лики к философскому наследию немецкого народа, к вопросам истории философии,
проблемам диалектического материализма, логике и философским проблемам совре¬
менной физики.
В журнале опубликованы статьи: Эрнста Блоха «О категории возможности»
(№ 1), Курта Хагера «Значение труда И. В. Сталина «Экономические проблемы со¬
циализма в СССР» (№ 1), Карла Шрётера «Основные вопросы математики и фило¬
софии» (№ 1), Артура Баумгартена «Методология науки права» (№ 2), рецензия Альф¬
реда Козинга на книгу М. М. Розенталя «Марксистский диалектический метод», издан¬
ную в 1951 году в Москве (№ 2), рецензия того же автора на книгу М. Н. Руткевича
«Практика—основа познания и критерий истины», изданную в 1952 году в Москве,
статьи Пауля Линке «Почему философия — наука?» — о философии и ее отличии от
других наук (№ 3—4), Отто Зингера «Происхождение звезд и вопрос о возникновении
мира» (№ 3—4).
По разделу истории философии в двух первых номерах журнала опубликованы
главы большой работы Георга Лукача «Разрушение разума», готовящейся к печати в
берлинском издательстве «Ауфбау» Эта работа посвящена истории иррационализма
в буржуазной философии. Журнал печатает главы об иррационализме Шеллинга и
Кьеркегора.
Поворот буржуазной философии к иррационализму автор связывает с обнаружив¬
шимся уже после французской революции 1793 года противоречием между интересами
буржуазии и интересами трудящихся масс. Наиболее ярким отражением этого поворо¬
та в философии он считает мистическую «философию откровения» Шеллинга. От Шел¬
линга он проводит линию к пессимистическому, волюнтаристскому иррационализму
Шопенгауэра, Кьеркегора и Ницше, реакционные идеи которых получили особенно ши¬
рокое распространение в период империализма. Аетор статьи «Кант и проблемы веч¬
ного мира» (№ 2) Георг Менде подчеркивает значение работ Канта, посвященных
проблеме мира, которые империалистическая философская реакция пытается
извратить.
Статья Эдуарда Эркеса «Изменение значения некоторых философских понятий
даосизма» посвящена китайской философии, возникшей в V—IV веках до нашей эры.
В средние века эта философия претерпела значительные изменения, легла в основу
даосской церкви, проповедующей примирение классов.
В журнале опубликованы: обзор Генриха Симона, посвященный прогрессивной
немецкой литературе, вышедшей в связи с 1000-летием со дня смерти выдающегося
таджикского философа и естествоиспытателя Авиценны (№ 2), рецензия В. Хариха на
книгу Н. Гартмана, недавно умершего главы онтологической школы, «Телеологическое
мышление», изданную в 1951 году в Берлине (№ 2), рецензия Гунтера Асера на книгу
Е И. Винтера «Жизнь и духовное развитие социолога и математика Бернарда Боль-
сано», изданную в Галле в 1949 году (№ 3—4).
В каждом номере «Немецкого философского журнала» публикуются переводы
статей из прогрессивной философской печати других стран Кроме упоминавшихся
статей М. Розенталя и П. Трофимова в журнале помещена статья А. Вострикова
«Классики марксизма-ленинизма о связи языка и мышления» (№ 1), перепечатан¬
ная из журнала «Вопросы философии» (№ 3 за 1952 год); статья Поля Лебрена
«Пий XII и наука-» — из французского журнала «Ля Пансе» (№ 41 за 1952 год);
статья Жана Поперена «Философия истории Арнольда Тойнби» — из журнала «Ля
Пансе» (№ 42—43 за 1952 год).
В конце 1951 года в Иене проходила конференция по вопросам логики. На- кон¬
ференции были заслушаны доклады Э. Гофмана «О предмете формальной логики» и
Г. Клауса «Диалектический материализм и математическая логика»
Доклад Э. Гофмана вызвал острую полемику по вопросу об определении предмета
логики, об ее отношении к диалектике материалистов и идеалистов, об абсолютной
и относительной истине, о роли логики в теории познания и т. д. Обсуждение этих
вопросов продолжалось в 1952 году и в первых двух номерах 1953 года на страницах
журнала «Айнхайт». В 1953 году обсуждение продолжалось на страницах «Немецкого
философского журнала» в статьях Вольфганга Хариха, Эргарда Альбрехта, Гунтера
Якоби, Пауля Линке и других.
Значительное место в журнале за-нимает обсуждение философских вопросов со¬
временной физики.
Во втором и объединенном третьем и четвертом номерах журнала опубликованы
дискуссионные статьи Роберта Хгвеманна, Вольфганга Гельбрихта, Мартина Штрауса,
Георга Менде и других по книге Виктора Штерна «Проблемы теории познания в совре¬
менной физике», вышедшей в 1952 году в издательстве «Ауфбау». В статьях обсужда¬
ются вопросы теории относительности Эйнштейна, «соотношения неопределенностей»
Гайзенберга и другие вопросы, связанные с теорией познания в современной физике
Н. К.

СОДЕРЖАНИЕ
Передовая — Единство теории и практики .	.	3
М. Т. Иовчук, М. И. Сидоров — Борьба
В. И. Ленина за прогрессивное наследие
философской мысли человечества ....	15
М. М. Розенталь — О роли научной абстрак¬
ции в познании	33
Б. М. Кедров — Постепенность как одна из
форм перехода от старого качества к но¬
вому качеству	50
М. 3. Селектор — Право и нравственность .	.	71
М. В. Яковлев — Н. П. Огарев — революцион¬
ный демократ и воинствующий материалист 	   89
Е. Ф. Трущенко — Прогрессивные силы Фран¬
ции в борьбе за передовое национальное
искусство и литературу	104
ЛЕКЦИИ И КОНСУЛЬТАЦИИ
Т. Г. Григорян (Баку) — О соотношении лич¬
ных и общественных интересов в социали¬
стическом обществе	123
А.	Ф. Яковлев — Строительство экономиче¬
ских основ социализма в европейских стра¬
нах народной демократии 	 135
КРИТИКА БУРЖУАЗНОЙ ИДЕОЛОГИИ
Ю. К. Мельвиль, А. Н. Чанышев — «Ирония»
истории	149
И. Н. Дворкин — Реакционная сущность мифа
об «обществе управляющих»	167
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
Э. А. Араб-Оглы — Выдающийся русский про¬
светитель-демократ 	181

СОДЕРЖАНИЕ
ДИСКУССИИ И ОБСУЖДЕНИЯ
Н. Е. Будтов — К вопросу о массе	198
A. И, Морозов (г. Людиново, Калужской
обл.) —Масса как мера количества материи 	    206
Н. Л. Кудрявцева — К вопросу о возникновении
жизни	 218
3. Н. Нудельман — О проблеме белка . . . 	           221
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
B. И. Газенко (Москва), М. Н. Руткевич
(Свердловск)—За глубокое изучение проб¬
лем диалектического материализма .	. .    227
А. П. Окладников (Ленинград) — Против вуль¬
гаризации в вопросе о происхождении и
сущности первобытного искусства ....	235
ЗА РУБЕЖОМ
Краткие заметки
Н. Н. Молчанов — Против «европейской» мас¬
кировки агрессивных планов	244
д. и. Заславский— Мракобесы из Гарвардско¬
го университета 	 247
Д. Я. Леонов—Социология двуногих животных. 	           250
Н. К. — Немецкий журнал демократической
философской общественности	252
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
Ф. В. Константинов (главный редактор); Б. М. Кедров, В. С- Кеменов,
А. А. Максимов, М. Б, Митин, В. С. Молодцов, М. И. Сидоров,
Ц. А. Степанян, В. Н. Столетов, Я. П. Терлецкий, Ю. П. Францев.
Адрес редакции: Москва. Г-19. Волхонка, 14, комн. 418.
Телефоны
5 8-76-32, Д 3-35-40.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРАВДА»
А 00796. Изд. № 409. Заказ № 701.
Подписано
в печ. 23/IV 1954 г.
Формат бумаги 70X108Vi6- 8 бум. л.— 21,92 печ. л.
Тираж 50 000.
Типография газеты «Правда» имени И. В. Сталина. Москва^ ул. «Правды». 24.

Цена 12 руб.
2 2 МАЯ